Сириус обернулся и весело улыбнулся приближающейся к нему старосте.
— Барсучок, давно не виделись! – игнорируя метающий молнии взгляд, произнес Сириус, пытаясь потрепать низкорослую девушку по голове, но та проворно увернулась.
— Это что ещё за маскарад вы тут устроили с Поттером?! – она сдернула с его головы обмотанный галстук. – И кто позволил вам купаться в озере?! Вас мог утащить кальмар, а какой пример вы, два идиота, подаете первокурсникам!
— Каким первокурсникам? – Блэк махнул рукой в сторону толпы детей близ стен замка, с любопытством разглядывающих двух парней в одних плавках. – Да они сами кричали, чтобы мы прыгали быстрее.
Девушка, словно волчок, развернулась и крикнула что-то первокурсникам, отчего те быстро скрылись в коридорах замка, который, кажется, с усмешкой наблюдал за попытками старосты Хаффлпаффа образумить двух самых непоседливых гриффиндорцев за всю историю Хогвартса.
Засунув руки в карманы своих голубых плавок в орнамент пальм, Блэк с усмешкой смотрел сверху вниз на разгневанную девушку. Она была невысокого роста, даже ниже Эванс, которая была ниже Сириуса на голову.
— Да расслабься, Барсучок, Джим ещё не умер.
— Это потому что он не прыгал вниз головой, — фыркнула хаффлпаффка, отталкивая Блэка в сторону и решительно двигаясь в сторону Джеймса, пытавшегося прыгнуть с ветки дерева прямо в это проклятое озеро.
— Поттер, хватит придуриваться! Лили тут нет, и никто не будет клясться тебе в вечной любви, чтобы ты не сломал себе шею!
— Барсучок? – Рем перевернул страницу книги, кинув на Сириуса веселый взгляд. – Тебе никогда не было интересно, как её зовут?
Блэк усмехнулся:
— А зачем? Так будет скучно, — он пожал плечами, — да и к тому же она всё время пытается доказать, что хаффлпаффцы чего-то стоят.
Рем закрыл книгу и, сложив руки перед собой в подобие замка, голосом МакГонагалл произнес:
— Почему «чего-то стоят»? Ты приравниваешь Хаффлпафф к Слизерину?
— Точно не к Рейвенкло, потому что там одни заносчивые выскочки.
— А кто встречался с Маливентой Лавгуд в прошлом году?
Сириус оглянулся по сторонам и пожал плечами:
— Понятия не имею.
Тяжело вздохнув, Ремус выглянул из-за спины друга. За столом Хаффлпаффа в утро субботы было людно, несмотря на тренировку по квиддичу. Кучка девушек весело щебетала о чем-то, а мальчишки громко смеялись, игнорируя злостные взгляды старосты, которая сидела с самого края скамьи и читала огромный зеленый фолиант.
Рем долго пытался охарактеризовать её внешность, но от него всё время ускользала нужная фраза, как бы он не пытался её найти на задворках сознания, пока Нюхалз не крикнул из окна мальчишечьей спальни:
– «Эй, Барсучок, кажется, на третьем этаже Пивз откручивает лампу, не хочешь снять с него 50 баллов?». Тогда он едва успел закрыть окно, в стекло которого со смачным звуком врезался квоффл.
Барсучок. Именно так её и начали называть сокурсники, и именно это сполна описывает её внешность.
— Значит, хаффлпаффцы такие же, как и слизеринцы? – Сириус утвердительно кивнул, запихивая в рот тост. – А как же их трудолюбие, верность и честность?
— Лунатик, — хрустя тостом, произнес Блэк, — ты хочешь, чтобы я изменил свое мнение касательно этого? По крайней мере, хаффлпаффцы тупые, в отличие от слизеринцев.
— Я бы с тобой поспорил, — Рем улыбнулся, — потому что староста хаффлпаффцев на Травологии всегда получает чуть ли не 50 баллов.
— Это коррупция, Рем, — Сириус со знанием дела взглянул на друга, — ведь кто ведет Травологию? Декан Хаффлпаффа. Делай выводы, Лунатик.
* * *
— Поглядите-ка, — Сириус кинул учебники прямо на стол между двумя читающими девушками, — каста львов и барсуков объединилась в зале истины.
