Внимание, фанфик писался в соавторстве с утро_в_лукошке.
Утречко, спасибо тебе за проведенное вместе время!
— Что, Поттер, не можешь отличить слово «нарезать» от «порубить»? Даже на это мозгов не хватает? — голос Малфоя назойливо звучал в ушах, а сам он, чуть приотстав, тем не менее, никак не желал отвязаться совсем. Гарри размашисто шагал прочь от ненавистного кабинета зельеварения, мысль о «Тролле» за простенькое «увеличивающее» зелье сама по себе выбивала из колеи, а уж это лезущее на рожон сопровождение…
— Жаль-жаль… или последние растерял на вчерашней тренировке? — ехидно продолжал Драко, спеша следом.
Гарри был готов взвыть от досады — вчера он не успел увернуться от бладжера, который метким ударом нового загонщика полетел совсем не в сторону колец. Шишка на голове осталась, но, книззл задери этого хорька, почему он опять в курсе?
«Откуда, откуда у этой пакости такая способность бить по самому больному?» — с тоской мелькнула в голове запоздалая мысль, но удушливый порыв ярости смел ее подчистую. Гарри резко развернулся, в два шага преодолел расстояние до Малфоя, сгреб его за мантию и хорошенько встряхнул, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не размазать по стене.
— Жаль? — голос так и сочился ядом. — Чего тебе жаль, Малфой? Нарезать и порубить у меня получается превосходно. Хочешь, покажу?
Все же удовольствие хорошенько приложить хорька о стену несравнимо ни с чем, и Гарри ехидно улыбнулся, глядя, как тот, скорчив жалобную физиономию, потянулся рукой к затылку.
— Поттер, ты конченый идиот! — зашипел, рассматривая кровь на пальцах.
— В следующий раз, прежде, чем открывать свой жалкий хоречий рот, подумай, — процедил Гарри, брезгливо выпуская из рук малфоевскую мантию и отталкивая того от себя. — Целее будешь, — и, развернувшись, успел сделать всего лишь пару шагов, как оказался с силой прижат к противоположной стене.
Сумка с учебниками сиротливо осталась лежать напротив, палочка была беспечно спрятана в заднем кармане джинсов.
— Отвали, придурок! — Гарри дернулся, пытаясь вырваться из захвата, но Малфой держал крепко, так, что наверняка на запястьях будут синяки.
И кто там Мерлином клялся, что эта тщедушная моль еле держит в руках метлу и от малейшего превышения допустимой высоты готова свалиться в обморок от страха? Рон, кажется? Тогда не забыть бы начистить ему физиономию на досуге, ну, или послабляющего зелья подлить за ужином. Гарри сжал кулаки и попробовал покрутить запястьями: ладони начало покалывать, и он почувствовал, как быстро леденеют пальцы.
— Пусти, сказал, — выдохнул он Драко в лицо, но тот только усмехнулся, наигранно-изумленно вскидывая брови и, просунув острое колено между поттеровских ног, навалился всем телом, еще сильнее прижимая того к холодной стене. — Совсем охренел? — взвился Гарри, чувствуя, как в пах упирается твердый член. — Извращенец гребаный!
Он выгнулся, пытаясь оттолкнуть от себя Малфоя, дернулся что было сил и охнул: руки словно обожгло нестерпимой болью. Идея пришла так же внезапно, как и свершившееся нападение: Гарри повернулся к Драко лицом, открыто улыбнулся, хмыкнув, толкнулся бедрами вперед и, когда тот удивленно взглянул ему в глаза, со всей силы ударил коленом в пах.
Взвыв от боли, Малфой выпустил Гарри и согнулся пополам, держась обеими руками за поруганное достоинство.
— В следующий раз не постесняюсь и отрежу к Мерлиновой матери, — выплюнул Гарри, на всякий случай выхватывая палочку и направляя ее на Драко, и быстро попятился назад. — Придурки ненормальные! Сговорились все, что ли? — пробурчал он, скрываясь за углом коридора.
Еле отдышавшись после встречи с поттеровским коленом — придурок, хоть бы силу-то контролировал, по-живому ведь бьет! — Драко медленно выпрямился и замер: неожиданно у этой неприглядной сцены оказался свидетель — щуплый, взлохмаченный, с приоткрытым от удивления ртом и подозрительно блестевшими глазами.
« Гриффиндорец, точно. И фамилия такая… Криви, кажется», — поднапрягшись, вспомнил Драко.
— Чего уставился? — рявкнул он на мальчишку.
Тот не спешил разворачиваться и убегать, даже не отступил — стоял на прежнем месте, ни капли не скрывая интереса.
— Что, не по зубам тебе наш Гарри? — осведомился нахал, широко улыбаясь, на щеках заиграли очаровательные ямочки. Странно, но эта открытая улыбка располагала: Драко уже не чувствовал прежней злости.
