Эта ранняя осень в Лондоне была невероятно холодной. Дождь, ледяной, пробирающий до мозга костей, лил вот уже несколько дней подряд. Ничто не могло спасти от пронизывающего ветра.
Но даже в этот промозглый день улицы Лондона отличались своей многолюдностью, суетливостью... Люди спешили с работы к любимым детям или в пустующие квартиры, чтобы провести дождливый вечер за чашечкой чая и книжкой ...
Спешили... не обращая внимания на древнюю архитектуру и ухоженные парки, на произведения искусства, которые были прямо под носом...
В этой безликой толпе выделялся только один человек. Он шел неторопливым шагом, глубоко погруженный в свои мысли, не замечая жадных взглядов всех женщин, идущих ему навстречу. Полы строгого черного пальто были распахнуты, приоткрывая длинные ноги в брюках и грубой вязки джемпер. Интересное лицо, волевой подбородок, четко очерченные скулы, пухловатые губы, миндалевидные изумрудные глаза в нелепых, но ничуть не портящих внешний вид мужчины очках, благородная седина на висках — след пережитых несчастий. Мужественная, хоть и не очень высокая фигура, уверенная походка, ни одного лишнего движения — облик настоящего мужчины, мечта любой женщины.
Однако сам Гарри Джеймс Поттер, высококвалифицированный полицейский, не обращал внимания на пылкие взгляды проходящих мимо женщин. В свои тридцать пять с хвостиком он чувствовал себя древним стариком, жизнь которого долга и бессмысленна. Он больше не умел ни радоваться, ни сопереживать, в его душе — пустота. Казалось, Гарри умер тогда, два года назад, вместе с погибшей семьей.
Его жена и дочка погибли от рук обезумевших уголовников, сбежавших из тюрьмы — так убийцы расплатились с Поттером за то, что он их поймал. Сам Гарри метался возле оцепленного дома, умоляя пустить его туда и разобраться с негодяями, но ему этого не разрешили. Слишком ценным сотрудником был Поттер, слишком опасно было соваться к бандитам, слишком мало было времени для спасения жизней...
И теперь в доме мужчины больше не горит камин, не пахнет свежей выпечкой, не звучит звонкий смех, а жена не встречает его нежным поцелуем в щёку...
После похорон Гарри выкинул практически все вещи из дома, облил их бензином и сжёг. Соседи и друзья бегали вокруг и пытались потушить костер, вызывали пожарных, тормошили Поттера, а мужчина стоял и остановившимся взглядом смотрел на всё больше разгорающееся пламя, ни на что не реагируя.
А потом Гарри запил. Он почти два месяца не выходил из дома, закрывшись от возмущения и сочувствия друзей и не обращая внимания на возможное увольнение. Поттер топил горе по семье в литрах алкоголя. А в один прекрасный день просто пришел в свой участок — помятый, небритый, с заледеневшим взглядом — и сел на свое рабочее место, не обращая внимания на перешёптывания коллег. У его начальника не хватило духу выгнать Гарри, и он продолжил ловить преступников, как было и до случившейся трагедии. Единственным отличием этого Поттера от прежнего стала крайняя жестокость к насильникам и убийцам. В преступном мире его прозвали Дьяволом — настолько он был беспощаден — и старались не встречаться с ним ни в обычной жизни, ни тем более, когда Гарри выходил "на охоту". В отделе и за его пределами шёпотом говорили, что убийцам семьи Поттера очень повезло погибнуть при задержании: новый Поттер их просто бы растерзал с помощью пыток, забыв о том, что эти самые пытки в Англии официально запрещены...
Прокурор Гермиона Уизли, лучшая подруга Дьявола, поражалась тому, как умело и быстро Гарри находил следы преступников. Или создавал их сам, подставляя виновных, но весьма ловких в сокрытии следов людей? Как бы там ни было, Дьявол стал лучшим в своем деле, оставаясь суровым волком-одиночкой.
В этот вечер Гарри возвращался с работы. Около недели назад ему наконец-то удалось вычислить маньяка-убийцу, терроризировавшего Лондон. Теперь три изнасилованных и убитых девушки будут отомщены. Сегодня Гарри как раз отдал Гермионе все материалы по этому делу. Он знал, что подруга грамотно распорядится предоставленными уликами и засадит подонка на максимально возможный срок, то есть пожизненно. Также Поттер был уверен, что неподкупная, несмотря на не очень богатое материальное положение семьи, прокурор не позволит использовать маньяку и его адвокату данные из психической клиники, в которой все убийцы проходили обследования.
