Falling inside the black (раб. Падая в темноту)

Стоило Биг-Бену пробить двенадцать часов пополудни, как телеканалы и радиостанции Лондона одновременно прекратили своё вещание. Несколько секунд спустя экраны телевизоров и радиоприемники ожили, передавая в прямом эфире обращение премьер-министра к гражданам Великобритании.

Уважаемые сограждане!

Я обращаюсь к вам от лица от лица Ее Высочества Королевы Елизаветы II и правительства Соединенного Королевства Англии, Шотландии, Северной Ирландии и Уэльса. Мы все прекрасно помним события последних нескольких месяцев: нераскрытые убийства, которые были не по силам Скотланд Ярду; взрывы в жилых кварталах нашего города, которые мы все считали террористическими актами; многократные обвинения в наш адрес со стороны журналистов и самих граждан Англии в бездействии и игнорировании положения в стране. Я сейчас стою перед вами, чтобы рассказать о том, что мне пришлось скрывать от вас долгое время. Дело в том, что мы, сами того не подозревая, находились в эпицентре гражданской войны. Воюющие стороны были когда-то жителями Англии и смело называли себя англичанами. По своей природе они от нас не сильно отличаются, если бы не одно «но»: они – Волшебники.

Вы сейчас, наверняка, думаете, что мы пытаемся скрыть следы какого-нибудь террористического акта или серийного убийцы. Но задумайтесь на секунду: неужели вокруг вас никогда не происходили вещи, которые вы не могли объяснить?

Я уверен, среди нас есть те, кого мои слова не удивляют, а, наоборот, — дают надежду. Надежду на то, что им не придётся больше носить в себе тяжесть этой тайны и смело открыть её своим друзьям и близким; спокойно заводить новые знакомства, не боясь, что очередной друг обладает странными способностями. Всё это возможно осуществить лишь в том случае, если вы выполните следующие требования.

Дело в том, что сторона, одержавшая победу в гражданской войне, решила заключить с нами договор, по которому мы должны полностью изолироваться от их мира. Для этого нам необходимо:

1. Полностью игнорировать какие-либо предложения или просьбы о помощи от тех волшебников, на чьем левом предплечье не будет сделана татуировка в виде черепа с обвивающейся вокруг него змеёй.

2. Если вдруг вы заметили за своим ребенком, чей возраст не достиг одиннадцати лет, какие-нибудь проявления магии, ни в коем случае не позволяйте ему и дальше развивать свои умения.

3. Те, чьи дети или родственники уже обучаются в одной из школ Чародейства и Волшебства – Хогвартс, Думстранг или Шармбатон – и у которых в семье не было ни одного волшебника или мага, должны незамедлительно зарегистрировать его в одном из «Пунктов Очищения», которые начнут свою работу сразу после окончания моего выступления.

4. Если вы заметили, что по соседству с вами живёт волшебник, или вы часто встречались с ним, то вы должны немедленно поставить в известность одного из служащих «Пунктов Очищения», которые и проверят принадлежность этого человека к волшебному миру.

5. Если вам когда-нибудь приходилось общаться, помогать или сожительствовать с волшебником, или вы уверены, что ваш сосед знает такового, то вы также обязаны проинформировать «Пункт Очищения».

Те, кто беспрекословно выполнят данные обязательства, будут в полной безопасности и смогут спать спокойно: ни с ними, ни с их близкими ничего не случится.

Остальных же призываю: подумайте, что вам дороже – семья или чужая магия?

* * *

Возле телеэкрана на Шафтсберн-авеню собралось как никогда много народу. Одни стояли и слушали выступление премьер-министра, другие разворачивались и уходили, считая его речь пустой болтовней. Была ещё горстка людей, чей смех мешал внимательно слушать тем, кто стоял, зажав рот от шока, и сразу было понятно, кто знаком с волшебным миром, а кто – нет. Прошло всего несколько минут после разоблачающей магический мир речи, прежде чем улица вновь оживилась и все принялись за свои ежедневные дела. Все, кроме одной молодой девушки, чьи русые кудри развевались на ветру. Она стояла и смотрела на огромный телевизионный экран, где уже крутили рекламу очередного бесполезного шампуня. Девушка провела в таком положении довольно много времени, прежде чем осмотреться по сторонам и медленным шагом двинуться вдоль улицы. Посмотрев на неё, можно было подумать, будто недавно умер по-настоящему дорогой для неё человек, и эта потеря символизирует начало совершенно иной жизни. Жизни, которая уже никогда не будет такой, как прежде. И это было самым страшным: Волан-де-Морт победил, и теперь настала очередь магглов платить за своё несовершенство.

Свернув в один из переулков, девушка вдруг остановилась возле здания с движущейся надписью «Пункт Очищения». Оно соответствовало настроению и образу жизни владельцев: черные мраморные стены; вместо окон — огромные разинутые пасти змей; дверь, полностью обитая змеиной кожей, в центре которой красовалась Чёрная метка – белоснежный череп с вьющейся вокруг него змеёй. В общем, зрелище, способное даже закаленного в боях аврора заставить пойти и сдаться в руки Пожирателей Смерти. И, судя по тому, что из этого змеиного склепа постепенно выходили магглы, можно было с уверенностью сказать, что запугивание сработало. Эффект публичного заявления о существовании волшебников и страх быть стёртыми с лица земли сподвигнули людей на добровольное признание и разоблачение магов, пытающихся жить нормальной жизнью. И причины данного запугивания, видимо, собирали именно за этой заколдованной дверью, в которую два Пожирателя Смерти только что внесли сопротивляющегося человека. Кто именно это был — простой маггл или магглорожденный волшебник — она не успела рассмотреть, так как поспешила убраться от этого места подальше.

Пройдя ещё несколько улиц, она оказалась на аллее с фигурно подстриженными деревьями, по обе стороны которой находились темно-коричневые дома. Подойдя к дверям одного из них, девушка трижды постучала волшебной палочкой по дверной ручке и вошла в дом.

— Гермиона! – навстречу ей вышла темноволосая женщина в домашнем фартуке. – Ты уже слышала новость?

— Да, мама. Я была на Шафтсберн-авеню как раз во время выступления премьер-министра.

— И что это значит? Нам нужно пойти и сказать им, что ты — волшебница?

— Не знаю, мам. Мне нужно ещё всё обдумать.

— Кстати, подожди, — женщина остановила дочку, когда та хотела уже уйти в свою комнату. – Тебе письмо от Рона пришло. Посмотри его, пожалуйста, сейчас, вдруг там что-нибудь важное.

Девушка нехотя вскрыла конверт.

Гермиона!

Ты мне срочно нужна в «Норе». Нужно обсудить, как обезопасить твоих родителей. Скажи им собираться — возможно, они несколько дней поживут у нас. Сама же отравляйся ко мне, как только прочитаешь письмо! И не отнекивайся!

Рон.

— Мама, начни, пожалуйста, собирать вещи, — тяжело вздохнув, попросила волшебница. – Возможно, вам придётся залечь на дно ненадолго. Я сейчас слетаю к Рону, мы всё быстро решим, и я вернусь. Будьте готовы к моему возвращению, — положив письмо в карман и прихватив парочку бутербродов, Грейнджер вышла из дома. Снова постучав волшебной палочкой по дверному замку, девушка, оглядываясь по сторонам, зашла в соседний переулок и трансгрессировала.

* * *

Удивительно, как быстро семейству Уизли удалось восстановить «Нору». Только вот навряд ли им удастся так же быстро забыть Джорджа: один из братьев-близнецов погиб при штурме Хогвартса, а Фред после поражения начал спиваться. О состоянии матери и отца Рона упоминать не нужно: какой родитель легко переживёт смерть сына? Но, в отличие от миссис Уизли, Артур всё ещё пытался улыбаться на людях. Только вот получалось не очень.

Тем не менее, возле входа в дом девушку встретил именно мистер Уизли.

— О, Гермиона, — темные круги под глазами говорили о долгой бессоннице. – Мы тоже слышали эту ужасную новость. С твоими родителями всё хорошо?

— Да, пока всё нормально, спасибо, мистер Уизли, — улыбнулась Грейнджер, входя в дом. – Признаться, я ожидала немедленного нападения после заявления в полдень.

— И что, это правда? «Пункты Очищения» действительно появятся в Лондоне?

— Нет, не появятся. Уже появились. И судя по всему, слова премьер-министра настолько убедили магглов, что по всему городу сразу же прошла волна арестов магглорожденных волшебников. Люди действительно не на шутку испугались.

— Гермиона! – Рон, будто ошпаренный, сбежал с лестницы. – Это правда? Нас рассекретили?

— Да.

— Ладно, я вас оставлю, — проницательный Артур Уизли поспешно покинул место встречи двух подростков.

— Ты просто читаешь мои мысли, Грейнджер! – сказал парень. – Я только подумал о тебе, а ты уже тут как тут.

— Так ты же мне письмо прислал, чтобы я приехала!

— Да? Честно говоря, не помню, — признался рыжеволосый. – Просто я недавно отправлял целую пачку писем, наверное, и тебе заодно накатал. Ну, главное — ты здесь. На ум тебе ничего не приходит относительно этой ситуации?

— Даже не знаю, какой из вариантов лучше подходит: либо у Волан-де-Морта просто не было плана относительно магглов на тот случай, если он действительно победит, либо он осознал, что убивать такое количество людей просто бессмысленно, либо…

— Либо ему нужны рабы, — закончил Уизли список предполагаемых мотивов Темного Лорда. – Как ты думаешь, как он будет относиться к магглорожденным?

— Я думаю, так, как мы и предполагали: собирать и массово уничтожать. Разве может быть другой вариант?

— А вдруг он действительно будет просто отдельно селить их, чтобы они были изолированы от чистокровных волшебников?

— Вряд ли, Рон. У него же грязнокровки — больное место, — сострила Грейнджер. – И ты думаешь, он будет оставлять их в живых?

— Ну, я просто предположил. А ты уверена, что твои родители в безопасности?

— Да. Я очень долго работала над защитными заклятьями, так что сбоя в их работе быть не должно.

— Хорошо. Я рад.

* * *

Двое друзей просидели за чашкой чая ещё несколько часов, и, когда начало темнеть, Гермиона поспешила вернуться домой. Несмотря на упрашивания Рона остаться и переночевать в «Норе», девушка всё-таки решила провести эту ночь с родителями и, напоследок заглянув к миссис Уизли, трансгрессировала домой.

Очутившись в одном из темных переулков, она, плотнее застегнув рубашку, быстрым шагом направилась в сторону дома. Но как только на горизонте показались родные стены, девушка замерла на месте. Всё её внимание было приковано к знаку Чёрной Метки над крышей дома. Вытащив волшебную палочку, Грейнджер с тяжелым сердцем приблизилась к ненавистному знаку. От двери дома остались одни обломки на петлях, а внутри не было ни души. Стараясь не произвести ни малейшего звука, юная волшебница сначала осмотрела гостиную и кухню – никого. Свет она специально не включала — прожив столько лет в этом доме, можно было с закрытыми глазами найти даже самый маленький предмет. К тому же это позволяло сохранить эффект неожиданности — вдруг Пожиратели ещё в доме? Заглянув поочерёдно в комнату для гостей и в свою, ей осталось зайти только в одно место – в спальню родителей. Стоя перед дверью, Гермиона боялась пошевелиться, страх увидеть там самое страшное предположение не позволял сделать последний шаг.

Но всё же толкнув дверь, девушка моментально закрыла рот рукой, чтобы не закричать. На люстре висели два изувеченных трупа, с которых на пол капала кровь. Их изуродованные лица были наполнены ужасом и болью, которую не пожелаешь даже самому злейшему врагу. Слезы заструились по щекам юной волшебницы. Казалось, дар речи полностью покинул её — сотрясаясь в немых рыданиях, Гермиона выплескивала всю горечь и боль утраты. Казалось, в мире никто не мог быть несчастнее, чем стоящая перед мертвыми телами своих родителей Гермиона Грейнджер.

Только когда первые приступы истерики закончились, при свете луны она смогла прочитать кровавую надпись на стене: «Мы найдём тебя, грязнокровка!». Сомнений быть не могло – Пожиратели Смерти всё-таки первым делом направились именно сюда, в дом одного из самых уязвимых членов Золотой Троицы.

От дальнейших приступов паники Грейнджер отвлек постепенно приближающийся свет в коридоре. Моментально сообразив, что здесь на всякий случай оставили охрану, девушка спряталась за дверью. В это же время в комнату кто-то вошёл. Из-за того, что свет волшебной палочки светил в другую сторону, понять, кто этот волшебник, было невозможно. И так как возможность патрулирования этого места кем-нибудь из оставшихся в живых авроров полностью исключена, то гость был оглушен заклятьем Петрификус Тоталус.

Гермиона тут же бросилась вниз. Но, как только она ступила на лестницу, мимо её головы пронеслось проклятье. Ответив первым пришедшим в голову заклинанием, девушка выбежала на улицу. Но скрыться за углом ей не удалось — попавший в неё Экспеллиармус сбил с ног. Выронив палочку, Грейнджер каким-то образом удалось увернуться от очередной порции заклятий, схватить волшебную палочку и запустить мощным Ингардио в противника. Но тому тоже удалось избежать встречи с заклинанием и наградить девушку Сектумсемпрой, которая попала прямо в ногу. Из-за полученной раны быстро убежать не получалось, поэтому, дабы выиграть себе немножко времени, Гермиона безостановочно посылала проклятья в сторону Пожирателя Смерти. Наконец, она, с трудом доковыляв до места трансгрессии, испарилась.

Упав на сырую землю, девушка первым делом попыталась остановить кровоточащую рану. Но только она хотела наложить Вулмера Санентум, как неподалёку послышался хлопок. И вот их снова было двое: Гермиона и преследовавший её Пожиратель Смерти. Реакция сработала моментально: в темного мага было брошена дюжина обезоруживающих заклинаний. Но, к сожалению, ни одно не сработало: силы покидали юную волшебницу, и её магия постепенно слабела.

Тем временем противник подходил всё ближе и ближе, а блокирующее заклинание применял всё реже. Когда расстояние между двумя людьми стало катастрофически мало, из-за спины Грейнджер послышалось уверенное Редукто, которое отбросило Пожирателя на несколько метров. Рон подбежал к подруге, схватил её под руки и оттащил за границу защитных чар. Оказавшись в защищённой зоне, двое друзей стали пристально всматриваться в приближающийся к ним силуэт. Но, не дойдя до щита, он вдруг остановился. Простояв так несколько секунд, Пожиратель трансгрессировал.

— Теперь они знают, где тебя искать, Гермиона, — тяжело дыша, сказал рыжеволосый. – И рано или поздно за тобой придут именно сюда.

Ввалившись в дом, Рон первым делом побежал за мокрыми полотенцами: рана на ноге девушки очень сильно кровоточила, и риск подхватить инфекцию возрастал с каждой секундой. Промыв как следует порез, она стала накладывать Заживляющие Чары, но этого оказалось мало: прошло слишком много времени, и заклинание не помогало. Необходимо было зелье, а все ингредиенты остались в доме Грейнджеров.

— Рон, у тебя здесь есть какие-нибудь зелья? – спросила Гермиона, прилагая все усилия, чтобы остановить кровотечение.

— Нет! – ответ Уизли был очень грубым, даже для него самого.

— Может, твоя мама хранит где-нибудь запасы на экстренный случай?

— Я же сказал: «нет»! И матери дома нет, отец повез её к подруге, – всё тот же грубый, резкий тон.

— Рон, что с тобой?

— Со мной? Ничего, абсолютно ничего! Просто с минуты на минуту мой дом должны атаковать Пожиратели Смерти, потому что у меня прячется беглянка.

— А куда мне было идти? Моих родителей жестоко убили, — на глаза девушки стали наворачиваться слёзы. — Куда мне было идти?

— Ну, уж точно не сюда! – после слов Гермионы, парень поначалу успокоился, но потом непонятная злость снова охватила его.

— Позволь узнать: почему?

— У меня и так здесь полуживая мать, отец, не способный справиться с навалившимися проблемами, спившийся брат и сестра, которая целыми днями плачет! Я уже не говорю о тех, кто находится далеко отсюда, и которым тоже нужна помощь!

— Но, Рон, ты же сам предлагал сюда перевезти моих родителей…

— Что? Ты хоть соображаешь, что говоришь? Я что, стану рисковать жизнью своих близких из-за каких-то магглов?

— Это не какие-то магглы, это — мои родители, — слёзы высохли, и Грейнджер уже была готова с не меньшей яростью наброситься на своего друга.

— Тем более! Да ты хоть представляешь, что нам грозит за то, что ты скрываешься здесь?

— Да ничего вам не угрожает! Вы — чистокровные волшебники! Волан-де-Морт ни за что на свете не тронет чистую кровь, даже если это — Гриффиндор!

— Но ты-то грязнокровка! И это сильно может очернить нашу кровь в глазах Темного Лорда! В комнате повисло неловкое молчание. Казалось, каждый обдумывает слова, прозвучавшие подобно грому среди ясного неба. Но безмолвие первой нарушила Гермиона:

— Неужели тебе так важно, какова кровь у тех, с кем ты общаешься?

— В сложившейся ситуации важен каждый шаг, и каждая мелочь может привести к гибели, — чуть ли не шепотом ответил Уизли.

— Ты мне так и не ответил.

— Да.

Гермиона пошатнулась от этих слов. Никогда в жизни она и подумать не могла, что последний оставшийся в живых друг откажется от неё только потому, что она — магглорожденная. Конечно, каждого можно понять, всем сейчас страшно, все боятся за свои жизни и жизни своих близких, но Рон… Парень, который так тепло к ней относился столько лет; столько лет любил, но боялся ей в этом признаться; столько раз помогал, несмотря ни на что, бросался в бой, как только узнавал, что его подруге угрожает хоть мизерная опасность. И что теперь? Оказывается, она его совсем не знала. Она семь лет шла рука об руку с тенью человека, чья настоящая сущность показалась только сейчас.

Несмотря на дикую боль в ноге, девушка встала и молча направилась к выходу. Проходя мимо бывшего друга, она не выдержала и спросила:

— Когда ты таким стал?

— Когда поверил в то, что Поттер выиграет.

— Мы все в это верили, Рон. Никто не виноват в этом.

— Нет, виноват он! И только он.

Не найдя в себе сил разговаривать с абсолютно чужим человеком, гостья вышла. Глаза сильно щипало, к горлу подступил комок, а в голове вертелись одни и те же страшные слова. Девушка тихо вышла за границы защитных чар, окружающих дом, но не выдержала и напоследок обернулась. Как ни парадоксально, это место ещё несколько минут назад было её домом. Теперь оно стало потерянным навсегда. Бросив прощальный взгляд на строение посреди пшеничного поля, Гермиона трансгрессировала.

* * *

Рон какое-то время стоял абсолютно неподвижно. Конечно же, он прекрасно понимал, что натворил, но собственная семья встала на первое место. Он уже потерял близкого человека из-за того, что поверил не в того, и совсем не хотел хоронить ещё кого-нибудь. Разве что свои чувства к Гермионе. Но теперь они абсолютно ничего не значили, важна была чистота крови. Теперь-то он это понял. Когда раздался хлопок, парень нервно вздрогнул. Возникло чувство потери и полного одиночества. Такое случается, когда уходит человек, с которым связана та частичка души, что ещё способна на чувства, на сострадание и понимание, даже готовая простить. Тяжело оставаться одному, поэтому Уизли бросился на улицу в надежде на прощение. Но…

— Смотрите-ка, кто бежит навстречу. Это же сам Рональд Уизли.

— Беллатриса Лестрейндж, — гриффиндорец уставился на женщину, являющуюся Правой рукой Волан-де-Морта. Спрашивать о причине её визита не требовалось, но вряд ли она пришла в «Нору» только с одним сюрпризом.

— Странно, обычно вы выбегаете все вместе, когда вам на пути встречается темный маг, — накручивая черную прядь волос на волшебную палочку, язвила женщина. – Сколько вас было? А, ну конечно, трое. Как я могла забыть! Но что осталось от бравого Золотого Трио? Ведь этот мерзкий полукровка Поттер мёртв, – Белла довольно рассмеялась, ведь доставать отвратительных гриффиндорцев приносило такое несравненное удовольствие!

— Что тебе нужно? – лицо Рона окаменело.

— Неужели ты не знаешь? – Пожирательница Смерти подошла к краю защитного барьера. – Я думала, что ты намного умнее, чем…

— Не смей открывать свой рот, чтобы сравнивать меня, чистокровного волшебника, с грязнокровкой, — стоя лицом к лицу с женщиной, убившей его родного брата, Уизли был решительным, как никогда прежде. Его переполняли чувства, они как будто бурлили в нем, будоражили воображение. Ему хотелось всего: и сквернословить, и месяцами пытать ее.

— О, как мы заговорили, — коварная улыбка Лестрейндж была способна вывести из себя любого. – Но ты знаешь, мы уже давно перевели тебя в разряд грязнокровок. Просто посмотрев на твоё насыщенное прошлое, трудно сказать, что ты действительно передумал.

— А что тебя так удивляет?

— Ну, к примеру, ваш страстный поцелуй во время штурма замка, — к украшавшей лицо улыбке прибавился прожигающий насквозь взгляд, от которого становилось совсем не по себе. Однако Рональд держался очень уверенно.

— Жизнь – самый лучший учитель. Можно понять, кому стоит доверять и в кого верить. — И какой же урок тебе больше всего запомнился?

— Тот, в котором говорится о моей неприкосновенности.

— Но неприкосновенны только истинные чистокровные, — этот разговор Беллатрисе очень нравился: нечасто приходится наблюдать за резко изменившейся точкой зрения. Особенно у тех, против кого ты недавно воевал.

— И я готов это доказать, — Уизли хорошо обдумал эти слова. Незадолго до той минуты, когда начался поиск крестражей, он осознавал, что находится в меньшей опасности, чем остальные, ведь он – чистокровный. Даже если их захватят в плен, его оставят в живых. Не факт, что отпустят, но дадут шанс выжить. А значит, придёт время для возвращения долга. А зачем на него напрашиваться, если можно такой характеристикой проложить себе дорогу в светлое будущее в случае победы Темного Лорда? Выбор был сделан уже тогда.

— Наверное, мне стоит похвалить себя за то, что Молли Уизли всё-таки осталась жива, — чувствуя победу без боя, Лестрейндж готова была от счастья убить полсотни магглов. – И чем же ты докажешь свою чистоту?

— Я знаю, куда отправилась Грейнджер.

* * *

С тех пор, как Золотая Троица покинула площадь Гриммо ради поисков следующих крестражей, дом погрузился во мрак и запустение. Со дня отъезда ребят ни одного посетителя, ни одного жителя, ни одного лучика света в четырёх стенах не появлялось. Даже после победы Пожиратели Смерти не посчитали нужным проверить бывшее место встреч Ордена Феникса, полагая, что только идиот способен туда сунуться. Что уже говорить о поиске убежища, если даже Кикимер, будучи верным слугой дома Блэков, тихо и мирно умер от голода под входной лестницей, так как боялся даже заглянуть внутрь.

