Осень на двоих. Пороги безмолвия

Холодная октябрьская ночь навалилась на изломанную, провалившуюся в нескольких местах крышу тяжелым чёрным полотном. Луна и звезды скрылись за грязно-серыми облаками, и силуэт дома стал казаться искореженным и неправильным. В окнах первого этажа горели огни. Отбрасывая подрагивающие желтые квадраты света на землю, они выхватывали из сумрака цветочные клумбы, усеянные битым стеклом, осыпавшейся черепицей и обломками карнизов. Второй этаж тонул во мраке и глухой, мертвой тишине. На улице не было ни души, даже ветер смолк, из-за чего мир казался совершенно неподвижным, замурованном в одном кошмарном мгновении, которое грозило длиться вечность. Но вот где-то вдалеке послышался рокот, а в небе появилась светящаяся точка, которая приближалась к дому. Если бы в этот момент кто-нибудь оказался рядом, то увидел бы, как постепенно эта точка приняла очертания мотоцикла, летящего по воздуху, как необыкновенный летающий транспорт с ревом приземлился на усыпанную гравием площадку во дворе, и как на землю, заглушив мотор, соскочил высокий молодой мужчина. Но мир вокруг был тих и безлюден. Не было слышно голосов или музыки, никто не выглянул из окна сумрачного дома, не вышел на крыльцо, чтобы встретить позднего гостя. Серые глаза мужчины, не отрываясь, смотрели на то, что осталось от дома, волнистые волосы, доходящие до плеч, были спутаны, а красивое лицо побледнело. С минуту он не двигался с места, словно всё ещё ждал, что пугающая картинка перед ним изменится. Что раздастся знакомый, звенящий весельем голос, призывающий его скорее заходить в дом, ведь ужин уже готов, или послышится беззлобное, ворчливое требование «сделать что-нибудь, чёрт побери, с этой рычащей штуковиной, пока она не перепугала всех соседей». Но ничего не происходило. В серых глазах полыхнуло отчаяние, смешанное с ужасом осознания. Спотыкаясь и поскальзываясь на влажной траве, он бросился к дому и, взлетев по ступеням на крыльцо, рывком распахнул дверь, шагнув в помещение.

В пяти шагах от порога лежал мужчина, глядя в потолок пустым, безжизненным взглядом, его правая рука до сих пор сжимала волшебную палочку. Волшебник замер над покойником, всматриваясь в мертвенно-белое лицо. Тонкие губы искривились, и с них сорвался короткий стон, переходящий в хриплый смех, который мгновенно оборвался. Очень медленно мужчина опустился на колени возле мертвеца и дрожащей рукой закрыл карие глаза, потом поднял с пола разбитые очки, что лежали рядом, и надел их на него, долго и тщательно поправляя их так, чтобы они ровно сидели на переносице. Серые глаза лихорадочно горели, а с лица все это время не сходила полубезумная улыбка. Ещё несколько минут волшебник, словно в оцепенении, сидел возле покойника, не в силах сдвинуться с места и отойти от него, но вдруг откуда-то сверху раздался приглушенный детский плач. Мгновенно придя в себя, мужчина резко вскинул голову, его глаза расширились, и в них безумие уступило место слабой надежде. Он вскочил на ноги, чуть пошатнулся и замер, как будто пытался вспомнить, как работает его собственное тело. Через мгновение он бросился вверх по лестнице. Он уже не видел, что деревянные ступени были покрыты белой крошкой, осыпавшейся с потолка, что перила были переломлены, а окна разбиты. Оказавшись в тёмном коридоре второго этажа, мужчина вслепую побежал к детской.

На полу лежала сорванная с петель дверь, почерневшая и покрытая трещинами, а в комнате царил страшный беспорядок. Освещая свой путь волшебной палочкой, он шагнул в детскую, пытаясь понять, откуда доносится плач. Луч света выхватил из мрака валяющиеся на полу детские игрушки и обломки какой-то мебели, мужчина прошел вперед, осторожно их переступая, и остановился, когда магический огонёк осветил женщину, лежащую на полу. Её красивое лицо обрамлял ореол огненно-рыжих волос, а удивительные зеленые глаза остекленели и погасли. Он прошел мимо неё не в силах больше смотреть на неподвижное, будто восковая маска, лицо, не в силах прикоснуться к холодной коже, заглянуть в мёртвые глаза. Детские всхлипы смолкли, и в доме вдруг стало так тихо, что мужчина начал ненавидеть собственное дыхание, ему уже казалось, что никакого плача он не слышал, что это всего лишь плод его воображения, он ничего не мог разглядеть, не мог понять, откуда доносился звук, но тут послышался шорох и всхлип. Вздрогнув, волшебник вскинул вверх волшебную палочку, осветив детскую кроватку, в которой очень тихо плакал темноволосый мальчик с глазами, такими же зелеными, как и у его матери. Мужчина поспешно шагнул к ребенку и взял его на руки, прижав к своей груди.

— Привет, сохатик, — шёпот был срывающимся и хриплым, — смотри-ка, ты измазался, — поудобней перехватив мальчика, он вытащил из кармана носовой платок и стер кровь, с болью глядя на воспаленный зигзагообразный шрам на лбу ребенка. Мальчик захныкал, и волшебник покрепче прижал его к себе. – Ну-ну, — мужчина попытался улыбнуться, — всё хорошо. Пойдем отсюда, малыш.

С мальчиком на руках он спустился на первый этаж и вышел на улицу, стараясь не смотреть больше на темноволосого мужчину, что лежал на пороге, неподвижного и бездыханного.

Он уже стоял возле своего мотоцикла, когда позади раздались тяжелые шаги и бледно-желтый свет фонаря выхватил из мрака силуэт очень высокого человека. Волшебник нервно оглянулся, но, увидев кто идет к нему навстречу, чуть успокоился, инстинктивно покрепче прижав к себе ребенка.

— Хагрид, — хрипло окликнул он великана, тот поспешил подойти к нему, глядя на мальчика на руках волшебника с сочувственной заботой. – Где директор?

— Скоро здесь будет, — голос великана был низким и походил на рокотание грома. – Я как понял, что неладное что-то творится, сюда поспешил, — он глянул на дом, — опоздали мы, да?

— Да, — прошептал маг, не отрываясь глядя на мальчика, — там спасать уже некого.

Хагрид протянул руки, пытаясь взять мальчика, и мужчина безропотно передал ребенка великану, заворожено глядя в зеленые глаза малыша. Хагрид говорил что-то еще, но мужчина его уже не слушал. Он разглядывал ребенка с жадным отчаянием и напряженно размышлял о чем-то, в глубине серых глаз разгоралось безумие.

— Эй, Сириус? Чего это с тобой? – беспокойно спрашивал великан, с опаской глядя на искаженное побелевшее лицо мужчины.

— Отдай, — прохрипел Сириус, протягивая руки к мальчику, — отдай его мне.

— Подожди, ты… ты ведешь себя странно, — Хагрид отступил на шаг. – Директор велел дождаться его, ты же понимаешь, что с ним Гарри в безопасности будет.

— Отдай, — прорычал волшебник, глядя на ребенка как на последний путь к спасению, — пожалуйста!

— Прости, я не могу, Дамблдор…

— К дьяволу Дамблдора! – заорал Сириус, Гарри вздрогнул и захныкал. Весь гнев мужчины мигом испарился, он резко выдохнул, запустив пальцы в волосы. – Хорошо. Ладно. Отнеси его Дамблдору. Все правильно. Да. Дамблдор его защитит. Дамблдор поможет. Да, — он продолжал что-то бессвязно бормотать, Хагрид обеспокоенно хмурился, не решаясь что-либо говорить. Тут волшебник, наконец, оторвал помутившийся, зачарованный взгляд от мальчика и посмотрел в глаза великана, — знаешь, возьми мой мотоцикл.

— Что?

— Возьми, — твердо велел Сириус, — так лучше. Так быстрее. Да. Он легок в управлении… впрочем, ты и сам помнишь, – он отступил на шаг, и на губах его заиграла пугающе ледяная улыбка, а в глазах вспыхнуло пламя ярости. – Я заберу его позже.

С этими словами мужчина аппарировал, и вокруг вновь наступила холодная тишина, окутывающая непроницаемым полотном бесконечной ночи, растерянного великана, держащего на руках маленького зеленоглазого мальчика.

* * *

На памяти Гарри это было самое дождливое лето в его жизни, а если и не самое, то предыдущие он все равно не помнил. Часы злорадно сообщали, что сейчас без десяти два ночи и почему-то положение стрелок напоминало мальчику некую искривленную ухмылку, что невероятно его раздражало. Хотелось выкинуть их в окно. Поттер вздохнул и, подперев голову рукой, принялся водить пальцем по прохладному стеклу, за которым, освещенная бледно-желтым светом фонарей, мирно спала Тисовая улица. Уже не впервые Гарри неожиданно просыпался посреди ночи с чувством кошмарной потери и одиночества и потом долго лежал в кровати, глядя в потолок и пытаясь уснуть. Сегодняшняя ночь не была исключением. Самым обидным было то, что мальчик никогда не мог вспомнить, что же ему снилось, в сознании сохранялись лишь тьма и холод, смешанные со страхом и отчаянием. И как бы он ни старался, вспомнить хотя бы отрывок сна не удавалось.

За стеной мучительно скрипнула кровать, видимо, Дадли перевалил свое крайне объемное туловище на другой бок. Поттер вообще начинал удивляться, как кузена еще не раздавила масса собственного тела. Дадли все больше и больше напоминал кита, что весьма беспокоило заботливую тетю Петунью, которая решила посадить своего «малыша» на диету, а за компанию и всю остальную семью. В итоге вот уже три недели Гарри жил на грейпфрутах и если бы не лучший друг, у которого мальчик проводил большую часть времени, то судьба его закончилась бы голодной смертью. Впрочем, не один он тайком таскал в карманах сандвичи, потому что дядя Вернон, к примеру, стал уходить на работу с исключительным энтузиазмом и раньше ужина не возвращался, а Петунья была пару раз замечена Поттером на заднем дворе в кампании тарелки с полноценной едой. В итоге по факту голодал один только Дадли, что вполне устраивало Гарри.

В целом эти каникулы мало чем отличались от предыдущих, только в этот раз были еще и бесконечные дожди с редкими прояснениями и призрачными намеками на солнце. По крайней мере Том был рядом, и мальчики всегда могли скоротать время вдвоем. Опекуны Тома уехали к родственникам до середины августа, оставив его на попечении няни, но с ней Арчер умудрился довольно быстро договориться, и в итоге женщина приходила только по вечерам, чтобы проверить, не сгорел ли дом, и порой готовила еду. Тома такой расклад вполне устраивал, тем более за те четыре года, что Арчер провел на Тисовой улице, он не смог ужиться ни с одной сиделкой. Они либо боялись его, либо ненавидели. Так что целыми днями ребята были предоставлены сами себе. Арчер, правда, все время что-то читал и конспектировал, в отличие от лучшего друга, который несколько охладел к бесконечной зубрежке, ограничившись домашними заданиями на лето. На ворчание Тома по этому поводу мальчик всегда отвечал что-нибудь вроде: «Зачем читать нудные книги? Ты ведь и так все мне пересказываешь, Том, а слушать тебя гораздо интереснее».

На этой ноте Арчер раздувался от гордости и переставал третировать Поттера предложениями почитать и поучить. Был, к слову, у Гарри и еще один козырь – когда Арчер становился излишне требовательным, он всегда мог беззаботно заметить, что в этом амплуа друг смахивает на Грейнджер. Подобные сравнения приводили Тома в священный ужас, и он, обиженно насупившись, тут же замолкал, уткнувшись в книгу, чем еще больше напоминал Поттеру Гермиону.

Лето протекало вполне спокойно, разве что Дурсли с трудом переносили присутствие своего племянника и разговаривали с ним сквозь плотно сжатые зубы, отчего их речь походила на рычание. Ничего удивительного в этом Гарри не видел. Каждое лето с его одиннадцатилетия к ним в дом заявлялись все эти странные, ненормальные волшебники и бесконечно угрожали им, требуя, чтобы магглы лучше относились к своему нелюбимому подопечному, которого эти самые пышущие праведным гневом маги оставили на пороге дома Дурслей, как ненужную вещь, тем самым свалив им на голову заботу о ненормальном ребенке. Тут было на что злиться, он бы и сам озверел. Только вот своей вины в этом Гарри не видел. Было бы справедливее, если бы недовольство родственников ограничивалось общением со взрослыми волшебниками, а не сваливалось на него одного. Хотя, с другой стороны, на ком еще могли сорваться эти напуганные, озлобленные магглы? Уж точно не на сильных, могущественных волшебниках, которые Бог знает что могли с ними сотворить.

Гарри сиротливо вздохнул и покосился на часы. Стрелка издевательски медленно ползла к отметке три. Впереди была вся ночь, половину из которой Поттер валялся без сна, а вторую половину изучал теорию зелий, ошибочно решив, что нудные статьи помогут ему уснуть. Увы, содержание учебника так его увлекло, что Гарри смог оторваться от книги только к восьми утра, когда серая дождливая ночь сменилась не менее серым дождливым днем. Наскоро умывшись, Поттер помог тетке с завтраком (очистив и разложив по тарелкам грейпфруты), после чего с трудом проглотил свою скромную порцию и, прихватив куртку, выскочил на улицу.

Ровно в девять часов утра невысокий тощий мальчишка с изумрудно-зелеными глазами стучался в дверь дома номер восемь по Тисовой Улице, и стучался он так уже десять минут с завидным упорством. Наконец где-то на втором этаже послышался грохот, возвестивший о том, что хозяин дома проснулся, скатившись с кровати на пол. Потом раздались шаги на лестнице, и наконец дверь распахнулась, являя взору Гарри мальчишку лет тринадцати в темно-зеленой пижаме с веселеньким узором. Он был немногим выше Поттера, с черными, как вороново крыло, волосами, которые сейчас торчали во все стороны, не хуже чем у самого Гарри. И выглядел бы этот мальчик очень даже привлекательно, если бы его так не перекосило от злости.

Тёмно-карие, а при таком освещении почти черные, глаза мрачно взирали на раннего гостя, что стоял на пороге, и в сочетании с бледным лицом придавали своему обладателю пугающее сходство с вампиром из маггловских ужастиков. Впечатление портил только отпечатавшийся на щеке след от подушки.

— Доброе утро! – бодро проскандировал Гарри, Том проигнорировал приветствие.

— Сейчас девять чёртовых утра, Гарри, – почти по-змеиному прошипел лучший друг, умудрившись произнести имя Поттера так, словно это было ругательством. – Какого черта тебе не спится?

— Ну ты же знаешь, я ранняя пташка, — весело чирикнул мальчик, заслужив от Арчера ядовитый взгляд, — ну… почти всегда, — справедливости ради добавил он.

— В следующий раз я не стану тебе открывать, — твердо заявил Том, — будешь торчать тут под дождем, пока у тебя жабры не вырастут. Это пойдет тебе на пользу.

— Лучше просто дай мне запасной ключ, — невозмутимо предложил Поттер, просачиваясь мимо друга в прихожую.

— Вот ещё, — фыркнул Арчер, закрывая дверь и поворачиваясь лицом к Гарри, — чтобы ты шлялся сюда каждое утро, как к себе домой, и опустошал мой холодильник?

— Но я же голодаю, — гнусаво заскулил Гарри.

Том прошел мимо него на кухню и тот засеменил следом за ним, продолжая ныть:

— У Дурслей в холодильнике одни грейпфруты! Я на них смотреть уже не могу! Ты когда-нибудь ел грейпфрут?! Это хуже, чем… — они вошли на кухню, и Гарри задумчиво помолчал, усаживаясь за стол и подбирая достойное сравнение, — вообще-то я не знаю, что может быть хуже, — наконец объявил он и, сложив руки на столе, выжидательно уставился на Арчера.

Тот раздраженно дернул плечом и принялся буравить Поттера угрожающим взглядом.

– Что на завтрак? – невинно поинтересовался Гарри.

— Кофе и тосты? – мурлыкнул Арчер тем самым тоном, от которого вздрагивал даже непробиваемый Забини, Поттер поморщился:

— Терпеть не могу кофе, — невозмутимо сообщил он, словно и не замечал медленно расползающуюся по кухне смертоносную ауру, исходящую от Тома, — а чая у тебя нет?

Арчер зашипел.

— А яда крысиного не хочешь?

— Я как раз читал сегодня про яды. Ты знал, что от большинства простых ядов существует универсальное противоядие? Кстати очень легко делается… — он поймал испепеляющий взгляд друга, и плавно продолжил: — …но так как у меня его нет, я пожалуй все-таки выпью чаю, спасибо, — и он лучезарно улыбнулся.

Том скрипнул зубами и на выдохе выпустил все свое раздражение, потому что пока Гарри находился в таком настроении, злиться на него было бессмысленно, любые колкости, пущенные в адрес друга, даже не достигали адресата. Подросток отвернулся и открыл холодильник, продолжая для вида ворчать и фыркать, загремели стеклянные контейнеры с едой и пластиковые ящики с фруктами и овощами.

Минут через десять на столе стояла коробка с медовыми хлопьями, графин с молоком, крекеры, сыр, нарезанный тонкими ломтиками, и тарелка с сэндвичами.

— Итак, — Арчер зевнул и сделал глоток кофе, — как там поживает китенок?

— Страдает, — Гарри пожал плечами, — просит, требует, скандалит… перепробовал на любящих родителях все — от угроз до лести, — мальчик хихикнул, — даже кусты в саду пытался подстричь вчера вечером.

— Ого, — удивленно протянул Арчер, — не думал, что он знает, с какой стороны нужно браться за садовые ножницы…

— А он и не знает, — Гарри закатил глаза, — этот идиот через пару минут чуть не отхватил себе палец.

— А что Дурсли?

— Чуть не рехнулись от умиления, — Поттер поморщился, — решили поощрить его трудолюбие и записали на бокс.

Теперь пришла пора Арчера скривиться.

— Зачем? Чтобы ему там последние мозги вышибли?

Гарри меланхолично вздохнул.

— Почем мне знать? Но я догадываюсь, кого он будет использовать в качестве боксерской груши.

— Если этот тюлень тебя тронет, можно сообщить…

— Ага, как тогда, да? – раздраженно перебил Поттер. — В девять лет!

— Ты просто повел себя, как дурак, — тут же начал возражать Том, — этот идиотский морж переломал тебе все ребра, а ты молчал!

— Да не ломал он мне ничего! – уперся Поттер. — Он просто меня толкнул, я неудачно упал, вот и все! И если бы ты тогда не поднял на уши всех учителей, меня бы не заперли в чулане на неделю!

— Я надеялся, что этих жалких людишек накажут! – обиделся Том. — Кто же знал, что все переломы так быстро заживут!

— Но я-то не виноват, это магия! – Поттер хмыкнул. — И не было там переломов…только пара синяков.

— Ты иногда баран бараном, — вздохнул Арчер, наблюдая, как друг уплетает хлопья, — тебе бы умных людей слушать.

Гарри что-то неопределенно промычал, этот спор всегда заканчивался одинаково.

— Кстати, я все забываю спросить, ты получил письмо про Хогсмид? – поинтересовался Том, желая перевести разговор на более веселую тему, но Гарри окончательно скис.

— Угу… получил, — пробормотал он.

— Да я смотрю, ты просто вне себя от счастья, — заметил Том и проницательно взглянул на друга. — Они его не подписали?

— Дядя Вернон сказал, что подпишет разрешение только при условии, что они останутся мной довольны.

— Ну так веди себя тихо и мило, — Том зевнул, — это ты умеешь делать блестяще.

— Угу, — Поттер сник.

— Так в чем проблема? – не понял Арчер.

— Мардж приезжает, — уныло сообщил Гарри, Том разразился злобным шипением и всем арсеналом ругательств, которым обладал. Гарри с мрачной иронией глянул на друга. Если Дурслей тот просто презирал, то тетушку Мардж, родную сестру Вернона, Арчер искренне и бесконечно ненавидел.

— Когда? – наконец, выдавил он.

— Тридцать первого, — с горькой усмешкой сообщил Поттер, — так что все наши планы по поводу моего дня рождения отменяются, я у них буду исполнять роль домовика.

— Пошли их к дьяволу! – рявкнул Том.

— Ага, и забудь про Хогсмид, — едко заметил друг.

— Подпись можно подделать, — задумчиво протянул Арчер.

— А вдруг это разрешение как-то зачаровано? – предположил Гарри. — Нас мгновенно вычислят.

— Идиотское Министерство, — заворчал Том, — как можно издавать такие безмозглые законы?

Друг продолжал что-то еще бурчать себе под нос, но Гарри его уже не слушал, погрузившись в какие-то свои мысли, плавно перетекающие в сон с открытыми глазами. Заметив, что друг выпал из реальности, Арчер оборвал поток невнятного бормотания и тряхнул его за плечо, заставляя смотреть себе в глаза.

— Если ты сейчас уснешь, — опасным шепотом заговорил он, — я задушу тебя подушкой.

— Ладно-ладно, — Гарри зевнул, — так чем мы займемся?

Том пожал плечами.

— Ну, в этой дыре не такой уж большой выбор, — протянул он. — Предлагаю пойти покончить с домашним заданием и заняться кое-какими заклинаниями, которые я обнаружил вчера ночью.

— Так я и думал, что ты всю ночь читал, — насмешливо бросил Гарри. – Вот поэтому ты такой сонный постоянно… и злой.

— Если бы кое-кто не будил меня ни свет, ни заря, я бы не был ни сонным, ни злым, — парировал Том.

В итоге все утро ребята просидели за учебниками в тишине и спокойствии, довольные, что им никто не мешает. К полудню, расправившись с эссе по чарам, Гарри распрямился, потянулся и покрутил головой, разминая затекшие мышцы, на глаза ему попался Ежедневный Пророк, и мальчик подтянул газету поближе к себе, с любопытством разглядывая фото на первой странице.

— А-а-а, ты же не видел новый номер Пророка, — Арчер зевнул, отрываясь от чтения книги, — нашел своих Уизли на первой странице, да?

— С каких это пор Уизли стали моими? – весело спросил Гарри, разглядывая большое фото, почти на всю страницу. Он мельком глянул на статью, где говорилось о том, что Уизли что-то там выиграли… или их за что-то наградили, и теперь все они грелись на солнышке Египта, мальчик даже разглядел пирамиды за спинами улыбающихся волшебников на фото.

— Мерлин, да сколько их всего? – прошептал он, разглядывая рыжеволосое семейство. Поттер взглянул на счастливых Джинни и Рона, у последнего на плече сидела потрепанного вида крыса. Гарри чуть слышно фыркнул, не желая себе признаваться, что где-то в глубине души у него шевельнулась зависть, хотя он и не мог понять, чему здесь завидовать. В Египет он определенно попасть не хотел, дождливая Англия была ему больше по душе. Крыс он с детства терпеть не мог, а при мысли, что вся эта толпа народу толкается в одном доме, становилось тошно, одних только Фреда с Джорджем было слишком много, даже для Хогвартса. Так откуда эта тяжесть в груди? Взгляд мальчика остановился на полной женщине, которая то смотрела в объектив фотокамеры, то поворачивала голову, с любовью глядя на своих младших детей. Ее руки обнимали Рона и Джинни за плечи, и во всей ее позе сквозила материнская забота. Такая большая семья. Семья. Гарри поморщился, отдавая Тому газету. Отчего-то ему захотелось сказать какую-нибудь гадость, но на ум ничего не приходило.

— Драко, наверное, ядом изошел, — наконец, ехидно заметил он и, закинув руки за голову, улегся на ковер.

— Еще бы, — Арчер хмыкнул, — ты же знаешь, у Малфоев врожденная нетерпимость к рыжим.

Поттер прыснул.

— Спорим уже сегодня вечером от него придет злое письмо, в деталях описывающее все, что он думает об этой статье, – он кивнул на «Пророк», который Том по прежнему держал в руках. — И по поводу всех Уизли вместе взятых.

— Я думаю, он даже эту дефектную крысу из внимания не упустит, — со смешком согласился Арчер, — потом еще целый сентябрь жаловаться будет, — он закатил глаза.

— Ха! – Гарри весело сверкнул глазами, а потом задумчиво почесал затылок. - А почему крыса дефектная?

— Н-да, твой коэффициент внимания как обычно не превышает нулевой отметки, — Том ткнул пальцем в крысу на фото. — У нее что-то с лапой.

— Хм? – Гарри пригляделся и застонал. — Мерлин, ну сколько нужно было таращится на это фото, чтобы разглядеть чертову лапу?

— Секунд пять, не больше, — высокомерно бросил Том, Гарри не стал спорить.

На следующий день, разобравшись с делами по дому, мальчик добрался до лучшего друга только к трем часам и тут же накинулся на овощную запеканку, найденную в холодильнике Арчера. Том неодобрительно фыркнул, наблюдая, как Поттер поглощает его еду, и милостиво подложил ему добавки, тот благодарно заурчал в ответ. Потом оба мальчика развалились перед телевизором, решив для разнообразия побездельничать. Некоторое время Арчер уныло переключал каналы, надеясь наткнуться на какой-нибудь фильм, но в итоге остановился на выпуске новостей, где как раз передавали погоду.

— Если им верить, то нас затопит еще до конца каникул, — пожаловался Арчер, выслушав неутешительный прогноз, со стороны Гарри послышалось сонное бормотание. – Эй, если ты вздумал спать, то вали к себе! – возмутился Том.

— Я не сплю, — Поттер зевнул, — и потом, у Дурслей мне спать никто не даст.

Мальчик хмуро уставился в экран, прогноз погоды закончился, и ведущая перешла к основным новостям дня, слушать ее было скучно, тем более Поттер не особенно понимал, о чем она толкует – маггловская политика и экономика его не интересовали.

— Как тоскливо быть магглом, — прокомментировал Том, — серый однообразный мир, где… ого!

Последнее замечание заинтересовало Гарри, и он прислушался к словам ведущей. Оказалось, из какой-то маггловской тюрьмы сбежал серийный маггловский маньяк.

— А может и не так скучно, — со смешком заметил Том, глядя на фото беглеца. Им оказался худощавый мужчина с всклокоченными черными волосами и лихорадочно горящими глазами, тонкие губы кривила полубезумная ухмылка.

— Ну и тип, — Том хмыкнул, — интересно, многих он убил?

Гарри безучастно пожал плечами, разглядывая мужчину на фото, его не покидало странное чувство, что он его где-то видел, только никак не мог понять где.

«Наверное, похож на кого-то», — подумал мальчик, потеряв интерес к происходящему на экране.

* * *

Тетушка Мардж, любимая сестра дяди Вернона, была грузной, мужеподобной дамой с тремя подбородками и басистым голосом, мало походящим на женский. Она пользовалась ужасными духами и носила твидовые костюмы мерзкого цвета и покроя. В добавок ко всему она нещадно завивала свои короткие седеющие волосы, от чего напоминала Поттеру старую, толстую пудилиху. Арчер, напротив, ехидно замечал, что будь у нее усы, Мардж можно было бы спутать с Верноном.

А еще она разводила бульдогов. Толстых, кривоногих и склочных, как и сама Мардж. Гарри порой даже не знал, кто ему противнее – собаки или их хозяйка. В детстве Поттер часами сидел на дереве, спасаясь от проклятых тварей, норовящих его покусать, а Мардж их всячески поддерживала. С появлением Тома ситуация мало изменилась, разве что Арчер пару раз пытался потравить злобных псов, в чем, увы, не преуспел.

Когда Том говорил, что ненавидит Мардж, он не преувеличивал. Эта женщина была одной из немногих людей, способных вывести Арчера из равновесия, порой от ее выходок по отношению к Гарри Том, казалось, готов был вцепиться в собственные волосы и заорать. Чувство это появилось не на пустом месте.

Знакомство Арчера с тетушкой Мардж состоялось, когда им с Гарри было по девять лет. Сам Поттер уже не помнил, в чем именно тогда провинился, но в наказание родственница выставила мальчика из дома, оставив во дворе на всю ночь. Оглядываясь назад, Гарри понимал, что Дурсли вряд ли добивались того, чтобы он замерз насмерть, скорее всего про него просто забыли. Но дело было на Рождество, и одетый в одну только рубашку и джинсы, брошенный в холодную декабрьскую ночь мальчик чуть было не подхватил воспаление легких, сидя на крыльце дома и надеясь, что его все-таки впустят. Лишь несколько часов спустя, дрожа от холода, Поттер наступил на горло своей гордости и попросил приюта у Тома. Гарри до сих пор помнил побелевшее от негодования лицо друга, когда тот понял, что к чему. С тех пор ненависть Тома к Мардж только росла, потому что ни один ее визит не обходился без какой-нибудь трагедии. Гарри только надеялся, что в этот раз все обойдется малой кровью.

Ужин был в самом разгаре, Мардж перебрала вина и без умолку рассказывала о своих бульдогах, Вернон, дорвавшись до нормальной домашней еды, был доволен и сыт, Петунья искренне пыталась поддерживать беседу, изредка вставляя разные междометия вроде «Ах!», «Ох!» и «Да что ты говоришь!», а Дадли молча страдал над своей порцией грейпфрутов. Гарри исполнял роль официанта и уборщика. Все вроде бы даже шло хорошо, пока Мардж не переключила свое внимание на него. Посыпались бесконечные оскорбления и придирки, его тут же обвинили в нахлебничестве, испорченности и ненормальности. Вернон тихонько поддакивал сестре, злорадно поглядывая на Гарри, Петунья сделала вид, что ее невероятно заинтересовало какое-то телешоу, и уставилась в экран телевизора, а Мардж все больше и больше распалялась. Пропуская все ее оскорбления мимо ушей, Поттер напустил на себя вид безобидного идиота и только бестолково улыбался, порой отвечая «Да, мэм» или «Нет, мэм». Его почти не задевали ее слова, он даже смог, стиснув зубы, промолчать, когда таким же градом помоев облили его родителей. Он лишь побледнел от ярости, когда Мардж заявила, что его родители умерли, как пара безродных дворняг, и почти не услышал презрительно брошенного: «Туда им и дорога, они — отбросы общества». Только в груди вдруг все похолодело, словно его легкие покрылись изморозью. Гарри стало тяжело дышать. Ему нужно было уйти, ему просто необходимо было уйти, но тут до него долетели слова Мардж.

— А этот дерзкий щенок, что постоянно таскается с мальчишкой, до сих пор вам докучает?

— Томас Арчер? Да, да, все такой же несносный бездельник.

— Странно, что его еще не посадили в тюрьму! Таких, как он, сразу видно, эти отбросы общества всегда заканчивают жизнь за решеткой, он ведь, наверное, еще и умственно отсталый, как и этот, — красноречивый кивок в сторону Гарри.

— Да-да, отсталый, бездарный и наглый, — соглашался Вернон.