Гермиона никогда не покупалась на якобы невменяемое состояние преступников, и за это ее уважали коллеги и ненавидел преступный мир. Впрочем, ни для кого не было секретом то, что молодая женщина дружит с самим Дьяволом, поэтому ей никогда не угрожали: слишком велик был риск из-за маленькой и безобидной, в общем-то, угрозы встретиться в темном переулке с разъяренным Поттером. Поэтому сейчас, несмотря на ужасную погоду, Гарри был доволен: он не зря так тщательно выслеживал негодяя, выискивая малейшие намеки на улики или промахи.
Вдруг мужчина почувствовал в своем кармане чужую руку. В первую секунду Гарри просто растерялся: за столько лет работы с преступниками ему приходилось встречаться с ворами-карманниками, но только в камере для допросов или в суде, и никак иначе. Кроме того, даже самые матёрые преступники в последние два года избегали встречи с Поттером, и вдруг среди бела дня у него пытаются выкрасть кошелек. Неслыханная дерзость!
Но, как всегда, в критической ситуации, пока мозг анализировал, тело действовало: не сбавляя шаг, Гарри внутренне напрягся, ощущая, как мышцы становятся практически стальными, и приготовился схватить нахального, но явно неопытного вора. Мужчина знал, что настоящих карманников невозможно почувствовать, но сейчас он четко ощущал шныряющую внутри кармана руку.
Наконец чужак стал осторожно вытаскивать бумажник, и в этот момент Гарри перехватил чужую руку и заломил ее за спину незнакомцу, одновременно подхватывая выпавший из руки кошелек. Не обращая внимания на настороженные взгляды прохожих, Гарри привел воришку в ближайший переулок и осторожно развернул к себе лицом. Перед Поттером стоял мальчишка лет пятнадцати, тощий бледный блондин. Одежда парнишки была потрепанной, да и сам он был довольно грязным. Сразу видно — беспризорник. На узком лице выделялись испуганные глаза с расширенными от ужаса зрачками, практически полностью скрывающими радужку цвета расплавленного серебра.
Увидев, каким цепким взглядом его осматривает мужчина, мальчишка задергался в попытках вырваться и испуганно залепетал:
— Отпустите меня, пожалуйста, я не хотел! Я больше так не буду, честно! И вообще, я первый раз в карман залез! Пустите, а то я закричу, что вы ко мне пристаете, и вас посадят! Отпустите, пожалуйста!
Гарри поудобнее перехватил подростка, чтобы он не сбежал, но и не повредил себе чего-нибудь, и, вслушавшись в бессвязный лепет, ответил:
— Успокойся! Ничего я с тобой не сделаю. На помощь тебе никто не придет, кстати, потому, что все видели, как я тебя вёл, но никто не вступился, и я сомневаюсь, что здесь вдруг появится рыцарь в сверкающих доспехах, — Поттер позволил себе усмехнуться. — И посадить меня тоже не смогут. Во-первых, ты первый залез в мой карман, а я всего лишь защитил свои вещи, а во-вторых, я полицейский. Да успокойся уже, повредишь еще что-нибудь ненароком, выхаживай тебя потом! Не трону я тебя. Как тебя зовут-то?
Гарри огляделся и понял, что находится недалеко от своего дома. Он снова перевел взгляд на подростка — тот напоминал ему мокрого, грязного, взъерошенного воробья.
— Пойдем ко мне, умоешься, обсохнешь, а потом поговорим, — заметив, как Ален сжался от страха, Поттер прикрикнул:
— Да не трону я тебя, успокойся!
Мальчик вздрогнул, но послушно побрел вслед за Гарри. Да у него и не было другого выбора: мужчина крепко держал его за руку, не давая никакой возможности вырваться.
Они прошли еще пару кварталов и оказались перед небольшим кирпичным домиком с заброшенным палисадником.
— Попробуешь сбежать — догоню. Тебе же будет хуже, — пригрозил Поттер перепуганному подростку.
