Происшествие в пещере

Он стоял в огромном зале, окруженный своими смертельными врагами, которые смотрели на него сотнями испуганных, злых глаз, словно на загнанное в угол животное. Поттер, Мальчик-Который-Выжил, средоточие его ненависти и боли, тот, кому предназначено было победить, тот, кто уничтожил его драгоценные хоркруксы,  осколки души Лорда Волдеморта, тот, кто сейчас стоял на другой стороне их маленькой "арены" и смел так непочтительно разговаривать с ним. 

 — Но прежде чем ты попытаешься убить меня, я дам тебе шанс обдумать свои действия... Обдумать и попытаться раскаяться в них, Риддл...

 — Что?

Именно эти слова Поттера изумили его больше всего. Он ощутил, как тает в ярости его самообладание. Но этого мальчишку, казалось, его гнев совсем не пугал.

 — Это твой последний шанс. Последний, перед тем как ты покинешь этот мир... я видел, что станет с тобой... Будь мужчиной... Попытайся... Попытайся хоть немного раскаяться...

 — Ты смеешь?.. — взбешенно прошипел он.

 — Да, смею, — ответил Поттер, — потому что последний план Дамблдора ударил не по мне, а по тебе, Риддл.

Рука, в которой он держал Старшую Палочку, дрожала, и он изо всех сил пытался сдержать рвущиеся с языка два заветных слова. Еще рано. Но он знал — нужный момент вот-вот настанет. Остались считанные секунды. Он видел, как крепко Поттер сжал собственную палочку.

 — Твоя палочка не работает так, как надо, ведь ты убил не того человека. Старшая Палочка никогда не принадлежала Северусу Снейпу, потому что он не побеждал Дамблдора.

О чем он говорит? Поттер ошибается. Снейп убил Дамблдора, разве не стал он после этого владельцем Старшей Палочки?

 — Он убил...

 — Ты меня вообще слушаешь? Снейп не побеждал Дамблдора! Смерть директора была спланирована ими! Дамблдор хотел умереть непобежденным и стать последним хозяином Старшей Палочки! Так было задумано: вместе с владельцем должна была сгинуть сила Палочки!

Как же он ненавидел убеждённость Поттера в собственной правоте! Как же он жаждал увидеть лицо этого щенка, искаженное ужасом, когда до него дойдёт, что он не разобрался в намерениях старого глупца.

 — В таком случае, Поттер, считай, что Дамблдор отдал палочку мне! — его голос дрожал от злобного удовлетворения. — Я выкрал ее из его могилы! Отнял без его на то желания! Теперь эта сила — моя!

Но мальчишка и на это спокойно покачал головой, в его глазах не было страха. И теперь он понял. Это не Поттер, а он, Лорд Волдеморт, должен бояться. Он вдруг осознал, что последние его слова — ложь. Старшая Палочка не принадлежала ему, настолько была очевидна тщетность его проклятий во время битвы.

 — Ты так и не понял, Риддл? Недостаточно просто владеть палочкой! Держать ее, использовать, от этого она не становится твоей. Ты слушал Олливандера?.. Палочка сама выбирает волшебника... Старшая Палочка признала своего нового хозяина до того, как умер Дамблдор, кого-то, кто ни разу не коснулся ее. Новый хозяин забрал палочку вопреки воле Дамблдора, так и не поняв того, что он сделал, или того, что самая опасная палочка теперь принадлежит ему...

Его грудь поднималась и опускалась в судорожных вздохах, он должен был проклясть Поттера, не позволить страху завладеть собой. Время закончить все это, но ему нужен был ответ на последний вопрос...

 — Настоящий хозяин Старшей Палочки — Драко Малфой.

Потрясение, охватившее его, было настолько велико, что наверняка отразилось на лице. Он быстро совладал с собой. Он в безопасности. Поттер не сможет победить его, а Драко... ха... Этот мальчишка не сможет его убить, так чего бояться?

 — Но какая теперь разница? — мягко спросил он. — Даже если ты прав, Поттер, это ничего не меняет между нами. У тебя больше нет палочки с пером феникса. Исход этого поединка будет зависеть лишь от наших способностей... а после того, как я убью тебя, придет очередь и Драко Малфоя...

Но несносный мальчишка вновь покачал головой, слишком спокойно и беззаботно.

Страх начал возвращаться к нему.

 — Ты опоздал, — ответил Поттер. — Упустил свой шанс. Я сделал это первым. Неделю назад я победил Драко и забрал у него палочку.

Его сердце пропустило удар. Он ощутил, как оно замерло в груди. Возможность собственной смерти сомкнула холодные руки на горле. Он не мог вздохнуть. Где-то на периферии сознания он увидел, как подрагивает в руке Поттера палочка Малфоя. Теперь он узнал ее.

 — И все это возвращает нас к другому, да? — прошептал мальчишка. — Знает ли Палочка в твоих руках, что я одержал победу над ее хозяином? Потому что если да... я — истинный хозяин Старшей Палочки.

Красный луч пронзил зачарованное небо над ними, и край ослепительно яркого солнца появился над подоконником ближайшего окна. Свет от него ударил им обоим в лицо. Он был ослеплен, пришло время умирать...

Волдеморт проснулся как от толчка, вспотевший, дрожащий от холода. Он быстро коснулся тощей груди костлявыми пальцами, желая услышать собственное сердцебиение. Убедившись, что проснулся от кошмара, он откинулся на мокрые подушки и устало прикрыл глаза. Он стер с безволосых бровей липкий пот и вспомнил о величайшем поражении в своей жизни. Он вспомнил, как установил барьер, отразивший такое любимое Поттером обезоруживающие заклинание. Старшая Палочка настойчиво сопротивлялась его воле, но он сумел обуздать ее. А потом он схватил из толпы какую-то отчаянно завопившую девчонку и потянул ее к выходу из Большого Зала, прикрываясь ее телом как щитом. Он вспомнил пронзительный крик Поттера, и как в зале вновь началась борьба, как каждый встречный пытался проклясть его или хотя бы отомстить, загораживая путь... А он не мог убить их, ни одного из них; никогда раньше он не чувствовал себя таким уязвимым… Промелькнувшая зеленая вспышка — он не видел лица того, кто использовал заклинание — оборвала жизнь девчонки, что служила ему щитом. Он отшвырнул ее в сторону, как ненужную ношу, и выпрыгнул в ближайшее окно, надеясь улететь.

Он выжил… едва. Благодаря Поттеру. Если бы мальчишка держал свой рот закрытым — Лорд Волдеморт совершил бы свою самую ужасную и последнюю в жизни ошибку. Он чувствовал себя обязанным.

Тёмный Лорд мучительно застонал и спрятал лицо в ладонях.

 — Как же я тебя ненавижу, Гарри Поттер! Прошло больше двух лет, а мне до сих пор снятся эти невыносимые кошмары...

Он схватил свою любимую тисовую палочку и сунул ее под подушку. К Старшей Палочке он ни разу не прикоснулся еще со времен той битвы — именно она стала причиной его столь позорного поражения. Но однажды ему придется пересилить себя, если он хочет стать ее хозяином. Он проиграл из-за собственных заблуждений и из-за невероятной удачи Поттера — совсем не потому что мальчишка владел какой-то особой силой или навыками.

Но пришло время покончить с незыблемым везением Поттера, все и так далеко зашло и не может продолжаться вечно. Тем более с ним, Лордом Волдемортом, сильнейшим магом.

Невыносимо было вспоминать о столь продолжительном бездействии, и каждый раз, когда он думал об этом, он начинал ненавидеть мальчишку еще сильнее. Но статистическую вероятность еще никто не отменял, и Поттер точно не выживет, если… нет… когда он нападет в следующий раз.

Он потер усталые глаза.

 — Ты поставил меня на колени, Поттер, и я ненавижу тебя за это, — прорычал он. — Ненавижу за то, что ты уничтожил мою армию, планы, бессмертие — всю мою жизнь — все, что хоть что-то для меня значило. Но больше всего ненавижу тебя за то, что ты заставил меня почувствовать себя слабым. Все это время я разбирал свои ошибки, изучал, размышлял, скрываясь от тебя, но очень скоро это изменится. Я заставлю тебя сполна заплатить за все!

Он прошипел несколько бранных слов на парселтанге и схватил с прикроватной тумбочки книгу. Открыв ее на помеченной странице, он подавил отвращение и погрузился в изучение Сказок Барда Бидля.

— Эй, милашка, как говоришь, тебя зовут?

Блондинка томно вздохнула и села на стуле так, что все присутствующие в баре смогли лицезреть ее красивые длинные ноги, а вместе с ними и красные кружевные трусики, выглядывающие из-под обтягивающей юбки. Но молодой человек, к которому она обращалась, не обратил на её прелести ни малейшего внимания. Он навалился на стол, одной рукой подпирая голову, а другой прикрывая зевок. Очевидно, его сознание полностью поглотил наркотический эффект алкоголя.

Девушка наклонилась ближе и пихнула его в плечо.

— Эй!

Под стеклами старомодных очков утомленно открылись зеленые глаза.

— Твоё имя? – настойчиво повторила она.

Тот лишь тихо захихикал в ответ, тем самым только усилив её раздражение. Потом смешок повторился, и, наконец, парень разразился таким громким хохотом, что даже стоявший поодаль бармен посмотрел на него с замешательством.

— Что смешного, четырехглазка? Раз не можешь сказать своё имя, так хотя бы угости меня выпивкой или поделись виски из своего стакана, — насмешливо прохрипела она, встряхнув светлой гривой.

— Обожаю магглов, — усмехнулся молодой человек, переборов свой смех. – Они не знают моего имени.

— А ты возомнил себя поп-звездой? И что такое маггл?

Когда он засмеялся вновь, девушка провела языком по своим полным, блестящим от помады губам и подмигнула парочке симпатичных парней, которые сидели за следующим столиком и явно старались привлечь её внимание.

— Отсоси.

Она резко подняла голову и, повернувшись к ещё одному мужчине, послала ему обольстительный взгляд.

— Я Гарри Поттер, Барби, — тихо ответил парень в очках и очень серьёзно добавил:

— И скоро я должен буду встретиться с ублюдком, который решил положить конец моему существованию, так что я буду весьма признателен, если завтра ты вспомнишь мое имя.

Блондинка быстро перевела на него полный досады взгляд.

— Ты ждешь здесь приятеля? Я думала, ты собираешься составить мне компанию!

Гарри не смог подавить смешок. Борясь с тошнотворными позывами, он поднялся на ноги и вложил в её ладонь серебряную монетку, а потом кивнул на другого парня.

— Пойди и купи ему стакан выпивки. Или пару стаканов… Проведи приятный вечер за мой счет. Ты не обязана из-за меня быть в одиночестве.

Девушка быстро изучила монету, а потом свое отражение в стакане, стараясь понять, что не так с её внешностью, ведь её потенциальный клиент собирался уходить. Тем временем Гарри натянул на себя теплый пуловер, прихватил со стола бутылку с виски и шатающейся походкой направился к выходу, не обращая внимания на её озадаченный взгляд.

Выйдя из публичного дома, Гарри глотнул обжигающей горло жидкости. И он стоял здесь – Спаситель Магического мира – в полном одиночестве на пустой улице, полной подобных заведений. Гарри вовсе не был бездомным, хоть и выглядел так, словно только что вылез из ближайшей помойки. Он поморщился, подумав, что с большим воодушевлением жил бы на улице, чем в мрачном доме на Гриммуальд Плейс, полном призраков прошлого. Но на самом деле всё было не так уж и плохо. Как ни странно, еще были люди, которые восхищались им, которые всегда воспринимали его как своего лучшего друга (он улыбнулся, вспоминая лица Рона и Гермионы) и которые продолжали заботиться о нем, хотя в этом больше не было необходимости (члены Ордена). Но в большинстве своём волшебный мир презирал его. Вообще-то ему повезло, что сейчас он может вот так бесцельно бродить по улицам вместо того, чтобы сидеть в Азкабане и периодически подкармливать дементоров своими эмоциями и воспоминаниями, которые он так старается забыть.

Гарри желал, чтобы либо он, либо Волдеморт умер бы той ночью. Его бы устроил любой финал, но только не тот, которым закончилась битва за Хогвартс. Каждую ночь в своих снах он переживал этот момент снова и снова. Но самой ужасной была сцена, когда Волдеморт понял, что ему не победить, и схватил Джинни за руку, прикрываясь ей как щитом от проклятий. Гарри помнил, как сорвал горло, пытаясь приказать всем не атаковать, но никто не послушал. Он не мог отвести взгляда от зеленой вспышки, пронзившей девушку. Тогда он умирал вместе с ней. Гарри видел, как Волдеморт отшвырнул безжизненное тело в сторону и выпрыгнул в окно, но это его уже не волновало. Он видел перед собой лишь лицо того, кто послал в Джинни проклятие. Случайно или нет, но в тот момент ему не до чего не было дела. После всех страданий и лишений, которые пережил Гарри, он просто не мог с этим смириться. Он помнил, как нацелил на незнакомца палочку и проклял его, почто доведя до сумасшествия. И уже не важно, кто его остановил и как, к тому моменту в нём осталась лишь пустота. И когда Гарри задавали вопросы и обвиняли потом в предательстве, в смене стороны, его сознание пребывало в оцепенении.

Он сделал еще один большой глоток виски. Оно отлично помогало.

Гарри знал, что есть несколько причин, по которым ему позволяют разгуливать на свободе. Первая: Волдеморт жив. И поэтому нужно было сосуществовать с «героем» в мире. Они так и не смогли доказать, что он сменил сторону, чего Гарри конечно же не делал, кроме того, согласно пророчеству он был единственным, кто сможет победить Темного Лорда. Вторая: у него было очень много друзей среди членов Ордена, которые, защищая его, не побоялись бы выступить против министерских служащих. Третья: Визенгамот был слишком загружен делами Пожирателей Смерти. И они очень не хотели причислять к ним своего «спасителя».

Еще один глоток виски.

Гарри шел медленно, шатаясь, потом остановился и поднял лицо вверх. Шел снег. Что за мирная картина – падающие с ночного неба и серебрящиеся в свете фонарей снежинки оседали на его лицо и, превращаясь в маленькие капли, стекали со щек. Казалось, что он плачет. Но все свои слезы Гарри выплакал очень давно.

Он на самом деле не понимал, почему его прозвали падшим героем. На самом деле он всего лишь пытался спасти тех, кого любил, но потерял почти всех, и сейчас ему надоела эта постоянная борьба, он не хотел продолжать. И если именно это делает из него падшего героя, что ж, возможно, так оно и есть. Волдеморт значительно облегчил ему жизнь, ведь он исчез Мерлин знает куда. Но Гарри это как раз устраивало. Он хотел остаться один, с этой пустотой в душе, тем местом, которое должна была занять Джинни. Гермиона и Рон до сих пор стараются вернуть его или хотя бы сделать немного счастливее, но как можно спасти того, кто не хочет быть спасенным? Гарри очень любил их, но они не смогут заполнить эту пустую нишу в его жизни. Зато алкоголю и проституткам это отлично удавалось, правда, только по вечерам.

Каждое утро было отвратительно. Поэтому сегодня, когда он получил во время завтрака письмо, его переполнило своего рода облегчение. В совершенно обычном на вид конверте Гарри нашел кусочек пожелтевшего пергамента.

«Давай закончим это сегодня, Поттер. Надеюсь, ты придешь один.

Настойчиво советую не разочаровывать меня.

Этот пергамент является порт-ключом, который автоматически активируется в полночь.

Попрощайся с «друзьями».

Лорд Волдеморт»

Гарри, конечно же, не рассказал об этом друзьям. За него опять согласится кто-то умереть? Нет уж! Он написал им письмо. Объяснил сложившуюся ситуацию, но не сказал, где его можно найти. Так будет лучше, по крайней мере, он надеялся на это. Гарри больше не желал видеть их страданий.

Он слегка покачнулся и, глубоко вздохнув, продолжил свой путь. Сейчас он был очень пьян. Но так даже лучше. Похоже, ему удастся позабавить Волдеморта или, по крайней мере, позволить убить себя побыстрее. У Гарри не было времени на то, чтобы составить план или хотя бы приблизительную стратегию, но это его особо и не беспокоило. Он просто придет туда и сразится с человеком, который и так почти уничтожил его. Волдеморт прав – это должно закончиться сейчас.

Отвлекшись, Гарри потер лоб.

Кстати, который час?

После нескольких неудачных попыток он все-таки сумел достать из брюк часы и сфокусировать на них рассредоточенный взгляд.

Черт возьми! Двадцать минут первого. Волдеморт, должно быть, с ума сходит от бешенства.

Гарри рассмеялся и с полным безразличием достал из заднего кармана маленькую бумажку. Как только его пальцы коснулись пергамента, неведомая сила ощутимо дернула его за живот. Прежде чем он успел опомниться, ноги уже оторвало от земли, а сам он увяз в ревущем потоке ветра и расплывчатых цветов.

Гарри приземлился с громким хлопком и, не удержав равновесия, упал на колени, разорвав на них джинсы. Но больше его волновала бутылка, не выдержавшая столкновения с землей – она разбилась, расплескав вокруг себя остатки виски.

— Проклятье! – борясь с тошнотой, выругался Гарри. Он попытался подняться на ноги, чтобы осмотреться, но прежде чем поднял голову, в поле его видимости показалась пара черных туфель.

— Ты сильно припозднился, Гарри Поттер, — издевательски протянул холодный голос, едва скрывая ярость от столь долгого и вынужденного ожидания.

Гарри открыл было рот, собираясь ответить на приветствие врага, но его желудок не пожелал больше выносить подобного издевательства, так что вместо вразумительного ответа Поттера вырвало на начищенную до блеска обувь и черную шелковую мантию.

В неестественной тишине Гарри поднял голову и насмешливо посмотрел на знакомое змееподобное лицо, прямо в горящие яростью кроваво-красные глаза.

— Привет, Риддл. Давненько не виделись, да?

— Поттер! – прошипел Волдеморт. Незамысловатым движением длинных пальцев он заставил магию очистить его мантию и туфли от дурно пахнущей желчи и отступил на несколько шагов назад.

— Наверное, я должен извиниться, но я не стану… — Гарри икнул и вытер рот рукавом. С каждой минутой распространения алкоголя в его крови сознание затуманивалось все сильнее. Он понял, что должен что-нибудь сделать до того, как отключится, поэтому начал ощупывать одежду в поисках палочки.

— Где, черт возьми… ик… как там ее… моя палочка? – бессвязно бормотал Гарри, хлопая себя по карманам.

— Что это еще за шутки, Поттер? – угрожающе прошептал Темный Лорд, пристально рассматривая мальчишку. Ситуация развивалась явно не по тому сценарию, на который рассчитывал Волдеморт. Но, впрочем, это его не удивило – с этим щенком никогда ничего не шло по плану. На этот раз Лорд решил действовать осторожнее и не использовать проклятия сразу. Неожиданно его ноздрей достиг едкий, сладковатый запах, и он, скосив глаза в сторону, увидел возле своего врага осколки стекла. Волдеморту понадобилась всего секунда, чтобы понять, в чем дело. Он разразился холодным безумным смехом и не мог остановиться целую минуту.

— Ты пьян, — со смешком заметил он. – Очень пьян, Поттер... Ты все для меня упростил, ты в курсе?

— Так что? – пробормотал Гарри, когда, наконец, нашел свою – или точнее, старую палочку Драко в своих джинсах.

Волдеморт приподнял верхнюю губу и фыркнул. Внезапный порыв ветра заставил его легкую черную мантию затрепетать вокруг длинного и тощего тела.

— Все эти жалкие подхалимы должны видеть тебя в этот момент. Как я убиваю тебя, словно какого-то неудачника, каким ты по сути и являешься, стоя передо мной на коленях.

Вернув на лицо пренебрежительное выражение, Гарри сумел встать на ноги. И даже поднять палочку.

— Во-первых, Риддл… ик… во-первых, ты должен знать, что у меня уже давно нет жалких подхалимов. Об этом знает каждый, кто читает Ежедневный Пророк. Но ты – как всегда исключение, да? Во-вторых, я никогда не сдаюсь, и я буду… ик… сражаться с тобой.

Волдеморт снова рассмеялся, поигрывая волшебной палочкой.

— Пьяный и одинокий, Поттер? Оглянись. Ты видишь хоть кого-нибудь, спешащего тебе на помощь?

Оторвавшись, наконец, от багровых глаз, Гарри быстро осмотрел местность, краем сознания удивившись тому, что не понимает, где находится. Здесь не было зданий, вообще ничего не было – лишь высокие белые скалы, уходящие вершинами в ночное небо. Это место очень напоминает пустынный карьер, подумал он. Гарри ощутил легкий страх, но выпитый виски быстро справился с неуместным чувством.

— Мне не нужна ничья помощь! – прорычал он, направляя палочку на свою личную немезиду.

Темный Лорд терпеливо ждал, не желая, чтобы его поспешность и на этот раз обернулась провалом.

Но Гарри не собирался больше ждать ни секунды.

— Expedarmus! – решительно выкрикнул он – и замялся, когда ничего не произошло.

Холодный смех Волдеморта эхом отразился от каменных скал.

— Я хотел сказать… ик… Expelarismus! — завопил Гарри, покраснев от стыда.

И снова ничего не произошло.

Волдеморт обхватил себя своими длинными руками, пытаясь сдержать смех. Наконец, он выровнял дыхание.

— Ты жалок, Поттер. Даже на первом курсе ты впечатлил меня сильнее. Мне даже кажется унизительным убивать такого как ты.

— Expelliarmus! – взревел Гарри, но Темный Лорд изящно отразил заклинание. Оно отрикошетило, и Поттер обнаружил себя на земле обезоруженным и беззащитным.

Длинные пальцы Волдеморта конвульсивно сомкнулись на палочке, и Гарри увидел, как с её кончика начали вырываться желтые искры. Темный Лорд застонал и поднял руки над головой. Его лицо сияло от восторга.

— Ты оказал мне неплохую услугу, Поттер. Ты, в конце концов, позволил мне стать истинным хозяином Старшей Палочки!

У Гарри сбилось дыхание. Медленно, но до него начала доходить вся суть произошедшего.

— Черт возьми! Как я мог… — начал было Поттер, но мягкий звук щелчка прервал его лепет.

Воздух наполнила насыщенная магия стоящего перед ним человека.

Щелк. Щелк.

— Месть так сладка! А сейчас приготовься к смерти, Поттер! – в исступленном восторге выкрикнул Волдеморт, слишком поглощенный ощущением могущества, которое даровала ему Старшая Палочка.

Щелк. Щелк. Щелк.

Треск.

— Ты слышишь… ик… этот странный звук? – спросил Гарри, с замешательством осматриваясь по сторонам. Его затуманенное алкоголем сознание как-то не воспринимало угрозы Волдеморта.

Темный Лорд взревел от ярости, а на конце его палочки уже начал формироваться зеленый свет смертельного проклятия.

— AVADA…

Гарри было все равно, закончило ли формироваться проклятие. Оглушающий взрыв парализовал все его органы чувств. Последнее, что он запомнил — это порыв ветра, осыпавший его пылью и осколками камней, и затрясшуюся под ним землю, и огромный валун, падающий на него прямо с неба. А потом наступила тьма.

— Ай, — еле слышно простонал Гарри и попытался пошевелиться. Все его тело болело от онемения, но хуже всего была невыносимая головная боль. Ему казалось, что мозг буквально закипает в черепной коробке. Полная темнота была приятна для глаз, а неприятное жужжание в ушах давало понять, что если бы он мог видеть, то весь мир крутился бы перед глазами словно карусель. Внезапно Гарри понял, что что-то ранило его левый глаз. Тихо зарычав, он коснулся ноющего места, и вязкая жидкость смочила его пальцы, склеивая их друг с другом.

Затаив дыхание, он стер кровь и, подняв пальцы чуть выше, наткнулся на острый осколок, торчащий из кожи. Гарри аккуратно извлек его и отбросил в сторону, тут же начиная ощупывать очки, в которых невредимой осталась лишь правая линза. Вздохнув, он потер висок в попытке успокоить ноющую боль, но это не помогло, поэтому Поттер вернулся к изучению своих рук, торса и ног. Очень скоро он понял, что его правую щиколотку придавило камнями. Вслепую пошарив в темноте, Гарри разгреб их руками. Освободив ноющую ногу, он тут же начал сгибать и разгибать ее в попытке оценить повреждение. Она болела сильно, но Гарри подумал, что должен быть благодарен за то, что нога вообще осталась цела, а не разорвалась под каменным натиском.

После этой короткой проверки он целую минуту потратил на то, чтобы сосредоточиться и вспомнить произошедшее, но все его усилия оказались тщетны. Его внимание отвлекала боль, жажда и полное истощение. А еще он давно не мучился от столь сильного похмелья. Сосредоточившись на тех моментах, которые все-таки смог вспомнить, Поттер попытался понять, что с ним произошло и где Волдеморт. С учетом того, что он выжил (и из-за сильной боли это сомнению не подлежало), Темный Лорд, должно быть, сейчас в бешенстве. Впрочем, Гарри это не сильно беспокоило.

Он решил, что сейчас самое время изучить окружающую обстановку. Из-за полной темноты Гарри вытянул перед собой руки, но все, что он нащупал, были камни и превратившийся в грязь песок. После нескольких минут, проведенных в полной темноте, он вдруг почувствовал приближающуюся панику. Он застрял под землей в незнакомой местности без палочки и без шанса на спасение. Хотя возможно, что это устроил Волдеморт, чтобы дать своему врагу возможность помучиться перед смертью.

— Нет!

Заглушенный разъяренный крик. Но это был вовсе не Гарри. Поттер замер и внимательно прислушался. Из-за кучи камней, за которыми он сидел, раздался ещё один звук. Гарри резко развернулся и с бешеной скоростью начал разбирать завал, и очень скоро через небольшую брешь среди валунов просочился яркий свет. Сердце Гарри радостно подпрыгнуло. Свобода так близка! Наконец, Гарри расширил дыру так, что смог в нее пролезть.

Когда же он оказался в этом мягком освещении, то чуть не зарычал от разочарования, поняв, что над ним вовсе не небо. Гарри оказался в чем-то вроде маленькой пещерки, но куда важнее было то, что он был здесь не один. Посреди довольно обширного каменного пространства, подперев голову скрещенными в пальцах паукообразными руками, сидел человек, который, без сомнения, и был источником этого мягкого свечения с зеленоватым оттенком. В пещере не было никаких расщелин или других видимых выходов, не было ничего, кроме смертельного врага, который не обращал на Гарри никакого внимания.

Волдеморт сидел спиной к Поттеру и молчал. Присутствие мальчишки он, видимо, уже заметил, но решил игнорировать, но Гарри просто стоял на месте, не стараясь ни подойти ближе, ни заговорить, поэтому Темный Лорд, охваченный гневом, оглянулся, наконец, через плечо:

— Поттер!

Волдеморт хрипло дышал, а голос его был холоден и жёсток.

— Я уж было подумал, что в моей жизни уже не может быть ничего хуже, но нет, я ошибся, потому что ты, судя по всему, все ещё ЖИВ!

В следующую секунду Гарри, медленно пройдя вдоль стены, остановился напротив него.

— Могу сказать тебе тоже самое, — парировал Поттер.

Волдеморт неспешно поднял голову и посмотрел на мальчишку, его рука безвольно упала на колени.

Гарри удивленно вздохнул.

Темный Лорд был ранен. У этого дьявольского отродья шла кровь. Очень непросто было осознать, что в жилах этого монстра, который претендует на бессмертие и неуязвимость, до сих пор течет самая обычная кровь. Гарри озадаченно моргнул. На левой щеке Волдеморта красовалось несколько глубоких царапин и волдырей от ожогов.

— На что уставился, Поттер?

— Ни на что.

Гарри быстро отвел глаза от поврежденной щеки Темного Лорда и начал рассматривать всю его тощую фигуру в поисках палочки. Как и ожидалось, он ничего не нашел. Волдеморт закутался в свою теперь испачканную черную мантию, прижав колени к груди, словно ему было холодно. Левая рука, в которой он обычно сжимал палочку, сейчас была пуста и тоже кровоточила. Если не обращать на это внимания, Волдеморта можно было бы счесть невредимым.

Гарри медленно прислонился спиной к стене и стер кровь, которая до сих пор сочилась из ранки над веком. Очень скоро тишина между ними стала неудобной. Поттер ожидал, что Волдеморт набросится на него в любой момент, да и сам он с трудом сдерживал желание собственноручно душить этого ублюдка до тех пор, пока тот не сдохнет, наконец. В попытке разрядить напряженную ситуацию, Гарри решил начать разговор.

— Что произошло? – небрежно спросил он, расправляя болезненно ноющие плечи.

Тихое шипение дало ему понять, что Волдеморт не настроен на приятный разговор.

Гарри облизал свои пересохшие губы.

— Попробуй догадаться с двух раз, Поттер, — прорычал Темный Лорд, обнажая свои немного заостренные зубы.

— Неудавшееся проклятие? – издевательски протянул Гарри и инстинктивно пригнулся, когда Волдеморт резко дернулся, словно в попытке удержать себя на месте и не наброситься на своего врага.

— Ладно, — продолжил Гарри. – Дай-ка подумать… хмм… все пошло вразрез с твоим планом. А это значит, что кто-то чинит препятствия… — он оборвал себя на полуслове, ожидая, что может ответить на это его случайный змееподобный компаньон.

Волдеморт прожег его яростным суровым взглядом, но ничего не сказал, и когда Гарри уже решил, что ответа так и не услышит, Темный Лорд холодно прошипел.

— Магглы!

Гарри, не сдержавшись, вытаращил глаза.

— Что?!

Лицо Волдеморта исказилось от бешенства.

— Я сказал, магглы, Поттер. Ты тупой или глухой? И то и другое, судя по всему.

Гарри не обратил внимания на издевательское замечание.

— Как магглы сумели остановить великого Темного Лорда в момент его триумфальной победы?

Волдеморт мимолетно коснулся паучьими пальцами глубоких царапин на лице. Когда он заговорил, его холодный голос был так тих, что Гарри пришлось затаить дыхание, чтобы уловить смысл слов.

— Это было какое-то… мощное взрывное устройство. На такое я не рассчитывал. — пробормотал он себе под нос, и его взгляд на мгновение стал рассредоточенным. – Я проверил все, что только можно было. Все было спланировано просто прекрасно. Никто не мог добраться досюда, не получив от меня информации…

Темный Лорд резко оборвал себя и прожег Поттера взглядом, словно считая его средоточием всех бед в мире. К счастью, Гарри понятия не имел, о чем думает Волдеморт, он сам искал логические объяснения произошедшему.

— Магглы едва ли могли устроить для тебя ловушку. Мы были – или до сих пор есть – в карьере, верно? В таком случае, ты должен понимать, что такие места полны взрывоопасных веществ. Игры с магией здесь могут привести к очень необычным результатам, — с наслаждением, издевательски заметил Поттер.

Но потом он вдруг вспомнил те щелкающие звуки, звучавшие перед самым взрывом.

— Детонатор, — тихо пробормотал Гарри. – Электрическое устройство, и как тебе, наверное, известно, магия создает электричеству серьезные помехи. То, что я слышал, было результатом их взаимодействия.

Волдеморт поднялся на ноги и начал ходить по каменному помещению кругами, старательно держась от Поттера подальше.

— Откуда я мог об этом знать? – разъяренно прошипел он, по большей части обращаясь к самому себе.

Темный Лорд так сильно сжал зубы, что они скрипнули.

— Я не грязный маггловский шахтер!

У Гарри едва уловимо дрогнули губы. О да, Волдеморт, покрытый пылью и грязью, в изодранной мантии, сейчас как раз напоминал шахтера, а не великого и ужасного Темного Лорда.

— Но все это не имеет значения, Поттер, — произнес Волдеморт, все еще двигаясь по кругу и бросая на Гарри взгляды исподтишка. – Куда важнее то, что я застрял тут вместе с тобой, и ранее я сделал все, чтобы никто не смог найти тебя и помочь выбраться отсюда. А это значит, что и за мной никто не сможет прийти. Похоже, у нас нет другого выхода, кроме как разделить на двоих эту отвратительную могилу. Но не волнуйся Поттер, я сделаю все возможное, чтобы ты умер первым.

«Он определенно знает, как меня утешить», — сухо подумал Гарри, наблюдая за мечущимся Темным Лордом. Его лицо искривилось в горькой гримасе.

— Вижу, ты решил испытать судьбу еще раз. Ты столько раз пытался меня убить, но еще ни разу это не сработало. Так почему ты думаешь, что у тебя что-то получится сейчас?

Волдеморт опалил взглядом стоявшую в тени фигуру Гарри, а потом сделал несколько шагов вперед, и на его змееподобном лице вдруг расползлась опасная ухмылка. Поттер инстинктивно распрямил плечи, наблюдая за надвигающейся на него опасностью.

— Я понятия не имею, что с тобой делал Дамблдор, Поттер. Возможно, в школьные годы он поил тебя Феликс Фелицис… или, может быть, твоя грязнокровка-мать пристрастилась к этому зелью будучи беременной, откуда мне знать? Но позволь мне сказать тебе одну вещь, мальчик, сейчас все это закончится, все твои способы защиты иссякли. И я хочу видеть, как ты бежишь от меня.

Гарри с исказившимся от ярости лицом сжал кулаки. «Не позволяй ему так с собой разговаривать», — тихо зашептал в его голове голос, так напоминающий Рона. – «Просто врежь в это ублюдочное лицо, да так, чтобы из него вышибло его порванную душонку. Без палочки он просто мешок с костями. Так возьми и отомсти за тех, кого ты любил!»

Гарри весь напрягся, готовясь к нападению. Волдеморт ждал.

«Не веди себя как идиот! Посмотри на него. Он же тебя провоцирует, потому что так у него появится преимущество. Ты не будешь искать выход, хотя можешь», — второй голос, напоминающий голос Гермионы, заглушил первый в попытке успокоить Гарри.

А Волдеморт продолжал молча и терпеливо стоять в десяти шагах от него. Камень, который он держал у себя за спиной, с каждой секундой становился все тяжелее, и если Поттер помедлит еще чуть-чуть, то у него не получится пробить мальчишке скулу одним ударом.

— Тебе нечего сказать, Поттер? – надавил Волдеморт, насыщая вопрос по возможности большей издевкой.

К его величайшему изумлению, его невольный сокамерник внезапно расслабился и, пожав плечами, пробормотал что-то вроде «заткнись и провались». Темный Лорд недоуменно наблюдал, как мальчишка – нет, как мужчина, потому что назвать Поттера мальчишкой язык не поворачивался – внимательно изучает каждый дюйм их внезапной тюрьмы. Это было очень неприятно. Волдеморт был уверен, что Поттер накинется на него с кулаками из-за столь нелестного упоминания старого глупца и давно почившей матери-грязнокровки в одном предложении. Он снова ошибся. Впрочем, он всегда ошибался, когда дело касалось Поттера, так что по этому поводу можно было уже и не волноваться.

Волдеморт снова сел и продолжил наблюдать за своим врагом. Поттер, очевидно, решил его игнорировать, и это было великолепно. Он может пока что подыграть, ожидая еще одной возможности покончить с противником. Делать первый шаг Темный Лорд не желал, и пусть ему не хотелось этого признавать, но шансов выиграть в битве, основанной на физической силе, у него было очень мало. Да, Поттера можно было рассматривать как полноценную угрозу, ведь он больше не был невзрачным, слабым мальчишкой. Если этот мужчина постарается, то сможет серьезно ранить его, и Волдеморт не сомневался, что уж он-то постарается. Мускулистая грудь Поттера под этим нелепым коричневым пуловером с большой буквой Г посередине – несомненно, служила доказательством физической силы. И не важно, что Волдеморт выше ростом, скорее всего, быстрее и значительно лучше дисциплинирован, по сравнению с хорошо тренированным телом все это все равно оставляло небольшие шансы на победу.

Кроме того, он нехорошо себя чувствовал. В его левой руке было сломано одна-две кости, левый бок, прямо под грудной клеткой болезненно ныл, видимо, были и внутренние повреждения. Вывод был прост. Если он хочет убить Поттера, то должен обеспечить себе преимущество: ловушку.

Волдеморт вздохнул и растер свои костлявые плечи. Если он не хочет замерзнуть и сохранить больше энергии, то разумнее всего будет держать тело в тепле.

Прошло уже несколько часов с тех пор, как Гарри решил игнорировать своего опасного соседа. За это время он понял, что его наручные часы сломаны, а значит, он даже не сможет измерить, сколько будет длиться его заключение. Впрочем, может, это и хорошо. Зато он больше не мучился от жажды – сквозь стены пещеры начала просачиваться вода, она капала с расщелин на потолке. Этот мягкий звук нарушал невыносимую тишину, и это были единственные положительные моменты в его мыслях.

Жизнь Гарри усложняло куда больше необнадеживающих моментов. Во-первых, он проголодался. Очень быстро до него дошло, что рыба и чипсы, которые составили его поздний ужин, были, скорее всего, последними, что он ел в жизни. От этой мысли Поттер почувствовал себя еще более подавленным. Голод был первым ночным кошмаром в его жизни, и иногда Гарри даже задавался вопросом, что хуже: сны, в которых Волдеморт грозился его убить, или сны, где дядя Вернон орал, что лишает его ужина.

Во-вторых, он очень устал. Час назад Гарри нашел в стене щель, которая была довольно широкой для того, чтобы он смог втиснуться в нее и попытаться пролезть дальше. Не то, чтобы он действительно верил в то, что сможет голыми руками прорыть себе туннель к свободе, но щель тянулась в правильном направлении, и Поттер позволил себе отвлечься на ее изучение, тем более что так он мог временно забыть о еде и сонливости. Тем более, Гарри не мог отдыхать, когда это дьявольское отродье, сидящее посреди пещеры, пристально следило за каждым его движением. Он с трудом представлял, как вообще можно несколько часов подряд сидеть на одном и том же месте. Может, этот ублюдок спит с открытыми глазами. Но в этом Гарри сомневался. Волдеморт разрушил свою человечность в чужих глазах настолько, что Поттер сомневался в том, способен ли Темный Лорд ощущать голод и усталость.

Разница между ними была явно не в его сторону. Но Гарри столько раз попадал в безвыходные ситуации, что сейчас просто отказывался сдаваться и спокойно ждать смерти. Поэтому он поручил самому себе задание – найти выход из этого дьявольского круга. Но Поттер был слишком уставшим, чтобы продумывать какой-нибудь план. Как только он вытянул из щели еще одну порцию глины, он сел и зевнул. «Только на минутку», — пообещал себе Гарри и закрыл глаза, которые потом не смог открыть. В следующую секунду он уже спал.

Предупреждение: Насилие!

Внезапная неподвижность Гарри побудила Волдеморта приступить, наконец, к решительным действиям. Его длинные пальцы оживленно прощупали подол мантии и решительно потянули ткань в стороны, разрывая ее вдоль шва до тех пор, пока в его руке не оказалась длинная полоска черной материи. Багровые глаза метнулись в сторону Поттера, проверяя, не проснулся ли тот от звука рвущейся ткани. Жесткая улыбка искривила змееподобное лицо, когда спящий так и не пошевелился. Через несколько секунд Волдеморт скрутил из ткани жгут и затянул его конец в петлю, уже предвкушая последние мгновения жизни Поттера.

Темный Лорд начал медленно приближаться к спящему. Внезапный звук заставил его замереть, но, как оказалось, это Поттер, приоткрыв рот, захрапел.

— Я знаю, что это низко для меня, но я довольно безнравственный человек, Гарри, — прочувствованно шептал Волдеморт, почти извиняясь. Злая ухмылка искривила его губы, когда он осторожно надел петлю на шею Поттера.

Потом Темный Лорд задумчиво посмотрел на свою жертву и, чуть склонившись, осторожно снял со спящего врага очки. Все так же злорадно ухмыляясь, он положил их под свою туфлю и насладился звуком трескающегося стекла по мере того, как усиливал давление подошвы.

— Ослепший Поттер, — рассмеялся он, поднимая пустую оправу и засовывая ее в свой карман словно победоносный трофей.

Когда Волдеморт вновь посмотрел на Гарри, то внезапно наткнулся на пару зеленых сонных глаз, с замешательством его рассматривающих.

— Мои очки…? – дезориентированно пробормотал Поттер, ощупывая пальцами свое лицо.

Холодный голос Волдеморта дрожал от наслаждения, когда он тихо ответил.

— Сломаны. Хорошо, что ты, наконец, проснулся, калека. Я приготовил для тебя последний сюрприз.

— Ты… — яростно прорычал Гарри, тут же просыпаясь. Сейчас он не мог рассмотреть лицо Волдеморта в деталях; только размытое белое пятно с двумя горящими точками, окруженное тьмой. Темный Лорд пронзительно рассмеялся, приводя Поттера в еще большее бешенство. Не особо задумываясь, он бросился было на этого монстра, но тут что-то болезненно сдавило ему горло.

Губы Гарри приоткрылись в крике, но с них не сорвалось ни звука. Удавка на шее полностью перекрыла подачу кислорода, хотя он отчаянно пытался вздохнуть. Внезапно ботинок Волдеморта надавил ему на грудь, выбивая из нее остатки кислорода. Гарри отчаянно затрепыхался в смертельных тисках, его пальцы судорожно пытались ослабить удавку, попутно царапая кожу на шее. Легкие нещадно горели, а голову сдавило чем-то тяжелым. Гарри начал терять сознание, картинка перед ним смазалась еще больше.

— Прощай, Гарри Поттер, — мягко прошептал Волдеморт и в последний раз сильнее затянул петлю.

Крак.

Если бы Гарри мог видеть, он бы всласть позабавился над выражением полного неверия, написанного на лице Темного Лорда. Он рассмеялся бы, наблюдая за тем, как Волдеморт бестолково уставился на шелковый кусок ткани в руках. Но он сделал бы все это, если б мог связно мыслить.

Волдеморт же куда быстрее разобрался в сложившейся ситуации. Очевидно, что эта роскошная ткань не выдержала столь продолжительного давления и разорвалась. Если б он только мог выбраться из пещеры, он точно бы навестил мадам Малкин и высказал ей свои претензии по поводу некачественного товара.

БАМ!

Волдеморт был настолько поглощен своими мыслями, что даже не заметил, как его жертва пришла в себя. Как результат их столкновения, его костлявое тело покачнулось и обрушилось на грязную землю. Застонав, он сплюнул кровь от прокушенного языка. Было так больно, словно его челюсть раздробили на кусочки.

— Поттер! – прохрипел Волдеморт, когда второй удар обрушился на его подбородок с другой стороны. Задыхающийся щенок с кровоточащим горлом стоял над ним, но выглядел он куда энергичнее, чем обычно. Одного взгляда на перекошенное лицо Поттера хватило, чтобы понять, что тот сторицей жаждет вернуть «сюрприз» Темному Лорду.

Еще один удар пришелся на ребра, и Волдеморт взвыл от боли. Собрав все оставшиеся силы, он вскочил на ноги и в инстинкте самосохранения набросился на нападающего, стараясь выцарапать ему глаза или хотя бы шею прокусить. Но физическая сила Гарри возобладала, и он что было мочи отпихнул своего противника.

Но Волдеморт не собирался сдаваться так легко. Он схватил Поттера за голову и притянул ее вплотную к своим глазам. Гарри вдруг обожгла боль, ни в чем не уступающая Круциатусу. Чтобы прекратить эту пытку, он со всей силы ударил противника ногой в живот. У Темного Лорда подогнулись колени, и он вновь осел на землю. Пусть Гарри почти не видел стонущего мужчину, но он всего за минуту успел вздернуть костлявое тело и швырнуть его о каменную стену позади, а потом бить это нечеловеческое бледное лицо до тех пор, пока оно не покрылось кровавыми разводами. Костяшки его пальцев болели так, что к ним нельзя было прикоснуться, но к его крайнему разочарованию Волдеморт все еще двигался, когда Гарри устал и позволил ему осесть на землю. Мало того, эта груда костей настойчиво пыталась встать.

— Подохни, тварь!

Поттер сплюнул кровь с рассеченной нижней губы. Одной рукой прижимая свое ноющее горло, а другой опираясь о стену, чтобы сохранить равновесие, он поставил ногу на горло своего врага, желая сломать ее.

Холодные пальцы Волдеморта схватили его за щиколотку, но к счастью, хватка оказалась слишком слаба, чтобы покачнуть его.

— Поттер… - прохрипел Волдеморт. В его глазах отражалась паника, которую Гарри не мог увидеть.

— Не… — он задохнулся, когда нажим ноги стал сильнее.

Гарри к этому времени немного восстановил дыхание, поэтому смог спросить.

— Почему, Риддл? Назови мне хоть одну чертову причину, по которой я не должен убить тебя прямо сейчас!

Тихий задушенный звук стал ему ответом.

— Тебе нечего сказать, да? Нечего! – закричал Поттер. Ярость ничуть его не отпустила.

Липкие пальцы схватили его за ботинок и чуть отодвинули в сторону, и Темный Лорд застонал, когда в его измученные легкие проникло немного кислорода.

— Неужели, ты на самом деле думаешь… что у тебя есть шанс… выбраться отсюда… без света? – прохрипел он.

Гарри, в первый раз засомневавшись, пристально посмотрел на бело-красное пятно, которым должно было быть лицо Волдеморта.

— Полагаю, это стоящая компенсация, — признал Поттер по прошествии нескольких секунд.

— Но тебе незачем знать о моем решении, — с этими словами он нанес избитому телу Волдеморта последний удар, посылая врага в забвение.

— Освобождена от всех обвинений…

Долорес Джейн Амбридж стояла перед большим позолоченным зеркалом. Её бугристое лицо искривилось чем-то, очень отдаленно напоминающим удовлетворение. Вообще-то, если бы ее лицевые мускулы работали правильно, то выразили бы счастье, которое испытывала эта женщина.

— Освобождена от всех обвинений, — ее девчачий голос прозвучал вновь, когда она завязывала на своей массивной шее отвратительную розовую ленточку. Толстые пальцы мимолетно коснулись ленты в волосах мышиного цвета, потом разгладили несуществующие складочки на её любимой розовой шерстяной кофточке, накинутой поверх мантии.

— Изумительно, — прошептала она, открывая туалетный столик. Ее рука скользнула внутрь шуфлядки и извлекла оттуда тяжелый золотой медальон.

— Здравствуй, моё маленькое сокровище, — нежно прощебетала Амбридж, надевая артефакт на шею. – Ты снова нужно мне, мое бросающееся в глаза доказательство чистокровности.

Сегодня ничто не сможет испортить её прекрасного настроения, думала она, усаживаясь в неоправданно маленькое, безвкусного фасона кресло и беря в руку маленькую фарфоровую чашечку, полную приторно-сладкого чая.

Потом Амбридж, причмокивая, пила горячий напиток, наслаждаясь окружающей её роскошью.

Скоро, очень скоро она получит все, что пожелает. Кто-то может сказать, что ей просто повезло, но нет, ей же лучше знать! Преданность, усердие, энтузиазм и чистокровность – если кто-то пожелает получить место государственного чиновника, только это имело значение. Сейчас, когда уголовные записи стёрты из её дела, ничто не может стоять у нее на пути. Это всего лишь вопрос времени: когда она вернет былое влияние, власть и контроль.

Именно это Амбридж любила больше всего.

Власть и контроль.

Как прекрасно перекатываются эти слова на языке! Они были такими сладкими – точно такими же, как чай, который она сейчас пьет. Долорес облизнула губы и посмотрела на золотые настенные часы. Он уже скоро должен был прийти.

Её таинственный спаситель.

Она счастливо захихикала. Амбридж понятия не имела, кто этот человек. Впрочем, это ее и не беспокоило. Он пришел на её слушание, прикрывая лицо черной накидкой, его голос был низок и тих. Он принес неопровержимые доказательства её невиновности (она снова захихикала) и исчез. Долорес была уверена, что никто не держал её под Империусом, когда она возглавляла Регистрационную Комиссию; пытки магглорожденных были её собственной инициативой. Тем не менее, она не стала возражать, когда незнакомец заявил обратное. Очень скоро Амбридж освободили из тюрьмы, от всех обвинений и позволили начать новый карьерный рост. Женщина не сомневалась, что причиной всему этому стал он. И сегодня она увидит его. Он прислал ей письмо, в котором просил о встрече, на которой нужно будет обсудить нечто важное. Она нервничала, но все равно сгорала от нетерпения, и каждая минута казалась дольше предыдущей.

Прозвенел дверной звонок, и Долорес, подпрыгнув в своем кресле, рявкнула на прислуживающего ей эльфа, чтобы тот пригласил гостя войти. Глубоко вздохнув, она нацепила на лицо лукавую улыбку и, когда открылась дверь, заговорила самым жеманным своим тоном.

— Добро пожаловать.

Несколькими часами позже.

— Вы же не серьезно, Министр.

Молодая женщина с пышной гривой волос подалась вперед в своем кресле, аккуратно складывая бумаги на столе в кабинете Министра. Из-за багровых кругов под глазами теплого карего цвета она выглядела уставшей, но вся её поза и то, как она сжала в кулаке и швырнула на стол пару смятых пергаментов, излучали энергичность. Рыжеволосый парень, дремавший слева от нее, подпрыгнул от внезапного звука и дико заозирался по сторонам. Поняв, что до сих пор сидит в кабинете, он подавил зевок и пристально посмотрел на сидящего напротив мужчину с пронизывающим взглядом.

— Вы пытаетесь нам сказать, что после двадцати двух часов поисков вы так и не нашли Гарри?!

Кингсли Шэклболт вздохнул и помассировал виски.

— Гермиона, — начал он, — пожалуйста, пойми. В его поисках задействован весь Департамент Магического Правоохранения, это все, что я сейчас могу предоставить. К несчастью, исчезновение Гарри – сейчас не самая большая наша проблема, так что если вы…

— Со всем уважением, Министр, что вы подразумеваете под тем, что исчезновение Гарри — не самая большая проблема?! – задохнулся от возмущения молодой человек, тоже подавшись вперед.

— Вы хоть понимаете, что без него наши шансы победить Сами-Знаете-Кого равны нулю? Гарри схлестнулся со своим персональным кошмаром ради того, чтобы спасти всех нас, возможно, он уже умер… — на последних словах его голос почти стих, но он нашел в себе силы закончить предложение, — … а все, что вы можете на это сказать, что это не ваша проблема?!

— Успокойся, Рон, — прошептала Гермиона, успокаивающе положив ладонь ему на предплечье. Рон возмущенно на нее посмотрел, но закрыл рот и откинулся на спинку кресла.

— Министр, мы можем узнать, что случилось? Какова причина, по которой вы не можете полностью сосредоточиться на поисках Гарри?

Кингсли аккуратно стер со лба испарину маленьким носовым платком, а потом повернул голову к окну, умышленно избегая взгляда Гермионы.

— Это касается одного расследования относительно меня… — тихо признался он.

Рон и Гермиона переглянулись.

— …по злоупотреблению служебными полномочиями. Меня обвиняют в неоправданном фаворитизме магглорожденным магам, которые в результате выборов заняли важные посты в Министерстве. Еще вчера я считал все это вздором. Но сегодня эти вроде ничего не значащие обвинения обернулись серьезной проблемой. Мне стало известно, что есть люди, даже среди членов Визенгамота, которые поддерживают «некоего» Темного Лорда. Но самая большая проблема кроется в том, что большинство влиятельных чистокровных семей считают, что война закончилась неудачно и что моя политика мирного сосуществования с магглорожденными волшебниками обернется крахом для нашего общества. Они твердят о настоящем бедствии, не меньше. И у них хорошая поддержка, о которой не упоминал Ежедневный Пророк. В стране теперь очень опасная ситуация, грозящая нам гражданской войной. Боюсь, моя отставка лишь ускорит этот процесс.

В комнате на целую минуту повисла неестественная тишина. Первой тихо заговорила Гермиона.

— Мы понятия не имели, что все настолько плохо. Но, Министр, совершенно понятно, что за всем этим стоит Волдеморт, — Рон дернулся, услышав это имя. – До тех пор, пока он будет жив, и до тех пор, пока существует возможность его возвращения, его сторонники – даже если их остались единицы – не оставят своих попыток по уничтожению мира в стране.

Гермиона поднялась и начала вышагивать по комнате, делясь своими соображениями.

— Все очевидно, не так ли? Во-первых, нам нужно найти и спасти Гарри. Во-вторых, мы должны заставить его произнести речь. Очень многие до сих пор верят в него и прислушаются. Их нужно предупредить об опасности. В-третьих, мы должны раз и навсегда избавиться от Волдеморта…

Впервые за все время, что Рон и Гермиона просидели в этом кабинете, они увидели улыбку Министра.

— Вы прирожденный лидер, мисс Грейнджер. Я могу назвать, по меньшей мере, три Департамента, которые не отказались бы заполучить ваше руководство.

Рон рассмеялся, а у Гермионы дрогнули губы, она оценила мрачный юмор Министра.

Но прежде чем она ответила, дверь из красного дерева за их спинами распахнулась, и в кабинет стремительно вошли несколько человек.

— Это последнее доказательство. Я надеюсь, все слышали предложение Министра, - прозвучал сиплый голос высокой фигуры с накинутым на голову капюшоном, которая выступила из собравшейся толпы.

Гермиона моргнула один раз, потом другой… Она не узнала этого человека, но если ей не кажется, то рядом с ним стоит Амбридж, слишком довольная Амбридж.

Шэклболт тут же вскочил на ноги.

— Что происходит? Что вы делаете в моем кабинете?!

Невысокий мужчина с длинной серой бородой, потирая руки, выступил вперед. Гермиона узнала его. Это был Каспар Крауч, старший брат Бартемиуса Крауча-старшего, этот человек начал свою карьеру сразу после того, как умер его известный брат. Насколько она знала, Каспар Крауч работал в Департаменте Магических Аварий и Катастроф, а еще он значимый член Визенгамота. Крауч посмотрел на девушку и брезгливо поморщился, словно учуял что-то дурно пахнущее, но потом его водянистые глаза остановились на крепкой фигуре Министра, вставшего из-за своего стола.

— Министр Кингсли Шэклболт, как заместитель верховного инспектора Визенгамота, я должен проинформировать вас, что вы временно освобождаетесь от должности Министра в связи с расследованием вашей возможной нелегальной деятельности. Вот письмо, — он повозился пару секунд, доставая из кармана официальный конверт. Министр молча взял его, взломал печать и углубился в чтение.

Гермиона почувствовала, как от страха по коже забегали ледяные мурашки. Что-то не так. Она заметила, что Рон выглядит таким же отчаянным, как и она сама. Ее глаза осматривали присутствующих. Некоторые были ей знакомы, некоторые нет, а других она вообще раньше не видела. Девушка снова пристально посмотрела на фигуру в плаще и стоявших возле него Амбридж и Нарциссу Малфой, которая старалась затеряться в толпе. В углу кабинета стояла Рита Скитер, и её Прытко Пишущее Перо было единственным, что нарушало тишину.

Когда Кингсли дочитал письмо, он положил его обратно в конверт и поднял взгляд.

— Если уважаемые члены Визенгамота требуют моей отставки, что ж, я пойду им навстречу, — тихо произнес Шэклболт.

— Министр… — прошептала Гермиона и сразу же пожалела об этом, потому что все присутствующие начали прожигать ее спину взглядами.

Кингсли покачал головой и подошел к ней.

— Все в порядке, Гермиона, — тихо ответил он.

Но выражение его лица говорило об обратном.

Гарри понятия не имел, сколько он проспал. Честно говоря, он спал бы и дальше, но физические потребности заставили его подняться и отойти в дальний угол пещеры. После этого он вымыл руки, лицо и шею под той небольшой струйкой воды, что стекала с потолка, и сделал несколько глотков горькой жидкости. Его желудок протестующе зарычал.

— Бекон и яйцо были бы сейчас очень кстати, — вздохнул Гарри, массируя занемевшие конечности. Он совсем замерз, хотя и был тепло одет. Он потер руки, разгоняя застоявшуюся кровь, и осмотрел темное пространство. Здесь было слишком мало света даже для кого-то с хорошим зрением – Гарри же едва мог рассмотреть собственные пальцы, даже поднеся их совсем близко к лицу. На обратном пути к «рабочей щели», как он её называл, Поттер дважды споткнулся о камни и один раз упал на колени. Он молча бесился. А все из-за этого ублюдка.

После того, как Поттер избил его, свет резко потускнел. На краткий миг Гарри даже подумал, что Волдеморт умер.

Сейчас нельзя было точно сказать, обрадовала или огорчила бы Гарри смерть его Немезиды.

Поттер не чувствовал себя в безопасности. Хотя он, помня о душащей его веревке, связал бессознательное тело своего врага и решил не обращать на него никакого внимания. Гарри больше не собирался рисковать, а со связанным Темным Лордом у него было больше шансов на мирный отдых. Но стоило Поттеру себя успокоить, как вдруг он подумал о том, что Волдеморту не составит труда освободиться. Что для этого дьявола пара кусков ткани?

Гарри перестал вглядываться в темную щель пещеры и оглянулся через плечо. Его очень волновал тот факт, что в этой пещере он должен работать с незащищенным тылом. Темнота, голод и стресс во сто крат усилили его органы чувств. И очень скоро Гарри осознал, что все это время его враг оставался неестественно тихим, словно пребывал в коматозном состоянии от тяжелых повреждений. Мысль о том, что нанес эти повреждения он, пусть даже этому монстру, заставила Поттера вздрогнуть. У него была масса причин, оправдывающих его безразличие к Волдеморту; но оставаться в этом склепе наедине с трупом очень не хотелось. Возможно, Дамблдор и не согласился бы с ним; сказал бы, что нет ничего страшного в темноте и трупах. Но Гарри это не устраивало. Эти мысли напомнили ему об их последнем с директором путешествии, а потом он несколько минут потратил на то, чтобы избавиться от видений об инфери.

Тяжело вздохнув, Гарри помассировал лоб. Он, безусловно, сойдет с ума, если останется здесь узником вместе с Волдемортом, но если это будет еще и труп Волдеморта, то процесс схождения с ума, без сомнения, ускорится. Поттера потрясло понимание того, что такой перспективе он предпочтет разговоры с живым Риддлом, пусть даже и отвратительные разговоры.

Гарри устал от всех этих размышлений и попытался сосредоточиться на раскапывании прохода. Правда, это не очень помогло. Когда Поттер в третий раз ударил камнем, который использовал вместо бура, по скале, а не глинистому осадку, он, тихо выругавшись, признал, наконец, всю безрезультатность своих усилий. Ему нужен был свет, который он не мог получить без Волдеморта. Выбора не было – нужно привести пленника в сознание. Он не мог держать Темного Лорда на расстоянии, иначе ничего не выйдет.

— Ладно, я справлюсь, — подбадривал себя Гарри, поворачиваясь к противоположной стороне пещеры. Он пробирался вдоль стены, с удивлением отмечая, что тьма вокруг все сгущается. Гарри понятия не имел, в какую сторону идет, и ему очень не хотелось споткнуться о тело Волдеморта, поэтому он опустился на четвереньки и продолжил путь. Бесплотное блуждание в полной темноте угнетало, заставляя Гарри нервничать все сильнее.

— Где ты, Безносый Лорд?

Он очень надеялся хоть на какую-нибудь ответную реакцию. Пусть даже на гневный отклик; но ответом была лишь тишина. Разочарованный Гарри в очередной раз протянул руку, ожидая ощутить под ладонью холодный камень, но когда его пальцы коснулись чего-то мягкого, он резко отдернул руку, словно дотронулся до кучи слизней.

Он замер, ожидая реакции Волдеморта. Когда по прошествии минуты он не увидел, не услышал и не ощутил отклика, то глубоко вздохнул и снова медленно протянул руку, ощутив под пальцами шелковую ткань мантии.

— Волдеморт?

Тишина.

Гарри нервно сглотнул и начал осторожно ощупывать мантию Темного Лорда, слепо ища руки. Он с удивлением понял, что его враг до сих пор связан. Не было никаких признаков того, что из пут пытались выбраться, и это навело Гарри лишь на одно логическое объяснение. Волдеморт так и не пришел в себя, и это было очень серьезной проблемой. Поттер быстро нашел запястье Риддла в попытке прощупать пульс, но его окоченевшие, холодные пальцы ничего не уловили.

— Возможно, у тебя нет сердца, Риддл? Прямо как у мага из Сказания.

Нащупав шею Волдеморта, Гарри коснулся её кончиками пальцев под подбородком.

Но пульса так и не ощутил.

— Черт возьми!

Он схватил Темного Лорда за отвороты мантии и активно его потряс.

— Очнись, Риддл! Попроси Люцифера, чтобы он еще немного тебя подождал. Ты не можешь сейчас умереть! Ты выбрал самое неподходящее для этого время!

Никакой реакции.

- Не смей так со мной поступать, зараза! Очнись!

Гарри ожесточенно хлестал Волдеморта по бледному грязному лицу.

— Очнись!

Еще один шлепок.

— ОЧНИСЬ!

Никакой реакции.

Охваченный страхом, Гарри прерывисто дышал.

— Да что с тобой такое? Я же не мог избить тебя настолько сильно. Проклятье, я не знаю, что делать! Я не целитель.

Впервые за все время его голос был наполнен отчаянием. Гарри закрыл глаза, стараясь взять себя в руки.

Он понимал, что без света у него нет шансов выбраться отсюда. Его пальцы, горячие из-за недавнего выброса адреналина, снова коснулись лица Волдеморта. Как только ладонь оказалась на уровне носа и рта, Гарри ощутил поверхностное дыхание. На удивление сильное облегчение захлестнуло его. Но прежде чем он убрал руку, кое-что привлекло его внимание.

— У тебя совершенно холодная кожа, Риддл… Может, в этом причина?

Преодолев внезапный приступ тошноты, скрутивший пустой желудок, Гарри начал обдумывать сложившиеся обстоятельства. Волдеморт был одет в мантию, которая едва ли была способна сохранять тепло, и сколько Поттер ни старался, он не мог понять, почему Темный Лорд носит такие вещи, особенно в эту, необычайно холодную зиму. Все эти изысканные мантии имели лишь одно предназначение: производить впечатление.

С другой стороны, Волдеморт не был простым человеком. Он наверняка использовал какие-нибудь согревающие чары. Кроме того, утепленные мантии были слишком тяжеловесны, особенно если он планировал вступить в смертельный бой с врагом. Волдеморт, конечно же, не рассчитывал на то, что потеряет свою палочку, или – Мерлин упаси – окажется совершенно беззащитным перед этим самым врагом.

Гарри горько улыбнулся. Да, это очень многое объясняло. И если он прав – Волдеморт замерзнет до смерти.

Очень быстро на повестке дня появился один важный вопрос.

Что теперь ему со всем этим делать?

Улыбка примерзла к губам.

Естественно, если человек замерзал, его необходимо было согреть. Но что делать, если этот человек – твоя личная Немезида, которого нужно убить, чтобы выжить самому? Что делать, если единственное тепло, тебе доступное – жар собственного тела?

И в этой ситуации Гарри почувствовал именно то, что почувствовал бы любой человек, оказавшийся на его месте.

Ему стало дурно.

После нескольких минут нытья и жалоб Гарри понял, что самобичевание не поможет.

— Клянусь, если выберусь отсюда, попрошу Гермиону стереть мне память, — пробормотал он и, собрав всю свою гриффиндорскую храбрость, обхватил Темного Лорда руками.

— Тебе больше не придется давать мне причин для ненависти, Риддл. Той, что живет во мне сейчас, более чем достаточно, — пожаловался Гарри своему бессознательному компаньону, медленно протягивая руку к бледному лицу. Дрожащие пальцы обхватили затылок Волдеморта, позволив Гарри в полной мере почувствовать липкую кожу. Содрогнувшись, он выругался и отпрыгнул от Темного Лорда как от прокаженного, судорожно вытирая руки о грубую ткань брюк.

— Это просто отвратительно, — прорычал Гарри, слепо нащупывая мантию Волдеморта.

— Тебе повезло, что в присутствии тебя у меня больше не болит шрам. В противном случае, я оставил бы тебя как есть, Риддл.

Он потянул ткань на себя, приподнимая Темного Лорда, пока щека того не уткнулась в плечо Гарри.

После нескольких экспериментов Поттер понял, что самая удобная для них поза — это когда Волдеморт сидел между его раздвинутых ног, прислоняясь к нему. Но труднее всего оказалось обнять Темного Лорда. Единственное, что сдерживало Гарри от того, чтобы не оттолкнуть своего врага, это тот факт, как сильно будет унижен Волдеморт, когда он проснется и обнаружит себя в такой позе.

К счастью для Риддла, Гарри отвлекали болезненные спазмы рычащего желудка. Очень скоро, забыв о стыде, Поттер просто начал мечтать об огромном бифштексе и жареной картошке, политой кетчупом. Его воображение было столь сильно, что он даже почувствовал этот божественный аромат и вкус.

Очередной спазм пустого желудка заставил его зарычать от мук.

— Зачем я сам себя пытаю? – слабо простонал Гарри.

Аромат еды тут же сменился другим ароматом.

Он зашмыгал носом, пытаясь определить источник, но не смог его распознать. В зловонии крови и грязи, в гнилом воздухе четко прослеживалось что-то еще. Пойдя на поводу внезапно появившейся идеи, Гарри наклонил голову к холодному телу в своих руках и скривился от омерзения, хотя запах, что он ощутил, не был отталкивающим.

От этой мысли легкий дискомфорт тут же перерос в сильное отвращение к его немезиде.

— Как же я тебя ненавижу, Риддл, — зло прошептал Поттер.

— Только посмотри, что ты творишь со мной, даже пребывая в бессознательном состоянии. Ты… проклятый полукровка.

Он тихо фыркнул, не ощутив никакой реакции со стороны своего врага.

— Полагаю, никто и никогда не называл тебя полукровкой Риддлом.

Это определенно хорошо отвлекало. Гарри вдруг ощутил что-то вроде ребяческого азарта.

— Хмм… я удивлен… тем, как ты всегда оскорблял мою маму. Но она все-таки была ведьмой. Оба моих родителя были великими магами. А о тебе я не могу сказать того же.

Он чуть скривил губы.

— Твоя несчастная мать околдовала твоего отца. А тот, едва освободившись от чар, бросил ее и сбежал.

Гарри внезапно остановился и потряс головой, словно пытаясь избавиться от чего-то.

— Э… странно… почему я говорю столь низкие вещи? Это ведь не мой, а твой стиль, Риддл. Должно быть, сказывается этот невыносимый голод. Он полностью лишил меня рассудка.

Его компаньон оставался все таким же неподвижным, и Гарри медленно начал расслабляться.

Кроме того, от болтовни он чувствовал себя куда лучше, поэтому продолжил.

— Хотя… ты не считаешь все это полным абсурдом? Темный Лорд, объявивший чистоту крови превыше всего, сам по этому статусу куда ниже собственных врагов? Кроме того, разве ты не находишь ироничным тот факт, что мы, смертельные враги — еще и дальние родственники?

На этот раз Гарри громко рассмеялся.

— Неделю назад я случайно узнал, что до сих пор разговариваю на парселтанге. Невозможно описать шок, который я тогда испытал. Я растерялся и пришел в ужас от мысли, что во мне до сих пор таится частичка твоей души, но Гермиона тогда лишь усмехнулась моему страху и сказала: «Гарри, думаю, тебе будет тяжело принять тот факт, что все чистокровные маги Англии связаны родственными узами. Поэтому очевидно, что эта способность возникла у тебя вовсе не из-за одержимости, а просто передалась по наследству».

Гарри едва уловимо пожал плечами, рассматривая нечеткие контуры белого змеевидного лица, полуприкрытого капюшоном.

— Мне на самом деле нелегко было принять эту новость, — пробормотал он.

— А ты что думаешь?

Тишина.

— Ты со мной согласен, понятно. С тобой легко разговаривать, когда ты так немногословен. Думаю, тебе нужно быть таким почаще.

Гарри хотел продолжить свой монолог, но вдруг чужая грудная клетка прижалась к нему, когда Волдеморт глубоко вздохнул. Бесконечное мгновение Гарри ожидал яростной реакции на свое детское подстрекательство, но костлявая грудь медленно расслабилась. Темный Лорд тихо вдохнул и снова продолжил дышать едва заметно.

— Очевидно, ты до сих пор жив, — тихо пробормотал Гарри, как только убедился в том, что его враг не собирается просыпаться.

Тем не менее, желание болтать на столь деликатные темы сразу отпало. Он не был уверен, что Волдеморт не вспомнит об этих его моментах красноречия, и, если честно, Гарри совсем не хотелось драться с ним снова. После их последней стычки тело до сих пор болезненно ныло.

Так что он закрыл глаза и попытался подремать. Это получилось на удивление просто, особенно сейчас, когда чужое присутствие приятно согревало его. На удивление уютное ощущение немного ослабляло опасность ситуации, и очень скоро Гарри заснул, обнимая Темного Лорда.

Он шел по переполненному Большому Залу в Хогвартсе. Все вокруг праздновали, пили, ели и улыбались; а он шел, никем не замечаемый. Он был голоден, но каждый раз, когда его рука тянулась к блюду, полному деликатесов, кто-нибудь выхватывал тарелку прямо у него из-под носа. Чем быстрее он пытался схватить их, тем быстрее они исчезали. Он кричал, просил, проклинал, но все лишь смеялись над его отчаянием. Наконец, ему удалось захватить тарелку с аппетитно прожаренной индейкой, но рыжеволосый парень на другом конце стола попытался отобрать ее.

— Рон! Отпусти! Ты уже поел! – закричал он, но рыжий юноша лишь ухмыльнулся.

Гарри злился все сильнее.

Он дернул тарелку на себя, но она вдруг изменилась прямо под его пальцами; начала извиваться, пытаясь ускользнуть.

— Нет… нет… НЕТ! Не надо!

Он проснулся, ощущая, как что-то извивается в его руках. Избавившись от дезориентации, Гарри понял, что все это было лишь сном. Реальность оказалась куда хуже. Ведь это явно не тарелка с индейкой извивалась под его руками. Человек, лежащий рядом с ним, замер. Гарри задержал дыхание, но костлявая грудь под его ладонями не сдвинулась ни на дюйм. Очевидно, Волдеморт тоже задержал дыхание.

Он проснулся.

Осознание пробило стену спокойствия, и Поттер нервно сглотнул, попутно удивившись тому, каким громким получился звук.

Твердый подбородок Волдеморта упирался ему в ключицу, и даже через толстый пуловер Гарри ощутил, как напряглись лицевые мышцы, а за ними и все тело Темного Лорда. Очень скоро он словно весь превратился в каменное изваяние. Гарри оставалось только гадать, что послужило этому причиной — шок, гнев или отвращение. Прошла, казалось, вечность, прежде чем Волдеморт снова начал дышать.

И в ту же секунду он рьяно задергал своими длинными, тонкими руками, пытаясь высвободиться из веревок. Гарри мысленно заматерился. Какого черта он позволил себе вот так просто заснуть, вместо того, чтобы подождать, когда очнется Волдеморт, и сохранить безопасную дистанцию? А сейчас у него не было выбора, и придется сделать это прямо сейчас.

Глубоко вздохнув, он схватил Темного Лорда за плечо одной рукой, а другой уперся ему в подбородок, в попытке оттолкнуть.

— Убери от меня свои грязные руки, Поттер!

Высокий голос был так холоден и противен, что Гарри резко дернулся в сторону.

Секунду ничего не происходило, но потом Волдеморт поднял голову, оказываясь лицом к лицу с Поттером.

Сейчас в пещере стало немного светлее, поэтому Гарри смог рассмотреть смазанные черты своего врага. Их лица находились слишком близко друг к другу.

— Хорошо, — прорычал чрезвычайно раздраженный их близостью Гарри. – В таком случае мы умрем в объятиях друг друга. Ты этого хочешь? – едко произнес он.

Поттер заметил, как оскалился Волдеморт.

— Видно, твой заурядный умишко не понял моего желания. В таком случае я повторюсь. Пошел вон от меня, Поттер!

Гарри стиснул зубы и кулаки в попытке удержать свою ярость под контролем.

— Как ты предлагаешь мне это сделать, Риддл, если ты сидишь на моих ногах! Сначала сам встань!

Волдеморт нахмурился в ответ и задергался, пытаясь высвободить руки из пут, а потом злобно посмотрел на Поттера.

— Развяжи меня, щенок! Сейчас же!

— Забудь об этом, — отрезал Гарри и, схватив мягкую ткань на плече Темного Лорда, потянул ее в сторону, не давая шанса возразить.

Освободившись, он тут же подскочил на ноги, не обращая внимания на резко исчезнувшее тепло.

Волдеморт выглядел совершенно спокойным, но было ясно, что ярость нарастает внутри него с каждой секундой. Ему хотелось разорвать Поттера на кусочки. Тот факт, что ему вновь стало холодно, лишь поддержал это желание.

В конце концов его ярость превратилась в слова.

— Ты пожалеешь об этом, Поттер, однажды я заставлю тебя отобедать твоими же кишками! Ты пожалеешь, пока будешь обмываться кровавыми слезами. Я позабочусь об этом! Как ты смеешь так меня унижать! Как смеешь прикасаться ко мне, ты, грязный полукровка!

Вкрадчивый, холодный голос Темного Лорда источал ярость.

— Ты больной, Поттер? Я, Лорд Волдеморт — на роли игрушки Мальчика-Который-Должен-Был-Сдохнуть? Ты решил, что имеешь право играть со мной? Гарантирую, это последнее, что ты сделал!

Треск.

Гарри слышал все словно издалека.

Он спас ему жизнь, пойдя на такие жертвы со своей стороны, и вот так его благодарят.

Резко обернувшись, Гарри посмотрел на то место, где сверкали красные глаза.

— Закрой рот, Риддл! Я выслушал достаточно, — угрожающе начал он. – Ты хочешь, чтобы я раскаялся в своем поступке? Отлично, тогда слушай. Я отвратно себя чувствую за то, что помог тебе, слышишь? Более того, я сожалею, что у тебя нет носа, который я мог бы сломать! Удовлетворен?

Гарри шагнул ближе, не обращая внимания на гневное шипение Волдеморта.

— В отличие от тебя я способен на раскаяние!

— Поттер…

— Я еще не закончил! Ты сказал, что заставишь меня отобедать моими же кишками. Какое великодушное предложение! Если учитывать то, насколько я голоден. Откровенно говоря, я уже близок к тому, чтобы рассматривать некоторые части твоего тела с гастрономической точки зрения.

Это замечание заставило Волдеморта ошеломленно уставиться на своего врага.

Гарри жалел, что не может сейчас рассмотреть выражение его лица. Это, бесспорно, было бы незабываемое зрелище.

Вместо этого он использовал эту заминку, чтобы глубоко вдохнуть.

— А что относительно моего происхождения – я надеюсь, ты понимаешь, что вместе со мной оскорбил и себя? Думай, что говоришь, Риддл. Мои родители были замечательными аврорами, оба. А вот твоя мамаша была сквибом, не говоря уже об отце, который сбежал, лишь услышав про магию и магов!

Взбешенный рев сотряс стены пещеры, Гарри не верилось, что Волдеморт способен на такое проявление чувств. Невероятно изогнувшись, Темный Лорд вскочил на ноги. А Гарри отстраненно наблюдал, как мощный порыв магии разорвал веревки на его враге. Свет от магического выброса осветил стены пещеры и был так силен, что ослепил Поттера на мгновение.

Тем не менее, Гарри остался непоколебим.

— Неужели так больно выслушивать правду? – спокойно спросил он.

— Ты сделал много фатальных ошибок Поттер, но эта…, — восстановив дыхание, начал Волдеморт ледяным тоном.

— Эта — последняя. Знаю. Ты столько раз повторял эти слова. Думаю, мне пора поинтересоваться, за какую из ошибок ты убьешь меня сначала, — совершенно безразлично прервал его тираду Гарри. Он понятия не имел, в чем причина такого его поведения — в голоде или психическом состоянии, да это его уже и не волновало.

Свет начал медленно тускнеть.

Волдеморт оттолкнулся от стены и убийственно смотрел на своего противника. Единственное, что останавливало его от нападения, это воспоминания о предыдущей попытке.

— Ты ничего обо мне не знаешь, Поттер. Ничего! Как ты смеешь оскорблять мою мать – великого потомка Салазара Слизерина!

Гарри удивленно покачал головой.

— В каких иллюзиях ты живешь? Судя по всему, это ты ничего не знаешь о ней!

— Поттер… я предупреждаю тебя… ты очень близок к тому, чтобы свести меня с ума… здесь.

Последнее слово было произнесено шепотом и звучало странно, и Гарри почти сразу понял, что это парселтанг.

— Ты?

— Она была великой ведьмой, — последовал короткий ответ, наполненный намеком на злость, если Поттер посмеет возразить.

— Она практически была рабыней, — выдохнул тот. Ему было больно от осознания того, что единственный сын Меропы Гонт не знал о ее страданиях, никогда не пытался понять ее.

Тонкие, бесцветные губы Волдеморта почти исчезли, так сильно он их сжал.

— Она как рабыня жила в хлеву, терроризируемая собственными родственниками. Твоя мать была несчастной женщиной, мечтающей о любви и дружбе. Она, без сомнения, была доброй, но ей не хватило магических способностей, чтобы выжить и вырастить сына.

— Достаточно! – крикнул Волдеморт, дрожа от едва сдерживаемых эмоций.

— Она, несомненно, пришла бы в ужас, увидев, во что ты превратился. Что отдала свою жизнь взамен на адово отродье.

— Поттер… — предупреждающе прошипел Темный Лорд, подкрадываясь к нему, как хищник к добыче.

Гарри скрестил на груди руки и тихо фыркнул.

— Зачем я все это тебе рассказываю? Да потому, что ты сам должен был давно узнать об этом.

Волдеморт внезапно остановился и, склонив голову набок, произнес совершенно холодным, равнодушным тоном.

— Она умерла. Так что, какая теперь разница? Кроме того, по каким причинам я должен верить твоим россказням?

— Ты можешь и не верить, Риддл, мне плевать. Но я надеюсь, что ты до сих пор в здравом уме и помнишь, что я никогда не лгал тебе. Кроме того, эта информация из неподлежащего сомнениям источника – от Альбуса Дамблдора. Он очень детально изучил твое прошлое.

Волдеморт хмыкнул, не скрывая неприязни, его глаза до сих пор были сужены до щелей.

— Понятно. Так вот о чем ты любил поболтать на досуге со своим горячо любимым директором. Право слово, мне лестно.

Ирония так и пронизывала каждое слово.

— Так тебе удалось найти ключ к моему поражению в прошлом? Возможно, какое-нибудь проклятие вечной удачи, которое я не приметил по ошибке?

Гарри невольно рассмеялся.

— Нет… ну… то есть, я не знаю. Но это позволило мне кое в чем убедиться. Вся эта твоя «философия превосходящей чистокровности» — полная чушь. Иначе как мог у почти сквиба и маггла родиться настолько могущественный маг? Если предположить, что твоя теория верна, то такая вещь как волшебная палочка никогда бы не была тебе доступна.

— Всегда существуют исключения… — прошипел Волдеморт, его красные глаза сверкали в темноте.

— Да, но если исключений слишком много, то они превращаются в стандарт, — громко возразил Гарри.

Волдеморт внезапно взревел и схватился за голову в жесте, полном отчаяния.

— Поттер! Ты идиот! Как ты можешь осуждать меня, если не знаешь, чем я занимаюсь?! Посмотри на магическое население Британии и всего мира! Мы вымираем, потому что волшебницы и волшебники заводят семьи с магглами или с подобными им паразитами! Я никогда не объяснял своих действий, особенно тебе, но все равно надеялся, что однажды ты прозреешь и поймешь, что я пытаюсь остановить это! Очевидно, я снова ошибся в тебе.

Стоило Гарри это услышать, как едва утихшее пламя ярости вспыхнуло снова, и он шагнул навстречу Темному Лорду, заставляя того попятиться.

— Так говоришь, что пытаешься это остановить, хмм? – прошипел Поттер. – А я считаю иначе. Если бы ты не убил стольких волшебников за последнее столетие, наша немногочисленная рождаемость могла бы повыситься.

Темный Лорд оскалил свои острые зубы, когда уперся спиной в стену пещеры.

— Не искушай меня, Поттер. Последнего, кто посмел оспорить мои методы, я пытал три часа, заставляя молить о смерти.

— И этим кем-то был маг, да? – яростно проклокотал Гарри, твердо решив не спрашивать имя несчастного.

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего, — отрезал Гарри, прекрасно зная, что Темный Лорд понял, что он имел в виду.

Волдеморт отшатнулся.

— Меня утомила эта глупая дискуссия и ты вместе с ней. Тебе лучше оставить меня в покое до того, как я потеряю терпение!

Гарри ухмыльнулся и отошел на пару шагов назад.

— С удовольствием. Я бы оставил тебя в покое навсегда, если бы мог, — парировал Гарри, не в силах сдержать веселья, когда Волдеморт бросил на него очередной испепеляющий взгляд.

Потом он вернулся к «рабочей щели» и продолжил работать уже при освещенных стенах.

Первые лучи утреннего солнца проникли сквозь туманную завесу и осветили тротуар улицы. В холодном воздухе витал запах гниющей листвы.

В какой-то момент мирная атмосфера была нарушена негромким треском, отразившимся от шеренги аккуратных домиков. Прохожие начали осматриваться по сторонам, ища источник звука, но их любопытство тут же утихло, когда они решили, что шум издала выхлопная труба машины. Они не заметили тихо вышедшую на узкую аллею высокую фигуру, закутанную в странную мантию.

Нарцисса Малфой глубоко вздохнула и с силой сжала дрожащие губы. Она знала, что должна быть терпелива, но напряжение было просто невыносимое. Медленно идя вдоль ограждения, женщина внимательно прислушивалась к звукам, раздающимся из-за угла. Капюшон плаща ниспадал на ее лицо, полностью скрывая его в тени.

— Драко, — тихо прошептала она и прижала руки к груди, словно беззвучно молилась.

Очень скоро она услышала торопливые шаги, кто-то быстро шел ей навстречу.

Ее маленькая, бледная рука тут же скользнула в длинный рукав, крепко сжав палочку.

— Какое чудесное нынче утро! Не понимаю, почему Лондон прозвали городом ненастья!

— Хм...

— Иди сюда, срежем путь.

— Не думаю, что мы должны…

«Магглы», — пренебрежительно решила Нарцисса и отступила. Тем не менее, молодая пара, разговор которой она невольно подслушала, вышла из-за угла, и парень пошел прямиком на Нарциссу. Женщина неловко споткнулась и потеряла равновесие.

— О! Мои искренние извинения, мадам, я не заметил вас. Вы в порядке? – быстро спросил юноша, опускаясь рядом с ней на колени.

Нарцисса не обратила на него никакого внимания.

Тупой, бесполезный маггловский выродок был невероятно красив. Только об этом она успела подумать, прежде чем попыталась подняться.

— Позвольте помочь вам, мадам, — живо предложил юноша, заметив, что встать для женщины стало проблемой.

— Убирайся, грязный маггл! – зло прошипела Нарцисса, ткнув палочкой прямо в горло незнакомца.

— Что?

Он ошарашенно уставился на нее.

— УБИРАЙСЯ! – выкрикнула она, окропляя его лицо слюной.

— Идем, Том, — подала голос его девушка и потянула парня за руку. – Идем. Оставь ее. Она психопатка. Ты только посмотри, во что она одета.

Нарцисса наблюдала за удаляющимися спинами, всерьёз подумывая о том, чтобы проклясть их обоих. К счастью, ее разумная часть напомнила, что сейчас она должна держаться подальше от рискованных действий и конфликтных ситуаций. Пытка этих магглов доставит ей лишние неприятности. Последний, кто ей нужен, так это какой-нибудь прилежный аврор, прибывший на вызов.

Наконец, поднявшись на ноги, она очистила мантию, и мысли ее вновь вернулись к сыну.

— Мама?

Нарцисса не смогла сдержать удивленного возгласа. Резко развернувшись, она посмотрела на стройного блондина.

Перед ней стояло ее единственное дитя, единственная надежда на счастливое будущее.

— Драко… столько времени прошло, — сквозь внезапно накатившие слезы выдохнула женщина, протягивая руку, чтобы коснуться лица своего сына.

Он немного отстранился.

— Пять месяцев, — кивнув, тихо ответил юноша. – Так это правда. Не ожидал встретить тебя здесь, — мрачно заметил он. – Это он сказал тебе, что я приду?

— Да, я говорила с ним, — ответила женщина дрогнувшим от страха голосом. Ее глаза наполнились слезами, и она шагнула ближе, заключая сына в объятия.

Он не возражал.

— Ты ужасно выглядишь, дитя мое. Что они с тобой делают? Они же не… они ведь не сделали из тебя себе подобного? – прошептала Нарцисса, с трудом подавляя страх в своих глазах.

— Нет, — ответил Драко, старательно отводя взгляд.

«Его кожа по цвету напоминает воск», — обеспокоенно подумала она. Ее сын выглядел очень утомленным, изнеможение отражалось на его лице голубыми кругами под глазами.

— Давай прогуляемся, — предложил он, и Нарцисса согласилась, со страхом смотря на него.

— Кто были эти люди? – сухо спросил Драко, но мать на это не купилась.

— Никчемные магглы, Драко. Забудь о них. Нам нужно обсудить куда более важные вещи. Во-первых, расскажи мне, что с тобой случилось.

— Со мной все в порядке, мама. Не волнуйся, — отрывисто ответил он.

Мимо них кто-то прошел, окидывая пару подозрительным взглядом.

— Надеюсь, — прошептала Нарцисса, хватая сына за руку и впиваясь в нее ногтями. – Это моя вина, — тихо всхлипнула она. – Темный Лорд дал тебе это задание, чтобы наказать меня за ложь и предательство. Он знал, что я никогда не ставила преданность ему превыше желания защитить тебя.

Он остановился на мгновение, глядя на залитое слезами лицо матери.

— Чтобы ты знала, мама, мне не давали этого задания. Я сам решил взяться за него, у меня был выбор.

Женщина изумленно приоткрыла рот, не в силах вымолвить ни слова. По прошествии нескольких секунд она вновь овладела своим голосом.

— Почему? – выдохнула Нарцисса.

— Я считаю мой выбор лучшим для нас.

Юноша не стал ждать ее и пошел, поэтому ей пришлось нагонять его.

— Ты ведь не серьезно, Драко. Какой был второй выбор? Я должна узнать, скажи, — потребовала она.

— Не могу, — он покачал головой, не смотря на свою мать.

Нарцисса схватила его за руку, заставляя остановиться.

— А теперь послушай, сын мой. Не отворачивайся от меня. Не веди себя словно чужой. Я знаю, что для Пожирателей Смерти я не самый приятный человек. Но я приняла решение и считаю его верным. Я уже объясняла тебе, что я сделала и почему. Помни, я пожертвовала всем ради тебя. Рискнула слишком многим, чтобы убедиться в том, что ты выживешь, а теперь ты говоришь мне, что добровольно взялся за задание, которое легко может лишить тебя жизни?

Ее голос сломался.

— Что сказал бы на это отец!

— Мой отец в тюрьме! А если бы его там не было, он бы погиб! – выплюнул Драко, вырывая руку из цепкой хватки матери. – Он – Пожиратель Смерти, присягнувший на верность боли и смерти, прямо как я! Но он не сдержал свое слово и подвел Темного Лорда именно в тот момент, когда его поддержка была необходима. Темный Лорд не собирался щадить моего отца, он сам сказал это мне. Да и ты, как сказал мне Милорд, жива лишь потому, что на твоей руке нет Темной Метки и потому, что я так любезно попросил его сохранить твою жизнь.

Потрясенная Нарцисса замерла на месте.

После продолжительной тишины она, наконец, заговорила.

— Теперь я поняла. Он предложил тебе выбор между заданием и моей жизнью.

Это был не вопрос. У Драко дрогнули губы, и стало понятно, что он изо всех сил старается сохранить спокойствие.

— Мама, твои домыслы нелепы.

Но женщина лишь покачала головой, и слезы еще стремительнее покатились по ее щекам.

— Нет, дорогой, я знаю, что права. А теперь послушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты пошел к нему и отказался от этого задания. Я смогу позаботится о себе, если ты будешь в безопасности, — ее голос стал низким и уверенным.

Драко изумленно посмотрел на мать, а потом медленно покачал головой.

— Это не обсуждается. Я не позволю своей семье скатиться в еще большую нищету. Ты должна понимать: Темному Лорду требуются новые союзники, ведь он многих потерял во время последней битвы. Это, конечно же, рискованно, но куда опаснее противостоять нашему Лорду. Да и задание я почти завершил, осталось немного, и возможно Темный Лорд в качестве исключения даст моему отцу еще один шанс. Я не откажусь от этого задания.

Нарцисса глубоко вздохнула.

— Драко, не веди себя как глупец…

— Достаточно, мама. Назад пути нет, особенно сейчас, когда неминуем новый союз. Мне осталось устроить встречу для Лидера и Темного Лорда. Мне нужно встретиться с Милордом и представить отчет, но… хотя я и прибыл в Восточную Европу, все мои попытки связаться с ним каждый раз кончаются ничем.

Повисла долгая пауза, наполненная тишиной, прежде чем Драко тихо добавил:

— Ходят слухи, что он снова исчез. В последний раз Пожиратели видели его три дня назад. Темная Метка потускнела, мама. Возможно… возможно, Поттер доказал, наконец…

Юноша оборвал предложение на середине, словно опасаясь, что его размышления могут услышать не те уши, хотя аллея была совершенно пуста. Нарцисса пригладила его длинные, доходящие уже до плеч волосы.

— Ты так сильно похож на Люциуса, дорогой. Но никогда не спеши с опрометчивыми выводами. Двенадцать лет назад мы тоже считали, что Темный Лорд исчез навсегда, но он вернулся. Он обладает мощью, о который мы не смеем даже мечтать. Не повторяй наших ошибок.

Драко кивнул и взял руку матери в свою.

— Мы подождем.

_ _

Высокий, закутанный в мантию мужчина уселся на широкий белоснежный диван. Его пронзительные глаза подметили каждую деталь в лоснящейся розовым цветом комнате, пока не остановились на полной фигуре, стоящей у подоконника и оттеняемой лучами фальшивого солнечного света.

— Наслаждаетесь своей новой должностью, Министр? – низким голосом спросил мужчина.

Долорес Амбридж отвернулась от огромного окна, находившегося на самом верхнем этаже здания Министерства.

— Чрезвычайно, Лидер, — прощебетала она, погладив толстыми пальцами золотое тиснение на столе.

— Отлично, — прошептал он, пряча руки с длинными бледными пальцами в рукавах черной бархатной мантии.

Долорес уселась в свое миниатюрное кресло и с негромким причмокиванием сделала пару глотков чая, прежде чем снова заговорить.

— Скажите, Лидер, почему я? Я, конечно, искренне вам благодарна, но все равно не могу понять.

Она услышала, как мужчина тихо рассмеялся, но когда он заговорил, голос его не отражал никакого веселья.

— Вы родились для этой должности, Долорес. Вы – пример великолепной ведьмы. Сильной, компетентной и надежной. Я верю, что получу от вас все, что мне может потребоваться. Наш союз – первый шаг к созданию нового мира для нашего народа.

На лице Амбридж расцвела величественная ухмылка.

— Уже предвкушаю свое участие в этом, — пропела она и склонилась к нему через стол. – Могу я задать вам один личный вопрос, Лидер?

Женщина увидела, как он едва уловимо пожал плечами.

- Я… могу я узнать ваше имя?

На этот раз мужчина рассмеялся громче.

— Мое имя не так важно. Но я не удивлен вашим любопытством. Мне нравится, когда меня называют просто Лидером. Это вредная привычка, которую я принес из родной страны.

И впервые Амбридж обратила внимание на легкий акцент в голосе незнакомца.

— Очень скоро вы поймете меня. Через несколько месяцев к вам будут обращаться не иначе как Министр.

Он улыбнулся, и Долорес уловила проблеск зубов, который не смог скрыть даже накинутый на голову капюшон. Первый раз за все время женщина почувствовала себя неуютно в его присутствии, но лицо ее осталось все таким же довольным.

— Уверена, что вы правы, Лидер.

Он поднялся в полный рост и расправил плечи.

— Что с поисками Поттера и Темного Лорда? Ваши люди нашли что-нибудь новое? – мимоходом спросил мужчина.

Долорес отпила еще немного чая и ответила без особого интереса.

— У меня другие приоритеты. Во-первых, нужно подготовить новое официальное объявление. Работа магглорожденных в Министерстве должна быть немедленно приостановлена. Во-вторых, мне нужно дать интервью Рите Скитер и, возможно, после этого… — она не договорила. Даже если Амбридж не видела глаз незнакомца, она ощущала, что он смотрит прямо на нее.

— Вы должны немедленно разузнать все об исчезновении этих двоих, — произнес он ледяным тоном. Женщина ощутила его ярость, и это привело ее в еще большее замешательство. Он был силен настолько, что одним своим голосом опустил температуру в комнате.

— Как пожелаете, Лидер, — ответила Долорес, как только взяла себя в руки.

Дверь ее кабинета внезапно открылась, и в комнату вошла женщина средних лет, которую Амбридж никогда раньше не видела. Эта особа не обратила на нового Министра никакого внимания, лишь ограничилась отрывистым кивком в ее сторону, а потом повернулась к Лидеру.

— Ваше Высочество, Совет ждет вас, — очень тихо произнесла она, но Долорес услышала каждое слово.

— Я как раз к ним направлялся, — почти беззвучно ответил он и посмотрел на Амбридж, внимательно наблюдающую за тем, как уходит незнакомка.

— Прошу извинить меня, Министр, у меня появились неотложные дела. Встретимся позже, — обронил он, направляясь к двери, но следующие слова заставили его застыть на пороге.

— Высочество? Совет? – не смогла скрыть своего замешательства Долорес.

— Просто неудачная шутка.

Опасно улыбнувшись, он вышел, оставив за собой задержавшую дыхание женщину.

Амбридж медленно сжала кулаки. Это, действительно, была очень неудачная шутка, ей совсем не смешно. Те неясные сомнения, которые овладели ею еще со вчерашнего назначения, внезапно обрели смысл. Он хочет занять ее место. Он только использует ее. Поэтому и только поэтому он освободил ее. Он – не ее спаситель, и ее судьба его не волнует. Он – тот, кто желает править. Именно поэтому ему хочется, чтобы его называли Лидером или Высочеством! Он хочет управлять ее Министерством! Женщина задрожала от ярости, а ее бледные щеки окрасил лиловый румянец. Она не собирается становиться его слугой! Она – Министр Магии, и он должен понять, что с этими полномочиями нужно считаться! Долорес Джейн Амбридж – не тот человек, с которым можно играть. Она покажет всему миру, что заслуживает уважения! Чувствуя себя победительницей, женщина ухмыльнулась и стала писать официальное объявление.

