Кто сказал как делать правильно, за чё раскладывать,
О чём читать надо бы, по-новому или по-старому?
Я из другого материала, с глазами наглыми,
Меня поменяло — я потерял карму.
В темноте баров, и холоде площадей,
На гребне волны и там, где тихо на дне
Я часто читаю про снег, что падает в Москве,
Про длину дорог и отражений синих огней.
Чаще я один, но иногда бываю с ней,
Кто-то нас клеил… Кто продаёт тот «Супер-Клей»,
Он сидит на небе, иногда гуляя налегке
В потёртом пиджаке скажет «Привет» уставшими глазами.
Вы не продаётесь? Вас не пытались купить!
Пока ты ищешь, где отжечь, чтобы красиво жить,
Подняться на крышу, выдохнув снова дым,
Даже сила высоты не изменит этот мир.
Мы стали другими, Москва крутит круги,
Тебя опрокинет, если ослепит эти огни,
А я на всё забил и просто сделал выбор:
Я вышел из толпы, из социума выбыл.
(И в пропасть!)
С нами, у кого в груди что-то вроде обрыва,
И если нет глубины, значит, ты мелкая рыба.
С Птахой, Ahimas'ом, Амиром, Дымом и Быбой
Мы делаем то, что любим, а не просто, чтобы было.
Яркая вспышка где-то в груди!
Это больше, чем просто слова, что можно спеть!
Нам надо проснуться, чтобы понять, что мы спим!
Нам надо прыгнуть в пропасть, чтобы взлететь!
Это яркая вспышка где-то в груди!
Это больше, чем просто слова, что можно спеть!
Нам надо проснуться, чтобы понять, что мы спим!
Мы прыгаем в пропасть, чтобы взлететь!
В этой стране мы словно в пасти тигровой акулы.
Несколько рядов стальных зубов давят титановые скулы,
Улицы набьют кулаки или сломают кости,
Правила всегда были одни от пелёнок до трости.
Качели — механизм простой, но не очень понятный:
Они, подкинув вверх, всегда возвращают обратно.
И мне по вкусу было бы взлетать из катапульты:
Она подкинет дальше, но есть опасность инсульта.
Как телевизоры без пульта, где сотни разных каналов,
И ты бы рад переключить, и вроде дело за малым,
Но ты не смог найти, или не знал, где искать,
Искал, но то, что предлагают… Но сам не смог предлагать.
Чтобы нам понять тот мир, в котором нам так приходится жить,
Выгоду и смысл хочешь знать где, в чём ты неодержим.
Перебиты мысли лишь тем, чтобы завтра остаться в живых,
Видимо годами нажили туда, где под ногами небо становится как камень.
Между нами пламя, что раздувают ветрами,
Что разрывают на части тех, кто топит правду в обмане.
На память оставив для них пару листов со словами,
Когда прочтут, пусть ищут меня в своих фотомаргане.
Всё началось с прыжка с обрыва в бездну… Ха, не было страха!
Прошлый этап был бесполезным, итог был крахом.
Я стал искать себе подобных с обрывом внутри,
Сейчас я с теми, кто смог сберёчь света вспышки в груди.
И мы делаем звук втрое усердней, чем прежде,
Вера всё крепче, всё крепче любовь и надежда,
На моих руках нет крови, в крови нет «перца»,
Хоть мой район и затопило ливнем этих «специй».
Этот безумный, безумный, безумный мир
Заблудших Божьих созданий и дьявольских игр,
Его можно сравнить с легендой про колодцы,
Где нужно опуститься на дно, чтобы увидеть звёзды.
И мы их видим всё чаще, как раньше во снах,
И они светят всё ярче — мне нравится этот знак!
Я рад находить в ваших глазах отраженья света…
Мы не дадим сердцам остыть, ведь счас так нужно это!
Яркая вспышка где-то в груди!
Это больше, чем просто слова, что можно спеть!
Нам надо проснуться, чтобы понять, что мы спим!
Нам надо прыгнуть в пропасть, чтобы взлететь!
Это яркая вспышка где-то в груди!
Это больше, чем просто слова, что можно спеть!
Нам надо проснуться, чтобы понять, что мы спим!
Мы прыгаем в пропасть, чтобы взлететь!
Vova