Ален согласно кивнул и встал рядом с мужчиной на крыльцо. Гарри достал ключи, открыл дверь и жестом пригласил гостя войти. Мальчишка неуверенно потоптался на пороге пару секунд, но холод, дождь и пронизывающий ветер сделали свое дело: решив, что на улице еще хуже, он смело шагнул в тёмный проем. Поттер насмешливо смотрел на метания Алена, готовый в любой момент схватить убегающего подростка.
Гарри вошел следом за Кроуфордом, закрыл дверь и щёлкнул выключателем. Они прошли по коридору в гостиную. Мальчишка тут же стал с любопытством рассматривать всё вокруг. Квартира Поттера представляла собой типичное жилище холостяка: кое-где ободранные стены, потертый ковер, отсутствие штор на окнах. Одну стену гостиной практически полностью занимал шкаф с баром, у другой стояли два кресла, напротив них — массивный диван, рядом с которым виднелся проход в другие комнаты. Ален внимательно посмотрел на шкаф: под баром стояло несколько фотографий в простых квадратных рамках. На одной из них была изображена молодая пара: темноволосый мужчина в очках, в котором легко можно было признать отца хозяина квартиры, обнимал потрясающе красивую женщину с изумительными зелеными глазами, по-видимому, маму незнакомца. На второй фотографии была та же пара, но держащая за руки очаровательного годовалого малыша. На третьей фотографии эти же мужчина и женщина были чуть моложе, их окружали, по всей видимости, друзья: высокий аристократичный парень, вальяжно откинувший назад голову, стоял слева от мужчины, рядом стоял маленький плотненький человечек с противно прищуренными глазками и маленькими руками, а женщину обнимал за плечо невысокий парень с застенчивой улыбкой.
А вот четвертая фотография... Смеющаяся рыжеволосая женщина спиной прижималась к улыбающемуся хозяину квартиры, а перед ними стояла прелестная, тоже ярко-рыжая девчушка лет семи с ярко-зелеными глазами. Ален перевёл взгляд на мужчину, поймавшего его: тот внимательно наблюдал за реакцией Кроуфорда, смотря на него точно такими же зелеными глазами, как у матери и девчушки.
— Это ваша семья?
— Да, — коротко ответил Гарри.
— А где они? Вы развелись? — поспешил уточнить Ален.
— Нет, — Поттер помрачнел, — они погибли два года назад. На этих фотографиях изображены те, — он кивнул в сторону шкафа, — кого больше нет в живых.
— Простите, сэр, — мальчишка опустил глаза. — У меня вот тоже никого нет.
— Ничего, я все понимаю. Пойдем, я отведу тебя в душ и дам сухие вещи.
— Не надо...
— Надо. Ты весь промок и дрожишь. Оденешься, закутаешься в плед и согреешься. Всё, идем.
Гарри проследил, чтобы Ален зашел в душ, а не свернул на полдороги, и прошел в свою спальню. Достав самые маленькие пижамные штаны и рубашку, он вернулся в гостиную, положил вещи и направился на кухню. Поттер зажег плиту и поставил разогревать вчерашний суп, привычно начиная анализировать ситуацию.
Этому беспризорнику явно некуда было идти, поэтому ночевать он стал бы либо в каком-нибудь холодном подвале, либо вообще на улице. В душе всколыхнулась давно забытая жалость — в такую погоду люди собак на улицу не выпускают, а уж детей... В любом случае, места в доме много, воровать (естественно, Гарри не поверил про первый раз — не случайно он столько лет проработал копом!) особо нечего, да и слух у самого Дьявола чуткий.
Накрывая на стол, Гарри краем уха уловил, как Ален вышел из душа и начал торопливо одеваться в предложенные вещи, надеясь согреться. Наконец стучащий зубами от холода подросток вошел на кухню. Беглый взгляд на Кроуфорда — и Поттер почти бегом пересек коридор и вернулся на кухню с теплым пледом, который немедленно бросил мальчишке.
— С-с-спасибо, с-сэр! — ответил Ален.
Мужчина ничего не ответил, а только жестом пригласил парнишку сесть за стол. Несколько минут они молча ужинали. Поттер обратил внимание, что явно голодный Ален ел очень аккуратно, откусывая хлеб маленькими кусочками, не прихлебывая и не торопясь. Откуда у беспризорника могут появиться манеры аристократа? Это навело на определенные мысли, но Гарри предпочел сначала закончить трапезу, а уж потом расспрашивать мальчишку.
