Волчья ягода

— Я чувствовала, я предсказывала тебе, Альбус, что рано или поздно мальчик не выдержит! — Минерва МакГонагалл меряла шагами кабинет директора, что выдавало крайнюю степень беспокойства скуповатой на эмоции леди.

— Не знал, что вы занимаетесь предсказаниями, Минерва, — Северус Снейп удобно расположился в кресле. — Хотя, предсказать полное отсутствие самоконтроля у мистера Поттера не такая уж сложная задача.

Неожиданный вызов директора внёс некоторое разнообразие в летнее одиночество профессора, и он собрался приятно провести время.

— Отсутствие самоконтроля? — взвилась декан Гриффиндора. — Северус, да ты не представляешь, о чем говоришь! Эти люди... эти маглы... — она не находила слов, — да на них смотреть тошно, а не то, что жить под одно крышей!

— Отчего же, представляю, — возразил Снейп. — Я имел честь быть знакомым с миссис Петуньей Дурсль. Да, она не самая приятная особа, — тут он криво усмехнулся, — но она родная тётка Поттера. И раз уж ей так повезло, — он выделил это слово, — его воспитывать, то она вправе использовать подходящие дисциплинарные методы по своему усмотрению. Ей есть над чем работать, мягко говоря.

Если Минерва и была удивлена широтой знакомств Северуса Снейпа, то никак не показала это.

— Какие дисциплинарные методы ты считаешь подходящими? — возмутилась она, — сидение в чулане, порки, или, может, тебе доставит удовольствие морить ребёнка голодом?

Снейп неопределённо пожал плечами.

— Альбус, — голос МакГонагалл, обращённый к директору стал умоляющим, — прошу тебя, подумай ещё раз! Есть ли для Гарри такая уж большая необходимость жить с людьми, которые его ненавидят?

— Мы не имеем права рисковать жизнью мальчика, не так ли? Защита крови, в данном случае, лучшее средство, а они его единственные кровные родственники.— Директор устало вздохнул. Было видно, что он провёл бессонную ночь.— Кроме того, в волшебном мире не так уж много семей, готовых взять на себя ответственность за безопасность Мальчика-Который-Выжил, а ему нужно иметь свой дом.

Минерва выпрямилась.

— Если дело только в этом, — голос суровой леди зазвенел, — то я лично вполне способна...

— Не сомневаюсь, дорогая. Поэтому я и пригласил тебя сюда. Нам нужно решить, где Гарри проведёт оставшиеся две недели каникул. Учитывая сложившиеся обстоятельства, — директор покосился на свежий номер пророка на его столе, — мальчика нельзя оставлять без присмотра.

— Проще всего вернуть его к родственникам, — подал голос Снейп.

— Нет! — отрезала МакГонагалл, — об это не может быть и речи. На мой взгляд, самое безопасное место — это Хогвартс. Мистер Поттер может провести время с Хагридом.

— Это против правил, Минерва, — Дамблдор покачал головой.

— Кроме того, — подхватил Снейп, — с какой стати мы должны создавать прецеденты? Поттер не единственный сирота в школе.

— Может и так, но я не знаю никого другого, с кем бы обращались так жестоко и несправедливо!

— Значит, ты мало знаешь, — в голосе Снейпа зазвучала горечь. — Ты знаешь, например, сколько детей моего факультета живут в пустых поместьях на попечении эльфов да слабоумных старух? Почему бы и им не провести здесь каникулы? Остаются же они на Рождество!

— Потому, Северус, что их родители делали выбор по своей воле и должны были отдавать себе отчёт, что ждёт их отпрысков, когда они сядут в Азкабан!

— Не делай детей ответственными за родительские грехи!

— Я и не делаю, но ...

— Да неужели, — Снейп поднялся с места, — И поэтому ты третируешь слизеринцев на трансфигурации, чтобы они заранее хорошенько представляли, каково это — быть не на твоей стороне!

МакГонагалл вернула ему яростный взгляд.

— Никто, слышишь Северус, никто не может обвинить меня в необъективности! Я, прежде всего, педагог! Любой студент может быть уверен, что я оцениваю его знания, а не что-то ещё! И, раз уж зашёл разговор, то позволь заметить, что как раз о тебе подобного не скажешь!

— Что ты имеешь в виду? — глаза Снейпа опасно сузились.

— Ты же не думаешь, что я не вижу, как два года подряд ты всячески третируешь мистера Поттера? Эти твои постоянные придирки, отработки, снятые без повода баллы... — Минерва перевела дыхание.

— Это мои методы преподавания, которые я использую для всех студентов в моем классе! — голос декана Слизерина стал похож на шипение. — Поттер лишь получает справедливое наказание за свою лень, тупость и невыносимое нахальство!

— Он получает наказания лишь потому, что он — Поттер! — МакГонагалл перешла на крик, — и, пожалуйста, имей мужество этого не отрицать!

За последние годы работы в школе, Альбус Дамблдор научился не вмешиваться в мелкие перебранки и споры, которые периодически возникали между коллегами. Людям нужно выпустить пар, чтобы держать себя в тонусе, считал он. Если же ему активно предлагали принять чью-то сторону, то директор старался играть роль миротворца. Отсюда и чай с пресловутыми лимонными дольками, и долгие посиделки в директорском кабинете. Сегодняшние спорщики, казалось, забыли о его присутствии и директор решил, что пора вмешаться. Поймав его предостерегающий взгляд, Минерва взяла себя в руки.

— Возможно, я погорячилась, Северус, — произнесла она.

— Возможно, — на лице Снейпа уже нельзя было прочитать ни одной эмоции, и он вновь занял свою позицию в кресле.

— Чаю? — разрядил обстановку директор.

— Да, пожалуй, — МакГонагалл отвернулась к окну.

Пока Альбус наколдовывал и разливал чай, декан гриффиндора взяла себя в руки.

— Я говорила с Кингсли. Он был среди устраняющих последствия в Литтл Уингинге и поделился некоторыми деталями, — Минерва говорила, не обращаясь к нему конкретно, но Снейп чувствовал, что она пытается оправдаться за свою гневную вспышку.

— До одиннадцати лет Гарри ничего не знал о своих родителях, Дурсли сказали ему, что они разбились в автокатастрофе, потому что его отец, — ноздри декана затрепетали при этих словах, — якобы, был пьян! А вчера эта приезжая тётка Мардж сравнила Гарри со щенком, в котором течет дурная кровь. Мол, отец был безработным попрошайкой, а мать, — тут декан запнулась, — паршивой овцой в семье и чуть ли не шл...

По тому, как вздрогнул Снейп, МакГонагалл поняла, что её слова достигли цели. По крайней мере, он перестанет винить мальчика за несдержанность.

— Вот, Гарри и не выдержал, — уже более спокойно закончила она.

Дамблдор опустил свою чашку на поднос.

— Что ж, этого следовало ожидать в его возрасте. Он подросток.

— Как много он знает?— резковато спросил Снейп.

— О чем именно?

— О смерти своих родителей.

— Он знает самое важное, Северус...

— Хм, памятуя о любознательности мистера Поттера, я бы предпочёл заранее прояснить ему сложившуюся ситуацию, чтобы не лез на рожон. Возможно, это заставит его осторожнее выбирать места для ночных прогулок...

— Я думал об этом, Северус. Но зная характер Гарри, — тут Дамблдор ещё раз вздохнул, — я могу предположить, что его реакция может быть несколько... иной.

— Мальчик и так расстроен, — вступила МакГонагалл. — Я предлагаю отложить подробности на потом. Через две недели он будет в школе и тогда...

— Минерва права, Северус, не будем спешить,— согласился Дамблдор.— Сейчас Гарри в Дырявом котле и вопрос в том, стоит ли ему там оставаться.

— Господин директор, учитывая особый статус мистера Поттера, возможно министерство возьмёт на себя некоторые вопросы его, э... безопасности?

На этот раз в голосе Снейпа не было иронии. Что греха таить — Поттер его раздражал. С момента, как тот появился в Хогвартсе, стычки профессора с МакГонагалл, грудью встававшей на защиту своего ученика, заметно участились. Сегодня она, пожалуй, была особенно откровенна. Разъярённая львица, иначе не скажешь... И все-таки, в глубине души он не мог не признать её правоту. Многолетняя вражда с ныне покойным Джеймсом Поттером, отцом Гарри, мешала зельевару относиться к мальчишке беспристрастно. Как однажды сказал директор, он видел в нем то, что хотел видеть.

В ответ на его слова, Дамблдор кивнул.

— Конечно, Северус, министр уже в курсе. Он лично встретил Гарри и объяснил, что тот не должен менять своего места пребывания до конца каникул. Вы считаете, что этого достаточно?

— Я считаю, что мистер Поттер не нуждается в няньках. Кроме того, — помедлил Снейп, глядя куда-то в окно, — эти две недели, возможно, покажутся ему приятным разнообразием после дома Дурслей.

— Но Косая аллея — людное место. Гарри будет у всех на виду, — не сдавалась МакГонагалл.

— Ну и что? Или ты думаешь, что кое-кто рискнёт сунуться туда на глазах у всех?

— Я не знаю, Северус, но в любом случае, мы должны контролировать ситуацию. Альбус, не мог бы ты...

— Боюсь, что нет, Минерва. Я не хотел бы появляться там. Сначала министр, потом директор школы… — Дамблдор улыбнулся, — не думаю, что нужно привлекать лишнее внимание к мальчику.

— Тем более, что Поттер успешно справится с этим сам, — фыркнул Снейп.

— И все же, — продолжил старый маг, — думаю, не лишним будет организовать за ним наблюдение на случай непредвиденных встреч. И, по возможности, незаметно.

МакГонагалл усмехнулась. Она гордилась своим умением понимать директора с полуслова.

— Я займусь этим, Альбус.

— А что требуется от меня? — спросил Снейп.

— Могу я попросить тебя о защитных чарах, Северус? Если тебе не сложно?

Снейп кивнул.

— Что-то ещё?

— Думаю, экстренный порт-ключ, настроенный на безопасное место будет нелишним.

— Куда именно?

— По твоему усмотрению, друг мой.

— Хорошо.

— Вот и славно. Через неделю вернутся Уизли, и Молли с удовольствием будет опекать Гарри. Но до этого, — он приподнялся с кресла...

— До этого ты можешь положиться на меня.— Профессор МакГонагалл поднялась и заспешила к двери. Неожиданный вопрос Дамблдора застал её на пороге:

— Да, Минерва, будешь ли ты брать учеников в этом году? Я имею в виду из тех, кто подал прошение на ученичество?

— Не думаю, что у меня есть на них время, Альбус. Кроме уроков трансфигурации, я ещё и декан!

— Жаль, жаль. Ну что же...

Проводив её взглядом, Дамблдор обернулся к Снейпу.

— А ты, Северус, что думаешь по этому поводу?

— Гм, честно говоря, ничего. К чему этот вопрос, директор? Ни за что не поверю, будто за ним ничего не стоит.

С уходом МакГонагалл, Снейп позволил себе расслабиться. Когда хотел, он мог быть отличным собеседником. Если тема его интересовала, то остроумием, живостью и лёгким румянцем на щеках профессор зельеварения разительно отличался от той бледной субстанции, которую студенты ученики привыкли лицезреть на уроках. Но минуты вдохновения у него случались крайне редко. Поэтому, чаще всего Снейп выглядел сердитым и неприступным, а кличка «Гроза подземелий» стала самой невинной из всех, что закрепились за ним с лёгкой руки кого-то из неудачливых студентов.

Со своей стороны, Дамблдор был одинок. Оставшиеся в живых друзья не часто составляли ему компанию. Тот же Фламель крайне редко выбирался в свет, чтобы, по его собственному выражению, поразмять кости. Поэтому директор ценил общество младшего коллеги и был откровенен с ним настолько, насколько вообще умел.

— Как директор школы, я должен побеспокоиться о смене, — ответил он. — В Британии не так много хороших мастеров, готовых преподавать.

— И все же, учитывая, что Хогвартс — единственная школа чародейства и волшебства на острове, спрос на учителей не так уж велик, — возразил Снейп.

Директор тяжело поднялся с кресла и обвёл взглядом картинную галерею, украшавшую кабинет.

— Настанет время, Северус, и мой портрет займёт своё место на этой стене. Думаю, мысль о том, что я передал кому-то часть своих знаний, доставит мне некоторое удовлетворение. Не так ли, мистер Диппет? — Дамблдор слегка поклонился своему предшественнику.

— Несомненно, мой друг, несомненно, — волшебник на портрете вернул ему церемонный поклон.

— Подумай об этом, Северус, тем более, — директор поморщился, — министр настаивает, что для престижа школы полезно выпускать своих мастеров.

— Вероятно, наша постоянная проблема с преподавателем на такой важный предмет, как Защита от Темных Искусств не осталась незамеченной, — голос Снейпа стал вкрадчивым и осторожным, как у человека, ступающего на зыбкую почву.

— Даже не пробуй, Северус, — отрезал Дамблдор. — Мой ответ все тот же.

— Но почему? Я что, хуже этого недоучки Локхарта?

— Конечно, нет, — директор постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче. — Ты во много, много раз лучше и ценнее его. Собственно, это и есть основная причина моего отказа.

