Он начался с открытия, продолжился великой находкой и закончился исполнением его давней мечты.
То есть: утром профессор Снейп сообразил алхимический состав Угомоняющего зелья, которое планировал незаметно подлить в чай профессору Амбридж, днем Драко Малфой сообщил, что нашел в туалете Грэма Монтегю, который пропал без вести неделю назад, а вечером профессор Снейп наорал на Гарри Поттера и отказался дальше обучать его окклюменции.
Как давно у профессора не было настолько удачного дня!
Он был счастлив.
И поздно вечером, сидя у уютного камина в своей спальне, подремывая в любимом кресле над хорошей книжкой, профессор посчитал, что его день удался.
Он рано радовался.
Он совсем забыл, что в его жизни есть некий Сириус Блэк, который способен отравить самый удачный день за секунду до отхода ко сну, когда, казалось бы, сбить настрой уже невозможно.
Но разве для Сириуса Блэка есть что-то невозможное? (Если это касается того, как испортить жизнь профессору Снейпу, я имею в виду).
Итак, камин громко чихнул и оттуда вылетела серебристая прозрачная махина, которая заменяла Блэку патронуса. Кстати, профессор Снейп затруднялся сказать, что это за зверь, а Блэк утверждал, что это собака.
Зверь встал прямо перед Снейпом (грязными лапами на его дорогие рукописи, о Мерлин! Так и знал, что не стоило бросать черновики на пол!)
Зверь откашлялся и хриплым блэковским голосом заявил:
— Всё, Снейп, ты меня достал. Я бы еще стерпел от тебя пакости — я-то привык за двадцать лет, — но Гарри! Этого я тебе никогда не прощу! Ты немедленно извинишься перед ним и продолжишь уроки, или я покажу тебе книзлову мать, Снейп, я не шучу…
И так далее.
Собака стояла перед Снейпом и лаяла, и сначала он даже слушал — ведь когда-нибудь ей надоест? Она уйдет и оставит Снейпа в покое? Но собака всё не уходила. Лаяла и лаяла, лаяла и лаяла… Пришлось потянуться за палочкой и сказать Силенцио.
Профессор очень не любил, когда лай мешал ему читать.
Как же сразу стало тихо и спокойно!
Пасть собаки по инерции продолжала шевелиться — но бесшумно. Профессор с удовольствием продолжил чтение. Честно говоря, в таком виде собака ему очень понравилась, и он мог бы смотреть на нее весь вечер. Пусть ораторствует, так она никому не мешает!
Собака еще немного пооткрывала рот, подумала и замолчала. Обиженно посмотрев на Снейпа, она отвернулась и прыгнула в камин.
Снейп решил, что это замечательно.
Ни писать письма, ни объясняться с Блэком он не собирался! Ни сегодня, ни завтра — никогда. А может быть, через недельку он сходит на Гриммо и отчитается перед Альбусом — это можно. Но только перед Альбусом. Остальным — много чести!
А может быть, стоит сказать Альбусу прямо завтра — с десяти до двенадцати у Снейпа есть «окно» в школьном расписании… Почему нет?
С этой мыслью профессор уснул.
Он уснул в прекрасном настроении, не зная, что только что закончился последний мирный вечер в его жизни. И всеблагие Мерлин и Моргана, которые это знали, ниспослали ему этой ночью хорошие сны…
Следующим утром небеса продолжали благоволить профессору Снейпу.
Он провел отличное утро, и ему всё удалось.
Он помог Пивзу рассыпать тарантулов в Большом зале школы во время завтрака, он вручил Амбридж настойку витамина С под видом сыворотки правды и ему на ногу наступил Захария Смит с Пуффендуя. Профессор Снейп немедленно снял десять баллов с Гриффиндора, а Минерве Макгонагалл объяснил, что оговорился.
После этого профессор успешно отправился в каминное путешествие до Гриммо, 12, и опять же его отлучку никто не заметил.
Разговор с Альбусом прошел лучше, чем опасался Снейп. Альбус кротко признал, что раз его дорогой мальчик не может продолжать занятия, то и не надо, и никто дорогого мальчика заставлять не собирается.
Снейп больше всего боялся, что Альбус заставит его продолжать занятия, и припас множество железных аргументов. И что Поттер откровенно саботирует занятия, и что Поттер жалуется, будто ему от этой окклюменции только хуже, и что никакого прогресса за два месяца занятий, и что все знали с самого начала, что уроки окклюменции были провальной идеей, только Альбус упрямился.