— Тебе какое дело? — хмыкнул он первое, что пришло в голову.
— Да видишь ли, — смущенно потупил взгляд Криви, — в общем, я и сам... того... пытался с ним... ему предложить. По-всякому пытался: и неожиданно, и напоить, и в душ прокрадывался после тренировок, — тут в его голосе прорезались мечтательные нотки, и Драко вновь ощутил прилив раздражения. — Бесполезно только, — Криви пожал плечами и снова улыбнулся, — посылал он меня, ни в какую — веришь?
Драко неопределенно мотнул головой. Он верил — еще бы не верить. Стоял бы тут сейчас этот, как его, Криви, с выражением сочувствия на мордашке, если бы самому обломилось хоть что-то? Вряд ли.
— Но очень уж хочется, правда? — Колин понизил голос до шепота и, пытаясь выглядеть сурово и таинственно, пытливо заглянул ему в глаза. — У меня уже несколько дней в голове план крутится. По-моему, неплохой, но одному не справиться. И предложить никому не мог, сам понимаешь.
Собственного плана у Драко не было. Он и сегодня действовал по обстоятельствам, вернее, повинуясь внутреннему порыву и внушительному стояку и посылая длительное воздержание соплохвосту в задницу. Ну не мытьем, так катанием, не по согласию, так силой. Иначе, сколько ж можно уже страдать в одиночестве и мысленно дорисовывать собственному кулаку и проклятый шрам, и вечно всклокоченные волосы, и чудаковатые очки. Как бы он ни старался приласкать себя так, как ему нравилось, горячего рта крепко сжатые пальцы все равно не заменяли.
— Выкладывай, — поразмыслив пару секунд, кивнул Драко и, подхватив сумку, шагнул к ближайшему арочному проему. Сел на холодный камень, подтянул к подбородку одно колено и внимательно посмотрел на Колина. Тот хищно облизнул губы, подошел ближе, скрестил на груди руки и с видом заговорщика зашептал…
— Ну вот, типа того, — спустя пять минут закончил рассказ Криви и самодовольно провел пятерней по кудрявым волосам. — Согласен?
Драко не знал, рассмеяться в ответ или покрутить пальцем у виска. Что за чушь, хотя… Эх, куда там гриффиндорцам тягаться со Слизерином в умении плести заговоры и интриги. Прямые и простодушные, но в смелости не откажешь. Снисходительно усмехнувшись, Малфой внес в план необходимые коррективы:
— Первое, если ты его после ужина позовешь, это будет выглядеть странно. Договаривайся сразу после уроков, не навлекай лишних подозрений. Второе, придумай нормальную тему для интервью. Ну что это: «Расскажешь о чем захочешь», — передразнил он, слегка картавя. Третье, оно же главное, — перейдя на шепот, более всего напоминающий рассерженное шипение, Драко многозначительно ткнул Колина пальцем в грудь, — мы, конечно, достойно покажем Гарри, что такое удовольствие, и как круто это может быть между парнями, но только учти: делиться я не намерен. С учетом того, что ты постараешься помочь, я позволю тебе поучаствовать. Скажем, сделать герою минет тебя устроит? Остальное я беру на себя.
Услышав последний пункт, Колин вскинулся,, однако, поразмыслив, удрученно кивнул. Без Малфоя ему ловить нечего — сколько раз уже пробовал. Память услужливо подкинула картинку, которую он успел разглядеть в душевой — обнаженный Гарри: сильное и гибкое тело ловца, капли воды, стекающие по груди и животу, путающиеся в жестких волосках в паху, и красивый, ровный, гладкий член, который до спазма в горле хочется взять в рот, сосать и облизывать… Устоять перед искушением, не использовать шанс, который сам идет в руки? Невозможно!
— Я согласен, — негромко ответил он.
— Отлично, — кивнул Драко и, повесив сумку на плечо, повернулся и зашагал прочь. — Кстати, Криви, — окликнул того, обернувшись, — на сегодня все планируй, на восемь вечера. И да, класс на четвертом этаже знаешь: в конце коридора, заброшенный который?
— Да, — кивнул тот.
— Вот туда нашего героя и веди. Я сейчас там благообразную атмосферу создавать пойду, чтоб Его Величество Неприступность не заподозрила чего-нибудь.
По какой-такой ненадобности этим классом не пользовались вот уже года три, Драко не знал, однако считал себя целиком и полностью хозяином данного помещения: в моменты глухой печали и тоскливого одиночества, а так же, чтобы пронырливая нахалка Пэнс или чрезмерно любопытный Забини чего доброго не прознали о его тайном увлечении, частенько сбегал сюда скучными вечерами и предавался единственно важному для него в тот момент делу: запечатав двери заглушающим и запирающим заклинаниями, он от души, без стеснения, с влажными хриплыми стонами вколачивался в собственный кулак, судорожно вздрагивая и шепча воображаемому любовнику такие непристойности, что будь тот рядом — сгорел бы от стыда или смущения.
