Сваха. Жемчужное совпадение

Можно контролировать всё, кроме собственного будущего. (с) "Если только"

Понедельник, 17 апреля

Так, с чего начать? Ну, во-первых, здравствуйте. Во-вторых, я — Гермиона Грейнджер, а в-третьих, я работаю свахой в собственном брачном агентстве "Жемчуг" для одиноких волшебников и волшебниц. Открыла я его два года назад, тогда же и приняла на работу первую работницу — секретаршу Кэндис Лайт. Мы по сей день работаем вместе, и мне уже без неё не справиться. За каждую неделю к нам поступают десятки новых заявок, в основном благодаря именно ей, волшебной во всех смыслах, секретарше. Иногда её способы привлечения клиентов поражают меня до глубины души, но, чем они нестандартней, тем, как ни странно, сильнее поток ищущих любви владельцев волшебных палочек. Вот, например, на прошлой неделе я узнала, что у моей помощницы появилась новая тактика: в одном из ближайших кафешек она "нечаянно" проливает кофе на одежду какого-нибудь симпатичного одинокого паренька, затем тысячу раз извиняется и произносит гениальную фразу: "Я надеюсь, Ваша любимая девушка отстирает этот чудесный костюм". Да, именно отстирает, потому что кофе она использует тоже не совсем, мягко говоря, обычный, и пятно от него не уничтожается простым очищающим заклинанием. Для спасения брюк, рубашек или пиджаков их необходимо стирать самым что ни на есть маггловским способом — в стиральной машинке. Итак, после озвучивания этой фразы Кэндис стремительно навостряет ушки и прислушивается, так как молодые люди сдают себя с потрохами такими ответами, как: "Нет у меня девушки никакой, теперь в мусорку единственный приличный костюм", например. Теперь провокаторша может победно улыбнуться, но не делает этого, чтобы не дать раскрыть себя, и с наигранным ужасом, связанным с одиночеством такого "привлекательного мужчины", вручить рекламную брошюрку нашего агентства. У Кэндис просто глаз-алмаз на потенциальных клиентов, поэтому процент попадания на занятых в романтическом смысле волшебников равен нулю целых одной десятой. Да, я ещё не уточнила, почему хитрые замыслы секретарши нацелены именно на мужскую половину. Всё очевидно, просто волшебницы прилагают больше усилий для поиска второй половинки и обращаются в единственное брачное агенство в магическом мире, то есть — к нам. Волшебники же, одни из-за излишней самоуверенности, другие, напротив, в силу скромности и нерешительности, обходят наш офис стороной. Вот Кэндис и взялась за решение этой проблемы, используя всю свою находчивость и обаяние. Узнав о её планах, я сначала отчитывала девушку, убеждая, что будут сыпаться многочисленные претензии, связанные с испорченной одеждой. Но потом, когда наш рабочий телефон начал разрываться от звонков в основном от молодых волшебников, я готова была выдать Кэндис тройную зарплату. Однако, прикинув расходы, я просто обрадовала её приличной премией. И ещё она — прекрасная подруга, если не учитывать постоянные сетования на мою скучную одинокую жизнь. Ну правда, хватит заставлять знакомиться со всяким пареньком, который просто взглянет на меня! Эти раздражающие привычки моей "правой руки" служат главной причиной редкого посещения мной светских вечеринок. Кэндис же не пропускает ни одной и каждые две недели регулярно меняет своих спутников. Я читаю ей лекции на эту тему только в крайнем случае, когда она в своих рассуждениях обо мне и об очередном волшебнике доходит до свадьбы и рождения ребёнка. Это, в каком-то смысле, моё защитное оружие.

 Если уж я заговорила о дружбе, несправедливо будет не упомянуть моих преданных друзей со времён Хогвартса. Джинни с Гарри сейчас счастливо женаты и воспитывают трёхгодовалого сына Джеймса. Рон — совладелец магазина Всевозможных Вредилок, и вместе с Джорджем получает огромные доходы. С ним мы расстались через год после окончания войны без громких скандалов и по обоюдному согласию. Раньше мы все часто встречались и вместе проводили выходные, но через два года после победы у магазина Уизли появились филиалы в других странах, и Рон пропадал в многочисленных командировках, у четы Поттеров родился малыш, а через три года после войны у меня начал быстро развиваться бизнес "платных знакомств", как его называли друзья. Таким образом, встречи героев волшебного мира осуществлялись всё реже. В настоящий момент мы видимся лишь раз в полгода, но об этом сразу узнают все газеты, просто тоска друг по другу ужасно сказывается на нашем чувстве нормы и на всеобщем спокойствии, с этим уж ничего не поделаешь.

 В остальное время я — просто идеальная бизнес-леди и серьёзная начальница. В данный момент, к примеру, я занималась самой скучной частью работы свахи — переписыванием анкет и распределением их по папкам. Вокруг меня парили в воздухе штук пять заколдованных перьев с листами пергаментов, и ещё один набор лежал у меня на столе, дожидаясь, пока я разомну руки перед очередной десяткой анкет. У бумажных забот своднического бизнеса существует ещё один минус: великие волшебники ещё не придумали заклинания, заставляющего раскладываться сведения об одиноких в папки по возрасту и происхождению. Когда необходимо навести порядок в архиве, мы с Кэндис сидим в офисе до глубокой ночи, раскладывая анкеты. Сегодня именно такой день, и я решила прибыть на работу пораньше, чтобы до завтрашнего утра поспать хотя бы пару-тройку часов. Моя обожаемая секретарша же не зайдёт в офис до девяти ноль-ноль, а то и позже, и мне лишь остаётся надеяться, что она хотя бы не теряет время, присматривая нам несчастных волшебников. 

 — Гермиона, привет! — девушка с прямыми каштановыми волосами, улыбаясь во все тридцать два зуба, устало плюхнулась на мягкое кресло у моего стола, предназначенное для клиентов. Я посмотрела на часы — ну конечно, девять ноль-пять. И, кажется, про поиск кандидатов в счастливые мужья я тоже не ошиблась.

 — Привет. Чего так светишься, неужели нашла себе идеального жениха? — поинтересовалась я, не отрываясь от бумаг.

— Лучше! — победно подняла палец Кэндис. — Я нашла нам идеального клиента! — ну вот, я же говорила.

— Опять испортила кому-то рубашку?

— Да, но это не важно. Не занудствуй, Гермиона! Этот паренёк у нас нарасхват будет! Он такой... Такой... — Лайт мечтательно сложила руки у подбородка и закрыла глаза.

— Нет, ты всё-таки себе жениха нашла, — возразила я, любуясь впечатлительной секретаршей.

— Не говори ерунду, — тут же поникла она. — По нему видно, что он — чистокровный аристократ до мозга костей. Они на таких как мы с тобой и внимания не обращают.

— С чего ты тогда взяла, что этот аристократ подпишет наш договор? — я скептически приподняла бровь.

— Да потому, что ему, если прикинуть, лет двадцать-двадцать пять, а в этом возрасте чистокровные уже примерные женатики. Но он одинок, я же проверила.

— Ну ладно, подождём твоего идеального клиента. А пока бери вон ту пачку и начинай переписывать!

 Недовольно что-то пробурчав, Кэндис принялась-таки за работу.

 Через час нудного времяпровождения в офисе "Жемчуга" стало понятно, что народ начал просыпаться. Раздавались бесконечные телефонные звонки как от новых клиентов, так и от старых, дожидавшихся новостей. Мы с моей помощницей по очереди поднимали трубку, записывая время визитов новых и объясняя старым, что сегодня день приёма заявок, а в остальные дни недели они могут спокойно интересоваться новыми поступившими. Кстати, многие считают, что именно наше агентство ввело телефон в постоянное пользование в волшебном мире, и это не враньё. Действительно, когда у нас на брошюрах появился набор цифр, многие всерьёз заинтересовались этим маггловским аппаратом.Но вернёмся к нашему офису. Как вы уже поняли, все клиенты изначально записываются на приём по телефону или, в крайнем случае, через знакомых. Именно поэтому неожиданное явление жутко удивило нас. Заключалось оно в том, что одновременно с телефонным звонком мы услышали, как хлопнула дверь в приёмной. Я немедленно отключила телефон, что делаю всегда при посещении клиентов, и кивнула растерявшейся Кэндис. Она первый раз оказывалась не на месте, когда кто-то заходил в офис. Я не шучу, Лайт — идеальная секретарша и в назначенное каким-либо клиентом время она всегда сидела за своим столом в приёмной и встречала его чуть ли ни хлебом и солью. Теперь она выбежала из моего кабинета как комета, и через минуту в динамике селектора, ещё одного аппарата из маггловского мира, я услышала её голос:

— Мисс Грейнджер, к Вам клиент — мистер Драко Малфой.

 Знаете, сказать, что два человека в этом помещении были в шоке, значит ничего не сказать. Мы оба тогда готовы были убить самих себя: я — за то, что не расспросила Кэндис о внешности "аристократа", а Малфой — за то, что невнимательно читал брошюру. Но, что сделано, то сделано, и мне ничего не оставалось, кроме как хрипло ответить:

— Пусть заходит...

Я слеп. Вот мой принцип.(с) Бернар Вербер

За те несколько секунд, которые Малфой мучительно не открывал дверь моего кабинета, я уже успела позволить надежде поселиться у меня в душе. Я надеялась на то, что он передумал, или ему вдруг позвонил какой-нибудь важный человек, или, в конце концов, понятливая секретарша поставила ему подножку, и теперь этот блондинистый хорёк спокойно едет в больницу Святого Мунго со сломанной ногой или рукой — это уже неважно. Но, избавив меня от всяких раздумий, Кэндис, словно дворецкий, распахнула перед ним дверь, и моему взору предстал ненавистный слизеринец. Как только Малфой переступил порог, Лайт захлопнула деревянную преграду. Видимо, всё-таки понимала, что её ждёт серьёзная взбучка.

— Чёрт, а я-то подумал, что это просто твоя фанатка поменяла свою фамилию, — протянул он, положив руки в карманы несомненно дорогих брюк и лениво оглядев меня, — я тогда, пожалуй, этой твоей помощнице заявку оставлю, — добавил Малфой и повернулся к двери.

— Стоять! — уверенно приказала я и, нацепив улыбку а-ля чеширский кот, объяснила, — если уж Вы пожаловали в наше агентство, то будьте добры отдать подписанный договор лично мне в руки. Я должна заполнять Вашу анкету с Ваших же слов.

Малфой с равнодушным удивлением обернулся и, немного поразмыслив, всё же не стал покидать кабинет.

— Ну ладно, я не буду лишать красавиц из вашего архива такого чудесного шанса, — театрально опустился он на кожаное кресло. — И ещё, Грейнджер, не надо этих фишек вежливых дам, меня от них тошнит.

— Желание клиента — закон. А точнее, как скажешь, хорёк!

— Отлично, зубрилка! — странно, это не то оскорбление, что я от него ожидала.

— Э-э нет, Малфой. Меня ты будешь называть как минимум по имени.

— Нет, по фамилии — моё последнее слово.

— Ладно. Перестань только торговаться, здесь тебе не магазин мантий.

— Магазин, Грейнджер, как же! Магазин счастливых браков! — произнёс он и скривился. — Я, между прочим, заплатил уже. Смотри, чтобы твоя секретарша себе деньги не присвоила.

Я устало вздохнула. Прошло меньше пяти минут, а он уже довёл меня до фазы ненавижу-весь-мир.

— Ты, кстати, с чего вдруг свахой стала? Свою личную жизнь не устроила, решила за другие взяться?

— Почему ты решил, что у меня не сложилась личная жизнь? — я раздражённо смотрела на развалившегося в кресле аристократа.

— А разве выйти замуж за Уизли, не значит подписать приговор на бесконечные мучения? Ты даже фамилию свою оставила. А-а, хотя подожди... "Мисс"! Твоя секретарша назвала тебя мисс! Получается, ты всё-таки обломала рыжика, да? — он злобно прищурил глаза, высказывая предположения и проявляя свою "великолепную" дедукцию.

— Так, давай всё-таки начнём заполнять твою анкету, — попыталась я отвлечь его от обдумывания этой новости, — Имя и фамилия.

— Значит, обломала, — убеждённо кивнул слизеринец, — и не задавай глупых вопросов, как будто не помнишь моего имени!

— Малфой, перестань паясничать и отвечай на заданные мною вопросы серьёзно! Ты жену сюда пришёл искать или изучать мою биографию? — упс, весь профессионализм коту под хвост, я уже на крик сорвалась.

— Не заводись, Грейнджер. Я, конечно, понимаю, что жутко привлекательный, но ты мне не по вкусу, извини. — Блондин безучастливо изучал носки своих ботинок.

Как там пишут в Ведьмополитене? По-моему, для того чтобы не убить какого-нибудь мерзкого идиота, нужно закрыть глаза, глубоко вздохнуть и досчитать до десяти. Итак, раз... два.. три...

— Всё, Грейнджер, начинай давай. Мне не терпится покинуть этот безвкусный офис.

Ну вот, теперь я за себя не ручаюсь! Черкнув ответы в такие колонки как "имя", "фамилия", "город проживания", "происхождение" и "возраст" и без него известные мне ответы, я приступила к основной части:

— Перечисли свои достоинства.

— Ну, я нереально красивый, умный, спортивный, богатый, успешный...

— Достаточно, а то с твоей скромностью тут места не хватит.

— Ладно, но, я надеюсь, прекрасные леди узнают побольше лично от тебя.

— Зря надеешься. Теперь подскажи свои недостатки, в этом, кстати, я могу помочь. И твоим леди тоже сообщу дополнительную информацию.

— О, говори им, что хочешь. Они всё равно растают, увидя меня вживую. — Малфой рассматривал колдографии счастливых пар на стенах.

— Значит, я пишу, что ты — бывший Пожиратель Смерти, эгоист в последней стадии самовлюблённости, и у тебя самый гадкий характер из всех слизернцев? — я уже начала выводить эти правдивые слова на пергаменте...

— Нет, давай ограничимся "иногда балуется маггловским табаком". — Жаль, этого, на мой взгляд, слишком мало.

— Критерии поиска.

— Красивая и знатная чистокровная аристократка, — без запинки ответил он. Видимо, давно подыскивал подходящую кандидатуру.

— Всё, Малфой! Теперь распишись и иди на все четыре стороны, завтра можешь позвонить и узнать, кого мы тебе подобрали. — благодаря про себя всех, кого возможно, я пододвинула ему договор.

— Прекрасно, только у меня нет телефона. — Спокойно констатировал он, ставя каракулю на листе пергамента. — Так что мне придётся приходить к вам в гости каждый день. Я сомневаюсь в вашем упорстве в подборе мне невесты.

— Как? — Ну почему мне опять придётся видеть его в своём офисе? Что я сделала в этой жизни не так, Мерлин?

— Из всего маггловского меня заинтересовал только табак, Грейнджер, — пожал плечами Малфой и вышел из кабинета.

Вот так просто портится вся рабочая неделя...

— Кэндис!!!

Это правда, что самые лучшие подруги могут довести до белого каления, но без них наша жизнь не так богата.(с) "Сплетница"

В проёме показался чуть вздёрнутый носик моей невысокой помощницы. Сначала она просунула голову, попытавшись оценить моё состояние, а потом, решительно выдохнув, зашла в кабинет полностью. Видимо подумав, что в этой ситуации лучшая защита — нападение, она выпалила на одном дыхании:

— Гермиона! Я, между прочим, не спрашиваю имён у тех, на кого выливаю кофе, так что не надо меня винить, откуда ж мне знать, что это тот самый противный блондинистый хорёк, который всю учёбу в Хогвартсе обзывал тебя плохим словом! — Закончив, обвиняемая начала ловить ртом воздух, которого у неё почти не осталось в лёгких.

— Ты всё сказала? — спокойно уточнила я, включая рабочий телефон.

— Да... — Кэндис неуверенно всматривалась в выражение моего лица.