Но Альбус не стал упрямиться и сразу со всем согласился.
Профессор Снейп вышел от директора в приподнятом настроении. Имея индульгенцию от Альбуса, он мог делать что угодно! Раз Альбус разрешил, никто его заставить не посмеет!
И в этот момент путь Снейпу преградил Сириус Блэк.
Сириус Блэк решительно показывал, что пройти по-хорошему Снейпу он не даст.
За спиной Сириуса маячил Люпин, который застенчиво дергал его за рукав и шептал нечто вроде: «Сириус, а может, не надо?»
— Что тебе сказал Альбус, Снейп? — громко спросил Сириус.
Снейп нежно улыбнулся и ответил:
— Всё, как ты хотел, Блэк. Вопрос с обучением окклюменции закрыт, и меня он больше не касается! Можешь учить Поттера сам, и желаю тебе в этом большого успеха. А теперь дай пройти!
Блэк шумно задышал.
— Значит, не касается? Значит, ты отказываешься?
— Альбус так решил, Блэк.
— Ну всё, Снейп, ты нарвался, — объявил Сириус.
Люпин прошептал:
— Сириус, пожалуйста…
Блэк развернулся, распахнул ближайшую дверь — там была пустая гардеробная его мамаши — и сделал пригласительный жест:
— Снейп, сейчас ты пойдешь со мной.
— Блэк, сейчас я пойду по своим делам.
— Пойдем, поговорим, — словно не слыша, продолжал Блэк.
Люпин отчаянно вздохнул:
— Северус, пожалуйста! Сириус, не надо…
— Глазам своим не верю. Неужели Блэк наконец-то созрел для мужского разговора?
Блэк позеленел:
— Я не хотел этого, видит Мерлин! Но ты меня вынудил, Снейп. Я хотел всю жизнь хранить эту тайну в одиночестве, я думал, что ты никогда о ней не узнаешь, но ты меня достал… Почему я должен мучиться один над этой тайной — ты составишь мне достойную компанию!
— Что я слышу? Блэк надеялся сохранить на всю жизнь какую-ту тайну? Да это же нереально. Ты обязательно выболтал бы ее, в конце концов.
Люпин простонал:
— Сириус! Мы же договорились!
— Ого, так Люпин ее знает? Поздравляю, Блэк. Кто еще?
— Да, я ее знаю, и она ужасна! — сказал Люпин. — Сириус, опомнись. Ты ни в коем случае не должен… только не Снейпу…
— Снейп, тебе должно быть интересно то, что я скажу, — заявил Сириус. — Это история о том, почему я возненавидел тебя. Почему я никогда не помирюсь с тобой и не подам тебе руки!
— Что ж ты столько времени молчал, Блэк?! Разумеется, я жажду это узнать!
— Тогда пошли.
— Люпин, брысь.
— Северус…
— Люпин, заткнись!
— Сириус…
Шлепок, долгий вздох, щелчок затвора — и Ремус Люпин остался в полном одиночестве на площадке второго этажа особняка, а в нос ему уперлась запертая дверь.
— Хоть бы они не убили друг друга! — всхлипнул Люпин.
Дверь захлопнулась.
— Итак, — мрачно начал Блэк, — ты хочешь знать, почему я не выношу тебя… Что ж. Смотри!
И протянул Снейпу смятую, пожелтевшую от времени колдографию.
— Она попала ко мне двадцать лет назад. И не она одна — там целый комплект. Эта — далеко не худшая. Смотри внимательно, Снейп: узнаешь?
Профессор Снейп небрежно взял колдографию и рассмотрел.
Всмотрелся. И первый раз в жизни упал в обморок.
Чуть не хлопнув Люпина по лбу, дверь гардеробной распахнулась.
Оттуда высунулся хмурый Сириус Блэк и потребовал:
— Воды!
— Он жив? Сириус, что ты наделал! Добился своего? — проворчал несчастный Люпин.
Сириус ответил коротко:
— Можешь заходить.
… Профессор Снейп очнулся на полу гардеробной и открыл глаза.
Перед глазами расплывались морды Люпина и Блэка — противные как никогда.