Открыв тяжелые двери, Драко зашел внутрь и огляделся: кабинет встретил его запахом плесени и пыли, ажурной сетью паутины по углам, ветхой мебелью и витающим в воздухе предчувствием. Закинув сумку с учебниками на преподавательский стол, Драко достал палочку и, закатав рукава мантии, принялся за работу.
Когда спустя два часа от бывшей заброшенности и грязи не осталось и воспоминания, он устало сел на скамью и с облегчением потянулся. Проведенные работы по затраченным силам превосходили недельную отработку у Снейпа, и Поттеру придется очень постараться в благодарность, что отымеют его на идеально чистом полу или до блеска начищенной парте.
Наколдованный Темпус показывал семь сорок пять, и ужин Драко, конечно, пропустил. Что ж, хоть одной любовью сыт не будешь, но ради такого случая можно и потерпеть.
* * *
— ... во-от, и если ты согласишься дать мне интервью, то... — Колин многозначительно развел руками, словно пообещал Поттеру бесценное сокровище.
— Колин, — Гарри нервно передернул плечами, — если это действительно так необходимо, то я согласен, — он шумно выдохнул и шарахнулся в сторону, когда Криви радостно его приобнял. — Стоп-стоп, — остановил его он. — Согласен, если ты пообещаешь, что не притронешься ко мне и пальцем.
Колин удрученно вздохнул, опустил плечи и слабо кивнул, соглашаясь.
— Ну вот и отлично, — улыбнулся Гарри. — Где присядем?
— Иди за мной, я покажу. Лучше если мы поговорим в пустом классе, где нам никто не помешает, — Колин ответил самой широкой, чуть дрожащей улыбкой и приглашающе махнул рукой в сторону коридора.
* * *
Пропустив Поттера вперед, он зашел в класс следом и плотно прикрыл за собой дверь. Просторное помещение было слабо освещали несколько тускло чадящих факела, большая его часть терялась в полумраке, немного странным казался слабый запах мокрой пыли: откуда ему здесь взяться?
- Присаживайся, — предложил Колин, кивнув в сторону парт.
Те стояли довольно странно: большинство из них были небрежно составлены друг на друга у противоположной стены и только несколько штук остались на местах, перед учительским столом. Гарри сел за ближайшую, откинувшись на спинку скамьи.
Сбоку донесся шорох, из темноты вышел Малфой и приблизился к ним, уверенно сжимая в руках волшебную палочку.
— А этот что здесь… — недоуменная реплика оборвалась на полуслове одновременно с четко произнесенным «Петрификус Тоталус».
Подойдя вплотную к обездвиженному Поттеру, взгляд которого уже потемнел от гнева, Малфой скупо, словно через силу, улыбнулся и ласково провел пальцами по его лицу.
— Ну вот, Гарри, надеюсь, это интервью ты не забудешь никогда в жизни, — произнес, ухмыляясь.
Глядя на Малфоя, стоявший рядом Колин вдруг осмелел, улыбнулся, хитро подмигнул Поттеру и, наклонившись к нему, едва слышно прошептал:
— Никаких пальцев, Гарри, я помню, ни-ка-ких... — легонько подул ему на висок, сдвигая дыханием волосы, и, зажмурившись от предстоящего удовольствия, обвел языком ухо. Толкнулся поглубже внутрь, пощекотал выступающий хрящик и втянул в рот мочку.
— Будь наш герой чуть живее, Колин, вряд ли ты смог бы так отчаянно вылизывать лакомые местечки, — протянул Драко, ухмыляясь. — Ах, как же жаль, что ты так молчалив, Поттер. Твое отборно-витиеватое удовольствие могло бы приятно ласкать нам слух, пока мы будем заняты вот этим...
Он подцепил пальцем крючок на поттеровской мантии и, расстегнув его, медленно спустил ее с плеч. Взмахом палочки расстегнул пуговицы на рубашке, отвел полы в стороны и коснулся ладонью выпирающих косточек ключицы. Резко наклонился и провел по ним языком, ощутив чуть солоноватую горечь.
— Мерлин, Поттер, ты охренительный, — выдохнул Драко, закрыв глаза и смакуя калейдоскоп вкусов и запахов. Поттер пах дубовой корой, бергамотом и немного — лаймом. Странная смесь: завораживающая, томная, — вкупе с тягуче-острыми нотками гнева и обиды дающая тот самый горячий коктейль, от которого перехватывает дыхание и вскипает кровь.
— А мне нравится эта игра-без-рук, Гарри, — торопливо прошептал Колин, скользнул языком по шее и спустился ниже, к соскам.
