Телохранитель-2

Вниманию всем, кто читал первую часть!

История внезапно получила продолжение :) Очень открытый финал первой части предлагаем перечитать еще раз в альтернативной концовке:

Внимание: MPREG-сюжет!!! Мы предупредили.

Ночь, несмотря на усталость, выдалась сумбурной и беспокойной. Когда Поттер и Скорпиус аппарировали на Гриммо, Драко позволил себе, наконец, то, чего не позволял никогда в присутствии кого бы то ни было — выпустить наружу накопившиеся эмоции. Стихийная магия металась по залу, круша гневом мебель, а отчаянием зеркала и стекла в высоких окнах. Боль и тревога распускались по стенам паутинами трещин. И пусть после этого сил не осталось совсем, он чувствовал себя счастливым. Пожалуй, впервые в жизни и совсем по-настоящему.

Но уже будучи в собственной спальне, Драко метался по простыням, то едва проваливаясь в странное, хлипкое забытье, то со стоном открывая глаза от липкого страха. Усталость накатывала свинцовой тяжестью, но стоило погрузиться в мягкие объятия сна, как тут же под закрытыми веками сознание рисовало страшные картины: умирающий в муках Скорпиус, отчаянный плач Санди, посылающий в него — Драко — Аваду Поттер, и страх, ужас, вина...

Несколько раз, встревоженный каким-то странным чувством, он порывался шагнуть в камин, но останавливался, обрывал себя на полуслове, уже бросая в его жерло порох и произнося адрес. И когда за окнами забрезжил рассвет, Драко с облегчением выдохнул: ждать оставалось немного.

Скорпиус и Поттер опаздывали. Драко изо всех сил старался отогнать изматывающее беспокойство, но с каждой минутой, отсчитываемой старинными магическими часами над камином, нервничал всё сильнее. Сам он чувствовал себя превосходно: магия восстановилась, успокоилась, а бессонная ночь — всего лишь результат излишнего переживания, с кем не бывает. Но это ведь не гарантия, что и со Скорпиусом все в порядке. Поняв, что ещё чуть-чуть, и вещи в кабинете не спасет и утроенное Репаро, Драко все же собрался наведаться на Гриммо самолично, как камин, наконец, полыхнул зеленым пламенем.

— Ну наконец-то! — облегчённо выдохнул он, когда Скорпиус и Поттер шагнули на ковёр, стряхивая с мантий остатки пепла. — Почему так долго?

— Так получилось, — невозмутимо пожал плечами Скорпиус и многозначительно улыбнулся. — У нас, знаешь ли, медовый месяц и всё такое. Всюду опаздываем.

— Ладно, оставим разборки на потом, — Драко шумно выдохнул, взял со стола палочку и указал Скорпиусу на стул. — Садись сюда и постарайся сконцентрироваться и ни о чем не думать, я просканирую все, включая эмоциональный фон.

— Эм... Не думать сложновато, — Скорпиус хмыкнул и подмигнул Гарри, но, заметив, наконец, бледность и явную нервозность отца, посерьёзнел. — Что-то случилось? — спросил напряжённо.

— Да нет, — Драко устало посмотрел на него. — Ничего не случилось, кроме того, что я весь извёлся, переживая, не загнулся ли ты посреди ночи, в то время как ты спокойно спал и трахался. Конечно, радостно, что у вас обоих такое прекрасное настроение, но можно же было как-то поднапрячься и хотя бы не опоздать?..

— Малфой, — Гарри усмехнулся и сел на диван, наблюдая, как морщится от диагностических заклинаний Скорпиус и сосредоточенно выводит сложные формулы Драко. — Не старайся, твой яд уже не опасен, да и на меня он не действует, пора бы уже усвоить. Так что умирать со стыда я не стану. И вообще, завидуй молча.

— Дурак ты, Поттер. Как был, так и остался, — беззлобно отозвался Драко. — Кому завидовать? Своему сыну, что он тебя трахает, или тебе, что трахаешь моего сына? Лучше б мозгами пораскинул и подумал бы, как я волновался... Так, а это что? — он перебил сам себя и нахмурился. — Этого тут быть не должно!

Придумать подходящий ответ Гарри так и не успел: Драко замер, удивленно уставившись на появившееся вокруг Скорпиуса радужное свечение. Оно поблескивало и переливалось, излучая тепло и странное состояние покоя и умиротворенности. Гарри подошел к ним, провел по его контуру рукой, ощущая исходящую от него силу, и, переглянувшись со Скорпиусом, произнес:

— И что это? Блядь, Малфой, я тебя честно предупредил, если что не так, то... — но договорить не успел: Драко взмахнул палочкой, накладывая на сына странное, напевное заклинание. Явно древнее, судя по давно не употребляемым словам и непонятным магическим соединениям.

— Связь, — пробормотал он наконец. — Кровная и ещё какая-то. Не понимаю... Явно не темномагическое, и по-моему, вообще не от ритуала... Но что она означает?

— Что ещё за связь? — прошипел Скорпиус. — С кем?!

— Так по-твоему, или не от ритуала? — Гарри угрожающе сжал кулаки. Конечно, ну разве можно ожидать от Малфоя чего-то хорошего?! — Давай еще раз просканируем, или в Мунго сразу: может, там разберутся... Ну, чего ждешь? Идем, — схватил Скорпиуса за руку и потащил к камину.

Но тот вывернулся из захвата, подлетел к отцу и, схватив за отвороты мантии, прошипел:

— Или ты объясняешь, что это за хрень, или я убью тебя прямо сейчас! С кем связь?! Ну?! Живо!

— Не знаю, — Драко дернулся, сбрасывая с себя его руки, повернулся к столу, черкнул что-то на клочке пергамента и, обратившись к Гарри, произнес: — Поттер, вот заклинание: сканирует отклонения при проведении кровных обрядов. Сейчас нас обоих одновременно надо проверить, справишься?

— Вставай рядом, — хмуро ответил тот, зло зыркнув на Драко. — Не дай Мерлин, темномагические хвосты остались, — процедил сквозь зубы, сжимая в руках листок, — я тебя, не сходя с этого места, зааважу...

— Блядь, подожди, — Скорпиус вдруг с ужасом посмотрел на него. — Вчера, свечение, помнишь? Над кроватью. Такое же, как сейчас было!

— Что еще за свечение? — оторопел Драко. — Вчера? И я только сейчас узнаю? Идиоты! Два полных идиота! Ну ладно — Поттер: что с него взять, — он махнул в сторону Гарри рукой так, будто бы тот был если не пустым местом, то мусорной кучей точно. — Но ты, Скорпиус, ТЫ! Почему меня сразу не позвали?

— Ну как тебе сказать... — язвительно протянул Скорпиу. — Наверное, потому что трахались в этот момент. — И не было в нём ничего страшного и опасного. И чувствовали себя оба прекрасно, после оргазма-то... Чего панику на пустом месте разводить?

— Ты вообще представляешь себе, что мы могли упустить момент, и теперь это что-то прицепилось навсегда? — Драко схватил его за лацканы пиджака и взглянул в глаза. — Да хоть бы и трахались! С этим, — он ткнул пальцем в свечение, — не шутят!

— Слушай, не будь идиотом, — Скорпиус отбросил его руки и нахмурился. — Ты чувствуешь угрозу? Ну? Чувствуешь?! То-то и оно. Что бы это ни было, оно не опасно! Это что-то другое, возможно, из-за ритуала, но это точно не тёмная магия, и ты это сам прекрасно знаешь!

— Но не знаю, откуда это, и что вообще такое, — прошептал Драко. — А это еще хуже...

— Нету, — буркнул Гарри, опуская палочку, — отклонений нету, — и кивнул на вязь сканирующего заклинания.

— Мерлин, — застонал Драко, — остается в Мунго. Сам я больше не знаю, что сделать можно… Поттер, — он обернулся к нему и вдруг дернулся вперед, подхватывая под локоть: Гарри побледнел и покачнулся. — Поттер… Ты чего?

— Гарри?!

Скорпиус подлетел к Поттеру, обнял его за плечи.

— На диван его оттащи, — распорядился Драко и щелкнул пальцами, вызывая эльфа. — Тибби, быстро Бодрящее зелье.

Через мгновение Скорпиус уже осторожно отпаивал Гарри зельем, а Драко задумчиво разглядывал свечение, словно пытаясь сложить воедино кусочки мозаики.

— Так, — произнес деловито, — раз между нами заклинание ничего не выявило, может, это на поттеровскую кровь такая странная реакция? Ну-ка, Скорпиус, сядь с ним рядом, — и взмахнул палочкой, сканируя. — Нет, — произнес сокрушенно, глядя на исчезающую вязь, — между вами фонит сильнее, границы четче, цвета ярче, но дисбаланса нет...

— Тогда что это, чёрт побери?! И что с Гарри? — Скорпиус почувствовал, как к горлу подступает паника.

— Я не...

— Драко! Драко, где ты? — звонкий голос Астории перебил Малфоя на полуслове. — Драко! — она ворвалась в комнату, будто и не было на той именных поттеровских чар. — Вы все тут? Отлично! Скорее, вы должны это увидеть!

— Милая, — обернулся к ней Драко, — прости, но...

— Я сказала БЫСТРО! — процедила сквозь зубы Астория и стремительно вышла из комнаты.

* * *

— Да слезь ты с меня уже, — недовольно заворочался Гарри, пытаясь спихнуть навалившегося на него Скорпиуса. Тот торопливо расстегивал ему воротник рубашки, обеспокоено заглядывал в глаза и тихо матерился сквозь зубы. — Нормально все, просто магическая нестабильность... Бывает...

— С какого хуя она вдруг взялась? — прошипел Скорпиус. — Идти можешь?

— Мне, между прочим, не двадцать, — проворчал Гарри, — и в крови столько всякого дерьма и темного, и простого бродит, что тут не только нестабильность — магический бунт скоро будет, — он дернул плечом, не позволив взять себя под руку, и буркнул: Пусти, сам дойду, не барышня.

— Всё-всё, — Скорпиус демонстративно поднял руки. — Понял, отвалил. Пошли уже, герой.

— Малфой, только не говори мне, что тут нельзя аппарировать? — пыхтя, осведомился Гарри у торопливо поднимающегося по многочисленным ступенькам Драко. — Куда идем, и какого лысого гоблина так спешим?

— Аппарировать можно, но я не знаю, куда, — недовольно отозвался тот. — Моя милая жёнушка, как ты, наверное, заметил, сегодня не особенно разговорчива. Зато очень решительна...

— Драко! — жестко и взволнованно раздалось откуда-то сверху. — Сколько можно?!

— М-да, — весело фыркнул Гарри. — Решительна...

— Асти, что случилось? — Малфой первым влетел в комнату, отрешённо отметив, что Гербовый зал — довольно странный выбор для разговоров на повышенных тонах.

— Ого! — Гарри присвистнул. — Вот это честь! Послушай, Драко, я, конечно, все понимаю: мы с твоим сыном вместе работаем, живем и все такое, но какого Мерлина тащить меня к вашему дереву? Да еще с такой срочностью!

— А вы приглядитесь повнимательнее, мистер Поттер, — с ледяным спокойствием, больше похожим на шок, предложила Астория. — Вон там, в самом верху...

Гарри проследил за изящной женской ручкой, взметнувшейся к самому верху раскидистого фамильного дерева, и замер. От ветки, около которой красовалось имя Скорпиуса, рядом с тонким побегом "Александр", яркой светящейся нитью ветвился еще один — тонкий и пока еще совсем маленький.

Гарри показалось, что вся кровь прилила к лицу, а из легких одним метким ударом вышибло воздух. Он повернулся к Скорпиусу, протянул руку и смял в кулаке лацкан его пиджака.

— С-сука... — прошипел Гарри. — Мало тебе, да? Меня мало? Коллекцию себе решил завести? Вот мразь! — и с силой отшвырнул его от себя, впечатывая в стоящий невдалеке стол.

От удивления, шока и самого настоящего ужаса Скорпиус даже не подумал защититься. Зашипел от боли, схватился за ушибленное бедро и поднял на Поттера ошарашенный взгляд.

— Идиот, — выдохнул он еле слышно. — Вместе же спали! В одной постели. Сам знаешь — не было ни с кем ничего...

— А я тебя сутками не пасу, чтобы знать, где ты хуем машешь, — выплюнул Гарри. — И чтоб я тебя больше за милю около моей семьи не видел, ясно?

Он повернулся к Астории, скользнул ненавидящим взглядом по Драко и произнес:

— Прошу меня извинить, миссис Малфой, — кивнул учтиво. — Не провожай, сам дойду, — буркнул в сторону Драко и стремительно вышел из зала, громко хлопнув дверью на прощание.

— Блядь! — Скорпиус сорвался с места и, прихрамывая на левую ногу, понёсся за ним. — Стой, идиот! — заорал на весь мэнор, едва выскочив в коридор. — Думай головой, ревнивый придурок! Мы полчаса назад трахались, а потом чуть ли ни за ручку держались! Думай головой хоть иногда!

— Нахуй, нахуй всех Малфоев, — бурчал Гарри, сбегая с лестницы. — За ручку он держался, сучонок! Блядь, сволочь!

Из-за нахлынувших эмоций летящего в спину Ступефая он не почувствовал, да и не ожидал, наверное, такого...

— Сука! — сбрасывая заклинание, рявкнул на подбежавшего к нему Скорпиуса. — Не понимаешь с первого раза? Уйди с дороги, я сказал, — он попытался оттолкнуть его, но был тут же впечатан в стену.

— Блядь, да включи ты мозги! — от крика Скорпиуса, казалось, пошатнулись стены. — Не мог я никого обрюхатить этой ночью, не мог! Сам же знаешь! А ветка как волосок, явно даже суток еще не прошло!

— Ну давай, спиши это на мое помешательство, плохое зрение, тупой мозг, маразм... — Гарри дернулся, пытаясь вырваться. — Давай, вы же — Малфои — такие... Правильные, блядь, умные... Куда уж мне до тебя с твоим папашей?.. Там не от Драко ветка. От тебя, — понимаешь? — от тебя! Сутки — не сутки, мне похуй, но к Лили ты теперь и на милю не подойдешь.

— Лили?! — от удивления Скорпиус даже на мгновение ослабил хватку, но тут же снова прижал Поттера к стене. — Ты издеваешься?!

— Да отвали же ты, — рыкнул на него Гарри, концентрируя магию. — И это ты издеваешься... Дай хоть уйти по-человечески... Не хочу силы тратить...

— Хуй тебе! — Скорпиус сосредоточился, блокируя его магию: хоть на сколько-то сил должно было хватить. — Я. Тебе. Не. Изменял! Мне плевать, как эта хуйня появилась на Гобелене — как появилась, так и исчезнет! — но я не имею к ней никакого отношения!

— А мне кажется, имеешь, — прозвучал за спиной голос Драко. — И самое непосредственное.

Скорпиус обернулся, машинально выпуская из рук отвороты поттеровской мантии, и ошарашено посмотрел на отца.

— И это странное свечение как раз, думаю, этим и вызвано, — пояснил Драко. — От нас с тобой фонит — это понятно: мы кровные родственники. А вот то, что с Поттером такой сильный фон — ну, что ж, сын, как ни крути, а признаваться придется. Или опять на нетрезвую голову загулял?

— Блядь! — Скорпиус отступил от Поттера и схватился за голову. — Ну, давайте, что там проще: легилименция, Веритасерум? Заебали. Ни с кем я не спал, кроме этого идиота, ясно вам или нет?! И спиртного уже хуй знает, сколько лет в рот не брал.

— Ну, если ты так уверен... — Драко вздохнул. — В таком случае, может, тогда эта линия означает не ребёнка, а вашу странную связь? Типа брачных уз?

— А что, определить никак нельзя? — зыркнул на него Гарри. Скорпиус сполз по стене вниз, обнял колени и уперся в них лбом. С таким отчаянием в каждом жесте вряд ли возможно так убедительно врать. — Узы это, дети, или еще какая хуйня? Чего стоишь-то? Не знает он, блядь... Включай мозги!

Гарри опустился на пол рядом со Скорпиусом, уперся локтями в колени, сжал виски и запустил пальцы в волосы.

— Блядь, вот всегда с вами, — Малфоями, — так... Ни секунды спокойной жизни...

— Знаешь, я тебя не держу! — вдруг вскинулся Скорпиус. — Вали нахуй, раз самый правый! Обидели его, видите ли! Вали, раз не веришь, в свою спокойную жизнь!

Гарри не ответил. Только сильнее сжал виски и с тяжелым стоном выдохнул, словно отпуская что-то тяжелое, немыслимое, давно копившееся внутри, и теперь согласное выползти наружу.

По полу потянуло сквозняком, волосы разворошил колючий ветер, и Скорпиус невольно поежился.

— Что происходит? — недоуменно оглядываясь вокруг, спросил Драко, когда под ногами захрустело невесть откуда взявшееся стеклянное крошево, а со стен засочился серый песок. — Скорпиус, возьми себя в руки!

— Да что вы заладили: Скорпиус-Скорпиус! — заорал тот, вскакивая на ноги. — Не я это! — тут ледяной порыв ветра ударил в лицо, и Скорпиус повернулся к Поттеру. — Гарри, — позвал тихо, — эй, ты с ума сошёл? Прекращай! — присел, поймал за подбородок, заставляя заглянуть себе в глаза, и вздохнул. — Давай уже, посмотри сам. Ни с кем я не трахался, кроме тебя.

Провалиться в чужое сознание оказалось легко, словно не сам он пошел, а его втянули в водоворот мыслей и образов. Замелькали картинки, заметались чьи-то тени вокруг, мягким туманом окружили эмоции. И везде был он — Гарри: в каждом слове, в каждом видении, в каждой тени угадывались знакомые жесты, интонации. Обступившая со всех сторон нежность ласково касалась, успокаивая и отвлекая. Хотелось остаться, но Гарри, сделав над собой усилие, выскользнул обратно, устало откидываясь на стену и закрывая глаза.

Песок, гонимый теперь уже не колючим, а сухим, но теплым, ветром, зашуршал под ногами. От каменной кладки откололся камешек и с громким стуком прокатился по полу. Потом еще один и еще...

— Поттер, — Драко подлетел к нему, схватил за плечи и тряхнул, как следует. — Прекращай уже! Ты тут сейчас камня на камне не оставишь!

Тот медленно открыл глаза и словно через пелену посмотрел на встрепанного Малфоя.

— Это не я... — ответил шепотом. — Оно само, не могу успокоить, смотри...

Он протянул ладони, и Драко испуганно дернулся в сторону: магия лилась с поттеровских пальцев ровными чистыми потоками. Светлая, немного нестабильная, вздрагивающая, будто новая, едва появившаяся, и ее только еще предстоит приручить.

— Малфой, сделай что-нибудь... — растерянно прошептал Гарри.

Скорпиус вздохнул, усилием воли проглотил обиду и обнял Поттера за плечи.

— Ну всё, успокаивайся, — попросил тихо. — Надо ещё во всей этой хрени разобраться.

— Асти, дорогая, — обратился к жене Драко, осторожно накладывая заклинания и пытаясь унять уходящую поттеровскую магию. — Прикажи домовикам принести успокоительное. Скорпиус, — не поворачивая к тому головы, попросил он: — Давай его в ближайшую спальню отнесем... Аккуратнее только... — произнес, подхватывая Поттера под руки. — Извини, левитировать сейчас может быть опасно, — объяснил он, словно оправдываясь.

— Да отвали ты, — рявкнул Гарри, вырываясь. — Сам дойду... Лучше разберись, что за херня такая, а то не слишком что-то радужные перспективы рисуются. Тащи сюда все про ритуал этот свой — читать будем. Подвохи искать... Блядь, — выругался он, покачнувшись и больно приложившись локтем о дверной косяк.

— С ним всегда так? — проигнорировав грозное поттеровское рычание, Драко обеспокоено посмотрел на Скорпиуса.

— Да нет, первый раз, — напряжённо ответил тот и решительно обнял Поттера за талию. — Может, всё же в Мунго? Вдруг это болезнь какая?

— Ни одна болезнь не разбалансирует магию до такой степени за считанные часы, — покачал головой Драко. — Тут дело в чём-то другом. Вот только в чём? Вспомни по секундам всё, что выделали вчера и сегодня.

— Да ничего не делали! — вызверился Скорпиус. — Все двенадцать часов вели животный образ жизни: если, спали, трахались!

— Вообще-то, есть одна такая болезнь, — улыбнулась Астория, протягивая мужу пузырек с Успокоительным зельем. — И однажды ты имел счастье испытать все ее прелести на себе, дорогой.

Драко недоуменно посмотрел на нее и спросил:

— Не понимаю, о чем ты? Не припомню, чтобы так стремительно терял магию или вообще не мог ее успокоить. Была однажды дестабилизация, когда с отцом поругались, но не так же!

— А кто говорит о тебе? — Астория усмехнулась. — Но я неправильно выразилась. Это не совсем болезнь... Нормальное, но совершенно точно со всех сторон нестабильное состояние. Не припоминаешь?

— Ну, если говорить о женщинах, то одно такое состояние я знаю, — буркнул Гарри. — И вполне себе регулярное, я бы даже сказал, ежемесячное. А уж если беременна, то вообще — хоть вешайся.

— О, тогда мне повезло, что Ани — маггла, — хмыкнул Скорпиус. — Хотя, пару раз пришлось в самоволку сматываться по сущим пустякам.

— Да уж, — согласно кивнул Драко, — я как вспомню... — и, усмехаясь, тепло посмотрел на Асторию.

— Я, конечно, с радостью послушаю ваши семейные истории, — аккуратно поддерживаемый Скорпиусом, Гарри недовольно выдохнул и сел на кровать. — Но давайте сначала со мной разберемся, а потом будем воспоминаниями делиться... Малфой, тащи книги, сказал, будем вместе думать...

— Не знаю, мистер Поттер, как насчёт наших... историй, — Астория посмотрела на него осуждающе, — но ваше состояние очень напоминает мне моё собственное двадцать шесть лет назад. Будь вы девушкой, я бы ни секунды не засомневалась в своих предположениях.

— Миссис Малфой, — Гарри призвал все свое спокойствие и натянуто улыбнулся, — вы уже сами ответили: если бы я был... кхм... девушкой. Смею заверить, я ей никак не являюсь, поэтому подобное заявление считаю полнейшим бредом. А если сейчас кое-кто, — и он выразительно посмотрел на Драко, — не займется изучением данной проблемы, то, как ни прискорбно мне это говорить, Скорпиус станет полноправным наследником мэнора.

— Сейчас всё будет, — заверил его Драко с каким-то странным выражением в глазах. — Только одна маленькая деталь. Асти, ты не могла бы?.. Безумие, конечно, но просто на всякий случай...

Астория поняла мужа с полуслова и взмахнула палочкой, шепнув неизвестное Скорпиусу и Гарри заклинание. Над головой Поттера вспыхнуло радужное сияние — совсем как вчера ночью. Астория ойкнула, выронила палочку из ослабевших пальцев и привалилась к ошарашенному Драко, уставившемуся на Поттера во все глаза.

— И? — Гарри гневно фыркнул, поджав губы. — Что? Что за заклинание? И что это за хрень такая? — он ткнул пальцем в теплый радужный свет. — Ну? — перевел взгляд на пожимающего плечами Скорпиуса.

— Не знаю. Но очень надеюсь, что кое-кто не хочет нарваться, и прямо сейчас всё объяснит, — угрожающе протянул Скорпиус, сверля отца колючим взглядом.

— Э-э-э... Поттер, ты только не волнуйся, — начал тот растерянно и, переглянувшись с Асторией, нервно скрипнул зубами. — В общем, я не знаю, как это вышло, но похоже, ты... Э-э-э... Бер... Кхм. Похоже, ты скоро станешь папой...

— Блядь, — выдохнул Гарри. — Малфой, ты придурок? Каким, нахер, папой? Всё, тут, видимо, окончательно все спятили... Я домой, и забыть, как страшный сон, — он встал и решительно направился к двери. Взявшись за ручку, обернулся: — Ты со мной? Или в общем дурдоме? — спокойно посмотрел на Скорпиуса.

Если бы Драко Малфой сталкивался с Гарри в аврорате при разработке операций, или в боевых действиях, он бы знал, что за ледяным поттеровским спокойствием сейчас бушует такая буря, что наилучшим решением было бы промолчать и переждать. Но Драко с Поттером не работал и в боевых действиях не участвовал, а потому взвился на оскорбление:

— Мы спятили? Мы? Еще скажи, что я специально это сделал! Говорил мне отец — не связывайся с Поттером... Вали, успокоишься — сам прибежишь...

— Никто никуда сейчас отсюда не уйдет, пока мы не разберемся, почему это произошло, и что теперь делать, — рявкнул Скорпиус, накладывая на дверь именное запирающее.

— Блядь, — выдохнул Гарри, и с окон с треском упали тяжелые гардины. — Пошли вы все! Ничего я выяснять не собираюсь! Ты что, веришь в этот бред? — повернулся к Скорпиусу. — Веришь? Это же невозможно! — и шагнул к двери, на ходу взламывая чары, словно простую сургучную печать.

Дверь жалобно заскрипела, дернулась и вдруг разлетелась в щепки. Гарри неловко покачнулся и медленно осел на пол.

Скорпиус успел: и поймать его на лету, и подставить колено под голову, защищая от удара об каменный пол. Закрыл глаза, заставляя заколотившееся от испуга сердце биться ровнее, и, поднапрягшись, выпрямился с потерявшим сознание Поттером на руках. Глянул на отца с матерью и пошёл обратно в зал. Драко и Астория молча последовали за ним.

— Этого не может быть, — заявил Скорпиус категорично, устроив Гарри на диване. — В голове не укладывается. Фантасмагорический бред!

— Вообще, да, — растерянно кивнул Драко, садясь рядом с Поттером и вскидывая палочку, чтобы наложить Энервейт, но передумал: очнуться тот может и сам, не больно что — простой обморок, а вот успокоившийся и молчаливый даст пару минут привести мысли в порядок и принять какое-нибудь решение.

— Драко, — вмешалась Астория. — Я, может быть, чего-то не понимаю? О чем вы все твердите? Какой ритуал? Какие хвосты?

— На мне было проклятье. Они его сняли, — отрывисто объяснил Скорпиус. — В результате, каким-то извращённым чудом Гарри забеременел, — тут он не выдержал и чуть истерично рассмеялся. — Блядь, только со мной могло такое случиться!

— Нет, — прошептал Гарри, приподнимаясь, но тут же ложась обратно, — только со мной... Это же я чертов-Поттер...

— А я говорил! Говорил тебе, что семья — это твоё призвание! — окончательно развеселился Скорпиус. — Отмахнулся от меня, так вот тебе!

— Посмотрите, какой, блядь, радостный! — Гарри фыркнул и отвернулся. — Что делать-то теперь? — буркнул он почти испуганно. — И вообще, вы уверены, что это правда?

— Нет, — Драко вздохнул. — Но пока все аргументы за.

— Ну вот что, — Скорпиус повернулся к Поттеру и заботливо вгляделся ему в глаза. — Как только тебе полегчает — выдвигаемся в Мунго. Если ты и правда залетел, то чем раньше они возьмут всё под контроль, тем лучше.

— Тогда идем, — Гарри решительно поднялся и оттолкнул руку Скорпиуса, когда тот дернулся ему помочь. — Сам, — отмахнулся беззлобно.

— Я с вами, — шагнул к камину Драко, призывая мантию.

— И я, — Астория уверенно встала рядом с мужем.

— Блядь, Скитер на вас всех нет, — обреченно вздохнул Гарри. — Скорпиус, дай-ка все же руку, — шепнул он, зажмурившись.

Тот как бы невзначай подхватил его под локоть и тихо попросил:

— Не матерись при матери...

— Вот уж знаешь что, — Гарри недовольно фыкнул, — это я сейчас себя чувствую, как паук перед Василиском, так что буду говорить и делать то, что посчитаю нужным, ясно? Не беси, а то вообще никуда не пойду, пошлю вас всех нахрен и запрусь дома.

— Да? А о ребёнке подумал? — спокойно спросил Скорпиус. — Нашем с тобой ребёнке. Пусть бред, пусть полная хуйня с точки зрения всех законов логики и физиологии, но что если все-таки, правда?

— Именно об этом и подумал, — буркнул Гарри. — Мерлин, какой же бред! — простонал он. — За что? Почему? Чем я еще провинился, кроме как уничтожил Волдеморта?!

— Ты идиот? — Скорпиус резко остановился и развернул его к себе. — Ребёнок — это, по-твоему, наказание?! Блядь, надо было под тебя вчера лечь, пусть лучше сам бы залетел!

— Вот и ложился бы... — потерев виски, пробубнил Гарри. — Ну? Мы идем или будем дальше препираться? Мы, блядь, два взрослых мужика, а обсуждаем такую хуетень! Ты сам-то в это веришь?! Давай уже разберемся что, кто, куда и почему, и домой... Я еле на ногах стою, спать дико хочется, будто неделю до кровати не добирался...

— Отец, — повернулся к Драко Скорпиус, — ты иди первым, будешь, если что, на подхвате, потом мы с Гарри. Мам, а ты за нами, ладно?

Драко кивнул и шагнул в камин.

— Это всё нестабильность магии, — тем временем ласково сказала Астория. — Если беременность подтвердится, вам выдадут специальный амулет.

— А я буду радостно скакать вокруг тебя и кормить апельсинами, — пообещал Скорпиус и подтолкнул Поттера к камину. — Больница Святого Мунго!

* * *

Как ни странно, просторный холл встретил их тишиной и полным отсутствием даже персонала.

— Тем лучше, — пробормотал Гарри, отчаянно цепляясь за руку Скорпиуса.

Казалось, магия ходила внутри ходуном: перетекала, сжималась, металась, больно взрываясь под кожей неконтролируемыми вспышками, отчего Гарри вздрагивал и морщился. Хотелось не бродить по бесконечным белым коридорам и краснеть под прицелами целительских палочек и восторженно-недоуменных лиц, а спрятаться дома — в спальне, — завернуться в теплое одеяло, прижаться к Скорпиусу, уткнуться носом ему в ключицу и спать, спать, спать. А еще целоваться. До разноцветных искр под веками, до нехватки воздуха в легких, до горячего сиропа в венах от накатывающего оргазма. Гарри остановился, повернулся к Скорпиусу и, подцепив пальцами за подбородок, поцеловал, нежно скользнув языком по губам, раздвигая их и пробираясь глубже.

Скорпиус ответил, прижал Гарри к себе, погладил по спине, чуть надавливая пальцем на выпирающие позвонки.

— Подожди здесь, — шепнул, отстраняясь и осторожно усаживая его на мягкий диван. — Отец, мам, я сейчас, присмотрите за ним, — и скрылся за дверью одного из кабинетов.

— Мистер Малфой, — натянуто улыбнулся главный целитель, едва Скорпиус заглянул в приоткрытую дверь. — Полагаю, вы пришли за рецептом? Неужели лечебные сигареты уже закончились? Вы опять не соблюдаете предписанный мной режим... — он сокрушенно покачал головой. — Что ж, конечно, я не вправе отказать... Но, думаю, вы понимаете, что сначала мне нужно вас осмотреть? Проходите.

— Нет, мистер Хоуп, — усмехнулся Скорпиус. — Сигареты мне не нужны, и осматривать меня не надо.

— Тогда чем обязан? — целитель глянул на него с искренним интересом.

— Мистер Хоуп, — Скорпиус сел на стул и внимательно посмотрел на него. — Сколько лет мы знакомы? Почти десять? — целитель осторожно кивнул. — И за это время вы столько раз спасли мне жизнь, что я у вас в неоплатном долгу.

— Бросьте, это моя работа, — смутился Хоуп. — И я не раз уже говорил, что с удовольствием никогда бы больше не видел вас в этих стенах.

— То есть, вы бы порадовались за меня, окажись я здоров? — Скорпиус подался вперёд, пытливо заглядывая ему в глаза.

Целитель открыл было рот возразить, что это невозможно, но потом в его глазах отразились понимание и испуг. Он вопросительно вздёрнул бровь, и Скорпиус коротко кивнул.

— Вот как... — протянул Хоуп. — Не смею даже предполагать, кто на это решился. Но если никаких последствий, кроме вашего восстановленного здоровья это не принесёт, то я очень за вас рад. Можете быть уверены — я не выдам вашу тайну.

— Спасибо, мистер Хоуп, — искренне поблагодарил Скорпиус. — Я знал, что на вас можно положиться. Но, к сожалению, кое-какие последствия всё же возникли. Ничего противозаконного, однако, мы все в полном замешательстве. Могу я попросить вас осмотреть Гарри?

— Разумеется, можете, — целитель тут же поднялся из-за стола, готовый сорваться с места. — Какого рода повреждения?

— Это не совсем повреждения, — уклончиво ответил Скорпиус. — Будет лучше, если вы сами всё увидите. Но я вынужден настаивать на полной конфиденциальности.

— В уточнении не было необходимости, — улыбнулся Хоуп. — Но давайте же поспешим, куда идти?

— Никуда. Он ждёт в коридоре, сейчас я его позову, — Скорпиус бросил на целителя благодарный взгляд и исчез за дверью.

— Мистер Хоуп, — Гарри зашел в кабинет и, судорожно вздохнув, сел на стул. Скорпиус встал рядом, ободряюще положив руку Поттеру на плечо. — Не думал, что следующий мой визит к вам окажется таким... Эм... Весьма неоднозначным, — произнес он, тщательно разглаживая несуществующие складки на мантии.

— Даже так? — целитель удивлённо поднял брови. — И в чём же дело?

— Видите ли, — начал Гарри, — вчера… — он посмотрел на Скорпиуса, словно спрашивая разрешения: можно ли выдать их общую тайну? Тот кивнул, и Гарри продолжил: — Вы знаете, что когда-то Скорпиус стал жертвой темномагического проклятия, снять которое оказалось возможным лишь подобным же образом.

— Разумеется, — Хоуп кивнул и посмотрел предостерегающе: — Но не стоит заявлять об этом во всеуслышание.

— Вчера я… Мы провели один ритуал и сейчас столкнулись с некоторыми последствиями, — опустив глаза в пол, сказал Гарри. — В принципе, я считаю всё полным бредом, так как случившееся противоречит мыслимым и немыслимым законам и логики, и природы, но Скор… мистер Малфой, все же, хотел бы убедиться.

— Так давайте убедимся, — улыбнулся Хоуп. — Но мне было бы проще, если бы кто-нибудь из вас всё же объяснил суть проблемы.

— Я знаю, прозвучит как бред, — начал Скорпиус и вдруг хмыкнул. — В общем, мы думаем, что Гарри залетел.

— То есть? — недоуменно уставился на них обоих целитель. — В смысле "залетел"? Какой-то новый министерский термин?

— Да нет, — ещё шире улыбнулся Скорпиус. — Всё тот же, что и всегда. Залетел — в смысле "забеременел".

— Молодой человек, — покачал головой Хоуп и усмехнулся, — вы слишком многое повидали и через многое прошли в этой жизни, чтобы так глупо шутить. Мистер Поттер, может быть, вы объясните мне суть вашего обращения?

— А вы наложите диагностирующее заклинание, — хитро прищурившись, предложил Скорпиус. — Ну, просто так, это же несложно...

— У меня не так много свободного времени, мистер Малфой, чтобы шутки ради сидеть и развлекаться, — отрезал Хоуп.

— Просто сделайте, как он просит, Генри, — глухо попросил Гарри. — Мне и самому не слишком нравится слушать подобные речи, но вся эта нестабильность уже порядком измотала.

— Нестабильность? — переспросил целитель. — У вас?!

— Нестабильность, новая ветвь на семейном Гобелене, положительная реакция на диагностические чары, — перечислил Скорпиус. — Всё указывает только на одно, знаете ли.

— Мерлин, ну хватит уже болтовни, — едва ли не взвыл Гарри. — Выясняйте, и оставьте меня в покое. Я чертовски устал и хочу спать!

— Вот, ещё и эмоциональная неуравновешенность, — довольно закончил Скорпиус.

Целитель задумчиво потер подбородок, оглядел Гарри оценивающим взглядом и взмахнул палочкой.

— Мать моя Моргана, — прошептал потрясённо, когда уже знакомое Гарри и Скорпиусу свечение замерцало над их головами.

И вновь наложил какое-то заклинание. Следом еще и еще, пока, наконец, не повернулся к Скорпиусу и совершенно осипшим от удивления голосом произнес:

— Невероятно… Не могли же все чары сработать неправильно? И раз заклинания подтверждают друг друга, то… мистер Поттер, думаю, вас можно поздравить… Но все равно, окончательно установить правдоподобность … Кхм… данного явления можно будет лишь через месяц, когда возможный плод станет доступен сканирующим чарам.

— И что мне теперь делать? — Гарри поднял на него усталый взгляд. — Я так и буду терять понапрасну силы, устраивать хаос, орать на всех и вся и постоянно чувствовать себя флоббер-червем?

— Нет, ну почему же, — Хоуп растерянно улыбнулся. — Для этого есть специальные амулеты и зелья, за эту часть стоит волноваться меньше всего.

— А за какую стоит? — быстро спросил Скорпиус.

— Если честно, я понятия не имею, насчёт чего нужно волноваться! — вздохнул целитель. — Насколько мне известно, это первый случай мужской беременности за всю нашу многовековую историю, и будь моя воля, я бы запер вас, мистер Поттер, в палате и обязательно поставил на круглосуточное наблюдение. Но на это, наверняка, не стоит даже надеяться?

— Если надо, я самолично его свяжу и буду кормить с ложечки, — мрачно пообещал Скорпиус.

— Я сейчас очень постараюсь промолчать, — недовольно произнес Гарри, — иначе, боюсь, госпиталь придется восстанавливать не один день, — и так глянул на Скорпиуса, что Хоуп невольно поежился. — Генри, — он повернулся к целителю, — давайте ваши амулеты, предписания, зелья и прочее. И постарайтесь выяснить, как мне теперь быть дальше… Может, все-таки были прецеденты, — произнес Гарри с надеждой.

— Я так понимаю, спрашивать, кто отец, глупо? — осторожно осведомился целитель.

Гарри шумно выдохнул, и Скорпиус, испуганно взглянув на Хоупа, наклонился и, обняв Поттера, потерся щекой о взъерошенные волосы.

— Стоит объяснять? — спросил он, усмехаясь.

— Мистер Малфой, — черкнув на бланке несколько названий, целитель протянул его Скорпиусу. — Я бы хотел попросить вас заглянуть ко мне, когда сможете. Нужно поговорить о проведенном над вами ритуале, вплоть до самых мельчайших подробностей. Возможно, загадка всего кроется именно там...

— Да от меня толку никакого, — покачал головой Скорпиус. — Но кое-кто полностью в курсе, и может зайти прямо сейчас, — он хищно улыбнулся, представив себе расправу дотошного колдомедика над отцом. — Так, что нам надо делать помимо ношения амулетов и питья зелий? Ну, здоровое питание и физические упражнения не обсуждаются — лично прослежу.

— Вот как раз с этим пока не переусердствуйте, — покачал головой целитель. — Неизвестно, как нагрузки отразятся на… Кхм… Течении беременности. Давайте дождемся окончательного подтверждения, и уж потом составим полную предродовую программу. А питание — само собой разумеется: витамины, фрукты. И конечно, отдых и еще раз отдых. Мистер Поттер, — Хоуп повернулся к Гарри, — может быть, я все-таки освобожу вас от работы под предлогом каких-нибудь плановых обследований? А знатока вашего зовите, — обрадовано кивнул Хоуп, и Скорпиус отчетливо увидел азартный огонек в его глазах. Повезло папаше, ничего не скажешь...

— Никаких освобождений, — рявкнул Гарри, но вдруг резко замолчал, как-то ссутулился, тяжело облокотившись о стоявшего рядом Скорпиуса, несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул и только потом произнес: — Ладно, Мерлин с вами, только учтите, я здесь ни минутой дольше не останусь, только домашнее лечение, ис-клю-чи-тель-но.

— Беременность — не болезнь, — наставительно протянул Хоуп. — А в вашем случае — уникальное беспрецедентное чудо и, — тут он глянул на довольного Скорпиуса, — большая радость. Лечить тут нечего, мистер Поттер. Ваша задача — обеспечить малышу все условия для здорового роста и развития.

— Все как сговорились, — недовольно проворчал Гарри: спорить сил уже совсем не осталось. — Давайте же свои амулеты, — он нетерпеливо фыркнул и встал со стула.

Хоуп подошёл к большому шкафу у стены и, покопавшись в ящичках, достал пару амулетов и целую коробку маленьких бутылочек.

— Так, этот — стабилизирует самочувствие, — он протянул Гарри один из амулетов, — а этот — снижает активность возможных скачков и стихийных выплесков. Теперь это... Зелье от тошноты, от головных болей — их принимать симптоматически, по чайной ложке за раз. А вот это будете пить ежедневно по три капли натощак, оно выровняет эмоциональный фон.

Гарри сразу же надел амулеты и поморщился: магия отчаянно сопротивлялась постороннему вторжению.

— Ничего, — успокоил его Хоуп. — Пройдет: и магия перенастроится, и амулеты под вас адаптируются. Через час — другой станет намного легче.

— Спасибо, Генри, — кивнул Гарри и сгреб пузырьки в карман. — Если вдруг что-то узнаете, обязательно сообщите мне. Ты со мной? — он обернулся к Скорпиусу. — Или останешься?

— С этого момента я твоя тень, — хмыкнул Скорпиус и подхватил его под локоть. — Боюсь, тебе придётся привыкать — я ОЧЕНЬ хороший отец. Мистер Хоуп, спасибо вам огромное! Мы зайдём на следующей неделе.

— Непременно, — отозвался целитель, улыбаясь в бороду. — Удачи... Вам обоим.

— А я, значит, плохой? — угрожающе спокойно спросил Гарри и, аккуратно высвободив локоть, ласково улыбнулся Скорпиусу. — Спасибо, мистер Хоуп, — кивнул целителю и шагнул к двери. — Я, значит, плохой, да? — взвился он на Скорпиуса, едва за ними закрылась дверь. — И чем, позволь спросить, я тебя не устраиваю, как отец? Давай, скажи, ну? — он грубо оттолкнул подошедшего к нему Драко. — Ты еще тут поговори, волшебник, то же мне… Двух слов нормально связать не смог! Из-за тебя я теперь вообще не пойми кто, — Гарри всплеснул руками, и в конце коридора раскололась кадка с огромным фикусом.

— Я всего лишь предупреждаю, что буду неусыпно рядом, — Скорпиус снова решительно сжал его локоть и притянул к себе. — Хочешь ты этого или нет. С тобой и малышом. И ты — придурок нестабильный, вот ты кто, — он хмыкнул и быстро поцеловал Поттера на глазах у толпившихся в коридоре пациентов.

А вот против поцелуев взбесившаяся магия, кажется, ничего не имела. Наоборот, замерла, а потом потекла по венам медленно и сладко, разнося по телу накатившее возбуждение.

— Домой, быстро, — шепнул Гарри Скорпиусу в губы и прижался, обнимая.

Скорпиус улыбнулся, как-то совсем уж счастливо сверкнув глазами, и повернулся к бледному Драко.

— Пап, тебя там требует мистер Хоуп. Поговори с ним, пожалуйста, — и, не обратив внимания, как вытянулось у того лицо при давно забытом обращении, он утянул Поттера за собой.

— Да, да, конечно, — пролепетал Драко, поспешно разворачиваясь, и постучал в кабинет. — Мистер Хоуп? Могу я войти? Добрый де...

Дальше Гарри уже не расслышал: Малфой плотно прикрыл за собой дверь.

— Представляю, каково ему будет, — злорадно ухмыльнулся он. — Генри из него душу вытрясет, прочистит, а потом наизнанку оденет.

— Ну кому-то же надо отдуваться! — фыркнул Скорпиус. — Мам, пока, я тебе потом сову пришлю. Мы пошли отмечать знаменательное событие!

* * *

Аппарировать они побоялись — воспользовались камином, и, ввалившись в гостиную, Скорпиус вдруг рассмеялся.

— Ну мы с тобой даём! — выпалил сквозь смех. — Папаши, блядь!

— Кому-то, кажется, слишком весело, да? — вскинул брови Гарри и, подтолкнув Скорпиуса к дивану, навалился сверху. — Сейчас мы это поправим, — прошептал, жадно впиваясь в губы поцелуем.

— О, говорят, у беременных либидо повышается, — хмыкнул Скорпиус, на секунду отрываясь от его губ, — похоже, правда, — он начал было расстёгивать одежду, как вдруг замер. — Эй, погоди. А вдруг эта штука ещё действует, и ты меня сейчас тоже обрюхатишь?

— Ха-ха, — Гарри недовольно отстранился и сел рядом. — Очень смешно, — и тут же вскинулся: — Ты же ОЧЕНЬ хороший папа… Вот и радовался бы… А вообще, — он задумчиво побарабанил пальцами по диванной обивке, — тогда никакого секса. Все, вали, — и, отмахнувшись от Скорпиуса, словно от надоедливой мухи, удобно устроился на подушках.

Скорпиус вздохнул, напомнил себе, что должен быть терпеливым и стойким, и аккуратно повалил его носом в эти самые подушки.

— Во-первых, секс бывает разный. Во-вторых, девять месяцев без секса — ты охуел? И, в-третьих, иметь можно ТЕБЯ, — и он потёрся пахом о его задницу.

— Да что ты говоришь?! — изумленно протянул Гарри. — Меня он иметь собрался… Иди ты знаешь, куда… — и, скрестив руки на груди, раздраженно фыркнул. — А если ты там чего не так сделаешь, и всё? Если нельзя? Ты же у нас, блядь, о ребенке думаешь… Так чего ж сейчас выебываешься?

— Ну вот что, — Скорпиус скатился с него и сел, запуская пальцы в волосы. — Успокоишься — тогда и поговорим. Амулеты вроде как часа через два подействуют, буду нужен — я в тренажёрке.

Он решительно встал и двинулся к двери.

— Вали, вали, — выкрикнул Гарри, запустив ему вслед диванной подушкой. — Нахуй ты мне сдался часа через два, придурок, — пробурчал обиженно и, дождавшись, пока Скорпиус скроется в коридоре, поднялся и вышел в холл.

* * *

Настроение было не просто отвратительным, оно было поганым. Разбушевавшаяся магия раздражала неконтролируемыми всплесками, тугой воротничок бесил до дрожи в руках, такой правильный Скорпиус действовал на нервы похлеще зануды Мэган. Хотелось вырваться из этого круговорота истерики и непонимания, вздохнуть свободно и спокойно, ощутить, как ровно бежит по телу магия. Гарри открыл дверь и вышел в сад.

Туман висел так низко, что, казалось, протяни руку — и захватишь ватную легкость. Сырой, пропитанный запахами палой листвы и мокрой земли воздух ударил в ноздри, и Гарри с удовольствием вздохнул полной грудью. Вот так. И никаких истерик. Никаких раздражающих Скорпиусов и непонятных чудес. Все это ерунда, обман зрения и шалости магии. Мерлин его знает, что там наколдовал этот идиот Драко с наследием и кровью. А ему — Гарри — теперь отдуваться за чей-то кретинизм. Не на того напали. Варитесь в этом дерьме сами. А он в этот раз совершенно ни при чем.

Гарри улыбнулся — где-то в груди росло хорошее настроение, магия приятно покалывала кончики пальцев, просясь наружу. Он подошел к кованным воротам и аппарировал.

* * *

— Гарри? — от удивления Ани так и продолжала стоять на пороге. — Вот так сюрприз! — но тут же, словно опомнившись, испуганно подалась вперед. — Что-то со Скорпиусом? Серьезное?

— С ним все хорошо настолько, что лучше не бывает, — заверил ее Гарри и смущенно улыбнулся. — Я просто так, в гости. Простите, что без приглашения, но мне очень хотелось поговорить...

— Ой, — Ани шире открыла дверь и посторонилась, пропуская его в дом. — Простите меня, я такая... Такая рассеянная в последнее время, — и она отчаянно покраснела. — А Санди сейчас в школе... — растерянно развела руками. — Ой, Гарри, ну что же я... Пойдемте, я напою вас чаем и накормлю свежими булочками с корицей — меня сейчас только от них и не мутит... Ужасное состояние... Хоть и радостное... — и она вздохнула.

— Ани, — краснея, начал Гарри, следуя за ней в гостиную, — а расскажите мне, как это все происходит? Ну, с самого начала? Настроение там, усталость... Только не подумайте чего, мне действительно, очень любопытно.

Ани взглянула на него с изумлением, но лишних вопросов задавать не стала.

— Настроение... — она задумалась и вдруг хихикнула. — Верите — нет, но совсем недавно я расплакалась над... помидором. Он был такой красивый, такой глянцевый, солнечный весь. Так вкусно пах. Мне стало его так жалко! Представляете? Приходит Дерек с работы, а я сижу за столом, глажу помидор и реву...

М-да... Такое Гарри представлял пока что с трудом, и очень большим трудом. Если и он пустит слезу над помидором, то тут уже в пору будет заавадиться, а не в родители идти. Хотя... В свое время, беременная Джеймсом Джинни полдня ревела над разбитой чашкой. Но то Джинни и Ани. Гарри Поттеру оплакивать помидор или битую посуду просто непозволительно.

— О, — только и сказал он. — Понятно, — и почему-то тяжело вздохнул. — Мерлин мой, Ани, — прошептал, втянув носом воздух, — какой восхитительный аромат!

— Вам тоже нравится, да? — с восторгом посмотрела на него та. — Только их и могу есть уже вторую неделю. Сейчас принесу!

Она быстро сбегала на кухню и вернулась с подносом, полным воздушных булочек, густо обсыпанных корицей и сахарной пудрой.

— Угощайтесь! — пододвинула Гарри блюдо, налила чаю и первая схватила булочку. — М-м-м-м!

— Знаете, Ани, а я, пожалуй, даже попрошу у вас рецептик и на досуге попробую сам занять почетное место у плиты, потеснив старину Кричера, — с удовольствием умяв булочку, сказал Гарри. — Восхитительно!

Зверский аппетит он почувствовал только сейчас и был готов без зазрения совести опустошить блюдо в одиночку.

— Ани, а как вы справляетесь с плохим настроением? — поинтересовался Гарри таким тоном, будто спрашивал о погоде. — Это же отвратительно — быть все время чем-то недовольным...

— Ой, не говорите, — всплеснула руками Ани. — Я уж стараюсь лишний раз за уроки с Санди не садиться, а с Дереком говорить исключительно о погоде и прошедшем дне. И как они меня только терпят? Когда я была беременна Санди, Скорпиус принёс мне какие-то амулеты, и было легче, а сейчас просто катастрофа!

— А, ну да, — кивнул Гарри, и вдруг потянулся за ворот рубашки. — Держите, Ани, — снял с себя амулеты и протянул ей. В конце концов, он себе достанет еще, ей же взять неоткуда, да и не подействуют они сейчас, но сила самовнушения должна сыграть свою роль. — Ну же, берите, –пододвинул ближе. — Да не бойтесь, одевайте. Это простые обереги. Я сейчас наложу на них заклинания, чтобы вам не было так тоскливо и грустно.

— Ой... — Ани зарделась и осторожно погладила один амулет. — Совсем как те, что давал мне Скорпиус, — она удивлённо посмотрела на Гарри. — Но они же, вроде, как раз при беременности носятся, тогда откуда?..

— Ну, бросьте, — покраснел тот. — Обычные амулеты, они все друг на друга похожи, наложенными обязательствами только и отличаются, — он достал палочку. — Вот этот я вам зачарую от всяческих волнений, а вот этот — будет надежной защитой и для вас, и для малыша, — он прикоснулся сначала к одному, потом к другому, чуть шевельнул губами, создавая над амулетами простенький магический фейерверк. Ни к чему Ани знать, что на сей раз для нее это всего лишь безделушки. — Ну вот, готово, — он подтолкнул их к ней ближе. — Теперь надевайте.

Ани, поколебавшись, надела на шею оба и спрятала их под красивой ажурной кофточкой.

— Спасибо! — улыбнулась счастливо. — Надеюсь, и правда полегчает. Но в любом случае, на четвёртом месяце станет намного легче и без амулетов.

— О, только на четвертом? — протянул Гарри и как-то разом сник.

Он был очень плохим мужем для Джинни. Очень. Это осознание окатило не хуже ледяной воды за шиворот посреди сладкого сна. Конечно, легче всего было прикрыться бременем Избранного, Героя, Спасителя и, отговорившись бесконечной работой, топить обиду на постоянные капризы беременной жены либо в стакане Огденского, либо крепкого черного кофе.

Тогда, все эти глупые слезы на пустом месте, недовольное фырканье, обиды практически на каждое слово воспринимались не иначе, как каприз, идиотские выходки довести его — Гарри — до бешенства. Он обвинял ее в лицемерии, алчности, эгоизме, но только не в том, что виной всех этих "стихийных катаклизмов" был, в принципе, он сам... Вернее, его нежелание понять и согреть. Идиот, как есть идиот. Гарри вздохнул, отпил горячего чая и, посмотрев Ани прямо в глаза, неожиданно спросил:

— Ани, а каким был Скорпиус, когда вы ждали Санди?

— Честно? — Ани рассмеялась. — Совершенно невыносимым. Ну, мне так тогда казалось. Он редко появлялся, но когда всё же приходил, не давал мне и шагу ступить самой. Исполнял каждое желание, даже не высказанное слух, носился, как курица с яйцом. Мне казалось, что он думает, будто бы я больна или ещё что. Но не скрою, такое внимание было приятно, хотя я и знала, что он старается не ради меня, а ради ребёнка. Кроме того, как я сейчас понимаю, он выплёскивал на меня всю свою тоску по дому и нежность, которую приходилось прятать ото всех. А он ведь очень добрый. Очень! Не представляю, как он может быть военным?

— Да, добрый... — эхом повторил Гарри.

Значит, и сейчас Скорпиус носится с ним не ради него самого, а ради ребенка. Гипотетически предполагаемого ребенка. Интересно, если все-таки это не подтвердится, что он скажет? Как себя поведет? Изменится? В какую сторону?

Возможно, эти мысли, сомнения, непонятная обида — всего лишь плод разбушевавшейся магии, душевного дисбаланса или чего-то там еще... И Скорпиус совсем не такой ужасный, а действительно добрый и любящий, и не важно — с ребенком или без... Черт! Не хватало еще глупо разрыдаться перед Ани от собственного бессилия и жалости к самому себе...

— А знаете, Ани, Скорпиус снова скоро станет папой, — улыбнувшись, произнес Гарри и сглотнул подступивший к горлу комок.

— Что?! — от удивления та даже выронила из рук булочку. — Но как же так?.. А как же... вы? — она нахмурилась и озабоченно посмотрела на Гарри. — И кто она? — спросила тихо.

— Хм... — усмехнулся Гарри. — Ани, в мире, где живут такие, как мы со Скорпиусом, чудеса не являются чудесами: мы творим их сами. Но иногда даже нас можно удивить... — он смущенно улыбнулся, взглянул на нее коротко и сказал: — Она — никто. Он, Ани, он... И это, Мерлин знает, каким чудом, я...

— Вы... — эхом отозвалась Ани и, кажется, собралась упасть в обморок, но каким-то чудом удержала себя в руках. — Боже мой... — протянула с ужасом. — Бедный! Представляю, какое это потрясение для вас... Да и для Скорпиуса, наверное, тоже... Но я вас умоляю, не переживайте! В беременности нет ничего страшного! Иногда, конечно, кажется, что она ограничивает и создаёт неудобства, но вы думайте в первую очередь о малыше, и тогда жертвы покажутся не слишком большими.

— Да, — протянул Гарри, — да... Неудобства... Ой, что вы, нет, конечно, какие неудобства... — словно оправдываясь, сказал он. — Хотя, о чем это я... Конечно, неудобства. Знаете, Ани, мне просто страшно... Это настолько противоестественно, так странно и непонятно вообще, как все это будет: работа, Скорпиус, дети, да и это... — он растерянно положил руку на живот. — Я не знаю...

— Всё будет хорошо, — улыбнулась Ани и взяла его за руку. — Всё непременно будет хорошо! Они все вас любят — дети, сослуживцы и, конечно, Скорпиус. И ваш будущий малыш! Даже сейчас, пока он совсем ещё маленький, он всё равно вас любит.

— Хотелось бы верить... — обреченно прошептал Гарри и взглянул на Ани так тоскливо, что та невольно охнула и сильнее сжала его руку. — Он чертовски закостенелый солдафон, — вздохнул Гарри. — Грубый, черствый... Даже удивительно, откуда иногда у него бывает столько нежности. Но, черт побери, я все равно... Я... Он все равно мне нужен, даже такой... И плевать, что ему не нужен я, — Гарри выпрямился и решительно поднялся, мягко высвобождая руку из ладоней Ани. — Я пойду, пожалуй... Спасибо вам, Ани. Вы истинное золото! До встречи в выходные: мы придем за Санди, — и, поцеловав ее в щеку, направился к двери.

Солнце заливало лужайку перед домом невозможно ярким светом, словно решило высветить все темные пятна в него на душе. Обернувшись еще раз к Ани, чтобы попрощаться, Гарри шагнул на лестницу и натолкнулся на Скорпиуса. Он сидел, закрыв глаза и откинувшись на перила, и жевал сорванную травинку, подставив лицо под солнечные лучи.

— И давно ты тут сидишь? — спокойно спросил Гарри, присаживаясь рядом.

— С самого начала, — лениво отозвался Скорпиус. — Но ты не волнуйся, я не подслушивал. Почти... — Он хмыкнул, приоткрыл один глаз и протянул Гарри амулеты. — Держи. Хоуп меня чуть не съел, когда я сказал ему, что те мы уже проебали, — видя, что Поттер не двигается с места, он вздохнул, самолично водрузил амулеты ему на шею и аккуратно обнял. — И с какого хуя, скажи пожалуйста, ты решил, что ты мне не нужен?

— Идем? — проигнорировав вопрос, Гарри поднялся и шагнул вниз.

Скорпиус остался сидеть на месте и невозмутимо жевал травинку.

— Я домой, — уточнил Гарри. — Идем?

— Ответь на вопрос, и пойдём, — как можно мягче сказал Скорпиус, глядя на него снизу вверх и щурясь от солнца.

Он был такой красивый, такой солнечный сейчас, что у Гарри защемило сердце.

— Не знаю, — почти шепотом ответил он. — Мне показалось, тебе все равно... Просто все равно: на меня, на все это, — он развел руками. — Ты... Ты просто взял и ушел. Словно я надоевшая игрушка, понимаешь? А мне всего-то надо было немного тепла. Ты больше меня не хочешь. Тебе противно, если я буду к тебе прикасаться... Это нелегко, знаешь? Поэтому и не нужен. Но ты не думай, я отступать не собираюсь? Не хочу, чтобы у него, — он опустил глаза и посмотрел себе на живот, — не было самого главного: семьи. Ну так что, мы идем домой?

— Ты идиот, — вздохнул Скорпиус, быстро поднимаясь на ноги. — Я тебе это уже говорил? — он улыбнулся и притянул Поттера к себе. — Я ушёл, чтобы не злить тебя ещё больше. Думал, что тебе надо успокоиться. Но впредь не уйду, не волнуйся. Не уверен, правда, что не сорвусь и не накостыляю тебе хорошенько, но в равнодушии ты меня точно обвинить не сможешь. Нет, всё-таки ты идиот, — добавил, покачав головой, и потянулся за поцелуем.

— Наверное, — прошептал Гарри ему в губы. — Только никогда так больше не делай. Знаешь, лучше накостыляй, но не уходи, ладно? — и, обняв Скорпиуса покрепче, выдохнул: — Аппарируешь сам?

— Разумеется, — Скорпиус чуть отодвинулся, заглядывая ему в глаза. — И умоляю, не вздумай геройствовать с перемещениями самостоятельно! Это может быть очень опасно для вас обоих.

— Да я уже понял, — кивнул Гарри, пряча взгляд. Скорпиусу ведь совершенно не обязательно знать, что после того, как он оказался возле дома Ани, пришлось несколько минут буквально растянуться на траве, собирая силы.

Ощущения были такие, будто руки и ноги вывернуло едва ли не на изнанку, голова кружилась, и мир казался одной гигантской гирей, плавно надвигающейся откуда-то сверху.

— Как думаешь, — глухо спросил Гарри, — на каминное перемещение такая же реакция будет? Мне теперь что, только на фестралах передвигаться? — и фыркнул, вспомнив, как боялась их беременная Хьюго Гермиона, когда из-за какой-то там несовместимости ей запретили все виды перемещения, кроме как пешком, ну, и немного на фестралах, но только в виде исключения и очень редко.

— Со мной можно аппарировать, — уверенно ответил Скорпиус. — И по камину тоже, наверное, лучше вдвоём. Потерпи уж, — и добавил лукаво: — А ты кого хочешь, мальчика или девочку?

Он улыбнулся: сама мысль о том, что у них с Гарри действительно скоро появится малыш, пьянила не хуже шампанского. И уже не придётся драть жопу, чтобы заработать деньги, не надо будет гадать, забудут тебя за месяц работы без выходных или всё же нет... Чёрт, он действительно хотел этого ребёнка! Вот только... Неприятная мысль кольнула и испарилась, оставив после себя лишь тень сомнений и горький привкус: он-то хочет... А Гарри?

— У меня уже есть два мальчика и одна девочка, — улыбнулся Гарри. — Правда она одна стоит всех моих мальчиков вместе взятых, да еще и с тобой в придачу, но уравновесить я бы не отказался. А ты?

— А я хочу ребёнка, — твёрдо заявил Скорпиус, улыбаясь. — Жду не дождусь, когда увижу тебя с памперсами в руках. Это должно быть дико сексуально.

— Угу, — кивнул Гарри, усаживаясь на диван. Со Скорпиусом аппарация прошла незаметно. — Очень. Ты еще забыл про... Э-э-э... У меня что, вырастут... Эти?.. — и он очертил в воздухе внушительного размера предполагаемые груди.

Внезапное осознание того, что ребенка, кроме ожидаемых памперсов и бессонных ночей, нужно будет еще и КОРМИТЬ, прокатилось по телу волной леденящей дрожи, вмиг осевшей в кончиках пальцев и внизу живота. Мерлин! Он не думал до этого о ребенке, как таковом, вообще. Так, мысль на краю сознания, чье-то глупое и нелепое утверждение, даже еще толком и не подтвержденное. А тут внезапно сладко потянуло там, где он чисто гипотетически мог сейчас находиться, лежать и расти, подчиняясь законам неумолимого времени. Вот только расти — это одно, а как на свет появиться — совершенно другое.

Гарри машинально протянул руку и схватился за член. Тот оказался на месте и вполне недвусмысленно отозвался на прикосновение. Шумно выдохнув и пропустив волну желания по телу, Гарри посмотрел на Скорпиуса. Попробовать соблазнить того казалось очень заманчиво, но решить столь важный вопрос, как рождение — первостепенно.

— Эм... — неловко поправляя мантию на коленях, произнес Гарри. — А Хоуп случайно не просветил тебя, как я буду... эм... рожать?

— Я думал, это очевидно, — совершенно спокойно пожал плечами Скорпиус. — Кесарево сечение. А кормить будем из бутылочки. По очереди. Сейчас очень много разных смесей, и сухих, и уже готовых. Слушай, я чего-то не понял, — он подозрительно прищурился, — у тебя же трое детей, почему я лучше разбираюсь в этом вопросе?

— Скажешь тоже! — вскинулся Гарри. — Лили вот двадцать, между прочим! Думаешь, я помню, как Джинни ее кормила и чем?! — он поковырял присохшую на обивке дивана крошку и добавил тихо: — Да я и не интересовался, в общем-то, если честно.

Бутылочки бутылочками, но загадочное "сечение" покоя не давало. Не пристало, конечно, Герою магической Британии выставлять себя полным идиотом, но за сегодняшний день Гарри уже сорвал по данному виду звания все мыслимые и немыслимые рекорды. Поэтому терять уже было нечего, и, набрав в легкие побольше воздуха, он спросил:

— Ты так просто говоришь про это кресельное сечение, словно это сродни пересадке мандрагоры. Будь любезен, просвети своего бестолкового любовника на предмет таинственности данного предприятия? И кстати, я тут подумал...

Мысль об этом пришла так же внезапно, как и красочная картинка запеленатого младенца на руках счастливого Драко-деда. Это современная молодежь живет одним днем: влюбляется, сожительствует без обязательств, удовлетворяя все свои прихоти и инстинкты... Но он — Гарри — человек старой закалки... Таскать к себе одноночных любовников забавы и секса ради — это, конечно, здорово: каждый раз ново и нескучно. Но теперь...

— Скорпиус, — произнес строго, — а ты в курсе, что как честный человек, чистокровный волшебник и наследник древнего рода, теперь обязан на мне жениться?

Если Скорпиус и опешил от этого заявления, то вида не подал: прищурился, подошёл к дивану и присел на корточки, положив ладони на поттерово колено.

— Гарри, — проникновенно начал он, — если тебе охота проводить через Визенгамот закон об однополых браках — ради Мерлина, проводи. Влезу во фрак, женюсь и всю оставшуюся жизнь буду называть тебя "дорогая". Но если ты просто хочешь гарантий — можно придумать и более надёжный, но, одновременно, менее шумный способ.

— М-м, — поджал губы Гарри.

Такого пространного, расплывчатого, неконкретного ответа он не ожидал вообще. Да, предполагал, конечно, что Скорпиус рассмеется, подденет беззлобной шуткой, или даже злобной — Мерлин с ним! — но точно не так.

— Зубы заговариваешь? Отли-и-ично, Малфой, — скептически взглянув на того, произнес Гарри и вздрогнул: так знакомо прозвучали давно позабытые интонации и слова. — Конечно, куда уж надежнее, — и он демонстративно положил ладонь на живот. — Ребенка ты не бросишь, знаю. Только вот с шумливостью ты ошибся малость... Как считаешь, мне рассказывать всем, что я просто от старости располнел, или под раздувающее проклятие попал? Что правдоподобнее? А потом придумать, что ребенка мне на крыльцо подкинули... Так? Превосходный вариант! Я — за! Вот прям завтра слух пущу про свою неизлечимую болезнь...

Скорпиус тихонько рассмеялся и ткнулся лбом ему в колено.

— Ну конечно, брак по залёту определённо лучше! — он поднял голову, обнял Поттера за ноги и весело сверкнул глазами. — Слушай, я хочу ребёнка. Но если даже его не будет, я всё равно никуда не денусь. И если будет, не денусь. Почему ты настолько во мне не уверен? Вроде поводов не давал...

— Почему? — Гарри вскинулся, но тут же был снова придавлен к дивану. — Хочешь услышать? Хочешь? — практически выкрикнул он, гневно сверкнув глазами, но вдруг вжал голову в плечи, ссутулился и, закрыв лицо руками, прошептал: — Просто страшно... Вдруг тебя не окажется рядом? Вдруг ты просто устанешь и решишь уйти? Вдруг ты... Черт! Это все паршивая нестабильность! Прости, пожалуйста, — подался вперед, обнимая Скорпиуса. — Я... Мне... Просто... Я боюсь... Всего боюсь... Как ты не понимаешь?

— Потому что я насквозь почерствевший нечуткий солдафон, — вздохнул Скорпиус, вставая на колени и крепко его обнимая. — Небеременный, к тому же, а потому эмоционально стабильный. Я никуда не денусь, честное слово. Прямо завтра же в аврорате все отпуска за эти годы возьму скопом, как раз десять месяцев наберётся. И никуда, — слышишь! — никуда тебя одного не отпущу!

— Вот только попробуй, — Гарри отстранился от него, заглянул в глаза и сказал: — Если ты целыми сутками будешь дома, боюсь, мы не проживем вместе и недели. Ты сбежишь от меня к Коту, разобьешь сердце Лили, получишь за это в морду от Альбуса, за беременного меня — от Альбуса и Джеймса, а я на этой почве разнервничаюсь, и не видать нам наследника, как собственных ушей. Не знаю, как это, в принципе, может случиться, но, честно говоря, мне хватает вполне красочного представления момента его рождения...

Теплые ладони Скорпиуса посылали сквозь мантию такую волну жара, что сдерживать желание становилось с каждой минутой все труднее и труднее. Развернувшись, Гарри провел рукой по его щеке и шепнул:

— Не представляю, как одномоментно могут уживаться в голове такие разные мысли, но я чертовски тебя хочу... — и, скользнув рукой вниз, сжал через брюки его член.

— Ну, я слышал, что беременные частенько становятся просто повёрнутыми на сексе, — хмыкнул Скорпиус, толкаясь в его ладонь. — А ещё я точно знаю, что им он нисколько не вредит. Даже более того — показан в качестве успокаивающего и улучшающего настроение средства.

— Даже та-а-ак? — протянул Гарри, усиливая нажим. — Тогда ты просто обязан меня успокоить... — и щелкнул пряжкой его ремня. — Только давай смазку сам призовешь, а то, боюсь, могу что-нибудь разрушить ненароком...

Скорпиус кивнул, пробормотал заклинание и, поймав на лету пузырёк, вдруг бросился вперёд, опрокидывая Поттера на диван.

— А ещё говорят, — прошептал он, нависая на ним, — что во время беременности все ощущения становятся ярче...

— Конечно, — кивнул Гарри, заворочавшись. — Поэтому ты так стремишься меня под себя уложить, да? — посмотрел на него, усмехаясь, и лениво протянул: — Что ж, мне не лень, повторю еще раз: сверху буду я. По крайней мере, сегодня, ну, и ближайший месяц...

— Сегодня ладно, так и быть, — уступил Скорпиус. — Но насчёт всего месяца — и не надейся. Будем трахаться, как обычно! — он быстро поцеловал Поттера и неохотно лёг на спину. — Иди сюда, — он сунул ему в руки смазку.

— М-м-м-м-м, — весело ухмыльнулся Гарри. — Надо же, как действуют мои угрозы... Уже и залететь не боишься? А я-то хотел предложить поразмышлять над всяческими способами доставить друг другу удовольствие и без необъяснимых последствий, — он наклонился, легонько поцеловал Скорпиуса и сказал: — Но раз ты больше не боишься... Или ты что-то узнал, пока бешеным гиппогрифом метался к Хоупу за амулетами, а мне рассказывать не собираешься?

— Я не залететь боюсь, — вздохнул Скорпиус, — а того, что будет, если мы оба вдруг заделаемся эмоционально нестабильными идиотами. А самый лучший способ доставить друг другу удовольствие — это как следует трахнуться!

— Уедем жить в менор, — Гарри хмыкнул. — Отличный способ отыграться на твоем папаше за все то хорошее... — толкнулся бедрами Скорпиусу в пах, провел языком по губам и шепнул: — Расскажи мне, как ты хочешь? Лично я готов к экспериментам...

— Как ты, наверное, заметил, — язвительно протянул Скорпиус, — я не слишком искушён в сексе и прочих любовных делах. Так что если есть, что предложить — предлагай. А если нет, то давай трахаться старым, как мир, способом.

— Эм... — Гарри шумно выдохнул и, приподнявшись на руках, посмотрел на него внимательно.

Ядовитые нотки в голосе совершенно не вязались ни с обстановкой, ни с настроем, и стало немного обидно. Да чего уж там — сильно обидно. Так, что захотелось послать Скорпиуса к соплохвосту в задницу, демонстративно встать и уйти, не говоря ни слова. Но ведь Гарри решил, что несмотря на помощь амулетов, будет пытаться справиться с раздражением и злостью сам. Вот и первая представившаяся возможность испытать самого себя на прочность. Он глубоко вздохнул, еще раз окинул удивленно замершего Скорпиуса ничего не значащим взглядом и спокойно произнес:

— Как скажешь. Старым, так старым... — и грубо раздвинул ему ноги коленом.

— Чёрт, ну и что я опять не так сказал? — вздохнул Скорпиус и стряхнул Поттера с себя. — В сексе я знаю три вещи: трах, минет и, с твоей лёгкой подачи теперь ещё и римминг, — заявил, подминая его под себя и седлая бёдра. — Больше никаких изысков в моей жизни не было, о чём я тебе честно сказал. Да нахуй изыски, я просто тебя хочу! — прошептал жарко и сорвал с обоих одежду заклинанием.

— Я предупреждал, помнишь? — на всякий случай спросил Гарри, но потом добавил: — А вообще, я считаю, что все эти ваши предположения, свечения и прочая хуетень — настоящая ерунда. Просто какой-то магический сбой, не более. Поэтому я хочу всё, сразу и как можно больше, — выдохнул сдавленно, обхватывая собственный член и пару раз проехав по нему рукой вверх-вниз. — Ну, чего ждешь? — и нетерпеливо вскинул бедра. — Второй раз я уж точно не залечу, а вот удовольствие получить собираюсь по полной. Можешь начать с минета... — и, ухмыляясь, облизнул губы.

— Минета, говоришь? — протянул Скорпиус, пристально следя за его рукой. — Можно. Но потом я тебя трахну, — и, не дожидаясь ответа, он сполз вниз, по-хозяйски устраиваясь у Поттера между ног. На этот раз не нужно было ни настраивать себя, ни уговаривать. — Вот сейчас и проверим, насколько чувствительным ты стал, — пробормотал хрипло и обхватил губами головку.

— Обяза-а-ательно... — простонал Гарри, вскидывая бедра.

Если и было на свете счастье, то именно в этот самый момент им был Скорпиус. Вернее, его охренительный рот, а точнее, его плотно обхватывающие член губы, а еще конкретнее — язык, влажно скользящий по чувствительной тонкой коже, придавливающий и щекочущий, вылизывающий и вытворяющий такие невероятные вещи, что хотелось кричать от удовольствия, влажно и открыто выстанывать грязные пошлости, подзуживая и провоцируя, хвататься за простыни, комкая их в ладонях, и отчаянно выгибаться навстречу этому восхитительному удовольствию, стремясь получить его больше, глубже, сильнее.

— Блядь, хочу тебя, — прошептал Гарри, ухватив Скорпиуса за волосы и прижимая к паху.

В другое время Скорпиус непременно бы возмутился от столь бесцеремонного обращения, но сейчас было всё равно: горячий гладкий член было действительно приятно сосать и облизывать, лаская языком налитую головку, выпуклые венки и собирающуюся в бархатистые складки кожицу. Ощущения были настолько захватывающие, что Скорпиус даже слегка увлёкся, параллельно вслушиваясь в громкие поттеровские стоны, и опомнился только, когда член под языком ощутимо напрягся, готовый вот-вот выстрелить спермой.

— Хочешь кончить? — выдохнул, с влажным чмоканьем выпуская член изо рта. — Или всё же трахнемся?..

— Хочу, — кивнул Гарри, вглядываясь в его лицо. — А потом трахнемся... — и поелозил по дивану, словно устраиваясь удобнее. — Пожалуйста...

— Мерлин, ты так просишь, будто я против, — хмыкнул Скорпиус и, лизнув дырочку на члене, добавил: — Я очень даже за...

Он уже без особенных усилий насадился ртом на член и, помогая себе рукой — до основания заглотить пока ещё не получалось — стал ритмично сосать, напрягая язык и губы.

Хватило всего-то пары глубоких толчков и одного случайного сглатывания, чтобы Гарри, скребя пальцами диванную обивку, с громким стоном кончил.

— Иди сюда, — прошептал, отдышавшись, и, когда Скорпиус подтянулся к нему на руках, обнял его за шею и поцеловал, слизывая с губ несколько белых капель. — И ничего она не ядовитая, — хмыкнул, улыбаясь. — Придумаешь тоже... Ну, и что мы будем делать дальше? — вопросительно вскинул бровь и ухмыльнулся.

— Ты — отдыхать, — сипловато ответил Скорпиус. — А я... — он хмыкнул и демонстративно погладил свой член, нарочито громко застонав. — А я подожду...

— М-м-м... — Гарри протянул руку и коснулся его члена, обвел пальцем головку, размазывая выступившую смазку, чуть сдавил. — И чего ты собрался ждать? На ответный минет не рассчитывай, — рассмеялся, перемещая руку ниже и захватывая в ладонь тяжелые яички. — Если только руками... Ну и... — и быстро скользнул пальцем к его анусу. — А вообще, знаешь, странно все, конечно, но мне как-то мало... Хочется больше, намного больше... Чтоб прям до передоза...

— Даже так? — ухмыльнулся Скорпиус. — То есть, можно не ждать?.. — он поёрзал, удобно устраивая член между разведённых поттеровских ног. — Но ты же только что кончил, — с сомнением протянул он. — Передохни немного, куда спешить-то?

— Ну не знаю, — разочарованно произнес Гарри. — Мог бы и придумать что-нибудь...

— И что я должен придумать? — удивлённо посмотрел на него Скорпиус. — Это ты у нас счастливо кончил, а я всё ещё собираюсь хорошенько тебя вые...

Договорить он не успел: камин охнул, подключаясь, полыхнул зелеными искрами, и из пламени высунулась голова Малфоя-старшего.

— Скорпиус, Поттер, срочн... Ой, прости меня Мерлин, вы опять, — Драко демонстративно закрыл глаза рукой и простонал: — Мало вам было непорочного зачатия, так вам бы только сношаться, как кроликам... Поттер, прикройся, Мерлина ради, у меня нет никакого желания лицезреть твою... эм... Ну ты понял, в общем.

— Блядь, так и импотентом недолго остаться! — рыкнул Скорпиус. — То Поттеры-младшие всем составом, то ты! И вообще, ты что, задницы никогда не видел?! А эта задница, между прочим, скоро подарит тебе чистокровного, блядь, внука! Как ты всегда мечтал!

— Черт, Малфой, — Гарри приподнялся на локтях и злобно зыркнул на Драко. — Ну какого гоблина тебе сейчас тут надо? Говори, чего пришел и проваливай нахрен, не раздражай!

Драко картинно закатил глаза, манерно поправил сползшие на кончик носа очки и деловито произнес:

— Нашли... Причину твоего залета, Поттер, нашли. Не поверишь, но ты идиот!

— Тут не только он один идиот, тут все вокруг идиоты, — буркнул Скорпиус. — Я — что согласился, ты — что провел, он — а он просто идиот, потому что ему больше всех в итоге досталось.

Гарри шумно засопел, кинув на Скорпиуса короткий, но очень выразительный взгляд.

— И в чем же причина? — спросил, как будто бы отстраненно и ничуть не заинтересовано.

— Сейчас, — словно спохватившись, всплеснул руками Драко и уже через мгновение вышел в гостиную с увесистой книгой в руках. — Вот, — подошел к дивану, присел на краешек и ткнул пальцем в раскрытую страницу. — Узнаешь?

— Ну, руны, — Гарри фыркнул. — И дальше что?

— Нет, Поттер, это не просто руны, — назидательным тоном констатировал Драко. — Это, мать твою, руны, благодаря которым ты у нас снова отличился…

— Слушай, Малфой, — Гарри недовольно выдохнул и процедил: — Есть, что сказать — выкладывай. А если пришел поиздеваться в очередной раз — лучше проваливай к Мерлиновой матери, иначе я за себя не отвечаю.

— Надо напоминать, для чего используется вот эта? — Драко указал на выписанный знак.

— Ты тут лекции пришел читать? — ощетинился Скорпиус. — Я тебе и сам скажу, — фыркнул, посмотрел на выделенные знаки и произнес: — Ингуз создает баланс сил и является завершающей в любом деле. Кеназ исцеляющая, а тут, как катализатор — концентрирует и отдает положительную энергию для завершения, или усиливает действие всего рунескрипта. Ты же сам велел их в пентаграмму вписать...

— Отлично, сын, — кивнул Драко, — я в тебе и не сомневался. Только вот ты забыл, что и та, и другая используются в заклинаниях плодородия. Поттер, — повернулся к тому, — покажи мне свой защитный талисман.

Гарри снял с руки браслет, исчерченный символами, и протянул его Драко.

— А теперь напряги мозги, герой, и подумай, что не так в составленной комбинации? — Драко взмахнул палочкой, и в воздухе высветились три руны.

— И что в ней не так? — скептически поглядывая на яркие знаки, спросил Гарри.

— Блядь, — выдохнул Скорпиус, переставляя руны в правильном порядке взмахом руки. — Вот же, блядь… Рунескрипт, пробуждающий способности к рождению… — пояснил удивленно смотрящему на него Поттеру. — Две ритуальные, третья — твоя, с браслета…

— Не сунься ты в пентаграмму, — устало произнес Драко, — не замкнул бы рунескрипт, ничего бы и не было. Сам себе удружил, Поттер, сам…

— Блядь, — выругался Гарри. — И как ты это понял?

— Мы с мистером Хоупом весь ритуал вдоль и поперек изучили, схемы проверили, я все воспоминания слил. Браслет с Берканой он заметил, а дальше уже дело знаний и логики, ну, и магии, естественно.

— То есть, значит, все правда? — протянул Гарри. — Блядь, вот нахрен я согласился на трах? — простонал, закрыв лицо руками. — Пережил бы и без охуительно-неумелого минета… Вот же, блядь…

— Мерлин, — Драко захлопнул книгу и потер виски, — куда катится мир?! Я сижу рядом с Поттером и даже не пытаюсь его хотя бы поддеть, мой сын живет с Поттером, у меня скоро будет внук от Поттера… Поттер, твою мать, тебя стало так много в моей жизни, что мне кажется, я начинаю сходить с ума…

— Одно слово — Малфои, — выдохнул Гарри. — Ни секунды покоя… Ты мне другое скажи, — он отнял руки от лица и внимательно посмотрел на Драко. — Что нам теперь делать?

— Что делать — что делать... — проворчал Скорпиус. — Рожать! Я бы с удовольствием поменялся с тобой местами, но уж что есть... Нет, серьёзно, — хмыкнул он на два откровенно охреневших взгляда: — Если бы залетел я, всем бы было намного проще. Я и о беременности, как выяснилось, куда больше знаю, и ребёнка действительно хочу.

— А я, получается, не хочу, да? — вскинулся Гарри и чуть не упал с дивана, потянувшись за сползшей с бедер мантии. — Блядь, Малфой, — рыкнул на Драко, — отвернись, наконец, я оденусь. Все равно уже не потрахаться... И вообще, я, может, больше всех рад, что так получилось...

— Только скрываешь тщательно, — кивнул Драко и ухмыльнулся. — Поттер, Поттер, ничему тебя жизнь не учит... Мания у тебя прям какая-то в истории влипать.

— А хоть бы и мания, — огрызнулся Гарри. — Тебе-то что? Радоваться должен, что дедом еще раз станешь...

— Вот сейчас от шока отойду через недельку, и непременно порадуюсь, — заверил его Драко, отворачиваясь.

Скорпиус тоже натянул брюки, но этим ограничился, тогда как Поттер оделся полностью.

— Скажи, отец, а вы выяснили, как вообще такое возможно? — спросил Скорпиус. — В смысле физиологии.

— Отчасти, — кивнул Драко. — В подробности вдаваться не буду, но могу сказать, что по всему получается, что Поттер, если не случиться ничего непредвиденного, вполне может выносить плод. Конечно, потом придётся резать, но это нормальная практика.

— А что "непредвиденное" может произойти?

— Ну, тут тоже всё стандартно: обычные причины выкидыша — перенапряжение, травмы, опасные болезни... — Драко с опаской посмотрел на Гарри. — Слушай ты, герой... Уж сделай милость, поберегись эти месяцы?

— А может, мне сразу нахрен уволиться? Запереться в доме и носа никуда не показывать? — Гарри фыркнул. — Сдурели, что ли? Как вы себе это представляете? От падения с кровати ночью никто не застрахован, между прочим... Ладно, вы тут обсуждайте, а я спать. Будь здоров, Малфой, — кивнул он Драко и направился к двери.

— Догонять пойдёшь? — с сочувствием глянул на сына Драко.

— Не знаю, — вздохнул Скорпиус. — Я пока ещё не освоился. То ли ему одному надо побыть, то ли наоборот... Он, конечно, беременный, но мужик же! Хер поймёшь, то ли уважать желание свалить нахуй, то ли догнать и откомфортить как следует. А с последним у меня вообще проблемы.

— Оставь, — махнул рукой Драко. — Пусть перебесится. Страшного все равно ничего не выкинет — побоится, а подумать и ему надо о многом, — он вздохнул, задумчиво поковырял царапину на книжном переплете и, подняв на Скорпиуса взгляд, неуверенно спросил: — А махнем к нам, в мэнор? Посидим, поговорим? Может, Санди заберем — Нарцисса и Асти будут очень рады.

— Санди в школе, — без всякого выражения отозвался Скорпиус. — А я Гарри обещал, что одного его не оставлю, пока он хотя бы в относительную норму не придёт.

— Понятно... — протянул Драко, собираясь встать, но тут Скорпиус тихо добавил:

— Чаю будешь?

Глава 2

Предложение было настолько неожиданным, что Драко не сразу нашелся, что ответить: замер, глядя на Скорпиуса удивленно и даже слегка испуганно, словно ожидая вслед смешка или привычной издевки.

— Конечно, — просипел он, поднимаясь с дивана. — С удовольствием...

— Тогда пошли на кухню. Если, конечно, не брезгуешь, — предложил Скорпиус и пытливо на него посмотрел. — Нам с Гарри церемоний разводить некогда, да и нравится на кухне больше, чем в столовой.

На мгновение Драко показалось, что перед ним тот — семнадцатилетний — Скорпиус: добрый, открытый и немного неуверенный перед большой дорогой в жизнь. А еще ранимый — скажи одно неверное слово, и обидится навсегда, отвернется. Терять такой шанс снова стать частью его жизни, попытаться выстроить хрупкий мостик из прошлого в будущее, было бы непростительно.

— Да нет, конечно, — поспешил заверить его Драко. — Какие церемонии, я тебя умоляю... Мы с Асти тоже, честно говоря, с удовольствием бы на кухню перебрались, хотя бы на завтраки... Но ты же понимаешь — Нарцисса: этикет и все такое... Даже когда отца не стало, все равно...

— Знал бы ты, сколько мне этот ваш этикет крови попортил, — криво усмехнулся Скорпиус. — Особенно такие пункты, как «драки — это для магглов»; и «воспитанный волшебник первым не нападает». Чуть не помер, пока не допетрил, что лучший аргумент — кулак в лицо.

— Ну да, — кивнул Драко. — Скорпиус, мы за все это время и не поговорили ни разу... — и, вздохнув, добавил: — Нормально не поговорили... Расскажи об этом всём? — и он развел руками, словно хотел охватить ими, по крайней мере, поттеровское жилище.

— О чём именно? — вздохнул Скорпиус, пододвигая ему чашку. — Об аврорате? Поверь мне, ты не хочешь этого знать. А о Поттере... Случайно всё вышло. Меня к нему телохранителем отправили, типа вместо отпуска. Не знали, как ещё заставить, — он хмыкнул. — А вместо этого всё ещё хуже получилось: я с ним чуть совсем концы не отдал. Но мне понравилось. Наверное, я мазохист.

— Узнаю Поттера, — усмехнулся Драко. — Мало того, что сам вляпается, так и за собой еще кучу народа потянет. А... — тут он осекся, не зная, стоит ли спрашивать, но все же решился и произнес: — А на письма почему не отвечал? Асти с мамой места себе не находили...

— Почему? — Скорпиус посмотрел на него с негодованием. — Ты правда не понимаешь? Мне понадобилось два года, если не больше, чтобы окончательно сломать себя под новый мир, хоть как-то наладить собственную жизнь... Санди пошёл в садик, Ани начала подрабатывать, у меня наконец-то стало ладиться на работе с сослуживцами и вообще... И тут письмо. Одно я прочитал... Меня потом всем взводом три дня зельями отпаивали. Больше рисковать не стал — поручил Коту сжигать их, по возможности мне вообще не показывая, — он горько улыбнулся и посмотрел на Драко с такой тоской, что тому стало почти страшно. — Знаешь, что было в том письме? — спросил с нескрываемой болью. — «Сынок, мы так тебя любим! Возвращайся, пожалуйста, Люциус согласен забыть о твоей ошибке».

— Прости... — еле слышно проговорил Драко. — На тот момент это было самое большее, чего мы достигли в семейной войне, — он оперся локтями о стол и, спрятав лицо в ладони, глубоко вздохнул, а потом поднял голову и с надеждой во взгляде сказал: — Я бы очень хотел повернуть время вспять и вернуть твое уважение... Очень... Как ты думаешь, у нас получится?

— Понятия не имею, — честно ответил Скорпиус. — Всё зависит от тебя. Я, как видишь, согласен пойти на контакт, — он усмехнулся, а потом вдруг снова посерьёзнел. — И кстати, спасибо. За то, что вылечил.

— Да брось, — отмахнулся Драко, — за что спасибо-то? Ты бы ради Санди и не на такое пошел... Кстати, та девушка — Ани, — давно вы разошлись? Она не смогла принять волшебство, или смириться с твоими солдафонскими замашками ей оказалось не под силу?

— Мы не жили вместе, — чуть резковато ответил Скорпиус. — И женаты никогда не были. Нужны были деньги, чтобы обеспечить ей достойное питание, жильё и врачей, и я пошёл работать. К тому же, я не мог себе представить жизнь в маггловском мире и не хотел обрекать её на жизнь с геем.

— Кхм... Кхм... — Драко закашлялся, поперхнувшись чаем. — И... Как давно ты... Эм... И вообще, с чего ты решил, что... Может быть, просто не нашлось достойной девушки, которая...

— Блядь, отец, — Скорпиус посмотрел на него изумлённо и вдруг рассмеялся, — мне двадцать шесть лет! Ты правда думаешь, что за это время у меня не было возможности разобраться в собственной ориентации?! Да я с тринадцати лет ни на одну девушку не посмотрел — даже с Ани, как ни крути, вышло по пьяни, мне тогда уже всё равно было, кого трахать! Я живу с мужиком, которого каким-то чудом даже обрюхатил, а ты лелеешь мечты о достойной девушке, которая покорит моё сердце?

— Мерлин мой, — простонал Драко, — каким же я был слепцом, раз не увидел, не понял... А еще считал себя образцовым отцом... Но почему, Скорпиус, почему? Что мы сделали не так?

— Да ты-то тут причём? — отмахнулся тот. — Таким меня сделала природа. И убиваться тоже не стоит — ты и не узнал бы никогда, если бы я не захотел. Я же не идиот был такие вещи вам с дедом демонстрировать.

— Ты не понимаешь, — вздохнул Драко. — Я должен был догадаться, почувствовать... Это... Знаешь, это ни с чем не спутать: когда непонятно, по каким законам природы, но однажды вдруг понимаешь: что-то случилось... Или, наоборот, — сейчас все хорошо... Подумай, ведь бывало же такое, с Санди, правда? Когда ты просто знал, что с ним беда, бывало же?

— То есть, моя ориентация для тебя беда, — Скорпиус зло прищурился. — И тебя не волнует, что мне с ней хорошо и комфортно?..

— Да упаси Мерлин, — замахал руками Драко. — Если тебе хорошо, то и я счастлив! А теперь и вдвойне — с внуками-то... — он улыбнулся. — Уверен, что будет девочка. Помню, когда мы ждали тебя, то из простого спора будешь ты мальчиком или девочкой, так поругались с Асти, что она разнесла стихийным всплеском парадную лестницу. Отец потом долго ворчал на мою несдержанность, а ей объявил, что у Малфоев всегда рождаются исключительно мальчики. Но знаешь, мне очень хочется нарушить традицию, — и он весело подмигнул сыну.

Поняв, что отец говорит искренне, Скорпиус несколько расслабился и едва заметно ему улыбнулся.

— Я тоже хочу девочку, — признался он. — Но немного боюсь, что не смогу найти с ней общего языка.

— Эм... Ну да, придется снова вспомнить про этикет, и учтиво посылать всех неугодных прогуляться в саду, а не нахуй, — ухмыльнулся Драко. — Но вообще... — он задумался, потом улыбнулся собственным мыслям и сказал: — Уверен, нам, если что, помогут... Знаешь, только Поттеру не говори пока, но Асти заказала почти сотню каталогов с детскими вещичками, — он картинно закатил глаза и рассмеялся. — Представляешь, что будет перед самым рождением? Думаю, вам не выдержать такой осады и лучше без боя отдать все эти приготовления в их руки. А... — тут он внимательно посмотрел на Скорпиуса и спросил: — Надеюсь, она будет не Поттер?

— Я очень не уверен, что Поттер позволит кому-нибудь вмешиваться в воспитание ребёнка и уж тем более заниматься приготовлениями к его появлению на свет, — покачал головой Скорпиус. — Он слишком любит всё держать под контролем. А насчёт фамилии... Вот тут я в тупике, — он потёр лоб, нахмурился и вдруг хихикнул: — Представляешь, что он мне предложил? Пожениться! Вот тогда точно Малфой-Поттер была бы.

— Поттер? — Драко изумленно вытаращился на сына. — Предложил? Сам? Ого! Ну, даже не знаю, смогу ли я когда-нибудь назвать его невесткой, — расхохотался он. — И что ты ему ответил? Но в любом случае, зная Поттера, я уверен: фамилию он даст ей свою...

— Ты-то откуда его знаешь? — покосился на него Скорпиус. — Я как раз уверен в обратном. Для него очень важно всё, что связано с семьёй. А жениться я согласился, чё уж. И так два идиота, почему нет-то? Всё равно во всей Англии, пожалуй, ещё только ленивый не знает, что мы с ним живём вместе.

— Даже так? — искренне удивился Драко и покраснел. — Мерлин... Это ж от репортеров теперь никуда не деться... А ему это, как красная тряпка для быка: он журналюг этих еще со школы ненавидит...

— Так это когда было, Малфой, — усмехнулся Гарри, заходя на кухню. — С тех пор я их не ненавижу, я их игнорирую. Пусть себе пишут — каждый сам волен решать, чем на жизнь зарабатывать. Кто-то вкалывает от зари до зари, — и он покосился на Скорпиуса, — а кто-то сенсации создает и шумиху. Миленько вы тут сидите, и кстати, — он оглядел кухню, достал чашку, налил себе чая и сел напротив Скорпиуса, — на что это ты согласился?

— Жениться, — недоумённо посмотрел на него Скорпиус. — На что же ещё?

— М-м-м-м... — протянул Гарри. — Ну-ну... Поздравляю. Кстати, Малфой, — повернулся к Драко, — ты случайно не знаешь, как определить, кто у меня будет? До жути вдруг интересно стало, даже уснуть не смог.

— Гарри! — угрожающе прорычал Скорпиус, проигнорировав удивлённый взгляд Драко. — Во-первых, не у тебя, а у НАС. А во-вторых, ты сам кричал о том, что я обязан на тебе жениться, тогда что это сейчас за выебоны?

Гарри внимательно на него посмотрел, отставил чашку и произнес:

— Это глупо и невозможно. И вообще, совершенно ни к чему. И хорошо, у нас. Но мне все же жутко интересно. Малфой, дай угадаю, — он хмыкнул, — Астория, наверняка, собирается курировать весь процесс от покупки пеленок до режима дня? Надеюсь, нам не придется жить в мэноре? Да, кстати, нихрена ты меня не знаешь, — покачал он головой, — она будет Малфой-Поттер.

— Блядь, я тебе так и сказал! — возмутился Скорпиус. — А ты, между прочим, обиделся!

— Я понимаю, что ничего не понимаю, — вздохнул Драко, переводя взгляд с одного на другого. — А чем вас обычный Связующий обряд не устраивает?

Когда на него синхронно уставились две пары глаз, одинаково возбужденно пылающих гневом, обидой и в то же время невероятной нежностью, Драко понял, почему сейчас его сын именно здесь, с Поттером, и почему никогда от него не уйдет, даже если эти двое, ссорясь в пух и прах, разнесут пол Британии. Это было похоже на нескончаемый магический поток — круговорот мощи и эмоций. Они питали друг друга, как тяжелые облака питают сухую землю. Жили в этом водовороте чувств, дополняя друг друга чем-то новым. И поэтому дружное «Что?» совершенно не удивило.

— Связующий обряд, — повторил Драко. — Типа уз, только не такой эмоционально тяжелый. Сейчас, правда, и в чистокровных семьях его не используют, но раньше им скрепляли браки. Как раз ваш вариант: без шумихи и законно.

— Так, а с этого место поподробнее, — Скорпиус уставился на него во все глаза. — Что в нём законного, и что он даёт? Права, обязанности — магические, гражданские...

— Ну, насколько я знаю, — начал Драко, — среди используемых сейчас ритуалов его нет, но и Министерством он не отменен точно. Иначе с фамильных манускриптов исчез бы тут же. Что дает? Обыкновенный брачный ритуал. Может, более строгий, чем сейчас используют. Нас с Асторией отец именно им скреплял. Все те же обязанности, что и всегда... С одной разницей — невозможностью измены. Последствия там совсем уж печальные... — он выразительно посмотрел на обоих. Могу принести архив, просмотрите на досуге... Или же сами к нам, в гости.

— Принеси, — кивнул Скорпиус. — Мы посмотрим. Посмотрим же? — вопросительно взглянул на Гарри.

— Уверен? — не глядя на него, переспросил тот. — Смотри, уж больно условия жесткие... Мне-то что, а вот ты... У тебя вся жизнь впереди.

— А свадьба? — Скорпиус вопросительно выгнул бровь. — Ты ведь так настаивал. Она, по-твоему, не на всю жизнь? Зато гарантированно избавишь меня от мук твоей ревности, ибо заебал, честное слово.

— Союз можно расторгнуть, — вмешался Драко. — Даже наши суровые предки всё же не были настолько идиотами, чтобы сделать его необратимым.

— Правильный пункт, — кивнул Гарри. — Потому как ревность у меня охрененно неконтролируемая... Не всякий выдержит...

— То-то от тебя Уизлетта сбежала, — хмыкнул Драко. — Хотя... На мой взгляд...

— Вот-вот, на твой взгляд, — раздраженно зыркнув на него, резко припечатал Гарри. — Так что держи свои взгляды при себе, иначе не посмотрю, что ты мне будущий родственник, — выдохнул он резко, и по кухне прокатилась возмущенная магическая волна, расколов несколько тарелок и опрокинув чайник. — Джинни трогать не смей!

— Так, тш-ш-ш-ш, — Скорпиус быстро встал, обнял его за плечи и бросил на отца убийственный взгляд, мысленно обещая перерезать во сне горло. — Мне очень нравится твоя посуда, не надо её колотить. Но ревнуешь ты, правда, уж очень жёстко. Или меня просто никто до этого не ревновал?..

Гарри зажмурился, пытаясь успокоить разбушевавшуюся магию. К черту амулеты, он же дал себе слово справляться сам. Но Джинни... Да, их трепетные вздохи и нежные объятия закончились едва ли не в первый год после свадьбы, уступая место глухой тоске и разочарованию. Но никому и никогда он не позволял перейти дозволенную черту, никто и никогда, если уважение Гарри Поттера для него было важно, не имел ни малейшего права отзываться о его семье неподобающим образом.

— Уж какой есть, — прошептал он, утыкаясь лбом Скорпиусу в плечо. — Так что сто раз подумай, прежде чем делать выбор... Меня уже не переделать, к сожалению...

— И не надо, — Скорпиус, не стесняясь смутившегося отца, крепко обнял его обеими руками. — Я с первых дней про твою ревность знаю, и мне даже нравится. Миримся мы потом феерично. Особенно тогда, в аврорате.

— Да уж, — смущенно пробормотал Гарри, поглаживая его по спине и спуская ладони на ягодицы. — Тогда было очень феерично... Только вот не говори, что тебе не понравилось...

— Стоп, стоп, стоп, — запротестовал Драко. — Дайте мне спокойно уйти, и можете залюбить друг друга хоть до умопомрачения, — он поднялся. — Спасибо за чай, сын, — кивнул тому. — Будет желание поговорить — мы всегда тебе рады. Счастливо, Поттер, — и направился к камину.

— Ну, — шепнул Гарри Скорпиусу в ухо, — здесь тоже есть стол... Правда, совсем не министерский, но тоже очень даже ничего... — и толкнулся бедрами в его пах.

— Прекрасный стол, — согласился Скорпиус с улыбкой и отступил на шаг, упираясь в столешницу задницей. — И я, кстати, так и не кончил.

Он кивнул отцу на прощанье, припечатав напоследок убийственным взглядом, и, потеряв к нему интерес, потянулся к Поттеру за поцелуем.

— И, получается, я не могу забеременеть при всём желании, — шепнул тихо. — Так что можешь с чистой совестью меня трахнуть. Не поверишь, но мне, кажется, действительно этого хочется.

— Вот как? — Гарри довольно ухмыльнулся и потянулся к ремню на его брюках. — Тогда тебе точно не отвертеться. С чего предпочитаешь начать? Давай, скажи, и я обещаю выполнить все, — шепнул жарко, поддев пальцами резинку его трусов и стягивая их вниз вместе с брюками.

— Вылижи меня, — выдохнул Скорпиус и закрыл лицо рукой. — Мерлин, неужели я это сказал?!

— Мхм, — кивнул Гарри, обводя языком мочку уха и спускаясь ниже по шее.

Пуговица за пуговицей он расстегнул рубашку, спустил ее с его плеч, предусмотрительно оставив несвободными заведенные назад руки, с нажимом провел ладонями по груди, чуть прищипнув соски и тут же зализав каждый.