И они совали ему под нос флакон с нюхательным спиртом из запасов Вальбурги Блэк.
Снейп понюхал и поморщился. Что это было?..
Он скосил взгляд и увидел валяющийся рядом снимок.
Изображения на снимке помахали ему рукой.
Значит, ему это не приснилось?
А ведь день был так прекрасен…
Увы, жизнь больше никогда не станет прежней.
А всё-таки — всегда есть место надежде…
— Блэк, это фотомонтаж.
— Ага, поэтому ты в обморок брякнулся? Да ты сам себе не веришь.
— Как она к тебе попала?
Блэк растянулся в улыбке:
— Наконец-то вопрос по делу!
Это подлинная колдография, Снейп, и ты прекрасно это знаешь.
Как она ко мне попала?
Значит, помнишь наш четвертый курс — март месяц? Как раз перед тем, как мы научили твои перья кусаться…
… Вечером. Это случилось вечером — я навсегда запомнил день и час, Снейп, и ты запомнишь тоже. Это случилось в семь часов вечера десятого марта.
Я сидел на квиддичном поле и чинил метлу. Я был один — сам так постарался. Попросил всех уйти, чтобы отработать кое-что в одиночестве. И тогда на поле пришел он… — Блэк кивнул на колдографию.
— Правый или левый? — спросил Снейп.
Блэк ухмыльнулся:
— Ты хотел, чтобы пришел левый, Снейп? Тебе повезло. Правый.
— Правый…
— Да, правый, — продолжил рассказчик.
Он выглядел точно так, как на колдографии. Ну, или чуть постарше.
Он подошел прямо ко мне и говорит: «Так вот ты какой, Сириус Орион Блэк!»
Я уставился на него как идиот.
А он смеется и хлопает меня по плечу: «Шалость удалась!»
«Откуда вы меня знаете?» — спрашиваю.
И палочку держу наготове.
А он мне: «Экспеллиармус!.. — и палочка моя тю-тю… — Вот так-то, парень, отрабатывай навыки. В Ордене феникса потом пригодятся».
И вручает мне палочку обратно.
«В каком Ордене?»
«Да брось придуриваться, Бродяга ты мой малолетний. В Ордене феникса, куда ты спишь и видишь попасть, как только станешь совершеннолетним, и можешь мне поверить — попадешь. Ты будешь принят в Орден 5 июля 1977 года, вместе с Лили Эванс, Сохатым, Лунатиком и Хвостом. И вы весь Орден на рога поставите через пять лет, и Азкабан, и Визенгамот, и Волдеморта в порошок сотрете — еще как!»
«Откуда вы знаете?» — спрашиваю я.
Он хохочет: «Ты уже понял, кто я. Я — это ты. Только через двадцать лет. Но поверить не можешь — а жаль. С каких пор гриффиндорцы боятся верить в невероятное?»
«Вы совсем не похожи на меня!» — говорю.
А он кивает: «Значит, понял. Отлично. Я так и знал, что Бродяжий нюх не подведет! Почуял родственную душу? Я так сразу тебя узнал. Надо же, каким придурком я выглядел в шестнадцать лет… Наверное, и я со стороны выгляжу как болван? Носатик прав, со стороны виднее».
«Носатик?»
Он ржет: «Ну догадайся с трех раз, о ком я!»
«О Снейпе?»
«О Блэке. Он после свадьбы взял мою фамилию».
И тогда, Снейп, я чуть не отрубился.
«Я — это ты. Я Сириус Орион Блэк, тридцати восьми лет, член Ордена феникса, ветеран войны, кавалер Ордена Мерлина Второй степени, женатый…»
«Ты — не я! Я никогда не женился бы на СНЕЙПЕ!» — крикнул я.
Блэк-из-будущего заржал: «Женишься, никуда не денешься!»
«Не верю!»
«И тебе даже понравится!»
И он показал мне колдографию, которую ты, Снейп, сейчас держишь.
«Ну как?»
«Меня могли заставить сделать это только под Империусом!»
«Даже не мечтай. Добровольно и с песней. Пожалуй, сейчас я расскажу тебе подробно, как ты это сделаешь! Зачем, по-твоему, я сюда приперся, на двадцать лет назад? Затем, чтобы озадачить тебя счастливым будущим во всех подробностях. Я давно мечтал это сделать! Как только представлял себе твою рожу, когда ты всё от меня узнаешь… Носатик был против, он считает, что вечно у меня дурные шутки. Зато Сохатый был за — даже хотел поехать со мной, себя-прошлого попугать. По-моему, шалость удалась. Классная у тебя сейчас опрокинутая рожа. Она того стоила».
