Потерянное счастье

— Северус, мы победили! — Гарри радостно несется к профессору, ни на кого не обращая внимания. Его сейчас волнует только одно: они живы и они, наконец, могут перестать скрываться.

— Тише, Поттер, — Снейп недоволен, но не так как всегда, сейчас его недовольство показушное, проформы ради. Он смущен и тащит Гарри в свой кабинет. Даже то, что все опьянены победой, не влияет на его когда-то принятое решение прятаться ото всех.

— Северус, его больше нет! — юноша пытается обнять профессора, но тот насторожен и неприветлив. Гарри не обращает на это внимание, ему кажется, что счастье сейчас переполнит его, и какие-то мелкие недоразумения никак не могут повлиять на радужное настроение. — Ты понимаешь, что это значит? — он все-таки обнимает Северуса против его воли.

— Что? Успокойся, Поттер! — профессор никогда не называет его Гарри. Нет, имя это слишком близко, имя — это как гарант того, что у них настоящие отношения, любовь. Но он тоже обнимает юношу и даже тянется за поцелуем. Кабинет, словно крепость надежно защищает их от посторонних глаз.

— Эх, Северус! — Гарри отрывается от губ профессора. — Наконец-то мы с тобой сможем быть вместе. Наконец-то мне не придется тайком пробираться к тебе. А знаешь, мы можем жить у меня на Гримаунд-плейс, — Поттер счастлив и не обращает внимание на то, что говорит. Ему кажется, что все его идеи найдут подтверждение у Северуса, и он поднимает взгляд. Счастливая улыбка гаснет.

— Я хотел с тобой поговорить, — Снейп слегка отстраняется и смотрит в глаза Гарри. Не выдерживая, он отводит взгляд.

— О чем? — голос у Гарри дрогнул. Куда делось все счастье?

— О нас, — Северус на секунду задумался. — Точнее о тебе и обо мне.

— А что не так? — юноше не нравится этот разговор и он пытается поцеловать профессора.

— Подожди, — он прикрывает его рот ладонью. — Мы с тобой больше не будем видеться, — Снейп смотрит на то, как меняется выражение лица Гарри и притягивает юношу к себе. — Прости…

— Но почему? Почему когда все должно быть хорошо, ты находишь какие-то причины чтобы быть несчастным? — Гарри с негодованием смотрит на него, требуя ответа. — Почему? — его голос срывается на крик.

— Тише, — морщится Северус. — Это ради тебя. Ты хоть представляешь, какое будущее тебя ждет со мной? Не представляешь, потому что его просто нет! — профессор сжимает руки Гарри. — Пойми ты, чем быстрее мы расстанемся, тем будет лучше.

— Но я не хочу! Мне с тобой лучше, — Гарри беспомощно смотрит на него.

Северус молчит. По его лицу как всегда невозможно понять о чем он думает, но то, как он держит руки юноши, говорит о многом.

— Уходи, — еле слышно произносит он. — Уходи.

— Северус, — Гарри не может поверить в то, что после стольких испытаний ему снова придется проверить себя на прочность.

Профессор молчит. Он старательно отводит взгляд, боясь нечаянно столкнуться с изумрудными глазами, до краев наполненными непониманием и обидой. Он разжимает ладони, и руки Гарри безвольно опускаются вдоль тела. Юноша выглядит потерянным.

— Прощай, — Северус идет к себе в комнату, но на пороге оборачивается. — Гарри… Прости… — и быстро закрывает дверь, чтобы не видеть как Поттер медленно оседает на пол, заходясь в беззвучном крике.

* * *

«Это было необходимо сделать!», — шепчу я себе, но никакие доводы разума не могут подсластить горечь того, что только что произошло. «Поттер…», — усмехаюсь я, но мне не смешно. Хочется выть от такой жизни, хочется кричать. Громко и долго. Так чтобы каждый услышал о произошедшей со мной беде. Впервые я хочу, чтобы меня кто-то пожалел. «Кому ты нужен!», — громко говорю я стенам, но они не согласны со мной. Да я и сам с собой не согласен. Я только что прогнал человека, которому был нужен. Хотя, что говорить, который был нужен мне.

Я тихо подхожу к двери и прислушиваюсь. Может Поттер еще в кабинете и есть шанс все исправить? Мне кажется, что я слышу какие-то звуки и рывком распахиваю дверь.

На меня смотрит Кингсли. Похоже, я знаю, зачем он здесь.

— Ты арестован, — небрежно бросает он мне и заклинанием отбирает палочку. — Доигрался ты все-таки, Северус Снейп.

Странным образом его слова совпадают с моим внутренним состоянием. Да, похоже, я действительно доигрался. А Поттер все-таки ушел, с сожалением отмечаю я. Ну, конечно, станет он ждать, когда грозный профессор сменит гнев на милость. Я внезапно смеюсь, и Кингсли в недоумение смотрит на меня. Но мне уже все равно…

* * *

Твои слова больно режут душу. Ты решил все за нас. Ты даже не захотел выслушать меня, выгнал как надоевшую собачку. Вся радость победы исчезла. Я снова вспомнил лежащих в Большом зале, вспомнил, какой ценой была завоевана эта победа. Не думал, что ты настолько жестокий! Порвать со мной именно в тот момент, когда мне необходима поддержка. Спасибо, Северус!

Внезапно накатившая злость придает мне силы, и я ухожу. Ухожу из твоего кабинета, из твоей жизни. Все как ты хотел… «Что ж, возможно это шанс начать новую жизнь», — говорю я себе и тут же смеюсь. А нужна мне эта новая жизнь без тебя? Зачем мне вообще жить без тебя? Эта мысль настолько дерзкая, что я немного прихожу в себя. Я представил заголовки газет: «Мальчик-который-выжил умер от несчастной любви», «Тому-кого-нельзя-называть следовало бы поучиться» и т.д. и т.п. Я снова смеюсь над собой. Я, вообще, смешливый человек… Горько улыбаясь, я трансгрессирую на Гримаунд-плейс.

Все. Я прячусь. Ты отбил мою охоту к жизни…

* * *

Снейп ходит по камере взад-вперед. Дементоры, снова вернувшиеся на службу министерства, дежурят возле его клетки. Они забирают его эмоции, оставляя лишь холод и пустоту. И вот ему уже кажется, что Гарри никогда не было, что не было тех двух дней, когда были только они, Снейп может вспомнить только ту боль и унижения, которые доставили Гарри и его отец.

Гарри лежит в гостиной. Рядом с ним стоит полупустая бутылка огневиски, в руках он держит бокал, наполненный янтарной жидкостью. Его взгляд расфокусирован, сам он мыслями в прошлом, ставшем таким далеким. Он вспоминает о тех двух днях проведенных с Северусом. Маленькая незаметная слезинка стекает по его щеке и тут же исчезает.

Гарри бежал за серебристой ланью. Его сердце чувствовало, что она должна знать ответы на все вопросы, надо было только догнать ее. А еще эта лань выглядела такой знакомой, такой родной… Как тот человек, что весь прошлый год ждал его в своем кабинете, спрятанном глубоко в подземельях. Гарри бежал за ланью, улыбаясь собственным мыслям. Ему давно не было так хорошо.

На поляне лань исчезла. Разочарованный Гарри остановился. Он придумал столько вопросов! Но, похоже, они как всегда останутся без ответа. Юноша начал осматриваться. Его не покидало ощущение, что за ним кто-то наблюдает. И он был готов отдать голову на отсечение, что слежка ведется вон из-за того большого раскидистого дерева. Сделав вид, что он уходит с поляны, Гарри исчез в темноте. Быстрым движением он накинул мантию-невидимку, которую всегда носил с собой и стал пробираться к подозрительному дереву.

Следивший за ним мужчина растерянно оглядывался. Черный капюшон скрывал его лицо, но по небрежному жесту, которым он выхватил палочку, Гарри узнал того, кого любил всем сердцем.

