Драко и сам не знает, для чего таскается на эти лекции.
В аудитории царит полумрак. Полукруглые ярусы — с мягкими креслами, но узкими проходами, и Малфой каждый раз опасается, что кто-нибудь, садящийся за ним, обязательно наступит ему на плечо. Закрепленный под потолком проектор монотонно жужжит, слайды на большом экране меняются, и от графиков, таблиц и диаграмм под веками уже прыгают разноцветные пятна. Драко бы и не смотрел. Но кафедра, за которой стоит профессор, по какому-то необъяснимому принципу расположена четко по центру экрана, и волей-неволей приходится портить глаза.
А еще профессор, чтобы оценить подготовку курса, пару раз за лекцию запускает интерактивное голосование. И тогда надо брать пульт и тыкать наугад в одну из кнопок. Потому что иначе — а Драко однажды попробовал не ткнуть — аудитория поверх очков обводится строгим взглядом, и тут же следует вопрос — кто еще не?..
От оборотки, которую приходится принимать уже месяц, противно ноет желудок и, кажется, лезут волосы. К счастью, лекции профессор читает лишь трижды в неделю, эта — последняя, и Малфой очень надеется, что мерзкое зелье не имеет свойства накапливаться в организме и не будет травить его и дальше…
Да, эта — последняя. Драко невольно вздыхает, ерзает и бросает жалкий взгляд на часы, висящие над входом.
Последние десять минут. Трижды в неделю, четыре недели, по два академических часа. Перерывы не считаются. Итого — чистых восемнадцать часов информации, тысяча восемьдесят минут. Совершенно лишней и бесполезной для него информации, из которой в голове каким-то чудом осядет хорошо, если сотая доля. Да и ту он постарается забыть побыстрее, потому что на кой?..
Но курс лектора любит. Это заметно — и по висящей в аудитории тишине, и по заинтересованным, сосредоточенным лицам. И, если абстрагироваться, то можно признать, что читает свой материал профессор замечательно. Легко, интересно, не нудно, не медленно и не быстро, доходчиво — если даже Драко хоть что-то понимает…
Профессор собран. Корректен, в меру остроумен, не опускается до заигрывания, но владеет аудиторией превосходно. На два академических часа трижды в неделю все студенты — его, полностью, с потрохами, и Малфоя, стоит только подумать об этом, по макушку затапливает едкая желчь. Тогда он начинает ревностно отслеживать каждый взгляд, каждый жест — вдруг кому-то достается на кнат больше внимания, лишняя улыбка, лишний приветливый кивок?
Особенно мучительны вопросы после лекций. Драко уже знает — блондинка в третьем ряду всегда встает, и с каждым разом ее юбка делается все короче. А сосед Драко слева — точная копия Лонгботтома, кстати, — спрашивая, мило краснеет и начинает заикаться. И непонятно, почему — то ли на самом деле такой застенчивый, то ли из-за того, что профессор ждет вопроса с легкой полуулыбкой, которую так и хочется стереть Оглушающим…
Стрелка неумолимо заходит на последний круг. Лектор смотрит на часы, плавно заканчивает мысль и щелкает пультом в руке. На экране появляется новый слайд, и в эту же секунду звенит далекий звонок. Драко вздрагивает.
Внутри становится пусто.
Курс постепенно выходит из транса, шевелится, и недо-Лонгботтом, случайно задев Малфоя учебником, неловко извиняется. Профессор хлопает в ладоши.
— Итак. Сегодня была последняя лекция, и с понедельника вы поступаете в распоряжение доктора Стоун. Но я позволю себе задержать вас на пару минут. Перед вами — не совсем обычная голосовалка. Пожалуйста, возьмите еще раз пульты и… оцените вашего лектора.
В аудитории раздаются смешки. Профессор лукаво улыбается:
— Пятый пункт внесен по настоятельной просьбе студентов предыдущей группы. Напоминаю, что выбрать вы можете только одно из перечисленного. Пожалуйста, голосуйте.
Драко невольно отрывается от ямочек на щеках, переводит глаза на экран и видит следующее:
1. Профессор Поттер подал материал на доступном уровне, я усвоил практически всё;
2. Профессор Поттер читает неплохо, я усвоил больше половины;
3. Уровень лекций оставляет желать лучшего, но что-то, может, в голове до экзамена и останется;
4. Откуда вы взяли этого Поттера, я вообще ничего не понял!
5. Лучше бы профессор сводил меня в кафе на рюмку кофе;
6.
Вокруг него смеющиеся студенты нажимают на кнопки. Последняя, пустая строчка магнитом притягивает взгляд. И Драко, с каким-то болезненным удовольствием представляя, что там вместо пробела стоит: «Нагну профессора над кафедрой и буду трахать до тех пор, пока он не охрипнет от крика», нащупывает свой пульт и без раздумий жмет на «шестерку».
Гарри поворачивается, смотрит на экран, и Малфой вдруг отчетливо видит, как стекленеет его улыбка. Хотя, результаты предсказуемы: двадцать восемь человек оценили лекции по первому пункту, по пять — по второму и третьему; четверо предпочли бы общение с лектором в более приватной обстановке, строчку «Поттера на мыло» не выбрал вообще никто. И только напротив шестой голой строки красуется вызывающая единица. Драко сглатывает липкий ком.
Пустота внутри внезапно сменяется нестерпимым жаром.
— Благодарю, — натянуто говорит Гарри, наклоняясь над открытым ноутбуком, и Малфой невольно переводит дыхание. Пронесло… или нет? Голосование ведь должно быть анонимным, или… нет?
Но тут Поттер резко вскидывает голову, безошибочно находит его взглядом, и Драко отрешенно понимает, что только что глупо, по-идиотски себя выдал. И стоило столько травиться обороткой… Пульт выскальзывает из тут же взмокшей ладони, с треском падает вниз, заваливается между сидениями переднего ряда, и Малфой, полыхая щеками, ныряет следом — практически из-под линии огня.
Глаза Гарри обжигают, даже сквозь толпу расходящихся студентов. Но вечно прятаться в проходе невозможно, уползать на карачках — слишком позорно, и поэтому Драко все же встает, придав себе равнодушный вид.
Профессор автоматически кивает на многочисленные «до свидания» и «спасибо» и теперь держит взглядом только его. Малфой сжимает девственно-чистую тетрадь и на негнущихся ногах спускается вместе со всеми. Поток несет его мимо кафедры, и голове не остается ни одной мысли. Хотя нет, одна все же бьется: остановит, или…
Мистер Смит — это он. Драко замедляет шаг, потом останавливается совсем и, хрипло вздохнув, зажмуривается. Поттер молчит.
Наконец, аудитория пустеет, и за последней студенткой, той самой, в короткой юбке, неохотно закрывается дверь. Поттер молчит. Драко снова вздыхает, разворачивается и смотрит на него больными глазами.
— Возвращайся домой, — очень тихо говорит профессор, и горло сразу стискивают злые слезы страшного, нечеловеческого облегчения. — Эти полгода… Я больше не могу без тебя.
Vova
