Надежное недорогое средство

Рождественские каникулы 1995 года в моей жизни выдались особенно неприятными. Пожалуй, даже отвратительнее, чем те, которые я пережил после смерти Лили на свой второй год работы в школе. Тогда я, по крайней мере, был занят ловлей нарушителей, ибо многие семейства боялись все еще оставшихся на свободе Пожирателей и предпочли оставить свои чада в замке. На этот же раз никто из слизеринцев, даже из сирот, не остался в Хогвартсе, и я был избавлен от необходимости сидеть с преподавателями за праздничным столом, а также следить за Поттером сотоварищи, которых забрал к себе песик Блэк. Но если поначалу я был в восторге от перспективы отдохнуть от этих идиотов, наконец выспаться и почитать в спокойной домашней обстановке кое-какие трактаты из унаследованной мной принцевской библиотеки, то в первые же дни каникул мое настроение сошло на нет.

Не то, чтобы я нуждался в компании — будучи в фаворе у Темного Лорда, я получил к Рождеству с десяток приглашений от самых разных благородных семейств, да и на чай меня звали постоянно, но мысли мои то и дело возвращались к неадекватности так некстати воскресшего господина, которая с каждым днем давала знать о себе все сильнее. И задание, полученное от него в преддверии Рождества, только подтверждало это.

В последний же день каникул после столкновения с Блэком я вернулся к себе, надеясь только на одно — напиться. Делал я это редко, обычно раз в год, ибо сама мысль о потере координации и контроля была неприятна. Но даже представить, что я буду вынужден заниматься окклюменцией с Поттером… В-общем, хотя бы на сегодняшний вечер я твердо решил обо всем забыть. Вызовов от Лорда не предвиделось, он был в эти дни за пределами Британии, Альбус же мне все сказал еще утром, и прекрасно знал, что после такого меня лучше не трогать, так что у меня намечался вечер, свободный от всех хозяев.

Однако прежде чем напиваться, следовало еще проверить в лаборатории одно из тех самых, столь нужных Лорду, экспериментальных зелий. К сожалению, его консистенция оказалась далека от идеала, а цвет остался зелено-золотистым, в то время как должен был после многих часов настаивания превратиться в коричневый. Что ж, придется попробовать нечто принципиально новое…

Я как раз отмерил новую порцию толченых клыков оборотня для того, чтобы добавить в котел, и записывал результаты эксперимента в толстенную лабораторную книгу, когда оповещающие чары внезапно доложили мне, что в гостиной меня ждут. Внутренне вздрогнув, я постарался совладать с собой как можно скорее. Полностью открытый доступ к моему дому имели только двое. Лорд и Люциус. Последний посетил меня здесь 14 лет назад, так что оснований ожидать его не было. Но какого тролля я именно сейчас понадобился Лорду? Мог ли он уже просмотреть сознание Поттера и узнать о предполагающихся занятиях окклюменцией?

Прикидывая, что буду врать, я сделал несколько медленных вдохов и выдохов, постарался вызвать в себе как можно больше воспоминаний о величии господина и твердым шагом вошел в гостиную. К моему величайшему удивлению, около стола стоял Люциус. И глядя на судорожные движения руки, сжимавшей и разжимавшей головку трости, я сразу подумал, что он явно не от повелителя.

Люциус был, как всегда, великолепен — прическа волосок к волоску, мантия, отделанная мехом горностая и толстая родовая цепь на шее — серебро с изумрудами. На пальце сиял тяжелый перстень-печать. У меня мелькнула мысль, что Люциус вырядился так, как будто собирался обольстить кого-нибудь, но бледность его лица сразу же опровергла мою догадку.

— Не угостишь выпивкой? — спросил он вместо приветствия, поглядывая то на продавленный диван, то на сомнительной чистоты кресло и старательно пряча брезгливость, читавшуюся в уголках губ.

— Отчего бы и нет? Мне как раз сестра Розье прислала отличное вино.