— Вы намекаете на пресловутое проклятие, о котором любят шептаться студенты?

— Именно так.

— А могу я спросить у вас, откуда такая уверенность, что постоянная смена учителей по данному предмету не просто стечение обстоятельств?

— Когда Том Реддл был здесь в последний раз, его не удовлетворил результат нашей беседы. В отместку, он проклял должность, которую не смог получить. Я понял это слишком поздно и в итоге, сумел лишь смягчить тёмные чары. Все что мне удалось, это отменить неизбежную смерть всех последующих преподавателей ЗОТИ.

— Но Квирелл мёртв!

— Верно, но тут дело было не в том проклятии, которое лежит на должности, а в том, которое он носил на себе, — возразил директор. — Так или иначе, все преподаватели Защиты за последний десяток лет были вынуждены покинуть школу. Я слишком дорожу тобой, Северус, чтобы так рисковать.

Снейп всегда удивлялся силе обаяния Альбуса Дамблдора. Казалось, минуту назад он был невыносимо зол на него, а теперь вдруг почувствовал себя как мальчишка, получивший долгожданное «превосходно». Холодный рассудок привычно подсунул мысль, что забота директора вовсе не бескорыстна, но Северус постарался задвинуть её куда подальше. На свете было не так много людей, которые дорожили бы им. Точнее, после смерти матери, таких и вовсе не осталось.

— Некоторые проклятья рассеиваются сами собой, — чтобы скрыть смущение сказал он.

— Да, большинство чар исчезает со смертью волшебника, наложившего их. За исключением чар высшей трансфигурации, естественно.

— Я бы не сказал, что лорд Волдеморт жив, — ответил Снейп.

Дамблдор поймал выразительный взгляд, брошенный им на своё предплечье.

— Но мы не можем утверждать, что он мёртв, не так ли?

Фоукс встрепенулся на своём насесте, взлетел и сел старому волшебнику на плечо. Его оперение в этот день отливало золотом. Феникс предстал перед волшебниками во всем своём великолепии.

— Захотелось погулять, дружок? — Дамблдор открыл окно и выпустил птицу.

— Какая чудесная погода. Не правда ли? — не дождавшись ответа, он повернулся к профессору.

— Чем ты занимаешься в последнее время, Северус? — сделал он новую попытку.

— По большей части, расчётами. Пытаюсь довести до совершенства ликантропное зелье.

— О, и есть прогресс?

— Да как сказать, — профессор нахмурился. — Трудно проводить полноценные исследования без возможности эксперимента.

— Понимаю, Северус. Почва трудная, но случай представится. — Директор подошёл к одному из резных шкафов в глубине кабинета и открыл его лёгким взмахом палочки.

— Фоукс просил передать тебе презент, — весело сказал он, и солнце отразилось в гранях хрустального флакона тысячей разноцветных лучей.

— Слезы Феникса! — ахнул Снейп.

С младших классов юный зельевар воображал, сколько чудесных зелий он сможет создать, обладая подобным ингредиентом. Став другом Дамблдора, он втайне надеялся однажды получить подобный подарок, но просить ему не позволяла гордость. Поэтому сейчас, держа, наконец, в руках заветный флакон, Северус был абсолютно счастлив. Исчезла даже досада от предстоящего свидания с Поттером.

— Спасибо, Альбус!

— Пожалуйста, — директор был доволен произведённым эффектом. — Только не спеши сразу в лабораторию. Зелья подождут, а небольшая прогулка в Косой переулок пойдёт тебе на пользу. Лето — пора чудесных возможностей для тех, кто молод, мальчик мой!

Гарри успел пройти несколько улиц, прежде чем опустился без сил на массивную каменную скамью в конце переулка. За спиной в темноте чернели деревья. Сил тащить сундук больше не было, и он закрыл глаза, подставив лицо ночному тёплому ветру. Постепенно, гнев начал уступать место панике. В голове крутились мысли о том, что уже ночь, а он один и деваться некуда. Денег нет, еды тоже. Идти куда-то одному по пустым улицам опасно: если и не нарвётся на очередную банду хулиганов, то полиция его точно заметит и с позором вернёт к Дурслям. Только не это! Гарри представил противную ухмылку дяди Вернона и поклялся себе, что никогда никому не назовёт их адрес. Пусть лучше те, кто его видят, думают, что он бездомный бродяга. В конце концов, в обносках Дадли он так и выглядел.

Внезапно, мальчик услышал шорох за спиной. Он открыл глаза и обернулся — ничего. Фонарь за углом не давал достаточно света, и Гарри испытал огромное желание достать волшебную палочку. После всего, что он сегодня натворил, простой «люмос» был бы меньшим из зол. Он колдовал в присутствии маглов и до такой степени нарушил закон, что его должны были бы схватить здесь и сейчас. А если его с позором исключат из школы? Сможет ли он тогда жить в магическом мире? Или станет изгоем? На секунду, в голове промелькнуло довольное лицо Малфоя. Нет, это невозможно! Он волшебник и должен жить среди волшебников! Гарри сжал кулаки. «Я докажу, что не виноват, меня вынудили! — мысленно прокричал он в лицо неизвестно кому. — В прошлом году ты тоже был не виноват, — ответил он сам себе, — и кого это волновало?»

Расстроенный, Гарри снова задумался. Вход в Косой переулок он найдёт, но ещё нужно добраться до Лондона. Без волшебства это не так просто. Сначала надо раздобыть магловских денег. Первая удачная мысль, которая пришла в голову, была о Гермионе. Она сможет помочь, но как с ней связаться? Хедвиг с ним сейчас не было. При мысли о сове у Гарри кольнуло в сердце, и он почувствовал себя совершенно одиноким.

Из груди мальчика вырвался глубокий вздох. Как будто в ответ, от деревьев отделилась большая тёмная тень и начала медленно приближаться к нему. Так уж случилось, что в свои тринадцать лет Гарри имел немало врагов. Поэтому он весь подобрался и приготовился к самому худшему, когда разглядел, наконец, огромного лохматого пса. Его блестящие глаза таинственно поблёскивали в темноте. Гарри сглотнул.

— Привет, — как можно спокойнее сказал он, и голос отозвался странным эхом на пустой улице.

— Что ты тут делаешь один, ночью? Где твой хозяин? — Гарри подумал, что никогда прежде не видел такого громадного пса! «Нечего бояться, — уговаривал он себя, — это просто собака…»

— Не отвечаешь? — сказал он вслух, стараясь побороть собственный страх.

Животное приблизилось. Гарри постарался дышать как можно ровнее, но, все равно, едва не зажмурился, пока мохнатое чудовище обнюхивало его. Затем, пёс осторожно лизнул его руку и завилял хвостом. Похоже, он не собирался нападать, а просто попрошайничал. Гарри слегка расслабился. Сейчас он разглядел, что шерсть у собаки свалялась, кое-где были вырваны целые клочья, тем самым открывая худые и грязные бока.

— Да, не похож ты на домашнюю собаку, иначе не бегал бы один по ночам, — он осмелел и медленно положил ладонь на лохматую голову. — Голодный, наверное. Извини, только у меня ничего нет. — Пёс ещё усиленней завилял хвостом, а его блестящие глаза смотрели на мальчика с выражением самой, что ни на есть, огромной собачьей преданности.

Гарри очень дорожил тем, что он волшебник, но в этот миг особенно остро почувствовал, что отдал бы всю свою магию, если бы это помогло вернуть маму с папой! Ему так захотелось, чтобы в мире был хоть один взрослый человек, который заботился о нем, принимал за него решения, лечил ссадины и даже ругал за плохие отметки. Лишь бы онмог спокойно спать в своей кровати, не думать о том, где взять хлеба и не бояться приютить бездомное животное. Подобные мысли посещали мальчика не в первый раз, но сегодня он отчаянно нуждался хоть в малой толике любви и участия. От боли и горечи, накопившихся за этот нелёгкий день, у Гарри защипало в глазах. Словно почувствовав его состояние, пёс потёрся о его ноги и тихо заскулил.

— Я у тётки живу, то есть жил, — неожиданно для самого себя озвучил мальчик. – Но сегодня ушёл от неё и теперь не знаю, что делать.

Это прозвучало по-детски жалобно и горько. Вдруг Гарри показалось, что в собачьих глазах мелькнула мысль. Пёс насторожился и сделал пару бесшумных кругов вокруг места, где сидел Гарри. Затем он вернулся и выразительно ткнул носом в карман, где лежала палочка. Мальчик машинально достал её.

— Это не хлеб, — зачем то объяснил он. — Это волшебная палочка. Только сейчас она нам не поможет. Я не могу сделать еду из ничего. Кроме того, мне вообще нельзя колдовать вне школы, а я сегодня уже нарушил этот запрет. Ещё неизвестно, чем все кончится.

Гарри опять вздохнул, возвращаясь к своим грустным мыслям, от которых его отвлекло появление собаки. Действительно, надо искать выход из положения. Но, как он ни старался, ничего подходящего в голову не приходило. Наконец, он решил, что переночует прямо здесь — на скамье, укрывшись мантией-невидимкой, а утром придумает, как ему добраться до Лондона.

Гарри встал, чтобы поискать в сундуке мантию, но не смог сделать ни шагу. Огромный пёс заслонил ему дорогу и тихо зарычал. Во мраке опасно сверкнули белые клыки.

— Ты чего? — опешил Гарри, медленно поднимая волшебную палочку.

Пёс тоже уставился на магический артефакт, не давая мальчику сдвинуться с места, но и не нападая. Гарри вновь показалось, что взгляд у собаки чересчур осмысленный. Казалось, ещё немного и пёс заговорит. «Странная собака, — подумал он».

— Может, ты и говорить умеешь? — эта мысль пришла в голову неожиданно, но почему-то не испугала. Впрочем, ответа он не дождался и попробовал ещё раз:

— Я просто хочу открыть свой сундук, — медленно начал объяснять он. — Мне нужно взять кое-что, и потом я лягу спать здесь, на скамейке.

Животное не двинулось с места, а лишь фыркнуло и склонило морду голову набок. Гарри мог бы поклясться, что пес хочет сказать: «чепуха!»

— Мне нельзя колдовать, понимаешь? – снова попытался Гарри.

Пёс тряхнул головой и оскалился. Его мнение было настолько очевидно, что Гарри опустил палочку и задумался. Сегодня он раздул тётку Мардж, отправив её в полет над Литтл Уингингом, переколотил посуду на кухне, угрожал дяде Вернону. Если после этого ему ещё не прислали письмо из министерства, то, наверное, от одного простенького заклинания хуже не будет.

Гарри учился в школе чародейства и волшебства всего два года. Гермиона, его лучшая подруга, сказала бы, что уже два года, и выдала бы добрую дюжину подходящих по случаю полезных заклинаний! Но летом Гарри общался с друзьями только при помощи совиной почты, а остальное время они проводили вместе. Конечно, он слышал, что взрослые маги посылают друг другу сообщения с помощью волшебной палочки. Вот только второкурсники ничего подобного не проходили. В одном он был уверен: его колдовство будет замечено и зафиксировано в министерстве магии. Но как там поймут, что ему нужна помощь? И тут Гарри подумал о Дамблдоре.

— Ладно, — решился он, - хуже уже точно не будет.

Потом оглянулся кругом и, убедившись, что вокруг ни души, вскинул руку к небу:

— Салют! — негромко скомандовал он.

Из волшебной палочки в воздух взлетела золотая комета и сотней звёзд рассыпалась над деревьями. Это простое заклинание в магическом мире знал каждый ребёнок. Салют получался у каждого по-своему, но всегда одинаково. Поэтому, волшебники часто использовали его, когда хотели найти друг друга, например, в лесу. Гарри пришло в голову, что сейчас он тоже потерялся и ему очень нужно, чтобы его кто-то нашёл. Теперь оставалось только ждать.

Когда последние искры от заклинания растаяли в темноте, пёс ткнулся носом прямо в колени мальчика, и тот, забыв про былой страх, погладил собаку. Он понятия не имел, кто может найти его здесь, но чувствовал, что все будет хорошо.

Тишина ночи нарушалась лишь тихим шорохом ветра в листве, да трескотней сверчка. Гарри думал о своих друзьях. Родители Гермионы – маглы. Ну и что? Она бы никогда не оказалась на улице ночью, одна, в компании бездомной собаки. У Рона нет лишних денег на сладости, да и форму он донашивает за старшими братьями, но у него есть настоящий дом и любящая семья. Гарри думал, что живые папа и мама ему гораздо нужнее, чем наследство в банке и вся эта суматоха вокруг его имени. Он терпеть не мог, когда люди называют его Мальчик-Который-Выжил, потому что он-то выжил, а его родители — нет.

— Кому нужна такая жизнь? — вслух подумал Гарри, вспоминая свой чулан под лестницей.

Пёс повёл ухом.

— А ты где живёшь? — обратился к нему мальчик. – В парке или где-нибудь на вокзале? Собачья голова на коленях была тяжёлой, от шерсти шёл устойчивый запах, но Гарри не обращал на это внимания. Главное, он был не один, рядом было живое существо, и ночь не казалась такой пугающей. Ему стало спокойнее и даже теплее.