Жадно, с придыханием обвел языком ареолу, широко лизнул, дразня чуть шершавым языком затвердевшую бусину, и взглянул Гарри в лицо. Неподвижное, но выражение глаз — сколько оттенков чувств! Преобладало, впрочем, явно различимое поверх прячущихся где-то в глубине растерянности и беспомощности обещание прибить обоих, как только ему вернут способность двигаться.
— Гарри-Гарри-Гарри, — торопливый сбивчивый шепот Криви, с гортанным перекатыванием "ррр" на языке, и на каждый вдох легкий поцелуй-укус: по груди, кружа вокруг сосков, ненароком потираясь о них щекой, чуть ниже, где в волнении вздымаются в такт дыханию ребра. От гладкой кожи боков к центру живота, к напряженному в бессмысленной попытке сбросить заклинание прессу, к ямке пупка, куда язычок ласково толкался, посылая мурашки по телу, к дорожке волос, жестких и темных, уходящих за пояс брюк.
Колин в упоении вылизывал, целовал, прикусывал, теряясь во вкусе и запахе, которые возбуждали до одури, до цветных кругов перед глазами и ноющих от возбуждения яиц, до болезненно подрагивающего от желания кончить члена. Руки он держал за спиной, не нарушая договора, да и схватиться сейчас за свой стоящий член — значило кончить сразу же, а ведь все самое вкусное и желанное впереди!
— Эй, погоди немного! Сделай паузу... — никакой реакции. — Да отойди ты от него на пару минут! — не выдержал Драко. — Нам нужно кое-что сделать. Давай, опускаем его на скамью, снимаем Петрификус, хорошее Инкарцеро, ну и заглушающее — вдруг наш герой решит покричать!
Колин глубоко вздохнул и с явным нежелением оторвался от вожделенного тела. Ну что бы Малфою не подождать чуток, а? Ведь осталось совсем немного: подцепить зубами собачку брючной молнии, оттянуть вниз, коснуться губами поттеровского члена... Пусть и через трусы, но все же. Хотя с трусами вообще незадача — сказано же: без рук.
— Ты не думай, — жарко шепнул он Гарри на ухо, — я буду нежным, обещаю. Тебе точно понравится.
— Гляди, нетерпеливый какой, — недовольно одернул его Драко. — Развел сопливые нежности. Поднимай, — он кивнул на ноги Поттера, сам же приподнял того за плечи.
Гладкая, блестящая, словно начищенная, парта пахла воском и старым прогнившим деревом. Колин деловито расстелил собственную мантию, и Гарри аккуратно уложили на столешницу. Малфой критично оглядел пленника со всех сторон, обошел парту, заботливо подоткнул тому под голову трансфигурированную из поттеровской мантии подушку, привстал на носочки, будто примериваясь на высоту, и удовлетворенно прищелкнул языком.
— Прости, Поттер, но иначе никак, — произнес, сокрушенно покачивая головой, и взмахнул палочкой, накладывая на дверь Запирающие и Заглушающие чары. — Криви, — повернулся к тому, — на счет "три" накладываешь "Фините", дальше я сам. Готов?
Дважды Колину повторять не пришлось — он подмигнул Поттеру и, уверенно взмахнув палочкой, снял с него обездвиживающее заклинание.
Гарри вздрогнул, едва чужая волна магии пробежала по телу, поднялся рывком , выхватил палочку из кармана джинс и, направил ее на Малфоя.
— Петрификус...
— Экспеллиармус! — мгновенно сориентировался Колин и на лету поймал поттеровскую палочку. — Не выйдет, Гарри, — ухмыляясь, покачал головой. — Просто наслаждайся.
А мальчишка оказался не промах: и как его только в Гриффиндор занесло...
— Поттер, Поттер, — ласково улыбаясь, Драко подошел к нему и, подцепив за подбородок двумя пальцами, заглянул в глаза. — Я избалованная сволочь, и привык получать то, что хочу, понимаешь? А сейчас я хочу именно тебя. Так, как воображал себе все эти гребаные два года. Я даже могу рассказать, что с тобой сделаю. Хочешь?
— Мразь, — Гарри вскинулся и без замаха впечатал кулаком ему в челюсть, подкрепив все существенным пинком по лодыжке. — Засунь эти желания в свою грязную задницу, извращенец! — прошипел, пытаясь выхватить у того палочку, и тут же, охнув, схватился рукой за скулу: стоявший рядом Колин, морщась, потирал покрасневшие костяшки пальцев.
— Инкарцеро, — выкрикнул Драко, толкнув Гарри обратно, и, стирая выступившую из разбитой губы кровь белым платком, зло ухмыльнулся.
Подчиняясь воле хозяина, магия метнулась к Поттеру, обвивая все тело прочными путами и надежно привязывая к старой парте. Извиваясь всем телом, тот изо всех сил пытался освободиться, но тщетно — магические веревки лишь глубже впивались в кожу, обжигая, причиняя боль.