— Хорошо, — заметно нервничая, ответил Люциус.

Я спустился в погреб, нашел нужную бутыль, и, счищая с нее паутину, немного помедлил, размышляя. Уже само появление Люциуса в таком сомнительном месте, как Тупик Прядильщика, говорило о том, что ему что-то нужно от меня. И это что-то — очень важное. Что же это может быть? Сварить особое зелье или перевести манускрипт — для этого бы не понадобилось таинственности… Советов, как поступить в той или иной ситуации, он у меня никогда не спрашивал (кое-кто считал нас друзьями, но я бы это дружбой не назвал, мы приносили друг другу взаимную пользу, и только). Может быть, что-то не так с Драко? Но тогда ко мне, скорее бы, обратилась Нарцисса. И что, опять же, помешало бы им позвать меня в Малфой-мэнор? Они делали так всегда, и, уверенные в том, что оказывают величайшую милость уже своими просьбами, вряд ли бы стали менять привычки.

Так ни до чего и не додумавшись, я вернулся в гостиную, разлил вино по бокалам и все-таки, поколебавшись, пригласил Люциуса сесть на диван. Тот тряхнул шевелюрой, отказываясь. Чем мне нравилось общаться с Темным Лордом — подобные мелочи его никогда не волновали.

— Итак, чем обязан? — спросил я, скорее притворяясь незаинтересованным, чем действительно любуясь оттенками темно-красного в бокале. Любопытство всегда было моим наихудшим пороком.

Люциус взял свой бокал и пристально посмотрел на меня, явно находясь в колебаниях — озвучивать свою просьбу или нет.

— Поклянись, что это останется между нами, — наконец, собравшись с духом, попросил он.

— Я уже давал тебе подобную клятву обо всех наших соглашениях. Разве этого недостаточно?

— Да, достаточно, — отозвался он рассеянно.

Напоминание о соглашении меня удивило. Неужели Люциус замышляет что-то против Лорда? Дамблдор однажды сказал мне: «Я терпеливо жду того, что в определенный момент времени мистер Малфой окажется на нашей стороне», но я никогда не воспринимал его слова всерьез. Для подобного Лорд должен был как минимум убить Нарциссу или Драко.

Однако следующие слова Люциуса заставили меня поперхнуться.

— Мне нужно, чтобы ты лишил меня девственности, — зажмурившись, выпалил он.

К тридцати пяти годам я полагал, что меня мало что может в жизни ошеломить, но этот случай оказался как раз из тех.

— Что, прости? — пролепетал я, с изумлением уставившись на своего гостя.

— Ну да, — передернув плечами, бросил Люциус. — Лишить меня девственности. Трахнуть. Выебать, в конце концов, — с раздражением добавил он.

Не знаю, как мне удалось овладеть собой. Услышать такое из уст рафинированного Люциуса, даже пусть и в приватной беседе, еще вчера казалось немыслимым.

— Я прекрасно знаю, что значит «лишить девственности», — как можно спокойнее заметил я, и от греха подальше отставил от себя бокал. Слова моего «друга» звучали полным бредом, однако и бреда без оснований не бывает. — Не понимаю только, зачем это понадобилось тебе.

Нервно облизнув тонкие губы, Люциус несколько раз оглянулся по сторонам, и, наконец, наклонившись к самому моему уху, выдохнул: — Он нашел "Дорийские хроники", Сев. Я сам видел свитки. Да что там видел — я их читал!

Похоже, теперь настала и моя очередь занервничать. О "Дорийских хрониках", в которых описывались гомосексуальные ритуалы передачи силы от мага к магу, ходили легенды, однако до сих пор их существование ничем не было подтверждено. Если наш повелитель действительно заполучил в свои, увы, слишком жадные руки этот древний текст, то мало нам всем не покажется. Причем уже в самое ближайшее время. В защиту слов Люциуса косвенно говорил и заказ Лорда: все экспериментальные зелья в той или иной степени преобразовывали магический потенциал волшебника.