Скорпиус запрокинул назад голову и глубоко вздохнул.

— Нравится? — шепотом спросил Гарри и, не дожидаясь ответа, опустился на колени, прослеживая языком светлую дорожку волос к паху. Подразнил прижатый к животу член, скользнул к яичкам, обхватывая их губами и легонько посасывая тонкую кожицу, надавил на бедра, заставляя расставить шире ноги, и размашисто вылизал промежность.

Скорпиус подчинился, выгибаясь, и тут же протестующе застонал, когда Гарри отстранился и встал.

— Ш-ш-ш-ш... — прошептал тот и, подхватив его под ягодицы, попытался приподнять.

— Пусти, — мгновенно подорвался Скорпиус. — Сам, тебе нельзя, мало ли, — и сел на стол.

Дальше Гарри не церемонился: опустился на колени, закинул его ноги себе на плечи и резко толкнулся языком в сжатое колечко мышц.

И всё-таки Поттер делал это классно. Скорпиус подавил всё ещё охватывающее его в такие моменты смущение и пошире раздвинул ноги, давая лучший доступ. Вместе с удовольствием и возбуждением по телу гуляли волны странной, совершенно непривычной нежности. Скорпиус некоторое время списывал их на отголоски окутавшей его магии Поттера, но потом понял — она чувствовалась лишь фоном. В первую очередь это были его собственные чувства.

— А может... эти узы — не такая уж плохая идея? — прошептал он слегка прерывисто и сел, когда Поттер поднял голову. — Ну, то есть, я хочу сказать, — пояснил, заглядывая в глаза, — что и правда, не вижу никого другого рядом с собой. Ну, то есть... Я и вправду... Тебя люблю, — закончил еле слышно и вдруг покраснел.

— Черт, — выдохнул Гарри и уткнулся лбом Скорпиусу в живот. — Ты не поверишь... Но я сейчас готов взорваться от этого всего, — он неопределенно взмахнул руками и порывисто обнял его. Поднялся, повалил на стол и, нависая сверху, прошептал: — Никому. Никогда. Ни за что. Не. Отдам. Слышишь? Никогда... — и нежно прижался губами к губам Скорпиуса. — Хочу тебя... — прошептал он. — Медленно и долго, чтобы чувствовать, чтобы сжималось все внутри, натягивалось, а потом выпустить и разнести тут все к чертовой матери.

— Ты разнесёшь, — хмыкнул Скорпиус, обнимая его в ответ. — Нисколько в этом не сомневаюсь. Но меньше слов. Давай уже!

На этот раз о смазке Гарри позаботился заранее: решил, не надеясь на собственную расшалившуюся магию, всегда носить ее с собой. Размазал прозрачный гель по члену, погладил скользкими пальцами сфинктер и, приставив к нему головку, резко толкнулся вперед.

Скорпиус давно уже научился расслабляться, но сейчас даже не пришлось стараться специально — его тело буквально жаждало проникновения твёрдого поттеровского члена.

— Чёрт, мне кажется, что твоё состояние действует на меня тоже, — задохнувшись от неожиданно острого удовольствия, выдавил Скорпиус. — Такое вообще может быть?..

— Ну, — прошептал Гарри, медленно, с оттяжкой выходя из него, — ты же у нас специалист по беременностям. Я-то отку... Откуда знаю...

С собой приходилось бороться: тело требовало траха — резкого, грубого, быстрого удовольствия на грани боли и острого, взрывающего сознание оргазма. Душе хотелось любви: нежной, ласковой — сливаться в едином вдохе, растворяться в ощущениях, выстанывать глупости... Этого хотелось ему — Гарри, а вот Скорпиусу...

— Расскажи мне, как ты хочешь? — выдохнул Гарри, резко толкнувшись и ударив точно по простате.

— Ты не поверишь, — Скорпиус быстро его поцеловал и вдруг аппарировал, — хочу медленно и неторопливо, — закончил, аккуратно приземляясь на кровать. — Чтобы чувствовать твой член и твою грёбаную слащавую магию, от которой я сейчас, кажется, растекусь лужицей. Или... — он нахмурился. — Чёрт, это же не могут быть мои собственные эмоции?.. Ведь не могут?

— Конечно, не могут, — Гарри хмыкнул и наклонился за поцелуем. — Ты же у нас просто закостенелый солдафон, откуда в тебе взяться таким нежностям?.. — он вышел до конца и снова толкнулся, нарочито медленно проезжая членом по простате. — Скажешь, когда захочется простого траха, хорошо? — и обхватил рукой его член.

— М-м-м-м... — неопределённо протянул Скорпиус и закрыл глаза. — Раз это твои эмоции, то ты и двигайся, как хочешь...

За те несколько месяцев, что они жили в месте, у них был очень разнообразный секс. Но действительно медленного и нежного, — не считая той давнишней провальной попытки в палате Мунго, — не было. Пожалуй, самое время было исправить это упущение.

— Так, да? — шепнул Гарри. — И с чего ты решил, что эмоции только мои? — он плавно вышел из него и, отступив, сосредоточился, усмиряя собственную магию. — Ну? И чьи же тут теперь эмоции? — спросил, наклонившись вперед и лизнув его прижатый к животу член.

— Иди сюда, экспериментатор, — выдохнул Скорпиус, нетерпеливо вскинув бедра. — Нашел же время разбираться...

Медленно, так медленно. Гарри навис над Скорпиусом, двигаясь неторопливо и мягко, лишь изредка позволяя себе резко ударить членом по простате и тут же сцеловать изумленно-сдавленный выдох, почувствовать, как выгнулось под ним жаждущее ласк тело.

— Мне-то выдержки хватит, — шепнул, проведя языком по подставленной для поцелуя шее. — А вот тебе?

— Хочешь проверить? — шумно выдохнув, спросил Скорпиус и приподнялся на локтях. — Лично у меня нет никакого желания... Давай уже нормально? Кто-то там душу вытрахать обещал... Справишься?

— Спрашиваешь... — Гарри подался вперед, накрывая его губы поцелуем, и резко вошел, отпуская себя, освобождая магию, кожей ощущая ее легкую вибрацию.

Скорпиус задрожал, задышал отрывисто и влажно, проваливаясь в накатившее удовольствие, и Гарри сорвался, беспорядочно вбиваясь в него, не жалея, будто и вправду собирался вынуть душу и заполнить оставшуюся пустоту собой. Не сдерживаясь, хрипло что-то выстанывая, с каждым разом входил все глубже, резче, до звонких ударов кожа о кожу.

Скорпиус елозил по гладкому покрывалу, вскидывал бедра, пытаясь принять еще больше, рвано дышал, судорожно облизывая пересохшие губы, и сжимал в ладони член, подстраиваясь под заданный ритм.

Даже в Министерстве, на широком дубовом столе, под страхом быть увиденными и разоблаченными, не было так до головокружения сумасшедше и нежно одновременно.

Наверное, всё же дело было в пресловутой поттеровской магии, которую Скорпиус чувствовал всем телом. Она щекотала кожу, пронизывала насквозь, затопляла сознание, смешивая чувства, эмоции, ощущения — все, даже оргазм.

— Уже ради этого стоило тебя обрюхатить, — довольно протянул он, распластываясь на кровати. — Странно, правда, я ни о чём таком раньше не слышал... Может, это потому что ритуал был на крови? И у нас теперь какая-то неебуче крутая связь?

— О, да, — хмыкнул Гарри. — Нереально крутая... До ломоты в яйцах и гробовой доски.

Он уютно устроил голову у Скорпиуса на груди и теперь вычерчивал пальцем одну единственную руну, в одночасье перевернувшую его и без того не самую размеренную жизнь с ног на голову. Магия тихонько плескалась вокруг, успокаиваясь, пропитывая все теплом и негой. Хорошо. Так хорошо, как никогда еще ранее не было.

— Все, теперь буду спать, — ворчливо пробормотал Гарри, натягивая на себя одеяло. — Завтра всем скажи, что у меня обычное обследование, а с Кингсли я сам поговорю, — зевнул он. — Да по камину поговорю, по камину, — отмахнулся на подорвавшегося Скорпиуса. — Я же обещал...

— Позови ты его в гости, да и всё, — фыркнул Скорпиус. — Чего на карачках-то корячиться. Так, а мне, значит, завтра всем отделом твоим рулить? Ну-ну. Не боишься?

— За тебя? Или за отдел? — Гарри ухмыльнулся. — Нет, не боюсь. Если кто не выживет — туда им и дорога, давно менять пора некоторых... Нет, в гости не позову, лучше вообще сову пошлю. Иначе расспросами замучает... Смотри, не проболтайся там никому, — зевнул широко и, уткнувшись носом ему в плечо, пробормотал: — Еще одно слово, и уйду спать в гостиную.

— Вот так вот, — притворно недовольно пробурчал Скорпиус, ухмыляясь во весь рот. — А мне, может, не терпится рассказать всему миру о своём счастье... — он хмыкнул, обнял его обеими руками и закрыл глаза. Завтра намечался чертовски сложный день, и нужно было как следует выспаться.

* * *

— Сучонок мелкий, — Гордон Пратчет вылетел из кабинета руководителя и со всего размаха швырканул папку с отчетом на стол секретарши Олив Тайлер. — Задержались, мы, видите ли, с оборудованием... Гаденыш... Вот вали сам тогда собирать, раз такой умный! — зло прошипел в сторону захлопнувшейся двери.

— Мистера Поттера на него нет, — вздохнула Олив, аккуратно расправляя помятый листочек. — Он бы его мигом приструнил...

— Да видать, не дал ему Поттер с утра, вот и бесится теперь, сука, — Гордон шумно выдохнул, сгреб рассыпавшиеся из папки пергаменты и, сочувственно глянув на секретаршу, выдохнул: — Держитесь, Олив, и до вас очередь дойдет...

Та дождалась, когда он выйдет за дверь, и только тогда тихо прошептала себе под нос:

— А чего мне держаться-то? Я всё вовремя делаю...

— Олив! — голосом Скорпиуса ожил селектор в виде головы тигра. — Вызови ко мне Тони, пожалуйста. Скажи, пусть захватит побольше вазелина.

— Всё так серьёзно? — усмехнулась секретарша, не в первый раз умилившись тому, как тщательно Малфой перефразировал все свои сочные выражения при общении с ней и другими лицами женского пола. Нет, на совещаниях он мог позволить себе пару-тройку крепких выраженьиц, но это не шло ни в какое сравнение с залпом отборного мата, который получил, к примеру, тот же Гордон в личной беседе. Олив выслушала за неделю уже несколько десятков таких речей и искренне восхищалась такой способностью — говорить матом чётко и исключительно по существу вопроса.

— Привет, Скорпиус, — смущенно улыбнулся Тони Брайн, аккуратно закрывая за собой дверь. — Говорят, ты сегодня за главного? Поздравляю... — и снова смутился и покраснел.

Он прошел к столу, сел на выдвинутый стул и пододвинул к Малфою две папки.

— Вот, — раскрыл первую, — тут расчеты по бюджетированию. Я прикинул кое-что: если мы заменим некоторые ввозимые компоненты своими аналогами, то существенно сэкономим в производственных расходах, — Скорпиус молчал, и Тони поднял голову, чтобы убедиться: заместителю все действительно понятно, — и его не развернут из кабинета, лишив при этом месячной премии.

Малфой смотрел прямо, не отрываясь, будто пытался прожечь в нем дыру.

— Скорпиус? — неуверенно переспросил Тони. — Я могу объяснить еще раз...

— А ещё лучше два, — обманчиво спокойно сказал тот. — И ме-едленно. Мы, солдафоны, только так и понимаем. И то, что замена компонентов аналогами, которые ещё нужно поставить на поток, предварительно умудрившись спиздить технологии, которые нам ни за какие деньги не продадут, тоже не понимаем! Да, и то, что Франция, оскорблённая до самых яиц, нас потом нахуй пошлёт и будет права, нас тоже не ебёт. Как, видимо, и тебя! Ты, блядь, что-нибудь, кроме своих цифр, видишь вокруг?! Ты же не какой-то грёбаный бухгалтер, откуда такой непрофессионализм?! Я тут без году неделя, и то понимаю, что это полная хуйня!

— Я... — ошалело посмотрел на него Тони. — Да я же... Да ты... Вы... Да что вообще ты себе позволяешь?! — наконец, выдавил он и жутко покраснел. — Я, между прочим, не просто так свой диплом получил, и отделом руковожу не за красивые глазки... — вскинул голову и глянул вызывающе.

Скорпиус смотрел внимательно, чуть прищурившись, даже можно было подумать — с долей злой иронии. Но легко сдаваться в привычку Тони Брайна не входило никогда, не собирался он идти на поводу у Малфоя и сейчас. Вот только слишком пристально тот смотрел, слишком мощно фонило от него силой и независимостью. Слишком чувственными были искривленные в презрительной ухмылке губы. Слишком... Тони гулко сглотнул, незаметно вытирая о мантию вспотевшие ладони, и осипшим голосом продолжил:

— Тут же не просто так... Аналоги уже поставлены на поток, и я заложил в проект только те, которые мы успешно используем, как минимум, год. И пизди... Ой, — он стушевался, опустил голову и принялся нервно теребить полу мантии. — Никто и не собирается красть технологии, мы же на почти законных основаниях, как участники проекта, как разработчики... Не обязательно ведь они на нас потом в Визенгамот... Да и междоусобицы всякие Франция никогда не разводила... К тому же, мистер Поттер...

— Что мистер Поттер? — опасно прищурился Скорпиус. — Одобрил? Нихуя! Иначе бы ты ко мне с этим не пришёл. А знаешь, почему он не мог это одобрить? Потому что участники мы проекта или не участники, а чужая работа, чужие идеи и чужие разработки — это чужая работа, чужие идеи и чужие разработки! И как бы ты не выёбывался, но сейчас предлагаешь именно их спиздить. И Франция может быть какой угодно неконфликтной страной, но на такое не закроет глаза даже самая невъебенно миролюбивая страна в мире!

Тони Брайн был очень спокойным, рассудительным, патологически честным и абсолютно добродушным сотрудником. Даже когда в отделе разгорались нешуточные баталии между импульсивным Гордоном и взбалмошной Кэти, и все сотрудники делились на два противоборствующих лагеря, защищая одну из сторон, Тони предпочитал отсиживаться в собственном закутке, обложившись отчетами и многочисленными аналитическими таблицами.

Но сейчас не уступить, отстоять собственную точку зрения оказалось делом принципа. Тем более, мистер Поттер лично похвалил его — Тони — за предложенные экономически выгодные ходы при разработке этого проекта. А теперь какой-то зарвавшийся сопляк пытается выставить его идиотом? Да никогда! Вот мистер Поттер бы себе такого не позволил. Он относился к нему — Тони Брайну, главному финансовому специалисту отдела, — со всем уважением и даже некоторой симпатией... И перетянуть свой кусочек одеяла Тони не мог позволить никому, тем более, Малфою.

— Но ты же сам предлагал то же самое несколько дней назад! — взвился он. –Так какого гоблина сейчас пытаешься повесить все на меня? Мы тоже принимаем участие в разработке, и вполне имеем право использовать эту часть технологий абсолютно безнаказанно. Что же касается остальной...

— Блядь! — взорвался Скорпиус. — Ну почему, почему в этом отделе никто не хочет думать головой?! Да будь вы все у меня в аврорате, я бы вас выгнал взашей в первые же пару дней! Тупите хуже контуженного аврора после пьянки! — он выдохнул, стараясь успокоиться, и процедил сквозь зубы: — Тони, твою мать, ты серьёзно не понимаешь разницы?! Тогда речь шла о невыполненных обязательствах с ИХ стороны! С ИХ! И мы были в своём праве потребовать компенсации. А сейчас ты предлагаешь просто спиздить втихую! Ты головастый парень, хорошо соображаешь, много вложил в проект... Так почему сейчас я должен срывать глотку и ебать тебя во все щели, чтобы ты понял, что нихуя не прав?! Думаешь, Гарри... Мистер Поттер тебе что-то другое скажет? ПО-ДРУГОМУ — да, но смысл будет тот же!

— В каком-таком аврорате? — оторопел от неожиданного заявления Тони. — И это не «не думать головой», а возможные пути решения проблемы... — выдохнул сипло, глядя прямо на Скорпиуса.

Тот все так же сверлил его взглядом, но только сейчас Тони понял, что фонит вокруг действительно независимостью, а еще неприязнью. Это чувствовалось чуть ли не каждой клеточкой: вязкая, холодная, юркая неприязнь — плескалась в малфоевском взгляде, кривила красиво очерченные губы, пропитывала каждое слово. И предназначалась она именно ему, Антонио Брайну.

— Жаль, что мы друг друга не поняли... — почти прошептал он. — Вот тут, — и подтолкнул к Скорпиусу другую папку, — реальная картина дел. Не плачевно, но удручающе. И кроме как воспользоваться чужим, выдав за свое, иного пути нет... Если только Франция не приостановит разработки.

Скорпиус бегло пробежал глазами цифры, помолчал и отбросил папки. Вздохнул, сцепил руки в замок и вдруг поднял на Тони совсем иной взгляд — спокойный, уверенный и... доброжелательный?

— Тони, — негромко начал он, лукаво прищурившись, — скажи, а ты вообще знаешь, кто я такой? Или, как всегда, слухи обошли тебя стороной? На балу тебя, вроде, не было... Я сто раз говорил Гарри, что он делает ошибку, заставляя меня общаться со всеми вами, потому что вы привыкли обсуждать проблемы за чашкой кофе, а я — орать матом на поле боя, когда от одного неверного движения зависят десяти чужих жизней. Я прекрасно понимаю твои опасения, равно как и состоятельность твоих идей. Я всего лишь объясняю тебе, почему нельзя поступить так, как ты предлагаешь. Если ты успокоишься и пораскинешь мозгами, уверен, ты придёшь к тем же выводам. А нет — так приходи в понедельник к Гарри. Он скажет тебе всё то же самое теми словами, к которым ты привык.

— Нет, — покачал готовой Тони, — не знаю, но, похоже, догадываюсь. И значит, ты здесь неспроста, даже несмотря на ваши... Ну, да не мое это дело, — он встряхнул плечами, словно сбрасывая ненужный, но очень тяжелый груз. — Хорошо, я подумаю, что еще можно сделать легальными способами, — поднялся и посмотрел прямо: — Всё? Я свободен?

— Я здесь неспроста, даже несмотря на наши отношения, — спокойно подтвердил Скорпиус. — И я надеюсь, что раз так вышло, то общий язык мы всё-таки найдём, пусть даже полу матерный... — и протянул обратно отчеты.

— Знаешь, — произнес Брайн уже у двери, — хорошо, что ты сейчас тут. Иногда хороший пинок — верный шаг на пути вперед.

Скорпиус хмыкнул, кивнул ему, но, едва за Брайном захлопнулась дверь, пробурчал:

— Пинок... И это он называет пинком? Так, лёгкое поглаживание... Эх, на полигон бы их всех!

* * *

Кабинет трещал по швам. Заглушающие не пропускали ни звука, но у секретарши Олив и сидящих в приёмной Тони и Гордона не осталось никаких сомнений, что за дверью шумно ссорятся два их начальника. Или не ссорятся?.. В последнее время уже нельзя было угадать точно: магия бушевала, и когда Гарри Поттер и Скорпиус Малфой любили друг друга, и когда ненавидели. Причём, с некоторых пор, из их бурных скандалов исчезла фактически визитная карточка авроратского прошлого Малфоя: беспорядочное и, порой, весьма разрушительное рукоприкладство.

— Ставлю сикль на то, что они трахаются, — еле слышно прошептал Гордон Тони, косясь на что-то увлечённо читающую Олив. — Как ты думаешь, кто кого?

— Тони, — ухмыляясь, осторожно прошептала Олив: в последнее время казалось, что у министерских стен выросли не просто уши, а прямо-таки маггловские локаторы, безошибочно определяющие не только кулуарные шушуканья, но мысли. — Не смей с ним спорить: проиграешь...

Гордон недовольно фыркнул и прошипел:

— Не лезь, а? Ты-то откуда знаешь, чем они там заняты?! Погляди, как стены вздрагивают: не иначе опять бригаду ремонтников вызывать придется... Ночи им не хватает... Кролики, мать их за ногу...

— Уймись уже, Пратчет! — шикнула на него секретарша. — С утра ругаются... Как от Министра вернулись, так и понеслось...

— Ну... — Тони смутился, покраснел, но всё же продолжил: — У них же всегда так: чем громче ругаются — тем... Э-э-э-э... Активнее мирятся.

— Ревнители экономии, драккл их подери, — выругался Гордон. — Раз уж так за бюджет пекутся, подумали бы, в какую сумму каждое их примирение обходится отделу...

— Ох, и зануда же ты, Гордон, — Олив фыркнула и поддела: — Что, никак с Дорис не клеится, да? Поэтому ты такой злющий?

— И ремонт оплачивает лично мистер Поттер, — как бы в никуда добавил Тони. — Кстати, по этому поводу они со Скорпиусом тоже ссорились...

— Да мне всё равно, — рявкнул было Гордон, как вдруг особенно сильная волна магии снесла все посторонние заклинания.

— Блядь, Гарри! — оглушил всех троих громовой рык Скорпиуса. — Меня заебало повторять одно и то же! Я. Еду. С тобой! Точка! Смирись уже, а не то, видит Мерлин, я снова сломаю тебе нос!

— Нет! — рявкнул тот, и по стене, за спиной испуганно подскочившей на стуле Олив, поползла ветвистая трещина. — Ты останешься здесь! Это всего один день, и я не намерен таскать за собой няньку! Всё, я сказал! Не желаю слушать ни слова более!

Гордон и Тони переглянулись и, не сговариваясь, подвинулись ближе к выходу, чтобы иметь возможность удрать без последствий, если, как в прошлый раз, опять рухнет потолок или обвалится стена.

— Ты, блядь, обещал, что никуда, блядь, без меня не съебёшься! — от дерева вокруг раскалившейся дверной ручки повалил дым. — Ты, блядь, обещал, что не станешь сам аппарировать! И мне, блядь, похуй, на один день, на один час или даже на одну минуту! Мне похуй на всё, что ты будешь говорить и делать, но я не позволю, чтобы с тобой и ребёнком что-нибудь случилось, пока ты шляешься хуй знает где!

— Да что вы как сговорились?! — взвился Гарри, и с потолка приемной осыпалось мелкое крошево штукатурки, а стена предательски задрожала, дав трещины сразу в нескольких местах. — Еще раз повторяю: Со. Мной. Всё. В. Порядке! Плевал я на ваши просьбы и ограничения. Я, между прочим, пока еще работаю и должен свои обязанности выполнять! И если мне нужно туда, значит, я там буду!

Находиться в приемной, за дверьми которой в пух и прах ссорились два сильных мага, совершенно не контролируя ни собственные силы, ни эмоции, становилось опасно с каждой секундой. Но уйти, когда прямо в руки плывет сенсация — было верхом глупости, которую Гордон Пратчет позволить себе не мог ни в коем случае. У Гарри Поттера есть ребенок, с которым может что-то случиться? Значит он еще маленький? И где же его мать? А главное — кто? Столько вопросов не должны были остаться без ответов, поэтому, махнув рукой на выбегающих из приемной Олив и Тони, он остался, стараясь впитать каждое оброненное слово.

— Я не могу пропустить это совещание, как ты не понимаешь?! — гремел Гарри. — Да, мне страшно отправлять туда тебя, потому как, зная твой невъебенно взбалмошный характер, уже заранее можно считать переговоры провалившимися!

— Блядь, так наложи на меня Силенцио или стребуй Непреложный Обет! — в голос проорал Малфой. — А лучше свяжись с этими своими переговорщиками и скажи: «Я беременный, приезжайте сами или идите в жопу!» А если нет, то разговор у нас с тобой один: я еду с тобой!

— Да, блядь, — взревел Гарри, и дверь в кабинет угрожающе задымилась полностью, а стены засочились на пол серым песком.

Однако после звонкого рыка последовала звенящая тишина. Гордон прижался к стене, пытаясь уловить разговор, но так ничего и не услышал, кроме испуганного вздоха, звуков возни и тихого шепота заклинаний, от которых тлеющая дверь тихо заскрипела, грозя вот-вот развалиться в щепки. Спустя несколько долгих мгновений, тишину нарушил усталый голос Поттера:

— Тебя легче убить, чем прокормить, Малфой... — тихо произнес он и тут же добавил: — Да хрен с тобой, поехали вместе, раз уж тебе так неймется... Только учти, одно мое тебе предупреждение, и сам знаешь, что будет...

Интересно, с чего же он так быстро сдался? Обычно такие ссоры заканчивались практически одинаково — мордобоем и виноватым Патронусом в ремонтный отдел, или громкими стонами и все тем же Патронусом. Сейчас же ни того, ни другого не было. И что значит «беременный»?

— Идиоты... — Гордон презрительно фыркнул и отошел от стены. — Ебучие идиоты... — пробубнил он, отряхивая с себя пыль.

— Мистер Пратчет? — удивленно вскинул брови появившийся в дверном проеме Гарри. Выглядел он плохо: бледный, взмокшая челка прилипла ко лбу, под глазами залегли темные полукружья теней. Поттер оперся рукой о косяк, но от Гордона не укрылось, как мелко подрагивали его пальцы и чуть срывался голос. Магия в приемной, казалось, забыла все мыслимые и немыслимые законы логики: металась от стены к стене, клубилась огромными пульсирующими пучками, сталкивалась, рассыпая огненные искры. Гордон ошалело огляделся вокруг и попятился к выходу. — Вы что-то хотели?

Из-за поттеровской спины выглянул Скорпиус и цепко ухватился за Гордона взглядом.

— Ай-ай-ай, мистер Пратчет, — улыбаясь, произнес он. — Как же нехорошо подслушивать... Боюсь, вы уже понимаете, что вас ждет? — он сокрушенно вздохнул и картинно выгнул бровь. — Гарри, отойди в сторону, излишнее магическое воздействие для вас сейчас нежелательно...

К ужасу Гордона, Поттер беспрекословно отошёл на пару шагов, даже не думая возражать. Твою мать, да что такого он услышал, чтобы теперь... Тут Малфой шагнул вперёд, и в его руке мистическим образом оказалась палочка. Вид у него был самый невозмутимый, и это пугало больше всего.

— Не надо, — Гордон шарахнулся в сторону. — Я ничего не слышал! Не надо, пожалуйста! Не убивай...

От удивления Скорпиус чуть было не споткнулся.

— Ты идиот? — ошарашено посмотрел он на Гордона. — Я не собираюсь тебя убивать! Всего лишь память подправить... Я что, совсем зверь, по-твоему?

— Но я... Зачем? Я ничего не знаю... — непонимающе прошептал Гордон. — Вы каждый день ругаетесь, что в этом такого-то? Подумаешь, отборного мата услышал больше, чем когда-либо... Не трогай память...

— Вот поэтому и подправим, — Поттер устало опустился на стоявший рядом стул, зажмурился, словно переживая болевой приступ, и потер виски. Скорпиус метнулся к нему, обнял за плечи и что-то неслышно шепнул на ухо.

Воспользовавшись заминкой, Гордон в несколько шагов добежал до двери и выскользнул в коридор, восхваляя и Мерлина, и Мордреда, и Моргану за удачно предоставленный шанс смыться. Пущенное в спину заклинание настигло его, когда он собирался повернуть за угол — к лифту. Пратчет замер, занеся ногу для следующего шага, огляделся по сторонам, пожал плечами и повернул в сторону своего кабинета. Забытые в спешке отчеты так и остались лежать на стуле в приемной главы Отдела.

* * *

Брайан Зокс. Наверное, только Скорпиус и знал его настоящее имя — в отделе его всю жизнь называли исключительно Зверем. Не каким-то конкретно, как это было заведено, а просто Зверем. Когда-то давно он был единственным из старших авроров, кто заступился за Скорпиуса во времена его аврорской юности, и на долгие годы стал хорошим другом. Не таким близким, как Кот, а суровым, молчаливым, но другом. Кресло командира в своё имя пророчили именно ему, но Зверь отказался от должности в пользу Скорпиуса — по крайней мере, так думал сам Скорпиус.

Он присел на корточки и опустил Зверю веки.

Каждого из убитых сегодня авроров он знал лично много лет. Когда его дёрнули из Франции, заставив взять с Гарри хуеву тучу разных обещаний и бросить его одного, он и помыслить не мог, что увидит такое...

Пятеро убитых и трое раненых. Пятеро! Скорпиуса затошнило, и пришлось закрыть глаза, успокаиваясь. Это жизнь. Каждый из них мог в любую секунду пополнить список павших за правое дело. Кот тоже был в списке — к счастью, правда, не убитых, а раненых, и Скорпиус, понадеявшись, что Гарри всё же выполнит обещание и дождётся его во Франции, аппарировал в Мунго.

* * *

Скинув с плеча дорогую сумочку, она провела ладонью по каминной полке и, брезгливо скривив губы, растерла пыль между пальцев. Огляделась: разбросанные диванные подушки, забытый на полу «Пророк», чашка недопитого крепкого чая с яркими полосками присохшей заварки, явно свидетельствовавшими о том, что стоит она возле дивана, скорее всего, не первый день, — похоже, Гарри не изменился...

— Кричер, — звонкий голос разрезал тишину гостиной.

— Миссис Поттер, — недовольно проскрипел домовик, появившись. С Джиневрой Поттер его связывали только взаимная ненависть и необходимость во всем слушаться бывшую хозяйку, даже несмотря на их с хозяином развод.

— Старый уродец, — прошипела та, — ты забыл о своих обязанностях? — и, подняв чашку с остатками чая, швырнула ее о стену. — Немедленно убери! — приказала властно.

Больше всего Кричеру хотелось, чтобы сейчас на месте этой самой чашки, кстати, любимой чашки мистера Малфоя, оказалась эта мегера, но наложенные обязательства разрешали лишь кивнуть и просипеть:

— Да, миссис Поттер...

— Немедленно, слышишь? Немедленно убери здесь так, чтобы все блестело, кретин! Иначе я угощу тебя парочкой заклинаний... — она зло фыркнула и поспешила на кухню. — Не смей заходить сюда, пока я буду готовить! — выплюнула, оглянувшись. — Я еще проверю, чем ты его кормишь... — и исчезла за дверью.

Джинни ловко взмахнула палочкой, и кухня словно ожила, подчиняясь выпущенной магии: весело зазвенели в раковине тарелки, заскрипели по разделочным доскам ножи, отскребая присохшие крошки, засверкал чистотой стол, вмиг заставленный всякой всячиной.

Торопливо сдувая с лица выбившуюся прядь волос, Джинни увлеченно крошила овощи, не забывая помешивать густое варево в большой кастрюле, и тут же отправляя туда невербальным заклинанием чайную ложку соли. Она делала все быстро и технично, словно всю жизнь только и занималась тем, что готовила на огромное семейство.

Впрочем, когда-то так оно и было... Огромное, шумное, веселое... Потом все изменилось: пришла война, и от веселья не осталось даже редкого смеха, а с кончиной Фреда и подавно — дом погрузился в глубокую скорбь. Лишь спустя несколько лет, когда гостиную огласили звонкими криками сначала Джеймс, потом Рози и Альбус, вернулось былое сумасшествие. Другое, конечно же, приправленное утратой и сожалением, но вернулось.

Джинни вздохнула. Сколько лет прошло с развода? Девять? А она все еще скучала. Нет, сначала жизнь казалось, только начинается вновь: романы, работа, новые друзья и интересы... Завертелось, закружилось... Дети выросли, разлетелись... И осталась только пустота. Не было в этом новом ничего того, что привычно наполнило бы душу теплотой, любовью, счастьем. Все — мишура, сказочный фейерверк, мимолетное волшебство... Поэтому она и решилась: вернуться домой и попробовать склеить то, что давным-давно разбито.

Ни Джеймс, ни Альбус, ни Лили на ее письма так и не ответили, значит, либо где-то мотались по стране, либо им просто было некогда. Что ж, тем лучше — никто не помешает поговорить им с Гарри спокойно и без лишних эмоций.

Джинни придирчиво оглядела вычищенную посуду, взяла большую сковороду и посмотрела на свое в ней отражение. Пышная, цветущая, яркая — и не скажешь, что ей уже сорок с хвостиком... А уж если применить особые таланты... И добавить вот в этот десерт пару капель возбуждающего — Гарри точно не останется к ней равнодушным. На войне, как на войне — так, кажется, говорят магглы? А Джинни приготовилась отстаивать свою территорию всерьез.

— Кричер, — позвала громко и, едва эльф появился перед ней, приказала: — Самую красивую скатерть на стол в столовой! Сегодня будет потрясающе приятный ужин...

Когда из гостиной донесся треск камина, она улыбнулась и выкрикнула, торопливо скидывая передник и накладывая на одежду разглаживающие чары: — Дорогой! Ты сегодня поздно... Что-то случилось? — и, выйдя из кухни, застыла на пороге.

— Какого хуя?.. — изумлённо выдохнул Скорпиус, но осёкся, взял себя в руки и процедил почти вежливо: — Миссис Поттер, чем обязан?

— А вы, собственно, кто? — надменно вскинув бровь, поприветствовала его Джинни и демонстративно погладила указательным пальцем зажатую в другой руке палочку.

— Кто я — совершенно неважно, — очень стараясь не раздражаться, протянул Скорпиус. — Но я настаиваю, чтобы вы ушли. Я передам Гарри, что вы заходили.

От такого вежливого хамства Джиневра Поттер даже слегка оторопела. Но лишь слегка, потому как в следующую секунду оглядела визитера презрительно-надменным взглядом и произнесла, чуть растягивая слова:

— Ну конечно, личный секретарь, — подошла ближе и провела тщательно наманикюренным пальчиком по лацкану дорогого пиджака. — И в самом деле, я бы тоже постеснялась говорить о себе такое... По мне так это сродни обычной проститутке, — она небрежно стряхнула с его плеча несуществующие пылинки и разгладила отсутствующие складочки. — Не нужно, милый, — поцокала языком, — ничего Гарри говорить не нужно... Это для него сюрприз, — подцепила пальцами его за подбородок и посмотрела в глаза.

Рука самопроизвольно дёрнулась, и Скорпиус едва удержался, чтобы не зарядить кулаком в аккуратно накрашенные чересчур яркой помадой губы. Остановило только ещё ни разу не нарушенное табу: женщин не бить и, по возможности, не оскорблять.

— Горя-я-ячий, — протянула Джинни, ухмыляясь, — но да не по его честь... Всё, — оттолкнула грубо и махнула рукой в сторону камина, — вали домой, детка. У нас с мистером Поттером впереди важный разговор...

— Если даже этот разговор и состоится, — прошипел Скорпиус, сжимая кулаки, и шагнул вперёд, нависая над ней, — то точно не сегодня, и уж конечно, не в этом доме. Уходите, пожалуйста, пока я не приказал Кричеру проводить вас до дверей.

— А вот это вы очень зря погорячились, мой милый, — с улыбкой процедила Джинни. — Кричер слушает только хозяев, а вы тут, как я понимаю, никто... — и она грациозно опустилась на диван. — Не вижу смысла в дальнейших препирательствах, поэтому повторю еще раз — идите домой, мальчик.

“А я дома”, — хотел было ответить Скорпиус и уже даже открыл рот, но тут вмешался Кричер, не иначе как подслушивающий за углом.

— Добрый вечер, хозяин! — радостно прошамкал он, появляясь перед Скорпиусом и преданно заглядывая ему в глаза. — Хозяин будет ужинать? Кричер плохой эльф, он не смог приготовить ужин для хозяина, потому что бывшая жена хозяина Гарри запретила ему появляться на кухне, но Кричер может сделать салат и пожарить мясо, с кровью, как вы любите.

— Кричер! — возмущенно выкрикнула Джинни. — Какого Мерлина ты позволяешь себе называть его, — она брезгливо ткнула в сторону Скорпиуса пальцем, — хозяином? Вижу, Гарри совсем тебя распустил, маленькая уродливая тварь, — прошипела она, вскидывая палочку. — Сейчас ты у меня вспомнишь, кто тут хозяин, — и только открыла было рот, чтобы произнести заклинание, как...

— Мам? — из камина шагнул Альбус и подбежал к ней. — Привет, мам! Прости, мотался в Шотландию и твою записку получил буквально минут пять назад. Эррингтон настаивал, чтобы я сначала сдал отчет, но мне чертовски плевать на какие-то бумажки. Я так соскучился! — он совершенно по-детски повис у нее на шее и звонко поцеловал в щеку.

— Альбус, малыш, — тепло улыбнулась Джинни, прижимая к себе сына и ероша волосы на его макушке. — Ты еще подрос? Или просто мы давно не виделись?

— Думаю, и то, и другое, — усмехнулся тот, усаживаясь рядом и, наконец, замечая Скорпиуса. — Привет, Скорп, а отец где?

— Привет, — автоматически ответил Скорпиус, уже понимая, что отдохнуть после чертовски паршивого дня не удастся. Тут из камина выпорхнула Лили, а следом за ней степенно вышел Джеймс, и подозрения окончательно подтвердились. Хотя... какого чёрта? Он же не обязан развлекать всю эту толпу, хотя в иных обстоятельствах не прочь был бы поболтать с детьми Поттера. Особенно, с Джеймсом. — Лил, — он чмокнул подбежавшую девушку в щёку и чуть вымученно улыбнулся, пожимая руку Джеймсу. — Что-то я не видел совы.

— Так нас мама пригласила... — чуть виновато глянул на него Альбус. — Мы думали, ты в курсе. Извини.

— Хреново выглядишь, приятель, — наклонившись ближе, тихо констатировал Джеймс. — А отец где? Вас и в Министерстве сегодня не было: я забегал днем, бумаги кое-какие в спортивный отдел надо было передать. Случилось чего? Аврорат сегодня на ушах стоял...

— Погоди-ка, Альбус, — обнимая Лили, оторопевше произнесла Джинни. — Скорп? Скорпиус? Так ты Малфой? — она удивленно уставилась на Скорпиуса. — Получается, это ты его пригласил, Альбус? Вы что, дружите?!

— Э-э-э... — Альбус переглянулся с братом и сестрой и осторожно сказал: — Скорее, это он нас... Почти пригласил. Мам, ты только не волнуйся, но пока ты была во Франции, тут кое-что произошло...

— Так, я думаю, при дальнейших объяснениях, мне присутствовать не обязательно, — решительно перебил Скорпиус. — У меня, знаете ли, и так был чертовски херовый день, — он посмотрел на Джеймса, показал ему пять пальцев и молча полоснул пальцем по горлу.

Не сдержавшись, Джеймс присвистнул и разом ссутулился и помрачнел. А потом вдруг посмотрел внимательно и тревожно, словно спрашивая еще что-то очень важное. Скорпиус отрицательно покачал головой: с отцом все в порядке...

— Интересно, — не унималась Джинни, раздражающе громко и весело поддерживая разговор. — И что же такого случилось? Лили, милая, только не говори мне, что ты собралась замуж?! А-ха-ха-ха... Это была бы забавная шутка, если бы не такая заезженная...

— Ты точно хочешь это знать? — прогремело недовольно из-за спины Джеймса. — Сомневаюсь, что это так, Джин... У тебя что-то срочное? — скрестив на груди руки и опираясь спиной о камин, хмуро спросил вернувшийся Гарри.

Скорпиус кинулся к нему, обеспокоено вглядываясь в лицо.

— Я же просил! — прошипел тихо, но не стал развивать тему и, обернувшись ко всем, произнес: — Так, я думаю, сегодня неподходящее время для разговоров. Мы с Гарри только что из командировки, чертовски устали и хотим отдохнуть. Пейте чай и всё такое, Лил, можешь хозяйничать, а нас извините, — он взял Поттера за руку и потащил к двери. — Джей, с тобой потом поговорим, дело есть, — бросил на ходу.

— Похоже, я чего-то совсем не знаю, — пытливо оглядев детей, процедила Джинни. — И кто мне объяснит, что тут происходит? И что...

Но договорить ей не дали: из коридора послышался шум и окрик Скорпиуса:

— Кричер!

Джеймс сорвался туда первым, следом подскочили Альбус и Лили. Не желая оставаться не у дел, за ними поспешила и Джинни.

Гарри неловко полусидел на полу, облокотившись на Скорпиуса, который сосредоточенно удерживал плещущуюся вокруг разбалансированную магию и тихо что-то шептал ему на ухо.

— Джеймс, — повернулся к тому Скорпиус, — в спальне зелья на тумбочке, призови, пожалуйста. Быстрее только, я долго не смогу.

— Гарри, — Джинни кинулась к ним и села рядом. — Что с тобой, Гарри? — провела рукой по его бледной щеке, стерла испарину со лба. — Гарри?

Магия заметалась, затрещала, грозя вот-вот спалить всё вокруг, и Скорпиус в ужасе стукнул Джинни по руке, отбрасывая её от лица Поттера.

— Не трогай его! — прошипел глухо. — Ему это не нравится!

— Как это не нравится? — отшатнулась Джинни. — Я же не просто так — девка с улицы. Да что ты вообще себе позволяешь? — она резко толкнула Скорпиуса в плечо. — Явился без приглашения и командуешь, словно у себя дома! Или... — тут она замолчала, округлив глаза и зажав рот ладонью. — Ты... Вы... — прошептала испуганно. — Отняли у него дом? Зачем он вам? Неужели Малфоям нужна эта развалюха? Как же подло!

— Мама! — жёстко оборвал её Джеймс. — Не говори так! Ты же ничего не знаешь! И отойди, пожалуйста, от отца.

Магия взметнулась к потолку маленьким вихрем, окатила всех обжигающими искрами, пронеслась вдоль стен, срывая старинные гобелены. Впервые с того самого страшного дня, когда, казалось, в живых не останется никого, Джинни стало страшно... Что-то творилось в этом доме, и это что-то пугало своей неизвестностью, спонтанностью, силой. Она беспомощно оглянулась на детей, но наткнулась лишь на жесткие, колючие взгляды, в которых не было привычного понимания и жалости. Зато с лихвой плескались осуждение и злость.

— Не знаю? — вскинулась на сына Джинни. — Я, похоже, одна тут ничего не знаю?! Вы все сговорились, да? Да чтобы вы знали — я приехала сегодня помириться, чтобы мы снова жили все, как одна семья, чтобы все было, как и раньше! А теперь выясняется, что я чего-то не знаю?

Она схватила Гарри за руку и, глядя Скорпиусу прямо в глаза, прошипела срывающимся голосом:

— Говори! Говори, что тут вообще происходит! Ты сам сказал, что ему не нравится, что ему плохо, так что говори, иначе станет еще хуже!

— Сука! — выдохнул Скорпиус, и в ту же секунду Джинни снесло к противоположной стене. — Гарри! — Скорпиус неловко поднялся, поднимая потерявшего сознание Поттера на руки. — Джеймс, помоги мне, надо отнести его в спальню. Альбус, быстро, у меня на шее амулет для связи с доктором Хоупом, — он чуть наклонился, позволив Алу стянуть с себя амулет, — скажи, чтобы срочно. Лили, умоляю, не пускай к нам эту женщину. Гарри сейчас категорически нельзя волноваться! Он... мы... — он осёкся и твёрдо пообещал: — Я вам непременно всё расскажу, как только ему станет лучше.

Джеймс кивнул, подхватив отца с другой стороны, Альбус, зажав в руке амулет, метнулся в гостиную на случай, если нужно будет отправиться в Мунго камином. Лили подбежала к матери и, обняв её, достала палочку.

— Энервейт, — шепнула тихо и тут же призвала из кухни стакан. Наполнила его водой и протянула Джинни. — Выпей, мам.

Та приняла воду и, сделав пару глотков, вернула стакан дочери.

— Лили... — прошептала Джинни.

— Тш-ш-ш, — покачала головой та. — Дай посмотрю, — легонько повернула ей голову и вздохнула сокрушенно, — а то этот ведь может... Силищу свою не рассчитает вечно, идиот...

— Лили, что происходит? — спросила Джинни. — Почему этот командует тут, словно у себя дома?

— Ты только не волнуйся... — Лили вздохнула и твёрдо посмотрела матери в глаза: — Он и есть дома. Они с отцом уже почти полгода живут вместе и любят друг друга. Скорпиус полноправный магический хозяин этого дома, и это было решение отца.

— Живут вместе? — глухо переспросила она. — Любят? Любят друг друга? — и тут же повернулась к дочери, вглядываясь ей в глаза, словно ища там опровержение. — Но это же... Это же...

— Малфой, — спокойно ответила Лили. — Скорпиус Малфой. Человек, не раз спасший отца от неминуемой смерти, выхаживающий его лучше всякой сиделки, заботящийся и очень любящий... Хоть и Малфой.

Джинни села, подтянув колени к подбородку, и спрятала лицо в ладонях.

— Ненавижу... Ненавижу... — шептала горько сквозь слезы. — Я же... Я...

— Не надо, мам, — Лили обняла ее, уткнувшись лбом в плечо. — Уже ничего не вернуть... Оставь...

— Мистер Поттер! — Хоуп влетел в спальню и, не останавливаясь, бросился к кровати. — Мистер Малфой, вы уже дали стабилизатор? Что спровоцировало приступ?

— Стабилизатор дал, — отрывисто кивнул Скорпиус. — И сам магию держу. Он переутомился, а потом перенервничал. Я ничего не мог сделать! Но с сегодняшнего дня я его из дома не выпущу, — заявил с мрачной решимостью.

Целитель достал из кармана небольшую коробочку и, когда, взмахнув палочкой, придал ей изначальный вид, Джеймс и Альбус удивленно присвистнули — это оказался внушительный чемодан, до отказа забитый всевозможными инструментами, зельями, амулетами и малопонятными на непросвещенный взгляд предметами.

Хоуп действовал быстро: пара браслетов на запястья — для удержания магии, несколько зелий в одну систему, несколько сложных диагностических заклинаний и пара поддерживающих. Рядом, на тумбочке, соединенный с браслетом тонкой нитью заклинания, чуть слышно отсчитывал сердечный ритм маленький датчик. Скорпиус улыбнулся: он сам принимал участие во внедрении этой технологии, пусть и не совсем корректно — отматерив пару раз Мэган и едва ли не сломав нос Крису Фолку за несвоевременно подготовленные документы и задержку опробации модифицированного заклинания.

Джеймс и Альбус тихо сидели на полу, опираясь спинами о стену и лишь переглядывались и многозначительно перемигивались, когда целитель доставал очередной навороченный прибор или выписывал в воздухе сложные стабилизирующие вязи. Скорпиус сидел на кровати, держал Гарри за руку и, нервно покусывая губы, вглядывался в бледное лицо, выискивая там малейшие признаки улучшения.

— Проспит до утра, как минимум, — наконец, повернувшись к Скорпиусу, устало сказал целитель и присел на краешек кровати. — Аппарации исключить полностью, как и порт-ключи, и камины. Неделя полного покоя, иначе, сам понимаешь, исход плачевный. Причем, потерять можем не только малыша, но и Гарри. Вот, — протянул Скорпиусу небольшой флакон, — пара капель в чай один раз в день, чтобы поумерить боевой дух. Лучше бы ему, конечно, спать побольше, но заклинания на нестабильную магию применять опасно, да и зелья в его состоянии не рекомендуются... Подумай, может, найдешь способ...

— Найду, — прорычал Скорпиус. — Камнем на шее повисну! Блядь, — он запустил пальцы в волосы и потерянно покачал головой. — Блядь, — прошептал отчаянно и закрыл лицо руками.

— Мистер Малфой... — сочувственно глянул на него Хоуп, а потом вдруг сел рядом и обнял за плечи. — Скорпиус, перестань. Ты должен быть ему опорой и твёрдо верить в удачный исход. Чуть позже, когда малыш чуть-чуть подрастёт, он тоже поможет Гарри, успокоит его своей любовью, но сейчас это можешь сделать только ты.

— Скорпиус, — негромко спросил Альбус, — нам все же не совсем понятно, о чем вообще речь? Почему нельзя заклинания? С чего это у отца магия взбесилась? Какой малыш вообще? Не время, конечно, разговоры заводить, но поймите и нас тоже...

Мистер Хоуп вопросительно взглянул на Скорпиуса, и тот махнул рукой, разрешая всё рассказать.

— Видите ли, дело в том, что в силу определённых обстоятельств... — целитель помолчал, подбирая слова, и осторожно закончил: — Давайте выйдем в гостиную и оставим мистера Поттера в покое, а я вам всё объясню.

— Я никуда не пойду! — категорично заявил Скорпиус, покрепче обнимая Гарри.

— Поверьте, его действительно сейчас лучше оставить одного, — мягко возразил Хоуп. — Магия должна успокоиться и стабилизироваться, вы же замедлите процесс своими переживаниями.

— Твою мать, — рыкнул Скорпиус и поспешно скатился с кровати. — Ладно, чёрт с вами, пошли!

— Что с ним? — подлетела к целителю Джинни, едва тот шагнул в гостиную. — Это все из-за него? — она зло ткнула пальцем в Скорпиуса. — Я точно знаю, что из-за него...

— Что ж, — Хоуп ухмыльнулся, прошел к креслу и, удобно в нем устроившись, произнес: — Вы правы, миссис Поттер, отчасти вы правы.

— Отчасти? — изумленно воскликнула Джинни. — Да нет никаких частей, мистер... Как вас... Да не важно... Это же Малфой!

— Во-первых, не вижу связи, — покачал головой Хоуп. — Во-вторых, — он трансфигурировал из диванной подушки стакан и, порывшись в кармане мантии и вытащив оттуда пузырек, капнул в него несколько капель прозрачного зелья, — выпейте это. Успокоительное, — пояснил на откровенно негодующий взгляд.

— Так при чем тут Скорпиус? — окинув целителя хмурым взглядом, спросила Лили.

— Видите ли, дело в том, что в силу определённых обстоятельств, — тот помолчал, подбирая слова, и осторожно закончил: — Ваш отец и мистер Малфой ждут ребёнка. Проще говоря, мистер Поттер находится на первом месяце очень сложной беременности.

— Несколько неудачная шутка, — Джинни ошарашено перевела взгляд с целителя на Скорпиуса и обратно, — вы не находите? Здесь не идиоты собрались, мистер целитель, а близкие ему люди, для которых его здоровье и благополучие превыше всего!

— Вы меня, конечно, извините, миссис Поттер, но на данный момент самый близкий мистеру Поттеру человек — это мистер Малфой, — твёрдо ответил Хоуп. — И именно ему решать, что, кому и как он будет рассказывать. Объективную информацию с его разрешения я уже озвучил!

— Ну, не очень-то справедливо замечено, — съязвила Лили. — Мы тут тоже, вроде как, не чужие... Скорп, — повернулась к нему, — скажи уже нормально, что с папой?

— Действительно, Скорп, — поддержал сестру Альбус. — Нас тут всех сейчас впору успокоительным отпаивать, а вы шутки шутить вздумали. В аврорате чего? Или в Министерстве?

— Какие уж тут шутки, — Скорпиус упал в кресло и обвёл всех измученным тоскливым взглядом. — Это действительно всё я виноват. Ну и сам Гарри немного. Короче, неважно! Важно то, что он каким-то немыслимым образом забеременел, и теперь мы оба живём, как на пороховой бочке: никогда не знаешь, что вызовет очередной приступ. Но сегодня — это чисто моя вина. Я не должен был оставлять его одного... — он покаянно покачал головой и снова запустил пальцы в волосы.

— Прекрати! — вдруг неожиданно рявкнул Джеймс. — В чём ты виноват? Что тебя вызвали в аврорат? Это твоя работа! Скорее уж тогда мы виноваты, что заставили его нервничать!

— Вот только не надо на меня так смотреть! — Джинни нервно передернула плечами. — Я, между прочим, у себя дома... И намерения у меня были самые что ни на есть замечательные. Кто ж знал, что он... И этот... Ужас какой, — простонала она и закрыла лицо руками. — И стыд... Как мне теперь людям в глаза смотреть?! То-то Аманда на меня вчера так косилась и посмеивалась... Мерлин...

— Убирайся, — прорычал Скорпиус, не поднимая глаз. — Убирайся немедленно из моего дома и больше никогда — слышишь?! — никогда не смей подходить к Гарри!

— Да как ты смеешь?! — вскинулась Джинни, хватая палочку, но была остановлена твердой рукой Джеймса.

— Мам, — хмуро глядя на нее, произнес он. — Не надо. Иначе мне придется применить силу.

— Это ты мне? — вытаращив на него глаза, прошептала Джинни. — ЭТО ты МНЕ? Джеймс! Да очнись же ты! Неужели не понимаешь?!

— Идем, — прорычал Джеймс, взяв ее под руку и потащив к камину. — Когда успокоитесь оба, тогда и поговорите. Сейчас тут скандалы нечего разводить! Так, — обернулся к Скорпиусу, — с тобой я позже поговорю, расскажешь все и только попробуй чего соврать, а с отцом дежурить будем по очереди, все поняли? — и, обняв мать, шагнул в камин.

— И что это сейчас было? — ошарашено спросила Лили.

Скорпиус облегчённо вздохнул и откинулся на спинку кресла. Если бы он быть чуть более импульсивным, то, наверняка, расцеловал бы Джеймса из благодарности.

— Не знаю, что именно, — устало протянул он, — но передайте Джеймсу, что я его люблю. Ал, Лил, простите меня, но я сейчас вырублюсь. Давайте завтра поговорим. Я сегодня пятерых похоронил. И да.... — тут он резко поднялся. — Блядь, как я мог забыть?! Лили, тебе же в Мунго надо! Кот ранен...

Та вздрогнула, как от удара, и уставилась на Скорпиуса широко распахнутыми глазами.

— Как... — прошептала сдавленно и глубже села в кресло, подтянув колени к подбородку.

— Лил, — потормошил ее Альбус. — Лил?

Но та сидела, глядя в одну точку, и беззвучно плакала, сжимая ладони и переплетая между собой пальцы. В воздухе ощутимо запахло озоном, и стоявшая у камина напольная ваза разлетелась вдребезги.

— Лил, — Альбус схватил ее за плечи и потряс. — Ну перестань, Лил... Перестань!

— Давайте я попробую, — поднимаясь из кресла, произнес Хоуп.

Он подошел к Лили, обнял ее за плечи и тихо прошептал в самое ухо:

— Мисс Поттер, я сейчас возвращаюсь в Мунго, и могу взять вас с собой. Уверяю, с мистером Ульшпиргером все в порядке, обычные царапины, не более, вы сами сможете убедиться.

— Но папа, — все так же глядя в никуда, прошептала Лили.

— Мистер Поттер в надежных руках, можете мне поверить, — успокаивающе погладив ее по волосам, ответил целитель. — Сегодня уж точно: мистер Малфой не оставит его ни на секунду. А завтра вы сможете подежурить у него сами, если хотите. Ну как, идет?

— Д-да, — неуверенно ответила Лили, но позволила вытащить себя из кресла позволила и послушно шагнула к камину. — Скорпиус, — обернулась, прежде чем отправиться в Мунго, — если что...

— Я позову, — кивнул тот. — Обязательно... Спасибо!

— Я... — Альбус нерешительно поднялся с кресла. — Я могу чем-то помочь? Давай подежурю у отца, ты хоть поспи немного — на тебе лица нет.

— Ладно, — Скорпиус посмотрел на него с благодарностью. — Но если что — сразу зови меня.

— Конечно! — Альбус кивнул и быстро вышел в коридор.

Скорпиус хотел было последовать за ним, но тут камин снова полыхнул зелёным, и из него вышел Джеймс.

— К бабушке отвел, — устало потерев виски, буркнул он и бухнулся в кресло. — Пусть там поистерит. Дядя Рон обещал проследить, если что... Пятеро, да? — коротко глянул на Скорпиуса и, вздохнув, провел по лицу рукой, словно стирая морок. — Сам-то в порядке? Или тоже задело?

— Нет, я в норме, — мотнул головой Скорпиус. — Если не считать магического и нервного истощения. Наверное, поэтому и не смог приступ Гарри блокировать. Раньше всегда получалось — у нас с ним связь какая-то странная, я на его магию могу почти как на свою сейчас влиять.

— Ну, рассказывай, как вы так умудрились... — вздохнул, ухмыляясь, Джеймс и снял мантию: то ли от переизбытка магии, то ли от собственного волнения было нестерпимо жарко. — Я, конечно, понимаю, что нам — Поттерам — все по силам, но, черт, не до такой же степени... Это точно не шутка?

— Блядь, ты на меня посмотри, — рыкнул Скорпиус. — Похоже, что я шучу?!

— Да на тебя, что смотри, что нет — хрен поймешь... — Джеймс мрачно хмыкнул и продолжил: — Ладно, раз не шутка, тогда выкладывай, во что вы вляпались оба, раз такое учудили. И вообще, почему нам-то не сказали? Вот за это я, при всей своей лояльности, тебе готов прямо сейчас морду начистить. Мы, вроде как, не чужие... Думаешь, отвернулись бы? Нифига! Глядишь, и не случилось бы сегодня ничего такого...

— Веришь — нет, но просто времени не было, — вздохнул Скорпиус. — Совсем недавно всё случилось, как гром среди ясного неба. Пока между собой всё выяснили, пока с работой хоть как-то уладили... И потом, такой разговор — в любом случае лишний стресс для Гарри, а ему сейчас категорически нельзя. Ты не думай, я бы рассказал. И помощи бы попросил, — он твёрдо взглянул Джеймсу в глаза. — Просто получилось вот так, как получилось... А насчёт самой беременности... — он помедлил, а потом выложил всё без утайки: и про свою болезнь, и про ритуал.

— М-да... — покусывая губу, протянул Джеймс, — узнаю отца: чуть что — очертя голову вперед бросается... Всегда так было, сколько они с матерью из-за этого ругались, помню... Вот же черт! То есть, если бы не отец со своими амулетами, ничего бы и не было? А в Мунго что говорят? Вообще шанс, что выживет, есть? — и тут же пояснил, когда Скорпиус гневно фыркнул: — Ты не думай, я только за, сам же знаешь, но это ведь не просто драконья оспа или простуда какая... Он же мужик все-таки...

— Шанс есть, — тихо сказал Скорпиус. — Что выживут оба. Но он же упёртый идиот! Я с самого начала сказал, что о работе надо забыть, так он ни в какую! И мне запретил отпуск брать. Может, хоть после сегодняшнего образумится...

— Вот же, — ухмыльнулся Джеймс. — Малфои они и есть Малфои: всю жизнь отцу спокойно жить не давали, — рассмеялся беззлобно. — Давай, я с ним поговорю? Вдруг меня послушает? А нет — Лили и Ала подключим... Короче, всем семейством на него насядем — не отвертится! Ладно, чего наперед загадывать, — он махнул рукой и встал с кресла. — Ты давай, иди спать, а я у отца подежурю. Мелких-то выпроводил уже, что ли?

— С Гарри сейчас Альбус, — покачал головой Скорпиус и вдруг предложил: — Слушай, а давай выпьем? У меня от напряжения аж руки дрожат, не усну ведь нихера...

— Уверен? — окинув его изучающим взглядом, переспросил Джеймс. — Может, просто отдохнуть надо? И вместо выпивки зелья глотнуть?

Но Скорпиус уже отдавал распоряжение появившемуся на зов Хозяина Кричеру.

— Может, все-таки вина, а не Огневиски? — уточнил Джеймс. — Иначе назавтра еще и похмелье добавится...

Скорпиус лишь отмахнулся:

— Мне сейчас вино, что утренний чай будет, но тебе, если хочешь, могу его предложить...

— Да нет уж, — ухмыльнулся Джеймс. — Буду с тобой на пару стрессы снимать... Тоже поднакопилось порядком... Утром Кричера ко мне отправим: за антипохмельным. У отца все равно нету — мы с Алом все вытаскали, — и рассмеялся, глядя на ошарашенного Скорпиуса.

— Ну, а у тебя что за стрессы? — поинтересовался Скорпиус, разливая первую партию. — По работе или личное?

Ему было действительно интересно: после того короткого разговора, им с Джеймсом ещё ни разу не выпадала возможность снова поболтать с глазу на глаз.

— Да что там работа, — отмахнулся Джеймс. — Тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Команда на этот раз подобралась удачная: очень быстро общий язык нашли все. Думаю, если так и дальше пойдет, к Рождеству выведу их на пару уровней выше, — улыбнулся с гордостью.

Видимо, любовь к квиддичу у Поттеров была в крови, но в Джеймсе она оказалась особенной. Может, не последнюю роль сыграл талант Джинни, а может, были какие другие причины, но севший на свою первую метлу, едва ему исполнился год, малыш Джейми больше с ней и не расставался. Стоило ли говорить, что все семь лет его учебы в Хогвартсе команда Гриффиндора под его руководством была первой? Да и после, кроме как в квиддиче он себя и не видел. Параллельно с магической спортивной школой окончил маггловский институт и удачно совмещал полученные знания на вверенных ему юношеских сборных. Попасть в команду к Джеймсу Сириусу Поттеру было невероятно трудно, но очень почетно: отбирал себе воспитанников он строго и тщательно.

— Люк, — вздохнул Джеймс. — Представляешь, он с тех пор, как я ему ту ночь устроил, словно с цепи сорвался: даже детектива нанял, чтоб тот за мной приглядывал.

— Не понял, а причём тут детектив? — недоумённо воззрился на него Скорпиус. — Как язык в заднице влияет на верность?! Или я что-то не так понимаю под термином «та ночь»?

— Ну как же при чем?! — Джеймс отхлебнул виски, перекатил его на языке и чуть зажмурился, проглотив. — Я тогда все сделал, как ты советовал... Не буду в красках рассказывать, ладно? — покраснел, отчаянно списывая это на разбежавшийся по крови жар от алкоголя. — Короче, он мне такую сцену ревности закатил, я думал, придется звать кого — сам не справлюсь, пока его всплески удерживал. Мы ж в маггловской гостинице были... И ведь сам же всегда говорил: «Я тебя не держу, можешь встречаться, с кем хочешь...». А тут орал, как будто за ним стадо бешеных гиппогрифов гналось. Интересно ему, видите ли, стало, откуда я так умею... Вот теперь за мной этот мужик и таскается всюду... Конспиратор хренов, думает, я не знаю...

Скорпиус хмыкнул раз, другой и откровенно заржал в голос. Опрокинул, отсмеявшись, в себя виски, и весело поинтересовался:

— Ну ты его хоть трахнул тогда? Или всё зря было? — и, вспомнив вдруг о той самой ночи, когда Поттер залетел, мечтательно улыбнулся.

— А то как же, — самодовольно ухмыльнулся Джеймс и одним глотком осушил стакан. — И не раз... — уточнил, смущаясь.

— Ну вот, поэтому и злится, — безапелляционно заявил Скорпиус, снова наполняя оба стакана. — Небось, в себе ещё не разобрался: вроде и понравилось, а вроде и несолидно как-то. Перебесится. Ты, главное, не уступай. Если хочешь полноправных отношений — сейчас самое время показать, что всё, кончилась лафа. Мальчик вырос и отрастил член.

Джеймс прыснул в ладонь, а потом, не сдержавшись, заржал в голос.

— Это ты верно подметил, — выдавил сквозь смех. — Он делиться не любит. Каждый раз повторяет теперь, что никому не отдаст, будто я вещь какая, чтоб меня передаривать... Только понимаешь, я даже и не знаю теперь, как мне больше нравится, — вдруг разоткровенничался Джеймс. — Так эти нежности выбешивают... Хочется иногда, как раньше, — чтоб до ломоты в яйцах...

— Ну, это у вас семейное, — рассмеялся Скорпиус и рассказал ему про случай в госпитале. — Не, ты представляешь?! Лежит весь в крови, так ещё и злится: мол, нахуй мне твои поцелуи, ты давай еби меня носом в подушку, да посильнее. Но вообще-то, я тебя не понимаю. Почему бы вам просто не поговорить? Он вообще знает об этих твоих самотерзаниях?

— Да ты с ума сошел, что ли? — вытаращился на него Джеймс. — Как я о таком скажу? Люк, выеби меня, чтоб яйца ломило, так? И что? Чего я добьюсь? Да он из меня душу вытрясет своими подозрениями и ревностью...

— Не понимаю, — искренне отозвался Скорпиус. — Вот честно! Почему, если тебе хочется, чтобы тебя выебали, нельзя сказать об этом прямо? Я бы ещё понял, если бы речь шла о твоих собственных заебонах — мне, кстати, тоже было нелегко такое в первый раз сказать, но он же, в конце концов, семь лет именно этим и занимался, как я понимаю! Ты же не весёлый поезд из семи человек ему предлагаешь, что ревновать-то?!

— Да вот черт его знает, — вздохнул Джеймс. — Я, знаешь, что иногда думаю, — он наклонился ближе, дыхнув на Скорпиуса тяжелыми алкогольными парами, и сказал почти что шепотом: — Он и сам не знает, чего хочет, а сказать боится. Не я — он... Слушай, — протянул, прищурившись, — а может, его напоить, м?

— Может, — согласно кивнул Скорпиус. — Напоить, выебать и вывалить всю правду-матку.

— Точно, — пьяно кивнул Джеймс и откинулся на спинку кресла. — Так и сделаю... А потом будь, что будет, пофиг.

— Да нормально всё будет, — Скорпиус со вздохом глянул на бокал — его Огневиски сегодня почему-то не брало, — допил его и налил себе ещё. — Глядишь, отношения на новый виток выйдут. Откровенность сближает.

Джеймс молчал. Покручивал в пальцах почти пустой стакан и смотрел, не мигая, куда-то в стену.

— Ты его хочешь? — вдруг подавшись вперед, спросил он. — Не страшно?

— Кого? — не понял Скорпиус. — Гарри?! Хочу. И когда живот вырастет, тоже буду хотеть, не вижу в этом ничего страшного.

— Ребенка, дурак, ребенка, — Джеймс хмыкнул и протянул стакан для очередной порции. — Вот же черт! Никак поверить не могу... И понять тоже... Он теперь что, как... женщина будет? Вот же ж... Не представляю тебя с орущим чудовищем на руках, вот честно! Отца представляю, а тебя — нет...

— Вообще-то, у меня сын, если ты забыл, — хмыкнул Скорпиус. — И ты, конечно, сейчас прихуеешь, но я правда люблю детей, и с удовольствием поменялся бы с Гарри местами.

Джеймс присвистнул. Представить отца беременным, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, вышагивающим по Косому переулку в обнимку с собственным огромным животом — было весьма затруднительно. Представить же себе беременного Скорпиуса, швыряющегося матюгами на своих подчиненных и ласково поглаживающего свой выпирающий животик — невозможно.

— Смешной ты, — улыбнулся Джеймс, представив красочные картинки. — Так говоришь, будто бы отец детей не любит. Нас у него, между прочим, трое, если помнишь... Или он против? Хотя, могу себе, конечно, представить, каково ему сейчас... Тут и правда, никого не захочешь...

Алкоголь, кажется, наконец-то достучался до мозга, и Скорпиус почувствовал, что неприятности сегодняшнего дня уже не давят на него так, как минуту назад.

— Он никак не хочет понять, что он может оставаться по-прежнему сильным, но при этом немного себя поберечь, — вздохнул сокрушённо. — Считает, что обязан жить так, будто ничего не случилось.

— Ты не ответил, — серьезно, словно и не было пяти стаканов забористого Огневиски, просил Джеймс. — Он не хочет его? Если так, то тогда понятно, почему все настолько нестабильно и плохо... — и, помолчав, добавил: — Мама, когда Лили ждала, тоже поначалу так мучалась... Они тогда уже на грани развода с отцом были. Думали, мы с Алом маленькие, не понимаем ничего, не видим... Потом они помирились, правда, и сразу все успокоилось... Я вот думаю, Лили поэтому такая чуткая к их состояниям. Она всегда точно знает: хорошо у них все, или случилось чего...

Скорпиус задумался. Они с Гарри ни разу не говорили об этом, занятые другими насущными вопросами. Сам Скорпиус очень хотел ребёнка, и почему-то считал, что и Поттер тоже, но было ли это так на самом деле?

— Я... Я не знаю, — потерянно ответил он, поднимая на Джеймса несчастный взгляд. — Я думал, что да, но раз ты говоришь, что нестабильность — показатель... Чёрт... — с тоской закончил он и закрыл лицо руками.

— Скорп, — Джеймс подошел и, сев рядом, обнял его за плечи. — Послушай, прости... — вздохнул и, подцепив его пальцами за подбородок, развернул лицом к себе. — Я дурак, слышишь? Я — идиот! Не думай так, не надо... Он хочет, я уверен, очень хочет. А нестабильность... Ну, он же мужчина... Это, мало сказать, нетипично, это — ненормально, антинаучно и невероятно. Поэтому сравнивать с женщинами было глупо, прости.

— Да чего извиняться-то? — устало отмахнулся Скорпиус. — Правильно ты всё сказал. Может быть... Может быть, и не надо этого всего. Я просто... Ты знаешь, из-за чего я ушёл из семьи? — Джеймс отрицательно покачал головой. — Из-за ребёнка и ушёл. И сейчас даже не подумал об... Об аборте. А надо бы, да? Нет ребёнка — нет проблем... У Гарри.

— Совсем сдурел, что ли? — Джеймс схватил его за плечи и хорошенько тряхнул. — Какой аборт! Ты вообще, себе это как представляешь?! А если вдруг... И отец... Черт! Вот даже думать не смей, понял?! Иначе я тебя просто размажу...

Скорпиус всхлипнул и уткнулся Джеймсу носом в ключицу.

— Ну... — прошептал Джеймс, обнимая его и тихонько поглаживая по спине. — Успокойся, ну? Чего ты? Скорп?

— Ой, прошу прощения, я не хотел... Скорпиус? — Хоуп ошарашено смотрел на обнимающуюся парочку. — Еще раз добрый вечер, мистер Поттер, — кивнул машинально Джеймсу. — Я, собственно, к мистеру Поттеру, то есть к Гарри... Проверить... Ну, не буду вам мешать, — виновато всплеснув руками, он попятился в коридор. — Не буду мешать...

— Ой, прошу прощения, я не хотел... Скорпиус? — вышедший из камина Хоуп ошарашенно смотрел на обнимающуюся парочку. — Еще раз добрый вечер, мистер Поттер, — машинально кивнул Джеймсу. — Я, собственно, к мистеру Поттеру, то есть к Гарри... Проверить... Ну, не буду вам мешать, — виновато всплеснув руками, он попятился в коридор. — Не буду мешать...

— Что?! — Джеймс отскочил от Скорпиуса, как ужаленный, и выставил вперёд руки. — Это не то, что вы подумали, мистер Хоуп!

— Да уж, абсолютно не то, — Скорпиус поднял на него покрасневшие глаза и посмотрел укоризненно. — Вы просмотрели миниатюру "Скорпиус Малфой напился вдрызг и плачется в жилетку другу", премьера, она же финальный показ.

Хоуп лишь покачал головой, оглядев обоих с ног до головы, и усмехнулся:

— Не стоит беспокоиться, Джеймс. Даже если я что-то и подумал, это останется исключительно при мне. Мне нужно поменять мистеру Поттеру системы, поэтому я пойду. Но потом, я думаю, нам будет, о чем поговорить, мистер Малфой, — и он так выразительно посмотрел на него, что Скорпиусу захотелось провалиться на месте к чертям собачьим — так он почувствовал себя полным неудачником.

— Ну вот, теперь он думает хрен знает что, — вздохнул Скорпиус, когда целитель скрылся за дверью. — А Гарри, между прочим, сто очков форы твоему Люку даст по части ревности.

— Блядь, — Джеймс оперся лбом о ладонь и покачал головой, нервно смеясь. — Идиотская ситуация, — и, резко поднявшись, спросил: — Ну что, пойдем туда или здесь подождем? И кстати, поговори с целителем, вдруг он сможет объяснить причины нестабильности?

— Так он и объяснил вроде. Но откуда я знаю, может, просто не стал говорить мне, что нежелание иметь ребёнка тоже играет роль. Он же у нас деликатный, блядь, — простонал Скорпиус.

— Вот и спроси, — подначил Джеймс. — Сам не спросишь — никто не скажет. По доброте душевной у нас, знаешь ли, только сплетни быстро распространяются.

— Спрошу, — зло зыркнул на него Скорпиус. — Сейчас вернётся, и спрошу. И если правда, что ты сказал, то пусть лучше аборт делает, чем так мучиться.

— Хочешь, врежу? — Джеймс повернулся к нему и посмотрел пристально. — Я тебе еще раз говорю: не смей! Даже предлагать не смей! Лучше с отцом поговори, да хоть разругайтесь, но докажи ему, что все не так, как он там себе навоображал, возможно...

— Что я ему могу доказать?! — взорвался Скорпиус. — Ну что?! Тут либо хочешь ребёнка, либо нет!

— Идиот! — выкрикнул Джеймс, хватая его за лацканы пиджака и встряхивая. — Ты — идиот! А если он хочет, но боится? Не подумал, нет? Боится, что ты его бросишь, что вокруг не поймут и осудят, за ребенка боится — мало ли недоброжелателей... Хватит истерить, как баба! А ну, соберись уже!

— За бабу ответишь! — прошипел Скорпиус. Рука взметнулась сама собой, и Джеймс отлетел к камину. — Я, блядь, тут с ума схожу, а он мне ещё нотации читает!

— Отвечу! — быстро поднявшись и стерев с рассеченной скулы кровь, подлетел к нему Джеймс. — И нотации прочту, пока мозги на место не встанут, истеричка! — и без замаха ударил в ответ.

Скорпиус мог бы уклониться от удара, причём легко. Мог бы, но не стал — наоборот, шагнул ближе и почти с наслаждением почувствовал, как скула взорвалась болью. И с не меньшим наслаждением снова ударил в ответ.

— Ах ты, сучонок! — взревел Джеймс, с размаха снова проехав кулаком ему по скуле, и, резко развернувшись, скрутил за спиной руки. — Охренел?!

И снова Скорпиус не стал вырываться из захвата, применяя специальный приём, а просто и без затей врезал Джеймсу затылком по зубам.

— Это ты охренел, — процедил сквозь зубы, догоняя ещё и пяткой по колену. — Бей давай, придурок, — добавил еле слышно.

Джеймс зло сплюнул на пол набравшуюся во рту кровь, дернул Скорпиуса на себя, а потом отшвырнул к стене мощным магическим всплеском.

— Надо будет, я тебе всю твою мужественную рожу разукрашу, понял?! — прошипел, подходя и поднимая с пола за лацканы пиджака. — Так разукрашу — папаша не признает... Сука! — и метко припечатал в переносицу.

— Так давай, блядь, чего ты ждёшь?! — заорал Скорпиус, в свою очередь хватая его за грудки. — Бей, блядь, чего боишься? Не видишь, я смирный, как баран, блядь!

И Джеймс сорвался: молотил без разбора — кулаками в челюсть, коленями в живот, не сдерживая магию и собственную, невесть откуда накатившую, злость. Словно Скорпиус и не Скорпиус вовсе, а кто-то до боли вывернувший душу наизнанку.

— Сволочь, урод, гад… — выкрикивал он с каждым ударом.

— Мистер Малфой, что тут... Мистер Поттер, остановитесь! — воскликнул Хоуп, заходя в гостиную. — Мистер Поттер! Джеймс! — и растащил обоих с помощью магии. — Джеймс! Что тут произошло? — спросил, внимательно разглядывая разбитое лицо Скорпиуса и накладывая заживляющие заклинания.

Джеймс сидел у стены, обняв колени, и странно смотрел на них немигающим взглядом, словно не слышал и не замечал.

— Скорпиус? — вопросительно посмотрел на того Хоуп. — Не слишком ли много расшатанной магии для этого дома? Может, мне следует забрать Гарри в Мунго? Там ему будет гораздо спокойнее...

— Я в норме, — с трудом шевеля разбитыми губами отозвался Скорпиус. — Проверьте сами: от меня даже не фонит.

— Да я вам верю, — покачал головой целитель, аккуратно накладывая ему магический шов на разбитую скулу. — Просто если в этом доме и дальше будут продолжаться такие баталии, то Гарри отсюда точно нужно будет увозить. Ему и так непросто... — вздохнул Хоуп. — Я бы даже сказал, совсем непросто... Отрицательный магический фон тоже может накладывать свои отпечатки, а его магия совершенно вышла из-под контроля, и если бы не браслеты... Но и они не всесильны, и еле справляются.

— Я понял, — кивнул Скорпиус и скривился от острой боли во всём теле. — Фон будет прекрасный и доброжелательный. Я уже пришёл в себя.

— Прекрасно, — ответил Хоуп и повернулся к Джеймсу. — Ну-с, мистер Поттер, теперь с вами... — оглядел разбитую губу, наложил пару швов на скулу, залечил разбитые кулаки. — Джеймс, — протянул укоризненно, — ну что же вы? Я просто в шоке от того, что мистер Малфой позволил вам его так чудесно разукрасить... При иных обстоятельствах мне бы пришлось вас транспортировать в Мунго...

— Скажите, — Джеймс вдруг вздрогнул, словно ожил, и спросил: — Как отец? Совсем плохо?

— Будем надеяться на лучшее, — уклончиво ответил Хоуп. — Пока спит...

— Значит, совсем, — Джеймс потёр глаза кулаками, как если бы боролся с непрошенными слезами и, с трудом поднявшись на ноги, подошёл к Скорпиусу. Матюгнулся, оглядев его, и протянул руку. — Прости! Не знаю, что на меня нашло. Я... Чёрт, прости, Скорп, ты ни в чём не виноват.

— Виноват, — вздохнул Скорпиус, хватаясь за его ладонь и отлипая, наконец, от стены. — Хотя бы в том, что фактически заставил тебя себя избить.

— Что значит, "заставил"? — нахмурился Джеймс. — Я сам...

— Поверьте, молодой человек, если бы на мистера Малфоя не нашло странное помутнение, скорее всего, вы бы и пальцем не смогли к нему прикоснуться, — вмешался Хоуп. — И мне очень хотелось бы поговорить с ним наедине, дабы выяснить причины столь странного поведения. Вы позволите?

— Конечно, простите, я от ворот аппарирую, прогуляюсь маленько, — Джеймс виновато глянул на целителя и подобрал с кресла мантию. — Скорп, зови, если вдруг что, — и пошел к выходу.

Едва Джеймс вышел за дверь, Хоуп властно указал Скорпиусу на диван и, когда тот послушно сел, продолжил залечивать его раны.

— И что это за эскапада? — поинтересовался целитель как бы между делом. — Да мистер Поттер в кому впадёт, едва вас обоих увидит!

— Не надо кому, — мотнул головой Скорпиус. — Не говорите ему.

— Не буду, — вздохнул целитель. — Но ты меня пугаешь, Скорпиус. Сколько лет тебя знаю, ты всегда держался молодцом, и вдруг такое... Алкоголь, драки... И с кем? С сыном собственного супруга — давай уж называть вещи своими именами.

— Мистер Хоуп, — Скорпиус с усилием разлепил заплывший глаз и посмотрел на него мутным взглядом, в котором плескалось настоящее отчаянье. — Скажите честно, всё, что происходит с Гарри — это от того, что он не хочет ребёнка, да? Я подумал... Я думаю... Скажите честно: может быть, лучше ему сделать аборт?

— Аборт? — растерянно переспросил Хоуп. — Но как же так? Я был уверен, что вы оба хотите этого ребёнка.

— Я хочу, — прошептал Скорпиус. — Очень. Но здоровье Гарри важнее. Если его тело действительно стремится избавиться от ребёнка, если всё так опасно, то... — он опустил голову и потерянно закончил: — Я не хочу его потерять. Без ребёнка мы жили и проживём, он не стоит такого риска.

— Не буду скрывать: при аборте на ранней стадии риск нежелательных последствий меньше, чем опасностей при полноценном вынашивании, — медленно сказал Хоуп, но потом быстро покачал головой, будто отбрасывая эту мысль. — Мистер Поттер на это ни за что не пойдёт, — твёрдо заявил он. — Он знает, как для тебя это важно.

— Вот именно, — с горечью подтвердил Скорпиус. — ДЛЯ МЕНЯ. Вся эта нестабильность... Это потому что он не хочет ребёнка, да?

— Почему это я не хочу? — жестко спросил Гарри.

Он стоял, опираясь на дверной косяк, и хмуро смотрел на обоих.

— Мистер Поттер, — вскинулся Хоуп и тут же подошел, помогая пройти в комнату, но был вежливо отстранен.

— Спасибо, мистер Хоуп, но я не калека, и в состоянии передвигаться самостоятельно. А ты, — он пристально посмотрел на Скорпиуса, проходя в гостиную, — ты невероятный эгоист, раз считаешь, что я не пойду на это исключительно ради тебя, — и сел в кресло. — В первую очередь, я не позволю сделать это ради маленькой жизни, которая, в принципе, не виновата, что у нее два идиота отца. И уж только потом ради нас с тобой. Подумаешь, нестабильность, — отмахнулся он, — и что? С кем не бывает? Да, это целиком моя вина: самонадеянный, самоуверенный кретин, больше подобного не повторю. И если тебе он не нужен, так и скажи, сразу, чтобы уж не терзаться самому и не изводить меня. Мы справимся: у меня столько нянек, что еще один Поттер будет только удовольствием.

Он повернулся к целителю и произнес:

— Мистер Хоуп, у меня в комнате Альбус... Вроде бы спит, но я не уверен. Боюсь, он пытался помочь мне всеми силами, и малость не рассчитал... Может быть, вы посмотрите?

— О, конечно! — Хоуп извинился и быстро вышел, а Гарри, бросив на Скорпиуса короткий, ничего не выражающий взгляд, отошёл к окну.

Скорпиус проводил его глазами и сжал кулаки. Раздражение напополам с желчной, тоскливой обидой подступили к горлу — он, чёрт подери, ничем не заслужил ни гневной отповеди, ни сомнений. "Ещё один Поттер", это надо же! А как насчёт... Тут Скорпиус заметил, как напряжённые плечи Поттера дрогнули, и злость погасла, так толком и не родившись.

Не время пестовать обиды и вставать в позы. И уж точно ни к чему нянчить поднявшую голову гордость.

Скорпиус не без труда поднялся с дивана и, прихрамывая, подошёл к Гарри. Обнял, скрещивая руки у него на животе, и ткнулся лбом в затылок.

— Я хочу, чтобы у малышки были твои глаза, — прошептал еле слышно.

Поттер молчал довольно долго, будто раздумывая.

— И беленькие кудряшки, — наконец ответил он, откидываясь назад и устраивая голову у него на плече. — Не поверишь, но на меня иногда такое счастье накатывает, что кажется, или лопну или снесу что-нибудь к чертовой матери, а потом заново отстрою на раз плюнуть. Как думаешь, это нормально?

Он постоял, прижавшись, а потом потерся щекой о малфоевскую щеку и прошептал:

— Я тебя люблю, знаешь? И никогда больше не говори, что я ее не хочу...

Прежде чем ответить, Скорпиус на секунду прикрыл глаза — так велико было облегчение.

— Уверен, — кивнул он, прижимаясь губами к поттеровской шее, и осторожно добавил: — Я отпуск взял. Долгосрочный. Мистер Хоуп говорит, что после пятого месяца магия стабилизируется, но до этого времени я буду с тобой.

— И как же твои бойцы без тебя будут? — Гарри хмыкнул и прижался щекой к его щеке. — Кот один точно справится?

— Справится, — твёрдо кивнул Скорпиус. — Теперь я точно уверен — сегодня он всё как надо сделал. Меня же не зря дёрнули — там такое было... Мясорубка. Кот запаниковал слегка, за что и поплатился, но парнями верно распорядился. За полгода точно ничего не наворотит, а я потом вернусь и подтяну всех за месяц.

Гарри замер, потом развернулся, высвободился из его объятий и сел в кресло. С тяжелым вздохом провел ладонями по лицу, запустил пальцы в волосы и, подняв на Скорпиуса тоскливый взгляд, тихо спросил:

— Рассказывай... Я же всё равно узнаю...

По лицу прошелся слабый ветерок, застонала, разбегаясь трещинами, стена, звякнул о циферблат маггловских наручных часов магический браслет. Скорпиус тут же дернулся вперед, обнимая, прижимая к себе, успокаивая, но Гарри покачал головой, прошептав еле слышно:

— Нормально все, сам справляюсь. Лучше рассказывай.

— Не надо справляться, — покачал головой Скорпиус, поднимаясь и утягивая его к дивану. — Одному не надо.

Он забрался на диван с ногами, обнял Гарри за плечи и, вздохнув, стал рассказывать.

— Значит теперь и сам справится, — кивнул Гарри. — Лили уже у него, наверное? — и, получив утвердительный кивок в ответ, протянул руку и коснулся ровного магического шва у Скорпиуса на скуле. — Режущим зацепило? Или под отражающее попал?

— Э-э-э... — замялся Скорпиус. — Да как тебе сказать... Под кулак твоего сына...

— Альбус? — ошарашенно посмотрел на него Гарри. — За что? Так это ты его вырубил у меня в комнате? Вот же... Нашли время, придурки... — он сокрушенно вздохнул, рассматривая яркий синяк у Скорпиуса под глазом. — Хоуп что, своей супер-секретной мази не выдал тебе для этого? — осторожно прошелся пальцем по припухшему кровоподтеку.

— К Альбусу я даже не подходил, — вздохнул Скорпиус. — Зато разозлил Джеймса. А потом ещё раз разозлил, и ещё... А он, по-моему, и рад был. В общем, сняли напряжение. Оба.

— Интере-е-е-есно, — протянул Гарри, высвобождаясь из объятий и садясь чуть поодаль. — Кричер, — щелкнул пальцами, и, едва эльф появился посреди гостиной, попросил: — Позови Джеймса.

Скрестил руки на груди, откинулся на подложенную под спину подушку и, вздохнув, тоном, не терпящим возражений, сказал:

— А вот теперь рассказывай. Всё. В прошлый раз ты меня уболтал, но сейчас не пройдет. Чувствую, у вас с Джеймсом не одна общая тема для обсуждений...

— Эй, я не буду сдавать Джея! — категорично заявил Скорпиус. — И морду мне бить я его фактически вынудил, так что забей!

— Та-а-а-ак, — еще недовольнее протянул Гарри. — Уже Джей, да? Не, не, это не ревность, можешь не скакать тут бешеной мантикорой, — прищурившись, одним небрежным взмахом ладони остановил он Скорпиуса. — И что еще о собственном сыне я не знаю?

— Да что ты вообще знаешь о собственных детях? — ехидно прошипела вышедшая из камина Джинни. — Что, герой, очухался? Мало тебе общественного признания, так ты еще отличиться захотел? Простая ебля тебя уже не устраивает?

— Мам! — рявкнул вылетевший из камина Джеймс. — Не лезь!

— Мерлин, — простонал Скорпиус и ничком повалился на диван, натягивая на голову подушку. — Меня здесь нет! — глухо промычал оттуда.

Джеймс посмотрел на него сочувствующе и вопросительно глянул на отца.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил мягко.

— Сам не видишь? — резко огрызнулась Джинни. — Цветет и пахнет, идиот! Ну, что вы решили?

— Джин, — Гарри выдохнул, досчитал до пяти и, миролюбиво улыбнувшись, посмотрел на бывшую жену и мягко произнес: — Если ты сию секунду не уберешься отсюда ко всем чертям, то сильно пожалеешь, что вообще решилась переступить порог этого, до недавнего времени для тебя открытого, дома, ясно? И я даже не посмотрю, что у нас с тобой за плечами восемнадцать лет витиеватой игры на нервах, морального воспитания друг в друге изощренной ненависти и трое детей, дорогая... Свободна... — выплюнул он и, поднявшись с дивана, ушел на кухню, громко хлопнув дверью.

— Всегда знала, что Малфои, как неизлечимая зараза: раз присосутся, а травить будут всю жизнь, — прошипела Джинни, гневно раздувая ноздри. — Стой! — выкрикнула вслед Гарри. — Я еще не все тебе сказала, Поттер... — и быстрым шагом направилась за ним.

— Блядь! — Скорпиус вскочил с дивана и метнулся было за ними, но Джеймс успел его перехватить, во многом из-за больной ноги, которую Скорпиус подволакивал.

— Пусть поговорят, — сказал тихо. — Она не станет слушать никого, кроме него. А тем более, уж прости, тебя.

— А я не собираюсь ей ничего говорить! Я собираясь вышвырнуть её отсюда, пока Гарри снова не стало плохо, — прошипел Скорпиус.

— ДА! — прогремело из-за двери, и Скорпиус снова дернулся на выручку Поттеру.

— Не лезь, говорю, — хоть и рисковал нарваться на ответную взбучку, Джеймс держал крепко.

— Да, я такой! Да, черствая сволочь, эгоист и просто отвратительный отец! Да, Малфой тоже гад, каких еще поискать! Да, я совершенно недостоин того, чтобы стоять рядом с тобой, поэтому ты сейчас уберешься отсюда одному Мерлину известно куда, но в этот дом не ступишь больше ни разу, ясно тебе? — рычал Гарри.

— Блядь, он же сейчас опять сорвётся! — с ужасом выдохнул Скорпиус.

— Да нет же! — почему-то шёпотом ответил Джеймс. — Сам послушай: он спокоен как профессор Лонгботтом за пересаживанием мандрагоры. Он восемнадцать лет так провёл!

И правда, на кухне ничего не гремело, вcплесков магии Скорпиус не чувствовал, а голос Поттера звучал умеренно зло и как-то слегка обречённо.

— Восемнадцать лет?! — переспросил он и присвистнул. — Ну теперь понятно. Я бы тоже развёлся, причём гораздо раньше.

— Дурак ты, Малфой... — Джеймс фыркнул. — Вы ж с ним сретесь так, что аврорат по швам трещит и Министерство рушится... Скажи, свалишь от отца? Даже через восемнадцать лет? Не свисти!

— Так что, надеюсь, теперь тебе все понятно? — припечатал Гарри, выводя бывшую супругу из кухни под локоток и чинно провожая до камина. — Всего хорошего, мисс Уизли... — произнес радушно, протягивая чашку с дымолетным порошком. — Вздумаешь вернуться, получишь Империо в лоб, — сказал приторно-ласково и чмокнул ее в щеку.

Едва зеленые языки пламени улеглись, унося за собой нежданную визитершу, Гарри повернулся и внимательно оглядел застывших на диване Скорпиуса и Джеймса.

— Ну, — прищелкнул языком и скрестил на груди руки, — кто первый? Нахрена вы друг друга так разукрасили?

— Ещё раз он меня с твоей бывшей сравнит, я его действительно разукрашу, — буркнул Скорпиус, зло косясь на Джеймса.

— Эй, я не сравнивал! — запротестовал тот. — Я просто сказал, что вы тоже срётесь!

— Срёмся! Но не так!

— А как?!

— Не знаю! — Скорпиус яростно сверкнул глазами. — По-умному!

— Ничего, ничего, — махнул рукой Гарри, когда Джеймс поднял на него виноватый взгляд. — Вы ругайтесь, ругайтесь, я подожду. А потом припру к стенке за яйца и буду всю правду вытрясать: и какого Мерлина вы друг другу рожи разукрасили, и что еще за секреты шушукаете... Там, глядишь, и Альбус подгребет, и ему достанется... Я правильно делаю, Скорпиус, по-умному? — и он выразительно посмотрел на Малфоя.

— Да я же уже сказал, — вздохнул Скорпиус, поднимая на него взгляд. — Напряжение сбрасывали. Я, по-крайней мере, точно.

— Скорп, — Джеймс ткнул его в бок и хмыкнул, — ты отца не знаешь... Он же правда, за яйца вытрясет, но добьется. Хрен с ним, расскажу. Ведь не убьет же, в конце концов... Сам такой...

— Это какой еще такой? — выразительно выгнув бровь, переспросил Гарри. — И за что прибью? Квиддич бросил? Или на наркоту подсел? Или девку обрюхатил?

— Пап! — возмущенно вскинулся Джеймс, но тут же был осажен шикнувшим на него Скорпиусом. — Какую девку, пап?! Люк не девка... И не беременный он! Правда... Ой...

— Ну молодец, блядь! — зло зыркнул на него Скорпиус и быстро подскочил к Поттеру на случай, если новость окажется слишком уж шокирующей.

— Люк... — эхом повторил Гарри и как-то сник, беспомощно обернулся к Скорпиусу и снова прошептал: — Люк... Вот же черт...

— Пап... — Джеймс, казалось, врос в диван и, нервно теребя обивку, виновато и испуганно смотрел на отца, будто бы ждал самой жестокой расправы. — Пап, ты прости, я... Пап, ты только не волнуйся, ладно? А то вдруг чего... Пап...

— И давно у тебя этот Люк? — медленно, разделяя слова, осипшим голосом спросил Гарри и схватился за Скорпиуса.

— Блядь, я убью тебя, Джеймс! — прорычал тот. — Теперь вот точно убью! Нашёл время! Гарри, — он с отчаянием обнял Поттера обеими руками, — ну ты чего? Ну что такого-то, в конце концов?!

— Да ничего, — тот поднял голову и недоуменно посмотрел на Скорпиуса. — Охренел маленько, с кем не бывает... Ну так как, Джеймс? Я жду...

Мягко отстранившись от Скорпиуса, Гарри шагнул к дивану. Сел, удобно развалившись, закинул ногу на ногу и с интересом посмотрел на сына. Скорпиус сел между ними, мысленно пообещав накостылять придурку Джеймсу, и приготовился к худшему.

— Хм... Ставлю пять галлеонов, этот, — Гарри кивнул на Малфоя, — учил тебя уму разуму, так?

— Ну почему сразу разуму? — насупился Джеймс. — Так, дал пару советов...

— Дельных, между прочим, — уточнил Скорпиус.

— Да, тут уж не поспоришь, — примиряюще улыбнулся ему Джеймс и тут же осёкся: — Ты думаешь, мы из-за этого подрались? Нет! Правда, нет. Я... Я даже не знаю, из-за чего. Пьяные были, злые... Скорп вон вообще неадекватный, и я его понимаю: схоронил пятерых, пришёл домой, тебя нет, но зато есть мама. Потом ты в обмороке, и я со своими разговорами... Скорпиус, я ведь, собственно, чего пришёл, — он виновато посмотрел на хмурого Малфоя, — я извиниться хотел. Ну и за мамой приглядеть, конечно...

— А здоровьем отца поинтересоваться, видимо, нет? — Гарри хмыкнул, подтянул его за рукав ближе и потрепал по макушке. — М-да... — протянул со вздохом. — Не ожидал... Познакомишь?

— Вот кстати да, — неожиданно поддержал его Скорпиус. — А то всё теория да теория... Приводи его к нам на чай, покажи наглядно, что такое равноправие.

— Это какое такое равноправие? — вскинув брови, ядовито переспросил Гарри. — О чем вы вообще? — и расхохотался, глядя на вмиг растерявшегося Джеймса и оторопевшего Скорпиуса. — Да шучу, — обнял сына. — Приводи. Жуть как любопытно посмотреть на твоего Люка...

— Думаю, ему со всех сторон полезно будет, — кивнул Скорпиус и уточнил специально для Поттера: — Люку.

— Даже так? — задумчиво переспросил Гарри, заметив настороженный взгляд, которым обменялись Джеймс и Скорпиус. — Тогда я точно хочу на него посмотреть. И если...

— Пап? Ты когда... Ты как? Прости, я... — вбежал в гостиную Альбус. — Сам не знаю, как так получилось... — он совсем как в детстве сел перед диваном на пол и уткнулся лбом Гарри в колени. — Целитель сказал, что тебе лучше. Черт, я правда не знаю, как уснул...

— Что ж тут удивительного? — ухмыльнулся Хоуп, входя следом. — Обычное магическое истощение. Не стоило вам, не рассчитав силы, вмешиваться в наложенную сеть заклинаний, молодой человек. Хотя, возможно, именно благодаря вам, мистер Поттер сейчас на ногах.

— Это что же получается, как подпитка что ли? — ошарашенно выдохнул Джеймс. — Ничего себе! Ну ты, брат, даешь!

— Мистер Хоуп, — Гарри хмуро посмотрел на Альбуса и перевел встревоженный взгляд на целителя, — Ал...

— Все в порядке, — ответил Хоуп. — Хороший плотный ужин и ночь крепкого сна, ну и, разумеется, никаких чудес сегодня... Мистер Поттер, я бы настоятельно рекомендовал вам пойти сейчас со мной в Мунго. Все же такой дисбаланс не проходит без потерь для организма. Мне бы хотелось быть уверенным, что опасность миновала.

— Разумеется, — откликнулся за Гарри Скорпиус и, встав на ноги, потянул его к камину. — И не вздумай спорить! — заявил категорично. — Джеймс, тогда в субботу, хорошо? На обед.

— Постараемся, — вздохнул тот под недоумённым взглядом брата. — Но...

— Без "Но"! — отрезал Скорпиус и, подмигнув ему, зачерпнул горсть летучего порошка.

* * *

На отпуск Гарри согласился. Пыхтел, скрипел зубами, орал на всех подряд, но после того, как даже Кингсли встал на сторону Скорпиуса и целителя Хоупа, всё-таки написал заявление. Впрочем, в первые же пару дней, во время которых Поттер в основном только и делал, что спал, Скорпиус понял, как нелегко на самом деле ему было справляться со всем этим.

Теперь, когда у них появилась возможность спокойно провести время вдвоём, выяснилось, что магия Поттера очень остро реагирует на Скорпиуса, а, точнее, на его отсутствие рядом. Стоило ему отлучиться в больницу — навестить Кота, — уйти на пробежку или даже просто выйти в другую комнату, начиналась разбалансировка. Поначалу слабая и незаметная, она нарастала с каждой минутой, даже если сам Гарри был спокоен. А вот если вдобавок ещё и волновался... Узнав об этом, Скорпиус очень разозлился, в первую очередь на самого себя — за то, что бросил тогда Гарри одного, — абсолютно игнорируя аргументы навроде "ну ты же не знал" и "всё уже в прошлом".

— И представляешь, как накатило, хоть вешайся, — вытянувшись на кровати, жаловался Гарри Скорпиусу. Тот лежал на боку, приподнявшись на локте, и щекотно выписывал пальцем у него на животе затейливые вензеля. — Вот тебе удивительно, а мне хоть оборотнем вой. Мне теперь с тобой и в туалет таскаться, чтобы дом не разнести и от тоски не удавиться?

— Надо будет — будем таскаться, — решительно заявил Скорпиус и тут же поморщился: — Хотя, учитывая, как часто ты теперь туда бегаешь, это будет несколько затруднительно.

— М-м-м... — довольно ухмыльнулся Гарри, — зато не так скучно будет... Ты хотя бы магией пользоваться можешь и бегать, и в спортзале своем пропадать... А я? Это вот, — он хмуро покосился на внушительную стопку книг о беременности, — уже все читано-перечитано. К друзьям мне нельзя, а от телевизора меня уже тошнит, — он вымученно поморщился, но вдруг неожиданно побледнел, резко подорвался с кровати и быстрым шагом направился в ванную. — Кричер, твою мать! — выругался сипло, когда желудок едва не вывернуло наизнанку. — Под моим надзором готовить будешь теперь, зараза слепошарая... — простонал, снова склонившись над раковиной. — Сказал же — мясо отдавало тухлятиной...

— Гарри, — дверь жалобно скрипнула под натиском, и, сорвав щеколду, Скорпиус влетел в ванную. — Что? — растерянно вытаращился на него.

— Убью, скотину ушастую... — просипел тот, ополаскивая лицо. — На кухню его больше не пускай, не дай Мерлин снова отравит... Зелье дай... А то сдохну сейчас, — выдавил, закашлявшись и вновь склоняясь к раковине. — И иди уже отсюда... — простонал умоляюще.

Скорпиус не послушался: подошёл, положил одну руку между лопаток, а другой обвил пока ещё тонкую талию. Призвал зелье, сунул Поттеру, а сам прижался лбом к загривку.

— Дыши ровнее, — прошептал. — Мясо тут ни при чём, тошнота — это нормально.

— Хочешь сказать, будет так же, как у всех? — просипел обреченно Гарри и тут же поправился: — У женщин, в смысле? — Скорпиус кивнул, мазнув носом по коже. — Блядь... — выдохнул Гарри, зажмуриваясь.

Перед глазами тут же замелькали давно забытые картинки: совершенно бледная, словно простыня, Джинни устало раскинулась на кровати, брезгливо вытирая губы и сжимая в дрожащих руках палочку. По комнате еще бродил удушливо-кислый запах, перемешанный со страхом и отчаянием. Гарри вдруг отчетливо вспомнил ее невозможно виноватый взгляд и испуганный лепет... Так было, когда они ждали Лили... И, несмело выходя из камина в Мунго, оба ужасались лишь одного — узнать о каком-нибудь страшном проклятии или неизлечимой болезни, ведь с Джеймсом и Альбусом такого совершенно не было.

— Блядь... — повторил он глухо и вновь согнулся от подступившего к горлу спазма. — Мерлин, ну уйди же... — дернул плечом, пытаясь сбросить руку Скорпиуса.

— Ладно... — помедлив, кивнул тот, напоследок скользнув рукой по его спине. — Но я рядом.

Он вышел за дверь и прислонился спиной к стене, готовый в любую минуту вернуться обратно.

