- Меня вызывают в штаб, - сообщил Дэвиан. - Неужели? – капитан Илевер Танн, скучавший за одним из многочисленных столиков в ресторане, оживился, - Может быть, командование наконец-то на что-то решилось? Дэвиан пожал плечами. - Все может быть. - Надеюсь, что так, - проворчал Илевер, - Мне уже надоело торчать в порту! Если это в Штабе называют «военными действиями», то интересно, что же они называют «бездействием»? Дэвиан усмехнулся, но ухмылка получилась мрачной. Бывший капитан «Кадара», теперь командующий новым флагманом префекта Каррела, был переведен из Западной Эскадры около двух децим назад и жаждал боя. Но боя не было, основные силы Великого Северного Флота по большей части простаивали в базах, лишь время от времени совершая короткие и осторожные – скорее даже, робкие – вылазки. Это злило не одного Илевера. Ресторан, в котором они находились – что называется, «высокого» класса - был полон офицерами с десятков кораблей. Пианино играло старомодный медленный мотив, улыбчивые официантки разносили еду и напитки, на отдельной площадке танцевало в неспешном ритме несколько пар. Кто-то играл в кости или в карты. Но над этой, казалось бы, идиллической картиной спокойствия и мира ощущалось повисшее в воздухе напряжение. Немало офицеров в черных мундирах, собравшись группами за отдельными столиками, о чем-то переговаривались, и Дэвиан то и дело слышал одну и ту же фразу: «Когда же»? Когда же? Этот вопрос задавал своему префекту капитан Илевер, как и другие командиры линкоров его отряда. Этот вопрос задавали матросы своим старшинам и офицерам. Этот вопрос задавали все – и никто не мог на него ответить. За все это время корабли Дэвиана только однажды покидали базу для участия в сражении, если так можно было назвать то, что случилось у Кай-Луана. Но и в тот раз им не пришлось сделать ни единого выстрела, агинаррийцы немного постреляли и заторопились домой, и Великий Северный Флот вернулся восвояси, несолоно хлебавши. Больше того, на обратном пути один из линкоров Четвертого Отряда торпедировала вражеская субмарина – к счастью, повреждения оказались не смертельны, корабль собственным ходом добрался до базы и встал на ремонт. Вообще, подводную войну Агинарра определенно выигрывала. Ее субмарины, дейсвующие с баз на Шлассене, подкарауливали имперские корабли, и их жертвами стало уже несколько военных судов и множество транспортов. Уже на четвертый день войны одна из вражеских подлодок дерзко атаковала сильную патрульную группу из двух тяжелых ксаль-риумских крейсеров и одного легкого. Имперцы, уверенные в собственной безопасности, вели себя беспечно, за что и поплатились. Пораженный двумя торпедами, флагманский «Абакин» потерял ход и начал медленно тонуть с сильным креном на левый борт. Два других корабля остановились, чтобы оказать помощь лидеру; их капитаны были уверены, что субмарина, нанеся удар, погрузилась на недосягаемую глубину и отступила. И через четверть часа взрывы грянули вновь – на этот раз торпеды, пущенные самоуверенными агинаррийцами, поразили второй тяжелый крейсер, «Ганнон», который также начал медленно уходить под воду. Растерявшийся капитан легкого крейсера «Тамария» промедлил, что позволило врагу нанести финальный удар – и «Тамария» с огромной пробоиной также пошла ко дну. Не более, чем за час, Империя лишилась трех кораблей суммарным водоизмещением более тридцати тысяч тонн, потопленных субмариной, водоизмещение которой едва ли превышало всего одну тысячу. К счастью, корабли тонули медленно, что позволило большей части команд спастись на шлюпках и подручных средствах, но сам факт случившегося произвел на имперских моряков неизгладимое впечатление. Оказалось, что даже в собственных водах они в любой момент могут быть атакованы невидимым врагом. Вдобавок, островитяне использовали еще одну техническую новинку – подводные минные заградители, которые скрытно проникали к самим имперским базам и ставили смертельные ловушки там, где ксаль-риумцы их не ожидали. В последнее время они обнаглели настолько, что одна из субмарин расставила мины на самом выходе с базы «Хатьера» и преуспела: на заграждение попал «Таларис», один из четырех новейших и сильнейших дредноутов Гвардейского Отряда самого магистра Верро. Благодаря грамотным действиям экипажа, корабль остался на плаву, но получил такие повреждения днища, что вынужден был встать не ремонт не меньше, чем на семь-восемь