Качели

Мы все равны, даже если ты сегодня первый. (Смоки Мо)

* * *

Такой тихий голос — изнутри и извне, наяву и во сне.

Он что-то плохое заглушает во мне.

И я закрываю глаза, выбирая из двух,

Пытаясь понять: от меня что ты хочешь, Дух?

Шагни обратно за край —

Тебе рано еще сгорать.

За углом начинается Рай —

Нужно только чуть-чуть подождать.

Пожалуйста, не сгорай,

Спаси все, что можно спасти,

Прости все, что можно простить,

И иди, пока можешь идти.

Fleur "Голос"

* * *

1999 г.

А помнишь, как тебе когда-то казалось, что ты не будешь счастлива ни с кем, кроме него? Что тебе не перестанут сниться его глаза? Первая любовь… Теперь тебе смешно вспоминать об этом, правда? Ты вышла замуж, и любишь своего супруга, ведь так? Ты поклялась в этом перед алтарем. И спустя десять лет тебе ни чуточку не больно, когда ты случайно встречаешь Драко в Министерстве и сталкиваешься с ним взглядом. Взглядом, в котором никогда не было любви и обожания к тебе. Его глаза все так же презрительно и нагло смотрят на тебя сверху вниз, а губы кривятся в усмешке. Он знает, Панси. Глупая девочка, ты пытаешься обмануть всех, даже себя, но его-то ты не обманешь. Он знает, что твое сердце начинает при встрече с ним биться быстрее, а щеки невольно краснеют, выдавая тебя с головой. Ему нравится, что ты так и не смогла забыть его. Драко тщеславен, и ты всегда прощала ему это. И тщеславие, и измены, и боль, которую он причинял тебе. Ты просто закрывала на все глаза и представляла, что он любит тебя. Грубость казалась тебе страстью, а насмешка — дружеской шуткой. Он спал с твоей лучшей подругой. Ему просто была интересна твоя реакция. Драко всегда любил изучать людей, ведь когда ты знаешь о человеке все, тебе легче им манипулировать. И ты попалась, безнадежно попалась к нему на крючок еще тогда, на первом курсе, когда вы случайно оказались в одном купе. Вы росли, он играл с тобой все искуснее и искуснее, так, что ты перестала замечать это. А потом ему надоело. Ты и так слишком долго была его любимой куклой, целых семь школьных лет! Слишком много для такой некрасивой игрушки. Пришло время от тебя избавиться… Он сделал это просто и изящно, не правда ли? Просто прислал тебе приглашение на свою свадьбу. И вы оба знали, что ты придешь. Ты надела короткое черное платье и обрезала свои длинные волосы, которые так нравились ему когда-то. Ты наивно думала, что ему будет жаль тебя, и он почувствует стыд за свое предательство. Предательство? Малфои не знают такого слова.

— Разве мы о чем-то договаривались, Панси? Мы отлично проводили время в школе, не правда ли? Спасибо тебе за все, малышка. Пришло время для новой жизни, смирись с этим. И постарайся держаться на людях, поплачешь дома, — он легко коснулся твоей заплаканной щеки и ушел к гостям.

А ты осталась плакать в той беседке, размазывая макияж.

— Не хотите ли выпить, леди? Я вижу, у вас что-то случилось, и вам просто необходима компания интересного мужчины в расцвете сил, — интересным мужчиной в расцвете сил оказался Элиас Флинт, полностью реабилитированный после войны и снова занимающий весьма высокую должность в Министерстве. Ты берешь из его рук бокал с шампанским и залпом выпиваешь его. Алкоголь приятно обжигает горло, и тебе становится теплее.

— Из-за чего бы вы ни расстраивались, юная леди, я уверен, оно не стоит этого. Еще шампанского? — ты молча киваешь, и в голове бьется одна и та же мысль: «Зачем я здесь?».

Раньше ты ясно видела свою дальнейшую жизнь, ты даже знала, как назовешь ваших с Драко общих детей. А теперь… Будущее оказалось иллюзией, карточным домиком, который развалился от сильного порыва ветра. И ты стояла среди разбросанных карт и не знала, куда идти дальше. Рука Элиаса мягко ложится тебе на талию, и ты даже не пытаешься оттолкнуть его. Тобой овладевает странное бессилие, и тебе не хочется ни о чем думать. «Какая разница? Если ему все равно, с кем я, то почему я должна переживать об этом?» — ты даже не замечаешь, что говоришь это вслух.