Минут через пять Гарри отпустило. Желудок больше не скручивался жгутом и не сворачивался в колючий клубок, подкатывая к горлу обжигающую тошноту. Гарри умылся, прополоскал рот и посмотрел на себя в зеркало. Отражение ожидаемо встретило его хмурым, затравленным взглядом, глубоко залегшими под глазами тенями и странной сероватой бледностью.

— Х-х-хор-р-рош-ш-ш... — протянул он и уткнулся лбом в прохладное стекло. Слава Мерлину, что зеркало было не магическим: ехидных комментариев Гарри сейчас бы не выдержал.

Тут вокруг него снова обвились тёплые сильные руки — не иначе, как Скорпиус почувствовал, что его больше не тошнит.

— Не волнуйся, это скоро пройдёт, — прошептал Скорпиус на ухо, прислоняясь щекой к его щеке. — Пойдём в гостиную?

Скоро... — горько подумал Гарри. Расплывчатое "скоро" не добавляло ни сил, ни радости, скорее уж отдавало тяжестью в ногах, общей слабостью и такой частой сменой настроения, что он, не успев расстроиться, уже чему-то искренне радовался и наоборот. Хотелось спрятаться от всего вокруг под одеялом, и в то же время вытворить что-то такое необычное, светлое, озорное...

— Идем, — выдохнул Гарри, прижимаясь сильнее. — Они вот-вот придут.

— Па-ап, Скорп, — будто подтверждая слова, раздалось из гостиной. — Это мы...

* * *

С первого взгляда было ясно — Джеймс нервничал: торопливо отряхивал остатки пороха с мантии, сосредоточенно покусывая губу, и то и дело оглядывался на камин, словно ожидая, что Люк развернется на полпути и не придет.

— Ну, и где же... эм... твой друг? — обнимая сына, спросил Гарри и переглянулся со Скорпиусом.

— Я... Он... — неуверенно начал Джеймс, но тут камин недовольно фыркнул, рассыпав зеленые искры, и он вздохнул с облегчением. — А вот и он, — закончил он, помогая Люку отцепить от кованной решетки край мантии. — Лукас Фаррел.

— Мистер Поттер, — протянул руку Люк и повернулся к Малфою.

В народе в таких случаях говорят «будто лошадь лягнула». Скорпиус резко выдохнул, а вдохнуть уже не смог, словно болезнь с её бесконечными страшными приступами снова вернулась. Такого привета от прошлого, такого отвратительного в своей неприглядности совпадения он никак не ожидал.

В своё время Скорпиус сказал Гарри правду: те четверо человек, что когда-то насиловали в туалете зелёного юнца, давно уже лежали в земле. Почему Фаррел не оказался в их числе? Возможно, потому, что каждый раз, вызывая Скорпиуса для очередной выволочки, не был жестоким и беспощадно грубым, а скорее, учил уму-разуму. Только Скорпиус понял это гораздо позже, лишь заняв эту должность сам. Но сейчас уже почти забытая ненависть и обида, растревоженные удивленным и насмешливым взглядом, всколыхнулись с прежней силой и растеклись по телу ощутимыми неконтролируемыми вспышками.

— Вот это встреча! — хохотнув, Люк подошел к Скорпиусу и тяжело опустил руку ему на плечо. — Салага! А ты тут какими судьбами?

Инстинкт сработал раньше, чем Скорпиус разобрал весёлые и даже радостные интонации в голосе Люка и вспомнил, почему этот человек вообще стоит на ковре их с Поттером гостиной. Лишь вспахав Фаррелом ковёр и уже заламывая ему руку, чтобы сломать кость, Скорпиус огромным усилием воли заставил себя остановиться.

— Хорёк, — прорычал он, неохотно отпуская вывернутый под неестественным углом локоть. — Назовёшь по-другому — и руку я доломаю.

Ненависть, затопившую Скорпиуса с головой, Гарри почувствовал сразу же. Она не просто слабо вибрировала вокруг него — билась наружу, грозя разнести все к чертовой матери. Гарри отошел к стене и встал рядом с Джеймсом. Глубоко вздохнул, пытаясь подавить подступившую панику, машинально потер браслеты на руках, осторожно активируя. Что бы ни случилось, ему вмешиваться было опасно.

— Люк! — Джеймс кинулся было к тому, но Гарри успел перехватить его за плечо и удержать.

— Не лезь, — прошептал еле слышно, крепко вцепившись ему в руку. — Видимо, встреча старых боевых друзей. Оставь. Разберутся, потом синяки сведешь.

— Блядь, ты охуел? — скидывая с себя Малфоя, взревел Люк. — Джеймс, твою мать, у вас всех так встречают?

Он вытер рукавом стекающую из носа кровь и, неожиданно развернувшись, впечатал кулак Скорпиусу в переносицу.

— Хорек, говоришь? — прорычал, подсекая его под колени и наваливаясь сверху. — Сколько ж тебе отсосать пришлось, чтобы имя себе заработать? Видать умелый стал... — Люк похабно ухмыльнулся. — Не прошла моя школа даром, да? Салага...

— Я. Сказал. ХОРЁК! — Скорпиус не без труда скинул его с себя, поймал за запястье и резко ударил по локтю. Кость хрустнула — сначала один раз, чётко по середине, а потом второй, у самой кисти, когда Люк дёрнул Скорпиуса на себя, будто не заметив боли.

От сокрушительного удара по голени Скорпиус успел увернуться, но тут же словил коленом в рёбра. Боль обожгла грудь и лёгкие, но обращать на это внимания не было времени. Ударив пару раз по сломанной руке, Скорпиус поймал момент, когда Люк дёрнулся от боли, открываясь, и схватил его за горло.

— Хорёк! Повтори!

Гарри дернулся вперед, уже даже не пытаясь справляться с нервно мечущейся внутри магией.

— Пап, — Джеймс дернул его на себя и силой усадил на стул. — Пап, побереги малыша, — прошептал, заметив, как покрывается мелкой сетью трещин стоявшая рядом напольная ваза, и воздух все отчетливей начинает пахнуть озоном.

— П-п-пошел ты... — прохрипел Люк, зажмурившись, словно собирая силы, ударил здоровой рукой Скорпиусу по уху и, воспользовавшись секундным замешательством, коленом в пах. Ухватил согнувшегося Скорпиуса за волосы и приложил о колено носом. — Как был Салага, так и остался, понял? — и, развернувшись, посмотрел на Джеймса. — Оригинально сходили в гости... — и поморщился от боли — рука покраснела и распухла.

А в следующую секунду снова полетел носом в пол. Скорпиус навалился сверху, жёстко фиксируя коленями ноги, прижимая локтём шею.

— Инкарцеро! — крикнул он, окончательно обездвиживая Фаррела наколдованными верёвками и наконец выдохнул, хватаясь за сломанные рёбра. — Су-ука, — прохрипел, сплёвывая кровь. — Выебать бы тебя, что б неповадно было, или, может, на колени поставить, а? Твоя, между прочим, школа!

Гарри глубоко вдохнул и побледнел. Казалось, что внутри было сплошное крошево из разорванных мышц и изломанных костей. Будто бы не Скорпиусу досталось, а его — Гарри — истоптала та самая Хвосторога из детства. Комната медленно расплывалась одним ярким пятном, смешивая все вокруг в одну нечеткую точку. Руку словно обожгло, и на пол со звоном упал разломленный стабилизирующий браслет, выпуская лихорадочно пульсирующую магию наружу.

— Джеймс, — прошептал Гарри, хватаясь за руку сына, — зелья призови, — и тяжело привалился к нему.

— Пошел нахуй, урод! — просипел Фаррел, пытаясь скинуть заклинание. — Что, не боишься теперь? Зверь, если что прикроет, да? Ему зад подставляешь? Быстро, смотрю, научился...

— Скорп! — выкрикнул Джеймс, подхватывая отца под руки. — Скорп! Хватит, остановитесь уже!

Скорпиус оглянулся на него и тяжело поднялся на ноги.

— Зверя убили четыре дня назад, — глухо бросил он и отменил заклинание. — А я убью тебя, если ты хоть раз откроешь рот, чтобы вымарать в грязи его имя.

Он, прихрамывая, дошёл до Гарри, обнял его обеими руками и ткнулся подбородком в плечо, пачкая рубашку капающей из носа кровью.

— Джеймс, — осторожно проведя рукой по спине Скорпиуса, Гарри повернулся к сыну, — позови Хоупа, сами мы тут не справимся.

Люк со стоном поднялся, вытащил из кармана палочку, вытер ладонью разбитые губы и виновато посмотрел на Гарри.

— Не так я себе представлял эту встречу, — процедил, наколдовывая себе повязку для руки. — Простите, мистер Поттер, мне действительно жаль... Джеймс, я, пожалуй, пойду... — и, не глядя на него, шагнул к камину.

Гарри возразить не успел: Джеймс сорвался с места и, подлетев к Люку, схватил его за перепачканные в крови лацканы пиджака.

— Еще раз выкинешь подобное, — прошипел он, — и я лично сломаю тебе не только руку, понял? Сядь! — грубо толкнул к ближайшему стулу. — Конечно, на такое приветствие мы не рассчитывали, — он зло зыркнул в сторону повисшего на отце Скорпиуса, — но трусливо слинять, так ничего и не объяснив, я тебе не позволю. Сейчас я позову целителя, а потом с удовольствием выслушаю вашу трогательную историю.

Скорпиус дернулся на плече и, перемешивая болезненное шипение и глухие стоны со смехом, приподнялся, оглядываясь на Фаррела. Тот лишь поджал губы и отвернулся, демонстративно передернув плечами.

— Да уж, — буркнул Люк, нарочито внимательно разглядывая каминную решетку, — вижу, за столько лет ты научился давать отпор. Молодец, Малфой...

— Послушай, Люк, — повернулся к нему Джеймс и отошел от камина, — сейчас не совсем тот момент, когда можно предаваться воспоминаниям. Добрый вечер, мистер Хоуп, — поприветствовал он вышедшего из пламени целителя. — Увы, без вас нам снова не обойтись.

Хоуп кинулся было к Гарри, на ходу взмахивая палочкой и накладывая заклинание, но тот покачал головой и, кивнув на Скорпиуса, произнес: — Со мной все в порядке, а вот ему, по всей видимости, грозит ударная доза костероста.

— Не перестаю удивляться вашему союзу, мистер Поттер, — ворчливо начал Хоуп, осматривая Скорпиуса. — Поодиночке с вами, честно признаться, было немало хлопот. Но сейчас их стало в разы больше... Видимо, любовь не всегда созидательна.

— Это только моя вина, мистер Хоуп, — глухо произнес Люк. — Рад снова вас видеть.

— Эм... — целитель окинул его внимательным взглядом и неуверенно произнес: — Мистер Фаррел, если не ошибаюсь? Удивительная встреча... Что ж, тогда все вопросы отпадают...

— Либо я чего-то недопонимаю, — протянул Гарри, — либо...

— О, тут все просто, — хмыкнул Хоуп. — Пока мистер Фаррел не ушел из аврората, эти двое частенько оттачивали друг на друге боевое мастерство.

— Нихуя, — припечатал Скорпиус, не отрываясь от Гарри и не поворачивая головы. — Какое, нахуй, мастерство, если я действительно салагой был? А вот член я ему один раз откусил, да, — тут он всё же обернулся и мстительно улыбнулся Люку. — Пришили, кстати, обратно?

— Как видишь, — ошалело прошептал за Люка Джеймс.

— Так всё же это были вы... — целитель прокашлялся и покраснел, припоминая пикантную, но в то же время, непростую операцию; Гарри сжал кулаки, многообещающе зло зыркнув на Люка. Сам же Фаррел с вызовом глянул на Скорпиуса и процедил с издевкой:

— И сколько раз ты подставился Зверю, чтобы он тебя тогда спрятал?.. — тут он осёкся, вспомнив, и выдохнул раньше, чем Скорпиус успел сбросить вцепившегося в него Поттера: — Блядь... Прости... — помолчал, опустив голову, и тихо спросил: — Как он умер?..

— Попал под пули, — Скорпиус весь как-то резко сник и понизил голос. — Обычные, блядь, маггловские пули.

— Блядь, — Люк неосознанно схватился за руку, баюкая её. — Лоранс?

Скорпиус покачал головой.

— Беркли.

— Блядь, — Люк запустил пальцы в волосы. — Кто ещё?

Скорпиус перечислил и скопировал его жест.

— Я увёл остальных, а Оникс и Орли прикрывали. Оба в Мунго до сих пор.

— Прогноз? — Люк впился в него взглядом.

— Хуёвый, — честно ответил Скорпиус и вздохнул. — Но в той ситуации ничего нельзя было сделать. Кот и так сделал всё, что мог. Я не спас бы положение, даже если бы повёл всех сам.

— Кот? — недоумённо переспросил Люк. — И почему ты?

— Клаус Ульшпиргер. А я... — Скорпиус хмыкнул. — А я, что б ты знал, занял твоё место, когда ты любезно свалил.

Внимательно вглядываясь в Скорпиуса, Люк дернулся вперед, и Джеймс тут же встал у него за спиной, опустив руки ему на плечи. Почувствовав повисшее в комнате напряженное молчание, Хоуп машинально схватился за висевший на шее сигнальный амулет: если сцепятся эти двое, да еще в присутствии Поттеров, которые вряд ли будут спокойно наблюдать за дракой, тут понадобится, по меньшей мере, бригада дежурных целителей, если не отдельные четыре палаты.

Но Люк вдруг улыбнулся, хмыкнул и с явной ноткой гордости в голосе произнес:

— Дорос, значит... Видать не зря я тебя больше всех дрючил...

Джеймс фыркнул и рассмеялся.

— Судьба, что ли у нас, Поттеров, такая? Неуравновешенных вояк любить? — и сжал пальцами плечи недовольно дернувшегося Люка.

— Кстати, мистер Малфой, — вскинулся Хоуп, — поговорите, наконец, с мистером Ульшпиргером. Если он так и не перестанет нарушать предписанный ему режим, то в строй вернется, как минимум, месяца через три.

— А что он? — Скорпиус резко развернулся и тут же зарычал от боли. — Блядь, ладно, можете не говорить. И так понятно: блядки. То есть... Короче, говорить надо не с ним, а с твоей, Гарри, дочерью. Чтобы не пускала его домой.

— Мистер Хоуп, у них у обоих кости сломаны, — вмешался Джеймс. — Может, вылечите сначала, а потом уже разговоры разговаривать продолжим.

Лили всегда была веселой и неугомонной. МакГонагалл только тяжело вздыхала, когда Гарри, наведываясь в Хогвартс, интересовался успеваемостью детей. Казалось, она совместила в себе и проказливость Джорджа и Фреда, и отчаянность Джинни, и бесстрашие Чарли. Даже неуклюжесть Рона, и та время от времени проявлялась во всем этом многообразии наследственных черт. Но то было детство, а сейчас... Не слишком приятно отцу выслушивать подобного рода замечания.

Гарри шумно выдохнул и, хмуро посмотрев на Джеймса, процедил:

— Сам ей внушение сделаешь или ко мне пришлешь?

— Сам, — буркнул Джеймс и уточнил на удивленный взгляд Скорпиуса: — Это моя идея была, чтоб отца не волновать особо, сам же знаешь наших мелких...

— Знаю, — Скорпиус кивнул и жестом остановил поспешившего к нему Хоупа. — Вон его сначала, — кивнул на Люка, — у меня, если не двигаться, не болит.

Фаррел стоял, стиснув зубы, и спорить не стал — видимо, боль была действительно адская.

— Гарри, ты как? — шепнул Скорпиус тихо, когда Хоуп и Джеймс отвлеклись.

— Я тебе вечером покажу, как я, — многозначительно на него глянув, ответил тот. — А вообще, теперь, кажется, я могу тебя чувствовать. По крайней мере, у меня сейчас ощущение, что это мне ребра отмолотили.

Гарри удрученно вздохнул и повертел в руках разломленный браслет. Покореженный металл словно обуглился в местах разлома, диагностические камни потускнели, и едва отражали падающий на них свет.

— Если уже и они не справляются, что же дальше-то будет?.. — вздохнул тяжело и откинулся на спинку стула.

В груди слабо пекло, словно напоминая о произошедшем, магия лениво перетекала под кожей, концентрируясь в кончиках пальцев, и легко щекотала ладони.

— Похоже, она тебя уже любит, — шепотом сказал Гарри Скорпиусу и тепло улыбнулся. — Ни на секунду не отпускает.

Скорпиус нежно ему улыбнулся, и это не укрылось от внимательного взгляда Люка — тот явно старался не смотреть на руку, пока целитель вправлял кости.

— Скорпиус, — позвал он и тут же поправился: — То есть, Хорёк... Забыли?

Скорпиус несколько секунд буравил его взглядом, вспоминая тот ад, которым была его жизнь в первые годы в аврорате, а потом тряхнул головой и отрывисто кивнул.

— Сам потом делал так же, — неохотно признался он. — Хотя до откушенных хуёв дело не дошло.

— Вот совсем не уверен, что хочу знать, о чем вы сейчас говорите, — хмуро процедил Джеймс, — но...

— Я бы тоже был не прочь послушать, — соглашаясь с сыном, усмехнулся Гарри. — И да, — он коротко взглянул на Люка, но так выразительно, что тот виновато втянул голову в плечи и уставился в пол, — еще раз назовешь его Хорьком — вылетишь нахрен из дома, даже пепла не понадобится. Ясно?

— Вас не поймёшь — один орёт, что только Хорьком звать, другой ровно наоборот, — фыркнул Люк.

— Зови по имени, не ошибёшься, — посоветовал Джеймс и мрачно глянул на него. — Так всё же, поправьте меня, если что, но я так понимаю, ты раньше занимал тот же пост, что и Скорп сейчас, и был ему начальником? И при этом... э... воспитывал его, что ли?

— Воспитаешь такого, как же, — Люк поморщился: то ли от боли в руке, то ли от воспоминаний. — Явился тогда весь из себя холеный, воспитанный... "Пожалуйста", "Будьте любезны", "Если вас не затруднит"... — передразнил он воображаемого Скорпиуса и дернул плечом, нечаянно толкнув Хоупа.

От резкого движения тот охнул, сбился, оборванное заклинание вместо исцеления легло на кожу кривым рубцом.

— Да все сразу подумали — шалава, — досадливо цыкнув, продолжил Люк. — Вон как начальство его тут же возлюбило! И место в казарме едва ли не самое лучшее выделило, и на полигон почти сразу отправило, без особой подготовки... Талантливый, мол, сильный. Да у нас там таких знаешь, сколько было?

— А я-то гадал, чего ты на меня так взъелся, — протянул Скорпиус. — Что, в жопе свербило? И вежливость ему моя не понравилась, скажите пожалуйста. Зато теперь нету вежливости, кончилась она вся тогда, когда ты меня к стенке ставил и автомат к яйцам приставлял. И когда при всем взводе меня голым гонял.

— Да, а как я твою задницу из огня вытаскивал, забыл? — насмешливо посмотрел на него Люк. — И как ты после моих вздрючек первое место по борьбе взял?

Скорпиус тоже хмыкнул и успокаивающе кивнул ошалело таращемуся на них Джеймсу.

— Многое было, — сказал тихо. — И плохое, и хорошее. И хотя ты мне долго снился в кошмарных снах, не факт, что я стал бы тем, кем стал, без твоей дрючки. Но вот со всем остальным ты ко мне зря полез. Радуйся, что я с тобой сразу поквитался, а не потом, к с теми.

— Дурак был, согласен, — Люк хмыкнул, озорно глянул на Скорпиуса. — Я ж тогда решил, что если прижму как следует, ты уже никуда не денешься, будешь под мою дудку плясать. А ты прыткий оказался.

— Методы у вас, мистер Фаррел, не те были, — беззлобно рассмеялся Гарри и подмигнул Джеймсу. — Эй, ты чего? Ты не думай, дружок твой если вдруг и захочет к нему, — он кивнул на Скорпиуса, — подкатить снова, так теперь я не позволю.

— Будто я позволю, — огрызнулся Джеймс и несильно пихнул Люка кулаком в бок.

— Да нафига он мне сейчас сдался? — изумлённо посмотрел на него Люк. — И тогда-то не шибко хотелось, а уж после больницы и вовсе шарахаться от него начал, — тут он посмотрел на Малфоя едва ли не с гордостью.

— Не только ты, — хмыкнул Скорпиус. — Этот момент стал переломным.

— Ну вот видишь, ты мне ещё благодарен должен быть, — рассмеялся Люк и тут же поморщился, когда последняя кость встала на место.

— Никогда я не пойму эту странную логику, — вздохнул мистер Хоуп, откупоривая костерост. — И вас, военных, никогда не пойму. Это надо же, автомат к яйцам!

Скорпиус засмеялся первым, но ему тут же вторили Гарри, Люк и Джеймс. Сам мистер Хоуп улыбался в усы и терпеливо ждал, пока пациент сможет принять зелье.

— Думаю, это не самое страшное, что можно ожидать от этих двоих, — Гарри ухмыльнулся. — Присоединитесь к нам, мистер Хоуп?

— С удовольствием, но в следующий раз, — целитель покачал головой и забрал у Люка пустой фиал. — Хотя, я вижу, кое-кто совершенно пренебрегает моими рекомендациями, — он недовольно покосился на накрытый стол. — Мистер Малфой, я же предупреждал: никакого алкоголя и поменьше жареного. Иначе к магическому дисбалансу добавится пищеварительный. Минимум риска для ребенка, мистер Поттер, — он повернулся к Гарри, — минимум.

Джеймс обеспокоенно глянул на отца, перевел взгляд на опешившего Скорпиуса.

— Мистер Хоуп, — начал было он.

— Это для вашего друга, Джеймс. Проследите, чтобы он принял это на ночь, — не слушая, целитель сунул ему в руки фиал с зельем и, повернувшись к Скорпиусу, усмехнулся: — Ну, теперь займемся вами, мистер Малфой? Еще раз позволите себе подобную выходку, и смирительные браслеты я надену уже на вас, — процедил, укоризненно глядя на него.

— Хм... — протянул Скорпиус. — Боюсь, это будет несколько проблематич... ай, блядь! — обломок ребра с хрустом встал на место, и Скорпиус страдальчески поморщился. — Ладно, ладно, я понял, — пробурчал он, неодобрительно косясь на улыбающегося Хоупа. — Можно было и помягче.

— А до вас только так и доходит, — пожал плечами целитель. — Не автомат же брать, право слово.

Гарри, будто закашлявшись, отвернулся, но уже через мгновение не выдержал и рассмеялся уже в голос.

— Мистер Хоуп, — произнес он, похлопав Скорпиуса по плечу, — не советую рисковать подобным образом. Этот Малфой порой бывает совершенно непредсказуем, правда же?

— Клоуны, — буркнул Джеймс, картинно закатив глаза. — Ладно Малфой, но ты-то, пап...

— Это я-то непредсказуем? — возмутился Скорпиус. — На себя посмотри! Никогда не знаешь, какое новое приключение ты найдёшь на наши с тобой задницы. Не говоря уж о том, что я уже и не мечтаю когда-нибудь найти тебя там, где я тебя оставил!

— Зато не скучно, — весело фыркнул Гарри, повертел в руках покореженные браслеты и произнес: — Мистер Хоуп, думаю, носить их уже смысла нет, ведь так? Может, я попытаюсь как-то сам контролировать всплески? Наверняка же есть какие-то особые способы совладать с подобными явлениями без этих побрякушек?

— Мистер Поттер, — вздохнул целитель, — может, действительно не стоит искать приключений? Давайте уж по старинке, не изобретая велосипед, пользоваться старыми, надёжными методами. Поверьте, целее будем мы все.

— Пап, — Джеймс подошел к отцу, положил руку ему на плечо, — мистер Хоуп прав, давай ты просто будешь себя беречь, а?

— А я что делаю, по-вашему? — Гарри удивленно вскинул брови. — Только этим и занимаюсь. Ем по расписанию, дышу по каким-то немыслимым нормативам, дребедень всякую таскаю, как баба, — он демонстративно швырнул браслеты на стол.

— Ого! — Люк сочувственно присвистнул. — Я думал жизнь героя несколько иная...

— Нормального героя — да, — хмыкнул Скорпиус, обнимая Гарри за талию и притягивая к здоровому боку. — Но, как я уже говорил, нормальность нам только снится. Всем, кстати, кроме, разве что, мистера Хоупа.

Он украдкой положил руку Гарри на живот и почувствовал, как его магия тут же довольно встрепенулась, запульсировала и начала ласково покалывать ладонь.

Гарри улыбнулся, накрыл его ладонь своей. Странным образом малыш всегда откликался на прикосновения Скорпиуса. Вот и сейчас внутри разлилось тепло, от сплетения магии было немного щекотно.

— Вот может же, когда хочет, — вполголоса произнес Джеймс, глядя на них с умилением и плохо скрываемой завистью. — Отец, кажется, даже молодеет.

— Я чего-то не совсем понимаю, — озадаченно протянул Люк и, придерживая руку, повернулся к Джеймсу, — вот это сейчас что происходит?

Окутавшая Скорпиуса и Гарри магия, казалось, стала осязаемой.

Мистер Хоуп ненадолго оставил малфоевские раны и аккуратно просканировал их ауру.

— Боюсь излишне вас обнадёживать, — осторожно сказал он, — но, возможно, магия стабилизируется раньше, чем я думал. У вас с малышом хороший контакт. Или это не у вас, а у мистера Малфоя?..

— У Скорпиуса, — Гарри удрученно вздохнул. — Был бы у меня, я бы разбалансированной магией не искрил. Честно говоря, я уже порядком подустал во всем от Скорпиуса зависеть, да и ему не всегда удобно...

— Ну, это же не долго бывает, так ведь? — Джеймс повернулся к целителю и, тут же покраснев, добавил: — У Фроста жена беременная, так он много чего рассказывал... Переживает...

— Так, Джей, а ну-ка притормози, — медленно протянул Люк, вскидывая руку. — Это такой массовый прикол или массовое же помешательство? Причём тут беременность и какой-то там малыш? И что вообще тут происходит?!

— О нет, ещё раз я этого не выдержу, — покачал головой мистер Хоуп. — Простите меня, господа, но я обираюсь малодушно сбежать. Мистер Малфой, вот костерост, укрепляющие и кроветворные. Что с ними делать, думаю, вы знаете уже чуть ли не лучше меня.

Скорпиус кивнул, улыбаясь, забрал зелья и одним махом осушил пузырёк Костероста.

— Сколько же я уже это дряни выпил, — вздохнул, поморщившись. — Галлоны!

— И сколько еще выпьешь, — поддел его Гарри. — Мистер Хоуп, — он поднялся, — простите, что пришлось оторвать вас от работы...

— В любое время, мистер Поттер, — покачал головой тот. — Вы слишком уникальный пациент, чтобы я мог быть расстроен внеплановым вызовом. А вам, мистер Фаррел, я бы порекомендовал принять успокоительное, прежде чем взывать к справедливости и вникать в ситуацию. Не забывайте, что Малфой — это Малфой, но если он вместе с Поттером... Всего хорошего, господа.

— Джеймс, так ты его не предупредил? — спросил того Гарри, едва целитель скрылся в пламени камина. — Честно говоря, я бы поужинал, — произнес он, направляясь к столу.

— Э-э-э-э... — Джеймс потупился, бросил странный взгляд на нахмурившегося Люка и вдруг упрямо вскинул голову. — Я побоялся, — признался громко. — Это он с вами белый и пушистый, а хрен знает, как отреагировал бы на такое заявление, скажи ему я.

— Да какое такое заявление? — прошипел Люк растерянно. — Не хочешь же ты сказать, что он беременный?! Не неси вздор, Джейми!

— Конечно, малыш Джейми только и делает, что несёт вздор! — прорычал Джеймс.

— Просто шутка шутке рознь, — в голосе Люка явно читалось зарождающееся раздражение.

Гарри сел за стол, потянулся к блюду с аппетитно пахнущим жареным мясом и усмехнулся:

— Отчего же сразу вздор, мистер Фаррел? Вы же слышали, что сказал Хоуп: Малфой с Поттером — союз непредсказуемый, и в том, что я жду ребенка, нет ничего странного, и страшного тоже, ну, кроме магического дисбаланса, разумеется.

Сочный, с румяной хрустящей корочкой стейк шлепнулся ему на тарелку. Гарри, взяв нож, с удовольствием отрезал себе кусочек и тут же больно получил по руке: Скорпиус, нахмурившись, отобрал у него тарелку, поставив перед носом блюдо с салатом и отварной куриной ножкой.

— Верни на место, — процедил Гарри.

Джеймс виновато втянул голову в плечи, Люк так и замер с вилкой у рта, и только Скорпиус продолжал невозмутимо перебирать на блюде куски хорошо прожаренного мяса.

— Я не конь, чтобы одну траву жрать. И вот эту гадость, — Гарри брезгливо ткнул вилкой бледное мясо, — я есть не буду. И мне плевать, что там говорят целители. Я здоровый мужик, а не кисейная барышня, и мне нужна нормальная пища.

— Не начинай, — мягко, но твёрдо сказал Скорпиус, откладывая вилку. — Могу организовать варёную говядину, если она тебе больше по душе. И даже буду из солидарности есть её вместе с тобой. Только давай хоть на этот раз обойдёмся без скандала. Ещё раз звать сегодня мистера Хоупа — это уже издевательство над пожилым человеком.

Блюдо с салатом треснуло, стоявший рядом кувшин с соком разлетелся вдребезги.

— Печеную, — звонко положив на стол приборы, произнес Гарри и в упор посмотрел на Скорпиуса. — И Хоупа звать еще раз мы не будем.

Люк открыл было рот что-то спросить, но, тут же получив от Джеймса ощутимый тычок локтем в бок, успокоился и уткнулся взглядом в тарелку.

— Прекрасно, — широко улыбнулся ему Скорпиус. — Печёное мясо и салат. Мне нравится.

Он позвал Кричера, приказал ему всё приготовить и парой взмахов палочкой убрал со стола последствия поттеровской несдержанности.

— А вы на нас внимания не обращайте, — как ни в чём не бывало повернулся он к Джеймсу. — Ешьте, что хотите.

— Гарри, сколько вам лет? — вдруг невпопад спросил Люк. — Вы ведь старше меня... — он кинул на Скорпиуса странный взгляд.

— Вам-то какое дело, — огрызнулся Гарри, но, поймав на себе испуганный взгляд Джеймса, тут же попытался взять себя в руки и недовольно процедил: — Вы, наверное, первый, кто задает мне такой идиотский вопрос... В нашем мире возраст вообще понятие весьма растяжимое, с чего вдруг такой интерес?

— Пап, — Джеймс тихонько пнул Люка по ноге, посмотрев на него коротко, но выразительно, и тут же попытался увести беседу в другое русло: — Через выходные мы играем с "Гейдельбергскими Гончими" в Гамбурге, Дилан поставил две зарплаты на нашу команду, а Люк говорит, что мы им и в подметки не годимся. Вы приедете? Ну, если тебе можно, разумеется... Лили и Ал уже пообещали, и я... — он призвал мантию, порылся в кармане и выложил на стол два ярких билета. — Вот, лучшие места, специальное ложе.

— Ух ты! — искренне восхитился Скорпиус. — Я на квиддиче лет десять не был! — тут он несколько скис и несмело поинтересовался: — Джей, а ещё один нельзя? Хотя бы не в ложу... Для Санди.

— Ну конечно! — Джеймс горячо закивал и тут же смущенно добавил: — Что-то я сразу не подумал...

— Неудивительно, — едко заметил Люк. — Ты в последнее время вообще очень странный и рассеянный. Может, ты тоже... кхм... беременный? Ну, не знаю, — пожал плечами он в ответ на удивленный взгляд Гарри и шокированный — Джеймса, — магия у вас в семействе какая особенная, или еще чего...

Гарри усмехнулся и, коротко глянув на Скорпиуса, произнес:

— Ага, особенная. Поттеры, одним словом...

Джеймс густо покраснел, медленно сглотнул и, бросив на отца испуганный взгляд, машинально схватился за живот.

— Не слушай ты его, — рассмеялся Скорпиус. — Шутник, блядь, выискался... Он у нас один такой... своеобразный.

Джеймс с облегчением выдохнул, потянулся к бокалу с водой.

— Ну, знаешь, — произнес хрипло и, глотнув воды, тщательно промокнул губы салфеткой.

— Прости, — Гарри виновато улыбнулся, — но было забавно. Джеймс, пообещай мне одну вещь... Можно Джинни там не будет, а? Пожалуйста... Еще одной встречи с ней не выдержит и дюжина браслетов. А за приглашение — спасибо! Давно мы вместе не собирались, чтобы так, нормально пообщаться.

— В ложе не будет, — тут же кивнул Джеймс, — я уже об этом подумал. Но на игру не пригласить я не могу, сам понимаешь.

— Это из-за... беременности? — Люк споткнулся на непривычном в данных обстоятельствах слове. — Магическая нестабильность? Сочувствую, — он подкрепил слова искренне сочувствующим взглядом. — Это должно быть дико неприятно, — тут он перевёл взгляд на Скорпиуса: — Если не секрет, как же вас угораздило?

— Вообще-то секрет, — хмыкнул тот. — А что, тоже хочешь? — подколол он Люка и нахмурился, когда того аж передёрнуло.

— Мерлин упаси! — выдохнул Люк. — Джейми обрюхатить ещё куда ни шло, но самому... Да ни за какие блага!

— Ну разумеется, — процедил Джеймс сквозь зубы. — Разумеется. Можно было даже не спрашивать. Диалог? Какой, нахер, диалог? Даже если бы была такая возможность, вопроса бы не стояло — только обрюхатить малыша Джеймса, да, Люк?

— Не стояло бы, — подтвердил тот. — Ты у нас молодой, цветущий, а я что? Старый идиот с кучей болячек и до конца не снятых проклятий. Да и бизнес у меня... Так что без вариантов, — он ухмыльнулся и ласково потрепал Джеймса по плечу. — А вообще забавно, конечно. Может, обсудим?

— Да пошел ты, — огрызнулся Джеймс. — Я третий раз объяснять не буду, кому бизнес, а кому поварешка, — и украдкой глянул на Скорпиуса.

— Поттер есть Поттер... — покачал головой Люк и хмыкнул. — Как тебе только справляться удается, Малфой?

— А кто тебе сказал, что я справляюсь? — хмыкнул Скорпиус. — Это сейчас он смирный — из-за малыша, а месяц назад ты бы посмотрел, что было! Мистер Хоуп у нас был ежедневным гостем.

— Даже так? — почему-то удивился Люк.

— Вот так, — подтвердил насупленный Джеймс. — Как видишь, отношения могут быть и равноправными, независимо от возраста и военной подготовки.

-Так вот оно что... — глядя на него протянул Люк и задумчиво потер подбородок, — А я-то думал, с чего ты вдруг таким стал... Ну да мне даже нравится, — и тут же повернулся к Гарри. — Мистер Поттер, и вы его слушаетесь?

— Каким "таким"? — хмуро поинтересовался Джеймс, не дав отцу ответить — видимо, уж больно накипело.

— Да резвым больно, — хмыкнул Люк. — Но ты не думай, я не против совсем. Только без вот таких вот последствий, договорились?

— Что ж, вопрос "бизнеса и поварешки", полагаю, между вами решен? — нисколько не стесняясь, уточнил Гарри. — И нечего на меня так смотреть, Джеймс, — покачал головой он, глядя на недовольного сына. — Скорпиус тут ни при чем, я просто случайно услышал, но встревать не стал, советы-то дельные были, — и лукаво подмигнул Скорпиусу.

Тот лишь вскинул бровь и усмехнулся.

В гостиную вошел Кричер, левитировавший перед собой две тарелки с запеченой говядиной и, что-то недовольно проворчав, осторожно поставил их перед Гарри и Скорпиусом.

— Спасибо, Кричер, — кивнул тому Гарри и продолжил: — А вот вам и ответ на вопрос слушаюсь я Скорпиуса или нет, — он указал на тарелки, — во всем важен компромисс, и возраст этому не помеха.

Думаю, это хороший повод выпить, — улыбнулся Люк, наполнил бокалы себе и Джеймсу и вопросительно посмотрел на Скорпиуса. — Ну что, Салага, попойки-то наши помнишь? Или ты сегодня мамочка?

Скорпиус вопросительно глянул на Гарри и, получив кивок, подставил бокал.

— Учти, я как не умел пить, так и не умею, — предупредил он.

— А я умел, да разучился, — фыркнул Люк.

Гарри и Джеймс понимающе переглянулись.

— Нет-нет-нет, дорогой, — подталкивая еле стоявшего на ногах, но пытавшегося на ходу стянуть с него брюки Скорпиуса к кровати, смеялся Гарри, — сначала здоровый сон, потом здоровый трах? Компромисс, помнишь?

Скорпиус недовольно фыркнул, попытался расстегнуть на Гарри рубашку, но не смог и, ухватив за воротник, с силой дернул ткань в разные стороны. Вырванные пуговицы посыпались на пол, Гарри неловко оступился и едва не приложился головой об угол кровати — едва держащийся на ногах Скорпиус исхитрился его поймать, зато сам с грохотом рухнул на пол и глупо рассмеялся.

— Хуевый из Драко папаша вышел, — пробубнил Гарри, пытаясь поднять то и дело норовящего утянуть его на себя Скорпиуса, — аристократ хренов, мог бы отпрыску культуру питья привить, что ли...

— К-культур питья во мне т-три, — заикаясь, пробормотал Скорпиус, не прекращая своего занятия. — В-первых, вина. Я точно знаю, что низ-зя пить вино тёплым. Вот стопудов. В-втрых, чай. Вот хошь китайскую церемонию проведу? Вотпрям ща... То есть нет. Сначала я тебя трахну.

— Вот прям ща у тебя даже на меня не встанет, — Гарри хмыкнул, взял его за руки и потащил в сторону кровати. — А церемонию я тебе, так и быть, cам устрою, — кивнул он и, подтянув Скорпиуса повыше, усадил на пол, прислонив спиной к высокой ножке. — Выбирай, что сначала: антипохмельное или противорвотное?

— Не таксай... То есть не таскай меня, идиот! — рыкнул Скорпиус, округлил глаза и, ткнув пальцем ему в живот, пояснил: — Ты бер-ременный, тебе низзя! Вот если бы я был бир... беременный, я бы тебя не таксал. Наверное. Иди сюда, я не хочу блевать. И трезветь не хочу. Хочу гладить твой живот! Где там моя малышка? — Он почти насильно усадил Гарри рядом с собой и задрал на нём рубашку. — Папочка тебя любит! — поттеровская магия тут же отозвалась тёплой волной, и Скорпиус не долго думая нырнул вниз, приникая ухом Поттеру под рёбра.

— Вот-вот, тебя папочка любит, — Гарри повернулся, устраиваясь рядом и позволяя Скорпиусу удобнее сесть, — а папочку нет. Нажрался, как распоследний гоблин, и будет спать в гордом одиночестве, если не выпьет зелье. Хоуп что говорил? Правильно — никакого алкоголя!

— Никакого алхо-холя тебе, — педантично уточнил Скорпиус. — А что мне низзя — не говорил. И как ты смеешь врать моей дочери? Не слушай его, — приказал он поттеровскому животу. — Папа его тоже очень любит! Хочешь, докажу? — спросил он, подняв голову и пьяно заглядывая Поттеру в глаза. — Вотпрям ща!

— Отсосешь? — лукаво прищурился Гарри, привстав, положил ладонь на его туго натянувший ширинку член и несильно сжал, довольно улыбнувшись хриплому стону. — Или позволишь себя трахнуть? — скользнул пальцами ниже и легонько шлепнул другой рукой Скорпиуса по ягодице. — Я не против ни того, ни другого, но только если выпьешь зелье. Хотя бы одно, и лучше — антипохмельное. Компромисс.

— Твою мать! Давай сюда твоё зелье и твой член! — Скорпиус одним глотком опорожнил пузырек, которую Поттер незамедлительно сунул ему в руки, и полез целоваться. Состояние опьянения он обычно терпеть не мог, но сейчас им почти наслаждался — потерять ненадолго над собой контроль в компании любимого человека оказалось совсем нестрашно.

Уже привычно поселившаяся в их отношениях нежность смешалась с почти позабытой нетерпеливостью. И как оказалось, именно этого сейчас как раз и не хватало. Гарри притянул Скорпиуса за плечи и с готовностью ответил на поцелуй, пытаясь перехватить инициативу. Жадно огладил плечи, скользнул рукой по груди и потянулся к пуговицам на рубашке.

— Вот же черт, — выругался сбивчиво: мелкие перламутровые пуговички будто нарочно выскальзывали из пальцев. — Да нахуй, новую куплю, — дернул полы рубашки в стороны и припал губами к соску.

Скорпиус выгнулся, подставляясь, зачем-то хихикнул и потянулся к ремню его брюк. Справиться с ним оказалось почему-то слишком сложно, и после нескольких долгих минут безуспешной борьбы пришлось хрипло попросить:

— Помоги!

Гарри рыкнул, отстраняясь, щелкнул пряжкой ремня, расстегнул молнию и чуть приподнялся, позволяя стянуть с себя брюки.

— Давай на кровать, — прошептал, ухватив Скорпиуса за ремень и едва ли не опрокидывая на себя, — тут жестко.

— Давай, — кивнул Скорпиус и кивнул вверх. — Лезь! Ты же не хочешь, чтобы я ап-рировал...

Он, пошатываясь, встал и дёрнул Гарри за полы рубашки, чуть не кувыркнувшись обратно на пол. Кое-как устояв на ногах, он помог Поттеру подняться, чтобы тут же повалить его на кровать. Голова закружилась, и пришлось переждать несколько секунд, но едва поттеровский подбородок перед глазами перестал плясать, Скорпиус нырнул вниз, стянул с Гарри трусы и жадно, будто только об этом всю жизнь и мечтал, присосался к члену. Наверное, в этом бы виноват алкоголь, но почему-то в этот раз занятия лучше, чем сосать горячий упругий член, Скорпиус придумать просто не мог. Всерьёз считая себя дураком, что не понимал всей прелести этого занятия раньше, он распалялся всё сильнее, облизывал, причмокивал и брал с размаху почти по самые яйца.

Гарри выгнулся, упираясь лопатками в матрац, шумно выдохнул и, запустив пальцы Скорпиусу в волосы, сжал их и потянул, заставляя того на мгновение выпустить член изо рта.

— Эй! — возмущенно протянул Скорпиус.

— Не так резко, — прошептал Гарри сдавленно. — У меня еще куча планов на твою задницу.

— О, отвали! — отмахнулся Скорпиус и продолжил было в том же духе, шалея от новых ощущений: от того, как распухшие губы упруго скользили по стволу, как приятно перекатывалась по языку головка, как мягко и в тоже время сильно упирался член в горло... Но эйфория длилась недолго — вскоре стонущий Гарри снова оторвал его от себя и ткнул носом в матрац. Скорпиус протестующе замычал, но вырываться не стал.

Гарри огладил его ягодицы, помял и, раздвинув в стороны, коснулся языком ануса, смачивая, неспешно вылизывая и изредка толкаясь внутрь. Скорпиус нетерпеливо елозил по покрывалу, стараясь потереться о него истекающим смазкой членом. Гарри протянул руку, сгреб в ладонь его яички, легонько сжал. Скорпиус сдавленно охнул и, рывком подавшись назад, насадился на ласкающий его язык. Собственный член ныл, требуя разрядки. Гарри застонал, с неохотой оторвавшись от Скорпиуса, сосредоточился и осторожно, по чуть-чуть выпуская магию, призвал смазку и щедро выдавил ее себе на ладонь.

— Сунешь в меня пальцы — я тебе их сломаю. Задницей! — пробормотал Скорпиус. — Член давай, и быстро!

— Пальцы? — Гарри опешил от удивления. — Издеваешься?

Он провел рукой по члену, размазывая прозрачное зелье, и, без предупреждения, резким движением вошел до основания, не сдержав громкого стона.

— Задницу бы тебе не сломать... Членом, — фыркнул, размашисто двигаясь.

И снова помог алкоголь, расслабив мышцы лучше всякой подготовки — если бы Гарри сделал так в нормальном состоянии, наверняка было бы больно, всё-таки снизу Скорпиус бывал не так уж и часто. Решив, что сегодня — самый подходящий вечер для того, чтобы окончательно сойти с ума, Скорпиус подтянул ноги и поднялся на четвереньки, слыша за спиной изумлённый вздох.

Скорпиус снизу быть не любил, и таких случаев, как сейчас, можно было пересчитать по пальцам. Гарри шалел от его открытости и жадности, с которой тот отдавался. Стоило бы быть немного сдержаннее, конечно, но внутри Скорпиус был охренительно горячим и узким, тугие мышцы сопротивлялись, сжимали, даря невероятное наслаждение, и Гарри стоило огромных усилий сдержаться и не кончить сразу же, едва преодолев сопротивление.

Алкоголь, видимо тоже сыграл свою роль, притупив боль и обострив и желание, и наслаждение: Скорпиус с воодушевлением насаживался на член, крутил задом и вжимался так, словно хотел слиться воедино.

— Блядь, — выдохнул Гарри, подаваясь назад. — Перевернись, — прошептал хрипло и, едва Скорпиус лег на спину, покорно расставив ноги в стороны, подхватил его под колени и снова резко вошел, вскрикнув. — Не знаю, что сегодня случилось такого особенного, но так чертовски хорошо мне давно уже не было, — произнес Гарри, мазнув губами по его бедру.

— О да-а-а, — простонал Скорпиус — на более осмысленный ответ его не хватило — и притянул Поттера к себе. Оргазм давно был где-то рядом, но гнаться за ним пришлось ещё добрый десяток минут: ещё один непрошенный подарок винных паров, — потому оба наслаждались каждой секундой. В конце концов, правда, Скорпиус не выдержал: схватился за член, сжал его, оттянул кожу, толкаясь себе в ладонь, а костяшками — в поттеровский живот. Гарри тоже был на грани, Скорпиус это чувствовал, а потому вскинул бёдра, сжал внутренние мышцы и, через несколько рваных стонов, наконец кончил.

Гарри отстал от него на пару мгновений. Вбивался рвано, беспорядочно, то выходя до конца, то рывком насаживая Скорпиуса на себя. А когда почувствовал, как тот судорожно сжался внутри и выгнулся, упираясь лопатками в матрац, кончил с громким, протяжным стоном и расслабленно вытянулся на Скорпиусе, выравнивая дыхание.

— Может, слезешь уже с меня? — ворчливо пробубнил Скорпиус и завозился под ним.

— М-м, сейчас, — Гарри неохотно передвинулся в сторону, подтянул подушку, устроил ее под головой и зевнул. Магия лениво перетекала внутри, даря ощущение легкости. Он провел по животу рукой и улыбнулся, когда ее тут же накрыла ладонь Скорпиуса.

* * *

Утро встретило Скорпиуса помойкой во рту и головной болью, победившей даже Антипохмельное.

— О Мерлин, выключите кто-нибудь солнце, — простонал он, крепко зажмуриваясь, едва открыл глаза, и закопался головой под подушку. Вылезти из-под неё заставил лишь аромат кофе, раздавшийся много позже. Гарри протягивал ему чашку и улыбался. — Доброе утро, — Скорпиус нехотя сел на постели и взял у него кофе. — Спасибо. Давненько я так не напивался.

— Незабываемые ощущения, правда? — улыбаясь, произнес Гарри. — Помни о них в следующий раз, пожалуйста... И о том, что храпеть мне в ухо опасно для здоровья тоже. Сдержался этой ночью исключительно из-за любви малышки к своему непутевому папаше. Черт, — он сел рядом, протянул Скорпиусу пузырек с обезболивающим, — у вас с ней и правда какая-то особенная связь.

— Конечно, я же тебе говорил, я очень хороший папа, — самодовольно отозвался Скорпиус и жадно глотнул зелье. — Ты прости, — добавил уже другим тоном. — Я знаю, звучит глупо, но мы в какой-то мере Зверя проводили и остальных. В былое время мы всем отрядом надирались по таким поводам, с Люком во главе.

— Ты ведь знал, да? Знал и не сказал мне ни слова, — посмотрев на Скорпиуса в упор, произнес Гарри. — И даже не отговорил Джеймса встречаться с этим Люком! Я понимаю, конечно, Джеймс тебе никто, но он мой сын, и теперь вы в какой-то мере родственники. Нет, никто не просит тебя бегать по квиддичному полю и отгонять от него злобных соперников, но Люк мне не нравится! Скользкий, изворотливый тип...

— Гарри, — Скорпиус отставил чашку с кофе на прикроватную тумбочку, но договорить ему Поттер не дал, перебив.

— Я не имею права решать за него, но слово отца еще никто не отменял, хотя, я не уверен, что Джеймс меня послушает. С тобой, я вижу, у него более доверительные отношения...

— Гарри, Люк...

— Он мне не нравится, и я буду за ним наблюдать. Не дай Мерлин, он сделает Джеймсу пакость...

— Да послушай же! — Скорпиус схватил его за руку и развернул к себе. Он дождался, пока Гарри успокоится и посмотрит выжидающе, и только тогда продолжил: — Забудь всё, о чём мы вчера говорили с Люком. То, что кажется диким тебе — нормально для казарм. Я ничем — слышишь? — ничем не лучше его. А Люк... Люк хороший мужик. Солдафон, конечно, со всеми вытекающими, но хороший. Не предаст никогда, не подставит. И не бросит своих, ни в бою, ни на гражданке. Поверь, я не знал, что Джеймс встречается именно с ним, но теперь, зная, я считаю, что ты зря расстраиваешься.

— Посмотрим, — задумчиво ответил Гарри. — Я привык доверять только тем, кого хорошо знаю, — и, предупреждая возражение, уточнил: — Ты в этом случае — исключение.

— Люк спас мне жизнь, — тихо сказал Скорпиус. — И не раз, Гарри. Да, он учил меня так, как привык, и, наверное, в чём-то переусердствовал, но он же и пёкся о наших задницах, порой вытаскивая на себе из-под огня. Что бы между нами ни было, а жизнь свою я ему доверю. Такое поручительство тебя устроит?

— За вас он нес ответственность, не забывай, — покачал головой Гарри. — Близким же людям мы причиняем боль неосознанно даже на пустом месте. Ты — отец, Скорпиус, и должен меня понять. Ну да ладно, в любом случае, решать только Джеймсу.

Он поднялся с кровати, подошел к шкафу и принялся перебирать вещи, перекладывая их с полки на полку.

— Где-то же они были, черт побери, — выругался приглушенно Гарри и тут же с победным видом вытащил темно-синие брюки. — Не последняя мода, но до магазина дойти пойдет, — произнес он, оглядев их придирчиво, и приложил к себе. — Как считаешь?

— О, ты уже поправился? — рассмеялся Скорпиус, легко соскочил с кровати и, подойдя к нему, обнял со спины. — Чёрт, как же это всё мило, не находишь? — он легонько похлопал Поттера по животу. — Пожалуй, я всё же скажу отцу спасибо.

— М-да? И за что ты собрался его благодарить? — Гарри чуть приподнял бровь и потерся щекой о его щеку. — Неужели так заметно? — спросил он, прикладывая к себе брюки. — Удивительно, чтобы за ночь растолстеть так, что не влезть в старые... Вчера еще в них был, а сегодня вон... — он сокрушенно глянул в сторону лежащей на кресле груды черного тряпья.

— Что это? — Скорпиус подошел, брезгливо подцепил двумя пальцами обугленный лоскуток.

— Чары увеличения, — вздохнул Гарри. — Хотел подогнать и вот...

Скорпиус рассмеялся теперь уже в голос и обнял его покрепче, устраивая подбородок на плече.

— Думаю, ко всему прочему виноват и плотный ужин на ночь, — сказал он уверенно. — C магазином пока ещё можно повременить, давай помогу тебе подогнать одежду.

Сильно увеличивать не пришлось, но Скорпиус всё равно изрядно повеселился, расширяя поттеровские костюмы.

— А представь, будь я на твоём месте, — как бы я выглядел в камуфляже и c пузом?

— Аврорат слег бы от хохота, — Гарри ухмыльнулся, заправил рубашку в брюки и, прищурившись, оглядел себя в зеркало. — Но мне чертовски нравится эта идея. Думаю, с твоим отцом я договорюсь. А Хоуп обещал наложить сегодня сканирующие чары. И если кто-то, — он положил ладонь на живот, — будет вести себя хорошо, то мы, может быть, наконец определимся с именем.

— А ты думал уже? — спросил Скорпиус, сглотнув. — Об имени. Я вот нет ещё... Чёрт, это всё так странно. Твои дети, ты сам выбирал им имена? Я отдал это на откуп Ани, посчитав, что она куда больше меня достойна дать своему ребёнку имя.

— Нет, не думал... — признался Гарри. — Но пожалуйста, не Нарцисса и не Астория, ладно? А то знаю я вас, Малфоев... Или еще чего хлеще: Меропа или еще какая муть... Я даже согласен на двойное, но без выебонов. И вообще, так уверен, что девочка будет? А вдруг сын?

— Не уверен, — покачал головой Скорпиус. — Но было бы хорошо — Санди будет, кого баловать и защищать. А как насчёт Валенсия?

— Прекрасно, — кивнул Гарри. — В меру пафосно, в меру аристократично, и очень по-геройски. Я доволен. Ей, думаю, тоже понравится.

Кричер вошел в гостиную, левитируя перед собой поднос с чаем и сдобой. Гарри ухватил булочку и с наслаждением откусил.

— Имя ужасно, — констатировал он. — Правильнее будет не заморачиваться и дождаться результатов обследования. Если поторопимся, будем в курсе, думаю, уже через час. А вообще, у магглов есть такая примета — не придумывать имена до рождения. Предлагаю обратиться к их мудрости. По крайней мере, одним поводом для ссоры меньше, — невозмутимо произнес Гарри и потянулся за очередной булочкой.

— Ладно, — покладисто кивнул Скорпиус и тоже взял булочку. — Но оно ничего не ужасное! Кричер, а чего-нибудь более полезного ты не готовил?

— Конечно, готовил, хозяин, — старый эльф посмотрел на него неодобрительно. — Простите старого слугу, у него не десять рук, — пробубнил он и исчез, чтобы появиться с двумя другими подносами: с омлетом, фруктовым салатом, творожным кремом и вазочками с вареньем.

— О, другое дело, — обрадовался Скорпиус и передал ему блюдо с булочками, выдернув его у Поттера из-под руки, когда тот вознамерился взять ещё одну. — А это унеси.

— Стоять! — рявкнул вмиг позеленевший Гарри и выхватил у Кричера едва не упавшее на пол блюдо. — В кабинете поем, — буркнул он недовольно и, прихватив чашку с чаем, направился к выходу из гостиной.

Опешивший Скорпиус проводил его взглядом до двери, помедлил, не зная, как поступить, вздохнул, подхватил вазочку с вареньем и свою чашку и пошёл догонять.

— Тошнит? — поинтересовался сочувственно, опускаясь в кресло напротив мрачного Поттера.

— Это единственное, что я сегодня с утра могу нормально переварить, — хмуро ответил тот, прожевав булочку. — Остальное — никак, особенно омлет: даже от запаха выворачивает.

Он глотнул чая, замер, словно прислушиваясь к себе, и вдруг, сорвавшись с места, вылетел в коридор.

— Ну вот, накаркал, — произнес он еле слышно, подняв на Скорпиуса страдальческий взгляд, когда тот нашел его в ближайшей к кабинету ванной. — Осталось только от голода сдохнуть, и все будет... — закончить фразу не получилось: желудок скрутило, и Гарри вновь склонился над раковиной, упершись лбом в прохладный кафель.

Скорпиус положил ему руку между лопаток и провёл ладонью по спине. Разбушевавшаяся было магия тут же присмирела, и Поттер устало выпрямился.

— Прости, — покаянно прошептал Скорпиус. — Я же не знал. Ты зелье утром пил?

— Кончилось, — Гарри вздохнул и виновато втянул голову в плечи, — а вчера совсем забыл попросить у Генри... Не до того как-то было.

Он набрал в пригоршню воды, плеснул на лицо и фыркнул, отплевываясь.

— Спасибо, — благодарно потерся мокрой щекой о руку Скорпиуса. — Ты иди, я сейчас. Переоденусь, и в Мунго. И с браслетами я, пожалуй, погорячился вчера, сегодня новые попрошу.

— Давай, жду тебя в столовой, — Скорпиус скользнул ладонью по его плечу и вышел. В отличие от Гарри, он прекрасно переваривал и омлет, и творожный крем, поэтому воспользовался паузой, чтобы смести со стола весь любезно приготовленный Кричером полезный завтрак — вынужденная диета для беременных, которой он придерживался из солидарности, была не так чтобы очень сытной.

Гарри появился, когда Скорпиус уже наелся и с удовольствием допивал чай. Выглядел он утомлённым, и Малфой поспешил ободряюще ему улыбнуться.

— Ну что, готов? Аппарировать или камином?

Гарри с сомнением покосился на камин, представил прелести аппарации и, вздохнув, выбрал первое.

— Хоть от завтрака ничего и не осталось, рисковать не станем, — произнес он хмуро, обнял подошедшего Скорпиуса за талию, и оба шагнули в зеленое пламя.

* * *

Несмотря на ранее утро холл госпиталя встретил их суетой персонала и снующими от кабинета к кабинету посетителями. Скорпиус едва успел оттеснить Гарри от камина, как мимо них тут же пробежал целитель, кативший за собой нашпигованный разноцветными трубками аппарат, и рявкнул:

— Дорогу! Мешаете же!

— Ого, — Гарри тихонько присвистнул, — это массовая эпидемия, или случилось что-то, о чем мы с тобой не знаем?

Скорпиус нахмурился, заметив на промелькнувшей в соседнем коридоре каталке красную аврорскую мантию.

— У меня плохие предчувствия, — пробормотал он и, взяв Гарри под локоть, решительно двинулся к кабинету Хоупа.

— А, мистер Малфой, — устало глянул на него целитель. — Ну хоть с вами-то всё в порядке?

— Да, со мной да, — чуть оторопело заверил его Скорпиус. — И с Гарри тоже... относительно. Что случилось? Я видел авроров.

Хоуп покосился на встревоженного Поттера и, вымученно улыбнувшись, махнул рукой.

— Ничего особенного, неудачный эксперимент. Ох уж эти недоучки, — пробормотал, подходя к Гарри и утягивая его к кушетке. — Как самочувствие, мистер Поттер? Неважно выглядите...

— Да и вы, Генри, не лучше, — не удержался тот. — Представляю, сколько недоучек свалилось на вашу голову за эту ночь, что весь госпиталь стоит на ушах.

Хоуп странно на него посмотрел, но ничего не ответил, лишь попросил снять мантию, расстегнуть брюки и лечь на кушетку для проведения обследования. Скорпиус встал у изголовья и с интересом смотрел, как целитель выкатывает из-за ширмы небольшой плоский аппарат со множеством кнопочек и большим экраном. Гарри настороженно наблюдал, как Хоуп, методично сверяясь с его карточкой, меняет параметры, бойко стуча пальцами по выпуклым круглым кнопкам.

— Не бойся, я почти такой же видел, — шепнул Скорпиус и положил Гарри руку на плечо, — у магглов, когда мы с Ани Санди ждали, — уточнил он.

Гарри шумно выдохнул и поежился, когда Хоуп бесцеремонно задрал его рубашку и плеснул на живот бледно-зеленым гелем.

— Ну-с, приступим? — улыбнулся целитель и опустил на живот широкую плоскую коробочку.

Радостное ожидание очень скоро сменилось напряжённым, а потом и вовсе гнетущим, когда Хоуп стал хмуриться, включать и выключать прибор и нервно тереть подбородок. Скорпиус, который отчётливо помнил, что на обследовании Ани врач уже через несколько секунд начинал рассказывать о состоянии плода, через пятнадцать минут не выдержал.

— Что не так? — отрывисто спросил он. — Почему вы молчите?

— Видите ли, в чём дело, — растерянно отозвался целитель, — я не могу ничего увидеть. Плод экранирует излучения прибора, а на этом основан принцип его работы. Единственное, что я могу вам сказать точно — плод есть, и он развивается.

— Как это «экранирует»? — Гарри резко поднялся, опираясь на локоть, и попытался заглянуть в экран.

На черном, расчерченном тонкими линиями мониторе мерцали белая, словно снег, рябь и яркое пятно, чуть смещенное от середины влево.

— Это единственное, что ты можешь сказать? — Гарри растерянно перевел взгляд с целителя на Скорпиуса и поморщился: зелье потекло под брюки, пропитало рубашку. Гарри машинально провел рукой по животу, стирая холодные потеки.

— Но если... Если там что-то не так? Неправильно? Как узнать?

— Я возьму околоплодную жидкость на анализ, и кровь с мочой, сделаю кое-какие замеры, — Хоуп со вздохом выключил прибор и ободряюще улыбнулся им обоим. — Кроме того, существуют диагностические заклинания. Не волнуйтесь, Скорпиус, Гарри, такое редко, но случается. Давайте посмотрим... — он взмахнул палочкой, и Гарри окутала радужная аура. — Вот видите, всё у вашего малыша прекрасно: цвет ауры насыщенный, яркий, без проплешин. Только пол я вам сказать пока не могу, но, думаю, это не так страшно?

— Не важно, кто там, — сдавленно прошептал Гарри и прижал ладонь к животу, вглядываясь в ровное свечение. — Главное, чтобы все было хорошо. Это же пройдет, правда? — он с надеждой посмотрел на целителя.

Тот растерянно пожал плечами.

— Не знаю, Гарри, честно сказать, я впервые сталкиваюсь с мужской беременностью и не могу сказать, как должно быть на самом деле.

— Но вы же сказали, что такое бывает, редко, но бывает, — вставил Скорпиус.

— Да, особенно, когда идет конфликт магической составляющей матери и ребенка, — пояснил Хоуп. — Возможно, если учесть нестабильность мистера Поттера, это как раз такой случай, — произнес он задумчиво и сделал несколько пометок на его медицинской карте. — Обычно мы обходимся без вмешательств и под тщательным наблюдением доводим беременность до благополучного родоразрешения. В любом случае, вам и так следует приходить на осмотры чаще обычного, теперь же мы будем более бдительны.

Он внимательно посмотрел на Гарри, положил руку ему на плечо и тихо, но твердо произнес:

— Все будет хорошо, Гарри, и не из таких передряг выбирались.

-Тем более, никакая это не передряга! — твёрдо заявил Скорпиус. — Подумаешь, прибор сплоховал! Да у нашего малыша просто очень сильная магическая аура. Весь в папочку-героя!

— Да, и так тоже может быть, — улыбнулся Хоуп. — Вспомните, ваши сыновья, Гарри, тоже немало сюрпризов в детстве приподнесли, а уж про дочь я вообще молчу.

Поттер улыбнулся, вспоминая, и согласно кивнул.

— Вот, — подытожил Скорпиус, — так что ничего страшного.

— Ну ладно, а теперь, думаю, вам стоит выйти, — Хоуп серьёзно посмотрел на него поверх поттеровской головы и кивком указал на дверь. — Думаю, мистер Ульшпиргер обрадуется, если вы его навестите, — добавил многозначительно.

Что-то в тоне врача и в его взгляде Скорпиусу совсем не понравилось. Не желая волновать Гарри, он скорчил виноватую рожицу, извинился, что оставляет его одного и выскользнул за дверь. До палаты Кота он буквально летел, удивляясь, почему тот до сих пор в больнице — ранение-то было пустяковым....

Как выяснилось, прошлое ранение было действительно несерьёзным, чего нельзя было сказать о нынешнем. Кот лежал с перебинтованной ногой и морщился от боли.

— Когда это тебя угораздило? — вместо приветствия выдохнул Скорпиус. — Ещё вчера же целый был!

— Ну наконец-то, хоть одна живая душа, — с нескрываемой радостью воскликнул Кот. — Мерлина ради, дай попить, а? — и кивнул в сторону стоявшего на подоконнике кувшина с водой. — А то сдохну, Поттер тебе никогда не простит убивающейся по мне дочери и сироту-внука.

Скорпиус хмыкнул, плеснул в стакан воды и протянул Коту. Тот с жадностью осушил его едва ли ни одним глотком и с благодарностью отдал обратно.

— Спасибо, буду жить.

— Так что случилось? — Скорпиус призвал стоявший в дальнем углу палаты стул, развернул его и сел напротив, сложив локти на высокую спинку.

Кот вдруг как-то вымученно улыбнулся, устало повел плечами и, прокашлявшись, хрипло произнес:

— Да так, неудачное свидание. Ты же знаешь — мне любой экстрим, как бальзам на душу, — и отвел глаза, когда Скорпиус, прищурившись, окинул его внимательным взглядом.

— Так, слушай сюда, Котяра, я задам всего два вопроса, и хочу, услышать ответы на оба, — сказал Скорпиус привычным командирским тоном. — Первый: какой ещё, к хуям, внук?!

Кот хмыкнул и подмигнул ему, и Скорпиус запустил руку в волосы.

— Вот же ты... Кошак блудливый! И когда свадьба?

— Это уже второй вопрос? — педантично уточнил Кот и рассмеялся, когда Скорпиус огрел его подушкой. — Свадьба — как только Лили соберётся с духом и расскажет обо всём твоему благоверному и матери. Она почему-то этого очень боится, особенно миссис Поттер.

— Я её понимаю, — фыркнул Скорпиус. — Это та ещё мегера. Но это, чёрт побери, уже даже не смешно. Сплошные беременные в моём окружении. Тебе Лили, кстати, рассказала, почему я в долгосрочный отпуск смотался?

— Шутишь, что ли? — хмыкнул Кот. — Да я бы с ней не только в разведку пошел, — и рассмеялся добродушно. — В отца, видать, пошла характером — дай только покомандовать да планов понастроить. И ведь как ладно все выходит, диву даюсь! Короче, попытался я выспросить, — виновато произнес он, — только меня так заболтали, что я только утром в себя пришел и уже папашей... Так что валяй, выкладывай, совсем тебя Поттер заездил, а, командир?

— Э-э-э-э... я бы сказал, наоборот, — фыркнул Скорпиус и вдруг смутился. — В общем, у меня похожая история... Лечили меня — заболтали, укатали, утром в себя пришёл и уже снова папашей.

— Погоди, погоди, — Кот резко подался вперед и сдавленно зашипел от боли.— Твою мать... Так вы чего, всё, что ли? Разбежались? Ха! Вот Медведю повезло! Весь банк сорвал! Мне ты, значит, не дал, а Поттеру с бабой рога наставил?! Ну, командир, ну, твою ж мать за ногу через пятое колено! — и заговорщицки подмигнув, спросил: — Симпатичная хоть? Или ты со своей бывшей снова?

— Причём тут Медведь?! — возмутился Скорпиус. — И вообще, уволь меня от своих предположений! Это ж надо — с Поттером расстался, да ещё из-за бабы. Бери выше. Я ему ребёнка заделал, — тут он нервно усмехнулся, сел на подоконник и уточнил: — Поттеру. И не спрашивай, как такое может быть. Сам не знаю.

— Охуеть...— медленно и с расстановкой произнес Кот, ошалело глядя на Скорпиуса. — Не могу не спросить, сам понимаешь... Нет, ну полный пиздец! Он тебя послал, да? То-то Лил такую хуетень мне плела... Ага, скажи только, что этот идиот тебя вышвырнул, тут вся казарма собралась бы на выручку.

Он провел ладонями по лицу, снова глянул на Скорпиуса и выдохнул:

— Заебись... И что теперь? И да, не сердись на Медведя... Мы ж нажрались в тот день, когда ты с Поттером свалил. Все, кому ты не дал, нажрались. Всей казармой, в общем, тебя, так сказать, женили. Кто-то предложил ставку сделать, кто из вас первым не выдержит и нахуй другого пошлет. Медведь на тебя ставил, остальные на Поттера. Блядь, вот же дерьмо какое, а...

— Слушай, какой-то ты пессиместичный сегодня, — фыркнул Скорпиус. — Нетраханный явно. Почему расстались-то? Счастливо ждём прибавления в семействе. Все, кому я не дал, могут нажраться ещё раз.

— Блядь... — Кот фыркнул, потом еще раз и, уже не сдержавшись, заржал в голос. — Прибавления, блядь, они ждут... Счастливо... Знал же, что ты ненормальный, но чтобы настолько... Или это Поттер на тебя так влияет? Или ты на него? Бля-я-я-я, он чего, с пузом? — забыв о переломанной ноге, Кот резко поднялся, сел и, мгновенно побелев, едва не закричал в голос: зажмурился, сжал кулаки и что было сил ударил ими по матрацу. — Моя несрощенная кость будет на вашей с Поттером совести, — процедил сквозь зубы.

— В каком месте ты видел у меня совесть? — усмехнулся Скорпиус и сел к нему на кровать. Это было глупо, совершенно неправильно и даже отчасти некрасиво, но он соскучился по Коту. По казармам, по их незамысловатому быту тоже, но особенно — по этому хреновому весельчаку, когда-то заменившему ему всю семью. — А, Кот? — спросил, наклоняясь чуть ниже и заглядывая в глаза.

— Скорп, — тот замер, но смотрел прямо, открыто, — отойди лучше, а? Не провоцируй, не надо... Я ведь не просто так прошу, — добавил, глядя, как улыбка сходит с его лица. — Тебе, может, ничего, а мне... Я... Блядь!

Кот со стоном откинулся на подушки, уже едва ли ни привычно жмурясь и шипя от боли.

— Можешь даже ударить, — глядя в потолок, произнес он каким-то бесцветным голосом, — только я никак не могу все забыть, ни-как... Я ведь перед Лил однажды спалился, не поверишь. Думал — всё, сейчас она либо меня стихийной зашибет, либо к тебе помчит, как есть — нагишом, отношения выяснять. Пиздец... Уже щиты приготовился кидать, и даже посмертно орден Мерлина себе за отвагу на мундир примерил...

Скорпиус удивленно приподнял бровь, но в рассказ пока не вмешивался.

— Идиот, да? Да что там, конечно! — выговаривал ему Кот. — Ты же знаешь, меня во время секса не заткнуть, сколько раз я от тебя за это получал?

Скорпиус ухмыльнулся, припоминая, — не сосчитать.

— Вот и тут, блядь, угораздило, — кивнул Кот. — И ладно бы пошлость какую ляпнул, Лил такие штуки очень любит, огонь — не девчонка, — так я ж, кончая, тебя позвал.

От неожиданности Скорпиус отпрянул от него и запустил руки в волосы.

— Пиздец, — протянул ошарашенно. — Не представляю, что бы было с Гарри, ошибись я так же, — он хмыкнул, но посмотрев на серьёзного Кота перестал улыбаться. — Ты не думай, — сказал тихо. — Я ничего не забыл. Но ты же понимаешь... Ведь понимаешь, да?

— Потому и говорю: не надо... Пришел — спасибо, я ценю, ты знаешь, но нарваться на твоего бешеного Поттера — он же за милю подвох чует, вон как в казарме тогда дебоширил, — извини, уж лучше перед Лил раком встать. Блядь... — простонал он, краснея. — Давай ты не слышал, а?

Скорпиус рассмеялся и встал с кровати, пересев на стул.

— Боюсь, если мы нарвёмся на моего бешенного Поттера, то и раком будет становиться не перед кем ни мне, ни тебе.

— Ну да, — согласно кивнул Кот и усмехнулся: — Повезло нам...

— Да брось, это даже прикольно, — улыбнулся Скорпиус. — Стабильность в жизни. Да и не хочу я ему изменять... — он помолчал, вспоминая вчерашний вечер и, почувствовав, что разулыбался совсем уж мечтательно, поспешил добавить суровости в голос: — Так, а теперь второй вопрос: так что всё-таки случилось?

— В смысле? — Кот удивленно вскинул брови. — Ничего особенного, разоралась сначала, потом посмеялась. А на другой день приволокла... блядь, стыдно сказать, ну и поставила меня раком. Хочу, говорит, экспериментов, и раз тебе нравится, будем в "Скорпиуса" играть. Вот и всё, — он вздохнул и добавил: — Только я тебе не говорил, иначе, если Лил узнает, не досчитается аврорат еще одной головы.

Скорпиус хотел было сказать, что имел в виду ранение, но услышав про "играть в Скорпиуса" заржал так, что чуть не свалился со стула.

— Бля, женись, — выдавил кое-как сквозь смех. — Завтра же женись! Такое... чудо упускать нельзя!

— Ну, как только отсюда выпустят, — задумчиво ответил Кот, — так и женюсь. Хорошо, что ты зашел: первым узнал. Tеперь, если что, Поттера своего подготовишь... Может, поймет, не прихлопнет сразу.

— Да не боись ты его так, в качестве зятя ты его вполне устраиваешь, — успокоил его Скорпиус. — Но вот о том, в какие вы игры играете с его дочерью, ему лучше не говорить под страхом смерти.

— Я что, больной? — хмыкнул Кот.

— Надеюсь, что нет... — тут Скорпиус положил ладонь на его больную ногу и, лаского надавив, поинтересовался: — Последний раз спрашиваю: что с ногой?

Кот сразу как-то сжался, втянул голову в плечи, хмуро уставился взглядом в стену.

— А, чего тянуть, — он махнул рукой и неловко сел, опираясь спиной о подушку, — все равно же узнаешь, — спустя какое-то время произнес тихо. — Зря ты меня вместо себя поставил, Скорп. Хуевый из меня командир. Очень хуевый. Я, вроде, все как ты учил делаю, а не получается. Как проклятый какой — одни несчастья от меня, — он сжал кулаки и с размаха впечатал их в матрац. — Лежу тут живее всех живых, даром, что раненный. Про потрахушки треплюсь. Блядь, лучше б сам вчера сдох — не так жалко.

Только сейчас Скорпиус заметил на тумбочке рядом с собой какие-то бумаги. Нутром почувствовав, что в них он найдёт больше ответов, чем вытянет из Кота, он схватил пергаменты и быстро пробежался по списку имён на первом и них. Имена были настоящие, но, смотря на них, Скорпиус видел те, которыми привык звать этих ребят: Ёж, Ласка, Лис, Лось, Россомаха, Ястреб.

— Шестеро... — прошептал еле слышно. — Плюс пятеро во главе со Зверем на прошлой неделе. Но как же так, Кот?.. — он поднял на него вмиг покрасневшие глаза. — Как?..

Тот провел ладонью по лицу, шумно, с горечью выдохнул и только теперь посмотрел на Скорпиуса. Прямо, открыто, отчаянно.

— Все продумано было, до мелочей продумано, — произнес, словно оправдываясь. — Мы с Лаской и Зверем лично и ловушки планировали, и на разведку ходили. И марш-броски весь состав на ура прошел, — он сжал голову руками. — Не знаю, Скорп. Наверное, я в чем-то просчитался. Только ребят не вернуть. Не тяну я один, Скорп. Да и вообще, не тяну.

Скорпиус весь сгорбился, запустил пальцы в волосы и несколько минут молчал.

— Я не могу вернуться, — простонал затем глухо. — Сейчас — не могу. Гарри физически без меня не может — вот даже в другую комнату отойти, понимаешь? Я... блядь, Кот!

— Что, так все плохо? — тот глянул с сочувствием, положил руку ему на плечо. — Не знаю, как быть, Скорп. Я в отставку подам, как только выйду отсюда. Не могу тем, кто остался, в глаза смотреть. Но бросать их нельзя, поэтому надо мне замену искать.

— Что?! — Скорпиус вскинулся, случайно стряхнув его руку. — Ты в своём уме?! Не пущу! Вот хоть вместе с Гарри на работу ходить буду, но тебя не пущу, слышишь?!

— Да толку-то с меня что? — отмахнулся Кот. — А Поттера сюда не впутывай, не надо. Лили с этой беременностью такая нервная стала, представляю, что с Поттером твоим творится. Он и без этого не подарок был, в общем-то.

Он потянулся, взял с тумбочки листы и внимательно начал изучать каждый.

— Ласка под режущее попал, — начал зачем-то рассказывать. — Я даже щит не успел выставить — прямо в шею шарахнуло. Мы так и не поняли — откуда. Видимо ловушки стояли. А Ёж по дурости погиб. Под парализующее попал и на сухую корягу упал. Сук легкое проткнул. Ну вот как я не доглядел, а? Ведь по глупости же... Нет, Скорп, ищи мне замену.

Скорпиус не ответил, снова запуская пальцы в волосы — лишь отрывисто кивнул, совершенно не представляя, как поступить. Замены не было, он знал и так, иначе бы, при всей любви к Коту, не поставил бы его на своё место. Но чтобы одиннадцать человек за неделю... ОДИННАДЦАТЬ, блядь!

— Отдыхай, — глухо и с трудом выговорил Скорпиус. — Поправляйся спокойно, я что-нибудь придумаю.

И прежде чем Кот ответил, вышел в коридор.

До туалета он почти бежал, а там запер кабинку и тяжело осел на пол, прислоняясь затылком к стене. Одиннадцать человек погибли из-за него, Скорпиуса. Только потому, что тому вдруг вздумалось устраивать личную жизнь. С какого хуя, спрашивается?! С какого хуя он решил, что имеет на это право?!

* * *

— Вы ведь его не зря к Ко... кхм, простите, к Ульшпиргеру отправили, так ведь, Генри? — Гарри бросил на целителя испытующий взгляд и вытер живот протянутой тем салфеткой. — Говорите, — кивнул, застегивая рубашку.

— Совершенно ничего особенного, — Хоуп устало улыбнулся, — просто иногда дружеская поддержка лечит лучше любого зелья, — он подошел к шкафу, порылся в ящике и протянул Гарри пару широких, испещренных рунами браслетов.

— Возьмите, мистер Поттер, эти сильнее предыдущих. Помогут удержать спонтанные выбросы, но от пустого расходования магии я бы рекомендовал воздержаться, берегите силы. И зелья я вам выдам другие, посильнее, иначе с вашим образом жизни, боюсь, мне придется взять вас под больничное наблюдение для вашего же здоровья и благополучия.

Скорпиус буквально силком заставил себя выйтииз кабинки и, прежде чем идти обратно к целителю, зарулил к дежурной медсестре.

— Дайте мне успокоительное посильнее, — приказал зловещим шёпотом. — Быстро.

Медсестра его явно узнала, а потому испуганно округлила глаза и спорить не стала. На ходу выпив зелье, Скорпиус пару раз вздохнул поглубже, заставил себя думать о Гарри и малыше и распахнул дверь в кабинет Хоупа.

— Ну, как у нас дела? — спросил он бодро.

— Замечательно, — фыркнул Гарри, цепляя массивные браслеты на запястья. — Хоть щас в Азкабан, — и повертел для наглядности руками. — Как дела у Клауса?

— Кот цветёт и пахнет, — почти без усилий соврал Скорпиус. — Завтра будет порхать мотыльком, да, мистер Хоуп? — преувеличенно весело посмотрел он на врача.

— Ну, если кости срастутся правильно, то несомненно, — усмехнулся тот. — Надеюсь, вы сделали ему необходимые внушения, мистер Малфой?

— А то, — тряхнул головой Скорпиус, скрывая за показной весёлостью настоящие чувства. — Я могу забирать нашего папочку?

— Не надо меня забирать, ходить я пока могу и сам, — ухмыльнулся Гарри, но показная веселость Скорпиуса от его внимательного взгляда не укрылась.

Он поднялся, притянул его ближе, обнял за талию и кивнул целителю.

— Всего хорошего, мистер Хоуп, обещаем больше не беспокоить вас по пустякам.

— Жду вас через неделю, Гарри, — ответил тот и углубился в изучение чьей-то медицинской карты.

— Ну, сразу расскажешь, что случилось, или дома поговорим? — едва они вышли из кабинета, спросил Гарри.

— Дома, — вздохнул Скорпиус. Полагать, что Поттер его не раскусит, было по меньшей мере глупо.

Но дома, к великой радости Малфоя, поговорить сходу не удалось. Увидев одиноко притулившуюся на диване миссис Поттер, Скорпиус испытал облегчение — говорить сейчас о случившемся не было ни малейшего желания. Но Гарри его чувств явно не разделял.

— Гарри, — Джинни поднялась с дивана, подошла и, обняв того за плечи, потянулась поцеловать.

— Скандалить пришла? — устало осведомился тот, мягко отстраняя ее от себя и скидывая мантию. — Не выйдет, можешь сразу валить к себе.

— Мерлин, Гарри, что за манеры, — Джинни состроила обиженную гримасу и вскользь глянула на Скорпиуса. — Этот малфоевский отпрыск на тебя плохо влияет. Нет, я пришла поговорить о твоих детях.

— О, — Гарри опустился в кресло и с интересом посмотрела на бывшую жену, — а ведь когда-то они были нашими... — произнес задумчиво.

— Не передергивай, — огрызнулась Джинни и выразительно посмотрела на Скорпиуса, но тот намека не понял, продолжая сверлить ее взглядом. — Будь добр, скажи своему щенку, что разговор не для его ушей, — прошипела она.

— Будь добр, скажи своей сучке, что у нас не было и, скорее всего, никогда не будет собак, — Скорпиус невозмутимо развалился на диване неподалёку от Гарри и всё же бросил на него незаметный вопросительный взгляд — мало ли, может, тот всё же захочет поговорить с бывшей женой наедине.

Гарри отрицательно покачал головой, и Скорпиус с победоносным видом закинул ногу на ногу.

— А ведь начни вы разговор по-другому, я бы даже, возможно... может быть... хотя и очень вряд ли, предложил бы вам чаю, — насмешливо сказал он.

— Закрой рот, сученыш, — прошипела Джинни. — Хотя, знаешь, правильно, оставайся. С удовольствием посмотрю, как он тебя вышвырнет, и даже помогу, — с ехидной ухмылкой процедила она и заносчиво вскинула голову. — Это же твой дружок вокруг нашей дочери вьется.

— Причем здесь Ко... Клаус? — Гарри вскинул брови и перевел взгляд на замершего Скорпиуса.

— Так ты не в курсе... — почти радостно протянула Джинни, по-хозяйски опустилась в кресло напротив и, глянув на Скорпиуса, произнесла: — Кричишь о том, что дети наши, а сам даже не знаешь, что творится у них в жизни, где они живут и с кем! — вскинулась она. — Мало того, что этот чистокровный засранец подсунул ей своего идиота-дружка, так еще и опозорил теперь!

Гарри слушал молча, лишь переводил взгляд с бывшей жены на Скорпиуса и обратно. Браслеты на руках стали горячими, больно пережали запястья, но со своей задачей пока справлялись и рвущуюся наружу магию сдерживали.

— Ну ладно, а теперь послушаем правдивую версию, — спокойно и твёрдо сказал Скорпиус. — Гарри, Лили и Кот любят друг друга, и если бы Кот снова не попал в больницу, то уже сегодня пришёл бы к тебе просить её руки, — Джинни попыталась было встрять, но он глянул на неё так выразительно, что та сочла за благо временно заткнуться. — Я сам узнал только час назад, но очень за них рад. И да, кажется, у тебя скоро будет не только ещё дети, но и внуки...

— Вот как... — Гарри поднялся, поправил под манжетами рубашки браслеты, подхватил с кресла мантию и молча вышел из гостиной.

— И это всё, что ты можешь сказать? — Джинни тут же подскочила с кресла и побежала следом. — Тебе плевать на этот позор? Плевать на всех нас? Как же низко ты опустился, Гарри Поттер, что терпишь даже, когда о твоих детей вытирают ноги такие, как этот, — она кивнула на Скорпиуса, — выродок! Если тебя не волнует будущий скандал вокруг твоего выблядка, то подумай о дочери! Что ее ждет? Что?! Толь...

Но договорить Джинни не успела: мощная волна магии влетела в комнату и, сбив ее с ног, прокатилась по стенам, превращая в мелкое крошево зеркала и картины, песочными струйками осыпался край каминной кладки, с треском разлетелось в щепки кресло, на котором Джинни только что сидела.

Скорпиус подошёл к ней, но подняться не помог — напротив, хлёсткий звук пощёчины пронзил воздух и оборвал зародившееся визгливое ругательство.

— Ещё раз ты посмеешь отозваться в том же духе о моём ребёнке, и я не посмотрю, что ты женщина, — тихо и очень зло прошипел Скорпиус, перехватывая её руку, уже занесённую, чтобы дать сдачи. — Вон. Вон из этого дума, сука, немедленно!

— Мерзкая дрянь! — выплюнула Джинни, поднимаясь. — Весь в своего папашу, такая же сволочь! Только хуем видать и вышел, раз этот идиот под тебя подставляется... Извращенец...

Побелевший от ярости Скорпиус замахнулся для очередной пощечины, но Джинни мгновенно отскочила в сторону и, выхватив палочку, направила ее на него.

— Только тронь, сученок, пожалеешь... — прошипела, отходя к камину.

Но прежде, чем зачерпнуть горсть летучего пороха, развернулась и, глядя в темноту коридора, выкрикнула:

— Запомни, Поттер, больше у тебя нет семьи! Прежней нет! И только попробуй подойти к моим детям, и я забуду про жалость.

— Убирайся! — в дверном проеме показался Гарри. Бледный, едва стоявший на ногах, он ухватился за косяк и в упор посмотрел на Джинни. — Никогда, — слышишь? — никогда не смей являться на порог этого дома, даже если я вдруг позову тебя в бреду, не смей! — прошипел он. — Дети сами в праве решать, с кем общаться, где жить и как. И вряд ли станут слушать мать, которой было плевать на них несколько лет...

Дерево под его пальцами начало чернеть и дымиться. По стенам поползли трещины, порыв ледяного ветра ударил Джинни в лицо.

— Еще посмотрим, — выплюнула она, прищурившись, и исчезла в пламени камина.

— Тварь... — прошептал Гарри. — Какая же тварь...

— Я настрою защиту, чтобы она не могла больше ходить сюда, — Скорпиус подошел к нему, обнял за плечи.

— Ногу, говоришь, сломал? — Гарри дернул плечом, стряхивая его руку. — Ничего, я сейчас ему член оторву до кучи, а то негоже больничную койку по пустякам занимать, пока другие на заданиях жиз... — он пошатнулся, но на ногах удержался и, мотнув головой, неловко шагнул к камину.

— За что оторвёшь?! — Скорпиус вцепился в него, одновременно поддерживая и останавливая. — За то, что любит твою дочь? За то, что все её выходки готов терпеть, жениться хочет и ребёночка ждёт? За это ты ему член отрывать собрался? — Поттер тряхнул головой и упрямо двинулся к камину, и Скорпиус поспешил обойти его, загораживая путь. — Да успокойся же ты! Подумай здраво: если бы не эта идиотка, неужели бы ты за них не порадовался?! — Гарри наконец остановился, глядя на него в упор, и Скорпиус мысленно поклялся найти способ выжить Джинерву Поттер из страны. — Ну же, Гарри, пойдём выпьем чайку, поговорим, успокоимся оба. После визита этой твоей гремлинихи только ромашкой друг друга и отпаивать.

Гарри прищурился, молча отодвинул его в сторону, зачерпнул горсть пороха и, кинув в камин, вдруг застыл. Пламя взметнулось к жерлу, лизнуло кованную решетку у основания и погасло невостребованным.

— Чему же здесь радоваться? — обернувшись, спросил он поникшим голосом. — Она же... Так девчонка же еще... Мелкая... Понимаешь? Сама ребенок...

— Мелкая? — хмыкнул Скорпиус. — О чём ты? Вот было бы шестнадцать — была бы мелкая, а так — не смеши меня. И почему-то мне кажется, что беременность и материнство пойдёт ей только на пользу. Начнёт наконец думать о ком-нибудь, кроме самой себя — и не смотри на меня волком, знаешь же, что правду говорю! — он обнял Гарри со спины и продолжил тихо: — Ну ты чего, а? Ну прекращай…

— Зря ты так, — Гарри покачал головой, — она думает. Обо всех думает. Она у нас в семье всегда как громоотвод была: всех мирила. Сейчас все — напускное, обида больше: на меня, на мать. В основном на меня, сам же понимаешь, каким Джинни меня выставляла, когда разошлись.

Он прижался к Скорпиусу, чувствуя, как успокаивается рядом с ним магия, собираясь внутри маленьким теплым комочком.

— Ревность это, наверное, — произнес тихо. — Отцовская. Тебе не понять еще.

Скорпиус фыркнул ему в затылок, а Гарри усмехнулся:

— Ну детки, за два дня столько новостей. Интересно, почему Ал молчит... Тоже сюрприз готовит?

— Ну если что, то мы уже готовы, — улыбнулся Скорпиус и опустил руки на поттеровский живот. — Ну что, малыш, переволновался наш папочка? Ничего, уже почти успокоился. С вами, малышами, всегда так… Ну ладно, пошли наконец пить чай, — сказал он уже Поттеру и увлёк его на кухню. — Гарри, ты как хочешь, а я тебе в чай успокоительного подолью — с твоего на то согласия или без, — заявил, подогревая воду в чайнике заклинанием.

— Как хочешь, — равнодушно пожал плечами тот.

Вдруг накатила такая усталость, словно он несколько суток на тренировочном полигоне без сна и отдыха отпахал. Гарри сел за стол, положил голову на скрещенные локти и сам не заметил, как задремал, то и дело вздрагивая от мелкого шума.

— У-у-у-у, как всё запущено, — тихонько протянул Скорпиус и вздохнул. День выдался чертовски отвратным. Он сел рядом с Гарри, меланхолично болтая в чашке ложечкой, и просидел так, пока чай с зельем не остыл до приемлемой температуры. Тогда он легонько потряс Гарри за плечо, подал ему чашку, а когда тот с жадностью выпил всё до конца, повёл его в спальню.

Поттер уснул, едва коснувшись головой подушки, и Скорпиус искренне собрался последовать его примеру, но невесёлые мысли не дали уснуть. Он ворочался с боку на бок, вспоминая погибших ребят из своего отдела, думал о том, какого же будет Коту в браке со взбалмошной Лили Поттер, выбрал с десяток единственных и неповторимых имён для их с Гарри будущего малыша и все их безжалостно отверг. Однако, скоро позитивные и радостные мысли отступили под грузом внезапно свалившихся забот. Кот не справлялся, это было очевидно. И нужно было что-то делать.

Не может быть, чтобы не было никого, способного занять этот пост. Возможно, он кого-то проглядел, чего-то недопонял… Если бы можно было глянуть характеристики, освежить в памяти все эти годы — успехи и неудачи парней, мгновенно выветривающиеся из памяти, вытесненные новыми целями и задачами. Оставить Гарри так надолго, чтобы успеть вдумчиво покопаться в архивах Скорпиус не рискнул бы ни за что. Впрочем…

Он подобрался, соскочил с постели и, тихонечко пробравшись в коридор, тут же аппарировал. То, что он затеял, было преступно и грозило полновесным сроком в Азкабане, но он пока ещё был командиром oтряда, а значит, проверять наличие характеристик в Архиве будет некому.

На то, чтобы попасть в хранилище, опустошить его и вернуться ушло каких-то жалких пятнадцать минут. Бросив папки с личными делами на диване в гостиной, Скорпиус аппарировал в спальню и убедился, что Гарри не проснулся. Вздохнув с облегчением, он поправил на нём одеяло и пошёл заваривать кофе. Ночь предстояла долгая.

* * *

— Да с чего ты взял, что... — возмущенно взмахнул руками Джеймс, выходя из камина, но тут же замолчал, удивленно застыв на месте: Скорпиус спал за столом, обняв внушительную стопку каких-то документов. — Э-э-э, Скорп?

Тот вздрогнул, поднял от папок голову. На щеке отпечатался след от смятой страницы.

— Ты чего, всю ночь здесь проспал? — подходя к нему, уточнил Джеймс. — С отцом поругались, что ли?

— Нет... — Скорпиус потёр глаза и зевнул. — Работа...

Люк, шагнувший из камина следом за Джеймсом, заглянул ему через плечо и присвистнул.

— Блядь, Салага, ты охренел, — прошептал сдавленно. — Давно в Азкабане не был?

— А тебе, видно, снова в зубы захотелось, — устало огрызнулся Скорпиус. — Ещё раз так назовёшь — точно схлопочешь.

— О чем это вы? — тут же насторожился Джеймс. Повторения драки очень не хотелось.

— Он знает, о чем, — выразительно глядя на Скорпиуса, ответил Люк. — Спорю на галлеон: твой отец даже не знает, чем тут его драгоценный Хорек занимается.

— Да в чем дело-то? — не выдержал Джеймс и ринулся к столу.

Остановился, поглазел, бесцеремонно приподнял руку Скорпиуса с открытой папки и вопросительно вздёрнул бровь.

— Ну и что такого? — протянул непонимающе. — Обыкновенное досье. На супер секретных преступников, что ли?

— Если бы, — вздохнул Люк. — Это личные дела авроров oтряда специального назначения. Сверхважная и сверхсекретная информация, обычно — подчёркиваю это слово, — хранящаяся в архивах ограниченного доступа под мощнейшими охранными чарами. А этот, с вашего позволения, Хорёк, взял и всё спиздил.

— Ого... — присвистнул Джеймс. — А отец знает? Не знает, — подытожил тут же, поёжившись под выразительным взглядом Скорпиуса. — А если тебя засекут? Нафига ты это все домой притащил? Ты же отца подставляешь!

— Из-за Гарри и притащил, — мрачно отозвался Скорпиус. — Мне от него нельзя дальше, чем на пару десятков метров уходить, а нужно срочно найти замену Коту, а, точнее, себе. Заместителем Кот был прекрасным, когда я приказы отдавал, а вот самостоятельно рулить не может. Люди гибнут, показатели падают... Вот, полюбуйтесь, — он кинул Люку папку со статистическими выкладками. — Я скоро в петлю полезу, так тошно.

Люк взял папку, бегло глянул, нахмурился. Скорпиус вздохнул и углубился в изучение очередного личного дела. Джеймс стоял рядом и, покачиваясь с пятки на носок, с интересом наблюдал, как Люк вдруг потянулся за пером, стал черкать странные пометки на полях, а над одним пергаментом завис так надолго, что даже не расслышал, как Скорпиус предложил им всем вместе позавтракать.

— Кофе давай, — буркнул в ответ, небрежно вычерчивая на пергаменте какую-то схему. — Черт, вот карты нет под рукой, — вздохнул сокрушенно и почесал затылок. — Без нее неточно получается, a я уже и не помню местность толком.

— А ты никак там ограбление Гринготса планируешь? — поддел его Джеймс, сгребая разбросанные по столу папки в кучу.

Скорпиус шутку не поддержал, вместо этого потянул папку на себя и внимательно изучил художества Люка.

— Нихуя, — протянул с сомнением. — Они бы не выстояли. Хотя... — он надолго умолк, а потом схватил карандаш и стал тоже что-то лихорадочно чертить. — Вот тут болото, так? А тут рощица. Если расположиться вот так...

— Да не так, дурья твоя бошка, а вот так, — поправил Люк.

— Ну да, — согласился Скорпиус после некоторого молчания. — Лучше так. А если ещё вот тут вот растяжечку...

— А вот тут снайпера, — добавил Люк. — Хуй прошли бы. Землю бы грызли через пять секунд.

— Точно, — хмыкнул Скорпиус, а потом резко помрачнел и отбросил папку на край стола. — Если бы я рулил, никто бы не погиб, — сказал еле слышно.

— Не факт, — с сомнением покачал головой Люк. — Это мы сейчас с тобой напару нарисовали, зная уже, где наши стояли, где не наши. И примерный ход событий знали. А тогда... В такой каше сориентироваться моментально — ну не знаю, кем надо быть... Одному тут точно никак нельзя, так что в одном ты прав — Коту твоему помощник нужен, как ни крути.

Джеймс смотрел на них, боясь лишний раз пошевелиться. Надо же, вчера еще убить были готовы друг друга, до последней капли крови бились, а сейчас стратегии обсуждают, расстановкой сил заняты, как закадычные друзья.

— Нашел кого? — Люк притянул пару папок, пролистал. — Молодняк сплошной, — поцокал языком недовольно. — Из наших остался кто? Хрен бы с ним однорукий или одноглазый, — он бросил папки на стол, еще раз мельком оглядел нарисованную схему, — главное: закалки нашей, когда еще над стратегиями Зверь работал...

— Блядь, не напоминай лишний раз, — поморщился Скорпиус. Он отобрал несколько папок и передал их Люку. — Вот эти. Я на них в первую очередь смотрел, но из них комбаты как из меня бабник.

— Этого сразу нахуй, — Люк отбросил толстую папку. — Из него командир, как из меня гоблин. Этого тоже, — на стол полетело еще однo досье. — Вот тут я бы подумал... — пролистав третье, он сел и внимательно углубился в изучение, однако спустя несколько минут и его отложил в сторону. — Нет, зеленый еще, — вздохнул и вопросительно посмотрел на Скорпиуса: — Это всё?

Скорпиус молча развёл руками.

— Остальные ещё хуже, — вздохнул он и пошёл-таки делать кофе.

Через десять минут все сидели на диване и пили обжигающий напиток.

— Я не знаю, что делать, — потерянно признался Скорпиус. — Всех, кто мог бы занять моё место, убили ещё до моего ухода.

— Хм... A говоришь, Кот плохо справляется, — невесело ухмыльнулся Люк. — Сам-то тоже не уберег... А делать... Искать. И как следует. Перерыть весь командный состав, в другие отделы залезть, переманить, если достойные боевики найдутся. Ты же на полигоне бываешь? Там и присмотрись.

Скорпиус хмыкнул.

— Когда? Предлагаешь Гарри с собой таскать? Чтоб его на подвиги потянуло? Он же дома не усидит, он мою защиту взломать умудрился. Мою, понимаешь?

— Не понимаю я вас, — покачал головой Джеймс и отставил чашку с недопитым кофе на стол. — Из пустого места проблему с Гринготс выстроили. На полигоны еще таскаться вздумали. Точно ведь, отец не усидит, с вами помчится... Возьми Люка.

— В смысле, возьми? — переспросил было Скорпиус удивлённо, а потом вдруг застыл, как громом поражённый, уставившись на Фаррела. — Но он же... чёрт! — он запустил пятерню в волосы. — Да уж лучше сквиб, чем эти недоумки! — он кивнул на разбросанные досье.

— Да пошел ты! — пихнул его локтем в бок Люк. — Прежде чем клеймо вешать, узнал бы сначала что к чему.

Скорпиус фыркнул и кивнул на папки.

— Тут всё написано, забыл? Включая твою последнюю операцию и её последствия. Я прочёл твое дело как только принял командование.

Люк усмехнулся, подмигнул Джеймсу, сжал ладонь и тут же раскрыл. В самом центре затрепетал яркий огонек, но тут же замер, словно почувствовав на себе удивленный взгляд, и плавно растекся на пять тонких нитей — по одной к каждому пальцу.

— Показушник, — Джеймс фыркнул.

— Вернулась магия, — глядя на Скорпиуса, пояснил Люк. — Мне ж тогда целители так и сказали: вернется, но нескоро. Я поэтому и ушел — как отделом руководить, если сам, как сапожник без сапог? Я же полукровка, вот к магглам и пошел, чтобы уж ничего меня с магией не связывало. А там бизнес открыл, втянулся, привык. Сам не заметил, как она вернулась. Зато теперь — подспорье. Только ты не слышал ничего, понял?

— А то что? — рассеянно протянул Скорпиус, лихорадочно просчитывая варианты. По всему выходило, что если Фаррел согласиться, то ему впору ботинки будет целовать.

— А то по ушам получишь, Сал-лага, — широко улыбнулся Люк, смотря при этом настороженно и выжидающе.

Скорпиус фыркнул, коротко рассмеялся и решился.

— Ну что, Цербер, Аваду-то смогёшь? — спросил ровно. — Не треснула палочка-то ещё?

— Вставай к камину, сейчас проверим, — Люк заржал в голос и вытащил из рукава палочку.

Скорпиус рассмеялся вместе с ним и хлопнул его ладонью по плечу.

— Тогда командуй. С Кингсли я завтра... — тут он осёкся, глянул на часы и со вздохом поправился: — То есть, сегодня, всё утрясу. Джей, — он повернулся к Джеймсу, — покараулишь Гарри? Я быстро. Только ещё папки в аврорат закину.

Джеймс нехотя кивнул. Люк виновато и как-то опасливо глянул на него и тихо спросил:

— Отпустишь?

— Надо же, — почти обиженно протянул тот, — все-таки спросил... — и демонстративно фыркнул. — Я уж было подумал, что вопрос опять мимо меня пройдет. Я же кто? Никто. Пустое место.

— Дуешься? — Люк притянул его ближе и осторожно поцеловал в висок. — Ну прости, малыш... Ну ты же сам видишь: мне адреналина не хватает, я привык жить в стрессе. За столько-то лет привык.

— Да вали в свой аврорат, жалко что ли? — огрызнулся Джеймс.

Люк вздохнул, глянул на Скорпиуса и вдруг резко нагнулся, просовывая Джеймсу руку между ног и без видимых усилий взваливая его на плечо. Тот заорал, замолотил по его спине кулаками, впечатал колено в грудь, но Фаррел всего этого как будто не заметил.

— Так, где у вас тут можно поговорить? — поинтересовался он невозмутимо.