децим. Дэвиан скрипнул зубами, думая о том, что противник оказался лучше подготовлен к войне, чем Ксаль-Риум. Империя построила могучий линейный флот и пребывала в уверенности, что этого достаточно, чтобы внушить северянам должный трепет. Но те, признавая преимущество южного соперника в силе и числе кораблей, вместо того, чтобы отказаться от честолюбивых замыслов, начали строить планы, как свести это преимущество на нет. И, как выяснилось, не без успеха. Генерального сражения линейных сил, на которое прежде рассчитывали столичные стратеги, так и не состоялось. Крейсерский флот Агинарры немногим уступал имперскому, а подводные силы явно были намного боеспособнее и многочисленнее. Бросив огромные усилия и средства на создание дредноутов, Магистры Моря Ксаль-Риума мало внимания уделяли сомнительному новшеству. Оказалось – зря. Имперцы проигрывали не только в количестве субмарин, но и – главное! – в опыте их боевого применения. Они оказались не готовы к встрече с новым оружием. Собственно – и этот факт, увы, невозможно было отрицать – с самых первых дней войны Объединенный Флот противника показал себя намного лучше подготовленным к войне, чем Великий Северный Флот Ксаль-Риума. Последние несколько десятилетий были для Империи слишком спокойными, никто не бросал Ксаль-Риуму серьезного вызова. Прежние сильнейшие враги – Ивир и Анадриэйл – пребывали в глубоком упадке и уже не были соперниками огромной Империи. Другие островные государства – кроме Агинарры - тем более были слишком слабы и разобщены, чтобы думать о возможности военного противостояния с южным гигантом. Сегунат же воевал постоянно. Все эти десятилетия он расширял свои владения, превратив свой флот и армию в неумолимую машину, которая оказалась отлажена гораздо лучше, чем могучие и многочисленные, но неповоротливые вооруженные силы ксаль-риумцев. Пока что из крупных кораблей Империи успешнее всего действовали линейные крейсеры, «Бешеные Кошки» префекта Мария Арвета. Не боясь субмарин и минных полей, 30-узловые крейсеры с артиллерией дредноутного калибра охотились за врагом, уничтожая все суда под серебристо-алыми флагами Агинарры, которые встречали. В бою у Кай-Луана их залпы пустили на дно два вражеских корабля, потом в столкновении с другим агинаррийским отрядом они потопили еще два крейсера и продолжали преследование чуть не до самого Шлассена, уничтожив во время погони еще два. Затем «Бешеные Кошки» спокойно покинули вражеские воды, избежав преследования; вдобавок, по пути к базе они столкнулись с агинаррийским конвоем и отправили на дно и его тоже. После этого рейда Марий Арвет стал героем и заслужил репутацию самого лихого командующего в Северном Флоте, а его «Кошки» прослыли лучшими и самыми полезными кораблями Империи. К сожалению, одних «Кошек» было недостаточно, чтобы перехватить инициативу у противника. Вдобавок, агинаррийцы тоже активно применяли собственные линейные крейсеры, «Летучую Эскадру» капитан-командора Сэмадзу Такэми, которые злодействовали у имперских берегов. Теперь Арвет и его «Кошки» большую часть времени проводили возле острова Икантос, пытаясь перехватить «Летучую Эскадру» Такэми. Основные же силы Великого Северного Флота так и простаивали на якоре в покое и безопасности. Потери, понесенные за это время, не были фатальны. Силы Империи все еще оставались намного больше, чем у островитян, но действия Северного Флота сковывали все новые и новые директивы из Штаба в столице. «До особого распоряжения базы не покидать». «Не подвергать корабли ненужной опасности». «Ждать указаний». «Ограничиться обороной подконтрольных территорий». Очевидно, сторонники оборонительной стратегии во главе с Дориалем Анно окончательно одержали верх над Нарисом Таланом и его кликой. Это предположение подтвердил Тамрин, приславший кузену письмо, где поведал обо всем, что происходит в столице. Штаб действительно склонялся к стратегии глухой обороны, боясь потерять на минах и торпедах слишком дорогие и ценные тяжелые корабли. Воинственный запал Императора Велизара прошел так же быстро, как вспыхнул, и теперь правитель Ксаль-Риума вместе с Магистром Анно твердили только одно: «осторожность и выдержка»! И вот, пока в столице старались решить, что же делать дальше, флот оставался заперт в базах, и офицеры и команды бессмысленно просиживали на берегу. Среди них росла злость и раздражение. Злились и офицеры наземных