— И правильно, милочка. Правильно! Вот, выпейте еще, — Флинт заботливо подает тебе бокал. — Завтра вы уже забудете, о чем плакали, я вас уверяю, — ты чувствуешь его липкие губы у себя на шее, но не отстраняешься, позволяя целовать себя.

— Давай аппарируем ко мне? — он спускает бретельку платья с твоего плеча. У тебя немного кружится голова, а тело наполняется мягкой беспомощностью. Хлопок — и ты уже в чужой комнате c дорогой, но очень безвкусной обстановкой.

На следующее утро собственное тело кажется тебе омерзительным и грязным. Тебе хочется смыть с себя его прикосновения и поцелуи, и ты с остервенением трешь мочалкой плечи и грудь. Ты вытираешься полотенцем, передергиваясь от отвращения к самой себе, и кое-как надеваешь платье на влажное тело. А теперь — уйти, пока он не проснулся. Но он замечает тебя, когда ты ищешь туфлю под кроватью.

— Ты не обижаешься? Все в порядке? — молча смотришь в его светло-зеленые глаза и киваешь.

— Мне пора.

— Подожди, хочешь работать в департаменте магических игр и спорта? — ты останавливаешься на полпути к прихожей и оборачиваешься.

— Не знаю. Наверное, хочу.

— Тогда жду тебя завтра на собеседование, в двенадцать. Считай, что ты уже принята, это будет простая формальность.

— Хорошо. Спасибо.

Ты аппарируешь в небольшой парк недалеко от вокзала Кинг-Кросс и садишься на ближайшую лавочку. Ты даже не представляешь, как будешь смотреть в глаза родителям и объяснять свое отсутствие. Вряд ли они уже начали тебя искать, мать побоится ненужных слухов и не станет пока что поднимать шум. Но в любом случае тебе нужно придумать убедительную ложь, и через час-два быть дома. «Как низко я пала… Напилась как последняя шлюха и переспала с первым, кто пожалел», — думаешь ты и смотришь на свое отражение в грязной луже. В это время парк пустой, и лишь немногие случайные прохожие кидают на тебя подозрительные взгляды. «Ну да… зато теперь я знаю, что такое предать себя». Твоя жизнь с самого начала пошла не так, как хотелось бы. Ты очень разочаровала мать своим рождением, она сама тебе не раз говорила, что хотела мальчика. Роды проходили тяжело, и мать не могла больше иметь детей. Ты чувствовала свою вину перед ней и старалась быть лучшей, в том, в чем могла — в учебе и светских манерах. Когда мать узнала, что Драко женится не на тебе, ее чуть не хватил удар, она сказала, что это полностью твоя вина, и что ты упустила свой единственный шанс на успешное замужество. Да, на тебя теперь многие смотрели косо, а подруги пытались подколоть. «Как же так, Панси? Вы ведь так долго встречались?» — с фальшивым сочувствием спрашивала Миллисента, с трудом скрывая злорадство. «Надеюсь, ты не очень переживаешь, бедняжка?» — утешала тебя Трейси Дэвис, даже не попытавшись убрать с лица ехидную улыбку. И вот, ты оправдала их ожидания и пала так низко, как могла.

Объяснение с родителями прошло на удивление гладко, ты солгала, что ночевала у подруги из Рейвенкло, которую твоя семья не знала, так что проверить твои слова было невозможно. Через некоторое время ты как будто случайно узнала о собеседовании в Министерстве от той же вымышленной подруги. И, конечно же, тебя приняли. Мать не очень обрадовалась тому, что ты теперь работаешь.

— Но раз уж ты пролетела с замужеством, что еще тебе остается делать, — сказала она.

Многие завидовали тебе и стали еще больше распускать грязные сплетни, которые отчасти были правдой. Чего только стоила статья Скитер «Паркинсон нашла себе нового покровителя», наделавшая немало шума. Но ты не обращала внимания на косые взгляды коллег и разговоры за спиной. Через полгода, всем на удивление, ты стала начальником департамента. Тебе стали завидовать еще больше. Кто-то написал на твоей двери «Шлюха». Ты на глазах у всех стерла надпись, и вошла в кабинет. Никто не видел, как ты рыдала, наложив на дверь заклятие от подслушивания. Ты била чашку за чашкой из дорогого китайского сервиза, подаренного иностранными партнерами, но тебе не становилось легче. Лишь изрезав все руки битым фарфором, ты устало осела на пол и молча уткнулась лицом в колени.