— Пойдём, — едва сдерживая смех, пригласил Скорпиус и проводил их в гостевую спальню.

Едва Люк поставил Джеймса на пол, ему в челюсть тут же полетел кулак, от которого он не смог увернуться при всей своей боевой подготовке. Крякнув от неожиданности, боли и какого-то странного удовлетворения, он обернулся к Скорпиусу.

— Спасибо, мы тут немножко... пообщаемся.

— Ну общайтесь-общайтесь, — фыркнул Скорпиус и подмигнул разъярённому Джеймсу. — Как наобщаетесь, приходите завтракать.

* * *

Когда стены вдруг тряхнуло магической волной, Гарри лишь перевернулся на другой бок, решив что Скорпиус проверяет усовершенствованную от вторжений Джинни защиту, и уснул снова. Когда же стены тряхнуло так, что подвешенный к потолку светильник, раскачавшись, упал в дюйме от кровати, Гарри все же поднялся и, выйдя в коридор, едва не разнес в щепки ближайшую дверь гостевой спальни. Доносившиеся оттуда вскрики и приглушенный шепот спутать с чем-либо иным, как обычный трах, было невозможно.

— Вот же тварь! — взревел Гарри, распахивая дверь настежь. — Даже заглушку не потрудился пос... — и застыл на пороге.

То и дело дергая Люка за волосы на себя, Джеймс остервенело вбивал его в матрац и глухо и сбивчиво выговаривал:

— Только попробуй вляпаться, понял? Лично в госпиталь приду и на глазах всего персонала выебу!

— Только попробуй, — с трудом отвечал ему Люк. — Только посмей... Блядь, да быстрее!

— Налюбовался? — негромко спросил тихонько подошедший Скорпиус. — Хороши, правда?

Гарри вздрогнул, покраснел, легонько пихнул Скорпиуса в бок и поспешил отойти.

— Я чего-то не совсем понимаю, какого хрена тут вообще происходит, — пробубнил он недовольно, усаживаясь на диван в гостиной и вздрагивая от очередной магической волны, но уже более слабой.

— Люк вернётся на должность, пока меня нет, — осторожно пояснил Скорпиус. — И Джей не слишком этим доволен.

Тут же изменившийся настрой Скорпиуса магической волной неприятно щекотнул ладони. Изворачиваться будет, — понял Гарри, но вида не подал, позволив ему все же выстроить разговор в нужном ракурсе. В любом случае, что бы ни случилось, он сам всегда сможет все узнать у Кингсли.

— Вот как? — Гарри удивленно вскинул бровь. — И чем же вызвана такая крайняя необходимость?

Скорпиус помялся, вздохнул, присел рядом с ним на диван и стал рассказывать. По мере его рассказа лицо Гарри мрачнело всё больше и больше.

— Это потому что аналитики наши в жопе, — мрачно сказал он, когда Малфой закончил. — Там есть толковые ребята, но за ними глаз да глаз нужен.

Скорпиус замер, поняв, насколько прав Гарри. Если бы аналитики разработали операцию правильно, Кот бы так не лажанулся. Идея пришла внезапно, и Скорпиус долго крутил её в голове, прежде чем озвучить.

— Я смогу, — сказал он наконец и добавил через паузу: — Я смогу тебя заменить.

— Замени, — согласился Гарри.

— Вот так просто? — удивлённо вскинул брови Скорпиус.

— А чего мудрить? — удивился Гарри. — Работу отдела ты знаешь не хуже обязательной программы марш-бросков. Вспомни-ка, сколько раз приходилось на ходу корректировать уже готовые инструкции?

— Ну это-то да... — Скорпиус помолчал, теребя пальцами обивку дивана, а потом тихо спросил: — А как ты тут без меня?

— Я не калека, — отрезал Гарри. — Справлюсь. Хоуп какое-то особое зелье выдал на этот раз, сказал, что должно смягчить дестабилизацию. Вот и опробуем.

— Вот сначала опробуем, a потом и поговорим, — твёрдо сказал Скорпиус и, желая смягчить резкость, положил ладонь ему на поясницу. — Я буду брать большую часть работы домой и закажу cвязанный портключ, чтобы если что аппарировать сразу к тебе.

— Ты хоть понял, что только что сказал? — рявкнул Гарри, скидывая с себя его руку. — Вынести за пределы засекреченного отдела стратегически важные документы! — он вдруг прищурился, углядев под столом клочок пергамента. Поднялся и, подойдя, поднял его с пола.

От взметнувшейся разъяренной магической волны Скорпиуса вжало в диван.

— Как ЭТО здесь оказалось? — медленно, чеканя каждое слово, спросил Гарри, протягивая Скорпиусу пожелтевший от времени лист. — Ты хоть представляешь, что будет, если хоть кто-то узнает, что ты незаконно вынес это из архива? Зачем тебе понадобилось личное дело Грэга Фокса?

— Ты же аналитик, — саркастически протянул Скорпиус, — вот и подумай собственной башкой, как, зачем и почему. Исходные данные я тебе все выложил.

— Как, зачем и почему я знаю, — Гарри фыркнул, бережно сложил лист, спрятал в кармане брюк. — Я спрашиваю, подумал ли ты о последствиях? Кто твою чертову задницу будет из дерьма вытаскивать, если тебя засекли? Где всё?

Скорпиус удивленно вскинул бровь.

— Где всё, что ты упер из архива? Ты хоть знаешь, что на каждом деле охранка стоит?

— Нет, я вчера родился, — Скорпиус закатил глаза. — Конечно, знаю, и все дела уже давно снова в архиве с незыблемыми oхранками. Прекращай уже.

— Идиот, — буркнул Гарри. — Какой же ты идиот... Я же из-за тебя волнуюсь. И без тебя не смогу. И не только из-за беременности. У меня от тебя зависимость. Просто катастрофическая. Надо, чтобы ты рядом был. Всегда, постоянно. Иначе я — не я. И если что-то случится.... — он подошел к дивану, опустился перед Скорпиусом на колени, уткнулся лбом тому в бедро. — И да, я эгоистичная сволочь, но уж с кем поведешься... — усмехнулся, по-хозяйски обняв его за задницу.

— Не переживай, уж в аналитическом со мной ничего не случится, — шепнул Скорпиус, запуская ему пальцы в волосы. Потом он быстро нагнулся, поймал его за подбородок и чувственно неторопливо поцеловал. — Как ты себя чувствуешь сегодня? Выспался?

— Выспишься с вами, как же, — усмехнулся Гарри. — Устроили тут... А почему они здесь-то остались? Совсем невтерпеж стало?

Скорпиус рассмеялся и рассказал, как всё было.

— А я вот всю ночь не спал, — добавил тоскливо. — Над архивами просидел.

— Пожалеть тебя, что ли, — лукаво улыбнувшись, протянул Гарри и осторожно провел ладонью по его паху. — К тому же, любая работа достойна поощрений...

— М-м-м-м! — Скорпиус поощрительно двинул бёдрами. — Идея прекрасная. Тем более, что я так блестяще всё провернул.

— Действительно, — усмехнулся Гарри. — Почти подвел главу аналитического отдела под Азкабан, едва не оставил собственного ребенка сиротой. Охуеть какой блестящий план... — произнес, медленно расстегивая пряжку на его ремне.

— Да я вообще весь охуенный, — фыркнул Скорпиус, устраиваясь поудобнее, но вдруг напрягся. — Погоди, сейчас же эти припрутся.

— В спальню... — простонал Гарри, справившись с замком на брюках, запустил руку ему в штаны и сжал в ладони член. — Хотя... Нет, в спальню...

Скорпиус обнял его за плечи и аппарировал.

Когда Гарри и Скорпиус снова вернулись в гостиную, невозмутимый Люк и явно успокоившийся, хотя и несколько насупленный, Джеймс уже пили чай на диване.

— О, не прошло и года, — хмыкнул Люк. — Это мы вас так вдохновили своими переговорами? Кстати, доброе утро, Гарри.

Гарри окинул их суровым взглядом и, не выдержав пристального испуганно-обиженного взгляда Джеймса, рассмеялся.

— Доброе, — произнес, подходя к сыну, и потрепал его по макушке. — Что, совсем не терпелось?

— Я, конечно, все понимаю, пап, — насуплено пробубнил тот, — постоянная бдительность, и всё такое, но подглядывать... бл... Пап, ну какого черта, а?!

Люк перевел на него удивленный взгляд и шепотом поинтересовался:

— А что, он видел, что ли?

— Я его взгляд, можно сказать, задницей чувствую, — пояснил Джеймс. — С детства...

— Ну, я, конечно, тоже все понимаю, — хохотнул Гарри, довольно оглядывая пышущего негодованием Джеймса и чуть смутившегося Люка, — но я, вообще-то, у себя дома. Мог бы озаботиться заглушающим, тем более в детстве оно у тебя выходило мастерски.

— Им не до того было, — фыркнул Скорпиус. — Они сначала самозабвенно дрались, а потом не менее самозабвенно трахались. И я не подглядывал! — поспешил он возразить на два обвинающе-обиженныx взгляда. — Но всё слышал, — и широко ухмыльнулся.

— А сам чего не поставил? — буркнул Джеймс.

— Так как раз шёл, но Гарри проснулся раньше, — пожал плечами Скорпиус. — И тут же, как я понимаю, решил, что трахаюсь там именно я.

— Убивать шел, — честно признался тот. — Сразу и до конца. Делиться я не умею, сам знаешь, — Гарри фыркнул, потянулся за чайником и вдруг, неожиданно охнув, присел на стул.

Чайник подкинуло над столом словно чьей-то невидимой рукой, он жалобно звякнул и разлетелся на множество мелких осколков, обдав всех собравшихся горячими брызгами.

— Не сдержал, простите, — виновато вздохнул Гарри, потирая нагревшиеся браслеты. — Шалим...

— Не-не-не, — усмехнулся Скорпиус и обнял Гарри со спины, устроив ладони на его животе. — Какой замечательный протест! Думаю, малышка против того, чтобы остаться без любимого папочки из-за папочкиной ревности.

Люк чуть удивлённо покачал головой и быстро залечил мелкие ожоги на себе и Джеймсе.

— Надо же… — протянул он. — А у женщин так же, интересно?

— По-разному, мне кажется, — отозвался Скорпиус. — У кого-то легче, у кого-то тяжелее. Но что беременность — время сюрпризов, это наверняка.

Люк с сомнением покосился на Джеймса и тихо, чтобы никто, кроме того не услышал, произнес:

— Нет, пожалуй, я к такому еще не готов. Даже с тобой, — добавил, чуть подумав, — а уж с собой такое сотворить я точно не дам.

— Будто тебя спросит кто, — шепнул ему Джеймс и прыснул со смеху.

— Так, — Гарри осторожно высвободился из объятий Скорпиуса и придвинул к себе тарелку с сэндвичами, — Скорпиус, мы сейчас с тобой в Министерство, — заявил тоном, не терпящим возражений, выбрал себе самый большой бутерброд, — утрясем вопрос по поводу моего замещения в аврорате. А вот в Департамент мне придется вернуться, пока не найду достойной кандидатуры на замену. Люк, ты пойдешь со Скорпиусом — будешь потихоньку принимать дела, вливаться в коллектив и разгребать, что там без нас наворотили.

Скорпиус слушал, скептически ухмыляясь, но молчал. Лишь налил Гарри чашку свежего чая и придвинул ближе.

— Джеймс, — Гарри с благодарностью глянул на Скорпиуса и внимательно посмотрел на сына, — отправляйся домой. Думаю, Лили нужна поддержка. Заодно узнаешь новость из первых рук.

— Узнаю своего папочку, — фыркнул Джеймс. — Не успел проснуться, а уже всем дело нашёл.

— Поговори мне, — хмыкнул Гарри. — И тебе дело найду.

— На самом деле, Кингcли вряд ли будет счастлив видеть меня ещё раз, — протянул Скорпиус. — Пока ты спал, а вы трахались, я уже успел к нему наведаться после того как вернул дела в архив. Может, я лучше схожу с Джеем? Заодно с Котом поговорю — он уже в отставку подавать собрался.

— Что еще за самоуправство? — рявкнул Гарри. — Пару раз облажался и сразу в кусты? Все когда-то начинали, все ошибались. Другое дело, столько погибших за неделю, но вот так бежать... — он стукнул кулаком о столу.

Чашки жалобно звякнули, но уцелели, зато браслеты на его запястьях потемнели, стабилизирующие камни вспыхнули угрожающим алым светом. Гарри зажмурился, закусил губу, пытаясь сдержать новый магический всплеск. По виску скатилась капля пота.

— Лично зааважу, — повернувшись к Скорпиусу, произнес он, — так и передай своему дружку. Мне трус в зятья не нужен, а внука мы и без него воспитаем, благо нянек хоть отбавляй.

— Знаешь, что? — Скорпису зло прищурился. — Нестабильность нестабильностью, но заебал уже Кота травить! Если были возражения — мог бы высказать их в самом начале, чай не первый месяц они с Лили встречаются. А сейчас поздно уже! Воспитает он… Тебе-то зять, может, и не нужен, а ребёнку отец?

— Отец? А чему такой отец научит? — Гарри резко поставил чашку на стол и бросил недоеденный сэндвич. — От опасностей бегать? В норе отсиживаться? Я своих детей собственным примером воспитывал. И поблажек никогда не делал, и за трусость наказывал, — он глянул на Джеймса и кивнул в сторону камина. — Чего ждешь? Иди.

— Да, поблажек ты, и правда, не делал, — как-то зло фыркнул Джеймс. — Именно поэтому я таким и вырос.

— Каким? — удивленно посмотрел на него Гарри.

— Таким! — огрызнулся Джеймс. — Вечно, как дурак — язык в заднице! Если бы не Скорп, так бы и остался хрен пойми кем! — в запале выкрикнул он и вдруг, осекшись, испуганно глянул на того, а потом на Люка.

— А вот с этого места поподробнее, — поднимаясь из-за стола, жестко произнес Люк.

— А что тебе поподробнее? — мрачно глянул на него Скорпиус. — Иди давай уж, морду бей за то, что мы с Джеймсом поговорили пару раз по душам. Ты же это вознамерился делать? Так вперёд, ни в чём себе не отказывай.

— Да, попиздеть ты всегда мастак был, — язвительно протянул Люк, сжимая кулаки. — А на деле — нихера не можешь, даже зама себе не взрастил достойного, только угробил всех, кого… — кулак молниеносно взметнувшегося с дивана Скорпиуса оборвал его речь. Люк взревел было и кинулся дать сдачи, но его остановил повисший на нём Джеймс.

— Ну всё, хватит! — рыкнул он, буквально поднимая Фаррела над полом и отталкивая в сторону. — Какого хера в бутылку лезешь?! Что он тебе сейчас сделал?

— Что сделал? Это ты меня спрашиваешь? ТЫ? — Люк грубо оттолкнул его в сторону, вырываясь. — Нехуй лезть в мою личную жизнь! Пусть со своей разбирается! А я уж как-нибудь сам!

Джеймс ринулся было к нему снова, но Люк грубо схватил его за плечо и зло посмотрел в упор.

— Дома поговорим... — прошипел сквозь зубы и потащил к камину. — Я, блядь, взрослый мужик, чтобы мной помыкали! Да еще за глаза, мать твою, мне в штаны лезли и решали, как членом распорядиться. А ты, — глянул на Скорпиуса, но договорить не успел: извернувшись, Джеймс с размаха приложил его кулаком в челюсть.

— Я тоже взрослый мужик! — заорал он во весь голос. — Мне тридцать скоро! А ты со мной как шестнадцатилеткой, не смыслящим ни черта, без гордости и яиц! Теперь-то я понял, что все, кто луча Авады не видал, для тебя сосунки, но блядь, я тебе докажу, что ты ошибаешься!

— Вот как заговорил, — зло хмыкнул Люк, прижимая ладонь к рассеченной губе. — Взрослый, блядь... Как вытаскивать тебя из всяких полупьяных заварушек, так Люк, а как яйцами в постели встряхивать, так подвинься... Что ж, давай, доказывай, — он встал напротив и, глядя в упор, швырнул на диван палочку. — Уважение не только под Авадой получить можно, что б ты знал...

— Охренел, что ли? — вмешался Скорпиус, вырастая перед сжавшим кулаки Джеймсом и заслоняя его спиной. — Ты ведь его по стенке размажешь! Этого хочешь? Валяй, но не здесь и не при Гарри. Но лучше, если ты все же включишь ту субстанцию, что у тебя вместо мозгов, и поймёшь наконец, что нихера страшного не случилось!

— Отойди, Скорп, не лезь! — выдохнул Джеймс, отпихивая Малфоя с пути, но Скорпиус не позволил ему пройти.

— Сам остынь! — рявкнул он. — Заебали уже сраться на пустом месте! Что вы, сдохните, что ли, если нормально поговорите?!

— Тебе, блядь, сказано: не лезь! — рявкнул Люк. — Пусть скачет...

— Я тебя не такому учил, — прошипел Гарри, хватая Джеймса за шкирку и оттаскивая в сторону дивана. — На рожон лезть много ума не надо. Сядь и остынь. А ты, — он резво подскочил к Люку и схватил за ворот рубашки, — дураком был, дураком и остался. С сопляком хуями мериться — чего уж круче в твои-то годы.

— Кто бы говорил, — огрызнулся Люк. — Лучше соплякам задницу подставлять...

Джеймс успел только увидеть, как взметается вокруг магия — то ли поттеровская, то ли малфоевская, а в следующую секунду его отбросило к стене, нехило приложив затылком об стену. Дыхание спёрло от боли, на глазах навернулись слёзы, и понадобилось некоторое время, чтобы продышаться. И только спустя пару минут, он наконец сумел рассмотреть происходящее: Скорпиус самозабвенно дрался с Люком, явно не сдерживая ни сил, ни умений. Джеймс рванул было к ним, но резкая боль в темени и навалившаяся темнота перед глазами заставили передумать. Гарри обнаружился сидящим на диване, и, присмотревшись, Джеймс понял, что тот связан.

«Правильно, — подумал он одобрительно. — Иначе не удержишь…»

Почему-то злость и запал отступили, и он вздохнул, поняв, как глупо снова было развести сыр-бор. Тем временем Малфой и Фаррел дрались, казалось, не на жизнь, а насмерть: рубашки обоих пропитались потом и кровью, а приёмы, которых оба пока чудом избегали, обещали оставить неосторожного без пары десятков целых костей.

Поначалу Джеймсу показалось, что Скорпиус и Люк друг другу не уступают, но потом, присмотревшись, он понял, что это не так: Люк едва уловимо, почти незаметно, пока совершенно не критично, но всё же отчётливо отставал. Малфой был быстрее, легче, увёртливее и явно тренированнее, и в конце концов Фаррел пропустил удар.

Люк даже крикнуть ничего не успел: от резкой боли в ребрах в глазах потемнело, и, неловко заваливаясь куда-то в сторону, он лишь краем сознания отметил еще одно острое, словно лезвие ножа, смазанное касание по лицу. В груди жгло и давило так, что казалось воздух, который он успел вдохнуть еще до меткого удара Скорпиуса, так и не выйдет, разорвав изнутри. Тряхнув головой, он попытался подняться, но тут же со стоном осел на пол.

— Ну хватит уже! — рявкнул Гарри и, зажмурившись, разорвал несколько веревок. — Сними, блядь, эти гребаные путы, иначе я сейчас тут все нахуй разнесу!

— Твою мать, Скорп! — взвился Джеймс, глядя, как тот уже занес ногу для последнего удара. — Он же даже ответить не может! Давай, ну? — он все же поднялся и, пошатываясь, шагнул навстречу. — Давай, со мной дерись...

Скорпиус смерил его затуманенным яростью и запахом скорой победы взглядом и, тяжело дыша, устало вытер с лица кровь.

— Заебали, — выплюнул глухо. — Развяжи отца.

И, резко развернувшись, он вышел из комнаты.

Джеймс кинулся к Люку, осторожно подтащил его к дивану и прислонил к нему спиной.

— Идиот, — выругался сквозь зубы, осторожно трогая рассеченную бровь. Удар хоть и пришелся по касательной, но, видимо, был достаточно сильным: глаз у Люка заплыл, кровоподтек разошелся почти до подбородка. — Учись держать свой гребанный язык за зубами, придурок... — расстегивая на нем рубашку, цедил Джеймс. — На вас двоих целителей не напасешься...

— Джеймс, — окликнул того Гарри, — сними эту, я не могу, — и повернулся: сведенные за спину руки перетягивал тугой узел, — А ноги я сам уже.

— Не могу, — после очередной неудачной попытки выдохнул Джеймс и отложил палочку. — Именными он тебя вязал, что ли?..

Гарри раздраженно выдохнул, поднапрягся, пытаясь снять заклинание, но не смог.

— Блядь, — рявкнул что было сил, — Скорпиус, твою мать! Джеймс, сходи, позови его, пусть снимает, я уже ни рук, ни ног не чувствую...

Люк кое-как поднялся и, держась рукой за бок, подковылял к Поттеру.

— Да нет, не именные, — прокряхтел, присмотревшись. — Просто завязал крепко, по-нашему, как Зверь учил. Ну-ка, Джей, помоги мне…

Вдвоём, они кое-как распутали заклинание и стянули с Поттера верёвки.

— Не слабо у вас там учат, — завистливо присвистнул Джеймс, помогая Гарри подняться.

— Джеймс, — Гарри оглядел Люка и покачал головой, — в Мунго, живо! Хоупа мне уже стыдно домой на ваши разборки звать, там отдувайтесь. А со Скорпиусом я сам разберусь.

Джеймс виновато опустил глаза и, кивнув, подхватил Люка, осторожно приобняв за плечи.

— Вы только не ссорьтесь, пап, — произнес он перед тем, как вместе с Фаррелом исчезнуть в зеленом пламени камина. — Я же во всем виноват, с меня и спрос...

— Потом разберемся, кто тут правый, — махнул рукой Гарри. — Иди уже...

Уставший и злой как голодная мантикора, Скорпиус с грохотом захлопнул дверь спальни и вытянулся на кровати. Нет, ну какого хрена?! Ну в чём он опять, нахуй, виноват?! Один Поттер со своей грёбаной ревностью и отцовскими замашками, другой — с распиздатой личной жизнью, а виноват во всём конечно один Малфой.

— Да пошли они все! — сказал Скорпиус потолку и кинул было Запирающие чары на дверь, но, подумав, со вздохом их снял — как бы он ни был зол на Гарри, лишний раз провоцировать того на магические всплески не стоило.

Перед дверью спальни Гарри остановился и пару раз глубоко вдохнул-выдохнул. Злость потихоньку утихала, как и вдруг всколыхнувшиеся ревность и обида. Джеймс предпочел довериться Скорпиусу, а не ему, а ведь он считал себя хорошим отцом. Чутким, любящим, понимающим. А тут такой сюрприз... Ни Джеймс, ни Лили доверить свои тайны, как раньше, ему уже не спешили.

— Скорпиус... — Гарри вошел, сел на кровать, осторожно положил руку ему на плечо. — Прости меня...

Это было значительно лучше, чем продолжение ссоры или новый скандал, но обида ещё не успела толком отступить, а потому Скорпиуса хватило лишь на деланно ровное:

— Простил.

Гарри осторожно лег рядом, обнял Скорпиуса поперек груди, прижался и легонько поцеловал в макушку.

— Ты здесь совершенно ни при чем, — вздохнул он. — Это я совершенно неправильный отец. И Кот... — он фыркнул. — Да пусть живут, лишь бы им хорошо было.

— Нет, ну нет бы сразу так, — проворчал Скорпиус. — А то сначала мне зубы должны повыбивать и пару рёбер сломать, а потом уж до всех дойдёт, что бедный Скорпиус ни в чём не виноват!

— Ты знал, с кем связался, — Гарри теснее прижал его к себе. — А зубы у тебя все целые остались, не ври. Это Люк еле ноги унес. Но так и быть, поворачивайся, буду залечивать твои боевые раны, — он потянул Скорпиуса за плечи, заставляя повернуться.

Тот скептически поднял бровь и, оттянув губу, продемонстрировал на месте одного из зубов дырку.

— Все целые, говоришь? — фыркнул он и пробежался ладонями по телу. — Но вот переломов вроде бы нету. А Люк сам нарвался, — добавил жёстко. — Нечего ему было тебя задевать.

— Ни секунды не усомнился, что ты на это вызверишься! — Гарри тихонько рассмеялся. — Только нахуя? Он же сам такой. Ты же видел — Джеймс ему спуску не дает.

Он приподнялся и призвал из ванной исцеляющий бальзам. Осторожно намазал Скорпиусу рассеченную губу, предварительно легонько поцеловав уже запекшуюся ранку.

— Костерост вы в прошлый раз вылакали весь, — весело ухмыльнулся Гарри. — Поэтому к Хоупу сам пойдешь, не хочу ему на глаза показываться. Опять замучиет всякими сканированиями.

— Вот и я говорю — развели хуйню на пустом месте, — заключил Скорпиус и обнял Поттера за плечи. Послевкусие незаслуженной обиды всё ещё горчило на языке, а тело ломило от ненужной драки, но Скорпиус честно отмахнулся от этого всего.

Гулко сглотнув кровь, сочащуюся из порванной десны на месте выбитого зуба, он поёрзал под Поттером и лукаво поинтересовался:

— Так как ты там меня лечить собирался?

— Нежно, — Гарри навис сверху, потерся пахом о его бедро и легонько прикуснул ключицу. — Чтобы оттаял.

Он скользнул ниже, мгновенно справился с ремнем и застежкой его на брюках, рывком сдернул их вниз вместе с трусами и, не раздумывая, вобрал член в рот насколько позволяло расслабленное горло.

В прошлый раз минет Поттер ему так и не сделал — нашлись занятия поинтереснее — и сейчас явно компенсировал. Скорпиус вцепился руками в простыню и легонько вскинул бёдра навстречу до сих пор ещё не самой привычной ласке.

Хоть движение и было, скорее, плавным и осторожным, Гарри все же закашлялся. Так и не проходящая тошнота подступила сильнее, и он шумно задышал через нос, прижав Скорпиуса к кровати и не позволяя двигаться.

Скорпиус послушно замер, лишь сильнее сжав в ладонях покрывало. Переждав, пока тошнота отступит, Гарри вновь обхватил губами головку, слизнул выступившую смазку и медленно насадился ртом, прижимая член языком к нёбу. Придерживая одной рукой Скорпиуса за бедра, Гарри другой осторожно обхватил яички, помассировал, перекатывая в ладони.

Бедра сами собой взметнулись вверх, но Скорпиус успел усилием воли остановить их, но вот на то, чтобы сдержать стон, её — воли — уже не хватило. Услышав его, Гарри замер, чтобы тут же начать сосать с еще большим пылом. Не удержав еще один стон, потом еще один и еще, Скорпиус, наконец, забил на это дело и погрузился в ощущения. Тело тут же обрело собственную жизнь, но распалившийся Поттер уже не протестовал.

Жадно вылизывал, ритмично насаживался, плотно обхватывая член губами, поочередно втягивал в рот яички, вот только дальше заходить не спешил. Возбуждение срывало крышу, яйца сводило судорогой, а собственный член распирало от желания засадить с размаха по самое основание и вбивать Скорпиуса в матрац долго и безжалостно.

Скорпиус елозил по покрывалу, выгибался, поднимаясь на лопатки, рвано дышал, то шире расставляя ноги, то обхватывая ими Поттера за поясницу. Гарри отстранился на мгновение, окинул его шальным взглядом, ухмыльнулся и, будто что-то решив, скинул рубашку и брюки.

— Охуенный, — прошептал, нависая сверху, и потянулся за поцелуем. — Охуенный и мой.

Чуть прикусил выступающий кадык, очертил языком затвердевший сосок, потерся членом о член Скорпиуса, сжал их в ладони и пару раз двинул рукой, размазав большим пальцем выступившую смазку и довольно улыбнувшись вырвавшемуся у Скорпиуса стону. А потом вдруг приподнялся и аккуратно попытался насадиться на его член, но явно переоценил собственные возможности.

— Блядь, — выругался, зажмурившись. — Акцио смазка.

Такого поворота Скорпиус не ожидал — почему-то он был уверен, что трахать на этот раз будут его, и потому, когда ноющий от болезненного возбуждения член ткнулся в горячее тело, Скорпиус охнул от неожиданности, замер, а потом чуть было не рванулся вперед, но вовремя вспомнил про смазку. Терпеливо дождался, пока Гарри нанесет её на член, и только тогда вывернулся из-под него, опрокинул на спину и вошел длинным плавным толчком. Замер, ослепленный вспышкой острого наслаждения, и, зажмурившись, потянулся к поттеровским губам.

* * *

В аврорат Скорпиус сорвался неожиданно. Едва оба спустились к обеду, как воздух в столовой сгустился, замерцал, и появившаяся серебристая белка, чопорно задрав нос, голосом секретарши Кингсли Сандры Лоули известила, что министр желает видеть Малфоя незамедлительно, и исчезла, даже не оставив за собой облачко остаточной магии. Продолжая смотреть на место, где только что переливался патронус, Гарри нахмурился и поправил на запястьях браслеты.

— Я иду с тобой, — он поднялся и решительно шагнул к камину.

Скорпиус посмотрел на него с сомнением, взвесил за и против и медленно покачал головой. Скорее всего, министр звал не на пудинг, и заставлять Гарри нервничать снова не было никакого желания. Особенно, если Кингсли узнал про несанкционированный вынос архивов и собрался делать втык.

— Если бы ты был нужен, Кингсли бы позвал. Наверное, это по поводу Люка. Лучше, если я сам с ним поговорю. Сможешь продержаться без меня полчасика?

— Я иду с тобой, — упрямо произнес Гарри, на всякий случай еще раз проверяя амулеты на шее. — Просто так Кингсли звать не станет. Наверняка уже кто-то донес, что ты в архивах шарился. Тем более, что вот это, — он достал из кармана брюк потрепанный листок пергамента, — мы так и не вернули в дело Грэга Фокса. В любом случае, я всегда могу сказать, что архивы понадобились мне, а ты просто принес. Меня за это в Азкабан не посадят.

— Будто меня посадят, — фыркнул Скорпиус и добавил уже серьёзно: — Слушай, министр в курсе нашей ситуации, и раз он зовёт только меня, значит, ему нужно поговорить со мной.

Гарри нахмурился. Скорпиус был прав: было бы что важное, Кингсли связался бы с ним — Гарри — лично, минуя всех и вся. Значит...

— И все же, — начал он.

Весомых аргументов у него не было, зато они появились у Скорпиуса, когда прямо на него, отфыркиваясь от пепла, из камина вышла Лили.

— Привет, Скорпиус, — кивнула онатому и тут же робко взглянула на Гарри. — Пап, нам надо поговорить.

— Ну вот, сам Мерлин велел, — победно улыбнулся Скорпиус, подмигнул растерянной Лили и исчез в камине.

— Как ты себя чувствуешь, пап? — спросила Лили, подходя к отцу.

— Такие люди и без скандала, — усмехнулся Гарри. — Если не брать в расчет постоянную тошноту, сонливость, магические всплески и приступы неконтролируемой обиды и злости, то все хорошо.

Он приобнял ее за плечи и подтолкнул к дивану.

— Ты же не просто так пришла? Рассказывай.

— Пап... Ну ты... в общем, ты же знаешь, что у меня всегда было полно женихов? — как-то странно начала Лили.

— О, так это были женихи? — уточнил Гарри и, откинувшись на спинку дивана, скрестил на груди руки, приготовившись слушать.

— О, пап, не начинай, — хмыкнула Лили. — Ты понимаешь, о чём я. Так вот, я готова признать, что была дурой. Зато теперь... Теперь... — она смущённо улыбнулась. — Пап, в общем, я замуж собираюсь. Ты рад?

— Рад, — холодно ответил Гарри и пристально посмотрел на дочь. — Только способ не тот, не находишь?

— Ты о чём? — Лили заметно спала с лица. — Я просто люблю его!

— И что это? Жалость с его стороны? Или чувство долга? А может, он просто боится пойти против меня, и поэтому на все согласен? — эмоции захлестнули с головой, и Гарри сжал кулаки, чувствуя, как раскаляются браслеты, пытаясь стабилизировать очередной, рвущийся наружу всплеск.

— Что?! НЕТ! — взвизгнула Лили. — Да у тебя... Да как ты можешь так говорить?! Он меня любит! И он никого не боится!

— Неужели? — Гарри резко поднялся с дивана и, несколько раз пройдя вдоль него и обратно, снова сел. — Тогда почему об этом сообщаешь мне ты, Лили? Ты! А как же самая главная новость? Кто из вас осмелеет первый и признается? Опять все возьмешь на себя?

— Папа, ты всё неправильно... — воинственно начала Лили, но тут камин снова полыхнул зелёным.

Гарри подумал было, что это вернулся Скорпиус, и успел удивиться, что так быстро, но это оказался не Малфой.

— Мистер Поттер! — с порога начал серьёзный и чем-то озабоченный Кот. — Извините, что без приглашения, но мне надо с вами пого... — тут он увидел Лили и резко замолчал.

— А вот и виновник, — окинув Кота недобрым взглядом, произнес Гарри. — Что ж, мистер Ульшпиргер, раз уж вы осмелились явиться в этот дом, буду чрезвычайно рад послушать ваш занимательный рассказ.

Лили украдкой улыбнулась Коту, подбадривая, поднялась с дивана и шагнула к нему.

— Сядь, — рявкнул на нее Гарри, не сводя с Клауса недовольного взгляда. — Я достаточно наслушался твоих невнятных объяснений. Он мужчина, пусть сам отвечает за свои поступки.

Кот изменился в лице и сжал кулаки, а Лили широко распахнула глаза.

— Папа, не надо так! — прошипела она. — Мы не преступники, чтобы с нами так разговаривать!

— А ты предлагаешь мне сплясать от счастья? — Гарри резко обернулся и в упор посмотрел на нее. — Я должен радоваться, что моя дочь влюбилась как кошка, и, наплевав на все приличия, улеглась с ним в постель? Радоваться, что кто-то снисходительно берет мою дочь замуж, только лишь потому, что, сделав ей ребенка, обязан жениться? Ты и правда считаешь, что на этом можно построить семью? Лили, подумай, разве может быть брак по принуждению счастливым?

— Вы правда считаете, что меня можно к чему-нибудь принудить? — подал наконец голос крайне мрачный Кот. — Интересно, когда это я дал повод так о себе думать. И вообще, почему вы решили, что знаете меня и мои намерения?

— Есть основания не доверять, — фыркнул Гарри и смерил его злым взглядом.

— Да что вы... С чего вдруг? — не остался в долгу рассерженный Кот.

— Не надо, — прошептала подскочившая к нему Лили. — Не зли его!

— Думаешь, я не вижу? — недобро прищурился Гарри. — И не догадываюсь? Зачем тебе Лили? Это не тот способ стать ближе.

— А, так значит, банальная ревность? — насмешливо протянул Кот. — Не кажется, что поздновато? Он выбрал вас, а я выбрал вашу дочь.

— Считаешь, я доверю свою дочь человеку, который не доверяет сам себе? — зло выплюнул Гарри. — И позволю сделать ее несчастной?

Кот на секунду опешил, а потом сжал кулаки и подался вперёд.

— Я смотрю, Скорп вам всё рассказывает? Что ж, тем лучше. Тогда он должен был рассказать о том, что я никогда не собирался жениться, слышите? — никогда! — И только ваша дочь заставила меня передумать, — тут он бросил короткий, но многозначительный взгляд на сгорбившуюся в кресле Лили и вдруг резко изменил тон. — Мистер Поттер, я действительно не понимаю, чем я вам так не угодил, — сказал тихо и устало. — Я буду ей хорошим мужем.

— Заставила? — Гарри схватил его за отвороты мундира, дернул на себя и прошипел, глядя в глаза: — Не собирался, но заставили… Ты себя слышал? Мне подачек не надо, как и моей дочери! Убирайся!

— А вам не кажется, что тут решать не вам? — процедил Кот сквозь зубы. — Я не на вас жениться собрался, слава Мерлину! — он крутанулся на каблуках и подошёл к Лили. — Ты со мной? — спросил, протягивая руку.

— Идем домой, — тихо ответила та и поднялась с дивана.

— Лили! — окликнул ее Гарри, едва они оба подошли к камину. — Останься, нам надо поговорить.

— Ты уже все сказал, папа, — не поворачивая головы, ответила она — Будь счастлив...

— Вспомни свое детство, Лили, — начал Гарри. — Вспомни, как обижалась на меня за постоянную работу, как плакала в госпитале и не спала ночами вместе с Джинни. Хочешь ли ты такого же своему ребенку?

— Ты не любил мать, — тихо, но твёрдо отозвалась Лили. — И не вздумай отрицать — знаешь же, что правда. Ты на неё ни разу в жизни не посмотрел так, как на Скорпиуса смотришь, ни разу! И от этого все беды. Нас любил, да, не спорю, но уверена — меньше, чем будешь сейчас любить вашего с Малфоем сына или дочь. А у нас всё иначе будет!

Гарри открыл было рот, чтобы возразить, но не нашелся с ответом. Впервые в жизни ему было нечего возразить. Его младшая дочь, любимица и хохотушка, уела отца в одно мгновение, поставила на место и сказала то, в чем он сам себе многие годы не мог честно признаться.

— Ты идешь той же дорогой, Лили, — произнес он устало, — он тоже тебя не любит.

Лили сжалась как от удара, бросила на Кота быстрый взгляд и еле слышно прошептала:

— Знаю... — Кот стиснул в кулаке её руку и хотел было что-то сказать, когда Лили вдруг выпрямилась и твёрдо взглянула отцу в глаза. — Но я не мать, — громко сказала она. — А он не ты. Мы будем счастливы, папа, с твоего благословения или без!

Пламя в камине взметнулось к жерлу и тут же угасло, выбросив на прощание бледно-зеленые искры. Гарри провел рукой по волосам и устало откинулся на спинку дивана. Странная ситуация. Он привык, что дети всегда и во всем его слушались, ловили каждое слово, старались если не подражать, то уж точно не быть хуже, чем герой-отец. Или и здесь его обманывали, как он сам себя много лет? И это была не любовь и подражание, а страх и попытка вытребовать себе свободу? Внезапные откровения Джеймса и Лили стали неприятным ударом. Да, возможно, он никогда не любил Джинни, но всегда мечтал о большой и дружной семье, и дети были его отдушиной. А теперь... Что ж, если таков их выбор, он не станет мешать. В конце концов, счастье для каждого свое. В любом случае, они — его дети, и если вдруг что-то случится, он всегда будет рядом, несмотря ни на что.

Гарри взглянул на часы: действие зелья должно было вот-вот закончиться, а Скорпиус так и не появился.

— Кричер, — и когда тот, натужно кашляя, появился, попросил: — Принеси мне зелье и воды. Похоже, ожидание будет долгим.

* * *

— Суки, бляди, да как же вы заебали-то, так бы и выебал всех у стенки, пидорасы ёба... Кричер!!! — Скорпиус ввалился в гостиную, матерясь во весь голос и зажимая рукой рваную рану на плече. — Кричер, ёб твою мать, воды и зелья, живо! Не ну какие же ебанаты, какие ебанаты!..

— Нет Кричера, я за него, — привлеченный остроумными высказываниями, Гарри вошел в гостиную и тут же, подхватив Скорпиуса под локоть, потащил к дивану. — Орешь, словно бешеный пикси, что случилось? — спросил обеспокоенно, помогая аккуратно снять куртку, и призвал зелье.

— Да эти придурки... Ай, блядь! Эти придурки заебашили мне всё дело, да ещё и нихуя не хотят признавать свою неправоту! — как всегда красноречиво объяснил Скорпиус. — У меня такое чувство, что я и там, и там должен пахать, чтобы всё нормально было! Цербер их ебёт, ебёт, а толку никакого!

— Плохо, видать, ебет, — невозмутимо констатировал Гарри, осторожно очищая рану от налипшей грязи невербальным заклинанием.

К концу четвертого месяца магический дисбаланс, и правда, прошел, и Гарри вновь мог пользоваться — не слишком усердствуя, конечно, — собственной магией. Да и Скорпиус теперь, бывало, пропадал в Аврорате сутками, особенно, когда проводились учения, или предстояла сложная операция. Странная поттеровская зависимость отступила, позволив и тому, и другому вздохнуть с некоторым облегчением.

— Джеймс на него плохо влияет: слишком уж твой Цербер мягким стал, — Гарри хмыкнул и щедро плеснул на рану заживляющего.

— Да уж, — фыркнул Скорпиус, поморщился и вдруг с размаху ткнулся лбом в его выпирающий из-под майки живот. — Как же я заебался... — простонал уныло. — Слышишь, малыш? Папочка заебался...

— Аккуратнее, — Гарри поморщился и сел поудобнее. — Вдруг вылетит раньше времени, будешь так об нее башкой шарахаться?! Повернись немного, там еще порез.

Скорпиус отмахнулся, продолжая водить носом по его животу, и Гарри недовольно засопел.

— Папочка у нас полнейший идиот. Останется без руки — сам будет виноват. О! Да у нас тут сглаз по касательной прошел, — присвистнул он, потянувшись за палочкой. — Не дергайся, сейчас следы почищу.

Скорпиус послушно замер, но едва Поттер закончил его лечить, тут же, не церемонясь, задрал на нём футболку и прижался губами к тёплому животу.

— Плоский, — пробормотал чуть разочарованно. — До сих пор плоский! Ну, и долго мне ещё ждать, пока он покруглеет?

— Это плоский? — взвился Гарри и выпрямился, демонстрируя небольшой, аккуратный животик. — Между прочим, на таком сроке у меня вообще видно ничего быть не должно, а я уже которые брюки сменил и мантии, как на толстопузов ношу! Вот у Джинни такого живота на четвертом месяце не было ни с одним, а ведь Джеймс родился толстячком, да и Альбус тоже. Да и Лили вспомни — тощая ходит, как жердь, вместо того, чтобы поправиться.

— Кстати насчёт Лили... — задумчиво протянул Скорпиус. — Тебе не кажется, что ваша с Котом война несколько затянулась? И не надо делать удивлённые глаза, мы все не слепые. И Лили тоже!

— Не начинай, если не хочешь скандала, — раздраженно буркнул Гарри и, бесцеремонно спихнув с живота ладони Скорпиуса, поднялся. — Мне он не нравится, как не нравится и то, что он плохо заботится о Лили.

— Поверь мне, о том, что он тебе не нравится, знает уже весь Aврорат, всё Mинистерство и пол Британии в придачу, — хмыкнул Скорпиус. — А вот чем тебя его забота не устраивает, я ещё не знаю...

— Не устраивает, — отрезал Гарри и отошел к окну. — Я, конечно, всегда приветствовал рвение к работе, но не ценой спокойствия собственной беременной дочери. Она же не вылазит из Мунго! Хоть Лили и не подарок, но она заслуживает лучшего, чем Кот!

— Ну да, ну да... Джеймс заслуживает лучшего, чем Люк, Ал заслуживает лучшую, чем Софи, а ты, наверняка, заслуживаешь лучшее, чем я, — усмехнулся Скорпиус, спрыгнул с кресла и с наслаждением — наконец-то можно те так уж и церемониться! — сгрёб Поттера в охапку. — Пошли трахаться? — жарко выдохнул в ухо. — Жуть как хочу тебя выебать.

— Хочет он, — хмыкнул Гарри и потерся щекой о его плечо. — А может, я не хочу... — и положил ладонь на ширинку Скорпиуса.

— Тогда мне придётся применить силу, — прорычал Скорпиус, прижимая его к себе ещё крепче и толкаясь стремительно твердеющим членом в руку. — И учти: я потный, грязный и злой.

— Всегда мечтал, чтобы меня отымел потный, грязный и жутко злой аврор, — усмехнулся Гарри и сжал его член, выступающий сквозь ткань штанов.

— Хотели — получите! — заявил Скорпиус и поднапрягишись — прибавил в весе Гарри довольно изрядно, хоть это было и не шибко заметно со стороны — поднял его над полом и аппарировал, чтобы сразу повалить на кровать. — Пор-р-рву! — прорычал он намеренно грозно. — Всё порву, если не снимешь!

— Хороший повод обновить гардеробец, а то маловато все уже, — выдохнул Гарри, нетерпеливо срывая со Скорпиуса майку.

Тот зарычал и разорвал надвое почти новые брюки. Ремень физической силе не поддался, и его Скорпиус аккуратно разрезал заклинанием. От Гарри пахло шампунем и одеколоном, от Скорпиуса — потом и гарью, но вместе эти запахи смешались в какую-то дикую возбуждающую смесь, заставляющие ноздри трепетать, а сердце — всё гнать и гнать кровь к члену.

— Смазку дай, — хрипло приказал Скорпиус, грубо стискивая поттеровские ягодицы. — А то и здесь порву...

Нетерпеливость, с которой Скорпиус расправился с его одеждой, заставляла Гарри дрожать всем телом от предвкушения. Редкий, неторопливый и осторожный секс за эти несколько месяцев успел набить такую оскомину, что Гарри фыркнул, вспомнив, как после последнего визита к целителю они едва ли не побежали к камину, чтобы наконец, получив фактически официальное разрешение, наверстать упущенное.

— Держи, — выдохнул он, когда рядом на покрывало упал серебристый тюбик. — Давай я сам тебя намажу?

— Быстрее, — выдохнул Скорпиус и впопыхах размазав по пальцам смазку, спешно засунул в него пальцы. Давно прошло то время, когда он ещё зажимался, оказываясь снизу, но всё равно вот так вот — навалившись сверху, раздвигая коленом ноги, сминая грубым поцелуем губы, нравилось куда больше, казалось правильнее, привычнее. Вот только спешно отстраняться на руках, слишком сильно вжавшись в живот, было несколько не по схеме.

Гарри заерзал по покрывалу, одновременно пытаясь дотянуться рукой до его члена и насадиться на пальцы, и глухо зарычал: несмотря ни на что Скорпиус осторожничал, не позволяя двигаться самому.

— Нахрен всю эту подготовку, — буркнул он недовольно и, извернувшись, опрокинул Скорпиуса на покрывало. — Сам справлюсь, — прошептал сбивчиво, обхватил его член скользкими пальцами и, сжав ладонь, несколько раз резко дернул вверх-вниз. Завел руку себе за спину, прогнулся, выставив вперед аккуратный, чуть округлившийся животик, и хрипло застонал, насадившись на собственные пальцы.

— Блядь! — Скорпиус крутанулся, да так сильно, что пару раз перекатился вместе с Гарри по кровати, пока наконец снова не вжал его в матрац и не ткнулся — спешно, торопливо — в скользкую жаркую задницу членом.

— Ну? — не выдержал Гарри, когда Скорпиус замер на мгновение, вскинул бедра и рывком подался вперед, ткнувшись губами ему в ключицу. — Выебать хотел, так еби уже!

— Тише... — прошептал Скорпиус одними губами и поднял на него ошалелый взгляд. — Чувствуешь? Ты это чувствуешь?.. Он меня толкнул!

Гарри замер, прислушиваясь к себе.

— Да нихрена это не толчок, — хмыкнул он и нетерпеливо шевельнул бедрами. — Обычные последствия плотного ужина. Рано же еще для толчков. У Ани срок больше, однако у нее малыш еще не толкается. И вообще, что-то ты уже не злой и потный, я смотрю.

— Так всё же по-разному... — протянул Скорпиус задумчиво, толкнулся пару раз, а потом остановился, положил руку Поттеру на живот, замер, прислушавшись к ощущениям, и победоносно вскрикнул, почувствовав отчётливый, хотя и совсем ещё слабый толчок: — Ага! Я же говорил! Поверь, я это ни с чем не спутаю!

— Ну все, давай, раскисни сейчас от умиления, — пробурчал Гарри, отчаянно пытаясь скрыть радостную улыбку.

Почему-то очень хотелось, чтобы еле ощутимые, совершенно не похожие на толчки шевеления оказались именно ими. Он протянул руку, накрыл ладонь Скорпиуса своей и тут же почувствовал внутри мягкое разливающееся тепло и короткие, словно мерцающие, покалывания. Он поднял на Скорпиуса радостный взгляд и потянулся за поцелуем.

Наверное, это было не слишком правильно: отметить первые движения своего сына или дочери — целитель так и не смог определить пол малыша — безудержным, хотя и изрядно понежневшм сексом, но остановиться ни Скорпиус, ни Гарри просто не смогли.

Судорожно сжимая плечи Скорпиуса, Гарри ерзал по покрывалу, выгибался, обнимал его ногами за талию, словно подбирая для себя единственно правильный угол. Вскидывал бедра навстречу, чуть сжимал внутри мышцы, увеличивая сопротивление, и с каким-то яростным наслаждением слушал злобный рык Скорпиуса, когда тот толкался резче и глубже.

— Еще! — выкрикнул, когда тот с размаха ударил членом по простате, и выгнулся, даже не пытаясь унять прокатившуюся по телу дрожь.

— Ещё, конечно, ещё... — прорычал Скорпиус, толкаясь сильнее и резче, а потом и вовсе срываясь на безудержный сумасшедший темп, чтобы вскоре хрипло застонать вместе с Гарри и, судорожно толкнувшись ещё пару раз, обессиленно вытянуться рядом.

Тяжело и часто дыша, Гарри расслабленно развалился рядом, размазал по животу остывающую сперму и довольно улыбнулся.

— Знаешь, что вспомнил? — спросил, устраиваясь у Скорпиуса на плече.

Тот повернул к нему голову и, вздернув бровь, лениво приоткрыл один глаз.

— Как ты меня на столе в Министерстве разложил, — хохотнул Гарри. — Не знаю, почему, само вспомнилось. Вероятно, надо повторить.

Скорпиус улыбнулся, почесал нос о его плечо и неохотно добавил:

— Ну тогда и тот раз, когда ты меня, повторим. Хотя... — тут он вздохнул. — Нет, вряд ли. Доступ-то мой тю-тю.

— А чем тебя дома не устраивает? — ухмыльнулся Гарри. — Кричера испугался?

— Да конечно, — фыркнул Скорпиус. — Счаз. Просто я... — он умолк, не договорив, и схватился за браслет экстренной связи. — Блядь! Случилось что-то, — он бросил на Гарри виноватый взгляд. — Боюсь, мне снова нужно бежать. Пиздец, даже в душ не сходил...

Гарри поднялся, но тут же снова упал на подушки: от резкого движения закружилась голова.

— Погоди, — не обращая внимания на звон в ушах, одернул лихорадочно собирающего с пола одежду Скорпиуса, — давай очищающее наложу, — и пустил волну магии. — Патронуса пришли, если вдруг что...

— Да ничего не будет, — отмахнулся Скорпиус и лучезарно ему улыбнулся. — Оглянуться не успеешь — я уже тут как тут.

Он подобрал ботинок и, прыгая на одной ноге, подскакал к кровати, чтобы быстро чмокнуть Гарри в губы.

Быстро уснуть у Гарри не получилось: то и дело в голову лезли странные мысли, а воображение рисовало перед глазами кровавые картины. Проворочавшись полночи с бока на бок и так и не дождавшись от Скорпиуса никаких сообщений, Гарри все же задремал, успокоив себя мыслью, что плохие вести расходятся сразу же, и если бы что-то вдруг случилось, то ему обязательно уже сообщили.

Утро он встретил с головной болью и ломотой в мышцах. По привычке опустив руку на соседнюю половину кровати и не нащупав там мирно посапывающего Скорпиуса, Гарри все же поднялся и позвал Кричера.

— Скорпиус уже вернулся? — спросил, когда эльф появился в спальне с неизменной утренней чашкой витаминного отвара.

— Хозяин Скорпиус приходил ночью, забрал несколько амулетов и снова ушел, — отрапортовал тот. — Хозяин Гарри будет завтракать?

— Нет, сейчас нет, покачал головой Гарри. — Дождусь Скорпиуса.

* * *

Левиокар бесшумно шёл на бреющем полёте над самыми верхушками деревьев, надёжно укрытый маскировочными чарами. Лишь самый внимательный взгляд мог заметить ломаную неровную тень в небе, но Скорпиус знал, что таких взглядов там внизу предостаточно.

— Проверьте купол, — приказал он сидящим в хвосте аврорам. — Чтобы ни одна пикси не проскочила! Рен, давай пониже, — добавил, обращаясь к пилоту, и взялся за переговорный амулет. — Цербер, что у вас?

Давно прошли те времена, когда два ведущих отдела аврората, Боевой и Аналитический работали автономно, строго соблюдая секретность. Скорпиус предпочитал лично координировать операции, часто на ходу меняя планы — точно так же, как привык делать всегда, но теперь уже со всей мощью и средствами фактически всего аврората. Люк поначалу пытался было отстаивать свою независимость, но быстро понял, что это, во-первых, бесполезно, а во вторых бессмысленно — дело своё Малфой знал.

— У тебя талант, Салага, — сказал он ему однажды после особенно жаркой заварушки. Тогда он и его отдел уцелели только благодаря молниеносной малфоевской реакции. — Или даже призвание. Так что можешь дать мне по своему обыкновению в зубы, но из Аналитического я тебе уйти не дам.

Это мнение разделяли многие. Рядовые авроры, прекрасно знавшие о заслугах молодого комбата спецназначения, столько раз на ходу выправлявшего их ошибки в расчётах, спасая тем самым заведомо провальные операции, буквально смотрели ему в рот. Ведущие же аналитики отдела поначалу держались отстранённо, кривили рты, роптали от новых порядков и приходили в ужас от неизменного трёхэтажного мата на планёрках, но даже они не могли оспорить тот факт, что процент успешных операций вот уже который месяц стойко держался на небывало высокой отметке.

— Всё тихо, Хорёк, — отозвался Люк хрипло. — Выходим на позиции. Готовность тридцать процентов. Сорок. Пятьдесят. Шестьдесят. Семь... Горбаш, стоять! Сканирующие, живо!

— Что у вас? — с беспокойством спросил Скорпиус, наклоняясь к мониторам.

— Хуйня какая-то, излучение Артефактов поглoщает, — ответил вместо Люка Кот. — Сейчас проверим, что это за...

И тут под левиокаром разверзся ад. По крайней мере, так показалось поначалу Скорпиусу. Вспышки и грохот трёх одновременных взрывов ослепили, оглушили, тряхнули левиокар так, что тот чуть было не крутанулся в воздухе.

Щурясь и превознемогая боль, Скорпиус заставил себя открыть обожжённые вспышкой глаза и взглянуть на мониторы, чтобы сквозь непроизвольные слёзы и тёмные круги увидеть за спавшим маскировочным куполом отчётливый след недавней аппарации.

— Он ушёл! — крикнул он, но не услышал собственного голоса.

Не услышали его и остальные — слишком близким был взрыв, явно усиленный специальными чарами, контузия была неминуема.

На то, чтобы принять решение оставались доли секунды: след от аппарации, по которому можно было выследить преступников, исчезал за считанные мгновения. Скорпиус сжал было Переговорный амулет, понял, что это бесполезно — Люк был ещё ближе к взрыву, дай Мерлин, чтобы отделался только контузией — и, мысленно попросив прощения у Гарри, которому клятвенно обещал не лезть в пекло, аппарировал сам.

* * *

Не зря говорят, что ожидание хуже смерти. Весь день Гарри не находил себе места, слоняясь по дому без дела: переставлял книги в кабинете, листал принесенные Люком и Скорпиусом отчеты, время от времени делая на полях пометки, нетерпеливо поглядывал на часы и подолгу стоял у окна, вглядываясь в пасмурное небо. Аппетита не было, но настойчивое урчание в желудке и вдруг участившиеся недовольные шевеления внизу живота все же заставили кое-как проглотить приготовленный Кричером обед, вызвав недовольное ворчание домовика, что Гарри совершенно не заботится ни о себе, ни о других хозяевах. Выпив очередную порцию стабилизирующего зелья, Гарри выгнал старого брюзгу восвояси, устроился с очередным отчетом отдела на диване возле камина и, приготовившись терпеливо ждать Скорпиуса, незаметно для себя задремал.

Когда пламя в камине загудело и чихнуло зелеными искрами, Гарри вздрогнул, проснувшись, и едва успел подняться, как ему под ноги выкатился Санди.

— Па-ап, — Санди неловко поднялся, удрученно потирая ушибленный локоть, поднял голову и лучезарно улыбнулся. — Ой, здравствуйте, мистер Поттер!

— Привет, малыш, — Гарри опустился перед ним на колени, закатал рукав толстовки и, внимательно осмотрев наливающийся синяк, приложил к нему ладонь, залечивая невербальным. — Тебе стоит больше практиковаться в каминных перемещениях, — произнес, улыбаясь. — В Магическом мире это самая надежная связь между волшебниками, и не всегда бывает удобно вываливаться из камина как набитый соломой мешок.

— Я... Я постараюсь, — кивнул Санди и тут же огляделся. — Гарри, а папа...

— В Аврорате, малыш, — опустив рукав толстовки обратно, Гарри поднялся, протянул ему руку и повел к дивану. — Срочный вызов. Может быть, я смогу тебе помочь, м? — он улыбнулся и с интересом посмотрел на него.

— Я не малыш, просто хотел убедиться, что с ним все в порядке, — серьезно произнес тот, а Гарри почувствовал, как от этих слов у него самого похолодели ладони. — Утром... Мне, наверное, приснилось, конечно, да и мама говорит...

— Па-ап, ты дома? — из камина шагнула Лили и, аккуратно стряхивая остатки пепла с плеч, улыбнулась: — О! Привет, Санди! Как дела, малыш?

— Лил, я не малыш, — тут же насупившись, упрямо повторил Санди.

— Да, да, конечно, — рассмеялась та и, подойдя, потрепала его по волосам. — Ты заметно подрос, отец говорил тебе?

— Я его еще не видел, он на задании, — важно произнес Санди и, хитро глянув на Лили, все же улыбнулся. — А я знаю секрет!

— Да? — искренне удивилась та. — И какой же?

— У меня будет брат, сестра и... и... тоже сестра? — неуверенно протянул он, поглядывая на Лили.

— Ого, да ты богач! И откуда столько? — Гарри весело приподнял бровь.

— Ну как же, — недоуменно вскинулся Санди, — у мамы в животе мой брат, у вас, — он ткнул Гарри пальцем в скрытый широкой мантией живот, — моя сестра, а у тебя, — он повернулся к Лили, — а у тебя я еще пока не знаю... Но думаю, тоже сестра.

— Почему? — спросила Лили.

— Ну, чтобы не обидно и поровну, — невозмутимо пояснил Санди.

— Очень правильно, — покраснев, кивнул Гарри. — А откуда такие сведения?

— А мне Клаус рассказал, — гордо сообщил Санди. — Он сказал, что это большой секрет, и никто не должен знать! Ой....

— И когда же наш неугомонный Ульшпиргер успел поведать тебе эту важную тайну? — тщательно скрывая в голосе недовольство, спросил Гарри.

Лили смутилась и виновато опустила глаза.

— На днях, они с папой заходили ненадолго, — пояснил Санди. — Пока папа с мамой говорили на кухне, Клаус ска..., — договорить он не успел: в кармашке его брюк завибрировал мобильный телефон. — Мама... — испуганно прошептал Санди, глядя на светящийся экран. — Да, мам? У папы. Нет, его нет. Да, и Лили тоже. Да, хорошо, мам, да...

Он отключил телефон и, вновь спрятав его в кармашке, виновато глянул на Гарри.

— Я забыл ей сказать, что иду к вам, а теперь она волнуется, и велела мне возвращаться домой.

— Если хочешь, можешь оставаться у нас, я поговорю с Ани, — произнес Гарри и обнял расстроенного мальчика.

— Нет, нет, я пойду, — помотал головой тот. — Просто передайте папе привет, и скажите, что он обещал сходить со мной в Косой переулок, — добавил Санди и шагнул к камину. — Всего хорошего, мистер Поттер, пока, Лили, — и исчез в зеленом пламени.

— Пап, — Лили вдруг сникла, нервно затеребила в руках краешек мантии, — что у них случилось? Я сама не своя весь день. Вчера ночью Клауса вызвали, и до сих пор никаких вестей...

— Не знаю, — вздохнул Гарри, поднялся, подошел к окну и вдруг, побледнев, резко схватился за живот и неловко повалился на пол.

* * *

— Гарри, перестаньте! — никто и никогда не слышал от всегда вежливого и спокойного мистера Хоупа такого властного и даже сурового тона. — Этот мальчишка отовсюду выкарабкается, вы же знаете. Придёт и ещё обматерит всех, что волновались.

Пара жалких улыбок было ему ответом — от Джеймса и Лили. Гарри и полулежащий на диване, весь замотанный бинтами Люк не подали даже виду, что слышали врача. Зато оба вздрогнули и подобрались, едва в коридоре раздались торопливые шаги. Поттер даже дёрнулся встать, но едва дверь распахнулась, как-то резко сник и сел обратно — на пороге оказался мрачный и крайне растерянный Кот.

Клаус обвёл всех собравшихся взглядом и молча покачал головой.

— Ещё сутки, и аврорат официально прекратит поиски, — сказал хрипло. — Было сделано всё, что только вообще возможно.

Гарри провел ладонями по лицу, запустил пальцы в волосы и глухо застонал. Черт! Он же всегда его чувствовал, знал о каждой царапине, а сейчас это гребаное хваленое шестое чувство молчало, пустота в душе росла, превращаясь в отчаяние и неизбежность. Он сжал кулаки, мысленно проклиная нерасторопных авроров на все лады, и даже не пытался сдерживать испуганно и зло мечущуюся внутри магию.

По гостиной пролетел порыв ледяного ветра, взметнув к потолку тяжелые портьеры, застонала, стремительно покрыаясь вязью трещин, мебель, каминная кладка засочилась струйками песка.

— Браслеты! — Хоуп метнулся к Гарри и схватил его за запястья. — Где, черт побери, у вас браслеты?

Гарри поднял на него отрешенный взгляд, неловко повел плечами и исчез, оставив за собой плотное, мерцающее облако остаточной магии.

— Чего вы стоите? — рявкнул на ошарашенных Джеймса и Кота целитель. — За ним, быстро! В таком состоянии... его же расплющит где-нибудь так, что не соберем!

* * *

Выпав из аппарационного потока возле двери следственного отдела, Гарри больно приложился о стену бедром. Поначалу острая, нестерпимая боль в одной точке, теперь разлилась по всей ноге, вырвав у него громкий стон. Пробитая многоуровневая защита заливалась пронзительным писком, оповещая Министерство о взломе, и Гарри мельком оглядел себя: надо же — ни царапины, не считая ушиба. Поморщившись, он поднялся и, решительно распахнув дверь, шагнул в кабинет.

— Кто принял решение о прекращении поисков? — рявкнул он, зло оглядывая собравшихся в кабинете авроров.

Авроры молчали — испуганно, ошарашенно и косились то на Гарри, то на человека, стоявшего ко всем спиной.

— Я, Гарри, — Кингсли Шеклболт развернулся и посмотрел на него усталыми воспалёнными глазами. — Мы прочесали всю страну, поставили на уши Европу... Ты должен понимать. Такие люди, как он, просто так не исчезают. Мы бы его нашли, если бы он... — тут Кингсли осёкся. Даже министр оказался не в силах договорить страшную правду. Впрочем, договаривать и не было нужды.

— Молчи... — прошипел Гарри, подошел к нему и, схватив на отвороты мантии, притянул ближе, нимало не смущаясь разности положения и чинов. — Если скажешь хоть слово, я за себя не ручаюсь, — уточнил он, даже не пытаясь скрыть звучавшего в голосе отчаяния. — Отмени приказ.

— Нет, — Кингсли покачал головой. — Смысла уже нет, даже поисковым артефактам не удалось засечь ни единого следа.

— Бред, — простонал Гарри и почти грубо оттолкнул министра, выпустив из рук его мантию. — Бред и халатность! — рявкнул он, окинув взглядом притихших авроров. — Поврежденные артефакты, лень и невнимательность.

Дилан Бут громко вскрикнул и схватился за плечо, ошарашенно глядя на торчащий из него крупный осколок. Тут же за спинами авроров послышался звон разбитого стекла, и обернувшись, все увидели, как разваливается на мелкие щепки стеллаж, сжимаются, чернея, словно от огня, карты и свитки на потрескивающих полках.

— Прекрати! — Кингсли подлетел к Гарри и с размаха ударил по щеке, пытаясь привести в чувства. — Ты не ребенок, чтобы бесконтрольно швыряться всплесками!

— Он жив, — слышишь? — жив! — выкрикнул Гарри и кинулся к столу. Притянул ближе разложенную карту, сплошь испещренную разметками проведенных поисковых работ. — Посмотри, сколько здесь белых пятен! — ткнул пальцем в несколько пустующих участков. — А если он там? Живой, но покалеченный, и на патронуса у него нет сил?

— У него были амулеты, — устало ответил Кингсли. — Боевые, переговорные, связующие, лечебные, поддерживающие. Вживлённый в кожу маячок — твоя, кстати идея, помнишь? Аврорская метка и зубной имплатант-портключ. Он лучший аврор из всех, что топтали последние пятьдесят лет полы аврората. Неделя, Гарри! Если бы он был жив, даже если бы наши артефакты оказались бы грудой мусора, а самого Малфоя держали бы в свинцовом бункере, он уже давно вернулся бы сам.

— Тем более, — вскинулся Гарри, с надеждой глядя на Кингсли. — Поглощающие магию артефакты могли вывести из строя всё, включая маячок, а портключ он просто не смог активировать, или его отобрали, а зуб — выбили. Пожалуйста? — он устало опустился на подвинутый кем-то из авроров стул и, поставив локти на стол, с силой вцепился в собственные волосы. — Дай мне еще неделю? Я читал отчет, он не мог уйти далеко. Я сам хочу прочесать возможные участки.

— Официально дело закрыто, — начал было Кингсли и быстро вскинул руку, когда Гарри попытался возразить. — Повторяю, официально. Я не могу расходовать средства аврората столь неоправданно. Но я совершенно не вижу причин, почему ты не можешь продолжить поиски сам. Тем более, что Люк Фаррел сейчас на больничном, а у Клауса Ульшпиргера как раз подошла очередь на отпуск. Как, впрочем, и у некоторых других ребят из спецбата...

В ушах звенело так, словно там собралось полчище разъяренно орущих пикси, в глазах темнело, и магия, казалось, утекала куда-то с самых кончиков пальцев, заставляя сердце биться испуганно и часто. Слова Кингсли Гарри расслышал с трудом, болезненно морщась и пытаясь сосредоточиться, чтобы не пропустить ни единого слова.

— Спасибо, — едва слышно произнес он и попытался улыбнуться, но на мгновенно побледневшем лице вместо улыбки проступила нелепая гримаса. Гарри судорожно схватился за край стола и уронил голову на столешницу.

— Пап! Мистер Поттер! — в один голос закричали ворвавшиеся в кабинет Джеймс и Клаус и едва успели подхватить его под руки, предотвращая падение.

— В моем кабинете открыт камин, — предупреждающе оглядывая удивленно зашептавшихся авроров, произнес Кингсли. — Доставите его домой, и оба ко мне. Джеймс, — окликнул того, — Люка тоже захвати. Скажи, вызов я компенсирую дополнительным выходным.

Очередь на отпуска, как выяснилось, подошла у почти половины Батальона специального назначения — никто из ребят, кто все эти годы шёл рука об руку с Малфоем не остался в стороне. Те, кому отказали в отпуске, шли на всяческие хитрости, включая даже чуть ли не ежедневные переломы рук — чтобы хоть на день получить вожделенный больничный и принять участие в поисках, но увы, безрезультатно.

Возвращаясь поздно ночью с рейда, авроры собирались дома у Гарри, обсуждали план дальнейших поисков и делились новой версией, почему Малфой не выходит на связь, но день шёл за днём, версии становились всё более невероятными, пока однажды придумать ничего хоть мало-мальски реального не удалось уже никому.

— Это было последнее, — тяжело вздохнув, произнес Люк и, переглянувшись со стоявшим за спиной Гарри Джеймсом, закончил: — Там тоже ничего...

Кот с силой сжал кулаки, сминая только что набросанный план поиска на завтра по уже проверенным местам. Но, черт подери, разве можно доверять хоть кому-то?!

Сидевшая за столом Астория вскрикнула и, спрятав лицо в ладонях, неслышно зарыдала. Драко обнял жену и, поглаживая по судорожно вздрагивающим плечам, тихо, почти шепотом, спросил:

— Может, все-таки еще есть надежда?

Но Люк, мрачно глянув на него, покачал головой.

— Три недели... — произнес едва слышно.

Не отрывая взгляда, Гарри смотрел на карту. На тот самый, последний отмеченный жирной красной линией участок, один из тех, что до приказа Министра авроры не успели проверить. То, что и там пусто, он понял, едва Фаррел вышел из камина в гостиную. Слишком безнадежно взглянул тот на Джеймса. Слишком старательно прятал взгляд от Гарри.

— Ясно... — сухо произнес Гарри, поднялся, отшвырнув лежавшую на столе карту, и медленно, чуть переваливаясь и тяжело шаркая — за последние недели живот значительно увеличился, — пошел к двери.

— Пап, — кинулась к нему Лили, но тут же наткнулась на невидимую стену. Гарри даже не повернулся, молча скрывшись в темноте коридора.

— Оставь, — прошептал подошедший к ней Кот и притянул к себе, обняв за талию. — Ему нужно побыть одному... Он тоже должен это принять...

— А ребенок, — испуганно прошептала Лили, — надеюсь, с ним ничего не случится? Нет, нельзя его оставлять одного! — она решительно вывернулась из объятий Клауса и шагнула к выходу.

— Лил! — одернул ее Джеймс. — Оставь, тебе сказали. Он не пацан, а станет плохо — позовет.

— Где он? — раздалось от камина, и все разом обернулись. — Где эта неблагодарная сволочь?

Джинни торопливо стряхивала с дорожной мантии остатки пепла и нетерпеливо оглядывала собравшихся в гостиной авроров и собственных детей. Глаза ее лихорадочно блестели, на щеках пытал румянец, грудь тяжело вздымалась, как если бы она долго бежала.

— Ну? — недовольно переспросила она, внимательно посмотрев на Джеймса.

— Мам, — тот смерил ее суровым взглядом и шагнул вперед, — сейчас не время скандалить. Уходи.

— Поговори мне еще, — возмущенно всплеснула руками Джинни. — Слишком резко взрослым стал, как я погляжу! Никакого уважения к матери. Где Гарри?

Лили и Клаус попятились к двери, загораживая ее, тут же к ним присоединились Люк и Джеймс.

— Ясно, — фыркнула Джинни. — Мать для вас уже враг, да? Хороши детки, нечего сказать! Поттер, черт тебя побери, — что есть мочи выкрикнула она, — ты, конечно, этого не заслуживаешь, но я его нашла, слышишь? Малфоя твоего нашла!

* * *

Настроение у Алекса было прекрасное. Насвистывая, он приготовил завтрак и постучался в комнату миссис Лаврой.

— Доброе утро! — лучезарно улыбнувшись, он поставил поднос на прикроватную тумбочку.

— Доброе, доброе, — старушка расцвела улыбкой в ответ и чмокнула наклонившегося к ней Алекса в щёку. — Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Всё прекрасно! — заверил её тот и почесал свежий рубец от шрама на груди — самый большой из тех, что располосовали всё его тело.

— Не чеши! — прикрикнула на него миссис Лаврой и шлёпнула по руке. — Вспомнил что-нибудь?

— Вы не поверите, но да! — радостно выдохнул Алекс. — Красный поезд! Я точно помню красный поезд в клубах дыма. Я проснулся сегодня на рассвете и вспомнил его.

— Это прекрасно, мальчик мой! — обрадовалась старушка. — А что ещё? Только поезд?

— Ещё отрывочные картинки, которые я не понял, — вздохнул Алекс. — Как будто из военного фильма. А ещё дети. Странно так. Может, я женат?

— Тогда бы у тебя было кольцо или след от него, — резонно заметила миссис Лаврой. — Ну вот, что... Сейчас ты поешь, польёшь цветы и поедешь на вокзал. А там, может, и поезд свой увидишь — хорошо бы узнать, откуда он мог приехать.

Алекс кивнул и поспешил на кухню. Радость от того, что наконец-то начала возвращаться память, и что возможно он уже сегодня хоть что-нибудь о себе узнает, заставляла буквально дрожать от возбуждения.

Конечно, сейчас, во многом благодаря миссис Лаврой, неизвестность уже не так страшила, как когда он впервые пришёл в себя на больничной койке, весь израненный, и не имея понятия, кто он и откуда. Даже имени своего он до сих пор не вспомнил — Алексом его окрестила миссис Лаврой, работавшая в клинике сиделкой. Она ежедневно приходила к нему в палату, справлялась о самочувствии, о том, как продвигаются поиски родных, и не возвратилась ли память. По мере того как приближался день выписки и становилось всё понятнее, что идти Алексу будет некуда, старушка становилась всё мрачнее, а в день выписки вдруг принесла ему пакет с вещам и сказала, что нанимает на работу садовником с проживанием.

Никакого сада, впрочем, в её маленьком домике не оказалось, но Алекс был очень благодарен ей за обман. Теперь, спустя неделю после выписки, его жизнь стала более-менее упорядоченной, и когда наконец забрезжила надежда вспомнить себя прошлого, Алекс немного робел. Кем он был? Почему оказался в совершенно чужом — здесь его совершенно никто не знал — городишке? Почему на нём было столько непонятных вещей, и почему миссис Лаврой так часто хмурилась, когда он спрашивал о чём-то, будто бы ей непонятном? Да и сам Алекс частенько ловил себя на том, что не знает назначения тех или иных предметов, хотя врач говорил, что заблокированы лишь личные воспоминания, а информация об окружающем мире должна остаться неизменной. И всё же Алекс так многого не помнил!

Чтобы добраться до вокзала пришлось поднапрячься. Почему-то поездка на автобусе показалась ему настоящим приключением — будто он делал это впервые. Да и вокзал совсем не был похож на те смутные видения, что всплыли из глубин памяти. Поезда сновали туда-сюда, и Алекс потратил несколько часов, наблюдая за ними, но так и не увидел ни одного похожего на тот красный огромный поезд, что помнил.

Он собрался было уходить, когда проходящая мимо рыжеловолосая женщина — очень злая, как показалось Алексу, — вдруг замедлила шаг, глядя на него в упор.

— Малфой? — недоверчиво спросила она. — Не может быть! Его там ищут, с ног сбились, похоронили уже, а этот сучёныш, оказывается, тут прохлаждается! Говорила я Гарри — нечего было с тобой связываться, все вы, Малфои, крысы и предатели!

Алекс выслушал эту тираду и нахмурился. Было очевидно, что женщина его узнала, и в любое другое время он не задумываясь кинулся бы к ней с расспросами, но то, каким тоном она говорила, совершенно ему не понравилось. И всё же это был шанс, и он был бы идиотом, если бы им не воспользовался.

— Простите, вы меня знаете? — спросил он, поднимаясь навстречу женщине. — Видите ли, я... — тут он на секунду замешкался, — ...попал в аварию и потерял память. Если вы знаете, кто я, пожалуйста, помогите.

Женщина изменилась в лице и прищурилась, будто о чём-то раздумывая. Алексу даже показалось, что на её лице промелькнуло выражение триумфа, и что она сейчас развернётся и уйдёт, но та несколько раз смерила его взглядом, вздохнула и, закатив глаза, сказала:

— Ты Скорпиус Малфой. Выскочка и настоящая заноза в заднице, но кое-кто тебя — один Мерлин знает, почему, любит и только поэтому, слышишь? Только поэтому! Я тебе помогу. Пойдём.

Она довольно бесцеремонно схватила его за руку и потащила... к стене. Занятый тем, что проговаривал про себя вновь обретённое имя, Скорпиус не успел ничего понять, как вдруг оказался на совсем другом вокзале и увидел тот самый поезд из воспоминания.

— Где мы? — спросил ошарашенно.

— В твоём родном мире, — чуть мягче, и вроде бы даже с сочувствием, посмотрела на него женщина и подвела к скамейке. — Сиди здесь, — приказала она властно. — Мне нужно вернуться в Лондон, это займёт какое-то время, но поверь, тебе лучше дождаться, пока за тобой придут. Иначе, если тебя не убьёт Гарри, это сделаю я.

Тут она исчезла с громким хлопком, а Скорпиус удивлённо моргнул. Впрочем, ощущение, что уж эти-то хлопки он точно раньше слышал, приятно грело изнутри.

* * *

Мир, который неожиданно оказался в буквальном смысле за стеной, поражал и пугал, и Скорпиус силился понять, какие чувства он у него вызывает, но тщетно. Тот мир, полный машин и суетящихся людей, казался чужим, но этот был не роднее.

Он сидел на лавке, как и просила рыжеволосая женщина, и рассматривал пёструю толпу, пока вдруг прямо над ухом не раздался оглушительный хлопок. Появившийся прямо из воздуха мужчина встретился с ним глазами и побледнел. Скорпиус с интересом изучил его моложавое, довольно привлекательное лицо и вздрогнул, когда хлопки послышались со всех сторон — незнакомые люди стремительно заполоняли перрон.

— Живой, — одними губами прошептал Гарри и на негнущихся ногах подошел вплотную к Скорпиусу. — Живой, Мерлин тебя побери!

Схватил его за плечи, вздернул наверх и с силой прижал к себе, уткнувшись носом тому в висок. Малыш, словно и вправду почувствовав отцовскую радость и знакомую магию Скорпиуса, радостно зашевелился в животе, выдавив у Гарри болезненно-сдавленный стон.

— Где тебя носило, драккл тебя раздери? — шептал Гарри, все так же судорожно сжимая его плечи и перемежая слова легкими, скользящими по лицу поцелуями.

Скорпиус растерялся. Некоторое время он покорно стоял, позволяя мужчине себя целовать, чувствуя как того буквально колотит от распирающих его эмоций. Кто это? Друг? Брат? Или, может, даже отец?.. Но в следующее мгновение мужчина что-то прошептал и прижался губами к его губам. И вот тут впервые за всё это время в мозгу вспыхнуло отчётливое воспоминание: кто-то грубо раздвигает ему губы членом и засаживает сразу до самых гланд, до рвотных спазмов и слёз из глаз. Картинка принесла с собой и забытые эмоции — такие яркие, будто это было только что.

Тело среагировало само — уперевшись мужчине в грудь ладонями, Скорпиус с силой его оттолкнул и посмотрел едва ли не с ненавистью. Лица насильника из воспоминания он не видел, и вряд ли это был тот же человек, но целоваться не пойми с кем Скорпиус точно не собирался.

— Извините, сэр, — сказал он холодно. — Наверняка мы знакомы, но, боюсь, вынужден вас разочаровать: я ничего не помню.

От тона, с каким он произнес это "Я ничего не помню", Гарри словно окатили ледяной водой — настолько чужим и отвратительным для Скорпиуса он вдруг себя почувствовал.

— Я же... Скорпиус, но... — он растеряно переводил взгляд с него на окружающих, словно ища поддержки и оправдания за то, чего не делал.

Скорпиус смотрел с ненавистью, отвращением, зло, будто видел в Гарри кого-то другого. Решение пришло мгновенно. Слишком много он пережил и считал, что потерял навсегда, чтобы вот так просто отпустить и уйти. Малыш испуганно толкнулся, прочертив то ли пяточкой, то ли локотком внутри живота странную зигзагообразную линию и замер. Гарри медленно подошел к Скорпиусу, обнял за плечи и, заглянув в глаза, тихо спросил:

— Ты меня боишься, правда? Не помнишь, и поэтому боишься?

Окунуться в чужое сознание оказалось и просто, и тяжело одновременно: широко распахнутые глаза, чистый, бесхитростный взгляд, абсолютно открытые мысли. И тусклые, словно затуманенные, обрывочные образы: грубые, мозолистые руки, надавливающие на подбородок; истекающий смазкой толстый член, бесцеремонно врывающийся в горло; протестующий стон; и ненависть, страх и ненависть, витающие вокруг.

— Оставь его, Поттер. Сейчас оставь...— прозвучало рядом, и Гарри вздрогнул, ощутив, как на плечи легли чьи-то ладони.

Его трясло от обиды и несправедливости, одиночества, которое вдруг именно сейчас почувствовалось, как никогда раньше, сильно, неотвратимо, поэтому слов Драко он почти не расслышал, отдавшись целиком и полностью собственным эмоциям.

— Драко, он... — Гарри обернулся, с отчаянием вглядываясь тому в лицо. — А если он никогда не вспомнит?..

От этих слов веяло такой тоской и безнадёжностью, а сам мужчина выглядел настолько потерянным, что Скорпиус не остался равнодушен — захотелось подойти, извиниться, утешить как-нибудь. Но прежде чем он решился сделать шаг, взгляд остановился на лице другого мужчины — Драко, кажется. Необычное имя, светлые волосы, определённо знакомые черты... Отрывочное воспоминание, неуловимое, как комариный писк — сильные руки, чуть кривоватая улыбка, родной запах...

— Папа? — неуверенно выдохнул Скорпиус, впиваясь в Драко взглядом. — Папа!

— Он помнит, Драко! Он нас помнит! — срывающимся шепотом произнесла стоявшая рядом Астория и, подойдя к Скорпиусу, обняла, крепко прижав его к себе. — Скорпиус, сынок...

Драко подошел и молча обнял их обоих, ткнувшись лбом Скорпиусу в плечо.

— Как же ты всех напугал, сын... — прошептал еле слышно. — Потерять тебя снова, едва обретя... Черт, гребаный аврорат!

— Ну хватит, — вдруг резко произнес Гарри, выразительно глянул на Драко и Асторию и, повернувшись к Скорпиусу, посмотрел на того в упор. — Если ты, сукин сын, помнишь их, то какого, блядь, лысого гоблина шарахаешься от меня? Или всё, надоел старый придурок, и ты решил таким вот образом от меня избавиться? Подкинул картинок, швырнул эмоциями... Интересная тактика, — он презрительно фыркнул, — вот только нахрена было все так усложнять? И ребенку, что я должен буду сказать твоему ребенку?

— Ребёнку? — растерянно повторил Скорпиус, даже отступив на шаг от такого потока обвинений. — Какому ребёнку? Так я всё-таки женат? А вы... — он перевёл взгляд на Асторию, — вы моя мать? Извините, — он высвободился из ставших вдруг душными объятий и беспомощно огляделся, останавливая взгляд на Поттере. — Я правда не помню. Совсем нихуя.

Тут стоявший рядом счастливый до неприличия Кот вдруг прыснул и поспешно прикрыл рот рукой.

— Раз помнит, как материться, то и нас вспомнит, — уверенно заключил он. — Давайте ребята, в Мунго командира. Завтра как новенький будет!

* * *

— Заставили вы нас поволноваться, мистер Малфой. Мы уж было... Да, неважно, — Хоуп махнул рукой и снова выполнил над Скорпиусом несколько сложных пассов палочкой. — Главное, что с вами все в порядке, — он улыбнулся и, повернувшись к стоявшей рядом молоденькой колдоведьме, произнес: — В восстанавливающее две части отвара корня мандрагоры, две части укрепляющего по утрам и полторы на ночь, а для восстановления памяти оставим пока трехкратный прием зелья.

Скорпиус слушал молча, то и дело бросая взгляды на сидевших у стены отца и странного мужчину, мистера Поттера, кажется.

— Ну, вот и все, — Хоуп убрал в карман палочку и, сцепив руки в замок, улыбнулся. — Особой необходимости находиться вам тут в течение всего времени лечения я не вижу, так что можете отправляться домой.

Скорпиус спрыгнул с кушетки, подошел к двери и вдруг растерянно обернулся.

— Буду ждать вас завтра в полдень, Скорпиус, — напомнил ему Хоуп. — И Гарри, — он повернулся к тому и, внимательно оглядев, недовольно покачал головой, — зайдите сейчас в смотровую.

Драко среагировал первым: стремительно поднялся, подошел к Скорпиусу и, положив ему руку на плечо, произнес:

— Идем домой, сын.

От тона, с каким Малфой произнес это «идем домой», и как, чуть смущаясь то ли собственного незнания, то ли всех пытливо вглядывающихся ему в лицо присутствующих, прильнул к Драко Скорпиус, Гарри охватила волна паники. Как бы ни пытался Малфой привыкнуть к мысли, что Поттер — теперь часть его семьи, однако, где гарантия, что он не попытается воспользоваться нынешним состоянием сына, чтобы устроить его судьбу как полагается…

— У него есть свой дом, Малфой, — возразил Гарри. — И там его ждут не меньше.

— Действительно, — поддержал его нахмурившийся Кот — старшего Малфоя он люто ненавидел, не в силах простить ему мытарств друга. — То, что Скорп вас почему-то вспомнил, ничего не меняет. У него есть семья и друзья, которые всегда помогут. Слышишь, Скорпиус? Мне плевать, помнишь ты это или нет, но мне повторить не сложно: я за тебя в огонь и в воду.

Скорпиус улыбнулся ему и чуть растерянно посмотрел на покрасневшего отца.

— Я не уверен, претендую ли на роль друга, но мнение Ульшпиргера разделяю, — подал голос молчавший до сих пор Люк. — Да и все присутствующие, думаю, тоже.

— Друзья — это прекрасно, — процедил Драко. — Но магия родового поместья, наверняка...

— Нахуй магию! — резко оборвал его Кот. — Тогда уж стены родного аврората! Да и то сомневаюсь...

— Я пойду с Гарри, — тихо, но твёрдо сказал вдруг Скорпиус и посмотрел в упор на Поттера.

Тот поднял голову и несмело улыбнулся в ответ. То, что Скорпиус решил пойти с ним, невзирая ни на что, вселяло уверенность, что он если не подпустит совсем близко, то хотя бы не оттолкнет, позволит быть рядом. А память вернется, пусть через месяц, да хоть два или три — неважно, главное, что Скорпиус жив, и снова выбрал его — Гарри.

— Ты точно уверен, сын? — мрачно оглядев остальных, переспросил Драко. — Ничто не сравнится с магией поместья. Ты там родился, вырос... Думаю, сейчас будет лучше...

Скорпиус не чувствовал в его словах уверенности, и почему-то ему казалось, что он делает правильный выбор. Каждый из окружавших его людей был к нему действительно неравнодушен, но только Поттер вызывал какой-то странный отклик в душе. Это невозможно было объяснить словами, будто царапала внутри крохотная иголочка, когда тот оказывался рядом, говорил, смотрел. Было очень легко представить, что тот, прошлый Скорпиус когда-то выбрал именно его... сколько лет назад?

Внезапно Скорпиус почувствовал, что устал. От чужих и собственных эмоций, неоправданных надежд и ожиданий.

— Я пойду с Гарри, — повторил он устало и шагнул к тяжело поднявшемуся Поттеру. — И если что-то вспомню, то непременно всем сообщу.

* * *

— Ну вот, надеюсь, не подеретесь, — ухмыльнулся Джеймс, аккуратно шагнув из камина следом за Гарри и Скорпиусом. — Пап, если что, мы с Люком дома, у него пара дней выходных.

Гарри кивнул и устало опустился на диван, подложив под ноющую поясницу подушку. Скорпиус несмело опустился рядом.

— Держись, командир, — Люк хлопнул Скорпиуса по плечу. — Мистер Поттер, — кивнул он тому и вслед за Джеймсом исчез в пламени камина.

— Это мой старший, Джеймс, — пояснил Гарри. — Они живут с Люком.

Скорпиус приподнял бровь и с интересом посмотрел на Поттера.

— Ну да, — пожал плечами тот. — Люк, между прочим, твой бывший командир, а сейчас — заместитель. Неплохо, кстати, справлялся, пока... Да нет, справляется, чего уж там.

— А ты? — тихо спросил Скорпиус, глядя на него в упор. — Кем мне приходишься ты?

Вопрос был настолько неожиданным и прямым, что Гарри не нашелся, что сразу ответить. Скорпиус пошел с ним, к нему, а значит, доверился. И признаться тот час же — значило напугать, оттолкнуть, укрепить и без того выстроенные между ними стены.

— Эм... Можно сказать, руководитель, — произнес Гарри, заметил, как Скорпиус медленно выдохнул, и тут же осторожно добавил: — Почти муж и отец твоего ребенка.

— Мерлин, да какого ребёнка-то? — не выдержал Скорпиус. — Покажите мне его хотя бы... — тут он осёкся и уставился на слишком круглый для подтянутой спортивной фигуры Поттера живот. — О чёрт... — выдохнул неверяще. — Не может быть! — он несмело потянулся рукой к Гарри, но остановился, вопросительно заглядывая в глаза. — Можно?

— Раньше и разрешения не спрашивал, — ухмыльнулся Гарри, двигаясь чуть ближе и устраиваясь поудобнее. — Давай, смелее, она по тебе очень скучала, — и, взяв Скорпиуса за руку, положил ее себе на живот. — Ты хотел назвать ее Валенсия.

Скорпиус осторожно положил руку ему на живот и честно попытался представить себя сидящим так же вместе с Поттером, смеющимся, обсуждающим будущее имя малышки, целующимся. Получалось плохо, но гладить поттеровский живот было приятно. Странно, а в том, другом мире, он беременных мужчин не видел.

— Валенсия, — повторил он. — У тебя... у нас будет дочь?

Почему-то эта мысль не вызвала ни страха, ни отторжения — наоборот, накатило понимание, что детский смех и слёзы, и не по-детски крепкие объятия, и восторженное "папа" — всё это уже было в его жизни.

— Не знаю... — пожал плечами Гарри. — Хоуп до сих пор не может определить пол, но ты почему-то всегда был уверен, что да. Говорил, раз сын у тебя уже есть, то в этот раз должна быть дочь. Да и меня в этом убедил, так что теперь я зову ее Валенсия, хотя, признаться, это самое дурацкое имя, что я когда-либо слышал... И с чего оно тебе так понравилось? — Гарри накрыл его ладонь своей и чуть переместил. — Чувствуешь? — рассмеялся восторженно. — Она тебе рада! — и тут же болезненно поморщился: расшалившаяся малышка метко ударила по печени.

Скорпиус чувствовал. И слабые пока толчки ребёнка, и жар поттеровской ладони.

— Сын? — с трудом выделил он самое важное. — У нас есть сын?

— У тебя, — уточнил Гарри. — Санди. У меня тоже: двое — твои ровесники, и дочь. А твоему еще только девять. И он замечательный, светлый ребенок. Если хочешь, мы можем сходить к нему, — предложил он. — Сейчас, передохну немного, и пойдем.

— Подожди пока, — быстро сказал Скорпиус, вдруг испугавшись. — Он же, наверное, не знает, что я... того. Что ему сказали? — он озабоченно посмотрел на Гарри. — Меня же долго не было.

Тут ему впервые пришло в голову, как много пережил сидящий перед ним человек. Судя по всему, Скорпиус Малфой и Гарри Поттер очень любили друг друга и с нетерпением ждали появления малыша, когда он вдруг исчез. Наверняка его успели похоронить и оплакать, воскресить и снова потерять.

— Расскажи мне, — порывисто перебил Скорпиус начавшего было отвечать на его вопрос Поттера. — Как и когда мы познакомились, где. Расскажи всё, что помнишь.

— А я все помню, — Гарри улыбнулся и опустил взгляд, чуть покраснев. — Знаешь, я жутко голоден, — произнес он, смущенно улыбнувшись, когда в желудке громко заурчало. — Давай попросим Кричера накрыть ужин в столовой, там и поговорим?

Скорпиус согласно кивнул. Честно говоря, последний раз он ел утром у миссис Лаврой, а за день на него свалилось столько событий, что о еде он вспомнил только сейчас.

* * *

— Ну вот, собственно, так оно и было, — закончил свой рассказ Гарри и подобрал вилкой последний ломтик печеного картофеля с тарелки. — Потом, конечно, аврорат стоял на ушах: как же — руководитель аналитического — любовник Скорпиуса Малфоя. Поговаривали, что особо рьяные даже ставки делали, кто кого из нас первым бросит, — он усмехнулся и, позвав Кричера, велел принести десерт. — Придурки, что тут скажешь! Разве я тебя брошу?! — он вдруг замер, осекшись. — Извини... — вздохнул виновато. — Я не должен был...

Скорпиус был слишком ошеломлён его рассказом, чтобы внятно отреагировать на неуместные извинения — лишь медленно покачал головой.

— Неужели это всё со мной было?.. Охуеть, — пробормотал он, отчаянно пытаясь хоть что-нибудь вспомнить — особенно его интересовали сцены, где они с Поттером были близки. — Что-то я совсем не чувствую себя безжалостным убийцей и боевой машиной, — хмыкнул он чуть нервно.

— Еще скажи, что ты белый и пушистый, — негромко рассмеялся Гарри и, накрыв ладонь Скорпиуса своей, тихо добавил: — Ты на самом деле такой — любящий и заботливый. А остальное — это просто жизнь. Не слишком сладкая, возможно, совсем не правильная, но уж какая есть, правда? И если бы не все это, мы бы с тобой тут не сидели.

Он откинулся на спинку стула, обхватил ладонями живот и, прикрыв глаза, тихо, словно разговаривая с кем-то невидимым, прошептал:

— Ну чего ты? Все же хорошо... Папочка дома, и он тебя, конечно же, любит... Ну? Давай, успокойся...

— Толкается? — с интересом спросил Скорпиус, ощутив немедленное желание снова положить ему руку на живот. Вспомнив слова Гарри, что разрешение на это не нужно, он пододвинулся ближе и, помедлив, скользнул ладонью на обтянутый тканью живот. — Ого, — рассмеялся, почувствовав неслабый толчок. — Эй-эй, малыш, поаккуратнее! Папочка тебя любит, — произнёс совершенно автоматически и тут же смущённо замолчал. — Видимо, я часто это говорил... — пробормотал, убирая руку, и встал, пытаясь скрыть неловкость.

— Часто, — кивнул Гарри. — И дразнился, что тебя она любит больше, потому что это ты. А еще вы с ней играли. Забавно так было. Ты мне на животе узоры выводил, а она как будто бы перекатывалась за тобой. Вот знаешь, такой маленький теплый шарик внутри. А ты смеялся, и говорил, что у вас магия очень похожа, и поэтому она так откликается. А помнишь, как вы с ней детскую перекрасили? — рассмеялся Гарри и вдруг осекся. — Прости, я дурак... Но все равно было очень забавно, и ты это вспомнишь, конечно. А хочешь, мы сейчас посмотрим? — спросил с энтузиазмом. — Бывает же так: увидел, и р-раз — вспомнил. Хочешь?

— Хочу, — кивнул Скорпиус, разворачиваясь к нему. — И детскую, и всё остальное. Ты про спортзал говорил, его тоже хочу. Вот только... — он огляделся в поисках часов, но не нашёл их. — Сколько времени? Мне надо вернуться к миссис Лаврой, она будет беспокоиться. Эта ваша мгновенная перемещалка, как она работает? Я могу вернуться на вокзал?

Гарри растерялся. Неужели Скорпиус пошел с ним только из вежливости, и остаться тут не собирается? Или просто из любопытства: не часто встретишь на пути беременного мужика, — и теперь будет всласть перемывать ему косточки с этой, как ее... миссис...

— Зачем? — спросил он еле слышно. — Это твой дом, Скорпиус, совсем не обязательно жить где-то еще. Я... Я обещаю, я не сделаю ничего, что тебе не понравится. Хочешь, мы можем быть просто друзьями, пока ты все не вспомнишь? Или вы... Что у вас с ней?

Глухое отчаяние в голосе скрыть не удалось, и Гарри спешно отвернулся, нарочито внимательно разглядывая расставленные на каминной полке рамки с колдографиями.

— Впрочем, тебе решать... — произнес он как можно спокойнее.

— Что?! — опешил Скорпиус и хмыкнул. — Ты смешной, — заявил с улыбкой. — Миссис Лаврой семьдесят с хвостиком, и она была очень добра ко мне. Нужно обязательно сказать ей, что я наконец-то нашёлся и попрощаться, иначе она с ума сойдёт от беспокойства, а ей нельзя волноваться. Пойдёшь со мной? Уверен, она будет рада с тобой познакомиться.

— Блядь! — в сердцах выругался Гарри и нервно рассмеялся. — Ага, смешной... А еще жутко ревнивый беременный идиот. Но ты тоже хорош, ничего не скажешь!

Он тяжело поднялся и подошел к камину.

— Мне одному нельзя аппарировать, — вздохнул он и будто бы виновато кивнул на живот. — Опасно для ребенка, — пояснил, зачерпнув из фарфоровой чашки горсть летучего пороха, — так что придется кого-нибудь позвать на подмогу. Джеймса или твоего отца? — спросил, обернувшись.

— Джеймс — это твой сын? — уточнил Скорпиус. — Давай его. А то у меня такое ощущение, что отец от меня чего-то ждёт, а я даже толком не вспомнил ничего — просто догадался, что он мой папа.

— Как скажешь, — кивнул Гарри. Отчасти Скорпиус был прав: Драко если и не ждал, то определенные цели преследовать собирался. Не зря же так настаивал, чтобы Скорпиус вернулся именно в мэнор. И хоть теперь они с Гарри были почти что родственниками, но кто знает, что на уме у этого хитрожопого Хорька?

Спустя несколько минут из камина вышел Джеймс, а следом за ним и Люк, достаточно резко оборвав ворчание Гарри, что его присутствие здесь совсем не обязательно, и они отлично бы справились втроем.

— Нет уж, мистер Поттер, — хлопнув ладонью по столу, жестко произнес он, — вы, кажется, сейчас в отпуске? Вот и отдыхайте, а нам позвольте выполнять свои обязанности.

Скорпиус нахмурился. Мужчина в принципе ему импонировал, но вел себя слишком уж грубо.

— А без вот этого, — он тоже хлопнул рукой по столу, — нельзя?

Люк удивленно вскинул бровь, посмотрел на Скорпиуса оценивающе и вдруг громко загоготал.

— Ты погляди, а! — произнес сквозь смех. — Память отшибло, а норов-то остался! Ну, Салага, ну, молодец! — и задорно хлопнул его по плечу.

Скорпиус удивлённо вскинул бровь, но промолчал в ответ на странное обращение.

— Нам, в общем-то, только помочь переместиться надо, — сказал он вместо этого. — Наверное, и правда не стоит идти толпой. Но Гарри идёт со мной, — добавил торопливо и так же торопливо поправился: — Если хочет.

— Спрашиваешь, — ухмыльнулся Люк. — Да он тут без тебя места себе не находил. Весь аврорат на уши поставил, всю Британию едва ли не носом изрыл — тебя искал. А ты говоришь... Только это, мистер Поттер, — Люк прищурился, придирчиво оглядывая Гарри, и тепло улыбнулся, когда его взгляд остановился на круглом поттеровском животе, — вам бы иллюзию навести, что ли. Все ж таки в маггловский мир идем, как бы проблем не было.

Скорпиус мысленно повторил странное слово — вроде бы знакомое, но смысл от него ускользал, а Джеймс аккуратно взмахнул палочкой. Живот Гарри тут же стал плоским и подтянутым, и Скорпиус буквально задохнулся от ужаса.

— Куда?! — выкрикнул он, бросаясь к Поттеру. Обхватил его обеими руками за талию, убедился, что на ощупь всё осталось по-прежнему, и растерянно моргнул, встретившись с Гарри взглядом.

Гарри рассмеялся, притянул к себе Скорпиуса и, шепнул, довольно жмурясь от его пусть пока и неосознанного, но беспокойства:

— Не бойся, это просто иллюзия, никуда наша дочь не денется...

Скорпиус был так близко, так тесно прижимался, что Гарри слышал, как часто и испуганно колотится у него сердце. И пах он чем-то своим, родным… Гарри не выдержал: положил руку ему на затылок, притягивая ближе, и нетерпеливо поцеловал.

На этот раз Скорпиус ответил на поцелуй чисто рефлекторно, не задумываясь, а когда осознал, что происходит, не стал противиться, дал телу волю и прислушался к ощущениям.

Те были довольно странные. Он не вспомнил ничего нового, но что-то определённо знакомое в этом поцелуе было — губы сами подстраивались под движения поттеровских губ, а тело льнуло к нему, будто давно уже узнало. А ещё Поттер явно осторожничал — целовал нежно, ласково, и это казалось почему-то неправильным. Помедлив, но, решив, что тело, наверняка, знает лучше, Скорпиус на секунду отстранился, обнял Гарри покрепче, а потом сам впился в его губы тем поцелуем, каким хотелось — жёстким, властным и довольно грубым.

Теперь всё встало на свои места — ощущения были правильными и точно не новыми, и мысль о том, что он целуется с фактически совершенно незнакомым мужчиной, скользнула по касательной и уплыла в неведомые дали. Вежливое покашливание раздалось в тот момент, когда многодневное воздержание спешно писало завещание, готовясь проститься с жизнью, а сам Скорпиус неосознанно потянулся к поясу поттеровских брюк.

— Так вы позвали нас, чтобы помочь вам аппарировать в спальню? — насмешливо, но с явным одобрением осведомился Джеймс и пытливо вгляделся в затуманенные глаза Скорпиуса, когда тот вздрогнул и обернулся, словно надеялся увидеть там узнавание.

