"Драко Малфой и Кот. Кот и Драко Малфой"

Качает. Качает, качает… все еще качает? Какого ж черта, Его сейчас стошнит в этой переноске — как на корабле… о господи боже, за что ж ты так? За что ты потянул Его за язык в тот момент, когда начальник предложил это чертово задание? Ну подумаешь, Малфой. Ну и ладно, что он подозревается в соучастии с той бандой Пожирателей. Плевать, что хорек, может, наконец-то попался. Мерлин великий, да к черту все эти мелочи, Его сейчас вырвет…

— Наконец-то, — раздался до омерзения знакомый голос, и Он инстинктивно подобрался в переноске, на мгновение даже забыв о тошноте. Но вот Лиз остановилась, случайно качнув переноской вперед, и Он прикрыл глаза, изо всех сил стараясь не думать о том, что похоже сейчас…

— Добрый день, Драко. — Господи, да раскланивайтесь уже быстрее, да выпустите Его, иначе хуже будет… переноске, а если и повезет, то туфлям Лиз, если Он хорошо прицелится…

— Да-да, — нетерпеливо отмахнулся Малфой, Гарри (а это был он) увидел это через прутья переноски. — Давай уже сюда своего кота, у меня мало времени.

Гарри вдруг подумал, что это была плохая идея — представить все так, будто он кот, которого больше некому оставить на попечение, чистокровной волшебницы и по совместительству подруги Малфоя Элизабет Дюк , которую якобы совершенно внезапно отправили в командировку в Австралию. Или куда они там придумали? Затейники хреновы, а ему за всех отдуваться! Почему, ну почему он зарегистрировал себя как анимага? Сейчас бы никаких проблем не было, проклятье.

— Вот инструкции, — раздался шелест пергамента и Малфой, закатив глаза, сунул свиток за пазуху. Гарри снова зажмурился, так как переноску опять закачало и желудок сделал кульбит. — Ну, я пойду. И пожалуйста, Драко, не швыряйся в него Ступефаями.

«ЧЕГО?!» — Поттер даже глаза открыл от такой новости. Чем в него будут швыряться?! Стоять!!

Но кошачий слух уловил удаляющиеся шаги Лиз, а переноска вскоре снова закачалась, на этот раз интенсивнее, и Гарри понял наконец, как сильно он ненавидит Малфоя.

* * *

«Умру, не умру… умру, не умру… умру, как пить дать, умру…» — Гарри Поттер в обличии кота сжался в комок в проклятой трясущейся переноске и изо всех остатков сил молил всех Мерлинов прекратить эту пытку. Любым способом. Конечно, желательней всего был простенький вариант с молнией, попавшей в Малфоя, качавшего, сволочь такая, его переноску, словно модница маленькую сумочку.

Внезапно контейнер со смаком был поставлен на пол, и воспрявший Гарри было подумал, что его мольбы услышали. Но тут к решетке потянулась холеная бледная лапа, и Поттер против воли вжался в противоположную стенку пластмассового дешевого ужаса для переноса живности и грозно зашипел. Не от испуга. Просто он был зол. Да-да, именно.

— Вылезай, животное.

«Пошел ты!» — хотел бы рявкнуть Гарри, если бы он был говорящим котом. Но таковым он не был, так что пришлось дождаться, пока Малфой отойдет на пару шагов, и осторожно высунуть усатую черную морду из переноски и настороженно оценить местность, вверенную ему на неопределенное время. Честно говоря, Гарри ожидал чего-то более помпезного. Высадка великого Поттера произошла на обычной небольшой кухне, с нежно-зеленым кафелем, простыми занавесками, холодильником, столом, парой стульев и Драко Малфоем, дементоры его дери. Подумав, что гриффиндорцу до мозга костей не пристало показывать неуверенность перед слизеринцем, Поттер фыркнул и хотел было невозмутимо выползти из переноски, но оказалось, что ноги его предательски дрожали. Сделав вид, что так и надо, Гарри невозмутимо сел на прогретый вечерним солнцем кафель и принялся вылизывать затекшие лапы, не забывая косить зеленым глазом на наблюдавшего за ним хорька. Хорек, похоже, был впечатлен. Ха, еще бы! Анимагическая форма Гарри действительно была шикарна. Пошарив по справочникам, Гермиона категорично заявила, что по всем признакам он является котом породы мейн-кун, которые были весьма крупных размеров, имели густую длинную шерсть (Гарри впоследствии злорадно подумал, что будет очень удобно линять на вещи Малфоя) и мощные лапы. Сам Поттер-кот был черного окраса, а глаза сохранили его собственный глубокий зеленый цвет.

Гарри наконец гордо встал, дернул хвостом и огляделся в поисках воды. Но даже не было миски на полу, хоть он и считал унизительным есть таким образом. Мысленно вскинув бровь, Поттер перевел взгляд большущих глаз с вертикальным зрачком на до сих пор молчавшего Малфоя. Тот явно о чем-то задумался, и Гарри пришлось привлечь к себе внимание, громко мяукнув. Басовитый голос кота привел Драко в чувство.

— Чего тебе? — немного растерянно спросил он, тем не менее раздраженно поджав губы. Гарри отошел на шаг, нацепив на морду выражение «Ты, идиот, с котом разговаривать собрался?» и снова мяукнул. Нет, ну не до такой же степени Малфой кретин. Мерлин, не дай погибнуть живой душе!

Драко, возмутив этим Гарри до глубины его кошачьей души, проигнорировал явное требование налить воды, и развернул свиток пергамента с указаниями, как не довести животное до смерти. Лиз всегда была умницей, в этом Гарри в очередной раз убедился, когда лицо хорька прояснилось и спустя минуту перед фыркающим котом стояла зеленая миска с прохладной водой.

«Однако, тяжко мне тут придется», — подумал он потом, лежа на неудобной кошачьей подстилке и вылизывая переднюю лапу. Это его успокаивало.

За весь остаток дня Малфой успел протормозить еще два раза, когда не наколдовал Гарри лоток и чуть было не оставил его на улице, и только панический вопль большого животного заставил его открыть дверь и впустить кота домой. Поттер мысленно записал все хоречьи промахи и мстительно пообещал отыграться завтра, когда выспится и будет полон сил для работы и, попутно, маленьких пакостей. В конце концов, нельзя терять шанс подрать обивку на малфоевском кресле или испортить обои. Особенно те, в красивый узорчик, в коридоре…

Гарри вздохнул и устроил морду на правой лапе, закрыв глаза и чутко поведя ушами. Спустя пару минут он уже спал.

Утро у Гарри Поттера выдалось что надо. Еще не открыв глаза, он понял — что-то в его жизни пошло не так. Все тело ныло и требовало пощады или хотя бы массажа. Срочного. Сонное сознание просыпалось вместе со своим хозяином, а потому на внешние раздражители реагировало не так адекватно, как требовалось. И поэтому, когда в соседнем помещении раздался жуткий грохот и яростный вопль, Поттер ласточкой взлетел в воздух и в ужасе засучил лапами. И именно в тот момент, когда перед глазами мелькнула когтистая передняя конечность, а хвост привычно обвил заднюю, когда Гарри приземлился возле проклятой жесткой лежанки, он понял, что находится на задании в доме Малфоя в обличии кота.

В воздухе кружилась потревоженная им пыль, и тяжело вздохнув, успокоившийся Поттер вдруг оглушительно чихнул, мотнув ушастой головой. Наконец, раздраженно дернув длинным пушистым хвостом, Гарри пошел проверять, не убился ли там Малфой. Это было бы очень некстати.

* * *

Драко Малфой поджал губы и боролся с желанием размахнуться и от всей души пнуть гребаную кошачью поилку ногой. Он чуть не упал, когда спросонья пошел на кухню за порцией кофе и наступил на новый предмет интерьера! Будь проклята Элизабет вместе с ее чертовым котом! Какого хрена он вообще согласился приглядывать за ним?!

Мда. Наверное потому, что надеялся на ее помощь в своих исследованиях в Зельеварении: Элизабет (которая, кстати, была скорее просто хорошей знакомой), как работник Аврората, могла достать ему разрешение на приобретение кое-каких ингредиентов, взамен на его услугу кошачьей няньки…

Ну, и еще потому, что в не так давно приобретенном доме Драко было как-то… пусто. Именно это слово подходило к его состоянию идеально. Не грустно, не весело, не страшно, не тоскливо. Никак. И какая-то не слишком зачерствевшая часть малфоевской души наивно понадеялась, что еще одно живое существо в доме привнесет долю позитива.

Щас! В первое же утро такого сожительства Драко чуть не поприветствовал копчиком родимый кафель!

Итак, зло отодвинув миску и расплескав воду на пол, Малфой, теперь уже окончательно проснувшийся, полез в шкафчик за чашкой. И пристальный любопытный взгляд куда-то между лопаток он почувствовал практически кожей. Резко обернувшись, он увидел, как наглый котяра совершенно по-хозяйски подходит к своей миске и лениво ее обнюхивает. Не успев мстительно подумать «А так тебе и надо, засранец», Драко чуть было не уронил чашку на пол: кот кинул на него совершенно человеческий взгляд, в котором ясно читался вопрос о вменяемости Малфоя. Блондину показалось даже, что ушастый зверь хотел закатить глаза. Но тот поднял хвост трубой и сделал пару шагов в его сторону, в конце концов, усевшись прямо перед Драко. Вперив в него взгляд зеленущих круглых глаз, кот терпеливо поиграл около минуты в гляделки, а потом мяукнул, дернув хвостом. Драко, еще вчера брезгливо дочитавший инструкции по содержанию мохнатого бармаглота, понял, что тот требует свой завтрак. Элизабет сразу предупредила, что ее кот — избалованная скотина, которая кошачий корм не признает в принципе и питается исключительно со стола. Ну, «избалованная скотина» — это было уже определение Малфоя, которое пришло на ум сразу же после прочтения содержимого пергамента. Мрачно спросив себя, а не накрыть ли ему стол на двоих, Драко обошел с любопытством наблюдавшего за ним кота и принялся готовить завтрак.

* * *

«Оказывается, и Малфой поддается дрессировке», — ухмыльнулся про себя Поттер, щурясь от теплых лучей солнца и лениво наблюдая за тем, как слизеринец послушно порхает у плиты, готовя ЕМУ завтрак. Ха, знал бы хорек, с кем завтракать собрался, его бы перекосило. Как хорошо, что его регистрация как анимага была секретом для прочих обывателей...

«Кот — царь природы», — решил Гарри и улегся на кафель, поджав под себя лапы. С утра у него было довольно добродушное настроение, а понимание того, что хорек в его власти и обязательно попадется с чем-то запрещенным, вызывало в поттеровской душе что-то вроде снисхождения. Пусть пока завтрак приготовит, похлопочет, поплачет над останками обивки кресел… Кстати, надо не забыть про кресла. Как же хорошо, что он догадался о составлении списка ценных указаний хорьку. А то медитировал бы сейчас над смердящим кошачьим кормом, бр-р…

— Паркер, кис-кис-кис, — позвал Малфой, ставя тарелку с яичницей на пол рядом со столом.

«Паркер? Это кто?»

Наверное, на кошачьей морде отразилось истинно человеческое недоумение, потому что хорек снова на него покосился.

«Ааа, это ж я!» — наконец вспомнил Поттер о своем придуманном Лиз имени, поднимаясь на лапы, распушая хвост и бодро гарцуя к своему завтраку. — «Хм, а неплохо пахнет… Потрясающе, впервые ем малфоевскую стряпню и даже не боюсь, что там окажется лошадиная доза яда…»

Дальше мысли обрывались, так как кошачья натура полностью сосредоточилась на еде. И снова, как и утром, от важного дела его отвлек дикий грохот. По привычке шарахнувшись в сторону и подняв шерсть дыбом, Поттер широко расширенными глазами нашел причину шума, прервавшего его трапезу. Придурок Малфой поскользнулся на разлитой из поилки воде, смачно навернулся и теперь матерился ТАК затейливо, что все его аристократические предки, должно быть, синхронно краснели и переворачивались в своих могилах.

Стараясь игнорировать нелестные выпады в сторону воды, поилки, самого себя и всей тяжкой хоречьей жизни, Гарри вернулся к завтраку.

Ну что ж, хорь, это только начало…

День второй. Продолжение.

… Предпосылки этому явлению были еще утром, когда солнце глумливо усмехалось, ползя в зенит и оставляя яркие лужи на паркете в кухне, где Малфой поскользнулся на вполне реальной луже из воды.

Стало жарко.

Поттер от всей души сочувствовал гермиониному мохнатому Живоглоту, хотя у него самого шерсть была в разы гуще, да еще и черного цвета. Сочувствовал он с упоением, попутно жалея самого себя, сидя под кухонным столом и задумчиво косясь на холодильник. Мысли плавно перетекали из «а вдруг станет прохладнее, если я его открою?» в «хэй, а не залезть ли мне в морозилку?». Малфой куда-то запропастился, и доблестный хвостатый аврор, изнывающий от жары, милостиво послал его к чертовой матери, потому что сил за ним следить не было никаких. Будь он человеком, он бы достал из своего холодильника баночку холодного пива, создал бы охлаждающую сферу вокруг себя и жил бы спокойно… но сейчас он кот — кот черный и мохнатый, и чувствуется, что такими темпами он до конца задания не доживет. Умрет при исполнении долга.

Бездумно глядя на рефрижератор в течение еще пяти минут, Гарри вздохнул и подошел к поилке. После падения Малфоя (о, как ласкало слух это словосочетание!) в ней еще оставалось немного воды, но она была отвратительно теплой. Поттер фыркнул, ударил по куску пластмассы лапой и, дергая хвостом, отправился портить жизнь хорьку.

* * *

Драко разбирал утреннюю почту, попутно отжимая легкую рубашку и брезгливо морщась. Светил четвертый за день поход в душ.

Просмотрев счета, ответы на заказы в магазине ингредиентов, Драко слегка удивленно взял в руки письмо от отца. И, пробегая взглядом по строчкам, он чувствовал, что его брови целеустремленно ползут вверх.

«Здравствуй, сын.

Более подробно обо всем ты узнаешь из письма матери, я же просто скажу, что у нас все в порядке. И, оставив все предисловия, сообщаю, что в эту пятницу мы с Нарциссой собираемся тебя навестить. Все подробности — в вышеупомянутом письме.»

Далее шла замысловатая роспись отца, в которую Драко с полминуты взглядывался, ни о чем конкретно не думая. Мысли о его скором падении в глазах отца и сочувственных взглядах матери забились в угол сознания и осторожно перешептывались, но выходить пока не спешили.

Взяв в руки следующий конверт, на котором были инициалы его матери, Малфой хотел было его открыть, как вдруг услышал ни с чем не сравнимый звук.

Звук рвущихся обоев.

* * *

Поттер как раз, налюбовавшись на неброский узор из волнистых линий и синих мелких цветов, привстал на задние лапы, растопырил передние, выпустил длинные когти и вцепился в обои. С секунду помедитировав, зажмурившись от предвкушения, Гарри напрягся и с усилием стал опускать передние лапы вниз. Обои средней плотности, будучи плохо приклеенными, рвались легко, красиво и звучно. Поттер даже замурлыкал от удовольствия, полностью отдавшись делу, и потому появления Малфоя не заметил. И даже пропустил то, ради чего и решился на рисковый поступок, — обалдевшей и медленно краснеющей физиономии младшенького змееныша. Но, слава Мерлину, попытки активных действий он не пропустил, ловко отскочив от тянущейся к нему аристократической лапки, так и жаждущей вцепиться в кошачье горло. Тремя прыжками вылетев из коридора, Поттер рванул в сад и, сам не ожидая от себя такой прыти, забрался на дерево.

Вглядываясь в окна и ожидая преследования и выкуривания с дерева, Гарри все же не мог не признать: вкус у дракончика есть. Вон какие обои красивые выбрал.

День удался.

«Поймал… поймал, почти… ай, черт, куда?! А ну вернись, пакость с крылышками! Оборву ведь всю леталку!»

Большой пушистый кот интенсивно дергал во сне лапами, словно пытался поймать что-то. Дерганье лапами сопровождалось яростным фырканьем и периодическим тонким писком. Внезапно зверь неловко повернулся и почувствовал спиной что-то большое и шершавое. Подскочив во сне и наяву, Поттер еще в полете открыл глаза и, приземлившись на четыре лапы, испуганно воззрился на дерево, рядом с которым спал. С полминуты глядя на сеть глубоких морщин на стволе, доблестный аврор пытался собрать мозги в кучку и найти ответы на некоторые мучившие его вопросы: какого черта он делает в саду, где он вообще и почему второе утро в его жизни начинается с взлета в воздух? Постепенно просыпающееся сознание милостиво подкинуло ему ответы: вчера он так и не решился вернуться в дом Малфоя, в котором он находится на задании. Но третий вопрос был из числа риторических, так что Поттер отряхнулся от осевшей на шерсти утренней росы и брезгливо фыркнул, облизываясь. Гарри за семь лет учебы с хорьком хорошо уяснил, что забывать обиды эта злопамятная скотина не приучена, потому тешить себя несбыточными мечтами о прощении было бы глупо. Но Малфой вполне мог уже успокоиться и передумать делать из безобидной животинки коврик. И потому, понадеявшись, что хорек не увлекается таксидермией, Поттер пошел по направлению к дому.

* * *

Мрачно сидя у закрытой двери малфоевской хибары, Гарри не менее мрачно распушал шерсть и гипнотизировал взглядом забор. Ей-богу, если бы на дом не были наложены сигнализационные чары и он мог бы превратиться в человека, он бы написал что-нибудь неприличное на нем. Что-нибудь о Малфое. Что-нибудь емкое, обидное и обязательно матерное.

Причины на то у Гарри Поттера были, и весьма весомые. На небе устроили собрание упитанные тучи, вот-вот грозя вылить на какого-нибудь неудачника ушат воды. Неудачником в данном случае выступал Герой Всея Британии самолично. Вторая причина заключалась в том, что Гарри был страшно голоден: последний раз он поел утром. Аврорская привычка просчитывать все на пару ходов вперед впервые дала сбой, потому Поттер и пошел драть малфоевские обои не подумав о последствиях. И третья причина — сам Малфой, который в данный момент бесил его даже больше, чем когда называл Гермиону грязнокровкой. Этот чертов ублюдок явно куда-то ушел, потому что он не мог не отреагировать на деликатное и виноватое поскрябывание в дверь, робкое мяуканье, громкое мяуканье, возмущенный вопль, шипение и три царапины на поверхности некогда приличной двери. И сейчас Поттер был зол как никогда. Он уже оглядывался по сторонам в поисках того, что можно было бы отправить на тот свет или хотя бы испортить. Наконец, его взгляд остановился на стоящей возле окна уличной вазы с какими-то растением. Хищно сощурившись, Поттер вскочил на лапы и потрусил к своей жертве. Привстав на задние лапы и зацепившись за край вазы передними, Гарри задумчиво обнюхал землю, напрягся и потянул горшок на себя. Тот оказался ожидаемо тяжелым, так что аврору пришлось попыхтеть, чтобы, наконец, сосуд накренился и глухим треском рухнул на каменную плитку. Злорадно убедившись, что ваза треснула, Гарри, с секунду помедлив, взял в пасть одну из веток странного куста и потащил его на задний двор. Сок, выделившийся из поврежденного кошачьими зубами растения, был страшно горьким, потому Поттер, пристроив растение в углу рядом с какими-то корзинами, еще минут пять отплевывался. Наконец, вернувшись к вазе, Гарри принялся вдохновенно раскидывать землю под окнами. Конечно, он понимал, что таким образом он себе на ужин явно не заработает, но жажда мести оказалась сильнее голода. Лиз же предупредила этого идиота, что кота нужно кормить, холить и лелеять! А хорек ее проигнорировал. Проигнорировал прямые указания работника Аврората — получи наказание, хоречья морда.

Возиться в земле оказалось неожиданно приятно, и Поттер даже заурчал от удовольствия. Но внезапно щелкнувшая его по носу холодная капля привела аврора в себя. Подняв взгляд на небо, Гарри получил еще одну каплю прямо в глаз и, зафыркав, он поспешил на крыльцо под навес.

Ну ладно, несмотря на то, что Малфой устранит весь наведенный им беспорядок парой заклинаний, цветок ему еще придется поискать.

Драко Малфой устал. Драко Малфой чертовски устал. Эта работа если и не испортит ему нервы, то до самоубийства доведет точно. Черт, и почему он не может полностью посвятить свое время зельям?..

Потому, Драко Малфой, что ты хочешь добиться всего своими силами. Не проедать наследство, а работать, подниматься вверх, доказывать самому себе, что ты чего-то стоишь.

Себе и Поттеру.

Чертов Поттер, чертов выскочка, победивший Волдеморта, ставший настоящим героем в глазах всего мира, и тот работает в Аврорате, вместо того, чтобы спокойно наслаждаться буквально отвоеванной у судьбы жизнью. Проклятье, Драко не мог себе позволить поступить так, как мог бы Поттер. И потому устроился на работу в фирму по производству лекарственных зелий — привычное знакомое дело, и не будь там тупоголовых сотрудников, он бы считал, что сделал удачный выбор. И вот сегодня партия зелий, используемых в лечении после отравления ядовитыми растениями, пошла коту под хвост. А потому что надо смотреть, какие закрепители кидаешь в котел! Кретины.

Кстати о котах…

Драко, аппарировавший прямо в гостиную своего дома — единственной вещи, на которую была потрачена часть наследства, — задумчиво нахмурился, вспоминая, что Паркера он не видел со вчерашнего вечера, когда та сволочь удрала в неизвестном направлении, испортив довольно дорогие обои. Конечно, обычное Репаро спасло интерьер Малфоя, потому казнь кота он решил отложить до лучших времен. К тому же ему нужна была помощь Лиз.

Быстром шагом направившись к входной двери и попутно скидывая светлую куртку в кресло, Драко открыл дверь и не сдержал ехидного смешка.

Паркер, насквозь мокрый и злой даже со спины, топорщил шерсть и яростно фыркал. Было странно, что обладающий острейшим слухом кот даже не повернулся на звук открывшейся двери.

— Кыс-кыс, — позвал Малфой, по-прежнему не сдерживая улыбки, — иди домой, холодно же.

Паркер крупно вздрогнул и вскочил на лапы, широко раскрытыми глазами уставившись на блондина. Постепенно испуг в глазах сменился яростным презрением, и кот вдруг чихнул. Драко снова хихикнул и пошире открыл дверь, отступая. Паркер медленно вошел в дом и остановился возле Малфоя. Пока тот соображал, что бы это могло значить, кот встряхнулся, забрызгав блондина грязной водой.

* * *

Поттер был зол, мокр и голоден. Он с холодной мрачностью представлял себе, как он принимает человеческую форму и набивает хорьку его смазливую мордашку. Как из уголка тонких разбитых губ стекает струйка крови, как наливается синяк на острой скуле, как его рука сжимает светлые волосы и стукает Малфоя темечком об стену.

ОН ХОЧЕТ ЕСТЬ!!

Проклятье, человек-Поттер бы перетерпел голод — не впервой ведь. Но избалованное ушастое животное, являющееся его анимагической формой, терпеть не желало и даже не собиралось. Его кот был раздражителен, нахален и мстителен… Ну хорошо, Поттер сам был таким в глубине души, а кошачья натура просто раскрывала эти качества во всей красе. Ну вернись только, Малфой, я тебе устрою…

Когда голос за спиной произнес: «Иди домой, холодно же», сердце Гарри от испуга рухнуло вниз, раскрыв еще пару черт его зверя — пугливость и невнимательность.

При взгляде на сухого и нагло ржущего хорька в душе Поттера подняла голову жажда мести. Войдя в дом, он с чувством отряхнулся и прошел на кухню, изо всех сил стараясь не перейти на бег. Решив, что этот вечер Малфой запомнит навсегда, Гарри нагло запрыгнул прямо на обеденный стол, по инерции немного прокатившись на нем и чуть не упав с другого конца. Решив, что тренировать свои навыки он будет потом, когда Малфой раскается и вымолит его прощение, он обвил хвостом лапы и выжидающе уставился на вошедшего на кухню хорька. Тот удивленно приподнял светлые брови, но промолчал, открыв холодильник и достав из него нужные для готовки продукты. Завидев знакомый пластиковый поддон с мясом, Поттер почувствовал, как желудок заворчал.

Следующие сорок минут были для Гарри пыткой. Перебравшись ближе к плите и наблюдая, как холеные руки режут мясо, укладывают его в сковороду, посыпают специями, Поттер изо всех сил подавлял в себе желание заняться воровством. Это не подобает статусу работника Аврората, гриффиндорца и вообще противоречит всем его принципам…

— Ну-ка кыш, — строго велел Малфой, и Гарри удивленно захлопал глазами, осознав, что уже протянул мохнатую лапу к мясу. Скрыв смущение за фырканьем, Поттер отодвинулся подальше.

* * *

Кот забавлял Драко все больше и больше. Большой и холеный зверь смотрел на него таким несчастным и голодным взглядом, что его было даже жалко. А после того, как тот попытался стянуть мясо и, потом попавшись, сделал гордый и невозмутимый вид, Малфой снова чуть не засмеялся. Впрочем, ему было совестно, что тот весь день просидел голодный, да еще и под дождем. Но он же не знал, что Паркер удрал в сад, иначе бы… пошел его искать? Да зачем ему это надо?..

Но поставив на стол две тарелки с едой, Малфой снова улыбнулся: Паркер молча спрыгнул на пол и забрался на обеденный стол. Драко остудил еду взмахом палочки и пододвинул ему тарелку:

— Ешь давай.

Кот дернул ушами и принялся за ужин.

* * *

Малфой мало того, что накормил его, — он даже позаботился о том, чтобы Гарри не обжегся. Обалдеть. Впрочем, Поттер был котом, а Малфой был не в курсе. Поэтому пакостная, но сытая натура решила не отказываться от своих планов.

Поужинав и поняв, что жизнь прекрасна, Поттер вальяжно вышел из кухни и направился в гостиную с желанием испортить кресло. Дойдя до назначенного пункта, Гарри понял, что планы придется отложить.

Ему захотелось спать. Внезапно, нестерпимо и невозможно.

Гарри беспомощно огляделся, чувствуя, как тяжелеют веки. Если бы он раньше не сталкивался с подобной особенностью своего кошачьего организма, он бы подумал, что Малфой подсыпал ему снотворное.

Спать на полу не хотелось, но, к счастью, рядом находилось кресло. Поттер собрал остатки сил в пучок и прыгнул, грузно приземлившись на малфоевскую куртку. Сил испытывать отвращение не было, как не было и причин: куртка пахла приятным одеколоном, к тому же она была мягкой.

Гарри свернулся в клубок и закрыл глаза.

* * *

«Вот нахал», — констатировал Драко, вернувшийся за своей курткой, намереваясь повесить ее на место, и обнаруживший, что Паркер его опередил и назначил детали одежды новое место дислокации. Спящий зверь выглядел спокойным и даже трогательным, и Малфою даже стало жалко его будить.

Вздохнув и подергав себя за прядь волос, Драко развернулся и вышел из гостиной.

В конце концов, эта куртка ему не особо-то и нравилась.

— Поттерова задница, какого черта?!

Гарри вздрогнул и открыл глаза, не понимая, де йствительно, какого черта происходит? Наконец зрение сфокусировалось и Поттер понял, что лежит в кресле на чем-то мягком… О боже, он спал на куртке Малфоя, какой кошмар.

Стоп, как там сказал Малфой? Поттерова задница? Это уже интересно.

Кот потянулся, выпустив когти и оставив на ткани свои отметины, и легко спрыгнул на пол, чувствуя бодрость во всем теле. И голод. Чертыхнувшись про себя, Гарри осторожно подкрался к входной двери, где Малфой уже вовсю размахивал палочкой, как дирижер перед оркестром. Не было похоже, что гаррина задница его особо волновала. Её обладателя это успокоило.

— Репаро! — раздраженно процедил хорек, и разбитая вчера ваза приняла свой первоначальный вид. Гарри разочарованно фыркнул, тем самым случайно привлекая к себе ненужное с утра пораньше внимание.

— Ага, вот и ты, — нехорошо прищурился обернувшийся Малфой, на что Поттер лишь вскинул голову, поднял хвост и величаво пошел на кухню. Конечно, он рисковал: психованный хорек мог пальнуть в спину заклинанием… Но он этого не сделал. А лишь пошел за ним.

Войдя в кухню, Поттер кинул взгляд на часы и пораженно застыл. Восемь утра? Его подняли в такую рань?

Мысленно сделав пометку в своем блокноте гадостей, Гарри запрыгнул на стол и презрительно посмотрел на игнорировавшего его Малфоя. Тот, видимо, собирался отбыть на работу: строгие брюки, белая рубашка, уложенные волосы… аристократ хренов. У Гарри никогда не получалось выглядеть так. Сколько бы времени он не провел перед зеркалом, на его голове всегда был полный хаос. С одеждой было проще: теперь он наконец мог позволить себе нормально одеться, не занятый спасением мира, когда были проблемы поважнее внешнего вида. Наверное, благодаря тому, что он слепо стремился к своей цели — убить Волдмеморта, у него и не было девушки в Хогвартсе. Даже Джинни, любившая его когда-то, так и не смогла дождаться.

Тряхнув головой и отогнав далеко не позитивные мысли, Гарри с возмущением обнаружил, что Малфой насыпает в миску кошачий корм. Сначала он подумал, что хорьку стало мало его внимания и он решил завести еще одну животинку, на этот раз не такую привередливую. Но когда хорек выпрямился, откинул упавшую на лоб прядь волос и сказал, даже не сдерживая торжества в голосе:

— Кушать подано, — Поттер понял, что он близок к убийству. Но сдержал порыв впиться когтями в аристократичную хоречью морду, нацепив на свою собственную невозмутимость. Малфой победно улыбнулся, поставил коробку с галетами на место и вышел в коридор.

Когда хлопок аппарации возвестил об отбытии слизеринца, Гарри медленно спустился на пол, подошел к миске и, широко размахнувшись, ударил по ней лапой.

* * *

Мрачно удовлетворенный, Поттер вышел из закиданной кошачьим кормом кухни, приняв решение, что хватит уже прохлаждаться. Нужно обыскать дом Малфоя, нужно найти доказательства его виновности.

Начать нужно… хотя бы со спальни, благо, он как раз у ее двери. Толкнув ее лапами, Поттер поблагодарил идиота-Малфоя, который не привык защищать личное пространство заклинаниями. А вообще, как понял Поттер, хорек пользовался магией только в случае крайней нужды. Он даже еду готовил сам, не прибегая к помощи домовиков… Интересно, а они у него вообще есть?..

Спальня у Малфоя отличалась от его простой, типичной для большинства домов кухни. Взять хотя бы кровать: массивная, из темного дерева, двуспальная, с темно-зеленым пологом. Хорек явно скучал по школе. Рядом стояла тумбочка, явно из той же серии, что и кровать, светильник на ней был в тон пологу. Как и обои. Как и ковер. Как и все, что здесь было. Черт возьми, спальня напоминала Поттеру гостиную Слизерина. Атмосфера была такая же пакостная.

Чувствуя, что его передернуло, Гарри поспешил начать обыск, что в кошачьем обличии было несколько проблематично. К тому же обыском дело не ограничивалось: полагалось еще и следить за хорьком.

Легко вспрыгнув на кровать, Поттер завистливо потоптался по ней, брезгливо вспомнив свою кошачью лежанку. Сунув нос под подушки и под матрас, Гарри перешел к тумбочке, с трудом потянув за ручку передними лапами, и поспешно сунул морду в появившуюся щель, открывая дверцу уже полностью. Внутри оказалась стопка книг, которые Поттер не задумываясь вытащил наружу, чуть не сломав при этом когти. Вцепившись в корешок книги зубами, Гарри с трудом запрыгнул на кровать, чуть не свалившись. Все так же держа книгу в зубах, кот потряс головой, тоскливо предвкушая поход к стоматологу по окончании задания. Ничего.

Повезло Поттеру лишь на третьей книге, из которой выпал и спланировал на пол сложенный вдвое лист. Издав победный мяв и грохнув книгу вниз, Гарри кинулся читать.

«Здравствуй, дорогой сын.

У нас все в порядке, тебе не стоит так волноваться. Во Франции просто чудесно, здесь все напоминает мне о моем детстве. Особняк почти приведен в порядок, домовики уже закончили восстанавливать комнату для гостей. Твой отец не очень доволен тем, что поместье Малфоев все еще находится под присмотром Министерства, что сказывается на его настроении. Но наш адвокат делает все возможное…»

Поттер потряс головой, не решаясь читать дальше. Все-таки даже малфоевские письма бывают личными. Еще раз мельком глянув в исписанный пергамент, он выхватил взглядом заинтересовавший его кусок:

«…а в эту пятницу мы с Люциусом решили навестить тебя. Нас волнует, как ты смог устроиться, как ты обходишься без прислуги. Дорогой, ты уверен, что тебе не нужны домовики? Все-таки, я считаю, это крайне необходимая вещь, особенно в новом доме…»

Вещь, значит. Поттер вспомнил Добби, и в груди привычно кольнула старая боль. А чего он ожидал? Это же Малфои.

Откинув письмо лапой под кровать, Гарри вышел из комнаты, дергая хвостом.

Пакостное ощущение только усилилось.

Гарри лежал в кресле и мрачно ждал прихода Малфоя. Происшествие с письмом сбило с аврора весь настрой на великие дела. Куртка хорька была брезгливо скинута на пол, как символ всего того, что Поттер сейчас испытывал к блондину. Отметив про себя, что на куртке осталось столько его шерсти, что впору вязать носки, Гарри мстительно ухмыльнулся.

Хотя, Поттер сам не понимал, что на него нашло. Ведь право же, Малфой не держал домовиков в своем доме — так в чем дело? Понятно, если бы на стенах хоречьего дома висели засушенные головы эльфов, а еще живые бы прислуживали ему… так ведь нет — слизеринец сам готовил, а убирался с помощью магии. Наверное, Гарри просто задело упоминание о домовиках как о вещи, после всего того, что для него сделал Добби, пожертвовавший своей жизнью ради спасения его, Рона, Гермионы и остальных пленников Малфой-мэнора.

И Гарри не давал покоя вопрос: что заставило хорька отказаться от прислуги? Его нежелание отбыть во Францию вместе с родителями можно как-то понять — может ему захотелось пожить самостоятельно, а может просто неприятие чужбины или еще что-то, но добровольно обречь себя на самообслуживание? Малфой в представлении Гарри на такое не мог пойти даже под угрозой Авады. Хотя, он и работать бы не пошел. Нет, может и пошел бы — отстреливать нечистокровных и тех, кто носит очки и имеет на лбу шрам в виде молнии. Но не в фирму по изготовлению зелий! Черт с ним, что зелья, но хорек же не директором работает!

От напряженных размышлений Поттера отвлек звук открывающейся двери.

* * *

На работе у Драко Малфоя в этот день все было спокойно. Никто не перепутал ингредиенты, ничего не было взорвано, потеряно или испорчено. Настроение не падало ниже отметки «пойду напьюсь», на улице не стояла адская жара, никто не доставал его идиотскими расспросами типа: «Мистер Малфой, заказчик отказался от второй партии сонного зелья, что прикажете делать?»

Но Драко не давала покоя мысль, что пакостный кот, оставленный наедине с его домом, просто так выходку с кошачьим кормом не оставит. И вот, произнося заклинание аппарации, Малфой ожидал увидеть вместо своего дома одни руины. И облегченно выдохнул, очутившись в родных и целых стенах, но тут же напрягся, быстрым шагом проходя в кухню.

— Паркер, я убью тебя когда-нибудь, — простонал бывший слизеринец, оглядывая закиданную кошачьим кормом кухню. Устало вздохнув, Драко взял в руки коробку и достал палочку.

— Акцио корм, — велел он, взмахнув палочкой, указав ее кончиком на открытую коробку. Галеты послушным клином с монотонным стуком полетели в указанное им место. После того, как он навел на кухне порядок, Малфой включил кофеварку и направился в свою спальню, чтобы переодеться.

— Что за… — Драко слегка обалдело поднял с пола одну из книг и автоматически положил ее на тумбочку. Взяв в руки вторую, он вспомнил, что вложил в одну из них письмо от матери, после чего поспешно пролистал страницы томика. Пусто. Перебрав таким образом все книги, Драко догадался заглянуть под кровать, где искомый лист и обнаружился. Встав на ноги и продолжая держать в руке письмо, блондин нахмурился и задумчиво провел пальцем по нижней губе. И только басовитое «мяу» вывело его из транса.

* * *

— А, это ты, мерзавец. — Голос хорька ничего не выражал, но в его глазах мелькнуло нечто, заставившее Поттера насторожиться. Что это было, он так и не понял, и неприятное чувство, появившееся утром и исчезнувшее было, снова вернулось. — Ладно, пошли, я тебе поесть дам.

И идя вслед за Малфоем, не имея сил противиться голоду и кошачьей натуре, Гарри задавался вопросом: он намеревается его отравить или просто перегрелся?..

Пятое утро в малфоевском доме для Поттера прошло на удивление спокойно. Никто не падал, не орал и не грозился снять с кое-кого шкуру. Короче говоря, Малфой вел себя на редкость пристойно.

"В кои-то веки", — хмуро подумал Гарри.

Вяло поковырявшись в своей тарелке, Поттер спрыгнул со стола и направился в гостиную под ничего не выражающим взглядом хорька. Не найдя в пределах досягаемости ранее с позором изгнанную и ныне помилованную куртку Малфоя, Гарри с еще более испортившимся ранним подъемом настроением забрался в кресло.

За окном снова было пасмурно. Дождь ритмично барабанил по стеклу, ветер гнул крону растущего в саду неизвестного Поттеру дерева, а из-за закрывших небо туч в доме стоял полумрак. Аврор с самого пробуждения чувствовал, что голову словно сдавило железным обручем, — сейчас же это ощущение только усилилось. Подумав, что это нимб наконец-то стал ему мал, Гарри запоздало пожалел, что кошачья натура не избавила его от человечьих болезней. К тому же сегодня это лишает его возможности продолжить обыск. А ведь у него осталось чуть больше двух недель...

Но когда хлопок аппарации возвестил об отбытии подозреваемого, Поттер решил отложить все дела и проблемы на потом и задремал.

* * *

— До свидания.

— Всего доброго, мистер Малфой.

Светловолосый мужчина, он же мистер Малфой, вышел из здания Министерства Магии на залитую дождем улицу и вдохнул свежий воздух. По губам Драко блуждала довольная и полная предвкушения улыбка. Ей-богу, даже злости не было на этих олухов в Аврорате, которые с чего-то решили, что узнать анимагическую форму Поттера, будь она хоть трижды засекречена, для Малфоев будет просто непосильной задачей. Бред какой-то, неужели его так недооценивают? Это просто оскорбительно. А история с письмом... Мерлин, разве нельзя было раскидать в комнате еще что-нибудь и не оставлять после себя такие явные улики? Ни один нормальный кот не полез бы с прикроватную тумбочку, не раскидал бы книги и не стал вытряхивать из них письма. Минус двадцать баллов с Гриффиндора, мистер Поттер.

Драко достал из кармана куртки колдографию и принялся придирчиво ее разглядывать. Кот, сидящий на обычном деревянном стуле рядом с табличкой с регистрационным номером, был как две капли воды похож на Паркера. А между тем это был нахал Поттер в своей не менее нахальной анимагической форме. Даже взгляд тот же — вызывающий и самоуверенный. И когда успел нахвататься? Все-таки слава героя вдарила очкарику по мозгам, какая жалость.

Конечно, легко можно было бы списать это все на простое совпадение — мало ли черных больших и наглых котов в Англии? Но кота к Драко притащил не кто-то, а именно Лиз, работающая не просто в Аврорате, а еще и в одном отделе с Поттером. Малфой готов был голову дать на отсечение и повешение в доме Уизелов, что мелким хулиганством в его собственном доме занимается именно Поттер и никто другой. Именно чертов очкарик ест с ним за одним столом, ненавидит дорогой кошачий корм, портит его сад и нервы, рвет обои и обильно линяет на его вещи. Аврор Поттер учиняет произвол в его, Малфоя, личном пространстве.

"Как в старые добрые времена", — пробормотал себе под нос Драко и, застегнув куртку и положив колдографию обратно в карман, аппарировал домой.

* * *

"Мерлин, как хорошо, что на сегодня работа отменяется", — счастливо потянувшись подумал Драко, вешая куртку на крючок и глазами ища следы разрушений, которые могли бы привести его к Поттеру, который наивно продолжает притворяться простым представителем семейства кошачьих. Интересно, насколько аврорского шпиона хватит? И в чем, кстати, Драко подозревают? О, наверняка в пособничестве Пожирателям Смерти, как же. Репутация Малфоев сужает репертуар Драко до таких ничтожных размеров — даже обидно. А вдруг он хочет занять место Темного лорда? Учитывая ум, осторожность и расчетливость, а также скромность, присущие его фамилии, восшествия Малфоя на трон властителя мира общество бы не пережило. И бороться с ним было бы бесполезно даже Поттеру.

Зайдя на кухню и не обнаружив там хвостатого вредителя, Драко заглянул в гостиную, где искомый и нашелся.

Блондин хотел было сказать что-нибудь язвительное, но не выдавшего бы его знания, как заметил, что Поттер-Паркер часто дышит и даже не отреагировал на шаги, не посмотрев на него и даже не дернув ушами.

— Паркер? — позвал Драко, присев возле кресла на корточки и заглянув в кошачью морду. Поттер приоткрыл мутный глаз и снова закрыл, не на шутку перепугав Малфоя. Достав палочку и коротко произнеся заклинание диагностики, блондин по возникнувшим на теле кота вспышкам понял, что Поттер страдает банальной мигренью. Учитывая резкую смену погоды, это было вполне объяснимо.

— Я сейчас, никуда не уходи, — пробормотал Драко и быстрым шагом вышел из комнаты.

* * *

Так хреново Поттеру было только после выпускного, когда он все-таки поддался уговорам Рона и выпил с ним на спор бутылку огневиски. На следущее утро он ругал себя и Уизли на чем свет стоит и ужасно хотел умереть. Умереть ему не дали, и, видимо, не дадут и сейчас. Хотя, знай Малфой, кто страдает в его кресле... страшно подумать, что было бы.

— Паркер? — О Мерлин, Малфой, уйди, без тебя плохо, не добавляй...

— Я сейчас, никуда не уходи.

И не уйдет, потому что даже смотреть больно. Эй, хорек, принеси яду что ли? У тебя по праву любимца Снейпа в каждом шкафчике по канистре храниться должно.

Мысли Поттера были прерваны звуком уверенных шагов, что уже сразу насторожило аврора. Но когда его самого подхватили на руки и усадили на колени, продолжая крепко держать, так что вырваться не было возможным, особенно в таком состоянии, Гарри не на шутку перепугался, решив что его мысли про яд были прочитаны и милостиво исполнены. Он попробовал было дернуться, когда холеная хоречья рука надавила на его челюсть, принуждая открыть пасть, но в голове зашумело так, что гриффиндорец плюнул на драгоценность своей жизни и прекратил сопротивляться. В горло полилась чуть горьковатая жидкость. "Точно яд", — мысленно обмер Гарри и с новыми силами забился в руках мучителя, забыв о боли, желая лишь вырваться и прочистить желудок. Внезапно со страшной силой захотелось жить. Вдруг он почувствовал, и это чуть не довело его до обморока, что глаза его слипаются, а по телу распространяется противная слабость. Руки его убийцы продолжали удерживать его на коленях, и последней мыслью Гарри было: "Какой бесславный конец..."