— Даже не думай, — Драко хмыкнул и, наклонившись к его уху, шепнул: — Просто расслабься, Гар-ри.
Его имя, произнесенное так томно, с придыханием, вкусно, словно растаявший на языке леденец, неожиданно оказалось настолько волнительно, что Гарри замер на мгновение, чувствуя странное, совершенно неуместное сейчас возбуждение.
Драко довольно усмехнулся, обхватил его лицо ладонями, коснулся пальцами губ и решительно прижался к ним своими. Гарри мотнул головой, пытаясь увернуться, но тот держал крепко, отрезая любые попытки избежать прикосновений. Он настойчиво сминал его губы, прикусывал, вылизывал и раздвигал их языком, пачкая сочившейся из ранки кровью, смешивая металлический привкус с собственным, нежно-ванильным, с горькими нотками кофе. Настойчиво, но не грубо, скорее, уверенно, явно желая показать, кто сейчас сильнее, и кого нужно слушаться.
Зародившееся внутри возбуждение нарастало вопреки здравому смыслу, пульсировало обжигающим огоньком, рассыпалось горячими искрами-мурашками по коже, и в какой-то момент Гарри дрогнул, уступая, подчиняясь, раскрываясь для ласк и отвечая. Казалось, достаточно выпустить это странное желание, слиться в бешеном удовольствии, и все закончится: спадут крепкие путы, и он снова будет свободен. Вот тогда и решится, кто сильнее.
Он отчаянно отвечал на поцелуй, сталкиваясь с Драко зубами, сплетаясь языками, вылизывая нёбо. Жаркое, подчиняющее, одуряющее чувство растекалось по телу, отдавая тянущей истомой в паху. В какой момент этого вдруг оказалось мало — Гарри не понял, поймав себя на том, что торопливо трется о мантию Драко обнаженной грудью и нетерпеливо вскидывает бедра, прося о большем.
Хаотичные движения, жаркий поцелуй, судорожные касания и долгие, глухие стоны заводили так, что Колин машинально потянулся рукой к ширинке и сжал ладонью сквозь брюки ноющий от возбуждения член.
— Я не буду касаться тебя руками, — прошептал он, облизывая пересохшие губы, — как и пообещал. Только одежды, но не тебя самого, — быстро пробормотал он себе под нос, будто оправдываясь, шагнул к парте, расстегнул молнию на поттеровских брюках и резко дернул их вниз вместе с трусами. Глядя на длинный, ровный член Гарри, Колин восхищенно выдохнул и накрыл это сокровище губами, вдыхая терпкий запах чужого нарастающего желания.
Жгуче-возбуждающее ощущение теплой, влажно-пульсирующей тесноты рта, обхватившего его член, полоснуло по нервам будто ударом стека. Гарри судорожно хватал воздух губами и выгибался навстречу, насколько позволяли путы. Драко покрывал его короткими жадными поцелуями: в уголок приоткрытого рта, в подбородок, языком по шее, вылизывая каждый дюйм восхитительно-солоноватой кожи, прихватывая ее губами и ловя малейшую вибрацию от сдерживаемых стонов.
Гарри помимо воли задвигал бедрами — короткими, резкими толчками, изнывая от желания обхватить Колина за затылок рукой и вбиваться сильнее, глубже, настойчивее, заставляя принять в самое горло. Впрочем, Колин и так действовал с огромным энтузиазмом, успевая пройтись проворным языком по члену, облизать головку, шумно выдохнуть, волной теплого воздуха посылая сотни мурашек по телу, и снова заглотить: не целиком, но старательно, со вкусом, причмокивая и несдержанно выстанывая что-то от удовольствия.
С трудом оторвавшись от поттеровских сосков и жадного вглядывания в искажаемые гримасой наслаждения черты лица, вдыхания каждого его стона и всхлипа, Драко снова потянулся за палочкой, глубоко дыша и не позволяя себе думать — нет, еще чуть-чуть — о собственном члене, изнывающем от желания прикосновений хотя бы рукой.
Взмах, и негромкое, но тщательно сартикулированное Фините освободило Поттера от крепких пут ниже пояса. Тугие веревки поверх плеч и груди Драко решил пока оставить — они не мешали . Гарри тут же слегка согнул ноги в коленях, поудобнее опершись ступнями о край парты, и начал двигать бедрами сильнее, яростнее, с каждым толчком все хаотичнее и резче.
Увлеченный долгожданным вылизыванием, Колин не сразу сообразил, откуда вообще взялась эта рука, которая, слегка мазнув по губам ребром ладони, властно и крепко перехватила у самого основания подрагивающий и готовый вот-вот излиться член Гарри.
