Мы встретимся, обязательно встретимся

День рождения — это, наверное, лучший праздник на свете, и неважно, твоё это торжество или кого-то из твоих близких.

Вот и сейчас эти мысли крутятся в моей голове. И почему отец так упорно отказывается устроить вечеринку? Завтра его день рождения, но отмечать он не хочет, говорит, что устал на работе, а дата не круглая, да и попадает на понедельник. Но ничего, мы готовим ему сюрприз! Жаль, конечно, что мама и Лили сейчас в отъезде, но это нужно для стабилизации магии сестренки. Так что, как прокомментировал Джеймс, гулять будем чисто мужской компанией.

От предвкушения искрится воздух. Несмотря на занятия ментальной магией, контролирую эмоции я пока плохо.

Вообще-то, идею устроить вечеринку-сюрприз озвучил Сириус и предложил провести ее в Блэк-меноре: особняк на площади Гриммо по-прежнему был укутан мрачной пеленой тёмных заклинаний, неприятных воспоминаний и жутковатой аурой запустения. Ситуацию не изменили ни ремонт, ни новая уютная обстановка, ни магия, которую надо было постоянно поддерживать. Казалось, что дом в любой момент может оскалиться, стряхнуть, как паутину, новый образ и вернуться в прежнее мрачное состояние.

Так вот, Джеймс с утра отправился к Сириусу помогать подготовить праздник. Поскольку мы хотели сохранить всё в тайне, то просто так брат в Блэк-менор направиться не мог. Какой спектакль мы устроили!

Джим спустился к завтраку поздно и с очень недовольным выражением лица, хмуро посмотрел на меня и снова что-то фыркнул по поводу моей учебы на Слизерине. За год я уже наслушался его острот на эту тему, и ничем новым братец не порадовал. Папа нахмурился: с тех пор, как я поступил в Хогвартс, родители всеми силами стараются не пустить межфакультетские конфликты в дом.

Игнорируя его фразы, молча встаю и иду из гостиной, не оборачиваясь, бросаю от дверей:

— Если тебе так не нравится мое слизеринское общество, можешь проваливать к своим гриффиндорцам!

— А знаешь, хорошая идея, именно к гриффиндорцам! — в голосе злая насмешка. Брат шагнул к камину:

— Блэк-менор!

Так, первая часть плана удалась. Обманывать отца нехорошо, а когда он Главный Аврор, то еще и, ох, как непросто. На несколько секунд мне становится стыдно за эту сцену.

— Север, ну почему вы постоянно ссоритесь? — в голосе мягкий укор, усталость и беспокойство.

— Наверное, Джеймс меня больше не любит, — всхлипываю, оказавшись в отцовских объятьях.

— Не говори глупостей! Вы же братья, вы обязательно помиритесь.

Поднимаю взгляд. В ярких зеленых глазах мелькнули и исчезли странные эмоции, я иногда замечаю их, когда отец думает, что его никто не видит и вспоминает прошлое. Эмпатия у меня проявляется редко и обычно не в самые подходящие моменты.

— Знаешь, тебе нужно отвлечься. Давай сегодня сходим погуляем.

— На Диагон-аллею, — счастливо соглашаюсь, — а потом еще куда-нибудь.

— Хорошо. Иди переодевайся, а я пока свяжусь с крестным, попрошу его присмотреть за Джейми.

— Ага, — негромко хихикаю. — Два Сириуса могут натворить больше, чем один.

* * *

Через несколько минут мы уже в «Дырявом котле». Сажа на светло-пепельной мантии смотрится жутковато, словно ее, действительно, оставили языки пламени. Нервно передергиваю плечами от этой картины, пока отец приводит нас обоих в порядок.

Прогулка, разговоры ни о чем, магазинчики — сейчас нужно отвлечь папино внимание от утреннего скандала: с него станется отправиться в Блэк-менор, чтобы попытаться помирить в очередной раз нас с Джеймсом. Эх, надо было что-нибудь попроще затеять.

Я уже собрался попросить отца аппарировать нас куда-нибудь в парк или к воде — жара набирала обороты, а идеи, где можно провести время, заканчивались, когда заметил в одном из кафе Скорпиуса. Его отец о чем-то разговаривал с профессором Снейпом, а мой друг со скучающим видом ковырялся в своем мороженом.

— Скорпи! — крикнул я и махнул рукой, привлекая его внимание. — Идем, пап, — и потянул отца в это кафе.

Мой вопль не остался незамеченным, и через минуту мы присоединились к знакомым волшебникам. Взрослые завели свой малоинтересный разговор, а я вспомнил, как отец рассказывал нам о своей учебе, войне и послевоенном времени. С профессором Снейпом они нашли общий язык в самом конце войны, а с мистером Малфоем стали общаться совсем недавно.

Скорпиус рассказал мне, что видел в магазинчике напротив удивительно красивую вещь. С некоторым трудом отпросившись у родителей, мы пошли смотреть диковинку.

Полюбоваться было на что: в витрине на небольшом сером камне сидел крохотный, выполненный с особой тщательностью грифон. Волшебное создание из оникса иногда переступало лапами и расправляло крылья, словно собираясь взлететь. Глаза из зеленого камня сверкали, когда по статуэтке скользили солнечные лучи. Я замер, судорожно соображая, хватит ли карманных денег, скопленных за последнее время и взятых сегодня с собой, чтобы приобрести это чудо. Замечательный подарок бы получился!

От размышлений меня отвлек Малфой, потянув за рукав и указав глазами в проулок. У соседнего дома стоял очень странный субъект. Выглядел он старше наших родителей, нескладная внешность и потрепанная мантия, увешанная каким-то уж совсем диким количеством амулетов. Скорпиус хихикнул, а я подумал, что этот человек похож на сороку, удачно попавшую на свалку — артефакты, гроздью висевшие на нем, очень плохо сочетались друг с другом.

Этот чудак посмотрел на нас, сделал пару шагов вперед и вдруг стал заваливаться на бок. Мы со Скорпом переглянулись: что за невезение — воскресный день в центре города, а вокруг никого? Незнакомец сидел на земле, прислонившись боком к стене.

— Молодые люди, — чуть хрипло произнес он, — вы не могли бы мне помочь подняться? От этой жары у меня закружилась голова.

Мы снова переглянулись, пожали плечами и подошли к мужчине. Когда мы протянули ему руки, он крепко схватился за них. Глаза странно сверкнули, но прежде чем я успел крикнуть Скорпиусу, что надо бежать, нас дёрнул рывок аппарации.

Одного не учел похититель: (а то, что нас похитили, не вызывало теперь сомнения) того, что удержать двух вырывающихся подростков-волшебников — дело очень непростое. Мы стали дёргаться и пинаться. Когда я попал незнакомцу по колену, Скорпи сумел вырваться.

Дальше события происходили быстрее, чем я успевал реагировать. Маг швырнул в Малфоя какое-то заклинание. Миг, яркая вспышка — и мой друг исчез.

— Нет! — я с отчаянным криком ударил похитителя. Под кулаком хрустнул какой-то амулет, руку обожгло болью, а мир вдруг стал стремительно вращаться.

* * *

Драко Малфой прервался на середине фразы.

— Скорпиус? — он нервно заозирался.

Гарри на секунду прикрыл глаза и тут же вскочил со стула.

— Ал?

— Что произошло? — Северус с беспокойством посмотрел на замерших мужчин.

— Следящие чары исчезли, — откликнулся кто-то из них, когда оба поспешили к выходу.

— Они были у этого магазина.

— Вы посмотрите по Аллее, а я проверю проулок, — Мастер зелий кивнул своим бывшим ученикам.

Гарри и Драко побежали по улице. Обычно очень оживлённая, сейчас Диагон-аллея пугала безлюдной тишиной.

Между домами, выходящими в проулок, Северус увидел вспышку света. Быстро, но стараясь остаться незамеченным, он стал пробираться туда, где несколько секунд назад сверкнуло. Гарри и Драко среагировали на сильный магический всплеск и поспешили к источнику. Снейп первым заметил ребенка.

Скорпиус без сознания лежал на земле. Северус быстро наложил на подростка диагностические чары. Облегчённо вздохнув, он попытался привести своего ученика в чувство. Младший Малфой потерял сознание из-за неправильной аппарации, но, в целом, не пострадал. Смущали странные ссадины, но их происхождение можно было выяснить, когда подросток очнется.

Снейп перебрал несколько фиалов с зельями. Бесцветную жидкость с резким запахом несколькими быстрыми движениями он нанес на виски мальчика, а бледно-оранжевое зелье влил ему в горло. В этот момент подбежали Гарри и Драко.

— Я нашел Скорпиуса. Жить будет, — быстро произнес зельевар. — У него магическое истощение и последствия неправильной аппарации. Необходимые зелья я уже дал, так что ничего серьёзного, скоро поправится.

Драко поднял сына на руки. Скорпиус вздохнул и открыл глаза.

— Скорпи, что случилось? Как ты себя чувствуешь? И где Альбус?

— Все очень непросто, — тихо произнес Гарри. Он держал в руках конверт, который заметил рядом с тем местом, где лежал ребенок. Боль и ледяное отчаяние в его голосе заставили мужчин вздрогнуть. — Это похищение.

Зельевар перехватил письмо. Издевательское послание гласило: «Ну что, Главный Аврор, все ещё надеешься увидеть своего сына живым? Тогда тебе придется тихо, никому не сообщая, закрыть дела следующих людей, — далее шел список из дюжины имен, связанных с контрабандой запрещённых темномагических зелий. — Как только эти люди окажутся на свободе, ты получишь своего отпрыска обратно. Если не выполнишь условия, твой пацан умрет не самой легкой смертью. Рекомендую поторопиться: здесь у нас не курорт. Не пытайся найти нас или связаться с нами, пока не закроешь дела».

— Мы обязательно найдём его, — Снейп положил руку на плечо Гарри. — Скорпиус, рассказывай, что произошло.

— Я почти ничего не понял, — вздохнул подросток, когда они сели на лавочку. — В проулке появился странный человек, и ему вдруг стало плохо. Он попросил нас помочь ему, а потом вдруг переместил куда-то. Когда я смог вырваться, он швырнул в меня проклятие. Очнулся я уже здесь. Ал оставался у него, — он всхлипнул.

— Нужны подробности, мелочи, хоть какие-то зацепки, — Поттер в отчаянии запустил пальцы в волосы. — Драко, я прошу у тебя разрешение на применение легилеменции к твоему сыну. Нам очень важна эта информация.

Малфой напряженно кивнул:

— Крёстный, ты лучший специалист, и я прошу тебя просмотреть воспоминания Скорпиуса.

— Скорпиус, успокойся и постарайся вспомнить, что произошло. Легилеменс!

Северус осторожно перебирал воспоминания мальчика. Составив целостный образ, он ментально переслал его Гарри. Картинка была неутешительной, но с этим надо было что-то делать.

* * *

Сумасшедшая круговерть вдруг остановилась. Окружающее пространство обрело устойчивую и вполне узнаваемую форму. Я оказался на Диагон-аллее, правда, достаточно далеко от того кафе, где мы встретили Малфоев и профессора Снейпа.

Я поспешил вернуться: отец, наверное, жутко волнуется, а еще Скорпиус…

При мысли о том, что могло случиться с другом, меня стала бить крупная дрожь. Я всхлипнул, пряча лицо в ладонях. Ноги не держали, и я опустился на лавочку рядом с каким-то магазином.

Сейчас надо было успокоиться, взять себя в руки и быстро найти взрослых. Если магия похитителя переместила меня в пространстве, то, возможно, и Скорпи куда-то выкинуло так же, и чем быстрее я доберусь до отца, тем скорее помогу другу. Настроив себя таким образом, я собрался идти.

Правую ладонь саднило. Я с некоторым сомнением оглядел повреждённую руку. Ранки неглубокие, но крови натекло достаточно. Когда я ударил похитителя, явно разбился какой-то амулет, и осколками рассек кожу. Провел пальцами по лицу — те окрасились багряным.

— Вот черт, — тихо ругнулся я и натянул капюшон мантии. Представил себе, как сейчас выгляжу: встрёпанный, перепуганное лицо испачкано кровью, руки дрожат. Красавец!

Но дольше сидеть было нельзя, и я поспешил на поиски взрослых.

Что заставило меня посмотреть в витрину магазина мантий, я не знаю, но когда взгляд скользнул по платиновой макушке подростка, я чуть не споткнулся.