Но, несмотря на опасность, дом всё-таки не пустел. На кухне, в прихожей и главной гостиной горели свечи. Мягкий свет ровно освещал запыленные и потемневшие картины, почерневшие обои и изъеденные молью ковры. Даже миссис Блэк больше не подавала никаких признаков жизни: либо срок «действия» этой проклятой картины истёк, либо хлопочущая в этой, теперь уже светлой, комнате девушка была настоящей кошкой. Бегая из комнаты в кухню и обратно, она носила тазы с водой вот уже на протяжении целого месяца. То нужно оттереть от дивана какую-то слизь, то протереть столик, то на кухне убраться… Если начать перечислять всю работу по дому, требующую немедленного выполнения, легче было бы все спалить к чёртовой матери. Но главное, нужно было периодически снимать жар у человека, который вот уже целый месяц не приходил в себя. Казалось бы, даже в таком состоянии человек уже должен был или уйти дорогой мертвых, или хоть на несколько минут прийти в себя.

Но жизнь решила подарить ему третий шанс, и, как только Гарри Поттер открыл глаза, молодая сиделка сразу же оказалась возле своего больного.

— Где я? – полушепотом проговорил счастливчик.

— Спокойно, ты на площади Гриммо 12, в доме своего крестного, — девушка старалась придать своему голосу нотки обеспокоенности, хотя на самом деле ей просто хотелось, чтобы парень, наконец, поправился и одной проблемой стало меньше. Напоив его несколькими необходимыми зельями, девушка помогла ему сесть. — Как ты себя чувствуешь?

— Могло быть и лучше, — держа руку на шраме посредине грудной клетки, ответил Гарри.

— Всем хотелось бы сейчас получить что-то лучшее, чем у них есть, — сказала незнакомка, но по выражению лица Поттера было понятно – слова попали прямо в цель.

— Я проиграл, — зеленые глаза парня уставились в пустоту. – Я всё-таки не смог его победить.

— Ты не виноват.

— Ещё как виноват! Все на меня рассчитывали, все надеялись, все верили, а я повелся на эти три несчастных слова: «Я хочу жить». Как я мог быть таким наивным?

— Это те слова, которые он тебе сказал?

— Да. Те слова, из-за которых я проиграл. Чёртова доброта! Ну почему я поверил его словам?! На секунду, на одну секунду я почувствовал его жажду жизни и желание изменить мир к лучшему, на секунду я представил его исправившимся… и в ту же секунду проиграл.

— Гарри, не кори себя так. Это…

— Да ты что, совсем ничего не понимаешь? – он схватил девушку за плечи и стал трясти. – Я отправил этот мир во мрак! Я проиграл единственную битву, которую мне суждено было выиграть! Я плюнул на могилы тем, кто умер за мир без темной магии, включая своих собственных родителей и близких! Я подвёл всех!! Понимаешь? ВСЕХ!

— И, тем не менее, ты всё ещё здесь! — пытаясь абстрагироваться от боли в плечах, перекричала Поттера незнакомка. – Не задумываешься, почему? Может, пора исправлять пробелы в истории?

— Не могу, — Гарри отпустил женские плечи и откинулся на спинку дивана. – Не могу я больше быть Мальчиком-который-должен-был-победить.

Как только прозвучало последнее слово, воздух в гостиной сотрясся от звонкой пощёчины. От такого поворота событий парень приземлился обратно на подушку. Потирая покрасневшую щёку и непонимающе взирая на нависшую над ним девушку, Поттер был вынужден в следующую секунду закрыть уши руками, чтобы не оглохнуть.

— А кто за тебя твои ошибки исправлять будет?!!! Ты что, думаешь, раз не получилось, так можно всё бросить и уйти в отпуск?!! Ну уж нет, у тебя отпуск наступит только тогда, когда я скажу! А произойдёт это только тогда, когда я буду убеждена, что ты свою миссию выполнил до конца! ЯСНО?!

— Но как я…

— Как-нибудь сможешь! — немного успокоившись, девушка вдруг поняла, что не представилась. – Кстати, я – Мальда. Будем знакомы.

Дружеское рукопожатие заключило между подростками перемирие, и в доме снова воцарилась тишина.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся весь в поту и тут же ощутил прикосновение теплых ладоней к своему плечу. Это была Мальда – девушка, заботившаяся о нём весь прошедший месяц. Только сейчас парень заметил эти изящные русые волосы, аккуратно собранные в хвостик, чуть вздёрнутый носик и глаза цвета летнего неба. Странно, что он не обратил на все это внимания, как только открыл глаза. Видимо, взрывной характер действительно способен отвлечь даже от столь выразительных черт лица. Правда, худоба ей явно не шла, но она грамотно прятала её с помощью длинной черной юбки и такой же черной водолазки.

— Что случилось?

— Я видел Гермиону, — вытирая лицо принесенным полотенцем, сказал Поттер.

— Это твоя подруга?

— Да, но то, что с ней происходило, было ужасным: её родителей убили, и она видела их тела. Боже, какой кошмар! Потом за ней кто-то гнался, но она успела спрятаться у Рона, — видя непонимание со стороны слушательницы, парень пояснил, что это его лучший друг, и продолжил: — Тут я ощутил такую пустоту, которой никогда не чувствовал. Неужели кто-то сдался?

— А что ты чувствуешь сейчас? За кого больше переживаешь?

— Как это ни странно – за Гермиону. Я чувствую, что ей грозит большая опасность. И ждёт это её в месте, где она родилась, — волнение внутри Гарри нарастало с каждым новым словом.

— А Рон? Что с ним?

— Я его больше совсем не чувствую. Что это такое? Почему связь с ним пропала?

— Скорее всего, это может значить только одно – он перестал бороться.

— Нет, — Поттер не мог в это поверить, — не может этого быть!

— Тут уже ничего не поделаешь, — Мальда стала щелкать пальцами перед глазами парня, чтобы вернуть его внимание к более важным вещам. – Надо помочь Гермионе!

— Тогда нужно срочно отправляться к ней домой, — но попытка несостоявшегося героя встать с дивана обернулась ещё одной звонкой пощёчиной. – Может, хватит лупить меня?

— Прекращу, когда научишься сперва думать, а потом уже делать. А как именно ты хочешь ей помочь.

— Я хочу, чтобы ей помог человек, которого она знает и которому доверяет, — начал обдумывать все подходящие варианты Гарри. – Тот, кто несмотря ни на что, не упал в её глазах, и кто бы мог её, при надобности, поставить на место.

— И кто же это?

— О, Господи, — судя по выражению Поттера, можно было с уверенностью сказать, что кандидат в спасители был подобран вовсе не по перечисленным критериям. Скорее, совсем наоборот.

«Значит так, — отличительная черта Гермионы Грейнджер — тщательное продумывание планов, особенно — касающихся похода в опасные места. И, конечно, еще более тщательно она прорабатывает планы отступления — на тот случай, если Пожирателей окажется слишком много. — Первым делом нужно как-то добежать до дома. Затем как-то пробраться к себе в комнату, собрать всё необходимое, а потом быстро и незаметно смыться. Всё вроде не так уж и печально, но вот это «как-то» меня сильно напрягает. Если бы можно было его вообще отменить, согласилась бы, не задумываясь».

Девушка стояла за деревом напротив родного дома. Раньше она и не подумала бы, что войти туда будет так сложно для нее. Теперь Гермиона сильно жалела о том, что когда-то вернула своим родителям память. Кто же знал, что желание вновь побыть вместе с родными людьми обернётся такой катастрофой, и за день, когда было найдено заклинание, возвращающее память, придётся так дорого заплатить. Но, к сожалению, ошибки прошлого не изменить, можно только подкорректировать их последствия, а для этого нужно было раздобыть необходимые зелья. Ничего не оставалось, как начать действовать. К огромному удивлению, попасть в дом оказалось самой простой задачей – в нем никого не было. Тяжело было понять логику Пожирателей Смерти, учитывая тот факт, что один из них её ранил. Но, видимо, преследовавший не обладал большим умом и сообразительностью, и дом остался без охраны. Что ж, тем лучше для гриффиндорки.

Грейнджер в очередной раз похвалила себя за сегодняшний план и, заодно, за созданную сумочку с магическим расширением, привела в порядок ногу, выпив необходимые зелья и своего личного запаса, и стала паковать вещи. Только сейчас она старалась забрать всё. Ну, или практически всё, так как прекрасно понимала: возвращаться сюда ещё раз — полное безумие, если не самоубийство. Упаковав все необходимое, девушка спрятала сумочку в карман, уменьшив её до размеров сигаретной пачки.

«Ну, вот, кажется, и всё, — мысленно прощалась с комнатой Гермиона. – Как жаль, что больше я сюда уже не вернусь».

Её долгие прощания прервала чья-то сильная рука, зажавшая ей рот. Грейнджер попыталась вырваться, но второй рукой незнакомец прижал ее к себе и потащил в шкаф. Только оказавшись внутри, Гермиона осознала, что и захватчик последовал за ней. Очередная попытка сбежать была прервана довольно-таки грубым встряхиванием, а со следующим рывком девушка оказалась лицом к лицу с оппонентом, чья рука всё ещё препятствовала граду ее возмущений.

— Грейнджер, — от едва слышного шепота разболелись уши. – Если ты сейчас хоть глазом моргнёшь, моя магия рассеется, и нас заметят. Ты же не хочешь угодить в лапы к Пожирателям Смерти? Будешь делать то, что я скажу?

На первый вопрос Северуса Снейпа девушка ответила отрицательным кивком головы, а на второй — положительным.

— Я сейчас уберу руку, а ты обещаешь не кричать. Хорошо? – получив утвердительный кивок, Северус продолжил. – Когда я скажу «замри», ты это сделаешь, иначе магия полностью рассеется. Надеюсь, третий раз объяснять не придётся. Когда я скажу «пора возвращаться», ты трансгрессируешь туда, где тебя будут искать меньше всего, но о нём никто — повторяю, никто — не должен знать. Тихо. Замри.

Двери шкафа распахнул ещё один Пожиратель, но из-за облаченного в черные одежды мужского тела, вдавливающего её в глубь маленького пространства, Гермиона никак не могла разглядеть, кто это был. Но по манере разговора и едкому запаху легко было догадаться, что это был Сивый.

— Слушай, Струпьяр, — обратился оборотень к Пожирателю, который что-то искал в комнате для гостей, — а ты точно уверен, что мальчишка не соврал?

— Да не должен был. Если сама Белла за него поручилась, то грязнокровка должна была уже давно быть здесь. О, смотри, какие здесь интимные вещи разбросаны!

От нахлынувшего возмущения, Грейнджер уже хотела наградить мужиков отборными порциями словесной грязи, но ещё больше вдавивший её в стену Снейп мешал даже вздохнуть. Когда Сивый, захлопнув шкаф, вышел из комнаты и пошел на “раскопки” к другу, Северус осторожно посмотрел в щель и прошептал:

— Значит так, сейчас я выйду, а ты по-прежнему не будешь двигаться, несмотря ни на какие слова и поступки с моей стороны или со стороны этих двух тварей. Когда услышишь кодовое слово, то должна будешь выбежать из шкафа и побежать в спальню родителей. На подоконнике будет лежать засохшая роза – это порт-ключ, но одноразовый. Как только приземлишься, немедленно трансгрессируй в другое место, но только туда, где тебя не должны в ближайшее время поймать. Поняла?

Гермиона стояла, не шевелясь. Она категорически отказывалась верить Снейпу после всего, что произошло. И уж тем более был подозрителен этот жест доброй воли, из-за которого они сейчас находились так близко друг от друга.

Расценивая молчание как знак согласия, Северус осторожно, без единого шума, вышел из шкафа в комнату к “кладоискателям“.

— Я вижу, вы нашли занятие по душе, не так ли? – знаменитый тон бывшего профессора зельеварения заставил Пожирателей подскочить. – И это вместо того, чтобы искать грязнокровку?

— Но её здесь нет! – Сивый ненавидел Снейпа, особенно сейчас, когда он оторвал его от лицезрения нижнего белья миссис Грейнджер. – Мы уже всё проверили!

— Вы что, забыли, кто она?

Девушка стояла в шкафу и что есть сил сдерживалась, чтобы не разорвать ненавистного зельевара на части. Какого черта он здесь забыл? Зачем помогает? Ведь если бы он случайно не ляпнул Лорду, что Драко обезоружил Дамблдора, а он его только добил, сейчас исход войны был бы другой. Чёртова летучая мышь!!! И это после того, как он столько лет оберегал Гарри? Столько лет помогал ему, и принёс меч Гриффиндора, когда они втроем искали крестражи! Они все готовы были простить его, а он…

— Тогда пора возвращаться.

Эти слова лезвием прошлись по ушам Гермионы. Понимая, что ещё секунда, и она бы лишилась единственной возможности к побегу, девушка вылетела из шкафа и бросилась в комнату родителей. — Идиоты! Вот же она! – рев Снейпа раздался позади, когда девушка уже пролетела мимо него. – Ловите её!

Но та уже успела прошмыгнуть в комнату, пробежать мимо всё ещё болтавшихся на люстре безжизненных тел и снова прочитать кровавую надпись, но замерла, когда увидела сухую черную розу на подоконнике. “Значит, он всё-таки не соврал”, – пронеслось в голове девушки, однако, услышав низкий гортанный голос Северуса из коридора, она повернулась к двери. Тут же её глаза встретились с двумя ледяными черными зрачками, в которых были только ярость и гнев. Ни Сивый, ни Струпьяр больше не имели для неё никакого значения, были только она и он. В душе вновь взорвалась бомба злости и обиды на черную тень Хогвартса. Гнев постепенно нарастал, и, дойдя до крайней точки кипения, Гермиона крикнула:

— Предатель! Круцио!

Проклятье было настолько мощным, что Северус впечатался в стену. От неожиданности двое других Пожирателей проследили весь полёт летучей мыши, но, когда спохватились, Грейнджер уже и след простыл.

Когда ноги вновь ощутили твердую почву, девушка от нахлынувших эмоций даже не заметила, что стоит посреди цветочной поляны. «Ненавижу!» — это единственное, что смогла она из себя выдавить. От случившегося голова шла кругом, а от того, что предстояло сделать, ещё больше. Гермиона так и осталась бы стоять на поляне, совсем позабыв о своём побеге, но к реальной жизни её вернула превратившаяся в пепел черная роза. А когда последний уголёк коснулся белого лепестка ромашки, на месте, где недавно была Грейнджер, остались только истоптанные цветы.

* * *

После своей оглушительной победы, новой резиденцией Темный Лорд выбрал Хогвартс, а в качестве личных апартаментов — бывший кабинет директора. До нового учебного года было ещё далеко, целых полтора месяца, так что вопрос о новом методе преподавания, да и всего относительно жизни самого школы, он решил отложить на неопределенный срок. Сейчас его главной целью было очищение своего волшебного мира от магглорожденных. План с публичным рассекречиванием был достаточно неплох, но возникла другая проблема – куда их всех деть? Ведь убивать такое количество людей не имело никакого смысла, разве что тех, кто был в наибольшей степени бесполезен. Но вот остальная часть? Вариантов их использования у Волан-де-Морта было несколько сотен, начиная с корма для хищников и заканчивая подопытными крысами в лаборатории. Но от обдумывания вариантов смертей магглов Темного Лорда отвлек стук в дверь.

— Войдите, — посетитель пришёл как раз вовремя: Реддлу уже давно хотелось переключиться на что-нибудь другое.

— Мой Лорд, — Беллатриса Лестрейндж трижды поклонилась в знак своей огромной любви к повелителю.

— А, я ждал тебя. Ты принесла новость, я полагаю.

— Да, повелитель. Мальчишка оказался прав, грязнокровка Грейнджер действительно возвращалась в родительский дом. Но, к сожалению, наши люди её упустили. Видимо, они посчитали слова парня слишком предсказуемыми и должным образом не проверили дом.

— Это не совсем то, что я хотел услышать, Беллатриса.

— Прошу покорнейше простить меня, Повелитель, — Пожирательница упала на колени и стала целовать подол мантии своего хозяина. – Мне нужно было сильнее вбить в голову этим идиотам возможность правоты мальчишки.

— Кто патрулировал дом?

— Сивый и Струпьяр. Но я послала ещё и Северуса, Хозяин, в надежде, что от него такая легкая добыча не ускользнет.

— Позови его ко мне. Я хочу лично с ним поговорить.

— Его не нужно звать, Повелитель. Он здесь. Девчонка угостила его сильнейшим Круциатусом, и ему понадобились личные запасы зелий для восстановления сил.

— Вот как? Ну, что ж, надеюсь, вы не заставите меня долго ждать.

Беллатриса, ещё раз трижды откланявшись Лорду, поспешила за Снейпом. Спустя пять минут перед Волан-де-Мортом стояли двое из самых покорных Пожирателей Смерти.

— Северус, — обращаясь к своему слуге, сказал Темный Лорд. – Как так получилось, что от тебя ускользнула твоя же бывшая ученица?

— Прошу прощения, мой Лорд, — рана, полученная в доме Грейнджеров, была ещё не до конца залечена — слишком мало времени — поэтому Снейп прилагал немалые усилия, чтобы едва остановленное кровотечение не возобновилось и не залило весь пол: Волан-де-Морту очень не нравилось, когда его же слуги приходят к нему ранеными — необходимо было держать марку, особенно когда новая власть ещё не до конца принята в обществе. – Пожиратели Смерти, которые были обязаны тщательно осмотреть дом, проявили халатность, и Грейнджер смогла застать меня врасплох.

— Это так на тебя не похоже, Северус. Я надеюсь, такого больше не повторится.

— Обещаю, Повелитель, — зельевар склонился в поклоне как раз вовремя: во рту снова ощущался солоноватый привкус крови.

— Хорошо, — Волан-де-Морт сел в директорское кресло. – А что ты думаешь о нашем новом информаторе, Беллатриса?

Женщина очень обрадовалась возможности первой высказать свое мнение Темному Лорду. Ведь после того, как Снейп убил Дамблдора и помог хозяину полностью подчинить себе Бузинную Палочку, его положение в глазах Лорда очень увеличилось. Даже поговаривали, что он стал его Левой рукой. Этот факт очень не нравился закоренелой Пожирательнице, ведь она привыкла на всех смотреть сверху вниз, а тут с каким-то бывшим преподавателем наравне!

— Его точка зрения в корне изменилась, Хозяин. Он сам предложил нам свою помощь в поимке Грейнджер.

— А ты что думаешь, Северус?

— К сожалению, мой Лорд, мне мальчишка не предлагал помощи и не обещал сдать свою бывшую подругу, поэтому я не могу судить об искренности его намерений. Быть может, спустя какое-то время он сможет на деле доказать свою преданность.

— Очень хорошо. Тогда поступим так: раз, Беллатриса, именно тебе он обещал верность будущему Хозяину, ты и проследи, чтобы именно он помог тебе в твоем задании. Если он нас подведет, придётся от него избавиться, несмотря на его чистокровность. А теперь вы можете быть свободны.

Оба Пожирателя в очередной раз поклонились и вышли из кабинета.

— Если ты думаешь, что это задание способно опустить меня в глазах Лорда, то ты смертельно в этом ошибаешься, — Лестрейндж резко повернулась к Северусу, когда они оказались на достаточно большом расстоянии от апартаментов Лорда. – Он выполнит это задание, можешь не сомневаться.

— Я не сомневаюсь в этом, Белла. Только вот меня терзают опасения, что он потом попытается вновь изменить свою точку зрения. Это же Гриффиндор, а эти редко истинно кому-нибудь преданны.

— Ну, на этот случай, я буду всегда рядом, чтобы он ненароком не передумал, — женщина вплотную подошла к своему «партнеру по доверию». – Или у тебя есть какие-то другие предложения?

— Теперь ты его учитель, а не я, — довольная ухмылка скользнула по губам зельевара. – И только от тебя зависит, какого хозяина он, после лицезрения твоих методов обучения, выберет. В любом случае отдуваться тебе, но иногда старайся продумывать свои шаги заранее.

— Ты смеешь мне указывать? – глаза Пожирательницы опасно сверкнули, но мужчина был спокоен, точно ледяная стена.

— А ты смеешь мне угрожать?

— Я тебя не боюсь, Снейп, — ехидный смех ударился о каменные стены замка. – Недолго тебе ещё быть со мной на равных.

Беллатриса выбежала из замка, вихрем пронеслась до ворот школы и, выйдя за них, трансгрессировала.

* * *

Если бы Северус не стоял рядом со стеной, то, едва Лестрейндж скрылась за первым поворотом, рухнул бы на каменный пол. Облокотившись на стену, мужчина почувствовал, как рубашка под черным пиджаком стала влажной.

«Чёрт! Рана опять открылась, — ноги сами понесли Снейпа к его кабинету. – Не ожидал, что Грейнджер запустит в меня Непростительным. Видимо, она действительно мне больше не доверяет. Надеюсь, в одиночку у неё будет больше шансов выжить».

* * *

Когда Беллатриса почувствовала под своими ногами каменную плитку Косого переулка, ей навстречу вышел рыжеволосый парень в длинной черной мантии.

— Поздравляю, Уизли. Темный Лорд позволил тебе доказать твою верность.

— Что я должен сделать? – физиономия парня скривилась от злорадства и предвкушения скорого триумфа.

— Поймать одну очень шуструю особу.

К тому, что в дом на площади Гриммо 12 который день не заглядывало солнце, Гарри уже давно привык. И дело было вовсе не в грязных окнах, не в постоянно задернутых занавесках и даже не в отсутствии всякого желания утром надевать очки. Его просто не было. Тяжелые грозовые тучи, по словам Мальды, вот уже несколько месяцев висели над Лондоном, заставляя жителей постоянно носить с собой зонтики.

Парень вновь проснулся с утра пораньше. После того, как ему приснилась Гермиона с черной розой в руках, нормальный сон перестал быть его ночным спутником. Вместо этого в голову постоянно приходили не связанные между собой картинки происходящего то с беглянкой, то с бывшим другом. По правде сказать, это были первые новости о Роне, но далеко не самые приятные. «Может, он снова решил перейти на светлую сторону, а, может, ещё больше захотел углубиться в знания о темной магии?», – Поттер пытался как-то оправдать поведение бывшего друга, но чем сильнее он старался, тем абсурднее для него самого казались эти попытки.

От мыслей парня отвлек глухой стук в дверь.

— Войдите, — это прозвучало как одолжение, нежели дружеское приглашение.

— Снова кошмары? – к переменчивому настроению сожителя со шрамом на лбу Мальда уже успела привыкнуть: в любых случаях у неё было только одно решение – врезать кулаком или лежащим под рукой предметом по пессимистичной роже. Только вот этот сожитель всё чаще стал увертываться, и без того нагнетенная обстановка в доме ещё больше усугублялась.

— А ты как думаешь?

— Да тут и думать не надо – твоё лицо говорит само за себя, — девушка поставила на ближайший комод поднос с чаем и гренками. – И, судя по тому, что всё ещё валяешься в кровати, ты забыл, что мы должны сделать сегодня.

— Не забыл, — парень сел и, взяв чашку, отпил половину. – Мне нужна пара минут, чтобы одеться, и можем выдвигаться.

— Хорошо, — пол под девичьими ножками заскрипел, когда девушка шла к выходу. – Только не забудь привести всё в пыльный беспорядок, когда будешь выходить.