— Прекрасно. Теперь помоги мне, пожалуйста, найти среди этого бедлама папку с девушками от двадцати до двадцати пяти лет, проживающих в Лондоне, и вместе выберем оттуда чистокровных и знатных. А тебя, считай, я уже простила.

— Гермиона, ты чего? У нас же сегодня архивный день вроде. — Девушка продолжала стоять на месте и следить за тщетно пытающейся разобраться в беспорядке на своём столе начальницей.

— Всё очень просто, Кэндис! Чем раньше мы начнём искать подходящую для Малфоя кандидатуру, тем быстрее мы от него избавимся.

— А-а, ну тогда ладно, — Лайт присоединилась к разгребанию бардака и поиску заветной папки, — только вот что, Гермиона, мне кажется, что ты слишком предвзято относишься к выпускникам Слизерина. Они тоже хотят иметь дружную семью и вечную любовь, я уверена... И ещё они все безумно симпатичные, с этим не поспоришь.

Я даже от документов отвлеклась, чтобы посмотреть на секретаршу и убедиться, что она всё ещё сидит передо мной, а не парит в облаках.

— Я к ним нормально отношусь, — покачала я головой, — просто именно этот слизеринец хочет только одного — разрушить все мои нервные клетки. И ещё, тебе пора лечиться от излишней влюбчивости и романтизма.

— Ну вот, опять ты включила зануду! — надула она губки.

— Я просто работаю, Кэндис, работаю! Пора, кстати, и тебе уже повзрослеть!

— Я давно уже повзрослела, Гермиона! — от переизбытка эмоций секретарша вскочила со стула, — А вот ты до сих пор строишь из себя примерную ученицу Гриффиндора. Сама посуди, тебе двадцать три года, а... Ой! — Это неспокойная Лайт во время бесполезного хождения по моему кабинету туда-сюда чуть не свалилась с высоченных каблуков, — так, на чём я остановилась? Ах, да! Тебе двадцать три года, а даже молодого человека нет! Да около тебя толпы поклонников ходят, но ты никого не замечаешь даже! Один этот Тайлер чего стоит!

— Эй! — остановила я её вспыльчивые речи, — тебя куда понесло? Ты слышишь, что говоришь?

— Ну, да, ты права... С Тайлером я перегнула палку. Но кроме него ведь ещё много рядом с тобой красивых мужчин!

— Сядь, Лайт! Не произноси имя этого беса, пожалуйста, он уже не появлялся три недели. И ещё, где ты видела около меня достойных мужчин?

— Да везде! Ты только пальчиком помани, они как собачки прибегут! — Она наконец уселась.

— Нет. Достойные на свист не прибегают. — Я всем своим видом показала, что тема закрыта, и возобновила поиски. Кэндис покачала головой, но присоединилась. Она, в отличие от меня, с удовольствием заведёт снова эту шарманку.

Давайте я вам объясню, кто этот бес, про которого мы говорили, а точнее — Тайлер Финч. На самом деле, его имя запрещено произносить вслух в этом офисе. Каждый раз, когда оно вылетает при разговоре, Тайлер появляется через некоторое время. Мы никак не можем понять, это его магическая способность какая-то или просто закон подлости, но всё-таки склоняемся к тому, что всё это из-за приставучего характера парня. С ним мы встретились пять месяцев назад, и с того момента он мне проходу не давал, признаваясь в безответной хогвартской любви. Кэндис сначала удивлялась, почему я его всё время отшиваю, но потом даже начала помогать избегать встреч с ним, так как Тайлер оказался просто кучей мышц без каких-либо намёков на мозг. Он даже колдовать-то толком не умел, хотя на два года старше меня. Именно последние три недели мы можем дышать спокойно, потому что Финч не попадался нам на глаза. По прошествии первой недели мы даже немного беспокоились, не случилось ли чего, но потом всё забылось как страшный сон, и я перестала оглядываться назад, когда шла на работу.

— Гермиона... — аккуратно начала Кэндис, протягивая мне найденную-таки папку, — отпусти меня на полчаса. У меня очень важное дело.

— Задумала что-то, да? — спросила я, забирая пергаменты, — ладно, иди. Всё равно обеденное время.

— Спасибо! Я скоро буду. — Я и моргнуть не успела, как Лайт упорхнула.

Спустя двадцать минут...

— Вот! — На мой стол упали две непонятные бумажки, отвлекая от отбора чистокровных девушек.

— Что это? — я подозрительно переводила взгляд с Кэндис на листочки и обратно.

— Я достала нам приглашения на встречу знаменитостей Лондона. Здесь недалеко живёт мой знакомый, который продаёт их. Можешь считать это подарком, но учти, что стоят они бешеные деньги, и я не стану их возвращать. Мы пойдём с тобой в шикарнейший ресторан в эту субботу, значит, у тебя четыре дня. Готовься.

— Я не пойду.

— Пойдёшь — отдохнёшь, расслабишься. Гермиона, ты совсем заработалась.

— Откуда у тебя такие деньги?

— Я продала колье, которое мне подарил мой бывший ухажёр, — ничуть не смущаясь, ответила Кэндис.

— Получается, что ты давно всё это затеяла? — Моя секретарша — самое хитрое существо!

— Получается. Так ты согласна?

Немного подумав, я пришла к выводу, что Лайт не переспоришь. А ещё, что мне действительно необходимо развеяться.

— Ладно, только с условием. Завтра ты поможешь мне выбрать наряд.

— Без проблем, подруга! — Кэндис сверкала, словно только что выиграла международный конкурс красоты.

Ох, уже сейчас чувствую, что эта суббота будет тяжёлой...

Мы всегда ждём знаков от Вселенной, но, на самом деле, видим лишь то, что хотим видеть и тогда, когда действительно к этому готовы.(с) "Как я встретил вашу маму"

Вторник, 18 апреля

Выпив с утра чашечку кофе с молоком и еле прожевав магазинный пирожок, я надела один из офисных наборов одежды. Это были лёгкая белая рубашка, на которой, по обычаю, расстёгнуты две верхние пуговицы, и тёмно-синий костюм, состоящий из узких брюк, чуть расклешённых к низу, и приталенного пиджака. В целом, я была довольна собой, когда взглянула в зеркало перед выходом, и, надев чёрные лакированные туфли, покинула дом. Я осмотрелась по сторонам но, к сожалению, не нашла ничего, что могло бы улучшить моё настроение, которое после звонка будильника не соизволило установиться хотя бы на уровне "чуть выше среднего". Погода была не самой лучшей для весны: серое небо наводило тоску, а холодный ветер неистово прижимал к земле самые красивые цветы моего сада. Решив наконец что сегодня любоваться нечем, я аппарировала в офис "Жемчуга".

И только когда за столом в приёмной я увидела Кэндис, я поняла, что опоздала. Сегодня, вопреки моим привычкам, мой взгляд проскользнул по часам лишь однажды — когда я вставала с кровати. Это было странно, но, удостоверившись на всякий случай, что припозднилась всего лишь на пятнадцать минут, я решила не разводить панику.

— Привет, Кэндис! — я подошла к белоснежному столу и скинула сумку на его край.

— Привет, — Лайт улыбнулась, отвлекаясь от Ведьмополитена, и взмахнула волшебной палочкой для привлечения нужных мне папок, — по записи у тебя сегодня три клиента: Линдси Девито — в час, Уилл Чалкин — в три и Энди Винчестер — в пять.

— Спасибо, а...

Как раз в тот момент, когда я хотела уточнить у секретарши о незапланированных посетителях, меня прервал тихий, но вкрадчивый шёпот у самого уха:

— Грейнджер... Ты нашла мне невесту?

Подпрыгнув от неожиданности, наверное, на полметра, я сначала не смогла сообразить, кто заставил мою секретаршу так покраснеть. Когда я узнала обладателя шёпота, сразу мысленно поставила жирную печать "неудачный" на листке отчёта себе самой о сегодняшнем дне. Не оборачиваясь, я отчётливо произнесла:

— Пройди в мой кабинет, Малфой, я сейчас. — Как только дверь скрыла от меня самодовольно ухмыляющегося блондина, я прошипела сквозь зубы, сжигая взглядом сидящую девушку: — Кэндис! Ты что, предупредить не могла, что он зашёл?!

— Ну, Гермиона, как я предупрежу тебя, когда он так красиво прикладывает палец к губам! — продолжая постепенно становиться похожей на помидор, сдавленно оправдывалась она и изображала его заговорщицкий (против меня, между прочим!) жест.

Раздражённо схватив сумку и папки, я зашла в свой кабинет. Малфой уже занял уютное кресло для посетителей и теперь осматривал меня с головы до ног, что злило ещё больше.

— По твоим критериям я подобрала около тридцати девушек, — с порога начала я, приближая тем самым момент расставания с "дорогим" клиентом, — Ты можешь приходить в свободное для тебя время, и каждый раз мы будем просматривать около семи волшебниц. С понравившейся ты сможешь лично познакомиться в специальном помещении этого офиса. — Я уже сидела за рабочим столом в полной боевой готовности к тяжёлой работе.

— Отлично, я согласен, — кивнул Драко и с непроницаемым лицом добавил: — Ты сегодня неплохо выглядишь.

Я замерла, стараясь переварить услышанное, и моя рука, которая перелистывала страницы папки, повисла в воздухе. На самом деле, я пыталась понять, кому была адресована его последняя фраза. Ну серьёзно, не мне же!

— Эй, Грейнджер! Я же не Ступефай в тебя послал вроде. Давай, кто там первая претендентка? — И Малфой склонился над анкетами, чтобы рассмотреть колдографии.

Я отошла наконец от временного шока, но всё ещё не могла осознать, зачем он это сказал. Мозг настырно приказывал переспросить, вдруг я ослышалась, но мне хватило одного раза.

— Эм... Ладно. Спасибо. Вот — это первая, Ненси Рэй, — я придвинула Малфою пергамент, — двадцать два года, чистокровна в пятом поколении, имеет огромнейший счёт в Гринготтсе и ищет знатного мужа для совместной жизни в Испании.

— Нет, мне не нравится Испания, давай дальше, — поморщился он. Я была поражена такой привередливостью, но не стала возражать и перелистнула страницу.

— Аманда Стивенс: двадцать четыре года, чистокровна в третьем поколении, о деньгах даже не стоит заводить речь, их хватит на сотни лет вперёд. Ищет заботливого мужчину, способного внести в её жизнь больше романтики.

Не услышав ничего в ответ, я подняла взгляд с колдографии симпатичной рыженькой девушки на Малфоя. Тот смотрел на меня, как на умалишённую.

— Чем ты в этот раз не доволен? — вздохнула я и вдруг поняла, что реагирую на это совершенно спокойно, — возрастом, недостаточной чистокровностью или цветом волос?

— Вообще-то меня жутко смущает слово "романтика".

— Да? Ну ладно. Кэролайн Фишер. Двадцать три года, чистокровна во втором поколении, необъятное наследство от отца, ищет сильного волшебника для создания семьи.

— Страшная, — безапелляционно заявил он.

— Стефани Лейринс — приезжая волшебница из Франции, обучалась в Шармбатоне. Двадцать лет, дочь знаменитейшего ювелира волшебного мира — Адама Лейринса. Соответственно, не страдает от недостатка денег, мягко говоря. Чистокровна, поколение не буду называть, в её роде трудно найти даже полукровку. Стремится найти "космически красивого" молодого человека для серьёзных отношений.

— А вот эта мне нравится, — Малфой разглядывал модельной внешности блондинку на колдографии и одобрительно кивал, — пожалуй, с ней я бы познакомился лично.

— Прекрасно! Со Стефани я могу связаться прямо сейчас, если ты немного подождёшь. Ты можешь даже надеяться на встречу сегодня же, она нигде не работает и чаще всего полностью свободна.

— Да, звони, — Малфой откинулся на спинку кресла и сложил руки на затылке.

Я подняла трубку и набрала номер, подписанный снизу на анкете. Долго терпеть гудки не пришлось, через несколько секунд я услышала сладкий женский голос:

— Поместье Лейринсов. Я слушаю.

— Стефани? Здравствуй, тебя беспокоит Гермиона Грейнджер из брачного агентства "Жемчуг", ты оставляла нам заявку неделю назад.

— Да! Привет, Гермиона! — Если честно, меня раздражает, когда клиенты называют меня по имени. Это даже не тщеславие, просто я начинаю чувствовать себя ничего не значащей малолеткой.

— Тобою заинтересовался один волшебник, полностью подходящий под твои критерии. Если у тебя есть возможность, ты можешь приехать прямо сегодня в наш офис и встретиться с возможно будущим мужем.

— Хорошо! — радостно воскликнула Лейринс, — я могу приехать через часа полтора, мне надо подготовиться, ты же понимаешь! — тихо добавила она.

— Конечно-конечно! — постаралась как можно дружелюбней ответить я, чувствуя при этом, что комок какого-то сахара встал у меня поперёк горла, — мы тебя ждём.

Как только я положила трубку, меня попытался застать врасплох жутко заинтересованный Малфой:

— Полностью подхожу под критерии? Значит, ты считаешь меня, как там, "космически красивым"? — Это на самом деле мало было похоже на вопрос, скорее утверждение. Пытаясь сдержать смех в ответ на такое самоуверенное заявление, я произнесла с абсолютно деловым акцентом:

— Это моя работа, Малфой. Ты же не думаешь, что если бы я не приукрасила твою внешность, эта Стефани собралась бы за полтора часа? — удивлённо приподняла я брови.

— Из этой твоей фразы я сделал вывод, что: а) Лейринс помешана на своей внешности; б) ты не умеешь врать, Грейнджер, — скептически покачал головой он.

— Это не я не умею врать, а ты не умеешь делать выводы, — ответила я и начала готовиться к визиту следующего клиента, хотя он придёт не раньше, чем через два часа. Сегодня одинокие явно ополчились против меня: я ведь даже не выключала телефон, а, пока в моём кабинете сидел Малфой, он ни разу не зазвонил.

В маленьком помещении повисла гнетущая тишина, в которой слышались лишь равномерный стук пальцев Малфоя по деревянной поверхности стола и шорох пергаментов, которые я перелистывала уже, наверное, пятый раз. Не менее гнетущим был и изучающий взгляд бывшего слизеринца, который я чувствовала макушкой опущенной головы. Наконец мне надоела эта бесполезная игра, и я заговорила первая:

— Чем ты сейчас занимаешься? По жизни, я имею в виду.

— Я? Рекламными кампаниями. Мы делаем качественную, но дорогую рекламу, так что не мечтай подписать с нами договор, — холодно заявил Драко, но перестал-таки стучать.

— И не подумаю, — хмуро убедила я его. Он даже разговаривать без оскорблений не может, а с оскорблениями не могу я. Даже учитывая тот факт, что сегодня впервые в жизни услышала комплимент из уст Малфоя.

Я вновь принялась пересматривать все папки, лежащие на столе, как вдруг дверь кабинета резко распахнулась. Удивлённо подняв голову, угадайте, кого я увидела? Тайлера Финча собственной персоной. А за его спиной — запыхавшуюся Кэндис с раздражённым, но в то же время виноватым лицом:

— Гермиона, прости меня, конечно, но я давно тебе предлагала нанять охрану!

В это время Тайлер уже прошёл мимо Малфоя, сел передо мной на колени и сжал мою ладонь.

— Гермиона, милая! Я так долго тебя не видел, меня забросили в командировку в какую-то дальнюю деревню. Но теперь я не отойду от тебя ни на шаг, любимая!

Мне вдруг стало так неописуемо стыдно, что я прикрыла свободной рукой глаза, тем самым отвернувшись от огромного парня, который сидел у моих ног.

— Ты обиделась, да? Прости, прости, прости... — он принялся целовать мою руку.

Моля Мерлина, чтобы его сегодня же забросили ещё в какую-нибудь командировку — подольше и подальше — я обернулась к нему с натянутой улыбкой и попыталась высвободить ладонь из цепкой хватки:

— Нет, что ты!