войск, упрекая флот в бездействии, и гражданские лица. Эту злость еще больше подпитывали гневные статьи в газетах, упрекающие флот в преступной пассивности. Даже проимперская «Песнь Феникса» позволяла себе высказывания в духе: «Великому Северному Флоту пора выйти из своих баз и доказать, что слава Ксаль-Риума, завоеванная великими флотоводцами прошлых поколений, не померкла». Оппозиционные издания вроде «Путеводной Звезды» выражались гораздо проще и откровеннее: «Четыре миллиарда марок народных денег потрачены на строительство огромных и бесполезных украшений для военного порта Хатьеры». В общем, ситуация накалялась, и Дэвиан понимал, что промедление становится не просто нежелательным – откровенно взрывоопасным. Империя должна была действовать. Нужно было какое-то смелое предприятие, нужна была победа! Добираясь до здания штаба, он думал об этом. Астиана Верро навязанное столицей бездействие тоже выводило из себя, он посылал на юг одну депешу за другой. Возможно, объявленное совещание означало, что они, наконец, достигли цели, и столица дала добро на выход в море и наступательную операцию. Он уверился в своем предположении, когда увидел, что в большой комнате, приспособленной под конференц-зал, собрались командиры и начальники штабов всех эскадр. Был тут и Намир Кардиф, он о чем-то разговаривал с флаг-капитаном второй эскадры, изучая разрисованную цветными линиями и стрелками карту. Вскоре появился и сам Астиан Верро и поприветствовал своих подчиненных. - Можете садиться, господа, - сказал он, - Я уверен, вы догадываетесь, зачем я вас собрал. - Мы покидаем порт, мой Магистр? – спросил префект Адриан Тулон, командир Четвертой эскадры. - Мы ударим по Шлассену! – воскликнул Нерос Тариол, командующий Второй эскадрой. Дэвиан поморщился. Если бы планировался полномасшатбный удар по Шлассену, об этом уже стало бы известно – такая операция требовала бы участия мощной десантной группировки, и, соответственно, внушительной предварительной подготовки, снабжения. Пришлось бы перебрасывать войска с континента – множество транспортных кораблей, десятки тысяч солдат, артиллерию, снаряды, патроны… Скрыть это было бы очень трудно, но, насколько знал Дэвиан Каррел, никто в Штабе в столице даже не заговаривал о возможности удара по Шлассену в ближайшие семь-восемь децим. Войска постепенно готовились к действиям, но, поскольку на водных путях снабжения пиратствовали агинаррийцы, все делалось очень медленно и с повышенной, даже черзмерной, осторожностью. Астиан Верро искоса посмотрел на Тариола. Тот происходил из знатного рода, один из его предков был очень известным адмиралом и нанес несколько поражений Анадриэйлу. Это заставляло Нероса думать, что он лучше всех в Великом Северном Флоте разбирается в тактике и стратегии. - Никакого удара по Шлассену не будет, - ответил он, - В данный момент это невозможно. Пока у Агинарры остается ее флот, высадка неосуществима. Именно поэтому вы здесь. Дэвиан не стал задавать вопроса, просившегося на язык. За него это сделал флаг-капитан Второй эскадры Сивиан Марет. - Вы намерены навязать Объединенному Флоту генеральное сражение, мой Магистр? – голос субпрефекта звучал удивленно, - Но ведь они остаются в Тсубэ! Верро покачал головой. - Уже нет. Разведка доносит, что Объединенный Флот в полном составе покинул главную базу в Тсубэ и движется к островам Шлассенского Триумвирата. Они пытались скрыть это, но сохранить в тайне перемещение таких сил невозможно. Это вызвало среди офицеров несколько удивленных возгласов. Дэвиан тоже был захвачен врасплох. Ниора Сетано переводит флот из Тсубэ на базы Шлассена, хуже оборудованные для стоянки линейных кораблей? Зачем? В Тсубэ корабли были в большей безопасности, и при этом могли эффективно парировать любой удар, который могла бы нанести Империя. Это казалось странным. - Они что-то затевают, - сказал он вслух, констатируя очевидное, - Магистр Верро, насколько достоверны эти сведения? - Сведения поступили от лучших наших агентов, - ответил командующий Великим Северным Флотом, - Они настолько достоверны, насколько может быть достоверна любая военная информация. - Очевидно, Сетано поступила так неспроста, - сказал Адриан Тулон, - Возможно, Агинарра все-таки решилась на наступление? - Этого нельзя исключать, - согласился Верро и поморщился, - У них было достаточно времени на подготовку удара. Мы знаем, что они собирают на