Драко отложил перо в сторону и откинулся на стуле, оглядывая класс и стараясь не замечать боковым зрением, как Поттер явно приготовился засыпать. Макгонагалл тем временем взмахами палочки записывала тему их урока, особенно щедро заполняя пространство доски формулами. Да, урок будет плодотворным… а уж домашняя работа им светит — Мерлин упаси столько учить. Нет, Драко не привыкать — только вот Поттер же изноется, обидится на обвинение Малфоя в лени и неспособности сосредоточиться, сравнит его со Снейпом, назовет циничным жестоким хорьком… а потом они будут мириться. Жарко, неистово, отчаянно — и в то же время нежно и трепетно. Сжимать в руках горячее мокрое от пота тело, бьющееся под ним и стонущее его имя вперемежку с ругательствами, которых гриффиндорцам знать вообще по статусу не положено. С каждым вколачивающимся движением понимать, что рай — вот он, когда Поттер с ним, изо всех сил зажмуривает глаза, из уголков которых текут слезы...
Драко вдруг понял, что сидит, подперев подбородок руками и глядя в одну точку затуманившимся взглядом. Вздрогнув и тряхнув головой, он украдкой огляделся. И тут же наткнулся на подозрительный взгляд Уизли, который так ясно обещал медленную и мучительную смерть, что Малфою стало смешно и он фыркнул. Ей-богу, вот угораздило же их с Поттером проспать Трансфигурацию, прибежать в аудиторию вдвоем и понять, что все места заняты — кроме последней парты и стула рядом с Гойлом. Грязнокровка и Уизел на правах парочки сидели вдвоем, а Малфой даже под страхом смертной казни не согласился бы сесть рядом со своим «некоронованным» слугой. Потому, из-за сбившегося дыхания не сумев даже нацепить на лицо маску брезгливости, он рухнул на стул рядом с тяжело дышащим брюнетом. Некстати вспомнив, что ночью он так дышал немного по другой причине…
Снова отогнав непрошенные томные мысли, Драко взял в руку перо и принялся переписывать с доски формулы, стараясь игнорировать бросаемые на них Макгонагалл взгляды и тихое перешептывание гриффиндорской половины. И особенно — регулярные зевки Гарри.
Их ночной секс-марафон закончился к утру за неимением сил продолжить. Буквально отключившись, они проснулись словно бы спустя десять минут, с ужасом узрев на будильнике «09:06». Пока они добежали, спотыкаясь и матеря друг друга на все корки с той страстью, присущей только поругавшимся любовникам, прошло еще десять минут. Вбежав в класс, они вразнобой извинились, одновременно поняв, что причину своего опоздания каждый забыл придумать. К счастью, декан Гриффиндора была занята, объясняя седьмому курсу, что их ждет на выпускном экзамене, так что парням было милостиво дозволено пройти на свои места.
Рядом раздался вздох, и бедра Малфоя коснулось бедро Поттера. Дернувшись, Драко прошипел что-то нечленораздельное, потому что почувствовал, что возбуждается. Да уж, с зельем они что-то переборщили… Но когда блондин повернулся и увидел, что Поттер уже вполне мирно полулежит на парте, возбуждение уступило место желанию взять кое-кого за шкирку и хорошенько встряхнуть.
— Поттер, черт возьми, не смей спать, — прошипел слизеринец, на всякий случай предварительно оглядевшись, чтобы удостовериться, что хотя бы сейчас Уизел не сверлит их взглядом. — Не будь скотиной, я тоже не выспался, но я же не отключаюсь прямо на уроке своего декана!
Проклятый гриффиндорец лишь повернулся, сонно разлепив уже спящие глаза, и сделал губами движение, которое явно было поцелуем. Драко вспыхнул до корней волос и быстро уткнулся в пергамент, изо всех сил моля богов о том, чтобы чертов Поттер вырубился прямо сейчас, а не смотрел на него, смеясь одними глазами, потому что если сейчас кто-нибудь оглянется на них, то Малфою придется стать убийцей. Спустя минуту почувствовав, что щеки уже не пылают адским пламенем, он снова вцепился в перо и титаническим усилием воли заставил себя продолжить списывать формулы. И не смотреть на Поттера, не смотреть…
В ушах почему-то отчетливо зазвучали ночные поттеровские стоны, сбивчивый шепот «Мой… мой хороший, да…» и непередаваемые фирменные всхлипы Надежды Магического Мира. Память тела тут же услужливо предоставила ощущение гарриных ногтей на спине, оставляющих яркие полосы на коже; включила ощущение ставящихся засосов и потрясающего, сносящего крышу жара…
Бессильно закрыв глаза и чувствуя, что ему срочно нужна кое-чья помощь в одном деле, Малфой сжал в руке жалобно треснувшее перо. Подумав, он перевел взгляд на сидевшего к ним боком Гойла. Вдумчиво глядя на своего охранника-громилу, скорее напоминавшего помесь тролля и человека, Драко с облегчением почувствовал, что успокаивается. Грегори же беспокойно повел плечами и повернулся к своему боссу, вопросительно подняв кустистые брови. От это Драко совсем полегчало и он лишь помотал головой.
Спустя десять минут внимательного конспектирования лекции Малфой осмелился бросить на Поттера взгляд, не опасаясь неудержимого желания его изнасиловать, и… И понял, что Золотой мальчик уже сладко посапывает, развалившись на своей половине парты, словно на Трансфигурации волшебников и учат спать, а сам гриффиндорец в этом деле отличник. Возмущение снова захлестнуло категорически невыспавшегося наследника рода Малфоев, который и направил энергию в нужное русло, ткнув брюнета локтем в бок и шикнув:
— Поттер!
Гарри лишь немного изменил свое положение на парте, закрыв голову руками и сонно пробормотав во внезапно установившейся тишине:
— Да-да, Драко, я тоже тебя люблю…
Тишина вдруг стала просто звенящей, к ошарашенному и онемевшему Малфою мгновенно приклеились все взгляды — не менее ошарашенные. И Драко буквально физически почувствовал, как Уизли стало плохо.
Несмотря на абсурдность и комичность данной ситуации, в которой даже отшутиться и вообще как-то оправдаться было уже невозможно, Малфой понял, что губы против его воли расползаются в нежной и любящей улыбке. Любит…
Vova