— Скорпи?! — моему удивлению не было предела.

Блондин меня, естественно, не услышал. Он чуть повернул голову, и я понял, что, хотя мальчик очень похож на Скорпиуса, это не он. Но кто?

Я пригляделся получше.

Подросток, мой ровесник, разговаривал с другим ребёнком, который стоял спиной к окну. Мне было видно только черные растрёпанные волосы и странную, заношенную одежду, мешком висящую на худой фигуре. Но вот брюнет обернулся к окну, и мое сердце в ужасе пропустило удар.

Этого просто не может быть!

Я отшатнулся от витрины.

* * *

— Куда ты дел пацана?!

— Я не знаю, он просто исчез, — пролепетал низкорослый человек. Зелье прекратило свое действие, и сейчас никто бы не узнал высокого нескладного мага в этом бесформенном перепуганном толстяке. — Разбил несколько артефактов и исчез.

— Поттер был у нас на крючке! Он бы все сделал, чтобы вернуть сына в целости и сохранности! Ты испортил такой чудный план!

— Подожди, — прервал его третий, сидящий в кресле. — Покажи амулеты.

На стол легла связка артефактов.

— Да уж, — протянул третий. — Но знаете, всё не так уж плохо, как могло оказаться. Парень активировал несовместимую магию, и скорее всего, его переместило во времени и пространстве, причем, вероятно, по частям. Мальчишка больше здесь не появится.

— А что, если Поттер потребует доказательств, что мелкий у нас? — первый был в ярости.

— О, ну, во-первых, этот придурок, — кивок в сторону второго, — схватил двух мальчишек и второго отпустил с письмом. И, во-вторых, мы пошлём ему вот это, — салфеткой он стёр капли крови с амулетов. Зачарованное перо скользнуло по диагонали над бумагой, оставляя на салфетке короткое послание: «А это, чтобы ты не сомневался».

— Хлебни Оборотного и вали на почтовую станцию где-нибудь на окраине Лондона. Поттер должен получить это сообщение как можно скорее.

Нет, нет, нет, нет! НЕТ!

Этого просто не может быть! Ну не могла судьба подстроить мне такую подлость!

«Могла, — ехидно прокомментировал внутренний голос. — Почему нет?»

Я спешил по Аллее, стремясь найти моего отца и Драко Малфоя. Что ж, можно себя поздравить, я их нашёл, правда, на двадцать лет раньше, чем надеялся. На двадцать три, если быть точным.

И что мне делать в этой ситуации? Плакать? Смеяться?

«Пытаться вернуться в своё время» — всё тот же внутренний голос.

О, сколько всего я слышал об этом дне — первом дне отца в магическом мире! Он много рассказывал о своих переживаниях в тот момент, ведь он впервые узнал правду о себе. И хотя потом оказалось, что это только часть правды, хорошо дозированная и правильно поданная, но это не омрачило воспоминаний о волшебных мгновениях, когда чудеса вошли в его жизнь.

Я знал, что сейчас появится Хагрид и уведёт отца… ой, как непросто воспринимать мальчишку на год младше себя как отца… уведёт Гарри Поттера из магазина, не дав поговорить с Драко. Сейчас они расстанутся, оставив друг у друга целый ворох вопросов, а поссорятся они уже в поезде, когда Рон Уизли посмеётся над именем блондина. Всё-таки странная история тогда произошла.

Я решил для себя, что нужно обязательно поговорить с отцом… с Гарри. Причём именно сегодня. Рассказать о том, как попасть на поезд, предупредить об учёбе, а то ведь к книгам и не притронется.

В общем, я твёрдо решил, что помогу Гарри избежать лишних проблем и конфликтов. Осталось придумать сущую мелочь — как именно реализовать свои идеи.

Стоп! Я начинаю рассуждать так, словно застрял здесь надолго. А надолго ли? Сложно сказать. Самому мне отсюда не выбраться, значит, нужна помощь. И к кому мне обратиться? Родители отпадают сразу — сами дети. Нужен кто-то старший, но вот кто?

Ладно, Север, уж с самим собой надо быть честным всегда — главное правило слизеринца. Выбора у меня нет: Сириус Блэк ещё в Азкабане, Люциус Малфой неизвестно как отреагирует, если я обращусь к нему. Остаётся только мой декан профессор Снейп.

С Северусом Снейпом я познакомился, когда мне было лет пять. Мой стихийный выброс магии вместо ожидаемых материальных разрушений сжёг ментальные щиты двух взрослых магов, отца и его приятеля, который был у нас в гостях. Я тогда жутко перепугался, а родители обратились за советом к профессору. Они сильно удивились, когда он согласился обучать меня ментальной магии. Особых успехов, конечно, не было, но контролировать подобные вспышки я научился, да и закрывать сознание от не в меру любопытных магов. И чем больше раскрывается моё Наследие — эмпатия — тем проще даётся окклюменция и легилименция.

Только как подойти к декану? Единственный выход — поступить на Слизерин и в этом времени.

Реально? Вполне, но уже сейчас вижу ряд проблем. Первая — имя, под которым буду здесь жить, не могу же я представиться как Альбус Северус Поттер! Вторая — как я попаду в список зачисления. Третья — где мне жить оставшийся до учёбы месяц.

Вот только вчера жаловался Джиму на скуку, а сегодня навалилось столько трудностей, что не знаю, к какой подступиться сначала.

Вздыхаю, вспоминая об уютных комнатах Поттер-холла. А это идея! Поместье, конечно, сейчас сильно разрушено и закрыто от посторонних, но я-то Поттер, значит, смогу туда попасть. Если я правильно помню то, что рассказывали мне родители, отец сумел найти дорогу в родной мэнор вскоре после войны. И там обнаружилось несколько домовых эльфов. Как же их звали?

— Телли, — негромко зову эльфа, отступив в переулок. Мне страшно: услышит ли меня домовик, отзовётся ли, ведь в этом времени меня ещё не должно быть.

— Мастер Поттер? — с лёгким хлопком передо мной возникло довольно потрёпанное создание. Но само обращение говорило о том, что магия мэнора признала мою кровь. — Телли счастлива, что хозяин вернулся.

— Я Альбус Северус Поттер, можешь называть меня Север, — домашнее имя мне больше нравится, это в школе я Альбус или Ал. — Телли, ты можешь переместить меня в Поттер-холл?

— Конечно, — она протянула ладошку.

— Замечательно, — улыбаюсь я. — Через пару часов я позову тебя, и мы отправимся домой.

Эльф исчез.

Так, одна проблема решена. Дальше. Что у меня есть с собой?

Волшебная палочка в креплении, напоминающем аврорские ножны (о, каких трудов и обещаний стоило мне уговорить отца разрешить носить палочку во время каникул, а ножны я сделал сам), и восемнадцать галлеонов (прощай, разбитая копилка, заговорённая от Репаро). Деньги я взял с собой на всякий случай и чуть не потратил на того чудесного грифона.

Теперь надо разобраться с именем. Пусть останется Ал, но как сокращение от Александр. Да, пусть будет Александр Фокс. Я ухмыльнулся. А что, на Фокса я точно имею право, моя анимагическая форма — лис, хитрый чёрно-бурый лис.

Я направился к магазину мантий, надеясь проследить за Гарри и поговорить с ним. Хагрид с Буклей появились через пару минут, и полувеликан повёл мальчика ко входу в маггловский Лондон.

Натянув глубже капюшон и радуясь качеству климатических чар на мантии, двинулся следом за ними, опыт наших со Скорпиусом ночных школьных вылазок сейчас очень пригодился.

Я ошарашено замер, когда Хагрид, попрощавшись с Гарри, просто исчез, а парень гружёный всем школьным скарбом, поплёлся к автобусной остановке. Он оставил одиннадцатилетнего подростка одного в чужом городе!

Быстро убедившись, что на улице нет магглов, я догнал Гарри.

— Привет. Собираешься в Хогвартс? — ничего оригинальнее я просто не придумал.

— Привет, — настороженный взгляд из-за потрескавшихся очков.

— Я видел тебя на Диагон-аллее, но не смог подойти. Меня зовут Алекс Фокс. — Голос мягкий, весёлый, просто разговор двух мальчишек, безо всякой подоплёки.

— Гарри Поттер, — он пожал протянутую руку. — Ты тоже волшебник?

— Да, только давай вернёмся на Диагон-аллею в какое-нибудь кафе и там пообщаемся. Что-то мне подсказывает, что ты живёшь не в магическом мире, — лёгкая ухмылка, однако, полностью лишённая насмешки или агрессии.

— Наверное, различия в нашей одежде. Твоя мантия слишком экзотично смотрится на улицах Лондона, — он вернул мою интонацию. — И, кстати, почему ты не снимешь капюшон?

Быстрый взгляд по сторонам — и ткань легко соскальзывает на плечи.

— Что у тебя с лицом? — он отшатнулся.

Удивлённо изгибаю брови, поднимая руки к лицу, и только теперь замечаю, что так и не смыл следы крови с ладони и лица.

— Ты ранен? — в его голосе беспокойство.

— Не волнуйся, расцарапал руку, а потом неудачно размазал кровь по щеке. Негде было умыться, — снова натягиваю капюшон.

— Алекс, извини, конечно, за бестактный вопрос, но тебе не кажется, что мы похожи? — Гарри даже немного зажмурился.

— Не кажется, мы, действительно, похожи. Я тебе чуть позже это объясню. Это большая тайна, — позволяю голосу снизиться до почти различимого шёпота. — Мы с тобой родственники, — и с обычной громкостью добавил: — Называй меня Ал, мне так привычнее.

— Хорошо, Ал, — в его улыбке столько разных эмоций.

Что ж, отец, если в твоей жизни сегодня появились чудеса, то почему бы им не касаться ещё и меня?

— Ты много знаешь про магию? Расскажи мне, пожалуйста. Я только сегодня узнал, что волшебник.

— Это несправедливо, — вздыхаю с неподдельной печалью и начинаю рассказ.

Его сундук с книгами, вещами и прочими школьными принадлежностями мы вдвоём дотащили до ближайшего кафе, где и устроились есть мороженое и разговаривать.

Кратко обрисовываю магические реалии и рассказываю про Школу. Немного сумбурное повествование настолько захватывает Гарри, что он перебивает меня вопросами через слово. Зная, сколько проблем было у отца из-за того, что он ничего не знал о магическом мире, рассказываю подробно, отвечая на все вопросы: про волшебство, учёбу, факультеты, преподавателей.

— А про моих родителей можешь что-нибудь рассказать? — от отчаянной надежды в его взгляде по спине пробежали мурашки.

Он такой хрупкий и беззащитный, что даже мне хочется спрятать его от всего мира и уберечь от бед, хотя я всего на год старше! И тут же одёргиваю себя: как рос я сам и кто воспитывал его! Гарри очень сильный, гораздо сильнее меня. Именно он позволил мне стать таким, какой я сейчас, ему не жалость нужна, а поддержка.

Встряхиваю головой — несколько прядей, слишком коротких, чтобы хорошо держаться в «хвосте», выбиваются из-под ленты и рассыпаются по лицу — и отвечаю:

— Я знаю не слишком много, но слушай.

От Сириуса и Северуса я знал достаточно, чтобы рассказать о детстве Джеймса Поттера и Лили Эванс, об их учёбе в Хогвартсе, службе в Ордене и гибели.

— Их предали, — я мрачнею, когда повествование доходит до тех страшных времён. — Все считают, что это сделал их друг Сириус Блэк, который сейчас сидит в самой страшной тюрьме для волшебников. Но это не мог быть он. Сириус — твой крёстный. Он физически не может причинить вред ни тебе, ни твоей семье: магия Крови убила бы его в тот момент, когда он решился бы совершить это.

— То есть, осудили невиновного? А я думал, что с магией это невозможно, — печальный вздох: оказывается, волшебство не спасает от несправедливости.

— А суда не было, хоть и прошло десять лет. В этой истории всё слишком непросто.

Зелёные глаза сверкнули решимостью.

— Гарри, сядь и послушай. Прямо сейчас ты ему ничем не поможешь. Что может ребёнок, лишь несколько часов назад узнавший, что он чародей? Один против неизвестных сил?

— Каких ещё сил?