— Северус! — кинулся он ему на шею, забыв обо всем на свете.

— Поттер, — прошипел Снейп, скидывая капюшон. — Где ты?

— Здесь, — Гарри стянул с себя мантию. — Что ты тут делаешь?

— За тобой смотрю, — мрачно ответил профессор, он был не рад тому, что его обнаружили.

Гарри не стал больше задавать никаких вопросов, итак было ясно, что ответ будет один: «Так надо!». Поттер уже давно усвоил, что до всего приходится доходить своими мозгами, а поэтому спрашивать совета у старших не являлось его привычкой.

Они неловко молчали. Гарри хотелось обнять профессора, поцеловать, сказать, как сильно он по нему соскучился, но недовольный вид Северуса подсказывал ему, что сейчас не совсем подходящее место для телячьих нежностей.

— Дай руку, — неожиданно попросил Снейп. — Я хочу тебе кое-что показать.

Смущенно улыбаясь, Гарри протянул ладонь. Знакомое ощущение подвешенности, хлопок трансгрессии и вот они уже стояли в незнакомом юноше переулке. Северус не отпустил его ладонь и так, держась за руки, они пошли к невзрачному домику, стоявшему в самом конце улицы.

— Мой дом, — со вздохом произнес профессор и взмахом палочки отворил скрипучую дверь. — Прошу.

Гарри с интересом оглядывался. Увидеть дом, где Северус жил в детстве означало многое. Это был один из этапов понимания его черствой души. Похоже, он решил немного приоткрыть завесу тайны.

— Я так соскучился, — юноша повернулся к Снейпу.

Северус молчал. Он сел на диван, жестом приглашая Гарри примоститься рядом. Когда людям не хватает слов, они заменяют их действиями. И камин уже разгорелся как то сам по себе, и одежда с двух влюбленных как-то сама по себе очутилась на полу. Никогда еще между ними не было такой страсти. Долгое расставание пошло на пользу, и они заново исследовали тела друг друга, стараясь угадать все мимолетные желания партнера.

Это были два незабываемых дня. Два дня страсти, два дня необузданной любви, два дня только для них двоих. Закончилось все также неожиданно, как и началось. Утром, проснувшись, Северус стал собираться.

— Ты сейчас же вернешься обратно! — приказал он Гарри. — Внимательно осмотри ту поляну, где ты меня нашел.

— Сейчас? — недовольно спросил еще не до конца проснувшийся юноша.

— Сейчас! — буркнул профессор. — Просыпайся, Поттер.

Через полчаса они вышли из дома. Северус настороженно оглядывался, передавая Гарри свое беспокойство. Но все было тихо.

— До встречи, Северус, — Гарри легко коснулся губами его щеки.

— Одень мантию, — посоветовал Снейп. Столько заботы в его голосе еще не было.

Юноша мигом скрылся под мантией-невидимкой и трансгрессировал.

— Пока, Поттер, — полушепотом произнес профессор и, не оглядываясь трансгрессировал.

* * *

Гарри залпом выпивает бокал огневиски. Обжигающая жидкость проливается в горло, но легче не становится. Его снова окутывают воспоминания.

— А что мне еще остается? — шепчет он себе и закрывает глаза, погружаясь в призрачный мир полузабытых эмоций.

Начиналось все стандартно. Хотя нет, когда дело касается Гарри Поттера и Северуса Снейпа, ни о какой обыденности речи быть не может! Эти двое настолько разные и в тоже время ужасно похожие, сталкиваясь вместе, всегда творили хаос.

Вот и в тот день (надо заметить судьбоносный день) Северус, тогда уже профессор ЗОТИ оставил Гарри на отработку. В назначенный час Поттер спустился в подземелья и постучал в дверь кабинета Снейпа. Профессор сидел за столом и как всегда что-то писал. Подняв голову, он внимательно осмотрел Гарри и заявил.

— Вы будете очищать мою лабораторию. Все колбы с зельями учеников уничтожить, котлы почистить, вещи расставить по своим местам. Можете приступать, — ухмыльнулся он.

Поттер молча огляделся. Работы было навалом, одними ретортами с зельями был забит почти весь шкаф. Котлы, казалось, не чистили целую вечность, множество предметов лежало, где попало, это были книги и старые конспекты, перья, колбы, и то, что обычный человек назвал бы хламом.

— Забыл сказать, — неслышно подошел профессор. — Все колбы из-под вылитых зелий следует вымыть. И не надейтесь, что будете убираться по чуть-чуть. Отпускать я вас буду с проделанной работой, — и, взметнув полами мантии, Снейп вышел, оставив Гарри одного.

Тяжело вздохнув, Поттер приступил к работе. В принципе, убираться ему было не привыкать, и работа продвигалась достаточно быстро. Внезапно он почувствовал на себе тяжелый взгляд. Гарри поднял голову и тут же столкнулся взглядом со Снейпом. Профессор смотрел на него так, словно впервые видел. Юноше было неприятно, он не слышал когда Снейп зашел в лабораторию, и ему показалось, что его застали за каким-то постыдным занятием.

В тот день Гарри ушел, освободив шкаф с экспериментами учащихся и вымыв половину реторт. Следующую отработку Северус назначил на следующий день в это же время. Юноша был раздосадован. Получалось, что про тренировки можно было забыть. Спорить с профессором было себе дороже.

На следующий день Гарри стоял возле дверей Снейпа. Ровно в восемь часов он постучал и вошел в лабораторию.

— Добрый вечер, — мрачно поздоровался Гарри.

— Приступайте, — проигнорировал его приветствие профессор.

Гарри ковырялся в имуществе Снейпа, заранее ненавидя каждую вещь. Он представлял, как его команда сейчас летает на квиддичном поле и чуть не рычал от злости. Профессор всегда знал, как больнее ударить.

Гарри оторвался от работы, только когда снова почувствовал на себе взгляд Снейпа. Он смотрел на него чересчур внимательно и юношу это напрягало.

— Вы свободны, Поттер, следующая отработка завтра. Не опаздывать! — приказал профессор и указал на дверь.

— До свиданья, — пробормотал Гарри, мечтая поскорее очутиться подальше от этого проклятого места и странного взгляда.

Так прошла неделя. Профессор сверлил его взглядом, Гарри мучился, не понимая, чего он хочет. Юноша постоянно оглядывался, боясь, что профессор снова смотрит на него, но Снейп сидел, склонив голову и что-то читал, совершенно не обращая на него внимания. Пока Гарри оглядывался, его руки вытаскивали с дальних полок всякий хлам. Неожиданно что-то больно кольнуло его в палец. Гарри отдернул руку и непонимающим взглядом уставился на свою ладонь. По большому пальцу медленно разливалась чернота, из небольшого пореза сочилась кровь.

— Что это? — удивился Гарри. Рука немела. — Профессор, — крикнул он.

— Что ты орешь, Поттер? — недовольно спросил подошедший Снейп. Но увидев руку Гарри тут же замолчал. — Ну ка, — требовательно протянул он ладонь.

Поттер дал ему свою руку. Осторожно касаясь, профессор осматривал следы проклятия. Даже сквозь быстро черневшую кожу, Гарри чувствовал прохладные пальцы Снейпа. От этого сердце, почему то пропускало удар, а потом начинало работать в сумасшедшем темпе.

— Не волнуйся, Поттер, не умрешь, — вроде даже с сожалением сказал профессор. — Это обычное проклятье, — он достал палочку и начал шептать неизвестные Гарри слова. Кожа стала приобретать нормальный оттенок. К пальцам вернулась былая гибкость, крошечная ранка затянулась. Все было в порядке.

— Можете идти, — милостиво разрешил Снейп, убедившись, что с рукой все нормально.

