В подарок моей дорогой supernatural на День Рождения!
Драко Малфой возвращался домой уставший, голодный и продрогший. В Министерстве выдался поистине ужасный день: журналисты стали наглее, подчиненные — глупее, а в кабинете вдобавок ко всему под конец дня отказали Согревающие чары (все попытки поставить их самостоятельно провалились). И все, чего желал Драко — это скинуть с плеч тяжелую зимнюю мантию, плотно поужинать, раздеться и лечь в кровать, укрывшись теплым одеялом. Да! И чтобы его парень находился рядом и обнимал, прижав к себе.
На всякий случай Драко оглянулся и проверил свои ментальные щиты. Не дай Мерлин, кто-нибудь узнает, какие розово-сопливые мысли бродят в его голове. Стыда потом не оберешься!
Малфой зашел в тихую подворотню и аппарировал.
В следующий миг он оказался перед небольшим заснеженным домиком, стоявшим в конце одной из улиц Годриковой лощины. Небо окутывали тяжелые облака, поэтому луна лишь изредка освещала землю. Тихо падали пушистые хлопья. Один из фонарей погас. В соседнем дворе дети слепили снеговика, и теперь он приветствовал прохожих угольной улыбкой. Дом впереди казался сказочной избой, пристанищем чудес. Его охраняли гиганты-деревья. Кусты рядом с забором тянулись своими жутковатыми в темноте руками-ветками к желанному источнику тепла. Из окон лился мягкий свет.
Драко быстрым шагом достиг двери и зашел в прихожую. Из кухни долетал аппетитный аромат. Во рту тут же образовалась слюна, а в животе заурчало. Сняв тяжелую мантию, Малфой повесил ее в шкаф и стащил с ног обувь, решив быстро переодеться, а потом уже поужинать.
Зайдя через пять минут на кухню, Драко увидел, как Гарри что-то помешивает в сковороде. Судя по запаху, это было мясо. Отложив ложку, Поттер взял полотенце и открыл крышку кастрюли, из которой тут же повалил пар. Взявшись за ручки, личный повар Малфоя опрокинул все ее содержимое в дуршлаг, стоящий в раковине. Варившееся нечто оказалось спагетти. Взяв еще одну сковороду, Гарри поставил ее на огонь и снова помешал мясо. Затем он отрезал немного сливочного масла и положил его на нагревшуюся поверхность. Сразу послышалось шипение. Поттер взял дуршлаг, пару раз встряхнул его над раковиной и переложил спагетти на сковороду. Немного помешав, Гарри выключил огонь под обеими сковородами, достал тарелки, повернулся, чтобы поставить их на стол, и тут увидел Драко, прислонившегося к дверному косяку и внимательно наблюдавшего за действиями Поттера.
— Привет! И долго ты так стоишь? — спросил он, мягко улыбнувшись.
— Да не очень, — последовал ответ.
Малфой и под страхом смерти ни за что не признался бы, что обожает смотреть, как Гарри готовит. Странно, что с Зельеварением у него не заладилось. Ладно теория, но практика! Эти точные, уверенные движения, когда Поттер что-то нарезает, крепко сжимая нож в руке...
Чувствуя, что мысли начали уходить не в ту сторону, Драко встряхнул головой. Об этом можно подумать и попозже, а может, и воплотить кое-что в жизнь…
Все были, мягко говоря, удивлены, когда узнали, что два заклятых врага встречаются. С самого начала оба решили, что на какое-то время будет лучше, если никто не узнает об истинной природе их отношений. Но, к сожалению, информация просочилась в прессу и имела эффект разорвавшейся бомбы. Практически все газеты и журналы смаковали подробности, как настоящие, так и выдуманные. Началась настоящая слежка со стороны репортеров и фанатов знаменитого Победителя Того-Кого-Нельзя-Называть. В поместье Малфоев приходили гневные письма и Громовещатели от женщин всех возрастов. Общественность считала, что у отпрыска чистокровного рода, сына Пожирателей Смерти был какой-то коварный план. Вариации основной его идеи были различными: от желания развратить «бедного Героя» до попытки возрождения Волдеморта.