— Я думала, тебя не пускают в библиотеку после инцидента с тентакулой, — невзначай произнесла староста Хаффлпаффа, весело переглядываясь с Лили.
— После переписи всего книжного архива мисс Пинс сжалилась над ним, — вторила голосу подруги Эванс, отодвигая от себя книгу Сириуса.
Блэк закатил глаза, отодвигая стул около Барсучка. Девчонки никогда не умели хорошо шутить.
После затянувшейся паузы, Сириусу стало ужасно скучно. Эванс и Барсучок читала свои пыльные фолианты, делая кое-какие пометки на пергаменте. Ему стало скучно рассматривать предмет обожания Сохатого, и он уставился на старосту барсуков.
Маливента Лавгуд дала бы фору этой хаффлпаффке, но что в ней такого, что Рем назвал её «лицом факультета»? Эванс тоже миловидное личико факультета и ей тоже восхищаются все преподаватели подряд, но не воспевают околесицу вроде «возвращение Хельги Хаффлпафф».
По сравнению с Лавгуд и Эванс, у этой девчонки были короткие, торчащие в разные стороны волосы, перевязанные канареечно-желтой лентой, которую Сириус начал то и дело накручивать на пальцы.
— Тебя слишком много, Блэк, — сухо произнесла девушка, кидая на парня убийственный взгляд, — не пойти бы тебе навестить Поттера?
— В лазарете скучно, — вздохнул Блэк, пытаясь отплести от мизинца ленту, — да и Джеймс ждет не меня.
Сириус многозначительно кивнул на Лили, которая ещё ближе склонилась к пергаменту и что-то старательно выписывала своим красивым почерком. А у Барсучка смешные, округлые буквы с наклоном влево.
— Как вы тут вообще находиться можете? – Сириус принюхался. – Пыльно, грязно, и слишком много желтого цвета, — он кивнул на страницы книги.
— Так же, как и ты, Блэк, можешь каждый день после занятий отскребать котлы, — пробурчала староста Хаффлпаффа, закрывая книгу и выдергивая из пальцев парня концы своей длинной ленты. – Увидимся на собрание, Лили.
— У неё очень красивый патронус, — Джеймс, кажется, смотрел сквозь подошедшего Сириуса, — лань. Такая грациозная, очаровательная…
Блэк наклонился к читающему за столом Ремусу:
— И давно он в таком состоянии?
Рем перевернул страницу:
— Как с полчаса.
— Я уже могу написать биографию Эванс, — Блэк уселся около Лунатика, — и кто вообще решил учить нас вызывать патронус?
Но Лунатик его не слушал и на его вопрос не ответил, вместо этого он вернулся к их уже забытому для Сириуса спору:
— Патронус старосты Хаффлпаффа – барсук.
Блэк фыркнул:
— Жалко, что у Эванс патронус не львица. Ты опять хочешь мне доказать, что хаффлпаффцы лучше слизеринцев?
— Нет, — Рем пожал плечами, — я уже доказал тебе, что хаффлпаффцы верны своему факультету.
— Сколько в твоей голове помещается всего, Барсучок?
Девушка подпрыгнула на месте, захлопывая книгу, а вместе с тем и пальцы Блэка.
— А сколько ты можешь находиться без Поттера?
— Столько же, сколько и ты с книгами, — отрезал Сириус, потирая отбитую руку, — и чего ты в такую темень по замку ходишь?
— Я староста, — прозвучало это так, будто Блэк умалишенный, — и этот вопрос относится к тебе.
— Ох, Барсучок, иногда ты просто убиваешь меня, — Сириус встал перед девушкой, красуясь в измазанной в грязи форме вратаря, — я ответил на твой вопрос?
Глаза девушки превратились в блестящие щелки:
— А почему в коридоре на восьмом этаже?
Но Блэк не успел ответить – своим чутким слухом он уловил тяжелые, приближающиеся шаги и, сначала прошелся в одну сторону коридора, затем в другую, а потом снова вернулся.
— Что ты…
Сириус схватил Барсучка за локоть и затолкал за первую попавшеюся дверь. Во-первых, он хотел развеять поползший по девичьим спальням слух, что он неравнодушен к старосте Хаффлпаффа. Во-вторых, это задевало его чувство гордости – ему просто нравится шутить над этой озабоченной обязанностями старости девчонкой.