— Это не Блэк, — твердо сказал Снейп. — Не верю.
— Я тоже не верил! Я сказал ему, что он сильно изменился за лето. А он отвечает: «Женишься и сам поймешь, как семейная жизнь людей меняет. Меня никто не узнает, Носатика тоже!»
— Там, на фотографии — это не я, — отрезал Снейп.
— Я так и говорю Блэку: «Это Снейп?! Он же… толстый!»
А он отвечает: «Откормился. Да и шутка ли — рожать детей».
— Тот Блэк мне сказал, что после родов все толстеют.
— Блэк, это всё — гнусная шутка. Твой герой из будущего — однозначно не тот, за кого себя выдает, и в будущем он никогда не был! Это кто-то подло посмеялся над тобой! Наверное, твои же дружки-Мародеры: раздобыли откуда-то Старящее зелье, смешали с Оборотным…
— Шутка? — хмыкнул Блэк. — Он мне сказал, что у тебя есть родимое пятно за правым ухом, что в восемь лет ты болел свинкой и ненавидишь манную кашу со сливками. Еще ты до семнадцати лет писал слово «импресарио» с двумя «с»!
Снейп закусил губу.
— У нас с тобой в том будущем было семеро детей, Снейп, и он показал мне их фотографии. Они все носатые и черноволосые. Из них трое — девочки! Отличницы. Зельеварение знают наизусть. Лучшие ученицы Хогвартса. И они анимагши, блин!!! Зарегистрированные!!! Они превращаются в летучих черных собак!
— Они гриффиндорки или слизеринки?
— Они когтевранки. Тролль тебя побери, Снейп, факультет — это всё, что тебя волнует?
Снейп промолчал. Похоже, что он даже не стал переваривать предсказание, что в каком-то будущем родит от Блэка семерых детей.
— И у тебя после свадьбы Патронус изменится. Станет самкой собаки.
Снейп промолчал и это.
— Что ж, Блэк, похоже, что у нас был на диво удачный брак. Одна любовь и никаких примесей. Как романтично.
— Романтично… Ты знаешь, почему мы поженились? Потому что ты залетел, и мне пришлось, как честному человеку, жениться на тебе.
— Бедняга. Неужели, Блэк, тебе пришлось жениться на мне семь раз?
— Мне и одного хватило, — простонал Сириус. — Тот Блэк рассказывал, что он в мыслях не имел на тебе жениться и вообще планировал совсем другое будущее. Я собирался сдать СОВ, а после экзаменов проехаться с приятелями на байке по Европе и обратно... И тут ты подходишь, блин, перед Рождественскими каникулами как раз, и сообщаешь: «Поздравляю, Блэк, ты станешь отцом!»
— Я так сказал?
— И что мне прикажешь делать? Мы же оба несовершеннолетние. Пятый курс, даже СОВы не сданы, блин!
— Ну разумеется, о предохранении ты, пустая голова, вовремя не подумал. Конечно, не подумал о последствиях — в этот весь ты!
— И мне пришлось вместо Рождественских каникул топать к родителям, просить благословения на брак. У нас троллево благороднейшее семейство, Снейп, вековые традиции, чтоб их! Блэки просто так не женятся… Пришлось им во всем признаться.
Этот Блэк-из-будущего в лицах изобразил, как я разговаривал с отцом — с таким удовольствием разыграл это, зараза…
«Папа, я должен жениться, как честный человек».
«Что?! Так и знал, что этим кончится. Надо было слушать Беллатрису, она предлагала с первого курса наложить на тебя Заклятие Воздержания — и до конца школы!»
«Папа, если бы ты знал, как я раскаиваюсь».
«Ну ничего, зато с наследниками проблема решилась быстро. Кто она?»
«Папа, ты ее не знаешь. Она слизеринка».
«Слизеринка? Отлично».
«Из очень древнего рода Принцев».
«Из шропширских Принцев или из суррейских?»
«Из шропширских. Кажется».