— До свиданья, — хрипло сказал Гарри и выбежал в коридор. Он уже не слышал, как Северус тихо прошептал:

— До встречи, Поттер, — он сел за свой стол и устало закрыл глаза.

Гарри всю ночь провертелся в кровати, пытаясь уснуть и никак не мог. Наконец под утро он сообразил, что не дает ему спать спокойно — взгляд профессора. Поттеру казалось, что он даже сейчас чувствует его обжигающий взор. Это был не просто взгляд. Было такое ощущение, что профессор хочет съесть его… Или просто хочет? Эта мысль оказалась настолько неожиданной, что Гарри смущенно покраснел. А еще он вдруг вспомнил прикосновения профессора. Такие нежные, мимолетные, что казались нереальными. Гарри волнами окутывали разные эмоции: от легкого волнения до тягуче-приятного томления, так что он почувствовал знакомую тяжесть в паху. Дрочить на Северуса Снейпа? Это было что-то новое, но юноша уже нащупал свой член и быстро задвигал рукой. А в памяти все всплывал сегодняшний вечер…

На следующий день идти на отработку ужасно не хотелось. Гарри весь день был дерганным, а к вечеру окончательно расстроился. Он как завороженный стоял возле полок, не понимая, что ему надо делать. Мысли вертелись вокруг сегодняшней ночи. Гарри не мог понять себя, как и не мог понять профессора.

— Поттер, эй, очнись! — Снейп помахал у него перед лицом рукой. Очевидно, Гарри сильно задумался. — Ты силой мысли убираешься? — язвительно спросил он.

— Нет, — отрицательно помотал головой Гарри. — Я просто думал.

— Ты еще можешь думать, это похвально, — ухмыльнулся профессор. — Работай, — приказал он.

Гарри вздохнул и принялся расчищать столетний хлам.

Эта ночь ничем не отличалась от предыдущей. В воспаленном мозгу роились странные образы. Гарри чувствовал, что противен сам себе.

С первой отработки прошел месяц. Гарри каждый день ходил к профессору. Он уже настолько привык быть каждый день ровно в восемь вечера в его лаборатории, что с сожалением заметил, что работы почти не осталось. Хотя сожаление касалось в первую очередь профессора. Это значило, что он больше не будет видеть его каждый день, не будет больше ощущать оценивающий и сравнивающий взгляд. С кем он его сравнивал, Гарри так и не понял, хотя неоднократно задумывался над этим. Он вообще в последнее время только и делал, что думал о Снейпе. Причем это были мысли, при воспоминании о которых уши Гарри неизменно алели.

— Так, Поттер, — Снейп стоял в дверях и ждал его. — Ты освобождаешься от отработок на три дня.

— Почему? — удивился Гарри.

— Какая разница! — с досадой произнес профессор. — Меня не будет.

— Это то, о чем я думаю? — напрягся юноша.

— Я не хочу знать, о чем вы думаете. Но да, — согласился Снейп и закрыл дверь.

Гарри вдруг ощутил себя брошенным. У него было такое чувство, словно его отвергли, оскорбили в лучших чувствах. На ватных ногах от внезапно нахлынувших эмоций, юноша кое-как добрался до своей гостиной. Там еще было полно народу, но возле камина Гарри заметил ярко-рыжую шевелюру. Рон радостно помахал ему рукой.

— Что-то ты рано! — удивился он. — Неужели Снейпа не было?

— Он меня отпустил, — нехотя ответил Гарри. Почему то ему не хотелось говорить о профессоре даже со своим лучшим другом. Может, потому, что в голове при упоминание злосчастного имени всплывали картинки, которые не должны появляется в умах хороших мальчиков? Но Рона было уже не остановить.

— Да что с тобой?! — воскликнул он, когда Гарри не ответил на третий вопрос подряд. — Ты сам не свой!

«Сам не свой!» — это отлично олицетворяло состояние Гарри. Похоже он действительно перестал принадлежать себе… Но только чтобы это понять нужно во всем разобраться. Гарри встал.

— Я, пожалуй, пойду спать, что-то мне не хорошо, — и не глядя на Рона он быстро пошел вверх по лестнице.

В комнате в столь ранний час еще никого не было. Переодевшись в пижаму, Гарри лег на кровать и задернул бархатистый полог. Чары беззвучия он наложил совершенно на автомате.

Тот человек, который придумал Чары беззвучия — гений. С ними можно было делать все, что угодно — никто все равно не услышит твоих действий. Хоть из пушки пали! Но в этот раз Гарри всего лишь хотел поговорить сам с собой.

— Это безумие! Чтобы мне нравился Снейп? Этот сальноволосый ублюдок? — но сказав последнюю фразу, Гарри внезапно осознал, что так не считает. — Ладно, предположим, он мне нравится… — юноша сконфузился, это звучало как признание в любви. — Но я… Он… Он — мужчина! — Гарри, наконец, понял, что терзало его так долго. Не влечение к профессору, который годился ему в отцы, а то, что он мужчина.

Гарри сел и обнял свои колени. Разговаривать с собой больше не хотелось. Ему вспомнился месяц отработок. Его неловкое прикосновение к руке Снейпа. Он снова ощутил свою горячую ладонь в прохладных шершавых пальцах мужчины. И снова взгляд профессора… Черные бездонные глаза гипнотизера.

— За что мне это? — с губ Гарри сорвался вздох. И у него встал на воспоминания о мимолетном прикосновение и особом взгляде, который предназначался только ему.

Юноша скинул с себя пижамные штаны, давая больший доступ рукам. Его правая рука небрежно скользила по члену, левая ласкала головку. Темп медленный, Гарри представил на месте своих рук руки профессора, и его тело пробила нервная дрожь. Иногда ему кажется, что за ним кто-то наблюдает, но удовольствие, которое он получит, заставляет забыть обо всем.

Кульминация наступила не скоро. С громким стоном Гарри последний раз шевельнул рукой и кончил. Приятная истома навалилась на тело, так что юноше было лень воспользоваться очищающим заклятием, он просто закрыл глаза и уснул. Всю ночь ему снились розовые слоники, которые прыгали по облакам и смеялись. Гарри вздрагивал и просыпался, но слоны возвращались вновь.

На следующий день Гарри выглядел разбитым, хотя чувствовал себя прекрасно. Но едва войдя в Большой зал, он увидел, что стул, за которым обычно сидел Снейп, пуст. Гарри обеспокоенно оглядывался, заранее зная, что это тщетно. Значит, профессор действительно отправился к Волан-де-Морту. Рон удивленно поглядывал на Гарри, но молчал. Рон вообще был идеальным другом, который никогда ничего не выпытывал, а просто ждал, пока Гарри сочтет нужным ему что-то рассказать. Совершенный товарищ…

Эти три дня тянулись мучительно долго. Гарри никак не мог найти себе место. Его терзали вновь открывшиеся ему чувства, беспокойство за профессора. Порой юноше казалось, что Снейп подмешал ему любовный напиток, потому что просто так на этого урода никто бы не посмотрел. Однако, как бы там не было, Гарри жаждал и одновременно очень боялся встречи с Северусом Снейпом.

Ровно в восемь, Поттер постучал в дверь кабинета мастера Зелий.

— Проходите, — послышался приглушенный голос и Гарри открыл дверь. Все было как всегда. Снейп сидел за своим столом, лаборатория была почти чистой.

— Приступайте, надеюсь, сегодня вы все закончите, — приказал профессор и уткнулся крючковатым носом в пергамент. Судя по их большому скоплению — контрольные.

Гарри прошел в угол класса, к единственной неприбранной полке. У него было много вопросов связанных с Волан-де-Мортом, но как задать их, он не имел ни малейшего представления.

Из недр полки Поттер достал склизкую лягушку. Она повисла в его руке беспомощной куклой. Такая мокрая, холодная, абсолютно гладкая.

