— Эй, дорогуша! — послышался с другой стороны улицы голос пьяного мужчины. — Клюкнуть не желаешь? Бросай своего рыжего, мы тебе пинту поставим!
Гермиона качнула головой и крепко сжала руку Рона, не позволяя ему ответить на пьяные выкрики.
— Просто шагайте.
Цокот каблуков по мостовой гулко отдавался в тишине опустевшей улицы, отбивая ритм сердца: тук-тук, тук-тук, тук-тук. Казалось, опасность таилась за каждым мусорным баком, за каждым поворотом, скрывалась в ближайшем переулке, неотступно следовала по пятам, тенью перемещаясь от одного уличного фонаря к другому, скользя по траве, и ждала своего часа. Нестерпимо хотелось как в детстве: зажмуриться, резко распахнуть глаза и увидеть, что под кроватью притаилось вовсе не страшное трёхглавое чудище, а чёрный кот. Только вот Гермиона уже давно не ребёнок, и чудище отнюдь не плод воображения, а реальность. То, что шесть лет назад начиналось как сказка, с каждым днем всё больше превращалось в кошмар наяву.
Гермиона почувствовала, как Рон сильнее сжал её дрожащие пальцы.
— Нужно узнать, что происходит, — заговорил он.
— Волдеморт захватил Министерство, что ещё ты хочешь узнать?! — раздражённо воскликнул Гарри.
— Но и здесь оставаться нельзя: даже среди магглов мы слишком доступная мишень, — возразила Гермиона, нервно озираясь по сторонам. — Нужно найти какое-то место... убежище и попытаться связаться с Орденом.
— Чтобы Пожиратели нас ещё быстрее нашли? — спросил Гарри.
Она в ответ бросила на него сердитый взгляд. Ощущение, что надвигается что-то неотвратимое, не покидало с того момента, как они оказались в Лондоне, тонкой паутинкой страха опутывая мысли и чувства. Гермиона невольно прибавила шагу, стараясь не перейти на бег. Ходьба создавала иллюзию хоть какого-то движения к цели: только бы не стоять на месте.
— Может, отправимся на площадь Гриммо? — предложил Гарри.
— Нельзя, — Гермиона почти с отчаянием покачала головой. — Ты же знаешь, что Снейп...
В следующее мгновение она уже катилась по мостовой, сшибая колени и сдирая в кровь запястья и локти. Место, в котором она находилась секунду назад, озарила зелёная вспышка заклинания. Оно ударило в ближайший дом — на мостовую посыпались камни, в воздух поднялось небольшое облачко пыли. Гермиона выхватила волшебную палочку и крепче сжала бисерную сумочку, которую так и не выпустила из рук.
Гарри и Рон уже сражались с двумя закутанными в чёрные мантии фигурами — Пожиратели. Те стояли спина к спине, успешно отражая все заклинания. Гермиона бегло огляделась — ни одной возможности укрыться, ничего, что можно использовать в качестве щита — и не раздумывая бросилась в самую гущу.
Лучи заклятий взрывали низенькие ограды, сталкиваясь, рассыпались дождём искр, отражались в окнах домов и свистели всего в нескольких дюймах от головы. С одного из Пожирателей слетела маска, и в очередной вспышке Гермиона смогла рассмотреть морщинистое, с горящими ненавистью глазами лицо — Долохов.
Гарри слегка пошатывался от напряжения, левая рука Рона безвольно висела — вероятно, попало парализующее заклинание. Гермиона поморщилась: колени и локти саднило, в висках противно пульсировало и звенело, мешая сосредоточиться. Она не хотела думать о том, сколько ещё им удастся продержаться.
Красный луч ударил в фонарь, находящийся над головой. Осколки стекла брызнули во все стороны, и Гермиона взвизгнула, вскидывая руки в попытке защититься. Секундное промедление — и кто-то схватил её за волосы и с силой дёрнул на себя. Последнее, что Гермиона видела перед аппарацией, — тоненькая цепочка от бисерной сумочки в руке. Затем — темнота.
* * *
Сознание вернулось резко: Гермиону словно подбросило на батуте, с которого она благополучно свалилась. Колени ударились о землю, кровь перемешалась с пылью, и раны нестерпимо защипало.
— Вставай, сучка, — ещё один рывок за волосы.
Ноги плохо слушались, перед глазами плыли неясные тени, которые никак не желали оформляться в цельную картинку. Гермиона часто заморгала.
— Это тебе больше не понадобится.