-Может, отвезти тебя в собачий питомник? Сначала, конечно, в клетку запрут, а там, глядишь, и заберёт тебя кто-нибудь. Будешь дом охранять…

Пёс недовольно фыркнул, всем своим видом давая понять, что идея сидеть в клетке ему не по нраву.

— Понятно, — мальчик грустно улыбнулся. — Свободу любишь. Эх ты, бродяга... — он ласково потрепал собачью холку. Ему хотелось позаботиться о собаке, но как это сделать, пока не представлял.

Гарри не был уверен, сколько времени они просидели вдвоём в тишине, как вдруг животное повело ушами и насторожилось. В этот миг откуда-то сверху послышался нарастающий рокот мотора и мальчик вскинул руки, загораживаясь от ослепительного света фар. Через секунду, три гигантских колеса с раздирающим скрежетом остановились у обочины тротуара, и Гарри разглядел знакомую фигуру.

— Хагрид! – от облегчения его охватила эйфория. Он сам не помнил, как вскочил, и кинулся на шею своему большому другу. — Как ты нашёл меня?

— Так, ты ж это, сигнал послал. Ну, Дамблдор меня и отрядил. У тебя, говорит, самое лучшее передвижное средство, чтобы маглов не распугать. — Хагрид гордо восседал на начищенном до блеска мотоцикле. В шлеме и очках, он мог сойти за заправского байкера. — Забирай, значит, мальчика, да побыстрее. Так что, давай, дружок, полезай в коляску.

Если пару минут назад Гарри думал, что он один на свете, то сейчас эти мысли развеялись как дым. Он обернулся, думая, что же делать со своим неожиданным товарищем. То, что пёс стал его другом, подразумевалось как-то само собой и кто-кто, а Хагрид точно придумает, что с ним делать. Но ни у скамьи, ни за ней никого не было. Ещё раз оглядевшись, он подхватил сундук и потащил за собой. Через секунду, мотоцикл уже исчезал в глубине ночного неба и Гарри не мог видеть тоскливый взгляд, провожающий его из темноты.

Гарри проснулся поздним утром в небольшой, но уютно обставленной комнате. Вокруг стояла непривычная тишина: ни тебе стука посуды на кухне, ни визга Дадли, ни окриков дяди Вернона. Вместо этого, из коридора доносился тихий скрип деревянных ступенек и отдалённые звуки чьих-то голосов. Он встал, подошёл к окну и раздвинул тяжёлые, в цветных узорах, портьеры. Вид из окна не оставлял сомнений – перед ним Косой переулок во всей своей заманчивой красе: тут и там на тротуаре виднелись красочные лотки, между уже открытыми магазинчиками сновали покупатели, а в глубине аллеи маячили колонны банка Гринготтс.

Одно за другим, всплывали в памяти события вчерашнего дня, но если скандал в доме Дурслей и последующую прогулку по ночному городу Гарри помнил достаточно ясно, то с момента, как мотоцикл Хагрида взмыл в воздух, мысли начинали путаться. Уж, больно невероятным образом закончился вчерашний, богатый на события день!

В Дырявом котле их ждали (кто бы мог подумать) сам министр магии мистер Фадж и умница – Хедвиг, Гаррина ручная сова! Как выяснилось, министр не собирался наказывать его за колдовство перед простецами, заметив лишь, что это был несчастный случай. Мало того, Фадж разрешил ему использовать магию (в разумных пределах, разумеется), чтобы мистер Поттер чувствовал себя в безопасности. Слово «безопасность» из уст министра почему-то не вызвало у Гарри положительных ассоциаций, тем более, что за его спиной на стене гостиницы висел большой плакат с фотографией опасно выглядевшего волшебника и надписью « Разыскивается преступник!» Но он понадеялся, что сможет обойтись без приключений, раз все, что для этого требовалось, по словам министра, — не покидать гостиницу и Косой переулок до самого конца каникул. « Честно говоря, — подумал Гарри, — об этом меня можно не просить!»

Через пару минут, наскоро умывшись, юный волшебник весело сбегал по лестнице на первый этаж. Там, в общем зале, он с удовольствием, но довольно быстро позавтракал, предвкушая увлекательную прогулку. Сейчас, когда у него неожиданно появилось свободное время, Гарри не собирался пропустить ни одной лавки, ни одного невиданного прежде местечка. К тому моменту, как он отправил в рот последнюю ложку вкуснейшей яичницы с беконом, в голове уже созрел небольшой план, первым пунктом которого было посещение банка Гринготтс. Выслушав последние наставления Тома, хозяина гостиницы, счастливый ученик третьего курса школы чародейства и волшебства Хогвартс довольно шагал по залитой солнцем аллее, разглядывая прохожих. В основном это были почтенного вида маги, спешащие куда-то по делам или матери, тянувшие за собой малышей, громко клянчивших мороженое. Знакомых он ещё не встречал, что его и не удивляло: до начала учебного года оставалось ещё две недели. «Скорее бы Рон возвращался!», — в очередной раз вспомнил о друге Гарри.

Аккуратными витринами, запахом кофе с корицей и блестящим на солнце серым камнем, Косая аллея напоминала старинную Лондонскую улицу. Исключение составляла одежда прохожих: даже в жаркую погоду, волшебники предпочитали длинные мантии и сюртуки. Поэтому, пополнив запасы золота из своего сейфа в банке Гринготтс, Гарри зашёл в ателье мадам Малкин, где купил себе две мантии: школьную и повседневную, в которую и переоделся, надеясь не слишком выделяться из толпы.

У магазина «Все для квиддича» он долго любовался на новую модель спортивной метлы «Молния», изо всех сил борясь с желанием истратить на неё все свои деньги сразу. Поборов, наконец, искушение, гриффиндорец прошёлся по лавкам, пополняя необходимый запас перьев, ингредиентов для зелий и прочих школьных принадлежностей. Уже изрядно нагруженный, он занял свободный столик возле кафе Флориана Фортескью, где заказал сразу две порции мороженого. Рядом отдыхали, негромко переговариваясь между собой, такие же утомлённые ходьбой по магазинам, как и он, посетители.

— Побег из Азкабана — невиданное дело. Хитёр этот Сириус Блэк, — старый волшебник развернул свою газету, где на первой странице была напечатана большая фотография длинноволосого мужчины с диким взглядом. Гарри удивился: точно такое же лицо он видел по магловским новостям!

— Такой злодей и разгуливает на свободе, — чопорного вида дама возмущённо затрясла головой. — Куда только смотрит правительство!

— Говорят, к его поискам подключили дементоров, — произнёс чей-то голос.

— Может, у него иммунитет? Двенадцать лет уже просидел, а ему хоть бы что сделалось, — вступил в разговор ещё один волшебник.

— Скажите, пожалуйста, — раздался вежливый голос из-за столика напротив, — а кто такой Сириус Блэк? — при этих словах, Гарри весь превратился в слух.

— Старая история, — ответил волшебник с газетой в руках. — Блэк из семьи тёмных магов, примкнувших к Сами-Знаете-Кому. Его взяли после того, как он убил Питера Петтигрю и вместе с ним ещё 12 магглов. «Вот почему его ищут не только маги», — мелькнуло у Гарри в голове, и он бросил любопытный взгляд на столик, где трое молодых людей склонились над предложенной им газетой.

— Говорят, — снова зазвучал приглушенный голос, — что министерство в панике. Блэк не успокоится, пока не достигнет своего, а охотиться он, скорее всего за…

Остаток фразы утонул в рокоте баса Фортескью.

— Ещё порцию, Гарри? — добрый мороженщик давно узнал мальчика, но не стал кричать об этом на все кафе.

— Нет, спасибо, — улыбнулся тот, постаравшись скрыть разочарование в глазах, поднятых на полностью заслонившую соседний столик фигуру взрослого.

— Не стесняйся, — продолжал тот, — ты ещё не пробовал новинку сезона — лимонный шербет с фруктовыми дольками, — подмигнул он мальчику.

Пока они переговаривались, посетители разошлись и Гарри лишь с сожалением проводил взглядом тройку, исчезавшую за поворотом аллеи. В его голове слово «безопасность», брошенное министром, постепенно стало соединяться с именем Сириуса Блэка и он решил выяснить, в чем тут дело. Вдруг ему показалось, что где-то среди толпы мелькнула знакомая фигура в темной мантии. Гриффиндорец вздрогнул: с кем-с кем, а с деканом слизеринского факультета ему встречаться не хотелось. Поэтому, Гарри подхватил свои вещи и быстренько нырнул в первую попавшуюся в переулке дверь. Узнав книжный магазин «Флориш и Блоттс», он облегчённо вздохнул.

Запах свежего пергамента, так любимый Гермионой, напомнил ему о школьной библиотеке. Высокие книжные стеллажи занимали все пространство от пола до потолка, а справа у двери он с удивлением увидел крепкую железную клетку с « Чудовищными книгами о чудовищах» у которой уже стоял, нервно проворачивая замок, продавец.

— Хогвартс? Учебники?

Книги, только что яростно кусавшие друг друга так, что от них клочьями отлетала бумага, замерли, готовясь к атаке на новую мишень.

— У меня уже есть такая, — быстро произнёс Гарри, вспомнив о подарке Хагрида.

— Уф, — облегчённо выдохнул тот, — не представляю, что за профессор собирается использовать на уроках эту кусачую дрянь! — возмутился он.

Взяв все необходимые учебники, третьекурсник задумался. Каждый раз с началом нового учебного года он давал себе слово учиться на отлично, но сделать это пока ни разу не удалось. Особенно много проблем было с зельеварением. « Вот, если бы зелья вёл кто-то другой, а не противный Снейп…» Ещё раз окинув полки внимательным взглядом, он указал на толстую книгу, название которой показалось ему интересным.

— « Нестандартное применение стандартных ингредиентов», пожалуйста, — громко попросил он.

— Я польщён, мистер Поттер, — услышал он за своей спиной, — должно ли это означать, что вы признали своё невежество в зельеварении и меня ждёт, наконец, удовольствие услышать от вас на уроках нечто вразумительное?

Гриффиндорец втянул голову в плечи и медленно обернулся: позади него в неизменной чёрной мантии стоял, лёгкий на помине, профессор Снейп, встречи с которым то и дело заканчивались для Гарри неприятностью. Не дожидаясь ответа, учитель продолжил:

— Вы уже закончили домашнее задание или не собираетесь тратить своё драгоценное время на такую мелочь?

Вспомнив, на что ему приходилось тратить время у Дурслей, Гарри стало обидно. Делать уроки он мог только по ночам, прячась с фонариком под одеяло. Но разве Снейпу об этом расскажешь? Стоит здесь, сверлит своим холодным взглядом, а до чувств остальных ему и дела нет.

— Домашнее задание будет готово вовремя, сэр, — наконец нашёл в себе силы вымолвить он.

— Надеюсь, — Снейп слегка наклонил голову, что должно было означать одобрение. — В противном случае, начало нового учебного года ничем не будет отличаться от предыдущего, — он взялиз рук школьника книгу и, пролистав несколько страниц, небрежно вернул на прилавок. - Она вам не понадобится. Прежде чем браться за нестандартные вещи, неплохо усвоить азы. Мой класс — это не то место, где вы можете демонстрировать свою уникальность. Найдите для него «Перечень полезных растений Британии и их применение в зельеварении», — обратился он к продавцу, и когда тот ушёл в соседнюю секцию, неожиданно наклонился к мальчику.

— Вы опять заставили о себе волноваться, Поттер, — профессор понизил голос.

«Он знает, что я ушёл от Дурслей», — промелькнуло у Гарри в голове, и он почему-то выпалил приготовленную заранее фразу:

— Я не виноват, меня вынудили.

«Ну вот, ещё не хватало оправдываться перед Снейпом»

— Естественно, — тот лишь поджал губы. – Директор просил меня встретиться с вами.

— Дамблдор! — воскликнул Гарри.

— Тише, — скривился Снейп, — или вы знаете другого директора?

Гарри лишь помотал головой. Мысль, что Дамблдор беспокоится о нем, его очень обрадовала. Конечно, лучше бы тот прислал МакГонагалл, декана его факультета, но мало ли что… В любом случае, мальчик доверял старому волшебнику больше, чем министерству.

Декан слизерина хотел ещё что-то сказать, но в этот момент принесли заказанную книгу и он, не глядя, вручил её Гарри.

— Название не такое привлекательное, как у выбранной вами, но пользы будет гораздо больше. Если, конечно, вы потрудитесь её прочитать.

— Спасибо, профессор.

— Пожалуйста, Поттер. Да, и заодно, купите себе книгу по этикету, — насмешливо протянул Снейп и, видя отразившееся на лице ученика недоумение, уточнил, — вы забыли поздороваться.

— Вы тоже, сэр, — слова вырвались у Гарри прежде, чем он успел прикусить язык.

Зельевар смерил его холодным взглядом.

— Я вижу, что привычка вечно оправдываться вам не изменяет, мистер Поттер. Что ж, если вы здесь закончили, то…

— Нет, я ещё не закончил, — перебил его Гарри и повернулся к продавцу. — Мне нужно что-нибудь по заклинаниям, для дополнительного чтения, — продолжил он тоном, а la Гермиона Грейнджер. На самом деле, он не собирался покупать ничего подобного и сделал заказ лишь из желания противоречить Снейпу. Тот насмешливо фыркнул.