— С собаками в этом плане проще, — размышляла она, — таких лучше усыплять или сдавать в лаборатории для опытов. Знаете этих бешеных псов, представляющих угрозу для общества? Их отстреливают и сжигают в мусорных кучах, с такими, как этот мальчишка, только так и нужно.

Гарри чувствовал, как холод становится все сильнее. Он мог вытерпеть все, мог закрыть глаза на оскорбления и клевету в свой адрес, на дикую, несправедливую ложь, которой эта женщина осквернила память его погибших родителей,… но Том. Тома не смеет оскорблять никто! И уж тем более эта толстая бульдожиха с тупыми поросячьими глазками и грязным ртом, полным помоев! Гарри дрожал от холода, сковывающего его тело, и гнева, затмевающего голос разума, который кричал: «Нет! Нет! Постой! Не надо!» На лбу мальчика выступил холодный пот, а где-то в районе солнечного сплетения змеей свернулась ледяная боль. Острая, как лезвия ножей, она раздирала его изнутри, норовя вырваться на волю. Лед полз по телу, обращаясь в огонь, в ушах ревело пламя, превозмогая мучительную боль, Гарри медленно поднял голову, остановив пылающий яростью взгляд на Мардж. Сестра Вернона продолжала разглагольствовать, не обращая внимания на мальчика, Дурсли поддакивали ей, хотя их обеспокоенные взгляды все чаще и чаще обращались к Поттеру. Тут Петунья остановила на нем взгляд и застыла, но ее племянник смотрел только на Мардж.

— А теперь заткнись, — голос Гарри прозвучал хрипло и еле слышно, но в гостиной вдруг стало невероятно тихо.

— Что? – женщина обернулась к нему.

— Я сказал тебе замолчать, — вкрадчиво повторил мальчик. Что-то в нем вдруг переменилось, огонь вновь стал льдом, гнев, кипящий в душе, гудящий и ревущий как ураган, застыл, и стало удивительно тихо. Гарри слышал свое тяжелое дыхание и чувствовал сковывающий арктический холод, заморозивший каждую клеточку его тела. На секунду в гостиной повисла звенящая тишина, Гарри вдруг почудилось, что воздух наполнился зимним холодом. Мгновение спустя комната взорвалась криками.

— Как ты смеешь, паршивец?! – заорал Вернон, вскочив на ноги.

— Я говорила тебе, Вернон, — почти одновременно с ним пробасила Мардж, — вам стоило сдать мальчишку в приют! Подобные ему, как бешеные собаки, всегда будут кусать руку, которая их кормит! Вернон и Петунья были слишком добры к тебе, мальчишка! – она снова посмотрела на Вернона. — Я не удивлюсь, если они со своим безродным приятелем хотят добраться до ваших с Петуньей денег! Я знаю эту лживую братию! Таких, как Арчер, стоит воспитывать болью и голодом, как цепных собак!

Гарри молчал, глядя на нее широко раскрытыми глазами, каждый вдох становился все труднее, кровь в венах как будто замерзала, голову разрывало от боли, в сознании вспыхнул образ — извивающееся в предсмертных судорогах, покалеченное, искореженное тело Василиска. Когда давление магии стало невыносимым, мальчик хотел закричать, но с губ сорвался только судорожный вздох и одновременно с ним, чистая, бесконтрольная энергия вырвалась на свободу. Петунья быстрее всех разобралась в том, что происходит, и, схватив Дадли, рванулась в самый дальний угол, прикрывая голову серебряным подносом. Мардж вместе со стулом отбросило к стене, от удара женщина лишилась сознания, рухнув на пол. Вернон кинулся было ей помогать, но следующим ударом магии его швырнуло в сторону, и мужчина остался лежать на полу. Вся посуда на столе в одночасье разлетелась вдребезги, за ними, словно инструменты какой-то безумной симфонии, вступили хрустальные бокалы и вазы с цветами, стеклянные дверцы серванта, заключительным аккордом стали разбившиеся окна стеклянной веранды. Во все стороны брызнули осколки, усеяв пол. Крики Петуньи потонули в треске разломившегося пополам обеденного стола.

Безучастно наблюдая за бесчинствами своей дикой магии, Гарри невольно подумалось, что теперь здесь куда веселее. Удивительно, что никто из соседей не прибежал посмотреть, что случилось. «Теперь меня точно отчислят из Хогвартса», — Поттер покачнулся, втянув носом воздух, силы покинули его, остался только угасающий фитиль ярости, благодаря которой мальчик мог держаться на ногах. А пока он окончательно не погас... Бежать! Бежать! Бежать! И как можно скорее. Он круто развернулся на каблуках, ухватившись за кухонную стойку, чтобы не потерять равновесия, и кинулся в прихожую. Дальше вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, бегом по коридору к своей комнате. Там он пинком распахнул чемодан, кое-как затолкал туда свои вещи, засунул в карман волшебную палочку и закрепил на чемодане пустую клетку Хедвиг, мысленно радуясь, что этой ночью отпустил сову полетать.

Когда Гарри уже почти спустился вниз, его перехватил разъяренный Вернон. С громогласным ревом, мужчина протянул к нему руки, пытаясь схватить его то ли за воротник, то ли сразу за шею. Мальчик отшатнулся от дяди, выставив перед собой свою волшебную палочку. Вернон тут же замер, прожигая племянника ненавидящим взглядом.

— С дороги, — прошипел подросток.

— Что ты устроил в моем доме, гаденыш?! – взревел дядя. — Думаешь, я позволю тебе так просто выйти отсюда после всего, что ты здесь натворил?! И не смей угрожать мне этой штукой! Я знаю, что тебе нельзя колдовать вне школы!

— Да мне плевать! – рявкнул в ответ Гарри. — И знаете что, дядя, — с ядовитой горечью процедил он, — с меня хватит вас и вашей семейки! С дороги! – он шагнул вперед, и маггл был вынужден отступить. — Меня тошнит от вас! Уйдите! Уйдите пока я не сравнял этот дурацкий дом с землей!

Вернон пятился назад, пока не наткнулся на стену, все это время он не сводил взгляда с волшебной палочки Гарри. Поттер прошел мимо него, не поворачиваясь к нему спиной и не убирая волшебной палочки, пока не оказался на улице.

— Чтоб вы все провалились, — презрительно выплюнул Гарри, громко хлопнув дверью.

Выскочив на улицу, мальчик зашагал к дому Тома, но на полпути его вдруг охватили сомнения, он замедлил шаг и, наконец, остановился. Он влип по уши, возможно, скоро сюда явятся эти министерские шавки и отнимут у него палочку, а может быть, даже арестуют его за нападение на магглов. Так что же делать? У Тома спрятаться он не может, его сразу найдут, да и втягивать друга во все это тоже не честно. Гарри провел дрожащей рукой по лбу. Гнев и злость отступали, и мальчик чувствовал, как на него неподъемным грузом наваливаются усталость и опустошение. Добравшись до пустующей в это время суток детской площадки неподалеку от парка, Поттер обессилено рухнул на влажную скамейку. Его трясло от слабости и холода.

«Что же я наделал?» – в ужасе думал он. Теперь, когда ярость остыла, мальчик запаниковал. Его накажут? Посадят в тюрьму? Он останется на улице? Стоило ли ради минутной слабости терять… все?

«Куда мне идти? Что теперь делать?»

Гарри обхватил себя руками за плечи, у него слипались глаза, мальчику хотелось уснуть и проспать так несколько часов к ряду, но сейчас нужно было двигаться. Только вот в каком направлении? Внезапно он очень остро ощутил царящую вокруг тишину, ночь показалась ему непроглядно темной, а свист ветра вдруг стал походить на чьи-то жалостливые стоны. Так же неожиданно пришло чувство, что на него кто-то смотрит. Собственное одиночество и беспомощность навалились на Поттера с новой силой. Гарри нервно огляделся. Здесь был кто-то еще. Скрывался в густых зарослях кустов или в тени деревьев вниз по улице? Ночь таила в себе угрозу. После дождя каждый звук стал казаться громче, и от каждого скрипа и шороха волосы у Гарри на затылке становились дыбом. От вязкого страха на душе мальчика стало гадко. Гарри трясло, только он уже не знал, что является тому причиной: холод, недомогание, страх или злость? Вскочив на ноги и чувствуя себя конченным психом, подросток выхватил волшебную палочку:

— Выходи, кто бы ты ни был, — прорычал он, — или я тут все подпалю к черту!

Где-то в глубине души язвительный голос шептал ему, что у него паранойя и похож он сейчас на рехнувшегося камикадзе. «А что? – с каким-то больным весельем думал Поттер, — дом магглов я уже разрушил, закон Министерства нарушил, все мыслимые границы переступил… так что же мне мешает спалить к дьяволу всю улицу?» А действительно, что? Перепуганный тринадцатилетний мальчишка, тощий, еле стоящий на ногах от магического истощения, загнанный в угол собственными страхами, глубоко вздохнул, поднимая руку, в которой держал волшебную палочку. Вряд ли в его состоянии он смог бы высечь из нее хоть искру, и тем не менее Гарри отчаянно прицелился, решив для начала пальнуть по кустам и будь что будет! Сейчас, застряв в этой зыбкой неопределенности, он уже не знал, какой фокус выкинет эта жестокая реальность, и решил нанести удар первым.

Ветки кустов шевельнулись. Быть может это просто ветер? Или враг? Министерские авроры? Пришли арестовать его? Или маггловские бродяги? А вдруг темные волшебники? Те, что поддерживали Волдеморта? Явились по его душу? Или тот самый опасный маньяк, про которого говорили в новостях? Убийцы? Пожиратели смерти? Сколько опасных психопатов и жутких тварей поместится в одних кустах? В призрачно желтый свет фонаря выступил… маньяк, монстр, неведомое науке чудовище… собака?

Гарри моргнул. Потом снова моргнул, пытаясь проглотить подступивший к горлу вопль ужаса, в итоге с губ сорвалось только его сиплое дыхание. Вот теперь мальчик был согласен со своим внутренним голосом – он действительно рехнулся. Пес был крупный, грязный и ужасно тощий, в угольно-черной свалявшейся шерсти торчали мелкие веточки, репейник и комочки грязи, у него были большие длинные лапы и узкая вытянутая морда, но в целом зверь едва ли походил на убийцу, маньяка или неведомое чудовище.

Чувствуя, как от облегчения и осознания собственной истерии кружится голова, Гарри рухнул обратно на скамейку и запустил пальцы в волосы.

— Ну я и дурак, — рассмеялся он, пес склонил голову набок и повел ушами, мальчик переключил внимание на зверя. Он казался больным и уставшим, почти таким же слабым, как и сам Поттер. Блестящие в свете фонаря глаза неотрывно наблюдали за Гарри с жадным интересом.

«Он, наверное, жутко голодный», — решил Поттер и медленно протянул руку к зверю.

— Эй, привет, — мягко позвал он, — иди ко мне, приятель, — он сунул другую руку в карман куртки, нащупав там завернутый в бумагу сэндвич с курицей, прихваченный из дома Арчера этим утром. — Кажется, у меня найдется кое-что вкусненькое.

Зверь помедлил, с опаской глянув по сторонам, после чего приблизился к мальчику и потянул носом воздух, принюхиваясь к предложенному угощению.

— Не самый шикарный ужин, но все же довольно сытный, — со смешком заметил мальчик, протягивая сэндвич псу, тот, осторожно подцепив его зубами, практически мгновенно проглотил угощение и облизнулся. – Прости, приятель, но больше мне предложить тебе нечего, — Гарри развел руками, пес уселся возле мальчика, продолжая внимательно его разглядывать, — я вроде как только что сбежал из дома, — сообщил Поттер. Откровенничать с собакой было куда проще, чем с человеком. Зверь внимательно его слушал, не сводя взгляда с его лица и было в его глазах что-то… гипнотическое. Практически за пять минут мальчик выложил собаке все события этого вечера, не скупясь в выражениях. Ему и в голову не пришло насколько странно он выглядит, разговаривая с собакой, ему просто необходимо было выговориться, а когда он замолчал, то понял, что на душе стало чуточку легче. Жаль только этот исключительно внимательной зверь не может решить все его проблемы. И тут Гарри наконец вспомнил о суровом настоящем и вскочил на ноги, пес тревожно навострил уши.

— А, черт! Сколько я тут сижу? – он в отчаянии заозирался по сторонам. Где-то там за поворотом был дом Арчера, может, стоит рискнуть? Том поможет… — Выхода-то у меня все равно нет, — пробормотал мальчик.

Пес крутился у его ног, чем-то встревоженный, и походил на нервного издерганного человека, который пытается принять какое-то важное решение. Гарри потрепал зверя по косматой холке.

— Видимо пора прощаться, дружок, — вздохнул он, пес поднял голову, заглядывая в его глаза. — Мне нужно поскорее уходить отсюда и тебя, к сожалению, я взять с собой не могу… извини, — он с искреннем сожалением смотрел на собаку, заставляя себя развернуться и уйти, но… но… оставить его здесь? Одного? Мальчику мучительно не хотелось поворачиваться спиной к этому исхудавшему брошенному животному. Он всегда любил собак, особенно таких, как этот – больших, черных и лохматых. Мальчик не знал, чем продиктована такая, казалось бы, лишенная всякой логики любовь. Иногда он воображал, что когда его родители были живы, у них дома жил такой вот огромный черный пес. Поттер готов был спорить на что угодно, что если эту тощую дворнягу как следует отмыть, откормить и причесать, он превратится в собаку его мечты. Гарри тяжело вздохнул, отступая на шаг назад, пес неотрывно следил за ним.

«Как же быть? — подумал молодой волшебник, закусив губу, он с тревогой обернулся к дому Арчера. — Том меня прикончит, — он снова посмотрел на пса, тот доверчиво склонил голову набок. Мальчик обреченно вздохнул: — Определенно прикончит».

От автора// Всем привет! А вот и третья часть! Я наотдыхалась и вернулась :))

Том открыл дверь и вопросительно уставился на лучшего друга, привалившегося плечом к косяку. Тот был очень бледен, под глазами у него залегли тени, худое лицо осунулось, и черты его заострились, темные волосы были спутанными и влажными. Взгляд Тома скользнул по мокрой одежде, мешком висящей на Гарри, отмечая, что тело Поттера сотрясает мелкая дрожь, а глаза закрываются сами собой. Арчер встревожено нахмурился, его сознание стремительно рисовало самые разнообразные сценарии развития событий, которые могли привести Гарри на порог его дома этой ночью, и тут он заметил, что по левую руку от друга стоит чемодан, а чуть поодаль, внимательно его изучая, замер здоровый черный пес.

— Это что? – невольно вырвалось у Арчера, хотя сначала он определенно хотел спросить что-то другое.

— Собака, — по-идиотски улыбнулся лучший друг.

— Это я как раз заметил, — процедил Том, начиная злиться: «Что там к черту произошло?!» — Я спросил, что оно, — он ядовито выделил последнее слово, — здесь делает?

— М-м-м-м-м-м, ну знаешь, мы в ответе за тех, кого приручили, и все такое, — невинно протянул Поттер.

— И когда ты успел его приручить? – стараясь быть спокойным, поинтересовался Том.

— Да только что, — Гарри пожал плечами. — Я пошел в парк, сидел там, а тут он вышел из кустов, а ты знаешь, как я люблю собак, ну и вот. Слово за слово… я скормил ему сэндвич с курицей, мы поболтали, и я уже не смог оставить его там одного под дождем, к тому же он сам за мной увязался, а идти мне было некуда, я вроде как ушел из дома.

Всё время, что лучший друг нес этот шизофренический бред, терпение Тома натягивалось, как тетива, пока вдруг до него не дошел смысл последних его слов.

— Ты что?! – рявкнул он. — Ты ушел из дома?!

— Ага, — Поттер устало выдохнул, — можно нам войти, а то, мне кажется, я сейчас упаду…

На лице Тома отразились противоречивые эмоции, а мысли его понеслись вскачь. Состояние Гарри с каждой секундой все больше беспокоило его, Арчер почти догадывался, что могло послужить причиной этой нездоровой бледности и недомогания. Поттеру срочно требовалась помощь, а не пустые разговоры, но собака… Гарри же потащит это грязное, вонючее, косматое чудовище за собой. Арчер ненавидел собак. Он вообще не очень любил животных. Особенно таких. Ну и дьявол с ним. Том мысленно смирился с присутствием в его доме этой дворняги и вздохнул:

— Заходи, только следи за этой… штукой, не хватало еще, чтобы она где-нибудь…кстати, где она? – Том окинул улицу цепким взглядом, Гарри растеряно оглянулся, плечи его поникли.

— Ушел, — констатировал он.

— Ну, это к лучшему, — быстро заключил Том и, пока другу не взбрело в голову пойти его поискать, втащил того в дом, захлопнув дверь, напоследок оглядев пустынную улицу. Пса нигде не было видно, будто он растворился в воздухе.

Втащив чемодан Гарри в прихожую и заперев дверь, Арчер посмотрел на друга. Тот сидел на полу, привалившись спиной к стене, и наблюдал за ним.

— Знаешь, мне кажется, не стоит тут задерживаться, — заплетающимся языком проговорил он, — меня, скорее всего, будут искать.

— Кто? – резко спросил Том, невольно выглянув в окно.

— Министерство, — Гарри застонал, обхватив голову руками, чем сильно встревожил лучшего друга. — Том, я такое натворил!

Рассказ Поттера занял не больше пары минут, но этого вполне хватило, чтобы Арчер осознал всю серьезность положения. Они молча уставились друг на друга.

— Так, — наконец, сказал Том, — так… хм… ах, черт! Гарри, ну почему ты сразу не пришел сюда?! Столько времени упущено! – он вскочил на ноги, жестом велев Поттеру оставаться на месте, и кинулся на второй этаж.

Чтобы собрать свои вещи у него ушло не больше трех минут, еще пару минут он выворачивал содержимое своего шкафа в поисках какой-нибудь подходящей одежды, после чего он так быстро, как только смог, спустился вниз, кинув другу сухую одежду.

— Переоденься, — велел он и поспешил на кухню, где Кейт прятала некоторые свои сбережения. Опустошив баночку с деньгами, Том пересчитал наличные и сунул их в карман, потом побросал в сумку какую-то еду и выскочил обратно в коридор, где Гарри как раз натягивал свитер. Быстро осмотрев друга, Том одобрительно кивнул и снял с вешалки пару курток, одну он протянул Поттеру, вторую надел сам.

— Куда мы идем? – наконец поинтересовался Гарри, опираясь на плечо Тома. Арчер замер в задумчивости и тут же отогнал оцепенение.

— Сначала в «Дырявый Котел», а потом,… потом подумаем.

— Вряд ли я доберусь до Лондона в таком состоянии, — тихо заметил Поттер, Тому оставалось только догадываться, как же паршиво должен себя чувствовать лучший друг, чтобы сказать об этом вслух. Обычно Гарри предпочитал умалчивать о своих недугах.

— Доберешься, — заверил его Арчер. Они вышли на крыльцо, и мальчик запер дверь, спрятав ключ под цветочным горшком. – Главное подобрать подходящий транспорт.

О «Ночном Рыцаре» Том услышал от Забини, сокурсник как-то рассказывал, что если выйти на дорогу и взмахнуть волшебной палочкой, появится магический автобус, который довезет вас куда угодно. Только вот до этого дня Арчер считал это очередной бездарной выдумкой Блэйза. Гарри недоуменно наблюдал, как Том достал волшебную палочку, напряженно о чем-то размышляя, а потом, не произнося ни слова, взмахнул ей.

«Ну, Блэйз, если ты наврал, я тебя прикончу», — затаив дыхание подумал Арчер и тут же, словно из ниоткуда, на него практически свалился трехэтажный автобус фиолетового цвета. Том еле успел отскочить, чуть было не угодив под колеса, Гарри потрясенно охнул. Двери раскрылись, и взору ребят предстал тощий парень лет двадцати. Он флегматично что-то жевал, лениво осматривая обоих, казалось возраст и внешность пассажиров ничуть его не смутили.

— Привет, — выговор у него был такой же неторопливый и ленивый, как и весь внешний вид, — я Стэн Шанпайк, кондуктор «Ночного Рыцаря», добро пожаловать на борт, вам куда? – все это было произнесено на одной ноте без какого-либо намека на паузы и знаки препинания.

— В «Дырявый Котел», — тут же отозвался Арчер, быстро приходя в себя.

— Двадцать два сикля за двоих, — все так же скучающе сказал Стэн.

— Маггловские деньги принимаете? – быстро поинтересовался Том.

Шанпайк на секунду задумался и пожал плечами.

— А что делать? Принимаем. Помочь с багажом?

— Да, — Том перетащил их с Гарри чемоданы поближе к автобусу и они вместе с кондуктором затащили их внутрь. Поттер вообще не обращал внимания на происходящее, казалось, он полностью сосредоточен только на том, чтобы оставаться на ногах, поэтому его в автобус тоже пришлось практически затаскивать.

Внутри салон оказался заставлен двухъярусными койками, некоторые из которых были заняты спящими волшебниками. Уложив друга на свободную кровать, Том расплатился с кондуктором, получив взамен два билетика, и присел на край кровати рядом с Гарри.

— Двигаем, Эрни, — махнул рукой Стэн, обращаясь к водителю. Двери автобуса с шорохом закрылись, и тот сорвался с места так резко, что Арчеру пришлось вцепиться одной рукой в стойку кровати, чтобы не улететь в другой конец салона, а другой в спящего друга, чтобы он не скатился на пол.

К ним незаметно подобрался Стэн, усевшись напротив.

— А чего это с ним? – полюбопытствовал кондуктор, глянув на Гарри.

— Устал, — коротко и прохладно отозвался Том.

— А-а-а, ну бывает, — Шанпайк зевнул. — Как тебя звать-то?

— Этьен, — быстро отозвался Том, припомнив имя отца, — Черстоун.

— Мудреная фамилия, — протянул кондуктор, — а он?

— Генри… Браун, — Арчер враждебно глянул на парня. — А с чего такое любопытство?

— Да просто, — он пожал плечами и помолчал, почесав длинный нос, — не страшно вам, ребятки, одним в такое время разгуливать?

— Нет, — Арчер нахмурился, — с чего бы?

— Так сбежал этот псих из Азкабана, – шепотом сообщил Стэн, — говорят, они весь аврорат на уши подняли, третий день ищут.

— Какой псих? – не понял Арчер. «Ежедневный Пророк» приходил в маггловский мир с опозданием, поэтому последних новостей он не знал.

— Сириус Блэк! Да ты что, парень, с луны свалился? Все только об этом и говорят... подожди-ка, — Стэн принялся рыться в кармане своего плаща, пока не вытащил оттуда помятый номер «Пророка». — Вот, почитай, — он сунул газету в руки мальчика, и тот удивленно уставился на фотографию мужчины с всклокоченными черными волосами и бледным осунувшимся лицом, Арчер быстро пробежал взглядом по заголовку.

— Надо же, так он волшебник, — пробормотал он, — какого черта он делал на маггловском телевидении?

— Говорят, он такой опасный, что наши даже магглов на уши поставили, — доверительно сообщил Стэн. – Ты глянь на его лицо! Псих вообще! Убил тринадцать магглов и одного волшебника! Прямо средь бела дня как шарахнет! – Шанпайк взмахнул руками, видимо пытаясь изобразить взрыв. — Вся улица на куски, а он знаешь что?

— Что? – эхом отозвался Том, которому, по правде говоря, было неинтересно.

— Стоит и хохочет! Его когда авроры повязали, он все продолжал ржать! Совсем чокнутый! И он разгуливает где-то на свободе.

— Зачем? – подал голос Том. Стэна он слушал в пол уха, читая статью, и ответил скорее на автомате, поэтому вопрос вышел бессмысленный.

— Ну не знаю,… ищет себе новых жертв.

Том хмыкнул, размышляя о Блэке. Если этот психованный убийца такой верный последователь Волдеморта, как здесь написано, не захочет ли он отыскать Гарри? Арчер невольно глянул на лучшего друга и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Не попытается ли этот Блэк убить Гарри? Он снова пробежал взглядом по статье, где сообщались какие-то новые подробности и высказывания министра. Итак, после двенадцати лет заключения Блэку вдруг что-то стукнуло в голову, он взбесился и сбежал, хотя никто не может понять, как он исчез из закрытой камеры. И если он смог выбраться из такого места, как Азкабан, и остаться никем не замеченным, то не сможет ли он таким же загадочным образом попасть в Хогвартс? Арчер начал жалеть, что потащил друга в магический мир, возможно сейчас безопаснее было оставаться в маггловском, вряд ли кто-нибудь станет его искать в этом захолустном городишке. Том отдал Стэну газету и уселся поудобнее, уставившись на пролетающие за окном улицы Лондона. Гарри свято верил, что его исключили из школы и вот-вот отнимут волшебную палочку, сам Арчер очень сомневался в подобном исходе. Дамблдор скорее съест собственную бороду, чем позволит отчислить своего любимца. Том знал, что директор возлагает на Гарри какие-то иллюзорные надежды (хотя не вполне понятно какие), а значит, в сложившейся ситуации он будет защищать его как сможет. Арчер готов был спорить на свою волшебную палочку, что Дамблдор позаботится о том, чтобы с Гарри сняли все обвинения в незаконном использовании магии несовершеннолетними, если таковые вообще имелись (не могут же эти идиоты действительно исключить Поттера за стихийный выброс, он, черт возьми, их не контролирует!), и прикроет Гарри. Но это было все, в чем Арчер был уверен, в остальном же… Том не доверял старику. Не понимал его методов и не готов был вверить жизнь Поттера в его руки. И что им делать, если в Хогвартс заявится чокнутый маньяк и попробует убить Гарри? Стоит ли упоминать, что восемьдесят процентов слизеринцев – дети Пожирателей Смерти? Ещё не ясно, какой идеологии они сами придерживаются. Том помассировал виски, жизнь снова набирала обороты.

«А я-то жаловался на скуку», — меланхолично подумал он.

«Ночной Рыцарь» доставил их к месту назначения уже через тридцать минут. Стэн помог Тому выгрузить чемоданы и сонно моргающего Поттера, который никак не мог взять в толк, почему Арчер называет его Генри. Обрадовавшись было, что их поездка прошла без приключений, Арчер открыл дверь «Дырявого Котла» и чуть не столкнулся с высоким тощим субъектом в потертой коричневой мантии. Тот глянул на Тома и перевел взгляд на Гарри.

— Следуйте за мой, — без вступлений заявил он. Взмахом своей волшебной палочки мужчина поднял в воздух чемоданы мальчиков и скрылся в помещении, чемоданы поплыли за ним. Подростки переглянулись и поспешили следом. Волшебник провел их через зал и поднялся по лестнице на второй этаж. У одной из дверей он остановился, дожидаясь ребят, потом повернул ручку и впустил обоих в комнату. На пороге Том и Гарри остановились, в нерешительности оглядываясь по сторонам. То, что здесь они были не одни, первым заметил Арчер. За столом у окна сидел полноватый мужчина в пурпурной мантии и что-то сосредоточенно писал на листе пергамента, но, услышав, как щелкнул замок закрывшейся за спинами детей двери, он поднял голову и приветливо улыбнулся.

— А! Вы уже здесь! – воскликнул он, поднимаясь из-за стола. Министра магии Корнелиуса Фаджа Арчер узнал мгновенно – он довольно часто видел его на фотографиях в «Ежедневном Пророке». – Присаживайтесь, присаживайтесь! – он жестом пригласил их опуститься в кресла напротив своего стола и, дождавшись когда ребята усядутся, опустился обратно на стул и сцепил пальцы замком. – Должен сказать, я весьма рад наконец с вами познакомиться, мистер Поттер, — радушно сказал Фадж. — И рад, что вы... э-э-э… в порядке.

Гарри потрясающе невыразительно уставился на него.

— А вы кто? – в лоб спросил он, Том чуть не рассмеялся. Право, только Гарри был способен так изысканно обвалять в грязи человека. Министр мгновение изумленно таращился на героя магического мира.

— Мое имя Корнелиус Фадж, — наконец соизволил сообщить он, — министр магии.

— О, — в глазах Поттера зажглось тусклое любопытство.

«Ага, значит, ты поднял его на ранг выше пустого места», — мысленно усмехнулся Арчер.

— Собираетесь исключить меня из Хогвартса? – подозрительно сощурился Поттер, Том откинулся на спинку кресла и позволил себе немного расслабиться и понаблюдать. Его всегда завораживала способность лучшего друга выжимать и перемалывать людей с удивительным изяществом, о котором тот даже не подозревал.

— Ну что ты, Гарри, директор уже поставил нас в известность о твоих… хм… — он глянул в свои бумаги. — Стихийные выбросы, да? Недурно. Несколько часов назад я получил заключение мадам Помфри, это многое объяснило. К тому же в данных обстоятельствах это совсем не имеет значения.

— Ага, — Поттер кивнул, давая понять, что слушает его. — А что насчет прошлого года?

— Прошлого года? – Фадж моргнул.

— Прошлым летом у меня тоже был стихийный выброс, и Министерство все же выслало мне предупреждение.

— Ах, это, — министр как-то вымучено улыбнулся, — это другое…

— Отчего же? – Гарри вопросительно поднял брови, взглядом распиливая маленького толстого человечка на части. — По-моему, разницы никакой. Что изменилось?

— Прошлым летом мы не были осведомлены о твоих… хм… стихийных выбросах.

«Он не знает, как лучше обозвать этот феномен, — догадался Том, — а значит, даже он всего не знает. И никто, похоже, не знает».

— А сейчас вы осведомлены, — спокойно заметил Гарри, — значит ли это, что вы пересмотрите прошлогодний случай?

— Это довольно затруднительно, Гарри, — попытался объяснить министр, — сейчас очень сложно что-либо утверждать.

«Давай-давай, выкручивайся, уж несчастный, — издевательски думал Арчер. — А я посмотрю, как Гарри завяжет тебя в узел. Чучело министерское».

Наконец с Поттером произошли те самые перемены, которых так ждал Том. До этого мальчик сидел, ссутулившись, обессилено откинувшись на спинку кресла, с потухшим взглядом, какой бывал у него после стихийных выбросов. Бледный и больной, очень уставший. Но вот он расправил плечи, выпрямился и чуть подался вперед, положив руки на гладкую столешницу, его взгляд стал острее, словно у хищной птицы, Поттер даже стал казаться старше.

— Сэр, — мягко мурлыкнул он, — я искренне уважаю Министерство и его законы и ни за что не стал бы без причины нарушать установленные правила. В прошлом году у меня было выявлено своего рода… заболевание, которое, увы, вызывает не самые приятные последствия и, — он вздохнул, — отчего-то регистрируется как умышленное применение магии, чем оно, по сути, не является.

— Но установлено оно было только в конце прошлого учебного года, — напомнил Фадж.