— Мерлинова трость, я с Блэком в кладовке для швабр!
— Ты хотела не в кладовке? В следующий раз я учту твои пожелания, Барсучок.
После долгой паузы девушка прошипела:
— Я не знаю, от кого мы прячемся, но, будь любезен, перестань прижиматься ко мне.
— Ох, какие мы стеснительные, — усмехнулся Сириус, глядя сверху вниз на блестящие темные глаза.
— Отвали, — огрызнулась девушка, отталкивая от себя швабру, — ты мне всю мантию запачкал.
Бродяга прислушался – кажется, остальная команда по квиддичу благополучно прошла мимо.
— Только после леди, — Сириус открыл дверь, выпуская на свободу старосту.
Девушка, взглянув на наручные часики, лишь бросила на него короткий, непонятный взгляд и удалилась, бормотав что-то про старосту мальчиков.
7 курс.
— Не может быть! – Сириус вытянул шею, чтобы внимательно рассмотреть субъект, открывший дверь их купе. – Ты ли это, Барсучок?
Девушка в желтом свитере и джинсах с кедами лишь закатила глаза, встряхивая отросшими за лето волосами.
— Тебе не надоело задавать очевидные вопросы, Блэк? – свернула в его сторону глазами староста, поворачиваясь к сидящему напротив Джеймсу. – Поттер, ты Лили не видел? У нас инструктаж через полчаса.
— Кажется, они с Северусом в вагоне с пятикурсниками, — ответил вместо Джеймса Ремус, улыбнувшись старосте Хаффлпаффа, — и ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо, Ремус, — девушка улыбнулась и закрыла дверь купе.
— Ремус пытается охмурить старосту Хаффлпаффа? – Джим переглянулся с Нюхалзом.
— Даже не знаю, что сказать, — усмехнулся Блэк, наклоняя голову вбок.
— Очень трудолюбивая натура, не заметил? Не хмурься так, я просто припоминаю тебе наш прошлогодний спор.
— Какой спор? – озадаченно спросил Джеймс.
Сириус лишь махнул рукой.
— Эванс, как ты похорошела за лето! – крикнул Джеймс, пытаясь протиснуться через толпу пятикурсников. – Эй, смотри, куда ноги ставишь!
Лили резко повернулась и поправила забранные лентой волосы:
— А, Поттер, — с какой-то смущенной улыбкой произнесла девушка, — не снеси первокурсника, стоящего около тебя.
Джеймс быстро оглянулся по сторонам, но след старост уже простыл. Видимо, понеслись смотреть на распределение.
— И твоя подруга тоже! – добавил Нюхалз, с озорной улыбкой глядя, как знакомый затылок немного дернулся в сторону.
— Это ещё что за упырь?
Сириус толкнул Ремуса локтем вбок, кивая на огромного парня в серебристо-зеленом шарфе, идущего бок обок с растрепанной и взвинченной старостой Хаффлпаффа.
— А, — задумчиво протянул Лунатик, — это её брат, Роберт Амус.
Блэк покорно уступил дорогу не заметившей его девушке, вперившись взглядом в мрачного слизеринца. Удивительно иногда поворачивается судьба – судя по телосложению, это, однозначно, её старший брат. На вид такой же скользкий, как и все слизеринцы и как-то трудно было на них смотреть.
Мрачный Роберт и излучающая активность и солнечный свет Барсучок. То ещё зелье на первый взгляд, ничего не скажешь.
— Она тебе нравится?
— Что? – Сириус моргнул, концентрируя взгляд на друге. – Мне не нравятся старосты, а особенно хаффлпаффки.
— Ну-ну, — пробормотал Ремус, поправляя шарф на шее.
— Ты что-то сказал?
— Нет, что ты, просто мысли вслух.
— Это так странно, — протянула Лили, — такое чувство, что я знаю его всю свою жизнь.
Староста Хаффлпаффа вздохнула:
— Это называется любовь, Лили.
— А ты влюблена в кого-нибудь? – Эванс повернулась лицом к читающей подруге. – Ас, я никогда не спрашивала у тебя этого, и с кем ты пойдешь на бал?