«Сынок, это отлично. Принцы — замечательный и достойный род. Можно сказать, тебе повезло. Как же такая хорошая девушка обратила на тебя внимание?»
«Сам удивляюсь».
«Ну-ка расскажи о ней подробнее!»
«Это очень серьезная и воспитанная девушка, отец. Она свято чтит традиции чистокровия и уважает Сам-Знаешь-Кого. Она отлично учится, по зельям и ЗОТИ она лучшая на нашем курсе. Наш профессор зельеварения считает, что ей надо профессионально заниматься зельями, у нее в этом большое будущее».
«Сынок, не смей терять эту девушку, женись немедленно, пока она не передумала! Ты не представляешь, как тебе с ней повезло. Не перестаю удивляться, за что же тебе всегда так везет?»
«Я тоже удивляюсь этому, отец».
«Мы устроим самую пышную свадьбу. Как положено Блэкам. Вези девушку сюда, я хочу немедленно с ней познакомиться!»
«Папа, она не совсем девушка».
«Это неважно. Брак всё исправит! Неужели ты думаешь, что все наши предки родились в законном бра… То есть, я не то хотел сказать…»
И тогда, Снейп, мне пришлось расколоться и выложить всю правду. Что я женюсь не на чистокровной девушке из древнего рода, а на полумагле и на парне, нищем, как церковная мышь, сальноволосом и в грязных подштанниках. И когда мой папаша всё узнал, он вышвырнул меня из дома и лишил наследства. И выжег мое имя с семейного древа.
— И поделом, — одобрил Снейп. — Мало еще тебе попало. Кстати, к шропширским Принцам я не имею ни малейшего отношения.
— Твое имя он тоже выжег, не сомневайся, — обрадовал Снейпа Блэк. — Ни ты, ни я, ни наши дети на родословном древе не отображаемся. Не заслуживаем, вот!
— Тебя выгнали из дома, прокляли и лишили наследства… Но ты всё-таки женился на мне? — спросил Снейп.
— Не мог же я тебя бросить в такой ситуации, — оправдывался Блэк. — Ни тебя, ни моего ребенка.
— Блэк, да ты герой.
— Я знаю.
Блэк скромно пригладил волосы и продолжал:
— Жить нам было негде, но к счастью для тебя, у меня были настоящие друзья. Сохатый написал своим родителям, и они нас приютили. Правда, сначала он им тоже соврал, чтобы не пугать раньше времени, мол, Сириус попал со своей девушкой, и его папаша их проклял, потому что девушка нечистокровная и вообще совсем Блэкам не пара, а девушка беременна — и так далее. Старшие Поттеры, светлая им память, сразу и сказали: «Везите к нам немедленно Сириуса и девушку! Пусть живут, сколько хотят!» — Ну, и когда мы все на моем байке после экзаменов приехали к Поттерам, мы вываливаемся с байка с чемоданами, значит, а миссис Поттер честно спрашивает: «А где девушка?»
— Действительно: а где девушка? — вздохнул Снейп.
— И мистер Поттер говорит: «Джим, Лили, Сириус, Рем, Питер — всем здрасьте, я вас знаю и добро пожаловать; а кто этот юноша?»
— Лили там была?! И оборотень? И Хвост?
— А кто будет твои чемоданы тащить, интересно? — хмыкнул Блэк. — Пришлось нагрянуть всем. А Лили вообще приехала только ради тебя — для моральной поддержки.
— Мерлин мой, что она подумала…
— А что ей думать? К твоему сведению, пока вы с Блэком и ребенком не накопили на дом, вы так и торчали у Поттеров. Сохатый с Лили в одной комнате, вы — в другой. Так и жили.
— О нет…
— Причем, второго ребенка вы с Лили носили одновременно. Советами обменивались…
Снейп закрыл голову руками.
— А тот Блэк вспоминает, что это было прикольно. Ваша молодая семья и поттеровская жили душа в душу… Общие интересы, те же проблемы, Орден феникса, опять же… Вы же все четверо там состояли, сам понимаешь. Кстати, вы здорово поженились: ни один судья в Англии не хотел регистрировать брак у несовершеннолетних, с категорическим отказом их родителей, только Дамблдор сжалился. Он же Верховный судья Визенгамота. Вот он своей властью вас и окрутил. Такие дела... "Живите, дети мои, долго и счастливо!"
