— Дамы и господа, мне выпала великая честь произнести выпускную речь...
Семь лет с момента Великой битвы под стенами Хогвартса пролетели одним днем. Год на восьмом курсе и шесть лет здесь в Сорбонне. Факультет ментальной магии во французском магическом университете был выбран сразу. Безоговорочно. И абсолютно осознанно. Это бы единственный факультет, который, пользуясь близостью к маггловской части Сорбонны, выпускал своих студентов сразу с двумя дипломами. Магистры ментальной магии, которым после дальнейшей практики предстояло стать Мастерами, выходили в мир дипломированными психологами.
— ...от лица всего педагогического коллектива я поздравляю вас с завершением обучения в стенах нашего университета, который надеюсь навсегда останется вашей альма матер...
Анализ причин поступков людей. Того, что побуждало их поступать именно так, а не иначе. Умение предугадать их следующие шаги. “Чтение” места, где был человек, позволяющее собрать эмоциональные улики. Талант считывать неуловимые штрихи к портрету преступника, которые он оставлял на месте преступления, даже стирая все материальные следы своего присутствия. Да, конечно, есть зелье памяти вещей, но оно срабатывает далеко не всегда, и сильно зависит от характера вещи. Порой предметы могли сильно искажать воспоминание о том, что они видели.
— ...вы выходите в мир, в котором вам предстоит столкнуться с самыми темными его проявлениями, как с магической, так и с маггловской стороны...
Да, трудно было не признать, что магглы достигли многого в части анализа поведения преступников, которых даже человек лично видевший Темного Лорда, не мог назвать иначе как монстрами. На третьем курсе прошел целый курс лекций, проведенный бехейвиористами из Квантико. Тогда именно они показались настоящими волшебниками, с нуля читавшими незнакомого человека, выдавая всю его подноготную. И именно после этого курса окончательно определилась выбранная узкая специализация – поведенческий анализ.
— ...вам предоставляется возможность пройти двухлетнюю стажировку в различных подразделениях аврората, маггловских правоохранительных органах, и в отделах работающих на стыке двух миров...
Шесть лет обучения. Теперь два года практики, после которых можно будет подумать о возвращении домой. Прошедшие события уже почти забылись, еще немного и уляжется последняя шумиха. Ну, а пока ...
— ...Позвольте мне начать с тех студентов, на которых поступили именные заявки. Вручается диплом магистра ментальльной магии и психолога, свидетельствующий об окончании Сорбонского магического университета с отличием. Направление на стажировку в Квантико...
“Ну, вот он и пробил час...”
— Мистер Драко Люциус Малфой.
“Аплодируем, господа, аплодируем. Завидуйте с достоинством”.
14.10.2012 Глава 1.
Октябрь, 2008
Аврорат.
— Он вернулся, — выдохнул Гарри Поттер, вновь назначенный руководитель отдела тяжких преступлений. Он захлопнул дело и тяжело посмотрел на своего напарника.
Вчера в лесу было обнаружено тело юноши, слабо фонившее магией. Слабо, но достаточно ощутимо, чтобы офицер полиции, бывший сквибом, почувствовал этот фон и сообщил куда надо. Уже к обеду после сообщения копия полицейского отчета и отчет патологоанатома легли на стол к Поттеру. Едва увидев описание повреждений, он запросил из архива подшивку с делами трехлетней давности. Не оставалось никаких сомнений. Характер ранений был тот же самый, что и на теле свежей жертвы.
— Кто вернулся? – Рон дожевал гамбургер (пристрастился же, обжора) и уставился на старого друга. – Да иди ты... Не может быть...
— Да. Я же говорил тебе, когда серия так внезапно прекратилась. Нам не может так повезти, чтоб он просто исчез! — Гарри, перегнувшись через стол, протянул Уизли папку с новым делом. – Сам посмотри.
— Носатого пикси ему в печень, — выругался Рон, глядя на снимки и отчет. – Звездочет.
— Да.
Звездочет, как с легкой руки рыжика был окрещен этот монстр, появился в их поле зрения три года назад. Проект по мобилизации сквибов и привлечению их к работе в магловской полиции оправдал себя полностью. Поиск беглецов от магии, проводился с использованием всей мощи правоохранительной системы. Подобное сотрудничество приносило свои плоды и для магглов. Количество дел, не раскрываемых из-за присутствия в них магической составляющей, резко сокращалось. И на фоне вселенского благоденствия дело Звездочета невыгодно выделялось. Три года назад Шеклбот проел Гарри всю плешь по поводу этой серии убийств молодых людей. “Теперь он меня съест с гипогрифьим дерьмом. И не подавится”.