Впервые в жизни Гарри был недалек от того, чтобы от души приложить собственного сына Ступефаем, предварительно запечатав ему рот самым мощным Силенцио.

Скорпиус вздрогнул, испуганно глянул на смущенных Люка и Джеймса и нехотя отстранился.

— Ну нет уж, — решительно заявил Гарри, так и не убрав ладонь с малфоевской задницы, — помнишь ты хоть что-то или нет, но если я сейчас не получу твой член в мое полное распоряжение добровольно, то — мне похуй, что потом будет, — возьму силой. Так что выбирай... Но у тебя на меня стоит даже в беспамятстве, не отпирайся! — и демонстративно потерся бедром о пах Скорпиуса.

От словосочетания "возьму силой" в памяти снова всколыхнулись единственные на сей момент живые воспоминания, но Скорпиус усилием воли их отогнал — было совершенно очевидно, что Поттер имел в виду нечто совершенно другое. И тем не менее, возбуждение тошнотворные картинки притупили, а в голову ударило смущение, когда Люк молча потянул Джеймса к камину.

— Нет, подождите, — сказал Скорпиус быстро и виновато посмотрел на Гарри. — Я... Хм, прости, пожалуйста, но мне правда надо поговорить с миссис Лаврой. Самое меньшее, чем я могу ей отплатить за доброту, — это не заставлять волноваться. А потом... — он осёкся, не в силах ничего пообещать.

События развивались столь стремительно, что голова шла кругом. Наверное, в том, чтобы лечь с Поттером в постель не было ничего зазорного, и, если повторится история с поцелуем, — а Скорпиус был уверен, что так и будет, но заставить себя озвучить это вслух пока не смог, хотя так и не попытался отстраниться, — то он совсем не будет против.

— Прости...— Гарри убрал с его задницы руку и отошел на шаг.— Прости, я не должен был... Да, конечно, миссис Лаврой... Что она любит? — спросил он, не глядя на Скорпиуса.— Я хотел бы сделать ей приятное, все же я ей многим обязан: она заботилась о тебе...

Справиться с накатившим возбуждением оказалось совсем непросто, как и с некстати вырвавшейся на свободу магией. Она решительно устремилась к Скорпиусу, оплела, заскользила по коже, пытаясь просочиться внутрь. Тот поморщился. Гарри прикрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул и повернул стабилизатор на тонком браслете — самому справиться с выбросом не удавалось.

— Дай мне пару минут, — произнес он тихо и устало, — и пойдем к твоей миссис Лаврой.

Скорпиус понимал, что невольно обидел, представлял, как должны были прозвучать его слова, но сделать уже ничего не мог. На душе стало тошно и горько, да ещё и озноб прокатился по телу, будто сквозняк.

Он поморщился и глянул, ища поддержки, на Джеймса, но тот смотрел не только сочувственно, но и слегка осуждающе, что ничуть не улучшило настроения. Впервые за всё это время Скорпиус почувствовал себя действительно потерянным.

— Я могу один, — тихо сказал он. — С Люком или Джеймсом. Это быстро. Я только попрощаюсь.

— Пару минут, — уверенно произнес Гарри.

— Гарри, послушай, — Люк подошел ближе, решительно приобнял того за плечи и подтолкнул к дивану, — действительно, оставайся дома. В таком состоянии аппарация может быть опасной для малышки.

— Все нормально, — упрямо процедил Гарри и помотал головой.— Я иду с вами.

— Пап, Люк прав, посмотри на себя, — Джеймс положил руку ему на плечо.— У тебя давно уже не было таких выбросов. Еще собьешь мне координаты... Не переживай, доставлю твоего Скорпиуса, куда надо, и так же верну. А ты пока отдохнешь.

Гарри с сомнением посмотрел на Скорпиуса и нехотя кивнул. Отпускать его от себя, едва вновь обретя, казалось невозможным, но с чего-то же надо было начинать отношения заново. Пусть теперь это будет доверие.

— Я вернусь, — глядя на него в упор, решительно произнес Скорпиус.

— Ну вот видишь, — улыбнулся Джеймс, ободряюще подмигнул отцу и, ухватив Скорпиуса за плечо, подтолкнул к камину.

Не успели они сделать и пары шагов, как Малфой дернулся всем телом и громко выругался, растянувшись на полу. Джеймс и Люк, одновременно досадливо фыркнув, обернулись к сидевшему на диване Поттеру. Тот, зажмурившись, обхватил обеими руками живот и тихо стонал.

— Мне кажется, — протянул Скорпиус, легко поднимаясь на ноги и улыбаясь, — или кое-кто тоже не хочет, чтобы я уходил?

Несколько смущаясь трёх пристальных взглядов, он подошёл к Поттеру, положил руку тому на живот и тут же почувствовал требовательный толчок.

— Ладно-ладно, я понял! — рассмеялся и положил вторую руку. — Вместе так вместе. Пойдём? — вопросительно посмотрел на Гарри.

— Идем, — Гарри виновато улыбнулся и повернулся к сыну: — Джеймс, нам, похоже, придется аппарировать сразу вчетвером. Боюсь, этот кто-то не захочет отпустить своего обожаемого папочку ни на секунду.

Джеймс кивнул, встал между отцом и Скорпиусом, с другой стороны к ним присоединился Люк, и с достаточно громким хлопком они исчезли в аппарационном потоке.

* * *

Миссис Лаврой действительно оказалась милой, доброй старушкой, с материнским обожанием смотревшей на смущенно улыбающегося Скорпиуса. По дороге к ее дому Люк, больше остальных проживший в маггловском мире и имевший представление о его порядках и взглядах, предложил особо не мудрствовать в версиях, но и не выкладывать всю правду о Малфое. Гарри и Джеймс, согласно плану, по-прежнему оставались отцом и сыном и были Скорпиусу единственной родней, а Люк — его сослуживцем. И имя для Скорпиуса выдумывать не пришлось — Александр.

Скорпиус тепло попрощался со старушкой и сильно смутился, когда та обняла его за шею и заплакала, причитая:

— Слава Богу, мой мальчик, слава Богу!

Он чуть неловко обнял её и беспомощно оглянулся на Гарри.

— Не переживайте, миссис Лаврой, — Гарри улыбнулся и еле сдержался, чтобы привычно, по-хозяйски, не обнять Скорпиуса, — слава Мер... Богу, он нашелся, и все будет хорошо. И если он захочет иногда забегать к вам в гости, то мы будем только рады. Мы стольким вам обязаны.

— Да о чем вы, — смущенно отмахнулась миссис Лаврой, — Александр чудесный мальчик. Ну надо же, — она всплеснула руками, — как точно я подобрала тебе имя! Ты действительно Александр, мой мальчик, победитель. И я с радостью буду тебя ждать! Мне очень интересно узнать о твоей семье, и я надеюсь, когда ты вспомнишь, обязательно мне расскажешь.

Она печально улыбнулась и украдкой промокнула глаза платком.

— Вам уже пора? — спросила с грустью, когда Гарри мельком взглянул на часы.

— У нас поезд скоро, — нашелся Скорпиус. — Но я обещаю, мы непременно зайдем к вам в гости, особенно, когда я все вспомню.

Миссис Лаврой заставила его повторить обещание несколько раз, обняла снова напоследок и потребовала от Гарри беречь её мальчика.

— Видишь, Скорп, — хмыкнул Джеймс, когда они вышли на улицу, — даже ничего не зная, она вручила тебя папе. Это судьба!

Скорпиус улыбнулся и бросил быстрый взгляд на довольного Поттера. Без живота тот выглядел подтянутым, спортивным и довольно внушительным.

— Идем, я покажу тебе детскую, спортзал и твою комнату, — произнес Гарри, едва они вновь оказались дома.

Джеймс и Люк тут же отправились по своим делам, взяв с Гарри и Скорпиуса обещание никуда не аппарировать без их ведома и в случае необходимости тут же связываться с ними или, на крайний случай, Алом и Котом.

Кот, как выяснилось, по случаю чудесного возвращения командира закатил в казармах вечеринку — отменил запланированный марш-бросок, перенес тренировку на полигоне на завтрашний день и поставил с десяток бочек эля. Люк на такое самоуправство негодующе фыркнул, пообещав разжаловать Кота в рядовые авроры, а Гарри лишь понимающе улыбнулся, но пообещал лично оторвать Коту яйца за излишнее рвение. И только Джеймс хмыкнул, ткнул Кота кулаком в плечо, предупредил шёпотом:

— Отец слов на ветер не бросает...— и многозначительно повел бровью.

— Похуй, — счастливо выдохнул уже не совсем трезвый Кот. — Главное, Скорп жив!

Скорпиус, слышавший его слова, бросил на Клауса задумчивый взгляд и позже, когда они с Гарри остались одни, осторожно поинтересовался:

— Скажи, а с этим парнем... Клаусом. У нас ним что-то было?

И тут же понял: лучше бы не спрашивал. Гарри резко остановился на полпути, развернулся к нему лицом, стремительно — и куда подевалась забавная неуклюжесть? — подскочил ближе и, схватив за ворот рубашки, с силой впечатал в стену.

— Еще раз я услышу от тебя про него, — прошипел он, зло вглядываясь Скорпиусу в глаза.— А уж если увижу... — он легко тряханул его и снова вжал в стену.— Убью обоих. Нет, сначала выебу, а потом убью!

С потолка вдруг отвалился кусок штукатурки и, в сантиметре пролетев от Скорпиуса, шлепнулся на пол.

— Блядь, — выдохнул Гарри, разжал ладони, выпустив ткань, и попятился, пока не уперся спиной о противоположную стену коридора.— Твою же мать!.. Прости, я... Блядь, да идиот я, вот кто! — выругался он и простонал, спрятав лицо в ладонях.— Да, было, — произнес горько: скрывать правду смысла не было. Не вечно же Скорпиус будет таким, когда-нибудь все равно вспомнит.— Не знаю толком что и как и знать не хочу, но было. И почему расстались, я тебе не расскажу, потому что всей правды не знаю. Я ... Блядь же... Нет, ты мне ничем не обязан, и если ты вдруг решишь...

Скорпиус пристально посмотрел на него и медленно, взвешивая каждое слово, ответил:

— Я выбрал тебя когда-то, и уверен, что на то были причины. И спросил вовсе не потому, что мне он понравился или ещё что. Мне просто хотелось знать, правильно ли я догадался, — тут он подошёл к Поттеру и заглянул тому в глаза. — Я был настолько плох? — спросил он озадаченно. — Так часто изменял тебе?

— Нет. Мне — нет. — Гарри усмехнулся, потер подбородок. — А если бы и было хоть раз, я бы, наверное, узнал, почувствовал. Потому что такая ревнивая сволочь вроде меня просто так ничего бы не спустила. А с Котом вы еще до меня мутили, в казармах. Насколько я понял, ты отрезал ему все пути назад, но кто знает, этот блудливый кошак... Ладно, у него свадьба на носу, надеюсь, образумится.

— Свадьба? — удивленно переспросил Скорпиус, заходя за Поттером в светлую, хотя и не слишком большую комнату. — А разве он не... — тут он замолчал, наткнувшись взглядом на детскую кроватку. — О-о-о, — протянул заворожено. — Хотел бы я помнить, как мы её выбирали.

— Свадьба, — кивнул Гарри. — До сих пор понять не могу, что моя Лили в нем нашла, но я обещал не вмешиваться. Тебе, между прочим, обещал.

Он подошел к кроватке, оперся об нее рукой, поправил легкие складки балдахина и повернулся к Скорпиусу. Тот стоял так близко, но был так далеко, что Гарри невольно вздохнул, не сумев скрыть тоску. Хотелось прижаться к нему, зарыться носом в волосы на затылке, вдыхать его аромат и чувствовать уверенную руку на уже заметном животе. Малышка, словно чувствуя присутствие отца, переместилась влево, ближе к нему, и несильно толкнулась в бок пяточкой.

— Мы ее не выбирали, — покачал головой Гарри. — Это подарок твоих родителей. Последнее веяние моды, самая усовершенствованная модель, — пояснил он, накрывая выступающий на животе бугорок ладонью. Тот недовольно ударил в руку и переместился ниже. — Ты жутко разозлился, когда Драко притащил ее к нам. По мне так неплохая кроватка, но ты решил, что наша дочь должна выбирать сама.

— Конечно, сама! — тут же категорично подтвердил Скорпиус. — И мы чуть-чуть, — он смущенно улыбнулся Поттеру. — Знаешь, хоть я ничего и не помню, но буквально чувствую себя её отцом.

— Вспомнишь, — уверенно произнес Гарри и осторожно положил Скорпиусу руку на плечо. — Хочешь, можем завтра отправиться на Диагон Аллею за кроваткой? Хотя, конечно, еще рановато... — он неуверенно пожал плечами и, смущаясь, глянул на свой живот.

Именно этот момент их дочь, казалось, выбрала, чтобы продемонстрировать счастливым родителям собственные таланты бойца.

— Ох ты... — выдохнул Гарри, когда малышка мастерски точно ударила по печени, и привалился к кроватке, поглаживая живот. — Мерлин, ну ты чего? — прошептал укоризненно и, подняв на Скорпиуса страдальческий взгляд, виновато спросил: — Идем, я покажу тебе твою комнату, а потом немного полежу: кое-кто сегодня слишком активен.

Скорпиус нерешительно протянул руку и коснулся его живота кончиками пальцев.

— У меня есть комната? — спросил несколько озадаченно. — Но я думал... — он осёкся и смутился.

— Когда ты только пришел в этот дом, то сам выбрал себе комнату, — Гарри кивнул и тихо рассмеялся. — Мерлин, какой же был тогда скандал!.. Тебе решительным образом не нравилось ничего, и ты моментально начал все переделывать под собственные понятия о красоте и удобстве.

Гарри ухватил Скорпиуса за запястье, притянул ближе и устроил его руку у себя на животе.

— Вот, радуйся, маленькая фурия, — произнес устало, и накрыл ладонь Скорпиуса своей. — Вообще-то, ты в ней не жил с тех пор, как... — он замолчал, покусал губу и спустя некоторое время осторожно продолжил: — С тех пор, как мы стали жить вместе, но сейчас я... Может быть, ты захочешь пожить там? Ну, пока не вспомнишь все окончательно?

— Мне кажется... — Скорпиус почувствовал себя девицей на выданье, взял себя в руки и твёрдо закончил: — Я думаю, что чем раньше я окунусь в привычную жизнь, тем быстрее всё вспомню. И к тому же, похоже, она, — он улыбнулся, почувствовав, как замерла в блаженстве малышка под его рукой, — не даст тебе спокойно спать.

Да и самому Поттеру, наверное, будет очень тоскливо, — подумал он вдруг. По крайней мере, самому Скорпиусу на его месте точно было бы.

— Самое поганое в этой ситуации то, — вдруг произнес Гарри, — что я чертовски хочу, чтобы ты был рядом: спал, ел, ковырялся в авроратских отчетах, но рядом со мной, — он сжал ладонь Скорпиуса и погладил выступающие косточки большим пальцем. — Но я очень боюсь сделать что-нибудь не так, неправильно, напугать, настроить против, и ты отвернешься... Уйдешь к кому-нибудь другому... Да просто пошлешь меня нахуй с такими-то, — он виновато кивнул на свой живот. — Блядь... Прости... Я просто старый зануда. Вечно всем недовольный беременный зануда среднего возраста.

Малышка от прикосновений Скорпиуса успокоилась, внутри живота медленно растекалось пульсирующее тепло.

— Она единственная знала, что ты жив, — хрипло произнес Гарри. — А я знал от нее.

— Я жив, — хрипло подтвердил Скорпиус, чувствую себя идиотом.

А руки... Руки сами собой скользнули сначала по животу, потом по талии и, наконец, легли на спину, пробежались по позвоночнику, будто делали так сотни раз. Да скорее всего и делали, вот только Скорпиус всё равно ощущал всё, как в первый раз. Будоражащий и волнующий первый раз, от которого тряслись руки, и холодело в животе.

— Пойдём, — шепнул он, спешно отстраняясь, едва поймал себя на том, что остановил взгляд на поттеровских губах. — Я хочу посмотреть... на нашу спальню.

Черт! Как же ему не хватало этих объятий все это гребаное время. Чтобы не застонать и не податься вперед, навстречу привычным ласкам, Гарри пришлось даже прикусить кончик языка, но он все равно не сдержался и осторожно потерся носом о малфоевскую щеку.

— Идем, — не размыкая объятий, он подтолкнул Скорпиуса к двери. — Я бы нас, конечно, аппарировал, но...

— Не надо, — поспешно покачал головой Скорпиус, отступая на шаг. — Тебе же нельзя.

Тело явно соскучилось по прикосновениям, и, кажется, не абы каким, а по смутно знакомым, правильным, родным... Интересно, это игры подсознания или у тела действительно была своя память? И если второе, то вспомнило бы оно того же Кота, раз уж у них с ним что-то было?.. Впрочем, проверять не хотелось. Поттер, пусть теперь и незнакомый, импонировал куда больше.

Решив, что в любом случае не станет принимать опрометчивых шагов, пока всё не вспомнит, Скорпиус первым вышел в коридор.

— Ну вот, — Гарри открыл дверь и впустил Скорпиуса в комнату первым. — Правая половина кровати — твоя, — уточнил он, глядя на его ошарашенный вид.

Собственно, доводись ему самому впервые увидеть эту... кровать... он был бы удивлен не меньше удивлен. Кроме как траходромом ее назвать было невозможно — занимала эта конструкция практически всю комнату, за исключением дальней от двери стены, где расположился не менее вместительный шкаф.

— Вещи в шкафу, ванная там, — Гарри кивнул на дверь возле шкафа и тут же смущенно рассмеялся. — Звучит, как приглашение к сексу, не находишь?

— Наверное, — улыбнулся Скорпиус и, бросив на него быстрый взгляд, подошёл к шкафу, чисто автоматически потянувшись к правой дверце.

То, что он не ошибся, стало ясно, едва тяжёлая массивная дверь легко отъехала в сторону: аккуратно сложенные стопки камуфляжа указывали на человека военного, а количество совершенно новых комплектов — на то, что этот самый военный явно не протирает штаны за бумажками.

Кое-как найдя среди обилия формы обычную футболку, Скорпиус наугад открыл один из ящиков и снова безошибочно: тот был доверху заполнен чёрными однотипными трусами.

— Хм, а я довольно педантичен, — протянул он весело.

— Нифига это не педантичность, — Гарри хмыкнул и растянулся на кровати, подложив под спину небольшой валик. — Обычная десятилетняя привычка довольствоваться малым и не выделяться. Камуфляж на все случаи жизни — эта фраза была твоей излюбленной, особенно, если надо было куда-то выбраться. Мантии ты не любишь. Эм... Не любил, — поправился он и виновато глянул на Скорпиуса.

— Если под мантиями ты подразумеваешь те ужасные бесформенные платья, что я видел на некоторых мужчинах в больнице, то будь уверен, я их уже ненавижу, — заверил его Скорпиус и, поколебавшись, сел на кровать рядом с Поттером. — Я был беден? — спросил, помолчав. — Странно, мне показалось, что мама с папой очень хорошо одеты, — он задумчиво разгладил пальцами ткань поттеровской рубашки.

Гарри сник, задумчиво покусал губу и шумно засопел. Ну вот как теперь быть? Лезть в семейные разборки, раскрывая тайны и выворачивая наизнанку чужое грязное белье? Снова записывать Драко в личные враги? Наверняка, тот попытается воспользоваться временным состоянием Скорпиуса, чтобы укрепить пока еще такой шаткий мир между ними. Есть ли у него — Гарри — право вершить чью-то судьбу? Пусть даже этот кто-то — Скорпиус...

— Нет, ты не беден, — он покачал головой и опустил глаза, стараясь не встречаться со Скорпиусом взглядом. — У твоих родителей довольно большое поместье и весьма крупные счета в нашем банке. Когда твоего отца не станет, ты будешь полноправным владельцем всего. А пока ты, вероятно, имеешь право на какую-то часть... Знаешь, — Гарри вдруг все же вскинул голову и в упор посмотрел на Скорпиуса, — я думаю, тебе стоит поговорить с родителями. Они расскажут об этой части твоей жизни много больше и лучше меня.

— Прямо сейчас? — усмехнулся Скорпиус, вздернув бровь. — Я-то думал, что у нас несколько другая программа.

И только договорив, он понял, КАК именно это прозвучало.

Совершенно без задних мыслей произнесенная Скорпиусом фраза прокатилась по телу горячей волной, сыпанула мурашками по коже и осела в паху томительной тяжестью. Длительное воздержание мало кому идет на пользу, а уж беременному Поттеру — и подавно. Гарри гулко сглотнул, скомкал в ладони покрывало и шумно выдохнул.

— Кхм... — он прокашлялся, пытаясь скрыть и смущение, и накатившее возбуждение, поерзал на кровати, устраиваясь поудобнее, и спешно натянул покрывало на себя. — Зачем же прямо сейчас? Хотя, если хочешь... Для твоих родителей камин всегда открыт, стоит только их позвать...

— Нет, не надо, — протянул Скорпиус, заворожено пялясь — иного слова не подобрать — на поттеровский пах, скрытый покрывалом. Возбуждение — быстрое, явное, не заметить было невозможно, и собственное тело мгновенно отреагировало, отозвалось, потянулось к чужому горячему телу. — Скажи, а мы... Как получилось, что мы стали встречаться? А то в рассказе ты этот момент упустил.

— Эм... — Гарри занервничал, запустил пальцы в волосы. — Даже не знаю, как рассказать...

Вероятно, со стороны история их отношений действительно могла показаться Скорпиусу дикой, и, возможно, он будет винить себя даже в том, в чем совершенно не виноват. И как уберечь его от этого, Гарри не знал.

— Не думаю, что это очень интересно, — подытожил он, спустя несколько долгих минут раздумий. — Во всяком случае, романтики там не было, зато мата, ругани и драк — хоть отбавляй. Но не думай, я тоже во многом был не прав. И просто... ну люблю я пожестче, что ли... — добавил чуть слышно.

Скорпиус посмотрел на него, подметил поалевшие уши и явное смущение, соотнёс это со сказанным и вдруг хмыкнул.

— И кто кого выебал? — поинтересовался уверенно, и тут же испуганно распахнул глаза — разве можно ТАК разговаривать с почти незнакомым человеком?!

— Не поверишь, но мы друг у друга первыми были, — покраснев, сказал Гарри. — Собственно, моего согласия ты и не спрашивал, просто взял, что так навязчиво предлагалось, а я и не отказывался. А сам долго не давал. Золотая, мать твою, задница у тебя была, что ли...

— Ну, судя по тому, что я успел вспомнить, были причины задницу беречь, — вздохнул Скорпиус и, лукаво глянув на Поттера, поинтересовался: — И как же уговорил?

Скорпиус, похоже, провоцировал. Возможно, неосознанно, однако невинное на первый взгляд то ли заигрывание, то ли просто дурачество грозилось перерасти в самый банальный трах.

— Кто кого? — не сдавался Гарри, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватиться рукой за член или не завалить нахального провокатора на кровать.

Скорпиус помедлил, прежде чем ответить: судя по тому, как искрило от Поттера, тот был в шаге от того, чтобы показать наглядно, как именно это произошло. И всё же он не смог удержаться.

— Ты меня, — сказал быстро и впился в Поттера взглядом.

— Показать? — облизнув вмиг пересохшие губы, хрипло спросил Гарри и, подавшись вперед, решительно сжал его плечи. — Если тебе понравилось в прошлый раз, то, думаю, понравится и сейчас, — прошептал сдавленно, опрокидывая Скорпиуса на кровать и нависая сверху.

Сказать "нет" не нашлось ни одной весомой причины. Да Скорпиус, в общем-то, и не искал. Вспыхнувшие было снова смутные видения он мужественно отогнал, но под Поттером всё равно чувствовал себя неуютно, а потому, потянувшись было за поцелуем, чисто рефлекторно опрокинул Гарри на спину.

— Хм... Прости, — покаялся искренне и виновато улыбнулся. — Кажется, мне так, и правда, привычнее.

— Ну да, — кивнул Гарри и, запустив пальцы ему в волосы, притянул ближе, прижимаясь к губам нетерпеливым поцелуем. — В конце концов, именно я из нас двоих оказался беременным, — хохотнул он, отстраняясь и торопливо расстегивая на Скорпиусе рубашку. — Хотя именно сейчас тебе все же придется смириться с нижней ролью, — он посмотрел виновато, но в глубине глаз мерцало шальное веселье. — Иначе не получится показать, чем я тебя тогда подкупил, — пояснил, сдергивая, наконец, с плеч тонкий хлопок.

— Давай, — выдохнул Скорпиус, первым хватаясь за ремень брюк.

Возбуждение, ждавшее своего часа ещё во время провокационных вопросов, сейчас нахлынуло со всей силой, заставляя пальцы дрожать и не слушаться. Был тому виной Поттер или вынужденный длительный целибат, Скорпиус не знал, но сейчас он был действительно рад, что не будет сверху — вряд ли его хватило бы больше, чем на пару судорожных толчков.

Гарри оттолкнул его руки от ремня, удивительно споро и ловко справился и с пряжкой, и с замком на брюках, опрокинул Скорпиуса на спину и рывком стянул их вместе с трусами, откидывая куда-то в сторону.

— Бля-я-я, — выдохнул Гарри хрипло, жадно оглаживая распластавшегося под ним Скорпиуса. — Чувствую и не верю, что снова со мной...

Возбуждение накатывало жаркими волнами, казалось, от касаний к разгоряченной от предвкушения кожи внутри туго скручивалось нарастающее желание. Вышедшая из-под контроля магия — своя, малышки или же Скорпиуса — неизвестно, да и не важно, — вилась в воздухе, обнимала, толкала навстречу удовольствию. Подтянувшись выше, Гарри потерся носом о его щеку — едва заметная щетина царапнула кожу, — глубоко вдохнул, еле сдерживая собственную дрожь, и, удерживая Скорпиуса за плечи, смял его губы нетерпеливым поцелуем.

Скорпиус тихонько простонал ему в губы, и Гарри, рыкнув, ворвался в его рот языком, жадно скользя им по кромке зубов, вылизывая нёбо, сплетаясь с его языком в борьбе за первенство. Член Скорпиуса упирался ему в бедро, и Гарри, не разрывая поцелуй, потерся об него пахом.

Времени анализировать ощущения не осталось вовсе, о чём Скорпиус непременно пожалел бы, если бы мог о чём-то думать: каждая грань испытываемого им удовольствия нуждалась в тщательном изучении, измерении и взвешивании с последующим занесением в каталог по-прежнему девственно пустой памяти. Когда же Поттер прижал его член бедром, чуть сдвинулся, потёрся своим членом, толкнулся пахом, в голове и вовсе что-то взорвалось, и Скорпиус крепко зажмурился, громко застонав. Приглашающе расставить ноги было чуть стыдно, но в то же время совершенно естественно, и Гарри тут же с удобством устроился между ними, ложась животом Скорпиусу на низ живота.

— Погоди, — испуганно выдохнул Скорпиус, замерев, — а это не повредит малышке?

Лежать, выводя языком узоры вокруг малфоевских затвердевших сосков, и упираться при этом упругим, будто надутым, животом было не очень удобно, зато малышка была счастлива: медленно и плавно водила вдоль живота ручками и пяточками, словно хотела обнять или прижаться сильнее.

— Если бы это ей не нравилось, — оторвавшись от Скорпиуса, хрипло прошептал Гарри, — ты бы это уже почувствовал.

И в подтверждение своих слов толкнулся пахом чуть сильнее, вжимаясь животом. Однако, тут же получив ощутимый недовольный пинок в селезенку, привстал и, проложив по груди и животу Скорпиуса дорожку поцелуев, сполз с кровати, удобно устроившись на полу. Подтянул ближе Скорпиуса, без предупреждения, широко развел ему ноги в стороны и резко насадился ртом на член, максимально расслабив горло и вбирая практически до самого основания. Скорпиус вскинул бедра, вбиваясь еще глубже, и Гарри, вжав его в матрац, плотно обхватил член губами, медленно, с оттягом выпустил и насадился снова.

Ух! Оказывается то, что до этого Скорпиус посчитал удовольствием, было сравнимо с ласковыми волнами прибоя в штиль. Сейчас же он окунулся в бушующие штормовые глубины и, кажется, оказался чертовски близко к тому, чтобы поблагодарить судьбу за неожиданный подарок — испытать всё это будто впервые.

Контролировать тело не получалось — если бы Поттер не держал так крепко, Скорпиус уже давно самозабвенно трахал бы его в рот. Теперь же приходилось ограничиваться тем, что дадут, но и этого хватило с лихвой: Гарри ещё не успел толком задать ритм и скорее дразнил, чем сосал, когда Скорпиуса скрутил быстрый мощный оргазм.

— Прости, — почти проскулил он, задыхаясь. — Ох, блядь, дай мне две секунды, и я хочу ещё!

— Ни одной, — покачал головой Гарри, слизнув с губы белесую каплю, чуть подтянул Скорпиуса ближе к краю кровати, подхватил за лодыжки, устраивая его ноги у себя на плечах, и с громким стоном втянул в рот яички. Помассировал каждое языком, выпустил, ритмично вылизывая тонкую, чувствительную кожу, с нажимом прошелся языком по промежности и осторожно и коротко коснулся ануса, прежде чем, удерживая Скорпиуса за ноги, резко толкнуться языком в плотно сжатый сфинктер.

Эти ощущения знакомыми уже не казались — скорее шокирующими и обжигающими, но тело мгновенно расслабилось, будто в ожидании чего-то большего. Чего — Скорпиус мог только догадываться: услужливая память не спешила просыпаться. Он беспорядочно зашарил пальцами по покрывалу в поисках хоть какой-то опоры, хныкнул, вздрогнул и закрыл ладонью лицо, закусывая кожу. Стало совершенно ясно, каким образом Поттер заставил его подставить зад — то желе, в которое превратилось его тело, совершенно однозначно не собиралось противиться грядущему вторжению. Даже наоборот — жаждало его с каждой секундой всё нетерпеливее. Когда же в ход пошли пальцы, Скорпиус застонал, сначала от облегчения и почти тут же — от разочарования.

— Хватит, — выдохнул он. — Иди сюда! Меня уже можно на бутерброд намазывать...

Гарри рыкнул и неохотно оторвался от него, поднимаясь и буквально сдирая с себя рубашку и брюки. Собственный член ныл от желания, требовал прикосновений и разрядки. Гарри стянул трусы и сжал его в ладони, призывая из ванной смазку. Странно, вроде бы он должен быть счастлив от того, что Скорпиус рядом, что позволил не только прикоснуться, но в душе росло лишь дикое, животное чувство — взять, обладать, ни мало не заботясь ни о чем более, только о собственном удовольствии и удовлетворении.

Когда в подставленную ладонь опустился прозрачный флакон, Гарри щедро зачерпнул густой гель и размазал по члену, плавно заскользив рукой по всей длине, мазнул Скорпиусу между ягодиц, легко толкнулся пальцами, смазывая, и сдавленно прошептал:

— Расслабься только, иначе я сразу же кончу.

Расслабишься тут, как же! Скорпиус честно попытался — но хватило его ровно до той секунды, пока член Поттера не ткнулся в него, плавно и быстро входя сразу на всю длину. Больно не было, было так хорошо, что поджались даже пальцы на ногах, а сам Скорпиус выгнулся дугой, обхватывая Гарри за плечи.

— Блядь, а ну ляг спокойно! — прошипел тот, и Скорпиус неохотно послушался.

Впрочем, ненадолго — с первым же толчком он забыл о поттеровской просьбе, снова вцепившись тому в плечи, но распалённый Гарри уже был способен лишь на рассерженный рык, рваный быстрый темп и шальные лихорадочные поцелуи.

Он вбивался в Скорпиуса так, будто пытался то ли отомстить ему за недели одиночества и липкого страха, за тоскливые холодные ночи, то ли поблагодарить за то, что вернулся, что остался, что позволил... Окончательно обезумев, он сгрёб Малфоя в охапку, согнул ногу, опираясь на диван, и с мстительным удовольствием слушал, как Скорпиус начал вскрикивать на каждый удар — иначе не скажешь — члена, пока оргазм не оглушил, не придавил к кровати, не распластал на вздрагивающем неудовлетворённом теле.

Чёрт, всё кончилось слишком быстро, но Скорпиус не мог винить Поттера — сам на его месте он продержался бы много меньше.

Осторожно подсунув под Гарри руку, он с облегчение сжал свой член и очень быстро кончил, почти не потеряв в ощущениях — ещё вполне твёрдый член Поттера чувствительно давил на простату.

К тому моменту как сперма выплеснулась ему на живот, Гарри уже отдышался и приподнялся на локтях, и Скорпиус, кончив, встретился с ним взглядом.

— Никогда, — хрипло произнес Гарри, — никогда, слышишь? — не смей больше пропадать. И даже если ты нихуя не вспомнишь, я тебя никуда не отпущу, — выдохнул он, уткнувшись лбом ему в плечо.

Скорпиус отчего-то улыбнулся и погладил его по волосам, зарывая в них пальцы.

— Что-то подсказывает мне, — сказал тихо, — что мне и самом не захочется никуда уходить.

— Не захочется, — шепнул Гарри и потянулся за поцелуем. — Я обещаю.

Еще никогда ранее он не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Магия тихо плескалась вокруг, ласково обнимая, скользя по обнаженной коже. Внутри разливалось приятное тепло.

— Такое ощущение, что она там уснула, — улыбаясь, пробормотал Гарри, перекатившись на спину и положив на живот руку.

Скорпиус скользнул ниже, приник к его животу ухом и, улыбнувшись, поцеловал в пупок.

— Пусть спит, ей, наверное, хорошо, как и нам...

* * *

Проснулся Скорпиус от громкого мурлыканья. Огромный призрачный кот стоял у него на груди и невесомо перебирал лапами, оглушительно урча. Почему-то он не вызвал ни удивления, ни страха, будто такое пробуждение было самым что ни на есть привычным.

— Скорп, проснись, — вдруг сказал кот голосом Клауса Ульшпиргера. — Просыпайся и спускайся в кухню, мы с Люком тебя ждём.

Гарри не проснулся — говорил патронус очень тихо. Слово всплыло в мозгу само собой, и, порадовавшись очередному маленькому успеху, Скорпиус аккуратно выбрался из постели, натянул брюки и вышел в коридор.

— Ну наконец-то, — усмехнулся Люк, едва Скорпиус показался в дверях. — Мы уж думали, вас из кровати ничем не вытащить.

— Что, совсем заездил своего Поттера? — странно покраснев, спросил Клаус. — Дом цел, значит, примирение идет, как надо?

— Вообще-то мы спали, — праведно возмутился Скорпиус, решив пока умолчать о том, чем закончился вчерашний вечер. — И почему "примирение"? Разве мы ссорились?

Клаус с Люком переглянулись. Люк пожал плечами, Клаус же ещё больше покраснел и потупил взгляд.

— Как тебе сказать, — протянул он, — нормально общавшимися лично я вас видел крайне редко. Если только в кровати... но там я вас не видел, не доводилось.

Скорпиус уставился на него во все глаза, а потом звонко рассмеялся.

— То-то Гарри было так тяжело вчера общаться с мирным мной, — фыркнул весело.

— Мирный, говоришь? — заинтересованно протянул Люк и вдруг без предупреждения двинул ему по уху.

То есть, попытался двинуть. Скорпиус поймал его руку в паре сантиметров от своей головы, заломил её за спину, вынуждая Фаррела согнуться, и тут же отпустил, в шоке отступив назад.

— Что это было?! — протянул ошарашено.

— Болевой захват, — прошипел Люк, потирая плечевой сустав. — Слава Мерлину, не доведенный до конца. Вот же ж, мозги отшибло, а силы все равно — хоть отбавляй.

— А с хуя ли ты ему в ухо метил? — рявкнул Клаус и развернул Люка к себе. — Методы новые разрабатываешь? Или за то, что он тебя носом по ковру повозил мстить вздумал? Хорош, командир, чего уж, — выплюнул презрительно, — а главное — честно: Скорп без памяти, отвечать не станет.

— Идиот ты, Клаус, — презрительно глянул на него Люк. — Затем и бил, чтобы он вспомнил, как это делается. Правда, я думал, он сдачи даст, а он видишь как... Молодец, Салага, — похвалил, улыбнувшись. — Сейчас на полигон завернём — наверняка всё мигом вспомнишь!

— Ага, особенно если ты ему череп проломишь, — буркнул Кот недовольно.

— Думаю, для полигона рановато, — твёрдо сказал Скорпиус. — А то вдруг не вспомню? Я пока жить хочу, да и Гарри с вас три шкуры спустит.

— Вот это верно, — кивнул Кот и широко ему улыбнулся. — Тогда прогулка! По местам боевой славы и не только. Ребята хотят тебя видеть, — добавил серьёзно.

— Ну, раз хотят... — Скорпиус улыбнулся в ответ и огляделся в поисках чайника. — Только надо предупредить Гарри.

— Да никуда твой Поттер от тебя не денется, — Клаус хмыкнул и похлопал Скорпиуса по плечу. — Время теряем, пропустишь построение.

— Блядь, Клаус, — вскинулся Люк, — что ж ты резвый-то какой? — и, призвав чайник, налил Скорпиусу чая.

Скорпиус потянулся за чашкой, но Клаус настойчиво дернул его за плечо и подтолкнул к двери.

— Оставь, командир, мы тебя нашим чаем угостим, казарменным. Ребята там извелись уже. К тому же, часам к десяти твой Поттер сам в аврорате уже будет. Давай, скорее пойдем — скорее все вспомнишь, — и, демонстративно игнорируя злой взгляд Фаррела, Кот обнял Скорпиуса за талию и шагнул к камину.

Аврорат встретил Скорпиуса радостным гомоном и полной площадью авроров в парадной форме. Не успел Скорпиус хоть что-то понять, как Кот накинул ему на плечи мундир и повел к стоящему в стороне белому коню с крыльями.

— А без понтов нельзя было? — пробурчал негромко Люк, но Скорпиусу показалось, что в его голосе мелькнули одобрительные нотки.

К собственному удивлению, на животное удалось забраться без труда — тело снова все вспомнило само. Да и что делать дальше Скорпиус вспомнил без подсказок: пришпорил коня и, сделав круг над площадью, приземлился на специальный помост. Оглядел замерших по стойке "смирно" авроров и вдруг покачнулся в седле от нахлынувших воспоминаний. Вот он, зеленый новобранец, топчет этот самый плац в первых построениях, вот принимает присягу, вот получает первое повышение, чтобы затем однажды удостоиться чести впервые взойти на этот помост.

— Авроры, равняй-сь! — скомандовал вставший у правого стремени Люк. — Смирно! Палочки достать! В честь возвращения командира торжественный залп, пли!

В небо полетели сотни разноцветных искр, а толпа внизу без всякой команды разразилась приветственными криками.

Скорпиус смотрел на все это и не мог сдержать непонятной дрожи. Это был действительно его мир, его люди, то, что чего он мог лишиться, забыв навсегда.

Толпа некоторое время ликовала, сбив построение, но вскоре авроры опомнились, замолчали и выровняли ряды.

Несколько долгих минут стояла гробовая тишина, а потом Скорпиус спешился, подошел к самому краю помоста, набрал в легкие воздуха и привычным командным голосом объявил:

— Вольно!

— Гляди, — Люк незаметно пихнул Кота в бок, — неужели вспомнил?

— Я же говорил! — процедил Кот и торжествующе на него покосился. — Сейчас еще на марш-бросок всех пошлет, вот увидишь!

Стоявшие на плацу авроры один за другим потянулись к Скорпиусу: каждый хотел лично поприветствовать чудом уцелевшего командира. Люк и Клаус стояли поодаль, не торопясь присоединиться к ликующей толпе, и негромко переговаривались о возможных планах и перестановках, неизбежно грядущих в связи с малфоевским возвращением.

Вот общение оказалось тяжелее. После накатившей на помосте вспышки, Скорпиус уже смутно узнавал кое-какие лица, но не помнил ни имён, ни званий. Да и тех, кто казался знакомым, было чертовски мало — в основном толпа незнакомых людей, норовящих так или иначе прикоснуться, подойти ближе... В какой-то момент Скорпиус не выдержал и беспомощно оглянулся на Кота.

Заметив растерянный взгляд Скорпиуса, тот тут же ринулся к нему, на ходу распихивая сослуживцев локтями.

— Да блядь, — взревел он, когда кто-то из младших нагло заехал ему кулаком в плечо, не желая отходить в сторону, — а ну, разойдись к чертовой матери, я сказал! Не успел командир вернуться, как вы его снова угробить захотели, что ли?! Хорош обниматься, не последний раз видитесь!

Подоспевший Люк молча зыркнул на опешивших авроров, подкрепляя слова Кота, и те поспешили разойтись.

Скорпиусу хватило духа виновато всем улыбнуться, сохраняя хорошую мину при плохой игре, и спешно ретироваться в казармы — дорогу туда он тоже, к счастью, вспомнил.

Кот, заметив бегство, спешно двинулся следом, невзирая на одернувшего его Люка.

— Не лезь, — рявкнул он ему, когда Фаррел предупреждающе перевел взгляд с Малфоя на здание Министерства. — Я сам разберусь. Лучше задержи Поттера по возможности, когда появится?

Люк нахмурился, покусал губу и недовольно буркнул:

— Смотри, Котяра, нарвешься, пожалеешь. Вряд ли кто тебя по кускам собирать пойдет.

— Я не идиот, — прошипел Кот, бросил тоскливый взгляд на Малфоя и едва слышно добавил: — А может, и идиот... — и поспешил его догнать.

Скорпиус уверенно — и откуда она взялась, эта уверенность? — шёл по коридору до тех пор, пока не добрался до определённо знакомой комнаты. Помедлив, он взялся за ручку двери, и охранная магия беспрепятственно позволила её провернуть.

— Я тут жил? — спросил Скорпиус у подоспевшего Кота.

— Да, — кивнул тот, открывая дверь и подталкивая Скорпиуса внутрь за плечи. — Вон та кровать так за тобой и осталась. На всякий случай, так сказать.

Он скользнул рукой Скорпиусу на талию и повлек за собой к самой обычной, аккуратно застеленной панцирной кровати.

— Ты, между прочим, сам велел ее не занимать, — нагло соврал он и, обняв Скорпиуса за плечи, развернул к себе. — Блядь, Скорп, как же мы все тогда... Я думал, всё — пиздец... А ты... Блядь... — он порывисто шагнул еще ближе и, стиснув Скорпиуса в объятиях, ткнулся носом ему в шею.

— Эй, ну ты чего? — шепнул чуть растерявшийся Скорпиус, машинально приобняв его в ответ. — Всё же хорошо, я живой и почти здоровый. Пусть даже и не помню ниче...го.

Последнее слово он заканчивал уже ошарашено, потому что память будто услышала его и любезно подкинула целый ворох воспоминаний: они с Котом смеются, сидя на этой самой кровати, увлечённо дубасят друг друга на тренировках, спорят о чём-то до хрипоты и стонут в унисон на пыльном полу склада для инвентаря.

Твою мать, — подумал Скорпиус и обречённо закрыл глаза. А как же Поттер?..

— Бля-я-я... — прохрипел Кот и гулко сглотнул, словно пытался проглотить застрявший в горле ком. — Там же такой ад был, я же... Блядь, всё, пиздец, думал никого не найду, Люка уже спасатели из левиокара выковыривали — иначе не достать было, Горбаш заживо сгорел, Том до сих пор в Мунго. А ты... — он отстранился и в упор посмотрел на Скорпиуса, будто ждал чего-то. — Я ж как увидел, что ты по следу рванул, за тобой помчался. Машина нахуй вся, меня к лесу кинуло. Ты же, идиот, на кой, блядь, тебя дернуло щит выставить? — Кот толкнул его на кровать и навалился сверху. — Я же тебя похоронить успел, — шепнул еле слышно, проводя пальцем по его скуле, — Лили спасибо, что на себя руки не наложил, — он скользнул ладонью по его волосам и, удерживая одной рукой за подбородок, прижался губами к губам, не дав возможности возразить.

Скорпиус не помнил, о чём говорил Кот — ни об операции, ни о собственных действиях, но зато помнил их прошлые поцелуи и всё, что обычно следовало дальше. Кота помнил, а Поттера — нет, только то, что было вчера. Искушение ответить было велико, и Скорпиус уже даже шевельнул губами, впуская настойчивый и нетерпеливый язык, но ощущение того, что он поступает неправильно, усиливалось с каждой секундой. Пусть он и не помнил Гарри, это не повод вести себя, как шлюха.

Аккуратно, но решительно он отстранил Кота, взяв его за плечи, и хрипло спросил, глядя в полубезумные глаза:

— Ты ведь женишься скоро, разве нет?

— И что? — недовольно буркнул тот и снова потянулся за поцелуем.

Действительно, и что? В конце концов, это была проблема Кота. Скорпиус чуть-чуть, буквально капельку ответил ему — только лишь для того, чтобы разобраться в ощущениях. Тело, конечно, реагировало, но как-то совсем не так охотно, как на Поттера. Куда охотнее реагировала память, подбрасывая всё новые и новые картинки. Кот целовал всё напористее и жарче, в бедро упёрся твёрдый член, да и собственный был уже не мягче, и Скорпиус понял, что настала пора делать выбор.

* * *

Оглядев на плацу оживленную толпу авроров, Гарри нахмурился. По какому случаю было построение? Почему его не известили? И какого черта никто не торопится переходить в рабочий режим, что-то яростно обсуждая и доказывая?

Отыскав глазами среди собравшихся группу командующего состава, в которой находился и Люк Фаррел, Гарри подошел к нему и, ухватив за плечо, отвел в сторону.

— Какого лысого гоблина здесь устроили этот балаган? — рявкнул он, внимательно глядя на него. — Насколько мне известно, на сегодня запланировано несколько марш-бросков и тренировочные полигоны.

— Успокойся, Гарри, — Люк похлопал его по плечу и улыбнулся. — Доблестные вояки всего лишь приветствовали собственного командира.

— Какого, блядь, командира, и почему я, как всегда, узнаю об этом последним? В десять вы с Тьюлисом и Ульшпиргером должны были быть у меня, так какого хрена я бегаю по плацу и выискиваю каждого? И где Кот? Почему мое, блядь, гребаное утро начинается с поисков? Сначала Скорпиус, теперь эта блудливая... — тут он запнулся, странно посмотрел на Люка и, ухватив его за ворот расстегнутого на первые две пуговицы мундира, рявкнул:

— Где Кот? И какого черта вы притащили Скорпиуса сюда?

Люк досадливо поморщился, взял его за локоть и отвёл в сторону.

— Он вспомнил, Гарри, — вкрадчиво сказал он, заглядывая ему в глаза. — Не много, как я понял, но вспомнил. Потому и потащили.

— Не заговаривай мне зубы! Где? — тряхнув Люка, рявкнул Гарри. — Где Скорпиус и Кот?

Фаррел замялся — всего на секунду, но Гарри это заметил.

— Пошли в казармы, — ответил Люк осторожно. — Может, Скорп ещё что-нибудь вспомнит...

Память услужливо подкинула красочные картины прошлого, и без того шаткое доверие к Коту рухнуло окончательно, несмотря на приближающуюся их с Лили свадьбу и ожидаемое прибавление.

— Блядь! — Гарри сжал кулаки так, что смятая в ладонях ткань затрещала. — В казармах вспомнит, говоришь?

— Гарри, твою мать! — выкрикнул Люк, пытаясь отцепить его руки от себя. — Успокойся! Никто твоего Скорпиуса не тронет! Что из того, если они просто поговорят? Что, блядь, в этом такого-то?

— Знаю я эти разговоры, — рявкнул Поттер. — Он, блядь, сейчас его так заговорит... Хуй его знает, чего они там вспоминать будут!

Люк, поняв, что спорить с разъярённым Поттером бесполезно, — да и прав он, наверняка, чего уж там, — вывернулся из его рук и мотнул головой в сторону казарм.

— Иди! Чего на меня-то орёшь? Иди и ори на него!

Злость, обида, ненависть — все смешалось в горячий крепкий коктейль, с бешеной скоростью несущийся сейчас по венам вместе с разбалансированной магией. Браслеты на запястьях нагрелись так, что обжигали кожу, но в целом пока еще справлялись, хоть и по чуть-чуть выпускали магию наружу. Гарри влетел в казарму, едва не сбив с ног вытянувшегося перед ним аврора. Матюгнувшись от души, он отпихнул его в сторону и рванул на второй этаж.

— Убью, суку! — рычал он, неуклюже взбегая по ступенькам и на все лады костеря запретившего аппарации Хоупа. — Такие, блядь, разговоры покажу, всю жизнь калекой проходит, тварь!

У двери в общую спальню он остановился, медленно вдохнул несколько раз, успокаивая бешено колотящееся сердце, и, морщась, привалился к стене: стремительный марафон не прошел даром — низ живота скрутила тянущая боль.

— Блядь... — прошептал Гарри, положив на живот руку. — Прости, милая, но если я сейчас не вмешаюсь, то твоего папочку нагло уведут у нас из-под носа. Потерпи еще немного, ладно? — и решительно открыл дверь.

Скорпиус сидел на кровати, скрестив ноги, и смеялся, а Кот, удобно устроившись на подоконнике, разводил в стороны руки и надувал щеки, явно кого-то изображая.

— Вот, — выдохнул он, — а она нам предлагает, представляешь?! Лили ей потом такое устроила! Все покупатели сбежались, и с улицы, похоже, тоже.

— Верю! — снова рассмеялся Скорпиус и обернулся к двери. — Гарри? — спросил удивлённо и обрадовано, но тут же нахмурился. — Что с тобой?

— Ничего, — отмахнулся тот, присаживаясь на ближайшую к двери кровать. — Просто в следующий раз не исчезай так внезапно.

Он повернулся к Коту и, чуть прищурившись, внимательно оглядел его с ног до головы. Было что-то между этими двумя или нет — не понятно. По крайней мере, Гарри надеялся, что нет. А узнать правду...

— Через час, — глядя на Клауса, произнес он холодно. — У меня в кабинете, — и, поднявшись, вышел из комнаты.

Конечно, оставлять Скорпиуса наедине с Котом — серьезное испытание для нервов, но, в конце концов, кто Гарри такой, чтобы требовать чего-то силой? Отец его ребенка — и всего лишь. Во всяком случае, пока. Пока к Скорпиусу не вернется память. Гарри привалился к стене и сжал в руке порт-ключ до Мунго: если с магическим дисбалансом браслеты справились, то ставший, будто каменным, живот и так и не проходящую тянущую боль они излечить не могли.

* * *

— Мистер Поттер, я все понимаю, ситуация со Скорпиусом была ужасна, но теперь-то из-за чего вы нервничаете? — Хоуп снял очки и устало посмотрел на Гарри.

— Мистер Хоуп, — Гарри поднял на него хмурый взгляд, — я всего лишь прошу помочь. Вы же не хуже меня понимаете, что сейчас ей совсем несладко, и чем скорее вы... Черт! — он поморщился и повернул голову к работающему диагностическому аппарату.

По экрану монитора ползла тонкая, то и дело вздрагивающая линия, отмечая частый сердечный ритм малышки. Поддерживаемое Хоупом сканирующее заклинание мерцало умиротворяющей синевой, однако мелкие красные вкрапления заставляли Гарри то и дело кусать губы: что-то явно было не в порядке.

— Вот только сейчас не надо читать мне нравоучительных речей, — буркнул Гарри и коснулся расползающегося красного участка на голубой дымке. — Я не хуже вас знаю, что я — идиот.

— Если вы думаете, что я буду вас разубеждать, то вы ошибаетесь, — довольно жёстко сказал целитель. — Потому что вы действительно идиот. Уж не знаю, что такого снова выкинул мистер Малфой, но вам пора бы, наконец, понять, что от вашей несдержанности будет плохо не только вам. В первую очередь плохо вашему ребёнку, и есть реальный шанс его потерять.

— Потерять... — эхом повторил Гарри и сжал кулаки. — Разве это возможно сейчас?.. Уже столько времени прошло, она уже большая и...

— Мистер Поттер... — Хоуп осуждающе покачал головой, но потом в буквальном смысле махнул рукой. — Ну что у вас опять случилось? — спросил тихо. — Что-то со Скорпиусом?

— Нет, — покачал головой Гарри. — С ним все в порядке. Со всеми все в порядке. Мистер Хоуп, — он резко приподнялся на локтях и подался вперед, — лекарства от ревности не существует, я знаю, но... Черт, я же никогда таким не был, — произнес он, однако, поймав на себе ухмыляющийся взгляд целителя, поправился: — До него не был. Не знаю, что это: просто помешательство или гормоны, но я чертовски устал. От себя, понимаете? Не знаю, что мне поможет — ведро успокоительного за раз, или магический саркофаг, но, пожалуйста, сделайте что-нибудь?

— О, так вот, в чём дело... — Хоуп ожесточённо потёр переносицу, водрузил очки на место и покачал головой. — Зелья я вам, конечно, дать не могу, его действительно не существует. Но зато могу дать совет, хотите? Перестаньте в нём сомневаться. Просто перестаньте и всё. Решите раз и навсегда — или вы верите ему, или нет. И если нет, то отпустите — вот прямо сейчас, когда вы его уже фактически потеряли. И вам, и ему будет легче.

Гарри странно посмотрел на целителя, резко сел, запустил пальцы в волосы и сжал их что было силы.

— Я не могу его отпустить, — прошептал он обреченно. — Но и сомневаться перестать тоже. Тем более, сейчас. Черт! Я не умею делиться, а он не может иначе. Это чертовски трудно — смотреть на все эти дружеские рукопожатия, объятия, подначки. Я боюсь оказаться ему ненужным. Блядь, да я не в нем сомневаюсь, не ему не доверяю, а себе, так, получается?

— Ревность — это всегда сомнения в самом себе, мистер Поттер, — вздохнул Хоуп. — И, увы, от сомнений тоже нет лекарств. Но я бы на вашем месте думал совсем о другом. Он же выбрал вас? У него был целый аврорат, а выбрал он вас. Так откуда взялись сомнения?

— Вот именно: был, — подняв на целителя взгляд, ответил Гарри. — Сейчас он свободен, понимаешь? От всего: работы, друзей, обязательств, — от всего. Когда-то он отказался от чего-то ради меня, но сейчас... Где гарантия, что я действительно лучший вариант, и он не вернется снова туда, где был счастлив до меня? Ее нет, Генри, просто нет. А я уже не смогу жить иначе. Ни по-прежнему, ни без него. Вот же, блядь... — он с силой ударил кулаком по матрацу.

Кушетка жалобно скрипнула, и целитель едва успел ухватить Гарри за плечо, когда она, разломившись пополам, с грохотом упала на пол.

— Память вернётся, — твёрдо сказал Хоуп. — Но от мук ревности тебя это не избавит. Подумай над тем, что я тебе сказал, подумай и реши.

— Я дурак, да? — Гарри глянул на целителя и сел на предложенный им стул. — Скорпиус верен собственному слову. Даже сейчас, без памяти, верен. Ведь он со мной вчера пошел, не знаю, почему, но со мной...

Гарри поднялся, застегнул рубашку, расправил мантию и, бросив беглый взгляд на собственное отражение в стеклянной дверце шкафа — убедиться, что чары иллюзии на месте, — произнес:

— Спасибо, Генри. За то, что выслушал, спасибо. Давай уже сюда свои зелья, браслеты или чего там еще, и пойду я. Черт, смешно — в мои-то годы ощущаю себя мальчишкой...

— А ты и есть мальчишка, Гарри, — как-то серьёзно усмехнулся Хоуп. — И всегда был. Так же как и Скорпиус. Вы друг друга стоите, и почему-то я совершенно уверен, что никуда вы друг от друга не денетесь. А сейчас иди к нему и… что вам там надо для счастья? Сломать друг другу пару костей? Если что, я, как всегда, на страже.

— Нет уж, — усмехнулся Гарри, — нельзя. Пока нельзя, а потом посмотрим. Кстати, Генри, — обернулся он у двери, — вопрос аппарации для меня все еще актуален.

— И не мечтай, — отмахнулся целитель. — Не каждой женщине в подобном состоянии разрешаем, а что уж о тебе говорить. Хватит мне уже имеющихся проблем, — фыркнул он и уткнулся в изучение каких-то бумаг.

— Жаль, — огорченно вздохнул Гарри и вышел из кабинета.

* * *

К Поттеру идти не хотелось. Более того — Кот предпочёл бы вообще с ним не встречаться месяцев этак пару. Не потому что боялся, нет. Просто. Передёрнув плечами, он несколько раз напомнил себе правила субординации и громко постучал.

— Вы хотели меня видеть, сэр? — спросил как можно вежливее, заходя в кабинет.

Гарри глянул на него исподлобья, кивком указал на стоявший возле стола стул и, как ни в чем не бывало, продолжил изучать отчет об очередной операции. Внимательно рассматривал исчерченные координатами карты, сверял отмеченные на ней метки с текстом, делал пометки на полях и не обращал на Кота ни малейшего внимания.

Кот честно прождал несколько минут, медленно закипая, а затем так же молча поднялся и двинулся к двери.

— Стоять, — не поднимая головы от отчета, произнес Гарри, дождался, пока тот развернется к нему лицом, медленно поднялся из-за стола и подошел, становясь почти вплотную. — Вот там, — он кивнул на раскрытый на столе отчет, — уже на несколько трибуналов набралось, и наберется еще, не сомневайся, — процедил он, глядя на Кота в упор. — И если ты решил, что, войдя в мою семью, будешь безнаказанно крутить свои мелкие интрижки...

Кот на секунду закрыл глаза, вздохнул и твёрдо взглянул Поттеру в глаза.

— Трибунал, говорите? — переспросил спокойно. — Отлично. Валяйте. А за всё остальное не вам судить. Я был рядом с ним всю жизнь, а вы?

— А я последние несколько месяцев, — кивнул Гарри. — Только разница, знаешь, в чем? Разница в том, что он сам сделал этот выбор.

Он наклонился ближе, протянув руку, расправил на его мундире несуществующую складку и произнес:

— А пользоваться его нынешним состоянием, чтобы урвать хоть кусочек из прошлого, я тебе не позволю, как и вытирать ноги о мою дочь, ясно? И неважно — трибунал это будет или еще что.

— Честно? — Кот скинул его руку с себя. — Мне плевать, что вы мне позволите, а что нет. Гораздо важнее... — тут он сник, будто из него выпустили воздух. — Гораздо важнее, что не позволил он. Блядь, ведь вспомнил же всё! — тут его голос стал по-настоящему отчаянным. — Вспомнил меня и всё, что было, а всё равно ты. Ты, чёрт бы тебя побрал!

Гарри схватил его за лацкан мундира, дернул на себя и, глядя в глаза, ухмыльнулся.

— Просто смирись, — произнес тихо, — но если ты хоть словом обидишь Лили — пеняй на себя. Скорпиус хоть и сделал свой выбор, но он волен принимать любое решение. Даже если захочет уйти — я держать не буду. За неё же я тебя из-под земли достану и заставлю твои же собственные яйца сожрать. Свободен, — он грубо оттолкнул Кота и вернулся за стол.

— Никто никуда не уйдёт, — горько усмехнулся Кот. — Ни я от Лили, но Скорп от вас. Можете спать спокойно.

И, не дожидаясь ответа, он вышел в коридор, громко хлопнув дверью, буквально бегом домчался до своей комнаты и уже там, захлопнув дверь, прислонился к стене спиной и стёк по ней на пол.

На этот раз всё действительно было кончено.

Гарри фыркнул, с улыбкой скользнул ладонью под мантию и погладил живот. Казалось, малышка скребется внутри сразу со всех сторон.

— Ну наконец-то, — довольно пробурчал он, — я уж думал, ты совсем не захочешь со мной пообщаться. Обиделась? Я не нарочно, прости...

Под натянутой кожей выступил бугорок: то ли локоток, то ли пяточка — не разобрать. Гарри погладил его и попытался ухватить, но он тут же исчез, и внутри все пришло в движение.

— Знаю, — сокрушенно вздохнул Гарри, — не напоминай. Ну что, будем искать папочку?

Он достал палочку и, выпустив патронуса, произнес:

— Люк, если вы закончили, двигайте ко мне. Поможешь нам аппарировать домой.

Серебристый олень горделиво вскинул голову и растаял, оставив за собой мерцающее облачко магии.

* * *

— Ну и? — Люк присел рядом с валяющимся с убитым видом Котом на кровать. — Живой? Странно.

— Где Скорп? — проигнорировав вопросы, хрипло спросил тот.

— С парнями общается. Но ты, мать твою, не увиливай. Какого хуя не уймёшься? — Люк навис над ним, ожесточённо хмурясь.

— Да унялся уже! — заорал вдруг Кот, садясь на кровати. — Унялся! Заебали!

— Если так, то чего ты тут сидишь и пиздострадаешь? — спокойно спросил Люк. — Иди и работай, или бери отгул и вали к жене. Плевать, что у вас свадьба через месяц только — чем раньше привыкнешь к тому, что женат — тем лучше.

Кот отвернулся от него, помолчал, а потом гордо расправил плечи.

— Я уже говорил, что у нас будут "Оглашенные" на свадьбе? — спросил он, как ни в чём не бывало. — Гонорар, конечно, бешеный, но Лил их так любит.

— "Оглашенные"?! — присвистнул Люк, мастерски пряча улыбку. — Охренеть! Гости будут в восторге.

— Надеюсь, — улыбнулся Кот и решительно встал. — Я пойду? Лили хотела заняться приглашениями сегодня.

— Не вопрос, — махнул рукой Люк и, тоже поднявшись, ободряюще хлопнул его по плечу. — Молодец, — шепнул тихо.

Кот на секунду прикрыл глаза, накрыл его руку ладонью и, развернувшись, быстро вышел в коридор — как раз вовремя. Серебристого оленя он уже не увидел.

* * *

В какой-то момент Скорпиус остался один — не в смысле в одиночестве, а просто без поддержки Кота и Люка. Но как выяснилось, в этом не было ничего страшного. Парни из его отдела, явно забившие сегодня на службу, увлекли его в комнату отдыха и наперебой стали рассказывать о тех заварушках, в которых успели побывать под его началом. Кое-что Скорпиус умудрился вспомнить, а о другом слушал, открыв рот, — так захватывающе интересно всё казалось.

Потом кто-то крикнул "Айда на полигон!", и он не успел опомниться, как уже лазил по снарядам, во всю махал палочкой, а потом и вовсе организовал учебный бой. Авроры ликовали, а сам Скорпиус впервые за всё это время чувствовал себя действительно на своём месте. Уставший и довольный, он тепло попрощался с парнями и, тихонечко отведя в сторону одного из них — Медведя, — попросил проводить его к кабинету Поттера.

— Привет, — улыбнулся он, войдя, и успел увидеть большого серебристого оленя, величаво выплывающего в окно. — Не помешаю?

Гарри внимательно оглядел Скорпиуса, подмечая даже самые мелкие, незначительные детали: грязный след от ладони на рукаве футболки — и судя по размеру отпечатка, не иначе, как Медведь приложился; перепачканные травяным соком джинсы и расцарапанная щека — как пить дать был на полигоне. А еще Скорпиус буквально лучился каким-то невероятным счастьем. Хотелось подойти, сжать в объятиях, целовать долго и исступленно до первого судорожного вдоха, а потом разложить на этом самом столе, гребаном полированном столе, который за долгие дни неизвестности и одиночества Гарри успел возненавидеть. Но он лишь улыбнулся в ответ, кивнул, приглашая пройти, и поднялся из-за стола.

— Нисколько, проходи. Я как раз за тобой патронуса отправил, — и глянул в сторону почти рассеявшегося магического облака. — Ну, как повеселился? Кот все тебе показал?

— Не знаю, — беспечно пожал плечами Скорпиус. — Я же не помню, — улыбнулся он. — И вообще, они с Люком меня бросили, но я только рад, мы с парнями были на полигоне, и я дофига всего вспомнил. А ты тут как? — он подошёл ближе, несмело положил руку ему на живот и поправился: — Вы.

— Скучали, — смущенно пробормотал Гарри, накрыв его ладонь своей и чувствуя, как внутри разлилось тепло, и магия устремилась в то место, где они оба коснулись живота. — А разве Люк не с тобой? Я думал, он приглядит, если что...

— Да брось, что со мной теперь-то случится? — фыркнул Скорпиус. — Может, я чего-то и не помню, но я же не калека.

Тут его взгляд упал на стол, и в мозгу отчётливо вспыхнула картинка: он яростно вколачивает кого-то в почти такой же. Интересно это был Гарри?.. Хм. Искушение проверить было велико.

— Скажи... — Скорпиус придвинулся ближе и лукаво посмотрел на Поттера из-под чёлки. — А у нас на этом самом столе случайно ничего такого не было? Уж больно знакомо он выглядит.

Гарри сжал его ладонь и шумно вдохнул, невольно краснея.

— Ты вспомнил, да? — он схватил его за плечи, притягивая к себе. — Ведь вспомнил же? Идиотский день, и скандал на весь департамент, и ты... — он подтолкнул Скорпиуса к столу, заставив упереться в него задницей, и обхватил его лицо ладонями. — И ты, такой чертовски охуенный в этом своем официальном маггловском костюме... Черт, да я ни о чем думать не мог на совещании, кроме как отыметь тебя на этом столе в разных позах...

— О как, — протянул Скорпиус. — А я помню нечто совершенно противоположное, — хмыкнул он, обнимая Поттера за талию. — Ну, то есть как "помню" — смутно припоминаю, скорее. Ну и? — поинтересовался он хитро. — Отымел?

— Еще как, — рыкнул Гарри и, теряя последние капли самообладания, надавил ему на плечи, заставляя лечь на полированную поверхность. — Хочешь наглядной демонстрации? — спросил он, оглядывая его жадным взглядом.

— Вообще-то я думал, что моя очередь, — усмехнулся Скорпиус, начиная расстёгивать на нём мантию. — Но если ты говоришь, что было всё именно так, то мы просто обязаны повторить всё точь-в-точь.

Он посмотрел в горящие глаза Поттера и вдруг отчётливо понял, что сделал единственно правильный выбор. Пусть он и не помнил пока ни минуты вместе с ним, Скорпиус был уверен — они были наполнены эмоциями, чувствами и страстью, и именно поэтому память особенно тщательно оберегала драгоценные воспоминания.

— Очередь... — эхом повторил Гарри, недоуменно вглядываясь ему в глаза, и вдруг схватил за плечи, рывком поднял со стола и, повернувшись, уперся задом в столешницу. — Можно смело повторять, — рассмеялся хрипло. — Так тоже было. И не раз.

— Я так и думал, — важно кивнул Скорпиус, рассмеялся и потянулся за поцелуем. Получилось это у него легко и естественно.

Да какие, к черту, церемонии?! Нахуй смущение и неуверенность, когда на тебя так смотрят, а чужое желание ощущается, как свое и бьет по нервам не хуже Круциатуса, с той лишь разницей, что не болью, а удовольствием, жаром, нетерпением.

Гарри сгреб в ладонь ворот его футболки, дернул на себя, вжимаясь пахом в пах, и прижался губами к губам собственническим поцелуем.

— Тогда меньше слов, — прошептал он, отстранившись и дернув мешающую футболку кверху.

Скорпиус поднял руки, помогая стащить с себя ненужную одежду, и свою очередь рванул на нём мантию.

— Дур-рацкая у тебя форма! — выдохнул зло. — Правильно я только камуфляж и носил.

Впрочем, брюки расстегнулись легко, и это несколько примирило его с жизнью.

— Пока придется смириться, — пробормотал Гарри, дрожащими от нетерпения пальцами пытаясь расстегнуть пряжку на его ремне. — На мундире иллюзии поддерживать сложнее: он короткий, заклинаний больше накладывать надо, а тут иногда и не пользуюсь вовсе. Мантия широкая, чем не укрытие малышке.

Когда пряжка наконец поддалась, и отброшенный в сторону ремень звонко стукнулся ею о каменный пол, Гарри сдернул со Скорпиуса джинсы и, подцепив пальцами резинку трусов, медленно, словно дразня сам себя, стянул их вниз, выпуская его уже вставший член наружу. Обхватил его ладонью и пару раз резко провел вверх-вниз.

— Хочу тебя, — прошептал Скорпиусу в самые губы, притянув к себе за шею. — Прямо сейчас, здесь, и как угодно, только не тяни.

Скорпиус на секунду заглянул ему в глаза мутным, шальным взглядом и, резко нагнувшись, подхватил под одно колено, закидывая ногу себе на талию.

Сейчас он был, пожалуй, даже рад, что ничего не помнил. Если это было уже так много раз, то это отличный шанс пережить всё впервые.

Минутная заминка, чтобы вспомнить нужное заклинание — а оно вспомнилось, к счастью, — и он уже направил было скользкие от наколдованной смазки пальцы куда нужно, как вдруг раздался уверенный стук, и дверь почти сразу распахнулась.

— Блядь! Твоюжналевочерезпятоеколено! — выругался ошарашенный Люк, просочился в кабинет и тут же захлопнул дверь прямо перед носом нескольких авроров. — Ну, ебтвоюмать, а! Нашли же где... — не унимался он, демонстративно отвернувшись. — Слышь, Салага, одевайся живо, там тебя шеф к себе требует, — рявкнул он, подобрал валяющуюся у ног футболку, наложил на нее пару очищающих и запустил ею в Скорпиуса. — Дома вам, блядь, времени на еблю не хватает, что ли? Или снова захотели аврорат сплетнями потешить? Похоже, давно тут столов не меняли?

Скорпиус поймал на лету майку, переглянулся с сердитым и смущённым Поттером и вдруг расхохотался.

— Иди нахуй, Цербер, — сказал весело, даже не заметив, как назвал Люка совсем не по имени. — И Шефу можешь передать тоже самое. У меня больничный, и я имею полное право спокойно выздоравливать! А стол поменяли бы. Подумаешь, не первый раз, как я понимаю.

Гарри дернул на себя полу мантии, прикрываясь, и встретился с взволнованно-радостным взглядом Люка. Возможно, конечно, кто-то из ребят и успел нажаловаться Скорпиусу на деспотичного нового командира, в красках сравнив его характер с метким прозвищем, но, заранее проинструктированные, они все представлялись Скорпиусу настоящими именами, добавляя прозвище только в том случае, если тот, по непонятным причинам, спрашивал его сам. А интересовался Скорпиус, как ни странно, только у своего батальона.

— Как ты меня назвал, Салага? — медленно переспросил Люк.

— Цербер, — недоумённо повторил Скорпиус. — А что? И хватит так меня называть, — поморщился он. — В зубы дам, ей-Мерлин.

— Мгм, — протянул Люк. — Может, просветишь тогда, как к тебе обращаться?

— Не знаю... — растерялся Скорпиус. — Как-то же меня звали... — Он задумчиво перебирал варианты, пока застёгивался, но так ничего и не придумал. — Не помню, — вздохнул он и понурил голову.

— Ничего, не все сразу, — Гарри ободряюще похлопал его по плечу и повернулся к Люку. — Фаррел, мать твою, отверни рожу, дай одеться!

— Что я там не видел! — огрызнулся Люк. — И вообще, вы оба на нас с Джеймсом любовались, нечего теперь скромников строить!

— Даже так?.. — чуть ошалело протянул Скорпиус.

— Э... Не в том смысле! — поспешно открестился Люк и смутился сам.

— Блядь, Фаррел, заткни уже пасть, а? — согнувшись от смеха, сбивчиво произнес Гарри. — Не слушай этого придурка, Скорпиус! Я тебе ту историю отдельно расскажу, если хочешь. А этот Цербер — тот еще тупоголовый кретин, — мудак мудаком, а все туда же... Сам в моем доме хуй знает что устроил, — до дома он, блядь, не дотерпел, — а тут сейчас выебываться вздумал.

— Да твою ж... — взревел Люк и зло зыркнул на Гарри. — Благодари Мерлина, что беременный, иначе я бы щас показал, кто тут мудак...

— Ладно, отставить срач, — скомандовал Скорпиус весело. — Лучше скажи, кто такой шеф, и зачем он хотел меня видеть.

— Думается мне, что тупо справиться о твоём здоровье и поинтересоваться, когда ты вернёшься в строй, — ответил Люк, бросив на Поттера притворно угрожающий взгляд, на что Гарри лишь ухмыльнулся.

— Ну вот что, давайте быстренько к нему заглянем, а потом домой? — Скорпиус вопросительно посмотрел на Гарри. То есть, хотел вопросительно, а вышло многообещающе.

* * *

— Да понял я, — отмахнулся Гарри и подтолкнул Скорпиуса к двери, — буду беречь и его, и себя. Все, мы ушли.

Кингсли только усмехнулся, глядя, как за ними захлопнулась дверь. Иначе, как чудом беременность Поттера было не назвать, а уж метаморфозы, с ним происходящие, описанию вообще не поддавались. Едва в отделе что-то случалось, как его сонная неторопливость и по-кошачьи тягучая плавность движений в считанные секунды менялись на стремительность и резкость, задумчиво-рассеянный взгляд становился цепким и внимательным, а интонации — четкими и не терпящими возражений. Поттер есть Поттер: умеет находить для себя приключения. А уж если рядом Малфой...

Кингсли хмыкнул и сделал пару пометок в черновике приказа. Было решено, что, как только целитель сочтет это возможным, Скорпиус вернется в казармы на прежнюю должность, но с временным отстранением от боевых операций. Пусть привыкает спокойно, постепенно разбирается в тонкостях работы, восстанавливая память.

Поттер, конечно, был против, заявив, что Скорпиус вряд ли будет действовать согласно приказа и обязательно сунется если не в самую горячую точку, то в какую-нибудь переделку обязательно, а он — Гарри — еще одной такой пропажи уже не переживет. Но Скорпиус оказался хитрее: мягко притянул Поттера к себе за талию, собственнически облапил ему живот и заверил, что в переделки соваться не будет, так, только посмотрит издалека буквально одним глазком. А вот то, что нюансов в его работе, как оказалось, множество — с этим спорь — не спорь, а разгребаться придется. И даже вытребовал у Кингсли персональное разрешение в строжайшей секретности и под неусыпным поттеровским надзором брать часть документов домой, чтобы Гарри лишний раз не волновался из-за долгого отсутствия Скорпиуса на работе.

Поттер, хоть и побурчал, но согласился и, одарив Скорпиуса многозначительным взглядом, тут же заторопился домой.

* * *

— Конечно, министерского стола тут нет, — сбивчиво пробормотал Гарри, переводя дыхание после долгого поцелуя, пока они добирались домой по каминной связи, — зато есть кухонный. Кричер, естесственно, снова будет ворчать, но...

— Знать не желаю, кто такой Кричер, — выдохнул Скорпиус, тесня его дивану. — И до стола далеко. Я всегда таким был? — выдохнул он, спешно расстёгивая на Поттере мантию. — Чувствую себя сексуальным маньяком, не иначе.

— Маньяк, это точно. Оба, — недовольно возвестил знакомый голос, и оба — Гарри и Скорпиус — буквально подпрыгнули от неожиданности.

Драко сидел на диване, мрачный как туча, и взирал на них с почти осязаемым неодобрением.

— Как не приду — вы трахаетесь, как не уйду — снова трахаетесь… И вообще, ты чуть было не уложил Поттера прямо на меня, и ещё сомневаешься, что маньяк?!

— Блядь, Малфой, — взревел Гарри, — ну почему ты всегда так не вовремя, а? — он зло зыркнул на Драко и плюхнулся рядом с ним на диван. — В Министерстве — нельзя, в аврорате — тоже, так теперь я даже у себя дома потрахаться не могу? Твою ж мать!

— Аппетит поумерь, кролик, — буркнул Драко. — Не хватало еще, чтобы ребенка потерял. Какого черта ты сегодня устроил, что Хоуп меня к себе позвал? Меня, хвосторога тебя задери! Дождетесь оба: я вас разведу по разным домам, будете у меня до родов на свидания под присмотром ходить. Маньяки.

— О! И вас тоже? — удивленно переспросил вышедший из камина Джеймс. — Мы с Люком от Хоупа целую лекцию выслушали, похоже, что и Лил с Клаусом досталось. Она позже зайти обещала. Па-ап? — он выразительно посмотрел на отца.

— Блядь, — простонал Гарри, спрятав лицо в ладонях, — не дом, а проходной двор какой-то. Ни минуты покоя для удовольствия. И Хоупа я в следующий раз по стенке размажу. Что он вам сказал? — спросил Гарри, подняв голову и оглядывая собравшихся.

— Да ничего особенного, — скривился Драко. — Посетовал, как тебе сейчас нелегко, попросил приглядывать за вами двумя. Только, Поттер, у тебя всю жизнь всё через одно место, и ничего. А тут, гляди-ка, — всех на уши поставили, — он недовольно глянул на Гарри и презрительно фыркнул.

— Мистер Малфой, — вмешался Джеймс, — я бы попросил, — но получил в ответ такой красноречивый взгляд от Драко, что на мгновение стушевался, однако, все же вскинул голову и, четко разделяя слова, закончил: — Так вот, я бы попросил вас сдерживаться в выражениях. Плеваться ядом будете в мэноре, здесь же этого делать не стоит.

Гарри перевел на сына ошарашенный взгляд и улыбнулся. Его мальчик вырос.

— Скорпиус, — Драко глянул на сына и поднялся с дивана, — вообще-то я за тобой. Поживешь дома какое-то время, пока помять не восстановится, да и Астория с мамой очень переживают.

— Иди нахуй, Малфой, — Гарри встал и подошел к нему вплотную. — Никуда он не пойдет, он сам сказал. Хочешь поговорить с ним — говори, но дом у него есть.

— Так это не я говорю, это целитель говорит, — злорадно сообщил Драко. — Что тебе нужно поменьше стрессов и всё такое.

— Думается мне, что в моё отсутствие стрессов меньше не станет, — сказал молчавший до сих пор Скорпиус.

— Точно, не мог мистер Хоуп такого сказать! — поддержал его Джеймс. — Только хуже станет, к гадалке не ходи.

— Ну, он сказал не совсем так… — начал было Драко, но встретив пару откровенно враждебных взглядов и один недоумённо-подозрительный, стушевался и сменил тактику. — Ну, хорошо, а если вам обоим временно у нас погостить? Обещаю быть самой гостеприимностью. И мама очень ждёт, — добавил он тихо, глядя на Скорпиуса.

— Нахрена? — недоуменно переспросил Гарри. — Что я забыл в мэноре? Сраться с портретом твоего папаши удовольствие сомнительное.

— Поттер, ты идиот? — Драко вскинул бровь. — Магия поместья обладает особенной силой. Скорпиусу будет полезнее пока находиться там, чем здесь, — и он с явным сожалением оглядел комнату. — А тем более — малышу. Чем раньше его примет магия, тем раньше проснутся его способности, когда он родится.

— Даже так? — протянул Гарри.

— Даже так, — отрезал Драко и возмущенно фыркнул. — Странно, что ты до сих пор так и не удосужился изучить магию чистокровных семейств. К тому же, это на время... Не навсегда.

— Не слушай его, пап, — громким шёпотом решительно сказал Джеймс. — Слишком мягко стелет, да колыбельные поёт.

— Ваше, дело, — потеряв терпение и явно обидевшись, резко бросил Драко, поднимаясь. — Но сына-то в гости хоть на один день я могу пригласить? Или и это покажется вам гнусной интригой?!

Джеймс стушевался под его гневным взглядом, а Скорпиус виновато глянул на отца.

— И ради этого ты тут так рьяно ездил всем по ушам? — усмехнулся Гарри. — Твою мать, Малфой, вот кто из нас идиот — так это точно ты. Мог бы просто поговорить с сыном и всё.

— Почему же ездил? — переспросил Джеймс. — Я вот, собственно, тоже пришел узнать, что такого произошло сегодня, что целитель был так озабочен твоим состоянием, пап, — и, пройдя в гостиную, сел в кресло.

— О! Так тут уже все в сборе?! — радостно возвестила Лили, выходя из камина в обнимку с Котом. — Ну, что у нас плохого?

— Для полного счастья мамы не хватает и Альбуса с Люком, — хохотнул Джеймс, Гарри со стоном сел на диван, а Драко перекосило от одного упоминания бывшей поттеровской жены.

— Может, пока они действительно еще не пришли, в мэнор? — с надеждой глядя на сына, произнес Драко. — Иначе Хоуп просто сотрет нас в порошок, если к тому времени живы останемся...

— Проще заблокировать камин, — пробурчал Гарри. Идти куда-либо совершенно не хотелось, особенно после столь долгого и богатого на эмоции, причём негативные, дня.

Скорпиус, почувствовав его состояние, решительно шагнул вперёд.

— Мы придём в гости, отец, — сказал он твёрдо. — Но не сегодня и вряд ли завтра. Если на то пошло, я ещё не виделся с собственным сыном.

Драко внимательно на него посмотрел и кивнул, уступая.

— Что характерно — сын для тебя всегда был на первом месте, — улыбнулся он мягко. — Так что тут ничего не переменилось.

Гарри недовольно оглядел присутствующих, чуть дольше задержавшись взглядом на Ульшпиргере, стряхнул с рукава мантии остатки пепла и невозмутимо произнес:

— Ну, в общем, мне все понятно, а у вас есть два варианта: либо свалить отсюда нахрен, чтобы не трепать мне нервы, или продолжать сраться, пока я... мы, — поправился он, притягивая к себе Скорпиуса за талию, — пойдем отдыхать после чертовски трудного для нас дня, — и решительно шагнул к двери.

— Не сомневался, что так всё и решится, — фыркнул Джеймс. — Ну ладно, я пошёл. Меня тоже вроде как ждут.

— Не "вроде как", а я уже заебался ждать, — буркнул Люк, выходя из камина.

Он оглядел собравшуюся компанию, удовлетворённо кивнул, увидев Кота с Лили, неприязненно глянул на Драко и решительно сказал: — Ну ладно, здрастье всем, кого не видел, и сразу до свидания, у нас, собственно, планы, так что Джея я у вас заберу.

Все с изумлением уставились на него, и Фаррел несколько смутился.

— Ну а что? — буркнул с вызовом. — Не всё же этим двоим любовь крутить, мы тоже люди!

— Фаррел, вали уже нахуй отсюда, иначе я тебе сейчас такую любовь закручу — месяц сидеть не сможешь, — рявкнул Гарри уже от двери. — Ты сегодня весь лимит моей доброты и всепрощения израсходовал.

Скорпиус усмехнулся, Люк фыркнул и покраснел, а Джеймс резко развернулся и, недобро прищурившись, оглядел Люка с головы до ног.

— О чем это он?

— Да так... — протянул Скорпиус и подтолкнул вознамерившегося было что-то сказать Поттера к двери. — Кто-то куда-то сегодня очень не вовремя пришёл...

Первым заржал Драко.

— М-ньяки! — выдохнул он сквозь смех. — И идиоты.

— Да пиздец, — согласился с ним Люк и тоже рассмеялся вместе с Лили.

— Не матерись при моей невесте, — холодно сказал Кот и стиснул зубы — ему единственному было совсем не смешно.

Скорпиус бросил на него виноватый взгляд и тоже улыбнулся.

— Да идите нахуй, — буркнул Гарри, намеренно игнорируя взглядом Кота, но, не выдержав, тоже заржал в голос. — Ф-Фсё, идем отсюда, — он схватил Скорпиуса за руку и потащил в коридор.

— Я пришлю сову, пап, — уже оттуда выкрикнул Скорпиус отцу и резко остановился. Фраза так привычно слетела с языка, словно он произносил ее всю жизнь. — А их шлют? — переспросил он у Поттера.

— Идем, — тот снова потянул его за собой, — сейчас расскажу, но то, что ты это вспомнил — хороший признак, так ведь?

— Я вообще удивительно много сегодня вспомнил, — сказал Скорпиус, взбегая по лестнице. — Но самое важное знаешь, что? — он опёрся руками на перила и посмотрел на Гарри сверху вниз. — Стол!

— А знаешь, что я могу тебе пообещать? — сбивчиво произнес Гарри, почти догнав его у верхних ступенек. — Что стол будет далеко не единственным, что ты еще вспомнишь сегодня, — и медленно, отдуваясь и держась за поясницу, поднялся наверх до конца и тут же обнял Скорпиуса, притягивая к себе.

— Прекрасно, — промурлыкал Скорпиус. — Предлагаю немедленно вспомнить кровать. Хм... Или для начала лестницу?

— Кровать, — простонал Гарри. — Лестницу моя спина уже не переживет. И вообще, — он ткнулся носом Скорпиусу в висок и, шумно выдохнув, потерся о его бедро пахом, — я требую массаж. Нежный, сильный и чертовски эротичный.

— О, а я умею делать массаж? — искренне удивился Скорпиус, и тут же хищно улыбнулся. Уж массаж определённой части тела он точно мог сделать. — Ладно, пошли, — согласился быстро. — Носом в подушку и задницей к верху! — скомандовал, открывая дверь спальни.

— Это еще кто куда задницей, — рассмеялся Гарри и подтолкнул его к кровати. — Иди сюда, личный лекарь.

Он дернул Скорпиуса за собой и рывком задрал кверху футболку, заставляя снять. В свете камина неровные шрамы по всему телу снова привлекли внимание. Гарри тронул один, самый толстый и пока еще чуть припухший, проследил его пальцем.

— Откуда они у тебя? — спросил тихо.

— Ты меня спрашиваешь? — невесело усмехнулся Скорпиус. — Я не помню. Что, совсем всё плохо? — поинтересовался уныло, оглядывая себя. — Доктор сказал, что сведёт их постепенно.

— Почему постепенно-то? — задумчиво произнес Гарри, трогая рубцы один за другим, словно проверяя, настоящие они или нет. — У него же чудо-мазь есть... Кости сращивает, не то, что эти царапины. А... Блядь, — рявкнул он, сильно надавив на шрам под левой лопаткой. Приложил к нему руку, тронул палочкой и снова выругался: — Да твою ж мать!

Когда Гарри тронул шрам под лопаткой — кривой, неровно сросшийся, — Скорпиус дернулся и зашипел.

— Гарри, отвали уже, — фыркнул он и повел плечом, стараясь спихнуть поттеровскую руку.

Тот медленно развернул его к себе лицом, внимательно посмотрел в глаза и глухо произнес:

— Вот почему тебя не нашли: там был маячок. А сейчас его нет. Блядь, где ж тебя носило-то?

— Я помню лишь то, что очнулся в больнице, — напряжённо сказал Скорпиус. — В... как там это слово? Маггловской. Все поражались тому, что со мной стало — будто под ливень из битого стекла попал, — но сам я не помнил ровным счётом ничего, — он помолчал, а потом вдруг признался: — Было так страшно... Полнейшая пустота, как у новорожденного.

Гарри сел на кровать, потянул Скорпиуса за собой и, когда тот устроился рядом, приобнял за плечи.

— Так располосовать может, если сквозь защиту уходить, или неправильной аппарацией. Попробуй еще раз? Может, вспомнишь, что тогда было? Куда ты полез? Зачем? На тебе амулетов куча была и пара порт-ключей, один, кстати, в зуб вживленный. Неужели все вырубило?

— В зуб?! — изумился Скорпиус, а потом покачал головой и усмехнулся. — Вот тебе и ответ, — вздохнул. — Чтобы ими воспользоваться, надо было о них помнить.

Он задумчиво ощупал языком зубы и действительно нашёл какой-то странный выступ на одном из коренных.

— Офигеть, — выдохнул неразборчиво.

— Ну так, — Гарри усмехнулся и вздохнул. — Моя была идея. А была бы моя воля — я бы тебя всего маячками увешал, только толку-то? Блядь, я ж тогда чуть с ума не сошел...

— Понимаю, — тихо сказал Скорпиус. — Я, похоже, многим кровь попортил, но тебе-то хуже всех пришлось.

— Нифига, — покачал головой Гарри. — Себя забыл. Я-то теперь счастлив, а вот ты...

Вдруг он нахмурился, будто что-то вспомнил, и до скрежета сцепил зубы.

— Знаешь, — произнес тихо и медленно, — вот сейчас только не надо меня жалеть, хорошо? Просто скажи правду: Кот ведь не просто тебя разговорами сегодня кормил, да? Было же что-то? Ведь было? Да, блядь, кого я обманывать пытаюсь, конечно, было... — он уперся локтями в колени и спрятал лицо в ладонях. — Хуй с ним, — простонал тихо, — зато, правда...

Скорпиус залез с ногами на кровать, сел позади Поттера и положил ему подбородок на плечо.

— Не было, — сказал твёрдо. — Могло бы быть, но не было. И не думай, что я тебя жалею, — добавил тихо. — Ты мне, правда, нравишься, даже без груза воспоминаний. А на Кота не злись, не надо. Он не виноват.

— Не виноват, конечно, — Гарри неопределенно мотнул головой. — Хватит его выгораживать. Я все могу понять, но это… На что он надеется? Чего хочет? Зачем ему все это? Сколько он будет вот так вот, молча, страдать? Да хрен с ним, — Гарри обернулся и посмотрел Скорпиусу в глаза, — но он тебе тоже нравится, и тоже без груза. Я же вижу.

— Не совсем... — медленно ответил Скорпиус. — Я его вспомнил. Он... Чёрт побери, я даже не знаю, как объяснить. Мы с первого дня вместе были, как я понимаю. И отношения были странные — я всего не помню, но это точно не была дружба — мы же занимались сексом, но мы и не встречались, — он закрыл глаза, вспоминая. — Всегда вместе — в казармах на соседних койках, в бою спина к спине. Вместе на повышение, вместе на наказание. Ссорились, дрались, мирились, трахались... Пусть я и не помню чего-то, но точно знаю, что не было никакой романтики, мы залечивали друг другу задницы, а после советовали друг другу, кто хорошо сосёт и даёт. Я не знаю, когда для Кота что-то изменилось — когда я ушёл или раньше. Для меня не менялось ничего, но представь, какого ему? И всё же он отпустил меня тогда. А сегодня... Сегодня просто сорвался. Если бы я не исчез, ничего бы не было. Он же, я так понимаю, похоронить меня успел. Дай ему время, он отойдёт.

— От чего? От тебя? Хуйня, — Гарри откинулся на подушки и потер виски, — не отойдет. Так и будешь для него красной тряпкой. Чтобы забыть, надо или потерять, или возненавидеть. По-моему, все очевидно.

— Да нет же, говорю тебе, — покачал головой Скорпиус и обнял его за талию. — Это не любовь, и никогда ею не было, — сказал вкрадчиво. — Сейчас у него помешательство небольшое на фоне всех событий, и от него он скоро отойдёт. Поверь, я знаю, что говорю.

— Скажи мне, — Гарри уткнулся носом Скорпиусу в ключицу и глубоко вдохнул, — почему вчера ты пошел именно со мной?

— Почему? — растерялся Скорпиус. — Почему... — тут он неожиданно смутился. — Не знаю. Всё сразу — зацепил, понравился, ну и выглядел так, что пиздец... Уж прости. Но, правда, я сразу понял, что все остальные — так, постольку поскольку, а ты... Ну не знаю. Так мог переживать только действительно родной человек.

Гарри приподнялся на локтях и в упор посмотрел на Скорпиуса. "Остальные — так, постольку поскольку "... Черт! Фраза эхом звучала в ушах. Постольку поскольку. Значит, Кот для Скорпиуса действительно — не больше, чем друг, сослуживец. А секс... Блядь, это казармы, полигоны, марш-броски в Мерлином забытые места и, порой, чтобы снять напряжение, какая, нахуй, в жопу-то разница?!

Он протянул руку, скользнул пальцами Скорпиусу по волосам и чуть надавил на затылок, притягивая к себе.

— Черт, не поверишь, но я сейчас даже Джинни готов расцеловать, — прошептал Гарри ему в самые губы. — За тебя. Только не стану. Пусть зачтет твое спасение, как компенсацию морального ущерба за развод. Иди сюда...

— Джинни — это та рыжая женщина? — уточнил Скорпиус, с удовольствием ответив на поцелуй.

— Моя бывшая жена, — ответил Гарри и поморщился. — Та еще стерва, между прочим.

— Да? А почему она тогда мне помогла?

— Блядь, — Гарри как-то нервно рассмеялся, — сам не знаю. А спрашивать — боюсь, веришь? Черт, а ведь и правда, эта сука может какую-нибудь пакость сделать, вот я сразу не подумал…

— Думаешь? — с сомнением протянул Скорпиус. — По-моему, самую большую гадость из всех возможных она уже НЕ сделала.

— Ты о чем? — Гарри непонимающе посмотрел на Скорпиуса.

— Ну она же меня к тебе привела...

— О, да! — рассмеялся Гарри. — Вероятно, у нее было или временное помешательство, или приступ неслыханной благотворительности в пользу Гарри Поттера. Но уверен — за своей долей она еще придет. Не будь она Джиневра Уизли.

— Наверное, — пожал плечами Скорпиус. В принципе ему было всё равно, что сделает та странная рыжеволосая женщина. Куда больше его интересовало то обстоятельство, что трахнуться им с Гарри так и не дали. Как бы невзначай он расстегнул на его мантии пару застёжек.

— Да чего уж ты, — хмыкнул Гарри и, привстав, снял ее полностью. — Между прочим, кто-то меня сюда сам притащил, а пока только разговорами кормит, — он многозначительно глянул на Скорпиуса и потянулся к застежкам на его брюках.

— Притащил! — передразнил Скорпиус. — Ещё скажи, насильно! — он помог Поттеру стянуть с себя брюки и резко опрокинул его на кровать, нависая сверху. — Скажи, а как ты больше любишь, сверху или снизу? — спросил, заглядывая в глаза и чуть щурясь при этом.

— Сверху, — честно ответил Гарри. — Только с тобой это редко прокатывает, — и он чуть приподнял бедра, касаясь Скорпиуса животом. — А у тебя есть особые предложения?

— Никаких изысков, — покачал головой Скорпиус, улыбаясь. — Банальный трах ногами кверху, — и лёг на него, прижимая телом к кровати.

Едва Скорпиус удобно устроился у Поттера между ног, предварительноразведя их в стороны коленом и нахально улыбнувшись, как Гарри охнул, икнул и заелозил под ним по покрывалу, словно пытаясь устроиться. В животе недовольно заворочались, поскреблись в районе селезенки, несильно пихнули по печени и тут же ощутимо прошлись по желудку.

— Аврор Малфой, — тут же скомандовал Гарри, — на вытянутых руках над беременным Поттером замереть! Быстро! Иначе меня изнутри так отымеют по органам, что никакого траха уже не надо будет, — пояснил, морщась, а потом вдруг рассмеялся. — Слушай, фиг тебе, а не трах ногами кверху, — добавил он. — Тут уже не просто намек, тут почти констатация факта, что пора менять позиции, не находишь?

Скорпиус приподнялся над ним на одной руке, успокаивающе огладил живот и вздохнул.

— Ладно, значит задницей кверху... Или. Хм, — он лёг на бок и притянул Поттера к себе, упираясь задницей пах.— Так нормально будет? — жарко выдохнул в ухо.

— А я не о таких позициях говорил, — Гарри вывернулся из объятий и навис над Скорпиусом, жадно целуя. — Хотя... — протянул он, отстранившись и весело подмигнув, — ладно, давай кверху задницей. Но если совсем невмоготу станет, тогда извини — кверху ногами будешь сам, идет?

— Мерлин, давай уже как-нибудь? — взмолился Скорпиус. — Всё равно, как! У меня сейчас яйца лопнут, — он притянул его к себе и жадно поцеловал.

— Как скажешь, — хмыкнул Гарри и привстал, шлепнув Скорпиуса по ягодицам. — Задом кверху, — скомандовал он и призвал смазку.

— Хуй тебе! — возмутился Скорпиус, отобрал у него смазку и после недолгой борьбы впечатал носом в подушки. — Твою мать, — прошептал потрясённо, ложась сверху, — как я, оказывается этого хотел!

— Блядь же, — деланно-сердито рявкнул Гарри и вильнул задом, — хотел он. Хотел — так бери, хуй ли медлишь?!

Скорпиус рыкнул, нетерпеливо толкнулся в него пахом, но как бы ни хотелось сразу же последовать его совету, помедлить пришлось: всё же, месяц — довольно большой перерыв. Поттер ругался и шипел, требовал "убрать нахуй пальцы", но Скорпиус пропустил всё это мимо ушей и основательно его растянул.

— О да! — выдохнул почти жалобно, наконец, вгоняя в него член. — Только замри...

— Нахуй? — выдохнул Гарри, отстранившись и со стоном снова насадившись на его член. — Блядь… Двигайся уже, ну?

Угроза кончить слишком быстра была велика, но Скорпиус всё же мужественно двинул бёдрами. Охнул, зажмурился, втянул носом воздух и начал двигаться резкими ритмичными толчками.

Внутри все пекло, тянуло, скручивало тугим жгутом и выворачивало на изнанку, но просило еще, требовало, заставляя Гарри прогибаться в пояснице и усиленно подмахивать задом, насаживаясь резко и жадно. Возбуждение было так велико, что справиться с заметавшейся внутри магией стало невозможно, и Гарри, выдохнув, стянул с запястья браслеты и отшвырнул их в сторону. А когда Скорпиус, чуть сместившись, ударил членом точно по центру разгорающегося удовольствия, Гарри громко вскрикнул и, упираясь локтем в матрац, судорожно схватился другой рукой за член, стараясь подстроиться под рваный ритм.

Сорпиус совсем не был уверен, что волны чужого удовольствия в теле, так отчётливо прокатывающиеся с головы до пят, это нормальное явление, но было уже всё равно — он схватил Гарри за плечи, с силой дёргая его на себя, застонал, выгнулся и начал двигаться совсем уж быстро, отчётливо чувствуя приближающийся оргазм — то ли свой, то ли чужой. А может, обоих сразу.

Толчки были рваными, размашистыми, точно бьющими по простате и заставляющими стонать в голос от удовольствия. Хотелось резче, сильнее, глубже, и Гарри яростно и жестко подавался навстречу, влажно дышал в такт и все сильнее сжимал ладонь на собственном члене, с каждой секундой приближая долгожданную разрядку, пока обжигающее, скрутившееся тугой пружиной напряжение не расправилось, прошивая тело сладкой судорогой оргазма, и не растеклось ленивой негой.

— Блядь... — выдохнул, запустив пальцы Скорпиусу в волосы. — Охуенно.

Оргазм оглушил, лишил воли, и Скорпиус ещё некоторое время двигался, лишь немного снизив темп, стремясь получить всё до капли, а потом просто упал на Поттера сверху, придавливая того к кровати, но тут же спешно скатился в сторону, вспомнив о малышке. Улыбнулся, поцеловал Гарри в плечо и лениво обнял его поперёк спины.

Перевернувшись, Гарри вытянулся на покрывале, подтянул подушку и устроил ее себе под поясницей.

— Блядь... — выдохнул, запустив пальцы Скорпиусу в волосы и уткнувшись носом ему в плечо. — Охуенно, и некоторые, похоже, тоже довольны. Эй, — он обнял свой живот с обеих сторон и легонько побарабанил по нему пальцами, — ты чего молчишь?

Спустя какое-то время в правую ладонь уперся бугорок — пяточка, лениво повозился из стороны в сторону и пропал.

— Ну, спи, — ухмыльнулся Гарри и, повернувшись на бок, устроил голову у Скорпиуса на плече и обнял за плечи. — Спишь? — спросил его негромко.

— Не сплю, — сонно отозвался Скорпиус и положил ему руку на живот. — Расскажи мне про то время, когда ты забеременел?

— О! Длинная история, — усмехнулся Гарри. — Я решил, что это с тобой что-то случилось: все ж ритуал был не самый обычный...

Скорпиус удивленно приподнял бровь, приоткрыл один глаз и заинтересованно посмотрел на Гарри.

— Черт, — фыркнул тот, — долго рассказывать, но ладно...

И историю своего чудесного исцеления, и отчаянную попытку Драко вернуть его потерянное доверие Скорпиус слушал молча и внимательно, лишь изредка уточняя на первый взгляд, казалось бы, незначительные детали. Нахмурился, когда Гарри упомянул про добровольно пожертвованную кровь, рассмеялся на собственное принудительное привязывание к ритуальному камню, сказав, что "отчего-то это его нисколько не удивляет".

— Ну вот, — Гарри развел руками и улыбнулся, — а потом ты меня трахнул.

— Логично, — фыркнул Скорпиус. — За такое только трахать, — он притянул его к себя, обнял покрепче и пробурчал в шею: — Я чувствовал, что отец чего-то от меня хочет. И кстати, вы меня в итоге вылечили?

— Чего хочет? — не понял Гарри. — Трахнуть? — он округлил глаза и ошарашено присвистнул: — Вот же тебя шарахнуло...

Скорпиус зыркнул на него убийственным взглядом, и Гарри рассмеялся.

— Да шучу я, шучу. Не думаю, что он ждет благодарности или еще чего, просто надеется, что... Нет, не мое это дело, сами разбирайтесь, — покачал головой Гарри и уточнил: — Да, благодаря Драко и вылечили. Врачи только руками разводили, но сам понимаешь, с темномагическими заклинаниями добровольно связываться охотников нет.