— А подумай: после смерти родителей ты должен был остаться с крёстным, но Сириуса отправляют в тюрьму без суда, а ты оказываешься у магглов, где живёшь в полном неведении и ужасных условиях. Хотя даже в этой ситуации ты мог бы расти в какой-нибудь магической семье, общаться со сверстниками и взрослыми волшебниками, и к моменту поступления в Школу разбираться в магии и иметь друзей. Теперь вопрос: могло ли всё сложиться так, как сложилось, без вмешательства кого-то сильного? Думай и делай выводы, но, Мерлина ради, не торопись! — слизеринец я или не слизеринец? Лис из Дома Змеи — ум, коварство и хитрость!

— Вот ты говоришь, что я мог бы воспитываться в другой семье. Но кому нужен чужой ребёнок, сирота?

— Это ты зря. Многие волшебники с радостью приняли бы тебя, но Дамблдор тебя спрятал. Ото всех, но в первую очередь, от тебя самого.

— Но Хагрид говорил, что Дамблдор — величайший маг, защитник Света и справедливости! — воскликнул Гарри, а я лишь изогнул бровь.

— Думай.

На несколько минут повисла тишина. Вдруг Гарри наклонился над столиком и шепнул мне:

— Потихоньку обернись. Видишь мальчика со светлыми волосами?

Осторожно смотрю через плечо.

Драко шёл вместе со своим отцом и что-то ему рассказывал, едва сдерживая эмоции. В том, что передо мной Люциус Малфой, сомневаться не приходилось: он почти не изменился. Забавно: Скорпиус очень похож на одиннадцатилетнего Драко, а вот мистера Малфоя, которого я знаю, спутать с лордом Малфоем, идущим сейчас по Аллее, нельзя.

— Так вот, он мне в магазине тоже пытался что-то объяснить про Школу.

— Что, наша информация очень сильно различается?

— Нет, в том-то и дело, что нет. Правда, он мне показался каким-то слишком самоуверенным, что ли, надменным, — голос Гарри становился всё тише, и в нем мелькнули нотки странного смущения.

— По-моему, он просто отчаянно стремится быть похожим на отца. Обрати внимание: такого раз увидишь — не скоро забудешь. Так что странное высокомерие — лишь неумело надетая маска. С подрастающими аристократами такое случается, — весело фыркаю.

— Но, с другой стороны, именно он заговорил первым, — Гарри вздохнул.

— Ну, тогда улыбнись ему, когда они пройдут мимо, — пожимаю плечами, пытаясь сохранить спокойное выражение лица.

Ну же, отец, если ты найдёшь общий язык с Малфоем, то, по крайней мере, не заведёшь себе врага на время учёбы.

Малфои прошли мимо кафе, где мы сидели, и младший нас заметил. Гарри приветливо ему улыбнулся, а Драко, вспомнив о манерах, постарался как можно изящнее благосклонно кивнуть в ответ.

Наклоняю голову, и пряди волос удачно скрывают веселье в моих глазах.

Разговор ещё какое-то время крутится вокруг учёбы, но я чувствую, что Гарри хочет спросить о другом.

— Ал, — он, наконец, собрался с духом. — Ты говорил, что мы родственники, — снова пауза. — Ты не мог бы познакомить меня со своей семьёй? — и зажмурился от, как ему казалось, бессовестной наглости.

Вздрагиваю от этого вопроса.

— Гарри, всё очень непросто. Послушай, — быстро добавляю, когда он отшатнулся, замыкаясь в себе.— Мои родные сейчас очень далеко. Я не по своей воле попал сюда, меня похитили. Да, бывает и такое, — в ответ на изумление в его взгляде. — Я сбежал от преступников и оказался здесь, но вернуться без помощи я не могу. Когда я увидел тебя, то очень удивился, но решил пообщаться.

— Извини, я не хотел тебя расстраивать, — Гарри поспешил сгладить неловкость. — Но тогда получается…

— Да, я тоже пытаюсь найти взрослых, которым смогу доверять, и которые смогут помочь мне вернуться домой.

— Ох, уже так поздно, — вдруг спохватился мой собеседник. — Как же я доберусь до дома?

— На счёт этого не беспокойся. Идём.

Мы добрались до проулка, и я вызвал домовика.

— Мастер Север? — с лёгким хлопком перед нами возникло ушастое создание.

Надо отметить, что эльф выглядел чуть лучше, чем при первой встрече. Может быть, это магия мэнора так реагирует на моё присутствие?

— Телли, ты можешь перенести нас к дому Гарри?

— Если мастер Гарри хорошо представит себе это место, Телли постарается.

— Гарри, представь себе какое-нибудь безлюдное местечко недалеко от дома.

Мальчик зажмурился на пару секунд и кивнул. Телли поймала его ладонь, другую руку протянула мне, и мы переместились в маленький сквер. Домовик тут же исчез.

— Вон в том доме живут мои тётя и дядя, — он показал на один из коттеджей. — Мне, к сожалению, пора. Мы ещё увидимся?

— Конечно, — тёплая улыбка. — Я постараюсь навещать тебя почаще, а потом мы уедем в школу.

Гарри ушёл, а Телли забрала меня в Поттер-холл.

При виде родного дома, сейчас разрушенного и опалённого, сжалось сердце.

— Телли, менор сильно пострадал? Можно найти комнату, в которой я мог бы поселиться на месяц?

— Ох, мастер Север, магия менора спала без хозяев, но сейчас, когда вы вернулись, эльфы смогут начать восстанавливать дом.

— Сколько времени это займёт?

— Много, мастер. Но в Северном крыле на первом этаже часть комнат неплохо сохранилась. Думаю, через несколько часов вы сможете поселиться там.

— Хорошо, — киваю ей, отпуская по делам.

Первый этаж Северного крыла… Через пятнадцать — двадцать лет там будет чудесная оранжерея, несколько гостиных и комнат для отдыха. Сейчас же мне придётся жить в одном из этих помещений.

Пока эльфы заняты уборкой, решаю осмотреть дом целиком. Кажется, здесь были серьёзные бои. Часть комнат выгорела до каменных стен — наверно, это следы Адского пламени. Кое-где перекрытия и потолки обрушились, создавая серьёзные завалы. То, что когда-то было мебелью, валяется обожжёнными обломками: дерево, стекло, металл, ткани…

Медленно бреду сквозь анфиладу комнат. Нет, я не буду вспоминать, что это библиотека, а дальше — кабинет отца. Слишком больно… Иду мимо закрытых дверей Ритуального зала — я не буду смущать родовую магию: на Древе моё имя появится ещё не скоро. Прохожу этаж за этажом, каждую комнату, каждый коридор. Кажется, что двигаюсь сквозь толщу воды — каждый шаг, каждый вдох даётся с трудом. Плохо различаю окружающее: глаза наполнены слезами. Но это единственно верные действия. Сейчас дому, хранившему поколения и поколения моих предков, нужна моя поддержка. Магия рода жива, пока жив хоть кто-то из семьи. И она не даст дому исчезнуть. Я не дам…

Сказать, что Поттер-холл ожил — слукавить. Но он словно из магической комы погрузился в целебный сон. Странное ощущение.

Чтобы вернуться через половину дома в Северное крыло, приходится собрать всю волю и последние силы.

Эльфы подготовили для меня две комнаты. В спальне были кровать, шторы и чудом уцелевшее немагическое зеркало, убранство второй комнаты ограничивалось кушеткой и журнальным столиком.

— Телли! — зову я и, когда появляется домовик, прошу: — Можешь принести какую-нибудь еду? Чего-нибудь горячего?

Поужинав, рухнул спать. Сил на размышления не осталось. Какой невероятный день! Ещё утром мы с отцом гуляли по Диагон-аллее, а потом похищение… Скорпи, друг, где ты? Очень надеюсь, что ты сумел выбраться, ведь пока я ничем не могу помочь тебе… Но добило меня, конечно, перемещение во времени и встреча с одиннадцатилетним отцом.

* * *

Просыпаться — дело нелёгкое, особенно когда кто-то будит. Но сова, долбящаяся в окно, так просто исчезать не хотела.

«Точно, сегодня же у отца день рождения, — мелькнула сонная мысль. — Наверно, кто-то прислал птицу с поздравлениями, а папа уже ушёл на работу».

— Джеймс, впусти сову! — не открывая глаз, кричу брату, но потом скатываюсь с кровати и… больно ударяюсь о каменный пол.

Свет в распахнутые глаза врывается одновременно с воспоминаниями о вчерашнем дне. Вот это я влип!

Сердитый клёкот за окном напомнил о почтальоне. Но кто, Мерлина ради, может писать в Поттер-холл, десять лет как разрушенный?!

Послание, адресованное Алексу Фоксу, оказалось приглашением на учёбу в Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Также прилагался список учебников… для первого курса.

«Второй раз в первый класс», — мысленно поздравляю себя.

Ну, что ж, если всё будет хорошо, я не задержусь здесь надолго.

* * *

Август прошёл несколько суматошно. В Литл-Уиннинг я наведывался раз в два-три дня, стараясь проводить с Гарри больше времени. Я рассказывал о волшебном мире, Школе и факультетах, мы обсуждали книги по магии и предстоящую учёбу. Ох, скольких усилий мне стоило сдержаться и не рассказать байки из собственного первого года обучения!

Также перевернул весь Поттер-холл в поисках тайников, каковых оказалось немало. Свитки, артефакты и книги оставлял на месте, а вот часть денег взял с собой, тем более, что на закупку к школе моих запасов из будущего едва хватило. В результате, когда первого сентября мы с Гарри встретились на Кинг-Кросс, я был обладателем уменьшающей сумки (решил, что перед возвращением в своё время подарю её отцу) и приличной суммы денег в тридцать галлеонов.

Платформа 9 ¾ не изменилась нисколько, равно как и сам поезд. Людей около состава было пока немного, но наблюдать за волшебниками оказалось забавно.

Негромко рассказываю Гарри о тех магических родах, представители которых встречаются на перроне. Мой друг (за этот месяц мы действительно стали друзьями) тихо хихикает над моими комментариями. Никто не обращал внимания на веселящихся мальчишек.

Забравшись в вагон, нашли пустое купе.

«Хогвартс-экспресс» стремительно набирал скорость, когда дверь открылась первый раз. В проёме стоял встрёпанный рыжий парень.

— Привет, к вам можно? А то остальные места заняты.

— Привет. А мне казалось, что поезд больше, но проходи, — говорю чуть отстранённо, с долей сомнения.

— Меня зовут Рон Уизли, — и странный взгляд на Гарри.

— Я Алекс, а он Гарри.

Да что он так уставился на отца?!

— Уизли, а почему ты не со своими братьями?

— Они с друзьями, — короткий взгляд в мою сторону, словно отмахнулся, и снова смотрит на Гарри, хотя тот не произнёс ни слова.

— Обычно приятели старшего брата — интересная компания для младшего, — не позволяю грустным мыслям о семье и друзьях прозвучать в голосе и мысленно вздыхаю: «Пока они не оказываются на противоположных сторонах».

— Так вы братья? — удивился Рон. — Хотя, конечно, вы очень похожи. Правда, мне казалось, что ты тоже первокурсник. А на какой факультет ты хочешь попасть, Гарри? — и, не дав ответить, затараторил дальше. — А я на Гриффиндор. Но самое главное — не попасть на Слизерин: там учатся тёмные маги. Сам-Знаешь-Кто тоже там учился.

Рыжий не замолкал двенадцать минут кряду (на третьей минуте я потихоньку засёк время), нахваливая ало-золотых и пугая Домом Салазара.

— Интересно, — перебиваю его, — что бы ты рассказывал, если бы я сказал, что я слизеринец с третьего курса? — по губам скользит усмешка, достойная родного факультета.

Рон в ужасе отшатнулся, потом прищурился и заявил:

— Не похож ты на третьекурсника. У меня братья на третий курс пошли, а они тебя не знают. Уж про такую язву близнецы обязательно бы рассказали!

Гарри ошарашено тряхнул головой, волосы рассыпались, обнажая шрам.

— Гарри, — лёгкое удивление. — Ты Гарри Поттер, — не вопрос — констатация факта. — А почему сразу не сказал об этом?

— А должен был?

Развить тему не дал хлопок двери. Теперь посетителей было двое: девочка с копной каштановых волос и тёмненький мальчик.

— Привет, я Гермиона Грейнджер, — начала девочка.