— Любуетесь? — внезапно раздался голос профессора. От неожиданности Гарри вздрогнул и выронил злосчастную лягушку. — Какой вы нервный! — усмехнулся профессор и внимательно стал наблюдатель за юношей.

Гарри не мог сосредоточиться. Взгляд профессора действовал на него магнетически и все предметы падали из рук. Наконец Снейп не выдержал:

— Я, конечно, знал, Поттер, что ты криворукий, но не настолько же! Что с тобой?

— Не знаю, — соврал Гарри. Конечно же, он знал! Это профессор лишал его возможности работать, но не говорить же ему об этом!

— Вот, что, Поттер, — Снейп встал и подошел к Гарри. — Идите отсюда и чтобы больше я вас не видел. Толку от вас все равно никакого, вы только глаза мозолите! — и он указал на дверь.

— Но мне осталось совсем чуть-чуть, — Гарри не мог поверить, что его выгоняют.

— Тебе так нравится проводить время со мной, что ты готов остаться здесь еще? — брови Снейпа взлетели вверх. Он как всегда попал в точку.

— До свиданья! — попрощался Гарри и быстро выбежал в коридор. Его била дрожь. Он прислонился спиной к каменной стене замка и задумался. А потом неожиданно постучался в кабинет профессора.

Дверь открылась так, словно профессор ждал его.

— Чего тебе? — спросил он.

— Нужно поговорить! — Гарри протиснулся вперед и закрыл за собой дверь.

— Говори, — милостиво разрешил профессор без своего привычного сарказма и ухмылок.

— Профессор… — Поттер набрал в легкие побольше воздуха и выпалил. — Вы мне нравитесь! — и тут же отвернулся, боясь посмотреть в глаза Снейпу.

Молчание затянулось. Гарри ожидал всего что угодно: криков, заклинаний, режущих тело или стирающих память, но ничего не было. Напряжение было настолько осязаемо, что, казалось, его можно было потрогать рукой. Осторожно, так чтобы случайно не попасть под острые копья негодующего взгляда, юноша поднял голову. Увиденное удивило его. Профессор стоял, сложив на груди руки. Его лицо выражало крайнюю степень задумчивости, а в глазах застыло непонимание.

— Сэр? — тихо спросил Гарри. Снейп вздрогнул и как будто очнулся.

— Поттер! Что ты несешь? — зло спросил он. — Это не шутки!

— Это правда, я… — тут юноша задумался. Говорить о том, что он уже который день подряд дрочит на профессора было как-то неудобно. — Я все время думаю о вас…

— Сколько чести, — ухмыльнулся Северус. — Идите, Поттер, с миром!

— Но я люблю вас! — Гарри решил бороться за свое счастье до конца. Он видел тот взгляд профессора, который выдал его с головой и сейчас Поттер не намерен был отступать! — И? — Снейп сел за стол, всем своим видом показывая, как ему наскучил надоедливый юноша.

— Я видел ваш взгляд! — Гарри выложил свой главный козырь. — Я вам тоже нравлюсь, почему вы не хотите признать очевидного?

— Кому очевидного? — Северус вскочил. — Поттер, ты бредишь!

Гарри молчал. Он чувствовал, что, похоже, ему придется уйти ни с чем, что все, что он сейчас сказал, ушло в глухую стену обороны Северуса Снейпа. Но где то же должна быть щель! Внезапно на юношу накатило вдохновение. Твердым шагом, с каменным лицом он быстро подошел к профессору и поцеловал его в губы. Ледяная маска с лица Северуса спала…

— Поттер, остановись! — приказал Снейп, но вышло жалко и неубедительно.

— Ну, уж нет! — Гарри крепко прижал его к себе, и начал целовать куда придется: губы, нос, лоб, щеки.

Он целовал и целовал профессора, а тот отвечал ему тем же. Их поцелуи длились до тех пор, пока у них не заканчивалось дыхание. Язык Снейпа творил во рту Гарри чудеса. Юноша никогда не мог представить, что он умеет так целоваться!

Весь опыт Гарри ограничивался поцелуем с Чжоу, но то, что происходило сейчас ни капельки, ни напоминало тот давешний позор. Тогда ему было мокро и очень грустно, а сейчас пузырьки счастья быстро бегали по его венам, заставляя щеки гореть румянцем, а некоторые органы гордо приподняться.

Гарри еще плотнее прижался к Снейпу. Он чувствовал через грубую ткань мантии как перекатываются мышцы на руках профессора. Он вдыхал аромат мужчины: немного горький как дым, приятный как мята и острый как имбирь. Неожиданно рука Северуса скользнула вниз, туда, где на данный момент сосредоточилось все существо Гарри. Он расстегнул ширинку и запустил руку в трусы юноши. Его пальцы обхватили напряженный член, и он быстро шевельнул ладонью. Гарри не выдержал и застонал в рот профессору. Оказывается это гораздо приятнее, чем мастурбировать самому.

Снейп медленно ласкал возбужденную плоть юноши. Гарри целовал его в шею, оставляя засосы и следы зубов. Профессор был по-садистски нетороплив и искусно небрежен. Чувствовалось, что у него огромный опыт.

«Интересно, откуда?» — мелькнула в голове Гарри мысль, но тут же пропала. Профессор с силой сжал его за яички. Это было больно, но чертовски приятно! Юноша застонал в шею мужчины. Одним движением он довел Гарри до экстаза, Поттер протяжно вскрикнул и кончил.

Северус вытащил руку из штанов юноши. Он мягко поцеловал Гарри, словно в благодарность за доставленное удовольствие. Хотя кто еще кого должен был благодарить! Гарри почувствовал, что снова возбуждается.

— Я хочу вас, — прошептал он, удивляясь собственной наглости. Он прижался к профессору, заставляя того почти сесть на стол. — Я хочу почувствовать какого это… — что это, Гарри и сам не понимал, но точно знал, что делает все правильно.

— Правда, Поттер? — Снейп прищурил один глаз, внимательно разглядывая отстранившегося юношу. — Ты хочешь лишиться девственности со мной? — он произнес это таким тоном, словно сам не верил в то, что говорил.

— Да, да, да!!! — Гарри обхватил руками тощую задницу профессора и потерся возбужденным пенисом по члену мужчины, который начал реагировать на прикосновения. Это чувствовалось даже через плотную ткань.

Снейп начал стягивать с Гарри рубашку, юноша в ответ начал расстегивать пуговицы на его сюртуке. Но профессор отвел его руки.

— Не стоит, — он поцеловал обескураженного Гарри в губы.

Профессор провел руками по обнаженному торсу юноши, остановился на сосках и начал спускаться ниже. Гарри ерошил его волосы, беспорядочно целуя Северуса во все доступные места. Снейп внезапно остановился, испугавшись, Гарри посмотрел на него.

— Что-то случилось?

— Нет, — профессор отрицательно помотал головой и снял с юноши штаны вместе с трусами.

Оставшись обнаженным с полностью одетым Снейпом, Гарри чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Но Северуса это нисколько не смущало. Его руки скользили по телу юноши. Они были везде: на шее, торсе, бедрах, внутри. Гарри била дрожь. Он лихорадочно прижимался к телу мужчины, не осознавая, что делает. Палец Снейпа проскользнул внутрь Гарри.

— Что… — докончить фразу юноше не удалось. Массируя пальцем стенки кишечника, профессор задел простату. Гарри застонал.

Поттер никогда не мог представить, что лишится невинности вот так. А сейчас ему было откровенно по фиг на все, что происходило. И когда профессор развернул его к себе спиной, Гарри лишь понял, что сейчас настанет момент полной близости с тем человеком, который ему нравится.

Новые ощущения впечатляли.

— Больно! — вскрикнул Гарри, когда член профессора полностью вошел в него.