Гарри рухнул на колени и попытался заглушить болезненный стон в надежде, что Волдеморт не услышит его; он не собирался доставлять Темному Лорду поводов для радости. Поттер несколько раз мельком глянул на то место, где расположился Волдеморт, но все равно не мог сказать, смотрит ли тот на него или нет. Это было безнадежно; Гарри удались рассмотреть лишь смазанную костлявую фигуру на темном фоне. Тем не менее, он заметил, что Волдеморт не проявляет к нему ровно никакого интереса, и Поттер нежно лелеял момент относительного уединения. Все-таки это довольно приятно, когда тебя игнорирует массовый убийца. А еще это было хорошей возможностью позаботиться о новых ранах. Яркие зеленые глаза сосредоточились на нечетких линиях кровоточащих пальцев, а потом скользнули по куче грязи, глины и раздробленных камней, которые он выгреб из щели. А ведь Гарри даже не знал, принесет ли его труд хоть какие-нибудь плоды.

Возможно, он ошибся. Возможно, ему придется раскапывать другую щель.

А может, эта идея и вовсе не так хороша, как он полагал. Но ему просто необходимо было чем-нибудь себя занять.

Гарри оперся затылком о камни позади. Мыслями он вновь возвратился к друзьям, в последнее время он часто о них думал. Ему было нужно хоть немного утешения. Если бы только Гермиона сейчас была рядом, подумал он. Она бы точно знала, что делать. Ее гениальный мозг выдал бы сотни возможных вариантов, а Гарри помог бы выбрать верный. Или Рон… Поттер рассмеялся, представляя, как рядом с ним сидит его жалующийся на судьбу друг. Гарри бы должен был успокоить его и предложить выход, заставляя свою голову работать на пределе возможностей…

Но их здесь не было, и с его стороны было очень эгоистично желать подобного. Ведь именно поэтому Гарри отказался от их помощи. Нет, он должен выбраться отсюда сам, раз Волдеморт, судя по всему, вообще не собирается ничего делать в их прискорбном положении.

Гарри снова посмотрел на Темного Лорда. Это стало похоже на привычку: время от времени поглядывать на Волдеморта, чтобы проверить, не планирует ли тот снова напасть. Но тот, видимо, крепко задумался, раз так долго неподвижно восседает на приглянувшемся ему валуне. Судя по тому, что Гарри знал о нем, можно было с уверенностью сказать, что Темный Лорд не оставляет надежды выбраться отсюда. Риддл – одаренный гений, и он без сомнения уже до мельчайших подробностей продумал изощренный план, не доступный пониманию Гарри. Если бы только можно было заглянуть в его голову и посмотреть, что он задумал. Поняв, о чем он думает, Гарри дернул губами в попытке не рассмеяться. Он и подумать не мог, что когда-нибудь окажется в ситуации, которая вынудит его желать повторения печального опыта с объединением их разумов. Гарри тряхнул головой, стараясь прогнать неуместные мысли, и опустил руку в маленький ручеек, образовавшийся под его рабочей щелью. Смывая кровь и грязь, он пытался понять, как сюда проникает вода. Из щелей в потолке она текла, почти не переставая, из-за чего дно пещеры начало напоминать небольшое озеро. Подавив внезапно пробравшую его дрожь, Гарри начал снимать туфли. С некоторого времени он с помощью разработанной щели мог подняться по стене футов примерно на десять выше уровня пещеры, но забраться так высоко он мог только босым, потому что подошва туфель просто соскальзывала с влажных камней.

«Что б его, этот известняк», — ворчал Гарри, стягивая свитер. Тот был единственной вещью, которую он умудрился не намочить. Поттер понятия не имел, как сможет спать в мокрой одежде. Но куда хуже было то, что он и не сможет заснуть, пока рядом с ним будет находиться бодрствующий и опасный Волдеморт.

Единственное, что еще удерживало Гарри в здравом уме, это возня в грязи. Каждый раз он надеялся, что следующий ком глины будет последним. Он предпочитал тешиться этой иллюзией и не задумываться над тем, насколько глубоко они здесь застряли.

Взобравшись на стену, Гарри продолжил работать с твердым намерением не останавливаться до тех пор, пока не увидит над собой голубое небо. Но когда он неудачно повернулся, его поврежденная нога соскользнула, и он слетел со стены, с визгом обрушившись в грязную лужу на дне щели.

Это было неприятно. Но все же не настолько, как та картина, что предстала перед его глазами.

Перед ним сжимающий его свитер длинными костлявыми пальцами стоял Волдеморт. Выглядел Темный Лорд очень недовольным, видимо из-за того, что его поймали за этим занятием.

Утратив дар речи, Гарри беззвучно зашевелил губами.

— Ты сегодня рано закончил, Поттер, — презрительно усмехнулся Волдеморт, не выпуская из рук свитера.

Гарри моментально справился с внезапно одолевшим его ступором.

— ?!

Волдеморт усмехнулся в ответ, разглядывая валяющегося в луже врага. Выдох Гарри превратился в бешеный рев.

— Как ты посмел прикасаться к моим вещам, урод?!

В этот момент он вдруг вспомнил дядю Вернона, который выкрикивал точно такие же слова, запирая племянника в чулане. К счастью, всплывший в памяти голос Волдеморта быстро вернул его к реальности.

— Он ведь не нужен тебе сейчас? – мягко произнес Темный Лорд, не обращая внимания на оскорбление. Он совершенно спокойно смотрел на Поттера, словно не видел ничего предосудительного в том, чтобы красть чью-то одежду.

Гарри в ответ глухо зарычал.

— Предупреждаю тебя, Волдеморт. Положи где взял и убирайся. Я не в настроении, чтобы ввязываться с тобой в спор или терпеть твое присутствие рядом!

На бледном лице Темного Лорда отразилось осуждение. Его по-кошачьи суженные глаза опасно сверкнули.

— Отлично, — прошептал он. – Не буду тебя отвлекать. Заползай в свою грязную нору и оставь меня, наконец, одного.

Все в Гарри вскипело от ярости, и он до боли сжал кулаки.

— Последнее предупреждение, Риддл... Положи мой свитер на место!

Гарри мог поклясться, что Темный Лорд едва уловимо вздрогнул. Воспользовавшись моментом, Поттер подался вперед и вырвал свою одежду из чужих рук. Удивительно, но Волдеморт даже не сопротивлялся этому. Казалось, он вообще этого не заметил, продолжая сжимать израненные пальцы левой руки. Гарри посмотрел на своего врага, ожидая, когда тот уйдет, но Волдеморт почему-то нерешительно замер на месте. Когда тишина стала уже невыносимой, Гарри прошипел:

— Что еще ты от меня хочешь, кроме того, чтобы лицезреть мой труп?

Кроваво-красные глаза вспыхнули злостью.

— У тебя отвратительные манеры, Поттер, но да, мне было бы приятно увидеть твой труп, — ядовито прошипел он. Гарри фыркнул, словно его что-то позабавило.

— Мои манеры зависят исключительно от моего собеседника. Но твои, Риддл, недостойны и комментария.

Усмешка медленно сошла с губ Волдеморта, и теперь выражение его лица было абсолютно непроницаемо.

— Я не желаю тратить на тебя свое время, Поттер. Но у меня есть предложение, которое может тебя заинтересовать.

Гарри прикусил губу, размышляя, и наконец заговорил.

— Волдеморт, мне совершенно все равно, что ты собираешься сказать.

Он отвернулся в поисках тайника, в котором можно было бы спрятать свои вещи, этим давая понять, что разговор окончен.

— Не веди себя как ребенок, Поттер, — прозвучал позади жесткий шепот.

Гарри оглянулся через плечо и не смог удержаться, чтобы не ответить.

— Предпочту быть ребенком, чем мертвым идиотом. Неужели ты на самом деле думаешь, что я захочу принять участие в твоих играх? Забудь, Риддл. Меня не проведешь.

Он вернулся к изучению перспективного валуна прямо внутри щели. Он сможет оставить свои вещи здесь, думал Гарри, демонстративно не замечая Волдеморта.

— А как насчет того, что я поклянусь больше не нападать на тебя?

Гарри замер на месте, отчасти удивленный услышанным, отчасти из-за ощущения холодного дыхания, коснувшегося кожи его уха. В следующую секунду он обернулся.

— Чего???

— Ты меня слышал, Поттер. Если ты выполнишь мои условия, я смогу гарантировать, что не попытаюсь тебя убить, пока мы будем здесь.

Чем дольше Гарри на него смотрел, тем более самодовольным выглядел Волдеморт. Не так часто ему удавалось выбить этого мальчишку из колеи. После продолжительного молчания Гарри отступил назад и подозрительно спросил:

— Что за условия?

Темный Лорд озорно ухмыльнулся.

— Наконец я привлек твое внимание. Хорошо. Во-первых, я требую, чтобы ты тоже не нападал на меня. Во-вторых, ты не должен ко мне приближаться, твое присутствие крайне мне неприятно. И напоследок… отдай мне свой… этот предмет одежды, — длинный палец указал на свитер в руках Гарри.

Видимо, Волдеморт ожидал любой реакции, от ярости до отказа, но нет, мальчишка ведь никогда не оправдывал его ожиданий.

Поттер рассмеялся.

Темный Лорд не мог вспомнить, когда в последний раз кто-нибудь смел вот так открыто веселиться в его присутствии. Радостный смех был почти незнаком ему. Этот звук был громким, раздражающим, и, судя по всему, Поттер не собирался останавливаться. К счастью, дыхание у мальчишки сбилось раньше, чем Волдеморт дал выход своей ярости.

— Не потрудишься объяснить мне, что тебя так рассмешило? — взбешенно спросил он.

— Ни-ничего, за исключением того… — Гарри закашлялся, прочищая горло, и пожал плечами, все еще улыбаясь.

— Я готов согласиться на твои условия только ради того, чтобы увидеть тебя в этом, — он развернул пуловер лицевой стороной к Волдеморту, демонстрируя большую букву «Г» желтого цвета, вышитую на ткани. Не сдержавшись, Гарри снова рассмеялся, наблюдая за тем, как на лице Темного Лорда просачивается через равнодушную маску отвращение.

— Очень забавно было выслушивать это твое условие. Я должен тебя поблагодарить, не думал, что когда-нибудь вновь буду так смеяться. Подумать только, ты, оказывается, такой шутник.

Гарри не знал, почему решил в открытую посмеяться над Волдемортом, но он был уверен, что пробил тонкий барьер его самоконтроля. Дальше Поттер продолжил куда более серьезным тоном.

— Или ты решил использовать и такую возможность в расчете, что я настолько безрассуден, что поверю в твою искренность? Что отдам свои вещи для того, чтобы согреть Ваше Милордство, пока сам буду тихо страдать? Что миролюбиво улягусь спать, а ты прикончишь меня во сне?

Они напряженно рассматривали друг друга до тех пор, пока это напряжение не стало почти осязаемым.

Наконец Волдеморт скрестил руки на груди.

— А что, если я искренен, Поттер? – спросил он вкрадчивым, спокойным тоном без намека на злость.

— Ну, не надо меня опять смешить. Я знаю, что ты лжешь, — обвиняюще ответил Гарри. – Ты всегда лжешь.

— Но что, если не лгу, Поттер? Упустишь этот шанс?

— Докажи!

— Ты ведь понимаешь, что я не могу этого доказать.

Гарри покачал головой и отступил назад.

— Нет, нет, нет. Не пытайся обмануть меня. Ты лжец, а я не настолько глуп, чтобы позволить тебе манипулировать собой. Я тебе не верю и не желаю ничего обсуждать.

Он отвернулся, давая понять, что тема закрыта. За это время его ноги окоченели, поэтому он надел обувь. Гарри услышал, как Волдеморт зашагал вперед и остановился прямо позади него.

— Поттер, мне нужен этот свитер.

Гарри едва заметно вздрогнул, когда длинный рукав Волдеморта скользнул по его спине. Придя в себя, он немного отступил, сохраняя дистанцию.

— Почему?! – спросил Поттер в замешательстве. – В нем нет волос единорога, да и философского камня в кармане не завалялось. Скажи мне, зачем он так тебе нужен, и, возможно, я подумаю над твоей просьбой.

Волдеморт двинулся вперед, подходя все ближе и ближе, Гарри же начал отступать, пока не уперся спиной в каменную стену.

— Неужели так сложно догадаться, Поттер?

— Да нет, то, что ты мерзнешь, мне очень даже понятно, — фыркнул Гарри, старательно пряча свою нервозность по мере приближения Волдеморта. Зеленые глаза заметались по сторонам в поисках путей к отступлению, но их все перекрыл собой Темный Лорд.

— Но почему ты… эй… это бессмысленно! – внезапно понял Поттер. – Ты сам себе противоречишь. Совсем недавно ты говорил, что мы оба умрем здесь, но сначала ты убьешь меня. Сейчас же ты обещаешь не убивать меня, пока мы здесь. Пока мы здесь, Волдеморт! С каких это пор ты планируешь выбраться отсюда?!

Темный Лорд не ответил. Он молчаливо рассматривал Гарри, который уже не мог выдерживать обжигающего взгляда багровых глаз. Глубоко вздохнув, он вздернул подбородок.

— Ты не собираешься отвечать мне, да? Что ж, я не возражаю, тогда скажу тебе, что думаю я. По тому, что я видел, могу поклясться, что мой пуловер – это твой билет наверх. Именно поэтому он для тебя важнее моей смерти. Да, сейчас я это понял. Зачем тебе убивать меня, если ты можешь просто оставить меня здесь умирать?

С лица Гарри схлынули все краски, когда Волдеморт ничего не ответил и, одарив его дьявольской усмешкой, спокойно сократил дистанцию.

— Просто удивительно, какие абсурдные мысли лезут в твою голову, когда ее нечем занять, — мягко прошептал Темный Лорд с нехорошим блеском в глазах.

— Что ты делаешь!? – задушенно просипел Гарри, с тревогой отмечая зависшую прямо перед его лицом руку.

Его словно парализовало, он разрывался между желанием полезть в драку и сбежать. Темный Лорд возвышался над ним и стоял так близко, что Гарри видел, как шевелятся его губы.

— Все, забудь об этом куске ткани, Поттер. Он больше мне не нужен. Сейчас меня куда больше занимает твоя кожа. Она почти пылает, — ледяные пальцы невесомо коснулись щеки. Гарри задохнулся, ожидая очередной вспышки боли в шраме, но ее не последовало. Он крепче прижал к груди пуловер, борясь с желанием ударить по чужой конечности. Костлявая рука заскользила по его подбородку, поднялась к скуле, и длинные пальцы вплелись в густые волосы.

— Прекрати это сейчас же!

Гарри захотелось врезать себе за столь жалкий тон. Ему захотелось врезать Волдеморту, но тогда все закончится очередной дракой, которой Гарри хотел избежать. Поэтому он попытался разубедить.

— Видимо, ты забыл, что я по-прежнему остаюсь грязным полукровкой, Риддл. Как ты можешь касаться такого как я? – заговорил Гарри, пытаясь подойти к проблеме с точки зрения психологии.

Другая рука внезапно обняла его за плечи, прижимая их тела друг к другу. Поттер издал какой-то булькающий звук, напоминающий неудачную попытку яростного крика.

— Гарри, Гарри, — прошептал холодный голос ему на ухо. – Этому трудно воспротивиться. Позволь привести пример. Представь, что сейчас в моем кармане есть куча заплесневелых бисквитов. Разве ты откажешься, если я решу поделиться ими с тобой?

Волдеморт, судя по всему, решил воспользоваться другим уровнем психологии, и поначалу Гарри не знал, что ответить.

— Ты никогда ничем не поделился бы со мной, так же как и я с тобой, — парировал он, извиваясь в нежеланных объятиях. Это было далеко не то утешение, которого он жаждал. Он старался не думать об этом и о еде, ведь желудок только недавно перестал его мучить. Пока Гарри метался, стараясь вырваться из чужих рук, он успел ощутить, насколько худ и холоден Волдеморт. Его кожа, казалось, не обладала и каплей тепла. Прямо как у трупа.

«У трупа, который может говорить и убивать людей», — с отвращением подумал Гарри, прежде чем Волдеморт снова заговорил с ним.

— В этом твоя ошибка, Поттер. Я давал тебе кое-что с самого начала, теперь твоя очередь делиться чем-то в этой… клетке. Так что ты должен отплатить мне и перестать дергаться.

— Правда? И что же ты мне дал? – раздраженно проворчал Гарри.

— Я думал, это заметит даже такой слепец как ты, — последовал жесткий ответ, а потом перед его глазами все потемнело.

Абсолютно.

Темнота была непроглядная. Сначала Гарри подумал, что он умер, но над его головой раздался холодный смех.

— Так ты все же заметил, — прошипел довольный голос.

— Ты что, лишился рассудка?! Ты что творишь?! – закричал Гарри, ощущая, как его накрывает паника.

— Теперь ты видишь, щенок, видишь, как сильно зависишь от меня? Я же прошу что-то взамен, раз уж играю роль лампочки для тебя.

Гарри прерывисто дышал.

— Чего ты хочешь?

— Я рад, что ты, наконец, готов к сотрудничеству. А условия, надеюсь, ты помнишь, я не люблю повторяться. А теперь слушай. Чем дольше ты будешь меня согревать, тем дольше я буду обеспечивать тебя светом. Это понятно, Поттер?

Гарри прикусил губу и тут же ощутил привкус крови. Волдеморт отлично знал, как загнать его в угол. Ему ничего не оставалось, кроме как согласиться.

— Да, — прорычал он. Больше ему сказать было нечего.

Когда в пещере вновь загорелся свет, Гарри оттолкнул Волдеморта и бросил ему свой пуловер, признавая свое поражение.

— Бери и проваливай! Не хочу больше терпеть твое присутствие.

Волдеморт склонил голову в легком поклоне и победоносно ухмыльнулся.

— Было приятно вести с тобой переговоры, Поттер.

Гарри смотрел ему вслед, и в какой-то момент ему очень захотелось удариться головой о стену.

18 декабря 2000 года

Лондон, Гриммуалд Плэйс 12

— Гермиона, — произнес глубокий, мягкий голос. – Гермиона, пожалуйста, не плачь. С ним все будет в порядке. Все будет хорошо.

Новый тяжелый всхлип.

— Это не правда, Рон, и мы оба это знаем, — задушенно ответила она, пряча лицо на его плече, утирая слезы его рубашкой. – Если… если бы Гарри был жив, он бы уже вернулся…

И она снова залилась слезами.

— Почему он оставил нас? Мы… мы обещали оставаться рядом с ним, несмотря ни на что… И все равно… он ушел… почему?

Рон вздохнул и пригладил ее густые волосы.

— Ты же знаешь Гарри. Иногда он ведет себя как сорвиголова, но всегда выживает. Он и сейчас… должен… Мерлин, я так по нему скучаю!

Он сильнее сжал девушку в объятиях, надеясь, что это успокоит ее.

— Но Волдеморт победил, Рон, — сказала она, высвобождаясь из его рук, чтобы заглянуть в покрытое веснушками лицо. Ее голос прозвучал неожиданно спокойно и серьезно, хотя слезы до сих пор стояли в ее глазах.

— Не называй его имени! – прорычал Рон, стараясь отвести взгляд, но она крепко сжала его подбородок.

— Неужели ты не понимаешь, что произошло? Амбридж теперь Министр Магии! Всех магглорожденных снова поснимали с постов, и теперь в Министерстве появилось очень много странных иностранцев… Что они там делают? Чего хотят? Что ты думаешь об этом загадочном Лидере? У меня колени задрожали, когда я его увидела. Я бы почувствовала себя так же, если бы встретила Волдеморта…

— Не называй его…!

— Он подкупил таких влиятельных магов! Я думаю, именно он сейчас все контролирует. Я даже рада, что меня уволили, я не смогла бы работать на того, кто прислуживает Волдемо…

— НЕ НАЗЫВАЙ ЕГО ИМЕНИ!

— ПРЕКРАСНО, РОН!

Они яростно посмотрели друг на друга. А потом Гермиона склонила голову и, вздохнув, прошептала:

— Извини, я не хотела кричать на тебя.

— Нет, Гермиона, это я прошу прощения, — тихо ответил он. – Просто я хочу сказать, что если Гарри… мертв, — Рон запнулся, — Сама-Знаешь-Кто не стал бы держать это в тайне. Но еще не звучало объявлений победы, не проводилось никаких рейдов против магглов, только Амбридж ухмыляется со страниц Ежедневного Пророка. Я не хочу сбрасывать Гарри со счетов так легко.

— Я тоже.

— Тогда давай придумаем какой-нибудь план. Мы не можем просто ждать, что он появится перед нашей дверью. Мы должны что-то предпринять, чтобы хоть как-то помочь ему, — предложил он.

Робкая улыбка появилась на ее лице.

— Да, думаю, ты прав. Возможно…

Ее прервал истошный крик, раздавшийся с нижнего этажа. Гермиона подскочила на ноги, дико озираясь по сторонам. Ей даже удалось расслышать утешающие интонации голосов, раздающихся снизу.

— Что это было, Рон? — спросила она, прерывисто дыша.

— О, — пробормотал он. – Ты же до сих пор не знаешь... Эмм, это мама. Она ведет себя так вот уже несколько дней. Ей повсюду мерещатся огромные змеи. В шкафу, в кладовой… Папа и я считаем, что это очередной боггарт. Мы пытались поймать его, но не смогли. Перси уверен, что это последствия постоянного стресса. Знаешь… еще с той ночи, как на папу напала змея, она до дрожи начала бояться этих тварей. А сейчас, когда пропал Гарри, её страх возрос.

Гермиона сочувствующе кивнула и схватила его за руку.

— Давай успокоим ее, а потом найдем способ спасти нашего друга.

Лондон, Министерство Магии

Долорес Амбридж, новый Министр Магии, чрезвычайно устала, и ей было скучно. Женщина и подумать не могла, что управление Британией по большей степени будет заключаться в выслушивании постоянных жалоб ее подчиненных. По правде говоря, Долорес была отменной лицемеркой, и ей не составляло труда изображать полное безразличие к происходящему, но сейчас ситуация была просто невыносимой. Ну вот зачем каждый ее сотрудник снова и снова повторяет одни и те же факты, невзирая на явное недовольство с ее стороны?

— Мадам, прошу вас выслушать наши доводы, и вы поймете, что мы не можем следовать этой инструкции.

Юный, слегка полноватый мужчина, чье имя Амбридж быстро забыла, оказался невероятно назойливым типом. «Хотя те, что стояли здесь до него, были не лучше», — сквозь зубы процедила она.

— Вы понимаете, с кем сейчас разговариваете, молодой человек? Я Министр Магии, и мои инструкции – закон! – отрезала Долорес.

Но мужчина оказался неисправимым, и когда он в шестой раз повторил фразу:

— Мы не можем управлять Министерством без магглорожденных, — а она снова и снова повторяла:

— Сможете, — ей очень хотелось отхлестать его по розоватому лицу или еще лучше – с помощью Круциатуса заставить забыть о своем упрямстве. Когда Министерство контролировал Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Назван, он отлично справлялся и без магглорожденных. Система работала превосходно. Так в чем сейчас проблема? К сожалению, она не могла произнести этого вслух, хотя слова жгли язык.

Долорес устала разыгрывать из себя милую девочку. Вздохнув, она положила ладони на отполированную поверхность стола и оперлась на нее.

— Послушай, дорогой. Я отказываюсь работать сверхурочно из-за твоей некомпетентности. Сейчас же покинь мой кабинет, это приказ! Завтра утром я желаю увидеть на своем столе четкий план, в котором не будет места магглорожденным служащим, это понятно?

— Но Министр, у нас будет недостаточно людей…

— Тогда найди их!

— Но это не…

— Достаточно! Выметайтесь из моего кабинета, все до единого!

Она встретила их озадаченные взгляды.

— Сейчас же! – завопила Долорес, подаваясь вперед, чтобы подчеркнуть свои слова.

Они начали медленно отходить к двери, разочарованно что-то бормоча.

Амбридж вздохнула с облегчением, когда вышел последний служащий. Она жаждала покинуть свой новый кабинет, принять ванну и провести немного времени со своими милыми котятами. Долорес даже не заметила, что закрыла глаза, пока темная тень не упала на ее лицо.

— Я СКАЗАЛА УБИРАТЬСЯ…! – она посмотрела на вошедшего и замерла.

У ее стола стоял невысокий, седовласый мужчина.

— Министр, — поприветствовал он коротким кивком. Долорес заставила себя расслабиться.

— Мистер Крауч, что привело вас ко мне? – на ее лице расплылась слащавая ухмылка. – Вы удовлетворены своим назначением на должность главы Аврората? У вас есть донесение?

Он кивнул с отсутствующим взглядом.

Ухмылка Долорес исчезла.

— В таком случае докладывайте, — тихо произнесла она, взмахом палочки закрывая дверь.

Его немигающие глаза остановились на ее нетерпеливых.

— Я думаю, вы захотите узнать, что мы добились успеха, Министр.

Долорес затаила на мгновение дыхание.

— Добились успеха?! Вы… вы имеете в виду…? – ее губы двигались беззвучно, но было понятно, что она выговаривает фамилию Поттера.

Крауч остался полностью равнодушным и вновь отрывисто кивнул.

— Да, мадам, — ответил он. – Я обязан проинформировать вас, что мы, наконец, нашли их.

Амбридж расправила плечи и безумно ухмыльнулась.

— Так чего же мы ждем?

Известняковый карьер, Южная Англия

Пятнадцатью минутами позже

Вечер выдался прохладным. Долорес пожалела, что не взяла свой шерстяной кардиган. Кутаясь в розовую мантию, она посмотрела на чистое небо, окрашенное пурпурными тонами. С раздражением Амбридж поняла, что стоит по колено в холодном снегу. Очистив пространство вокруг своих ног, она направилась к Каспару Краучу.

— Кто-нибудь, кроме вашей команды, знает об этом? — холодно спросила Долорес.

— Нет, мадам.

— Даже Лидер?

— Нет, мадам. Мы действовали в полном соответствии с вашими инструкциями.

— Великолепно, — прошептала она, окинув взглядом пейзаж и посмотрев на каких-то индивидуумов, ждавших их в сотне ярдов у воронки или чего-то, очень ее напоминающую.

— Я надеюсь, ваши люди надежны.

Долорес двинулась вперед и, споткнувшись о камень, уничтожила его.

— Грязные магглы, — ворчала она, огибая огромные валуны и руины какого-то здания, — они умудряются все превратить в хаос, — женщина остановилась, чтобы восстановить сбившееся дыхание.

Крауч трусил за ней довольно бодрым шагом.

— Я привлеку самых верных авроров, чтобы они все здесь расчистили, Министр.

Долорес внезапно остановилась и посмотрела на его одутловатое старое лицо.

— Скажите мне, Каспар, — тихо начала она, — к какому Дому они принадлежали?

Крауча вопрос заметно смутил.

— Большая часть из них – к Слизерину.

— Великолепно, — снова прошептала Амбридж, начиная взбираться на уклон к группе ожидающих их магов.

— Добрый вечер, господа, — прощебетала она, отвечая на их кивки и приветствия и исподтишка изучая лица. Шесть магов и пять волшебниц, почти все ее ровесники, лишь двое из них немного (совсем на чуть-чуть, с бОльшим она не согласится!) моложе. Они не смотрели на нее, а сверлили друг друга взглядами, словно безмолвно споря.

Долорес тихо кашлянула, привлекая внимание.

— Так, и где они?

Маги снова обменялись яростными взглядами, прежде чем самый старший, представившийся как мистер Путток, заговорил.

— Мы до сих пор полностью не уверены, мадам. Скорее всего, они застряли где-то под землей, если уже не умерли.

Амбридж удивленно моргнула, а потом, сжав губы, с наигранной добротой спросила:

— Что вы имеете в виду, дорогой? Мне сообщили, что вы нашли их. Это была ложь?

Их глаза встретились, но мужчина тут же отвел взгляд, ощутив неудачную попытку использования Легилименции.

— Мы нашли кое-что, подтверждающее их присутствие здесь, — ответил он, взяв свои мысли под контроль. Долорес нетерпеливо топнула каблуками.

— Вы можете быть более конкретным, мистер Путток? О чем вы говорите?

Он неуверенно посмотрел на своих коллег, одаривших его неодобрительными взглядами.

— Их палочки, мадам. Мы нашли их палочки.

Он прервался.

— Два дня назад наш маггловский информационный источник сообщил нам о несчастном случае, произошедшем в этом карьере. Заподозрив возможное магическое вмешательство, мы все тщательно исследовали. И в самом деле, здесь произошел мощный выброс магии, запустивший несколько детонаторов, которые взнесли здесь все на воздух в пределе двухсот ярдов. Если кто-нибудь оказался в эпицентре, то шансы на выживание были минимальны. Мы допросили владельца карьера, прежде чем стереть ему память, но они не находили на этих землях ни трупов, ни их ошметков. Но, как я упоминал ранее, мы нашли палочки.

На лице Амбридж расцвела до невозможности слащавая улыбка.

— Покажите мне, — произнесла она с горящими от нетерпения глазами.

Он отрывисто кивнул и достал из рукава длинный цилиндрической формы объект.

— Боярышник и волос единорога. Десять дюймов. Поттер использовал эту палочку во время аврорских тренировок.

Долорес протянула было руку, но так и не коснулась полированного дерева.

— А другая палочка? – горячо поинтересовалась она. – Та, которая принадлежала ему? – Амбридж специально не называла его ни по одному из его известных имен.

На следующие несколько секунд в воздухе повисла тишина.

— Мы должны лучше ее изучить, — наконец сказал мужчина. Долорес была уверена, что заметила, как он сжал руку на своем внутреннем кармане. Ее сердце пустилось вскачь. Невероятно, удивительно, потрясающе! Старшая Палочка – Палочка Судьбы была почти в ее руках! Глаза женщины заблестели. Эта палочка должна принадлежать ей! Должна! Ее владельцы обладали такой мощью и уважением! Стараясь сохранять бесстрастное выражение на лице, она слащаво улыбнулась.

— Без сомнения. Но это же не ваша специализация? Вы аврор, а не эксперт по палочкам. Отдайте мне ее, я все устрою. Весь Департамент Тайн сможет поработать над секретами этой палочки. Уверена, она попадет в хорошие руки.

— Не думаю, что это хорошая идея, Минист…

— Возможно ли, что такой компетентный и надежный аврор как вы выказывает мне неподчинение? – ее голос прямо тонул в фальшивом разочаровании.

Путток оглянулся в поисках поддержки своих коллег, но те продолжали сверлить его холодными взглядами. Очевидно, каждый их них был одержим объектом, припрятанным за его пазухой. Если бы он только смог овладеть ею, он бы постарался сбежать. Но палочка совершенно ему не подчинялась. Он уже пытался. Пожав плечами, мужчина ответил.

— Конечно, нет. Возьмите.

Он не мог не обратить внимания на голодный блеск её глаз, когда её пальцы коснулись гладкого дерева, которого касались уже сотни рук. В мгновении ока Амбридж сунула палочку в свой рукав.

— Великолепно, — произнесла она, восстановив свое хладнокровие. – А сейчас давайте быстро со всем разберемся. Уверена, каждый из вас согласится с моими словами, Гарри Поттер – преступник, который применил Круциатус к магу, сражаясь с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Наказание для подобного преступления – пожизненное заключение в Азкабане. И я считаю, что он вполне может оставаться заключенным здесь (если, конечно, он жив) вместо того, чтобы занимать место в нашей маленькой и без того переполненной тюрьме. Что касается Вы-Знаете-Кого, то, очевидно, что мы не должны его спасать. Надеюсь, вы установили здесь какой-нибудь мощный анти-аппарационный барьер. Нам нужно, чтобы его не смогли обнаружить Пожиратели Смерти, для этого используйте защитные чары, магглоотталкивающие чары и заклинание Разнаваждения. Надеюсь, вы согласны, что нашему обществу не нужен ни магглолюбец Поттер, ни сумасшедший темный маг.

Все согласно закивали, кроме одного аврора. Это была самая юная среди своих коллег девушка лет двадцати пяти.

— Я не согласна, Министр, — твердо возразила она, вскидывая голову. – Это… жестоко и бесчеловечно. Возможно, они и преступники, но у них есть право на освобождение и справедливый суд. И, насколько я помню, Министр Кингсли освободил Гарри Поттера от всех обвинений.

Амбридж, которая уже развернулась, чтобы уйти, замерла и удивленно оглянулась.

— Моя дорогая девочка! Неужели ты решила, что можешь судить их по заслугам? Возможно, мое решение и жестоко, но разве пытки и убийства, которые они совершали, не таковы? Поттера оправдали лишь потому, что с Кингсли они были старыми друзьями. У нашего бывшего Министра были очень разнообразные и вызывающие подозрения дружественные связи с грязнокровками, предателями крови, оборотнями и гигантами. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Кингсли казался ненадежным и опасным человеком. Кроме того, лично я считаю, что любому, кто использовал Круциатус, нет прощения. Мы не должны прощать Поттеру его проступки лишь от того, что он знаком с выдающимися волшебниками. И я уверена, что никто из вас не захотел бы работать с ним, потому что вы отлично знаете, что он сделал и на что еще способен. Разве это честно, что такие как вы живут в тени Поттера? Вы сильные и независимые волшебники, к счастью, не затронутые его славой. Или я ошибаюсь?

Девушка на секунду засомневалась.

— Нет, мадам… на это все равно незаконно, — тихо возразила она.

— НЕЗАКОННО? – Долорес практически завопила. – Вы – элита нашего общества. Ваша работа заключается в том, чтобы уничтожать темных магов и других преступников, а не спасать их! И если вы не можете справиться со своими обязанностями, я могу воспользоваться утренней почтой и освободить вас от этой должности!

— В этом нет необходимости, Министр, — склонила голову девушка.

Амбридж глубоко вздохнула и вздернула мясистый подбородок. — Хорошо, — пропела она своим девчачьим голоском. Ее сладкий тон был полон яда. – Запомните, что любая утечка информации будет обнаружена, а ее источник жестоко наказан.

Долорес плотнее укуталась в свою мантию и в последний раз осмотрела затемненное место. Удовлетворившись увиденным, она развернулась и дизаппарировала со своим новым, уникальным приобретением.

Известняковый карьер, Южная Англия

Тридцать футов под землей

— Хитрый ублюдок, — вздохнул Гарри, прислоняясь затылком к холодному камню. — Как же я его ненавижу. Это всё его вина.

Он впился пальцами в камень, пытаясь расширить узкую щель. Ему было тяжело дышать, ведь его грудь оказалась зажатой между двумя огромными каменными глыбами. Гарри не желал мириться с тем фактом, что просто дорыл до конца расщелины, что все его усилия оказались напрасной тратой сил, что его надежды оказались тщетны. Он не желал признавать всего этого, чтобы не подвергать свой рассудок опасности, именно поэтому он решил излить свою ненависть на Волдеморта. Это помогало ему абстрагироваться от болящих мышц, постоянного холода и невыносимого голода. Жаль, что ненависть никак не могла перебороть его истощенность. Пальцы обессиленно соскользнули с гладкого камня, и Гарри закрыл глаза, беззвучно шевеля губами.

— Он так много раз пытался меня убить, но если я сейчас умру, то больше не буду так мучиться… Черт возьми! – он пнул стену. – Я не должен так думать! Я должен отсюда выбраться! ДОЛЖЕН!

Проблема была в том, что Гарри больше в это не верил. И в этот момент, когда он предавался мрачным мыслям, медленно опуская руки, случилось худшее, что могло случиться. Потух свет. Без единого звука, без предупреждения. Гарри погрузился в кромешную тьму. Потрясение было непередаваемым.

— НЕЕТ! – в ужасе взревел Поттер. Он тут же понял, что Волдеморт сбежал из этого склепа, из этой могилы. Взбешенный, он соскользнул вниз по мокрой стене и начал вслепую нашаривать выход из щели.

— ПРОКЛИНАЮ ТЕБЯ, ВОЛДЕМОРТ! ПРОКЛИНАЮ! НАДЕЮСЬ, ЧТО ТЕБЯ ЖДЕТ СМЕРТЬ КУДА УЖАСНЕЕ! НАДЕЮСЬ, ТЫ БУДЕШЬ БИТЬСЯ В АГОНИИ ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО ОСТАВИЛ МЕНЯ ЗДЕСЬ!

Слезы ужаса и отчаяния стекали по его лицу.

Он хотел умереть, хотел так сильно, что даже не услышал мягкого хлопка аппарации.

— Поттер?

Гарри судорожно вздохнул и резко вскинул голову, замирая.

Мягкий свет снова освещал пещеру, и он понял, что смотрит прямо в алые глаза своего заклятого врага.

— Нет.

Это произнесли бледные губы.

— Нет… Я не должен был сюда вернуться.

— Я не мог...

Гарри понятия не имел, сколько они неподвижно смотрели друг на друга. Лишь когда тощая фигура забилась в безумной дрожи, он пришел в себя.

Поттер глубоко вздохнул, потом еще раз.

— Это… это значит… у меня не вышло… я не успел во время… Я был недостаточно быстр… а сейчас слишком поздно…

Гарри не обращал внимания на невнятное бормотание Риддла. Его слишком удивила радость, которую он испытал, увидев своего врага снова. Поттеру не верилось, что всего несколько секунд назад он испытывал к этому человеку худшее из чувств.

Темный Лорд рухнул на колени, преумножая удивление Гарри.

Пересилив себя, Поттер поднялся на ноги и подошел к Волдеморту, у которого, судя по всему, возникли проблемы с дыханием.

— Том? – почти мягко окликнул его Гарри. Темный Лорд впивался ногтями в свое бледное лицо, раздирая в кровь совсем недавно зажившие раны.

Волдеморт не обратил на него никакого внимания. Вместо этого он взревел как зверь, ожидающий резни, и бросился к стене, изо всех сил ударяя по ней руками. Камни треснули под его ладонями, словно по ним ударили магией; кровоточащие ногти кусками слетали с пальцев, когда Риддл заскреб ими по холодному камню. Гарри наблюдал за всем этим со все усиливающимся беспокойством. Волдеморт находился в таком отчаянии, что полностью перестал контролировать свои действия. Он ранил сам себя и не замечал этого. Значит, случилось что-то на самом деле серьезное.

— Том? – еще раз попытался Гарри, понятия не имея, что делать.

Но в одном он был уверен точно. Он должен остановить все этого до того, как Темный Лорд нанесет себе серьезное увечье.

— Прекрати! – крикнул Гарри, но на него не обратили никакого внимания.

Повинуясь инстинкту, он бросился вперед, хватаясь за свой пуловер (который, на самом деле, очень нелепо смотрелся на Волдеморте) и оттягивая своего врага от стены. Гарри крепко обхватил его поперек грудной клетки, от чего Риддл пришел в бешенство. Удивительно, подумал Гарри, как много силы было скрыто в этом костлявом теле. Или это Гарри устал после нескольких дней тяжелой работы без еды и отдыха. В общем, ему потребовались все его силы, чтобы крепко удерживать рвущегося из его рук Риддла. Он держал извивающееся и крутящееся тело, выслушивал отчаянный шепот и крики и чувствовал мстительное удовольствие, хотя ему было дико неудобно, да и беспокойство тоже порядком мешало. Наконец, после нескольких минут напряженной борьбы Темный Лорд прекратил вырываться. Гарри аккуратно разжал руки, но Волдеморт не сдвинулся ни на дюйм. Его дыхание казалось похожим на полузадушенные всхлипывания.

— Я понятия не имею, что с тобой случилось, — Гарри заговорил первым. Внезапная пассивность Риддла беспокоила его ничуть не меньше, чем недавние всплески сумасшествия.

— Твой план провалился, да?

Тишина. Волдеморт даже дышать перестал.

— Я понятия не имею, как ты хотел сбежать, но к счастью, у тебя ничего не вышло.

Ответ последовал незамедлительно и был довольно неожиданным. Волдеморт, более-менее восстановив свое душевное равновесие, разразился маниакальным смехом на хорошие две минуты, прежде чем успокоиться и одарить юношу одним из самых своих пронзительных взглядов. Его смех был жестоким, холодным и ядовитым, но взгляд оказался куда хуже, хуже настолько, что Гарри невольно подался назад.

— Ты такой болван, Поттер. Не подумай, что я жалуюсь, вовсе нет. Я этому рад. Так приятно посмеяться над тобой в последний раз. Забавно, если бы ты был хоть немного сообразительнее, ты бы давно ушел, оставив меня здесь. Но нет, школа никогда не значилась в списке твоих приоритетов, я прав? Не надо так удивляться, это не секрет для меня. Снейп сообщал мне обо всех твоих неудачах в учебе, — он прервался. – Меня очень позабавило то, что тебя предал самый любимый твой подхалим, а ты так и не узнал об этом.

Гарри вытаращил глаза.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?! – ошеломленно прошептал он.

Сломанные ногти мягко оцарапали его щеку, а лицо Волдеморта оказалось так близко, что Гарри смог рассмотреть жуткую ухмылку, искривившую бледные губы.

— В этом нет моей вины, мальчик. По крайней мере, не больше, чем твоей.

Судорожно вздохнув, Поттер ладонью отпихнул от себя чужое лицо, вызвав злое шипение, словно он наступил на гнездо со змеями. Но его совсем не интересовали приглушенные ругательства Волдеморта, были куда более важные вопросы, ответы на которые он хотел получить.

— Объясни! – отрывисто потребовал Гарри. По венам разливалась ярость, минутное сострадание бесследно испарилось.

— Тьфу! Почему я должен тебе что-то объяснять? Потому что ты мне приказал?! Ты жалок, Поттер! – издевательски протянул Волдеморт. Он не обязан мириться с тем неуважением, которое постоянно проявляет этот щенок.

— Прекрасно. Делай, как пожелаешь. Убирайся! Но пуловер оставь здесь, — холодно произнес Гарри с каменным выражением лица. – Наше перемирие закончилось. Ты не должен был оставлять меня в темноте, помнишь?

Этот аргумент сработал куда лучше, чем он ожидал. Волдеморт засомневался, потом сжал зубы и, в конце концов, опустился рядом с ним.

Заговорил он совершенно равнодушным тоном.

— Ты победил, мальчишка… на этот раз. Что именно ты хочешь услышать?

Гарри подавил улыбку. Наконец, они хоть к какой-то справедливости пришли.

— Все, — прошептал он.

Известняковый карьер, Южная Англия

Поздний вечер 18 декабря 2000

Гарри чувствовал себя ужасно. Кроме физического дискомфорта (сказывались несколько дней, проведенных в сырой, холодной пещере без еды), он испытывал эмоции, которыми вряд ли можно было гордиться. И с каждой секундой положение стремительно ухудшалось. Гарри не знал, сколько он сможет продержаться, раз уж даже Риддл не смог сдержать своих чувств. Он бы тоже с легкостью мог выразить свой стресс рыданиями, криками и мольбами о пощаде. Гарри взглянул на своего компаньона и сразу отмел эти мысли. Такому плану можно было бы последовать, будь его сокамерником не Волдеморт. Но с другой стороны, раз уж Темный Лорд первым так открыто показал свою слабость, то это значит, что сам Гарри пока еще в относительно здравом уме. Или как еще объяснить то, что сейчас он сидит бок о бок с убийцей своих родителей, с тем, на чьей совести уничтожение невинных людей, с тем, кому было напророчено убить его или наоборот — и ничего не предпринимает? Они должны пытаться прикончить друг друга, а не разделять между собой эту почти единодушную тишину. И пока Гарри дожидался первых слов Темного Лорда, это казалось ему почти идеальным концом. Если он сойдет с ума, то точно не будет так страдать. Кроме того, сумасшествие откроет новые перспективы в его жизни. Например, ему не придется больше притворяться, что его ненависть к этому человеку и его последователям куда сильнее желания выжить.

Гарри привык к тому, что в мире существует очень простое деление на белое и черное – никаких серых пятен. Волдеморт заслуживал смерти, а он должен был убедиться, что все пойдет по правильному пути. Но сейчас все изменилось. Волдеморт нужен ему живым, и рано или поздно он попросит о помощи. Гарри и не думал раньше, что жизнь может быть настолько абсурдна.

— Ну? – подтолкнул он Волдеморта к разговору. Мысли путались в голове, и Гарри рассчитывал немного отвлечься разговором.

Волдеморт презрительно поморщился и продолжил молчать, обдирая обломанные ногти и отбрасывая их в сторону.

Тогда Гарри решил задавать вопросы.

— Ты сказал, что я мог уйти, оставив тебя здесь. Как такое возможно?

Раздался громкий вздох, прежде чем Волдеморт холодно ответил.

— Это просто, Поттер. Разве ты не маг? Разве ты не смог бы с помощью магии выбраться отсюда?

Гарри фыркнул и почесал свою заросшую щетиной щеку.

— Ага, и как бы я сделал это без палочки?

— Типичный вопрос, — проворчал Риддл и, к величайшему неудовольствию Гарри, снова замолчал. Прошла, наверное, минута, прежде чем Темный Лорд снова заговорил.

— Скажи мне, Поттер, тебя делает волшебником палочка?

— Конечно, нет! – зло ответил Гарри. – Но без нее я не могу пользоваться магией!

— Да неужели?

Юноша горько рассмеялся.

— Так ты думаешь, что могу! Интересная идея, Том, но в таком случае объясни мне, зачем все мы используем палочки, если – согласно твоим словам – они нам не нужны?

Волдеморт резко поднялся на ноги и издевательски усмехнулся Гарри с высоты своего приличного роста.

— Ты такой высокомерный и необразованный щенок, Поттер. Мы используем палочки, потому что они делают нас сильнее. Каждый человек или любое другое существо, обладающее магическими способностями, хочет получить палочку. Неужели ты никогда не слышал об этом, мальчик?

И прежде чем Гарри успел вставить хоть слово, Темный Лорд продолжил.

— Честное слово, я разочарован. После того, что ты продемонстрировал в Хогвартсе, я ожидал от тебя большего.

— Во-первых, я не мальчик! Во-вторых, я слышал об этом раньше. И в-третьих, ты до сих пор не сказал, как отсюда смог бы выбраться я, если у тебя этого не получилось, — резко заметил Гарри.

Волдеморт по-кошачьи прищурил свои алые глаза. Поттер не видел этого, но заметил, как вспыхнула в них ярость. До его ушей донеслось шипение.

— Несносный щенок! Теперь я понимаю, почему Снейп терпеть не мог заниматься твоим обучением.

Гарри после этих слов боролся с побуждением совершенно по-ребячески показать язык.

— Ты не видишь во всем этом главного, Поттер, — жестко произнес Темный Лорд после недолгого молчания. – Со временем маг и его волшебная палочка образуют симбиоз. Этот процесс делает обладателя палочки куда сильнее того, кто палочкой не пользуется. Во всем мире живет несколько сотен тысяч магов, но лишь сотни из них обладают палочками, Поттер. По большей части это распространено именно в Европе.

До Гарри вдруг дошло.

— Так вот почему ты пытался захватить контроль именно над Европой! Ты считаешь, что именно здесь встретишь самое сильное сопротивление!

Темный Лорд не обратил на комментарий никакого внимания.

— Но мы вынуждены платить за этот симбиоз, — холодно прошептал он. – Чем дольше ты пользуешься палочкой, тем сильнее от нее зависишь. И в какой-то момент полностью теряешь способность использовать любой другой канал для высвобождения своей магии. Такому ребенку как ты нужно несколько часов, чтобы найти подобный канал. Для меня же это вопрос дней… и это оказалось слишком долго…

Гарри медленно переваривал полученную информацию.

— Так… — начал он, но запнулся, чтобы прочистить горло, — так это значит, что я мог аппарировать отсюда уже через нескольких часов после… инцидента?

На бледных губах появилась акулья улыбка.

— Точно. Если твои способности развиты хотя бы до среднего уровня, то да, ты смог бы аппарировать. Правда, оценив твои возможности, я очень сомневаюсь, что у тебя получилось бы.

Гарри медленно поднялся на ноги и скрипнул зубами.

— Впервые мне удалось аппарировать в возрасте восьми лет!

Он наблюдал, как с лица Волдеморта мгновенно исчезает усмешка.

— За мной гналась шайка Дадли, и в попытке убежать от них я аппарировал на крышу школьной столовой.

Гарри с наслаждением наблюдал онемевшим Волдемортом.

— А ты умел аппарировать в детстве? – насмешливо спросил Поттер.

— Конечно, мог, — парировал Темный Лорд, восстановив хладнокровие. – Я использовал эту способность, чтобы досаждать приютским детям. Я прятал их вещи туда, откуда они не могли их достать. В то время меня это забавляло. Но ты первый маг, который был способен на то же самое.

Гарри покачал головой.

— Едва ли. Ты делал это по собственному желанию, у меня же это вышло случайно. В любом случае, нам нужно обсудить возможность аппарировать из этого чертового места…

На лицо Волдеморта тут же вернулась ожесточенная ухмылка.

— Вперед. Аппарируй. Не откажусь от удовольствия увидеть твое расщепленное тело.

Гарри прищурился.

— В чем проблема? – спросил он, не ожидая ответа. Но, к его удивлению, ему все же ответили.

— В чем проблема, мальчик? – усмехнулся Темный Лорд, снова усаживаясь на валун. Его голос был холоден и полон иронии. – Это зависит от того, что ты понимаешь под проблемой. Если тот факт, что нас нашли, судили и приговорили к смерти, соответствует твоим представлениям о проблемах, то да, у нас проблема.

Гарри округлил глаза.

— Чем ты так удивлен, Поттер? Ты же знал, что за мной постоянно следит армия авроров. Это было вопросом времени, когда они нас найдут. А теперь скажи мне, мальчик, каково это — знать, что не нашлось никого достаточно смелого, кто посмел бы спуститься сюда и вытащить тебя?

— Ты… ты лжешь... — пробормотал Гарри.

— Если ты не веришь мне, Поттер, почему не пытаешься аппарировать? Ты никогда не сможешь пересечь защиту, окружающую эту пещеру.

— ТЫ ЛЖЕШЬ! – неверяще закричал Гарри.

Волдеморт садистски рассмеялся.

— Ты такое наивное дитя! А что же твои распрекрасные друзья! Они решили оставить тебя умирать. Так заботливо с их стороны, да? Скажи мне, щенок, насколько это больно: быть преданным?

— Нет! – задыхаясь, ответил Гарри. Сжав кулаки, он всю свою силу воли сконцентрировал на аппарации. Ему удалось, все тело словно начали пропихивать через узкий шланг. Вот только другой конец этого шланга оказался закупорен – Гарри ударился о заслон всем телом, да так, что ощутил, как содрогнулась каждая кость в его теле, а потом его вышвырнуло обратно, задыхающегося, отчаянно нуждающегося в глотке воздуха.

— О, добро пожаловать назад, — издевательски произнес холодный голос где-то над ним. – Понравилось это короткое путешествие?

Гарри открыл глаза, ощущая слабость и холод. Он понял, что лежит на земле, а Волдеморт с удовлетворенным выражением лица склонился над ним.

— До сих пор целый, какая жалость, — разочарованно добавил он.

Гарри очень многое мог бы на это ответить, но зачем развлекать Темного Лорда за свой счет? Поэтому он промолчал, но его зеленые глаза оказались куда красноречивее. Обдумывая сложившуюся ситуацию, он отказывался признавать, что Риддл был прав. Этому конечно есть другое объяснение, но сейчас ему не оставалось ничего другого, кроме как принять факты.

— Ладно, — прорычал Гарри, принимая, наконец, сидячее положение. – Это не работает. Каков план Б?

Веселье с Волдеморта как ветром сдуло.

— Плана Б нет, мальчик, — его голос стал пуст и бесстрастен. Гарри поднял голову, пытаясь рассмотреть выражение лица Темного Лорда, и тот заметно облегчил ему задачу, неожиданно рухнув на колени рядом с ним.

— Мы ничего не сможем сделать.

А вот здесь присутствовал намек на страх. Гарри явственно его услышал и практически ощутил, как он исходит от Риддла. И в этом было что-то неправильное. Ему совсем не хотелось видеть, как Волдеморт показывает такую жалкую эмоцию, доказывая, что он вовсе не так чудовищен, каким являет себя миру. В чем Гарри всегда был уверен, так это в том, что он никогда не сможет убить человека. Именно поэтому ему так не понравилось проявление Темным Лордом самых обычных человеческих чувств. Ему никогда не следовало этого видеть.

К счастью, Волдеморт тут же отвернулся, стараясь взять себя в руки.

Гарри шумно дышал через нос.

— Так значит, у тебя закончились идеи, да? – спросил он, снова встречаясь взглядом с глазами Волдеморта. Теперь он понял причину отчаяния Риддла. Тот просто утратил всякую надежду, но сам Гарри — нет. Он смотрел в кроваво-красные глаза и не испытывал желания отвести взгляд. Кроме того, у него был для этого стимул – Волдеморт стоял на коленях – именно в такой позе так жаждал увидеть его Поттер. Его губы дрогнули и сложились в маленькую улыбку.

— Тогда теперь моя очередь.

Лондон, Министерство Магии

19 декабря 2000, немного за полночь

Свеча. Атласное постельное белье. Золотая фурнитура. Мягкое потрескивание, раздающееся из камина, и удивленно осматривающийся Рон. Никогда раньше он не видел такой невероятной комнаты.

— Быстрее, Рон! У нас нет времени.

Рыжеволосый юноша сморгнул и тряхнул головой, когда Гермиона дернула его за руку.

— Гермиона, ты только посмотри на это! Это просто фантастика, — выдохнул он в благоговейном восторге, следуя за своей девушкой. – Невероятно. Держу пари, что даже Амбридж не живет в столь роскошных условиях. Трудно поверить, что Департамент Магического Правоприменения скрывает в себе такие тайны. Странно, я-то думал, что знаю их все.

— Не стоит так удивляться, Рон, — прошептала девушка, подходя к столу из красного дерева и изучая лежащие на нем рассортированные стопки писем. — Уверена, что раньше этой комнаты здесь не было. Новый владелец этих апартаментов въехал сюда всего неделю назад.

Она внимательно изучала сразу несколько писем одновременно.

— Интересно, — прошептала Гермиона, изучая еще один пергамент. – Все на французском, нет… нет… думаю, на румынском.

Рон тем временем изучал обстановку и, остановившись у роскошной кровати с пурпурным покрывалом, не смог удержаться, упав на атласные простыни.

— Так ты думаешь, что все это принадлежит тому странному типу, которого все называют Лидером? – пробормотал он, потирая материал между пальцами, чтобы проверить качество.

Девушка оторвалась от изучения строк и хмуро посмотрела на него.

— Тебе лучше постоять у дверей. Предпочитаю, чтобы нас не поймали.

Рон ухмыльнулся.

— О, не стоит беспокоиться. Джордж и Перси за дверью отлично справляются с этой обязанностью.

Она вздохнула.

— Уверена, что так и есть, но… мне здесь не по себе. Мне все это не нравится.

— Насколько я помню, именно сюда ты хотела попасть в первую очередь, — насмешливо напомнил Рон. – Это была твоя идея фикс, что в этой частной комнате кроется ключ к спасению Гарри.

Гермиона издала какой-то непонятный звук и поспешно открыла следующий конверт.

— Бог мой...

Рон тут же вскочил на ноги и подошел к ней.

— Что-то нашла? – горячо поинтересовался он.

— Не знаю… возможно. Посмотри. Это текст на румынском языке, но здесь написано имя Гарри, а здесь посмотри — Д. Малфой. Это, должно быть, Драко Малфой. Это… по-моему, это написано кровью…

— Гм, похоже, что Амбридж вернулась к своим старым привычкам, — пробормотал Рон и потянул девушку к кровати, на которую они сели и начали просматривать страницы.

— Что там? – внезапно спросила Гермиона, и Уизли, проследив за ее взглядом, понял, что сейчас она смотрит не на уверенный, аккуратный почерк, а на большую пурпурного цвета подушку, частично прикрытую покрывалом. Девушка наклонилась ближе и зажгла конец палочки. И теперь Рон понял, что именно привлекло ее внимание. На шелковом материале четко выделялось большое черное пятно, да и несколько капель чего-то странного блестело на простыне.

— Чернила? – предположил он, но Гермиона покачала головой и вдруг резко побледнела.

— Нет, я так не думаю. Я… нам пора уходить.

Но Рон был слишком любопытен для того, что бы оставлять загадку неразгаданной. Он подался вперед и схватил подушку. Она до сих пор была влажной. Уизли выругался и вытер руки о свои брюки, оставляя на ткани длинные кроваво-красные разводы.

— Твою мать… — выдавил он. – Что… он что, больной?

— Посмотри, — прошептала Гермиона, указывая на то место, где лежала подушка, но не подходя ближе. Рон, поколебавшись мгновение, собрал в кулак все свое мужество и наклонился ближе. Между складками шелкового одеяла аккуратно лежал длинный, белый предмет в виде трубки. Уизли аккуратно достал его и открыл крышку.

— Там что-то внутри, — прошептал он.

— Рон…

— Все нормально. Похоже на пергамент – нет, подожди минутку, это какая-то ткань.

Он достал ее, не обращая внимания на возражения Гермионы, и начал аккуратно разворачивать и чуть не рассмеялся, когда понял, что именно держит в руках.

— Это всего лишь картина, Гермиона, — весело сказал он, смотря в ее ошеломленное, болезненного цвета лицо. – Возможно, портрет? Посмотри.

Дрожащая рука Гермионы со светящейся палочкой зависла над картиной, и Рон, рассмотрев, что именно на ней изображено, с изумленным криком отскочил от кровати.

— Твою мать... твою мать, — несколько раз повторил он, отказываясь верить своим глазам.

Мужчина, изображенный на картине, был невероятно бледен, особенно на фоне черных как смоль волос и темном заднем плане. Его изображение, без сомнения, весьма красивое, было запачкано чем-то словно восковым. Очень светлые глаза источали невообразимую кровожадность, придавая лицу злобное выражение. В том, кем был этот человек, сомнений не возникало.

Рон издал булькающий звук, изумленно разглядывая картину.

— Какой больной на всю голову извращенец может спать на залитой кровью подушке, под которой лежит портрет… Сама-Знаешь-Кого?

Волдеморт на картине раздраженно ухмыльнулся.

А Гермионе пришлось опереться о стену, чтобы не упасть в обморок; колени совершенно не хотели держать ее в вертикальном положении.

— Пошли отсюда, Рон, прошу тебя, пошли отсюда. Согласна, это была очень плохая идея. Я со всем согласна. Но пожалуйста, пошли!

Она схватила его за руку, а Уизли сумел лишь тихо произнести:

— Да, — он схватил картину, свернул ее (не обращая внимания на хмурого Темного Лорда) и, положив обратно в тубу, сунул под подушку и выбежал вместе девушкой за дверь, словно за ними пикси гнались.

— Твоя очередь, Поттер? – сардонически прошептал Волдеморт, как только восстановил контроль над эмоциями.

Гарри пожал плечами.

— Да, давай поступим по-моему. У меня остался лишь один вариант.

— О чем ты говоришь?

— Мне нужна твоя помощь, Волдеморт, — на удивление спокойным и мягким тоном признался Гарри. Он понимал, что один из них должен быть благоразумным и отбросить их обоюдную антипатию. Но Темный Лорд никогда не пошел бы на это, поэтому первый шаг предстояло сделать ему, Поттеру.

Повисшая в пещере тишина начала пробуждать в Гарри тревогу. Он наблюдал за тем, как поднимается высокий человек рядом с ним и с королевской осанкой начинает обходить валун.

Наконец Волдеморт остановился прямо перед ним и заговорил.

— Я правильно понял: ты просишь меня помочь тебе спасти твою жалкую жизнь?

— Да, это одна из сторон моего предложения, — со спокойным выражением лица кивнул Гарри. — Другая заключается в том, чтобы предоставить тебе такую же возможность, хотя это невероятно сложно для меня – ты, наверное, можешь представить, насколько – но мне придется научиться жить с этим.

Выражение лица Темного Лорда осталось все таким же непонимающим.

— Тогда продолжай.

Гарри облизнул губы и с усилием сглотнул, отчего желудок наполнился кислотным привкусом.

— Я видел, как ты сломал камни, коснувшись их, — тихо произнес он. – И это довольно… удобно.

Прозвучавшая в ответ тишина погрузила Поттера в уныние.

Волдеморт скрестил руки на груди, а Гарри едва подавил усмешку, заметив проблеск своего пуловера. Похоже, свитер полностью удовлетворял потребности Темного Лорда. Это доказывало, что не он, а именно Риддл первым поборол их обоюдную неприязнь друг к другу.

— Понятно, — холодный голос Волдеморта прервал размышления Гарри. – Ты хочешь, чтобы я прорыл туннель для тебя, — он повернулся к щели, в которой Поттер проводил большую часть времени. – Ты наткнулся на тупик и сейчас хочешь использовать меня в качестве… разрыхлителя.

Впервые за все время Гарри был рад тому, что Темный Лорд так быстро соображает.

— А ты согласишься? – невинно спросил он.

Риддл оглянулся через плечо и фыркнул в самой своей оскорбительной манере.

— Нет.

Верно. Вот как. Сейчас Гарри по-настоящему достало поведение этого ублюдка. Он вскочил на ноги, оказываясь нос к носу со своим оппонентом и практически тесня его.

— В чем, черт возьми, твоя проблема, Том? Если у тебя есть идея получше, выскажись!

Вселяющие ужас глаза вернулись к его лицу, опаляя злобой, но Поттер даже не вздрогнул.

— Не смей называть меня так, щенок. Это последнее предупреждение. Произнесешь это имя еще раз, и я вырву тебе язык.

Гарри тихо закипал. Ему очень хотелось сказать что-то вроде «Вперед, Том, покажи мне, на что ты способен. Посмотрим, сколько костей я сломаю тебе на этот раз», — но он понимал, насколько неразумно будет сейчас устраивать очередную драку. Она лишь отнимет больше энергии.

— Да ладно тебе, это всего лишь имя, — произнес вместо задуманного Гарри, потирая нос. – Почему тебя это так сильно задевает?

К удивлению Поттера, в следующую секунду его опрокинули на землю, а зависший над ним Волдеморт снова сдавливал его горло, правда, недостаточно сильно, чтобы перекрыть дыхание. Гарри закашлял и начал извиваться под своим противником. Очень скоро ему удалось добраться до горла самого Волдеморта и сжать его, после чего Темный Лорд отпустил его. Освободившись от чужой хватки, он отступил.

— Не испытывай судьбу, Поттер. Ты уже превысил лимит, — яростно прошипел Риддл.

— Ты психопат! – задушенно просипел Гарри, вставая на ноги и растирая ноющую шею. – Ты хоть иногда осознаешь свои поступки!?

— Прекрасно, — продолжил он, так и не дождавшись ответа. – Поступай как знаешь. Если ты так сильно меня ненавидишь, что готов умереть, тогда мы умрем вместе. Знаешь, на секунду я подумал, что мы сможем объединить наши усилия, чтобы выбраться отсюда. Я подумал, что мы ненадолго можем отложить нашу ненависть. Как глупо с моей стороны!

— Сколько раз я должен объяснять тебе это, Поттер, — раздался позади холодный голос. Гарри резко обернулся, не понимая, как Волдеморт смог так быстро там оказаться. – Мы ничего не сможем сделать.

— Да… ты прав, потому что ты даже не попытался рассмотреть мое предложение! – тяжело дыша, парировал Поттер.

Волдеморт вышел из тени, и Гарри непроизвольно отступил на шаг назад.

— Я не собираюсь обсуждать предложение, в котором мы саморучно выроем себе могилу.

Поттер непонимающе нахмурился.

— Мы… что…?

Длинные, холодные пальцы обхватили его подбородок и вздернули его вверх. Изумрудные глаза встретились с кроваво-красными.

— Какого черта…?

— Думай, Поттер, думай! Используй это дремлющее вещество в своей голове! А теперь скажи мне, мальчик, откуда здесь появляется вода?

Гарри дернулся, высвобождаясь, и посмотрел на потолок над ними. Наблюдение за занавесом воды, стекающим по блестящим стенам и разбивающимся на миллионы капель, могло бы доставить удовольствие, если бы он так не замерз и устал.

— Стекает снаружи? — выпалил Гарри первое, что пришло в голову.

До сих пор поднятая рука Волдеморта сделала какое-то спазматическое движение. И это было единственной реакцией на такой ответ. Ощутив на себе свирепый взгляд, Гарри задался вопросом, что он сказал не так на этот раз. Щеки залились румянцем, потому что ответа на этот вопрос он так и не нашел.

— Хорошо, забудь об этом. Она не стекает. Эм… — он задумчиво почесал щеку. – Понятия не имею, — признался Поттер несколько минут спустя. «Возможно, я просто не хочу знать», — подумал про себя он.

— Идиот, — взбешенно резюмировал Волдеморт, сверкая алыми глазами. – Мне что, действительно придется все тебе объяснять?

Гарри глубоко вздохнул, но это не помогло, и никаких светлых мыслей в голове не появилось.

— Мы в двухстах ярдах от берега реки и находимся под уровнем воды. Да, Поттер, под уровнем воды. А это значит, что вода, которая стекает с потолка, идет со дна реки.

Поттер безмолвно приоткрыл рот, а Волдеморт схватил его за рубашку, сокращая расстояние между их лицами.

— Мы в маленькой воздушной ловушке, из которой исчезает кислород каждый час, каждую минуту, а все, что ты можешь сказать, что вода поступает сюда снаружи! Хотел бы я быть хотя бы наполовину так глуп, как ты, пребывая в святом неведении!

Они некоторое время рассматривали друг друга, прежде чем Риддл снова заговорил.

— Теперь ты должен понять, что если я сделаю то, о чем ты меня просишь, то мы умрем прямо сейчас. Мы утонем здесь. Оба. Очень быстро.

Гарри ощутил, как сердце пропустило удар, и плотно закрыл глаза, когда внезапно перед ним все стало еще более расплывчатым, чем обычно. Он не был готов услышать это. Ему, как и прежде, хотелось верить, что он найдет выход, без разницы как. Но,что, если Волдеморт прав, и выхода просто нет? Гарри прижался лбом к чему-то неожиданно теплому и мягкому, но не обратил на это внимания; ему ни на что не хотелось смотреть. Он был слишком сосредоточен на воображаемых лицах своих друзей. «Рон, Гермиона, я никогда больше не увижу вас. Никогда», — его мозг очень медленно и болезненно воспринимал эту информацию, а с языка уже срывались неудержимые слова: — «Не бросайте меня. Не оставляйте меня здесь, пожалуйста. Я люблю вас»

— Я люблю вас, — выкрикнул он, хватаясь за мягкую ткань, к которой прислонялся лбом.

Удивленный судорожный вздох прервал его внутренний монолог. Гарри не заметил, что сказал последнюю фразу вслух.

— Что ты сказал, мальчик!?

Поттер открыл глаза только для того, чтобы обнаружить, что он прижался к мужской груди. Волдеморт, кстати, выглядел просто ошеломленным. Увидев все это, Гарри издал странный булькающий звук и, резко подавшись назад, умудрился запутаться в собственных ногах и упасть на пятую точку. Это было очень больно, ведь задницу его встретили заостренные камни.

— Оу, ебать... – выругался Гарри, растирая пострадавшую часть тела.

Оцепенение Волдеморта быстро сменилось коварным выражением. Он ухмыльнулся и красноречиво приподнял то место на лице, где полагается находиться бровям.

— Так ты хочешь заняться этим прямо здесь ?

Гарри рассеянно нахмурился, не понимая, собственно, о чем идет речь.

Темный Лорд подошел ближе и теперь почти слышал, как у Поттера в голове что-то щелкает и он внезапно все понимает.

— НЕ СМЕЙ ПРИБЛИЖАТЬСЯ КО МНЕ, ИЗВРАЩЕННЫЙ УБЛЮДОК! – взревел мальчишка, его зеленые глаза увеличились до неприличных размеров, пока он отступал назад. Сознание Гарри было в смятении. Неужели Волдеморт намекнул, что они…??? Какая гадость!!! Он совершенно точно не хотел знать о своем заклятом враге такие подробности. Гарри поднял испуганный взгляд и увидел перед собой спокойно стоящего Волдеморта, плотно обхватившего руками свое сухопарое тело.

Его взгляд опалял.

— Очевидно, не хочешь. В следующий раз, Поттер, не делай мне непристойных предложений, выполнять которые не собираешься.

— ЧТО!? – завопил Гарри с явным оттенком ярости и шока.

— Да как кто-то может спутать мат и предложение о сексе!? – выкрикнул он, как только взял голос под относительный контроль.

«Ладно, — подумал он про себя, — попытайся успокоиться. Надо надеяться, что Волдеморт вовсе не из тех. Возможно, он просто издевается надо мной. Хотя не уверен, какое из двух зол — меньшее».

Темный Лорд сверлил его хмурым взглядом.

— Я не желаю больше говорить об этом, щенок. Но хочу заметить, что сначала ты сказал, что л… это абсурдное слово.

Гарри не понял, что сейчас Волдеморт говорит не о нечаянно выпаленном мате.

— Хорошо, — прорычал он. – Я не должен был этого говорить. Это была ошибка, так что просто забудь.

Тихого вздоха облегчения, который издал Волдеморт, Поттер не услышал.

— Именно этого я и хочу.

Лондон, Департамент Международного Сотрудничества в Магии

19 декабря 2000, два часа дня.

Он слышал голоса. Тихие, мягкие и слегка язвительные. Он склонился ниже и прижался ухом к замочной скважине. Во рту пересохло от страха, но он продолжал слушать. Ему нужно понять, чьи это голоса и что они обсуждают. Темный Лорд требовал достать эту информацию. Но все его старания оказались тщетны — незнакомцы говорили не на английском.

— Ты здесь, чтобы встретиться с Лидером?

Драко Малфой взвизгнул от удивления и резко обернулся, сталкиваясь с невысокой, симпатичной темноволосой женщиной. Ее тонкая улыбка была хитрой и очень неприятной. Она держала еще одну женщину – нет, скорее девочку не старше тринадцати лет, которая казалась полностью апатичной.

— Да… я здесь, чтобы… — начал он, но женщина прервала его ледяным тоном.

— Я знаю, кто ты и для чего ты здесь. Ты можешь не напоминать мне, я знаю тебя слишком хорошо.

Драко же вообще не помнил эту женщину, отчего на душе стало еще тяжелее.

— Лидер еще не обедал, — продолжила она уже куда более приятным тоном, но глаза ее остались все такими же холодными. – Он может немного… увлечься.

— Я могу подождать, пока он закончит, — прошептал Драко, отступая от двери, чтобы освободить ей дорогу. Женщина подошла ближе и положила ладонь на дверной молоточек.

— Он ждет твоего прихода? – внезапно спросила она, и ему не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.

— Тогда почему ты не заходишь? – женщина впервые открыто улыбнулась, демонстрируя красивые белоснежные зубы.

— Я не хочу мешать… — начал Драко, но она уже стучала в дверь, которая немедленно распахнулась. Он наблюдал, как она и девочка входят внутрь. Когда женщина громко заговорила, Малфой понял, что его очаровал этот мягкий и мелодичный голос.

Он нервно облизнул губы. Драко прекрасно знал, что не должен присутствовать здесь, но иного выбора у него просто не осталось. Глубоко вздохнув, чтобы немного прийти в себя, он сосредоточился на ее словах.

— Ваш ужин готов, Лидер. Так же должна сообщить, что к вам пожаловал посетитель.

В комнате раздался тихий смех кого-то третьего, словно прозвучала беззвучная шутка. Это был смех кого-то юного. И по какой-то причине Драко ощутил, как вниз по спине пробежали ледяные мурашки.

— Он может войти, — прозвучал другой, глубокий, но богатый на интонации голос.

Малфой тяжело сглотнул и расправил плечи, желая выглядеть хоть немного представительнее. Ему очень не хотелось провалить задание, которое поручил ему Темный Лорд. Не в этот раз. Он поднял голову и сжал зубы, прежде чем появившаяся в дверном проеме женщина пригласила его войти. Оказавшись в комнате, Драко быстрым взглядом окинул большое помещение и интуитивно остановил взгляд в центре, где высокий человек удобно устроился в шикарном кресле.

А потом Малфой увидел лицо, видеть которое было запрещено. Он уже видел его однажды, а потом сделал все возможное, чтобы попытаться его забыть.

Лицо Лидера вовсе не было уродливым, совсем нет. Наоборот, оно было совершенно. Очаровательно – вот правильно слово. Оно было слишком очаровательно для кого-то столь холодного, бесчеловечного. Драко подозревал, что настоящий монстр прячется под этой невероятно бледной кожей, совершенной формы пурпурными губами и глубокими темно-синими глазами, которые при тусклом освещении казались почти черными. Глаза, которые были способны как заморозить кровь в венах, так и создать ощущение заботы, ласки, прогоняя все страхи...

Ритм бешенно колотящегося сердца Малфоя замедлился, и все страхи внезапно исчезли. Сознание прояснилось, его ничто больше не беспокоило, ничто не пугало. До тех пор, пока он может смотреть в эти великолепные, сапфирового цвета глаза...

— Добро пожаловать назад, Драко, мой сладкий мальчик. Так приятно тебя видеть, — заговорил бархатный голос, заставивший напряженного Малфоя расслабиться. Лидер облизал губы, поднялся со своего кресла и двинулся к юноше, и чем ближе он подходил, тем шире становилась его красивая улыбка, от вида которой Драко хотелось упасть в чужие объятия и заснуть в них.

— Мой Лидер, сначала вам стоит пообедать. Возможно, он принес какое-нибудь важное сообщение.

Мужчина остановился и пропустил бледные пальцы сквозь пряди своих коротких каштановых волос, прежде чем обернуться к темноволосой женщине, сверлящей его неодобрительным взглядом.

Драко же ощутил себя так, словно его только что освободили от усыпляющего заклинания. Он встряхнул головой, пытаясь вернуть контроль над своими чувствами.

— Я прекрасно знаю, что мне стоит делать, а что нет, Леонтина. Прекрати опекать меня словно несмышленого ребенка.

— Он убьет вас, если вы обратите и этого мальчика, — сквозь зубы прошипела в ответ женщина.

— НИКТО НЕ СМОЖЕТ МЕНЯ УБИТЬ! – взревел мужчина, пронзая ее свирепым взглядом. – И ты знаешь это, моя дорогая. Особенно Темный Лорд, — добавил Лидер куда мягче и улыбнулся сам себе, а потом указал пальцем на дверь, прошептав одно лишь слово.

— Вон.

Красивый юноша, лежавший до этого на большой шкуре у кресла, медленно поднялся на ноги и двинулся по направлению к Лидеру, призывно виляя бедрами. Тот факт, что он был полностью обнажен, его, казалось, совсем не волновал.

— Бедная Леонтина, она снова охвачена ревностью, — насмешливо продекларировал он, и женщина прожгла его злобным взглядом. Но потом оба церемонно поклонились и без возражений покинули комнату. Когда дверь за ними закрылась, Драко заметил, что мужчина снова поворачивается к нему, и быстро отвел взгляд, нащупывая своей потной ладонью палочку. Его взгляд на мгновение задержался на сжавшейся фигурке девочки, которая сидела на полу, всеми забытая.

— Устраивайся поудобнее, Драко, я скоро вернусь, и мы поговорим, — прошептал этот невероятно мягкий голос, и Малфой не смог сдержать дрожь. Холодный палец коснулся его подбородка в поддразнивающей ласке. А потом Лидер отступил и подошел к сидящей на полу девочке, подхватывая ее на руки.

— Это отнимет всего минуту, — со смехом заметил он и прежде, чем Драко успел хоть слово сказать и попытаться осмыслить происходящее, достал палочку и с легкой усмешкой на губах исчез.

Кап.

Кап.

Кап.

Как тикающие часы, отмеряющие наше время, громко капает вода. Гарри полулежал-полусидел, опираясь о камень, на который безвольно откинул голову. Это конец. Он слишком истощен, чтобы предпринимать хоть какие-нибудь попытки выбраться из этой холодной тюрьмы. Гарри даже позволил себе вспомнить о битве за Хогвартс, чего не делал уже очень давно. Где он допустил ошибку? Ему никак не удавалось этого понять. Но если он все сделал верно, то почему Джинни…. Нет! Не думай о ней СНОВА! Гарри зажмурился почти до боли, заставляя воспоминания вернуться к тому моменту, когда он, предполагаемо мертвый, лежал на мокрой траве, а Волдеморт кружил вокруг, сыпля издевательскими насмешками. Но в тот раз на его стороне были друзья. Что ответил Невилл, когда Темный Лорд предложил ему место среди Пожирателей? Он сказал, что сделает это, когда ад замерзнет. Интересно, чтобы он сказал, оказавшись сейчас здесь.

Гарри поднял тяжелые ресницы и посмотрел на Темного Лорда, который снова сидел на своем валуне. Отсюда Гарри не мог рассмотреть, чем он занимается, и, честно говоря, его это и не интересовало. Последние несколько часов они старательно избегали друг друга, частично из-за того смущающего недоразумения. Гарри понимал, что он повел себя как идиот, а Волдеморт просто этим воспользовался, поэтому причин строить из себя обиженную невинность не было, но злость, бурлящая где-то внутри, заставляла продолжать придерживаться этой линии поведения. Для Гарри это чувство теперь стало единственным источником энергии. Он желал мести, даже если она будет презренной и жалкой.

— Ясно, — пробормотал Поттер, заставляя себя встать на ноги. Он знал, что его действие привлекло внимание, и очень медленно прошествовал к своему врагу. Холодный взгляд, вперившийся в его лицо, становился осязаемее с каждым шагом. Остановившись в пределах досягаемости Темного Лорда, он склонился ближе, демонстрируя полное отсутствие страха. И он на самом деле совсем не боялся. Это было очень приятно — ощущать на месте такого чувства как страх только пустоту.

— Я тебя ненавижу, — прошипел Гарри, наблюдая за тем, как опасно прищуриваются алые глаза.

— Отойди от моего лица, щенок, — последовал холодный ответ.

Поттер выпрямился, не отводя взгляда.

— Я презираю тебя, — прорычал он в надежде, что Волдеморт набросится на него, и он сможет дать выход своим эмоциям.

— И я тебя, Поттер. Ты всего лишь ничего не стоящий болван.

Совсем не этого Гарри ожидал.

— Что?!

— Никаких признаний в любви сегодня?

— ЧТО?!

— Идиот.

Гарри медленно закипал.

— Ты опять надо мной издеваешься?!

— Убирайся, Поттер. Твой голос раздражает.

Гарри снова склонился ниже и сжал перед лицом Темного Лорда кулак.

— Дерись со мной, — прорычал он, слегка касаясь бледного подбородка в намеке на удар.

Холодные пальцы обвились вокруг его запястья стальной хваткой.

— Дерись со мной!

Через это прикосновение передался холод, заставивший спину покрыться мурашками.

Волдеморт обнажил кончики заостренных зубов, скривив губы в ухмылке, но не произнес ни слова.

— Разве ты не хотел посмотреть на мое мертвое тело?! Но я до сих пор жив! — наседал Гарри, орошая мертвенно-бледное лицо своего врага капельками слюны.

— ДЕРИСЬ СО МНОЙ! – прорычал он, занося кулак для второго удара.

— ЧООАААХ!

Плохое зрение Гарри не смогло уловить тот момент, когда Волдеморт ушел из-под удара, но в следующую секунду Поттера весьма болезненно швырнули о противоположную стену.

— Мерлин, — простонал он, на трясущихся ногах соскальзывая на землю. Восстановив сбившееся дыхание, Гарри поднялся. Его левая рука бессознательно потирала ноющий затылок и плечо.

«Когда этот ублюдок успел стать таким сильным? Минуточку! Он ведь снова использовал магию! Это становится по-настоящему опасно».

От этого Гарри стало еще хуже. Не только потому, что не состоялась его месть, но и из-за того, что он терял шанс на ее осуществление и в будущем.

— Это все, на что ты способен? – требовательно спросил он у Темного Лорда, который снова с полным равнодушием на лице уселся на валун.

Гарри шагнул вперед.

— Я с тобой разговариваю!

Наконец, он получил ответ в виде холодного, безрадостного смеха.

— Почему ты просто не сдашься, Поттер?

Гарри упрямо вздернул подбородок, блестнув зелеными глазами.

— Потому что ты именно этого и ждешь. Ты хочешь увидеть меня на коленях! Ты хочешь увидеть, как я сломаюсь, я прав?! А теперь давай кое-что проясним. Я НИКОГДА НЕ СДАМСЯ, ЗАПОМНИ ЭТО! Я бывал в ситуациях и похуже, но никогда не опускал рук! И сейчас я не собираюсь этого делать! Ты не хочешь мне помогать? – ОТЛИЧНО! Ты не можешь выносить моего присутствия? – ОТЛИЧНО! Ты хочешь остаться здесь в одиночестве? – ОТЛИЧНО! КТО СКАЗАЛ, ЧТО МНЕ ОТ ТЕБЯ ХОТЬ ЧТО-ТО НУЖНО?!?

У Гарри саднило горло, но это была цена того облегчения, которое он ощутил. Да, это было почти столь же хорошо, как и дуэль!

Волдеморт зло посмотрел на него сверху вниз, и все, что он сказал, было:

— Твой голос меня раздражает, щенок.

Но Гарри не обратил на эти слова никакого внимания и направился в свою рабочую щель. Поднявшись по мокрой стене, он вцепился в камень и потянул его на себя.

Он не собирается сдаваться только потому, что Волдеморт утратил надежду!

Он не сдастся!

Он не сдастся!

Нет! Нет! Никогда!

Гарри хотелось дышать, хотелось, чтобы голова шла кругом от переизбытка кислорода. Его пальцы до сих пор не зажили и тотчас заболели, когда снова коснулись камня, но Гарри не обращал на это внимания.

Еще чье-то присутствие вдруг разорвало тишину, которую наполняло раньше лишь его прерывистое дыхание.

— Ты прокопал ее куда дальше, чем я полагал, Поттер. Должен признаться, я удивлен.

Удивленно распахнув глаза, Гарри резко обернулся, оказываясь лицом к лицу с Волдемортом.

— Что… что ты здесь делаешь?!

Он с удивлением отметил, что выражение лица Риддла было почти озорное.

— Мне стало любопытно.

Его по-кошачьи суженные глаза внимательно изучили стекающую воду, которая образовала уже приличных размеров лужу на дне щели.

— Без шансов, — тихо прошептал он, но Гарри решил не обращать на это высказывание внимания. Он уже накричался.

— Убирайся отсюда сию же секунду! Это моя щель!

— Не веди себя как дурак, Поттер. Кроме того, не так давно ты сам меня сюда приглашал.

— Это было перед тем, как ты отклонил мое предложение!

— Что, если я поменял свое мнение?

Гарри нахмурился.

— Что-то не очень верится. С чего бы это?

Волдеморт прислонился спиной к стене и, выбирая более удобное положение, откинул голову чуть назад.

— Это довольно просто, щенок. В тебе есть одна очень примечательная особенность, которую я редко беру в расчет. Это твоя несомненная способность выживать в любых обстоятельствах – особенно в тех, которые для любого другого человека были бы смертельными. Поэтому если Мальчик-Который-Выжил говорит, что здесь есть выход – кто я такой, чтобы спорить с ним, пусть даже если я считаю, что это верный путь к самоубийству. Если выживешь ты, Поттер, я выживу вместе с тобой.

Гарри непонимающе моргнул, потом еще раз. Какого черта здесь творится?

— Ты… пытаешься сказать, что принимаешь мой план?

Волдеморт насмешливо посмотрел на него, явно удивленного.

— Твой энтузиазм… заразен, Поттер. Надеюсь, что и удача тоже.

В какой-то момент Гарри понял, что смотрит на Риддла, открыв рот, но все равно не мог справиться со своим удивлением.

— Ты серьезно? – недоверчиво уточнил он.

Темный Лорд фыркнул, и Гарри удивился, что кто-то может издать этот звук с чувством своего достоинства.

— Я всегда серьезен, щенок. У нас осталось воздуха всего на несколько часов. Я могу прожить без этой субстанции чуть дольше тебя, но это все равно не оставляет мне шансов на свободу. Так что если ты хочешь утонуть, тогда я готов пойти тебе навстречу.

— Ты можешь ошибаться, — тихо произнес Гарри. Ярость полностью покинула его, и теперь он смотрел на Волдеморта так, словно видел его впервые. Ну, по факту, ничего нового перед его глазами не предстало; но вместе с тем он ощущал, как изменилась вокруг них атмосфера. Гарри встретился взглядом с кроваво-красными глазами, прежде чем Темный Лорд отвернулся и положил ладони на холодный камень.

— Тебе лучше не питать ложных надежд, мальчик, и приготовиться к тому, что это может стать твоей последней ванной в жизни.

Лондон, Департамент Международного Сотрудничества в Магии

19 декабря 2000, позже, этой же ночью

— Вы убили ее, — прошептал Драко в миг пересохшим горлом, стараясь не смотреть на вновь появившегося в комнате Лидера. Сейчас произошло то же самое, что он видел однажды в Румынии. Он глядел на холодное, неподвижное тело, но видел перед собой лишь воспоминания о пустых оболочках, какими стали его товарищи. Они умерли раньше, чем он успел прийти в себя от удивления. К счастью, Драко успел назвать свое имя и на кого он работает, прежде чем его встретила та же судьба. После этих слов Лидера словно подменили. Но ничто не могло изменить того факта, что он, как и Темный Лорд, пугал одним лишь своим присутствием.

Тихий, мягкий смех ворвался в его мысли.

— Ну и что? Почему это тебя беспокоит, мой мальчик? Ты ведь Пожиратель Смерти, верно? Разве ты не должен убивать магглов при первой же удачной возможности?

— Нет, вовсе нет вы... кровососущий урод, — пробормотал Драко себе под нос, смотря в пол.

Краем глаза он уловил быстрое движение, но было слишком поздно. Лидер оказался невероятно быстр. В одну секунду он оказался у юноши за спиной, обхватив одной рукой его шею, а другой удерживая ту руку, в которой была зажата палочка. Мягкий голос раздался прямо над ухом Малфоя, обдавая его прохладным дыханием.

— Ты напоминаешь мне твоего дорогого хозяина. Он называл меня так же. Но когда мы с ним объединимся, ты станешь и моим слугой. Так что тебе лучше следить за своим языком.

Драко извивался, стараясь вырваться из стальной хватки.

— О чем вы говорите?! – он начал отбиваться еще активнее. – Отойдите от меня!

Острые зубы оцарапали заднюю часть шеи.

— Да, Драко, это только вопрос времени, когда твой Хозяин присоединится ко мне. Очень скоро он оценит союз со мной. Уж я об этом позабочусь.

На глазах Малфоя слезы выступили от страха, когда холодный рот скользнул дальше по его шее.

— Пожалуйста… прошу вас, не делайте этого. Не надо, — слабо зашептал он.

Смех больше не был мягким, он пробирал до самых костей своим холодом.

— А ты не очень храбр, да? Мой юный волшебник, ты и представить себе не можешь, насколько соблазнительным ты мне кажешься.

Губы снова двинулись вверх, к уху, и Драко замер, не в силах пошевелиться, он мог лишь слушать.

— В наши дни очень сложно быть вампиром. Честно говоря, я уже давно не получаю удовольствия от крови магглов. Она похожа на воду. Утоляет жажду, но не имеет ни вкуса, ни запаха. Другое дело кровь магов. Ну, как для тебя это будет похоже на сладкое молоко с пряностями. Довольно простой вкус, но после недель, проведенных на маггловской крови, от вашей я получаю неземное наслаждение.

Острые зубы надорвали тонкую кожу на ухе, а холодный язык проворно слизал выступившие капли крови. Драко не мог больше этого выносить. Он чувствовал, что еще немного, и он точно упадет в обморок, если не вырвется из этой хватки.

— Но вкус Темного Лорда был потрясающ. Незабываем. Вкус его энергии и силы заставлял меня чувствовать себя живым. Его кровь лучше, чем огневиски. Он точно стоит моего внимания.

Драко понятия не имел, отчего остолбенел, то ли от ужаса, то ли от шока. Хватка, удерживающая его руку и шею, исчезла, и он, бесконтрольно дрожащий, сполз на пол. Прошло несколько минут, прежде чем он смог тихо прошептать.

— Вы… вы… кусали… его?

На его лицо упала тень, и Драко испуганно вздернул голову.

— Да, кусал. Ты удивлен?

«Почему Темный Лорд не убил его за подобное оскорбление?!»

— Зачем вы рассказали мне об этом? – задыхаясь, спросил Малфой, стараясь подняться на ноги, но снова падая. – Он убьет меня за это знание!

Лидер выглядел почти грустным, когда опустился рядом с Драко на колени и почти ласково погладил его по лицу.

— Нет, я так не думаю, Драко. Не бойся. Ты будешь нужен ему. Когда он узнает, что я приехал в эту страну, он будет использовать всех подряд, стараясь держаться подальше от меня. Но это не поможет. Я хочу, чтобы ты передал ему кое-что. Скажи ему, что я пришел, чтобы вернуть его себе. Он поймет, что я имею в виду, — сапфировые глаза впились в глаза Малфоя, а потом Лидер поднялся на ноги. – Хотя сначала мы должны дождаться его возвращения. Я знаю, что ты пришел мне сообщить. О его исчезновении. Но он вернется, я уверен в этом. Не может быть, чтобы этот нелепый мальчик – его зовут Поттер, да? – смог его победить. Поэтому, как только он вернется, передай ему мои слова. До тех пор ты можешь остаться здесь – ведь тебе нужно собрать для него немного информации обо мне, я прав?

Драко встряхнул головой, приводя мысли в порядок и, наконец, поднимаясь на ноги. Его ухо болезненно пульсировало, но он не понимал, почему его лицо намокло от слез.

— Вы не тот, с кем Темный Лорд хотел вести переговоры, — безучастно произнес Малфой. – Вы не Король Вампиров!

Красивое лицо отразило легкое удивление и разочарование.

— Но я именно король, мальчик. Я Лидер! – его громкий голос эхом отразился от стен комнаты. – Думай именно в этом направлении. Я не тот человек, с которым намеревался работать Темный Лорд, но я занял место этого человека – это естественно для вампирского общества. Но не стоит беспокоиться об этом. Ты получишь удовольствие, находясь рядом со мной.

Драко крепко сжал палочку, направляя ее на стоящего напротив него мужчину.

— Темный Лорд убьет вас. А меня накажут, если я смирюсь со всем этим, даже не сражаясь! Sectumsempra!

В следующее мгновение случилось несколько невероятных вещей. Драко, наконец, пришел в себя и вспомнил, что у Лидера есть палочка, чего быть никак не могло. Вампиры не используют палочек, их магия просто не срабатывается с этим инструментом. Но Лидер, судя по всему, был исключением, потому что он с невероятной скоростью достал из рукава свою палочку и блокировал заклинание, и это было вторым невероятным событием. Третьим стало то, что мужчина направил палочку на Драко и послал в него проклятие, на что были способны только маги. Как он делает это…?

— Crucio!

Драко потерял нить своих размышлений, когда тело пронзила невероятная боль.

Он кричал и кричал, пока тьма, наконец, не поглотила его.

Высокая костлявая фигура элегантно соскользнула с мокрой стены и подошла к грязному молодому человеку, сидящему на корточках в таком же грязном углу.

— Все готово.

— Что? – переспросил прерывисто дышащий Гарри, стараясь наполнить легкие кислородом.

— Остался только один, Поттер. Последний камень, и когда я его сломаю, нас затопит.

Гарри посмотрел вверх, безостановочно моргая из-за сыплющейся в глаза грязи, и вздохнул. А что он должен был на это ответить? «Да, Волдеморт, ты был прав, когда говорил, что отсюда нет выхода», или «Ты был прав, Риддл, мы здесь утонем»? Гарри не собирался говорить ничего подобного и даже прикусил кончик языка, чтобы удержать себя, но тишина оказалась на редкость красноречивым ответом. Они оба прекрасно знали, что скоро произойдет.

— Я расчистил туннель в пещере, поэтому когда начнет прибывать вода, мы сможем отступить.

Волдеморт тихо фыркнул.

— Ты действительно считаешь, что пещера сможет нас спасти?

— Нет, — безучастно пробормотал Гарри, пожимая плечами. – Просто сделай это.

Темный Лорд посмотрел на юношу. Ему совсем не нравилась эта внезапная апатия.

— Странно, Поттер, я ожидал, что перед смертью ты скажешь что-нибудь еще. Что-то вроде: «Это честь для меня — умереть вместе с мировым злом», ну или еще что-то столь же абсурдное, оправдывающее твой прославленный героизм.

Гарри еще раз слабо вздохнул и поднял взгляд.

— В отличие от тебя я не боюсь смерти… кха… кха… тем не менее…

Волдеморт вздернул безволосую бровь.

— Тем не менее? – спросил он.

— Я не хочу умирать! Возможно, именно поэтому я сражаюсь с тобой спустя столько лет. Мне просто нравится быть живым, даже если ты уничтожил каждый кусочек счастья, что был во мне!

Странно, но Волдеморт не попытался высмеять его, как обычно. Они стояли в полной тишине, прислушиваясь к журчанию воды, прежде чем Риддл заговорил вновь.

— Это напомнило мне о том, что я никогда раньше не спрашивал тебя о последнем желании.

Гарри удивленно моргнул.

— А ты что, всех своих жертв об этом спрашиваешь?

Послышался тихий смешок.

— Только самых моих выдающихся врагов, — последовал почти беззвучный ответ, который, наверное, не должен был быть услышан, но Гарри услышал.

— Так я теперь для тебя выдающийся враг. А как же глупый мальчишка, выживающий только из-за удачи?

— В тебе сочетаются оба этих определения.

Гарри секунду обдумывал ответ, а потом произнес.

— Скажи мне сначала свое.

— Что?

— Скажи мне свое желание, Волдеморт. Согласно твоим прогнозам, шанс на твое выживание не лучше моего.

Гарри услышал, что Темный Лорд подошел ближе, но он специально не посмотрел на него.

— Твоя дерзость не знает границ, Поттер.

Гарри согласно кивнул, потирая болящие пальцы.

— Но если ты настаиваешь, есть кое-что, о чем я хотел бы узнать, — на этот раз холодный голос раздался намного ближе.

Гарри встретился взглядом с ярко-алыми, наполненными интересом глазами. После пристального изучения друг друга Волдеморт первым отвел взгляд и мягко продолжил.

— Расскажи мне, что случилось в Запретном Лесу. Я знаю, что ты прекрасно понял, что именно тогда произошло, мальчик – но правда остается сокрытой от меня. Как ты смог выжить после моего смертельного проклятия? Как ты смог бросить вызов всем известным законам магии?

Гарри не мог сказать, удивил ли его этот вопрос или нет. Сейчас Волдеморт мог спросить о чем угодно, а выбрал это. Он наверняка убежден, что здесь замешана сила, о которой говорилось в пророчестве. И Гарри одобрял любопытство Темного Лорда. Кто знает, может, он прав. Пророчество могло говорить именно об этом кусочке души, который Риддл невольно передал младенцу. Способность проникать в сознание Темного Лорда и разгадывать его замыслы делала из Гарри почти победителя. Почти.

Он встряхнул головой, прогоняя эти мысли. Пророчества — слишком загадочная вещь, чтобы простой человек смел думать, что может осмыслить их. Да и эта информация все равно обесценилась, раз уж больше он не хоркрукс Волдеморта. Поэтому нет причин для того, чтобы держать это в секрете.

— Я мог сразу понять, что ты не расскажешь мне, — холодно прошептал Темный Лорд, по-своему истолковавший жест Гарри.

Вместо ответа Поттер схватил Риддла за руку и, не обращая внимания на сопротивление, прижал длинные пальцы к своему шраму. Гарри замерз и продрог, поэтому даже не ощутил холодных пальцев на своей коже. Кончики его губ едва заметно приподнялись, когда он увидел ошеломленное выражение лица Волдеморта.