Оставшись наедине с самим собой, Гарри вновь откинулся на подушки. Гермиона, Рон, Северус, Альбус, Лили, Джеймс, Сириус, Ремус, Тонкс, Грозный Глаз, Джордж – все эти лица мелькали в памяти, напоминая о самой страшной ошибке, совершенной в его семнадцатилетней жизни. Жаль, что у него не было Маховика времени: он наплевал бы на запреты и изменил историю. Но, увы, его не было, да и последние слова сожительницы отбили, в прямом смысле этого слова, у него всякое желание осуществить эту идею.

Когда последние приготовления были закончены, и дом на площади Гриммо 12 вновь мог наслаждаться одиночеством, двое подростков направились к месту трансгрессии. Большую часть пути они прошли молча, но рвущиеся наружу вопросы заставили Мальду первой нарушить затянувшееся молчание.

— Ты уверен, что хочешь туда вернуться?

— Да, — Поттер уже давно подумывал о том, чтобы снова увидеть место гибели своих родителей. Возможно, что оно сможет рассказать ему о чем-то, что он упустил.

— Вряд ли ты найдешь там ответы на свои вопросы, — распущенные волосы девушки трепал ветер. – Они будут там, где ты меньше всего ожидаешь.

— Закон подлости? – усмешка впервые появилась на лице Мальчика-Который-Проиграл. – Кому, как не мне о нем знать. Но сейчас я отказываюсь подчиняться ему, я точно знаю места, где найду ответы.

— Они к тебе придут только тогда, когда ты полностью будешь готов их услышать. Сейчас ты больше похож на гордого цыпленка, чей высоко поднятый клюв демонстрирует его излишнюю самоуверенность.

— Хорошо, что я ещё не желтый, — огрызнулся Гарри. – Но мы всё равно должны посетить Годрикову впадину, мне это нужно.

Мальда решила это не комментировать, и через несколько секунд они трансгрессировали.

* * *

Гермиона заплатила за проживание в одном из самых отвратительных отелей Лондона и решила немного пройтись.

«Вот что за люди пошли, а? Мало того, что в моём номере неделю бельё не меняли, так я ещё была виновата в том, что этот чертов телевизор сломался! Я уже молчу об отсутствии зубной пасты у горничных и официантов! Ладно, черт с ними, по крайней мере, меня здесь не нашли. Даже самым отвратительным Пожирателям Смерти было бы противно находиться в подобных условиях. Хотя, им-то как раз и всё равно – они же свиньи!»

Свернув с людной улицы, Грейнджер остановилась и обернулась.

«Странно. Я точно уверена, что за мной кто-то шел».

Сделав вид, будто ей показалось, девушка пошла вперед. И оказалась права: проходя мимо витрины закрытого на ремонт магазина, она увидела отражение двух высоких мужчин в черных плащах, но из-за того, что переулок плохо освещался, их лиц было не разабрать. Быстро смекнув, кто это мог быть, гриффиндорка стала постоянно менять маршрут: тут захотелось посидеть, там она решила пробежаться, а вот в этом дворе вообще чуть ли не ползла. Как раз у неё на пути оказалась стая голубей – идеальный шанс для побега. Осторожно подходя к птичкам, Гермиона сделала вид, будто хочет достать из кармана что-нибудь вкусное, и как бы случайно обернулась – два человека сразу спрятались за ближайшим деревом. «Накаркала, блин! Ну, ничего, мы ещё посмотрим, кто кого!» От резкого взмаха руки, птицы защебетали и облаком поднялись в воздух. Использовав минутное замешательство преследовавших, девушка побежала в ближайший парк. После нескольких крутых виражей погоня прекратилась. Однако у всех троих было кое-что общее – они абсолютно не знали местности: Грейнджер ни разу не была в этой части Лондона, а преследователи наверняка впервые его патрулировали. Шанс быть пойманной увеличился: одно неверное движение, один неверный поворот или случайный треск могли за секунду рассекретить волшебницу, а это могло стоить ей жизни.

Вдруг послышался звук ломающейся ветки и негромкое ругательство. Слов было не разобрать, но и без того было ясно – один из сыщиков поранился.

«Значит, нужно смотреть в оба. И как по заказу вокруг темнотища! Главное, чтобы не было никаких сухих веток под ногами».

Как говорится, если не хочешь, чтобы что-то случилось, оно обязательно случается: сделав шаг в сторону, девичья нога наступила на что-то деревянное. Треск оказался таким громким, будто где-то сломалось дерево. Казалось, весь Лондон затаил дыхание, пытаясь распознать местоположение источника звука.

— Мы знаем, что ты здесь, Грейнджер. Мы найдем тебя, — бывшая гриффиндорка сразу узнала голос – Сивый, и личность второго тут же перестала быть такой загадочной: Струпьяр. Эта парочка была неразлучна.

— Зачем ты пугаешь её? – ирония в голосе напарника оборотня заставила Гермиону скривиться от отвращения. – Не бойся, киска. Этот злой дядя ничего плохого не имел в виду. Просто нам нужно тебя привести в одно специальное место, где ты всё расскажешь, и тебя оставят в покое. Ну же, девчонка! Не глупи, а то будет хуже!

Девушка стояла на месте, как вкопанная. На долю секунды ей вдруг захотелось сдаться, закончить это вынужденное преследование, во всём признаться и получить долгожданный отдых. Только вот воспоминания минувших лет вернули юную колдунью с небес на землю. Какой отдых? Какое чистосердечное признание? Разве они собирают магглорожденных только для того, чтобы провести сеансы психотерапии, а потом отпустить? Составить список отрицательных качеств, сказать, чтобы зашли позже за лекарством? Что за бред? Они собирают всех магглов и грязнокровок сначала под одной крышей, а потом ведут их…

«Так, стоп! — сеанс самоубеждения прекратился. – А куда они потом их отвозят после Пунктов Очищения? Ведь должно же быть специальное место, куда привозят всех магглорожденных волшебников и сквибов для того, чтобы… А для чего? Ну, почему мне всегда достаются вопросы, на которые невозможно дать ответы? Чтобы их получить, придётся либо сдаться в руки Пожирателей, либо использовать опыт второго курса».

Счастье от полученного решения проблемы было недолгим: пока девушка мысленно общалась сама с собой, мужчины уже успели подойти на пугающе близкое расстояние. Быстро набросав для себя план действий, Грейнджер достала палочку, и большое дерево неподалеку, повинуясь заклинанию, стало падать. Бросившись в противоположную сторону, Гермиона старалась производить как можно больше шума, чтобы преследователи точно следовали за ней по пятам. Убедившись в этом, бывшая гриффиндорка нырнула за ближайшее дерево. Вызвав Патронуса и уменьшив его яркость, она отправила его вперед вместо себя. Пройдёт мало времени, пока эти олухи поймут, что бегут за облаком магии, но для выполнения замысла этого должно было хватить. Чуть дыша, чтобы не издавать даже малейшего звука, она терпеливо ждала, пока мужчины последуют за прозрачной добычей. Буквально слившись с деревом, девушка следила за каждым шагом продвигавшегося вперед Пожирателя. Это был Сивый. К счастью, было новолуние, а в это время оборотни плохо улавливают запахи, да и слух притупляется. Но только Гермиона хотела достать палочку и исполнить задуманное, как вдруг почувствовала чьё-то дыхание возле уха.

— Да, — шепот Струпьяра будто электрическим зарядом прошелся сквозь девичье тело. – Я помню этот аромат. Разве его можно забыть?

«Чтобы оглушить любителя женских духов, нужно сделать как минимум два движения: поднять руку и выкрикнуть заклинание. Сивый сейчас у меня на мушке, вдобавок я вряд ли смогу справиться с оборотнем, и наплевать, что сегодня не полнолуние. Получается, что остается собрать все силы, чтобы потом получилось вырваться».

— Петрификус Тоталус!

Оборотень мордой упал в траву. Сильные руки моментально обвились вокруг тела девушки и бросили на землю. Палочка предательски выпала из рук, когда Струпьяр зарядил девушке в живот ногой. Он еще несколько раз ударил ее, пока Гермиона, обессилев, не раскинула руки на земле. Затем Струпьяр развернулся и направился к напарнику.

Нельзя было терять ни минуты, но с каждым движением становилось всё труднее сдерживать подступающую к горлу кровь. Откашливаясь и выплёвывая ненужную жидкость, Гермиона поползла к волшебной палочке. Струпьяр уже что-то начал говорить ещё не расколдованному другу, а девушка ещё даже не доползла до волшебной палочки.

Вот палочка Пожирателя Смерти поднимается, готовясь избавить оборотня от каменных оков, как вдруг тело её владельца скручивается и бессознательно падает на землю. У неё получилось! Сама не веря своему успеху, колдунья уже успела забыть о своём внутреннем кровотечении и, сделав шаг вперед, чуть не поперхнулась своей же кровью. Было бы досадно умереть вот так! Вытащив из своей минимизированной сумочки Восстанавливающее зелье, Грейнджер осушила его одним глотком. Следующим в её руке оказалось Оборотное. Риск быть рассекреченной, конечно, достигал высоты Эвереста, но оставаться в неведении было куда более досадным. Отделив от склеенных грязью и потом клочка волос один-единственный волосок, она отправила его во флягу. Смрад, пошедший из неё, был способен лишить сознания самого Грохха, но начатое необходимо было доводить до конца. Глоток – и над телами обездвиженных Пожирателей Смерти возвышался самозванец-Струпьяр. Раздев мужчину и упаковав в свои «сигареты» собственную одежду и ещё несколько волос Пожирателя про запас, она сняла с оборотня заклинание. Самым поразительным оказалось то, что будучи под заклинанием, он успел заснуть.

— Эй, хватит дрыхнуть! — голос друга разбудил спящую красавицу. – Ты что забыл, зачем мы здесь?

— Ты – зараза. Дал бы поспать спокойно, а то гоняться за этой грязнокровкой мне уже осточертело. Ни выспаться, ни пожрать, ни посрать спокойно!

— Хватит орать. Пойдём, нам ещё нужно закончить дела. Я, кстати, забыл, а зачем мы шли?

— Я надеялся, ты меня просветишь, — глаза Сивого опасно сверкнули.

— Значит, по-хорошему не получилось. Империо. Я — твой друг, мы вместе шли по переулку, но тебе резко приспичило посрать, после чего ты уснул. Так, говоришь, куда мы шли?

— В дом к магглам, скрывающим одну тринадцатилетнюю грязнокровку.

Оказавшись у порога нужного дома, Сивый бесцеремонно вошел. Последовав примеру своего напарника, Гермиона-Струпьяр нагло стала осматривать дом. Он оказался пуст. Но, судя по поведению оборотня, было ясно: где-то здесь находится тайник, где и спрятана беглянка. Чтобы не рассекретиться снова, самозванец достал палочку и начал исследовать местность. Заклинание указало на незаметную трещину в полу. Пара слов — и мешающие деревяшки разлетелись на мелкие кусочки, но под ними никого не оказалось.

— Проклятье! Мы ошиблись! Нам опять достанется от этой стервы!

Сивый был прав: нельзя было возвращаться с пустыми руками – это грозило серьёзными проблемами. Вдобавок, лишило бы возможности узнать всю необходимую для себя информацию, а может, даже помочь кому-то избежать очищения. Пришлось бы тогда пахать день и ночь, чтобы вернуть себе возможность проникнуть в один из Пунктов, а время дорожало с каждой секундой. Девушка обязательно поможет той девочке, но сейчас её нужно было сдать в руки Пожирателям.

Продолжив сканировать найденное помещение, она нечаянно наткнулась на шкаф, стоящий в самом углу погреба. И с каждым шагом в сторону этого предмета интерьера, палочка всё больше вибрировала в руках. Резко открыв двери, лже-Пожиратель чуть было не взвыл от досады – никого, но вдруг его внимание привлекло неровно лежащее дно. И только он собирался его коснуться, как чей-то Экспеллиармус угодил ему прямо меж глаз. Отлетев к противоположной стене, Гермиона мужским голосом заорала:

— Она здесь! Лови её!

Пока она поднимала с пола волшебную палочку, а заодно свое вонючее тело, в погреб спустился Сивый с «трофеем» на плечах.

— Как всегда, только слабые заклинания и сопли, — оборотень был явно огорчён: видимо, надеялся на кого-нибудь покрупнее.

— Чего и следовало ожидать от грязнокровки, — произносить это слово с правильной интонацией было сложнее всего: каждый раз будто саму себя с помоями сравниваешь. И кто только придумал эту дурацкую фразу «Цель оправдывает средства»? – Ладно, понесли её.

— Э, нет, — запротестовал напарник, — в этот раз несёшь ты. Мне уже надоело пачкаться об этот мусор.

«Если она мусор, то ты — помойная свалка!», — вслух высказывать своё мнение оборотню было нельзя – не так понял бы.

Когда обездвиженное девичье тело заняло, наконец, отведенное ему место на плече, Пожиратели трансгрессировали.

* * *

Как только четыре ноги приземлились на каменную плитку одной из улиц Лондона, Гермиона почувствовала, что действие Оборотного зелья стало ослабевать, но шедший рядом Пожиратель Смерти никак не хотел отворачиваться. Дойдя до ближайшего поворота, оборотень сказал:

— Раз ты несёшь, то тебе и заносить, — он жестом показал на двери Пункта Очищения. – Давай быстрее, я тебя здесь подожду.

Наградив своего «друга» гримасой одолжения, лже-Пожиратель поплёлся к зданию. Улучив удобный момент, девушке всё-таки удалось принять зелье, и, оказалось, как раз вовремя: из дверей ей навстречу вылетела Беллатриса Лестрейндж.

— Смотри, куда прёшь! – ночь явно не была удачной для Правой руки Волан-де-Морта. – Заканчивай с этой потаскушкой и тащи свой зад в штаб – есть работа. И чтобы без задержек!

И, фыркнув, свернула в переулок, где стоял Сивый. Не желая больше слышать её отвратительный голос, Гермиона-Струпьяр вошла в здание. Внутри оно чем-то напоминало банк Гринготтс: высокие столы стояли по всему периметру большого помещения, только вместо гоблинов за ними сидели люди. Как поняла Грейнджер, каждый из них занимался определенной работой: кто-то регистрировал пришедших волшебников; кто-то говорил, к какому столику им нужно подойти; ещё было разграничение на мужчин и женщин, простых магглов и магглорожденных волшебников, и ещё много других отделов. Самое интересное, что ни одной жертвы в Пункте не оказалось – только его работники и Пожиратели. Все были заняты своими делами, поэтому никто не обратил внимания на вошедшего сыщика с «трофеем» на руках.

— Приемные часы у нас с восьми ноль-ноль до двадцати трех ноль-ноль, — Гермиона-Струпьяр обернулась на голос и увидела перед собой пожилую женщину, которая так сильно склонилась над какими-то бумагами, что кончик её носа повторял каждое движение её пера. – Приходите завтра.

— Но сейчас ведь только десять минут двенадцатого. Не думаю, что настолько сложно избавить меня от этого куска дерьма.

Работница оторвалась от бумаг, чтобы посмотреть на Пожирателя, но потом снова вернулась к прежнему заданию.

— Приходите завтра.

— Дамочка, послушайте, у меня приказ самой Беллатрисы Лестрейндж поймать и доставить сюда эту грязнокровку. Или вы хотите увидеть вспышку её гнева? Возможно, это будет последним, что вы увидите в своей жизни.

Блеф прошел на ура: женщина прекратила писать и стала внимательно разглядывать собеседника.

— От миссис Лестрейндж, говорите? – вдруг работница перекинула свою пухленькую ручонку через стол и за волосы подняла голову девочки так, чтобы получше разглядеть её лицо. – А, это та девка? Да, нас она предупреждала о позднем поступлении. Ну что ж, — работница вернулась на своё место, — несите её в пятьдесят девятую камеру. Там пока никого нет, так что потрудитесь завтра найти ей компанию. Вот ключи, колонна номер три.

С пренебрежением взяв связку со стола, лже-Пожиратель быстро сориентировался, где расположена необходимая колонна. Было немного неловко вот так стоять перед мрамором, не зная способа попасть внутрь. К счастью, в соседнюю колонну вошел какой-то человек, и, судя по его действиям, войти не составляло никакого труда. Так оно и оказалось: за стеной была очень маленькая комната, чем-то похожая на лифт в Министерстве магии, только без рычага и железной решетки.

— Назовите камеру, — от неожиданности девушка вздрогнула.

— Пятьдесят девять.

Но ожидание резкого передвижения не оправдалось — вместо этого стена за спиной стала раздвигаться. Первым, что попалось на глаза, была надпись: «Для исследования строения мозга». После того, как Гермиона осмотрела всё помещение, её губы тихонько прошептали:

— О, Мерлин!

В огромном помещении царил полумрак... От холода кровь стыла в жилах… Каждый шаг отражался эхом от высоких каменных стен… По обе стороны длинного коридора находились большие металлические решетки, плотно закрытые тяжелыми засовами, и практически в каждой камере сидели дети. На первый взгляд им можно было дать от силы лет десять, но, приглядевшись, девушка убеждилась, что им от одиннадцати до тринадцати. Избитые и измученные, они сидели каждый в своем углу и, казалось, боялись лишний раз вздохнуть, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание. А, увидев, что их внимательно рассматривает вошедший человек, ещё больше вжимались в стену и прятали лица в коленях.

«О, Мерлин, да что они тут вообще вытворяют? Это же дети! – Грейнджер отказывалась верить своим глазам. – Что за звери здесь работают, которые могут так издеваться над бедными детьми?»

Тут перед глазами мелькнула цифра — пятьдесят девять — и девушка поняла, что пришла к нужной камере. Достав ключи, она уже хотела открыть её, как вдруг почувствовала чье-то присутствие за своей спиной. Резко обернувшись, Гермиона увидела огромную змею, которая неторопливо приближалась к гостям. Стараясь не обращать на ползучую тварь никакого внимания, лже-Пожиратель открыл камеру и внесл в неё заключенную. Бросив на пол девичье тело, он уже собирался уходить, как вдруг заметил, что рептилия, не отрывая взгляда, смотрит на него. Попытка пройти мимо змеи не увенчалась успехом: послышалось шипение, после которого острые, как бритва, клыки сверкнули во мраке помещения. Не на шутку испугавшись, Гермиона-Струпьяр уже хотела чем-то заколдовать змею, как вдруг та стала изменяться, пока не превратилась в невысокую женщину с короткой стрижкой и очень острыми чертами лица.

— После одиннадцати вечера — никаких жертв! – её голос был настолько грубым и хриплым, что захотелось убежать куда-нибудь подальше.

— Я от Беллатрисы Лестрейндж, — с уверенностью в голосе вышла осечка: усиливающаяся дрожь свела горло, от чего было очень трудно говорить. – Она предупреждала о поздней жертве.

Женщина, подобно той пухленькой работнице, схватила девочку за волосы и силой рванула вверх. Тут лже-Пожиратель заметил, как жертва немного дернула головой и постепенно стала открывать глаза. Полностью придя в себя, девочка сначала посмотрела на державшую её за волосы женщину, потом на стоящего в дверях мужчину.

— Очнулась? Вот и славно, — анимаг оставила жертву в покое. – Что ж, можете закрывать камеру, дальше я сама справлюсь.

Не говоря ни слова, Гермиона-Струпьяр вышла из камеры и стала закрывать засов, как вдруг встретилась взглядом с испуганными голубыми глазами девочки, из которых вот-вот должны были политься слезы.

— Нет! – её голос эхом раздался во всем помещении. – Не оставляйте меня! Нет! Помогите мне, прошу вас!

— Молчать, падаль! – в руках женщины появился кнут, которым она сильно ударила по лицу свою новую подчиненную. – В моём отделе должна быть идеальная тишина! А если тебе с первого раза непонятно, то я сейчас ещё раз объясню — ни единого звука. Я не позволяю таким отбросам, как вы, издавать хоть малейший шорох. Вы и на жизнь права не имеете…

— Имею! Мы все имеем! Мы тоже люди! – ребенок отчаянно пытался защитить слабенькими ручками своё личико.

— Я сказала: молчать! Не смей открывать свой рот!

Звуки кнута всё чаще сотрясали воздух в помещении, наводя страх на всех остальных пленников анимага. Они чуть ли не сливались со стеной, чтобы случайно не попасть под горячую руку. Лже-Пожиратель больше не мог смотреть на это, поэтому развернулся и направился к выходу. Отчаянные крики девочки резали слух, а её мольбы о помощи камнями ложились на сердце бывшей гриффиндорки. Так хотелось вернуться, убить эту чертову змеюку и освободить ни в чем неповинного ребенка, а потом помочь всем остальным. Но этого делать было категорически нельзя, иначе её найдут раньше, чем она успеет вывести из этого ада, по крайней мере, одного ребенка. Но девушка обязательно поможет ей, хотя сама ещё пока не знала, как, но поможет. Она должна спасти её, чего бы ей это ни стоило.

Выйдя из Пункта Очищения, «Струпьяр» направился в сторону своего напарника. По выражению лица Сивого можно было без труда догадаться, что тот его уже заждался.

— Ты чего так долго?

— Да меня там одна старуха не хотела пускать, пришлось прикрыться Беллатрисой. Кстати, она ж вроде мимо тебя проходила. Ничего, случайно, не говорила?

— Говорила, — оборотень нахмурился так, что его лоб слился со щеками. – Сказала, что нужно найти ещё одну грязнокровку, только в этот раз с ней можно особо не церемониться. Странно, с предыдущей она сказала быть поаккуратнее.

— Эта девчонка, что, настолько важна? – пытаясь изобразить на лице отвращение, спросил лже-Пожиратель.

— Не знаю и думать о ней не хочу больше. Поймали, занесли и свалили – всё! Ладно, пошли за следующей.

— Так ведь приём на сегодня закончился…

— Ты что, совсем ничего не понял? – оборотень довольно щелкнул зубами. – Если говорят не церемониться, то можно немножко подпортить товар. Неужели ты не понимаешь, о чем я? — Да заткнись ты уже! Понял я всё, — усмехнулся Струпьяр. – Тогда чего ждем, пошли отрываться. И двое Пожирателей трансгрессировали.

* * *

Небольшой коричневый домик на окраине Лондона с белыми занавесками и ухоженным газоном появился перед Пожирателями, когда те приземлились на тротуар. Ближайший фонарь сразу же выключился. Заметив это, Сивый быстро достал волшебную палочку и стал прислушиваться.

— Она здесь, — оборотень двинулся в направлении дома. – Сейчас повеселимся.

Лже-Пожиратель не знал, что делать: либо вырубить напарника на месте и помочь улизнуть несчастной девочке, либо снова засунуть все свои приоритеты поглубже и продолжать играть свою роль. В обоих случаях Гермионе нужно будет спасти и эту несчастную, и прошлую жертву.

От дальнейших рассуждений Грейнджер отвлек Сивый – он пытался выломать дверь. Только вот та никак не хотела поддаваться, поэтому Пожиратель снова и снова накладывал заклятья на упрямую преграду. Сдерживая поток вырывающихся ругательств, «Струпьяр» поплелся помогать своему горе-товарищу, но их совместные попытки тоже не увенчались успехом.

— Неужели эта грязнокровка нашла такое заклинание, которое полностью защищает дом от проникновения?

Гермиона очень удивилась, а ведь она не один день провела в школьной библиотеке! Раздосадованная девушка продолжала перебирать в памяти все известные ей способы убрать преграду с дороги, но ничего путного в голову не приходило.

— Ну, и что нам теперь делать? – оборотень взвыл от досады. – Дьявол, чертов мусор!