* * *

Драко осторожно положил заснувшего кота-Поттера на кресло и закутал его в свою захваченную по дороге кофту. Подсчитав количество царапин на своих руках, Драко пожалел, что он не может придушить Поттера, пока он спит. Ну ничего, придет время и собирать камни. Тогда-то уж очкарик ответит и за обои, и за корм, и за вазу с растением, и за чтение чужих писем. И особенно за царапины.

Кинув последний взгляд на Паркера, Драко пошел на кухню залечивать порезы.

Грохот на кухне вырвал Поттера из сна без сновидений. Вздрогнув всем телом и кое-как разлепив сонные глаза, Гарри осовело покрутил головой, ничего не понимая. Наконец, спустя пять минут вернув себе возможность соображать, Поттер сполз с кресла и на ватных лапах направился на кухню.

Вчерашние события смутными призраками всплывали в сознании, ехидно сообщая Поттеру, какого кретина он вчера сыграл, перепутав зелье от мигрени с ядом. Как хорошо, что оно было со снотворным эффектом, а то Малфой был бы порван на куски, и не было бы прощения национальному герою. В целом Поттер чувствовал себя хорошо отдохнувшим и выспавшимся, попутно чувствуя к слизеринцу что-то вроде благодарности, смешанной с толикой удивления: на кой черт ему сдалось лечить чужого кота, который, к тому же, попортил его величеству нервы и обои?

На кухне царил хаос. Поттер никогда не ожидал от организованного и аккуратного слизеринца подобного. Было такое чувство, что по кухне пробежалось стадо гиппогрифов: вещи были беспорядочно раскиданы по всем плоскостям, там и тут были пятна от соусов, а в нежную кожу лап Гарри впивались крошки.

Драко Малфой готовил.

Нет, правда: помня, с какой педантичной аккуратностью слизеринец раскладывал на столе ингредиенты для зелий, или глядя на его идеально уложенную прическу, Поттер никак не мог себе представить, что на кухне у аристократа будет твориться такое. Но когда в поле зрения показался явно озадаченный слизеринец с поваренной книгой в руке, Гарри вспомнил, что готовкой в поместье хорек явно не занимался…

Ах да, ведь сегодня пятница, а чета Малфоев обязалась прибыть в этот день с внеплановой проверкой, удачно выдаваемой за родительский визит. А хорек, как выяснилось, тип принципиальный — домовиков не держит. Правда, откуда у него вдруг появились такие принципы — это оставалось еще узнать. Так вот, принципиальный тип по фамилии Малфой, не желая использовать домовиков, но так же не желая кормить родителей сэндвичами, решил заняться готовкой. Умопомрачительно. Своды Хогвартса рухнули бы от такой новости.

Широко зевнув и потянувшись, Поттер лениво вспрыгнул на край стола, наконец-то совладав с кошачьим телом и точно рассчитав траекторию полета. Малфой в этот момент оторвался от книги и заинтересованно на него посмотрел, почему-то хмыкнув. Поттер фыркнул и лег, поджав под себя лапы. Зрелище обещало быть впечатляющим.

* * *

Прошло около часа. Солнце уже вовсю светило в окна кухни, освещая равно как пузатые бока кастрюлек, так и заполошно мечущегося от плиты к столу и обратно Драко.

Почему-то ему всегда казалось, что готовка — это легкое и необременительное занятие для волшебника, раз уж с ним справляются даже магглы. Недостойное — возможно, но…

Но Драко к своему стыду понимал, что терпит в этом деле полнейшее фиаско. Все подгорало, сковородки шипели и метко плевались маслом, овощи оказывались то недоваренными, то превращались в противное месиво. У Драко получилось лишь пожарить мясо — это все, чему он сумел научиться за время одиночного проживания, не считая яичницы и кофе. Остальную же еду он заказывал в службе доставки.

Хм, а если и ужин заказать там же? Есть шанс, что Люциус не распознает заказную еду, когда как его стряпня будет подвергнута молчаливой критике, заключавшейся в мимолетной, едва заметной гримасе — такой, чтобы Драко заметил. Этого он не переживет: Нарцисса будет волноваться за своего сына, страдающего от голода, а у Люциуса будет еще один шанс подчеркнуть, что Драко не способен жить самостоятельно.

Ну уж нет. Если из двух зол нужно выбирать наименьшую, то он лучше закажет еду. А уж раскроется его обман или нет… В конце концов, можно соврать, что он нанял на пару часов домовика. Двух. О нет, а потом опять начнутся уговоры Драко нанять наконец-то прислугу — сколько можно, он же воспитанный мальчик из аристократической семьи, ему не пристало выполнять черную работу, он позорит их фамилию, Драко, одумайся…

Господи, как ему это надоело. Как родители не могут понять, что он не может и не хочет…

Он никогда не забудет, какое лицо было у Поттера, когда Беллатрикс метнула в домовика Добби кинжал. Вспышка испуга в глазах. А потом пленники исчезли, и Драко был уверен, что вечно верящий в чудо гриффиндорец эти секунды аппарации будет надеяться, что они успели переместиться раньше, чем оружие достигло своей цели.

Но кинжал исчез вместе с ними.

Уже потом, после всех судебных разбирательств, слез матери и еле сдерживаемого гнева отца, который после унижения у Волдеморта был вынужден терпеть еще и Министерство; когда после всей карусели событий, лиц, бумаг, слушаний, дачи показаний и всего того, что просто не могло поместиться в памяти своей мертвой громадой, Драко оказался в Хогвартсе, он понял, что в нем что-то сломалось. Сломалось там, в поместье, когда испокон веков попираемое магами существо отдало свою жизнь ради спасения волшебников. Как бы это пафосно ни звучало. Просто Драко наконец понял, что Поттер победил не благодаря своему громкому имени. С ним были люди, готовые пойти ради него на смерть просто потому, что были его друзьями.

А происхождение и чистота крови Драко никакого значения не имели с самого начала. Наверное, потому Поттер и не принял его дружбу на первом курсе — слишком разные. А Драко лишь подчеркнул эту непохожесть, заявив с детской уверенностью в своей правоте о правильных и неправильных знакомствах.

У него никогда не было друзей. Были равные и были недостойные его внимания: грязнокровки, магглы и предатели крови — такие как Уизли.

Крэбб и Гойл — его молчаливые телохранители, бывшие с ним только потому, что потом это могло бы помочь им выгодно устроиться в жизни. Была Панси, родители которой хотели найти для дочери выгодную пару. Было много людей — знатных, богатых, влиятельных. Не было друга.

Того, с кем ты не просто на равных — с кем ты забываешь о своей крови и статусе. С кем неважно, что подумают другие, что они потом скажут и осудят ли.

Драко всегда ждал удара в спину, подножки — сделанных с таким изяществом, что даже не поймешь сначала. В его окружении не было доверия или поддержки. Были престиж, перспективы и связи.

Драко был безмерно рад, вырвавшись из этого круга ядовитой аристократии, которая прогнила еще до восстания Волдеморта. После войны и победы Поттера Драко не дал Люциусу увезти себя во Францию, чтобы снова попасть под гнет правил и обязанностей. Он остался в Англии.

Звон отвлек Драко от его мыслей. Обернувшись к столу и отметив про себя предельно честное выражение усатой поттеровской морды, он перевел взгляд на пол, где красиво поблескивали в лучах солнца осколки тарелки из им лично купленного сервиза.

— Поганец, — констатировал Драко, начиная собирать со стола продукты и складывать их на место. — Чего тебе?

Конечно Поттер опять голодный. Ей-богу, он же толстый, наверное, как Лонгботтом в школьные времена. Столько есть — и это в кошачьей-то форме! — и совершенно не двигаться…

— Мяу, — сообщил Поттер, с наглой уверенностью глядя ему в глаза. Никакой вежливости, а ведь вчера Драко спас его от мигрени. Интересно, он хоть помнит? А вдруг помимо анимагии в очкарике еще и склероз открылся?

— Голодный? — насмешливо поинтересовался Драко, открывая холодильник и ставя на стол остатки вчерашнего ужина. Черт, естественно голодный, он же вчера днем отрубился и проспал до утра.

Подорвавшийся к тарелке Поттер негласно подтвердил мысли Драко.

— Стой, дай я хоть разогрею! — попытался Малфой отобрать тарелку. Но, услышав утробный мяв, поднял вверх руки: — Понял, не лезу. Ешь.

Тихо посмеиваясь и устраняя беспорядок на кухне при помощи магии, Драко вдруг подумал, что жить и вправду стало веселее.

Сытый, благостно настроенный Поттер лежал возле дверного проема и наблюдал за нервно копающимся в шкафу Малфоем, наряженным в белый банный халат. Еду из службы доставки уже принесли, и Гарри пожалел, что ему не с кем поспорить на символическую сумму, что Люциус распознает обман и надает своему сыночку по шее.

Стоило признаться, что Поттеру было жутко любопытно взглянуть на чету Малфоев. Просто так, исследовательский интерес. Он не видел их черт знает сколько времени, и был бы совсем не против взглянуть на явно постаревшего после судебных разбирательств Люциуса. Хм, может он поседел? Или, возможно, от его былой шикарной шевелюры остался лишь тоненький стянутый ленточкой хвостик?..

Звук захлопнувшихся дверей шкафа оторвал Поттера от приятных мыслей. Лениво проследив взглядом за фигурой Малфоя, который, держа в руках вешалку с явно дорогой мантией темно-синего цвета, заклинанием повесил ее в воздухе и взялся за пояс халата, Поттер едва не поперхнулся.

Медленно, словно специально, халат соскользнул на пол, показав сначала белые, словно мраморные, плечи и спину с выпиравшими лопатками. Линия позвоночника чуть заметно проступала под кожей, уводя обалдевший взгляд Поттера все ниже и ниже, прямо к…

О господи…

В горле Поттера колючими лапками в стенки глотки уперся тугой комок, мешающий дышать и вообще думать. Хотя, думать доблестному аврору мешало нечто другое…

Малфой, словно не замечая близкого к обмороку кота, сделав пару шагов к кровати, взял с нее плавки и чуть нагнулся.

«Пора сваливать», — категорично стукнул кулаком здравый смысл где-то в туманном сознании Поттера, но так и не был услышан. Широко распахнутыми глазами Гарри пялился на задницу чертова белобрысого хорька, на его холеную красивую спину, на длинные ноги и совершенно не понимал, что происходит.

«Нет, определенно — пора сваливать», — подумал в этот раз сам аврор и кое-как собрал силы в пучок, сумев наконец поспешно капитулировать в сторону кухни.

* * *

«Один-ноль», — констатировал Драко, проведя ладонью по волосам и еще раз окинув себя критичным взглядом в зеркале. Не придраться.

Интересно, Поттер после такого от разрыва сердца не помрет? Наверное, после его рыжей Уизлетты он болезненно реагирует на чью-либо наготу. Психическая травма, что уж там.

Ухмыльнувшись, Малфой вышел из своей спальни и направился в гостиную, чтобы еще раз проверить, все ли на месте. Поттера по пути встречено не было. Что ж… может оно и к лучшему: встреча с родителями Драко доконает национального героя окончательно. Люциус стал более сварливым, Нарцисса наоборот вспомнила, что у нее есть сын, которого надо опекать и допекать всеми силами своей материнской любви. Все-таки правильно он сделал, что остался в Англии. А ведь ему еще хотели и невесту подыскать. И только после грандиозного скандала в кабинете старшего Малфоя Драко получил свободу и право катиться к чертовой матери. И хотя Люциус быстро оттаял, блондина не оставляла мысль, что от идеи о женитьбе его родители не отказались.

Все эти мысли лишь добавляли нервозности, и потому, когда в доме прозвенел звонок, он показался Драко погребальным звоном.

— Мерлин, помоги дожить до вечера, — пробормотал Малфой, выходя в холл. Взявшись за дверную ручку, он глубоко вдохнул и нацепил на лицо пышущую сыновней любовью улыбку, открывая дверь.

* * *

Гарри Поттер нервно вылизывал лапу с таким остервенением, что это грозило облысением этой самой конечности. Оставив лапу в покое, гриффиндорец попытался успокоиться и уставился на холодильник, словно это он был виноват во всех его несчастьях.

«Я спокоен, я спокоен, я спо…» — Поттер возмущенно уставился на бьющий по полу хвост. — «Предатель».

Фыркнув, Гарри встал и немного походил мимо стола к холодильнику и обратно. Страшно хотелось сделать какую-нибудь гадость. В отместку Малфою за то, что ввел работника аврората в замешательство. Черт! Гарри не понимал, почему он так отреагировал. Что он, голых мужиков ни разу не видел? Сам такой, так с чего ему так дергаться и психовать? Подумаешь, голый Малфой. Ну хорошо, фигура у него неплохая, все-таки не зря хорек квиддичем занимался. Но черт! Господи, Гарри, успокойся, а то можно подумать, будто ты… эээ… завидуешь?

Нет, на зависть это не было похоже. Это было чем-то вроде злости на собственное смущение. Неправильное смущение… Какое к черту неправильное смущение, мысленно взвыл Поттер, с чего мне стесняться этого тощего белобрысого хмыря?! Мерлин великий, что я вою как девчонка, которую попытались совратить?!

Гарри, яростно сверкая глазами, остановился возле поилки с водой и одним взмахом лапы с грохотом отправил ее в полет в другой конец кухни.

Если бы Малфой знал, что Паркер никакой не кот, то это выглядело бы именно попыткой совращения.

* * *

От грохота на кухне Драко нервно вздрогнул и натянуто улыбнулся.

— Это мой кот, — пояснил он, чуть сильнее сжав столовые приборы в руках. — Еще вина, мама? — спросил он, тем временем лихорадочно раздумывая, как увести родителей от опасной темы. И почему он не догадался закрыть Поттера в ванной?..

— Ты завел домашнее животное? — поинтересовался Люциус, отрезая кусочек мяса и отправляя его в рот. Его губы на мгновение чуть брезгливо скривились, и Драко не понял, из-за новости о коте это было или из-за вкусовых качеств еды. В принципе, отбивная была не такой уж плохой…

— Я взял его к себе на некоторое время по просьбе моей знакомой, — ответил он, наливая Нарциссе вино. — Он довольно милый.

В это время на кухне снова раздался грохот. Поттер нервничал и занимался вандализмом.

«Только не моя любимая чашка», — с тоской попросил у неба Драко, вспоминая, что забыл убрать ее в шкаф.

— Дорогой, ты уверен, что он здоров? — мелодичным голосом спросила Нарцисса, делая глоток вина. — Я имею в виду возможных паразитов.

«Да Поттер сам паразит», — мрачно подумал Малфой, а вслух ответил:

— Конечно, здоров. По его внешнему виду не скажешь, что он может быть чем-то болен.

«Здоровая наглая скотина, его кирпичом не убьешь».

— Какое благородство, — задумчиво произнес Люциус, наконец посмотрев в глаза своему сыну. Драко подозревал, что отец еще не нашел, к чему можно придраться, и поэтому пока что присматривается. Кот может стать отличной темой для скандала и обещания силой утащить его во Францию и женить на перспективной француженке.

— Спасибо, отец. — Драко напрягся, но внешне этого никак не показал. Нужно срочно сменить тему… — Мама, как проходит обустройство дома?

— О, дорогой, чудесно!.. — тут же оживилась женщина. — Еще вчера…

Слава Мерлину, он спасен. Теперь остается только поддакивать, кивать и изображать живейший интерес к тому, как замечательно смотрятся новые шторы в их столовой.

— Нарцисса, прекрати. Ты не видишь, что ему это неинтересно? — резко оборвал жену старший Малфой. Нарцисса замолчала, поджав губы и чуть вскинув голову. Ее определенно задел поступок мужа, но показывать этого она не собиралась.

— Это не так, отец, я…

— Что с твоей работой? — спросил Люциус, вертя в руках бокал. — Ты еще не надумал сменить…

— Нет.

Началось. Скандал, торжественное открытие. Папарацци приникли к своим фотоаппаратам, журналисты навострили уши и перья, толпа затаила дыхание.

— Не смей перебивать отца. — Старший Малфой нахмурился и провел пальцем по тонким губам. — Отдельное проживание не идет тебе на пользу. Скоро ты разучишься пользоваться ножом и вилкой и начнешь боготворить Поттера, как все эти кретины.

— Люциус, дорогой, — осторожно положила женщина ладонь на руку мужа, — мне кажется, что сейчас не время для ссор. Мы так давно не виделись, давайте поговорим о чем-нибудь другом. Драко, — улыбнулась она сыну, — расскажи мне о… о, это тот самый кот?

Младшего Малфоя сразу бросило в жар. О чертов Поттер, почему ты такая скотина?.. Самой большой ошибкой Темного Лорда было то, что он использовал Аваду, а не бетонную плиту в тот знаменательный вечер.

Поттер, взъерошенный и сверкающий глазами, стоял на пороге гостиной, недоверчиво косясь на явно пришедшую в восторг Нарциссу. Но когда он перевел взгляд на Люциуса… О, Драко пожалел сразу о двух вещах — о том, что у него нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть ту смесь абсолютно человеческих эмоций на кошачьей морде, и о том, что он не может отмотать время назад и вежливо увильнуть от визита родителей. Скандал с битьем посуды и проклятьями стал неотвратим.

— Как его зовут, Драко? — Нарцисса перевела на сына совершенно очарованный взгляд.

— Паркер, — нехотя ответил он, внимательно следя за действиями паршивца. Тот пока просто стоял и смотрел, явно сбитый с толку поведением его матери, которая по его представлениям, наверное, должна была сразу же убить его смертельным проклятием. Увы, его мать любила животных. Чистых, домашних, холеных и породистых. На несчастье Поттера, в ее глазах он был именно таким.

— Паркер, кис-кис, — ласково позвала Поттера Нарцисса, опустив вниз ладонь. Драко иронично ухмыльнулся: конечно, да чертов очкарик скорее удавится, чем подойдет к кому-то из Малфоев.

Мысль неприятно горчила.

Но спустя буквально мгновение челюсть младшего Малфоя чуть не повстречалась с паркетом. Поттер, мурлыкнув и мгновенно приняв игривый вид, приветливо потрусил к его матери.

«Кто ты и что сделал с Поттером?» — только и смог обалдело подумать Драко, наблюдая, как совершенно счастливая Нарцисса чешет не менее счастливого Поттера-Паркера за ухом, и как тот ужом скользит под ласкающей его ладонью, непрерывно урча.

Переведя взгляд на Люциуса, блондин забеспокоился. Слишком хорошо он знал этот взгляд, когда серые глаза словно насылают на тебя заклятие холода. Теперь надо отвлечь отца.

Господи, это какой-то бесконечный вечер.

— А что с Малфой-мэнор? — спросил Драко первое, что пришло ему в голову. И как обычно это случалось с ним, первое не оказалось самым лучшим.

— Ничего, — отрезал Люциус. — Министерские псы все пытаются что-то отыскать там. Хотя все уже перевернули вверх дном. Кажется, что когда мы вернем себе поместье, мне останется только сжечь его, потому что там все пропиталось вонью этого сброда.

Драко промолчал, потому что тон отца ясно говорил — ну ляпни что-нибудь лишнее, дай мне взорваться и высказать все то, что во мне накопилось. Я хочу скандала! — вопило нечто в воздухе, — я хочу разнести все в щепки!

— И я всегда надеялся, что мой взрослый сын, вместо того, чтобы отсиживаться в этой коробке, — едко продолжил Люциус, не получив от Драко ответной реплики, — и сидеть сложа руки, мог бы начать делать что-нибудь.

Ну-с, начнем.

— Что, например? — послушно спросил Драко. А, катись оно все дементору в зад. В конце концов, когда все закончится, он может напиться.

— Устроиться на нормальную работу, поднять свои связи! Паркинсон работает в этом чертовом Министерстве, ты мог бы через нее добиться возвращения нам поместья! Ты мог жениться, черт возьми! — свои слова лорд Малфой сопроводил ударом кулака по столу. Притихшая Нарцисса упорно избегала смотреть на мужа и сына, автоматически поглаживая ушастую голову кота, который, в свою очередь, зло смотрел на главу семьи.

— На Паркинсон? — устало поинтересовался Драко, подперев подбородок рукой. — Она мне никогда не нравилась. Не в моем вкусе.

— Хватит паясничать, — прошипел Люциус. — Ты хоть понимаешь, что ты — единственный наследник и что род может прерваться из-за твоей безалаберности?

— Каждый день думаю, папа, — честно признался Драко. — И даже не знаю, радует меня это или пугает.

Он понимал, что говорит лишнее. Что нельзя провоцировать отца, у которого до сих пор множество проблем, что он не виноват в том, в конце концов, что у него такой дерьмовый характер, а Драко ничем не может ему помочь… Но все равно вся эта ситуация его бесила. Нарцисса, упорно делающая вид, что ничего не происходит. Люциус, пытающийся сорвать всю свою злость на нем. Поттер — засланный к нему в дом агент с хвостом и усами. И сам Драко, который какого-то хрена все это терпит.

— Не смей так со мной разговаривать, — ледяным тоном процедил Люциус.

— Хватит. — Драко встал из-за стола и отошел к камину. — Если вы пришли сюда, чтобы провести сеанс воспитания, то не стоило себя утруждать. Это бесполезно. Я не перееду во Францию, я не женюсь, пока сам того не захочу. И мне нравится моя работа. И помочь вернуть поместье я не могу, хоть переспи я с Паркинсон. Когда все проверки закончатся, нам его вернут. Ты сам понимаешь, отец, что Малфой-мэнор — бывшее пристанище Темного Лорда, и Министерство не может просто так забыть об этом.

Раздался звук отодвигаемого стула, и когда Драко обернулся, старший Малфой уже вышел в холл. Раздался хлопок аппарации. Блондин обессилено вздохнул и потер ноющие виски.

— Драко, не обижайся на отца, — подошла к нему Нарцисса. — У него сейчас много проблем, потому он стал таким нервным.

Нервным — это мягко говоря, — Люциус был все то время, что Драко его помнил. Но говорить об этом матери он не стал — она сама знает

— Конечно, мама, — кивнул он. — Спасибо, что вы пришли.

— Звучит как сарказм, — покачала головой женщина. — Что ж, я тоже пойду, пожалуй. Спасибо за ужин, но, не сочти за упрек, в следующий раз не заказывай еду в том же месте, в котором заказал сейчас. Они пережаривают мясо, оно чуть жестковатое.

Почесав макушку подбежавшего к ней Поттера, Нарцисса аппарировала прямо из гостиной.

«Надо напиться», — тупо подумал Драко, понимая, что вечер подошел к своему логическому завершению.

После отбытия старших Малфоев Поттер облегченно выдохнул. Как только он увидел Люциуса и поймал его взгляд — сразу понял, что от него нужно держаться подальше. Любовью к животным тот явно не пылал. Да и смотреть на это ухоженное, хоть и чуть тронутое временем лицо было противно. Пусть под конец Люциус передумал и перешел на светлую сторону, но это не покрывает всего того, что он успел сделать. А вот к Нарциссе, к своему удивлению, Поттер не ощутил ничего враждебного. Даже если повесить ей на шею табличку с надписью «Представитель рода Малфоев: кусается, плюется ядом и ненавидит магглов» Гарри бы не изменил своего отношения к ней. Она помогла ему выжить, не выдала его Волдеморту — благодаря Нарциссе Малфой его не убили тогда, в Запретном лесу. Тогда она была уже на их стороне, так что раскройся обман — Нарцисса бы погибла.

Но в первое время после войны Гарри не думал обо всем этом. Он был оглушен и ослеплен всеми теми потерями, что волшебный мир понес в ходе битвы. И ненавидел каждого, кто имел причастность к службе Волдеморту.

В общем, предпочтя брезгливо скривившегося Люциуса улыбчивой и довольно милой Нарциссе, Поттер решил, что если он будет вести себя как обыкновенный ласковый кот, то явно накаленная обстановка разрядится и семейство может начать непринужденный разговор о пытках магглов, использовании железной дыбы в домашних условиях и о консервировании ядов на зиму.

Нет, Гарри Поттер так и не смог поверить в честность Малфоев. Нарцисса — урожденная Блэк, а этот уже угасший род не успел настолько прогнить, насколько прогнили Малфои. Сириус был живым подтверждением этому, равно как и Тонкс, в которой текла часть той же крови. На крайний случай можно было помянуть Регулуса Блэка, но обо всем, связанном с тем медальоном-хоркруксом, Гарри предпочитал забыть навсегда.

Итак, надеявшийся на милую светскую беседу Поттер явно не ожидал, что младшему Малфою начнут по-семейному промывать мозги. Это было что-то новое. Гарри не раз присутствовал при головомойке, которую Молли устраивала своим чадам, но разбор полетов у Малфоев — оказалось зрелищем уникальным и редким.

И Поттер потом признался себе, что если хорьку всегда приходилось терпеть это, то он понимает, почему тот не уехал с родителями. Чем-то это напомнило ему Дурслей — только Люциус с легкостью играл как за Вернона, так и за Петунью, а разошедшись, мог бы заменить и тетушку Мардж.

На какое-то мгновение Поттер даже пожалел блондина. Тот явно не в первый раз выслушивал претензии старшего Малфоя, и его это точно достало до чертиков. Странная нить понимания, протянувшаяся между ним и хорьком, заставила Гарри поморщиться — скорее по привычке. Наверное, Поттер просто устал. Вот выспится, найдет улики — и домой. В свою холостяцкую квартиру в неплохом районе города. И снова будут завтраки в виде подгоревшей яичницы, воскресные ужины с Роном и Гермионой, недвусмысленные намеки миссис Уизли на то, что неплохо бы, Гарри, вам с Джинни пообщаться поближе и сделать мне кучу внуков, а то мои дети уже стали самостоятельными и мне некого воспитывать.

Гарри потряс головой: не сравнивать Уизли и Малфоев, не сравнивать!

Ну к черту, Поттер хочет спать — и Поттер будет спать, потому что ему нужна свежая голова, не набитая мыслями о Малфое, о том, как ему надоела его жизнь, и о том, что, оказывается, с хорьком у них есть много общего.

* * *

Решив поспать где-нибудь подальше от Малфоя и поближе к кухне, Гарри лениво направился в гостиную. На пороге он остановился и широко зевнул, предвкушая, как уляжется в кресло, свернется клубком и…

И возмущенно уставился на сидящего в его кресле Малфоя. Пьющего Малфоя. Пьющего виски Малфоя. В его кресле.

«Нет, ну это уже наглость», — подумал Поттер. Дернув хвостом, аврор решительным шагом подошел к не замечающему его блондину, встал на задние лапы и толкнул передними обнаглевшего в своей безнаказанности жалкого аристократишку.

— Мяу! — велел Поттер, отходя на два шага. Малфой перевел на кота задумчивый взгляд.

— Решил составить компанию, хвостатый засранец? — поинтересовался Драко и отпил из пузатого бокала. — Учти, когда я пьян — я за себя не отвечаю.

Поттер презрительно фыркнул, но, подумав, запрыгнул на уже пустой стол. Малфой, конечно, идет лесом, но мало ли, что ему в голову взбредет. А тут уж Гарри за себя отвечать не будет.

Драко хмыкнул и осушил бокал до дна. Сразу стало теплее и все проблемы показались не настолько ужасными. Поместье родителям вернут, Люциус успокоится и не станет давить на своего сына, требуя внуков. Драко же сможет обжиться в новом доме, добьется успехов в зельеварении и может когда-нибудь выбросит из головы…

— Мяу, — снова требовательно подал голос Поттер. Вот паршивец, совсем уже освоился у него дома. Скоро Драко будет просыпаться от того, что его по щеке лупит когтистая лапа, — ненавязчивый намек на то, чтобы он его покормил. Хотя, зная Поттера, Малфой был готов побиться об заклад — тот побрезгует. М-да.

— Иди спать, чудовище, — посоветовал Драко, налив себе еще одну порцию виски. Он решил напиться — значит надо напиться. В конце концов, антипохмельное у него стоит в шкафчике на кухне, а поспать можно и в кресле. Правда, потом спина будет болеть. Плевать.

— Мяу! — не согласился Поттер, встав и начав ходить по столу. — Мяу!

— Не уйду, — вдруг весело сообщил Драко. Очкарик облюбовал его кресло, какая прелесть. А еще совсем недавно приставал к его матери. Может, ему еще и документы на дом на него оформить? — Я буду спать здесь.

Судя по сузившимся глаза кота, Малфой понял, что Поттер вызов принял. Величаво распушив хвост, тот спрыгнул со стола, вальяжно обошел кресло сбоку и вдруг запрыгнул на его плоскую спинку. Встряхнувшись, не замечая насмешливого взгляда повернувшегося к нему Малфоя, Гарри невозмутимо сел.

— О, ну что ж… — негромко сказал Драко. Кинув на хранящего презрительное молчание кота последний взгляд, блондин откинулся на спинку кресла и сделал еще один глоток. Вся его поза выражала расслабленность и покой, поэтому Поттер совершенно не ожидал, что когда он протянет лапу, чтобы цапнуть хорька когтями по макушке, тот ловко схватит его за шкирку и прижмет к себе, так что не было возможности вырваться.

Поттер угрожающе взвыл, поджав уши и бешено засверкав глазами. Его самолюбие было ущемлено, но вместе с тем ему вдруг стало интересно, что Малфой сделает. Обычный такой интерес самоубицы — а что будет, если я прыгну вниз с многоэтажки?..

— Попался, — чуть пьяно констатировал Драко, одной рукой сжимая Поттеру передние лапы, а другой взяв бокал и сделав мелкий глоток. — Нельзя нападать на того, кто тебя кормит, змей.

Ужасно хотелось назвать его Поттером и посмотреть на его реакцию. Именно сейчас — когда он беспомощно прижат к его собственной груди. Так, Драко, ты пьян. Но ведь еще можешь себя контролировать. Ведь можешь?..

— Мяу, — неразборчиво пробормотал Поттер, вдруг ужаснувшись тому, что он, оказывается, пытается разобрать, чем пахнет от Малфоя.

— Вот именно, — кивнул Драко, отставив бокал в сторону. — А то как будешь до приезда хозяйки есть кошачий корм, мало не покажется.

Поттер хотел снова завыть, чтобы объяснить, что это будет самой большой и последней ошибкой хорька, как вдруг почувствовал, что его макушки коснулись теплые пальцы Малфоя. Сначала осторожно, а потом уже уверенно.

Поттер честно хотел дернуться с громким воплем. Честно-честно. Но кошачья натура предала своего обладателя. Пальцы чесали затылок, теребили ушки, массировали шею… Все это было так приятно, что Гарри впал в дрему, и вздрогнул, когда Малфой тихо хмыкнул.

Какой позор! Поттер, ты мурлыкал!!

Гарри собрал волю в кулак и забился в хватке хорька, попутно умудряясь шипеть и плеваться.

— Ладно-ладно, иди, — со смехом разрешил Драко, выпуская разъярившегося Поттера на волю. Тот тремя прыжками унесся в коридор, откуда донесся грохот и утробный вой. — Потише там! — повысил голос Малфой и, продолжая ухмыляться, закрыл глаза.

А теперь можно поспать.

Драко Малфою снился странный сон: будто бы он стоит перед дверями Большого Зала в Хогвартсе и изо всех сил отнекивается:

— Нет, Поттер, я лучше тебя знаю, с кем заводить знакомства!

Очкарик, почему-то в слизеринском шарфе и в таких же перчатках, упорно доказывал:

— Нет, не знаешь, Малфой! Ты чуть не связался с этим ужасным Поттером — о чем ты можешь говорить? Ты хоть понимаешь, что это могло повлиять на твою репутацию?

— Двухглазый, ты о чем? — удивился во сне Драко. — Ты же Поттер!

— Я? — в свою очередь возмутился тот, взмахнув руками в полосатых перчатках. — Я Паркер, Малфой! Вот видишь, Поттер плохо на тебя влияет! Ты совсем забросил учебу, подался в дурацкий квиддич, вместо того, чтобы заниматься архивами!

— Иди к черту, — решил Драко и хотел было отвернуться, как оторопел.

— Давай дружить, — протянул ему руку Поттер-Паркер, и внутри у Малфоя что-то екнуло.

И вдруг очкарик превратился в отвратительного Уизли. Драко успел отметить, как рыжему не идут цвета Слизерина, прежде чем у Уизела выросло еще пять пар рук — и все в зеленых с серебром перчатках.

— Давай дружить, зачем тебе Поттер? — загрохотал голосом Малфоя-старшего рыжий, размахивая десятком рук. — Ну же, хорек, решайся! У тебя будет власть, юный Малфой!..

И Драко проснулся. Не открывая глаз, он потер лоб и зевнул, после чего виски прострелило болью. Тихо застонав, парень открыл глаза, тут же наткнувшись взглядом на почти пустую бутылку виски.

— Однако, — шепотом констатировал он, с трудом разлепив сухие потрескавшиеся губы. — Отец бы мной гордился. Ох… — Драко осторожно оторвался от кресла и поморщился: в его голове словно кто-то задорно лупил молотом по наковальне.

В висках снова стрельнуло, и Малфой решил не загружать себя красивыми сравнениями, чтобы хватило сил хотя бы доползти до кухни. Он смутно подозревал, что уже опоздал на работу, так что смысла спешить и паниковать не было. Кое-как встав, Драко поплелся на кухню, щурясь от света и держась за стены.

Первое, что Малфой заметил, — это сидящий на кухонном столе Поттер, старательно делающий вид, что он домашнее животное. Получалось у очкарика плохо — он то и дело нервно косился на Драко и дергал ушами, как конь.

У слизеринца была своя особенность, которая порой ему очень мешала жить, — сколько бы он ни выпил, он всегда помнил все, что предшествовало отключке. Поэтому в трезвом виде стыдно ему бывало редко. Сейчас, например, Драко не терзался муками совести.

Достав из шкафчика заветный бутылек, Малфой сел за стол (Поттер заметно занервничал) и откупорил фиал.

— Привет, животное, — сказал он, — ты сейчас имеешь честь лицезреть похмельного Малфоя.

Поттер сделал вид, что очень заинтересовался бьющейся в окно мухой. Драко хмыкнул и выпил зелье.

— Сейчас я тебя покормлю, — сообщил он, ставя бутылек на стол. — Вот только стану человеком... — Малфой специально выделил эту фразу голосом и нарочито зевнул, но успел заметить, как кот вздрогнул и вдруг начал нервно умываться.

Утром похмельный Драко был еще вреднее, чем обычно. Потому что он все помнил. Потому что у него болело все. Потому что антипохмельное зелье по вкусу напоминало ненавистную тушеную капусту. Потому что каждый раз ему снился один и тот же сон, который за несколько лет настолько надоел, что накануне даже пить не хотелось.

Очкарик предлагал ему дружбу, а потом вдруг начинал говорить голосом его отца или кого-нибудь из одноклассников, — как всегда о том, что Поттер не тот, на кого нужно обращать внимание. Дальше были возможны вариации — как, например, сегодня: Уизли с десятком рук. Свежо и оригинально — спасибо, огневиски.

Заканчивалось все обычно Темным лордом, который сулил золотые горы и личных рабов.

Каждый раз это напоминало Драко о его самом большом обломе в жизни — Поттер отказал ему, и Малфою пришлось изощренно мстить очкарику все семь лет, чтобы тот не расслаблялся, наивно полагая, что избавился от него. Ха! Если Драко решил поиметь участие в жизни героя — так он поимеет. Покой гриффиндорца уж точно.

Отец никогда не одобрял этой детской мести. Он много раз говорил, что лучше бы Драко занялся чем-нибудь полезным. Полезное — это зарабатывать аллергию на пыль, разбирая документы в библиотеке, изучать искусство дипломатии и интересоваться политикой.

Драко лучше бы удавился.

— Мяу, — кошачий голос вывел Малфоя из ностальгического транса, сообщив две новости: головная боль прошла и Поттер хочет есть. Как тривиально.

— Проглот, — проинформировал Драко, встав со стула и открыв холодильник. Паркер фыркнул и скинул со стола подставку с салфетками. — И засранец, — добавил Малфой, ставя перед котом тарелку со вчерашним картофелем с мясом и разогревая его заклинанием. — Ешь и цени мою доброту. А мне пора на работу, так что не разнеси дом.

Драко подумал, что Поттер наверняка подумал, что он свихнулся, раз разговаривает с котом. И ухмыльнулся тому, что очкарик все еще свято верит в то, что его не раскусили.

Умилившись своему превосходству, блондин не удержался и потрепал Поттера по ушастой макушке, ожидая, что тот подавится и снова убежит.

Но Паркер лишь поджал уши и еле заметно сжался. Драко решил не травмировать хрупкую аврорскую психику и вышел из кухни.

Почему-то руки слегка подрагивали.

* * *

Дождавшись хлопка аппарации, Гарри спрыгнул со стола и замер на мгновение, задумавшись и нервно дергая хвостом. Потом, вздохнув и тряхнув головой, кот вдруг сорвался с места и галопом рванул из кухни в коридор умопомрачительными прыжками. С топотом прискакав обратно на кухню, сам от себя не ожидая, Поттер взлетел на стол, так и не сбросив скорости. И случайно столкнул на пол тарелку. Та жалобно звякнула и раскололась на куски, лишив хорька еще одной составляющей его сервиза.

Снова спрыгнув на пол, Поттер, тяжело дыша, отметил, что такая утренняя пробежка помогла успокоить взвинченные нервы. Да и пакость Малфою, которую Гарри, вопреки всему, колебался сделать, была-таки сделана.

Проклятый, трижды… нет, четырежды проклятый хорек! Почему?! Почему ты все-таки не пришел на дуэль на первом курсе?! Мерлин великий, может быть Поттер прибил бы его тогда?!..

Гарри был оскорблен. Гарри был зол, расстроен и…

И растерян.

Нет, правда, а как бы чувствовали себя вы, если бы ваш, как вы всегда думали и свято в это верили, заклятый враг вдруг бы начал вас гладить?

Черт. Нет. Не представляйте это.

Гарри убеждал себя, что нет ничего такого в том, что Малфой вдруг решил приласкать вполне милую зверюшку. Люди котов кормят и гладят, а вопреки всем убеждениям Рона Малфой — человек. Так в чем дело, Поттер? Почему ты дергаешься и превращаешься в комок нервов, когда тебя касается хорек?

Господи, как это отвратительно звучит. Он же кота гладил? Ведь так?..

И что это за фраза — «вот только стану человеком»? Ее значение вполне понятно, но интонация… А что если Малфой что-то подозревает и решил его проверить? Мерлин, а ведь Гарри вел себя как последний осел — никакой конспирации! Где были твои мозги, Гарри Джеймс Поттер?!

«В долгожданном отпуске», — мрачно отозвался внутренний голос. Гарри нервно сделал круг вокруг осколков тарелки, напряженно думая.

Он так ничего и не нашел. Да и Малфой не давал повода для подозрений.

Может ну его к черту? Пусть его делом займется кто-нибудь другой, а Гарри бы пока занялся какими-нибудь подпольными фирмами по производству охранных амулетов или еще чего-нибудь. Вернулся бы в свою квартиру, повидался бы с Роном и Гермионой… Познакомился бы с той милой девушкой из отдела магического правопорядка…

«Посмотрим на поведение хорька вечером», — решил Гарри. Если его подозрения оправдаются, то он оставит свое задание кому-нибудь другому. Раз вариант с анимагией не подошел, то пусть их отдел придумывает что-нибудь другое.

Значит, до вечера.

Аппарировавший в сад возле своего дома Малфой думал о двух вещах. Первое — у него снова болела голова. Ударная доза антипохмельного зелья на первые четыре часа снимает все симптомы, но по истечении этого срока может вернуться слабая головная боль или тошнота. Драко хотел заняться его доработкой, но у него никак не доходили руки. Да и пил он не так часто, чтобы быть реально обеспокоенным этой проблемой.

Второй вещью было то, что Драко Люциус Малфой был рад вернуться домой. Не потому что можно прийти, принять душ и завалиться спать. Не потому что хотелось закрыться в четырех стенах от всех проблем.

А потому что дома был кто-то. Пусть и не ждущий его, пусть Поттеру глубоко плевать — есть ли Драко, нет ли его. Просто… просто было не так тоскливо и беспросветно. Слизеринец никогда не жаловался ни на что. Во время войны ему было страшно, он боялся потерять родителей, боялся стать никем, умереть. Боялся боли, своей сумасшедшей тетки, которая, казалось, родилась без царя в голове и считала своим предназначением унести с собой в могилу как можно больше народа.

Драко боялся многого в то время. Но молчал, стиснув зубы. Он знал, что когда-нибудь все закончится. И оказался прав. Светлая сторона выиграла, Темный Лорд наконец-то отправился в небытие, и даже его семья была помилована за помощь Ордену в войне. Все оказалось даже лучше, чем он мог себе представить.

Но после нескольких лет мира Драко понял, что в его жизни нет просвета. Все было хорошо. Но впереди светила монотонная, серая жизнь — ее заменитель, пресный и безвкусный. Он может достичь успехов в работе, о’кей. Он найдет себе жену, прекрасно. У них будут дети — просто замечательно. Драко добьется всего, что подобает его фамилии — восхитительно. И?..

И у него будет полная чаша — дом, семья, работа, слава, почет, званые ужины, письма детям в школу, Рождество и рубашки в подарок на день рождения. Он умрет в глубокой старости, а его супруга будет держать его за руку и беззвучно плакать. Его дети будут стараться во всем походить на него, вырастут и заведут собственные семьи…

Но Драко не хотел этого. Нет, он хотел семью, хотел, чтобы его любили. Он не имел ничего против детей и считал, что смог бы воспитать из них достойных продолжателей рода Малфоев. Что бы он ни думал о нынешнем высшем свете, честь рода имела для него значение. Но это так… предсказуемо. Малфой хотел чего-то большего — шумного, сумасшедшего, что являлось бы полной противоположностью всему, что он обязан сделать и что его ждет. Он хотел прожить жизнь так, чтобы запомнилось каждое ее мгновение.

Но Малфоям вредно мечтать. Им нужно просто добиваться того, чего они могут добиться. И хотеть только этого.

* * *

Драко повесил куртку на крючок и направился на кухню. Нужно было выпить зелье от мигрени и перекусить — так как его рабочий день в субботу короче в два раза, Малфой даже не пообедал. И теперь желудок тоскливо скулил.

Обнаружив разбитую тарелку, павшую смертью храбрых, Драко только устало вздохнул. Скорей бы уж Поттер нашел у него что-нибудь, что бы он принял за страшную улику, и перестал гробить его имущество. В конце концов, это его любимый сервиз, а очкарик стопроцентно не станет возмещать ему ущерб.

Хотя нет. Сервиз — черт с ним. Без Поттера будет слишком скучно.

Открыв шкафчик, где у него хранились все зелья первой необходимости, Малфой, передвинув пару бутыльков, достал себе зелье от мигрени и хотел было закрыть дверцу, как вдруг его взгляд наткнулся на фиал с этикеткой «Valeriana officinalis». Валерьянка. Слизеринец взял бутылек в руки и задумчиво почесал подбородок. Поттер — кот. А Малфой по умолчанию ничего не знает. Очкарик издевается над ним как может, а Драко должен это все терпеть? Имеет же он право на маленькую пакость со своей стороны?

Залпом выпив зелье от мигрени, Малфой, предварительно оглядевшись и не найдя Поттера в поле зрения, подошел к его поилке и капнул туда две капли валерьянки. Так как очкарик, несмотря на все подозрения Драко, вроде бы является человеком, то она на него окажет лишь расслабляющее действие. Ну и чуть поднимет настроение. А пока…

А пока Драко сделает себе кофе и бутерброды. Надо бы достать попкорн, но он не будет драматизировать. Ага, а вот и Поттер.

Малфой сделал невозмутимый вид и достал из холодильника ветчину и сыр. Взяв нож и доску, слизеринец, ненавязчиво игнорируя Паркера-Поттера, принялся нарезать продукты, боковым зрением наблюдая за передвижением кота.