— Он хочет отобрать силу у всех, с кем можно провести обряд, — между тем, продолжил Люциус, кидая настороженные взгляды на камин. Казалось, он был недалек от паники. — Он уже провел обряд с Крэббом, но там что-то пошло не так. Он был так зол, что убил двух эльфов Крэбба. А Крэбб до сих пор не встал с постели после... — Люциус резко оборвал себя и взволнованно посмотрел мне в лицо. До сих пор мы между собой никогда не обсуждали такие вещи даже в шутку: ни он, ни я не были охотниками до скабрезностей.

— Погоди, — сказал я и на всякий случай призвал фиал с успокоительным. — Присядь-ка и расскажи все по порядку.

На этот раз Люциус опустился на диван без всяких возражений. Пот бежал с него струйками, затекая под воротник, а кожа у корней волос пошла россыпью мелких красных пятен. И вообще, он очень напоминал беспомощную принцессу, один вид которой вызывал желание ее спасти.

Впрочем, я, пожалуй, рискнул бы поставить десять против одного, что подобного впечатления Люциус и добивался. Что-что, а людей он знал хорошо, и манипулировать ими умел. Не зря наш весьма разборчивый господин настолько приблизил его к себе, и оставил за ним то же самое место у престола и по сей день, несмотря на то, что после падения Лорда Люциус столь удачно от него отмежевался. В решении стратегических вопросов среди нашей «команды» Люциусу, безусловно, не было равных.

Как бы то ни было, я опустошил один бокал, другой, третий и приготовился слушать. Повесть, несомненно, обещала быть занимательной.

— В четверг Крэбб не появился у нас на званом ужине, а вместо этого прислал сову, что приболел, и попросил оставить Винса в Малфой-мэноре до конца каникул. Я бы не обратил на это внимания, если бы не сова.

— Сова?

Люциус сглотнул.

— Мэтью всегда присылал записки только с эльфами, Сев, — пояснил он.

Сев… Не помню, сколько лет назад Люциус прекратил меня называть этим именем. Возможно, тогда же, когда прекратил приходить сюда. Когда-то меня при употреблении этого имени пробирала дрожь, теперь же оно откровенно бесило. Однако Люциус, видимо, полагал, что, называя меня так, сможет добиться большего. Что ж, не зайди речь именно об этом предмете, пароль, вероятно, и сработал бы…

— Еще со школьных времен мы обменивались письмами только таким способом. Ночью я отправился к нему, и обнаружил Миллисенту в обмороке, эльфов попрятавшимися, а самого Мэтью в полной прострации. Он не смог ответить ни на один вопрос, но мне удалось прочесть его воспоминания. — Люциуса передернуло, и он остановился, чтобы глотнуть вина. Я постарался скрыть, насколько жадно впитывал каждое его слово. Само по себе применение Люциусом легиллименции говорило о том, насколько серьезно все обстояло. С тех пор, как я научил Люциуса чтению мыслей, мы договорились, что он не будет демонстрировать этот навык. Впрочем, до Крэбба мне особого дела не было: он мне надоел еще в первую войну, а вот до хроник…

— В воспоминаниях Мэтью было видно, что во время... обряда повелитель постоянно сверялся с каким-то свитком. После его отбытия я приказал эльфам проверить тайники Малфой-мэнора и Лестрендж-холла.

— Неужели он может еще что-то хранить в тайниках Малфой-мэнора? — «удивился» я.

— Представь себе, Сев! Один из свитков был именно там.

— И ты, конечно же, их скопировал?

Люциус вздохнул: — Они защищены антикопирующим заклинанием. Но мне удалось прочитать немного.

— Хвала Мерлину! — ухмыльнулся я, салютуя ему бокалом. — И что же ты там прочел?

— Только заголовки. По-видимому, ему удалось найти второй и третий свитки из двенадцати существующих. В них описываются ритуалы с совершеннолетними девственниками.