Конечно, полной уверенности в том, что это написала Лаванда Браун, у тебя не было, поэтому ты просто позвала ее на чай, подлив туда веритасерум. С улыбкой на лице Лаванда во всем призналась, попутно рассказав, что она до сих пор переживает из-за Рона Уизли и ненавидит его грязнокровку-жену. На следующий день мисс Браун была уволена с унизительнейшими рекомендациями. Окружающие недоумевали, как же ты догадалась, потому что ее никто не выдавал. Ну и пусть ломают себе голову, Панси Паркинсон не выдает своих секретов.

2001 г.

Помнишь, как ты познакомилась со своим мужем?

У тебя был обеденный перерыв, и ты сидела в «Сладком Королевстве», с удовольствием поедая мороженое, разрешенное тебе по диете раз в неделю. Ты смотрела сквозь витрину на проходящих по Косому переулку людей, и чувствовала себя почти счастливой. Происходящее за окном тебя так увлекло, что Нотта заметила ты только тогда, когда он подсел к тебе за столик.

— Привет, Панси! Как жизнь? — от удивления ты чуть не подавилась мороженым.

— Теодор! Где ты пропадал? Я ничего о тебе не слышала после школы! Очень рада тебя видеть. Ты-то как? Чем занимаешься сейчас?

— Я уехал в Ирландию, нашел там неплохую работу, ну а потом… — он осекается, как будто думая, говорить дальше или нет. — Потом мне пришлось отсидеть полгода за нелегальную контрабанду артефактов.

— Мне очень жаль… — ты не знаешь, что нужно говорить в подобных случаях.

— Сейчас вот вернулся обратно в Англию и, если все получится, куплю магазин Горбина и Берка.

— А… ясно. А я вот недавно стала начальником департамента магических игр и спорта, — не без гордости сказала ты.

— Хорошо устроилась. Наверное, уже давно замужем за Малфоем? — вопрос больно резанул тебя, но ты выдавливаешь улыбку и говоришь:

— Эта была лишь школьная любовь. Ничего серьезного. Я свободна сейчас, — ты пытаешься показаться ему сильной и независимой женщиной.

— Первая любовь редко когда бывает счастливой, — ты киваешь и отводишь взгляд в сторону окна, давая понять, что больше не хочешь обсуждать эту тему.

— Было очень приятно увидеться с тобой, Теодор, но мне пора, скоро заканчивается обеденный перерыв.

— А… Давай как-нибудь поужинаем вместе? Например, в эту субботу? — ты уже начинаешь придумывать вежливый отказ, как вдруг замечаешь в его глазах что-то такое, что заставляет тебя согласиться. В конце концов, это ужин, и ничего больше.

— Хорошо. Ты хоть не женат? А то не хочу чтобы меня посчитали коварной разлучницей, — говоришь ты, уже накинув плащ на плечи.

— Нет, что ты, нет. Ну, тогда до встречи!

Собираясь на свидание, ты с удивлением замечаешь, что немного волнуешься, примеряя то одно, то другое платье, и поэтому немного опаздываешь, как и подобает настоящей леди. Вы пьете дорогое вино и говорите обо всем на свете, избегая лишь школьных воспоминаний. К концу вечера он провожает тебя домой и галантно целует руку, не пытаясь намекнуть на продолжение встречи. Ты заходишь домой и, ложась спать, впервые за эти два года не вспоминаешь о Драко.

На следующей неделе ты вдруг понимаешь, что уже ждешь следующей встречи. Нет, ты не перестала любить Малфоя, просто вдруг твои чувства к нему потеряли былую яркость, и тебе уже не так больно читать новую статью в Пророке о его благотворительном фонде. Пустота, которая до этого времени была в твоей душе, начинает заполняться чем-то новым, и тебе приятно осознавать это. Когда ты в пятницу сталкиваешься в лифте с Драко, ты больше не пытаешься поймать его взгляд или случайно прикоснуться к нему.

— Ходят слухи, будто ты связалась с Ноттом? — ты вдруг замечаешь, как глупо Малфой растягивает слова.

— С каких это пор ты стал собирать сплетни о моей личной жизни?

— Переживаю о твоей репутации. Ты знаешь, что у него была судимость в Ирландии? — о, это была жалкая попытка задеть тебя.

— Не твое дело. И кто бы говорил о репутации.

— Ну-ну, Панси, — он выходит из лифта, сильно задев тебя плечом. «Неужели он и вправду надеется, что я всю жизнь буду страдать из-за него?» — думаешь ты.

