Скорпиус решительным шагом шел по Министерским лабиринтам, направляясь к кабинету отца. Тяжелые шаги гулким эхом отдавались в пустых коридорах. Глава Отдела международного магического сотрудничества — Драко Люциус Малфой — трудился на пятом уровне Министерства Магии. Подойдя к нужной двери, Скорпиус услышал слабый стон отца. Испугавшись не на шутку, он дернул за ручку, которая, конечно же, не поддалась напору. Тогда он выхватил волшебную палочку и, не раздумывая, направил ее на преграду…
Отчета своим поступкам он в тот момент, конечно же, не отдавал. Воображение рисовало самые страшные картины: начиная от сердечного приступа и заканчивая покушением на убийство. Влетев в кабинет, Скорпиус ожидал увидеть все что угодно, только не то, что предстало перед его глазами.
Отец, со спущенными штанами, грудью лежал на столе, лицом к двери, а задницей — к главе Отдела обеспечения магического правопорядка — Гарри Поттеру, продолжавшему двигаться, видимо, не в силах остановиться перед приближающимся оргазмом. Драко во все глаза вытаращился на вломившегося в кабинет в самый неподходящий момент сына, Поттер же издал финишный стон, кончая, и попытался сфокусировать взгляд на ошарашенном юноше.
— Блядь… — сказали все хором.
С отцом они разругались надолго. Один не хотел мириться с личной жизнью другого, второй же неимоверно рассердился за нарушение личного пространства и отвратительную бестактность.
Но это было не самое худшее. Стоило Скорпиусу прикрыть глаза, как сразу же в голове возникала картина трахающегося с Поттером отца. И, что самое невыносимое, на месте Драко он неизменно представлял себя. Не выдержав давления навязчивых фантазий, Скорпиус решил украсть кусочек чужого счастья. Сварить Оборотное не представляло труда. Достать волос отца — тоже. Оставалось самое сложное: подождать месяц, пока зелье будет полностью готово.
Подсыпав отцу с утра в кофе слабительного порошка, Скорпиус был уверен, что в день икс Драко точно не захочет устраивать любовные встречи на рабочем месте. Выбрав одну из мантий в отцовском шкафу, он выждал положенные для действия отравы два часа и шагнул в камин, предварительно выпив свое зелье, отправляясь в Министерство.
Выйдя из лифта на втором уровне, Скорпиус без труда нашел массивную дверь с табличкой «Гарри Джеймс Поттер, глава отдела….». Попытавшись унять бешеное сердцебиение, Скорпиус постучал в дверь и, не ожидая приглашения, зашел.
— Драко! — открыто улыбнулся Гарри, сидевший за столом, на котором возвышалась кипа бумаг. — Что ты так долго? Я тебя уже заждался! — и, запечатав дверь заклинанием, он подошел к замершему и не верящему своей удаче Скорпиусу, который, оказавшись в крепких объятьях и сразу же сдавшись под напором требовательных губ, потерял голову от страсти. Малфой, практически рыча, стаскивал одежду с Гарри и, неудобно путаясь в застежках мантии, избавлялся от своей. Трогал, гладил, чувствовал волны жара, исходившего от тела, проводил пальцами по сильной спине, мял в руках упругие полушария ягодиц. Колени подкашивались, голова кружилась, поэтому он просто сделал так, как подсказывало тело, — опустился на колени, глядя на Поттера снизу вверх. Перед лицом оказался гладкий ровный член с розовой головкой, красивый и возбужденный. Такое совершенство нестерпимо захотелось облизать, что, впрочем, Скорпиус и сделал.
Чужое имя неприятно резануло слух, но Скорпиус вовремя вспомнил, кем является для Поттера и продолжил ласки. То, как Гарри реагировал на обыкновенный минет, заводило похлеще любого афродизиака! «Неужели отец такой отвратительный любовник, что даже ни разу не ласкал Поттера так? — подумал Скорпиус, старательно выводя языком пируэты по возбужденной плоти. — Ладно, Гарри, я тебе еще и не такое покажу», — решил он и подтолкнул его к массивному кожаному креслу, заставив упасть в него и широко расставить ноги. Усевшись между раздвинутых коленей, Скорпиус погладил свой, точнее не свой, тьфу, он совсем растерялся, лаская рукой член отца и получая от этого удовольствие. Расслабившийся в кресле Поттер заметно напрягся, видимо, сделав неправильные выводы, но Скорпиус бросил вызывающее странные мысли занятие и снова накрыл ртом член Гарри. Мягко потянув Поттера на себя и заставив еще сильней раскрыться, он скользнул языком за яички, проведя дорожку по промежности до сморщенной кожицы вокруг ануса. Гарри дернулся и попытался избежать столь интимных ласк, сдвигая ноги.