Шлассене значительное количество войск с тяжелым вооружением. Очень вероятно, что и переброска кораблей из Тсубэ – только первый этап полномасштабной наступательной операции. В таком случае, тем важнее нанести удар первыми. Дэвиан почувтсвовал, как сердце дернулось в груди. Упреждающий удар! Имперский флот покинет базу и перехватит противника в море, навязав ему то самое генеральное сражение, для которого строился Великий Северный Флот, и от которого Ниора Сетано до сих пор уклонялась. Рискованный план, учитывая, что все силы задействовать не получится. Семерка линейных крейсеров – «Бешеные Кошки» - и шесть быстроходных линкоров префекта Комена возле Икантоса охотятся на линейные крейсеры северян. Нет времени дожидаться их прибытия. Два линейных корабля уже пострадали от мин и торпед и не смогут выйти в море. Итого, если Объединенный Флот идет к Шлассену в полном составе, двадцать три дредноута против девятнадцати агинаррийских. Силы почти равны. Та же мысль пришла в голову и Намиру Кардифу. - Мой Магистр, перевес будет не настолько велик, чтобы гарантировать нам победу. - Но все же он будет, субпрефект, - ответил Верро, - Если мы будем действовать быстро, то перехватим Объединенный Флот в море между островами Триумвирата. Нашей главной задачей будет нанести агинаррийцам максимальный ущерб. Даже если при этом часть наших кораблей пострадает или будет потоплена, все равно, у нас останутся невредимыми «Кошки» и отряд Комена, что обеспечит нам решающий перевес. Мы уже слишком долго отсиживаемся на базе, господа. Пора, наконец, действовать. Эти слова Магистра были встречены одобрительными голосами. Офицеры, по большей части уже немолодые, кивали с блеском в глазах. Они не меньше собственных подчиненных были измотаны вынужденным бездействием. Каждый из них ежедневно слышал гневные выкрики и упреки. Даже осознавая степень риска, люди рвались в бой. Дэвиан тоже осознавал степерь риска, но общее нетерпение поразило и его. Не просто бой – та самая генеральная баталия, о которой мечтали все, здесь собравшиеся. И если победа будет на стороне Ксаль-Риума – к чему есть все предпосылки – это означает для Империи и победу во всей войне. После того, как угроза со стороны Объединенного Флота северян будет нейтрализована, можно будет переходить в наступление на Шлассен и лишить Агинарру почти двух третей ее нефтяных источников. И тогда Дракон, оставшийся без зубов, сдохнет от голода. - Мой Магистр, - спросил Нерос Тариол, - Позвольте узнать, а Главный Штаб дает «добро» на эту операцию? Там неодобрительно смотрят на любой риск, которому подвергает себя наш флот. - У нас нет времени на согласование со Штабом, - отрезал Верро, - Пока там совещаются, мы упустим время. Как Магистр Флота, я принимаю это решение собственной волей, и беру на себя всю ответственность за него. Это соответствовало имперскому военному кодексу: в случае необходимости Магистр Флота имел право действовать без согласования с высшими инстанциями, хотя в действительности Магистры пользовались этим правом редко и неохотно. В случае неудачи Штаб, как правило, относился к тем, кто действовал самовольно, без снисхождения. Дэвиан подумал, что, вероятно, Астиан Верро вспомнил эпизод времен последней войны с Ивиром. В ту пору он был молодым офицером, капитаном крейсера, но уже тогда успел обратить на себя внимание решительностью и храбростью. В ту пору Магистром Западного Флота был Атавир Каррел, отец нынешнего Императора, дед Дэвиана и Тамрина. Флот Империи в то время был ослаблен после провального похода против островов Агинарры, и молодой султан Ажади решил этим воспользоваться. Ивирцы сходу захватили часть ксаль-риумских островов и готовы были продолжать наступление дальше. Тогда Император и Штаб тоже бездействовали, и Атавир принял командование на себя. В результате ивирцы были разгромлены, и султан вместе с немногими кораблями, уцелевшими от его флота, бежал обратно в Лакрейн. Атавир был жестким человеком и хорошим флотоводцем. Именно он, взойдя на трон, начал создание Великого Северного Флота для противодействия амбициям Агинарры. Он мог бы стать очень сильным Императором, но, увы, правил недолго. Пятнадцать лет назад Император Атавир присутствовал на церемонии принятия в строй новейшего дредноута «Санарис». Украшенный многочисленными праздничными флагами, корабль, на борту которого находились Император и его сын Навэль