«Ну, конечно, — вспоминаю многочисленные байки, на которых мы с братом и сестрёнкой выросли, — значит, парень — это Невилл Лонгботтом».

Узнать элегантную женщину, старшего аналитика Аврората и серьёзного, способного призвать к порядку самых буйных студентов профессора гербологии во встрёпанной девчушке и стеснительном мальчике было очень трудно.

Тепло улыбаюсь собственным мыслям, а Гермиона нетерпеливо спрашивает:

— Так вы её видели?

— Нет, но, Гарри, как ты смотришь на то, что бы помочь юной леди с поисками?

Гарри кивает, а потом добавляет:

— Извини, мы не представились. Я Гарри, а он Алекс.

— Я Рон, — быстро проговаривает рыжий, но на него никто не обращает внимания.

В коридоре останавливаю нашу компанию, когда Гермиона уже собралась постучать в соседнее купе.

— А в каком вагоне ты её оставил? Вряд ли жаба способна перебраться через переход между вагонами. А ещё можно попросить кого-нибудь старших. Должно быть заклинание, позволяющее найти пропавшее животное.

— И как я сразу не догадалась? — расстраивается Гермиона, но тут же тянет Невилла за собой к первому вагону — вагону старост.

— Я думаю, нам стоит остаться здесь. Большой толпой тяжелее ловить маленькую скользкую тварюшку.

Невилл кивает и весело фыркает.

— Удачи! — улыбается им Гарри.

На пару минут замираем у окна. Пейзаж не впечатляет — холмы, покрытые редким лесом, ещё не тронутым осенней позолотой.

— Ты легко находишь общий язык с разными людьми, — еле разбираю тихий шёпот.

— И ты научишься, — в каждое слово стараюсь вложить больше тепла. — Для тебя началась новая жизнь. Она не будет лёгкой и безмятежной, но она будет.

На секунду обнимаю его за плечи, а потом ровным, с весёлыми нотками голосом говорю:

— Предлагаю вернуться в купе и перекусить. У меня есть сэндвичи с сыром, а ехать ещё долго.

«Да и продавец сладостей появится нескоро», — добавляю про себя.

— Ой, а я ничего не взял, — в голосе растерянность.

— Я поделюсь, — говорю с видом заговорщика.

Гарри рассмеялся, и мы вернулись в купе. Рыжий покосился на нас, когда я полез в сумку. На стол легли свёрток, пахнущий сыром, и небольшая непрозрачная фляжка — мой маленький секрет.

Глаза Рона стали почти квадратными.

— И что ты, рыжий, на меня так смотришь? Ехать ещё долго, а мы успели проголодаться, — фыркаю и киваю Гарри на бутерброды.

Открываю фляжку и делаю маленький глоток. Чудесная вещь эта посудина: продукты в ней могут храниться несколько недель. Увидев любопытство в зелёных глазах, заламываю бровь и протягиваю другу фляжку.

Настороженный глоток.

— Что это? — удивление крупными буквами написано на его лице.

Спокойно пожимаю плечами:

— Молоко.

Джеймс, а позже и Скорпиус часто подкалывали меня из-за подобных гастрономических пристрастий. Братишка смеялся, что это из-за моей анимагической формы и лисьей сущности в целом.

Рон подавился печеньем, которое жевал.

С сэндвичами расправились быстро. Я только собрался предложить Гарри сходить к Невиллу и Гермионе, как дверь купе открылась снова. Теперь визитёров было трое. Интересно, каждый раз будет на одного больше?

В проёме появился Драко Малфой. За его спиной маячили два крепких парня, очевидно, Кребб и Гойл.

Гарри узнал Драко и улыбнулся ему, тот вернул улыбку.

— Привет. Говорят, в этом поезде едет Гарри Поттер. Вы не видели его?

— Гарри Поттер? — переспрашиваю. — А зачем он тебе нужен?

Малфой с лёгким прищуром разглядывает меня, что-то обдумывает, а потом приходит к интересным выводам.

— Уж не ты ли это?

— Нет, это… — влезает Рон.

— Осади, рыжий! — резко, но действенно. — Нет, я не Гарри Поттер. Меня зовут Алекс Фокс.

Быстрый обмен взглядами. А мы друг друга поняли! Настоящие слизеринцы, как проворчал бы Джим.

— Я Драко Малфой.

Сейчас главное — не упустить момент. Рон засмеётся над именем аристократа, а Гарри встанет на грань выбора.

— Драко? Дракон? — в голосе любопытство и интерес.

Представил себе дракончика. А ничего так создание получилось! Белый, с крыльями, отливающими перламутром, немного нахальный, но очень обаятельный.

Я ещё не принял Наследие, но даже сейчас силы хватило на то, чтобы отправить эту ментальную картинку всем участникам разговора.

— Фокс? Лис? — не остался в долгу Малфой.

— А то… — с ухмылкой, не оставляющей сомнений, протягиваю я. — Самый настоящий.

По купе прокатился смех.

— Мы с тобой в магазине так и не успели познакомиться, — отсмеявшись, заговорил мой друг.— Я Гарри, Гарри Поттер. Зачем ты меня искал?

— Познакомиться. Я рад, что Гарри Поттер — это ты, а не какой-нибудь наглый выскочка. Но я слышал, что ты воспитывался у магглов. Это правда? — дождавшись кивка, он продолжил. — Тогда, наверное, ты мало что знаешь о магическом мире? Я могу рассказать.

Драко устроился на сиденье рядом с Гарри, бесцеремонно сдвинув рыжего к двери.

— Парни, вы тоже проходите, — обращаюсь к Креббу и Гойлу, оставшимся в дверях.

Будущие слизеринцы уселись рядом со мной.

— Спасибо за заботу, Драко, но за этот месяц Ал мне многое рассказал про волшебников. Так что я не совсем безнадёжен, можно пообщаться на разные темы.

О, а вот и слизеринская усмешка появилась. Я же отчётливо чувствовал, как Малфой пытается определиться в своём отношении ко мне. Я даже знал, что вызывало сомнения юного аристократа — нет в Англии магического рода Фоксов.

— Ты выглядишь немного удивлённым, Драко.

— Прости, я не думал, что ты…

— Чистокровный? — завершаю реплику. — Мои родители — оба чистокровные маги, но из-за опасности, угрожающей моей семье, я не могу назвать своё настоящее имя. Так что приятно познакомиться — Александр Фокс.

Серые глаза блеснули: наверное, все Малфои неравнодушны к интригам и тайнам.

* * *

«Хогвартс-экспресс» стремительно летел сквозь первый день осени. Гарри и Драко активно обсуждали квиддич, я тоже иногда добавлял свои три кната в разговор, Грег и Винс по мелочи докапывались до Рона, который огрызался в ответ.

Откидываюсь на спинку сиденья, приваливаясь к окну, прикрываю глаза. Пока Дар нестабилен, эмпатия для меня слишком энергетически затратна, а уж проекция ментальных образов — тем более. Сегодня же пришлось не раз использовать Наследие, которое только начало проявляться.

— Ал, что с тобой? — взволнованно спросил Гарри, разглядывая моё побледневшее лицо. Вот ведь причуды магии: и родители, и Джеймс смуглые, а у меня и сестрёнки кожа светлая, хотя волосы темнее, чем у отца.

— Всё нормально, — улыбаюсь. — Просто не выспался сегодня, — и снова прикрываю глаза.

Рон снова попытался привлечь внимание Гарри.

— Вот видишь, Гарри, как ведут себя настоящие слизеринцы? — злой взгляд Кребба и Гойла. — Они все такие — наглые и заносчивые. Одно слово — тёмные! И приятель твой таким же будет.

Ой, дура-а-ак! Но неужели Дамблдор на самом деле велел рыжему втереться в доверие Гарри и просветить его должным образом?

— Лис, ты тоже собираешься на Слизерин? — заинтересовался Малфой.

— Да, по крайней мере, я надеюсь на это.

— Это замечательно: хорошая компания подбирается!

Через некоторое время появилась продавщица сладостей, и ребята стали затариваться. Было забавно наблюдать, как Драко придирчиво перебирает ассортимент, критикуя одно и отбирая другое. Сам я не полез: не особый любитель.

— А лисы сладким не интересуются? — Рон снова пытается задираться. Игнорирую. — Но, знаешь, молоко тут не продают.

Кидаю на него презрительный взгляд.

— Захлопнись, рыжий!

— Зато драконы — эксперты в лакомствах, — весело фыркает Малфой. — Поэтому рекомендую это, это и это, — его пальцы быстро пробежали по фантикам.

* * *

Стемнело. Поезд приближался к пункту назначения. Старосты прошли по вагонам, напоминая о необходимости переодеться в школьную форму.

Драко, Винс и Грег убежали в своё купе, а Гарри, переодевшись, приник к окну: в сгущающейся темноте все отчётливее проступали огни приближающегося Хогсмида.

На платформе Хагрид собрал первокурсников и повёл к лодкам.

— Гермиона, — окликнул я девочку, заметив лохматую макушку в толпе, — как прошли поиски?

— О, замечательно, — мечтательно улыбнулась она и быстро начала рассказывать, как они с Невиллом встретили старосту Рейвенко, как он им помог и даже научил Гермиону этому заклинанию. Через два предложения монолог свернул на тему, какой замечательный этот рейвенковец.

Мы с Гарри оказались в одной лодке с Невиллом и Гермионой, Драко со своей «свитой» — в соседней.

Огни Хогвартса над ночным озером — одно из самых впечатляющих зрелищ. Замираю, чувствуя, как рядом притих Гарри.

— Наверное, это самое красивое, что я видел, — негромко произнес он.

— То ли ещё будет! — весело улыбаюсь я, а сердце сковывает лёд: как магия замка отреагирует на меня, куда отправит Шляпа? Всеми силами пытаюсь скрыть волнение, радуясь, что в темноте почти не видно лица.

С каждой минутой громада замка всё приближалась. Лодки заскребли по песку, и мы выбрались на берег.

У Школы нас ждала профессор МакГонагалл.

«Не сильно она изменится за двадцать лет», — с некоторой иронией замечаю про себя.

Мои движения стали более скованными и нервными.

— Алекс, что с тобой? — Драко с тревогой заглядывает в лицо.

Встряхиваюсь.

— Не знаю. Не думал, что буду так волноваться, — немного смущённо улыбаюсь в ответ.

— Не переживай, — он легко хлопнул меня по плечу.

МакГонагалл провела нас в небольшую комнату, где первокурсники по традиции дожидались Распределения. Мысли неслись вскачь, а сердце билось пойманной птицей. Я даже не обратил внимание на появившихся призраков.

Казалось, прошла вечность, прежде чем двери в Большой зал распахнулись.

«Ну, вот мы и замерли на пороге сказки», — странная мысль, словно не моя.

Снова Дар активизировался, или это просто я перенервничал?

Шляпа пела про межфакультетскую дружбу и взаимопомощь.

Ну-ну, расскажите это львам и змеям. Даже через двадцать лет соперничество не утихнет, а сейчас оно вообще больше похоже на военные действия.

Профессор МакГонагалл стала зачитывать список.

— Аббот, Ханна.

Несколько секунд — и девочка зачислена на Хаффлпафф.

Ещё несколько учеников отправились к своим новым товарищам.

Замираю, зажмурившись на секунду.

— Фокс, Александр.

Направляюсь к табуретке. На макушку опускается Шляпа, тут же съезжая на глаза.

— Альбус Северус Поттер! Какая встреча,— в голосе древнего артефакта переплелись сложные эмоции.

— Вы помните меня? Но ведь та встреча, то Распределение ещё не произошло! — сказать, что я был удивлён — это ничего не сказать.

— Не важно. Достаточно того, что это помнишь ты. Куда же тебя отправить? Снова в Дом Салазара или прислушаться к той просьбе: «Только не Слизерин!»? Что скажешь?

— В этот раз я попрошу отправить меня к своим, к змейкам.

— Почему? Неужели тебе никогда не хотелось изменить это? А тут такой шанс. Для Хаффлпаффа тебе не хватает усидчивости, но Дома Ровены и Годрика с удовольствием примут такого ученика.

— Уважаемая Шляпа, — в голосе послышались угрожающие нотки, — Вы видели мои воспоминания, значит, знаете, как я здесь оказался. Я очень хочу вернуться назад, к своей семье и друзьям. И единственный человек, который может мне помочь — это профессор Снейп.