— Не понимаю, — вздохнул Скорпиус. — Скорее бы эта проклятая память вернулась! Впрочем... — он приподнялся на локте и заглянул ему в глаза. — Не думаю, что что-то сильно изменится.

— В смысле? — удивился Гарри. — Что не должно измениться?

— Ну не знаю... — Скорпиус вздохнул. — Может быть, мне так кажется, но я уже привык к тому, что имею сейчас. К тебе привык — будто действительно всегда вместе жили. Глупо, да? — он смущённо улыбнулся.

— Очень, — кивнул Гарри, притянул его к себе и мягко поцеловал. — Я не денусь никуда, а вот у тебя еще столько впереди. Я бы очень хотел, чтобы ты с отцом помирился. Тем более Санди не должен видеть, что вы враждуете. Даже Ани их простила, так что подумай... Послушай, возможно, сейчас у вас есть отличный шанс забыть все обиды и начать все с чистого листа?

— Предлагаешь сходить завтра в мэнор? — вопросительно глянул на него Скорпиус.

— Нет, — покачал головой Гарри. — Я ничего не предлагаю, я лишь говорю, что тебе стоит поговорить с отцом. А вот помиритесь вы или снова разругаетесь — зависит только от вас. По крайней мере, сейчас между вами не стоит прошлое.

— Сейчас между нами вообще ничего не стоит, — резонно возразил Скорпиус. — Я почти совсем ничего не помню. Из-за чего мы поссорились?

— Черт, — Гарри недовольно вздохнул. — Отчасти виноват Драко, отчасти — ты, но я не хочу лезть не в свое дело. Это касается исключительно вас двоих. Пусть он сам тебе расскажет, ладно? И все будет на его совести. Только, Скорпиус, — Гарри приподнялся на локте и заглянул ему в глаза, — не принимай слишком скорых решений. Попробуй его понять. Как отец.

— Ладно, — подумав, согласился Скорпиус. — Пусть расскажет. Вот только как отец — пойму вряд ли, — он вздохнул. — А почему мой сын не живёт с нами?

— После оргазмов, — Гарри сел на кровати, внимательно оглядел Скорпиуса и продолжил: — люди обычно спят. Ну, или снова трахаются, — добавил почти весело, но, заметив его серьезный пытливый взгляд, вздохнул: — Блядь, да что же это такое-то! — однако, подумав мгновение, продолжил: — Именно поэтому ты и поссорился с отцом. А вообще, Санди живет с Ани и Дереком и по выходным приходит к нам.

Скорпиус нахмурился, подтащил к себе подушку, облокотился на неё и потребовал:

— Рассказывай. Кто такая Ани? Моя жена? И как я мог поссориться с отцом из-за этого? Он не хотел, чтобы я разводился?

— Блядь, — выдохнул Гарри и провел рукой по встрепанным волосам. — Драко меня убьет.

-Не убьёт. Не дам, — Скорпиус серьёзно на него посмотрел. — Ну?

— Ты не женат, — сухо ответил Гарри. Этот разговор ему не нравился. Слишком личной была тема, слишком опасно было это хождение по тонкому краю чужих обид и разочарований. Если он настроит Скорпиуса против семьи, Драко… Черт! — Не женат, и никогда не был. Санди — случайный ребенок. Но от этого не менее любимый. А твоему отцу понадобилось долгих десять лет, чтобы просто перестать быть трусом.

— Короче ясно, — усмехнулся Скорпиус. — Ты мне ничего не расскажешь. Тогда, думаю, поступим так: завтра встретимся с Санди, а потом — навестим отца, и я прижму его к стенке. Как тебе такой план? Вот только... — тут он вздохнул и отвёл глаза. — Как я буду говорить с сыном? Я ведь совсем его не помню.

— О, это легко устроить, — облегченно выдохнул Гарри, — я могу показать тебе свои воспоминания. Он очень по тебе скучал. Мы с Ани сочинили для него историю, что ты на очень сложном и ответственном задании, поэтому вернешься не скоро.

— И как? — Скорпиус вздернул бровь. — Он вам поверил?

— Думаю, нет, — усмехнулся Гарри, — но не стал нас разубеждать. В конце концов, Ани нужно себя беречь. Эта беременность проходит тяжелее, чем с Санди.

Тут Скорпиус в ужасе распахнул глаза и сел на кровати.

— Она беременна от меня?! — выпалил он.

— От тебя? — удивленно переспросил Гарри. — От Дерека. Вы не жили с ней и дня под одной крышей. К тому же, если бы это было так, тебя бы тут не было вообще. Я не любитель разбивать чужие семьи.

— Ну, слава Мерлину, — облегчённо выдохнул Скорпиус и снова лёг. — А то бы я этого не пережил. При всей моей любви к детям. А ты ревнивый идиот, — вдруг сказал он без перехода и рассмеялся. — Интересно, я тоже?

— Мне тактично промолчать? — осведомился Гарри и, получив в ответ отрицательный кивок, усмехнулся: — Невъебенно ревнивый идиот, — и навалился сверху, прижимая за плечи к матрацу. — Но мне это чертовски нравится!

— А ты давал повод? — немедленно нахмурился Скорпиус, осёкся и рассмеялся сам над собой. — Блядь. И правда. Два идиота! — он обхватил Поттера за задницу и с удовольствием облапил. — Ну что? — глянул лукаво. — Ещё разок?

— Да с удовольствием, — ухмыльнулся Гарри, толкнувшись в него бедрами. — Впереди целая ночь.

— Тогда иди сюда, — шепнул Скорпиус и потянулся за поцелуем.

* * *

Утром их разбудили голоса. Пробурчав что-то вроде "Всё нахрен заблокирую!", Гарри сполз с кровати и, накинув халат, пошёл разбираться. Скорпиус терпеливо дождался, пока внизу всё стихнет, и только тогда неторопливо встал и пошёл на кухню. Впрочем, дальше следующей комнаты, он не ушёл — заглянул в спортзал, да так там и остался.

Завтракать в одиночестве не хотелось, а Скорпиус спускаться в столовую не спешил, поэтому, нагрузив поднос чаем, выпечкой и двумя порциями омлета, Гарри поднялся в спальню. Вид разворошенной кровати отозвался жаром в паху и ноющей болью в пояснице. Ночь и правда выдалась бессонной и горячей на ласки. Оставив завтрак на тумбочке, Гарри открыл дверь в ванную, надеясь присоединиться к Скорпиусу, и замер, чувствуя, как поднимается волной знакомое чувство дежавю.

— Что, блядь, за нахуй такой?! — рявкнул он, вылетев в коридор, и прислушался: из соседней комнаты доносились шумные ритмичные выдохи и металлический скрежет.

Открыв дверь, Гарри привалился к косяку и с облегчением улыбнулся: крепко обхватив гриф тренажера и плотно упираясь бедрами в специальные упоры, Скорпиус чуть отклонялся назад, плавно подтягивал гриф к груди, задерживаясь на секунду, и, выдыхая, медленно возвращался в исходное положение.

— Неисправим, — усмехнулся Гарри, а когда Скорпиус заметил его, подошел и сел на стоявший рядом тренажер. — Жаль, не могу составить тебе компанию.

Скорпиус виновато ему улыбнулся и не ответил, не желая сбивать дыхание. Под внимательным взглядом Поттера он доделал комплекс, который, как выяснилось, намертво запечатлелся на подкорке, а затем подскочил к Гарри и молча потянул его в душ.

— М-м-м, — протянул Гарри, прижав Скорпиуса спиной к прохладной кафельной стене, и стягивая с него трусы, — похоже, у нас с утра обширная программа? Душ, секс, и только потом завтрак?

— Если хочешь, можешь идти жрать сейчас, — фыркнул Скорпиус, быстро и споро избавляя его от одежды. — А если нет, то замолчи и поцелуй меня.

— Нет уж, предпочитаю аперитив перед завтраком, — выдохнул Гарри и, жарко его целуя, подтолкнул к душевой кабине.

Завтракали они лениво, довольные началом дня и друг другом. Молча поглядывали друг на друга, общаясь без слов и чувствовали полное удовлетворение жизнью... ровно до той секунды, пока из камина вдруг не вывалился насупленный и злой Кот.

— Доброе утро, — мрачно буркнул он. — Это была не моя идея, говорю сразу! В общем, Лили требует вас обоих и слушать ничего не хочет, что у вас наверняка планы и всё такое. Никак не может выбрать платье и орёт, что "не мать же ей звать!" И не смотрите так на меня, мистер Поттер, — вскинулся воинственно. — Я ей как мог, пытался втолковать, что вы сейчас трахаетесь по всем углам и заавадите меня с порога!

— Блядь... — выдохнул Гарри, согнувшись пополам от хохота. — Действительно, Джинни лучше не надо... Щас... — он подорвался с места, но тут, смущенно покраснев, сел обратно. В конце концов, он у себя дома и не обязан целый день ходить при полном параде, однако вышагивать перед Котом в одних трусах, гордо демонстрируя круглый животик и напрочь забыв о приличиях, не в его характере. Гарри демонстративно расправил на животе салфетку и, повернувшись к Коту, буркнул: — Отвернись хоть, что ли... Я только... Да твою же мать... — пробормотал он сквозь смех, поднимаясь из-за стола и выходя из гостиной. — Скорпиус, ты с нами? — спросил уже из коридора.

На Скорпиусе не было и трусов. Тем не менее, весело улыбнувшись Коту, он без особого смущения встал из-за стола и пошёл вслед за Гарри.

Через четверть часа, уже одетые и успевшие наскоро доесть завтрак и даже накормить им несколько подобревшего Кота, они аппарировали в шикарный свадебный салон... чтобы тут же чуть не аппарировать обратно.

— НЕТ!!! — полный отчаяния визг Лили Поттер сбивал мух на подлёте. — Ну нет же! Вы совершенно не понимаете, чего я хочу!

Маленькая, пухленькая продавщица бешеным низзлом металась по салону, перебирая пышные юбки, усыпанные драгоценными камнями корсеты, миниатюрные шелковые платья и узенькие, на высоких каблуках туфли.

— Мисс Поттер, — лепетала она, опасливо оглядываясь на раскрасневшуюся от негодования Лили, — вот если бы вы хотя бы примерно описали, что же вам нужно...

— Лил! — крикнул Кот басом, заставляя и без того запуганную продавщицу шарахнуться к стене. — Я их привёл и съёбыва.... эээ... ухожу.

В ответ раздался визг и свист брошенной в Клауса туфельки.

— Тебе нельзя тут быть! — пояснила свои действия Лили гневным воплем. — Вали отсюда, пока не убила! Итак всё наперекосяк, ещё ты!

— Уже ушёл, — улыбнулся вопреки всякой логике Кот и добавил ядовито, повернувшись к Поттеру: — Что ж, развлекайтесь. А я пошёл! — и аппарировал с громким хлопком.

— В чем, собственно, проблема, Лил? — поинтересовался Гарри, едва увернувшись от летевшей в Кота туфельки, и забрал из рук опешившей продавщицы ворох чего-то струящегося и блестящего. — От твоего визга, наверное, все фестралы в округе сдохли.

— Да как тут не визжать, — вздохнула Лили и слезла с примерочного постамента. — Привет, Пап, — она обняла Гарри, поцеловала его в щёку и потянулась было к Скорпиусу, но остановилась на полпути, вспомнив, что это пока не слишком уместно. — Привет, Скорпиус. Извините, что отвлекла вас, но я правда в полнейшей растерянности. Ни одно из этих платьев мне не идёт!

— Лил, — Гарри скинул на стоявший радом стул шелковые юбки, подошел к дочери и обнял за плечи, — ты же никогда не была капризной, что с тобой такое? Украшение любого наряда, каким бы он ни был, — Ты! Так к чему столько шума? — он подцепил двумя пальцами ее за подбородок и заглянул в глаза. — Послушай, ведь не в платье же дело, правда? Что случилось?

— Папа, ты не понимаешь, — вздохнула Лили. — Я должна быть самой красивой! Как принцесса из сказки. Я хочу сказку, понимаешь?

— Не понимаю, — честно ответил Гарри. — Какие сказки, Лили? Ты о чем? Ты и так самая красивая. Или что, — он обеспокоено посмотрел на нее, — у кого-то есть сомнения? Он тебя обидел, да? Что ему не нравится?

— Папа! — возмущённо взвизгнула Лили. — Да как ты можешь! Тем более, что ему нельзя видеть платье до свадьбы. Тут просто... не знаю, всё такое страшное, — при этих словах продавщица обиженно фыркнула. — Слишком пышное, слишком кричащее, — не обратив на неё внимания, продолжила Лили.

Тем временем молчащий до этого Скорпиус, с интересом оглядывающийся вокруг, сказал:

— Гарри, она права. Это всё масс-продукт для не слишком умных ведьм. Мама всегда говорила, что для таких случаев платья нужно шить на заказ.

Гарри резко обернулся к нему и удивленно и радостно выдохнул.

— Черт, ты хоть понимаешь, что только что сказал? — спросил он Скорпиуса.

Тот лишь недоуменно пожал плечами в ответ.

— Хоуп предупреждал меня, что память будет возвращаться спонтанно, вспышками, отрывками. Черт! Но он не сказал, что это будет настолько... настолько... — Гарри задумался, подыскивая слово.

— Радостно? — подсказала Лили. — Скорп, это здорово! Правда, я бы предпочла, чтобы некоторые моменты ты забыл навсегда, уж прости, — не удержалась она от шпильки и, стянув с волос диадему и передав ее отцу, убежала переодеваться.

— Ну, если нам здесь действительно ничего не подходит... — протянул Гарри и, извиняюще улыбнувшись, отдал украшение продавщице. — Лили, поторопись, — крикнул той вдогонку и развернулся к Скорпиусу: — Зови Кота. Аппарируем домой по очереди, а оттуда камином в мэнор. К тому же, твой отец звал нас в гости, заодно и поговорите, пока Лили пообщается с Асторией.

— А Кот зачем? — слегка недоумённо посмотрел на него Скорпиус. — Лили, как я понимаю, хочет сделать ему сюрприз.

— А домой мы как попадем? — удивленно посмотрел на него Гарри. — Мне аппарировать нельзя, Лили — тоже, а ты — вряд ли сможешь задать правильно координаты.

— М-м-м... — Скорпиус задумался, нахмурился и вдруг исчез с громким хлопком, чтобы появиться на другом конце зала. — Вот! — улыбнулся он. — Получилось! Поможешь мне чуть-чуть, и аппарируем сами.

Гарри с сомнением покосился на место, где только что стоял Скорпиус, перевел взгляд снова на него и хмуро произнес: — Ну, за себя я не переживаю, но Лили пусть Кот сам к нам аппарирует. Не хватало мне еще одной головной боли, если вы вдвоем где-нибудь в межпространственном коридоре застрянете. Зови, сказал, не тяни время.

Скорпиус фыркнул, достал палочку и легко, явно привычно, выпустил Патронуса в виде призрачного скорпиона. Вытатуированный хорёк, разбуженный магическим выплеском, высунул любопытную мордочку из-под рукава и, заметив Гарри, приветственно ему кивнул.

Несчастной татуировке досталось на орехи от исполосовавших кожу Скорпиуса шрамов, и Хоуп собирал хорька буквально по кусочкам.

* * *

— Все, вали уже в свой аврорат, вояка, — Лили махнула Коту рукой и повернулась к отцу: — Пап, слушай, а что если...

Кот подошел к Скорпиусу и, коротко взглянув ему в глаза, тихо произнес:

— Прости, знаю, что Поттер на меня злой, как черт, но я больше не мог терпеть. Лил ведь, если захочет, инфернала из могилы поднимет. А к ее мамаше идти — уж лучше месяц безвылазных марш-бросков пережить. Кстати, ребята спрашивали, когда ты к нам вернешься? Привет велели передать. Люк совсем озверел после твоего возвращения: дрючит всех на полигоне так, что сил остается до кровати доползти и упасть. Наши уже бунт готовят втихаря, так что смотри, командир, некого после отдыха принимать будет — всех или под трибунал за расчлененку, или на гауптвахту за массовые беспорядки в строю.

Скорпиус рассмеялся и совершенно не задумываясь над словами, сказал:

— Скажи Люку — яйца на уши натяну. Пусть поумерит пыл. Завтра постараюсь заглянуть, думаю, с ещё одним учебным боем вполне справлюсь.

— Конечно, справишься, — уверенно подтвердил Кот и хлопнул его по плечу. — Давай, приходи, а то совсем одомашнишься у нас, кусаться разучишься, Хорёк!

— Хорёк? — переспросил Скорпиус и хлопнул себя ладонью по лбу. — Вот я идиот, как же сразу-то не догадался?!

— О чем? — не понял Кот и покосился на хмуро взирающего на него Поттера.

— О том, что меня Хорьком звали, — Скорпиус улыбнулся ему и хмыкнул. — Ладно, давай жди меня завтра. И готовь задницу — ебать буду... — слова соскользнули с языка автоматически, ведь он говорил их столько раз. Не неся в себе никакого сексуального подтекста, они прозвучали до ужаса неуместно в полной тишине. Первым порывом Скорпиуса было бросить испуганный взгляд на Поттера, но он кое-как сдержался. — И парням скажи, пусть запасаются вазелином, — закончил спокойно, твёрдо глядя на напрягшегося Кота.

Гарри молча подошел к ним, окинул Кота неприязненным взглядом, положил ладонь Скорпиусу на плечо и, сильно сжав, четко произнес:

— И правда, пусть запасаются. Я завтра тоже буду. Посмотрим, качественно ли вас там всех дрючат, как ты рассказываешь.

Скорпиусу стоило некоторого труда не поморщиться — пальцы Поттера причиняли настоящую боль, но он вместо этого лишь улыбнулся, отчаянно строя хорошую мину при плохой игре.

Кот всё понял правильно — едва заметно выдохнул, насильно заставляя тело расслабиться, и тоже улыбнулся — почти не натянуто.

— Давайте-давайте, — сказал, успешно имитируя весёлость. — Ребята будут только рады. Лил, я ушёл. В магазин зайду, давай потом домой сразу.

— Да, милый, — откликнулась Лили, успешно делая вид, что ничего не заметила.

— Надеюсь, ты все же пошутил, — глядя, как растворяется за Котом облако остаточной магии, тихо произнес Гарри и снова сжал ладонь. Сильно, до побелевших костяшек на пальцах.

— Пап, ну мы идем? — непринужденно поинтересовалась Лили и подошла к камину. — Времени совсем в обрез, вся надежда только на миссис Малфой.

— На миссис Малфой? — переспросил Гарри. — Лил, обычно такие вопросы девушки решают с мамами. Неужели Джинни так и не нашла для тебя времени?

Скорпиус всё же зашипел и сбросил с себя его руку. Отвечать на вопрос он не посчитал нужным.

— К маме я под страхом Авады не пойду! — решительно возвестила Лили. — А миссис Малфой, уверена, не откажется помочь. Ведь не откажется? — она вопросительно посмотрела на Скорпиуса.

— Уверен, она будет только рада, — галантно ответил тот и приглашающе кивнул на камин.

* * *

Драко сделал глоток, поморщившись, поставил чашку на стол и отложил в сторону "Ежедневный Пророк".

— Плохие новости, дорогой? — промокнув губы салфеткой, поинтересовалась Астория.

— Нет, — Драко пожал плечами и бездумно принялся крошить ложечкой бисквит. — Ничего нового. Совершенно ничего.

— Перестань, — она накрыла его ладонь своей и ласково сжала. — Он обязательно придет, вот увидишь, дай ему время.

— Конечно, — кивнул Драко и равнодушно добавил: — Сколько угодно, — но вдруг вскинул на Асторию решительный взгляд и произнес: — О каком времени ты говоришь? неужели не понятно, что даже теперь Поттер для него важнее? Важнее не только сына, но и родителей. Разве так должен вести себя человек, потерявший память? Разве можно довольствоваться малым, зная, что есть вопросы, которые нужно выяснить?

— Драко... — одернула его Астория.

— Что Драко? Что? — он взмахнул руками и, встав из-за стола, подошел к окну. — Неужели ты не понимаешь? Это же единственный шанс выстроить наши отношения заново. Без обид, предрассудков...

— Драко...

— Привет, Малфой, — буркнул Гарри, в обнимку с дочерью шагнув из камина, — Лил, ну? Всё в порядке? — спросил, обеспокоено глядя на нее. — Может, воды?

— Нет, сейчас пройдёт, — сдавленно отозвалась Лили, на секунду прижимая руку ко рту. — Ох, надеюсь, у меня это к четырём месяцем тоже пройдёт.

— Обязательно пройдёт, — уверенно заявил Скорпиус, чтобы как-то её поддержать и заодно скрыть неловкость при виде ошарашено — счастливого лица отца. — Хм. Мама, папа, здравствуйте.

— Ты все-таки пришел, — не скрывая радостных слез, произнесла Астория и, подойдя, обняла. — Мерлин мой, Скорпиус, ты не представляешь, что я пережила, что мы все пережили, пока ты...

— Асти, милая, — Драко подошел к ним и погладил ее по руке, — не стоит об этом, я думаю, он все прекрасно понимает, так ведь, Скорпиус? — и несмело глянул на него. — Я рад, что ты пришел, сын. Нам о стольком нужно поговорить. Я...

— Погоди, Малфой, — одернул его Гарри. — Успеется. Миссис Малфой, — он повернулся к Астории и кивнул в знак приветствия, — у Лили есть к вам несколько вопросов. Если вас не затруднит...

— О, конечно, Гарри, — кивнула Астория, — нет проблем, — и прошла к дивану, где сидела Лили.

Драко переглянулся с женой, и Скорпиус перехватил ее мимолетный взгляд в сторону двери в кабинет.

— Не будем мешать дамам общаться, — радушно произнес Драко и направился к выходу из гостиной, — мы можем поговорить в кабинете.

Скорпиус кивнул согласно, шагнул было к лестнице, но был вынужден схватиться за перила — внезапно нахлынувшие воспоминания сбили с ног, оглушили и дезориентировали. Их было много — так много, что Скорпиус ненадолго выпал из реальности, окунаясь в мир своего детства, когда парадная лестница мэнора казалось, была высотой до небес, а отец и мать — самые люди лучшие на свете.

— Скорпиус, что с тобой? — Драко обеспокоено обнял его за плечи, вырывая из пучины памяти. — Всё нормально?

— Это я разбил тогда ту вазу, — сказал Скорпиус хрипло. — Я, а не Рози. Но мне было страшно признаться.

— Знаю, — тихо произнес Драко и прижал его к себе, поглаживая по спине, словно ребенка. — Я это знаю...

— Я не хотел, — пробормотал Скорпиус, утыкаясь носом ему в плечо. — Случайно получилось... И тогда, с маминым мольбертом. Тоже случайно. Мне было так жаль!

Драко улыбнулся, вдыхая знакомый яблочный аромат от его волос: привычки, привитые с детства, не меняются даже под натиском суровой казарменной реальности.

— Конечно, Скорпиус, конечно, — бормотал он, осторожно, шаг за шагом, ведя его в кабинет. — Это все в прошлом, мы не сердились.

Скорпиус послушно сделал несколько шагов, а потом вдруг решительно высвободился и стремглав рванул к выходу. Драко и Гарри непонимающе переглянулись и поспешили за ним.

Выскочив во двор, Скорпиус сначала ураганом пронёсся по поместью, то бегом, то аппарируя на пару десятков метров, а потом повторил свой путь уже медленно и степенно. Каждый уголок, каждая тропинка, клумба, фонтан и даже дерево осколками мозаики вставали на своё место, оживляя многочисленные картинки в памяти. Теперь Скорпиус действительно вспомни и отца, и мать, и их прогулки — пешие, конные, метловые, их игры и неспешные беседы, рыбалку в большом живописном пруду и прочее, прочее, прочее. Счастливые и, наверное, давно забытые и без всякой потери памяти детские годы промелькнули перед глазами так живо, будто Скорпиус снова пережил их прямо сейчас.

Гарри стоял, привалившись спиной к старому платану, смотрел, как Скорпиус то и дело перемещается с места на место, и неспешно пережевывал сорванную травинку. Драко время от времени обеспокоено косился то на самого Поттера, то на его плотно обтянутый рубашкой живот, так и не решаясь прервать напряженное молчание.

— Ты оказался прав, — задумчиво произнес Гарри, сплюнул травинку и повернулся к Драко. — Не думал, что это может оказаться настолько сильно. Черт, Малфой, что-то слишком много благодарностей я говорю тебе в последнее время... Мир сошел с ума?

— Наверное, — рассеянно-счастливо протянул Драко, но тут же взял себя в руки и надменно вскинул подбородок: — А я говорил, что магия рода — это не абы что!

Поттер хотел было что-то ответить, но тут к ним подлетел счастливый Скорпиус.

— Вспомнил всё примерно лет до семнадцати, — выпалил он. — А дальше вот просто затык. Отец, как думаешь, что мне нужно увидеть, чтобы вспомнить дальше?

— Эм... — оторопел Драко. — Хогвартс? Его ты вспомнил?

Поттер прищурился, ухмыляясь, оглядел улыбающегося Скорпиуса и, оторвавшись от дерева, подошел ближе, мимоходом опустив на плечо Драко ладонь.

— Ани вспомнил? — спросил, внимательно вглядываясь Скорпиусу в глаза. — Ани и Санди?

— Нет, — покачал головой Скорпиус и грустно улыбнулся. — Да и вряд ли я стал отцом в семнадцать. Кстати, — тут он глянул на него несколько ошарашено, — сколько мне лет? Я ведь не знаю...

— Двадцать шесть, — произнес Драко. — Тебе двадцать шесть. И отцом ты стал как раз в семнадцать.

Скорпиус перевел на него взгляд и замер озадаченно.

— Пожалуй, я знаю, кто может рассказать тебе все, что было после, — покусав губу, вздохнул Драко. — Отец. Вы хоть и не виделись с ним уже девять лет, но именно он как никто другой знает, почему ты... — тут Драко стушевался, виновато глянул на Поттера и ухватил Скорпиуса за плечо. — Идем, я покажу.

Сначала Скорпиус подумал, что Драко ведёт его в свой кабинет, но тот прошёл мимо нужной двери дальше по коридору. Несколько недоумевая, Скорпиус оглянулся на Гарри и, получив поощрительный кивок, пошёл дальше, чтобы тут же напороться на резко остановившегося отца.

— Послушай, Скорпиус, — медленно сказал тот, не оборачиваясь. — Если ты сейчас всё вспомнишь — а ты вспомнишь, я знаю — я хочу сказать тебе одну вещь. — Тут он всё же крутанулся на каблуках, и Гарри поразился, насколько беспомощным и отчаянным был его взгляд. — Мы все очень и очень сожалеем о том, что произошло. Все нарубили с плеча, вспылили и были уверены в собственной правоте — и ты, и мы, и в итоге вышло то, что вышло. Но мы очень любим тебя, Скорпиус. Всегда любили.

Оглушённый той тоской, что сквозила в каждом слове, Скорпиус не нашёлся с ответом. Тогда он шагнул вперёд и просто обнял отца так, как делал это в детстве — теперь он хорошо это помнил. Вот только тогда он доставал ему едва ли до кадыка, а сейчас — был, пожалуй, даже выше на полдюйма.

Едва они вошли в комнату, как Скорпиус увидел его. У него даже руки похолодели: прямая спина, царственная поза, надменно вздернутый подбородок и холодный, презрительный взгляд — Люциус Малфой даже с портрета умудрялся заставить склонить перед ним голову в благоговейном трепете.

— Ты все же пришел сюда, — произнес он хрипло.

— Здравствуй, дед, — Скорпиус кивнул и мельком взглянул на вставшего с ним рядом Гарри.

— Хм... — Люциус прищурился, поднялся с нарисованного кресла, подошел ближе к раме и одарил Поттера проницательным взглядом. — А я все же здорово ошибался в тебе, Скорпиус, — усмехнувшись краешком губ, сказал он. — Ты оказался куда хитрее и проворнее. Надо же, тебе удалось то, чего не смогли добиться ни я, ни твой отец, ни даже Нарцисса. Заполучить в друзья влиятельного Поттера...

— Не думаю, что вам не известно, в какого рода отношениях мы состоим, мистер Малфой, — холодно процедил Гарри и положил Скорпиусу руку на плечо.

Люциус несколько удивлённо вздёрнул бровь и перевёл взгляд на Драко. Несколько секунд, и тот сдался.

— Они любовники, отец, — сказал он со вздохом. — А тебе, Поттер, следовало бы догадаться, что я не стремлюсь с ним общаться.

Гарри хмыкнул понимающе, а Люциус на портрете побагровел.

— Чёрт возьми! — прошипел он. — Мало тебе одного позора, так ты принёс на наши головы ещё один! Я готов был смириться с прошлым, но это! Мужеложство! В нашей семье!

По мере того как он говорил, в памяти с каждым словом, с каждой буквой оживали совсем другие слова, образы, взгляды...

"Ты должен немедленно избавиться от выблядка!"

"Новобранец Скорпиус Малфой, третий корпус, шестнадцатая комната, койка номер семь. Удачи тебе, мальчик. Она тебе понадобиться..."

Наверное, лишь Драко заметил, как изменился взгляд Скорпиуса и испуганно отшатнулся.

Люциусу же пришлось заткнуться на полуслове — Скорпиус шагнул вперёд, но тихо и очень чётко сказал:

— Пошёл нахуй.

— Заткнись, щенок! — прошипел с портрета Люциус. — А ты, — он развернулся к Драко, — ты позволил войти им в этот дом?! Да мой отец перевернется в гробу, когда узнает об этом! Ты не достоин имени Малфоя, не достоин жить здесь и пользоваться щедротами родовой магии!

Драко заметно вздрогнул, машинально потянулся к Скорпиусу, сжал ладонь на его плече. Поттер же лишь ухмыльнулся, шагнул ближе, становясь со Скорпиусом плечом к плечу, и медленно, проговаривая каждое слово, произнес:

— Вам ли рассуждать о позоре и достоинстве, Люциус? Не вы ли обрекли собственную семью на многие годы издевок и недоверия? И я искренне счастлив, что Драко оказался не таким, как вы! Что у него хватило ума и смелости противостоять вашим замашкам. И чтобы вы знали: он не только впустил Скорпиуса в дом, он его вылечил. Спас, когда от него отвернулись даже врачи, малодушно оставив медленно умирать. Потому что в Драко есть то, чего нет, и не было в вас — любви.

— Избавьте меня от ваших рассуждений! — поморщился Люциус. — И разговоры о любви оставьте портрету Дамблдора. Жаль, что у вас не хватает такта уйти и оставить меня поговорить с сыном и внуком наедине.

— Жаль, что у тебя не хватает мозгов понять, что я не желаю с тобой разговаривать! — прорычал Скорпиус и повернулся к Драко. — Спасибо отец. Я всё вспомнил. А теперь желаю свалить отсюда как можно скорее и наконец увидеть сына!

— Да какого черта тут вообще сейчас происходит?! — взревел Драко и подошел вплотную к портрету. — Ты, — он обличительно ткнул в холст пальцем, — столько лет лелеял собственную гордость, изводил всю семью идиотскими придирками из-за собственного эгоизма и явного слабоумия, раз решился отказаться от единственного, — я повторюсь! — единственного наследника, и сейчас, когда у тебя вдруг появилась единственная, пожалуй, возможность открыто признать собственную ошибку и нормально, ты слышишь? — НОРМАЛЬНО! — поговорить с собственным внуком, ты рассуждаешь о малодушии и гонишь прочь людей, которые дали Скорпиусу за последние полгода больше, чем ты за все те двадцать три года. Поттер никуда не уйдет, — жестко произнес Драко. — Хотя бы потому, что... — тут он оглянулся на Гарри, легко взмахнул палочкой, снимая иллюзию, и, вдруг улыбнувшись, произнес: — Потому что именно благодаря ему род Малфоев не прервется.

— Если ты забыл, у тебя уже есть внук, — холодно заметил Скорпиус. — И знаешь, что? Не нужно сейчас так надрываться. Это всего лишь портрет. Живому ему ты это всё сказать побоялся. Пойдём Гарри, — он развернулся к портрету спиной и решительно взял Поттера за руку. — Мне нужно ещё многое вспомнить, но это я уже предпочёл бы забыть.

— А ну стой! — рявкнул ему вслед Люциус. — И ты, Поттер, тоже останься!

Гарри оглянулся и вздернул бровь.

— И с какой стати, мистер Малфой?

— Про Санди я не забыл, — опустив плечи, ответил Драко. — Только, Скорпиус, не знаю, помнишь ты или нет, но Санди — полукровка. А ваш малыш...

— Чистокровность, — понимающе кивнул головой Гарри и презрительно фыркнул, — как же... Запомни, Малфой, и вы, Люциус: этот ребенок не будет воспитываться согласно вашему идиотскому кодексу, в нашей семье нет ненависти ни к магглам, ни к полукровкам. И я не уверен, что вы его когда-нибудь увидите.

— Даже я?.. — потерянно переспросил Драко. — Но мы же договорились! И Рамирес будет скучать... Его низзл, — пояснил он в ответ на удивлённый взгляд Скорпиуса. — Ты ведь разрешил тогда нам его купить.

— Он был здесь? — вдруг очень спокойно спросил Люциус и перевёл гневный взгляд на Драко. — Тут был мой правнук, а ты даже не привёл его ко мне?!

— Ты? — переспросил Гарри.— Он и так пропадает у вас все выходные, неужели тебе мало, Малфой? По-моему, этого более, чем достаточно, а особенно учитывая, что Ани вас давно простила.

— Нет, что ты, — Драко отрицательно покачал головой.— Мы рады даже этому, и очень благодарны Ани...— он виновато глянул на Скорпиуса и тут же развернулся к портрету.— Да, ни разу, потому что мой внук слишком чист для твоих убеждений. Он очень светлый, искренний ребенок, и не заслуживает того, что ты хотел бы ему сказать.

— Ты понятия не имеешь, что я хочу ему сказать, — возразил Люциус гневно. — И что хотел сказать внуку — тоже. Но чёрт побери, этот мальчишка просто гений по части выведения меня из себя. Подумать только — заделать внебрачного ребёнка маггле и при этом оказаться чёртовым гомосексуалистом.

— Жаль, что я не смог самолично вогнать тебя в гроб этим известием! — зло огрызнулся Скорпиус, распахивая дверь.

— Я сам себя туда вогнал, — мрачно ответил Люциус. — Тем, что так и не смог простить себе того, что наговорил тогда. Да, я мерзкий, высокомерный эгоист, но, черт побери, я души в тебе не чаял, возлагал большие надежды на твое будущее, правдами и неправдами пытался вернуть доброе имя семье, чтобы тебе, — слышишь? тебе! — не пришлось отвечать за мои ошибки. И что я получил в ответ? Хотя, наверное, получил то, что действительно заслужил. Чрезмерная любовь — всегда наказание. Не обвиняй отца в трусости, — вздохнул Люциус и отвернулся на мгновение, — у нас было семь лет, чтобы выяснить, кто прав, а кто — нет. Но он высказал мне все в тот же вечер, как только ты не вернулся домой. Я не посмел выжечь твое имя с родового дерева, потому что он пригрозил собственноручно выжечь с него собственное. А потерять еще и сына — я, конечно, был глуп, но не настолько.

Скорпиус остановился, напряжённо замерев. События той ночи проносились перед глазами так отчётливо, будто он переживал их заново. Боль, наверняка притупившаяся с годами, теперь резала по живому, напрочь стирая радость предыдущих, счастливых воспоминаний о детстве.

— Я не ушёл, — сказал он, наконец, тяжело роняя слова. — Ты выгнал меня, как приблудного пса. Ты закрыл счета и всучил мне Абортирующее зелье. А ещё, он развернулся и хлёстко закончил: — Ты обещал убить Ани.

— Тебе не нужны мои раскаяния, — тихо произнес Люциус, — но я все же скажу: мне жаль, Скорпиус. Жаль, что я так и не осмелился найти тебя и вернуть домой. Жаль, что так и не увидел правнука и вряд ли увижу. Прости меня, Скорпиус. Я очень виноват перед тобой.

— Вы, и правда, несколько запоздали с раскаянием, мистер Малфой, — произнес Гарри. — Но Санди о вас знает, как и то, что вы сделали, однако, в отличие от вас, никто из нас не в праве запретить ему однажды навестить вашу скромную обитель. Я не знаю, что вы ему скажете, какие слова подберете, чтобы попытаться оправдать собственные эгоизм и малодушие, но я уверяю вас, что не постесняюсь лично к чертовой матери сжечь ваш портрет, если он услышит хоть одно неподобающее слово в отношении собственной матери или сестры. Мне стоило огромного труда убедить Скорпиуса вернуться в семью, дать возможность вашему сыну видеться с внуком, потому что мне очень хорошо известно, какого это — жить изгоем. И еще, я не позволю забивать голову бредом о чистокровности ни Санди, ни собственной дочери, запомните это.

— Не считайте меня совсем уж идиотом, мистер Поттер, — процедил Люциус, но вдруг резко изменился в лице и спросил расстроено: — У вас будет дочь? Не сын?

— Дочь, — кивнул Гарри, — для ровного счета, — и улыбнулся.

— Погоди, Поттер, — Драко вскинул голову и пытливо оглядел их со Скорпиусом, — как дочь? А как же... — и тут же осекся.

— Что "как же"? — Гарри удивленно вскинул брови и тут же нахмурился: — Малфой? Что за оговорки и недасказанности?

— Я хочу уйти, — тихо, но твёрдо сказал Скорпиус, прерывая начавшего было отвечать Драко. — И хочу увидеть сына.

— Идем, — кивнул Гарри, — Санди будет очень рад. Он скучал. Драко, ты с нами?

— Я... Нет, наверное, нет, — отчего-то стушевался Драко. — Я сейчас его просто затискаю, — он виновато улыбнулся. — Да и Скорпиусу, наверняка, захочется побыть одному... Ты, Поттер, не считаешься.

Скорпиус вышел первым, и Гарри заторопился следом, но уже у двери развернулся и, посмотрев на Драко, произнес:

— Приходи сегодня. Вам надо поговорить. Одним, без свидетелей. А спокойно это получится сделать только у нас.

Драко неопределенно кивнул.

— Да, и еще, — Гарри виновато улыбнулся, — Лили, наверное, уже уболтала Асторию, женщины, что с них взять... Ты не мог бы потом... помочь ей добраться домой? Боюсь, что Клаус сейчас не сможет покинуть службу.

— Конечно, я помогу, — с готовностью кивнул Драко. — Вот только думается мне, что сначала придётся изрядно помотаться с ними по магазинам.

Гарри лишь сочувственно пожал плечами, — мол, а куда деваться, сами проходили — знаем, — и на нетерпеливое Скорпиусово "Гарри!" спешно покинул комнату.

— Ты не сказал, — холодно произнес Люциус. — Какого Мерлина ты мне этого не сказал?

— А что я должен был сказать? — холодно посмотрел на него Драко. — Что мой сын ждёт ребёнка от мужчины, старше себя на двадцать лет, имя которого запрещено к произношению у нас в семье?

— Про болезнь не сказал, про излечение, про то, что помирился с ним, черт тебя дери! — бушевал Люциус. — Мерлин, это проклятие какое-то, — простонал он и тяжело опустился в нарисованное кресло. — Где бы ни появился этот Поттер, обязательно в это оказывается втянут Малфой.

— Радовался бы, что это так, — жёстко ответил Драко. — Если бы не Поттер, хрен бы Скорпиус меня к себе вообще подпустил. Ты же не знаешь его совсем, — он насмешливо улыбнулся. — Я когда его первый раз встретил, чуть в челюсть не получил, а уж уши и вовсе завяли сразу же.

— Поттера? И знать не хочу! — фыркнул Люциус. — Избавь меня от пересказа его геройской жизни.

Драко рассмеялся и мстительно припечатал:

— Скорпиуса! Это он сейчас после ранения память потерял, а иначе у тебя бы уже краска потекла от его манер.

Люциус удивленно посмотрел на сына и болезненно поморщившись, потер виски.

— Где его носило все эти годы, что он так ловко растерял то, что я с таким усердием вдалбливал в его хорошенькую и умную голову? Только не говори, что это все Поттер?

— Не думал, что скажу это, но не во всех бедах в мире виноват Поттер, — фыркнул Драко. — В львиной доле виноваты мы сами. В случае Скорпиуса так оно и есть. Куда, по-твоему, податься молодому магу, которому очень нужно кормить семью?

Люциус манерно вскинул бровь и посмотрел на Драко со смесью удивления и брезгливости одновременно.

— Бордель? Мой внук так низко пал, что только Поттер смог вытащить его оттуда, не позволив очернить имя?

Драко настолько опешил, что несколько секунд не мог произнести ни слова, а потом схватился за палочку и зашипел как не вовремя разбуженный василиск:

— Ты думай, что говоришь, отец! Мой сын никогда бы так не поступил!

— А что я должен был подумать? — Люциус фыркнул и небрежно расправил складки на мантии. — Я всего лишь делаю выводы.

— Либо плохо думаешь, либо не те выводы, — отрезал Драко. — Твой внук сейчас — фактический глава аврората, — сказал, помедлив, не сумев скрыть гордость в голосе. — С бесчисленными орденами и медалями, а главное — безмерным уважением всех авроров Британии.

— Аврората? Мой внук — аврор? Скорпиус Малфой, слизеринец до мозга костей борется с преступностью, как какой-то там Поттер? Мир сошел с ума…

— Ну да, бордель, несомненно, лучше, — горько усмехнулся Драко. — Да, отец?

— Я бы на твоем месте более тщательно подбирал слова, сын, — жестко ответил Люциус и вдруг сник и отвернулся. — И все-таки он — Малфой, — спустя мгновение произнес он с достоинством, — теперь я по праву могу им гордиться. Но внук... внучка... Драко, — Люциус усмехнулся и покачал головой,— Мерлин, ну как? Как? Мир точно сошел с ума...

— Вот так, — развёл руками Драко. — Это же Поттер...

— Ну да, — вздохнул Люциус. — Не поспоришь. Но вот честное слово — убил бы! — добавил он пылко.

— Не сомневаюсь, — фыркнул Драко. — И тем самым навсегда лишил бы нас внуков.

— У нас уже есть внук, — пожал плечми Люциус и уточнил: — Как там... Санди? Ну что за плебейское имя, — ворчливо добавил он и передернул плечами, — Малфои никогда...

— Александр, — поправил его Драко, — и прекрати, отец. Замечательно имя, по крайней мере, ничем не хуже Скорпиуса Гипериона, — он глянул на отца исподлобья и негромко рассмеялся.

Люциус кусал губы, хмурился, но не выдержал и улыбнулся.

— А что я мог сделать? Традиция, — он развел руками и неуверенно попросил: — Приведи его ко мне, Драко. Я хочу попросить прощения. Пожалуйста.

— Только если он сам захочет, — внимательно посмотрев на Люциуса, ответил тот. — Я не буду настаивать, прости, отец, — и, кивнув на прощание, он вышел из кабинета.

Гарри открыл глаза и огляделся. Он успел лишь зажмуриться, и только собрался задать координаты аппарации, как почувствовал знакомый мягкий рывок. Так плавно перемещаться в пространстве мог только Скорпиус. Знакомый палисадник приветствовал их буйным разноцветием, душно пахло свежескошенной травой, влагой и немного — озоном, словно после внезапно набежавшей грозы.

— Александр, — из открытого окна послышался звонкий голос Ани, — сейчас же убери свою птицу из гостиной! Это несносное создание разбросало все печенье, и никак не хочет оставить в покое Мэнди! Санди, если она съест эту кроху, я сдам ее в цирк!

Гарри поднял голову и рассмеялся: из открытого окна вылетела белоснежная сова и, громко ухая и суетливо хлопая крыльями, села Скорпиусу на плечо.

— Ох, Мерлин! — ошарашено выдохнул тот. — Сова! — он постарался припомнить, как у его сына появилась полярная сова — не без его участия же, наверняка, но так ничего и не вспомнил.

Птица укоризненно посмотрела на него своими огромными круглыми глазами и ущипнула за ухо.

— Эй! — возмутился Скорпиус. — За что? — осторожно и немного неуверенно он погладил сову по голове, отчего та блаженно зажмурилась, и внимательно осмотрел дом. — Хозяин отказался делать скидку, — сказал тихо, вспоминая. — Собирали недостаток всем авроратом — никто не знал, зачем мне деньги, но никто не отказал. Некоторые последнее отдавали — из тех, кого помню — Кот и Медведь. А Люк вообще огромную сумму вывалил, и обратно не взял.

Гарри чуть вскинул брови и, едва заметно выдохнув, поджал губы. Вот, значит как. А он узнает об этом только сейчас, и если бы не малфоевская внезапная потеря памяти, не узнал бы, наверное, никогда. У Люка, — Фаррела! Который измывался над ним, как мог, — он, значит, денег в долг взял, а ему — Гарри — устроил выволочку за подарок Санди. Почему-то стало невыносимо обидно.

— Букля! Лети домой! — Санди высунулся из окна и оглядел двор. — Пап? Папа! Мам, папа пришел! — закричал он и едва не вывалился из окна, замахав Скорпиусу обеими руками.

Увидев сына, Скорпиус застыл, сжал кулаки, а потом ринулся вперёд, не разбирая дороги и чуть не выломал запертую дверь, рывком дёрнув её на себя.

— Скорпиус! — обрадовано выдохнула Ани, спасшая несчастную дверь от Малфоя, потянувшегося за палочкой с безумным блеском в глазах, и испуганно отшатнулась, когда тот вихрем пронёсся мимо. — Что это с ним? — озадаченно спросила у Гарри. — Даже не поздоровался...

— Соскучился, — пожав плечами, улыбнулся Гарри. — Только представь: два месяца! Два! Это при том, что он бывал тут каждые выходные. Ну, ты как? — шепотом спросил он Ани и ласково пощекотал ее круглый животик. — Девочка?

— Не знаю! — счастливо возвестила Ани. — Мы с Дереком попросили врача не говорить. А у вас? — она повторила его жест. — Всё ещё не известно?

— Нет, — покачал головой Гарри, — слишком хорошо прячется, что даже на мониторе не видно. Ну, как вы тут? — он прошел за Ани в гостиную и, втянув носом воздух, блаженно закатил глаза. — Булочки, — выдохнул, улыбаясь, — с корицей. Боже, Ани, ты не представляешь, как я по ним соскучился! У Кричера все равно получаются не такие.

— Ой, Гарри, — Ани всплеснула руками и поспешила на кухню, — я такая рассеянная в последнее время, еще хуже, чем раньше. Идем, угощу тебя и чаем, и булочками. Все равно этим двоим сейчас будет не до нас.

— Да уж, — хмыкнул Гарри и сел за стол.

— Знаешь, мне порой так завидно, — рассмеялась Ани, заливая кипяток в большой фарфоровый чайник, — особенно, когда совершенно лень двигаться. Было бы у меня хоть самую чуточку магии, можно было бы просто позвать плюшку или чашку чая, и раз — получите. Ой, — она поморщилась и опустила ладонь на живот. — Вот не пойму, это тебе так рады, или просто кое-кому весело?

Гарри сочувственно улыбнулся и вздохнул.

— Магия не всегда созидательна, Ани. Помнится, я не раз думал на черта она нужна, если помочь уже нечем... И ты не поверишь, но я тоже иногда жду чуда.

— О, — Ани коротко взглянула на Гарри и, сев за стол, налила ему душистого чая. — Прости, я, и правда, иногда говорю такие глупости. Расскажи лучше, вы уже придумали имена?

* * *

Едва Гарри и Скорпиус вошли в дом, Санди соскочил с подоконника и со всех ног помчался в гостиную. Споткнувшись о разложенную на полу железную дорогу и больно ударившись коленкой о валявшийся рядом же деревянный ящик, он тихонько зашипел, потер ушибленное место ладошкой, он со всех ног бросился к двери и столкнулся со Скорпиусом уже на пороге собственной комнаты.

— Пап! Я уже думал...

— Не надо, — шепнул Скорпиус, сгребая его в охапку, — не думай. Я здесь.

Он стиснул сына так сильно, что сам испугался причинить ему боль и поспешно разжал руки, Санди испуганно всхлипнул и вцепился в него с цепкостью маленькой обезьянки.

— Пожалуйста, папа, — попросил он, едва не плача, — пожалуйста, не исчезай больше. Я так ждал тебя, так ждал…

— Не исчезну, — хрипло, сквозь непрошенный колючий комок, пообещал Скорпиус. — Прости меня, малыш… Я так скучал!

— Я тоже, — сдавленно зашептал Санди, — очень-очень! А тут знаешь, сколько всего случилось? Майк сломал ногу, и теперь прыгает на костылях, а Мэри купили котенка. Он совсем не такой, как мой Рамирес, оно и понятно, но тоже очень забавный. Только злой, смотри, — и он вывернул ладонь, показав Скорпиусу пару глубоких царапин. — Папа Дерек сказал, что у меня даже шрамы могут остаться. Мэри тогда так плакала. Но я сказал, что нисколько не переживаю. А мама сказала, что шрамы мужчин украшают. Вот. А у тебя они есть, ведь правда? Я сказал Мэри, что есть. И много, а она не верит.

Так и держась за Скорпиуса руками и ногами, Санди без умолку болтал про друзей, школу, Ани и Дерека, рассказывал, как Букля охотится за маминым хомяком Мэнди, а Рамирес великолепно поддается дрессировке, и дедушка Драко даже сказал, что можно будет устроить маленькое представление, если отец вернется. Тут Санди внезапно замолчал, чуть отстранился, заглядывая Скорпиусу в глаза, и неуверенно спросил:

— Пап, а почему дед сказал, "если вернется"? Ты что, мог и не...

Скорпиус не помнил, были ли в его жизни моменты, тяжелее этого, но почему-то казалось, что не было. Доводилось ли ему раньше врать в глаза собственному ребёнку? Как бы то ни было, а растянуть губы в почти искренней улыбке было неимоверно сложно, но ещё сложнее оказалось произнести слова откровенной лжи так, будто он нисколько в них не сомневался:

— Ну что ты, малыш. Конечно, я не мог не вернуться. Я всегда и отовсюду вернусь к тебе.

— И к Гарри? — счастливо добавил Санди, наконец, отлипая от него и заглядывая в глаза, запрокинув голову.

— Да, — твёрдо ответил Скорпиус, уже не чувствуя, что врёт. — К тебе и к Гарри.

Санди довольно кивнул, прижался к нему еще раз, звонко поцеловал возле уха и завозился, высвобождаясь из объятий.

— Идем, — заговорщицки улыбаясь, он потянул Скорпиуса за руку вглубь комнаты, — я покажу. Тебе точно понравится! Он, конечно, сам двигается, но я тут сделал кое-что... Не сам, — он виновато улыбнулся, — но Клаус мне совсем немного помогал.

Время уже неумолимо двигалось у вечеру, когда счастливые, довольные и явно уставшие Скорпиус и Санди спустились, наконец, в столовую.

— Мама, покорми нас, — попросил Санди, плюхаясь на стул, — мы голодные как… как… как не знаю, кто, вот!

Ани рассмеялась и заговорчески подмигнула Гарри.

— Вот видишь, я же говорила, наши с тобой усилия не пропадут даром.

Гарри улыбнулся ей и взмахнул палочкой, срывая маскировочные со стола.

— Ва-а-ау! — восхищённо протянул Санди, обозревая скрытые до сих пор кулинарные богатства.

— Вау! — поддержал его Скорпиус и благодарно посмотрел на Поттера.

— Мне, пожалуй, вот это! — радостно возвестил Санди и схватил аппетитно подрумяненный стейк. — И салата, мам. И во-он те рулетики.

Скорпиус усмехнулся, призывая блюдо с баклажанными рулетиками, и, коротко взглянув на Гарри, поинтересовался:

— Ты же это не будешь, правда?

— Буду, — возразил тот и отнял у него тарелку. — Всё буду, потому что просто обязан попробовать то, за чем так тщательно следил у плиты, пока Ани искала запуганного Буклей Мэнди. Кстати, Санди, — Гарри деловито отмахнулся от рассерженно ухающей на спинке его стула совы, — твоя птица крайне невоспитанная особа, — таскает все, что плохо лежит прямо из-под носа и совершенно ничего не хочет слушать!

— Угу, — Санди махнул рукой и, запихнув в рот приличный кусок стейка вперемешку с листьями салата, невозмутимо пожал плечами: — Она ве каф папа...

Ани засмеялась первая, Гарри отстал на пару мгновений, а Скорпиус не засмеялся вовсе, возмущённо фыркнув с полным ртом.

— Почему это я невоспитанный? — поинтересовался он, прожевав.

— Не невоспитанный, а как Букля, — возразил Санди и стащил с его тарелки помидор.

— Санди! — укоризненно покачала головой Ани.

— А что? Я как папа, — ухмыльнулся тот.

— Мерлин, — ужаснулся Скорпиус. — Не позорь меня, ребёнок! Я, правда, таким был? — спросил он у Гарри и осёкся под непонимающими взглядам Санди и Ани.

— Ну, ты же просил тебя не позорить, так что я промолчу, — развел руками Гарри и рассмеялся. — Ани, ужин был восхитительным! Все же ты волшебница! Но нам пора, у Скорпиуса завтра почетное построение в аврорате.

Ани улыбнулась и потрепала Скорпиуса по голове. Он изменился, и этот факт шевельнулся внутри странным то ли предчувствием, то ли страхом. Не сильно, нет, но неуловимо четко.

— Вас ждать в выходные? — спросила она. — Ты обещал Санди прогулку по Косому переулку. Только, Скорпиус, прошу тебя, никаких сов, хорьков, хомяков и низзлов, — она умоляюще сложила ладони. — Гарри, пожалуйста...

— Мам, между прочим, Мэнди — твой, — вставил Санди. — А Рамирес живет у деда. Кстати, пап, а когда мы пойдем в мэнор? У меня там одно неотложное дело.

— В Мэнор пока не пойдём, — резко ответил Скорпиус, давясь желанием выкрикнуть: "никогда!". — В выходные непременно придём, — улыбнулся он поспешно, желая смягчить грубость, но удалось это плохо.

Санди нахохлился, обиженно и непонимающе хлопая ресницами, а Ани испуганно посмотрела на Гарри. Со Скорпиусом творилось что-то неладное, и это пугало куда больше его странного исчезновения.

— Всё в порядке? — не выдержав, спросила она. — Скорпиус, ты сам не свой.

— Сказано точнее некуда, — вздохнул тот, понуро опустив голову. — Прости, дорогая, — обращение соскользнуло тяжело, ведь Ани он почти не помнил — только то короткое воспоминание девятилетней давности, — я потом тебе всё расскажу, хорошо?

— Конечно, — кивнула Ани и переглянулась с Гарри.

Тот поднялся, потрепал Санди по макушке и, наклонившись, шепнул ему на ухо:

— Не дуйся, представь, сколько отец не был дома, да и в аврорате накопилось столько работы, а Скорпиус никогда не обманывает. Поэтому и не дает пустых обещаний. Давай постепенно: в выходные погуляем, а попозже обязательно навестим деда?

Санди недовольно кивнул и молча вышел из-за стола.

— Спасибо, мам, — он чмокнул Ани в щеку и, глянув на Скорпиуса исподлобья, вдруг подбежал к нему, уткнулся носом в грудь и сдавленно прошептал: — Пап, дед классный, не сердись на него, ладно? Он такие штуки умеет делать — закачаешься. И меня обещал научить. И в мэноре у него здорово. И я его всегда-всегда слушаюсь, честно.

— Не сержусь, — скрипнув мысленно зубами как можно мягче ответил Скорпиус. — "По крайней мере, на твоего деда почти не сержусь", — добавил мысленно и крепко обнял Санди, поцеловав в макушку. — Ладно, завтра сходим ненадолго вечером, хорошо?

— Ура! — от радости Санди подпрыгнул и крутанулся на носках. — Пап, ты самый лучший! — счастливо выдохнул он, звонко чмокнул Скорпиуса в щеку и понесся наверх. — До завтра, пап, мне надо покормить буклю.

— До встречи, Ани, — Гарри обнял ее и тихонько пощекотал выступающий животик, — и тебе пока. Кстати, я, пожалуй, оставлю тебе немножко магии, — шепнул он Ани на ухо.

Легко взмахнув палочкой, он собрал грязную посуду, отлевитировал ее на кухню и повесил над раковиной самое простенькое бытовое заклинание. Тарелки с тихим звоном опускались в пенную воду в раковине и, помытые мочалкой, выстраивались горкой для последующего полоскания.

— Ого! — восхищенно воскликнула Ани. — Спасибо, Гарри! Все-таки волшебство — счастье и удовольствие, что бы ты там ни говорил!

* * *

— Некрасиво вышло, — вздохнул Скорпиус, выйдя за порог на вечернее ласковое солнце. — Но блядь, на меня это так обрушилось! Сначала детство, ярко всё так, сладко, а потом это. Хорошо, что помер, иначе бы сам убил!

И только договорив, он понял, как изменилась его речь. Ешё утром он не позволял себе таких выражений, хотя те иногда почему-то просились на язык.

— Некрасиво? — удивленно протянул Гарри и тут же, развернувшись, прошипел: — Да ты со стороны на себя посмотри! Разницу между живым человеком и портретом чуешь, нет? Я его не оправдываю, но...

— Не чую, — чуть с вызовом ответил Скорпиус. — Я не помню, если ты забыл. Но чёрт подери, я... — он вздохнул и запустил руку в волосы. — Мерлин, пойти что ли снова башкой обо что-нибудь стукнуться, забыться, и в мэнор больше не ходить? Хотя нет, — он глянул на Гарри и улыбнулся, — кое-что я не только не хочу забывать, но даже очень жажду вспомнить.

Гарри скептически хмыкнул и, притянув его к себе, обнял, приготовившись к аппарации.

— Ну, — шепнул жарко, — чего ждешь? Отдельного приглашения?

Скорпиус улыбнулся, облапил его за задницу, прижал к себе, аппарировал и уже собрался было повалить на кровать, когда раздался нарочито громкий топот по лестнице и громкий голос Альбуса Поттера:

— Я вас слышал, не вздумайте раздеваться!

— Черт, — Гарри недовольно выдохнул, отстранившись от Скорпиуса, стремительно подошел к двери и, распахнув ее, нос к носу столкнулся с сыном. — Ал, что случилось? Что-то с Лили? Или Джеймс?

— Нет, с ними все в порядке, — покачал головой Ал, глядя мимо отца. — И с этим, как я посмотрю, тоже.

— Ал, — жестко осадил его Гарри и загородил вход в спальню, когда тот, оттесняя его плечом, попытался войти, — здесь не место для разговоров, спускайся в гостиную.

Альбус не был дома уже больше двух месяцев, и если ему удалось вырваться — значит, причина его визита действительно была серьезной. Гарри окинул сына внимательным взглядом, подмечая и лихорадочной блеск в глазах, и закушенную от волнения губу, и слегка нахмуренные брови. Он развернулся к Скорпиусу и, виновато взглянув на него, одними губами прошептал:

— Жди меня тут, я скоро.

Скорпиус посмотрел на Альбуса, потом на Гарри, потом снова на Альбуса и покачал головой.

— Я иду с тобой, — заявил твёрдо.

Альбус развернулся, зло глянул на Скорпиуса и недовольно фыркнул. Это вечное "Я с тобой" раздражало хуже брюзжания старика Бинса на лекциях, с той лишь разницей, что на того можно было забить и отлично выспаться, подперев кулаком голову над учебником. Скорпиус же был, словно заноза в заднице: знаешь, что есть, и ждешь, когда же нарвет.

— Ты всегда за ним теперь таскаться будешь? — посмотрев на Скорпиуса в упор, спросил Альбус. — Как собачонка? Имей совесть, Малфой, он мой отец, могу я поговорить с ним, а не с тобой?

Скорпиус дёрнулся, как от удара, и сделал шаг назад.

— Прости, — сказал поспешно, чем явно поверг Альбуса в шок. — Я не знал, что ты сын Гарри. В смысле, не помнил... Чёрт, — он виновато глянул на Поттера. — Ладно, я пойду в спортзал. И я не собачка, — сказал вдруг, резко сменив тон. — Я просто за него волнуюсь, а у тебя вид такой, будто нож в рукаве припрятан.

— Да пошел ты, — скривился Альбус. — Придурок. Неужели память отшибло? Ну, слава Мерлину! Может, хоть теперь человеком станешь.

Гарри резко крутанулся на каблуках и, развернувшись к сыну, схватил его за ворот рубашки.

— Немедленно извинись, — прошипел он, глядя Альбусу в глаза.

— Иначе что, пап? — сощурившись, спросил тот. — Что? Ударишь? Выставишь из дома? Проклянешь или отречешься от меня ради вот этого? — он пренебрежительно кивнул в сторону Скорпиуса. — Теперь он тебе дороже всех?

Скорпиус зло прищурился, стиснул кулаки и процедил сквозь зубы, перебивая собравшегося ответить Гарри:

— Я в спортзал.

— Правильно, сматывайся, — презрительно выплюнул Альбус. — Как тогда смотался. Тебе же на отца плевать! Лучше б ты вообще не возвращался!

Скорпиус, собирающийся обойти их с Гарри, застыл в дверях и бросил на Поттера затравленный взгляд.

— Черт побери, Альбус! — рявкнул Гарри и дернул сына на себя. — Что ты себе позволяешь? Да ты... — он притянул его ближе и шумно втянул носом воздух. — Ал, какого Мерлина? Ты пьян?

— А я должен отчитываться? — выплюнул Альбус. — Если ты не заметил, папа, я вырос. Хотя, о чем это я?.. Тебя же ничего больше не волнует! Только трах и Малфой. А на собственных детей ты плевал! Слышишь?

— Заткнись! — выплюнул Скорпиус. — Я не знаю, сколько правды в твоих словах обо мне, но сейчас ты несёшь хуйню, а потому я не верю ни единому твоему слову! Гарри прекрасный отец!

— Да неужели? — осклабился Альбус и попытался вывернуться из отцовского захвата. — Что? Что ты о нем знаешь, кроме того, что он подставляет тебе задницу?

Гарри зажмурился и тряхнул головой, словно пытался избавиться от морока. Крепко сжал в кулаке тонкую ткань рубашки, внимательно посмотрел на сына и хлестко, наотмашь ударил его по щеке. От удара Альбус зажмурился и едва слышно втянул сквозь сжатые зубы воздух.

— Не смей! — выдохнул Гарри хрипло. — Не смей говорить такие гадости, сопляк!

— А то что? — Альбус вскинул голову и с вызовом посмотрел на отца. — Что ты мне сделаешь? Воспитывать будешь? Думаешь, имеешь право? Да нихрена! Где ты был, когда нас надо было воспитывать? Разбирался в собственной ориентации? Учил послушанию аврорскую зелень? Конечно, — он горячо кивнул и мотнул головой от еще одного удара по щеке. — Конечно, сейчас у тебя есть прекрасная возможность реабилитироваться. Будешь пестовать этого выблядка, строить из себя заботливого папашу и плевать на нас, да?

Последние отчаянные выкрики Гарри уже почти не слышал. Что случилось с Альбусом, когда он так изменился, с чего вдруг воспылал такой ненавистью, хотя сам еще недавно с радостью принял необычную новость? А с радостью ли? И что, черт побери, вообще сейчас тут происходит? Магия, казалось, была готова разорвать все внутри, пытаясь пробиться сквозь защитное поле стабилизирующих браслетов. Они накалились, обжигая запястья, амулеты на шее засветились, неприятно покалывая кожу.

— Замолчи, — еле сдерживая себя, произнес Гарри и, встретившись с Альбусом взглядом, замахнулся для очередного удара.

Однако, ударить он не успел: неведомая сила буквально выдрала Альбуса из его рук и прижала к стене коридора. Впрочем, как выяснилось секундой позже, неведомой эта сила вовсе не была — разъярённый Скорпиус нависал над младшим Поттером и едва ли не рычал ему в лицо.

— Как ты его назвал?! — прошипел он, брызгая слюной Альбусу в лицо. — Как ты назвал моего ребёнка?!

— Вы-бляд-ком, — презрительно скривив губы, по слогам процедил Альбус и усмехнулся. — А что, не так?

В отличие от Гарри, Скорпиус ударить успел. Сочно хрустнула, ломаясь, кость, и вот уже Альбус стоит, согнувшись, и сплёвывает на пол кровь.

— Повтори! — прорычал Скорпиус, хватая его за грудки и заставляя выпрямиться. — Повтори, и я сверну тебе шею!

— Давай, — прохрипел Альбус, поднимаясь. — Ну? Чего ждешь? Бей! Ты же ничего больше не умеешь! Только трахать и драться. И выблядок твой таким же будет. Нихрена отец не "хороший ". Такой же, как ты — мразь.

Скорпиус взревел, ослеплённый и оглушённый яростью до такой степени, что по-человечески ответить уже не мог. Он помедлил всего секунду — лишь затем, чтобы вспомнить самый верный единственный удар, но этой секунды, к счастью, Поттеру хватило.

Перехватить занесенную Скорпиусом для удара руку Гарри, к счастью, успел. И магию выпустить тоже. Та взметнулась к потолку, крутанулась по комнате сумасшедшим вихрем и, собравшись воедино, сосредоточилась между Альбусом и Скорпиусом, не позволяя им прикасаться друг к другу.

— Пальцем тронешь — убью нахрен, — посмотрев на Скорпиуса, прошипел Гарри. — А ты, — он развернулся к сыну, оглядел, прищурившись, с головы до ног, — проспись сначала, сопляк.

— Да что ты обо мне знаешь, чтобы вот так... — надрывно выкрикнул он, глядя на Гарри. — Давай, иди, падай в объятия к защитничку, он же тебе дороже.

Злость накатила с такой силой, что он еле сдерживался, чтобы не сорваться и не разнести к чертовой матери не только дом, но и полквартала, как минимум. Сцепив кулаки, Гарри сделал шаг назад и едва не упал: живот прошила острая вспышка боли, и медленно сковало уже знакомым холодом, в ушах зашумело настойчиво и пронзительно. В голове тут же всплыл недовольный голос Хоупа, настоятельно рекомендовавшего избегать излишних волнений. Как же. Разве можно быть хоть на гран спокойным с его семьей? Ухватившись рукой за дверной косяк, Гарри глубоко вдохнул и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и унять разбалансированную магию.

Скорпиус дернулся было к нему, но, наткнувшись на невидимую стену, недоуменно глянул и потянулся в карман за палочкой. Альбус, размазывая по лицу кровь, прерывисто смеялся, перемежая смех длинными, истеричными всхлипами и сорванными криками.

Гарри смотрел на сына и понимал, что действительно совсем его не знает. Тот тихоня Ал исчез куда-то вместе с той подростковой угловатостью и неуверенностью, смущением и впервые сбритым нежным пушком над губой. Сейчас же перед ним стоял совершенно посторонний человек. Знакомый внешне, но абсолютно чужой, незнакомый. Ал, который знал, который понял и даже пытался защитить Гарри в те первые дни ото всех, просто исчез.

— Нахрен, — прошептал Гарри и шагнул в коридор. — Идите все нахрен.

Он даже не думал, куда аппарировать. Просто закрыл глаза, положившись на удачу, и задержал дыхание, почувствовав знакомый рывок.

Поттер исчез, и иррациональное чувство потери сдавило виски. Мгновенно забыв об Альбусе, Скорпиус рванул было за ним, но беспалочковые щиты, наложенные не заклинанием, а мощным стихийным выплеском, не пустили — Скорпиус лишь оторвался от земли и больно ударился сначала о магический заслон, а потом от пол.

— Твою мать! — выкрикнул зло и попытался пробить щит — бесполезно. — Сука, — выплюнул тогда, развернувшись к младшему Поттеру. — Это всё из-за тебя! Как я его теперь найду?!

Из-за меня? — вскинулся Альбус. — Пошел нахуй! Это только ты во всем виноват! Это из-за тебя отец таким стал, из-за тебя от нас все отвернулись! Из-за тебя нас всех ненавидят, слышишь, ты? Из-за тебя! Отвали от отца! По-хорошему говорю — ОТВАЛИ!

— Каким — таким?! — заорал Скорпиус, не сдержавшись. — Каким?! Из-за чего тебя так ненавидят, что ты готов решать за отца, с кем ему быть?!

— Из-за тебя! — выкрикнул Альбус. — Все ненавидят, все! Даже Софи ушла! Просто ушла, ни слова не сказав, почему. И ребята все косо смотрят. Правильно мама говорит: если б ты сдох, все бы как прежде стало.

— Как прежде?! — голос сорвался на отвратительный фальцет. — Как прежде, говоришь?! Думаешь, Гарри к матери твоей вернулся бы?! Тебя бы нянчить снова стал? От ребёнка нашего отказался бы, а меня просто забыл?!

— А хоть бы и нянчить! Он с нами полжизни прожил, — прошипел Альбус и, ринувшись на Скорпиуса, вновь наткнулся на невидимую стену, — а ты... Да откуда ж ты взялся на нашу голову? — выплюнул он, медленно съезжая по стене на пол. — Вернулся бы, обязательно вернулся!

Скорпиус сжал зубы и кулаки и медленно выдохнул. Кто знает, а вдруг мальчишка прав? Почему-то Альбус выглядел в его глазах сейчас действительно мальчишкой, и Скорпиусу было совершенно невдомёк, что они ровесники.

И всё же Скорпиус чувствовал, что прав. Эмоции Гарри были неподдельными, чистыми — даже магия, льнущая, ласковая, не отпускающая от себя, не раз говорила за него.

— Он не вернулся бы, Альбус, — спокойно и твёрдо сказал он, тоже опускаясь на пол. — И лучше не было бы никому.

— Да ты-то откуда знаешь? — процедил Альбус и, подняв голову, с вызовом взглянул на Скорпиуса.

Не знай он его раньше, не в жизни бы не догадался, что это тот самый избалованный малфоевский отпрыск, портивший кровь половине факультета и люто ненавидевший всех Поттеров вместе взятых "по наследству", как решили как-то Альбус и Хьюго, когда Скорпиус довел до слез Розу Уизли. Сейчас от прошлого Скорпиуса не осталось и следа — собранный, решительный, отчаянный и всегда, черт побери, всегда правый.

Действительно, ничего бы не изменилось, окажись Скорпиус пропавшим или просто исчезнувшим из жизни отца. Слишком глубоки были трещины на семейной чашке Поттеров. Глубокими и неотвратимо разрастающимися.

— Сука, — процедил Альбус, сжав кулаки. — Ну почему ты вечно появляешься там, где тебе не рады, а?

— Кто бы говорил! — фыркнул Скорпиус, прислоняясь затылком к стене. От Поттера буквально разило отчаянием и непролитыми слезами, а потому убивать его, да и просто драться совсем расхотелось. — Какого хуя припёрся-то?

— Поговорить, — буркнул Альбус. — Что, нельзя? Это, между прочим, и мой дом тоже.

— Ах, поговори-и-и-ить, — насмешливо протянул Скорпиус. — Ну давай, поговорим. Кто такая Софи?

Альбус поднял голову и удивленно взглянул на Скорпиуса.

— Тебя что, и правда так шарахнуло, как мама рассказала? Пиздец, — усмехнулся он и провел рукой по волосам. — Девушка моя, — выдохнул он и тут же поправился, поморщившись, словно от боли: — Бывшая.

— Угу. И в последнем обстоятельстве виноваты мы с Гарри? А, точнее, видимо, только я? — Скорпиус горько усмехнулся.

— А кто еще? — горько усмехнулся Альбус. — Отец не только на всю Британию ославился с тобой. На меня уже разве что пальцем не показывают: "тот самый Поттер", — скривился он. — Как Джеймс еще держится... Правильно мама говорит: все беды только от Малфоев.

— Вот не надо пиздить, — жёстко припечатал Скорпиус. — Ты всегда был "тем самым Поттером", я тут совершенно не причём. Тем более, в жизни не поверю, что о нашей связи знает вся Британия.

— Знает, — фыркнул Альбус. — Отец тебя пока искал, всех на уши поднял. Ладно Люк догадался иллюзию на него нацепить, а то бы вообще посмешище было. А так — только у нас и знают. Пока. Ну и Софи...

— Ладно, допустим, — Скорпиус снова стал закипать. — Даже если знают. Причём тут твоя Софи? Решила, что ты тоже педик? Так она и из-за Джеймса могла так решить. Ему ты тоже скандал устроил?

— Ему устроишь, как же, — буркнул Альбус, пропустив мимо ушей обидное "педик". — Он долго разговаривать не станет: вмажет как следует, а потом его придурочный еще пиздюлей добавит. Черт, — Альбус подошел к стене и ткнул пальцем, — и долго эта хрень тут еще будет?

— Что, хочешь моих пиздюлей отведать? — зло фыркнул Скорпиус. — У меня мягче?

— Да пошел ты, — Альбус покосился на Скорпиуса и презрительно хмыкнул. — Смотреть противно. Вообще пошел нахуй! Я, между прочим, у себя дома, а тебя там твой папаша, поди, заждался. Давай, вали уже! — он демонстративно отвернулся и отошел к противоположной стене.

Ждать, пока отец успокоится и вернется домой — а смысл? Куда его понесло, и когда вернется — одному Мерлину известно. Альбус достал палочку и, зажмурившись, попытался аппарировать. В себя он пришел спустя несколько минут: голова гудела, в глазах все расплывалось, левое плечо жгло и пульсировало так, словно туда разом впилась сотня-другая грюмошмелей.

— Черт, — прошипел Альбус и повернул голову, услышав тихий смешок.

— Ну ладно, ты пока тут отдохни, а я пойду чайку попью, — злорадно объявил Скорпиус. — Потому что как бы там не пыжился, а магический хозяин дома — я. Так что говори, что хочешь, а ты сейчас у меня дома.

Говоря эти слова, Скорпиус сомневался в каждой букве, но, тем не менее, сказанное было правдой, а посему он просто не могу упустить шанс утереть ном злобному поттеровскому отпрыску.

Увы, уйти красиво не получилось — не дойдя до двери пары шагов, он ударился о невидимую стену.

— Твою мать! — выругался неслышно. И всё же, как бы то ни было, а чаю он попьёт! — Кричер!

Повторять дважды не пришлось — отчего-то весёлый домовик тут же предстал перед Скорпиусом и, угодливо кивая, выслушал поручение.

— А сахара как обычно? — уточнил явно просто желая похвастаться своей исполнительностью, только не ясно было — перед Малфоем или Альбусом.

— Кричер, мне кофе принеси, — буркнул Поттер, сверля обоих ненавидящим взглядом, и вспыхнул как маков цвет, когда домовик вопросительно уставился на Скорпиуса.

— Да уж принеси ему чего-нибудь, — милостиво разрешил Скорпиус, победно глянув на него. — А то Гарри ещё обвинит нас в негостеприимстве.

— Придурок, — зло прошипел Альбус, тщательно изучая трещину на паркетной доске.

И вот тут Скорпиус вспомнил — и это тихое "придурок", и потерянный вид, и нескончаемую тревогу в зелёных, как у отца, глазах.

Именно Альбус, график работы которого позволял срываться с места в любое время дня и ночи, дежурил у них дома, когда Скорпиусу по тем или иным причинам приходилось срываться в аврорат. Именно он неизменно требовал у Хоупа отчётов о состоянии отца. Именно его Джеймс ставил в пример вечно занятой Лили. Что же произошло за этот месяц, что он так изменился? Откуда эта ненависть?

Впрочем, что-то похожее Скорпиус уже видел.

— Ал, — тихо позвал он. — Что случилось? Твоя мать что-то сказала тебе про меня?

— Да при чем тут она? — огрызнулся Альбус и поднял на него взгляд. — Вот честно, Малфой, не было бы этой стены, убил бы тебя нахрен. Мало отцу нестабильности и маминых скандалов, так еще и ты на рожон вечно лезешь! Вот какого хрена ты Мерлин знает куда поперся, а? Славы мало стало? Или в заднице зачесалось? Он же тут чуть концы не отдал, пока за тобой всю страну прочесывал. Да хрен бы с ним — мотался бы да искал себе на здоровье, но, блядь, не в его состоянии! — он резко поднялся, подскочил к невидимой стене и со всей силы саданул по ней кулаком. — Только сегодня, представляешь, они сообщили мне всё только сегодня! Действительно, нахрена нам тут Альбус? Пусть сидит в своих долбанных экспедициях, всё меньше толкотни под ногами. А если бы с отцом что-то случилось, пока он тебя… Черт, Малфой, ну какая же ты сволочь! Все сволочи!

Он сполз по стене на пол и, обняв колени, уткнулся в них лбом. Плакать Альбус разучился лет в шесть, когда Джеймс однажды высмеял его перед своими друзьями, назвав нюней и маменькиным сынком. Отец тогда просто вызверился и долго разговаривал с Джеймсом в кабинете, а когда вышел оттуда, то и Альбусу досталось. Отцовское «мужчины не плачут» и тяжелый взгляд исподлобья врезались в память на всю жизнь. Но сейчас, впервые за двадцать лет, Альбус сорвался.

— Тебе, может, и плевать на собственного отца, Малфой, а мне — нет, — глухо произнес Альбус. — Лил сегодня все рассказала, И про приступы его, и про… — тут он осекся и гулко сглотнул. — А Софии… Да хрен его знает, рассказал ей кто, или сама услышала, только она долго не думала — губки скривила, нахуй послала и ушла. Мать когда услышала, такой скандал закатила Очень уж ей Софи нравилась а тут… Да и похуй, — он неопределенно махнул рукой.

— Я не виноват, — прошептал Скорпиус, садясь рядом и прислоняясь спиной к невидимой стенке. — Ты же знаешь, что не виноват…

Разум отчаянно цеплялся за эти слова, произнося их на все лады, а сам Скорпиус вдруг очень отчётливо представил уставшего и измождённого Гарри, без сна ворочавшегося на их огромной кровати или сидящего за столом с очередной кружкой остывшего кофе. И будто защищаясь от этих ужасных воспоминаний, память поспешила отгородиться от них совершенно другими — яркими и счастливыми. Вот они с Гарри жарят стейки, а вокруг носится счастливый Санди. Вот спорят до хрипоты о цвете будущей детской, чтобы потом, смеясь и щипая друг друга, упасть на пыльный щербатый под нежилой комнаты. Вот просто лежат на лужайке перед домом, выбирая имена и то и дело скатываясь на пошлые шуточки и заигрывания. Таких воспоминаний было мало — куда больше намного менее радужных, полных мата, сломанной мебели и бушующей на все лады страсти.

За считанные секунды Скорпиус вспомнил всё, от начала и до конца самого тщательно оберегаемого подсознанием участка памяти.

— Как я мог забыть?.. — прошептал он ошарашено, едва схлынул первый шок. — Как я мог всё это забыть?!

Ал глянул на него искоса, горько усмехнулся и, прислонившись плечом к прозрачной стене, едва не рухнул под ноги сидевшего тут же Скорпиуса.

— Черт, — выдохнул он, потирая и без того ушибленное плечо, — а как же... Пап... — прошептал сдавленно, испуганно взглянул на Скорпиуса, — пап?! — и взмахнул палочкой, пытаясь подцепить остаточный след аппарации. — Чего сидишь? — рявкнул на Скорпиуса Альбус. — Хрен бы он сам стену снял! — выкрикнул он и исчез.

* * *

Аппарационный поток выкинул его в Хогсмит. Гарри огляделся. За столько лет здесь так ничего и не поменялось: покосившиеся дома, на вид намного меньше, чем изнутри,; грязные улочки, шумные торговцы, вечно спешащие куда-то жители и беззаботные студенты. Вдалеке виднелся Темный лес, вокруг шумела толпа, из окон «Трех метел» доносились веселые песни и заразительный девичий смех.

— Дайте пройти, сэр, — раздалось сбоку, и Гарри обернулся.

Молодой парнишка, левитировавший перед собой огромную коробку, до верха наполненную какими-то свертками, остановился в шаге от него и, недовольно глянув, вдруг замер.

— Ой, мистер Поттер, сэр, простите, — залепетал он, опустив палочку. Коробка с грохотом упала на землю. — Я... Здравствуйте...

Гарри недоуменно вскинул брови, потом нахмурился и исчез.

Хемпстед, крыльцо Министерства, собственный кабинет в аврорате, Косой переулок, Сохо... Хоуп назвал бы его сумасшедшим и безответственным, Гарри же просто расходовал магию. Швырялся ею щедро, не задумываясь, пытаясь хоть как-то стабилизировать беспокойную силу внутри себя. Раз за разом он лишь удивленно оглядывался, пожимал плечами и снова исчезал в пространственном коридоре, пока, наконец, не оказался у знакомой кованной калитки.

— Гарри? — обернувшись на шорох шагов, удивленно спросила Ани и тут же испуганно прижала руку к губам. — Что-то случилось?

Тот пожал плечами и отрицательно качнул головой.

— Ани, я...

— Да на тебе лица нет, — всплеснула руками Ани и, приобняв Гарри за плечи, потянула в дом. — Идем, напою тебя чаем. Санди уже спит, а у Дерека срочный вызов. Идем.

То ли чай и вправду, оказался чудодейственным, то ли Ани все же оказалась волшебницей, но только когда далеко за полночь, попрощавшись с ней, Гарри вышел на крыльцо, на душе снова было спокойно и хорошо. Малышка лениво шевелилась внутри, словно устраиваясь, и Гарри, положив ладонь на выступающий бугорок — пяточку, аппарировал домой.

Когда в лицо полетел кулак, чётким поставленным ударом, чувство дежавю по остроте ощущений сполна заменило боль — Скорпиус остановил кулак в дюйме от лица, так и не коснувшись.

— Где тебя носило?! — прошил от макушки до позвоночника свистящий шёпот в ухо, и в следующую секунду Гарри уже оказался прижат носом к стене. — Так и не освоил команду "К ноге"?!

Настоящей злости в этих словах не было, а если бы и была — Гарри её не заметил — настолько ошеломлён он был сейчас. Такие знакомые слова, такие знакомые интонации... Неужели?..

Тут между ног нагло и уверенно вторглась чужая рука, и последняя фраза развеяла все сомнения:

— Я всё ещё крепко держу тебя за яйца, помни об этом!

— Да неужели? — выдохнул Гарри, дернувшись.

Скорпиус по-хозяйски надавил на поясницу и чуть сильнее сжал в кулак яйца. Острое возбуждение накатило волной, заставив вздрогнуть, прогнуться и сжать бедра, усиливая контакт. Черт, как же он соскучился по этим прикосновениям. По привычной когда-то грубости и жесткому, сумасшедшему траху, от которого был вынужден отказаться.

— Воспитывать будешь? — усмехнулся он и, резко подавшись назад, уперся задницей Скорпиусу в пах. — Так вроде не на того нарвался... Зелень свою в аврорате натягивай, а тут пока еще чином не вышел.

— Да что ты? — Скорпиус обхватил его свободной рукой поперёк живота, притянул к себе ближе, ткнулся носом в шею. Родной и такой знакомый запах ударил в нос, а член натянул ширинку с не меньшей силой, чем в тот, самый первый раз, который Скорпиус помнил сейчас так отчётливо. — Проверим?

Это вкрадчивое, чуть насмешливое и не терпящее возражения "проверим", горячая ладонь на члене и уверенное объятие пульсировали в мозгу единственной мыслью: "Вспомнил!" Понимание огненной лентой обвилось вокруг позвоночника, предвкушающе засвербело в заднице и прокатилось сладкой судорогой по телу, напомнив о точно такой же когда-то пережитой встрече.

— Пошел нахрен, — выдохнул Гарри, отлично понимая, что балансирует по тонкому краю, но не с провокации ли все тогда началось?

— Я — нет. Ты — да, — насмешливо ответил Скорпиус, поднимая его руки над головой.

Он произнёс заклинание, и руки Поттера оплели мягкие шелковистые ленты, нисколько не похожие на те жёсткие ремни, что были в прошлый раз.

— Устанешь — скажи, — шепнул Скорпиус озабоченно, напрочь выпадая из настроя игры. Впрочем, он бы всё равно всё нарушил бы секундой позже, когда начал с настоящей одержимостью целовать и вылизывать поттеровскую шею — ласка, которой не было места их первоначальным отношениям.

— Если тебе только членом можно мозги вправить, то я это тебе устрою, — прошипел, кое-как возвращаясь в роль.

От Скорпиуса разило таким возбуждением, а его понемногу выходящая из-под контроля магия так чувствительно царапала кожу, что в какой-то момент Гарри показалось — кричи он, умоляй отпустить, остановиться, — его просто не услышат, и будут остервенело трахать, даже несмотря на необычное положение. Однако, тихое "устанешь — скажи" заставило устыдиться в собственных мыслях. Еле сдержав счастливую улыбку, Гарри чуть наклонил голову, открывая больший доступ, и, шевельнув руками, убедился, что сможет в любой момент сбросить будто для вида наложенные путы.

— Давай, — рыкнул Гарри и дернул плечами, словно пытаясь уйти от прикосновений, — ты же только это и умеешь. Хуем махать — много мозгов не надо.

— Тебя что, в мундире при всех регалиях трахать надо, чтобы ты помнил, с кем разговариваешь?! — восторг от того, что он действительно мог вызвать в памяти любую деталь их отношений кружил голову так, что пришлось зажмуриться. — Три секунды, чтобы выбрать: лицом ко мне или к стене, — добавил Скорпиус, не сумев скрыть нетерпение и заботливые нотки в голосе.

Гарри хмыкнул и, чтобы не выдать себя глупой, радостной улыбкой, закусил губу.

— Теряешь хватку, господин бравый аврор, — процедил, пытаясь придать голосу как можно больше издевки. — Легкой добычи захотелось, раз даже развязать решил? Не боишься, что тебя самого отымеют? — и, морщась: хоть и неплотно завязанные, ленты неприятно пережали запястья, — развернулся к Скорпиусу лицом.

— Я? Боюсь? Смешно! — Скорпиус подался вперёд, прижимая его спиной к стене, вдавливаясь животом в живот — не сильно — и пахом в пах — со всей дури, до острой, почти предоргазменной судороги. Втиснул колено между почти послушно раздвинувшихся ног, подхватил одну под колено, закидывая себе на пояс. Поза была явно неудобной, и, позволив себе долгий вкусный поцелуй вкупе с нетерпеливым ёрзанием, Скорпиус всё же отодвинулся и развернул Поттера к себе спиной, одновременно магией избавляя его от брюк.

— А языком поработать чин не позволяет? — ядовито усмехнулся Гарри, когда скользкие от слюны пальцы закружили вокруг ануса, и протестующе поджал ягодицы. — Или по уставу ебать будешь? Без смазки и должной подготовки?

Прижавшись щекой к холодной стене, он искоса глянул на Скорпиуса и еле сдержал благодарный стон, когда тот плотно обхватил его член ладонью и грубо пару раз двинул вверх-вниз, так и не убрав пальцев от задницы. Тело прошило давно позабытое чувство острой, на грани животной похоти, и Гарри, гортанно рыкнув, резко подался назад, насаживаясь на пальцы.

Смазкой Скорпиус всё же озаботился, но её было ровно столько, чтобы не порвать, в остальном же Гарри имел удовольствие испытать почти все прелести проникновения "насухую" — короткую острую, хотя и такую нужную, боль и опаляющее сознание чувство вторжения.

Скорпиус за спиной рыкнул, схватил его за бёдра, знакомо прикусил загривок...

— Я так скучал, — прошептал вдруг срывающимся голосом. — Сам не знал об этом, но скучал.

Пары глубоких вдохов, чтобы расслабиться окончательно и впустить в себя Скорпиуса уже до конца, оказалось достаточно, и унявшееся было желание вновь окатило жаром, погнав по крови горячее, словно плавленый воск, удовольствие. Гарри повернул голову, мазнув Скорпиусу по виску поцелуем, и застонал, когда тот, потянувшись, смял его губы требовательным поцелуем.

— Верю, — сбивчиво прошептал Гарри и чуть наклонился, прогнувшись сильнее.— Давай же, чего ждешь?

А дальше было всё то, что было уже много раз, но оба были этому безумно рады — один потому что вспомнил эти "много раз", а другой — потому что теперь точно знал, что теперь эти ощущения снова станут привычными, постоянными... Скорпиус вернулся, и теперь уже окончательно.

Первым, что сделал Скорпиус, ещё толком не отдышавшись от оргазма — это освободил Поттеру руки.

— Порядок? — поинтересовался озабоченно.

— Давай в кровать? — прижавшись к нему, устало произнес Гарри.

Оглушительный оргазм растекся по телу расслабленной негой, руки слегка показывало, ноги дрожали. Выпущенная наружу магия ласково касалась разгоряченного тела, успокаивая. Малышка шевельнулась внутри, словно переместившись с одного бока на другой, и затихла, выставив не то локоток, не то пяточку.

Гарри взял Скорпиуса за руку и осторожно устроил ее на животе, шепнув:

— Похоже, кому-то тоже хорошо...

Скорпиус улыбнулся, погладил его живот, а потом обнял свободной рукой за плечи и аппарировал обоих в спальню.

— Как же хорошо вернуть себе магию, — протянул, утягивая Поттера на кровать. — Не говоря уже обо всём остальном, — добавил тихо, поворачиваясь на бок и заглядывая ему в глаза.

— Поцелуй меня, — обняв его за шею и притянув к себе, попросил Гарри и, прежде, чем Скорпиус выполнил его просьбу, тихо, но серьезно произнес: — Конечно, хорошо, но ты все равно вряд ли представляешь, как хорошо вернуть тебя...

* * *

Тяжелые армейские ботинки привычно бухали в гулком коридоре, и Скорпиус с наслаждением вслушивался в звук собственных шагов. Он опаздывал, но сегодня это было намеренно. Ежедневная планерка уже давно началась, а может, даже уже подходила к концу, и сегодня Скорпиусу это было на руку.

Подойдя к такому знакомому кабинету, он на секунду замер, пережидая дрожь предвкушения, и распахнул дверь ударом ноги.

— Всем встать! — рявкнул он с порога. — Цербер, объяви общий сбор, Кот, Медведь и Волк, готовите полигон по схеме, что я вам показывал — у вас ведь все готово? — он хищно прищурился. — Учтите, меня не ебет, что вы меня искали, и потому нихуя не сделали — в любом случае за яйца подвешу, ясно вам?! А теперь все равняйсь! Смирно! И выполнять, ЖИВО!

Оторвавшись от разложенной на столе карты, Люк недоуменно глянул на Скорпиуса, поймал его хищную, предвкушающую разгон улыбку, хмыкнул понимающе и, отсалютовав, тут же двинулся к двери. Кот продолжал молча буравить взглядом карту, лишь искоса поглядывая на Скорпиуса, зато остальные, дружно заржав, развернулись и подошли ближе.

— Эй, командир, — Медведь залихватски хлопнул Малфоя по спине и подмигнул, — долго репетировал? Поди Кот научил, да? Ты это, не верь ему...

— Ага, — Волк подошел с другой стороны и опустил ладонь Скорпиусу на плечо, — он и не такое сочинить может. Сказочник, блядь. Ты ж у нас совсем не такой.

— Да что ты?.. — Скорпиус хищно улыбнулся. — Я у вас сладкий зайчик? И хуй у меня сахарный, поэтому никого из вас не ебу, чтобы не растаял? На ваше несчастье, эта хуйня уже не пройдет. Более того, еще немного, и я сочту, что кое-кто не подчиняется прямым приказам.

Волк и Медведь переглянулись, корпевший за столом над картой Лис удивленно поднял голову, Кот, прищурившись, внимательно его разглядывал, а вошедший в сопровождении нескольких авроров Люк протянул:

— Скорп, ты чего? Ты... Вот же блядь! Вспомнил, Салага! Слыш, — и ткнул близ стоявшего сослуживца в плечо, заорал: — Вспомнил, твою мать! Я же говорил! Кто там мне сотню галлеонов должен?

— Оставить галлеоны! — рявкнул Скорпиус и привычно без размаха заехал Люку в челюсть. — За Салагу, — пояснил спокойно. — Ну, ладно, а теперь кто-нибудь, наконец, выполнит мой приказ?

Однако, никто из присутствующих, похоже, слушать его и не собирался. Напротив, дружно загоготав, они обступили Скорпиуса со всех сторон и, попеременно то по-дружески тыча его в плечо, то сжимая в крепких объятиях, радовались уже настоящему возвращению командира. И тут же, наряду с радостными криками, обрушивая на него значимые и не очень новости, жалобы и личные перипетии, произошедшие за его длительное отсутствие.

Выйдя из камина в Атриуме, Гарри тут же направился в аналитический — Скорпиус, скорее всего, уже закончил плановую взбучку оперативников и распустил батальон, так что сейчас самое время заняться общим изучением проделанной за месяц работы. Крики и радостный гогот катились по коридору особого отдела аврората многоголосым эхо, и когда Гарри распахнул дверь кабинета, то вместо привычно понуро стоявших перед Малфоем сослуживцев, перед глазами предстала совсем иная картина.

— Ну Сыч, ну сука такая, дождешься, блядь, я тебя в утреннее построение на плацу отымею, — заржал Скорпиус, прерывая шум обступившей его со всех сторон толпы авроров. Все разом замолчали, а потом тут же тишину взорвал дружный громкий ржач.

— Кого это ты иметь собрался? — усмехнулся Гарри, приваливаясь спиной к дверному косяку.

— Всех, — весело ответил Скорпиус, поворачиваясь, и нахмурился. — Тебя в том числе. Ладно, парни, вот теперь, и правда, расходимся, через десять минут буду на полигоне.

Авторы загомонили, что-то обсуждая и здороваясь с Гарри, и вышли, а Скорпиус подошел к Поттеру и спросил с суровыми нотками в голосе: — Ты почему один? Не мог меня или Люка подождать?

— Я камином, — пожал плечами Гарри, — тебя или Люка все равно, что за смертью посылать: не дождешься, когда надо. А вот про "в том числе" попрошу поподробнее.

Он прошел вглубь кабинета, смахнул со стола карту, провел по столешнице ладонью и оперся об нее задницей.

— Не полированный, конечно, — усмехнулся Гарри, чуть вздернув брось, и продолжил: — Зато крепкий. Кстати, сегодня в полдень нас Кингсли ждет. Если поторопимся, успеем все.

— Чёрт, а полигон? — протянул Скорпиус, пожирая его взглядом. — А впрочем... — он мотнул головой, отметая сомнения, и шагнул к столу, вжимаясь в Поттера бёдрами. — Давай по-быстрому!

— По-быстрому, говоришь? — жарко шепнул Гарри и, ухватив Скорпиуса за ворот мундира, дернул на себя, тут же меняясь с ним местами.— Давай. Я лично даже не помню, что ты "не даешь", — он втиснул колено ему между ног и грубо раздвинул их в стороны.

— Боюсь, у меня тоже снова временная амнезия, — лукаво протянул Скорпиус, медленно опускаясь на стол. — Разве я не даю?

Щелчком пальцев Гарри избавил Скорпиуса от тяжелых армейских ботинок, рывком стащил штаны и, повозившись с застежками на камуфляжной куртке, просто дернул ее полы в стороны, с каким-то особым удовольствием слушая, как, звонко ударяясь о пол, разлетаются выдранные пуговицы.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри и, рыкнув, придавил его к полировке. — Я просто не спрашиваю, я беру, — произнес сбивчиво и, подхватив Скорпиуса под колени, подтянул к самому краю столешницы.

На этот раз в сексе не было нежностей, да и особой грубости тоже. Происходящее можно было бы назвать обычным сексом, если бы не ураган эмоций и удовольствия, захлестнувшие с головой. Впрочем, когда у них было иначе? Уж теперь-то Скорпиус с уверенностью мог сказать — никогда.

* * *

"По-быстрому", впрочем, как и всегда, не получилось. И уже подходя к кабинету министра, Скорпиус глянул на часы и многозначительно фыркнул: опоздали. Поймав его взгляд, Гарри лишь усмехнулся и пожал плечами: бывает... После охренительного секса с риском в очередной раз быть застуканными сослуживцами, тело требовало отдыха, однако проигнорировать приказ, не явившись к положенному времени, значило огрести неприятностей на полную катушку, даже несмотря на все заслуги.

Едва Гарри вошел в приемную Кингсли, как Сандра, попросив немного подождать, тут же засуетилась, то предлагая присесть в большое кожаное кресло в углу, то стакан воды. Гарри недовольно поморщился и несколько грубо ответил, что он обойдется без излишней заботы. Однако недовольство тут же переросло в недоумение, когда чуть позже в приемную, весело гогоча, ввалились Люк и Кот.

— Ого, — присвистнул Люк, подходя к Гарри, — не зря мне, выходит, всю ночь хвостороги снились! Чую, будет нам тот еще распиздон, раз всех позвал...

— Когда это ты в провидцы успел записаться? — усмехнулся Кот и бухнулся в то самое кожаное кресло, коротко скользнув взглядом по стоявшему у окна Скорпиусу.

— А тут и провидения никакого не надо, всё ясно как на ладони, — фыркнул Люк. — Командир, взвод хорошенько вздрючен по вашему приказанию, новая тактика отработана — насколько это возможно за столь короткий срок, — завтра готовы продемонстрировать, — отрапортовал он в своей обычной чуть насмешливой манере, будто отчитываться перед мальчишкой ему было не по чину. Впрочем, все давно знали, что это лишь видимость.

— Молодец, садись, пять баллов хаффлпафу, — хмыкнул Скорпиус.

— За Хаффлпаф ответишь, Салага, — рыкнул Люк, весьма, впрочем, неубедительно.

— Ага, — заржал Кот, — обязательно ответит! А потом ты его догонишь, и он еще раз ответит, — и он прикрылся руками от запущенной в него скомканной газеты, выуженной со стола Сандры. — Иди нахрен, Цербер!

— Мистер Фаррел, — зашипела на того Сандра, — здесь вам не казармы, извольте вести себя пристойно. И вы, мистер Ульшпиргер...

Договорить она не успела. Все четверо разом схватились за оповещательные браслеты на запястьях и глухо охнули: не иначе министр научился передавать настроение на расстоянии — волна магии, исходящая от них, неприятно холодила кожу.

— Чую, будет жарко, — удрученно выдохнул Люк и первым шагнул к двери кабинета. — Добрый вечер, шеф. Вызывали?

Кингсли молча дождался, пока все четверо рассядутся за длинным переговорным столом, призвал из стоявшего у стены шкафа внушительную папку и положил ее на стол перед собой.

— Вот здесь, — мрачно произнес он, оглядывая собравшихся, — отчеты из Мунго о здоровье Малфоя, которые я, — он выделил последнее слово соответствующей интонацией, — запросил лично. Однако рапорта о несанкционированных отгулах спецбатальона у меня до сих пор еще нет, мистер Ульшпиргер.

Кот сидел, понурив голову, и Люк, сочувственно на него глянув, поджал губы.

— И объяснений о срыве учений на полигоне здесь тоже нет, — припечатал Кингсли, в упор глянув на Люка. — Хотели объять необъятное, а получили, как всегда... — недовольно процедил он и, вскинув голову, произнес: — Боюсь, что систему пора менять. Осточертело ваше дерьмо разгребать! Всё равно конспирацией уже и не пахнет. Поэтому, Гарри, прошу... — он пододвинул Поттеру лист бумаги. — Подпиши и свободен, а с остальными я ещё пообщаюсь.

— Погоди, — Гарри повертел в руках листок и отложил его в сторону, — я же... Нет, — резко ответил он, — я не уйду.

Скорпиус молча забрал у него документ, пробежал его глазами и, хмыкнув, вернул обратно.

— Прочитай сначала, — улыбнулся. — А потом отказывайся.

Гарри бегло скользнул взглядом по тексту и с облегчением выдохнул.

— Черт тебя дери, Кингсли, — произнес он, откинувшись на спинку стула, — умеешь удивить! Вот только с чего вдруг? Не помню, чтобы тебя самого сильно тяготила эта должность. К тому же, сейчас мой интеграционный продвигает обширный проект, как я их оставлю? Надеюсь, ты-то хоть из Министерства уходить не собираешься?

— Разумеется, нет, — улыбнулся тот. — И тебя не призываю. Тем более, пока что есть, кому тебя заменить, — он многозначительно и тепло глянул на Скорпиуса. — Давай, не тяни. Подписывай.

Гарри повертел листок в руках, еще раз глянул на текст, покачал головой и, положив приказ на стол, подтолкнул его в сторону Кингсли.

— Нет, прости, не могу, — произнес он без капли сожаления. — Не хочу, да и причина у меня есть, сам видишь, — он скользнул рукой по животу, снимая чары иллюзии. — Какой из меня сейчас Глава аврората? Так что... — он оглядел присутствующих и вдруг хмыкнул. — Слушай, а чем тебе Малфой не кандидатура?

— Молод еще, — фыркнул Кингсли, так и не тронув приказ. — К тому же, для него тут особый приказ имеется, — и взмахом руки отлевитировал к Скорпиусу лист пергамента.

— Ммм... бла-бла-бла, "... утверждаю Малфоя С.Г. на должность Главы аналитического отдела", — вслух прочитал нагло заглянувший в бумагу Люк и нахмурился. Пробежал глазами бумагу Поттера, переглянулся с озадаченным Котом и выдал задумчиво: — Фигня какая-то. Зачем Поттера Главой, когда Скорп эту работу уже не первый месяц делает? Ту же самую! И будет делать, даже если останется в аналитическом ещё много лет — пока там ещё малыш подрастёт.