— Впервые мадам Помфри зафиксировала его, когда я учился на первом курсе, просто тогда никто не подозревал, что это будет носить хронический характер, — сообщил Поттер, оставаясь таким же спокойно сосредоточенным. – Министр, вы не вините меня в том, что случилось этим вечером, но продолжаете говорить, что в прошлом году я нарушил закон. Это несколько странно, не находите? В двух идентичных ситуациях вы выносите два различных суждения, и это ставит меня в тупик. Я полагаюсь на ваш ум и рационализм, но мне не понятен ваш ход мыслей. Я или виновен в обоих случаях или невиновен вообще.

«Какие книжки ты читал этим летом?» — весело удивился Том.

— Но доказательства…

— А какие доказательства у вас есть сейчас? – поинтересовался Поттер.

— Мы получили отчет школьного медика, и… — министр помедлил, — письмо директора Дамблдора.

— А, — Гарри кивнул, словно этого и ждал, — но сэр, вы же понимаете насколько это… м-м-м… неточно.

— Я полностью доверяю словам директора, — ощетинился министр.

«И вот тут он сам себя переспорит», — догадался Арчер.

— Альбус Дамблдор пользуется моим уважением и доверием, и я не стану сомневаться в его словах. Сейчас вас ни в чем не обвиняют, совершенно очевидно, что вы не контролировали свою магию.

— И это началось не вчера, — осторожно подсказал Гарри.

— Вот именно! – горячо кивнул Фадж. — Первые признаки… э-э-э… заболевания были зафиксированы более года назад! У меня имеется документальное свидетельство, заверенное профессиональным целителем и Дамблдором.

— И это возвращает нас к событиям прошлого лета, — напомнил Поттер.

— Слово директора… — и тут он, наконец, понял, что, поставив под сомнение прошлогодний случай, ставит под сомнение мнение мудрого и уважаемого директора, чей авторитет был неоспорим и незыблем.

«Гарри сыграл на тебе, как по нотам», — злорадствовал Том.

— Э-э-э… думаю, я пересмотрю этот вопрос, — решил министр.

«Ну и кретин же ты!»

Гарри выдал ту самую приторно милую улыбку, которая могла очаровать даже камень.

— Спасибо, сэр! Я счастлив, что мы смогли во всем разобраться.

— Гм… да… — Фадж моргнул, явно гадая, в чем они тут вообще разбирались, к чему пришли и с чего начали.

Арчеру всегда было интересно, как Гарри это делает. Люди соглашаются с ним, а потом не могут понять, на что вообще они подписались и почему.

— А… хм… как мне теперь быть? Я после всего этого ушел из дома, — Поттер опустил взгляд, изображая глубокое раскаяние.

— О, не переживай, мой мальчик, — попав обратно в знакомое русло, министр тут же включил дежурную улыбку и расслабился. — Весь ущерб мы устраним, это не так сложно.

— Да, но сомневаюсь, что мои опекуны будут счастливы меня видеть, — робко заметил Гарри.

Том замер. Уж не собирается ли друг вынудить министра заняться поисками новых опекунов?

— Об этом можешь не беспокоиться, Гарри, — Фадж поднял руку в успокаивающем жесте, — им немного подправят воспоминания, так что когда ты вернешься, они и не вспомнят об этом… неприятном происшествии.

— А мне… обязательно возвращаться? – тихо спросил Поттер.

Министр начал было что-то отвечать, но вдруг замолчал и, помедлив, качнул головой.

— Нет, по крайней мере, не сейчас, мы думаем… — он прочистил горло, — думаем, что сейчас тебе будет безопаснее находиться в магическом мире.

«Фадж тоже думает, что Блэк охотится на Гарри, — догадался Том. – Нет. Похоже, он уверен в этом. — Внезапно его осенило: — Так вот почему он лично сюда приехал! Они там, небось с ума посходили, когда поняли, что Гарри пропал. Фадж хотел удостовериться, что Гарри жив».

— А… ага, — Поттер непонимающе нахмурился, — безопаснее?

— Да… хм… в связи… с некоторыми обстоятельствами.

«Да уж, побег из Азкабана рехнувшегося пожирателя-невидимки, который мечтает прикончить знаменитого Мальчика-Который-Выжил, это весомое обстоятельство», — язвительно подумал Арчер.

— Ну что же, думается мне, мы все выяснили, — заспешил министр, пока Поттер не выдал очередную порцию каверзных вопросов. — Надеюсь, вы с мистером Арчером благополучно разместитесь здесь, пока мы не определимся с более подходящим местом проживания для вас.

Все они поднялись на ноги, министр пожал руку Гарри и повернулся к Тому.

- Рад был встрече, мистер Арчер, — он улыбнулся.

— Я тоже, министр.

Фадж уселся обратно за стол, вернувшись к своим бумагам, но на полпути к двери Гарри остановился и обернулся к нему.

— Сэр? – неуверенно окликнул он, мужчина тут же поднял голову.

— Да, Гарри?

— Видите ли, мои родственники отказались подписать разрешение на посещение Хогсмида, и я подумал, не могли бы вы… э-э-э… подписать его? Пожалуйста?

Несколько секунд Фадж колебался, взвешивая все «за» и «против», наконец, он принял решение:

— Боюсь, мой мальчик, здесь я ничем не могу тебе помочь, — волшебник вздохнул.

— Но, сэр, вы же министр, — голос Поттера удивленно дрогнул.

— Я не всесилен, Гарри, — мягко сказал он. — Ничего страшного, ты сможешь посещать Хогсмид в следующем году. Не переживай, все это к лучшему.

Гарри скис, Том знал, что будь у него силы, тот выторговал бы себе любую подпись на любой документ, но раз Поттер оставил попытки, значит, окончательно выдохся. Арчер положил руку на плечо друга, увлекая его за собой.

В комнате возник их недавний провожатый.

— Следуйте за мной, — позвал он. Арчер задался вопросом, знает ли этот человек еще какие-нибудь слова. Волшебник привел их в двухместный номер, где уже стояли их с Поттером чемоданы, и односложно пояснил, где что располагается, после чего так же быстро ретировался. Как только они остались одни, Гарри скинул ботинки и рухнул на одну из двух кроватей, издав блаженный стон.

— Я думал, что не доживу до этого мгновения, — пробормотал он в подушку и повернул голову, чтобы посмотреть на лучшего друга, расположившегося на соседней кровати. – Меня не отчислили, — счастливо выдохнул он.

— А ты и правда на это надеялся? – со смешком поинтересовался Том.

— Ага, — Поттер закрыл глаза, — я уж думал, все кончено.

— Ну и болван, — Арчер лег на спину и закинул руки за голову. — Чтобы встал вопрос об отчислении, тебе нужно было, как минимум, прикончить этих идиотских магглов, — он помолчал. — И даже в таком случае, я уверен, Дамблдор придумал бы, как тебя вытащить.

— А при чем тут Дамблдор? – искренне удивился Гарри, Арчер в замешательстве взглянул на лучшего друга.

— Э-э-э, как это «при чем»? – не понял Том. — Ведь Дамблдор подсунул министру все эти медицинские свидетельства, чтобы тебя не обвинили в незаконном использовании магии. Почему, как ты думаешь, Фадж собственной персоной ждал тебя здесь? Это все устроил директор.

«Если конечно не брать в расчет, что министр лично примчался сюда еще и потому, что хотел убедиться в том, что ты еще жив, — подумал Том. — Но об этом тебе сейчас думать необязательно».

— Да? – Поттер задумчиво почесал переносицу. — Ого,… надо его поблагодарить.

Арчер помассировал виски.

— Знаешь, Гарри, я иногда поражаюсь, как это у тебя выходит так блестяще отключать мозги.

— Хм… — зеленые глаза друга закрылись, и он сонно хихикнул, — годы тренировок, — его голос стих, дыхание стало спокойным и размеренным, а через мгновение он уже крепко спал. Том только покачал головой.

* * *

Гарри проснулся ближе к полудню. Некоторое время он просто лежал с закрытыми глазами, пытаясь сообразить, что из событий прошлого вечера ему приснилось.

«Вот сейчас я открою глаза и окажется, что я все еще на Тисовой Улице», — то ли с досадой, то ли с радостью подумал он и приоткрыл один глаз. Над ним был незнакомый бежевый потолок. Кровать тоже явно была мягче и больше той, что стояла в его комнате на Тисовой улице. Поттер заворочался и сел, приподнявшись на локтях. Так и есть, он в «Дырявом Котле», в том самом номере, который они с Арчером заняли прошлой ночью. В кресле напротив кровати Гарри, скрестив ноги, сидел Том и что-то читал. Услышав шорох, он поднял голову и улыбнулся:

— Доброе утро, я уж думал, ты до вечера проспишь.

— А мы действительно вчера встретили министра? – вместо приветствия поинтересовался Поттер.

— Ага, — Арчер ухмыльнулся.

— Вау, — мальчик рухнул обратно на подушку, уставившись в потолок и прокручивая в памяти все свои приключения. – Даже не верится, что все так хорошо сложилось, — пробормотал он. – Я уж думал меня или исключат или вообще арестуют. Интересно, чего это Фадж все спустил мне с рук?

— Ну, хотя бы потому что ты это ты, — хмыкнул Том, Поттер что-то недовольно проворчал. — Есть хочешь?

Друг кивнул на низкий столик, возле своего кресла, на котором стоял поднос с завтраком. Гарри с энтузиазмом сполз с кровати и сел в соседнее кресло, цапнув с подноса чашку с чаем и тост. Некоторое время он молча жевал и задумчиво хмурился.

— Так что мы будем делать? – спросил он.

— Да что угодно, — Том пожал плечами, — погуляем по Косой Аллее, учебники купим…

— А ты же… — Гарри вдруг взволнованно выпрямился. — У тебя не будет неприятностей из-за того, что ты из дома ушел? – спросил он. — Тебя же будут искать!

— Успокойся уже, — Арчер поморщился, — кому я нужен?

— Но твои опекуны, наверное, будут… — Поттер проглотил готовое сорваться с языка «беспокоиться», — удивлены.

— Я оставил записку, — Том отмахнулся от неприятного разговора и, отложив книгу, поднялся с кресла.

Поттер смерил друга подозрительным взглядом, тот как будто чего-то недоговаривал, он видел это по странному напряжению, которое не покидало Арчера все это время. Гарри мог бы спросить, в чем дело, но он прекрасно знал, что Том ничего ему не расскажет, пока сам не захочет.

— И не смотри на меня так, — усмехнувшись, Арчер открыл свой чемодан и вытащил оттуда какой-то сверток. — Вот, держи, — он кинул сверток Гарри, тот поймал его и вопросительно уставился на друга. — С днем рождения, — подсказал Арчер, ехидно улыбаясь.

— Ох, — Поттер расплылся в довольной улыбке и зашуршал бумагой, разворачивая свой подарок, — ох, Том… ого… это… это… а что это?

Арчер вернулся в свое кресло и хмыкнул.

— Чехол для волшебной палочки, — пояснил он, — можно прикрепить его на руку,…по-моему, очень удобно, так ее гораздо легче вытаскивать.

— А, я так и подумал, — чирикнул Поттер и тут же надел чехол, засунув в него палочку, после чего минут десять развлекался, пытаясь максимально быстро выхватить ее. Это и вправду было куда удобнее, чем постоянно таскать ее в кармане. – Спасибо.

– Давай, собирайся, пора выбираться в свет, — Том спрятал довольную улыбку за книгой.

* * *

Гарри как раз принял душ, переоделся и уже натягивал ботинки, когда на подоконник опустилась крупная полярная сова.

— Хедвиг! – мальчик открыл окно, впуская питомицу. — Привет, девочка, — сова влетела в комнату и примостилась на спинке кровати, выжидательно уставившись на своего хозяина. Поттер достал из чемодана пакетик с совиными лакомствами и высыпал их в блюдце, поставив его на прикроватную тумбочку. Птица тут же перебралась к угощению, а буквально через пять минут к окну подлетели еще две совы. Черного филина мальчики узнали сразу, он принадлежал Драко Малфою, а вторую Гарри видел впервые. Обе птицы принесли довольно объемные свертки, и когда именинник освободил их от посылок, совы присоединились к Хедвиг за трапезой. Первым Поттер развернул подарок от Драко. Из бумаги ему в руки выпала тяжелая темно-зеленая ткань из какого-то мягкого материала и открытка. Гарри открыл карточку и хмыкнул, Арчер заглянул через плечо друга, чтобы прочитать поздравление от Драко.

«Пора тебе выглядеть как нормальный волшебник. С Днем рождения».

- Лаконичен как всегда, — прокомментировал Том и с интересом взглянул на подарок.

— Так, — Гарри расправил ткань и принялся вертеть ее из стороны в сторону, чтобы получше разглядеть, — в прошлом году он подарил мне запонки, а в этом что? Парадную мантию?

— По-моему, она не парадная, — заметил Том, — а… хм… обычная.

Гарри вздохнул и повесил мантию на стул.

— По-моему, слишком… э-э-э… шикарно для одежды на каждый день.

— Ты бы хоть примерил, — посоветовал Том, в его глазах плясали чертенята.

Поттер покорно натянул мантию и в задумчивости замер перед зеркалом.

— Ну,… неплохо, наверное, — подумав, сообщил он, — только почему-то чувствую себя глупо.

— Спорю, она сшита на заказ, — Арчер с трудом сохранял спокойствие, — все эти серебряные застежки, элегантные складки, шелковая подкладка, воротник стойкой… — его голос дрогнул. — Тебя причесать, и будешь похож на… на…

— Идиота? – подсказал Гарри, Том все-таки расхохотался.

— Лорд Поттер, — протянул он, покатываясь со смеху, — вы просто аристократически изысканы в своих изречениях! – Гарри насупился. — Тебе бы еще трость, как у старшего Малфоя, и образ станет завершенным!

Гарри гордо вскинул голову, в зеленых глазах вспыхнули искры веселья.

— Вот и подыхай от зависти, — объявил он, — целый день в ней ходить буду!

— Да уж, — выдохнул Арчер, — не забудьте запонки свои серебряные нацепить, милорд, — насмешливо пропел он. Гарри кинул в него скомканной бумагой и пошел смотреть следующий подарок. К завернутой в золотистую бумагу коробке был прикреплен конверт с письмом. Мальчик распечатал конверт и сел на кровать.

«Дорогой Гарри,

Я столько раз начинала это письмо, что уже сбилась со счета. Все время мне казалось, что я пишу что-то не то, пока я наконец не поняла, что начать стоит со слов «Прости меня!»

Я была не права, заставив тебя выбирать между мной и твоим лучшим другом. Это было гадко и нечестно. Прости. Мне потребовался почти месяц, чтобы понять это. Я вмешалась в то, во что не имела права вмешиваться. Когда ты сказал, что Том это твоя семья, я не захотела понимать, как много он для тебя значит. Я столько гадостей тебе про него наговорила, а ты рисковал жизнью, чтобы спасти его! Мне тогда даже в голову не пришло, что мои слова могут ранить тебя. С самого начала это было не мое дело, но мне так нравится доказывать людям свою правоту, что я забываю считаться с их чувствами. Наверное, именно поэтому у меня никогда не было друзей. Ты первый человек, с которым я близко общалась, а я так жестоко с тобой обошлась.

Пожалуйста, пойми, когда ты сказал, что Том самый важный для тебя человек, мне вдруг стало так обидно, что я буквально возненавидела его и захотела во что бы то ни стало доказать тебе, что он того не стоит, и мне стыдно за это. Я завидовала Тому. Завидовала вашей дружбе так сильно, что готова была ее разрушить, прости меня!

Я была убеждена, что поступаю правильно, я завуалировала свою зависть под беспокойство, сделала вид, что переживаю за тебя, убедила себя, что без Арчера тебе будет лучше, хотя кто я такая, чтобы вмешиваться? Ты прав, в дружбе нет ни правил, ни законов, ведь дружба это в первую очередь доверие, и именно я была тем человеком, который это доверие уничтожил. Я лицемерка, Гарри, теперь я это понимаю. Мне очень жаль, что так вышло.

Наверное, мне в жизни не понять ваших отношений с Арчером, признаю, он мне не нравится, и никогда не нравился, я не доверяю ему, но он тебе дорог, вы с ним как братья, а семью не выбирают, да? Семью просто любят за то, что она есть. Это я понять могу и поэтому я постараюсь никогда больше не осуждать Тома и не пытаться настроить тебя против него. По правде, я сомневаюсь, что это вообще хоть кому-то удастся. Вы словно две части одного целого.

Если ты сможешь простить мое лицемерие, Гарри, я была бы счастлива снова с тобой поговорить. Ты мой друг и дорог мне, как бы ты сам к этой дружбе не относился. Я больше не буду ничего от тебя требовать и ничего ждать, я уже догадалась, что ты не любишь этого. Я не уверена, что вправе просить тебя снова стать моим другом, но, пожалуйста, Гарри, прости меня!

Вот, пожалуй, и все, что я хотела сказать тебе. Надеюсь, ты ответишь мне.

С днем рождения, Гарри.

Гермиона Грейнджер»

«А я думал, это только у меня врожденная потребность все так драматизировать», — подумал мальчик, спрятав письмо от Тома, который попытался прочитать, что там написано.

— Эй! – возмутился Арчер. — От кого это?

— От Гермионы, — Поттер сунул бумагу в карман мантии.

— И что там такого особенного, о чем мне не следует знать? – ощетинился Том. — И вообще, мне казалось, мисс Я-Выучила-Все-Учебники-Наизусть с тобой больше не разговаривает.

— Она на меня злилась, — Гарри запустил пальцы в волосы и вздохнул, — по крайней мере, я так думал. Ну, у нее был повод, знаешь ли, — он искоса глянул на друга. — Только вот оказалось, что она тоже чувствовала себя виноватой.

— А почему мне нельзя прочитать?

— Потому что нельзя, — отрезал Гарри. – Отстань.

По губам Тома скользнула демоническая ухмылка.

— Боишься, что я буду злорадствовать, братец?

«Нет, боюсь, что ты взбесишься», — подумал Поттер и гордо промолчал, разворачивая подарок гриффиндорки. В коробке лежала пара кожаных перчаток для игры в квиддич, судя по виду довольно дорогих.

— Не книга? – протянул Том с деланным разочарованием. — Даже странно, что это с ней?

Гарри примерил перчатки, которые пришлись ему впору, и некоторое время в задумчивости сжимал и разжимал пальцы, проверяя, удобно ли ему будет в них играть.

— Она тоже учится на своих ошибках, — невпопад пробормотал он и убрал перчатки обратно в коробку. На подоконник опустились еще три совы. – Знаешь, — Поттер с виноватой улыбкой почесал бровь, — мне кажется, сегодня лучше никуда не ходить.

Обмениваясь веселыми комментариями, друзья разворачивали подарки, среди которых, к удивлению Гарри, оказались поздравления от Рона и Джинни Уизли и Невилла Лонгботтома. Все они были довольно скромными и ни к чему не обязывающими, но Поттеру, тем не менее, было приятно. Ближе к обеду Гарри засел писать всем письма с благодарностями, а заскучавший Том решил спуститься вниз, за едой.

Оставшись в одиночестве, Поттер принялся сочинять письмо для Гермионы, он все пытался выдавить из себя что-нибудь умное и витиеватое, но на ум ничего стоящего не приходило.

«Дорогая Гермиона, — написал он, — думаю, мы оба виноваты и оба причинили друг другу боль. Я не хотел задеть тебя своими словами и надеюсь, ты тоже простишь меня».

Мальчик остановился и, отложив перо, уставился в окно. Он все думал и думал об их отношениях с гриффиндоркой. Ему нравилось дружить с ней, Гермиона была умной, интересной и искренней, но их с Арчером откровенная нелюбовь друг другу начинала его утомлять. Гарри знал, что если когда-нибудь ему придется выбирать между Грейнджер и Томом, он выберет лучшего друга, чем обидит и ранит Гермиону, а постоянно разрываться между ними он не хотел. Так не лучше ли попытаться заставить их быть терпимей друг к другу? И жизнь станет куда легче. Тут Поттер отчетливо представил себе, как пытается заставить Тома быть милым с Гермионой, и тихо пришел в ужас. Ему тут же начало казаться, что убийство ядовитой шестидесятифутовой змеи со смертоносным взглядом по сравнению с этим – не такая уж сложная штука. Вообще-то он бы с радостью пошел и прикончил еще парочку, вместо того, чтобы пытаться подружить Арчера и Грейнджер. Но идея уже слишком прочно осела в его голове, у него даже начал созревать долгосрочный план. Гарри криво усмехнулся и снова взялся за перо.

«Не обижайся за такое короткое письмо, я не очень хорошо умею их писать, если честно, но я бы с радостью с тобой увиделся. Когда ты поедешь за учебниками? Может быть, встретимся на Косой Аллее? Спасибо за подарок! Все еще твой друг, Гарри».

Конечный вариант мальчик перечитал раза три и решил, что он всем доволен. Воровато оглядевшись по сторонам, словно его тайный план мог каким-то образом раскрыться, окажись в комнате сторонний наблюдатель, он привязал конверт к лапке Хедвиг и выпустил ее в окно.

«Если они не хотят общаться друг с другом, то их всегда можно заставить», — со смешком подумал мальчик и вышел из комнаты, отправившись на поиски лучшего друга.

Спустившись в общий зал, Гарри огляделся и почти сразу же заметил лучшего друга. Том сидел за одним из столиков, а напротив, положив руки на спинку свободного стула, стоял высокий волшебник в черной мантии и что-то тихо ему втолковывал. Поттер мгновенно узнал его: бледная кожа, тёмные волосы, доходящие до плеч, крючковатый нос, угольно-чёрные глаза… в данный момент очень и очень злые глаза. Гарри как раз малодушно задумался о побеге, когда мужчина повернул голову и остановил на нем удивительно холодный взгляд. Мальчик подобрался и шагнул ближе.

— Добрый день, профессор Снейп! – бодро поприветствовал он.

— Поттер, — зельевар быстро оглядел его с ног до головы, — потрудитесь объяснить, какого дьявола вы самовольно ушли из дома прошлой ночью? Вы хоть понимаете, чем вам это грозило?

«Ой-ой, — мальчик забеспокоился, — похоже, он просто в бешенстве, раз сразу перешел к ругани».

— На то были причины, сэр, — тихо пробормотал он.

— Да, ваш друг как раз пытается их придумать, — Снейп поморщился, Поттера аж передернуло.

«Вот мы влипли», — подумал он, встретившись взглядом с Арчером, судя по выражению лица, друг думал о том же.

Для профессора зельеварения школы чародейства и волшебства Хогвартс Северуса Снейпа события этого лета приобрели мрачный оборот за несколько дней до упомянутой недавно неприятности в гостиной Дурслей, которую сгоряча учинил Гарри. Разнообразия ради, кризис этот не был связан с легендарным Мальчиком-Который-Выжил, по крайней мере, Снейпу на тот момент так казалось. Просто из Азкабана сбежал опасный преступник, с которым у профессора зелий были свои счеты, и лично он, Снейп, готов был продать душу дьяволу, чтобы понаблюдать, как «любвеобильные милашки» дементоры зацелуют подонка до смерти. Но ничто не происходит так, как хочется, и вместо новости о том, что Блэк благополучно сгнил живьем в Азкабане, Северус узнал, что тот сбежал. Это было так обидно, что почти причиняло боль. Предаться унынию помешал директор Хогвартса, потому что уже через пару дней пронырливый старикашка постучался в его двери, наплевав, как обычно, на время суток, такт и прочие никому не нужные морально-этические ценности.

— Добрый вечер, Северус, — Альбус был спокоен и улыбчив, только в глубине мудрых голубых глаз затаилась тревога, — могу я войти?

Снейп отступил в сторону, пропуская директора в дом, а как он мог отказать ему?

— Полагаю, ты уже знаешь о побеге? – вопрос был риторическим, Дамблдор прекрасно видел ответ в глазах Снейпа.

— Я удивлюсь, если кто-то ещё об этом не знает, — поморщился зельевар.

— Да, эта новость сильно потрясла магический мир, — покивал директор, явно пытаясь завязать светский разговор, увы, у Снейпа не было желания слушать праздную болтовню.

— Итак, вы здесь, — сухо произнес он, — полагаю это не визит вежливости? Или, — он на мгновение испытал прилив надежды, — есть какие-то новости?

«Его уже поймали?»

— Боюсь, ничего нового я рассказать тебе не смогу, — расстроил его директор. – На самом деле у меня есть к тебе просьба.

— О, я с радостью помогу в поисках, — кивнул Северус.

«И если мне удастся добраться до недоумка первым, я с удовольствием его прикончу. Вряд ли кто-нибудь расстроится по этому поводу».

— Это несколько иная просьба, — мягко улыбнулся директор, явно догадываясь, о чем думает зельевар, — видишь ли, мне стало известно, что некоторое время назад было засвидетельствовано, что Сириус говорит во сне, а за несколько дней до побега он постоянно твердил одно и то же. Каждую ночь.

Альбус выдержал драматическую паузу, Северус вежливо поднял брови:

— И что же?

— «Он в Хогвартсе».

На то, чтобы сложить всё вместе Снейпу потребовалось ровно десять секунд.

— Поттер, — сказал он, — Блэк попытается добраться до Поттера.

Зельевар чуть было не выругался. Ну конечно! Разве хоть одно событие в этом мире обходится без участия проклятого мальчишки?!

— Полагаю, это возможно, — Дамблдор вздохнул, — министр Фадж пришел к такому же заключению, и мы решили, что независимо от намерений Сириуса, мальчика нужно обезопасить.

— А разве он не в безопасности у своих родственников? – губы зельевара скривились в презрительной усмешке. – Помнится, вы сами упоминали об этом… раз или два…

— Я не отрицаю, что пока Гарри находится в доме, он надежно защищен, но стоит ему выйти на улицу… — директор развел руками.

— Думаю, родственники Поттера с удовольствием запрут мальчишку в подвале до конца лета, — теперь голос зельевара сочился ядом, — здесь не о чем беспокоиться, директор. К тому же, с чего вдруг Блэку вздумается искать Поттера в каком-то маггловском городишке?

Тут на лице Дамблдора появилось нехарактерно досадливое выражение.

— Сириус знает, где живет Петунья, — нехотя сообщил он, — как знает, что она единственная кровная родственница Гарри. Он вполне может отправиться в Литтл Уиниг, чтобы проверить, нет ли там мальчика.

— И откуда же он знает об этом? – обманчиво спокойно поинтересовался Северус.

— Джеймс и Лили не могли не сообщить ему о Дурслях, как о потенциальных опекунах в случае их смерти.

— А объявление в «Пророке» они не вывесили? – желчно процедил Снейп. — И вы, зная об этом, отправили мальчишку туда? Поразительно, как Поттер вообще дожил до тринадцати лет, когда все Пожиратели знали его точный адрес!

— Если ты помнишь, после исчезновения Волдеморта многие пытались вычислить местонахождения мальчика, но никто так и не узнал о Дурслях. Полагаю, эту информацию Сириус оставил при себе.

— О, ну тогда конечно, всё чудесно, раз Блэк до конца оставался кретином и забыл сообщить им о Дурслях, — пропел Северус. — Только теперь этот самый кретин сбежал.

— Именно поэтому я здесь, — невозмутимо сказал Дамблдор. – Я прошу тебя обеспечить безопасность Гарри.

Снейп в ужасе уставился на директора.

— Вы с ума сошли? – уточнил он. – Не проще ли направить всех авроров на Тисовую улицу и спокойно подождать, пока Блэк заявится туда?

— Я бы не хотел раскрывать всем и вся местонахождение Гарри, — возразил Альбус, — мальчик может подвергнуться ещё большей опасности. Увы, я пока не готов доверить его безопасность аврорам.

— Все и так уже в курсе, где живет Поттер, — проворчал Снейп, но спорить не стал. Заклинание Надзора не определяло точное место жительства несовершеннолетних волшебников, оно лишь фиксировало нарушение закона. Письмо с предупреждением создавалось и отправлялось с помощью магии, а информация об этом вносилась в специальный реестр дел, которым заведовал один из департаментов министерства. И то, там указывалось лишь имя провинившегося волшебника и форма нарушения. Никаких координат Надзор не предоставлял,… по крайней мере, до тех пор, пока волшебник не будет объявлен в розыск. Следовательно, адрес Поттера действительно сохранялся в секрете. И всё же…

– Но почему я? Отправьте туда Грюма или Кингсли, они же авроры, это их работа, пусть себе сидят в кустах и охраняют мальчишку.

— Вот именно, они авроры, а значит, не располагают полной свободой передвижений, я не могу приказать им охранять Гарри, это не в моей компетенции. К тому же, гораздо проще перевезти мальчика в безопасное место, так мы можем быть уверены, что он не пострадает.

— Я что, похож на няньку? – не выдержал Снейп. — Если вам так нужно спрятать его куда-нибудь, свяжитесь с Уизли, они там все с ума посходят от счастья.

Директор улыбнулся.

— Артур уже говорил со мной об этом, — признал он, — они с Молли с радостью позаботятся о Гарри, но я не уверен, что мистера Арчера они примут с таким же энтузиазмом.

Снейп опешил.

— А причем тут Арчер?

— Он лучший друг Гарри, — отчего-то Дамблдор помрачнел, — если Сириус узнает об этом, то попытается добраться до Гарри через Томаса.

Северус обдумывал слова директора и хмурился.

— Интересно, как это вы забыли упомянуть об этом сразу? – колко проговорил он. — Ведь на самом деле вы просите меня спрятать не одного безмозглого, сопливого ребенка, а двух.

— Я не прошу тебя заниматься этим в одиночку, — умиротворяюще сказал директор, — уверен, Ремус согласится помочь…

— Да вы шутите! – брезгливо выплюнул зельевар. — Люпин?!

— Он талантливый волшебник и Гарри очень дорог ему…

— О да, а ещё он сентиментальный слюнтяй с манией самобичевания, — издевательски протянул Северус, — и что-то я ещё забыл… ах да! Он же оборотень! Прекрасная помощь, директор! Что может быть лучше слабохарактерного недоумка с привычкой каждый месяц обрастать шерстью и выть на луну? – профессор глумливо усмехнулся. — Я даже не стану упоминать какими выдающимися личностями были его друзья… особенно один из них.

— Ты не справедлив, Северус, — с ноткой упрека вздохнул директор, — Ремус тяжело пережил те события, он до сих пор во многом винит себя, хотя прошло столько лет...

— Пусть винит дальше, это его проблемы, — равнодушно бросил Снейп. — Не пытайтесь снова заводить этот разговор, вряд ли вы расскажете мне что-нибудь новое.

— Что ж, это твоё дело, Северус, не мне переубеждать тебя, но сейчас вам все же придется поработать вместе, — голос Альбуса зазвучал тверже. — Так ты согласен взять на себя защиту Гарри?

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда, Северус, — по губам директора скользнула и исчезла слабая улыбка. — Я пришел к тебе, полагая, что рядом с тобой Гарри будет в безопасности,… что ты защитишь его, — в голубых глазах Дамблдора теперь мерцала вселенская грусть, — но принуждать тебя я не могу.