— Что ты творишь, Поттер? – высокомерно спросил Темный Лорд, справившись с охватившим его оцепенением.

На лице Риддла мелькнуло замешательство, но его тут же сменила ярость. Он попытался отдернуть пальцы, но Гарри не отпускал его запястья.

— Поттер, какого черта ты…?

— Разве ты не находишь в этом ничего странного? – прервал его на полуслове Гарри.

— Я в этой ситуации все нахожу странным, — прошипел Волдеморт, яростно сверкая глазами.

— Я имею в виду то, что я не извиваюсь от боли, — уточнил Гарри, наблюдая за тем, как Риддл нахмурил брови. – Как думаешь, отчего я так сильно мучился, стоило тебе коснуться этого шрама? – наседал он, с удовольствием наблюдая за тем, как Темный Лорд пытается собрать воедино все кусочки головоломки.

— Полагаю, ты испытывал что-то вроде моральной травмы, — прохладно ответил Волдеморт, но его замешательство по-прежнему было очевидно. – Но какое это имеет отношение к случившемуся, болван?

«Гении вроде тебя иногда бывают полными идиотами», — заключил Гарри, но вслух произнес другое.

— Ты ошибаешься. Уверяю тебя, боль, которую я испытывал, была на физическом уровне, и она была почти невыносима. Эта боль была похожа на то, словно что-то пыталось вырваться из моего тела и соединиться с первоистоком. Это твою боль я чувствовал.

Волдеморт замер, но потом молниеносно отдернул руку. Где-то в глубине души он уже понял, к чему клонит Поттер, но он отказывался – полностью отказывался в это поверить.

— Поттер…?

— Ты никогда не понимал, чем я был для тебя, да? Потому что если бы знал, то уверен, ты не пытался бы так настойчиво меня прикончить.

— Объясни!

— Уверяю тебя, я не нарушал никаких законов магии. Что-то умерло той ночью, но это был не я, Волдеморт. Не я!

— Нет…

— А как иначе ты можешь объяснить то, что я знал, где были спрятаны твои хоркруксы? Как ты объяснишь то, что я, невзирая на расстояния, мог забраться в твою голову? А что насчет той странной связи между нами? Или ты полагал, что я настолько искусен в Легилименции? Нет, Волдеморт, я не обладаю такими способностями, и ты прекрасно об этом знал! Именно ты рассказал мне все, что я хотел знать – или, точнее, это сделал этот чертов осколок души во мне! И в ту ночь в Запретном Лесу ты убил н…

— ДОСТАТОЧНО!

Гарри вдруг вздернули вверх и прижали к каменной стене. Спину пронзила острая боль, и он не смог сдержать болезненного вскрика.

— ЛЖЕЦ! – снова закричал Волдеморт, прерывисто дыша. Его магическая аура ярко горела.

Гарри сглотнул, пытаясь восстановить свое хладнокровие. Дыхание его было столь же тяжелым, как и у его оппонента.

— Просто посмотри на меня, Волдеморт, — вздох. – Ответ прямо перед тобой. Посмотри в мои глаза, — вздох, — и ты поймешь, что я сказал тебе правду.

Длинные пальцы схватили его за воротник и вздернули выше, почти отрывая от земли, теперь он касался ее лишь цыпочками. Гарри наблюдал за тем, как Волдеморт обнажает зубы и борется с желанием сломать ему шею, но за всем этим отчетливо виделся чистый страх. Гарри судорожно вздохнул и, запинаясь, произнес:

— Разве ты не видишь… что ты с собой сделал? Как далеко… ты готов зайти ради силы? Получается, что ты готов медленно убивать себя, даже не осознавая этого. Я… мне, действительно, тебя жаль.

Волдеморт снова ударил его спиной о стену.

— Как ты смеешь говорить мне подобное, Поттер! Это просто невозможно! Я никогда…! – на последнем предложении он закашлялся от недостатка кислорода.

Даже по голосу Риддла было понятно, что Гарри говорил правду. «Так ему и надо, ублюдку», — подумал он, перед тем как продолжить.

— Как ты можешь утверждать обратное, если сам этого не знаешь?! Ты же ничего не чувствуешь, когда уничтожают твой хоркрукс. Это цена, которую ты заплатил, нарушив границы душевной магии до такой степени, до какой это не смел сделать никто. В таком случае, как ты можешь рассуждать, что возможно, а что нет?

После длительного молчания, когда Гарри практически болтался в воздухе, стараясь наполнить легкие кислородом, он вдруг заметил, что хватка на его воротнике медленно ослабла. Наконец, бледная рука отпустила его совсем, и Волдеморт отшатнулся назад. Некоторое время было слышно лишь их тяжелое дыхание.

— Так, — наконец произнес Темный Лорд, — ты хочешь сказать, что я неумышленно сотворил из тебя хоркрукс, который я же и… уничтожил? – на последнем слове его голос почти надломился.

— Да, ты все правильно понял. Думаю, это относилось к той строчке в нашем пророчестве «ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой», — прошептал Гарри, чувствуя себя очень неудобно из-за такого состояния Риддла.

Рука Волдеморта дрогнула и безвольно упала на холодный камень, словно он пытался отыскать утерянное равновесие.

— Если это правда, Поттер, тогда тебе лучше было солгать.

У Гарри челюсть отвисла от удивления.

— Кхм… — пробормотал он, наблюдая за тем, как Волдеморт растирает переносицу – точнее, то место, где она должна была находиться.

— Что ж, теперь твоя очередь. Скажи мне, что ты хочешь знать, — заговорил Темный Лорд холодным, пустым голосом. Становилось ясно, что ему сейчас очень хочется забыть ответ на свой собственный вопрос.

— Эм… — рот Гарри до сих пор не поспевал за мыслями.

— Я очень многое хотел бы узнать, но сейчас все это кажется неважным, — сказал, наконец, он. – Чего бы я действительно хотел, это еще раз увидеть своих друзей. Еще я хочу, чтобы солнце ослепило меня на мгновение. Хочу увидеть фейерверк, приветствующий начало Нового Тысячелетия, хочу … черт возьми, да я просто хочу выбраться отсюда, ясно!?

Гарри наблюдал за тем, как темная фигура медленно поворачивает к нему голову и ухмыляется.

— Забавно. Все это звучит так, словно ты ждешь от меня гарантии своего выживания.

Гарри медленно шагнул вперед.

— А ты мне ее дашь? – возможно, сейчас было не время для саркастичных замечаний, но сдержаться он не мог.

— Высокомерный щенок, — парировал Волдеморт.

Они спокойно стояли на месте, изучающе разглядывая друг друга, и пусть Гарри видел лишь смазанный контур, тот больше не источал ненависти. Лишь сомнения и решительность.

— Думаю, пора, — тихо произнес Волдеморт.

Поттер просто кивнул, молча наблюдая за тем, как его враг взбирается вверх по блестящему камню. Вдруг он нерешительно замер.

— Просто чтобы ты знал, Поттер — в одном ты был прав.

«Только в одном?» — мысленно удивился Гарри.

— Если бы ты раньше рассказал мне, что ты … мой хоркрукс, я и на самом деле не пытался бы тебя убить, — с этими словами он исчез в щели, а Гарри обессиленно привалился спиной к стене.

— Но если бы я и узнал об этом раньше, я бы все равно тебе ничего не рассказал, — пробормотал он, делая глубокий вздох.

Следом послышался вполне ожидаемый треск, но чего Гарри явно не ожидал, так это такого бурного потока ледяной воды, затопившей его в мгновение ока. В следующую секунду освещение в их маленькой тюрьме полностью исчезло, сменившись промозглой, удушливой тьмой.

Секретная база Ордена Феникса

Гриммаулд Плейс 12, Лондон

Рон не мог заснуть. Последние два часа он смотрел в потолок и думал, думал, думал, от чего уже начинала раскалываться голова. Во-первых, он рассчитывал на то, что к нему присоединится Гермиона и они как всегда обсудят план действий на следующий день, но девушка до сих пор переводила письмо, которое они нашли в апартаментах Лидера. Как же Рон ненавидел воспоминания о вчерашней ночи! Кошмары о ней преследовали его даже наяву. Он откинулся на постель и накрыл голову подушкой, стараясь изгнать из головы портрет с изображением Вы-Знаете-Кого.

За последнее время произошло столько странных и страшных событий. Гермиона сказала, что надвигается что-то грандиозное; проблема была в том, что никто не знал, что именно. Даже члены Ордена, которые до сих пор работали в Министерстве, ничего не понимали. Новая политика Амбридж была направлена на притеснение магглорожденных, а в этом не желал участвовать ни один орденовец. Интересно, если теперь магглов приравнивают к грязи, что они тогда делают в Министерстве? Вчера отец сказал, что он никогда не видел, чтобы в магическом органе управления было столько обыкновенных людей. Мысль о том, что так распорядилась Амбридж, была просто нелепа. Нет, она точно не хотела бы видеть их в своих владениях. Согласно сведениям отца, эти люди пришли по требованию Лидера. Кто вообще этот Лидер, при взгляде на которого начинает бить дрожь? Как так получилось, что он стал личным советником Амбридж?

Мерлин, у него скоро голова взорвется. Но от чего Рон чувствовал себя еще хуже, так это от мысли, что он тоже министерский служащий, аврор. А значит, ему придется работать со своими врагами, если им вдруг понадобятся его услуги. Но пути назад не было; он уже принял решение. На последнем собрании Ордена они все (за исключением его самого) решили, что чем больше членов останется на своих местах в Министерстве, тем лучше. Орден должен контролировать ситуацию, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть снова попытается набрать мощь.

Рон поерзал в постели.

Все эти размышления неизменно приводили его к мыслям о Гарри. Где же его лучший друг? Что он должен сделать, чтобы помочь ему? Как он смеет валяться в кровати и размышлять о всяких глупостях, когда его товарищ, возможно, мучается в плену? Да, Рон был абсолютно уверен в том, что Гарри до сих пор жив. Иначе Вы-Знаете-Кто не стал бы держать это в секрете. Но от этих мыслей Уизли хотелось вскочить и направиться на поиски лучшего друга, пусть он даже понятия не имел, где искать.

Что ж, по крайней мере, Гермиона очень старается найти хоть какую-нибудь зацепку. И Рон не сомневался, что она ее обязательно найдет. А до тех пор ему придется ждать.

Что-то холодное пощекотало его пятку.

Рон немедленно вскочил в кровати, вглядываясь в темноту.

Едва заметное движение — но на этот раз коснулись его ключицы. Уизли подался назад.

— Гермиона, это ты?

Тишина.

— Это несмешно.

Рон ожидал, что вот-вот увидит пышные волосы своей девушки и ее мягкую улыбку, но комната казалась совершенно пустой. Через пару минут он даже смог убедить себя, что ему привиделось. Рон откинулся на подушки, но тут же подскочил, ощутив, как что-то чешуйчатое скользнуло по ноге.

— Гермиона! Что ты делаешь?! Прекрати! Я не в настроении!

И снова тишина.

— Меня это достало, — раздраженно прорычал он, хватая палочку с прикроватного столика.

— Lumos!

Голубоватый свет мягко разлился по маленькой спальне.

Рон схватил один конец одеяла и откинул его в сторону.

— Попалась!

Но то, что он увидел, заставило его затаить дыхание.

Вы, должно быть, знаете, что Рон Уизли никогда не был трусом. Да, у него были свои страхи, но он мог бороться с ними. Он ожидал увидеть Гермиону, хотя и понимал, что она никогда не стала бы дергать его за пальцы и ногу. Только по этому поведению Рон мог бы догадаться, что это не она. Он должен был скорее заподозрить очередную дурацкую шуточку Джорджа, который находил весьма забавным то, чтобы будить своего брата среди ночи. Мерлин, да он бы мог даже подумать, что в простыне копошиться мышь.

Но чего он точно не мог предположить, так это того, что возле его ног свернется громадная змея, которая и проглотить-то его сможет, особо не напрягаясь.

Рон и подумать раньше не мог, что завопит как какая-нибудь девчонка.

Лондон, Министерство Магии

20 декабря 2000, четыре часа утра

Лидер был раздражен. Сегодняшняя ночь, определенно, была не его. Всего несколько минут назад он обнаружил, что в его апартаментах побывали незваные гости, которые нашли кое-что из разряда очень личного. Они украли его письма! Он до сих пор ощущал их запах – запах смертности и крови. Чертовы маги, этот запах дразнил его обоняние, от чего рот наполнялся слюной. Если бы он поймал их с поличным, они бы пожалели, что вообще родились на этом свете. Мысль впиться в их шеи и выпить досуха, а потом разорвать на мелкие кусочки неплохо развлекла его, пока он шел по коридору, но он понимал, что даже хорошо, что они успели сбежать. Их убийство могло стоить ему возможности воздействовать на его сладкую Долорес. Лидер облизнул губы и улыбнулся. Да, ее кровь из разряда тех, от которых его воротит. Она слишком сладка на вкус. Именно поэтому он может работать с ней, не боясь потерять контроль (стоило лишь вдохнуть ее запах). И прямо сейчас им нужно было обсудить вопрос безопасности в Министерстве.

В конце коридора Лидер повернул направо, двигаясь по направлению к лифту. Он ожидал, что Амбридж будет в своем кабинете. Она заперлась там еще со вчерашнего вечера, велев не отвлекать ее. Но этой ночью Лидер намеревался отвлечь ее, пусть это ей и не понравится. У них соглашение, и он не собирался стоять в стороне. Ему нужно, чтобы кое-что осталось в секрете, а без ее помощи сделать это не получится. Например, сотни магглов, заключенных в темницу, которые служат провизией для его маленькой армии. Хотя знать об этом ей совсем ни к чему.

— Драгомир!

Лидер запнулся на ровном месте и, удивленно посмотрев на стену перед собой, молниеносно обернулся, источая бешенство.

— *Сколько раз я просил не называть меня так, Леонтина?! Не здесь! Это небезопасно!* — отрезал он, переходя на румынский язык.

В следующий миг она с улыбкой на губах уже стояла прямо перед ним.

— *Никто нас не слышит*.

Лидер достал палочку, и с ее лица тут же исчезло удовлетворение.

— *Неужели?*

Она склонила голову.

— *Примите мои извинения, Ваше Высочество*, — тихо произнесла она, позволив своим черным волосам упасть на лицо. Холодный палец Лидера коснулся ее подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть в его глаза.

— *Почему ты до сих пор опекаешь меня словно ребенка? Это отвратительно!* — горько спросил он.

— *Потому что ты мое дитя, любимый. Именно я обратила тебя*, — она улыбнулась и протянула руку, касаясь его лица.

— *Это произошло триста пятьдесят четыре года назад! Разве нельзя просто забыть об этом!?*

Он оттолкнул ее и насмешливо ухмыльнулся.

— *Я все еще люблю тебя*, — умоляюще прошептала она.

— *Леонтина, ты же знаешь, что я не чувствую к тебе того же. Мы много раз это обсуждали. Я уже объяснял тебе, ради чего я согласился стать вампиром. Я жаждал силы, и ты помогла мне получить ее. Я благодарен тебе за это, только и всего. Не ожидай от меня большего!*

— *Я знаю, что ты не любишь меня. Это чувство ты испытываешь к другому человеку*.

И пусть лицо женщины осталось совершенно безэмоциональным, голос предал ее. Лидер на это лишь усмехнулся и посмотрел в сторону.

— *Вздор!*

— *Правда? А что насчет Волдеморта?* — холодно спросила она.

Он повернул голову и посмотрел в ее глаза, лишенные всякого тепла.

— *А что насчет него?*

— *Ты вожделеешь его крови вот уже сколько там... сорок лет!* — наседала Леонтина.

— *Тридцать восемь. Но позволь мне напомнить, что это не твое дело*.

— *Ты одержим им, а он сильнее всего хочет убить тебя! – прошипела она, хватая Лидера за руку, когда он попытался отстраниться. – Почему это так тебе нравится, почему ты охотишься на самых опасных магов?! Если он ранит тебя, клянусь, я…*

— *Не мели чушь! Будто он сможет меня ранить! Кроме того, я, по-моему, уже сказал, что это не твое дело! Наш разговор окончен*, — зло прошипел он, входя в лифт и захлопывая створки прямо перед ее лицом.

Тем временем в пещере

Гарри никогда раньше по-настоящему не задумывался над тем, как он умрет. Всю жизнь он прожил будучи мишенью для Темного Лорда, поэтому у него было всего два варианта: либо думать об этом постоянно, либо не думать об этом вообще. Как любой здравомыслящий человек, он выбрал второй вариант. Но сейчас, придавленный к дну пещеры слоем воды, холодной настолько, что все тело ломило от боли, Гарри не мог думать ни о чем другом. В то время как его тело боролось с неистовыми потоками, в сознании билась картина того, как его родители умирают в луче зеленого света. Если по секрету, он где-то на самом краешке сознания представлял свою смерть такой же, пораженный от третьего — и на этот раз последнего в его жизни – Непростительного проклятия. В этот раз рядом уже не будет матери, готовой отдать за него жизнь, не будет осколка души Волдеморта, который погибнет вместо него.

Но он ошибался. Все произойдет вот так. Наверное, либо Смерть, либо Судьба слишком сильно ненавидит его. И ему не суждено умереть так легко, как однажды в Запретном Лесу. Нет, на этот раз это будет долго, холод будет терзать его тело до тех пор, пока оно не изогнется в судорогах. Гарри ощущал, как медленно вытекает из него жизнь. О да, он помнил это чувство, прямо как тогда, когда он нырнул в озеро за мечом Гриффиндора. Но в этот раз Рон не придет, чтобы спасти его. В этот раз он должен справиться сам.

Легкие горели, моля о кислороде, но Гарри до сих пор находился под толщей воды, а отсутствие света полностью лишало ориентира верха и низа. Инстинктивно он двигался вверх, умоляя свое тело продержаться еще чуть-чуть. И в тот момент, когда он уже подумал, что легкие вот-вот разорвет, вернулся свет. Очень слабый; но он помог определить, что до поверхности осталось не больше фута. Сделав последний рывок, Гарри всплыл и глубоко вздохнул, откашливая воду. И внезапно холодная рука в очень знакомом жесте схватила его за воротник.

Гарри открыл глаза и понял сразу несколько вещей. Во-первых, его голова находилась на расстоянии трех футов от потолка. Во-вторых, вода очень быстро продолжала прибывать, с каждой секундой уменьшая это и так не очень большое расстояние. В-третьих, Волдеморт крепко держал его и что-то говорил. Пытаясь не обращать внимания на терзающую тело боль, Гарри сосредоточился на том, что ему говорили. Но из-за бурлящих потоков воды сделать это было довольно сложно.

— Ты почему так долго, Поттер?!

О, теперь он понял.

— Наслаждался ванной! – прокричал Гарри в ответ, прежде чем набежавшая волна заставила его подавиться водой. Ему показалось, что он услышал в ответ что-то вроде «чтоб тебя, щенок», но он не был в этом уверен.

— Как нам выбраться отсюда?! – прокричал Гарри, когда расстояние между его головой и потолком сократилось до пары футов.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь?! Разве это была не твоя идея, щенок!? – пробился сквозь шум воды голос Темного Лорда.

— Боюсь, это была не лучшая моя идея, — пробормотал Поттер себе под нос, но Волдеморт каким-то образом услышал это.

— Это и так понятно! – прорычал он в ответ.

Один фут. Гарри запаниковал. Еще немного — и он не сможет удерживать голову над уровнем воды.

— Послушай, щенок, есть один выход, — снова раздался холодный голос. Волдеморт притянул его ближе к себе.

— Какой? – Гарри навострил уши во внезапной надежде.

— Я не совсем уверен, но, возможно, я смогу сделать для нас достаточно широкую дыру, через которую мы попробуем выплыть. Но в этом плане есть две проблемы. Первая – мы должны дождаться, пока пещеру полностью заполнит вода, плыть против течения мы не сможем.

— Думаю, ждать нам осталось недолго, — прервал Гарри, запрокидывая голову назад, чтобы рот оставался на поверхности.

— Вторая, — продолжил Волдеморт, не обращая внимания на его замечание, — нет никаких гарантий, что над нами не расположена еще одна, полная воды пещера.

— Я выбираю шанс, — сбивчиво проговорил Гарри, хватаясь за плечо Темного Лорда для поддержки. Тот отпустил его воротник и положил руку на каменный потолок, защищая голову от ударов. Оставалось всего несколько дюймов.

— Я плыву первым. Следуй за мной, — это было последнее, что он сказал. Они обменялись обеспокоенными взглядами, и Гарри прикусил губу, удерживая себя от вопросов. Очень быстро он причислил холод к тому, что он категорично ненавидит.

И лишь когда воздуха почти не осталось, они сделали по последнему глубокому вздоху и плотно закрыли рты.

Гарри наблюдал за тем, как Волдеморт нырнул, и заставил себя взять страх под контроль. «Просто следуй за ним», — внушал он себе. Да и выбора у него не было. Пещера, служившая им последние несколько дней домом, полностью оказалась под водой. Пришло время выбираться отсюда.

И Гарри нырнул, не отводя взгляда от Темного Лорда, который чудесным образом умудрился освещать пространство и в воде, чтобы юноше удобнее было плыть следом за ним. И Гарри плыл. Он сильнее прикусил губы и заставил свои окоченевшие конечности двигаться, чтобы не отстать. Довольно скоро они подплыли ко входу в щель, которая находилась на самом дне пещеры. Течение все еще было, но они оба могли преодолеть его. Когда щель сузилась, их движение заметно замедлилось.

«Что происходит?», — подумал Гарри, когда они практически остановились. Его горло и легкие уже начали знакомо припекать. Голова закружилась от холода и недостатка кислорода.

«Не паникуй!», — напомнил он себе. И ему почти удалось взять свой страх под контроль, когда Волдеморт вдруг полностью остановился.

«Что творит этот сукин сын?!» — зло подумал Гарри, ударяя кулаком по чужой ноге. Темный Лорд пнул его в ответ, чуть не попав по лицу. Наконец, он двинулся вперед, сначала очень медленно, но потом ускорился настолько, что внезапно исчез.

«Подождите-ка – исчез?», — Гарри едва удержался от удивленного вздоха. Отталкиваясь ногами от воды, он подплыл к тому, что доставило Волдеморту столько проблем. Это оказалась невероятно узкая часть туннеля. Очевидно, Темный Лорд разобрал его голыми руками. Очень маленькое отверстие. Паника ударила по Гарри в полную силу. Он не мог понять, как Волдеморт вообще смог пропихнуться в нее. Но он все же пропихнулся. Наверняка, из-за своей ненормальной костлявости. Но Гарри не настолько тощ. Он никогда бы…

Теперь все стало ясно. Поттер даже рассмеялся бы, не будь положение настолько отчаянным. Это и было замыслом Риддла. Он расширил щель до своих размеров, не до его. Это был очень умный ход и очень слизеринский для того, чтобы избавиться от нежеланного попутчика. Гарри должен был с самого начала ожидать чего-то подобного; и теперь он не должен быть так удивлен. Он как никто другой знает, как любит убивать Волдеморт. С помощью пыток, без крови. Гарри знал это по собственному опыту.

Желание вдохнуть стало почти невыносимым. Вопреки всякой логике Гарри попытался протиснуться в маленькую трещину, но очень быстро понял, что пролезть может лишь его голова и правая рука. Пальцы бессмысленно потянулись к исчезающему следу света.

«Вот как, я здесь умру», — понимание было настолько ужасно, что Гарри не сдержал крика, но это привело лишь к тому, что он лишился остатков кислорода в своих легких. Он рвался вперед и извивался; изгибал свои конечности под немыслимыми углами в надежде, что он еще сумеет проскользнуть в расщелину. Но добился лишь того, что застрял окончательно. Теперь он не мог ни двинуться вперед, ни податься назад. Он чувствовал, как камни обдирают кожу, но измученное сознание не фиксировало боли. Головокружение возрастало в геометрической прогрессии.

«Волдеморт все-таки победил. Я проиграл. Рон, Гермиона, простите. Простите меня. Я люблю вас…»

Он медленно откинул голову назад, открыл глаза и рот, не в состоянии сделать вдох. А потом Гарри увидел это. Его сознание затуманилось, и он больше не мог связно мыслить, но видел, как, мягко разрезая воду, к нему приближалась темная фигура. Возможно, это Смерть, наконец, пришла за ним. Внезапно его окутал свет, и хотя Гарри замерз и мучился от боли, он больше не боялся. До невозможности бледное лицо оказалось на одном уровне с его собственным лицом, а чужой безгубый рот замер над его ртом.

«Да, это точно Смерть», — подумал он, смотря в ярко-алые глаза, пока его собственные глаза медленно закрывались.

— Дыши, идиот!

Именно этого импульса так долго ждало его тело. Гарри рефлекторно сделал вдох, чувствуя, как в его горящие легкие поступает теплый воздух. Его тело содрогнулось от удовольствия и облегчения. Он зажмурился и сделал еще один глубокий вдох, и еще один. Скоро его дыхание стало таким, как если бы он пробежал марафон. Очень медленно Гарри начал вспоминать положение вещей.

«Как я могу дышать, если я под водой?»

Он резко открыл глаза и завопил от удивления.

«Волдеморт! Лицо Волдеморта замерло в дюйме от моего лица. Волдеморт вернулся за мной. Какого черта…?»

— Ты уверен, что хочешь быть аврором, Поттер? Как ты умудрился не вспомнить про Чары Головного Пузыря?

У Гарри просто не нашлось ни сил, ни желания, чтобы обидеться на это замечание. Он прерывисто дышал и лишь пару мгновений спустя понял, что его рот и нос прикрыт личным пузырем Волдеморта.

— Я… я… — Гарри просто не находил слов. — Поч… почему? Том?

— Сделай глубокий вдох, щенок, — отрезал Темный Лорд и после того, как Поттер выполнил указание, отпустил его лицо (до этого момента Гарри даже не замечал, что Волдеморт держит его) и отстранился.

Ужас снова накатил ледяной волной.

«Неужели он собрался дать мне утонуть? Неужели он вернулся лишь для того, чтобы посмотреть на то, в каком положении я здесь оказался? Неужели он приплыл лишь для того, чтобы убедиться, что я застрял? Да, это очень на него похоже. Чары Головного Пузыря…. Сейчас же! Я должен вспомнить! Черт возьми, не получается!»

Что-то треснуло. Гарри подумал, что он подсознательно продолжает пытаться выбраться из расщелины, но потом вспомнил, что не может сейчас шевелиться. Но большая часть его груди вдруг оказалась свободна. И очень скоро он увидел почему. Руки Волдеморта двигались у края скважины, ломая камни. В этот момент у Гарри в голове что-то щелкнуло, а глаза расширились до невероятных размеров.

«Какого черта этот ублюдок творит?! ОН, ЧТО, ПЫТАЕТСЯ МЕНЯ СПАСТИ?! ПОЧЕМУ?!»

Гарри протянул свободную руку вперед и попытался схватить Волдеморта за край мантии, но она выскользнула из его пальцев. Внезапно Темный Лорд остановился, посмотрел в сбитое с толку юное лицо и быстро поплыл наверх, к поверхности.

«НЕТ!»

Гарри не мог в это поверить. Он был так близок к тому, чтобы освободиться из этой западни, а сейчас Волдеморт оставил его здесь. Поттер не собирался сдаваться сейчас; ему всего лишь нужно было пропихнуть свой зад вперед — и он свободен. К счастью, он был стройным парнем, поэтому без труда осуществил задуманное. Хотя и ощутил, как заостренные камни порвали его джинсы и оцарапали ноги. Наконец, его бедра оказались свободны, и он, ни секунды не колеблясь, поплыл вверх. Это оказалось очень сложно, его конечности больше напоминали бревна. Гарри больше не чувствовал холода; его тело отдавало оставшуюся энергию на то, чтобы сохранять относительно нормальную температуру. Сейчас, когда он практически добрался до поверхности, всего три вещи поддерживали в нем жизнь. Во-первых, горящие легкие (он ведь не мог замерзнуть, если внутри все горит, верно?). Во-вторых, огромный приток адреналина, горячащий кровь. В-третьих, вопрос, который без конца крутился в его сознании.

«ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?!»

Он не мог умереть, не услышав ответа. Гарри нужно было узнать, почему Волдеморт пытался спасти его. В этот момент не было ничего важнее. Даже смерть.

Он вынырнул с громким криком, судорожно вдыхая морозный воздух. Это одновременно доставляло и боль, и наслаждение. Как только Гарри смог говорить, он закричал.

— Волдеморт!

Он оглянулся вокруг, но ничего не увидел, поэтому выбрал случайное направление, по которому и поплыл.

— Где ты, ублюдок?!

Гарри наткнулся на что-то твердое, в чем опознал камень.

— Волдеморт! – снова заорал он, выбираясь из воды.

Тишина. Только этот надоедливый голос в его голове повторяет один и тот же вопрос.

«ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?!»

Гарри вышел из себя.

— Прячься сколько тебе угодно, ублюдок! Рано или поздно я найду тебя и заставлю ответить мне!

Южная Англия, где-то в известняковом карьере.

20 декабря 2000, пять часов утра.

— Волдеморт!

Горло уже неприятно саднило от выкрикивания имени своего спасителя. Прошло не более нескольких минут, а Гарри казалось, что он уже вечность сидит на промозглом, ледяном камне. Он стучал зубами и даже не пытался помешать этому. Гарри знал, что у него не получится продержаться долго, и скоро его конечности онемеют и совсем потеряют чувствительность. Сердце беспорядочно колотилось в отчаянной попытке разогнать по венам холодную кровь.

— Черт возьми! Да ответь же мне, наконец! Ты ведь не мог утонуть, сукин ты сын?

Но Темный Лорд не откликался, и Гарри вдруг ощутил, как внутри него пробуждается нечто давно забытое, оно ворочалось и рвалось наружу. Что это за маленький монстр, которого он считал погибшим, сдавил его грудь? Гарри был уверен, что это чувство умерло вместе с тем душераздирающим криком, который вырвался из его горла, когда он увидел, как Джинни поразило смертельное проклятие. После этого его душу заполонил лишь гнев. Но почему он ощущает это сейчас? Почему он боится, что это чудовище, убившее его родителей, погибло? Почему этот чертов монстр в его груди так отреагировал именно на этого ублюдка?! Как бы Гарри хотел разорвать себе грудь и придушить эту сволочь голыми руками.

Поттер закашлялся, стараясь подавить всхлипывания. Просто оскорбительно, каким слабаком он себя чувствует из-за Темного Лорда. Какого черта этот ублюдок вернулся за ним? Это было бессмысленно, но ему просто необходимо было узнать ответ. Он был уверен, что только это угомонит унижение, которое он сейчас испытывал.

Гарри вздохнул и подтянул колени к груди, пытаясь сохранить тепло.

— Поттер.

Его плечо внезапно сжала костлявая рука.

Гарри вскрикнул от удивления, когда почти безжизненный голос совсем рядом выдохнул его имя. Резко развернувшись, Поттер уставился в такую же, как и спереди непроглядную темноту.

— Риддл? – пробормотал Гарри, протягивая руку и нащупывая что-то телесное, но Темный Лорд скинул его ладонь.

— Не смей… называть меня… так, щенок!

Если Темный Лорд хотел, чтобы это прозвучало угрожающе, то его попытка провалилась. Чего-чего, а страха в этот момент Гарри точно не испытывал. Его занимали куда более насущные проблемы, такие как: а) его монстр радостно замурлыкал при виде живого Волдеморта; б) отсутствие света явно указывало на то, как ослаб Темный Лорд; в) ему до сих пор жег язык вопрос, ответ на который он до сих пор не получил. Собрав, наконец, всю свою смелость в кулак, Гарри произнес:

— Мы сделали это. Мы выбрались и только благодаря т…

У него не было шанса закончить предложение и высказать, как он благодарен, потому что костлявое тело внезапно обрушилось на его плечи, заставив вскрикнуть от боли.

— Эй! Ай! Больно! Смотри куда идешь! – пробормотал Гарри из-под абсолютно мокрой и ледяной мантии, накрывшей его лицо.

— Закрой рот и обними меня, — раздалось холодное шипение прямо над ухом.

— Что?! – запротестовал Гарри, чувствуя, как ледяная рука уже забирается между его грудью и коленями, где еще сохранилось тепло живого тела.

— Я сказал ОБНИМИ МЕНЯ!

Холодные ногти оцарапали мускулы на его груди.

— Ты ударился головой?! Разве мы не враги? Потому что если я это сделаю…

— Поттер! – снова прервал его Волдеморт. В его голосе прозвучало отчаяние, отсекающее все возражения на корню. Гарри выпрямился. Последнее, чего он хотел, так это помогать Темному Лорду, но за его плечами настойчиво маячил серьезный должок.

Он вздохнул, признавая поражение.

— Хорошо, иди сюда. Я знаю, что ты замерз.

Волдеморт не колебался ни секунды. Быстро обсудив позу (сошлись на том, что Гарри обнимет Волдеморт) и несколько раз безуспешно попытавшись высушить одежду (в конце концов, Гарри потребовал вернуть ему пуловер, но Риддл отказался наотрез, хотя тот и промок до нитки), они устроились и замолчали. Гарри практически ощущал, как в тишине сгущается замешательство. Через полчаса Поттер был так смущен, что даже его ледяные щеки немного порозовели, тонко намекая на стыдливый румянец. Больше он этого выносить не мог, поэтому заговорил первым.

— Могу я задать вопрос? – вежливо спросил Гарри, насколько вообще можно было быть вежливым, разговаривая с Волдемортом.

Риддл чуть повернул голову, которая до этого лежала на правом плече Гарри, показывая, что слушает. Он не произнес ни слова то ли нарочно, то ли просто не зная, что сказать.

— Меня удивило… — начал Гарри, но прервался, прочищая горло нервным кашлем. «Я спрошу это. Спрошу», — внушал он себе.

— Давай уже, Поттер, — раздался поощряющий холодный голос.

— Почему ты вернулся за мной? – скороговоркой выпалил Гарри, не давая себе времени на то, чтобы передумать.

Волдеморт колебался мгновение, а потом тихо вздохнул. И это было единственным ответом, побудившим расспрашивать дальше.

— Ты мог дать мне умереть. Я… я не понимаю. Ты ведь ничего так сильно не хочешь, как моей смерти!

Тишина уже начинала действовать на нервы, и Гарри хотел хоть как-то разговорить Темного Лорда. К счастью, прежде чем он придумал что-то порадикальней, холодный голос прошептал ответ.

— Есть кое-что, чего я хочу больше твоей смерти.

У Гарри в буквальном смысле отвисла челюсть. Он правильно все расслышал? Никогда раньше он и предположить не мог, что Волдеморт хочет чего-то больше, чем увидеть его хладный труп и, Мерлин великий, так открыто в этом сознается!

— Эм… хм… это что-то интересное… Могу я спросить, чего же ты хочешь?

«Это что, правда, мой голос?» — удивился Гарри, поняв, что практически проскрежетал вопрос.

Он ожидал, что Темный Лорд не ответит ему, поэтому еще больше удивился, получив ответ.

— Не строй в своем скудном умишке странных гипотез, щенок! Я ненавижу тебя и желаю твоей смерти! Я спас тебя только потому, что сам хотел выжить! Здесь все просто, болван! И почему я должен разъяснять тебе очевидные вещи?

— Эй! – возмутился моментально обидевшийся Гарри. – Это вообще-то ничего не объясняет!

— Идиот! – продолжал кипеть Волдеморт, видимо, наслаждаясь возможностью излить свое напряжение в еще один спор с высокомерным мальчишкой.

— Используй мозг, Поттер! Неужели ты считаешь, что я бы выжил, не поделись ты со мной так охотно теплом своего тела? Нет! Я мог бы позволить тебе утонуть, а потом замерзнуть до смерти! У меня был выбор, и я решил, что пара минут победы этого не стоят! Правда, был ли мой выбор удачным, я до сих пор не знаю.

Гарри потребовалась минута, чтобы отойти от очередного шока. Волдеморт, видимо, серьезно болен, раз говорит об этом так открыто. Или он пытается сказать о чем-то еще между строк. О чем-то, о чем не хотел говорить сначала.

— Я спасал не тебя, Гарри, а себя. Как бы смешно это ни звучало, у тебя отлично получается сохранять мою жизнь и без разницы, в роли чего – хоркрукса или грелки.

Проигнорировав насмешку, Поттер кивнул. Он годами учился понимать этого человека, и сейчас настало время использовать свои знания на практике.

— Ты был уверен, что я не откажу тебе в помощи, раз ты спас мою жизнь.

— Вижу, ты понял мою точку зрения, — зло прошептал Волдеморт.

— И ты был абсолютно прав, — прошептал Гарри, получая в ответ кивок. — Но мне плевать.

— Что?! – прошипел Волдеморт, и его ногти глубже впились в разорванную, грязную рубашку Гарри.

— Плевать, по каким причинам ты меня спас. Единственное, что имеет значение – ты это сделал, — произнес Поттер, от чего монстр в груди радостно заворочался. Еще лучше он себя почувствовал, когда со стороны Волдеморта раздалось недоверчивое шипение.

— Ты меня с ума пытаешься свести, Поттер? Потому что если да, то ты выбрал просто прекрасную тактику.

Удивительно, но Гарри в ответ покачал головой.

— Я пытаюсь не свести тебя с ума, а поблагодарить.

Горящие недоверием алые глаза буравили висок юноши, словно Темный Лорд ожидал, что сейчас Поттер рассмеется и выкрикнет: «Не могу поверить, что ты купился на это!»

Но когда ничего подобного не произошло, Волдеморт, с отвращением признавая поражение, рявкнул:

— Поттер… мне на самом деле стоило давно тебя прикончить!

Лондон, Министерство Магии

20 декабря 2000, шесть утра.

Тук. Тук. Тук.

Долорес Амбридж поерзала в своем розовом кресле и окинула дверь осуждающим взглядом. Кто посмел ослушаться ее приказа? Разве она не приказывала не беспокоить ее до обеда?

Пухлые пальцы решительно огладили отполированный деревянный предмет в ладони.

— Войдите, — рявкнула Долорес, аккуратно пряча Старшую Палочку в подшивке своей мантии. Она практиковалась в магии со своей новой игрушкой с тех пор, как вернулась с карьера, в котором Поттеру и Вы-Знаете-Кому было суждено провести остаток своих дней.

Петли двери тихо скрипнули, когда в кабинет элегантно ступила высокая фигура, закутанная в мантию.

— Вы, — беззвучно выдохнула Амбридж, ее губы нервно дрогнули, прежде чем сложились в сладкую улыбку.

— Доброе утро, Лидер.

Мужчина просто кивнул в ответ.

— Чаю? – предложила она чашечку с золотого подноса. Не скрытая капюшоном часть его лица — губы и подбородок – на краткий миг скривились в отвращении.

— Нет, благодарю вас, — учтиво ответил Лидер.

Женщина усмехнулась и глотнула приятной на вкус жидкости, прежде чем медовым, полным фальши голосом произнести.

— Что я могу сделать для вас, друг мой? Вы всегда начинаете работать так рано?

— Возникла одна неприятная проблема, которую вы должны немедленно разрешить, — без обиняков произнес Лидер, подходя ближе и опираясь на ее стол.

Долорес поджала губы. Было что-то пугающее в ее советнике, вот только ей никак не удавалось понять, что именно. Каждый раз с его появлением появлялся и какой-то холод, от которого у Министра мурашки начинали бегать по коже. А Амбридж очень не нравилось, когда над ней имели такой контроль.

— Присядьте, — прощебетала она, даря своему собеседнику очередную приторно-сладкую улыбку.

На этот раз пришла его очередь кривить губы в легкой усмешке, но он все же опустился в удобное кресло (которое тоже было розового цвета) напротив нее. Амбридж все это время хранила молчание, ожидая, когда Лидер посвятит ее в суть проблемы. Она выглядела спокойной, вот только плотная линия поджатых губ доказывала обратное.

— Мне бы не хотелось тратить ваше драгоценное время, Министр, — вежливо начал он, скрещивая на груди руки. – Поэтому я надеюсь, что мы быстро со всем разберемся.

— Я тоже на это надеюсь. Так в чем проблема?

Лидер разгладил складки на своей мантии, прежде чем произнес низким голосом:

— Мне раньше и в голову не могло прийти, что в ваших владениях завелись воры, Долорес.

Амбридж сосредоточила все свое внимание на его словах.

— Воры? – с сомнением переспросила она. Это было очень серьезное обвинение. В приватные зоны могли входить лишь авроры, а это значит, что он намекал на то, что один из ее подчиненных обокрал его.

— Да, из моих личных комнат украли очень важные документы. Не могу передать, как оскорбил меня этот факт. Но я уверен, что мои люди смогут обо всем позаботиться. А я просто пришел сообщить вам о столь вопиющем нарушении. Мои подчиненные предпочитают, чтобы вы заранее известили своих авроров о предстоящем допросе.

После этих слов Долорес заполнила ничем не замутненная ненависть. Он все это решил сам, не совещаясь с ней, а теперь словно отдавал приказ, заранее решив, что у нее нет выбора, кроме как выполнить его.

— Уверяю вас, Лидер, что я смогу самостоятельно разобраться с этой проблемой. Ваши люди мне не нужны, — отрезала она. Ее некогда полные меда интонации испарились.

— Они нужны, потому что это дело касается непосредственно меня, — возразил он, не обращая внимания на ее явное раздражение.

В этот момент Амбридж почувствовала, как чаша ее терпения переполнилась. Она уже готова была подняться с кресла и начать объяснять, что она не намерена терпеть подобного обращения, когда дверь ее кабинета снова открылась. И это было уже явным перебором — в кабинет вошел еще один незваный гость, который даже не счел нужным постучаться и представиться! Долорес открыла рот, готовясь огласить комнату яростным ревом, но тут же обессиленно выдохнула, а с лица ее схлынули все краски.

Не проронив ни слова, к ее столу подошел бледный молодой человек, облаченный в черную мантию. Он остановился рядом с Лидером, который выглядел довольно раздраженным. Не то что бы Амбридж удалось рассмотреть на его лице эту эмоцию, но изменения в его ауре были весьма красноречивы. Но сейчас все внимание Министра было приковано к блондину с мертвенно-бледным лицом. Им был Драко Малфой.

Пожиратель Смерти.

Пожиратель Смерти, который сейчас стоял в ее кабинете и выглядел очень уверенным в себе, как будто каждый день наносил ей визиты вежливости.

Возможно, Лидер был прав, и охрана на самом деле у них никуда не годна. Женщина замерла от шока, и это оказалось весьма кстати, иначе она бы не услышала следующей фразы.

— У меня послание для вас. От вашей Леди, сэр.

У Лидера дрогнула рука.

— Леонтина, — прорычал он тихо после продолжительной паузы. – Это она послала тебя сюда, я прав? Какая мелочная месть.

Драко встревоженно дернулся, когда заметил, что пришедшая в себя Амбридж направила на него свою палочку.

— Это еще что такое?! Что происходит?! Что здесь делает Пожиратель Смерти?! Где авроры?! Он один из ваших подчиненных, Лидер?!

Малфой не обратил на визжащую женщину никакого внимания, продолжая обращаться к мужчине, скрывающему свое лицо под капюшоном.

— Ваша Леди сказала, что вычислила нарушителей.

Но Лидер не прислушивался ни к словам юноши, ни к визгам Долорес — что было во много крат сложнее. Он словно загипнотизированный смотрел в одну точку. Амбридж, наконец, заметила это и, резко замолчав, посмотрела на мужчину. И Лидер медленно поднялся на ноги в абсолютной тишине.

— Информация о воришках может немного подождать, Драко. Сейчас есть кое-что… значимое, о чем я должен позаботиться. Ты можешь идти. Ах да, и передай Леонтине, что я заставлю ее ответить за этот поступок. Юному Малфою очень не нравилось быть мальчиком на побегушках, но тем не менее он был более чем рад покинуть Лидера. А то, какие дела его связывают с Министром, Драко не касалось. Резко развернувшись на каблуках, он молча покинул кабинет.

К этому времени палочка Амбридж уже указывала на высокую, закутанную в мантию фигуру. Но Лидера это совершенно не впечатлило, и он с заметным весельем наблюдал за тем, как то сильнее, то слабее сжимаются на отполированном дереве толстые пальцы.

— Какая чудесная палочка, — насмешливо протянул он.

Долорес ощутила, как на ее коже появилась холодная испарина. От того, с какой злобой он смотрел на нее, подгибались колени. И Амбридж уже всерьез рассматривала возможность вызвать охрану.

— Скажите мне, Лидер, у вас под рукой всегда есть Пожиратели Смерти? – спросила она так ровно и приторно-сладко, как только смогла, но ее попытка отвлечь его провалилась. Взгляд Лидера оставался все таким же свирепым, и ей тут же захотелось спрятать эту палочку так, чтобы он никогда ее больше не увидел, но тогда она осталась бы совершенно беззащитной, а этого допустить было нельзя.

— Я узнаю этот шедевр, — внезапно заговорил он. Его взгляд словно приклеился к предмету в ее ладони.

— Однажды мне даже довелось использовать ее… это было давно. Но я узнаю эту палочку даже с завязанными глазами. Старшая Палочка, так же известная как Палочка Судьбы, — его голос был ледяным, но он все равно смог удерживать в нем шелковистые нотки. – Насколько я знаю, в настоящий момент ее хозяином является Гарри Поттер. Но владельцем… никто иной как Лорд Волдеморт.

— Вы… вы назвали его по имени! – брызжа слюной от отвращения и удивления, взревела Амбридж, тут же забывая о своем страхе.

Лидер распрямил плечи и сверху вниз посмотрел на женщину. Его аура медленно наполнялась холодной яростью.

— Назвал, Долорес, — согласился он опасно мягким голосом, — вы ничего не хотите мне рассказать? Мне очень хочется узнать, как это сокровище оказалось в ваших руках. Возможно, вы частенько устраиваете натуральный обмен с Темным Лордом. Позвольте предположить – несомненно, ваша палочка понравилась ему больше, чем вот эта, — его голос сочился одновременно и сарказмом и неприкрытой угрозой.

Все лицо Министра побагровело, кроме нескольких белых пятен, а глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Но Лидера ее реакция совсем не волновала.

— Но я понимаю, — продолжил он безучастным голосом. – Временами даже Волдеморту не чужды торги. Вы не могли бы устроить мне встречу с ним? Его Пожиратели Смерти порядком мне поднадоели.

— К… Да как вы СМЕЕТЕ?! – завизжала Амбридж, выскакивая из кресла и дополняя свой визг топаньем ноги, но это не внесло в ситуацию никаких существенных изменений. – Я вызову авроров и прикажу им запереть вас, до конца ВАШЕЙ ЖАЛКОЙ ЖИЗНИ!

Лидер оставался все таким же невозмутимым.

— Долорес, признайтесь, вы ничего обо мне не знаете, — мягко произнес он, а воздух в комнате внезапно потяжелел от холода. – Вы уже забыли о том, кто освободил вас? Я заставил половину председателей Визенгамота следовать моей воле, вам это ни о чем не говорит? Вы ведь не хотите стать моим врагом? Иначе вы вдруг обнаружите себя в Азкабане. До конца вашей жалкой жизни.

Амбридж никогда не признается в этом, но сейчас она испугалась так, как никогда в жизни.

— Где Лорд Волдеморт? — спросил Лидер тоном, от которого ее рука, сжимающая Старшую Палочку, задрожала.

— Он мертв! – прошипела Долорес, с трудом проталкивая в легкие кислород. – Я уверена в этом!

— Где он?

И хотя его голос был спокоен, она уловила, как из глубины взбешенно блестящих из-под капюшона глаз глубокого синего цвета поднимается какое-то странное внутреннее свечение.

— Я не скажу вам! – задушенно прохрипела Амбридж. Ее ладонь, сжимающая Старшую Палочку, полностью вспотела. Когда он рассмеялся и внезапно появился прямо перед ее носом, она запаниковала и применила первое пришедшее в голову заклинание. Луч света прожег его одежду и кожу, вынуждая остановиться.

На губах Амбридж расцвела злая улыбка, знаменующая победу, правда, кратковременную. Потому что Лидер не упал на пол, извиваясь в агонии, и даже не закричал от боли. Он словно натуралист пару мгновений изучал обнажившийся участок кожи, прежде чем повернулся к безмерно удивленной женщине.

— Ну и ну, а вот этого вам делать не стоило, Долорес. Это очень грубо, — он поднял руку, в которой каким-то образом оказалась зажата палочка, и женщина вжалась в стену, непонимающе смотря на него снизу вверх. Рана затягивалась прямо на ее глазах, не проронив и капли крови.

— Что вы такое? – испуганно прохрипела она. Ее голос растерял все свои сладкие и фальшивые интонации. Ухмылка Лидера стала еще шире, когда Амбридж прижалась спиной к своей любимой картине с котятами.

— Теперь это стало важным вопросом да, Долорес? Но сейчас моя очередь получать ответы. Но прежде чем я узнаю их, мне бы хотелось, чтобы вы кое-что забыли, иначе трудно будет поддерживать наши дружеские отношения.

Амбридж беззвучно шевелила губами, не в силах поверить в происходящее. Когда он поднял палочку, страх полностью парализовал ее.

Последнее, о чем она успела подумать, прежде чем вакуум накрыл ее ощущения, насколько же она просчиталась, доверившись этому уроду.

— Obliviate.

Известняковый карьер, Южная Англия

20 декабря 2000, шесть часов утра.

— Мне все-таки интересно, где мы застряли, — внезапно произнес Гарри. Он до сих пор немного нервничал, в полной тишине прижимаясь к Темному Лорду.

Волдеморт не посчитал нужным отвечать.

— Должно быть, это другая пещера, — продолжил молодой человек свой монолог. – Только она намного холоднее предыдущей. Зато здесь воздух свежее, а это значит, что мы недалеко от поверхности!

Его нежеланный сосед снова промолчал, но Гарри не очень беспокоился по этому поводу, ведь он ощущал чужое дыхание. Ну или, по крайней мере, надеялся, что ощущает, его ритм был так медленен, что если бы Поттер сам попытался его придерживаться, то задохнулся бы от недостатка кислорода.

— Том? Поговори со мной, — попросил Гарри. – Попытайся сопротивляться… Ты же до сих пор со мной, правда?

— Оставь свои сантименты для кого-нибудь другого, Поттер. Я не собираюсь умирать. До тех пор, пока ты жив, уж точно.

— Хорошо. Тогда расскажи мне что-нибудь. Что угодно. Мне просто нужно отвлечься.

Холодная кожа заскользила по его собственной.

— Разве наша поза тебя не отвлекает, щенок?

Если бы Гарри не промерз до самых костей, он бы точно ощутил жар, окативший его щеки.

— Теперь, когда ты об этом вспомнил, я не уверен, от чего умру, от холода или от смущения, хотя оба способа адски мучительны.

Волдеморт нарочито досадливо фыркнул.

— Я многих людей посылал на смерть, но ни один из них не был и вполовину такой рохлей как ты. Судя по всему, ты смел лишь тогда, когда тебе есть за кого умирать.

Гарри зарычал от подобного оскорбления.

— Заткнись! Как будто кто-нибудь посмел бы пожаловаться тебе. Ведь даже у тебя в подчиненных не было психов с суицидальными наклонностями! И кстати, если это была попытка меня приободрить, то ты плохой утешитель!

— Я не пытался тебя приободрить, Гарри.

— Мерлин, как же я мог забыть? Ты же такая задница! И почему я решил о чем-то тебя просить?! Ты все такой же невыносимый сукин сын!

— Мне было бы очень приятно оторвать у тебя твой грязный язык.

— Ублюдок, — прошипел Гарри, и Волдеморт чуть не усмехнулся в ответ.

— О, да. Никогда не забывай, мальчик, о том, что я наслаждаюсь жесткостью. Знаешь, наверное, есть кое-что, о чем я мог бы тебе рассказать, — произнес он и задумался на мгновение. – Ты ведь до сих пор хочешь узнать обо мне как можно больше, я прав? Я готов поделиться с тобой новой информацией. Уверен, ты никому не расскажешь об этом, ведь наши шансы выбраться отсюда живыми ничтожны. Так что слушай внимательно.

Гарри повернул голову чуть вбок, так, чтобы его ухо оказалось прямо напротив рта Волдеморта. Так он мог лучше расслышать произнесенные шепотом слова.

— Это произошло зимой 1940 года. Я собирался провести в Хогвартсе очередное Рождество, но моим планам не суждено было сбыться. За день до начала каникул школу временно закрыли из-за бомбежки. Хогвартс, конечно, не был целью воздушных сил нацистов, но главное здание Министерства в центре Лондона подвергалось опасности, и по этой причине все департаменты временно были перемещены под землю. Министерство Магии запросило помощи у преподавателей Хогвартса, и те согласились, а мне пришлось паковать вещи и возвращаться в этот грязный лондонский приют. Ты не представляешь, Поттер, как влияют на магический мир магглы и их жалкие конфликты.

— Жалкие? – тихо хмыкнул Гарри.

— Не прерывай меня, щенок.

— А, и-извини.

— Любой здравомыслящий человек пытался убраться от Лондона подальше, меня же заставляли вернуться туда. Я был заперт в своей маленькой камере, прислушиваясь к сиренам, извещающим об очередной бомбежке, и все что я мог — это ждать и голодать. Старая карга Коул никогда не позволяла мне спускаться в бомбоубежище, она всегда «забывала» обо мне.

Волдеморт прервался на мгновение, словно воскрешая в памяти картины прошлого.

— Лучше всего я помню, каково это: лежать под железной кроватью, крепко сжимая в руке палочку, и думать лишь о том, как бы успеть использовать заклинание, чтобы защитить себя, если вдруг на здание упадет одна из бомб. Я прекрасно знал, что эти идиоты из Министерства отчислят меня из Хогвартса, если вдруг я запаникую и использую заклинание раньше времени. Мысль о том, что я никогда больше не попаду домой, была… неприятна мне.

Гарри был близок к тому, чтобы заработать сердечный приступ. Но тем не менее он сумел кивнуть, когда Темный Лорд прервался. Поттер прекрасно знал, что Риддл признавал своим домом только Хогвартс.

— Я ненавидел приют, — вновь заговорил Волдеморт, — мрачное место, собравшее воедино жалких, ни на что не годных детей, которые презирали меня, а я их ненавидел, потому что был другим, но они не хотели признавать моего превосходства.

Гарри старался не произнести ни звука, удивленный тем, какие эмоции сейчас вызывал в нем Волдеморт. И ведь это была не только ненависть.

— Для меня никогда не находилось еды. Они любили воровать ее у меня, а я в отместку крал их вещи. Каждую ночь я выбирался из своей комнаты, чтобы украсть для себя немного еды. Каждое утро они наказывали меня за это, а я не мог защититься, потому что иначе они пришли и сломали бы мою палочку, и я никогда бы не смог возвратиться в Хогвартс.

А сейчас Гарри ощутил легкий укол вины. Он-то раньше думал, что не может быть Рождества хуже, чем в компании с Петуньей, Верноном, Дадли и Мардж. Когда он вынужден был сидеть вместе с ними за одним столом, терпя их пренебрежение и оскорбления. Он ошибался. По крайней мере, тогда Гарри мог поесть. Временами.

У Волдеморта не было и этого.

Но это удивляло. Сейчас Гарри впервые понял, что Риддл рассказывает об эпизоде из своего детства из-за страха за свою жизнь. Заинтригованный, Поттер продолжал прислушиваться к своему компаньону, который медленно воскрешал события былых лет.

— Именно тогда я решил убить своего отца.

После того, как Темный Лорд произнес эту фразу, Гарри подавился очередным вдохом. А голос Риддла был пустым и совершенно незаинтересованным, словно он рассказывал о погоде.

- Именно эта мысль заставляла меня продолжать жить. Я представлял, как мои одноклассники проводят каникулы вместе со своими семьями, а потом представлял своего отца, счастливо живущего и не подозревающего о том, что существую я. Я планировал его убийство, и это помогало мне выживать. Это делало меня сильнее.

Гарри задрожал.

— Но…?

— Не прерывай меня, Поттер?

— Х-хорошо.

— Когда я вернулся в Хогвартс, то занялся исследованием. Я собирал каждую бумажку, касающуюся моей знаменитой семьи. У меня ушло два года на то, чтобы вычислить семейство Гонтов, проживающих в Литл Ганглетоне. Я надеялся, что они расскажут мне о Риддлах, чтобы я мог отомстить за свою мать, и, возможно, это родовитая семья приняла бы меня. Я нанес им визит по окончанию учебного года и, к моему удивлению, нашел там только своего дядю… Я был неприятно удивлен этой своей находкой. Скажем так, он встретил меня без воодушевления, — голос Волдеморта доказывал, что он был более чем разочарован.

— Встреча с тобой его совсем не обрадовала, — пробормотал Гарри.

— Вот как?

Поттер ощутил, как Темный Лорд повернул лицо в его сторону, и от этого он занервничал еще сильнее, хотя ничего и не видел.

— И откуда ты об этом знаешь, щенок?

— Эм… Только не выходи из себя, ладно? Дамблдор сумел достать воспоминания Морфина о вашей встрече до того, как он умер в Азкабане за преступление, которого не совершал. Директор показал мне эти воспоминания.

Волдеморт нахмурился.

— Старый дурак и его маленький Золотой Мальчик. А я все ждал, когда же ты о нем заговоришь, и вот, пожалуйста.

— Но ты не сердишься, да? – с надеждой спросил Гарри.

— Если бы мои руки не примерзли к твоей спине, я бы тебя задушил.

— Это шутка?

— Я никогда не шучу, Поттер.

— О. Хм… неважно. Прости, что прервал.

Гарри ощутил, как его прожгли взглядом, и впервые обрадовался кромешной тьме вокруг.

— Хорошо. В таком случае, я опущу эпизод встречи с Морфином и перейду к тому, где Том Риддл встречается со своими предками.

Поттер тут же заметил концентрированную ненависть в голосе Темного Лорда и чуть не спросил: «Разве это грандиозное событие? Ты убил их так же, как и многих других», но внезапно кое о чем вспомнил. Это было первое убийство Волдеморта. Кроме того, это было тройное убийство. Поэтому Гарри промолчал, готовясь узнать больше о своем враге.

Но Волдеморт тоже молчал, собираясь с мыслями. Наконец, он заговорил, но с фразы, которая ввела Поттера в состояние ступора.

— Все произошло случайно, Поттер. Как бы долго я ни планировал их убийство, меня не вдохновляла идея устроить кровопролитие.

— Ты… не хотел их убивать? – выдохнул Гарри.

— Не хотел. Я помню, как шел по пустому холлу их огромного особняка к гостиной, из которой слышались голоса, и уже заранее придумывал отговорки, почему не смогу сделать этого. Если бы в этот вечер там не оказалось Тома Риддла, думаю, я бы просто ушел. Пожелал бы ему мучительной смерти, но не вернулся бы в их дом вновь. Думаю, я бы пощадил его, если бы застал за сном, чтением или еще чем-нибудь столь же благопристойным. Я бы подержал его немного под Круцио, а потом повернулся бы и ушел. Возможно. Но в тот момент, когда я вошел в гостиную, все изменилось.

Напряженный Гарри не произнес ни слова.

— Они втроем ужинали и смеялись. Я понял, что в их семье намечается свадьба. Мой отвратительный папаша прямо жаждал вступить в новый брак. Он говорил о какой-то маггловской сучке – своей будущей жене. Я стоял в дверях, наблюдая за тем, как они едят то, о чем я даже мечтать не смел, и слушал их радостный треп, и вот тогда мне все показалось очень простым.

С легким удивлением Гарри понял, что крепко сжал плечи Темного Лорда. Он с трудом мог представить, что тогда испытывал Волдеморт. После долгих лет одиночества, угнетения и напрасных надежд он предстал перед лицом горькой правды: его семье не было до него дела. Они предпочли бы видеть его мертвым, чем озаботиться его существованием. Он не был им нужен, они и так были счастливы. Гарри до боли прикусил губу. Да, Дурсли тоже его ненавидели; они никогда не принимали его, кроме того краткого мгновения понимания, которое давным-давно как-то раз возникло между ним и Дадли. Но он с самого начала знал, что его родители погибли, что они (он на это надеялся) заботились о нем, а потом все его предположения подтвердились, и Гарри узнал, что его родители были великолепными людьми. Он был готов к тому, чтобы найти новую семью и друзей. У Волдеморта никогда не было такого шанса. Он не верил в любовь, потому что никогда не ощущал ее на себе. Когда они были детьми, им обоим снились сны об этом прекрасном чувстве, но Гарри узнал, что родители любили его больше жизни, Волдеморту же пришлось столкнуться с пониманием того, что отец презирал его, а мать даже не попыталась выжить, чтобы остаться рядом. Какую пустоту все это могло оставить в душе почти ребенка?

— Мой дед заметил меня первым, — снова заговорил Темный Лорд. Его голос был пугающим. - Он кричал что-то о незваных гостях. Я не особо прислушивался.

Гарри сжал зубы и ближе наклонился к Риддлу, чтобы расслышать все до конца.

— Я вышел на свет, чтобы он мог рассмотреть меня. Их удивление невозможно было передать словами. Мой дед пришел в себя первым и заорал, спрашивая, кто я такой, словно это было не очевидно, словно он и не подозревал о возможности моего существования. А раз я был несущественен для него, то и его жизнь была несущественна для меня, поэтому я за секунду положил конец этой его жизни. Моя дорогая бабушка закатила истерику. И я счел ее голос… раздражительным. Она кляла меня, называя теми же прозвищами, как и дети из приюта. Урод. Монстр. Поэтому я показал ей, каков монстр на самом деле. Наступившая после этого тишина была наслаждением. Мой отец не произнес ни слова. Он просто неподвижно сидел, удерживая на вилке кусок ростбифа, и рассматривал меня словно привидение. Словно он ждал моего появления, но не так скоро. Я задумался над тем, что же я должен ему сказать, но в голову ничего не приходило. И тогда я произнес: «У тебя ушло шестнадцать лет на то, чтобы сделать меня счастливым, Риддл». А потом я его убил, и это было великолепно. Я никогда раньше не ощущал подобного. И я никогда не сожалел об этом, Поттер. Однажды ты попросил меня раскаяться, но я никогда не жалею о своих поступках и решениях. Мне плевать, что ты считаешь меня злом, потому что я считаю, что все сделал так, как нужно было. Уничтожение моих грязных маггловских родственников избавило меня от последней слабости и сделало сильнее. Это помогло мне стать тем, кто я есть – Лордом Волдемортом!

Гарри ощутил, как его охватывает нервозность и легкое недоверие. Так вот как все произошло. Ему нужно было что-то сказать, но он не мог вымолвить и слова, бессмысленно вглядываясь в темноту.

— Кстати, — добавил Волдеморт, словно только что вспомнил нечто важное, — их ужин на самом деле был божественно вкусным. Я никогда раньше не пробовал подобного, даже в Хогвартсе, этот факт вне сомнения заслуживает внимания.

Гарри судорожно вздохнул. Все начинало обретать смысл. Теперь он это понимал. Волдеморт, сам того не желая, дал ему возможность проникнуть в самые потаенные его человеческие желания, которые в скором времени переросли в жестокие мечты о безграничной силе и власти. Эта история не меняла того факта, что Темный Лорд — все тот же бесчувственный ублюдок, который без капли сострадания мог устроить кровавую резню. Вне зависимости от того, что между ними произошло (например, спасение жизни Гарри), это ничего не отменяет. Но кто знал, что в конце концов, Волдеморт сам докажет, что все не так.

Потому что он, наследник Слизерина, только что признался, что последнюю слабость, которую он поборол, это желание быть любимым.

Гарри ощутил себя идиотом. Именно поэтому Волдеморт не был готов убить своего отца и дедушку с бабушкой, когда пришел в их особняк. Где-то в глубине его души теплилась надежда, что семья признает его. Морфин с пренебрежением отмахнулся от юного Риддла, и ему ничего не оставалось делать, кроме как навестить своего отца, человека, который допускал возможность того, что где-то у него есть дитя. Что произошло бы, если бы Том Риддл-старший соизволил оторвать свою графскую задницу от кресла? Если бы он подошел к своему сыну, обнял его и сказал, что жалеет о своем бегстве, жалеет о том, что бросил своего ребенка одного? Что, если бы он сказал, что хочет принять его в свою семью? Простил бы его тогда Волдеморт? Попытался бы новый наследник Слизерина установить большее понимание между факультетами? Положило бы это конец вражде между чистокровными и магглорожденными? К сожалению, ответы на эти вопросы были неизвестны, ведь ничего такого не произошло. Отец Волдеморта молча сидел на месте, оставаясь все таким же снобом и трусом, каким он был, когда убегал из семьи. И то, что Том Марволо Риддл не мог нести бремя ненависти и жалости собственной семьи, было понятно. Поэтому он убил их, притупляя свою боль, но от того еще сильнее вредя себе. Даже когда он смаковал их пищу, наслаждаясь сладкой местью, его душа металась в безмолвной агонии.

Гарри громко сглотнул, чувствуя, как начинает жечь горло.

Мерлин, как он понимал все это! Прежде чем Гарри узнал о своем происхождении, он тоже был одиноким, ненавидимым всеми ребенком. У него не было друзей, с которыми можно было поговорить. Он вспомнил, как чувствовал себя тогда. Словно падал в черную пропасть и не мог ни за что зацепиться, чтобы все это остановить. Что бы с ним произошло, если бы на его одиннадцатилетие не появился Хагрид, который рассказал ему о другом мире, в котором он – маленький, ни на что не годный мальчишка – был всеми любимым героем? А потом появились друзья, которые остановили его падение и вытянули на свет, показывая, что такое настоящая доброта и любовь. Какова была бы его жизнь, если б он не встретил Рона и Гермиону? Гарри даже представить это боялся. Возможно, он, следуя примеру Волдеморта, опустился бы на самое дно.

Жжение усилилось, и Гарри дал ему выход, от чего по щекам покатились слезы.

А потом он вдруг вспомнил слова Дамблдора о том, что Темный Лорд никогда не знал любви. Почему же еще тогда он принял этот факт, не задавая никаких вопросов? Почему не спросил у директора, какова причина? Почему никогда не задумывался об этом раньше? Гарри подавил желание горько рассмеяться. Ответ был до смешного прост. Он опирался лишь на свою ненависть к Волдеморту, не задумываясь о его чувствах. Гарри всегда поступал так с теми, кто его обижал. Ярким примером его предвзятого отношения был Снейп.

Северус Снейп – Пожиратель Смерти, приговоривший его родителей к смерти. А еще он был человеком, который рисковал своей жизнью ради Гарри и спасал его чаще, чем все остальные. Он преподал Гарри важный урок, показав, что часто вещи не такие, какими кажутся. Снейп заставил его открыть глаза и понять, что он не всегда развешивает на людях верные ярлыки. Снейп показал ему, какой сильной может быть любовь, которая сделала из Пожирателя Смерти верного союзника сына Лили.

А сейчас у Гарри появился новый спаситель. Последний человек на земле, который вообще мог претендовать на эту роль. И все же если бы не это истощенное создание, крепко обнимающее его сейчас, Гарри бы погиб на дне пещеры. Он наверняка превратился бы в одного из этих отвратительных инфери, которые окружили его несколько лет назад, когда он пытался уничтожить Темного Лорда – того самого, который сейчас спас ему жизнь.

Так какая сейчас к черту разница между Снейпом-героем и Волдемортом-монстром?!

Изумление от понимания было непередаваемым. И себялюбивые причины Риддла для спасения Гарри вдруг стали неважны.

— Ты там умер, Поттер? – внезапно прервал его размышления холодный голос.

Сейчас Поттер был очень далек от того, чтобы дать связный ответ.

— Что? – сумел выдавить он.

Ощущение пристального взгляда вернулось.

— Ты слишком тих и напряжен, — безразлично объяснил Волдеморт.

— К несчастью для тебя, я до сих пор жив, — парировал Гарри, уловив, наконец, нить беседы.

— Сейчас твоя кончина не сделает меня счастливее, — незамедлительно последовал ответ.

Гарри пришел в замешательство.

— Ээ… хорошо, да… это понятно… иначе ты бы меня не спасал, я прав? Но мне все равно непривычно слышать от тебя такое.

— Это понятно. Но ты забываешь об одной существенной детали — я сказал «сейчас», щенок.

— О...

— Да, Поттер. О.

Гарри ощутил, как его губы непреднамеренно сложились в легкую улыбку.

— Сейчас твоя кончина не сделает меня счастливее, — шепотом повторил он. Монстр в его груди снова проснулся и довольно замурлыкал.

Повисла короткая напряженная пауза, которую разорвал голос Волдеморта.

— Неужели я только что услышал привязанность в твоем голосе, Поттер?

— Да ни за что! – испуганно завопил Гарри, сам полностью не понимая, что имеет в виду. Но Темного Лорда, судя по всему, ответ полностью удовлетворил.

— Хорошо. Не думаю, что я смогу с этим жить.

Улыбка на губах Гарри стала еще шире. Дамблдор был абсолютно прав, когда говорил, что лучшее оружие против Волдеморта — это любовь.

— Что тебя так рассмешило, щенок?! – прошипел Риддл, и его голос стал холоднее от поднимающейся ярости.

И улыбка моментально сползла с лица Поттера.

— О… откуда ты знаешь, что я улыбался? – округлил глаза Гарри. – Разве ты что-нибудь видишь…? Подожди…

Он усиленно заморгал, прежде чем, наконец, понял, что различает тени в темноте. Но единственное, от чего могут появляться тени — свет.

— Это ты делаешь? – затаив дыхание, спросил Гарри.

— Нет, Поттер, не я.

— Тогда что это?

Невеселый смех прозвучал прямо в его ухо.

— Может, рассвет?

— Ерунда! Как мы можем видеть рассвет, если находимся в чертовой пещере?!

— Подумай, идиот, — еще тише произнес Волдеморт.

«Легче сказать, чем сделать, если моя батарейка полностью разряжена», — подумал Гарри, внимательно изучая стены в надежде найти лазейку, которая приведет его к свободе. Он еще раз увидит солнце, увидит своих друзей, купит дюжину Биг-Маков и съест их в один присест.

— Мерлин, — выдохнул он, наконец, — если это правда…

Его голос не мог передать всех тех эмоций, которые навалились на него. Он с силой сжал руки на груди, которую до этого обнимал, вызвав недовольное рычание Темного Лорда.

— Придержи свой энтузиазм, Поттер!

Волдеморт хотел добавить что-то еще, но остаток его речи потонул в оглушительном крике радости, который издал Гарри.

Секретная база Ордена Феникса

Гриммуалд Плэйс 12, Лондон

20 декабря 2000, утро

— Рон! РОН! Может, ты, наконец, успокоишься и слезешь со шкафа?!

— Нет!

— Ну же, Рон! Тут нечего бояться.

— Я сказал, нет! И не говори со мной в таком тоне!

Непоколебимый отпор уже почти не удивлял. «Нет» — это был единственный ответ, который Рон выкрикивал как заведенный. Гермиона пожала плечами и со вздохом уселась на потертый обеденный стол. Несколько часов назад ее парень пулей вылетел из их спальни с криками «Проклятый убийца!», забрался на шкаф и теперь отказывался с него спускаться. Она, мистер и миссис Уизли, Джордж, Перси и даже Кричер обыскали весь дом сверху донизу, но так и не обнаружили никакой кровожадной гигантской змеи.

Сначала они восприняли все это довольно серьезно, особенно миссис Уизли, которая без конца повторяла «Я же вам говорила, что видела это чудовище. И это определенно был не боггарт». Даже Гермиона на мгновение поддалась панике и поверила, что Волдеморт как-то смог обойти защиту и шпионить за ними. И это напугало её сильнее, чем она готова была себе признаться. Пока они вместе с мистером Уизли прочесывали весь дом на наличие следящих чар и любых чужеродных магий, мысленно Гермиона снова и снова возвращалась к худшим моментам своей жизни. Она вспомнила о Батильде Бэгшот, смердящей спальне, битве с Нагини и о том, как Гарри закричал «Он идет!» и, схватив ее за руку, выпрыгнул в окно. Всего за мгновение перед этим девушка увидела темную фигуру, пересекающую комнату и протягивающую до невозможности бледную руку к подоконнику. А когда Гарри и Гермиона растворились в воздухе, фигура издала яростный крик.

Лишь трижды смерть была настолько близка к ней, и первым разом стала встреча с василиском. Гермиону до сих пор пробирала дрожь, когда она вспоминала о чудовищном блеске глаз, отразившемся от зеркальца, которое она держала в руке. Вторым – дуэль с Долоховым в Отделе Тайн. Этот прихвостень Волдеморта больше напоминал дикое животное, нежели человека. А третьим разом стала эта личная встреча с Темным Лордом. Гермиона до сих пор не могла понять, как Гарри без всякого страха мог сражаться с этим чудовищем лицом к лицу, когда сама она была готова потерять сознание от ужаса. Даже Беллатрикс – воплощение полного безумия – не пугала Гермиону так сильно.

Ее пальцы скользнули в карман и нащупали смятый клочок бумаги. Она достала его и аккуратно развернула. Это было то самое письмо, которое они украли из личных комнат Лидера и которое, как она до сих пор верила, обязательно приведет к Гарри. Это письмо доказывало, что Лидер либо работает на Волдеморта, либо действует с ним заодно. Разумеется, не было доказательств, что Лидер написал это письмо сам, но, по мнению Гермионы, хватало и того факта, что оно было именно у него.

В общем, содержимое письма оказалось более чем странным. Отправитель был уверен, что скоро Волдеморт придет к нему со своей армией, и тогда они все уладят. Другая часть письма касалась Драко Малфоя. Гермиона не смогла полностью разобраться в содержании, но была уверена, что отправитель письма (все-таки, скорее всего, именно Лидер) был доволен или скорее позабавлен чем-то. Потом отправитель посетовал на то, что Гарри до сих пор жив, а ему так хочется, чтобы Волдеморт прикончил его поскорее.

Гермиона взяла эту часть на заметку. Она не могла полностью закончить перевод без хорошего знания языка, а ее универсальный словарь оказался здесь бесполезен. Перевод большей части предложений она только предполагала. А единственное, что она поняла совершенно точно – это последнее предложение на английском языке, которое лишь разогрело ее любопытство.

…В любом случае, уверен, что ты дрожишь от предвкушения, ведь я послал тебе это письмо обратно.

До скорой встречи, Д.Л.Н.

Гермиона перечитывала эту строку снова и снова. Ну почему у нее такое ощущение, что она упускает что-то важное? Что означают эти слова «Я послал тебе это письмо обратно»? Ее пальцы машинально оглаживали лист бумаги – да, да, именно бумаги, а не пергамента, хотя на вид бумага была очень старой и казалась ей знакомой. Девушка всегда гордилась своей блестящей памятью, она могла узнать большинство книг, журналов и свитков на ощупь, с условием, что раньше ей доводилось их читать. И сейчас эта бумага была ей знакома. Первоначально это точно была какая-то книга, потому что левый край листа был с зазубринами, словно его с силой вырвали. Но в памяти почему-то не возникало никаких ассоциаций, пока ее пальцы аккуратно ощупывали края бумаги. Гермиона все ждала, что вот-вот перед ее глазами предстанет обложка нужной ей книги, но по каким-то причинам этого не происходило. Расстроенно вздохнув, она сосредоточилась на следующей загадке.

Д.Л.Н.

Кому принадлежат эти инициалы? Лидеру? Так оно и есть, если это письмо написал он, ну а если нет? Взяв эту мысль за отправную точку, она решила, что сегодня прекрасный день для того, чтобы проникнуть в Центральную Магическую Лабораторию и поискать литературу, в которой бы упоминался один нехороший человек из Румынии, который водит дружбу с темными лордами, имеет дурацкую привычку постоянно разгуливать закутанным в мантию и называть себя Д.Л.Н. или Лидером. Девушка была уверена, что как только она в этом разберется, найти Гарри не будет проблемой. Решительно кивнув самой себе, Гермиона начала складывать письмо, но внезапно остановилась. В самом низу правого угла на бумаге совсем слабо отпечаталось какое-то слово. Гермиона попыталась прочесть его, подставив под утренние лучи солнца.

— В… Вокс… Воксхолл? – пробормотала она себе под нос и непонимающе нахмурилась.

— Гермиона!

Девушка резко вздернула голову, от чего пушистые волосы упали ей на лицо, и чуть не выронила письмо. Быстро сунув его в карман, она повернулась к ухмыляющемуся Джорджу Уизли.

— О, два наших голубка снова вместе! Ничего другого я и не ожидал. Но почему ты не рядом со своим возлюбленным? На этом без сомнения удобном шкафу?

— Прекрати это, Джордж! – отрезала девушка, скрещивая на груди руки.

— Хорошо, — усмехнулся он, — просто чтобы ты знала: у нас неожиданный гость.

— Кто? – тут же спросила она.

— Сейчас сама увидишь, — Джордж прищурился и повернулся к брату. – Поторопись, Рон, мы не собираемся ждать тебя вечно.

— Я никуда не пойду, — последовал ворчливый ответ.

— Спускайся, плакса, а то снова заснешь, и пригрезится тебе змея вместо сладкой подружки!

И пока Гермиона боролась с румянцем, такая же вспыхнувшая до корней волос рыжая голова аккуратно выглянула из-за шкафа, посмотрела на них сверху вниз и яростно заорала:

— Это был не сон!

Джордж быстренько поздравил себя с тем, что вогнал этих двоих в краску, не прибегая ни к каким магическим ухищрениям. Но прежде чем он успел ответить, прозвучал успокаивающий голос Гермионы.

— Рон, все в порядке, честно. Спустись, пожалуйста.

— Нет!

— Не веди себя как ребенок!

— НЕТ!

— Это безнадежно, — вздохнула Гермиона, поворачиваясь к выходу.

— Ты так думаешь? — рассмеялся Джордж. И Гермиона тут же заподозрила неладное. – Тогда пришло время отчаянных мер. Рон, это последнее предупреждение.

— Отстаньте от меня!

— Джордж, что ты… — но прежде чем девушка успела спросить, брат ее парня усмехнулся и, достав палочку, указал ею на шкаф.

— Serpensortia multiplex!

В ту же секунду шкаф заполонили многочисленные змеи разных расцветок и размеров и, шипя и извиваясь, стали забираться под одежду Рона.

— ДЖОРДЖ!

В мгновение ока Рон оказался на полу, костеря брата и пытаясь догнать его, но тот уже успел спуститься на первый этаж.

А все, о чем могла думать Гермиона в этот момент…

Ну, наконец-то!

Лондон, Министерство Магии

20 декабря 2000, 7:15 утра.

— Не волнуйтесь, Долорес, я не оставлю вас в таком состоянии на целый день, хотя вы и заслуживаете это за то, что солгали мне о моем горячо любимом друге.

Лидер окинул взглядом женскую фигуру за столом. Амбридж безучастно смотрела в потолок. Он чуть откинулся назад, удобнее устраиваясь в ее кресле.

— На самом деле, мне давно пора откланяться. Мне просто необходимо поприветствовать Темного Лорда, я ведь так давно не видел его, — он тихо рассмеялся. – Вы, конечно, понимаете, — прошептал он и наклонился к кипе пергаментов, лежащих на столе.

— Что ж, это была занимательная беседа. Даже жаль, что вы о ней не вспомните.

Он снова рассмеялся.

— Хочу отдельно поблагодарить вас за этот отчет о Битве за Хогвартс. Мне всегда было любопытно, в чем именно ошибся Волдеморт, а с помощью этих сведений я смогу изучить его ошибки. Знаете, юный Малфой боится говорить об этом, но это понятно. Разговоры о слабостях хозяина могут плохо сказаться на его здоровье. Но Драко никак не может понять, что я куда искуснее управляю своей силой, нежели его господин. У меня было три сотни лет для приобретения неплохого опыта, и именно поэтому Темному Лорду будет куда лучше, если он станет моим союзником, а не врагом. Держу пари, вы уже поняли это на собственном опыте, — Лидер говорил легко, словно пересказывал удачную шутку. Его пальцы перелистывали пергаменты, пока не достали один из них.

Он изучил текст и внезапно стал серьезнее.

— Хотя, должен признать, что меня изумляют кое-какие вещи … Например, некоторые диалоги меня беспокоят, очень беспокоят…

Его глаза опустились на пергамент, чтобы прочесть несколько строк, хотя он уже знал их содержание.

...

Темный Лорд: Кто будет твоим щитом сегодня, Поттер?

Поттер: Никто. Теперь, когда нет хоркруксов, остались только ты и я. «Ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой», и один из нас уйдет сегодня.

...

— Нет хоркруксов, — тихо прошептал Лидер, задумчиво поигрывая со Старшей Палочкой.

— Гхм… будет верхом глупости, если я решу воспользоваться этой палочкой сейчас… Терпение – благодетель, — произнес он в пустоту и кивнул.

— Ладно, полагаю, мне пора идти, Долорес. Близится великое время, — он опустился на колени рядом с рассеянной Амбридж и, не мигая, посмотрел ей в глаза.

— Finite Incantatem. Rennervate.

Женщина тут же зашевелилась и с замешательством на него посмотрела.

— Лидер? Что только что произошло? – непонимающе спросила она.

— Боюсь, вы лишились чувств, Долорес. Вам просто необходимо отдохнуть, — спокойно ответил он, помогая ей подняться на ноги.

— Да, я себя нехорошо чувствую, — пробормотала Амбридж, поспешно отдергивая руку от его ледяных пальцев. – О чем мы говорили? – спросила она, борясь с головокружением.

— О, ни о чем важном, все само собой разрешилось. А теперь прошу меня простить, мне пора. У меня назначена важная встреча. Увидимся позже, Министр.

И не дожидаясь ее ответа, Лидер с невероятной скоростью покинул кабинет.

Амбридж тупо смотрела на то место, где он стоял всего мгновение назад, а потом коснулась виска. Ее взгляд упал на стол. Там, на кипе пергаментов невинно лежала Старшая Палочка.

Она чувствовала, что что-то… упустила.

Известняковый карьер, Южная Англия

20 декабря 2000, 7:30 утра.

Гарри был ослеплен. В прямом смысле. Яркий утренний свет пробивался сквозь расщелину над ними, заливая пещеру светом. Гарри зажмурился и моргнул несколько раз, привыкая к поменявшемуся освещению. Через пару мгновений он понял, что его зрение не так безнадежно при естественном свете. Ему даже удалось распознать некоторые объекты, которые его окружали. Гарри было уже плевать на то, что он замерз и зверски хотел есть, он никак не мог перестать любоваться блестящей на солнечном свете сосулькой и искрящимися узорами, разрисовавшими заиндевевшие камни.

— Разве это не прекрасно? — тихо спросил Гарри, откидывая голову на костлявое плечо.

— Не вижу в этом ничего прекрасного, Поттер.

Ах, да, ведь рядом с ним стоял вспыльчивый Темный Лорд, но Гарри это больше не беспокоило – по крайней мере, не так сильно, как сначала. Он был счастлив, что не один здесь. Что может вот так обнимать кого-то. Хотя куда счастливее он бы стал, получив свободу. Честно говоря, Гарри не мог дождаться момента, когда выберется отсюда, а потом достанет себе что-нибудь теплое и съедобное.

— Чего же мы ждем? Идем!

Волдеморт прижался лицом к его шее и раздраженно прошипел:

— Как я говорил ранее, сейчас я никуда не пойду. Во-первых, я до сих пор не согрелся, а во-вторых, я не жажду попасть в руки авроров, которые точно сидят в засаде.

— Думаешь, они ждут нас?

Темный Лорд фыркнул.

— Именно этого я и ожидаю. А их внимание привлекать крайне нежелательно. Они наверняка сочли нас мертвыми.

Гарри прикусил губу. Может ли он доверять словам Волдеморта? И даже если Риддл прав, ему очень хотелось выбраться наружу, встретиться с этим патрулем и задать ему несколько наводящих вопросов.

— И что ты предлагаешь? – поинтересовался он.

Удивительно, но ответ последовал незамедлительно. Видимо, Волдеморт уже думал об этом раньше.

— Дождемся полуночи, выберемся из-под защиты и попытаемся аппарировать.

Гарри онемел от удивления.

— Полуночи?! Да ты надо мной издеваешься! К тому времени мой желудок переварит сам себя! И как ты собрался аппарировать, если не в состоянии даже подсушить свою одежду? Не то что бы это удалось мне, но…! А что насчет…!

Его тираду прервала ледяная рука, опустившаяся на его затылок, и раздраженный шепот, раздавшийся прямо в ухо.

— Попытайся кричать еще громче, Поттер, а то они нас еще не заметили.

Гарри повернул голову, и первый раз за сегодняшнее утро посмотрел прямо в лицо Темного Лорда. Он был болезненно бледен и истощен даже сильнее, чем обычно (если это физически возможно). Его глаза казались не столь угрожающими, ведь солнечный свет затмил горящий в них гнев. Хотя они как и прежде производили неизгладимое впечатление. Гарри не смог продержаться долго и первым отвел взгляд. Когда он заговорил, голос его был спокоен.

— У меня нет причин бояться их.

Хватка на его шее стала сильнее.

— Неужели, Гарри? И почему же тогда они решили убить тебя? Кроме того, как думаешь, как они отреагируют, увидев нас в такой позе?

Вот теперь Поттеру на самом деле поплохело, что особенно четко чувствовалось на фоне недавней радости.

— Эм… думаю, они убьют меня раньше, чем я успею их поприветствовать, — наконец, признал он.

Волдеморт тихо рассмеялся.

— Рад, что ты так быстро это понял.

Гарри пожал плечами и, справившись с болью, произнес:

— Без разницы. Я не собираюсь ждать полночи, уж прости.

С этими словами он начал быстро высвобождаться из чужих объятий, не обращая внимания на оскорбления и протесты Риддла. Наконец, Гарри выпрямился и потянулся, удивившись тому, как холод охватил его тело за считанные секунды. Но прежде чем дискомфорт стал невыносимым, он быстро пошел к щели, пытаясь разогреться. Ему не терпелось ощутить на своей коже теплые лучики солнца, которые могли просушить его мокрую одежду. Но как только Гарри добрался до расщелины, солнце решило спрятаться за облака. Холодный ветер резанул по коже, и Поттер едва сдержал дрожь, оглядываясь по сторонам. Его поприветствовала полная разруха. И что было еще хуже — это место казалось пустующим и заброшенным. Их не подстерегала армия авроров, как того ожидал Темный Лорд. Кстати о последнем — очень раздраженный, тот внезапно материализовался прямо позади Гарри. Это привело Поттера в еще более дурное расположение духа.

— Ну и где они? – огрызнулся он.

Волдеморт не ответил. Его губы искривились в неприятной ухмылке, и он, одарив Гарри испепеляющим взглядом, решительным шагом направился к центру кратера.

— Их здесь нет, да? – взволнованно спросил Поттер, нагоняя Темного Лорда.

— Ты солгал?

Ответа не последовало. Волдеморт лишь ускорил шаг.

— О чем еще ты мне солгал, зараза?!

— Предупреждаю тебя, Поттер! Закрой рот, пока я тебе в этом не помог!

Гарри нагнал разъяренного мага. Хотя неизвестно было, кто из них взбешен сильнее.

— Нет, НЕТ! Я скажу тебе, что думаю по этому поводу! Я думаю, что ты обо всем мне лгал! Все это было лишь игрой, я прав? Это какой-то особо изощренный план, согласно которому я должен к тебе присоединиться! Здесь и авроров не было, да? Этот твой план должен был заставить меня довериться тебе, чтобы я предал Орден и ты перебил всех нас как собак, я прав? Держу пари, твоя палочка до сих пор при тебе!

— Поттер…

— Да, вот теперь все начинает обретать смысл!

— Поттер!

— Почему авроры вдруг надумали меня убивать, если я один из них? Недочет в твоем плане, да?

— ПОТТЕР!

Гарри, наконец, замолчал, и они оба остановились, прожигая друг друга взглядами и прерывисто дыша.

— Твои предположения нелепы и абсурдны одновременно. Но честно говоря, мне плевать.

Поттер презрительно скривил губы.

— Я сейчас тебе покажу, на что не плевать мне.

В следующую секунду его кулак врезался в подбородок Темного Лорда. С ощущением удовлетворения и одновременно дискомфорта Гарри наблюдал за тем, как длинное тело падает в снег. Он скоро с ума от самого себя сойдет. Монстр в его груди протестующе взревел — ему не понравилось то, как Гарри обращается со своим спасителем – правда, свою совесть ему удалось успокоить, когда Волдеморт довольно быстро пришел в себя.

Высокая фигура медленно поднялась с земли. Длинные пальцы коснулись рассеченной губы и смахнули капельки выступившей крови. Красные глаза опасно вспыхнули.

— Как я и говорил, ты просто нелепый щенок, — голос Волдеморта пробирал до костей. – Я не хочу, чтобы ты присоединялся ко мне, я хочу, чтобы ты сдох. И я хочу этого прямо сейчас.

С этими словами Темный Лорд набросился на Гарри и прижал его к земле, впиваясь ногтями в сонную артерию на шее. Другой рукой Риддл ловко обхватил оба запястья мальчишки, сжимая так крепко, что хрустнули кости. Когда Гарри вскрикнул от боли, Волдеморт в ответ лишь жестоко рассмеялся.

— Если бы у меня была палочка, Поттер, я играл бы с тобой в совсем другие игры; разделывал бы заживо на кусочки. В отличие от тебя, я пытался призвать свою палочку, но, как видишь, мои попытки не увенчались успехом. Неужели ты на самом деле думаешь, что я позволил бы тебе касаться меня, если бы рядом со мной были мои люди?!

Гарри немного извернулся и сумел ударить Волдеморта по позвоночнику. Как ни странно, это помогло. Темный Лорд отпустил его шею и согнулся от боли.

— Так давай закончим это, ублюдок! – выкрикнул Поттер. От истощения и кратковременной нехватки кислорода у него кружилась голова. – Я покажу тебе, что чувствуешь, когда тебя кто-то душит.

Гарри быстро оседлал Волдеморта и с силой сжал пальцы на тонком горле.

Риддл захрипел, а его глаза почти комично расширились. Он протянул руку к лицу Гарри и попытался его оттолкнуть, длинные ногти зло оцарапали правую щеку юношу. В следующую секунду Поттер, сам того не желая, ослабил хватку. Он устал.

Он не мог этого сделать.

Нет, хуже — он не хотел этого делать.

— Черт, — прошипел Гарри, откидываясь назад и вытирая руки о брюки. И почему они были такими влажными и липкими? Он отстраненным взглядом окинул свои ладони.

Кровь. Его руки были в крови.

— Какого черта…! – вскричал Гарри, соскакивая с Темного Лорда.

Волдеморт неподвижно лежал в снегу, его пальцы впились в собственную грудь, изо рта вырывались хрипы, а сам он невидящим взглядом смотрел в небо.

— Что я наделал? – прошептал Гарри, падая на колени рядом с Риддлом и ближе склоняясь к его лицу. Он наблюдал за тем, как темная кровь пропитывает одежду и, стекая по тонкой шее, падает в снег. – Я… прости… я не хотел…

Волдеморт судорожно вздохнул.

— Это… не… возможно… Он пришел…

— Что? – Гарри, наконец, понял, что губы Темного Лорда движутся.

— Он пришел за мной…

— Что?! Кто?!

На Гарри внезапно накатила тревога. Он посмотрел на небо и увидел, как одно темное облако спустилось так низко, что теперь почти касалось верхушек деревьев.

— Том?! Что это?! – закричал Поттер. Чувство тревоги возросло во стократ, словно что-то смертельно опасное и невидимое нависло над ними. Волдеморт резко отпихнул Гарри в сторону и в следующую секунду вскочил на ноги, бросившись в сторону леса и исчезая за деревьями.

— ВОЛДЕМОРТ! Подожди меня, ублюдок! – закричал Гарри, он погнался следом за Темным Лордом, несмотря на то, что ноги едва его держали.

«Провались оно все! — обиженно думал он. – «Какие проблемы я нашел себе на этот раз?»

И почему-то он очень боялся узнать ответ.

Известняковый карьер, Южная Англия

20 декабря 2000, 8:05 утра.

Лес, окружавший разрушенный карьер, был на удивление тих. Ветви старых деревьев склонились под напором покрывшего их мокрого снега, и на них медленно опустилось темное облако, которое превратилось в холодный густой туман, поплывший над землей причудливыми узорами. И там, куда распространялся этот туман, все покрывалось инеем.

Драгомир бесшумно опустился на гнилой ствол древнего бука. Его тело могло не подчиняться законам гравитации по его же желанию, а его сущность вампира со способностями мага возводила его практически на пьедестал бога. Он был идеальным созданием и мог в любое время положиться на свое природное чутье. Для его глаз ничто и никогда не было преградой. Поэтому он и воспользовался магическим туманом, который позволял ему оценить обстановку, прежде чем начать охоту.

Мягкий солнечный свет придал этому спокойному месту еще более умиротворенную атмосферу. Именно она помогала Драгомиру сохранить относительное хладнокровие и здравый рассудок с тех пор, как он ощутил знакомый запах.

Он знал, что ему нужно будет сохранить спокойствие, когда настанет время их встречи.

Прошло так много лет с тех пор, как он виделся с этим изумительным магом в последний раз. Между ними столько всего произошло и столько проблем осталось нерешенными. Теперь настало время исправить это упущение.

Пока он шел между деревьями, удовлетворение все настойчивее захватывало его, а в голове уже складывались планы на момент их встречи.

Драгомир совершенно не смотрел себе под ноги, хотя тропинка, по которой он шагал, была далека от совершенства, и он очень удивился, когда носок его ботинка зацепился за замерзший корень дерева. Превосходные инстинкты помогли ему немного замедлить падение. Уцепившись за ствол, он плавно съехал по нему вниз и оглянулся на место, которое стало причиной падения. Драгомир одарил его таким набором слов, которые не престало произносить лицу его положения. С усилием поднявшись на ноги, он стряхнул с плеч снег. Вот это уж точно не соответствовало его статусу бога.

Даже опытным вампирам вроде него не чужды были недостатки, которые могли и не проявиться за две сотни лет, поэтому Драгомир не обратил на эту маленькую оплошность никакого внимания. Все-таки за триста семьдесят четыре года он не единожды оступался и принимал поспешные решения.

Ну и что? Смертные совершают ошибки намного чаще, хотя их жизни так мимолетны.

Именно поэтому их можно было счесть ошибками природы, которые просто необходимо исправить.

Придя к согласию с самим собой, Драгомир быстро осмотрел окрестности — пора было начинать охоту, но тут в его мысли вторгся какой-то шум. В один миг вампир оказался в тени изогнутой ветви дерева. Темный Лорд заметил его появление, хотя Лидер старался сделать его как можно незаметнее. Собственная ошибка безмерно раздражала, впрочем, Драгомир быстро о ней позабыл. Куда больше его занимало удовлетворение от почти осязаемого беспокойства темного мага. Чем больше он об этом размышлял, тем нестерпимее становилась жажда. Такими темпами Драгомир быстро сдастся и удовлетворит свое желание, хотя именно этого он делать не собирался. Он должен был сопротивляться своим порывам и подавлять жажду. Сейчас, когда Волдеморт стал намного опаснее, нужно было действовать очень осторожно. Тем более, то, что произошло между ними сорок лет назад, никак не способствовало сближению.