— Почему ты уверен, что он станет тебе помогать? Даже просто поверит твоим словам?

— Поверит, особенно слизеринцу. И в помощи не откажет. Так что, Шляпа, прекращай заговаривать мне зубы и отправляй уже на Слизерин!!!

— Какая нервная молодёжь пошла, — хмыкнул артефакт. — Слизерин!

Направляюсь к столу зелёного факультета. Люди, с которыми мне теперь делить крышу над головой, а точнее комнаты в подземельях, настороженно встречают новичка с неизвестной фамилией. Одариваю змеек светской улыбкой и устраиваюсь рядом с Винсентом, который уже занял место за столом. Отвечаю на несколько приветствий и вместе с остальными учениками слежу за Распределением.

Грег отправился к нам.

Гермиона счастливо упорхнула к рейвенкловцам, ещё бы, с такими талантами самое место под опекой Ровены.

Немного удивляюсь, когда Невилл отправился следом за ней.

Драко предсказуемо стал змейкой, за стол он сел рядом со мной.

На несколько минут наш интерес к происходящему ослаб, но вот Панси уверенно направилась в нашу сторону, а близняшки Патил пополнили собой львятник. Мы затаили дыхание…

— Поттер, Гарри.

Хрупкий подросток, выглядящий младше своих лет, оглянулся на друзей в поисках поддержки.

«Всё будет хорошо», — стараюсь отправить ему ментальное сообщение.

И студенты, и преподаватели напряжённо затихли, когда Шляпа опустилась на вихрастую макушку. Было что-то правильное в том, что из-под полей Шляпы, слишком большой для детских голов, не было видно лиц в момент Распределения — слишком уж это личное.

Переговоры со Шляпой шли третью минуту. Драко нервно сверкал глазами, я, надо полагать, выглядел не лучше.

— Слизерин! — наконец-то озвучила вердикт Шляпа.

Мы с Драко переглянулись с одинаково довольными физиономиями и немного подвинулись на лавке, чтобы Гарри смог сесть между нами.

На пару секунд повисла звенящая тишина. Удивление, недоумение и разочарование за мгновение затопили помещение и взорвались ментальным фейерверком.

Все-таки эмпатия до стабилизации Наследия — не дар, а проклятье. Чуть не задыхаюсь в чужих эмоциях и поднимаю слабые пока щиты.

Быстро, пока Шляпа не передумала, новоиспечённый слизеринец стягивает артефакт с головы и направляется к нам. Наша компания встречает его аплодисментами, через несколько секунд за разными столами раздаются несмелые хлопки.

Да уж, картина маслом: «Гарри Поттер — слизеринец».

Пряча ухмылку, разглядываю лица преподавателей. Удивление так велико, что проступает даже сквозь маску невозмутимости нашего декана. На мгновение встречаюсь с ним взглядом и тут же опускаю глаза: слишком рано, но пройдёт немного времени, и я всё ему расскажу.

Тем временем Распределение продолжалось.

— И сначала всё было хорошо, Шляпа стала расписывать, каких успехов я мог бы добиться на Слизерине, но потом, когда я радостно согласился с таким выбором, вдруг начала активно меня отправлять в львятник, — слышу, как Гарри пересказывает Малфою произошедшее.

Мысли разбежались и не соглашаются возвращаться, ментальные щиты уже почти превратились в лохмотья, а эмоции окружающих распаляются всё сильнее.

Надо успокоиться. Вдох. Выдох. Сосредоточиться на себе, на ощущениях собственного тела. Отгородиться от внешнего мира. Вдох. Выдох.

Медленно восстанавливается защита, а вместе с ней возвращается и способность оценивать окружающее.

К этому моменту распределение уже закончилось, Дамблдор произнёс свою странную, но, к счастью, короткую речь, и начался пир.

Без особого энтузиазма ковыряюсь в каком-то салате и наблюдаю за слизеринцами. Старшие неспешно ведут какие-то свои разговоры, а младшие разрываются между желанием пообщаться с друзьями, которых давно не видели, и намерением соблюсти правила этикета. Забавное зрелище.

* * *

После ужина старосты забрали первокурсников.

Погрузившись в свои мысли, петляю по коридорам. За год я столько раз здесь побывал, что мог бы пройти с закрытыми глазами, ни разу не споткнувшись.

— Похоже, Дракон все-таки похитил твоего друга, — вкрадчивый голос над ухом заставляет вздрогнуть.

— Пусть теперь дракон сам и выкручивается, — одариваю собеседника «самой слизеринской», как выражается Джеймс, улыбочкой.

Парень принимает ответ как достойный и протягивает руку:

— Блейз Забини.

— Александр Фокс, — рукопожатие сильное и уверенное. А ещё моя магия почему-то решила, что этому человеку я могу доверять. — Можно просто Алекс.

— Блейз, — и возвращает улыбку.— Так это с вами Драко просидел почти всю дорогу?

— Да, он искал Гарри Поттера, а нашёл нас. И, по-моему, они оба этим довольны, — киваю на шушукающуюся парочку впереди.

— Не обидно, что братишка так увлёкся новым приятелем, что забыл тебя?

— Братишка?

— Ну, не заметить вашего сходства может только слепой.

— Вообще-то, родство немного другое, но ладно, пусть будет братишка. Так вот, я не собираюсь ему препятствовать заводить друзей и общаться с ними.

— Ясно. Только, — он чуть замялся, — из какой же ты семьи?

— Эта информация не для публичного разглашения, в силу некоторых обстоятельств я вынужден скрывать своё настоящее имя. Но я чистокровный маг из достаточно древнего рода.

Блейз прищурился: не поверил. Я уловил это в его эмоциях. Оно и понятно: в Англии не так много магических родов, а тех, в которых есть дети — наши ровесники, можно назвать наперечёт.

— А я и не говорил, что я англичанин.

Я, конечно, англичанин, но ни разу об этом не говорил.

Блейз изогнул бровь.

— Нет, я не читаю мысли, — смеюсь. — Просто у тебя очень выразительная мимика.

На этом разговор прервался: мы добрались до входа в гостиную нашего факультета. Староста произнёс пароль: «Тайные знания», и мы оказались в просторном помещении.

С лёгким волнением осматриваюсь. Не сильно изменится обстановка и здесь. Наверное, сам замок противится переменам. Ученики приходят и уходят, сменяются преподаватели и директора, гремят мятежи и войны, а громада Хогвартса хранит наследие Основателей, уверенно одерживая победу в борьбе со временем. Сейчас, через двадцать лет или три века назад — оплоту магии, наверно, нет разницы. Все те же мягкие диваны, удобные кресла с высокими спинками, в которых так комфортно сидеть у камина, и серо-зелёный ковёр цвета припылённой травы.

Замечаю платиновую макушку и едва успеваю сдержать чуть не сорвавшееся: «Скорпи!»

Вдох. Выдох. Сам себя уговариваю успокоиться и начать уже нормально соображать, если вообще планирую возвращаться в своё время.

Размышления оказались прерваны хлопком двери и странным шелестящим звуком. Какая же магия висит на профессорской мантии, что ткань словно живёт собственной жизнью? Вспомнилось, как отец рассказывал, что во времена его учёбы — ну, то есть, сейчас — Снейп носил звание Ужас Подземелий, а за глаза его называли летучей мышью. Ну-ну. Через двадцать лет «титул» останется, а храбрецов вспоминать остальные прозвища не найдётся даже в львятнике.

Должно быть, на лице появилось странное выражение, потому что я тут же почувствовал острый взгляд.

— И что же повергло вас в столь неоднозначное состояние, мистер Фокс?

Тихий вкрадчивый голос ещё не приобрёл хриплых нот — последствий укуса Нагини.

— Уникальность этого места, профессор, — прямой открытый взгляд и ровные интонации.

Декан хмыкнул и начал инструктаж. Он мало отличался от того, что я слушал год назад: занятия, баллы, дисциплина, межфакультетское соревнование, провокации, которые обязательно будут от представителей других Домов, и то, что нам будет, если мы попадёмся. В общем, стандартный «кодекс слизеринца», как мы с друзьями окрестили эту подборку правил.

Убедившись, что «новообращённые» достаточно впечатлены, профессор вышел из гостиной. Старосты повели нас к спальням. Девочки — налево, мальчики — направо.

* * *

Не может быть! Это какая-то дикая шутка судьбы! Мы остановились около комнаты, которую занимала, то есть будет занимать, наша группа в моём времени.

Обстановка почти не изменилась и здесь. Если честно, значимых перемен я уже и не ожидал. Стены из светло-серого камня, зелёный ковёр под ногами, темно-зелёные пологи и небольшие шкафы.

Хмыкаю, заметив, что Драко досталась та же кровать, что и Скорпиусу. «Семейное это, что ли?» — мелькнула весёлая мысль, когда Гарри расположился на соседней — бывшей-будущей моей.

Вообще, у меня набирается масса интересных фактов. Мы здорово повеселимся, когда я, вернувшись, расскажу Джиму и Скорпи про наших родителей и преподавателей.

Постоянно настраиваю себя на успешное возвращение и на то, что мой друг благополучно добрался до дома. Мы же живём в волшебном мире! Должны же происходить чудеса, когда они так необходимы!

Староста раздал нам расписание.

— Разбирайте вещи и устраивайтесь спать. Занятия начинаются в половину девятого, до этого вы должны успеть собраться и позавтракать. Надеюсь, про опоздания напоминать никому не надо, — окинув нас строгим взглядом, пятикурсник ушёл, закрыв дверь.

— А старшие в гостиной начало нового года отмечают, — с лёгкой досадой протянул Драко, развалившись на кровати.

— Неужели тебе на сегодня мало нашего общества? — ухмылка получилась сонной.

— Не о том вздыхаете, господа слизеринцы, — вклинился Блейз. — Вы расписание видели? У нас почти все занятия сдвоенные с гриффами!

— А это плохо? — Гарри смешно переводил взгляд из стороны в сторону: его кровать оказалась между моей и Драко.

— Чем ты только слушал, Поттер? — сухо поинтересовался Нотт. — Львятник обязательно подстроит какую-нибудь гадость, а накажет Кошка нас.

— Кошка?

— МакГонагалл, — на три голоса: я, Блейз и Драко. И хохот.

— Предлагаешь ударить первыми? — заламываю бровь.

Малфой и Нотт хищно оскалились.

— Влип Уизел, — серые глаза опасно сверкнули.

Решили сначала немного осмотреться, а потом действовать. Конечно, молодым аристократам в искусстве плетения интриг было далеко до их родителей, но и гриффиндорцы — не самая сложная добыча.

Вещи заняли место в шкафу, книги — на полках, а разговор снова вернулся к учёбе.

— Сумку на завтра лучше собрать сейчас, — совет предназначался Гарри, но слышали его все.

Теодор фыркнул, но вместе с остальными зашуршал школьными принадлежностями.

Снова втягиваю народ в разговор ни о чём. Вскоре вся компания активно обсуждает предстоящую учёбу, во многом ссылаясь на рассказы родителей. Гарри такой информации, по понятным причинам, лишён, но на основе услышанного делает иногда невероятные выводы.

Так-то вам, господа единоличники. Даже самый толковый одиночка не всесилен, так что учитесь действовать в команде.

Родители большинства однокурсников заканчивали Слизерин, хотя матери Тео и Блейза — с Рейвенкло.

— Алекс, а твои родители где учились?

— Гриффиндор и Рейвенкло. Но не пытайтесь так вычислить мою семью: не получится.

— А ты на Слизерине? — удивление Блейза вполне искренне.

— Факультет — не цвет глаз, по наследству не передаётся. Ты видишь причины, по которым мне не подходит Дом Салазара?

— Возможно, их видела Шляпа. Тебя долго распределяли.

Что же ты такой внимательный, когда не надо, Тео?

— Вообще-то, Шляпа мне предлагала Хаффлпафф, — с убийственной серьёзностью смотрю на вытянувшиеся лица. — Потому что на самом деле я белый и пушистый. Но я отказался.

— Ты тёмный и наглый! — Со смехом уворачиваюсь от летящей подушки, когда до ребят доходит смысл сказанного.— А ещё изворотливый.

— И вы всё ещё сомневаетесь, что моё место здесь?

Комната утонула в весёлом смехе. Дверь распахнулась, и в спальню вошёл староста. Надо будет потом поинтересоваться, как его зовут.