Каррел, в то время – Магистр Севера – покинул порт, и вскоре те, кто оставался на суше, внезапно услышали оглушительный громовый раскат, и к небу поднялся столб черного дыма. Корабль, который строили около двух лет, и который плавал меньше двух децим, пошел ко дну за какие-то две минуты. Из девятисот пятидесяти человек, находившихся на борту, спасти удалось одиннадцать. Императора и Магистра Навэля среди них не было. Так и осталось тайной, была ли гибель «Санариса» несчастным случаем или диверсией. Штаб склонялся к первому варианту; газетчики, само собой, предпочитали второй. Но всего через несколько децим после случившегося Агинарра обрушилась на Шлассенский Триумвират. Император Атавир заявлял, что любую агрессию против союзного Шлассена Ксаль-Риум будет рассматривать, как нападение на саму Империю. Недавно коронованный Император Велизар предпочел сохранить нейтралитет. И вот теперь Шлассен стал плацдармом, с которого Агинарра готовилась атаковать Ксаль-Риум. Дэвиан отвлекся от мрачных воспоминаний. Офицеры собрались вокруг большой карты, он присоединился к остальным. Три больших острова, составлявших Триумвират, лежали севернее Хатьеры, остров Малгари, где располагался порт Тсубэ – к северо-востоку от Триумвирата. Казалось бы, если Ниора Сетано действительно ведет свой Объединенный Флот к базам на Шлассене, проще всего ей будет пройти между островами Триумвирата, где имперцы, конечно, ее не достанут. Но на самом деле море между тремя островами изобиловало отмелями, по которым дредноуты с их солидной осадкой просто не прошли бы. Немногочисленные судоходные фарватеры были узкими и извилистыми. Вести через них огромный флот было делом трудным и рискованным. Гораздо безопаснее было провести флот более длинным кружным путем в обход островов. И вот здесь ксаль-риумцы имели шанс его перехватить. Дэвиан прикинул время и место, где можно будет вступить в бой. Да, Астиан Верро был прав – шансы на успех были, и немалые, если только начать действовать немедленно. Вывести два десятка огромных кораблей из гавани – не такое уж быстрое дело, потом придется наверстывать упущенное, выжимая из турбин все, на что они способны. - В море выходят все наши боеспособные корабли, а также легкие силы, - сказал Верро, - Если мы не будем терять время зря, то перехватим неприятеля здесь, - он грифельным карандашом указал приблизительное место на карте. Пожалуй, что так, подумал Дэвиан. Самый удобный путь, пусть и не самый короткий. Вряд ли Ниора Сетано станет избирать более сложные маршруты, она в собственных водах и вдобавок не спешит. Ей лучше потерять лишний день, чем посадить какой-нибудь корабль на подводные скалы в извилистом лабиринте узкого фарватера. А когда с ее флота заметят приближение имперцев… Отступить она не сможет, подмогу ждать тоже неоткуда. Ее кораблям придется вступить в сражение, и это будет то еще побоище! Если не брать в расчет легкие силы, девятнадцать линейных кораблей против двадцати трех, более полутора миллионов тонн стали, десятки тысяч моряков, около полутысячи огромных орудий, мечущих громы и молнии. В истории Дагериона, богатой на морские войны, такого еще не случалось. Обсуждение не заняло много времени: Магистр уже принял решение, префектам и субпрефектам надлежало подчиниться, даже если они не были согласны. Впрочем, сомневался только Тариол, боявшийся нарушать волю Штаба, тогда как остальные, напротив, рвались в бой. Дэвиан тоже готов был сражаться, но в глубине души его грызло какое-то гнусное чувство. Как будто что-то было неправильно, но он не мог понять, в чем дело. План был рискованным, это верно, но сулил такие выгоды, которые перевешивали риск. И даже если Астиан Верро ошибся в своих расчетах, и столкновения не будет, флот просто вернется обратно на базу. Хотя такой вариант… нежелателен. Все слишком хотят этого боя, безрезультатная вылазка только подстегнет общую злость и разочарование. Вскоре вся база была поднята по тревоге. Команды, к счастью, ночевали на кораблях, в котлах поддерживали малые пары, что позволяло покинуть базу относительно быстро. Хотя, конечно, быстро – понятие относительное; в лучшем случае, маневры двадцати трех дредноутов займут часа полтора-два. Без огней, маскируя свое присутствие, он преодолеет путь до Шлассена, но до рассвета в любом случае не успеет. Будет уже изрядно за полдень, когда они доберутся до намеченного квадранта, и