Мягкий звук становился все ближе. С каждым шагом Драгомир все отчетливее слышал прерывистое дыхание Темного Лорда, с каждым шагом их встреча неизбежно приближалась.

Лидер с силой сжал зубы, подавляя вспыхнувшую жажду крови. Справившись с этим, он медленно вышел из своего укрытия и остановился посреди присыпанной снегом дороги, пересекающей лес. Теперь их разделяли секунды. Если бы его сердце способно было биться, он бы точно почувствовал бешеный ритм внутри.

Драгомир опустил взгляд и недовольно растер грудь, прежде чем снова посмотреть на дорогу.

И стоя в тени вырванного с корнем дуба, он, наконец, увидел того, кого так хотел. Темного Лорда, его навязчивую идею и личную одержимость вот уже на протяжении тридцати восьми лет. Да, у Леонтины были основания сходить с ума от ревности.

После нескольких секунд пристального изучения Лидер взял себя в руки и двинулся к замершему на месте магу. Одного лишь взгляда из-под капюшона на эту высокую и явно истощенную фигуру хватило, чтобы разбудить в нем желание.

Жажда сжала горло.

— Это заняло немного больше времени, Волдеморт, но я… нашел тебя, — мягко прошептал Лидер, приближаясь к внимательно рассматривающему его мужчине.

Алые глаза настороженно следили за каждым его движением. Маг уже заметил, какой жаждой горят глаза вампира.

— Ты выглядишь иначе.

Драгомир остановился, его гипноз мог подействовать на Темного Лорда с расстояния не более пяти футов.

— Даже твой запах немного изменился, — добавил он и усмехнулся, обнажая белоснежные зубы.

Волдеморт не сдвинулся ни на дюйм.

— Но он по-прежнему аппетитен, — Драгомир усмехнулся чуть шире и протянул руку, касаясь кожи Темного Лорда. Тут же раздалось яростное шипение, и Лидер, помедлив немного, убрал ладонь. На мгновение его губы недовольно поджались.

— Ты ведь до сих пор не поприветствовал меня, Волдеморт. Я знаю, мы расстались на враждебной ноте, да и те гости, которых ты отправил ко мне в Румынию, оказались несколько нежеланными…

Лицо Темного Лорда оставалось совершенно бесстрастным, вот только глаза заметно потемнели.

— Ты, кровососущий урод, — наконец, произнес он, – мне следовало сделать это еще в прошлый раз, но уверяю, что уничтожу тебя, даже если для этого мне придется разорвать тебя на мелкие кусочки и развести их в разные стороны света, — если бы у Волдеморта так сильно не дрожали губы, его холодный голос прозвучал бы по-настоящему угрожающе.

Наступила минутная тишина, прежде чем вампир мягко рассмеялся. Он не глупый человечишка, которого может испугать темный маг. Наоборот, происходящее его забавляло.

— Что я могу на это ответить… Я восхищен тем, что ты до сих пор помнишь меня и то обещание, которое ты мне дал. Приятно осознавать, что я не из тех, кого так просто выкинуть из головы. Но позволь напомнить, ты обещал вернуться ко мне в течение двадцати лет. К тому времени ты рассчитывал покорить мир, стать сильнейшим среди магов и убить меня. Что случилось, Волдеморт? Я ждал тебя почти в два раза дольше, мне было любопытно, чего же ты достиг, и вот я нашел тебя в лесу, беззащитного и раненного.

Лидер прервался, желая получше рассмотреть смертного.

— Неужели во всем виноват мальчишка? Должно быть, он на самом деле особенный. Его зовут Гарри Поттер?

Темный Лорд чуть дрогнул, но смог сохранить невозмутимость на лице.

— И как же ты собираешься убить меня, если не можешь справиться даже с подростком? – издевательски протянул вампир.

Волдеморт оставался неподвижным, хотя ярость все-таки просочилась сквозь равнодушную маску, когда Лидер подошел ближе и склонился к самому его уху.

— Скажи мне, это правда? Ты на самом деле умираешь, и ничто не способно сохранить тебе жизнь? Неужели Поттер сумел уничтожить тебя? Твоя аура слаба, очень слаба…

Все это время Волдеморт не дышал. Вампир понизил свой мелодичный голос до вкрадчивого шепота.

— Это очень плохо. Но я могу помочь тебе, ты и сам это знаешь. Все, что тебе нужно – попросить.

— Никогда! – отрывисто прошипел Темный Лорд, практически не разжимая губ.

Драгомир мог только восхититься тем, как держит себя этот человек в такой безнадежной ситуации. Не в состоянии удержаться, он придвинулся еще ближе.

— У тебя нет выбора. Признай, что в глубине души ты согласен со мной. Только я могу подарить тебе вечную жизнь… в некотором смысле. Я все сделаю очень быстро. Это не займет больше минуты, я обещаю.

— Я уже отказался. Не заставляй меня повторяться, кровопийца. Я не дам тебе времени на раскаяние!

Но Лидер не прислушивался к словам, он восхищался. Его враги не то что никогда не угрожали ему, но вообще с трудом оставались в вертикальном положении.

Этот маг на самом деле был единственным в своем роде.

— Если таково твое решение… Хмм, вижу, ты так и остался мальчишкой, охваченным гордыней. Но это мне в тебе и нравится... В любом случае, это немного не по теме, но на тебе сейчас очень занимательный пуловер. Ты изменил свой гардероб в интересную сторону. И что означает эта большая «Г»?

С Волдеморта тут же слетело все напускное спокойствие, и он затрясся от ярости.

Лидер усмехнулся еще шире.

— Забудь. Это не так уж важно. Но мне интересно, о чем ты думаешь. Ты пришел в ярость, потому что испугался, да? Ты прекрасно знаешь, что я могу покончить со всем этим прямо сейчас, и твое разрешение мне ни к чему.

Еще одна коварная ухмылка.

— И я бы так и поступил, но это не доставит мне удовольствия. Твоя кровь сейчас так холодна, что с трудом передвигается по венам. И она не стоит моих усилий, особенно после сорока лет ожидания.

Губы Драгомира коснулись ледяной мочки уха, а длинные бледные пальцы вцепились в перепачканную кровью одежду Волдеморта.

— Хотя не могу сказать, что ты не соблазнителен. И так приятно осознавать, что моя магия до сих пор действует на тебя. Мило, очень мило, на самом деле…

Его губы скользнули по виску Темного Лорда.

— Твоя выносливость потрясающа. Думаю, я просто обязан дать тебе второй шанс. Докажи, что ты этого заслуживаешь. Мне очень не хочется думать, что я совершенно напрасно так долго тебя ждал. Так что советую тебе выжить, убить Поттера и сразиться со мной. Если справишься, то, возможно, я смогу предложить тебе кое-что, отвечающее твоим интересам.

Кончик носа Лидера аккуратно потерся о челюсть Темного Лорда, смакуя солоноватый аромат.

— Я отпущу тебя, — пробормотал он, — но только на этот раз. Когда мы встретимся в следующий, обещаю, я не буду таким снисходительным.

— ЭЙ!

Драгомир посмотрел поверх плеча Волдеморта и увидел молодого смертного, замершего неподалеку. Разинув рот, тот смотрел прямо на них. Лохматые черные волосы торчали во все стороны, давая возможность рассмотреть шрам на лбу, который рассказал о своем владельце почти все.

Лидер зло улыбнулся юноше и поднес к губам перемазанный в крови палец, медленно облизывая его словно гурман, смакующий вино. В следующую секунду Драгомир исчез в вихре тумана.

— Что, черт возьми, это было?

— Кто этот человек?!

Гарри никак не удавалось побороть изумление. Не каждый день увидишь Темного Лорда в объятиях другого человека.

Щеки Гарри слегка порозовели, когда он вспомнил, что совсем недавно они делали то же самое, пусть и в целях выживания. Но это не отменяло того факта, что ему довелось стать очевидцем действительно странной картины. У него не было полной уверенности в том, что эти двое обнимали друг друга, но даже его отвратительного зрения хватило для того, чтобы понять, что стояли они непозволительно близко друг к другу. И еще этот урод с капюшоном на голове делал что-то отвратительное с лицом Волдеморта – по крайней мере, со стороны все выглядело именно так. Гарри попытался угадать, кто бы это мог быть. Для девушки незнакомец был слишком высок, и это не был аврор (об этом даже думать было страшно), но кто тогда?

Пожиратель Смерти?

И с каких пор Волдеморт так панибратски относится к своим последователям?

У Риддла никогда не было друзей, так кто же этот Незнакомец?

Но что еще более важно, почему Волдеморт внезапно испугался и запаниковал?

Гарри хотел получить хоть какие-нибудь ответы, поэтому, не обращая внимания на слабость в коленях, он спотыкаясь двинулся вперед, все ближе подходя к замершему каменным изваянием Темному Лорду.

— Что происходит? – повторил вопрос Гарри, но на этот раз немного робко.

Волдеморт неторопливо повернул голову и посмотрел на источник всех своих проблем. Его багровые глаза казались безжизненными и пустыми.

— Не твое дело, Поттер, — прохрипел он, снова обращая свой взгляд в никуда.

— Это был Пожиратель Смерти? Ты хотел…?

— Убирайся, пока снова не завалил меня своими обвинениями, — отрезал Темный Лорд, даже не глядя на юношу.

Гарри прикусил губу и уверенно кивнул.

— Думаю, это мне и стоит сделать.

Он скрестил на груди окоченевшие руки и попытался заставить двигаться онемевшие ноги. С его стороны было глупо ожидать ответа. Волдеморт, этот ублюдок, рассказывал ему лишь то, что в будущем не имело значения. А это значит, что он не рассказывал почти ничего. Гарри был уверен, что Риддл прекрасно знает, что происходит, что он достаточно близок с тем незнакомцем и он наверняка знает, кто решил оставить их в пещере (он уже почти сожалел о тех нападках, которые позволил себе несколько минут назад – очевидно, его выводы были неправильными, и Волдеморт вряд ли захотел быть заточенным вместе с ним только ради того, чтобы заполучить союзника) и многое другое, о чем Темный Лорд не хотел говорить.

Как бы то ни было, теперь Гарри все равно. Ему нужно как можно скорее добраться до Лондона и забыть эту странную историю.

Главное, чтобы собственное тело сотрудничало с ним, а не тряслось в неконтролируемой дрожи.

Гарри судорожно вздохнул и попытался сглотнуть вставшую поперек горла желчь. Надо было надеяться, что он найдет помощь до того, как замерзнет до смерти.

Мягкий шелест мантии и раздавшийся после этого глухой стук заставили его замереть. Он с недоверием оглянулся и обнаружил, что Волдеморт не только не сделал шага вперед, но еще и рухнул на колени и… Мерлин…

Гарри в оцепенении наблюдал за тем, как мужчина, словно в замедленной съемке, заваливается вперед и падает в снег.

— Волдеморт? – прошептал Поттер. Все это выглядело настолько чудовищным концом, что он… что он…

Что он даже не знал, что делать. Его мозг выбрал наихудший момент для того, чтобы взять перерыв. Единственное, что Гарри понимал — ему надо бы радоваться, но что странно, именно этого он хотел меньше всего.

Медленнее, чем самому того хотелось, Поттер отвернулся от беспомощного мага и продолжил идти вперед.

— Это не моя проблема, — бормотал он себе под нос. — Не имеет значения, что он мне говорил, не имеет значения, что я чувствую, он все равно остается убийцей. Тем, кто убил моих родителей.

Как только Гарри произнес эти слова, он мог бы поклясться, что перед его глазами встали их лица. Он быстро осмотрелся и почти сразу понял, что это всего лишь иллюзия, игра его изнуренного мозга. От этого стало еще хуже.

— Он убил тех, кого я любил. Или они умерли из-за него; разница не так велика… Джинни… — горло безжалостно сдавило, и он практически ощутил, как ее ладошка накрывает его руку, но когда Гарри повернул голову, она исчезла.

— Фред, Тонкс, Люпин, Дамблдор, Добби… Сириус… — по мере того, как он называл эти имена, их лица появлялись прямо перед ним. Они смотрели на него с грустью и пониманием.

— Прекрати! Прекрати это! Похоже, я схожу с ума! – закричал Гарри, пряча лицо в ладонях.

Его спина вздрагивала, пока он пытался подавить слезы и протолкнуть дальше ком, вставший в горле. Гарри потер воспаленные глаза, стирая влагу. Подняв взгляд, он замер.

Перед ним стоял он сам.

Это, должно быть, еще одна галлюцинация, потому что даже без очков он опознал в этом силуэте самого себя. Его другое я было чистым, выбритым, одетым в новую экипировку для аврорских тренировок. Яркие зеленые глаза двойника не смотрели на реального Гарри; они изучали что-то за его спиной.

— Вот как, — пробормотал Гарри. – Либо я самовлюбленный нарцисс, либо у меня не все в порядке с головой.

Он попытался продолжить путь, но двойник преградил ему дорогу.

— Убирайся, ты лишь игра моего воображения!

Ответа Гарри не ожидал, и он на самом деле его не получил.

— По крайней мере, не смотри на него! Я не собираюсь ему помогать! Я не могу! Хотя бы ради тех, кого он убьет в будущем! Нет, нет и еще раз НЕТ!

Двойник продолжал смотреть в ту же точку, от чего Гарри сжал кулаки.

— Мерлин, должно быть, со мной решило побеседовать мое подсознание… Что мне нужно сделать?! Я не должен помогать этому ублюдку, но если не помогу, меня до конца жизни будет мучить совесть. Даже через сотню лет, лежа на смертном одре я буду думать о том, как Волдеморт спас мне жизнь, а я позволил ему умереть… Это будет преследовать меня всю жизнь… И я стану похожим на эту спятившую Плаксу Миртл.

Двойник, порожденный его больным сознанием, исчез, и от этого Гарри разозлился еще сильнее. Он промаршировал к мужчине в снегу, опустился рядом с ним на колени и вздернул за воротник.

— Слушай сюда, ублюдок. Я лучше умру, чем останусь перед тобой в долгу! И чтобы избавиться от этого обязательства, я тебе помогу!

Гарри обхватил бледный подбородок пальцами, но Волдеморт, судя по всему, потерял сознание.

— И не смей заподозрить в этом что-нибудь личное! Я тебя ненавижу. В тебе нет ничего хорошего, кроме приятной на ощупь мягкой кожи…

…

— ЧЕРТ! Я не это хотел сказать! У меня опять помутнение рассудка! Сам понимаешь, мой мозг уже перешагнул лимит!

Темный Лорд не ответил.

— Отлично. Тогда пошли, ублюдок. Немой Волдеморт – хороший Волдеморт.

Гарри водрузил Риддла на спину, и его колени тут же подогнулись, поспешив встретиться с землей.

— Не понимаю, почему мешок с костями вроде тебя такой тяжелый, — зло выдохнул он, подхватывая мужчину под коленями и начиная свой бесконечный, на его взгляд, путь по тихому лесу.

Тем временем где-то в тени деревьев прищурились глубокие синие глаза.

— Гарри Поттер… Хмм, интересно…

Секретная база Ордена Феникса Гриммаулд Плейс 12,

Лондон 20 декабря 2000, 9:10 утра.

— Джордж! Рон! Когда. Вы. Наконец. Успокоитесь!

Молли Уизли с покрасневшим от напряжения лицом пыталась растянуть своих детей в стороны. Когда после очередной попытки у нее снова ничего не вышло, она начала колотить их по головам первым, что попалось под руку – деревянным подносом.

— Вам не кажется, что вы уже вышли из того возраста, чтобы устраивать детские потасовки?

— Но… мам… — начал было Рон, но тут же заткнулся под требовательным взглядом Гермионы. Раздраженно вздохнув, он выпустил из тисков голову брата, с которой вот уже несколько минут пытался снять скальп голыми руками.

Джордж захихикал, но сразу замолк, заметив, что мать, скрестив на груди руки, сверлит его угрожающим взглядом.

— Рад видеть, что хорошее настроение не покинуло вашу семью.

Рон и Гермиона замерли на мгновение и синхронно повернули головы, лицом к лицу сталкиваясь с высоким чернокожим мужчиной, который стоял, опираясь на дверной косяк.

— КИНГСЛИ?! – в унисон воскликнули они.

— Здравствуйте, детишки, — он сердечно улыбнулся и притянул их в короткие объятия. – Как жизнь?

Гермиона первой сумела наладить контакт между мозгом и ртом.

— Но как это возможно?! Как вы смогли сбежать из Азкабана?!

Бывший Министр покачал головой и помассировал переносицу.

— Это сложный вопрос… Я уже начал объяснять это остальным, но раз уж вы спустились, думаю, мне стоит повториться. Но давайте-ка сначала присядем.

Рон до сих пор пребывал в состоянии легкого шока, поэтому без сопротивления позволил Гермионе утянуть себя в столовую, где их уже ждали остальные члены Ордена.

Здесь были Элфиас Дож, Дедалус Диггл, что само собой удивительным не было, а вот потом молодая пара удивленно уставилась на съежившуюся в углу фигуру. Ею оказался трусливый, мелочный и явно напуганный воришка, Мунгундус Флетчер. Его лицо было болезненно бледным, и, пожалуй, впервые за все то время, которое они знали Флетчера, тот молчал.

Рон, наконец, оправился от потрясения.

— Какого черта он здесь делает?!

— Рон, если ты успокоишься и присядешь, я все тебе объясню, — успокаивающим тоном произнес Кингсли. Уизли некоторое время топтался на месте, словно раздумывая над тем, принять ли предложение, а потом последовал примеру своей девушки, которая уже уселась за стол. Недовольный Рон резко опустился рядом. Кингсли воспринял этот как знак, что он может начать.

— Как я упоминал ранее, у нас возникло несколько серьезных проблем.

— Серьезнее чем Амбридж, занявшая пост Министра Министерства Магии? – захихикал Джордж.

— Джордж! – прикрикнула на сына миссис Уизли. Когда ее строгий голос возымел эффект, она снова обратила все внимание на Шеклболта, который благодарно ей кивнул.

— Намного серьезнее. У меня сложилось впечатление, что контроль над Министерством захватили вампиры. Если бы не Мунгундус, я бы умер. Он не спасал меня, но без него я бы сейчас здесь не сидел.

Эти новости вызвали в комнате суматоху, и отовсюду посыпались вопросы «О чем ты говоришь?», «Что случилось?», «Когда это случилось?» и «Почему авроры ничего не предпринимают?»

Кингсли вздохнул и начал медленно растирать висок, склонившись над столом.

— Не знаю. Я могу лишь пересказать вам то, свидетелем чего стал и какие выводы сделал.

Поток вопросов возрос, и это продолжалось до тех пор, пока Артур Уизли не грохнул по столу пустой чашкой, останавливая гомон, чтобы Кингсли мог продолжить.

— Во время моего заточения в Азкабане я видел кое-что очень странное. Магглов, например. Я никак не мог понять, почему наше правительство заточает их и в так переполненную магическую тюрьму. Я задавался этим вопросом до тех пор, пока не заметил, что за ними наблюдают кровопийцы, обряженные в мантии авроров. Мне все стало ясно. Я увидел, как они поступают с этими людьми. Они обращают их в себе подобных и позволяют этим новорожденным и томимым жаждой уродам разгуливать по тюрьме. Вы же понимаете, что стражам Азкабана, дементорам, плевать на происходящее. Думаю, я выжил лишь потому, что у меня была одиночная камера.

Кингсли прервался, чтобы сделать глоток из своей чашки, и на это мгновение в комнате повисла звенящая тишина. Бывший Министр ощущал, как полные ужаса глаза всех присутствующих обращены к нему.

— Чуть позже, когда за мной пришли два аврора, я попытался предупредить их, но они велели мне замолчать. Они привели меня в Министерство для дальнейшего расследования. Мы были рядом с камерой допроса, когда все произошло. Из-за угла вышло четыре вампира, которые тащили за собой Мунгундуса.

— Откуда ты знаешь, что это были именно вампиры? – заинтригованно и немного нервно спросил Элфиас.

Кингсли бросил в его сторону пронзительный взгляд, а потом расстегнул две верхние пуговицы своего пальто. Его шею пересекал ужасный шрам.

— Знаю. Я могу их чувствовать, потому что один из них укусил меня.

В комнате повисла тяжелая тишина, которую нарушил уверенный голос Шеклболта.

— Вампиры пришли не за мной, а за аврорами. Они просили о содействии в деле о каком-то грабеже. Фактически, вампиры намеревались допросить их как подозреваемых, и я не очень удивился, услышав отказ своих бывших подчиненных. Сразу после этого началась битва, а я и Мунгундус оказались в самом ее эпицентре. Этот воришка как-то умудрился стянуть у одного из авроров палочку и попытался отбиться от тех вампиров, что держали его, но по ошибке его проклятие угодило в того вампира, который успел меня укусить. Мы сбежали только потому, что я схватил его и аппарировал быстрее, чем они успели разорвать нас.

Он сделал еще один глоток.

— Я пришел рассказать, что в Министерстве количество вампиров просто зашкаливает. Более того, они формируют свою армию, и никто не пытается их остановить.

— Может, за всем этим стоит Волдеморт? – твердо спросила Гермиона, не обращая внимания на дрожь.

Кингсли тем не менее предпочел обсудить этот вариант, а не трястись от какого-то там имени.

— Сотрудничество с вампирами — очень глупый шаг с его стороны, а он неглуп, — наконец произнес он. – Вампиры — самые опасные монстры среди всех темных тварей. У них нет души, прямо как у дементоров, они питаются людьми как оборотни, и они мертвы или, скорее, восставшие из мертвых как инфери. Существовали маги и ведьмы, которые наивно полагали, что смогут их понять, но все они глубоко ошибались. Жестокость заключена в самой сущности вампиров. Они могут скрывать ее, очень хорошо скрывать, но не побороть.

— Но как они могут жить без души? – на этот раз вопрос задал Перси. Все с любопытством посмотрели на Кингсли.

— Думаю, на этот вопрос лучше всех ответил бы Люпин, но… — Артур прервал себя вздохом. Он не мог сказать «теперь его нет среди нас», поэтому продолжил. – Вампиры и оборотни не очень любят друг друга. Возможно, именно из-за обоюдной ненависти этих существ друг к другу Вы-Знаете-Кто держался от них подальше. Но все мы знаем, что для Вы-Знаете-Кого не было ничего невозможного. Отвечая на твой вопрос, причина, по которой существование вампиров скрывается — это процесс их «рождения». Что нужно знать обязательно, это то, что они полностью отличаются от нас. Они не могут размножаться как живые, потому что их мертвая плоть не способна к репродукции. Они могут создавать себе подобных единственным путем – убийством людей. Когда это происходит, душа жертвы исчезает навсегда, заменяясь копией, которая, я думаю, очень похожа на настоящую, и она позволяет новорожденному вампиру испытывать чувства и является гарантом их желания жить. Тем не менее, их душа всегда фальшивка. Их чувства ненастоящие. Они никогда не чувствуют настоящей жалости, любви, ничего. Их жизнь основана на логике, иначе они не смогли бы питаться живыми людьми.

— Звучит отвратительно, — громко сглотнул Рон. Его отец посмотрел на него и кивнул. Он хотел что-то сказать, но Гермиона оказалась быстрее.

— Что становится с душой жертвы?

Дедалус Диггл, которого, судя по всему, разговор утомлял, ответил, даже не открывая глаз.

— Никто не знает, но принято полагать, что душа разрушается, когда вампир забирает у своей жертвы все жизненный силы. Вообще-то, нападение вампира считается второй после поцелуя дементора худшей вещью, которая только может случиться с человеком. Наши немногочисленные книги говорят, что укус вампира уничтожает человека как в физическом, так и в духовном плане.

— С этим я полностью согласен, — прошуршал Кингсли.

— К… как именно человек становится вампиром? – задал еще один вопрос Рон. С каждой минутой он нервничал все сильнее и сильнее. Гермиона вздохнула и сердито на него посмотрела.

— Рон, ты сам должен знать ответ! И знал бы, если бы в школе занимался учебой.

— Я и занимался! Но в Хогвартсе нас учили лишь тому, как опознать вампира и уничтожить его, а не стать одним из них! – обиженно возразил он.

Джордж раздраженно вздохнул, понимая, что надвигается очередная ссора влюбленных. И каково же было его удивление, когда Гермиона ровно ответила.

— Это очень просто. Ты можешь прочесть эту информацию в любой книге, посвященной темным созданиям. Вампиром можно стать, если один из них выпьет всю твою кровь. Ну или он будет пить ее до тех пор, пока у тебя не остановится сердце.

У Рона неприятно перехватило горло.

— Но… это же занимает много времени, да?

Кингсли попытался сдержать опустошенный смех от этого наивного, почти детского вопроса.

— Вообще-то нет, — ответил он. – Вампиры смертоносные твари, и обычно умерщвление жертвы не занимает у них дольше минуты. Все зависит от того, насколько искусен вампир и насколько «огромна» или «стара» жертва. Один укус в течение нескольких секунд вызывает у жертвы полный паралич, поэтому кровопийца может спокойно поесть. Если вампир решил убить, шансы выжить ничтожно малы. Единственная возможность выжить, если ему помешают. Но, насколько я знаю, эти монстры очень осторожны, когда питаются. В такие моменты их внимание отвлечено, а главное оружие занято. Все это делает их очень уязвимыми и именно поэтому они так быстры.

Рон в защитном жесте сжал свою шею.

— Значит, каждое нападение заканчивается появлением нового вампира?

— Нет, как видишь, я еще вполне жив.

Кингсли встал и подошел к Рону.

— Большинство вампиров никогда не убивают своих жертв, так что почти у каждой их жертвы есть неплохие шансы на выживание. Вампиры сдерживаются, потому что осознают последствия. Им не обязательно кого-то убивать. Массовая резня магглов и магов может привести к открытому противостоянию, и вампиры будут истреблены как вид. Эти твари очень эгоистичны, инстинкт самосохранения занимает у них первое место, и они не хотят, чтобы их уничтожили. Среди вампиров есть «цивилизованные особи», которые находятся в полной безопасности, авроры даже не трогают их. Но есть и другие, те, которые предпочитают убивать каждую свою жертву. Вот только они либо позволяют ей переродиться, либо убивают окончательно – для этого достаточно сломать жертве спинной мозг до того, как завершится перерождение.

Миссис Уизли вскочила с кресла и скрестила на груди руки.

— Со всем уважением, Кингсли, но сейчас же прекрати эту лекцию. Ты пугаешь детей!

— Я совсем не испугался! – возразил Рон, и все присутствующие посмотрели в его сторону.

— Конечно, нет, пугливый котенок! Шшшшш… неужто под стол забрела змея?

Рон замахнулся на брата, но Гермиона остановила его и вновь повернулась к Шэклболту.

— Те вампиры, которых вы видели в Министерстве, не «цивилизованные особи»? – в ее голосе звучала безмолвная настойчивость.

Кингсли помедлил с ответом.

— Честно говоря, я не знаю, Гермиона. Но это точно были вампиры, а они — опасность для всего нашего общества.

Они задумчиво кивнули друг другу.

— А что насчет Гарри? Вы ничего не слышали о нем, пока были в Азкабане? Хоть какие-нибудь слухи? – теперь голос девушки прямо источал отчаяние.

Плечи Кингсли заметно поникли, когда он ответил.

— Прости, но нет. Большую часть времени я был один. Боюсь, с этим я вам помочь не смогу.

После этих слов в комнате словно опустилась температура. И мысли всех присутствующих были одинаковы.

Гарри, где ты…

21 декабря 2000, где-то после полудня.

Пип… Пип… Пип… Пип…

Темноволосый молодой человек нахмурился и почесал щеку. «Что за надоедливый звук?» — рассеянно подумал он. Если бы Гарри не был таким сонным, то наверняка бы посмотрел на то, что прервало его сон. Вместо этого он сильнее вжался в мягкую подушку, надеясь снова заснуть. Он уже почти забыл, каково это: засыпать в сухой и теплой одежде.

Но что-то все-таки показалось ему странным, и волей-неволей Гарри начал размышлять. Все так же не открывая глаз, он провел рукой по ткани не очень удобного матраса. Он не помнил, как ложился в эту постель – если на то пошло, Гарри вообще не помнил, чтобы хоть куда-нибудь ложился. Но вот он лежит на матрасе. Что он вообще помнит? Все словно в тумане…

Шаги…

Они становятся все ближе…

А потом раздался щелчок открывающейся двери, и послышались приглушенные голоса. Гарри не узнавал их и не понимал, о чем они говорят, что в конечном счете разбудило его любопытство. Возможно, ему следует осмотреться, чтобы понять, где он все-таки находится и кто эти люди.

Говорящие подошли к его кровати, и Гарри инстинктивно скрестил на груди руки в защитном жесте. Он попытался посмотреть на них, но сонные глаза категорически отказывались открываться. Сознание все еще находилось в подвешенном состоянии между сном и реальностью.

— Он вроде проснулся, — прозвучал мягкий женский голос, а потом к щеке Гарри прикоснулась теплая ладонь. Раздался тихий смех. – Он очень красивый молодой человек, особенно когда вымыт и выбрит.

— Мисс Росс, — ответил глубокий голос с другой стороны кровати. – Сколько раз я должен повторять вам, что так фамильярно прикасаться к пациентам – непрофессионально и неуместно? Особенно, когда пациент не осознает происходящее.

Женщина вздохнула, и Гарри ощутил, как ее теплые пальцы исчезли с его подбородка.

— Прошу прощения, доктор Купер, это больше не повторится, — извиняющимся тоном прошептала она. Потом ее теплая рука опустилась на плечо Гарри и тихонько его потрясла. Видимо, женщина наклонилась ближе, потому что ее теплое дыхание коснулось его щеки.

— Мистер… мистер! Вы меня слышите?

Гарри попытался ответить, но язык, как и веки, отказывался подчиняться, что очень раздражало. Издав какой-то гортанный звук, он попытался рассмотреть хоть что-то сквозь маленькие щелочки, которые образовались под тяжелыми веками.

Неясные цвета медленно приобрели очертания лица девушки, которая с улыбкой склонилась над ним. У нее были длинные обесцвеченные волосы, перехваченные в хвост, и яркие глаза цвета фундука. Гарри перевел непонимающий взгляд на мужчину, который стоял по другую сторону кровати, и отметил, что тот одет в длинный белый халат. Его лица рассмотреть не удалось — тот находился у большого окна, через которое всю комнату заливал солнечный свет.

«Кто вы? Где я?» — попытался спросить Гарри, но из его горла вырвался лишь нечленораздельный хрип.

— Не пытайтесь пока разговаривать, сэр, — произнес мужчина в халате, подходя ближе. – Простите за ваше пересохшее горло, это результат лечения. Мы наполняли ваши легкие теплым воздухом, чтобы быстрее разогреть тело, — он запнулся на секунду. – Я до сих пор не представился. Меня зовут доктор Купер, а это медсестра Росс, — кивок в сторону блондинки, которая села на край кровати Гарри. – Вы в больнице Кроули. Я могу узнать ваше имя? – спросил мужчина, с интересом рассматривая Поттера.

Гарри знал, что должен удивиться, что должен спросить, как здесь оказался и что с ним произошло, но не мог. Для этого нужно было слишком много сил, которых у него не имелось. Все, чего ему сейчас хотелось – поспать.

Но доктор ждал ответа. Проклятье.

— Г… Гар… Гарри… Поттер, — через силу выдавил Гарри и тут же закашлялся, пытаясь прочистить горло. Но и это не помогло; язык был все таким же сухим и шероховатым, словно старая подошва. Да и глаза, как оказалось, жили собственной жизнью, потому что закрылись против его воли.

На самом деле, сейчас Гарри беспокоило лишь одно. Ему нужно было знать, где его заклятый враг. Он не помнил, долго ли нес бессознательное тело Темного Лорда и далеко ли его унес. Сейчас он прекрасно понимал, что ощущение беспокойства так просто не исчезнет, поэтому Гарри заставил себя снова открыть глаза и осмотреть белые стены и больничное оборудование. Ему даже удалось узнать пикающий аппарат, который записывал медленное, систематическое биение его сердца. Но Волдеморта он так и не увидел. Наверное, Темный Лорд уже сбежал и теперь придумывал новый план по уничтожению Гарри. Или погиб? Ему нужно узнать было ответ до того, как сознание погрузится в блаженное забвение.

— Гд… где… Волде… мор…? – попытался сформулировать вопрос Гарри.

После мгновения тишины медсестра заговорила.

— Я думаю, он спрашивает о своем… хм… странном спутнике, — произнесла она и посмотрела на доктора.

Тот кивнул и снова сосредоточил внимание на юноше.

— Он до сих пор в отделении интенсивной терапии, — ответил мужчина. – Доктор Роджерс и вся его команда стараются поддержать в вашем друге жизнь. Доктор придет сюда, как только освободится, чтобы лично принести вам свои извинения за несчастный случай, который уложил вас в эту кровать. А до тех пор вы должны отдыхать.

Гарри его уже не слушал. Отчасти потому что его сморил сон, отчасти потому что он никак не мог понять, о чем говорит врач. Его сознание вновь помутилось, а голоса медперсонала медленно отдалялись.

— Значит, его зовут Гарри Поттер. Запиши его в отчет. И… как он назвал своего спутника?

Замявшись на мгновение, медсестра все же ответила.

— Ммм… мне показалось, он произнес Волтер, доктор. Волтер Мур…

Азкабан

21 декабря 2000, поздний вечер.

«Значит, вот как выглядит настоящий ад», — подумал Драко. Он стоял на крыше и наблюдал за резней, которая происходила за воротами Азкабана. Вот уже целых пять лет Малфой был Пожирателем Смерти, но до сих пор так и не научился спокойно смотреть на кровопролитие. Он не мог, как отец, бесстрастно наблюдать за таким зверством. Но с другой стороны, Малфой-старший редко участвовал в убийствах. Отец… Он, возможно, уже стал жертвой одного из этих кровожадных монстров, в то время как он, Драко, просто сидит здесь и тратит драгоценное время на никому не нужные размышления. Малфой ненавидел себя за тот ужас, который сковал его тело и не давал сдвинуться с места. Он уже перешел те границы, которые не должен был переходить, пути назад не было, но и каждый шаг вперед мог закончиться для него мучительной смертью.

Но его родители оказались в опасности именно из-за сына. Отец предал Темного Лорда прямо на поле боя, чтобы найти своего ребенка и убедиться в его безопасности. Так для Малфоев было всегда — семья на первом месте. Именно поэтому он, Драко Малфой, юный маг с самыми обыкновенными способностями и боевым опытом, собирался последовать примеру своих родителей и предать Хозяина, провалить задание, и все ради того, чтобы спасти отца. Кое-что он не в состоянии был сделать. Недавно ему преставилась возможность оценить, насколько безумен Темный Лорд, который поручил юнцу невыполнимое задание. Как бы Драко смог убедить вампиров присоединиться к Лорду, если все, что волнует этих монстров – это кровь? И совсем недавно он узнал, что Король Вампиров, с которым он должен был встретиться в Румынии, был убит и сменен врагом Волдеморта, каким-то уродом, называвшим себя Лидером. У Драко совсем не было желания идти на поклон к своему Хозяину и объяснять ему, почему он провалил задание. Вместо того, чтобы обеспечить Темному Лорду легкую победу, он помогает угасать магическому населению Британии. А если опираться на то, очевидцем чего он только что стал, это был только вопрос времени. Вампиры не заключают с людьми договоров, они ими питаются. Именно эту истину Драко понял, пытаясь выполнить свое задание. И Темному Лорду она не понравится.

Но не это было самой большой проблемой. Малфой никак не мог понять, почему Лидер, кровожадный убийца, который не может быть счастливым, если хотя бы один раз в день не убьет кого-нибудь, до сих пор сохраняет ему, Драко, жизнь и даже иногда «балует». Несколько раз Лидер ясно давал понять, что Темный Лорд – и не более чем его ужин и, возможно, будущий новобранец в его армии. Так почему же он не убивает последователя Лорда? Или Драко что-то неправильно понял? Хотя он единственный Пожиратель Смерти, который живым вернулся из Румынии. Почему его до сих пор не убили, Малфой не понимал. Худшее, что с ним пока происходило, это постоянное наблюдение: Леонтина и другие вампиры не сводили с него глаз. Эта женщина вела себя так, словно подчиняется Лидеру, но это было не так, между этими двумя была какая-то другая связь.

Драко терпел, когда она безвредной тенью следовала за ним. Именно она с непроницаемым лицом рассказала ему, что Азкабан превратился в инкубатор для вампиров. Тогда, услышав эту новость, Малфой решил сбежать. И вот после нескольких попыток у него все-таки получилось. Если сказать честно, он и думать боялся о последствиях своего поступка.

Громкий крик отвлек его от размышлений. Причин для сомнений не осталось. Если он зашел так далеко, то пойти на попятную уже не сможет. Тяжело вздохнув, Драко достал палочку и спрыгнул с крыши, в самое пекло разворачивающегося представления.

Кровь. Кровь. Кровь. Она была повсюду. Ее запах отчетливо пропитал воздух, оставляя на нёбе Драко металлический привкус. С трудом сглотнув, он быстро пошел вперед, стараясь отвлечься от происходящего вокруг, но это было трудно. Отовсюду раздавались пронзительно-отчаянные крики, умоляющие о пощаде, одни из них затихали, но тут же сменялись новыми. Драко сосредоточился на своей цели. Впервые за все время он следовал собственным желаниям, хотя понимал, что уже обречен. Но ему хотелось спасти отца, который потом гордился бы им, даже если его сын умрет. Именно такие смелые мысли роились в голове Драко, хотя на самом деле ему было страшно.

Он даже не знал, в какой камере сидит его отец. Мама упоминала об этом после единственного посещения тюрьмы (больше ей встречаться с мужем не разрешили). Она говорила, что их встреча прошла в специальной комнате на третьем этаже. Но если судить по словам Пожирателей Внутреннего Круга, последователей Темного Лорда заточали на шестой этаж.

— Reducto! – выкрикнул Драко, направляя палочку на двух новорожденных вампиров, которые сочли его неплохой закуской.

Он с удовлетворением наблюдал за тем, как проклятие откидывает их к стене.

Кто бы мог предположить, что он один решит участвовать в спасительной операции в этом гиблом месте? Но его ведь всегда недооценивали.

Внезапно воздух в коридоре стал холоднее. «Черт возьми, дементоры», — подумал Малфой, замечая три плывущие по воздуху фигуры в другом конце коридора. Ему придется убегать от них. Его чары Патронуса никогда не срабатывали достаточно хорошо, чтобы противостоять этим тварям, и в этот раз рядом не было Темного Лорда, отдающего приказы и контролирующего своих людей. Приняв решение, Драко начал поспешно подниматься наверх, сшибая на своем пути еще одного вампира.

Здесь его встретили такие же узкие коридоры, такие же пустые камеры и такие же узоры из крови на стенах. Страх, который Драко загнал глубоко в себя, начал расти и вырываться наружу. Так глупо с его стороны – видимо, он пошел не в ту сторону...

Щелк.

Звук громкого щелчка, раздавшегося совсем рядом, напугал Малфоя до смерти. Напугал настолько, что он допустил роковую ошибку. Палочка выскользнула из его пальцев, а он сам утратил равновесие и упал на пол. Впервые за время пребывания в Азкабане он закричал от ужаса. Инстинктивно Драко пытался нащупать палочку, но вампир уже навис над ним, отрезая путь к оружию. Малфой испуганно попятился, но это лишь позабавило монстра. Вампиром оказалась очень красивая женщина, но сейчас ее лицо исказила животная жажда, а длинные отливающие бордовым волосы склеились от крови и сбились в клочья.

— Мило, — прошептала она, похотливо облизывая губы. От этого зрелища Драко оцепенел от ужаса и приготовился увидеть, как жизнь промелькнет перед глазами. Но женщина вдруг остановилась, утробно зарычала на какую-то тень и исчезла.Драко не успел перевести дух, когда раздался еще один нежный женский голос. В ту же секунду его страх возрос десятикратно.

Леонтина.

— Жаль, но твои игры окончены. Хотя ты хорошо играешь в догонялки и прятки, Драко. Было весело, — мягко рассмеялась она, выходя из-за угла и останавливаясь радом с ним. Женщина подняла один палец вверх, словно пригрозила нерадивому ребенку.

— Тебе велели оставаться в Министерстве, дорогой мой мальчик. А еще не покидать своей комнаты. Я ведь предупреждала, что с тобой случится что-то очень плохое, если ты не будешь меня слушаться, — с напускной грустью напомнила Леонтина. – Теперь я могу тебя убить. Стыдно?

— Послушайте, — начал Драко, но в следующую секунду она оказалась рядом с ним, и ее палец коснулся его губ.

— Слишком поздно, Драко. Я не даю второго шанса. Вампиры не отличаются терпением, когда имеют дело с людишками. Сейчас ты этого не понимаешь, но я хорошенько разъясню тебе истину, — она страшно улыбнулась, не обнажая зубов. – Очень скоро, — выдохнула женщина.

— Достаточно!

Драко как раз зажмурился, когда прозвучал хриплый мужской голос. Леонтина приятно рассмеялась.

— Я не позволю тебе навредить ему! – прорычал незнакомец. Драко медленно повернул голову и увидел, что мужчина, скрытый в тени, держит его палочку и направляет ее на вампира.

— Кто вы? – прошептал Малфой, тщетно пытаясь узнать этого человека.

— Хм… смертный глупец… есть ли у тебя последнее желание? — пропела Леонтина, выпрямляясь.

- Давай, убей нас обоих, но потом тебе придется объяснить это своему любимому Лидеру. И почему-то мне кажется, что Негура этому не обрадуется, — проскрежетал из темноты хриплый голос.

Первый раз за все время Драко увидел, как Леонтина перестала улыбаться. Воздух переполнился ее удивлением.

— О-откуда ты знаешь его имя?! – запнувшись на мгновение, воскликнула она. Было видно, как трудно ей сохранять спокойствие.

— Как я могу забыть его имя, Леонтина? – вопросом на вопрос ответил незнакомец. – Хотя меня ты, видимо, не помнишь.

Женщина щелкнула языком.

– Как будто я должна запоминать всякий сброд, попадающийся у меня на пути.

В ответ мужчина выступил из тени. Ладонь правой руки он крепко прижимал к кровоточащему горлу, а в другой руке сжал палочку. Волосы незнакомца были настолько грязны, что никто не смог бы определить их цвет, но серые глаза были все теми же, ровно как и аристократические черты лица.

— О… отец? – беззвучно выдохнул Драко.

Больница Кроули, Кроули, Южная Англия

22 декабря 2000, раннее утро.

— Мистер Поттер? Мистер Поттер, проснитесь, пожалуйста.

Гарри тихо застонал и отвернулся от очередного нарушителя его спокойствия.

— Мистер Поттер!

Голос был глубоким, богатым на интонации и приятным, но тон оказался настойчивый. И снова Гарри его не узнавал.

— Для вас готов завтрак, и вы точно не захотите его есть, если он остынет. А потом… мы сможем поговорить.

Завтрак? Это волшебное слово разбудило его за пару секунд. Он резко повернулся и широко раскрытыми глазами посмотрел на мужчину в белом больничном халате, который сидел рядом с ним. У этого человека были темно-коричневые волосы, ниспадающие на высокий лоб, и мягкие шоколадного цвета глаза, которые внимательно рассматривали Гарри.

— Вы очень долго спали, мистер Поттер. Я хотел поговорить с вами еще вчера вечером, но решил не будить вас. Ведь вам нужно больше отдыхать.

Гарри перевел взгляд на поднос с аппетитной едой, стоявший рядом с ним, а потом вновь посмотрел на незнакомца.

— Кто вы? – осторожно спросил Гарри. На этот раз дела с голосом обстояли куда лучше, чем в прошлый.

Удивление на лице мужчины быстро сменилось смущением.

— Так невежливо с моей стороны, прошу прощения. Я доктор Дэниел Роджерс. Мне казалось, доктор Купер должен был рассказать обо мне вчера, когда он разговаривал с вами. И он должен был предупредить, что я зайду вечером.

— А, — выдохнул Гарри и помассировал висок. – Да, припоминаю, — пробормотал он, беря с тарелки чашку чая и бутерброд с сыром.

Доктор Роджерс кивнул и подался ближе.

— И… как вы себя чувствуете?

— Лучше, — пробубнил Гарри и едва заметно вздрогнул, когда мужчина коснулся своей ладонью его лба, а потом достал стетоскоп. Только сейчас Поттер заметил, что его отключили от пикающей машины.

— Такие слова всегда приятно слышать, — заметил доктор. – Надеюсь, вы не против маленького обследования перед завтраком?

— Эм, конечно, — ответил Гарри, наблюдая за тем, как мужчина просовывает стетоскоп под его полурасстегнутую больничную рубашку. Когда холодный металл коснулся кожи, он не сдержался и тихо зашипел. Пока врач прослушивал его сердцебиение и дыхание, мозг Гарри начал работать так, как положено, и у него сразу же появилось много вопросов: как он оказался в больнице, где сейчас его заклятый враг, почему у него так сильно болит правая нога, почему он почти не хочет есть, что за прозрачная трубка с жидкостью торчит из его предплечья? — и много других вопросов, которые он пока не мог облечь в слова. Что спросить сначала? Пока он все это обдумывал, доктор выпрямился и довольно улыбнулся.

— Все выглядит очень неплохо, вы быстро исцеляетесь. Прямо как ваш друг. А теперь давайте-ка посмотрим на вашу ногу и…

— Мой друг? – изумленно переспросил Гарри.

— Да. Уверен, вы рады будете узнать, что мистеру Муру стало лучше, а ведь еще вчера он казался нам безнадежным пациентом, но…

— Мистер Мур?! – Гарри чуть не подавился собственной слюной.

Доктор озадаченно на него посмотрел.

— Да, мистер Волтер Мур. Что-то не так? Возможно, медсестра Росс неправильно расслышала имя, когда вы его произнесли…

— Нет, нет, нет! — скороговоркой выпалил Гарри, откусывая кусок хлеба, чтобы скрыть растерянность. – Все верно, — сказал он.

Но мысленно Гарри быстро просчитывал все варианты. Значит, Волдеморт здесь, и он жив. Что делать? Доктор был магглом до мозга костей, иначе он узнал бы лицо Темного Лорда. С одной стороны хорошо, что они не знают, кто такой Волдеморт на самом деле, иначе паника была бы неизбежна, хотя… Хотя…

— Он очнулся? – нервно спросил Гарри, откусывая очередной кусок восхитительного бутерброда.

— Нет, мистер Поттер, — радостное выражение медленно покидало лицо врача. – Прошу прощения, но он так и не пришел в себя.

— Хорошо, — облегченно выдохнул Гарри, чем заслужил недоверчивый взгляд со стороны доктора.

— Я имел в виду, хорошо, что он до сих пор спит, — тихо объяснил Гарри, пряча румянец за чашкой. – Он ненавидит… я хотел сказать, очень боится докторов. И он может сделать что-нибудь… неуместное.

— Ясно, — добродушно кивнул Дэниел. – Это вполне понятно. Некоторые наши доктора могут с ума сойти от восторга из-за его ммм… уникальной… физиологии. Но вы можете не беспокоиться, сейчас мы держим его на успокоительном.

Что ж, похоже, доктор нашел своего пациента очень необычным. Гарри поспешил закончить с завтраком.

— Если можно, я хотел бы его увидеть, — проглотив последний кусочек, он попытался встать с постели, но твердая ладонь легла на его плечо, останавливая.

— Сожалею, мистер Поттер, но вам нельзя вставать — гипс пока не засох.

— Гипс? – озадаченно переспросил Гарри.

Мистер Роджерс тихо вздохнул, и его плечи поникли.

— Вы не помните? – прошептал он и откинул теплое одеяло, скрывающее тело пациента.

— М… моя нога, — заикаясь, выговорил Гарри, уставившись на белый цилиндр, охватывающий его ногу до самого бедра.

— Что со мной произошло?! – с трудом выдавил он и посмотрел на врача, который снова накрыл его одеялом и теперь смотрел в окно. Лицо мужчины окаменело от напряжения.

— Я… мне очень, очень жаль, мистер Поттер. Это… — он снова вздохнул и посмотрел прямо в зеленые глаза. – Это моя вина. Если вы позволите, я объясню.

Гарри в ответ смог лишь кивнуть.

— Все произошло вчера утром. Я проспал и опаздывал на работу, поэтому вел машину очень невнимательно и не обращал внимания на скорость, потому что мысленно я был уже здесь, в больнице. А потом вы вдруг появились прямо посреди дороги. Я пытался затормозить, но колеса просто скользили по свежему снегу…

Гарри начал вспоминать… Из-за тяжелого тела Волдеморта он пошатываясь шел по глубокому снегу. Ему так хотелось стряхнуть с себя этот ненужный балласт и вздохнуть, наконец, с облегчением, но из-за чертового долга жизни он не мог так поступить. Поэтому продолжал идти, пока не вышел на узкую тропу вдоль прибрежной полосы, которая закончилась за кустарниками. Гарри воспрянул духом, когда понял, что стоит посреди проезжей части. Рано или поздно здесь должен был кто-нибудь появиться и спасти его. Но никто не появился… никто. Он сделал несколько шагов на обессиленных ногах. Еще немного, и он не смог бы больше стоять…

А потом он услышал это… громыхание автомобиля позади. Гарри не мог реагировать быстро, поэтому он лишь слегка повернулся и заметил белую машину, несущуюся прямо на него. Свет фар слепил глаза, а гудок был оглушителен, но Гарри не нашел в себе сил, чтобы отскочить в сторону. Машина начала вращаться — водитель потерял контроль над управлением. Гарри так хотелось броситься в сторону, но ноги совершенно его не слушались. Поэтому он просто стоял и смотрел на движущийся в его сторону автомобиль, который точно разнесет его на кусочки. Неужели это конец? Что за ужасная кончина. Право, нелепая…

— … вы ударились о предохранительную решетку. В результате… тройной перелом лодыжки и малоберцовой кости. Прошу вас, поверьте, я сделал все возможное, чтобы избежать столкновения. Но я не смог…

Повисла короткая, неприятная тишина, и мистер Роджерс продолжил.

— Я испугался, когда вышел из машины и проверил вас и вашего друга… он не дышал. Я подумал, что это моя вина, и запаниковал. А этого не должно происходить с врачами.

Гарри встряхнул головой, прогоняя мучительные воспоминания, и посмотрел на полного раскаяния доктора, который спрятал лицо в ладонях. И вдруг его охватило сочувствие к мистеру Роджерсу, ведь в этой аварии был виноват он сам.

— Он не мой друг, доктор, — пояснил Гарри. – И его состояние – не ваша вина, — тихо добавил он.

Доктор нерешительно посмотрел на него и едва заметно кивнул.

— Да, я понял это достаточно быстро — он был ледяным, будто уже давно был мертв, но после нескольких попыток мне удалось уловить его сердцебиение.

— Правда? Ну надо же, значит, у него все-таки есть сердце, — искренне удивился Гарри.

— А еще были вы, — продолжил мистер Роджерс, который все-таки расслышал почти беззвучные слова. – В отличие от него, вы не были при смерти, хотя несколько переломов, гипотермия и серьезное истощение вашего организма могли вызвать остановку сердца от болевого шока, — печально произнес он.

— А это значит, что вы спасли мне жизнь. Спасибо, — прошептал Гарри.

— Я не для того, это рассказал, Гарри… простите, мистер Поттер.

Юноша тихо рассмеялся.

— Можете называть меня Гарри.

— Нет, мистер Поттер. Это неуместно. Ведь вы дадите против меня свидетельские показания. Два полицейских уже ждут снаружи, чтобы выслушать вас. Мне кажется, эти двое считают, что в этот самый момент я вас подкупаю. Но я не собираюсь этого делать, потому что признаю свою вину. Поэтому, пожалуйста, не благодарите меня за мои поступки.

Гарри уставился на мистера Роджерса, чувствуя, что информации оказалось чересчур много. Здесь полиция? И что теперь делать? Он отлично знал, что авроры контролируют ситуацию в маггловском мире с помощью просмотра записей полицейских. Но что, если Волдеморт был прав и некоторые из его «коллег» желают ему смерти? Если Гарри сейчас что-нибудь расскажет полицейским, через несколько минут за ним и за Темным Лордом придут. Здесь не было альтернатив, ему придется солгать. А еще нужно будет связаться со своими друзьями из Ордена. Здесь никаких трудностей возникнуть не должно, его наверняка согласятся подвести до Лондона. Но в плане была маленькая проблемка: Гарри не может просто уйти отсюда и оставить этих добродушных людей с Волдемортом. Нет, этого нельзя было допустить. Спасение Темного Лорда на его совести, и придется лично убедиться, что этот подонок никого не убьет. Да уж, почти героическое задание.

У Гарри разболелась голова.

Он еще раз посмотрел на доктора, которого очень расстраивало отсутствие ответа пациента.

— Не говорите глупостей, сэр, — мягко произнес Поттер, стараясь отвлечься от мрачных мыслей. – Вы ведь просто могли уехать и избежать суда, но вы решили позаботиться о нас. Вы порядочный человек и заслуживаете уважения.

«Только вряд ли кто-то зауважает меня за спасение Волдеморта. А теперь мы с вами вместе вне закона, ведь именно мы спасли жизнь этому монстру», — мрачно думал он. Но мужчину его слова подбодрили.

— Благодарю вас, мистер Поттер, это был мой гражданский долг. Я не преступник. Я никогда бы не уехал, оставив вас умирать.

Гарри одарил врача фальшивой вежливой улыбкой.

— Я вам верю. А теперь не могли бы вы пригласить сюда офицеров, чтобы я мог им кое-что сказать.

Когда открылась дверь, он попытался принять сидячее положение, чтобы выглядеть здоровее для двух мужчин в форме. Дэниел быстро помог ему, за что Гарри сердечно его поблагодарил.

— Доктор Роджерс, мы будем признательны, если вы оставите нас наедине с пациентом, — произнес низкий полный мужчина, снимая с головы шапку и окидывая Гарри расчетливым взглядом. Доктор кивнул, забрал с коленей юноши поднос и пошел к двери. Поттер внимательно наблюдал за тем, как он уходит, и когда закрылась дверь, скрестил на груди руки.

Тот полицейский, что был повыше, пересек комнату и опустился в кресло, которое всего минуту назад занимал Роджерс. Он достал небольшой блокнотик и водрузил на нос очки.

— Доброе утро, мистер Поттер. Уверен, мистер Роджерс рассказал вам, почему мы здесь. Просто возмутительно, что этот человек занимается вашим лечением, но нам стало известно, что сейчас большая часть персонала ушла на зимние каникулы. Советую вам не прислушиваться к его словам. Мы здесь для того, чтобы записать ваши показания, которые станут основой для судебного разбирательства.

У Гарри зло блеснули глаза. Да что творится с этими людьми? Куда подевались блестящие английские манеры?

— Ваше имя, сэр? И могу я увидеть ваш значок?

Офицера подобное обращение явно задело за живое.

— Сэмюель Аткинсон, — прорычал он, показывая удостоверение полицейского.

Гарри нахмурился и раздраженно сощурил зеленые глаза.

— Вам не нужно было сюда приходить, сэр. Я не буду давать показания против доктора Роджерса.

Мужчина неприятно улыбнулся, демонстрируя неровные зубы.

— Я так и знал. Он вас купил. Позвольте узнать, во сколько вы себя оценили, мистер Поттер?

Гарри задохнулся от обиды и едва подавил желание врезать офицеру по морде. Будет очень плохо, если его арестуют за нападение на служебное лицо. Медленно разжав кулак, он сердито ответил.

— Мистер Роджерс спас мне жизнь, сэр. И если он сделал это ценой моей ноги — я не против. Еще какие-нибудь вопросы?

Некрасивая улыбка медленно сползла с лица Аткинсона, и он перевел взгляд на своего коренастого коллегу, который пожал в ответ плечами, да так и не удосужился представиться. Сэмюель поправил очки на переносице и достал ручку.

— Мне нужно узнать ваше имя, местожительство, возраст и место работы. В вашей одежде мы не нашли никаких документов, — официальным тоном продекламировал он.

Гарри скрестил на груди руки и прикусил губы, усмиряя свой пыл.

— У меня нет документов, потому что они остались на дне реки. Я прыгнул в воду, чтобы спасти своего друга, который случайно туда провалился. Он чуть не утонул. Именно поэтому я и Волде… я хочу сказать, мистер Мур насквозь промокли и продрогли еще до аварии, которая случилась не по вине мистера Роджерса, а из-за того, что я вышел на середину проезжей части. Это все, что я готов вам сообщить, даже если для вас этого недостаточно.

Если Аткинсона и расстроил такой ответ, он этого не показал. Сунув тетрадь обратно в портфель, офицер встал на ноги и направился к выходу. Остановившись у самой двери, он замер и, обернувшись, посмотрел на Гарри.

— Делайте что хотите, мистер Поттер. В мою компетенцию не входит принуждение к даче показаний. Но я уверен, что мистер Мур не упустит этот шанс, когда придет в себя. Завтра сюда вернется мой коллега, и я уверен, он не уйдет, не получив желаемого. Хорошего дня.

«Вы точно не захотите знать, какой вид компенсации предпочитает Темный Лорд», — горько подумал Гарри, окидывая офицера хмурым взглядом. А потом он закрыл глаза и обессиленно откинулся на подушки. «Мерлин, я назвал Волдеморта своим другом. Мама, отец, Дамблдор, вы должны увидеть момент моего унижения. Может ли случиться со мной еще что-нибудь хуже?»

Он должен это остановить. Ему придется вывезти Темного Лорда из больницы раньше, чем произойдет что-то непоправимое. И доктор Роджерс сможет ему в этом помочь.

Азкабан

21 декабря 2000, поздний вечер.

— О… отец…

На секунду Драко затопило облегчение. Ни одно из ужасных предположений, терзающих его, не было правдой. Отец оказался жив. Его бездыханное тело не валялось в луже крови, и он не превратился в монстра, который жаждет отобедать собственным сыном. Жаль, но облегчение оказалось кратковременным и мимолетным – когда Драко заметил истерзанное горло отца, страх взметнулся с новой силой.

— Вставай, Драко… быстро спрячься за мной, — прохрипел Люциус с искаженным от боли лицом, но не отводя стального взгляда от вампира.

Драко не нужно было повторять дважды, и он быстро выполнил указания. Удивительно, но Леонтина позволила ему отойти и теперь с весельем наблюдала за ними.

— Малфой-старший, — прощебетала она. – Странно, что я вижу лучшего подхалима Волдеморта за решеткой. Чем же ты так досадил своему хозяину? – женщина искривила губы в ухмылке и перевела безжалостный взгляд своих черных как смоль глаз на Малфоя-младшего. – Я так понимаю, это и есть причина твоего неповиновения, малыш. Ты так спешил попасть сюда и спасти своего папочку. Мне всегда нравилось смотреть, как жалкие людишки вроде тебя цепляются за свои жизни. Еще забавнее наблюдать, как они пытаются спасти тех, кто им дорог. Если бы я была такой же, как они, возможно, я сочла бы твой поступок героическим, но вот незадача, мне плевать на твои возвышенные идеалы. Играй в героя, сколько тебе вздумается, но запомни, что таким героям воздается. Они всегда умирают молодыми, мальчик.

Леонтина шагнула вперед, заставляя своих оппонентов неохотно податься назад. Драко громко сглотнул, когда глаза женщины из холодных стали просто ледяными.

— Должна предупредить тебя, малыш, Лидер приказал мне следить за тобой и остановить, если ты попытаешься сбежать или связаться с другими Пожирателями Смерти. Ты сделал и то и другое. Маленький глупенький ребенок вроде тебя должен быть наказан за плохое поведение, — она томно облизнула губы и втянула носом воздух словно волк, учуявший добычу. – Временами я полностью не согласна с Лидером, но в одном он был прав: маги действительно пахнут куда приятнее магглов.

Леонтина подошла еще ближе, и Люциус сильнее сжал палочку. На его лице не отразилось ни намека на страх. Он прекрасно знал, что испуганное лицо жертвы пробуждает в вампире животный инстинкт.

— Ты не сделаешь этого, Леонтина, — спокойно произнес он, медленно отступая. Быстрое, прерывистое дыхание сына согревало кожу на его ухе. Они отступили еще на один шаг.

— Думаешь, что сможешь остановить меня, глупец. Не могу дождаться, когда увижу это!

Она чуть присела – ясный знак предстоящего нападения. Больше Люциус медлить не мог. Палочка Драко рассекла воздух, но изо рта не вырвалось ни слова, потому что другая, куда более холодная рука безжалостно сдавила ему горло.

— Отец! – выкрикнул Драко и попытался ударить внезапно появившуюся прямо перед ним женщину по лицу. Он успел лишь заметить блеск ее глаз. То, что произошло дальше, его мозг понять не успел. За доли секунды Драко пригвоздили к грязной влажной стене, а к шее прижались ледяные губы.

— Слишком медленно, — насмешливо выдохнула Леонтина в его кожу. Влажный язык скользнул по артерии, и женщина шире открыла рот, готовясь укусить жертву и насытиться ее чистой кровью.

— Ты не должна этого делать! – сипло выкрикнул Люциус. Остался последний шанс. – Негура никогда не простит тебя, если ты убьешь… если ты убьешь его крестника!

Этот крик прорвался через страх Драко, несмотря на то, что клыки Леонтины уже мягко касались его кожи. Ледяная хватка исчезла, и он судорожно вздохнул, перед тем как открыть глаза. Ему не хотелось вникать в смысл слов, которые только что произнес отец.

— Что? – прошипела Леонтина. – Очередной низкий трюк, Малфой? Если да, то сейчас я покажу тебе, что бывает, когда я на самом деле злюсь, — ее голос больше не был мягким и ровным. Он понизился до низкого утробного рычания, и Малфой не смог подавить невольную дрожь, но все же попытался перебороть свое внезапное оцепенение и собраться с мыслями. Он никак не мог понять, что испугало его больше: тон этого чудовища или слова отца. Драко боялся задать этот вопрос.

— К-крестник?! Отец, что… что это значит?

Он скорее ощутил, нежели увидел, как отступила Леонтина, позволяя Малфою-старшему обернуться и заглянуть в лицо сына.

То, что увидел Драко, напугало его еще сильнее. Люциус никогда раньше не выглядел настолько виноватым, и юноше вдруг ужасно расхотелось знать ответ на собственный вопрос. Но было слишком поздно — отец заговорил.

— Прости, сын, за то, что скрывал это от тебя, но мои слова — правда. Твоего крестного отца зовут Драгомир Люциан Негура, и в настоящее время он известен как Лидер. Это очень длинная история, и я не думаю, что эта леди, — быстрый взгляд в сторону ошеломленного вампира, — достаточно терпелива для того, чтобы я успел все объяснить.

Драко вдруг обнаружил, что кислород превратился в кислоту, иначе почему ему никак не удается вдохнуть. Колени подогнулись, и он рухнул на землю.

— Это не может быть… не может быть правдой. Нет, нет… я не верю… как ты мог…? Он вампир, отец! Вампир и враг Темного Лорда! Он чуть не убил меня! Он СОБИРАЕТСЯ меня убить!

— Но ты до сих пор жив, Драко. Он пощадил тебя, как только услышал твое имя, я прав, сын мой? – извиняющимся тоном прошептал Люциус.

— Какая разница, отец? Это… это… это ОСКОРБИТЕЛЬНО! Как ты мог так со мной поступить?! – выкрикнул Драко, пряча в ладонях лицо, а вместе с ним и слезы, которые жгли глаза.

— Драко, — прошептал Люциус и сжал плечо сына, но тот резко отвернулся, скидывая его ладонь.

— Драко, все произошло очень давно. Тогда я еще не знал, что он вампир. Никто не знал. Даже Темный Лорд этого не заподозрил! Я признаюсь, что допустил ошибку, но я не могу ее исправить, даже если очень захочу.

Его сын не ответил, по-прежнему не отнимая от лица ладоней.

— Прости меня, Драко, — попросил Люциус.

Драко молча созерцал пол сквозь пальцы, а потом покачал головой и поднял спокойный взгляд, делая вид, что полностью овладел своими эмоциями.

— Значит, у меня есть крестный. Драгомир Люциан Негура? – равнодушно произнес он. – Так зовут Лидера? Интересно, почему это прозвище кажется мне таким знакомым? – неважно, как он старался сдержаться, его тон просто источал презрение.

— Драко… — прошептал его отец. Он хотел сказать хоть что-то, что утешило бы сына, но на ум ничего не приходило. В повисшей тишине было отчетливо слышно их дыхание и отчаянные крики заключенных. Плечи Драко затряслись сильнее и не понятно от чего – слез или горького смеха. Люциус аккуратно обхватил ладонями лицо сына и стер с его щек влажные дорожки. Только он открыл рот, как его прервала Леонтина. Женщина подошла ближе и одарила их своей фирменной усмешкой. Она услышала все, что хотела.

— Используешь каждый шанс, малыш Люциус? – с наигранным любопытством спросила она. На ее лице промелькнуло узнавание, тут же сменившееся фальшивой мягкостью. – Я, наконец, тебя вспомнила. Очень трудно узнать в продажном и хитром Малфое гордого, отважного мальчишку по имени Люциус. Мне стоит поздравить тебя — ты проявил стойкость, раз сумел стать Пожирателем Смерти. Я слышала, что большинство слуг Волдеморта не отличаются продолжительным сроком жизни. Но вы, Малфои, редкий экземпляр.

Люциус неподвижно рассматривал своего сына, но его подрагивающие губы доказывали, что он прислушивается к каждому слову. Леонтина грубо хохотнула и немного наклонилась, заглядывая прямо Драко в лицо.

— Но странно, что мой Лидер не приказал мне лучше присматривать за его крестником. Он сам виноват в том, что не познакомил нас как следует. Хотя… по-моему, он намекал на ваше общее прошлое… Но я не особо прислушивалась к его словам. Ты должен понять, у нас с ним небольшие счеты, а я хочу наказать его и немного позлить. Твое убийство — один из простейших способов. Это заставит его обратить на меня внимание… Полагаю ты знаешь, на что иногда толкает любовь и ревность…

Драко вновь уперся спиной в стену – он и не заметил, что все это время они с отцом медленно отступали от безумной женщины.

— Ничего личного, — нежно пропела она, — но если твоя смерть послужит моим целям, то я воспользуюсь и такой возможностью. Драгомир будет смотреть только на меня, я об этом позабочусь. Возможно, он сам не понимает, но ни ты, ни Волдеморт не дороги ему.

Люциус попытался поднять палочку Драко, которую он до сих пор сжимал в своей ладони, но она перехватила его запястья, отбрасывая палочку прочь.

— Ему дорога только я, — прошипела она, бешено сверкая глазами. – И я никому не позволю занять мое место…

— Мы этого и не хотим! А наша смерть тебе не поможет, потому что он возненавидит тебя! – выкрикнул Драко, цепляясь за плечо отца.

— Тсс, глупый ребенок. Ты должен понимать, что хуже убийства может быть только полное безразличие того, к кому небезразличен ты. Ненависть станет прекрасным дополнением к нашему существованию. Временами очень просто перешагнуть черту, разделяющую это чувство с любовью.

— Ты… ты ненормальная! – сквозь кашель выдавил Люциус, и Драко поддержал его, хотя от этого и подогнулись колени.

— Это заблуждение жалких смертных, малыш, — неприятно улыбнулась Леонтина. – Я считаю…

Она резко замолчала.

Драко не сразу понял, в чем дело, но уже через минуту заметил, что тюрьма погрузилась в звенящую тишину. Теперь никто не плакал и не кричал, но атмосфера почему-то стала еще зловещее.

— Разве вы не везунчики? – насмешливо прошептала Леонтина, перед тем как отойти на пару шагов назад и опуститься на колено. В ту же секунду на их лица упала тень.

Высокая, закутанная в мантию фигура появилась в углу, держа в руке факел.

— Леонтина, — произнес Лидер ледяным тоном. – Тебе придется ответить за свое непослушание.

— Да, Ваше Высочество, — прошептала она, еще ниже опуская голову в жесте повиновения, но на губах ее застыла искаженная улыбка.

Накидка зашуршала, когда мужчина повернулся и посмотрел на Малфоев. Впервые за все время Драко испугался Лидера – своего крестного — не так сильно. И это можно было счесть хорошим знаком.

— Добрый вечер, Драко. Скажи мне, мальчик, что ты здесь делаешь? Это очень опасное место, и даже без глупых попыток Леонтины лишить тебя жизни… о, ну надо же… — факел в его руке опустился ниже, когда он заметил еще одного мужчину.

— Люциус? Ты ли это, мой маленький мальчик?

Драко почувствовал, как напряглись под его рукой плечи отца.

— Драгомир, — произнес Малфой-старший бесцветным голосом, а потом утонул в объятиях Лидера. Драко с изумлением наблюдал за разворачивающейся перед ним картиной. Он никогда раньше не видел, чтобы вампир кого-нибудь обнимал; даже во время нападения они обычно этого не делали. Странно или нет, но правда была в том, что Негура никак не подходил под определение «обычного» вампира. Словно прочитав мысли Драко, Лидер рассмеялся и отстранился от оцепеневшего волшебника. Потом он достал палочку и нацелил ее на поврежденное горло Люциуса. Повинуясь легкому взмаху, рана затянулась, и мужчина облегченно вздохнул.

— Идем, мой друг, нам многое нужно обсудить, — произнес Негура своим мелодичным голосом и довольно улыбнулся. По спине Драко забегали ледяные мурашки, когда он заметил, как блеснули в этой невинной улыбке клыки. Тут же мелькнула мысль, почему лучше работать на Темного Лорда, а не на вампира.

По крайней мере, Темный Лорд никогда не рассматривает своих подчиненных с гастрономической точки зрения.

Больница Кроули, Кроули, Южная Англия

22 декабря 2000, 11:15

— Вот ты где!

Гарри облизнул загрубевшую нижнюю губу и поправил старые угловатые очки, которые так и норовили сползти с носа. Зеленые глаза еще секунду изучали единственное имя в списке пациентов, прежде чем он закрыл тетрадь и потер переносицу. Доктор Дэниел Роджерс был исключительной доброты человек: заметив, что у его пациента плохое зрение, он достал ему очки. В них Гарри стал видеть намного лучше, но диоптрии линз немного не совпадали с теми, которые ему подходили, от чего быстро начинала болеть голова. Правда, доктору он на это так и не пожаловался. Гарри очень сомневался, что мистер Роджерс будет рад его видеть после того, как он украл инвалидное кресло и сбежал из палаты, чтобы похитить пациента из отделения интенсивной терапии. Сама мысль об этом заставляла Гарри чувствовать себя неблагодарной скотиной — он собирался предать доверие человека, который огреб неприятностей, пытаясь его спасти.

Если бы только у него был выбор. Если бы только он мог объяснить, зачем он все это делает. Но как объяснить магглам, что этим поступком он спасает им жизни и благодарит за доброту?

Его героические деяния как всегда оставались непонятными общественности. Но почему это должно его беспокоить? Если он правильно все понимает, то сейчас большая часть магической Британии считает его преступником, так почему не позволить магглам думать точно так же?

Гарри горько усмехнулся, а потом скривил губы. Ему всегда было больно, когда он вспоминал о своих знакомых, которые открыто ставили под вопрос его верность Свету после того происшествия в конце битвы за Хогвартс. Они все винили его за то, что он упустил Волдеморта, пока мучил этого бедняжку аврора, который просто промахнулся.

То, что этот бедняжка аврор убил Джинни, никого не волновало.

Да и его муки тоже никого не волновали. Эти люди считали, что ему не позволено чувствовать, что он — только тот, кто обязан сражаться.

И читатели Ежедневного Пророка не уставали обмусоливать эту мысль. Кому-то нужен был козел отпущения, кому-то виноватый, и почему-то они решили, что Гарри прекрасно подходит на эти роли. Это и понятно, ведь он был их Спасителем, который не должен был выжить ради Великого Блага.

Гарри зажмурился, когда боль в висках усилилась, но это не остановило его дальнейших размышлений. Неужели все эти люди не понимают, почему он поставил свои чувства превыше миссии? Неужели они не понимают, что и у их героя есть сердце? Не важно, сколько раз он сталкивался лицом к лицу с опасностью или сколько раз выживал по чистой случайности, все это не отменяло того, что он тоже был человеком. Сейчас его сердце разбито, но это не значит, что оно исчезло. Оно до сих пор с ним, оно говорит, что правильно, а что нет, и Гарри прислушивается к его голосу. Даже Дамблдор столько раз повторял, что это его мощнейшее оружие и защита и что Гарри должен гордиться тем, что не лишился его.

Именно поэтому, когда его сердце так настойчиво требовало отомстить за Джинни, он не мог думать ни о чем другом. Когда оно потребовало спасти Темного Лорда, он не стал перечить. Вот и сейчас, его сердце приказывало Гарри пойти и защитить этих магглов от Волдеморта, и он ни секунды не колебался.

Прискорбно, но сердце не сообщило ему, как он должен это сделать без волшебной палочки и со сломанной левой ногой, крепко зафиксированной гипсом.

Ход его мыслей прервала резко распахнувшаяся прямо перед ним двустворчатая дверь, принесшая с собой резкий запах хлорки из коридора. В приёмную вошли два врача, и Гарри замер в своей инвалидной коляске, стараясь казаться как можно неприметнее. Конечно же, у него ничего не получится, и теперь ему придется отвечать на многочисленные вопросы. Только Гарри открыл рот, собираясь начать оправдываться, как вдруг мужчины просто прошли мимо него, полностью поглощенные разговором.

Стоило признать, что временами его везение было просто невероятно. Не желая упускать такую возможность, он быстро прокрутил колеса инвалидной коляски и незаметно выскользнул в коридор, пока дверь не успела закрыться. Оказавшись на месте, Гарри облегченно вздохнул – здесь его не ждало никаких любопытных докторов. Он осмотрел длинную комнату, которая даже на вид отдавала полной стерильностью. Здесь стояло несколько кроватей-каталок, большой шкаф с галошами, а на одной из стен висела небольшая планка. Из коридора вело несколько дверей, и Гарри был уверен, что за одной из них лежит пациент по имени Волтер Мур, который ждет не дождется своего гостя. Поттер усмехнулся и поехал к одной из дверей. Гарри медленно и аккуратно взялся за ручку, сосредоточенно вглядываясь в пробивающийся из щели свет. Он глубоко вздохнул и потянул чуть сильнее, как вдруг дверь распахнулась сама. Секунду Гарри непонимающе разглядывал белый халат, оказавшийся как раз на уровне его глаз, а потом медленно поднял голову.

Напротив него стоял доктор Роджерс, который разглядывал своего пациента с не меньшим удивлением.

И вот в такие моменты Гарри всегда удивлялся, насколько же непостоянный характер у его удачи.

Дэниел озадаченно нахмурился, а потом – к полному изумлению Гарри – улыбнулся.

— Вот вы где, мистер Поттер, — добродушно произнес он. – Я вас искал. Мы уже испугались, что вы потерялись. Вы должны были сразу сказать мне, что так сильно хотите видеть своего друга, а не слоняться по больнице. Я легко могу устроить для вас эту встречу. Ведь я вам обязан, не так ли?

Гарри как никогда захотелось провалиться сквозь землю или хотя бы не выглядеть идиотом. Он молча костерил себя, ощущая, как по щекам разливается румянец, который Дэниел, к счастью, не заметил.

— Эм… ммм… он мне не друг, — запинаясь, возразил Гарри, разрывая смущенную тишину.

— Конечно, я чуть не забыл, — улыбка Дэниела стала еще шире. – Так вы хотите его увидеть или нет?

Гарри растерянно кивнул, наблюдая за тем, как доктор отходит в сторону, позволяя ему войти. С трудом сглотнув, молодой человек сделал глубокий вздох и направил инвалидное кресло навстречу своему кошмару.

Хотя единственный человек, который лежал на больничной кровати в этой палате, меньше всего походил на кошмар. Не то что бы Риддл выглядел по-другому, нет, его внешность почти не изменилась. Гарри удивило то, каким безобидным и беззащитным сейчас выглядел Волдеморт. Неужели это бедное, истощенное создание, завернутое в одеяла — и есть тот самый могущественный и злобный Темный Лорд? Это казалось таким нереальным, что Гарри неосознанно остановил свое инвалидное кресло и уставился на лежащего с открытым ртом. Это было до абсурдности неправильно и нелепо. Может, никакого Темного Лорда здесь нет? Может, все произошедшее за последние несколько дней, порождено его воображением, затуманенным алкоголем?

Но доказательство лежало прямо перед его глазами.

— С вами все в порядке, мистер Поттер? – теплая рука, сжавшая плечо Гарри, вывела его из ступора. Он покачал головой, приходя в себя, но доктор неправильно истолковал этот жест.

— Понимаю, вы шокированы его состоянием, — мягко заметил мужчина и сильнее сжал его плечо.

— Вы не представляете, насколько, — ответил Гарри, не отводя взгляда от фигуры на кровати. – Я могу подойти ближе? – нерешительно спросил он, словно боясь, что Риддл очнется, если услышит его голос. Гарри напрягся, словно ожидал, что Волдеморт сейчас и впрямь подскочит с кровати и бросится на него.

— Конечно, — спокойно ответил доктор, и Гарри нашел в себе силы, чтобы сдвинуться с места и подъехать чуть ближе. А потом еще ближе и еще, пока он не оказался совсем рядом с кроватью.

Рассматривая своего врага, Гарри пришел к заключению, что тот на самом деле спит, поэтому он осторожно наклонился ближе, изучая бледное лицо. Волдеморт выглядел умиротворенным и почти хрупким. Подумать только, эти два слова, оказывается, можно применять к внешности Темного Лорда. Но ничего другого на ум просто не приходило, пока Гарри рассматривал расслабленного мужчину, который обычно источал так много злобы. Возможно, причина была в том, что сейчас Гарри не прожигал яростный и полный ненависти взгляд, присущий Волдеморту. Без этого взгляда зловещая аура, обычно окружающая этого человека, почти исчезла.

— У него завораживающий взгляд, да? – Гарри резко вздернул голову и посмотрел вверх, он почти забыл, что они не одни в этой комнате. Дэниел стоял по другую сторону кровати, в одной руке держа знакомый уже стетоскоп, а в другой что-то очень напоминающее карандаш.

— Да и эти щели вместо носа тоже уникальны. Хотя мне непонятно, зачем нужно было делать такую странную пластическую операцию, — с этими словами доктор коснулся лица Темного Лорда и приподнял одно веко.

Гарри тут же побледнел и отпрянул назад. Он не сомневался, что Волдеморт ни одному врачу не позволил бы так себя касаться. А это значит, что мистер Роджерс сейчас подвергал свою жизнь опасности.

— На вашем месте я бы не стал этого делать, — предостерегающе произнес Гарри, но Дэниел лишь улыбнулся и поднес странный карандаш, в котором Поттер узнал маленький фонарик, к неподвижным кроваво-красным глазам.

— Все в порядке, он до сих пор спит и будет в таком состоянии еще несколько часов. Видите – никакой реакции.

И действительно, когда Гарри наклонился ближе, то заметил, что черный зрачок не отреагировал на бьющий в глаза свет и не сузился. Но главным доказательством бессознательного состояния Темного Лорда был доктор, точнее, до сих пор живой доктор.

— Когда я в первый раз увидел его глаза, то принял их за контактные линзы. Каково же было мое удивление, когда я понял, что ошибся, — продолжал Дэниел, и Гарри вздрогнул, прекрасно понимая, как именно доктор понял это. Тем временем мистер Роджерс, к величайшему облегчению своего пациента, убрал руку с бледного лица, чтобы взять другой инструмент.

— Вы — первый и единственный человек, который считает его глаза «завораживающими». Большинство тех, кто знают этого мужчину, используют слово «пугающие», — произнес Гарри, которому, наконец, удалось вернуть контроль над голосом. То, с какой безмятежностью и свободой действовал доктор, заставило его затаить дыхание. Если мистер Роджерс и заметил нервозность Гарри, то виду не подал.

— Да, они на самом деле необычные, — ответил Дэниел, окидывая молодого человека в каталке заинтересованным взглядом и прикладывая стетоскоп к обнаженной груди Волдеморта. – Как и почти все остальное в нем. Но я бы не назвал его пугающим. Слишком преждевременный вывод.

Гарри решил не начинать спора, завороженно наблюдая за тем, как металлический кругляш стетоскопа скользит по белоснежной коже Риддла. Гарри расслабился и заметил несколько странных деталей, которых не разглядел раньше. И первой из них был ужасный, совсем свежий шрам, который пересекал самое основание тонкой шеи. Такие рваные раны обычно оставались после укуса зверя. Хотя это мог быть и оборотень, и даже вампир. Если Волдеморт выжил после нападения этой твари, то он настоящий везунчик. Второй деталью были многочисленные темные синяки, покрывающие грудь. Эти темные метки особенно сильно выделялись на белой коже. Зеленые глаза опустились ниже, на левую руку Темного Лорда, которая лежала поверх одеяла. Гарри тихо хихикнул, рассмотрев, что почти вся конечность покрыта гипсом, начиная от предплечья и заканчивая на уровне локтя. К другой руке было подсоединено два шнура, через которые что-то текло. Жидкость оказалась подозрительного багрового цвета, и от поразившей Гарри догадки улыбка медленно сползла с его губ.

— Что это? – спросил он, затаив дыхание и не сводя взгляда с пластикового контейнера.

Доктор проследил за его взглядом и усмехнулся.

— А это… а вы как думаете?

Понимание стегнуло Гарри как кнутом.

— Вы с ума сошли?! – недоверчиво вскрикнул он, рассматривая Дэниела. – Святые небеса, да как у вас ума хватило переливать ему маггловскую кровь?!

Онемевший доктор уставился на своего пациента, и до Гарри только через пять секунд дошло, что мистер Роджерс даже не понимает, что так разозлило Поттера. Но ничего, кроме ужаса, переливание маггловской крови в тело Волдеморта вызвать не могло. Страшно подумать, как отреагирует Темный Лорд, когда узнает об этом.

Тем временем Дэниел, не сводя с Гарри взгляда, скрестил на груди руки и нерешительно заговорил. В его глубоких карих глазах отражалось полное смятение.

— Я понятия не имею, что вы подразумеваете под «маггловской кровью», — произнес он. – Но уверяю вас, что это совершенно нормальная кровь группы A+ и получена от здорового донора. Все тесты подтвердили ее безопасность, поэтому нет причин так волноваться… Гарри? Вы побледнели. Наверное, мне стоит вернуть вас в вашу палату.

А Гарри никак не мог выдавить даже слова. Он схватился за голову и со страхом уставился на Темного Лорда. Его враг – словно в насмешку – продолжал крепко спать, пребывая в блаженном неведении будущего припадка бешенства.

— Мы смертники, — беззвучно прошептал Гарри. Картинка перед глазами смазалась из-за подступивших слез.

— Гарри, — Дэниел обошел кровать и остановился рядом с инвалидным креслом, склонясь немного ниже, чтобы заглянуть в потемневшие зеленые глаза.

— Я не понимаю, что не так. Скажите мне. Или вы хотите, чтобы я сам понял. Возможно… ваш знакомый из тех, кто предпочтет умереть, чем сделать переливание? Я слышал, на эту тему возникало много споров. Но даже знай я об этом раньше, все равно дал бы ему эту кровь. У него не хватало собственной из-за обширного внутреннего кровотечения. Для меня до сих пор загадка, как он смог выжить. Признаю, его способности к самоисцелению удивительны – чего только стоит разорванная селезенка, которую его тело смогло восстановить, нормальные люди только мечтать о таком могут – но поверьте мне, он бы умер без надлежащего ухода.

Его палец указал на почти пустой контейнер с кровью. Гарри безучастно кивнул.

— Я верю вам, доктор, и вы не должны были мне ничего объяснять. Но если вы не хотите сложностей, никогда не рассказываете ему об этом.

— Если хотите, зовите меня Дэниел, Гарри, — мужчина улыбнулся и сел на край кровати, наблюдая за спящим человеком. – Он самый необычный из всех моих пациентов. Уверен, любой врач хотел бы заполучить такого. Именно поэтому он так нас ненавидит?

— Да, Дэниел, — кивнул Гарри. – Именно поэтому.

Мистер Роджерс повесил стетоскоп на шею и грустно улыбнулся.

— Тогда, думаю, не стоит говорить ему, что я сломал ему три ребра, когда пытался заставить его сердце биться. Видите эти синяки? По каким-то причинам нам не удалось воспользоваться дефибриллятором. Поверьте, мы пытались, но каждый раз предохранители просто вспыхивали. Похоже, у его тела какая-то странная способность уничтожать электрические предметы, которые к нему приближаются. В итоге мне пришлось действовать как врачу девятнадцатого века. Очень странно, право слово.

И в самом деле, Гарри вдруг понял, что у постели Волдеморта не установлено никаких сложных электрических устройств. И было прекрасно понятно, почему такое происходит, стоило вспомнить происшествие в пещере, которое наглядно демонстрировало несовместимость этого могущественного мага и электричества. Оставалось надеяться, что ему удастся придумать происходящему нормальное объяснение, которое не даст заподозрить Гарри в излишней глупости или в сумасшествии. Правду нельзя было говорить ни в коем случае.

— Значит, у него была остановка сердца, — выпалил он, так и не придумав ничего умного. Дэниел кивнул и вместе с Гарри задумчиво посмотрел на спящего Темного Лорда.

— Да, и не один раз. Поддерживать в его теле жизнь оказалось очень трудно. Я не мог отойти от него, — признался доктор, и почти на минуту в комнате повисла тишина.

— Понятно. Думаю, ему придется полностью пересмотреть свое отношение к магглам.

— Опять это слово. Что оно означает? – с любопытством спросил Дэниел.

— Так называют великих людей вроде вас, Дэниел. Не берите в голову.

Маленькая складочка между бровей доктора разгладилась, а кончики губ немного приподнялись.

— Вот и хорошо, главное, чтобы вы меня разбойником не назвали, а остальное не важно. Теперь мне нужно вернуть вас в вашу палату — вам нужно отдохнуть. (п.п.: разбойник – одно из значений mugger, созвучного с muggle)

— Дэниел, — Гарри нервно поерзал в своей инвалидной коляске, когда доктор встал на ноги, — прежде чем мы пойдем, я хотел бы рассказать вам кое-что важное. Я знаю, что моя просьба может показаться несерьезной, но это не так. Послушайте, я должен вывезти Волтера Мура из больницы, пока он не очнулся, и вы единственный человек, который сможет мне в этом помочь.

Доктор расправил плечи и странно посмотрел на своего пациента, но куда больше Гарри расстроило отсутствие ответа.

— Доктор Роджерс, мне необходимо попасть в Лондон, и он должен поехать со мной. Все, чего я прошу – это вывести нас отсюда. Вы сможете сделать это? Прошу вас!

Снова наступила тишина, во время которой Дэниел переводил взгляд с Волдеморта на Гарри и обратно. А молодой человек тем временем прикусил губу, сдерживая себя от потока просьб.

Наконец, доктор вздохнул и покачал головой.

— Гарри, как бы я ни хотел помочь вам, я не смогу этого сделать. Вы понимаете, о чем меня просите? Я не могу выписать пациента, который до сих пор лежит в отделении интенсивной терапии. Ему требуется постоянный медицинский уход, и даже с его удивительной способностью к регенерации ему нужен хотя бы еще один день здесь. Выписать его сейчас — подвергнуть его жизнь опасности, а я не могу этого допустить.

— Дэниел, уверяю вас, что… — начал Гарри.

— У вас есть медицинское образование? – прервал его мистер Роджерс.

— Нет, но…

— Тогда как вы можете в чем-то меня уверять?

— Но в Лондоне у меня есть друзья-врачи, — Гарри все-таки закончил предложение. Он предпочел сказать полуправду; ложь никогда не была его коньком. Черт, если бы у него была палочка, он бы просто заколдовал этого человека и выбрался отсюда. – Я бы мог позвонить им, но у меня нет их номеров. Вы же помните, все мои вещи остались на дне реки. Вы — моя последняя надежда, доктор.

Гарри поддался вперед в своем инвалидном кресле и вперился в мистера Роджерса умоляющим взглядом. Не выдержав, доктор отвел взгляд и медленно кивнул.

— Я должен вам, Гарри, поэтому отвезу куда угодно. Завтра. Это мое последнее слово. А сейчас я оставлю вас с мистером Муром наедине. Медсестра Росс придет позже и отведет вас в палату.

Доктор вышел из комнаты, а Гарри повернулся к Волдеморту.

— Черт, — тихо произнес он, массируя ноющий висок. – Ясно тебе, завтра мы уйдем отсюда… если с больницей к этому времени ничего не случится.

Лондон, Министерство Магии

22 декабря 2000, 1:15

«Министерство Магии — больше вовсе не Министерство», — думал Драко, плечом к плечу с отцом шагая по вестибюлям и коридорам. — «Ночью здесь так тихо», - он вспомнил, как они прошли мимо голодных вампиров, которые рассматривали их как деликатес. И не нападали они только из-за Негуры и Леонтины, которые словно телохранители шли позади отца и сына, негромко о чем-то споря. Драко хотел воспользоваться шансом и расспросить отца о том, что произошло в Азкабане, но для такого разговора подошло бы более уединенное место, поэтому Драко решил подождать и начал прислушиваться к разговору двух вампиров.

— …вы же знаете, что я никогда не предам вас, Ваше Высочество. Все, что мне нужно – ваше внимание, раньше вы баловали меня своим присутствием, теперь же я чувствую себя такой одинокой. Почему мы не продолжим с того, на чем остановились? Я могу дать вам куда больше…

— Успокойся, Леонтина, — бесцеремонно оборвал ее Негура. – Когда ты, наконец, поймешь, что все кончено? Прекрати жить прошлым. Если ты хочешь заслужить мое благосклонное внимание, для начала не предавай мое доверие своим неуважением.

Драко шумно сглотнул. Значит, попытка Леонтины лишить его, Малфоя, жизни ничего не значила для Лидера.

— *Но вы ведь знаете, что можете довериться мне во всем?* — прошептала она на своем родном языке, скорее утверждая, чем спрашивая.

— Теперь я в этом не уверен, — тихо отрезал он. Эти слова Драко расслышал очень отчетливо из-за того, что вампиры подошли к ним намного ближе. А все потому, что его отец почти остановился, чтобы спросить, куда идти дальше. Негура и Леонтина не обратили на них никакого внимания. Они тоже остановились, женщина держала рукав мантии Лидера, сосредоточенно вглядываясь в его лицо.

— *У меня есть кое-что, что докажет мою безграничную преданность вам*, — горячо произнесла она, словно ожидая похвалы.

— Что же это? – ровно, без капли интереса в голосе, спросил Негура.

Вместо ответа Леонтина достала маленькую черную коробочку из подшивки мантии. Бросив аккуратный взгляд в их сторону, Драко заметил, что коробочка очень напоминала коробочку для кольца. Лидер усмехнулся и скрестил на груди руки. Леонтина открыла коробочку и достала – ничего? Малфой удивленно нахмурился и прищурился, стараясь сделать зрение четче, но все равно ничего не увидел. Сжав вместе указательный и большой пальцы, она поднесла их к самому лицу Лидера, словно чем-то хвастая.

— Я давно хотела отдать это, но у тебя никогда не находилось для меня времени.

Негура не сдвинулся с места и не произнес ни слова, поэтому Леонтина продолжила.

— Я нашла это в твоей спальне – а если точнее, в постели через несколько часов после того, как ты рассказ мне о краже. Это, мой дорогой, волос человека. Если быть точным, красивый, длинный, вьющийся волос девушки. Он пахнет клубничным сиропом, — произнесла она, демонстративно втягивая носом воздух. – Хмм, мило. Она, должно быть, ведьма – очень юная ведьма, ровесница Драко. А значит, есть всего два варианта, либо ты забыл упомянуть о своей юной посетительнице, либо этот волос принадлежит маленькой воровке.

Наконец, Негура пошевелился. Он схватил волос и поднес его к носу, принюхиваясь.

— В ту ночь у меня не было гостьи, возможно, ты на самом деле права. Спасибо, Леонтина. Но не думай, что я тебя простил… — его прервала Леонтина, впившаяся в его губы таким страстным поцелуем, что Драко поспешил отвернуться, покраснев до самых корней волос. Хотя поцелуй продлился очень недолго — Негура оттолкнул ее, вытер губы и продолжил путь, словно ничего и не произошло.

— Я найду эту девчонку и, возможно, покажу ей, каково это – разделить со мной постель, а потом прикончу.

Леонтина смотрела на Лидера так, словно получила пощечину, но он не обратил внимания на ее обиду.

— Драко, Люциус, идите за мной, — отрезал Негура, подойдя к Малфоям. Драко мельком посмотрел на своего отца, и их взгляды на мгновение встретились, а потом снова разошлись. Не сказав ни слова, они двинулись навстречу своей неопределенной судьбе.

Больница Кроули, Кроули, Южная Англия

22 декабря 2000, 11:40

К величайшему разочарованию Гарри, медсестра Росс пришла быстрее, чем он ожидал. Этот короткий миг уединения не дал ему достаточного времени на размышления. Он успел понять ту странную связь, что возникла между ним и Волдемортом, но ни к каким выводам так и не пришел. Последние несколько дней Гарри принимал решения по наитию, не задумываясь об их последствиях. У него были хорошие инстинкты, и он решил всецело полагаться на них, но как оказалось, они завели его на очень извилистую дорожку. Гарри прекрасно понимал, что Волдеморт — самый опасный маг, который несколько раз пытался его убить. Если смотреть с этой стороны, то становится понятно, что ничто не сможет избавить их от обоюдной неприязни и ненависти друг к другу. Но если все на самом деле так, почему Гарри просто не оставил своего врага замерзать в том карьере? Так он без усилий смог бы победить. Сейчас его желание поиграть в героя казалось ненормальным порывом. Попытка списать все это на эмоциональную и физическую слабость после стольких дней голодания в холодной пещере вызвала лишь прилив жалости к самому себе за попытку самообмана. Правда крылась совсем в другом. Вопреки всем ожиданиям, Гарри на самом деле чувствовал, как что-то изменилось между ними, хотя он не понимал, что и когда.

Но именно из-за этой связи он сейчас сидел у кровати больного Риддла. Любой член Ордена, не колеблясь, уже воспользовался бы этим неповторимым удачным стечением обстоятельств и, невзирая на беззащитность Темного Лорда, убил бы его без сожалений. Тогда как может он, Избранный, просто сидеть, протирая штаны, и ничего не предпринимать?

Гарри тихо фыркнул и поднял взгляд на белокурую медсестру, болтавшую невесть о чем. Не заинтересовавшись ее словами, он снова повернулся к Темному Лорду. Если ему нужно оправдание своим действиям, то его можно было найти за пару минут раздумий. Например, что убийство спящего врага унизит его. Гарри даже представить не мог, что способен на такое ужасное преступление не в целях самообороны или попытки защитить дорогих ему друзей, и он ни за что не согласится стать убийцей только потому, что у Трелони длинный язык.

– Так скажите же мне, мистер Поттер, с какой планеты он прилетел?

Гарри был так поглощен своими мыслями, что расслышал лишь последние слова вопроса. С явным неудовольствием он повернулся к медсестре.

– Прошу прощения? – с трудом выдавил Гарри. Ему хотелось прочистить уши и убедиться, что он все расслышал правильно.