— Потерпи, — мягко сказал Снейп и поцеловал Поттера в шею. Гарри смирился с посторонним предметом внутри себя, а через некоторое время даже начал получать удовольствие. Удовольствие от того как прижимался к нему профессор, как он глухо стонал, удовольствие от того как были слито воедино их тела. Сейчас они были одним целым. Стонущим маятником на границе удовольствия. Член профессора пульсировал внутри Гарри, заполняя его своим семенем. Если бы Гарри был женщиной можно было сказать, что они творили жизнь, а так… Они творили секс, получая удовольствие для жизни.

Снейп застегнул брюки и впервые улыбнулся.

— Не бойся, Поттер, — сказал он, видя испуганный взгляд юноши. Он наклонился и поднял его вещи. — Оденься.

Гарри быстро оделся и вдруг заплакал.

— Что случилось? — удивился профессор и подошел к нему.

— Вы меня теперь возненавидите! — всхлипнул Гарри. — Больше чем раньше…

— Что? Не неси ерунду, Поттер! Все нормально! — Снейп положил ему руку на плечо. — Не плачь! Мужчины не плачут! Ты ведь хотел этого? Я тоже. За что я должен тебя ненавидеть? — он немного помолчал и добавил:

— Ты все-таки сильно отличаешься от своего отца! — твердо сказал он и прислонил его к себе. Это было первое проявление заботы. Гарри прижался к груди профессора и услышал глухое биение сердца. Нельзя было сказать, что оно билось в унисон с его собственным, но он его слышал. А это уже было немало!

Гарри вышел из кабинета зельевара довольный, впервые в жизни. Дверь бесшумно закрылась.

В камере холодно и ужасно воняет. Я сижу на полу и слушаю, как капает вода. Убивающий звук! Как метроном, отсчитывающий минуты нашей жизни. Кап-кап-кап…

Да, жизнь пролетела не успев начаться. Что я видел на своем веку? Боль, горечь, унижения… Никакой радости… Хотя… Я вспоминаю изумрудные глаз, непослушные черные вихры на голове, тонкий шрам пересекающий лоб. Все это как полузабытый сон. Лица смазаны, но эмоции начинают вспоминаться. Я вспоминаю, и это придает мне сил. Кажется, даже становиться чуточку теплее.

А дементоры не дремлют. У пленника стали появляться счастливые воспоминания? Непорядок! И они снова высасывают из меня всю радость.

А был ли мальчик? Я снова впадаю в меланхолию…

* * *

Я медленно курю одну сигарету за другой. Сизый дым заполняет гостиную. Скоро здесь будет как в густом тумане. Но мне все равно…

Сколько я уже так валяюсь? Неделю, месяц, год? Я давно потерял счет дням. Мне и не интересно их считать, они похожи друг на друга словно песчинки. А мы все и являемся песчинками в огромном море песка жизни. Никчемные песчинки, которых гонит ветер перемен и они нечаянно сталкиваются друг с другом, пытаясь образовать пары, построить никому не нужный союз, чтобы создать таких же никому не нужных детей.

Я устало закрываю глаза. В последнее время мне ничего не снится, я больше ничего не вспоминаю. Зачем оно мне? Ты не хотел, чтобы я был в твоей жизни, я же исчезну даже из наших воспоминаний…

* * *

Гермиона в который раз уже стучит в дверь на Гримаунд-плейс. И как всегда ей открывает Кикимер.

— Добрый день, — кланяется он. — Хозяин велел никого не впускать!

— Пусти, Кикимер! — Гермиона настроена решительно и никакой эльф остановить ее не в силах. — Хватит!

Она все-таки пробивается через преграду — эльфа и залетает в гостиную. Гарри спит. В табачном дыму практически ничего не видно.

— ГАРРИ ПОТТЕР, — кричит она и юноша вздрагивая, просыпается. — ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — кажется, ее негодованию нет предела.

— Сплю, — Гарри садится на диван и протирает глаза. — А вот что ты тут делаешь?

— Тебя спасаю, — Гермиона немного успокаивается и садится рядом. — Тебе надо поговорить.

— О чем? — Поттер делает вид или на самом деле не понимает, что она от него хочет. — О том, что тебя гложет. Гарри, такая затяжная депрессия это ненормально, — она обнимает его за плечи и прижимает к груди.

* * *

Впервые за столько времени я ощущаю тепло человеческого тела. Мне становится так тоскливо, что из глаз невольно вытекают две слезинки. Но Гермиона их, кажется, не заметила…

Что-то развязывает мне язык. Может то, что это первый человек, которого я вижу, когда мне так хочется поговорить?

На Гермиону выливается поток информации: о наших первых днях с Северусом, о том, куда я исчезал на два дня, когда она меня потеряла, о том, как я спас профессора от верной гибели…

Послышался звук бьющегося стекла и Гарри увидел внизу черную тень, похожую на большую летучую мышь. Слишком большую летучую мышь…

— Северус! — Поттер закусил губу. Его любимый явно отправлялся к Темному лорду, но последовать за ним Гарри пока не мог. Еще не были уничтожены все крестражи, еще у юноши не было четкого плана по уничтожению вселенского зла.

Луна Лавгуд, стоявшая рядом внезапно шепнула ему:

— Иди за ним, — она слегка подтолкнула Гарри.

— Я не успею, — юноша осекся. — За кем? — он решил закосить под дурака.

— За профессором Снейпом, — спокойно сказала Луна. — Смотри, здесь есть метла! — в противоположном углу комнаты, где они прятались, действительно, стояла ужасная школьная метла. Гарри быстро подошел к ней и вскочил верхом. Метла подняла его в воздух.

— Отправляйся в Выручай-комнату и скажи остальным, чтобы без меня ничего не предпринимали! — Поттер вылетел в открытое окно.

— Удачи, Гарри, — прошептала ему в след девушка.

Поттер быстро летел в том направление, куда исчез Северус. Догнать его оказалось не таким уж простым делом. Но Гарри, как опытному ловцу, оказалось по силам поймать профессора.

— Поттер? — удивился Снейп, когда тот схватил его и затащил к себе на метлу.

— Да, это я! — Гарри всем телом прижался к Северусу и начал опускать метлу вниз.

— Что ты здесь делаешь? — удивился профессор, когда они оказались на твердой почве.

— Тебя спасаю, — улыбнулся юноша.

— От чего? — Снейп нервно оглянулся, боясь, что их кто-нибудь может обнаружить. — Ты не должен здесь находиться!

— Позволь мне самому решать, где мне находиться! — Гарри внезапно разозлился. — Хватит указывать, что мне делать!

— Ух, — усмехнулся профессор. — Поттер злится, надо же! — он отошел от него на шаг и внимательно осмотрел с головы до ног. — Достань палочку.

Гарри достал палочку Драко и посмотрел на Северуса, не понимая, что тот хочет сделать.

— А теперь вспомни уроки оклюменции, — Снейп садится прямо на землю. — Примени ко мне Легилеменс!

Юноша не стал спрашивать зачем. Если Северус о чем-то просил — значит так и надо было делать.

Погружение в чужую память оказалось болезненным. Причем не физически, а морально. Гарри никак не ожидал такого предательства от Дамблдора, от человека, которого считал своим главным Учителем и духовным наставником, от человека, которому доверял все свои переживания и эмоции. Ну, кроме одного… Гарри сел рядом со Снейпом.

— Ты все знаешь, — констатировал мужчина и нахмурился. Гарри молчал. Умирать не хотелось, особенно сейчас, когда главная ценность в жизни сидела рядом.

— Неужели ничего нельзя придумать? — не выдержал юноша.

— Ты же слышал… — Снейп вдруг схватился за левое запястье. — Мне надо идти.

— К нему? — это могло показаться ревностью, если бы дела не обстояли так серьезно.

— Да, — профессор встал. — Я должен быть рядом с ним.

