Когда в глазах слеза честная, чистая, она как линза
увеличит смыслы коллизий жизни
без мистики.
Только так на белый лист ложатся мысли под грифом истины.
Не прикрыты фиговыми листьями - истины.
Нарисованы грубыми кистями - истины.
Не написаны, но есть они, здесь они, близко.
Прочти притчи мне, почирикай по-птичьему,
голосом чистым, что рождает покой в мыслях.
Но мысли быстры, и погоня немыслима.
Будет бессмысленно, если не чисты помыслы.
Пустые домыслы и доводы слабые
расставлены на перекрёсток, где лупцуют вхлёст,
где пьяные глашатаи кричат взахлёб правила.
Чего ещё жизнь добавила? А ты не слушай.
Про истины зарифмуй рифмы крупным шрифтом,
пиши на стенах прописные истины.
Истины. Не прикрыты фиговыми листьями.
Истины. Здесь они.
Под уютным покрывалом держись за забрало
и, мало ли, чего не знали мы, о чём мечтали мы
в своих мечущихся противоречиях на встречах,
где на свои плечи
валили мы, чего те не смогли, а мы всё сделали,
как Рем и Ромул мы свой Рим построили,
и гуси нас спасли, предупредив прогоготав,
толпу вокруг собрав теперь среди дубрав.
Хочу знать, хочу знать где брать, хочу знать где брать опять истины.
Хочу знать, хочу знать где брать, хочу знать где брать опять...
Когда в глазах слеза честная, чистая, она как линза
увеличит смыслы коллизий жизни
без мистики.
Только так на белый лист ложатся мысли под грифом истины.
Не прикрыты фиговыми листьями - истины.
Нарисованы грубыми кистями - истины.
Не написаны, но есть они, здесь они, близко.
В принципе, рыцари - трусы. Видел их лица?
Против мельницы из-за девицы?
Лично мне видится - тут нет символизма
или замысла творца, Сервантеса испанца.
То самца атавизмы, комплексы бойца,
что-то типа Властелина Кольца мыльце.
Рыцарство, что ты знаешь о сердцах,
без конца не искавших лидерства?
Кто не стремится по светской лестнице выбится,
естесственным светом рассветится и высится их царство.
Истины.
Истины.
В Саровской пустыни горят лампады без устали
и все великие мира кажутся здесь моллюсками.
Игольное ушко так узко, не всех нас пустит,
но русский знает путь, он пролегает через муки.
Истина. Не прикрыты фиговыми листьями.
Истины. Нарисованы грубыми кистями.
Истины. Не написаны, но есть они, здесь они, близко.
Когда в глазах слеза честная, чистая, она как линза
увеличит смыслы коллизий жизни
без мистики.
Только так на белый лист ложатся мысли под грифом истины.
Не прикрыты фиговыми листьями - истины.
Нарисованы грубыми кистями - истины.
Не написаны, но есть они, здесь они, близко.
Vova