Снейп подозрительно сощурился, разглядывая директора, весь его вид говорил о покорном ожидании, но зельевар слишком хорошо знал старика, чтобы купиться на этот спектакль.

«Какой к дьяволу выбор? – фыркнул он про себя. — Если бы ты думал, что я могу отказаться, ты бы сюда не пришел».

Северус поморщился. Конечно, он уже давно принял решение, и Дамблдор знал об этом. Они оба знали.

— Когда вы хотите забрать мальчишку? – вздохнул зельевар.

— Послезавтра, — тут же оживился директор, всю его глубокую печаль как рукой сняло,— нужно всё подготовить, найти безопасное место и поставить защитные барьеры, не буду утомлять тебя подробностями, это мы можем обсудить и завтра.

— Разве пять минут назад вы не уверяли меня в том, что на Тисовой улице мальчишка каждую секунду находится в опасности? – сухо поинтересовался Северус.

— За ним пока приглядывает Арабелла, — успокаивающе сказал директор, — в случае опасности она тут же свяжется со мной.

— Арабелла… — волшебник нахмурился, пытаясь сообразить, кто это такая, и тут до него, наконец, дошло: — Минутку, Арабелла Фигг?! Вы доверили этой чокнутой кошатнице следить за Поттером? Ради Мерлина, Альбус! Вы бы ещё Филча к нему приставили! Почему мальчика не охраняет волшебник?! Это же Гарри Поттер, чёрт побери! Этот мелкий идиот способен на ровном месте споткнуться и свернуть свою никчёмную шею! И вы попросили сквиба приглядеть за ним?! Да за ним весь состав преподавателей Хогвартса уследить не может!

— Я рад, что ты так беспокоишься о Гарри, — улыбнулся директор, Снейп тут же прервал свою пламенную речь, чуть не поперхнувшись.

— Но это же очевидно, — чопорно бросил он, — сквиб не может охранять Поттера, его необходимо забрать как можно скорее.

— Вот и чудесно, тогда не стоит терять время, - Альбус поднялся на ноги, собираясь уходить, — свяжись с Ремусом, его помощь нам тоже понадобится.

Северус так и продолжал сидеть в кресле, раздраженно барабаня пальцами по подлокотнику.

— Конечно, директор, — он ехидно фыркнул и красноречиво глянул в окно, где наполовину скрытый облаками виднелся диск полной луны.— Сейчас?

— Думаю, уже довольно поздно для визита, — Дамблдор как всегда остался глух и слеп ко всем Снейповским колкостям, — но завтра нужно будет поставить его в известность.

— Думаю, выход вы сами найдете, — ласково предположил зельевар, директор улыбнулся.

— Доброй ночи, Северус.

Снейп не счел нужным отвечать.

Всё шло вполне сносно, Снейп окружил свой дом дополнительными защитными чарами, коротко разъяснил Люпину его роль няньки на ближайший месяц, приготовил большой запас успокоительного зелья и даже связался с Артуром Уизли, чтобы выяснить, что творится в Министерстве магии. Основной целью разговора с Артуром, конечно, были новости о Блэке. Северус должен был знать все нюансы расследования. При всём своем скудоумии, Блэк вполне мог выкинуть какую-нибудь подлость, и зельевару очень не хотелось попасться в дурацкую ловушку. К сожалению, вестей о беглеце не было, авроры как тараканы расползлись во все уголки Англии, но никто из них даже на след его не вышел. Чёртов псих будто растворился в воздухе. Отсутствие информации сильно нервировало Северуса, он не знал, откуда ждать удара, и это вызывало у него легкий приступ паранойи, который с каждым днём все усиливался. Профессор уже с нетерпением ждал, когда они, наконец, заберут Поттера под свою защиту и тут мальчик вдруг исчез.

Конечно, решающую роль в этом сыграли проклятые министерские проволочки. Надзор как обычно послушно зафиксировал второе правонарушение и направил информацию в Отдел Злоупотребления Магией. Время было позднее, идиот секретарь долго не замечал сигнала тревоги, потом, соизволив обратить на него внимание, неспеша отправил извещение начальству. Пока они проверяли данные, пока составляли акт о правонарушении, пока поднимали дело… прошел почти час. В итоге, когда, наконец, стало ясно, что случилось, и в известность поставили Дамблдора, было уже поздно – Гарри исчез.

Северус ни за что не признался бы в этом даже себе, но когда Альбус срочно связался с ним через камин, сообщив, что Поттер пропал, первым чувством зельевара была слепая паника. Он лично отправился на Тисовую улицу, чтобы выяснить все подробности. Увидев разгромленную гостиную и окосевших от страха Дурслей, в дом которых набилась дюжина министерских следователей из Отдела Тайн, Снейп даже успел предположить самое худшее. Но быстро выяснил, что погром учинил сам Поттер, после чего ушел из дома. «Надежная» Арабелла Фигг, которая должна была присматривать за Гарри, ничего сообщить не смогла, более того, она даже не знала, что в эту ночь на Тисовой Улице развернулась целая трагедия, а потом выяснилось, что помимо Поттера пропал ещё и Арчер, и это окончательно выбило Снейпа из колеи. Самым ужасным было полное отсутствие следов, зельевар понимал, что мелкие идиоты, скорее всего, сбежали, но выяснить, куда они отправились, он не смог. Декан Слизерина только надеялся, что они пока живы, чтобы он мог сам их убить.

Естественно, на уши была поставлена половина Министерства и весь Аврорат, ведь пропал знаменитый Гарри Поттер, на которого охотился опасный психопат, сбежавший из тюрьмы, и все прекрасно понимали, чем грозит мальчику такая вот самовольная отлучка. Следующие полчаса, пока они выясняли, куда могло деться сразу два подростка, показались Северусу бесконечно долгими. Когда же, наконец, стало ясно, что оба мальчика живы, здоровы и сейчас находятся в «Дырявом Котле» в компании министра магии, а до этого добрых сорок минут катались на «Ночном Рыцаре», Снейп только огромным усилим воли заставил себя отправиться домой и немного отдохнуть, а не мчаться, сломя голову, к Поттеру, чтобы свернуть ему шею. С мальчиком всё было в порядке, и пока этого было достаточно.

И вот теперь, после того как половина магической Британии убила ночь на его поиски, этот образчик человеческого идиотизма стоял тут и улыбался.

— Поттер, потрудитесь объяснить, какого дьявола вы самовольно ушли из дома прошлой ночью? – Северусу очень хотелось задать этот вопрос, обхватив мальчишку руками за шею, но Дамблдор что-то там упоминал о необходимости быть терпимее к недоумкам, и зельевару пришлось ограничиться ледяным тоном. — Вы хоть понимаете, чем вам это грозило?

Поттер залепетал что-то о причинах, Снейп поморщился и тот сразу же сделался на полтона бледнее. Арчер, напротив, только помрачнел, вперив в своего декана обвиняющий взгляд.

— Вам есть что сказать, мистер Арчер? – обратился к нему профессор.

— Да, сэр, — высокомерно кивнул он, — во-первых, я ничего не придумывал, а во-вторых, вам бы стоило выслушать нас до конца, прежде чем делать выводы.

— Впечатляющая речь, мистер Арчер, но я уже в курсе всех событий и у меня нет ни малейшего желания тратить время, слушая повторный их пересказ в вашей интерпретации, спасибо большое. А теперь, — Северус поднял руку, останавливая поток возражений от обоих своих студентов, — если вы, конечно, не против, — язвительно добавил он, — извольте, проследовать за мной.

На этом старший волшебник развернулся на каблуках и двинулся через зал в сторону лестницы на второй этаж, ребята, вздыхая и переглядываясь, поплелись за ним. Через несколько минут все они расположились в том самом кабинете, где мальчики встречались с министром магии. Снейп не стал садиться за письменный стол, вместо этого профессор взмахом палочки установил друг напротив друга три кресла и расположился в одном из них, жестом велев детям занять свободные кресла.

— Итак, — Северус поставил локти на подлокотники и сцепил пальцы замком, пристально оглядев своих слушателей. – Опуская ненужные комментарии по поводу ваших умственных способностей, господа, я хотел бы перейти к делу. Но прежде чем начать, я хочу знать, что вы слышали о Сириусе Блэке?

Поттер недоуменно нахмурился и вопросительно глянул на Арчера, тот на миг скосил глаза в его сторону, после чего снова посмотрел на своего профессора.

— Пожиратель Смерти, сбежавший из Азкабана? – нехотя уточнил мальчик, Снейп кивнул, Гарри удивленно крякнул.

— Как я понимаю, мистер Поттер, вас никто не посвятил в положение дел?

— Какое положение дел? – не понял подросток.

Зельевар вздохнул, ему совсем не хотелось рассказывать тринадцатилетнему мальчику, что по его душу может явиться опасный маньяк, но другого выбора вроде как не было. Рассказ вышел довольно сухим и коротким, но детали в данном случае были не обязательны,… по крайней мере, не стоило вываливать на мальчика всё разом, он и так подозрительно долго молчал, обдумывая новую информацию.

— Я слышал, что из Азкабана никому не удавалось сбежать, — наконец, осторожно заметил Гарри.

— Это устаревшие сведения, — Северус коротко усмехнулся, — проблема сейчас заключается в другом, — он помолчал, оценивая свою аудиторию. Поттер терпеливо ждал продолжения, а вот Арчер так помрачнел, что сделался чуть ли не серым, а это лучше всяких слов говорило, что он-то как раз в курсе основной проблемы. – Мы предполагаем, что Блэк может попытаться… хм… выследить вас, Поттер.

Мгновение тишины.

— В смысле, он хочет меня убить? – в лоб поинтересовался Гарри.

— Это один из вариантов, — кивнул зельевар, решив не развивать тему, вместо этого он одарил подростка колючим взглядом. – Именно поэтому, Поттер, ваша вчерашняя выходка была исключительной глупостью, и я надеюсь теперь, вы осознаёте это, — ну вот, как обычно ругаться Северусу удавалось куда лучше, чем вести душеспасительные речи, правда Поттера его слова ничуть не тронули, он даже не попытался выглядеть виноватым или, для разнообразия, обеспокоенным.

— Почему он хочет меня убить? – спросил мальчик.

— Хотя бы потому, что он Пожиратель Смерти, а вы Гарри Поттер, что, по-моему, очевидно, — ехидно сообщил декан Слизерина.

— Не для меня, — Гарри покачал головой, — что с того, что он Пожиратель? – на лицах Тома и Северуса застыло одинаково озадаченное выражение, Гарри поспешил объяснить: — Я хочу сказать, мистер Малфой, например, тоже Пожиратель… бывший. Но он-то не пытался меня убить.

— Ошеломляющая логика, Поттер, — Снейп поморщился, — впрочем, как и всегда. В вашу светлую голову не забредала мысль, что между Люциусом и Блэком есть некоторая разница, чтобы приводить такое сравнение?

— Ладно, — мальчик поднял руки, признавая свое поражение, и проницательно воззрился на Снейпа, — тогда скажите мне, зачем он ждал двенадцать лет, прежде чем сбежать? Ведь гораздо проще было бы убить меня пока я постоянно жил у магглов.

Снейп едва заметно вздрогнул, он и забыл, что паршивец способен становиться весьма сообразительным, когда надо… и когда не надо.

— До недавнего времени Блэк был не в себе, — нехотя пояснил профессор, — я хочу, чтобы вы отчетливо осознавали, Поттер, что этот человек не в своем уме, иначе говоря, он совершенно безумен и не в ваших интересах встречаться с ним в ближайшее время.

Гарри помолчал.

— Вы так говорите, сэр, будто я хочу встретиться с ним, — заметил он.

— Ваши поступки, Поттер, логике не поддаются, — язвительно бросил зельевар, пытаясь сообразить, как бы ему замять эту тему. – Учитывая вашу патологическую склонность выдумывать себе самые оригинальные способы самоубийства, от приготовления взрывоопасных зелий до сражений с Василиском, я был бы крайне признателен вам, если бы вы не стали усложнять мою жизнь и жизни окружающих очередной попыткой героического суицида, вроде поимки опасного психопата. Это вам понятно?

— Зачем мне искать того, кто хочет меня убить? – насупился мальчишка, ни в какую не желая отступать.

— А зачем вам было спускаться в Тайную Комнату на рандеву с Василиском? – бархатным голосом поинтересовался Северус, Поттер увял.

— Я всё понял, сэр, — пробормотал он.

— Весьма рад, — сухо бросил волшебник. – Теперь, полагаю, можно перейти к основной теме.

— А это была не основная? – иронично уточнил Арчер.

Северус удостоил его ледяным взглядом.

— Нет, — вкрадчиво ответил он, — и если бы вы удосужились сообщить своему другу подробности до моего прибытия, то нам не пришлось бы сейчас терять время на лишние разговоры, мистер Арчер.

— Ты знал про Блэка? – воскликнул Поттер, Том поморщился.

— Когда мы ехали в «Дырявый Котел» Шанпайк поделился со мной последними новостями.

— У меня почему-то возникает такое чувство, будто вся магическая Англия в курсе, что за мной охотится Блэк… кроме меня! – сварливо заметил Гарри.

— Вообще то, всем известно только о побеге, — Арчер закатил глаза. – То, что он хочет тебя убить, я понял сам.

— Ох, ну конечно, как это я не догадался? А когда мне полагалось об этом узнать? – вспылил мальчик.

— Когда представится подходящее время, — пожал плечами Том, Поттер зашипел от злости.

Северус даже удивился, раньше мальчишка был более сдержан в своих эмоциях… или эти двое всегда так общаются между собой?

— По-моему, Том, наши с тобой понятия о подходящем времени чуть-чуть расходятся, — процедил Гарри.

— Я заметил, — Том насмешливо хмыкнул, не обращая внимания на колкие выпады друга.

— Да ты, знаешь ли…

— Поттер, — Снейп решил, что ему эта односторонняя пикировка надоела, мальчишка вздрогнул и резко обернулся к нему, кажется, он только сейчас вспомнил, что они с Арчером здесь не одни. – Во-первых, прекратите вопить, во-вторых, извольте перенести свой бурный диспут на другое время… желательно, когда поблизости не будет ни в чем не повинного мирного населения, которому придется это выслушивать, а в-третьих, заткнитесь и не тратьте МОЁ время на СВОИ перебранки.

— Извините, сэр, — пробормотал Гарри, отводя взгляд, — так о чем вы говорили?

Снейп для верности смерил обоих мальчишек строгим взглядом и гладко продолжил, словно его и не перебивали.

— Директор крайне обеспокоен вашей безопасностью, ввиду этого я и… — Северус сделал паузу, словно ему было мучительно больно продолжать, — и профессор Люпин, берем вас обоих под свою опеку до конца лета.

— Обоих? – переспросил Том. — Но мне не нужна защита, — он скривился, — и тем более опека.

— Желаете вернуться к магглам? – сухо поинтересовался Снейп.

— Предпочитаю проводить каникулы, так как сочту нужным… и где сочту нужным, — дерзко ответил мальчик, высокомерно вскинув голову, — я не обязан подчиняться… и Гарри не обязан.

— Очень самонадеянно, Арчер, — флегматично заметил зельевар, быстро подавив нестерпимое желание придушить неблагодарного паразита, вот ведь наглый сопляк! – Но вынужден вас разочаровать, — тут профессор позволил себе глумливо усмехнуться, — вы и ваш друг – несовершеннолетние волшебники. Понимаете, что это значит? – Том наградил своего декана враждебным взглядом, тот даже внимания не обратил. – О, я с удовольствием вам поясню! Несовершеннолетний означает – безмозглый тринадцатилетний сопляк не способный на элементарную самозащиту. Из этого плавно вытекает, что ни вы, ни мистер Поттер пока не в состоянии принимать адекватные решения относительно своего благополучия, что возвращает нас к нашей проблеме. – Тут из голоса профессора исчезла вся насмешливость и он, сощурив глаза, вперился в мальчика ледяным взглядом. — На это мгновение, Арчер, конкретно у вас есть два варианта: первый, вы продолжаете мне перечить и отправляетесь обратно к магглам, где проводите остаток лета, и второй, вы хорошенько обдумываете свое дерзкое, непочтительное поведение и извиняетесь, после чего я, быть может, беру вас с собой. Выбирайте.

На этом зельевар откинулся на спинку кресла и с деланным равнодушием уставился на Тома. Арчер продолжал неподвижно сидеть в кресле, на миловидном лице не дрогнул ни один мускул, но тонкие, бледные пальцы, вцепившиеся в обивку кресла, выдавали его истинные чувства. Душу мальчика охватила ярость, отразившаяся в глубине его обсидиановых глаз. Арчер замер в полнейшем безмолвии, ни на секунду не отрывая взгляда от лица Снейпа, и отчего-то зельевару вдруг стало не по себе. В глазах этого мальчика была не спесивая детская обида. Северус знал этот взгляд. Мстительный, холодный, жестокий и расчетливый. Властный. Тринадцатилетний мальчишка не смог бы его даже сымитировать.

Гарри всё это время обеспокоенно переводил взгляд с профессора на своего друга, гадая, что делать. Он прекрасно знал, что Том не терпит к себе такого отношения, но напротив него сидел Снейп! Не кто-нибудь, а Снейп! Тот самый Снейп, которого до одури боялась половина школы. Тот самый Снейп, который при должном вдохновении способен превратить жизнь человека в ад на земле. Тот самый Снейп, который, черт побери, их декан! Ведь Том должен понимать, что он не тот противник, с которым можно играть в эти игры! Профессор сильнее, опытнее и обладает куда большей властью, Том не может не осознавать этого! Почему же он смотрит на него так брезгливо и высокомерно. Так презрительно… мальчик растеряно нахмурился.

Надо заметить, что характер у Арчера в принципе был довольно паршивый, Том не стремился нравиться людям и никогда не шел им навстречу, считая это ниже своего достоинства. На окружающих и их мнение ему было по большей части плевать, он всегда считал, что гораздо важнее, чтобы тебя боялись и уважали, а не любили. Арчера можно было назвать мстительным и злопамятным, когда дело касалось его гордости. Он был деспотичным, самоуверенным, высокомерным и порой просто невыносимым, иногда вспыльчивым, хладнокровным и даже жестоким, но вот дураком Том никогда не был. Он всегда знал, как правильно расставлять приоритеты, когда силы неравны. Если не оставалось другого выбора, Арчер зачастую молча сносил несправедливость, предпочитая очень хорошо запоминать своих обидчиков. Изощренная месть ему нравилась куда больше, чем открытые конфликты. Так что же изменилось? Том выглядел так, будто собирался проклясть собственного декана. Гарри уже хотел вмешаться, когда бушующие в глазах друга эмоции скрылись за стеной абсолютного спокойствия. Очень медленно Том разжал пальцы и нарочито небрежно провел рукой по вьющимся волосам, словно желая поправить прическу.

— Я глубоко уважаю вас, сэр, — сказал он, — и понимаю, что вы руководствуетесь нашей безопасностью, но подчиняться я не обязан, — он поднялся с кресла и направился к выходу из комнаты. Гарри с надеждой посмотрел на своего декана, но тот явно не собирался ничего предпринимать, чтобы остановить Арчера. Поттер вскочил на ноги.

— Том! Подожди! – он в панике смотрел то на лучшего друга, то на Снейпа, оба выглядели до ужаса непримиримыми. – Куда ты собрался?

— Подальше отсюда, — спокойно сообщил Том, взглянув на Гарри, — это очень мило, что о нас так заботятся, но я как-нибудь проживу без этого.

— Очень сомневаюсь, — подал голос Снейп, Арчер вопросительно поднял брови.

— Что бы это значило?

— Вы, вероятно, считаете себя исключительно умным, мистер Арчер, — ехидно заметил Северус, разглядывая мальчика, — но сейчас, смею заметить, ваша самонадеянность может обернуться большой проблемой. Предвосхищая ваш вопрос, скажу, что если Блэк не сумеет добраться до вашего друга, он использует вас как приманку и, перешагнув сейчас этот порог, вы очень облегчите ему эту задачу, — зельевар победно усмехнулся, заметив легкую обеспокоенность в глазах своего студента.

— Том, нам же всё равно некуда ехать, — подал голос Гарри, умоляюще глядя на друга, — не будь таким упрямым!

Некоторое время Арчер молчал, глядя в сторону, и наконец, недовольно фыркнув, вернулся в своё кресло.

— Полагаю, я был не прав… сэр, — смиренно произнес он, — не люблю, когда на меня давят.

— Достойное качество для слизеринца, Арчер, — отметил зельевар, — только вот повели вы себя сейчас как вспыльчивый гриффиндорец, что не делает вам чести.

Том безразлично пожал плечом.

— Просто день не задался, сэр, — он тонко улыбнулся, Снейп смерил его задумчивым взглядом, но больше сказать ничего не успел, потому что раздался осторожный стук, и в кабинет заглянул мужчина в видавшей виды тёмно-коричневой мантии.

Он был довольно высокого роста и худощавого телосложения, отчего мантия висела на нём мешком, узкое бледное лицо, пересеченное несколькими шрамами, обрамляли светло-русые волосы, спадающие на лоб неровной челкой. Вид он имел несколько потрепанный и утомленный, но как только его взгляд остановился на Гарри, в светло-карих глазах отразилось тепло, а на губах заиграла доброжелательная улыбка.

— Профессор Люпин! – радостно воскликнул Поттер, подскакивая к нему. — Как я рад вас видеть!

— Взаимно, Гарри, — искренне ответил волшебник, — и я рад, что с тобой всё в порядке, мы все сильно волновались за тебя.

— Простите, сэр, — стушевался мальчик, — я не хотел вас беспокоить.

Северус ревниво подумал, что перед ним Поттер даже не думал извиняться, но осознав абсурдность собственных мыслей, тут же выкинул их из головы. Тем временем Ремус взглянул на зельевара.

— Добрый день, Северус, надеюсь, я не сильно задержался?

— Это зависит от того, с какой точки зрения смотреть, — с ледяной вежливостью ответил декан Слизерина, — лично я бы тебя ещё век не видел, — еле слышно бросил он в сторону. Естественно его никто не услышал, потому что Поттер принялся увлеченно щебетать что-то о своих каникулах и книжках, которые он успел прочитать. Снейп почувствовал, что у него начинается мигрень.

— Поттер! – рявкнул он. — Потрудитесь заткнуться!

Гарри поперхнулся на полуслове и послушно затих, обратив к своему декану сияющий невинностью взор изумрудных глаз.

— Простите, сэр, — чирикнул мальчишка, зельевар подавил желание застонать… или завыть.

— А теперь, — саркастично пропел Снейп, — когда трогательная встреча состоялась, может вернемся к делу? Вы двое, — он посмотрел на мальчиков, — отправляйтесь к себе в комнату и соберите вещи, здесь нам больше нечего делать. А ты, — он угрожающе покосился на Люпина, когда тот собрался увязаться за детьми, — останешься здесь, необходимо обсудить несколько вопросов… Поттер! Арчер! Почему вы ещё здесь?

— Уже уходим, профессор, — пискнул Гарри и оба недоросля поспешили убраться прочь.

Северус вздохнул и хмуро глянул на своего «коллегу», ему необходимо было выразить несколько накопившихся в душе мыслей, пока имелась такая возможность.

— Сядь, Люпин, нужно обсудить некоторые нюансы твоего проживания в моём доме. Во-первых, коврик у двери я выделять тебе не стану, и будь добр, постарайся не выть на луну, ты распугаешь соседей… ах да, ещё меня беспокоят твои блохи, скажи, ты как-нибудь лечишься?..

Ремус только вздохнул. Спорить со Снейпом, когда тот находится в таком расположении духа, было, по меньшей мере, опасно... да и бесполезно.

* * *

Гарри вошел в комнату следом за другом и, закрыв за собой дверь, прислонился к ней спиной. Почти минуту мальчик молчал, наблюдая, как его лучший друг невозмутимо собирает свои вещи, пока, наконец, не выдержал.

— Что ты там устроил? – поинтересовался Поттер, Том флегматично пожал плечами.

— А на что это было похоже?

— Том, — Гарри вздохнул, — что на тебя нашло? Ты никогда…

— А ты серьезно не понимаешь? – Арчер остановился посреди комнаты, со злой усмешкой глядя на друга. — Тебя что, вообще ничуть не задело всё это?

— Да что меня могло задеть?! – не выдержал Поттер. — Слушай, кончай придуриваться! Ты не хуже меня знаешь, что Снейп совсем не обязан был приезжать сюда и терпеть все твои выходки! То, как ты себя вел, ни в какие рамки не лезет! Это как минимум было грубо и неблагодарно!

— Да посмотри же ты дальше своего носа! – голос друга зазвучал куда жестче, чем прежде. — Он же делает это по приказу Дамблдора, и поверь мне, Гарри, не будь ты знаменитым Мальчиком-Который-Выжил, они бы ради тебя и не почесались! Мы ведь уже говорили об этом! Будь ты обычным мальчишкой, они бы и имени твоего не запомнили.

— Какая разница, что ими движет? Снейп мог и не соглашаться на всё это, — упрямо возразил Гарри. – Он наш декан, а не нянька. Разве сложно проявить к нему чуточку уважения?

— С какой стати? – презрительно хмыкнул Арчер, возобновляя сборы. – Знаешь, меня тошнит от них, — через минуту сказал он, не глядя на друга. – Жалкие, напыщенные недоумки. Они даже не понимают, насколько они ничтожны. А их министр? Вот уж точно образчик представителей магической элиты! Кто в здравом уме пустил этого клоуна к власти? Он ведь даже собственное мнение сформулировать не в состоянии. Понятно с чего великий Дамблдор так поддерживает уважаемого Фаджа! Идиотами всегда легко управлять. Наш расчудесный директор может внушить ему что угодно. И не только ему. Я не желаю плясать под его дудку, спасибо большое!

Пока он говорил, движения его стали резкими и отрывистыми, а голос снизился до злобного шипения. Только с чего бы? Том редко выходил из себя до такой степени, когда ему становилось трудно говорить, обычно это всегда плохо заканчивалось. Но, как правило, на то были веские причины, а сейчас что? Арчер не мог даже толком выразить конкретную причину своей злости. Поттер растеряно разглядывал друга.

— Что-то тебя сегодня потянуло на всемирный заговор, Том, — миролюбиво заметил он.

— Хочешь сказать, что я не прав?

— Хочу сказать, что тебя, по-моему, занесло, — признался Поттер, — не понимаю я, чего ты так бесишься. Я всего лишь сказал, что Снейп не заслужил такого отношения.

— Слушай, я знаю, что он тебе нравится и всё такое, но чёрт! – Том раздраженно захлопнул чемодан. – Какого дьявола он сидел там и самодовольно читал тебе нотации?! Посмотрел бы я на него, окажись он на твоём месте! Они волновались, видите ли! Ты, видите ли, повел себя безответственно, ха! А почему бы им не взять своё коллективное беспокойство и не засунуть себе в задницу! — прорычал Арчер, окончательно теряя самообладание. – Они не смеют распоряжаться тобой или мной. И уж тем более какой-то заносчивый, чахлый зельевар не смеет так говорить со мной!

— Хах? – последняя фраза Арчера ввела Гарри в полный ступор. — Так тебя взбесило, что он смотрел на тебя свысока? – на всякий случай уточнил мальчик.

— Да, — просто ответил Том, взяв себя в руки, — а почему бы ему не относиться ко мне почтительнее?

— Эм… — Гарри задумчиво почесал нос, понимая, что окончательно потерял нить рассуждений друга, — а с чего вдруг он должен быть почтительнее? – осторожно осведомился он.

— Я Наследник Слизерина, — сказал Том с таким видом, словно это всё объясняло.

«Так, похоже, это серьезно», — подумал Поттер и деловито прочистил горло, решив для разнообразия сыграть в психолога… или в психиатра, если уж на то пошло.

— Выражаясь языком Снейпа, Том, я бы сказал, что будь ты хоть самим Мерлином, это ничего не изменило бы, — Арчер вопросительно изогнул бровь, ожидая продолжения, Поттер нравоучительно поднял вверх указательный палец: — Хочешь, чтобы тебя уважали, заслужи это, — важно продекламировал он, наступила продолжительная пауза.

— И всё же, — наконец, подал голос мальчик, раздраженно вышагивая по комнате, — это не даёт ему права обращаться со мной так, будто я какой-то безмозглый тринадцатилетний сопляк!

— Но Том, — мягко заметил Гарри, — ты и есть безмозглый тринадцатилетний сопляк.

Это внезапно его остановило. Арчер застыл посреди комнаты, медленно склонил голову набок и очень странно посмотрел на друга. Гарри не смог понять, что означает этот взгляд и на всякий случай поспешил продолжить:

— Я хочу сказать, что нам действительно всего тринадцать лет, — он насмешливо глянул на Тома, — разве нет? Снейп и взрослых-то не всех уважает, ты же его знаешь, а нас с тобой он считает младенцами, и вроде бы это очевидно. Так что мне не понятно, что на тебя нашло.

Лучший друг медленно сел на кровать и уставился на свои руки.

— И правда, что? – некоторое время мальчик задумчиво молчал и наконец, тихо и серьезно произнес, — наверное, это и есть переходный возраст…

Наступила звенящая тишина, Гарри мгновение ошарашено разглядывал Арчера и вдруг без предупреждения сложился пополам от хохота и, поскуливая, сполз по стене на пол.

— Прекрати ржать, будь добр, — чопорно потребовал Том, чем вызвал очередной взрыв заразительного хохота.

— Переходный возраст! – застонал Поттер. — Господи, тебе что, сто лет? Рассуждать с таким видом…

— Это совершенно не смешно, — буркнул Том, хотя уголки его губ уже медленно ползли вверх.

— Да нет, это просто до истерики забавно! – возразил Гарри, задыхаясь от хохота. — Ты бы себя видел!

Наконец Арчер сломался и, рухнув на свою кровать, рассмеялся. Все их проблемы неожиданно показались совершенно незначительными, жизнь снова стала простой и легкой,… пока не вошел Снейп. Веселый смех мгновенно оборвался. С минуту декан Слизерина внимательно рассматривал разбросанных по комнате детей, и его губы сжимались в тонкую линию тихого гнева.

— Через пять минут вы оба должны спуститься в главный зал, — отчеканил он, — в противном случае поедете налегке.

— В смысле? – не понял Гарри.

— Время пошло, Поттер, — отрезал зельевар и вышел в коридор, дверь за его спиной захлопнулась с оглушительным грохотом.

— Чего это он? – протянул Гарри, Том философски пожал плечами.

— Переходный возраст? – они переглянулись и вновь разразились веселым хохотом.

— Четыре минуты! – рявкнули из-за двери.

Гарри поперхнулся и, вскочив на ноги, забегал по комнате.

— Как можно было разбросать столько вещей за один день? – жалобно скулил он, пытаясь запихнуть в свой чемодан ком одежды.

— Занятный вопрос, — тихо посмеиваясь, прокомментировал Том. Поттер оставил свои попытки скатать из кучи разных вещей компактный рулончик и, сощурившись, посмотрел на друга:

— Что-то ты не особенно торопишься со сборами, — заметил он.