Драко не зря считал себя довольно везучим человеком — он мог погибнуть на войне, но выжил. Он мог стать изгоем, но теперь все в его руках. Он мог не получить свою работу, но все вышло вполне неплохо. И вот теперь Поттер мог потребовать еды, но вместо этого он пошел к миске с водой. Драко на те пару мгновений, что очкарик пил, даже перестал нарезать сыр. Когда кот, фыркнув и тряхнув мордой, отошел на пару шагов назад, Малфой не выдержал и повернулся к нему, отложив нож.

* * *

Услышав, что Малфой вернулся домой, Поттер почувствовал, что его внутреннее напряжение только усилилось. Все это время аврор посвятил поискам хоть чего-то, что дало бы знак, что хорек причастен к делам той банды из остатков Пожирателей. Поттер залез во все шкафы, на все полки и во все ящики, в этот раз прилагая все усилия для того, чтобы привести все в порядок после себя. Никаких следов обыска, ни одной сдвинутой бумажки, ни одной вещи, лежащей не на своем месте. Поттер наконец перестал воспринимать хорька как клинического идиота, кретином теперь считая себя. Аврор! Да какой он к черту аврор, если позволил себе целую неделю провести как в отпуске?!

Ни потайных ходов, ни сейфов, ни зачарованных вещей. Или Малфой так хорошо конспирируется, или он действительно ни в чем не замешан.

За неделю, проведенную в хоречьем доме, Поттер даже поверил бы во второй вариант. В доме нет ничего, а все остальное их отдел проверил еще две недели назад. Потому Гарри и отправили на задание.

Умаявшись в высшей степени, Поттер плюнул на все и полчаса до прихода слизеринца лежал в кресле, напряженно размышляя. Выходило, что пора было закругляться. Гарри залез в каждую щель — настолько его стимулировало поведение хорька, — но ничего не нашел. Так что сегодня он, наверное, переночует последний раз в «гостеприимном» доме слизеринца, а завтра надо делать ноги.

Хотя… Малфой относился к нему вполне приемлемо. Никаких обещанных Лиз ступефаев не было. Он его кормил, даже спас один раз от мигрени…

«Ты еще поблагодари его за это, Поттер», — мрачно одернул себя аврор и спрыгнул с кресла. Нужно было хотя бы в последний день состроить из себя нормального полноценного кота.

Малфой на кухне опять готовил, но Гарри не чувствовал голода. Хотелось только пить, так что аврор направился к миске с водой. Попив, он стряхнул с подбородка воду и решил умыться. Кот он или нет, в конце концов?

Поттер не сразу заметил, что Малфой смотрит на него практически в упор. Занервничав, Гарри промахнулся лапой мимо морды и решил почесаться, но передумал, побоявшись того, что упадет вообще. Что он на него уставился?

Вдруг слизеринец достал из кармана палочку и огляделся. Поттер вдруг почувствовал, что шерсть у него на загривке встает дыбом, а в груди разливается почти обжигающее тепло. Он его что, проклясть решил? Но хорек, взяв со стола ложку, трансфигурировал ее в кошачью игрушку — палочку с несколькими перьями на конце. Гарри хотел было возмутиться и гордо уйти в комнату, но вдруг его захлестнул интерес — иррациональный, чисто кошачий: а что будет, если ее поймать? Тепло в груди стало приятным, а из головы исчезли все мысли, оставив во всем теле чарующую легкость. Гарри уже не был Гарри — он был котом, и для него существовала только игрушка, которая порхала у него перед носом. Легко подпрыгнув, Поттер почти схватил перья лапами, но в самый последний момент они дернулись вверх, оставив после себя только пустоту. Аврор недовольно мявкнул и кинулся в погоню.

Он прыгал и изворачивался, урчал и мяукал, а тепло растекалось по всему телу. Поттер был счастлив, и поэтому, когда крепкие руки подхватили его в полете, он не был против. А когда по макушке прошлась теплая ладонь, Гарри громко замурлыкал и потерся головой о подбородок улыбающегося Малфоя, который спустя мгновение опустил его на пол. Поттер мякнул, поднял хвост трубой и стал тереться об ноги слизеринца, непрерывно урча и заглядывая ему в глаза.

— Ты идиот, — сообщил ему Драко, садясь на корточки и гладя его по спине. Гарри согласно мяукнул и, положив передние лапы на колени Малфоя, ткнулся в его лицо носом. Тот засмеялся и взял его на руки, сев прямо на пол. Поттер заурчал еще громче и лег животом кверху, начав кататься прямо на коленях Драко. Тот продолжал его гладить, думая о том, что надо было еще на первом курсе напоить Поттера валерьянкой, а уже потом предлагать дружбу.

Вдруг Гарри замер, перестав урчать и извиваться от наслаждения. Его зрачки вдруг расширились, оставив от зеленой радужки лишь воспоминание, а сам он, неловко ступая и спотыкаясь, рванулся куда-то в сторону. Драко не успел его поймать, и кот вдруг завалился на бок и задергал лапами.

— Поттер! — крикнул Малфой и кинулся к дергающемуся коту, хватая его на руки и прижимая уже слабо бьющееся тело к себе. — Твою мать, что… Поттер, не смей умирать, слышишь?!

Кретин, господи, какой кретин!

Драко кинулся к камину, кинул щепотку пороха и судорожно баюкал затихшего кота, пока в камине не появилось сухое морщинистое лицо.

— Мистер Малфой, что…

— Робертсон, мне срочно нужна Ваша помощь! — отчаянно перебил его Драко, показав мужчине кота, который был уже без сознания.

— Но я не специализируюсь на животных, — попробовал было возразить тот, но Малфой буквально рявкнул:

— Это человек!! Быстрее!

Камин погас и буквально через полминуты снова вспыхнул. Из него, даже не стряхнув сажу, вышел невысокий седой мужчина с солидным кожаным чемоданом, в сером свитере и обыкновенных брюках. На ходу наколдовав стол, каких полно было в терапевтических кабинетах Святого Мунго, он велел:

— Положите его на стол. Что произошло?

* * *

— Мистер Малфой, при всем моем уважении к Вам и Вашему отцу, Вы с ума сошли?

Когда Драко рассказал все пожилому мужчине, тот произнес диагностирующее заклинание, вызвал у кота рвоту, и когда желудок аврора полностью прочистился, достал шприцы.

Джордж Робертсон был их семейным врачом, который до сих пор помнил все болезни Драко в хронологическом порядке, все срывы Нарциссы и истощения Люциуса во время войны. И он был единственным человеком, которому блондин не задумываясь доверил бы даже свою жизнь. Или как сейчас — жизнь Поттера.

Отвернувшись от колдовавшего над котом Робертсона, Малфой бессмысленно уставился куда-то в стену. И когда тот задал ему вопрос, Драко вздрогнул.

— Что?

Доктор, складывая в чемодан свои вещи и заклинанием уничтожая пустые фиалы и шприцы, прямо посмотрел на Малфоя цепкими умными глазами:

— Ваш анимаг — аллергик. Я взял у него кровь на анализы. На днях зайдете ко мне, я дам вам более подробные сведения. Валерьянка вызвала у него аллергическую реакцию, и я даже не берусь предполагать, что было бы, будь доза больше. Сейчас с ним все в порядке, ему нужен сон и покой. И на Вашем месте я бы вернул ему человеческую форму, хотя бы ради удобства.

— Хорошо, — кивнул Драко, чувствуя себя полностью опустошенным. Когда страх прошел, во всем теле появилась слабость, и его теперь ужасно клонило в сон. Он попрощался с доктором, который настоятельно велел зайти к нему завтра, и вернулся к Поттеру, которого мистер Робертсон положил на диван и укрыл трансфигурированным из диванной подушки покрывалом.

С полминуты глядя на уже спящего Поттера, который чуть не умер по его вине, Драко не знал, последовать ли ему совету доктора. Если он превратит Поттера в человека, то утром его уже не будет точно. А если оставить его котом… то можно сделать вид, что… Малфой не знал, что тогда. Он понимал, что нельзя делать, думать и чувствовать то, что сейчас делал, думал и чувствовал он. Он не должен бояться за Поттера. Он не должен за ним ухаживать. Он не должен хотеть, чтобы он остался.

«Драко, ты не должен» — зазвучал в ушах голос Люциуса. Малфой провел ладонью по лицу и опустился на край дивана, как можно дальше от Поттера. Придется провести ночь здесь, наблюдая за его состоянием. И утром обязательно зайти к Робертсону.

На протяжении всей ночи Драко не спал, лишь иногда закрывал глаза, проваливаясь в дрему. И утром он проснулся совершенно разбитым: его мутило, руки были совершенно холодными, а на лбу выступила испарина. В желудке одиноко блуждало воспоминание об антипохмельном, как о единственном, что его организм получил за целые сутки.

Мысленно прокляв свое слабое здоровье, Малфой перевел взгляд на Поттера. Тот спал, свернувшись в клубок под покрывалом и дергая во сне усами, а его лапы периодически вздрагивали, словно что-то пытаясь поймать. Ему явно что-то снилось, и Драко чуть улыбнулся: Поттер был идиотом даже во сне.

Похоже, что с ним все было в порядке, поэтому Малфой решил сходить на кухню. С собой нужно было что-то делать, не хватало только слечь с отравлением. Болеть в одиночку Драко боялся. Это в поместье Нарцисса могла посидеть у кровати своего сына или позвать сиделку — сейчас же он предоставлен сам себе.

«В детстве были свои плюсы», — подумал Драко, шаря в шкафчике с зельями. Рядом тарахтела автоматическая кофеварка, распространяя по дому запах кофе. Взяв из ряда выставленных бутыльков восстанавливающее зелье, Малфой выпил его содержимое, чуть поморщившись.

«Либо умру, либо нет — однозначно», — решил он, отодвинув все фиалы в сторону. Слабость во всем теле была крайне неприятна, а тошнота не собиралась так скоро сдавать свои позиции. Драко сел за стол и уронил голову на сложенные руки, ожидая, пока приготовится кофе, и понимая, что ему сейчас лучше лечь, — ни одна его болезнь, проведенная на ногах, не проходила даром. Малфоевское здоровье — это феномен, как со временем понял Драко. Высокий болевой порог, сильная выносливость, железные нервы — и все это только на коротких дистанциях. А слабый желудок у младшего Малфоя был с детства.

По идее, можно было позвать Робертсона — он бы и о Поттере рассказал, точнее, о его аллергии, и заодно поднял бы на ноги самого Драко. Но было две причины, почему Малфой не хотел этого делать. Во-первых, он так и не вернул очкарику человеческий облик, Джордж этого не оценит. Конечно, с той же уверенностью слизеринец мог сказать, что Поттера на его диване мужчина не оценит так же. А во-вторых, Драко было банально стыдно за свою глупость, которая чуть не стоила горе-аврору жизни. Стыдно перед доктором, а в первую очередь — перед Поттером. И он знал, что это отразится на его собственном поведении. Куда проще Драко было бы, если бы в его доме шпионил кто-то другой, не проклятый гриффиндорец. Но это был именно он, так что…

Так что Драко не знал, чего он хочет больше — чтобы Поттер остался или чтобы он ушел.

* * *

Когда утро начинается с запаха кофе — это прекрасно.

Когда утро начинается с запаха кофе, с малфоевского дивана и с твоих кошачьих лап в поле зрения — это чертовски плохо.

Гарри выбрался из-под покрывала, сосредоточившись на каждом своем шаге. Так было проще — можно было не думать о том, что было вчера. Потому что если он будет об этом думать, то он обязательно решит, что ему нужно уходить. Стоп, кажется, он уже об этом подумал и решил. Что ж… Сначала он посмотрит в бессовестные хоречьи глаза. Только раскаяние спасет этого гаденыша от разорванного кресла.

Гарри мало что помнил из вчерашнего. Только странный привкус воды, эйфорию и то, как вдруг стало нечем дышать. И страх — отчасти животный, отчасти человеческий.

Было странно то, что Гарри не чувствовал злости. Даже раздражения. Просто было обидно за себя.

«Ты вроде как пока животное, Поттер, какого еще обращения ты ожидал?» — поинтересовался он сам у себя. Малфой — кретин, зельевар хренов, решил, что может пичкать кого попало чем попало? Ну да, конечно, Юпитеру ж позволено.

Стало еще обиднее.

Зайдя на кухню, Гарри тут же заметил сидящего за столом Малфоя, который смотрел в чашку с кофе и о чем-то напряженно думал. На появление Поттера он никак не отреагировал, и лишь когда тот подошел к своей поилке, Драко чуть вздрогнул, обратив на кота внимание, и вытащил палочку.

— Тергео, Агуаменти, — негромко произнес он, немного нервно взмахнув палочкой. Проклятье, второго припадка Поттера он не выдержит.

Гарри же лишь повел ушами и начал пить, периодически фыркая. Неясно, как Малфой его откачал, но он чувствовал себя вполне хорошо. Хм, чего не скажешь о хорьке, подумал Поттер, сев и переведя взгляд на слизеринца. Тот был как-то болезненно бледен, и ему явно было плохо.

Догадка Гарри подтвердилась, когда Малфой, прикрыв глаза и тяжело вздохнув, вышел из-за стола и куда-то направился неуверенной походкой.

Поттер, спрашивая себя, зачем он это делает, последовал за ним.

* * *

«Чертов день», — констатировал Гарри, перестав нервно умываться и зашагав в проеме двери. Прошло около часа, как Малфой, рухнув на кровать, забылся сном. Сном человека, которого мучает болезнь, — лихорадочным, чутким и прерывистым. Он ворочался на кровати, тяжело дыша и периодически просыпаясь, чтобы снова провалиться в нездоровый сон.

Гарри не страдал человеколюбием, но его решение свалить из этого дома сегодня же исчезло с того момента, как он увидел синюшно-бледного спящего Малфоя. Черт, он что, так и будет валяться на кровати? А лечиться? А зелья пить или доктора вызвать? Или это такой садистский способ самоубийства? Поттер, хоть и знал азы первой медицинской помощи, ничем не мог помочь Малфою, он же кот, черт возьми…

Мысль, пришедшая в голову, сначала заставила его замереть.

«Нет-нет, что за бред… Я не могу», — тут же замотал он ушастой головой. — «Малфой ни в чем не виноват, а если я перекинусь в человека, то сюда заявится толпа авроров. Нам ни к чему огласка, хорек ничего не должен знать…»

Но черт… он же не может просто так сидеть и смотреть, как Малфой бредит. Но он правда ничего не может сделать… Проклиная свою беспомощность и устав Аврората, Гарри, с секунду поколебавшись, запрыгнул на кровать и настороженно уставился на слизеринца. Тот спал, и его грудь тяжело вздымалась и опадала. Опустив взгляд вниз, Поттер осторожно тронул лапой бледную ладонь парня. Холодная.

Сделав пару шагов вперед, старательно не задевая хорька, Гарри остановился на уровне малфоевской груди. Напряженно вглядываясь в его лицо, про себя отмечая синяки под глазами и испарину на лбу, Поттер наконец тяжело вздохнул и сел. Надо было что-то делать, хорьку явно становилось все хуже: если еще час назад он самостоятельно передвигался, то сейчас он то ли спит, то ли вообще в обмороке.

Словно услышав мысли аврора, Драко вдруг перевернулся на бок и приоткрыл мутные глаза, тут же удивленно расширившиеся, как только он увидел сидящего практически возле его лица Гарри.

— Поттер? — хрипло спросил он, словно не веря, и тут же снова закрыл глаза. Гарри, спустя секунд пять перестав ошарашено смотреть на Малфоя, понял, что шерсть на его загривке стоит дыбом.

Хорек все-таки все знает?! Дерьмо…

* * *

Галопом добежав до лестницы и одним прыжком преодолев ступеньки, большой черный кот кинулся в гостиную. Остановившись возле камина, животное отдышалось и замерло, прикрыв глаза и словно собираясь. Внезапно воздух в помещении словно наэлектризовался, а на месте кота оказался человек, который поспешно сунул руку в мешочек с волшебным порохом на полке и кинул целую горсть в камин, попутно рассыпав часть на ковер.

— Больница имени святого Мунго, — нервно сказал он, по привычке называя нужный объект. Существовали камины, которые обходились и без этого, но Гарри был владельцем традиционной модели.

— Энн Браун, чем могу помочь? — появилось в камине лицо молодой девушки с короткой стрижкой. Если она и удивилась, увидев в камине, зарегистрированном на Драко Малфоя, помятую физиономию Гарри Поттера, то она ничем этого не выдала.

— Человека нужно срочно госпитализировать, — сказал Поттер, чувствуя, что у него страшно чешется спина. Больше недели в кошачьем обличии, господи боже…

— Подождите пару минут, — кивнула Энн, записав что-то, — врачи сейчас будут.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри и вздрогнул, услышав за спиной многочисленные хлопки аппарации и взволнованный голос Лиз:

— Гарри!

«Началось».

* * *

Гарри потер виски и устало закрыл глаза, откинувшись на спинку стула и с наслаждением вытянув ноги. В коридорах магических больниц не бывает гнетущей атмосферы, присущей маггловским клиникам. Поттер лишь один раз ездил в такую с тетей Петуньей, когда вывихнул себе ногу, удирая от Дадли по гаражам. Ощущение чужой боли и страха он запомнил хорошо…

— Вот и я, — на стул рядом с ним опустилась Лиз, держа в руках по стаканчику. — Это чай, — протянула она Поттеру один. Покосившись на в высшей степени отсутствующее выражение на лице Гарри, девушка добавила: — Его пьют.

— Да что ты, — отозвался аврор, сделав один глоток. Чай был слишком сладким. — Что там начальство — я уволен?

— Нет конечно, — махнула рукой Лиз. — Просто с тебя завтра отчет о проделанной работе и неделя дежурства. Я гений дипломатии, — улыбнулась она, когда Гарри несчастно застонал.

— Мистер Поттер? — спросила подошедшая к ним медсестра, к которой тут же подскочил аврор.

— Это я, — кивнул он. — Что с мистером Малфоем?

— Обычное отравление зельем, — сообщила ведьма, посмотрев в блокнот, — он будет находиться у нас еще пару дней. Сейчас он спит, но Вы сможете навестить его завтра.

— Э… да, хорошо. Спасибо, — улыбнулся он медсестре, получив в ответ сияющую улыбку. Когда та отошла, Поттер обратился к своей спутнице:

— Лиз, ты…

— Я домой, — отозвалась та, — тебе советую поступить так же — на тебе лица нет.

— Наверное… — Гарри беспомощно взъерошил волосы и посмотрел на коллегу. — Так приятно снова быть человеком, ты не представляешь.

— Не представляю, — ухмыльнулась та, зашагав по коридору. — Иногда мне хочется тоже на недельку перекинуться в какого-нибудь хомячка, чтобы меня кормили и давали спать до обеда.

Глядя на исчезающую в всполохах магического пламени Лиз, Гарри думал о том, что она очень многого не знает.

День Гарри Поттера начался… обычно. С обычной поттеровской кровати, с обычного теплого душа, с полотенца оранжевого цвета, с подгоревшей яичницы и крепкого кофе, пролитого на привычные синие джинсы. Все было как всегда.

Как всегда до Малфоя. До его дома, до его внезапных ранних подъемов, до его кресла в гостиной и до него самого. Гарри скорей бы переломил свою палочку, чем признался бы, что скучает. Ну, разве что в какой-то степени. В самой незначительной — и то только потому, что за неделю совместного проживания он привык бы даже к Снейпу. Привык же к дому Дурслей, хотя там он ничего кроме обид и упреков не получал. А хорек всего-то чуть не убил его, ерунда какая. После Хогвартса это как привет из далекого светлого детства.

Одним словом, Гарри пока не мог точно сказать, что возвращение домой его радовало во всех отношениях. Мысль не вызывала паники, лишь недоумение — что это со мной?

«Коты привыкают к месту, а не к человеку», — решил наконец Поттер и поставил кружку в мойку. Нужно было переодеться, заскочить в отдел, чтобы отдать написанный поздней ночью отчет, а потом навестить несчастного больного Малфоя, которому отравление Гарри, похоже, отлетело бумерангом.

«Есть на свете справедливость», — меланхолично подумал Гарри, ставя на квартиру охранные чары и аппарируя.

* * *

— Гарри!

В их с Лиз кабинете Поттера уже ждал Рон — привычно рыжий, привычно веснушчатый и привычно категоричный:

— Когда я узнал, в какое пекло тебя отправили, я чуть не умер! Ты цел? — рыжий крепко стиснул друга в объятиях и похлопал его по спине. Поттер, потерев пострадавший от дружеской любви бок, улыбнулся:

— Цел и здоров, даже кошмары не снятся.

— Чего не скажешь о хорьке, да? — заговорщически подмигнул ему Уизли и рассмеялся. — Ну, какой срок ему дадут?

Гарри с удивлением заметил, что этим Рон его сейчас начнет раздражать — злорадным предвкушением малфоевского наказания за то, что Рон сам же и придумал. Неприязнь неприязнью, но должны же быть какие-то рамки…

— Никакой, Рон. — Гарри прошел к своему столу и принялся просматривать почту. Хм, надо бы вытереть пыль со стола…

— Почему никакой? — моргнул рыжий. — Сразу Поцелуй?

— И предложение руки и сердца, — автоматически брякнул Поттер, скидывая бумаги в папку. — Рон, Малфой — порядочный гражданин Великобритании и ни в чем плохом не был замечен.

«Разве что страдает эксгибиционизмом и неровно дышит к котам», — про себя закончил мысль Гарри. Думать о том, что Малфой неровно дышит к нему, не хотелось. Кстати, надо не забыть сегодня спросить об этом хорька. В смысле, как давно он раскусил маскировку, а не…

— Может ты плохо искал? — горестно вопрошал Уизли. — По шкафам лазил? Под кровать заглядывал?

— Везде смотрел, — отмахнулся брюнет, сунув подмышку папку с отчетом и направляясь к выходу из кабинета. — Малфой наконец уверовал в Санта-Клауса и решил вести себя хорошо, так что и ты успокойся, а то не получишь подарок на Рождество.

Рыжий страдальчески закатил глаза:

— Во всяком случае, очередной мамин свитер мне все равно обеспечен, можно не беспокоиться.

Гарри хмыкнул: миссис Уизли с завидным постоянством дарила всем чадам свои фирменные свитера грубой вязки. Вышитые на них буквы со временем не стали ровнее, а цвета — гармоничнее. Но, по крайней мере, они все-таки грели.

— Как там Гермиона?

Гарри знал, что Гермиона была в командировке где-то в Болгарии, что крайне не радовало Рона. Срок командировки, вроде бы, подходил к концу, но проклятия на голову Виктора Крама сыпались все так же интенсивно, как и до задания Гарри.

— Пишет, что хорошо, — откликнулся Рон, сразу как-то посерьезнев, — через три дня она вернется, а пока сказала присматривать за тобой, чтобы ты не наделал глупостей.

— Как обычно, — улыбнулся Поттер. — Как твоя семья?

— Джинни завела роман с коллегой по работе, а мама делает намеки на то, что было бы неплохо нам всем с ним познакомиться, — флегматично начал перечислять Уизли. — Билл и Флер во Франции у ее родственников, Чарли передавал тебе привет, мама ждет не дождется, чтобы с тобой увидеться, Перси делает карьеру — как всегда. Фред и Ли оформляют документы на покупку нового помещения под магазин. В общем, ничего форс-мажорного. Кстати, ты ужинаешь у нас сегодня, — сообщил рыжий, — а то мама с ума сойдет, вдруг ты похудел на «этом своем задании». Да и все мы соскучились, дружище, — Рон хлопнул Поттера по плечу и беспокойно спросил, заметив, что тот о чем-то задумался: — Ты точно в порядке?

— В полном, — ответил Гарри, останавливаясь у двери начальника. — Просто я рад, что вы все у меня есть.

Рон ухмыльнулся:

— Это взаимно.

— Ладно, тогда до вечера? — Поттер взялся за дверную ручку и открыл дверь, когда Уизли утвердительно кивнул:

— До вечера.

* * *

Драко Малфой проснулся поздно утром, с удивлением обнаружив, что находится не у себя в комнате, а…

— Доброе утро, мистер Малфой. — Драко перевел взгляд на улыбающуюся ему ведьму-медсестру и кивнул, нацепив на лицо невозмутимое выражение. — Вы не помните, но вчера Вас доставили в Святого Мунго с отравлением желудка. Как Вы себя чувствуете? — Задав вопрос, средних лет колдунья в светлой мантии достала изящную тонкую палочку и взмахнула ей, проводя диагностику. Тело Драко чуть заметно начало покалывать.

— Неплохо, — хриплым со сна голосом сообщил слизеринец, стараясь не двигаться, хотя у него ощутимо затекла рука. — Меня скоро выпишут?

— Сегодня Вам лучше побыть у нас, мистер Малфой. — Женщина протянула ему белый фарфоровый стаканчик с чуть мутной жидкостью, пахнущей чем-то сладковатым: — Это нужно выпить на пустой желудок. Завтрак Вам сейчас принесут. — Забрав у Драко, поморщившегося от слабой горечи зелья, стаканчик, медсестра поинтересовалась: — Вам что-нибудь требуется?

— Нет… Нет, спасибо, — наконец выдавил вежливую улыбку Малфой, решив, что хватит быть хамом с утра пораньше. Женщина улыбнулась ему в ответ, отчего у ее глаз собрались немногочисленные морщинки. — Только… — вспомнил Драко, и собравшаяся было уходить колдунья остановилась. — Кто меня сюда доставил?

Он с неприятным ощущением где-то под ложечкой ждал ответа и получил его:

— Вас сюда доставил мистер Поттер, мистер Малфой.

«Черте что…»

* * *

— Добрый день, мне нужно попасть к Драко Малфою, — доброжелательно улыбаясь обратился Гарри к приятного вида девушке в регистратуре. Та одарила его улыбкой в ответ:

— Секундочку, мистер Поттер.

Наблюдая за людьми, проходящими мимо него в большом зале больницы имени Св. Мунго, Гарри думал о том, что, кажется, жизнь его все-таки наладилась. Как ни крути, у него были друзья, отличная работа, его любила семья Уизли. Он молод, на него засматриваются девушки. Кто знает, может быть скоро у него будет своя семья?..

— Палата номер семьсот одиннадцать, мистер Поттер, — вернул его к действительности голосок девушки, мило улыбавшейся ему.

«Молодец, Поттер, — мужик», — одобрительно заворчал внутренний голос, и Гарри, поблагодарив девушку, направился навещать Малфоя.

* * *

Драко успел одуреть от догадок, какого черта Поттер приволок его в больницу. Нет, а правда? Оставил бы подыхать слизеринскую гадину в своей норе. Так нет же…

Решив, что комплекс героя у Поттера гипертрофирован, Драко озаботился другим вопросом: наложены ли охранные заклинания на его дом? Было бы очень обидно вернуться в родные пенаты и найти их ограбленными.

— Мистер Малфой, к Вам посетитель, — заглянула в палату медсестра, на этот раз другая — молодая и кокетливая.

Когда в палату вошел его посетитель, Драко понял, какого черта девушка с такой скоростью хлопала ресницами.

— Поттер, — немного удивленно протянул Малфой, только сейчас поняв, что он даже не продумал план поведения. Знает ли Поттер, что он все знает? Так, Драко, без путаницы и каламбуров. Веди себя прилично.

Поттер… о, Поттер изменился. Последний раз Малфой видел его, так сказать, живьем только на каком-то званом вечере. Да и то мельком. Сейчас же, вблизи очкарик выглядел... да что там, он выглядел отлично. Высокий, подтянутый, в узких джинсах, с неизменными торчащими во все стороны черными вихрами. Он просто повзрослел, но в целом не изменился. Лишь сгладились некоторые «неровности» — исчезла неуверенность во взгляде — ее вытравило время; полностью пропала какая-либо нескладность фигуры. Даже очки у Поттера были новые — не погнутые и не починенные сотни раз обычным Репаро.

— Привет, Малфой, — беззаботно поприветствовал его Гарри. — Как самочувствие?

Драко недоверчиво на него покосился:

— Смотря на что ты надеешься, — осторожно сказал он. Проклятый очкарик подхватил за спинку стул и поставил его возле его кровати.

— Значит жив и здоров, раз язвишь, — констатировал Поттер, усаживаясь на стул и в упор глядя на бывшего школьного недруга. — Хорошая погода, не находишь? — светским тоном поинтересовался аврор, кивнув в сторону окна. Драко внутренне напрягся, но внешне этого ничем не выдал. Приняв условия игры, он лениво кивнул.

— Изумительная. Самое время для пикников на природе. Как поживает миссис Уизли? — тем же светским тоном, скопированным у Поттера, осведомился Малфой.

— О, прекрасно, — отозвался Гарри. — Передавала тебе привет и тысячу поцелуев.

— Пожалуй, откажусь от поцелуев, — чуть сморщил нос слизеринец, кое-как удержавшись от легкого хамства. — Боюсь испортить прическу.

«Все такой же, сволочь», — почти восхитился Поттер. — «С котом-то он себя по-другому вел».

«За шкирку бы тебя и на улицу», — в свою очередь пожалел Драко, — «язвит тут, тоже мне. Кто тебя кормил целую неделю, подонок?»

— О да, прическа — это святое, — горячо согласился Гарри, ощущая странное веселье от обмена шпильками с хорьком. В душе пробудилось давно забытое чувство соперничества, некоего состязания.

— Рад, что ты меня понимаешь, — оценил Драко, продолжая отмечать про себя изменения, произошедшие с гриффиндорцем. Нет, все-таки пора начать завидовать. Хотя бы вон тем мышцам на руках — сколько Малфой не занимался упражнениями, его мышечная масса не становилась внушительнее. Но в тонусе себя поддерживать Драко привык.

В палате повисло минутное молчание. Наконец, Поттер вздохнул:

— Ладно, Малфой, пошутили и хватит. Как давно ты узнал?

Упс. Что говорить, что делать? Уйти в глухую несознанку или начать обвинять во всех смертных грехах очкарика? Проклятье, котом Поттер был гораздо проще в восприятии.

— Ты о чем? — удивленно вскинул брови Драко, сделав выбор в пользу первого варианта. Аврор невозмутимо смотрел на него.

— Малфой, не начинай концерт. Ты знаешь, о чем я.

— Вас этому в академии авроров учили? — удачно изобразил разочарование Драко. — По теории допроса у тебя явно было не выше «Тролля».

— У меня «Превосходно» по всем предметам, Малфой, — голливудски улыбнулся Поттер, закинув ногу на ногу. Слизеринец против воли покосился на коленки «отличника», но тут же себя одернул.

— Даже по Зельям? Да ты крут, Поттер. Снейп уже лично пожал тебе руку? — Ирония неприкрыто звучала в каждом его слове, но гриффиндорца, кажется, это нисколько не задевало.

— Не было возможности встретиться, знаешь ли.

— О.

Тишина в палате была даже в чем-то уютной. Солнце играло бликами в растрепанной шевелюре очкарика, а сам он не высказывал никакой агрессии — даже наоборот, явно чувствовал себя в своей тарелке. И заработанная за семь лет привычка подстегнула Драко сбить спесь с самоуверенного аврора.

— Тебе хватило четыре дня, — сообщил он, любуясь расцветающим на лице Поттера выражением растерянности. О да.

— Что? — недоуменно посмотрел на него Гарри, хотя до него уже начало доходить, что…

— Письмо, Поттер. Ты знаешь, что читать чужие письма нехорошо? — Драко отметил, что растерянность с лица Поттеру удалось убрать буквально за секунду. Раньше он был менее расторопным. Эх, чему только жизнь не научит… — А еще следы за собой заметать надо. Ты точно не соврал насчет оценок?

Малфой снова был старой доброй сволочью. Личной сволочью Поттера — язвительной, острой на язык и не стесняющейся в выборе оружия.

— Могу диплом показать, — отбил Гарри, не отвечая на обвинения. — В следующий раз.

— Было бы интересно взглянуть, — кивнул Драко. — Уже уходишь?

Вали, вали, Поттер, дай мысли в кучу собрать. Совсем уж врасплох застал со своим утренним визитом.

— Да, знаешь ли, дела, — поднялся Гарри. — Будешь скучать?

— Всенепременно, — закивал как китайский болванчик Драко. — Буду плакать.

Поттер хмыкнул и пошел к двери.

— Кстати, — подал голос Малфой, откинувшись на подушку. Аврор обернулся:

— Да?

— Я составлю список испорченных тобой вещей, чью стоимость ты мне должен возместить.

— О, не забудь.

— Не забуду.

«Вот сволочь!»

«Очкарик хренов».

— Гарри, подъем! — сотряс небольшую комнатушку Норы могучий грохот ронового кулака, вошедшего в соприкосновение с дверью. Гарри Поттер нервно вздрогнул и проснулся, осовело глядя по сторонам одной щелочкой зеленущего глаза. Наконец поняв, что это всего лишь его лучший друг принес радостную весть о том, что Гарри снова встретил еще одно утро своей нелегкой жизни, Поттер прокряхтел, зарываясь в одеяло:

— Да-да, Рон, я уже встал!

Не успел Гарри смежить веки и сладко зевнуть, как новый стук заставил дверь комнаты тяжко заскрипеть:

— Гарри Поттер, немедленно просыпайся! А то я не дам совершить тебе самую большую ошибку в своей жизни!

Поттер не стал думать, сколько ошибок он еще может наделать, а просто сунул голову под подушку и снова заснул. Дальнейшее произошло быстрее, чем пальцы ловца схватывают снитч.

— Сам напросился, Alohomora! — Дверь распахнулась, впуская опасно веселого Рона, который подскочил к кровати и сдернул одеяло, под которым уютным комочком скукожился знаменитый герой Британии. — Aguamenti! — кровожадно закончил начатое Уизли, предусмотрительно отскакивая на пару шагов назад, когда заоравший от неожиданности Поттер подпрыгнул на кровати.

— Твою мать, Рон!!!

— Мама как раз просила тебя разбудить, Гарри, — сообщил рыжий, стряхивая с черных брюк капельки воды. — Видишь, как славно все получилось.

Поттер брезгливо оттянул ворот мокрой пижамной рубашки и тряхнул головой, мстительно пытаясь забрызгать Рона. Рыжий засранец лишь стоял и ухмылялся, что не могло не задеть доблестного аврора. Нацепив невозмутимый вид, Поттер встал с мокрой постели и отжал рубашку.

— Мама приготовила блинчики. С шоколадом. — Рон подошел к постели и высушил ее.

— Мм, — заинтересованно промычал Гарри.

— Она поставила перед собой цель — откормить Гарри Поттера так, чтобы он не прошел в двери проклятого Аврората, который совсем не бережет своих сотрудников.

— Оу, — вежливо вскинул брови тот. Уизли продолжал болтать:

— А еще она опять хочет, чтобы сегодня ты ужинал с нами. Должен прийти Перси, кажется даже со своей новой девушкой. Не знаю, как она, мы ее еще не видели. Почему-то мне кажется, что она хотя бы для равновесия должна быть не зациклена на карьере и не иметь мании величия…

— Рон, — позвал рыжего Гарри, выходя из комнаты с одеждой в одной руке и с палочкой — в другой.

— А? — повернулся тот.

— Aguamenti, — припечатал Поттер, и на Уизли вылился ушат воды.

* * *

Насилу вырвавшись из Норы, чувствуя просто чудовищную сытость (миссис Уизли не теряла надежды скормить Гарри три порции блинчиков), Поттер наведался в отдел, распрощавшись с надутым и свежевысушенным Роном у входа в Аврорат. Закончив всю канитель с бумагами, аврор задумался. Две вещи раздирали его на части: хотелось навестить Малфоя и продолжить пикировку и не хотелось выставить себя идиотом. Ну правда, как это будет выглядеть? «Гарри Поттер зачастил в палату к умирающему Драко Малфою», — придумал название для заголовка газеты парень и передернулся. Журналистов он терпеть не мог с четвертого курса, когда имел несчастье познакомиться с худшим их представителем — Ритой Скитер. И теперь настороженно относился к людям с блокнотами и колдокамерами.

Так все же… Идти к хорьку или в гордом одиночестве провести день дома? Хм, ну вообще-то, он вчера пообещал Малфою прийти. Не то чтобы обещал, а просто речь зашла…

«А, какого хрена», — решил Поттер и аппарировал в Св. Мунго.

* * *

— Привет, Малфой, — сходу поприветствовал слизеринца Поттер и бухнулся на стул. — Список составил?

Драко, с небрежно зачесанными назад волосами, одетый в джинсы, футболку и отлично знакомую Гарри куртку, не оборачиваясь, ткнул пальцем в прикроватную тумбочку.

— Можешь ознакомиться.

Поттер кивнул и, подойдя к тумбочке, взял в руки обычный маггловский блокнот. Малфой рядом брезгливо разглаживал складки на футболке специальным заклинанием. Гарри углубился в чтение, вглядываясь в острый аккуратный почерк и чувствуя, что губы расползаются в улыбке.

«Гарри Джеймс чертов Поттер обязуется возместить Драко Люциусу Малфою стоимость следующих предметов:

— Разбитый столовый сервиз — 49 галлеонов, 15 сиклей

— Испорченная когтями обивка кресла из серии «Империя» (между прочим, моего любимого, Поттер!) — 32 галлеона ровно

— Тропическая роза, погибшая от нанесенных зубами повреждений (и почему ты не отравился, сволочь?) — 142 галлеона, 3 сикля и 6 кнатов

— Обои на втором этаже (а вот этого, гад, я тебе никогда не забуду! Надо было заавадить тебя на первом курсе) — 5 сиклей

— Чистка дома от кошачьей шерсти (у меня она даже в чае плавает!) — пожизненное рабство

— Испорченные нервы — можно я превращу тебя в мышь и скормлю своему филину?

— Питание (половина моего холодильника! Половина!) — 15 галлеонов, и то это лишь приблизительная сумма.

— Медицинские услуги (я не нанимался тебе в няньки!) — угостишь пивом, очкарик».

— Ты пьешь пиво? — только и нашел что спросить Гарри, переводя удивленный взгляд на слизеринца. Тот вскинул бровь:

— А ты знаешь еще какие-то алкогольные напитки, кроме пива? Я поражен.

— Иди к черту, — хмыкнул Поттер, вырывая из блокнота лист и складывая его в карман. — Между прочим, это ты мне должен за медицинские услуги. И за моральный ущерб.

Малфой закатил глаза и фыркнул.

— А все остальное можно исправить при помощи магии, — продолжил Поттер, сунув руки в карманы и бездумно теребя список. — Ну, кроме нервов. Но быть скормленным твоей птице я не хочу.

— Кто бы сомневался, — отозвался Драко, направляясь к двери. — Ладно, очкарик, чек пришлешь мне совой.

Если честно… если уж совсем-совсем честно, он ждал, что Поттер его окликнет. Потому что ну несправедливо это, если бы Драко ушел, а тот бы остался и все было бы… как всегда. И тот не подвел.

— Эй, Малфой, — Поттер подошел к нему, по привычке щурясь в своих дурацких очках. — Так что насчет пива-то?

— Кто квасит пиво по утрам, тот поступает мудро? — склонил голову набок Драко. — Как ты еще не спился, Поттер?

— Не знаю, — решил не начинать спорить Гарри, переступив с ноги на ногу. — Ну так как?

Драко с секунду помолчал. За эту секунду в его голове пронеслось стадо мыслей о том, что нафиг, нельзя ж так делать, Драко Малфой, ты ж опозоришься, думать-то головой надо в конце концов. Тысячи голосков пропели, что Поттер Малфою не товарищ и пора бы послать его, пока не поздно.

«Но я же сам предложил выпить пива», — решил Драко и вдруг улыбнулся:

— Пошли.

— Нет, Поттер, я, конечно, подозревал, что ты приведешь меня в непотребное место, но чтобы в Дырявый Котел! — воскликнул Малфой, когда Поттер аппарировал их в вышеназванный пункт. — С ума сойти! В мире столько кабаков, а ты притащил меня сюда!

Гарри только взъерошил волосы. Черт знает, почему он решил напиться с Малфоем именно тут. Наверное, потому что и Малфой, и Дырявый Котел были его прошлым — тонкой ниточкой, ведущей к Хогвартсу. К его дому, к друзьям, к самым дорогим для него временам.

Конечно, хорьку об этом знать категорически воспрещалось.

— Ностальгия, — улыбнулся Поттер. Возмущавшийся Драко подавился очередной едкой репликой и воззрился на аврора:

— А другим вариантом было бы напиться у твоих маггловских родственников?

— Не-а. В кабинете директора Хогвартса. — Поттер, глянув на опешившего Малфоя, не удержался и заливисто расхохотался. Он отлично представил себе картину, которую нарисовал в своем воображении слизеринец: обалдевший Снейп за директорским столом и они — с бутылками огневиски, обсуждающие былые годы.

— Иди ты к черту, Поттер, — наконец выдавил Малфой, которого передернуло от ужаса. Он до сих пор четко помнил, каким бывал его декан в гневе. И он был уверен, что тот не посмотрел бы, что Драко и очкарик уже взрослые люди. Гриффиндор и Слизерин бы по старой памяти лишились всех баллов.

— Добро пожаловать, мистер Поттер, — подошел к ним новый хозяин Дырявого Котла.

— И мистер Малфой, — добавил Драко, с долей неприязни глядя на невысокого невзрачного мужчину в темной мантии.

— И мистер Малфой, — покладисто согласился тот. — Чего желаете?

* * *

— Как низко я пал, — пожаловался Драко, наблюдая, как мистер Джекинс — нынешний хозяин Котла — ставит на покрытый лаком деревянный столик кружки, две бутылки и тарелку с закусками. Поттер, поблагодарив мужчину, повернулся к слизеринцу:

— Не ной, Малфой, это всего лишь сливочное пиво.

— Ты говоришь как заправский алкоголик, — пробурчал Драко, открывая бутылку. — А еще ты линяешь и слишком много ешь. У тебя дурацкие очки и прическа. И вообще я не понимаю, какого черта тут делаю в компании мальчика с хвостом. Хватит ржать, Поттер, — мрачно велел он, тем не менее чувствуя, как его собственные губы расползаются в улыбке. — Я совершенно серьезен.

— У меня сезонная линька, у котов это бывает, — сообщил Гарри, делая глоток. — Ем я не так уж много…

— Не так уж много, как пьешь? — невинно поинтересовался Драко, за что Поттер кинул в него пробкой от пива. — Иди к черту.

— Так вот. Очки у меня вполне нормальные, — невозмутимо продолжил Гарри. — С волосами я ничего не могу поделать — их невозможно уложить. А напоить тебя пивом ты сам попросил.

На лице Драко появилась самодовольная улыбка.

— Меня слушается Мальчик-Который-Любит-Драть-Обои, — мечтательно произнес он. — Феноменально.

— Я не люблю драть обои, — возразил Поттер. — Я просто пытался тебя достать.

— И как? — с любопытством посмотрел на него Драко, подперев подбородок рукой.

— Ты мерзкая невозмутимая скотина, — признался аврор, почесав переносицу. — Я тебя ненавижу.

— Так тебе и надо, — вынес вердикт Драко, ополовинив содержимое кружки. — В Слизерин поступают не такие импульсивные выскочки, как в Гриффиндор.

— О, давай, расскажи мне сказку про достоинства вашего факультета.

— С удовольствием. Значит так, слушай и записывай. Мы умные, изворотливые, хитрые. Мы не кидаемся в самое пекло очертя голову. Голову мы используем не только для того, чтобы в нее есть, но и чтобы ей думать. Правда круто? Наше хладнокровие позволяет не уронить достоинство даже в самых сложных ситуациях…

— Малфой?

— Да?

— У тебя усы от пива на верхней губе. Сотри, пожалуйста, а то они роняют твое достоинство.