— Темпус! — на возникших часах начало одиннадцатого. Ого, а я и не заметил, как прошло время. — Так, мальки, спать! — и снова исчез.

— Что-то он не в духе, — буркнул Винс.

— А, не обращай внимания, — отмахнулся Малфой.

* * *

Я уже почти уснул, когда услышал лёгкие шаги. Что это? Кто-то решил подшутить над соседями? Приколы Джеймса оригинальностью не отличались, но не стоит забывать о слизеринской изобретательности. Всё оказалось проще.

— Ал, ты спишь? — полог дёрнулся.

— Гарри, что случилось? — спрашиваю шёпотом, чтобы не будить соседей.

— Я хотел извиниться, — тихий голос почти срывается.

Вот это номер! А за что?

Озвучиваю вопрос.

— За этот месяц ты так много для меня сделал, а сегодня я почти всё время общался с Драко. Получается, я тебя бросил, — хотя лица почти не видно, я уверен, он покраснел от смущения. — Никудышный из меня друг, — он печально вздохнул.

— Ты хороший друг, — стараюсь, чтобы тёплая улыбка прозвучала в интонациях. — И я не обижаюсь на то, что ты общаешься с Малфоем и другими ребятами. Во-первых, это не мешает дружить нам с тобой. Во-вторых, я тоже общаюсь с ними. В-третьих, ты же знаешь, что я здесь ненадолго, как только появится такая возможность, я вернусь домой. И мне бы не хотелось оставлять тебя в одиночестве. Так что не забивай себе голову такими вещами. А сейчас давай спать.

Отправив Гарри, снова задёргиваю полог. Тёплая, немного грустная улыбка скользит по моим губам, и я засыпаю.

Просыпаюсь как-то резко — только что глубоко спал, и вдруг сон исчез. Открываю глаза и осматриваюсь. Серебристая подушка, зелёный полог. Успокаиваюсь: я в своей спальне в Хоге, слышно ровное дыхание друзей.

Встряхиваю головой — каждое утро приходится напоминать себе, где я. Надоело, нужно быстрее найти способ вернуться.

— Темпус! — стараясь не шуметь.

Шесть часов. И чего в такую рань проснулся? И ведь не усну уже. Умывшись и одевшись, забираю сумку и иду в общую гостиную. Устраиваюсь в одном из кресел и со скуки просматриваю учебники.

Трансфигурация, Чары… И почему меня отправили на первый курс, а не на второй?

Странная вещь магия. Не та, с помощью которой мы колдуем каждый день, а настоящая Магия — Сила, определяющая нашу жизнь, творящая этот мир таким, каков он есть. Магия приняла меня здесь и сейчас, задолго до моего рождения, позволила пользоваться вымышленным именем как настоящим, даже школьные записи на меня ведутся как на Александра Фокса. Какую цену она потребует за это? Или, может быть, само моё появление здесь было ей угодно? Хотя это уже откровенный бред.

С силой тру виски, и волосы, с таким трудом собранные в «хвостик», рассыпаются по лицу. Фыркаю: вот и нашлось занятие до завтрака.

Два клочка пергамента трансфигурирую в зеркало и расчёску и, тихим незлым словом вспоминая родословную Мерлина, занимаюсь своей причёской. Придирчиво осматриваю отражение и остаюсь довольным результатом.

Часы показывают почти семь утра, вполне можно будить друзей. Решив немного похулиганить, возвращаюсь в спальню, народ пока и не думает просыпаться.

Ментальная магия — штука сложная и опасная. То, что я задумал, больше похоже на эмпатию наоборот — проекция эмоций и слабовыраженных ментальных образов.

Проблема выбора даже не стоит: «Новый рассвет» звучит, кажется, в самом сердце. Эту мелодию напишут через год после войны. В ней не будет ни боли, ни скорби, ни ярости боя, ни эйфории победы. Флейта просто расскажет, как уже миллионы лет земля замирает за миг до рассвета, чтобы встрепенуться навстречу новой заре, как первые лучи солнца скользят в тёмный ещё мир, провозглашая торжество жизни. А последние ноты, уже готовые сорваться в небо, поддержат трубы, приветствуя солнце, уже взошедшее над горизонтом.

Когда я впервые услышал «Новый рассвет», полдня ходил под впечатлением. Проверим, как ненаписанная ещё мелодия повлияет на моих однокурсников.

Вдох. Выдох. Первые ноты несмело зарождаются в сердце и, подхваченные Даром, проникают во сны моих соседей. Мелодия набирает силу, меняет тему сновидений, пробирается, кажется, в самую душу. У ребят немного сбивается дыхание, и один за другим они просыпаются. Так странно видеть на сонных лицах отсветы приснившегося восхода.

— Доброе утро! — жизнерадостно заявляю. — Собирайтесь, я подожду вас в гостиной, и пойдём завтракать, — улыбаюсь и скрываюсь за дверью.

— Вот дали боги соседа — жаворонка, — беззлобно ворчит Блейз.

— Он не жаворонок, он — хитрый лис и коварный слизеринец, — заявляет Гарри, и змейки весело смеются. — Ал, между прочим, сам про себя так говорит, — отсмеявшись, добавляет он, и в комнате опять звучит смех.

* * *

На завтрак мы появились вместе, весело обсуждая сонные лица старших (но так, что бы те не слышали). Было ещё довольно рано, и зал оказался почти пустым: несколько хаффов чуть старше нас и двое с Рейвенкло. За преподавательским столом профессор Спраут что-то спрашивала у нашего декана.

В чёрных глазах мелькнуло удивление, когда профессор увидел, как его подопечные, чинно поздоровавшись, дружной компанией устроились за столом, продолжая разговор. Но необычным было, пожалуй, то, что никто из змеек не пытался явно утвердить лидерство в группе. Выпендрёжник Малфой, слишком открытый для слизеринца Забини, замкнутый Нотт, Поттер, который должен задирать нос до потолка, неумолкающие Паркинсон и Буллстроуд, немногословные и не слишком сообразительные Кребб и Гойл, и «тёмная лошадка» Фокс оживлённо, но мирно беседовали. Гарри, сидящий между Драко и Панси, вообще больше слушал, с искренним интересом впитывая информацию. Мастер зелий чуть встряхнул головой.

Большой зал тем временем заполнялся сонными и оттого мрачными студентами. На их фоне первокурсники слизеринцы выглядели образцом благочестия.

К нам подошла староста.

— Вот новое расписание, — она протянула стопку листов.

В попытке скрыть удивление пробегаю взглядом ровные строчки. Предметы поменялись местами, но главное — почти все сдвоенные занятия попадали с рейвами. Только зельеварение стояло с Гриффиндором, да лекции по Истории магии которые читались одновременно всем четырём факультетам.

— Ничего не понимаю, — покачал головой Тео. — Зачем было что-то менять?

— Наверное, хотят свести к минимуму наше общение с гриффами.

Новость с изменением расписания потревожила всех. Слухи и сплетни поползли по школе с пугающей скоростью. Однако если правильно собрать информацию, картинка получилась следующей.

Преподаватели, а особенно деканы, «нажали» на Дамблдора, чтобы он не ставил львам и змеям совместные занятия. Потому что студенты больше сил и времени тратят на стычки друг с другом, чем на учёбу, успеваемость падает, дисциплина — тем более. А в школе это недопустимо.

Было решено уравновесить бурную активность гриффиндорцев спокойствием хаффлпаффцев, а выпендрёж змеек — невозмутимостью рейвов.

Итак, вместо Трансфигурации и Чар у нас сегодня Чары и Прорицание, а после обеда — урок полётов. Последнее особо порадовало: летать люблю, но в команду пробоваться, скорее всего, не буду.

Занятие с профессором Флитвиком прошло ровно, и, получив домашнее задание, мы отправились к Трелони.

К этой особе тёплых чувств я, понятно, никогда не испытывал. Ни к ней, ни к Дамблдору. С профессором Снейпом все было гораздо сложнее.

У Стрекозы мы сидели только нашей группой. Маленькая комната, которую и классом-то назвать нельзя, была занавешена аляповатыми кусками ткани. Сама преподавательница куталась в несколько шалей.

На невысоких столиках сверкали хрустальные шары. Трелони что-то объясняла про будущее и настоящее, про гадания и судьбу, а потом велела дотронуться до артефактов.

Хрусталь помутнел, матовые полосы, похожие на туман, стали переплетаться в причудливый узор.

— Мистер Фокс, — она остановилась напротив меня, — какая странная судьба. Через двадцать лет вы снова вернётесь в этот замок. Надолго вернётесь.

— Возможно, преподавателем, — спокойно пожимаю плечами. «Конечно, надолго. Семь лет учёбы — это очень надолго».

— Что вести собрался? — весело поинтересовался Драко.

— Ставлю на ЗоТИ, — хихикнул Забини. — Наибольшая вероятность: каждый год нового препода ищут.

— Добрый ты, Блейз, заботливый, — в тон ему отвечаю. — Если каждый год нового ищут, значит, с предыдущим что-то случается.

Ученики притихли, а Трелони продолжила:

— И не один вернётесь. Рядом с вами видна фигура лучше друга. Это сероглазый блондин.

Драко посмотрел на меня квадратными от удивления глазами. Интересно, чему он удивился больше: тому, что нас назвали лучшими друзьями, или собственному возможному возвращению сюда?

— А ты, Малфой, чем народ мучить будешь? — включился в игру Тео.

— Дракончик у нас в зельях хорош, — добавила свои три кната Панси.

— Вопрос в том, как к вашим планам отнесётся наш декан, — это уже Миллисента.

— Да он к этому времени будет директором, — отмахиваюсь я.

— Тогда, господа будущие преподаватели, вам придётся много заниматься, чтобы не разочаровать его, — подколол Гарри.

— Но и ты не надейся отсидеться в стороне, — возвращаю «шпильку».

Профессор попыталась призвать нас к порядку, но потом выгнала, загрузив домашним заданием.

* * *

До обеда было ещё полчаса, и мы вернулись в гостиную. Драко всю дорогу рассуждал о предстоящих полётах. Сумки были оставлены в спальнях, а вот с палочкой я расставаться не стал. Ремни крепления, похожего на аврорские ножны, плотно обхватывали предплечье у запястья и локтя, фиксируя палочку на руке и не стесняя движений.

За столом мы снова сидели все вместе, и весь обед я ловил очень странные взгляды преподавателей и директора. Дамблдор явно был недоволен, что Золотой мальчик учится не на ало-золотом факультете.

Хищная улыбка скользнула по моим губам: не получите вы, директор, обречённое оружие. Я сделаю для этого всё, что смогу.

— Ал, что с тобой? — с тревогой спросил Гарри.

— Ничего. Замечтался.

— Не повезло объекту этих мечтаний, — настороженно протянул Теодор.

Я отмахнулся и принялся за еду.

* * *

Стадион встретил нас ярким солнцем и сильным ветром.

— А летать сегодня не очень, — покачал головой Блейз.

— Зато летать, — мечтательно вздохнул Малфой.

А вот школьные мётлы оставляли желать лучшего. Балансировка ни к чёрту, управляемость плохая, чары крепления слабые. Сплошное разочарование. И это, наверное, одно из немногих значимых изменений, которые я успел заметить. В моём времени школьный спортивный инвентарь обновлялся каждые два-три года.

Тренер объясняла, как поднять метлу в воздух, а я пытался вспомнить рассказы отца о первом уроке полётов. Что-то должно было случиться. Вроде бы Гарри и Драко тогда сильно поссорились, и Невилл был как-то связан с этой историей.

Что будет теперь, непонятно.

Метла послушно зависла. Я уже планировал насладиться полётом, как вдруг выяснилось, что хотя символом Рейвенкло является ворон, умение летать присуще не всем подопечным Ровены.

Метла Невилла рванула ввысь на сумасшедшей скорости. Подросток едва смог удержаться за древко и теперь висел на руках на очень приличной высоте.

Не задумываясь, взлетаю следом. Несколько секунд — и я рядом с Невиллом.

— Держись! Ты можешь снова залезть на неё?

— Нет. Метла дёргается и не поддаётся управлению!

— Давай руку! Попытайся забраться на мою метлу.

Здесь ветер ещё злее. Приходится кричать, чтобы быть услышанным.

Протягиваю руку, и Невилл хватается за неё. Метла Лонгботтома снова взбрыкивает и вырывается из его пальцев.