— Ну, я-то уже все собрал, куда мне спешить? – Арчер зевнул.

— Тогда, может, мне поможешь? – насупился мальчик.

— Нет, спасибо, я жду.

— Чего?

— Когда хаотичная бессмысленность твоих действий достигнет наивысшей отметки, — авторитетно сообщил мальчик.

— Ты такой умный, Том, — восхищенно присвистнул Гарри, — тебе череп-то не жмёт?

* * *

В доме профессора Снейпа мало что изменилось с тех пор, как Гарри был здесь в последний раз. Все те же мрачные цвета, сумрачные комнаты с маленькими, плотно зашторенными окнами и удручающе нежилая обстановка. Пройдя до арки, соединяющей гостиную и коридор, Поттер остановился у лестницы, уходящей в черный провал второго этажа. Отчего-то мальчику стало не по себе от этого вида, и он поспешно отвернулся. Том тоже остановился рядом и с интересом огляделся по сторонам. Мимо них стремительно прошел Снейп.

— Поттер, вы в курсе правил поведения, — на ходу бросил он, пересекая гостиную. — Не вопить, не носиться, не злоупотреблять взрывоопасными заклинаниями, — он остановился у входа прилегающей к гостиной комнаты и обернулся к мальчикам. – Ничего не трогать, никуда не лезть, в закрытые двери не ломиться. За порчу мебели и прочего имущества отвечаете головой и другими легко ломающимися частями тела.

— А дышать можно? – очень тихо пробормотал Том, зельевар его не услышал или проигнорировал.

— Вы оба займете вторую гостевую комнату, Поттер, надеюсь, помнит, где она находится, — профессор помолчал, дожидаясь ответа, Гарри поспешно закивал. – Завтрак в девять, обед в час, ужин в семь, опоздаете – ваша проблема. Из дома без разрешения не выходить, в мою лабораторию без особого желания скоропостижно скончаться, не соваться.

На этой минорной ноте декан Слизерина удалился, не дожидаясь ответов и комментариев. Гарри и Том переглянулись, при этом на лице последнего был написан такой красноречивый спектр разнообразных эмоций, что Поттер не выдержав, рассмеялся.

— Не волнуйся, — шепотом сказал мальчик, — он мне в прошлом году такую же лекцию прочитал, мне кажется, он это всем гостям говорит.

К ним подошел Люпин и Поттер переключил своё внимание на профессора:

— Сэр, а вы тоже останетесь с нами здесь?

— На какое-то время полагаю да, — улыбнулся мужчина, — но не думаю, что мне стоит злоупотреблять гостеприимством профессора Снейпа.

— Гостеприимством? – язвительно переспросил Арчер, Ремус быстро глянул в том направлении, где скрылся ворчливый зельевар.

— Уединенный образ жизни порой делает людей несколько замкнутыми, — заметил он, — думаю, ваш декан просто не привык принимать у себя столько гостей сразу, — все трое задумчиво помолчали, Люпин прочистил горло. – Что ж, поскольку наш хозяин так поспешно самоустранился, самое время немного отдохнуть и выпить чаю.

Поттер нахмурился.

— Но профессор Снейп сказал…

— Не бери в голову, Гарри, — легкомысленно бросил Ремус, — ты же не думаешь, что Северус и правда намерен морить вас с Томасом голодом?

— Это приходило мне в голову, — со смешком признался мальчик.

— Сэр, — тем временем подал голос Арчер, — не могли бы вы не использовать моё полное имя? Просто «Том» будет вполне достаточно.

— О, прошу прощения, — профессор чуть смутился.

До этого он не часто говорил с Арчером вне занятий и не совсем представлял, какой линии поведения лучше придерживаться, всё, что было известно об этом мальчике, Ремус почерпнул из разговоров с Гарри, а тот поведал о нём не много подробностей. В отличие от своего доброжелательного и открытого друга, Арчер казался весьма сдержанным и малообщительным, словно окружающие мало его интересовали. Хотя с другой стороны большинство слизеринцев именно так себя и вели, так что ничего противоестественного в этом не было. Оставалось только надеяться, что Ремус сможет найти с ним общий язык.

— Думаю, вам стоит разобрать свои вещи, — прочистив горло, сказал профессор, — а после спускайтесь на кухню и мы сообразим, чем бы перекусить.

— Конечно, сэр, — лучезарно улыбнулся Гарри. — Эй, Том! Подожди меня! – взмахнув палочкой, юный слизеринец поднял в воздух свой чемодан, чтобы не тащить его по ступенькам, и поспешил за другом, который уже успел подняться на второй этаж.

— Ну и где тут наша комната? – донёсся оттуда ворчливый голос Арчера. — Тьма кромешная! Как ты тут жил?

— Здесь где-то зажигается свет, — торопливо заговорил Поттер, — сейчас… ах чёрт! – что-то с грохотом упало на пол. — Ой…

Ремус тихонько рассмеялся и отправился на кухню, решив предоставить мальчишек самим себе.

От автора// Привет! Я знаю, что ужасно затянула с 3 главой, простите меня! Зато она вышла довольно большая :)

Надеюсь, события этой главы вас не расстроили, я решила, что мальчиков до конца каникул стоит поселить у Снейпа, только вот развития сюжета пока нет, одни диалоги :)

Обещаю выложить новую главу побыстрее и сдвинуть действие с мертвой точки.

Думаю в 5 главе они уже поедут в Хогвартс :)

Этой ночью Гарри снились полёты. Он парил высоко над квиддичным полем, наслаждаясь играющим в волосах ветром и чувством свободы. В голову пришла мысль, что на метле он смотрится очень круто, и Гарри, наверное, удивился бы таким размышлениям, но это ведь был сон, а во сне всё всегда по-другому, так?

Повинуясь желанию покрасоваться перед зрителями, которых на трибунах собралось немало, он то направлял метлу резко вниз, то стремительно взмывал к небу, время от времени искоса поглядывая на учеников, наблюдающих за тренировкой. С трибун то и дело доносились восторженные крики, и даже аплодисменты, это льстило ему. Прекрасно быть в центре внимания, когда столько народу с замиранием сердца следит за каждым твоим движением. Он спустился ниже, сияя ослепительной улыбкой. В числе зрителей преобладало много девчонок с пятых и шестых курсов, они постоянно собирались здесь, когда он с друзьями устраивал тренировочные полёты, девчонкам нравились игроки в квиддич, и лично ему достаточно было показать парочку сногсшибательных виражей на метле, чтобы завести подружку. С трибун раздалось кокетливое хихиканье, когда он пролетал мимо группки пятикурсниц с Гриффиндора, и это в очередной раз подтвердило его теорию. Классно быть любимчиком факультетских красавиц!

— Эй, Нарцисс, проснись! – веселый голос отвлек его от зрительских трибун, и он круто развернул метлу, устремившись на середину поля, где его дожидался лучший друг. Когда они поравнялись, у того на губах вспыхнула дьявольская улыбочка.

— Если ты и на игре будешь строить глазки женской половине школы, я лично собью тебя бладжером, — угрожающим тоном пообещал он.

— И потеряешь своего лучшего загонщика, капитан?

В карих глазах собеседника плясали смешинки.

— А на кой чёрт мне загонщик, устраивающий дефиле на метле перед млеющими фанатками, вместо того чтобы следить за игрой?

— Просто признай, что я неотразим, и смирись с этим, — расхохотался он, ловко уворачиваясь от подзатыльника. — Эй! Не калечь меня! Меня нельзя калечить, это плохо сказывается на имидже… и на мозгах!

— На каких ещё мозгах? – весело уточнил капитан, кинув ему биту, тот поймал её свободной рукой и нахально ухмыльнулся.

— Видишь? Будь на моём месте кто-нибудь другой, ты бы зашиб беднягу до смерти этой битой! А у меня отменная реакция и я ловкий! Ты во всем Гриффиндоре не сыщешь такого ловкого загонщика!

— Ну-ну, ловкий ты наш, только не забудь с какой стороны за биту нужно держаться, — капитан развернул метлу, увеличивая расстояние между ними. — И вот ещё что, приятель, лучший загонщик здесь я, признай и смирись с этим! – на красивом лице расплылась ехидная ухмылка. — К тому же, я капитан команды, а ты всего лишь мой глуповатый лучший друг, которого я держу здесь из жалости! Не строй иллюзий по поводу своей популярности, Бродяга!

— Когда я догоню тебя, ты страшно пожалеешь! — зловеще пообещал парень, направляя свою метлу следом за веселящимся другом.

— Я вплоть до прошлого года был ловцом, и ты думаешь, что сможешь догнать меня?! – издевательски пропел капитан. — Наивный глупец!

Какое-то время они с хохотом гонялись друг за другом, периодически делая остановки у трибун, где по очереди рассыпались в комплиментах перед зрительницами и строили забавные рожицы.

Где-то на краю сознания Гарри понимал, что не имеет к происходящему никакого отношения, и на самом деле совсем не знает этого парня с густой копной растрепанных волос и искрящимися весельем карими глазами. Но сейчас и здесь он был кем-то другим, так почему бы ему не подурачиться вместе с ним? С этим до невозможности знакомым мальчишкой, лица которого он поутру даже не сможет вспомнить. В памяти останется только его заразительный смех и запах весеннего ветра.

* * *

Завтрак проходил в атмосфере грозового облака. Поттеру начинало казаться, что он застрял где-то в терновнике – со всех сторон были одни колючки. Том неуютно себя чувствовал в доме Снейпа, поэтому был молчалив и угрюм; Люпин не знал, как себя вести в обществе Тома, и выглядел так, будто проглотил кол; а Снейп, кажется, хронически не переваривал Люпина, считая своим долгом срываться из-за этого на окружающих. В итоге все волком смотрели друг на друга. Один только Гарри чувствовал себя комфортно и с Томом, и с Люпином, и со Снейпом. Правда, инстинкт самосохранения подсказывал ему помалкивать, дабы не навлечь на себя гнев сразу со всех сторон. Наконец, декан Слизерина допил свой утренний кофе и скрылся в лаборатории, часть гнетущей атмосферы последовала за ним, после чего на кухне стало легче дышать. Том немного расслабился и подцепил с тарелки овсяное печенье, Люпин воровато покосился на дверь, словно опасаясь, что зельевар может вернуться, и в нерешительности взглянул на Поттера, смущенно прочистив горло.

— Гарри, я ведь так и не поздравил тебя с днём рождения, — с улыбкой начал он, почему-то снова посмотрев на дверь, Арчер бросил на своего профессора заинтересованный взгляд, Гарри смущенно кашлянул.

— Вам совсем необязательно что-то дарить мне, профессор, — промямлил он.

— Тем не менее, я решил, что стоит отдать тебе кое-что, — мягко продолжил Ремус, доставая из кармана мантии сложенный в несколько раз лист пергамента. Оба мальчика с любопытством вытянули шеи, когда профессор разложил его на столе. Это был обычный чистый лист, к тому же весьма потрепанный, но Гарри на своем опыте знал, как обманчивы на первый взгляд могут быть волшебные предметы. Бросив последний взгляд на дверь, Люпин тихо пробормотал:

— Могу поспорить, что ваш декан этот подарок не одобрит.

— Мы ему не скажем, — заверил его Арчер, глаза которого горели от предвкушения, Поттер согласно кивнул.

— Ну что ж… — Люпин усмехнулся и, прочистив горло, коснулся пергамента своей волшебной палочкой: — Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость, — негромко проговорил он, брови Поттера удивленно изогнулись, Том склонился над пергаментом, разглядывая происходящие на нём изменения. Гарри последовал примеру друга, уставившись на пергамент, где появились слова, написанные зелеными чернилами:

«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов, с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров»

Мальчики затаили дыхание, наблюдая, как на пергаменте появляется неясный рисунок.

— Это же Хогвартс! – минуту спустя воскликнул Гарри, жадно разглядывая коридоры школы: — И… ого! Том, смотри! Тут Дамблдор!

Мальчик ткнул пальцем в маленькую точку на карте, где значилось имя директора школы. Точка неспеша двигалась по одному из коридоров в сторону Большого Зала.

— Карта показывает всех, кто находится в замке и на его территории, к тому же на ней обозначены все тайные ходы и лазейки, — пояснил Ремус. — Весьма полезная вещица… в некоторых случаях.

— Не то слово, — восторженно кивнул Поттер. — Откуда она у вас?!

— Обнаружил среди особо опасных вещей, изъятых у студентов мистером Филчем, — признался Ремус, на его губах расцвела удивительно мальчишеская улыбка.

— Но… э-э-э… а ничего, что вы дарите мне такой подарок? – неуверенно улыбнулся Гарри, Том ощутимо ткнул его локтем под рёбра, призывая заткнуться, пока Люпин не передумал.

— Скажем так, мне, как твоему профессору, не стоило бы дарить её тебе, — спокойно согласился Ремус, — но как друг твоего отца я, пожалуй, могу сделать небольшое исключение.

— Круто, — признал Гарри, — а как её закрыть?

Ремус снова указал палочкой на карту:

— Шалость удалась.

Через мгновение перед ними опять лежал кусок старого пергамента.

— Спасибо, — искренне поблагодарил профессора Поттер, — мне она очень нравится!

— Гарри, — Люпин чуть посерьезнел, — я попрошу тебя лишь об одном, — он сделал паузу. — Будь осмотрительным, эта карта, конечно, представляет собой колоссальный соблазн нарушить пару школьных правил, но она так же может спасти тебе жизнь, именно поэтому я решил, что она должна быть у тебя. Постарайся… хм… использовать её с умом. Прошу как профессор… и как друг твоего отца. Мне совсем не хотелось бы пожалеть о своём решении в дальнейшем.

Гарри и Том переглянулись.

— Конечно, сэр, — тихо сказал Поттер, — я буду осторожен… в смысле, буду осторожно её использовать… то есть… эм… с умом, — наконец сформулировал он и сконфуженно улыбнулся, встретившись взглядом с профессором ЗОТИ. — Спасибо.

— Береги её, — посоветовал Ремус, — второй такой не найдешь.

— Это точно, — Гарри запустил пальцы в волосы и широко ухмыльнулся. – Интересно, кто такие эти Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, я бы поблагодарил их за такое изобретение.

— Готов поспорить, гриффиндорцы, — хмыкнул Арчер, — они там обожают подобные штучки. Например, эти чокнутые близнецы, — он закатил глаза.

— Но тут четверо создателей, — задумчиво протянул Гарри. – И вообще, я бы сказал, что это были слизеринцы. К тому же, чернила зеленые.

— Сыщик из тебя никудышный, они специально выбрали зеленые чернила, чтобы свалить всё на слизеринцев, если их поймают, — Том задумался. — Хотя возможно это были рейвенкловцы, у них бы точно хватило мозгов на такое изобретение. Но вот нарушение правил у них не в чести… значит, остаются только гриффиндорцы, — Арчер самодовольно усмехнулся. — Дедукция — великая сила!

— Ты хоть знаешь, что это слово означает, великий ты наш? – насмешливо пробормотал Поттер и обернулся к профессору. — Сэр, а вы что думаете?

Люпин, с улыбкой слушающий их разговор, только пожал плечами, после чего ретировался, оставив друзей наедине. Повисла многозначительная пауза.

— Мы будем неуловимы, — наконец, восторженно прошептал Поттер, любовно прижимая к груди карту.

— И невидимы, — ухмыльнулся Арчер.

* * *

На четвертый день пребывания в доме Снейпа случилось сразу три вещи. Во-первых, пришло письмо из Хогвартса со списком учебников, во-вторых, Гарри получил ответ от Гермионы, в котором она предлагала встретиться на Косой Аллее двадцатого августа, а в-третьих, комнату, где жили мальчики, посетил неожиданный гость.

Гарри грыз шоколадку, развалившись на небольшом диванчике, и обсуждал с лучшим другом их планы на грядущий год, когда в комнате раздался негромкий хлопок и прямо в руки Поттера свалился радостно вопящий домовой эльф.

— Виви! – Гарри закашлялся, подавившись шоколадом.

— Хозяин! – домовик вцепился в рубашку Поттера мёртвой хваткой, пока тот отчаянно пытался прийти в себя и не задохнуться. — Виви так жаль! Виви так виноват! Виви оставил хозяина одного!

— А сейчас Виви ещё и будет виновен в смерти хозяина от удушья, — в полголоса пробормотал Том, тихонько посмеиваясь. Присутствующие его проигнорировали.

— Ты выздоровел, — Гарри, наконец, удалось справиться с дыханием, и он аккуратно отцепил от себя эльфа, Виви энергично закивал.

— Как только Виви пришел в себя, он сразу же отправился искать хозяина! Виви так волновался, что оставил вас одного, Гарри Поттер, сэр!

— Подожди, а мадам Помфри знает, что ты сбежал? – спросил мальчик, ему совсем не хотелось волновать медсестру.

Эльф слишком долго мешкал с ответом.

— Виви очень спешил к вам, хозяин, — гораздо тише сказал домовик, большие голубые глаза начали подозрительно увлажняться. – Виви так боялся, что хозяин пострадал в подземельях. Виви не знал, что и думать…

— То есть, ты очнулся и сразу аппарировал ко мне? – со вздохом уточнил Гарри, домовик уклончиво повёл большими ушами. – Понятно. Надо предупредить мадам Помфри, — Поттер покосился на лучшего друга.

Том наблюдал за всей этой сценой из своего кресла и выглядел при этом раздражающе веселым.

— Чего смешного? – пробурчал Гарри, Арчер пожал плечами, пряча ухмылку.

— Ничего, просто это было так трогательно, что почти вызвало у меня слёзы умиления.

Гарри не придумал ничего лучше, кроме как состроить недовольную гримасу и презрительно фыркнуть. С чувством благодарности у Арчера как обычно были проблемы. В конце концов, что бы там ни думал Том, мальчик был рад, что Виви поправился. Если бы не домовик, Гарри вряд ли пережил бы встречу с Василиском. Пока друзья переговаривались, эльф успел тихонько всплакнуть на груди хозяина, после чего немного успокоился и расправил складки на своей зеленой тунике. Поттер снова обратил внимание на притихшего домовика.

— Виви, отправляйся в Хогвартс и скажи мадам Помфри, что ты будешь со мной, — попросил он.

Эльф послушно кивнул и с хлопком растворился в воздухе. Гарри шумно выдохнул и улыбнулся.

— А вообще хорошо, что он вернулся, — вдруг сказал Арчер, Поттер удивленно поднял брови, не ожидая такого признания. — У Снейпа эльф такой же хмурый, как и владелец дома, и готовит он паршиво.

Гарри почесал нос.

— В тебе есть хоть капля человечности? – уныло спросил он.

— Нет, на кой чёрт она нужна? – хмыкнул Арчер.

Мальчик только покачал головой и поднялся с дивана.

— Пойду поищу Люпина, — сказал он, направляясь к двери.

— Что? Паломничество в поисках человечности? – невинно уточнил друг.

Гарри открыл было рот, чтобы выдать особо язвительный ответ, но его прервала сова, влетевшая в окно. Мальчик наблюдал, как птица села на ручку кресла возле Арчера и уставилась на него. Том потянулся к сове и отвязал от лапки письмо.

— Что там? – заинтересовался Поттер.

Друг недоуменно крутил конверт в руках.

— Адресовано мне, но без подписи, — он пожал плечами.

— Может, стоит проверить его? – насторожено предложил Гарри. — Вдруг оно проклято?

Арчер насмешливо глянул на него.

— Паранойя, да?

— Просто осторожность, — чопорно объявил Поттер, после чего обижено надулся и отправился на поиски Люпина, за спиной раздался ехидный смешок лучшего друга.

* * *

Деликатно постучавшись, Гарри приоткрыл дверь и заглянул в комнату профессора ЗОТИ. Люпин сидел в кресле у окна с книгой в руках и, увидев своего посетителя, приветливо улыбнулся.

— Гарри, проходи, садись.

Поттер тихонько просочился в комнату и присел на стул, осторожно разглядывая своего учителя.

— Э-э-э… я не помешал, сэр? – на всякий случай уточнил он.

— Нисколько, — Ремус отложил книгу на журнальный столик и ободряюще улыбнулся, — ты что-то хотел?

— Да, эм… мы с Томом получили письма из школы, и я хотел узнать, когда мы отправимся на Косую Аллею, — быстро выдал он, Люпин пожал плечами.

— В принципе, мы можем поехать завтра…

— Нет!!! – резко перебил его мальчик и тут же стушевался. — Простите, профессор… просто я… м-м-м… ну хотел бы, если это возможно… — он раздраженно выдохнул: — А можно двадцатого поехать?

Люпин удивленно моргнул, отмечая легкую нервозность мальчика.

— Гарри, всё в порядке? – уточнил он.

— Да, — Поттер ненатурально рассмеялся, — просто я общался с Гермионой… в смысле, с Гермионой Грейнджер… Ну, она с Гриффиндора, вы её помните, наверное? – он дождался положительного кивка. — Ну мы хотели увидеться до школы, а Том, он, знаете, не очень с ней ладит, и я не хочу, чтобы он знал… э-э-э… да.

— О, — теперь Ремус, наконец, всё понял и неожиданно для себя сам немного смутился. — Она тебе нравится, Гарри? – помедлив, спросил он.

— Ну да, — кивнул мальчик, обрадованный, что профессор, вроде, не против, — она очень умная и с ней интересно общаться.

Ремус послушно кивнул. Он знал, что мисс Грейнджер исключительно талантливая молодая ведьма, и в том, что Гарри заинтересовался ей, не было ничего удивительного.

— Она… хм, очень приятная девушка, — пробормотал Ремус, зная, что в таких случаях подростку требуется одобрение взрослого. Только чувствовал он себя довольно странно в такой роли. Мальчик тем временем продолжал сбивчиво объяснять ситуацию.

— Вы понимаете, сэр, Том её недолюбливает, а я очень хотел бы её увидеть, но он откажется ехать, если узнает, что она тоже там будет, а я не… Ну не могу же я с ней один остаться! Поэтому я хотел вас попросить… — Гарри глубоко вдохнул. — Не могли бы вы не говорить ему? В смысле, сделать вид, что вы не знаете, что я знаю, что вы знаете, что он не знает, что она там будет! — слизеринец замолчал, ошеломленный той околесицей, которую только что выдал.

Люпин только улыбнулся, состояние подростка было ему совершенно понятно, у Джеймса тоже были трудности с адекватным выражением мыслей, когда дело касалось Лили. Удивительно, как Гарри похож на своего отца!

— Не волнуйся, Гарри, если возникнут вопросы, я просто скажу, что занят до двадцатого числа, — предложил он.

— О! Здорово! Спасибо, сэр, — Гарри вскочил на ноги и направился к двери, но на полпути обернулся. — Профессор, — мальчик смущенно затеребил край рукава своей рубашки, — а могу я сказать Тому, что… ну… это ваша идея была? – попросил он. — То есть, что я просто спросил, когда мы поедем, а вы просто ответили?

— Конечно, Гарри, — Ремус заговорщицки улыбнулся и, помедлив, осторожно продолжил: — Ты всегда можешь обратиться ко мне, если… если тебе нужен будет какой-нибудь совет. Не могу сказать, что я в этом деле специалист, но всё же… — замолчав, Ремус почувствовал себя окончательно выбитым из колеи, не зная, как правильно общаться с влюбленными подростками. Он только надеялся, что не показался мальчику совсем уж нудным взрослым. Гарри, казалось, воспринял его нормально и благодарно кивнул.

— Да, спасибо, сэр! — чирикнул он и выпорхнул из комнаты, довольный тем, что первую половину плана ему удалось провернуть почти идеально. Всё-таки профессор Люпин очень хороший! Снейп бы его за такие вопросы пустил на ингредиенты. Теперь оставалось составить план выживания, в случае если лучший друг вычислит его нехитрые интриги. Уже подходя к их с Арчером комнате, Гарри на мгновение нахмурился, гадая, что же так смутило Люпина, под конец разговора он вел себя немного странно. Впрочем, это было не так уж и важно, поэтому мальчик выбросил из головы ненужные мысли и шагнул в комнату. Арчер сидел в кресле, подперев голову рукой, и задумчиво смотрел в окно. На столе перед ним лежало распечатанное письмо, судя по всему, уже прочитанное. На пару минут между ребятами повисло молчание.

— Э-э-э, Люпин сказал, что мы поедем за учебниками двадцатого, — помедлив, сообщил Гарри, закрывая за собой дверь. Том отстраненно кивнул, все еще пребывая в своих мыслях. — Ну, и? – не выдержал Поттер. — От кого оно? – он с любопытством глянул на письмо.

— От Хельги, — Том взял в руки исписанный мелким почерком пергамент и, аккуратно его сложив, убрал в карман брюк.

Гарри вопросительно изогнул брови, наблюдая за действиями друга, но никак их не прокомментировал.

— И что она пишет? – наконец, спросил он.

— Она в Англии, — коротко ответил Арчер и, помедлив, добавил: — Зовет к себе.

— Только тебя? – хоть мальчик и пытался скрыть обиду, в его голосе все же слышалась легкая нотка недовольства.

— Нет, она зовет нас обоих, — коротко отозвался Том.

— Хм… и что ты решил?

— Я поеду к ней, — Арчер взглянул в глаза друга.

— Прекрасно, — кивнул Поттер, направляясь к шкафу с вещами, — я поеду с тобой.

— Мне кажется, тебе лучше оставаться здесь, — на удивление мягко заметил Том, Гарри недоуменно обернулся к нему. Обычно тот высказывал свое мнение с авторитетной уверенностью, что это истина в последней инстанции.

— Почему это? – слизеринец упрямо скрестил руки на груди.

— Гарри, подумай, — уговаривал его Арчер, — здесь для тебя будет безопаснее…

— А как же ты?! – воскликнул Поттер, глядя на Тома со смесью обиды и беспокойства. — Почему ты так уверен, что тебе ничто не угрожает?

— Потому что не я Мальчик-Который-Выжил и не за мной охотится опасный Пожиратель Смерти, — жестко бросил Том. — А тащиться за тобой мертвым грузом, потому что кто-то так решил, я не намерен!

— Но ты же сам согласился поехать сюда, — несчастным голосом возразил Поттер.

— Только потому что тогда мне некуда было ехать, — спокойно заметил Арчер. – Это ты здесь чувствуешь себя, как дома, а меня не покидает ощущение, будто мы в клетке!

— Но Том, — жалостливо вздохнул Гарри, — я тебя целый месяц не увижу!

— Мы всегда можем встретиться на Косой Аллее, — закатил глаза друг, — не драматизируй.

Поттер насупился и, скрестив руки на груди, решил сменить тактику.

— Прекрасно, — холодно бросил он, вальяжно развалившись в соседнем кресле, — делай, что хочешь! – тут по его губам скользнула злорадная улыбочка. — Только не забудь Снейпу сообщить о своём решении, посмотрим, что он скажет! – на этом мальчик отвернулся к окну с самым независимым видом.

* * *

— Нет, — объявил зельевар, даже не взглянув на стоящего позади него подростка, Том раздраженно скривился. Разобиженный Гарри отказался идти с ним к декану, и теперь Арчер вынужден был разбираться со всем в одиночку.

— Сэр, — снова начал он, отстраненно наблюдая, как профессор нарезает ингредиенты для зелья, — я уверяю вас, это совершенно безопасно, к тому же мы решили, что Гарри лучше остаться здесь, так ему ничто не будет угрожать…

— Хоть одна здравая мысль, Арчер, — прокомментировал Снейп, — это похвально. Но вы никуда не поедете.

— Сэр, в прошлом году я провел у Хельги почти все лето…

— В прошлом году у маньяков был не сезон.

— Но откуда Блэку знать, где я? – сохраняя спокойствие, продолжал говорить Том. — Откуда ему вообще обо мне знать? Он провел в Азкабане двенадцать лет.

— Желающих поделиться ценной информацией он найдет, уж поверьте, — саркастично заметил профессор, добавляя нарезанные ингредиенты в зелье, — и я не намерен отправлять вас неизвестно куда, только потому, что вам так захотелось, Арчер. Вопрос закрыт.

Том тихо вздохнул. Дипломатия никогда не была его стихией, эта сторона переговоров куда лучше выходила у Гарри и, тем не менее, Арчер всегда получал то, что хотел, пусть у него были несколько иные методы.

— Профессор, я ценю ваше время, поэтому скажу прямо, ни вы, ни директор не можете распоряжаться мной и принимать решения о моем месте пребывания, это право принадлежит только моим опекунам, а они дадут мне своё согласие, независимо от того, куда я захочу отправиться. Я не спрашивал вашего разрешения, просто поставил в известность, что собираюсь провести остаток каникул у Хельги… нравится вам это или нет.

Пока Том говорил, Снейп продолжал возиться с зельем, никак не реагируя на его слова, но когда мальчик замолчал, декан Слизерина отложил нож для разделки ингредиентов и медленно обернулся к нему. На бледном лице зельевара не отразилось ни единой эмоции, кроме легкой насмешки.

— Впечатляющая речь, мистер Арчер, — признал он, — очень прочувствованная, — он помолчал, разглядывая гордого мальчишку. – И, справедливости ради, стоит отметить, что вы правы, — Арчер на миг позволил себе выглядеть удивленным, но быстро скрыл свои чувства под маской спокойной уверенности. Снейп тем временем продолжал: — Я, слава Мерлину, не ваш опекун, чтобы возиться с вами или принимать за вас решения, но я все еще остаюсь вашим деканом и несу за вас ответственность перед директором и… — он чуть поморщился, — Министерством Магии. Именно поэтому, Арчер, я отказываюсь давать согласие на ваш отъезд, — Том протестующе открыл рот, но зельевар не дал ему заговорить, подняв руку в предупреждающем жесте, — до тех пор, пока сам не буду уверен в том, что это безопасно.

— Хорошо, сэр, что вы хотите? – деловито уточнил Арчер, сразу уловив, что его профессор заговорил на прекрасно знакомом ему языке слизеринцев «Услуга за услугу».

— Вы беспрепятственно покинете мой дом при одном условии, — по губам Снейпа скользнула ехидная ухмылка, — я хочу лично встретиться с госпожой Эндрюс. Уверен, она поймет необходимость этой встречи, ввиду сложившихся обстоятельств.

Том нахмурился, обдумывая слова своего декана, в целом, обмен был вполне справедливый.

— Хорошо, — наконец, решил он, — думаю, она не станет возражать.

— Прекрасно, — заключил профессор, — завтра в полдень в моем доме, — он отвернулся от подростка, возвращаясь к приготовлению зелья. — Вы свободны, Арчер.

Не проронив больше ни слова, Том бесшумно покинул лабораторию Снейпа.

«Гарри будет вопить, что его все предали», — с тихим смешком подумал мальчик, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

* * *

Поттер раздраженно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, пока его лучший друг собирал свои вещи.

— Тебе что здесь, так плохо? – в который раз спросил он.