— Ясно. — Кажется, тотальный конец света не будет таким уж тотальным. Правда, никогда не думал, что однажды захочу возблагодарить покойного Уилкса за тот унизительнейший и грубейший трах на шестом курсе. — Крэбб был девственником? — поинтересовался я.

— Да.

— И что же пошло не так?

— Я не знаю, — Люциус допил остатки вина и протянул бокал за новой порцией.

— Хорошо. Со свитками вопрос ясен. Однако есть еще один: почему я? — спросил я, подливая ему. — Почему не кто-то другой из твоих приятелей? Почему не какая-нибудь шлюха?

Люциус замялся.

— Понятно. Надежное недорогое средство, — я усмехнулся, видя, что попал в самую точку.

Люциус встал и нервно заходил по комнате.

— Ты все не так понимаешь, Сев. Ты знаешь, что я в состоянии хорошо заплатить за эту…услугу. Деньги, книги из библиотеки Мэнора — все, что захочешь, — сказал он, кусая губы.

— Если повелитель узнает, он здорово разозлится, — заметил я. — И, возможно, на нас обоих.

Люциус задумался.

— Это можно провернуть под оборотным… — оглянувшись на меня, полувопросительно сказал он. Его губы заалели и были чертовски хороши, и я постарался не думать о том, что собираюсь сейчас сделать.

— Ты хотел книгу про противоядия Эвертона. Она стоит столько же, сколько приличный маггловский дом…

Я подошел к камину и поставил на него пустую бутылку. Потом медленно обернулся к Люциусу. Он смотрел на меня вопросительно и настороженно, но в то же время я видел, что он не сомневается в исходе своего визита. Тем приятнее оказалась минута торжества.

— Это ты не так понял меня, Люциус. Я не собираюсь спать с тобой, — сказал я. — Ни за деньги, ни за книгу Эвертона. Ни просто так.

И, вынув пустой бокал из ослабевшей руки Люциуса и взглянув в его ошарашенное лицо, с откровенным наслаждением добавил: — И, боюсь, мистер Малфой, что это мой окончательный ответ.

— Настолько боишься разочаровать господина? — губы Люциуса скривились в презрительной усмешке, но я прочел за ними страх.

На секунду я подумал, что за его обращением ко мне все же крылось еще что-то, кроме того, что я был самой очевидной кандидатурой из-за моего вечного нахождения «под рукой». Однако подобная мысль была столь же неуместна, как и жалость, которую я внезапно почувствовал, глядя на дрогнувшую руку Люциуса. Всегда питал слабость к изящным и в то же время сильным пальцам…

Но оправдываться за свое решение я не собирался.

— А если даже и так? — подыграл я Люциусу. — Если мной действительно движет почтение к нашему повелителю, — слегка принизив голос на конце фразы, сказал я.

— Вот как? Такое же почтение, которое ты выказываешь… — он вдруг оборвал себя, торопливо кивнул и, хлестнув меня по ногам своей эффектно взметнувшейся мантией, прошел к камину. Однако, против ожиданий, основывающихся на имевшейся в моей голове картине «Люциус Малфой в момент, когда все идет не так, как ему хочется», на этот раз он не стал зачерпывать горсть летучего пороха, а, чуть помедлив, обернулся и, сузив глаза, сказал: — В таких выражениях не отказывают старому другу. Заслуживаю я, по крайней мере, узнать о причинах твоего внезапного нерасположения?

Я нахмурился. Предполагая, что он вылетит отсюда, как пробка из-под шампанского, я не предусмотрел такого поворота событий.

— Безусловно, ты этого заслуживаешь, — ответил я осторожно и куда вежливее, чем минуту назад. — Но это, скажем так, не то, что может быть озвучено.

