Хи-мера

— Да ладно! Ничего не случится! Месяц слейвом* — и сто галлеонов у тебя в кармане, — Фрэнк заливался соловьем, и это как раз настораживало. — Ну, ладно, не хочешь — как хочешь. Но я сам на мели, помочь тебе ничем не смогу.

Ал вынул из пачки сигарету, прикурил от руки — поджигать беспалочковой магией он научился еще в тринадцать, и задумался. Дело было дрянь. Хотя, конечно, он был виноват сам: так глупо подставился.

Двумя часами ранее отец разорался не на шутку. Стихийным выбросом на этот раз разбило не только стекла в доме на Гриммо,но и в соседних домах. Конечно, обычно успокаивало, что соседи-магглы решат, что все это — землетрясение из-за прокладки неподалеку сверхскоростной железной дороги. Но сейчас было плевать. Отец выгнал его из дома.

Наверное, было не лучшей идеей устраивать отвязную вечеринку в маггловском клубе накануне выборов на пост Министра Магии. И разбитый танцпол, и зачарованные стриптизерши, лизавшие шесты, и куча работы для невыразимцев — напившись, он превратил бармена, отказавшегося ему налить еще, в толстую крысу, а вышибал, прибежавших на шум, в пекинесов, — все это только усугубляло скандал, который должен был разразиться в прессе.

Таким отца он не видел никогда. Герой Магического Мира, сам Гарри Поттер, брызгал слюной, махал руками и орал на младшего сына, как обычный маггл. Хотя, получение нотаций после очередной выходки было любимым способом “общения” между отцом и Алом. Еще в школе юноша понял, что он скорее увидит отца, если подожжет хлопушку-дымовуху на уроке Трансфигурации, чем если станет префектом школы. И так повелось: Ал хулиганил, а Гарри, бросая дела, срочно несся в школу для разговора с трудным ребенком.

Но на этот раз Альбус Северус Поттер сам понимал, что перегнул палку, но, к сожалению, все хроновороты были запрещены, и даже на черном рынке ни за какие деньги не достать настоящий и нормально работающий.

* * *

Скорпиус Малфой жил в небольшой квартирке в молодежном районе Лондона. Отец подарил ему на семнадцатилетие эту “берлогу”, как ласково называл ее Скорп, и стильный маггловский мотоцикл. Казалось бы, откуда чистокровному волшебнику из старинного магического рода известно о таких штуках.

Ал поднимался по лестнице, заранее представляя, как будет рассказывать другу про взбучку, устроенную отцом, как они выпьют пивка и пригласят девочек. Каким образом у младшего Малфоя всегда под рукой были контакты горяченьких молоденьких ведьмочек, Ал понять не мог, но всякий раз, когда настроение было ниже плинтуса и нужно было срочно его поднимать, Скорп с изяществом фокусника устраивал им веселый сейшн. Да и к тому же он часто прикрывал друга от невесты — шикарной Люсси Лонгботтом — волшебницы с внешностью вейлы и умом Ровены Равенкло, факультет которой она закончила с ними в один год.

Он не стал звонить в дверь или дожидаться, пока Скорп откроет сам — они зачаровали ее на то, чтобы она открывалась от прикосновения любого из них, ведь, возвращаясь ночью, из клуба то один, то другой, а чаще оба едва ли могли стоять на ногах, не говоря уже о замках или отпирающих чарах. В коридоре было темно, и Ал, погруженный в свои мысли, сам не заметил, как прошел в гостиную и чуть не споткнулся о какие-то вещи, разбросанные по всему полу.

И тут он заметил это. На диване, сплетаясь в жарких объятьях, скользя разгоряченной кожей о кожу и громко постанывая, его лучший друг драл его невесту.

Стало тупо смешно. Глупее ситуации и придумать было сложно. Разом вспомнились все их колкие перебранки, зеркальные просьбы проводить меньше времени с ней/с ним, и он почувствовал себя героем-неудачником того маггловского фильма, на который он ходил когда-то с Джеймсом. Там невеста изменяла с другом, и парень не придумал ничего умнее, как пойти и ограбить банк. Что было дальше, он не помнил, но фильм оставил гадкое ощущение, будто он запачкался в чем-то грязном, ощущение, возникающее при взгляде на нищих и больных — брезгливость и страх попасть на их же место.