— Лежать смирно! — прикрикнул на него Скорпиус и, невзирая на сопротивление, продолжил ласкать Поттера самым бесстыдным образом. В ход пошли и пальцы, и язык, и вскоре Гарри уже стонал в голос, выгибаясь в кресле и подаваясь навстречу. Дольше терпеть Скорпиус не мог. Привстав над Поттером, он без предупреждения толкнулся в покрасневшую, манящую дырочку. Широко открытые глаза и искреннее изумление любовника не подействовали на Скорпиуса ровно никаким образом, потому что уже в следующую секунду он двинулся вперед сильно и с оттяжкой, проезжаясь твердым членом по простате и слушая громкое: «А-ах…»
Скорпиус замер, вопрошающе посмотрев на Гарри:
— Продолжать? — и приподнял одну бровь, неосознанно копируя мимику Драко.
— Да, черт возьми! Трахни меня уже наконец нормально! — вскрикнул Поттер и сам подался навстречу.
Скорпиуса уговаривать не надо было, поэтому он часто задвигался, изо всех сил стараясь продержаться дольше, что, впрочем, было затруднительно, глядя на блядски раскинувшегося на кресле и подмахивающего его движениям Поттера.
В глазах заплясали звездочки, все тело скрутило волной экстаза. Скорпиус выгнулся, сильней входя в любовника последний раз, ощущая, как горячие стенки ануса пульсируют, сжимая еще сильней член, и выплескиваясь до последней капли.
Упав без сил на Поттера, Скорпиус снова оказался в сильных объятьях. Он парил на вершине наслаждения, расслабленно слушая стук чужого сердца, положив голову Гарри на грудь.
— Э-э… Драко? — спросил Гарри, пропуская светлые пряди сквозь пальцы. — Что у тебя с волосами?
Скорпиуса обдало волной липкого страха… Действие Оборотного закончилось. Вот он сейчас поднимет голову, Поттер увидит его лицо и… Заавадит сразу. Ругая себя последними словами за то, что увлекся процессом и не следил за временем, он осторожно отстранился от любовника и посмотрел ему прямо в глаза:
— Я — Скорпиус.
Гарри побледнел и сжал губы в тонкую злую полоску.
— Зачем? — только и смог вымолвить он.
— Я — лучше, — прошептал Скорпиус, не решаясь сделать ни единого движения, а как хотелось обхватить это сердитое лицо ладонями и целовать без конца, пока не исчезнет последняя хмурая морщинка.
— Я уже понял, — абсолютно без радости пояснил Поттер. — А теперь одевайся и чтоб глаза мои больше тебя никогда не видели, ясно?
— Да, — ответил Скорпиус, вставая и собирая разбросанные вещи. Быстро одевшись, он шагнул к полностью собравшемуся и растерянно стоящему у двери Поттеру, не знающему, куда девать взгляд. — Но если Вы вдруг передумаете, то знаете, где меня искать, — Скорпиус с замершим сердцем прижался на секунду к таким чувственным губам и прошептал:
— До встречи….
25.04.2012 2.
Скорпиус знал, с кем встречается его отец тайком от матери. Скорпиус ненавидел ЕГО. Всей душой, всем сердцем. Казалось, ненависть пропитала каждую клеточку его тела, заразив ядом каждый вздох, каждое биение сердца. Планы мести вынашивались очень долго, тщательно взвешивались все произнесенные в будущем слова, поступки и разрушительные последствия. Как ни странно, отец сам упростил ему задачу, приведя ЕГО к себе домой. «Потрахаться на кровати, где они с матерью зачали меня!» — с ненавистью подумал Скорпиус.
Ранним субботним утром, когда мать уехала на все выходные к своей бабке в Ричмонд, отец и ЭТОТ заявились к ним в дом. "Привел своего марьяжника!" — с ненавистью подумал Скорпи. Будучи вполне «оперившимся» юношей четырнадцати лет от роду, он обладал прекрасной внешностью, доставшейся ему от родителей — белокурый, как и отец, стройный, бесконечно очаровательный, настолько, что его легко было спутать с девушкой. Между тем, в душе Скорпиус был полной противоположностью своему ангельскому образу. Кто бы мог подумать, что в еще совсем недавно мальчике, скрывается безудержное упрямство, агрессия ко всему, что нарушает его личные права — а право иметь нормальную семью, он абсолютно точно заслужил! — чертовская своенравность и отчаянная решимость.
— Скорпиус, познакомься, это мой школьный товарищ — мистер Поттер! — произнес отец спустившемуся в гостиную сыну.
— Можно просто Гарри,— окидывая взглядом тонкую фигурку, произнес мистер Поттер, которого Скорпиус уже успел про себя назвать «чертовым ублюдком», и протянул руку для рукопожатия.
Он схватил широкую мужскую ладонь своими тонкими пальцами и крепко сжал, злорадно отметив восторженный блеск в глазах «старого педика».