– Да ладно вам, он ведь не человек? – шутливо поинтересовалась она. – Он совсем на нас не похож. Мне кажется, что он инопланетянин, который пытался, но, видимо, не очень удачно принять человеческий облик, чтобы исследовать наше общество изнутри. Вы только посмотрите на него, он выглядит далеко не так, как мы, даже если не брать в расчет нос, волосы и необычные глаза. И если бы не все эти неполадки с нашим оборудованием, уверена, мы бы поняли, что его тело устроено совсем не так как тело человека. И всему этому есть лишь одно объяснение. Кроме того, вы когда-нибудь слышали, чтобы в крови человека совсем не содержалось сахарозы? Обычный человек умирает сразу после того, как уровень глюкозы начинает превышать норму. Ведь телу просто неоткуда становится черпать энергию.

Медсестра провела пальцами по своим обесцвеченным волосам, откидывая их с лица, и выжидающе посмотрела на симпатичного пациента.

А Гарри понятия не имел, что можно на такое ответить. И почему-то ему было очень обидно за Волдеморта.

Медсестра Росс тут же заметила его нерешительность и, воспользовавшись повисшей в комнате тишиной, продолжила свою пламенную речь.

– Мы с Эндри даже поспорили. Мы обе — фанатки «Секретных материалов». Вы ведь знаете об этом сериале? Но в отличие от меня, она считает вашего знакомого результатом генетических экспериментов. Думаю, вы единственный, кто сможет пролить свет на эту тайну.

Девушка ослепительно улыбалась и даже подмигнула, словно заигрывая, но из-за нахлынувшего раздражения Гарри не обратил на это никакого внимания.

Теперь она казалась ему не просто грубой, а по-настоящему гадкой. Сжав зубы, он постарался сдержаться и не наговорить грубостей, которые так и норовили сорваться с языка. Он никак не мог понять, как Волдеморт может так спокойно лежать на кровати, не говоря ни слова в ответ. Когда терпение Гарри достигло предела, он, не сдержавшись, рявкнул:

– Надеюсь, вы понимаете, что ваши слова звучат не только не смешно, но оскорбительно! Не могу сказать, что мне нравится этот человек, но я буду его защищать, раз уж он не в состоянии сделать это сам. Он — человек, а не какой-то там инопланетянин или ошибка генетиков! Разве вы не знакомы с таким понятием как врачебная тайна? Вы не имеете права обсуждать особенности его тела, разве что просто сказать мне, в каком он состоянии. Знаете что? Сделайте одолжение и верните меня в палату, избавив от своего невразумительного трепа.

Гарри с наслаждением наблюдал за тем, как цвет ее лица становится пылающе-красным.

– Прошу прощения, если я оскорбила вас, – тихо произнесла она, хотя в ее голосе не проскользнуло ни тени раскаяния. Она зашла к нему за спину и покатила инвалидное кресло к двери.

– Эти извинения должны предназначаться не мне! – сквозь зубы прошипел Гарри, но про себя подумал: «К счастью для вас, он этого не слышал».

Медсестра не обратила на слова Гарри никакого внимания.

– Забавно. Не думала, что вы с ним друзья, хотя я должна была догадаться – вы так сильно хотели его увидеть.

Гарри уже устал переубеждать всех в обратном.

– Уверена, у вашего друга есть и много хороших черт. Дайте-ка подумать… – медсестра отчаянно пыталась заинтересовать симпатичного пациента остроумной по её мнению беседой, Гарри же думал лишь о том, как бы ее заткнуть и не выслушивать больше никаких оскорблений в сторону Волдеморта.

– Да, вспомнила! – радостно воскликнула она. – Его татуировки! Они великолепны. Хотя та, что на предплечье, немного пугает, но которая на спине — просто потрясающая. Мне хотелось бы и себе сделать несколько. А вас тоже есть татуировки, Гарри?

– Нет, – отрезал Гарри и лишь потом понял, о чем ему рассказала эта девушка.

– Стойте… У него на спине есть татуировка? – им тут же овладело любопытство. Медсестра заметила его интерес и захихикала.

– Да, на лопатках. Вы не знали?

– Не знал, – раздраженно ответил Гарри, чувствуя себя немного глупо за следующий свой вопрос. – Что на ней изображено?

На этот раз девушка открыто рассмеялась, этим еще сильнее раздражая Гарри.

– Я не могу сказать вам этого, дорогуша. Не имею права рассекречивать личные данные о пациентах. Вы можете сами попросить мистера Мура, когда он очнется, и если он захочет, то сам покажет ее вам.

«Да уж, он захочет», – горько подумал Гарри. Остаток пути он хранил сердитое молчание, изредка давая односложные ответы на вопросы медсестры. На самом деле, новость о татуировке не на шутку его заинтриговала. В одном Гарри был уверен точно: Волдеморт сделал ее не для красоты. И ему очень хотелось узнать, для чего Темный Лорд ее использует. Может, это очередной вариант Метки, позволяющий связываться со своими сторонниками? Значит, Темную Метку заменили? Эти безответные вопросы взбудоражили любопытство Гарри. Был лишь один способ проверить свои догадки, а для этого нужно было вернуться в палату интенсивной терапии, но сделать это так, чтобы никто ничего не заметил и не заподозрил. Почти невозможно. Сейчас Гарри не мог сказать, что волнует его больше: внезапное пробуждение Волдеморта или секрет, скрытый под его одеялом.

Через два часа его, почти сожранного заживо собственным любопытством, отвлекли от размышлений.

На пороге палаты появился доктор Роджерс, одетый в повседневную одежду. В одной руке он сжимал медицинский портфель, а в другой самый обычный чемодан.

– Гарри, собирайтесь, мы уходим, – мистер Роджерс сразу приступил к делу, – в машине объясню, что в наших с вами планах изменилось.

Гарри кубарем слетел с кровати, принимая у Дэниела пальто, которое тот достал из чемодана и теперь протягивал пациенту.

– Оденьте это. Не хочу, чтобы вы простудились сразу после того, как выздоровели. Я дам вам более подходящую одежду, когда мы окажемся у меня дома. Ваша никуда не годится, она изорванная и грязная.

– Спасибо, Дэниел. А что с Волде… Волтером?

– Он поедет с нами. Ваш друг скоро придет в себя, и риск рецидива минимален.

– Вы собираетесь забрать нас к себе? – спросил Гарри, быстро застегивая пальто на пуговицы.

– Да, с одной стороны, вы не останетесь в больнице, а с другой – не будете беспокоиться за мистера Мура, я смогу оказать ему необходимую медицинскую помощь. А завтра утром я, как и обещал, отвезу вас обоих в Лондон.

После этих слов Гарри позволил себе легкий вздох облегчения.

– Спасибо вам, Дэниел… огромное спасибо, – доктор Роджерс улыбнулся и подошел к своему пациенту, чтобы помочь ему подняться на ноги. Но Гарри опередил его и уже встал, проверяя свой гипс на прочность. Найдя шаткое равновесие, он быстро зашагал к выходу из палаты, а оглянувшись, столкнулся с ошарашенным взглядом доктора.

– Хм… мы можем уйти сейчас, Дэниел?

Мистер Роджерс широко улыбнулся и шагнул вперед.

Луг у Норы

22 декабря 2000, утро

Первые лучи солнца пробивались сквозь легкий туман. Почти незаметные, легкие порывы теплого воздуха намекали на приближение долгожданной оттепели. Продрогшая Гермиона подносила замерзшие ладошки к губам и дышала на них, пытаясь хоть немного согреть пальцы. Она старалась скрыть свою нервозность, но ей этого никак не удавалось. Каждую минуту Гермиона оглядывалась по сторонам, желая убедиться, что не одна. И каждую минуту убеждалась, что Рон по-прежнему стоит в пятнадцати футах от нее, сверля сердитым взглядом туман, окутывающий рощу, а справа — Невилл, да и остальные были неподалеку.

Невилл, их школьный товарищ, прибыл вчера из Молдавии, где изучал новый сорт магических растений. Вместе с ним, узнав о надвигающемся перевороте в Министерстве, отправились и другие молдавские маги и волшебницы, желающие помочь. Луна, Дин, Симус, Ханна и другие члены Армии Дамблдора собрались вместе всего за пару дней. Впрочем, были и другие, те, что спешили покинуть страну, как только на горизонте появлялся Волдеморт или равноценная ему угроза.

Временами даже Гермиона отчаянно желала очутиться и жить там, где ее близким никогда не грозила бы опасность.

Низкое рычание, раздавшееся из-за кустов, мгновенно вернуло ее к реальности. Она решительно подняла палочку и попыталась дышать размереннее. До нападения оставались считанные секунды.

И на самом деле, в следующую секунду Гермиона увидела их. Дюжины фигур медленно появлялись прямо из тумана и неспешной походкой шли к ним.

– Приготовьтесь! – раздался голос Артура, когда монстры обменялись условными знаками и явно собрались нападать.

Палочка Гермионы со свистом рассекла воздух, и две фигуры с глухим стуком упали на землю. Правда, пролежали они на ней недолго и тут же поднялись на ноги. Гермиона пыталась не выпускать из поля зрения ни одного из врагов, но их скорость намного превышала возможности человека.

– Гермиона! Сзади! – крик Рона раздался прямо за спиной. Гермиона развернулась, увидев, как он точным ударом ноги бьет вампира в шею, сбивая того с ног и вгоняя деревянный кол в тело врага. Не проверив, поразил ли он нежить насмерть, Рон бросился на помощь к своей девушке.

– Используй колья! – закричал он, но его голос потонул в чужом крике.

– Рон! Что ты творишь?! Оставайся на своей позиции! – возмущенный голос Кингсли пронесся по всему лугу.

– Колья? Колья?! Я не могу ими пользоваться, Рон! Это… омерзительно! – в унисон с Шеклболтом закричала Гермиона, сбивая с ног троих приближающихся к ней тварей.

– У тебя нет выбора! – взвыл он, сбивая еще одного вампира позади нее. – Просто повторяй за мной! – после этих слов раздался отвратительный хлюпающий звук, означающий, что он вогнал очередную деревяшку в грудь вампира.

– Не могу! – взвизгнула она в ответ.

Роном овладело вполне обоснованное раздражение.

– Они уже мертвы, Гермиона! Поэтому ты их не убиваешь! Плюнь на щепетильность, эти твари не ущемленные в правах эльфы!

– Как ты можешь говорить такое? Они двигаются, думают, разговаривают как обычные люди! А что, если бы одного из наших друзей обратили в вампира! Ты бы вбил в него кол с криками «Монстр!»? Что, если Гарри… – она запнулась и громко шмыгнула носом.

А Рон не нашел, что ответить. Он ошеломленно замер рядом со своей девушкой, а потом Кингсли отрывисто объявил об окончании боевых действий и вылез из своего укрытия. Вампиры к этому времени уже отступили.

– Так что ты сделаешь, Рон? Убьешь Гарри? – сквозь слезы спросила Гермиона. Захваченный врасплох, парень обиженно надулся.

– Конечно, нет! – раздраженно огрызнулся он и смущённо почесал нос.

– И это стало бы твоей последней ошибкой.

Они оба повернулись к мистеру Уизли, который произнес эти ужасные слова совершенно спокойно.

– Потому что вампир ни за что не упустил бы такой возможности: твоей слабости, – низким голосом добавил он, вместе с Фредом, Перси и Невиллом подходя ближе.

– Да ладно тебе, пап, – нервно рассмеялся Рон. – Мы же говорим о Гарри. Он ни за что бы так не поступил. Да и с ним все в порядке – нам просто нужно найти его. А если по пути мы избавимся от вампиров, то это станет дополнительным бонусом.

Но прежде чем мистер Уизли успел ответить, к ним подошел недовольный Кингсли.

– Чем вы двое тут занимались? Это была серьезная тренировка, и если бы эти вампиры были настоящими, вы оба уже были бы мертвы.

Гермиона обеспокоенно закусила губу, размышляя о чем-то, а потом подняла взгляд.

– Мы не авроры, Кингсли, – решительно ответила она. – Мы не знаем, как сражаться с вампирами, потому что нас этому не учили. Мне… противно это признавать, но у нас нет против них ни единого шанса.

Рон открыл рот, но Гермиона не дала ему заговорить.

– Нет, Рон, посмотри правде в глаза. Вампиры нападают только ночью, а в такое время суток ты даже увидеть их не сможешь, – она красноречивым взглядом окинула яркое утреннее солнце. Туман практически исчез. – Они умеют летать и они очень быстрые, – продолжала девушка. – Они мастерски владеют собственным превращением. Их можно остановить магией, но ни одно из известных заклинаний не может их уничтожить. Для того, чтобы убить вампира, нужно вогнать ему в сердце деревянный кол, а это значит, подпустить эту тварь как можно ближе к себе. Мы не сможем этому научиться! Авроры тренируются годами, перед тем как их отпускают на охоту!

Шеклболт внимательно выслушал ее претензии и согласно кивнул.

– Гермиона, я полностью разделяю твое беспокойство, но битва с вампирами начнется еще не скоро. Даже если учесть новичков, нас все равно слишком мало для открытых боевых действий. Для начала нам нужно предупредить магическое население – Ежедневный Пророк как всегда бесполезен. Потом нужно освободить магов из Министерства. Вампиры держат их как «провизию» и поэтому не так часто нападают на людей. Это самый подходящий план, который поможет предотвратить панику. Если мы всё сделаем правильно, то сможем получить у освобожденных магов информацию и понять, кто за всем этим стоит. Лично я подозреваю советника Амбридж, Лидера. Он — слишком загадочное должностное лицо, согласна?

Пока Гермиона размышляла над словами Кингсли, Артур пригласил всех в дом.

– Давайте зайдем внутрь и обсудим все за чашкой чая, а то здесь холодновато.

– Да, у меня уже ноги окоченели, – согласился Джордж.

– Это потому что ты носишь эту нелепую обувь из своего магазина. Зачем ты вообще ее надел, если она каждую минуту меняет размер? – поинтересовался Перси, окидывая брата осуждающим взглядом.

– Зачем задавать вопрос, если ты сначала на него ответил? Лично я считаю свои Многоразмерные Туфли безукоризненными – они никогда не натирают мне мозолей на одном и том же месте.

Перси закатил глаза, Рон рассмеялся, а Гермиона покачала головой и сосредоточила внимание на разговоре Невилла и бывшего Министра.

– Я никак не могу понять, чем заняты авроры. Почему они не сражаются? Они должны были предотвратить всё это на корню.

– Дельное замечание, мальчик, – со вздохом произнес Кингсли. – Проблема в том, что они не могут.

Невилл непонимающе вздернул бровь.

– Почему?

– Потому что такого приказа не поступало. Тебе это кажется странным, но давай я тебе кое-что объясню. Обычно аврорам разрешают действовать, опираясь на собственные суждения. Еще им разрешено применять темные заклинания к магам, приговоренным к многогодовому заключению в Азкабан. Впрочем, основания этого дозволения понятны, ведь им приходится сражаться с теми, кто, не раздумывая, применяет темную магию. Но эта «свобода действий» дорого им обходится. Если они нарушают приказ Главы Департамента Магического Правопорядка или любого другого высокопоставленного министерского чиновника, это обходится им пожизненным заключением в Азкабане, как за использование Непростительного.

– Но почему им не разрешают сражаться?!

Невилл возмущенно заозирался по сторонам и встретился с уставшим взглядом мистера Уизли.

– Потому что Амбридж не понимает, что творится прямо перед ее носом, Невилл. Перед тем, как уйти из Министерства, я слышал, что она была занята поисками чего-то сверхсекретного, а в ее отсутствие всей системой управлял Лидер. А если Кингсли прав, и Лидер на самом деле вампир – это многое объясняет, – сухо пояснил Артур и открыл дверь на крыльце.

– Да и разве можно представить, что Амбридж хоть пальцем пошевелит, если это нужно будет не для ее непомерных амбиций? Ха, не смешите мои туфли. Ей плевать на все, что не касается ее лично, – ехидно вставил Джордж, заходя в дом и пытаясь стянуть с ног не по размеру маленькую обувь.

– Я согласна с Артуром, – кивнула Гермиона. – Не думаю, что она понимает, с кем связалась. Узнай она это, в Министерстве начались бы боевые действия, стоит только вспомнить о ее ненависти к нелюдям. Я прекрасно помню, что устроила Амбридж пять лет назад.

– Верно. Именно поэтому аврорам следует заняться этим делом, не спрашивая разрешения ни у нее, ни у Лидера. Я очень многих из них убедил покинуть свои посты, и если мы найдем их и попросим присоединиться к нам, тогда… – Кингсли выразительно передернул плечами, и Рон замолк.

– Рон, они не захотят идти против системы! И мы к этому не стремимся, иначе разгорится очередная гражданская война! Нам нужно решить эту проблему по-другому.

– Тогда все просто. Нам необходимо найти Гарри! У него дар объединять людей единой целью, а это нам сейчас и нужно, – заявила Гермиона, когда они все расселись за старым, деревянным столом и взяли по чашке чая, приготовленного миссис Уизли.

– Это, конечно, было бы замечательно, – признал Кингсли и смущенно потеребил чашку в руках, – но я уже начал терять надежду.

Гермиона секунду внимательно рассматривала его, а потом перевела взгляд на солнце, пробивающееся сквозь узкое окошко, и решила, что не готова так рано расставаться с надеждой.

Кроуборо, Южная Англия

22 декабря 2000, 14:53

Гарри зевнул и потянулся, разминая спину, когда белый Ленд Ровер, в котором он ехал, остановился. Доктор Роджерс оказался просто замечательным и осторожным водителем, правда, сказать ему этого Гарри никак не мог, ведь ногу до сих пор плотно охватывал гипс, напоминающий Дэниелу о его мастерском вождении пару дней назад. По идее, Гарри должно было быть очень неуютно в машине, которая его сбила, но ничего подобного он не испытывал. Да и боль почти прошла, о поврежденной ноге напоминал только легкий дискомфорт, когда он пытался согнуть ее в колене. Те, кто наблюдал за попыткой Гарри влезть в салон автомобиля, знатно повеселились. Он несколько минут скакал у двери машины, пока не догадался просунуть неподвижную конечность в зазор между двумя передними креслами, и лишь потом залез на заднее сидение. В ушах до сих пор звенело хихиканье медсестры Росс, которая создавала видимость активной помощи пациенту. К счастью, Гарри никогда ее уже не увидит, а большего ему и не нужно.

По дороге он недовольно ворчал на Темного Лорда, который в очередной раз использовал его как подушку. И лишь привычка уберегла Гарри от психологической травмы. После шести дней совместного пребывания в пещере, он уже не вздрагивал и не противился близости своего заклятого врага. Кроме того, Волдеморт лежал на нем не по своей воле; это доктор тонко намекнул, что Гарри придется поддерживать своего знакомого во время пути. Не найдя подходящей причины для отказа, ему снова пришлось позволить Темному Лорду вторгнуться в свое личное пространство.

Очень скоро он о своем поступке пожалел, особенно когда Волдеморт захрапел.

Храпел он тихо, но этот звук мешал Гарри сосредоточиться.

И вообще, по его мнению, жестокие люди, больше напоминающие дьяволов во плоти, не должны были издавать такие нелепые и слишком человеческие звуки.

Время от времени Риддл начинал говорить во сне, но то, что срывалось с его губ, было лишено всякого смысла и злило Гарри еще сильнее.

Иногда ему казалось, что Волдеморт проснулся; один раз тот даже открыл свои алые глаза, но потом вновь закрыл их и обмяк. Видимо, Темному Лорду было наплевать, что он чуть не устроил Гарри сердечный приступ.

А Гарри еще ничего так сильно не хотел, как побыстрее добраться до места. Его метания не остались незамеченными для доктора, и бедный мистер Роджерс списал страх своего пациента на аварию. Из-за этого большую часть времени они ехали в напряженной тишине, от которой у Гарри разболелась голова.

Когда они приехали, Дэниел припарковал машину на подъездной дорожке, а Поттер поднял тяжелые веки и посмотрел на маленький, ухоженный домик, стоящий в ряду с похожими строениями. Огромный газон перед домом немедленно напомнил ему о летних каникулах у Дурслей. Только сейчас лужайка была покрыта блестящим инеем и остатками подтаявшего снега, а в середине красовалась маленькая елочка, переливающаяся рождественскими огоньками. Очень красиво. Гарри уже пришел в себя и наслаждался царившей здесь праздничной атмосферой, немного завидуя Дэниелу за его умиротворенное незнание.

Только маггл мог назвать Волдеморта Волтером Муром и пригласить его на ночь в дом!

И вправду, блаженное неведенье!

«И последствия этого неведенья – моя вина», – тут же мрачно подумал Гарри, и между бровей его залегла маленькая складочка.

Дэниел тем временем открыл дверцу с другой стороны и заглянул в салон.

– Гарри, я знаю, что вы устали, но не могли бы вы помочь мне вытащить его?

Прежде чем Поттер успел ответить, мистер Роджерс подхватил Темного Лорда под колени и потянул его наружу.

– Эй! Хорошо, но давайте поосторожнее! – быстро ответил он, пытаясь поддержать Волдеморта за плечи и голову. Не веря в реальность происходящего, Гарри наблюдал за тем, как доктор сгребает Риддла поближе к себе и поднимает на руки. Пожалуй, зрелище было эксклюзивное. Бедная Рита Скитер! Она упустила такую сенсацию для своей колонки!

– Идите за мной, Гарри, – выдохнул Дэниел сквозь стиснутые зубы, и, с видимым усилием переставляя ноги, вместе со своей ношей двинулся к дому. Гарри сделал, как ему велели; со сломанной ногой он оказался не многим быстрее доктора, поэтому послушно шел следом за ним. Они вошли в просторное фойе, оформленное в апельсиновых тонах, с четырьмя белыми дверями, которые, скорее всего, вели в комнаты первого этажа. Гарри посмотрел в зеркало высотой с человека, расположенное справа от входа, да так и замер, с удивлением рассматривая свое отражение. Поттер никогда не отличался плотной фигурой, но сейчас он стал намного тоньше, особенно заметно похудело лицо. Возможно, все дело было в неподходящих очках, из-за которых он казался намного старше. Мерлин, он выглядел как точная копия своего отца, каким он видел его в Зеркале Еиналеж много лет назад. Гарри тряхнул головой и поспешил за Дэниелом, который с трудом, но уже поднимался по лестнице на второй этаж. Поттер ощутил уважение к этому человеку — он по себе помнил, какой Волдеморт на самом деле тяжелый. Темный Лорд казался мешком с костями, но роста в нем было хороших семь футов. В такие моменты как никогда начинаешь ценить магию, а с помощью палочки Гарри без труда левитировал бы их обоих.

– Поттер…

– Да? – рассеянно откликнулся Гарри. И лишь потом понял, что голос принадлежал не доктору.

– Думаю, он зовет вас, – с трудом выдавил Дэниел и повернул голову, посмотрев на застывшего Гарри.

– А… поспешите, Дэниел, – сбивчиво произнес он, наблюдая за тем, как несколько раз сжались и разжались длинные бледные пальцы, а змеиное лицо напряглось. Кроваво-красные глаза еще были закрыты, но это был вопрос нескольких минут.

– Конечно, – выдавил измученный доктор и провел их в уютную комнату средних размеров. Гарри тут же понял, что там было не так. А как иначе назвать розовые стены, разрисованные маленькими бабочками и цветочками? Когда он заметил маленькую кроватку, где на подушке лежало несколько кукол, маленький стульчик, разрисованный диснеевскими принцессами, большого плюшевого тигра на полу и две книжные полки, заставленные цветастыми детскими книжками, понимание обрушилось на него как ведро ледяной воды.

Он стоял в комнате маленькой девочки.

У Гарри затряслись колени.

– Дэниел… что это?

Доктор опустил Волдеморта на надувную кровать, которая лежала посередине комнаты, укрыл его одеялом и с заметным усилием разогнул спину.

– Это комната Энни. Она моя дочь, но я уже рассказывал вам о ней…

Когда мистер Роджерс заметил, как Гарри неверяще качает головой, он на мгновение приподнял брови.

– Не рассказывал? Ну надо же… моя ошибка! Но не волнуйтесь, Гарри. Она пока поспит не здесь, а в нашей спальне вместе с моей женой, Алисой. А я воспользуюсь диваном в гостевой, – добродушно произнес он, осматривая комнату. – Хорошо, что Алиса уже приготовила для вас кровать. Я позвонил ей перед тем, как выехать и предупредил о гостях, – с этими словами он махнул рукой на Темного Лорда.

– Дэниел, – прошептал Гарри, чувствуя, что еще чуть-чуть и он потеряет сознание. – Вы… вы женаты? И у вас есть… дочь?

– Да, и вы скоро с ними познакомитесь. Сейчас моя жена забирает Энни из школы. Гарри… с вами все в порядке? Вы резко побледнели.

Мистер Роджерс подошел к нему ближе, а Гарри пытался вспомнить, как нужно дышать.

– Вам нужно прилечь, – тихо произнес доктор и коснулся ладонью его лба. – Я серьезно. Вам нужно немного отдохнуть. Знаете, у вас необычный шрам, напоминает молнию.

– Правда? – опустошенно откликнулся Гарри, наблюдая за тем, как Темный Лорд медленно переворачивается набок. Он прикрыл глаза и постарался обуздать эмоции. У него всё получится. Он сможет убедить Волдеморта не вредить человеку, который спас ему жизнь. Гарри очень надеялся, что они переживут эту ночь без кровопролития. Но все равно, как у него хватило ума привести убийцу к ничего не подозревающей семье Дэниела.

Гарри судорожно сглотнул и попытался вздохнуть. Пути назад не было, ему придется сделать все возможное, чтобы этот инцидент закончился хорошо для доктора.

– Сэр? Вы меня слышите?

Поттер распахнул глаза как раз в тот момент, когда доктор склонился к готовому вот-вот очнуться Волдеморту.

– Не смей прикасаться ко мне… Негура…

Так непривычно было после нескольких дней снова слышать высокий, холодный голос.

Гарри бросился вперед.

– Нет, нет, нет! Дэниел, не надо! – он схватил доктора за руку и оттащил его от Темного Лорда.

– Гарри…? – начал мистер Роджерс, но Поттер тут же перебил его.

– Нет, Дэниел, послушайте меня. Мне нужно побыть с ним немного наедине. Это очень важно, поверьте мне! Я не знаю, как он отреагирует, если очнется и увидит кого-то незнакомого. К тому же вы доктор, а я уже говорил, что он очень их не любит. Ничего личного, правда. Просто оставьте нас ненадолго, чтобы я все ему объяснил. Пожалуйста!

Наверное, Гарри выглядел по-настоящему отчаявшимся, потому что Дэниел лишь понимающе кивнул, похлопал его по плечу и вышел из комнаты. На Поттера накатила такая волна облегчения, что он безвольно осел на пол.

– Уфф… еще бы чуть-чуть и… – низким голосом выдохнул он, открыл глаза и тут же встретился с пронзительным взглядом алых глаз.

– Поттер, – беззвучно произнес Волдеморт.

Кроуборо, Южная Англия

22 декабря 2000, 15:10

Гарри инстинктивно подался назад и стал быстро отползать, пока его спина не уперлась в стену. Сердце заметалось так, что он даже начал бояться, как бы оно не выскочило, открой он сейчас рот.

Взгляд Темного Лорда опалял.

Гарри показалось, что ещё чуть-чуть и из-за этого взгляда кожа под одеждой просто воспламенится. К счастью, прежде чем он успел вспыхнуть, Волдеморт медленно пошевелился, разрывая напряжение. Он аккуратно ощупал одеяло, скользнул ладонью под подушку. Потом длинные пальцы появились с другой стороны и начали внимательно изучать ковер рядом с надувной кроватью.

– Её здесь нет, – почти беззвучно прошептал Гарри.

Рука замерла.

– Бесполезно искать палочку. Её здесь нет, – громче повторил он.

Волдеморт, видимо, это уже понял – совсем недавно безразличное лицо помрачнело. Гарри внимательно наблюдал за тем, как по-кошачьи суженные глаза быстро осматривают розовую комнату, а потом с явным оттенком отвращения возвращаются к его лицу. И почему-то Гарри вдруг очень захотелось причесаться. И желание это явно исходило от монстра, который прочно обосновался в его груди. С тех пор, как это чудовище проснулось в пещере, оно продолжало навевать странные чувства. Гарри уже много раз безуспешно боролся с ним, но сейчас решил попробовать ещё раз. Для начала он тяжело сглотнул, пытаясь вернуть бешено колотящееся сердце на место, но безумное чудовище не уступило.

Потеряв интерес к Гарри, который отрешенным взглядом уставился в никуда, Темный Лорд беззвучно что-то пробормотал и начал осматривать свое тело. Он посгибал пальцы на правой руке, потом перевел взгляд на левую, по-прежнему фиксируемую пластом гипса, точно таким же, как и на ноге Гарри. Он стиснул зубы, и Поттер заметил, каким пониманием и раздражением сверкнули алые глаза. В бешенстве Волдеморт впился коротко подстриженными, ухоженными ногтями в прочный материал серой больничной рубашки, рукава которой были закатаны выше локтей. Видимо, маггловская одежда взбесила его еще сильнее. Будь Волдеморт один в комнате, а не под взглядом внимательных зеленых глаз своего врага, он бы разорвал на себе маггловскую тряпицу.

– Что это, Поттер?

Холодный, язвительный голос Темного Лорда разорвал тишину, и горящие алые глаза впились в лицо собеседника, словно Волдеморт ожидал, что у того есть ответы на все вопросы в этом мире.

А Гарри никак не мог понять, почему так нервничает рядом с Риддлом. Таких проблем в пещере у него вроде бы не было. Может, причина в том, что со времен Битвы за Хогвартс это был первый раз, когда он видит Темного Лорда не через дымку опьянения, и не подслеповато щурясь? Гарри только помассировал переносицу и, окинув взглядом детскую комнату, снова посмотрел на Волдеморта, который в такой обстановке казался ему чем-то совершенно нереальным.

Прокашлявшись в попытке прочистить горло, Гарри задумался, с чего бы начать объяснять. И не было ничего удивительного в том, что его молчание Риддл воспринял как нежелание отвечать.

– Тебе лучше не заставлять меня спрашивать дважды, щенок! – неистово прошипел он, от чего его тонкие, бесцветные губы слегка задрожали.

«Его поведение больше похоже на то, что он прячет непонимание и страх за яростью», – подумал Гарри и, расслабившись, криво улыбнулся.

– Вижу, ты меня помнишь, Том, – тихо произнес он и довольно кивнул вновь обретенному спокойствию. – Значит, мозг не поврежден, мистер Роджерс будет рад это слышать.

Гарри с трудом удалось сдержать усмешку, когда Темный Лорд нахмурился и, видимо, начал перебирать в уме имена авроров, пытаясь понять, кто этот таинственный Роджерс, который придет, скорее всего, чтобы пытать его и убить. Так и не вспомнив никого с таким именем, Риддл перевел яростный взгляд на Гарри. Уголки губ мальчишки чуть подрагивали, и Волдеморт напрягся от нехорошего предчувствия. А Гарри находил Темного Лорда, медленно варящегося в собственном соку, забавным зрелищем. Хотя отчасти ему было не до смеха, и природу этого чувства он не мог, нет, просто не хотел понимать.

– Не думаю, что мистер Роджерс захочет тебя убить, Том, – тихо произнес он, чтобы отвлечь себя от лишних мыслей. – Зачем ему это, если он столько усилий приложил, пытаясь спасти тебе жизнь?

Следующее мгновение Гарри намеревался бережно хранить в своей памяти как настоящее сокровище – ему удалось удивить Волдеморта, и тот даже рот приоткрыл от изумления.

– Что это значит, Поттер?

К разочарованию Гарри, удивление Темного Лорда никак не отразилось на его голосе.

Глубоко вздохнув, он хотел было приступить к объяснениям, как вдруг замер, прислушиваясь к шагам, раздающимся снизу. По дому разнеслась какая-то слащавая рождественская песенка – наверное, Дэниел включил радио – а Гарри с силой сжал зубы. Ну почему доктор не мог немного подождать? Впрочем, винить его было не за что, Гарри сам виноват за свою нерасторопность.

– Кто там, внизу? – отрывисто спросил Риддл, и Гарри понял, что время разговоров он безвозвратно упустил. С трудом встав на четвереньки, Темный Лорд целенаправленно пополз к двери, а Гарри набросился на него сзади.

Борьба закончилась раньше, чем успела начаться. Гарри просто придавил своего противника к полу и накрыл его рот ладонью.

– Заткнись, Риддл, и послушай! – низко прорычал он, сильнее вжимая Волдеморта в пол.

– Я не позволю тебе навредить мистеру Роджерсу и его семье! Только через мой труп, понял?! Ты законченный, беспринципный сукин сын, но хочу кое-что объяснить: этот человек спас нас обоих, дал место для ночлега, и я сделаю все возможное, чтобы с ним ничего не случилось. И раз уж тебе так претит его дом, выметайся отсюда и никогда не возвращайся!

Волдеморт не двинулся с места и не попытался произнести ни слова, но алые глаза горели пуще прежнего. Впрочем, ни на что другое он был просто не способен – Гарри надежно придавил его к полу и крепко зажал рот. Смутившись, он соскочил с Темного Лорда и – скорее по привычке, нежели от отвращения после прикосновения к холодной коже – вытер руки о белоснежное пальто. Похоже, у него выработалось что-то вроде иммунитета к таким прикосновениям.

В полной тишине Гарри ожидал ответных действий, которые, судя по плотно сжатым губам Волдеморта, не должны были заставить себя долго ждать.

– Мы можем еще раз подраться, – прошептал Гарри. – Ведь именно этим мы чаще всего занимались в пещере. Вопрос в том, хочешь ли ты этого, потому что я – нет. Я хочу узнать правду. Мне нужно понять, что произошло, но все ответы в Лондоне. Дэниел обещал отвезти нас туда завтра. Но если мы сейчас устроим драку, он вызовет полицию, и сюда нагрянул авроры или те, кто оставил нас гнить в пещере. Что произойдет дальше, догадаться нетрудно. Так что если ты, скотина, хочешь сдохнуть – нападай.

Мускулы на лице Риддла напряглись на мгновение, а потом чуть расслабились. И добраться до двери он больше не пытался. Гарри счёл это добрым знаком, облегченно вздохнул и продолжил:

– Отлично. Слушай, если в ближайшие пятнадцать часов ты не будешь источать настолько явное желание прикончить меня и всех вокруг – мы оба выживем. Я уверен, что если ты захочешь, Дэниел и тебя подвезет до Лондона. Все, что для этого нужно – вести себя прилично.

– Хочешь сказать, что я – варвар, Поттер? – ядовито прошептал Волдеморт убийственным тоном. Но Гарри не так просто было запугать.

– Именно это я и сказал, Риддл. Серийный убийца – не показатель образцовых манер.

– Да как ты смеешь...!

– Не начинай! Давай ты без споров просто скажешь мне, что решил!

Некоторое время они сверлили друг друга глазами, и к удивлению Гарри, Волдеморт первым посмотрел в сторону. Он попытался сесть, и Гарри вдруг понял, насколько слаб и нескоординирован сейчас Темный Лорд. В какой-то момент Поттеру даже захотелось протянуть ему руку помощи, но он быстро подавил этот порыв. А когда Риддлу, наконец, удалость сесть, Гарри немного отошел и уселся напротив него.

– Я так понимаю, – с отвращением начал Волдеморт, – что твой новый любимчик, мистер Роджерс – маггл.

Гарри прикусил губу, сдерживая себя от желания огрызнуться, и отрывисто кивнул.

– Тогда я не понимаю, как он нас нашел, – задумчиво продолжил Темный Лорд, скользя взглядом по мебели в комнате. – Я установил специальные чары, которые отгоняли магглов.

– Эм… когда он нас нашел, мы были уже не в карьере, – сбивчиво объяснил Гарри, и его нерешительность только подогрела любопытство Волдеморта.

– Да неужели, Гарри? Где же мы тогда были?

Поттер сейчас согласен был заживо жариться на адской сковородке, но не признаваться Риддлу, что нес его. Впрочем, упоминать больницу и автомобильную аварию тоже не стоило.

– Это не важно, – отрезал Гарри, вдруг понимая, что картина с подсолнухом на противоположной стене – самое занимательное в мире зрелище.

Когда холодные пальцы сжали его подбородок, он резко отпрянул назад.

– Я тебе не шавка с очередным отчетом, Риддл. Так что будь доволен тем, что я тебе рассказал.

– Тебе нравятся игры с огнем, Гарри? – зло прошептал Темный Лорд, постукивая коротко остриженными ногтями о блестящий паркет.

– Ты не в том положении, чтобы угрожать мне, или тебе нравится играть на чужих нервах?

– Поттер…

– Послушай, я понимаю, что тебе интересно, – Гарри вновь смотрел прямо на него. – Сейчас мы в Кроуборо и, по словам Дэниела, отсюда до Лондона два часа на машине. Не думаю, что в таком маленьком городке живут маги, поэтому успокойся.

Темный Лорд глубоко вздохнул и после недолгой заминки тихо выдохнул.

– Значит, мы в доме твоего любимчика…

– Он не любимчик! – обиженно завопил Гарри, заслуживая беспристрастный взгляд алых глаз.

– Судя по обстановке, эту комнату занимает кто-то из его ничтожной семейки, видимо, дочь? – намного спокойнее прошептал Волдеморт. – Не понимаю, почему он позволил нам остановиться у него.

Приложив огромные усилия, Гарри заставил себя промолчать. Хотя ему очень хотелось наброситься на Риддла за то, как он назвал Дэниела.

– Честно говоря, я не вижу причин доверять этому магглу, Поттер, – пришел к внезапному заключению Волдеморт, не обращая внимания на потрясенное выражение лица Гарри. – Он ведет себя очень подозрительно. Кроме того...

– Ты его даже не видел, ты…! – взвился Гарри.

– Не прерывай меня, Поттер! Опрометчивый, тупоголовый щенок. Создается ощущение, что ты вообще не пользуешься своей пустой башкой. Тебе не кажется подозрительным, что какой-то презренный маггл совершенно без причины позволил тебе остаться в его доме. Ты, может, и полный болван, но я знаю, что он что-то замышляет.

У Гарри запылали уши – кровь резко ударила в голову.

– Ты… ты… ты… УБЛЮДОК! Ты что, не слушал того, что я тебе говорил! Он спас твою жалкую жизнь!

Не было ничего удивительного в том, что Риддл отнесся к этим словам с пренебрежением.

– Не говори чепухи, Поттер! Меня, великого Лорда Волдеморта, спас какой-то маггловский отброс?! Чушь! Я скорее поверю в то, что так ты пытаешься защитить своего нового дружка!

– СУКИН ТЫ СЫ…!

Дверь тихо отворилась, и в комнату заглянула голова Дэниела.

– Я услышал крики, поэтому хотел спросить, все ли в порядке, – теплые карие глаза посмотрели на Гарри, а потом встретились с алыми глазами Темного Лорда, и мистер Роджерс открыто улыбнулся. – Мистер Мур, рад, что вы пришли в себя. Я — Дэниел Роджерс, полагаю, Гарри уже упоминал мое имя.

Онемевший Гарри замер на месте, не зная, что ему сделать, чтобы предотвратить катастрофу; особенно сейчас, когда он и моргнуть не мог. Любопытно, но, похоже, у Волдеморта возникли те же трудности. Внезапно повисшая напряженная тишина встревожила доктора.

– Эм, прошу прощения за вмешательство, просто я подумал, что Волтер голоден. В конце концов, он несколько дней ничего не ел. Я приготовил для него суп и для вас, конечно же, Гарри. То есть, я разогрел приготовленный Алисой суп; она — великолепный повар.

Неподвижность, если такое, конечно, вообще возможно, стала еще выразительнее.

– Моя жена и Энни уже на полпути к дому. Я скажу вам, когда они вернутся, – с этими словами мистер Роджерс беззвучно поставил большой поднос с двумя дымящимися тарелками на маленький прикроватный столик своей дочери и торопливо вышел из комнаты.

Волдеморт повернул голову, но движение было таким неспешным, словно на замедленной кинопленке.

Гарри через силу сглотнул, когда его глаза встретились с алыми глазами Риддла.

– Волтер Мур? – ледяным тоном переспросил Темный Лорд. – Поттер… я убью тебя… Серьезно.

После этих слов Гарри забыл, как надо разговаривать.

Лондон, Министерство Магии

22 декабря 2000, 15:10

Драко неподвижно стоял в темной комнате. Немного наклонившись вперед, он оперся бедрами о подоконник окна и прислонился лбом к прохладному стеклу, внимательно разглядывая знакомый до мелочей силуэт золотого фонтана, который стоял в пустующем холле. Снаружи шел снег. И хотя белоснежные хлопья были иллюзией, ему все равно было очень холодно. Подавив дрожь, Драко отвернулся от окна и лицом к лицу столкнулся с человеком, который только что вошел в комнату.

– Отец, – устало поздоровался Драко. Люциус тихо прикрыл за собой дверь и решительно вошел в роскошную приемную. Драко вновь повернулся к окну, невидящим взглядом заскользив по снежному пейзажу. Ему совсем не хотелось услышать то, что собирался рассказать отец.

– Я так и знал, что найду тебя здесь, – осторожно произнес Люциус. – Ты плохо выглядишь, Драко. Плохо спишь?

Тот не желал выслушивать обеспокоенной речи отца, поэтому даже не обернулся, когда ответил:

– Как я могу спать, когда эти твари совсем рядом?

Люциус ничего не ответил, и на несколько секунд в комнате повисла тяжелая тишина, которую нарушало лишь тиканье старинных настенных часов из красного дерева.

– Мой дед разочаровался бы в тебе, – заметил Драко и оглянулся через плечо, горько добавив, – если бы узнал, что ты продал собственного сына вампиру.

Спокойствие Люциуса сменилось напряжением, и Драко быстро вернулся к рассматриванию снежинок. Он никак не ожидал услышать спокойный, почти хладнокровный ответ.

– Абрахас на самом деле разочаровался во мне, но не по той причине, которую ты назвал. Мой отец никогда не забывал напоминать мне, каким разочарованием я стал для него.

Потрясенный, Драко задержал дыхание. Он знал, что его дед был очень замкнутым и скупым на похвалу человеком, хотя часто восхвалял элитное положение и влияние, которым обладала семья Малфоев в магическом мире. Но Абрахас очень редко разговаривал даже с членами собственной семьи, и Драко никогда не замечал между ним и отцом неприязни.

Совершенно спокойный Люциус взмахом палочки призвал мягкое кресло и, опустившись в него, разгладил складки на своей новой, дорогой мантии.

– Твой дед запрещал мне становиться Пожирателем Смерти, но я ослушался его, потому что желал этого сильнее всего.

Драко резко развернулся на каблуках и недоверчиво посмотрел на отца. Если совсем недавно ему хотелось избежать этого разговора, теперь он жаждал подробностей. Драко беззвучно шевелил губами, а потом слишком поспешно, на одном дыхании, выпалил:

– Я помню, что мой дед был великим магом и что он никогда не шел против идей Темного Лорда. Он полностью поддерживал стремление нашего Хозяина очистить магический мир от магглорожденных и магглов. Дедушка прекрасно понимал, какою угрозу они представляют для нашего общества. Тогда почему… почему он…?

Люциус с интересом изучал грязь под ногтями, стараясь не смотреть в глаза сына.

– Все просто, Драко. Абрахас думал, что я погибну под началом Темного Лорда. Он не хотел становиться последней ветвью нашего семейного древа, с его смертью умер бы весь наш род. Именно поэтому я никогда не хотел, чтобы ты пошел по моим стопам. Я умолял Темного Лорда не отмечать тебя, и он согласился. А потом, когда я провалил задание, он передумал. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.

С каждым словом отца Драко становилось все хуже. Воспоминание о том, как он ликовал, когда боль немного утихла, а на его коже проступила Темная Метка, было до сих пор свежо в памяти. Он думал, это знак того, что он отличился и выступил из тени своих прославленных предков, достиг их величия. Ему и в голову не приходило, что его выбрали ради того, чтобы наказать отца. У него, конечно, были сомнения, но Драко изо всех сил старался доказать Темному Лорду, что он достоин носить Метку. Зачем? – он и сам не понимал.

– И я никогда не хотел «продавать», как ты выразился, своего сына вампиру, – Люциус, наконец, посмотрел на него. – Поначалу я был очень горд тем, что Негура пожелал стать крестным отцом для моего еще не родившегося сына. Я даже пообещал ему назвать тебя в его честь.

Драко пошатнулся и ссутулился.

– Почему…? – беззвучно выдохнул он. – И ты не назвал меня Драгомир…

– Не назвал – Темный Лорд не позволил. Возможно, я и дал обещание Негуре, но было бы глупо сдержать его… – Люциус перевел взгляд на быстро темнеющее искусственное небо и ритмично забарабанил пальцами по ручке кресла.

– Но я обязан был вернуть ему долг жизни, – он замолчал, словно взвешивая что-то, а потом продолжил. – Когда я был глупым девятилетним мальчишкой, Негура спас мне жизнь. Я плохо помню события тех лет – у меня не было палочки, зато я знал два заклинания, и мне казалось, что этого достаточно, чтобы присоединиться к Темному Лорду. Я не хотел поступать в Хогвартс и тратить там время, обучаясь рука об руку с грязнокровками. Мне хотелось получить образование на дому, но мой отец считал, что если я не поеду в Хогвартс и не попаду в Слизерин, это опорочит честь нашей семьи. Мне было плевать на мнение отца, я хотел учиться у Темного Лорда, хотел прикоснуться к его величию. Поэтому я решил проследить за Анталом Розье, который хвастал тем, что стал Пожирателем Смерти. Ему тогда было всего шестнадцать, он жил рядом с нами, поэтому я без труда мог следить за ним. Было Рождество, и я несколько дней следил за ним, боясь потерять. А он не обращал на меня никакого внимания, оно и понятно — я ведь был всего лишь ребенком. Но я решил во что бы то ни стало достичь своей цели, ночами я сидел под его домом, и от холода меня спасала лишь зачарованная мантия отца. В конце концов, мои усилия принесли плоды.

Драко не произнес ни слова. Мельком взглянув на отца, он снова уставился на пейзаж за окном.

– После полуночи он вышел из дома, а я последовал за ним. Сейчас я понимаю, как глуп был мой поступок, но в то время он казался мне великолепной возможностью. Не могу передать, как я обрадовался, когда мы пришли к месту, где его ждали четверо Пожирателей Смерти. Правда, радость моя было мимолетна. Розье сказал им, что за ним следят и что шпиона надо убрать.

– Он тебя не видел? Не знал, что за ним следил именно ты? – Драко не удержался от вопроса, который буквально обжигал язык. Отец не так часто рассказывал о своем прошлом. На все попытки расспросов он строго отвечал, что это не его, Драко, дело. Так может, сейчас Люциус будет чуть откровеннее?

– Я думаю, он знал, но ему было все равно. Антал был очень безразличным человеком, таким же был и его младший брат, Эван.

Драко поежился и кивнул.

– Пожиратели быстро меня нашли и, даже не спросив имени, стали пытать. Они убили бы меня, если бы не появился Негура. Сначала он спорил с ними, а потом сразился и победил. Он спас меня, и я пообещал, что исполню любую его просьбу. Но он так ни о чем меня не попросил, тогда я сказал, что назову своего сына в его честь. А Негура ответил, что хочет стать крестным отцом моего ребенка, то есть тебя.

Люциус говорил быстрее, чем обычно, и было заметно, как нелегко ему даются эти слова. Но Драко получил ответы не на все свои вопросы.

– Все это уже не важно, – заметил он. – Что Негура там делал? Откуда он знал, где встречаются Пожиратели Темного Лорда? И почему, во имя Салазара, он тебя спас?

Люциус медленно поднялся и поправил кожаный ремень. Потом глубоко вздохнул и на секунду неподвижно замер на месте.

– Темный Лорд приказал мне никогда не говорить об этом, но сейчас… Думаю, его распоряжение уже не важно. Мы с тобой оба – изменники.

Драко разрывался между желанием попросить отца рассказывать дальше и не говорить больше ни слова.

– Негура был Пожирателем Смерти. Раньше он был особенным… приближенным Темного Лорда. И он предал нашего Повелителя. С самого начала Негура лгал ему, а потом попытался убить. Драгомир был первым и единственным Пожирателем Смерти, который пытался совершить это немыслимое преступление. И, насколько я знаю, он единственный, не считая Поттера, кому это почти удалось.

Драко пошатнулся.

– Но… но Темный Лорд награждает Меткой только волшебников. Почему он отметил вампира, почему он доверял кровопийце… Я… я не понимаю…

Люциус посмотрел в окно. Снаружи уже стемнело, и различить смазанные силуэты можно было с большим трудом.

– Ты, наверное, уже заметил, что Негура тоже маг. Я и сам до конца не понимаю, как такое возможно, но ему полгода удавалось скрывать вампиризм и дурачить Темного Лорда. Когда Драгомир спас мне жизнь, он уже был фаворитом нашего Хозяина. Негура даже привел меня к нему, чтобы вылечить. Тот миг, когда я впервые увидел Темного Лорда, навсегда отпечатался в моей памяти. Я стоял рядом с ними и был так… горд, так восхищен…

– Да, – прервал его речь новый голос. – Я помню, как сильно ты желал присоединиться к нам. Но Темный Лорд сказал, что для начала ты должен закончить обучение и что он будет горд, если ты попадешь в Слизерин. А я попросил тебя учиться лучше всех в школе.

Отец и сын повернулись к вошедшему человеку.

– Прошу извинить меня, джентльмены, я только что вернулся от Министра и случайно подслушал ваш разговор, – Драгомир Негура подарил им одну из своих фальшивых вежливых улыбок. На нем было его обычная черная мантия, но капюшон был откинут, открывая безупречное лицо.

Драко задрожал под пронзительным взглядом синих глаз.

– Вы… вы Пожиратель Смерти? – дрогнувшим голосом спросил он. В любом другом случае Драко попытался бы побороть эту слабость, но сейчас у него даже мысли такой не возникло.

Перед ним стоял человек, пытавшийся убить Темного Лорда, предатель. Тело Драко сотрясал озноб.

– Жаль, но уже нет. Хотя раньше я на самом деле был одним из вас, – почти с нежностью ответил вампир и подошёл к ним ближе.

– Тот, кто стал Пожирателем Смерти, уже никогда не сможет избавиться от этого… Это… это просто… невозможно. Если попытаться избавиться от Метки то… ты… умрешь.

Негура негромко рассмеялся.

– Для вас, смертных, Метка и в самом деле проблема, но не для меня. Я легко от нее избавился. Болезненно, но легко, – он широко улыбнулся и обнажил левое предплечье, показывая Драко длинный, глубокий шрам. Казалось, что кто-то просто срезал или выжег часть плоти почти до кости.

Драко прижал ко рту ладонь, борясь с рвотным позывом.

Негура провел кончиками пальцев по ране, и улыбка медленно сошла с его губ.

– Она больше не действует, хотя ноет, когда кто-то из вас касается ее. Но теперь он не может призвать меня с помощью этой Метки… Временами я даже жалею, что избавился от нее…

– Но мне интересно, что почувствуете вы, если сейчас коснетесь своих Меток, – продолжил Драгомир и посмотрел на Люциуса, который тут же ближе придвинулся к сыну, по-прежнему крепко сжимая палочку.

– Как думаете, он вернётся? – спросил он. – Мне очень хочется увидеть его, если он жив. Покажите мне его Метку, я хочу увидеть ее.

Когда ни отец, ни сын не сдвинулись с места, на лице Драгомира отразилась легкая обида. «Каков актер», – подумал Драко и отрывистым движением закатал рукав мантии. На самом деле, ему совсем не хотелось этого делать – создавалось ощущение, что так он обнажает себя, выставляет напоказ мерзкий маленький секрет.

К счастью, отец опередил его и первым обнажил свое предплечье. Темная Метка была на месте, и она была черна как никогда. Теперь Драко не мог тешить себя надеждой, что Волдеморт сгинул навсегда. Доказательство его возросшей мощи четко отражалось на этой Метке. Но еще хуже Драко стало после слов Лидера. Внимательно рассмотрев Метку, тот тихо рассмеялся и произнес:

– Что ж… это просто великолепно.

Кроуборо, Южная Англия

22 декабря 2000, 15:28

– Э… ммм… я… э… ты… хм… Стой!

Это было одно из самых нечленораздельных предложений, выданных Гарри. Даже когда он бывал очень пьян, его речь напоминала речь.

– У тебя есть десять секунд на объяснения, Поттер.

– Послушай, я…

– Девять.

– Это… не я придумал…

– Семь.

– Послушай, Волдеморт, это всего лишь недоразумение! Я…

– Пять.

– Твою мать, я же не мог сказать им, что тебя зовут Том Риддл или Волдеморт, это тотчас бы привлекло внимание авроров!

– Им, Поттер? Что это еще за «они»?

«Что ж, по крайней мере, он прервал дурацкий отсчет», – подумал Гарри и облегченно выдохнул. Он знал, что будет трудно, но чтоб настолько…

– Персонал… в больнице, – опасливо ответил Гарри.

– Маггловская больница?! – оправдывая его ожидания, тут же вскинулся Волдеморт. Большинство людей, приходя в ярость, краснеют, а с бледного лица Темного Лорда, напротив, схлынули и так немногочисленные краски. Через пару секунд Гарри показалась, что его кожа даже начала просвечивать. Стоило признать, что наблюдать за взбешенным Волдемортом с такого близкого расстояния оказалось довольно страшно. И лишь натура истинного гриффиндорца заставила Гарри сохранять спокойствие.

– Да. Они наложили гипс на твою руку и сделали еще кое-что по мелочам. Не знаю, кто именно этим занимался, возможно, сам Дэниел, но он очень хороший врач.

Конечно, честнее было бы сказать, что они сделали и кое-что куда более важное, но это был верный способ самоубийства. Гарри не мог признаться, что Волдеморту делали переливание, чтобы спасти его жизнь. Страшно представить, как отреагирует на эту новость Темный Лорд, если его вывело из себя всего лишь упоминание о маггловской больнице. И почему этот ублюдок – такой тяжелый человек? Гарри вздохнул и взял с подноса одну из тарелок. Ему нужно было успокоиться, да и желудок рычал, почти не переставая, а восхитительно пахнущий суп показался прекрасным способом решить обе эти проблемы одновременно. Хотя куда уютнее ему было бы без этого пристального взгляда алых глаз.

– Слушай, извини, если это имя тебе настолько не нравится, – произнес Гарри. На самом деле, ему было глубоко наплевать, нравится Волдеморту это имя или нет, он просто хотел обезопасить Дэниела и его семью. – Просто попытайся пожить с ним следующие несколько часов, хорошо?

– Поттер, если этот чертов маггл снова назовет меня Волтером – он тут же распрощается с жизнью, это понятно?

– Хорошо, я попрошу его называть тебя мистер Мур.

– Поттер…!

– Прекрати это, Мерлина ради! Или Дэниел…!

– Да, этот никчёмный мусор вызовет полицию. Я знаю, но почему это так беспокоит тебя?

Гарри резко поднял голову.

– Что, прости?

– Допустим, сюда на самом деле нагрянут авроры. Но то, что твои коллеги оставили тебя умирать в пещере, вовсе не означает, что они убьют тебя, едва увидев – как меня, например. Так почему же ты боишься их прихода.

– Я не боюсь, – слишком быстро возразил Гарри и уткнулся взглядом в свою тарелку.

– Ты совершенно не умеешь лгать, Поттер.

– Ну и что! Просто сначала я хочу узнать правду, а остальное тебя не касается.

К удивлению Гарри, Темный Лорд ничего не ответил. Одарив юношу очередным изучающим взглядом, он протянул здоровую руку.

– Отдай мне свою тарелку, Поттер, – холодно приказал он.

Гарри посмотрел на него как на окончательно и бесповоротно спятившего.

– Что? – тупо переспросил он.

– Ты внезапно оглох, щенок? – прошипел в ответ Темный Лорд.

– Почему бы тебе не взять свою, ублюдок? – возмутился Гарри, но Волдеморт уже вырвал тарелку из его рук. Боясь, что горячий суп прольётся на ковер, Гарри тотчас разжал пальцы.

– Ты больной? – недоверчиво завопил он. К его удивлению, Риддл просто поставил ее на стол и начал есть.

– Я предусмотрительный, Поттер, – тихо прошипел он. – Если бы твой суп отравили, ты бы уже умер.

– Ты точно придурок, – прошипел Гарри в ответ, растирая покрасневшую кожу. Лорд не обратил на его слова никакого внимания, поэтому Поттер взял с подноса оставшуюся тарелку, но прежде чем он успел доесть, в дверь тихо постучали.

Сердце Гарри, только-только занявшее свое законное место в груди, вновь подскочило к горлу.

– Войдите, – хрипло ответил он, бросая на Темного Лорда, который уже успел съесть суп, угрожающий взгляд. Волдеморт выглядел безмятежно, разве что чуть-чуть раздраженно, но ничего не сказал.

Дверь открылась, и в комнату вошел Дэниел, которого Гарри одарил слабой, неуверенной улыбкой.

– Гарри, мистер Мур, Алиса и Энни уже вернулись, и они обе хотели бы с вами познакомиться, вы можете спуститься на первый этаж… О, вы уже доели суп! Вкусно, правда? Уверен, Алиса приготовит что-нибудь вкусное на ужин, – потом доктор обеспокоенно посмотрел на Волдеморта и произнес:

– Мистер Мур, если вы нехорошо себя чувствуете – можете остаться здесь.

Гарри напрягся, наблюдая за тем, как Темный Лорд сжал в кулак покрывало, на котором сидел. Если честно, он рассчитывал, что Волдеморт откажется от знакомства с семьей Дэниела, но тот как всегда не собирался оправдывать его надежд. Темный Лорд поднялся на ноги и посмотрел на Гарри, словно ожидая его. Тот тяжело вздохнул и попытался сохранить спокойствие. Он тоже поднялся (из-за ноги это оказалось немного проблематично) и кивнул.

– Спасибо, Дэниел, мы будем очень рады. Нам в любом случае нужно передать вашей жене, что ее суп был бесподобен, – Волдеморт тут же прожег его взглядом, ясно говорящим «отвечай за себя», но Гарри показательно его проигнорировал.

Пока они спускались по ступенькам, Гарри старался рассмотреть все возможные варианты дальнейших действий. И большинство из них заканчивались обезумевшим Темным Лордом, который пытается сравнять это место с землей. От попыток придумать, как он это предотвратит, разболелась голова. Слишком быстро они спустились на первый этаж, и Дэниел уже звал свою семью. Гарри замер, когда из другой комнаты выскочила маленькая, милая и полная жизни девочка. Ее длинные, каштанового цвета волосы были заплетены в две французские косички.

– Папочка! – она улыбнулась и обняла отца.

– Энни, – ответил он и погладил ее по голове. – Это Гарри и мистер Мур. Они останутся у нас на ночь. Иди, поздоровайся.

Девочка быстро кивнула и подбежала к Гарри, который никак не мог заставить себя сдвинуться с места.

– Здравствуй, Гарри, – вежливо произнесла она и даже слегка поклонилась.

– Привет, Энни, – выдавил Гарри онемевшими губами.

– Здравствуй… – когда девочка посмотрела на Волдеморта, то изумленно распахнула глаза и приоткрыла рот. Большинство обычных людей, заглянув в глаза Темного Лорда, лишались рассудка, и Гарри был рад видеть, что хоть кто-то, пусть даже ребенок, проявляет нормальную реакцию. Ее крик резанул по ушам, и Гарри инстинктивно захотел их закрыть, но прежде чем он успел это сделать, девочка выбежала из комнаты.

– Энни! – воскликнул мистер Роджерс. Но его дочь так и не вернулась, и Гарри не мог винить ее за это.

– Прошу прощения, временами она слишком впечатлительна, – попытался извиниться Дэниел.

– Не беспокойтесь. Уверен, он к этому привык, – фыркнул Гарри, смотря куда угодно, только не на Волдеморта. Он и правда не понимал, почему Темный Лорд не хочет с ними разговаривать. Считает такое общение ниже своего достоинства? Ублюдок.

– Хм… что ж, тогда давайте пройдем в столовую, – предложил доктор и повёл их в смежную комнату.

Как только они вошли, Гарри быстро осмотрел довольно большую комнату, граничащую с кухней. Помещение было отделано в приятных вишневых тонах, и с кожаными коричневыми обеденными стульями все смотрелось очень гармонично и уютно. В середине столовой стоял массивный стол, на котором была фарфоровая посуда. Элегантную обеденную фурнитуру дополнял буфет и застеклённый шкафчик. Гарри почувствовал, как напряжение медленно отпускает в этой уютной рождественской атмосфере, которую источало буквально всё: и свечи на столе, и веточки сосны, увешанные блестящими золотыми украшениями, и запах сладостей.

– Добрый день, – раздался мягкий женский голос. – Простите, что заставила вас ждать, мне нужно было успокоить Энни. Она немного испугалась.

Гарри обернулся, чтобы посмотреть на подошедшую к ним женщину. Ей было около тридцати пяти лет, и выглядела она как ровесница Дэниела, может, даже немного моложе. Роста она оказалась невысокого, от чего казалась почти хрупкой, но ее яркие голубые глаза горели какой-то внутренней силой. Женщина подошла к ним и, заправив за ухо каштановую прядь с красноватым отливом, протянула Гарри руку.

– Я – Алиса Роджерс, а вы, должно быть, Гарри? Очень рада, наконец, встретиться с вами. И если мой муж не поблагодарил вас за все, что вы сделали для нашей семьи, позвольте сделать это мне, – с этими словами она крепко обняла юношу, вводя его тем самым в состояние шока. – Мы вам так обязаны за то, что вы не подали на Дэниела в суд. Вы уберегли нашу семью от нищеты. Вы ведь понимаете, что его могли посадить в тюрьму… – ее голос немного задрожал.

– Все… все в порядке, миссис Роджерс, – сбивчиво выговорил Гарри.

– Прошу вас, зовите меня Алиса.

– Хорошо… Алиса.

Она с улыбкой кивнула и повернулась к Волдеморту.

– А вы, должно быть, друг Гарри, мистер Мур? Это просто замечательно, что у вас есть такой хороший друг, верно? Дэниел во всех подробностях рассказал мне, с какой отвагой он спасал вашу жизнь!

У Гарри перехватило дыхание. Наблюдать за тем, как на кислом лице Риддла проступает изумление, могло бы стать даже забавным занятием, если бы у него самого волосы дыбом не встали. Частично овладев своим голосом, он попытался возразить.

– Нет… НЕТ! Алиса… эм… послушайте, все было не так…

– Гарри, не надо так стесняться. Уверена, мистеру Муру приятно будет узнать, что вы спасали его, рискуя собственной жизнью. Это ясно дает понять, как много он для вас значит.

Гарри не смог бы сейчас сдвинуться с места, даже если бы ему стреляли в голову. Сквозь вставший в горле ком он сипло выдавил:

– Но… но… это неправда!

Алиса мягко, но вместе с тем немного непонимающе улыбнулась.

– Гарри, Дэниел мне все рассказал. Я знаю, как вы от реки донесли своего друга к дороге Кроули. И знаю, что, пытаясь защитить его от столкновения с автомобилем, бросили в сугроб, хотя сами попали под колеса. Вы пожертвовали ради него своей ногой, а ведь мог пострадать он. Все-таки вы слишком застенчивы!

Гарри начал задыхаться. Сквозь туман в глазах он посмотрел на теплую, широкую улыбку Алисы, а потом перевел взгляд на похлопавшего его по спине мистера Роджерса. Гарри приоткрыл рот, собираясь объяснить, что все это – одно огромное недоразумение, но не смог издать ни звука. Пытаясь найти хоть что-то привычное, на чем можно было остановить взгляд, он посмотрел на Волдеморта. Такого калейдоскопа эмоций ему еще не доводилось видеть на обычно безразличном, жестоком лице. Но все это – смесь шока, неверия, изумления, смятения и ужаса – становилось лишь отчетливее, пока они смотрели друг другу в глаза. И для Гарри этого оказалось слишком много. Ноги стали ватными.

Тьма накрыла его, и он обрушился на пол.

Кроуборо, Южная Англия22 декабря 2000, 17:40

— Гарри… Гарри, просыпайтесь…

Гарри Поттер, двадцатилетний волшебник, который пережил в своей жизни такое, от чего другие посходили бы с ума, тихонько застонал.

— Гарри…

Кто-то похлопал его по лицу. Поначалу Гарри оставался равнодушен, но усиливающиеся удары и жжение в левой щеке быстро ему надоели.

— Твою ж… Рон, хватит, я уже не сплю, — невнятно проворчал Гарри, так и не открыв глаз.

— Гарри?

И тут он проснулся окончательно. По крайней мере, стало понятно, что голос принадлежал вовсе не лучшему другу.

  — Вам стало лучше после отдыха?

Гарри быстро растёр глаза под очками и попытался вспомнить, что произошло.

— Дэниел… — начал он и осмотрелся по сторонам. — Почему… почему я лежу на диване?

Доктор вздохнул и окинул Поттера неодобрительным взглядом.

— Вы упали в обморок, Гарри, и это неудивительно. Вы с самого начала были очень проблематичным пациентом. Сначала вместо того, чтобы отдыхать, вы слонялись по больнице в поисках своего друга, а теперь это. Запомните, сейчас ваш организм ослаблен — не смейте его перенапрягать.

— Я… упал в обморок? — обессиленно повторил Гарри, пытаясь хоть что-то припомнить.

— Да, выпейте это. Он придаст вам сил.

Гарри принял из широких ладоней Дэниела дымящуюся чашку и втянул носом аромат шоколада.

— Спасибо, — поблагодарил он, отпивая немного горячего напитка. Тело моментально расслабилось, и Гарри облегченно вздохнул, вот только одна мысль не давала ему покоя, требуя спросить о чем-то очень важном. О чем-то, что недавно произнес Дэниел.

— Мой… мой друг? Вы сказали, мой друг? — Гарри сел так резко, что чуть не перевернул на себя горячий шоколад.

Мистер Роджерс кивнул, поднялся и взял с соседнего кресла большой пакет.

— Да, ваш друг. Не волнуйтесь, Гарри, мистер Мур поднялся наверх, — в голосе доктора скользило напряжение, и Гарри не мог не заметить этого.

— Он здесь… он не… не… — Гарри неосознанно поднял свободную руку и сжал горло. — Я не понимаю, — бормотал он, тусклым и рассредоточенным взглядом осматривая комнату. — Я на самом деле… — его руки  задрожали, и чашка, которую он до сих пор держал, начала звонко постукивать по блюдцу. Этот звук привел Гарри в себя, и он, быстро допив шоколад, попытался встать.

— Не понимаю, — повторил он и обессиленно откинулся обратно на подушки. — Что он сделал… что сказал… после того, как я… упал в обморок? — сбивчиво спросил Гарри, боясь заглянуть мистеру Роджерсу в глаза.

— Ничего, — пожал плечами Дэниел. — Я хотел поговорить с ним, но он только спросил, правда ли, что вы спасли ему жизнь, и когда я подтвердил это, он просто ушел. Это все.

— Мерлин! — простонал Гарри и закрыл лицо ладонями. — Зачем вы сказали ему это, Дэниел?!

Доктор озадаченно посмотрел на своего пациента.

— Я вас не понимаю, Гарри. Почему я должен был солгать ему? В чем проблема? Возможно, если вы все мне объясните, я смогу понять. Я заметил, что мистер Мур не обрадовался, когда узнал, что вы для него сделали.

Гарри заставил себя дышать глубже и размереннее. Прикрыв глаза, он помассировал висок.

— Я… я прошу прощения, Дэниел, но, пожалуйста, забудьте об этом разговоре. Эта проблема… только наша с ним, и мы сами разберемся, хорошо?

Дэниел облегченно кивнул.

— Отлично, — с этими словами он вручил Гарри тот самый пакет, который недавно взял с кресла. — Здесь ваша постиранная и высушенная одежда, Алиса пыталась залатать дыры, но в некоторых местах ваши вещи просто разорваны.

— Спасибо, Дэниел, — прошептал Гарри и с помощью доктора встал на ноги.

— Кстати, где ваша жена и дочь? — спросил он уже на лестнице. Гарри надеялся, что его вопрос не пронизан страхом, который он сейчас испытывал, и к счастью, Дэниел ничего не заметил.

— Последний раз я видел их в зале. Думаю, они украшают елку к Рождеству, а Алиса наверняка составляет список продуктов, которые я должен буду завтра купить. Она рада, что я взял отгул, чтобы отвезти вас в Лондон. Иначе ей самой пришлось бы отправляться за покупками.

— Что ж, хоть кто-то счастлив, — пробормотал Гарри.

— Что? — переспросил Дэниел, но Гарри лишь махнул рукой.

— Ничего. А теперь прошу меня извинить, мне нужно поговорить с хм… Волтером.

— Конечно, — улыбнулся мистер Роджерс. — Спуститесь к ужину в семь?

— Да… — когда Дэниел ушел, Гарри собрал всю свою смелость и пошел навстречу неизбежному.

Остановившись у двери комнаты Энни, он глубоко и вместе с тем растерянно вздохнул — сейчас Гарри совершенно не представлял, что ему нужно будет сказать. Но в одном он был уверен точно — он бы предпочел месяц провести в одной камере со Снейпом, чем минуту поговорить с Риддлом, особенно после того, что рассказала тому Алиса. Еще немного посомневавшись, Гарри ценой неимоверных усилий взялся за дверную ручку и повернул ее. Дверь открылась с мягким щелчком.

И собрав остатки храбрости, Гарри шагнул вперед. Почти сразу ему показалось, что он вошёл не в ту маленькую комнату в розовых тонах, которую показал ему Дэниел несколько часов назад. Сейчас здесь было холодно и неуютно. 

— Волдеморт? — тихо позвал Гарри, отчаянно моргая, чтобы глаза быстрее привыкли к полумраку. Он не закрыл за собой дверь — чтобы выскочить из комнаты, если понадобится — но и этого света оказалось мало.

Гарри провел рукой по стене в поисках выключателя, но когда его пальцы коснулись белой коробочки, тишину разорвал знакомый холодный голос.

— Не смей, Поттер.

Гарри тут же замер.

— Или теперь я должен звать тебя «друг мой»?

Гарри задержал дыхание и не сдвинулся с места, отчаянно пытаясь вновь научиться разговаривать. Два алых глаза неотрывно следили за ним из темного угла. И от этого взгляда подкашивались колени, а тело начинала бить нервная дрожь.

— Скажи мне, Гарри, сейчас, когда не нужно держать правду в себе, тебе стало легче? — мягко, с едва заметной насмешкой спросил Волдеморт. Он неслышно подошел к окну, и теперь Гарри четко различал контуры его высокого, сухопарого тела.

Сбросив кое-как оковы оцепенения, он ответил:

— Слушай, ты все неправильно понял. Дэниел и его жена сами ничего не знают о том, что с нами произошло.

Повисла минутная тишина, потом Темный Лорд заговорил вновь.

— А я уверен, что эти отбросы сказали правду. Когда Роджерс помогал мне, он просто выполнял свою работу — в отличие от тебя, Поттер. Ты две мили самоотверженно тащил на себе заклятого врага. Ничего не хочешь мне объяснить?

«Черт, черт, черт»,  — примерно так думал Гарри после слов Волдеморта.

— Я… я не знаю, почему спас тебя. Я слишком устал и не мог нормально думать, поэтому просто пошел на поводу инстинктов и… и…

Волдеморт быстро и плавно шагнул ближе, и Гарри неосознанно подался назад.

— Значит, спасти меня тебе велели инстинкты.

Уже привыкшие к темноте глаза четко различили бледное змеиное лицо среди полутьмы.

— Твой комплекс героя просто невероятен. Тебе все равно кого спасать — друзей или врагов.

— Неправда! — отрезал Гарри. Волдеморт заинтересованно склонил голову набок.

— Разве? — прошептал он.

— Просто… просто не заставляй меня жалеть об этом, — обиженно ответил Гарри, когда не нашел, что возразить.

— Если я сейчас убью тебя — у тебя и не останется времени на сожаления. Разве это не выход? — лукаво предложил Темный Лорд. Гарри скрипнул зубами от злости.

— Тебе не кажется, что ты упустил свой шанс? Я проснулся и не позволю себя убить.

Удивительно, но после этих слов Волдеморт снова вернулся к окну.

— Бесспорно, свой шанс я упустил, но и у тебя была не одна возможность.

Гарри посмотрел себе под ноги, не зная, что ответить. В комнате повисла тишина, и ни один из них не смел ее нарушить. Все же Темный Лорд заговорил первым:

— Поттер, все это очень серьезно. Твой поступок мало назвать просто странным. Ты ведь понимаешь, что добровольно предал доверие своего распрекрасного Ордена?

Об этой стороне своего решения Гарри не думал и от того, что слова Волдеморта были правдой, на душе стало еще тяжелее.

— Кроме того, ты пошел против пророчества. Разве тебе не предначертано было победить меня, мальчик?

Гарри неуверенно вышел в центр комнаты.

— Мне всегда было плевать на пророчество. Оно — твоя идея фикс. Не моя.

Темный Лорд снова посмотрел на него, но так ничего и не сказал.

— Я спас тебя, потому что чувствовал себя обязанным. У меня все равно не получилось бы жить с таким грузом. Это правда, и тебе остается только принять её.

Волдеморт продолжал молча рассматривать его, и лишь когда Гарри посмотрел в ответ, он отвел взгляд.

— Полная чушь, — очень тихо, но отчетливо произнес Риддл. — Все это просто бред: пещера, больница, это нелепое жилище и главное — ты.

Он смотрел в окно и мял длинными пальцами белую занавеску.

— Ты ничего не был мне должен. Только такой идиот как ты может так ущербно размышлять.

С каждым словом растерянность Волдеморта росла, а Гарри, наоборот, успокаивался и теперь уверенно шагнул ближе.

— Ты пытаешься сказать, что не заслужил спасения? Забавно, не думал, что ты сможешь это признать.

— Поттер, ты…!

— Забудь, — выпалил Гарри и ухмыльнулся мрачному Риддлу. — О, чуть не забыл: я кое-что тебе принес! — он поднял руку с зажатым в ней пакетом на уровень глаз.

Выражение лица Волдеморта тут же стало подозрительным.

— Это должно тебе понравиться, если ты, конечно, не сроднился со своей новой одеждой.

— Щенок, — прорычал Темный Лорд, выхватывая из рук Гарри сверток и разрывая мягкую бумагу на кусочки. Однако, он приятно удивился, увидев чистую, аккуратно зашитую чёрную мантию. Поттер тем временем достал свои джинсы и рубашку и разочарованно вздохнул, когда понял, что нет пуловера. После того, как свитер попользовал Темный Лорд, Гарри не собирался его носить, но как приятно было бы подразнить этого ублюдка лишним напоминанием о его слабости. Какая жалость. Гарри тяжело вздохнул и поднял свою одежду. Она оказалась необыкновенно мягкой и приятно пахла, ему уже не терпелось натянуть её на себя.

Он начал быстро раздеваться.

Прошла секунда, и по комнате разнёсся задушенный вздох. Гарри оглянулся и наткнулся на осуждающий взгляд алых глаз.

— Чего? — ощетинился он.

— Ты чем занимаешься, Поттер? — ядовито прошипел Волдеморт.

— Я думаю, это очевидно — переодеваюсь. В чём проблема? — недовольно пробурчал Гарри, на котором осталось лишь нижнее бельё.

— Ты — моя проблема, Поттер. Иди и переодевайся в другом месте!

— Ты предлагаешь мне в трусах бегать по чужому дому только потому, что ты никогда не видел голых мужиков?

— УБИРАЙСЯ!

Гарри возмущенно фыркнул, схватил одежду и пошёл к выходу. Он остановился прямо у двери и оглянулся на Риддла, чьи глаза неотрывно следили за каждым его движением.

— И кто тут идиот, — отрезал Гарри и громко захлопнул за собой дверь.

Лондон22 декабря 2000, 16:20

Потеплело. А когда подувший с юго-запада тёплый ветер принёс с собой дожди, на промерзших улицах появился самый настоящий гололёд, и теперь почти на каждом углу случались аварии, а весь город стоял в пробках.

В старой части Лондона, вдалеке от предрождественской суматохи главных улиц, откуда ни возьмись появился фиолетовый трехэтажный автобус. И этот необычный во всех отношениях транспорт должен был привлечь внимание обывателей, но они даже не посмотрели в его сторону. Ровно как и на людей, которые вышли из автобуса и торопливо отошли в сторону, когда тот резво рванул вперёд и словно растворился в воздухе.

— Давайте, дети, быстрее, — обеспокоенно шептала миссис Уизли. Она выступила вперед и вместе с мужем повела остальных к Гриммуалд Плэйс.

— Ма, нам не по пять лет, — возмутился Джордж, но послушно пошёл за матерью.

— Мерлин, как же я ненавижу ездить на Ночном Рыцаре. На мне после таких поездочек живого места нет, — пожаловался Рон. Он стоял позади брата и потирал ноющий бок. — Гермиона, а ты что думаешь…? — Рон обернулся назад, но не увидел свою девушку.

— Гермиона? — ещё раз позвал он.

— Она здесь, — ответил Шэклболт, который замыкал их процессию. Он посторонился, показывая присутствующим девушку, которая чуть ли не носом уткнулась в листок бумаги.

— Только не говори мне, что ты опять перечитываешь то письмо, — застонал Рон. Гермиона возмущенно на него посмотрела и снова уткнулась в лист, который освещала кончиком палочки.

— Ты не понимаешь, — вздохнула она, в очередной раз пробежавшись глазами по строчкам. — Каждый раз, когда я его перечитываю, мне кажется, что я упускаю что-то важное. И когда я почти понимаю, в чём дело, суть его снова ускользает.

— Гермиона, вдруг это письмо не так важно, как мы думали. Мы ведь даже не знаем точно, кто автор этой чуши. Так что…

— Может, вы прекратите обсуждать это на улице? — ощетинился Перси и подозрительно осмотрелся по сторонам. — Помолчите, пока мы не окажемся в доме.

Гермиона мельком посмотрела на него и вперилась в Рона яростным взглядом.

— Что-то ты не предлагаешь идей получше, — значительно тише отрезала она и повернулась к бывшему министру.

— Кингсли, вы когда-нибудь слышали о Воксхолл?

Шэклблот посмотрел на неё и задумчиво нахмурился.

— Воксхолл? Нет… никогда раньше не слышал такого названия. Что это?

— Не знаю, — расстроенно покачала головой Гермиона. — Это слово отпечаталось на бумаге, и я надеялась, что вы поможете мне в этом разобраться. На самом деле всё это очень странно. Почему-то это название кажется мне таким знакомым…

— Оно из письма, которое ты украла из комнаты Лидера? — спросил Кингсли и, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Хмм… Воксхолл… Но в этом слове нет ничего румынского.

— Оно на самом деле не румынское… — задумавшись, пробормотала Гермиона, и её лоб избороздили морщины. — Но Лидер мог послать письмо не только в Румынию.

Тем временем они уже подошли к штаб-квартире. Артур достал палочку и стукнул ей один раз по обшарпанной чёрной двери. Щелкнуло что-то металлическое, дверь распахнулась шире и пропустила их внутрь.

— Воксхолл… Воксхолл… — снова и снова повторяла девушка, будто заучивала новую мудреную магическую формулу. Известный своей вспыльчивостью Рон первым потерял терпение.

— Гермиона, прекрати! — прошипел он. — Понятно же, что это бесполезно! Оно ничего нам не даст! Мы знаем только то, что Лидер или другой человек, написавший это письмо, выдернул страницу из первой попавшейся под руку тетради или дневника. А ты попросту тратишь время, надеясь, что правильно угадала контекст.

Рон сделал несколько прерывистых вздохов и удивился внезапной тишине. Они часто друг с другом ругались, но раньше Гермиона никогда не смотрела на него ТАК. Её глаза наполнились слезами, и казалось, что она вот-вот разревётся. Рон уже начал придумывать подходящее извинение, когда девушка вдруг подскочила к нему и крепко обняла.

— Рон, — всхлипнула она. — Рон, я тебя люблю. Ты гений!

— Чт.. что? — сквозь сбившееся дыхание выдавил он. И тут, к величайшему его изумлению, Гермиона звонко чмокнула его в щеку и опять крепко обняла.

— Вот оно, Рон, вот оно! Это страница из дневника! И я почти догадывалась, просто не могла соединить кусочки одной мозаики! Воксхолл Роуд, Рон! Воксхолл Роуд — магазин в Лондоне, именно там Том Риддл купил свой дневник! Как я сразу не поняла?!

Все в полной тишине наблюдали за этой сценой. Но Гермионе уже было всё равно; она развернулась на каблуках и стремглав помчалась в спальню Гарри. Рон поспешил за ней, хотя так и не понял, в чём дело.

Не дожидаясь его, девушка распахнула дверь спальни Гарри и начала рыться в его вещах.

— Гер… Гермиона, что ты делаешь? — задохнулся от удивления Рон, все еще потирая ноющий бок.

— Он должен быть здесь, где-то здесь… — говорила она сама с собой, вытряхивая содержимое ящиков на пол.

— Гермиона!

Девушка посмотрела на него и подняла указательный палец.

— Точно, чемодан.

Она опустилась на колени и вытащила из-под кровати старый школьный чемодан. Взмахом палочки Гермиона открыла его и, заглянув внутрь, тут же заметила черную обложку маленькой, проткнутой посередине, книжечки. Девушка небрежно откинула в сторону что-то подозрительно похожее на кусок высушенной змеиной кожи и осторожно достала тетрадь.

— Давай-ка посмотрим, — с легкой опаской прошептала она.

— Гермиона, может, ты объяснишь мне, что происходит? — настойчиво спросил Рон и опустился рядом с ней на колени.

— Теперь на самом деле могу, — всё тем же шёпотом ответила она и помахала перед ним тетрадкой с отвратительной дырой в центре. — Ты знаешь, что это?

— Конечно, знаю, — немного раздражённо ответил Рон. — Это дневник Сама-Знаешь-Кого. Гарри уничтожил его в Тайной Комнате, но это ничего не объясняет! Что произошло?

— Я покажу тебе, — прошептала Гермиона и открыла тетрадь. — Потому что если я права, то мы нашли вырванную из этого дневника страницу.

— Что?! — завопил он.

— Смотри, — девушка развернула письмо. И в самом деле, его размер, качество и даже цвет старой бумаги полностью совпадали со страницами дневника. У Рона челюсть отвисла, пока он наблюдал за тем, как она листает пористые, местами грязные листы.

На последних страницах Гермиона нашла то, что искала.

— Как я и думала, — прошептала она и указала дрожащим пальцем на внутренний переплёт. Без сомнения, одной страницы здесь не хватало. Всё такими же дрожащими руками Гермиона аккуратно подняла письмо с коленей и медленно приложила его к зазубринам вырванного из дневника листа.

Они идеально друг с другом совпали.

— Мерлин, — неверяще простонал Рон. — Это… это невозможно!

— К… кто-то, — дрожащим голосом Гермиона строила новое, почти невероятное предположение, — кто-то вырвал отсюда лист ещё до того, как Гарри уничтожил дневник. Этот кто-то написал письмо…

Рон продолжал качать головой, отказываясь верить своим глазам.

После короткого молчания Гермиона продолжила.

— Этого не мог сделать обычный волшебник… Чтобы сотворить такое с хоркруксом, нужна невероятная магическая мощь. И если этим волшебником был Лидер — это всё меняет…

Она медленно закрыла книгу и посмотрела на Рона.

— Если Лидер порвал хоркрукс Волдеморта, едва ли их можно назвать союзниками. Может, он на самом деле не причастен к исчезновению Гарри. Может… настало время открыто спросить, на чьей он стороне.

Лондон, Министерство Магии22 декабря 2000, 15:40

— Доброе утро, Долорес.

Долорес Джейн Амбридж, действующий Министр магии, чуть не подпрыгнула в своём роскошном кресле. Её пальцы вцепились в твёрдые подлокотники.

— Лидер, — спокойно ответила она, немного успокоившись. — Я не ждала вас так поздно. Чем я обязана этой маленькой приятной встрече? — с фальшивой учтивостью спросила Долорес. В последнее время она очень странно чувствовала себя рядом с ним. Угроза — это слово подходило больше всего, хотя Амбридж и не могла сказать почему.

Высокий, как всегда закутанный с ног до головы мужчина, не говоря ни слова, сел напротив неё. Он немного поёрзал, устраиваясь удобнее, и заговорил.

— Прошу простить меня, Министр, за этот поздний визит. Но меня привело неотложное дело.

— Настолько важное, что без Министра с ним разобраться нельзя? — уточнила Долорес, постукивая кончиками пальцев по деревянной поверхности стола. Она не заметила, как под капюшоном его губы искривила ухмылка.

— Вообще-то можно. Моя ошибка, Министр, — мягко ответил Лидер. Её очаровало прозвучавшее в его голосе раскаяние.

— Я принёс вам отчёт, — внезапно произнёс он и, наклонившись через стол, отдал Амбридж пергамент, — но вижу, не я единственный.

— Действительно, — жёстко согласилась она и прижала ладонью стопку пергаментов рядом с собой.

— Я услышала и прочла о вас не очень лестные новости, Лидер. И мне интересно, как вы всё это объясните, — продолжила Долорес и подозрительно прищурилась.

— Какая досада! Мои новости тоже не из приятных, — всё так же беззаботно ответил он. Но на этот раз одной беззаботности не хватило, чтобы развеять все её подозрения.

— Хорошо, в таком случае предоставляю вам слово. Что вы хотите мне рассказать? — напрямик спросила Амбридж и расправила плечи.

Странное дело, но чем напряжённее она себя чувствовала, тем расслабленнее и беспечнее вёл себя Лидер. Он закинул ногу на ногу и откинул голову на спинку мягкого кресла.

— Сегодня мы поймали двух Пожирателей Смерти, Драко и Люциуса Малфоев, — начал Негура. — Я понимаю, что это скорее радостная весть, но они не отвечают на наши вопросы даже под Веритасерумом. Очень неудобно. У нас появилась возможность узнать, где находится укрытие Тёмного Лорда, но из них и слова выдавить нельзя.

— Это и есть ваша плохая новость? — сурово спросила Долорес. Её губы сжались в тонкую полоску, так она пыталась подавить бушующую ярость.

— Это не всё… — прошептал Негура, и его приятный тон медленно пошёл на убыль.

— У меня для вас есть кое-что поинтереснее, — встряла Амбридж. Она схватила несколько свитков со стола и вручила их ему. — Прочтите, — приказала она. Лидер спокойно принял отчёты и начал их пролистывать.

— Хмм, вы были правы, Министр. Это чтиво куда занятнее. Так значит, Министерство заполонили сотни вампиров, и я ответственен за это? — с легкой насмешкой уточнил он. — Неужели вы на самом деле в это верите? — добродушно спросил Негура, но на этот раз Амбридж проявила поистине ослиное упрямство.

— Докажите мне обратное или готовьтесь к переезду в Азкабан.

Лидер вздохнул, и на секунду на его лице промелькнула досада, глаза опасно сверкнули, но потом он вежливо улыбнулся и сжал её ладонь в своей.

Амбридж прерывисто вздохнула, когда в том месте, где они соприкасались друг с другом, появилось тёплое покалывание. Она изумлённо смотрела на то, как он подносит её руку к губам и целует костяшки уродливых пальцев.

— Скажите мне, Долорес, я вампир?

— А… э… нет, конечно, — сбивчиво заговорила она. Её рыхлое лицо стало таким же розовым, как и ленточка, повязанная на жирной шее. — Но… — начала Амбридж.

Негура не дал ей договорить и встал, расправляя плечи.

— Вообще-то, я уже знаю об этих кровопийцах, заполонивших Министерство. Если вы позволите мне закончить, я вам всё объясню, — совершенно серьезно и сосредоточенно произнёс он. — Когда я допрашивал Малфоев, то узнал кое-что очень интересное. Они сказали, что Тёмный Лорд вернулся такой же могущественный, как и раньше. И что здесь, в Министерстве, есть что-то, что ему отчаянно хочется заполучить. Ради своей цели он объединился с вампирами, — Негура отвернулся от неё, чтобы она не смогла прочесть на его лице ни единой случайно проскользнувшей эмоции, но Амбридж было не до этого.

«Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. Как он смог выжить?! Как смог выбраться?! Но раз уж это случилось… значит, он придёт за Старшей Палочкой! Я в смертельной опасности!» — лихорадочно, почти истерично думала она, сильнее сжимая в дрожащей ладони проклятую палочку.

— Не нужно беспокоиться, Долорес, — Негура вновь повернулся к ней. — Я прекрасно умею играть в эти игры. Мне просто нужно перетянуть вампиров на свою сторону, а потом уничтожить их всех до единого. Тёмный Лорд будет повержен. Верьте мне, я со всем разберусь. Я смогу защитить и вас и Министерство.

Бледная как никогда, Амбридж нерешительно посмотрела на него.

— Благодарю вас, Лидер, — слабо прошептала она. — Я… мне так жаль, что я сразу вам не поверила. Такая глупость с моей стороны — не верить вам после того, что вы сделали для меня, — Долорес крепко его обняла, и он не воспротивился этому объятию.

— Простите мне мою глупость. Вы сами прекрасно знаете, что делать. Можете просить у меня что угодно, и если это будет в моих силах — я выполню все ваши требования.

Она уткнулась лицом в его грудь, поэтому не заметила, как красивое лицо Драгомира изуродовала злорадная улыбка.

Кроуборо, Южная Англия22 декабря 2000, 18:50

Гарри возвращался в спальню Энни почти счастливым — ему, наконец, удалось принять горячий душ (с разрешения Дэниела, разумеется) и даже то, что он вытворял почти акробатические трюки, пока пытался не намочить гипс, не омрачило его радости. Теперь ему, хорошенько вымытому, с высушенными непослушными волосами, для полного счастья не хватало лишь нескольких мелочей. Во-первых, его джинсов, которые просто не пожелали натягиваться на загипсованную ногу. Узнав о проблеме, Дэниел выделил Гарри спортивный костюм на этот вечер, а завтра они собирались распороть одну штанину на любимых джинсах Поттера. Второй проблемой стали его новые очки. Он так и не привык к форме их оправы и диоптриям. Сейчас Гарри понимал, как сильно на самом деле скучает по своим старым очкам. Постоянная головная боль напоминала времена, когда его мучил шрам. И последней, самой большой его проблемой был Тёмный Лорд. Гарри прекрасно понимал, что остатки его хорошего настроения канут в небытие, как только он переступит порог спальни Энни, новой обители Волдеморта.

Но выбора у него не было. До ужина оставалось всего десять минут, а эта высокомерная задница так и не спустилась, поэтому когда Алиса сказала, что сходит и позовёт его, Гарри поспешно вызвался сам, прекрасно понимая, чем это может обернуться.

И вот сейчас он уже поднялся по лестнице и нерешительно замер у двери. Правда, на этот раз ему было не так страшно, как в предыдущий. Решив просто вести себя вежливо, Гарри постучал и открыл дверь.

— Волдеморт? — позвал он, заглянув в комнату. — Ужин будет готов через несколько минут, и если ты хочешь поесть — тебе придётся спуститься.

Тишина.

— Волдеморт? — ещё раз позвал Гарри и вошёл внутрь. Он запер за собой дверь и, как и в прошлый раз, оказался в полной темноте.

— Поттер.

Гарри никогда и никому не признается, как сильно он вздрогнул от испуга. Но только на секунду.

— Ты идёшь? — спросил он.

Тишина.

— Прекрасно, сиди здесь и дальше. У тебя это прекрасно получается.

— Принеси мне ужин сюда, — последовал решительный ответ.

Гарри раздраженно сжал зубы.

— Даже не думай, Риддл! Ты сам согласился сделать вид, что мы неплохо друг с другом ладим! Но почему-то мне кажется, что ты даже не стараешься! Ты разве не понимаешь, что твоё затворничество и такое пренебрежительное отношение к хозяевам выгляди ненормальным? Даже мистер Роджерс начал замечать, что с тобой что-то не так.

Волдеморт вскочил на ноги, его тело отбрасывало грозную тень от мягкого света, пробивающегося сквозь окно. Когда он заговорил, в комнате стало холоднее.

— Я хочу убить этого маггла, Поттер. Я хочу убить его, его жену, его ребёнка и тебя вместе с ними. Скажи мне, мальчик, что со мной не так?

Гарри понял, что Волдеморт — единственный, кто одной фразой может превратить его спокойствие в неудержимое бешенство.

— Ты БОЛЬНОЙ! — отрезал он и прикусил губу, чтобы не наговорить всего, что так и рвалось с языка.

Тёмный Лорд не обратил на его слова никакого внимания. Он сел на маленький диванчик и сплёл свои длинные пальцы в замок.

— Придержи язык, Поттер. Я не собираюсь идти на поводу своих желаний. Мне не выбраться отсюда, если я убью тебя. Это пустая трата сил, — его горящие глаза внимательно изучали изображения диснеевских принцесс. — Эта маггловская дыра просто отвратительна, — тихо прошипел он. — Как же мне хочется аппарировать отсюда. Такое унижение…

Гарри больше не мог мириться с его надменностью.

— Тогда вперёд! Аппарируй. Но потом не жди, что я брошусь спасать твою задницу! — зло отрезал он и отвернулся, собираясь уйти и оставить этого ублюдка наедине с его дьявольскими планами.

— Поттер?

Гарри не знал, почему он остановился, но он остановился и сердито посмотрел на своего врага.

— Чего?

— Перед тем, как ты принесешь мне ужин, я… приказываю тебе помочь, — даже с этой заминкой голос Тёмного Лорда прозвучал холодно и величественно. Будь Гарри одной из его шестёрок, он бы точно упал на колени и на четвереньках пополз выполнять приказ.

Но лесть Гарри была не свойственна, поэтому он просто оцепенело замер на месте.

— Что? — выдавил он.

Волдеморт неподвижно сидел на диване, наполняя комнату серовато-синей аурой.

— Ты слышал меня, щенок. Подойди ближе.

Гарри медленно и осторожно подошёл.

— А нормально просить помощи ты не умеешь? — полюбопытствовал он, держась на безопасном расстоянии. Ответом ему стал лишь яростный блеск кроваво-красных глаз.

— Чу́дно, — прошептал Гарри и подошёл ещё ближе. — Так что тебе нужно? — насмешливо уточнил он.

— Избавь меня от своих глупых комментариев, — приказал Тёмный Лорд и показал себе за спину. Гарри сразу понял, в чём проблема. Волдеморт до сих пор был в больничной одежде, правда, сейчас она ужасно измялась и местами порвалась, что явно указывало на тщетные попытки от неё избавиться. У Гарри таких проблем с переодеванием не возникло, потому что у него обе руки были целые. А вот у Тёмного Лорда — нет, его левую руку крепко обхватывал гипс, поэтому он никак не мог развязать узелки. Как же он слаб, если не смог воспользоваться магией даже для такой мелочи?

Гарри усмехнулся. Кто бы мог подумать, что о такой помощи его попросит человек, который совсем недавно выгнал его переодеваться в другую комнату?

И как же ему хотелось оставить Риддла как есть.