Послышался грубый смех, затем хруст дерева и низкий протяжный стон. Возможно, последнее Гермионе только показалось. Она перевела взгляд на левую руку: на внешней стороне ладони не хватало кожи, будто её аккуратно срезали ножиком для чистки овощей. В траву падала алая кровь, и на секунду Гермиону посетила абсурдная мысль о красных розах на тонких зелёных стеблях.
— Милорд будет доволен нашим уловом, — прохрипел кто-то над ухом, обжигая шею горячим дыханием, и взял под локоть. — Идём, красотка.
Попытки вырваться были мгновенно пресечены — пальцы с длинными неровными ногтями больно впились в кожу, оставляя отметины-полумесяцы. Гермиона боялась вздохнуть.
Гермиона сейчас много чего боялась. Пожирателей, чей гул голосов пчелиным роем жужжал в голове, Волдеморта, который был где-то здесь, совсем близко, но больше всего — неизвестности. Каждый шаг давался с трудом, а тычки под рёбра становились сильнее. Гермиона не смотрела по сторонам, уткнувшись взглядом в землю, потому запнулась, когда их процессия неожиданно остановилась. Взору предстал красивый загородный дом с ромбовидными окнами, в которых горел свет. Парадные двери распахнулись, ловушка захлопнулась.
— Кто это? — спросила статная блондинка, появившаяся на пороге.
Нарцисса Малфой. Гермиона видела её лишь однажды — в Косом переулке год назад. Неудивительно, что та не узнала её.
— Грязнокровная подружка Поттера, — оскалился в желтозубой улыбке Долохов.
Миссис Малфой окинула Гермиону слегка заинтересованным взглядом и отступила вглубь вестибюля.
— Лорд в гостиной, — коротко бросила она. — Но не советую вам беспокоить его сейчас.
Гермиона дёрнулась — хватка окрепла.
— Ничего, он обрадуется подарку, — хохотнул второй Пожиратель. Торфинн Роули — вспомнила Гермиона.
Нарцисса едва заметно поморщилась и молча отправилась в сторону лестницы.
— Вперёд, красотка, — усмехнулся Долохов. — Милорд будет рад встрече.
Внутри что-то щёлкнуло. Безотчётный страх разливался по венам, словно яд, охватывая каждую клеточку тела. В лёгких закончился воздух, а сердце трепыхало где-то в горле, будто пыталось убежать, спрятаться. Гермиона медленно падала во тьму отчаяния.
— Шевелись, лорд не любит ждать, — Роули грубо толкнул её в спину.
— Нет, — сил хватило только на отчаянный шёпот. Гермиона замотала головой, отступая. — Пожалуйста, не надо.
— Молчать! — рявкнул Роули и, схватив её за плечи, потащил к двери.
Гермиона билась в его руках как птица в клетке, стараясь ударить, оцарапать, но силы были не равны. Долохов открыл перед ними дверь, пропуская вперёд.
Стоило им переступить порог, как атмосфера резко изменилась. В гостиной царил полумрак, разгоняемый лишь светом горящего камина. Воздух казался тяжёлым, словно дышать приходилось ртутью, а не кислородом.
В центре комнаты стоял человек, облачённый в мантию настолько чёрного цвета, что, если не приглядишься получше, не заметишь её. В красных глазах отражались всполохи камина. Зажатая в тонких длинных пальцах палочка была направлена на волшебника, лежащего у ног.
— Что значит — не было? — тихим голосом, заставившим Гермиону содрогнуться, спросил Волдеморт.
— Мы не... — слова утонули в крике, переросшем с хриплый кашель.
Гермиона неосознанно вжалась спиной в грудь Роули. Мысли лихорадочно метались, вспыхивая разноцветным фейерверком, и никак не собирались в кучу. Где-то в висках настойчиво пульсировало: «Это конец». Не будет больше Гарри и Рона, Хогвартса и домашних заданий, шумной Норы, её пряного лета, дружеских посиделок у камина и разговоров ни о чём. Нет, неправильно: всё останется — это её, Гермионы, не будет.
Удар о каменный пол вернул Гермиону в реальность. Кто-то в дальнем углу противно захихикал над её неуклюжими попытками встать. Гермиона закусила дрожащую губу и прямо посмотрела на Волдеморта. С палочкой или без, у неё в любом случае нет ни шанса против него, но она не станет просить пощады.
— А Поттер?
— Ушёл, мой Лорд, — поклонился Долохов и весь сжался. — Только девчонку удалось поймать.
Волдеморт покрутил в пальцах волшебную палочку.
— Вы заслужили прощение за свою прошлую неудачу, — кивнул он двум Пожирателям, не глядя на них. — Можете идти.