— Почему рядом с ним? — в голосе Гарри скользнули нотки непонимания и обиды. Сам он чувствовал, что сейчас совершенно неподходящее время для ревности, но ничего не мог поделать. Ему хотелось хоть последние моменты своей жизни провести с любимым.

— Так хотел Дамблдор, — сказал самый веский аргумент Северус и, развернувшись, быстро пошел в сторону Визжащей хижины.

— Прости… — прошептал Гарри и, сосредоточившись, так чтобы Снейп ничего не услышал, произнес: — Остолбеней! — полыхнул красный луч, и мужчина упал на землю. Дамблдор больше не был указом для Гарри Поттера.

Быстро подбежав к нему, Поттер затащил профессора на метлу и полетел в замок.

В тот вечер произошло еще много событий, вошедших в историю. Победа Гарри над Волан-де-Мортом и многочисленные жертвы, самоотверженность хогвартских защитников и чудесное возвращение Поттера из мира мертвых. Но никто не понял, а может и просто не заметил каким способом, Волан-де-Морт лишился своего самого верного слуги…

* * *

Гермиона с недоумением смотрит на меня. Что ж, ее можно понять, но мне все равно становится неприятно. Я хожу по гостиной и рассказываю ей о своих грехах. «Исповедуюсь», — приходит на ум. Я вынужден согласиться со своим вторым Я.

А это не так легко, решиться рассказать все! Но я чувствую невероятное облегчение, так словно вытащил давно мешавшую мне занозу: ранка все еще саднит, но прежней боли уже нет.

— Спасибо! — я сажусь рядом с Гермионой и беру ее руки в свои. У нее красивые ореховые глаза, в которых сейчас стоят слезы. — Спасибо… за все… — мне самому хочется плакать, но я огромным усилием воли сдерживаю себя.

— Гарри… — она замолкает, не зная, что сказать и вдруг вскакивает. — Гарри, если все, что ты сказал — правда, выходит, что Снейп невиновен!

— В чем? — для меня он всегда будет виновен в нашем разрыве.

— Он убил Дамблдора по его приказу, — Гермиона вдохновляется перспективой помочь профессору. — Гарри, Снейпа держат в Азкабане.

«Ну и пусть!» — думаю я, и тут до меня доходит смысл сказанного.

— В Азкабане? — я почти кричу от негодования. — Как давно?

— Его забрали в тот же день, когда ты победил Волан-де-Морта, — а Гермиона больше не останавливается, произнося его имя.

Я замолкаю задумываясь. Значит, все это время пока я тут убивался, спасаясь алкоголем, его держали в Азкабане. Как бы я ни был зол на него, но то в какой ситуации оказался профессор, недопустимо. И что самое главное мне под силу вытащить его из ада, созданного для волшебников.

* * *

Гарри мечется по комнате, пытаясь донести до Гермионы план по освобождению Снейпа. И первое, что фигурирует в его плане, это то, что Северус не должен знать о причастности Гарри. Юноше кажется, что так будет гораздо лучше. Гермиона согласно кивает.

* * *

Я лежу на каменном полу. В моей камере нет даже нар, потому что министерство решило, что Пожиратели смерти не заслуживают даже намека на удобство. Что ж, мне в принципе уже все равно. Я хочу умереть. В голове прокручиваются идеи самоубийства. Но мне н6ичего не нравится, да и выбор у меня небогат.

Я смотрю на серый потолок. Неровности и шероховатости, длинные трещины… Внезапно они складываются в улыбающееся лицо юноши. Я улыбаюсь ему в ответ и машу рукой.

— Гарри… — неслышно слетает с моих губ. Я вспоминаю нашу последнюю встречу. Он не хотел меня отпускать, хотел, чтобы мы остались вместе, но я как всегда решил, что не достоин такого счастья. Господи, какой же я дурак! Почему я всегда разрушаю даже малейшие намеки на счастливую жизнь? Почему?

Но у меня нет ответа на этот вопрос. Я снова впадаю в ставшую уже родной меланхолию.

Я живу в этой камере уже почти год. Ужасный год… Меня запихнули сюда, ни в чем не разбираясь. Никто не спросил, а делал ли я все добровольно или был указ, откуда то сверху? Нет, меня просто кинули в эту жалкую конуру, надеясь, что я сдохну. И, похоже, их надежды скоро оправдаются.

Послышался скрип отворяемой двери, но мне было лень даже посмотреть, кто в очередной раз пришел убедиться, что я на грани.

— Эй, Снейп! — по голосу вроде Кингсли. Я открываю один глаз и смотрю на него. — Ты свободен! — произносит он таким тоном, словно объявляет мне смертный приговор. Я снова закрываю глаза, не понимая, что он говорит.

— Эй! — а этот Кингсли упорный парень. — Собирайся, тебя здесь больше не держат!

И тут до меня медленно доходит смысл сказанного. Меня отпускают! Я свободен! О боги… Я быстро встаю и тут же хватаюсь за стену. От голода кружится голова, но это такие пустяки!

Кингсли жестом приказывает следовать за ним, я не оглядываясь торопливо выхожу из камеры… Из своей клетки… Из своего персонального ада… Мы доходим до его кабинета и он пропускает меня вперед.

— Мы тебя освобождаем, потому что появились доказательства твоей невиновности. Но мы забираем у тебя палочку и лишаем возможности использовать магию. Министерство будем следить за каждым твоим шагом, — Кингсли говорит отрывисто, так словно ему неприятна сама мысль отпустить меня на свободу.

— Но если я невиновен, почему вы забираете у меня магию? — мой голос хрипл и дрожит от волнения, но я все равно собираюсь отстаивать свои права.

— Ты был Пожиратель смерти, неважно по чьей воле, но ты им был. А для вас у нас закон один, — он мерзко улыбается, и я понимаю, что спорить бесполезно.

— Как мне отсюда уйти? — спрашиваю я, мечтая поскорее оказаться подальше от этого проклятого места.

— Через камин, — чернокожий мракоборец достает из стола сосуд с порошком. — Куда ты отправляешься?

— Не важно, — бросаю я.

— Это не праздное любопытство, Снейп, — Кингсли хмуриться. — Я должен знать, где ты будешь находиться.

— У себя в доме! — я, наконец, добираюсь до летучего пороха и встаю в камин.

— Тупик прядильщиков, — шепчу я и кабинет Кингсли, вместе с ним самим исчезает в изумрудном пламене.

* * *

Гермиона выходит из помещения, находившемся за кабинетом Кингсли и быстро заходит к нему. Она вопрошающим взглядом смотрит на мракоборца.

— Он отправился к себе домой, в Тупик прядильщиков.

— Спасибо, — Гермиона искренне улыбается ему. — Можно я воспользуюсь твоим камином?

— Конечно, — Кингсли помогает ей забраться в камин и подает летучий порох.

— До свиданья, — кивает девушка и берет в руки порошок. — «Дырявый котел», — у нее появился план.

* * *

Я устало ложусь на диван. Временная активность утомила меня. Непривычно. Я отправил Гермиону к Кингсли со своими воспоминания. Самому там показываться мне совершенно не хотелось. Не хотелось видеть Северуса, видеть его кривую усмешку и слышать, что то вроде: «Мне ничего не надо от тебя, Поттер!». Может я конечно, и фантазирую, может мы бы с ним и не встретились, но я остался дома.

— Кикимер! — кричу я. — Огневиски! — мне нужно расслабиться.

— Не стоит! — в дверях появляется Гермиона. — Хватит пить, Гарри. Это не выход.

— Какая разница? — я пожимаю плечами. Действительно, кому какая разница, что я сопьюсь здесь в одиночку, никому не нужный, всеми забытый. Или только одним человеком? Мои мысли снова заводят меня не в том направлении.

— Гарри, ты меня слышишь? — Гермиона трясет меня за плечо. Похоже, я сильно задумался.

— Прости, что? — я поднимаю на нее взгляд.