Особенно тяжело новость приняли близкие Гарри. Уизел устроил настоящий скандал. Младшая Уизли, со школьных лет рассчитывавшая выйти за Поттера, чуть не слегла с нервным срывом. Грейнджер сначала пыталась понять, как это она не заметила, что ее лучший друг оказался геем, но потом бросила свои причитания и просто пожелала счастья. Это очень многое значило для Гарри, ведь Гермиона, по сути, оказалась первым человеком, принявшим Поттера в новом свете и не ставшим осуждать его выбор. Уизли же смирились с этой новостью только со временем.
Драко в этом плане было легче. Отца получил пожизненный срок в Азкабане. Со стороны Нарциссы, отделавшейся домашним арестом, ограничением в использовании магии и сопровождением во время выходов в свет, не было никаких препятствий. Тем более, связь с Победителем Темного Лорда могла помочь «обелить» имя Малфоев.
Знакомые Драко приняли новость неоднозначно. Кто-то так же, как и общественность, думал, что есть какой-то план. Но близкие друзья и так давно заметили разряды, проскакивающие между «врагами», поэтому просто делили деньги, полученные от выигрыша в споре (ставки делались на то, через какое же время об отношениях станет известно).
И действительно, кто бы мог подумать, что два человека, возненавидевших друг друга с самой первой встречи, смогут не то что начать встречаться, а просто по-человечески общаться! Но судьба — штука непредсказуемая, и ее чувство юмора не каждому дано понять. Она порой любит ставить людей в самые неловкие, или непредсказуемые, или смехотворные ситуации, срывать маски, заставлять действовать нестандартно. Именно с этим и столкнулись Гарри и Драко. Но если бы не проказница-судьба, кто тогда подтолкнул бы их друг к другу? Вряд ли они, так иногда похожие на стадо упрямых баранов, пошли бы навстречу друг другу, если бы не случай.
— Как в Министерстве? — прервал голос Поттера раздумья Малфоя.
— Все так же. Одна сплошная выматывающая рутина. Завтра надо сходить в Хозяйственный отдел, чтобы разобрались с Согревающими чарами в моем кабинете.
Гарри разложил еду по тарелкам на столе, достал приборы и разлил по чашкам кофе. Тяжело опустившись на стул, Поттер принялся за спагетти.
Некоторое время стояла относительная тишина. Покончив с едой, Драко блаженно откинулся на спинку стула. В этот момент он был счастлив. Ведь рядом с ним сидел человек, которого он любит. У них собственный дом, в который хочется возвращаться после тяжелого дня. Пусть и не Малфой-мэнор, зато всегда уютно. Ради таких моментов стоит жить.
Драко посмотрел на Гарри. Тот допил кофе, поставил чашку на стол и провел рукой по волосам, которые… как только что заметил Малфой, были влажными.
— Знаешь, есть такая замечательная вещь… «полотенце» называется. Мог бы и воспользоваться. Или Высушивающими чарами, — усмехнулся Драко.
Гарри только фыркнул.
— Очень смешно, — сказал он и вздохнул: — Я все равно сейчас опять в ванную.
«Ничего не понимаю?! Я?! — думал Малфой. — Да я… Я заставлял его кончить за минуту! За чертову минуту! Кто еще на такое способен?! Он умолял меня! Умолял!!! А после… после оргазма он потерял сознание! И Я ничего в этом не понимаю?! Вот наглец!»
Возмущению его не было предела.