После ужина они переместились обратно в гостиную. Разморенный теплом и сытной едой, Ален нахально вытянулся на диване — наверное, догадался, что выгонять на улицу его не будут, а сам Поттер сел в кресло, с удивлением наблюдая за изменениями в поведении мальчишки: теперь перед мужчиной был не перепуганный ребенок, готовый сбежать при любом мало-мальски неосторожном движении, а раскованный, самоуверенный подросток.
Несмотря на жалость, неожиданно появившуюся по отношению к Кроуфорду, Гарри необходимо было расспросить мальчишку: нужно было узнать, как он оказался на улице, давно ли, понять, чем ему можно помочь. Да и сбить спесь с обнаглевшего щенка не помешало бы. Поэтому Гарри подошел к бару, игнорируя ехидный выкрик подростка: "И мне налейте, сэ-э-эр!", налил себе скотч и встал рядом с диваном, всматриваясь в его серебристые глаза. Мальчишка даже не пошевелился, позволяя рассматривать себя и смело встречая пристальный взгляд мужчины — и куда только делся страх?! Несколько секунд Поттер, не отрываясь, смотрел на него, а потом вернулся в кресло, отпил скотч и, глядя мальчишке в глаза, спросил:
— А теперь скажи мне свое настоящее имя, Ален Кроуфорд. И не вздумай снова лгать — я пойму.
29.08.2012 Глава 2
Ален резко сел на диван, приготовившись бежать. Он уже начал подниматься, но Гарри оказался проворнее и одним точным движением схватил мальчишку за руку, не позволяя ему вырваться.
— Кто ты? — требовательно спросил Поттер.
— Пустите! Пустите меня! Я вам ничего не сделал! Я вас не знаю! Пустите меня! — закричал Ален, отчаянно вырываясь.
Мальчишка практически вывернул себе руку, и Гарри решил успокоить его. Мужчина одним движением переместился и придавил Алена всем телом, освобождая едва не покалеченную руку, и отрывисто заговорил:
— Тихо! Тихо ты! Не собираюсь я тебя обижать, бить или насиловать! И имя свое тоже скажу, но только после того, как ты мне скажешь свое, хорошо? Все, успокойся.
Мальчишка затих и перестал вырываться. Гари посмотрел на Кроуфорда: в уголках глаз стояли слезы, а во взгляде причудливо смешались страх, вызов и смирение.
— Я тебя отпущу, — также медленно и осторожно продолжил Поттер, постепенно ослабляя хватку, но не отпуская взгляд с мальчишки, — но только если ты не будешь пытаться сбежать. Поверь мне, я не собираюсь причинять тебе боль. Я просто хочу помочь тебе. А сейчас я тебя отпускаю, и ты говоришь мне свое настоящее имя, договорились?
Дождавшись ответного кивка, Гарри медленно отпустил мальчишку и сел обратно в кресло. Подросток немного расслабился, почувствовав, что мужчина не собирается ничего с ним делать, но все равно не спускал с незнакомца настороженного взгляда.
— Так как тебя зовут? — снова спросил Поттер.
— Мое имя… Настоящее имя… Скорпиус Гиперион Малфой, — со вздохом признался лже-Ален, не сводя с лица Гарри настороженного взгляда.
— Сын Малфоев? — потрясенно выдохнул Гарри.
— Да, я сын тех самых Малфоев, — внезапно разозлившись на столь предсказуемую реакцию, передразнил его Скорпиус.
Он уже привык к тому, что, как только звучит фамилия Малфой, над ним начинают смеяться и обзывать лжецом. Ну не мог ведь наследник члена Палаты Лордов жить в детском доме! От этого становилось больно и неприятно: никто ведь не знал, что родственники предпочли избавиться от него, чтобы забрать все богатство семьи Малфоев себе. Скорпиус часто раздумывал над этой ситуацией, когда стал постарше. Он понял, что должен был погибнуть на улице или в детском доме, но почему-то выжил. Впрочем, родственники вряд ли об этом знали.
Поэтому сейчас, снова услышав недоверие в голосе незнакомца, Скорпиус разозлился и начал хамить, пытаясь защититься от будущих насмешек и унизительных комментариев.
Но Гарри и не думал насмехаться над Скорпиусом, обвинять его. Напротив, он вспоминал все, что знал о Малфоях, и сопоставлял эти воспоминания и факт проживания мальчишки на улице.