— Я была у него, — медленно повторяет она.

— У кого? — не понимаю я. Честно говоря, мне все равно.

— У Снейпа! — торжественно говорит Гермиона, и я чуть не падаю с дивана.

Девушка трансгрессировала прямо к дому Снейпа. Дом выглядел безобразно: неухоженный, полуразрушенный, одинокий. Совсем как Снейп. Гермиона осторожно постучала в дверь.

— Кто там? — раздался приглушенный, полный боли голос.

— Гермиона Грейнджер, — девушка от смущения переступила с ноги на ноги.

— Что вам нужно? — профессор явно не собирался открывать дверь.

— Надо поговорить!

— Нам не о чем с вами разговаривать, — категорично ответил Снейп.

— Но это касается вас и Гарри, — жалобно сказала Гермиона. Наступило молчание. Через минуту дверь открылась.

— Заходи, — мрачно разрешил профессор.

— Он вас любит! — с порога начала девушка. — Он за этот год абсолютно никуда не выходил, делил компанию с огневиски и Кикимером. Зачем вы его тогда прогнали? Все могло сложиться по-другому! — с горечью сказала она.

— Какое это теперь имеет значение? — вяло спросил Снейп и сел на диван. — Он меня все равно не простит.

— Почему вы так думаете? — Гермиона без приглашения села в стоявшее рядом кресло. — Он вас любит, а, следовательно, хочет, чтобы вы были вместе!

— Не знаю, зачем я тебе это говорю, — профессор снова сделал паузу. — Как будто ты не знаешь Поттера? Он гордый. Я больше не намерен это обсуждать, уходи.

— Вы ведь его тоже любите! — девушка встала и направилась к двери. — Вы оба заслуживаете право на счастье, не упустите его. Ждите Гарри, — она открыла дверь и вышла из дома Северуса Снейпа.

* * *

Зачем она приходила? Сказать, что Поттер мучается? Еще раз показать насколько я виноват? Я и без нее это знал. Ничего не понимая, я иду в душ. Теплые струи воды смывают с меня всю накопившуюся грязь, уносят с собой все несчастья. В душе я царь… В душе я Бог… В душе я становлюсь всем, что меня окружает. Я вода, я медленно стекаю по своему телу. Я пена, белым дымом окутавшая все мое существо. Я шампунь, который скользкой массой льется мне на ладонь. Я все… Я везде… Только в душе я становлюсь собой, только здесь мне не нужны маски. Я это Я и мне нравится это чувство. А что касается Поттера… Поживем, увидим…

* * *

— Гарри, ты должен сходить к нему! — настойчиво твердит Гермиона. — Он ждет тебя, он тебя любит!

— Любит? — усмехаюсь я. То, как он меня прогнал, не совсем соответствовало определению слова любит, скорее ненавидит. Он бы, наверное, радовался тому, что избавился от меня, если бы не Азкабан.

— Гарри! — Гермиона смотрит на меня как на дурака. — Как вы оба не можете понять, что вам плохо друг без друга! Почему вы так упорно это отрицаете?

Я ухмыляюсь. Может она и права. Северус гордый, он не захочет первым подойди. А ведь мне действительно без него плохо! Я вздыхаю.

— Я не знаю…

— Что ты не знаешь? — у Гермионы такой вид, как будто она сейчас рассердится.

— Все не знаю, — на меня снова накатывает апатия, и я ложусь на диван. — Ничего не хочу, — доверчиво сообщаю я.

— Гарри, — Гермиона садится рядом. — Если ты сейчас не сделаешь первый шаг, то ты его точно уже никогда не сделаешь! Снейп не пойдет к тебе. Он думает, что смертельно тебя обидел, и ты его никогда не простишь!

— Почему бы ему не попытаться извиниться? — я смотрю в потолок, рассматривая трещины веков. Они складываются в до боли знакомое лицо. Я моргаю, и иллюзия пропадает.

— Он не тот человек, — Гермиона обреченно мотает головой.

— Но ведь это он виноват! — я все равно не могу понять, почему я должен идти мириться первым? Почему всегда я должен быть инициатором действий? Почему все я? Да, мне плохо без него, но и ему без меня не живется сладко? Так почему бы ему просто не прийти ко мне? Не надо слов. Просто приди…

— Ты ведешь себя как ребенок! Какая сейчас разница кто виноват? Вам плохо и кто-то должен сделать так, чтобы все было хорошо! — Гермиона встает и подходит к окну. — Гарри, Гарри…

— Только не я, — твердо говорю я и закрываю глаза. — Я устал.

— Ладно, — я люблю Гермиону за то, что она все понимает. — Я пойду, но…

— Не надо, Гермиона, я не хочу, — с закрытыми глазами говорю я. — Кикимер тебя проводит.

Она уходит, и я остаюсь наедине со своими мыслями. Весь прошедший год встает у меня перед глазами. Вернее одна картина: я лежу на диване, на полу бутылка огневиски, в моей руке бокал и я вспоминаю прошедшее счастье. Мне было очень плохо, мне было совершенно невыносимо. А сейчас я похоже хочу все повторить. Господи, какой я дурак! Гермиона права, если я сейчас не сделаю первый шаг к примирению, мы с ним больше никогда не помиримся! Я быстро встаю и отправляюсь в комнату. Надо привести себя в порядок. Северус, жди меня!

Северус пытается растопить камин. Как это делается в ручную он имел лишь смутное представление. Как, оказывается, волшебники беспомощны без магии! Наконец, после нескольких бесплодных попыток щепки разгораются. Стало теплее. Северус садится в кресло, стоявшее возле камина, и задумчиво смотрит на огонь. Алое пламя отражается в грустных черных глазах. Поттер так и не пришел.

— Гордый, — усмехается профессор, но ему совершенно не смешно. Он неосознанно теребит подлокотники кресла. Почему то хочется плакать. Хотя нет, Северус прислушивается к своим ощущениям и понимает, что ему хочется что-нибудь сломать. Длинные пальцы крепко вцепляются в кресло, так что белеют костяшки пальцев и становится больно.

Резкий стук в дверь прерывает гнетущее молчание дома.

Мужчина вздрагивает от неожиданности и, прислушиваясь, замирает. Стук повторяется.

— Северус, открой! — приказывает юноша, стоявший по ту сторону двери.

— Уходи, — еле слышно шепчет профессор. Он не понимает от чего такая реакция, но видеть Поттера именно сейчас совершенно не хочется.

— Открывай! — юноша настойчив. Он еще сильнее барабанит в дверь. Он и не ждал, что профессор просто так его пустит.

— Уходи! — на этот раз Северус кричит.

— Открой, иначе я вышибу дверь! — Гарри достает палочку. Теперь это стало делом чести — увидеть Северуса. — Считаю до трех! — предупреждает он.

Северус сидит с закрытыми глазами. Он не мог понять, почему не хочется открывать дверь. Почему он не хочет увидеть Гарри. Ведь счастье вот оно, рядом, встань, открой дверь, и оно само прыгнет тебе в объятья. Но Северус боится, боится, что это очередной мираж. Голос за дверью глухо отсчитывает секунды, вместе с последней цифрой раздается оглушительный грохот и преграда между юношей и мужчиной падает.

На пороге стоит высокий черноволосый парень. Его изумрудные глаза мечут искры. Капли дождя слезами стекают по его лицу. Гарри заходит в комнату. Не оборачиваясь, поднимет палочку и шепчет: «Репаро!». Дверь бесшумно встает на место.

— Зачем ты пришел? — спрашивает его Северус, стараясь не смотреть на незваного, но долгожданного гостя.

— Северус… — начинает, было, Гарри и замолкает. У него не хватает слов, чтобы объяснить, что он чувствует. Его разом переполняет и счастье и боль. Все слова, что он придумал, пока шел сюда, разом забылись, и он только молча пожирает глазами профессора. Он сильно изменился: еще более худой, теперь напоминающий ходячий скелет, острые локти и коленки, орлиный нос, возвышающийся над всем лицом и тоска, поселившаяся в его глазах. Гарри вздрагивает. Раньше в его глазах он ничего не видел.