— Что-нибудь, — передразнил он Гарри, — весьма содержательно.

Профессор выпрямился и, окинув мальчика уничтожающим взглядом, направился к выходу.

— Мне не интересно наблюдать за вашими попытками улучшить образование, Поттер, — бросил он. — Найдёте меня через два часа в Дырявом котле, — и, не дожидаясь ответа, вышел из лавки, едва не задев хлопнувшей дверью кошку, мирно дремавшую на крыльце.

«Зачем это я ему понадобился», — размышлял Гарри, неуверенно вертя в руках заказанный сгоряча экземпляр с громким названием « Чары и заклинания на все случаи жизни». Задумавшись, он потёр переносицу и взъерошил и без того непослушные вихры на затылке. Потом расплатился за книги и вышел на улицу.

Быстрыми шагами Северус Снейп шёл по направлению к гостинице, то и дело, раскланиваясь с редкими знакомыми, большей частью, родителями его учеников. Те провожали его опасливым взглядом и спешили прочь, предпочитая скорее забыть о мрачном человеке с темным прошлым. Что за тёмное прошлое было у зельевара — никто толком не знал, но слухи ходили. Возможно, будь он приветливей, люди не отводили бы взгляд и задавали «дежурные» вопросы о погоде, здоровье и новостях. Но как раз это Снейпу было совсем не интересно. Так что он шагал по переулку, занятый своим обычным делом — препирательством с самим собой. « Права Минерва, нервы у меня – ни к Мерлину. И чего, спрашивается, я набросился на мальчишку? Мало ли глупостей сам прочитал, пока учился?», -ему вспомнилось детство, собственные первые опыты в зельеварении, когда он расплавил котёл на чердаке у Эвансов и они с Лили путанно объясняли её родителям, откуда взялся мерзкий запах тухлятины, растекающийся по всему дому. Как всегда, при мысли о подруге детства, чувство вины и боли заставило Северуса опустить плечи. « Столько лет прошло. Для всех, твоё имя теперь лишь пустой звук. Но не для меня… и не для него», — неожиданно мужчина вспомнил рассказ директора о том, что увидел в зеркале Желаний Гарри Поттер и горько усмехнулся. «Знал бы мальчишка… », — с этими мыслями, он толкнул двери гостиницы и, выяснив, где комната Поттера, поднялся наверх.

Покончив с защитными чарами, волшебник осмотрелся. Из запертой клетки на него подозрительно глядела белоснежная сова Гарри – Хедвиг. Кровать была наспех застелена, а в углу стоял открытый сундук. « Видно, вы очень спешили, Поттер», — и, секунду поколебавшись, профессор нагнулся и взял в руки фотоальбом, который Гарри обычно бережно хранил под подушкой. С колдографии, ласково улыбаясь и прижимая к груди сына, на него смотрело знакомое лицо. На третью фигуру рядом профессор привычно не обратил внимания. Он задумался, потом медленно вернул альбом на место и в комнате раздался тихий хлопок аппарации.

Через секунду Снейп уже пробирался по заросшей тропинке среди высоких деревьев, раз за разом обходя покрытые мхом надгробные плиты, пока не остановился у одной, где и застыл, бесцельно глядя на высеченные на камне буквы.

Солнце уже клонилось к закату, когда на могилу лёг одинокий белый цветок. « Я не смог спасти тебя, Лили. Но я буду защищать твоего сына даже ценой собственной жизни. И тогда ты простишь меня, я верю, что простишь».

Солнечные часы на углу совиной почтовой станции показывали приближение вечера. Обычно, в это чудесное время Гарри копался на грядках тёти Петуньи, но сегодня он вернулся в гостиницу, бросил покупки на пол (подождут до завтра) и, прихватив книгу заклинаний, спустился в маленький сад. До встречи со Снейпом оставался почти час и, удобно устроившись в тени высокого орехового дерева, Гарри листал страницы в поисках чего-то подходящего для магической дуэли. Прошлогодний опыт показал, что заклинаний в его арсенале не так уж и много. Взгляд остановился на разделе «Каждодневная магия», начинавшийся с буквы «а».

— «Акцио», — в полголоса начал читать он, — манящие чары. Позволяют приманить любой предмет. Расстояние и размер могут варьироваться в зависимости от магической силы волшебника. Хм…

Гарри огляделся и приметил на земле несколько камушек, величиной с куриное яйцо. Он достал палочку и, направив её на один из них, чётко произнёс:

— Акцио, — камень не шелохнулся.

— Акцио, — он попробовал ещё раз. Результат оставался тот же. Тогда Гарри снова перечитал страницу, проверяя, не пропустил ли чего. Вроде бы нет. Юный волшебник настойчиво повторял заклинание снова и снова, пока ему не показалось, что камешек слегка сдвинулся с места. Впрочем, он не был уверен и остановился протереть запылившиеся за день очки.

— Акцио! — повторил он немного погодя. Рука, держащая палочку, задеревенела от напряжения и мальчик с досадой охнул. Неожиданно рядом послышался тихий смех. Гарри в недоумении огляделся, не видя вокруг ни души.

— Сними чары, Софи, — прозвучал женский голос.

— Фините, — послышался другой и из-за листвы платана показались весёлые девичьи лица.

Гарри смутился, вспомнив свои неудачные попытки колдовать. Сегодня его уже второй раз застают врасплох. Сначала Снейп, теперь эти девушки. Он вспомнил, что уже видел их в кафе Фортескью в компании невысокого парня со слегка раскосыми глазами и круглым лицом. Одна, красивая блондинка лет двадцати, подняла палочку.

— Акцио, — и камень, столь тщательно призываемый Гарри, оказался у неё в руке. – Отними его, — весело поддразнила она. Её темноволосая подруга покачала головой.

— Отстань от мальчика! А ты извини, — обратилась она к Гарри, – мы не хотели за тобой подглядывать.

Обе девушки были старше Гарри, но все же слово «мальчик» из их уст ему не понравилось. Гриффиндорец нахмурился и твёрдым голосом приказал:

— Акцио!

Надо же, камень дёрнулся, вырвавшись из держащей его руки, и проделав небольшую дугу, очутился у ещё не верящего своим глазам третьекурсника.

— А у парня есть характер! — воскликнула та, которую звали Софи. При светлых, с золотым отливом волосах у неё были выразительные черные глаза, которые теперь с интересом смотрели на Гарри.

— Ещё разок? – и к неудовольствию подруги, она указала на лежащий у той на коленях увесистый книжный том.

Он кивнул и сосредоточился.

— Акцио, — безрезультатно.

— Но ведь один раз уже получилось, — расстроился он.

— А ты попробуй не думать, получиться у тебя или нет, — посоветовала темноволосая девушка.

Гарри последовал совету и постепенно его мысли переключились на другое. Ему стало любопытно, что за книгу могут читать две милые на вид девушки, укрывшись под чарами невидимости. Когда он повторил заклинание, то у него в руках очутился старинный фолиант в золотом переплёте с надписью, сделанной витиеватым шрифтом: «Яды и противоядия семейства Медичи. Том 1.» Он аккуратно вернул книгу и полюбопытствовал:

— Это по зельеварению?

— Можно и так сказать, хотя в школе, конечно, такое не преподают, — блондинка лукаво улыбнулась, — могут быть последствия, понимаешь ли.…Но настоящему мастеру без знания ядов не обойтись.

— Понятно, — протянул Гарри.

— Не любишь зелья?

Он отрицательно покачал головой.

— Да ты что, — всплеснула руками Софи, - как можно не любить зелья? Они гораздо интереснее заклинаний! Некоторые зелья могут храниться веками и изменять ход истории, те же яды, например, — девушка сделала вдох, готовясь продолжить свою пламенную речь в защиту зельеварения.

— Ты говоришь совсем как профессор Снейп, — прервал её Гарри.

— Это такой высокий черноволосый мужчина с холодным взглядом? — спросила её подруга.

— Точно. А откуда ты знаешь? — удивился Гарри.

— Он был недавно в гостинице. Я слышала, как хозяин называл его по имени.

— Такой носатый, в чёрной мантии? – уточнила Софи.

Получив утвердительный ответ, красавица поджала губы.

— М-да, энтузиазма не вызывает, — и она на секунду примолкла.

Пока Гарри размышлял о том, что мог делать Снейп в Дырявом котле до назначенной встречи, его новые знакомые просматривали книгу заклинаний.

— Полезная вещь, — темноволосая девушка казалась Гарри старше и рассудительней. — Ничего особенного или редкого ты в ней не найдёшь, но и того, что есть, на первый случай достаточно.

«Сколько ж заклинаний мне придётся выучить на второй случай», — вздохнул Гарри, принимая книгу обратно. Неожиданно, ему пришла в голову мысль.

— А есть ли в ней заклинание, чтобы обнаружить невидимку? Ну, или хотя бы узнать, один я в комнате или нет?

Подруги переглянулись.

— Как тебя зовут? — спросила старшая.

— Гарри, Гарри Поттер, — замявшись, ответил он.

— Так вот, Гарри, — и он с облегчением заметил, что они никак не отреагировали на его имя, — мы просто обязаны научить тебя защищаться от бандитов, шпионов и других любопытных особ…

— Как мы, например, — подтвердила светленькая.

— Так что, ищи на букву «Х» в разделе: обнаружение врагов.

— « Хоменум Ревелио» — через некоторое время прочитал он, — заклятие обнаружения. Позволяет обнаружить человека под любыми чарами, включая анимагические.

— Мы сейчас не особо изощрялись, — объяснила Софи, — поставили обычный зеркальный щит. Смотришь в него, как в зеркало и видишь то, что у тебя за спиной. Такой щит похож на увеличитель пространства, программа пятого курса, где-то так. А Хоменум Ревелио — универсальное средство. Освоишь его, и никто от тебя не спрячется.

— Никто без исключения? — уточнил Гарри.

— Я слышала, что есть очень древние артефакты, на которые Хоменум Ревелио не действует, но не знаю, насколько это точно, — произнесла подруга светловолосой красавицы.

— Ты о мантиях-невидимках? — Софи пожала плечами, — сказки все это.

— Теоретически, это возможно.

— Вот именно, теоретически. Не обращай внимания, Гарри, Оливия обожает теорию. Следуя вашей Хогвартской классификации, у неё на лбу надо написать — " Когтевран", — важно провозгласила Софи, имитируя Распределительную Шляпу.

Гарри улыбнулся, пряча смущение.

— А это трудное заклинание?

— Даже не знаю, по-моему — не очень, смотри... — и девушка подняла волшебную палочку.

Вернувшись в гостиницу, Снейп спросил о Поттере, вышел в сад и окинул цепким взглядом открывшуюся картину: незнакомые ему особи женского пола, старательно пыхтевший Поттер с палочкой в руке и серая кошка, расположившаяся в тени под кустом. Всмотревшись пристальней, Северус заметил характерные круги вокруг кошачьих глаз и вспомнил о анимагической форме МакГонагалл. «Ай, да Минерва, погладить тебя, что ли?»

Увидев Снейпа, девушки поспешили уйти, а Гарри встал навстречу профессору. Тот дал знак оставаться на месте, а сам опустился на освободившуюся рядом скамью. То ли мальчику показалось, то ли вечно холодный взгляд мужчины действительно был полон грусти и тоски, не имевшим никакого отношения к его, гарриному, здесь присутствию.

— Чем вы собираетесь заниматься, Поттер? — наконец спросил он.

— Гулять, отдыхать, — мальчик пожал плечами, — делать уроки… Он был совсем не готов к мирной беседе со Снейпом.

— Начните с последнего. На вас возлагается много надежд, постарайтесь хоть немного им соответствовать.

— Да, сэр.

— Для меня не секрет, что задания по зельеварению вы пишете под диктовку Грейнджер. Так же, как не секрет, в чьём кармане исчезла шкурка бумсланга из моих личных запасов. Приучайтесь думать своими мозгами, Поттер, друзья не всегда будут рядом.

— Я постараюсь, сэр, — а что ещё он мог сказать. Прошлогодняя история с оборотным зельем кончилась для Гермионы лазаретом. Конечно, Снейп обо всем догадался.

— Ваша мама была талантливым зельеваром, — глядя куда-то в сторону, вымолвил профессор, — трудно представить, чтобы вам совсем ничего от неё не передалось.

— Вы знали мою маму? — удивился мальчик.

Казалось, Снейп уже сожалеет о сказанных словах.

— Мы учились на одном потоке, — ответил он тоном, пресекающим все дальнейшие вопросы.

Гарри опустил голову. Как ни хотелось ему больше узнать о своих родителях, расспрашивать Снейпа он не стал. Тем временем, декан слизерина нагнулся и подобрал один из упавших орехов, лежащих в пыли под деревом. Очистив заклинанием потрескавшуюся зелёную шелуху, он направил на него палочку, сосредоточился и произнёс:

— «Портус», – постепенно, мягкое голубое сияние охватило предмет и потом, также медленно погасло. — Что вы знаете о Сириусе Блэке? — неожиданно прозвучал вопрос.