— Так, прекрати, — лже-Пожиратель продолжал усердно шевелить серым веществом. – Если не получается войти в дверь, то и в окна нельзя. Дом очень хорошо защищен, и пытаться выломать стены будет бесполезно, поэтому нужно как-то выманить девчонку на улицу.

— Ну, это проще простого.

Отойдя подальше, Сивый направил на коричневое здание волшебную палочку, и вокруг него загорелось ярко-голубое пламя.

— А ты был прав – дом действительно под щитом. Вон, видишь, — даже огонь его не берет.

«Нда-а, а я уже понадеялась, что он сможет что-нибудь сообразить, — девушка нахмурила брови. – Как у неё получилось такое сильное заклинание? Неужели она преуспела в колдовстве, как и я?»

Грейнджер почувствовала, как зависть всё больше разрастается в груди. От этого неприятного чувства захотелось кого-нибудь покалечить. Продолжая гадать, как этой малолетке удалось то, чего не смогла сделать великая всезнайка Хогвартса, она подошла к своему напарнику и тоже направила на дом свою палочку. Заклинание вышло настолько мощным, что охранный барьер стал трескаться. Глаза постепенно застилала пелена увеличивающейся зависти и возмущения, поэтому Гермиона продолжала усиливать своё волшебство. Дыхание участилось, зрачки расширилась, а из горла чуть было не вылетел победоносный крик, когда невидимая преграда сгорела до конца.

Обалдевший оборотень уставился на своего друга и спросил:

— Это что было?

— Волшебство, — приводя своё дыхание в порядок, ответил «Струпьяр».

— Я понял, что фокус. Как ты догадался?

— Просто разозлился на это отрепье, которое возомнило себя умнее двух Пожирателей Смерти. Ага, щас, пускай мечтает!

Двери разлетелись в щепки, и разъяренный мужчина вошел в дом. Лицо оборотня на секунду приняло выражение полного удовлетворения, казалось, будто он знал, что так и будет, но, зайдя в дом, снова превратился в недалекого колдуна. Двое нежданных гостей стали поочередно осматривать комнату за комнатой, то и дело прислушиваясь к каждому шороху.

Вдруг на втором этаже скрипнул пол. Быстро переглянувшись, Пожиратели тихонько стали подниматься по лестнице. Но, не пройдя и половины пути, Струпьяр дернул своего друга за рукав и отрицательно помотал головой, намекая, что не стоит так легко вестись на подобную уловку. Слишком уж всё было подозрительно, и вряд ли жертва допустила бы подобную оплошность, пытаясь перемещаться по дому, а не сидеть где-нибудь в тайнике. Не обращая внимания на предупреждения, оборотень решил самостоятельно проверить второй этаж, взглядом сказав лже-напарнику, чтобы тот караулил его внизу.

Спустившись обратно в гостиную, бывшая гриффиндорка вдруг остановила свой взгляд на фотографиях над камином. Какая же дружная семья здесь жила: вот девочка вместе с папой сфотографирована на каких-то древних развалинах; тут рядом с малюткой сидит русая женщина, пытающаяся усадить непослушного ребенка на стульчик; на следующей они были все втроем – худенькая женщина, высокий широкоплечий брюнет и темноволосая красавица в смешной кепке. Ненароком девушка вспомнила и свой дом, светлую гостиную, всегда улыбающихся родителей и фотографии, аккуратно расставленные на полочке над камином. Слезы комком встали в горле, а глаза предательски защипало. Стало невыносимо больно смотреть на счастливую семью и понимать — скоро ей самой придётся лишить ещё одну несчастную родного дома, как это когда-то сделали с ней. От нахлынувших чувств стало стыдно за свои поступки, и захотелось просто подняться наверх и прикончить Пожирателя, но она полностью потеряла бы возможность помочь той, что пришлось недавно сесть в камеру.

Внезапно на втором этаже послышался чей-то крик и звуки бьющейся посуды. Рванув к лестнице, лже-Пожиратель едва успел выставить блок, когда в него метнулось очень сильное заклинание. Подняв глаза, «Струпьяр» увидел ту самую темноволосую девочку, чьи фотографии он недавно разглядывал. Она выглядывала из-за угла комнаты и не сводила с появившегося врага взгляда. В этот момент послышался очередной звон разбившейся посуды и глухой удар об пол. Девочка быстро посмотрела в сторону шума, но, воспользовавшись минутным таймаутом, лже-охотник за грязнокровками запустил в неё дюжиной обезоруживающих заклятий.

В голове Гермионы вновь закрутились мысли о том, что эта малявка смогла превзойти в знаниях Великий ум Золотой Троицы, и она с ещё большей силой стала бросаться Непростительными в девочку. От захлестнувших эмоций Грейнджер не видела никого и ничего, кроме своей жертвы, поэтому не заметила, как пущенный ею Круциатус угодил в выходящего из комнаты человека. Крик девочки полоснул слух подобно лезвию. Только сейчас девушка поняла: это был отец жертвы. От боли мужчина вскрикнул и рухнул на пол. Оторвавшись от наблюдения беспомощно вздрагивающего тела, лже-Пожиратель вновь вернул своё внимание к противнице. Девочка стояла вся в слезах, а дрожащие ручонки никак не могли прицелиться, чтобы поразить приближающегося мужчину.

— Ты думала, что умнее меня? – бывшая гриффиндорка шаг за шагом приближалась к своей жертве. – Ты думала, что у тебя получится одурачить меня? Милочка, ты заблуждаешься.

Пораженная тоном Пожирателя, темноволосая стояла и жалобными глазками смотрела на него. Встретившись глазами с девочкой, Гермиона остановилась и осознала, что произошло. Не веря своим словам и поступкам, девушка схватилась за голову и стала сильно мотать ею, пытаясь освободиться от мысли о беспричинной ненависти к этой магглорожденной, о своем превосходстве, а главное — от желания убить. Не понимая, что происходит, девочка отправила в нокаут своего противника и бросилась к отцу, но тот не издал ни звука, когда девичьи ручонки стали его тормошить. Отчаянно пытаясь привести отца в чувство, темноволосая стала кричать и просить очнуться, но ничего не помогало – маггл был уже мертв.

— Знаешь, в чем наше с тобой отличие? – девочка подняла голову и увидела возвышающегося над ней Пожирателя Смерти, которого её родной отец недавно огрел несколькими вазами. – Ты не можешь принять свое несовершенство и пытаешься защитить этот кусок дерьма, у которого ещё поворачивается язык называть себя человеком, а я вас уничтожаю, – оборотень превратил в пепел лежащее на проходе тело. – И знаешь, что мне больше всего нравится? Я скажу: когда вы вопите от боли и умоляете о пощаде. Но сегодня я не намерен давать тебе поблажки и не подарю быстрой смерти, как твоему папаше, ведь сегодня у тебя особенная ночь.

Девочка испугалась и попыталась встать на ноги, чтобы убежать, но мужчина резко схватил её за волосы и бросил обратно в комнату. Наблюдая, как новая игрушка корчиться на полу от боли, оборотень похабно ухмыльнулся и ударил темноволосую ногой по лицу. Дышать стало трудно, но она продолжала жадно хватать ртом воздух, пытаясь хоть как-то отодвинуться от нависшего над нею человека. Увидев, как жертва отчаянно опирается своей ручкой о пол, Сивый во всей силы наступил на девичьи пальчики. Послышался хруст и громкий вопль.

Гермиона никак не могла унять чувства, бурлившие в ней.

«Теперь понятно, почему говорят, что чем чаще используешь непростительные, тем быстрее они сводят с ума! Видимо, с этого и начинается процесс разрушения психики – с осознанного желания причинить боль другим. Всё-таки зря я раньше не верила этим словам и думала, что они написаны просто для устрашения. И чего я вообще так разозлилась на бедняжку? Неужели только из-за этого несчастного охранного заклинания? Вот идиотка неуравновешенная! Это ж надо было так голову потерять, видимо, заигралась уже. Пора бы прекращать уже весь этот цирк!»

— Нет, не надо! Пожалуйста, не делайте этого! Умоляю!!!

Крик из комнаты вернул Гермиону к реальности. Схватив с пола волшебную палочку, девушка кинулась к девочке и чуть было сама не закричала, когда увидела причину вопля: Сивый разрывал девичью одежду, бил, царапал, вгрызался в тело, чуть ли не ломал хрупкие ручки вырывающейся жертве – и всё ради того, чтобы изнасиловать. Одним движением разорвав джинсы на своей пленнице, он стал бить по белоснежным ножкам, пытаясь заставить их не шевелиться. Но девочка всё ещё надеялась на то, что ей удастся оттолкнуть своего мучителя и вырваться, но чем сильнее она пыталась, тем больше кровоточащих ран появлялось у неё на теле.

Грейнджер не могла пошевелиться. Она поняла, что с ней могло бы быть то же самое, если бы Снейп не закрылся с ней в шкафу и не рассказал о черной розе. И кто знает, чьей бы сейчас подстилкой служил бывший мозг Золотого Трио. Мгновение — и похотливый Пожиратель Смерти отлетел к стене и развалился мешком на полу. Испуганная девочка моментально поднялась и попыталась отползти в сторону, когда Гермиона двинулась к ней. Увидев это, девушка остановилась и поняла, что всё ещё находилась в обличие Струпьяра... Достав из спрятанной сумочки зелье м выпив его, Грейнджер начала превращаться в саму себя. Когда все части тела вернули свой первоначальный облик, она вновь попыталась подойти к испуганной темноволосой девушке, но и сейчас та никак не хотела доверять ей.

— Не бойся, — Гермиона старалась быть как можно мягче. – Я — не враг, просто притворялась им, чтобы узнать важную информацию. Я – Гермиона Грейнджер. Может, ты обо мне слышала?

Услышав знакомое имя, девочка заметно расслабилась, но всё ещё старалась держаться на расстоянии от новой знакомой.

— А чем можешь доказать, что ты действительно она? – вопрос был правильным.

— Ну, это смотря, что ты хочешь спросить.

— Кому на самом деле принадлежала волшебная палочка, когда Темный Лорд напал на Хогвартс?

Бывшая гриффиндорка изумленно посмотрела на девочку – вопрос её сильно удивил.

— Гарри Поттеру.

Услышав эти слова, темноволосая облегченно выдохнула. Грейнджер быстро достала из сумочки Заживляющее зелье и дала его собеседнице.

— А не слишком ли легкий вопрос ты мне задала? – Гермиона первой нарушила наступившее молчание.

— Нет, — девочка одним глотком опустошила бутылочку. – Ты уже пятая Гермиона Грейнджер за последний месяц, которой я задаю такой вопрос. Все предыдущие версии тебя мне с восторгом отвечали «безусловно, Темному Лорду», я их быстренько вырубала первым пришедшим на ум заклинанием и убегала. Даже не знаю, что бы я делала, если бы и ты была настоящим Пожирателем. Кстати, я – Лори.

В ответ Грейнджер только грустно улыбнулась.

«Ничего себе, пятый раз за месяц! Значит, они уже пытались схватить девочку, но она от них постоянно ускользала. И вот они стали притворяться мной в надежде, что, видя себе подобную, жертва расслабится и можно будет её схватить. При этом каждый раз отправляли новых людей, чтобы не пользоваться одним и тем же приемом. Странно, что Сивый ничего об этом не упоминал. Наверное, в этот раз решили положиться только на силу».

— Ты пытаешься догадаться, почему они так долго за мной охотятся? – пока Гермиона рассуждала, Лори уже успела привести себя и свою одежду в порядок. – Не трудись, я сама скажу. Мой отец, будучи хирургом, очень хорошо общался с каким-то волшебником, который преуспевал в темной магии. Скорее всего, это и послужило объединяющим фактором. Имени мага я не помню, но видела его лицо несколько раз. Возможно, им хочется как-то посмотреть прямо у меня в голове эти воспоминания, ведь просто забрать их они не могут – в последний раз, когда я видела волшебника, я была очень маленькой, поэтому необходимо хорошо настроить мой мозг, чтобы я его вспомнила.

— Теперь понятно, почему они хотят тебя засунуть в отделение для исследования мозга, — Грейнджер встала на ноги и пошла проверять состояние оборотня.

— Какой отдел?

— Для исследования строения мозга — это тот, в который мне пришлось кое-кого засунуть, пока я притворялась Пожирателем.

— А, понятно, — девочка подошла к тому месту, где Сивый испепелил тело её отца.

Увидев печальный взгляд своей новой знакомой, Гермиона подошла поближе и виновато сказала:

— Мне очень жаль, что так получилось.

— Ничего, — улыбка на лице девочки была очень фальшивой, — его уже давно нет. Моих родителей убили ещё при первом покушении. До сих пор не могу спокойно реагировать, когда его убивают. Я специально создаю матерчатую магию, чтобы она помогала мне в крайних случаях.

— Этому тоже ты у темного мага научилась?

— Я не знаю, только вот прекрасно понимаю, что не смогла бы и половины, если бы его тогда не встретила. Может, он как-то передал мне часть своих сил? – девочка грустно улыбнулась.

— Может быть. Извини, мне нужно идти, — Гермиона прошла мимо Лори и собиралась выйти из комнаты, как вдруг её остановили.

— Куда ты?

— Я уже говорила: из-за меня в темнице сидит невинная девочка, которая, видимо, тоже знает что-то очень важное. Мне нужно её спасти, пока они её не убили.

— Но как ты собираешься пройти в Пункт Очищения без жертвы? Я уже пыталась, но у меня ничего не получилось.

— Что? – бывшая гриффиндорка вопросительно посмотрела на новую знакомую – с каждой минутой она удивляла всё больше и больше.

— Одного дорого мне человека тоже уволокли в этот проклятый пункт, — девочка стала нервно крутить в руках волшебную палочку. – Вот и я пыталась его освободить, но каждый раз в страхе убегала. Давай, я пойду с тобой. Не волнуйся, я понимаю, для чего был весь этот маскарад, и прекрасно осознаю, что времени у тебя и у меня не так много, и делать всё нужно очень быстро, — Лори не уступала по уму и сообразительности Гермионе. – К тому же со мной у тебя есть все шансы пройти внутрь и не попасться, ведь тебя именно за мной и послали.

— Не думаю, что это хорошая идея, — что-то в груди подсказывало Грейнджер, что план не сработает и последствия будут самыми ужасными. – Если они пытались уже несколько раз тебя поймать, глупо бросаться к ним прямо в руки.

— Я знаю, но и ты пойми меня – я хочу спасти друга.

— Я понимаю, но как бы мне ни хотелось тебя переубедить, должна признаться, что сделать всё по плану реально. Хотя это очень большой риск.

— Так по тебе же видно, как ты сама этого хочешь, — лучезарная улыбка сделала некогда грустные черты лица девочки необычайно мягкими. – Не будем терять ни минуты.

* * *

В десять часов утра двери Пункта Очищения резко открылись, и в здание вошел довольно улыбающийся Пожиратель Смерти. Народу было не протолкнуться, и все настолько были заняты своими делами, что никто не заметил вошедшего. К счастью, Струпьяру было хорошо известно, к кому подходить с трофеем, поэтому стал протискиваться к необходимой тетеньке.

— А, это опять вы? – не отрывая носа от пергамента, проскрипела женщина. – Вижу, ночка для вас была удачная.

— Это личное пору…

— Да-да-да, я знаю, что это личное поручение мадам Лестрейндж. Камера пятьдесят девять.

Взяв ключи, Пожиратель пошел к третьей колонне и вошел в комнатку.

— Камера пятьдесят девять.

Стена за спиной раздвинулась, и мужчина вошел в отдел «Для исследования строения мозга». Поправляя на плече девичье тело, Гермиона почувствовала какое-то непонятное беспокойство. Даже при первом посещении этого зала не было такого острого ощущения опасности, возрастающего с каждым шагом. На секунду девушка остановилась, так как не могла больше идти из-за непрекращающейся дрожи в коленках. Но, услышав неподалеку от себя змеиное шипение, поспешила добраться до нужной камеры.

— Уже и соседку ей принесли? – анимаг спокойно прошла мимо мужчины и подошла к пятьдесят девятой камере. – Открывайте, нужно освободить место.

Молча открыв решетки, «Струпьяр» пропустил вперед женщину и стал тихонько вытаскивать волшебную палочку. Когда надсмотрщик отдела поравнялась с девочкой и уже хотела за волосы её отодвинуть к стене, она вдруг застыла и свалилась на каменный пол. Поставив на ноги свою новую жертву, девушка бросилась освобождать от цепей пришедшую в себя заключенную. Открыв глаза и увидев перед собой мужчину, отчаянно пытающегося что-то сделать с её руками, девочка стала кричать и дергать ногами, в надежде куда-нибудь попасть Пожирателю.

— Да успокойся ты! — действие оборотного зелья ослабело, и к девушке вернулся её голос. – Я спасаю тебя.

— А это кто? – испуганными глазами заключенная указала на постоянно оглядывающуюся по сторонам гостью в камере.

— Она со мной – ей тоже нужно кого-то спасти. Идти сможешь? — положительно кивнув, девочка встала на ноги.

— Лори, иди и помоги ей, а я пойду, поищу незваных гостей, после чего мы пойдём искать твоего друга.

— Я сама смогу его найти, — девочка-напарница непонимающе посмотрела на мужчину. – Так мы только время потеряем.

Но Гермиона пропустила заявление мимо ушей и уже собиралась накладывать на помещение охранные заклинания, как вдруг услышала до боли знакомый голос, от которого все внутренности сжались до размеров бисеринки. Все тело онемело, а глаза уставиться в одну невидимую точку. От бывшей дрожи не осталось и следа, всё волнение моментально испарилось.

— И вправду, зачем терять зря время? — послышались звуки закрывающейся камеры и глухой смех. — Молодец, Гермиона! Не думал, что ты так легко клюнешь на приманку.

На окраине Годриковой впадины появились два человека. Обычно утром сюда никто не приходил кроме торговцев продуктами, но, глядя на уверенный шаг незнакомцев, можно было смело сказать – люди хорошо осознавали цель своего визита. Хотя назвать одного из них незнакомцем не очень верно: вряд ли в этих местах не знали, кто такой Гарри Поттер.

Парень очень осторожно шел по главной улице будто опасаясь, что с минуты на минуту на него должны были напасть либо Пожиратели Смерти, либо те люди, чьи надежды он разбил. Но, как ни странно, никого не было. А, может, и совсем это не было странным, учитывая, что половина деревни сожжена, и выжившие люди боялись даже показаться на улице.

— Не думал, что гриффиндорцы так быстро сдадутся, — Поттер продолжал всматриваться в окна, надеясь разглядеть в них какие-нибудь признаки жизни. – И почему он не уничтожил всю деревню?

— Если всех убить, то кто будет рассказывать о похождениях Темного Лорда и его последователей? — Мальда спокойно шла за юношей, стараясь не упустить из виду любую его реакцию на пепелища. – И ты, кстати, не прав, Гарри. Они не сдались – они просто сильнее других хотели жить.

Поттер ничего не сказал, только отвернулся и пошел дальше, отчаянно пытаясь отыскать любые признаки жизни. Девушка решила больше ничего не говорить и ничего не спрашивать, в любом случае – захочет выговориться, сам проявит инициативу. И, засмотревшись на ещё одни развалины, бывшие когда-то красивым домом, Мальда вдруг врезалась в резко остановившегося парня.

— Эй, ты что творишь?

Ответа не последовало. Девушка несколько раз пощелкала пальцами перед глазами Поттера, пытаясь вернуть его внимание, но тот стоял, уставившись в одну точку, и не реагировал. Его глаза стали блуждать по черной от пепла земле, небольшим камням, разбросанным вдоль участка, и наткнулись на гроб, в которого то и дело вгрызались заколдованные змеи. Парень сделал несколько шагов и оказался возле треснувшего мрамора, но в нем ничего не оказалось: ни костей, ни одежды, ни волшебных палочек. Неподалеку валялось надгробье с надписью: «Лили и Джеймс Поттер».

— Они не заслужили такого, — Гарри стоял перед расколотым куском мрамора, но тут его ноги подкосились и он упал на колени. – Почему? За что они вас так? Ведь не вы виноваты, а я! Я всех подвел, только я один и должен был пострадать! Так почему именно вы, а не я?

Мальда хотела подойти к юноше и готова уже была сказать что-то в утешение, но в последний момент остановилась и просто опустила голову. К чему слова? От них может стать только хуже. Поэтому она только молча наблюдала за сидящим перед ней парнем, отчаянно пытающимся найти себе оправдание.

Вдруг вокруг стало очень тихо. Девушка моментально напряглась и стала оглядываться по сторонам. Где-то неподалеку послышался звук трансгрессии и глухие неторопливые шаги. Спустя несколько секунд в конце улицы появился высокий человек в черной мантии, колышущейся при каждом порыве ветра. Он медленно приближался к подросткам, но вдруг резко свернул на соседнюю улицу.

— Гарри, нам нужно уходить, — Мальда аккуратно положила свою руку на плечо парню. – Нас могут увидеть.

— Ну и пускай, — приступ истерики закончился, и Поттер уже просто сидел на голой земле, уставившись на надпись памятника. – Пора уже заявить о том, что я вернулся.

— Ты что, сдурел? Как ты себе реакцию людей представляешь? Ты уверен, что общество захочет тебя видеть, что захочет снова поверить тебе и в тебя? Не посещала ли тебя мысль, что им для этого нужно время? Да и по твоему внешнему и внутреннему состоянию не скажешь, что ты можешь снова идти в бой. Поттер, не тупи, ты сам прекрасно понимаешь, что не готов в полной мере увидеть то, что стало с волшебным миром. Послушай, — девушка присела и, взяв в ладони лицо парня, повернула к себе, чтобы их глаза были на одном уровне, — сейчас важен каждый твой шаг, каждое слово и каждый взгляд. Даже то, как ты представляешь ту или иную ситуацию, может в корне изменить будущее. Всё до сих пор зависит от тебя, только в этот раз придется сначала пересматривать некоторые ситуации, прежде чем о них думать.

— Что ты такое говоришь? – бывший гриффиндорец уставился на свою собеседницу.

— Вот скажи мне, кого бы ты сейчас хотел увидеть? Не думай, просто скажи первое пришедшее в голову имя.

Гарри продолжал сидеть на земле, но, казалось, не торопился с ответом. Он просто забыл о том, что просила Мальда: не думать, а сказать, – и сделал в точности наоборот.

— Видимо, придется тебя многому научить, но первый урок я проведу для тебя сейчас, — девушка врезала внушительный по силе подзатыльник парню. – Научись слушать, что тебе говорят! Ты слышишь и даже прислушиваешься к другим, но абсолютно не умеешь слышать. Так вот я тебе говорю – нужно уходить.

— Зачем?

— У нас гости.

Подростки быстро встали и едва успели спрятаться за ближайшим деревом возле уцелевшего дома, как из-за угла вышел человек. Он приблизился к тому месту, где раньше стоял дом Поттеров, огляделся и взмахнул палочкой: памятник восстановил своё первоначальное состояние и опустился неподалеку от самого гроба.

— Гарри, — прошептала взволнованная девушка, — нам нужно уходить.

— Подожди секундочку, — бывший гриффиндорец продолжал буравить незваного гостя своими зелеными глазами. — Хочу узнать, кто это.

— Не думаю, что это хорошая идея. Человек явно хочет побыть один.