Вздохнув, девушка отложила книгу и взглянула в небо:
— Нет. Роберт пытается свести меня с кем-то из своих друзей слизеринцев, но они, — девушка показала неопределенный жест рукой, — это же слизеринцы. Для них нет понятия чести и честности и я не понимаю, как Роб мог попасть на этот факультет. Он не такой, я знаю.
Лили печально тронула подругу за запястье:
— Шляпа могла ошибиться, Ас.
— Шляпа никогда не ошибается. Она предложила мне выбор – либо пойти на Слизерин, либо на Хаффлпафф, а я сидела на табурете, не зная, что ей ответить, понимаешь? Разве Шляпа дает выбор? До меня она, едва оказавшись на голове Роберта, определила его в Слизерин, а мне предложила выбор – пойти к брату или нет?
Староста Гриффиндора сжала запястье подруги.
— Ты сделала правильный выбор.
— Время покажет, — староста Хаффлпаффа вырвала свою руку из хватки Лили и продолжила читать, — только не говори никому об этом, ладно?
Лили улыбнулась. Ответ на её вопрос прямо перед глазами – староста Амус отвечает на шутки Блэка сарказмом, так же как и она сама раньше отвечала Джеймсу.
— С кем вы идете на бал? – тоном озабоченной матери спросила Лили у всей четверки, поедающей курицу за столом.
— С тобой, солнышко, — весело проговорил Джеймс, чмокая девушку в щеку.
— Питер?
— Я ещё не пригласил ту девушку, — как-то сбивчиво пробормотал парень, отворачиваясь от Лили.
— А ты, Рем?
Лунатик пожал плечами, ткнув куриной ножкой в конец гриффиндорского стола:
— Джессика Вуд.
Лили удовлетворено кивнула и повернулась к сметающему всю курицу с тарелки Блэку:
— Не смотри на меня так, Эванс. Я ещё никого не приглашал, и приглашать не собираюсь.
— Маливента Лавгуд теперь пустой звук? – усмехнулась девушка.
— Она встречается с однокурсником и теперь очень счастлива – в чужое счастье я не вмешиваюсь, Эванс.
— А со старостой Хаффлпаффа не хочешь сходить?
Сириус сощурил глаза:
— Ты меня приглашаешь от имени Барсучка?
— Нет.
— Вот когда она сама пригласит тогда и пойду.
Джеймс подавился курицей, а Ремус удивленно посмотрел на друга.
— Ты без кавалера? – удивился Сириус, глядя сверху вниз на нарядную старосту Хаффлпаффа в желтой мантии.
— Ты без такта, как всегда, Блэк, — вздохнула девушка, поднимая голову и глядя прямо ему в глаза, — а ты с кем?
— Ни с кем, — он пожал плечами, — с прибранными волосами ты напоминаешь мне МакГонагалл.
— Лучше молчи, если не умеешь делать комплименты, — огрызнулась девушка, скрещивая руки на груди.
— Может, потанцуем?
Сказал и сам себе не поверил, точнее не поверил в то, что староста Хаффлпаффа согласиться. Но девушка, оглянувшись по сторонам, лишь кивнула. Сириус протянул ей руку, и она приняла её, улыбнувшись.
— Ты умеешь быть галантным, Блэк.
— Не порть прекрасное впечатление обо мне, Барсучок.
— Сколько раз повторять?! Я упал с метлы.
Джеймс нервно поправил развязанный галстук:
— Упал с метлы вечером в воскресенье? После отбоя? Когда не было тренировки? Когда на улице шел проливной дождь?
Нахмурившись, Сириус не ответил – мадам Помфри велела «не перенапрягаться», а отвечать на вопросы Сохатого как раз подразумевали это.
— Неплохо тебя метла приложила, — Джеймс со вздохом закинул голову назад, — по ребрам, по спине и по лицу, я бы даже сказал, что Гремучая Ива…
— Мистер Поттер, — мадам Помфри резко отдернула ткань, отделяющую больного от всего мира, — время приемов вышло.
Кинув на друга последний, недовольный взгляд, Джеймс лишь пожелал «выздоравливать» и ушел, понурив голову. Сириус прекрасно знал, что Сохатый в жизни не поверит в его падение с метлы – не тому мозги пудрит. Почему Лили может просто кивнуть, не задав лишних вопросов, а Джеймс обязательно будет копаться до истины?