«Слишком тяжёлый!» — успевает мелькнуть мысль. Приходится почти распластаться по древку, чтобы удержаться на метле. Снижаю высоту, но моя метла теряет управление и начинает крутиться. Палочка выскользнула из лопнувшего крепления.

«Сейчас оба разобьёмся!» — накатывает паника, но рядом появляется ещё один силуэт.

Драко попытался перехватить Невилла за вторую руку, и с третьей попытки ему это удалось. Снижение ускорилось. Моя метла сорвалась в пике, но высота оказалась уже небольшой.

Кубарем прокатившись по траве, замерли, переводя дыхание. К нам кинулись однокурсники.

Открываю глаза и пытаюсь сесть.

— Ал, как ты?

Вокруг меня суетятся Гарри и Блейз, Тео и Винс помогают Малфою, рейвы занялись Невиллом, а наши девчонки бестолково мечутся рядом.

— Бывало и лучше, но могло оказаться гораздо хуже, — о, какие длинные фразы получаются. Значит, правда, отделался лёгким испугом. Оглядываюсь на остальных приключенцев — вроде целы. — Драко, спасибо. Ты очень вовремя появился.

— Хорошо полетали, — парень едва заметно запинается: он тоже пока не отошёл.

Наконец, поднимаюсь на ноги. Общая побитость при приземлении не страшна, больше беспокоит левая рука, которой я удерживал Невилла: мышцы сильно потянул и плечо повредил.

— Держи, — Гарри протянул мне мою волшебную палочку. Не сломанную!

— Я думал, она треснула при падении, — честно признаюсь я.

— Гарри, когда понял, что ты уронил, перехватил её у самой земли, — улыбка Забини получилась нервной. Ну да, нам всем сегодня адреналина хватило.

— Алекс, Драко, спасибо вам, — Невилл, бледный от пережитого, подошёл к нам. — Вы мне жизнь спасли.

Моих сил хватило на улыбку, Драко ободряюще хлопнул Лонгботтома по плечу.

— Мальчики, вы в порядке? — наконец-то подошла тренер. — Это было опасно, но за смелость, с которой вы кинулись спасать товарища, начисляю вам пятнадцать баллов.

— Да, недороги нынче подвиги, — передёрнул плечами блондин и поморщился.

— Сильно руку повредил? — сочувственно спрашиваю его.

— Нет, наверно, просто потянул.

— Нев, извини, но тебе необходимо пересмотреть свою диету.

Парень смущённо опустил глаза.

— Я это уже понял.

В тот день мы, естественно, в небо больше не поднимались.

* * *

— Это просто безобразие. Старую школьную рухлядь давно пора заменить, — вещал Драко, устроившись в кресле.

Мы все сидели в гостиной, переживая произошедшее. Занятия у старших ещё не закончились, так что вся комната была в нашем распоряжении.

Рука снова стала беспокоить, синяки начали саднить, но обращаться в Больничное крыло в первый же день не хотелось, тем более что к утру само пройдёт.

Малфой тоже пострадал сильнее, чем показывал, и сейчас сидел, сутулясь.

Скоро должны были вернуться остальные змейки, да и нам надо было сделать домашнее задание, но заставить себя работать пока никто не мог.

Дверь распахнулась, и Тео замолк на середине слова. Профессор Снейп стремительно вошёл в гостиную. Под пронзительным взглядом черных глаз мы поёжились.

— Малфой и Фокс, следуйте за мной, — он развернулся и направился к выходу. Мы поспешили за деканом. — А теперь я жду ваших объяснений, — произнёс он, когда мы оказались в его кабинете.

— Полёты у нас были вместе с Рейвенкло. Метла Лонгботтома потеряла управление и резко набрала высоту, — начинаю объяснять я. — Невилл чуть не сорвался. Если бы он упал с такой высоты, то сильно покалечился.

— Алекс первым сообразил, что произошло, и попытался помочь, пересадив Невилла на свою метлу, но не смог. Вдвоём нам хватило сил безопасно спуститься.

— Безопасно? — вкрадчивый голос понизился почти до шёпота. — Вы здорово рисковали!

— Но, крёстный… — острый взгляд — и Драко прикусил язык.

Серые глаза на мгновение расфокусировались. Ясно, профессор просмотрел воспоминания крестника.

— Поступок, достойный Гриффиндора, — Снейп печально вздохнул.

— Ну, так он был одним из Основателей, — пискнул Малфой.

— Я имел в виду факультет, — в голосе профессора прозвучали какие-то совсем уж обречённые нотки.

Взмах палочкой — и в нас летит диагностическое заклинание.

— Сидите здесь, — он скрылся в лаборатории.

— Если честно, я боялся, что нам сильнее достанется, — заговорщическим шёпотом произнёс Драко.

— И досталось бы. Но ты здорово про Основателя придумал.

Мы захихикали. Вернулся профессор и заставил нас выпить лекарство.

— А теперь возвращайтесь к себе. Надеюсь, вам не надо напоминать, что завтра с утра у вас Зелья?

Попрощавшись, мы поспешили в гостиную, где нас ждали друзья и несделанное домашнее задание.

Пробуждение было не из приятных. Сон ушел, смытый волной странного беспокойства, почти паники. Но эмоции были явно не мои.

Пытаюсь разобраться в непонятных ощущениях, открываю глаза и вижу, что Гарри сидит на своей кровати и лихорадочно листает какую-то книгу. Приглядываюсь — учебник по Зельям. Кажется, я немного перестарался, объясняя ему необходимость предварительной подготовки к уроку.

— Одевайся, и пойдём в гостиную, — потихоньку окликаю его. — Пусть народ спит.

Часы показывали самое начало седьмого. Похоже, выспаться мне не светит. Через несколько минут мы уже сидели на мягком диване.

— Не бойся. Ты же уже читал эти учебники.

— Читал, но мне кажется, что я ничего не помню, — печальный вздох.

— Сейчас проверим. Что такое безоар?

На мгновение нахмурившись, Гарри начал отвечать. Про Напиток Живой смерти и иглы дикобраза в зелье от фурункулов он тоже рассказал без особых проблем.

— Сегодня, наверное, будем готовить зелье, которое первым описано в учебнике. Рассказывай, как будешь действовать.

И снова мгновение, чтобы вспомнить, и довольно уверенный ответ.

— Вот видишь, а ты переживал. Но даже если что-то забудешь или напутаешь, не съест же Снейп тебя!

— Ты уверен?

— Абсолютно! — смеюсь. — Мы с Драко вчера были у него — и ничего. Хотя за риск он нас отругал и сказал, что повели мы себя, как гриффиндорцы.

Гарри хитро улыбнулся.

— Значит, не меня одного шляпа могла на Гриффиндор отправить?

* * *

Зелья были совместно с гриффиндорцами и прошли… интересно. Особой прелестью отличались эмоции окружающих, которые, к счастью, ослабленные, улавливал мой Дар.

Профессор немного удивился, когда Драко, опередив Панси, сел вместе с Гарри, обозначая его своим напарником. Девочка обиделась и, демонстративно фыркнув, подошла к Тео. Блейз, сидящий рядом со мной, искренне наслаждался зрелищем, ярко «фоня» весельем.

Началась перекличка. Добравшись до фамилии Поттер, Снейп с сарказмом протянул:

— О, да. Гарри Поттер, наша новая знаменитость.

Гарри стушевался. А я подумал, уж не крёстному ли пытается подражать Малфой, растягивая гласные, когда старается выказать пренебрежение.

Профессора явно раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, мальчишка — Поттер, а, значит, наглый, самоуверенный болван, ничего из себя не представляющий. С другой стороны, он слизеринец, а все знают, что декан змеиного факультета своих всегда защищает. Придя к какому-то компромиссу, преподаватель задал вопрос про сонное зелье.

Против его ожидания, Гарри стал уверенно отвечать. Безоар тоже не поставил его в тупик. Уже с некоторым азартом зельевар задал ещё пару вопросов. На один из них Поттер ответил так же ровно, ответ на другой учитель дополнил сам, пояснив некоторые моменты.

— Десять баллов Слизерину. А Гриффиндор сейчас потеряет столько же, если не соизволит записать всё услышанное, — рыкнул на львов Снейп. Обиженно заскрипели перья.

Когда дело дошло до практики, «чудеса» продолжились. Мой напарник явно уже пробовал варить зелья, так как довольно ловко управлялся с инструментами. Гарри тоже неплохо справлялся: сказывались обширный опыт немагического приготовления еды и подсказки Драко. В процессе изготовления зелья я использовал некоторые хитрости, которым там, в моем времени, профессор научил меня и Скорпиуса. Конечно, эти уловки не давали такого значимого результата, как пометки в легендарном учебнике Принца-полукровки, о котором я в детстве наслушался от отца, но позволяли сделать зелье быстрее и эффективнее. Возможно, дело в том, что на первом курсе проходят только самые простые зелья, рецептура которых давно отработана.

Блейз несколько раз порывался прервать или исправить мои действия, но я останавливал его. Заметив хитрые искорки в моих глазах, напарник успокоился и предпочёл дождаться результата.

Снейп внимательно следил за моими манипуляциями, все больше мрачнея. Когда я взял очередной пучок листьев и вместо того, что бы порезать их, начал растирать в ступке, декан окликнул меня.

— Мистер Фокс, что это вы делаете? — от вкрадчивого голоса класс напрягся.

Мгновение, чтобы собраться, и поднимаю на него честные-честные зелёные-зелёные глаза. Друзья и родные говорят, что в таком виде сходство с моей анимагической формой усиливается многократно.

— Зелье, сэр, — и почему-то вспомнилось, как Драко вчера про Гриффиндора ляпнул. Удержаться от улыбки было очень трудно.

«Правильно, профессор, присматривайтесь к необычному первокурснику, внимательно присматривайтесь. Чем больше странностей, непонятных действий и поступков вы сейчас отследите, тем легче и проще поверите, когда я расскажу вам правду. И все странности обретут объяснения и сами станут подтверждениями моих слов».

Вот ведь ирония: чтобы привлечь внимание и заполучить доверие, мне надо стать на редкость подозрительным типом, иначе этот человек просто не заметит меня.

— Продолжайте, — махнул рукой профессор.

Я немного переживал, что он поинтересуется странной модификацией рецепта, но пока этого не произошло. Ждёт результата?

Зелье получилось что надо. С едва заметным удивлением преподаватель оценил его в пятнадцать баллов. Ещё десяток изумрудов нашему факультету принесло творение Гарри и Драко, работавших за соседним столом. Рон за их спинами что-то зло проворчал.

У гриффиндорцев дела шли гораздо хуже, котлы плевались мелкими злыми брызгами, пар поднимался самых экзотических расцветок. Вдруг Уизли что-то добавил в свой котёл, и варево резко вскипело, выплёскиваясь на впередистоящих учеников.

В ужасе понимаю, что не успеваю ни предупредить, ни помочь. Позже, прокручивая в воспоминаниях эту сцену, едва верил в реальность произошедшего.

Единственным, кто успел среагировать, был профессор Снейп. Заклинания слетели до того, как хоть кто-то успел понять, что произошло. Вот это да! Невербальные, с двух рук разные!

Мальчишек резко выдернуло вверх. Гарри и Драко повисли в паре метров над полом, как два котёнка. Удачно так выдернуло, за мгновение до того, как их спины окатило бы кипящей смесью. Другое заклинание уничтожило расплескавшуюся жижу.

Несколько брызг попало мне на руку и больно обожгло плечо. Р-р-р-р! Опять левое! Рефлекторно зажимаю пострадавшее место и наблюдаю, что будет дальше.

Аккуратно спустив учеников на пол, Снейп развернулся к незадачливым львам.

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора и отработка у мистера Филча.

Рыжий опешил от такого наказания.

— Урок окончен, сдавайте ваши работы.

— Спасибо, сэр, — тихо пискнул Гарри, когда немного справился с голосом.

И серые, и зелёные глаза нервно блестели.

— Задержитесь.

Адреналин схлынул, и я снова почувствовал боль в руке. Пальцы, зажимающие плечо, оказались в крови.

— Что с тобой? — спросил Блейз с тревогой.

— То зелье брызнуло.

По телу пробежала щекотка — профессор запустил диагностические чары.

— Фокс, Малфой и Поттер, следуйте за мной.

