В такие моменты Гарри очень жалеет, что он главный аврор, и герой, и вообще что угодно — только не Сказочник.
Иногда Гарри хочется написать сказку.
Теплую и странную, ломкую и печальную, сказку про далекие звезды и шорох полевой травы.
Сказку про Принца и его Ли...нет, сказку про Принца и его Розу.
Принц бы встречался с великими королями и простыми фонарщиками, Принц воевал бы со страшными баобабами и гулял от звезды к звезде.
Принц бы был добрым и трудолюбивым, ну а Роза — была бы Розой.
Чуть колючей, упрямой, с рыжеватыми лепестками, грозными колючками и нетерпимостью к холоду.
Принц бы прятал Розу под колпаком и спасал от баобабов, ну а Роза... Роза просто его ждала бы.
И, конечно же, это совсем неважно, что у Принца еще был бы полуприрученный Лис. Не слишком рыжий, зато пушистый, с острыми зубами и нервным шикарным хвостом.
Это так, проходной элемент в ненаписанной сказке.
Незачем детям знать, что без Лиса и Принца б не стало.
Принц сражался бы и побеждал, посвящая все своей Розе.
Лис бы часто нечестно играл, увеличивал ставки вдвое.
Принц... он просто любил свет. И тепло, и конец апреля.
Принц все равно бы всегда — к Розе.
Ну а Лис бы все также — один. Выгибать спину, прятать хвост от ночного дождя. Извиваться, любезничать, не касаясь лапами пола. Морщить нос от шампанского, прятать боль в чуть раскосых глазах.
Никогда не оглядываться на такую родную спину. Никогда не ловить искры счастья в зеленых глазах.
Лис бы просто махал хвостом, пил коктейли, ловил бы снитчи. Лис никогда бы не "за бортом". Лис не хочет "до крышки гроба". Просто слишком боится боли.
Вечерами Принц смотрит в окно. Трет свой шрам, пьет густое вино. Принцу жаль, что здесь сказка, увы, не его. Здесь у Лиса своя королева.
Иногда Гарри Поттеру хочется заорать, разбивая эту неправильную реальность.
В этой страшной искаженности его лис улыбается — не ему. Пьет вино из прозрачных фужеров, тянет мягкое "может быть". Лис кружится по залу, почти не касаясь паркета. Лис смеется, не опуская глаз. Лис за талию обнимает свою королеву.
Иногда Гарри хочется просто сорваться. Наорать, пощечину отвесить — такую, чтоб мотнулась голова на тонкой шее, чтобы красным по бледной коже. Хочется в охапку схватить, похитить, не отпускать. Просто забыть, что на все это — нет больше права.
Стиснуть зубы, глаза — к полу. Ухватиться — как за спасательный круг — за бокал. Принц хотел бы напиться, чтоб забыть обо всем, не знать кто он и что он. Принц бы страшно хотел потерять в этом мире себя.
Просто можно быть принцем без королевства и без короны. Можно быть без принцессы — ее так легко заменяет Роза. И, что больнее всего, без Лиса принцем быть тоже можно.
А вот Лису без Принца — нельзя.
Лису даже уже не больно, Лис хохочет, Лис пьет вино. Просто Лису уже так плохо, что даже совсем хорошо. Просто Лису уже так страшно, что даже смерть не идет.
Самое лучшее в этом костюме — длинный рукав. Можно прятать запястья, непринужденно кисти скрывать. Пусть все думают, что ты прячешь там свою Метку. Пусть все... Да плевать на всех. Главное — Принц пусть не знает. Несколько длинных шрамов. Ровный край, белая кожа, багровый след.
Лис прищурит прозрачный глаз, усмехнется сквозь боль: "Рад видеть". Принц теперь точно может быть собой горд. Принц теперь будет первым, от кого Лис спрячет глаза.
"Мистер Малфой, мисс Вейн, рад встретить". Не пытайся поймать серый взгляд. Уходи Принц, не мучай себя. Видишь, Принц, Лис умеет играть не-боль. Так сумей и ты сыграть... счастье?
Развернуться, уйти, не мешать. Убежать от такого чужого Лиса, не-своего недосчастья и, тем более, — от вины. Ты же сам виноват, Принц, ты же сам предпочел — Розу. Отчего ж тебе больно, Принц? Наблюдай. Улыбайся. Пей.
Vova