А он попал. Попал, как полный придурок. Ничтожность собственного существования бухала в сознании в унисон с ударами сердца, отдавая мерзкой головной болью. Как оказался опять на улице, он не помнил, но быстрой походкой, удаляясь от собственного прошлого, спешил обратно в “Дырявый котел”, где его все еще ждали разбавленный огневиски и барыга-приятель Фрэнк.

* * *

— Рад, что ты одумался! — Фрэнк задымил своей вонючей трубкой, в которую он набивал не иначе как дерьмо флобберчервей, и, высморкавшись в кулак, вытер руку об ножку стола. — Смотри, у меня как раз сегодня заказ на одного слейва с хорошими способностями. Давай допьем и аппарируем к моему агенту.

Называть своего подельника “агентом” было чересчур пафосно, но Фрэнк даже глазом не моргнул — что-что, а привирать он умел виртуозно. Также виртуозно он доставал запрещенные вещества да магглоскую травку, которой Альбус регулярно угощал на вечеринках друзей и знакомых.

Большой глоток этого пойла, что подавали в старом пабе, обжег парню горло и, казалось, смог прижечь открытый “нарыв”, дергающий и пульсирующий где-то в груди. Чтобы хоть как-то сбить запахи, бьющие в нос, он достал сигарету, отметив про себя, что осталось меньше половины пачки, и прикурил. “Перед смертью не надышишься, да и я уже большой мальчик!” — думал Альбус, но почему-то продолжал пытаться оттянуть неизбежное. Фрэнк, допив до дна и громко хлопнув стаканом по столу, полез в карман за монетами. Прищурившись, пересчитал и, бросив их на стол, нехотя добавил несколько сиклей на чай.

— Ну что, пошли? — и положив свою ручищу поверх ладони Ала, аппарировал их в какой-то темный переулок.

Из дальнего угла вышел аккуратно одетый молодой человек, кажущийся на фоне грязного и неухоженного Фрэнка действительно каким-то агентом или банковским служащим. Его светлые волосы были зачесаны назад, а на левой щеке выделялся в свете фонаря довольно большой шрам, уходящий под высокий белый воротничок официальной рубашки. Но большего всего Альбуса поразили глаза: они были разного цвета, один — синий, другой — карий.

— Добрый вечер, джентльмены, — спокойным голосом обратился он к ним, — у нас ровно десять минут до срабатывания порт-ключа, — он показал лежащий на ладони черный портсигар. — Условия вы обговорили...

— Вообще-то, мы еще ни о чем окончательно не договорились. — Ал перебил блондина и несколько вызывающе посмотрел на него. — И я хочу деньги вперед.

— Мистер?..

— Эванс, — подсказал ему Альбус.

— Мистер Эванс, вы новичок в нашем деле и не знаете, что слейвам платят только по факту. Вдруг ваша магия не подойдет или вас что-то не устроит, да мало ли чего? А тут все точно — сколько дней вы будете давать мастеру мощь, за столько и получите. С расценками-то вы, надеюсь, знакомы? Мы предлагаем самую выгодную оплату: сто галеонов в месяц!

— А если я захочу вернуться раньше, что тогда? — Поттер, похоже, не готов был быстро сдаться и упрямо придумывал разные вопросы, чтобы потянуть время.

— Ну, такого у нас раньше не случалось. Но и в этот раз вряд ли возникнут какие-либо сложности. Заказчик-мастер, — пояснил блондин для Альбуса, — наш постоянный клиент. Он всегда вовремя возвращает слейва и строго платит по счетам. Что ни говори, чистокровный маг лучше всяких выскочек-грязнокровок, — он скривился, как будто проглотил ложку уксуса, а стоящий рядом Фрэнк сплюнул себе под ноги и глупо заржал. — Ну, мистер Эванс, через несколько секунд сработает порт-ключ. Вы беретесь или нет?

Альбус напоследок тяжело вздохнул, схватился за портсигар и начал падать в воронку перемещения. Через тяжелые пять секунд выворачивания наизнанку пространства и времени его вынесло на какую-то веранду обычного загородного домика одного из центральных графств Британии. Почувствовав какое-то движение за спиной, он обернулся, почти наткнувшись на кончик палочки, целящейся ему в грудь.