Какое-то время Драко сидел совершенно неподвижно, потом моргнул. Раз, другой… Предметы приобрели отчетливые очертания. Стало слышно, как льется вода в ванной наверху. И этот звук его невероятно разозлил. В душе и сердце поднялась такая ярость на чертового Поттера, себя и проклятый стояк, что Малфой вскочил со стула и швырнул свою тарелку в стену напротив. Но это ничуть не успокоило, и Драко, готовый разорвать всех и вся, ринулся на второй этаж.
С каждым шагом, что приближал к ванной, звук бегущей воды становился отчетливей, а гнев — больше. В голове хаотично проносились картины того, что можно сделать с этим заносчивым придурком. Подойдя к двери, Малфой услышал хриплое:
— Вот так.
Он остановился, передумав врываться и показать этому… сосунку, кто главный.
«О, да. Сосунок. Сегодня я…» — с мрачным предвкушением подумал «холодный аристократ».
Губы искривились в хищном оскале.
— Давай же, — напряженный рык.
В штанах Драко стало тесно. Он прислонился к стене не в силах сдвинуться с места. Может, Малфой и мог заставить Гарри кончить за минуту, но сам возбуждался от одного только звука его голоса. И у него, этого голоса, была какая-то непонятная магия, подчинявшая себе, не позволяя вырваться. Хотя нельзя сказать, что подобная мысль вообще хоть когда-нибудь возникала.
Драко положил ладонь на возбужденный член и погладил. С губ сорвался низкий стон. Все мысли и планы отмщения исчезли, разбившись о накатившее желание. Колени противно задрожали, грозя подломиться в любой момент.
— Ну же, — надрывно.
— Черт, — прошипел Малфой.
Рука непрерывно ласкала спрятанный под одеждой член.
Послышался странный звук. И Гарри воскликнул:
— Блядь! Сломался!
В первую секунду Драко не понял смысл слов. Но затем мозг все же проанализировал полученную информацию. Рука остановилась. Глаза безумно расширились. Сердце пустилось вскачь.
Малфой оторвался от стены, рывком распахнул дверь ванной и вбежал с криком:
— КАК СЛОМАЛСЯ?!!
В следующий момент Драко оказался на полу, поскользнувшись от набежавшей воды. Он поднял голову и увидел Гарри, стоящего возле раковины. Рядом в стене была небольшая деревянная дверца, которая скрывала какой-то проем. Именно оттуда била вода.
Малфой медленно встал и подошел к отверстию. Он посмотрел на Поттера.
— Стояк начал протекать. Это такая часть трубы… — сконфуженно пытался объяснить Гарри. — Знаешь, наверное, один домовик нам все же не помешает.
Драко взял с полки палочку, забытую, когда ополаскивал лицо после прихода домой, и взмахнул, произнеся Чинящее заклинание. Непонятная штука выскочила из поттеровской ладони и встала на место. Поток тут же иссяк.
— Что? Думаешь, я учил одни Боевые заклятья? — спросил Малфой, увидев, как на него смотрит Гарри. — Эванеско!
Вода тут же исчезла.
— Больше никогда не смей так делать! — процедил Драко.
Во фразе отразились злость и облегчение.
— Ты что, испугался поломки какого-то…
Лицо Поттера прояснилось, и он разразился хохотом. Гарри долго не мог остановиться, но потом смахнул выступившие слезы и сказал, взглянув на хмурого Малфоя:
— Вот это курьез!
— Не-смеш-но, — сквозь зубы сказал Драко. — Ты представляешь, о чем я подумал? После твоей фразы о том, что «я ничего в этом не понимаю», я готов был либо убить тебя, либо, извиняюсь за выражение, выебать до потери пульса.
Поттер весело хмыкнул.
— Так уж и до потери пульса? — спросил он, вздернув бровь.
— Сомневаешься в моих способностях? — так же изогнутая бровь.
— Не слишком верю в твои силы, — лукавая улыбка.
— Тогда придется доказать, что я понимаю в этом больше твоего, — ехидная усмешка.
— Ты слишком высокого о себе мнения, — веселый прищур.
Vova