— Да перестань! Только один человек мог бы сюда прийти – это Гермиона. Но, к сожалению, я не знаю, где она сейчас. Так что давай подождем, пока не узнаем лицо незнакомца, а потом уже…

Юноша не закончил – пришедший снял капюшон.

Северус уже давно хотел прийти сюда, но никак не мог решиться. Ведь он так был виноват перед той, которая смогла сохранить в его душе тот хоть и небольшой лучик света, благодаря которому он и жил всё это время. Только для того, чтобы этот еле мерцающий огонёк давал ему это желание жить, мужчина терпел боль и страдания столько лет.

Тяжело терять близких... к сожалению, этот урок ничему не научил. Продолжая лгать, хитрить, клеветать, Северус всё чаще хоронил дорогих ему людей. Пусть даже их и было не так много, но именно в этом и была их ценность. Он смог бы забыть любого, и даже смерть матери для него была не такой болезненной, как смерть двух самых дорогих ему людей. А ведь мужчина уже потерял всякую надежду, что в его сердце найдётся место ещё для кого-нибудь.

Порывы ветра усилились, и растрепанные волосы приклеились к мокрым дорожкам на щеках. Снейп не выдержал и упал на надгробье.

— Прости меня, — мужские руки обхватили холодный мрамор, а слёзы стекали со щек, падая на грязную поверхность. – Прости меня за всё, пожалуйста. Прости за то, что не попросил прощения, что не решался и следующие несколько лет просто подойти и поговорить. Прости за то, что так любил тебя и не смог спасти. Это я во всем виноват! Я не смог выполнить твоё желание – помочь твоему сыну. Я делал всё, чтобы облегчить его судьбу, не жалея ни себя, ни своей жизни. С первых секунд, как я его увидел, понял, что мне придется заменить ему отца, как бы страшно это не звучало.

Как же я страдал, когда узнал, что его больше нет. Ведь я должен был умереть тогда на том причале. Я ведь заслуживал смерти, так почему она не захотела забрать меня? Зачем она заставила меня пройти ещё раз через этот ад, через эту боль? Во мне убито все хорошее, что я так долго оберегал. Больше нет той надежды на светлое будущее, всё пропало, и я упал…

Я упал… Упал в самый мрак, в самый темный уголок своей души, где нет ничего, кроме этой одинокой темноты. Смогу ли я когда-нибудь вернуться? И я падаю в темноту, мечтая о том, что было раньше…

Слышишь ли ты меня?

Гарри стоял, не шевелясь – он всё слышал. Ни одно слово, ни один вздох или всхлип не прошли мимо его ушей. Парень будто знал, чувствовал всю его боль, и от этого стало настолько тяжело, что ноги уже не держали. Облокотившись на дерево, Поттер схватился за сердце, просто не мог больше справляться с лезвием, режущим этот самый чувствительный орган. В глазах защипало, и теплые слезинки одна за другой скатывались по щекам.

— Я тебя слышу, — простые три слова казались самыми трудными, что смог в своей жизни сказать юноша.

Мальда посмотрела сначала на Поттера, потом на Снейпа, положила руки на плечи Мальчику-который-чувства-других-воспринимает-как-наказание, и они оба трансгрессировали.

— Я тебя слышу…

Северус резко поднял голову: такой отвратительный, но такой родной сердцу голос прозвучал где-то неподалеку. Черные глаза сразу стали осматривать окрестности, но никого не было — кругом только ветер и пепел. Мужчина посмотрел на надгробье – оно всё было залито слезами. Проведя рукой по мокрым местам, он очень нежно проследил начертания имени своей любимой от первой буквы и до последней.

— Как я хочу всё вернуть и искупить свою вину.

Это было последнее, что Северус сказал, перед тем как взмах его волшебной палочки вернул всем предметам их первоначальный разломанный вид и левитировал на места. Снейп простоял ещё несколько минут, перебирая в памяти все слова, которые он хотел сегодня сказать, но метка на левой руке загорелась огнем – пора было идти. Маска презрения моментально натянулась на лицо, только вот в глазах по-прежнему была грусть. И, в последний раз окинув место трагедии взглядом, мужчина трансгрессировал.

* * *

— Рон?

Гермиона не верила своим глазам: лицо девочки изменилось, плечи расширились, волосы укоротились и порыжели. От недоумения не было желания даже разглядывать это чудесное перевоплощение, и так было понятно – Оборотное зелье и превосходная актерская игра действительно способны обмануть даже закалённого в боях воина.

— Ты удивлена? – ухмылка парня показалась Грейнджер до ужаса знакомой. – Не думала, что я на такое способен?

— Этого не может быть, — бывшая гриффиндорка стала понемногу отходить назад. – Это невозможно.

— Ну, почему? — Рон взмахнул палочкой, и маггловская одежда превратилась в мантию. – Ты что, правда думала обо мне, как о бездарном однокурснике? Насколько я помню, ты несколько раз убеждала меня, что Лонгботтом умнее. А вот теперь скажи мне, способен ли он на такое?

— Во что ты превратился, Рон? – Гермиона продолжала смотреть на собеседника так, будто он пришелец с другой планеты. – Что с тобой?

— А что со мной не так? – его губы скривились в некрасивой улыбке. – Со мной всё в порядке, а вот ты, я смотрю, особым здоровьем не отличаешься.

— С чего ты взял?

— Ну вот, смотри, твоё тело все покрыто рваными ранами. Сектусемпра! Вот ещё у тебя некрасивые порезы на лице, — режущее заклятье поразило прямо в цель. – И чего это ты так истошно кричишь? Неужели что-то болит? Круцио!

От неожиданности девушка не смогла выставить защиту и только беспомощно корчилась на холодном полу от невыносимой боли. С каждым новым заклинанием ран на теле становилось все больше, а боль всё усиливалась. Силы стали постепенно покидать девичье тело, а глаза окутывал какой-то туман. Буквально в нескольких шагах от неё послышалось шипение, но, как потом она поняла, это был всего лишь смех бывшего друга.

— О, Мерлин, Грейнджер, что с тобой? Неужели великая мисс Всезнайка не может вспомнить ни одного заклинания, чтобы защититься? – рыжий схватил её руку и поднял так, чтобы обладательнице было хорошо видно. – Что ты свои умелые ручки не используешь? Ты же так гордилась ими.

Гермиона не выдержала и плюнула в лицо мучителю.

— Ах ты, поганая грязнокровка! Авада…

— Только я хотела тебя похвалить, как ты чуть не сделал самую большую ошибку в своей жизни, ну, конечно, кроме той, когда ты с этим отбросом познакомился, — женщина, наматывавшая прядь волос на волшебную палочку, выплыла из мрака. – Учись постепенно выпускать свой гнев, а то ты будешь убивать их, даже не дойдя до самого главного блюда.

Беллатриса подошла к парочке и бросила что-то возле Гермионы. Из-за невыносимой боли во всем теле и сильном внутреннем кровотечении, у девушки просто не было никакой возможности повернуть голову.

— Ну, надо же, Ронни. Ты правильно использовал Круциатус – её внутренности сможет вылечить элементарное Заживляющее зелье. В этом и есть прелесть, ведь можно пытать снова и снова. Я горжусь тобой. Думаю, Темный Лорд это оценит.

Женщина коварно посмотрела на своего ученика, встала и несколько раз пнула то, что недавно притащила.

— Не будем терять время.

Рон последовал примеру Беллы, схватил Гермиону за волосы и все вчетвером закружились в вихре трансгрессии.

Приземлившись лицом на что-то очень твердое, девушка почувствовала, что передние зубы уже держатся только на честном слове. Пытаясь превозмочь боль и хоть чуть-чуть повернуть голову, вдруг почувствовала, что её снова кто-то пинает ногой.

— Жива? Отлично, — стук каблуков Лестрейндж эхом отдавался в этом помещении. – Поверни её. Уизли выполнил просьбу, только в весьма грубой форме – подпер ногой и со всей силы ударил, от чего кровавая лужа на полу стала ещё больше. Тут рот Гермионы был насильно открыт и в него стали вливать какую-то жидкость, после чего закрыли его ладонью, чтобы девушка не могла выплюнуть. Долго бывшая гриффиндорка не могла сопротивляться: просто выпила жидкость вместе со скопившейся во рту кровью и вдруг почувствовала полнейшее облегчение во всем теле. Сразу захотелось подвигать какой-нибудь частью тела, но эта попытка была пресечена сильным ударом в живот.

Одно резкое движение, и Грейнджер уже сидела на коленях, прикованная цепями к каменному полу. Так как все раны чудесным образом исцелились, девушка смогла повернуться и посмотреть на тот непонятный предмет, которые Беллатриса с таким довольным видом волочила по полу.

— Лори…

Бедную девочку подобно Гермионе бросили на пол и приковали цепями. От такой картины стало совсем жутко.

«Вот чувствовала же я, что не нужно было её с собой брать! Им удалось одним чертовым планом поймали сразу двоих! Теперь и выражение «за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь» занесено в «список идиотских оправданий идиотских поступков». Интересно, что им ещё для полного счастья нужно? Вроде ж поймали нас уже, так убили бы и всё!»

— Твой ученик оправдал мои надежды.

От этого голоса внутренности Грейнджер сделали дружное сальто. Девушка подняла глаза и увидела Темного Лорда, спокойно восседавшего в кресле директора Хогвартса.

— Очень хорошо, — снова этот холодный властный голос заставил мозг мгновенно перейти в режим ожидания огромных неприятностей. – Рональд, как же тебе удалось поймать этих двух беглянок за такой коротких срок?

— Я хорошо знаю одну из них. Нетрудно было догадаться, что ей захочется во всем самой разобраться, и она пойдет даже на самые безумные идеи. И я подумал, что незачем ждать – можно просто сымитировать счастливое стечение обстоятельств. Мне повезло, что ещё одна из скрывавшихся от нас грязнокровок оказалась поблизости.

— Сделать из одной приманку для другой, — Волан-де-Морт расплылся в довольной улыбке, – неплохой план. Как ты считаешь, Северус?

— Совсем недурно, Уизли.

Всё волнение как рукой сняло. Гермиона медленно стала поворачивать голову влево, пока её глаза не уставились на упершегося спиной в колонну бывшего преподавателя с его известнейшей ухмылкой. Он стоял, как ни в чем не бывало, и наблюдал за двумя скованными девушками.

— А ты уверен, что вторая именно та, которую мы так долго искали?

— Да, — Рон склонил голову, чтобы избежать встречи с черными угольками глаз. – Сама Грейнджер это подтвердила.

В комнате воцарилась тишина.

— Вы вдвоем одни из немногих грязнокровок, которые смогли своими умениями превзойти некоторых самых преданных мне сторонников. А это заслуживает права на использование. Так что же мне с вами двумя делать?

Глаза всех присутствующих уставились на Темного Лорда.

Гермиона сидела, уставившись в одну точку, — Темный Лорд медлил с ответом. Прошло, по крайней мере, десять минут после его последнего вопроса. Он сидел в директорском кресле и изучал пальцами поверхность Бузинной палочки. Поочередно посматривая на каждого из присутствующих, Реддл вдруг остановил свой взгляд на Роне. Парень сразу же опустил глаза из-за возникшего неудобства и спрятал руки в карманы. Насмотревшись на новенького, маг перевел свой взгляд на Гермиону. Но девушка не сразу отвернулась – уголок змеиных губ немного изогнулся, когда он увидел взгляд, полный безрассудной смелости.

Поднявшись со своего места, мужчина стал спокойно расхаживать по кабинету, заставив всех присутствующих замереть в ожидании.

— Кто из вас хочет жить?

По телу Гермионы побежали мурашки, когда она поняла, что темный маг стоит прямо перед пленницами. Несколько раз вздохнув, гриффиндорка решилась поднять голову и посмотреть на Лори. Но сестра по несчастью даже не пошевелилась, просто сидела, продолжая сверлить глазами пол.

— Каждая из вас обладает определенным даром, который может быть мне очень полезен. Я готов отпустить одну из вас, другая же должна будет остаться здесь.

Услышав это, Лори подняла глаза. Быстро посмотрев на Гермиону, она сказала:

— Вы обещаете, что отпустите ту, которая захочет уйти?

Гермиона внимательно следила за каждым движением губ девочки. В голове сразу же возникло предположение, что у неё есть какой-то определенный план. Возможно, она хочет сейчас освободиться, чтобы потом попытаться спасти её? Или разрешит Гермионе уйти, в силу того, что она сильнее в волшебстве, да и планы составлять у неё получается лучше?

— Да.

— Я уверена, что заслуживаю права на жизнь больше, чем Грейнджер.

Все присутствующие замерли.

— Почему? – лицо Тома расплылось в самодовольной улыбке.

— Моё волшебство лучше и сильнее. Я знаю настолько сильную магию, которая может подействовать на всех магов. Еще немного времени, и моя кровная принадлежность будет считаться элитой, а чистокровные отойдут на второй план. Я обязана выжить, а хорошими мозгами обладает каждый второй волшебник – найти замену не сложно.

«Зря ты это сказала, Лори, — Гермиона мысленно огорченно вздохнула. – Ему-то как раз это и нужно. Любую, даже самую безобидное волшебство, которое хоть на немного связанно с темной магией, он может использовать в своих корыстных целях. А то, о которой он не знал, в первую очередь. Так что теперь вряд ли он отпустит тебя. Придется вновь придумывать очередной план «спасем друга».

Гриффиндорка так глубоко ушла в свои мысли, что пропустила почти весь дальнейший разговор. И вернулась в реальность только тогда, когда почувствовала холодные пальцы на своем подбородке.

— Ты что, надеялась спрятаться от нас? – змеиные глаза опасно сверкнули. – Неужели тебе настолько безразлична твоя жизнь?

— Мне она не безразлична, — страх постепенно возрастал, но раз уже и так понятно, кого отпустят, то можно было бы и высказаться. – Не вижу смысла хвастаться своей силой. Я и так довольно ясно дала понять, что могу постоять за себя и свои убеждения.

Волан-де-Морт резко встал на ноги и повернулся к пленницам спиной.

— Не каждый может держать себя в руках, разговаривая со мной. Некоторые из моих приспешников всё ещё боятся меня, хотя я каждый день бесконечно к ним снисходителен. Ты и вправду готова позволить ей уйти, вместо того, чтобы спастись самой? Я мог бы ненадолго позволить пожить спокойно, без преследований…

Гермиона перестала изучать директорский стол и подняла взгляд.

— Я вам уже сказала, можете убить, если вам так будет легче, — девушка посмотрела сначала на Лори, потом на Рона. В его глазах больше не было ни неуверенности, ни тепла, ни добра – теперь он был полностью поглощен темной магией. Лестрейндж проделала хорошую работу, убедив бывшего члена Золотого Трио перейти на сторону победителя. Больно осознавать, что человек, с которым сражался плечом к плечу, так быстро сдался. Грейнджер отвернулась и невзначай посмотрела на своего бывшего профессора – бездушная статуя со стеклянными глазами. Наверное, именно взгляд его черных глаз повлиял на ответ: – Но я не отступлюсь и не предам то, во что верю.

— Что ж, поздравляю, Лори, — Волан-де-Морт улыбнулся девочке, которая смотрела на него глазами, полными безграничной радости. – Раз твоя подруга не хочет быть спасенной, значит, ты можешь быть свободна.

Цепь с грохотом упала на пол, и девочка вскочила на ноги. Двери позади неё открылись, и в помещение проскользнул свежий воздух. Легкие наполнились прохладой, и во всем теле ощущалась необыкновенная легкость, когда ноги стали двигаться к выходу. У Лори никогда не было такого сильного желания жить, пробежаться под дождем по лондонскому мосту, послушать Биг Бен и покататься на колесе обозрения. Не хотелось ничего, просто увидеть такие знакомые места и почувствовать себя вновь англичанкой, а не преследуемой волшебницей. Ещё несколько шагов и свобода… Глаза застелила зеленая дымка. Непонимающе помотав головой, девочка повернулась и посмотрела на медленно опускавшуюся Бузинную палочку. В глазах потемнело, и Лори замертво упала на пол.

— Нет! – Гермиона вскочила на ноги и хотела подбежать к бывшей подруге, но цепи не позволили. Изо всех сил пытаясь удлинить чертово железо хоть на миллиметр, она снова и снова дергала их, от чего наручники ещё сильнее врезались в кожу.

Темный Лорд внимательно следил за её поведением – страдания грязнокровок доставляли ему непередаваемое наслаждение, но скоро этот спектакль ему надоел.

— Ты сама позволила ей умереть, — Грейнджер вопросительно посмотрела на мужчину и замотала головой. – Не отрицай! Неужели ты думала, что я позволю кому-нибудь из вас уйти? В живых осталась только та, которая согласилась на смерть, а не та, что попыталась спастись. Ты должна была это понимать.

— Нет, это не правда! – девушка закричала, пытаясь заглушить своим криком слова Темного Лорда. – Вы обещали, что в живых останется та, которая хочет жить! Вы обещали оставить её в живых!

— То, что она была уверенна в своей силе, не означало желание жить – лишь право на существование. А умереть ради своих убеждений и есть искусство подлинной жизни, — Реддл подошел к директорскому столу и легонько постучал пальцами по деревянной поверхности. Через несколько секунд, в двери кабинета вошли Струпьяр и Сивый. Осторожно переступив тело Лори, Пожиратели стали возле Гермионы, ожидая приказа. – Отведите её в камеру и следите, чтобы она никуда не сбежала – у меня на неё большие планы.

Девушка не знала, что делать: сражаться глупо, пытаться сбежать бесполезно, а быть чьей-то игрушкой невыносимо. Встав на ноги, Грейнджер хотела напоследок сказать Рону несколько ласковых словечек, но не смогла – Лестрейндж нарочно отвлекла его каким-то вопросом. Поэтому бывшая гриффондорка, стараясь не смотреть на мертвое тело, послушно проследовала за Струпьяром.

— Ты тоже можешь идти, — голос Волан-де-Морта заставил Уизли вздрогнуть, и, поклонившись, парень вышел. Мужчина сел за стол, и двое его самых преданных Пожирателей подошли поближе. – Ты хорошо поработала, Белла. Я вижу, что мальчишка изменился, но этого всё ещё недостаточно, чтобы стать моим последователем. Тебе нужно научить его лучше контролировать свои эмоции, чтобы он мог правильно пытать грязнокровок, не видя в каждой из них свою бывшую подругу. Как раз сегодня такое и произошло. Я не хочу видеть в своих рядах магов, сочувствующих участи отбросов.

— Мой Лорд, — женщина сделала несколько шагов вперед, — мне нужно ещё немного времени. Я ещё не успела должным образом научить его подлинным искусствам пытки, так как он играл роль приманки для девчонки. И…

— Боюсь, как бы после твоих методов обучения у мальчишки не отбилось желание вступить в наши ряды, — Белла резко повернулась к Северусу и зашипела. На такой знак внимания тот никак не отреагировал и продолжил: — Всем давно уже прекрасно известно, в кого превращаются твои ученики после твоего обучения – дементоры по сравнению с ними просто страшилки для детей. Ученики – не жертвы, им достаточно показать последствия непослушания и награду за покорность Хозяину. Дальше они уже сами выберут путь, по которому пойдут.

— Я смотрю, ты стал очень много говорить, Снейп, — Лестрейндж начала крутить в руках волшебную палочку, намекая на возможные последствия. – С каких это пор тебя стал интересовать такой деликатный вопрос, как обучение молодых последователей?

— Просто за последние месяцы прибавлений с твоей стороны всё меньше и меньше, — зельевар завел руки за спину и посмотрел на Темного Лорда – того, казалось, совсем не интересовала их перебранка. – А для нас сейчас важно усилить своё положение в магическом мире.

— Для того чтобы это сделать, нужно обладать тем, что смогут одобрить и поддержать подавляющее большинство волшебников, не так ли, Северус? — голос Реддла был очень сухим и холодным. Эта тема была неприятна Темному Лорду, и меньше всего ему хотелось обсуждать её сейчас. Парочка сразу же притихла, и Снейп понял, что перегнул палку. – Кстати, о положении. Мне необходимо будет перебраться в Министерство – оттуда я смогу лучше контролировать свой мир. К тому же нужно возобновить обучение в Хогвартсе. Ведь во многих чистокровных семьях остались несовершеннолетние дети, которые должны будут в будущем стать представителями элиты. А для этого их необходимо как следует обучить. Что ты думаешь по этому поводу, Белла?

— Эта отличная идея, мой Лорд. Нужно как можно раньше вбивать в голову уважение и трепет перед вашей властью. Позвольте мне лично заняться этим – мой ученик станет прекрасным примером послушания и верности.

— Не сомневаюсь, что так оно и будет. Но у тебя другое задание – ты следишь за Пунктами Очищения. В таком деликатном деле — поимке особо одаренных грязнокровок — нельзя допускать никаких осечек. В течение этого месяца все должны быть пойманы и доставлены сюда. Мой план должен быть приведен в исполнение не позже ноября. Северус, — Лорд повернулся к слуге, — я хочу, чтобы ты снова занял это кресло – уверен, что для тебя это не будет слишком трудным занятием.

— Как прикажете, Хозяин, — зельевар кивнул в знак согласия. Лестрейндж хотела возразить, но передумала, заметив гневный взгляд Реддла.

— Это не обсуждается. Он уже был директором и в точности выполнял мои приказы, так что и в этот раз проблем не должно быть.

— А как быть с Грейнджер? – Беллатриса начала волноваться – ведь именно ей хотелось занять директорское место. Быть каким-то администратором несчастных пунктов, где сотрудники настолько запуганы, что выполняют свою работу на «отлично» безо всяких претензий, не очень радовало отъявленного борца за кровное превосходство. Женщине хотелось быть первой и никому не уступать, чтобы Волан-де-Морт был о ней безупречного мнения. Но недавние события сделали её чуть ли не второй – проклятый Снейп настолько влился в доверие к Тому, что тот стал иногда их сравнивать. Даже в некоторых делах стал предпочитать его Белле. Необходимо было возвращать отнятое, и не важно, какими методами.

— На неё у меня тоже есть определенные планы. Она настолько предана своим убеждениям, что готово отдать за них жизнь. Это интересно, — маг погрузился в раздумье, — но для того, чтобы это принесло нам пользу, её нужно сломать.

— Мой Лорд, отдайте её мне, — женщина чуть ли не становилась на колени от желания поквитаться с Грейнджер. – К тому же моему ученику нужна жертва для тренировок – это поможет быстрее обрести над ним полную власть и излечить от ненужных эмоций, связывающих с прошлым. Мучения бывшего лучшего друга – идеальное средство. Если она останется в живых, он поможет ей сломаться окончательно и у вас будет сразу два приспешника: идеальные, преданные и готовые на всё ради своего хозяина.

Темный Лорд внимательно слушал каждое слово Пожирательницы. Они ему, безусловно, льстили, но по его виду было непонятно, какого именно результата он хотел этим добиться.

— Её надзирателем должен стать тот, кому она нанесла большее оскорбление, — Реддл снова занялся изучением своей новой волшебной палочки.

— Забраться в моё хранилище, похитить чашу Пуффендуя и меч Гриффиндора, предать своего друга, отказавшись понимать его выбор, использовать Пожирателей с целью освободить других грязнокровок из Пункта Очищения – я думаю, этого списка хватит, чтобы мне превратить её жизнь в ад.