— Поттер, — низко произнёс Тёмный Лорд, и его голос был холоднее, чем обычно, — если ты хоть кому-нибудь расскажешь — хоть кому-нибудь — щенок, я превращу твою жизнь в ад.

— Не надо так волноваться, — рассмеялся Гарри, наслаждаясь моментом унижения Волдеморта, –  если даже я захочу рассказать об этом, сомневаюсь, что мне хоть кто-нибудь поверит.

Он обошёл Риддла и положил ладони на костлявые плечи, которые тут же напряглись, словно руки у Гарри били током.

— Ты не часто поворачиваешься к врагам спиной, да? — поинтересовался он и приступил к делу.

— Я просил избавить меня от комментариев, Поттер, — прошипел Волдеморт и оглянулся через плечо, внимательно наблюдая за действиями Гарри.

— Хмм, — пробормотал тот и попытался развязать слишком тугой узелок.

Через минуту он справился с проблемой и обнажил часть молочно-белой спины. Гарри опустился немного ниже и принялся за следующий узелок. Когда Риддл дёрнулся, он быстро начал развязывать следующий, с ним Гарри справился почти за пару секунд. Когда с третьим узелком было покончено, он заметил кое-что очень странное на спине Волдеморта. Гарри наклонился ближе и попытался рассмотреть какой-то узор на белоснежной коже. Тут его озарило — это, должно быть, та самая татуировка, которой восхищалась медсестра Росс. Взволнованный новым открытием, он попытался как можно скорее раздеть Тёмного Лорда.

— Хватит, Поттер, — холодно приказал Волдеморт, но Гарри его не слушал. Он потянул полы рубашки в разные стороны и вынужден был признать, что татуировка и в самом деле оказалась настоящим произведением искусства.

Гарри не мог поверить тому, что видел. Он многого ожидал, но определенно не этого.

С неподдельным изумлением Поттер всматривался в великолепные крылья, представшие перед его глазами. Каждое пёрышко было детально прорисовано, отчего крылья казались такими настоящими, ангельскими. Гарри не смог побороть искушения коснуться их.

Пальцы по собственной воле потянулись вперёд.

— Это… потрясающе, — затаив дыхание, пробормотал он, переводя взгляд то на татуировку, то на безучастный профиль Темного Лорда.

Волдеморт не произнес ни слова. Он ждал. Гарри ждал вместе с ним. Ему было любопытно, кто из них окажется более стойким. Он медленно, осторожно коснулся белоснежной спины и ласково провел кончиками пальцев по контуру рисунка. Кожа Тёмного Лорда оказалась нежной как шёлк и неожиданно тёплой. По руке начало распространяться приятное покалывание, а в груди что-то непривычно запылало. Он с удивлением понял, что не дышал всё это время и с шумом втянул в себя воздух.

Риддл тем временем тихо и спокойно наблюдал за ним через плечо. Его тело, казалось, было напряжено до предела.

Когда Волдеморт заговорил, его голос не отразил никаких эмоций.

— Я сказал, хватит.

Высокий, холодный голос разрушил всё очарование момента.

Гарри быстро отошёл, его щёки раскраснелись от смущения. Он не мог поверить в то, что только что сделал. Сделал что-то такое немыслимое, позорное, возмутительное… Да как он мог... Как мог…? Но все же…

— Кхм, — Гарри прочистил горло и вытер пылающие ладони о собственную рубашку. Спокойный и собранный Волдеморт смотрел в сторону, а Гарри почему-то не мог отвести от него взгляда.

— Я не понимаю, для чего ты сделал себе такую татуировку, но… с того места, где я сейчас стою, ты похож на падшего ангела. Очень точная ассоциация, правда?

Тёмный Лорд не пошевелился, только губы его едва заметно дрогнули.

— Но даже у падших ангелов есть шанс спастись. Всегда помни об этом. Дамблдор говорил, что ты все ещё можешь…

Кроваво-красные глаза опалили его чистой, ничем не прикрытой ненавистью, и Гарри тут же замолчал. Он отошёл на пару шагов назад — смятенный и погрустневший.

— Дэниел и Алиса ждут нас, — вмиг ослабевшим голосом пробормотал он. — И если ты хочешь есть, тебе придется спуститься, потому что я не собираюсь тебя прислуживать.

Снова повисла неуклюжая тишина, и Гарри решил, что лучшее, что он может сейчас сделать — оставить Тёмного Лорда одного.

Тяжело вздохнув, он бросил последний взгляд на Волдеморта и вышел из комнаты.

Кроуборо, Южная Англия

22 декабря 2000, 19:12

Гарри уже спускался вниз, когда понимание того, что только что произошло в комнате, камнем обрушилось на него. Первой мыслью было просто не поверить – он же не мог этого сделать, ведь не мог же!.. Второй была мысль о том, что если уж это случилось, то Гарри совершенно необходим отдых, передышка, чтобы восстановить утраченное равновесие. Он до сих пор не мог поверить в то, что сделал. Вот теперь-то его точно можно назвать психом. Ведь он касался спины Тёмного Лорда почти с благоговением. Гарри посмотрел на свои руки как на вероломных предательниц, которые подвели своего хозяина в самый ответственный момент. Он стал яростно отирать ладони о мягкую ткань трикотажных штанов, надеясь, что они сотрут воспоминания о прикосновениях к чужой коже. Это почти мимолётное касание что-то разбудило внутри него, и это что-то вызывало в нём нелепые и странные желания. Гарри наотрез отказывался мириться с проснувшимся в нём нечто. Потому что ему не нравится находиться рядом с Риддлом. Ему не нравится смотреть на него, разговаривать с ним и, уж конечно, касаться! Всё это звучит как полнейшая глупость! Гарри не собирался сходить с ума, нет уж. И это его последнее слово.

Он кивнул самому себе и с преувеличенным энтузиазмом выбросил из головы все эти странные мысли. Завтра он встретится со своими друзьями и забудет и о своей безрассудной выходке, да и обо всем остальном.

Вот с такими мыслями Гарри спустился на первый этаж, прошёл мимо старинной полки, вырезанной из чёрного дерева и заставленной какими-то африканскими произведениями искусства, свернул направо и вошёл в столовую. Вся семья Дэниела уже сидела за столом и обедала в уютной тишине, а изысканный запах мяса тут же напомнил желудку Гарри, насколько он голоден.

– Гарри! – воскликнула Алиса, когда заметила его и вскочила из-за стола. Она была удивительно хороша в каштановом, как раз по размеру платье. «Чёртовы гормоны», – досадливо подумал Гарри. Дэниел, конечно же, не был волшебником и не мог прочесть его мысли, но легче от этого не стало.

– Наконец-то вы спустились, – с упрёком произнесла она, и впервые Гарри почувствовал неуверенность. Имел ли право он, совершенно чужой человек, врываться в их уютную семейную жизнь?

– Прошу прощения, я опоздал… Не хочу вам мешать… и могу подождать ещё немного... Там, снаружи… – начал Гарри, но его невразумительный лепет прервал оживлённый голос Дэниела.

– Энни! Ты куда?

Гарри заметил, что дочь доктора слезла со стула и теперь на цыпочках пытается выбраться из комнаты.

– Не хочу его видеть, – недовольно ответила она, когда поняла, что её секретная операция провалилась. – Он спустится? – спросила девочка, и её большие карие глаза сначала посмотрели вверх, а потом на Гарри. Когда она скрестила на груди маленькие ручки и надула губы, Гарри едва не рассмеялся, глядя на эту бунтарскую позу в исполнении маленькой девочки. Она была невероятно милой.

Но ей не повезло – Дэниела её очарование не впечатлило.

– Энни, сейчас же прекрати! Что подумает Гарри о твоём поведении? Вернись, сядь на место и постарайся вести себя тише!

Гарри наблюдал за тем, как девочка неохотно возвращается к столу, и посочувствовал ей.

– Дэниел, мы же не будем с вами отрицать, что Волд… Волтер пугает ее? Пожалуйста… не упрекайте её в этом страхе, – «Потому что она очень умная девочка и знает, чего нужно бояться», – добавил про себя Гарри.

Мистер Роджерс бросил на него короткий внимательный взгляд и повернулся к дочери.

– Он выглядит не так как мы, но это не значит, что он опасен, правильно, Энни?

– Гм! – девочка села на своё место и начала безучастно ковыряться вилкой в еде.

Гарри был так поглощен этой сценой, что не заметил, как к нему подошла Алиса. Она обняла его за плечи и подвела к столу.

– Идёмте, Гарри, – улыбнулась она.

Он послушно пошёл за ней. Когда они сели за стол, Алиса начала наполнять его тарелку и немного обеспокоенно спросила:

– Так что вам сказал Волтер? – она пыталась делать вид, что задала вопрос мимоходом, но Гарри видел, что это на самом деле её волнует.

– Э, – растерялся он на секунду. – Он сказал, что не очень хорошо себя чувствует, поэтому останется наверху и немного отдохнёт.

– Может, мне стоит подняться и проверить его? – спросил Дэниел, обмакивая маленький кусочек хорошо прожаренной говядины в томатный соус.

У Гарри слюнки потекли, когда он увидел собственную порцию. Не медля ни секунды, он приступил к трапезе. Мерлин, еда была просто восхитительна, и он, решив откинуть манеры в сторону, ответил с набитым ртом.

– Нет… не беспокойтесь.

Его ответ очень обрадовал Энни, которая тут же воодушевлённо начала набивать рот едой. Некоторое время в столовой царила дружелюбная тишина, которую изредка нарушали, дабы восхвалить кулинарные способности Алисы.

Но мирные моменты в жизни Гарри никогда не длились слишком долго, и этот не стал исключением. За его спиной распахнулась дверь, и он инстинктивно обернулся. Всё тело тут же напряглось, когда он увидел, кто стоит в дверном проёме. Серебряная вилка выскользнула из ослабевших пальцев и звонко брякнула о тарелку.

И дело было вовсе не в том, что Гарри увидел Волдеморта. Проблема была в том, что Тёмный Лорд, который надел свою чёрную мантию, всем своим видом источал высокомерие и безразличие. Внезапное появление Риддла всех вогнало в лёгкий ступор. Первыми в себя пришли Энни и Гарри. Девочка молниеносно соскользнула с кресла и спряталась под высоким столом, а Гарри едва не начал ощупывать свою одежду в поисках палочки.

Но впереди его ждало куда большее потрясение, когда Волдеморт заговорил.

– Надеюсь, я могу к вам присоединиться, – любезно произнес он и слегка приподнял кончики тонких губ. Гарри подавился воздухом, а нож, которой он до сих пор держал во второй руке, поспешно присоединился к вилке.

Краем глаза он заметил, как пришёл в себя Дэниел.

– К… конечно. Присаживайтесь, – тихо ответил доктор и показал на пустующий возле Гарри стул. Поттер безмолвно наблюдал за тем, как Тёмный Лорд минует небольшое расстояние и без единого взгляда в его сторону садится рядом.

– Благодарю, – без всяких эмоций произнёс Риддл.

Услышав это, Гарри судорожно втянул в себя воздух, и позабытый во рту кусочек мяса встал поперёк горла, спровоцировав приступ удушья. Дэниел заметил это, быстро перегнулся через стол и ладонью ударил своего бывшего пациента по спине, заставив кусочек выскочить изо рта. Отдышавшись, Гарри благодарно посмотрел на доктора, а потом опять перевёл взгляд на нового соседа.

– Будьте осторожнее, Гарри, – сказал Дэниел и тоже посмотрел на Волдеморта. – Надеюсь, вам стало лучше, мистер Мур. Гарри сказал, что совсем недавно вам нездоровилось.

– Его забота всегда так трогательна… – ядовито прошипел Тёмный Лорд и покрутил в длинных пальцах вилку, которая лежала рядом, – …и совершенно бесполезна. Я великолепно себя чувствую.

Гарри изо всех сил сжал зубы и тоже схватил свою вилку. Эта сволочь пытается завязать драку? Но Волдеморт просто ждал, пока Алиса разрежет его мясо на кусочки, чтобы его удобно было есть даже с одной рукой. А еще у него отлично получалось не обращать внимания на Гарри, а тот попытался ответить той же любезностью, хотя у него ничего не выходило. Гарри раздраженно посмотрел в сторону и заметил, что стул Энни пуст, и он прекрасно её понимал. Будь у него такая возможность, он бы тоже сбежал.

Тем временем Дэниел завязал разговор и, к величайшему изумлению Гарри, Волдеморт отвечал. Он разговаривал очень легко, сохраняя безупречные манеры и безукоризненную вежливость. Через пять минут и Дэниел и Алиса были очарованы Темным Лордом, они с благоговением ловили каждое его слово, а Риддл великолепно поддерживал разговор на любую тему. Вот прямо сейчас он рассказывал о странных пристрастиях действующего премьер-министра в еде – Дэниел и Алиса слушали его и улыбались. А вот Гарри было совсем не до смеха. Волдеморт знал не только о привычках Министра, но и его расписание и, скорее всего, многое другое. Этот ублюдок шпионил за ним, значит, собирался напасть!

Гарри исподтишка наблюдал за ними, делая вид, что полностью поглощён своим фантастическим бифштексом. Так вот оно какое – очарование Тёмного Лорда, та сила, за которой без возражений пошло так много выдающихся ведьм и магов. Странно, но на самого Гарри харизма Риддла почему-то не действовала. Напротив, такое откровенное манипулирование выводило его из себя. Волдеморт ещё ни разу не сказал ничего смешного, но Дэниел и Алиса задыхались от смеха. Как же легко он подчинил их себе! Последней каплей стало до смерти испуганное лицо Энни, которая выглянула из-под стола, чтобы понять, почему её родители надрываются от смеха. Гарри занёс руку и со всего размаху грохнул кулаком по столешнице. Все стаканы, салатницы, тарелки и чашки со звоном подпрыгнули и приземлились обратно на стол. Бра и люстра моргнули несколько раз, и освещения в столовой значительно поубавилось.

Гарри медленно повернулся к Риддлу и посмотрел на него как бог, который решает, не испепелить ли ему жалкого смертного одним взглядом.

– Прекрати. Это. Сию же. Секунду! – прорычал он сквозь крепко стиснутые зубы.

Удивительно, но эта его выходка на самом деле помогла. Чары пали. Алиса и Дэниел перестали смеяться и теперь смотрели на Гарри как на психа.

Единственным, кто совершенно безразлично отнёсся к внезапной вспышке ярости Гарри, оказался сам Волдеморт. Он опустил вилку, промокнул губы бумажной салфеткой и, наконец, повернулся к нарушителю своего спокойствия.

– Скажи мне, мальчик, кто из нас ведёт себя как варвар? – вежливо спросил он, но один его обжигающий взгляд мог убить на месте.

Никогда раньше Поттеру так сильно не хотелось ударить по этому бледному лицу. Какое удовольствие он бы получил, одним точным ударом выбив Риддла из кресла! Он инстинктивно сжал кулак, и Волдеморт тут же прищурился, заметив это. Но Гарри справится с этим. Он справится. Он выровнял дыхание и с трудом отвёл взгляд от Тёмного Лорда.

– Дэниел, Алиса, прошу прощения за своё поведение. Мне очень жаль. Пожалуйста, извините, но мы оставим вас ненадолго, нам с Волтером нужно поговорить наедине, – Гарри специально назвал это имя, чтобы позлить Волдеморта. Он поспешно вышел из столовой в холл и остановился возле лестницы, дожидаясь Риддла. Долго ждать не пришлось. Уже через пару секунд тот неторопливо прошествовал в холл и прикрыл за собой дверь.

Волдеморт смотрел на него в полной тишине, оправляя мантию здоровой рукой.

– Что это было? – ядовито прошипел Гарри, и Риддл усмехнулся в его хмурое лицо.

– Разве это не я должен спрашивать, Гарри? Ты решил изменить своим планам и позволить этим магглам вызвать полицию?

– Нет, конечно! Но ты залез в их головы, ублюдок! Ты на самом деле считал, что я не попытаюсь остановить тебя?! – брызжа слюной, взревел Гарри.

– А теперь повтори это еще раз и погромче. А то они нас не услышали.

– Ты… – рыкнул Гарри и закусил губу так сильно, что почувствовал привкус крови.

– Чего ты хочешь, Поттер? – прошептал Волдеморт.

– Что? – изумился тот. Вопрос застал его врасплох.

– Ты меня слышал, щенок! – тут же ощетинился Тёмный Лорд на его растерянность.

– А я не понимаю, что ты имеешь в виду, – довольно хладнокровно парировал Гарри.

Риддл раздраженно фыркнул и начал ходить взад-вперёд по узкому коридору.

– Я имею в виду любое желание. Неужели ты на самом деле не понимаешь? Тогда позволь я объясню. Тебя провозгласили моим врагом, но когда у тебя появилась возможность убить меня, ты, наоборот, меня спас.

– Это потому что!..

Волдеморт прервал его пробирающим до костей ледяным взглядом и продолжил:

– Ты хотел, чтобы я мило обращался с этими магглами, но когда я выполнил твоё желание, ты разозлился.

– Потому что ты залез Дэниелу в голову…!

– Так чего ты от меня хочешь, мальчик?!

Волдеморт зло оскалился, что должно было выглядеть угрожающе, но Гарри почему-то не боялся. Он ответил так спокойно, как только смог.

– Просто оставь Дэниела и его семью в покое! Он спас наши жизни и не заслуживает того, чтобы ты играл с его разумом!

Волдеморт внимательно рассматривал его свысока, а потом фыркнул от отвращения.

– Понятно. Значит, тебя волнует только твой драгоценный Дэниел?

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Гарри, стараясь сделать так, чтобы голос его прозвучал предупреждающе, но его хватило лишь на жалкое опасение.

– С твоим любимым доктором всё будет хорошо, Поттер, – едко прошептал Риддл и, развернувшись, начал подниматься по ступенькам. Он замер на четвёртом шаге и обернулся.

– Но у меня для тебя плохая новость, мальчик. Он уже женат.

– Чт… Что… ЧТО?! – заорал Гарри, когда до него дошёл смысл, но Волдеморт уже ушёл. Несколько мгновений Поттер порывался взбежать следом и хорошенько избить его, но сейчас важнее было вернуться к мистеру Роджерсу и его жене. С этим ублюдком он разберётся позже. Если у него будет такая возможность.

Лондон, Министерство Магии

22 декабря 2000, 20:00

Уже давно Драгомир Негура не изнывал от такой жажды. Совмещение лидерства над новообращенными вампирами Лондона с обязанностями приближённого советника Министра Магии иногда просто не оставляли времени на трапезы. С трудом верится, что он пошёл на всё это только ради того, чтобы заполучить свой долгожданный трофей – Волдеморта. Призрачная погоня Долорес за Тёмным Лордом утомляла. В основном, потому что сводилась к бесконечным собраниям. За Пожирателями Смерти следили, и они вели себя как приличные люди, пока строили против него козни. Но хуже всего, конечно же, была нехватка времени для нормального питания, хотя, если честно, он сам не хотел охотиться. Его не слишком вдохновляла мысль о каком-нибудь безымянном маггле, который окончит своё существование под его зубами, не оставив после себя приятного послевкусия на его нёбе. Драгомир хотел чего-нибудь получше и именно поэтому умирал с голода. Обычно вампиры не имели привычки так себя мучить. В конечном счёте, недостаток крови охлаждал тело. Но Негура не был глуп и прекрасно понимал весь риск своего положения. Голодные вампиры всегда вели себя опрометчиво и непредсказуемо. Их вели инстинкты, они сходили с ума от жажды крови и поэтому, невзирая на опасности, напролом шли к своей цели. Но поддаться инстинктам, когда охотишься на Волдеморта – ошибка. Хотя Драгомир очень сомневался в том, что Тёмный Лорд сможет нанести ему серьёзный урон. Но однажды он уже недооценил Волдеморта, и повторения ему больше не хотелось. Негура прекрасно знал, какой жестокой и беспощадной может быть его жертва, если захочет.

А ещё Драгомир знал, как сильно этот маг хочет выжить, и поэтому он, без сомнения, жив и набирается сил. Очень быстро. Но теперь у Тёмного Лорда есть ещё одна причина, чтобы выжить; особенно после того, как он узнал, что его давнишний враг захватил Министерство, тем более, сделал это всего за пару дней, в то время как самому Волдеморту не удалось этого и за тридцать лет (если не считать того кратковременного случая).

Драгомир предвкушал, как забавно разозлится Тёмный Лорд, когда узнает, что Пожиратели Смерти, которые были заключены в Азкабан, теперь подчиняются его врагу. Как весело он будет слушать яростный крик Волдеморта, когда тот увидит Лидера с армией авроров под его командованием. Как бесценно будет услышать признание поражения и попытки объединиться с ним без борьбы. Этого Негура желал больше всего. Увидеть Тёмного Лорда на коленях, почувствовать горячую, пряную кровь, струящуюся по его пересохшему горлу, которую Волдеморт отдал бы ему добровольно.

Его тело дрогнуло, и Драгомир облизнул пересохшие холодные губы. Он сомневался, что сможет ждать так долго.

Ему нужно найти Волдеморта прямо сейчас. Это совсем не будет проблемой, ведь он уже знает, откуда начинать поиски. Негура видел, как Поттер вынес Тёмного Лорда из карьера, видел, как они попали в аварию, и проследил за маггловской повозкой, которая отвезла этих двоих в больницу.

Если Волдеморт до сих пор там, то ему самое время приготовиться к неожиданному посетителю. Если нет – неважно, он всё равно его найдёт.

Негура решительно подошёл к камину и схватил горсть летучего пороха. Он воспользуется этим неудобным средством передвижения, чтобы выбраться наверх, скорее всего, на Диагон Аллею, а потом полетит к нужному месту. Его путешествие не должно отнять много времени. Драгомир бросил порох в пламя, от чего оно тут же стало зелёного цвета, и протянул руку. С весельем подумал, что он, возможно, единственный вампир, который не боится огня.

В дверь смежной комнаты громко постучали, и его окликнул голос Леонтины. А он лишь усмехнулся, шагнул в пламя, выкрикнул название улицы и исчез.

Кроуборо, Южная Англия

22 декабря 2000, 20:12

Гарри очень беспокоился, приняли ли Дэниел и Алиса его извинения за этот случай во время ужина. Если бы он жил у Дурслей, Вернон попытался бы придушить своего племянника, но тетя Петунья как всегда разубедила бы его и предложила бы запереть «этого ненормального мальчишку» в спальне или чулане под лестницей до конца дня. Дэниел же мог просто выпроводить Гарри из своего дома, и этого он боялся больше всего.

Поэтому Гарри стоял сейчас на ватных ногах перед доктором и его женой и приносил бесконечные сумбурные извинения. Хуже всего было другое: он не мог рассказать им, что просто пытался их защитить. Волдеморт как всегда превращал его жизнь в сплошные проблемы. Мистер Роджерс вряд ли позволит ему остаться в этом доме после того, что увидел. Поэтому в душе Гарри уже был готов к тому, что его прогонят. Он не смел надеяться на прощение; поэтому был потрясён до глубины души, когда понял, что ошибся. Ни Дэниел, ни Алиса не держали на него зла, они не увидели в его поведении ничего плохого и вместо того, чтобы отчитать, пригласили на вечернюю чашку чая. Гарри был так счастлив, что даже забыл поблагодарить их за участие.

Трудно было поверить, что всего несколько минут назад он так неуютно чувствовал себя рядом с ними. У этих людей не было ничего общего с Дурслями, и ему давно следовало бы это понять. Вернон Дурсль ненавидел всё необычное, а Дэниелу, наоборот, это нравилось. А как ещё можно было объяснить то, что когда они начали обсуждать лучшие летательные аппараты, созданные человечеством, и Гарри назвал метлу, Дэниел тут же противопоставил ему ковёр-самолёт? И хотя было понятно, что доктор сам в не верит в свои слова, это не помешало ему наслаждаться их разговором.

В конце концов, именно мистер Роджерс начал доказывать волшебнику, что на таком ковре лететь гораздо удобнее, а Гарри убеждал его, что метлой легче управлять и она быстрее летает. Энни и Алиса всё это время прислушивались к их разговору и безудержно хохотали. Когда разговор о полётах исчерпал себя, Алиса решила, что Энни пора ложиться спать, правда, девочка яростно воспротивилась этому, но Алиса оказалась крепким орешком; она отвела дочь в ванную, а сама пошла разбираться с какими-то делами на завтра. Гарри тут же вспомнил, что ему как-то ещё придется пережить одну ночь рядом с Тёмным Лордом. Его хорошее настроение тут же улетучилось, и он начал подумывать о том, чтобы уговорить Дэниела позволить ему спать внизу на диване. Гарри бы так и поступил, но он не мог позволить себе спокойно отдыхать, пока Волдеморт неизвестно чем занимается наверху.

Дэниел заметил его внезапную отстранённость, поэтому неожиданно спросил:

– Что случилось, Гарри? Вы вдруг стали очень задумчивым.

Молодой человек попытался выдавить фальшивую улыбку.

– Просто размышляю, – убедительно ответил он. Дэниел тактично промолчал, получив такое короткое объяснение, и потянулся, разминая затёкшие от долгого сидения плечи.

– Вы тоже устали? Я уже хочу последовать примеру Энни. У меня ужасно болит спина.

Гарри этому не удивился. В конце концов, доктор совсем недавно тащил Волдеморта на второй этаж. У него и самого спина болела после таких же упражнений. Поэтому он просто кивнул.

– Вы можете остаться здесь и посмотреть телевизор или видео. Если проголодаетесь, кухня в вашем распоряжении.

– Спасибо, – ещё раз кивнул Гарри.

Доктор устало ему улыбнулся, встал на ноги и замялся на секунду, словно в чем-то засомневался.

– Я или Алиса разбудим вас завтра в полседьмого. Мы выезжаем сразу после завтрака. Надеюсь, вас всё устраивает.

– Конечно, Дэниел. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Гарри, – ответил мистер Роджерс и вышел из комнаты, а Поттер остался в одиночестве. И теперь перед ним стоял выбор: либо посмотреть телевизор, как и предложил Дэниел, либо использовать это уединение, чтобы хорошенько обо всем подумать. Это была первая нормальная возможность с тех пор, как они выбрались из пещеры.

Он солжет сам себе, если скажет, что всё осталось по-прежнему. Прошла всего неделя, а изменилось так много. Раньше его ненависть к Тёмному Лорду была всепоглощающей, и она была обоюдной. Даже попав в безвыходную ситуацию, сначала они использовали любую возможность, чтобы прикончить друг друга. Когда стало понятно, что за ними никто не придёт, Гарри всё своё внимание сосредоточил на желании выжить. Он старательно держался от Риддла подальше, если не считать их иногда болезненных споров. И в самом деле, после того, как они попали в пещеру, их общение сводилось к спорам и дракам. С неохотой Гарри вынужден был признать, что с помощью этих драк они сбрасывали часть напряжения и снижали обоюдную ненависть до терпимого уровня.

Наделю назад Гарри едва ли смог бы отдыхать на диване, пока Тёмный Лорд был так близко. Он бы пересилил себя и поднялся на смертельный бой. Как же так получилось, что убийство смертельного врага растеряло для него всю важность? И ведь всё было ещё хуже, потому что Волдеморт вел себя точно так же. Может, он и разговаривал так, как раньше, но его поступки стали в корне другими.

Тёмный Лорд уже несколько раз повторял, что хочет прикончить и его, и семью доктора, но слова так и оставались словами. А раньше Риддл не упускал ни одной возможности убить его. Несколько часов назад, когда Гарри валялся без сознания, покончить со всем этим было как никогда просто, но по каким-то причинам Волдеморт пощадил его. Почему он просто не призовёт Пожирателей Смерти? Чего ждёт? Неужели Тёмный Лорд всё-таки может испытывать благодарность и считать себя обязанным? И что это было во время ужина? Риддл мог сотворить с Дэниелом и Алисой что угодно, но он ничего им не сделал! В глазах Гарри Тёмный Лорд вёл себя непозволительно, но если судить в общем, выходит, что он, наоборот, был удивительно учтив!

Гарри знал, что его попытки во всём разобраться самостоятельно ни к чему не приведут. Но в одном он был уверен точно.

Их связь развилась в очень неожиданном направлении.

Нежелательном направлении.

Неудобном направлении!

– Чёрт! – раздраженно выплюнул Гарри и ударил кулаком по подлокотнику. Сейчас он снова ничего не понимал, прямо как тогда, когда разыскивал хоркруксы. И то, и другое обернулось головной болью от нескончаемого потока вопросов, на которые он не мог получить ответа. Единственное, что ему сейчас нужно – сон, который внесёт хоть какой-то порядок в мысли.

Приняв это решение, Гарри поднялся на ноги, остановился на секунду у выхода, чтобы потушить свет, и похромал вверх по ступенькам. Оказавшись у комнаты Энни, он без единого предупреждения открыл дверь.

– Волдеморт? – окликнул Гарри и почти сразу заметил темную фигуру у окна. Он рассматривал её с добрую минуту, но Тёмный Лорд неподвижно стоял на месте и смотрел в окно.

– Ждёшь кого-то? – заинтересованно спросил Гарри.

– Займись своими делами, Поттер, – холодно отрезал Волдеморт, даже не обернувшись.

– И займусь! – едко ответил Гарри и добавил:

– Я оставлю тебя в покое, ублюдок. Но кровать – моя!

От того, что Риддл больше не пытался убить его при каждой возможности, он не стал сноснее.

Когда Волдеморт не ответил, Гарри счел его молчание согласием. Может, Тёмный Лорд всю ночь собирался провести перед окном, главное, чтобы он держался подальше. Гарри снял обувь, рубашку, отложил в сторону позаимствованные очки. Он твёрдо решил не смотреть, чем там занят Волдеморт, поэтому сразу лёг, укрылся теплым одеялом и закрыл глаза, доверив свою безопасность чуткому слуху. Подушка под его головой оказалась очень мягкой, и веки вмиг отяжелели и вряд ли согласились бы подняться, даже если бы он этого захотел. Уставшее тело окутало тепло, медленно втягивающее его в царство снов, и Гарри и не подумал сопротивляться своему желанию.

Он заснул и увидел очень странный сон. Словно он плавал в бурной реке, и сначала было хорошо и весело, ему нравилось невесомо дрейфовать на пенящихся волнах. Но потом сон резко изменился, и из ниоткуда появился бурный водопад, к которому его потянула неведомая сила. Гарри яростно боролся с потоками воды, но чем быстрее он старался отплыть, тем сильнее его туда тащило. В конце концов, он оказался под водой, погружаясь в неё все глубже и глубже, в самую тьму. Ему было так холодно, и он не мог сделать ни одного вдоха. А потом кто-то засмеялся. И этот жестокий смех так злил. Ведь Гарри стоял на пороге смерти.

«Кто здесь?! Кто ты!» – закричал он, но потом понял, что под водой кричать невозможно. Значит, всё это было ненастоящим – он спал.

Гарри тут же проснулся и подскочил с постели.

Вокруг было темно и тихо. Всего через несколько секунд у него получилось вспомнить, где он находится. После этого Гарри порывисто выдохнул и стёр со лба капельки пота. Влажные волосы неприятно облепили шею, но ему было плевать. Странно – ему до сих пор было холодно, хотя пропотевшее тело просто пылало. Неужели он заболел? Гарри ругнулся на очередном выдохе и по привычке протянул руку за очками. Нацепив их, он осмотрелся по сторонам. И первое, что заметил — Волдеморта больше не было возле окна, зато по правую руку от него кто-то лежал. Любопытный Гарри накренился немного вперёд и тут же узнал бледную кожу. Тёмный Лорд лежал, повернувшись к нему спиной, и хмурился во сне.

А Гарри показалось, что он сойдёт с ума, если продолжит вот просто так лежать; странный сон оставил после себя сильное и очень странное ощущение. Сердце бешено колотилось в груди, и Гарри вдруг почувствовал странный зуд, словно за ним кто-то наблюдал из темноты. И если это не Волдеморт, который спит рядом, тогда кто? Ощущение было очень неприятным, поэтому Гарри замер на месте, надеясь, что все само собой пройдет. Но когда оно лишь усилилось, Гарри занервничал по-настоящему. От этого ужасного ощущения мурашки бегали по коже.

Волдеморт что-то пробормотал и сжал костлявыми, едва уловимо дрогнувшими длинными пальцами покрывало. Гарри втайне понадеялся, что вот сейчас он проснётся и сможет прогнать его страх разговором. Такое детское желание. Нормальный человек ни за что не стал бы искать утешения у врага, но Гарри нормальным никогда и не был. Волдеморт продолжал спать, и Гарри решил разбудить его, а уж потом придумывать оправдание. Он просто не мог больше выносить это угнетающее ощущение.

Гарри склонился ниже и только собрался позвать Тёмного Лорда, как вдруг непреодолимая сила заставила его посмотреть в окно. И он, не контролируя собственные движения, послушно повернул голову.

А потом увидел ЭТО.

Правильнее было бы сказать, его, но Гарри в тот момент не мог связно мыслить. Первое, что бросилось в глаза – высокий человек, закутанный в черную мантию. Этот человек необъяснимым образом парил прямо напротив окна. Если бы Гарри не был уверен в том, что Волдеморт спит рядом с ним, он бы сказал, что это Риддл. Собрав всю храбрость в кулак, он заглянул в лицо незнакомца. Теперь сомнений в том, что перед ним не Тёмный Лорд, не возникало. Лицо этого человека было невероятно красивым, даже несмотря на то, что перекосилось от злобы. Правда, темно-синие глаза оказались зрелищем далеко не из приятных; они светились от ярости, пронзая Гарри как два отточенных кинжала.

Когда незнакомец подплыл к окну ещё ближе, Гарри не смог сдержать вопля. Он отпрянул назад и рухнул на Волдеморта, только что проснувшегося от его крика.

– Поттер! – яростно рыкнул Тёмный Лорд и схватил Гарри за обнаженное плечо, но, увидев до смерти перепуганное лицо мальчишки, сдержал рвущиеся с языка оскорбления.

– Что? Что такое? – угрожающим тоном спросил он и до боли сжал чужое плечо.

– К… кто-то… кто-то снаружи, – сбивчиво проговорил Гарри, пытаясь побороть леденящий душу ужас.

– Кто?! – бешено прошипел Волдеморт, безуспешно пытаясь прикрыть одновременно ярость и страх безразличием.

– Не знаю! – выкрикнул Гарри. – Он за окном, сам посмотри!

Они одновременно повернули головы, но за окном было уже пусто, лишь мягкий свет с улицы освещал пространство.

– Он только что был там! – продолжал настаивать Гарри, чувствуя себя при этом глупым параноиком.

Волдеморт колебался всего секунду, а потом повернулся к нему и крепко схватил за подбородок.

– Посмотри на меня, Поттер, – приказал он и, когда зелёные глаза встретились с алыми, проник в его сознание.

– Чёрт! – выдохнул Тёмный Лорд и прежде, чем Гарри понял, в чём дело, резко отпрянул и вскочил с кровати.

Гарри тоже уже готов был начать материться.

– Кто это был? Что происходит?

– Тише, Поттер! – получил он краткий ответ, а потом услышал ворчание и скрежет карандашей по столу Энни.

– И не подумаю! Сначала скажи мне…!

Холодная ладонь накрыла его рот, прерывая тираду.

– Тише, мальчик, – повторил Риддл, и, возможно, Гарри это только показалось, но в его голосе прозвучало какое-то отчаяние. – Мне нужно слышать, – Гарри заёрзал, пытаясь скинуть чужую конечность, но другая, покрытая гипсом, рука крепко сжала его. – Не двигайся.

Они замерли в полной тишине. Гарри был так напряжен, что с трудом дышал. Пролетали секунды, но ничего так и не произошло, лишь собственное сердцебиение эхом отдавалось в ушах. Гарри перевёл взгляд на совершенно невинное сейчас окно и почувствовал, как отступает страх, сменяясь глухим раздражением. Этот ублюдок до сих пор зажимал ему рот! Запах и вкус холодной кожи обжигал Гарри, ему было неловко от дыхания, обдающего шею, и от выступающих ребер, которые скользили по его лопаткам. Он не желал признавать жар, накаляющийся между их телами, ровно как и собственный невольный отклик. Гарри решительно отдернул прохладную ладонь от лица, и ему тут же стало легче дышать. Он оглянулся через плечо и прошептал:

– Я пойду проверю.

– Не глупи, Поттер. Он здесь, – краткий ответ прошипели прямо в ухо. Забавно, если бы Волдеморт знал его немного лучше, то не пытался бы остановить, понимал бы, что бесполезно. Гарри отстранился от Тёмного Лорда, оглянулся в последний раз через плечо и осторожно подошёл к оконной раме. Он убеждал себя, что бояться нечего. Кто бы так не испугал Волдеморта, это еще не значит, что этот человек опасен для него, правильно? Гарри остановился в двух шагах от окна и осторожно наклонился вперёд. Снаружи было темно, небо затянули тяжелые облака, значит, скоро должен был начаться дождь. Его глаза внимательно осматривали улицу, крыши домов и ветви деревьев, покачивающихся на ветру. Не увидев ничего странного и опасного, Гарри расслабился и почти отвернулся, как вдруг кто-то прошептал его имя. Мелодичный голос звучал игриво и обольстительно, но как-то фальшиво и… опасно.

За долю секунды Гарри повернулся назад – незнакомец снова был на месте. Их лица разделяло лишь тонкое стекло, которого касались длинные бледные пальцы.

– Гарри Поттер? – снова прошелестел этот голос. Странно, Гарри слышал его так хорошо, словно человек стоял рядом с ним. – Я удивлен, что ты до сих пор жив.

– Кто… кто ты? – выдавил Поттер, горло внезапно перехватило. Пронзительные темно-синие глаза сосредоточились на Гарри, и красивое лицо чуть оживилось от появившейся на губах улыбки.

– Друг… может быть… хотя я пришёл вовсе не к посредственному мальчишке. Я хочу Тёмного Лорда. Мне надоело ждать. Приведи его ко мне.

Гарри с изумлением понял, что ему хочется выполнить приказ незнакомца, но собрав всю свою силу воли, он не подчинился.

– Значит, нет, – прошептал мужчина. Гарри вдруг почувствовал себя цыпленком перед удавом. – Ты пока не знаешь, но… если ты не выполнишь мой приказ, то навлечешь на себя неприятности.

– Кто ты?! Назови себя или проваливай! – прошипел Гарри и бесстрашно вздернул подбородок. До него только сейчас начало доходить, что этот тип видел его в одной постели с Волдемортом. И это на самом деле грозило ему неприятностями.

– Какое упрямое дитя, – мягко улыбнулся незнакомец. – Возможно, именно поэтому Волдеморт так долго оставлял тебя в живых. Ему всегда нравились храбрецы, – он облизал губы, и его улыбка превратилась в злобный оскал. – Но достаточно глупых разговоров, мальчишка. Открывай окно.

Синие глаза излучали невероятную силу, и Гарри показалось, что он умрёт, если не выполнит приказ. Он нерешительно поднял руку и снова замер. Сила принуждения этого существа чем-то напоминала Империус; его заставляли делать то, чего он не хотел. Хотя противостоять этой силе оказалось сложнее, чем Непростительному.

Незнакомец по ту сторону окна наклонился ближе и потянул носом воздух.

– Ты восхитительно пахнешь, Гарри. Почти так же, как он. Возможно… только возможно, я передумаю насчёт тебя… – пока он говорил, полные губы медленно обнажали белые зубы со слишком заостренными клыками. – Открой окно!

У Гарри задрожала рука. Где-то на задворках сознания мелькнуло понимание, что он связался с вампиром. И главную ошибку он уже сделал – заглянул в тёмно-синие глаза, и теперь у него ни за что не получится отвести взгляд. Его вероломное тело дрогнуло, и пальцы коснулись холодного стекла. От непривычного ощущения гипноз слегка ослаб, и Гарри заставил себя закрыть глаза.

– Нет, – сквозь зубы выдавил он. – Убирайся.

Вампир рассмеялся. Холодно. Жестоко.

– До сих пор сопротивляешься. Забавно. Мне уже не терпится попробовать, каков ты на вкус…

Внутри Гарри всё покрылось ледяной коркой, и он всерьез начал опасаться, как бы не застыла в венах кровь. Он больше не мог этого выносить, просто не мог.

Гарри открыл глаза и услышал громкий звон. И отпрянул как раз в тот момент, когда окно разбилось и осколки засыпали весь пол спальни. Гарри сразу решил, что это сделал вампир, но почему же тогда он так удивлен?

Холодный ветер проник в комнату и колыхнул мантию человека, который на колене стоял у подоконника окна.

Волдеморт.

Гарри совершенно забыл о нем. А Темный Лорд воспользовался моментом, когда никто не обращал на него внимания. Его кровоточащая от встречи со стеклом правая рука была поднята вверх, а левая зависла в опасной близости от груди вампира. Длинные, паучьи пальцы сжимали три карандаша, которые наполовину вошли в грудную клетку незнакомца.

Вампир посмотрел на Волдеморта, и губы его сложились в изумленное «О», на лице отражалось почти комическое удивление. Риддл заметил это и приподнял уголки губ, и когда он заговорил, голос его сочился злорадством.

– Я думал, ты искал меня, Драгомир.

Они смотрели друг на друга невыносимо долго, а потом вампир издал какие-то звуки на иностранном языке, больше напоминающие ругательства.

– Ты слышал, что сказал Гарри, урод? Убирайся! – зло прошептал Тёмный Лорд и убрал пальцы с карандашей.

Раненый вампир утратил способность держаться в воздухе и пролетел пятнадцать футов вниз, с глухим звуком ударившись о землю. В комнате повисла тяжелая изумленная тишина.

Первым ее разорвал Гарри своим судорожным вздохом. Волдеморт отошел от окна и повернулся к нему лицом.

– Ты… убил его, – прошептал Гарри. – Ты убил вампира, – немного громче повторил он.

– Если бы это было так просто, Поттер, – отстраненно ответил Волдеморт и начал мантией стирать с руки кровь.

– Но…

– Он жив – если такое можно сказать о вампире – и он уже ушел, – оборвал его Риддл. – Можешь взять себе на заметку…

Гарри утратил дар речи.

– Я… я… Что за чертовщина…? Объясни мне, что это было?

Волдеморт открыл рот, но тут же закрыл его и замер, внимательно к чему-то прислушиваясь. На этот раз услышал и Гарри – кто-то поднимался наверх; шаги по ступенькам трудно было с чем-то спутать.

– Дэниел, – выдохнул Гарри и почувствовал, как у него кровь стынет в жилах. Как он объяснит разбитое окно и израненную руку Волдеморта, если он сам не знает, что произошло?

– Возвращайся в постель! – приказал Тёмный Лорд, и Гарри подчинился ему. Отчасти потому что он очень замерз, а одеяло выглядело соблазнительно теплым, отчасти потому что тон Волдеморта не располагал к возражениям и спорам.

– Reparo, – мягко прошипел Риддл, и Гарри резко обернулся, ошеломленно наблюдая за тем, как закружили по комнате осколки и самостоятельно подлетели к окну, восстанавливая стекло. Удивительно, как быстро оправлялся Волдеморт. Двенадцать часов назад он был почти при смерти; не мог развязать даже узелки на рубашке, а сейчас он сразился с вампиром и совершенно спокойно пользовался беспалочковой магией.

Все размышления вылетели из головы, когда шаги раздались уже прямо за дверью. В ту же секунду стекло полностью восстановилось, а Волдеморт лег рядом с Гарри, укрылся вторым одеялом и закрыл совершенно спокойные кроваво-красные глаза.

Дверь тихо открылась, и в комнату проник мягкий свет из коридора.

– Гарри? – осторожно позвал Дэниел. – Гарри? – повторил он и тихонько вошел внутрь. Гарри поднял голову, делая вид, что только что проснулся. Волдеморт не пошевелился. – Всё в порядке? Меня разбудили странные звуки, которые доносились отсюда, – тихо прошептал мистер Роджерс.

– Правда? – пробормотал Гарри и потер глаза под очками. Твою мать, он забыл снять их. – Я ничего не слышал.

– Странно, – растерянно прошептал Дэниел. – Я готов поклясться, что слышал, как что-то разбилось. Хм, я, наверное, еще спал. Простите, что разбудил вас.

– Ничего страшного, – пробормотал Гарри и откинулся на подушку.

– Здесь не холодновато? – спросил мистер Роджерс, поднимаясь с корточек.

– Нет, просто отлично.

– Хорошо, ещё раз прошу прощения. Увидимся завтра утром.

Гарри кивнул и, когда доктор ушел, неуклюже приподнялся на локтях.

– Волдеморт? – окликнул он.

– Что? – холодно прошептали ему в ответ.

А Гарри не мог придумать, как разговорить Тёмного Лорда. Спать ему совершенно расхотелось; в крови до сих пор бурлил адреналин, и ему нужно было многое узнать.

– Как рука? – спросил он первое, что пришло в голову. Волдеморт тут же открыл глаза и приподнял брови, а Гарри поздравил себя с успехом.

– Тебе какая разница, мальчик?

Гарри пожал плечами.

– Последнее, что мне нужно, так это твоя забота, – выплюнул Риддл и повернулся к нему спиной, ясно давая понять, что разговор окончен. Но Гарри не готов был сдаться так легко.

– Почему ты не хочешь рассказать мне, кто такой этот Драгомир? Чего хочет этот вампир? Зачем он пришел за тобой? Как он нас нашел?

– Не лезь, куда не следует! – отрезал Волдеморт. – Это моё личное дело, заруби себе на носу.

– Личное, потому что Драгомир – вампир, который тебя укусил? – предположил Гарри, когда вспомнил ужасный шрам на шее Волдеморта, который он видел в больнице.

Если он надеялся на какую-нибудь реакцию, то он ее получил – Тёмный Лорд резко повернулся, схватил в пригоршню лохматые волосы и болезненно потянул.

– Как ты узнал об этом, Поттер? Откуда?!

Гарри вскрикнул от боли и удивления, пытаясь оттолкнуть Риддла.

– Ауч! Больно, ублюдок! Да прекрати же! Я просто догадался, понятно?!

Волдеморт мрачно рыкнул, но всё-таки отпустил его волосы и снова лег. В воцарившейся тишине они прерывисто дышали и рассматривали друг друга.

– Почему ты не хочешь ничего мне рассказать? – настаивал на своём Гарри. Его глаза внимательно вглядывались в бледное спокойное лицо.

— Ненавижу тебя, Поттер. Ты ведь не отстанешь, пока я все тебе не расскажу? – отрезал Тёмный Лорд, с недовольством рассматривая его.

– Не отстану, – усмехнулся Гарри и удобнее устроил голову на подушке.

Но Волдеморт и не думал начинать говорить. Вместо этого он отвернулся и раздраженно вздохнул.

– Этот Драгомир, – начал Гарри, когда тишина стала слишком долгой. – Это его я видел в карьере? Ты пытался сбежать от него, но он все равно тебя поймал. Так это был он?

На этот раз Тёмный Лорд тихо ответил:

– Твои дедуктивные способности поражают, Поттер, – он замолчал на мгновение, о чем-то раздумывая, а потом продолжил:

– Его зовут Драгомир Негура. У этого вампира странные пристрастия: он любит охотиться на темных магов, и он пришел, чтобы закончить то, что не закончил в прошлый раз.

– То есть он хочет убить тебя, – встрял Гарри, и Волдеморт опалил его недовольным взглядом.

– Я уверен, что ему не так-то просто было нас найти, – продолжил Риддл, словно его и не прерывали. – Хотя он очень умен и умеет пользоваться любой возможностью для того, чтобы получить желаемое, поэтому чаще всего он достигает своих целей. Хочу, чтобы ты знал, Поттер, я рассказал тебе всё это только потому, что те, кто знают о нем правду, обречены на смерть. Сладких снов, щенок.

– Погоди-ка! – Гарри схватил Риддла за плечо и тут же был награжден яростным шипением, поэтому поспешно убрал руку и продолжил:

– Почему я ничего раньше о нём не слышал?

Волдеморт медленно обернулся, поворачиваясь к нему лицом.

– Потому что все эти неживые твари, вампиры, служат ему, кретин!

– Но если он охотится только за темными лордами, зачем ему убивать простых людей?

– Ты сама наивность, Поттер! То, что он убивает темных магов, не делает из него славного парня! Знаешь, как говорят былые авроры: «чтобы убить дьявола, ты должен быть хуже него»? В любом случае, как думаешь, почему большинство темных магов убегает от охотников? Потому что для них не существует деления на добро и зло. Они знают только силу, а еще они знают, что они слабее. Я думал, что донес до тебя эту истину десять лет назад, но ты все равно слеп!

Гарри неотрывно смотрел на Риддла. Ему так хотелось возразить, но он ничем не мог опровергнуть его слова.

Волдеморт воспользовался заминкой и продолжил:

– Тебе не кажется, что ты немного староват для детских миражей, которые вбил тебе в голову этот старый дурак? Любовь никогда не сможет одержать верх над ненавистью и грубой силой. Просто смирись, Поттер!

Губы Гарри сжались в плотную линию, и он покачал головой.

– Если ты прав, то почему мы с тобой до сих пор живы?

– Что ты хочешь этим сказать? – ядовито прошипел Темный Лорд.

– Если ненависть и сила одерживают верх над всем хорошим, что в нас есть, тогда почему мы с тобой до сих пор живы?

– Ты… болван! Даже знать не хочу, по каким больным соображениям ты решил меня тогда спасти.

Гарри безмятежно улыбнулся и произнёс:

– Ты мог бросить меня в пещере, мог с легкостью убить, пока я валялся без сознания или спал. Ты мог дать тому вампиру убить меня, но ты…

Холодная ладонь уже знакомым жестом накрыла его губы и сильно сжала.

– Только не надо ничего говорить о моём больном воображении, – глухо пробормотал Гарри в холодные пальцы.

Волдеморт посмотрел в сторону, напряженно о чем-то размышляя. Его сбивало с толку то, что у него даже разозлиться не получалось в полную силу.

– Ты не понимаешь, Поттер! Если бы ты не отвлек Негуру, у меня не было бы ни единого шанса против него. Он бы убил меня.

Тёмный Лорд замолчал, глубоко вздохнул и когда снова заговорил, его голос ощутимо смягчился.

– Это не я, а ты в очередной раз меня спас.

Хватка на губах Гарри ослабла, и холодные пальцы скользнули чуть в сторону. Теперь они почти невесомо касались пылающей щеки.

– Ты на самом деле неправдоподобно смелый… Гарри. Настолько смелый, что подчас это граничит с глупостью. Иногда мне даже интересно, есть ли у тебя инстинкт самосохранения.

Раньше Гарри Поттеру никогда не доводилось видеть эту сторону Волдеморта. На его глазах происходило невероятное; его хвалил Тёмный Лорд, смертельный враг, между прочим. Почему же он не говорит ни слова в протест? Ему ведь не нравится это слушать?

Когда у Гарри получилось хоть что-то из себя выдавить, словам не хватило привычной свирепости.

– Я не собирался демонстрировать смелость, – ответил он. – Я просто… недооценил угрозу…

Он был слишком смущен для того, чтобы продолжить. Изумленно распахнутыми глазами Гарри посмотрел на Волдеморта, а потом перевёл взгляд на руку, которая все еще гладила его по линии челюсти.

Длинные бледные пальцы погладили скулу и коснулись оправы очков. Смятение Гарри становилось все отчетливей. Ему хотелось отпрянуть, но он почему-то так и не сделал этого.

– Эй… что ты делаешь? – сбивчиво спросил Гарри и тут же растерял всю свою запальчивость под взглядом алых глаз.

Волдеморт открыл рот, потом снова закрыл и плотно сжал губы. В следующую секунду все чувства оказались сокрыты под маской безразличия.

– Эти очки тебе не идут. Предыдущие нравились мне больше.

Гарри с облегчением почувствовал, как к нему возвращается негодование.

– Тогда не нужно было разбивать их, ублюдок! – завопил он.

– Я знаю, – кивнул Волдеморт и отстранился. – Тебе нужно выспаться, Поттер, – тихо добавил он секунду погодя. – Кто знает, что случится завтра.

Тёмный Лорд отвернулся, оставив смущенного Гарри наедине с его беспокойными мыслями.

Кроуборо, Южная Англия

23 декабря 2000, раннее утро

Оставшуюся часть ночи Гарри провёл без сна. Он всматривался в темноту, в пустые стены и изредка в окно, ожидая, что вампир вот-вот снова там появится. Но тот так и не вернулся, правда, это не помешало Гарри мучаться от бессонницы. Как и когда он смог заснуть, так и осталось загадкой. Сон его был мимолетен и безмятежен, а когда Гарри проснулся, то с удивлением обнаружил, что спальня уже залита солнечным светом.

Он потёр рукой сонные глаза, другой нащупывая очки, которые лежали в куче, сваленной возле надувной кровати одежды. Отыскав их, Гарри нацепил очки на нос, а когда зрение стало четче, заметил, что соседняя подушка пуста.

Волдеморт исчез.

– Твою ж мать! – в сердцах выругался Гарри и сел так резко, что в висках заломило и потемнело в глазах.

– Твою ж мать, – Гарри снова откинулся на подушки и помассировал переносицу. Придя в себя, он задумался о том, что ему делать дальше. Для начала, решил он, нужно встать и проверить, всё ли в порядке в доме.

Зная о способностях Риддла, ему даже думать не хотелось, что тот мог сотворить с этими добрыми, ничего не подозревающими магглами. Но с другой стороны, если Волдеморт захотел бы всех их убить, то начал бы с соседа по постели. И то, что Гарри был жив, немного успокаивало…

Размышления оборвал негромкий скрип двери. И что-то подсказывало Гарри, что войти вот так – без стука – может только… Тёмный Лорд.

И в самом деле, его высокая худая фигура беззвучно вошла в комнату, разметая в стороны полы черной атласной мантии.

И что-то странное было во внешнем виде Волдеморта, а когда Гарри понял что – не смог удержаться от тихого смеха. На шее Риддла висело светло-голубое полотенце, которое красноречиво намекало на принятый душ. Но главное – он был здесь, а вовсе не пошёл истреблять магглов в радиусе пяти миль. Гарри немного расслабился.

Тёмный Лорд окинул его хорошо знакомым презрительным взглядом, явно не разделяя приподнявшегося настроения соседа.

– Проснулся, наконец, Поттер? – холодно спросил Волдеморт, когда Гарри так ничего и не сказал.

Тот передернул плечами и еще раз сел, правда, на этот раз намного медленнее, памятуя о предыдущей своей попытке.

– Я надеялся, что к моему возвращению ты приведешь себя в божеский вид, – продолжил Тёмный Лорд, задерживая взгляд на обнажённой груди Гарри.

– Лучше бы своим божеским видом занялся, – зевнул Гарри.

Ядовитое шипение тут же дало понять, что он перешёл и так довольно тонкую черту. Волдеморт не привык к неуважению. Было видно, каких неимоверных усилий ему стоит хладнокровие. Жемчужно-белая кожа запылала от ярости.

– Не испытывай удачу, Поттер! – процедил Тёмный Лорд сквозь крепко стиснутые зубы. – Потому что когда она от тебя отвернётся – а это обязательно когда-нибудь случится – для раскаяния времени не останется.

– Да наплевать, – поморщился Гарри и подался немного вперёд, чтобы опустить подбородок на колено и прикрыть грудь. Угрозы Волдеморта уже давно его не пугали.

– Ты сегодня на удивление мил, – фыркнув, саркастически заметил он, наблюдая за вышагивающим по комнате Тёмным Лордом, – а ведь ты тоже мало спал этой ночью.

– Как ни странно, Поттер, но ты прав, – Волдеморт остановился и насмешливо на него посмотрел. Длинные пальцы досадливо сжались, когда он продолжил:

— Я действительно плохо спал, потому что ты храпел!

– Я НЕ храплю! – порывисто возразил Гарри.

– Храпишь!

Гарри сжал челюсти. То, что он собирался ответить, со стороны будет выглядеть совершенно глупо и по-ребячески, но ему хоть раз хотелось одержать верх над Волдемортом.

– Даже если я и храплю, то всё равно тише, чем ты!

Ответ последовал незамедлительно. Риддл навис над ним, ещё яростнее прожигая взглядом.

– А ну повтори…

Что ж, похоже, на этот раз Гарри немного переборщил. Очередная драка явно не стоила желания подразнить Его Злобность.

– Ничего, – пробормотал Гарри и отвёл взгляд от перекошенного злобой лица.

Адреналин пошёл на спад, когда Гарри понял, что семье Дэниела ничего не угрожает. И теперь его организму нужна была чашечка кофе, чтобы взбодриться.

Но сперва ему требовалось сходить в уборную по зову природы. Гарри перекатился к краю кровати и попытался подняться, но тяжёлый, совершенно не пластичный гипс в разы все усложнял. Тихо выругавшись, Гарри лёг на живот и после нескольких попыток смог немного приподняться на здоровой ноге. Вдруг краем глаза он заметил неестественно бледную кожу и инстинктивно повернул голову. На другом краю кровати сидел Волдеморт, полностью сосредоточенный на натягивании брюк. Из-под мантии виднелась икра его ноги – её-то случайно и заметил Гарри.

Но это же ровным счётом ничего не значило. Вот сейчас он отвернётся и притворится, что вообще ничего не видел. Ему же незачем рассматривать какие-то там конечности Тёмного Лорда. Но тогда почему он смотрит на эту ногу с таким неподдельным интересом? Возможно ли, что эта икра вместе со стройной, бледной, неправдоподобно длинной и совершенно гладкой голенью может стать предметом вполне понятной зависти для моделей?

«У Джинни тоже были красивые ноги, – вдруг вспомнил Гарри, – безупречные и удивительно нежные».

Он вспомнил их прогулки вокруг Хогвартса, когда девушка надевала коротенькие красивые юбочки – она знала, что Гарри любит её рассматривать. Пожалуй, красивые ноги были его слабым местом…

– На что уставился, Поттер?

Холодный голос Волдеморта вырвал его из блаженного транса, который привёл к очень неожиданному и нежеланному сейчас отклику.

Гарри тут же покраснел. Он так смутился, что даже вдохнуть не мог из-за стянутого волнением горла. Неужели его враг только что поймал его за подглядыванием?! Он, конечно, не совсем подглядывал, но Риддл мог подумать именно так!

Волдеморт по вполне понятным причинам не сводил с Гарри злобного взгляда. Бледное лицо было мрачным и подозрительным, а сам он вцепился в брюки, которые успел дотянуть до колен, с едва заметным намёком на неуверенность. Не в силах вынести прожигающего взгляда, Гарри посмотрел в сторону и пробормотал:

– Эмм… я просто… гхм… я… я был… – где-то посередине собственного сбивчивого бормотания он вдруг понял, что не знает, что сказать. Сердце заколотилось сильнее, и в комнате вдруг стало невыносимо жарко.

– Ну? – в холодном голосе проскользнула не только ярость, но еще и любопытство.

– Просто… забудь, – выдавил Гарри и, словно забыв о ноге, с молниеносной скоростью подскочил с кровати и вылетел из комнаты. До уборной он добрался в считанные секунды. Закрыв дверь на щеколду, Гарри склонился над раковиной и прислонился пылающим лбом к холодной поверхности зеркала перед ним.

– Что это было? – прошептал Гарри. Костяшки его пальцев побледнели, когда он сильнее сжал края раковины.

– Что это было? – громче повторил он и поднял голову, разглядывая себя в запотевшее от пара зеркало, словно надеялся в нём найти ответы.

Проблема, появившаяся в брюках, была ему до боли знакома. На как такое могло произойти?

– Это из-за Джинни, – прошептал Гарри и нервно облизал губы. – Конечно, из-за Джинни. Я же о ней думал, правда?

Он несколько минут убеждал в этом собственное озадаченное отражение. В конечном счёте, на ум пришло лишь одно решение.

– Мерлин, мне срочно нужно завести девушку! А то неизвестно, куда меня это заведёт!

Когда через несколько минут напряжение в паху так и не исчезло, Гарри зарычал от отчаяния.

Похоже, придётся принять холодный душ.

Лондон, Министерство Магии

23 декабря 2000, 4:18

Драко уже не помнил, когда в последний раз нормально спал. Должно быть, несколько дней назад, но казалось, что не высыпался вот уже несколько столетий. Он так устал, что глаза обессиленно закрывались сами по себе. Наконец, Драко перестал сопротивляться, опустил тяжелые веки и прислонился к стене, прислушиваясь к мягкому потрескиванию пламени и тихому скрипу пера по пергаменту.

– Когда мы сможем уйти, отец? – тихо спросил он.

Скрип пера не затих, и Драко, с трудом разлепив глаза, посмотрел на мужчину, который сидел за маленьким лакированным столом.

– Я почти закончил, – ответил тот. Поднялся, сложил пергамент и подписал его. – Это письмо для твоей матери. Она не должна приходить в Министерство после того, как мы сбежим отсюда.

Драко кивнул и посмотрел в окно. Снаружи было темно. Лидер сделал всё, чтобы вампиры чувствовали себя здесь уютнее. Он поёжился от одной мысли об этих монстрах.

– Отец… – нерешительно начал он. – Думаешь, это хорошая идея? Если мы сейчас сбежим, Негура будет искать нас, сумасшедший и изголодавшийся…

– Сходи за совой, Драко, – твёрдо ответил Люциус. – Мы уходим.

– Что если Тёмный Лорд не примет нас, когда узнает, что произошло? Что если он не простит тебя? Что тогда с нами будет? Точнее… что с нами сделает Негура? – спрашивал Драко, не спеша выполнять приказ отца.

– Достаточно. Сейчас Негуры нет в Министерстве. Я хочу использовать эту возможность и уйти до того, как он вернётся. Оставайся здесь, если хочешь, но уверяю тебя, сын, этот вампир не позволит тебе жить слишком долго.

– Я знаю, но…

– Разве ты не понимаешь, Драко? Это, может быть, наша последняя возможность вернуться к Тёмному Лорду! Если я найду его, поделюсь информацией о давнишнем враге и помогу уничтожить этого вампира – он простит меня! Может быть, я даже верну его расположение! И я не сомневаюсь в том, что Тёмный Лорд сможет убить Негуру. Разве не сможет Милорд победить после сорока лет подготовки? В пророчестве говорилось, что нашего Хозяина может победить только Поттер, и никто не сможет убедить меня, что у этого мальчишки есть хоть один шанс. Среди магов нет никого, равного по силе Темному Лорду.

Внезапно в комнате повеяло холодом.

Малфои замерли и прислушались к странным порывам ветра, воющего за окнами и дверью.

«Дементоры», – была первая мысль Драко. Но холодно ему было только физически, поэтому подтвердить свою догадку он не мог. Люциус достал палочку и тут же почувствовал, как по его спине забегали мурашки.

– Что это, отец? – тихо спросил Драко, изо всех сил стараясь, чтобы его голос не дрожал.

Огонь в камине почти погас, и маленькая гостиная медленно погружалась во тьму.

– Достань палочку, – прошептал Люциус, и Драко сделал так, как ему велели. Липкой от пота ладонью он обхватил рукоять своей палочки и, следуя примеру отца, указал ею на массивную дубовую дверь.

– Отец…

Он посмотрел на едва различимое в тени лицо отца, но даже при таком освещении заметил, какого странного, болезненно-желтого цвета оно стало.

– У меня плохое предчувствие… – почти беззвучно прошептал Люциус.

Порыв холодного ветра резко распахнул дверь. За ней стоял человек, полностью окруженной тьмой.

Негура.

Драко прерывисто вздохнул – Лидер выглядел совсем не так как раньше. Исходивший от него холод пробирал до костей. Исчезли добродушие и фальшивое дружелюбие. У этой твари не было ничего общего с крёстным отцом Драко. Одетый во всё черное, Негура стоял, немного накренившись вперед, одну руку прижимая к груди, а другой конвульсивно сжимая палочку. Каждый его вздох сопровождался странным грудным хрипом. Бледное лицо приобрело восковый оттенок, а дрожащие губы то и дело поджимались.

Он молчал.

Глубоко посаженные синие глаза бегло посмотрели на Драко, а потом сосредоточились на Малфое-старшем.

– Куда-то собрался… Люциус? – заговорил наконец Негура. Его хриплый голос разорвал тишину лишь для того, чтобы сделать напряжение ещё невыносимее. Малфой рассеянно скользнул рукой по дорожной мантии и крепко сжал тяжёлую ткань.

Он не ответил, и никто из них не двигался несколько долгих секунд.

– Пора, друг мой, – снова прохрипел вампир. – Забудь о Волдеморте. Теперь ты принадлежишь мне, правда?

У Драко сбилось дыхание.

«Что имеет в виду Негура?»

Ответ он получил незамедлительно.

– Я очень… очень голоден.

– Нет, – Люциус отшатнулся и сжал горло. Драко на секунду оцепенело замер на месте.

Негура подошёл ближе, на этот раз его движения были почти такими же плавными как раньше, под красивыми губами блеснули длинные клыки.

И что-то щёлкнуло у Драко в голове.

Он вскинул палочку и использовал первое пришедшее на ум невербальное заклинание, способное убить. Краем глаза он заметил, что и отец напал на Лидера. Но ни одно из заклятий не достало Негуру. Он был намного быстрее их – битва не заняла больше нескольких секунд. Пара вспышек – и всё закончилось.

Неведомая огромная сила вжала Драко в стену, да так, что он не мог пошевелиться. Было такое чувство, что на него наложили заклинание остолбенения, но при этом он мог видеть всё, что происходило.

– НЕТ! – закричал он от ужаса, заметив, что его отец обезоруженный лежит на полу.

Лидер не обратил внимания на его крик, внимательно наблюдая за тем, как Малфой-старший сопротивляется его силе. Пошатывающийся Люциус медленно поднялся. На его лице отражался ничем не замутненный страх.

– Драгомир… не нужно, – быстро и от того немного невнятно произнёс он. – Ты же можешь найти кого-нибудь еще. Ты сам сказал, что мы друзья. Ты… ты ведь не хочешь причинить мне боль.

И столько скрытой надежды звучало в его дрожащем голосе.

На лице Лидера появилось разочарованное выражение. Он тихо вздохнул и неосознанно потёр грудь.

– Вы, смертные, – презрительно произнёс он, – всегда молите об одном и том же. Снова и снова. Почему вы так цепляетесь за свои жизни? Ведь взамен боли я даю бессмертие. Разве не об этом вы, люди, мечтаете? Но стоит предложить вам вечную жизнь, как вы тут же поджимаете хвосты как трусливые щенки.

Негура приподнял немного голову.

– К чему я веду: мне плевать на твои желания, Люциус. Ты еще поблагодаришь меня… потом.

Драко никогда в жизни так не боялся. Даже рядом с Тёмным Лордом его сердце никогда не грозило пробить грудную клетку. Это неправда, этого просто не может быть!

Но вот его отец медленно попятился назад в безмолвном ужасе, понимая, что сейчас его жизнь оборвётся. А Драко, надрывая горло от крика, умолял о пощаде.

– ОТЕЦ! ОТЕЦ! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! УМОЛЯЮ! Я СДЕЛАЮ ВСЁ, ЧТО ЗАХОТИТЕ, ТОЛЬКО НЕ УБИВАЙТЕ!

Драко набрал в грудь воздуха и приготовился для нового крика, когда Малфой-старший, едва придя в себя, заговорил на удивление спокойно и ровно.

– Я прошу тебя только об одном: избавь моего сына от этого зрелища.

– Не надо так баловать ребёнка, Люциус, – прошептал Негура и подошёл ближе. – Он уже большой мальчик. Чтобы выжить, ему понадобится умение переносить любую боль, разве ты со мной не согласен?

Он схватил Малфоя за ворот мантии и дёрнул к себе. Теперь они почти касались друг друга.

– Ты преданный слуга Волдеморта. Прежде чем ты присоединишься к моей армии, думаю, тебе приятно будет узнать, что этой ночью ты заменишь мне своего Хозяина.

– НЕТ! – пронзительно закричал Драко, последний раз встречаясь взглядом с отцом.

– НЕТ! – повторил он, когда клыки вампира коснулись шеи Люциуса.

Драко заплакал, безысходно и жалко, но его отчаяние утонуло в беспомощном крике новой жертвы Негуры.

Кроуборо, Южная Англия

23 декабря 2000, 7:45

Гарри снова ощутил на себе прожигающий взгляд кроваво-алых глаз. С тех пор, как он вернулся из уборной, Риддл не сводил с него пронзительного, пытливого взгляда, и это медленно сводило с ума.

Проблема была в том, что Тёмный Лорд следил за ним исподтишка. Стоило Гарри поднять голову или обернуться, как он тут же отводил взгляд. И Волдеморт всегда оказывался быстрее, поэтому Поттеру никак не удавалось его поймать. Это продолжалось и во время завтрака, пока они поглощали настоящий английский завтрак, который приготовила для них заботливая Алиса. Ни она, ни её муж не предавали их переглядываниям никакого значения, счастливо говоря о погоде, Рождестве, детях, работе – в общем, обо всем, что в голову придёт. Когда Гарри удавалось уловить суть разговора, он вставлял односложные реплики, правда, делать это было очень сложно, когда напротив сидел Волдеморт и отвлекал одним своим присутствием.

Гарри никак не мог понять, почему его тело отзывается дрожью на странные понимающие взгляды Риддла. Так обычно чувствуют себя люди рядом с теми, кто им нравится. Вот только проблема была в том, что Гарри в чёртовом Тёмном Лорде не нравилось ничего (если не считать ног и татуировки, но и то и другое сейчас очень удачно скрывалось под мантией). Ни в лице Риддла, ни в его паучьих тонких пальцах не было ничего красивого.

Мерлина ради, Волдеморт был его врагом! Так какого чёрта Гарри наблюдает за тем, как совершенно безобидные на вид пальцы обхватывают вилку вместо палочки!

Он откусил ржаного хлеба, поднял голову, когда снова почувствовал на себе этот взгляд, и возмущённо фыркнул. Если у Волдеморта какие-то проблемы, то почему он до сих пор ничего не сказал? Ему ведь всегда нравилось лишний раз ткнуть Гарри носом в его слабости и ошибки. А сейчас вместо того, чтобы глумиться и ёрничать, он играет со своим завтраком: накалывает запеченные бобы на кончик вилки, злобно нанизывает их на зубчики до конца и лишь потом отправляет в рот.

Гарри показалось, что это как-то неправильно: наблюдать за тем, как ест Тёмный Лорд, поэтому он опустил взгляд на собственную тарелку и только тогда заметил, что кто-то прямо перед его лицом держит большой бумажный пакет.

– А… – изумленно выдохнул он и поднял взгляд – рядом стояла Алиса и мягко ему улыбалась.

– Что… это? – пробормотал Гарри, кляня себя за то, что сразу её не заметил.

– Немного рождественского печенья для вас… и Волтера. Несколько дней назад я приготовила его вместе с Энни. Подкрепитесь ими попозже. Не хочу, что бы вы покидали наш дом с пустыми руками.

– Очень мило с вашей стороны. Спасибо, – искренне прошептал Гарри и едва не пнул Тёмного Лорда под столом, чтобы тот тоже что-нибудь сказал. От простого «спасибо» язык не отвалится.

Но Гарри сдержал себя, прекрасно понимая, что Риддл после пинка вполне может выдать что-нибудь и похлеще простого «спасибо».

– Алиса, а где Энни?

Вопрос Дэниела отвлёк Гарри от мрачных мыслей о Волдеморте, и он вдруг понял, что ни разу за всё утро не видел дочь мистера Роджерса. Это внушало некоторые опасения.

– Она захотела позавтракать на кухне, – извиняющимся тоном ответила Алиса. Она явно не хотела, чтобы Гарри и его друг думали, что её дочь их избегает, даже если это на самом деле так. И в отличие от Дэниела Гарри это отлично понимал.

– Мы уезжаем через несколько минут, – заметил доктор и пошёл к кухне. – Она должна хотя бы попрощаться с Гарри и Волтером.

Послышалось тихое шипение, и Гарри мигом повернулся к Риддлу, который сыпал проклятиями на парселтанге.

Их глаза встретились.

– Я вырву этому магглу язык…

– Даже не думай, – тихо, но холодно оборвал его Гарри, а потом отвернулся и подошёл к Алисе. Он пылко тряс ее руку и безостановочно благодарил за заботу.

Она улыбалась ему и говорила, что ей самой было приятно. Потом из кухни вместе с Энни вышел Дэниел. Девочка помахала Гарри маленькой ручкой, а он ободряюще ей подмигнул. Тем временем Алиса всучила ему бумажный пакет, который он забыл на столе, и, попрощавшись, поцеловала в щеку. Гарри был так счастлив, что согласился бы остаться рядом с этими людьми навсегда, если бы не друзья, которые ждали его в Лондоне.

Возвращение домой означало, что этому сумасшедшему, невероятному приключению пришёл конец. Ещё два часа в машине – и они с Волдемортом вновь станут заклятыми врагами.

Всё забудется.

От последней мысли стало почти горько.

– Дай пройти, Поттер, – раздался позади холодный голос Риддла, и Гарри подпрыгнул от удивления. Он и не заметил, что преградил Волдеморту выход, поэтому быстро отошёл от двери.

– Мистер Мур, я хотела сказать… – начала Алиса, когда Тёмный Лорд поравнялся с ними, но он отпрянул от неё как от прокаженной и пошёл к выходу из дома.

– Ублюдок, – пробормотал Гарри. И только он собрался объяснить Алисе, что Волдеморт – самая последняя высокомерная скотина, но в холле уже появился Дэниел (ему пришлось вновь успокаивать дочь после того, как она увидела Риддла в столовой), и объяснениям не суждено было прозвучать.

Впрочем, Гарри был уверен, что она и сама уже всё поняла. Гипнотическое очарование Тёмного Лорда кануло в лету, и теперь он казался тем, кем и был на самом деле.

– Едем? – спросил Дэниел, поцеловав жену на прощание, и Гарри просто кивнул; им действительно пора было уходить. Волдеморт стоял возле входной двери и нетерпеливо постукивал туфлёй по блестящему полу. Доктор вышел на морозный утренний воздух и пошёл к машине, и Гарри хотел уже последовать за ним, когда Алиса снова окликнула их.

– Надеюсь, что встречусь с вами еще раз!

К удивлению Гарри, Волдеморт нерешительно замялся на мгновение, а потом произнёс низким голосом:

– Если ей повезёт – она больше никогда меня не увидит.

И после этих решительно прозвучавших слов он пошёл к припаркованной на дороге машине доктора.

Лондон, Министерство Магии

23 декабря 2000, 4:36

Горло нещадно жгло. Драко просто сорвал его, пока пытался освободиться от магических пут, которыми его пригвоздили к стене, вынуждая наблюдать за ужасной сценой, разворачивающейся прямо перед ним. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног, и его изнурённое тело безвольно распласталось по стене. Даже с закрытыми глазами Драко знал, что Негура до сих пор держит безжизненное тело его отца в крепких объятиях.

«Он мёртв… мёртв», – эта мысль безостановочно стучала в висках. Его отец был мёртв. Он ничего не смог сделать. Он бесполезен.

Драко хотел, чтобы конец света настал прямо сейчас. Жить с пониманием всего этого будет невыносимо, а сдаться ведь – так просто.

Его взгляд остановился на маленьком, сложенном листе пергамента, который лежал на полу, всеми забытый. Это было то самое письмо, которое несколько минут назад написал его отец. Уже не важно, что там написано; его мать всё равно никогда этого не узнает.

Что он теперь скажет ей? И выживет ли, чтобы сказать? Жива ли она?

Внезапное движение вернуло его к реальности. Драко собрался с силами, поднял голову и встретился со спокойными, немного любопытными синими глазами. Вампир стоял всего в двух шагах от него, и Драко с удивлением понял, что совсем его не боится. В груди зарождалось совсем иное чувство. И Драко вдруг подумал, что если этот урод и его обратит в вампира, то он собственноручно раскроит отцу череп, чтобы хоть он не влачил это жалкое существование. Неважно, что будучи вампиром Драко больше не будет чувствовать этой всепоглощающей ненависти, зато он сможет убить оболочку своего отца совершенно спокойно, без сожаления.

– Ты ещё совсем дитя, Драко, – прошептал Негура. Он протянул руку и аккуратно вытер его лицо. До того, как холодные пальцы не стёрли мокрые дорожки с его щек, Малфой и не замечал, что плачет.

Мягкая, полная фальши улыбка вновь вернулась на красивое лицо, и Драко показалось, что его вот-вот стошнит.

Правда, этот порыв исчез сразу после того, как Драгомир заговорил вновь.

– Ненавидишь меня?

Драко не желал в этом сознаваться, он вообще не желал разговаривать с этим чудовищем.

– Ты должен понять, что тебе не в чем меня винить.

В противовес спокойным словам, на лице Негуры отразилось сухое отвращение.

– Тридцать восемь лет назад я спас маленького мальчика. И в благодарность попросил сделать меня крестным отцом его первого ребёнка, причём мальчика он должен был назвать в мою честь. Но этот маленький мальчик не сдержал слова; он дал своему сыну другое имя и запретил мне видеться со своим крестником. Он не оправдал моих ожиданий. Как ты уже знаешь, тем маленьким мальчиком был твой отец. Поверь мне, Драко, он прекрасно понимал, что однажды ему придётся ответить за нарушенное обещание, особенно за обещание, которое он дал в уплату долга жизни. И он заплатил… сегодня. Ты должен это понять.

Горький, полный ненависти ответ так и рвался с языка Драко, но из-за саднящего горла он так ничего и не сказал. Внезапно магические путы, которые удерживали его, исчезли, и он обессиленно соскользнул вниз по стене.

– Запомни, Драко, я не причиню тебе вреда до тех пор, пока ты не дашь мне повод. В конце концов, ты мой дорогой крестник, – объяснил Лидер спокойным, мягким голосом, от которого у Малфоя по спине забегали ледяные мурашки.

Было до тошноты нестерпимо стоять рядом с этим уродом без возможности сделать хоть что-то. Ему хотелось встать и сразиться, или убежать – без разницы – но тело отказывалось подчиняться. Единственное, на что он оказался способен – хрипло зарычать сорванным горлом.

Он несколько раз попытался встать, но ватные ноги не хотели держать его, поэтому Драко прекратил попытки и пустым взглядом посмотрел на бесполезные конечности.

– Люциус, – позвал Драгомир, и сердце Малфоя пропустило удар.

С затаённым ужасом он слушал, как по полированному полу маленькой гостиной мягко ступают подошвы. Драко не поднимал головы. Он просто не мог посмотреть на того, кто подошёл к нему.

– Помоги своему сыну. Проводи его в спальню – ему нужно отдохнуть.

Пара сильных, холодных рук подняла его с пола и поставила на ноги, но он так и не поднял головы.

– Драко?

Голос его отца. Это голос его отца! В сердце ярко вспыхнула совершенно глупая надежда. Малфой поднял голову, и на самом деле перед ним стоял Люциус, бледнее, чем обычно, но в точности такой, как раньше. На его лице не было ни следа мук, а ведь всего несколько минут назад ему было так плохо. Внезапно всё стало выглядеть так, будто на самом деле ничего и не произошло.

– О... отец? – неуверенно выдавил Драко, отказываясь верить своим глазам.

Люциус широко улыбнулся в ответ, обнажая слишком длинные для человека клыки.

– Драко... ты так приятно пахнешь.

После этих слов Малфой не смог больше бороться с нахлынувшим ужасом, и его сознание погрузилось в пустоту.

Дорога вблизи Лондона

23 декабря 2000, 9:26

Пробки были вовсе не такими огромными, как они ожидали, зато погода оказалась ужасной. Гарри смотрел в окно и пытался читать вывески вдоль трассы, но тяжелые капли, которые разбивались о стекло, делали эту задачу невыполнимой. Дэниел вёл автомобиль очень аккуратно, поэтому Гарри было спокойно и уютно. Наверное, доктор помнил о недавней аварии и о том, что она обошлась ему несколько дороже, чем простой штраф. Он чуть не убил двух людей, и этот урок мистер Роджерс никогда не забудет.

Немного утомлённый, Гарри был пристёгнут ремнём безопасности, а его загипсованная нога лежала в зазоре между двумя передними креслами. Он откинул голову на мягкую спинку сидения и, полностью расслабившись, вслушивался в мягкий рокот мотора, в стук капель о капот машины и в тихий голос Дэниела, который отвечал на рабочий звонок. В отличие от Гарри, его сосед был до невозможности напряжён. Риддл сидел, как неподвижное каменное изваяние, и непонятно было, как у него получалось дышать. Каждый раз, когда мимо них пролетала другая машина, исчезающая потом за стеной дождя и тумана, Тёмный Лорд едва заметно поджимал губы. Его здоровая рука лежала на колене, и в такие моменты он сильнее сжимал пальцы на гипсе.

Гарри тихо захихикал, вспомнив, как Волдеморт пробормотал что-то о железных колымагах, с помощью которых магглы сокращают свою численность, когда Дэниел пригласил их устраиваться в салоне автомобиля.

О, да, великий Тёмный Лорд боялся ездить в автомобиле.

Если бы они не были заклятыми врагами, Гарри, возможно, попытался бы его успокоить.

Не задумываясь о том, что делает, он схватил пакет с печеньем и протянул его Волдеморту.

– Возьми, сахар помогает немного успокоиться.

Риддл отвёл взгляд от пейзажа за окном и посмотрел на Гарри. На секунду на его лице отразилось ничем не замутненное удивление.

– Я ненавижу сладкое, Поттер, – произнёс он, внимательно вглядываясь в зелёные глаза.

– Хорошо… просто сделай маленькое исключение. Попробуй шоколадные, они восхитительны.

Когда Тёмный Лорд ничего не ответил и Гарри уже готов был убрать пакет, Волдеморт всё-таки протянул руку и взял пару мягких печеньиц. Они не отводили друг от друга взгляда до тех пор, пока Темный Лорд не надкусил печенюшку, а Гарри снова не ощутил, как бешено колотится его сердце.

Да что с ним такое? Может, он просто не готов к тому, что Волдеморт так спокойно показывает ему свои человеческие стороны. Всего неделю назад юный герой верил, что знает о своём враге всё, но сейчас он начинал понимать, что на самом деле не знает практически ничего.

Внезапно ему захотелось, чтобы эта поездка, наконец, закончилась. Он подался вперед и спросил у Дэниела, сколько им осталось ехать до Лондона.

– Мы уже в пригороде, так что не больше двадцати минут, – ответил мистер Роджерс и добавил:

– Хотя ещё зависит от того, куда вы хотите попасть.

– Ммм… может поближе к центру города? – предложил Гарри. Называть рядом с Тёмным Лордом адрес ГриммуальдПлэйс 12 было не очень разумно. Он повернулся к Волдеморту, но тот так ничего и не сказал, поэтому Гарри принял его молчание за одобрение.

– Гарри, центр города очень неопределённый адрес…

– А как насчёт Кинг Кросс? – встрял он. Там можно будет взять такси, и Волдеморт ничего не узнает.

– Вы имеете в виду железнодорожную станцию? – немного удивлённо уточнил Дэниел, но Гарри порывисто закивал. Доктор посмотрел в зеркало заднего вида и встретился с уверенным взглядом зелёных глаз.

– Хорошо, – кивнул мистер Роджерс и, когда они остановились на светофоре, забарабанил пальцами по рулю.

Из-за дождя на улице сгустился туман, и Гарри сквозь него любовался на украшенные рождественскими украшениями здания. Дэниел тоже внимательно рассматривал их, а потом вдруг спросил:

– Гарри, а с кем вы будете встречать Рождество?

– С друзьями, конечно, – почти без раздумий выпалил молодой человек. – Я сейчас как раз собираюсь к ним, хотя и без подарков…

– Вот как, но… разве вы не хотите встретиться со своей семьёй?

Гарри болезненно прикусил губу и посмотрел на Тёмного Лорда, который демонстративно не смотрел в его сторону.

– Мои друзья и есть моя семья. Мои родители… умерли, а с тётей и дядей, у которых я жил, у меня не очень хорошие отношения…

Дэниел судорожно вздохнул и резко повернулся к задним сидениям, поэтому не увидел, как светофор мигнул им зелёным светом.

– Гарри… мне так жаль… я не знал…

Гудки машин, которые стояли за ними, напомнили, что они стоят посередине проезжей части, и мистер Роджерс быстро повернулся обратно.

– Простите меня за этот вопрос, – чуть погодя пробормотал доктор.

– Всё в порядке, Дэниел, не вы ведь в этом виноваты, – тихо ответил Гарри, сверля взглядом затылок своего соседа.

Мистер Роджерс попытался сгладить неловкость и переключил своё внимание на очень раздражённого Тёмного Лорда.

– А вы, мистер Мур? Какие у вас планы на Рождество?

Риддл попытался сделать вид, что не услышал вопроса, но под пристальным злым взглядом Гарри прошипел сквозь стиснутые зубы:

– Я не праздную Рождество.

– Никогда? – изумился Дэниел и посмотрел в зеркало заднего вида, словно ожидал найти подтверждение на суровом лице.

Риддл ничего не ответил.

– Почему? – тихо спросил Гарри, когда его злость пошла на убыль.

– А я должен? – холодно огрызнулся Волдеморт, и Гарри посмотрел в сторону.

– Правильно, с чего бы. Тебе же на всё плевать.

Гарри не видел, как Тёмный Лорд открыл рот, словно собирался сказать что-то ещё. Не увидел и того, как он сжал губы, так ничего и не произнеся, зато почувствовал, какой напряжённой вдруг стала тишина.

– Останови здесь, – холодно приказал Риддл, и не ожидавший такого Гарри удивлённо на него посмотрел.

«Волдеморт хочет выйти? Неужели из-за дурацкого спора?» – терялся он в догадках.

– Но нам ещё далеко до… – начал Дэниел, но Риддл подался вперёд и повторил ещё раз.

– Я сказал, останови.

Пока мистер Роджерс парковал автомобиль у обочины, Гарри, утратив дар речи, рассматривал Тёмного Лорда. Когда ни один из них так и не произнёс ни слова, он нервно прочистил горло.

– Что ж, вот и всё. Тогда…

– Вылезай из машины, Поттер, – не дал ему договорить Волдеморт. Гарри удивлённо вытаращил глаза.

– Почему это я должен… – начал он, но властный взгляд алых глаз пресёк все его возражения на корню. «Это плохо», – думал он, когда выбрался из машины и попросил Дэниела его подождать. Следом начал вылезать и Риддл.

– Счастливого Рождества, мистер Мур, даже если вы его не празднуете, – произнёс мистер Роджерс. – Прощайте.

Гарри услышал эти слова, уже будучи на улице.

Волдеморт медленно повернулся к доктору, уголки его губ едва заметно приподнялись.

– Ты хорошо послужил мне, маггл. Считай, что ты в милости у самого Тёмного Лорда.

И прежде чем бедный Дэниел успел прийти в себя, он вылез из машины и захлопнул дверцу.

– Теперь с тобой, Поттер, – продолжил Волдеморт, рассматривая Гарри с высоты своего роста. – Я понимаю, что после всего, что между нами произошло, ничего уже не будет так, как раньше.

Гарри честно пытался сосредоточиться на словах Тёмного Лорда, но его сильно отвлекала окружающая обстановка. Трудно было поверить, что Риддл захотел решить всё прямо сейчас, когда мимо них пробегали прохожие, пролетали машины, с неба на головы капала мелкая морось, а рядом тихо рычал мотор автомобиля Дэниела. Поэтому всё казалось таким ненастоящим, словно сон. Точнее, кошмар.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил Гарри, когда заметил, что Волдеморт уже долго безмолвно стоит на месте и что-то обдумывает.

Кроваво-красные глаза, как много раз до этого, встретились с зелёными, и когда Риддл заговорил, его голос уже не звучал так холодно.

– Я признаю, что моя одержимость пророчеством была… ошибкой. За эту неделю я понял, что ты можешь быть очень ценным союзником.

Гарри задержал дыхание. Он не мог поверить в то, что сейчас говорил ему Тёмный Лорд.

– Идём со мной, Поттер. С тобой никто не сможет меня остановить. Никто, даже… Негура.

Этого не может быть, потому что просто не может быть. Они же враги, ПРАВДА? Гарри потрясённо замер на месте. Волдеморт лжёт. Вот сейчас он рассмеётся и высмеет его дурацкую доверчивость и глупость. Но Риддл так и не засмеялся, напротив, он нетерпеливо ждал ответа.

– Твою мать, НЕТ! – вскинулся Гарри. – Да как тебе в голову могло прийти, что я… что я когда-нибудь…

Волдеморт сощурил глаза и накинул на голову капюшон.

– Вот как, – тихо прошипел он. – Тогда тебе лучше держаться от меня подальше, Поттер. Целее будешь.

Гарри тяжело дышал и не мог отвести взгляда от – как он привык думать – своего врага. Он никак не мог поверить, что Волдеморт предложил ему присоединиться к Пожирателям Смерти.

У него не получалось мыслить ясно, да и времени на то, чтобы прийти в себя, у него не было – Дэниел уже несколько минут ждал его, и заставлять его ждать и дальше было грубо.

– Я должен идти, – выпалил Гарри. – Просто не приближайся к моим друзьям, и, обещаю, я буду держаться от тебя подальше.

Он потянул ручку, но Волдеморт остановил его, хлопнув большой ладонью по дверце машины.

– Что ещё? – с каждой секундой Гарри нервничал всё сильнее. Тёмный Лорд поморщился и скрипнул зубами, словно пытался что-то сказать, но не мог. А Гарри оставалось только удивляться тому, как открыто Волдеморт показывал своё напряжение. Правда, в следующую секунду оно исчезло. Риддл отступил и посмотрел в сторону, так и не сказав того, что хотел.

– Убирайся, Поттер, – совершенно равнодушно приказал он.

И Гарри беспрекословно ему подчинился. Он вернулся в салон автомобиля, а когда они тронулись, так и не смог отвести взгляда от неподвижного тёмного силуэта, пока тот полностью не растворился вдали.

Первый раз в жизни Гарри был так сильно сбит с толку.

Финсбери Серкус, Лондон

23 декабря 2000, 10:40

Так скучно каждый день просыпаться в одной и той же кровати, готовить на завтрак всё тот же чёрный чай и садиться с Ежедневным Пророком в одно и то же кресло. Алекто Кэрроу подавила зевок, неспешно просматривая газету, лежавшую у нее на коленях. Новости были откровенно нелепыми – страницы словно издевались над читателями: Тёмный Лорд и Гарри Поттер исчезли, в Министерстве переворот, в Азкабане убили половину узников, а Рита Скитер разглагольствует о необъяснимом массовом переселении волшебников из страны.

Если честно, Алекто положение в стране совсем не волновало. Ей было наплевать на чужие проблемы, ровно как и на страшную судьбу заключённых в Азкабане. Ей было наплевать на Эйвери, Трэверса и остальных Пожирателей Смерти, которые ринулись мстить за своих павших товарищей. Но она волновалась за своего брата, который ушёл вместе с ними.

А ведь Тёмный Лорд приказывал им оставаться на месте.

И так получилось, что только она и Селвин не ослушались приказа Хозяина и не вышли за порог новой штаб-квартиры.

За всю свою жизнь Алекто ни разу не пошла против приказов Тёмного Лорда. Ей нравилось служить такому сильному магу, и она делала это так безукоризненно, как только могла. Кэрроу повторяла про себя эти слова и спокойно перелистывала страницы.

Если бы только безделье не было таким скучным! Как было бы прекрасно, если бы ей можно было выйти отсюда и развлечь себя пытками магглов или убийством магглорождённых…

Алекто закрыла глаза и прислушалась к суматохе города – её шум проникал даже сквозь толстые стены. Одна лишь мысль о магглах, грязных тварях, которые жили в такой близости от Тёмного Лорда, сводила её с ума. Как же она ненавидела их! Этих презренных самоуверенных червяков, слепо верящих в глупые иллюзии о настоящей силе и власти и не осознающих собственной ничтожности. Почему Тёмный Лорд выбрал своей резиденцией такое место? Алекто понимала желание Хозяина покинуть Малфой-мэнор, гнездо предательства (она подозревала, что Драко недалеко ушёл от своих родителей, иначе как объяснить то, что он постоянно крутится у Амбридж – Кэрроу с отвращением относилась к тому, как легко Малфой отвернулся от Тёмного Лорда и склонил голову перед Лидером), но почему он выбрал именно это место? Бесспорно, оно удобно расположено – совсем рядом с Министерством. Но Пожиратели всё равно не ожидали, что Тёмный Лорд создаст здесь штаб-квартиру. Как прикажете жить рядом с магглами, если одно их существование сводило с ума?

Право, нелепо.

Но кто она такая, чтобы не одобрять решения Милорда?

– Доброе утро, Алекто.

Кэрроу подняла взгляд и увидела Селвина. Тот стоял, прислонившись к косяку двери, и потягивал из чашки кофе. И то, что он пил этот плебейский маггловский напиток, окончательно вывело её из себя.

– Селвин, – холодно поздоровалась она, свернула газету и отложила её в сторону. – Удивительно, что ты до сих пор здесь. Мне казалось, ты тоже хотел войти в команду «мстителей». Или ты решил, что разумнее будет подчиниться приказу Тёмного Лорда?

– Тц. И почему тебя так волнует моё решение, Алекто? Хотя если уж тебе интересно, так и быть, отвечу: мне просто не за кого мстить. Не помню, чтобы они волновались обо мне, когда мне нужна была помощь.

Он сделал ещё один глоток и ухмыльнулся.

– Кроме того, мне не приходится волноваться за судьбу тех, кто ослушался приказа нашего Лорда.

Щёки Алекто вспыхнули гневным румянцем.

– Я говорила Амикусу, что если он уйдёт, то может уже не вернуться, но он меня не послушал. Поэтому то, что с ним случится – его проблема, не моя, – она медленно поднималась на ноги, пока говорила. – Я не отрицаю, что волнуюсь за его благополучие, но не оно занимает мои мысли. Может, ты не заметил, но он мне вообще не нравится. Я всегда стремилась к большему, но как я смогу заслужить доверие Тёмного Лорда, если не стану подчиняться самым простым его приказам? Или ты думаешь, что я поступлю как Малфои и предам нашего Хозяина во имя семьи? – процедила она сквозь крепко стиснутые зубы.

Селвин презрительно фыркнул, а потом тихо и отрывисто заговорил.

– Ты говоришь как Беллатрикс, Алекто. Прекрати. Тебе не к лицу. И не думай, что я не знаю, чего ты добиваешься. Малфои и Лестрейнджи потеряли свое положение, и теперь тебе хочется на их место. Сначала тебе всё усложняла Беллатрикс, зато с тех пор, как она погибла, ты стала всё больше походить на неё, в надежде, что Тёмный Лорд обратит на тебя внимание. Среди Пожирателей Смерти ты – единственная женщина. Хочешь воспользоваться своим положением?

Алекто зло поджала губы.

– Может, и хочу. Завидуешь?

– Едва ли, – фыркнул Селвин и сделал ещё один глоток обжигающе горячего кофе. – Надеюсь, ты помнишь, что Беллатрикс так и не получила того, чего хотела? Почему ты думаешь, что получишь ты?

– Я хочу не того, чего хотела Белла. Мне хватит простой благосклонности нашего Хозяина. Он слишком долго не доверял нам и не ценил. Это нужно изменить!

– Изменить, сидя здесь и даже не пытаясь его найти? – насмешливо уточнил он. Алекто нахмурилась.