— Понеслась. Если я не вернусь, я завещаю тебе мою коллекцию карточек от шоколадных лягушек.
— А Молнию?
— Святое не тронь!
— Жмот. Ты же на неё долго не сядешь, после того, что Кингсли с тобой сделает.
— Я полироль для метлы возьму, она мне поможет, — Гарри собрал все папки и скрылся за дверью, пошагав на экзекуцию в кабинет главного аврора.
— Расслабиться не забудь, а то и полироль не поможет, — добро посоветовал Рон в удаляющуюся спину.
Рука, высунувшаяся из-за двери, выставила средний палец в интернациональном жесте и вновь скрылась.
— Давай, порадуй меня. Скажи, что это не он, — начал Шеклбот без предварительных ласк.
— Рад бы. Но мы имеем дело или со Звездочетом, или с очень умелым подражателем, — Гарри плотно прикрыл дверь в кабинет начальника и расположился в одном из гостевых кресел. Второе кресло с высокой спинкой и бортиками было развернуто лицом к камину. – Но мы по-прежнему не знаем о нем ничего. Нет ни отпечатков пальцев, ни следов спермы. Ни-че-го. Только трупы с колотыми ранами по схеме зодиакальных созвездий. В прошлый раз он остановился на Близнецах. Сегодняшний мальчик – Рак.
— Что известно о жертвах? – голос с растянутыми гласными, прозвучавший из второго кресла, был знаком до зубовного скрежета.
— Хорек. Я знал, что психи не возвращаются по одиночке.
— Ну, тогда ты должен чувствовать себя комфортно в нашей теплой компании, Потти.
— Детский сад, штаны на лямках. Мальчики не ссорьтесь и пожмите друг другу руки. У вас теперь общие игрушки.
— Шеф, кажется, я тебя не совсем понял. Скажи, что я не правильно понял. Пожалуйста.
— Формируется рабочая группа по делу Звездочета. Малфой и Уизли в деле. Группа под твоим началом, но Малфой может докладывать мне напрямую. Разговор окончен. И я хочу, чтобы этот удивительно хитросделанный мерзавец был пойман.
— Потти, элементарные вещи до тебя всегда трудно доходили. Стабильность, конечно, признак мастерства, но это явно не твой случай, — пока Гарри гипнотизировал взглядом Кингсли, Малфой встал из кресла и теперь стоял в дверях, тяжело опираясь на трость. — Пошли работать.
— Мистер Малфой, идите, аврор Поттер Вас догонит. Гарри задержись.
Когда дверь за Драко закрылась, Кингсли продолжил:
— Гарри, сдержи души прекрасные порывы и не цапайся с Малфоем. Да, он саркастичная сволочь, но он хорош. Реально хорош в ловле таких монстров. Подумай, что важнее: ваша детская любовь или жизнь следующей жертвы Звездочета.
— Сделаю, что смогу. Но если Рон его убьет, я его пойму, прощу и прикрою.
— Сгинь с глаз.
— Есть, шеф. Испаряюсь. – Гарри скрылся за дверью.
— Паяц, — Кингсли погрузился в рабочие бумаги.
Малфой ждал в коридоре, прислонившись к стене, и нетерпеливо постукивал черной тростью с серебряным набалдашником.
— Папенькина слава не дает покоя? – Гарри кивнул головой на трость. И, не глядя следует ли за ним хорек, пошел на свое рабочее место.
— Нет, — сухо ответил Драко. Пытаясь не отставать от Поттера, он шел быстрее, чем позволяла его нога. Вечером натруженным мышцам будет больно. Очень больно.
Уже у кабинета Гарри обернулся и увидел Малфоя в метрах десяти позади себя. Блондин шел, тяжело опираясь на трость и припадая на левую ногу. “Ты мог бы оглянуться раньше”, — проснулась дремавшая совесть, но была тут же снова усыплена. – “Он сам мог попросить меня идти медленнее”.
— Рон, у нас пополнение для работы по Звездочету, — возвестил Поттер, входя в кабинет.
