Множество совершенных подобий
покоится во вселенской утробе.
Донельзя много разного находится в бесконечности,
Наполненной идеалами сверху донизу.
А их воплощения - Великие и малые -
предстают в земных отражениях
С ареалами всепрощения.
В заброшенной котельной с полночи кипят зелья,
Забиты ставни, заставлены брёвнами двери.
Сквозь щели в стенах падает свет еле-еле.
Клубы дыма взлетели, остыли, осели.
Они густыми были, даже оставляли тени,
А сажа, которая выпала после кипенья
На самом деле была выделением мела из кожи.
Она покроет будущее тело. Из фосфора и древесины,
из воска, глины и магнита Извилины мозга отлиты.
Опорожнена сердцевина, вылита на раскаленные плиты
Она ядовита И не способна продолжать мысль,
Существовать среди чисел целых и дробных.
Мраморные глаза сверкают искрами кремня,
Их высекают методом древним.
Вымочены волокна, растянуты рычагами.
Мышцы сплетены плотно.
В долю секунды дёрнулись суставы, чуть не лопнув,
когда до них дотронулись.
Кто-то с грубыми лицами в окна ломится,
Не достучится. Слышен топот конницы, грохот.
Выдержат ли двери? И как раз в это время
Нужно открыть дверцу к маховикам сердца.
Маховики тронулись, бальзамы вспенились,
На шрамы нанесена перекись.
Всхлипы, звуки голоса, гортанный звук
И... сердечный мерный стук.
ОНО уже осознает вселенскую вечность.
Лучом огибает путь млечный.
В блаженстве парит но,
Жертвует совершенством ради живого ритма.
Первые ощущения после падения -
Это размытые тени, земное притяжение.
Пульс в вене, жизнь - так вон она какая!
И душа была дарована.
Vova