И вот мы в том же кабинете, что и вчера. Гарри и Драко получили два одинаковых фиала (что-то успокоительное, судя по запаху) и устроились на стульях в дальнем углу комнаты. Снейп окинул их мрачным взглядом, но не выгнал.

Чтобы профессор смог осмотреть мою руку, я снял мантию и остался в спортивной майке и раздолбайских штанах.

— Вот так определяется глубина следования правилам этикета, — шепнул Драко. Гарри тихо хихикнул.

Капли зелья прожгли рукав и оставили на коже кровоточащие язвочки, плечо немного онемело и отекло. Профессор на минуту ушёл в другую комнату и вернулся с небольшой коробкой.

— Ну и гадость сварил Уизел, — блондин передёрнул плечами.

— Это точно. В следующий раз надо будет сесть по-другому. Таких людей опасно оставлять за спиной.

— Мнение настоящего слизеринца, мистер Фокс, — хмыкнул профессор, и по голосу нельзя было понять, согласен он, или это ирония.

Обработать плечо и наложить повязку — дело пары минут. Не знаю, какая дрянь получилась в котле рыжего, но стала кружиться голова. Я сказал об этом Снейпу.

И снова диагностические чары. Что-то буркнув сквозь зубы, Мастер зелий вновь поспешил в лабораторию.

Перед глазами все плыло, и я стал проваливаться в темноту, сквозь какой-то гул различив испуганный крик друзей. В горло потекло противное сладковато-горькое зелье, но в голове прояснилось.

— Спасибо, сэр, — улыбка получилась чуть вымученной, но искренней.

Ещё одна диагностика.

— Всё в порядке, можете идти на следующий урок.

Нас настойчиво выпроводили из кабинета. На пороге кинув быстрый взгляд через плечо, я заметил, что профессор и сам глотнул какое-то зелье. Успокоительное, наверное. Увидев, что несколько капель того варева сделали со мной, он понял, что случилось бы с мальчишками, опоздай он на мгновение. А ведь один из них — его крестник.

В коридоре, в ближайшей к кабинету нише сидел Блейз. Меня всегда удивляли эти странные архитектурные конструкции. Если бы они были над землёй, это были бы обычные окна с широкими низкими подоконниками, на которых очень удобно сидеть. Но находились они в подземельях, а вместо стёкол был все тот же камень.

Забини, заметив нас, спрыгнул с «подоконника».

— Как вы?

— Нормально. Больше всего досталось, кстати, Алексу. Мы с Драко, можно сказать, отделались лёгким испугом.

— Лёгким, — фыркнул Малфой.

— Идёмте на урок, История магии уже началась, — парень кивнул в сторону ниши, где кучкой были свалены наши сумки.

— Спасибо, Блейз. Не хотелось бы сейчас возвращаться в класс зельеварения.

* * *

Профессор Бинс занудно бубнил что-то про первых шаманов каменного века и, кажется, не заметил, что четверо учеников опоздали на урок. История магии — единственный предмет, на котором собираются все четыре факультета, большая аудитория легко вмещает полсотни быстро засыпающих студентов.

Гермиона в первом ряду быстро записывала лекцию. Ещё несколько человек, наверное, рейвов, работали с чуть меньшим энтузиазмом. Остальные уже начали отвлекаться. А ведь это первые десять минут первого урока!

Мы скользнули к задним партам, и друзья стали потихоньку переговариваться. Аккуратно протягиваю им пергамент с надписью: «Так проще. А то вы привлекаете слишком много внимания студентов, которым скучно и которые ищут, на что бы отвлечься. Немного не по-слизерински».

Парни хихикнули. Пергамент стал заполняться быстрыми неровными строчками, а я задумался.

Было интересно наблюдать, как общаются между собой Гарри и Драко. Собственнические замашки блондина, не желающего отпускать от себя друга, и абсолютно спокойная ответная реакция на это, как на что-то самое естественное, объяснялись особенностью их магии.

Через сколько лет Сириус догадается проверить их на одном родовом артефакте и провести обряд? Шестнадцать? Или восемнадцать? Точно не помню.

Дело в том, что их ауры имеют комплиментарные компоненты, и после специального обряда настройки могут быть магическими резонаторами друг для друга. Это немного похоже на эффект близнецов, только у тех «настройка» врождённая. И сейчас более яркая и «быстрая», но менее мощная аура Драко и более стабильная и сильная аура моего отца тянутся друг к другу, стремясь достичь резонанса и увеличить магический потенциал.

В той реальности, которую я знаю, им не удалось достичь этого. Спровоцированная ссора, а потом искусно поддерживаемая вражда не давали возможности действовать вместе, в то время как магия постоянно притягивала две схожие ауры. Такое противоречие только усиливало конфликт.

После проведения ритуала папа и мистер Малфой смогли хотя бы нормально общаться. Это заметно облегчило жизнь и старшему поколению — Люциус, Северус, Сириус, общие дела которых — тёмный лес для окружающих, и младшему — нам. Но учиться усиливать магию при совместных действиях было уже поздно: ауры сформировались полностью, хотя и слабее, чем могли бы быть.

Сейчас же эта дорога не закрыта для них.

Хм, интересная мысль. Но для её реализации нужен Сириус, которому не место в Азкабане.

Но в данный момент нужно обдумать ещё некоторые вещи. В этом времени я нахожусь уже месяц, причём большую часть времени провёл в местах, где магии мало — маггловский городок, где живёт Гарри, и Поттер-холл со спящей, почти истощённой магией.

Последние два дня волшебство буквально бурлит вокруг меня — и я получаю травмы. В самих травмах нет ничего странного, но их периодичность смущает, особенно на фоне везения выбираться из переделок целым в моём времени. Что это значит? Моя аура плохо совместима со здешней Магией? Магия попытается уничтожить меня или просто выкинет в моё время? Хотелось бы верить во второе, но…

Так или иначе, времени у меня мало. Решение, принятое после перемещения во времени, надо выполнять. Значит, сегодня вечером нужно рассказать Северусу Снейпу Великую Тайну и свалить на него Большие Проблемы.

Фыркаю. Некрасиво, но другого выхода у меня нет. Если история пойдёт так, как я её помню, ему придётся распутывать гораздо более неприятные ситуации. Убедив себя подобным образом, я окончательно укрепился в этом решении.

Лекция профессора Бинса продолжалась, когда передо мной лёг «переговорный пергамент». Трое друзей буквально искрили сложным коктейлем эмоций.

«Лис, возможно, нам стоило промолчать об этом, — интригующее начало. — Мы уважаем твоё стремление сохранить инкогнито, — аккуратный почерк выдавал авторство блондинистого дипломата. — Но некоторые твои особенности слишком сильно привлекают внимание, — поспешил я с оценкой, Драко до дипломата ещё учиться и учиться, — а именно, твоя манера общения, — я фыркнул. — По факультету уже ходят разговоры о твоём происхождении, — ну надо же, какие сплетни я пропустил! И когда только Малфой успел их собрать? — Они не помешают тебе? Мы просто за тебя беспокоимся.»

Тепло улыбаюсь и пишу ответ:

«Мне очень приятна ваша забота, но не беспокойтесь. Манера общения такая из-за начавшего проявляться Наследия. Мой Дар — эмпатия, я чувствую эмоции собеседника, то, какой стиль поведения он ожидает увидеть. А пока Дар нестабилен, проявляется он спонтанно. Но моё Наследие — не та тайна, которую стоит отчаянно хранить. И если излишне любопытные раскроют её — не страшно: пока заняты одним, другого не найдут.

Так что не волнуйтесь. А пергамент придётся уничтожить: все-таки Стр-р-рашная Тайна», — с ухмылкой возвращаю лист друзьям и наблюдаю, как удивление проступает на их лицах.

«Ты эмпат? Читаешь мысли?»

«Эмпат может воспринимать эмоции окружающих и иногда, очень редко, проецировать собственные другим людям. Но это отнимает много сил».

Звонок прервал нашу переписку. По дороге на обед ребята пытались расспросить о Наследии, но я, заговорщически сверкнув глазами, сменил тему. Друзья причину поняли: в коридоре слишком много студентов.

Иногда мне кажется, что искусство интриги — врождённое умение слизеринцев, ну, или Салазар принимает под свою опеку только тех, в ком есть это. Поняв моё нежелание обсуждать что-то на публике, змейки отложили разговор до более удобного случая. Впрочем, намерение организовать этот случай поскорее они даже не попытались скрыть.

* * *

Урок ЗоТИ пошёл нервно. Ничему толковому учить нас Квирелл не собирался, а Волдеморт, засевший в его затылке, вызывал у Гарри приступы боли в шраме. Необходимость в срочном разговоре с деканом только возрастала. Погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что стараниями друзей мы пришли не ко входу в подземелья, а в какой-то пустующий класс.

— А теперь рассказывай, — Блейз захлопнул дверь.

— Что рассказывать? — усаживаюсь на подоконник. Солнце приятно греет спину.

— То, что сочтёшь нужным, чтобы мы смогли помочь тебе, — голос Драко звучит немного удивлённо, словно ему непонятна необходимость объяснять это.

— Ну, ладно. То, что Алекс Фокс — это не моё имя, вы и так знаете. Настоящего имени я вам не назову, не обижайтесь. Это связано с моей семьёй. Гарри знает ещё немного, вам я тоже это расскажу. Мои родные сейчас очень далеко, и здесь я оказался не по собственной воле. Меня похитили, но я сбежал, случайно активировав какой-то артефакт. Он переместил меня в Лондон, на Диагон-аллею, где я познакомился с Гарри. Тебя, Драко, я там тоже видел. Больше всего на свете сейчас я хочу вернуться к семье, и как только найду способ сделать это, покину вас. Здесь замечательно, но страшно представить, чем сейчас шантажируют отца. Ведь прошло больше месяца, — тяжёлый вздох срывается против моей воли.

— Но ведь можно как-то связаться с твоей семьёй, сообщить, что ты жив — здоров! — воскликнул Малфой. — Совы, камины, порт-ключи…

— Не помогут в моей ситуации, — закончил я его фразу.

— Это ужасно, — тихо произнёс Гарри, обнимая меня за плечи.

— Мы что-нибудь обязательно придумаем, — уверенно заявил Драко. Они с Гарри устроились на том же подоконнике по бокам от меня.

— Тебя, наверное, ищет Аврорат, — стал размышлять Забини. — Пусть под другим именем. Но Дамблдор должен был знать, что пропал ребёнок. Чистокровных магов вообще немного, а уж детей такого возраста — тем более. И тут в его школе появляется мальчик, один в один похожий на пропавшего — и не пытайтесь меня убедить, что он не в курсе произошедшего — и ничего не происходит. То есть он ничего не предпринимает.

Хм, а от Блейза подобного анализа ситуации я не ожидал.

— А знаете, — подливаю масла в огонь, — на следующий день после моего побега в моё убежище прилетела сова и принесла письмо — приглашение в Школу, но не на моё имя, а на имя Александра Фокса, которым я представился в Лондоне. Это мне показалось очень подозрительным, поэтому к директору со своей проблемой я решил пока не обращаться.

Конечно, в моей ситуации Дамблдор совершенно ни при чём, но в качестве прививки от особой доверчивости эта история идеальна. Кроме того, этот интриган — последний, к кому я обращусь. Знания о будущем он сумеет вывернуть себе на пользу, но помогать пострадавшим избежать беды не станет. Политик, Мерлин его раздери!

— И правильно, — кивнул Драко. — Сами справимся. А если что, можно будет обратиться к моему отцу: он и маг неслабый, и связи у него есть.

«Я, пожалуй, предпочту твоего крёстного», — мелькнула хитрая мысль, озвучивать которую я пока не собирался.

Общая тайна и общее дело — идеальная основа для дружбы.

— Это всё, что я могу вам рассказать, — печально вздыхаю. Неизвестность рвёт душу. Как там родные, Скорпиус…

Наворачиваются непрошеные слёзы. Я встряхиваю головой, а друзья молча обнимают меня, и от этой поддержки становится по-настоящему тепло.

— Спасибо вам. А сейчас давайте вернёмся в гостиную, а то как бы нас не потеряли.

Хихикнув, выбрались из класса. В гостиной нас ждали однокурсники, сердитый староста и ненаписанные эссе.

Слишком быстро расправившись с домашним заданием, время до ужина я потратил на то, что бы собраться с мыслями и решиться всё же на запланированный разговор.