* * *

Времени словно не стало. Просто кто-то остановил все стрелки в мире, разбил все песочные часы, стер тени солнечных. Растянул пружину времени в стрелу и пустил ее в стремительный полет.

Посетители Котла приходили и уходили, расплачиваясь с хозяином, прощаясь друг с другом, спеша по своим делам. За окном тек людской поток, не замечая, как за витриной старого паба воодушевленно говорят обо всем и ни о чем два старых то ли врага, то ли друга.

— Сколько времени, Поттер? — наконец спросил Драко, потерев глаза. От выпитого ужасно хотелось спать.

— Семь вечера, — ответил Гарри, посмотрев на циферблат наручных часов, подаренных Гермионой. — Неплохо посидели.

— Да уж, продуктивно провели день, — поморщился Драко и зевнул. — Хоть кофе закажи, что ли.

Пока Поттер делал заказ, Малфой украдкой за ним наблюдал. До чего странно — он провел целый день рядом с проклятым гриффиндорцем, и ни разу их перепалки, напоминавшие (о, ужас!) дружеские стычки, не переросли во что-то большее. Ни разу подколы Поттера не превратились в оскорбления, как это бывало раньше. Хотя, раньше и мысли не было назвать реплики очкарика дружескими шпильками. Ни дружбы, ни шпилек — вражда и желание сделать как можно больнее. А ведь что-то неуловимо изменилось…

Драко не знал, радоваться этому или пугаться. Ведь все хорошее в его жизни оканчивалось трагедией. Первый поход на Косую аллею — неудачное знакомство с Поттером. Поездка в Хогвартс — отказ Поттера от дружбы. Принятие в квиддичную команду — презрение в глазах все того же Поттера. Первый матч — проигрыш Гриффиндору.

Многие события в жизни Драко были тесно связаны с Гарри Поттером. И все оканчивалось на надрывной ноте. И сейчас…

— Эй, Малфой, не спи, — пощелкал пальцами перед его лицом Гарри. — Что-то ты совсем разомлел. Мне не придется тащить тебя до дома волоком?

— Надорваться боишься? — Драко сделал глоток принесенного Джекинсоном кофе и посмотрел на Поттера. В его глазах не было ни былой враждебности, ни растерянности того маленького мальчика в магазине мадам Малкин. А как могло все получиться, не будь Драко тогда избалованным мальчишкой…

— Очень боюсь, — хмыкнул Поттер, прервав ход мыслей Драко. — Давай, допивай свой кофе, и я аппарирую тебя домой.

Такая решительность и некое покровительство подняло в душе Малфоя волну чего-то теплого. Но, не дав этому набрать силу, Драко несколько грубо отрезал:

— Я сам в состоянии о себе позаботиться.

Поттер хихикнул:

— Ты-то как раз не в состоянии. И заботиться о тебе никто и не собирался, просто ты сейчас и двух слов заклинания не свяжешь. А собирать твои расщепленные по всей Англии кусочки мне лень.

— Как это трогательно, — театрально вздохнул Драко, решив, что не стоит отталкивать от себя такого странно дружелюбного Поттера. — Я сейчас расплачусь.

— Немудрено — столько выпив-то, — заметил Гарри, за что Малфой кинул в него пивной пробкой.

* * *

Ощущая свою руку в крепкой, чуть грубоватой ладони Поттера, Драко понимал, что что-то идет не так. Не так — в смысле ты, Малфой, сам того не желая, даешь себе какую-то надежду. Нет, конечно, это все алкоголь, и наутро он снова будет трезв и циничен, не будет позволять себе лишних мыслей и вообще…

А пока Драко, стараясь не делать этого слишком поспешно, вытащил руку из поттеровской руки и отошел на пару шагов. В голове хмельно носились мысли: мысль «эй, надо срочно доползти до кровати» гоняла другую — «а у Поттера все-таки отличные очки».

— Мм… Ну, Поттер, спасибо за транспортировку и все такое, — бодро сказал Драко, прислонившись к двери своего дома и почему-то избегая смотреть на аврора. Тот стоял в тени, вне досягаемости света садовой лампы. Даже если бы Драко посмотрел на него, он все равно бы не смог разобрать выражение его лица.

— Да не за что, — отозвался Гарри, чувствуя, что изображение перед глазами стало размытым. Как и у всех, кто носит очки, к вечеру его зрение становилось еще хуже.

— Ну, я пошел, наверное. — Голос Малфоя звучал как-то глухо. То ли от выпитого, то ли…

— Слушай, Малфой, — вспомнил Гарри и вдруг почувствовал, что тот напрягся. — Тогда, перед приходом твоих родителей… какого черта ты дефилировал передо мной голышом?

Гарри честно хотел, чтобы это прозвучало, как шутка. Нет, ну что такого? Они же оба мужики, так какого черта…

Какого черта, подумал Драко, чувствуя, как щеки вдруг опалило жаром. Сердце пропустило удар и понеслось вскачь, а в груди снова поднялась удушливая теплая волна. В голове зазвенело, остальное же происходило словно в тумане.

— Малфой, ты чего? — спросил Гарри, по инерции отступив на шаг назад, когда Драко оторвался от стены и медленно подошел к нему. Странно близко, отчего Гарри вспомнил такое понятие, как дистанция. Кажется, минимальное расстояние между двумя людьми должно равняться длине руки…

А потом он вдруг почувствовал прикосновение чьих-то губ к своим губам. Просто прикосновение — ничего больше. Разве что длилось оно чуть больше двух секунд, которых Поттеру хватило, чтобы его окатило горячей волной и в ушах зашумело.

А потом он вдруг увидел широко распахнутые глаза Малфоя с расширенными зрачками.

А потом — хватило буквально двух секунд, которые длился этот поцелуй-прикосновение, — Малфой резко развернулся и хлопнул дверью своего дома.

Прошло два дня с того, как…

Нет. Спустя два дня после того…

Проклятье, после двух дней с того момента, как Малфой… Да черт возьми! Малфой его поцеловал! Неужели так сложно сказать это, Гарри Поттер?!

Сказать, что Гарри был ошеломлен, значило не сказать ничего. Он… черт, даже дивное слово «охренел» не передало бы всей гаммы чувств, что он испытал. Первым его порывом было вынести дверь малфоевской халупы, взять хорька за шкирку, встряхнуть и спросить, какого, собственно, черта тут только что произошло.

Но Гарри почему-то боялся ответа. Мало ли, что там у Малфоя в голове.

Поэтому Поттер лишь молча в течение пяти минут стоял перед дверью хоречьего дома, обуреваемый самыми разными чувствами. Шок, гнев, удивление…

Дальше он решил не анализировать. Его психика не выдержала бы еще одного потрясения.

— Гарри, ты что-то бледный, — заметила вернувшаяся из командировки Гермиона, от которой Рон не отходил ни на шаг.

Будешь тут радовать всех здоровым румянцем, подумал Гарри, всю ночь не спавший. Почему Малфой так поступил? Поттер бы мог списать все на подпитие слизеринца и собственное обаяние. Но он же не какая-то там девчонка на свидании! Он мужик — с щетиной, с мышцами и еще кое-чем, что нормального мужика привлекать не должно!

«Малфой — гей», — решил Гарри, но не успокоился. Черт с ним, ну гей и гей, что такого? Но какого черта чуть что — так сразу Поттер?! Все шишки на него!

— Как прошло задание? — было первым вопросом Гермионы, когда они втроем сидели в уютном маггловском кафе. Если бы Поттер любил эффектные жесты, он бы подавился кофе. А так он лишь пожал плечами:

— Да нормально. Я ничего не нашел.

— О, — сказала Гермиона, размешивая чай. — Но это же хорошо?

— Конечно, — безразлично отозвался Гарри. Мерлин, а ведь так можно было бы учинить допрос…

Но зачем ему это?

* * *

Эти два дня Малфой мог бы с полным правом назвать Днями Олимпийского Спокойствия. Подавив первый порыв тоненько завизжать и побиться головой об стену, Драко медленно выдохнул и отправился на кухню — готовить кофе.

Много кофе.

«Завязываю с выпивкой», — решил Драко, хотя больше всего на свете ему хотелось напиться до отключки. Чтобы в голове — пустота.

Как и в душе.

Что ж… когда-нибудь это должно было случиться. Бомба детонировала спустя… раз, два, три, четыре… семь лет. Малфоевский рекорд теперь может спокойно отдыхать на личной доске почета.

Только интересно, что там себе напридумывал Поттер. Наверняка на него навешали ярлыки гомосексуалиста, пьяницы и извращенца.

Достойный итог.

Несмотря на все переживания, которые должны были лишить Драко сна, блондин провалился в бездонную яму, как только его голова коснулась подушки. Последним видением было лицо Поттера — и удивленно распахнутые глаза, в которых зелень радужки стремительно исчезает за расширившимся зрачком.

* * *

Поттер проспал самым бессовестным образом. Просто автоматически отключил будильные чары и зарылся лохматой головой в подушку.

Именно поэтому он сейчас с космической скоростью бегал по квартире с зубной щеткой во рту, ища чистую рубашку и с ужасом встречая каждую новую минуту.

Звонок в дверь стал для него неожиданностью. Раздраженный полуодетый Поттер вытащил зубную щетку, наскоро прополоскал рот и пошел открывать дверь.

— Ты очень вовремя, Рон, — буркнул он. И осекся, увидев, что на его пороге стоит…

— Привет, Поттер, — невозмутимо кивнул Малфой. Кинув взгляд на зубную щетку, он вскинул бровь: — Утренние процедуры? Не поздновато?

Гарри лишь молча смотрел на него, чувствуя, что сердце почему-то бьется где-то в горле. Орать на хорька уже не хотелось, бить его — тоже. Что ж делать?

— Я войду? — поинтересовался Драко, не дождавшись ответной реакции от Поттера.

Очень хотелось сказать «нет». Просто очень.

— Заходи, — посторонился Гарри. Ладно. В конце концов, не выгонять же его. Насколько он знает Малфоя, это бесполезно.

Драко кивнул и вошел, заложив руки в карманы и окидывая взглядом помещение. Хм, а Поттер не так уж плохо устроился. Захламлено, конечно, но что еще ожидать от парня, семь лет прожившего с гриффиндорцами в одной комнате?

Гарри напряженно на него смотрел. Надо было уже начать двигать речь, ради которой, собственно, Драко и пришел, здраво рассудив, что отмалчиваться — глупо. Очкарик определенно к нему потянулся — иначе зачем бы он во второй раз пришел к нему в больницу, да еще и пиво с ним пил? Малфой до сих пор не питал иллюзий на счет возможной взаимности. Точнее, невозможной. Но зачем портить то, что у него может быть? То, чего он так хотел добиться все это время — хотя бы дружбы Поттера? Ведь это так много, по сравнению с тем, что у него было.

Итак, начнем.

— Если ты ждешь, что я накинусь на тебя с поцелуями, то отвали, — покосился на него Драко. Поттер вздрогнул и выпучил глаза.

— Ты охренел?! — свистящим шепотом спросил он, угрожающе взмахнув зубной щеткой.

— Прости, если разочаровал, — опустил глаза Малфой. Эта невозможная скотина явно над ним измывалась. Это бесило и… приносило некоторое облегчение. Как вести себя с таким Малфоем он знал.

— О, я просто убит горем, — мрачно буркнул Поттер, только сейчас вспомнив, что на нем нет рубашки. Чувствуя, что у него позорно краснеют щеки, Гарри пошел к кофеварке. — Кофе будешь?

— Буду, — согласился Драко. Так-так-так, Золотой мальчик смущается. Это интересно. — Я тогда слишком много выпил. А я тебя еще котом предупреждал, что когда я пьян, я себя не контролирую.

Поттер, совершая махинации с кофеварочным аппаратом, чуть повернул голову:

— А я забыл. Ты на всех так кидаешься после выпитого?

— Только на хороших знакомых. — Драко закинул ногу на ногу и с наслаждением принялся разглядывать голую спину гриффиндорца. У всемирного героя было несколько достоинств: шрам на лбу, красивые глаза, умопомрачительные руки и совершенно очаровательная спина с родинками.

— С каких это пор я хороший? — поинтересовался Гарри, ставя на стол чашки с кофе. Взгляд Малфоя он заметил — и нутром почувствовал, что это идет вразрез со словами хорька о невменяемости.

— С некоторых, — ответил Драко, пододвигая к себе чашку. — Ты на работу не опоздаешь часом?

— Часом больше, часом меньше — уже все равно. — Гарри посмотрел на часы и внутренне содрогнулся.

Повисшее на кухне молчание напомнило Поттеру их беседу в больнице. Кто бы знал, что она будет не последней.

Давний вопрос не давал Гарри покоя.

— Можно спросить?

Драко, приникнув к чашке, прикрыл глаза и чуть кивнул.

На всякий случай прикинув: если что, то стол между ними его спасет, Поттер решился.

— Ты гей?

Ух ты.

Драко поставил кофе на стол и прямо посмотрел на Поттера. Тот явно смутился, но взгляда не отвел.

— Да. — А что он, в конце концов, теряет? Неправда это, конечно. Ну, не вся, по крайней мере. А так будет очкарику пища для размышлений.

— О…

Ну нихрена себе, подумал Гарри, изо всех сил стараясь удержать на лице невозмутимое выражение. Кто бы мог представить. Интересно, а Люциус в курсе предпочтений сыночка?..

— Но за себя можешь не бояться, Поттер, — как можно более меланхолично добавил Драко, обхватив чашку рукой, чтобы не было видно, как дрожат пальцы. — И я приношу извинения за свое поведение.

Нифига себе. Извиняющийся Малфой!

— Ладно, забыли, — кивнул Гарри, вставая со стула. — Слушай, ты извини, но я, черт побери, опаздываю…

— Без проблем, — отозвался Драко, тоже встав. — Но у меня тоже есть один вопрос.

— Я предпочитаю девушек, — поспешно открестился Гарри.

— Я рад, Поттер, — хмыкнул Малфой. — Но я не об этом. У меня есть два билета на квиддичный матч. Играют твои любимые Пушки и Уэльские Ястребы.

— И ты предлагаешь мне пойти с тобой? — осторожно спросил Гарри, снова некстати вспомнив, что на нем нет рубашки. Не краснеть!

— Нет, я просто решил тебе сказать! — фыркнул Драко. — Так ты идешь?

Да или нет? Да или нет? Черт, Поттер, решай — отмазываться или идти?

— Меня пугает такая работа мысли на твоем лице, — заметил Малфой. — И я, пожалуй, не буду тебя мучить. Ты идешь на матч, решено. Послезавтра в три я зайду за тобой.

Когда Малфой ушел, Поттер еще минуты две тупо смотрел в закрытую дверь.

И все-таки, что это было?..

Даже когда настал день икс, Драко все еще старался не думать о том, что ему предстоит полдня провести с Поттером. Господи, они больше недели жили вместе!

Он жил с котом. Нет… с котом он жил всего несколько дней. Остальное время в его квартире хозяйничал Поттер. Чертов Поттер, почему с тобой все так сложно?

Драко нервничал. Несмотря на общественное мнение, по которому Малфой выходил каким-то замороженным аристократом, нервничал Драко часто. Просто в отличие от некоторых у него это не было написано большими буквами на лице, как у Уизли или злосчастного очкарика. Уизел тут же покрывался красными пятнами, а у Поттера на физиономии расцветало совершенно дурацкое выражение.

Это выражение всегда смешило Драко. Конечно, он этого не показывал.

«Может, стоило хоть раз проявить эмоции?» — подумал Малфой, выдавливая пасту на зубную щетку. Хотя нет, какие эмоции? Очкарик подспудно ждал от него гадости, отчего улыбка Драко выглядела в поттеровских глазах насмешкой, предложение дружбы — желание унизить Уизли… хм. Тут он был прав — унизить рыжего мы завсегда готовы, но не только же поэтому Драко протянул Поттеру руку!

«Поттер — бесчувственный чурбан. Ничего не понимает в тонкой душевной организации», — про себя проворчал Драко, копаясь в шкафу. Что одеть?

Проклятье, он относится к сегодняшней встрече как к свиданию!

Не дождется. Он — Драко — не дождется. Но Малфой обязан выглядеть сногсшибательно! Даже если идет на какой-то там матч в компании лохматого очкарика.

Кстати, на матч Малфой мог с легкостью наплевать. Ему просто нужно было куда-то вытащить Поттера — а чем же еще выманить на прогулку бывшего лучшего ловца? Вот и пришлось срочно искать билеты. Слава Мерлину — тех самых «нужных» знакомых у Драко достаточно.

И что Поттер ерепенился тогда перед распределением? Работал бы сейчас где-нибудь в Министерстве, а не аврорской ищейкой. Хотя, может он просто нашел дело себе по душе? Чертов вечный герой-спаситель.

Придирчиво оглядев себя в зеркале, Драко пришел к выводу, что все не так уж плохо. Черные джинсы, черная водолазка, выгодно подчеркивающие достоинства его фигуры. Уложенные в художественном беспорядке волосы, тем не менее, давали понять, что над прической пришлось потрудиться. Драко выглядел отлично, только вряд ли Поттер это оценит.

Малфой наложил на дом охранные чары и аппарировал.

* * *

За эти два дня Гарри Поттер успел многое.

Он четыре раза передумал идти с Малфоем на матч. Первый раз — через полчаса после его ухода, по дороге на работу. Он не девчонка, чтобы его приглашали парни!

Второй раз — перед сном, когда мысли, упорно гонимые из сознания в течение всего дня, толпой навалились на несчастного аврора. Мало ли, что там в башке у хорька, снова подумал Поттер.

Третий раз — утром следующего дня, когда Гарри разглядывал остатки кофейной гущи в своей кружке со снитчами. Кружку ему подарил Рон. То, что часть сервиза подло плевалась любой налитой в нее жидкостью, не стало для Поттера сюрпризом. Конечно, чего еще ожидать от друга, у которого четверо братьев?

В кружке Гарри разглядел змею. Змеи никогда не приносили ему ничего хорошего. К тому же, змея прямо ассоциировалась с Малфоем.

Четвертый раз произошел непосредственно во время сборов. Оставалось около часа до прихода хорька, так что Гарри не терял времени даром.

Его поход в Котел с Малфоем закончился… тем и закончился, в общем.

Тем-что-нельзя-называть, хмуро подумал Поттер.

Самым страшным было даже не это. Самое страшное — это то, что Гарри не чувствовал омерзения, хотя должен!

Малфой ухоженный, от него приятно пахнет, что Гарри выяснил еще котом. Проблема была только в том, что хорек был парнем. И еще в том, что Поттера беспокоило только это. Никаких: «фу, это же мерзкий Малфой!» не было, отчего Гарри пришел в ужас.

Что с ним творится, Мерлин великий?

Короче говоря, чаши весов в душе Поттера качались из стороны в сторону с сумасшедшей скоростью и страшно скрипели. С одной стороны, Малфой был… далеко не глуп. С ним было интересно поговорить, к тому же, их связывали школьные годы.

«Господи, и это школьные-то годы меня с ним связывают?!» — про себя истерично возопил Гарри, зажмурившись и застонав. Что он несет?!

Ладно. Надо рассуждать трезво и непредвзято. Малфой умен, довольно приятен в общении, если задвинет подальше свои насмешки и злобу. Кстати, нельзя было назвать нынешнего хорька злобным. Скорее язвительным. Неужели это годы так изменили бывшего заклятого врага?

Бывшего, Поттер, бывшего.

Так. Стоп. Гарри Джеймс Поттер, что ты трясешь юбками? Успокойся и прекрати дергаться. Как будто тебя насиловать собрались!

Черт, лучше заткнись и молча собирайся. За философским камнем идти не побоялся, так какого хрена из-за какого-то хорька столько нервов?

Потому что Малфой гей. Потому что он поцеловал Гарри. Потому что он слишком много своего поганого в школьное время внимания уделял вынужденному герою.

Потому что от проклятого Малфоя вкусно пахнет и Поттер какого-то хрена не может об этом забыть.

Ах да, было еще одно страшное. Гарри, в ответ на предложение Рона сходить всей компанией на тот самый матч Пушек и Ястребов, сказал, что у него другие планы. И мало того, что он соврал лучшему другу, так он еще и пойдет на матч со школьным врагом!

Бывшим.

А еще придется сделать так, чтобы не пересечься с друзьями. Так низко Поттер еще не падал. А все из-за кого?

Гарри, надевающий в момент душевных терзаний футболку, бессильно зарычал и в этот самый момент услышал звонок в дверь.

«Началось», — и воображаемая крышка гроба в богатом воображении Поттера захлопнулась.

* * *

Поттер явно нервничал. Драко снова покосился на идущего рядом очкарика и внутренне закатил глаза. В принципе, этого он и ожидал. Поттер хоть и лопух в некоторых вопросах, но так быстро купиться на наскоро сочиненное Драко оправдание не мог даже он. Для того, чтобы он поверил, нужно время. В принципе, за сегодня Малфой попытается реабилитироваться в глазах доблестного аврора, который молчал уже битые полчаса и на все вопросы Драко о погоде, Лиз и не мучают ли Гарри блохи отвечал односложно.

— Прекрати дергаться, — наконец попросил Малфой с самым беззаботным видом. — Как будто тебя на заклание ведут, а не матч смотреть.

Черт, у него что, на лбу написано, что он чувствует себя не в своей тарелке?! Гарри как можно более спокойно пожал плечами:

— Я не дергаюсь. Просто где-то тут Рон и остальные точно так же, как и мы, ищут свои места.

Драко, легко лавируя между спешащими волшебниками, вскинул брови:

— Рыжий тоже пошел на матч? — Очень хотелось спросить, где тот взял деньги, но Малфою в кои-то веки не хотелось ссориться с Поттером в создавшихся условиях хрупкого мира.

— Угу.

По интонациям в голосе Гарри Драко понял, что что-то не так.

— А в чем тогда дело?

Тот молчал, и когда Малфой уже хотел повторить свой вопрос, неохотно пожал плечами:

— Он думает, что я не пошел. Я сказал, что у меня другие дела.

На этот раз замолчал Драко. Поттер, не дождавшись ответной реплики, повернул голову и посмотрел на слизеринца. Тот с задумчивым видом смотрел куда-то под ноги, закусив губу.

— Что? — нетерпеливо спросил Гарри. Малфой вскинул на него взгляд и медленно спросил:

— Почему ты не пошел с друзьями?

Поттер посмотрел на Драко как на идиота.

— Потому что я уже договорился идти с тобой.

— Но ты мог отказаться. — Малфой говорил это все максимально безразличным тоном. Хотя, он правда не понимал — неужели Поттеру так сложно было соврать ему и пойти с Уизелом и компанией? У очкарика странные приоритеты.

— Не мог. — Гарри уже порядком надоел этот бессмысленный разговор. Что хорек докопался?

— Принципы? — усмехнулся Драко. — Из-за них ты делаешь то, чего не хочешь? Тебе не кажется, что это глупо?

— Заткнись, — сверкнул глазами Поттер, сунув руки в карманы. — Кто сказал, что я не хочу?

Драко сдул челку с глаз и улыбнулся:

— По-моему это очевидно. Ты идешь на матч не с друзьями, а со мной.

Кажется, Малфой нарывается на комплимент, подумал Гарри.

— О да, это омерзительно, — хмыкнул он, чувствуя, что возникнувшее раздражение постепенно сходит на нет. Хорек просто идиот.

— В таком случае прекрати строить из себя мученика, — велел Драко, снова улыбнувшись. — Уизел тебя не съест, а отговорки придумывать будешь в том случае, если мы на них наткнемся. Проблемы, Поттер, нужно решать по мере их поступления.

— У меня плохо с импровизацией, — пробормотал Гарри, у которого относительно поведения Малфоя с души свалился камень. Тот вел себя естественно и вполне по-приятельски.

— Зато у меня прекрасно, — невозмутимо сообщил Драко, и Поттер не сдержал ухмылку.

* * *

— Драгомир Горгович перехватывает квоффл у Патрика Нормана, уворачивается от бладжера… — Голос комментатора разносился по трибунам, в особо напряженные моменты заставляя зрителей нервничать еще сильнее. В отличие от комментатора-любителя Ли Джордана, который в школьные годы на матчах позволял себе много лишнего, профессионал говорил строго по существу, тем не менее, переживая вместе с болельщиками.

— Подлетает к кольцам противника… замахивается и… мимо!

Трибуны разочарованно застонали.

Гарри же лишь поморщился. Он в принципе не был ярым фанатом и зрителем, предпочитая играть, а не наблюдать. Да и на квиддичных матчах бывал не слишком часто, в отличие от Рона.

Кстати о Роне… Один раз Поттер мельком увидел чью-то рыжую макушку, которая тут же пропала в людском потоке. Но неприятное чувство предательства не покидало Гарри все это время.

— Поттер, не спи! — толкнул его Драко, и Гарри послушно вернулся к наблюдению за игрой. Не сказать, чтобы она была захватывающей. Наверное, отсутствие участия в игре портило все впечатление.

Честно сказать, если бы даже Гарри был свободен, он все равно бы не пошел.

Черт, это что получается, что друзьям бы он отказал, а Малфою — нет?!

«Куда я качусь».

* * *

Драко был равнодушен к квиддичу. Летать — прекрасно. Ловить снитч — да пожалуйста. Но он спокойно мог прожить и без этого. В квиддичную сборную он пошел только из-за Поттера. Разве это не прекрасно — утереть нос самому молодому ловцу?

Чудесно, если бы это правда получилось. Но ко всему Драко относился философски: не получится сейчас — получится потом. И всегда можно было сделать очкарика в чем-то другом.

И вот сейчас — матч по квиддичу. Только два вечных соперника сидят рядом друг с другом на трибуне и — даже непривычно — Драко не думает о том, как бы навредить Поттеру. Просто наблюдает за игроками и — иногда — украдкой смотрит на аврора.

Странно, но Малфою почему-то казалось, что тот откровенно скучает.

— Поттер, — прошептал он, не отрывая взгляда от происходящего на поле. — Тебе неинтересно что ли?

— Если честно, — в ответ шепнул Гарри, тоже не отводя взгляда от поля, — то я больше люблю играть, чем смотреть.

— О… — немного разочарованно сказал Драко, переведя взгляд на Поттера. — Правда?

— Правда, — кивнул аврор. — Но эта игра… хм, довольно неплоха.

Черт, Поттер, ты что, успокаиваешь Малфоя?!

В этот момент игроку Пушек Педдл засчитали нарушение.

— Хм, ты прав, — удовлетворенно кивнул Драко, — еще пара нарушений — и будет совсем интересно.

— Ловец Уэльских Ястребов заметил снитч! — прозвучал голос комментатора. Болельщики замотали головами, стремясь отыскать золотую искорку.

Драко посмотрел на часы. Игра идет уже сорок минут, и если ловец сейчас поймает снитч…

— Харрисон все ближе! — Кажется, комментатор тоже вскочил со своего места. — До снитча не больше пятнадцати дюймов! Десять! И… ДА!! Ловец Уэльских Ястребов поймал снитч, и команда выигрывает со счетом 220 — 200!

— Ну, надо выбираться, — повернулся к Поттеру Драко, намереваясь встать, как вдруг…

— Довольно неплохо, — сказал Гарри, улыбнувшись. — Малфой, ты чего?

Драко, мгновенно нацепивший невозмутимый вид и смотрящий куда-то на поле, одними губами сказал:

— Уизли.

Поттер побелел:

— О черт… Что делать?

— Положись на меня, — решил Драко и поднялся на ноги, потянувшись. — Вставай.

Гарри, чувствуя, что сейчас ему предстоит один из самых неприятных разговоров, покорился. Следуя за уверенно шедшим в сторону выхода слизеринцем, Поттер пытался подавить желание немедленно аппарировать. Проблема была только в том, что на поле были наложены антиаппарационные чары.

— Гарри? — раздался сзади удивленный голос Джинни, следом за которым прозвучал голос Рона:

— Гарри? Где?

Драко внезапно остановился и принялся доставать из кармана деньги.

— Подыгрывай, очкарик, твою же шкуру спасаю. — И уже нормальным, истинно малфоевским голосом с протяжными интонациями добавил, когда друзья Гарри подошли достаточно близко, чтобы их услышать: — Пятьдесят галлеонов, отлично, Поттер.

— Что происходит? — К ним подошел Рон, явно ничего не понимающий. — Гарри! Ты же сказал, что не сможешь пойти!

— Заткнись, Уизел, и не мешай мне считать, — рыкнул на него Драко и повернулся к Гарри с таким видом, будто продолжал прерванную беседу: — И с тебя еще двадцать галлеонов за выигрыш Ястребов.

— Гарри, что… — снова начал было Рон, но Малфой опять его перебил:

— Уизел, ты что, не понимаешь? Помолчи. Рассчитаемся — начнешь допрос в лучших аврорских традициях.

Поттер, уловивший, что от него требуется, полез в карман за деньгами. Благо, нужная сумма у него с собой была.

— Держи, — с наигранной досадой Гарри ссыпал блондину в ладони золотые монеты. — Пересчитаешь?

— Естественно, — фыркнул Драко, не обращая внимания на пошедшего красными пятнами Рона. Тот повернулся к остальным и знаком предложил им отойти и подождать Гарри. Когда они удалились на достаточное расстояние, Малфой шепнул аврору, не отрываясь от «пересчитывания» денег:

— Скажи им, что мы поспорили на то, что матч продлится менее часа и что выиграют Ястребы. Ты, конечно, проспорил по всем пунктам, неудачник, — Драко улыбнулся. — А насчет того, что ты вообще со мной пошел, скажи, что я взял тебя на «слабо».

Поттер лишь покачал головой, не сдерживая улыбки.

— Махинатор, — сказал он, спиной ощущая недовольные взгляды друзей. — Отдай мои деньги.

— Обойдешься, Поттер, — отбрил Драко, кладя деньги в карман. — Это за услуги по спасению твоей шкуры. Это я еще дешево с тебя взял.

— Засранец, — констатировал Гарри, — двадцать галлеонов за вранье — это дорого.

— Гарри, ты идешь? — донеслось издалека.

— Иди, Гарри, — передразнил Джинни Драко. — А то твои фанаты тебя заждались.

Поттер лишь развел руками и шутливо откланялся, после развернувшись и быстрым шагом направляясь к Рону, Джинни, Невиллу и Ли.

А Драко смотрел вслед Поттеру и еле заметно улыбался.

Он назвал его по имени, его за это не убили, к тому же он разбогател на двадцать галлеонов.

Отличный день.

Пешком направляясь до дома Поттера, Драко, наверное, со стороны выглядел немного странно. Немного — разве отсутствующий взгляд и слабый отблеск улыбки на губах являются странностью, если ты…

Если ты?.. Нет, не надо об этом. Говорить о чем-то, что тебе дороже всего, придавать ему форму — значит делать это материальным, а все материальное уязвимо.

Не нужно.

Наверное, стоит взять отпуск на работе, наконец. Раз уж Поттер так покорно позволяет таскать себя по барам и квиддичным матчам, то не стоит упускать такой возможности.

У Драко было то редкое настроение, когда радует буквально все — небо, здания, люди, глубокие лужи и хочется сделать что-нибудь… сумасшедшее. Но, как и всегда, Малфой сдержался и широким шагом переступил через очередную лужу, в которой отражались кучерявые облака. Сегодняшняя погода словно была компенсацией вчерашней — дождь хлестал так, что Драко порадовался своему решению наложить на крышу водоотталкивающие чары. Сегодня же было довольно тепло, светило солнце и дул легкий ветерок.

Драко зашел в подъезд многоквартирного здания, в котором жил Поттер. Странно, что он не выбрал себе в качестве жилья свой собственный домик — куда удобнее. Никаких соседей, никаких косых взглядов, особенно учитывая то, что дом, в котором жил Поттер, был маггловским. Малфой бы жил где угодно, только не рядом с магглами. Дело было даже не в ненависти — просто гораздо спокойнее жить, когда ты знаешь, что никто не будет тыкать тебе в спину пальцем и называть психом. Да и с конспирацией проще.

Нажимая кнопку звонка, Драко подумал, что уж после поттеровских магглов очкарику сам Мерлин велел селиться как можно дальше от них.

Малфой не понимал проклятого Дамблдора. Если уж Поттеру грозила такая опасность, то зачем было сбагривать его каждое лето черт знает куда? Нет, «Пророк» потом писал про защиту на маггловском доме и все прочее… Но неужели нельзя было объяснить проклятым родственникам, чем чревато подобное обращение с Поттером? Черт, очкарик же с самого рождения жил в полном гадюшнике, а потом на него с одиннадцати лет свалилась вся эта дрянь со спасением мира — как он не съехал с катушек, не озлобился? Драко бы на его месте послал все к чертям, а тот все принял. Спокойно или нет, но ведь принял!

Чертов очкарик. Как тебя понять? Как к тебе вообще подобраться, идиот гриффиндорский?..

— Малфой, ты заходить сегодня вообще будешь? — вывел Драко из мыслей слабый голос Поттера.

— Я подумаю. — Малфой посмотрел на аврора: тот был бледнее обычного, а залегшие под глазами тени заставили бывшего слизеринца прищуриться. — Поттер, только не говори, что ты опять заболел.

Тот лишь посторонился и закутался в простую черную кофту с капюшоном. Драко со вздохом вошел в квартиру и закрыл за собой дверь, после чего молча подошел к Поттеру и развернул его к себе, а руку приложил к его лбу.

— Поттер, ты достал уже болеть, — сообщил он аврору, изо всех сил игнорируя взгляд удивленно расширенных зеленых глаз. — Быстро мне рапорт насчет самочувствия и говори, где у тебя лежат зелья, — безапелляционно потребовал блондин, скрестив на груди руки. Гарри похлопал глазами и, зябко поежившись, сказал:

— Мне холодно, ломит кости, болит голова и горло. Зелья в коробке на холодильнике.

— Слабость есть? — поинтересовался Драко, доставая коробку с холодильника. Фу, ну и пылища! Похоже, сегодняшние планы накрываются медным тазом. Ну ладно, в принципе. Лечить Поттера — тоже неплохая перспектива.

— Есть, — кивнул Гарри, садясь на табуретку и надевая капюшон, после чего снова натягивая рукава. Малфой поставил коробку на стол и начал деловито вытаскивать из нее фиалы с зельями, периодически хмурясь. Несмотря на откровенно дерьмовое состояние, Гарри почувствовал себя уютно. Ему никогда не нравилась его пустая квартира. Слишком тихо, слишком одиноко, слишком пусто. Даже когда к нему приходили друзья, ничего не менялось. Поэтому Поттер предпочитал встречаться с Роном и Гермионой где-нибудь в кафе.

— Поттер, очнись, — пощелкал пальцам перед его носом Драко. Гарри моргнул и посмотрел на него, про себя невольно отмечая, что у Малфоя красивые руки.

Поттер, заткнись.

— Я спрашиваю, ты где умудрился простыть? — снова спросил Драко, упершись ладонями в стол и внимательно глядя на притихшего Поттера, который сейчас крайне походил на собственную анимагическую форму. Такой же лохматый и несуразный.

Гарри прочистил горло и чуть хрипло сказал:

— Попал под дождь. Вчера.

Драко вскинул бровь.

— Поттер, сейчас я задам тебе серьезный вопрос. Сосредоточься и постарайся ответить предельно честно, хорошо?

Гарри поежился от интонации, с которой это было сказано, настороженно посмотрел на Малфоя и осторожно кивнул.

Драко, сдерживая намеревающуюся расползтись по лицу улыбку, тихо спросил:

— Поттер… ты идиот? — Взглянув на испытавшего облегчение очкарика, Малфой хмыкнул: — Ты явно ждал другого вопроса. Даже не буду интересоваться.

— Иди к черту, — слабо улыбнулся Гарри, — вчера мне просто захотелось пройтись под дождем.

— Ага, романтики захотел, — издевательски покивал головой Драко, пододвигая аврору фиалы с зельями. — И как настрой сегодня?

Поттер мстительно пнул его.

— Как видишь, — ответил он, увернувшись от подзатыльника. — Романтичнее некуда.

Драко хмыкнул:

— Пей зелья, идиот.

Поттер со вздохом выпутался из кофты и принялся выполнять указание. Все-таки странно, что он вот так запросто сидит с Малфоем на собственной кухне, не боится пить содержимое фиалов, которые побывали в его руках. Раньше бы он сто раз подумал, прежде чем пойти на такой смелый поступок — а вдруг там отрава?

— Чай, кофе? — тем временем поинтересовался Драко откуда-то из его, Поттера, кухонного шкафчика. Гарри покачал головой.

— Кофе.

— Хмм…

— Второй ящик от окна, третья полка сверху.

— Я знаю, Поттер.

Гарри закатил глаза.

* * *

— Кстати, — вспомнил Драко, когда все манипуляции с кофе были совершены и две чашки с благородным напитком дымились на столе, — уже третий день мучаюсь догадками: как Уизел отреагировал на то, что ты связался с «этим Малфоем»?

Гарри пожал плечами. Рон отреагировал плохо. Он полчаса объяснял рыжему, что ему не пятнадцать лет, что он выполнил свой долг перед родиной и что Малфой не Пожиратель. Все доводы были бесполезны. Рон трагично заявил, что Гарри сам волен решать, с кем общаться, и что он все равно навсегда останется его другом несмотря ни на что. Джинни смотрела на Поттера с немым укором в глазах, Ли изо всех сил делал вид, что ничего не происходит, и только лишь Луна, казалось, отнеслась ко всему совершенно спокойно.

— Довольно неплохо, — наконец выдавил Гарри, глотнув кофе. Малфой ехидно прищурился, и Поттер буркнул: — Заткнись.

— Как оригинально.

Аврор пожал плечами и вдруг зевнул. Хотелось спать — явно начали работать зелья, к тому же от горячего кофе его разморило. Малфой, как оказалось, тоже это заметил.

— Марш спать, — заявил он, вставая с табуретки. — Сон — лучшее лекарство, так что поднимай пятую точку и иди к Морфею.

Гарри хотел ляпнуть, что ни к какому Морфею он не пойдет, но Малфой был непреклонен, буквально спихнув Поттера с его места и начав подталкивать в коридор.

— Уже уходишь? — уже сдавшись и сев на кровать в своей комнате, гостеприимно спросил Гарри. Нет, конечно, он не то чтобы не был рад визиту Малфоя. Как уже понял Поттер, он был довольно приятен в общении и вообще… Но он что, собирается находиться с ним, пока он спит?!

— Какая догадливость, — заметил Драко. Хм… конечно, хотелось остаться и посмотреть на спящего Поттера. Самый лучший способ увидеть настоящее лицо человека — это посмотреть на него, пока он спит. Но это было бы совсем беспардонно с его стороны. — Можешь не провожать. Спи.

Драко развернулся и направился к выходу, спиной чувствуя взгляд Поттера. Интересно, о чем он думает?

Вообще интересно, насколько поменялось отношение Поттера к нему. Хотя, раз уж он спокойной пускает его к себе в дом, пьет с ним кофе на собственной кухне и не только кофе, если уж быть честным, — то, наверное, намного. Раньше их общение сводилось к стычкам и проклятиям, а сейчас это напоминает вполне дружеские отношения.

Только все как-то слишком хорошо и просто. Конечно, не считая того случая, когда Драко сорвался и поцеловал очкарика. Ну… это не вызвало громкого возмущения у Поттера.

Дает ли это Драко надежду?..

Вспыхнувшее в камине гостиной пламя и рыжие всполохи чьей-то шевелюры дали Малфою понять, что он поторопился с выводами насчет «слишком хорошо и просто».

Драко решил, что для Малфоя было бы позорно поспешно капитулировать из квартиры, не поприветствовав одного из многочисленных Уизли. Проблема была в том, что Поттеру это не даст отдохнуть.

Несмотря на всю нелюбовь к семейству Уизли, приоритетом для Драко в этот момент было все-таки здоровье очкарика, поэтому он постарался незаметно подкрасться к двери и уйти, но у рыжего были другие планы. Заметив в коридоре кого-то чужого, Рон отреагировал мгновенно:

— Petrificus totalus!

Драко почувствовал, как все тело одеревенело и, не имея возможности закрыть глаза, наблюдал, как к его лицу приближается пол. Адская боль и хруст сообщили ему, что с целостностью носа придется распрощаться, а запах крови заставил бы его передернуться от отвращения, если бы он мог. Он ненавидел этот запах — слишком много его было во время войны.

— Какого черта?! — рыкнул Уизли, в два прыжка оказавшись возле обездвиженного Драко. Рывком перевернув его на спину, Рон ошарашено спросил: — Малфой?

В таком положении кровь из разбитого носа текла прямо в глотку, так что у Драко была чудная перспектива захлебнуться, если его сейчас никто не решит разморозить.

— Рон? — послышался голос Гарри. Немного сонный, из чего Малфой сделал вывод, что гриффиндорец уже кое-как сопротивляется действию зелий. Во всяком случае, Поттер его спасет.

— Рон, какого хрена?! Немедленно разморозь его!

Спасибо, Поттер, что заметил. Мало того, что красивый и богатый, так еще и внимательный.

Черт, кажется он слишком сильно ударился головой.

— Но Гарри! — воскликнул Рон, не предпринимая попыток расколдовать слизеринца. — Я думал…

— Finite Incantatem! Ты думал?! Ты чем думал, когда его в таком положении оставил?! — Поттер почти орал.

— Да, Уизел, ты чем думал? — Драко закашлялся, прижав ладонь ко рту. С омерзением посмотрев на сгустки крови на руке, блондин негромко продолжил: — Всегда было интересно. Черт…

— Дай посмотреть, — велел Гарри, усаживаясь перед побледневшим Малфоем на колени. Осторожно приподняв его лицо за подбородок, Поттер внимательно осмотрел повреждение и достал палочку.

— Я беспокоюсь за свою сохранность, — сообщил Малфой, наблюдая за переменами на лице аврора. Кажется, он и правда за него испугался. Удивительно…

— Можешь не беспокоиться, — буркнул Поттер.

— Точно?

— Точно.

Драко прикрыл глаза и спустя пару мгновений почувствовал холод в переносице, который плавно распространился по всему лицу. Еще спустя мгновение все прошло.

— Сходи умойся, — велел Гарри, помогая Драко подняться. Ладони у слизеринца были ледяными, и Поттер удержал его за плечо: — Ты в порядке?

Малфой криво усмехнулся:

— В полном. Начну умирать — уроню что-нибудь.

Гарри кивнул и отпустил его. Дождавшись, когда щелкнет замок на двери в ванную, он повернулся к Рону, ожидая увидеть раскаяние на лице друга. Тот, напротив, явно ждал, когда Гарри начнет оправдываться.

— Рон, — устало начал Поттер, вдруг поняв, что орать уже не хочется. Он устал, он вообще болеет, так какого хрена нужно устраивать спектакли с битьем посуды именно сейчас?

— Я жду объяснений, Гарри, — тихо сказал Уизли. — Какого черта у тебя дома делает хорек? Какого хрена ты орешь на меня и так трогательно лечишь этого слизеринского ублюдка?!

— Не ори, — оборвал его Поттер, сжав кулаки. — В свою очередь хочу узнать, какого черта ты вламываешься в мой дом и раскидываешься заклятиями направо и налево? Ты не подумал, что я могу быть в курсе, кто находится в моей квартире? Что без моего ведома ко мне не проберется ни один человек?

По мере того, как говорил Гарри, лицо Рона багровело все больше. Поттер ждал, что друг сейчас начнет орать, но тот лишь тихо сказал:

— Понятно. Прости, что вломился к тебе домой. Больше это не повторится.

Уизли развернулся и направился к камину.

— Рон, не глупи! — крикнул Гарри, намереваясь остановить друга. Тот вдруг повернулся и, увидев за спиной Поттера все еще бледного Малфоя, скривился.