И тут Финч, видимо, только что заметил Малфоя, со смешанными чувствами наблюдавшего за развернувшейся сценой. Тайлер медленно поднялся на ноги и начал затравленно переводить взгляд с меня на него.

— Это он? Он сделал тебя равнодушной ко мне? — он уверенно приближался к блондину, который тоже уже стоял, но, в отличие от Финча, с волшебной палочкой в руке.

— Тайлер, стой на месте! Малфой, опусти палочку! — я вскочила и схватила ревнивца за плечи, пытаясь оттащить к двери. Он, по-моему, даже не чувствовал моих стараний. — Финч, это мой клиент! Я же работаю свахой, ты забыл? Подожди меня в приёмной, пожалуйста! Я скоро освобожусь, и ты мне расскажешь, как съездил в командировку.

Он наконец обратил на меня внимание и, нахмурившись и бросив что-то типа "хорошо, я подожду", не торопясь вышел из кабинета. Я осталась стоять на месте, пытаясь отдышаться. Затем я прошла к своему рабочему месту, краем глаза заметив, что Малфой уже сидит, и опустилась на стул. Теперь я уже закрывала лицо обеими руками, оперевшись на стол. Через несколько секунд сквозь стук крови в ушах я услышала хохот отошедшего от изумления Малфоя. Борясь с приступом смеха, он еле-еле произнёс:

— Ну и паренёк у тебя! Весёлый!

— Он и не парень мой вовсе... — пробубнила я сквозь ладони. И вдруг я осознала, что нужно сделать для выхода из этой ситуации. — Малфой, пожалуйста, умоляю тебя, выйди к Тайлеру и скажи ему, что я прямо из кабинета по срочному делу аппарировала в секретное место и вернусь очень не скоро. А Кэндис мне сообщит, когда он уйдёт. Ты — моя последняя надежда, Малфой! — Я умоляюще на него смотрела, всеми силами стараясь заткнуть бунтующую внутри меня гордость. Драко резко перестал веселиться и теперь неверяще смотрел на меня.

— Ты издеваешься, что ли? Ещё я одолжение тебе не делал!

— Ну спасибо, помог! — обиженно бросила я и снова закрыла лицо руками.

— Эй... Ну ладно. Передам я послание твоему слабоумному. Всё равно надо хотя бы цветы купить этой Стефани.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, подняв голову.

— Должна будешь, — подмигнул Малфой и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

В жизни нужно прежде всего радоваться мелочам, тогда жизнь может доверить человеку большое.(с) Виилма Лууле

Как только я осталась одна во вдруг ставшем душным кабинете, внутренняя боязнь дала о себе знать. Вдруг Финч не поверит и будет ждать до самого конца в приёмной? Я же с ума сойду! И даже если поверит и уйдёт, всё равно рано или поздно вернётся. И что мне тогда делать? Больше этот фокус не пройдёт. Хоть кто-нибудь дал бы совет, как отвязаться от надоедливого, глупого и не понимающего намёков, да и прямых фраз, ухажёра. Прерывая моё нервное покачивание на стуле, в селекторе раздался чуть искаженный тихий голос:

— Гермиона? Он ушёл. Ему Малфой что-то сказал. Я думала, Тайлер его сейчас растопчет, судя по его недовольству. Потом и Драко куда-то исчез. Что произошло-то?

— Я попросила его передать Финчу, что я аппарировала по срочному делу. А сам Малфой за цветами для Лейринс ушёл, — так же тихо ответила я ей, резко наклонившись над микрофоном, — Мерлин, что же мне делать с этим Тайлером?

— Мы что-нибудь обязательно придумаем, не волнуйся, — с сочувствием произнесла Лайт и тут же чертыхнулась, — если Малфой ушёл за цветами, значит намечается свидание?

— Ох, точно! — хлопнула я себя по лбу, — Кэндис, подготовь, пожалуйста, комнату знакомств. У меня совсем из головы вылетело.

— Уже бегу, — пропела она и отпустила кнопку селектора.

Комната знакомств находилась в этом же офисе, за соседней от моего кабинета дверью. Помещение это немного походило на выручай-комнату в старом добром Хогвартсе, с одной лишь оговоркой — уют здесь устраивала Кэндис, а не посетители. Для создания этой комнаты пришлось покорпеть над книгами колдостроительства и выучить немало новых заклинаний, которые нужно было произносить по порядку, соединяя при этом силы двух палочек. Так что полного копирования секретной комнаты любимой школы мы не осилили, но остались вполне довольны и таким результатом. Теперь, в зависимости от предварительных выводов о характерах клиентов и от их предпочтений, моя помощница создаёт необходимую обстановку, для того чтобы два человека смогли узнать друг друга поближе без внимания чужих глаз.

Наконец телефон дал о себе знать. Так как Кэндис была занята, а мне всё равно пока было нечего делать, я отвечала на звонки сама. Когда появился перерыв, и я посмотрела на часы, оказалось, что прошло уже примерно полчаса.

— Кэндис, мистер Малфой и мисс Лейринс ещё не пришли? — спросила я секретаршу, перестраховавшись и не назвав клиентов "хорьком" и "куклой Барби" на тот случай, если один из них сидит в приёмной.

— Они уже в комнате, Гермиона, около десяти минут. Встретились на крыльце нашего офиса.

— Отлично. А Девито не появлялась? — я сверилась с расписанием на моём столе.

— Нет. По плану она придёт через сорок минут.

— Сообщи, когда она прибудет.

— Без проблем.

И снова череда звонков. Теперь часть из них я переводила на телефон Кэндис, и, погрузившись в работу, совсем забыла, что за стеной Малфой очаровывает Лейринс. Ну или наоборот, это уж не мне решать. Но вспомнить о них всё же пришлось, когда деревянная дверь комнаты для знакомств хлопнула с характерным стуком, и до меня донеслось обиженное: "Хам!". В тот момент, когда я уже хотела выбежать из кабинета, чтобы узнать, что слизеринец натворил на этот раз, меня остановил очередной звонок. Решив не оставлять ситуацию между двумя клиентами в такой неприятной стадии, я сбросила вызов. Но закон подлости, видимо, не захотел обходить меня стороной, потому что после двух проигнорируемых сигналов настырно раздался третий. Раздражённо вздохнув, я подняла трубку и ответила звонившему с нужной долей вежливости, словно не было этих непрофессиональных поступков:

— Брачное агентство "Жемчуг". Гермиона Грейнджер слушает.

Я перечислила клиенту новых поступивших, подходящих ему, и записала время завтрашнего визита, чтобы он определился с выбором. Когда разговор был закончен, я заметила прислонившегося к косяку в проходе кабинета Малфоя. Он был совершенно спокоен и ничем не выдавал причину побега Стефани.

— Что ты ей сказал? — подозрительно прищурив глаза, спросила я.

— Прошу прощения за банальность, но она тупа как пробка, — покачал он головой.

— Что ты ей сказал? — не сдавалась я.

— Если дословно, то: "Я бы посоветовал тебе читать ещё что-нибудь, кроме этих бестолковых глянцевых журналов, выпускаемых волшебниками, не имеющими никаких полезных талантов, кроме как обведения вокруг пальца наивных дурочек".

— Малфой! — возмутилась я, — с такими успехами у меня клиенток не останется!

— Ох, не преувеличивай, — он театрально закатил глаза, — я приду завтра, — и, повернувшись, ушёл.

Теперь была очередь запланированных визитов. Волшебники и волшебницы приходили и то отвергали предложенные варианты, то соглашались с ними. Оставшийся рабочий день пролетел незаметно, и в шесть часов вечера я убралась на столе, сложила вещи в сумку и, выключив свет в кабинете, уже собиралась отправиться домой, посмотреть какой-нибудь завораживающий фильм с чашкой какао в руках и уснуть, закутавшись в тёплый плед. Но не тут-то было.

— Гермиона, ты закончила? — Кэндис резко вскочила и схватила свою цвета солнца ветровку, — я надеюсь, ты не забыла, что тебе нужно платье для субботнего вечера, — она уже с готовностью толкала дверь, ведущую из офиса.

— Если честно, забыла. И была бы рада, если бы ты тоже так поступила, — мне пришлось аппарировать вслед за ней в магический торговый центр.

В главном магазине ведущих дизайнеров волшебного мира я была всего раза два-три. Раньше, когда война только закончилась, у меня не было денег для посещения таких изысканных мест, а тем более для покупки там чего-нибудь. А потом, когда бизнес начал процветать, деньги появились, но исчезло свободное время. Теперь же я по-детски любовалась этим величественным зданием. Изнутри торгового центра на улице всегда была ночь, пусть даже ты зайдёшь туда в самый солнечный день; это придавало многочисленным светящимся шарам и гирляндам, украшающим стеллажи и окна, какое-то рождественское настроение. А вечное Рождество — это же прекрасно!

После тридцати минут поиска отдела, в который Кэндис позволит мне зайти, один из них всё-таки пришёлся ей по душе. За это время я сотню раз успела пожалеть, что попросила её помощи. Не было бы здесь Лайт, я бы давно уже купила то золотистое платье, которое было одето на невидимый манекен на первом этаже этого огромнейшего магазина, полного народу. Кэндис же завела меня на четвёртый. Мы зашли в отдел, до краёв наполненный разными платьями. Я уже собиралась сбежать от этого изобилия красок, но подруга настойчиво потянула меня внутрь. Откуда ни возьмись перед нами появился улыбчивый паренёк.

— Сеньориты нуждаются в помощи? — слегка поклонившись и продолжая улыбаться, вежливо поинтересовался он.

— Да, пожалуй, — кивнула Кэндис, — нам нужно коктейльное платье... — она прервалась, но, придирчиво осмотрев меня с головы до ног, продолжила, — тёмно-фиолетового цвета для закрытой вечеринки. Затем нам нужно будет подобрать обувь и аксессуары.

Я не успела подумать, что Лайт разошлась, как консультант исчез. Пока я вертела головой в поисках пропавшего, ко нам подлетело несколько платьев, у которых общее было только одно — цвет. Кэндис почти заботливо уложила их к себе на руку и направилась, видимо, в сторону кабинок для переодевания.

— У них прекрасный сервис, не правда ли? А платья ты померяешь все.

— Что? — я хотела было возразить, но она уже сунула мне первое, подтолкнула в кабинку и задвинула шторку.

Сколько уже прошло времени я не знала, но ужасно устала и готова была заплатить за любое платье, к которому Кэндис не сможет придраться. Однако во всех она находила какие-то недостатки: то слишком длинное, то слишком короткое, то по-монашески закрытое, то чересчур вульгарное. Я снимала и одевала одно за другим, и с каждым последующим мне становилось всё труднее и труднее справляться с незаурядными лямками и застёжками. Улыбка консультанта из вежливо-счастливой превратилась в оскал какого-то маньяка, продумывающего план мести. Я лишь посылала ему сочувственные взгляды, а Кэндис равнодушно и с гордо поднятой головой отдавала ему одни порции нарядов и забирала другие. Я уже потеряла всякую надежду, но... Лишь только лёгкий шёлк этого платья коснулся моей кожи, усталость как рукой сняло. Мне казалось, что я окутана облаками, но вдруг почувствовала нотку страха, что выглядит оно не так, как ощущается. На мою безмерную радость, мимолётного взгляда в огромное зеркало хватило, чтобы все сомнения отпали сами собой.

— Гермиона! Ты там что, уснула? Ох... — она распахнула штору и так и осталась с открытым ртом осматривать меня горящими глаза, — ты прекрасна...

Я с довольной улыбкой покружилась перед зеркалом. Подол реагировал на малейшее движение и разливался мягкими волнами. Платье еле доставало до коленей и выигрышно подчёркивало фигуру. Зону талии украшал серебряный пояс, широкий сзади и узкий, заколотый брошкой-цветком, спереди. Лямки так же были серебристыми, но совсем не бросались в глаза, добавляя некое подобие загадки.

— Глядишь, и Малфоя сведёшь с ума, — сказала Лайт еле слышно, видимо надеясь, что я не обращу внимания.

— Что? Он тоже там будет? Сразу не могла сказать, столько времени бы сэкономили! Я покупаю это прелестное платье, но на приём не пойду!

— Гермиона, — она криво усмехнулась, игнорируя обиду в моём голосе, — там будет пять сотен знаменитых волшебников, не меньше, а ты будешь сидеть дома из-за одного?

— Да, наверное ты права, — поджав губы, согласилась я, — даже есть возможность, что я его не увижу.

— То-то же, — подруга странно улыбнулась и покачала головой.

— Вы определились? — совсем замученный продавец подошёл к нам.

— Да, — ответили мы с Кэндис хором, я — с воодушевлением, она — с восторгом.

— Я уже подобрал вам туфли и украшения к этому наряду, — он указал на полку, где стояли нежные серебряные босоножки и лежали крупный, такого же цвета, браслет и лиловый клатч.

— А с чего Вы взяли, что мы выберем... — возмущённо начала Лайт.

— Нам нравится, Кэндис! — остановила я её и зашла в кабинку, чтобы с сожалением переодеться в повседневную одежду.

Заплатив за всё немалую сумму, мы наконец разошлись по домам. Сил не было ни на что, и я сразу же провалилась в сон, чуть голова коснулась мягкой подушки.

Жизнь является не набором бессмысленных случаев и совпадений, а, напротив, цепочкой событий, связанных в единый вселенский план.(с) "Интуиция"

Суббота, 22 апреля

Ничего интересного и неожиданного за оставшуюся рабочую неделю так и не произошло. Многие, наверное, считают, что к сожалению, но мне такая жизнь по душе. Пусть я лучше буду предсказывать всё, что происходит вокруг меня, чем хвататься за голову, придумывая выходы из сложных ситуаций. Кажется, я довольна.

С такими мыслями я встала с кровати и отправилась в ванную. Там долго смотрела в зеркало, не знаю зачем, наверное, чтобы понять, что меня так беспокоит. Просто какое-то странное чувство сводит с ума, заставляя вздрагивать от каждого шума в просторном, но пустом, между прочим, доме. По-моему, такие утренние предчувствия не приводят ни к чему хорошему в течение дня, вы не находите?

Я тщательно умылась, скорее не от необходимости скурпулёзного очищения лица, а от желания скорейшего окончания одинокого утра. Пусть даже потом наступит вечер, который я тоже не очень-то ждала за неимением хорошей компании, близких людей рядом. Если не считать Кэндис, конечно, но она будет занята поиском новой второй половинки, я уверена. Поэтому весь день можно назвать относительно одиноким. А в целом я довольна своей жизнью, не сомневайтесь.

Кофе, гренки и яблоко — простой завтрак. И чем заниматься после? Десять часов утра. За окном — ясная, но прохладная погода, самое то для прогулок. Накинув лёгкий чёрный плащ, я вышла из дома, чтобы дойти до ближайшего парка. Я обожала эту аллею за высокие дубы вдоль многочисленных дорожек и живописные скамейки, каждую из которых без преувеличения можно назвать произведением искусства. Здесь невероятно красиво...

Я гуляла около часа, потом не торопясь шла домой, вдыхая свежесть весеннего ветра. Затем я аккуратно открыла дверь, словно боясь кого-то разбудить. На самом же деле ждала меня только хорошо знакомая сова. Рядом с ней лежал свёрток пергамента, перевязанный свойственной только одной личности жёлтой ленточкой. Ещё не зайдя на кухню и не прочитав письмо, я заранее знала, что в нём лишнее напоминание о планах на вечер. Не снимая верхней одежды, я прошла к столу и развернула свёрток:

«Гермиона!

Доброе утро! Хоть ты и, наверное, уже переделала все свои дела, я, как нормальный человек в выходной день, только-только вырвалась из царства снов. Надеюсь, предположительно зря, что ты не собираешься притворяться старенькой дамой со склерозом и уже готовой будешь ждать меня у своего порога в семь.