– Я что-то не вижу, что ты его ищешь! Кроме того, наша Тёмная Метка почти так же черна, как раньше. Я уверена, Хозяин скоро вернётся и принесёт голову Поттера в качестве сувенира.

На этот раз Селвин промолчал. Он посмотрел в грязное от копоти окно и только открыл рот, как вдруг снаружи раздался резкий звук.

БУМ! БУМ! БУМ!

Они с замешательством посмотрели друг на друга.

БУМ! БУМ! БУМ!

– Кто-то стучит в дверь? – без особой радости в голосе спросила Алекто.

– Похоже, – насмешливо ответил Селвин.

– Но… но это невозможно! – пролепетала она. Пожиратели Смерти входили сюда с помощью палочек, а магглы вообще не видели входа из-за специальных чар, которые она лично накладывала по приказу Лорда.

БУМ! БУМ! БУМ!

Селвин рассмеялся.

– Тебе придётся выйти и спросить, чего же хочет этот бедняжка-маггл.

Алекто взбесилась не на шутку. Он открыто сомневался в её способностях применять даже примитивные чары! Она поджала губы и вскинула палочку, целясь прямо в его грудь.

БУМ! БУМ! БУМ!

В её глазах загорелась жажда убийства – гость, стоявший за дверью, явно не собирался уходить.

– Ты не должна убивать этого маггла, если, конечно, не хочешь, чтобы авроры расследовали убийство прямо под дверью резиденции Тёмного Лорда, – совершенно спокойно продолжал насмехаться Селвин.

Алекто не могла больше терпеть его издевательского тона.

БАМ! БАМ! БАМ!

Взбешённой фурией она пронеслась по коридору и за несколько секунд оказалась у двери, не потрудившись даже посмотреть в глазок. Повинуясь взмаху палочки, тяжелая дубовая дверь распахнулась настежь, и Кэрроу с криком набросилась на стоящего за ней человека.

– УБИРАЙСЯ ОТСЮДА, НИЧТОЖНЫЙ МАГГЛ, ИЛИ Я!..

Она подавилась следующим словом, и сердце замерло в груди. Все органы чувств, кроме зрения, просто отключились.

Высокий, истощённый, одетый во всё чёрное человек прожигал её взглядом с высоты своего роста. Его бесстрастное лицо было белее снега, а чёрные зрачки алых глаз напоминали узкие щели.

– Ничтожный… маггл? – холодно и мрачно прошипел он. У Алекто подогнулись колени, и она рухнула на пол, низко склонив голову.

Она только что оскорбила своего Хозяина. Он убьет её.

– М… М… Мой… Лорд… – только и смогла выдавить Кэрроу сквозь вставший поперёк горла ком.

– Значит, вот как ты приветствуешь меня, Алекто? – его голос, если такое вообще возможно, стал ещё холоднее.

– М… М… Мой Лорд… Я… Я не… знала…

Почему она ещё жива? Ему ведь ничего не стоит произнести всего пару слов, чтобы покончить с ней. Если только сначала он не хочет её попытать.

– Дай мне свою палочку, – спокойно приказал Волдеморт. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Отдать палочку? Он хочет убить Алекто её же палочкой? Кэрроу шумно сглотнула и трясущейся рукой без единого возражения протянула свою палочку.

– Пожалуйста… прошу вас… Милорд… умоляю…

Тёмный Лорд молча принял оружие и невербальным заклинанием швырнул Кэрроу к противоположной стене коридора. С тихим щелчком притворилась дверь, когда он вошёл внутрь и приблизился к съёжившейся на полу женщине.

– Хорошо, – прошептал Волдеморт. – Crucio!

Он сильно замерз, а холод он ненавидел. Кроме того, ему пришлось идти в резиденцию пешком, и эта прогулка не добавила оптимизма. Тёмный Лорд шёл под любопытными взглядами магглов, которые следовали за ним повсюду. Когда Волдеморт пришёл к Финсбери Серкусу, он был вне себя от ярости. А потом одна из его последовательниц выплюнула оскорбление прямо ему в лицо.

Волдеморт удерживал пыточное проклятие как можно дольше. Он всё ждал, когда же придёт удовольствие от вида корчащейся на полу фигуры, которая изворачивалась так, что слышно было, как трещат кости. Но он не чувствовал ничего, кроме отголоска былого раздражения. Визг Алекто резал слух и приносил только головную боль. А её палочка очень плохо его слушалась, Тёмному Лорду приходилось заставлять свою магию работать с ней, а не наслаждаться тем, как сила струится по телу.

Он отменил проклятие и посмотрел на подрагивающую и всхлипывающую Кэрроу. Потом подошёл ближе, зная, что в каждом её вдохе сквозил чистый ужас. Её огромные, пустые глаза со страхом смотрели на него, отчего она выглядела донельзя беспомощной и отчаявшейся.

Волдеморту всегда нравилось видеть своих жертв такими.

Но он не понимал, почему сейчас ему совсем не весело. Казалось, что кто-то просто украл предназначенное для него сегодня удовольствие. Едва сдержавшись от разочарованного шипения, Тёмный Лорд склонился над Алекто.

– Ты можешь забрать свою палочку, когда поднаберешься смелости.

Его шёпот казался мягким, хотя внутри него всё клокотало от ярости. Сейчас существовала лишь одна вещь, которая сможет поднять ему настроение. И она лежала в его покоях в маленькой коробочке из чёрного дерева. Всё, что ему нужно – подняться наверх и наконец-то прикоснуться к ней.

Волдеморт отошёл от сжавшейся на полу ведьмы и поспешил наверх – один его шаг был равен трём.

– С дороги, Селвин.

– Конечно, Мой Лорд, – слуга тут же отступил и с надеждой посмотрел на Тёмного Лорда.

– Мой Лорд, – начал Селвин, следуя за Риддлом. – Я понимаю, что это наглость с моей стороны, но… но… Поттер наконец-то?..

Волдеморт запнулся и остановился. Сердце пропустило удар.

Перед глазами словно наяву встали чёрные непослушные волосы, огромные глаза и горячая, тронутая загаром кожа.

– Поттер, – выдохнул он.

По спине пробежала неожиданная дрожь, и чтобы сдержать её, Волдеморт изо всех сил сжал пальцами здоровой руки край мантии. Кажется, всего минуту назад он чувствовал себя опустошенным, так почему же сейчас… сейчас!..

– Милорд? – покорно и немного обеспокоенно окликнул его Селвин.

– Позже, – отрезал Тёмный Лорд, когда поборол, наконец, это странное наваждение и решительно устремился дальше.

Его покои были точь-в-точь такими, какими он их оставил. Всё стояло на своих местах, даже огарки свеч – он не потушил их, когда уходил, потому что был уверен, что вернётся быстро. Тогда Волдеморт не сомневался в своей победе, но он – как часто бывало, когда дело касалось Мальчика-Который-Выжил – ошибся…

Тихо выругавшись, Волдеморт открыл тайник в столе. Небрежно отбросил в сторону палочку Алекто, которая со стуком покатилась по деревянной поверхности, нетерпеливо достал из тайника маленькую чёрную коробочку и прошипел:

– Откройся.

Послышался тихий щелчок, и коробочка открылась, показывая одно из самых ценных его сокровищ – на чёрном атласе лежала совершенно безобидная и невинная на первый взгляд тисовая палочка. Тёмный Лорд жадно сжал её в пальцах, чувствуя, как приятная мощь охватывает ладонь, руку, а затем и всё тело. Палочка задрожала в его руках, тоже радуясь их воссоединению.

– Наконец-то, – облегчённо выдохнул он и сильнее сжал пальцы на гладком дереве.

За пару секунд он избавился от этого отвратительно гипса и срастил раздробленные кости на левой руке.

Легко. Просто. Но вот залечить душевные потрясения было намного сложнее.

– Вот теперь можешь приходить за мной, Негура, – прошипел Волдеморт, поглаживая палочку. – Рад буду показать тебе, на что я потратил сорок лет своей жизни!

Длинные пальцы нежно прошлись по потеплевшему дереву.

– Мне не нужна удача, Поттер, чтобы разобраться с ничтожным предателем. Лорду Волдеморту, величайшему волшебнику, не нужна помощь такого сопляка! Он всё равно… отказался… от моего предложения.

Тёмный Лорд тяжело опустился в широкое кресло. Он так старался не думать о своём последнем разговоре с мальчишкой. Нужно сосредоточиться на чём-то привычном, нормальном, например, на своих последователях. Может, если он убедится в их верности, то сможет поверить и в то, что на самом деле ничего не изменилось.

Может, у него даже получится убедить себя, что Поттер не спасал его.

Тёмный Лорд уже столько раз обдумывал это, но его удивление и неверие до сих пор не ослабло.

Сможет ли он ненавидеть Поттера так же, как раньше?

Если он очень постарается, то, наверное, даже сможет забыть об этом спасении. Но хочет ли он этого?

Ему никогда не нужна была ничья помощь; он сторонился её как самой смерти. Так было всегда, но почему-то его принципы потерпели полный крах рядом с Поттером.

Если бы это был любой другой – не этот щенок – он бы… он бы…

Почему Поттер несколько миль тащил его на себе, хотя сам был недалек от смерти? Это ведь просто бессмысленно. Мальчишка что-то говорил о долге жизни и о том, что чувствует себя обязанным. Но это же полная чушь! Разве он не объяснил Поттеру, что спас его лишь для того, чтобы выжить самому? При чём здесь чувство долга?

Салазара ради, они же враги! Поттер – ребёнок из пророчества, которому предначертано было победить Тёмного Лорда! Он мог покончить с врагом, просто оставив его умирать самой унизительной из всех возможных смертей, так нет же, этот идиот спас Лорда Волдеморта!

Но… Поттеру плевать на пророчество. Он сам так сказал. Мальчишка предпочёл свои инстинкты разуму, ему было всё равно, что он совершает ошибку. Для него главное, что это не претило его сердцу и желаниям.

Сколько раз он высмеивал слабость щенка? Сколько раз смеялся над глупыми, порывистыми поступками? Каким предсказуемым глупцом делало мальчишку его сердце!

Но если бы не жалкие чувства Поттера, он бы сейчас не сидел здесь… Он, величайший маг, поддался бы самой большой и страшной своей слабости – смерти.

Невольный яростный рык сорвался с губ, и Тёмный Лорд сильнее вжался в спинку кресла, впиваясь коротко остриженными ногтями в подлокотники.

Что ему теперь делать? Как искать ответы и строить планы, когда в нём бушуют чувства? Как ему справиться с этим нежеланным, связывающим по рукам и ногам чувством благодарности, которое кислотой сжигает его изнутри? Но хуже было другое – когда рядом с ним был Поттер, всё вдруг воспринималось иначе, его ненависть и решимость убить этого недоумка просто растворялись.

В такие минуты он вёл себя совсем не так, как обычно, и сам не понимал почему.

В конце концов, Волдеморт решил использовать свой старый мыслеслив и с помощью воспоминаний понять, что и когда в нём изменилось. Он очень редко пользовался им – боялся, что кто-нибудь увидит то, что им не предназначено.

Другого выхода Тёмный Лорд сейчас просто не видел.

И только он собрался встать, как вдруг что-то острое распороло кожу на правом бедре. Риддл зашипел от боли и засучил мантию, быстро и аккуратно ощупывая карман брюк, в котором и лежало то, что его порезало. С зарождающимся пониманием он медленно достал… сломанную оправу от очков Поттера. К тонкой железке до сих пор крепился один из осколков, и его кончик окрасился свежей кровью.

С легким недоверием Волдеморт положил «победоносный трофей» – как он его тогда назвал – на стол прямо перед собой.

Странно, он редко забывал о тех вещичках, которые крал, особенно если учесть, что эти очки принадлежали Поттеру. Тёмный Лорд аккуратно коснулся сломанной оправы и тут же отдёрнул пальцы, словно наяву услышав, как бьётся стекло. Тогда он и придумать не мог лучшей расплаты; покалечить мальчишку за его ошибки, но сейчас Волдеморт чувствовал лишь притуплённый пустой испуг.

Пока Риддл невидящим взглядом смотрел на то, что некогда было очками, из-за тяжелых туч появилось солнце, и сквозь темные зелёные шторы, занавешивающие узкое окно, в комнату проникли золотые лучи. Маленький осколок, преломив попавший на него свет, засверкал.

Тёмный Лорд с минуту просто рассматривал его, потом прошептал:

– Эти очки такие же, как ты, Поттер. Как ни пытался я их сломать, они всё равно сияют.

Словно услышав его слова и желая подтвердить их, осколок засверкал ещё ярче.

– Так глупо с моей стороны пытаться их уничтожить. Они ведь часть тебя, прямо как тот шрам, которым я отметил тебя… Я не учёл… – когда он подумал о дерзком мальчишке, в груди разлилось тепло, и он оборвал сам себя, так и оставив непонятные чувства невысказанными.

Он не должен был этого чувствовать. Эти чувства непристойны, недостойны и опасны.

Как такое вообще могло произойти? Ведь много лет назад он сам уничтожил свою человечность!

Так что же значат эти чувства? Может, у него повреждён мозг, и от того он по-другому сейчас смотрит на мир? В конце концов, несколько дней назад он был почти при смерти…

Или, может быть, дело в том, что вернулся Негура и оживил болезненные и давно забытые воспоминания о самой большой его слабости?

Может, он слишком долго потакал физическим потребностям своего тела? С тех пор как погиб его последний хоркрукс, Нагини, Тёмный Лорд заставлял себя есть, пить и спать, как самый обычный человек, и это могло пробудить в нём давно утраченную человечность…

А может, эта дерзость, наивность, смелость, упорство и нерушимая невинность Поттера повлияли на него сильнее, чем он думал…

Когда перед глазами вновь встало лицо щенка, он ощутил…

Скрежет ногтей о полированную поверхность стола немного его отвлёк. Поэтому Риддл снова и снова царапал дерево, только чтобы прекратить этот отвратительный поток мыслей и чувств.

Он не должен зацикливаться на этих вероломных чувствах. Его вообще не должны были волновать никакие чувства!

– Поттер, – зло прошипел Волдеморт. – Что, во имя Салазара, ты со мной сделал?

Станция Кинг Кросс, Лондон

23 декабря 2000, 10:20

– Мы приехали.

Когда машина остановилась, Дэниел обернулся и внимательно посмотрел на Гарри. Между бровей его залегла маленькая морщинка, признак беспокойства. Гарри был уверен, что всё это время доктор думал о странных словах Волдеморта. И если бы Гарри не был так обязан мистеру Роджерсу, он предпочёл бы вообще не поднимать этой темы. В конце концов, он и так всю дорогу до станции думал о странном поведении Риддла. Хотя плоды своих размышлений Гарри озвучивать не хотел.

– Дэниел, – нерешительно начал он, – знаете… насчёт Риддла… кхм!... То есть мистера Мура… я хочу сказать…

– Гарри.

Он поднял взгляд и встретился с карими глазами доктора.

– Мне кажется, будет лучше, если вы не станете мне ничего объяснять.

Гарри медленно выдохнул. Временами Дэниел бывал до невозможности наивным, а иногда пугающе проницательным.

– Спасибо.

– Но я хочу вам кое-что сказать, – добавил мистер Роджерс, и Гарри тотчас приготовился к родительским наставлениям.

– Я понял, почему вы сказали, что Волтер не ваш друг. Я даже понял, почему его испугалась моя дочь. Если честно, я и сам испугался… немного. Я, конечно, говорил, что привык к разным людям – и это действительно так – но это не значит, что я считаю мистера Мура нормальным. И я говорю вовсе не о внешности. Рядом с этим человеком очень трудно оставаться беспристрастным, хотя я очень старался. Поэтому, Гарри, если вы встретитесь с ним вновь… пожалуйста… будьте осторожны.

Что ж, предостережение Дэниела на самом деле звучало как отцовское наставление, но Гарри медленно кивнул, принимая его. И хотя ему не хотелось поднимать эту тему, он всё равно должен был что-нибудь ответить.

– Я буду осторожен, не волнуйтесь. И… неважно, что вы думаете о нас с ним, просто знайте – я никогда не позволю ему причинить вред вам или вашей семье. Никогда.

Дэниел рассмеялся и покачал головой.

– Не нужно так преувеличивать, ничего ужасного не случилось. Я думаю, вы очень хороший человек, и, если честно, мне даже жаль расставаться с вами. Если волей случая вас когда-нибудь занесёт в Кроуборо, заезжайте к нам в гости, хорошо?

Похоже, все опасения оказались напрасны – Дэниел думал о нём только хорошее. Гарри не уставал поражаться доброте этого человека.

– Конечно, – прошептал он и, протянув доктору руку, сжал его ладонь. – Спасибо вам за всё.

– До свидания Гарри. Счастливого Рождества.

– Счастливого Рождества, Дэниел, – Гарри в последний раз улыбнулся, вышел из машины и помахал рукой, пока белый седан перестраивался в нужный ряд неспешно движущихся автомобилей.

А потом машина уехала, и Гарри внезапно почувствовал себя таким одиноким среди потока проезжающих мимо автомобилей и спешащих пассажиров с тяжёлыми чемоданами. Ему так захотелось вернуться в свои школьные годы. Он хотел сесть на Хогвартс Экспресс и ощутить тот же восторг, когда он впервые увидел алый выпускающий пар поезд. Гарри был не против даже вернуться в тот миг, когда он возвращался из школы и отыскивал на парковочной стоянке автомобиль Дурслей. Потому что даже тогда в глубине души понимал, что через два месяца снова окажется на поезде и помчится навстречу новым приключениям.

Но прошлое нельзя вернуть, а сейчас впереди совсем другие приключения. Гарри тихо вздохнул и приготовился вернуться на Гриммуальд Плэйс.

Ему уже двадцать лет, и он до сих пор жив, что большинство магов и ведьм считает настоящим чудом. И он в очередной раз выжил после встречи с Тёмным Лордом, правда, особой радости это ему почему-то не доставляло. Наоборот, Гарри казалось, что сегодня он лишился чего-то ценного, но назвать это ценное своим именем он не пытался даже про себя.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

23 декабря 2000, 10:35

– Это плохая идея, – пробормотал Рон. Он рассматривал маленькую голубую вазу так, словно та нанесла ему личное оскорбление.

Гермиона, которая сидела по другую сторону стола, на секунду подняла взгляд и снова уткнулась в Историю Магических Искусств Восточной Европы.

– Я должен был пойти вместо него.

Девушка продолжила изучать чёртову историю магического мира Румынии. Она внимательно вчитывалась в каждую строчку и едва заметно хмурила брови.

– Это очень плохая идея, – опять проворчал Рон.

Она вздохнула и изо всех сил заставила себя не отводить взгляда от страниц.

– Очень, очень плохая.

Её терпение лопнуло. Гермиона громко захлопнула книгу и вскинула голову.

– Успокойся, Рон. С ним ничего не случится. Мы же знаем, что Перси лучше всех справляется со своими заданиями. А сейчас не мог бы ты успокоиться и немного помолчать?

– Это же не твой брат, Гермиона! – огрызнулся Рон и взволнованно растёр ладони. – А что, если с ним что-то случится? Никогда себе этого не прощу…

Девушка положила книгу на стол и посмотрела на своего парня с забавной смесью раздражения и сочувствия.

– С ним всё будет в порядке, вот увидишь. Я понимаю, что ты волнуешься, но мы должны разумно ко всему подходить. Вампиры пробуждаются ночью, и только Перси может задерживаться в Министерстве за полночь, не вызывая при этом подозрений. Он – единственный из нас, кому позволено свободно заходить в кабинет Министра. Амбридж доверяет ему; они очень долго работали вместе. И если он получит эту должность, у нас появится незаменимый источник информации прямо из кабинета Министра. Я уверена, твой брат прекрасно понимает, чем рискует.

Рон покачал головой и подошёл к узкому окну.

– Я знаю, знаю… Но мне от этого не легче. Потому что, когда я вспоминаю о… Фреде… и Гарри… и я…

Он прижал кулак к губам, чтобы сдержать рвущийся наружу крик отчаяния.

Гермиона тут же встала, обошла стол и заключила его в объятия. Они простояли так пару минут, а потом она сказала:

– Мы ещё не потеряли Гарри. Мы не знаем, что с ним и где он, но мы не должны терять надежду.

Рон кивнул и пропустил пальцы через её волосы.

– Ты права... Что ты там всё время читаешь? – сменил он тему.

– А, – Гермиона высвободилась из его объятий. – Я одолжила эту книгу из Хогвартской библиотеки. Надеялась, что с её помощью у меня получится найти связь между автором того письма из личных комнат Лидера и Волдемортом. Я изучила каждого сильного мага Румынии двадцатых годов, всех, кто когда-либо мог встретиться с Волдемортом, но так ничего и не нашла. Сам Волдеморт никогда не бывал в Румынии, и в этой книге ничего не говорится о румынских магах, которые связывались с Тёмным Лордом. Я так надеялась распутать этот клубок, но у меня ничего не выходит…

У Гермионы была одна догадка, но ей никак не удавалось её подтвердить. Она считала Лидера магом из Румынии, который еще с давних пор был врагом Тёмного Лорда и пытался уничтожить его, разорвав хоркрукс, но все эти предположения были безосновательны.

Единственное, в чём была уверена девушка, так это в том, что приближённый советник Амбридж ей не нравился ни как друг Волдеморта, ни как и его враг.

Именно поэтому она хотела, чтобы Перси побольше узнал о нём.

– Значит, ты ничего не нашла? – разочарованно спросил Рон, отвлекая Гермиону от размышлений.

– Нет, кое-что нашла, – вяло возразила она. – Только это совершенно бессмысленно, – она достала из выдвижного ящика стола маленькую записную книжку и быстро её пролистала.

– Я искала человека с инициалами ДЛН и нашла двадцать одно совпадение. Проблема в том, что некоторые из них умерли, Например, Десебэл Л. Никулеску – он был известным магглорождённым летописцем. И он, несомненно, не тот, кто нам нужен, хотя бы потому, что умер за шестьдесят лет до рождения Волдеморта.

Гермиона тяжело опустилась в кресло, бегло просматривая свои записи.

– Значит, этот кто-то намного старше Волдеморта…

– Прекрати, наконец, называть его по имени, – простонал Рон, но девушка продолжила так, словно её и не прерывали.

– … или недостаточно известен, чтобы его упоминали в этой книге. Но с трудом верится, что мага, который сделал такое с Ты-Знаешь-Кем, не принимают в расчет. Поэтому я взялась за магов и ведьм, которые старше него, и внимательно изучила всех с такими инициалами. Некоторые из этих волшебников, скорее всего, до сих пор живы.

Она достала маленькую желтую карточку и начала читать.

– В конечном счёте, остаётся семеро. Двое из них – историки, один писатель-романист, ещё один композитор, а оставшиеся трое входят в могущественные противостоящие друг другу организации и участвуют в разборках, которые легко могут вылиться в гражданскую войну. Может, я и ошибаюсь, но почему-то мне кажется, что ни один из них нам не подходит.

Рон сел за стол и опустил подбородок на сложенные руки.

– А что, если ДЛН – не инициалы, а что-то другое?

Гермиона прекратила листать блокнот и с любопытством посмотрела на него.

– Что, например?

– Не знаю… – пожал плечами он.

– Рон, – начала она, – этот человек писал письмо так, чтобы Волдеморт всё понял. Поэтому не думаю, что автор не хотел, чтобы его узнали.

– Не называй…

– Я уверена, инициалы настоящие. Просто не знаю, чьи они… пока что.

Гермиона снова открыла многотомную книгу и начала неторопливо просматривать события шестнадцатого и семнадцатого веков.

– Что ж, здесь тоже есть яркие личности. Дорин Нистор – потомок знатного рода. Он использовал своё положение, чтобы притеснять магглорождённых, и его подозревали в злоупотреблении Тёмными Искусствами. Если этот Дорин жил всего несколько веков назад, то вполне возможно, что он встречался с Волдемортом. О, и здесь, смотри! – она провела пальцем по имени на следующей странице.

– Драгомир Негура. Родился триста семьдесят лет назад и был одним из самых известных авроров Румынии того времени. В дуэли сразил Алкандра Жестокого, самого могущественного тёмного мага семнадцатого века. А ведь тогда ему было всего двадцать лет. Видишь… Гарри не единственный в своём роде.

Рон навострил уши.

– Правда? И как он это сделал?

– Тут не написано. Зато говорится, что он погиб через несколько месяцев, сразу после того, как последователи Алкандра вырезали всю его семью. И неизвестно, было ли это самоубийство или убийство.

Рон побледнел, на его лицо легла мрачная тень.

– Это… просто ужасно.

– Согласна. Страшно читать и знать, что он такой не один. В прошлом многие повторили такую жуткую судьбу. Но хуже всего то, что мы не учимся на их ошибках.

– Просто ужасно…

Рон хотел что-то добавить, но его прервал громкий голос миссис Уизли.

– Рон, Гермиона! Не могли бы вы спуститься на минутку?

Они удивлённо посмотрели друг на друга. Что происходит? До обеда ещё рано, Кингсли и Невилл всеми силами стараются набрать в Орден новых членов, да и дом почти пуст, так что же случилось?

– Идём, мам! – крикнул в ответ Рон и помог Гермионе подняться.

– Змея, – тут же заподозрила новую фобию Молли Гермиона, и Рон твёрдой походкой пошёл вниз, чтобы скорее развеять страхи своей матери. По пути он без конца разглагольствовал, как вдруг его прервал другой, громкий, весёлый и совершенно неожиданный голос.

– Привет, ребята!

Гриммуальд Плейс 12, Лондон

23 декабря 2000, 10:55

«Я на месте», – подумал Гарри, когда остановился перед обшарпанной дверью, которую, как он думал, больше никогда не увидит. Теперь от встречи с друзьями его отделяло лишь несколько стуков по этой двери. Он с таким нетерпением ждал этой секунды, что не мог отказать себе в удовольствии растянуть её немного подольше. После мимолетной неуверенности Гарри, наконец, схватился за серебряное кольцо.

ТУК. ТУК. ТУК.

Пустой звук эхом пронёсся от входной двери.

Гарри терпеливо подождал пару секунд, внимательно прислушиваясь к звукам, доносившимся из дома. И только он поднял руку, чтобы постучаться ещё раз, как услышал приглушённые шаркающие шаги. Несколько раз щёлкнул замок, и дверь медленно открылась.

– Ты уже вернулся, Перси? Что-то пошло не так?..

В образовавшемся проёме появилось доброе, округлое лицо Молли Уизли, и Гарри едва подавил желание сразу подскочить к ней и сжать в объятиях.

Довольно забавно было наблюдать за тем, как сменяются эмоции на её лице, когда она поняла, кто перед ней стоит. В любом другом случае Гарри рассмеялся бы, но сейчас его смех был бы очень некстати.

– Миссис Уизли, – тихо произнёс он и с усилием приподнял уголки губ.

Она беззвучно открывала и закрывала рот, совсем как рыба.

– Молли, дорогая, всё в порядке? – раздался за дверью глубокий голос Артура Уизли, а потом появился и сам и замер, рассматривая гостя с тем же недоверием, что и она.

– Мистер Уизли, и вас я тоже очень рад видеть, – прошептал Гарри, чувствуя себя немного глупо под их пристальными, напряжёнными взглядами.

Палочка, направленная прямо в лоб, немного остудила его восторжённую радость.

– Кто ты? – холодно спросил Артур.

– Гарри Поттер? – попытал судьбу Гарри. Его уверенность крошилась и осыпалась к ногам.

– Дай нам свою палочку, дорогой, – как-то неуверенно потребовала Молли, хотя её голос был всё же приятнее голоса мистера Уизли, который подозрительно его рассматривал.

И Гарри прекрасно понимал их опасения.

– Чёрт, извините, но не могу. Этот ублюдок, Волдеморт, обезоружил меня. Но поверьте, я не Пожиратель Смерти. Разве вы можете представить, чтоб Идём, мам! Идём, мам! ы одна из его верных шавок прибежала к вам в таком виде, – он указал на гипс, – и без палочки?

Артур и Молли продолжали недоверчиво его рассматривать.

– Раз вы мне не верите, то спросите о чём-нибудь, – настойчиво попросил Гарри, заметив их сомнения.

– Хорошо… эээ… Что ты подарил Рону на прошлое Рождество? – шёпотом спросил Артур, и Гарри не сдержал смешка.

– Нимбус-2005, только прошу вас, не рассказывайте ему. Я рад, что он так и не понял, чей это подарок. Забавно наблюдать за его попытками найти отправ…

В следующую секунду он оказался в крепких, отчаянных объятиях Молли. Она рыдала от счастья и распекала его как маленькое, непослушное дитя. У Артура тем временем как-то получилось впихнуть их внутрь, и после нескольких минут объятий и причитаний миссис Уизли у Гарри, наконец, получилось спросить:

– А где Рон и Гермиона?

– Наверху, – ответил Артур. Сейчас он улыбался так же широко, как и его жена. – Пойду, скажу им, что ты здесь.

– Нет-нет, я сама, – скороговоркой выпалила Молли и поспешила наверх по ступенькам.

– Рон, Гермиона! Не могли бы вы спуститься на минутку? – громко закричала она. Тут же проснулась мать Сириуса и разразилась диким криком, вот только она не знала, что её никто не слышит. У Джорджа получилось окружить холст чарами звуконепроницаемости. Поэтому Гарри без труда услышал глубокий баритон Рона.

– Идём, мам.

У Гарри сердце подскочило в груди от звука этого голоса. Он слышал, как его друзья спускаются вниз; скрип старых ступенек сливался с их звонкими голосами, которые ясно давали понять, что они вновь начали один из своих бесконечных споров. Гарри невольно улыбнулся.

А потом увидел их. В самые отчаянные минуты, которые он провёл в пещере, только память об их сияющих от улыбок лицах поддерживала его в здравом рассудке. Они были теми, кого Гарри видел, стоило закрыть глаза, и они были теми, о ком он думал в последние минуты своей жизни… точнее, они должны были стать последними, если бы Волдеморт не спас его… Гарри быстро выкинул из головы лишние мысли и позволил счастью облечься в слова.

– Привет, ребята!

Их реакция оказалась даже сильнее, чем у Молли. Первые несколько секунд они оцепенело стояли на месте и рассматривали его, разинув рты, словно не могли понять, кто перед ними.

Гермиона пришла в себя первой. Она выкрикнула что-то очень отдалённо напоминающее его имя, и прежде чем Гарри успел хоть что-то ответить, его лицо окунулось в пушистые коричневые волосы. Она сжимала и цеплялась за него в два раза сильнее, чем миссис Уизли. Сжимала так сильно, что у Гарри появились серьёзные проблемы с дыханием. Гермиона отстранилась от него, заглянула в лицо, пробормотала что-то неразборчивое и вновь сжала его в таких же удушающих объятиях.

– Гермиона, Мерлина ради, дай ему хоть вздохнуть! Он такой тощий, что ты ему сейчас все кости переломаешь!

Гарри повезло, что возмущённый голос Рона возымел на девушку хоть какой-то эффект и она послушно ослабила хватку.

– ГАРРИ ПОТТЕР! ГДЕ ТЫ БЫЛ! – эта была первая фраза, смысл которой до него дошёл. Её красивое некогда лицо побагровело, щеки намокли от слёз, стекавших по трясущемуся подбородку.

А Гарри не знал, как начать. Не знал, что сказать.

– Мы волновались за тебя, дружище, – глухо пробормотал Рон, до сих пор потрясённый и оглушённый счастьем.

– Нет, Рон, мы не волновались. Мы БОЯЛИСЬ за тебя… за твой порывистый, опрометчивый ИДИОТИЗМ!

Гарри растерянно закусил губу. Вот значит, как себя чувствуешь, когда Гермиона по-настоящему на тебя зла.

– ТЫ ОСТАВИЛ НАМ ЭТО ДУРАЦКОЕ ПИСЬМО, БУДТО НАМ НУЖНА БЫЛА ИДИОТСКАЯ ПРОЩАЛЬНАЯ ЗАПИСКА! О ЧЁМ ТЫ ДУМАЛ, КОГДА ПИСАЛ ЭТОТ… ВЗДОР!.. КАК ТЫ МОГ!..

У Гермионы постоянно сбивалось дыхание.

– Все же хорошо, Гермиона, давай … – Рон попытался хоть немного остудить её гнев.

– НЕТ! ДАВАЙ БЕЗ «ДАВАЙ»! В КОНЦЕ КОНЦОВ, МЫ ВМЕСТЕ ПЕРЕЖИЛИ ЭТОТ КОШМАР, КАК ОН МОГ ТАК С НАМИ ПОСТУПИТЬ?! ОН ЧТО, НЕ ПОНИМАЛ, КАК МЫ БУДЕМ СЕБЯ ЧУВСТВОВАТЬ, КОГДА ПРОЧТЁМ ЭТИ СТРОКИ?! – яростно кричала она своему ошеломленному парню и, прежде чем он успел хоть что-то возразить, вновь обернулась к Гарри. – И ТЫ… ТЫ… я подумала – действительно подумала, что ты сдался! Я почти начала думать, что ты УМЕР!

Гермиона ударила его кулаком по груди, и Гарри не сдержал болезненного стона.

– Оу! Прости! Прости! Прости меня, Гермиона. Конечно, я придурок, что написал ту записку.

Девушку хлюпнула носом и пробормотала что-то очень похожее на «идиот». И, несмотря на её взбешённый вид, Гарри знал, что в глубине души она радуется своему живому другу.

– Клянусь, я никогда больше не сделаю такой глупости, хорошо? – попытался он утешить Гермиону.

– Тебе же будет лучше… – глухо ответила она, прижавшись лбом к его плечу, и вновь сжала в объятиях, а потом отступила, чтобы Рон тоже мог поприветствовать его – улыбнуться и похлопать по плечу.

Когда Гермиона прекратила на него кричать, Гарри почувствовал себя совершенно счастливым. Ему вдруг показалось, что теперь всё будет хорошо. Да даже если и не хорошо, то хотя бы правильно. На него накатило такое облегчение, что если бы не распирающие изнутри радость и волнение, он бы просто закрыл глаза и прямо на месте провалился в сон. Напряжение последних нескольких дней измотало его, а сейчас все тревоги остались за несколько миль отсюда.

– Идём, Гарри, – вмешалась Молли. Она взяла его за руку и повела на кухню. – Позже нам всё расскажешь, а сейчас тебе нужно поесть. Рон прав – ты за всю свою жизнь ни разу не был таким тощим, но ничего, уж я-то верну тебя в форму!

Гарри был так голоден, что и не подумал возражать.

Лондон, Министерство Магии

23 декабря 2000, 11:55

Перси и подумать не мог, что получить работу в Министерстве будет так легко. Воспоминание о том, как трудно оказалось этого добиться в первый раз, было до сих пор свежо. Он работал в два раза усерднее, чем остальные, но всё равно не добился признания Фаджа, который нанял его лишь для того, чтобы подобраться к Дамблдору. Когда Перси сказал, что ничего не может рассказать просто потому, что ничего не знает о директоре, Фадж окончательно в нём разочаровался.

А вот Амбридж выглядела совсем не разочарованной, напротив, ей было приятно, что он пришёл просить должность под её руководством. Сначала Перси очень удивился, теперь многое понял. В рядах Министерства заметно поредело, а немногочисленные служащие были напуганы. Амбридж не хватало людей в каждом Департаменте, а они всё продолжали увольняться. Министр оскорбилась до глубины души и пыталась остановить их любой ценой, даже грубой силой. Поэтому Перси в считанные секунды назначали главой Эмиграционной Комиссии, которая занималась проверкой достоверности причин для эмиграции из страны. Амбридж ясно дала понять, что попытки выбраться из страны без специально подписанного им разрешения будут караться трехдневным заключением в Азкабан. А с учётом того, что теперь тюрьму населяли одни лишь вампиры, наказание приравнивалось к смертной казни. Но хуже всего было другое – Перси не мог ничего подписывать без её разрешения, а значит, не мог никому помочь покинуть эту страну. Вывод был прост: его работа совершенно бессмысленна, он просто станет тем, кого будут ненавидеть и проклинать. Перси ещё и не начал работать, а ему уже стало дурно. Если бы не задание, он без лишних сомнений просто сбежал бы отсюда. Но он предан Ордену и во чтобы то ни стало выполнит своё задание. Ему нужно подобраться к Амбридж как можно ближе, поэтому скрепя сердце Перси остался.

И лишь одна вещь помогала ему смириться с этим новым положением – так он сражался со своими врагами – ещё со времени битвы за Хогвартс Перси не хотел ничего сильнее, чем получить возможность отомстить за брата, и вот теперь он получил этот шанс. Ему было плевать, что там думала Гермиона, он был уверен в том, что Амбридж – жалкая марионетка, а Лидер – вовсе не враг Тому-Кого-Нельзя-Называть. Без его вмешательства невозможно было породить такой хаос. И даже если он ошибается – ничто не помешает ему докопаться до правды. Он обязательно поймёт, что здесь творится.

Неспешной походкой Перси подошёл к двери кабинета Лидера и застыл, и чем дольше он так стоял, тем сильнее пробирала его странная дрожь, словно предчувствие, что впереди его ожидала опасность. Лишь через несколько секунд у него получилось подавить это чувство. Встреча с Лидером не должна его пугать – это его работа. Согласно инструкции Амбридж он должен был обсуждать всё, что касается Эмиграционной Комиссии с её приближённым советником. Так что лучше ему взять себя в руки, а то кто-нибудь сочтёт его трусом. Перси решительно сжал пальцы в кулак и громко постучал в дверь кабинета Лидера.

— Войдите, – отозвался приятный голос с лёгким иностранным акцентом. Перси сделал глубокий вдох и вошёл.

Кабинет Лидера оказался нетипично большим и затемненным. В воздухе витал странный аромат – вовсе не неприятный, нет, просто на вкус Перси чересчур пряный и сладкий. Но куда сильнее его удивило другое: на диване у камина спала бледная женщина, по крайней мере, это объясняло занавешенные в разгар дня окна. Ещё он не мог понять, почему Лидер всегда, даже когда работает в кабинете, носит такую тяжёлую мантию с широким капюшоном. В этом было что-то странное и неправильное.

– Вам необязательно стоять у двери. Вам ведь разрешили войти, – всё тем же приятным тоном заметил Лидер и приподнял уголки губ в намёке на улыбку.

Перси только сейчас заметил, что как истукан замер на пороге. Прочистив горло, он закрыл за собой дверь и подошёл к столу советника Амбридж. Лидер внимательно изучал его, словно оценивая, и почему-то от этого взгляда резко пересохло во рту. Перси всё это не нравилось.

– Я не помню, чтобы раньше мы с вами встречались. Чем обязан? – на этот раз голос Лидера был ещё мягче, а Перси стало ещё неуютнее. Чтобы немного отвлечься, он перевёл взгляд левее и теперь смотрел прямо на темноволосую спящую женщину.

– Она моя помощница. Работала всю ночь, поэтому решила немного передохнуть. Надеюсь, вы понимаете, – почти извиняясь, произнёс Лидер. – Могу я узнать ваше имя?

– Уизли. Перси Уизли, – ему, наконец, удалось взять себя в руки. – Я – новый глава Эмиграционной Комиссии.

– Ах, да, – безучастно ответил Лидер, его дружелюбность как ветром сдуло, а Перси не мог понять, что он сказал не так. – Припоминаю, Долорес предупреждала, что вы зайдёте.

Перси замер в ожидании наставлений. Каково же было его удивление, когда Лидер не сказал ни слова и нетерпеливо на него уставился.

– И? – наконец спросил советник, приводя Перси в ещё большее замешательство.

– Министр сказала, что вы подробно объясните мне мои обязанности, – пояснил он, стараясь, чтобы его голос звучал сдержанно и спокойно.

Красивой формы губы – только они были видны из-под капюшона – сжались в тонкую линию.

– Понятно, – прошептал Лидер и тут же громче добавил:

– Леонтина! Просыпайся! У тебя появилась работа!

Женщина тут же проснулась, села и тихо зашипела. Когда она заметила, что возле Лидера стоит юноша, то прищурила тёмные глаза, и под этим пристальным взглядом к Перси вновь вернулись неприятные ледяные мурашки.

– Этот человек назвался новым главой Эмиграционной Комиссии. Принеси все нужные бумаги, – объяснил Лидер. Леонтина тут же встала и, не проронив ни единого слова, вышла за дверь. А Перси не мог избавиться от ощущения, что она была раздражена.

– Вы можете присесть, мистер Уизли; она вернётся через несколько минут.

Перси спокойно опустился в предложенное кресло, стараясь сделать вид, что присутствие этого человека совсем его не напрягает. Было что-то очень отталкивающее за этой дружелюбной маской.

– Итак, мистер Уизли. Мне хотелось бы узнать, почему вы решили наняться на эту должность в наше неспокойное время? – ворвался в ход его мыслей каверзный вопрос.

Но Перси был готов к таким вопросам.

– За всё время работы меня ни разу не повышали, поэтому я решил воспользоваться этой возможностью, – с горящими глазами ответил он. Взгляд скользнул по столу Лидера и остановился на папке с именем «Гарри Поттер», которая лежала под рукой мужчины. Он даже не попытался её спрятать, напротив, Лидер открыл её и начал просматривать биографию Гарри. Делал он это нарочно или нет, Перси не знал.

– Хмм, любопытно, – тихо заметил Негура. – Так значит, вы друг Гарри Поттера?

С ответом на этот вопрос Перси решил быть осторожнее.

– Не уверен, что нашим отношениям подходит это слово. Но мы, в самом деле, знакомы. И я надеюсь, что кто-нибудь спасёт его из плена Вы-Знаете-Кого.

Лидер захлопнул папку и рассмеялся. Перси растерянно замер на месте – ничего смешного он не сказал. Но прежде чем он успел спросить, в чём дело, Негура успокоился. Он подался вперёд, растёр подбородок и громко заговорил:

– А что, если я скажу, что Гарри Поттер скоро вернётся сам, без чьей-либо помощи, и сразу же станет врагом Министерства? Что вы будете делать? Вы будете защищать его, даже если он предал всё, во что вы верили? Скажите мне, мистер Уизли, на чьей вы стороне?

И если сначала Перси пытался взвешенно отвечать на пытливые вопросы Лидера, то теперь полностью растерялся.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – наконец, сказал он.

Негура покачал головой и удовлетворённо усмехнулся.

– Неважно. Забудьте о моём вопросе, Перси Уизли. Рано или поздно мы всё равно к нему вернёмся. Всему своё время, верно?

– Но… Я не понимаю, о чём вы говорите,

Негура покачал головой и удовлетворённо усмехнулся.

Дверь кабинета открылась, и в комнату с кипой пергаментов вернулась Леонтина. Лидер спокойно принял их и снова посмотрел на разнервничавшегося Перси.

– Я сказал – забудьте. Сейчас нам нужно обсудить ваши новые обязанности.

Из-под капюшона блеснули глубокие синие глаза, и Перси не осмелился возражать.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

23 декабря 2000, 12:20

«Если б только всё было так, как раньше», – думал Гарри, рассматривая своих друзей. Они все сейчас сидели за столом, улыбались и обсуждали его героические подвиги. В любом другом случае он бы обрадовался встрече с Невиллом, Луной, Ханной, Митчеллом, Ли и Анжелиной. В последний раз он видел всех их два года назад, во время трагической для многих Битвы за Хогвартс. И то, что сейчас все они сидели напротив него вместе с Роном, Гермионой и Джорджем, было действительно здорово. Если б только они прекратили без конца его смущать.

Он уже не мог выносить того, как они хвалят его за очередную победу над Тёмным Лордом. И в этом Гарри был виноват сам; у него просто не получилось сразу объяснить, что он выжил отнюдь не из-за блистательной победы над Лордом Волдемортом. И теперь из-за этого «не получилось» никто не прислушивался к его слабым возражениям, ровно как и не задавал вопросов о случившемся. Рон моментально завладел вниманием публики, умело изобразив Гарри во время той битвы, а Ли разыгрывал из себя рычащего от ярости Волдеморта, который лишился своей палочки. Гарри резко вскочил на ноги (к этому времени гипс уже убрали, а ногу исцелили) и попытался объяснить, что всё было не так, но его слова потонули во взрыве хохота. Поэтому он тяжело вздохнул и вернулся на своё место, продолжив наблюдать за веселящимися Роном и Ли. Все они так привыкли видеть в нём супергероя, что просто не хотели выслушивать «не совсем геройские» объяснения. В конце концов, он был единственным человеком, который всю свою жизнь удачно противостоял Волдеморту, поэтому в его выдающихся способностях никто и не сомневался. И хотя Гарри был не согласен с ними, сейчас он решил просто не мешать народу веселиться. Откинувшись на спинку стула, он начал уделять больше внимания бифштексу на своей тарелке, чем этим разговорам. И лишь однажды, когда Невилл громко объявил, что он с огромным удовольствием обезглавил бы Тёмного Лорда точно также как и его змею, Гарри вздрогнул. С одной стороны, он понимал ненависть и кровожадность своего товарища, да что там – несколько дней назад он бы и сам согласился с этой идеей и предложил бы свою помощь в исполнении такого сложного, напророченного некогда задания. Но после того, как Том Риддл дважды спас его – один раз не дал утонуть, а другой – от укуса вампира, даже сама мысль об убийстве Тёмного Лорда казалась в корне неправильной.

Гарри закрыл глаза, чтобы восстановить хладнокровие, и с ужасом ощутил, как жжет под веками глаза. Он медленно покачал головой; он не будет, не будет защищать Волдеморта, особенно от собственных друзей. Когда Гарри снова посмотрел на них, то заметил, что Гермиона внимательно наблюдает за ним незаметно для остальных. Он попытался улыбнуться – дать ей понять, что всё хорошо – но быстро понял, насколько фальшивой получилась его улыбка. Нет, его жалкие потуги казаться счастливым ни за что не обманут такую умную девушку, как Гермиона. Она снова недоумённо на него посмотрела, но, к величайшей его радости, ничего не сказала. И хотя Гарри прекрасно понимал, что она спросит с него позже, ему всё равно стало легче от того, что хоть кто-то заметил его волнение.

Гарри немного отвлёкся от размышлений, когда вернулись взрослые члены Ордена: Элфиас, Дедалус и Артур. Но куда больше его удивило появление еще одного человека – Министра Магии Кингсли Шэклболта. Заметив Гарри, Кингсли подошёл к нему и поприветствовал; похлопал по спине и поздравил с очередной победой над Тёмным Лордом. Гарри скрипнул зубами – как они могут называть его победителем, если он проиграл Волдеморту в дуэли? Чем больше он об этом думал, тем сильнее злился на себя за ложь.

– Министр, – тихо начал он, – это всё огромное недоразумение. Я должен был объяснить всё с самого начала – я не побеждал Волдеморта. Наоборот, я…

– Во-первых, Гарри, – спокойно оборвал его Кингсли, – я больше не Министр. И не надо так удивлённо на меня смотреть, мой мальчик, я уверен, что без Сам-Знаешь-Кого здесь не обошлось. Во-вторых, всякий, кто выжил после встречи с Сам-Знаешь-Кем – победитель, и не важно, как он или она остались в живых.

– Но, Министр… – возразил Гарри.

– Кингсли… просто Кингсли. И раз уж ты вернулся, то, может, расскажешь нам, где пропадал целую неделю? И конечно, нам нужна любая информация о Сам-Знаешь-Ком. Может, у тебя получилось узнать что-нибудь о его планах, пока ты был в плену?

Все внимание, наконец, безраздельно сосредоточилось на Гарри. Он чувствовал их любопытные взгляды, видел, как они жаждут услышать захватывающие подробности и узнать, как ему удалось сбежать. На секунду Гарри стало горько – сейчас он всех их разочарует.

– Я больше не Хозяин Старшей Палочки. Волдеморт победил меня в дуэли, и палочка признала его, – безучастно признался он, наблюдая за тем, как восторг на лицах его друзей быстро сменяется потрясением. – Он не убил меня по чистой случайности, – продолжал Гарри. – Карьер, где мы сражались, обвалился и на пять дней похоронил меня под землёй. Проще говоря, я не только не победил, но и вконец проиграл, понятно?

Он посмотрел на их опустошенные лица и медленно опустился в кресло – он даже не заметил, когда вскочил на ноги.

– Всё… больше мне нечего вам рассказать, – тихо признался Гарри и опустил взгляд в тарелку. – Я ничего не узнал о его планах. Он ничего мне не сказал.

«Если не считать предложения перейти на его сторону».

От этой мысли по спине пробежала дрожь. С чего Волдеморт вообще взял, что Гарри захочет сражаться за него? Что будет убивать ради него? Помутнение рассудка? Их союз просто невозможен.

Вдруг Гарри понял, что все молчат и смотрят на него, и эта тишина действовало на нервы даже сильнее, чем предшествующая ей шумиха. Нужно было что-то сказать, чтобы разбить это напряжение, но на ум ничего не приходило. К тому же, он слишком устал для разговоров. Что ему действительно сейчас нужно, так это подняться в спальню и проспать оставшуюся часть дня. Если кто-то хочет что-нибудь ему сказать, то пусть немного подождут. Но прежде чем он решил уйти, чья-то рука опустилась на его плечо, выдёргивая из размышлений. Гарри поднял голову и увидел, что над ним стоит обеспокоенный мистер Уизли.

– Самое главное, что ты выжил, Гарри, – сказал он. – Ты сбежал и вернулся к нам.

Но Гарри лишь покачал в ответ головой.

– И это тоже не совсем так, – возразил он. – Я не сбегал от Волдеморта. Я был его пленником ровно настолько, насколько пленником Министерства. Послушайте, я знаю, что следующие слова покажутся полным бредом, но поверьте мне – кто-то пытался не дать мне выбраться, и я подозреваю, что этот кто-то – из Министерства. Я не могу быть полностью в этом уверен, но нужно узнать правду, именно поэтому я хочу знать обо всём, что здесь происходило, пока меня не было, – попытался объяснить Гарри.

Его друзья после этих слов выглядели какими-то потерянными. Они посмотрели друг на друга, а потом Рон заговорил:

– Пленник Министерства? Значит… мы были правы, когда думали, что Амбридж работает на Сами-Знаете-Кого.

– Амбридж? – ошарашенно переспросил Гарри.

– Сейчас она – Министр Магии, Гарри, – спокойно объяснила Гермиона.

Он остолбенел.

– Что… что ты имеешь в виду? Как Амбридж получила этот пост? В последний раз, когда я слышал её имя, она была заключённой!

– Так и было, Гарри, – со вздохом кивнул Кингсли, – но время идёт быстро, а люди забывают ещё быстрее. Кроме того, на её стороне очень способный человек, именно он посадил её в кресло Министра. Его называют Лидер – одно его прозвище говорит нам о многом. Он ублюдок, каких еще поискать, и использует любые средства для своих целей: как хитрость, так и грубую силу. Но хуже всего другое. Он и Амбридж помогли вампирам заполонить Министерство, хотя сейчас они оба делают вид, что эти твари подчиняются Сам-Знаешь-Кому.

Гарри пару минут сидел молча, обдумывая новую информацию.

– Значит, вампиры напали на Министерство, – прошептал он. – Я не верю, что они действуют по приказу Волдеморта. Этого просто не может быть… И Амбридж… она же на дух не переносит магических созданий, называет их выродками! Почему она позволила вампирам захватить свои владения?

– Не надо спешить с выводами, дорогой, – раздался голос Элфиаса где-то сзади, и Гарри чуть не подпрыгнул от неожиданности. – Мы не должны недооценивать Сам-Знаешь-Кого. Один Мерлин знает, на какие безумства он может пойти. Возможно, он хочет поставить Министерство на колени хотя бы так, без Пожирателей Смерти.

– Может и так, но я согласна с Гарри, – внезапно встряла Гермиона. – Вы забыли, что вампиры захватили не только Министерство? Зачем… Сами-Знаете-Кому приказывать этим тварям нападать на Азкабан, ведь там заключено очень много его сторонников? Зачем ему убивать своих же людей? Разве не должен был Сами-Знаете-Кто, наоборот, спасти их?

– Мы ничего не знаем о его мотивах, Гермиона. Не забывай – многие Пожиратели Смерти прекратили сражаться ещё до того, как Сама-Знаешь-Кто сбежал. Возможно, он счёл их предателями, – задумчиво пробормотал Кингсли, почёсывая широкий подбородок.

Гарри переводил взгляд с одного на другого и видел, что все они пришли к одному выводу. Неправильному. Волдеморт совершил много ужасных преступлений, но сейчас-то он был не виноват! И Гарри не хотел, чтобы они так думали.

– Волдеморт здесь ни при чём, – сказал он. Почему-то он не мог обвинить Риддла в этой резне, ведь тот просто не мог участвовать в ней. Как и ожидалось, все вздрогнули от этого имени и удивлённо посмотрели на Гарри. Что ж, на самом деле, не часто увидишь, как Гарри Поттер защищает Тёмного Лорда.

– Я понимаю, что легко списывать все эти ужасы на его счёт, но не в этом случае, – произнёс Гарри.

– Ты уверен? – спросила Гермиона, когда стало понятно, что у остальных просто нет слов. – Почему ты думаешь, что за всем этим стоит не Волдеморт? Почему ты думаешь, что в этом виноват не тот, кто заживо похоронил тебя в пещере? Все верят, что это как раз в его духе. Так что же, Гарри? Скажешь нам? – она говорила тихо, и когда Гарри поднял голову,

тут же встретился с её любопытным взглядом.

Да, Гермиона и в самом деле была очень умной девушкой; Гарри видел, что его подруга уже заподозрила что-то неладное. Что ж, тогда он ответит, хотя ему и не хотелось это обсуждать. Гарри предпочёл бы держать их в себе – те воспоминания, которые будили в нём стыд и непонимание. Он бы предпочёл забыть их или сделать вид, что ничего и не происходило. Но сейчас его желания осыпались прахом. Он должен был рассказать им правду.

– Это… просто, – выдохнул он, по-прежнему смотря ей в глаза. – Риддл просто не мог сделать этого, потому что… он был в пещере вместе со мной. А это значит… что кто-то пытался убить нас обоих.

– Вы… вместе… – начала Гермиона, но замолчала прежде, чем успела договорить. На секунду Гарри показалось, что всех в этой комнате поразило ошеломляющим проклятием.

– Борода… Мерлина, – сбивчиво выдавил Артур.

– Ты целую неделю провёл в пещере с Сам-Знаешь-Кем?! – пропищала Анжелина с левого угла обеденного стола.

– Не целую неделю, около пяти дней, – поправил Гарри.

– И как ты… выжил? – задохнулся от изумления Митчелл, который сидел рядом с тёмнокожей девушкой.

Гарри пожал плечами.

– Я выжил только потому, что Риддл потерял палочку, когда случился обвал. Без неё не такой уж он и страшный. Но важнее другое – когда мы выбрались, Риддл попытался призвать свою палочку, но кто-то её уже забрал. Этот кто-то знал, где мы, и у него был целый отряд авроров, шпионивших за Волдемортом! Это была Амбридж! Она хотела избавиться от него и от меня заодно. В конце концов, именно Амбридж пять лет назад натравила на меня и на моего кузена дементоров!

Он вскочил на ноги, хотя они предательски дрожали от усталости, и, сжав кулаки, решительно посмотрел на своих друзей.

– Гарри, ты понимаешь, что только что обвинил Министра Магии в покушении на убийство? – шокированно прошептал Кингсли.

– Двойное убийство, – поправил его Гарри. – Вы можете считать, что Риддл не заслуживал спасения, но убийство без справедливого суда – всегда убийство вне закона.

Невилл, как впрочем и остальные, смотрел на него почти недоверчиво, потом заговорил:

– Я… я думал, что ты хочешь его смерти, – неуверенно пробормотал он.

– Хочу, Невилл, – охотно согласился Гарри. – Но я никогда не хотел убивать его сам.

– Сказал тот единственный, кто может это сделать, – мрачно вставил Дедалус. Никто и никогда раньше не видел его таким серьёзным. – Дамблдор разочаровался бы в тебе.

Гарри почувствовал, как поднимается в горле жгучее напряжение, грозясь пролиться слезами.

– Дамблдор, – прошептал он, – тот единственный, кто верил, что у Риддла всё ещё есть шанс на спасение. Я так понимаю, вы этого не знали?

В гробовой тишине Гарри глубоко вздохнул, беря себя в руки, и вышел из комнаты.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

23 декабря 2000, 19:15

Тихо скрипнула дверь соседней комнаты, и Гарри открыл глаза. Он подавил зевок и перевернулся на спину, подслеповато щурясь в тёмное пространство над собой. Прошло уже несколько часов с тех пор, как он ушёл отдыхать. Гарри надеялся, что сразу же заснёт, но он был то ли изнеможен, то ли слишком расстроен разговором с друзьями. Раз за разом в памяти мелькали обрывки недавнего спора, и Гарри уже несколько раз пожалел, что вовремя не промолчал. Он уже убедился, что не всегда судят о людях правильно. Волдеморт мог легко дурачить его всё это время, но где-то в глубине души Гарри был уверен, что Тёмный Лорд иногда был искренен. По каким-то необъяснимым причинам Гарри верил в эту искренность. И эта вера приводила в замешательство. Что, если его на самом деле одурачили?

Гарри тихо зарычал и перевёл свои размышления в иное русло – вампиры. Воспоминание об обнажившихся заострённых клыках до сих пор было свежо; а стоило только вспомнить опасные глаза, как в жилах стыла кровь. Как там звали этого ублюдка? У него никак не получалось вспомнить имени. Всё, что он помнил – это страх и тревога.

Гарри раздосадованно фыркнул.

– Гарри? – прозвучал мягкий голос Гермионы. Тихо скрипнула дверь, и он быстро сел, нащупывая на прикроватной тумбочке очки.

– Ой! Смотри куда идешь, Рон! Ты мне на ногу наступил! – секунду погодя раздался болезненный шёпот девушки.

– Прости, Миона – ни черта не вижу, – ответил глубокий баритон.

– Lumos.

Кончик палочки Гермионы вспыхнул и осветил маленькую комнату как раз в тот момент, когда Гарри нацепил на нос свои угловатые очки.

– Так-то лучше, – проворчал позади неё Рон.

– Гарри, мы тебя разбудили? – начала было извиняться Гермиона, но он торопливо покачал головой.

– Нет, я не спал, – ответил Гарри, когда они сели рядом с ним.

Он заметил их обеспокоенные взгляды и тут же ощутил прилив стыда. Они так беспокоились за него, а он ответил им холодным пренебрежением.

– Простите меня за это утро, я не должен был ничего говорить, – нерешительно начал Гарри.

Гермиона внимательно на него посмотрела, а потом просто покачала головой и нервно поёрзала на краешке кровати.

– Не извиняйся. Наоборот, хорошо, что ты всё нам рассказал. Это мы были неправы, когда ни о чём тебя не спросили, но сделали выводы. Я хотела извиниться ещё тогда, но почему-то мне показалось, что ты захочешь поговорить об этом только с нами.

Рон, который сидел рядом со своей девушкой, согласно закивал.

– Да, наверное, тяжело тебе пришлось? Я имею в виду: провести рядом с Сам-Знаешь-Кем несколько дней – травма… как шрам на всю жизнь, – Рон вздрогнул только от мысли об этом. – Глупо было с нашей стороны вести себя так, словно ничего не произошло…

– Ага, будто ты бы заметил, что с ним не всё в порядке, если бы я не сказала, – хмуро осадила его Гермиона, а потом повернулась к Гарри и сжала его плечи своими маленькими ладошками.

– Гарри, прости нас, пожалуйста, мы не хотели причинять тебе боль. Ты ведь знаешь? Послушай… я почти сразу заметила, что тебя что-то мучает, и не важно, что это или как тяжело. Мы здесь, чтобы помочь тебе справиться с этой болью.

У Гарри пересохло горло. Он откашлялся, опустил взгляд на свои переплетённые пальцы и произнёс:

– Спасибо, но вам не надо было так волноваться. Я в порядке. Удивительно, но никакого «шрама» оттого, что я постоянно был рядом с ним, у меня не появилось. Я просто привык к его голосу и к странным взглядам. Вот и всё. У меня были проблемы похуже, от которых не так легко было отвлечься. Например, пробирающий до костей холод, голод и усталость. Вот это действительно было невыносимо.

Гарри был уверен, что Рон в корне с ним не согласен. Выражение лица Уизли ясно говорило, что он думает по этому поводу. Даже Гермиона смотрела на него с недоверием, хотя и скрывала это куда лучше.

Гарри устало им улыбнулся и тихо продолжил:

– Не хотите спросить, почему я защитил Волдеморта? Разве не это вы хотите узнать сильнее всего? Могу представить ваше замешательство.

– Не называй его имени, – нервно пробурчал Рон, в то время как Гермиона отпустила плечи Гарри, но так и не отвела от его лица внимательного взгляда.

– Я на самом деле этого не понимаю. Я думала, что после такого ты возненавидишь его ещё сильнее, – прошептала она.

Гарри покачал головой и тихо фыркнул.

– Сначала так и было, он разбил мои очки и попытался задушить лоскутом своей мантии. Но… потом… всё изменилось, потому что… – он вздохнул и растёр горящие глаза.

– Вы когда-нибудь тонули? – внезапно спросил Гарри, поднимая взгляд.

– Поверьте мне, это ужасное ощущение, – продолжил он, когда друзья так ничего и не сказали. – Я чуть не утонул в Чёрном Озере во время второго задания Турнира Трёх Волшебников. Ужасное испытание. А теперь представьте, что я почувствовал, когда в нашу пещеру хлынула ледяная вода и я испугался, что мне придется пережить весь этот ужас ещё раз. И… мой страх обернулся реальностью – я застрял под водой, оказавшись в ледяной смертельной ловушке… Я думал, что умру так. Если честно, это Волдеморт оставил меня в этой ловушке. Он сделал очень узкую щель, которая вела к свободе, но его костлявое тело, в отличие от моего, может пролезть даже в мышиную норку. Он бросил меня, и я боялся той секунды, когда не выдержу и захлебнусь.

Гарри посмотрел на их перекошенные от ужаса лица.

– Но он вернулся за мной, – быстро добавил он. – Он приплыл ко мне и помог выбраться.

После этих слов повисла такая тяжелая тишина, которая, казалось, заглушала их дыхание. Лица его лучших друзей источали просто осязаемое неверие. И Гарри прекрасно их понимал. Наверное, он выглядел так же, когда понял, что произошло.

– Волдеморт спас меня. Такие простые слова, но в них так трудно поверить, да?

Немая тишина, полная удивления. Рон даже не попытался одёрнуть его, когда услышал запретное имя.

– Но мне пришлось поверить, потому что я был там. Это случилось со мной. Он спас меня… дважды, – торжественно закончил Гарри.

Безмолвие становилось всё ощутимее.

– Теперь ты понимаешь, Гермиона, почему я был «напряжён», – раздраженно закончил он и посмотрел на свои ладони.

– Гарри, – неуверенно начала Гермиона, словно проверяла свой голос на крепость. – Ты уверен, что говоришь о том самом… Волдеморте, которого мы знаем.

Рон вздрогнул.

– Темный маг, который несколько раз пытался тебя убить? Тот самый, который убил бы тебя, не раздумывая ни секунды, если бы ему представилась такая возможность? То, что ты сейчас сказал, звучит как полная… чушь, – недоверчиво заметила она.

– Да, я прекрасно понимаю, как нелепо звучат мои слова, но поверьте, меня спас именно он. Шесть футов роста, абсолютно белая кожа, красные глаза, леденящий душу голос, и он несколько раз разговаривал со мной на парселтанге! Ну ни с кем не спутаешь. Ах да, ещё он Хозяин Старшей Палочки.

– Но это же просто бессмысленно! Зачем ему это? Зачем ему нужно было спасать тебя? – с каждым словом голос Гермионы становился всё громче.

– Чего он хотел взамен? – поддержал её Рон. Его лицо было белее мела.

Гарри задумался, что же им ответить. Он должен был сказать правду, но почему-то ему казалось, что её им будет недостаточно. Он пожал плечами.

– Он сказал, чего хочет, почти сразу, так что я всё понял правильно. Есть лишь одна вещь, которую он желает сильнее даже моей смерти – свою жизнь.

Они задумались на мгновение, а потом, оба нахмурившись, подались ближе.

– И как твоё спасение помогало ему выжить? – спросил Рон, задумчиво морща лоб.

Гарри вздохнул. Конечно, Рон и так спросил бы его об этом. Этого вопроса невозможно было избежать. Поэтому он постарался придать свому лицу одно из тех выражений «Я не хотел бы описывать этот ужас» или «Вам лучше этого не знать», но Рон как всегда показал себя дурным чтецом чужих чувств.

– Некоторые вопросы лучше не обсуждать, – спасла положение Гермиона, которая, как он и подозревал, поняла всё с полувзгляда. – Пока Гарри не захочет.

Он как никогда был благодарен ей за острый ум.

– Как бы то ни было, я ему заплатил, а чем – уже не важно.

Прежде чем в комнате повисла тишина, Гермиона заговорила снова, по-видимому, стараясь увести разговор в иное русло.

– Что случилось потом?

– Мы выбрались из пещеры и прежде чем замёрзли, нас спас маггловский доктор, – тихо ответил Гарри. Он поднял руку и маленькими круговыми движениями растёр висок. От этих «заимствованных» очков у него начинала болеть голова.

– Маггл? – удивлённо приподнялся Рон.

– Ага, – кивнул Гарри. – Мистер Роджерс. Он невероятно добрый человек. Мы переночевали в его доме. У него замечательная жена и прелестная дочь – Энни. Она так забавно себя вела… рядом с Волдемортом – до смерти его боялась.

– Вы… вы ночевали… вместе… с магглами?.. – сбивчиво выдавил Рон.

– Да, но Риддл никого не ранил. Он вёл себя как последняя скотина, но не сделал этой семье ничего плохого. Вы можете в это поверить? – посмотрел на них Гарри.

– У него было дурное настроение, – продолжил он, – на это была своя причина. Словно он... не знаю, боялся чего-то – или кого-то... – он снова растёр висок. – Этим кем-то оказался вампир...

– Ты встречался с вампиром? – встревоженно спросила Гермиона.

– Ага. Ночью к нам пришёл нежданный гость, и я чуть не стал его ужином, но Риддл – этот ублюдок – он снова меня спас. Он подобрался к этой твари и воткнул ему в грудь карандаши, пока этот монстр меня гипнотизировал. Честно говоря, я бы меньше удивился, если б Риддл нанизал на эти деревяшки меня вместо вампира...

Гермиона закрыла открытый от изумления рот и прокашлялась.

– Гарри, – нерешительно начала она, – твой рассказ звучит… прости за такое слово… невероятно.

Он повернулся к Гермионе, которая, закусив губу, ожидала его реакции.

И Гарри удивил её, когда отрывисто кивнул.

– Да, в мои слова на самом деле трудно поверить. Но невероятное случается со мной с самого рождения, нет, даже раньше…

Его друзья все ещё были в замешательстве, но во взглядах уже начали пробиваться сочувствие и понимание. Гарри почувствовал, как ему становится легче, когда напряжение, страх, беспокойство и вся нелепость ситуации медленно отступили. И он рад был их отпустить. Рука Гермионы вновь легла на его плечо, а Рон даже перестал на него таращиться.

– Сегодня утром мистер Роджерс отвёз нас в Лондон, и… мы разошлись… вот и всё.

Гарри понимал, что может рассказать намного больше, но кое-что он ещё не был готов обсуждать. Не то чтобы он что-то скрывал от друзей, нет, просто сначала ему нужно было немного времени, чтобы самому всё обдумать.

Рука на его плече сжалась сильнее.

– Хорошо, – наконец кивнула Гермиона, которая, видимо, решила не требовать от него слишком многого.

– Мы можем чем-нибудь помочь тебе, Гарри?

– Сейчас вы здесь, со мной – большего мне и не нужно, – улыбнулся он.

– Конечно, мы с тобой, – тихо произнесла она, и Рон накрыл своей ладонью её руку, ту самую, которая лежала у Гарри на плече. «Похоже, он немного не в себе от удивления», – решил Гарри. Только так можно было объяснить его спокойствие без всяких воплей вроде «чёртов убийца»!

– Прости, что мы сами тебя не нашли, – полным раскаяния голосом продолжила Гермиона. – Ты представить не можешь наше отчаяние, когда мы ничего не смогли узнать о тебе. Мы даже ограбили личные комнаты Лидера, чтобы найти тебя...

Гарри поднял взгляд.

– Правда? Неудобно как-то. Хорошо, что я его не знаю, но извиняться за доставленные неудобства всё равно придётся. И что вы у него украли?

– Одно странное письмо, – объяснил Рон. – Оно было написано на румынском, но в нём упоминалось твоё имя и имя Драко Малфоя. Его получателем был Сам-Знаешь-Кто. Странно, да? Хотя куда важнее – этот Лидер просто больной, – понизил он голос. – Он хранит под залитой кровью подушкой портрет Сам-Знаешь-Кого, – эти слова Рон прошептал, словно пересказывал особенно отвратительную сплетню. – Поэтому лучше тебе перед ним не извиняться. Держу пари – он двинутый последователь Сам-Знаешь-Кого…

– А я так не думаю, – возразила Гермиона. – Если он на стороне Волдеморта – зачем бы ему разрывать хоркрукс?

– Гермиона! Прекрати называть его по имени! – мученически простонал Рон и зажал ладонями уши. Гарри же подавился очередным вздохом.

– Чт… Что? Что ты сказала?

– Я забыла рассказать тебе, о чём мы узнали! – поняла Гермиона, только посмотрев на его изумлённое лицо, и поспешно достала палочку.

– Ты сам сейчас всё увидишь! Подожди секунду… Apparencio дневник Риддла, – произнесла она, и, повинуясь взмаху её палочки, откуда ни возьмись появилась хорошо знакомая потрёпанная чёрная книжечка.

Гермиона быстро открыла её на последней странице и протянула ничего не понимающему Гарри. Тот озадаченно моргнул.

– Что за листок?

– Это письмо, которое мы нашли в комнате Лидера. Ты только посмотри, как идеально совпадают зазубрины! – с этими словами она приложила оторванный лист к корешку книги. – Без сомнения, когда-то это письмо было частью дневника Риддла. Кто-то вырвал из него лист ещё до того, как ты проткнул его клыком василиска!

Гарри неспешно взял книжечку и посмотрел на маленькие зазубрины, которые ясно говорили о недостающей странице, потом перевёл взгляд на письмо в руках Гермионы.

– Ты права, – пробормотал он. – Я этого и не замечал.

– Может, лист вырвали ещё до того, как Вы-Знаете-Кто превратил дневник в сами-знаете-что, – предположил Рон.

– Я так не думаю, – покачала головой Гермиона. – Вряд ли бы он стал прятать частичку собственной души в чём-то порванном, ведь до этого дневник можно было восстановить обычным заклинанием. Но в тоже время, повредить хоркрукс очень сложно, а вот восстановить – почти невозможно. Я уверена, что этого не смог бы сделать даже очень могущественный маг. Хотя, судя по всему, такие незначительные повреждения не вредят заключённой в дневнике душе, – задумчиво объяснила она.

– Да, это было заметно в Тайной Комнате, – горько произнёс Гарри и подался вперёд, чтобы взять письмо из её рук.

– Ты перевела текст?

– Отчасти, – вздохнула Гермиона.

– Судя по всему, человек, который писал это письмо, старался что-то посоветовать Сам-Знаешь-Кому. И это очень странно, ведь он написал на вырванной странице из хоркрукса. Я не понимаю, почему этот человек хотел помочь Сам-Знаешь-Кому. Автор даже подписался «Скоро встретимся. Д.Л.Н.», словно он или она на самом деле искали встречи. Я никак не могу понять смысла во всём этом.

– Да, загадка… Но, может, письмо написал Лидер? – спросил Гарри, снова пробегаясь глазами по строчкам.

– Трудно сказать. Мы не знаем, как на самом деле его зовут. Единственная зацепка в самом письме – инициалы автора. И чьи они – непонятно. Правда, я просмотрела несколько румынских книг и даже газет и нашла…

– Нашла? – поторопил её Гарри.

– Ничего не нашла, – вздохнула Гермиона. – Такая же ситуация, как и с Р.А.Б. Ни один «кандидат», которого я просмотрела, не подходит. Единственное, что нам известно совершенно точно – он или она из Румынии и, скорее всего, говорит на английском.

– Необязательно, потому что Сами-Знаете-Кто, скорее всего, говорит на румынском. Иначе как бы он прочел письмо? – возразил Рон.

– Тоже верно, – задумчиво кивнула Гермиона.

– Помнишь тот день, когда в кабинет Кингсли ворвался Лидер вместе с Краучем и другими, чтобы сказать о лишении должности? Так вот, я заметила, что он разговаривал с акцентом.

– Думаю… ты права, – согласился Рон.

– Значит, письмо мог написать Лидер, – заключил Гарри.

– Мог. Но у нас нет никаких доказательств, поэтому мы не можем быть полностью в этом уверены.

– Я хочу встретиться с ним. С Лидером, – твёрдо произнёс Гарри, и они недоверчиво на него посмотрели. – Что-то подсказывает мне, что вы наткнулись на нечто очень важное, и Лидер – часть всего этого, поэтому я хочу узнать о нём побольше. Думаю, мне нужно задать несколько вопросов ему и Амбридж. Заодно посмотрю, как они меня встретят… особенно наш новый Министр. Но сначала мне нужно будет достать палочку.

– Мы как раз принесли тебе одну, Гарри. Она, конечно, так себе и принадлежала Мунгундусу, точнее аврору, у которого Мунгундус её украл, но она сейчас – единственный для нас выход, – с этими словами Гермиона передала ему палочку.

– Всё равно огромное спасибо, – поблагодарил он, принимая её и тут же начиная проверять. – Какая у неё сердцевина?

– Не знаю. Мы пока не разговаривали с мистером Оливандером, – с сожалением призналась Гермиона.

– Ничего страшного, – пробормотал Гарри.

– Гарри, ты ведь не собираешься идти в Министерство прямо сейчас? – нерешительно спросил Рон, наблюдая за тем, как его друг бормочет заклинания.

– Нет, – тут же ответил Гарри. – Я подожду, когда кончатся рождественские праздники.

Рон облегченно выдохнул.

– Перси уже вернулся из Министерства? – спросил Гарри, прогибая палочку, чтобы удостовериться в её эластичности.

– Да, – ответила Гермиона. – Как раз перед тем, как мы пришли к тебе. Ему очень не понравилась ситуация в Министерстве – дела там на самом деле плохи.

Гарри кивнул и, наконец, поднял взгляд от палочки.

– Он разговаривал с Лидером? Что он о нём думает?

– Перси думает так же как мы: он – урод, – пробормотал Рон. – Но брат очень удивился, когда мы сказали ему, что ты вернулся. Он почти утратил надежду…

– Я поговорю с ним завтра, – кивнул Гарри и с зевком откинулся на подушку.

Гермиона улыбнулась ему.

– Раз уж ты об этом заговорил: какие у тебя планы на завтра?

Гарри заметил и её блеснувшие озорством глаза, и широкую ухмылку Рона.

– А что? – непонимающе спросил он.

– Подарки, Гарри! – рассмеялась Гермиона. – Ты разве не хочешь купить подарки?

– Точно! – застонал он. – Я почти забыл – у меня же ничего нет!

– Я тоже так подумала. Вы с Роном – два сапога пара. Да?

– Я ждал Гарри. Трудно выбирать подарки без его… кхм… помощи, – выпалил в свою защиту Рон.

– Тогда пойдём все вместе, хорошо?

– Ага, будет здорово. Не могу дождаться, – улыбнулся Гарри. Его лицо засветилось от счастья. Обычно он ненавидел ходить за покупками, но сейчас с нетерпением ждал возможности провести со своими лучшими друзьями весь день.

– Отлично. Спокойной ночи, Гарри. Я так рада, что ты снова с нами, – произнёсла Гермиона, и Рон добавил:

— Спокойной ночи, Гарри. И… забудь обо всем, что с тобой произошло.

Они ушли сразу после того, как Гарри тоже пожелал им приятных снов. А потом он снял очки и, закрыв глаза, вжался в подушку. Теперь, когда напряжение покинуло его тело и пришла уверенность в следующем дне, он тут же провалился в сон.

Следующий день был лучшим за последнее время. Необычайно солнечный для позднего декабря, но немного холоднее предыдущих дней. Правда, Гарри это совсем не беспокоило. Ему было так уютно в тёплой куртке, и рядом с друзьями хотелось смеяться. У него было всё для полного счастья. Почти. В груди до сих пор оставалось пустое местечко, то, где должна была быть Джинни. Гарри столько раз пытался заполнить его другими женщинами, но всё без толку, поэтому он решил просто не думать об этом. Всё равно от таких мыслей хотелось только напиться, а жизнь слишком коротка для того, чтобы проводить её в страданиях – особенно его жизнь, которая могла оборваться в любую секунду. И Джинни не хотела бы, чтобы он заживо похоронил себя в своём горе. Поэтому хоть один раз, в этот замечательный день, Гарри решил забыть о боли.

Сначала они зашли в маггловский торговый центр – Рон никогда там не бывал и хотел исправить это упущение. И там можно было выбрать прекрасный подарок для его отца. Гарри даже пожалел, что Артур не пошёл с ними, это место привело бы его в восторг. Даже Рон не уставал поражаться маггловской изобретательности. Чуть позже они зашли пообедать в Макдональдс, потому что его другу очень хотелось понять, что же такое фаст-фуд. Гарри подозревал, что Рон приготовился к тому, что его гамбургер отрастит ноги и сбежит из его тарелки. Иначе как объяснить то, что его друг вцепился в свою порцию мёртвой хваткой. Гарри надеялся, что он не испортил ему аппетит, когда объяснил, что эта «абсолютно восхитительная еда», как назвал её Рон, на самом деле очень вредная.

Немного подкрепившись, они отправились на Диагон Аллею. После маггловского торгового центра магические переулки казались почти безлюдными. Хотя в немногочисленных открытых лавках друзья купили всё, что хотели. По пути назад Гермиона объяснила, что под натиском «двойной угрозы» – Волдемортом и вампирами – очень много ведьм и волшебников просто эмигрировали из страны. И под этим ярким, пусть почти и севшим уже солнцем, освещающим умиротворённые улицы, так трудно было поверить, что всё настолько плохо. И только когда Гарри заметил разбитые витрины одного из магазинов, он понял, что всё не так безопасно и спокойно, как ему сначала показалось. Он понимал, что что-то ещё кажется ему очень необычным и, только вернувшись домой и спокойно обо всём подумав, он понял – никто радостно не кричал ему вслед «Гарри Поттер жив!»

Он старался об этом больше не думать. Сегодня был сочельник, они украшали дом и рождественское дерево, и Гарри просто не хотел никому портить настроения своими расспросами, ведь друзья так рады были его возвращению. А Гарри был рад, что они не упоминали вчерашнее их разногласие. Похоже, они простили ему эту несдержанность. После лёгкого – никто не хотел набивать животы из-за завтрашнего застолья – но весёлого ужина (Рон, Ли и Джордж весь вечер засыпали их шутками, к счастью, ни одна из них не коснулась ни Гарри, ни Тёмного Лорда) они все разошлись по спальням. Засыпая, Гарри с нетерпением ждал, когда же придёт завтра, он чувствовал себя прямо как маленький мальчик, который ждал первого в своей жизни Рождества…

Финсбери Серкус, Лондон

24 декабря 2000, 23:40

Посередине тёмной комнаты на коленях стоял сгорбившийся человек. Раскалённый затхлый воздух легче было разрезать, чем вдохнуть. Впрочем, он не мог нормально дышать не только из-за тяжелого воздуха, но и из-за того, кто сидел напротив него. Того, кто призвал его, того, чьё имя нельзя было произносить. Тёмный Лорд, всемогущий кошмар магического мира, тот, кто устанавливал законы для этого мира, ничего ему не платя. Поэтому мужчина даже не пытался осмотреться по сторонам, его низко склонённая голова почти касалась ковра, покрытого налётом черной пыли, а тело тряслось, словно от озноба, хотя по реденьким чёрным волосам струился пот. Он не осмеливался даже поднять взгляд на того, кто сидел в кресле всего в нескольких метрах от него. Даже самые верные Пожиратели Смерти никогда не поднимали глаз во время отчётов. Особенно, если их отчёты несли в себе дурные новости. Но если бы этот человек поднабрался отваги и все-таки поднял голову, то увидел бы, что в кресле сидит высокий, истощённый мужчина. Левая его рука расслабленно лежала на подлокотнике и сжимала двумя неправдоподобно длинными пальцами палочку, а правая покоилась на тяжёлой ткани мантии. Та была чёрного цвета и словно подчёркивала странную белоснежную, ни разу не тронутую солнцем кожу, сквозь которую в некоторых местах просвечивали вены. Его змееподобное лицо, точнее, раздувшиеся щели, заменявшие нос, и яркие, сверкающие алые глаза, которые впились в фигуру на полу, ясно давали понять, как далёк этот человек от спокойствия. Несмотря на жар, который излучал камин, на его белоснежной коже не выступило ни капли пота.

– Где мои Пожиратели Смерти, Амикус? – прошептал холодный сухой голос. – Где остатки моей армии?

Мужчина на полу замер, по-прежнему неотрывно вглядываясь в ковёр.

– Что с ними случилось?

Жирное тело затряслось сильнее прежнего. Человек понимал, что это, может быть, последние секунды его жизни.

– Мой Лорд… я так сожалею о том, что произошло… никто не ожидал… пожалуйста… прошу вас, не наказывайте меня… Мой Лорд!

– Что?! – от пробирающего до костей ледяного тона Амикус вжался в пол.

– … мы понесли потери, Хозяин.

На секунду в комнате повисла леденящая душу тишина.

– Потери? Что ты имеешь в виду? – безжалостный голос стал громче, когда высокая фигура выпрямилась во весь свой рост.

Амикус судорожно сжал пальцы и склонился ещё ниже, теперь он почти упирался носом в собственные колени.

– Пожиратели Смерти… заточенные в Азкабане… они… они все… погибли, кроме… кроме… – объяснял Амикус, поскуливая от страха.

Дальше он продолжить не мог – всепоглощающий ужас не давал ему толком дышать.

– Что ты пытаешься сказать! Повтори! – высокий голос Волдеморта эхом отразился от стен комнаты, и Амикус не сдержал вскрика. Теперь он почти рыдал.

– М… Мой… Мой Лорд… вампиры… Они… убили всех… – сквозь рыдания выдавил он.

Взбешенный рев вырвался из горла Тёмного Лорда.

Он взмахнул палочкой, и Амикуса пронзила невыносимая боль. Его тело билось в конвульсиях, конечности выкручивались под невозможными углами, а из горла вырывались полные муки крики от невыносимой пытки, которая длилась несколько долгих секунд, а может, даже минут, прежде чем бледная рука, наконец, опустила палочку. Амикус перестал кричать, теперь он лежал на полу и болезненно постанывал сквозь слёзы.

– Тихо! – зло выплюнул стоящий над ним Темный Лорд, потом быстро пересек комнату и остановился за креслом. Сквозь собственное прерывистое дыхание Амикус услышал его быстрые, хриплые вздохи. Взволнованный Хозяин, судя по всему, обдумывал слова своего последователя.

– Кто выжил? – немного помедлив, спросил ледяной голос.

– Т… только Малфои… Мой Лорд. Они сейчас… служат Лидеру, – сбивчиво ответил Амикус и весь напрягся в ожидании новой боли.

Но на этот раз Лорд не поднял палочки.

– Предатели… предатели… все они… – зло выплюнул он и впился острыми ногтями в обивку кресла. – Я должен был это предвидеть. Должен был понять, когда они показали, чего стоит их верность во время Битвы за Хогвартс!

Амикус задрожал, когда сумасшедшие алые глаза посмотрели прямо на него.

– Прочь… прочь, глупец, и передай своей сестре, чтобы она в ближайшее время не попадалась мне на глаза. Убирайся, пока можешь!

– Б… Благодарю вас… Хоз…

Его тело подняло в воздух и вышвырнуло из комнаты в холодный коридор раньше, чем он успел закончить предложение. Дверь с грохотом захлопнулась, ставя точку в этом разговоре.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

25 декабря 2000, 8:02

ЩЁЛК!

– Счастливого Рождества, Гарри!

Гарри подскочил в кровати, бешено заморгал и подслеповато сощурился, как вдруг очки самым волшебным образом очутились на его носу. Над ним в красных шапках и с очень реалистичными длинными серыми бородами с сумасшедшими ухмылками склонились Джордж и Ли.

И прежде чем Гарри успел выругаться, зарычать или хоть что-то произнести, эти двое исчезли с таким же громким щелчком.

– Эй! – возмущённо завопил он и начал поспешно выпутываться из одеяла.

– ГАРРИ!

Дверь резко распахнулась, и он снова подпрыгнул от неожиданности.

– Рон? – пробормотал Гарри, когда перед ним появился очень недовольный друг.

– Где они?!

Гарри засмеялся.

– Джордж и Ли? Не знаю. Наверное, куда-то смылись.

Рон раздосадованно зарычал, развернулся на пятках и помчался вниз.

Гарри уже начал переодевать пижаму, как вдруг позади него раздался мечтательный голос. Он замер.

– Счастливого Рождества, Гарри.

Он прижал рубашку к груди и резко обернулся.

– Эм… ох… счастливого Рождества, Луна, – выдавил он. И какого чёрта его голос прозвучал так смущенно. Может, потому что девушка разглядывала его с нескрываемым любопытством.

– Ты подрос, – заметила она, словно сделала очень интересное и важное открытие.

– Ага, немного, – замявшись на секунду, ответил Гарри. Он просто не знал, как должен себя вести. Луна стояла на месте и смотрела на него, словно чего-то ждала.

– Может, пойдём вниз? – спросила она.

– Конечно, но сначала я хотел бы одеться, – взвизгнул Гарри.

– Одевайся, – кивнула Луна, по-прежнему его рассматривая.

– Один, – добавил он.

Маленькая морщинка залегла между бровями девушки, словно она пыталась понять, зачем Гарри вообще нужно переодеваться. Узнай он, что Лавгуды отмечают Рождество в пижамах, не сильно бы удивился. И прежде чем Гарри успел тактично ей намекнуть, что неплохо было бы закрыть дверь, как мимо пробежал Митчелл (скорее всего, ещё одна жертва зверского пробуждения от Джорджа и Ли), который замер возле Луны, переводя заинтересованный взгляд то на неё, то на Гарри.

– Привет, Луна, – ослепительно улыбнулся Корнер. – Привет, Гарри, – тут же добавил он, и очаровательная улыбка мигом сползла с его губ. Если Гарри не показалось, то в его глазах отразился намёк на ревность. И отчасти причина была понятна. Наверное, Митчелл до сих пор помнил, что Гарри отбил у него Джинни, и теперь боялся, что тот заинтересуется его новой зазнобой, Луной Лавгуд.

У Гарри ничего такого, конечно же, и в мыслях не было.

Только девушка поздоровалась с Митчеллом, как Гарри подошёл ближе, взялся за ручку и, проворчав:

— Привет, я спущусь через пару минут, – захлопнул дверь.

Оставшись один, Гарри быстро переоделся в лучшие свои вещи. Чёрные брюки и белая рубашка очень ему шли, хотя и висели на заметно похудевшем теле. Он плеснул в лицо холодный воды, чтобы согнать дрёму, нацепил очки и пригладил рукой лохматые волосы. Уже через пару секунд он сбежал вниз и распахнул дверь большого зала.

– Счастливого Рождества, Гарри! – раздалось отовсюду, и он радостно отвечал, одновременно выискивая глазами Рона и Гермиону. Увидев их у рождественского дерева, он поспешил подойти. Когда они обнялись друг с другом и обменялись поздравлениями и пожеланиями, Гарри сел рядом с ними и посмотрел на небольшую кучу подарков с его именем – кто-то уже все рассортировал.

– Ух ты, Санта любит меня, – счастливо рассмеялся он.

– Скорее уж, тебя любят твои фанатки. Поосторожнее с любовными зельями, Гарри. Большинство этих подарков пришло с утренней почтой, – предостерегла его Гермиона, пока открывала один из своих подарков.

Рон обеспокоенно заёрзал, припоминая, какой эффект могут оказывать такие подарки для героя. Воспоминание о шоколаде, пропитанном любовным зельем, до сих пор было свежо.

– Я буду осторожен, – пообещал Гарри и начал распаковывать свёртки со своим именем. Он сразу же потянулся за самым большим, заинтригованный его содержимым. Гарри сорвал обертку и обнаружил под ней еще одну, а потом ещё. К четвертой Рон уже начал тихо хихикать. Бросив на него недовольный взгляд, Гарри яростнее вцепился в блестящую фольгу. Наконец он сорвал последний слой, открыл коробку и… у него перехватило дыхание.

В ней лежала – он никак не мог поверить своим глазам – самая великолепная метла.

– Молния, версия 2, – прочёл Гарри, едва овладев собой. Дрожащими пальцами он взял открытку и попытался её прочесть. Гермиона тут же заметила, как сильно сощурился её друг, и пробормотала Рону:

— Нужно было дарить её вместе с новыми очками.

Но слишком сосредоточенный на открытке Гарри почти не слышал её.

– Гарри Поттеру от членов А.Д., – прочел, наконец, он.

Гарри медленно поднялся и обвёл всех в комнате внимательным взглядом. Они молчали, но улыбались, ожидая его реакции.

– С… спасибо, – чувства переполнили его, и оттого голос прозвучал сбивчиво.

Если подумать, Гарри столько раз говорил им, что скучает по своей старой доброй Молнии. И они помнили о его желании. Они на самом деле лучшие друзья на свете… как же ему повезло…

– Спасибо, – повторил Гарри. – Я люблю вас. Я действительно всех вас очень люблю, – и прежде чем его лицо успело окраситься в свекольный цвет, он быстро сел на место и начал распаковывать остальные подарки.

– Мы тоже тебя любим, Гарри, – громко объявила Луна, и Гарри всё-таки покраснел. Как и Митчелл. Но что поделаешь, если она всегда говорила то, что думала.

К счастью, Гермиона сжала его плечо, помогая сделать вдох, и спасла от вызванного диким смущением удушья.

Нет-нет, Гарри не будет об этом думать. Луна – не его типаж. Ему нравятся девушки с длинными, бледными, совершенными ногами.

Внезапно перед глазами появилось запретное воспоминание о самых красивых ногах, которые он когда-либо видел. О ногах… которые были не женскими. О ногах, которые он вообще не должен был никогда видеть.

Тихий всхлип сорвался с его губ, прежде чем он успел прикрыть их ладонью. Широко распахнутые глаза смотрели вперёд, но ничего не видели.

Почему он думает об этом! Он же сам запретил себе вспоминать!

Сердце так отчаянно заколотилось в груди, будто собралось проломить ему рёбра.

– Гарри, с тобой всё хорошо, дружище? – прозвучал глубокий, обеспокоенный голос Рона.

– Гарри? – присоединилась к нему Гермиона.

Он с трудом заставил себя кивнуть.

– Да, всё хорошо, – прошептал Гарри, не доверяя своему голосу, и начал распаковывать оставшиеся подарки, старательно следя за тем, чтобы на его лице не промелькнуло ни тени напряжения. Следующий подарок оказался мягким на ощупь. Он сорвал обёртку, и сердце замерло ещё раз. Гарри хватал губами воздух, как рыба, выброшенная на берег, пока дрожащими пальцами доставал подарок. Он не мог поверить своим глазам – перед ним лежала вещь, которая практически спасла ему жизнь. Это её Гарри обменял у своего врага на выживание. Тот самый свитер с большой «Г» посередине, любимый подарок от Молли Уизли. Гарри узнавал этот тёплый коричневый цвет – он узнавал всё. Гарри поднял голову и встретился глазами с миссис Уизли. Она сердечно ему улыбнулась, но он не смог оказать ей той же любезности, как ни старался. Даже хуже – Гарри понимал, что никогда не наденет её подарок, живое напоминание того, что с ним произошло. Он не хотел помнить.

– Гарри, ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты внезапно побледнел, – тихо спросила у него Гермиона.

– Я… я в порядке, – выдавил Гарри из глубин сжавшихся лёгких.

Отложив пуловер в сторону, он поспешно начал открывать все коробки со своим именем. Ему нужно отвлечься. Сию же секунду.

"Интересно, а Волдеморт сейчас тоже празднует Рождество? Нет, конечно же, нет. Он же сам так сказал. Но где он… Что делает… Твою мать, Гарри же не должен о нём думать! Никогда!"

Шоколад, шоколад, шоколад и снова шоколад. Его фанатки были не очень-то изобретательны. Их подарки не отвлекали от ненужных сейчас мыслей!

Наконец, его пальцы наткнулись на коробочку, в которой точно не могло лежать никаких сладостей, пропитанных любовным зельем.

Гарри посмотрел на подпись. И в самом деле, на ней было написано его имя, но без всяких хвалебных речей.

Он облегченно вздохнул и сорвал самую обычную бумагу. Под ней оказалась маленькая чёрная коробочка. Не медля ни секунды, Гарри открыл её, хотя ему было не очень-то интересно, что в ней лежит.

Мгновение – коробочка выпала из его ослабевших пальцев и с тихим стуком упала на пол.

На секунду его накрыла тьма, и тут же кто-то склонился над ним. Встряхивая и о чем-то говоря.

– Гарри!

– ГАРРИ!

Наконец, способность слышать вернулась к нему.

– Гарри, что с тобой?

Артур Уизли. Скорее всего, именно он. А справа стояли Рон и Гермиона. А чуть дальше все остальные. Кто? Да плевать.

– Он точно съел отравленный шоколад! – ворчал недовольный Рон.

– Эта… коробочка, – выдавил Гарри.

– Гарри? – Артур наклонился к нему поближе.

– Пожалуйста, дайте мне… чёрную коробочку, – повторил он.

– Прочь с дороги! – внезапно прогромыхал голос Молли где-то сбоку. – Выпей, Гарри. Ты так слаб. Неудивительно, что упал в обморок!

Она влила ему в горло что-то обжигающе-горячее и до мерзости сладкое. Гарри закашлялся, но покорно всё выпил. В следующую секунду ему стало лучше, и он сел.

– Спасибо… вы не должны так меня опекать… всё хорошо, правда.

– Ты всегда говоришь, что с тобой всё в порядке, даже если не в порядке! – нахмурилась Гермиона.

– Пожалуйста, дайте мне чёрную коробочку, – повторил Гарри, втайне надеясь, что то, что он там увидел – плод его истощенного сознания.

– Эту? – спросил Невилл и передал ему то, что он так просил.

– Да, – прошептал Гарри и заглянул внутрь. Очень осторожно заглянул.

Они по-прежнему были там.

На чёрном атласе лежали… его очки.

Гарри прикусил губу, сдерживая отчаянный стон. На всём белом свете был лишь один человек, который мог прислать ему этот подарок.

И это был последний человек на земле, от которого Гарри рассчитывал получить подарок, если, конечно, этим подарком была не бомба с часовым механизмом.

Забвенье вдруг опять показалось ему очень заманчивым.

Волдеморт прислал ему подарок.

Волдеморт… прислал… ему… подарок.

Чудесный, на самом деле, подарок. Гарри так скучал по своим старым очкам, и вот они лежат перед ним такие же, как и раньше. Может, даже лучше. И Волдеморт знал… он знал, как Гарри не хватает этих очков.