— Что конкретно из ответа «да» ты не понял? – язвительно бросил Том.

— Но мы, зато, могли бы все лето провести вместе…

— Да, запертые в тесной пыльной комнатушке, просто волшебно!

— Не так уж тут и плохо, — оборонительно заметил Гарри, оглядывая их комнату, — и совсем не пыльно!

— Да, для кого-то, кто прожил в чулане десять лет, это, возможно и не плохо, — колко отметил Том и тут же пожалел о своих последних словах, Гарри обижено дернулся и отвернулся. – Ладно, извини, я был не прав.

— Да нет, ты у нас всегда прав, — тускло отозвался Поттер, — какая разница, что думают остальные…

— Гарри, — Арчер вздохнул, присев на свою кровать, — я же не на другой конец света уезжаю…

— Да, но что я тут буду без тебя делать?

— В прошлом году, помнится, ты находил себе развлечения и без меня, — напомнил Том, Поттер безрадостно хмыкнул. – Слушай, ну не веди себя как ребенок! Я не могу оставаться здесь с тобой только потому что без меня тебе будет плохо, ты не можешь заставлять меня…

Гарри вздохнул, мысленно соглашаясь с другом. Удерживать его здесь только из-за своих эгоистических желаний было не честно, но все же…

— Я бы оставался с тобой независимо от обстоятельств, — упрямо заявил он, — мы поклялись всегда быть вместе!

— Мы клялись всегда быть друзьями, а не таскаться друг за другом, как на привязи, — насмешливо поправил его Арчер. — Это немного разные вещи.

— Ну почему из нас двоих только я думаю не только о себе?! – вдруг вспылил мальчик, Том пораженно уставился на него.

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего. Забудь, — Гарри уже пожалел о своих словах.

— Нет уж, поясни, будь любезен, — теперь уже злиться начал Арчер, — а то у меня секунду назад возникло чувство, будто ты меня в чем-то обвиняешь.

— Скажи мне, Том, если бы на распределении я был первым, и Шляпа зачислила бы меня на Гриффиндор, ты бы последовал за мной? – неожиданно спросил Поттер, друг недоуменно моргнул.

— А какое это имеет значение? Шляпа сама решает…

— Но если бы тебе предложили выбор, — настаивал Гарри, — что бы ты решил?

Том с минуту молчал, внимательно разглядывая друга.

— Я бы выбрал Слизерин, — наконец, признался он.

Плечи Гарри поникли, и мальчик безрадостно усмехнулся.

— Вот тебе и ответ, — сказал он.

— Ни черта это не ответ, — раздраженно фыркнул Том, поднимаясь с кресла, — причем здесь вообще факультеты?

— Гриффиндор и Слизерин постоянно враждуют! – теперь Поттер тоже вскочил на ноги. — И если бы я попал на Гриффиндор, тебе было бы плевать, что ты потеряешь друга, да? Главное, чего тебе самому хочется?

— Да что ты несешь? – поразился Том, мальчишки стояли нос к носу, свирепо глядя друг на друга. — Не ты ли громче всех вопил, что стену между факультетами создают сами ученики? Что гриффиндорцы и слизеринцы могут прекрасно ладить! И упрямо доказывал это своей дружбой с Грейнджер. Так чем ты, Мерлина ради, теперь недоволен? Разве я не говорил тебе, что нет никакой разницы, куда распределит нас Шляпа? Мы бы все равно остались друзьями.

— Нет, Том, ты тогда самоуверенно заявлял, что мы не можем попасть на разные факультеты, «мы же лучшие друзья»! – рявкнул Гарри. — Я до одури боялся попасть на другой факультет, а тебе, оказывается, было плевать!

— Да я даже не задумывался о таких глупостях! – внезапно Том замолчал, подозрительно глядя на Гарри. — Ты что, хочешь сказать, что попал на Слизерин только из-за меня? – Поттер неоднозначно пожал плечами, другого ответа было и не нужно. Арчер вздохнул, запустив пальцы в волосы, вся его злость неожиданно испарилась. — Почему ты мне сразу не рассказал? – тихо спросил он.

— Не видел смысла, — Гарри пожал плечами, — ты бы в любом случае поступил так, как тебе хочется.

— И ты… тебе плохо на Слизерине? – напряженно уточнил Том. — Ты несчастен?

— Я… — Поттер тяжело вздохнул, — я сначала хотел на Гриффиндор, — признался он, — мне не нравился Слизерин, мне казалось, этот факультет мне не подходит…

— А сейчас?

— Я привык…

Том раздраженно чертыхнулся.

— В чулане под лестницей ты тоже спать привык, но это не значит, что ты был счастлив! – прорычал он. – Гарри, ну почему ты постоянно усложняешь свою жизнь?! Это было так необходимо, тащиться за мной на факультет, который ты ненавидишь?

— Я не ненавижу Слизерин!

— Но и учиться на нем ты не хотел, — Том покачал головой, и устало взглянул на друга. — Гарри, разве я когда-нибудь требовал от тебя каких-либо жертв?

— Нет, — тихо ответил Поттер.

— Тогда зачем ты обрекаешь себя на страдания? Думаешь, мне будет хорошо, если ты несчастен? Разве важно рядом мы или находимся на разных концах света? Имеет значение только то, что мы чувствуем. Неужели ты бы радовался жизни на Гриффиндоре, зная, что я каждую секунду мучаюсь на этом факультете?

— Нет, конечно! – воскликнул Поттер.

— Ну и с чего ты взял, что я буду счастлив в аналогичной ситуации?

Гарри с минуту обдумывал его слова, Том как всегда был прав. Забавно, ведь на самом деле тогда Поттером двигал страх потерять друга, страх остаться в одиночестве, страх оказаться вдалеке от Тома, он ведь ещё в прошлом году это понял. В тот момент он думал о себе. О своих чувствах и желаниях. Остальное было вторично, ему даже в голову не пришло, что бы подумал или почувствовал Том. С какой-то стороны это просто потрясающий эгоизм. А он-то пытался обвинить в этом Арчера всего минуту назад.

— Это просто казалось мне правильным, — признался он, разговаривая скорее с собой, чем с другом. — Я ведь тогда действительно думал о себе, о том, чего я хочу, — Гарри почувствовал, что разговор его окончательно вымотал, и рухнул обратно в кресло. Арчер присел рядом с ним на подлокотник.

— И вот чего ты вообще поднял эту тему? – медленно протянул он, Поттер пожал плечами.

— Сам не знаю, — он неуверенно улыбнулся, — и что только на меня нашло?

Лучший друг неопределенно пожал плечами.

— Переходный возраст? – они обменялись язвительными улыбками, Том вымучено вздохнул. — Гарри, пожалуйста, пообещай мне одну вещь, — сказал он, Поттер заинтересовано на него покосился. — Никогда не принимай решений, руководствуясь чьими-то желаниями. Думай только о том, что будет лучше для тебя.

Мальчик кивнул и тихонько усмехнулся.

— Кажется, это называется эгоизмом, — припомнил он, про себя удивляясь, какое значение, оказывается, привнесло это слово в его понимание жизни.

— У нас на Слизерине это называют рациональным мышлением, — самодовольно ухмыльнулся Арчер, — привыкай.

— Что ж, раз мы всё выяснили, можно пойти перекусить, — Гарри потянулся, — но знаешь, я не жалею, что попал на Слизерин.

— Тебе же лучше, — пожал плечами Том, — на Гриффиндоре учатся одни недоумки, даже не знаю, с чего бы кому-то хотелось туда попасть.

Гарри пожал плечами.

— Зато у них есть окна.

— Весомый аргумент, — серьезно кивнул Арчер, мальчики весело переглянулись.

— Кстати, — забеспокоился Гарри, — ты ведь не поедешь за учебниками без меня?

— Чтобы ты меня потом весь учебный год поедом ел? – ужаснулся Арчер. — Нет уж, спасибо!

Поттер расслабленно откинулся на спинку кресла.

— Ну тогда всё отлично!

От автора// Привет! Я знаю, что обещала побыстрее и обещала экшен, но вышло опять не так, как планировалось, простите :)

Хе-хе, я подумала, что это будет мило, если Люпин сделает Гарри такой подарок, все-таки наследство мародеров и всё такое, что думаете?

Как глава? Не очень нудно из-за всех этих разговоров? :)

Как это обычно случается в особо ответственные моменты, все оказываются невероятно чем-то заняты и расползаются по углам, как тараканы. Вот и сейчас историческое прибытие госпожи Эндрюс в дом Снейпа состоялось при участии двух действующих лиц: Северуса, которого безмолвно и единогласно назначили на роль почетного встречающего, и самой Хельги.

К слову сказать, госпожа Эндрюс оказалась куда старше, чем предполагал декан Слизерина. Из того, что успел выболтать о ней Поттер, Снейп заключил, что она не молода, но как-то не думал, что эта дамочка разменяла уже восьмой десяток. Хотя с таким же успехом ей могло быть и лет сто — волшебники старели куда медленнее, чем магглы и определить точный возраст зачастую было проблематично. Ничего примечательного во внешности Хельги обнаружить не удалось. Высокая дама в старомодной мантии пыльно-серого цвета и седыми волосами, собранными в высокую прическу. Типичная чудаковатая ведьма, каких в Англии было полно.

Перешагнув порог дома, она прошла в гостиную и тут же закурила трубку, из которой повалил густой сизый дым, погрузивший гостиную в сероватый морок.

Снейп окинул ведьму максимально презрительным взглядом, уделив её трубке повышенное внимание, увы, толку от этого было мало. Весь интерес госпожи Эндрюс сосредоточился на гостиной, которую старуха разглядывала с исключительной придирчивостью. Наконец пронзительные бледно-голубые глаза остановились на мрачном профессоре зелий. С минуту Хельга молчала и вдруг громко хмыкнула.

— А я-то гадала, ты это или просто однофамилец, — сообщила ведьма, попыхивая трубкой, Северус вопросительно изогнул бровь.

— Мы разве знакомы?

— Ну, полагаю, ты меня уже не помнишь, — она по-хозяйски расположилась в ближайшем кресле и сощурилась, внимательно разглядывая зельевара. — А ты мало изменился, Северус, — заметила она, — все такой же черный и хмурый, — она помолчала и невесело усмехнулась: — Только постарел.

— Быть может я смогу поддержать ваши ностальгические настроения, если узнаю, где же мы могли видеться? — ядовито предположил Северус, медленно опускаясь в кресло напротив ведьмы.

— О, ты раз или два бывал в моём доме, — спокойно сообщила она и тихо фыркнула, — конечно, тогда этот дом официально принадлежал моему сыну-оболтусу, а ты и тебе подобные молодые болваны постоянно заявлялись туда, чтобы похвастаться друг перед другом своими подвигами.

В груди зельевара зародилось нехорошее предчувствие, он внимательно смотрел на эту старую, лишенную всякой жизнерадостности женщину с острым, как у хищной птицы, взглядом, пытаясь понять, где и когда он видел её раньше.

— Могу я узнать имя вашего сына? – полюбопытствовал он, сохраняя нейтральное выражение лица, она тонко улыбнулась.

— Антон. О, но вы, полагаю, звали его…

— Антонин, — закончил за неё Снейп. — Вы – мать Антонина Долохова.

Внезапно эта женщина перестала казаться ему типичной чудаковатой ведьмой. Очень осторожно Северус вытащил свою волшебную палочку, не сводя с колдуньи напряженного взгляда.

Хельга Долохова – ведьма, убившая своего мужа и пытавшаяся убить родного сына! Та самая Сиэмская Вдова! Эта женщина сожгла собственный дом, внутри которого оказалось заперто почти двадцать Пожирателей Смерти, включая её сына и мужа. По крайней мере, многие в это верили, хотя сама Хельга не подтвердила, но и не опровергла эти слухи, сохраняя ледяное молчание даже во время суда. Визенгамот Долохову оправдал, не сумев найти доказательств её вины, впрочем, никто особенно и не настаивал на заключении. Во-первых, по мнению большинства, она совершила благое дело, спалив заживо кучку Пожирателей, а во-вторых, Долохова принадлежала к древнему и богатому роду чистокровных волшебников, и никому не хотелось связываться с её чокнутыми русскими родственниками, кем бы они ни были.

Сумевший выбраться из огня Антонин почти год после пожара провел в страхе, что любящая матушка предпримет ещё одну попытку убить его, и даже потом, оправившись от ранений, он не захотел выслеживать ее, чтобы отомстить. Один из самых опасных Пожирателей Смерти боялся эту женщину, как огня. Снейп слышал, что Дамблдор почти пять лет пытался заманить Долохову в Орден Феникса, но после пожара старая ведьма (а она, чёрт побери, уже тогда была не молода) разорвала все связи с волшебниками и практически растворилась среди населения.

Эта хладнокровная опасная рептилия! В его доме! Мерлин всемогущий! Из всех психованных, буйнопомешанных эти идиотские дети нашли себе самую непредсказуемую!

— Вижу, ты меня вспомнил, Северус, — усмехнулась ведьма. — Увы, годы и ко мне были немилостивы, за последнее десятилетие я, кажется, постарела лет на сто. Да оставь ты в покое эту деревяшку, не съем я тебя.

— Зачем вы здесь? — прямо спросил зельевар, теперь уже открыто направляя на неё волшебную палочку.

— Странный вопрос, Северус, — по её губам скользнула ехидная улыбка, — ты же сам меня пригласил… Удивительная забывчивость для мастера зелий.

— Я спросил, — медленно заговорил Снейп, — что вы делаете в Англии?

— Я здесь живу, — очень похожим на лёгкую издевку тоном сообщила она, — держу небольшой магазинчик, знаешь ли…

— И вы полагаете, что я поверю, будто Сиэмская Вдова просто по доброте душевной решила приютить у себя парочку обездоленных слизеринцев? — саркастично уточнил зельевар. — Один из которых по странному совпадению оказался Гарри Поттером!

— А почему бы и нет? — она слегка повела плечом. — Года делают нас мягче.

— Чушь!

— Какой ты нервный, Снейп, — глумливо протянула ведьма. – Тебе не кажется, что для Пожирателя Смерти ты слишком уж сильно печёшься о знаменитом победителе Волдеморта?

Ответ Северуса прервал чей-то судорожный вдох. Волшебник резко обернулся — на пороге застыл Гарри. На его губах таяла приветственная улыбка, которая, по-видимому, предназначалась Хельге, взгляд мальчика растеряно метался от Северуса к Долоховой и обратно, пока, наконец, не замкнулся на декане Слизерина.

Снейп со всем возможным хладнокровием посмотрел в изумрудные глаза, где застыло изумление и болезненное подозрение. Этот мальчик никогда раньше так на него не смотрел, и что бы там Северус ни говорил окружающим, ему льстило доверие мальчишки. Конечно, было наивно полагать, что Гарри будет относиться к своему декану с прежней симпатией, узнав о его прошлом. Это было вполне в духе Поттера — закатить громогласную истерику с последующим презрительным отречением, правда, с другой стороны, конкретно от этого Поттера можно было ожидать любой реакции.

«Что ж, рано или поздно это всё равно должно было произойти, — как-то обреченно подумал Снейп, — и лучше уж рано, чем поздно».

— Сэр, — Гарри медленно шагнул вперед, ни на секунду не отрывая взгляда от своего декана, — вы Пожиратель Смерти?

В гостиной наступила звенящая тишина. Профессор зелий подавил желание грязно выругаться. Во всём виновата эта чёртова ведьма! Надо было вышвырнуть её из дома сразу после того, как открылась её истинная личность. А теперь Снейп был вынужден разбираться с последствиями. Он внимательно взглянул на своего ученика, мальчишка был напряжен и взволнован. Ну естественно! Его декан оказался Пожирателем, вряд ли эта новость способна кого-либо обрадовать. Проклятый сопляк смотрел на него с такой детской обидой!

«И какого дьявола я чувствую себя виноватым? — неожиданно разозлился Северус. — Пусть Поттер думает, что хочет, мне нет дела до его эмоциональных перепадов! Я отвечаю только за его безопасность».

Увы, эти мысли не слишком-то его успокоили. Ну и что теперь делать? Соврать? Наорать на него? Прогнать? Снейп вздохнул.

— Да, Поттер, я был Пожирателем Смерти, — прямо сказал он, Гарри задумчиво склонил голову к плечу.

— Были?

— Уже тринадцать лет я им не являюсь, — сдержано сообщил зельевар, ожидая какой-нибудь другой реакции помимо этой молчаливой настороженности.

— А если вернётся Волдеморт, вы снова им станете? – ничуть не смущаясь, спросил мальчик.

Снейп постарался не думать о притихшей Долоховой, которая слушала их разговор.

— Нет, Поттер, не стану.

— Почему? — с детской непосредственностью уточнил Гарри.

— Я… пересмотрел свои взгляды, — с трудом выдавил Северус.

— О, — плечи молодого слизеринца чуть расслабились и он, наконец, разорвал зрительный контакт, опустив глаза в пол.

С минуту мальчишка молчал, о чем-то размышляя, и Снейп убить был готов, чтобы узнать, что твориться в этой лохматой голове. Наконец, Поттер поднял взгляд и очень странно посмотрел на своего декана. На секунду Северусу почудилось, что в зеленых глазах не осталось ничего, кроме обычного любопытства, но не мог же мальчишка так просто переключиться… вот тут и началось…

— А Дамблдор про вас знает? Когда брал вас на работу, он знал? А Министерство знало? А профессор Люпин знает? Так вы и Волдеморта лично знаете? И какой он? И что? Правда, что он такой могущественный? Вы его тоже боялись? А почему вы перестали быть Пожирателем? Почему вы им стали? А людей вы убивали? А что…

— Поттер! – рявкнул зельевар, сумев, наконец, вклиниться в эту вереницу идиотских вопросов, мелкий паразит послушно заткнулся. Декан Слизерина медленно помассировал виски.

Мерлин всемогущий, а он-то ожидал истерик и отречений. Ему бы пора уже привыкнуть к непредсказуемости мальчишки. Порой Северус серьезно задавался вопросом, как вообще устроен мысленный процесс у этого ребёнка. И где у паршивца находится тот загадочный переключатель, так стремительно меняющий его индивидуальность?

— Сядьте, — велел зельевар, раздраженно глянув на зеленоглазую напасть.

Молодой волшебник осторожно присел на стул возле окна, про молчаливую Хельгу, он, похоже, вообще забыл. Северус смерил мальчишку долгим взглядом после чего, наконец, заговорил снова, медленно и чётко проговаривая каждое слово, будто беседовал с недоумком.

— Во-первых, извольте дозировать своё неуемное любопытство. Во-вторых, я не потерплю от вас столь бестактных вопросов, не забывайте, с кем вы разговариваете. В-третьих, впредь постарайтесь хоть отчасти формулировать свои вопросы, чтобы ваша речь не напоминала бессвязный бред. В-четвертых, не называйте Тёмного Лорда по имени. И, наконец, в-пятых, научитесь, Мерлина ради, адекватно оценивать подходящее время и место, потому что сейчас ни то, ни другое не располагает к подобному разговору, — на этом Снейп обратил холодный взгляд к старой ведьме, что сидела в кресле напротив.

Гарри дернулся, наконец вспомнив, что они тут не одни, и резко обернулся к Долоховой с широкой улыбкой на лице.

— Ой! Простите, Хельга, здравствуйте! Рад вас видеть.

Ведьма тут же «включилась», ответив мальчику сдержанной улыбкой.

— Как ты поживаешь, Гарри?

— О. чудесно! Спасибо! А когда вы вернулись? В магазине вы уже были? Как там дела? Что вы делали в Америке? Вы слышали последние новости? Вы получили моё письмо…

Северус погрузился в мрачное молчание, краем уха слушая беззаботное щебетание мелкого идиота и чувствуя, что у него скоро начнется нервный тик. Этот кошмарный ребенок когда-нибудь сведет его с ума! Вместо того, чтобы негодовать и бояться, он заваливает его кучей безмозглых вопросов, а потом и вовсе меняет тему, словно ничего особенного не произошло. Непостижимый мальчишка!

«По крайней мере, он не так уж и плохо воспринял новую информацию», — утешил себя Снейп.

«Подожди, пока он не узнает, кто повинен в смерти его родителей», — злорадно напомнил внутренний голос. Северус послал его к чёрту, игнорируя лишние мысли, тем более жужжание Поттера уже начинало действовать ему на нервы. Ещё пару минут зельевар безмолвствовал, усиленно подавляя желание убить всех присутствующих, после чего шумно прочистил горло, что мгновенно заткнуло излишне эмоционального подростка. Гарри, не мигая, уставился на него.

— А теперь, Поттер, — мурлыкнул Снейп, — когда мне всё-таки будет разрешено продолжить, — он смерил лохматого паразита колючим взглядом, — давайте обсудим вашу патологическую потребность подслушивать чужие разговоры.

— А я не подслушивал! — тут же заспорил мальчишка. — Я просто хотел поздороваться с Хельгой, — и он обратил свой сияющий взгляд к старой ведьме, Долохова на удивление тепло ему улыбнулась.

— Это было очень мило с твоей стороны, Гарри, — заметила колдунья и с откровенным злорадством глянула на закипающего зельевара. — В наши дни так сложно найти столь чутких юных волшебников, — сладко пропела она.

Снейп скрипнул зубами.

— Это неимоверно трогательно, — ядовито прокомментировал он, — и раз уж вы подняли эту тему, Поттер, думаю, нам самое время поговорить о вышеупомянутой «Хельге», – Северус выдержал прочувствованную паузу, чтобы мальчишка успел занервничать.

— Да, сэр? — осторожно спросил он.

— Поттер, — очень мягко проговорил зельевар, — вы знаете полное имя этой дамы?

— Эм… — мальчик бросил нерешительный взгляд на ведьму, и снова посмотрел на профессора, — Хельга Эндрюс, сэр?

— Вы знаете её только под этим именем, Поттер? — вкрадчиво уточнил Снейп.

— Ну… — Гарри снова покосился на Хельгу, та еле заметно опустила веки, словно давая ему разрешение говорить дальше, — Хельга Долохова, — прошептал он, неуверенный, какой теперь ждать реакции от своего декана, ведь Снейп определенно знал, кто ещё носил эту фамилию.

— Превосходно, — голос зельевара переполнял сарказм, — а теперь скажите, когда именно вы собирались сообщить об этом мне?

— Э-э-э… — Гарри заёрзал на стуле. — А надо было?

— Ну конечно нет, — бархатным голосом проговорил Северус, сам поражаясь, как ему удаётся сохранять такое удивительное спокойствие, по идее сейчас было самое подходящее мгновение, чтобы придушить мелкого кретина, — кому какое дело, что она мать опасного Пожирателя Смерти, не правда ли?

Мальчишка совершенно серьезно кивнул.

— Я так и подумал, сэр, — согласился он. Терпению Снейпа пришёл конец, декан Слизерина медленно растянул губы в страшном оскале, и тут до Гарри дошло, что его сейчас прикончат. – Я хочу сказать, — затараторил он, в попытке спасти свою жизнь, — что она же не виновата! И мы с Томом жили у неё в прошлом году, и ничего плохого с нами не случилось! И я подумал…

— Ах, ну конечно, — голос зельевара превратился в злобное шипение, — отправляясь к этой женщине прошлым летом, вы уже знали, кто она такая, не так ли? – Гарри опасливо кивнул, профессор прожег его разъяренным взглядом. — Но не удосужились сообщить об этом мне. Вместо этого вы лгали Поттер. Отвратительно, нагло лгали, — тихо процедил волшебник, каждое его слово буквально сочилось ядом.

— Но сэр, Хельга просто…

— Да включите же свои жалкие мозги, Поттер! — рявкнул Снейп, мальчишка подпрыгнул на месте от громкого окрика. — В вашу идиотскую голову не забредала мысль, что она, — он кивнул в сторону молчаливой ведьмы, — может быть опасна? Вы хоть на мгновение способны задуматься о собственной безопасности, нелепый вы ребенок?

— Хельга не сделала нам с Томом ничего плохого, — упрямо повторил Поттер, испуг в его глазах постепенно угас, вместо него пришла уверенность в собственной правоте.

— Сын этой женщины – убийца, Поттер.

— Я знаю, сэр, — спокойно согласился Гарри, не сводя со Снейпа твёрдого взгляда.

— Он последователь Тёмного Лорда. Пожиратель Смерти.

— Да, сэр, — кивнул мальчик, в изумрудных глазах скользнула ледяная сталь, — как и вы.

Северус замолчал на вдохе, глядя на тощего мальчишку, что сидел напротив, наблюдая за ним с отстранённым любопытством. Между учеником и учителем повисла напряженная тишина. Снейп судорожно перебирал в голове все свои аргументы, снова и снова задаваясь вопросом — КАК какой-то тринадцатилетний сопляк может так легко выбить его из колеи.

«Чёртов Поттер», — в который раз повторил про себя декан Слизерина.

Тут раздался тихий смешок и оба волшебника обернулись к Хельге.

— Умный мальчик, а, Северус? — старая ведьма поставила локти на ручки кресла и сцепила пальцы замком, весело разглядывая профессора.

— Арчер никуда с вами не поедет, — процедил Снейп.

— Что? Почему? – зельевар закатил глаза, ну конечно именно в этот момент в гостиную должно было зайти очередное заинтересованное лицо.

Хельга улыбнулась стоящему на пороге Арчеру.

— Здравствуй, Том.

Молодой слизеринец отвлеченно ей кивнул и снова переключил своё внимание на Снейпа.

— Сэр, мне казалось, мы всё выяснили, — начал он, зельевар раздраженно цокнул языком, теперь на него обвиняюще таращилось сразу двое мелких пакостников.

— Обстоятельства изменились, — отрезал он, — эта женщина опасна.

— Чем? — вежливо поинтересовался Том, чуть подняв брови.

— Хотя бы тем, что она убийца, — ласково отозвался зельевар, злорадно ухмыльнувшись всем сразу, наконец-то оба мальчишки выглядели сбитыми с толку. Долохова невозмутимо посмотрела на него.

— У тебя есть доказательства, Северус? — уточнила она.

— Мне вполне хватает вашей репутации, — ехидно заметил зельевар.

— Кого она убила? — встрял бесцеремонный Поттер, глядя на Снейпа.

— Предположительно своего мужа, плюс минус восемнадцать человек, — услужливо сообщил Снейп, внимательно наблюдая за реакцией старой ведьмы, Хельга даже бровью не повела. Тогда профессор переключил своё внимание на застывшего в ступоре Гарри, — Ах, да, совсем забыл, она так же пыталась убить собственного сына.

— А что за восемнадцать человек? — полюбопытствовал Гарри.

— Пожиратели Смерти, — безразлично бросила Долохова.

Мальчишка в задумчивости нахохлился на своём стуле, что-то там прикидывая в уме.

— Вы же сказали, что ваш сын умер, – подал голос Том, глядя на Хельгу. — То есть, на самом деле он жив?

Ведьма пожала плечами.

— Я предпочитаю думать, что он мёртв, — просто сказала она.

— Но ведь на самом деле он жив, — нахмурился Поттер.

— Будь моя воля, я бы с радостью исправила это досадное недоразумение, — невозмутимо улыбнулась она, Снейп мысленно содрогнулся.

«И пусть мне ещё кто-нибудь скажет, что эта женщина не безумна», — подумал он.

— Почему? – не унимался Гарри.

— Когда твоё дитя становится кровожадным убийцей, ты волей-неволей начинаешь задумываться о том, чтобы исправить кое-какие из своих ошибок.

— И вы действительно убили тех людей? – тихо спросил Поттер, Долохова чуть повела плечом, молча разглядывая мальчика. Северус не знал, что углядел в её глазах Гарри, но добиваться прямого ответа мальчик не стал, вместо этого он задал другой вопрос: — И вы действительно хотели убить своего сына?

— Это был бы идеальный вариант и для него..., и для меня, — задумчиво протянула женщина, не давая прямого ответа.

Арчер хмыкнул:

— Разве вы не любили его?

— Любила, — с презрительной усмешкой выплюнула Хельга, — любовь не оправдывает смерть.

— Вот видите, — Северус с удивлением понял, что к нему обращается Поттер, — Хельга бы ни за что не помогала Пожирателям! Она презирает их. Разве отречение от своего ребенка не доказывает её невиновность?

— Поттер, вас, с вашими крошечными мозгами, нужно было зачислить на Гриффиндор, — вздохнул зельевар, — вы слишком легко всё принимаете на веру. Вам что, даже в голову не пришло, что она врёт?

— А зачем ей врать? – простодушно спросил мальчик.

— Вариантов так много, что я в них теряюсь, — ядовито сообщил профессор.

— Сэр, но в таком случае вы обвиняете Хельгу в двух преступлениях, которые просто невозможно совершить одновременно, — заметил Арчер. – Если Хельга действительно убила тех Пожирателей и пыталась убить своего сына, то она никак не может быть заодно со сторонниками Тёмного Лорда, а если она врёт и на самом деле поддерживает Волдеморта, то она никак не могла убить тех Пожирателей, — мальчик развел руками. — Выберете что-нибудь одно.

— Очень разумно, Арчер, — признал Снейп, — только в вашей «безупречной» логике присутствует изъян, — он уничижительно взглянул на мальчика. — Она в любом случае убийца.

— Да, только окраска разная, — самодовольно объявил Том.

— А вот это как раз ничего не меняет. Я рассматриваю её надежность, и в обоих случаях эта дама ненадежна, — возвращая разговор в потерянное русло, отрезал Северус. — Так что мой ответ — нет, — резко бросил он, — я не отпущу вас с этой женщиной.

— Вы не можете… — начал протестовать Том, зельевар послал ему испепеляющий взгляд.

— А вы проверьте, Арчер, — опасно сощурившись, проговорил он.

— Пожалуй, это не тебе решать, Северус, — подала голос Хельга.

— Я его декан и отвечаю за безопасность своих студентов, — ощетинился Снейп, — так что это всё же мне решать. Я не собираюсь доверять благополучие своих учеников Сиэмской Вдове.

— Сиэмской Вдове? — недоуменно моргнул Гарри.

— Так меня называли после пожара, в котором погиб мой супруг и восемнадцать его «друзей», — миролюбиво сказала ведьма.

— А почему Сиэмской? – заинтересовался мальчик.

— Мы в то время жили в Сиэме, — пояснила Хельга, мечтательно улыбнувшись, — чудесный город на берегу моря.

У Снейпа появилось кошмарное ощущение, что его игнорируют. Чёртов Поттер! Почему из всех возможных вопросов, которые по идее должны волновать его после того, как раскрылась личность Хельги, его заинтересовал самый банальный?

— Сэр, — внезапно мальчишка вспомнил про своего декана, Северус обратил к нему негодующий взгляд и наткнулся на большие зеленые глаза, — пожалуйста, поверьте, Хельга совсем не опасна, — умоляюще проныл он.

— С чего бы мне доверять ей? — колко уточнил зельевар, глядя на мальчика.

— Я ей доверяю, — настаивал он.