Ну, столкнулся один раз со слизеринцами в коридоре, ну, нагрубил – а кто этого не делает? – но откуда ему было знать, что этот ушастый тролль окажется старшим братом Барсучка, который хочет припомнить ему бал? Да и откуда Блэк мог знать, что он «лезет к его сестре, как назойливый парень»?
Она ему не интересна. Со всеми подробностями или без них. Но драка была хорошей, хоть и немного рукопашной – будет интересно посмотреть, как Роберт залечит свои раны и переломы самостоятельно, колдомедик хренов.
— Сириус.
-Да, Рем?
Голос Лунатика ему не понравился. Совсем не понравился.
— Что-то странный синяк у Роберта Амуса под глазом, не находишь?
— Сириус, — Лунатик заглянул в глаза друга, — что на этот раз? И почему без Джеймса?
Блэк расхохотался.
— Было бы с Джеймсом, Эванс бы меня живьем съела и косточкой не подавилась бы.
— Значит, не отрицаешь, что ты к этому приложил руку?
— И руку, и ногу, и голову, — огрызнулся Сириус, подмигивая улыбающейся гриффиндорке сбоку от Рема.
— И ты не видел старосту Хаффлпаффа? Лили её уже четвертый день выловить не может.
Лунатику хоть Прорицание преподавай, знает, куда смотреть нужно.
— Нет, не видел, — он пожал плечами, — но раз её брат-упырь тут, то и она где-то поблизости.
— Роберт, — слизеринец с какой-то плотоядной улыбкой взглянул на старосту Гриффиндора, — ты не знаешь, где твоя сестра? Мне нужно с ней обсудить расписание тренировок команд.
— Понятия не имею, — он переглянулся со своими друзьями, — но вопросы с гриффиндорцами теперь решает не она.
— То есть? – Лили вздернула подбородок, сверху вниз глядя на Амуса.
По-хорошему не получится, кто бы сомневался.
— Не думал, что ты так тупа, Эванс. – Роберт Амус вздохнул. – Есть староста мальчиков, а есть староста девочек, сечешь? Розмир возиться с Гриффиндором и Ревенкло, а моя сестра со своим факультетом и Слизерином.
— То есть из-за меня ты теперь не можешь контактировать с этой хаффлпаффкой? Ревенкловки лучше, Эванс, поверь мне, знаю по своему недужному опыту.
— Не переводи тему, Блэк, — огрызнулась Лили, наклоняясь к Сириусу и глядя прямо ему в глаза, — я же тебе не говорю, что тебя не стоит общаться с Джеймсом, потому что твой младший брат на Слизерине.
Сириус нахмурился. Эти чертовы зеленые глаза не давали сосредоточиться на происходящем:
— Нам нужно проветриться, Эванс, — звенящим, как струна, голосом, ответил Сириус.
— Но я ещё не закончила с тобой, Сируис!
— Солнышко мое, — Джеймс, закинув руку на плечи Лили, повел её в сторону выхода из подземелья, — пожалуй, нам нужно с тобой взглянуть на озеро – оно так прекрасно в лучах полуденного солнца!
— Что за чепуху ты несешь, Джеймс?!
Лили обернулась и увидела, как Сириус с усталым видом взлохмачивает волосы. Но это было лишь мгновение – дальше Джеймс и его попытки образумить возлюбленную.
— Эй, Эванс, что с твоим лицом? – улыбнулся Сириус, тыкая пальцем в её щеку.
Они остановились прямо посередине коридора в сумасшедшей толпе учеников, спешащих на обед. И торопящаяся Эванс, вставшая, словно дуб, указала пальцем куда-то перед собой.
Сириус пригляделся – девушка с желтой лентой в волосах, а сбоку от неё рыжеволосый парень, чья рука находится в области её талии. Интересно.
— Эй, Барсучок! – не выдержал Сириус и, дернув за собой Лили, быстро пошел вперед.
Он видел, как девушка напряглась, но лишь когда они подошли, обернулась. А вслед за ней обернулся остролицый бледный парень со значком старосты на груди. Это не Розмир, староста мальчиков Хаффлпаффа – тот напоминает большого и доброго по душе своей медведя, а это...Слизеринец?