— Стой! — гневный шепот-окрик, и сразу отступившие, было, скрытые пеленой похоти звуки окружающего мира ворвались в его уши: собственное дыхание с жалобным постаныванием, хриплые выдохи Гарри, перемежающиеся ругательствами — ну же, сволочи, дайте кончить — шорох от ерзанья тела по парте, и хриплый, совершенно неузнаваемый голос Малфоя:
— Поттер, ты кончишь, когда я тебе разрешу!
Он довольно грубо отпихнул Колина в сторону, шепнул очищяющее заклинание и, подхватив Гарри под колени, дернул на себя, удобно устроившись между разведенных в сторону ног. Шумно выдохнул, погладив внутреннюю сторону бедер, мазнул губами по голени и опустился на колени.
Поттер — ненавистный, безбашенный, придурковатый и совершенно охренительно доступный и открытый сейчас был крепче доброй порции Огденского, круче маггловской дури, притащенной Блэйзом и раскуренной напару в заброшенном туалете, и во много раз лучше полетов за облака на запредельной скорости. Драко зажмурился, все еще не веря собственной удаче, глубоко вздохнул и осторожно, словно касаясь величайшей в мире драгоценности, лизнул влажную от смазки головку поттеровского члена. Тот требовательно застонал и нетерпеливо вскинул бедра, и Драко, плотно обхватив член губами, медленно насадился, вбирая в себя как можно больше, смакуя языком бархатистую кожицу, чувствуя пульсацию крови в набухших венках. Солоноватая горечь размазалась по нёбу, скользнула по языку, и Драко низко, гортанно застонал, тут же поднимая голову и выпуская член изо рта.
— Когда я разрешу, — повторил хрипло, глядя как Колин, сминая в кулаке волосы Гарри, с чувством вылизывает его затвердевшие соски.
Драко влажно поцеловал налитую головку члена, спустилсяся поцелуями ниже и по очереди вобрал в рот тяжелые яички. Гарри застонал, прогнулся и инстингтивно шире раздвинул ноги, упираясь ступнями в малфоевские плечи. А Драко щекотал тонкую кожицу языком, чуть прикусывал зубами, втягивал и выпускал их наружу. Этого было мало, чертовски мало, и он коснулся языком промежности, надавливая, слизал с нее собственную слюну, пробираясь дальше — к заветному входу.
Когда проворный язык скользнул меж ягодиц, Гарри взвился и закричал. Смесь боли от впившихся в запястье веревок и острого, необычного ощущения ударила по нервам, словно разряд молнии. Он сжал ягодицы, замер, но спустя мгновение просяще щевельнул бедрами, ища невероятного прикосновения. Член распирало от боли, долгожданная разрядка грозила вот-вот взорвать сознание яркими вспышками и тягучими перламутровыми каплями, но Драко недовольно поцокал языком, пережал основание его члена двумя пальцами и, коснувшись его палочкой, шепнул что-то замысловатое.
Гарри приподнялся и опустил взгляд к паху. Широкое черное кольцо плотно и болезненно опоясывало член у основания.
— Не кончишь, пока я не сниму, — покачл головой Драко и, ухмыльнувшись, толкнулся языком в плотно сомкнутый анус.
Мелкие складочки нежной чувствительной кожицы блестели от потеков слюны, Драко кружил вокруг, то обхватывая губами сверху, то щекотно потирал языком, то резко толкался кончиком вглубь, каждый раз проникая чуть дальше, оглаживая шелковисто-гладкую поверхность внутренних стенок. Раздающиеся вслед особенно громкие, мучительно-сладкие вскрики звучали в его ушах музыкой, заставляли волоски на теле вставать дыбом, спускались осязаемой горячей волной вдоль позвоночника и тяжестью оседали в паху.
Гарри плыл в вихре ощущений, раздирающих тело, вытягивающих каждую жилку — безумный танец на лезвии ножа, балансировка на грани оргазма, изматывающая, вытягивающая силы и лишающая возможность соображать хоть что-то, невозможность разрядки, отголоски злобы и стыда. Пытка продолжалась бесконечно долго, хотя вряд ли он мог бы сказать точно — сколько.
Колин ухватил его за волосы и развернул голову набок, навис над ним — встрепанный, нервно облизывающий распухшие от ласк-поцелуев губы, с яркими пятнами румянца на круглых щеках, с такими детскими ямочками и с совершенно сумасшедшими глазами.
— Гарри, Гарри, — невнятно, глотая буквы, — позволь мне, хотя бы немного… Я так хочу, пожалуйста, Гарри…
Так и не сумев толком объяснить, что именно, хотя вряд ли Поттер смог бы понять сейчас что-то, Колин судорожными движениями дернул застежку на своих брюках, рванул их вниз, обхватил член, с обнажившейся головки которого сочились прозрачно-тягучие капли смазки, и провел им по приоткрытым губам Гарри, оставляя на запекшихся от жаркого дыхания губ влажный след. Зажмурившись, толкнулся чуть глубже, еще раз и закричал, яростно двигая рукой по члену, выплескивая струйки спермы ему в рот.