P.S. Так приятно отсылать письма с совой! Несмотря на то, что мы с тобой как никто другой привыкли к маггловской технике, телефон не сравнится с патронусами и почтовыми птицами. Хотя тебе не понять, мой дорогой трудоголик.

С любовью, Кэндис.»

Улыбнувшись одними уголками губ, я угостила её сову и отпустила к хозяйке. В этом письме вся Лайт: ужасно дотошная, но такая яркая и настоящая — просто как солнце жарким летом, когда засохло всё, что может. Вроде бы хочется дождика, но через некоторое время, для всех разное, начинаешь скучать по палящим лучам. Я снова перевязала пергамент ленточкой, и он занял почётное место на комодике в прихожей. Пальто наконец было снято, и я в который раз за сегодняшний день посмотрела на часы. Уже обеденное время, а есть ведь совсем не хочется. Я прошлась по комнатам и на столике в гостиной увидела раскрытую книгу. Она лежала там с прошлых выходных, а времени для того, чтобы хотя бы подойти к ней, появилось только сейчас. Очень контрастные ощущения получаются — то крутишься как белка в колесе, не зная за что хвататься, то убиваешь время долгими бесполезными прогулками. А тут ещё и Кэндис со своими нравоучениями про личную жизнь. Как её в таких условиях-то строить?

Я удручённо вздохнула и, взяв книгу, удобно уселась на диване. О сюжете этой истории я помнила лишь в общих чертах, но пробегание глазами по прочитанным уже страницам внесло ясность. Там рассказывалось о девушке, самыми радикальными способами ищущую смысл жизни. У неё ни родных, ни близких, но она — убеждённый боец, судя по её размышлениям о возможной волшебной жизни. Книга, кстати, маггловская, но забавная, лёгкая, а иногда мне даже жалко героиню. Наверное я пессимистка, но все её старания мне кажутся пустыми, всего лишь попытками удержаться на плаву. Если бы я высказывала всё это девушке из книги она бы, по-моему, устало улыбнулась и ушла, сказав на прощанье, что не собирается сдаваться. А я бы завистливо смотрела вслед и жалела, что мне не за что бороться. Наверное...

За книгой я провела всё время до вечера, а точнее до того момента, когда необходимо было собираться на встречу зазвездившихся богачей Лондона. Но историю я дочитала до конца. Меня ждал глуповатый хэппи энд: Шарлотта, так звали героиню, стала успешной руководительницей огромной фирмы, любящей и любимой женой, которая в конце объявила мужу о том, что беременна. Красивая история, конечно, но во мне оставила лишь огромную дыру сомнений в том, что люди вообще понимают, по каким правилам плывёт жизнь. А хотя, кто я такая, чтобы запрещать кому-то мечтать.

Я с удовольствием надела новое платье и сделала простейший макияж. Ну и, конечно, серьги, браслет и босоножки. Волосы я выпрямила, спасибо Джинни за полезное заклинание, и оставила рассыпаться по спине и плечам. Вышла из дома я за две минуты до назначенного времени, и вдруг снова ощутила странное предчувствие — как будто какой-то неумеха-дементор кружился неподалёку. Но как только передо мной появилась улыбающаяся Кэндис, я без сомнений взяла её за руку, и мы вместе аппарировали к великолепному построению.

Никаких признаков шумного мероприятия снаружи не было заметно. Однако сразу после того, как мы оказались внутри, я поняла, что здесь поработали неплохие заглушающие чары. Живая гитарная игра какой-то группы не жалела барабанных перепонок, а полы ходили ходуном стараниями большого количества танцующий. Кэндис легко вписалась в толпу, предварительно спросив моего согласия. Не посмев заставить её проводить время с не умеющей отдыхать подругой, я заняла самый дальний от сцены и танцпола столик. Как по мне, здесь собралась самая пафосная часть волшебного народа, все ходили с высоко задранными носами и выпяченной грудью. Я никогда не видела, как танцует знатная молодёжь — чуть двигаясь, словно делая одолжение всем окружающим. А Лайт уже подцепила одного, без единого промаха играя роль аристократки. Заглядевшись на парочку, я не заметила, как кто-то подсел ко мне за столик.

— Ты пьёшь?

Удивлённо повернув голову в сторону собеседника, я устало пожала плечами:

— Если это вопрос, то нет, а если предложение, то да.

— Мило, — Малфой коснулся волшебной палочкой не замеченного мною до этого момента искусственного букета цветов, и тут же появился домовой эльф, одетый в до неприличия приличную одежду — белую длинную рубашку с чёрным галстуком, — бокал огневиски мне и шампанского для девушки, — эльф мгновенно испарился.

— И часто ты тут бываешь? — я перебирала подол платья.

— Это моя обязанность, — как-то нехотя ответил Малфой, — если я не буду знать в лицо богатеньких волшебников, моему бизнесу не поздоровится.

— А я пришла сюда, наверное, первый раз за полгода, — в задумчивости я рассматривала компанию за соседним столиком, — никогда не предполагала, что подобные мероприятия как-то влияют на бизнес.

— Ну и зря, — так же задумчиво ответил он, а к нам снова вернулся эльф-официант и поставил бокалы, — я раньше тоже только в крайнем случае сюда захаживал.

За целую неделю посещений Малфоем моего агентства, я ни разу не осмелилась его рассмотреть. Сейчас в глаза бросалась какая-то перемена, кажется, во взгляде. Из высокомерно-брезгливого он стал устало-отрешённым. Несмотря на это, аристократичность в слизеринце никуда не делась: идеально ровная спина, руки, небрежно положенные на подлокотники стула, одна — с бокалом огневиски, другая — свободная, греческий профиль. И вообще вся статность фигуры как бы говорила за себя: "Вам до меня ещё расти и расти".

— Как ты жил после войны? — осмелилась спросить я, чувствуя, что в голову ударяет шампанское. Мерлин, я ведь даже ничего не ела после завтрака!

— Ты действительно хочешь это знать? — поднял он брови, следя за моими частыми кивками, — давай в другой раз, мне пора, — немного подумав, чуть улыбнулся он, и я потеряла его из виду, когда он проходил сквозь толпу танцующих.

Странно... Я попыталась найти Кэндис, но это не увенчалось успехом. Допив шампанское и захватив сумочку, я запланировала сходить хотя бы в дамскую комнату и поправить макияж. Клиентов я решила поискать в другой раз, потому что голова ужасно раскалывалась от непривычного шума. На полпути к пункту назначения я вдруг почувствовала, что ноги перестают меня слушаться, а голову словно обернули ватой. Но я не упала, нет, я продолжала двигаться, только теперь не в сторону туалетов, а по направлению к VIP-комнатам. Там стоял полумрак, но без труда можно было различить с небольшого расстояния столики и дорогие диваны. Не понимая, что со мной происходит, я в полуполёте добралась до одного из этих тёмных помещений и больно ударилась спиной о внутреннюю стену, противоположную дивану. Теперь перед глазами полетели звёзды, а слух мой будто обострился, и шум стал совсем невыносимым. Я зажмурилась, стараясь выдержать неприятные, мягко говоря, ощущения, но не могла ни закричать, ни заткнуть уши — словно одеревенела. Клатч уже валялся около моих ног, чуть согнутых под тяжестью тела, лямки платья сползли. Когда я открыла глаза, увидела сначала волшебную палочку прямо у лица, а потом её обладателя. Устрашающего вида парень, особенно тогда, в темноте, счастливо улыбался и что-то бормотал. Наконец я различила несколько фраз:

— Всё, родная, теперь мы будем счастливы. Ты начнёшь любить меня всем сердцем, а я просто продолжу любить тебя. Какая же ты глупышка, думала, что я сдамся...

Тайлер не опускал палочку и, склоня голову набок, шептал одно и то же, незнакомое мне, заклинание. Вдруг шум снова перекрыла звуковая подушка, и передо мной начали сменять друг друга родные до боли картинки: письмо из Хогвартса, поздравления родителей, маленькие мальчишки Гарри и Рон, добродушный Хагрид, верная Джинни, все странные школьные приключения в самом кратком своём содержании и не по порядку, война со всеми тёмными смертями, резкая победа, потом жизнерадостная Кэндис, и вдруг — Малфой... Я уже было смирилась с тем, что умираю, но неожиданно завеса от реального мира продырявилась, и я на секунду вернулась в слабоосвещённое помещение.

— Эй! — кто-то отвлёк Финча, и чары заметно ослабели. Я с резким выдохом упала на пол, скорее почувствовала, чем увидела, вспышки, потом до меня донёсся какой-то шум и на глаза попался блондин, приближающийся ко мне. А дальше — темнота...

Слова — это лишь бледные тени того бесчисленного множества мыслей, которые роятся у нас в голове(с) Теодор Драйзер

Первое, что я увидела, очнувшись, показалось мне картиной акварелью, на которую пролили воду. Всё расплывалось перед глазами, и это пугало. После двухминутной попытки разглядеть помещение я наконец узнала в нём тёмную комнату, с которой у меня были связаны свежие, но не очень-то приятные воспоминания. Убедившись, что нахожусь в устойчивом положении, а точнее лежу на дорогом диване, а не летаю, предположим, под потолком по велению волшебной палочки Финча, я перевела взгляд на столик. Это помогло избавиться мне от мысли, что я снова одна и нахожусь в уязвимом для всяких там ненормальных состоянии.

— Долго я была в отключке? — приподнявшись на локтях, обратилась я к Малфою, присевшему на край стола спиной ко мне. Почему-то меня совсем не удивило его присутствие.

— Минут десять, — он слегка повернул голову, невольно красуясь профилем.

— Ясно. Ты не мог бы меня просветить, какие побочные эффекты ожидать от этого странного заклинания? — попытка не пытка, вдруг он проверил палочку Тайлера на последнее действие.

— Да никакие. Он, видимо, пытался использовать что-то типа смеси Империо и Любовных чар. Надо ли говорить, что у него ничего не вышло?

Я представила Финча и, слава Мерлину, не почувствовала ничего, кроме обиды и неприязни. Облегчённо выдохнув, я опустила голову на подлокотник дивана.

— И как ты его нейтрализовал? Надеюсь, наказание за это не предусмотрено Министерством.

— Нет, за это не сажают. Всего лишь заглушающее, связывающее, ну и ещё несколько заклинаний. В общем, если ты будешь страдать без его визитов, начинай прямо сейчас.

— О, это вряд ли, — покачала я головой и, немного подумав, добавила, — спасибо...

— Следи за собой, Грейнджер. А то ты уже порядочно мне задолжала. Ну всё, отдаю тебя в заботливые руки, — он поднялся со столика и направился к выходу. Непонимание последней фразы Малфоя выражалось на моём лице, пока Кэндис не налетела прямо на спасателя в дверном проёме.

— Ой, извините, — она бы, наверное, до конца жизни не сводила глаз с ухмыляющегося блондина, если бы я не дала о себе знать лёгким покашливанием. — Гермиона! — Малфой наконец-то смог выйти.

— Ты много интересного пропустила, — устало улыбнулась я и села, уступая место Лайт.

— Я тебя обыскалась уже. Решила сообщить о том, что Тайлер пришёл, видимо, опоздала, — подруга обеспокоенно оглядывала меня.

— Как пришёл, так и ушёл. Я, правда, не уверена, что покинул это заведение он на своих двоих.

Она сначала задумчиво свела брови, а затем, засветившись изнутри и радостно хлопая в ладоши, громко объявила:

— Я поняла! У тебя появился личный телохранитель, да? Симпатичный, между прочим, телохранитель.

— Перестань, — предупреждающе произнесла я, — пошли по домам, а? Я нехорошо себя чувствую.

— Ну ладно, — с выражением злопамятной старушки согласилась Кэндис, — в понедельник мы продолжим.

— Ты неисправима... — с этими словами я следом за Лайт аппарировала к своему дому.

Понедельник, 24 апреля

Всё-таки природа умеет создавать иллюзию удачного будущего. С самого утра стало понятно, что солнце сумеет отогреть хотя бы половину чёрствых от того факта, что сегодня первый трудовой день после выходных, сердец. Я вышла на полчаса раньше, чем всегда, чтобы спокойно закрыться в своём кабинете, а не быть остановленной на полпути к нему жаждущей подробностей субботних событий секретаршей. В моей голове хорошо отпечаталось, что сегодня два клиента записаны друг за другом на самые первые приёмы. Это меня, возможно, хотя бы относительно спасёт.

Для того, чтобы не умереть со скуки в пустом офисе, я прихватила с собой книгу, купленную вчера на Косой Аллее. Всё воскресенье я посвятила прогулке по знакомым с детства магазинам. Продавцов того времени почти не осталось, зато больше часа я проболтала с Джорджем, который только двенадцать часов назад вернулся в Лондон и теперь оценивал работу преданных продавцов. Магазины у братьев Уизли были в самом расцвете, от покупателей не было отбоя. Рон остался где-то в Америке и вернуться обещал нескоро, но передавал горячий привет. Несмотря на неимоверные труды по поддержанию успешного существования всех филиалов Всевозможных Вредилок, Джордж выглядел отдохнувшим и более-менее счастливым.

От воспоминаний и смешанных мыслей меня оторвал голос Лайт, прозвучавший в офисном аппарате:

— Гермиона, не волнуйся, я уже на рабочем месте. Имей в виду, как только второй по счёту сегодняшний клиент переступит через порог этого здания в направлении своего дома, я зайду к тебе. Это не обсуждается.

Когда пытаешься делать что-то как можно медленней, время летит со скоростью света. Не успела я придумать оправдание против опросов Кэндис, как второй клиент, поблагодарив и пообещав придти через два дня, покинул кабинет. Я, загибая пальцы, досчитала до пяти и пригласительным жестом указала в сторону приёмной. В этот самый момент дверь распахнулась и как всегда позитивная подруга с горящими глазами встала у моего стола. Никто, кроме неё, не умеет ровно пять секунд провожать посетителей, если куда-то спешит.

— Начинай, — торжественно разрешила она.

— Ну неужели это так интересно? Ладно, Тайлер хотел приворожить меня каким-то странный способом, потом пришёл Малфой, обезоружил его и отправил домой. Я отключилась, а потом очнулась на диване, спросила Малфоя о последствиях, он сказал, что ничего страшного не произойдёт. Потом я поблагодарила его, а дальше появилась ты. Вот и всё, — быстро пересказала я.

— А где ты отключилась? — она, словно подозрительный детектив, прищурила глаза и ловила каждое произнесённое мною слово.

— В смысле? Ну, на полу... — не понравился мне её тон, обещающий добраться до самой сути всех поступков.

— Значит, он тебя сам на диван положил?

— Кэндис! Я уверена, что он с помощью волшебной палочки заставил меня самостоятельно долететь. Стал бы Малфой на руках грязнокровку таскать, размечталась!

— Предположим. И ещё, слово "отблагодарила" звучит немного двусмысленно... — не отступала "мисс Марпл".

— Да перестань же! — раздражённо прикрикнула я, — это означает только одно: я всего лишь сказала "спасибо"!

— Понятно, просто я появилась не вовремя, — убеждённо кивнула Лайт.

— Сколько раз тебе повторять, что нет ничего между нами? Ты сама-то что говорила после того, как впервые его увидела? Вспомни! Аристократ до мозга костей! Здесь всё дело в принципах.

— Это не мешает ему смотреть на тебя, как...

— Я не слепая! — неожиданно для самой себя прервала я её, — не слепая, вижу, как смотрит он, — добавила чуть тише.

— Прекрасно! — отойдя от секундного шока, заявила Кэндис, — а тебе зеркало как-нибудь поднести, когда ты на него смотришь?

— Что? — я оскорблённо удивилась, но в ответ на скептическое выражение лица собеседницы раскаялась, — ну хорошо, время неплохо украсило того нескладного слизеринца. Но я же объяснила, что дело в принципах!

— Что-то ты недоступно объясняешь, будь добра, попытайся ещё раз!

— Он — бывший слизеринец и Пожиратель Смерти, это раз. Он находился под присмотром Министерства после войны, это два. И он ненавидел, презирал и обзывал меня все школьные годы, это три. Я не уверена, что хочу связать хоть малейшую часть своей жизни с такого типа человеком!