— Ас, как же я давно тебя не видела! – Лили наспех обняла девушку. – Что за странный поступок? Почему Розмир теперь ведет дела с Гриффиндором? Он, конечно, хороший, но…
Сириус не слушал девичий лепет. Он с нескрываемым раздражением рассматривал рыжеволосого парня, со скукой смотрящего на Эванс и сильнее сжимающего талию Барсучка. А в лице Барсучка что-то изменилось. В нем появилась какая-то обреченность и взрослость.
Девушка улыбнулась щебечущей информацию для старост Эванс:
— Лили, об этом лучше поговорить с Розмиром, — она повернула голову в сторону Сириуса, — извини, мы торопимся на обед. Привет, Блэк.
Нюхалз кивнул, слабо улыбнувшись. В глазах девушки весело играл солнечный свет, отражаемый слезами.
— Я не могу поверить, — пробормотала Лили, глядя куда-то в пространство, — мы выпускники, мы с вами вы-пус-кни-ки.
— Ты уже скучаешь по обязанностям старосты? – улыбнулся Джеймс.
— Я сейчас его к мерлиновой бабушке из окна выкину! – крикнул Сириус, откидывая непокорный галстук в сторону. – Кто вообще придумал эти галстуки?! Можно было завязывать себе на шею веревочку!
— Ты что, утопленник? – осведомилась Лили, подходя к Сириусу. – Ничего вы не можете, без нас, женщин.
Эванс сосредоточенно завязывала галстук, а Блэк просто смотрел на её хитрые передвижения пальцев:
— Нет. Слизеринцы стерегут её не хуже, чем соблюдают чистоту своей крови.
Сириус кивнул – он затылком чувствовал, как на него смотрит Ремус. Он до сих пор помнит этот глупый двухгодичный спор?
Война.
— Они нападают на жилые дома, — Сириус едва сдерживался, чтобы не разнести стоящий перед ним стол, — они убивают всех, даже детей – вы предлагаете брать их живыми?! Сестра Марвелла Финнигана вышла из кухни, и получила убивающее заклятие прямо в лоб. Скажи мне, это честная война?!
— Что я могу сделать, Сириус? – Джеймс обреченно сжал край стола. – Приказы свыше не обсуждаются.
Блэк поднял руки, сдаваясь:
— Просто в домах «свыше» ещё никто не умер, а мы, авроры, должны глядеть в самый корень Мандрагоры. Я пойду на обед, а ты как хочешь.
Хлопнув дверью, Блэк двинулся в сторону комнаты отдыха. Сколько их уже перебили? В их группе за неделю четыре раза сменялись ребята, совсем молодыми, прошедшими быстрый курс подготовки. Сколько их семей уже перебили?
— Семья Элвой, муж с женой и, — Джеймс кинул взгляд на Сириуса, — маленький ребенок.
Блэк рассматривал белый дом, овитый плющом, и думал о том, что неплохо бы было жить в таких хоромах, не будь над их крышей Метки. Ещё одна семья попрощалась со своими надеждами и мечтами этой ночью, снова погибли люди.
— Сириус, жди группу подкрепления, — скомандовал Джеймс, как-то странно взглянув на друга.
— Финниган, жди группу подкрепления, — передал команду друга Сириус, двигаясь в сторону Джеймса.
— Мои приказы не обсуждаются, Блэк, — усмехнулся Сохатый, глядя на Сириуса.
— Ты же выполнишь мою просьбу, Марвелл?
В доме было тихо, никаких признаков Пожирателей смерти. Они опять разминулись с ними. Джеймс отдал команду – Сириус наверх с новеньким, остальные прочесывают первый этаж и подвал.
Неизвестно, где Пожиратели оставляли своих жертв, и почему-то Сириусу всегда счастливилось находить их первыми.
Новенький невольно вскрикнул. Блэк обернулся, кинув на новенького раздраженный взгляд. Ну, зачем таких зеленых посылать на очередной рейд? Они что и видели, так это недавно приготовленный мамой ужин.
— Сириус, — выдавил из себя парень, — я нашел их.
Блэк, перескочив через обломки стульев, распахнул дверь комнаты, детской комнаты. Смешная маленькая кроватка розового цвета, затоптанные и сломанные игрушки на полу и валяющиеся повсюду обломки мебели.
И тут же женский труп. Стало трудно дышать – в волосы этой женщины вплетена канареечно-желтая лента.