— Он преступник, сбежал из Азкабана, убил 12 маглов и Питера Петтигрю, — торопливо выложил Гарри то, что услышал сегодня.

— Это все? — уточнил Снейп.

— Ещё я знаю, что он служил Волдеморту, — услышав имя тёмного волшебника, Снейп поморщился. — А почему вы спрашиваете, сэр? – мальчик старался говорить очень вежливо, ругаться с учителем, которого прислал Дамблдор, ему не хотелось.

— Вы запомнили его лицо? — не ответил на вопрос Снейп.

— Да, конечно.

— Отлично, в таком случае, все, что от вас требуется при встрече с Блэком, это активировать портал. Прикоснитесь к нему, назовите пароль, и вы окажетесь в безопасном месте. Понятно?

— Понятно, сэр, только скажите… — Гарри показалось, что он начинает понимать.

— Что ещё, Поттер?

— Сириус Блэк как-то связан со мной? Мои родители сражались против Волдеморта, значит, Сириус Блэк был их врагом. Возможно, они поймали его и посадили в Азкабан? И теперь Блэк ищет меня, чтобы отомстить?

— Допустим, Поттер, — медленно начал Снейп, — я подтвержу вашу догадку, и что вы теперь будете делать?

На лице гриффиндорца появилось упрямое выражение, и он крепче сжал в руках палочку.

— Понятно. А теперь слушайте меня внимательно, — Снейп бросал слова медленно, словно камни, — если бы я хоть на секунду, слышите Поттер, на секунду мог предположить, что вы способны справиться с таким преступником, как Сириус Блэк, я первый бы сказал вам — вперёд!

Гарри вздрогнул и попятился, столько злобы и ненависти было сейчас в глазах Снейпа.

— Но пока об этом речь не идёт. Везение может повернуться спиной, а друзей рядом с вами сейчас нет. Что же касается вас, то у волшебника – недоучки нет шансов против бывшего узника Азкабана. И пока вы не докажете обратное, Поттер, повсюду носите с собой этот портал. Надеюсь, вы не станете пренебрегать личной просьбой директора Дамблдора. Пароль — «Хогвартс», — и он сунул орех прямо в руки растерявшемуся мальчику.

«Идиоты», — наградил эпитетом Снейп недавно упомянутых членов учительского коллектива. « Со своими способностями попадать в передряги, Поттер найдёт Блэка раньше, чем они соберутся сказать ему хоть слово! Тоже мне, конспираторы». Досада на коллег, невольно толкавших мальчишку на глупости, была велика, а ненависть к Блэку мешала понять, что знание правды не сделает Гарри более осторожным. «Кажется, я его здорово напугал», — подумал Снейп, глядя на притихшего Гарри. «Опять придётся слушать лекцию Минервы о непедагогичном отношении к её любимому студенту». Внезапно ему в голову пришла забавная мысль.

— Успокойтесь, Поттер, Сириус Блэк ещё не стоит у вас за спиной, — насмешливо протянул он, — я даже не думаю, что он собирается нападать на вас. Во всяком случае, сейчас.

— Я и не боюсь, — буркнул Гарри. Он спрятал полученный орех поглубже в карман, не собирая признаваться Снейпу, что видит портал впервые в жизни.

— Я прервал ваше занятие, — тем временем сменил тему учитель, — что за заклинание вы так старательно изучали? — прекрасно зная ответ, спросил Снейп.

— Заклятие обнаружения.

— Хороший выбор, Поттер, особенно в вашем положении. Продемонстрируете?

Гарри почувствовал в тоне Снейпа что-то подозрительное и все же, ослушаться у него не хватило духу: пусть они не в школе, но Снейп остаётся его профессором. Гриффиндорец сосредоточился, вспомнил полученные недавно уроки и сделал довольно уверенный пас волшебной палочкой.

— Хоменум Ревелио, — в воздух взлетела небольшая тучка, тенью накрывая пространство вокруг. Неожиданно, где-то справа раздался резкий хлопок и, повернувшись на звук, Гарри открыл рот от удивления: перед ним с совершенно не передаваемым выражением лица стояла декан гриффиндора, профессор МакГонагалл.

— Добрый вечер, Минерва, — светским тоном произнёс Снейп, — сегодня прекрасная погода. Отличное время для прогулки, не правда ли?

Так давайте выпьем за то, чтобы каждый человек,

как бы высоко он не летал,

никогда не отрывался от коллектива.

Кавказская пленница.

30 августа, около пяти часов дня миссис Помона Спраут суетилась вокруг нарядного круглого столика, собственноручно заваривая чай. С обеих сторон террасу, где готовилось угощение, окружали теплицы, сзади подпирала могучая, увитая плющом каменная стена, в которой едва заметно виднелись очертания небольшой двери, ведущей из южной галереи. Все это завершал чудесный вид на Хогвартскую долину, простиравшуюся до самого горизонта. Спраут была чистокровной волшебницей, и именно поэтому считала удачной шуткой тот факт, что её сервиз был точной копией забавных чашек из знаменитого мультфильма «Красавица и Чудовище». « Вот и узнаем, кто у нас тайный поклонник магловского творчества», — улыбалась про себя она, поглаживая пузатый чайник. Тот присвистнул, выпуская пар, и заботливая хозяйка поспешила залить кипятком приготовленную травяную смесь, щедро добавив в неё порцию бергамота. На площадке появился Филиус Флитвик.

— Помона, душенька, — расшаркался он, — как приятно тебя видеть!

— Ты сегодня первый, Филиус, — радушно улыбнулась Спраут.

— Как говорят маглы, точность — вежливость королей, – профессор огляделся и, выбрав место лицом к долине, уселся на высокий стул. До пола ногами он не доставал, зато голова, значительно больше в пропорциях, чем остальное тело маленького волшебника, красиво возвышалась над чашками и блюдцами.

— Я тут кое-что принёс, — заговорщицки подмигнул он, левитируя на стол небольшую, оплетённую лозой бутылку.

— О, что-то вкусненькое?

— Ром, дорогая, отличный ямайский ром. Ещё с Рождества берег для сегодняшнего вечера.

Уже с добрый десяток лет декан Пуффендуя устраивала посиделки на свежем воздухе, отмечая последний спокойный день перед учебным годом. Традиционно, все старались дополнить общий стол, принося что-то изысканное, дабы удивить коллег. Здесь не говорили о текущих делах, а интересовались новостями, сплетничали и просто радовались друг другу.

Мадам Хуч ворвалась на террасу со стремительностью хорошей метлы.

— Вы уже слышали новость? – вместо приветствия начала она.

— О чем же? – Спраут пододвинула учительнице полётов стул, на который та и плюхнулась, переводя дыхание.

— О чемпионате мира по квиддичу, разумеется. Он пройдёт у нас, в Англии, следующим летом! – от возбуждения мадам Хуч едва переводила дух. – Неужели вы не знали?

— Потрясающая новость, — согласно закивал Флитвик.

— А я думаю, чего ты так разволновалась? Вот, выпей чаю с ромом, тут как раз Филиус принёс. Я слышала, он немного расслабляет.

— Примерно пару капель на чашечку, — поспешил уточнить Флитвик, — увидев, как загорелись глаза спортсменки, откупоривавшей бутылку.

— Добрый вечер всем, — Поппи Помфри бесшумно опустилась на свободное место. Работа в госпитале приучала не издавать лишних звуков. – Я принесла печенье, Помона, овсяное, как ты любишь.

— Сама пекла?

— А как же иначе, — улыбнулась медсестра, — есть и миндальное, и с шоколадной крошкой и просто ванильное. Угощайтесь.

— О, я совсем забыла! – Мадам Хуч выдернула из кармана и увеличила небольшой свёрток. – Лично выбирала, национальное болгарское блюдо, — и она передала хозяйке чаепития пакет, словно не доверяя себе раскрыть его. Внутри был белый, слегка пахнущий чесноком и пряностями сыр*, который тут же оказался на столе.

— Как оригинально, — похвалила Спраут. А что ты делала в Болгарии?

— Меня включили в состав делегации на финальный отборочный тур стран-участниц, — отважная покорительница мётел скромно опустила глаза в чашку с чаем.

Разговор оживился и к моменту, когда закат коснулся верхушек запретного леса, почти весь коллектив был уже в сборе.

— А где Минерва? – поинтересовалась Помфри.

— Она все ещё у директора, — ответил Флитвик, — расписание, счета, сами понимаете, — поморщился он, — сплошная головная боль.

— Ох, хоть бы год прошёл спокойно, — вздохнула преподаватель арифмантики мадам Вектор. — Сибилла, вы не пробовали заглянуть в будущее на этот счёт? – с лёгким оттенком иронии спросила она.

— Для этого никуда и заглядывать не надо, — учитель предсказаний была занята серьёзным выбором между сортами овсяного печенья, — главное, чтобы Гарри Поттер не нашёл очередных приключений на свою голову.

Учителя переглянулись. Все же, до начала занятий Сибилла Трелони была вполне способна рассуждать здраво. Жаль, что в период учебный процесса эта способность несколько притуплялась.

— Бедному ребёнку и искать ничего не надо, — понизила голос мадам Помфри, — уж какая защита в Хогвартсе, а все шишки так и летят в него, бедняжку.

— До сих пор с трудом верится, что второкурсник открыл Тайную комнату, — в том же тоне продолжила Вектор. — Сколько сильнейших магов её искали…

— Тут ещё и стечение обстоятельств, дамы, — возразил Флитвик, — как-никак, мисс Уизли — сестра его лучшего друга. Кто удержит гриффиндорца от подвигов, если товарищ в беде?

— Все же, я не понимаю, как дети оказались там одни.

— Не совсем одни, а с профессором Защиты от темных сил, — тон мастера заклинаний повысился до высокопарного.

— С тем же успехом они могли захватить носовой платок, — прыснула Вектор. – А как он в прошлом году тут распинался, помните? Я все удивлялась, как Северус его терпит.

— Ну, он неплохо его приложил, в конце концов, кхе-кхе, — поперхнулась чаем мадам Хуч, вспоминая знаменитый полет Локхарта через помост дуэльного клуба. – Я прямо чувствую себя обязанной Снейпу, после того, как этот пустомеля-Златопуст решил поучить меня летать!

— Известно уже, кто у нас в этом году по Защите? — спросила мадам Вектор.

— Пока нет. Надеюсь, Альбус уладит это дело в срок.

— Да, директору не позавидуешь, — вздохнул декан самого умного факультета, - досадно, что студенты не получают знаний на должном уровне. У Северуса есть потенциал, но два предмета одновременно не уложатся в его расписание, - мастер заклинаний разглядел в глубине аллеи высокую фигуру, быстрыми шагами сокращающую расстояние от леса до замка.

Примерно в это же время по боковой тропинке, идущей от южного крыла через теплицы, спешила МакГонагалл, на ходу просматривая большую кипу бумаг. Едва не столкнувшись со Снейпом, она выпустила из рук несколько листков, которые зельевар подхватил прежде, чем профессор трансфигурации успела вынуть палочку.

— Здравствуй, Минерва, — произнёс он, возвращая документы.

— Здравствуй, — сухо поздоровалась МакГонагалл и продолжила путь к террасе.

Было ясно, что памятный вечер их последней встречи не скоро сотрется из её памяти.

— Только не говори мне, Северус, что ты тут не причём! – набросилась тогда на него волшебница-анимаг, едва Гарри поднялся в свою комнату.

— Я не ожидал, что у мистера Поттера что-нибудь получится, — почти не покривил душой Снейп.

— Не стоит недооценивать людей, Северус, однажды это плохо для тебя кончится.

— Непременно приму во внимание.

— Уж постарайся! — окончила разговор МакГонагалл и, не прощаясь, повернулась к выходу.

— Даже не пойдёшь проверить своего драгоценного золотого мальчика?

— К чему, он теперь под надёжной защитой, если, конечно, твои чары продержатся дольше моих, — ехидно ответила волшебница, и только безупречное воспитание не позволило ей напоследок громко хлопнуть дверью.

Снейп слегка пожал плечами, сохраняя невозмутимый вид, и продолжил дорогу, пропустив женщину вперёд.

— Наконец-то, Северус, мы как раз о тебе вспоминали, — приветствовала его миссис Спраут, пока зельевар, следом за МакГонагалл, занимал место за столом.

Со Снейпом профессор травологии была в хороших отношениях, чему немало способствовали взаимные одолжения на профессиональной почве. Кроме того, её факультет отличался добротой и уступчивостью, качествами, которые были присущи и самой профессорше. Злые языки часто называли их глупостью и недальновидностью, но мудрая женщина не обижалась. Она-то знала, что пока Слизерин и Гриффиндор ломают копья, её выпускники делят с Когтевранцами три четверти всех должностей в Визенгамоте. При таком раскладе, о какой глупости может идти речь?

— Благодарю, Помона, — ответил Снейп, делая глоток чая. — Могу я узнать, чем обязан?

— Интересовались здоровьем мистера Локонса, — пряча улыбку, объяснила та.

— О, на сей раз, вопрос не ко мне, — любезно ответил Снейп.