Гарри вскинулся и закашлял, выпуская тягучую сперму и разом приходя в себя: ему только что спустил в рот парень! И кто — свой, гриффиндорец! Твою ж мать, Мерлин и Моргана, какого хрена?! Сознание захлестнула безудержная, невыносимая ярость.
Воздух вокруг словно сгустился, заискрил, забурлил потоками, расходясь от парты концентрическими кругами. Криви, обессиленный оргазмом, не удержался и рухнул на пол, будто от толчка в грудь. С сухим треском веревки разлетелись на мелкие лохмотья и, подхваченные непонятно откуда взявшимся ветром, суетливо закружились в воздухе.
— Акцио волшебная палочка, — выкрикнул Гарри и, поймав ее на лету, рывком поднялся, ухватил Малфоя за волосы, дернул на себя, прерывая упоительный процесс, и, зло ухмыльнувшись, прошипел тому в лицо: — Что, Драко, роли сменились?
Малфой испуганно дернулся, потянулся за палочкой, но Гарри среагировал быстрее: ухватил за плечи, швырнул на парту и, шепнув заклинание связывания, дернул в стороны полы его рубашки.
— Думаешь, легко отделаешься? Хотел потешить собственные желания — получишь, — внимательно вглядываясь в испуганные глаза, процедил сквозь зубы и впился ему в губы жестким поцелуем. — Хотя, знаешь, нет, пожалуй, — произнес, тут же отпрянув и, презрительно скривившись, вытер губы. — Этого ты точно не заслуживаешь...
Расстегнув молнию на его брюках, Гарри рывком сдернул их с ног вместе с трусами, прищурился, оценивающе разглядывая обнаженное тело, ухватил Драко за колени и грубо развел их в стороны. Сплюнул на ладонь, размазал по члену слюну и выступившую смазку и, приставив головку к плотно сомкнутому анусу, толкнулся внутрь.
Драко казалось, боль прошила от волос до кончиков пальцев на ногах. Истошно закричав, он дернулся изо всех сил, прогнулся, пытаясь отстраниться. Веревки впились в кожу, добавляя боли, смешивая ее в один сплошной горячий поток, несущийся по телу.
Гарри вбивался грубо, беспорядочно, удерживая на весу ноги Драко, шалея от его криков, звонких ударов кожа о кожу и горячей тесноты внутри.
— Ты, кажется, любишь минеты, Криви? — ухмыльнулся он, глядя, как жадно и похотливо тот смотрел на них. — Думаю, еще один, наверняка, опытный рот тебя устроит? — и кивнул приглашающе.
Сквозь тиски, сжавшие внутренности, реагирующие на каждый грубый толчок поттеровского члена, Драко не сразу осознал, что сказанное относится к нему. Приближение Криви показалось малозначительным: вряд ли тот поможет вырваться из-под Гарри, хватка которого оказалась воистину железной, а его магия, вышедшая из-под контроля, осязаемо плескалась вокруг них, подавляя своей мощью, отбивая всякое желание перечить.
Когда Колин, бесстыдно и развратно улыбаясь, — Мерлиновы яйца, где он так научился улыбаться?! — ничуть не тушуясь и продолжая поглаживать себя между ног, наклонился к распластанному по парте, извивающемуся под Поттером Драко, до того , наконец, дошло, о чем именно шла речь. Он протестующе замотал головой и зажмурился: нет! Отсасывать у Колина — ни за что на свете! Губ коснулось что-то теплое и гладкое, Драко изо всех сил сжал рот, глаза защипало от невольно выступивших слез ярости.
- Чш-ш-ш, все хорошо, — Криви еще раз провел пальцами по кайме сжатых губ. — Драко, тебе понравится, — он наклонился и любовно огладил его член ладонью, чуть сдвинул кожицу, обнажая головку до конца, и, сглотнув слюну, принялся сосать и вылизывать.
В какой миг это случилось, Драко не успел понять, но чужие губы на члене вытворяли что-то невероятное, а ритмичное давление члена Поттера перестало вызывать вспышки боли, превратилось в распирающее чувство заполненности, от которого тело охватило теплом и дрожью, сами собой поджимались пальцы на ногах. Драко заерзал, желая большего и подаваясь навстречу каждому толчку.
— Нра-авится, — ухмыляясь, протянул Гарри, чуть поменяв угол, и прижался губами к острой коленке Драко, с упоением слушая его надрывный стон.
— Ну же, Поттер — судорожно выдохнул тот, резко подавшись вперед, пытаясь насадиться и продлить острое, ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Похотливая сволочь ты, Малфой, — процедил презрительно, закинул его ногу себе на плечо, сгреб в ладонь поджавшиеся яички, сжал и, запустив пальцы в волосы Колину, надавил тому на затылок, подстраивая под собственный ритм. — Давай, пусть запомнит, каково это — связываться с Гриффиндором.