Теодор, как и на первом свидании, дарит тебе огромный букет роз, и ты немного смущаешься, видя какие восхищенные взгляды он бросает на тебя. Никто на тебя раньше так не смотрел. Ты впервые открываешь для себя, каково это, когда тебя действительно любят и уважают. Вы решаете аппарировать в Хогсмид и посидеть в Трех метлах. Вы идете по знакомым еще со школы местам, взявшись за руки, и любуетесь небом. Ты впервые обращаешь внимание на то, каким красивым может быть закат. Смеясь, вы замечаете парочку школьников, явно тайком пробравшихся в Хогсмид, и ты вдруг вспоминаешь свои свидания с Малфоем. Но только вот в этих воспоминаниях уже нет привычной горечи и обиды, и ты абсолютно искренне радуешься, что у тебя с Драко ничего не вышло.

«Сидела бы сейчас в Малфой-мэноре и ругалась с его матушкой. Или бы устраивала скучные чаепития, а оставшуюся часть дня читала бы скучные дамские романы».

— О чем ты думаешь?

— О разном. О том, что у меня никогда еще не было такого счастливого вечера, — он улыбается, и ты видишь его глаза близко-близко. Ты так и не поняла, кто кого первый поцеловал.

Когда ты рядом с ним, ты забываешь обо всем. С ним ты можешь позволить себе быть слабой, быть просто собой, забыть о прошлом, перестать беспокоится о будущем, и просто наслаждаться моментом. Жить здесь и сейчас, ощущать течение жизни, и понимать что ты не одна, что есть человек, которому ты не безразлична, который принимает тебя такой, какая ты есть, не замечая твоих недостатков. Теперь, наконец, ты узнала, что такое быть любимой…

Эти три месяца, что вы встречались, ты летала как на крыльях, живя ожиданием следующего свидания. И когда Теодор сделал тебе предложение, ты не раздумывая, согласилась.

Ты даже позволяешь себе отложить на пару дней квартальный отчет, занявшись отправлением приглашений. Лишь на имени Драко Малфоя и его супруги твоя рука чуть вздрагивает, но твердо выводит буквы. Вряд ли он будет сильно переживать из-за твоей свадьбы, ты даже не надеешься на это, но все равно душу заполняет приятная, мстительная радость.

«А вот ему, пусть знает, какая я! Пусть не думает, что из-за него я не смогу быть счастливой», — думаешь ты, запечатывая конверт.

Такой шикарной свадьбы магический Лондон не видел давно. Тебе хотелось переплюнуть Асторию и Драко, и тебе это сполна удалось. О твоем предстоящем торжестве даже писали в Ежедневном Пророке.

Ты рассматриваешь свое отражение в зеркале и с удовольствием отмечаешь, что сегодня выглядишь идеально. Ты ощущаешь приятное волнение и даже немного тоску по прошлому.

«А ведь еще несколько месяцев назад я и не представляла, что выйду замуж, да еще и по любви», — с улыбкой думаешь ты.

Драко почему-то расстраивается, увидев тебя в подвенечном платье. Его рука чуть дрожит, пожимая твою, а взгляд не так тверд и уверен как раньше. Но он, в отличие от тебя, умеет держать себя на людях, и тут же натягивает приветливую улыбку, выдавливая из себя слова поздравления.

2002 г.

Теодор все-таки купил магазин Горбина и Берка и продолжает заниматься нелегальной контрабандой. Но тебе плевать на это, ведь ты сама иногда списываешь деньги, выделенные на организацию матчей. Счастливая слизеринская семья, о чем еще мечтать?

Ты узнаешь, что у Малфоя родился наследник, и тебе вдруг тоже хочется детей…

— Тео, слушай, я тут подумала… Ты хотел бы завести ребенка?

— Не знаю. Я как-то еще не думал об этом. Но если ты хочешь, то почему бы и нет?

* * *

На год позже Скорпиуса Малфоя на свет появляется Деспина Персефона Нотт. Тебе пришлось нанять с десяток нянек, не могла же ты бросить работу и растолстеть, готовя домашние пироги, как Джинни Поттер.

2007 г.

— Пэнс, слушай… У меня возникли небольшие проблемы на работе… Только не волнуйся.

— Какие, Тео?

— Возможно, меня и Пьюси посадят. Я, конечно, постараюсь все свалить на него, но Министерство уже назначило слушание на вторник. Только не волнуйся, я выкручусь. Я уже нанял хорошего адвоката, правда она грязнокровка, но она лучшая… Максимум, что мне грозит — два-три года. А если повезет — отделаемся штрафом, — у тебя подкашиваются ноги, и ты садишься в кресло. Как же так? Как же ты будешь без него? Целых два года… Он обнимает тебя, и просит не плакать. Ты вырываешься, берешь подушку и начинаешь отчаянно лупить его по чему попало.