— Да, Северус, кто бы мог подумать, что мистер Уизли тебя превзойдёт, – Флитвик отсалютовал зельевару чашкой.

— Надеюсь, в этом году мальчику купят новую палочку, — озабоченно произнесла мадам Помфри, — иначе не избежать проблем. Я слышала, колдомедики пытаются вернуть профессору Локонсу память буквально по крупицам!

— Главное, Поппи, чтобы они вовремя остановились! – фыркнула мадам Хуч, — до того, как он вспомнит, что был профессором!

Дружный смех в ответ на это меткое замечание объединил чудесную во всех отношениях компанию. Даже Снейп позволил себе улыбнуться. Такие разные, учителя были едины в одном – любви к своей школе и её авторитету. Дилетантство Локхарта вызывало искреннее возмущение у лучших мастеров своего дела. После смерти Квирелла, желающих занять пост учителя ЗОТИ было немного, поэтому, волей-неволей, приходилось терпеть удачливого сочинителя, но, по-настоящему, частью коллектива он так и не стал. А вот Снейп, будучи среди них самым юным, тем не менее, вызывал, если не любовь, то настоящее уважение. Во-первых, его мастерство в зельеварении было высокой рекомендацией само по себе. Во-вторых, он был одинок и, как тайно все думали, глубоко несчастен, поэтому в коалицию « Женить Северуса» не входил разве что завхоз Филч. Женская часть хогвартского персонала взялась за дело с поистине волшебной изобретательностью. Естественно, кандидатуры учениц в роли невест даже не рассматривались, зато молодому профессору пришлось изнывать в неожиданных командировках на скучнейшие научные симпозиумы, где изобиловала возможность случайных и не случайных знакомств. Он долго терпел и злился, пока однажды удачно взорвавшееся зелье близнецов-Уизли не отправило заменявшего зельевара подмастерье в больничное крыло. Снейп срочно вернулся в школу, порядок был восстановлен, виновные наказаны, а он добился возможности лично решать, нужно ему повышение квалификации или нет. С тех пор, зельевар почти безвылазно сидел в подземельях, доводя до совершенства свой преподавательский стиль. Одно время среди учителей даже ходили слухи, будто он употребляет небезызвестные составы, дабы противостоять искушениям молодости. Именно на этой почве и состоялся его первый разговор с профессором травологии, положивший начало их своеобразным отношениям. Добрая миссис Спраут тактично поинтересовалась, знает ли молодой человек о побочных эффектах определённых трав.

Северус приподнялся, эффектным движением снял заклинание невидимости с красивой коробки, перехваченной красной с золотым лентой и вручил хозяйке.

— Прошу.

— Северус, право не стоило, — смутилась волшебница, с восхищением рассматривая надпись «Mon Cheri de Paris». Коробка с шоколадом, под ахи и охи всех сидящих, сделала круг вокруг стола, и вернулась в её руки.

— Меня заверили, что начинка внутри изменяется в соответствии с желаемым вкусом.

— Неужели лично покупал? – с оттенком легко зависти спросила мадам Хуч.

— Да, — коротко ответил Снейп. – Представилась возможность.

— Ты был в Париже! – всплеснули руками дамы.

— В Страсбурге, на международной конференции по экспериментальному зельеварению.

— Так тебя можно поздравить? — подключился Флитвик.

— Увы, моё изобретение ещё не готово пройти полное тестирование, так что поздравлять рано.

— Я не сомневаюсь, это скоро случится, Северус.

— Благодарю.

— И, как тебе француженки, — гнула своё мадам Хуч, — лучше наших девушек?

— Не обратил внимания, мне больше по нраву немки**.

— А подробнее? — оживились все.

— На мой взгляд, они лучше придерживаются правил и традиций. Лично я на конференции ни одной не видел.

— Северус, — разочарованно протянула Вектор, — вы не исправимы. Неужели, скучная учёная компания может быть лучше приятного женского общества?

— Помилуйте, дамы, вы к себе слишком самокритичны, — слегка усмехнулся Снейп, закидывая ногу на ногу, — в вашем лице я имею и то и другое.

«И это говорит наш вредный зельевар, — думала профессор травологии, подливая коллегам чай. — Почему же студенты не видят твою лучшую сторону...»

« Много званых да мало избранных», в тон ей мысленно процитировал лигилимент. Нет, Снейп не злоупотреблял своими талантами читать мысли, просто иной раз люди думали так «громко», что не слышать он просто не мог. Для получения глубокой информации требовалось применять заклинание, а вот текущую, опытный мастер при желании, умел прочитать по глазам.

— Минерва, отвлекись от своих бумаг, — обратился Флитвик к МакГонагалл, почти не принимающей участия в общем разговоре. Что-то Альбус совсем тебя загрузил.

— Да-да, — вдруг вступила в разговор до сих пор молчавшая Трелони, — Я вижу, вокруг тебя какую-то тёмную ауру, Минерва. Поешь шоколаду, он заряжает нас полезной энергией.

— Я не люблю шоколад, — ответила помощник директора, но все же спрятала бумаги и положила себе на тарелку пару кусочков сыра.

— Это оказывает влияние твоя вторая сущность, – провозгласила учитель прорицаний.

— А на тебя, Сибилла, оказывает влияние Луна в Марсе или в более сильном градусе? – ответила за МакГонагалл мадам Вектор.

— Что? – предсказательница непонимающе захлопала ресницами.

— Вы хотите спросить, — продолжил мысль Снейп, — что на кого больше влияет: Луна на нас или мы на Луну.

— Можно сказать и так, — улыбнулась достойная дама.

— По-моему, больше всего на нас влияет то место под Луной, что мы занимаем, – Флитвик мечтательно поднял голову к небу, где уже бледнело незабвенное светило. – Посудите сами: Сибилла живёт на башне, Северус в подземельях, Помона недалеко от кухни...

— И как же это на меня влияет? - проворчала пухленькая профессор травологии, — на себя-то посмотри, грамотей, весь рост пошёл в голову...

— Это генетика, душенька, наследственный дар, так сказать, — ничуть не обидевшись, рассмеялся декан Когтеврана.

— Кстати о наследниках, – деловым тоном Минерва разрушила всю красоту момента, — мистер Малфой сообщил, что попечительский фонд в этом году вынужден сократить финансирование школы. Якобы, за прошлый мы потратили вдвое больше обычного.

— Это куда же мы больше потратили? — возмутилась Хуч, — студенты как летали на старых мётлах, так и летают!

— Таким образом, некоторые учебные пособия и инвентарь не будут вовремя обновлены, продолжила завуч, - естественно, ингредиентов для лаборатории это не касается, — поддела она зельевара.

Учителя заволновались. Многое можно наколдовать, но есть вещи, не поддающиеся магии.

— На чем же собираются экономить? – Снейп задал вопрос, делая вид, что не заметил мелкой шпильки в свой адрес.

— Как обычно: на мётлах, ремонте и, — она понизила голос, — магловедении. Мол, незачем волшебникам изучать изобретения простецов.

— Лучше пусть растут невеждами, м-да, куда катимся, — покачала головой Спраут.

— А метлы для слизеринцев Малфой за чей счёт покупал? – зло спросила мадам Хуч. – Лично я при таком раскладе за безопасность полётов отвечать отказываюсь! А потом ещё удивляются, что Англия не выходит в финал! Да мне детей учить не на чем!

— Поговорил бы ты с ним, Северус, — попросила Спраут.

— Не преувеличивайте моё влияние, — раздражённо ответил Снейп. Упоминание о новых мётлах для слизеринской команды по квиддичу испортило ему настроение. — Мистер Малфой передо мной не отчитывается.

— Но он исполняет все твои просьбы, — подлила огонь в масло Минерва.

— А когда я его о чем-либо просил?

— Тише, тише, я уверен, что решать этот вопрос в компетенции директора, — постарался закрыть неприятную дискуссию Флитвик, гадая, какая муха укусила обычно столь сдержанную МакГонагалл.

— Пора бы ему уже появиться.

- Он встречается с очередным учителем ЗОТИ, сказала завуч.

— Ты знаешь, кто это? – быстро спросила ёё Помфри.

— Нет, пока нет.

На этом разговор затих. Флитвик о чем-то размышлял, Снейп с безразличным видом смотрел на горизонт, мадам Вектор тихонько переговаривалась со Спраут и Помфри, Хуч все ещё сердито хмурясь, жевала печенье, а Трелони всецело завладев бутылкой рома, разглядывала её содержимое, в поисках одной ей ведомых знамений. Потихоньку завели свою песню сверчки, и красный солнечный диск окончательно скрылся за верхушками Запретного леса. В наступившей тишине, волшебники особенно отчётливо услышали тихий хлопок аппарации.

— Добрый вечер, отчего сидим в темноте?

Появившийся на площадке директор взмахнул палочкой и поздние соцветия вистерии, обрамляющей террасу, превратились в изящные фонарики, лившие вниз потоки нежного света. На столе, откуда ни возьмись, зажглись ароматные свечи, а вокруг от земли медленно начал подниматься лёгкий серебристый туман.

— Альбус, — почти по-детски выдохнул кто-то, — вы настоящий волшебник.

Директор сел за стол и приветствовал коллег доброй улыбкой. Когда ещё он мог порадовать их, как не сейчас? Учебных, повседневных и даже боевых заклинаний в их жизни применялось достаточно, а вот подарить друзьям настоящую сказку удавалось крайне редко. Дамблдор был, прежде всего, мастером трансфигурации. Этот важный раздел магии изучал возможность превращать одни предметы в другие. Постепенно, продвигаясь от формы и цвета к функциям, юные волшебники учились трансфигурировать шапки в носки или шишки в пуговицы, выбирая предметы сходные по форме или качеству. Самым сложным считалось превращение неживого в живое. Подобные превращения часто применялись в боевой магии, где от умения трансфигурировать нередко зависел исход магического поединка.

* * *

Анимагия тоже была частью трансфигурации. Трансфигурация себя самого было редким и опасным явлением, поэтому Минерва по праву гордилась способностью превращаться в кошку. И все же, при трансфигурации был очень важен талант. Только обладая отличным воображением, волшебник мог действительно создать то, что маглы называют сказкой.

— Какой удачный выбор посуды, Помона, — сделал комплимент Дамблдор, принимая от неё чашку ароматного чая. — Где-то, я видел что-то похожее... — Дамы засуетились, наперебой предлагая директору угощения. Он не спеша пробовал всего понемногу, не желая обижать их отказом и одновременно делая свои наблюдения, заметив и сердитый взгляд мадам Хуч (впрочем, засветившийся надеждой, стоило появиться директору), и слегка сконфуженный вид Минервы, и недовольный — Снейпа. « Кое-что в жизни не меняется», — подумал директор.

— Завтра прибудут новые метлы, — решив не тянуть начал он, обращаясь к учительнице полётов.

— О, — у той на секунду пропал дар речи, — но Минерва сказала, что средства…

— Личный фонд школы располагает нужными средствами. Мы, к счастью, не окончательно зависим от Совета попечителей и мне, как и всем вам, не хотелось бы видеть несчастные случаи на квиддичном поле из-за неисправной метлы.

— Это правильно, Альбус, — одобрила школьная медсестра, — нам и без того забот хватает. Что ни матч, то травмы!

— Сегодня уже высказывалась надежда на то, — промолвил Снейп, — что нынешний учебный год окончится без чрезвычайных происшествий.

— Конечно, — покивал Дамблдор, — но как говорится, верь-верь, а мандрагоры сей. Хорошо бы начать уже сейчас, Помона.

— Обязательно, Альбус, — в качестве хозяйки она обхаживала дорогого директора со всех сторон. – Ты ещё не пробовал шоколад, Северус привёз его из Страсбурга. Он изумительный.

— Благодарю, – Дамблдор положил в рот конфету и опустил веки, выражая этим полное блаженство. — А шоколада в этом году нам понадобится много, — произнёс он, — по настоянию министерства, школу буду охранять дементоры.

Воцарилась тишина. Каждый переваривал услышанную информацию.

— Неужели все так серьёзно, Альбус? – задала общий вопрос мадам Помфри, — ты же понимаешь, что их присутствие плохо скажется на детях.

— Я понимаю, Поппи, я пробовал говорить с министром, но, по его мнению, это как раз в интересах детей.

— Глупости! Найти Сириуса Блэка они не смогут, а дементоры вокруг замка не принесут ничего хорошего! – Сибилла Трелони отличалась способностью называть вещи своим именами в самый неподходящий момент. Она не преподавала Блэку, в то время как большинство учителей помнили красивого длинноволосого мальчика, дружившего с теми, кого он, впоследствии, так жестоко предал. Каждый чувствовал невольную вину за случившееся. Они спрашивали себя, где и что упустили, как не заметили…. Отчасти, этим и объяснялось неравнодушное отношение к Гарри, осиротевшему сыну тех, кто погиб, как думалось, из-за их недосмотра. Что ни говори, а учителя Хогвартса не покупались на дешёвую газетную шумиху.

— Что с новым профессором Защиты? – сменил тему Снейп. – Удалось найти хорошую кандидатуру?

— Да, в этом году нам повезло.

— И кто же это? – поинтересовался Флитвик.