Колин протяжно застонал, вбирая член Драко, насколько позволяло расслабленное горло, плотно обхватил его пальцами у основания и принялся ритмично скользить, сдавливая губами, чуть прикусывая налитую головку, высасывая соленые капельки.
Удовольствие, опасно граничащее с болью и черной бездной, распирало, неслось по венам тягучей субстанцией, ненасытно выжигало внутри, словно языки пламени. Еще, больше, нестерпимо больше, по острому тонкому лезвию, ощутить это странное, одуряющее чувство, прочувствовать каждой клеточкой, сплестись с ним в один тугой клубок испепеляющей страсти и, наконец, провалиться в спасительную темноту, плавясь от томной опустошенности и сытого удовлетворения.
— Хочешь больше? — тяжело дыша, спросил Гарри, остановившись, и вышел из него. Драко недовольно застонал и требовательно вскинул бедра. — Хочешь... — ухмыляясь, довольно протянул, дразня растянутый вход пальцем. — Получишь, — пообещал проникновенным шепотом, — если снимешь это, — и кивнул на сжимавшее член кольцо. — У меня не получается...
— Палочку, — простонал Драко, — дай мне палочку и подойди...
— Фините, — прошептал Гарри, снимая путы, и протянул ему палочку.
Коснувшись кольца, тот тихо и коротко шепнул заклинание, Гарри вздрогнул, когда тугой обруч рассыпался и взметнулся к потолку черной дымкой, и застонал, пережимая одной рукой член у основания, другой вновь опрокидывая Драко спиной на парту.
— Запомни, Малфой, я всегда сверху, — процедил, беспощадно врываясь в открытый анус. — Всегда.
— Пот... — голос сорвался в крик, Драко выгнулся, сжимаясь, выстреливая Колину в рот терпкой густой спермой и задрожал, срываясь в яркий, новый, ошеломляющий оргазм.
— Да-а-а-а!!! — хрипло застонал Гарри.
Крепко сжавшиеся, яростно запульсировавшие вокруг наконец-то
освобожденного члена мышцы в один миг столкнули Поттера в оргазм-пропасть, и ощущения действительно больше всего напоминали свободное падение: та же потеря опоры, напряжение каждой клеточкой тела, невозможность вдохнуть полной грудью, отчаянная потерянность, и немыслимое, невозможное чувство полета.
Сперма изливалась, скользить по ней становилось легче, он толкнулся еще несколько раз, не в силах остановиться, и замер. Внезапно тонкие, но сильные руки обняли его за грудь: Колин прижался всем телом, шумно засопел в шею, заелозил бедрами, настойчиво отираясь возбужденным членом о его обнаженное бедро.
— Какого драккла? — сиплым, сорванным стонами и криками голосом попытался возмутиться Гарри. — Отвали, слышишь!
Получилось не слишком убедительно, да и вряд ли Криви сейчас его слышал. Обхватить Гарри, вдыхать дразнящий, лишающий воли запах его возбуждения, спермы, пота, чувствовать биение его сердца, упругость мышц, прижиматься к нему кожа к коже, и даже членом ощущать — он рядом, теснее, ближе, еще немного, еще, и...
Закусив кожу на его плече, Колин задрожал, выплескивая сперму, продолжая тереться, размазывая и пачкаясь, изнывая от восторга и лавины удовольствия, прокатившейся по телу.
— Больно же! — взвыл Гарри: укус оказался чувствительным. Окрик подействовал, Криви вскинул голову и распахнул глаза.
Долгий взгляд, и никакие слова не идут с языка. Наконец, он отстранился, наскоро вытер себя и Гарри полой своей рубашки, натянул брюки, проверил, на месте ли волшебная палочка, и махнул Поттеру рукой: мол, пока!
— Мелкая гадина, — бросил ему вслед Гарри, зло фыркнув. Он придумает месть, и обязательно отыграется и за предательство, и за унижение, и за чертов болезненный укус.
Он опустился на пол, сел, опираясь спиной о скамью и, запустив пальцы в волосы, тихо рассмеялся.
— Поттер, — окликнул его Драко, поднимаясь с парты, — ты в своем уме? Тебе смешно? СМЕШНО?
— А ты предлагаешь отвернуть тебе голову и разнести здесь все к Мерлиновой матери очередным стихийным всплеском? А может, ты предпочитаешь сразу Аваду, а, Малфой? — подняв на того взгляд, ответил Гарри. — Иди к черту! Просто вали отсюда, если тебе еще дорога твоя жалкая жизнь...
— А если я не хочу? — пожал плечами Драко.
— Тогда Авада или встанешь на колени, — буркнул Гарри, отворачиваясь.