— Вам, Поттер, пора бы уяснить, что не стоит верить всем подряд.

— И вам тоже не стоит верить? — невинно уточнил мелкий гадёныш.

Северус не нашелся, что ответить. В конечном итоге он всё же согласился отпустить Арчера с Долоховой, послав с ними Люпина в качестве провожатого и потребовав, чтобы домовой эльф Поттера отправился вместе с Томом и находился с ним до конца каникул. В кое-то веки эти жуткие дети не стали с ним спорить. Проклятая Долохова только ехидно ухмылялась, явно наслаждаясь тем, как парочка неблагодарных сопляков нахально с ним препиралась. Профессор отвечал ей ненавидящим взглядом, понимая, что сейчас самой сдержанной его фразой в её адрес будет «Авада Кедавра», а Поттера такой поворот событий вряд ли вдохновит на приступ доверия по отношению к нему.

Только когда Арчер, Люпин, Виви и старая психопатка покинули его дом, Снейп смог вздохнуть спокойнее. По крайней мере, радовало то, что благодаря охранным чарам Долохова не то что войти сюда больше не сможет, но и адреса не вспомнит. В защиту дома были включены только его обитатели, но впустить в особняк постороннего мог только сам Северус, так что от чокнутой старухи был огражден хотя бы Поттер, а за Арчером, как надеялся зельевар, приглядит Виви, раз с мальчишкой иначе никак не договориться. В конце концов, эльф Поттера решился противостоять Василиску, а значит, и приглядеть за мелким паршивцем ему тоже будет под силу.

* * *

За окном монотонно барабанил дождь, ни в какую не желая прекращаться. Гарри со вздохом прислонился лбом к прохладному стеклу и уставился на пустынную улицу. По грязно-серому асфальту текли потоки воды, унося за собой обломанные веточки и пожухшие листья. Картина была печальной и навевала сон, мальчик задумчиво зевнул и отступил на шаг от окна. Том уехал всего день назад, а Поттеру казалось, будто прошла уже целая вечность. Ему было скучно. Невыносимо, нестерпимо, нечеловечески скучно. Так скучно, что в пору было взвыть в пыльной тиши Снейповского дома, где по стенам растекались причудливые тени, а по полу ползли колючие сквозняки, словно зельевар привез их прямиком из подземелий Хогвартса. Старый особняк скрипел и стонал под порывами ветра, и Гарри начинало казаться, будто он остался один в целом мире в тёмном доме под проливным дождём.

— И так ещё целый месяц! — простонал мальчик, рухнув на диван в библиотеке. В воздух взвилось облако пыли, и молодой слизеринец недовольно чихнул, тряхнув головой. В эту секунду он понял, что если чем-нибудь срочно не займется, то сойдет с ума от тоски. А чем можно было заняться, сидя в библиотеке? Гарри побрел вдоль книжных полок, читая названия книг на корешках и прикидывая, чем бы ему себя развлечь. На глаза попалось какое-то пыльное издание и Поттер, не глядя на название, взял книгу в руки, раскрыв на первой попавшейся странице. Через мгновение он недовольно поморщился, обнаружив, что это всего лишь старый сборник чар по домоводству. Отбросив книгу в сторону, он возобновил поиски, пока его не посетила просто гениальная идея. Мальчик широко улыбнулся, поднимая со стола книгу по домоводству. Да. Возможно, это будет даже весело.

* * *

Этим же вечером Северус, заподозривший неладное в слишком тихом поведении Мальчика-Который-Ему-Надоел, выбрался из своей лаборатории, желая обойти с инспекцией свой дом, а по пути заглянуть на кухню, чтобы прихватить там чашечку чая. Каково же было удивление мастера зелий, когда вместо тихой, относительно уютной кухни он застал за дверью ураган локального масштаба. По воздуху туда-сюда скакали кастрюли, тряпки и ведра с водой, пара щёток самозабвенно натирала деревянный пол, изредка окунаясь в таз до краёв наполненный водой. С ловкостью, которой он от себя не ожидал, Северус успел увернуться от вереницы тарелок, прокладывающих себе путь от мойки до серванта. В общем и целом всё вокруг жужжало, гремело, булькало и звенело, создавая отвратительную какофонию режущих слух звуков. А посреди всего этого вертепа, верхом на стуле сидел довольный мальчишка, наблюдая за тем кошмаром, который устроил. Снейп быстро перешел из режима "очень удивлен" в режим "страшно взбешен", злобно уставившись на нарушителя спокойствия.

— Поттер! — рявкнул он, нависая над лохматым чудовищем. Монстр поднял на своего профессора большие зеленые глаза и ослепительно улыбнулся.

— О, сэр, вы освободились!

— Что, по-вашему, вы творите? — зашипел зельевар, окидывая кухню красноречивым взглядом.

— Ну, — мальчик почесал затылок, — я подумал, что не плохо бы потренироваться в магии, пока я здесь, — он глянул в сторону танцующей по столу тряпки, — а такой метод показался мне самым безопасным... в смысле разрушений, — он мило улыбнулся. Северус скрипнул зубами и снова осмотрел свою кухню. Вообще-то справедливости ради стоило заметить, что мальчишка умудрился одновременно поддерживать семь разных заклинаний, что было весьма неплохо для его возраста, только вот направление Поттер выбрал неверное.

— А что, практиковаться в магии обязательно посредством уборки? Ничего посложнее или хотя бы достойнее вы придумать не могли?

Гарри пожал плечами, глянув на выпорхнувшие из раковины чайные ложки.

— Ну, просто я искал что-нибудь несложное и наглядное, для тренировки невербальных заклинаний, профессор, а тут я нашел книгу с разными заклинаниями для домоводства и решил попробовать их, — обыденно признался он.

— Неверб... — Снейп осекся, пристально глядя на мальчика, — вы хотите сказать, что смогли с первого раза применить невербальное заклинание? — мальчишка кивнул, явно не понимая, что в этом такого, Северус чуть не захлебнулся собственной нелепой завистью.

Дурацкий паршивец умудрился с первого раза применить семь... СЕМЬ невербальных заклинаний. И более того, он ещё и смог удерживать их все одновременно! И это в тринадцать лет! Да на такое не каждый шестикурсник способен. Вот ведь идиотский ребенок! Сидит тут с постным видом, словно ничего особенного и не делал... Снейп пригляделся, может Поттер действительно думает, что в этом нет ничего странного?

Только вот Северус прекрасно знал, что для подобной магии требуется немалая концентрация, он сам смог сотворить невербальное заклинание только в четырнадцать, и то после миллиона попыток и триллиона потраченных нервов, а этот непостижимый щенок... Снейп попытался взять себя в руки.

— Что ж, Поттер, ваше рвение похвально, — нейтральным тоном сообщил он, — но для этого совершенно необязательно превращаться в домового эльфа, — профессор окинул кухонную утварь насмешливым взглядом и снова посмотрел на мальчишку. — Я жду, что вы закончите этот дурдом, — веско заметил он, — и последуете за мной, существует масса других заклинаний, на которых можно практиковаться.

Северус с ужасом следил, как в глазах мальчишки разгорается восторг вперемежку с абсурдным обожанием.

"Какого дьявола я вообще это делаю?" — мысленно вопрошал зельевар.

* * *

Как он того и боялся через пару дней депрессивный скучающий Гарри Поттер, лишенный компании лучшего друга, превратился в энергичного и сияющего Гарри Поттера, который внезапно стал самой яркой единицей в доме. Конечно, Снейп планировал суровый график занятий, чтобы выматывать мальчишку до полного изнеможения, но, во-первых, гиперактивный монстр никак не выматывался, а во-вторых, в процесс включился проклятый сентиментальный оборотень и весь его график полетел к чертям. Люпин, будь он проклят, превратил суровые будни Поттера в идиотический фейерверк, постоянно скрашивая каждое пояснение недалёкими, бездарными шуточками и отвратительно захваливая паршивца. Поттер сиял, как начищенный галеон. Снейп хотел, чтобы он страдал! Ну почему это человеческое недоразумение вместо этого радуется?

К моменту, когда наступило двадцатое августа, Снейп уже был на грани истерики, а Люпин чуть не тронулся от восторга, что сын драгоценного Джеймса Поттера такой одаренный ребенок. И вечно, ВЕЧНО сюсюкался с ним, словно у него других радостей не было. Поттер, конечно, наслаждался жизнью, как всегда ничего вокруг себя не замечая.

Когда мальчишка с оборотнем отправились на Косую Аллею, Северус позволил себе на мгновение блаженно прикрыть глаза. В доме вновь стало мирно, тихо и никаких назойливых детей! Снейп побродил по комнатам, наслаждаясь долгожданным покоем и радуясь, что теперь он наконец-то принадлежит самому себе. Потом он выпил чашечку кофе и даже прикорнул в кресле с книгой, пока с ужасом не понял, что это бездейственное блуждание по комнатам и постукивание пальцами по подлокотнику кресла есть ни что иное, как нетерпеливое ожидание возвращения этого шумного чудовища.

Впервые в жизни мастер зелий захотел полностью стереть себе память.

* * *

А в это время на Косой Аллее разворачивалась целая трагедия. Конечно, не то чтобы она уже разворачивалась, да и трагедией её назвать можно было с натяжкой, но Гарри считал, что другого определения ситуации просто не существует.

Всё началось вполне себе мирно. Пока Ремус и Гарри ждали Арчера, они побродили по магазинам, даже съели по сдобному рогалику из лавочки «Волшебной выпечки Юджина», потом, наконец, появился Том и все втроем они отправились в книжный магазин за учебниками. Там, доведенный до нервного тика продавец, храбро стиснув зубы, направился к странному загону, подозрительно напоминающему клетку, где состоялась своеобразная баталия. Умудрившись выйти из неё победителем, потрепанный и, кажется, покусанный волшебник выдал Гарри кошмарного вида книгу, обросшую шерстью, и чуть не разрыдался от облегчения, узнав, что это пособие мальчикам нужно только в одном экземпляре. Чуть позднее реакция продавца стала понятна. При первой же попытке рассмотреть книгу повнимательнее, агрессивный образчик печатной продукции попытался отхватить Поттеру палец, после чего был безжалостно обмотан ремнём и погребен под стопкой других книг.

Время приближалось к полудню, и Ремус, сославшись на какие-то дела, деликатно растворился в толпе, договорившись встретиться с мальчиками через час у "Кафе-мороженое Флориана Фортескью". Напоследок он ободряюще хлопнул Гарри по плечу и зачем-то тихонько пожелал ему удачи. Мальчик проводил профессора озадаченным взглядом и тут же потащил Тома к магазинчику «Всё для квиддича», чтобы «посмотреть на новую метлу». Арчер, конечно, бурчал всю дорогу, но терпеливо снёс все восторженные охи и ахи лучшего друга, когда тот прилип к витрине, рассматривая выставленную там новинку.

— Вот это да, — щебетал Поттер, — ты посмотри, какое древко! И прутики такие гибкие! Спорим, на ней можно просто сумасшедшую скорость развивать!

Том вежливо зевнул, разглядывая каменную кладку фундамента и считая про себя секунды.

— Ох, а эта форма! Даже круче, чем у «Нимбуса»! Такая плавная! Том, ну посмотри же, разве ты не согласен?

Арчер смерил друга долгим взглядом, Гарри поник.

— Ничего ты не понимаешь, — забурчал он. — Это же последняя модель, на такой только профессиональные игроки летают!

— И всё же это ещё не повод, чтобы заливать слюнями витрину, — поморщился Том. — Ты похож на эпилептика во время припадка.

Гарри перестал восторженно подпрыгивать и открыл рот, чтобы выдать очередную порцию обиженной брани, когда до них донёсся знакомый девичий голос.

— Гарри! — друзья обернулись, ища взглядом источник звука, краем уха Поттер расслышал, как Том пробормотал что-то вроде: «О нет, только не она!»

К ним торопливо подошла Гермиона, сияя радостной улыбкой. Гарри показалось, что за последний месяц она стала немного выше, почти поравнявшись в росте с ним. Пожалуй, она даже как-то по-другому выглядела. Длинные каштановые кудряшки были заплетены в косу, а привычной мантии Грейнджер предпочла маггловские джинсы и водолазку. Но гораздо больше внимания привлекал огромный рыжий кот с уродливой приплюснутой мордой, которого девочка заботливо прижимала к груди. Краем глаза Гарри заметил, что Арчер отступил на полшага назад, явно прикидываясь, что его здесь нет, и почему-то побледнел.

— Привет, Гермиона, — Гарри приветливо кивнул ей, разглядывая кота, — а это…

— Это Живоглот, — гордо объявила девочка, ласково погладив кота по голове, — я купила его себе в подарок на день рождения, — она улыбнулась. — Вообще-то я сначала хотела купить сову, но когда я увидела Его в магазине, то поняла, что он куда лучше. Продавец сказал, что никто не хочет его покупать, это просто ужасно! Как можно не полюбить такого кота? Я решила забрать его к себе, ведь Глотику нужна семья.

— Э-э-э, — такую Гермиону Поттер видел впервые, до этого она казалась ему более… уравновешенной, — а почему Живоглот?

Она пожала плечами.

— Так его назвали в магазине, — объяснила гриффиндорка, — не менять же имя, к которому он привык. Правда, он очаровательный?

Поттер покосился на кота, зверюга вперилась в него крайне недружелюбным оранжевым взглядом и вроде как пристально его изучала. С минуту он размышлял над максимально честным ответом, пока, наконец, не определился.

— Вообще-то, он забавный, — сообщил парень, — никогда раньше таких больших котов не видел.

— Он наполовину Лазиль, — проворковала Гермиона, — и очень умный.

Кот, словно поняв её дословно, громко замурлыкал, Гарри нашел это весьма милым. А вот Том оставался подозрительно молчалив. Когда Гарри взглянул на друга, то обнаружил, что тот смотрит не на Гермиону, а на Живоглота, и выглядит при этом враждебным и напряженным. Это было странно. Гарри знал, что Арчер не жалует четвероногих, но обычно он предпочитал делать вид, что их нет, а не таращиться на них в таком ужасе. И чтобы это значило? Наконец Гермиона соизволила обратить внимание на Арчера.

— Привет, — сдержано поздоровалась она, Том взял себя в руки, холодно глянув на неё в ответ, и открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут раздалось разъяренное шипение и все трое уставились на кота. Живоглот не сводил с Арчера агрессивного взгляда, продолжая угрожающе рычать.

— Какого чёрта? — вырвалось у Тома, когда он отступил ещё на шаг.

— Похоже, он понял, что ты не любишь кошек, — со вздохом заметил Гарри.

— Я требую, чтобы ты убрала Это, — высокомерно бросил Том, указывая на кота, Грейнджер тут же ощетинилась.

— С чего бы? Не моя вина, что Глотик чувствует, кому стоит доверять, а кому нет!

— Эта тварь опасна для людей, — презрительно выплюнул Том, — не думал, Грейнджер, что ты докатишься до такой безответственности по отношению к своим сокурсникам.

— Он не нападает на людей! – заспорила Гермиона и тут же глумливо усмехнулась, — Только на особо невыносимых выскочек.

— Этот конкретный «невыносимый выскочка» за секунду может превратить твоего любимца в подушечку для иголок, — прошипел Том, — так что иди-ка ты своей дорогой, Грейнджер.

— Вот ещё! — она гордо тряхнула головой. — Если тебе так надо, иди, забейся в какую-нибудь нору, а мы с Гарри договаривались встретиться!

Тут-то Поттер вдруг осознал, что эта «дружеская встреча» сейчас закончится кровопролитием, и вполне возможно, что прольётся именно его собственная кровь, потому что взгляд Арчера, острый как лезвие кинжала и чёрный как галактическая пустошь, впился в Гарри.

— Ты, — прошипел он, зеленоглазый слизеринец извиняюще улыбнулся и пожал плечами.

— Я тебе говорил.

— Ни черта ты мне не говорил! — рявкнул Том. — Ты идиотическое, лохматое…

— А в чём дело? — удивленно спросила Гермиона, переводя непонимающий взгляд с одного слизеринца на другого.

— Ни в чём, — быстро ответил Гарри, — а давно ты здесь?

— Чуть больше часа, — она продолжала изучать мальчишек настороженным взглядом, — родители ждут меня у книжного, я шла к ним, чтобы отдать Глотика, — она помолчала,. — А потом можно зайти за книгами.

— Мы. Уже. Всё. Купили, — процедил Том, пока Гарри не успел согласиться.

— О, — она на миг задумалась, — тогда, давайте встретимся у Фортескью? – предложила она. — Всегда хотела туда зайти.

Гарри быстро закивал, и Гермиона, поудобней перехватив своего ворчащего любимца, поспешила вверх по улице. Поттер остался наедине с лучшим другом, ожидая, что тот сейчас устроит ему разнос, но оказалось, вместо этого Том провожает Грейнджер задумчивым взглядом.

— Что такое? — осторожно полюбопытствовал Гарри, отмечая необычную реакцию друга, Том неопределенно пожал плечами.

— Что-то в ней не так, — протянул он.

— В ком?

Арчер со вздохом закатил глаза:

— В новой гоночной метле... да в Грейнджер! В ком ещё?

Гарри обернулся, пытаясь разглядеть Гермиону среди многочисленных ведьм и волшебников, но гриффиндорки с громадным рыжим котом на руках уже не было видно.

— А что в ней не так? — уточнил Гарри, подозревая, что он опять не заметил чего-то очевидного, к его удивлению Том покачал головой.

— Не знаю, — несколько раздраженно ответил друг, — просто она стала какой-то...

— Приятной? - с надеждой подсказал Гарри. — Симпатичной? Милой? Интересной?

— Странной, — твердо решил Арчер, — но всё такая же заноза.

— О, — плечи Гарри поникли, но тут он вдруг кое-что припомнил, и по его губам скользнула лукавая улыбка, — а ты не говорил мне раньше о своей забавной слабости, Том.

— Чего? — грубовато буркнул Арчер. — Какой ещё слабости?

— Я всё видел, — сладким голосом продолжал Поттер, — я видел, как ты смотрел на её кота, надо же, я бы никогда не подумал, что тебя можно в таком уличить.

— Не понимаю, о чём ты говоришь! – негодующе заявил Том. — Кончай этот спектакль, я ещё хотел купить новый котел.

— Ну да, ну да, — продолжал глумиться Гарри, поспешив за другом, который подозрительно быстро зашагал вперед. — Надо же, Том, — нагнав его, пропел Поттер, — а я всегда думал, что ты совершенно хладнокровный.

— Да что ты несешь? — разозлился друг, опалив идущего рядом зеленоглазого мальчишку гневным взглядом.

— О кошках, — мурлыкнул Гарри, — даже не представлял, что ты их...

— Заткнись!

— Боишься, — завершил свою мысль слизеринец, тут же удостоившись презрительного взгляда.

— Ты хоть понимаешь, какую чушь ты несешь? — осведомился Арчер.

— Не увиливай! Ты весь побледнел и трясся! — продолжал развлекаться Поттер.

— Я трясся от злости! — фыркнул друг.

— Том Арчер никогда не трясётся! — надменно продекламировал Гарри, Том узнал собственную цитату, отчего только сильнее рассердился.

— Ещё одна шуточка, и ты труп, — предупредил он.

— Совсем не страшно, — отмахнулся Гарри, — знаешь, трудно казаться угрожающим, когда ты смущен.

Арчер сощурился, глядя на лучшего друга тем самым опасным взглядом маньяка-убийцы.

— А что это ты так развеселился, позволь узнать? – вкрадчиво проговорил он. — Ты ведь не думаешь, что я действительно не заметил твоего маленького спектакля.

— Какого ещё спектакля? — Гарри был так занят выдумыванием какого-нибудь шуточного стишка, что даже не понял о чём речь.

— О встрече с Грейнджер, — ласково сказал Том, — ты всё подстроил.

— Зачем мне это? — с поразительной искренностью спросил Поттер, и чуть было сам себе не поверил.

— Ты что-то задумал, — ответил Арчер, — я чувствую. И в этом определенно замешена наша мисс Я-Самая-Умная-Ученица-Хогвартса-За-Последние-Сто-Лет.

— Вот теперь это ТЫ говоришь ерунду, — твердо сказал Гарри, начиная нервничать, если Том его раскусит, то всё полетит коту под хвост.

— Итак, почему ты не сказал мне, что собрался с ней сегодня встретиться?

Гарри пару секунд мешкал с ответом и, наконец, выбрав нужную тактику, раздраженно фыркнул и насупился, словно признавая поражение.

— Ну ладно, ты ведь помнишь, мы поссорились перед каникулами? — Арчер кивнул, — Ну вот! — мальчик взмахнул руками, словно это могло что-либо объяснить, когда друг в ответ только нахмурился, Поттер закатил глаза,

— Да просто я хотел с ней увидеться! Убедиться, что она действительно на меня не злится... — тут он вдруг пришел к гениальной идее. — И тебе, между прочим, тоже стоило бы наладить с ней отношения.

Брови Арчера взлетели вверх.

— С какой стати?

— Она знает всю правду про тебя и про дневник, — авторитетно заявил Гарри, и заметив, как потемнело лицо друга, поспешил добавить. — Она сама всё вычислила и поделилась своими догадками со мной. Не будь мы друзьями, она сдала бы тебя с потрохами!

— Я не собираюсь пресмыкаться перед ней только потому, что она что-то там узнала, — зашипел Том. — Если ей так хочется...

— Да успокойся ты! — раздраженно перебил его Гарри. — Я же тебя не шантажирую, я говорю о благодарности.

— А? — Том недоуменно моргнул.

— У вас с ней натянутые отношения, — пояснил Гарри, — но она всё же никому не рассказала о тебе, с её стороны это очень благородно.

— Ну она же гриффиндорка, — закатил глаза Арчер, — благородство — это у них диагноз такой.

— Пусть, — легко согласился Поттер, — но ты же должен понимать, что её не нужно делать нашим врагом, Гермиона очень умная и это как минимум разумно... эм... дружить с ней.

Том с минуту молчал, изучая лицо лучшего друга.

— Так вот зачем ты всё это устроил, — медленно протянул он, — пытаешься наладить контакт?

— Не хочу с ней враждовать, — пожал плечами Поттер, радуясь, что друг пришел к ошибочным выводам, — я же не идиот, — он красноречиво усмехнулся, за что схлопотал подзатыльник.

— Эй! Не калечь меня! — нарочито обиженным тоном прогнусавил Гарри. — Меня нельзя калечить!

— Почему же? — насмешливо уточнил Том. — Плохо на репутации сказывается? Или на мозгах... при условии, что они у тебя есть, конечно.

Они уже подходили к магазину котлов, и тут Гарри остановился как вкопанный, глядя прямо перед собой широко раскрытыми глазами. Том тоже остановился, вопросительно взглянул на застывшего друга.

— Столбняк? — уточнил он, скрывая легкое беспокойство. Гарри выглядел очень странно, будто мгновение назад осознал нечто невероятное. — Эй! — Том помахал рукой перед глазами Поттера, тот моргнул, рассеяно глянув на друга. — Не выпадай из реальности без предупреждения, — парень внимательно разглядывал бледное лицо друга, — ты в порядке?

— Д-да, — запинаясь, ответил Поттер, запустив пальцы в волосы, — просто... – он выдохнул, — странное ощущение было...

— Это опять твоя магия? — теперь Том уже явно забеспокоился.

— Нет-нет, — Гарри поспешил его успокоить, даже головой замотал, — ничего такого, просто ерунда какая-то, — он смущенно рассмеялся и поспешил вперед. — Идем, глупо стоять тут посреди улицы с такими постными лицами.

Том недоверчиво нахмурился, но всё же последовал за другом.

* * *

Примерно полчаса спустя друзья сидели в кафе под цветастым навесом и оживленно обсуждали новый журнал по зельям, который Гарри умудрился выклянчить у продавца котлов.

— А я говорю тебе, это корица даёт такой эффект!

— И этот человек считает себя самым умным на планете! Это клевер, определенно только клевер!

— Да какой тут клевер, он вообще в этом случае не используется, определенно корица! Чабрец как минимум.

— Чабрец в сочетании с глазами лягушки даст фиолетовый оттенок, а здесь оранжевый!

— Какой это оранжевый, дальтоник несчастный, тоже мне, гений зельеварения!

— Эй, привет, о чём спор? — рядом с их столиком остановилась Гермиона, оба раздраженных подростка подняли головы, и девочка тут же заметила журнал. — О, волшебный кроссворд! — Гермиона села напротив и быстро прочитала вопрос. — Шалфей, — авторитетно сообщила она, и тут же в неё впилась пара опасно горящих взглядов.

Через минуту за столом кричало, ругалось и спорило уже трое подростков, на которых заинтересованно косилось все больше народу. Вот тут-то Поттер и решил, что назвать случившийся дурдом можно только трагедией, потому что к тому моменту, когда в кафе подоспел Люпин, Гарри и Том готовы были придушить друг друга, а Грейнджер бы с радостью добила того, кто останется. Ситуация была взрывоопасная.

Заметив шумящих детей, Ремус подошел ближе, пытаясь определить, как бы утихомирить ребят, пока владелец кафе не выгнал их на улицу, но заметив причину спора, быстро успокоился и подсел за столик, пододвигая к себе журнал. С минуту он вчитывался в текст и, наконец, тихо рассмеялся. За столом внезапно наступила звенящая тишина, и оборотень неуютно поежился, ощутив на себе три морозных взгляда.

— Добрый день, профессор, — подала голос вежливая Гермиона. — Вас что-то рассмешило, сэр?

— Так, мелочи, — пожал плечами Люпин, — добрый день, мисс Грейнджер.

— Сэр, вы знаете ответ? — напористо спросил Поттер, не особенно терзаясь вопросами приличия.

— Вроде того, — улыбнулся оборотень, — есть один человек, который знает это зелье в совершенстве.

— О, пожалуйста, можно у него спросить? — взмолилась Гермиона.

— Конечно, думаю, профессор Снейп найдет беседу об этом зелье весьма интересной, — деликатно заметил Люпин, гриффиндорка поперхнулась.

— Профессор Снейп? — жалобно уточнила она.

— Вот круто! — воскликнул Гарри. — Как приеду, обязательно узнаю!

— И конечно же ты расскажешь потом мне, — процедил раздраженный Арчер, который, похоже, впервые пожалел, что не остался у Снейпа.

— Может быть, — мурлыкнул Гарри, — а может быть и нет...

— Гарри, — прошипел Том, — я тебя сейчас прибью.

— Я тебе помогу, — кивнула Гермиона.

Оба опасно засопели, Гарри чуть не рассмеялся от восторга. У него получалось! Вот они уже объединились против общего врага, прекрасно же! Тут мальчик немного успокоился.

"Только надо бы переключить их внимание на какого-нибудь другого врага, а то, не ровен час, они меня действительно прикончат", — подумал он.

— Профессор Люпин, — обратился к старшему волшебнику подросток, — а почему вы нам не скажете?

— Думаю, профессор Снейп справится с разъяснением куда луче, — уклончиво ответил Ремус.

Трое учеников приуныли, Люпин, воспользовавшись заминкой, аккуратно закрыл журнал и убрал от греха подальше.

— Ну а что же вы ничего не едите? — спросил он. — Тут подают чудесное мороженное, и чай у Фортескью восхитительный.

Гарри и Том переглянулись.

— Да мы забыли....

Заметив, что компания за восьмым столиком, наконец, утихомирилась, владелец кафе отправил к ним официанта и уже через десять минут все четверо наслаждались разноцветными шариками мороженого в вафельных стаканчиках и болтали о всякой ерунде вроде новой метлы и "Чудовищной книге о чудовищах", которую приобрели в книжном Гарри и Гермиона. Почти три часа спустя, перепробовав все возможные сорта мороженого, счастливые и умиротворенные подростки и их профессор ЗОТИ расплатились за десерт и покинули кафе. По дороге они зашли в несколько магазинов, докупив разные школьные мелочи вроде чернил и перьев, проводили Тома до поворота к магазинчику Хельги, передали Гермиону с рук на руки родителям и поспешили домой к Снейпу, а там, со словами: "Где, Мордред вас раздери, вы шлялись столько времени?" — их встречал раздраженный профессор зелий. Всё было просто чудесно.

Этим же вечером, Гарри решился подойти к своему декану с журналом по зельеварению. Завуалировав тихим голосом и скромным взглядом зверский информационный голод, мальчик сунул в руки зельевара журнал и уставился на него большими вопрошающими глазами. С минуту Снейп молчал, читая задания, потом явно боролся с какой-то внутренней смутой и, наконец, ответил:

— Пыльца.

— Что?

— Пыльца Актиас Луны, — закатил глаза зельевар.

— А что это? — тупо спросил юный эрудит.

— Это, Поттер, бабочка, — с трудом сохраняя спокойствие, пояснил профессор.

— Но вопрос был про название травы, — жалобно пискнул Гарри.

— Во-первых, эти кроссворды составляют неграмотные идиоты, а во-вторых, Поттер, кто вам сказал, что Saturniidae это трава?

— Так похоже ведь, — загнусавил подросток, — тоже ведь на латыни.

Северус глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Чтобы вы знали, это семейство чешуекрылых, — саркастично сообщил профессор. — А теперь идите отсюда, Поттер, пока я не решил, что я переоцениваю ваши знания по зельям и ваш интеллект.

Гарри кивнул и понуро поплелся к выходу.

— Сэр, — он остановился на пороге, — а как вы поняли?

Зельевар смерил мальчишку угрюмым взглядом.

— Я разработал это зелье.

— О-о-о, — мальчишка восторженно округлил глаза, — это потрясно, сэр.

— Избавьте меня от своих словечек, Поттер, — заворчал зельевар, отмахиваясь от Гарри, как от назойливого насекомого. Но он не мог отрицать, что искреннее восхищение мальчика отозвалось в душе совершенно необъяснимым теплом. Только с чего бы?

От автора// Опять я затянула с обновлениями, лето вышло какое-то безумное, ни на что нет ни сил ни времени, но я всё еще верю, что следующую главу вывешу быстрее :)

Как вам новая глава? Что думаете? Гарри ведет себя как ребенок, да? Ничего не могу с собой поделать, когда он так себя ведет, то становится таким милым и я не могу остановиться :))

Сентябрь, крадучись, подобрался к дверям Снейпа, опустившись на крыльцо одиноким желтым листочком. Серые тучи разбрелись в стороны, и дождь приостановился, впервые за лето, явив миру солнце. Ветер покачивал невысокие деревца, выстроившиеся вдоль улицы неровными рядками, и стучался в окно спальни искривленной коричневой веткой. А за окном, со скоростью небольшого смерча носился тринадцатилетний мальчишка, пытаясь сообразить, что он уже положил в чемодан, а что оставил в шкафу или тумбочке. Следом за ним, как преданная собачонка, скакал зачарованный школьный сундук, в которой мальчик периодически бросал мелкие вещицы. Если бы магглы увидели подобное представление, то они наверняка бы удивились, но для магглов окна дома оставались пусты и безжизненны круглый год, словно здесь никто вовсе и не жил.