— Хм, — Реддл улыбнулся краешком губ, — но, насколько я помню, половина из названных пунктов часть вашего плана, не так ли? А потому особенного оскорбления тебе она не нанесла. Поэтому я решил, что её наказанием станешь ты, Северус.

В помещении воцарилось гробовое молчание. Снейп молча смотрел в красные глаза Волан-де-Морта.

— Как прикажете, Повелитель, — Северус поклонился и, взмахнув полами робы, удалился из кабинета.

Идя по темному коридору в подземелье, зельевар понимал, что выбора у него, по сути, и не было – идти против воли Реддла означало самоубийство. А сейчас уже далеко не те времена, чтобы вот так бессмысленно расставаться с жизнью. Ради цели – это обоснованно, но только из-за того, что придется втаптывать в грязь единственную ниточку, связывающую небольшую частичку его души с прошлым, с её, хоть и небольшими, радостями, — глупо и бессмысленно. Для девушки уже давно было все предрешено, и она сама отказалась хвататься за ту возможность, которую он ей подарил, ценою собственной репутации, а, возможно, даже и жизни. Теперь всё это ещё одно большое испытание и для него, и для Гермионы.

— Мой Лорд, — Беллатриса переминалась с ноги на ногу, — почему вы именно его назначили для грязнокровки? Вы же знаете, что он был её учителем и вряд ли сможет её подчинить: прошлые воспоминания ему не позволят.

— Это испытание не для жертвы – оно для её палача, — Волан-де-Морт смотрел на дверь, за которой недавно скрылся Пожиратель. – Я разделяю твои опасения, Белла. Но мне нужно убедиться, что он действительно на моей стороне и с прошлым его больше ничего не связывает. Если так оно и окажется, мой план будет безупречен. В противном случае, я стану личным палачом Северуса. Это всё, ты можешь идти.

— Но позвольте…

— Ты свободна, Беллатриса!

Женщина моментально развернулась и буквально вылетела из директорского кабинета, налетев на ждавшего её ученика.

— Уизли, за мной! – втащив Рона в ближайший класс, она заколдовала дверь и чуть ли не силой стала выпытывать у него ответы: — Как относился Снейп к Грейнджер? Она ему нравилась? Он испытывал что-нибудь к ней?

— Нет, — бывший гриффиндорец был ошарашен, но воспоминания о том, что случается, когда не отвечаешь вовремя, вернули ему дар речи. – Они друг другу никогда не нравились. Не думаю, что она ему доверяет и надеется, что он ей поможет.

Отпустив парня, женщина стала расхаживать по классу. Возмущение возрастало в ней с каждой секундой, и, дойдя до пика, Лестрейндж превратила в хлам почти все вещи, находящиеся в помещении. Тяжело дыша, она хотела снова представить Снейпа, эту сальноволосую груду экскрементов, чтобы выместить свою злость на каменной стене, но её отвлек голос Рональда.

— Что сделал Снейп?

— Он забрал у меня эту паршивую грязнокровку! Я должна была её пытать! Я!

— Может, это и к лучшему – у вас появится время, чтобы заняться более важными делами.

— С каких это ты пор стал моим советчиком? – Беллатриса стала медленно приближаться к ученику, то и дело вырисовывая его силуэт своей волшебной палочкой. – Неужели ты пытаешься меня переубедить?

— Никогда! – Рон выпрямился, но голос предательски задрожал. – Я не стану помогать ей, она заслужила смерть.

— О, нет, Темному Лорду она нужна живая, — её палочка дотронулась до ключицы парня, и Уизли упал на пол.

— Неужели нет такого способа, чтобы были довольны и вы, и Хозяин?

— Хм, есть один, — глаза Пожирательницы Смерти опасно сверкнули. – Главное, всё сделать правильно.

* * *

Железные двери камеры заскрипели, и два Пожирателя Смерти грубо бросили на пол новую жительницу каменного склепа. Было ужасно грязно. Пахло сыростью и рвотой. На полу было что-то очень липкое, но из-за отсутствия каких-либо окон нельзя было получше разглядеть помещение. Даже единственный тусклый фонарь в коридоре не спасал от царившей здесь темноты.

— Так-так-так, кто это у нас? – Струпьяр демонстративно развел руками, будто вообще впервые увидел Гермиону. – Мне кажется, или мы с вами где-то встречались?

— А ты приглядись, — Грейнджер едва сдержала крик, когда в нескольких сантиметрах от её лица загорелись два светящихся глаза Сивого. – Это же наша любительница Оборотного Зелья.

— А, точно! И как ты догадался? Она что, всё ещё притворяется, будто нас не знает?

— Сейчас увидим.

Схватив девушку за горло, оборотень повалил её на пол. Его глаза ещё больше увеличились, зубы постепенно превращались в клыки, а тяжелое дыхание стало походить на звериный рык. Через секунду Сивый попытался укусить девушку за нос, но ей удалось в последний момент увернуться.

— Что же ты отворачиваешься? — Струпьяр обхватил своими шершавыми руками лицо Гермионы и повернул его к оборотню. – Смотри, как ему хочется с тобой поиграть! Если ты будешь хорошо себя вести, то он всего лишь обглодает тебе лицо. Но если тебе захочется побыть плохой девочкой, он будет зубами сдирать с твоего тела кожу миллиметр за миллиметром. Ну, что ты скажешь?

Оборотень воспользовался тем, что девушка внимательно наблюдала за говорящим, и провел языком по её нежной щеке от подбородка ко лбу. От отвращения Гермиона плюнула в морду оборотню и попыталась избавиться от этих противных рук на своем лице, но в ответ на эти отчаянные попытки услышала только довольный смех Струпьяра.

— О, да я смотрю, ты хочешь по-плохому. Разве можно отказывать даме в её небольшом желании? Грейнджер почувствовала на своей шее что-то очень острое. Оно проложило дорожку от плеча до ключицы и так сильно надавило, что вся её одежда моментально пропиталась кровью. Сивый поднес кончик окровавленного когтя ко рту, облизал, довольно закатив глаза, и уже был готов вонзить свои клыки в беспорядочно вздрагивающее девичье тело, как вдруг все трое замерли от резкого вопроса:

— Я вижу, вы нашли занятие по душе, не так ли?

«Где-то я уже это слышала?» — пронеслось в голове бывшей гриффиндорки перед тем, как она увидела в дверях грозу Хогвартских подземелий.

Он смотрел на неё, как на преступницу, а она терпеливо ждала…

Он, как тень, скользил по темнице, а она даже не шевелилась…

Когда Северус возвысился над двумя развлекающимися мужчинами, те, только издав недовольное рычание, поспешно вышли из камеры. Молчание с каждой секундой все больше давило на уши, и даже то неприятное ощущение от скользкого языка Сивого на своей щеке стало для Гермионы не таким отвратительным, как эта тишина. Между тем Снейп по-хозяйски расхаживал по камере, будто пытаясь найти в ней кого-нибудь постороннего.

— Зачем вы пришли?

Гермиона больше не могла терпеть это жуткое давление на барабанные перепонки. Но вместо ответа Снейп остановился и повернулся спиной к пленнице.

— Вы никогда ни к кому не приходите просто так, — Гермиона выдавливала из себя слова. – Зачем вы пришли?

— Во-первых, ты должна научиться молчать в присутствии Темного Лорда, — Грейнджер вдруг почувствовала, как невидимые нити стали сжимать её горло. – Во-вторых, ты всегда должна преклонять голову, когда видишь перед собой Пожирателя Смерти, вне зависимости от его положения. И в-третьих – ты теперь моя рабыня, и тебе придется выполнять любые мои приказы, любые мои поручения и желания.

— Я вам ничего не должна, — прохрипела девушка. – Вы меня никогда не получите!

— Неужели? Ты так в этом уверенна? – уголок рта Снейпа немного дернулся, и мужчина всё-таки соизволил повернуться лицом к своей пленнице. – Не кажется ли тебе, что твоё пребывание в стенах этой «комнаты» уже говорит о том, что сопротивляться бессмысленно.

— Бороться никогда не бессмысленно, — невидимые нити немного ослабли, и гриффиндорка глубоко вдохнула. – Даже сейчас, когда надежды на спасение нет, помощи ждать тоже не от кого, я буду бороться! Я не опущусь до вас, Пожирателей! Я не упаду в одну яму с вами.

— Хм, неужели? – мужчина явно пребывал в хорошем расположении духа. Резко схватив свою пленницу за горло, Северус прижал её к каменной стене так, чтобы их глаза были на одном уровне. – Я научу тебя покорности... Ты у меня будешь самая послушная... Больше ни одного «я всё знаю» и «вы без меня никто». С этой секунды в твоем лексиконе будет только три слова: «хозяин», «да» и «нет». Тебе ясно? Я не слышу ответа.

Чуть ли не при каждом слове Пожиратель снова и снова ударял свою рабыню о холодную стену. У Гермионы помутнело в глазах, а голова будто раскалывалась на две половинки. Слов Снейпа она не слышала, ну или, по крайней мере, не хотела слышать. Нового он всё равно ничего не скажет, ведь у Пожирателей всегда только одно – ты моя рабыня и больше не сможешь вернуться к прежней жизни. Что-то примерно такое говорил и мужчина, только вот глаза его будто утверждали обратное. Но, после очередного удара о стену, девушка поняла, что это ей просто померещилось.

Одним точным движением волшебной палочки Снейп заковал в цепи руки бывшей гриффиндорки, и теперь она висела под потолком, чуть касаясь ногами пола. Его черная мантия шуршала при каждом его движении, звук его шагов эхом отдавался в помещении, а участившееся дыхание выдавало его взведенное состояние. Гермиона подняла глаза, и их взгляды встретились. Как бы много не хотела сказать девушка в этот секундный контакт, но понимала всю бесполезность этого действия и просто продолжала таращиться на посетителя. То ли полные бесстрашия карие глаза так повлияли на него, то ли каменные стены этого маленького помещения стали подавлять его чувство превосходства и неприступности, но в следующую секунду Снейп стал накладывать на девушку многочисленные проклятья, а его глаза стали наливаться яростью и злостью. С каждой секундой движения его волшебной палочки становились хаотичными, теряли всякую точность и быстроту. Казалось, что маг с каждой секундой забывал все те навыки, приобретенные за долгие годы шпионства.

К любой боли можно привыкнуть… это Гермиона поняла после того, как увидела два безжизненно болтающиеся трупа в родительской спальне. А если подумать, то смерть Лори и не была уже настолько болезненной и неожиданной. Они обе знали, куда идут и что их может ждать, и каждая по-своему была к этому готова. А если бы они не пошли в этот чертов «Пункт Очищения»? Если бы сейчас они обе скрывались от преследования где-то на юге Франции, а может и в Египте или Китае? Кто знает, что сейчас могло бы быть… Даже мимолетно проскользнула мысль о прекрасном принце. Наивно, конечно, но лучше, чем смотреть на обезумевшего сальноволосого Пожирателя Смерти, полностью не отдающего отчета в своих действиях.

Ещё на пятом курсе Грюм говорил, что лучше всего при телесных пытках уходить в себя – абстрагироваться от боли и думать о чем-то приятном. Главное, чтобы не об одном и том же, ведь это воспоминание скоро надоест, и снова погрузиться в мир грез будет очень трудно. Поэтому нужны все самые сильные и счастливые моменты, которые помогут долгое время не чувствовать боль, но только не те, которые связанные с потерянными близкими.

То же самое делала и Гермиона – вспоминала то, от чего становилось так спокойно и легко… Первая встреча с Хогвартсом – наверное, это воспоминание навсегда останется одним из самых лучших. Даже волшебная палочка из магазина Оливандера казалась простой безделушкой по сравнению с этим величественным замком, а ведь именно умение ею пользоваться и помогало во всех случаях жизни. Ну, раз уже пошли воспоминания о величественном и прекрасном, то как же без Хагрида? О, этот добродушный, веселый и немного сумасшедший великан (чего только стоила его любовь ко всяким магическим тварям) – его огромной чашки чая с черствыми пряниками как раз и не хватало. Библиотека – вот сейчас бы сесть в своё любимое кресло, положить на колени историю Хогвартса или другой учебник и погрузиться в чтение, пытаясь в зачитанных до дыр страницах найти что-нибудь новое.

От воспоминаний стало так хорошо, что девушка не заметила, когда пытки прекратились. Спустившись на землю, Гермиона вопросительно посмотрела на своего мучителя, но тот и бровью не повел. Его прежнюю ярость и злобу как ветром сдуло, и теперь перед гриффиндоркой стоял её бывший преподаватель Зельеварения.

— Интересно, — мужчина говорил как-то подозрительно тихо. – Очень интересно. И как у нас так получилось не стонать от боли и молить о пощаде?

— Все Пожиратели любят мучить своих жертв перед тем, как убить. Вы не первый, кто пытался это сделать, и не думаю, что последний.

— Ах, да, дом Малфоев и близкий контакт с Беллой – вижу, ты извлекла из этой встречи очень много полезного.

— Достаточно один раз почувствовать, чтобы выучиться на всю оставшуюся жизнь. Мне это не в новинку.

— Я вижу. Но насколько я понимаю, далеко не во всем ты хорошо разбираешься? Могу даже поклясться в том, что есть такая ситуация, в которой ты абсолютно не знаешь, как себя вести.

— Нет таких ситуаций, — Гермиона напряглась. Ещё бы, разговор принимал совсем не тот оборот, какой хотелось бы.

— А врать нехорошо, — мужчина медленно стал обходить свою игрушку, подозрительно потирая руки. – Я же прекрасно знаю, где у тебя самая нетронутая зона.

Его правая рука быстро оказалась у девушки между ног. Гермиона сразу попыталась хоть как-то препятствовать этому, но мужчина был очень настойчив.

— Теперь ты не так уверенно себя чувствуешь, да? – голос Снейпа раздался прямо возле уха. Тем временем его свободная рука проскользнула под кофту и сильно сжала небольшую девичью грудь. От боли девушка стиснула зубы, но не закричала. – Думаешь, что я буду тебя защищать и помогать как бывшей ученице? Нет, дорогая, и не надейся. Я превращу твою жизнь в настоящий ад.

— Я как-нибудь с этим справлюсь – с одиннадцати лет с вами знакома.

— Да я смотрю, ты так ничего и не усвоила.

Схватив свою жертву за волосы, Северус дернул за них, чуть не сломав Гермионе шею. Когда кончик черной волшебной палочки дотронулся до светлой кожи, истошный девичий вопль разнесся по всему подземелью, и вокруг ожога появилось черное пятно.

Цепи вдруг исчезли, и бывшая гриффиндорка упала на холодный пол камеры. Корчась от боли, она хотела отползли от Пожирателя, но тот пресек эту попытку, со всей силы наступив ей на ногу. Послышались хруст и очередной истошный вопль. Кое-как сев на пол, девушка попыталась повернуть сломанную ногу, чтобы хоть немного уменьшить боль, но снова упала на холодный камень от сильного удара в висок. В ушах сразу зазвенело, а в глазах появилось белое пятно, которое двигалось то вправо, то влево, будто гипнотизируя.

Забавно, но почему-то Гермионе вспомнился Турнир Трех Волшебников. Вернее, не он сам, а Виктор… Интересно, он был бы такой же дикой, грубой, постоянно оскорбляющей скотиной, если бы она тогда согласилась провести с ним ночь? Нет, наверное, было бы не так. Гермиона прекрасно понимала, что тогда была её единственная возможность стать женщиной, ведь во всем Хогварстсе её уже давно записали в отряд фригидных, но всё равно отказала. Хотела приберечь свою девичью гордость для того, кого полюбит — для того единственного, с кем проведет остаток своих дней. И вот сейчас она отчаянно отбивалась от сальноволосого Пожирателя Смерти, пытающегося забрать у неё то, что она могла ещё оберегать. А толку было в этих несчастных попытках защититься? Только утешение для самой себя, что не сдалась без боя, но получила при этом тройную дозу ударов, несколько сломанных ребер и кровоизлияние в диафрагме. Хороший букетик на первую ночь с мужчиной.

Грейнджер пыталась чем угодно занять свою голову, лишь бы оказаться хоть на секунду подальше от этой камеры, от изнасилования и вообще от всего мира. Признаться, неплохой способ не сойти с ума от боли и унижения. Тут что-то подсказало девушке, что всё закончилось и уже можно смело открывать глаза. Но это было сложно сделать из-за синяков и кровоподтеков. Снейп стал что-то говорить, но слов было не разобрать от непрекращающегося звона в ушах. После своего «поучительного» монолога, мужчина медленно вышел, и камера погрузилась во мрак.

Было самое время снова о чем-нибудь подумать, но мысли предательски не лезли в голову. Шевелиться было бесполезно, и, судя по тому, что изо рта всё ещё шла кровь, девушка скоро и так умрет. Впервые в жизни Гермиона была к этому готова. И не потому, что это избавит её от дальнейших издевательств, а потому, что вскоре она сможет попасть в другой, лучший мир, где её уже давно ждут родители, Живоглот и Гарри… В глазах защипало от слез. Только от них стало как-то мучительно больно. Уж лучше бы она плакала, когда её избивали, чем сейчас, от воспоминаний о бывшем друге.

Закрыв глаза, Гермиона шептала так тихо, что даже сама не слышала своих слов: «Гарри, помоги мне! Забери меня отсюда, пожалуйста. Я знаю, что ты всё видишь и хочешь помочь, так в чем причина? Прекрати мои страдания, пожалуйста!»

Дверь камеры со скрипом открылась…

Северус стоял в дверях и не шевелился. Ещё как только он ступил в новую часть подземелья Хогвартса, предназначенную для особо непослушных студентов, его насторожила подозрительная тишина, царившая здесь. Быстро дойдя до нужной камеры, мужчина открыл дверь и остолбенел: на полу в луже собственной крови лежала та, которая должна была стать его рабыней на ближайшие десять лет. Подняв свою волшебную палочку, маг наколдовал светильник. Осторожно приблизившись к Гермионе, Снейп осмотрел её, оценивая всю степень повреждений. Сломанная нога – эту проблему можно быстро исправить зельем, как и следы избиения… Лицо примет прежний вид с помощью мази… А вот почерневшую кожу вокруг ожога может убрать только тот, кто это сделал.

Мужчина присел на корточки возле девушки и аккуратно повернул её голову к себе. Но она не открыла глаза, и только сильнее сжала зубы. Ещё раз осмотрев Гермиону с ног до головы, Северус достал из кармана зелье.

— Открой рот, — Снейпу было очень тяжело сейчас говорить спокойным тоном: через несколько минут должен был прийти Темный Лорд, и если он увидит, что представление началось без него, то жди скорых неприятностей. Во-вторых, мужчине было очень интересно знать, кто решил вдруг настолько подпортить его авторитет перед Хозяином, использовав Оборотное Зелье, ведь он предпочитает более эффективные методы, чем телесное издевательство?

Не дожидаясь ответа, мужчина надавил на ближайший синяк на лице девушки, от чего та сдавленно застонала и приоткрыла рот. Когда пленница выпила несколько зелий подряд, он быстро подошел к её сломанной ноге и без предупреждения нажал на посиневшее место – кости должны были быть на максимально близком расстоянии, чтобы зелья помогли. Положив немного дергающуюся ногу обратно на пол, Северус встал и стал нервно расхаживать по камере, обдумывая оправдательную речь для Темного Лорда. Послышалось несколько громких хрустов и сдавленный крик – ребра и диафрагма полностью восстановились. Мысленно зельевар в очередной раз похвалил себя за новый рецепт Заживляющего Зелья.

«Ага, так я и поверила, что ты, урод, так быстро раскаялся», — Грейнджер сверлила глазами гостя своей камеры. Но тот продолжал расхаживать по камере и о чем-то думать. Через несколько минут почувствовалась необыкновенная легкость во всем теле, и захотелось сразу встать на ноги, но возникла проблема – ни одна клеточка тела не слушалась её. Постепенно начинающуюся панику прервала возвышающаяся фигура бывшего преподавателя.

— Неужели вы думали, что я настолько глуп и вылечу вас, ожидая полного послушания в знак благодарности? – Снейп был грозен как никогда: даже когда Невилл чуть не разрушил лабораторию во время контрольной работы, его настроение казалось в разы лучше, чем сейчас.

— Я не ожидала вас вообще сегодня увидеть, — ее голос был похож на хрип семидесятилетней старухи, напрочь прокурившей свои голосовые связки.

— Смотрю, вам настолько хватило предыдущего общения, что разговор со мной для вас не более чем бесполезен. Или мне как-то ещё расценивать вашу иронию?

— Думайте, что хотите, — Гермиона отвернулась и стала изучать глазами каменную стену.

Вдруг её тело было поднято в воздух и приземлено в середине камеры прямо на стул, предварительно наколдованный магом. Железные цепи моментально обвились вокруг рук, ног и живота. С ещё одни взмахом черной волшебной палочки с её тела исчезла запекшаяся кровь, а одежда приняла прежний вид. Последний взмах – и камера избавилась от прежних признаков пытки. Буквально через секунду железные двери открылись, и в помещение вплыл Темный Лорд, вместе с Беллой и Роном.

— Вижу, наша новая гостья готова к первым урокам? – покручивая в руках Бузинную Палочку, Лорд внимательно изучал помещение.

— Да, Хозяин.

— Отлично, — Реддл повернулся к Уизли и тот сразу же уставился в пол. – Рональд, сейчас ты увидишь новый для тебя метод пыток, абсолютно отличный от того, чему тебя учит Белла. Что ж, приступим, — Лорд наколдовал себе кресло и движением руки дал понять, что ждет представления. Лестрейндж сразу подошла к Хозяину и что-то прошептала ему, от чего тот нахмурился и отогнал ее от себя, словно муху.

Снейп сделал несколько глубоких вдохов и направил свою волшебную палочку на Гермиону. Та как по приказу подняла глаза, но на стоявшего перед ней Пожирателя не обратила никакого внимания: куда интереснее было наблюдать за довольной физиономией Рона, который явно сделал что-то очень приятное для себя любимого. Только после того, как зрительный контакт бывших друзей прервала появившаяся в поле зрения Беллатриса, Грейнджер посмотрела в глаза Северусу. Нет – это был уже не её бывший преподаватель зельеварения с безразличным взглядом, а преданный Пожиратель Смерти, выполняющий приказ своего Хозяина. Вдруг девушка почувствовала головокружение, а дыхание сбилось от резкой нехватки кислорода. Голова будто налилась свинцом, веки потяжелели, и Гермиона погрузилась в сон.

* * *

Гермиона оказалась перед дверью, за которой были слышны голоса её родителей.

«Понятно, — она потерла руками лицо и глубоко вздохнула, — Легиллименс! Решил покопаться в моих мозгах и настроить приятные воспоминания простив меня. Ну, что ж, посмотрим, кто кого».

Грейнджер резко повернулась и побежала по коридору к лестнице, ведущей в гостиную. Благополучно спустившись вниз, она хотела выбежать на улицу, как вдруг снова оказалась перед входом в родительскую комнату.

— Что за…?