— Симпатичная длинноногая блондинка? – Казалось, что с момента ухода Гарри из кабинета Рон так и не перестал жевать маггловскую гадость.
— Не совсем, Уизел. Но с цветом волос ты угадал.
В появлении хорька был один неоспоримый плюс. Он отбил Рону аппетит. Пусть и ненадолго.
* * *
— Север, он вернулся, — светозарный лорд Малфой, сейчас мало походил на невозмутимого аристократа, каким его имело честь знать большинство людей.
— Ты уверен? – Снейп с философским спокойствием смотрел, как друг вытаптывает дорожку на абиссинском ковре. Сам зельевар, сидел в кресле, вытянув ноги к камину, и невозмутимо потягивал благородный коньяк. После войны просьба о передаче ему титула лорда Принца была удовлетворена, и теперь он являлся владельцем Принц-менора, но время предпочитал проводить в гостях у старого приятеля. После гибели Нарциссы от рук Темного Лорда, Малфой вовсе не был против присутствия Снейпа. А после отъезда Драко, был даже рад регулярным вливаниям змеиного яда. В терапевтических дозах это было почти приятно.
— Он прислал сову и спросил, может ли он остановиться в Меноре, если его старая комната ещё свободна. Как будто я могу чем-то занять ЕГО комнату, — Люциус приостановил свой забег и, опершись о каминную полку, уставился в огонь.
— Мда, наследной доброты Драко явно не растерял. Страшно будет, если еще и приобрел чего нового в Америке. Как бы не отравился.
— Север, если ты своим ядом до сих пор не отравился, то Драко точно ничего не грозит, – Люциус конечно нервничал и был не в форме, но за наследника обиделся.
— Ох, Люц, ну ты не сравнивай теплое с мягким. Я же еще и твоей отравой вскормлен. Да и Лорд с Альбусом приложились. А у крестника организм нежный, как бы чего не вышло, — Северус терпеливо выводил друга из нервного состояния, играя на этих самых нервах. Глядишь, разозлится и ему немного полегчает. – Ну, так скольких домовиков ты довел до невменяемости, готовясь к встрече блудного сына?
— Север, ну в кого ты такая сволочь? Мог бы поддержать, приободрить. А ты? Ужас ты подземельный.
— Это ты, Люц, меня со своим пращуром перепутал. Помнится, он, как раз, подвалы Менора облюбовал. Поближе к винным бочкам, в которых, как ты мне рассказывал, он счастливо закончил свою беспутную жизнь, слишком глубоко занырнув в поисках истины.
Северус оставил Хогвартс через год после войны, выпустив геройский восьмой курс. Слишком много тяжелых воспоминаний и трудновоспитуемых подростков в одном замке дурно влияет на здоровье печени. Такова была официальная версия его ухода. Неофициальной не знал даже Люц.
— Как я тебя еще терплю?
— Пить в одиночестве – это алкоголизм, а со мной – уже терапия или анестезия. В зависимости от дозировки.
— Злыдня, но это часть твоего обаяния.
— Я знаю. За это ты меня и любишь.
— Нет, я тебя люблю за то, что ты способен сварить Антипохмельное даже в невменяемом состоянии.
— Ну и кто из нас злыдня после таких заявлений?
— Это только самозащита.
— Так что там с крестником? Когда он возвращается? Ты уже заколол самолично жирного тельца?
— Сегодня, — Люциус снова забегал по ковру. Северус же продолжал потягивать коньяк и “успокаивать” приятеля.
* * *
— Для недалеких гриффов я повторяю свой вопрос. Что известно о жертвах? – Малфой, казалось бы, растягивал даже согласные звуки.
— А ты не хочешь узнать, что известно об убийце? Так сказать, для начала, - Рон был на удивление молчалив, поэтому отдуваться, общаясь с Малфоем, пришлось Гарри.
— Нет.
— А более развернутый ответ будет?
— Нет.
— Другие слова знаешь?
— Потти, ты как был шрамоголовым придурком, так им и остался, застряв в своих детских комплексах героя и спасителя, — ногу начинало неприятно дергать, но Драко не собирался присаживаться, чтобы не смотреть на Поттера снизу вверх.
— Да, я тебя не понимаю. Но ты же можешь объяснить, Дракусик?