— Не ту же самую, — резко оборвал его Кингсли. — Вы, мистер Фаррел, похоже, лучше всех владеете полным перечнем моих обязанностей, как Главы аврората, раз так смело утверждаете, что Малфой тянет эту лямку уже Мерлин знает сколько времени? Насколько мне известно, Поттер и Скорпиус сейчас одинаково курируют работу аналитического, спецбата и министерского интеграционного. Или я чего-то не знаю? — он изучающе посмотрел на Люка и Кота, отчего последний потупил взгляд.

— Не кипятись, шеф, — произнес Гарри и забрал у Скорпиуса его назначение. — То, что Малфой вполне успешно справляется с двумя отделами, не упуская из вида работу министерского, вполне существенный аргумент, не находишь? Умеешь владеть собой — сможешь управлять и толпой. Так что далеко ходить не надо, тут я с Фаррелом согласен.

— Я не знаю, что делаете вы, шеф, — тихо и очень серьёзно сказал Люк, — но то, что Скорп сейчас рулит всеми нами, это стопроцентно. И Исполнительным, и Аналитическом, да и вообще каждым человеком в отдельности. Вы, при всём моём уважении, так никогда не поступали, а уж о совместной деятельности Аналитического и Исполнительного и говорить не приходилось. Они сливали инфу вам, вы отдавали приказы нам, и в итоге всё шло через десятые руки. Сейчас же у нас есть то, чего не было никогда — мобильность. Малфой не даром землю жрал столько лет — кто лучше него знает специфику нашей работы? При всём моём уважении к уму и заслугам мистера Поттера, в сбецбате он ни дня не прослужил, ни в одном рейде не был. Так нужно ли лямку тянуть?

— А мистер Поттер, между прочим, мог прекрасно и дальше Аналитическим рулить, — подал голос Кот. — Вдвоём они такого шороха наведут...

— Плохо, что не представляешь себе обязанности Главы аврората, Фаррел, — хмуро произнес Кингсли. — И при всем твоем уважении к мистеру Поттеру, мог бы поинтересоваться его работой, прежде чем утверждать подобные вещи. Гарри лично участвует... участвовал в каждой операции, пока не... Ну, в общем, ты понял. А то, что мобильность появилась, вот тут ты прав.

— А я давно тебе предлагал отделы объединить, — посмотрев на Кингсли, вставил Гарри. — Не случись со мной чуда — так бы и вязли в бумажном болоте. Так что, думаю, обсуждать, кого вместо тебя оставить, не стоит. Сомневаешься в нем, так мы ж рядом все — поможем, если что.

Кингсли помолчал, хмурясь и кусая губу, прошёлся к окну, постоял, невидяще глядя в наколдованные пейзажи, и резко развернулся.

— Ну, а ты чего молчишь? — спросил он, впечатывая в Малфоя тяжёлый взгляд. — Потянешь? Подумай хорошенько, и ответ одним словом: да или нет.

Скорпиус всем телом чувствовал направленные на него выжидающие взгляды, но не переменился в лице. Груз ответственности, грозящий вот-вот свалиться на его плечи, был огромен. Да, Люк сказал верно, последнее время, до потери памяти, он итак тащил всё на себе, но не задумывался об этом. Просто так было надо. А теперь... Чёрт. Прав был Кингсли в своих сомнениях. Он слишком молод и, чёрт побери, не всесилен. Но и Гарри тоже прав. Он всё-таки не один...

Собравшись с духом, он на секунду прикрыл глаза, фактически уже заранее давая ответ, и твёрдо сказал:

— Да, сэр.

Хоть Гарри и представлял, что значит взвалить на себя руководство не просто отделом, или даже двумя, а целым авроратом, он отлично понимал, что теперь будет видеть Скорпиуса дома не чаще, чем на час-другой, да и то только, когда малышка появится на свет. Однако, гордость за него, хоть и приправленная нотками сожаления, теплой волной прокатилась по телу и осела в груди волнительными частыми ударами сердца. Он первым пожал ему руку и, улыбаясь, произнес:

— Правильное решение. Ты этого достоин.

Люк залихватски хлопнул Малфоя по плечу и со словами "Молодец, Салага! Я в тебе и не сомневался!" сгреб его в объятиях. И только Кот подошел спокойно, положил руку на плечо и тихо сказал:

— Поздравляю. Ты знаешь, что мы всегда рядом, — и тут же отошел, поймав на себе внимательный поттеровский взгляд.

— И совсем не в каждой операции, — демонстративно отвернувшись к Кингсли, буркнул Гарри. — После покушения ты ж меня совсем бумагами завалил. Я только на Ратуше и смог оторваться, как в былые времена.

— Помню я, как ты оторвался, — мрачно глянул на него слегка оглушённый Скорпиус. — Так оторвался, что меня едва с того света вытянули.

— Ничего, — бодро сказал Люк. — Теперь сам будешь следить за тем, чтобы не отрывался. Лично. Гарри же останется в Аналитическом? — спросил он у Кингсли.

— Глупый вопрос — конечно! — отозвался он и вздохнул, садясь. — Что ж, Главный аврор Малфой, принимайте командование.

Он коснулся палочкой пергамента, который первоначально предназначался Поттеру, и протянул его Скорпиусу. Тот поколебался, прежде чем подписать, ещё раз глянул на Гарри, будто в поисках поддержки, и наконец поставил красивый росчерк.

— Указ о реорганизации Аврората вступает в силу с сегодняшнего дня, и этот факт станет достоянием общественности. Вот только назначение ваше, мистер Малфой, станет для всех сюрпризом, — Кингсли позволил себе скупо улыбнуться. — Однако готовьтесь к открытию сезона охоты на вашу персону со стороны папарацци.

— А нам не привыкать, — отмахнулся Гарри и, поставив в приказе подпись, передал его Коту.

Ульшпиргер пробежал глазами назначение, поджал губы и, не глядя на Кингсли, медленно произнес:

— Я отказываюсь.

— Чего?! — оторопел Люк, вырвав у него лист приказа. — Ох-хуел, что ли? Думай, что говоришь! Тебе не просто рядовой батальон в командование передают, а специальный, — и тут же присвистнул, увидев собственную будущую должность. — Ничего себе! Шеф, я, конечно, все понимаю, но сразу в замы... Не, я за столько лет всю сноровку подрастерял.

— Поттера я в замы поставить не могу, Ульшпиргера — тем более, — резонно заметил Кингсли и хмыкнул, когда Клаус отчаянно замотал головой, соглашаясь с ним. — Остаёшься ты.

— Блядь, — тоскливо выдохнул Люк. — А почему Поттера... а, ну да. Поубивают друг друга. Да и не по чину... Эх, ладно, — хмыкнул он и черкнул подпись. — Это судьба мне мстит за тебя, Салага! Буду теперь у тебя на побегушках.

— Ты и сейчас у него на побегушках, — буркнул Кот. — А я подписывать не буду. Кого хотите ставьте, а я не пойду.

— Ну хватит уже, — припечатал Гарри, хлопнув по столу ладонью. — То, что ты ребят не уберег, так в том не только твоя вина. Все оплошали, аналитики в том числе. Тут я с себя вины не снимаю. А вот то, что целый батальон вышколенных авроров пропадет, если кому другому в руки достанется, вот за это уже я лично тебя раком поставлю. Все в одной команде будем, так что поднатаскаешься со временем.

Кот так и замер с открытым ртом, а Люк бросил изумлённый взгляд на Поттера. Кингсли, всё это видевший, снова нахмурился.

— Ну и что между вами происходит? — спросил вкрадчиво. — Какой ещё интересный и, несомненно, приятный сюрприз вы мне подготовили?

И тут Кот вдруг решился.

— Ничего не происходит, — сказал спокойно, подтягивая к себе документ и внимательно его изучая. — Я подпишу. Но я клянусь, что пробегусь голым по казармам, если когда-нибудь смогу полноценно заменить Хорька.

Гарри хмыкнул раз, другой, и через пару мгновений уже ржал во весь голос, обратив на себя недоуменные взгляды сослуживцев.

— Все это слышали? — произнес он сквозь смех и, получив растерянные кивки, выпустил волну магии.

Заклубившись в воздухе, та послушно подплыла к Коту, оплела его руку и, ярко вспыхнув, просочилась под кожу. Неожиданно связанный обещанием, Кот невольно поморщился и хмыкнул, исподлобья взглянув на Поттера.

— Заметь, — произнес Гарри, — я тебя за язык не тянул.

Кот тоже рассмеялся и буквально промурлыкал, оправдывая свою кличку:

— Скорп, ты же придёшь на это посмотреть?

— Непременно, — фыркнул Скорпиус. — Всем авроратом глазеть будем! На парадной площади всех выстрою.

Кот рассмеялся, и всем, кроме, разве что Кингсли, стало отчётливо ясно, что его слова на этот раз не содержали никакого подтекста — просто дружеская перепалка.

Произошедшие в Министерстве перестановки следующий месяц не обсуждали разве что ленивые. Магический Лондон гудел, словно улей, пытаясь угнаться вслед за пронырливыми журналистами из желтой прессы: сплетни множились, как грибы после дождя, обрастали все новыми и новыми подробностями, вспоминались старые байки, находились неизвестные ранее свидетели финансовых махинаций Министерства, делались ставки, во сколько обошлась Драко Люциусу Малфою должность его единственного сына, и имел ли к этому отношение Поттер.

Гарри стоически сносил постоянно крутящихся вокруг папарацци, шустрых журналистов и простых зевак, нимало не стесняющихся пристать с вопросом прямо у здания Министерства. Скорпиус же, с явным недовольством наблюдая, как по утрам Гарри прячет с каждым днем увеличивающийся живот под чарами иллюзии, настоял на домашнем режиме работы и лично каждый вечер таскал ему отчеты для проверки и анализа.

Вопреки собственным сомнениям, Кот испытание должностью выдержал: за прошедший месяц спецбатальон не потерял ни одного бойца, раскрыл несколько давно тянувшихся дел и совместно с маггловской полицией благополучно предотвратил пару террористических операций. Все это случилось не без помощи Люка и Скорпиуса с Поттером, но, так или иначе, случайно вырвавшаяся шутка грозилась вот-вот быть исполненной. Фаррел не упускал возможности предвкушающе закатить глаза, напоминая об этом Коту, чем вызывал его беззлобное шипение и дружный хохот сослуживцев.

Драко, узнав о назначении Скорпиуса довольно обидным образом — из газет, в тот же вечер напился и пошёл выяснять отношения... с Поттером. Видимо, по привычке. Впрочем, "выяснение отношений" кончилось так толком и не начавшись: мгновенно превратившись в дружескую попойку, правда, огневиски было безжалостно заменено на лёгкое вино для Драко и лимонад для Гарри. Скорпиус, пришедший в тот день домой позже обычного, застал обоих сидящих плечом к плечу на подоконнике в кухне и многозначительно молчащих.

— Эко вас торкнуло, — сказал он, получил за это два обиженно-скорбящих взгляда и заржал так, что прибежал Кричер, спрашивая, не нужно ли хозяину успокаивающее зелье.

Что же касается службы, Скорпиус справлялся. Как и предрекал Кингсли, обязанностей, свалившихся на малфоевскую голову, оказалось намного больше, чем тот предполагал, но, разобравшись во всём и привыкнув, Скорпиус понял, что ничего особенно сложного и нового в этом не было.

Джеймс готовил команду к соревнованиям и поэтому тренировки перед решающей схваткой с "Гейдельбергскими Гончими" и "Нетопырями Ньюкасла" проводил в Ирландии, покинув Люка на целый месяц. Фаррел злился, безжалостно гонял в Ирландию авроратских сов с полными ревности, одинокого отчаяния и обещаниями устроить хорошую взбучку по приезду записками, за что, в конечном итоге, получил нагоняй от Скорпиуса и Поттера. К тому же, несмотря на загруженность в аврорате, предсвадебная суета, охватившая всех приближенных к семейству Поттеров, коснулась и его тоже.

* * *

Утро в день свадьбы Лили выдалось не только солнечным и теплым, но и нервозным. Сначала настроение испортил внезапно поломавшийся будильник, и если бы не армейская привычка Скорпиуса рано вставать, то опоздание отца невесты было бы гарантировано. Затем срочный вызов Скорпиуса в аврорат и, как следствие, неудавшийся завтрак. Теперь вот...

— Черт бы побрал этого старого пройдоху, — ворчал Гарри, роясь в шкафу. — Кричер, твою мать! — взревел он, когда совершенно неожиданно свалившаяся полка едва не проломила ему голову, не успей он вовремя отскочить в сторону. — Где моя парадная мантия?

Кричер, глядя на порушенное имущество, жалобно взвизгнул и протянул ему давно почищенную и отутюженную мантию.

— Она была на стуле, хозяин, — пискнул он. — Как вы вчера приказали...

— Блядь, — Гарри фыркнул и вырвал мантию из костлявых рук домовика. — Скорпиус вернулся?

— Нет, сэр, — тот виновато прикрылся ушами. — Прикажете доложить, когда...

Докладывать не пришлось: Скорпиус выпал из камина, как обычно матерясь на все лады.

— Зааважу! — выдохнул он мрачно, подводя итог красочным ругательствам, и исподлобья глянул на Гарри. — О, ты уже готов, — протянул, слегка оттаивая. — Блядь, пожрать не успею! Кричер, где мой мундир?!

— На стуле... — с несчастным видом выдохнул домовик и испарился.

— Куда? — рявкнул Гарри и недовольно вздохнул, рассматривая облачко остаточной эльфийской магии. — Вот сволочь... Ладно, одевайся, — он небрежно бросил тщательно наглаженную мантию на кровать и шагнул к двери, — пара бутербродов нам не помешает. Потом расскажешь, что там стряслось.

— Ничего не стряслось, — вздохнул Скорпиус. — Просто эти идиоты придурочные шагу без меня ступить не могут, вот и перестраховываются на каждый чих. Наебался сегодня так, что на неделю хватит, — он ожесточённо потёр лоб и сел на кровать. — Сколько у нас времени? Как думаешь, Лил нас выебет, если мы на пять минут опоздаем?

— Выебет, — кивнул Гарри, выходя в коридор, — с утра от нее прилетело четыре совы, два вопиллера и семь патронусов от совершенно взбешенной Джинни. В Норе все стоят на ушах со вчерашнего вечера, и я нисколько не сомневаюсь, что нас не просто выебут всем Поттеро-Уизлевским семейством, а придумают что-нибудь очень извращенное. Все, я за бутербродами, — крикнул он уже с лестницы.

— Угу, — буркнул Скорпиус себе под нос и повалился на кровать.

С Лили Поттер станется выебать всех единолично, а будущего супруга — тут Скорпиус усмехнулся — в прямом смысле. На секунду Кота стало жаль. Будет ли он счастлив в таком странном супружестве?.. Не то, чтобы Скорпиус сомневался — последнее время Клаус всё чаще срывался пораньше домой, слал Лили патронусов с цветами и вообще ходил радостно-задумчивый. Как Скорпиус и предсказывал, его "отпустило". Гарри ему, правда, не верил, но сам Малфой остро чувствовал, что из взгляда Кота пропали голод и желание, а обычные казарменные шутки ниже пояса перестали вызывать неловкость.

Что ж, оставалось надеяться, что Лили даст ему всё, что необходимо, включая грубую мужскую силу, когда потребуется. Или Скорпиус ошибался, и тому наоборот нужно было о ком-то заботиться, быть большим и сильным? И ласковым...

Вконец запутавшись, он плюнул на никуда не ведущие размышления, и стал одеваться.

Грохот из гостиной заставил Скорпиуса вздрогнуть, и он, зашвырнув мундир, помчался вниз.

— Нахуй! — шипел Кот, отдирая запутавшийся о каминную решетку обшлаг парадного мундира. — Нахуй все, и в гробу я видел эту ебучую свадьбу!

Услышав топот, он обернулся и, увидев в дверном проеме взлохмаченного Скорпиуса, вытянул перед собой руки в защитном жесте:

— Даже не думай, понял? Плевать я хотел и на трибунал, и на Поттера твоего! Хоть в Мордред меня кидайте, но я туда не пойду!

— Ты охуел? — прошипел Скорпиус и, быстро схватив Кота в охапку, аппарировал в северное крыло к бассейну, который Поттер всё же организовал на первом этаже. — Гарри услышит — убьёт нахуй! — он усадил Кота на бортик и сел рядом. — Эй, ну ты чего? — спросил озабоченно, толкнув его плечом. — Совсем хуёво?

— Хуево? — Кот посмотрел на него как на сумасшедшего. — Да, блядь, "хуево" — слишком слабо сказано для этого, блядь, дурдома! Там глобальный пиздец: туда не сядь; там не стой; куда поперся, там кресло для тетушки Лу; не таскайся в сад — распугаешь гномов... Невозможно, Скорп, блядь, охуеть, как невозможно! Вся эта толпа: у меня скоро руки отвалятся — каждый считает своим долгом похлопать меня по плечу, у меня уже аллергия на это амбре от всех теть-кузин-бабушек! А какая-то мелкая мерзость в смешной панамке стащила у меня медаль! За Ратушу, Скорп! И ты хочешь, чтобы я туда вернулся?

— Придется, — мрачно прозвучало за спиной, и Кот с Малфоем синхронно повернулись.

Привалившись к стене, Гарри задумчиво рассматривал прокатившуюся по гладкой водной поверхности рябь. — И дело не в трибунале, мистер Ульшпиргер, его я вам обеспечу и без этого. И в маггловскую горячую точку без права возврата зашлю без проблем, только свистните...

— Да подожди ты, — поморщился Скорпиус. — Зашлёт он! Я тебя так зашлю... — пробурчал себе под нос. — Я так понимаю, тебя не сама свадьба угнетает? — вкрадчиво спросил у Кота. — А... хм... сопутствующие обстоятельства?

— В точку, — уныло развёл руками Кот, зло зыркнув на Поттера. — Лили, кстати, тоже ото всех бегает и орёт на весь дом, чтобы её не трогали. Я уже думаю о том, чтобы выкрасть её и сбежать куда-нибудь на материк расписываться. Пошли с нами! Свидетель и отец невесты, что ещё для счастья надо? — он горестно вздохнул.

Гарри хмыкнул. Когда-то именно так они с Джинни и поженились: устав от многочисленных родственников, еще накануне свадьбы прибывших в Нору якобы для помощи, от слащавых речей и слезливо-счастливых причитаний Молли, аппарировали с заднего двора прямо на крыльцо Министерства и, преодолев многочисленную охрану и бывшую секретаршу Кингсли, ворвались к нему в кабинет. Шеклболт только рассмеялся на сбивчивую просьбу тотчас же провести церемонию и призвал регистрационную книгу. Переполоху они тогда наделали много. Молли обижалась почти неделю, но, узнав, что новоявленное семейство ожидает пополнения, сменила гнев на милость.

— Что тебе сказать, — протянул Гарри, с усмешкой глядя на Кота, — действуй. Кингсли я беру на себя, только не опаздывайте. Чтобы через полчаса были в Министерстве при параде.

Кот ошалело на него посмотрел, явно не веря своим ушам, и расплылся в улыбке.

— Есть, сэр! — отчеканил он, вскакивая на ноги, и схватил Скорпиуса за руку. — На пять минут! — попросил быстрым шёпотом. — Отвлечёшь всех! — Скорпиус кивнул и, подмигнув Гарри, аппарировал.

Вернулся он быстро — не через пять минут, конечно, но не намного позже.

— Заколдовал им яблони, — выдохнул довольно, тяжело дыша, как после быстрого бега. — Минут двадцать у Кота есть. Где бутерброды? Минута на перекус, и в Министерство.

Гарри кивнул на оставленную на столе тарелку, отсалютовал надкусанным бутербродом и исчез в пламени камина: до окончания совещания Шеклболта оставалось десять минут — как раз хватит, чтобы добраться до кабинета и принять совершенно непринужденный вид.

— Все, — Кот взволнованно выдохнул, вытер рукавом мундира вспотевший лоб, — я пошел, — и аппарировал.

Уткнувшись подбородком аккурат в пышный бюст какой-то пятиюродной тетушки троюродного дядюшки Мерлин знает чьего племянника со стороны Артура, он рассыпался в извинениях и, торопливо поправив на ее безвкусном платье цветастые рюши, метнулся к лестнице на второй этаж. Машинально кивая направо и налево попадавшимся навстречу родственникам и просто приглашенным, он наконец пробрался к заветной двери в комнату Лили, как перед ним, скалясь самой добродушной улыбкой, вырос Альбус Поттер.

— Привет, — он похлопал Кота по плечу. — Что-то потерял?

— Твою мать, — только и выдохнул Кот, и был вынужден ретироваться. Самый простой путь — через дверь — был надёжно блокирован. — Ну ладно же, — процедил он сквозь зубы, появляясь на заднем дворе. — Попробуем так...

Резной и такой красивый с виду домик Уизли оказался совершенно непригодным для лазания. Кот матерился, шипел и выбивался из сил во время долгого пути на крышу, старательно скрывая настоящий мальчишеский восторг от этой эскапады. Уменьшающими вес заклинаниями, равно как и левитирующими, он, конечно, не воспользовался.

— Лил! — позвал он громким шёпотом, перегнувшись в нужном месте через козырёк крыши. — Рапунцель, Рапунцель, кинь мне свою косу!

— Альбус, сволочь! — донесся из комнаты визг. — Косу тебе? Я тебе сейчас такую косу покажу, скотина!

Не успел Клаус возразить, что никакой он не Альбус, как ему в лицо прилетел пучок рыжих волос.

— Мало? Мало тебе, спрашиваю? — Лили высунулась из окна и зашвырнула еще. Мягкое рыжее облако, взметнувшись к крыше, тут же полетело вниз и опустилось на яркую клумбу. — Достали! Лил то, Лил сё, Лил поторопись! Пошли к черту все! Вместе с косами!

От неожиданности Кот покачнулся, оглушительно чихнул от забившихся в нос волос, не удержался на покатой крыше и полетел вниз. К счастью, реакции хватило, чтобы кинуть левитирующие, и приземлился он относительно мягко.

— Охренела?! — выдохнул он, распластавшись на траве.

— Клаус? — оторопела Лили. — Ты тут что де...

— Тетя Молли! Тетя Молли! А Каус к Лили с клыси плыгает! — заверещала невесть откуда взявшаяся празднично разодетая малышка. — Тетя Молли-и-и!

— Вот дура! — буркнул Кот и, мгновенно воспользовавшись Мобиликорпусом, поднялся к Лили в комнату и швырнул срезанные волосы на кровать. — Ты чего, шуток не понимаешь, да?

— Уж не думаешь ли ты, что это я из-за тебя срезала? — фыркнула Лили, захлопывая окно, и вдруг бросилась ему на шею. — Котик, милый, я такая ду-у-ура! Ну, посмотри на меня теперь! Ну что я натворила?!

— Дура, — целуя ее, согласился Клаус и провел рукой по неровно обрезанным прядям. — И будешь еще дурнее, если останешься в этом дурдоме хоть на секунду. Ни тебе, ни малышу, ни мне это совсем не нужно, ведь правда? Идем?

— Куда? — удивленно вскинула брови Лили.

— Лил! — послышался за дверью голос Альбуса. — У тебя все в порядке? Лил? Хватит возиться с прической, мама сейчас поднимется и поможет!

Лили скривилась, а потом рассмеялась.

— Конечно, Ал, все хорошо! — крикнула она в ответ и, посмотрев Клаусу в глаза, спросила: — Так куда?

— Увидишь! — заговорщицки подмигнул ей Кот, крепко обнял и аппарировал.

— Ну конечно, как я сразу не догадалась, — с тоской протянула Лили, поняв, что оказалась в отцовском доме. — Тебе снова нужен Скорп. Помрёшь, что ли, если не увидишь его ещё пару часов?

— А вот и не угадала, — фыркнул Кот. — Скорп нужен тебе, милая! Хорёк! Ты ещё не ушёл?

Скорпиус вошёл в гостиную, держа в руках сразу два надкусанных бутерброда, и изумлённо охнул, увидев Лили.

— Ч-что это? — только и смог выговорить он.

— Креативная стрижка, — невозмутимо ответил Кот и пихнул ему надувшуюся Лили. — Подровняешь?

— Что?! — взвизгнула Лили. — Он?! Не дам! Хотя... — она мельком глянула на себя в зеркало над камином и вздохнула. — А впрочем, хуже уже не будет.

— Зря ты так, — мягко сказал Кот, обнимая её. — Скорп у нас первый по парикмахерским чарам. Аристократ, чтоб его.

Скорпиус положил так и не съеденные бутерброды на столик, достал палочку и, обойдя сладкую парочку пару раз по кругу, скептически протянул:

— Так далеко моё искусство не распространяется, но под мальчика подстричь могу. Или ты этого и хотела? — хмыкнул он. — Не старайся, всё равно не похожа.

— Да иди ты нах... Короче, пошел ты, Малфой, — отмахнулась от него Лили и невесело вздохнула. — Тебя бы на мое место... Со всеми бабушками-тетушками, что б их...

Отстранившись от Кота, она шагнула к камину и встала прямо напротив зеркала.

— Вот тут совсем кривовато, — оттянув в сторону пучок волос, уточнила Лили, — и на макушке вихор получился. Только смотри у меня, Малфой, не дай Мерлин хреново выстрижешь... — едва она замолчала, чтобы придумать, какая страшная кара ждет Скорпиуса за некачественную работу, как воздух в гостиной сгустился, и серебристый олень заговорщицким шепотом отца произнес:

— Десять минут.

— Лил, а ну стой ровно! — рявкнул Скорпиус и ловким движением палочкой выровнял криво выстриженные пряди. — Ну, гляди?

Лили, стоявшая до этого зажмурившись, осторожно приоткрыла один глаз, осмотрела себя в зеркало, открыла второй глаз, пригладила волосы.

— А ничего так, — протянула довольно и подмигнула своему отражению.

Кол улыбнулся, привлёк её к себе и показал Скорпиусу большой палец.

— Ну ладно, а пойдёшь ты в чём? — поинтересовался между тем Малфой. — В этом? — он ткнул пальцем в её ночную сорочку и лёгкий пеньюар.

— А есть варианты? — горько вздохнула Лили. — Меня в чем из дома утащили, в том и вернут, похоже. Я еще год назад отсюда все свои старые вещи вывезла, так что... Хоть мантию дайте, что ли?

Скорпиус ещё раз обошёл её, разглядывая совершенно бесстыдным образом, что-то прикинул, измерил на глаз палочкой и быстро зашептал заклинания. Домашняя одежда на Лили стала стремительно меняться, удлиняясь и плотно обхватывая талию и лиф.

— Ну не Ведьмополитен, конечно, но сойдёт, — резюмировал Скорпиус, закончив.

Лили неверяще осмотрела себя сначала просто так, потом в зеркале и вдруг, взвизгнув, бросилась ему на шею.

— Малфой, я тебя обожаю!

— А ничего, что живот видно? — хмуро поинтересовался Кот, внимательно оглядывая наряд.

— А ты, похоже, стесняешься, да? — Лили обернулась и, уперев руки в бока, окинула его недовольным взглядом. — Что-то раньше тебя это не слишком смущало, Ульшпиргер. Сейчас-то что поменялось? Или передумал? Так давай, не молчи! Лучше сразу откажись, может, отец даже простит, а я разрешу с сыном видеться.

— Дура! — рявкнул Кот, шагнув к ней вплотную. — Я просто... — он стушевался и опустил взгляд на её живот. — Сглазить же могут... — вздохнул потерянно. — И вообще...

Скорпиус улыбнулся и молча взмахнул палочкой, делая платью пышную юбку от груди.

— Ну чисто безе на печеньке, — недовольно буркнула Лили, покрутившись перед зеркалом. Шелковое великолепие взметнулось вверх и опустилось, ложась друг на друга неровными складками. — Убирай это убожество, Малфой! Что, иллюзию нельзя, что ли? Или она тут не сгодится?

— Блядь, я тебе что, мадам Малкин?! — рыкнул Скорпиус, снова взмахивая палочкой. — Всё! Больше переделывать не буду! Не нравится — иди в сорочке!

На этот раз платье удалось на славу. Талия была уже не от груди, а лишь немного завышенная, с широким поясом и юбкой-солнышком. Подумав, Скорпиус добавил ещё пышную нижнюю юбку, кокетливо выглядывающую из-под основной.

— Вот, — сказал ворчливо. — Максимум, на что я способен.

— Другое дело, — придирчиво рассматривая себя в зеркало, кивнула Лили. — Можешь же, когда хочешь. Ну, — она обернулась к Коту, — пошли?

— Пошли, — кивнул тот, протягивая ей руку. — Ты прекрасно выглядишь, — шепнул, притянув к себе.

Лили зарделась, смущённо пробормотала что-то вроде "Скажешь тоже, льстец!" и прижалась потеснее.

Прямиком в нужное крыло аппарировать мог только Скорпиус, поэтому тому пришлось обнять обоих для перемещения. Появившаяся в коридоре дружная компания поджидающего их Поттера почему-то не обрадовала.

Окинув троицу оценивающе-недовольным взглядом, он шагнул ближе, тяжело опустил Скорпиусу ладонь на плечо и, глядя Коту в глаза, произнес:

— Можешь дышать дальше, считай это свадебным подарком.

— Пф! — фыркнул Кот, решительно отстраняясь от Скорпиуса. — Вот так всегда, я-то надеялся на кругленькую сумму в пухлом конверте. Ну, или хотя бы прибавку к жалованию.

Скорпиус в свою очередь вздёрнул бровь, оборачиваясь к Поттеру, и дёрнул плечом. Если Ульшпиргер и напрягся от его прикосновений, виду он не показал. Впрочем, это же Поттер... Он жопой чует, не иначе.

— Будет тебе, — Гарри фыркнул, — и конверт, и сумма. Так, — он едва заметно кивнул Коту, подзывая, и тихо произнес: — Через пять минут я к Кингсли. Вы трое — пока у меня в кабинете посидите. Я патронуса пришлю. Нечего тут голыми коленками в свадебном наряде... — тут он глянул на Лили и замер.

Нимало не беспокоясь, что шокирует отца столь разительными переменами, Лили пыталась прицепить съехавшую на бок во время перемещения диадему в волосах.

— Твою мать, Лили, ЧТО ЭТО ТАКОЕ? — взревел Гарри, резво подбегая к дочери, и провел рукой по коротко остриженным прядям. — Что ЭТО? И что за блядское платье на тебе надето? Где то, которое Джинни выписала из...

— Парижа, — закончила за него Лили и испуганно юркнула за спину Кота. — Хочешь то платье — иди за ним сам! — взвизгнула она. — А мне и это нравится! И оно не блядское, его Скорпиус делал! А волосы... — тут она стушевалась на секунду, но всё же закончила почти на той же ноте: — А волосы я давно хотела обстричь! Что я вам, блядь, фея?!

— Скорпиус? — ошарашено переспросил Гарри и обернулся к тому. — Что, твою мать, это было?

Вот только вразумительного ответа он получить так и не смог: дверь кабинета Кингсли распахнулась, и оттуда, что-то оживленно обсуждая на повышенных тонах, вышли главы нескольких отделов.

— Ко мне в кабинет, — шикнул на дочь Гарри. — БЫСТРО! — и, распахнув дверь приемной и широко улыбнувшись удивленно вскинувшейся было с места Сандре, громко произнес: — Господин Министр, крайне неотложное дело, вы позволите?

— Нормальное платье, — буркнул Скорпиус, когда за их спинами захлопнулась дверь. — Мне нравится.

— Всем нравится, — проворчал Кот. — И уверен, что именно поэтому оно не нравится Поттеру. Паранджа подошла бы куда больше.

Лили села с ногами на диван и обняла загорелые коленки, утыкаясь в них носом.

— Зачем мы здесь? — спросила она тихо. — А хотя не важно. Всё лучше, чем дурдом в "Норе".

— Увидишь, — подмигнул ей Кот и, усевшись рядом, одернул Лили чуть задравшуюся юбку. — Что-то я потихоньку начинаю понимать будущего тестя, — фыркнул он и расхохотался, получив от будущей жены тычок под ребра. — Все, все, — поднял примирительно руки, — я смирный и добрый.

Лили только покачала головой: таким Кота она еще ни разу не видела.

— В кабинет, бегом! — голосом Поттера скомандовал появившийся в воздухе серебристый олень. — Скорпиус, отвлеки Сандру.

— Скорпиус, отвлеки Сандру! — передразнил оленя Малфой. — Ща я её так отвлеку... — он сделал знак Коту и Лили подождать в коридоре и пинком распахнул дверь. — Сандра, вы сегодня пиздец, как прекрасны! — заявил с порога и обворожительно улыбнулся.

— Сказала бы я вам, что вы совсем ох... сошли с ума, мистер Малфой, — хмыкнула меж тем довольная Сандра, — но лучше не буду. Министр занят. Ожидайте, — и вновь уткнулась в изучение какого-то модного издания.

Скорпиус закатил глаза, мысленно проклял Поттера пару раз и, матюгнувшись на удачу, плюхнулся задницей на узкий секретарский стол.

— Так о чем это я? Ах да, как вы думаете, женщине в наше время прилично носить платья выше колен? Сильно выше. По пизд... Короткие, в общем? Вот и я думаю, что вполне. Мы же прогрессивное общество!

— Э-э-э... М-м-м-м... — опешила Сандра, но потом, опомнившись, потянулась вперед и вкрадчиво, точно почувствовавшая назревающую скандальную новость сплетница, спросила: — Случилось чего?

— Пока нет, — покачал головой Скорпиус. — Но сейчас непременно случится, — добавил заговорчески и вдруг оглушительно свистнул. В тот же миг в приемную ворвался Кот с Лили на руках и, не останавливаясь, пронесся мимо, прямиком в кабинет Кингсли — Скорпиус едва успел распахнуть ему дверь заклинанием. — М-да, а мини все же чересчур получилось, — протянул он задумчиво, чмокнул ручку шокированной секретарше и неспешно проследовал за Клаусом.

— Ну что, Гарри, — Кингсли широко улыбнулся, глядя на смущенную Лили и слишком веселого Клауса, — история повторяется? Словно и не было этих лет.

Он призвал самопишущее перо, открыл регистрационную книгу и, жестом пригласив Лили и Клауса встать перед собой, важно произнес:

— Властью, данной мне...

Торжественные слова складывались в знакомые фразы и вызывали в памяти еще незабытые картины, словно все было совсем недавно: счастливая Джинни в пышном шелковом облаке, обиженный Рон, расстроенные сорванной свадьбой Молли и Гермиона... Джеймс, Альбус, Лили... Крошечная, шумная, требовательная Лили... Которая стоит сейчас в жутко коротком безобразии из смеси шелка и кружев и чуть ли не плачет от счастья. Гарри шагнул ближе к Скорпиусу и, положив руку ему на плечо, тихонько сжал.

Скорпиус, не поворачивая головы, накрыл его пальцы ладонью, прижался боком и простоял так всю церемонию.

От него не укрылось, как Кот в какой-то момент сжал руку Лили покрепче и как смотрел на неё шальными влюблёнными глазами.

— Видишь, я был прав, — шепнул он Поттеру на ухо.

Гарри лишь кивнул в ответ. Возможно, он ошибался, решив, что Клаус так и не смог перебороть эту странную привязанность к Скорпиусу. Не любовь, нет, скорее, привычку. Возможно, Лили действительно удалось сделать то, чего не смогла когда-то Джинни: заполнить пустоту, заменить ее собой, отодвинув остальной мир на второй план.

— Посмотрим, — задумчиво ответил Гарри. — Скоро острота новизны пройдет, и останется рутина. Вот тогда и будет понятно, ради чего все это затевалось.

Кингсли захлопнул книгу и тепло улыбнулся молодоженам.

— Можете поцеловать друг друга, — произнес торжественно и добавил: — Родственники, поздравляйте и валите уже, дел полно.

— Поздравляю, — Скорпиус шагнул к Коту и крепко пожал ему руку. — Это... — договорить он не успел, потому что улыбающийся во весь рот Клаус сгрёб его в охапку и стиснул изо всех сил.

— Ничего не говори! — рыкнул он. — Я, блядь, чёртов везучий сукин сын!

— Пап, — Лили так и не смогла сдержать слез, хотя отчаянно храбрилась всю церемонию, — теперь-то ты веришь? Я буду счастлива, слышишь? Буду!

— Конечно, малыш, — Гарри обнял дочь и усмехнулся, встретившись взглядом с Клаусом. — Теперь — верю. Кстати, ты в курсе, что дома вас ожидает сюрприз?

— А как же гости? — нерешительно шепнула она. Возвращаться в Нору совершенно не хотелось.

— Гостей и маму с бабушкой я возьму на себя, — усмехнулся Гарри и подтолкнул дочь к Клаусу. — Счастливого празднования!

— А кто сказал, что мы пойдём в "Нору"? — вдруг обманчиво невозмутимо протянул Кот и хитро прищурился. — Зачем нам туда, собственно? Нам надо идти домой, разве не так?

— Но... — начала была Лили и осеклась, а Скорпиус нахмурился — все они прекрасно знали, что дома как такового у молодой семьи не было — только небольшая съёмная квартира Лили, аренду которой хозяйка отказалась продлевать прямо перед самой свадьбой.

— Нет, ну в конце концов, мужик я или не мужик? — возмутился Кот. — Неужели вы думаете, что я не озаботился вопросом, куда привести молодую жену? Скорп, ну уж ты-то мог бы догадаться, — обиженно вздохнул он и притянул всех, включая Поттера, к себе. — Спасибо, мистер Кингсли! — крикнул громко и аппарировал.

Место, в котором они оказались, чертовски напомнило Скорпиусу сады мэнора в той части, где те были оформлены под обычный сельский двор. Фруктовые деревья, пара милых ярких клумб, небольшой прудик. И, конечно, небольшой, хорошенький, словно кукольный домик.

— Не хоромы, но ты же хотела сад... — чуть виновато сказал Кот, замершей на месте Лили.

— Да... — изумленно кивнула та и погладила ладонью ствол растущей рядом яблони. Шершавая кора, казалось, была живой: отозвалась под пальцами приятным теплом. — Ты... Здесь... Клаус, здесь невероятно! — восторженно прошептала она и порывисто его обняла.

Глядя, каким счастьем светятся глаза дочери, и с каким обожанием смотрит на нее Кот, Гарри наконец понял: несмотря на всю свою внешнюю схожесть с матерью, Лили оказалась мудрее, простив Клаусу прошлое и позволив им быть просто счастливыми.

— Мне кажется, или мы тут лишние? — тихо спросил он Скорпиуса.

Тот кивнул, хлопнул Кота по плечу на прощание и взял Гарри за руку.

— Ну ладно, счастливо оставаться, а мы, так и быть, объясним беснующейся рыжей толпе, куда вы подевались, — хмыкнул он и аппарировал, не дожидаясь благодарностей.

— Ну надо же, а я и не знал, что он дом купил, — сказал Скорпиус задумчиво, появляясь на заднем дворе "Норы". — Кстати, а что за сюрприз их ждал?

Гарри вздохнул и покачал головой. Даже несмотря на все случившееся, отчего-то в удачное перевоспитание Кота верилось слабо. Все равно стойкое ощущение подвоха неотступно шагало рядом.

— Да так, — он пожал плечами и улыбнулся, — по заказу: "толстый конверт" и порт-ключ до Рима. Лили всегда мечтала там побывать. Кстати, хорошо, что напомнил, — Гарри достал палочку и шепнул заклинание, — про новый-то дом я не знал, вот и отправил подарок на их старую квартиру. Надеюсь, координаты я запомнил правильно, и Лили будет рада.

Сорвавшееся с палочки заклинание свернулось блестящей спиралью и, вспыхнув, растворилось в воздухе.

Из валявшейся под ногами ветки он трансфигурировал низенькую скамейку с высокой спинкой и со стоном сел, вытянув ноги и обняв одной рукой живот.

— Устал зверски, — вздохнул и добавил: — Сейчас, посидим немного, и в бой, ладно?

* * *

До сих пор Люк считал, что высшая степень бардака — это когда аврорат гуляет после большого совместного дела. Хуже на его памяти было только один раз — когда вернулся Скорпиус. И только сегодня он выяснил, что пьяные разудалые авроры — это просто дети по сравнению с обеспокоенными предстоящей свадьбой родственниками невесты. Много раз он порывался незаметно сбежать, но так и не решился по самой малодушной из всех возможных причине: сегодня возвращался Джеймс — на свадьбу сестры, разумеется. Поэтому Люк стоически терпел, успешно корчил зверские рожи, чтобы, не дай Мерлин, какая-нибудь тётушка села ему на уши, и талантливо прикидывался ветошью.

— Ну, и скольких новобранцев ты лично отдрючил в казарменной подсобке? — вкрадчиво поинтересовался Джеймс, незаметно подходя сзади и положив ладонь Фаррелу на плечо. — Надеюсь, все остались довольны?

Не вздрогнув, и даже не изменившись в лице — на это, правда, понадобилось чертовски много усилий, Люк медленно обернулся, впиваясь взглядом в его лицо, вдохнул поглубже и процедил сквозь зубы:

— На поиски свободной комнаты бегом марш! И руки от меня убрал, живо, если не хочешь, чтобы я тебя при всех заголил!

— При всех, говоришь? — жарко выдохнул ему Джеймс в самое ухо и незаметно коснулся мочки кончиком языка. — Как же так? Врешь и не краснеешь... А вдруг при всех делиться придется?

Он чуть сильнее сжал пальцы у него на плече и, повернувшись, медленно и вальяжно, то и дело раскланиваясь в приветствиях многочисленным родственникам и сетуя на собственную усталость после изнурительной тренировки и долгого перемещения, направился к лестнице.

— Да, тетушка Тильда, там совершенно невозможный климат, — кивнул он подошедшей пышной женщине и потянулся к вороту рубашки, искоса поглядывая на Люка. — Просто невероятная жара, говорят, такой еще никогда не было... — расстегнув пуговицы, он приспустил рубашку с плеч и принялся воевать с манжетами.

— Так пошли, я устрою тебе холодный душ! — прорычал Люк, хватая его за шкирку, и потащил Джеймса к лестнице.

В спину ему понеслись удивлённые перешептывания, но было уже плевать — в конце концов, Люк искренне надеялся, что никогда больше не увидит этих людей.

— Я, блядь, жду его, а он тут, блядь, — ворчал он, отпустив рубашку Поттера и схватив его вместо этого за руку. — И свадьба ещё эта грёбаная! Кот мечется, Лили орёт, а тебя, блядь, нету!

— А в чем, собственно, проблема? — резко развернувшись, Джеймс прижал Люка к перилам и, прищурившись, уточнил: — Вряд ли мое отсутствие сделало этот дурдом менее выносимым.

От Люка несло таким бешенством и возбуждением одновременно, что именно сейчас Джеймс, кажется, понял, отчего иногда, по рассказам Кота и Скорпиуса, драки в казармах заканчивались сумасшедшим трахом. Фаррел был зол, Джеймс был голоден: шутка ли — месяц без привычного ежедневного траха, и поэтому, не теряя времени даром, он скользнул рукой вниз, сгреб в ладонь натянувший брюки член Люка и, другой рукой крепко обхватив Фаррела за плечи, аппарировал.

Люку было совершенно всё равно, куда вынесла их аппарация: слепо потеснив Джеймса к ближайшей стене, он рванул на нём рубашку, брюки, сунул язык в рот в поспешной и грубой попытке поцелуя. Руки не слушались, одежда не снималась, а возбуждение всё росло и росло, грозя вот-вот обернуться конфузом, но было уже плевать. Кажется, сумасшествие Поттеров и Малфоев заразно, и Люк уже давно был безнадёжно болен.

Оторвавшись от Люка, Джеймс огляделся и удивленно выдохнул: если бы не гул, доносившийся с нижних этажей, он бы точно решил, что аппарационный поток выкинул их, по меньшей мере, где-то за пределами Норы. Длинный темный коридор, слава Мерлину, был пуст, но совершенно незнаком — не иначе дед расстарался для Лил и Кота.

Люк нетерпеливо прижался жестким поцелуем, и Джеймс, не менее жарко отвечая, потянул его к единственной двери. Привалившись к ней спиной, он едва устоял на ногах, когда Люк сжал его за плечи и торопливо подтолкнул вперед.

— Да шевели ты ногами! — прикрикнул он, едва знакомым голосом. — Жопой шевели, блядь! Тут же должна быть хоть одна свободная комната!

Когда Джеймс толкнул дверь, оба удивленно замерли на пороге.

— Твою мать! — ошарашено прошептал Джеймс и присвистнул. — Нам они такую же медовую спальню забабахают? — и, не медля, потянул Люка к огромной кровати. — Только вот без этого, пожалуйста, — пробурчал, смахивая с покрывала россыпь розовых лепестков, и, вывернувшись из объятий, толкнул Люка на кровать.

— Твоя сестра нас убьёт, — фыркнул тот, переворачиваясь и подминая его под себя.

— Похуй! — выдохнул Джеймс и, не желая мириться с таким положением дел, крутанулся, снова переворачивая Люка на лопатки.

— Похуй, — согласился тот, перекатываясь и вжимая Джеймса в кровать. — А ну замри!

— Разумеется, — довольно фыркнул Джеймс, перекатываясь и придавливая Люка к матрацу, — только на тебе и после оргазма, — он тут же грубо просунул колено ему между ног и впился в губы жадным, настойчивым поцелуем.

Люк зарычал и попытался его скинуть, но то ли плохо пытался, то ли тело успело обмякнуть и расслабиться... В общем, ничего у него не вышло.

— Блядь, сучонок, — расстроено выдохнул он. — Ну давай, еби тогда уж, только быстрее!

Нимало не заботясь о сохранности его обмундирования, Джеймс обхватил Люка за плечи, заставил приподняться на кровати и рывком дернул в стороны полы парадного мундира. Люк засопел, но возразить не смог — его тут же заткнули довольно грубым похотливым поцелуем, а Джеймс между тем, проворно расстегнув мелкие пуговички на его белоснежной рубашке, стянул ее с плеч и ловко перекрутил за спиной, надежно фиксируя запястья.

— А это, чтобы не рыпался, — прошептал он Люку в самое ухо, когда тот недовольно глянул на него, обещая взглядом такие удовольствия, что не снились даже... — Думаешь, что, я спущу тебе все твои грязные обвинения? Все письма и вопиллеры? Нет уж, Фаррел, ответишь за каждое слово...

Он звонко шлепнул Люка по плечу, кивком заставляя подняться на колени, и, ухватив его за пряжку ремня, потянул его на себя.

— Обещаю, я не забуду ни единой запятой, — пообещал Джеймс, мгновенно справившись и с ремнем, и с застежкой на брюках, и грубо сжал его напряженный член сквозь трусы. — Ты же этого добивался?

Люк терпел, стиснув зубы, едва сдерживаясь, чтобы не отшвырнуть Джеймса к стенке магией или просто ногой, и в то же время... наслаждался каждой секундой. Унизительно и неприятно было подчиняться, и всё же именно из-за этого кровь кипела в жилах, а член судорожно дёрнулся, стоило чужой руке его коснуться.

— Чего бы я не добивался, — прорычал Люк, едва справляясь с дыханием, — ты пока что только мелешь языком! Или ты только это и умеешь?

— Зато почти профессионально, — хмыкнул Джеймс, сдернул с него брюки с трусами и, ухватив Люка поперек груди, повалил на кровать, утыкая носом в гладкий шелк.

Секунда ушла на то, чтобы избавить его от одежды окончательно, еще несколько, чтобы раздеться самому. Подложив под живот Люку пару подушек, Джеймс с пару мгновений любовался приглашающе оттопыренной задницей, прежде чем с удовольствием оттянуть Люка по ягодице. На смуглой коже тут же вспыхнул четкий отпечаток ладони. С нажимом проведя пальцем по ложбинке меж ягодицами, Джеймс развел их в стороны и, прошептав:

— Зацени... — с глухим стоном толкнулся языком в плотно сжатый анус.

— Твою ж мать, — всхлипнул Люк, судорожно хватаясь за член, чтобы не кончить. Джеймс не делал этого с той самой ночи, когда его подговорил Скорпиус, и, хотя Фаррел никому и никогда не признался бы, он подсознательно ждал повторения. Слишком шокирующе-приятными оказались ощущения, слишком болезненно острым после них было возбуждение. Настолько, что член грозил выстрелить спермой вопреки сжимающей его ладони.

Не в силах ничего с собой поделать, Люк пошире расставил ноги, задышал сквозь открытый рот, и вынужден был признаться:

— Блядь, я сейчас солью.

— Попробуй только, — оторвавшись от него, прорычал Джеймс и, просунув руку ему между ног, пережал его член у основания. — У меня на тебя еще большие планы, — и без предупреждения вломился членом в наспех подготовленный анус.

Как он удержался от того, чтобы кончить немедленно, Люк не понял сам. Заорал — от удовольствия и боли, стиснув член совсем уж сильно, — но не кончил.

— Давай! Давай, блядь! — прохрипел совершенно неузнаваемым голосом и дёрнулся навстречу Джеймсу.

Джеймс рыкнул, звонко, со вкусом оттянул его по ягодице и, ухватив Люка за задницу, рванул его на себя, с мучительным удовольствием преодолевая внутреннее сопротивление. Люк охнул, замер на мгновение, вот только на передышки Джеймс настроен не был. Надавил ему на поясницу, заставляя выгнуться, медленно вышел почти до конца и тут же снова ворвался, шалея от влажного шлепка кожа о кожу.

— В казармах командовать будешь, понял? — выдохнул он и, нагнувшись, прикусил Люка за загривок.

Люк хотел было сказать, что нихуя не понял, и что Джеймс может идти лесом со своей болтовнёй, раз только болтать и умеет, но не сумел — дёрнулся раз, другой, проехался членом по подушкам, чуть расслабил руку, сжимающую член, и не выдержал — кончил с рваным матерным стоном, помог себе рукой, понимая, что терять уже нечего и рявкнул:

— Да еби уже блядь! Хватит танцы плясать!

— Сука... — прошипел Джеймс, глядя, как Люк вытирает ладонь о покрывало, отстранил его от себя и снова рывком насадил до упора.

Раз за разом наращивая темп, он вбивался в подставленную задницу, то властно надавливая на поясницу, то, напротив, ухватив за плечо, заставлял Люка подняться, чтобы с поразительной точностью метко ударить в самый центр удовольствия. Месяц вынужденного целибата, когда он позволял себе снять накатившее возбуждение в душе только после особо горячих на фантазии писем Фаррела, заставлял его сейчас безжалостно втрахивать стонущего Люка в матрац, хрипло и влажно дыша в такт толчкам, и чувствовать, как удовольствие, пульсирующее до этого где-то внизу живота, поднялось вверх, обвилось огненной лентой по позвоночнику и остро, почти болезненно, наконец, взорвалось и прокатилось по телу оргазменной судорогой.

— Джеймс? Что здесь происходит? — донеслось до него из-за спины, и, обернувшись, он встретился взглядом с разъяренной Джинни и совершенно опешившей Молли.

Маячивший за их спинами Альбус лишь картинно закатил глаза и покачал головой, протянув:

— Мерлин, ну почему я даже не удивлен?..

До второго оргазма не хватило всего ничего — пары размашистых толчков и... тишины. Если бы хреновы бабы, так некстати ворвавшиеся в спальню, промолчали, Люк, пожалуй, сумел бы их проигнорировать, хотя и прекрасно слышал звук распахиваемой двери. А впрочем, похуй. Он сам насадился на пока ещё неопавший член Джеймса и, быстро двигая рукой и не обращая внимания на курятник у двери, кончил. И лишь чуть-чуть отдышавшись, сообразил: одна из женщин — та, что сейчас буквально визжала на одной, несомненно, матерной, ноте, приходилась Джеймсу матерью. А вторая, похоже, бабушкой... Хотя, какая, нахуй, разница? Если они до сих пор не знали, с кем ебётся их сын, то не его, Люка, вина.

Уничтожив следы бурной встречи, он аккуратно починил их с Джеймсом одежду и, кинув Поттеру его вещи, стал неторопливо одеваться.

— Джеймс?! — между тем проорала Джинни, закончив свой пламенный монолог. — Да не молчи ты!

— А тебе не ясно? — обернувшись, сердито процедил тот. — Ты, получается, ничего не видела, чтобы требовать каких-то тупых объяснений? Мам, я вырос, если ты еще не поняла. Это — МОЯ жизнь. И я буду жить так, как Я хочу.

— Нет, это ты не понимаешь, — разъяренно прошипела Джинни, подлетая к сыну. — Думаешь, я буду просто стоять и смотреть, как ты рушишь все, чего добился с таким упорством? Неужели ты считаешь, что мне все равно, как живут мои дети?

— А разве нет? — глухо спросил Джеймс, застегивая пуговицу на манжете рубашки. — Разве тебе было не все равно, когда ты уехала практически сразу, как только Лили вернулась домой после выпускного бала? Разве не ты за все эти годы не отправила ни единой совы поинтересоваться, как у нас дела?

— Вы были тут не одни, — огрызнулась Джинни. — В конце концов, хоть раз в жизни Поттер должен был почувствовать себя отцом.

— Он никогда не переставал им быть, — Джеймс вскинул голову, и Джинни с ужасом заметила плещущуюся в его глазах ненависть, — ясно?

— Джеймс, милый... — Молли растерянно посмотрела на дочь и шагнула вперёд. — Как ты разговариваешь с матерью? Я, наверное, не всё понимаю, но давайте всё же соблюдать приличия. Джинни, дорогая, это и тебя касается. Для начала, может быть, ты представишь нам своего... — тут она замялась, не зная, как назвать Люка, и в итоге выдала, запнувшись: — ...избранника? Каюсь, я не запомнила ваше имя, — она наконец нашла в себе силы перевести взгляд на Фаррела. — Я думала, вы сослуживец Гарри.

— Если уж на то пошло, то я сослуживец Скорпиуса, — невозмутимо сказал Люк, и хмыкнул, когда Джинни буквально перекосило: — Что, его имя в этом доме под запретом?

— Даже если и так, — прошипела она и, ткнув пальцем в его сторону, взвизгнула: — Вон! Вон из моего дома! И чтобы больше никогда... — и осеклась, поймав на себе решительный взгляд Джеймса.

— Выгонишь его — выгонишь и меня, — процедил он, прижимаясь к Люку боком. — Это Люк, ба. Он ровесник отца, но малфоевский подчиненный. А еще, если это хоть кого-то тут волнует, мы вместе шесть лет. И если уж за столько времени не нашли причин, чтобы расстаться, то не сделаем этого и сейчас.

— Поттер, — выплюнула Джинни, бессильно сжав кулаки, — это все его гнилая порода... Джеймс, одумайся! Он не самый лучший пример для подражания! Пожалуйста, Джеймс! — она кинулась к сыну и заломила руки, глядя ему в глаза с отчаянием и злостью одновременно.

— Вообще-то, семь, — поправил Люк, усмехаясь. Гневные женские взгляды на него никогда не производили впечатления, а уж по сравнению с убийственным малфоевским или поттеровским — Гарри Поттеровским — фирменный взгляд Джиневры Уизли и вовсе проигрывал по всем фронтам. — Семь лет, Малыш, не шесть, — он обнял Джеймса за плечи и улыбнулся Молли. — Приятно познакомиться, мэм. Простите, что так неудачно вышло — соскучился, что поделать. Первый раз так получилось, что он уехал, а мне пришлось здесь остаться. Служба, что б её...

Джинни он проигнорировал не то, чтобы нарочно, но... В общем, проигнорировал.

— Почти семь, — поправил его Джеймс и улыбнулся, — семь будет через три месяца. Не сердись ба, мы... Ну ты сама понимаешь, правда же? — и он лукаво ей подмигнул.

Молли охнула, покраснела и рассмеялась.

— Ничего, Люк, — она подошла ближе и протянула руку, — молодость порывиста и горяча, я все понимаю. Джеймс счастлив, а значит, я рада нашему знакомству. Пойду, предупрежу Артура, пусть расширит этаж еще на одну комнату.

— Мама... — зашипела на нее Джинни. — Как ты можешь при...

— Идем, Джиневра, — Молли дернула дочь за рукав. — Нехорошо так надолго бросать гостей одних, а молодые люди спустятся чуть позже.

— Бабушка — чудо, правда? — повернувшись к Люку, спросил Джеймс, едва Молли и Джинни скрылись за дверью.

— Чудо, верно, — улыбнулся Люк. — Только не понимаю, зачем напрягать некоего Артура, нам же и одной комнаты хватит, а, Джей? — он хмыкнул и поправил на Джеймсе воротничок. — А вот мамаша у тебя... хм. Промолчу ладно, а то вдруг обидишься.

— Не обижусь, — горько вздохнул Джеймс. — Зачем она так? Отец здесь совершенно ни при чем, неужели не понимает...

Он огляделся, достал палочку, шепнул пару заклинаний, возвращая комнате первоначальный праздничный вид и, обернувшись к Люку, произнес:

— Идем, церемония скоро, а я так и не шепнул сестренке напутственные слова. Надеюсь, она не выставит меня с визгом из комнаты...

— МАМА! — визг Джинервы был слышен на всем первом этаже, да и на втором, наверное, тоже. — Как ты можешь реагировать так спокойно?! Признайся, ты знала?! И про Поттера моего тоже, да? Ты всё знала, но всё равно радостно отправила меня с ним под венец?! Да он, небось, ещё с Малфоем, который Драко, в школе развлекался, а я, дура, не поняла! Поэтому-то и на сынка его повёлся! И как же я сразу-то не поня... — её стенания, как это уже было однажды, прервал звук затрещины.

Скорпиус мрачно оглядел застывших в ужасе гостей и развернулся к Молли Уизли.

— Я прошу прощение за столь неподобающее поведение, недостойное джентльмена, но пятнать своё имя в грязи не позволю, — громко сказал он. — Думаю, мне стоит удалиться. Мне жаль, что знакомство вышло столь неприятным.

— Подождите, молодой человек! — Молли схватила уже развернувшегося к выходу Малфоя за локоть и вздохнула. — У меня сегодня, видимо, день неудачных знакомств. Вы, по всей видимости, Скорпиус, — она тепло улыбнулась. — Рада познакомиться, наслышана о вас очень много. А это... — она махнула рукой, будто давала кому-то пощёчину. — Это я и сама собиралась сделать. Только вот рука у вас, пожалуй, потяжелее будет.

— Ты! — не унималась Джинни, ткнув в Гарри пальцем. — Это все ты! Специально! Мне всю жизнь искалечил, так теперь и до детей добрался?! Ненавидишь сам — ненавидь, но их не учи! Лили опозорил, Джеймса, — она схватила его за отвороты мантии и прошипела: — Если тронешь Альбуса, я тебя со света сживу. И тебя, и выблядка твоего, как бы ты его ни прятал.

Она вдруг замолчала, глянула на Гарри шальным взглядом и расхохоталась.

— Тут же еще никто не знает, да? Ну так смотрите — Фините! — выкрикнула она, взмахнув палочкой, и сняла чары иллюзии с поттеровской мантии. — Что за историю ты собирался скормить всем, Гарри? Неужели думаешь, кто-то поверил бы в подкидыша? Бред!

То, как Скорпиус метнулся к ней, хватая за горло, увидел только как раз шагнувший в комнату Люк, но впечатанное в стену худое тело и непонятно как очутившуюся в только что пустых руках палочку увидели все.

— Таких не бывает, — прорычал срывающимся от ярости голосом Скорпиус. — Таких сук, как ты!

Сильные пальцы без особых препятствий вмялись в горло, и он едва заставил себя не сжать их так, чтобы хрустнули кости.

Люк, поняв, что Малфой вот-вот сорвётся, бросился к нему, но был остановлен Парализующим, которое Скорпиус кинул, даже не глядя.

Дышать внезапно стало так трудно, словно это не Джинни сейчас пережали горло, а ему — Гарри. Он кожей чувствовал десятки устремленных на него взглядов: осуждающих, ненавидящих, презирающих... Она же не могла так, правда? Сердце, сделав пару ударов, казалось, замерло где-то в районе глотки, ладони вмиг вспотели, по телу пробежалась легкая судорога. Гарри вздохнул, пытаясь унять странно пульсирующую магию, но не смог — казалось, ее стало так много, что вместить ее всю он был уже не в состоянии. Руки его мелко задрожали, кончики пальцев словно опалило огнем.

— Нет! Скорпиус, отпусти ее! — взревел влетевший в комнату Джеймс, но был тут же впечатан в стену странным, скорее всего из аврорского арсенала, заклинанием.

Гости замерли на своих местах, боясь пошевелиться, и в ужасе смотрели на стоявшего неподалеку от Скорпиуса и Джинни Поттера.

— Мерлин великий, он позволит убить бедную малышку Джинни! — испуганно взвизгнула какая-то тетушка и приложила ладони к губам, словно страшась произнесенных только что слов.

Гарри обернулся, странно оглядел гостей и щелкнул браслетами на запястьях, отпуская беснующуюся внутри магию наружу. Та заклубилась в воздухе, заметалась от стены к стене, налетая на гостей, срывая с накрытого стола праздничные салфетки, кроша хрустальные фужеры и зеркала. Шокированные гости шарахались по сторонам и, натыкаясь друг на друга, все как один устремились к двери, создав невообразимую давку.

— Остановись! — рявкнул вдруг Гарри, и магия, собравшись, рванула было к Скорпиусу, но наткнулась на выставленный щит. — Прекрати!

Вбежавший в гостиную Альбус пораженно замер, заметив, как отец, внимательно глядя на почти прозрачный, но достаточно прочный магический щит, укрывающий мать и Малфоя, дюйм за дюймом сминает его напором собственной магии. В одной руке он сжимал палочку, другой же судорожно обхватил живот.

— Пап! — кинувшись к нему, Альбус осторожно приобнял Гарри за плечи, только сейчас заметив и бледность, и сжатые в тонкую полоску губы. — Давай я, пап? — он потянулся было за палочкой, но Гарри упрямо замотал головой.

— Он тебя отшвырнет.

— Черт бы тебя побрал, Малфой! — выкрикнул Альбус. — Что ты делаешь?!

Уши заложило, слово ватой, а ярость зашкалила так, что Скорпиус чувствовал себя почти спокойным. Палочка в руке не плясала, щит стоял намертво, а готовое сорваться с губ заклинание — он был уверен — вышло бы чётким и ясным. Вот только неужели ни один из этих чёртовых идиотов не понимает, что он никогда бы его не произнёс?!

— Ещё раз ты подойдёшь к Гарри, и я прокляну тебя фамильным проклятием Вечного одиночества, ты меня поняла? — прошипел он Джиневре на ухо. — Ты меня поняла, я тебя спрашиваю?! Кивни один раз, если да.

Джинни захрипела что-то, задохнулась от сомкнувшихся на горле пальцев и поспешно кивнула.

— Вот и славненько, — довольно осклабился Скорпиус и шепнул-таки заклинание. — Я не знаю, с кем ты трахаешься, — сказал очень тихо, — но даже если с собственными пальцами, это тебя не спасёт. Хуй тебе, а не оргазм, пока не придёшь и не извинишься. Не передо мной — перед Гарри, — с этими словами он разжал пальцы и убрал щит, с удовольствием встречая собственной магией поток поттеровской.

Когда защита стала ослабевать, Гарри облегченно выдохнул, успокаивая магический поток. Все-таки он не ошибся в Скорпиусе: даже будучи закоренелым солдафоном, способным в случае опасности убить, не моргнув глазом, будучи совершенным Джинниненавистником, тот сумел остановиться.

— Пап, ты как? — обеспокоено прошептал Альбус, еще крепче сжимая отцовские плечи.

— Нормально, Ал, все хорошо, — Гарри накрыл его пальцы ладонью, тихонько сжал их и благодарно улыбнулся. — Мне надо... — начал было он, но Альбус понял его без слов: аккуратно поддерживая, подвел к Скорпиусу, и Гарри, закрыв глаза, уткнулся лбом тому между лопаток. — Спасибо.

— Спасибо! — передразнил его Скорпиус, оборачиваясь. — Иди в жопу, Гарри Поттер. Ты что, правда думал, что я могу сделать то, в чём вы меня все так дружно заподозрили? — он горько усмехнулся и покачал головой. — Пиздец. Дожили. А ты, — он ткнул пальцем Джинни в грудь, — вали придумывать слова извинений. И молча, пока я всем не рассказал, почему ты меня послушаешься!

Гости, столпившиеся у дверей оживленно зашушукались, заинтригованные странным договором, но видимо, Мерлину было угодно сделать этот день в семействе Поттеров и Уизли поистине незабываемым. Едва Гарри собрался что-то возразить Скорпиусу, как воздух рядом с ним сгустился, замерцал, и появившиеся большой вальяжный кот и пышнохвостая лиса, дружно рассмеявшись, голосом Лили и Кота промурлыкали:

— Сюрпри-и-из! Можете пить и веселиться, но без нас! Министерской рукой мы уже женаты, и счастливо проводим время! — кот изобразил какой-то невероятный пируэт в воздухе, а лиса, оглядевшись, остановила взгляд на Гарри и Скорпиусе и произнесла: — Пап, Скорп, вы были неподражаемы! Кстати, пап, твой подарок поистине волшебный! Малфой, ты еще помнишь, что я тебя люблю?

И, махнув серебристым хвостом, исчезла вслед за призрачным котом.

— Ну хоть кто-то из этого семейства меня любит, — буркнул Скорпиус и со вздохом отменил заклинания на Джеймсе и Люке. — Что ж, теперь точно пора откланяться. Гарри, ты со мной?

— Ну уж нет, — Молли шагнула вперёд и решительно упёрла руки в бока. — Сначала скажи, что ты сделал с мой дочерью! И... — тут она перевела взгляд на поттеровский живот и сменила тон с гневного на озабоченный: — Гарри, милый, что с тобой? Ты болен?

Не отрываясь от Скорпиуса, Гарри покачал головой и устало ответил:

— Беременность — не болезнь, Молли.

— Мерлин мой, — всплеснула руками та, — о чем ты, Гарри? Как же такое...

Он вдруг обернулся, посмотрел на бывшую тещу тяжело и обреченно-печально и произнес:

— Не знаю, — затем обвел взглядом притихшую в предвкушении очередной сплетни толпу и усмехнулся: — Чудо, наверное. Ну, кто смелый? Давайте, высказывайте предположения... Что там может быть... Вейлы в роду, оборотни, зелья, темная магия или мутации, ну? Представляете, как кто-то из вас обогатится, раскрыв тайну почти непорочного зачатия?! Я даже позволю сделать снимок. Один, конечно, но зато какой.

Гарри смотрел открыто, с вызовом, выглядел спокойным, и казалось, что он искренне забавляется ситуацией. И только стоявшие рядом Альбус и Скорпиус видели, как нелегко ему это дается. Продолжавший придерживать отца за плечи Альбус едва ли не кричал от боли, когда Гарри, цеплявшийся за его руку, сжимал ее до побелевших костяшек пальцев.

— Ты, может, и позволишь, а я — нет, — угрожающе спокойно сказал Скорпиус, аккуратно отстраняя Альбуса и обнимая Гарри за талию. — Но я сегодня добрый, и предлагаю всем выбор: Непреложный обет молчания или быстрый Обливиэйт.

— Обливиэйт? — ахнула какая-то из тётушек. — Тебе не сойдёт это с рук! Да и вообще, тебе прямая дорога в Азкабан!

— Да что вы?.. — Малфой лучезарно улыбнулся. — Газет мы, видимо, не читаем? В Азкабан нынче сажаю именно я.

— Пойдем отсюда? — Гарри прижался к Скорпиусу плотнее, потерся носом о его плечо и, нимало не смущаясь, поцеловал в щеку. Толпа пораженно ахнула и дружно подалась вперед, словно ожидая яркого продолжения. — Я чертовски устал, еле на ногах стою, — честно признался он и вздохнул: — Думаю, без Хоупа с его чудодейственными зельями не обойтись.

Скорпиус обеспокоено заглянул ему в глаза, прижал к себе крепче и аппарировал.

Шокированные гости тут же переключили свое внимание на бледную, вжавшуюся в стену Джинни. Альбус подошел к ней, заботливо накинул на плечи теплую накидку. Она посмотрела на него совершенно обезумевшим взглядом, схватила за руку, рывком дергая к себе, и сбивчиво зашептала:

— Ты же не оставишь свою маму одну, Альбус? Ты не такой, как они, правда же? Ты всегда был моим любимчиком, Ал...

Джеймс хмыкнул, покачал головой и, поднявшись с пола, где он сидел рядом с потирающим ушибленное плечо Люком, внимательно оглядел толпу многочисленных родственников и приглашенных.

— Вечер сегодня незабываемый, и я тоже хочу уже расставить все точки над "i". Я живу с Люком. Почти семь лет. И если этот факт волнует хоть кого-то из вас, то смелее — подходите, и мы обсудим, что конкретно кажется вам странным и неправильным. И еще... — он впился в толпу жестким взглядом, внимательно разглядывая каждого, словно пытался забраться в самые потаенные уголки души. — Я не позволю марать имя отца в грязи. Никому. Даже тебе, мама, — и он, наконец, посмотрел на Джинни.

— Как ты мо...

— Даже тебе! — рявкнул Джеймс. — Что бы ни случилось в его жизни, я всегда буду отстаивать его интересы, и интересы собственного, пока еще неродившегося брата или сестры. И мне неважно, как так получилось, что отец стал единственным мужчиной в истории, кому выпало испытать на себе подобное... чудо. Даже если сейчас на нас набросятся своры журналистов и сплетников, я всегда буду рядом с ним. Как Лили, Скорпиус, Люк, Клаус. Как Ал, — он глянул на стоявшего рядом с матерью брата. — Ал?

Тот молча сверлил взглядом пол и, не решаясь отойти от вцепившейся в него Джинни, теребил в руках край широкого палантина, в который та куталась.

— Ал? — жестко повторил свой вопрос Джеймс. — Ты все так же винишь во всем отца и Малфоя? Не думай, что я не знаю о том скандале, из-за которого отец едва не...

— Да... — еле слышно ответил Альбус, и Джеймс ошарашено уставился на него. — Да, я с вами, — уже смелее ответил Альбус и мягко высвободился из цепкого захвата матери.

— Альбус Северус Поттер! — просипела Джинни. — Как? Как ты можешь? После всего, что с тобой стало из-за эти...

— Они здесь совершенно ни при чем, мама, — тихо, но четко, ответил тот. — Ты несправедлива к отцу, и ты сама прекрасно это знаешь. А зависть и злость — плохие советчики, мам. Прости... — и он шагнул к Джеймсу.

— М-да... — медленно произнес сидевший в кресле Артур. — Такого веселого торжества магический мир не видел со времен создания...

Оказавшись в спальне, Скорпиус помог Поттеру лечь и обеспокоенно поинтересовался:

— Ну? Ты как? Сейчас Хоупа позову.

— Нет, погоди, — остановил его Гарри, устраиваясь поудобнее. — Может, пройдёт, — он поморщился и закрыл глаза, стараясь успокоиться.

Скорпиус нахмурился, но спорить не стал. Скинул неудобные лакированные ботинки, сел на кровать рядом с Гарри и устало потёр глаза.

— Я произвёл фурор, — сказал он с горькой усмешкой. — Причём дважды: в Норе, и в масштабе поменьше — перед несчастной секретаршей Кингсли.

— Да уж, — не открывая глаз, Гарри усмехнулся и положил руку ему на бедро. — Думаю, наша дочь будет тобой гордиться.

Скорпиус хмыкнул.

— Похоже, во всем этом дурдоме только двое счастливы и беспечно проводят время, нежась под теплым солнцем Италии, — Гарри вздохнул и потянул Скорпиуса к себе. — Иди сюда.

— Италия — это здорово, — мечтательно произнес Скорпиус и обнял его, утыкаясь носом в плечо. — Послушай, Гарри, — сказал чуть нерешительно, — а может нам тоже?

— Что? Махнуть в Италию? — непонимающе переспросил Гарри.

— Нет... — Скорпиус замялся и некоторое время молчал, но потом всё же продолжил: — Отец говорил что-то о ритуале... Брачном или что-то в этом роде.

— Зачем? — удивленно переспросил Гарри и, приподнявшись на локте, внимательно посмотрел на Скорпиуса.

Тот напрягся, но виду не подал.

— Ну, во-первых, из-за малышки, — сказал ровно. — А во-вторых... Зачем люди женятся? Есть же для этого какие-то причины.

— Люди женятся, чтобы навсегда быть вместе, — ответил Гарри, — но я и без обрядов от тебя никуда не уйду. Что же касается нашей дочери, — тут он помолчал, а потом пожал плечами и фыркнул: — Да пусть кто-нибудь хоть слово скажет! К тому же, проводить разрешение на брак через Визенгамот — та еще волокита, сам знаешь, а насколько законен этот ритуал...

— Слово-то, может, и не скажут, но магически наследницей Малфоев она не будет, — тихо сказал Скорпиус. — И потом... А ладно, забудь, — он резко повернулся на спину и закрыл глаза.

— Стоп, стоп, стоп, — Гарри ухватил его за лечо и развернул к себе, — теперь по-порядку. Про магическое наследие я понял. Вот только как же Санди? Он не Малфой. Значит, не наследник? Но это не главное. Меня больше волнует это твое "И потом"... Выкладывай, — и он сел, поудобнее устроив под поясницей подушки.

— Ну что тебе выкладывать? — Скорпиус поморщился и отвёл взгляд. — Не хочешь — не надо, проехали. А Санди уже отец в род принял.

— Ясно, — Гарри улыбнулся и, наклонившись, легко поцеловал Сорпиуса в уголок губ, — значит, будем дуться... А если хочу? Хочу, но просто не хочу для тебя лишних проблем? Ох... — он покачал головой и рассмеялся. — Сколько слов... Мы ведь ничего не знаем о том ритуале. Уверен, что это не темная магия? Хочешь рискнуть?

— Был бы ты девушкой, на колено бы встал, — хмыкнул Скорпиус, но взгляд у него оставался серьёзным. — Хотя, если хочешь... — он дёрнулся было, но Гарри удержал его, мрачно буркнув: "Попробуй только!" — А брачный ритуал не может быть тёмномагическим. Ну никак.

— Ну вот как с тобой жить, а? — деланно-возмущенно фыркнул Гарри: — Ты ж гиппогрифовым пометом накормишь и глазом не моргнешь: скажешь, что овсянка! Ладно, будем завтра твоего папашу пытать, пусть рассказывает, что за ритуал.

— А почему, собственно, завтра? — протянул Скорпиус, хитро прищурившись. — У него единственный сын жениться вздумал, может и недоспать пару часиков ради такого события.

Он перегнулся через Гарри, дотянулся до палочки и наколдовал патронуса.

— Отец, срочно аппарируй к нам! — надиктовал он сообщение и, весело хмыкнув, отправил призрачного скорпиона в мэнор.

— С ума сошел? — вскинулся на него Гарри. — Да твой папаша сейчас тут...

Договорить он не успел: в гостиной послышался треск, грохот, злобное шипение и тонкий, по-женски высокий вскрик.

— Что? Что случилось? — Драко безошибочно ворвался в нужную спальню, как если бы чувствовал, за какой из множества дверей находятся сейчас Скорпиус и Поттер. — Всё, да? Рожаешь? — и он уставился на Гарри полными ужаса глазами.

— Скорпиус, — в комнату вслед за Драко вбежала Астория, — медлить нельзя ни в коем случае, мистер Хо...

— Блядь! — только и выдохнул Скорпиус, прежде чем свалиться на кровать в приступе гомерического хохота. Астория и Драко наблюдали за ним со смесью непонимания, удивления и растущего раздражения.

— Так что случилось? — холодно поинтересовался Драко у Поттера, намеренно игнорируя веселящегося сына. — Я так понимаю, что с самочувствием у тебя всё в порядке?

— Вполне, — пытаясь сдержать смех, выдавил Гарри и погладил живот. — Недели три можешь спать спокойно.

— На вашем месте, Гарри, — Астория обиженно фыркнула, — я не давала бы столь опрометчивых прогнозов. Вам ли ни знать, как это бывает. Сын, — она повернулась к Скорпиусу и, строго глядя на него, произнесла: — Что за срочная необходимость заставила тебя пренебречь правилами хорошего тона?

— Ну, во-первых, я звал только отца, — всё ещё смеясь, ответил Скорпиус, — а во-вторых, я же не знал, что вы так отреагируете. Оба. Я просто хотел поговорить кое о чём.

— И о чём же? — с изрядной долей раздражения глянул на него Драко.

— О ритуале бракосочетания, — Скорпиус победно ухмыльнулся, когда лицо Драко вытянулось от удивления. — Мы с Гарри хотим узаконить отношения.

— О... — протянула Астория. — А вы точно... уверены? Нет, нет, — она всплеснула руками, глядя, как взгляд Скорпиуса из веселого и торжественного становится холодным и колючим, — вы только не подумайте, что мы против. Просто... Просто это же не обычный брак, это навсегда.

— Нет, конечно, я передумал, хочу ещё немного по казармам поскакать и ху... хм... членом потрясти, — саркастически ответил Скорпиус и покачал головой. — Я знаю, что такое магический брак. Но обычным нас точно не поженят.

— И что же ты хочешь знать? — переспросил Драко, присаживаясь на край кровати и с интересом разглядывая выступающий из-под расстегнутой мантии поттеровский живот, туго обтянутый белой рубашкой.

— Будет ли это законно, — быстро ответил Скорпиус. — Насколько я помню, магический брак может быть заключён при определённых условиях, и одно из них — возможность рождения детей. Этот пункт мы благополучно выполнили. А другие? Есть ли какие-то предписания, запрещающие вступать в брак двум мужчинам?

Драко надолго задумался, а затем медленно ответил:

— Не думаю. Возможность рождения наследника, какой бы невероятной она ни была, основополагающий пункт. Благодаря ему брак можно заключить даже с магическими существами, что уж говорить о представителе собственного вида?

— Отлично, — внимательно выслушав Драко, кивнул Гарри, — но я бы не стал заявлять столь категорично. Слушай, Малфой, не мог бы ты поискать тот манускрипт? Просто если вдруг позже к закону были дополнения, то лучше об этом узнать раньше, чем наворотить дел...

Малфой недовольно скривился и, насмешливо глянув на Гарри, произнес:

— Послушай, Поттер, меня можно обвинить в чем угодно, но никогда в незнании древних законов и традиций, касающихся чистокровных волшебников. Но так и быть, я принесу тебе этот чертов манускрипт.

Он резво поднялся и исчез за дверью.

— Гарри, о каких законах ты говоришь? — чуть удивлённо спросил Скорпиус. — Магический брак подчиняется законам магии, к нему не могли внести поправок и дополнений, — он улыбнулся и положил руку ему на живот.

— Предпочитаю лишний раз подстраховаться, — буркнул тот и смущенно опустил глаза, заметив, с каким интересом наблюдает за ними Астория. — Как там Санди, миссис Малфой? — поинтересовался он, пытаясь отвлечь ее от разглядывания собственной персоны. Такое пристальное внимание было очень неприятным.

— Прекрасно! — с воодушевлением отозвалась Астория и, заметив его нервозность, деликатно отвела глаза. — Увлёкся верховой ездой и все дни проводит в седле. У него уже неплохо получается, к слову. Боюсь, Скорпиус, скоро тебе придётся покупать лошадь.

— Нисколько не сомневаюсь, — вздохнул Скорпиус и укоризненно глянул на мать: — Неужели нельзя было научить его чему-нибудь менее экзотичному?

— Прости, но мы поощряем все его желания, — пожала плечами Астория и тут же уточнила: — Разумные желания, конечно. Как и твои. Что удивительного в том, что он очень похож на тебя не только внешне, но и увлечениями?

Из гостиной опять донеслись грохот и сдавленные ругательства, и уже через несколько мгновений в комнату вошел Драко. Потирая ушибленный локоть, он кинул на кровать туго скрученный пожелтевший пергамент и недовольно процедил:

— Вот, владей, пока я добрый. Тут все, включая сам обряд.

— Какой ты предусмотрительный, — рассмеялась Астория, убирая с его волос нити паутины и стирая со щеки пыль. — Даже не хочу спрашивать, где ты это нашел.

— Хорошо, большое спасибо, — Скорпиус опередил Поттера, забрав пергамент, и чуть смущённо — эмоция, настолько редко редкая для него, что Драко с Асторией на секунду впали в ступор, — попросил: — Можно мы поговорим?

— Эм... конечно, — Драко, как загипнотизированный, нащупал руку Астории и потянул жену к выходу.

— Чаю попейте, — крикнул им Гарри. — На кухне всё есть! — и обернулся к Скорпиусу. — Что-то случилось?

— Нет, — Скорпиус покачал головой, на мгновение отвернулся, а когда снова посмотрел на Поттера, глаза его горели каким-то странным огнём. — Послушай, я... Если ты не хочешь, то... Короче! — оборвал он сам себя и решительно выпалил: — Не думай, что я только из-за ребёнка. Но если ты не хочешь — давай не будем ничего городить, это всё равно действительно мало что изменит.

Гарри подсел к нему поближе, взял двумя пальцами за подбородок и заглянул в глаза.

— Было бы это только из-за ребенка, я бы никогда не согласился, — шепнул он перед тем, как его поцеловать.

* * *

— Что, я сегодня снова то самое слово, как прекрасна? — насмешливо поинтересовалась Сандра, когда Скорпиус появился на пороге приемной. — Учтите, сегодня ваши фокусы не пройдут. У министра важные посетители.

— Не волнуйтесь, с боем врываться я не собираюсь, — улыбнулся Скорпиус. — Хотя это не отменяет того, что вы прекрасны пиздец как.

— О, вы знаете, что сказать даме, — фыркнула Сандра. — Наверное, поэтом у вас от них отбоя нет.

— Действительно, — хмыкнул Скорпиус. — Уже не знаю, куда деваться.

Сандра рассмеялась и тепло на него посмотрела.

— Как дела у мистера Поттера? — спросила с искренним интересом. — Последнее время он так занят, что даже и словечком перекинуться некогда.

— Непременно ему за это попеняю, — пообещал Скорпиус и хмыкнул, когда в коридоре раздались шаги. Они с Гарри аппарровали вместе, но Поттера перехватили по пути к кабинету Кингсли и буквально насильно увели подписывать какие-то бумаги. — А впрочем, — добавил весело, — сейчас сами всё и выскажете.

— Привет, Сандра, — Гарри вошел в приемную, подошел к секретарше и, взяв ее за руку, приложился к ней губами. — Ты сегодня...

— Жуть как прекрасна, — смеясь, парировала та. — Цитата, правда, несколько искажена, но все же... Привет, Гарри, рада тебя видеть.

— Все шагаешь в ногу со временем? — усмехнулся тот, кивнув на раскрытый свежий номер "Ведьмополитена". — Похвально.

— Просто хочу быть в курсе событий, — отмахнулась Сандра, — ты теперь совсем не жалуешь нас визитами, зарылся в своем аврорате...

— Сандра, — раздался в приемной голос Кингсли, — будьте добры, проводите наших гостей в исследовательский отдел.

Та тут же подскочила с места, одернула узкую юбку и, нацепив на лицо дежурно-вежливую улыбку, вошла в кабинет к министру.

— Говорить будешь ты, — категорично заявил Скорпиус, едва они остались одни. — Ты знаешь, я не умею.

— А что тут говорить? — недоуменно уставился на него Гарри. — Незаконного ничего в этом, как я понимаю, нет...

Вышедшие из кабинета гости — строгие и чопорные представители немецкого Министерства Магии — молча прошествовали мимо них за что-то деловито объясняющей Сандрой, и Гарри, нимало не теряясь, шагнул в кабинет к министру.

— Вот, — он положил древний пергамент перед Кингсли и тяжело опустился на стул. — Согласно изложенного тут, не вижу препятствий, чтобы тебе нас не зарегистрировать.

Скорпиус стоял рядом и, опустив руку Гарри на плечо, пытался скрыть улыбку.

Кингсли непонимающе посмотрел на них, пробежал взглядом пергамент, нахмурился, перечитал всё внимательно и поднял на Поттера тяжёлый взгляд.

— Вы оба охренели, — сказал угрюмо. — Проблем вам мало?

— А в чем, собственно, проблема? — холодно поинтересовался Гарри. — Все законно, причин для отказа нет. А то, что кому-то этот брак встанет костью в горле — так это его трудности. Лично мы хотим растить магически состоятельного ребенка в нормальной семье. Не понимаю, что тебя останавливает.

— Гарри, ну о какой нормальной семье ты говоришь? — вздохнул Кингсли, опускаясь в кресло. Он сложил руки перед собой, покусал губы и снова вздохнул. — Да сядь ты, не маячь, — буркнул Скорпиусу. — И не надо убивать меня взглядом. Я почти уверен, кстати, что это твоя идея, Малфой.

— Моя, и что? — огрызнулся Скорпиус. — Вы не в праве запретить обряд, мы пришли лишь за формальным разрешением.

— Обряд — не в праве, — согласился Кингсли, — и более того — не собираюсь даже. Но официальная регистрация... Вы хотя бы немного подумали, к какому общественному резонансу это приведёт? И не говорите мне, что никто ничего не узнает — узнают, ещё как. Из книги регистраций информация тут же поступает во все официальные учреждения, начиная от банков и заканчивая больницей Святого Мунго. Сенсация года будет в газетах уже утром.

— Тебя это пугает? — переспросил его Гарри. — Сенсация... С каких пор, Кингсли? С каких пор ты боишься этих чертовых журналюг и этот гребаный мир, где все равно каждый так и продолжает думать только о себе?

Он разочарованно ухмыльнулся и встал,

— Мы пришли не за официальной регистрацией. Так, решили соблюсти формальность и поставить в известность об обряде. Кстати, торжеств особых не будет, но мы будем рады тебя видеть сегодня вечером.

Гарри кивнул Кингсли на прощание и развернулся к двери.

— Гарри, — негромко окликнул его министр и встал из-за стола, когда тот обернулся. — С каких пор ты думаешь обо мне так плохо? Меня не пугают сенсации и новые сплетни. Я спрашиваю совсем о другом: нужны ли они вам? Тебе, Скорпиусу, вашему будущему ребёнку? Особенно ему.

Скорпиус, и до этого мрачный, нахмурился ещё больше.

— Думаешь, у него без этого будет спокойная жизнь? — Гарри фыркнул. — С такими-то родителями? С такой семьей? Неважно, как мы будем заключать наш союз: магически, официально, или вообще никак — это будет необычный ребенок. И прежде всего своими родителями. И он будет учиться с этим жить.

— Ладно, — помолчав, неохотно согласился Кингсли. — Возможно ты прав. К тому же, в ситуации есть некоторый положительный момент, — он улыбнулся. — Возможно, твои приступы ревности, о которых наслышан даже я, чуточку поутихнут.

— Да иди ты, — беззлобно отмахнулся от него Гарри. — Наслышан он... Не так уж сильно я и ревную, — добавил тихо и коротко глянул на Скорпиуса.

Тот вздёрнул бровь, хмыкнул и доверительным шёпотом на весь кабинет признался Кингсли:

— Я очень на это рассчитываю.

— А ты говорил ему о том, какие эффекты даёт магический брак? — таким же шёпотом отозвался Кингсли, игнорируя злой поттеровский взгляд.

— Ещё нет, — широко улыбнулся Скорпиус. — Но, думаю, ему понравится.

— А вот с этого момента поподробнее, — Гарри мрачно покосился на Кингсли и недовольно — на Скорпиуса. — Чего я еще не знаю?

— Магический брак — крайне серьёзная штука, — чуть насмешливо посмотрел на него Кингсли. — Далеко не всегда жених и невеста шли на него сами. И чтобы максимально снизить неудобства совместной жизни буквально обречённых на неё людей, во время ритуала накладываются кое-какие чары. В частности, чары Желания. Выражаясь простым языком — у супруга в буквальном смысле никогда больше не встанет ни на кого, кроме своей дражайшей половинки. И в моральном, и в физическом смысле.

— И опустить этот пункт в нашем случае, конечно, нельзя, — больше утверждая, чем спрашивая, произнес Гарри, получил в ответ отрицательный кивок и, глянув на Скорпиуса, вздохнул: — Что ж, тогда придется тебя убить... Ну, или пожизненно стать импотентом.

Однако, поймав на себе ТАКОЙ МНОГОГОВОРЯЩИЙ взгляд Скорпиуса, тут же вскинул руки в защитном жесте и рассмеялся: — Шучу я, шучу. Вы что же, думаете напугать меня после всего, что уже было? Придурки...

Тут Скорпиус громко рассмеялся и от души хлопнул Кингсли по плечу.

— А я знал, что он поверит! — заявил, ухмыляясь во весь рот. — Но соврали вы классно, у меня бы так гладко не вышло.

— Обращайся, — Кингсли хмыкнул и призвал из шкафа толстую регистрационную книгу. — Вот, — сказал он, резервируя в ней строку, — оставляю специально для вас. Если не передумаете — вечером будем праздновать большую сенсацию.

Гарри посмотрел на него так выразительно, что Скорпиус поспешил вмешаться, пока министру не прилетело в глаз.

— Гарри, не обижайся, мы тут спонтанно тебя разыграли, — он обнял Поттера за талию. — Никакие чары Обряд не накладывает, а информация из книги, как я понимаю, никуда не поступает, да, министр?

— Ну почему же, — Кингсли, улыбаясь, покачал головой. — Насчёт информации как раз правда, но шила-то в мешке не утаишь. Пусть лучше свадьба, чем скандал вокруг ребёнка. А за импотента извини, — тут он фыркнул. — Не смог удержаться.

— Придурки, — Гарри фыркнул и теснее прижался к Скорпиусу. — Идем уже, — он потянул его к выходу и кивнул Кингсли: — Вечером у нас, на Гриммо. Не опаздывай.

* * *

— Кот мне этого не простит, — час спустя вздохнул Скорпиус, отсылая патронуса по последнему адресу. — Но не дёргать же его из Рима...

— Ты не прав, — вдруг произнес развалившийся на кровати Гарри. — Предоставь ему самому право выбирать дергаться или нет. Благо не каминной же сетью им тащиться: порт-ключ и быстрее, и безопаснее, в конце концов.

— Ладно, — подумав, согласился Скорпиус. — Тогда и им пошлю патронуса. Так, а Ани с Дереком и Алисой? Их же тоже надо позвать... Я думаю, надо.

— Поражаюсь тебе иногда, — ворчливо произнес Гарри, поворачиваясь на бок и, пыхтя, устроился ближе к краю кровати. — Не забыл позвать Медведя, зато об Ани подумал в самую последнюю очередь. Зови, конечно!

Скорпиус послушно разослал патронусов, даже не подумав спорить и чувствуя себя виноватым.

— Так, а из твоих? — спросил озабоченно. — Джеймсу, Лили и Алу отправил, кому ещё?

— Никому, — покачал головой Гарри и сделал вид, что жутко заинтересовался запутавшимися кистями бахромы на покрывале. Ну не говорить же в самом деле, что друзей у него просто нет, а знакомых в таком положении видеть совсем не хочется. Достаточно будет раздутой журналистами вокруг их регистрации шумихи. — Все, кто мне дорог, уже приглашены тобой.

Скорпиус понял, что вопрос получился бестактным, и сел рядом с Гарри, положа руку ему на бедро.

— Может, вообще никого не нужно было звать? — спросил озабоченно. — Может, нужно было оставить это только нам?

— Нет, что ты, — вскинулся Гарри. — Они ж нам не простят потом, — и улыбнулся. — Мерлин мой, второй раз в жизни иду на такую невероятную авантюру, надо же.

— Да уж, — Скорпиус хмыкнул. — И на этот раз совершенно добровольно. Слушай, а может, надо было подождать немного? Обставить всё... не знаю, красивее, что ли. Чёрт, я, как всегда, сначала делаю — потом думаю, — он сокрушённо покачал головой.

— Не надо, — Гарри потянул его за руку к себе и, когда Скорпиус сел ближе, уткнулся носом ему в плечо. — Когда без всякой подготовки, то лучше: нервотрепки опять же нету. Да и что больно за событие, подумаешь... Вот когда Валенсия родится, тут да, не спорю — праздник будет еще какой.

Он обернулся и посмотрел на часы. До церемонии оставался час с небольшим.

— Как думаешь, — он скользнул ладонью Скорпиусу в пах и легонько сжал его член сквозь брюки, — успеем, если поторопимся?

— Да, думаю, да, — с готовностью отозвался Скорпиус и потянулся, чтобы его поцеловать. — Слушай... — выдохнул жарко, но несколько неуверенно. — Не поверишь, но я хочу, чтобы ты меня трахнул. Как считаешь, это хоть как-нибудь возможно?

— Вряд ли, — Гарри с сомнением посмотрел на свой живот. — Хотя... — предложение было столь заманчиво и так жарко прокатилось по телу волной почти забытого предвкушения, что он, потянувшись, щелкнул пряжкой его ремня, мгновенно справился с застежкой на брюках и, подцепив одним пальцем резинку трусов, выпустил наружу уже твердый член Скорпиуса.

Скорпиус поймал его руку, положил себе на член и порывисто толкнулся в сжавшийся кулак.

— Наверное, тебе лучше встать, — выдохнул жарко, расправляясь с застёжками на рубашке и брюках Гарри. — А я лягу на кровать.

Гарри послушно сполз на пол, ухватил Скорпиуса за лодыжки и рванул на себя, подтаскивая к краю кровати. Тот поднялся на локти, потянувшись за поцелуем, но Гарри толкнул его обратно, заставляя лечь на спину, и широко — намного шире, чем требовалось обычно, — развел ему ноги в стороны.

— Будет неудобно — скажи, — хрипло предупредил он, призвав смазку и обильно смазывая себе член. — Живот все же мешает немного, — сокрушенно вздохнул, когда без предупреждения вогнал в Скорпиуса член, и протяжно выдохнул: удовольствие от чужой тесноты и внутреннего жара обдало волной вожделения.

Полностью войти в Скорпиуса Гарри не рискнул, боясь пережать живот и тем самым потревожить малышку, однако и того, на сколько ему удалось протиснуться внутрь — хватило с лихвой. Он медленно, с оттягом выскользнул наружу и резко ворвался снова.

— Блядь! — выдохнул Скорпиус и зажмурился. Было больно — пожалуй, впервые за всю их историю, это было действительно больно. С момента их последнего секса, когда Скорпиус был снизу, прошло чёрте сколько времени, и сейчас, когда у Гарри, похоже, сорвало крышу, потревоженные грубым вторжением мышцы взмолились о пощаде. Скорпиус открыл было рот, чтобы попросить Поттера дать ему хотя бы минуту, чтобы привыкнуть, но так ничего и не сказал, вдруг поняв, что боль и чужое нетерпение — тот самый возбуждающий коктейль, которого он добивался, предлагая Поттеру себя. — Давай! — рыкнул он, вздёрнув бёдра и хрипло выдохнув от боли и удовольствия. — Сильнее!

Это была даже не просьба — приказ. И Гарри тот час же подчинился столь грубому и властному рыку. Скорпиус был чертовски узким, тесным, до одури горячим и таким открытым, что крышу снесло окончательно. Гарри рванул его выше, удерживая уже за бедра, и вломился внутрь, не взирая на мелькнувшие было опасения доставить неудобства дочери. Если хорошо ее родителям, разве может она быть недовольна? Мазнув по острой коленке Скорпиуса губами, он чуть прикусил кожу и, выйдя почти до конца, с силой вогнал в него член по самое основание.

Скорпиус едва не взвыл — теперь угол был самым что ни на есть правильным, а член внутри — обжигающе горячим и таким твёрдым, что, казалось, его можно сломать неудачным движением. Задницу распирало от боли, удовольствия и просто ощущения растянутости, заполненности.

Зарычав, Скорпиус выгнулся, приподнимаясь на лопатках, открываясь ещё больше и зажмурился, когда Поттер понял всё правильно и начал двигаться — быстро, размашисто, грубо. Вскоре боль ушла — Скорпиус почти пожалел об этом, но яростное рваное удовольствие так и осталось на грани.

Он выгнулся, застонал, и Гарри отчетливо ощутил, как тугое, горячее удовольствие, свербевшее внизу живота, вдруг словно сжалось, застыло на мгновение, что бы тут же взорваться оглушительной вспышкой оргазма, прошившей все тело не хуже электрического разряда. Он протянул руку, обхватил напряженный член Скорпиуса и, сжав его, пару раз резко скользнул ладонью вверх-вниз. Этого хватило, чтобы Скорпиус сжался внутри и кончил, забрызгивая себя собственной спермой, а Гарри еще несколько мгновений неспешно двигал членом внутри него, а потом, опустив его ноги, устало растянулся на кровати рядом.

Очищающие без палочки не получились, и Скорпиус вытерся простынёй и прижался к Гарри липкой кожей.

— Как всегда торопимся, — сказал, улыбнувшись. — Первая брачная ночь за час до самого брака.

— Рассуждая по-твоему, — ухмыльнулся Гарри, — так мы почти год назад поторопились, — и, повернувшись на бок, обнял его.

Однако, глянув на часы, тут же подскочил на кровати.

— Хватит валяться, вся ночь впереди, — произнес он торопливо. — Полчаса осталось, не ровен час, первые приглашенные пожалуют, а мы тут... — он рассмеялся и звонко оттянул Скорпиуса по ягодице.

— Можно подумать, для кого-нибудь будет хоть что-то новое, — фыркнул тот. — Разве что для Дерека...

Он хмыкнул и не дал Гарри встать, хотя тот и сопротивлялся. Вместо этого обнял, осторожно придавил к кровати, потянулся за поцелуем.

Поцелуй вышел долгим и неспешным, и едва Гарри оторвался от Скорпиуса, как в гостиной послышался грохот, и Люк возвестил о своем приходе зычным:

— Малфой, вы сейчас опять трахаетесь или... трахаетесь, а гости, между прочим, уже потихоньку собираются. Так что прикрывай свою задницу и вали сюда, я работать распорядителем не собираюсь!

— Напомни мне, за что мы его любим? — вздохнул Скорпиус, скатываясь с Гарри. — За что-то же любим, раз пригласили!

— Угу, — сквозь смех подтвердил Гарри, призывая мантию и накидывая ее на плечи. — Ори громче, Фаррел, а то тебя плохо слышно, — выкрикнул он в коридор и, наложив на одежду разглаживающие чары, направился в гостиную.

Скорпиус догнал его прямо перед входом, ухватил за локоть, приостанавливая, и в комнату они вошли степенно и торжественно — как и подобает вступающим в брак парам.

— Привет, Джеймс, — Гарри подошел к сыну и обнял его. — Как ты?

— Отлично, — тот похлопал отца по плечу и робко коснулся пальцами живота: — Ого, растете на глазах!

Скорпиус крепко пожал руку сначала ему, потом Люку, со смешком ткнув последнего кулаком в живот. Люк ответил дружеской оплеухой, и Джеймс, фыркнув, закатил глаза.

— Кстати, пока никого нет... — Люк вдруг резко посерьёзнел. — Расскажи-ка поподробнее, что за обряд? Может, нам тоже... — он чуть смущённо оглянулся на замершего Джеймса.

Гарри чуть отстранился от сына и серьезно на него посмотрел.

— В принципе, ничего особенного, — произнес он, — но, Джеймс, это не игрушки. Поэтому мой вопрос, каким бы глупым он сейчас ни показался вам обоим, — вы уверены, что вам это действительно необходимо? Ты уверен? Я бы не хотел, чтобы ты повторял мой печальный опыт с твоей матерью... К тому же, условием магического брака является продолжение рода...

Джеймс коротко глянул на Люка, повернулся к отцу и, не отводя глаз, четко ответил:

— Да, отец, уверен. А малыша... Мы усыновим, — выдохнул он, задумавшись лишь на мгновение.

— Или обратимся к твоему отцу, — произнес Люк и посмотрел на Скорпиуса. — Он единственный, кто пока что владеет тайной непорочного зачатия.

— Ну да, поставим систему на поток, и он станет миллиардером, — хмыкнул Скорпиус и покачал головой. — Мне жаль разочаровывать вас, но усыновление тут никак не подходит. Обряд был придуман именно ради наследников... И Гарри, причём тут твоя жена, кстати? — спросил он вдруг. — Они же давно вместе, не думаю, что обряд что-то изменит.

— Тяжело разочаровываться, — ответил Гарри. — Но их, я надеюсь, это не коснется. А обряд... Если любишь, то это все такая мишура на самом деле. Нет-нет-нет, — он замотал головой, едва заметил, что Люк собирается что-то возразить, — у нас другая ситуация. Ребенку нужна полноценная семья, тем более, ребенку-волшебнику. Наследие, и все такое, вы же понимаете.

— Мерлин, Поттер, какие речи! — вышедший из камина Драко подал руку Астории и только потом повернулся к остальным. — Сын, мистер Поттер, мистер Фаррел... — он по очереди пожал руку каждому из мужчин. — Поттер, — подошел к Гарри и усмехнулся, — виделись уже, но все равно, здравствуй.

— Ладно, если пришли компетентные органы, то может хоть вы, мистер Малфой, посоветуете... — начал было Люк, но тут Джеймс шагнул к нему и аккуратно сжал плечо.