— Мне только вот что интересно. Ты так защищал этого ублюдка, — он кивнул в сторону Драко, сжавшего губы, и снова перевел взгляд на Гарри, — доказывал мне, что он весь такой хороший и честный… Сходил с ним на матч, наврав мне. Сегодня я нахожу его у тебя в квартире. Ты орешь на меня из-за того, что я сломал хорьку нос… У тебя с ним что-то есть?

У Гарри отвалилась челюсть. Таких выводов от Рона он точно не ожидал.

— С кем? С моим носом? — прислонился к стене Драко. Ей-богу, лучше бы он поскорее смылся до прихода рыжего нищеброда. — Ничего, могу гарантировать.

— Закрой рот, — ощетинился Уизли, подняв палочку. Малфой презрительно скривил губы.

— Не лопни от злости, Уизел.

Гарри понял, что или он сейчас выпроваживает всех к чертовой матери, или убивает.

— Заткнитесь оба. Рон, сначала успокойся, а завтра поговорим.

Рыжий отвернулся.

— Конечно, — саркастично бросил он и исчез в пламени камина. Повисла тишина. Драко устало отлепился от стены и провел ладонью по лицу. Его все еще немного мутило от вкуса крови, которой он успел наглотаться достаточно.

— Ладно, Поттер, я сам уйду, можешь не выгонять.

Взгляд повернувшегося к нему Гарри заставил Драко невольно сглотнуть. Поттер был зол, растерян, он явно устал, но вместе с тем в его глазах было беспокойство.

Мерлин, ну нахрена ты наградил Поттера такими глазами? Нахрена вообще ты сунул это недоразумение в его жизнь?

— Ты как? — спросил Гарри, подойдя чуть ближе к Драко. Тот еле удержался от того, чтобы не сделать шаг назад.

Как он? Он чувствует себя так же, как когда напился с ним в «Котле». А это значит, что нужно быстро сваливать, пока он еще себя контролирует.

Потому что во второй раз Поттер его оправданиям не поверит.

— Нормально, — ответил Драко, понимая, что у него пересохло в горле. Да уж, вот так держишь себя в руках, когда этот очкарик рядом, — лишь бы не спугнуть. А в самый ответственный момент весь самоконтроль летит к чертям. Обидно.

Наверное, в его глазах тоже что-то отразилось, потому что Поттер (когда он успел оказаться так близко?!) как-то странно на него посмотрел.

— Малфой. Скажи мне честно.

Ой, Поттер, зря ты…

— Почему ты поцеловал меня тогда?

— Это допрос? — Драко все-таки отступил на шаг.

— Нет, не допрос, — устало махнул рукой Поттер и сполз по стене на пол. — Просто я не понимаю… ты знал, что кот в твоей квартире — это я. Почему ты меня не выгнал?

— Не могу поднять руку на животное, — слабо хмыкнул Драко, — у меня это от матери.

Поттер упрямо замотал головой.

— Ты поцеловал меня тогда. Потом потащил на матч. Помог не разругаться с Роном. Сейчас ты пытался меня лечить… Зачем это все, Малфой?

Драко вздохнул и снял с вешалки куртку. Поттер тоже довольно проницателен, просто часто он стесняется задавать вопросы. Что ж…

— Не ищи ловушки, Поттер, — посоветовал наконец Драко. — Я не желаю тебе вреда, я не ищу для себя выгоды, что бы ты там не думал.

— Тогда в чем дело? — поднял на него взгляд Гарри. Малфой, уже надевший куртку, снова вздохнул и посмотрел прямо в глаза Поттеру. Тот чуть нервно сцепил пальцы рук.

— Ты никогда рассматривал тот вариант, — начал Драко, внутренне вздрагивая. Неудачное, конечно, время для откровений, — что я просто с самого первого курса хотел с тобой подружиться?

Судя по расширившимся в удивлении глазам Поттера, тот об этом не думал. Ну конечно.

— Вижу, что нет, — чуть горько ухмыльнулся Малфой. — А зря. Потому что это так. И Уизела я в большей степени ненавижу за то, что он встал на моем пути тогда. Конечно, я не в лучшем свете показал себя тогда в магазине Малкин…

Гарри застонал и закрыл ладонями лицо.

— Слишком много потрясений на сегодня, у меня сейчас голова лопнет. Малфой, ты шутишь?

— Иди ты к черту. Я ему тут душу изливаю, а он еще имеет наглость не верить, — фыркнул Драко. — Иди спать наконец. Надеюсь, что сюда не вломится Грейнджер и не припечатает меня авадой.

— Да, это было бы уже слишком, — согласился Гарри. — Мне пришлось бы отмазывать Гермиону в Визенгамоте.

— Хлопотно, согласен, — кивнул Драко. — В общем, я пошел.

Гарри поднялся с пола. Малфой уже открыл дверь, когда Поттер наконец спросил:

— Зайдешь завтра? Я имею обыкновение запускать болезни, потому что плохо разбираюсь в зельях. Правда, кроветворное с сонным не спутаю, но все же.

Малфой, не оборачиваясь, чуть прикрыл глаза и совершенно обычным голосом заметил:

— В зельях ты еще на первом курсе не разбирался. Я зайду утром.

— Отлично, — улыбнулся Гарри.

Когда Малфой ушел, Поттер нашел в себе силы лишь на то, чтобы упасть на кровать. Думать обо всем он будет завтра.

— Раз уж ты решил поговорить со мной сегодня, то лучше сделай это до того, как я уйду на работу, — с ходу заявил Рон, появляясь в гостиной Гарри весь в каминной саже. На носу у него гордо красовалось темное пятно, и Поттер против воли хмыкнул, сразу вспомнив первую поездку в Хогвартс.

Как давно это было…

— Я подумал о вчерашнем, — продолжил Рон, отряхиваясь и поправляя сбившуюся при перемещении куртку, — и хочу извиниться. Нападать на Малфоя не было глупо, но кидаться оглушающими в первого встречного я не имел права. Но так как это был хорек, я не чувствую особой вины, что бы ты там не говорил, Гарри.

— О, — глубокомысленно изрек Поттер в ответ на тираду Рона. — Рон, я не злюсь, но тебе все-таки следует пересмотреть свое отношение к Малфою…

— А я злюсь, — вдруг огрызнулся Уизли. — Скажи мне честно, что между тобой и хорьком происходит? За время твоего задания Малфой оказывал помощь больным и обездоленным у себя дома? Подбирал на улицах хромую бездомную живность и давал ей спать в своей кровати, а сам дремал на коврике у входа? Что такого сделал Малфой, чтобы реабилитироваться в твоих глазах?

Конечно, столь ранний визит Рона не слишком устраивал Гарри, но все же это было плюсом — выяснить отношения с другом, а потом спокойно выяснять все остальное с Малфоем.

— Рон, он и его семья помогала нам во время войны, — напомнил Поттер. Рон засопел и упрямо скрестил на груди руки.

— Он гадил нам все школьное время. Может он и поступил благородно, перейдя на нашу сторону, и не подавился собственным ядом при этом, но это не дает ему право таскать нимб в твоих глазах. Во всяком случае, Малфои могут пойти на что угодно, если из этого можно извлечь выгоду.

Уизли был, в принципе, прав. При наличии такой скудной информации о Малфое доводы Рона были просто железными. Но Гарри же видел гораздо больше.

— Рон, — Гарри не удержался и зевнул. Все-таки подъем в восемь утра каждый раз для Поттера был сродни сражению с Волдемортом. — Ты прав. Но Малфой изменился. Я целую неделю жил с ним, причем только четыре дня он думал, что в его доме простой кот. Когда я выдал себя, Малфой не убил меня и не выкинул на улицу.

Челюсть Рона отвисла.

— Ты выдал себя?! Гарри!

— Не надо, я все знаю, — отмахнулся Поттер. — Аврор из меня никудышный, но не об этом речь. Малфой не такой подонок, как ты о нем думаешь. В конце концов, мы даже никогда не пытались его понять.

Уизли фыркнул:

— Нахрен оно нам было нужно. Помимо твоего обожаемого хорька проблем навалом было.

Поттер улыбнулся:

— Он не мой и не обожаемый, успокойся. Просто… представь, какой спокойной была бы наша жизнь, не будь Малфой нам врагом.

— Без толку представлять, — кинул на него колючий взгляд Уизли. — Я ему всегда был и буду врагом. Ты еще не забыл, что в глазах Малфоев наша семья — предатели? А Гермиона? Для этих гребаных аристократов она вообще не человек.

Об этом Гарри не успел подумать.

— Рон…

— Поступай как хочешь, Гарри, — перебил его Рон. — Хочешь мира и дружбы с Малфоем — пожалуйста. Только будь осторожен. И не забывай, что я и Гермиона несмотря ни на что являемся твоими друзьями. Ладно, мне на работу пора. В эту пятницу мы собираемся, кстати?

Гарри виновато взъерошил волосы.

— Конечно.

— Отлично, — кивнул Рон и исчез в камине. Гарри вздохнул и снова запустил пятерню в волосы. Вот ей-богу, не было печали…

Безостановочно зевая, Поттер поплелся на кухню. Следует отдать должное Малфою, сегодня Гарри чувствовал себя если не огурцом, то явно чем-то похожим. И если бы не ранний визит Рона, а теплая и уютная постель, то мир был бы идеально прекрасен.

Малфой.

Малфой хотел с ним подружиться? Вся эта травля и попытки нарваться называются «Малфой хотел подружиться»? Удивительно, как он за девушками-то тогда ухаживает?

Стоп, Поттер. Какие девушки? Малфой же гей. Бедные парни.

Ладно, шутки в сторону. Что мы имеем? Узнав, что кот — это Гарри, Малфой не убил его. Хорошо, потом он сделал попытку отравить его валерьянкой. Неумышленно. Потом… потом он согласился напиться с Гарри в «Дырявом котле». Потом поцеловал. После чего невозмутимо заявился к нему домой и пригласил на квиддичный матч, где спас его от праведного гнева Рона. И после этого вылечил его и получил оглушающее от того же Рона, не убив того после.

Малфой гей. И всегда хотел подружиться с Гарри. И все вышеперечисленное.

Твою мать, подумал Поттер, выливая горячий кофе себе на руку. Сдавленно зашипев, Гарри взял палочку и понял, что не знает ни одного заклинания от ожогов.

Поттер поставил чашку в мойку и заклинанием очистил стол от кофе. Сунувшись в коробочку с зельями, Гарри с радостным возгласом достал из нее противоожоговую мазь. И уже открывая баночку, он услышал звонок в дверь.

— Заходи, дверь закроешь, — сообщил он не успевшему и рот открыть Малфою и поспешно вернулся обратно на кухню. Рука уже заметно покраснела.

— Поттер, твое гостеприимство не знает границ, — заметил Драко, входя вслед за аврором на кухню. Гарри, чертыхаясь, наносил мазь на пораженное место и тихо шипел.

— Ты что… Поттер, а ну прекрати это делать! — рыкнул Малфой, отбирая у Гарри баночку и отводя больную руку подальше от здоровой, на которой еще оставалось немного мази. — Это для магических ожогов, кретин! Evanesco!

— Какая разница? — огрызнулся Поттер, пытаясь вырвать руку из захвата Малфоя. Тот закатил глаза и вдруг отвесил аврору подзатыльник.

— Потому что при магических ожогах, что логично, участвует магия, а эта мазь нейтрализует остаточные ее проявления! А если магии не было, то мазь даст обратный эффект — в лучшем случае ты обзавелся бы мхом на коже, в худшем — сжег бы руку до кости, идиот! Не дергайся, сейчас колдовать буду.

— Как страшно, — буркнул Поттер, тем не менее перестав вырываться.

— Asclepio, — негромко сказал Драко, и ожог на руке Гарри стал постепенно бледнеть.

— И все, что ли? — обалдело спросил Поттер. Черт, он же знал это заклятие! — Я идиот.

— Наконец-то ты признался, — удовлетворенно констатировал Драко. — Вчера была простуда, сегодня ожог. Завтра ты решишь утонуть?

— Надо подумать, — хмыкнул Гарри, отнимая руку и продолжая ощущать пальцы Драко на своем запястье. Почему-то недавняя догадка не пугала. Вот он, Малфой, рядом. Стоит и иронично улыбается, покручивая в руках палочку. Вчера он избавлял его от простуды, сегодня лечил ожог, завтра вытащит из озера, через неделю спасет от дракона. Малфой всегда хотел стать его другом и возможно он никогда и не был слизеринской гадиной.

— Как самочувствие-то кстати? — поинтересовался Драко, пряча палочку в специальное крепление на руке.

— Не выспался, а в целом отлично, — отрапортовал Гарри, на что Малфой вскинул брови.

— И кто не дал спать гриффиндорскому величеству?

Ужасно пошло прозвучало, подумал Драко, мысленно покраснев. Хотя, может это только для него во фразе послышался намек?

Покрасневшие уши Поттера говорили лучше всех слов, и Малфой мысленно дал себе по голове.

— Рон решил выяснить отношения с утра пораньше, — максимально беззаботно сказал Гарри, стараясь не покраснеть еще больше. Черт, если бы не Малфой с его поцелуями и заявлениями про ориентацию и не Рон со своими подозрениями, наплевал бы он на малфоевские ляпы. Так нет же, теперь в каждой фразе придется искать подвох.

— И как?

— Что? — переспросил Гарри, слишком занятый своими мыслями и потерявший нить разговора.

— Как прошло выяснение отношений с Уизли? — невозмутимо повторил вопрос Малфой.

— А. Да ничего такого. — Гарри снял очки и стал протирать их концом футболки. — Сказал, что извиняется.

— О, — округлил глаза Драко. — Уизел извинился?

— Он сказал, что раз это был ты, то вины он не чувствует, — ухмыльнулся Поттер, водружая очки на место. Драко презрительно фыркнул, и оба замолчали.

— Может, — нарушил тишину Малфой, — раз ты себя хорошо чувствуешь, сходим куда-нибудь позавтракать? В моем желудке только кофе, и ему одиноко.

А сейчас он приглашает его позавтракать, подумал Гарри. Что с тобой, проклятый Поттер?

— Согласен.

* * *

— Этот свитер неудобный, — ворчал всю дорогу Поттер. — Он жмет мне в плечах.

— Зато он теплый, — парировал Драко, — а косая сажень в твоих плечах — твои же проблемы, меньше под дождем гулять надо.

Несколько мгновений молчания, и Поттер снова оживает.

— А шарф-то нахрена, Малфой?

— И правда, нахрена, Поттер? Шел бы голым.

Снова молчание — на этот раз озадаченное. И наконец нарочито гордое:

— Обойдутся.

Драко удивленно оглянулся на Поттера, закутанного во всю самую теплую одежду, которая только нашлась у него в шкафу.

— И с каких это пор мы стали такими самоуверенными?

— С каких это пор мы завидуем? — передразнил Гарри, оттягивая ворот свитера. — Лучше бы твой кофе в желудке подождал заказа еды на дом. Я чувствую себя кретином.

— Пришел в чувство, — ухмыльнулся Драко, еле увернувшись от подзатыльника. — Еще и промазал, неудачник. Как тебя в ловцы взяли?

— С твоей и божьей помощью, — огрызнулся Поттер, снимая шарф, делая на одном из его концов плотный узел и начав размахивать им на манер лассо. Не оборачивающийся и идущий чуть впереди Драко разглагольствовал:

— Ничего сам сделать не можешь. От простуды избавиться без меня никак, ожоги черте чем лечишь… Ай! Поттер! — рявкнул он, обернувшись к невинно хлопающему глазами аврору, держащему в руках шарф, которым Драко и получил по макушке. — Ты взрослый мужик или как?!

— А ты меня воспитывать собрался, старый зануда? — поинтересовался Гарри, развязывая шарф. — Сначала заставил меня напялить полгардероба, словно я на северный полюс собрался, а теперь еще и нотации читает. Кошмар, — закончил Поттер, обматывая шарф вокруг шеи. Драко молча смотрел на него, сверля взглядом. Гарри невозмутимо поправил очки и, проходя мимо Малфоя, щелкнул его по носу.

— Не тормози, я голоден.

Глядя вслед шагающему Поттеру, Драко вдруг подумал, что он поспешил с заявлением о том, что он мог бы довольствоваться только его дружбой.

* * *

— Ну, Малфой, что составит компанию кофе в твоем желудке? — бодро спросил Гарри из-за меню. — Человеческой крови тут нет, но может быть сойдет яичница с беконом?

— Он у них прожаренный, — парировал Драко, — так что не подходит.

— Новорожденные младенцы? — невинно поинтересовался Поттер, глянув на Малфоя поверх меню. Тот показал ему кулак. — Нет? Малфой, нельзя же голодать, организм требует калорий.

— Катись к черту, Поттер, а то сейчас пойдем в нормальное кафе, подальше от твоих любимых магглов.

Наконец, остановив свой выбор на той же яичнице с беконом, тостах и чае с лимоном, парни сделали заказ. Молоденькая официантка все время стреляла глазками в сторону игнорировавшего ее Малфоя, и Гарри вдруг понял, что ему она категорически не нравится. Нет, слизеринец тут не при чем, просто… Она была слишком кокетливой и ненатуральной. Да.

Во время завтрака речь зашла о работе. Гарри узнал, что Драко работает на фабрике по производству зелий и что своей работой тот вполне доволен. Также новостью для Поттера стало то, что Малфой какое-то время изучал колдомедицину. В свою очередь, Гарри рассказал о своем отделе, об учебе в академии и о сложностях, связанных с его профессией.

— Например, есть кошачий корм? — вскинул брови Драко. Поттер насупился.

— Ты мне это до самой смерти припоминать будешь?

— Какая наглость. Ворваться в мой дом, устроить там погром, а потом еще обижаться.

— Я не врывался.

— Ты туда прополз, Поттер, — кивнул Драко. — Проклятый хвостатый шпион. Неужели ты думал, что я такой кретин, когда разбрасывал письма по всей комнате?

Поттер многозначительно промолчал, и Малфой хотел было снова кинуть в него чем-нибудь, как вдруг лицо Гарри приняло каменное выражение.

— Поттер, ты чего? — осторожно спросил Драко, коснувшись рукава аврора и тут же отдернув руку. Не из-за вольности жеста, а из-за того, что голос, прозвучавший совсем рядом, был ему слишком хорошо знаком.

— Мистер Поттер, мистер Малфой! Какой сюрприз! — Рита Скитер собственной персоной приземлилась на третий стул, и тут же рядом с ней запрыгало по пергаменту Прытко Пишущее Перо. — Неужели старые враги заключили перемирие? Пара слов о возникнувшей дружбе, мистер Поттер?

— Я не собираюсь ничего Вам говорить, Рита, — мрачно отчеканил аврор. — То, что Вам вернули лицензию, не значит, что я жажду давать Вам интервью, в которых каждое слово будет вывернуто наизнанку. Уходите.

— Мистер Малфой? — повернулась к Драко Рита, спокойно выслушав Гарри. — Вы пересмотрели свое отношение к национальному герою? Что думает Ваш отец о дружбе с семейным врагом?

Драко ослепительно улыбнулся.

— Дорогая Рита, — доверительно наклонился он к ней, словно собираясь рассказать какую-то тайну. — То, что я собираюсь сказать Вам, пойдет вразрез с Вашими представлениями об аристократии. Вы внимательно слушаете?

— Конечно, мистер Малфой! — расцвела Скитер в предвкушении сенсации. Гарри же напротив — помрачнел еще больше и зло посмотрел на Драко. Тот, не перестав улыбаться, кивнул:

— Отлично. Так вот, Рита, катитесь вы к чертовой матери со своим пером, пока я не воткнул его Вам сами-знаете-куда. И если я еще раз увижу Вас рядом со мной или Гарри, то уж поверьте мне, я выполню свое обещание. До свидания.

По мере того, как Драко говорил, лицо Скитер принимало все более мрачное выражение. К концу тирады Малфоя Рита выглядела так, будто хлебнула болотной тины. Открыв сумочку, она щелчком отправила туда перо и пергамент, на которые, скорее всего, были наложены отводящие чары. Встав из-за стола, она что-то прошипела и быстрым шагом вылетела из кафе.

— Дрянь, — констатировал Драко, откидываясь на спинку стула и отхлебывая чай. — Проклятая ищейка. Зачем ей вернули лицензию, Поттер?

О чем-то задумавшийся Гарри пожал плечами:

— Не смогли иначе. Она никогда не попадалась на крупных нарушениях.

— Надо об этом подумать, — задумчиво произнес Драко, ставя чашку на стол. — После Скитер тут воняет дерьмом, Поттер. Пошли отсюда?

— Пошли, — согласился Гарри, вставая из-за стола. Он чувствовал такую огромную благодарность к Малфою, сумевшему лишь парой фраз отбрить журналистку, подпортившую ему столько крови в школе, что не знал, как выразить ему свою признательность. Наконец, выходя из кафе, он просто сжал плечо Драко и сказал:

— Спасибо.

— Не стоит благодарности, Поттер, — ровно ответил Малфой, понадеявшись, что тот не заметил дрожи, прошедшей по его телу. Черт…

— Да уж стоит, — задумчиво ответил аврор и вдруг спросил: — Можешь называть меня по имени?

Мерлин. Поттер, можно я тебя поцелую?

Заткнись, Драко.

— Конечно, — пожал плечами Малфой. — Гарри.

— А я могу звать тебя Драко? — почти утвердительно спросил тот.

— Можешь звать меня хоть ромашкой, если тебе так больше нравится, — ухмыльнулся Малфой. Сейчас он правда был готов откликаться на что угодно. Его буквально распирало изнутри.

— Ты невыносим, — закатил глаза Поттер. — Но про ромашку я запомню, Драко.

— На здоровье, Гарри.

Гарри знал, что этот день будет плохим. Удача с самого утра хмуро показала ему язык, когда будильник напомнил ему, что отгул, взятый по причине болезни, закончился и пора идти на работу. Ситуацию не спасли ни контрастный душ, ни кофе.

Закрывая дверь своей квартиры и ставя на нее охранные чары, Поттер для себя твердо решил, что переживет этот день. Ощущение того, что что-то случится, не отпускало его ни на секунду.

Придя на работу и увидев на столе кучу бумаг, Гарри мысленно застонал. Упав на стул и получив сочувственный взгляд от Лиз, Поттер не успел даже пожаловаться на судьбу, когда в помещение влетел бумажный самолетик. Этот способ обмена сообщениями Аврорат позаимствовал у Министерства. За одним исключением: в Аврорате некоторые шутники ввели привычку заклинанием придавать самолетикам окраску цвета хаки. Хотя, уже спустя неделю никого не удивляло летающее по коридорам подобие военной маггловской техники.

— Не успел Поттер вернуться на работу, так уже нарасхват, — улыбнулась Лиз. — Ты прямо-таки незаменим.

— Почему-то меня это совсем не радует, — отозвался Гарри, прочитав в записке просьбу немедленно явиться в кабинет начальника. — Хочу поменяться местами со своим кузеном.

— А кто он? — полюбопытствовала Лиз. Гарри встал из-за стола и коротко бросил:

— Маггл.

* * *

— Вы понимаете, мистер Поттер, что лучше Вас никто с этой работой не справится, — сказал начальник в заключение. — Вы назначаетесь командиром отряда.

Гарри кивнул:

— Я понимаю. Когда операция? — Нет, он же знал, что просто так этот день не пройдет.

Начальник, кажется, смутился, что сразу насторожило Поттера.

— Вообще-то, на сегодняшний вечер, — сказал он, но тут же добавил, увидев обалдевшее лицо Гарри: — У вашего отряда будет время на подготовку! Мы сами против такого форсирования событий, но тут ничего не поделаешь — такова служба. Совместная аппарация состоится в восемь, постарайтесь не опоздать — вам нужно держаться вместе.

* * *

Новость о задании не прибавила баллов и без того омерзительному настроению Поттера. Нет, он не имел ничего против — это его работа, которую он должен выполнять. Более того, он любил ее, он стремился стать аврором еще со школы и добился своей цели. Вся проблема была лишь в том голоске где-то в душе, который своим шепотом лишь нагнетал тревогу.

Что-то случится.

Гарри уже давно не принадлежал миру магглов, в котором он вырос и который цеплялся за него лапками незнания на протяжении долгих лет. Когда-то он не знал самых элементарных вещей волшебного мира — о том, что люди на фотографиях движутся, что садовых гномов из сада миссис Уизли нужно выгонять раз в месяц или что магические зеркала, заигрывая, сообщают, что у тебя отличная задница. Теперь же он не представлял своей жизни без магии, по привычке отправлял к черту свое зеркало в ванной и не понимал, как можно не знать разницы между пикси и акнерысом.

Помимо всех этих вещей, которые рано или поздно должны были стать для него естественными, Гарри привык слушать свой внутренний голос. Он не знал, развит ли дар предчувствия у магов больше, чем у магглов, но факт оставался фактом — если он чувствовал беду, то она случалась. Наверное, это все-таки было хорошо, потому что тот, кто держится начеку, меньше подвержен опасности.

— Поттер, хватит спать! — окрикнула его Лиз, всучив в руки коробочку размером с ладонь. — Тут зелья первой помощи, на всякий случай.

Гарри пожал плечами и сунул коробку в карман. В комнате, являющейся чем-то вроде склада обмундирования, сновали его подопечные. Кто-то просто переговаривался, кто-то подбирал себе нужные артефакты, кто-то помогал Лиз.

— Не зевай, командир, — сунула ему в руку небольшой овальной формы амулет Лиз.

— Что это? — спросил Гарри, покрутив в руке оберег. — Очередное защитное поле?

— Еще какое, — вдруг посерьезнела девушка. — Это последняя разработка Министерства. На основе стандартных чар и некоторых видов темной магии создан защитный артефакт большой силы. Он отражает все виды известных проклятий…

— Даже непростительные?

— Зависит от силы волшебника. В твоем случае — Круциатус и Империус тебе не грозят.

Гарри снова поднес к глазам амулет и внимательно осмотрел его.

— Империус мне во всяком случае не грозит. Что насчет смертельного?

Лиз помрачнела.

— Только попробуй под него сунуться.

Поттер покачал головой:

— Делать мне больше нечего — выжить после схватки с Волдемортом и умереть при взятии штаба каких-то проходимцев. Я просто так спросил.

Девушка вздохнула с облегчением.

— Это лишь черновой вариант, который даже не поступил в продажу. Над ним еще работают, но чисто гипотетически он защищает от всех известных нам проклятий. Но ты сам понимаешь, что от Авада Кедавры этот амулет смог защитить только Мерлина, да и то тот провалялся бы в коме половину своей жизни. — Лиз забрала амулет из рук Поттера и надела его ему на шею. — Не вздумай рисковать — общественность не простит.

Аврор хмыкнул и спрятал оберег под футболку. Холодный металл коснулся кожи, послав по телу мурашки.

— А нам где такие брать? — подошел к ним Рик Оуэн, покручивая в руках палочку. Рик был новым сотрудником, поступившим всего лишь за неделю до задания Гарри в доме Малфоя. Паренек держался уверенно и постоянно шутил, очаровав половину отдела. Поттер же не спешил поддаваться его обаянию, предпочитая проверить, каков Оуэн будет в деле.

— Пошли, покажу, — сказала Лиз и махнула Гарри рукой: — Сходил бы ты в зал, размялся. Только не переусердствуй, а то на задании устанешь быстрее всех.

Поттер кивнул и снова коснулся амулета под одеждой.

Чувство опасности все равно не отступало.

* * *

Когда Драко учился в школе, он мечтал научиться аппарации. Все уговоры отца были бесполезны: «Когда тебе исполнится семнадцать, тогда и будешь учиться, а пока даже не доставай меня». Малфою казалось, что это прекрасно — переноситься с места на место по воле желания. Зачем нужны пешие прогулки? Какой идиот будет летать на метле, когда можно просто взмахнуть палочкой?

Так думал Драко в семнадцать лет. Аппарация, как и любая игрушка, быстро ему надоела, став очередным пятном на холсте будней. Став взрослее, Малфой все чаще предпочитал возвращаться с работы домой пешком, прибегая к перемещению лишь в случае крайней усталости или плохой погоды. Прогулки на свежем воздухе давали время подумать, привести мысли в порядок.

И сейчас, написав заявление об уходе в отпуск и приведя в порядок все дела, Драко решил пройтись пешком. Конечно, маггловский район никогда не располагал к прогулкам, особенно учитывая то, что было достаточно поздно, но бояться хулиганов стоило самим же магглам. Волшебника же такие мелочи, как риск остаться без кошелька, не должны были волновать — защитные заклятия и нужные пассы палочкой были отработаны на грани автоматизма.

Итак, Драко шел и думал… о ком же ему еще думать в последнее время? Все о Поттере. О чертовом Поттере, так неизящно и с грохотом вписавшегося в его жизнь, когда сам он даже не ожидал от судьбы такой подлянки. Или же милости?

Черт знает. Драко в школьное время, наблюдая за гриффиндорской троицей, думал, что дружить с очкариком очень сложно. Что может быть просто, если ты — друг героя? Если дружба сама по себе требует очень многого?

Чего стоил Драко тот отказ на первом курсе. Неслыханно — сын Малфоев не получил желаемого! Позор, боль, отчаяние — обида на весь мир, не принесший Драко Поттера на блюдечке.

Малфой семь лет наблюдал за жизнью Поттера, ставшего для него навязчивой идеей. И сначала он свято верил в то, что ждет того, чтобы очкарик оступился, промахнулся, проворонил удар Авады, был сожран дементорами. Чтобы жизнь наконец сломала хребет Гарри Поттеру, который посмел выбрать в друзья не его.

Только однажды Драко задумался над своей ненавистью, разобрал ее на составные и пришел в ужас. Просто представив себя на месте Уизела, поставив себя на место лучшего друга Поттера, Малфой понял, что вся его ненависть — это лишь простой клубок из детской обиды и зависти. Господи, он завидовал Уизелу, у которого не было ничего из того, чем обладал Драко. Но который имел то одно, ради чего Малфой бы отдал все свое состояние.

Дружбу Гарри Поттера.

У Драко и не было в мыслях примазываться к славе национального героя. Зачем тебе чужой успех, если ты — Малфой? Им не нужны чужие лавры. Вообще, наверняка все из его рода считали, что им ничего не нужно. И только Драко осмелился признаться самому себе — ему нужен Поттер. Не его нимб, не его заслуги, не его покровительство.

Просто Поттер. С его очками, с его вспышками гнева, с его желанием всех спасать, даже не спросив, нужно ли это спасаемым.

Драко, когда он вступил в Орден Феникса, до слепоты бесило то, что с Поттером никто не считается. Еще больше бесило то, что тот даже не пытался с этим бороться. Да — герой, да — надежда, да — он им нужен. И что? Поттер — еще один хоркрукс, который должен сам себя уничтожить, попутно прихватив за собой Лорда.

Малфой, узнав о том, что Поттер выжил, впервые в жизни напился.

И тут такой подарок — хвостатый ушастый террорист в его доме, которым является не кто иной, как Гарри Поттер, спаситель мира.

Вторым подарком являлось то, что кто-то свыше дал аврору по голове, отчего у того помутился рассудок — иначе за каким чертом ему сдалось открываться Малфою? Хорошо, пусть его полное доверие еще придется зарабатывать, но ведь это уже то самое невозможное, на которое Драко и не надеялся.

Так думал Драко Малфой, проходя по пустой улице мимо дома под номером семнадцать, когда за его спиной сомкнулась завеса защитного поля.

* * *

— Защиту от магглов поставили? — задал мысленный вопрос Гарри, спустя секунду получив такой же ответ.

— Поставил — мышь не проскочит, — раздался в голове довольный голос Рика. — Когда начинаем, шэф?

— Все готовы? — проигнорировал его Поттер, которого тревога грызла тем сильнее, чем меньше оставалось времени до выполнения операции.

— Да, мой капитан, — за всех ответила Лиз, чей голос, однако, был совершенно серьезен.

Идея с заклинанием, переключающим определенное количество людей на ментальный способ общения, пришла в голову тому же Рику.

Собственно само задание заключалось в том, чтобы провести внеплановую «проверку» здания номер семнадцать на Аддисон-роуд и его обитателей. Закрыть доступ к территории нарушителей до прибытия специальной команды, обезвредить преступников и доставить их в Аврорат. На словах все просто — на деле же приходится рисковать собственной шкурой.

— Начинаем.

Словно ничего и не произошло — только воздух стал спертым. Это были сняты чужие защитные чары. Благодаря данным разведки аврорам был известен тип защиты, после чего снять ее было лишь делом техники. Легкая дымка, мгновенно исчезнувшая — это был создан антиаппарационный барьер. И только после этого, наложив на себя заклятие невидимости, можно приблизиться к дому. Нужно сделать это максимально быстро, а после — при помощи пары артефактов открыть двери и проникнуть внутрь.

— Разделяемся на группы по три человека и прошариваем дом, — велел Гарри, держа палочку наготове. Всего их в отряде одиннадцать человек, поэтому Поттер добавил: — Мы с Лиз пойдем вдвоем, остальные — так как я сказал. И когда мы разойдемся, снимите чары невидимости, не хватало только попасть в своих.

В голове зазвучало многоголосое «угу», и, выждав пятнадцать секунд, Гарри вернул себе видимость.

— Просматриваем первый этаж, — сказал Поттер, и появившаяся в шаге от него Лиз кивнула.

Осмотр находившейся на первом этаже гостиной ничего не дал. Обшарпанное сырое помещение, слишком много мусора, и Гарри с омерзением подумал, что крысы тут — частые гости. На кухне они нашли мини-лабораторию, в фиалах рядом со спиртовкой находилась темно-зеленая вязкая жидкость, выяснить назначение которой Поттер решил предоставить экспертам.

Раздавшиеся наверху крики и взрыв заставили Гарри и Лиз подскочить на месте и кинуться на второй этаж. Дряхлое дерево лестницы скрипело и грозило проломиться, а донесшийся до них запах гари, в сопровождении звуков, присущих магической драке, дал понять, что затаившиеся до поры преступники застали авроров врасплох.

Дверь в комнату, находящуюся прямо напротив лестницы, была снесена с петель. В проеме мелькали вспышки.

— Protego! — крикнула Лиз, отразив летящее в нее режущее проклятие, и кинулась на подмогу остальным.

Началось, мрачно подумал Гарри и хотел было последовать примеру Лиз, как вдруг вылетевший в коридор изрядно потрепанный мужчина, кинув сумасшедший загнанный взгляд в сторону Поттера и отчаянно зарычав, оттолкнул с пути аврора и кинулся вниз по лестнице.

— А ну стоять! — рявкнул Гарри, кое-как сохранив равновесие, и рванул за беглецом. — Stupefy!

Заклятие промелькнуло в каком-то дюйме от преступника, с бешеной скоростью несущегося к двери. Поттер двумя прыжками преодолел лестницу и кинулся на улицу, держа мужчину на прицеле палочки.

— Petrificus Totalus! — попробовал еще раз «по-хорошему» Гарри, прежде чем перейти к заклятиям посерьезнее. Преступник послал в аврора проклятие, и тому пришлось упасть на землю, чтобы пропустить его над собой. Поднявшись на ноги, Гарри понял, что нарушитель скрылся из виду.

— Дерьмо, — выругался Поттер, убирая со лба мокрую челку. Тревога внутри все больше нарастала. — Гребаное дерьмо. Apparatus*, — буркнул он и провел палочкой по непонятному строению рядом с дорогой, отдаленно напоминавшему сарай. Луч, делавший предметы, на которые он был наведен, прозрачными, не успел дойти и до середины здания, как отлично знакомый ему голос удивленно произнес:

— Поттер?

Уже оборачиваясь, Гарри понимал, что поступает как последний кретин. Нельзя, нельзя поворачиваться к предполагаемому врагу спиной!

— Малфой, — рыкнул он, поворачиваясь обратно и вскинув палочку, чувствуя, что нервы взвинчены до предела, — какого хера ты тут…

— Sectumsempra!

Как во сне Поттер увидел появившегося из ниоткуда того самого мужчину и летящую в сторону Малфоя красную вспышку.

Такие проклятия, как Сектумсемпра, с каждым применением к человеку действуют все более разрушительно.

Об этом Гарри подумал уже тогда, когда нечеловеческим прыжком кинулся к Малфою и повалил его на землю, лишь долей секунды ранее почувствовав полоснувшее его по спине проклятие.

Последним, что Поттер успел подумать, было то, что если амулет на его шее уменьшил действие снейповского изобретения, то что было бы с Малфоем?..

* * *

Охреневший гребаный Поттер! А сам-то, Малфой! Придурок, не мог промолчать?!

Когда Драко осознал, что в него летит давно ему знакомое проклятие, он не смог сдвинуться с места. Но когда увидел, что Поттер сорвался с места и кинулся к нему — когда понял, что тот собирается закрыть его собой…

От собственного вопля ярости и безысходности до сих пор болело горло. И тряслись руки.

И не было сил смотреть на то, как до синевы бледного Поттера, парящего в дюйме над наколдованной койкой, Лиз пичкает зельями и каждую минуту применяет к нему диагностирующее заклинание.

Сектумсемпра. Поттер спас его от того заклинания, которое когда-то применил к нему сам. Черт, плевать, что он там когда-то применял — он спас его! Он принял удар на себя, он знал…

Господи, Малфой, лучше заткнись!

Глаза начало жечь. Не хватало только разрыдаться тут от страха за Поттера.

— Как он? — спросил Драко и сам поразился тому, как глухо звучит его голос. Лиз, влив в Гарри еще одно зелье, снова продиагностировав и взмахом палочки опустив его на постель, коротко ответила:

— Жить будет. Нужно вызвать колдомедиков.

— Уже, — сообщил вошедший в комнату Рик, чей виноватый вид Лиз сразу объяснила одной лишь фразой.

— Молодец, — бросила она и, подняв на парня злой — Драко впервые видел ее такой — взгляд, тихо добавила: — А за защитный барьер ты будешь отчитываться перед начальством. Уйди с глаз моих.

Когда тот вышел из комнаты, Малфой закрыл ладонями лицо и тут же услышал голос Лиз:

— А ты себя не смей винить. Ты тут ни при чем, и только попробуй начать доказывать мне обратное. Оуэн обязан был не допустить, чтобы на месте операции находились люди, а этот говнюк только рисовался.

Малфой подошел ближе к больничной койке, на которой лежал Поттер — словно спящий.

— Но это из-за меня он… — начал было он, но Лиз его оборвала:

— Я попросила тебя заткнуться. Пострадал он из-за безалаберности Рика. А кинулся под проклятье ради тебя. И закрой, наконец, тему. Меня больше волнует то, почему амулет не сработал, — вдруг пробормотала девушка, и Драко увидел в ее руках увесистый оберег из непонятного металла.

— Что это? — спросил он, принимая из рук Лиз артефакт.

— Этот амулет должен был обеспечить Гарри защиту от всех известных нам проклятий, — тихо ответила та, сцепив руки в замок. — А у него вся спина в кроводтеках и синяках, как будто амулет не знал, как его защитить…

— Сектумсемпра не занесена в реестр заклинаний, — сообщил Малфой, отдавая амулет обратно.

И Поттер это знал.

Все время, пока прибывшие колдомедики суетились вокруг аврора, Драко боролся с желанием подойти к нему.

* * *

Гарри ненавидел это состояние полной беспомощности. Все тело словно было налито свинцом, а в голове все мысли смешались в комок. Когда он наконец смог разлепить глаза и стряхнуть с себя остатки сна, чувствуя, что он не может больше спать, то в нос ему ударил хорошо знакомый запах лекарств. Тихо застонав, Гарри прикрыл глаза и вдруг понял, что…

Кто-то держал его за руку. Чья-то теплая ладонь была в его руке, причем ощущалось это так естественно и привычно, что он даже не заметил этого сначала.

— Гарри? — послышался рядом хриплый со сна голос, и Поттер понял, что за руку его держит не кто иной, как Малфой.

Драко, поправил внутренний голос, и Гарри вдруг вспомнил все — утреннее задание, погоня за преступником, удивленный Драко, летящее в него проклятие и вспышка боли, за которой следовала тьма.

— Он самый, — так же хрипло ответил Поттер, сразу закашлявшись. Тут же рука Малфоя исчезла, а спустя секунду в ладонь толкнулся стакан с водой.

— Ты как? — тихо спросил Драко, когда Поттер напился и откинулся обратно на подушки. Гарри пожалел, что на нем не было очков, — хотелось посмотреть на Малфоя.

— Вроде бы нормально, — сказал аврор, потерев глаза. — А ты тут как оказался?

По идее, ужасно хотелось спать. Лечь и заснуть — и не думать о том, почему в груди разливается блаженное спокойствие, когда он понял, что с Малфоем… Драко все в порядке. Его страх, когда он понял, что будет с ним, если заклятие достигнет цели, до сих пор заставлял холодеть.

Спать, спать, спать.

У Малфоя, похоже, были другие планы. Он проигнорировал вопрос Гарри и задал свой:

— Зачем ты это сделал?

Драко закусил губу. Он понимал, что не время спрашивать об этом. Но ему нужно знать. Слова Лиз до сих пор звучали в голове: «Пострадал он из-за безалаберности Рика. А кинулся под проклятье ради тебя».

— Обидно оставаться дважды должником? — спросил Поттер, и Драко дернулся, сразу поняв, что тот имеет в виду события седьмого курса, когда Гарри вытащил их из горящей Выручай-комнаты. Но поняв, что Поттер улыбается, Малфой расслабился.

— Пошел ты, — буркнул он. Ясно, что Гарри не собирается сейчас откровенничать. Вместо ответа Поттер повернулся на бок и зевнул:

— Я хочу спать…

— Спи. — Драко пододвинул стул чуть ближе. — Я посижу с тобой.

— Спасибо…

Поттер не собирался откровенничать, но то, что он сделал, дало Драко ответ на его вопрос.

Засыпая, Гарри протянул к нему руку и пальцами обхватил его запястье, словно опасаясь, что он исчезнет. Малфой, чувствуя, что сердце бьется где-то в горле, переводил взгляд с лица уже спящего Поттера на его руку по меньшей мере три раза. Наконец, справившись с собой, Драко, стараясь не разбудить Гарри, накрыл его руку своей.

___________

*apparatus — сканер.

Я хочу домой, устало подумал Поттер, спиной ощущая отвратительно жаркую подушку и вымученно улыбаясь друзьям, чьи беспокойство и бесконечная забота в глазах понемногу начинали надоедать. Рон и Гермиона принеслись в больницу ранним утром, когда он еще спал, и ждали его пробуждения несколько часов. Было бы неудобно попросить их его оставить. Но как же не хочется поддерживать разговор, улыбаться и держать за зубами буквально вырывающуюся наружу фразу: «Ребята, не могли бы вы уйти?».

Проснувшись, Гарри не нашел Малфоя рядом. По закону жанра можно было бы сказать, что он задался вопросом, а не было ли все вчерашнее сном. Но Поттер даже не допускал этой мысли — когда он проснулся посреди ночи, рядом с ним сидел Драко. И держал его за руку.

Гарри до ужаса отчетливо все понимал. В частности, мотив своего собственного поступка. Он закрыл собой Малфоя не из-за налепленного на него общественностью ярлыка героя.

С самого первого курса до недавнего времени Гарри считал Малфоя чем-то вроде мелкого пакостного вредителя. Богатенький сынок сволочного папаши, повернутый на собственном мнимом превосходстве и идее о чистоте крови. Задавала, хам, трус — типичный хорек, готовый цапнуть исподтишка как можно больнее. Гарри был готов придушить его голыми руками на третьем курсе, когда этот кретин подставил Клювокрыла. Каждый год, каждый курс — с каждым разом все более крепнущее желание прибить белобрысую гадость, сующую нос, куда ее не просят.