Те неуверенно потоптались и, поклонившись, вышли из комнаты.
— Дамы и господа, у нас сегодня особенный гость, — скривил губы в подобии усмешки Волдеморт, обходя Гермиону по кругу словно лисица — попавшего в капкан зайца. — Круцио!
Волна обжигающей боли сбила с ног, раздирая внутренности. Гермиона билась в агонии. Пальцы скребли по каменному полу, сдирая кожу. Во рту чувствовался металлический привкус: так сильно закусила губу. Гермиона будто со стороны услышала свой крик.
— Ты же знаешь, где Поттер, — прошелестел над ней голос Волдеморта.
Гермиона прерывисто дышала. Дробь сердца слилась в один монотонный гул, и уже нельзя было различить ударов. Собственное тело почти не ощущалось, измученное от боли. Пальцы слегка подрагивали, и Гермиона безуспешно пыталась их унять.
— Это только начало, — озвучил Волдеморт её мысли. — Но если ты скажешь, где мальчишка, твоя смерть будет лёгкой.
Гермиона старалась затолкать воспоминания о Гарри и Роне как можно дальше: Волдеморт — искуснейший из легилиментов. Опыта в окклюменции у неё не было, лишь знание теории из прочитанной на пятом курсе книжки. Она больше всего боялась раскрыть все тайны и теперь злилась на себя за то, что так глупо попалась в руки Пожирателей. Если бы она больше времени уделяла практике. Если бы умела чуть лучше сражаться. Если бы согласилась на предложение Гарри. Если бы. Если бы. Если бы.
— Отвечай! Круцио!
Крик царапал горло острыми коготками. От него уже закладывало уши, и Гермиона мечтала только об одном: чтобы это побыстрее закончилось.
Чужое сознание вторглось грубо, без предупреждения, сметая всё на своём пути. Калейдоскоп воспоминаний вспыхивал в голове разноцветными искрами: спасение Клювокрыла, второе испытание Турнира, занятия ОД, победа Гриффиндора, Малфой в Лютном переулке. Волдеморт бесцеремонно отшвыривал ненужные воспоминания, прокладывая путь к тому, что могло бы его заинтересовать.
Гермиона изо всех сил пыталась помешать ему: не думать, не думать, не думать...
— Не думать?
В стороне послышался глумливый хохот. Гермиона скосила слегка затуманенный взгляд: Беллатрикс Лестрейндж вышла из тени и остановилась в паре метров от них. Она смеялась, запрокинув голову. Чёрные волосы рассыпались за спиной, и Гермиона заметила на скуле Беллатрикс лиловый синяк.
— Мечтаешь занять соседнюю с Лонгботтомами палату, грязнокровка?
— Тише, Белла, — сказал Волдеморт.
Гермиона в ужасе распахнула глаза. Нет, не убьют — запытают до безумия, до состояния овоща, а перед этим вытащат из неё всё, что она знает.
— Почему Дамблдор завещал Поттеру меч Гриффиндора?
Гермиона, готовая к новому удару, сжалась и сосредоточилась, прокручивая в голове текст эссе по Чарам, какие-то детские песенки и стихи.
На этот раз натиск был мощнее, но воспоминания вперемешку со строками из учебников и песен закрутились с большей скоростью, смешиваясь в единый поток красок и звуков. Гермиона и сама вряд ли смогла бы сказать, о чём именно думает.
— Не хочешь говорить. Круцио!
Сил на крик не осталось: из горла вырывался лишь хрип, режущий слух. Воздуха в лёгких почти не было, и Гермиона пыталась судорожно вздохнуть. Над головой словно смыкалась толща воды: грудь сдавило, нет звуков, в глазах темно. Сознание медленно ускользало.
Тот закатал левый рукав Беллатрикс и коснулся метки. Белла сжала зубы, но не издала ни звука.
— Как ты думаешь, Поттеру понравится твоя голова на блюде в качестве запоздалого подарка на день рождения? — спросил Волдеморт, повернувшись к Гермионе. — О, он, несомненно, будет опечален твоей смертью. Может быть, решит отомстить.
От этого голоса даже разгорячённая Круциатусом кровь стыла в жилах. Тени Пожирателей, расположившихся в углах гостиной, зашевелились.
«Теперь точно конец».
Школа, родители, успехи в учёбе, ссоры с Роном, тёплые зелёные глаза Гарри — всё было далёким, словно из другой жизни. Каждая секунда казалась Гермионе падающей песчинкой в часах, обратным отсчётом, будто она не жила вовсе, а медленно умирала, шагая к черте.
Vova