— Мы жили у Поттеров? Постойте — а как же Темный лорд, который должен был нанести нам визит?
Сириус заржал:
— Тут самое интересное. Блэк говорит, что к восьмидесятому году вы на дом уже заработали и строили его — в Годриковой впадине, кстати. Рядом с Поттерами. Мы живем рядом с Сохатым, Гарри и Лили, представляешь? Так вот, дом строился но через пень-колоду, потому что ты, дорогой мой, был вечно недоволен строителями и от твоих претензий сбежало шесть подрядчиков. Смирил бы требования, мы бы давно уже переехали.
— Собственный дом бывает раз в жизни, — неожиданно вступился сам за себя Снейп. — Тут ни одной мелочи проглядеть нельзя — мелочей в этом не бывает, Блэк. Дом должен быть построен качественно.
— Не буду спорить, Снейп, я просто скажу, что вышло в результате твоей теории. На Хеллоуин 1981 года мы жили еще у Поттеров, и твой Темный Лорд должен был явиться к нам. Да-да, он не против был и к нам заявиться с приветом, а не только к Поттерам, потому что мы с тобой тоже не давали ему спать спокойно. То ли три раза мы его гоняли, то ли четыре? В общем, он был бы рад избавиться заодно от Поттеров и от нас тоже. И он пошел к нам. Но не дошел. Он аппарировал в Годрикову впадину, шел по улице, видите ли, распугивая местных ребятишек… И тут он встречает такое чудо в перьях лет пяти, лепечущее, наряженное в мантию.
«Как пройти к коттеджу Поттеров?»
«А вы кто?»
«Не твое дело!»
«А папа говорит, что нехорошо грубить. Вот если бы вы не грубили, я бы вам показал. Я знаю, где они живут».
«Так покажи!»
«Нет, вы мне не нравитесь».
Темный Лорд аж зубами заскрипел. Замахнулся на этого маленького упрямца — а тот ему: «Я вас узнал, вы Тот-Кого-Все-Боятся. Вам нельзя здесь находиться. И мне нельзя с вами разговаривать. Уходите, а то папу позову!»
«Авада Кедавра!» — заорал наш Лорд.
Дитя возмутилось и как посмотрит на Волдеморта! Глаза зажглись, как лазеры, и лучами в него… Испепелил на месте.
— Что?
— Спалил дотла, даже пепла не осталось. Вот такой милый ребенок — весь в тебя, Нюнчик! Я всегда знал, что ты можешь испепелять взглядом.
— Я? Это был не Поттер?
— Нет, это был наш старший сын, Снейп, — вздохнул Сириус. — Сириус-младший. Сириус Северус, о тысяча пьяных пикси.
— Я не понимаю…
— Он родился 30 июля 1977 года, и его родители трижды натянули нос Волдеморту — если бы он у него был. Это было пророчество про нас с тобой, о зеленые гоблины!
— Наш сын был Избранный?
— В том будущем — да. Это чудовище закончило Хогвартс в тринадцать лет экстерном, потому что оно было вундеркиндом, о тридцать маглов на сундук мертвеца, и оно поступило в Оксфорд!
— О небеса, — прошептал Снейп и вытер мокрый лоб ладонью.
— Теперь ты понимаешь, Снейп, почему я плевался при одном упоминании о тебе?! Представляешь, что я почувствовал, когда узнал всё это. Я был готов на всё, лишь бы не случилось это кошмарное будущее! Что угодно, только не это. Я боялся даже подойти к тебе, боялся сказать тебе доброе слово — а вдруг их роман так и начался?! Я готов был ненавидеть тебя всю жизнь…
— Я тоже готов ненавидеть тебя всю жизнь. Только не это будущее! — сказал Снейп.
— Вот именно. Что угодно, но только не это!
— И ты сделал это, Блэк. Нам тридцать шесть лет, но мы не поженились. Ты смог изменить судьбу.
— Да! — крикнул Блэк.
— И вы — два безответственных и безголовых кретина, — вступил доселе молчавший Люпин. — Что вы наделали? Вы не понимаете, что вы натворили. Изменить будущее — да как вы посмели… Хорошо, что Альбус не знает. Он бы вам накостылял.
— Люпин, заткнись! — сказали неудавшиеся супруги в один голос.