Даже когда Малфой перешел на их сторону, Гарри отнесся к этому с недоверием. Откровенно говоря, они с Роном в унисон орали на собрании о том, что надо вышвырнуть хоречье семейство к чертовой матери, пока им всем не перерезали глотки при первом же удобном случае. Тяжело было привыкать к тому, что они с Малфоем в одной лодке. Еще тяжелее было доверять ему хотя бы в малом, когда здравый смысл говорил, что все, что делает хорек, он делает только для себя. Подвернись только более выгодный вариант, и он подло сбежит, бросит все, подставит их.

Этого не случилось, несмотря на все подозрения Гарри и твердую убежденность Рона. Только Гермиона молча наблюдала за Малфоем, и почему-то Поттеру всегда казалось, что она знает о хорьке что-то, чего не знают они.

Когда их пути разошлись, Гарри облегченно вздохнул. Со временем он перестал ежесекундно ждать от Малфоя ножа в спину, но то подобие общения, которое у них было, требовало от него сил и выдержки. Не так просто забыть делаемые на протяжении семи лет подножки.

Сейчас же Поттер мог с уверенностью сказать две вещи. Либо Малфой-подросток и Малфой-взрослый — два совершенно разных человека, либо он просто никогда не знал его настоящего.

Этот Малфой, то ли взрослый, то ли просто настоящий, был полной противоположностью тому, который учился с ним в одной школе. Он был терпелив, умен, приятен… хм, обходителен, внимателен, и он был красив. И черт, да, Поттер, да — он тебе нравится, дементор тебя дери!

Наверное, сейчас небеса должны были разверзнуться, чтобы поразить его молнией. Или он был не до конца честен сам с собой, чтобы его постигла кара? Хорошо, хорошо, великий боже, он даст тебе этот шанс.

Гарри Поттер, стал бы ты кидаться под проклятие ради человека, который тебе просто нравится? Так, для сравнения — кто ему «просто нравился»? Чжоу была ошибкой молодости, к Джинни он испытывал непонятный клубок эмоций — от дружеской привязанности до влюбленности, но к этому всему подходило определение «родственное чувство». Черт, даже сравнить не с чем. Дожили.

Рядом с Драко было… тепло и спокойно. Наверное, так нужно чувствовать себя дома — в безопасности.

Гарри закрыл Малфоя собой, потому что ему стало страшно — до такой степени, что потемнело в глазах, не осталось мыслей, а лишь твердое решение спасти — во что бы то ни стало. Представив себе потом окровавленного бледного Драко, из которого уходили бы последние крохи жизни, а он сам не успел бы даже доставить его в Св. Мунго, Гарри стало дурно. Увидев ночью живого и здорового Малфоя, Поттер буквально понял, что это — когда с души сваливается камень. В его случае там их было как минимум несколько тонн.

Только вот на вопрос Драко он так и не смог ответить.

— Похоже, нам пора, — прорвался сквозь поток мыслей голос Гермионы. — Ты так явно нас игнорируешь, что мне даже неудобно.

Проклятье. Поттер, тебе вредно думать на людях.

— Извини, Герми, — смущенно пробормотал он. — Я просто задумался.

— Ничего, — ласково улыбнулась Гермиона. — Во всяком случае, нам с Роном уже нужно идти — остальные ждут своей очереди. Молли вообще грозилась проклясть главного врача за то, что он ввел ограничения на посещения — в палате могут находиться только два человека.

— Мы кое-как уговорили ее пропустить нас первыми, — хмыкнул Рон. — Когда дело касается ее детей, мама становится просто неуправляемой.

Это точно, подумал Гарри. Сразу вспомнилась битва за Хогвартс, когда Беллатрикс напала на Джинни. После этого Поттеру сразу стало понятно, что домоседка и милейшая женщина Молли Уизли может дать фору любому аврору.

— Я не ее ребенок, — вдруг спохватился Гарри, на что Рон закатил глаза.

— Дружище, ты был внесен в список детей Уизли еще во время нашей первой встречи. И нам все равно, что ты Поттер. — Парень ухмыльнулся и добавил: — И с тех пор ты обречен на всепоглощающую любовь и заботу с нашей стороны, даже если ты против.

Гарри засмеялся, и когда на смену вышедшим Рону и Гермионе в палате появились Молли и Джинни, он все еще сохранял на лице широкую улыбку.

— О, мой дорогой, как ты? — тут же кинулась к нему миссис Уизли. — Мы бы пришли к тебе еще вчера, но нам сообщили, что ты спишь и тебя нельзя беспокоить. Как ты себя чувствуешь?

В течение последующих десяти минут Гарри смиренно отвечал на вопросы о своем самочувствии. В отличие от Рона, всеми правдами и неправдами пытающегося избежать заботы своей матери, Поттер, хоть и чувствовал себя в высшей степени неловко, был искренне рад и благодарен этой женщине, ставшей ему кем-то вроде матери. Она любила его так же, как и своих родных детей, не делая никаких различий между ним и тем же Роном. Разве что его постоянно миновала карающая длань миссис Уизли во время очередного разбора полетов.

Молли до сих пор вязала ему теплые и колючие свитера на Рождество.

— Как же ты умудрился попасть под заклятие? — потерла виски Молли, закончив вопросы. — У тебя защитные щиты такие, что ни один маг не пробьется.

О Малфое Гарри бы предпочел никому не рассказывать, кроме своих лучших друзей. После этой новости Рон сразу помрачнел, но промолчал, а Гермиона посмотрела на него с беспокойством.

— Ты закрыл собой Малфоя?

— Да, — коротко ответил Поттер, внутренне приготовившись к обороне.

— О… — только и протянула девушка. — Я думаю, ты знал, что делаешь. Малфой не плохой человек. Ты правильно поступил.

Но было видно, что она озадачена. Рон, видимо, не стал сообщать ей о странном, как он считал, поведении Гарри. Но после этого Гермиона его в покое точно не оставит, пока не будет знать все подробности.

— Новый амулет подвел, — ответил на вопрос Молли Поттер, пожав плечами. — Он не смог распознать Сектумсемпру.

Миссис Уизли ахнула, прижав ладонь к губам, а Джинни тряхнула головой, откидывая назад волосы.

— Ты не успел увернуться? — спросила она, на что Гарри помотал головой.

Увернуться. Придумают же.

— Было немного не до этого, — уклончиво сказал он, не зная… точнее, зная, как отреагируют на истинную причину Уизли. — Наш сотрудник плохо выполнил свои обязанности, и на территорию, на которой проходила операция, попал человек. Проклятье предназначалось ему, а я просто не смог этого допустить.

Быть раненым или наблюдать за мучениями другого человека? Гарри без раздумий выбрал бы первое. Точнее, уже выбрал.

Молли покачала головой, опустив руки на колени.

— Надеюсь, что его уволят, — выдохнула она. Гарри удивленно на нее воззрился и промолчал. Оуэн, конечно, сел в очень глубокую лужу. И вообще он никогда ему не нравился. Но пострадали они не из-за его злого умысла, а из-за безалаберности. Что, в принципе, уже закрывает ему дорогу в Аврорат, если он не надумает исправиться. В конце концов, с ним уже будет разбираться начальство.

— А что с этим человеком?

Гарри повернулся к Джинни и собирался было ответить, как дверь в палату распахнулась, словно от пинка, и растрепанный Малфой, потрясая газетой, рявкнул:

— Поттер, я ее уничтожу, клянусь!

Посмотрев на вытянувшиеся лица Молли и Джинни и на внезапно осознавшего, что он здесь не один, Малфоя, Поттер прыснул и выдавил:

— Как видите, он жив.

* * *

В школьное время, особенно на пятом курсе, утренние газеты доставляли ему массу удовольствия. Еще бы! Почитать, как Поттера в очередной раз поливают такой грязной ложью, что не верил даже Драко, — разве он откажется? Нет, конечно, дураков нет.

Здоровая злость находила выход именно в чтении газет и пересказе их содержимого в особо утрированной форме слизеринцам и Поттеру — в стычках. Не было ничего приятнее, чем надавить на больное. Очкарик страшно бесился, читая статьи про себя, где каждое слово было плевком ему в лицо. И истинным наслаждением было добавить пару ударов от себя лично, чтобы видеть ярость в геройских глазах, видеть, как сжимаются кулаки.

А потом — драться.

Конечно, Скитер на пятом курсе безнаказанно перегибала палку. Естественно, не могла же она упустить случая назвать мальчишку, говорящего, что Темный Лорд жив, психопатом. И расписать причины расстройства психики — злые родственники, тяжелое детство, деревянные игрушки, кроватка без дна и скользкие подоконники.

Несмотря на злорадство, Драко до тошноты была противна Скитер с ее пронырливостью и наглостью.

А сейчас Малфой был готов наплевать на все и аппарировать в издательство «Пророка» и убить там парочку журналистов, после чего найти Риту, довести ее пытками до сумасшествия, а потом с чистой совестью уйти в Азкабан в одиночную камеру.

Когда служебная сова принесла ему утренний выпуск «Пророка», получила свои пять кнатов и улетела, Драко было совершенно не до газеты. Рано утром он решил все-таки оставить Поттера и сбегать домой, чтобы помыться и переодеться в чистую одежду. Ну, и еще выпить чашку кофе, потому что за всю ночь он не сомкнул глаз. Просто сидел и смотрел — то на спящего Поттера, то на его пальцы, сомкнутые у себя на запястье. За ночь он так и не разомкнул их.

Спящий Поттер был… Все, что видел в нем Малфой, обязательно имело перед собой наречие «безумно»: безумно красив, безумно беззащитен, безумно очарователен с этой морщинкой между бровей, безумно близок и безумно любим. Спящий Гарри был безумен — это все, что мог сказать Драко.

Если раньше его чувство к Поттеру было тем, что можно сравнить с приглушенным светом ночника, то сейчас, после общения с ним, в Малфое сияли и жгли его изнутри тысячи маггловских ламп дневного света. Он не знал, что с этим делать.

Может ли он вообще с этим что-то сделать.

Только к утру Гарри заворочался и выпустил его руку. Малфой, к утру задремавший, проснулся, чувствуя, как глаза нестерпимо жжет от ночных бдений, наконец решил заскочить домой. В конце концов, он ненадолго — и тут же вернется к Поттеру.

Такое чувство, что к Поттеру он будет возвращаться всю жизнь и при любых обстоятельствах.

И вот, допивая свой кофе, Драко развернул газету и в лучших традициях подавился этим самым кофе. Заголовок гласил: «Гарри Поттер + Драко Малфой — что же будет?»

Фотография под ним была более чем красноречива: больничная койка, на которой лежит Поттер, и он сам — держащий его за руку. Чувствуя, что его трясет, Драко поднес к глазам газету и начал читать.

«Семь лет прошло после гибели величайшего мага нашего времени — Темного Лорда. Много воды утекло, много слез пролито по погибшим во время войны людям, имя тирана вызывает все меньше страха, мир входит в привычную колею.

Но все еще не забыт главный герой этой войны семилетней давности — Гарри Джеймс Поттер, Мальчик-Который-Выжил.

Этот самый мальчик не просто выжил и убил Сами-Знаете-Кого, но и живет вполне себе нормальной жизнью. Все как у людей — работа, деньги, друзья и даже слава, до которой многие очень падки. Единственная беда героя — не заладилась личная жизнь. Многие помнят роман Гарри Поттера с Джиневрой Уизли, рыжеволосой красавицей-гриффиндоркой, так самоотверженно ждущей любимого с войны. И вот, война окончена — но вместе с ней угасли и былые чувства.

Миллионы фанаток по всему миру радостно выдохнули, предвкушая славную охоту на британского героя. Но что же мы видим, дорогие читатели?

Да-да, юноша на фотографии, так трогательно держащий Гарри Поттера за руку, не кто иной, как Драко Люциус Малфой, сын бывшего Пожирателя Смерти, аристократ до мозга костей и…

Кто же он для мистера Поттера?

В чудесный теплый день я повстречала героев нашей статьи в одном кафе. Они сидели за одним столиком и пили кофе, однако, отвечать на животрепещущий вопрос вежливо отказались, мотивируя это тем, что пока сами не уверены в своих чувствах друг к другу.

Но все стало понятно после трагического инцидента вчерашним днем. Во время операции Аврората один из сотрудников забыл наложить ограждающие чары, из-за чего мимо проходивший Драко Малфой стал бы жертвой преступника, если бы его своим телом не закрыл Гарри Поттер, даже после войны остающийся героем. Думаю, всем понятны мотивы столько благородного поступка.

Убитый горем мистер Малфой последовал за госпитализированным в клинику Святого Мунго мистером Поттером, где всю ночь не отходил от него ни на шаг.

Врачи сообщают, что здоровье Гарри Поттера вне опасности, так что мы лишь можем пожелать ему здоровья, так как свое счастье он, кажется, уже нашел.

Специальный корреспондент «Ежедневного пророка», Рита Скитер»

Драко Малфой редко позволял себе крепкие фразы. Сейчас же, после прочтения статьи, его буквально колотило, и на ум приходили далеко не цензурные выражения.

Схватив газету, Малфой вылетел из дома и понесся к Поттеру, изо всех сил моля богов, чтобы первым, что он увидит, не было бы выражение презрения и омерзения на лице Гарри.

Фурией влетев в коридор, Драко, не сбавляя шага и игнорируя ошарашенные физиономии поттеровских визитеров, направился прямо к палате аврора. Чуть ли не пинком открыв дверь, Малфой не удержался и рыкнул:

— Поттер, я ее уничтожу, клянусь! — И только после этого Драко заметил, что в палате кроме Гарри находятся два обладателя огненно-рыжих волос. Мозг тут же идентифицировал младшую рыжую как ту самую «рыжеволосую красавицу-гриффиндорку», и в душе, словно змея, подняла голову ревность и обжигающая злость. На Скитер ли, на младшую Уизли или на засмеявшегося Поттера — неизвестно, но Малфой нацепил на лицо непроницаемое выражение и наклонил голову.

— Прошу прощения, я, кажется, не вовремя, — холодно сказал он и собрался уйти, потому что не было сил держаться спокойно от такого резкого контраста между тем, что творилось в его душе, и тем, какая уютная для всех, кроме него, атмосфера царила в палате. Но подскочивший от его слов Поттер выпалил:

— Малфой, стой!

— И в самом деле, — вдруг отмерла младшая Уизли, встав и потянув за собой мать, — нам уже пора, Гарри. Поправляйся скорее.

Подойдя к нему и сжав его плечо, Джинни улыбнулась и вышла из палаты. Молли, с явным недоумением на лице, чмокнула смущенного Поттера в щеку и так же покинула помещение. До сих пор стоявший в дверях Драко ничерта не понимал. Это что — у Уизлетты есть чувство такта? Мир сошел с ума.

— Драко, ты так и будешь на пороге стоять? — поинтересовался Гарри, кивнув на стул. — Садись давай. Что случилось?

Малфой глубоко вдохнул, собираясь с духом, и опустился на стул, комкая в руках газету.

— В принципе, никто не умер, — сообщил он, избегая смотреть на Поттера. Тот еще ничего не знал, значит, его реакцию Драко только предстоит увидеть.

— Многообещающее начало, — покосился на него Гарри. — Выкладывай. Что-то с родителями?

Драко застонал и кинул ему на колени газету, с силой проведя ладонями по своему лицу. Мерлин великий, он спас ему вчера жизнь и теперь все еще беспокоится о нем! Воистину, Гарри Поттер — это диагноз.

Тишину в палате нарушало лишь шуршание страниц, после чего последовал удивленный выдох Поттера. Потом тишина стала просто звенящей. Драко периодически кидал на Гарри быстрые взгляды, отмечая, что лицо его из ошарашенного становится просто злым.

— Она с ума сошла! — наконец прошипел он, швырнув газету в угол палаты. — Эта тварь написала последнюю в своей жизни статью, я обещаю!

Малфой прикрыл глаза и замер. Ну вот, началось. Сейчас Поттер скажет ему, чтобы он убирался из его жизни и никогда не попадался ему на глаза, а Драко даже не посмеет ослушаться.

— Так исковеркать все! — бушевал Гарри. — Ты заступился за меня в кафе, а она уже записала нас в любовники! Ты чуть не погиб, а эта гадина лишь поглумилась! Она облила дерьмом все, что между нами е… — Гарри вдруг захлопнул рот и густо покраснел. — Твою мать, что я несу. Стиль автора легко перенимается, — нервно пошутил он, чувствуя себя еще более неловко под обалдевшим взглядом Малфоя, чьи глаза почему-то приняли очень светлый оттенок.

Драко не поверил своим ушам. Посмотрев на Поттера, он не удостоил доверием и свои собственные глаза. Мало того, что аврор не допускает мысли о том, чтобы прогнать его, он говорит, что между ними что-то есть, а потом еще и краснеет! Сердце стучало где-то в ушах, а во рту пересохло от напряжения.

— Поттер, ты краснеешь как девчонка, — наконец взял себя в руки Драко. Успокойся, успокойся. Он просто оговорился… нет, черт, он не оговорился! Он только что возмущался по поводу его обруганной несостоявшейся гибели, а вылетевшая у него фраза была лишь логическим продолжением! И так густо краснеть из-за оговорки Поттер не может! Черт, Драко, ты выдаешь желаемое за действительное. Но как успешно… — Успокойся.

— Кхм, — закашлялся Гарри, чувствуя, как пылают щеки. Да что с ним, в самом деле.

Просто… не от того, что он ляпнул, он так смутился. Взгляд Малфоя — вот причина. Господи, что же в нем должно твориться, если он так смотрит?..

— Что будем делать со Скитер? — спросил Драко, сцепив руки в замок. Закрыться от Поттера, а то он за себя не отвечает. Нужно срочно увести тему в нейтральную сторону.

— Пойду в редакцию, прокляну кого-нибудь, — пробурчал Поттер, потерев лоб. — Она совсем распоясалась. Когда-то Гермиона смогла ее заткнуть, но после войны, видимо, Скитер почувствовала свободу. На самом деле она — анимаг, так что с фотографией у нее проблем не было. Пришла в клинику, опросила аппарировавших сюда авроров, потом перекинулась в своего жука и пробралась в палату.

— Я как раз задремал под утро, — признался Драко, понемногу расслабляясь. Почему с Поттером так все сложно? — Наверное, потому и не заметил.

— Видимо, — кивнул Гарри, — а сразу после этого она вернулась в редакцию, быстренько наклепала статью и успела к утреннему выпуску.

Оба замолчали. Каждый думал о своем, но их мысли пересекались. Драко размышлял о словах Поттера и о том, значили ли они именно то, что он подумал.

Поттер же думал о том, что надо учиться держать язык за зубами. Да, Малфой ему нравился. До такой степени, что никогда никого не впускавший себе в душу Гарри доверился ему. Но все же было немного страшно.

Чего именно он боялся? Общественное мнение за почти двадцать пять лет достало его до такой степени, что сказать, что ему на него плевать, было бы слишком мягко.

Но вся эта ситуация была до такой степени непонятной и шаткой, что вызывала страх.

— Я бы хотел попросить прощения, — вдруг сказал Драко. Поттер вздрогнул и удивленно посмотрел на него.

— За что?

— Из-за меня у тебя проблемы, — подумав немного, сказал Малфой. — Прочитав эту газету, все решат, что ты гей. Фактически, я испортил тебе репутацию.

Поттер посмотрел на него так, как на душевнобольного пациента смотрит добрый доктор.

— Но я не хотел, — быстро добавил Драко, поежившись под взглядом Поттера. — И не надо на меня так смотреть, я и правда виноват.

— Драко, заткнись, — с чувством велел Гарри. — Ты-то тут причем? Я бы понял твои душевные муки, если бы ты сам написал эту статейку и отнес ее Скитер. Но этого не было, так что какого хрена? Вообще, если смотреть в корень, то виноват я.

— Поттер, заткнись, — предупредил Малфой, но тот покачал головой.

— Это я вломился к тебе в дом, а потом в больничную палату. За репутацию нужно беспокоиться тебе, равно как и требовать с меня компенсацию за моральный ущерб.

Драко закатил глаза:

— С каких это пор Малфоев волнует чье-то мнение? А нашу репутацию не запачкаешь — от нее все отскакивает. И вообще, — мстительно ущипнул он ржущего Поттера за лодыжку, — ты мне еще за испорченное имущество не заплатил. Тут уже не до морального ущерба.

Глядя на смеющегося Гарри и чувствуя невероятное облегчение от того, что он все-таки не оттолкнул его, Драко понял, что он счастлив. Даже если Поттер никогда не подпустит его ближе. Сейчас он счастлив.

— Слушай, — вдруг подал голос Гарри, — а ты правда… как там написано… был убит горем?

Посмотрев в самым наглым образом усмехающиеся глаза аврора, Малфой пожалел, что рядом нет подушки, которой можно было бы в него запустить.

* * *

— И все же, почему мы оставили Гарри наедине с этим Малфоем? — наконец спросила Молли, идя по тропинке, ведущей к Норе. Джинни ждала этого вопроса.

— Вот, — сунула она матери в руки первую страницу газеты. Молли остановилась, чтобы прочитать. Девушка, задрав голову и глядя в небо, терпеливо ждала…

— Я… черт, я убью их всех, — выпалила ее мать, скомкав газетный лист, кинув его на землю и спалив его заклинанием. — Уничтожу!

Да, именно этого Джинни и ждала.

— А теперь послушай меня, мама, — сказала она, взяв Молли за руку. — Что бы там ни было, мы не станем вмешиваться в их отношения.

— Какие отношения?! Что ты несешь, Джинни?! — завопила женщина, отшатываясь от нее. — Ты что, поверила этой проклятой Скитер?!

Джинни вздохнула и терпеливо пояснила:

— В ее словах нет ни доли правды. Мне хватило фотографии, той встречи на квиддичном матче и сегодняшней сцены в палате. Между ними и правда что-то есть, пусть они и сами не догадываются. Малфой не такой плохой человек, каким мы все его считали. И Сам-Знаешь-Кто мертв. Нет ни одного аргумента против их возможных отношений, так что мы не станем вмешиваться. Гарри это заслужил.

Сказав это, Джинни развернулась и зашагала в дом, сунув руки в карманы. Молли в шоке смотрела ей вслед. Постепенно в ее взгляде появилась жалость к дочери, и она, махнув рукой, последовала за ней.

Чары, имитирующие звон будильника, вырвали Драко из мира снов и заставили недовольно поморщиться. Вчера он долго не мог уснуть и отключился только под утро, перегруженный мыслями и переживаниями. Подсознание услужливо подсунуло сумятицу из видений и ощущений вместо снов, поэтому меньше всего сейчас Малфою хотелось вставать, делать себе кофе и проживать очередной непонятный день, составляющий одно целое с его непонятным настоящим.

Потянувшись и зажмурив глаза, Малфой повернулся на бок и схватил за уголок одну из подушек, прижав ее к себе и зарывшись в нее лицом. Спустя пару минут он мирно сопел в эту самую подушку, не обращая внимания, что голой спине было не очень комфортно. А через пару минут мерзкий звон будильника повторился.

— Да встаю я, встаю, — раздраженно пробурчал Драко, взмахом палочки прекращая насилие над слухом и нервами.

В обед Поттера должны выписать из больницы, так что надо привести себя в порядок и аппарировать в Св. Мунго пораньше.

Механически выполняя привычные действия, Малфой не заметил, как прошел почти час. Душ, чистка зубов, процесс одевания и стабильная чашка кофе — до такой степени привычно, что именно сейчас не доставало хвостатого Поттера, бьющего посуду, рвущего обои и нарушающего установленный распорядок утра. Драко бы многое отдал за то, чтобы гриффиндорского аврора снова заслали к нему с проверкой на вшивость.

С некоторой долей разочарования, но одновременно и облегчения, Драко понял, что газетная статья не произвела на Поттера никакого впечатления. Его реакция на статью была первой и последней — когда он швырнул газету прочь от себя. После того обсуждения к этой теме они больше не возвращались. Гарри был весел, много разговаривал, шутил, в его глазах все так же мелькали искорки смеха — и ничего более.

Неужели мне тогда показалось, недоумевал Драко. Та поттеровская оговорка удивила и пролила на издерганную душу слизеринца ведро бальзама, дав надежду на взаимность. Но вчера Гарри держался с ним как… как друг.

Малфой, тебе все мало. Еще недавно ты был готов отдать все только за геройскую дружбу. А сейчас не спишь ночами из-за…

Ладно, надо уже отправляться. Посмотрев на часы, Драко нахмурился. Только десять утра, Поттер точно еще спит… Может прогуляться, развеяться?..

В нерешительности Малфой вышел в гостиную и вздрогнул, когда пламя в камине вспыхнуло и голос его отца произнес:

— Драко, ты здесь?

Еле подавив тяжелый вздох, Малфой подошел к камину и присел на корточки.

— Да, отец. Доброе утро.

Доброе утро. Да ты оптимист, Драко Малфой.

— Мне нужно с тобой поговорить. — Люциус кинул на отпрыска тяжелый взгляд и добавил: — О тебе и Поттере.

Твою мать, Малфой. Только не это.

Драко смутно подозревал, что слухи доберутся и до Франции, но чтобы так быстро… Пока он удачно спасался от сплетен в собственном доме и палате Поттера, но от отца не сбежишь.

А жаль.

— Не думаю, что разговор будет приятным, — заметил Драко, покосившись на отца. — Между мной и Поттером ничего нет.

И снова — а так жаль, папа. Ты не представляешь, насколько.

Лицо старшего Малфоя в камине брезгливо скривилось.

— Газеты утверждают обратное.

— С каких это пор Малфои стали верить газетам? — вскинул бровь Драко, мысленно хороня мифическое для него «доброе утро». Конечно, это не хамство, но довольно близкий шаг к грани дозволенного ему в общении с отцом.

— Мне плевать, правда это или нет, — рыкнул тот, отчего языки пламени в камине взвились вверх. — Я не потерплю, чтобы о моем сыне ходили слухи, что он связался с Поттером.

— За сплетни я не отвечаю, увы, — пожал плечами парень, уставший сидеть на корточках перед камином и мечтающий только поскорее прекратить милую беседу с родственником.

— Драко, — процедил отец, неприятно сощурив глаза, — я пытаюсь донести до тебя одну-единственную мысль — так сказать, отцовское наставление. Не связывайся с Поттером, ясно? Война закончилась, мы выжили, так что не порть то, что у нас еще осталось.

Драко закатил глаза и мысленно досчитал до десяти. Только ссоры с отцом ему с утра и не хватало для полного счастья.

— Хорошо, папа, — кивнул он с единственной и вполне понятной целью — отвязаться. И пойти к Поттеру в больницу. Увидеть его улыбку, поговорить с ним. Просто побыть рядом.

— Учти, сын, если я узнаю, что ты… — начал было Люциус, когда Драко резко встал и отрывисто спросил:

— Сколько мне лет, отец?

Доброе утро, Драко — кульминация.

— Ты забыл и решил спросить у меня? — иронично поинтересовался Люциус.

— Нет. Просто мне кажется, что это ты забыл, что мне давно не пятнадцать лет, — отрезал младший Малфой и отключил каминную связь. Хм, своеобразный уход от ссоры.

Конечно, это лишь отсрочка. Люциус вполне может нагрянуть к нему домой.

С ремнем, про себя хмыкнул Драко. Плевать. Отец действительно не имеет права его контролировать. С кем общаться — это только его личное дело, и запретов с него уже достаточно.

* * *

Выйти во двор, вдохнуть свежий, пахнущий утренним дождем воздух. Открыть глаза, сонно отметить собирающиеся тучи на сером небе, перевести взгляд на калитку и…

Уронить челюсть.

— Кыс-кыс-кыс, — спустя пару мгновений наконец отмер Драко, расширившимися от удивления глазами глядя на огромного черного с зелеными глазами кота, подбегающего к нему, распушив стоящий трубой хвост.

Да нет, не может это быть Поттер, подумал Малфой, глядя на мурлыкавшее возле него животное. Наконец, решившись, он протянул к нему руку и лишь убедился в своей мысли, когда кот, протяжно мяукнув, ткнулся мохнатой головой ему в ладонь, требуя ласки. И вот, гладя мурчащего и наслаждающегося моментом чьего-то кота, Драко думал о том, что он только зря теряет время. Поттера могут выпустить пораньше, а встретить его надо было в любом случае. Зачем? Черт знает. Не маленький же ребенок, сам может добраться и до дому, и вообще…

Дурак ты, Малфой. Уже сколько лет дурак.

— Ну и откуда ж ты взялось, животное? — со вздохом обратился к трещавшему как трансформаторная будка коту. Тот поднял на парня чистые зеленые глаза, последний раз нырнул под его ладонь и отбежал в сторону. Драко, не понимая, чем была вызвана такая реакция, встал с корточек и пережил второй шок за последние пятнадцать минут.

— Из больницы пораньше выпустили, — отряхнувшись от утренней росы, сообщил невозмутимый и улыбающийся Поттер. — Еще я успел провернуть кое-как дело, и у меня для тебя есть сюрприз. Твоя слизеринская натура должна порадоваться. Малфой? — наконец обратил внимание на ошарашенного парня Гарри. — Ты чего?

Да ничего, мать твою, хотел рявкнуть тот. Но не смог.

— Это что сейчас было? — тихо спросил он, вдруг понимая, что посмотреть Гарри в глаза — это очень сложно.

Проклятье, то он делает вид, что ничего не произошло, заставляя Драко считать, что он страдает галлюцинациями, то теперь вот так…

А хотя, разве что-то было?

Это утро слишком не задалось. Сначала бессонная ночь, потом Люциус, теперь Поттер, в образе кота практически пристающий к нему.

— Если я скажу, что у меня завелись блохи и я попытался устроить тебе веселую жизнь, ты прекратишь смотреть на меня как на фестрала? — с беспокойством взглянул на него Гарри, подходя ближе. Малфой наконец тряхнул головой и взял себя в руки.

— Тебя даже блохи не вынесут, — как можно более непринужденно улыбнулся он. — Извини, просто я удивился.

Я задолбался уже удивляться, про себя подумал он, неся всякую чушь про кошмары и сбежавший кофе. Поттер что-то отвечал, улыбался и вообще был немного… странным. Драко не понимал, чем это вызвано. А подозревать боялся.

— Ладно, — наконец хлопнул себя по карманам Гарри, интуитивно чувствуя, что его спонтанный поступок еще долго не выветрится из памяти слизеринца. — Пошли, а то опоздаем.

— Куда?

— К сюрпризу, — загадочно сообщил аврор, и Драко со вздохом взялся за предложенную ему крепкую руку, мгновением позже почувствовав рывок аппарации.

* * *

— Что ты там задумал? — в третий раз спросил Малфой, немного придя в себя. Ну ладно — ну Поттер, ну кошачья натура взяла верх, кто там их знает, анимагов хрЕновых. Может у них реально замашки животных появляются? Два внутренних голоса одновременно понадеялись на то, чтобы это была правда и неправда.

— Увидишь, — в третий раз повторил Гарри, когда они уже вошли в неприметное кафе-мороженое, чей зал практически пустовал. Исключение составляла лишь женщина в углу зала.

— Ты решил угостить меня мороженым? — недоверчиво предположил Драко, покосившись на аврора. Тот улыбнулся:

— И это тоже. Пошли.

Драко двинулся было в сторону мест у окна, но Гарри покачал головой и, подхватив его под локоть, направился именно к той самой единственной посетительнице. Каковы были удивление и злость Малфоя, когда он понял, что за столиком сидит Рита Скитер.

— Подыгрывай, — шепнул Поттер и вдруг ослепительно улыбнулся: — Добрый день, Рита!

Женщина за столиком оторвалась от диктования чего-то своему Перу и широко улыбнулась в ответ аврору. Взгляд ее, тем не менее, оставался цепким и изучающим.

— Мистер Поттер и мистер Малфой! — вскочила она и пожала руку сначала Гарри, а потом, когда помрачневшего и порывающегося отойти Драко ткнул в бок локтем аврор, и Малфою. — Очень, очень рада вас видеть.

— Мы тоже, Рита, — одарил ее все той же голливудской улыбкой Поттер, пропуская за столик сначала ничего не понимающего Драко, а потом садясь рядом с ним.

Слишком близко. Слишком интимно. Малфой покосился на невозмутимо щебечущего Гарри и мысленно потряс головой, пытаясь собрать мысли в единую кучу. Какого черта происходит сегодня?

— Зачем Вы позвали меня, мистер Поттер? — сладко улыбнулась Скитер, постукивая длинными ногтями по чашке чая с лимоном. — Честно признаться, Ваша утренняя сова меня безмерно удивила.

Драко кинул быстрый взгляд на Гарри и едва удержался от того, чтобы не поморщиться. Это был не Поттер. Поттер не улыбается так фальшиво и бездушно, не сыпет комплиментами и не источает мед. Этот человек был чужим. Но ему это было зачем-то нужно, так что Малфой еле заметно вздохнул и улыбнулся Скитер.

— Мы с Драко решили дать Вам интервью, — очаровательно потупился Гарри, и Малфой, едва не поперхнувшись, нашел в себе силы кивнуть. Но не удержался и пнул под столом охреневшего гриффиндорца. Тот мягко наступил ему на ногу и продолжил: — Ваша статья убедила нас, что не стоит скрываться, раз уж все и так видно. Вы не откажете нам в услуге?

— Конечно нет! — чуть не заорала Скитер, взмахом руки приводя Прытко Пишущее Перо в полную боевую готовность. — Начнем сейчас, господа?

Драко понимал, что ничего не понимает. Встать и уйти сию же минуту, громко хлопнув дверью, мешало только доверие к Поттеру. Тот явно знал, что делал, и только это удерживало Малфоя на месте и даже заставляло продолжать натянуто улыбаться.

В течение пятнадцати минут все шло относительно хорошо — Скитер задавала вопросы, Поттер трепался и даже умудрился заказать им по вазочке мороженого, в которой Драко апатично ковырялся, про себя думая о том, как же он ненавидит плыть по течению. Проклятье, он бы мог предупредить его! Рассказать, что задумал. Неужели это так сложно?

— Мистер Малфой?

Тот оторвался от превращения мороженого в жидкую однородную массу и обнаружил, что Скитер смотрит на него буквально в упор и сияет улыбкой доброжелательной акулы. Гарри с беспокойством смотрел на него. И улыбался.

Черт бы вас всех побрал.

— Да, конечно, — наобум брякнул Малфой и оскалился для пущей убедительности. Судя по тому, как облегченно выдохнул рядом Гарри и как просияла Скитер, он попал в точку.

— Тогда начнем, — кивнула Рита и бодро затараторила: — Драко… надеюсь, я могу тебя так называть? Так вот, Драко, расскажи нашим читателям, что ты чувствовал после войны? Как ты видишь вашу с Гарри встречу, спустя все это время?

— Эм… — Малфой озадаченно посмотрел на Поттера и осторожно начал, подбирая слова: — Не думаю, что мои ощущения, когда я осознал, что война окончена, отличаются от ощущений других людей…

— Это так ужасно, — поспешно вставила Рита, перебив Драко, — а что же насчет вашей первой встречи с Гарри? Что ты чувствовал к нему? Это была любовь с первого взгляда или долгий путь прочь от ненависти?

Драко почувствовал, как рядом напрягся Поттер. Ощущая, как смущение опалило щеки, Малфой собрал волю в кулак и сказал:

— Знаете, Рита, мне кажется, что это была любовь с первого взгляда. Когда я увидел Гарри, такого изменившегося после войны, возмужавшего и не сломленного, я понял, что мое сердце принадлежит только ему.

Перу даже не придется перевирать его слова, с досадой подумал Драко, он говорит в стиле самой Скитер. Как низко он пал.

— А каковы ваши планы на будущее? — полюбопытствовала Рита, и даже Перо замерло в ожидании. Гарри придвинулся поближе к Драко — насколько это было возможным — и сделал то, после чего Малфоя словно окатило душной волной. Положил ладонь на его руку, переплетя свои пальцы с его.

— Дорогая Рита, — пропел Поттер, со странным чувством отметив про себя, что рука Драко дрожит, — это слишком личный вопрос. Но я отвечу на него. Мы собираемся взять отпуск на своих работах и отправиться в путешествие по Европе. Только мы вдвоем.

Малфой про себя изо всех сил молился о даровании ему душевных сил. Потому что ладонь Гарри, теплая и сильная, сконцентрировала на себе все его мысли и ощущения. Ну почему, почему он делает это из-за Скитер?

И прежде, чем Малфой понял, что проклятый аврор опять творит, Поттер вдруг обнял его за талию и приблизил свое лицо к нему. Внутри Драко что-то оборвалось и с грохотом покатилось вниз. Гарри же потерся носом о его щеку и прижался макушкой к его шее, удобно устроив свою лохматую голову у него на плече.

Драко вдруг понял, что готов умереть на месте прямо сейчас.

— А теперь, Рита, — сказал Гарри, после чего Малфой поспешно убрал со стола мелко трясущиеся руки, — я хочу, чтобы Вы прочитали кое-что.

— Конечно, — кивнула Скитер, пробегая взглядом по пергаменту. — Что именно?

Поттер, убрав голову с плеча Драко и незаметно сжав его ледяную ладонь под столом, достал из кармана куртки свернутые вдвое листы и протянул их журналистке.

— Это бумаги, по которым Вы лишаетесь права на журналистскую деятельность и по которым Вы обязуетесь не разглашать полученную сегодня информацию. В противном случае Вам светит срок в Азкабане — за клевету и оскорбление личности. А учитывая то, что оскорбили Вы не кого-то, а спасителя магического мира, срок Вам могут впаять очень приличный.

Драко, услышав жесткий хлещущий голос Поттера, на время забыл о своих переживаниях. Переведя обалдевший взгляд с аврора, совершенно спокойно помешивающего мороженое в вазочке, на поджавшую губы и опустившую глаза Скитер, Малфой закрыл лицо руками и затрясся в припадке истерического смеха.

— Я так понимаю, что все уже решено? — наконец негромко спросила Рита, положив бумаги на стол.

— Правильно понимаете, — кивнул Поттер, облизав ложечку. — Документы подписаны соответствующими лицами, Вы занесены в список потенциальных нарушителей. Стоит Вам только дернуться — и Вы пропали.

Скитер, пожевав губу, кивнула. Встав из-за стола и допив остывший чай из чашки, она, с секунду глядя в ее донышко, со всей силы шарахнула ей об пол. Поттер поморщился и стряхнул с брюк попавший на него осколок и улыбнулся:

— И Вам всего доброго. Кстати, — окликнул он ее, когда женщина уже открывала дверь кафе, — Accio интервью.

* * *

Когда последний кусок пепла, оставшегося от пергамента, упал на стол, Гарри убрал мусор заклинанием и наконец со вздохом повернулся к Малфою, который затих сразу после ухода Риты.

— Драко, — несчастным голосом позвал он слизеринца. — Прости меня.

Простить Поттера. Да как два пальца под кран подставить, ей-богу.

— Ничего страшного, — отозвался Малфой, не поднимая лица от сложенных на столе рук. — Мы привычные.

Поттер тяжело вздохнул и взъерошил себе волосы. М-да. Сюрприз более чем не удался.

— Ну Малфой, — Гарри потыкал его в бок, отчего тот дернулся и резко поднял на него какой-то больной взгляд.

— Знаешь что? — бесцветно спросил он. — Мог бы меня предупредить о цирке, который ты тут готовил. Спасибо, конечно, тебе за Скитер, но надо было и головой подумать.

Сказав это, Драко вышел из-за стола и направился к двери.

— А ну стой, — мгновенно отреагировал Поттер, выскакивая на улицу за ним следом и загораживая ему дорогу. — Куда ты идешь?

— Домой, — отозвался Драко, спокойно обходя аврора стороной. — Нельзя?

— Нельзя, — кивнул Гарри, подойдя к нему и взяв его за плечи. — Слушай… мне правда жаль, что так вышло, я не хотел. Просто… жалко было просто сунуть Скитер эти бумаги…

Малфой апатично кивнул:

— Конечно, надо было устроить театр одного актера. Я в качестве реквизита — просто вещь, которую даже спрашивать не надо. Все правильно, Поттер. Мужик.

Попытавшись выбраться из хватки пристально глядящего в его лицо Гарри, Драко наконец попросил, морщась:

— Отпусти меня.

— Мы договорились называть друг друга по именам, — вдруг сказал Гарри, не отпуская слизеринца. — И я извинился.

— Считай, что я тебя простил. Отпусти.

Господи, шарахни Поттера чем-нибудь не слишком тяжелым по голове, а? Сил нет после этой гадости спокойно стоять рядом с ним. Душила обида. Им просто воспользовались, чтобы утереть нос Скитер. Как куклой, как… как будто у него чувств нет, будто ему все по барабану, и поэтому можно вертеть им так и этак. Противно, противно, неправильно…

— Сегодня я говорил с Люциусом, — вдруг непонятно зачем сообщил Драко, опустив голову и разглядывая носы поттеровских ботинок. — До этого я не спал всю ночь. Сейчас ты поступил как последняя скотина. Поэтому больше всего мне хочется домой.

Гарри молчал, лишь сильнее сжав плечи Драко. Тот скривился, но промолчал. А что еще говорить невменяемому Поттеру?

— Что он тебе сказал? — спросил аврор. Малфой молчал, из-за чего Гарри встряхнул его и заглянул ему в лицо. — Что он тебе такого сказал, Драко, что ты с самого утра сам не свой?

Малфой прерывисто выдохнул и задрал голову, глядя в серое небо, изрезанное проводами.

— Он сказал мне, чтобы я к тебе не приближался.

Тихо. Очень тихо, даже музыка в кафе, казалось, замолчала.

— А ты? — наконец раздался напряженный голос аврора. Малфой перевел взгляд с неба на лицо Поттера и с пару секунд вглядывался в него. В глазах тревога, брови нахмурены, так что между ними пролегла бороздка морщинки, волосы растрепаны — как всегда.

Повинуясь внезапному порыву, Драко нерешительно поднял руку и протянул ладонь к лицу Поттера. Тот вздрогнул и широко распахнул глаза, когда Малфой осторожно провел пальцем между его бровей и, медленно убрав руку, когда морщинка разгладилась, сказал:

— Я отключил каминную связь, прежде напомнив отцу, что мне не пятнадцать лет.

Пару долгих мгновений Поттер новым для Драко взглядом смотрел в его глаза. Малфой забыл, как дышать. Что там говорить — единственное, что туман в его сознании позволил понять, это то, что руки Гарри с его плеч переместились на талию, а взгляд — на губы.

Малфой опустил веки, чувствуя, что его тело — одно сплошное сумасшедше бьющееся сердце. И когда этого самого сердца коснулись чуть сухие, но осторожные губы того, на чьи чувства он боялся даже надеяться, он подумал, что умирает.

Руки Поттера, блуждавшие по его спине под курткой, словно посылали по всему телу всполохи света и обжигающего тепла. Драко неловко зарылся пальцами в чуть жесткие и непослушные волосы Гарри, отчего тот громко выдохнул и обхватил лицо Малфоя руками, делая поцелуй более глубоким.

Драко задыхался. Не потому, что ему не хватало дыхания — Поттер был его воздухом, но задыхался от того счастья, осознать которое он не имел сил. Он рядом, он его целует, он ему нужен…

Нужен?

— Стой, — с трудом оторвался от ласковых и терпеливых поцелуев Гарри Малфой, тут же срываясь и начиная целовать его сам. В уголок губ, в подбородок, хватаясь и цепляясь за него, как тонущий хватается за ветки деревьев, свисающих над водой. — Нет, стой… стоп, тихо…

— Что такое? — хрипло спросил Поттер, прижимая к себе пытавшегося восстановить дыхание Драко. Тот закрыл глаза и уткнулся лбом в поттеровский подбородок, с наслаждением вдыхая его запах и сжимая пальцами куртку на его спине.