Сириуса отправили в отпуск. После произошедшего в доме Элвой, он, если ситуация складывалась удачно, убивал Пожирателей смерти, посылая к черту приказы Джеймса и выговоры начальства.
— Так как её звали, Рем?
— Астрид Амус, — он замялся, — в замужества Астрид Элвой. Она вышла замуж за того рыжеволосого слизеринца по настоянию старшего брата.
— Но Роберт Амус был Пожирателем, — отчеканил Сириус, — Они ведь своих не бьют, или тут это не действует?
— Его посчитали предателем после того, что он не дал им поставить метку своей сестре, а затем убили. На следующий день Пожиратели нагрянули в дом Элвоя, который не позволил им прийти и забрать Астрид, за что его и убили. Судя по состоянию внутри дома, у них была дуэль.
Не все слизеринцы высокомерные ублюдки.
— У них была дочь. Астрид отбивалась вместе с мужем – среди обломков была найдена её волшебная палочка, а потом она побежала к дочери. Вслед за ней летели заклятия, разнося всё вокруг, но она смогла отправить телесный патронус за помощью.
Сириус встрепенулся:
— Но почему она пришла так поздно?!
— Её патронусом всегда был барсук. А к её отцу прибежал пес, Сириус. Огромный, черный пес.
Хогвартс.
— Я должен её увидеть, Ремус!
— Сириус, это же Хогвартс! Вспомни свое последнее появление в нем – младший сын Уизли чуть со страху не умер, когда ты пытался убить Петтигрю.
— Но я же не попытаюсь никого убить, Рем. Мне нужно её увидеть.
— Не в Хогвартсе, Сириус. Помнишь, где находиться магазин котлов на Косой алее?
— И?
— Амелия живет с отцом Астрид и Роберта.
Однако Сириус встретил девчонку на кладбище. Она до жути напоминала ему Астрид – то же лицо, тот же рост, вот только длинные рыжие волосы были у неё от отца. Она даже эту ленту носила, точно так же, как хаффлпаффка.
Блэк встал рядом с девочкой. Два надгробия рядом – Астрид Элвой и Марк Элвой. «Храбры в бою, храбры всегда».
— Чушь собачья, — выплюнул он, ловя на себе взгляд девочки.
Она могла спросить, кто он такой, что он тут делает или послать его, но она просто сказала:
— Дед говорит, что мой дядя был неудавшимся Пожирателем смерти, и из-за него погибла моя мама, хотя всё время винит себя в том, что настоял, чтобы мама встречалась только с чистокровным волшебником. Это всё так глупо – делать всё, чтобы сохранить чистоту крови.
— Твоя мать была прекрасной женщиной. Она была истинной хаффлпаффкой – трудолюбивой, верной и честной, — Сириус сглотнул, — и нет ничего постыдного в том, что она была связана с Пожирателями смерти.
Девочка усмехнулась:
— Шляпа определила меня в Хаффлпафф. Отец был счастлив до глубины души, когда бабушка по отцовской линии просто отреклась от меня.
— Твой отец погиб, защищая тебя, — выплюнул Сириус, глядя на надгробную надпись, — и я бы написал совершенно другое на могиле Барсучка.
— Кого?
— Барсук однажды, барсук навсегда, — засунув руки в карманы плаща, Сириус потрепал девочку по рыжей голове.
Девочка стряхнула с головы руку Блэка.
— Прозвучит странно, но Шляпа хотела отправить меня на Слизерин.
— Ты отказалась?
— Я сказала ей, что лучше умру, чем попаду на Слизерин. Кто-то должен вытянуть Хаффлпафф из категории идиотов и слабаков.
— Барсучок это уже доказала, Амелия. Будь сильной, девочка, как твоя мать.
Развернувшись, Сириус пошел в сторону выхода с кладбища. Ему казалось, что что-то тяжелое, нависшее над его душой, наконец-то ушло.
— А кто вы?
Он остановился, обернулся:
— О, я всего лишь тот, кто знает историю лучше, чем твой дед. Прощай, маленький Барсучок.
— До свидания, мистер Блэк.
Но Сириус не обернулся. Удивительно прозорливая девчонка, ничуть не хуже своей матери. «Кому-то повезет в будущем», — так думал Сириус, обходя кладбищенские ограды и последний раз кидая взгляд на канареечно-желтую ленту.
Vova