— Кто дал вам этот порт-ключ? — услышал он строгий хорошо поставленный голос и инстинктивно сделал один шаг назад. Почему-то предчувствие, что он окажется в еще большей заднице, абсолютно не подвело. Хотелось аппарировать назад, но волшебная палочка и ее загадочный обладатель снижали шансы на побег без расщепления до нуля. Альбус попытался расслабиться и спокойным голосом ответил:

— Да два ублюдка: толстяк Фрэнк и какой-то блондин, — и увидел, как кончик палочки медленно опустился вниз.

Начиналось самое интересное для Ала: нужно было решить, как побыстрее и безболезненнее съебаться отсюда.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

* Слейв — (от англ. slave — раб) — волшебник, добровольно отдающий свою мощь мастеру.

Мастер — маг, для усиления своей магической мощи одевающий на слейва артефакт — кольцо, которое лишает того магических способностей и работает как своего рода передатчик, позволяющий мастеру всегда находить своего слейва (связь односторонняя: мастер-слейв).

Движение откуда-то сбоку, и кончик второй палочки под громкое “Люмус” сунулся прямо в лицо. Альбус не успел даже о чем-то подумать, как его куда-то потащили, схватив сзади под локти и вывернув руки. Собственное дыхание оглушило, сердце билось о ребра, как птица об клетку: ломая крылья, царапая прутья. Перед глазами стояла пелена, сквозь которую просвечивали силуэты тех, кто шел спереди, а затылком Ал чувствовал “арьергард”: двое или трое замыкали процессию.

Отгородившись от боли в вывернутых суставах и рези в глазах от неясных образов, Альбус в этом клубке звуков и запахов неожиданно громко слышал собственный пульс и ярко чувствовал липкий запах страха. Своего страха.

Какой-то странный голос, явно усиленный Сонорусом, произнес откуда-то спереди: “Сюда”. Кожей ощущая напряжение напавших на него людей, Ал почувствовал, как по спине стекает капелька пота и рубашка прилипает к влажному телу. “Кто это, что его боятся даже эти фрики? Вот попал! Ну что за день-то такой?!”— мысли судорожно, налетая одна на другую, громоздились в голове у Ала. И тут он дернулся, как от удара: он “мерлинтвоюматьврот”  не ощущал магии внутри. “Козлы, поставили заглушку!”.

Идти становилось все труднее. Он попытался медленно вдохнуть и выдохнуть — вспомнились приемчики дяди Рона, которыми он иногда делился с сыном и племянниками.

“Как там это было? — Ал нахмурился и, пытаясь выкинуть из головы страх, прикрыл глаза. — Биться! Биться до последнего. Но, если выхода нет и тебя все равно изнасилуют, расслабься и получай удовольствие, — и другой звук — хор из нескольких голосов, будто принадлежащих Скорпиусу, Люси и кому-то еще, наверное, отцу: — Какая же ты тряпка, Альбус!”

Они уже давно вышли с небольшой территории около домика и прошли прямо в рощицу, плавно переходящую в какой-то пролесок. Если вначале Ал шел с трудом, путь через неровные тропки, припорошенные влажным мхом, перечеркнутые кривыми корнями старых деревьев, становился непроходимой полосой препятствий. Его уже не тащили, а почти волокли: он спотыкался и, даже не успевая толком подняться, получал удар в спину или по плечам, а потом грубые руки подхватывали и, полусогнутого, гнали дальше.

Неожиданно они вывалились на какую-то поляну. Казалось, на ней были установлены прожекторы — направленный в глаза свет обжигал сетчатку.

Кто-то, стоящий спиной к свету, медленно подошел к нему. Шестым чувством Альбус понял, что это он, главный, тот, которого побаиваются все эти бандиты.

Резкая тишина обрушилась на него так же неожиданно, как до этого оглушала какофония звуков.

Секунды, пока он разглядывал добычу, тянулись неестественно долго, будто вытягивали жилы из дрожащего парня.

— Подойдет! — громкий возглас пронзил звенящую тишину. А потом он же добавил, но более тихо, обращаясь к “банде”. —  Наденьте ему кольцо!