— Поттер… Гарри, — наконец заговорил Малфой. — Давай… давай мы сейчас разойдемся по домам, и ты хорошенько подумаешь, нужно ли это тебе. Ладно?

— Что? — не понял Поттер. — Чт… нет, ты куда собрался? — удержал он за руку отстранившегося от него Драко. Тот закрыл лицо дрожащей рукой и попытался успокоиться.

— Я хочу, чтобы ты на трезвую голову подумал обо всем, что сегодня произошло. Взвесил все «за» и «против». Решил, что тебе и вправду…

Гарри поднял руки, останавливая поток слов.

— Что ты несешь?

— Добро, — огрызнулся Драко, которого трясло еще сильнее, чем во время поцелуя. Но тут же сжал ладонь Гарри, в чьем взгляде вспыхнула обида. — Прости, прости… Ты не представляешь, что я сейчас чувствую. Меня сейчас тут порвет просто на части, если мы… если я не… короче… пожалуйста, давай встретимся завтра? Хоть здесь, в это же время?

— Хорошо, — наконец выдавил Поттер, когда Драко отпустил его руку. — Я… что-то не так сделал? — вдруг спросил он, безуспешно пытаясь скрыть сквозившее в глазах отчаяние.

Господи, этот чертов невозможный Поттер…

— Не смей так думать, — приказал Малфой и, внутренне вздрагивая от того же ощущения рвущего его душу счастья хотя бы от того, что он вот так запросто может прикоснуться к нему, поцеловал его в подбородок и, отойдя на два шага и не отрывая от Гарри взгляда, аппарировал.

Безумие.

Только так связно Драко мог объяснить свое отношение ко всему происшедшему. Трясущиеся руки, шум в голове и что-то большое, рвущееся из груди, — если это счастье, то оно очень странное. Больше похоже на истерику.

В памяти Малфоя не задержалась аппарация, просто, когда он вынырнул из вихря самых противоречивых эмоций, он понял, что сидит в коридоре у стены, уткнувшись лицом в колени.

Безумие. Он вот уже столько лет хоронил сам себя заживо, запрещая даже думать — даже допускать возможность! — о том, что Поттер когда-нибудь проявит к нему благосклонность. Да что уж там — не проклял бы при встрече. А происшедшее сегодня было настолько сверх того, о чем запрещал себе думать, что Драко не мог понять, что с ним творится. Почему он ушел? Почему сейчас он сидит на полу в своем коридоре и чувствует себя так, словно его скинули с крыши небоскреба?

Наверное, так себя чувствует человек, недостижимая мечта которого сбылась. Вот оно — счастье, которое ты видел только во сне. Протяни руку, возьми… Но что делать дальше?

Драко Малфой не был приучен верить в сказки. В добро, в подарки «просто так», в безвозмездные поступки. Он знал, что за любое хорошее, так редко случавшееся с ним, придется когда-то платить.

Чем же ему придется отплатить за то, что сегодня случилось?

Поттер. Поттер был искренен. Драко стукнулся затылком об стену, вспоминая его глаза. И руки. И губы. Последние — особенно. Господи, кто же знал-то?

В самом начале, решив сблизиться с Поттером, Драко упустил то самое, из-за чего сейчас хотелось выть и рвать на себе волосы за глупость.

Хорошо, Поттер сделал сегодня первый шаг. Но это же Поттер. Человек, который до конца дней своих будет находиться под лупой у всего общества. Все газеты радостно пишут о том, что Гарри Поттер чихнул сегодня утром, и хором желают ему здоровья. Он не может не понимать, что если они будут вместе, ему будет обеспечена такая слава, какой он с рождения не знал. Был бы Гарри обычным среднестатистическим парнем, пусть и аврором, пусть и выдающимся, не было бы никаких проблем. Но он чертов гребаный Поттер, и ничего с этим нельзя сделать. Та статья в газете о них не произвела особого фурора только потому, что после чернения национального героя ей мало кто верит. Репутация «Пророка» была подорвана давно, но ведь им дело не ограничивается. Куча других изданий примется следить за каждым шагом Поттера, делая комментарии по поводу того, что они-то давно знали, что с героем что-то не так. Не так он посмотрел на однокурсника на Турнире Трех Волшебников, не зря с ним Уизли таскался — какой там верный друг, о чем вы?

Поттер — самый выносливый человек, которого Драко когда-либо знал, но и он не железный.

Драко упустил все это из виду. Заметка Скитер вернула его с небес на землю.

— Нарцисса Малфой, — сказал он в камин, вконец устав сходить с ума в одиночестве. Был уже вечер, Нарцисса наверняка отдыхала с книгой в библиотеке. В тишине, покое, с бокалом вина…

Драко все это время пытался занять себя чем-нибудь. Пытался читать, привести в порядок заброшенные в последнее время счета, пытался даже поспать, но лишь бездумно смотрел в потолок. Наконец решив, что ходить из угла в угол — это не дело, он подумал, что единственный человек, который действительно хочет выслушать его уже последние несколько лет, — это его мать.

* * *

Она может молчать так вечно, подумал Драко, в пятый раз покосившись на свою мать, сидевшую в кресле с легкой улыбкой на губах. Ее политика — не задавать никаких вопросов. Кому нужно — начнет разговор сам. И действительно, Малфой вздохнул и сказал:

— Мне нужен твой совет.

Нарцисса кивнула, не сводя с сына внимательного взгляда, и, когда Драко задумался, не зная, как начать, легко спросила:

— Это из-за Гарри Поттера?

— Газеты? — безнадежно поинтересовался Малфой. — Надо было засудить Скитер, а не театр устраивать…

Кинув еще один взгляд на вскинувшую брови мать, Драко собрался с духом и выложил все. Начиная с того, как принес в свой дом пластиковый ящик с котом-Поттером, и заканчивая этим утром. Сначала сбиваясь, но потом сумев побороть неловкость и расписав почти каждый день. Естественно, не затрагивая тех моментов, в которые взрослый сын не обязан посвящать мать. Нарцисса внимательно слушала, изредка кивая.

— Для начала, — негромко сказала она, когда Драко закончил рассказ и замолчал, глядя себе под ноги, — спасибо за доверие. Не думала, что когда-нибудь дождусь от тебя откровенности. Это не упрек, — добавила женщина и потерла виски. — Теперь к делу. Чего именно ты хочешь?

Отличный вопрос. Если выделить самое основное — он хочет быть счастливым. Для этого ему нужны Поттер, кофе и необитаемый остров.

— Не бояться последствий, — наконец буркнул Драко, наиболее нейтрально сформировав свою мысль. Разговоры, пересуды, сам Поттер, который может и не выдержать всего этого.

— Ты боишься того, что Поттер не вынесет осуждения людей и у вас ничего не выйдет? — снова вскинула брови Нарцисса. — Мне кажется, что он не такой человек. Он привык к тому, что за ним наблюдает весь мир, а от этого у него уже должен выработаться иммунитет к общественному мнению. Точнее, ему просто плевать на это.

Логично. Но все же, все же…

— Что мне делать? — Драко сцепил пальцы рук и наконец посмотрел на мать.

— Подумать. Можно еще сменить обстановку — мы с отцом были бы рады, если бы ты согласился провести какое-то время у нас.

Малфой уставился на свои руки, размышляя. Сменить обстановку было бы действительно неплохо… успокоиться самому и дать Поттеру свободу для размышлений. Все проверяется временем и расстоянием.

А если он вернется, а Гарри уже передумает?

Значит, так будет правильно. Будет так, как должно быть.

— Я договорился с ним о встрече утром, — сказал Драко, устало откидываясь в кресле. Нарцисса, теребившая прядку светлых чуть вьющихся волос, перевела взгляд на него.

— Встреться с ним. Скажи то, что посчитаешь нужным.

Драко кивнул и поднялся с кресла, вслед за ним встала и его мать.

— А сейчас тебе лучше поспать, на тебе лица нет. Выспись, разберись со своими делами и сразу к нам.

* * *

Если сравнивать Нарциссу Малфой и Молли Уизли, то игра «найти n-ное количество отличий» станет самой жестокой и бессмысленной игрой всех времен. Не только внешне эти две женщины отличались друг от друга как небо и земля, но и внутренне. Полная рыжая Молли была из той серии матерей, которые для счастья своих детей скрутят в бараний рог всех несогласных с ними, включая самих детей. Расшибутся в лепешку, забудут о себе, доведут себя до истощения, но выбьют своим чадам причитающееся.

Тонкая, до сих пор молодая и красивая Нарцисса в последнюю очередь подходила на роль матери. И не только внешне. С самого детства Драко не испытывал гнета материнской любви, когда один даже чих становился причиной паники всей семьи и сбора всех знакомых медиков. Мальчику предоставлялась та разумная свобода, а которой мечтали все отпрыски Уизли, стесненные волей Молли. Выбирай свой путь — но выполни свои обязательства. Все, способное пустить его жизнь под откос, откидывалось самим Драко, как недостойное его. Выбор школы осуществил он сам, невесту и мать его будущего наследника должен был выбрать он же. С рядом условий, но они не представляли для него трудности.

Учить испанский? — пожалуйста. Фехтование? — завтра же мы пригласим учителя. Провести рождественские каникулы в Хогвартсе? — это глупо, но как хочешь.

Подружиться с Гарри Поттером? — как бы не вышло беды, Люциус… но пусть мальчик поймет, как это — обжигаться.

Выслушав восторженный рассказ своего сына о том, что он встретил в магазине мантий того самого Гарри Поттера, Нарцисса лишь покачала головой. По всему выходило, что мальчик далеко не позитивно воспринял попытку Драко познакомиться. Ее сын вел себя так, как учил Люциус — не опозорься, веди себя достойно, держись как наследник древнего рода и тому подобное. Результат налицо — Гарри Поттер направил все свои колючки в сторону ее сына.

Так и вышло. Получив первое из школы письмо от Драко — гневное, плещущее обидой и злостью — женщина поняла, что просто так это не кончится. И была права — на протяжении многих лет в каждом письме непременно присутствовал «придурок Поттер», «этот проклятый очкарик», «герой гриффиндорских грязнокровок», «мама, а если я прокляну Поттера, papa меня прикроет от Визенгамота?»

А потом словно оборвался поток неприязни. Поттер перестал упоминаться в письмах и в разговорах. Нарцисса думала, что дело в тяжелых временах, наступивших для их семьи. Порой просто хотелось бросить все, лишь бы избавиться от постоянного нечеловеческого напряжения.

А когда кончилась война…

— Драко? — Нарцисса открыла дверь классной комнаты и замерла на пороге. Она искала своего сына добрые сорок минут, чтобы сообщить ему, что завтра они отправляются во Францию, и когда наконец нашла его, то не ожидала увидеть его в подобном состоянии. Драко, растрепанный и какой-то потерянный, перевел на мать совершенно сумасшедший взгляд.

— Праздновать победу в пустом классе на полу и с бутылкой дешевого виски — моветон, — заметила Нарцисса, прислоняясь плечом к косяку. — Не думала, что ты дойдешь до такого.

Драко, опустивший голову, что-то неразборчиво пробормотал.

— Наверное, после всех этих взрывов я плохо слышу. Не мог бы ты повторить?

В ее голосе слишком много язвительности. Это нервы. Ничего, теперь у них есть много времени, чтобы зализать раны и привести себя в порядок.

— Он живой, — вдруг отчетливо прозвучал голос Драко, без малейшего намека на опьянение. — Живой, представляешь? Я его когда увидел у Хагрида… думал, умру сам… на месте прямо… а он живой…

Нарцисса замерла: о чем он говорит? Нет, только этого не хватало…

— Он выжил, мама! — вдруг крикнул Драко, а потом запрокинул голову и засмеялся. Громко, надрывно, со слезами, потекшими по лицу. — Скотина…

Женщина наконец нашла в себе силы сойти с места и подошла к сыну, сидящему на пыльном полу. Опустившись на пол рядом с ним, она в растерянности протянула к нему руки, но тут же замерла, не зная, как тот отреагирует на нее. Драко же, приглушенно всхлипнув, вдруг уткнулся ей в плечо и зашептал, явно не понимая, где он и с кем находится.

— Я бы этого гада бы оживил и сам убил, понимаешь? Сволочь, сволочь… а если бы они узнали, что он еще живой? Там же куча этих тварей, его бы… а он живой… ненавижу…

Слова сына поразили Нарциссу. Она не обращала внимания на эту одержимость Поттером, а на поверку все оказалось настолько серьезно, что опускались руки.

Когда Драко проспался, она ничего ему не сказала. Молчал и он. И таким образом, было принято негласное решение не поднимать эту тему.

Спокойно шли годы, Нарцисса успела забыть о той сцене в пустом классе Хогвартса, а тут эта статья в «Пророке», после которой Люциус сорвался читать Драко лекции, чем окончательно испортил все. И раньше его отношения с сыном нельзя было назвать теплыми, то в тот раз он позволил себе просто оборвать отца, не пожелав его больше слушать. Скольких сил ей стоило отговорить мужа от визита к Драко.

И скольких сил ей будет стоить делать вид, что ничего не происходит. Что их сын просто решил погостить у своих родителей, что все эти статьи — чепуха, очередные сплетни…

А если у Драко и Поттера что-то получится?

«А вот об этом я буду думать в том случае, если это действительно получится», — подумала Нарцисса и снова помассировала виски, чувствуя, что мигрень приближается.

* * *

Когда тучи бредовых образов и ощущений над сознанием Драко немного рассеялись, он проснулся. Чувствуя чудовищную тревогу, почти страх, он посмотрел на часы на прикроватной тумбочке и вскрикнул.

Почти полдень.

С сумасшедшей скоростью умывшись и одевшись, Драко аппарировал, подумав о том закутке рядом со вчерашним кафе. Спустя мгновение оказавшись там, он отдышался, пригладил волосы внезапно ставшей ледяной ладонью и вышел на улицу. Только сейчас поняв, что он даже не придумал, что сказать Поттеру, Малфой почувствовал, будто его окатило ледяной волной.

Попутно успокаивая себя тем, что он найдет слова при встрече, Драко покрутил головой, отыскивая глазами Поттера. И, наконец найдя его сидящим прямо на бордюре тротуара с низко опущенной головой, понял, что внутри него в очередной раз оторвалось что-то и со свистом полетело вниз.

— Я опоздал, — хрипло сказал Драко, подойдя к Гарри и сев с ним рядом. — Извини.

Кашлянув, Малфой сцепил руки и покосился на Поттера. Тот постучал ботинком по асфальту и негромко сказал:

— Я думал, ты не придешь.

— Но я пришел.

Гарри кивнул, и неловкая тишина снова повисла в воздухе.

Поттер действительно решил, что Драко не придет. Вчерашняя эйфория улетучилась без следа. Все это время Гарри был угнетаем сомнениями, мыслями, страхами и мучился от неопределенности. Хотелось напиться, но останавливало то, что утром он просто не встанет и никуда не пойдет. Нельзя.

Он не знал, что будет утром. Одно он понимал точно — в объятия никто никому кидаться не будет. Почему-то казалось, что до поцелуя они были ближе друг другу, чем сейчас. Ощущение чего-то чужого витало в воздухе и мешало дышать практически в буквальном смысле. Хотелось протянуть руку и просто дотронуться до Драко, чтобы узнать, точно ли это он, точно ли все было?

— Мне же не приснилось вчерашнее? — прозвучал рядом голос Драко, и Гарри вздрогнул, когда его слова прозвучали в унисон с его мыслями. Повернув голову на бок и посмотрев в лицо Малфою, Поттер покачал головой.

— Не приснилось.

Драко колебался. Спросить то, что он собирался спросить, в лицо было слишком трудно.

— Ты жалеешь?

Аврор вздрогнул как от удара. Нет, рявкнуло все его существо, мгновенно подняло в нем голову что-то сильное и решительное. Нет.

— Нет.

По спине Драко побежали мурашки, когда Поттер повернулся к нему всем корпусом, поджав под себя ноги и положив локти на колени. Прямой взгляд изучающих зеленых глаз, казалось, пронизывал его сверху донизу.

— А ты? — одновременно с Поттером про себя спросил Драко, каким-то странным образом угадывая его состояние и приблизительно понимая, каким будет его следующий ход.

— Нет.

Он не жалеет. Он боится. А это совершенно разные вещи, и непонятно, что из этого хуже.

— То есть, — вдруг прищурился Поттер, и внутри Малфоя что-то сладко замерло, — если я тебя сейчас поцелую — ты не станешь кидаться в меня проклятиями?

— Я не успею достать палочку, — пересохшими губами выдавил Драко, глядя на Поттера и понимая, что внутри — щекотная звенящая пустота, в которой летают бабочки.

Рой пчел.

— Не стоит и пытаться, — наконец улыбнулся — словно солнце вышло — Гарри и притянул его к себе за руку.

Я люблю его, подумал Драко, уже так привычно зарываясь пальцами в жесткие волосы на затылке Поттера и подставляя губы под неспешные, тягучие поцелуи. Мне плевать на все — абсолютно на все.

Я люблю его.

Я ждал — пусть и пытался себе запрещать, — но я ждал его. Его, его объятий, этих сложностей, поцелуев, тепла в глазах, этой его дурацкой синей футболки в собственных пальцах. Я ждал этого солнца в спину, пустой улицы, слабости в коленках.

— Хм… — задумчивым, внезапно чуть завибрировавшим голосом протянул Поттер, когда поцелуй прервался и Драко зарылся лицом в его грудь. — Мне почему-то казалось, что ты что-то хотел сказать.

Черт. Хотел…

— Мне нужно уехать на некоторое время, — в грудь Гарри сказал Малфой, неосознанно вдыхая его запах. — Во Францию.

— О… Почему-то я так и думал.

Драко поднял голову, услышав в голосе Поттера разочарование и легкий холод.

— Не смей, — попросил он, вцепившись в его футболку на талии и пытаясь поймать его взгляд. — Я не убегаю. И ты не смей.

— Тогда зачем?

— Поттер… — Драко тяжело вздохнул и был перебит:

— Гарри. — Аврор сел на бордюре нормально, высвободив футболку из рук Драко. — Меня зовут Гарри. В чем тогда дело?

— Мне просто нужно привести себя в порядок. — Малфой потер глаза. — В моей голове такой разброд, что я скоро с ума сойду.

Поттер замолчал, напряженно размышляя. Неосознанно он покусывал нижнюю губу, и от этого зрелища Драко не мог отвести взгляд. Черт, он даже не понимает, насколько он… сексуален, красив… чертов Поттер.

— Насколько ты уезжаешь? — наконец вздохнул тот, взъерошив волосы.

— На неделю, — сказал Драко первое, что пришло в голову. На самом деле, он об этом даже не думал.

— И когда? — в глазах Гарри что-то мелькнуло и пропало. Малфой вздохнул, вспомнив, что он обещал прибыть утром. Хотя, может это и к лучшему.

— Этим утром.

И снова тишина. Кругом — пустая улица, никаких людей, рваные облака в небе, пыльный асфальт, стоящий напротив него Поттер…

Когда-то ему снились такие сны.

Подошедший к нему и уткнувшийся ему в макушку Поттер — этот очкарик выше его, какой кошмар, — его теплое дыхание и низким голосом сказанное: «Я буду ждать» — ему никогда не снились.

Это не сон, Малфой.

Еще один поцелуй и руки на талии, снова солнце в спину, тепло внутри, во взгляде и в сжатии ладони на прощание, слезы в горле и скорая аппарация.

От которой никогда не было так больно и которая никогда, как сейчас, не могла спасти его от окончательного сумасшествия.

Если бы Гарри Поттер сообщил своим самым близким людям о том, что он влюбился, то…

«Гарри, ты с ума сошел!» — сказал бы Рон, а потом бы стал выпытывать подробности.

«Давно пора», — кивнула бы Гермиона.

«О, и кто она?» — спросила бы Молли.

«Поттер наконец-то втрескался!» — заорали бы Ли и Фред, а второй обязательно бы рассыпал конфетти.

Если бы Гарри Поттер сказал о том, что он влюбился в человека, бывшего ему врагом, то…

«Ты его обезвредил?» — поинтересовался бы Рон.

«Любая вражда глупа, и я рада, что вы нашли общий язык», — сказала бы Гермиона.

«И как же ты понял, что тебе нужна именно она?» — спросила бы Молли, а потом бы стала рассказывать о том, что вот они с Артуром с первого взгляда поняли, что…

«Упаковка «Ядерной взрывчатки» для сэра Гарри Поттера?» — тут же бы отреагировали Ли и Фред, а второй бы пообещал наручники в подарок.

Если бы Гарри Поттер сказал, что он влюбился в парня, то…

«Ой, фу… о, извини, Гарри. То есть, правда? В парня? Ну, я уважаю твой выбор, да и вообще нынче с девушками не везет», — сказал бы Рон.

«Не вижу в этом ничего, что могло бы быть причиной беспокойства, и прекрати так краснеть», — сказала бы умница-Гермиона.

«О… дорогой, ты уверен, что это не разобьет тебе сердце?» — спросила бы Молли, а потом бы весь вечер ходила сама не своя.

«Нихрена себе! О, Гарри, у нас тут как раз знакомый открыл отличный магазинчик…» — заговорщически подмигнули бы Ли и Фред.

А если бы Гарри Поттер признался, что влюбился в Драко Малфоя…

«Поттер, тебя кто-то проклял! Я срочно вызываю специалистов!!!» — заорал бы Рон.

«Ого… в принципе, это не так уж неожиданно. Такие случаи часто происходят, я как-то читала об одном из них…» — сказала бы Гермиона, и Гарри бы понял, что подруга поддержит его даже в том случае, если он решит уничтожить мир, присовокупив то, что она как-то читала о чем-то подобном.

Молли Уизли бы ничего не сказала. И это бы убило Гарри на месте.

«В хорька?! Гарри, ты спятил! Нужно срочно вызвать Рона, пусть позовет специалистов — тебя явно кто-то проклял!» — всполошились бы Ли и Фред.

Так было бы, если бы все его знакомые не прочитали ту злополучную статью в «Пророке». Конечно, все отнеслись к этой байке со здоровой долей скепсиса, но почти каждый из них сказал что-то, от чего Поттеру стало совсем плохо.

— Я не верю ни единому слову этой грязной газетенки, — рыкнул Рон и хлопнул Гарри по плечу: — Друг, я придушу эту Скитер голыми руками, чтобы она не смела писать такую дрянь про тебя.

— Скитер жить надоело, — мрачно выплюнул Фред, — эта скотина всегда любила собирать грязь и с упоением в ней копаться.

— Могу снова прижать ей хвост, — пожала плечами Гермиона.

А вот реакция Молли ввергла Гарри в глубокий шок.

— Главное, чтобы ты был счастлив, дорогой, — сказала она, когда он помогал ей протирать тарелки на кухне. — Мне плевать, что про тебя пишут.

От резонного вопроса о фотографии Поттер отделался невнятными отговорками, после которых Артур заинтересовался таким маггловским изобретением, как компьютер.

За всю свою жизнь Гарри Поттер ни разу не влюблялся по-настоящему. Чувство крыльев за спиной быстро заканчивалось, как чернила в фирменной баночке «Зонко», и ему на смену приходило глухое разочарование, пустота. Было противно искать тепло и искреннее участие в жизнях и постелях тех, кому ты был интересен только как знаменитость, герой и денежный мешок. Вера в чудо шаталась и держалась лишь на честном слове, грозя вот-вот рухнуть и погрести под собой последний смысл жизни.

И вот в этот-то критический период его жизни и появился Малфой. Кто же знал, что именно к нему потянется что-то внутри Гарри? Ведь слизеринская же гадина, ведь подлец и папенькин сынок. Только в прошлом все это осталось, Поттер. Это осталось, а Малфой как из воды вышел — другой, очистившийся от всей дряни, живой. Выяснилось, что этот новый Драко умеет улыбаться, шутить, заботиться…

Влюбляться, наконец. Он надеялся, что именно это к нему испытывает Драко.

Прошло уже пять дней. Пять дней, в течение которых Гарри метался от отчаяния к счастью. В первый день он старался ни о чем не думать. Механически выполнял работу, общался с людьми, отвечал на вопросы обеспокоенной его поведением Лиз. Даже отказался от ужина в Норе.

— Гарри, прекрати спать, — пощелкала пальцами перед его носом Лиз. Поттер потер глаза и улыбнулся:

— Извини, задумался. Что ты говорила?

Мисс Дюк закатила глаза и облокотилась на аврорский стол.

— Я говорила о том, что тебе досталась честь присутствовать на праздновании моего дня рождения. Сегодня в девять.

Поттер захлопал глазами:

— Черт…

— Я знала, что ты забыл, — махнула рукой Лиз. — Но у тебя целый день, чтобы купить мне подарок. Так что могу прикрыть тебя.

Гарри поднялся с места и потянулся за курткой.

— Считай, что меня уже здесь нет.

Лиз засмеялась:

— Иди давай. Только не смей дарить мне мягкие игрушки!

Уже выходящий из кабинета Поттер лишь махнул рукой, а девушка покачала головой, улыбаясь.

* * *

Уже в районе девяти часов наряженный, надушенный, причесанный… короче, находящийся при полном параде и чувствующий себя кретином Поттер аппарировал у ворот дома Элизабет, сжимая в руках большую синюю коробку, обвязанную пышным бантом. В окнах небольшого личного особняка его коллеги горел свет и приглушенно доносились звуки музыки. Снова посмотрев на электронные часы на руке, Гарри приложил руку к воротам, и те открылись, впуская его в ухоженный сад.

Идя по дорожке к дому и вдыхая воздух, пахнущий цветами, Поттер думал далеко не о предстоящей вечеринке, которая, по правде, была лишь очередным способом отвлечься от мыслей.

Мысли, конечно, были как обычно — о Малфое. Что он там делает во Франции? Вспоминает ли, думает о нем? А вдруг расстояние сделало свое черное дело, и Драко просто развлекается, чудесным образом вылечившись от внезапной заразы под названием «влюбиться в Поттера»? А во Франции есть много способов забыться…

О, Поттер, заткнись. Хочешь развить себе паранойю? Так лучше подумай о том, что вдруг ты не выключил печку или утюг, не закрутил кран в ванной, не до конца убил Волдеморта. О чем угодно.

Только не о том, что Малфой передумал. Это было бы слишком… обидно. Больно. Это было бы слишком «как всегда».

— Гарри! — воскликнула распахнувшая прямо перед его носом дверь Лиз, когда Гарри даже не успел дотронуться до звонка. В проеме мелькали гости, с любопытством заглядывавшие за спину девушки и тут же приветственно улыбавшиеся Поттеру. — Ты точен как часы, я в восхищении, — закатила Лиз глаза и втянула парня в дом. — Проходи, ставь подарок на столик, и сейчас мы выпьем за мое здоровье, счастье и благополучие.

— Э-эм, Лиз, — тронул уже двинувшуюся в гостиную девушку Гарри, — подарок лучше так не оставлять…

Лиз с любопытством покосилась на коробку.

— Там бомба? С часовым механизмом? Ставь ее тут, нам лучше уйти.

Поттер хмыкнул:

— Там не бомба. Кое-что похуже.

— Тогда пошли сюда, не хочу, чтобы гости так сразу разбежались, — кивнула Лиз и втащила Гарри в первую попавшуюся комнату. Взмахнув палочкой, она зажгла свет и остановилась в центре. — Ну, давай, вручай мне подарок. Только торжественно.

Поттер откашлялся и состроил пафосную мину.

— Дорогая Элизабет, позволь мне в этот торжественный момент…

— Все, хватит, я прониклась. — Лиз взяла коробку из рук Гарри и поставила ее на пол, каким-то образом угадав, что с содержимым надо обращаться бережно. Приоткрыв крышку, девушка восхищенно ахнула.

— Поттер, ты чокнутый. — Она осторожно достала из коробки рыжего пушистого котенка, который тут же попытался вырваться из ее рук. — Ну, куда собрался…

— Ты просила не дарить тебе игрушки, — напомнил Гарри, садясь в кресло. — Кот под твое требование подходит. К тому же как-то ты упоминала, что…

— Я назову его Поттером, — сообщила Лиз, садясь прямо на пол и тиская котенка. Тот не прекратил попыток убежать, но теперь делал это меньшим энтузиазмом.

— Почему? — поперхнулся Гарри, глядя на явно спятившую подругу. Та мечтательно улыбнулась:

— Представляешь, как круто будет звучать: «Поттер, ты опять нагадил на мой ковер?!», «Поттер, не смей драть мои обои!» или «Поттер, я купила тебе твой любимый кошачий корм»?

Поттер, просмеявшись, заметил:

— Это слишком жестоко по отношению ко мне. И вообще, кот рыжий.

Элизабет пожала плечами:

— Зато смотри, как он похож на тебя: такой же упертый — уже пять минут из рук выворачивается. Даже если за ухом чесать, то все равно вырывается. — При этих словах Лиз кинула мимолетный взгляд на Поттера, и тот, внезапно почувствовав себя немного неуютно, поднялся на ноги.

— Ну, тебе лучше вернуться к гостям, а кот пока пусть тут посидит. — Свои слова Поттер сопроводил трансфигурацией одной из подушек в миску с водой. — Если что, он накормлен, — добавил Гарри, глядя как котенок, наконец получив свободу, обнюхивает ножку кресла. Поттер помог Лиз подняться и пропустил ее вперед.

— Я так и не сказала тебе спасибо, — вдруг у самой двери повернулась к нему девушка.

— Самое время, — вскинул брови Поттер, улыбаясь. Лиз хмыкнула и легко поцеловала его в щеку:

— Спасибо.

* * *

Гарри Поттер сидел в кресле в самом углу зала и слегка сонным взглядом скользил по толпе. Количество выпитого было слишком малым, чтобы ощущать себя бессовестно пьяным, но достаточным, чтобы начать клевать носом. Лиз развлекала гостей, гости общались, смеялись, танцевали и успешно не замечали схоронившегося в углу аврора, который безуспешно пытался веселиться. Нет, правда, ему нужно развеяться. Но как, когда в голове только и мысли, что о Малфое? Осталось два дня. Продержаться всего лишь два дня. Нет, черт, целых два дня — сверх того, что он уже выдержал. Вряд ли бы кто сказал, что он нервничает. Внешне он был совершенно спокоен, только иногда задумывался, отчего его взгляд становился отсутствующим, пустым. А так — все как обычно. Поттер просыпается утром, Поттер пьет кофе, Поттер работает, Поттер улыбается, шутит, разговаривает, дышит и чувствует себя прекрасно.

Как же надоело.

Гермиона бы сразу поняла, что с ним что-то не так. Наверное, именно поэтому он избегает попадаться ей на глаза.

— Поттер, пошли танцевать.

Гарри поднял сонный взгляд на красивую и чуть запыхавшуюся Лиз и пожал плечами:

— Я же не умею, ты знаешь.

— Ничего я не знаю, — тряхнула волосами та и потянула Поттера за собой. Философски отнесшись к перспективе опозориться, Гарри покорно последовал за подругой. В груди было тепло, голова чуть кружилась, но в целом сознание было ясным.

— Значит, руки мне на талию, ага? — бодро сообщила Лиз, в свою очередь кладя руки Поттеру на плечи. — И поехали.

Музыка была медленной, от мерных плавных движений хотелось спать еще больше, поэтому Гарри решил отвлечь себя разговором.

— Кто это? — кивнул он в сторону двигающейся рядом с ними пары. Лиз повернула голову в их сторону и улыбнулась. Те в ответ кивнули и улыбнулись в ответ.

— Это Николас Пэйдж со своей подружкой. Не помню, как ее зовут, хотя мне ее представили.

— А кто он?

— Журналист, работает во Франции. Я училась с ним Шармбатоне, но он на два года старше меня, так что мы учились на разных курсах. Довольно приятный парень, любит свою работу, пишет неплохие статьи. Не женат, нет детей, любит собак.

— У тебя досье на каждого из гостей?

— Только на некоторых. Вот, например, видишь ту женщину в зеленом? Это моя сокурсница Марта Нойз. Она уже трижды разведена, имеет двоих детей, работает в Министерстве. Говорят, что ее семья подвергалась угрозам со стороны Пожирателей, но мне кажется, что это все утка, чтобы привлечь к себе внимание. Знаешь же, после войны многие стали приписывать себе лишнее. Эй, Поттер, не спи, — пощелкала Лиз пальцами перед носом Гарри. Тот помотал головой:

— Не буду, извини. Просто чертово шампанское действует на меня сильнее сонного зелья.

— Ты в своем репертуаре, — хмыкнула Лиз. — Как великий Гарри Поттер ходит на вечеринки — пьет и отключается. Волшебно.

Взъерошив тихо засмеявшемуся Гарри волосы, Лиз сказала:

— Могу и про тебя рассказать.

— Сейчас папку толстую достанешь, да?

— Я наизусть про тебя все знаю, — серьезно ответила та. — Ты вырос у магглов, не любишь рассказывать о детстве, вставать рано и ходить на совещания. Любишь зиму, потому что тогда дома уютнее; любишь кофе, пончики и зеленые яблоки. Когда ты смеешься, у тебя морщинки возле глаз и краснеют скулы. А когда ты смущаешься, у тебя краснеет все лицо, как сейчас.

Поттер действительно почувствовал, что краснеет. Алкоголь ли виноват или Лиз, смотрящая на него таким взглядом, но Гарри поспешил прекратить танец.

— Пойду выпью воды, последний бокал был явно лишним, — улыбнулся он, мягко сняв руки девушки со своих плеч и поклонившись. — Скоро вернусь.

* * *

— Как вечеринка? — поинтересовался чуть полный, но довольно красивый мужчина с правильными чертами лица, упав в кресло рядом с Поттером, тоскливо глядящим на собственные колени. Чертов алкоголь, после которого сначала хочется спать, а потом наложить на себя руки. Конечно, все зависело от дозы, но, кажется, именно сегодня он ее угадал…

— Отлично, — отозвался Поттер, переводя взгляд на собеседника. Им оказался тот самый журналист, про которого рассказывала Лиз.

— Николас, — протянул руку Пэйдж. Гарри пожал ее, кивнув:

— Гарри.

Николас улыбнулся:

— Я знаю. Выпьем за знакомство? — Он взмахом палочки подозвал два бокала, но Поттер покачал головой.

— Я не пью больше.

Мужчина, держа в руках выпивку, удивился:

— У Вас язва желудка? Больное сердце, не дай Мерлин?

— Нет, конечно.

— Тогда я не вижу причин, чтобы не выпить. — Пэйдж всучил ему бокал. Поттер с пару мгновений смотрел на искрящуюся жидкость, ни о чем конкретно не думая. Наконец, плюнув на все, он чокнулся с новым знакомым и отпил из бокала.

После второй порции спиртного Гарри окончательно расслабился, беседуя с Николасом. Политика ли, воспоминания о школе — не важно, с Пэйджем было одинаково интересно говорить обо всем. Хотя, возможно это было просто влияние алкоголя, под которым Поттер мог бы с интересом слушать ножку стула. Главное — чтобы она не давала ему засыпать.

Время текло плавно и незаметно. Каждый раз глядя на часы, Поттер с удивлением отмечал, что прошло уже больше получаса, хотя казалось, что не более пятнадцати минут.

Николас что-то спрашивал, Гарри что-то отвечал — как он надеялся, связно. Не хватало только опозориться. Что-то о школе, что-то о друзьях, что-то битве с Волдемортом, хотя на эту тему не писал и не рассказывал только ленивый. Только когда речь зашла о личной жизни, Поттер мгновенно протрезвел.

— Извините, но Вас это не касается, — твердо сказал он, на что Николас понимающе усмехнулся:

— Правильно, иначе скажешь одному — придут другие и запачкают все сокровенное.

Точно. Что же теперь, всю жизнь прятаться?

— Ну почему же прятаться, — философски отозвался Пэйдж, и Гарри едва удержался, чтобы не настучать себе по голове. Черт, он что, это вслух сказал? — Личная жизнь на то и личная, что она никого, кроме вас не касается. Хотя, мнение большинства волнует только слабаков, цепляющихся за толпу, без которой они чувствуют себя совершенно беспомощными. Такая иллюзия силы — пока я со всеми, я непобедим. Сильные же люди сильны сами по себе, им не нужно одобрение других, чтобы делать то, что они делают. Вы, мистер Поттер, создаете впечатление человека сильного. Не знаю, от чего Вы собрались прятаться, но советую Вам наплевать на толпу.

Хм, резонно.

— Конечно, Вы находитесь под прицелом всех представителей СМИ, но они перед Вами в неоплатном долгу. Просто почаще думайте об этом и берите то, что мир Вам задолжал.

Очень резонно. Гарри хотел было что-то сказать, как к ним подошла Лиз.

— Гарри, пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Поттер покачал головой и возразил:

— Я лучше домой, — и поднялся было с кресла, но пошатнулся. — Но если подумать… Пошли.

Пэйдж хотел было помочь, но Гарри отказался.

— Я в состоянии ходить, просто засиделся.

— В таком случае, до встречи, мистер Поттер, — улыбнулся Николас. — Было приятно познакомиться.

* * *

Лиз шла рядом непривычно тихая, и эта тишина не была ни уютной, ни давящей. Тем не менее, Гарри негромко сказал:

— Этот Пэйдж довольно неплохой парень.

— Да, — так же негромко отозвалась Лиз. — Неплохой.

Коридор мягко освещали круглые светильники, подвешенные под самым потолком заклинанием. Элизабет была чистокровной волшебницей, поэтому на магии в ее доме держалось буквально все — даже книги она подзывала взмахом палочки.

Он познакомился с Лиз в академии авроров. Она была его первым напарником на учениях и с тех пор стала близкой подругой. Оба решительные, с буйными характерами и характерным умением очертя голову кидаться в самое пекло, они сразу сработались, выполняя задания на высшие баллы как на тренировках, так и на экзаменах.

— О чем задумался? — вдруг спросила Лиз, сворачивая налево и задав направление Поттеру, потянув его за рукав.

— О жизни, — пробормотал Гарри, зевнув. — Точнее, о том, как мы с тобой познакомились.

Лиз почему-то вздрогнула и чуть улыбнулась.

— Я тогда изо всех сил молилась, чтобы мне в пару не достался Рой. Я бы намучилась с ним ужасно.

— А попался я. Вот досада?

Лиз дала ему подзатыльник.

— Молчи уж, — фыркнула она, когда Поттер ойкнул. — Я рада, что мы познакомились.

Девушка остановилась у двери, ведущей, как догадался Гарри, в его комнату. Лиз, казалось, не собиралась уходить, и аврор прислонился к стене, неловко кашлянув:

— Я тоже рад, Лиз. Годы в академии были довольно… хм… забавными.

— Особенно когда мы случайно аппарировали в район с ограничениями на магию, — хмыкнула девушка. — И особенно — когда мы оттуда выбирались.

Поттер кивнул прошедшей мимо женщине в фиолетовом, которая остановилась и спросила у Лиз, где находится уборная, и напомнил:

— Ты тогда еще по карте пыталась понять, где мы находимся. С ней мы блуждали около трех часов, пока я не предложил спросить у местных жителей, как нам выбраться.

— Мы бы выбрались и так, если бы ты не гундел все время, — отбила Лиз, прислоняясь к стене рядом с Гарри. — Весело было…

Поттер приобнял подругу за плечи.

— Да и сейчас ведь не скучаем. Чего стоит последняя вылазка…

Лиз зябко поежилась:

— Не напоминай. Твое бездыханное тело будет являться мне в кошмарах до конца жизни. Я чуть с ума не сошла.

— Польщен.

— Не издевайся, — вдруг серьезно сказала Лиз, поворачиваясь к Поттеру. — Ты очень дорог мне, и я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось.

Гарри улыбнулся:

— Спасибо. Я тоже тебя очень люблю, но уже поздно, и…

— Да, конечно, — тут же закивала Лиз, вдруг избегая смотреть Гарри в глаза. — Спокойной ночи.

— Тебе тоже, — шутливо поклонился Поттер, целуя руку Элизабет. Та натянуто улыбнулась и, отойдя на пару шагов, вдруг остановилась. Непонятный взгляд, в котором застыла то ли нерешительность, то ли страх, приковал к себе взгляд Гарри, который почему-то не ушел к себе, а остался стоять на месте. Мгновения, за которые Поттер успел подумать, что за вечер он уже который раз удачно притворяется идиотом, тянулись как минуты. Вдруг Лиз сделала несколько быстрых шагов к нему, и Гарри вдруг обнаружил у себя в объятиях целующую его Элизабет.

Тонкие девичьи губы отдавали соленым, чужое сердце билось в его руках, а сам Поттер вдруг оказался словно в тумане. Повинуясь порыву, он прижал девушку к себе и вдруг ответил на поцелуй, не думая, не вспоминая, а только ощущая и обладая. Туман в голове клубился разноцветными сверкающими вихрями, и пришел в себя Гарри только упав на чужую кровать с накрахмаленными простынями.

— Так, нет… Лиз, стоп… — забормотал он, с усилием останавливая вдруг всхлипнувшую и обмякшую Элизабет. — Прости, я не могу.

Девушка села рядом с ним на кровати, закрыв лицо руками. Какое-то время они молчали, и наконец она надтреснутым голосом сказала:

— Ты прости. Как-то негостеприимно получилось.

Поттер нервно взъерошил волосы.

— Да напротив, слишком гостеприимно… то есть, извини, все в порядке. — Он протянул было руку к Лиз, но та поспешно встала и отошла к двери.

— Ты сможешь ответить мне на один вопрос? — спросила она, не оборачиваясь. Поттер растерянно кивнул, но, спохватившись, что Лиз его не видит, подтвердил:

— Смогу.

Элизабет сделала движение рукой, должно быть, вытирая слезы, и довольно ровно сказала:

— Ты уже кого-то любишь?

Гарри замер, растерянно задав себе тот же вопрос. Любит ли он Драко? Перед глазами тут же возник его образ: тонкий, аккуратный, с чуть растрепанными светлыми волосами, нахмуренными бровями и чем-то таким в глазах, что на душе мгновенно стало тепло и спокойно.

— Скорее всего… — больше сам себе, чем Лиз, ответил Гарри.

— Что?

— Да.

Лиз повернулась к нему, и Поттер увидел, что у нее на лице красные пятна, а губы дрожат.

— Лиз…

— Молчи, — остановила она его. — Я… В общем, мне ужасно стыдно за то, что произошло. Прости, если это каким-то образом тебя задело…

Поттер устало вздохнул и подошел к ней, обнимая и успокаивающе поглаживая по спине.

— Прекрати. Мне очень жаль, что так получилось. Ты замечательная и обязательно встретишь кого-то, кто оценит тебя по достоинству. Просто это буду не я, но ты же знаешь, что я идиот.

— Но замечательный идиот, — глухо ему в грудь сказала Элизабет, потом отстранившись. — Я пойду.

Сжав его руку на прощанье, девушка повернула кольцо на пальце и с легким хлопком исчезла. Поттер же повалился на кровать и с наслаждением закрыл глаза. Он был трезв как стеклышко, отчего в голове метался целый вихрь мыслей. Начиная от того, что он всегда подозревал, что Лиз к нему неравнодушна, заканчивая тем, что жизнь любит крутые повороты.

Спустя пять минут Гарри не заметил, как уснул.

Драко проснулся рано утром, и, еще не открыв глаза, позволил счастливой и совершенно не малфоевской улыбке расползтись по лицу.

Последний. Точнее, последние. Последние часы, после которых…

Бабочки в животе еще сильнее замахали крылышками, а Драко счастливо застонал и накрылся одеялом с головой. Мерлин, неужели…

Сначала Драко даже запрещал себе думать о них с Поттером. Само это выражение заставляло пробегать дрожь по его спине. Он и Гарри. Тот Гарри, с которым у них была взаимная ненависть, целовал его буквально несколько дней назад, обещал его ждать. Это он смотрел на него так, что Драко прозаично, но вполне серьезно был готов умереть. От счастья.