Про лордов и леди Малфой Гарри узнал случайно. Так как Люциус Малфой, глава этого благородного семейства аристократов, состоял в Палате Лордов, у него, естественно, были враги. Именно по этой причине мужчина обратился за помощью в полицию. Люциус рассказал о том, что ему угрожают и не так давно пытались убить. Частный телохранитель, нанятый Малфоем, едва смог его уберечь. Чтобы обезопасить именитую жертву, несколько сотрудников полиции были назначены охранниками каждого из Малфоев.
Гарри был одним из телохранителей, ему достался сын Люциуса — Драко Малфой. Ричард Стэмфорд и Алан Ставински охраняли самого Люциуса, Томас Риббор — Нарциссу, его жену, Анри де Люратти, Дэниэл Фрей и Ли Су Футцуками — жену Драко Асторию и их сына Скорпиуса. Тогда при исполнении своих обязанностей погиб Рик и был серьезно ранен Ли Су.
С Драко Малфоем Гарри практически сразу крупно поссорился. Высокомерный, заносчивый аристократ будто не понимал грозившей ему опасности и разъезжал по Лондону в открытом автомобиле, проводил бесконечные переговоры, участвовал в светских раутах. Не привычному к подобным мероприятиям и обществу Поттеру было очень тяжело. Лишь после открытого нападения на Нарциссу, которая решила посетить подругу и попала под обстрел, Малфой стал осторожнее, стал подчиняться указаниям Гарри. Друзьями они так и не стали — слишком уж разными были, но вот нормально, мирно сосуществовать друг с другом все-таки смогли. Спустя два месяца преступники были найдены и обезврежены ценой жизни Рика, а Гарри с товарищами вернулись на оперативную работу.
Долгих два года мужчина не вспоминал о Малфоях, полностью погрузившись в семью и работу, пока однажды в вечерних новостях не услышал о трагической гибели Люциуса и Нарциссы Малфоев, которые оказались в эпицентре взрыва в отеле. Враги Люциуса все-таки нашли способ убрать его с политической арены, а Драко стал официальным главой рода и занял должность отца в Палате Лордов.
С тех пор прошло девять лет, за которые у самого Поттера случилось немало трагических событий. О Малфоях он больше не слышал и сам о них не узнавал. И вот судьба опять столкнула его с членом этой высокородной и высокомерной семейки.
— Как погибли твои родители? — внезапно спросил мужчина.
— Родители? — удивился Скорпиус.
— Да, Драко и Астория Малфой, — повторил Гарри, внимательно глядя на него.
— Вы верите, что я — Малфой? — пораженно распахнул глаза мальчишка.
— Конечно верю! — раздраженно ответил Поттер. — Я знал твою семью. Однажды мне и моим товарищам пришлось охранять и твоих дедушку и бабушку, и родителей вместе с тобой. Сам я охранял твоего отца.
— Правда? — оживился Скорпиус, мгновенно забывая о выставленных колючках и придвигаясь к мужчине чуть ближе. — А какой он был? А он меня сильно любил, да? А маму?
У Гарри сжалось сердце: радостно заблестевшие глаза мальчишки при упоминании Малфоев напомнили Поттеру самого себя в далеком детстве. Он так же с восторгом пытался разузнать любую мелочь, связанную с родителями, настойчиво выспрашивал у Сириуса и Ремуса о маме и папе. Но Гарри был сиротой, и его очень не любили родственники, а вот Скорпиус наверняка знал своих родителей. Мужчина припомнил, что у Астории была сестра — Дафна, кажется, — крайне неприятная высокомерная особа. Драко пару раз упоминал в разговорах Дафну и ее мужа, отзываясь о них не самым лучшим образом. Скорпиуса, вероятно, должны были усыновить эти люди. Гарри понимал, что они были бы не лучшими опекунами, скорее всего похожими на Дурслей, но вряд ли бы бросили парня. Тем более странным было бродяжничество юного аристократа. Можно было, конечно, предположить, что мальчишка сбежал сам из чувства противоречия, но почему-то эту мысль Гарри отверг как несостоятельную. Слишком уж не похож был Малфой на случайного беглеца, скорее, на привычного к улице беспризорника. И почему так случилось, Поттер намеревался выяснить прямо сейчас.