Профессор Снейп настоял на том, чтобы Гарри ехал с однокурсниками в поезде, сообщив, что от гиперактивных идиотских детей у него мигрень, к тому же, если Поттер потащиться за ним через камин, то он, со своими талантами, вполне может поставить под угрозу существование всех каминных сетей магического мира в принципе. На обиженный скулеж мальчишки, Северус только отмахнулся, а Ремус со свойственной ему доброжелательностью предположил, что если следовать логике зельевара, то путешествие на поезде поставит под угрозу других пассажиров, и в таком случае более гуманным было бы пожертвовать каминными сетями. Тогда Снейп ответил, что в Хогвартс-Экспрессе взрывоопасность Поттера разбавляется другими мелкими идиотами, и начавшийся было нелепый спор сошел на нет. И вот теперь Гарри, то и дело поглядывая на часы, судорожно пытался вспомнить, что из вещей он мог забыть. В дверь постучали, и на пороге показался Люпин.

— Как успехи? — он оглядел царящий внутри бардак и поднял брови. — Гарри, мы так опоздаем...

— Я почти всё! — Гарри вылетел из ванной, в одной руке у него была зубная щётка, а в другой волшебная палочка, с помощью которой он левитировал свой чемодан. Ремус покачал головой.

— У нас двадцать минут, постарайся ничего не забыть, — ещё раз окинув веселым взглядом руины спальни, профессор тихо прикрыл за собой дверь, радуясь, что Северус не заглядывает в комнату к мальчику, иначе до Хогвартс-Экспресса Гарри бы не дожил.

Наконец вещи были собраны, чемодан закрыт, Хедвиг посажена в клетку, а Поттер одет как подобает волшебнику, а не как "чучело огородное", если верить комментариям Снейпа. Гарри и Ремус вышли на крыльцо, после чего старший волшебник положил руку на плечо слизеринца и оба с хлопком исчезли. Снейп позволил себе выдохнуть. Теперь оставалось надеяться, что чёртов поезд не сойдет с рельс и не улетит со всеми учениками в какую-нибудь кошмарную пропасть. Осознав, о чём он вообще думает, а заодно припомнив, что никаких «кошмарных пропастей» на маршруте Хогвартс-Экспресса нет, и не было, мастер зелий скривился и отправился пить успокоительный настой. Дурацкий Поттер вечно портит ему нервы!

* * *

На платформе 9 ѕ Гарри встретился с Томом, и к поезду они отправились уже вдвоем, если не считать сопровождающего их профессора ЗОТИ, конечно. В поисках свободного купе ребята обошли половину вагонов, попутно поболтав со всеми знакомыми, пока, наконец, не расположились в предпоследнем купе. Ремус предоставил учеников самим себе и отправился в головной вагон, где ехали сопровождающие преподаватели. Гарри и Том отсутствия учителя не заметили, захваченные обсуждением своих каникул и накопившихся по этому поводу планов на грядущий год. Поезд тронулся, оставляя позади серый Лондон, и друзья обменялись счастливыми взглядами — они снова ехали в Хогвартс.

— Кстати, — Гарри развернул третью по счету шоколадную лягушку, — ты знал, что Снейп Пожиратель Смерти?

Том поднял голову, отрываясь от чтения Ежедневного Пророка, и задумчиво взглянул на друга.

— Ну, можно было догадаться, — сообщил он, — тебя это беспокоит?

Поттер неопределенно пожал плечами и отвернулся к окну, без интереса разглядывая скользящий за стеклом пейзаж.

— Не то чтобы беспокоит, — наконец, протянул он, — просто любопытно, почему такой как Снейп решил поддерживать Волдеморта.

Том фыркнул.

— Жажда власти, жажда силы, врожденная жестокость, ненависть к магглам, восхищение могуществом Тёмного Лорда, желание круто повернуть свою жизнь, неспособность принимать самостоятельные решения, — он хмыкнул, — политические убеждения. Вариантов полно, выбирай, какой нравится больше.

— Хм… — Гарри почесал нос, хмуря брови, — и всё равно здесь что-то ещё, — пробормотал он. — Не верю я, что Снейпом двигала жестокость или алчность, он не похож на такого человека, а стать Пожирателем только из-за преклонения перед Тёмным Лордом – глупость несусветная, должен быть мотив.

— Ты удивишься, узнав, что многие волшебники присоединились к Тёмному Лорду только по этой несусветно глупой причине… без всякого мотива, — насмешливо сообщил Том, Гарри презрительно фыркнул.

— Пожалуй, ты прав, — протянул он, — но почему профессор Снейп? Мне очень хочется знать.

— Так спроси у него, — флегматично предложил Том, всем своим видом показывая, что тема разговора ему наскучила, Гарри благоразумно промолчал.

Вскоре к друзьям в купе начали заходить гости и уже через полчаса ребята болтали со своими сокурсниками обо всём на свете, поедали сладости и обменивались забавными историями. Время летело незаметно и за окном уже начало смеркаться, когда Хогвартс-Экспресс замедлил ход. В купе к тому времени оставались только Гарри, Том и Блэйз, который вот уже полчаса собирался уходить, но сладости всё не кончались. Остальные, не спеша, разошлись по своим купе, чтобы переодеться и, возможно, немного подремать. Когда поезд практически остановился, мальчики недоуменно переглянулись.

— Мы что, уже приехали? — шутливо полюбопытствовал Забини.

— Что-то не припомню, чтобы раньше нас высаживали посреди поля, — заметил Том, глядя на сумеречный пейзаж за окном.

Наконец, со свистом, отдаленно похожим на усталый вздох, Хогвартс-Экспресс выпустил из трубы облако пара, и, вздрогнув в последний раз, остановился. В поезде повисла абсолютная тишина. Ученики недоуменно переглядывались и поглядывали в окна, пытаясь понять, почему они остановились. Спустя минуту всеобщего недоумения, во всём поезде погас свет, и тогда звенящая тишина сменилась удивленными вскриками и испуганными возгласами. Начали открываться двери купе, студенты выглядывали в коридор, переговаривались с ребятами из соседних купе, кто-то из старост отправился в головной вагон, чтобы позвать сопровождающих профессоров и выяснить, что происходит, но почему-то, несмотря на все разговоры, передвижения и звуки открывающихся и закрывающихся дверей купе, Гарри казалось, будто вокруг стоит оглушительная тишина. Медленно и неотвратимо в поезд начал заползать зимний холод, Том и Гарри вопросительно переглянулись.

— Почему так холодно? — Поттер обхватил себя руками за плечи.

Блэйз выдохнул облачко пара, в панике шаря глазами по купе, словно в поисках укрытия, Арчер напряженно разглядывал дверь, определенно ожидая вторжения, Гарри почувствовал, как в груди ледяной змеёй сворачивается страх. Что-то происходило. Что-то очень плохое. Каждый вдох отдавался болью в груди, сначала слабой, потом сильнее, будто воздух наполнился крошечными иглами. Гарри с шипением втянул воздух, сквозь сжатые зубы, неосознанно прижимая руку к груди. Ему казалось, что магия в нем кристаллизуется и замерзает, а следом за ней льдом покрываются сердце и вены, мышцы, сосуды, легкие. Кровь становится вязкой и холодной, густой и почти неподвижной, биение сердца и пульс замедляются. Голову обхватил холодный обруч боли. На какую-то секунду мальчику показалось, что он умирает, но тут на плечо легла чья-то рука и холод немного отступил.

— Ты в порядке? — Гарри обнаружил, что рядом с ним сидит Том, обеспокоенно вглядываясь в его лицо.

— Не знаю, — выдохнул Поттер и прежде, чем он успел сказать что-то ещё, щелкнул замок, и дверь плавно отъехала в сторону. В проходе стояла высокая фигура, с ног до головы закутанная в черный балахон. Незнакомец ничего не говорил и не шевелился, но отчего-то сразу становилось понятно, что это не человек. Оно принесло с собой холод, страх и боль, ни одно живое создание не способно было опутать всё вокруг такой плотной паутиной из отчаяния и горя. Лица видно не было, но из под капюшона доносились сиплые свистящие вздохи, словно существо страдало кошмарными приступами астмы.

С его появлением боль усилилась, Гарри обхватил голову руками, стараясь не закричать, Том, плотно сжав губы, выхватил волшебную палочку и направил её на незваного гостя.

— Что это за тварь? — дрогнувшим голосом спросил он, чувствуя, как сознание заволакивает отвратительное чувство липкого страха.

— Это дементор, — глухо ответил Блэйз, вжимаясь в спинку сиденья, — страж Азкабана.

— Ну да, — слабо отозвался Арчер, — я так и подумал.

Гарри не отрываясь, смотрел на существо, застывшее в дверном проёме, оно со свистом втягивало в себя воздух, но казалось, что вместе с ним оно высасывает из помещения всё тепло и счастье, порождая в сознании пугающие образы и воспоминания, которые Гарри так старательно пытался забыть: Том, истекающий кровью в Запретном лесу, кровь лучшего друга на руках Гарри, кровь на белом снегу, всепоглощающий ужас, страх, граничащий с безумием и где-то далеко, так далеко, что разобрать не возможно ни слова, отчаянно кричит и плачет женщина. В какой-то миг дикий калейдоскоп воспоминаний затмила собой знакомая боль, рвущейся на свободу магии, но сейчас Гарри казалось, что магию вырывают из него насильно, и тело отчаянно противится этому. Слизеринец испугался, что через мгновение неуправляемая стихия вырвется на свободу, он хотел открыть рот, закричать, предупредить Тома и Блэйза, чтобы они уходили, но не смог пошевелиться, боль скрутила каждую мышцу. Мысли стали вязкими и неповоротливыми, а мир вокруг заволок бархатный полог тьмы.

Гарри уже не видел, как Том, продолжая сжимать в руке волшебную палочку, отступил назад, задыхаясь от переполнившего его ужаса, как Блэйз со стоном закрыл лицо руками, и, наконец, как купе озарил ослепительно яркий свет. Существо отшатнулось в сторону, словно свет причинил ему боль, и поспешило убраться прочь, после чего в купе влетел перепуганный Ремус Люпин с палочкой наизготовку. Том и Блэйз подскочили от неожиданности и одновременно заговорили, кинувшись навстречу учителю. Пару мгновений профессор тщетно пытался вникнуть в суть происходящего, пока, наконец, не поднял руки ладонями вверх, призывая обоих подростков замолчать. Том соображал быстрее и тут же закрыл рот, нетерпеливо закусив губу, Забини успел выпалить на автомате еще половину предложения, прежде чем понял, что к чему, и затих. Ремус позволил себе перевести дыхание, и собрался было что-то спросить, но тут Арчер, всё так же не говоря ни слова, посмотрел куда-то в сторону. Люпин проследил за его взглядом и только сейчас заметил третьего ученика, про которого в общем переполохе все успели забыть.

Гарри лежал на сиденье, обхватив голову руками и сжав зубы. Он не проронил ни звука, но его тело было напряжено до дрожи, словно он испытывал сильную боль. Ремус торопливо подошел к нему и присел на корточки, вглядываясь в побелевшее лицо.

— Гарри, — профессор осторожно коснулся плеча слизеринца и тот, вздрогнув, распахнул глаза, уставившись на волшебника диким взглядом.

— Уйдите, — прохрипел он.

— Гарри...

— Уйдите! — крикнул подросток и крепко зажмурился, Люпин обеспокоенно посмотрел на Арчера, стоящего рядом.

— Что произошло?

— Не знаю, — мрачно ответил Том, — он вдруг закричал и... – мальчик сокрушенно покачал головой. — Что оно с ним сделало?

Люпин промолчал, растеряно глядя на Поттера.

— Дементор, он... приближался к Гарри?

— Нет, — подал голос позеленевший Забини, — оно... стояло в проходе и... и... и всё.

— Что с Гарри? — настойчиво спросил Том, замечая, что лучшего друга по-прежнему сильно трясёт. Арчер и сам дрожал с ног до головы после визита твари из ночных кошмаров, но с Поттером явно происходило что-то ещё.

— Я... дементоры способны вызвать разные реакции у человека...

— И что? — раздраженно спросил Том. — Ждать теперь пока он сам очнётся? Должно же быть лекарство!

— Признаться, я раньше не сталкивался с подобной...

— Ему же больно! — не выдержав, крикнул Арчер. — Сделайте что-нибудь, профессор, — последнее слово он выделил особенно веско.

— Гарри, — Ремус снова попробовал позвать мальчика, коснувшись его плеча, тот зашипел и вздрогнул, будто прикосновения причиняли ему боль. Волшебник поднялся на ноги и взмахнул палочкой, произнося диагностическое заклинание. В воздухе возник пергамент, на котором быстро появлялся текст. Некоторое время профессор вчитывался в результаты, после чего заметно побледнел.

— Мерлин...

— Что? Что такое? — обеспокоенно спросил Том.

— Выйдите, — велел Ремус.

— Что?

— Выходите из купе, живо! — оба слизеринца нехотя повиновались.

В коридоре, привлеченные общей суматохой, вокруг предпоследнего купе начали собираться перепуганные ученики, перешептываясь и пытаясь заглянуть внутрь. Том раздраженно оттеснил особо любопытных от двери и плотно её закрыл, привалившись к ней спиной. Забини, нехарактерно нервный, замер рядом, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. К ним пробился Драко.

— Видели ту тварь? — от волнения Малфой забыл все свои высокомерные замашки. — Оно прошло мимо нашего окна, — благородный наследник чистокровного рода издал совершенно неблагородное кряканье, — чертовы дементоры!

— Угу, — отвлеченно протянул Том, глядя куда-то в сторону.

— Дьявол! Если бы отец узнал, что устроили эти министерские кретины, он бы... – тут Драко заметил общее напряжение и занервничал пуще прежнего. – Что-то случилось?

— Пока сами не знаем, — уклончиво ответил Блэйз, понимая, что вокруг слишком много благодарных слушателей.

— А Поттер где?

Арчер молча вперил в блондина тяжелый взгляд.

— И что, по-твоему, это должно… — Малфой оглядел собравшихся вокруг студентов с других факультетов, оценил угнетающий вид Тома, и в его серых глазах, наконец, зажглось понимание, — ну неважно.

— Дошло, наконец, — фыркнул Блэйз.

За дверью было подозрительно тихо. На мгновение Арчеру, который стоял, привалившись к ней спиной, показалось, будто что-то с силой ударилось об неё с той стороны, но всё быстро прекратилось и Том так и не смог определить, что это было. Осознание собственного бессилия и неспособности помочь лучшему другу, как обычно вылились в сильнейшее раздражение. Арчер нетерпеливо передернул плечами и круто развернулся, оказавшись лицом к двери.

— Что, чёрт побери, там... – собираясь её открыть, начал говорить он, но тут дверь сама отъехала в сторону, и на пороге появился Люпин. Заметив Тома, он жестом велел ему заходить внутрь, после чего попросил Блэйза и Малфоя подождать в другом купе. Слизеринцы вроде бы начали что-то отвечать, даже спорить, но Арчер их уже не слушал. Когда Ремус отступил в сторону, подросток торопливо прошел мимо него в купе и замер, удивленно моргая. Маленький столик, обычно привинченный к стенке вагона, был вырван с корнем и искорежен до неузнаваемости, Гарри, вполне очнувшийся, сидел там же, где Арчер его оставил, и прижимал к носу белый платок, выглядел он как приведение, но определенно был жив.

— Ты как? — Том осторожно обошел искореженный столик и сел рядом с другом, тот покрутил в воздухе свободной рукой, словно говоря "Так себе". — Стихийный выброс?

— Угу, — пробормотал он из-за платка, — очень странный.

Рядом возник Люпин, протягивая обоим мальчикам по плитке шоколада. Гарри без единого вопроса принял угощение и тут же сунул себе в рот. Том с некоторым недоумением уставился на шоколад.

— Спасибо, не нужно, — деликатно ответил он.

— Нужно, — Люпин улыбнулся, — поможет прийти в себя после визита дементора.

Арчер недоверчиво изогнул бровь, но всё же взял шоколад и нехотя откусил кусочек, к своему удивлению, он тут же почувствовал, как его отпускают остатки липкого страха, а самочувствие заметно улучшается.

— Спасибо.

— Ну, Гарри, как ты? — доброжелательно улыбался Люпин, хотя Том видел беспокойство в карих глазах профессора.

— Уже лучше, спасибо, сэр, — мальчик отнял от лица руку, в которой держал платок и поспешно сунул его в карман, Том успел заметить небольшое алое пятно на светлой ткани и нахмурился. Раньше, после стихийных выбросов, кровь носом у Гарри не шла.

— А выглядишь ты всё так же паршиво, — скептично отметил лучший друг, Поттер устало улыбнулся, но в зелёных глазах царила пустота, словно из него выкачали все чувства разом.

— Просто нужно поспать, — вяло пробормотал слизеринец, — и никаких проблем.

— Так на него повлиял дементор? — понимая, что лучший друг опять затеял свою любимую игру "Со мной всё хорошо, я просто при смерти", Том решил добиться какого-нибудь ответа от профессора, пытаясь понять, что же на самом деле происходит с Гарри.

— Думаю, что да.

— Они так на всех влияют?

— Нет, подобного я раньше не видел, — со вздохом признался Ремус, — предполагаю, что вместе с чувствами дементор тянул из него магию, что вызвало стихийный выброс, но это... ненормально...

— Сэр, я вообще ненормальный, — уныло заметил Поттер, — не думаю, что вы открыли что-то новое.

— В любом случае, мадам Помфри стоит тебя осмотреть, как только мы доберемся до школы.

— В больничное крыло в первый же день?! О нет, сэр, пожалуйста! Это кошмар! — заныл подросток.

— Гарри, в этом году дементоры будут патрулировать Хогвартс, — жестко сказал Люпин, — и нам нужно понять, почему они так на тебя действуют...

— Пока ты жив, — "ласково" добавил от себя Том, Поттер поморщился, но тут же подскочил.

— Дементоры в Хогвартсе?! Весь год?!

Том закатил глаза. Ну вот, как обычно, больше внимания Гарри уделяет всякой ерунде, а не своему здоровью.

— В Министерстве подозревают, что... беглый преступник может отправиться в Хогвартс, дементоры направлены туда, чтобы выследить его.

Гарри застонал.

— Вот кошмар.

— Чем от них можно защититься? — спросил практичный Том.

— Обычные чары на них не подействуют, их невозможно убить или ранить, только отпугнуть, для этого можно использовать заклинание Патронуса.

Том кивнул и, задумчиво закусив губу, впал в глубокое молчание.

За всеми этими разговорами они не заметили, как поезд снова тронулся в путь. Всю оставшуюся дорогу Гарри спал, как убитый, Ремус заглядывал к мальчикам пару раз, справляясь о здоровье Поттера, и Арчер каждый раз отвечал, что будить его пока не будет. Кроме профессора Том в купе больше никого не пускал, односложно отвечая на все вопросы интересующихся, что это их не касается.

К тому моменту как Хогвартс-Экспресс, наконец, прибыл в Хогсмид, Арчеру так надоели постоянные посетители, что он просто напросто заперся в купе вместе с Гарри и терпеливо ждал, пока все ученики покинут поезд. Только после этого он с некоторым недоверием передал лучшего друга с рук на руки Люпину, который собирался доставить его в лазарет, не привлекая внимания других учеников. Профессор ЗОТИ повел Поттера в сторону стоящей поодаль кареты для учителей, возле которой стоял еще один волшебник, явно дожидаясь своих попутчиков. Пару минут Арчер разглядывал незнакомца, пытаясь сообразить, кто это такой, но на улице было слишком темно, так что слизеринец даже лица его толком разглядеть не смог. В конце концов, Том решил, что это, скорее всего кто-то из персонала школы, сопровождающий учеников вместе с Люпином и, потеряв к нему всякий интерес, поспешил к последней карете, которая дожидалась его у платформы. В карете, помимо Тома, оказалось еще двое студентов: дерганый мальчишка с волшебным фотоаппаратом, который всю дорогу с подозрением таращился то на Тома, то на нашивку с гербом Слизерина на его мантии, и девчонка с длинными светлыми волосами, давно нуждающимися в расческе, которая лишь раз обратила на Арчера затуманенный безмятежный взгляд и без всякого выражения посоветовала ему остерегаться нарглов, после чего отвернулась к окну и больше не произнесла ни слова. Арчеру оставалось только догадываться, кто к чёрту такие эти нарглы. Новый учебный год в Хогвартсе как обычно начинался очень странно.

* * *

Провозившись со старостами и первокурсниками больше обычного, Снейп добрался до больничного крыла только к полуночи, мысленно проклиная этих тупоумных детей, которые даже кровать себе без постороннего вмешательства выбрать не могут. В итоге декан Слизерина ворвался во владения мадам Помфри в прескверном настроении и за неимением другого козла отпущения тут же накинулся на Люпина, который без дела слонялся по лазарету. Минут пятнадцать он пытался вытрясти из пустоголового оборотня все подробности случившегося с Поттером, пока, наконец,тне удовлетворился полученной информацией. Только после этого он решился пристать к Поппи.

— Магическое истощение, — вздохнула медсестра, — как обычно. Хорошо ещё Ремус сумел направить магию Гарри на конкретный предмет, иначе могли пострадать другие студенты. Только я никогда не слышала, чтобы дементор вызывал такую реакцию. Эти существа влияют на эмоции, а не на магию.

— Только если его магия и чувства не переплетены между собой, — заметил Северус.

— Они всегда переплетены, — отмахнулась от него Поппи, — но существует тончайшая грань, не позволяющая им слиться воедино, потому что в противном случае...

Она так надолго замолчала, что зельевар занервничал.

— В противном случае?..

— Это просто невозможно, — твердо сказала женщина, — нужно искать другое объяснение.

— Так и что ты предлагаешь сейчас? — ворчливо уточнил профессор.

— Ничего, — она вздохнула, — пусть мальчик отдохнёт и придет в себя. Мы в любом случае проведем обследование в этом году, но сначала придется подождать, пока Гарри восстановится.

— Вы будете ждать чертовски долго, учитывая, что вокруг школы бродят дементоры, — язвительно сообщил Северус, — ведь состояние Поттера напрямую зависит от их вмешательства.

— Давай не будем загадывать наперед, — устало сказала медсестра, — директор обещал, что дементоры не двинутся дальше границ школы, и если Гарри сам к ним не приблизится, угрожать ему они не будут.

Снейп решил не комментировать её последние слова. Поттер, который не лезет на рожон, это мёртвый Поттер, а значит одному конкретному декану придется следить за паршивцем, чтобы тот не попытался пойти поближе посмотреть на дементоров.

Оставшись в одиночестве возле кровати Гарри, зельевар ещё какое-то время наблюдал за спящим мальчиком, объясняя себе такую тошнотворную сентиментальность желанием убедиться, что Поттер не при смерти и завтра как миленький явится на занятия. Потом, воровато покосившись по сторонам, самый бессердечный профессор Хогвартса осторожно сдвинул длинную, неровно подстриженную челку со лба мальчика и положил руку ему на лоб, проверяя, не спал ли жар. Кожа под прохладной ладонью зельевара оказалась влажной и горячей, Северус обеспокоенно нахмурился, разглядывая бледное худое лицо спящего подростка.

— Для спасителя волшебного мира ты слишком хлипкий, Поттер, — тихо проворчал профессор, после чего опомнился, поспешно отступил на шаг от кровати, и, приняв независимо-презрительное выражение лица, покинул больничное крыло.

* * *

Как он попал в лазарет, Гарри помнил плохо, просто в какой-то момент жесткое сиденье в поезде сменилось мягкой кроватью, а со всех сторон его обступила тишина. Некоторое время Гарри слышались чьи-то голоса. Мальчику казалось, будто он раскачивается на огромных качелях, а переговаривающиеся между собой люди оказываются то совсем рядом, то где-то очень далеко, и совершенно невозможно разобрать, о чем они говорят. На мгновение ему почудилось, словно кто-то осторожно коснулся прохладной ладонью его лба, но это ощущение быстро исчезло, и юный волшебник позволил себе провалиться в абсолютную тишину.

Из под опеки мадам Помфри Гарри удалось сбежать уже утром. Клятвенно пообещав строгой медсестре не перенапрягаться и усиленно беречь себя, мальчик отправился прямиком в Большой Зал, успев к самому началу завтрака. Сперва он, конечно, нервничал, опасаясь бесчисленных вопросов, но оказалось, что о происшествии с дементором знают лишь Том, Драко и Блэйз. Остальные слизеринцы, не говоря уже о других факультетах, даже не подозревали, что Гарри провел ночь в лазарете. Конечно, ещё оставался Маркус Флинт, который на правах старосты был в курсе всех событий, но он предпочитал орать и ругаться, а не сплетничать, поэтому новости о Поттере Маркус оставил при себе и лишь недобро покосился на своего ловца, когда тот уселся напротив него за стол. Гарри даже удивился, он-то воображал, что Флинт будет вопить, требуя сейчас же объяснить ему, что, чёрт возьми, опять произошло и не повлияет ли это на тренировки, но тот лишь хладнокровно отмалчивался.

«Копит силы, — наконец понял парень, понаблюдав за капитаном команды, — и ждет подходящего момента».

Завтрак уже подходил к концу, когда возле слизеринского стола мрачной тенью вырос профессор зелий, раздал всем расписание занятий, смерил Поттера колючим взглядом и направился к выходу из Большого Зала, попутно распугав стайку гриффиндорских первокурсников. Все начали разбредаться кто куда, пытаясь сообразить, как бы не уснуть в первый учебный день, а Гарри недоуменно таращился вслед своему декану.

— Надо же, — удивленно протянул он, — даже ехидствовать не стал.

— По поводу? — скучающе поинтересовался Арчер, поднимаясь со скамейки.

— А что, Снейпу нужен повод чтобы ехидствовать? – Гарри тоже поднялся на ноги и весело глянул на друга, тот ответил ему насмешливым взглядом. Продолжая обмениваться язвительными комментариями, подростки поспешили в подземелья, чтобы взять необходимые учебники, впереди был первый учебный день, и опаздывать ни у кого желания не возникало… По крайней мере, до тех пор, пока не выяснилось, что за предмет у них стоит первой парой.

— Бинс, — презрительно выплюнул Том, когда они с Гарри шли по коридору в сторону кабинета истории магии. — В первый же день. Утром. Да они издеваются!

— Зато можно подремать, — философски заметил Поттер, витая где-то в своих мыслях, — как раз к рунам высыпаться будем.

— Кому-то давно пора изгнать это унылое привидение, и взять нормального преподавателя, — продолжал ворчать Арчер. — Сколько можно слушать о восстаниях и истории Хогвартса? Я эту чушь наизусть знаю. Какой-то бездумный замкнутый круг.

Гарри на ворчание друга внимания почти не обращал, зная, что Том по утрам почти всегда ворчит. Хотя последнее его замечание было справедливым, Поттер и сам частенько задумывался, почему директор не наймет нормального преподавателя. Честное слово! Эти чистокровные гении даже не знают собственную историю! Во-первых, основываясь на почерпнутой за последние два года информации из лекций Бинса, можно было предположить, что маги живут и жили только на территории Великобритании, а во-вторых, что единственным ярким событием в их истории было восстание гоблинов. Ни политики, ни культуры, ни эпох, ни правителей, ни-че-го. Разве не странно? В книгах информация казалась отрывочной и не полной, словно никому и в голову не приходило записывать минувшие события, оставляя эту память следующим поколениям. Все, на что их хватало, это сноски на великих/выдающихся/знатных/чистокровных волшебников, которые чем-то отличились в том или ином веке, к примеру, изобрели снитч. Вот важность-то! Гарри, конечно, любил квиддич, но почему же истории какой-то волшебной игры уделялось куда больше внимания, чем истории целой страны? Поттер не понимал такого отношения к прошлому и пытался найти этому хоть какое-то объяснение. Пока безуспешно. Правда Гарри очень надеялся, что среди бесчисленных фолиантов в библиотеке Слизерина они с Томом смогут найти хоть какой-нибудь исторический труд. Впрочем, если после Салазара туда никто не заходил, то предположительно хранящиеся там исторические свитки все равно не покроют грандиозный пробел в магической истории.

Весь урок Поттер фантазировал, как найдет бесценные крупицы информации на пожелтевших от времени страницах тысячелетних книг и рисовал какие-то закорючки на полях тетради. Том рядом с ним сидел, подперев голову рукой, и, не скрываясь, читал учебник по чарам, которые стояли следующим предметом в расписании. Послышался тихий смешок и шепот, Гарри искоса глянул в направлении звуков: за соседней партой Драко и Блэйз, поставив перед собой раскрытый учебник, чтобы скрыть разложенные на столе карты, играли в Волшебного Шута. Сидящие за ними Пэнси Паркинсон и Милисента Булстроуд, оживленно обсуждали какой-то журнал. Чуть дальше, положив голову на сложенные перед собой руки, беззастенчиво спал Крэбб, а Гойл, по соседству с ним, осторожно разрисовывал его лицо исчезающими чернилами. Гарри тоскливо вздохнул, разглядывая своих сокурсников.

«И это вот – цвет чистокровной аристократии? — подумал он. — С ума сойти…»

История Магии проходила потрясающе плодотворно.

На чарах разомлевшие слизеринцы вынуждены были проснуться и взять себя в руки, к тому же, на этот раз урок проходил совместно с Рэйвенкло, а при посторонних выглядеть надо было гордо и властно, по крайней мере, этого мнения придерживалось большинство слизеринцев. Хотя Блэйза, к примеру, вся эта чистокровная шелуха порой очень забавляла, отчего он начинал усиленно острить и кривляться, доводя Драко до белого каления. К тому же сложно было изображать из себя надменных аристократов, пока Крэбб шлялся по школе с разукрашенной физиономией, недоумевая, почему все вокруг него так веселятся.

В целом, чары прошли вполне сносно, только Гарри постоянно казалось, что некоторые рейвенкловцы странно косятся в его сторону. Причину этому поведению он найти не мог, да и не особо пытался. Пусть себе смотрят, ему-то что? Только Арчера этот аргумент не особо устраивал.

— Какого дьявола они так пялятся на тебя? – потеряв терпение, прошипел он, когда до конца урока оставалось минут пятнадцать.

Гарри равнодушно пожал плечами.

— Наверное, опять придумали про меня очередную страшилку, — предположил он.

— И чем ты успел прославиться в первый же учебный день, что они уже успели тебя возненавидеть? – колко поинтересовался Том. — И главное когда? Я вроде бы постоянно был рядом.

— Да какая разница, — Гарри начал усиленно слушать, что там говорит Флитвик, всем своим видом демонстрируя сосредоточенность, Том со вздохом откинулся на спинку стула и обвел студентов Рэйвенкло ледяным взглядом, такое внимание ему чертовски не нравилось.

От автора// Ну вот я и вернулась с новой главой. Простите, что так надолго пропала, постараюсь так надолго вас больше не бросать!