— О, пусть это будет сюрпризом, — не спешил раскрывать карты директор.

— Но студенты могут рассчитывать на более полезную информацию, чем предпочтения учителя в выборе цвета и запаха? – уточнил зельевар.

— Могут, Северус, — ответил директор, но, по тому, как он отвёл взгляд, Снейп понял, что лично его ничего приятного не ждет.

Ремус Люпин аппарировал в Дырявый котёл сразу, как расстался с директором. Через несколько минут, надёжно скрытый за газетой и бокалом сливочного пива, он жадно разглядывал вихрастую чёрную голову, склонившуюся между рыжей и каштановой. «Так вот ты какой, Гарри Поттер, — думал он. — Как же давно я хотел на тебя посмотреть!». Сын друзей, рождение которого изменило и его жизнь, сидел в двух шагах от Люпина, не подозревая, какие страсти бушевали в сердце еще не старого, но отмеченного ранней сединой мужчины. «Как ты похож на Джеймса...» — многие годы Люпин мечтал помочь маленькому сироте, за которого отдали жизнь самые дорогие для него люди, а придумать так ничего и не смог. Оборотень, бездомный и почти нищий маг, друживший только с книгами, да с собственной тенью... Кто бы стал его упрекать? Никто, кроме него самого. «Я боюсь за Гарри, Ремус. Похоже, я становлюсь слишком стар, чтобы успевать за ним». Если Люпин и сомневался, то эти слова Дамблдора развеяли все опасения о его возвращении в школу. Он нужен Гарри! Он, наконец, может что-то для него сделать!

— А потом я собрал вещи и ушёл, — невольно, Ремус стал прислушиваться к разговору.

— Куда?

— Да просто шёл и шёл по улице, пока не выдохся.

— Надо было сразу вызывать «Ночного рыцаря»! – высказался рыжеволосый мальчик.

«Точно, Артура сынок», — улыбнулся про себя Люпин.

— Я не знаю, кто он такой, — огрызнулся Гарри.

— Ну, ты даёшь, это же волшебный автобус!

— А... - Гарри почесал в затылке таким знакомым жестом, что у Ремуса заныло сердце. — За мной Хагрид прилетел на мотоцикле.

— Вот это здорово!

— А как он узнал? – сделала большие глаза Гермиона.

— От Дамблдора.

— А Дамблдор как? Или у него есть специальные чары?

— Э... Вообще-то, это я сигнал подал, подумал, что кто-нибудь заметит.

- Вот это я понимаю, молодец Гарри!

— Ничего не молодец, — строго сказала девочка. — Это же было опасно, а вдруг кто-нибудь другой бы заметил?

— Так не заметил же. И потом, я был не один, а с собакой.

— С какой собакой? – удивились друзья.

— С большой такой, чёрной. Я сначала как увидел, то сам испугался, а он ничего, славный был пёс. Кажется, он меня охранял. А когда Хагрид появился, то сразу исчез куда-то.

Ремус застыл. По его спине и вискам потекли противные капельки пота. Дети уже поднялись в комнаты, поздние посетители разошлись, прислуга начищала до блеска пустые деревянные столешни, а он все сидел, не в силах поднять голову, боясь поверить в свои мысли и подозрения.

* Брынза обыкновенная. (Прим. автора)

**По этому городу проходит визуальная граница двух государств. (Прим. автора)

* * *

В поединке с Волдемортом, Дамблдор оживил доспехи, защитившие Гарри, а МакГонагалл применила заклинание «Пиертотум Локомотор» для защиты замка во время финальной битвы. (Прим. автора).

Была пятница, уроки кончились раньше обычного и, после обеда, друзья отправились на берег озера. Там, устроившись в тени деревьев, Гермиона читала вслух заданную главу из Истории магии, Гарри слушал, лёжа на спине, а Рон бросал в воду камешки.

— Пришла пора Мерлину выбрать себе ученика и объявил он, что примет любого, кто сумеет взять в руки его посох, а за обучение не попросит иной платы, как только верность и преданность, потому что нельзя купить магию за серебро, а талант за золото.

— Представляете, если бы магию можно было купить? Кто у нас был бы великий волшебник? – Рон вскочил, и, подражая Малфою, сделал надменную мину. — Вы пожалеете, что даёте автографы, Поттер!

— Я не даю автографы, — улыбнулся Гарри, глядя в голубое небо.

— Да ладно тебе, я пошутил, — и Рон вернулся к своему занятию, метким броском отправляя на середину озера очередной камень.

«Воткнул Мерлин свой посох в землю, — нараспев читала Гермиона, — начертил вокруг него круг и стал ждать. Со всей Британии приходили желающие, но долго никто не мог переступить черту, проведённую великим волшебником. Наконец, два брата странствующих по свету, услышали о том, что сам Мерлин ищет себе ученика, и решили попытать счастья. Одновременно ступили они в круг, и разрушился защитный барьер, потому что была их сила умножена вдвое. Взял первый брат в руки посох и, разломив его на две части, бросил к ногам Мерлина. Второй же поднял, соединил и снова воткнул в землю: расцвёл сухой посох, словно дуб по весне. Так и стали братья учиться у Мерлина. Один – темной магии, а другой – светлой».

— Нечего было Мерлину кого-то темной магии учить! От неё нормальным людям одни проблемы! – резонно заметил Рон.

— Это же просто легенда! Никто не знает, как было на самом деле, — возразила Гермиона.

— А зачем мы тогда про это читаем?

— А затем, что нам ещё эссе писать на тему «Магические законы ученичества»!

— О, — застонал Рон, — учебный год только начался…

— Уже две недели, как начался, — лучшая ученица курса возмущённо передёрнула плечами. Отношение Рона к учёбе её искренне раздражало. — Сегодня уже пятница, тринадцатое.

Неожиданно, Гарри перекатился со спины на живот и оперся на локти.

- А знаете, что будет сегодня в замке? – заговорщицким тоном начал он.

— Нет, — две головы с интересом повернулись к товарищу.

— Посвящение в ученичество.

— Вот это да! — ахнул Рон.

— А откуда ты знаешь? – Гермиону, как всегда, волновала практическая часть вопроса.

— Мне открыли по секрету, — хитро улыбнулся Гарри.

— У тебя от нас секреты, — возмутилась гриффиндорка, тряхнув львиной гривой каштановых волос.

— Да нет, — засмеялся Гарри, — я сам чуть не забыл! Вспомнил, когда ты сказала, что сегодня пятница тринадцатое, день, когда принято заключать магические контракты.

— Мама говорит, что это великое событие в жизни волшебника! – Рон был явно впечатлён сообщением, — ну, после свадьбы, конечно, — хихикнул он. — Билл был учеником заклинателя в Египте. Родители ездили на его посвящение, и потом целую неделю рассказывали!

– Это должно быть очень интересно, — Гермиона даже оторвалась от книги, — перед посвящением ученик должен выполнить любое задание, которое приготовит его будущий мастер. Например, я читала, что если хочешь стать учеником мастера Защиты, то нужно продержаться в заколдованном лабиринте не меньше десяти минут, а если хочешь стать зельеваром, то выбрать из корзины отравленных яблок одно не отравленное. Если ученик выполнит задание, то мастер обязан сделать его подмастерьем, и заключает с ним магический контракт, наподобие нерушимого обета. Этот контракт нельзя расторгнуть, пока ученик сам не станет мастером.

— А если он неправильное яблоко выберет? – испуганно спросил Гарри.

— То умрёт, — безжалостно отрезала отличница. – Есть масса способов отличить отравленное от обыкновенного, и, если не знаешь таких простых вещей, то нечего и соваться.

— Гарри, — заинтересовался Рон, — а можно ли студентам пойти посмотреть?

— Не знаю. Раз Дамблдор не объявлял, то, наверное, нельзя?

— Жаль, - расстроилась Гермиона.

— Вообще-то, я просто не думал, что это так интересно…

— Ещё как интересно! Перед заключением контракта волшебники демонстрируют свою магическую силу, чтобы все убедились в их мастерстве, — добавил Рон. – Она говорит, что учиться у мастеров очень почётно, хотя и трудно.

— Так ведь и мастеров почти не осталось, — заметила Гермиона. – Даже у нас в Хогвартсе не все учителя имеют степень.

— Надо же, — удивился Гарри, — а я думал, все они одинаковые.

— Для тебя они, может, одинаковые, но поверь мне, разница есть! Возьми хотя бы Трелони, какой она мастер?

Некоторое время ребята молчали, переваривая информацию. Посмотреть на церемонию очень хотелось. «Эх, знать бы раньше», — подумал Гарри.

— Помните, я рассказывал о своих новых знакомых? — начал он.

— О тех, c которыми в Дырявом котле познакомился? – уточнил Рон.

Гарри кивнул.

— Это от них я узнал, что сегодня будет посвящение.

— А у кого они будут учиться? – спросила Гермиона.

— Оливия говорила, что хотела у МакГонагалл, — задумался Гарри, — но наша декан в этом году не берет учеников. Так что я не знаю.

— Кто такая Оливия? – заинтересовалась Гермиона.

— Она добрая и умная, помогла мне эссе написать, Снейпу даже придраться было не к чему. Жаль, если она не поступит. А вот Софи точно готовиться к экзамену по зельеварению. Она итальянка и у них там все помешаны на зельях.

— Серьёзно? Она хочет учиться у Снейпа? – удивился Рон.

— Ну, да.

— А она его хоть видела?

— Рон! – для порядка возмутилась Гермиона.

— Что, Рон? Ты сама стала бы у него учиться по доброй воле? Он же только баллы снимать умеет!

— Софи его видела и, сначала, он ей тоже не понравился, — отозвался Гарри, — но потом сказала, что раз Снейп считается одним из лучших зельеваров Британии, то она не будет обращать внимания на его немытую голову.

Ребята дружно прыснули.

— Надо же, он ещё и мастер, — протянул, отсмеявшись,Рон.

— Все наши деканы – мастера, — довела до его сведения подруга.

– А какая она, эта Софи? – рыжик давно бросил свои попытки выманить из озера какое-нибудь интересное существо и уселся рядом с друзьями.

— Красивая, — мечтательно ответил Гарри, — с золотыми волосами. И веселая, — быстро добавил он, заметив, как изменилось выражение лиц его друзей. – Смотрите, чему она меня научила, — и, достав волшебную палочку, Гарри призвал к себе брошенный у кромки воды рюкзак.

— Ух ты, ничего себе! – воскликнул Рон.

— Здорово! — с лёгким оттенком удивления воскликнула Гермиона.

— А ещё, я научился заглушающим чарам и Хоменум ревелио, — удивление подруги приятно польстило его самолюбию.

— А, это что такое? — переспросил Рон.

— Заклятие обнаружения, — привычно отрапортовала Гермиона. – Но Гарри, это же программа седьмого курса! И у тебя получилось?

Гриффиндорец усмехнулся и взмахнул палочкой. После той памятной истории с МакГонагалл он уже не удивлялся, когда рядом неожиданно вспархивали птицы или раздавался крикливый звук со стороны, где магия достигала человека. В гостинице он тренировался до тех пор, пока проходивший по коридору хозяин, от неожиданности, не стукнулся лбом об его дверь.

Вот и сейчас, от резкого звука Рон и Гермиона подскочили со своих мест, а Гарри лишь слегка приподнялся, когда заметил выбирающихся из-за кустов близнецов.

— Привет почтенному собранию! – нисколько не сконфузившись, начал Фред.

— Гарри, ты выше всех похвал, — продолжил Джордж, — практикуешься в защите?

— Это он летом сам научился, — похвастался за друга Рон.

— Похвально, похвально…— Фред многозначительно поднял брови, — а что же делали те золотоволосые красавицы, о которых шла речь?

Гарри смутился.

— Между прочим, эти красавицы уже окончили школу, — заметил он.

— О, так ты нам уступаешь? – хором спросили близнецы.

— Ещё неизвестно, поступит ли ваша златовласка в ученичество, — сварливо ответила за друга Гермиона. – А вдруг, Снейп даст ей слишком сложное испытание?

— Вполне вероятно, — закивали близнецы, — это он может.

— Вот бы своими глазами посмотреть! – Рон с надеждой взглянул на братьев, — может, что-нибудь придумаем?

Те переглянулись.

— Ну, — начал Фред.

— Если пойти прямо сейчас, — продолжил Джордж.

— То ещё можно успеть, — закончили оба брата вместе. — Но тебе нельзя, Ронни, малолеткам вход воспрещён!

— Что-о? – от возмущения Рон временно потерял дар речи.

— Давайте за нами, — скомандовали озорники и вся компания, гуськом поспешила к замку, так и не заметив неподвижно притаившегося в тени деревьев Драко Малфоя. Какое-то время тот ещё потоптался на месте, а потом, совершенно забыв о великосветских манерах, подхватил полы новенькой мантии и помчался к замку по обходной тропинке.