Скорпиус же, не дождавшись ответа от мужчины, встал и перебрался на пол перед Поттером, встречая его несколько отсутствующий взгляд. Скорпиус тронул Гарри за колено:
— Расскажите, какими были мои родители? Пожалуйста? — юноша даже забыл о необходимости узнать имя незнакомца.
Мужчина посмотрел на мальчишку, сидящего у его ног.
— Я расскажу тебе все, что помню о Драко и Астории, — ответил Гарри. — но только после того, как ты расскажешь мне, каким образом оказался на улице. — Скорпиус отшатнулся и нахмурился. — Я не жду от тебя подробностей, Скорпиус, но в общих чертах должен об этом знать.
Малфой сел обратно на диван и ледяным голосом, не глядя на Гарри, спросил:
— А кто вы такой, чтобы я перед вами отчитывался?
Гарри сдержал непроизвольное желание ударить мальчишку за дерзость, лишь пожал плечами и ответил:
— Меня зовут Гарри Поттер.
— Вы — тот самый Поттер? Дьявол? — неверяще спросил Скорпиус. — Почему вы не сказали раньше?
— А ты не спрашивал, — хмыкнул Поттер. — Точнее, я не хотел говорить.
— Но… Но… я не думал, что меня поймаете именно вы!
Гарри расхохотался в голос, услышав это нелепое заявление, а потом поинтересовался:
— Ты бы предпочел, чтобы тебя поймал какой-нибудь менеджер или продавец и отправил в полицию? — Малфой отчаянно замотал головой. — Моя помощь тебе сейчас необходима, Скорпиус, как бы ты ни пытался это отрицать. Ты больше не будешь жить на улице, есть раз в два-три дня, станешь ходить в школу…
— А если я не хочу?
— Тогда бы ты не пошел со мной, — веско ответил Гарри. — И…
— И не увижу родственников? — снова перебил его Скорпиус.
Гарри почувствовал легкое раздражение, но лишь усмехнулся:
— Не увидишь.
— И я буду жить с вами?
Мужчина от удивления чуть не выронил стакан с виски.
— Нет, конечно! — запротестовал он. — Тебя либо отправят в детдом…
— В тот же?
— Нет, не в тот же, в другой, — сквозь зубы проговорил Гарри, краем сознания отмечая, что Скорпиус жил в детском доме. — Или в чью-нибудь семью…
— Я не хочу в чужую семью! — капризно заявил мальчишка. — Я хочу жить с вами. Сэр.
— Почему? — все раздражение Поттера опять смыло нелогичностью подростка.
— Потому что вы Дьявол! — ответил Скорпиус таким тоном, будто удивлен, что Гарри не понимает очевидных вещей. — Про вас ходят легенды. И вообще, — тихо добавил он, — вы первый, кто пытается мне помочь, сэр.
Мужчина тяжело вздохнул:
— Скорпиус, пойми, я одиночка. Тебе будет намного лучше в семье, где за тобой будут ухаживать и заботиться. Я не смогу всем этим тебя обеспечить.
— Так и скажи, что не хочешь меня брать, — обиженно буркнул Малфой.
— Ладно, оставим эту тему, — устало выдохнул Гарри, не замечая фамильярности Скорпиуса. — Потом разберемся, с кем ты будешь жить. А сейчас я жду рассказа о твоей жизни. Как погибли Драко и Астория, и почему ты оказался в детдоме, а потом улице?
Скорпиус напрягся, но ответил:
— Авария, — он подтянул колени повыше и обнял их руками. — Они ехали на машине с какого-то вечера домой и разбились. Я не знаю подробностей, тетя Дафна не рассказывала об этом. Мне тогда было десять лет.
— А что она говорила? — осторожно спросил Поттер.
Малфой горько усмехнулся:
— Много чего. Говорила, что моя мать была неблагодарной удачливой дрянью, а отец — жестоким мерзавцем. Говорила, что они получили то, что заслужили, и лучше бы сдохли намного раньше. Говорила…
Гарри слушал, как мальчишка монотонным голосом рассказывает о жестоких словах собственной тетки, и чувствовал, как волоски на всем теле встают дыбом, а в груди появляется навязчивое желание убить эту тварь. «Как она посмела? Как она посмела сказать такое ребенку? Так опорочить свою родную сестру и деверя? Настолько испоганить воспоминания Скорпиуса о родителях? Хотя… Дурсли ведь тоже называли мою маму проституткой, а отца — алкоголиком, так что удивляться особо нечему. Дафна просто перенесла свою ненависть на беззащитного Скорпиуса».