— Жертва есть первопричина, начало всего, позволяющее понять, как думает преступник. Изучая преступника, вы идете за ним. Изучая его жертв, вы можете действовать на опережение, идя рядом с ним. Так что известно о жертвах?
— Дела на столе, изучай, — Поттер сел за свой стол, дав Драко возможность наконец-то опуститься на стул и вытянуть ногу. Нога болела так, что сил на язвительный ответ не было. “Сочтемся. Потом”, — подумал Малфой, погружаясь в изучение отчетов.
14.10.2012 Глава 2.
Драко закрыл последнюю папку с делом и прикрыл глаза, пытаясь систематизировать информацию. Отсутствие собственного стола и привычного оборудования немного мешало сосредоточиться и нарушало привычное течение мыслительного процесса. Все время казалось, что какая-то важная деталь ускользает, но он никак не мог понять какая именно. Раны, нанесенные жертвам, казались смутно знакомыми, он уже видел что-то подобное, но ухватить ускользающее ощущение не получалось. Решив, что если отпустить непокорное воспоминание, то в нужный момент оно придет само, обиженное тем, что на него больше не охотятся, Драко открыл глаза и перевел взгляд на Поттера. Шрамоголовый герой что-то деловито писал, заполняя ужасающую бюрократическую форму. Словно почувствовав на себе взгляд Драко, Гарри оторвал глаза от пергамента и посмотрел на новоявленное пополнение отдела.
— Проснулся? Подпиши. – Поттер протянул ему пергамент и указал на место, где необходимо было оставить автограф.
— Что это? Надеюсь не дарственная на твою коллекцию карточек от шоколадных лягушек?
Рон странно хрюкнул, но под предупреждающим взглядом Гарри загнал смех внутрь. И только смешливые искорки в глазах выдавали его приподнятое настроение.
— Так что это за победа бюрократии над разумом? – миролюбиво повторил свой вопрос Драко, со священным ужасом оглядывая метровую форму с бесконечным количеством полей, и еще более длинным списком одобрителей.
— Авторизационный запрос на предоставление тебе оборудования для рабочего места, — скрипя зубами, выдал Поттер. – Как руководитель рабочей группы, я обязан позаботиться об этом.
— А если я буду хорошо себя вести, мне дадут место у окна и кресло с колесиками? – невинно спросил Драко, подписывая форму.
— Малфой если ты будешь хорошо себя вести, то боюсь, тебе достанется весь кабинет. Так как нас с Роном заберут в Святой Мунго с нарушением кислотно-щелочного баланса и когнитивным диссонансом.
— Я не могу такого допустить, нация мне не простит сумасшествие Героя-который-выжил. Ведь нация не знает, что герою схождение с ума не грозит, в виду полного отсутствия оного.
— Выдам колченогий табурет без спинки.
— И дня не прошло, как началась дедовщина.
Гарри удивленно поймал себя на мысли, что перепалка с Малфоем лишена привычной оскорбительности и скорее напоминает диалог с Роном, пряно сдобренный язвительностью Малфоя.
— Пока это феерическое достижение чиновничьей мысли проходит все инстанции, скажите мне, доблестные авроры, я могу использовать в качестве рабочего места западный угол кабинета? — Малфой проводил взглядом свиток, улетевший по документопроводу. — И кто-нибудь мне объяснит, почему нельзя просто трансфигурировать стол и стул?
— Малфой, когда ты так вежливо просишь, я не могу тебе отказать. Юзай в свое удовольствие. – Поттер был сама любезность. — Согласно магическому КЗоТ государственный служащий должен быть обеспечен нетрансфигурированной мебелью, которая ежегодно инвентаризируется.
— И чья это гениальная мысль? – Малфой удивленно поднял брови.
— Это продукт коллективного творчества тараканов в голове Перси, — подал голос Рон.
— Мерлин мой, как страшно жить, — с этими словами Драко передвинул гостевой стул от стола Поттера в выбранный угол и поставил его спиной к своим бывшим однокурсникам. Достав из своего рюкзака потертый футляр, Малфой вынул из него вращающуюся стеклянную панель, которую установил в угол и увеличил до оригинального размера. Специальные чары делали стекло небьющимся и позволяли одновременно и писать на стекле, и крепить к нему бумаги, не прибегая заклинанию приклеивания.