— Очень познавательно, — послышался мужской голос, обладатель которого был скрыт от меня секретаршей. Она отошла в сторону, и я увидела Малфоя, прислонившегося к косяку. — Вы странно высказываете свою благодарность, мисс Грейнджер. Жаль, очень жаль, что придётся разорвать все деловые отношения с вами из-за банальных оскорблений в мою сторону. Причём если бы они были какими-то необычными, возможно был бы шанс, потому что банальность — не лучшая черта брачного агентства. Прощайте, милые леди, — он покинул офис медленной модельной походой.

— Клиент обиделся, это плохо, — прошептала Кэндис после того, как захлопнулась офисная дверь, — а ты, Гермиона, да простит меня божество всех начальников, просто глупая, — она вышла в приёмную, оставив меня одну в собственном кабинете.

Я устало уронила голову на стол, лишь смутно догадываясь о причинах того неприятного ощущения, что появилось где-то глубоко внутри, угрожая разрастаться с каждым днём. Может, мне удалось бы уговорить себя, что это лишь чувство вины, но мне надоело врать самой себе. Врать, что довольна своей одинокой жизнью, врать, что работа — моё обожаемое времяпровождение, врать, что Гермиона Грейнджер просто не может ничего почувствовать по отношению к принципиальному врагу. Возможно, если бы я продолжила тогда лгать себе, всем было бы легче, может быть даже мне, и история потекла бы совсем в другом направлении...

Когда у тебя на руках сильные карты, играй честно.(с) Оскар Уайльд

Вторник, 25 апреля

День начинался не очень удачно, учитывая, что я проснулась под пищание будильника: "Гермиона, пора вставать! Тебя ждёт сто-о-олько работы! У тебя миллион дел, хватит спать!..", ну и так далее. Он был любезно создан лично для меня Роном и Джорджем и подарен на двадцатилетие. Вообще-то, с того дня каждое рабочее утро начиналось именно так, и пора бы уже было привыкнуть, но всякий раз, когда я затыкала уши подушками, ненависть к двум рыжим братьям заглушала во мне остальные чувства. Ненависть, конечно, потом, ближе к обеду, сменялась благодарностью за переделанные дела, потому что мне приходилось вставать, не обращая внимание на лень/бессонную ночь/нежелание идти на работу. Это служит главной причиной того, что злосчастный нарушитель сна до сих пор не визжит на какой-нибудь свалке. А побочная причина этого — Рон и Джордж сразу после вручения мне подарка, когда я даже не знала, что в коробке, пригрозили придумать что-нибудь более изощрённое, если будильник не будет всегда стоять у моей кровати. А знаете, что их сподвинуло на такое изобретение? Я незадолго до своего юбилея проспала первый день рождения Джеймса и подошла практически к десерту. Просто в предшествующий вечер мы с Кэндис были заняты созданием упомянутой ранее комнаты для знакомств и задержались до поздней ночи. После этого я уснула, забыв, конечно же, завести свой старый маггловский будильник.

Ну вот, что-то мысли направились уже не в нужную сторону, наверное это связано с тем, что открывать глаза и поднимать голову с подушки было на редкость тяжело. Вроде никаких трудностей со сном вчера не чувствовалось, но подсознание явно высказывало отрицательное отношение к походу в офис. Всё-таки заставив себя протопать тяжёлыми шагами в ванную, я приняла душ и не торопясь умылась. После этих нехитрых процедур последовало одевание по принципу "что выпадет из шкафа, то и надену". Ну, почти, с той только оговоркой, что из шкафа у меня ничего не выпадает: одна половина одежды лежит аккуратными стопочками, другая — висит на вешалках. Вот я и надела блузку, которая покоилась на самой верхушке стопки и светло-бежевый костюм, состоящий из юбки-карандаш и пиджачка, который висел ближе всех. В конце концов я покинула дом и аппарировала в офис.

Кэндис ещё не было, и я самостоятельно просмотрела расписание, где стояли фамилии пяти клиентов, визиты которых были назначены на послеобеденное время.

— Я на месте, — послышался тихий голос секретарши в селекторе через несколько минут после моего прихода.

— Хорошо, сейчас к тебе выйду, — ответила я ей, придержав кнопку, и медленно поднялась с кресла.

В приёмной меня ожидало весьма необычное зрелище: Кэндис сидела с идеально ровной спиной, сложив руки на столе, лишённая той привычной гиперактивности, и встречала меня серьёзным, взволнованным взглядом.

— Если ты сейчас же не скажешь, что произошло, тебе придётся столкнуться с моими нетерпением и любопытством, — обеспокоенно произнесла я и, не отрывая от Лайт глаз, аккуратно присела на диванчик напротив неё.

— Кхм... Гермиона, ты не читала вчерашние газеты, так ведь? — нервно поинтересовалась она.

— Нет, — я вспомнила, что вчера вечером отложила это дело из-за недостатка сил, — да что произошло?

— Ну... В общем, вот, возьми, — Лайт протянула мне приличной толщины газету, где на первой странице красовалась высокая брюнетка с лёгкой, но самоуверенной улыбкой. Заголовок под колдографией гласил: "Новое брачное агенство «Влюблённый взгляд» Адрианы Реннигтон полно решимости оспорить положение «Жемчуга» в сводническом бизнесе. Смогут ли две скромных магглорождённых девушки противостоять слаженному коллективу чистокровных волшебников под предводительством профессиональной свахи?"

— Что это? — обратилась я к Кэндис, с трудом проглатывая комок в горле.

— Дальше читай, Гермиона, пожалуйста, — она умоляюще смотрела мне в глаза.

"Адриана Реннигтон, сваха с семилетним стажем, владелица скромного брачного агентства на краю Болгарии, решила расширить владения и обустроиться со своими коллегами в центре магического мира — Лондоне. Но каково было её удивление, когда она узнала, что статус самого первого агентства такого типа занимает некий «Жемчуг» Гермионы Грейнджер — Героини Войны, и Кэндис Лайт — скромной, но талантливой волшебницы. Однако мы-то с вами прекрасно знакомы с прелестными девушками, родившимися в маггловских семьях, умело взявших в свои руки судьбы многих одиноких волшебников и волшебниц. Миссис Реннигтон была возмущена столь громким заявлением мисс Грейнджер о том, что идея создания агентства для соединения сердец полностью принадлежала ей, и твёрдо решила истребить несправедливость. Она подала в международный суд на главу «Жемчуга» с просьбой к ней либо признать свою кражу и несколько ограничить размах своей деятельности, либо закрыть свой офис совсем. Всё магическое общество наблюдает за развитием событий и ожидает дальнейших действий со стороны Гермионы Грейнджер в ответ на столь серьёзное обвинение. Что победит — гордое звание Героини Войны или знатность и чистокровность? Что будут предпочитать волшебники в поисках второй половинки? И повлияет ли такое существенное отличие на приговор суда и итог в целом? Похоже, это будет громко!"

Я оторвалась от газеты и вопросительно взглянула на секретаршу. Та беспокойно отстукивала только ей известный ритм каблуком.

— Что это значит, Кэндис? — чуть охрипший голос выдавал моё волнение и потерянность, — я не получала никакой повестки в суд. Когда я занялась созданием «Жемчуга», на краю Болгарии не было никакого "скромного" брачного агентства. Я никогда не заявляла во всеуслышание, что идея такого бизнеса принадлежит лично мне. Это вообще было взято у магглов. И при чём здесь наше происхождение и моё звание, они несколько раз напомнили о них в статье? Кто такая, дракл её подери, эта Адриана Реннигтон? Ничего не понимаю! — я тараторила так быстро, что сложно было уловить суть.

— Не волнуйся, Гермиона, — произнесла Лайт, едва ли следуя собственному совету и принимаясь заламывать руки, — я сама ничего не поняла, но думаю, что она поспешила сделать заявление в газеты и только потом отправила сову в Министерство. Я уверена, всё уладится, только нельзя паниковать. Ты в порядке? — поинтересовалась она, наблюдая за моим бледнением.

— Нормально, — коротко ответила я, раздражённо кинув источник нервного нарушения на диван, — просто... Эй, ты же вчера это прочитала, а волнуешься, как будто впервые увидела.

— Я... Нет, ничего страшного... — зашептала она, растирая дорожки слёз по щекам.

— Кэндис, — с тревогой протянула я, придвигая деревянный стул и подсаживаясь ближе к ней, — вообще-то даже в суд подали на меня, а ты уже готовишься к тюремному сроку, судя по состоянию.

— Да нет, дело не в этом, — мимолётная улыбка коснулась её губ, но тут же растворилась, — просто эта работа для меня — всё. Я даже без парня могу месяц прожить, а без работы только выходные еле-еле.

Я вздохнула, поражаясь тому, что секретарша обязательно упомянет любимую тему для разговоров даже тогда, когда проблемы вовсе не связаны с кавалерами:

— И кто меня называл трудоголиком? — наигранно ужаснулась я, — та, которая больше двух дней без офиса прожить не может!

— Ох, — только и произнесла она, виновато глядя на меня, — я, наверное, жуткая истеричка и пессимистка, но за весь вчерашний вечер я не смогла ничего придумать из-за... ну, в общем, подавленности.

— Пожалуй, стоило отправить ко мне сову с письмом.

— Я подумала, что это не "совиный" разговор.

— Да, наверное. Знаешь, в любом случае, вытри слёзы, и мы вместе до чего-нибудь снизойдём. Не стоит пока, я думаю, бежать в Министерство или диктовать громкие слова журналистам. Подождём, когда будут более веские причины для ответного удара. А сейчас... Ты не думаешь, что стоит заявить о себе? Только не в газеты, может быть — рекламные плакаты или что-нибудь похожее... Что-то кроме буклетов для одиночек в испорченных костюмах.

Кэндис согласно закивала и тут же задумалась, сведя брови. Мозговой штурм был сорван телефонным звонком, заставившим нас подпрыгнуть от неожиданности и растерять все мысли.

— Кажется, придётся-таки размышлять работая, — недовольно прошептала Лайт и подняла трубку, — брачное агентство «Жемчуг», Кэнди... О, привет! — перебила она сама себя и слегка заулыбалась, — ничего, но могло быть и лучше.... Ну, в какой-то степени... — продолжала она односторонний разговор, — нет, она рядом. Забудь, Гермиона всегда рада тебя слышать.

— Алло? — я приняла протянутую мне телефонную трубку, — Гарри! Мерлин, как я скучала!

— Я тоже, ты просто не представляешь как мы тоскуем по тебе. Рон и Джинни готовы были подраться за разговор с тобой, — даже через расстояние чувствовалась улыбка на губах парня, — Но я быстрее всех, пока они спорили, я добрался до телефона, — с гордостью закончил он.

— Похоже они объявят тебе войну, — не сумев сдержаться, рассмеялась я, польщённая таким вниманием, — знаешь, у меня есть идея. Гарри, на вашем телефоне есть одна зелёная кнопочка. Включи громкую связь.

— О, как же я не догадался. У меня не было времени вдаваться в возможности телефона, потому что когда я дома, он занят Джинни. Миссис Уизли волнуется, ты же понимаешь. Сейчас...

Последовал неприятный тонкий гудок и затем в трубке раздался немного больший шум, нежели был до включения громкой связи.

— Гермиона, не могу дождаться, когда мы приедем! — послышался развесёлый голос Рона.

— Рональд, вечно ты портишь всю таинственность, — остепенила его сестра и обратилась уже ко мне — привет, Гермиона! Хотели сделать сюрприз, но, видимо, ты уже догадалась. Мы скоро возвращаемся домой. Гарри все дела в местном аврорате уладил, я выиграла свою игру, а Рон нашёл наконец стоящего администратора для здешнего магазинчика. Я так рада, мы совсем не виделись уже три месяца!

— Привет, Рон, Джинни, — смогла-таки вставить я, но тут же снова была прервана:

— Тётя Гермиона! Мы едем к бабушке и дедушке! Ура!

— Джеймс, я безумно рада, правда, но не называй меня "тётей", я же просила, чувствую себя старушкой, — с умилением ответила я, — Джинни, Гарри? Вы взяли с собой сына? И вообще... Где вы?

— В Бельгии, — как ни в чём не бывало ответил за всех Рон, определённо что-то жуя.

— Ничего себе! — мой голос прозвучал крайне удивлённо, — вот это вас занесло!

— Да уж, но здорово, что мы смогли вырваться сюда вместе, а не были разбросаны по разным частям планеты, как всегда, — пропела миссис Поттер, — а как ты?

— Ничего, но могло быть и лучше, — расплывчато ответила я.

— Кэндис мне ответила точно так же, — с беспокойством вернулся в разговор Гарри, — что-то произошло, да? Я никогда, если честно, не слышал такой задумчивый голос с её стороны.

— Да ничего серьёзного, просто одно неприятное событие. Но я бы рада была, если б ты мне помог.

— Конечно, — серьёзно ответил он, — секунду...

— Рон, Джинни, Джеймс, я вас люблю и скучаю. До встречи, — успела произнести я до того, как в трубке снова пропищал длинный гудок.

— Если дело в этом, то я читал вчерашние газеты, — тихо произнёс Гарри.

— Ты просто предсказатель, — расстроено согласилась я, — странно всё это.

— Я вообще подумал, что это розыгрыш. Лично я по твоей просьбе, вызванной простым любопытством, проверял существование таких агенств. Не было и в помине никакого «Влюблённого взгляда».

— Вот и я о том же. При всём этом скандале я даже не получила приглашение в суд.

— Ситуация усложняется тем, что трудно понять, на чьей стороне «Пророк». Гермиона, я поговорю с Кингсли как только вернусь, не волнуйся, — заботливо пообещал он, — это дело будет в руках самого министра.

— Звучит как угроза. Гарри, не стоит подниматься так высоко.

— Стоит, ты можешь остаться совсем без работы. Я, конечно, предоставлю тебе место в своём отделе, но, думаю, ты не захочешь долго задерживаться здесь. Министерство — штука сложная и скучная.

— Я буду тебе благодарна до скончания веков, если ты решишь следить за делом двух свах, как бы это пафосно не звучало.

— Я уже решил. Когда мы вернёмся, сразу с тобой свяжемся. Я, наверное, жутко тебя отвлекаю. До скорой встречи!

— Пока, Гарри.

Трубка была положена обратно, и я обратила всё внимание к секретарше. Та сидела, стуча ноготками по столу, и её взгляд постоянно перемещался, как будто искал какую-то подсказку в этом помещении.

— Кэндис?

— О, ты уже всё? — задумчиво посмотрела она на меня, — я тут кое-что вспомнила. Ты как-то упоминала в нашем разговоре о рекламной компании. Я даже точно не помню, что мы обсуждали, мне запомнилось только словосочетание "качественная реклама". Ты не припоминаешь? Я уверена, что это сможет нам помочь.

Я немного поразмышляла, разыскивая среди воспоминаний что-либо, связанное с рекламой. Но, догадавшись, к чему клонит Лайт, ответила резче, чем следовало бы:

— Плохая идея!

— Что, прости? Почему?

— Потому что тогда я тебе цитировала Малфоя, у него собственная рекламная фирма. Плохая идея, — повторила я, словно боясь перестать в это верить.

— Точно! Не такая уж она и плохая, — покачала головой в ответ Кэндис.

— Ты сначала вспомни, как он вчера покинул наш офис, а потом утверждай. Он разорвал с нами контракт.

— Драко Малфой до сих пор в нашем архиве, — запротестовала она, — он разорвал его только на словах. Ты можешь назначить с ним встречу, объясняя это его непонятными предупреждениями. Ну и извиниться, может быть...

— Знаешь, Кэндис, я рада, что в твою головку пришла такая умная мысль, но нет. Ни за что.

— Тогда его найду я, — ничуть не обидевшись, пригрозила она.

— Валяй, — я не совсем понимала, чего она добивается.