Гермиона, уже в четвёртый раз оказавшись перед знакомой дверью, стала терять терпение. Будто кто-то специально хотел, чтобы она вошла в родительскую спальню. Решив, что выхода особого нет и придется идти туда, куда ей позволял Снейп, девушка уверенно толкнула дверь. Морально подготовившись к любым неожиданностям, она смело шагнула в комнату и закрыла за собой дверь. В комнате никого не оказалось. Решив, что всё это ей только померещилось, Грейнджер хотела уйти, но застыла в ужасе – со стороны кровати послышался чей-то голос. Медленно повернувшись, она увидела женскую фигуру, сидящую спиной к двери и немного раскачивающую взад и вперед. Вдруг женщина запела. Слезы сами полились из глаз, когда Гермиона узнала ту самую колыбельную, которую пела ей мама в детстве. Такие знакомые нотки, этот милый дорогой сердцу голос… как же больно было слышать его и понимать, что самого дорогого тебе человека больше нет в живых. «Доченька, да убери ты свои книги и иди кушать!», «Дорогая, твой чай уже давно остыл», «Солнышко моё, пора вставать» — Мерлин, ну почему эти моменты всплывают в памяти именно сейчас? Ведь самое время держать себя в руках и не поддаваться этому фальшиво-милому миру, не идти на поводу Пожирателя Смерти, которому и нужно только своё безвольное «да»… но она всё-таки не выдержала.

— Мама, мамочка, — Гермиона глотала слёзы и старалась, чтобы её голос звучал как можно ровнее. – Это ведь не ты, правда? Ответь мне, пожалуйста – это ведь всего лишь иллюзия? Тебя ведь на самом деле со мной уже нет, да? Не нужно, пожалуйста, перестань петь! Не заставляй меня вспоминать то, что уже пытаюсь забыть.

С каждым словом расстояние между матерью и дочкой сокращалось – не осознавая этого, Гермиона подходила к ней всё ближе и ближе. И вот когда осталось только протянуть руку и коснуться бежевого свитера, чтобы понять, правда это или всего лишь иллюзия, женщина подняла глаза и улыбнулась.

— Гермиона, доченька, — она подняла руки, чтобы обнять своего ребенка. Девушка стояла в оцепенении несколько секунд, пока не сдержалась и кинулась в материнские объятья.

Но вместо того, чтобы разрыдаться на родном плече, Гермиона вдруг повалила женщину на кровать и стала душить. Её руки всё сильнее и сильнее сжимались на горле матери, а глаза наливались животной яростью. Дыхание участилось, на лбу выступил пот, и, когда жертва издала последнее еле слышное «Гермиона», та лишь нагло улыбнулась.

Пелена спала с глаз, и Грейнджер села по корточки. Потерев глаза, она стала оглядываться, пытаясь вспомнить, что же произошло. Тут она почувствовала слабость в руках и непонятную боль. Когда в глазах полностью прояснилось, Гермиона опустила голову и уставилась на открывшуюся картину: полуприкрытые веки, из которых вниз к уху стекали последние слезы, растрепанные волосы и застывшее удивление на лице... Дрожащей рукой девушка дотронулась до щеки матери и сразу одернула от мертвой холодности. Тут её взгляд упал на темно-синие синяки на шее женщины. Быстро посмотрев на свои руки, Грейнджер потеряла дар речи. Когда же первое недоумение сменилось пониманием, она закричала так, как никогда ещё в жизни не кричала. Упав на тело своей матери, девушка ещё громче разрыдалась, полностью отдаваясь своему горю. Снова и снова прокручивая в голове воспоминание о той единственной, которая недавно пела колыбельную, и понимая, что сейчас она уже больше не скажет ничего, Гермиона принялась бить себя по голове, рвать волосы и надрывать горло от истошного крика.

— Ты убила её!

— Нет! – не понимая, кому она отвечает и зачем, девушка стала тормошить за плечи мертвую женщину, пытаясь привести её в чувство.

— Мама, мамочка, очнись! Я же не убила тебя, правда? Это ведь была не я?

— Ты убила её!

— Нет!! Это была не я! - Грейнджер замотала головой и закрыла уши ладонями. – Нет!

— Ты – убийца! Ты убила свою мать, потому что не смогла защитить! К чему тебе сила, когда ты используешь её, чтобы причинять боль близким людям?

— Отстать! Прекрати! Это была не я! Я не могла этого сделать!

— Ты убила её, потому что на мгновение отвлеклась и позволила чувствам взять верх. К чему они тебе, если ты не можешь их контролировать?

— Замолчи! Слышишь, замолчи!

— Откажись от эмоций, почувствуй, как наполнятся твои вены истинной магией, и сними с сердца тяжесть.

— Нет!!! Ни за что!

— Вспомни, как было приятно убивать, как было легко забирать чью-то жизнь. Ты же не чувствуешь вины, тогда зачем врать и противоречить своим желаниям? Убей её снова и почувствуй удовольствие.

Гермиона открыла глаза и поняла, что снова видит перед собой свою мать, которая потянулась к ней с объятьями. С ужасом осознав, что сейчас произойдет, девушка хотела что-то сказать, но уже через секунду её руки сжались на горле матери.

— Нет!

* * *

Гермиона очнулась от собственного крика. Опустив голову, чтобы больше никто из присутствующих в камере не мог видеть её слёз, сдавленно заплакала. Но она прекрасно понимала, что всем и так понятно, что с ней происходят, и аплодисменты Темного Лорда предназначались именно её представлению.

— Браво, Северус! Твой метод пытки доставляет мне истинное удовольствие. Видишь, Рональд, не обязательно калечить пленника физически, чтобы добиться желаемого результата – достаточно сломать его изнутри.

Высказав своё мнение, Реддл поспешно вышел. Не дожидаясь особого предложения, Беллатриса буквально вытолкнула Уизли из камеры, пока тот не вывернул сегодняшний обед прямо на неё. Когда все гости показательного представления полностью исчезли из поля зрения, Северус повернулся к своей подопечной.

— Зря тебя тогда не убили, — с этими словами Снейп захлопнул за собой железную дверь.

Ничего не ответив, Гермиона просто снова заплакала, мысленно согласившись с ним.

Хлопок трансгрессии раздался перед домом на Площади Гриммо 12. Невысокая женщина с растрепанными волосами направила свою волшебную палочку туда, где заканчивался одиннадцатый дом и начинался тринадцатый, и каменные стены строений стали разъезжаться в разные стороны. Когда дом номер двенадцать, наконец, встал на свое законное место, Беллатриса первая открыла дверь и вошла внутрь.

— А что мы здесь забыли? – Рон долго решался начать разговор, но всё-таки любопытство взяло верх.

— Мне захотелось проверить его, — Пожирательница тщательно исследовала комнату за комнатой, ища любые подозрительные вещи, которые хоть как-то могли сойти за порт-ключ. – Раз уж Снейп приобрёл себе такой лакомый кусочек, как эта грязнокровка-Грейнджер, то я должна быть уверена, что здесь нету ничего, что могло бы скрасить её пребывание в камере. Скажем, обилие полок с лечебными зельями или новая кровать. Её пытки должны быть максимально ужасными.

— Вы думаете, Снейп будет делать так, чтобы она дольше не поддавалась влиянию Темного Лорда?

— Я в этом уверена, поэтому, на всякий случай, оставлю здесь парочку сюрпризов.

Из кончика её волшебной палочки вырвалось несколько языков пламени, которые, превратившись в змей, расползлись по всему дому. Убедившись, что все ловушки надежно спрятаны, Лестрейндж злорадно улыбнулась и направилась к выходу. Проходя мимо гостиной на первом этаже, она резко остановилась, и только чудо помогло Рону не врезаться в своего учителя и избежать очередного наказания за невнимательность. Белла медленно шла по комнате, всматриваясь в каждую пылинку и вслушиваясь в каждый шорох. Остановившись около дивана, она провела пальцем по пыльной обивке и недовольно хмыкнула.

— Что случилось? – Уизли готов был убить себя за сорвавшийся с губ вопрос.

— Мне кажется, что здесь кто-то был, — Пожирательница снова стала осматривать помещение.

— Наверное, Струпьяр или Сивый заглядывали сюда во время погони за грязнокровкой.

— Нет, сюда им запрещено входить – всё, что связано с аврорами, если ещё таковые остались, я проверяю лично, — после небольшой паузы она продолжила: — Отправишься сейчас в Косой переулок. Там тебя должен ждать человек, у него отчет о сегодняшних поступлениях в Пункты Очищения. Ты всё ещё здесь?

Уизли немного вздрогнул от грубого вопроса и, выбежав из дома, трансгрессировал.

Беллатриса тоже направилась к выходу, как вдруг почувствовала чье-то присутствие и снова вернулась в гостиную.

— А я думал, что уйдёшь, даже не заметив, — Северус вышел из темного угла, и тусклый свет упал на его лицо.

— Снейп, — женщина не показала своего удивления и даже разочаровалась в таком спокойном начале разговора. – Ты так быстро расстался со своей новой игрушкой, или она просто не поддается починке?

— Забавно, до чего ты можешь опуститься, пытаясь насолить мне, — зельевар спокойно приближался к своей собеседнице.

— Ой, неужели ты будешь вечно помнить тот случай? Всего лишь парочка Круциартусов, несколько введенных в её тело личинок и жуков – ничего особо страшного. Я и не знала, что ты такой злопамятный.

— Нет, я не об этом, - Снейп вплотную подошел к Белле, и их взгляды встретились. – Я о том, что ты вместе со своим крысенышем отобрали у меня одно небольшое, но такое редкое сейчас удовольствие.

— О чем ты?

— Не прикидывайся невинным ребенком – всем уже давно известно, что при первом своем проявлении магии ты убила домового эльфа. Мы оба прекрасно знаем, что я имею в виду.

— Пожалуйста, не обвиняй меня во всех грехах этого мира – такой комплимент с твоей стороны звучит отвратительно, — Белла провела указательным пальцем по пуговицам черного пиджака своего собеседника и хотела немного оттолкнуть мужчину, чтобы не преграждал путь, но тот схватил её запястье и сильно сжал. – Не стоит применять силу, Северус. Или ты не знаешь, чем это может обернуться?

— Первую кровь девственницы сейчас крайне сложно найти, а ты испортила мне всё удовольствие ею обладать, — Снейп злобно посмотрел на Лестрейндж, и та попятилась назад.

— О чем ты?

— На мою комнату в Хогвартсе наложено защитное заклинание, которое запоминает каждого, кто в ней был. И я был очень удивлен, когда «некто» украл из моего шкафа комплект ежедневной одежды и волос с подушки. Ты думала, я не узнаю?

— Какая комната? Какое заклинание? Ты что ненормальный?

— Твоя собачонка никогда не смогла бы проникнуть в мою спальню и лишить меня лакомого кусочка без твоих нравоучений!

— Да как ты смеешь?

Беллатриса быстро достала свою волшебною палочку, но Северус её опередил, и женщина упала на ковер. Её губы зашевелились в немом заклинании, и из-под дивана выползла желтая змея и моментально превратилась в большого паука. Нацелившись на свою добычу, он выстрелил в Северуса липкой паутиной, но маг успел увернуться. Увидев, как паучья нить разрубила напополам журнальный столик, Пожиратель наколдовал под монстром полчище саранчи. Дождавшись, пока насекомые дожрали свою мохнатую жертву, Северус вернулся к бою с Лестрейндж, которая все это время стояла и смеялась.

— Я знаю, почему ты так хочешь выслужиться у Темного Лорда, Снейп. Ты боишься, что он узнает о твоей роли двойного шпиона, да?

— Нет, ему уже давно об этом известно, — мужчина и бровью не повел, когда услышал, что она знает о его тайне. – Можешь пойти и рассказать ему это ещё раз. То-то он удивится, что ты не в курсе. Хотя нет, не удивится, ведь Лорд сам решил не говорить тебе.

— Он мне всё рассказывает – я его Правая рука!

— А ты не задумывалась, с чего это вдруг ему понадобилась и Левая? Как говорится, зачем ещё один самый преданный слуга, когда уже такой есть? – Беллатриса не хотела больше выслушивать подобные нравоучения и запустила в Северуса Авадой. Но маг во время контрзаклинания приковал Пожирательницу к стене железными ремнями. – Ты ему надоела, Лейстрейндж. Он устал от твоей жажды кровопролития во время создания нового мира. Ему нужны не горы трупов, а безупречные рабы, которые будут преданы ему так же, как и чистокровные волшебники. И зачем ему та, кто показывает пример лишь коварства, лицемерия и себялюбия, когда необходимо смирение, послушание и снисхождение?

— Не смей мне указывать! – Белла чуть не укусила говорящую летучую мышь за нос от злости. – Я с первых секунд была самой преданной его последовательницей! И ты мне смеешь говорить, что он устал от покорности? Не смеши меня – я была и буду единственной, кто его полностью во всем поддерживает, а ты всего лишь ненужный балласт.

— Ты всё еще думаешь, что у тебя особое положение? Или надеешься стать для него кем-то большим, чем просто ручной шавкой? А может, ты хочешь занять его место? – Пожирательница вылупилась на Северуса, и её лицо стало красным от распиравшей её злости. – Ужа давно ходит такой слух, правда только в нижних слоях нашего нового общества. И что, если вдруг кто-то заикнется об этом, скажем, на каком-нибудь приеме или пошутит на эту тему во время собрания?

— Этот кто-то почувствует холодную сталь клинка у себя в сердце, — Белластрисса буквально прошипела эти слова, ведь довольная ухмылка Снейпа уже давно вывела её из душевного спокойствия. – Чего ты добиваешься этой убогим шантажом? Неужели у тебя мозгов не хватило придумать что-нибудь поправдоподобнее?

— Я согласен, такая клевета как раз в твоем репертуаре. Но если ещё раз ты влезешь в мои дела или твоя шавка хоть раз заикнется об этом передо мной или кем-нибудь ещё, то я тебе обещаю, эту ложь узнают все, кому ты хоть раз перешла дорогу или на кого косо посмотрела. Я об этом позабочусь.

— Ты не посмеешь! Я в тот же момент сотру эту наглую улыбку с твоего лица!

— Чем только подтвердишь правдивость моих слов. Надеюсь, мы больше не будем возвращаться к этому разговору. Кстати да, твой ученик плохо обучен, поэтому ему придется исправить все свои ошибки.

Северус грозно сверкнул глазами и, выйдя из дома, с хлопком исчез с Площади Гриммо. Как только железные ремни исчезли, Лестрейндж от злости превратила всю мебель гостиной в груду щепок.

— Ты мне ещё за это заплатишь, полукровка!

С этими словами Беллатриса покинула бывший дом Блэков.

* * *

Рон с бумагами в руках ждал своего учителя возле фамильного дома Лестрейнджев. Женщины всё не было, и без пяти минут Пожиратель стал понемногу волноваться о правильности своего местонахождения. Но сомнения развеялись, когда из темного облака трансгрессии вышла злая, как черт, Беллатриса.

Не сказав парню ни слова, она просто взашей втолкала его в особняк, чуть не сломав при этом входную дверь.

— Скажи, пожалуйста, что я тебе велела сделать с грязнокровкой? – все имеющиеся в доме домовые эльфы попрятались по темным углам, чтобы нечаянно не попасться ей под горячую руку.

— Настроить её против Снейпа, чтобы она больше никогда не смогла доверять ему, — Уизли не шевелился, а только осторожно посматривал на кружащую вокруг него Пожирательницу.

— Правильно. И что ты сделал с ней?

— Избил, изнасиловал и наградил прощальным подарком – проклятым ожогом, который будет болеть, пока я его не сниму.

— И ты смог это сделать без тренировок? – настроение Беллы резко изменилось: вмиг она перестала накалять воздух в доме до температуры солнца.

— Я видел и запоминал, как вы вели себя и что делали во время нашей последней совместной пытки, и решился попробовать. Не надеялся, что получится, но все вышло как нельзя лучше, — Рон нервно сглотнул, когда холодная сталь её клинка вырисовывала незамысловатые узоры на его шее.

— Блестяще, Рональд. Не ожидала, что ты будешь делать такие успехи, — женщина убрала острие клинка от горла своего ученика, и довольно засмеялась. – Но это тебе за то, что мне пришлось выслушивать угрозы от Снейпа.

Парень громко закричал, когда три пальца на его левой руке были сломаны в двух местах. Пытаясь сдержать стон и перестать громко сопеть, он быстро достал из кармана Восстанавливающее Зелье и, скрепя зубами, выпрямил пальцы. Когда первая помощь самому себе была оказана, Уизли поспешил с ежедневным отчетом о поступлениях в Пункты Очищения. И ближайшие несколько часов он занимался только нудной бумажной работой.

К большому удивлению, то ли от радостной новости об успехах в области пыток, то ли ей надоело постоянно ждать его прихода, Беллатриса выделила своему ученику небольшую комнату в своем поместье, рядом с кухней. Помимо своей ежедневной работы – с бумагами или изучением новых премудростей эффективных пыток – Уизли был у Лестрейндж своеобразным дворецким: принимал гостей, подавал ей чай и следил за состоянием пленных в её личных подземельях для пыток. Видимо, обучение в Хогвартсе накладывает свой отпечаток на интерьере дома всех слизеринцев. Как объясняла сама Белла, ему нужно видеть и знать как себя вести в любых ситуациях, потому что гриффиндорские замашки сами собой не исчезнут. А ведь скоро ему придется самостоятельно отлавливать и пытать грязнокровок, да ещё и вести себя в окружении остальных ловцов как прирожденный слизеринец. И, если учесть, что добиться желаемого эффекта нужно как можно быстрее, то проще, если парень всегда будет под рукой.

Но Рона все равно бесило во всей этой ситуации то, что он обязан быть у Беллы на домашних побегушках. Всё-таки он согласился быть её учеником не для того, чтобы чаи разносить — для этого и сохранили жизнь эльфам – а иметь возможность показать себя в более полезных для нового общества делах. Однако сказать напрямую, да и упомянуть вскользь, Уизли боялся, иначе он мог не дожить и до следующей чистки.

Дождавшись, пока Лестрейндж пошла к себе на второй этаж, Рон побежал в свою комнату, чтобы вызванный им эльф перевязал ему срастающиеся пальцы. Пока дрожащими руками слуга аккуратно наматывал бинт на его кисть, парню вспомнилась последняя встреча с Гермионой. Она довольно уверенно держалась для пленницы, у которой впереди только сплошная тьма. Так долго сопротивляться не мог даже он: после своего первого минутного Крициартуса его вырвало прямо на жертву, и он получил неслабую трепку от учителя. Уизли искренне боялся, что такое снова повторится, когда Белла приказал наградить Грейнджер подарком, но, к своему удивлению, ему даже понравилось. И как бы не казались методы Беллатрисы для него самого слишком крайними, уже сейчас он чувствовал, как все прошлые чувства для него стали абсолютно чужими, как он пытал бывшую любовь и не чувствовал ни капли сочувствия или отвращения к себе.

Прогнав прочь эльфа, Рон пообещал самому себе, что согласится на любую черную работу, лишь бы ещё раз повторить незабываемые минуты вместе с Гермионой.

Захлопнув дверь своей комнаты, Беллатриса громко выругалась. И не удивительно, что причиной её сквернословия был Снейп. Она бы с удовольствием превратила мужчину в живую статую или прибила голову на стену, если бы не его новое положение.

— Авады на него мало!

Беллатриса нервно расхаживала взад и вперед по комнате, то и дело прокручивая у себя в голове слова Северуса.

«А может, ты хочешь занять его место?»

«И что, если вдруг кто-то заикнется об этом, скажем, на каком-нибудь приеме или пошутит на эту тему во время собрания?»

— Чертов ублюдок! – фамильная ваза с изображенными на ней кобрами разлетелась на мельчайшие кусочки и больше не подлежала починке. – Нужно найти себе ещё одного сообщника, а то этот никчемный Уизли снова испортит всё. Нужен кто-то, кто сможет максимально близко приблизиться к Снейпу и сделать так, чтобы грязнокровка предала его в самый ответственный момент.

Пожирательница осознала, что смотрит на фотографию своей семьи и, задержавшись на человеке, который просто источал аристократизм во все стороны, расплылась в злорадной улыбке.

* * *

Шафтсберн-авеню, Холборном, Олдвич… Три улицы, на которых за последние три дня побывали Гарри и Мальда. Чем скрываться по глухим лесам и засаленным трактирам, в которых люди были настолько пропитые, что не могли вспомнить своих имен, они решили каждый день менять квартиры на самых густонаселенных улицах. Конечно, риск быть замеченными повышался вдвое, но, по крайней мере, подростки были точно уверены, что квартиры, где жили когда-то магглорожденные, больше не проверялись.

Тучи сгустились, и ливень обрушился на вечерний Лондон. Гарри стоял напротив окна и спокойно смотрел на людей, отчаянно пытавшихся скрыться от мокрой погоды. Мальда категорически запрещала ему выходить на улицу, за исключением необходимости при побеге слиться с толпой. Но, к счастью, или к сожалению, таких ситуаций пока не было, и парень продолжал просиживать штаны на маггловских диванах.

Послышался звук открывающейся двери, и в прихожую буквально ввалилась Мальда, вся промокшая и недовольная.

— Представляешь, этот осел даже не притормозил! Видел же, что я иду возле огромной лужи! – девушка часто высказывала свои мысли вслух, даже если поблизости не находилось пары лишних ушей. – Вот люди пошли!

Поттер не обращал на её ворчание никакого внимания и просто делал вид, будто его это волнует. И как только Мальда на секунду замолчала, Гарри высказался.

— Слушай, перестань! Такое случается с каждым! Может, он торопился куда-нибудь, вдобавок из-за такого ливня ничего не видно! Хватит его проклинать, к тому же ты уже высушила свою одежду.

— Смотрю, твоё спокойствие длится не больше десяти минут, — по тону девушки стало понятно, что это была всего лишь проверка на прочность. – Это твой минус.

— Я в курсе, — Гарри со вздохом поправил очки, которые успели съехать чуть ли не на кончик носа. – Никак не могу научиться сдерживать чувства. Мне не хватает…

— Безразличия к другим. Характерная черта Слизерина между прочим. Ладно, дискуссию о характерных вещах факультетов оставим на потом. А сейчас тебе лучше плохую или очень плохую новость рассказать?

— Давай с плохой.

— На соседней улице чистка, так что не думаю, что нам безопасно тут оставаться. Там присутствуют некоторые наши знакомые, которые могут печально сказаться на твоем душевном состоянии.

— Кто там? – Поттер будто оживился. – Кто ещё перешел на их сторону?

— Я тебе не скажу. Вспомни, что было с тобой, когда мы нашли твоих Дурслей обезглавленными. Понимаю, что тебе было не особо их жаль, если учесть то, как они с тобой обращались, но согласись, зрелище было не из приятных.

— Я должен знать, Мальда!

— Я же не сказала, что там кто-то из твоих друзей, просто некоторые из старых знакомых отрываются по полной. Давай не будем об этом, ладно? Мне ещё чудом удалось прийти сюда незамеченной.

— Ты должна…

— Поттер! – громкости голоса девушке ни у кого не занимать. – Если ты не отстанешь от меня с вопросами, то я тебя снова обездвижу на целый день и положу в ванну с холодной водой! Ясно? Ну, вот и отлично. А теперь совсем неприятная новость.

На стол перед парнем упали две газеты: одна маггловская и вторая «Ежедневный пророк». Первая полностью освещала последние события в Лондоне и его окрестностях – пожары, бунты, забастовки, требования смены правительства. А Пророк наоборот – о полном контроле над магглами, снисходительной политики, касательной грязнокровок, и об открытии Хогвартса. Гарри уставился на фотографию над статьёй – Темный Лорд показывал рукой на Снейпа, который одобрительно кивал головой.