Сделав дубликаты, необходимых документов и фотографий из дел, Драко разместил их на доске и окинул взглядом получившуюся картину. Прослеживался ряд закономерностей. Отчеркнув область на доске, Малфой принялся обобщать портрет жертвы. Юноша, от 16 до 18 лет, среднего роста, худощавого телосложения. Темные волосы длиной до плеч и светло-голубые глаза. Тонкие губы и нос с легкой горбинкой. Все юноши на фотографиях были очень похожи. Все погибшие были из благополучных семей и относились к низкой зоне риска. Первое тело было обнаружено 18 декабря, Козерога нашли 19 января, Водолей – 16 февраля, Рыбы – 12 марта, Овен – 19 апреля, Телец – 14 мая, Близнецы – 20 июня. На этом субъект остановился и затих на три года. Рак был найден 21 июля. Странные даты. Они не соответствовали ни официальному началу зодиакального периода каждого из созвездий, ни каким-либо праздникам, ни фазам луны. Оставив этот пункт в открытых вопросах, Малфой продолжил записи. Следующая область была заполнена данными из патологоанатомических отчетов. Причиной смерти была резаная рана шеи, нанесенная острым ножом без зазубрин. Характер раны позволял предположить, что убийца правша, и что в момент убийства, он стоял перед жертвой. Удивляло отсутствие защитных ранений на руках. Этот вопрос также ушел в открытые. Колющие ранения, нанесенные острым и тонким орудием, были посмертными. Раны были чистыми, без инородных частиц, исключая последнюю жертву, в ранениях которой были обнаружены кусочки пергамента. Проколы наносились на тела по схеме зодиакальных созвездий, начиная со Стрельца. Обычный зодиакальный цикл начинался с Овна...
— Малфой, ты домой собираешься? Или тут ночевать будешь в ожидании трудового оргазма? – Голос Поттера, выдернул Драко из раздумий и вернул в реальный мир. – Домой, говорю, идешь? Время уже десять.
— Да, иду. – Драко уменьшил панель со всеми документами и упаковал её в рюкзак. Поттер только неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал.
* * *
Дом. Сказочное место, где тебя всегда ждут и любят. Где тебя принимают таким, какой ты есть. Маленькая или не совсем маленькая крепость, за стенами которой можно оставить все тревоги и спрятаться от враждебного внешнего мира. Личная ракушка, в которую ты можешь впускать только тех, кому доверяешь.
“И где теперь мой дом?” Драко стоял перед воротами Малфой-менора и ждал, когда они откроются. Ощущение Дома покинуло его уже давно. В первый послевоенный год юный наследник с горечью осознал, что запах рептилии-иждивенца не скоро выветрится из стен родового гнезда. Слишком многие комнаты были осквернены его тлетворным присутствием. Оставалось надеяться, что это ощущение пройдет, когда тень Темного Лорда исчезнет из души. Хогвартс, перестал быть домом с момента появления там безумной когорты пожирателей. Любимая тетушка-урка, оживший каминный коврик и твиксы Керроу выжгли все хорошее, до чего смогли дотянуться своими шаловливыми ручонками. Драко с ужасом вспоминал, что они творили, что приходилось творить ему самому, чтобы не подставить ни отца, ни крестного. Громкий скандал на восьмом году обучения не добавил приятных воспоминаний о школе. Объятия родителей – последнее место, где он мог почувствовать себя под защитой. Уткнувшись в родное плечо отца, можно было на миг вернуться в безоблачное детство. Но даже это иллюзорное ощущение дома было перечеркнуто гибелью матери. И старший, и младший Малфои закрылись в своем горе, переживая трагедию каждый в своем одиночестве.
Последней каплей стала неожиданная сцена, которую Драко застал летом после выпуска из школы. Мучаясь от бессонницы, и не желая привыкать к зелью Сна без сновидений, юный наследник решил спуститься в библиотеку и поискать непритязательное усыпляющее чтиво. Полоска света и невнятные голоса, доносившиеся из кабинета отца, привлекли его внимание, и Драко, неслышно подойдя к приоткрытой двери, осторожно заглянул внутрь. Вот уж действительно кратчайший путь к истине проходит через замочную скважину. Кресло, которому в тот момент Драко был безмерно благодарен, частично загораживало обзор, но в том, чем именно занимались перед камином отец и крестный, не оставалось никаких сомнений. Неприятный разговор с утра, усугубил проблему отцов и детей и вынудил Драко уехать в университет на месяц раньше.