Люциус воспринял новость о его приезде в своей манере. Довольно сухо кивнул в качестве приветствия и сказал плетущемуся за ним домовому эльфу:

— Подготовь Драко комнату.

Раньше бы комната вызвала у него хоть какие-то эмоции. Она бы ему понравилась или не понравилась, а может он бы просто предложил матери сменить в ней шторы или обои. Сейчас же ему было все равно, а точнее просто не до того. Драко был погружен глубоко в себя всю эту неделю, изредка разговаривая с явно соскучившейся по нему Нарциссой и отвечая на вопросы отца, которые носили несколько однообразный характер.

— Как дела на работе? — спрашивал Люциус за завтраком, поднося ко рту фарфоровую чашечку.

— У меня отпуск, — говорил Драко, ловя себя на том, что хочет пить кофе на кухне Поттера из той дурацкой кружки с пингвином.

— Ты все еще не приобрел себе домовика? — кривя уголок рта, спрашивал Люциус за обедом.

— Я прекрасно справляюсь сам, — рассеяно отвечал Драко, представляя себе варящего кофе Поттера. На нем нет футболки, лопатки смешно шевелятся под гладкой кожей с родинками, когда он тянется за сахаром в шкаф…

— Ты намерен жениться, сын? — в лоб спрашивал раздраженный отстраненностью отпрыска Люциус за ужином.

— Пока нет, — наконец выныривал из сладкого дурмана мечты Драко, сдерживая возмущение подобными отцовскими вопросами. Жениться! Ты сбрендил, папа. Ведь в Англии его ждет совершенно, просто сумасшедше идеальный парень, с невероятными глазами, харизмой, голосом, руками — всем…

Поттер ждет его. Драко снова улыбался сам себе, отчего Люциус раздраженно поджимал губы и утыкался в газету. Нарцисса беспокойно переводила взгляд с одного мужчины на другого и под конец облегченно вздыхала, когда буря проходила мимо. Она была готова помогать сыну во всем, но все же надеялась, что ситуация станет стабильной без большого количества крови.

Драко же считал дни. Потом часы. Пробовал было начать считать минуты, но сбился, когда отвлекся на воспоминание о прощании. Мимо проходящий Люциус, заметив пылающие щеки наследника, озадаченно хмыкнул, подумав, что не стоит давить на сына в плане женитьбы. Вполне возможно, что проблема решится сама собой.

Драко был счастлив. Он знал, что ожидание всегда гораздо приятнее того, что ожидается, но в этот раз все будет по-другому. Его ждет Счастье. Счастье наверняка сейчас проклинает сбежавший кофе или пытается уложить непослушные черные вихры в подобие прически. И совсем скоро он сможет запустить в них пальцы, зарыться лицом…

Драко понимал, что ведет себя как влюбленный идиот, но ничего не мог с собой поделать.

Итак, младший Малфой проснулся утром последнего дня пребывания в родительском доме и, спустя некоторое время, решил, что нужно спуститься к завтраку. Стараясь одеваться неспешно, Драко часто ловил себя на том, что путает пуговицы, долго смотрит в одну точку и постоянно улыбается. Черт.

Спускаясь в столовую, Малфой решил, что после завтрака нужно уложить вещи, а после обеда — аппарировать домой. А от дальнейшего построения планов его отвлекли голоса. Не матери и отца, хотя они тоже участвовали в беседе, а третий — женский.

— Доброе утро, — учтиво кивнул Драко родителям и отдельно поприветствовал ту третью — женщину средних лет, подругу матери со школьных времен. Конечно, Нарцисса бы убила его, назови он ее женщиной средних лет, но к Мариетте Ле Рой такое отношение негласно допускалось. У матери не было подруг в том значении, в котором привыкли понимать это слово остальные. Подруга — это значит «близкая знакомая, с которой никакой дружбы нет, а есть только редкие встречи и беседы ни о чем». Таких у Нарциссы было много.

— Приятно видеть Вас, Мариетта, — улыбнулся Драко, целуя надушенную ручку мадам Ле Рой. Садясь на свое место, он краем уха слушал восторги Мариетты на тему «Драко так вырос, возмужал, настоящий красавец, просто копия отец, а улыбка мамина». Намазывая тост маслом, юноша вернулся к размышлениям. Отпуск у него заканчивается совсем скоро, поэтому с Поттером нужно встретиться буквально на следующий после приезда день, если же не сегодня, а то потом выкраивание времени сведет его с ума. Он и так всю неделю на косяки натыкается и бабочек в животе разводит, образно говоря. Ох…

— … он в полном порядке, — тем временем вещала Мариетта, помешивая чай ложечкой. — Недавно устроился в Министерство, так на него нарадоваться не могут. О, я же забыла сообщить вам главную новость!..

А вообще, думал Драко, хорошо, что он уехал. Если бы он остался с Поттером, то все было бы слишком быстро. Сумбурно, непонятно. Лично у него не было бы той уверенности, которая есть сейчас. Все будет хорошо, потому что иначе просто быть не может. Ведь не просто же так они встретились столько лет спустя, да еще и при таких обстоятельствах. Фаталистом Драко не был, но такие топорные намеки судьбы не воспринял бы только дурак.

— На вечеринку меня пригласила сама Элизабет, вы же знаете, я ее двоюродная тетя, — эти слова заставили Драко прислушаться к тому, что говорит Мариетта. Элизабет? Он знал только одну девушку с таким именем. — Помимо меня там были Прачетты, Роузы и Тортоны, но самое главное… — женщина сделала паузу и гордо оглядела своих слушателей. Люциус со скучающим видом делал вид, что слушает, а Нарцисса улыбалась. — Там был Гарри Поттер.

Драко сел прямее, полностью обратившись в слух.

— Невероятно, — обронил отец, а Мариетта замахала на него рукой.

— Не это главное, дорогой Люциус, — сказала она, отчего тот скривился. — Главное то, что я видела в самом конце. Мне нужно было припудрить носик, потому что в зале, как мне показалось, было ужасно жарко…

Просто она опять до предела затянула корсет, про себя хмыкнул Драко. Эти дамы в возрасте с таким отчаянием цепляются за уходящую молодость, что это становится откровенно жалким. Другое дело Нарцисса, которая, казалось, и в восемьдесят лет будет выглядеть молодой цветущей женщиной.

— В коридоре я увидела беседующих Элизабет и мистера Поттера, — продолжала Мариетта, — они стояли возле двери, ведущей в спальню для гостей. Я поинтересовалась у племянницы, где располагается нужное мне помещение. Та любезно мне ответила, и я последовала дальше. Не знаю, что меня заставило обернуться у самого поворота, но я чуть не вскрикнула.

Внутри у Драко что-то нехорошо сжалось в комок.

— Они целовались, представляете? — воскликнула Мариетта, всплеснув руками. — Прямо в коридоре, на виду у всех! Я буквально застыла на месте, а они спустя пару мгновений почти ввалились в комнату. — Тут женщина перешла на заговорщический шепот: — И знаете, я не видела, чтобы кто-то потом вышел оттуда…

Драко чувствовал, что в нем что-то умирает. Медленно, изо всех сил цепляясь за жизнь и тяжело пытаясь дышать, умирает. Отваливается по кускам, падает в пустоту.

— А Вы, конечно, всю ночь дежурили под дверью? — прозвучал ледяной голос, и лишь спустя пару невыносимо долгих секунд, Драко понял, что это спросил он сам. Люциус смотрел на сына с настороженным непониманием, а в глазах Нарциссы шок постепенно сменялся отчаянием. Мариетта сделала еще глоток чая и помотала головой:

— Нет, конечно. Не всю ночь, но увиденного мне хватило, чтобы понять, что у них там все серьезно.

— Что ж, не всегда нужно верить глазам, — попыталась притормозить подругу Нарцисса, нервно комкая в руках салфетку. — Очень часто бывает, что мы просто не так все понимаем…

Люциус перевел взгляд на жену и вопросительно поднял брови.

— Да брось, Нарси, — отмахнулась Мариетта. — Я уверена, что Элизабет нашла себе отличную пару. Конечно, Поттер полукровка, но это с лихвой компенсируется славой и деньгами. К тому же…

— Мне нужно выйти, — бросил Драко, с грохотом отодвигая стул и резко вставая. — Извините.

К черту. В задницу все, в преисподнюю, к чертям. Гори все синим пламенем, с него хватит.

— У Драко кое-какие проблемы, — услышал он извиняющийся голос матери, выходя из столовой. И не преминул со всей силы хлопнуть дверью.

Хватит.

* * *

Малфой как попало скидывал вещи в чемодан, игнорируя выкручивавшего себе уши домовика, причитающего:

— Мастер Драко должен позволить Ринки уложить вещи! Мастер не может делать все сам! Ринки поможет!

Драко достал из шкафа последнюю рубашку, с раздражением смял ее и швырнул в груду «собранных» вещей. Не думать, Малфой. Просто не думать.

Может тогда не будет так больно.

— Ринки поможет! — выл несчастный эльф, заламывая костлявые руки.

— Сгинь, — рыкнул Драко, впервые посмотрев на домовика. Тот побелел и с глухим хлопком исчез. Так-то лучше.

Но в наступившей тишине было гораздо труднее бежать от мыслей. Поттер его предал.

Зачем? Зачем ему нужно было сначала заставлять Драко думать, что у них что-то будет, а потом трахаться с первой встречной? Что это — особо жестокий способ мести? За что?

— Скотина, — прошипел Драко, изо всех сил стискивая зубы, чтобы не зарыдать. Его душили слезы, комок в горле причинял боль, но он не позволит себе…

— Драко? — послышался голос Нарциссы сразу после осторожного стука в дверь. — Драко, открой.

Малфой, не оборачиваясь, взмахнул палочкой, открывая дверь и следующим взмахом закрывая чемодан. Он со страхом ожидал первых слов матери. Лучше поговорить, лучше не быть одному, потому что иначе он взорвет что-нибудь.

Он слышал шорох накидки на кровать, на которую легко села Нарцисса. Она молчала.

— Я в порядке, — счел нужным сказать хоть что-то Драко. Получилось безжизненно и совсем не в порядке.

— Я вижу, — тихо заметила Нарцисса, грустно глядя в неестественно прямую спину сына, отвернувшегося к окну. — Что ты собираешься делать?

Драко нервно пожал плечами, изо всех сил сжимая кулаки. Как же плохо…

— Поеду домой. Отпуск заканчивается.

— Ясно.

В повисшей тишине было слышно, как за окном шумит ветер. Но отчетливей всего Драко слышал сумасшедшее биение собственного сердца.

— Почему? — вдруг спросил он. Нарцисса вздрогнула, а потом вздохнула.

— Ты о Поттере?

Драко закрыл глаза.

— Да.

— Я не знаю. Я не верю, что он сделал это назло тебе. Ты сказал ему о том, что ты чувствуешь?

— Не смог, — тихо сказал Драко спустя минуту. — Зато сейчас я бы с удовольствием высказал этому ублюдку все, что о нем думаю.

Нет, этого говорить нельзя. Тогда Поттер узнает, что Драко согласен даже на Обливиэйт, лишь бы все было как до его отъезда, чтобы не было этой вечеринки, чтобы не было этой Лиз…

Или чтобы не было ничего вообще. Даже появления в его доме Паркера.

— Может, стоит с ним поговорить? — предложила Нарцисса, заранее зная ответ. Тот незамедлительно прозвучал:

— Ни за что. Поттера больше нет, хватит. С самого первого курса один только Поттер. Лучше бы и дальше была одна только ненависть, так жить было проще... — Драко запнулся и замолчал, а потом быстрым шагом подошел к чемодану, накладывая на него заклинание левитации. — Скажи отцу, что меня вызвали на работу. Срочно. Хорошо?

Нарцисса подавленно кивнула, подходя к сыну. Драко похлопал себя по карманам и удобнее перехватил палочку. Но, посмотрев в лицо матери, он остановился.

— Не волнуйся за меня, я переживу, — устало сказал Малфой, неловко сжав тонкую ладонь. — В конце концов, жил же как-то и без этого.

Дождавшись от Нарциссы кивка, он отошел на пару шагов и аппарировал.

* * *

Очутившись в холле своего дома, Малфой отменил левитирующее заклинание, и чемодан с грохотом рухнул на пол. Плевать.

Плевать на Поттера, плевать на предательство, плевать на свое будущее, которое снова лишилось всякого света. Пусто? Да и к черту. Действительно, жил он как-то раньше, почему не сможет дальше?

Потому что ты уже был с ним. Ты почти месяц ловил каждое его слово, каждый взгляд, каждое случайное касание. Ты не сможешь уйти обратно в тень, потому что ты хочешь быть с ним. Целовать его. Знать, что он — твой, и сам ты принадлежишь ему.

Потому что теперь будет невыносимо холодно.

— Нахрена, Поттер? — сдавленно прошептал Драко, снова сползая по стене на пол, как в тот день, когда Поттер его впервые поцеловал.

Только теперь вспоминать об этом было слишком больно.

* * *

Гарри Поттер проснулся рано.

Нет, вы не поняли — Гарри Поттер проснулся очень рано. Настолько рано, что магическое зеркало в ванной бурно выразило свое удивление, картинно подавившись.

— Заткнись, — попросил Гарри, включая холодную воду и встав под душ. Выдержав некоторое время под ледяной водой, Поттер с облегчением добавил горячей и принялся мыться. Спустя пятнадцать минут, отфыркиваясь, парень потянулся за полотенцем.

— Ой, не смотрю, не смотрю, — кокетливо сообщило зеркало, за что Поттер брызнул в него водой. Критически оглядев свое отражение в уже мурлыкавшем какой-то прилипчивый мотивчик зеркале, Гарри, в целом, остался доволен. Не то чтобы это его сильно волновало…

Но сегодня он наконец встретится с Драко.

Наконец? Если бы кто-то когда-то сказал Гарри, что он влюбится в парня, он бы только посмеялся. Всегда, всю свою жизнь он в этом смысле смотрел лишь на девушек. Не везло — это уже другой вопрос. А так…

А уж если бы кто-то сказал ему, что он влюбится в Драко Малфоя… Наверное, он бы только покрутил пальцем у виска и сказал, что шутка не удалась.

— Причесался бы хоть, — тоном Молли посоветовало зеркало, на что Поттер нахмурился. Взяв расческу, он попробовал последовать совету, но отдельные прядки все равно торчали дыбом, так что он оставил эту затею.

Неторопливо собравшись, Гарри аппарировал к дому Драко. Он не знал точно, когда тот вернется, но то, что именно сегодня нужно ожидать его возвращения, не вызывало сомнений.

Идя по тропинке к входной двери, Поттер с улыбкой оглядывал знакомые ему места, к которым он почти привык, будучи котом. Давно это было… Время вообще летело слишком быстро, словно куда-то опаздывало. Даже недавняя вечеринка у Лиз была словно неделю назад.

На следующее утро после выяснения отношений с Элизабет, Поттер хотел уйти незаметно, но планам его не суждено было сбыться.

— Если ты решил сбежать, то поздно — я тебя уже видела, — невозмутимо сообщила выходящая в холл Лиз, как всегда собранная и спокойная. — Пошли завтракать, нечего голодным ходить.

За завтраком они успешно избегали щекотливых тем, по-прежнему ведя себя как друзья. Казалось, что ничего такого вчера не было, и Гарри расслабился. Единственное, на что он надеялся, так это на то, что их никто не видел. Не хватало новых слухов.

Нажав кнопку звонка, Поттер, ни на что особо не надеясь, подождал около минуты и, вздохнув, сел на корточки, прислонившись спиной к стене дома. Что ж, значит он подождет.

Он немного волновался. Как себя поведет Драко, когда вернется? Не передумал ли он за неделю? А вдруг, когда он откроет дверь, то Гарри снова почувствует ту отчужденность, что была между ними в тот день, когда Драко сообщил, что должен уехать?

Что ж… во всяком случае, он знает, как ее преодолеть. Гарри улыбнулся и вдруг услышал, как за дверью что-то упало. Осторожно встав, Поттер неслышно подошел к двери и приложил к ней ухо. Было тихо, но Гарри показалось, что он слышит шаги. Подумав, что подслушивать нехорошо, он наложил заклятие слышимости, попутно удивившись тому, что оно сработало, и убедился в своей догадке — кто-то был в доме. Озадаченно взъерошив волосы и подумав, что к Малфою грабители не полезут хотя бы из чувства самосохранения, Гарри вдруг услышал голос Драко:

— Нахрена, Поттер?

Удивленно воззрившись на дверь, словно это она была во всем виновата, Гарри подумал и осторожно нажал кнопку звонка. Мгновенно заклинание оборвалось, и Поттеру осталось лишь покорно ждать, пока ему откроют.

Однако ему не открывали. Гарри не знал, что с другой стороны, у самой двери в нерешительности застыл Малфой. Он точно знал, кто терзает его звонок, но не мог заставить себя открыть.

— Драко, ты там живой? — громко спросил Поттер, снова позвонив.

Живой? Да ты смеешься…

В душу Гарри закрались подозрения. Причем одни хуже других. Драко стало плохо? Он больше не хочет его знать, как Поттер и подозревал? Или…

— Драко, открой, пожалуйста, — снова позвал Гарри, чувствуя себя крайне неуютно. — Не молчи. Ты в порядке?

Внезапно дверь перед его носом распахнулась, и Поттер было облегченно вздохнул и улыбнулся, но при взгляде на Драко улыбка быстро исчезла. С напряжением вглядываясь в бледное, какое-то посеревшее лицо с жестко поджатыми губами и холодными глазами, Гарри все больше убеждался в том, что что-то случилось.

— Я в порядке, — неожиданно резко сказал Драко. — Сам как?

Все не так, все не так. Драко не тот, голос не тот, время ли улетело слишком быстро или мир перевернулся?

— Что случилось? — Поттер выглядел действительно встревоженным. Малфой прислонился к дверному косяку и скрестил на груди руки.

— Ничего. — Он прямо посмотрел в глаза аврору, хотя внутренне весь дрожал от напряжения. Он не мог врать себе самому — он до ужаса, до черных точек под веками хотел, чтобы Поттер сказал что-нибудь в свое оправдание, а Драко бы в это поверил.

Поттер устало провел ладонью по лицу, а Малфой лишь сильнее сжал челюсти. Вдруг он заговорил:

— Я все понимаю. — Драко подумал и добавил: — Поттер. Ты испугался. Мнения общества, твоих близких, самого себя. Решил быстренько закруглиться в отношении меня и прыгнул в койку к первой попавшейся… девушке. Чтобы доказать самому себе, а заодно и окружающим.

Поттер смотрел на Драко невидящим взглядом. Что этот идиот несет?!

— Только я не понимаю, — голос Малфоя из холодного внезапно стал откровенно злым. Он буквально выплевывал каждое слово, — какого хера ты сюда приперся? Объяснений мне не надо, я и так все прекрасно понял.

Приехали. Конечная остановка — св. Мунго, седьмой этаж, палата для особо буйных. Уколы утром, в обед и вечером.

Гарри помотал головой.

— Заткнись, господи… — Он посмотрел Драко прямо в глаза: — Что ты несешь?

— Уходи, Поттер, — устало попросил Малфой, отстраняясь от стены и пытаясь закрыть дверь. Поттер уперся в нее плечом и рыкнул:

— Никуда я не уйду!

— Пошел ты, — прошипел Драко, не уступая. После непродолжительной потасовки с участием двери, Малфой не выдержал и рявкнул, выхватив палочку:

— Petrificus Totalus!

— Protego! — в ответ рыкнул Поттер, чья реакция была поистине удивительной. — Stupefy!

Драко аврорской профессии обучен не был, потому среагировать не успел. Отлетев к стене, он задохнулся от боли. Перед глазами замелькали разноцветные точки, а в ушах зашумело.

И тут же он услышал глухое «твою мать», быстрые шаги и почувствовал, как теплые руки осторожно ощупывают спину и затылок. По телу тут же поползли мурашки, и Драко неосознанно прижался к груди Поттера, словно пытаясь спрятаться от боли. Голос над его ухом, вызывая дрожь, начал шептать заклинания, исцеляя. Внезапно боль исчезла, осталось только ощущение тепла и безопасности. Малфой полной грудью вдохнул, чувствуя запах Поттера, отчего в глазах защипало, а ком в горле снова помешал дышать. Драко быстро отстранился и встал, пока он себя контролировал.

— Уходи. Пожалуйста.

Поттер тоже поднялся на ноги и убрал с глаз мешающую челку.

— Уйду. Только и ты меня выслушаешь.

Малфой молчал, глядя в сторону.

— Если ты о том, что случилось на вечеринке у Лиз, — начал он, отчего ноздри Драко гневно раздулись, а взгляд заледенел, — то ничего не было. Она меня поцеловала…

— Знаешь, Поттер, я что-то не в настроении слушать про твои похождения, — заметил Малфой, глядя на него почти с ненавистью. — Проваливай.

— Заткнись и дослушай, — рявкнул Гарри, — между нами НИЧЕГО НЕ БЫЛО, ты глухой? Я сказал ей, что люблю другого человека, и она ушла! А ты, кретин, даже не даешь мне слова сказать!

Драко ошарашено застыл, словно его чем-то ударили по голове. Что только что прозвучало?.. Любит другого человека? Любит?

— Да, я имел в виду тебя, — раздраженно добавил Поттер. Малфой покачал головой. Так не бывает.

— Я тебе не верю. — Он все видел и слышал как сквозь туман. Кажется, он слишком сильно ударился, раз чуть не начал снова верить Поттеру. — Уходи.

Гарри сдавленно застонал, опустив руки. Нет, на сегодня хватит.

— Ладно, я уйду, — сказал он, пряча палочку в крепление на поясе джинсов. — Чтобы ты успокоился и трезво еще раз обо всем подумал.

Драко остался стоять на месте, даже не глядя, как Поттер уходит из его дома, закрывая за собой дверь.

Так не бывает.

Небольшое магическое кафе было полно людей; подносы летали над их головами с высокой скоростью, чудом не задевая макушек посетителей. Такая система обслуживаний была удобна тем, что официанты не создавали дополнительной толкотни. Да и хозяин значительно от этого выигрывал.

— А потом я шибанул его Ступефаем, — убито сообщил Гарри и уронил лохматую голову на руки. — Я скотина.

Рон возмущенно замотал головой, пытаясь проглотить чудовищный кусок торта.

— Нифига! — с жаром воскликнул он, расправившись с кондитерским изделием. — Если это ты называешь отношениями с Малфоем, то я тебя благословляю.

— Рон, — шикнула на него Гермиона, — прекрати! Малфой — человек, поэтому нельзя к нему так относиться!

— Вот и я о чем, — отозвался Поттер, не поднимая головы. — Потом я его вылечил, конечно, — он проигнорировал возмущенное мычание Рона и продолжил: — И сказал ему, что между мной и Лиз ничего не было, и что…

И что он его любит.

— И короче он меня не захотел слушать, и я ушел, — неловко закончил Гарри и наконец посмотрел на друзей. Идея рассказать им все пришла ему вчера вечером. В конце концов, они не отвернулись от него, когда все считали его наследником Слизерина, так неужели сейчас все настолько плохо? Гермиона отреагировала именно так, как он и ожидал.

— Не понимаю, почему ты не рассказал нам обо всем сразу, — спокойно проговорила она, кладя в чай две ложечки сахара. — Неужели ты думал, что мы тебя не поймем?

— Вообще-то я и не понимаю, — пробурчал Уизли, даже не притрагиваясь к своему заказу. — В мире столько парней… то есть, ты понимаешь, о чем я. А ты запал именно на хорька.

Поттер не стал пускаться в объяснения, почему Драко внезапно стал в его глазах человеком, а сразу поделился проблемой.

— Ты должен с ним поговорить, — твердо сказала Грейнджер, постукивая пальцами по столу. — В крайнем случае, я могу достать омут памяти, чтобы ты доказал ему…

Гарри нервно улыбнулся:

— Надеюсь, не такой здоровый, как в кабинете Дамблдора?

— Нет, естественно, — раздраженно отозвалась Гермиона, — существуют небольшие омуты памяти, с ограничениями на время…

— Если ты, конечно, не отбивался от Лиз в течение получаса, — прыснул Рон, за что получил от Поттера несильный тычок. — Да ладно тебе, все будет хорошо. Оттает твой хорек, никуда не денется.

Гарри снова вздохнул и положил голову на сложенные на столе руки. Хотелось бы верить словам Рона, но это же Драко Малфой. Если задета его гордость — то пиши пропало. Хотя, идея с омутом показалась ему неплохой…

— Когда ты сможешь достать мне его? — спросил он. Гермиона нахмурилась.

— Сейчас аппарируем в Министерство, я постараюсь выбить одну модель для личных целей. Допивай кофе.

* * *

Драко не спал всю ночь. Он буквально разрывался на части. Одна часть, Драко-циник, твердо считала, что Поттер — предатель, ловелас и сволочь, которую нужно забыть, вычеркнуть из памяти и жить дальше. Как жить? — на этот вопрос ответа не давалось.

Другая часть, которой являлся Драко влюбленный, здраво рассуждала, что Поттер вполне мог говорить правду, что женщинам в наше время доверять вообще нельзя, если это не твоя старенькая полуслепая прабабушка, да и то следует держаться начеку. Что в словах Поттера не было ни тени фальши, что ему, в том случае, если он все же подонок, не имело смысла приходить к Драко домой и что-то доказывать.

Я схожу с ума, в районе восьми утра решил Малфой, с трудом вставая с пола и отправляясь на кухню. Мне нужно привести себя в порядок, сделать хоть что-нибудь. Сидеть сложа руки и тихо ненавидеть Поттера за то, что еще не доказано, глупо. Слизеринцы все проверяют, а уже потом ненавидят — обоснованно. Нужно выпить кофе, умыться и отправиться к чертовой Элизабет Дюк, чтобы вытрясти из нее все, что ему нужно. Арсенал способов добычи нужной информации широк — начиная от избивания мылом, завернутым в полотенце, заканчивая Круциатусом.

За который ему потом впаяют приличный срок. М-да. Не исключено, конечно, что они договорятся мирным путем…

Черкнув на обрывке пергамента «Нужно встретиться. Через полчаса в кафе возле здания Аврората», Драко подписал послание и палочкой начертил на нем несложный знак. Тот, вспыхнув, тут же погас и исчез вместе с письмом.

Малфой удовлетворенно сунул палочку за ухо, некстати вспомнив полоумную Лавгуд, и отправился собираться.

* * *

— Доброе утро, Драко, — завидя вошедшего в кафе Малфоя, замахала ему Лиз. Тот без тени улыбки подошел к ее столику и сел.

— Два чая, — бросил он официанту, и тот, кивнув, ушел. — Мне нужно с тобой поговорить. О Поттере.

Внимательно вглядываясь в лицо мигом посерьезневшей девушки, Драко с удовлетворением отметил, что ей неловко.

— Что именно тебя интересует? — наконец тихо спросила Лиз, начав комкать салфетку. — Если честно, то я думала, что тема разговора будет несколько…

— Скажи мне, — перебил ее Малфой, откинувшись на стуле, — что за отношения вас связывают?

— Что? — запнулась Лиз, удивленно глядя на Драко. Тот невозмутимо ждал ответа. — Почему ты спрашиваешь?

— Есть причины.

Потому что он с ума сходит, не зная, кому верить и что думать. Потому что он не может просто так опустить руки. Потому что если ему и предстоит всю жизнь проклинать Поттера, то он хотя бы будет знать, что пытался сделать хоть что-то.

Лиз, помешкав, неохотно ответила:

— Мы друзья. С первого курса академии. Зачем тебе это?

— Ты его любишь? — в лоб спросил Драко, внутренне наслаждаясь произведенным эффектом. Щеки Лиз вспыхнули, и она зашипела:

— Какого черта, Драко Малфой?!

— Значит, любишь, — удовлетворенно сказал тот, — а он тебя?

Лиз какое-то время открывала и закрывала рот, не имея слов, чтобы высказать наглому слизеринцу все, что она о нем думает, но вдруг успокоилась. Улыбнувшись официанту, она пододвинула чашку с чаем к себе и спокойно сказала:

— Давай начистоту. Ты говоришь честно, что тебе от меня нужно, а я постараюсь тебе помочь. Идет?

Малфой, подумав, кивнул. После бессонной ночи он был готов на любую глупость, даже сказать работнику Аврората о том, что он любит Поттера с самой школы. Это такая мелочь, право.

— Пойдет. Что было между тобой и Поттером на вечеринке по случаю твоего дня рождения?

Машины шумят, подумал Драко, стараясь не смотреть Лиз в глаза. Если сейчас она скажет, что это не его дело, то это будет практически чем-то вроде «наша личная с Гарри жизнь тебя не касается». И тогда он все равно что умрет.

— Я не могу рассказать, — задумчиво глядя на него, проговорила Элизабет. Малфой закрыл глаза и стиснул чайную ложку. Вот и все.

— Посмотри мне в глаза, — так же спокойно попросила она, и Драко вдруг послушался. Чувствуя, как его словно затягивает в омут, он успел попросить мироздание лишь о том, чтобы он это вынес.

-… Да и сейчас ведь не скучаем. Чего стоит последняя вылазка…

— Не напоминай. Твое бездыханное тело будет являться мне в кошмарах до конца жизни. Я чуть с ума не сошла.

— Польщен…

-…Спокойной ночи…

Сердце трепыхается в его груди, он растерян, а лицо Поттера кажется чуть смазанным. Внезапно это видение сменяется ощущением полного счастья, и Драко вдруг понимает, что причиной этого является поцелуй с Поттером.

Боль, внезапно вспыхнувшая в сознании, принадлежит ему.

— Так, нет… Лиз, стоп… Прости, я не могу.

Отчаяние, затопившее разум, создает умопомрачительный контраст с надеждой, вспыхнувшей в душе Драко. Неужели…

— …Ты уже кого-то любишь?

— Да…

-… Прекрати. Мне очень жаль, что так получилось. Ты замечательная и обязательно встретишь кого-то, кто оценит тебя по достоинству. Просто это буду не я, но ты же знаешь, что я идиот.

— Но замечательный идиот…

Ощущение чужого сознания резко прервалось, и Драко снова увидел вокруг себя обстановку недорогого кафе. Спустя мгновение он понял, что задерживает дыхание, и шумно выдохнул.

— Ничего не было? — хрипло спросил он то ли у самого себя, то ли у Лиз. Та грустно кивнула.

— Ничего. Я ни на что и не надеялась.

«Так какого хрена ты это сделала?» — чуть не заорал Драко, но сдержался и встал.

— Что ж, спасибо за информацию. — Он положил на столик деньги и поклонился Элизабет: — До свидания.

— Стой, — удержала она его, отчего Драко передернуло. Черт, он так и не сможет никогда воспринимать ее спокойно. — Зачем тебе это нужно?

Соблазн был слишком велик.

— Я люблю Поттера.

Малфой, не удерживаемый больше никем и ничем, направился к выходу, и уже не услышал тихого: «Удачи».

Его трясло.

* * *

— Может я потащу нормальный полноценный омут, Гермиона? — в отчаянии взмолился Поттер, в десятый раз пытаясь нарисовать в воздухе активирующую руну. — У меня ничерта не получается.

— Надорвешься, — безапелляционно отрезала Грейнджер, обхватывая запястье друга и ведя его руку. — Ничего сложного, смотри. Сначала вверх, потом петля, потом…

Поттер нервничал, а когда он нервничал, то учить его чему-то было совершенно бесполезно. Это загадочное свойство он открыл в себе еще на уроках Зелий. Не сказать, чтобы Снейп его сильно нервировал, но спокойно он себя на его уроках никогда не чувствовал.

— Ну вот, получилось, — удовлетворенно сказала Гермиона, когда руна, сначала вспыхнув синим цветом, погасла. — Попробуй еще раз.

Поттер замялся.

— Герми, я уже пойду, наверное. У меня какое-то дерьмовое предчувствие, так что…

Подруга махнула рукой:

— Иди, ладно. Если Малфой начнет артачиться, пришли мне сову, я сотру ему память.

— Ты лучшая, — чмокнул ее в щеку Гарри, подхватывая омут, который был размером с ладонь, дезактивируя его и пихая в карман.

Буквально выбегая из здания Министерства, Поттер аппарировал к себе домой. Оказавшись в прихожей родной квартиры, парень поспешно прошел в комнату и выдвинул ящик тумбочки, где у него хранились деньги и еще кое-что. Сосредоточенно глядя в изрядно помятую, будто зачитанную до дыр бумажку, он напряженно шевелил губами, словно что-то считал.

— Понятно, — наконец кивнул Поттер и выгреб из ящика деньги, попутно сотворив из салфетки, лежащей на тумбочке, холщовый мешочек.

* * *

Драко Малфой метался по первому этажу своего дома и не знал, что делать. Крушить все от досады? Глупо. Бежать к Поттеру? А что он ему скажет? «Прости, Гарри, я тут что-то хватил вчера лишнего, давай все забудем и займемся любовью?»

Упс…

Драко сдавленно застонал и побился головой об стену, слишком ярко представив себе обнаженного Поттера на своих простынях. Нельзя о таком думать! Таким надо заниматься, а для этого надо меньше…

Что для этого надо меньше Малфой не успел додумать, потому что в дверь кто-то позвонил. Замерев на месте, Драко ощутил, как сердце забарабанило о грудную клетку. В душе поднялась волна.

Звонок повторился.

На ватных ногах Малфой подошел к двери и, протянув руку, опустил ее. Нет, это просто… соседи? Какие нахрен соседи, Драко? У тебя защита от всех проникновений на территорию. Он вдруг широко распахнул глаза, вспомнив, что защита пропускает только одного человека. Он тогда не знал, зачем это делает, но это казалось правильным.

Когда Драко рывком открыл дверь, звонок испуганно замолчал, сдавленно крякнув.

Я сплю, подумал Малфой, увидев на пороге своего дома смущенного и нервно облизнувшего губы Поттера.

— Э-э… привет, — неловко сказал тот, взъерошив волосы на затылке. — Только не выгоняй меня сразу, хорошо?

Драко в прострации кивнул, не имея сил выдавить ни слова. Все казалось нереальным, словно только сейчас рухнувшим на него с неба.

— Значит так, — Поттер вытащил из кармана звякнувший мешочек и протянул его Драко, — это компенсация за твое пострадавшее имущество, можешь даже пересчитать. — Он нетерпеливо тряхнул мешком: — Держи давай, у меня руки заняты.

Малфой в шоке взял его, ничего не понимая. Это что, раздача долгов перед?..

— Это вот… читай, короче, — смущенно протянул ему Гарри листок, сам тем временем достав из кармана нечто, больше всего по форме напоминавшим морскую раковину. — Я пока эту хрень активирую.

Малфой взял листок и пробежался по нему глазами. Остановившись на седьмой строчке, он тряхнул головой и начал сначала. По мере чтения, он все более ощущал, что сейчас сделает что-то невероятное. Взлетит, например…

«Свидетельство об отдаче Гарри Джеймса Поттера в собственность Драко Люциусу Малфою.

Я, Гарри Джеймс Поттер, находясь в здравых уме и памяти, не подвергаемый давлению со стороны, отдаю себя в распоряжение Драко Люциусу Малфою, который, я надеюсь, после вчерашнего удара об стену сохраняет остатки рассудка. Я приношу свои извинения за вчерашнюю вспышку гнева Д.Л. Малфою, который вчера вел себя как полный придурок, не пожелав меня выслушать и сделав попытку воздействовать на меня парализующим заклятием. Я надеюсь, что Драко Люциус Малфой, чертов ревнивый засранец, не станет сейчас проклинать меня или же выгонять меня с порога, потому что я люблю его и хочу объясниться.

Гарри Джеймс Поттер

P.S.

Только не превращай меня в жабу, ладно?»

Ниже стояло число и подпись.

Драко поднял взгляд на Поттера. Тот, закусив губу, пытался нарисовать в воздухе руну. Та искрила и шипела, и было понятно, что что-то аврор делал не так.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Малфой, в чьей голове не было ни единой мысли. Гарри кинул на него взгляд и в отчаянии выругался:

— Эта гребаная руна… я не могу активировать омут памяти!

— Зачем?

Поттер закатил глаза, а Драко вдруг заметил, что у аврора дрожат руки.

— Чтобы доказать тебе, что я не спал с Лиз! Зачем еще, как ты думаешь, мне нужен омут? Ну же, давай…

Глядя на сосредоточенно машущего палочкой взъерошенного парня, Драко вдруг ощутил, что мир возвращается в свое прежнее русло. Даже бабочки, как прежде, затрепыхались в животе.

Малфой сложил бумажку вчетверо и сунул ее в карман, а мешочек с деньгами кинул себе за спину. Поттер оторвался от руны, удивленно глядя на Драко, подошедшего к нему почти вплотную.

— Эхм? Драко? — От смущения в поттеровском голосе Малфой не сдержал улыбки и, двумя руками схватив Гарри за ворот куртки, втащил его в дом.

— Ох, — выдохнул Поттер, стукнувшись спиной об стену, прежде чем его тело накрыло тело Малфоя. — Ммф… — спустя мгновение довольно простонал он, еще плотнее прижимая к себе Драко и запуская руки ему под рубашку.

— Кстати, — через минуту оторвался от него Малфой.

— Ммм?

Смотреть на такого растрепанного, невыносимо развратного Поттера и ничего не сделать было выше его сил. Драко тихо застонал и укусил парня за нижнюю губу.

— Ауч! Больно же, поганец, — возмутился тот и, поставив засос на белой шее, спросил: — Что ты там хотел сказать?

— Ятбялблю, — невнятно пробормотал Драко, целуя его в ключицу. Было щекотно и ужасно интимно.

— Что?

Перед его лицом оказалось лицо Малфоя. Недовольное, но смущенное.

— Я тебя тоже люблю, — буркнул он, — заткнись наконец.

Что угодно, подумал Поттер, целуя внезапно ласково прижавшегося к нему Драко.

Что угодно…

— Драко, проснись, — ввернулся в сознание свистящий шепот. Драко недовольно сморщился и уткнулся в подушку лицом. Еще пять минут…

— Драко! — свистящий шепот был сопровожден мстительным тычком в бок, отчего наследник рода Малфоев, на чистейшем автоматизме вытащив из-под головы подушку, попытался припечатать ей Гарри Поттеру по лицу. Тот увернулся и самым наглым образом заржал, начав уже совсем грубым и опасным для жизни способом расталкивать спящего Драко Малфоя.

— Кому не спится в ночь глухую, — наконец раздраженно простонал Малфой, с трудом принимая сидячее положение.

— Ему самому, — жизнерадостно кивнул Поттер, заворочавшись рядом с блондином. Идиллически положив голову ему на плечо, Гарри сладко вздохнул и сказал:

— А мы проспали, правда здорово?

— Твою мать, — флегматично отозвался Драко, падая обратно. — Что будем делать?

— Умываться, одеваться, — буднично начал перечислять Поттер, — сопровождая это все непотребной руганью… Эй, ты чего?

— Месть, — выдохнул ему в губы Малфой, повалив на кровать уже было вставшего аврора. Легким движением сняв с Поттера очки, Драко положил их на тумбочку и посмотрел в близоруко сощуренные, улыбающиеся глаза того, благодаря кому эта неделя была настолько яркой и наполненной смысла, что вся предыдущая жизнь казалась жалкой подделкой.

Поттер же, чувствуя на себе тяжесть горячего со сна тела, почувствовал некоторый… хм, дискомфорт в некоторой области. Однако когда его руки с плеч Драко поползли ниже, они были категорично схвачены и заведены над головой.

— Не сметь перехватывать инициативу, аврор Поттер, — прошептал Малфой, удерживая аврорские запястья одной рукой, а другой взяв из-под подушки палочку. Поттер поднял голову, встречаясь губами с тонкими малфоевскими, но Драко не давал углубить поцелуй. Освобождать руки Гарри не спешил, хотя с легкостью бы мог это сделать.

Он с шумом втянул воздух, когда Малфой вошел в него.

— Будешь меня еще будить? — на ухо, тяжело дыша и потому раздельно, спросил Драко, медленно двигаясь. Гарри откинул голову назад и оскалился:

— Буду.

Малфой резко изменил угол проникновения и хищно улыбнулся, когда из груди аврора вырвался стон. Обычно он молчал во время секса, поэтому каждый звук, вылетающий из глотки своего любовника, Драко воспринимал как личную победу.

Лизнув обнаженное горло, Малфой ускорил ритм. Свободную руку он просунул между животами, обхватив член Поттера и сделав ладонью пару движений.

— Буду наказывать, — хрипло сказал он, затыкая любовнику рот поцелуем. Он почувствовал, как тот улыбнулся.

— Я только за, — шепнул он, когда поцелуй прервался, и издал еще один стон, когда движения Драко в нем и руки совпали. Сердце билось как сумасшедшее, а дыхание было рваным, воздуха не хватало.

— Ну и отлично, — прошипел Малфой, впиваясь Гарри в губы, и все дальнейшее словно закрутилось в водовороте.

* * *

— А вот теперь — доброе утро, — удовлетворенно сказал Драко спустя некоторое время, которое потребовалось для того, чтобы собрать разум в одну кучу. — Теперь можно собираться на работу и материться.

Поттер вздохнул и улыбнулся.

Спустя десять минут оба спешно сновали по дому.

— Где моя форма?

— Вот куда ты ее вчера кинул, там она и есть.

— Малфой, ты вчера меня раздевал!

Драко на мгновение остановился, зачесывая волосы назад. Подумав, он кивнул:

— Она в коридоре, по-моему.

Спустя еще десять минут, собранный и готовый к трудовым подвигам Поттер залпом пил кофе, а Драко мыл свою чашку.

— Давай быстрее, — сказал Гарри, кинув свою чашку в раковину и попутно шлепнув блондина по заднице.

— Хам, — отозвался Малфой, но продолжить не успел.

— Драко, ты дома? — раздался голос его отца в гостиной. Причем не было похоже, что голос доносился из камина…

— Ээ… — попытался сориентироваться Малфой, растерянно посмотрев в ту сторону, куда унесся его любовник. — Да, отец, — наконец решил он, быстрым шагом направляясь в гостиную. Его отец в этот момент брезгливо разглядывал пыль, оставшуюся после того, как он провел пальцем по кофейному столику.

— Доброе утро, — церемонно кивнул Люциус, заклинанием очистив руку. — У меня есть к тебе разговор.

— Правда? — удачно изобразил заинтересованность Драко, в этот момент думая о двух вещах: по его дому носится ничего не подозревающий Поттер и он уже безнадежно опоздал.

— Присядем?

Малфой не успел даже открыть рта, чтобы сообщить, что у него катастрофически нет времени, как грохот возле двери и голос Поттера синхронно его перебили.

— Какого хрена, черт… Драко, мы аппарируем или… — Гарри подавился окончанием фразы, увидев в гостиной Люциуса Малфоя, не менее ошарашенного появлением одного из самых ненавистных ему людей в доме его сына. Повисла гнетущая тишина, которую внезапно разорвал Драко:

— А это мой… кот.

Вздрогнув, когда Поттер вдруг начал превращаться, младший Малфой почувствовал, что его начинает душить смех. Комизм ситуации довершало выражение лица Люциуса, который тонкость шутки явно не оценил. Он вскинул бровь, когда ушастый большой кот подошел к Драко и ласково потерся об его ногу.

Тот крякнул:

— Пап, ну ты извини… я тут на работу опаздываю. Поговорим завтра, ладно? — конец фразы Драко сказал уже пятясь из гостиной. Люциус молча смотрел, как его сын и преданно трусивший за ним кот покидают помещение.

Когда раздался хлопок аппарации, мужчина опустился в ближайшее кресло и потер пальцами виски.

Все-таки, этот кот ему не понравился сразу.

Конец.