— Ты ведь прекрасно знаешь, чем это закончится, — продолжала свою игру Лайт.

— Нет, совершенно не догадываюсь.

— Он мне симпатичен, — намекнула она, — а я умею очаровывать мужчин.

— Мне перестаёт это нравиться, — нахмурившись, высказала я.

— То-то же, — вздёрнув подбородок, поставила она точку.

— Ладно, может быть... — я следила за её выражением лица, неуверенная, что действительно пойду на это, — только ради того, чтобы ты не совершила какую-нибудь глупость.

— Конечно-конечно, — закивала Кэндис, улыбаясь своей фирменной странной улыбочкой.

— А пока пора работать, — я поднялась и, поставив стул на место, поспешила к кабинету.

— Первый клиент через полчаса, — сказала мне вслед секретарша.

— Спасибо, — безучастливо ответила я, занятая мыслями о том, как бы найти другую рекламную компанию для магических фирм и каким образом избавиться от навязчивых идей Кэндис.

У судьбы нет причин без причины сводить посторонних.(c) Коко Шанель

Взмахнув палочкой, я погрузила свой многострадальческий кабинет в полутьму и, уставшая, покинула его.

— Кэндис, не желаешь составить мне компанию в походе за книгой о правах магов-предпринимателей? — поинтересовалась я, одновременно поворачивая ключ в замке деревянной двери.

— Ммм, с удовольствием, — протянула она в ответ и, поставив какую-то пометку в журнале, начала собираться, — а куда мы отправимся?

— На Косую Аллею, куда же ещё.

— Хорошо, — согласилась Лайт, и мы аппарировали.

— Почему в этом магазине совсем нет романов? — расстроено заныла Кэндис обошла стеллаж и подошла ко мне, — как успехи? Мы уже полчаса здесь торчим.

— Попробуй почитать автобиографию Жанель Розенталь, она на полке "Великие волшебницы", — рефлекторно посоветовала я, склоня голову над книгами в собственных руках, — успехи близки. Не могу определиться, какая из этих двух больше подходит...

— Розовая не внушает доверия.

— Ты права, возьму эту, — я отложила светло-розовую книжечку с мягким переплётом, — пойду расплачусь.

— Я сама. Знать свои права — это хорошо, но у нас были ещё и другие планы, — она преградила мне дорогу к кассе.

— О чём ты?

— Оглянись, Гермиона, — Кэндис, воспользовавшись снижением моего внимания, выхватила книгу у меня из рук, — и искать не надо.

За стеклянной стеной магазина разговаривали два волшебника. Один — низенький, пожилой, с доброй улыбкой. Другой — высокий, стоял спиной. Я хотела было спросить у Лайт, что такое интересное там можно увидеть, но она уже направлялась к прилавку, за которым её ожидал дружелюбный молодой волшебник. В недоумении я снова повернулась к беседующим. В этот момент один из них — тот, который повыше, — кивнул собеседнику и осмотрелся по сторонам, слегка оглядываясь через плечо. Его реакции долго ждать не пришлось: он замер и, казалось, перестал слушать что-то убеждённо объясняющего низенького старичка. Впрочем, моя реакция была слишком похожа на его, когда я узнала в высоком блондине причину сегодняшнего небольшого спора в приёмной «Жемчуга». Малфой поспешно протянул руку волшебнику, пытаясь, видимо, скорее закончить беседу и уйти. Тот пожал его руку в ответ, но отпускать, однако, не спешил и продолжал монолог.

— Кэндис, — прошипела я ей, призывая на помощь, но та не обратила внимание, поглощённая разговором с продавцом.

Обречённо вздохнув, я направилась к выходу с мыслями: "Эх, была не была!" Как только я приблизилась к двери, рукопожатие мужчин было разорвано, и волшебник помоложе, пользуясь свободой, зашагал большими шагами прочь от магазина.

— Малфой, подожди! — я ускорила шаг практически до бега и прокляла всё на свете за то, что додумалась нацепить туфли на огромнейших шпильках, — нам надо поговорить!

Он не оглядывался и уверенно отдалялся. После того, как моя правая нога дважды подвернулась из-за неустойчивых каблуков, ко мне в голову наконец пожаловала светлая мысль о том, что бег на каблуках — далеко не мой вид спорта. Плюнув на приличия и желая оставить лодыжки в безопасности, я сняла неудобные туфли и продолжила путь с обувью в руках.

— Малфой! — новая попытка, — Идиот... — пробубнила я себе под нос.

При чрезвычайно быстрой ходьбе я высматривала на идеально ровной бетонной дорожке, по которой шла, изредка сбиваясь на бег, различный мусор, чтобы не поранить о какой-нибудь осколок стекла ноги в тонких чулках. Полностью сосредоточившись на этом важном занятии, я очнулась только когда налетела на того, за кем так старательно гналась.

— Ой! — негромко пискнула я. Малфой смерил меня взглядом с головы до ног, удивлённо приподняв бровь. Я покраснела и одёрнула узкую юбку, ставшую короче раза в два из-за бега. Снятые туфли были несправедливо мною забыты.

— Что, настолько серьёзный разговор? — ухмыльнулся он.

— Эм... — "Мерлин, что же я хотела? О, вспомнила!" — Ну, во-первых, Малфой... Драко... Драко Люциус Малфой, я бы хотела извиниться за столь непрофессиональное поведение и оскорбления в Ваш адрес, — "И где же, позвольте узнать, моя гордость? Ах, да! Я её заткнула ещё когда побежала за этим аристократишкой."

— А во-вторых? — равнодушно спросил Малфой и сложил руки на груди.

— Мы ещё с первым не закончили. Я так и не поняла, ты разрываешь с нами контракт или нет? В архивах твоё имя всё ещё имеется.

— Давай ты так и будешь обращаться ко мне на "Вы"? Мне понравилось, — он подождал, пока я, нахмурившись, покачаю головой, вздохнул и продолжил, — ладно. Жаль. В общем, оставляйте меня в своих архивах, но приходить я теперь буду только раз в неделю. Мне так удобней. Так что там во-вторых? Я спешу.

— Я хочу обратиться в твою компанию для рекламирования своего агентства, — на одном дыхании выпалила я, — точнее, не я хочу... Хотя, это тебе знать уже необязательно. Деньги у меня есть.

— Мы уже затрагивали эту тему, Грейнджер, ты в жизни не видела таких денег, которые я беру за один только вид рекламы.

— Столько хватит? — я вытащила из сумки, про которую практически забыла в погоне, увесистый мешочек и протянула Малфою. Тот неодобрительно на него взглянул, но всё же заглянул внутрь и покачал головой:

— Здесь только одна треть.

— Не наглей, ни одна реклама столько не стоит.

— Ладно, половина, — недовольно согласился он. Я мысленно прикинула, насколько сильный удар придётся по моему бюджету и кивнула, не желая встретиться с гневом секретарши по поводу упущенной возможности:

— Если ты пожалуешь завтра к нам в офис, я смогу отдать полную сумму, — взмахом палочки звенящий монетами мешочек вернулся в хозяйскую сумку.

— Договорились, — после секундного размышления ответил Малфой, — всё, мне пора, завтра в...

— Драко! Малфой! — как из ниоткуда к нему подошёл темнокожий волшебник, — как всё прошло?

— Забини, — раздражённо пробурчал блондин. Я почти слышала, как скрипят у него в голове колёсики в попытках придумать, как бы от меня отвязаться. Ха, много чести!

Я уже повернулась, чтобы вытащить Кэндис из книжного магазина, от которого убежала Мерлин знает на какое расстояние, но меня остановил голос за спиной:

— Грейнджер, ты ли это? Неплохо, неплохо, с годами девушки всё прекрасней, да, Драко?

— Да, это сваха из брачного агентства, с помощью которого я подыскиваю себе невесту, — недовольно пояснил Малфой, не замечая, как соглашается с предыдущим высказыванием бывшего однокурсника. А Забини, кажется, заметил, судя по ухмылке.

— Привет, Блейз, — натянуто улыбнулась я.

— Здравствуй, здравствуй. Друг мой, — он вновь повернулся к Драко, — у тебя совсем нет уважения к молодой леди?

— О чём это ты? — Малфой мрачно смотрел на него исподлобья.

— Обуйся, Грейнджер, я не позволю ему больше заставлять тебя бегать. Но, не скрою, это было увлекательное зрелище.

Я в который раз покраснела и опустила взгляд, одевая туфли.

— Гермиона, слава Мерлину, я уж подумала, что ты бросила меня тут одну, — Кэндис протянула мне купленную книгу, — привет, Малфой. Здравствуйте, мистер, — она начала нахальным образом его осматривать, не обращая внимание на злую и уставшую меня.

— О, прошу Вас, никакого "мистера"! Блейз, Блейз Забини. А как ваше имя? — он слегка склонился и поцеловал её руку, заставляя покрыться смущённым румянцем.

— Кэндис. Просто Кэндис, — прошептала девушка в ответ.

Мы с Малфоем одновременно закатили глаза, но, заметив зеркальность жестов, тут же чертыхнулись и заставили себя посмотреть на занятую очарованием друг друга пару.

— Встретились два одиночества в одной стихии, — чуть слышно высказалась я. Малфой фыркнул, похоже, расслышал.

— Хватит, Забини, мы вообще-то торопились, — намекнул он другу.

— О, прекрати, у нас ещё свободный вечер, — махнул Блейз рукой, но всё же отошёл от Лайт.

— Вообще-то дело уже к ночи, — нахмурился Драко. Я посмотрела на небо — и правда, через час-полтора обещало потемнеть.

— Ну и прекрасно, — заулыбался Забини, — девушки, вы не хотите сходить в уютное кафе с симпатичными волшебниками? — конец фразы он просто выдохнул из-за нескромного удара кое-чьего локтя в его бок.

— С удовольствием!.. Ай! — Кэндис потёрла ущипленное плечо и зло уставилась на меня.

— Я пас, — тут же запротестовал Малфой.

— Абсолютно солидарна, — кивнула я.

— Гермиона, нам надо поговорить, — Лайт ослепительно улыбнулась Блейзу и под локоть отвела меня чуть поодаль от парней, — Гермиона, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... Я с первым встречным на свидание не пойду, а если ты составишь нам компанию, то получится просто дружеская встреча. Ну пожалуйста, он такой милашка!

— Я не на работе, чтобы вас сводить, — невозмутимо ответила я.

— Ну, Гермио-о-она... — заканючила она, — вдруг это судьба?

— Он — не твоя судьба, не сомневайся. И перестань повторять моё имя, это не поможет.

— Вот, значит, какая ты подруга, да? Один вечер мне не можешь посвятить? — беззлобно уточнила Кэндис.

— Прекрати! Ну ладно... Ох, сколько я тебе буду это припоминать!

— Спасибо! Я тебя обожаю! — она потянула меня обратно к слизеринцам, — Блейз, мы идём?

— Конечно. Да, Драко?

Малфой посмотрел на него взглядом, обещающим долгую и мучительную смерть, но всё же ответил:

— Идём, но ненадолго, — похоже, над ним тоже хорошенько поработали.

— Ну, это уж как дамы пожелают, — спокойно прокомментировал Забини, — мадмуазель, Вы позволите Вашу ручку? Мы аппарируем. — Кэндис протянула волшебнику руку и заулыбалась ещё лучезарней, — Драко, в «Потомке Мерлина», у главного входа, — кинул Блейз через плечо и пара растворилась в воздухе.

Я в шоке уставилась на Малфоя. Тот, втянув носом воздух и, скорее всего, ненавидя в этот момент лучшего друга всем сердцем, подошёл ко мне и лениво протянул руку.

— Дамы тоже не собираются развлекаться до утра, — попыталась я успокоить разозлённого аристократа. Он только кивнул в ответ, сжал мою ладонь, и в следующую секунду мир закрутился с бешеной скоростью, преодолевая приличные расстояния...

Мы часто забываем почувствовать волшебство момента, однако именно на таких волшебных моментах строится сценарий нашей жизни.(с) Мишель Буто

Танцевальную, дёргающуюся музыку сменила глубокая, размеренная. Многочисленные большие шары на потолке, служащие для распределения той небольшой части голубого света, что разливался по залу, закружились медленнее. Теперь каждый ослепительный луч задерживался на лице гораздо дольше, и приходилось закрывать глаза, чтобы не потерять зрение, хоть и временно. Я зажмуривалась от потока света уже в пятый раз, но теперь сил поднимать веки после его отдаления не было. Глубоко вздохнув, так же с закрытыми глазами, я откинулась на спинку невероятно удобного кресла и почувствовала, как на плечи опустился камень: словно осознание всех сегодняшних событий и некоторая ответственность за сегодняшние же поступки. Кто меня за ногу укусил, что я погналась за этим белобрысым? Лежала бы сейчас в своей кроватке, закутавшаяся в лёгкое одеяло, и читала книгу или смотрела бы фильм — неважно. Но не находилась бы здесь. Сразу после того, как короткая разлука с Кэндис на время аппарации подошла к концу, она выслушала о себе много неприятных вещей по поводу такой доверчивости к малознакомому бывшему слизеринцу. Причём слово "слизеринец" было определяющим. Лайт в ответ на гневную речь лишь махнула рукой и отправилась танцевать с Забини. Они пропадали где-то в самом сердце развлекающейся на танцевальной площадке толпы уже третью мелодию, а я заняла крайний столик, не забыв послать подруге обиженный взгляд. Малфой вскоре присоединился с бокалом огневиски. Мы сидели по диагонали, как можно дальше друг от друга, он — на кресле, которое ближе к стене, я — на крайнем, за противоположной стороной стола. Третий глаз при закрытых первых двух постоянно подкидывал неприятные ощущения от изучающего взгляда.

— Если твой дружок обидит Кэндис, пожалеешь в первую очередь ты, — медленно проговорила я, чтобы хоть как-то избавиться от дискомфорта.

— Он не интересуется никем дольше двух недель. Это так, для справки, — равнодушно ответил он низким от усталости голосом, — в любом случае, я буду ни при чём.

— Она тоже магглорождённая, — я открыла глаза и нахмурилась, глядя на собеседника.

— Если слегка преувеличить, то ему всё равно. Неделя ни на что не обязывает, — он рассматривал содержимое бокала на свету, всем своим видом показывая, что это намного интересней затронутой темы.

— Несколько секунд назад ты сказал, что две... Две недели, — тревога внутри меня всё возрастала с каждым его словом. Я кинула взгляд в сторону танцевальной площадки, но не разглядела даже голов искомых. Малфой посмотрел на меня с некоей долей удивления:

— Две — это максимум, его рекорд, так сказать. Тебе легче от того, что твоя секретарша будет убегать пораньше с работы на неделю больше?

— Нет, ни капли, — призналась я, уставившись в поверхность стола. Вдруг тревога отошла на второй план, уступая любопытству, смешанному лишь с болью в висках, — а ты?

— Что, я? — недоумённо приподнял он брови.

— Тоже меняешь девушек, как мантии?

— Мантии разные бывают, Грейнджер, — Малфой сделал глоток, с видом знатока распробовал напиток на вкус, — вот найдёшь мне дорогую — невесту, я имею в виду, мантию я и сам способен выбрать, — тогда, скорее всего, остановлюсь. Там, глядишь, и Забини подтянется к семейной жизни, — он усмехнулся, будто не веря своим словам, и ещё раз глотнул огневиски.

— Значит — тоже. Мода у вас что ли такая... — пробубнила я сама себе и снова закрыла глаза, принимая прежнее положение.

— Не мода, выход. Молодые, нередко легкомысленные, ветреные, волшебницы — едва ли не единственные люди, которые готовы проводить с нами, обладателями бледной уже метки на левом предплечье, вечера. Для остальных мы словно сорняки, источающие ядовитые пары. Или как будто просто не существуем, это уж от степени затравленности зависит. Надеюсь, я ответил на твой вопрос, который ты задавала мне однажды?