— Да как у тебя хватает наглости еще просить меня не переживать! Ты говорил, что у тебя все улажено! Что тебя прикрывают! Как ты мог оказаться таким идиотом, что тебя поймали! Как так могло получиться? Ненавижу, ненавижу тебя!

— Панси, дорогая… Прости, я знаю, что я идиот. Прости… Все будет хорошо, я гарантирую тебе это, — он уже даже не уворачивается от твоих ударов, а терпеливо ждет, пока ты успокоишься.

Чтобы Теодору дали не пять лет, а два года, тебе приходится продать поместье и летний домик во Франции. Странно, но тебе даже не жаль было расставаться со всем тем, на что ты потратила столько времени и сил. А у Малфоя снова появился повод ехидно улыбаться тебе в коридорах.

2009 г.

Ты не можешь заснуть в ночь на двадцать третье февраля, ведь завтра заканчивается срок у мужа. В Азкабане не разрешены встречи, и эти два года тянулись для тебя непозволительно долго. Ты даже не скучала по Тео, ты просто ждала, жила этим ожиданием, отсчитывая дни и месяцы…

Ты решила встретить Теодора сразу же, у ворот Азкабана. Почему-то его не могли отпустить раньше полудня, несмотря на все твои крики и уговоры. Пронизывающий ветер с холодными брызгами воды сбивал тебя с ног, но ты упрямо ждала. До полудня оставались считанные минуты, когда тебя вдруг окутал сырой туман, и тебе стало еще холоднее. Ты начала думать, что Теодор больше никогда не вернется, что ты навсегда останешься одна среди этих бесконечных камней и океана. Что-то черное и страшное мягко приближалось к тебе, тебе как будто парализовало, ты хотела побежать, но не смогла сделать ни шагу. Тобой овладело странное безразличие, тебе было все равно, лишь бы поскорее забыться, закрыть глаза и больше не видеть серых камней возвышающейся тюрьмы. «Дальше ничего нет… И не будет. Наверное, это конец», — промелькнула мысль, над тобой склонился черный капюшон, из которого на тебя смотрела засасывающая пустота. Издалека послышался знакомый голос:

— Экспекто Патронум! — слабая струйка серебристого дыма заставила дементора обернуться. — Экспекто Патронум! — еще один отчаянный крик. Дементор снова склонился над тобой. — Экспекто Патронум! Экспекто Патронум! — яркая, сотканная из светлых лучей рысь, заставила дементора отшатнуться и скорчиться от света.

— Панси! — и вот Теодор уже рядом с тобой. Ты обнимаешь его крепко-крепко, и боишься отпустить…

Апрель, 2009 г.

Тебя увольняют с должности начальника департамента магических игр и спорта. Денег катастрофически не хватает, и ты не знаешь что делать, униженно занимая галеоны у дальних родственников.

— Ну и ладно. Будем жить дальше, — сказал Тео, и нашел для вас маггловскую квартиру на окраине Лондона.

Деспина росла такой же некрасивой и капризной девочкой, как и ты. Она закатывала истерики, требуя волшебных сладостей, на которые у вас теперь не было денег. Ты тоже плакала вместе с ней, а Теодор все время пропадал в Лютном переулке, где нашел новую, весьма сомнительную работу.

Ты катаешь дочь на скрипящих маггловских качелях и смотришь в бесконечное небо, которое здесь такое же синее, как и в волшебном мире. «Ну и ладно», — так любит говорить Тео, и ты переняла у него эту привычку. К двадцати восьми годам ты пережила многое и устала бороться и доказывать другим, что ты лучше. Наконец-то ты научилась просто жить и радоваться, глядя на то, с каким удовольствием твоя дочь ест дешевые сахарные леденцы. «Зато она не будет такой толстой как ее мама была в школе», — оптимистично думаешь ты, и сегодня первый день, когда ты не плачешь.

«А Малфою живется лучше, чем тебе», — закрадывается в голову вполне здравая мысль. «Ну и ладно», — отвечаешь ты самой себе и одергиваешь залатанную мантию. Дочь просит раскачать ее еще больше, и ты заворожено смотришь, как летают качели. Вверх, вниз… Вверх и вниз. Так и ты. Сейчас ты у земли, но через несколько секунд, возможно, снова поднимешься до небес.