— Зачем? — тихо спросил он, и Люк весь как-то сдулся.

— А они зачем? — спросил он так же тихо, кивнув на Гарри и Скорпиуса.

— Они сумасшедшие, — просто ответил Джеймс.

— Тоже верно, — хмыкнул Люк и притянул его к себе, обнимая за талию — довольно редкая для него демонстрация чувств. — Ладно, дома поговорим.

— Мантикора меня задери, если я что-нибудь понял, — заметил Драко вполголоса.

— Забудь, — шепнул ему Гарри. — Ты все принес?

Драко утвердительно кивнул, и покосился на вспыхнувшее в камине пламя.

— Добрый вечер всем, — шагнувший в гостиную целитель Хоуп тщательно стряхнул с мантии остатки пепла. — Надеюсь, я не опоздал?

— Без вас бы не начали, — заверил его Скорпиус. — Да, впрочем, и без любого, кто получил сегодня патронуса, не начнём.

— Это радует, — хмыкнул, шагнувший из камина Кот. — А то мы уже решили, что нас известили в самый последний момент как раз чтобы мы опоздали.

— Кстати, — Люк подошел к Скорпиусу и тихо произнес: — Медведь не придет, у него дежурство внеплановое. Лис вчера на полигоне переусердствовал, сегодня в лазарете отлеживается.

— Всем доброго вечера, — поприветствовал собравшихся вышедший из камина Кингсли. Под мышкой он держал регистрационную книгу и был облачен в парадную мантию. — Надеюсь, что не заставил всех ждать слишком долго?

Скорпиус, огорчённый известием, коротко ему кивнул и, пока все остальные пожимали министру руку, тихонько сказал:

— Когда малышка родится, уйдём в загул всем авроратом, — и подмигнул Люку.

— На два дня, — отозвался тот, и оба хмыкнули.

Когда камин, сыпанув на ковер гостиной сноп зеленых искр, открыл взору присутствующих смущенно переминающегося с ноги на ногу Альбуса, Гарри первым подошел к сыну и, обняв его, радостно прошептал:

— Я рад, что ты пришел, Ал. Как там дома, все успокоились?

— Да, — чуть напряжённо отозвался Альбус. — Почти...

Он помялся немного, осмотрел собравшуюся компанию и, решительно выпятив челюсть, подошёл к Скорпиусу.

— Прости, Малфой, — сказал чётко и громко. — Я повёл себя как скотина.

Скорпиус медленно и почти торжественно кивнул, а потом улыбнулся, портя впечатление, и от души хлопнул Альбуса по плечу.

— Проехали. Я не в обиде. К тому же мы вот-вот станем родственниками, так что прощаю по-семейному. Кстати, — он обвёл Джеймса, Лили и Альбуса весёлым взглядом. — Не хотите обнять вашего нового папочку?

Джеймс загоготал первым, Лили возмущённо фыркнула, но тоже рассмеялась, а Ал скупо улыбнулся.

Появившийся посреди гостиной домовик протянул Скорпиусу письмо.

— Это от Санди, — объяснил тот, распечатав его, и вздохнул: — Они не придут. Алиса приболела, и Санди помогает Ани, а у Дерека сложный случай на работе. Жаль, — Скорпиус бережно свернул письмо и спрятал его в карман мантии. — Навестим их после церемонии? — спросил он у Поттера и, получив утвердительный кивок, повернулся к министру и произнес: — Получается, все собрались. Можем начинать.

— Да, можем, — согласился Гарри.

— Так не терпится, Поттер? — не удержался от пики Драко, но получил в ответ такой взгляд, что предпочел вовремя заткнуться, дабы не быть выгнанным с торжества.

— Начнем, пожалуй, — кивнул Кингсли и призвал регистрационную книгу. — Гарри, одолжи мне перо.

— Без проблем, — ответил тот, призывая перо и чернильницу.

Кингсли отлевитировал стол в центр комнаты, водрузил на него книгу и письменный прибор, оправил мантию, прокашлялся и торжественно произнес:

— Сегодня нам уготована честь стать свидетелями самого необычного союза за всю историю Магического мира со времен его основания...

Кингсли распинался долго. Драко — ещё дольше и, к тому же, непонятно, так как заклинания были на старинном магическом языке, которого никто из присутствующих не знал. Ещё в середине Скорпиус привлёк Гарри ближе, позволяя облокотиться на себя, и ближе к концу тот уже тяжело опирался на него всем весом. Драко сочувствующе на них поглядывал и старался читать так быстро, как только мог.

По мере того как он произносил заклинание, в воздухе сгущалось, потрескивало волшебство. Под конец оно даже стало видимым, золотистым коконом окутав Гарри и Скорпиуса.

— Первый раз такое вижу, — шепотом констатировал Люк. — Хотя уж сколько я повидал всякого...

— Да сколько? — одернул его Джеймс. — Только боевые и видел. Ну, максимум еще — бытовые по мелочи, а что бы такое — я вот тоже впервые вижу.

— Да бросьте, — пожал плечами Ал, — ничего необычного: самое простое обрядовое заклинание. Ну ладно, ладно, не совсем обычное, — поправился он, когда Лили недовольно дернула его за рукав мантии. — Мы такие в институте изучали немного. Правда, практиковаться нам не позволили: сказали слишком опасно, все же древнейшая магия! Для таких заклинаний уровень знаете какой должен быть! — и он восхищенно посмотрел на Драко.

Астория, слышавшая весь разговор, лишь снисходительно улыбнулась. Откуда им знать, что подобный эффект создавала родовая магия, которая тут как раз и использовалась. И ни у одного семейства, связывающего своих детей подобными узами, волшебство не бывало одинаковым. Она взглянула на светившегося от счастья Скорпиуса и тихонько промокнула глаза платочком. Конечно, как любая мать, она желала ему счастья. Кто ж знал, что ее мальчик найдет его с мужчиной.

— ...скрепленный родовой магией в присутствии свидетелей, вечным, — закончил Драко и опустил палочку.

Золотистая нить, сорвавшаяся с нее, плотно обхватила запястья Гарри и Скорпиуса, вспыхнула и исчезла, будто просочилась под кожу.

— Вот теперь можете поцеловаться, — Драко устало выдохнул и улыбнулся.

— Не надо им целоваться, они же трахаться начнут! — испуганный шёпотом возмутился Люк.

Кингсли, Хоуп и Астория укоризненного на него посмотрели, а Драко, Кот и Джеймс проявили неожиданное единодушие, громко хмыкнув.

— Идите в жопу, — ласково посоветовал им Скорпиус и посмотрел на развернувшегося к нему Гарри. — Эээ... по обычаю муж целует жену, — сказал неуверенно.

— Давай на счёт три, — язвительно посоветовал Кот.

Гарри глянул на него укоризненно, но неожиданно улыбнулся и подмигнул Скорпиусу.

— Да, давай, — шепнул он и начал счет: — Раз, два...

Под дружное "Три" они неуклюже ткнулись друг в друга носами, рассмеялись и, уже не деля меж собой первенства, поцеловались.

— Ну, собственно, теперь можно расходиться, — сказал Драко, когда поцелуй стал слегка затягиваться. — А то Скорпиус снова попытается уложить на кого-нибудь Поттера, и, судя по всему, на этот раз не повезёт мистеру Хоупу — он как раз сидит на диване.

— Ничего, после всего того, что устроили мне эти двое, столь мелкую неприятность я переживу, — улыбнулся Хоуп, а Гарри и Скорпиус наконец отлипли друг от друга.

— О, прекрасно, они уже могут говорить, — неожиданно поддержал общий настрой Кингсли. — В таком случае скажите мне, кто-то из вас собирается менять фамилию?

При этих словах Драко вытянулся в струнку и застыл с непроницаемой маской на лице.

Скорпиус глянул на него чуть насмешливо и медленно покачал головой.

— Нет, — просто ответил Гарри. — Мы не будем ничего менять. Поттер останется Поттером, а Малфой — Малфоем. А вот кое-кому, — он положил руку на живот, — повезло больше.

Он оглядел присутствующих и с улыбкой спросил:

— Валенсия Поттер-Малфой. Как вам?

— Валенсия? — переспросила Лили. — Это ещё что за имя?

— Прекрасное имя! — воскликнула Астория. — Я хотела назвать так тебя, Скорпиус!

От этого заявления все вокруг на секунду опешили, а потом буквально зашлись гомерическим хохотом.

— Ну спасибо, мама, — саркастически протянул Скорпиус.

— Что ж, — отсмеявшись, произнес Гарри, — видимо, это у вас наследственное... Обычное имя, — ответил он Лили, — даже красивое. Знаю, знаю, — отмахнулся от пытавшегося что-то возразить Скорпиуса, — раньше оно мне не нравилось, зато теперь очень даже. Других вариантов не будет! И вообще, — он устало опустился в стоявшее рядом кресло, — Скорпиус, Кричер сегодня расстарался на славу, зови гостей к столу — будем праздновать.

— Мне уже страшно, — трагично возвестил Драко.

— Никогда не думал, что у тебя такой талант комедианта, отец, — фыркнул Скорпиус. — Впрочем, вас тут таких двое, — он выразительно глянул на Люка. — Но таки да, пойдёмте к столу, — и он приглашающе распахнул двери столовой.

* * *

— Скорп, ты тут? — Кот зашёл в кабинет, небрежно прикрыв за собой дверь. — Ух ты, новый стол? — хмыкнул насмешливо, за что словил от криво улыбнувшегося Скорпиуса фак. — У вас с Поттером какая-то патологическая нелюбовь к мебели. Вы поклялись уничтожить каждый стол на своём пути?

— А тебя это ебёт? Ты хочешь поговорить об этом? — насмешливо вздёрнул бровь Скорпиус.

Кот рассмеялся и присел на краешек новенького дорогого стола.

— Ни за что не угадаешь, кого мы вчера взяли, — довольно протянул он безо всякого перехода.

— Вот это уже интереснее... И кого же? — вопросительно посмотрел на него Скорпиус.

Вместо ответа Кот взмахнул палочкой, выводя на стену проекцию стандартного авроратского досье: фото преступника, его магическую подпись и отпечаток ауры.

— Это та сука! — выдохнул Скорпиус, присмотревшись. — Тот самый ублюдок, за которым я погнался!

— Тот самый, — довольно улыбнулся Кот. — Я бы, правда, в жизни не догадался, если бы он во время допроса не стал истерически ржать и кричать, что одного из нас он уже посёк на части, и остальных порешит. Я вспомнил твои шрамы, и основательно взял его за яйца. Накопал, кстати, много интересного. На пару Поцелуев уж точно.

— Молодец! — Скорпиус удовлетворённо кивнул и откинулся на спинку своего шикарного кожаного кресла. — Дожимай, оформляй и гони отчёт.

— Да знаю я, — досадливо поморщился Кот. — Снова этот грёбаный отчёт! Заебался с бумажками возиться! Пять минут счастья на захвате и недельная бумажная волокита. Пиздец.

— У тебя хоть эти пять минут счастья есть, — вздохнул Скорпиус. — А у меня и их уже лет сто не было. Максимум — полюбуюсь на вас с левиокара.

Сказать, что Малфой с назначением его Главой аврората изменился — значило ничего не сказать. Все отделы почти месяц трясло от перестановок и выволочек, на которые Скорпиус и так никогда не скупился, теперь же, стараясь отладить работу всей системы целиком, драл семь шкур кряду даже с рядовых штабных, занимающихся бумажной волокитой.

Зато и результаты не заставили себя ждать: все отделы заработали в одной цепочке, четко выполняя не только свои обязанности, но и в случае необходимости были способны подменять и дополнять друг друга. Правда цена у этого была слишком высока: дома Скорпиус появлялся лишь к ночи, а бывало — если того действительно требовало неотложное дело, — что и вовсе оставался ночевать в аврорате. Поттер отсутствие Малфоя выносил стоически, иногда, правда, позволяя себе некоторые возмущения, недолгие, но весьма накладные для семейного бюджета — поломаннное министерское имущество они по-прежнему оплачивали сами. Да и вездесущие журналисты не давали ему прохода, стоило Гарри появиться на людях: единственный в Магическом мире прецедент не на шутку взбудоражил общественность, — что тоже не добавляло хорошего настроения истосковавшемуся по нормальной работе Гарри.

— Скучаешь? — довольно ухмыльнулся Кот и тут же оживился: — Слу-ушай, а может, марш-бросок, а? У меня новичков дофига, вот сам учения и проведешь, заодно и разомнешься? Уж на неделю-то тебя твой Поттер отпустит? Уж мы бы с тобой там так оттянулись… — он потянулся, удовлетворенно щелкнув парочкой суставов. — Устал от этой волокиты, как мантикора после гона, пиздец.

— Неделю? — ужаснулся Скорпиус, умело маскируя тоску в голосе. — На неделю я и сам себя не отпущу... А вот на денёк можно, — сказал неожиданно для себя. — Вот прямо сейчас и пойдём, я как раз вроде бы всё разгрёб. Давай, собирай взвод, погоняем их часиков пять, а потом сами с тобой с нашими парнями поработаем.

— Так точно, шеф! — Кот приложил два пальца к виску и резво подскочил со стула. — На день — это, конечно, пиздец как мало, но чем Мерлин не шутит? Вдруг подзадержимся где-нибудь в лесочке? — и он лукаво подмигнул усмехнувшемуся Скорпиусу. — Помнишь, как Цербер нас оттянул после тренировочного в перелеске за Сыча с Енотом? Уж не знаю, как ты, а я его потом месяц добрым словом вспоминал, когда на утренние тренировки бегал, хоть и прав он тогда был, а мы с тобой лоханулись. Вдруг и нам так же повезет? — и, смеясь, выскочил за дверь, ловко увернувшись от запущенной в него скомканной перчатки.

Разминка вышла на славу. За полдня бешеной скачки по лесам, полям, горам и прочей пересечённой местности Скорпиус успел не только устать как скаковой конь после забега, но и полностью избавиться от ощущения простоя. Только ближе к вечеру он распустил загнанных авроров, но ему самому было мало. Люк прямым текстом послал его в задницу, жопу и несколько столь же привлекательных мест в ответ на предложение продолжить развлекаться на полигоне, прорычал, что уже стар для этого и аппарировал; парни из спецбата извинились и последовали его примеру, и Скорпиус совсем было приуныл, когда к нему подошёл Кот.

— Не переживай, командир, я с тобой ещё побегаю, — улыбнулся он и хлопнул Малфоя по плечу.

— Отлично, — хищно улыбнулся Скорпиус, схватил его за руку и аппарировал.

* * *

В очередной раз глянув на установленные над камином часы, Гарри недовольно выдохнул и отставил чашку с витаминным отваром в сторону. Это уже не входило ни в какие рамки. Мало того, что сегодня пришлось битых полдня выслушивать очередные бредни французской делегации и отстаивать собственное видение дальнейшего участия британских магических разработок в заграничных экспериментах, разруливать едва ли не холодную войну внутри отдела, так как упрямая Мэган никак не хотела плясать под дудку совсем недавно пришедшего сотрудника, хоть и молодого, но сообразительного и хваткого Брайана Янга. Парнишка краснел, бледнел, но упорно отстаивал свою точку зрения, Мэган же упирала на собственный опыт и четкое представление системы сотрудничества. Оба были правы. Мэган — четкостью действий, планомерной последовательностью, а Брайан — здоровым авантюризмом и гибкостью решений. Согласия о перемирии и сотрудничестве удалось добиться только ближе к вечеру, когда от усталости не хотелось даже подниматься из кресла, и Гарри с чувством выполненного долга отправился камином домой.

Валенсия, а Гарри уже с месяц звал будущую дочь именно так, до середины дня, видимо, спокойно дремавшая, чувствуя под вечер отцовскую усталость, забеспокоилась, да так сильно, что Гарри пришлось увеличить дозировку поддерживающего зелья.

— Будет тебе, чего ты? — ласково поглаживая нервно перемещающийся под туго натянутой кожей живота бугорок, прошептал Гарри. — Сейчас, еще немного подождем и отправим Патронуса в аврорат.

Ответом ему были два чувствительных толчка в печень и селезенку, а к острому выпирающему локотку будто прибавились обе пяточки — чуть пониже пупка резко проступили два небольших бугорка и часто-часто забились, словно боролись с теснотой.

— Я понял, понял, — вздохнул Гарри и поднялся с кресла. — Кричер! — он позвал эльфа и нацепил на руку стабилизирующий браслет.

— Здесь, как обычно, хозяин, — тут же появившийся домовик протянул ему кубок с зельем. — Это последний на сегодня прием, — напомнил он и виновато опустил уши под тяжелым поттеровским взглядом.

— Знаю, — Гарри вздохнул и, глотнув зелье, вернул кубок домовику. — Я в аврорат. Надеюсь, скоро вернусь. Приготовь мне еще отвара, — попросил он, бросив в камин горсть летучего пороха. — Кабинет Главы аврората.

Кабинет встретил его пустотой и небывалым ранее порядком. Оглядевшись, Гарри усмехнулся: Скорпиус наконец-то разгреб все накопившиеся дела. Выведя на стену схему аврората, Гарри активировал маячок. Яркая зеленая точка вспыхнула на тренировочном полигоне, и он увеличил изображение. Вся территория была пуста, и лишь мерцающий сигнал застыл на одном месте — прямо посередине поля. Что делал Скорпиус там один и сейчас? Гарри взмахнул палочкой, убирая со стены проекцию, расстегнул ворот рубашки и, вытащив висевший на шее порт-ключ, активировал его, сжав в ладони.

Скорпиус лежал на ровно подстриженной траве и тихо беззлобно матерился сквозь зубы. Сверху на нем лежал Кот и, прижимая его за запястья к земле, сбивчиво смеялся:

— Ну что, Хорек, проси пощады! Как честь отдавать будешь?

— Сука ты, Кот! Да чтоб тебя! Да твою ж мать! — Скорпиус в который раз попытался сбросить Ульшпиргера, но заклятье Ослабления делало задачу невозможной. — Блядь, да хоть колено убери, без яиц оставишь!

— А нахуй они тебе щас-то нужны уже? Или вы с Поттером на одном наследнике не остановитесь? — откашлявшись, Кот рассмеялся, но колено убрал и чуть сдвинулся, поелозив на Скорпиусе так, словно устраивался удобнее.

— А с чего бы нам останавливаться? — Скорпиус вздохнул и откинулся на траву, расслабляясь. — Мы еще молоды и полны сил, — он хмыкнул. — А как насчет вас? Как Лили себя чувствует?

Гарри стоял за небольшой тренерской трибуной и не спешил выходить, зная, сколько недовольства вызовет у Скорпиуса своим появлением. В очередной раз выслушивать обвинения в собственном недоверии не хотелось, хотя это было правдой. Другой вопрос, что лишь отчасти, но кто об этом знал?.. Глядя, как Кот тесно прижимается к Скорпиусу, Гарри сцепил зубы и постарался унять уже приготовившуюся сорваться с кончиков пальцев магию.

Опираясь одной рукой о траву, Кот резво поднялся, сел на колени, протянул Скорпиусу руку и, едва тот ухватился за нее, дернул на себя, помогая сесть и ему.

— Хорошо, — ответил Кот, улыбаясь. — Не поверишь, но в последнее время она такая спокойная… Сидит дома, книги читает, вяжет, Представляешь, Лил — и вяжет! Уму непостижимо!

Скорпиус кивнул, устроился поудобнее, обняв колени, положил на них подбородок и вздохнул.

— Кто бы мог подумать, что так получится, правда?

— Никто, — пожал плечами Кот, пододвинулся к Скорпиусу и прижался к нему спиной и затылком. — Даже она сама, думаю. А вообще, знаешь, — он хмыкнул и чуть повернул голову вбок, словно пытаясь посмотреть на Скорпиуса, — это, оказывается, чертовски здорово: идти домой зверски уставшим и знать, что там тебя ждут и вкусный горячий ужин, и теплая постель… Я же об этом всю жизнь мечтал… Как только родителей не стало, я сразу для себя решил, что у меня большая семья будет, чтобы детей много-много, шумных, непоседливых…

— Ты Лили об этом еще расскажи, — усмехнулся Скорпиус.

— Да знает она, — невозмутимо ответил Кот. — Мы только никак с количеством определиться не можем. Ей и троих достаточно, а мне… А мне пофиг, сколько их будет.

Скорпиус хмыкнул скептически.

— Посмотрю я на тебя, когда ты после пары круглосуточных дежурств еще ночку с сыном в руках по дому поскачешь. Мигом желание отпадет.

— Да иди ты, — отмахнулся Кот. — Как там говорят: своя ноша не тянет. Справимся. К тому же у нас куча бабушек,— тут он скривился. — Тут на днях ее мамаша в гости приходила...

При упоминании имени бывшей жены Гарри передернул плечами. Со дня свадьбы Лили они так и не виделись. Джинни заперлась в Норе и не высовывала носа, пока не улеглась шумиха вокруг столь необычной свадьбы. Хотя, шумели, в основном, многочисленные родственники. Журналисты, как ни странно, удостоили это событие краткой заметкой в одной из колонок светской хроники в «Пророке».

— Молчи уже, — грубо фыркнул Скорпиус. — Даже слышать о ней не хочу.

— Я бы тоже с радостью не слышал, — пробубнил Кот и мягко поднялся на ноги. — Ну, ты идешь?

— Не, я ещё полчасика, — покачал головой Скорпиус. — Хочу до предела дожать.

— Ну давай-давай, — хмыкнул Кот. — Не надорвись только, — и исчез в аппарационном потоке.

Скорпиус хмыкнул, сорвал травинку, сунул в рот и разлёгся на траве. Пожалуй, заниматься он больше не будет — полежит минут пять и домой. К Гарри.

Гарри усмехнулся. Вот так. Все просто: привет — пока. А он-то, старый дурак, опять едва не разнес тут все нестабильными всплесками. Видимо, Кота и правда отпустило. По крайней мере, ни прежнего похотливого огонька в глазах, ни каких-то намеков или жестов Гарри не заметил. Клаус выглядел спокойным, расслабленным и чрезвычайно довольным жизнью. А то, с какой нежностью и любовью тот говорил о Лили и строил планы на будущее, наполнило отцовское сердце тихой радостью.

— Отдыхаешь? — невозмутимо поинтересовался он, выходя из своего укрытия и неловко опускаясь рядом. — А нам стало скучно дома, — и он с удовольствием растянулся рядом со Скорпиусом.

Скорпиус вздрогнул. Он слышал, что к нему кто-то идёт, но, к собственному стыду, не узнал — да и не ожидал — Поттера.

— О, какой сюрприз, — улыбнулся, садясь. — Жаль, что не полчаса назад — посмотрел бы, как я Кота сделал. Правда, потом проиграл, но всё же... — тут он осёкся и нахмурился. — Или ты тогда и пришёл? Проверял опять, да?

Врать Гарри не умел. Скорпиусу не умел. Или не мог. Поэтому закрыл глаза и улыбнулся, пытаясь хоть так уйти от унизительного разоблачения и порицания за собственные слабости.

— Ни за что не поверю, что проиграл, — произнес он, закидывая руки за голову, и тут же, ойкнув, схватился одной рукой за уже огромный живот. — Кстати, Ани тебе записку прислала. Спрашивает, сможем ли мы забрать Санди в эти выходные на недельку — Дерек собрался присутствовать на родах, поэтому...

Скорпиус покачал головой и вздохнул. Поттер есть Поттер — чёртов ревнивый идиот.

— Когда ты уже успокоишься? — протянул Скорпиус тоскливо, прерывая его радостную болтовню. — Когда поймёшь, что всё уже в прошлом? Люку ты простить сумел, так чем Кот хуже?

— Не ворчи, — Гарри приоткрыл один глаз, прищурился, протянул руку и ухватил Скорпиуса за рукав куртки, — лучше иди сюда и поцелуй меня. А Кота я давно простил. Я правда тебя искал, только за другим. Просто волновался. Мы оба волновались, — он взял Скорпиуса за руку и уложил его ладонь себе на живот. — Чувствуешь?

Похоже, их дочь будет отличным нападающим и первой заводилой в драках. Гарри глубоко вздохнул и поморщился, получив очередной пинок в селезенку.

Скорпиус мгновенно растерял свой пыл и улыбнулся. Он погладил всей ладонью его живот, обрисовал пальцем пупок и скользнул рукой ниже, к паху. Задумчиво и неторопливо погладил член сквозь брюки, потом снова живот и снова член.

— А почему волновались? — поинтересовался рассеяно, продолжая свои манипуляции.

— Потому что, — пожал плечами Гарри. — Прям как чувствовал, что тебя опять понесло куда-то. Ладно, что на полигон позабавиться, — он поерзал на земле, словно устраиваясь удобнее, скомкал под поясницей мантию — хоть какая-то поддержка постоянно ноющей спине — и, согнув ноги в коленях, почти бесстыдно расставил их в стороны. — Сделай так еще раз, пожалуйста, — попросил Скорпиуса, вскинув бедра, когда тот чуть сильнее сжал через брюки его член.

Скорпиус хмыкнул, с удовольствием полапал член, сунул руку между ног, помял яйца и вкрадчиво поинтересовался:

— Еще?

— Еще, — Гарри кивнул и не сдержал довольного стона, когда Скорпиус опустился рядом и, не отрывая руки от его члена, поцеловал настойчиво и, как Гарри показалось, немного жестко. — Продолжай так дальше, и я потребую отличного траха в лучших традициях девичьих фантазий: на сочной травке под лучами заходящего солнца, — усмехнулся он, когда Скорпиус отстранился, чтобы звонко чмокнуть его в просвечивающий сквозь ткань рубашки пупок.

— Звучит отвратительно, — скривился Скорпиус. — Особенно, если девочкой буду я. Или не буду? — он перекатился на Гарри сверху и снова поцеловал, на этот раз нежнее. — Как ты хочешь? Сегодня я готов обсудить этот пункт программы.

Гарри хмыкнул и покосился на свой большой живот:

— Сейчас уже совсем без вариантов, не находишь? Поэтому, господин Главный аврор, меньше слов — больше дела, — и он нетерпеливо поерзал по траве. — Купол только накинь, а то мало ли любопытных, — прошептал он, когда Скорпиус, аккуратно расстегнув на нем рубашку заклинанием, прижался губами к его животу.

Скорпиус кинул заклинание, погладил поттеровский живот ладонями и прошептал, касаясь губами теплой кожи:

— Соскучилась, малышка? Я тоже соскучился! И по папочке тоже. Очень, — он щелкнул пряжкой поттеровского ремня, — очень, — вжикнул "молнией", — очень сильно, — и запустил руку в трусы, обхватывая член.

Желание, до этого еще лишь зарождающееся где-то внутри живота, вспыхнуло с небывалой силой. То ли и правда, слишком долгим был у них перерыв: последнюю неделю Скорпиус почти не появлялся дома, а Гарри был так загружен в Министерстве, что пара объятий в поттеровском кабинете и украдкой сорванные поцелуи только разжигали голод, — то ли обстановка внесла свои коррективы, но от собственнического, жесткого прикосновения Гарри вздрогнул, гортанно выдохнул и выгнулся навстречу ласкающей руке, насколько этого позволяли и ноющая поясница, и выросший живот.

— Долго ты еще прелюдии разводить будешь? — хрило поинтересовался он, когда Скорпиус принялся покрывать туго натянутую кожу живота легкими, нежными поцелуями. — Ты злостно отлынивал от своих обязанностей целую неделю...

— Нет ну твой папаша патологический ревнивец! — фыркнул Скорпиус, наконец оставляя его в покое и начиная раздеваться. — Уже к тебе ревнует! — и, не дав Поттеру возмутиться, навалился, поцеловал, раздвинул коленом ноги. — Держитесь, мистер Поттер, — предупредил, наколдовывая смазку, — сейчас я вспашу вами поле!

— Подожди, я так не смогу долго, — Гарри, поморщившись от собственной неуклюжести, поднялся и, перевернувшись, встал на четвереньки. — Вот теперь паши, — произнес он и чуть прогнулся, призывно оттопытивая задницу.

Ровно подстриженная трава приятно щекотила кожу, поясница хоть и ныла, но в таком положении было значительно легче, и Гарри, уронив голову на скрещенные руки, вдруг покраснел, понимая, насколько открыто и развратно сейчас выглядит.

— Черт тебя дери, ну? — не выдержал он. — У меня задница замерзнет, пока ты там возишься.

И тут же охнул, качнувшись вперед и чуть действительно не пропахав носом землю, когда Скорпиус плавно, но мощно засадил в него член.

— Замерзнет, говоришь? — рыкнул он. — Хуй тебе!

* * *

Дежурство вроде только началось, а Люк уже чувствовал себя выжатым, словно лимон. Кинув на стол личное дело Дилана Уайта по кличке Оса, он с размаха плюхнулся в кресло и устало вытянул ноги. Очередная разборка в казарме вылилась для всего батальона в три штрафных марш-броска, пять нарядов и одним арестом в карцер до утра. Дилан пришел к нему в спецбат совсем недавно — недели три назад, и поладить с коллективом никак не мог. Слишком резкий, слишком прямолинейный, наглый, отчаянный и совершенно эгоистичный — как его занесло сюда, одному Мерлину известно. Однако ребята не взлюбили его с первого дня, и раз за разом устраивали драки с порчей авроратского имущества... Узнает Малфой — стоять Люку раком, пока у Главного злость не выйдет.

Люк открыл личное дело, пролистал и, призвав пергамент и перо, написал приказ о переводе в обычный следственный, авось там знания и рвение Уайта пригодятся больше, а разжалование научит держать эмоции при себе.

Закончив, он кинул на стену проекцию аврората, внимательно оглядел казармы, как вдруг в районе полигона сработал сигнальный маячок, засекший магический выброс. Люк увеличил карту и тут же сорвался с места, аппарируя: на ровном поле застыли две светящиеся точки.

Едва аппарационный поток выкинул его на ровно стриженный газон, как Люк, дернувшись в сторону зафиксированного всплеска, витиевато выматерился сквозь зубы.

— Да ебтвоюмать! — недалеко от трибуны Глава аврората самозабвенно вколачивался в громко стонущего Поттера. — Блядь, ну нашли же место, а! Хоть бы купол наложили! — процедил Люк и, заметив вокруг следы сорванного Скрывающего заклинания, злобно сплюнул на траву. — Вот же блядь! Когда хоть ты научишься себя в руках держать, Герой недоделанный.

По телу пронеслась горячая волна возбуждения, в паху потяжелело, и член болезненно заныл, требуя внимания. Люк злобно зыркнул в сторону ничего не замечавшей парочки, поправил член в штанах и набросил на них новый купол, намеренно не скрывая собственной магической подписи: Скорпиус обязательно заметит чужое присутствие, может, хоть стыдно станет...

— Ладно, ебитесь, сволочи, — буркнул он и аппарировал в аврорат. До конца его дежурства оставалось шесть часов.

* * *

— Айрон, я не понимаю, какого хуя я должен сто раз повторять одно и то же, — Скорпиус хищно прищурился и опёрся ладонями на стол. — Мне плевать на ваши сводки, таблицы и расчёты — вашу теорию можете засунуть себе в задницу, потому что она не работает! Давайте я лично аппарирую вас на место, дам в руки палочку и предложу провести всю эту хуйню "с минимальными потерями". Интересно, ваша голова впишется в этот минимум?

Айрон, молодой амбициозный аналитик, довольно быстро дослужившийся до нынешнего высокого положения, заметно побледнел.

— Я... — начал было он, но Скорпиус перебил:

— Ты пойдёшь в рейд. С моими ребятами, — сказал спокойно, игнорируя изумлённые взгляды всех присутствующих в кабинете авроров — глав Отделов, их заместителей и командиров батальонов. — Ты, блядь, узнаешь имя каждого бойца, будешь жрать с ними землю и потеть на полигоне, ясно тебе? Чтобы больше никогда, слышишь, никогда в твою хренову гениальную голову, не пришла мысль, что чья-то жизнь может считаться минимальной потерей!

— Д-да, сэр, — заикаясь, прошептал теперь уже пунцовый Айрон. — Так точно, сэр, — добавил, сглотнув.

— Кот, возьмёшь его к себе на месяц и проследишь, чтобы жизнь мёдом не казалась, — распорядился Скорпиус и потерял к нерадивому аналитику интерес. — Ладно, по этому делу всё. У кого-нибудь есть, что сказать? Гарри, Люк?

— Насчёт Дикклса, — быстро сказал Люк, — сегодня пришла инфа, что его видели в Париже. Сам понимаешь, данные непроверенные, сорока на хвосте принесла, но ты бы всё же связался в тамошним авроратом, пусть разошлют приметы.

— В Париже? — присвистнул Скорпиус. — Он что, идиот? Я был уверен, что он в Африку подастся или, на крайняк, в Америку.

— А я предполагал, что у него ещё есть дела в Европе, — мрачно сказал Гарри. — Не могла эта его эскапада быть настолько бессмысленной. Там убийство, тут грабёж, и всё явно логически связано. Ясно же, что он что-то ищет.

— Ясно, — кивнул Скорпиус. — Но твои молодцы решили, что он уже всё нашёл, — он зыркнул на понуривших голову специалистов Аналитического отдела. — Ладно, хуй с ним. Объявляем в международный, и пусть они с ним колупаются.

— Нельзя в международный, — покачал головой Гарри. — Репутация, что б её.

— Блядь, я должен сам за ним по Европе скакать? — рыкнул Скорпиус. — Нихуя, пусть ловят!

— Дай наводки и попроси о сотрудничестве, — с нажимом сказал Гарри. — Пусть обложат его, а на захват пошлёшь группу. Если объявим в международный, все будут знать, что английский аврорат облажался!

— Ладно, — помолчав, согласился Скорпиус. — Сделаем так. Тогда, если ни у кого больше ничего нет, расходимся. Буду упражняться в французском.

Дождавшись, когда остальные покинут кабинет, Гарри тяжело поднялся, подхватил со стола папку с документами и, бросив на Скорпиуса внимательный взгляд, произнес:

— Мне нужно пару человек из следственного, хочу проверить одного инвестора, не нравится он мне.

— И в чем вопрос? — недоуменно спросил Скорпиус. — Просто пошли его нахуй, и дело с концом.

— Не могу, — Гарри покачал головой. — Он в связке с французским и немецким министерствами, и давно финансирует их разработки.

— И что в нем не так?

— Слишком темнит, да и финансовые гарантии, обещанные им Британскому Министерству, вызывают у меня большие сомнения, — задумчиво произнес Гарри. — Уж больно сильно напоминает методы Хакера. Оддери и Кит меня устроят. Кстати, — он чуть сморщился и длинно выдохнул, приложив ладонь к животу, — Драко прислал сову: Санди спрашивал, когда мы сможем навестить его.

— Хм... — Скорпиус задумчиво потёр подбородок, вздохнул и вдруг решительно выпалил: — А давай на выходные его заберём! Пошлём всех нахуй и расслабимся хоть немного. А то я с этой работой скоро забуду, как вы все выглядите!

— Договорились, — Гарри кивнул и развернулся, чтобы уйти. Однако, уже у двери вновь обернулся и произнес: — Думаю, Драко будет рад твоему ответу, и да, я сегодня допоздна — не хочу накопившееся брать домой.

— Сдурел? — Скорпиус нахмурился и встал из-за стола. — Я что, по-твоему, не вижу, как ты бледнел, потел и хватался за живот всю планёрку? — он подошёл к Гарри и обнял его, заглядывая в глаза. — Иди домой, — сказал мягко, но твёрдо. — Никуда твоя работа не убежит.

— Ладно, — вздохнул Гарри, уже открыто морщась — чувствовал он себя и правда сегодня из рук вон плохо. — Уговорил. Надеюсь, ты тоже не задержишься.

— Постараюсь, — улыбнулся Скорпиус. — Давай я вас аппарирую.

Он только успел вернуться в кабинет и сесть в кресло, когда под потолком сиреной взвыл Оповещатель.

— Внимание всем, — раздался громкий голос Кота, — мои ребята держат Дикклса в Сент-Джонском лесу. Срочно нужно подкрепление, тут целая, мать твою, армия. Похуй, кто, но поживее, пожалуйста!

Оповещатель ещё не замолк, а Скорпиус уже вскочил с места, хватаясь за палочку. Люк появился через пару секунд.

— Они в маггловском районе, — выдохнул он. — Поэтому связаны по локти. Нужны спецы из отдела по работе с магглами.

Не тратя время на слова, Скорпиус кивнул и отдал соответствующие распоряжения.

— Координаты знаешь? — спросил, выводя на специальный экран проекцию магического Лондона. — Как они вообще там оказались?

— Да хуй его разберет, как! — рявкнул Люк, чуть смещая карту и увеличивая нужный участок.

На экране ярко вспыхнули с десяток рассыпанных по кругу замерших желтых маячков.

— Наши, — уточнил Люк, прикидывая, насколько безнадежен удачный исход операции: парк даже в это время в это время был полон народа. — А вот и эти, — он ткнул пальцем в несколько скопившихся в самом центре ярко красных точек и присвистнул, подсчитав их в лесу всего десятка с три. — Твою ж мать!.. Так, своих я поднял, они только приказа ждут, остальных Медведь собирает. Ну, что скажешь, командир? Как задницы драть будем?

Местность была незнакомая, да ещё и пересечённая, и Скорпиус задумался. Он покрутил карту, приблизил, насколько это было возможно, и решил.

— Скажи — пусть собираются вот здесь, — он ткнул пальцем на небольшую поляну в полукилометре от места боя. — У всех чтобы Переговорные артефакты были. Отправь туда пару левиокаров. Группы Буйвола и Лиса поставим вот здесь, по моему сигналу впрягутся и возьмут их в тиски.

Тут на карте начало расползаться зелёное пятно, накрывая авроров и сопротивляющихся — спецы по работе с магглами споро накрывал район защитным куполом. Синее пятно антиаппарационного барьера, поставленного Котом, смешалось с зелёным и стало видно особенно чётко.

* * *

Очутившись дома, Гарри повалился на диван и с наслаждением вытянул ноги. Странная дурнота, преследовавшая его с самого утра, и правда отвлекала от работы, мешая сосредоточиться на мелочах и вникнуть в дела с надлежащей тщательностью. Магия, казалось, сошла с ума: нервно дрожала на самых кончиках пальцев, бурлила внутри, растекаясь по венам то обжигающим жаром, то ледяным холодом, и даже совсем недавно выданные Хоупом стабилизирующие браслеты, многократно усиленные наложенными на них руническими символами и заклинаниями, не справлялись — магия рвалась наружу, заставляя их греться, тихонько пощипывать кожу на запястьях и понемногу выпускать ее наружу.

— Кричер! — позвал Гарри и, когда тот появился, попросил: — Приготовь мне двойную порцию успокоительного, — и тут же потянулся к крючкам на мантии, прошептав: — Что-то жарко...

А уже через несколько минут, упершись лбом в прохладный кафель над раковиной в ванной, он с недоумением смотрел, как прозрачные струи воды смывают даже не успевшее толком подействовать зелье. В ногах появилась слабость, и Гарри медленно сполз по стене на пол, откинул со лба мокрую прядь волос и уже хотел было вызвать Хоупа, как почувствовал странную, все нарастающую тревогу, словно если бы маячок, который Скорпиус потерял, вдруг ожил и передавал сигнал бедствия.

— Твою мать, — выругался сквозь зубы Гарри, поднялся, вернувшись в гостиную, нашел палочку и аппарировал.

Скорпиуса в кабинете не оказалось, и уходил он, видимо, в спешке, потому как двери были раскрыты и никаких охранных чар видно не было. На большом, выведенном на стену экране мерцала так и не убранная карта Сент-Джонского леса, по которой хаотично перемещались желтые и красные точки. Гарри остановился около нее и внимательно оглядел выделенный участок. То и дело мелькающие вспышки-молнии явно свидетельствовали о том, что спешка была отнюдь не учебной тревогой или праздным развлечением. И если бы ещё противостояние было на равных, но авроры, пусть и блестяще подготовленные, значительно уступали по численности.

Заметив странное свечение в левом углу, Гарри увеличил изображение, насколько это было возможно, и громко выругался: видимо, противник воспользовался мощным артефактом — антиаппарационный купол медленно расползался, образуя брешь, сквозь которую должна была пробиться приближающаяся с запада группа. Ни одного аврора поблизости не было.

— Блядь! Что за хуйня?! — вглядываясь в быстро передвигающиеся красные точки, рявкнул Гарри. Однако, времени рассуждать не оставалось и, считав направление, он аппарировал.

Не смотря ни на что, Скорпиус ситуацией почти наслаждался. Противник превосходил количеством, но был обложен так, что не оставалось никаких сомнений: чётко и слаженно действующие авроры неминуемо сомнут его сопротивление, не потеряв ни одного человека — это только вопрос времени.

Расставив людей по местам и поняв, что шансов у Дикклса и его людей нет, Скорпиус сам вступил в битву, чего не делал уже несколько месяцев. Несколько подзабытое ощущение свистящей от боевых заклинаний палочки, кураж настоящего, неучебного боя, адреналин, растекающийся в крови... Как он мог променять всё это на мягкое кресло и бумажную пыль?!

К счастью, азарт и боевой пыл не заставили его потерять бдительности, и идущего по лесу человека за спиной он услышал. Впрочем, тот даже особо и не скрывался. Резко обернувшись, Скорпиус вскинул палочку и... едва не уронил её от удивления.

— Гарри? Что ты здесь делаешь?!

— Это не я что здесь делаю, а какого хуя вы западный угол без защиты оставили?! — рявкнул тот, подходя ближе.

Скорпиусу было достаточно одного взгляда, чтобы заметить и необычную бледность, и то, как дрожала в поттеровских руках палочка.

— Какого хуя тебя сюда понесло? — прошипел он, мгновенно подбежав к нему. — Ты же на ногах еле стоишь! Отправил бы Патронуса — вполне достаточно...

— Охуел? — зло зыркнул на него Гарри. — Чтобы вас всех тут нахуй положили? Там купол пробит, надо на зачистку подкрепление вызывать.

— Блядь! — рыкнул Скорпиус и заставил себя сосредоточиться на работе, а не всматриваться в его лицо, находя всё новые и новые признаки недомогания. — Кот, залатай купол, живо! Остальные за мной!

Он бросил на Гарри обеспокоенный взгляд и исчез в лесу.

— Мистер Поттер, шли бы вы домой, — сказал Кот, прежде чем начать укреплять и восстанавливать купол.

— А не пойти бы тебе нахуй со своими советами? — зло огрызнулся Гарри и, не глядя на него, вскинул палочку, выпуская заклинание.

— Да, чтобы потом получить в печень от Хорька? — зло рыкнул Кот, на секунду отвлекаясь. — Идите уже, не мешайте!

Гарри выпад просто проигнорировал. Отвернулся и, продолжая четко и уверенно латать стремительно расползающуюся брешь, отошел в сторону.

— У них артефакт, похоже, — процедил спустя пару минут и кивнул в сторону купола. — Все усилия зря.

Непроходящая слабость вдруг усилилась, и магия внутри беспорядочно заметалась, словно стараясь вырваться наружу. Гарри привалился к близстоящему дереву, вцепился в ствол и тут же отдернул руку: дерево под его пальцами почернело и задымилось.

Кот чертыхнулся, связался с кем-то из парней — Гарри не расслышал, с кем именно, — что-то рявкнул и, вскинув палочку, стал читать заклинания одно за другим. То ли Скорпиус вызвал на подмогу невыразимцев, и те подавили действия артефакта, то ли авроры физически устранили источник прорехи, но в какой-то момент усилия Клауса наконец увенчались успехом — купол снова засиял над их головами радужным пузырём.

Кот довольно улыбнулся, отёр пот со лба, обернулся к Поттеру и испуганно охнул.

— Эй-эй, мистер Поттер, что с вами? — озабоченно пробормотал он, подбегая к Гарри.

Чертыхнувшись про себя, Гарри медленно опустился на землю и обхватил живот руками. Странное чувство: тяжелое, разрывающее, словно сотни ножей крошили внутренности на мелкие кусочки, выкручивали кости, — накатывало волнами, то усиливаясь, то отпуская. Магия совершенно вырвалась из-под контроля, взметнулась ввысь, заискрилась по куполу, пытаясь пробить надежно установленную защиту, и, потерпев поражение, тут же рассеялась по поляне маленькими, плотно свитыми смерчами. Они кружили вокруг Гарри, вырывая с корнем дерн, клонили к земле деревья, срывали с них листву.

— Что это, блядь, такое?.. — сквозь зубы процедил Гарри и повернул на браслете стабилизирующий камень. Тот вспыхнул угрожающе-красным светом и потух, словно из него выкачали жизнь. — Черт... — простонал Гарри, обхватив руками живот. — Не сейчас, пожалуйста, только не сейчас...

— Что? — растерянно переспросил Кот и с ужасом уставился на него. — Только не говорите мне... — он опустил взгляд на его живот и застонал: — Нет, только говорите мне, что уже пора! Я же не смогу вас аппарировать...

Он сел рядом с Гарри на траву и потянулся было к переговорному амулету, но в последнюю секунду отдёрнул руку — нельзя было дёргать Скорпиуса сейчас. А что если он как раз в самой мясорубке? Тогда секундное замешательство от оглушающей новости могло стать смертельным...

— Ну ладно, мистер Поттер, — решительно сказал Кот, — давайте, обопритесь на меня и пойдёмте. Тут всего ничего идти-то, живо вас мистеру Хоупу сдадим.

Гарри сцепил зубы и ухватил Кота за руку, позволяя помочь подняться.

— Сколько? — спросил он, зажмурившись. — До границы сколько?

— Совсем чуть-чуть, — соврал Кот, спешно прикидывая настоящее расстояние — пару километров, не меньше. — Живо дойдём... — и обхватил его за пояс.

Кот врал. Врал и не краснел. До барьера, насколько Гарри представлял их теперешнее местонахождение было не меньше двадцати минут хода, а в его состоянии — и весь час. Он длинно выдохнул и, придерживая живот обеими руками, шагнул вперед.

Далеко уйти им не удалось: уже через пять минут они были вынуждены сделать остановку, во время которой Гарри просто опустился на траву и, покачав головой, тихо произнес:

— Я не смогу... — на его бледном лице выступила испарина, искусанные губы казались кроваво-красными, тело била мелкая дрожь. Беснующаяся вокруг магия лишь мешала, кружа под ногами сухими листьями и путая полы мантии.

Кот с сочувствием поглядел на него, но спорить не стал.

— Я смогу, — решительно сказал он, наклонился, не без труда поднимая Поттера на руки и тут же усомнился в собственных словах — тот был невероятно тяжел. — Ну вот, совсем не сложно, — прокряхтел очередную ложь и двинулся вперед. Сколько продлится битва, сколько времени понадобится, чтобы надеть на всех наручники, невозможно было даже предположить. Поттеру же помощь была нужна уже десять минут назад, и что с ним может случится, если не поторопиться, Кот боялся даже думать.

— Пусти, я сам, — хрипло произнес Гарри, но Кот лишь упрямо покачал головой и сцепил челюсти. По лбу его струился пот, лицо покраснело, на висках и шее от напряжения вздулись вены. — Сколько ты еще протянешь без облегчающих? — буркнул Гарри и пошевелился. — Пусти, я дойду, правда.

Кот малодушно подумал было о том, чтобы действительно его отпустить, но потом понял, что Поттер лишь храбрится. Судя по его виду и бьющим во все стороны волнам магии, от которых уже начали угрожающе потрескивать деревья вокруг, вряд ли он был способен даже просто устоять на ногах.

— Нельзя, — прохрипел Кот, убыстряясь, насколько это было возможно. — Облегчающие нельзя. Ваша магия... Она не даст.

Магия и правда совсем не поддавалась контролю. Металась от дерева к дереву, срывала листву, дробила в щепки опавшие ветви, скользила по коже острыми, будто электрическими, разрядами, распирала изнутри, заставляя сжиматься от боли.

— Ладно, — Гарри согласно кивнул и закусил губу, стараясь сдержать рвущийся наружу стон. — Скажи, когда совсем невмоготу будет. Может, сам смогу хоть немного.

Черт побери, это уже не входило ни в какие рамки. Как бы ни любил Кот Лили, как бы ни заботился о ней, но Гарри никак не мог пересилить собственную, так и не угасшую ревность. Отчего-то всегда казалось, что случись с ним что-нибудь, Кот, забыв обо всем на свете, первым сделает все, чтобы вернуть себе Скорпиуса. Но сейчас... Гарри много бы отдал, чтобы узнать, почему Кот не бросил его там, не заставил идти самого, а, превозмогая усталость и неудобства, несет, словно самую большую драгоценность.

— Почему? — тихо спросил Гарри.

Как ни сильны были усталость и напряжение, суть вопроса Кот уловил сразу и мысленно дал Поттеру по башке. Ну что за идиотский вопрос?! Как будто можно было иначе...

— Если вы хотите меня разозлить, чтобы я шёл быстрее, то зря стараетесь, — с трудом выговорил он. — Быстрее я уже не могу.

Гарри лишь ухмыльнулся, однако ухмылка вышла кривой и больше походила на болезненную гримасу.

— Не хочу, — ответил он и замолчал: разговор лишь отнимал силы, а до уже виднеющихся границ антиаппарационного барьера было еще прилично пути. Он закрыл глаза и попытался сконцентрироваться и унять взбунтовавшуюся магию. Та не поддавалась, напротив, казалось, еще больше входила в раж разрушения и нестерпимой боли.

Последнюю сотню метров Кот буквально плёлся, пересчитав каждый торчащий из земли корень и пару раз чуть не упав. Рук он уже не чувствовал, а ноги и позвоночник гудели от напряжения, грозя вот-вот перестать слушаться. И всё же граница барьера медленно, шаг за шагом приближалась, когда Поттер вдруг дёрнулся, вцепился пальцами ему в плечо и жутко, надрывно застонал. Чувствуя, как по спине заструился холодный пот, Кот стиснул его и из последних сил бросился вперёд.

Перед самым куполом он споткнулся, упал на колени и буквально выпихнул Поттера за границу и лишь потом кое-как выполз сам.

— Сейчас, — прошептал, утирая пот дрожащими руками, — сейчас аппарирую... — и взял Гарри за руку.

Открыть глаза получилось не сразу: веки словно налились свинцовой тяжестью. Но дремать под тихое, приятное бормотание, вместо боли чувствуя небывалую легкость, было хорошо и умиротворяюще.

— Да, как у папы, а глазки у тебя, как у папочки, правда же? Замечательная малышка! — негромко продолжал хриплый голос.

Гарри шевельнул рукой, привычно скользнул ладонью по животу и тут же отдернул одеяло, не обнаружив его под рукой.

— Что за... — тут он обернулся и увидел сидящего на подоконнике Скорпиуса, поглаживающего маленький кулачок запеленутого в одеялко ребенка.

— А вот и папочка проснулся, — улыбнулся Скорпиус и деловито осведомился: — Виктор или Валентайн? Валенсия и Валентайн, по-моему, прекрасно!

Гарри недоуменно глянул на него и, попытавшись встать, со стоном откинулся на подушки: все же собственные силы он явно переоценил — живот прошила острая боль.

— Опять двойное имя? — со вздохом спросил он. — А одним обойтись? Что за идиотская традиция...

Скорпиус озабоченно нахмурился и подскочил к нему.

— Ты в порядке? — недоверчиво покачал головой на угрюмое "угу" и вдруг снова улыбнулся. — И никаких двойных имён. Я тебя спрашиваю, как сына назовём? — и кивнул на маленькую кроватку рядом с поттеровской койкой.

— Сына? — Гарри ошарашено переводил взгляд с малыша на кроватку. — А как же... Валенсия?

— А Валенсия вот, — Скорпиус осторожно положил ребёнка, которого держал на руках, ему на грудь и достал из кроватки... ещё одного, точно такого же. — А это Виктор или Валентайн. Знакомься и выбирай.

Сказать, что Гарри был удивлен — означало не сказать ничего, тем более, когда в просторную палату, радостно смеясь, вошли Драко и Астория.

— Ну, Поттер, ты хоть что-то делаешь наполовину? — Драко подошел к Скорпиусу и, глянув на него, тихо спросил: — Можно?

Скорпиус замялся — и это заметили все. Взгляд Драко потух, он опустил руки, но тут Скорпиус всё же медленно кивнул, и Драко, радостно улыбнувшись, взял внука на руки.

— Ну я же говорил, — прошептал благоговейно, — у Малфоев всегда рождаются сыновья.

— Кажется, кто-то хотел сломать стереотипы, — усмехнулся Гарри и, повернувшись к Скорпиусу, произнес: — Валенсия и Валентайн звучит красиво, но... Хотя, лично мне нравится, а остальные пусть идут нахуй.

— Мистер Поттер, — Астория укоризненно покачала головой, поглаживая малыша по покрытой светлым пушком макушке, — боюсь, теперь вам следует более тщательно подбирать слова, — малыш открыл глаза и нахмурился, обведя всех затуманенным взглядом. Астория тихо ахнула и улыбнулась. — Скорпиус, он поразительно похож на тебя...

— Он да, — хмыкнул донельзя счастливый Скорпиус. — А Валенсия похожа на Гарри, — он снова забрал дочь у Поттера и продемонстрировал родителям. — Тёмные волосы, зелёные глаза... Даже кожа смуглая!

— Мерлин великий, — прошептала Астория, осторожно принимая у него успевшую заснуть малышку. — Так не бывает...

— Признаться, я тоже был крайне удивлен, — произнес вошедший в палату Хоуп. — Зато теперь я точно знаю, почему мы не могли разглядеть этих сорванцов раньше, — и пояснил на несколько заинтересованных взглядов: — Магический конфликт. Так уж получилось, что ваш сын, Гарри, взял магическое начало мистера Малфоя, а дочь — ваше. Они никак не могли поделить общее пристанище, а свидетелями их маленьких ссор были мы с вами.

— Но сейчас... — Гарри обеспокоенно оглядел детей, — сейчас все в порядке?

— За этим я и пришел, — улыбнулся Хоуп. — Мистер Малфой, — он забрал малыша у Драко и вернул его в кроватку. — Миссис Малфой, — маленькая Валенсия даже не проснулась, пока ее аккуратно перекладывали в кроватку. — Если вас не затруднит подождать в коридоре...

— О, да, конечно, — Драко приобнял жену за талию и поспешил к выходу, но вдруг обернулся, подошел к кровати и, положив Гарри руку на плечо, произнес: — Думал, больше никогда не скажу тебе этого, но, Поттер, — спасибо! Ты сделал меня счастливейшим человеком на земле.

— Будешь должен, Малфой, — усмехнулся Гарри и кивнул на дверь. — Иди уже, потом рассыплешься в благодарностях.

— А я? — Скорпиус сел рядом с ним и заглянул в глаза, пока Хоуп накладывал сеть диагностических заклинаний на детей. — Я тоже буду должен?

— Обязательно, — хмыкнул Гарри. — За все, что мне пришлось пережить будешь должен. Вот только домой вернемся, так сразу и будешь.

— Зато я знаю, кому будете должны вы, — негромко сказал Хоуп, не переставая махать палочкой. — Если бы не мистер Ульшпиргер, всё могло закончиться не так радужно.

— Что? — резко обернулся к нему Скорпиус. — Почему?

— О, вы не знаете? — растерянно посмотрел на него целитель и переглянулся с Гарри.

— Не знаю чего? — с нажимом спросил Скорпиус, мгновенно мрачнея. — Едва мы разделались с Дикклсом, Кот схватил меня за руку и аппарировал сюда, за что ему огромное спасибо, но к тому моменту ты уже сладко спал в палате, а дети увлечённо сосали бутылочки на руках у медиведьмы. Было что-то ещё, о чём никто не потрудился мне сказать?

— Я не сам ушел из леса, — хмуро произнес Гарри. — Не смотри на меня так, — оборвал он попытавшегося что-то сказать Скорпиуса, — я не мог поступить иначе, Кот бы один не справился. А когда все началось, на мое счастье Клаус был рядом и вынес меня оттуда в буквальном смысле на руках. Черт побери, — негромко выругался он, — я действительно обязан ему жизнью.

— И жизнью наших детей, как я понимаю... — угрожающе прорычал Скорпиус. — Чёрт, Гарри! Ну как ты мог?! А если бы Кота не было рядом?! — он побледнел и запустил руку в волосы.

— Ну не надо расстраиваться, — ободряюще сказал Хоуп. — Он ведь был. И всё закончилось замечательно. Гарри, Скорпиус, с детьми всё в порядке. Всё сложилось самым странным образом из всех возможных, но образом удачным. Они здоровы, крайне сильны магически и отлично развиты. Поздравляю вас обоих. Но если хотите знать моё мнение, крёстным отцом я бы позвал мистера Ульшпри... Кота, в общем.

— Я не против, — пробормотал Гарри и виновато посмотрел на Скорпиуса. — Я не мог оставить тебя там без прикрытия, — сказал упрямо и притянул его за рукав ближе. — Лучше иди, успокой родителей и моим сообщи.

— Пап! Пап! — радостно закричал вбежавший в палату Санди. — Это так классно! Так классно! Мэнди умрет от зависти, а Колин... Колин... Это же надо! Две сестры и брат! Круто, пап! Ой, привет, Гарри, — кивнул он тому. — Я же говорил, помнишь? Говорил!

Скорпиус только закатил глаза — сегодня был явно день под лозунгом "узнай то, чего ещё не знал, Малфой".

— У тебя явно будет пять по прорицаниям, — улыбнулся он, подхватывая сына на руки. — Но давай не будем будить малышей и дадим Гарри отдохнуть.

— Конечно! — с готовностью кивнул Санди. — Только я булочки оставлю, можно? Мама их специально для Гарри испекла, а Алиса помогала... Ну то есть как помогала... Просто с рук не хотела слезать, но мамочка, вроде, не против была.

— Передай спасибо и маме, и Алисе! — улыбнулся Гарри, принимая из рук Санди большой бумажный пакет. — Ты сейчас домой?

— Не-а, — довольно протянул тот, — меня дедушка с бабушкой в мэнор забирают на неделю. Говорят, чтобы маме было полегче. Но я-то знаю, что они просто меня очень любят и хотят видеть почаще, — он рассмеялся, обнял Гарри и, подойдя к отцу, повис у него на шее. — Пап, я, конечно знаю, что теперь у тебя будет много хлопот, но ты ведь придешь к нам? В мэнор? Мне надо тебе кое-что показать...

— Приду, — улыбнулся Скорпиус. — Вместе с твоими братом и сестрой. Скажи дедушке — пусть готовят детскую и комнату нам с Гарри. Помощь эльфов помоложе, чем Кричер, нам сейчас очень пригодится.

— Ура! — крикнул Санди, совершенно забыв о детишках, чмокнул отца в щёку и выбежал в коридор.

— Ты же не против? — просил Скорпиус, беря Гарри за руку. — Ненадолго. Хоть выспишься нормально.

— Нет, конечно, — покачал головой тот, удобнее устраиваясь на подушках. — Думаю, это хороший повод тебе помириться с отцом и нормально поговорить с Люциусом. Как считаешь?

— С отцом я и так помирился, — буркнул Скорпиус, отворачиваясь. — А остальное... Посмотрим.

— Конечно, — Гарри кивнул и закрыл глаза.

Скорпиус забрал у него пакет с булочками, незаметно стащив одну, полюбовался на уснувших детей и, споро расшнуровав ботинки, прилёг на кровать рядом с Гарри. К слову сказать, кровать, предоставленная предусмотрительным Хоупом, была двухместная, так что труда это не составило.

— Как ты себя чувствуешь, — спросил Скорпиус тихо, обнимая Поттера поперёк груди.

— Непривычно, — не открывая глаз, ответил тот. — Мне будет их не хватать... там, — он положил ладонь на плоский живот. — Черт, я даже не знаю, как все прошло, и даже путем не разглядел их, — он вскинулся на кровати и попытался сесть, но тут же охнул и, бережно поддерживаемый Скорпиусом, медленно опустился на подушки. — Ты ведь тоже этого не видел, — сокрушенно произнес Гарри и спросил: — Что сказал Хоуп? Как все прошло?

— Сказал, что всё оказалось куда легче, чем он ожидал, — улыбнулся Скорпиус. — И знаешь, я рад, что этого не видел. Не уверен, что смог бы спокойно смотреть на то, как тебя потрошат.

Гарри усмехнулся, осторожно повернулся на бок и спросил:

— Давай заберем их сюда? Мне спокойнее, когда они со мной.

Скорпиус кивнул и вскочил с постели. Детей он умудрился перенести не разбудив, аккуратно положил на своё место, а сам обошёл кровать и лёг позади Гарри, обнимая его со спины.

— У меня был настоящий шок, когда я понял, что их двое, — прошептал на ухо. — Стоял, как идиот, и не мог сказать ни слова.

— Никак не пойму, — прошептал Гарри, внимательно разглядывая лежащую рядом с ним дочь: припухшие щелочки глаз с длинными черными ресницами, тонкие едва заметные бровки, маленький, чуть вздернутый носик и тонкие губки, — почему Хоуп сразу не понял, что их там двое? — он протянул руку и осторожно убрал белые хлопья, видневшиеся у самой кромки пушка на лбу. — Смазка, — хмыкнул он и добавил: — У Лили долго сходила, особенно с головки.

— Когда родился Санди, мы были в учебном лагере, — тихо сказал Скорпиус. — Я увидел его, только когда ему уже исполнился месяц.

Он погладил Валенсию по щеке пальцем.

— Что ж, зато теперь у тебя есть прекрасная возможность прочувствовать до конца все тяготы первого месяца, — Гарри хмыкнул и укрыл высунувшего из одеялка кулачок Валентайна простыней. — Даже вдвойне прочувствовать.

Он приподнялся на локте и осторожно, боясь потревожить, поцеловал дочь и сына в лобик.

— Мерлин мой, — прошептал он, ложась и откидывая голову Скорпиусу на плечо, — не верю, что они наши.

— Поверишь, — уверенно сказал Скорпиус, устраивая руку на столь непривычно плоском теперь животе. — Мы с тобой два везучих идиота, и я не знаю, каким богам возносить за это благодарность. Разве что Кингсли? Всё-таки это он отправил меня к тебе.

— Сходи, вырази ему личную благодарность, — усмехнулся Гарри и зевнул. — Столько головной боли на его лысую голову еще никогда не сваливалось. Так что, думаю, он будет преисполнен счастья.

Он осторожно приобнял малышей и закрыл глаза, проваливаясь в сон.

Скорпиус некоторое время смотрел на них, чувствуя как грудь сдавливает что-то тёплое, могучее, а глаза начинает предательски щипать.

— Я люблю вас, — сказал он еле слышно и изо всех сил обнял Поттера за плечи.

* * *

— Кричер! — от громового возгласа Гарри, казалось, дрожали не только уши эльфа, но и стены во всем доме, однако, несмотря на бодрствования брата, Валенсия, лежа на отцовских коленях, вовсю вертела головкой и цеплялась ручками за расстегнутый ворот его рубашки. — Ну где тебя носит, старый зануда?!

— Звали, хозяин? — появившийся эльф подобострастно сложил на груди свои морщинистые лапки.

— Скорпиус будет с минуты на минуту, перенеси все собранные вещи вниз.

Кричер кивнул и исчез выполнять приказ.

— Ну, маленькая мисс, — Гарри ласково погладил бархатную щечку дочери, — вы хотите навестить своего деда?

Валенсия предсказуемо не ответила — лишь дёрнула его рубашку посильнее. Маленький Валентайн же, напротив, разразился громким плачем в свой кроватке.

— Ну вот, — расстроился Гарри и хотел было взять сына на руки, но появившийся посреди комнаты Скорпиус успел раньше.

— А вот и я, — заявил громогласно и подхватил сынишку под мышки. — Ну, все готовы? И чего ревём? — он поднял Валентайна над головой на вытянутых руках. — Ну-ка, оставить плач, аврор!

Но призыв остался не услышан, и из камина в Малфой-мэноре дружное семейство выходило под громкое недовольное сопровождение Валентайна.

— Очень убедительно, молодой человек, — улыбнувшись, Драко протянул руки и забрал у Скорпиуса малыша. — Настолько, что даже я поверил в это вопиющее неуважение, — оказавшись на руках у деда, Валентайн мгновенно замолчал и вцепился в его мантию своими маленькими ручками. — Признавайтесь, — обернувшись к Гарри и Скорпиусу, спросил Драко, — кто имел такую глупую неосторожность?

— Ты о чем? — удивленно вскинув бровь, поинтересовался Гарри.

— Вы его разбудили, — возмущенно ответил Драко и тут же пояснил: — Уж это недовольное выражение на лице я буду помнить всю жизнь. Скорпиус был точно таким же.

Скорпиус рассмеялся и пихнул Гарри в бок.

— Признавайся, — протянул насмешливо. — Потому что кроме тебя некому.

— О, это совершенно неважно, — Астория выступила вперёд, забирая у Поттера Валенсию. — Разбудить ребёнка — не преступление, он же не может жить в вакууме. А ты, Драко, лучше покажи Скорпиусу и Гарри детскую. Я сама её обустроила, — добавила она гордо.

— О да, — подтвердил Драко, закатив глаза. — Даже обои клеила, верите?

Гарри и Скорпиус переглянулись.

— Да, — ответили хором. — Без магии, наверное? — смеясь, предположил Гарри.

— В точку, — кивнул Драко и тихо, заговорщицким шепотом добавил: — Туда даже эльфам заходить было запрещено.

Все дружно рассмеялись, а Астория смущённо потупилась.

— Ну ладно, чего стоять, давайте пойдём и посмотрим на результаты моих трудов, — сказала она, но тут раздался ещё один голос, которого никто не ждал услышать.

— Малфой, — торжественно заключил Люциус с чужого портрета, бесцеремонно потеснив собственного дальнего родственника. — Настоящий Малфой! — он наклонился ближе, пытаясь рассмотреть Валентайна, и улыбнулся так гордо, будто лично приложил руку к его появлению на свет. — Так и быть, сын, я даже прощу тебя за то, что не предупредил меня, что сегодня у нас будут такие гости.

— Премного благодарен, отец, — Драко насмешливо фыркнул и развернулся к портрету. — Знакомься, это — Валентайн, а это — он кивнул на малышку в руках Астории — Валенсия. И оба этих замечательных карапуза — Малфои, уж будь уверен.

— Оба?.. — У Люциуса от удивления так вытянулось лицо, что Скорпиус рассмеялся.

— Да, оба, — сказал он, выступая вперёд и загораживая собой детей. — А теперь прошу всех непрошенных гостей покинуть нашу вип-вечеринку.

— Скорпиус, — Люциус вскинул голову, но горечь и тоска во взгляде говорили за него лучше любых слов, — Скорпиус, прости меня. Я искренне желаю тебе счастья, — и, понурив голову, он развернулся, чтобы уйти.

Гарри легонько пихнул Скорпиуса в бок.

— Вам нужно поговорить, — негромко произнес он. — Двоим, без свидетелей. Сколько можно копить ненужные обиды? Мистер Малфой, — окликнул он Люциуса, — думаю, кабинет — лучшее место для долгой беседы, если вы не возражаете.

— Да блядь! — рявкнул Скорпиус. — Я не хочу разговаривать! И не собираюсь этого делать! На детей посмотрел? Отлично! Что ещё от меня надо?

— Скорпиус! — одернула сына Астория. — Потрудись в этом доме следить за языком! Это не казармы, а дети — не провинившиеся авроры. Не хочешь говорить — не надо, — произнесла она уже более мягко. — Можно было просто вежливо отказаться.

— О, папа! — в гостиную вихрем ворвался Санди и обхватил Скорпиуса за ноги. — А я Рамиреса выгуливал и не знал, что вы уже тут.

Он деловито оглядел притихших на руках Астории и Драко детишек, поправил на Валенсии чуть задравшуюся кофточку и деланно-беспечным тоном произнес:

— Привет, мелюзга! Ну, не даем никому покоя?

— Александр! — сурово одернул его Люциус. — Как можно?! Такие выражения...

— Деда, вот ты где! — радостно завопил Санди, подбегая к портрету. — Так ты что, получается, их уже видел? А я так хотел представить их тебе, — он сокрушенно вздохнул и потупил взгляд. — Прости, деда, я не должен был так выражаться. Ты же не сердишься?

— Чёрт знает что, — выдохнул Скорпиус и со стоном схватился за виски.

— Нет, Александр, я не сержусь, — мягко сказал Люциус, тщательно скрывая дрожь в голосе. — Но больше так говорить не стоит. Воспитанный человек всегда...

— Следит за тем, что говорит, — заученно закончил за него Санди, расправляя плечи, но тут же испортил впечатление, лучезарно улыбнувшись.

— Именно, — грустно улыбнулся Люциус, глянув на сжимающего кулаки Скорпиуса. — Что ж, а теперь я откланяюсь. Александр, буду рад, если ты зайдёшь вечером.

— Конечно, деда, как обычно! — с готовностью кивнул Санди, не замечая витавшей в воздухе напряжённости, а Драко с Асторией испуганно посмотрели на сына.

Скорпиус стиснул зубы, ещё крепче сжал кулаки, но промолчал. Санди знал о том, кто такой Люциус, знал и простил, а, значит, он должен уважать его выбор.

Гарри подошел к Скорпиусу и, приобняв за плечи, тихо произнес:

— Глупо цепляться за старые обиды. Даже твой сын в свои девять лет оказался мудрее тебя, — Скорпиус молчал, но Гарри чувствовал сковавшее его напряжение и злость. Она витала вокруг и неприятно холодила кожу, заставляя ежиться. — Послушай, Скорпиус, дети чувствуют отношение к ним. Неужели ты думаешь, что если бы у Люциуса был бы хоть один камень за пазухой, Санди подошел к нему? Ни за что! А так, они, похоже, даже дружат. Возможно, получится и у вас? Нужно всего лишь поговорить.

Скорпиус передёрнул плечами, закрыл глаза и вздохнул.

— Ладно, — процедил он наконец. — Ладно, я поговорю с ним. Но если он снова выведет меня из себя, клянусь, я дам в челюсть каждому, кто скажет мне ещё хоть слово о Люциусе Малфое!

Гарри легонько подтолкнул его в сторону двери и придержал рванувшего было за отцом Санди.

— Твои отец и дед когда-то поссорились, и сейчас им... — но договорить Гарри не успел.

— Я знаю, — перебил его Санди. — Дед очень сожалеет, он мне обо всем рассказал и даже зачем-то попросил прощения.

— И как? — Драко удивленно вскинул бровь. — Ты простил?

— За что? — непонимающе пожал плечами Санди. — Дед классный! Он столько мне рассказывает!

— Он... Да он! Да бл... чёрт! Арррр! — Скорпиус бессильно зарычал, понимая, что нельзя говорить сыну, за что именно он ненавидит Люциуса Малфоя.

— Пап? — испуганно хлопнул глазами Санди. — Я не понимаю...

Скорпиус в сердцах пнул ни в чём неповинный диван и сгрёб мальчика в охапку.

— Прости, я немного нервный сегодня, — сказал, заставляя себя говорить ровно. — Мне нужно немного успокоиться, а потом поговорить с... дедушкой, — это слово оказалось невероятно сложно произнести. — Побудь с Гарри и малышами, хорошо?

— Конечно, — с готовностью кивнул Санди и тут же повернулся к Гарри. — Идем, у меня есть для них сюрприз. Мы с дедом, — он кивнул на Драко, — потратили на него несколько дней.

— Надо же! — воскликнула Астория, поправляя на Валенсии костюмчик. — И как вам удалось скрыть это от меня?

— Так ты же, дорогая, была всецело занята детской, — улыбнулся Драко и обнял жену за талию. Впрочем, ни от кого, кроме, разве что, детей, не укрылось то, как он был напряжён.

— Действительно, — всплеснула руками Астория. — Как я могла забыть? Так пойдёмте же уже на неё посмотрим!

Она подхватил Драко под руку и приглашающе улыбнулась Гарри.

Тот ответил ей улыбкой и, шепнув Скорпиусу напоследок: "Давай, ты сможешь!" — вышел из комнаты.

— Я смогу, — криво усмехнувшись, повторил Скорпиус, когда все разошлись. — Я смогу, блядь. Смогу не сжечь этот чёртов потрет! — и аппарировал в сад.

Пятнадцать минут среди роз и шиповника помогли слегка остыть, и к кабинету Люциуса он аппарировал уже более-менее спокойным.

— Ну ладно, — сказал, с порога распахнув настежь дверь. — Давай поговорим.

— Опустим извинения? — горько усмехнулся Люциус. — Все равно тебе они ни к чему, ведь так?

— Извинения ни к чему, — согласился Скорпиус, опускаясь в большое кожаное кресло. — Но, возможно, я услышу от тебя хоть что-нибудь, кроме оскорблений, как в прошлый раз.

— Я сожалею, — прокашлявшись, начал Люциус, — искренне сожалею, что так в тебе ошибался. За такой короткий срок тебе удалось то, к чему Малфои стремились долгие годы после войны — добиться уважения. Я горжусь тобой, Скорпиус. И уже не питаю надежды, что ты примешь мои раскаяния. Но, может быть, ты позволишь мне видеться с Александром, а когда подрастут эти дети, то и с ними?

— Скажи мне, Люциус, — Скорпиус подался вперёд и посмотрел ему в глаза так, как обычно смотрел на преступников перед тем как послать в них решающее исход боя заклятье, — что изменилось? Санди как был, так и остался ребёнком от презираемой тобой магглы, полукровка и незаконнорожденный, а я, чёрт подери, по-прежнему грёбаный гомосексуалист. Но ты мной гордишься — охуеть, какая радость. Что мешало тебе гордиться мною тогда? Или хотя бы ограничится воспитательной беседой, домашним арестом, поркой, в конце концов, как все нормальные родители?

Пронзительный взгляд внука Люциус выдержал.

— Гордость, — едва заметно передернув плечом, ответил он, — уязвленное тщеславие, эгоизм, в конце концов. Мне понадобилась долгих шесть лет, чтобы осознать, как я был неправ. Истина всегда на поверхности, но мы порой так слепы, раскапывая ее глубоко под землей. Но даже таким, как я, свойственно меняться, Скорпиус. Жаль, что так поздно. Я бы гордился тобой и без твоих громких званий.

— Я не верю тебе, — покачал головой Скорпиус, откидываясь на спинку кресла. — Уважение и общественное мнение — вот, что для тебя важно. Даже сейчас первое, о чём ты сказал — это о том, что я вернул чьё-то там уважение. А если бы я до сих пор был рядовым аврором? Или кем-нибудь похуже? Стриптизёром, например, или хастлером? Или подался к магглам и был бы совершенно обычным человеком, а, Люциус?

— Ты не перестал бы быть Малфоем, — отрезал тот, — и добился бы того же — уважения. Добился не взирая ни на что. А общество... Общество — оно как москит: впивается в новую жертву и пьет, пока не насытится. А потом все: пф-ф-ф, — Люциус легко взмахнул рукой, — и жертва уже никому не нужна. От него никуда не деться, но оно важно, Скорпиус, только лишь для того, чтобы показать, что ты не жертва, и подходить к тебе опасно. Мне было не все равно, что это преславутое общество говорило бы о нас, ведь ты — единственный наследник, и твоя судьба была мне небезразлична. Да, Санди полукровка, но он не сквиб. По счастливой случайности он обладает довольно неплохим потенциалом. А что было бы, окажись он простым ребенком? Как бы он жил среди нас, чувствуя, зная, что он — ущербный? Смогла бы та девушка жить среди нас? Да, возможно, это слишком эгоистично, но доля здравого смысла в этом есть, не находишь?

— Да пошёл ты! — выплюнул Скорпиус, от души пнув ногой тяжёлый письменный стол. — Не смей прикрываться ими, слышишь?! Не смей! Ты всегда думал только о себе, грёбаный эгоист! О том, как люди будут смотреть на тебя, что скажут о твоём наследнике и внуке! И самое главное — тебе было похуй, кем окажется в итоге Санди: сквибом или волшебником. Ты не собирался этого проверять!

— Наверное, ты пошел в Блэков, — задумчиво произнес Люциус. — Только они в нашей родне так отчаянно прямолинейны. Да, я не собирался! Ни проверять, ни прикрываться, как ты только что сказал, — Люциус повысил голос и вдруг сорвался на крик. — Я думал о тебе. О мальчишке, в одночасье перечеркнувшем все, что было сделано для его будущего. Кто же знал, что ты окажешься настолько упертым, что... — тут он запнулся и замолчал.

С минуту в кабинете стояла тишина. Скорпиус молчал, лишь злобно сверлил портрет взглядом, Люциус же, нервно покусывая губу, смотрел на огонь в камине.

— Я не думал, что ты уйдешь навсегда, — наконец, произнес он. — Возможно, было бы лучше и правда выпороть тебя или запереть, но подумай сам, так ли назидательна порка для юноши в семнадцать лет? И стал бы ты ее терпеть? В тот момент припугнуть изгнанием из рода мне казалось более действенным.

— Знал бы ты, сколько раз пороли меня в казармах, — горько усмехнулся Скорпиус. — И морально, и физически. И ебали, и били, и сажали под арест. Вполне назидательно вышло, не находишь?

— Кто же знал, что тебя понесет именно туда? — фыркнул Люциус. — Я искренне полагал, что ты вернешься, перебесишься и вернешься. По крайней мере, твой отец поступил бы именно так.

Он тоскливо взглянул на Скорпиуса и обнял себя за плечи так, как будто бы ему было холодно.

— Мне жаль, Скорпиус, — произнес он едва слышно. — Я ненавижу себя за собственную трусость.

— Ненавидь, — жестко припечатал Скорпиус. — Тебе это полезно. Смешно, но портрет оказался человечней живого человека, — тут он помолчал, понимая, как жестоко прозвучали его слова — Люциус дёрнулся от них, как от удара — и неохотно добавил: — Ладно, так и быть. Время научило меня прощать. Я смог простить куда более страшные вещи, нежели пара обидных слов, так что, наверное, настало время простить и тебя. Но не жди, что я буду играть с тобой в шахматы и пить виски по вечерам.

Люциус молчал. Открыто и внимательно смотрел на него и молчал, а спустя несколько долгих минут тихо, но отчетливо произнес:

— Вежливое снисхождение... Признаться, я и не ждал большего. Но как это, оказывается, больно. Что ж, я получил по заслугам. Не держи на меня зла, Скорпиус, и оно не вернется к тебе назад.

С этими словами он развернулся, сел в нарисованное кресло и прикрыл глаза.

Скорпиус некоторое время молчал, собираясь с духом, а потом негромко заговорил.

— Не держать на тебя зла, Люциус? Я не держу. Вышла уже вся злость. Я ненавидел тебя, баюкая на руках заплаканную Ани в мокрой от слёз майке, отмывая с полов казармы собственную кровь из порванной задницы и вставляя на место сломанные кости. Ненавидел, видя собственного сына, спящего в коробке из-под телевизора, потому что нормальную кроватку я смог купить только когда ему исполнилось четыре месяца. Ненавидел, занимая хуеву тучу денег на последний взнос за дом. Ты понятия не имеешь, через что пришлось мне пройти, прежде чем выдохлась эта ненависть, но сейчас я не ненавижу тебя больше. У меня есть всё, что мне нужно, и даже больше, и, возможно, я добился этого отчасти благодаря тебе.

Люциус резко поднялся, стремительно подошел к раме и, протянув руку, коснулся будто бы тонкой прозрачной грани, разделяющей их.

— Нет страшнее наказания, чем я выбрал себе сам, — с болью в голосе произнес он. — Прости меня, малыш. Я не заслужил такого внука, как ты. И Санди не заслужил, и малышей. Зрелость тоже иногда бывает глупа и безрассудна. Мне стоило бы быть мудрее, а я... — он уронил руку и спешно отвернулся, смахивая со щеки слезу. — Ты не должен был пройти через все это... Прости меня.

Скорпиус закрыл глаза, чувствуя, как сдавливает невидимыми тисками горло. Он встал, подошёл к портрету и положил руку сначала на раму, а потом и на холст.

— Ладно, так и быть, — улыбнулся сквозь душащие, горькие эмоции. — Сыграем ещё в эти чёртовы шахматы. И знаешь, мне жаль, что мы не поговорили тогда, когда я ещё мог тебя обнять.

— Да, — Люциус согласно кивнул, касаясь пальцами его пальцев, — жаль... Но, может быть, однажды ты согласишься пропустить со мной стаканчик-другой хорошего виски, и мы снова поговорим. О хорошем...

— Ладно, — Скорпиус гулко сглотнул. — Ладно...

* * *

Пробка неохотно покинула бутылку, громко хлопнув напоследок, и красное ароматное вино хлынуло в узкий бокал. Давным-давно Драко не позволял себе столь изысканного угощения, но сегодня был особенный вечер. Впервые за много лет под сводом родного мэнора собрались все ныне здравствующие Малфои.

Впервые за много лет его сын снова был дома.

Астория с упоением купала малышей, прогнав Драко ещё на стадии подготовки ванны, Гарри и Скорпиус ушли гулять по саду и, наверняка, целовались под какой-нибудь яблоней, Санди играл с Люциусом в какую-то заумную маггловскую игру, а Драко оказался предоставлен сам себе и бокалу чудесного эльфийского вина. Что ж, не самая плохая компания в столь чудесный вечер.

Он уже поднёс бокал к губам, медля в предвкушении, прежде чем сделать глоток, когда посреди гостиной вдруг появился домовик.

— Хозяин, — пропищал он, — пришла миссис Поттер. Она хочет поговорить с мистером Поттером, но я подумал, что сначала стоит сообщить вам. Она... несколько агрессивна, сэр. Не уверен, что стоит показывать её гостям.

О Мерлин... Драко с трудом удержался, чтобы не закрыть лицо рукой. Даже домовик не уверен в адекватности поттеровской жены.

— Молодец, Рикки, ты сделал всё правильно, — вздохнул он. — Веди её сюда. Кстати, ты не знаешь, где Поттер?

— Они с хозяином Скорпиусом в дальней части сада, — охотно ответил польщённый похвалой домовик. — Купаются в озере.

— Ну хоть не трахаются, — пробормотал Драко и хмыкнул.

— Поттер! Мне нужно с тобой поговорить! — Джинни влетела в гостиную, едва не сбив с ног открывающего ей двери домовика. — Мне в принципе всё... Малфой? Эм... А где Поттер?

— Трахается, — невозмутимо отозвался Драко со смешанным чувством удовольствия и стыда за свой обман. Впрочем, обман ли?.. — Среди роз и кувшинок. Очень романтично, не находишь? Кстати, что ты хотела?

— П-поговорить, — запинаясь, ответила Джинни и покраснела.

Воображение мигом нарисовало ей красочную картину взмокшего разгоряченного тела, крепкие мускулы, прокатывающиеся под смуглой кожей, приоткрытые губы. Казалось, она кожей ощутила все эти прикосновения тела к телу, услышала и хриплый стон, и удовлетворенный вздох. Тяжелая волна возбуждения пронеслась по венам и тут же погасла оставив за собой лишь странный, тянущий холод.

— Мне нужно с ним поговорить. Я могу подождать? — не поднимая взгляда от пола, переспросила Джинни.

Драко вздёрнул бровь и едва подавил смешок. Ого, оказывается, Уизлетта способна смущаться? Кто бы мог подумать.

— Подождать ты, конечно, можешь, — сказал он, крутя в руках бокал, — но не уверен, что не придётся готовить тебе гостевую спальню — боюсь, с этих двоих станется пропасть на всю ночь. Впрочем, я их понимаю, столько месяцев нормально не трахаться...

Джинни что было сил сцепила зубы, сжала кулаки и упрямо тряхнула головой.

— Я подожду, — процедила она тихо. — Даже если всю ночь, все равно подожду. Или найду их сама, — она вдруг решительно повернулась и шагнула к двери.

— Дура, что ли?.. — опешил Драко и от неожиданности чуть не пролил вино. — Скорпиус тебя заавадит — это раз, а два — ты всё равно не найдёшь. Сад слишком велик, чтобы блуждать по нему в потёмках.

— Мне уже все равно, — с отчаянием прошептала Джинни, взявшись за ручку двери. — Какая разница, как... Тебе все равно не понять, Малфой.

— О, Мерлин... А я-то, дурак, решил, что сегодня лучший вечер в моей грёбаной жизни, — простонал Драко и щёлкнул пальцами, вызывая домовика. — Рикки, позови Поттера и постарайся не умереть по дороге.

Долго ждать не пришлось — видимо Поттер и Скорпиус уже сами шли в дом. Зайдя в гостиную, Гарри заметил Джинни и заметно скривился.

— Мисс Уизли, — вежливо, но крайне недовольно произнес он, — чем обязан такому счастью?

— Гарри... — Джинни шагнула ему навстречу, проигнорировав понимающую ухмылку Скорпиуса. — Мне нужно с тобой поговорить, — тут она зацепилась взглядом за его распухшие губы — явно от недавних поцелуев — и поспешно отвела взгляд, чтобы тут же наткнуться на лиловый засос на шее Скорпиуса, такого красивого и растрёпанного сейчас.

Чёрт, — мысленно застонала она, — у меня уже даже Малфой красивый!

— Говори, — спокойно кивнул Гарри, и скрестил на груди руки, приготовившись слушать.

— Не здесь, — она помотала головой, избегая встречаться со Скорпиусом взглядом. — Пойдём... Да хотя бы в сад. Пожалуйста, — она умоляюще посмотрела на Поттера. — Я так больше не могу!

— Нет, — коротко отрезал Гарри. — У меня нет секретов от семьи.

— Я тоже твоя семья, — уязвлённо вскинулась Джинни. — Я мать твоих детей! И всё, чего я прошу — уделить мне пару минут!

— Говори, — невозмутимо стоял на своем Гарри. — Или мне помочь? Напомнить? Подсказать? М? Давай, ну что же ты? Подкинуть всей родне сладкую сплетню у тебя получилось очень ловко, что же теперь произошло?

Джинни бросила на него затравленный взгляд, обернулась на и не подумавшего куда-либо уйти Драко, жадно внимавшего их разговору, сложила руки на груди в защитном жесте и буквально заставила себя произнести:

— Прости. Я не должна была этого делать.

Гарри лишь усмехнулся, глядя на нее со смесью раздражения и веселья.

— У меня нет времени слушать всякий бред, — он хмыкнул, прошел в гостиную и опустился в кресло. Скорпиус расположился рядом: присел на подлокотник. — Пришла — говори по существу, и можешь быть свободна. У меня двое детей наверху, я найду, чем занять свой вечер.

— Двое детей?.. — непонимающе переспросила Джинни и уставилась на его плоский живот. — О Мерлин, ты... уже?..

— Да, но твоих поздравлений я слышать не хочу, — резко ответил Гарри. — Ты достаточно сказала тогда.

— Послушай, — Джинни замялась, подбирая слова и явно начиная раздражаться, — я не знаю, что на меня нашло тогда. Ты же меня знаешь, я всегда делаю какую-нибудь чушь и... Чёрт, Гарри, мне правда... Да что я тут изображаю-то?! — внезапно вспылила она. — Всё эти годы я думала, что мы семья. Не смотря ни на что! Я была уверена, что однажды вернусь, и будет всё по-прежнему. И что я обнаружила в итоге в родном доме? Его! — она ткнула пальцем в Скорпиуса. — Что я должна была думать? Что чувствовать? Порадоваться за тебя? — она горько усмехнулась. — Сам же знаешь, что бред. Я много чего сказала тебе, и не могу сказать, что мне стыдно за каждое слово — это была бы ложь. Но в тот вечер... В тот вечер я перегнула палку. Пожалуйста, прости хотя бы за это.

Гарри задумчиво поковырял обивку на кресле и медленно произнес:

— Мы и так семья. Джеймс, Альбус и Лили. Ты сама оставила нас, если помнишь... И если бы ты пришла чуть раньше, еще можно было бы о чем-то говорить, но ты выбрала свободу. Поэтому какие претензии? Каждому свое, и мне все равно, что ты чувствуешь. Я не могу винить тебя за все, что ты испытываешь ко мне или к нему, — он кивнул на Скорпиуса, — это твое дело, мне все равно. Единственное, о чем я хочу попросить, — он с нажимом произнес последнее слово, намеренно акцентируя на нем внимание, — оставь нас, наконец, в покое. Мне ничего от тебя не нужно: ни извинений, ни сочувствия, ни радости. Будь счастлива.

Он поднялся и, не глядя на Джинни, вышел из гостиной.

— Хорошая попытка, — Скорпиус поднялся и насмешливо посмотрел на неё. — Я почти поверил. Небось хочешь теперь, чтобы я снял заклятие?

Джинни опустила плечи и отвернулась.

— Мне жаль, — тихо произнесла она, — жаль, что все так случилось. Он прав, каждый получает по заслугам...

Она коротко взглянула на Драко и спросила:

— Я могу воспользоваться камином?

— А ну стоять! — рявкнул Скорпиус, да так, что остановились оба — и Драко, поднявшийся с кресла, и Джинни, шагнувшая было к камину. В полной тишине он подошёл к Джинни вплотную и подцепил двумя пальцами её подбородок. — Прекрасно выглядишь для своих сорока, — сказал вдруг почти ласково, но ласка эта была ядовитой. — Не намного хуже Гарри. Есть кто-то на примете? Жених, любовник? Не отвечай, я и так знаю, что есть. Иначе бы не прискакала так резво.

Джинни вспыхнула и попыталась сначала вырваться, а когда не получилось — ударить в бессильной злобе, но Скорпиус легко перехватил её руку.

— Мне противна и ты сама, и твои жалкие попытки испортить мне жизнь, — выплюнул он ей в лицо, дёрнув на себя за пойманную руку. — Но всё же я у тебя в долгу, и только это — только это, слышишь! — тебя спасает, — он отпихнул её от себя и достал палочку. — Я отменю заклинание. Но это в первый и последний раз. Ещё один выпад с твоей стороны, и ты знаешь, что будет.

— Не будет, — шепотом произнесла Джинни. — Я никогда больше не переступлю порог его дома. Только если он сам позовет.

Она прикрыла глаза и опустила голову, словно готовилась принять наказание.

Впрочем, это было не удивительно — Скорпиус и выглядел в данную минуту, как палач. Драко с испугом и восхищением смотрел на сына, не узнавая его сейчас и почти боясь.

Скорпиус же взмахнул палочкой, прошептал заклинание и... повернулся к Джинни спиной, потеряв к ней всяческий интерес.

— Свободна, — бросил отрывисто и вздёрнул бровь, встретившись взглядом с застывшим Драко. — Пап?

Oшарашенный Драко еще пару мгновений наблюдал, как исчезает в воздухе остаточная магия, а потом щелкнул пальцами, вызывая эльфа, и, обернувшись к Джинни, холодно произнес:

— Эльф проводит тебя до границ аппарационного барьера. Всего хорошего мисс Уизли. Идем, Скорпиус, Астория уже, наверняка, искупала малышей.

Домовик посторонился у двери, пропуская Джинни вперед, Драко и Скорпиус вышли следом и направились по широкой мраморной лестнице наверх, откуда уже доносился требовательный плач маленького Валентайна и ласковый щебет Астории.

* * *

— Ладно, все всё поняли, я думаю, — Скорпиус бухнул тяжёлой папкой об стол. — Работайте. Кот, жду отчёт через полчаса и ни секундой позже!

— Твою мать, Скорп! — возмутился Ульшпиргер. — Дай хотя бы час!

— Полчаса, — жёстко отрезал Скорпиус. — У тебя была уйма времени, так что сам виноват.

— Да блядь! — рыкнул Кот. — Ок, Шеф, если что, я у себя в кабинете, — протянул язвительно и вышел.

Уже месяц прошел с того дня, как он доставил Гарри в Мунго, но тот до сих пор никак не мог собраться с силами, чтобы поблагодарить его. Вызывать Клауса Ульшпиргера к себе в кабинет и устраивать очередной разгон оказалось куда проще, чем сказать простое "спасибо" и пожать руку, отметая и глупую, беспочвенную ревность, и старые обиды. Гарри последил за Клаусом взглядом, собрал со стола свои документы и подошел к Скорпиусу.

— Диккенса я отправил в архив, так что к вечеру, думаю, получим всю информацию полностью. Заглянешь ко мне на "летучку"? Пару вопросов обсудить надо будет, я патронуса пришлю, когда соберемся.

Скорпиус кивнул и протянул ему небольшой клочок пергамента — короткую записку от Драко, которую принес отцовский филин. Тот сообщал, что с детьми все в порядке, и сын с Поттером могут не волноваться — они с Асторией не отходят от них ни на минуту. Гарри улыбнулся и вернул записку.

— Хорошо, я сейчас свяжусь с ним по каминной сети, — сказал он и добавил: — Буду нужен — я у себя.

Однако в собственный кабинет он пошел не сразу: завернул за угол и, громко постучав в тяжелую дверь, вошел не дожидаясь приглашения.

— Надо поговорить, — произнес он, когда Клаус поднял от бумаг голову.

— Чёрт, мистер Поттер, а давайте не сейчас, — тоскливо глянул на него Кот. — Я не знаю, что ещё напортачил, но если я не отдам Скорпу этот грёбаный отчёт, не сносить мне головы!

— В чем? — недоуменно переспросил Гарри. — Вроде же он только за отчет тебе разгон устроил.

Клаус отложил перо, покачал головой и вымученно хмыкнул.

— Ладно, мистер Поттер, — вздохнул он, — раз уж пришли, а просто так ко мне вы никогда не приходите, выкладывайте начистоту, что я опять натворил? Малфой меня больше не интересует, с Лили у нас все прекрасно, или я чего-то не знаю?

— Нет, — Гарри покусал губу, пододвинул к себе стул и сел напротив Кота. — Понимаешь, я... Черт, оказывается это совсем непросто, когда всегда видел в тебе только... В общем, я пришел сказать спасибо, — наконец, выдохнул он.

Кот несколько секунд оторопело на него таращился, а потом вдруг как-то странно крякнул, хлопнув ладонью по столу.

— Блядь, ну и напугали же вы меня, мистер Поттер, со своим "спасибо"! — выдал он, улыбаясь во весь рот. — У вас такое лицо было, будто на эшафот собрались. Уф, аж камень с души упал... — он посерьёзнел и наклонился к Гарри чуть ближе. — А благодарить не стоит. Вы поступили бы так же.

— Я-то поступил бы, — Гарри кивнул и стушевался, — я просто от тебя не ожидал.

Он нервно побарабанил пальцами по гладкой полировке стола и, спустя пару секунд, произнес:

— Крестным пойдешь? Хоть к дочери, хоть к сыну, или к обоим сразу?

— Не ожидали, значит, — Кот встал и подошёл к окну, отвернувшись от Поттера. — Я что, по-вашему, такая сука, что мог бы оставить вас там умирать? — спросил ровно. — Если да, то простите, мистер Поттер, подачек мне не нужно. Можете сказать Скорпиусу, что свой долг вы выполнили: благородно предложили, а я не менее благородно отказался.

— Это не подачка, — резко ответил Гарри, но тут же смутился собственной грубости и уже мягче сказал: — Да, не ожидал, потому что причин оберегать и лелеять меня у тебя не было. То, что мы относились к друг другу с неприязнью — слабо сказано, не считаешь? Я перешел дорогу тебе, ты — постоянно вставал на пути у меня. Хотя, в принципе, все эти танцы были бредом — от нас с тобой ничего, в конечном итоге, не зависело. Ты оказался намного мудрее меня и сумел отбросить ненужный хлам из обид, а я, как всегда, ревнивый дурак.

Он мягко поднялся и подошел к Клаусу.

— Я очень благодарен тебе за все, — тихо сказал он. — И это предложение действительно не подачка. Мы втроем обязаны тебе жизнью, и если, не дай Мерлин, что-то случится, за своих детей я буду спокоен — с тобой они будут под надежной защитой, невзирая на прочую родню.

Кот некоторое время молчал, переваривая сказанное, а потом повернулся к нему.

— Вы не дурак, — сказал, улыбнувшись. — Вы просто гражданский — и не спорьте, это так, не смотря даже на то, что в настоящей войне из нас двоих участвовали именно вы. Вы гражданский, а я военный, мне много через что пришлось в жизни переступить, не в пылу боя, а просто так, в этих самых стенах, поэтому мне и было проще. Но я всё ж таки чертовски рад, что вы больше не смотрите на меня волком, — фыркнул он. — Это, знаете ли, утомляло, хоть я и привык уже. Что же касается вашего предложения, — он встал на вытяжку и бодро отчеканил: — Почту за честь, сэр!

— Вот и славно, — Гарри расплылся в улыбке.

Казалось, с плеч скинули огромный тяжелый камень. Что ж, он действительно был рад, что все точки между ними оказались расставлены.

— Мир? — и он протянул Коту руку.

— Мир, — Кот крепко пожал его ладонь. — Ну а теперь, мой дорогой тесть, не свалить бы вам по своим делам, пока ваш супруг меня не выебал особо жестоким образом за этот хренов отчёт?

— Свалить, — усмехнулся Гарри, а потом прищурился и со смехом произнес: — хотя на эту экзекуцию я бы посмотрел. Шучу, шучу, — вскинул руки в защитном жесте и попятился спиной к двери. — Хотя, с тебя и так должок, — он загадочно подмигнул Коту и стремительно вышел за дверь, оставив Клауса недоуменно пялиться ему вслед.

* * *

— Ну и, что ты об этом думаешь? — Скорпиус вопросительно посмотрел на Гарри и сам же ответил: — Вот и я думаю: хуйня. Но это уже не наши проблемы, выдадим его америкосам, и дело с концом. Пусть они колупаются.

— Пусть, — согласно кивнул Гарри, оттесняя Скорпиуса от шкафа к столу и требовательно накрывая его пах ладонью. — Потому что заниматься этой хуйней именно сейчас у меня нет никакого настроения. К тому же, кто-то откровенно нарывался всю неделю, напрочь игнорируя отчий дом и семейные обязанности, — он многозначительно приподнял брови и несильно сжал пальцы на его уже затвердевшем члене, — поэтому сейчас будет отрабатывать штрафные, даже несмотря на звание.

Скорпиус усмехнулся и потянулся было за поцелуем, когда за окном послышался звук, до боли похожий на командирский рык Люка.

— Р-равняйсь! Смирно! — прогремело вдалеке, и Скорпиус уставился на замершего Гарри.

— Ты слышал?

Отстранившись от Скорпиуса, тот подошел к окну и удивленно присвистнул: на плацу ровными шеренгами выстроились все подразделения аврората, а Люк Фаррел, проходя вдоль каждого взвода, внимательно оглядывал едва ли не каждого аврора и удовлетворенно кивал.

— Какого черта ты объявил общий сбор? Что-то случилось, чего я не знаю?

— Я тут не причём, — покачал головой Скорпиус и взял его за руку, аппарируя. — Какого хуя тут твориться? — рявкнул, появляясь перед Люком. — Кто разрешал?!

— О, а вот и вы, — улыбнулся Люк, нисколько не испугавшись. — А я собирался уже было патронуса посылать.

— Несанкционированный сбор? — Гарри нахмурился и окинул Люка тяжелым взглядом. — Давно штрафных не получал? Нечем собственный взвод занять, так ты и остальных с места сорвал? Так и скажи, я сейчас тебе мигом фронт работ организую.

— О, да что тут говорить, — досадливо отмахнулся Люк. — Тут смотреть надо. Медведь, давай!

Отчего-то улыбающийся во весь рот Медведь взмахнул палочкой, и на весь плац грянула ритмичная веселая музыка. Авроры начали удивлённо переглядываться, и лишь спецбат остался стоять с каменными лицами.

— Что за хуй... — начал было Скорпиус, но тут Люк подал парням знак, и те расступились, открывая взору абсолютно голого Кота.

Тот вышел на всеобщее обозрение, невозмутимо обвел взглядом стоявших рядом сослуживцев, спокойно прикурил сигарету и, неспешно затянувшись, направился вдоль шеренги авроров, подстраивая под музыку шаг. Финал дефиле до главной трибуны, где расположились улыбающийся во весь рот Люк, опешивший Скорпиус и ухмыляющийся Поттер, проходил под общий гогот, свист и одобрительное улюлюкание собравшихся.

— Ну что, мистер Поттер, — усмехнувшись, обратился к тому Клаус, — вот и обещанный должок. Как видите, я свое слово держу, — и он весело подмигнул ему.

— Ну ты, блядь, пиздец! — восхищённо выдал Скорпиус, и авроры дружно загоготали.

Смешки ещё не утихли, когда перед веселящимся вместе со всеми Котом вдруг появился длиннолапый призрачный пёс.

— Мистер Ульшпиргер, — вежливо сказал он голосом целителя Хоупа, — у вашей супруги отошли воды. Если вы желаете присутствовать при родах, вам стоит поторопиться.

— Блядь, — растерянно выдохнул Кот и потянулся к поясу, где обычно была палочка, вспомнил, что никакой палочки там сейчас нет, и порывисто выхватил палочку у Медведя.

— Стой! — крикнул Скорпиус, хватая его за руку. — Куда собрался? Ты же голый!

— А похуй! — выдохнул Кот, сверкнув совершенно счастливыми глазами, и аппарировал.

~*~FIN~*~