— Очень приятно, Гарри. Я слышал о Ваших подвигах, Вы — знаменитость.
Поттер чуть не потерял дар речи, когда увидел молодого, восхитительного юношу, потрясающе напоминающего его отца в молодости, только черты лица были более мягкие и нежные. «Какой красивый, словно ангел!» — еще раз пройдясь по ладной фигурке юноши, Гарри не без труда оторвал взгляд и переключил внимание на занервничавшего Драко.
— Пойдем, Поттер, я покажу тебе моих жеребцов, между прочим, арабских чистокровных лошадей, купленных в Эмиратах у шейха за бешеные деньги, и, конечно же, английских чистокровных верховых.
И отец увел любовника хвастаться перед ним своей коллекцией скакунов.
Скорпиус, словно пуля, понесся на второй этаж, в свою комнату, мигом переоделся в форму для верховой езды: бриджи, плотно обтягивающие бедра, короткий жакет, и отправился в конюшни через черный ход, к своему любимому Принцу — дымчато-серому скакуну сиглави.
— Вот эти — кохейлан — массивные лошади с крепкой конституцией, широкогрудые, выносливые, отличные скакуны, — рассказывал Драко, указывая Поттеру на четырех гнедых красавцев, тянущихся за угощением из стойла, — а этот — один из трехсот сорока четырех потомков Эклипса. Ты не знаешь, кто такой Эклипс?... Ай-яй-яй, Поттер, ты невыносим, «Эклипс первый, прочие — нигде»…. Скорпи, что ты делаешь? — изумленно обернулся он галопом вылетевшему верхом на Принце из конюшен сыну.
— Присоединяйтесь! — крикнул уже откуда-то издалека им Скорпиус.
Он скакал очень быстро, то и дело пришпоривая коня, разрезая воздух, хлеставший по щекам, сливаясь с ветром, трепавшим легкие волосы. Ему отчаянно захотелось превратиться всего лишь в призрака, растаять в утреннем тумане, чтобы только не делать того, что задумал, не ломать себе жизнь…
Остановившись на их любимой с отцом поляне, где они всегда отдыхали после конных прогулок, Скорпиус спешился, тяжело дыша и обнимая Принца за шею. Конь чувствовал отчаяние человека, мягко терся о шею Скорпиуса, подбадривал, нервно переминаясь с ноги на ногу. Малфой отпустил скакуна и лег на мягкую траву, уставившись в бескрайнее лазурное небо с лениво ползущими по нему облаками.
Послышался топот лошадиных копыт по тропинке, мужской смех, и вот уже небо загородили две темнеющие на его фоне головы — отец и этот, мать его, Поттер. Оба счастливо улыбались: никак, прогулка понравилась?
— Вот ты где! — непривычно ухмыльнулся всегда такой сдержанный отец. Поттер, словно под копирку, скалился, глядя сверху вниз.
— Поехали в дом, время ланча, — приказал старший Малфой.
Скорпиус, привыкший беспрекословно слушаться Драко, тут же вскочил и оседлал коня. Все трое поскакали к поместью.
Эльфы постарались на славу. Впрочем, так было всегда. Вот только за большим столом в просторной гостиной обычно сидели он, отец и мать. И никогда, никогда Скорпиус даже в кошмарном сне не мог себе представить, что по левую руку от отца вместо Астории будет сидеть кто-то посторонний, пусть хоть десять тысяч раз спасший ему жизнь.
Скорпиус удивлялся, как присутствующие еще не заметили волн сокрушительной магии, клокотавшей внутри него и отчаянно сдерживаемой им, чтобы не перебить все хрупкие предметы в комнате. Чашка с обжигающим чаем дрожала в руках. Или это дрожали руки? Скорпиус мило улыбался, чинно отвечал на вопросы «ни о чем», которые, делая вид, что ему очень интересно, задавал Поттер: «Как ты учишься в школе?», «Нравится ли тебе квиддич?» и «Кем бы ты хотел стать, когда вырастешь?»
Встав из-за стола, отец объявил, что они с «нашим гостем Гарри» отправятся изучать что-то там в библиотеку. «Ага, потрахаться среди пыльных книжек. Раунд первый», — про себя отметил Скорпи. Кивнув в ответ, он отправился в свою комнату.
Зелье было приготовлено уже давно. Недаром Скорпиус был сыном Драко Малфоя, обладавшего отличной лабораторией и отлично разбиравшегося в зельеварении. Главное теперь — не промахнуться со временем. Если за вечерним чаем они соберутся в десять часов вечера, то где-то в два часа ночи у Поттера должна была начаться жуткая жажда. Поскольку эльфы Менора по приказу Скорпиуса слушаться просьб гостя не будут, ему придется самостоятельно отправиться на кухню. Здесь-то его Скорпиус и собирался поджидать.