Flashback.
Утром крестный отсутствовал за столом во время завтрака, поэтому вся радость Драко от обнаруженной истины обрушилась на Люциуса.
— Доброе утро, papa. Крестный еще не спускался? – В душе Драко болезненно натянулась тугая струна.
— Доброе утро, сын. Думаю, что Северус отсыпается за многолетнее недосыпание. Он еще не встал.
Драко мстительно дождался, пока papa сделает первый глоток кофе, и выдал:
— Ну да, конечно. После того как он стоял всю ночь, утром можно и полежать.
Расчет был точен. Люциус поперхнулся кофе. С него слетела привычная напускная невозмутимость, и он удивленно вскинул глаза на наследника.
— Что ты имеешь в виду?
— Отец, не надо. Не надо делать вид, что ты не понимаешь о чем я. Я видел вас с крестным в кабинете. И давно это началось? – Струна в душе дрожала и вибрировала, грозя лопнуть и посечь все окружающее в мелкое крошево.
— Это просто дружеский секс, — убито выдавил старший блондин. – Мы всегда были только друзьями. Твоя мама...
Дзынь. Струна лопнула.
— Маму не трогай! – Драко сорвался на крик. Глядя на себя словно со стороны, он понимал, что это типичная детская ревность, что у него истерика и надо остановиться, но никак не мог. Драко продолжал обвинительно выкрикивать что-то оскорбительное и обидное отцу, ошеломленному его взрывом. Только стакан воды, выплеснутый ему в лицо Люциусом, смог остановить внешнюю истерику, загнав её глубоко внутрь. Волна ярости схлынула, оставив после себя грязную пену обиды и холод безразличия. – Я уезжаю.
Год они никак не общались. Точнее Люциус писал, а Драко не читал его писем. Но потом стал поддерживать иллюзорную видимость общения, отвечая полуофициальными посланиями и равнодушными поздравлениями на общепризнанные праздники.
End of flashback.
Ворота открылись и Драко ступил на территорию поместья. Гравий уютно поскрипывал и пришептывал под ногами. Парк словно здоровался, обволакивая прохладной тенью и свежестью. Ноги привычно несли Драко по знакомой дороге. Входить в дом через парадный вход не хотелось. Поэтому Малфой-младший свернул к оранжереям и вошел в дом через открытые двери зимнего сада. Коридоры, знакомые с детства привели его к небольшой двери. Он открыл её и замер на пороге холла в удивлении от открывшейся картины.
* * *
— Люц, а ты молоко своим эльфам выдаешь? – Северус наблюдал за метаниями Малфоя-старшего по холлу Менора в ожидании сына.
— Да. Нет. Не знаю. Какое к Мерлину молоко?
— Обычное коровье молоко. Выдай обязательно. Пусть выпьют за твою вредность. Изведешь же эльфов раньше гарантийного срока службы, а потом к тебе Грейнджер придет с инспекцией.
— Север! – Предупреждающе прошипел Люциус. – Не нервируй меня.
— А ты сам не нервничай, нервные клетки, говорят, не восстанавливаются.
— А я не хочу, чтобы они восстанавливались. Зачем мне нервные, мне нужны спокойные клетки, — огрызнулся Люц.
— Ооо, процесс пошел. Пациент приходит в себя.
— Да где его носит! Время начало уже к одиннадцати идет.
— Нет, все же мы его теряем.
— Отстань назойливый мираж, — выпалил Люциус и очень удивился, не услышав никаких комментариев.
Северус молча смотрел в дальний угол холла, где в дверном проёме стоял Драко. Проследив за взглядом друга, Люциус замер на секунду и неуверенно пошел к сыну. “Обнять? А если оттолкнет. Пожать руку? Но это совершенно не то”. Отец и сын застыли, глядя друг на друга и не решаясь сделать шаг. Решительный шаг вперед, как правило, результат не менее решительного пинка сзади. Люциус ощутил толчок в спину, налетел на Драко и секунду спустя уже изо всех сил прижимал сына к себе, чувствуя ответное объятие.
— Вернулся, — выдохнул счастливый и нервный отец.
— Дома, — прошептал Драко, уткнувшись в родное плечо отца.
— Ну, вот и хорошо, — пробормотал Северус, пряча волшебную палочку.
Vova