А подросток тем временем продолжал:
— … что мои родители всегда заботились только о себе, что отец никогда не любил маму и женился по расчету, что я был ему не нужен…
Гарри вспомнил, как беспокоился Драко о своей семье, какая боль была написана на его лице, когда Рик, командир их группы, сообщил, что на Асторию и маленького Скорпиуса напали. Он резко встал с кресла, подлетел к мальчишке и тряхнул его за плечи:
— Они любили тебя, слышишь? Очень любили. И Астория, и Драко души в тебе не чаяли, постоянно беспокоились о тебе, Скорпиус. Дафна говорила неправду.
Подросток внимательно посмотрел на Поттера:
— Я знаю, что она лгала. Потом понял, когда стал вспоминать родителей и их отношение ко мне, сравнивать… Но вы… Вы расскажите мне правду?
— Да, Скорпиус, — Гарри разжал руки и сел обратно в кресло. — Я расскажу тебе о них. Потом. А сейчас я хочу узнать о том, как ты оказался в детдоме.
— Но это же и так понятно, — удивился Малфой. — Тетя не захотела меня брать к себе, а других родственников у меня нет. Поэтому я попал в детдом.
— Бабушка и дедушка?
— Умерли, — коротко ответил Скорпиус. — И родители папы, и родители мамы.
— Ясно. Что было в детдоме?
Мальчишка снова напрягся, будто воспоминания причиняли ему невыносимую боль.
— Как обычно, — начал рассказывать он, уставившись безразличным взглядом куда-то поверх плеча Гарри. — Поначалу надо мной смеялись, когда я говорил, что я Малфой, били, обзывали принцем, снова били, пока я не научился давать сдачи. А потом я сбежал.
— Почему? — брюнет напряженно вглядывался в застывшее лицо Скорпиуса.
— Просто так сбежал. Надоело, — недовольно заявил Малфой.
Гарри знал, что мальчишка нагло врет, — эта показная бравада не могла обмануть опытного полицейского — но не стал допытываться. Лишь в груди снова заворочалось глухое раздражение. Однако он поинтересовался:
— А твоя тетя хоть раз навещала тебя в детдоме?
— Нет, — резко ответил Скорпиус. — И не пыталась связаться, я узнавал. Улица была для меня лучшим выходом, — он замолчал, поняв, что сказал больше, чем следует.
Поттер молча кивнул, решив проигнорировать последние слова Малфоя. Ему было необходимо все обдумать и посоветоваться с Гермионой. Опытный адвокат могла помочь Скорпиусу не на словах, а на деле. А пока… Тут он заметил, как мальчик широко зевнул, и подумал, что все звонки и визиты могут подождать до завтрашнего дня.
— Ты думал, что будешь спать на улице? Нет, спать будешь в гостевой. Идем.
Гарри встал и обернулся лишь у самой двери, почувствовав, что подросток не сдвинулся с места. Так и есть: Малфой настороженно смотрел на него, не делая попыток встать.
— Вы закроете меня в комнате, да? — в голосе Скорпиуса были легко различимы ожидание, злость, обида и некоторая обреченность.
Мужчина подавил поднявшуюся в нем волну гнева на людей, посмевших творить такое с мальчишкой, и, отрицательно покачав головой, ответил:
— Нет, я не собираюсь тебя запирать. И очень надеюсь на твое благоразумие.
— А вы не боитесь, что я вас обворую и уйду, сэ-эр? — насмешливо протянул мальчишка, лишь в глубине глаз мелькнуло облегчение.
Гарри внимательно на него посмотрел: в глазах вызов, губы плотно сжаты — признак того, что Скорпиус боится ответа. Внезапно мужчине захотелось развеселить и успокоить донельзя зажатого подростка, и он чопорно сказал:
— Наследник Малфоев не может воровать: воспитание не позволяет, — и, заметив, как широко распахнулись глаза мальчишки, как Скорпиус открыл рот, приготовившись ответить, добавил:
— Если только этот самый наследник не голодный. Но я добрый, не дам тебе голодать, Скорпиус.
Усмехнувшись, Поттер развернулся и быстро пошел по коридору, чувствуя за спиной разозленного, но расслабившегося Скорпиуса Малфоя.
Vova