«Во время последнего визита Темного Лорда в Министерство был принят новый закон, по которому все семьи, воспитывающие несовершеннолетних чистокровных волшебников, волшебниц или полукровок, обязаны подготовить своих детей к пробному учебному году в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Как заявил директор Северус Снейп, не все дети будут удостоены чести пересечь порог школы именно в этом учебном году из-за кардинальных изменений в образовании. Но он также убедил, что, как только последние нововведения полностью сольются с учебным процессом, все несовершеннолетние волшебники и волшебницы вновь смогут обучаться магии. Точная дата первого учебного дня пока не известна, но, по предварительным оценкам, это случится не раньше ноября. Если произойдут какие-то изменения, директор лично проинформирует Ежедневный Пророк».

Гарри встал из-за стола.

— Как ты думаешь, что он имел в виду, когда говорил о новом методе образования? – Мальде не хотелось сейчас трогать парня, но потом он просто может не захотеть обсуждать эту тему.

— Без понятия, — Поттер специально отвернулся от девушки, чтобы та не увидела его огорчение. – Но если он это делает, значит так нужно.

— Ты сейчас о Хогвартсе говоришь или о Гермионе?

Парень хотел пропустить этот вопрос мимо ушей, но просто чувствовал пристальный взгляд на своей макушке.

— Я не знаю, — это было наполовину правдой, наполовину ложью.

— Ты не можешь определиться или не хочешь принимать это за правду?

— Частично и то, и то. Понимаешь, — Гарри снова сел за стол, — хоть я такой весь в переживаниях, в огорчении, но я на самом деле этого не чувствую. Вернее чувствую, но выразить этого не могу. Внутри себя я понимаю, что так нужно, и если сделать по-другому, то будет только хуже, и проявить какие-либо эмоции или снисхождение, значит засунуть то, что пришлось пережить в… ну, ты сама понимаешь куда… И сейчас, сидя здесь, я выражаю то, чего на самом деле у меня нет. Наверное, я слишком устал от постоянных переездов.

— Да, скорее всего это просто переутомление, — Мальда спряла газеты в рюкзак, они могли ещё пригодиться, и, подойдя к парню, погладила его по волосам.

— Ты просто успокойся и позволь чувствам немного побушевать. Иногда, их нужно просто выпустить из себя, потом станет легче.

У Гарри не было никакого желания спорить с правдой, поэтому он просто встал и пошел спать. Мальда ещё раз проверила состояние охранных чар и тоже отправилась к себе, оставив все дела на утро.

После заявления о новом образовании Темный Лорд окончательно переехал в Министерство Магии, оставив школу под чутким руководством своего преданного Пожирателя. Безусловно, Северусу льстило такое высокое положение в новом обществе, но, вспоминая, что ради этого пришлось пережить, ему иногда хотелось сброситься с Астрономической башни. И вовсе не из-за того, что косые взгляды остальных сторонников Лорда слишком часто сверлили затылок, просто пробелы прошлого слишком часто напоминали о себе. В конце концов, на «ошибках учатся», ну, или, по крайней мере, должны учиться, ведь «что не убивает, делает нас сильнее»:

— Вот скинуть бы того, кто придумал эти дурацкие фразы в Темзу – уверен, что он уже точно научился бы на своих ошибках.

Северус никогда не любил выказывать мысли вслух, когда никого рядом нет. Но в редких случаях это было необходимо – лучше выговориться заранее, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее в неподходящий момент. Сев в директорское кресло, Снейп потер глаза – мысли о «лишнем» заставили вспомнить о переломном дне в жизни всех волшебников.

Тот вечер был последним, когда он видел своего крестника... После никто из Малфоев даже в радиусе десяти километров не приближался к Снейпу. И вряд ли когда-нибудь приблизятся…

* * *

Во время финальной битвы за Хогвартс Визжащая Хижина стала Штаб-квартирой Пожирателей Смерти. И никто, даже Белла, не смел намекнуть Темному Лорду, что подобное помещение может отрицательно сказаться на его имидже среди подчиненных. Видимо, для Реддла было крайне важно регулировать войну именно отсюда, поэтому он награждал за заслуги и наказывал за провалы тоже здесь. Трупы казненных методично выносили из его комнаты каждый час, и ближе к вечеру каждая пылинка в доме была полностью пропитана предсмертными агониями.

Когда Люциус передал Северусу приглашение Лорда, Снейп уже морально был готов к последнему вздоху. Но перед самым походом в последний путь Малфой-старший преградил ему дорогу.

— Послушай, Северус, — мужчина явно нервничал и не знал, с чего начать, — я прошу тебя – помоги нам как-нибудь.

— Как ты себе это представляешь, Люциус? – Снейп был удивлен внезапной просьбой. – Ты же знаешь, что половина входящих в эту комнату живыми оттуда уже не выходят. И как ты хочешь, чтобы будущий труп тебе помог?

— Да ничего он тебе не сделает – ты же убил Дамблдора, — мужчина оттянул друга подальше от апартаментов Лорда. – Я тебя хочу попросить, чтобы ты упомянул о нас! Напомни ему, что если бы Драко не починил Исчезательный шкаф, то план Хозяина не был исполнен…

— Ты хоть сам себя слышишь? Думаешь, Ему интересно лишний раз слышать хоть какие-то упоминания о вашей семье, когда вы его так сильно подвели? Тем более говорить про какой-то шкаф, который смог бы отремонтировать даже Уизли?

— Ну, хоть что-нибудь скажи, — Люциус был в явной панике. – Если он увидит, что ты положительно к нам относишься, может он передумает, и мы получим хотя бы какое-то уважение после победы. Пожалуйста.

— Хорошо, я постараюсь.

Перед тем, как постучаться в двери, из которых он, возможно, уже больше никогда не выйдет, Северус несколько раз глубоко вздохнул и сосредоточился на блоке некоторых воспоминаний. Особенно это касалось последнего разговора с Дамблдором, ведь если Темный Лорд узнает хоть одно слово из их диалога, то его победа гарантирована. А этого ни в коем случае не должно произойти.

В последний раз переведя дыхание, маг уже собирался постучаться, как двери сами перед ним открылись, и он спокойно вошел внутрь. Реддл стоял напротив стены, на которой были вывешены портреты всех его самых преданных Пожирателей.

— Знаешь, почему некоторые из этих портретов выжжены, Северус? – Темный Лорд был на удивление спокоен.

— Нет, Хозяин.

— На этих местах раньше висели портреты самых верных мне слуг, которые меня предали и втайне работали на мракоборцев все 13 лет, пока я возрождался. Самое отвратительное, что те, кого я считал своими братьями, выдавали ценную информацию нашим врагам даже после моего возвращения в волшебный мир – вероятно, поэтому замок до сих пор не наш. Кто это может быть, Северус? Кто слишком хорошо изображает из себя преданного носителя Черной Метки, в то время как готов воткнуть нож в спины своих братьев?

— Я не знаю, Мой Лорд, — Снейпу не нравилась поднятая тема. Он быстро перебрал в памяти всех возможных болтунов, но так и не смог решить, кто мог бы его выдать.

— А я думал, что ты в курсе. Ты меня очень разочаровываешь. Хотя бы предположи, может, мои настоящие враги намного ближе, чем я думаю?

— Ваше мнение – это единственное правильное мнение, Хозяин. Если вы считаете, что кто-то из Пожирателей Смерти недостоин вашей Метки, то вы вправе забрать его жизнь.

— Меня радует твоя преданность, но, как видишь, я не могу сейчас доверять словам. Даже когда говорят, что наша победа неизбежна, это все равно лишь притворство. А как ты думаешь? – Реддл стал медленно расхаживать вдоль «стены почета». – Мы выиграем?

— Битва в самом разгаре, Мой Лорд. И у противников гораздо меньше шансов выйти из нее живыми.

— неужели ты не веришь в нашу победу?

— Я верю в вас и вашу силу.

Волан-де-Морт громко рассмеялся, услышав ответ своего подчиненного, и демонстративно достал Бузинную Палочку.

— Говоришь, что веришь в силу, да? – в глазах Наследника Слизерина читалась насмешка. – А как же я могу привести своих людей к победе, когда один из Даров Смерти мне не подвластен?

Северус внимательно следил за каждым движением Лорда. Его настроение было слишком спокойным для того, кто так любит убивать без всяких предисловий – быстро, без лишних слов, наслаждаясь последним ужасом жертвы.

— Она принадлежит вам и только вам, Повелитель.

— Неужели? Ты умный человек Северус и должен знать, что чужая палочка будет слушаться мага только в том случае, если он убил её предыдущего владельца.

— Мой Лорд?

— Ведь ты убил Дамблдора, не так ли? – Реддл довольно улыбался, глядя на недоумение своего слуги. – Хотя, честно признаюсь, я ожидал видеть на твоем месте кое-кого другого – с ним было бы легче расстаться.

— Я всего лишь добил Дамблдора — это Драко его обезоружил. По сути, юноша был последним, кто сражался со стариком.

— Выходит, что ты убил безоружного, Северус? – выражение лица Лорда резко поменялось с довольного на крайне озадаченное. – Но право владения палочкой переходит к другому магу только после честного поединка, в котором истинный хозяин проиграл, я прав?

— Безусловно, Повелитель.

— Я очень доволен тобой. Твой пример – это пример истинного Пожирателя. Я хочу, чтобы ты стал моей Правой Рукой, Северус. Надеюсь, что ты меня не подведешь.

— Вы слишком ко мне добры, Мой Лорд. Это огромная честь служить вам.

Волан-де-Морт жестом показал Снейпу на дверь, и маг поспешно вышел. В нос ударил резкий запах экскрементов и алкоголя, вероятно, где-то неподалеку стоял либо Сивый, либо другой мусор, предназначенный исключительно для грязной работы. Помутилось в глазах, но мужчина продолжал на автомате идти к выходу из Визжащей Хижины. Спустившись на первый этаж, он еле успел перевести дух и смутно осознать свои последние слова, как вверху послышались хлопки аппарации.

— Что же я наделал?

Северус резко повернулся в сторону комнаты Темного Лорда, когда услышал громкий и отчаянный женский крик.

* * *

Глухой стук в дверь отвлек мага от воспоминаний.

— Войдите.

Неожиданный гость так и не появился, видимо, не собираясь скрасить одиночество нового директора. «Наверно, у меня паранойя» — мужчина нехотя поплелся к двери. Но, не успел он дойти и до середины кабинета, как дверь распахнулась, и в помещение вошла Нарцисса Малфой.

Молчание, воцарившееся в комнате, длилось минут пять. И, что самое интересное, никто не чувствовал неудобства. Казалось, что этот немой диалог всех вполне устраивал.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, — Северус решил начать первым.

— Я тоже не ожидала, что когда-нибудь снова здесь появлюсь, — надменный тон миссис Малфой предвещал познавательный, а, что более важно, «дружеский» разговор.

— Послушай, Нарцисса…

— Нет, это ты меня послушай, — женщина повысила голос. – Мне абсолютно не интересно, чем ты уже успел насолить Белле, но я обещаю тебе, что буду следить за тобой и день, и ночь. Я буду всегда рядом и в нужный момент, уж поверь мне, воткну свой кинжал тебе в спину так глубоко, как только смогу. Я понятно объяснила?

— Я надеялся, что Лестрейндж направит шпионить за мной кое-кого другого, — Снейп, спокойно выслушав гневную речь Нарциссы. — Почему ты не солгала мне и не сказала, что хочешь быть в рядах Пожирателей, поэтому ищешь того, кто бы смог за тебя поддержать, а просто пришла и выложила все карты?

— Я уже говорила, что меня ваши склоки с Белатриссой абсолютно не интересуют. Меня попросили – я сделала. В конце концов, она последний мой родственник. За что я тебе безмерно благодарна.

Северус отвернулся от собеседницы и, подойдя к ближайшему шкафу, достал из него белоснежный кинжал, на рукояти которого красовалась черная кобра. Подойдя к миссис Малфой, Снейп протянул ей руку с холодным оружием.

— Так сделай то, что хочешь, прямо сейчас и спаси, по крайней мере, несколько невинных жизней.

Зельевар стоял на расстоянии вытянутой руки от Нарциссы, и она без труда могла одним легким движением руки лишить его жизни. Но женщина и глазом не повела, пока Пожиратель совершал свой нехитрый ход. Она только недовольно фыркнула и ударила его по руке, от чего холодная сталь отлетела в сторону.

— Ты думаешь, что я когда-нибудь опущусь до убийства? Что я позволю тебе вот так легко и просто расстаться с жизнью? Без мучений, угрызений совести и предсмертных агоний? А ведь ты когда-то блистал своей выдержкой и трезвостью мыслей. Не думала, что слава и высокое положение так на тебя повлияют, что ты сам предложишь мне тебя убить, — женщина вплотную подошла к новому директору, и её глаза вспыхнули ненавистью. – Ты отнял у меня всё: сына, мужа, семью, положение, уважение… Не надейся, что я когда-нибудь тебя прощу.

— Я на это и не рассчитывал, — Северус продолжал источать спокойствие и хладнокровие. – Просто мне интересно, почему ты согласилась на её предложение, хотя сама прекрасно знаешь, что её вины больше, чем моей?

— Она моя сестра…

— А они были твоей семьей. И что в итоге получается: ты предаешь их вместо того, чтобы наказать преступника?

— Не волнуйся, я убью тебя, как только мне представится такая возможность.

— Цисси…

Но женщина уже развернулась и шла к выходу. Остановившись в дверях, она будто бы хотела сказать что-нибудь язвительное напоследок, но вместо этого только тихо засмеялась.

— Надеюсь, ты помнишь своё выражение лица, когда увидел меня возле их трупов. Такое же будет и у меня, когда я заберу последнего дорогого тебе человека.

Сказав так, она вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Со вздохом вернув кинжал на свое законное место, Северус сел в директорское кресло. Мысли о визите Нарциссы не давали покоя, а появившаяся головная боль ещё больше ухудшила и без того паршивое настроение профессора. Постепенно росла ненависть в груди на победу Темного Лорда, Пожирателей, Белатриссу, Уизли, Поттера, Дамблдора, Лили, Грейнджер… На последней фамилии список прервался.

Северус закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. А ведь где-то есть неведомая никому страна, где он мог быть счастлив, где никому не пришлось бы причинять боль, а просто сидеть возле камина, читая новый учебник по Зельеварению, и удивляться тому, насколько нелепыми порою бывают рецепты, и черкать карандашом по печатным буквам, изменяя состав и экспериментируя с количеством ингредиентов.

Стоявшие на столе песочные часы загорелись ярко-зеленым светом. Это значит, время пришло. Вот уже на протяжении нескольких недель, он наблюдал, как последняя упавшая песчинка мигом превращает его из сопереживающего человека в «холодную, эгоистичную тварь» – она так его постоянно называет. Только таким он появляется перед ней.

— Значит, так надо… Если я сделаю что-нибудь по-другому, будет только хуже. Пускай ненавидит, пускай проклинает, но я буду делать то, что необходимо.

Северус встал из-за стола, надел робу и, засунув в карман несколько пузырьков с зельями, отправился в Подземелье. Оказавшись перед знакомыми дверями, он на секунду остановился. «Как бы мне хотелось, чтобы мои чувства выражал за меня кто-нибудь другой. Возможно, хотя бы он меня не осуждал», — Снейп дернул засов и вошел в камеру.

Каждый раз, когда скрипели двери, каждый раз, когда свежий воздух просачивался в затхлое помещение, каждый раз, когда стук его каблуков возвращал на землю из мира воспоминаний, Гермиона в душе надеялась, что всё это происходило в последний раз. Но он снова и снова оставлял её едва живую, чтобы через несколько дней вернуться для очередной порции пыток. Девушка понимала: чем дольше будет сопротивляться его давлению, чем чаще будет раздражать его своим упрямством, тем быстрее он потеряет терпение и убьет её. Это было бы самым лучшим для неё выходом.

Но и в этот раз он не предпринимал ничего смертельного. Сегодня она убивала Джинни – после родителей, двух самых близких тетей, Гарри и МакГоногалл это убийство было уже не таким страшным. Конечно, она была для неё лучшей подругой, но не настолько, чтобы заставить страдать. Иногда Гермиону посещала мысль, что ей начинает нравиться убивать, но вскоре понимала, что это всего лишь чувства, которые возникают из-за обстоятельств. А, может, её душа просто высыхает? Любовь, дружба, привязанность, доверие, жалость, стыд – всё это испаряется, оставляя лишь глубокие раны, которые уже больше не болят, а только вызывают отвращение к самой себе. Грейнджер уже не пыталась погрузиться глубоко в себя, чтобы абстрагироваться от боли: слишком сильное было проникновение в разум, и слишком слабое желание этому сопротивляться.

Как только очередная пытка закончилась, Северус уставился в противоположную стену и задумался. Невозможно было понять, о чем он думал, ведь его лицо – это камень, только вот ни один скульптор никогда не захочет превратить этот кусок необработанного, грубого материала в произведение искусства. Хотя его умение изгибать бровь, можно было смело забетонировать — вряд ли в ближайшие лет двести появится человек, способный одним этим незамысловатым движением заставить почувствовать любого ученика, даже преподавателя полнейшим ничтожеством.

— Что ты чувствуешь, когда теряешь дорогого тебе человека? — Гермиона замерла и медленно подняла голову, чтобы посмотреть на того, кто вот уже столько времени не говорил ей ни слова.

— Это зависит от того, кто заставляет меня их убивать, — Грейнджер прохрипела слова и решила, что они вполне могли сойти за сарказм. Но, видимо, она слишком плохо умела различать это чувство и иронию, так что следующий вопрос Снейпа был для неё весьма интересным:

— Сколько тебе потребовалось, чтобы пережить смерть родителей?

Северус спокойно смотрел сверху вниз на свою подопечную, надеясь получить от неё необходимый ответ. Но девушка не спешила, она тщательно продумывала каждую букву, каждую запятую и мысленно испробовала самые разные интонации, которыми можно было лучше передать смысл будущего ответа, но в итоге всего лишь громко хмыкнула. Такая неопределенность удивила Пожирателя. По правде сказать, он надеялся услышать лекцию, посвященную его персоне, с примесью отборных ругательств. А такая реакция ещё хуже, чем любые сквернословия.

— Я надеялся услышать от вас совсем не это, мисс Грейнджер, — Снейп специально использовал тон преподавателя Зельеварения, чтобы хоть как-то принудить её к беседе, но и теперь она только хмыкнула.

Северусу надоело это игнорирование, и он, спрятав палочку, направился к выходу. Но на самом пороге до него донесся еле слышный шепот:

— Ты ещё помнишь, как меня зовут? – Гермиона откинулась на спинку стула и тихо рассмеялась. – А кого ещё ты помнишь? Давай по порядку: Гарри, Драко, Люпин, Тонкс, Дамблдор, Сириус, Грюм, Фред, Люциус, Невилл, Полумна, Седрик в конце концов… Кого из них тебе жаль больше всего? Ради кого ты пожертвовал бы своей никчемной жизнью? Да даже если и не жизнью, ради кого ты согласился бы измениться и перестать быть холодной и эгоистичной тварью? Может, тогда пользы от тебя было бы больше?

Девушка снова рассмеялась, но на этот раз в её смехе было безумие. Северус спокойно наблюдал за внезапными приступами истерики, пытаясь понять, то ли она притворяется, то ли ему, наконец-то, удалось добиться желаемого результата. И когда он уловил её взгляд, всё стало понятно – притворяется. Вся грязь, что таилась где-то в глубине её души, сейчас выливается потоками несвязных слов, среди которых нет ни одного осознанного.

Увидев полную незаинтересованность Пожирателя в резкой перемене настроения, Гермиона прервала вынужденный спектакль. Она сама поняла, что у неё не получилось угадать, как именно ведет себя полностью помешавшийся на убийствах человек.

— Неплохая попытка, но плохо отрепетированная, — Северус улыбнулся краем рта и сложил руки за спиной. – Наверное, вам нужно лучше прочувствовать то, что мы, носители Черной Метки, называем удовольствием от чьих-то мук. Так что пока рано приступать ко второй стадии нашего с вами знакомства.

— Тебе нравится видеть мои мучения? – Гермиона опустила голову и сжала подлокотники так сильно, что они затрещали. – И это после того, как ты пытался спасти мне жизнь?

— Я не виноват, что ты проморгала единственную возможность.

— Зачем ты тогда пришел?

— Это уже не важно.

— Ещё как важно! – Грейнджер задыхалась от возмущения. – Ты предпочитаешь спокойно смотреть на мои страдания, вместо того, чтобы поступить так, как поступил в доме моих родителей!

— Ты сама не понимаешь, что несешь, — Снейп специально провоцировал её на этот разговор.

— Это ты не понимаешь, что сейчас творится! Ты только и знаешь, как приходить сюда и играть в бесполезную игру «Когда же Грейнджер съедет с катушек»!

— Я не понимаю, что творится, говоришь? – Пожиратель Смерти так резко оказался лицом к лицу с Гермионой, что та от испуга чуть ли не сломала спинку стула. – Мне приходится каждый день видеть такое, что твой крошечный мозг даже не в состоянии вообразить. Все те пытки и издевательства, которым подвергаются другие магглорожденные, выбранные для нового плана Темного Лорда, не идут ни в какое сравнение с тем, чем я с тобой тут занимаюсь. Если бы ты хоть на секунду оказалась на их месте, то прибежала благодарить меня за такое к тебе снисхождение.

— Я никогда не скажу тебе за это «спасибо»! Я уж лучше буду вместе с ними, чем здесь с тобой!

Северус на секунду посмотрел Гермионе в глаза, прежде чем схватил её за волосы и потащил за собой. С непривычки девушка не могла нормально передвигаться и через каждые десять метров падала на холодный пол. Одним сильным рывком за волосы Снейп заставлял ей вставать, и они снова плелись в неизвестном Гермионе направлении. Только после того, как девушка почувствовала привкус земли во рту, она поняла, что они находились в Запретном Лесу.

— Если ты считаешь, что тебе будет лучше там с ними, — Северус посмотрел в сторону Лондона, — то тебе лучше уйти прямо сейчас. Делай, что хочешь, но это последний раз, когда я тебе помогаю. Больше я никогда не соглашусь принять тебя обратно. Надеюсь, скоро ты поймёшь, какую ошибку совершила.

Сказав так, мужчина развернулся и уверенным шагом пошел в сторону Хогвартса. Когда Снейп обернулся – Гермионы уже не было. Постояв несколько минут, он, окинув взглядом всю границу Запретного Леса, тяжело вздохнул, засунул руку в карман пиджака и достал конверт с письмом. Как только волшебная палочка коснулась бумаги, та вспыхнула синим пламенем и превратилась в горстку пепла.

Вернувшись к себе в подземелье, Северус подошел к письменному столу, на котором лежала развернутая карта Хогвартса и его окрестностей. Дотронувшись до небольшой точки, медленно движущейся по дороге в Хогсмид, Снейп прошептал заклинание и, откупорив небольшую пробирку с жидкостью, нарисовал вокруг появившегося из точки силуэта темно-бардовый круг и перечеркнул его. Закрыв пробирку, маг подошел к одному из стеллажей с зельями. Переставив несколько склянок, Северус открыл появившуюся дверцу, за которой хранился точно такой же флакон, и аккуратно поставил в тайник ещё один с пометкой «Гермиона Грейнджер».