Вздохи облегчения, ощутимое снижение напряженности — и вот, один из тех, кто привел Альбуса на встречу с Главным, подошел к нему вплотную. В его руке что-то блеснуло. Ал попытался максимально сфокусировать взгляд и заметил странный предмет в форме тора, который держал в руке этот бандит: казалось, несколько змеек, переплетаясь, закольцевали друг друга, а в углублении в серебристой оправе горит холодным, голубовато-синим цветом какой-то камень. Альбус запоздало понял, что это и есть кольцо слейва. Они с ребятами как-то раз трепались на тему этих колец — воспоминание об этом сейчас показалось таким близким и реальным, чем то, что окружает его в данный момент — будто он попал в какой-то кошмар или фильм ужасов, которые так любят снимать эти магглы.

Вот он сидит на диване, и Скорп развалился рядом, а напротив ребята — кажется, это гостиная Слизерина. Они, как обычно, пьют любимый эль, темный, маггловский, который кто-то сумел протащить. И чувствуют при этом себя как взрослые. Они даже называли себя бандой, подумать только, с каким оригинальным названием: “Ночные змеи”. И какие разговоры они вели, не иначе, как спецы* на темном рынке. И тогда кто-то стал рассказывать страшилки про слейвов, про эти кольца. Он смеялся над глупыми словами кого-то из пятикурсников, что слейв — это тоже, что и раб, а часто также и сексуальная игрушка.

О, нет!

Холодный пот прошиб Ала, когда он понял, что совершенно глупо принял решение так быстро и согласился на дурацкое предложение Фрэнка: нужно было нормально узнать про то, что его ожидает и валить нахер, если была хоть малюсенькая вероятность стать рабом, тем более секс-рабом. Очередной раз смирившись с чередой неудач, бесшабашных поступков и просто проявлениями собственного идиотизма, он стал наблюдать за действиями мага, ведь стоящий перед ним человек достал палочку. Она была небольшой, немного изогнутой, сделанной из какого-то будто узловатого дерева, и тот, взмахнув ей, что-то негромко пробормотал. Под действием чар кольцо вдруг будто ожило. Волшебник схватил Альбуса за левую руку и надел кольцо на безымянный палец. Змейки перестали извиваться, и, сужаясь до нужного размера, артефакт плотно обхватил фалангу.

“Вот и все...все кончено!” — пронеслось в голове у него.

— Уходим! — отдал приказ Главный, и кто-то резко дернул Ала за руку, увлекая в воронку перемещения. Ему хотелось вдохнуть, но что-то сковывало его всего, а потом, резко падая, он почувствовал рывок и был выброшен вместе с сопровождающим на что-то твердое. Не справившись с попыткой удержать равновесие, Альбус упал, невольно потянув на себя мага, и почувствовал, как щекой протер асфальт. От резкой боли он как будто очнулся и широко раскрыл глаза. Они переместились в какой-то город, и, если он хоть что-то смог понять правильно, то они попали в Америку.  Мерлин!

*  *  *

По разговорам бандитов, которые сразу сориентировались и деловито расселись по каким-то большим автомобилям, Ал понял, что город вокруг — Новый Орлеан. Как-то про себя отметив, что пора перестать чему бы то ни было удивляться, Альбус попытался, глядя в окно, хоть как-то понять, куда они едут. Но огромный дом, стоящий где-то за городом среди темного леса, был скорее похож на какой-нибудь Мэнор одного из древних магических родов, но никак не вязался с его представлением об Америке.

Машины подъехали к главному входу, и люди, выгрузившись из них, выглядели счастливыми из-за возвращения “к себе”, нет не “домой”, а именно “к себе”.“В берлогу”, хотелось добавить Алу, но неприятное воспоминание резануло по едва затянувшейся ране.

Краем глаза он заметил, как в дом прошел Главный и несколько человек рядом с ним, охраняя и прикрывая его, а затем и все остальные отправились внутрь, подталкивая Альбуса и переговариваясь друг с другом, так, будто его с ними не было.