Все прошло четко по плану. Вечерний сеанс игры в магические шахматы закончился распитием виски, Скорпиус же давился чаем, внимательно глядя, выпил ли Поттер всю порцию из бокала, куда он подлил зелье. Удовлетворенно отметив про себя, что «рыба попалась на крючок», он преувеличенно громко зевнул и, провожаемый двумя парами глаз, одних — глядящих строго, а других — преувеличенно внимательно, попрощавшись, отправился наверх.
Спать не хотелось абсолютно. Прислушиваясь к звукам, доносившимся с первого этажа, Скорпиус чуть не побежал в туалет, почувствовав рвотные спазмы. Даже не потрудившись наложить Заглушающее, его отец и старый очкарик так громко стонали, что, кажется, их было слышно даже в соседнем поместье. Стиснув кулаки, Скорпиус стал отсчитывать секунды, минуты, часы, наматывая круги по комнате. «Раунд второй», — зло прошипел он сквозь зубы.
Гарри проснулся от нестерпимой сухости во рту. Пить хотелось так, словно он целый день бродил по пустыне. Скинув с себя руку спящего рядом Драко, он натянул брюки и, не тратя время на поиски рубашки, тихонько притворил за собой дверь. Подсвечивая себе Люмосом, Поттер стал спускаться по лестнице. В конце длинного коридора первого этажа горел свет. Гарри судорожно вздохнул — воспоминания о тех ужасах, которые творились во время войны в поместье, окутали липким страхом, и он прибавил шагу. И как только люди не боятся втроем жить в таком огромном доме, хранящем память о бесчисленных смертях!
Яркий свет заставил на секунду зажмуриться. Открыв глаза, Гарри понял, что попал именно туда, куда надо, — на кухню. Его внимание привлек прозрачный кувшин, полный воды, стоящий прямо перед ним, на сервировочном столике. Жадно припав к горлышку губами, он большими глотками осушил его почти наполовину.
— Не спится, мистер Поттер?
Гарри вздрогнул и чуть не выронил кувшин из рук. По инерции вскинув палочку, он с облегчением увидел, что это всего лишь Скорпиус. Всего лишь практически обнаженный Скорпиус в короткой футболке, открывающей полоску светлой кожи над черными плавками. Длинные, с небольшим количеством светлых волос, ноги, плоский живот, темная впадинка пупка, тощие ребра — Скорпиус сбросил футболку.
-Что… Что ты делаешь? — испугался и растерялся Гарри, против воли ощущая, как член в штанах, надетых на голое тело без белья, встает, увеличиваясь, неудобно задевая грубую ткань брюк.
— Не переживайте, мистер Поттер, через… — он обернулся и посмотрел на висевшие на стене часы, — три минуты вы не будете задавать глупых вопросов, а займетесь делом.
— Что ты мне подлил в воду?! — с ужасом понимая, что его «ведет», пытаясь еще как-то контролировать сознание, закричал Гарри….
Дальнейшее он помнил с трудом. Глаза застилала какая-то пелена, все ощущения свелись к животным инстинктам — поймать, грубо заставить, сломить сопротивление. Скорпиус, распластанный на полу под тяжестью его тела, что-то кричал. Входить было больно, но именно это казалось единственным избавлением от невыносимого желания. Хрупкое тело под ним билось в попытке избежать мучений, но Гарри был сильнее в несколько раз. Выплеснувшись, он зарычал, словно зверь, и тут же был отброшен в сторону мощнейшим Ступефаем.
Придя в себя от боли, пронзившей затылок, Гарри протянул руку и прикоснулся к голове — пальцы тут же испачкались в чем-то липком. Как оказалось ладонь была вся в крови. Не понимая, что же произошло, он попытался сфокуссировать взгляд перед собой. Увидев Драко, сидевшего на полу и бережно прижимавшего к себе Скорпиуса, словно маленького ребенка, он не сразу смог понять, что здесь не так. Скорпиус был почти обнажен, если не считать порванной в нескольких местах футболки, на его молочного цвета коже виднелись ссадины, а бедра были испачканы в крови. Вдруг Драко, до этого что тихо шептавший сыну, трясущимися руками поглаживая его по волосам, закричал, подняв взгляд на Гарри: «Сволочь… Что ты сделал!?... Это же мой сын!!!»
Гарри замотал головой, не в силах выговорить не слова. "Это все какая-то ужасная ошибка!" — крутилась в голове одна единственная мысль. Драко схватил палочку и направил ее на Гарри. Никаких оправданий не будет — понял тот. В полном боли взгляде Драко читалась холодная решимость.
Гарри бросил взгляд на свою палочку, отброшенную в другой конец комнаты. Увы, теперь у него не было даже малейшего шанса. "Авада..." — произнес Драко, но Скорпиус внезапно схватил его за руку и тихо выдохнул:
Vova