Профессор молчит. Он не знает, что сказать Поттеру, как оправдаться. Он молча смотрит на него, на то, как он изменился: бледное лицо контрастирует с черными волосами, щеки впали, а в зеленых глазах глухая боль. Профессор вздрагивает. «Это я всему виной!», — он опускает голову, думая, что нет ему прощения.

— Что ты хотел сказать, Поттер? — спрашивает его мужчина. Самому говорить о чем-то нет сил.

— Профессор, — Гарри садится в кресло. — Я хотел поговорить о нас, — как некогда Северус, говорит он.

— Нам не о чем разговаривать. Я тебе давно все сказал! — твердо отвечает Снейп, не глядя на юношу, пытаясь скрыть горечь, разлившуюся после таких слов. Зачем он так упорно сопротивляется?

Гарри снова молчит. Ему не нравится, что Северусу не хочет его слушать. Профессор смотрит на огонь.

— Прости меня! — внезапный порыв заставил Гарри встать перед мужчиной на колени.

— За что? — усмехается Снейп и резко встает. — Если кто виноват то это я. А я не собираюсь просить у тебя прощения. Уходи! — он идет в сторону лестницы, ведшей на второй этаж.

— Ну, уж нет, — Гарри быстро подходит к нему и крепко обнимает. — Второй раз я свое счастье не отпущу! — он разворачивает профессора к себе и целует, преодолевая сопротивление мужчины, которое закончилось почти тут же.

— Какое я счастье, Поттер? — шепотом спрашивает Северус в перерыве между поцелуями. — Ты как всегда издеваешься…

— Самое лучшее! — Гарри тянет его наверх, в спальню.

— Я еще ни на что не соглашался! — протестует Снейп.

— Правда? — прищуривается юноша и снова целует профессора. — Я тебя люблю…

Они быстро идут наверх, в уже знакомую спальню. Там загадочный полумрак и зверский холод. Но они даже не замечают этого.

— Как я по тебе соскучился! — Гарри неистово целует профессора. Он быстрым движением снимает с него рубашку и поваливает на кровать. — Северус!

Снейп молчит. Он слушает тот бред, который говорит Гарри и улыбается. Ему сейчас просто хорошо и портить это состояние какими-то словами кажется профессору лишним.

Гарри скользит губами по шее Северуса, целуя каждый миллиметр кожи. Он спускается все ниже и ниже пока не добирается до пупка. Его язык выводит замысловатые узоры, возбуждая профессора, заставляя его стонать от наслаждения. Пальцы Гарри добираются до ремня брюк профессора, он, не отвлекаясь от своего занятия, быстро расстёгивает ширинку и снимает с Северуса штаны. Он уже возбужден, Гарри животом чувствует это. Он спускается ниже и целует член профессора, вырывая у того горловой стон. Гарри вбирает его в рот, кружа языком вокруг головки. Северус, не стесняясь, стонет и ерошит волосы юноши. Гарри почти полностью поглощает его член и тут же выпускает, его левая рука играет с яичками профессора, права скользит по торсу. Северус напрягается и с громким стоном изливается в рот Гарри. Юноша впитывает любимого полностью.

— Моя очередь! — Северус садится и толкает Гарри на кровать. Он еще одет, но профессор тут же устраняет эту оплошность. Член Гарри напряжен и Северус накрывает его ладонью. Нежными движениями он начинает скользить вверх — вниз. Его правая рука проскальзывает в маленькую дырочку, подготавливая Гарри для будущего вторжения. Юноша прижимается к нему и целует. Его язык во рту Северуса ощупывает каждую выпуклость, он запускает пальцы в волосы профессора. Северус добавил еще два пальца и Гарри стонет, прося, наконец, заполнить образовавшуюся в нем пустоту. Но профессор нетороплив, он целует Гарри в шею, оставляя засосы, спускается ниже и целует юношу в затвердевшие соски. Он как садист, неторопливо поигрывает языком, а в это время его руки мастурбируют член Гарри.

— Сее… Северус, — вздыхает он и кончает. Гарри хорошо, но пустота внутри не дает расслабиться, и он поворачивается к профессору спиной. — Пожалуйста… — умоляюще просит он.

Профессор ухмыляется. Или улыбается? Так или иначе, Гарри его все равно не видит и Северус разворачивает его к себе. Одним движением он закидывает ноги юноши к себе на плечи и приставляет член к его входу.

— Ну же! — Гарри нетерпелив, он сам пододвигается, пытаясь насадиться на профессора.

Северус гладит его бедра и неожиданно резко входит в Гарри. Он охает, но сдерживается. Мужчина останавливается, давая привыкнуть к полузабытым ощущениям.

— Не останавливайся! — приказывает Гарри и еще пододвигается к профессору. Хотя кажется, что ближе уже невозможно. Их тела настолько плотно прилегают друг к другу, что просвета невидно. Северус начинает медленно двигаться и Гарри стонет. Ему так нравится ощущать профессора внутри себя. Ему кажется, что в данный момент их никто не разлучит, что они связаны воедино тонкой блестящей цепью, ему представляется, что сейчас они один организм, сложная скульптура перепутавшихся ног и рук. Гарри царапает спину профессора и стонет ему в рот.

Северус животом прижимается к животу Гарри и быстро двигается. Ему нравится реакция парня на его тело. Ему нравится, как его тело реагирует на Гарри. Северус на миг замирает и кончает. Его сперма заполняет все пространство Гарри и тот сыто улыбается. Северус вытаскивает обмякший член из тела любимого и ложится рядом. Он прижимает юношу к себе и целует его в лоб.

— Я тебя люблю! — Гарри кладет голову ему на плечо и закрывает глаза. Почти сразу же он засыпает.

Северус улыбается. Он мягко проводит пальцем по шее Гарри, по рельефной ключице и вздыхает. Его глаза закрываются, накатывает усталость и он засыпает.

Все хорошо. Они наконец-то обрели когда-то потерянное счастье.

* * *

Я просыпаюсь с мыслью о том, что все произошедшее сон. Я протягиваю руку и нахожу то, что искал. Гарри мирно сопит в подушку, но чувствуя мою руку, крепко хватает ее и прижимает к себе. Я придвигаюсь ближе к нему и обнимаю. Это так приятно чувствовать рядом присутствие любимого человека, когда есть возможность просто обнять его, вдохнуть полузабытый запах, поцеловать в макушку, зарывшись носом в непослушные черные волосы. Я не могу поверить в свое счастье. Но оно рядом и на этот раз я постараюсь сделать все возможное, чтобы оно от меня никуда не делось.

— Гарри, — тихо произношу я, снова пробуя на вкус самое прекрасное на свете имя и улыбаюсь.

Я счастлив.

* * *

Я просыпаюсь от прикосновения. Ты хочешь обнять меня, но не решаешься. Интересно, почему? Я крепко хватаю твою руку и прижимаю к себе, ты придвигаешься ближе и обнимаешь меня. Я чувствую голой спиной твою грудь и это невероятно приятное ощущение. Господи, чего я лишил сам себя! Как можно было быть таким идиотом, чтобы повестить на твои слова? Никогда больше не допущу такой ошибки! Я еще крепче сжимаю твою руку и слышу полушепот:

— Гарри…

Кажется, мой профессор учиться произносить мое имя. Он больше никуда не денется, я чувствую это. Я больше никуда его не отпущу, я клянусь всем, что у меня есть. Я поворачиваюсь лицом к нему. Глаза Северуса закрыты.

— Как же я тебя люблю, — шепчу я и целую его в шею. Улыбаясь, я засыпаю.

Я счастлив.