Провожала глазами снег,
А он становился черным,
Мешаясь с солью.
И люди спешили
По всем сторонам,
Утопая ботинками
В этом море.
Но ведь я не желала им
Зла, ни боли.
Ну, что же я не так делаю?
Ангелы несли её над землей,
Оставляя её кеды белыми.
А она кричит: «Моя любовь,
Я не могу тебя найти
В этом огромном городе,
Я каждый день ищу тебя,
Не замечая грязи в метро,
Не опуская глаза,
Боясь пропустить в толпе
Его лицо».
Она слушала гром барабанов
В дали в Тель-Авиве
У левого края ладони
Южный ветер их нёс как корабли
В открытые окна её комнат.
Это плачет зима, а не я.
Тёплые слёзы ледяной башни.
А она отвечает: «Я знаю сама
Я надеюсь, верю, и мне нестрашно».
Она кричит: «Моя любовь,
Я не могу тебя найти
В этом огромном городе.
Я каждый день ищу тебя,
Не замечая грязи в метро,
Не опуская глаза,
Боясь пропустить в толпе
Его лицо».
Она засыпает,
И снежные львы сторожат
Изголовье её постели
На подушке из ангельских перьев
Под старые диски Ли Перри.
И я верю, что в апреле
Она встретит его,
Не опуская глаза,
Не замечая грязи в метро.
Она кричит: «Моя любовь,
Я не могу тебя найти
В этом проклятом городе
Я каждый день ищу тебя,
Не замечая грязи в метро,
Не опуская глаза,
Боясь пропустить в толпе
Его лицо».
Южный ветер их нёс как корабли
В открытые окна её комнат.
Это плачет зима, а не я.
Тёплые слёзы ледяной башни.
А она отвечает: «Я знаю сама
Я надеюсь, верю, и мне нестрашно».
Vova