Бандиты шутили, перебрасывались непонятными словечками, и Альбус почувствовал, как потерял самое последнее, что у него оставалось перед этими придурками — в том домике в Англии, по дороге через лесок и даже на поляне он был нужен; от того, подойдет он или нет, возьмет ли его Главный с собой, что-то зависело. Но теперь, после того как ему одели это проклятое кольцо, он стал настоящим рабом, которого даже не замечают.

Осознание этого факта обухом ударило его по голове. “Тряпка, настоящая тряпка! А ну-ка соберись, тебе еще нужно будет отстаивать собственное очко, когда эти твари решат сделать все, на что ты теперь только и можешь сгодиться!” — злым голосом прорычало значительно потрясенное за последние часы сознание.

Они как раз вошли в дом и, минуя огромный холл, ввалились в гостиную. Помещение было огромным: напротив входа расположен огромный камин, перед которым стояли несколько диванов, пару кресел и низенький столик с массивной пепельницей и какой-то темной бутылкой, да несколькими стаканами с ней.

Альбус невольно сглотнул, подумав, что выпил сейчас бы все, что угодно: и Веритасерума, чтобы сказать этим придуркам правду о том, какие они придурки; яду, чтобы нахер закончить этот кошмар, и огневиски, чтобы жизнь перестала казаться таким дерьмом.

— Налейте новому слейву виски! — приказал кому-то Главный, не оборачиваясь, и продолжал вглядываться в языки пламени, начинающие лизать аккуратные поленья, подожженные Инсендио.

Альбус усмехнулся про себя: если бы он мог посмотреть на эту комнату и ее хозяина со стороны, не задумываясь о собственном будущем, которое почти уже сделало “ручкой” и готово сгинуть навсегда, то он сказал бы, что здесь была приятная и даже как-то расслабляющая атмосфера, а Главный — вылитый заботливый хозяин.

Хлебнув из протянутого ему стакана, Ал почувствовал благодатное тепло, разливающееся по болевшим от перенапряжения пальцам, телу, расписанному синяками, и всем его мышцам, недавно связанным в тугой узел от страха.

Почувствовав, что его больше никто не тащит, не толкает и, кажется, он может наконец присесть, Альбус почти упал в одно из кресел, стоящих рядом с Главным, и, сделав еще один глубокий глоток, откинулся в кресле, и прикрыл глаза.

Люди всё ходили по комнате: кто-то бросал на большой стол, стоящий правее входа, свои сумки, кто-то подходил и наливал себе выпить, кто-то, похлопывая друг друга, выбирал, где бы присесть. Вся эта суматоха почему-то напомнила Алу перерыв в Хоге перед уроком, когда все готовятся к нему, болтают и снуют туда-сюда около своего места.

Только один человек выделялся, стоя спиной к “классу”, раздумывая, как будто, над темой урока. Непроизвольно открыв глаза, когда он повернулся, Альбус только сейчас осознал, что уже несколько минут пристально следит за ним, не открывая глаз.

— Ну что, вы скоро угомонитесь? — голос высокого блондина, казалось, режет воздух ножом. Это напомнило ему рассказы тетки, когда ему было десять, о воздействии жидкого азота — мгновенно охлаждая предмет, содержащий воду, он делает его хрупким и ломким, как лед. — Так-то лучше. Поздравляю вас с успешной операцией! — слова звучали лишь как констатация факта, простая оценка, вроде “на уровне ожидаемого”. Альбуса немного обидел его тон: ему на секунду показалось, что то, как его облапошили, должно цениться как-то выше, когда Главный добавил: — И с тем, что смогли по дороге захватить еще и слейва.

После фразы “захватить...” кровь вновь ударила в голову Поттеру и он почти физически почувствовал ненависть, рождающуюся у него в груди к этому высокомерному ублюдку. Захотелось подскочить, вгрызться в глотку, растоптать едва уловимую ухмылку и стереть этот мерцающий блеск с больших выразительных серых глаз главаря.

Он что-то почувствовал, не иначе, ведь, подняв руку и прекратив тем самым обмен теплыми поздравлениями, которыми опять “загудели” его подчиненные, сказал, глядя прямо в глаза Альбусу:

— Этого слейва в камеру и на цепь. Живо!

— — — — — — — — — — — — — — — — — — -

* спец — ( образ. от специалист) — профессиональный торговец слейвами на черном рынке