— Белла! Белла, ты не... — я вбежала в комнату и осеклась на полуслове: в паре миллиметров от моего уха со свистом пролетел кинжал и вошёл в дверной косяк.
— Белла?
У меня замечательная сестра. Редко кому удаётся воплощать образец, сочетая в себе и ум, и красоту, и независимость, но Беллатрикс это под силу. Странно, что мы, близнецы, столь непохожи. У меня замечательная сестра, но сегодня с ней явно что-то не то.
— Белла, всё в порядке?
— Как видишь, — зло ухмыльнулась Беллатрикс, — просто лучше не бывает.
— И потому у меня над головой летают кинжалы гоблинской работы?
— Во-первых, это не кинжал, а мизерикорд[1], — профессорским тоном заявила сестра, — мизерикорд. Милосердие. Таким оружием средневековые маггловские рыцари добивали противников, чтоб не мучились. Так сказать, из милосердия. Интересно, какой идиот догадался назвать этим словом оружие?
А ведь Белла права…
— Во-вторых, не над головой, а около неё, а в-третьих...
— В-третьих, у тебя что-то случилось, — подытожила я, глядя, как Белла с трудом поднимается с кровати и нетвёрдым шагом направляется к двери, чтобы вынуть мизерикорд из двери. — И, в-четвёртых, ты, кажется, пьяна.
— Не кажется, а пьяна, — Беллатрикс выдернула кинжал из косяка и бросила на кровать, — огневиски бывает весьма эффективным средством от неудач. Хотя тебе-то откуда знать, ты же у нас такая правильная...
Заклятие — и бутылка превратилась в горшок с мандрагорой.
— Ой... кажется, переборщила.
Я вытянула из пальцев сестры палочку и сердито заявила
— Или ты сейчас же рассказываешь мне, что у тебя случилось, или обо всём сейчас же узнают родители.
— Не твой метод, Андромеда, — протянула Белла, и тут же спросила:
— Тебе нравится кто-нибудь?
— В смысле?
— В глобальном, — сестра очертила полукруг кинжалом, зажатым в руке.
— Н-нет, — солгала я, пытаясь понять, к чему она клонит.
— Тебе повезло. И Нарциссе тоже. Хотя что о ней говорить, она ещё слишком мала. Так вот, о чём я... Вы свободны и счастливы, а я через два месяца выйду замуж за Родольфуса Лестрейнджа...
Я молчала. Кажется, ни для кого это не было секретом. В аристократическом обществе браки по договорённости не являются редкостью.
— ...за этого идиота Лестрейнджа, у которого до сих пор квиддич да шоколадные лягушки на уме. Лягушки, ты представляешь? Интересно, о чём думала наша мать, когда произносила слова Непреложного Обета?
— А разве...
— Да, — Белла провернула в пальцах лезвие, полыхнувшее ярким светом. — А мне, какой бы я ни была, жизнь матери дороже моей свободы. Что ж, придётся жить под одной крышей с этой половой тряпкой, неспособной на поступок.
— На мужской поступок?
— На поступок вообще, — пояснила будущая миссис Лестрейндж.
— Но, может быть, он ещё повзрослеет? — предположила я и мигом прикусила язык, поняв, какую глупость сморозила.
Белла расхохоталась так, что на глазах выступили слёзы.
— Этот-то? Да он даже не знает, с какой стороны подходить к собеседнику. Грубое, неотёсанное, неразумное существо, хоть и аристократ. У Малфоя, по которому сохнет Нарси, хотя бы мозги на месте. А этот... Вот, мизерикорд мне подарил... Видимо, хочет добить меня. А не выйдет.
Беллатрикс легко поднялась с места и стала мерить шагами комнату.
— Ты знаешь, — вдруг сказала она, глядя куда-то поверх моей головы, — один из нас не переживёт другого.
* * *
Много позже я узнала, что так и вышло.
А через два месяца после того разговора с сестрой я бежала из дома с магглорождённым Тедом Тонксом — потому что мои душа и свобода стоят выше каких-то обетов.
[1] Мизерикорд (от лат. misericordia — милосердие) — кинжал с узким трёхгранным либо ромбовидным сечением клинка для проникновения между сочленениями рыцарских доспехов.
Vova