Я распахнула глаза. Передо мной сидел равнодушный абсолютно ко всему молодой парень. Даже после такого искреннего монолога его губы кривила ухмылка. Он отсалютовал мне прозрачным бокалом и опрокинул его, выливая в себя оставшийся алкоголь.

— Неужели твоё лицо совсем приросло к маске? — поинтересовалась я, от усталости не стараясь задать более отстранённый вопрос.

Он покачал головой и хотел что-то сказать, но усевшийся на соседнее от него кресло Забини не задумываясь вписался в разговор:

— Что обсуждали?

— Мантии, — ответил Малфой, даже не глядя в мою сторону.

— О, это не самая подходящая тема для разговора с Гермионой, — радостно прощебетала раскрасневшаяся Кэндис и заняла свободное место рядом со мной, — наилучший вариант — правила ведения бизнеса, ну, или совместимость волшебников с волшебницами по разным данным.

— Я приму к сведению, — без энтузиазма кивнул блондин.

Блейз заказал для Лайт и себя какие-то странные коктейли, а я принялась рассматривать разнообразные компании за соседними столиками, чтобы не встречаться со стальным взглядом: там — три девушки, уж больно смахивающих на вейл, недалеко от них — четыре очень юных парня, про которых с натяжкой можно было сказать "симпатичные", но, несомненно, богатых. Они с упоением ловили каждое мимолётное движение светловолосых, заливисто смеющихся красавиц, забыв про изысканные блюда, стоящие перед ними. Вейлы же время от времени оглядывались через плечо и поправляли длинные шелковистые волосы. "Могу поспорить, сегодня будет драка. И один из этой группы "золотых сыночков" (если не все) заночует в палате Святого Мунго."

— Она неплохо танцует, — в моё сознание ворвался голос Кэндис и отвлёк от созерцания других столиков, — а ещё поёт.

— Наверное, когда она пела, Гермиона Грейнджер первый раз очень сильно напилась? — вопрос Малфоя и его издевательский изучающий взгляд, направленный на меня, избавил объект обсуждения от желания поинтересоваться, по кого, собственно, идёт речь.

— Нет! Она была полностью трезва, — рассмеялась рядом сидящая девушка, — это был подарок Рону. Этот рыжий паренёк, тогда ещё её жених, зацеловал Гермиону до полусмерти после этого сюрприза.

— Кэндис, я вообще-то... — попыталась я дать ей осознать моё присутствие.

— Сколько же у нашей зубрилки талантов, — захохотал Забини, прерывая мою попытку, — прямо на пальцах не сосчитать.

— Да, она как кот Матроскин: "ещё и крестиком вышивать умеет", — ответила Кэндис, косясь на меня.

— Как кто? — успокоился Блейз, но улыбка всё ещё не сошла с губ.

— Момент истины, — громко произнесла я, радуясь, что меня наконец слышат.

Малфой со злорадным выражением лица следил за развитием событий и переводил взгляд с заинтересованного друга на потерянную девушку.

— Это... Герой детских маггловских мультфильмов. Русских. Я раньше частенько бывала в этой стране, — Кэндис старательно прятала глаза и нервно перебирала застёжки на сумке.

— Ясно, — удовлетворённо откинулся на спинку кресла Забини. Лайт боязливо взглянула на темнокожего волшебника и слегка улыбнулась, ожидавшая более печальной реакции.

— Пора по домам, — явно не довольный таким скучным исходом Драко медленно поднялся, — завтра рабочий день, разгар заказов, между прочим.

Я тоже встала, и двое оставшихся последовали нашему примеру. Устало вздохнув, Кэндис взяла меня за руку и потянула к выходу из заведения.

— Я заберу тебя завтра с работы, — подмигнул ей Блейз, и девушка согласно улыбнулась.

— Грейнджер!.. — Малфой кивнул, предлагая подойти поближе.

— Сейчас, — прошептала я Лайт и поспешно направилась к нему.

— Что должно быть на плакате? Завтра я берусь за эскиз.

— На твоё усмотрение. Главное — никаких обвинений в сторону конкурентов, даже завуалированных. И, ради Мерлина, ни слова о моих "талантах", — я закатила глаза.

— Ладно, — он в задумчивости свёл брови к переносице.

Какой-то волшебник прошёл по проходу, в котором мы стояли, заставив тем самым Малфоя подвинуться в мою сторону. Я не успела среагировать, и он оказался в опасной близости, всего в нескольких миллиметрах, особенно когда повернул голову, потеряв интерес к прошедшему. Он слегка опустил веки и принялся изучать линии моего подбородка, постепенно поднимаясь выше и задерживаясь в неуютном для нас обоих положении намного дольше, чем следовало бы.

— Извините, — ещё один волшебник, не задев Драко и извинившись, скорее всего, просто на всякий случай, протиснулся в узком проходике. Я глубоко вздохнула, когда после обращения незнакомца поняла, насколько важно всё же дышать, и повернула голову вбок, не имея возможности попятиться назад из-за пустого столика, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нами.

— Я зайду завтра за деньгами, — хрипло выдохнул Малфой и отошёл, давая мне возможность пройти. Я кивнула и через несколько секунд поспешного шага уже стояла около Кэндис, переминающейся с ноги на ногу у выхода из ресторана.

— Готова? — прищурилась она в темноте.

— Да. Домой.

Спустя полчаса я, переодетая и смывшая с себя всю косметику, уже лежала в постели и смотрела в потолок, пытаясь выкинуть из головы такие близкие, но не совсем уж идеальные черты лица.

Неужели надо обязательно отдалиться от человека, чтобы осознать, какое место он занимает в твоей жизни?(с) Марк Леви

Пятница, 28 апреля

— Мисс Грейнджер, к Вам мистер... — "только не Малфой, только не Малфой!" — Райан Ленк.

— О, пропускай.

— Мисс Грейнджер, к Вам... — "только не Малфой, только не Малфой!" — мисс Лизи Манчестер.

— Да, хорошо, пусть заходит.

И так уже третьи сутки — в постоянном страхе, что в проходе покажется блондинистая голова, нервные взгляды на часы в ожидании окончания рабочего дня. И вот, Аллилуйя, последний клиент, убранные папки и освобождение от кабинета, стены которого пестрили колдографиями счастливых парочек. Оставалось только проскользнуть мимо приёмной.

— Всё, Кэндис, спасибо за проделанную работу, я иду домой, ты тоже свободна, — на автомате сказала я, не глядя на секретаршу и закрывая дверь на ключ, — ...Блейз... Привет, — я запнулась, повернувшись на сто восемьдесят градусов, и уставилась на руку Забини, по-хозяйски расположившуюся на талии Кэндис. Та покраснела, проследив за моим взглядом, и невпопад произнесла:

— Никогда не понимала, зачем ты поставила на свою дверь замок. Один взмах палочки, Алохомора, и всё, нет преграды.

— Так, на всякий случай, — я не отрывала глаз от молодого волшебника, стоящего слишком близко к Лайт, а он с радостью принял мою игру, — с чем пожаловал?

— За Кэндис пришёл. Провожу её до дома, а то мало ли... Красивым девушкам опасно ходить одним по вечерам. И заодно принёс тебе сообщение от своего наилучшего друга и, собственно, собираюсь забрать обещанную тобой сумму, — он протянул мне аккуратно сложенный пергамент в обмен на увесистый мешочек. Даже без задней мысли о том, что два слизеринца могли поругаться, и Забини тут же исчезнет, забрав немаленькие деньги, я избавилась от тяжелящей сумку кучи монет, — и вот ещё что: в субботу организуется приём. Я там один из шефов, так сказать. До меня дошли слухи, что тебе полезно было бы познакомиться с одной личностью по имени Адриана Реннигтон, завтра будет шанс.

Девушка, стоящая рядом с ним, тут же закивала, соглашаясь со всем, в том числе и с моими предположениями об источнике слухов:

— Да, тебе стоит завтра туда сходить, иначе она будет у всех на виду, и про тебя попросту забудут. Ты просто обязана там быть, надеюсь, справишься сегодня с выбором платья?

— Сегодня? Платье? У меня же есть...

— Забудь, — она недовольно поморщилась, — все, кто там будет, уже видели тебя в нём.

— Скоро все мои запасы уйдут на эту Адриану: то реклама, то платья. Ладно, — я обречённо вздохнула, — не хочу терять работу. Блейз, будь добр, подожди на свежем воздухе, нам с Кэндис нужно пошептаться.

— У меня нет выбора, я тебя жду, — он ослепительно улыбнулся Кэндис и, оглядев меня напоследок через плечо, вышел.

— У вас всё слишком быстро, — тут же нахмурилась я, — тебе нужно держать его на определённой дистанции.

— Не начинай. Просто он ведёт себя чуть более властно, чем следовало бы, но в остальном очень даже мил. Вот уже два дня отправляет мне письма с пожеланиями спокойной ночи, — она смущённо улыбнулась, а глаза её горели каким-то внутренним огоньком. Это пугало меня больше всего.

— Знаешь, ты главное не влюбись по уши, Лайт. Меня начинает беспокоить кисель в виде тебя.

— Гермиона, я бы сказала тебе то же самое, но не буду. Обидишься, — она улыбнулась, но улыбка получилась какая-то грустная.

— О чём ты? — озадаченно возмутилась я.

Девушка хмыкнула, подхватила сумочку со стола и ушла, оставив меня в недоумении.

Память, мой верный враг, тут же произвела подсчёт частоты задавания одного единственного моего вопроса, адресованного за эти три дня секретарше: "Малфой не приходил?". Результаты оказались неутешительными. Бедная Кэндис.

Моё внимание переключилось на аккуратный конвертик в руках. Я рассматривала написанные на нём мои имя и фамилию, служащие для распознавания получателя, и на меня изнутри давили противоречивые желания: либо разорвать пергамент на маленькие кусочки, проклиная про себя человека, выводившего эти строчки, либо с визгом приняться читать прекрасное творение его рук. Он не приходил три дня, всего лишь три дня. Я не могла за такой короткий срок забыть тот неприятный инцидент, вы ведь согласны? Потому что я ворочалась практически целыми ночами, засыпая под утро, прослушивала болтовню клиентов (я ведь это даже болтовнёй никогда не называла до недавнего времени), предлагая им совсем не подходящие кандидатуры. А у Малфоя совсем нет совести, мог бы придти, сказать что-нибудь обидное, забрать деньги и исчезнуть, совсем испариться. Но нет же, меня съедает жалость к нему после рассказа об образе жизни бывших Пожирателей. Пусть даже эта маленькая история была рассказана с каменным лицом, глаза его выдавали — тусклые, холодные. Никаких огонька, одно чувство сожаления о совершённых ошибках, и то вряд ли.

Преодолев мимолётную дрожь, я пошла на компромисс с самой собой и медленно развернула замудрённо сложенное письмо:

"Грейнджер!

Я знаю, что деньги Забини ты уже отдала, ну, или он у тебя их отнял — это уже не важно. Одним словом, услуга наполовину оплачена. Учитывая то, что я уверен в успехе, мне неинтересно, как ты оценишь мою работу, а ты её оценишь. Причём в скором времени, если верить Блейзу и его новой пассии. Вторая, кстати, обо всём знает и не рассказывать тебе было её идеей, так что если ты будешь довольна сюрпризом или тем более разочарована, то я не виноват. Хотя нет, не так: тем более, если ты будешь довольна, я не виноват. Всё, что будет являться производным моего и моей команды труда, строго сопоставимо с ценой. Но несмотря на все эти факты, благодарности, восхваления и поклоны в ноги принимаются с огромным удовольствием.

Драко Люциус Малфой, «Реклама есть жизнь»".

После того, как я пробурчала себе под нос, что творится какая-то ерунда, а Малфой — самодовольный индюк, листок пергамента был брошен на дно сумки, а изрядно надоевший офис мною покинут. Я вдохнула прохладный вечерний воздух и аппарировала в скромный парк, расположенный недалеко от главного торгового центра. Вопреки всем моим инстинктам, посмотреть в глаза главной сопернице, без всяких оснований обвиняющей меня во всех грехах, — хорошая мысль, платье при этом — одна из главных составляющих. А прогулка по парку вполне может отвлечь от всех забот и дать насладиться весной.

* * *

Больше никогда не слушайте мои советы об отдыхе, весне и парках! Спустя полчаса обхода всех луж после вчерашнего ливня я поняла, что всё это было неудачной затеей. А всё потому, что стоило мне поднять глаза от узорчатой парковой дорожки, как я натыкалась на разнообразные пёстрые плакаты и стенды, кружащиеся в воздухе. Но главным их недостатком было даже не излишне большое количество, а маленькая надпись в правом нижнем углу, размер которой не мешал ей выделяться из всей картинки ярко красным цветом: "Реклама есть жизнь. Д. Л. Малфой." Везде, на каждом шагу меня дразнила его фамилия, усмехалась надо мной, унижала. Его самого поблизости не было, но одно напоминание делало меня раздражённой и злой. На первом рекламном стенде я слегка удивилась, на втором — подумала, что это просто совпадение, на третьем — почувствовала ярость средней тяжести, на четвёртом — зарубила себе на носу посетить больницу Святого Мунго и вылечить странную манию. Ну а на пятом... На пятом стенде я поняла, что это не лечится, и нечего беспокоить занятых действительно требующими внимания больными целителей. Найдя, наконец, короткую, а главное сухую, дорогу, я направилась по ней к большому стеклянному зданию. Над широкой дверью висел плакат, раз в пять-семь превосходящий по размерам те, что призывали в разнообразные фирмы, компании и студии в парке, подписанный той же самой слишком знакомой фамилией. Я практически зашла в торговый центр, проигнорировав рекламный щит, но что-то меня остановило. Этим чем-то оказалось слово "жемчуг", нечаянно мною замеченное. Даже не извинившись перед тем, кто налетел на меня, резко притормозившую, сзади, я дала задний ход. И обомлела... На огромного размера колдографии красовалась скромно улыбающаяся девушка. Надпись на плакате гласила: "Гермиона Грейнджер, брачное агентство «Жемчуг». "Судьба — это лишь одна из волшебных сил жизни. Искать свою любовь, значит двигаться по направлению к счастью. А искать её вместе с нашим агентством — двигаться в два раза быстрее!", а снизу был написан телефон и адрес. Шокировано уставившись в витиеватые буквы, я с трудом осознавала, что та девушка — я сама, хоть и прекрасно помнила эту колдографию. Это было самое удачное запечатление меня папарацци. Всё в плакате — от цветовой гаммы до этих красивых слов — было идеально. Абсолютный успех. Я даже на некоторое время простила Малфоя за те самоуверенные фразы в письме, он действительно мастер. Я улыбнулась следующей рабочей неделе, полной десятками, сотнями звонков на рабочий телефон и новых клиентов. Но долго радоваться не пришлось и, во избежание ещё большего количества заинтересованных и обеспокоенных взглядов со стороны посетителей магического магазина, я прошла-таки через просторные двери.

Как только я заходила в какой-нибудь отдел, улыбчивые продавцы набрасывались на меня с платьями абсолютно разными, но неизменно прекрасными. Я улыбалась им в ответ, кружилась у зеркала, любуясь отражением, перемерила рекордное количество туфель и украшений. Мне было неважно, что наряжаться не для кого, я просто получала от этого удовольствие, изредка посылая непонятно где тогда гуляющей Кэндис мысленные вопросы, идёт мне то или иное платье или нет. В итоге я вышла из гостеприимного магазина с тремя огромными пакетами и, напоследок восхитившись рекламным плакатом и звонко рассмеявшись, я сосредоточилась на своём доме, в котором оказалась через несколько мгновений. Широкая, самая мягкая в мире кровать, слегка прогнулась подо мной, улыбающейся до ушей, и моими покупками. Пролежав с закрытыми глазами считанные секунды, я вдруг вскочила, схватила лист пергамента и новое перо со стола и, стараясь унять свой пыл и выровнять дыхание, вывела чернилами всего одно слово: "Спасибо". Затем я сложила его в жалкую пародию на то письмо, что получила сегодня, и написала на самом видном месте: "Драко Малфою". Светло-коричневого оперенья сова, уже засыпающая на своём месте, однако, с радостью приняла задание, и не успела я приготовиться ко сну, как она вернулась с чуть менее лаконичным ответом: "Завтра у тебя будет тысяча возможностей, чтобы сказать это слово мне в глаза". Наплевав на все попытки найти скрытый смысл послания или хотя бы понять, где это мы завтра увидимся, я просто спокойно закончила переодевание в пижаму и погрузилась в царство Морфея с улыбкой, которая не желала сходить с моих губ.