скрыть появление почти всего Северного Флота в агинаррийских водах будет нелегко, практически невозможно. Что сделает Ниора Сетано? Предпочтет отступить, не рискуя всеми своими силами? Что ж, это была бы тоже победа Империи, по крайней мере, моральная. Люди увидели бы, что Агинарра боится Северного Флота и не посмеет противостоять ему открыто. Возможно, это даже подстегнуло бы боевой дух господ из Штаба в столице и вынудило бы их решиться на более активные действия. Если же противник вступит в бой, все становится совершенно непредсказуемым. Исход сражения предугадать трудно – силы почти равны. Но идти в бой с мыслями о поражении – самое худшее, что можно придумать. Они должны победить, и они победят, вот и все. Наконец, возможно, что встречи не произойдет вовсе, поскольку Ниора Сетано избрала другой путь, или даже сама информация о выходе ее флота из Тсубэ оказалась ошибочной. Это был бы самый худший вариант – Великий Северный Флот попал бы впросак, сделавшись объектом новых насмешек. Решившись на такой шаг без одобрения Штаба, Верро рисковал, как минимум, своей карьерой. Помимо линейных кораблей, Астиан Верро брал с собой и значительную часть легких сил – практически все, которые в этот момент стояли на якоре в порту Хатьеры. Его план был прост: линкоры Северного Флота вступают в артиллерийский бой с агинаррийскими, а в решающий момент последует стремительная торпедная атака крейсеров и миноносцев, которая должна сломить врага. В случае, если сражение будет развиваться для Империи неудачно, легкие корабли торпедными залпами и дымовыми завесами прикроют перестроение и отход главных сил. Все разумно и правильно, и все же, Дэвиан чувствовал себя мерзко. Как будто идет по гнилой доске над бездонной пропастью и гадает: как скоро та подломится. Совсем не тот настрой, с которым следует идти на решительную битву, но Дэвиан не сталася изгнать эти мысли из головы, напротив – пытался понять, что же его тревожит. Что они все упустили? Увы, догадка не приходила, и Дэвиан Каррел просто исправно выполнял свои обязанности. Его эскадра в свою очередь покинула порт и заняла свое место в походном строю. Уже было далеко за полночь, луны скрылись за облаками, но темно не было. Корабли светились множеством навигационных огней, шарили по воде лучами прожекторов. Когда они выступят в поход, вся эта иллюминация будет погашена, но сейчас она необходима, иначе кто-нибудь при перестроении наверняка протаранит соседа, или гигантский линкор раздавит хрупкий эсминец. Как бы ни были вышколены команды и опытны капитаны, одновременное маневрирование большого количества кораблей неизбежно сопровождается некоторой неразберихой, а в поход выступало более восьмидесяти вымпелов. Двадцать три дредноута, одиннадцать тяжелых крейсеров, тринадцать легких, тридцать девять эсминцев. Сам Магистр Астиан Верро поднял флаг на линкоре «Амелий», одном из самых новых кораблей флота, близнеце попавшего на мины «Талариса». Три таких корабля в составе Гвардейского Отряда составляли лучшую часть Великого Северного Флота. Даже внешне они выделялись, уникальный силуэт не позволял спутать эти корабли ни с каким другим: каждый нес по двенадцать длинноствольных орудий калибром 385 миллиметров в трех четырехорудийных башнях, причем все они располагались в носу, «пирамидой» - средняя возвышена над двумя другими – а трубы, мачта, надстройки, напротив, были сдвинуты в корму. Второй, третий и четвертый отряды были составлены из близких по водоизмещению и характеристикам кораблей, вооруженных одинаковыми пушками наиболее распространенного в имперском флоте 374-миллиметрового калибра, и, наконец, пятый составляло пять более старых кораблей, впрочем, тоже с солидной 341-миллиметровой артиллерией. В общей сложности, двадцать три линейных корабля несли больше двухсот пятидесяти тяжелых орудий, выбрасывающих в одном залпе почти двести тонн металла и взрывчатки. Стоя на ходовом мостике своего флагмана «Анкатар», Дэвиан смотрел на огромный флот, строящийся для броска на север. Десятки кораблей: огромных линкоров, стройных крейсеров, быстрых миноносцев. Армада, которую, казалось, невозможно ни победить, ни просто остановить. «Надеюсь, что так, - думал префект, тревога которого не унималась, - И очень скоро мы будем знать наверняка…».
467 Прочтений • [Феникс в пламени Дракона. Глава 12.] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