Первые впечатления от возвращения в школу у Люпина как-то смазались за длинной чередой из лекций, построения учебных планов и расписаний. Уже минул знаменитый урок с боггартом, и менее растасканные на анекдоты, но не менее интересные первые занятия со старшими курсами, а он все ещё не мог опомниться. Двенадцать лет минуло, а здесь все по-прежнему и для него школа, по-прежнему, лучшее место не земле. Даже презрение Снейпа не мешает быть счастливым: его отношение также привычно, как доброта Дамблдора или добродушное ворчание Спраут. «Хорошо, что полнолуние выпало на выходные, - думал Люпин, - не придётся пропускать уроки с самого начала». Единственное, что мучило нового профессора Защиты от темных искусств, это подозрение, неопределённое, но, тем не менее, беспокоящее его совесть каждую минуту. Пару раз он уже был готов идти к директору, но останавливался на полпути, не в силах принять окончательное решение. Скрипнула дверь и Люпин обернулся, чтобы встретить брезгливый взгляд профессора зельеварения.

— Это зелье нужно принимать дважды с промежутком в три часа, - Снейп поставил чашу на стол перед учителем ЗОТИ, игнорируя его протянутые руки. Люпин вздохнул.

— Спасибо, Северус.

— Мне необходим полный отчёт о его действии. Описание малейших изменений в ощущениях и самоконтроле. В письменном виде. – Тон Снейпа был сух и требователен.

— Хорошо, я сделаю, как ты скажешь.

— Это самое малое, что ты мне должен, — надменно продолжил зельевар.

— Мне жаль, Северус, ты прекрасно знаешь, что... — начал было преподаватель Защиты.

— Оставь, Люпин, — прервал его Снейп, — это лишнее. Я стараюсь не для тебя, так что можешь не терзаться муками неоплатного долга. Но помни: если дашь мне повод...

Люпин поднял голову и беззлобно сказал:

— Тебе не надоело ворошить прошлое, Северус?

— Я живу прошлым и ради прошлого, Люпин. Впрочем, тебе не понять… — зельевар отвернулся и направился к двери.

— Я понимаю, — тихо ответил Ремус, глядя перед собой в одну точку, — я как раз понимаю…

Снейп остановился на пороге, испытывая странное желание остаться и поговорить с этим недочеловеком, как про себя величал он вервольфа. Тот поднял голову, и посмотрел в лицо, обернувшемуся было старому недругу.

— Только зря все это, Северус, жизнь продолжается и для тебя ещё ничего не кончено.

— Не тебе учить меня жизни! Лучше скажи, где ты был все это время? – ненависть, накопившаяся за двенадцать лет, вдруг прорвалась наружу, затопив все остальные эмоции.

Ремус неопределённо взмахнул рукой.

— Вряд ли это тебе интересно…

— Действительно, мне неинтересно знать, как ты проводил лунные ночки, — Снейп криво усмехнулся, — но, мне интересно, как получилось, что ты оказался в школе одновременно с побегом Блэка! – и он пристально посмотрел на Люпина, крепко сжав в глубине кармана волшебную палочку. Профессор защиты не отвернулся, напротив, он спокойно встретил этот взгляд и лигилимент утонул в тёмном омуте, который засасывал его все глубже и глубже, маня ко дну слабым мерцанием лунного света. С трудом разорвав контакт, Снейп шумно вздохнул.

— Зря ты так, Северус, — по-прежнему мягко проговорил Люпин.

Тот лишь мрачно усмехнулся и широким шагом вышел из класса, напоследок едко бросив:

— Дамблдор ждёт на церемонию всех без исключения. Так что поспеши, мастер…

Стать мастером Ремус так и не смог: никто не посвятил бы его в ученичество. Студенты называли его профессором лишь с лёгкой руки Дамблдора.

Он выглянул в окно. На часах не было и пяти, но дни стали заметно короче и луна, к счастью ещё не полная, уже бледнела на фоне заката. « Для кого-то сегодняшний вечер станет важнейшим в жизни», — подумал одинокий человек и, поправив заклинанием видавшую виды мантию, не спеша направился в большой зал.

Тем временем, раздражённый Снейп уже достиг учительской, где шло бурное приготовление к предстоящей церемонии. Ещё накануне директор, разведя руками, объявил, что отныне мастера должны готовить себе смену по настоянию министерства, а не по собственному желанию. Ради некоторого прорыва в международных отношениях, европейцам открывался доступ к тому, что в Англии исконно считалось лучшим — образованию. Все нынешние соискатели были иностранцами. Утешало лишь то, что они прошли серьёзный отбор и представляли собой…. Словом, кое-что собой представляли.

Впрочем, Хогвартские учителя, за исключением МакГонагалл, отнеслись к ситуации с энтузиазмом.

— В теплицах полно работы, — заметила Спраут, — мне помощники всегда пригодятся.

— Надеюсь, министерскому протеже общество флоббер-червей не покажется скучным, — добавил Снейп, тем самым давая понять, что тоже готов обзавестись подмастерьем.

МакГонагалл по прежнему настаивала на том, что времени на дополнительные уроки у неё нет, но как замдиректора взяла на себя все организационные вопросы по проведению торжественного вечера. Церемония проходила за закрытыми дверями, но ожидалось много гостей из-за границы и делегация из министерства, так что важно было не ударить в грязь лицом. Сейчас она копировала резюме взмахом палочки и раскладывала по папкам. Вдруг что-то привлекло её внимание. Она поднесла листок ближе, внимательно перечитала и, в её глазах едва заметно мелькнул озорной огонёк.

— Северус, — обратилась она к Снейпу, — ты уже ознакомился с рекомендациями твоего кандидата?

— Не думаю, что в этом есть необходимость, Минерва, подобные сочинения меня не интересуют и на исход испытания не влияют.

— Но я надеюсь, что твоё задание, в принципе, выполнимо?

— Более чем, — заверил зельевар, — уверен, что любой семикурсник, получивший «выше ожидаемого» с ним справится.

— Замечательно! В таком случае ты, вероятно, будешь рад получить подмастерье с такой отличной характеристикой: Миланская высшая магическая школа — с отличием, конкурс юных зельеваров во Флоренции — первое место, два курса в колледже высшего зельеварения, Гёттинген, — и завуч показала собравшимся лист бумаги, с приложенной к нему колдографией.

— О, Северус, — воскликнул Флитвик, – твои флоббер-черви будут в восторге! — С фото улыбалась девушка с внешностью Тициановских мадонн.

— Ты не ошиблась, Минерва?

— Смотри сам.

Зельевар взял в руки листок и, нахмурившись, внимательно изучил его. «Только этого мне не хватало», подумал он, представляя, во что превратятся грядущие два года, сколько шуток коллег ему придётся выслушать, если эта мисс станет его подмастерьем. « И откуда она взялась на мою голову?»

— София Индовинелло*, — прочитал Флитвик, взяв со стола предназначавшуюся для него папку, - Северус, она должна быть хорошо подготовлена, склонность к зельеварению у итальянцев в крови.

— Вроде как жажда крови у румын, — ухмыльнулся Снейп, — что ж, посмотрим…Минерва, я должен зайти к себе.

— Хорошо, но помни, начало через 10 минут.

— Мне достаточно, — и, провожаемый удивлёнными взглядами, Снейп покинул учительскую. « Индовинелло, соплохвост меня раздери, если я буду обязан запоминать её фамилию…»

К моменту, когда Гарри и компания добрались до замка, в холле напротив входа в большой зал случилось маленькое столпотворение. Не вдаваясь в объяснения, старосты выпроваживали из зала студентов, и они недовольно ворча, разбредались по факультетам.

— Успели? – запыхавшись, спросил Рон.

— Куда успели? – охладил его пыл Оливер Вуд, с метлой под мышкой пробиравшийся к выходу, — всем сказано разойтись по гостиным, но лично я — на поле. Гарри, ты тоже тут не стой, — крикнул он уже у выхода, — скоро матч!

Мадам Хуч, с неизменным свистком в руках, стояла на часах перед закрытой в зал дверью и охраняла её не хуже Хагридового пушка. Пройти мимо не представлялось возможным.

— По лестнице вверх на третий этаж, — зашептали близнецы, — оттуда в боковую галерею. Там за старыми доспехами есть отверстие, как раз за учительским столом.

— А мы в него пролезем? – засомневался Рон.

— Оно для подслушивания, Ронни!

— И подглядывания, но мы можем и пропихнуть тебя, братишка, — подмигнул Фред.

— Да, можем, накинешь дезиллюминационные чары, если что, — серьёзно добавил Джордж, — уворачиваясь от тумаков разъярённого Рона.

— Перестаньте, – шикнула на них Гермиона, — нашли время. — Она уже было начала подниматься по лестнице, когда увидела процессию во главе с директором Дамблдором, важно шествующим посреди нарядно одетой группы колдунов и колдуний. Студенты отступили, разглядывая гостей прибывших в замок, чтобы поприсутствовать на знаменательном событии – посвящении своих чад в ученичество. Их мантии пестрели от обилия вышивки и драгоценностей, а шляпы дам были украшены на манер волшебниц, как их рисуют в магловских книжках: звёздами и вуалью. Многие с интересом оглядывались по сторонам, а некоторые даже раскланивались с портретами, признавая своих дальних родственников в энном поколении. То и дело раздавалась иностранная речь.

— Прошу вас, господа, — сказал Дамблдор и по мановению его руки двери в большой зал, полыхавший тысячей свечей, открылись. Гости, восхищённо ахнув, один за другим проходили внутрь, когда взгляд директора задержался на притиснувшихся к боковой стене студентах.

— Добрый вечер, — улыбнулся он, — и, окрылённый его приветствием, Гарри решился.

— Профессор Дамблдор, а можно нам посмотреть?

— Сожалею, Гарри, — но для присутствия на церемонии нужно официальное приглашение участника или его семьи. — Директор развёл руками. – Такова традиция.

— И не пытайтесь её нарушить, — строго добавила МакГонагалл, появившись в дверях в шляпе из зелёного бархата с ярким пером, заменившей её обычную чёрную, — любой нарушитель, тайный или явный, будет изобличён немедленно!

Увидев, как вытянулись лица близнецов, она удовлетворённо хмыкнула и поспешила вслед за директором, чтобы занять своё место распорядителя. Ребята сокрушённо вздохнули и, понурив плечи, поплелись наверх. На первой лестничной площадке Рон сдался:

— А, ладно, чего расстраиваться, может, пойдём, полетаем? Вуд ждёт.

— Идёт, — согласились близнецы. Эти двое всегда были готовы заменить одно развлечение другим. – Ты с нами, Гарри?

— Да, пожалуй, я сейчас, — он с сожалением оглянулся на пока ещё открытую дверь. В этот момент кому-то из пятикурсников все же удалось проскочить мимо мадам Хуч, и он был с треском отброшен назад, под смех ещё толпившихся в холле студентов. Волосы на его голове встали дыбом.

— Электрошок! – Гермиона широко раскрыла глаза.

— Ого! — восхитился Гарри, – надо будет почитать про это заклинание. Пригодится!

Рон с подозрением посмотрел на друзей. Ну ладно, Гермиона, но чтобы его друг добровольно рылся в книжках…

— Пойду-ка я лучше за мётлами, — сказал он и скрылся по направлению к гриффиндорской башне, пока Гермиона окончательно не испортила вечер, усадив его за эссе. Но строгой подруге было не до того: они с Гарри все ещё пытались заглянуть в распахнутую дверь с высоты лестничной площадки.

Наконец, в холле появились три пары, одетые в строгие мантии тёмно-синего цвета и высокие ученические колпаки. В отличие от весёлой толпы родителей и гостей, лица будущих подмастерий были серьёзны и напряжены. Гарри не сразу узнал опекавших его летом весёлых подруг в сосредоточенных, словно перед финальным боем, волшебницах. Слова застряли в горле, и он ни за что не решился бы сейчас отвлечь их внимание. В зале началось движение, последние вошедшие торопливо рассаживались по местам.

— Сейчас все начнётся, и мы больше ничего не увидим! — друзья подались вперёд, сделав несколько шагов вниз по лестнице, и в этот момент девушки случайно скользнули взглядом по галерее.

— Гарри! — раздался тихий шёпот Оливии. Он преодолел разделявшее их расстояние в два прыжка. – Хочешь посмотреть на церемонию? – не дожидаясь ответа, Оливия тихо, но чётко произнесла: Гарри Поттер, я приглашаю тебя стать свидетелем моей борьбы за право стать учеником мастера.

Гарри растерялся от неожиданности. Рядом стояла оторопевшая Гермиона. Будто прочитав её мысли, Оливия добавила:

— Ты можешь провести с собой любого из друзей, — и она слегка подтолкнула их к двери, — идите уже, скорее…

Ещё не веря своему счастью, на ватных ногах ребята миновали проход. Гарри даже взял Гермиону за руку для верности — вдруг двери чего-то не поняли. Но вот они уже пробираются в самый дальний угол поближе к стене, чувствуя себя ужасно неловко среди разодетой публики в своих школьных мантиях и пыльных туфлях.

« Рон меня убьёт», — мелькнула и исчезла мысль, когда вместо привычной школьной скамьи, Гарри опустился в мягкое кресло. Пары вошли в зал и двери за ними закрылись.

* Загадка (итал.)

P.S. Сообщаем заинтересованным читателям, что автор уезжает на заслуженный отдых. Таким образом, выкладка глав будет приостановлена на трехнедельный срок. Спасибо! :)