— Нет, вы меня не заткнете. Чего вы добились? Вы могли иметь счастливое и мирное будущее, замечательную семью, любовь, семерых детей! И на что вы это променяли?! Посмотрите на себя. Посмотрите, во что вы превратились! У вас так и не получилось создать семью, вы — два озлобленных холостяка-мизантропа. И будущего у вас нет. Никаких детей! Могло быть семеро, а что стало? Ни одного. Браво…
Враги-на-всю-жизнь переглянулись.
— И самое главное. Я бы слова ни сказал, если бы вы загубили только собственную жизнь — на это у вас есть право. Нет такого закона, чтобы запретить людям портить себе жизнь… Но вы испортили судьбу всем нам! Мы могли бы победить Темного Лорда двадцать лет назад и жить сейчас в мире и покое, если бы не вы! Джеймс и Лили остались бы живы! Гарри не стал бы сиротой — подумай об этом, Сириус, якобы ты Гаррин крестный… И вроде ты, Снейп, тоже принимаешь в Гарри участие… Мальчик прожил ужасное детство, Джеймс и Лили погибли, Волдеморт возродился и начал войну заново — и всё благодаря вам!!!
— Нечего сваливать на нас все грехи мира, Люпин, — слабо огрызнулся Снейп.
Люпин же вдохновенно продолжал:
— И вот что я вам скажу: раз дело касается меня, моей судьбы, то вы за меня решать не имеете права! Я хочу окончания войны, я хочу сбывшегося пророчества. Я говорю от имени всех, кто погиб из-за ваших фанаберий! Вам, видите ли, противно жениться? Ничего, потерпите! Родина требует!
Вас тошнит друг от друга? Но вот что я скажу: если для спасения мира нужно, чтобы вы стали супругами, то вы ими станете!
Если для победы над Волдемортом нужно, чтобы ты, Северус, родил от Блэка семерых детей — то изволь их родить! Долг зовет тебя.
Избранный должен родиться! Если вы настоящие члены Ордена феникса, если вы помните свою присягу и готовы доказать делом свою верность Ордену — живо влюбляйтесь!
Берите хроноворот, возвращайтесь в прошлое и исправляйте всё, что вы там набедокурили. Идите женитесь, рожайте нам Избранного и исполните свой долг перед Англией!
— Нет… — жалобно прошептал Снейп.
Блэк вскинул голову — глаза его горели.
— Я готов на всё ради победы и Ордена! Да, я сделаю это. Гриффиндорцы не уклоняются от своего долга.
— Молодец, Сириус! Я верил в тебя. Я знал, что ты это скажешь! — воскликнул Люпин.
— А ты, Снейп, испугался? Ты жалкий предатель, я подозревал тебя…
Снейп вспыхнул. И встал.
Блэк протянул ему руку:
— Идем, товарищ! Наша миссия трудна, наше бремя непосильно, но мы должны помнить, какое это почетное бремя. Мы сделаем то, что требует от нас Орден. Пошли!
— Да хранит вас Мерлин, — со слезами на глазах прошептал Люпин, провожая героев в прошлое. — Удачи вам, и да пребудет с вами Сила.
* * *
* * *
Лорд Волдеморт был побежден в 1981 году. Его победил маленький мальчик по имени Северус Сириус Блэк.
В течение последующих месяцев убывающего года все Пожиратели смерти были переловлены и преданы суду.
В Британии воцарились мир и спокойствие.
Гарри Поттер, два его брата и младшая сестра по-прежнему мирно живут со своими почтенными родителями в Годриковой впадине. Лили Поттер утверждает, что всегда хотела иметь четверых детей, хотя до ее лучшего друга профессора Снейпа или до любимой подруги Молли Уизли ей пока далеко.
Альбус Дамблдор проработал директором Хогвартса до самой смерти, которая настигла его в возрасте двухсот лет.
Бетельгейза Северина Уизли, урожденная Снейпоблэк, стала первой женщиной-председателем Визенгамота. Ее муж Чарльз Уизли всю жизнь был далек от политики, и звание Первого мужа страны его устраивало.
Сириона Эйлин Блэк открыла новый закон в зельеварении, названный ее именем.
У Северуса Сириуса Блэка на всю жизнь остался шрам на лбу от неудавшейся Авады Волдеморта. Но шрам так ни разу и не заболел за все сто девятнадцать лет его жизни. Всё было хорошо.
Vova