— У тебя кто-то есть? — быстро спросил он, с подозрением сощурив глаза. — С кем ты спишь? С Дамблдором? С кем-то из ордена? Блэк, помнится, в школе не отставал от тебя…

От подобного предположения я мог только расхохотаться. Особенно после очередной сцены, устроенной мне этим псом сегодня!

— Тогда кто же? — озадаченно воскликнул Люциус. И вдруг побледнел: — О Мерлин! Это же не?..

До такого даже моя извращенная фантазия не доходила!

— Успокойся! — отрезал я. И мысленно вздохнул, понимая уже, что одним, даже пусть хоть сто раз окончательным «нет» от Малфоя мне не отделаться. — У меня нет любовника. С чего ты вообще взял, что подобное предположение может меня заинтересовать?

Он поколебался. Потом все же ответил. — Иногда мне казалось, что твой интерес ко мне несколько… гхм… больше, чем дружеский.

Нет, ну каков павлин!

— Вот как? Уверяю тебя, что то, что тебе казалось, Люциус, — весьма далеко от истины. И с чего ты взял, что я могу предпочитать однополых партнеров?

Судя по виду Люциуса, эта мысль его голову не посещала вообще. Впрочем, быстро выяснилось, почему.

— Брось, Сев, это все знают, — заявил он.

И его неожиданная смелость мне не понравилась.

— Знают что?

— Про твою ориентацию, разумеется. Так что поздновато изображать невинность, ты не находишь?

Что ж, это Люциус тоже умел. Жалить без промаха и без всякой жалости. Это я на своей шкуре прочувствовал очень давно.

— И с чего все знают это про мою ориентацию? — картинно удивился я, одновременно ощущая, как от тяжелых предчувствий замирает сердце.

— Весь Слизерин был в курсе того, что ты лег под Уилкса, — выплюнул Люциус. — Уилкс выиграл у Мальсибера десять галлеонов на том, что ты согласишься, чтобы он тебе вставил, всего за одну неделю. И…

— Достаточно.

— Он рассказал нам все в подробностях, в лицах, под клятвой правды, в тот вечер, когда ты был в лазарете из-за взорванного котла. Как он учил тебя отсасывать, а у тебя не получалось, и как ты прихватил его член зубами…

— Убирайся.

Надо признать, что, несмотря на годы практики, там, где речь не шла о смертельной опасности, эмоции я умел сдерживать далеко не всегда.

— Убирайся, — повторил я, отступая к столу и нащупывая в кармане палочку.

— Черт! Северус, я…

— Убирайся! — рявкнул я.

Люциус кивнул, вновь развернулся к камину и протянул руку к миске с порохом. И опять остановился.

— Я признаю, что был неправ, — быстро и громко произнес он. — Мне не стоило тебе рассказывать это.

— Не стоило, поэтому просто уйди, — пользуясь тем, что Малфой так и стоял спиной ко мне, я поднял руку к шее и наконец ослабил душивший меня воротник.

— Есть ли что-то, что могло бы, — его голос дрогнул, а полы мантии заколыхались, — что-то, что могло бы изменить твое решение?

— Нет. Но в качестве причины отказа можешь считать, что после Уилкса второй раз вступать в подобные отношения меня не тянет. В любой роли, — уже почти успокоившись и почти вернувшись к насмешливому тону, подчеркнул я.

— Ясно. Благодарю за исчерпывающий ответ.

Через несколько секунд он исчез в зеленом пламени, оставив за собой шлейф тонкого цветочного аромата, а я скинул наконец с себя чертов сюртук, добрался до дивана, рухнул на него и сжал руками подлокотник, на грязной ткани которого отчетливо блестел белый и длинный люциусов волос. Несколько минут я без всякого смысла гипнотизировал его взглядом, потом встряхнулся, встал и пошел в подвал. Выслушать доселе неизвестные подробности моего первого опыта с Уилксом, было, безусловно, унизительно, однако, по крайней мере, о причинах моего отказа Люциус так и не узнал. А по этому поводу определенно стоило выпить.