Она ревновала и не смогла это скрыть. Значит, она пропала.(с) Франсуаза Саган

Суббота, 29 апреля

Всё утро я носилась по дому как бешеная, оставляя большинство дел наполовину недоделанными. Например, чашку кофе. От завтрака сонную меня отвлекла сова Кэндис с листком пергамента, полностью исписанным восхищениями неким темнокожим волшебником, сказками о том, какой он джентльмен, прекрасный рассказчик, танцор и тому подобным. И всё это было щедро украшено милейшими эпитетами. Опуская все подробности предыдущего вечера, за что смущённая Лайт меня потом ещё и поблагодарит, я лениво прочитала письмо. И чуть не поперхнулась горячим напитком! Внизу, катастрофически мелкими буквами по сравнению со всеми остальными, было подписано: "Чуть не забыла, зачем вообще пишу тебе. Вечер, ну тот, что устраивает Блейз, проходит в уже известном тебе «Потомке Мерлина» и начинается в четыре. Поторопись!" Вот та кнопочка, на которую надо было нажать, чтобы я окончательно проснулась и, словно верный домовик перед Рождеством, начала делать все дела. Четыре часа, всего четыре часа на подготовку к встрече с чуть ли не первой в жизни соперницей!

Основной хаос творился в моей спальне: платья, купленные вчера, валялись бесформенными кучами на кровати, новые туфли построились в низенький заборчик вдоль стены, а рабочий стол сплошь был покрыт сверкающими кулонами, браслетами и серьгами. Боясь даже заглянуть в свой кошелёк, потерпевший вчера что-то похожее на насильственное ограбление, я отбрасывала один вариант сочетания наряда с аксессуарами за другим. Когда они заканчивались, приходилось начинать сначала. В конце концов я остановилась на красном платье с длинными рукавами и летящей юбкой чуть ниже колен. Почётное место под стулом, на котором теперь лежало это чудо, заняли чёрные туфли на устойчивом каблуке, а на сидении уютно устроились крупное кольцо, пресимпатичные серьги-гвоздики и кулончик-нота на короткой нежной цепочке. Оставшись удовлетворённой итогом, я направилась в ванную. Стрелки показывали половину второго, подтверждая, что темп сборов был более чем подходящий. Заглянув в зеркало, я приглушённо взвыла и облокотилась на раковину. Волосы. Я немного поразмыслила над тем, насколько сумасшедшим будет решение не использовать заклинание Джинни, и всё же просто заплела непослушную гриву в свободную французскую косу.

При выходе из ванной после нанесения аккуратного макияжа на глаза мне попалась какая-то бумага, лежащая на прикроватной тумбочке.

"Завтра у тебя будет тысяча возможностей, чтобы сказать это слово мне в глаза"

Чувствуя, как дыхание становится всё более поверхностным, я дрожащими руками спрятала записку в глубокий ящик и смело зашагала к нагруженному новыми вещами стулу.

За полчаса до назначенного времени я, полностью готовая, нахмурившись и нервничая как перед экзаменами, стеклянными глазами смотрела в зеркало во весь рост. "Он будет там, — думала я, — несомненно. Нужно будет просто подойти и поблагодарить. А ещё узнать, кто был причиной тому, что он так ослабил поиски невесты. Всё, больше ни слова. Дальнейшая задача — Адриана Реннигтон." Положив волшебную палочку в специальное отделение сумки, я чётко представила перед собой странно освещённое помещение «Потомка...» и стоически перенесла все недостатки аппарации.

— Девушка, ваше приглашение, пожалуйста, — не глядя на меня пробурчал низенький волшебник после того, как какая-то странная сила мягко вытолкала меня из ресторана наружу.

— Эм... Понимаете, дело в том, что... — попыталась оправдаться я, не совсем понимая, на что рассчитывал Забини.

— Нет приглашения — не пропущу, — упрямо заявил он.

— Послушайте...

— Уильям, пропусти, она своя, — торопливо подходя к нам из глубины зала, прикрикнул Блейз. Он был в белоснежно-белой рубашке и брюках сероватого оттенка.

— Сам пропускай, — недовольно взглянул на парня Уильям, — и я же сказал тебе всё о "своих" без приглашений ещё вчера!

— Помню я, помню, — покачал головой Забини и взмахнул палочкой перед собой, — проходи, Грейнджер, быстрее. Я не смогу долго блокировать эти Защитные, — лениво обратился он ко мне, будто просто для того, чтобы прилагать как можно меньше усилий.

— Я, если честно, надеялась, что здесь всё будет как-то организованней, — сдавленно пожаловалась я, пробираясь через толпу вслед за Блейзом.

— Здесь всё организовано лучше некуда, просто высылать тебе приглашение было слишком поздно, — громко произнёс он в ответ не оборачиваясь.

— Как приятно, — недовольно нахмурилась я и еле успела притормозить, чтобы не налететь на Забини.

— Оставлю тебя, если что, ищи меня вон там, — он махнул рукой в сторону столиков на возвышенной площадке недалеко от играющей музыкальной группы, — а лучше вообще не ищи.

— Ладно, — равнодушно пожала я плечами и принялась высматривать среди присутствующих Адриану.

— Её ещё нет. И хотя бы притворись, что тебе всё равно и ты выше всего этого, — шепнул напоследок Блейз и удалился.

Я невольно кивнула пустоте и осмотрелась. Вдоль трёх стен стояли столы, заставленные закусками на любой вкус, а по всему помещению летали металлические подносы с привычными и едва знакомыми напитками, ловко лавируя между волшебниками и чудом не задевая ни одного из них. В центре зала был положен танцевальный паркет, которым, впрочем, никто пока так и не воспользовался по назначению. У четвёртой стены находился такой же узкий, как и все остальные, но более высокий стол со стульями. Барной стойкой это назвать язык не поворачивался, учитывая атмосферу аристократического приёма, жутко отличавшуюся от атмосферы пабов, в которых, собственно, барные стойки являются главными достопримечательностями.

Удобно устроившись на высоком стуле, я поймала с подлетающего подноса бокал искристого напитка и увлеклась изучением гостей. Большинство только заходили в ресторан, холодно здоровались друг с другом, обменивались новостями и, следуя современнейшим правилам этикета, пробовали угощения. Но были и те, кто пришёл сюда уже давно, и это было заметно с первого взгляда: более раскрепощённые компании, не обращающие внимание на вновь прибывших, улавливали медленную мелодию и слегка покачивались в парном танце, при этом не заходя на паркет, словно на лужу лавы. Знакомые жесты и приглушённый расстоянием и музыкой голос одного из "кавалеров" привлекли моё внимание. Прищурившись до рези в глазах, я полностью убедилась, что первую задачу, поставленную на сегодня, можно с успехом выполнить прямо сейчас.

Я неуверенно направилась к Малфою, вдруг остановившему танцующую партнёршу и теперь просто мило разговаривающему с ней по дороге к столу.

— Грейнджер! — он заметил меня издалека, всё ещё раздумывающую, стоит ли нарушать идиллию. Теперь же деваться было некуда, и я, нацепив вежливую улыбку, слегка ускорила шаг.

— Это Грейнджер... — странно протянул Малфой, наклоняясь к лицу спутницы, когда я наконец оказалась на достаточно близком расстоянии.

— Я знаю, Драко! — звонко рассмеялась девушка и, обняв его за шею, практически повисла на нём.

Я узнала её, это была та самая, что "тупа как пробка". Стефани Лейринс собственной персоной, прошу любить и жаловать.

— Знаешь, Грейнджер, я тут подумал: Стеф — определённо одна из подходящих кандидатур. Я тогда слишком поторопился. — В его глазах явственно плескалось огневиски или, может быть, что похлеще. Малфой сильнее прижимал к себе хихикающую Стефани, возможно выпившую даже больше него.

"Давай же, профессионализм опытной свахи, просыпайся! Заставь меня радостно прощебетать, что они чудесным образом смотрятся вместе, и я счастлива за них! Помоги, умение ладить с людьми несмотря ни на что!" — отчаянно кричала я внутренне, но:

— Прекрасно! — оказалась способна только на короткую язвительную фразу. Повернувшись настолько резко, что лица беседующий по разным сторонам ресторана временно поплыли, я тяжёлыми шагами подошла к основанию сцены с музыкальной группой. Но артисты меня совсем не интересовали, просто отсюда было удобнее рассматривать новообразовавшуюся парочку.

Лейринс всё время тянулась к губам Малфоя, норовя поцеловать его, но он проводил её под своей рукой, кружа под музыку и не давая приблизиться. Драко играл с ней, а Стефани с удовольствием принимала правила игры. А я страдала ерундой, попивая горьковатый напиток. Справедливо было бы послушать всегда дающий полезные советы мозг, отправиться на поиски Реннигтон, поговорить с ней по душам и спокойно добраться до дома. Но, к сожалению, ноющее чувство внутри заглушало все гениальные мысли. Я, как самая последняя мазохистка, запоминала каждое движение "влюблённых", мысленно, с иронией, аплодировала себе за несдержанность и зачем-то улыбалась проходящим мимо аристократам, одобрительно кивающим мне. А парочка продолжала танцевать, отклоняясь от общепринятых правил вальсирования в силу выпитого алкоголя. Добрая часть гостей уже присоединилась к ним, поэтому паркет в центре помещения был полностью занят, и никто не придавал значение моей подозрительной слежке за нужными мне людьми.

— Неужели моя знаменитая коллега, соединившая столько сердец, страдает одна среди такого количества красивых мужчин? — кого я там хотела пойти искать? Зачем? Адриана сама нашла меня.

Я вздрогнула от неожиданности и проследила за её взглядом. Безумно красивая женщина в длинном чёрном платье с гордо поднятой головой и едва уловимой усмешкой в глазах рассматривала ту же пару, что и я несколько секунд назад. Провалиться сквозь землю совсем не хотелось, но появилось вполне логичное желание дать себе по макушке за то, что Реннигтон узнала моё слабое место, даже ничего не делая для этого.

— Здравствуй, Адриана, — натянуто улыбнулась я, в упор глядя на неё.

— Добрый вечер. Польщена, что ты знаешь моё имя, Гермиона, — она назло мне продолжала нагло изучать Малфоя и Лейринс.

— Я тоже, если быть честной.

— Твоё имя знает половина магического мира, — я, наконец, была удостоена её внимания. Чтобы убедиться в своём предположении, я посмотрела туда, где до недавнего времени развлекались мои необычные клиенты. Их там, конечно же, теперь не было, словно растворились в воздухе. Жгучее чувство в груди вдруг вспыхнуло с огромной силой, мешая дышать, и так же резко потупело, пульсируя в висках. — Прошу прощения, но ты не ответила на мой первый вопрос.

— Люблю отвечать вопросами на вопросы: неужели Вам так необходимо это знать? — с наигранной вежливостью поинтересовалась я.

— Давай на "ты", прошу. И, нет, просто жутко интересно, — пожала плечами Реннигтон, — О, вот и напитки. Пожалуй, подберу себе что-нибудь, — она занялась бокалами на подносе, повисшем в воздухе перед ней.

— Грейнджер, ты готова? — прозвучал отчётливый шёпот Забини за спиной.

— К чему? — я удивлённо обернулась, — Что за риторический вопрос?

— Просто будь во внимании, — странно предупредил он и стал уверенно подниматься на сцену.

Музыка затихла, и по ресторану разлился усиленный заклинанием голос Блейза:

— Добрый вечер, дамы и господа!

Адриана сразу отбросила попытки выбрать напиток и взглянула на сцену.

— Надеюсь, вы получаете удовольствие от этого скромного вечера, который был организован мной и моей семьёй для того, чтобы многие из нас нашли хотя бы сейчас время для душевных бесед с друзьями, — продолжал Забини. — Вообще-то, я хотел бы вас спросить кое-что, чтобы приём не показался скучным. Скажите, вы читаете газеты? — дождавшись кивков от гостей и настороженного взгляда от меня, он довольно улыбнулся. — Хорошо. Недавно в «Ежедневном пророке» была одна статья, посвящённая громкому скандалу между двумя брачными агентствами. Основной идеей этой публикации всё-таки являлась чистота крови тех, кто главенствует над ними. Я не собираюсь заставлять вас сейчас высказывать своё мнение по этому поводу, анонимно или публично, так как знаю — среди соизволивших придти на это мероприятие есть и полукровки, и магглорождённые, прекрасно вписавшиеся в наше капризное общество. Я просто хочу сподвигнуть определённых людей на некое показательное выступление. Не состязание, нет, этим бы я унизил уважаемых людей. Вы ведь согласны, что танец оголяет наши душу и сердце? Это не поможет нам решить, кто лучше сводит половинки людей, предназначенных друг для друга. Но поверьте, то, что внутри, тоже важно! Ведь мы доверяем этим леди все свои тайные желания и планы. Ну да ладно, хватит разговоров! Миссис Адриана Реннигтон, мисс Гермиона Грейнджер, пожалуйста, пройдите на центр паркета.

В недоумении переглянувшись, мы отрицательно покачали головами, но толпа послушно создала кольцо.

— Пожалуйста, дамы. Ничего страшного не случится, просто подойдите... Спасибо. Адриана, Гермиона, вы совершенно разные люди. И теперь, когда вы стоите посреди ресторана, я бы хотел уговорить вас доказать, насколько разные ваши души. Танец — наилучший выход.

— Ты творишь странные вещи, Блейз, — равнодушно обратилась к нему Реннигтон.

— И говоришь ерунду, Забини, — нервно пригрозила я.

— Вовсе нет, я видел, как вы скучали, — оправдался он и, не дав нам вставить больше ни слова, продолжил: — Вы вправе, конечно, выбрать себе партнёров сами, но музыку выбираю я. Прошу, леди, прошу, господа музыканты.

Заиграл классический медленный вальс, и к Адриане тотчас подошёл статный мужчина. "Её муж!" — шептали вокруг. Я же стояла словно первокурсник среди чужого факультета, и теперь-то мне точно захотелось провалиться сквозь землю. Но через несколько секунд самый смелый молодой человек среди свободных подошёл ко мне и предложил руку. Я сразу схватилась за подвернувшуюся возможность. Однако наши попытки станцеваться в плавных, нежных движениях оказались слишком тщетны — на фоне четы Реннигтон мы выглядели плачевно. В конце концов высокий брюнет, с сожалением извинившись, отошёл в толпу. Стараясь не дать волю слезам, я растерянно запустила руку в волосы, забыв о косе. В тот момент, когда я уже хотела с позором сбежать, кто-то резко притянул меня в свою сторону за руку и сразу прижал к себе, заранее ликвидируя падение.

— Грейнджер... Захотелось проиграть этой ледышке? — нараспев произнёс кто-то над моей головой и слегка ослабил хватку, чтобы я смогла рассмотреть лицо.

— Что..? Малфой! Ты... — в шоке я не смогла выговорить нужных фраз, но самодовольная ухмылка слизеринца подействовала на меня как ведро холодной воды, — знаешь, для того чтобы за несколько секунд из пьяного в хлам превратиться в абсолютно трезвого танцора, нужен особый талант.

Спросите, почему мы не танцевали? Так вот, потому что вальс резко прервался, уступая позорному свисту по отношению ко мне. Но внезапно над залом громом пронеслась низкая нота, избавляющая блондина от необходимости отвечать на мою реплику и обещающая интересное продолжение.