Что это значит?

Может, он сошёл с ума… или Волдеморт сошел с ума? А может, они оба? Да, это, без сомнения, лучшее объяснение.

– ГАРРИ!

О, с ним снова кто-то говорил. Гермиона. Да, точно – она. Гарри сосредоточился на окружающей его обстановке.

– Похоже, ему нужно было отдыхать намного дольше, – тихо сказал Митчелл Луне, но Гарри прекрасно расслышал каждое слово. Странно, он совсем не обиделся, сейчас его голову занимали мысли поважнее. Он взял себя в руки и поднялся – на удивление легко. Зелье Молли просто переполнило его тело энергией.

– Мы… давайте поговорим чуть позже, хорошо? Я… должен кое-что проверить.

Друзья обеспокоенно смотрели на него.

– Я скоро вернусь, – пробормотал Гарри. Он крепче сжал в руке чёрную коробочку и быстро вышел из комнаты.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

25 декабря 2000, 8:30

— НЕТ! – выкрикнул Гарри и швырнул маленькую чёрную коробочку в противоположный угол уборной, в которой он так поспешно спрятался.

Ноги ныли от стремительного забега на верхний этаж, а колени подгибались под весом тела. Гарри медленно осел на холодный пол, отчаянно хватая ртом воздух. Мало-помалу дыхание начало восстанавливаться.

Невозможно. Этого просто не может быть.

— Нет, — шёпотом повторил он и впился пальцами в волосы, до боли сжимая их в кулак. Его очки – любимые очки с круглыми стёклами – невинно лежали на кафельной плитке в нескольких дюймах от проклятой коробки. Они были безупречны, они сверкали чистотой, но Гарри они казались грязными, разбитыми вдребезги.

Таким же грязным и разбитым чувствовал себя он сам после того, как спас Волдеморту жизнь и посмел вернуться. Его поступок – самое настоящее предательство.

Но хуже было другое – Волдеморт не наложил на его очки никаких проклятий. Гарри не умер после того, как коснулся их, а значит, Тёмный Лорд прислал их в знак благодарности, от этого на душе стало совсем мерзко. Живот скрутило рвотным позывом, и не только от мысли, что теперь ему, похоже, благоволит враг, но и оттого еще, что где-то в глубине души радостно замурлыкал вероломный монстр.

Какой позор. Сейчас он не мог прийти в согласие с самим собой.

Тело вновь пробрал озноб, а из горла вырвался очередной полный отчаяния хрип.

Он был недостоин тех, кто так нежно заботился о нём.

— Гарри! Гарри!

Он повернул голову и увидел, что рядом с ним на коленях стоит взволнованная Гермиона. Гарри почувствовал солоноватый привкус на губах и только теперь понял, что его лицо намокло от слёз. Но вытирать мокрые щёки было уже поздно – Гермиона заметила.

— Гарри, что с тобой происходит?

— Гарри! – Рон упал на колени по другую сторону от его оцепеневшего тела. – Гарри, поговори с нами! – друг схватил его за плечи и яростно встряхнул.

Гарри глубоко, судорожно вздохнул. Может ли он рассказать им? Даже если ему очень хотелось… он никак не мог побороть сжимающий горло стыд. Не для того он выжил, чтобы видеть, как на их лицах появляются разочарование и отвращение.

Поэтому он промолчал.

— Гарри, — испуганно прошептала Гермиона и мягко погладила его по лицу.

— Дружище… я не понимаю, что с тобой… но ВЫГОВОРИСЬ! – завопил Рон прямо в ухо, да так, что Гарри вздрогнул.

Он попытался заговорить, но горло снова сдавило. Перекошенные ужасом и разочарованием лица друзей, когда они узнают правду, так и стояли перед глазами.

Он справится с этим. Попытается принять их решение. Но ведь Гарри рассказал им часть правды, а они так и не поняли главного. Они возненавидят его, если узнают всё. Гарри отлично это понимал. Как понимал и то, что не сможет жить без них. Всё потеряет смысл. Наверное, он даже найдёт Волдеморта и попросит прикончить себя. В качестве взаимной услуги.

Гермиона что-то сказала – Гарри не понял что – а потом вдруг поднялась и подошла в чёрной коробочке на полу. Его тело пробила дрожь, когда девушка наклонилась и её пальцы коснулись оправы.

— Не трогай! – завопил Гарри. Голосовые связки начали, наконец, ему подчиняться.

Гермиона отдёрнула руку и непонимающе нахмурилась. Она переводила взгляд то на Гарри, то на очки, прежде чем что-то решила и сухо кивнула.

— Они… подарок… от Сам-Знаешь-Кого?

Он оцепенело замер на месте точно так же, как и сердце в груди.

А Рон чуть не упал в обморок. Покачнувшись, он издал какой-то булькающий звук и, наконец, заорал:

— ЧТО?!

— Успокойся, Рон! – отрезала Гермиона, не сводя с Гарри глаз.

— Гарри, я права? Эти очки – подарок от Сам-Знаешь-Кого? – теперь она говорила намного тише, но голос её стал куда настойчивее.

— Да, — выдавил Гарри, слёзы снова начинали жечь глаза. Он никогда не будет лгать своим друзьям, и неважно, как горька правда.

— К… к… почему… с чего ты взял, что это подарок от Сам-Знаешь-Кого? – сбивчиво выговорил Рон. Его потрясение было всепоглощающим.

— Всё просто, Рон, — Гермиона говорила спокойно, пытаясь оставаться такой же рассудительной, как и всегда. Но её выдавали пальцы, нервно теребившие грубую ткань юбки. – Гарри сказал, что Вол… Сам-Знаешь-Кто… — исправила она себя, когда Рон судорожно вздохнул, — разбил его очки. Поэтому понятно, что прислал их именно он. Вопрос – зачем.

Гарри медленно вздохнул после нескольких мучительно долгих секунд. А потом ещё раз, и ещё раз, теперь его сердце немного спокойнее колотилось о рёбра.

— Я не знаю, — прохрипел он. – Не знаю, зачем он это сделал. Он не оставил записки – ничего.

— Значит, он хотел убить тебя! – завопил Рон. – Гарри, ты прикасался к очкам? ПРИКАСАЛСЯ?! – с каждой секундой его голос становился всё напряженнее от страха. Наверное, он опасался, что мёртвое тело его друга вот-вот свалится на пол.

Гарри не успел ответить – Гермиона его опередила.

— Я прикасалась.

Рон взревел от ужаса.

— Они не прокляты, — продолжила она, — иначе я была бы уже мертва. Кроме того, если ты не знал, защита Ордена не пропускает в дом никаких смертоносных посылок.

— А как же любовные зелья? – возразил Рон.

— Если ты не заметил – они не убивают!

— Если ты не помнишь – они чуть меня не убили!

— Но ты чуть не умер не из-за любовного зелья!

— Если бы меня им не опоили, я бы никогда…

— Никогда — что? Никогда не выпил бы отравленную медовуху Слагхорна? Чушь!

— Это ведь неважно! – вмешался Гарри. – Да?

— Да, — раздраженно согласилась Гермиона.

— Так что мы будем делать? – растерянно спросил Рон.

— Что я буду делать? – исправил Гарри вопрос и передёрнул плечами, внимательно вглядываясь в их лица в поиске ответа. Подавшись вперёд, он опустился на четвереньки и пополз к Гермионе, потом поднял подарок Волдеморта.

— Гарри, — простонал Рон, опасаясь действия неведомого проклятия. Даже Гермиона тихо прошептала:

— Гарри, подожди.

Она быстро достала палочку и взмахнула ею над очками. Ничего не произошло.

— Всё в порядке? – спросил Гарри.

— Похоже на то, – прошептала девушка и нервно прикусила губу. Посомневавшись еще пару секунд, он снял с себя угловатые очки, от которых так часто болела голова.

— Гарри, ты же не собираешься их надевать? – выпалил Рон.

— Это просто очки, — принял окончательное решение Гарри.

— Гарри! – протестующе взвыл Рон и рухнул рядом с ним на колени. Но Гарри уже всё решил. Ему хотелось узнать, так ли хороши эти очки, как предыдущие. Не давая себе времени на сомнения, он быстро надел их на переносицу. Оправа очень приятно и так знакомо соприкоснулась с кожей. Гарри вздохнул, медленно открыл глаза…

И поражённо охнул.

Всё вдруг оказалось таким чётким, ярким – и угловатые трещинки на кафельной плитке пола, и пылинки, реющие в солнечных лучах, пробивающихся через узкое окошко, и даже тонкие морщинки исчертившие нахмуренный лоб Гермионы.

— Всё в порядке? – взволнованно спросила она.

— И даже лучше, — пробормотал Гарри. – Потрясающе. Я вижу лучше, чем раньше…

Его радость, правда, быстро поутихла. Улыбка, вот-вот начавшая появляться на губах, померкла, когда он посмотрел на встревоженные лица друзей.

— Странно, — пробормотал Рон. – Ты уверен, что с ними всё в порядке?

— Да, Рон, уверен.

— Так… ты хочешь оставить их себе? – теперь в голосе друга сквозило явное неодобрение.

— Это мои очки, Рон. Конечно, я хочу их оставить, — решительно отрезал Гарри. Сейчас, когда голова уже почти не болела и видел он просто изумительно, ему было всё равно, чей это подарок.

— Гермиона… — шёпотом взмолился о помощи Рон. Она перестала массировать виски и заправила за ухо непокорную прядь волос.

— Гарри сам так захотел, Рон. Если он так решил – отговаривать бесполезно. Но если ты не возражаешь, Гарри, я хотела бы проверить эти очки ещё раз.

— Не возражаю, — кивнул он.

— Но сначала давайте спустимся. Я обещала Молли помочь с рождественским ужином.

Они вышли из уборной, и Рон, все ещё витающий в собственных мыслях, быстро зашагал вперёд, а Гарри с Гермионой неспешно шли за ним. Девушка воспользовалась моментом и потянула его за рукав, и когда Гарри склонился к ней, прошептала:

— Ты спас ему жизнь? Вот почему он прислал тебе подарок. Так он тебя… благодарит.

Гарри вздрогнул и быстро заглянул ей в лицо.

— Он спас меня первым, Гермиона. Пожалуйста, поверь мне. Поэтому я не смог… не смог не помочь ему!

Горло сжалось, когда он заглянул в её теплые карие глаза.

— Конечно, я тебе верю. Я уверена, что ты всегда принимаешь верные решения, но… лучше не рассказывай об этом Рону, — она порывисто кивнула ему и поспешила вниз следом за своим парнем.

А Гарри почувствовал, как с души свалился камень.

Лондон, Министерство Магии

25 декабря 2000, 8:10

Рождество. Рождество – семейный праздник. Драко всегда презирал маггловские праздники, но Рождество – совсем другое дело. Этот день был особенным как для волшебников, так и для магглов.

Драко никогда не признался бы вслух, но ему всегда нравилось Рождество. В этот день его отец и мать были добрее, чем обычно, и даже Беллатрикс, когда заглядывала к ним на торжество, вела себя приятнее и почти сносно. А ещё в этот праздник он получал великолепные подарки: самую быструю метлу, лучший квиддичный набор, и отец всегда покупал ему много других вещей, чтобы подчеркнуть статус их семьи. После Рождества Драко всегда мог пощеголять перед одноклассниками в новеньких туфлях из кожи единорога, ремне с пряжкой из гоблинского серебра или мантии, отделанной чешуйками дракона. У него всегда было то, о чём остальные могли лишь мечтать.

Раньше.

Его детство кончилось.

Теперь отец был мёртв.

И он никогда уже не будет радоваться Рождеству.

Никогда.

Это Рождество обещало стать последним – Драко всё ждал, когда же его комнаты заполонят кровопийцы, жаждущие сделать из него свой праздничный ужин.

Дрожащими пальцами он коснулся капельки, которая стекала по стеклу окна.

Мягкий солнечный свет уже час как освещал его временную спальню, но Драко прекрасно знал, что этот искусственный свет почти не ранит ночных тварей. Доставляет некоторые неудобства – да, но не ранит. Они могут напасть в любую секунду.

Пальцы судорожно оцарапали гладкую поверхность, когда резкая боль сдавила горло.

Драко не хотел умирать и не хотел становиться вампиром, как отец. Он отчаянно хотел жить, но выбраться из этого кошмара было почти невозможно. Даже если у него получится сбежать, где он спрячется, особенно сейчас, когда Тёмный Лорд вернулся?

А в том, что он вернулся, Драко не сомневался. Ужасная, никогда не прекращающаяся боль жгла левое предплечье, ясно давая понять, что Хозяин вызывает его к себе. Но Драко не мог вернуться. Лорд убьет его за невыполненное задание и за предательство, переход на сторону его злейшего врага, Драгомира Негуры. И если даже ему повезёт и Тёмный Лорд не убьет его, рано или поздно это сделают авроры. Никто не пощадит Пожирателя Смерти. Если за тобой охотится весь мир – убегать бесполезно.

Драко ожесточённо стёр с лица слёзы. Его учили ни о чём не сожалеть и не жалеть себя, но как он мог оставаться спокоен, если его жизнь считай закончилась?

Драко не знал, где он ошибся.

Наверное, так чувствовал себя Поттер, ведь на него постоянно охотится Тёмный Лорд. Как же он справляется с таким давлением? Где он берёт в себе силы, чтобы каждый раз подниматься и решительно идти вперёд? Драко почти хотел поговорить с ним, попросить совета.

Впрочем, Поттер вряд ли бы помог. Драко не смог бы жить изгнанником. Рано или поздно он просто сдался бы.

Драко коснулся потяжелевшей головой прохладного стекла. Может, его судьба неизбежна? Он отчаянно надеялся лишь на одно: чтобы его не убил собственный отец. Кто угодно, только не он. И с этой ужасной мыслью он погрузился в сон, где его ждал очередной кошмар.

Гриммуальд Плэйс 12, Лондон

25 декабря 2000, 14:30

— Мммм, миссис Уизли, ваш ростбиф восхитителен! – уже, кажется, в тысячный раз расхваливал Дедалус кулинарные способности Молли. Он единственный до сих пор продолжал есть, все остальные уже насытились и теперь ощущали приятную послеобеденную усталость.

Гарри тоже сидел за столом, отчасти слушая планы Анжелины и Джорджа насчёт матча по квиддичу, отчасти — Гермиону. Его подруга громко зачитывала новости Ежедневного Пророка. На передовице газеты в одну третью листа красовалась фотография улыбающегося Гарри, а чуть ниже описывалось его очередное героическое деяние.

Забавно, он вчера всего на несколько минут появился на Диагон Аллее, а Рита Скитер горячо заверяла своих читателей, что юный герой успел дать ей интервью и поделиться деталями своей блистательной дуэли. А Гарри не помнил, чтобы хоть слово сказал из того, что она там понаписала. Он поёжился от мысли, что всю эту ересь мог прочесть Волдеморт. И почему это его так беспокоит?

Но беспокоило. И это чувство было невыносимо.

— Не читай больше, Гермиона, — пробормотал он, когда не смог больше этого выносить, и неосознанно схватил морковку, бросая её в свою тарелку.

Она посмотрела на него и тут же замолчала.

Даже Рон, который сидел рядом с ней, быстро взглянул на него и тут же отвел взгляд. Гарри подозревал, что его друг до сих пор не смирился с тем, что он принял подарок. И теперь боялся, что Гарри резко сойдёт с ума или превратится в Волдеморта. Хотя куда сильнее Гарри ранило то, что Рон с ним не разговаривал. Он даже снял очки и убрал их в футляр. Гарри посмотрел на Гермиону, которая уже заметила их безмолвную борьбу. Но девушка просто покачала головой, словно просила не беспокоиться. Рону всегда нужно было больше времени, чтобы принять то, что ему не нравилось. Гарри кивнул и обратил все внимание на тарелку, вымещая на бедном овоще своё раздражение.

Он не позволит этому чертовому подарку испортить его отношения с друзьями. Гарри открыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел.

Полный ужаса крик раздался с кухни и резанул по ушам. Он был таким пронзительным, что кровь застыла в жилах.

Уже в следующую секунду Гарри понял, что кричала Молли Уизли. Страх парализовал их всех. Несколько секунд они неподвижно сидели за столом, а потом начался хаос. Артур, Дедалус, Кингсли и Джордж влетели на кухню раньше, чем Гарри успел встать со стула. Рон ринулся вперёд, и Гарри тоже одним точным движением перепрыгнул через стол, но тут его совсем недавно исцеленная нога подогнулась от боли.

Не думая о том, что делает, он следовал инстинктам. Новая палочка тут же оказалась в ладони, готовая сравнять обидчиков Молли с землёй.

— УБЕЙТЕ ЕЁ!

— УБЕЙТЕ! – кричал кто-то.

За мельтешащими перед глазами людьми Гарри не видел, что происходит.

В воздухе мелькали проклятия, и маленькая комната быстро пропахла гарью.

— ДЕРЖИ ЕЁ! ЗАХОДИ СПРАВА! – командовал Артур. Палочка Кингсли вновь рассекла воздух. Гарри оттолкнул кого-то в сторону и ворвался в кухню, готовый сражаться, когда…

— НЕЕЕЕТ! – закричал он так громко, что надломился голос.

— ПРЕКРАТИТЕ! – отчаянно вопил он, становясь между Кингсли и его жертвой. Гарри развёл руки в стороны, не давая своим друзьям убить его змею… его драгоценная… Шина…

— Прекратите! Пожалуйста! Хватит. Она не причинит вреда! Не убивайте её! Мерлина ради, не убивайте!

Наконец, его друзья прекратили свои попытки уничтожить змею, которая корчилась у Гарри за спиной. Он тяжело дышал и изо всех сил старался не прислушиваться к её болезненному шипению — от них ему было физически больно. Гарри до крови прикусил губу. Он боялся, так боялся оглянуться на неё...

Все в комнате тоже замерли, смотря на него так, словно видели в первый раз.

— Я всё объясню, но, пожалуйста, не убивайте Шину! Она... она мой друг, — сбивчиво прошептал Гарри, и голос его надломился.

— Чёрт возьми... что... это ещё что?! — выплюнул Рон и мрачно на него посмотрел.

— Сначала очки, теперь вот это? Что здесь делает змея?!

— Что это значит, Гарри? — поддержал сына Артур, правда, голос его был намного спокойнее, пока он помогал своей насмерть перепуганной жене подняться на ноги.

Остальные просто молча смотрели на него и ждали ответа.

— Её зовут Шина, — повторил Гарри, хотя прекрасно понимал, что её имя ничего не объясняло. Ему нужно было собраться с силами и объяснить друзьям её происхождение и почему она живёт здесь.

— Я... я встретил её, когда мне было десять, — он тяжело сглотнул, пытаясь обрести контроль над своим голосом. — Мои дядя и тётя первый раз в жизни отвели меня в зоопарк. И там, в террариуме, я увидел Шину... и так получилось, что я освободил её. Сначала она была так счастлива — свобода очень многое для неё значила...

Гарри замолк. Он до сих пор боялся повернуться к своей змее.

— Потом, — продолжил он, — я не видел Шину несколько лет. Признаюсь, что даже забыл о ней. Я думал, что ей на самом деле как-то удалось вернуться домой, в Бразилию. Ведь она так об этом мечтала... Но шесть месяцев назад я, Рон и Гермиона пошли в тот же зоопарк, и там я увидел её. В том же террариуме... после стольких лет... Я был так наивен, когда думал, что она сама сможет добраться до дома... Они поймали её и вновь посадили в клетку...

Его голос снова надломился. Пальцы судорожно сжались, когда он услышал её полный муки плач. И никто не слышал её. Только он, и это была самая изощрённая пытка. Нужно было быстрее всё объяснить, и Гарри заставил себя продолжить.

— Я не мог оставить там Шину. Этой же ночью я вернулся и... украл её. Я пообещал, что она сможет жить в моём доме...

Гарри посмотрел на лица друзей. На них отражалось непонимание, осуждение и даже стыд.

— Она не подчиняется Волдеморту и она не хоркрукс! Шина никому из вас не причинила зла! Она — очень хороший друг... я разговаривал с ней, когда мне было одиноко... она помогала мне не опускать рук.

Гарри прочистил горло — говорить становилось всё труднее, но он продолжил:

— Простите, что не сказал вам. Я боялся, что вы не захотите, чтобы она жила здесь, поэтому попросил её сторониться вас. Наверное, Шина была очень голодна, поэтому запах с кухни привлёк её. Обычно она охотится на крыс на мансарде...

Первой пришла в себя Гермиона. Она подошла ближе и присела на корточки рядом с ним.

— Она уже неделю не могла там охотиться — наверху всё промёрзло, — тихо произнесла она, словно извинялась.

— Ты должен был предупредить нас о своей зверушке, — влез Джордж. — Тогда мы не стали бы подозревать, что нашей маме мерещатся несуществующие змеи.

— Очень безответственно с твоей стороны, Гарри, — заговорил Артур. — Хотя в двадцать лет мои поступки тоже нельзя было назвать ответственными.

— Мне очень жаль, — тяжело вздохнул Гарри. — Но Шина, правда, безобидная.

— Она огромная! — возразил Рон, но Гарри стало легче, когда он понял, что друзья уже не сердятся на него. Хотя он и держался от них на безопасном расстоянии.

— И с каких это пор тебе начали нравиться змеи, Гарри? Хагрид дурно на тебя повлиял... – рассмеялся Ли. Он стоял, прислонившись к дверному косяку.

— Я никогда ничего против них и не имел... — возразил Гарри. — Не считая, конечно, василиска из Тайной Комнаты и Нагини.

Он посмотрел на Невилла, а потом на Артура, который до сих пор поддерживал свою жену.

— Шина не сделала ничего плохого. Она не заслужила…

Гарри не договорил и опустил взгляд в пол.

Набравшись храбрости, он всё-таки повернулся к неподвижной змее.

— Шина… Шина, ты меня слышишь? Прости… мне так жаль… — тихо зашипел Гарри.

Он обхватил её угловатую голову ладонями и мягко поглаживал.

— Прости меня…

Шина не ответила, из её ран струилась кровь.

— Кто-нибудь умеет лечить змей? – с надеждой спросил Гарри, оглянувшись через плечо.

Друзья обменялись быстрыми взглядами, а потом, тихие и напряжённые, покачали головами.

— Умоляю, она не должна умереть. Шина… так много для меня значит, — и хотя он старательно сдерживал боль, она всё равно сквозила в его голос. А он так не хотел, чтобы друзья винили себя в его глупости.

— Я сделаю, что могу, Гарри, — тихо ответила Гермиона.

— Я… я могу попытаться ей помочь, — предложила Молли, удивив этим всех. – Если она — друг Гарри, тогда в её состоянии виновата я.

И прежде чем Гарри смог возразить, Невилл, глядя в пол, прошептал:

— Эм, я немного разбираюсь в… гербологии… это тоже может помочь.

Так приятно было осознавать, что все они готовы помочь змее – твари, которую недолюбливают – только ради него. Гарри не знал, как отблагодарить их. Он попытался несколько раз, но одной признательности явно было недостаточно. Шло время, и с каждой секундой их лица становились всё серьезнее и серьёзнее – попытки залечить раны ни к чему не привели. В конечном счёте, к ним присоединился даже Кингсли, но и его заклинания оказались бесполезны.

Через несколько часов они просто сдались, и судьба Шины была предрешена. Признаков жизни она не подавала, и раны ничуть не исцелились. Гарри сидел рядом и поглаживал её холодную голову, которая лежала у него коленях. Гермиона суетливо меняла бинты.

— Перси, Артур и Кингсли ищут того, кто сможет нам помочь, — тихо произнесла она. – Уверена, они скоро вернутся.

Гарри даже не поднял головы.

— Бесполезно, Гермиона, — выдохнул он. – Шина умирает. Зачем они вышли, ведь там их могут поджидать вампиры? Тем более, шансов спасти её почти нет.

Гарри посмотрел в тёмное окно.

— Прости, — печально произнесла она.

— Не нужно извиняться, Гермиона. Я сам виноват. Она умирала от голода, а я даже о ней не вспомнил. Непростительно. Ведь я сам знаю, что такое умирать от голода. Если бы я принёс ей что-нибудь на ужин или хотя бы предупредил вас – ничего бы не случилось. Я сам во всём виноват…

Он покачал головой.

— Если бы я только знал, как её спасти…

— Гарри?

Он поднял голову.

— Да? – перед ним остановился нервно переминающийся с ноги на ногу Рон.

— Прости меня за то, что случилось утром… и за всё, что я сказал.

— Всё в порядке, — пробормотал Гарри и вновь перевёл взгляд на змею. – Я даже тебя понимаю.

— Ты волнуешься за неё? – спросил Рон.

Гарри вздохнул, но все-таки кивнул.

— Да. Я мог поговорить с ней, когда рядом никого не было.

— Ты всегда мог поговорить с нами, — нерешительно возразил Рон.

Гарри поднял голову и посмотрел в глаза друга.

— Думаю, вам с Гермионой тоже хотелось хоть иногда побыть друг с другом… наедине. Я не хотел навязываться.

Рон немного смутился и отвёл взгляд.

— Ты очень заботливый, Гарри, но если тебе что-нибудь было нужно… — начала Гермиона, но он покачал головой.

— Мне было хорошо с Шиной… — прошептал Гарри. – Стоило ей сказать: «Как дела, амиго?» — и мне становилось легче.

— Но я и подумать не мог, что у тебя в домашних любимцах… змея, — проворчал Рон.

— А почему нет? – удивился Гарри. – Они не так уж плохи. Иногда чересчур ленивы и унылы, но всё равно змеи очень хорошие.

— Ну… раз ты так говоришь. Но каждый раз, когда я вижу змею… вспоминаю о Сам-Знаешь-Ком.

Рука Гарри замерла. Волдеморт. Он не вспоминал о Тёмном Лорде вот уже несколько часов. А должен был. Если кто и может помочь Шине, то только Волдеморт. Он точно знает, что делать.

Но здесь была маленькая проблема. Как Гарри может ждать помощи от него? Просто нелепица какая-то! И даже если допустить, что Тёмный Лорд поможет – как его найти? Можно подумать, что он повесил на дверь табличку с надписью «поместье Волдеморта».

Гарри тряхнул головой.

Но Волдеморт любил змей. И он больше не испытывал к Гарри прежней ненависти. Не станет же Тёмный Лорд убивать его после того, как прислал очки на Рождество. Если правильно попросить… нет-нет, он должен умолять о встрече прямо сейчас, только так получится спасти жизнь Шины.

Сердце быстрее забилось в груди. Нужен план – и чем скорее, тем лучше.

— Рон, мне нужна твоя сова, — громко сказал Гарри, сам себя удивив. Его язык принял решение раньше, чем он сам.

Рон удивлённо сощурился и пробормотал.

— Свин?

— Да, мне нужно… послать письмо.

— А, хорошо. Он в моей спальне.

— Спасибо, Рон, — выдохнул Гарри и поспешно выбежал из кухни.

Он за рекордное время поднялся наверх, и теперь от глубокого дыхания горели лёгкие. Гарри не задумывался, что ему написать, но его слова должны были заставить Риддла прийти. Но что это могут быть за слова?

Гарри открыл дверь спальни своих друзей и подбежал к клетке, где сидела нетерпеливо подскакивающая сова.

— Привет, Свин, отнесёшь кое-куда одно письмо?

Сова радостно заухала.

— Только быстро, хорошо? – пробормотал Гарри и вытянул из-под клетки маленький пергамент.

Он схватил перо, обмакнул его кончик в чернила и… засомневался.

— Давай же, — Гарри с усилием поднёс перо к пергаменту и написал:

Встреться со мной на Tрафальгарской площади. Срочно.

Г.П.

— Мерлин, он разорвёт меня на тысячу маленьких идиотов, когда прочтёт это, — пробормотал Гарри, перечитывая короткое письмо. – Точно, разорвёт, — кивнул он, сложил письмо и написал на обороте имя получателя.

Гарри открыл клетку, словил сверхактивную сову и, привязав к её лапке письмо, прошептал:

— Заставь его прочесть это. Только осторожно, чтобы он тебя не убил, хорошо?

Он распахнул окно и вздрогнул от холодного воздуха, проникшего в комнату. Свин встрепыхнулся в его руке – так ему не терпелось выполнять это поручение. Посомневавшись секунду, Гарри всё-таки выпустил из ладони маленькую сову. Птица тут же растворилась в темноте, и он закрыл окно, пристально вглядываясь в тёмное небо.

Шина… он должен её спасти. Гарри решительно кивнул и зашёл в свою спальню, надел там тяжёлую зимнюю мантию вместе с подарком Молли, коричневым свитером, хотя зарекался никогда больше его не надевать. Потом он поспешил в кухню. Здесь, кроме едва живой змеи, никогда не было. И Гарри был рад, что ему никому ничего не придётся объяснять. Тем более, он плохо представлял, как вообще сможет объяснить свои действия.

Повинуясь взмаху палочки, тяжёлое тело змеи поднялось в воздух. Гарри обмотал Шину вокруг своего торса, чтобы ей было теплее, и опустил сверху длинную мантию.

Сердце билось всё быстрее и быстрее от того безумия, на которое он сейчас шёл. Если бы его друзья узнали, к кому на встречу он сейчас идёт, они бы без раздумий его остановили. И поэтому им лучше не знать.

Гарри обмакнул палец в почти высохшую лужицу крови и прямо на столешнице быстро написал:

Скоро вернусь.

Потом бесшумно вышел из дома в тихую ночь. Он очень, очень надеялся, что сдержит обещание.

Лондон, Трафальгарская Площадь

25 декабря 2000, 22:48

Гарри аппарировал на углу улицы Данканнон всего в нескольких сотнях футов от места встречи. Он терпеливо подождал пару минут, чтобы убедиться, что хлопок аппарации не привлёк ничьего внимания. Уверившись, что никто не смотрит в его сторону, он вышел из-за толстой колонны церкви Св. Мартина и осмотрел площадь.

А потом тихо чертыхнулся.

Неужели он и правда верил, что она будет безлюдна в такой час? Каким местом он думал? Гарри стиснул зубы, когда заметил, что у Национальной Галереи стоит большая группа людей и ещё одна у колонны Нельсона. По оживлённой улице пробегали спешащие куда-то магглы.

Но хуже было другое – освещение. Света на площади оказалось так много, что только идиот мог назначить здесь тайную встречу. Гарри отчаялся. Он направился к самой большой достопримечательности площади, статуе Нельсона, которую охраняли четыре огромных безмолвных бронзовых льва. Когда он писал письмо, он не подумал об этом, и теперь очень сомневался, что сделал правильный выбор, хотя Гермиона всегда верила в его решения. И почему он не дождался ответа?

Впрочем, почему — он знал и так. У Шины не было времени. Гарри чувствовал, как её тело судорожно вздрагивает у него под мантией. Наверное, она ощутила холод, проникающий под одежду.

— Держись, — неосознанно прошептал он пустые слова.

Гарри ускорил шаг и с облегчением отметил, что люди, стоявшие перед статуей, медленно расходятся. Он на секунду обернулся назад, окидывая взглядом широкую улицу, украшенную рождественскими гирляндами, повернулся обратно и плотнее запахнул мантию. По площади пронёсся резкий порыв ветра, и Гарри от неожиданности подпрыгнул, когда пустая банка из-под кока-колы громко загромыхала по мостовой. Он остановился на секунду и попытался вернуть самообладание, правда, безуспешно. Забавно, но когда Гарри подошёл к огромным тёмным львам, ему показалось, что они внимательно за ним наблюдают. Он передёрнул плечом, стараясь не обращать внимания на странное ощущение, и ближе подошёл к одной из колонн. Шина вновь пошевелилась, и Гарри почувствовал, как она немного сильнее сжала его торс.

Он решил подождать. Сначала Гарри наблюдал за машинами, потом за голубями, которые спали прямо на статуях.

Прошло пять минут, но Тёмный Лорд так и не появился. Гарри начал нервничать. Да что он вообще здесь делает? Кингсли и остальные, наверное, уже нашли нужного человека и вернулись на Гриммуальд Плэйс, и как же они испугаются, когда поймут, что их друг снова пропал, а он как идиот ждет великого Волдеморта, который, может быть, даже и не придёт.

— Твою мать! – выругался Гарри и быстро зашагал прочь. Он ещё успеет вернуться домой. Может, ещё не слишком поздно. У Национальной Галереи до сих пор стояли люди, но оттуда они не заметят аппарации. Гарри глубоко вздохнул, приготовился аппарировать и…

… случилось это.

Погас свет. В мгновение ока вся площадь погрузилась во тьму, и Гарри растерялся. Может, просто какой-нибудь сбой? Но внутренний голос подсказывал, что технические проблемы здесь ни при чём. Волосы на затылке встали дыбом – за ним кто-то наблюдал. Он не смог побороть желания достать палочку.

Какой же он идиот! Если бы не Шина, он ни за что не решился бы на такой рискованный шаг…

Гарри инстинктивно попятился к статуе льва — так у него хотя бы будет защищена спина.

— Волдеморт, — позвал он и замер, ожидая ответа. Тишина. Может, вампир? Или дементор? Гарри хотел позвать ещё раз, но горло сжало тревогой.

— Чёрт возьми! – процедил он сквозь крепко стиснутые зубы, когда его спина коснулась холодного камня.

Гарри замер на месте и напряг все свои органы чувств. Он не понимал, как мог не услышать хлопка аппарации. Или Риддл умеет аппарировать бесшумно? Хотя это было бы неудивительно. А что, если это не Волдеморт? В любом случае, надо понять, с чем он имеет дело.

— Волдеморт? – снова позвал Гарри. Его глаза уже привыкли к полумраку.

А потом холодный металлический язык лизнул его прямо в затылок.

Он взвизгнул и резко повернулся. Бронзовый лев больше не лежал на пьедестале. Ожившая статуя потянулась всем своим длинным телом и одним слитным, плавным движением бесшумно спрыгнула на землю.

Онемевший Гарри замер на месте.

— Всегда хотел приручить льва, — раздался позади высокий, холодный голос. Гарри мгновенно обернулся и судорожно вздохнул.

Он здесь.

Волдеморт.

Он пришёл.

Из головы вылетели все мысли. Гарри смотрел, как лев подошел к высокой тёмной фигуре, и Волдеморт неторопливо протянул руку, чтобы погладить металлическую гриву. Статуя чуть повернула голову и лизнула длинные пальцы. Тёмный Лорд рассматривал его ещё секунду, а потом пылающие кроваво-красные глаза остановились на Поттере.

И Гарри едва сдержал дрожь, стараясь взять себя в руки.

Этот Волдеморт был совсем не тем, который пару дней назад вышел из машины Дэниела. Ничего общего.

Этот Волдеморт казался олицетворением силы. Она волнами исходила от него.

Зелёные глаза нервно посмотрели на палочку в руке Тёмного Лорда.

Ну конечно, тисовая палочка.

Гарри вновь задрожал, вспомнив, как пытала его эта самая палочка.

— Что ж, я здесь, Поттер, — разорвал тишину хорошо знакомый холодный голос. — Пришёл, как ты и пожелал. Да и как я мог воспротивиться такому трогательному приглашению нашего знаменитого Мальчика-Который-Выжил?

Гарри тут же понял, что Тёмный Лорд зол на него. И если он хотел выжить после этой встречи, ему придётся быть вежливым. Очень вежливым. Хотя легкая дрожь правой руки так и просила применить обезоруживающее заклинание.

— Я не могу тратить на тебя всю ночь, Поттер, так что говори, пока я не прикончил тебя на месте.

«Значит, вот как чувствовал себя Снейп, когда одно неправильное слово могло всё уничтожить» — промелькнула мысль, пока Гарри придумывал простой и неоскорбительный ответ.

— Прости, — что ж, начало неплохое – он до сих пор жив. – Письмо было таким коротким, потому что у меня не хватало времени. А насчёт статьи: я не давал Рите Скитер интервью, если это оно так тебя разозлило.

Волдеморт прищурился и перестал поглаживать бронзового льва.

— Тогда говори, Поттер. Что такого важного случилось, раз ты захотел поговорить со мной лично? – всё еще немного зло прошептал он. – Или ты уже забыл о нашей сделке? В таком случае, позволь напомнить: ты будешь в безопасности до тех пор, пока держишься от меня подальше. Я бы не назвал твой поступок «держаться подальше», Поттер.

— Я и не держусь, — согласился Гарри. Шина снова пошевелилась под мантией, но на этот раз едва ощутимо.

— Подожди, — по привычке прошипел он, зная, что его слов всё равно никто кроме Шины не поймёт. На этот раз он ошибся.

— Подожди? Чего? – внезапно очень подозрительно спросил Тёмный Лорд на английском. – Это какая-то ловушка, Поттер? Хотя о чём я – конечно же, ловушка. Зачем ещё ты мог назначить встречу в паре кварталов от секретной базы авроров. Значит, ты снова решил испытать свою удачу? Хорошо, щенок, как пожелаешь. Я больше не дам тебе возможности…

Он поднял палочку, и в ту же секунду Гарри выкрикнул:

— Это не ловушка! И, судя по всему, ты знаешь кое-что лучше меня, потому что я понятия не имел, что тут секретная база авроров. Я пришел не за этим!

— А за чем же, Поттер?

Волдеморт замер на месте, но бронзовый лев медленно пошёл на Гарри, которому совершенно не хотелось знать, сколько костей переломает ему эта груда металла, если нападёт.

— Очки, — выпалил Гарри и посмотрел на Тёмного Лорда. – Я хотел поблагодарить тебя за очки. И я… я тоже хотел кое-что тебе подарить.

— Что? – прошипел Волдеморт, слегка обнажая зубы. – Тебе лучше не насмехаться надо мной, Поттер. Я знаю, что ты лжёшь! Тебе нечего мне подарить – я вижу это по твоим глазам. Самая бездарная попытка заманить меня в ловушку.

— Нет! Ты ошибаешься! – громко возразил Гарри, хотя отметил — Риддл не отрицал, что послал ему очки. – Я всё объясню. Только в более… э… теплом месте.

— Достаточно!

Гарри замер и тотчас понял, что просто не может пошевелиться. Этот ублюдок! Он напал без предупреждения!

— Что ты прячешь под мантией, Поттер? Я ощущаю присутствие кого-то еще. Думал, что сможешь одурачить меня? Думал, что сможешь отвлечь моё внимание!

Риддл медленно пошел на него, да еще и вскинул палочку, готовый в любую секунду убить то, что на него нападёт.

Длинные пальцы коснулись верхней пуговицы на мантии Гарри, и Тёмный Лорд начал расстегивать их одну за другой. Очень осторожно, словно нерешительно.

— Не надо, — с трудом выдохнул Гарри. К счастью, проклятие не лишило его возможности говорить. – Ты не убьешь её, — прошептал он.

— Убью, — едко ответил Волдеморт.

Гарри не знал, что ожидал найти Риддл, но в одном он был уверен на сто процентов – Тёмный Лорд не убьёт его «Рождественский подарок». Да, это был единственный выход. Гарри подарит ему Шину, чтобы спасти её. Другого выхода просто не было. Оставалось надеяться, что Волдеморт не привьёт ей дурные привычки своей предыдущей змеи. Хотя Гарри верил в Шину, она очень упрямая змея.

Третья пуговица оказалась расстегнута, холодный воздух прошёлся по груди. Ещё одна пуговица — и Тёмный Лорд увидит её.

Да, сейчас. Риддл потянул в стороны полы тяжёлой мантии и опустил взгляд на кажущуюся спящей змею. Гарри прикусил губу, когда увидел изумлённое выражение на обычно каменном лице Волдеморта. Яркие алые глаза распахнулись, и даже рот немного приоткрылся. Тёмный Лорд недоверчиво посмотрел на Гарри, а потом опять опустил взгляд на блестящую кожу Шины. Губы Гарри дрогнули и сложились в маленькую улыбку. Последний раз он видел Риддла таким удивлённым, когда Приори Инкантатем случайно соединило сердцевины их палочек. И ещё — когда Волдеморт понял, что Гарри спас ему жизнь.

— Теперь ты счастлив? – холодно спросил Гарри. – Она сейчас до смерти замёрзнет.

Тёмный Лорд ничего не ответил, только протянул руку и коснулся длинными пальцами одной из ран на теле Шины.

А потом плотно запахнул мантию Гарри и, прищурившись, пронзил его уничижительным взглядом.

— Она ранена, щенок. Что ты с ней сделал?!

— Это был… несчастный случай, — прошептал он в ответ. Ему не хотелось вспоминать.

Волдеморт ничего не сказал.

— Она умирает, — надавил Гарри, старательно не отводя взгляда от взволнованных кроваво-красных глаз.

— И тебе нужна моя помощь? – с холодной насмешкой спросил Риддл.

— Нет, — прошептал он. – Ей нужна твоя помощь.

В эту секунду решалось всё.

Волдеморт отступил на шаг, потом ещё на один. Он взмахнул палочкой, и бронзовый лев запрыгнул обратно на пьедестал, принимая нужную позу. Тело Гарри расслабилось, и он вновь смог им управлять, а тьма на площади вдруг вспыхнула яркими огнями ламп дневного света.

— Что ж, Поттер, тогда… следуй за мной, — холодно сказал Тёмный Лорд. Он отвернулся и накинул на голову капюшон.

Гарри быстро осмотрелся по сторонам и первый раз в жизни подчинился своему врагу

Лондон, Трафальгарская Площадь

25 декабря 2000, 23:17

«Ничего глупее в жизни не делал», – нервно думал Гарри, разглядывая Волдеморта от плеч до лодыжек. Чёрный силуэт завораживал, и Гарри с восхищением смотрел, как тяжёлая ткань плаща словно парит в нескольких дюймах над землей. Казалось, Тёмный Лорд не касался земли, а плыл над ней.

Гарри подмечал каждую мельчайшую деталь в его внешности, а потом сравнивал со своими воспоминаниями из пещеры. И делал это Гарри с единственной целью: ему нужно было отвлечься от предательских мыслей. Если не получится – придётся рассматривать своё положение с точки зрения члена Ордена Феникса. Соблазн достать палочку и сделать что-нибудь очень глупое был поистине велик. Со старыми привычками трудно бороться.

Но Гарри помнил, для чего он здесь. Если он поддастся искушению и бездумно нападёт на Риддла – он не только проиграет, но и подпишет Шине смертный приговор. Гарри должен отдать её, чтобы спасти. Одна эта мысль ранила сильнее, чем все возможные планы, которые вынашивал против него Волдеморт.

Гарри запихнул палочку поглубже в карман. Возможно, друзья сочли бы его эгоистом, ведь Избранный рисковал жизнью из-за всего-навсего животного. Той самой жизнью, ради защиты которой умерли дюжины людей. От таких мыслей Гарри чувствовал себя ужасно, тем не менее, этого было недостаточно, чтобы он передумал. Шина – его друг, разве может он предать её, когда так нужен! Тем более её раны – его вина. И даже если Волдеморт захочет убить его сегодня, Гарри не передумает. Он будет сражаться до конца. Смерть его больше не пугала. Он слишком часто и слишком долго рассматривал её лицо. Гарри давно научился жить с мыслью, что он, как и все люди, смертен.

Рука неосознанно коснулась шрама на лбу, а потом скользнула к маленькому синяку на груди, чуть выше сердца. В тот раз, когда он шёл по Запретному Лесу, чтобы исполнить пророчество и ценой своей жизни защитить друзей, каждый вздох вытеснял ужас.

А сейчас Гарри тревожило лишь одно. Его попытка спасти Шину подвергала опасности не только его, но и весь Орден Феникса. Если сейчас члены Ордена разыскивают его по всему городу, то их могут выследить Пожиратели Смерти, не говоря уже о вампирах. Или та загадочная личность из Министерства, которая пыталась его убить. И с чем Гарри не готов был смириться, так это с мыслью, что он подвергает своих друзей опасности.

Гарри так сильно прикусил губу, что ощутил солоновато-сладкий вкус крови. А когда зубы и язык задели надорванную кожу, он вздрогнул от боли, а потом резко вдохнул, позволяя холодному воздуху охладить ранку и наполнить сжавшиеся было лёгкие. Гарри ускорил шаг и перешёл почти на бег, чтобы поспевать за размашистой походкой Тёмного Лорда.

Теперь их разделял всего один шаг, и Гарри заметил, что теперь Волдеморт идёт куда осторожнее. Они немного замедлились, когда пересекли улицу Уайтхолл, и теперь Риддл даже останавливался (в первый раз Гарри чуть не налетел на него), осматривался по сторонам и прислушивался. Мимо них, совсем рядом, прошли несколько магглов, и Гарри показалось странным, что Тёмный Лорд сделал вид, будто не заметил их. Кроваво-красные глаза внимательно изучали каждый угол и несколько раз пробегались по тёмным окнам домов, словно проверяя, закрыты ли они.

Порывы ветра стали холоднее, и Гарри осторожно прижал Шину поближе к себе. Он чувствовал её дыхание, но её неподвижное тело казалось одеревеневшим, неживым. Отчаяние вернулось. В пару быстрых шагов Гарри нагнал Риддла.

– Мы идём в Министерство? – Гарри заговорил первый раз с тех пор, как они ушли с площади. Он сделал вид, что ему любопытно, хотя чувствовал все нарастающую тревогу и раздражение. Всем было известно, что один из входов в Министерство Магии находится на улице Уайт-холл. Но Гарри никак не мог понять, почему Волдеморт привёл его именно сюда. Это место нельзя было назвать безопасным, особенно для Тёмного Лорда. Но хуже было другое: Риддл что-то искал, хотя у Гарри – точнее, у Шины – не было времени для того, чтобы так бездарно его тратить. Они не могли терять ни минуты.

– Что-то случилось? – настойчиво продолжил Гарри, когда Волдеморт не ответил и стал еще внимательнее вглядываться в тёмный переулок.

Наконец Тёмный Лорд медленно повернулся к нему и прожёг уничижительным взглядом.

– Разве не ты назначил встречу в таком опасном месте, Поттер?

– Я…

– Тихо! – зло, но негромко оборвал его Волдеморт и, сжав губы в тонкую полоску, вновь повернул голову к тёмному переулку.

– За нами кто-то следит? – спросил Гарри на парселтанге, когда его поразила эта догадка. Он внимательно осмотрелся по сторонам, поэтому не заметил мельком брошенного в его сторону взгляда алых глаз. Гарри был полностью поглощен размышлениями о том, что же будет, если авроры или, что ещё хуже, Орден обнаружат его, да ещё в такой компании. Они вряд ли дадут ему возможность объясниться. От этих мыслей становилось только хуже.

Гарри повернулся, когда услышал ответ – пронзительное шипение Риддла.

– Очевидно.

Тёмный Лорд приосанился, а его нечеловеческие глаза внимательно изучали Гарри с головы до пят. И под этим взглядом становилось неловко.

– Ты знаешь кто? – тихо спросил Поттер.

– Полагаю, слуги моего злейшего врага, – прошипел Риддл, и его глаза зло заблестели.

– Орден?! – задохнулся от ужаса Гарри. Хуже быть просто не могло.

– Тихо!

Он тут же замолк. Ноги вдруг охватило странное ощущение, словно они медленно поднимались вверх.

– Как самонадеянно, щенок. Неужели ты думаешь, что ты – мог злейший враг? С другой стороны, кто бы мог подумать, что ты считаешь своих «друзей» слугами…

Гарри вытаращился на него, а потом вспыхнул.

– Нет… я… я просто…

Волдеморт двинулся с места. Слишком быстро, чтобы его движение можно было проследить.

У Гарри перехватило дыхание, когда он понял, что твёрдая земля исчезла из-под ног. И лишь через пять секунд да него дошло, что он парит в пятидесяти ярдах от тротуара, отдаляясь от него с каждой секундой.

– Что за?!.. – завопил Гарри.

– Ты уверен, что хочешь быть аврором, Поттер? Даже если не смог разглядеть кровопийц за углом? – насмешливый голос раздавался прямо возле уха. – Я решил не убивать их пока, ради моей маленькой умирающей питомицы…

Гарри едва ли его слышал. Под ним сверкали крыши домов, уличные фонари превратились в узкие сверкающие линии; связанные друг с другом и с фонарями соседних улиц, они создавали огромную светящуюся паутину.

И лишь потом Гарри почувствовал хватку на левом плече, настолько крепкую, что она пережимала циркуляцию крови.

Он поднял голову и прямо рядом с собой увидел тёмный силуэт Волдеморта. Его бледное лицо сияло, алые глаза внимательно рассматривали Гарри, а тонкие губы кривились в злорадной ухмылке. Подумав, что выглядит просто смешно, Гарри вновь опустил голову. Порывы сильного ветра еще больше взлохматили его непослушные волосы. Странно, но ему было совсем не холодно.

– Боишься, Поттер? – насмешливо протянул Волдеморт. – А я всегда думал, что ты любишь летать.

Нет, Гарри не любил летать, он любил полёты. На метле. Когда именно он решал, куда летит и как далеко.

Но когда в воздухе тебя не держит ничего, кроме руки врага, которая может в любую секунду разжаться, чего-чего, а спокойствия точно не чувствуешь. Он протянул руку и вцепился в Риддла. Если Волдеморт решит его сбросить, то так легко у него это не получится.

– Ты сам виноват, – выдавил он сквозь крепко стиснутые зубы, когда понял, что снова может разговаривать.

Веселье тут же исчезло с лица Тёмного Лорда.

– Не прикасайся ко мне, Поттер, – взбешенно прошипел он, и его глаза засверкали ещё ярче.

– Ты сам виноват, – с вызовом повторил Гарри и крепче сжал руку.

Он быстро посмотрел вниз. Сейчас под ними проплывали Парламент и Темза, которая была такой же чёрной, как небо у них над головами. Гарри мельком подумал, что, возможно, даже сможет выжить, если упадёт, но Шина... Шина умрёт.

Если она ещё жива.

– Поттер! – взвыл Волдеморт и впился ногтями в его кожу.

– Ублюдок! – не остался в долгу Гарри.

А потом мир померк, и он почувствовал, как его проталкивают в очень узкий шланг. На какую-то секунду Гарри показалось, что его просто расплющило, но в следующий момент странное ощущение пропало.

Ноги, наконец, коснулись твёрдой земли, а тело неуклюже по ней распласталось. Гарри не открывал крепко зажмуренных глаз, борясь с сильной дрожью.

– Вставай, Поттер!

Он лежал на чём-то неприятно твёрдом, мокром и холодном. Ощупав это что-то, Гарри понял, что лежит на каменном полу.

– Не заставляй меня повторять дважды!

Гарри открыл глаза и посмотрел в узкий тёмный коридор, такой легко вписался бы в третьесортный ужастик. Сцену дополнял угрожающе нависший над ним Волдеморт. Его прищуренные глаза сверкали от бешенства, а кончик палочки замер в дюйме от лица Гарри.

Тот тяжело вздохнул и проглотил все возражения, крутящиеся на языке. Обстоятельства резко повернулась против него: он не понимал, ни где находится, ни как отсюда выбираться. Поэтому ему ничего не оставалось, кроме как встать и последовать за Тёмным Лордом. Гарри проделал всё это, не сказав ни слова, нащупывая в заднем кармане палочку.

Пока они шли по коридору, он честно пытался понять, зачем Волдеморт привёл его в своё убежище. Может, за дверью, которую они сейчас откроют, их поджидала армия Пожирателей Смерти? Изнурённое сознание тут же подсунуло воспоминание, которое так часто преследовало его в кошмарах, то самое, о кладбище шесть лет назад.

Словно прочтя его мысли, Тёмный Лорд оглянулся через плечо и едва заметно скривил губы – то ли в ухмылке, то ли недовольно их поджал. А когда они подошли к проржавевшей железной двери, снова отвернулся. Повинуясь взмаху палочки, дверь распахнулась, и, к облегчению Гарри, за ней не оказалось никаких Пожирателей Смерти, только большой, пустой, затемнённый холл. Когда они вошли, Гарри ожидал, что Риддл вот-вот остановится и разразится дьявольским смехом на его глупую, порывистую доверчивость.

Но он ошибся.

Ничто не нарушило тишины, и это почему-то даже разочаровало.

Они поднялись наверх и вышли в другой коридор. Когда Гарри увидел пробивающийся сквозь окна свет, он понял, что они вышли из подземелий. Почему-то дом выглядел совсем не так, как ожидал Гарри. Интересно, как описать его друзьям, если, конечно, он снова с ними встретиться.

Лучше всего этому дому подходило слово «маггловский». Да-да, именно так, наверное, когда-то он принадлежал магглам. Здесь почти не было мебели, стены были голые, но архитектура говорила о многом. Это удивляло. Но прежде чем он успел напридумывать кучу догадок, почему именно из этого места Волдеморт сделал свою штаб-квартиру, они остановились у старинной деревянной двери. Властным жестом Волдеморт резко и бесшумно распахнул её, приглашая следовать за собой. Пути назад не было, поэтому Гарри прикусил ноющую губу и вошёл внутрь.

Первое, что он заметил – здесь было очень тепло. Даже слишком, на его вкус. В воздухе витал какой-то странный аромат фруктов и экзотических пряностей. Гарри задержал дыхание и осмотрелся по сторонам. В другом конце комнаты стоял огромный камин, который был источником жара и единственного освещения. И снова Гарри удивился сдержанному оформлению и немногочисленной мебели. Здесь был большой книжный шкаф, врезанный прямо в кирпичную стену, у плотно занавешенного окна стоял побитый годами шкаф, а рядом с ним массивный стол из красного дерева. Слева он заметил старый, потрёпанный диван. Гарри даже представить себе боялся, как должно быть неудобно на таком сидеть или лежать. Он снова посмотрел на камин, у которого стояло старинное кресло, обитое тёмно-зелёной потертой тканью. Пыльный пол был услан таким же пыльным ковром. У Гарри не было времени, чтобы изучить комнату повнимательнее, потому что Волдеморт опустился на колени у камина и жестом приказал подойти.

– Клади её сюда, – холодно, безо всяких эмоций приказал он.

Гарри кивнул, расстегнул мантию и опустился рядом с ним на колени, осторожно укладывая раненую змею на ковёр.

Он почти с восхищением наблюдал за тем, как Волдеморт очень бережно положил большую треугольную голову Шины в ладонь. Тисовая палочка осторожно, едва заметно касалась блестящей кожи, огибая широкие порезы под бинтами. Гарри слышал, как Тёмный Лорд что-то шипит, но так тихо, что слов нельзя было разобрать. Длинные бледные пальцы размотали один из бинтов, обнажая свежую рану.

Она выглядела ещё хуже, чем в последний раз. Так много крови. У Гарри судорожно сжался желудок.

– Всё плохо?

Глупый вопрос. Захотелось немедленно взять свои слова обратно. Понятно же, что хуже быть просто не может. И холодный взгляд Тёмного Лорда это подтверждал.

– Слишком поздно, но...

Гарри судорожно сжал губы, стараясь не закричать от боли. Он протянул руку и коснулся светло-коричневой кожи змеи, пальцы ласково огладили узкие тёмные полосы под глазами, пятна глубокого коричневого цвета и скрученный хвост, который был ярче всего тела. Шина была огромной – взрослая анаконда длиной почти в девять футов.

И скоро он потеряет её навсегда. Грудь сдавила невыносимая боль, и на глазах навернулись слёзы. Он крепко зажмурился, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

– Спаси её… прошу тебя… пожалуйста, спаси. Умоляю…

Когда ему так и не ответили, Гарри поднял взгляд с длинных пальцев Волдеморта на его лицо.

– Я могу вечно слушать, как ты умоляешь, Поттер, – ухмыльнулся Тёмный Лорд, и их глаза встретились на секунду. Потом он стремительно поднялся на ноги и исчез из поля зрения Гарри.

– Но сейчас твои мольбы ни к чему. Ведь теперь она принадлежит мне?

Гарри стиснул зубы, но всё же кивнул.

– Хорошо.

Волдеморт вернулся, когда он пытался уложить тяжёлую голову Шины себе на колени.

– Не поднимай её головы, – отрывисто приказал Риддл, и Гарри тут же подчинился.

– Сейчас ты будешь мне помогать, Поттер, – холодно сказал он. – Делай всё, как я скажу.

Гарри отрывисто кивнул.

– Очень хорошо, – Тёмный Лорд разжал ладонь, и Гарри увидел флакончик с прозрачной жидкостью. – Будешь по моей команде капать зелье туда, куда я покажу.

Гарри без лишних сомнений потянулся за флакончиком и на секунду его пылающие пальцы коснулись едва тёплой ладони Волдеморта. Ни один из них не вздрогнул, но Гарри вдруг стало невыносимо жарко, хотя он самонадеянно списал этот жар на пышущий камин, у которого он сидел в тёплом свитере. Гарри молча наблюдал, как Волдеморт разматывает оставшиеся бинты и аккуратно их снимает, а потом показывает, куда капать зельем. Как только он выполнил указания, Риддл взмахнул палочкой, и ужасные раны начали затягиваться прямо на глазах. Гарри наблюдал за этим чудом, утратив дар речи. То, что делал Тёмный Лорд, было несравнимо со всем, что он видел. Его магия была просто на другом уровне. В эту секунду Гарри отчасти признал и понял исступленный восторг Пожирателей Смерти, когда дело касалось магических навыков их хозяина.

Ему была отлично известна одержимость Волдеморта силой. А ещё он прекрасно знал, насколько разрушительной может быть эта сила. Гарри никогда раньше не видел, чтобы Риддл использовал свои способности во благо. И ему было почти жаль, что это первый и, скорее всего, последний раз.

Волдеморт закончил лечение за пару минут – именно столько ему понадобилось, чтобы излечить самые тяжёлые раны. Потом он выпрямился, сунул руку во внутренний карман мантии и достал другой, довольно большой флакон. Тёмный Лорд поднял безвольную голову Шины, распахнул её пасть и влил туда содержимое бутылочки.

Гарри по запаху узнал зелье и удивлённо приподнял брови.

– Кроветворное?

Волдеморт красноречиво промолчал. Бледная рука медленно отстранилась от израненного тела, и он несколько долгих секунд внимательно рассматривал змею, прежде чем произнёс:

– Сейчас ей лучше, но следующие несколько часов будут решающими.

Гарри стало немного легче. Главное, что у Шины появился шанс. Теперь его тревожил лишь один вопрос. Он собрался с силами и поднял голову, сталкиваясь с внимательным взглядом Тёмного Лорда. Очень немногие осмеливались так открыто смотреть в алые глаза.

Гарри нужно было кое-что спросить, и он не хотел, чтобы его вопрос прозвучал испуганно. Он прочистил горло, кивнул самому себе и твёрдо спросил:

– Что ж… ээ… спасибо. Теперь ты меня убьешь?

Лондон, Уайт-холл

25 декабря 2000, 23:22

Люциус Малфой скрупулезно вытер с подбородка маленькую капельку крови, испачкав белый платок. Он всегда был очень щепетилен в вопросах столового этикета. Именно поэтому Люциус досадливо поморщился, когда обнаружил на своём изумрудно-зелёном жакете несколько багровых пятнышек. Он недовольно что-то проворчал и сунул ручное зеркальце обратно в карман. Ему не хватало практики в вопросе питания. Люциус перевёл взгляд на бродягу, который невидящим взглядом смотрел в небо, и с хрустом переломил тяжелой подошвой его шейный позвонок. Превращение остановилось. Эта жертва была второй, на которую он охотился сам. «Хотя мои навыки всё же улучшились», – подумал он.

Потом его поразила вторая мысль. Кто бы мог подумать, что магглы так хороши на вкус? Останься он прежним – и пальцем бы не коснулся этой скверны.

Но сейчас… ему плевать. Люциус был лучше людей и лучше волшебников.

Они все лишь пища.

Губы скривились в жесткой улыбке. Сейчас, когда жажда была утолена, он готов был вернуться к заданию, которое поручил ему Лидер. Малфой накинул на голову капюшон, защищая глаза от пронзительного света фонарей, и скользнул по теням к нужному ему месту. Он спрятался в тени одного из тёмных переулков и замер.

– Бог ты мой… кто это у нас здесь? Маленький выкормыш?

Люциус сразу узнал этот голос. Просто не верилось, что его умственные способности возросли во столько раз. Он слышал, понимал и запоминал такое, о чём простой смертный мог только мечтать.

– Нестор Дисалмадо, – усмехнулся Малфой. – Что здесь делает член Совета? Неужели ты впал в немилость нашего дорогого Лидера? Твои услуги уже не удовлетворяют его? Иначе зачем он словно собаку поставил тебя охранять вход в Министерство?

Из тени на узкую полоску света выступил привлекательный молодой мужчина. Он был одёт в красивый антрацитовый костюм по последним тенденциям маггловской моды. Серые глаза – немного темнее, чем глаза Люциуса – опасно сверкали. Когда он заговорил, верхняя губа немного приподнялась в оскале.

– У тебя грязный язык, Люциус. Смотри, как бы тебе его не вырвали.

– Меня едва ли пугают твои жалкие угрозы, – вздёрнул подбородок Малфой. Он возвышался над собеседником на несколько дюймов и оттого чувствовал своё превосходство.

– Меня всегда недооценивают… и в этом моё преимущество, – усмехнулся Нестор и пропустил сквозь пальцы свои длинные волосы.

– И отвечая на твой вопрос, нет, я не впал в немилость Драгомира. И то, что ты не знаешь, что происходит и кто явится сюда с минуты на минуту, лишь доказывает, что Лидер хочет проверить твою верность. Не то, чтобы ты мог его предать…

– И проверка – это… встреча с Волдемортом? – спокойно спросил Люциус и вдруг понял, что это имя больше его не пугает.

Губы Нестора дрогнули в намёке на улыбку.

– У тебя хорошая интуиция, но нам не нужно встречаться с ним. Просто кое-что узнать, – прошептал он. Его шёпот был недоступен человеческому уху, но Малфой прекрасно слышал каждое слово. – Волдеморт скоро присоединится к нам, и я уверен, что он займет твое место любимой зверушки Лидера. По крайней мере, на некоторое время. Будь готов, иначе тебя ждёт очень неприятный сюрприз.

Прежде чем Люциус успел придумать такой же едкий ответ, он услышал шаги. Их было слишком много для одного человека, а потом раздались голоса, но ни один из них не принадлежал Тёмному Лорду. Мимо их укрытия прошли магглы. Малфой усмехнулся и повернулся к Нестору, чтобы сказать, как он разочарован в скудном чутье собеседника, но тот напрягся и прислушался.

– Идёт, – выдохнул он и обнажил зубы. – Я обожаю мощь, которая струится по крови волшебников, но у тёмных лордов она достойна истинного восхищения. Правда, добывать её опасно… они – элита.

Люциус закрыл рот и втянул в себя воздух.

Пахло хорошо. Этот запах возбуждал, искушал выйти из укрытия, упасть на колени в притворном раболепном извинении, а потом, когда Волдеморт будет не защищен – напасть.

– Тёмный Лорд принадлежит Драгомиру, Люциус, – прошептал Нестор, словно знал, о чём думает Малфой. Хотя, может, на самом деле знал. – Но даже если бы это было не так – ты не смог бы даже коснуться его шеи. Он убил бы тебя раньше, чем…

Шаги быстро приближались к ним. Да, такие знакомые шаги, но…

– Он не один, – выдохнул Малфой.

– Правильно, сосунок… – довольно ухмыльнулся Нестор.

– Это что… – Люциус прислушался внимательнее, – … Поттер?

Как только он это сказал, прямо напротив их укрытия появились два волшебника.

Малфой замер, словно парализованный внимательным взглядом алых глаз. Казалось, что Тёмный Лорд видит его даже сквозь покров тени. Но куда сильнее Люциуса потрясло другое: его бывшего хозяина сопровождал самый презираемый и ненавидимый им враг… Гарри Поттер. Сопляк совершенно спокойно стоял рядом с Волдемортом и осматривался по сторонам, словно пытался разглядеть тех, кто мог за ними наблюдать.

– Что-то случилось? – внезапно спросил Поттер. Люциус изумлённо приоткрыл рот, когда Волдеморт медленно отвёл от него взгляд и посмотрел на своего юного спутника.

– Разве не ты назначил встречу в таком опасном месте, Поттер? – холодно спросил он.

Вампир судорожно вздохнул, хотя воздух ему больше был не нужен.

Неужели они планировали эту встречу?

– Я… – нерешительно начал Поттер, но Тёмный Лорд оборвал его на полуслове.

– Тихо!

– Трудно поверить в то, что видишь? – шёпот Нестора раздался прямо в ухо Люциусу, когда Поттер зашипел что-то непонятное Волдеморту.

– Почему он не убивает его? – пробормотал Люциус, его глаза неотрывно следили за парой магов.

– Что ж, что нам известно о текущем положении дел Тёмного Лорда… хмм… он знает, что наш Лидер пришёл за ним… очень напряженная ситуация для бедного смертного. Следующее – у него нет армии, никто не будет защищать его и никто не согласится умереть ради него. Все его драгоценные хоркруксы уничтожены… бедный Тёмный Лорд, он, должно быть, отчаялся… Отчаялся настолько, что надеется найти помощь у одного из своих врагов, – тихо рассмеялся Нестор ему в ухо.

Люциус раздраженно на него посмотрел.

– Как ты всё это узнал?

– Ты же сам говорил: я член Совета. Но не нужно так волноваться – я не рассказал тебе ничего, чего Лидер не позволил бы тебе узнать.

– Тогда что насчёт Поттера. Что он здесь делает? – прошипел Люциус, поворачиваясь к двум магам, которые до сих пор разговаривали на парселтанге.

– Поттер – загадка, – признался Нестор. – Мы почти ничего о нём не знаем… кроме личных наблюдений у нас ничего нет. Может, ты сможешь нам помочь? Как думаешь, что он задумал?

– Даже представить себе не могу, – через пару секунд произнёс Малфой. – Я бы решил, что мальчишка – пленник Волдеморта… но непохоже, что он в плену. Этот безрассудный болван всегда хотел уничтожить Тёмного Лорда, и я не верю, что он присоединился к нему… по собственному желанию.

Внезапно Волдеморт схватил Поттера за руку и вместе с ним взмыл ввысь.

– Мы должны преследовать их? – спросил Люциус, поворачиваясь к другому вампиру.

– Нет, – прошептал Нестор. – Ещё не время.

Он озадаченно растёр подбородок и продолжил:

– Всё так запутанно.

Нестор мягко вздохнул и снова пригладил волосы.

– У Драгомира были планы на Поттера. Он хотел использовать ненависть Волдеморта к мальчишке, чтобы заманить его в ловушку. Потом он бы обратил Тёмного Лорда в одного из нас и на первую трапезу предложил бы этого идиота. Но, боюсь, этот план уже не годится. Лидер будет разочарован.

– Понятно… – прошептал Люциус.

Нестор встряхнул головой.

– Неважно. Я уверен, Драгомир найдет, как использовать и такой поворот событий…

Его прервали громкие хлопки аппарации.

Малфой посмотрел на улицу и тут же узнал двух магов и ведьму, которые спешили к воротам Министерства.

– Орден Феникса, – пробормотал он. – Должно быть, ищут Поттера.

– Ну надо же… – довольно протянул Нестор. – Вот она, та самая выгода, о которой я только что говорил. Думаю, нам надо проводить наших гостей к Лидеру, что скажешь, Люциус?

– Не думаю, что это так необходимо, – усмехнулся тот. – Эти недоумки, судя по всему, сами идут к нему.

– Что ж, тогда давай проводим их, чтоб не заблудились.

– Конечно.

Малфой широко ухмыльнулся, и они бесшумной тенью последовали за волшебниками.

Лондон, укрытие Тёмного Лорда

25 декабря 2000, 23:56

Следующие несколько секунд были самими долгими в жизни Гарри. Он решительно не отводил взгляда, хотя приятного в этом было мало. Лицо Тёмного Лорда напоминало маску, совершенно бездушную и каменную. За исключением крепко поджатый губ ни один мускул не дрогнул на бледном лице.

Потом Риддл выпрямился во весь рост и начал расстегивать пуговицы мантии. Гарри зачарованно наблюдал за ним. Ему бы позаботиться о том, как выбраться отсюда живым, но мозг не желал сейчас думать. Вместо этого Гарри с неподдельным интересом наблюдал, как маленькие чёрные пуговки выскальзывают из узких петелек. Он даже не мог вспомнить, давно ли смотрит на длинные пальцы, скользящие по ткани мантии. Жар, который терзал его всё это время, внезапно стал всепоглощающим.

Волдеморт сбросил зимнюю мантию с плеч и остался в чёрной шелковой мантии. А потом неторопливо подошёл к столу, взял с него бронзовый кубок и маленький пергамент. Быстро опрокинув в себя содержимое кубка, он посмотрел на Гарри.

– Думаю, я на самом деле должен тебя убить, – спокойно и ровно произнёс он, комкая пергамент и бросая его обратно на стол. – Я бы так и сделал, если бы не предыдущие бесплодные попытки. И что-то подсказывает мне, что и в этот раз ничего не получится.

Тёмный Лорд снова посмотрел на Гарри, который на коленях стоял возле Шины, потом поставил бокал на стол и медленно пошёл к нему.

– Мои попытки ни к чему не приводят, Гарри, и мне интересно, почему?

Тот твёрдо смотрел ему в глаза, одной рукой крепко сжимая палочку, а другой стирая струящийся по лбу и шее пот.

– Ты ведь не ждешь, что я тебе отвечу? – насмешливо спросил он и облизнул сухие губы.

На лице Тёмного Лорда появилась почти незаметная усмешка.

– Не жду. Я знаю о тебе всё. И почему-то мне кажется, что ты просто маленький…

Всё, Гарри больше не мог выносить этого издевательства. Пламя от камина припекло ещё сильнее, и ему показалось, что он вот-вот расплавится, если хоть что-нибудь не сделает. Гарри схватил свитер за края и стянул его через голову. Облегчение было мгновенным. Пропотевшая футболка липла к обнажённой коже и приятно её холодила. Гарри прикрыл глаза и довольно вздохнул.

– …везучий щенок.

Странно, холодный голос Волдеморта дрогнул на двух последних словах.

Гарри посмотрел на него и облизнул солоноватые от пота губы. Наверное, он дико воняет. Но Волдеморт вроде терпимо к этому относится. Гарри едва заметно усмехнулся и откинул со лба влажные пряди волос.

И только теперь он заметил, что было во взгляде Риддла что-то очень странное. Гарри не мог понять, что именно. В нём не было ни угрозы, ни любопытства…

Волдеморт посмотрел в сторону, и Гарри удивлённо прищурился. Непривычно было видеть, как Тёмный Лорд хоть в чём-то уступает добровольно.

– Ненавижу тебя, Поттер, – неожиданно зло прошипел Риддл, внимательно разглядывая трещины на кирпичной стене. Длинные пальцы нервно крутили тисовую палочку.

– Я знаю, – осторожно сказал Гарри, наблюдая за тем, как Волдеморт борется с внезапным приступом ярости. Только понять бы, почему он разозлился.

– Чего я не знаю – зачем ты прислал мне очки… отремонтированные и даже улучшенные, – прошептал Гарри.

Бледная рука сильнее сжала палочку, и он вдруг понял – Волдеморт собрался солгать. Вопрос в другом – зачем?

– Ты меня удивляешь, Поттер. Я был уверен, ты сразу догадаешься, кто прислал тебе этот подарок, и тебе станет противно. Я просто хотел испортить тебе Рождество. Вот и всё. Не ожидал, что ты будешь благодарен мне и уж тем более, что ты будешь носить эти очки.

Грамотная ложь, впрочем, другой Гарри и не ожидал. Но она лишь раззадорила любопытство.

Волдеморт тем временем справился со своими чувствами и вновь прекрасно себя контролировал.

– Прекрати задавать мне дурацкие вопросы и проверь, дышит ли она.

– Конечно, – пробормотал Гарри. Он чуть было не забыл, зачем вообще сюда пришёл. Быстро найдя на боку Шины небольшое углубление, он ощутил, как оно движется под его пальцами. Она дышала слабо, но постоянно. Гарри мягко погладил ее, а когда убрал ладонь, произнёс:

– С ней всё будет хорошо.

Сейчас он выдавал желаемое за действительное, но с другим исходом он просто не готов был смириться.

Может, мысль послать Волдеморту письмо и попросить о помощи, была не такой уж и глупой. Письмо внезапно напомнило ему, что Шина – не единственная, чья судьба должна его волновать.

– Кстати, надеюсь, ты не убил Свина? – спросил он, прожигая Тёмного Лорда гневным взглядом.

Волдеморт приподнял безволосую бровь, с любопытством и раздражением.

– Свинью? Какую ещё свинью? О чём ты говоришь, болван?

– Я о сове! – простонал Гарри. – Той сове, которая принесла тебе письмо от меня. Его зовут Свин.

– Свин?

Гарри свирепо на него посмотрел.

– Не важно. Твоя сова… очень везучая, – прошипел Волдеморт и неосознанно потёр запястье. – Если ты дал своей птице такое нелепое имя, боюсь даже спрашивать, как зовут её, – багровые глаза опустились на змею.

– Свин – не моя сова, – поправил его Гарри. – Его настоящее имя Свиязь, но Рон решил, что это имя глупое и сократил до Свина.

– Что многое говорит об умственных способностях этого предателя крови, – сухо заметил Волдеморт.

– Ну уж извини! – взвыл Гарри, но Тёмный Лорд лишь насмешливо скривил губы.

А Гарри закипал от ярости. Как смеет этот ублюдок оскорблять его лучших друзей! Если бы сейчас не было так опасно развязывать спор, он, не колеблясь ни секунды, высказал бы всё, что думает о таких расистских взглядах.

Гарри успокаивал себя целых две минуты, прежде чем заговорил снова.

– Её зовут Шина, – выдавил он сквозь крепко стиснутые зубы.

– Как? – ощетинился Волдеморт.

– Шина, – повторил Гарри. Неужели у него не всё в порядке с дикцией?

– Грязное маггловское имя… – с отвращением прошипел Тёмный Лорд. – Впрочем, чего-то подобного я и ожидал…

Гарри тут же захотелось вставить своё веское слово насчёт его настоящего имени, но он сдержался.

– Какое мне дело, нравится тебе это имя или нет? Это твоя проблема, – холодно отрезал Гарри.

– Я дам ей новое имя, Поттер.

– Делай, как знаешь. Она всё равно не будет тебя слушаться.

– Конечно, будет! Ты сам в этом убедишься!

– Сам? Замечательно! Значит, сейчас ты не собираешься меня убивать? Я могу идти?

Яростный рёв, палочка, упершаяся между глаз, и пульсирующая жилка на лбу Риддла подсказали Гарри, что он очень близок к тому, чтобы переполнить чашу терпения Волдеморта.

Гарри тут же закрыл рот, но в глубине души был рад, что они всё ещё могут спорить и не разорвать при этом друг друга на кусочки. Это обнадёживало. Похоже, то, что случилось с ними в пещере, принесло свои плоды.

– Высокомерный… щенок, – голос Риддла дрогнул. – Я с лёгкостью могу сломить твоё слабое тело. Я могу заставить тебя страдать так, как ты и представить себе не можешь… Я могу… сделать так, что ты будешь рыдать и умолять, как ребёнок, которым ты, по сути, и являешься…

Бледная рука схватила Гарри за подбородок и впилась ногтями в шрам, бровь и щеку. Тот не отпрянул, напротив, решительно встретил взгляд алых глаз.

– Ты понимаешь, о чем я говорю, Поттер?

– Да, – сухо ответил тот.

– И не боишься?

– Не боюсь, – едва уловимо покачал головой Гарри. Пальцы Риддла соскользнули ниже и теперь касались оправы очков.

– Тогда ты глупец. И то, что ты спас меня, лишь доказывает это, – прошипел Волдеморт. Тихо, злобно. Он склонился так низко, что его губы почти касались уха мальчишки.

– Может, я и глупец, – неохотно согласился Гарри. – Но я спас тебя не по этому. Я сделал это, потому что в отличие от тебя… – он драматично прервался, – … у меня есть сердце.

Волдеморт слегка прищурился.

– И что значат твои слова? – подозрительно прошипел он. – Снова говоришь о любви? Той самой, которая должна меня уничтожить? Ну так вот, Поттер, если ты не заметил – она бесполезна!

Гарри несогласно покачал головой.

«Любовь должна не уничтожить тебя, а поразить», – подумал он, но прежде чем успел ответить, тишину разорвало полное муки шипение, и Гарри тут же забыл, о чём собирался сказать.

– Шина! – выдохнул он и резко повернулся к своей змее. Она внезапно проснулась и теперь содрогалась и корчилась от боли.

– Шина! – повторил он, а потом поднял её голову с коленей и заглянул в широко открытые, ничего не видящие глаза.

– Что с ней?! – повернулся Гарри к Тёмному Лорду, безуспешно пытаясь справиться с паникой.

– Это реакция на лечение. Примерно такого я и ожидал, – холодно ответил Риддл.

– ОЖИДАЛ ТАКОГО?!

– Твой голос раздражает, щенок, – прошипел Волдеморт и растерянно растёр подбородок, а потом отступил немного, чтобы лучше рассмотреть змею.

– В такой реакции нет ничего странного, хотя она немного преждевременная и слишком сильная…

Гарри неосознанно сжал кулак.

– Значит, ты собираешься дать ей и дальше корчиться от боли, потому что это нормально?

– То, что я собираюсь делать – не твоего ума дело, Поттер, – отрезал Риддл. Он встал и прожёг Гарри взглядом с высоты своего роста. – Убедись, что она будет дышать, когда я вернусь, – добавил он. – Ах да, маленькое предупреждение, щенок: коснёшься хоть чего-то, что тебе не принадлежит – умрешь самой ужасной из всех возможных смертей.

Чёрная мантия крутанулась, и он исчез. Внезапно. Неожиданно.

– Просто замечательно, – прозвучал в пустой комнате саркастический голос Гарри. – И как я должен поддерживать в ней жизнь?

Он вздохнул и ещё раз погладил свою змею по голове.

К его радости, очень скоро Шина прекратила извиваться, и её длинное тело расслабилось. Она дышала быстро, но стабильно, и напряжение быстро покинуло Гарри, сменившись с любопытством. Он осторожно опустил её голову на ковёр и медленно поднялся. Член Ордена Феникса, которого он так старательно в себе подавлял, пробудился. Гарри не знал, когда вернётся Волдеморт; может, всего через пару минут, поэтому для изучения комнаты времени оставалось очень мало.

– Он сказал ничего не трогать, – пробормотал Гарри себе под нос. – А это значит, что смотреть разрешается.

Он быстро подошёл к столу из красного дерева. На нём стоял пустой бронзовый кубок, лежал маленький скомканный обрывок пергамента – его письмо и ещё кое-что по мелочам: перо, чернильница, подсвечник, старая книга в кожаной обложке и песочные часы. Даже как-то разочаровывающе.

Гарри опустился на колени и очень скоро нашел кое-что поинтереснее. У стола было три шуфлядки, и в том, что в них лежит что-нибудь любопытное, он не сомневался. Орден Феникса не знал, чем занимался Волдеморт последние три года. Гарри больше не был его хоркруксом, поэтому тоже не мог ничего узнать. Их связь оборвалась. И только что перед ним появилась прекрасная возможность добыть хоть какую-нибудь информацию, и он не собирался её опускать. Оставалось только найти способ заглянуть внутрь. Но как это сделать, не касаясь стола? Сначала Гарри решил попробовать самые простые пути, поэтому достал палочку и прошептал:

– Alohomora!

«Наверное, это слишком уж простое заклинание», – горько подумал он и попробовал другое.

– Relashio!

И снова ничего.

– Чёрт! – ругнулся Гарри, прожигая взглядом серебряную ручку, которая напоминала ему змею. В голову пришла внезапная догадка. Неужели?..

– Откройся, – быстро прошипел он.

Послышался щелчок, и по кафельному полу что-то громко заскрежетало. Гарри вскочил на ноги и дико заозирался по сторонам.

Звук исходил из шкафа, который стоял рядом со столом. Его дверца приоткрылась, и он осторожно приблизился к ней.

Внутри что-то светилось серебристым светом, и мерцающие отблески переливались по внутренним стенкам шкафа.

Гарри подошёл ближе и затаил дыхание. Он сразу узнал яркую, сияющую субстанцию, кружащую по поверхности каменной чаши. Сердце бешено заколотилось, словно захотело выпрыгнуть из груди.

Перед ним стоял мыслеслив Волдеморта.

Лондон, укрытие Тёмного Лорда

26 декабря 2000, 00:19

Мерцающий серебристый свет был поистине завораживающим зрелищем. Оцепеневший Гарри стоял сейчас возможно перед самым сокровенным, что могло находиться в укрытии Тёмного Лорда. Глаза начало жечь, он не осмеливался даже моргнуть; запоздало понял, что закружилась голова — забыл, как дышать; рук и ног он не ощущал. В конечном счёте, лёгкие просто взмолились о глотке кислорода. Гарри вздохнул с хриплым присвистом, и этот вздох наполнил тело силой, расслабил мышцы. У него снова получалось двигаться, думать и принимать решения. Потная ладонь сильнее сжала палочку, когда он нерешительно шагнул вперёд.

А потом снова замер, скованный страхом. Что если сейчас вернётся Волдеморт и покажет, что он имел в виду под «умрешь самой ужасной из всех возможных смертей»?

Что-то подсказывало Гарри: ему лучше никогда об этом не знать.

Он резко поднял руку и стёр испарину над верхней губой. Дрожащие пальцы оказались на удивление холодными по сравнению с пылающей кожей.

– Просто… сумасшествие, – выдохнул Гарри и облизнул потрескавшиеся губы. – Если я продолжу на него смотреть – напрошусь на неприятности.

Он ещё раз глубоко вздохнул.

– Я прямо сейчас закрою шкаф, и сделаю это до того, как он вернётся…

Серебристые воспоминания завораживающе кружили в чаше, так и приглашая заглянуть внутрь.

– Не могу… – гортанно прошептал Гарри. – Если он… если он поймает меня…

Но ноги сами по себе шагнули ещё ближе.

Какие секреты могут храниться в мыслесливе? Что Тёмный Лорд хочет скрыть ото всех? Что там за воспоминания? Волдеморт ведь был мастером Легилименции, однако существовали воспоминания, которые он старательно прятал, чтобы никто и ни при каких обстоятельствах их не увидел…

Что это за воспоминания? Гарри очень сомневался, что они о хоркруксах. Нет. Зачем прятать такие воспоминания, если хоркруксы давно уничтожены и о них многое известно? Любопытство в прямом смысле сжирало его. Ему нужно было узнать ответ. Если Гарри посмотрит на них всего пару секунд, а потом закроет шкаф – никто ничего не узнает. Всего несколько секунд. Одним глазком…

Гарри подошёл ещё ближе, осмотрелся по сторонам и быстро опустил кончик палочки в мерцающие, переливающиеся воспоминания.

Серебряная субстанция бешено закружилась, и Гарри наклонился ближе, очень осторожно, чтобы даже кончиком носа её не коснуться. Очень скоро жидкость стала прозрачной, и когда прямо перед ним проступили знакомые очертания, Гарри снова задержал дыхание. Он прекрасно узнал и красивое лицо, и эти дьявольские тёмно-синие глаза, которые пронзали насквозь, ровно как убийственный взгляд Волдеморта…

– Вампир? – пробормотал Гарри, когда изображение стало ещё четче и он без труда узнал ту тварь, которая напала на него и Волдеморта в Кроуборо.

Он наклонился ближе, пытаясь разобрать, о чём говорят эти двое. Первое впечатление об опасности начало смазываться, когда Гарри заметил радостную улыбку и почти раболепное поведение вампира. «Он выглядит по-другому, – внезапно понял Гарри. – Живым».

Но ему так хотелось понять, о чём они говорят…

Он завис над чашей опасно близко и попытался прочесть по губам. Гарри мог поклясться, что почти расслышал его… если наклониться ещё чуть-чуть, то у него получится…

Нос неаккуратно задел поверхность воспоминания, и его тут же бешеным водоворотом втянуло внутрь…

Гарри открыл глаза и не сдержал удивлённого вопля.

– Проклятье! – он яростно топнул ногой, быстро осматривая незнакомую комнату, в которой оказался.

Это очень плохо. Теперь Гарри не знал, как справиться с грядущими неприятностями. Как он вообще допустил подобное?!

Это очень плохо. Теперь Гарри не знал, как будет выбираться из воспоминания. Как он вообще допустил подобное?! Как же выбраться… Все же надо было позаботиться об этом до того, как засовывать в мыслеслив свой любопытный нос, но сейчас сожалеть было поздно. Нужно было найти выход, и как можно быстрее.

Но раньше, чем Гарри успел хоть что-нибудь придумать, краем глаза он заметил кое-что, что совершенно вылетело из головы.

Волдеморта; правда, ничего удивительного в этом не было, в конце концов, это его воспоминания.

Но Гарри не ожидал увидеть Тёмного Лорда таким молодым. Его красивое лицо было почти копией лица его отца-аристократа, хотя после нескольких минут пристального изучения Гарри заметил и многие отличия. Короткие волосы Риддла были влажными и встрепанными – он только что вышел из ванной комнаты. А ещё Волдеморт был почти обнажен, если не считать полотенца, обёрнутого вокруг талии. Он сидел на краю стола и что-то писал в хорошо знакомом Гарри дневнике.

Пока Гарри смотрел на него, он совершенно забыл, что хотел сделать до этого.

– Вы согласны, Мой Лорд?

Гарри подпрыгнул от неожиданности, хотя знал, что Волдеморт здесь не один. Другой мужчина – вампир (если он, конечно, вампир. Гарри никак не мог понять, этот человек не показывал никаких признаков вампиризма) – неторопливо подошёл к Тёмному Лорду.

Риддл заметил его и закрыл дневник. Он положил его на стол рядом с собой, а потом поднял взгляд и улыбнулся.

Улыбнулся.

У Гарри коленки подогнулись от удивления. Он никогда не видел, чтобы Волдеморт улыбался. Никогда.

Тёмный Лорд мог дьявольски хохотать или кричать в иступлённой радости, но он никогда не улыбался по-настоящему. Это было так… на него не похоже.

– Скорее искушён твоим предложением, Драгомир. Иди сюда, – мелодично ответил Риддл.

«Драгомир. Да, Драгомир Негура», – тут же вспомнил Гарри, наблюдая за тем, как мужчина без малейших сомнений подчиняется приказу. Вот он подходит ближе, ещё ближе, наклоняется и…

Гарри вспыхнул, когда губы Негуры коснулись обнаженного плеча Тёмного Лорда, а потом скользнули выше – к шее. Гарри смущённо отвёл взгляд. Что ж, теперь понятно, почему Риддл прятал эти воспоминания.

И Волдеморт размажет его по стенке за то, что он видел его с мужчиной.

Гарри сжал зубы. Нужно как можно быстрее выбраться отсюда и, пока есть время, стереть эти воспоминания. Некоторые секреты должны оставаться секретами.

Ну, честное слово, зачем ему знать, гей Волдеморт или нет? Эти воспоминания едва ли можно назвать секретным оружием, которое поможет одолеть его. Удивительно, но раньше Гарри и не догадывался об этом. Хотя ему было попросту плевать на сексуальные предпочтения Тёмного Лорда. Но сейчас всё стало понятно. Гарри тут же вспомнил, как Беллатрикс, красивая (фу! Не то чтобы он сам к ней присматривался в этом смысле!), сильная, чистокровная ведьма пускала слюни на своего хозяина, но Волдеморт ни разу не показал ей своей заинтересованности.

– Достаточно, Драгомир! Что я говорил тебе о поцелуях! – ядовитое шипение Волдеморта оборвало ход его мыслей. Гарри инстинктивно посмотрел на двоих мужчин и заметил, что Тёмный Лорд отвернул голову до того, как губы Негуры успели коснуться его губ.

– Мои извинения, Мой Лорд… – Драгомир лукаво усмехнулся, немного отступил и низко поклонился.

Волдеморт прищурился, на его губах играла точно такая же усмешка, когда он прошептал:

– Раздевайся.

«Нет, нет, нет, нет, нет», – повторял Гарри про себя. Мерлина ради, ему нужно убраться отсюда! Он не готов наблюдать за порочным соитием двух мужчин.

Гарри побледнел, когда Негура скинул жилет и рубашку.

Может, ещё раз использовать Relashio? Оно должно сработать… да, обязательно должно.

– Мой Лорд, – снова заговорил Драгомир, когда Волдеморт притянул его к себе и начал покусывать и полизывать обнажившуюся кожу.

– Хозяин… я хотел узнать… может, вы позволите мне…

– Позволю – что? – Риддл раздражённо вскинул голову.

– Я живу, чтобы служить вам, мой Лорд, и я помогу вам достичь ваших целей. Я отдаю всё, что у меня есть. Свои навыки, знания, всего себя…

Холодное выражение на лице Тёмного Лорда немного смягчилось.

– Знаю. Ты – мой лучший Пожиратель Смерти, Драгомир. Ты всегда великолепно выполняешь задания и никогда меня не разочаровываешь…

– Так позвольте мне послужить вам ещё раз, Хозяин…

На секунду Волдеморт насторожился, потом снова взял свои эмоции под контроль.

– И что ты хочешь мне предложить? – тихо спросил он.

– Я… – выдохнул Негура, Гарри заметил, как крепко он стиснул зубы, а потом наклонился к самому уху Тёмного Лорда. – Я хочу вас. Я так сильно хочу вас, мой Лорд…

Гарри, который совсем недавно с интересом прислушивался к их разговору, снова покраснел, когда Волдеморта накрыло другое, куда более мускулистое мужское тело и придавило его к столу. Он слышал, как спина Риддла ударилась о столешницу.

Мысли Гарри смешались. Ему нужно выбраться отсюда. Любым способом. Или он умрет. Скоро.

– СЛЕЗЬ С МЕНЯ!

Этот рёв заставил Гарри посмотреть туда, откуда он так старательно отводил взгляд.

Негуру отбросило через полкомнаты, но прежде чем его тело успело коснуться пола, он оказался под Круциатусом. Над ним возвышался охваченный яростью Волдеморт.

Когда полные боли крики утихли, Тёмный Лорд отступил на три шага.

– Убирайся! – отрезал он.

– Мой лорд… – прошептал Негура, глядя на него снизу вверх. – Я могу объяснить.

– Знай своё место, слуга!

– Хозяин? – недоверчиво выдохнул Драгомир.

– Ты чего-то не понял? Может, боль прочистит твой рассудок?

– Мой Л…

– УБИРАЙСЯ! И не показывайся мне на глаза в ближайшее время!

И пускай сейчас глаза Волдеморта не напоминали налитые кровью щели, они всё равно пробирали до костей силой своего взгляда.

Гарри даже отпрянул, хотя эта ярость предназначалась не ему. Риддл отвернулся к столу и схватил с него дневник. Его руки до сих пор дрожали от едва сдерживаемого бешенства.

– После всего, что я для тебя сделал… – прошептал Драгомир. Его голос стал холоднее и отчужденнее.

– Негура! – угрожающе оборвал его Волдеморт. – Ты до сих пор здесь?!

– Как пожелаете, Хозяин, возможно, вы правы – пора с этим заканчивать, – тихо произнёс Драгомир и медленно поднялся с пола.

Волдеморт так и не обернулся, ожидая, когда он уйдёт.

Гарри не знал почему, но им вдруг овладело предчувствие, что сейчас произойдёт что-то очень плохое. По спине прошла ледяная волна.

Он перевёл взгляд с Волдеморта на Негуру и задохнулся от ужаса.

Драгомир больше не походил на самого себя. Исчез здоровый, розоватый цвет кожи, исчезли улыбка и игривый блеск глаз. Его тело стало белым с синеватым оттенком, именно такая кожа была у вампиров. Негура смотрел на затылок Тёмного Лорда как прожорливый зверь.

Гарри оцепенел от ужаса. Он не понимал, что происходит. Секунду назад этот человек казался полным жизни, а теперь перед ним стоял монстр, жаждущий крови.

Это было ненормально.

Вампиры не могут так сильно меняться!

И Волдеморт… твою мать, Волдеморт так и не обернулся! Разве он не чувствовал опасности?

Почему он не оборачивается?..

Негура готовился нападать, он смотрел на ничего не подозревающего мага как голодный волк на ягненка. Вот он присел, и его мускулы напряглись – Гарри посмотрел на Тёмного Лорда, который что-то бешено строчил в своём дневнике…

– Оглянись! Да оглянись же! – закричал Гарри, совершенно забыв, что это всего лишь воспоминание и в его ход он вмешаться не может…

Странно, но, кажется, Волдеморт услышал его. Он внезапно весь напрягся и молниеносно обернулся.

Но опоздал.

Негура уже прыгнул.

– Нет! – закричал Гарри, когда их тела столкнулись друг с другом, но его голос потонул в самом ужасном крике, который он когда-либо слышал. Они перекатились по столу и упали на пол.

Гарри бросился на помощь. Он подбежал к ним и протянул руки, пытаясь оттянуть вампира назад, но они прошли сквозь тело Драгомира как сквозь дым. Не сразу, далеко не сразу, Гарри вспомнил, что всё это ненастоящее. Оно не происходило сейчас, и он ничего не мог изменить.

Воспоминание начало затягиваться туманом: Волдеморт всё ещё извивался и пытался оттолкнуть вампира, но у него не было ни шанса. Он уже начинал терять сознание. Сопротивление становилось всё слабее, а туман плотнее.

Гарри покачнулся.

Волдеморт умрёт… но разве это не воспоминание? Как он выжил после такого?

Внезапно Негура отстранился и одарил свою почти бессознательную жертву довольной ухмылкой.

– Перед тем, как я положу конец вашему существованию, мой Лорд, думаю, мне стоит ещё раз представиться. Хочу кое-что объяснить, чтобы между нами не осталось недопонимания.

Он встал на ноги, и Гарри с ужасом наблюдал, как вампир тащит окровавленного Лорда Волдеморта на середину комнаты. На его лице не отражалось ни капли беспокойства.

«Вампиры. Бездушные твари», — содрогнулся Гарри. Но Волдеморт тоже убивал совершенно бесчувственно.

– На самом деле я — Драгомир Люциан Негура, и мне не двадцать семь лет, как я тебе сказал, а триста семь. Надеюсь, тебя это… не расстроило.

Он рассмеялся и оседлал безвольное тело Риддла, вынуждая того посмотреть на себя.

Маг под ним закашлял – закашлял кровью, и вампир тут же наклонился и слизал её.

– Я служил тебе целых шесть месяцев с одной целью: добиться твоего доверия. С доверием пришла наша близости, а вместе с ней и прекрасная возможность напасть. Странно другое… неожиданно… за всё то время, что мы провели друг с другом, я немного к тебе привязался… Со мной такого раньше не случалось. По крайней мере, не с темными лордами… Перед тем, как я положу конец вашему существованию, мой Лорд, думаю, мне стоит ещё раз представиться. Хочу кое-что объяснить, чтобы между нами не осталось недопонимания.

Он встал на ноги, и Гарри с ужасом наблюдал, как вампир тащит окровавленного Лорда Волдеморта на середину комнаты. На его лице не отражалось ни капли беспокойства.

Он рассмеялся и оседлал безвольное тело Риддла, вынуждая его посмотреть на себя.

Маг под ним закашлял – закашлял кровью, и вампир тут же наклонился и слизал её.

– Я служил тебе целых шесть месяцев с одной целью: добиться твоего доверия. С доверием пришла наша близости, а вместе с ней и прекрасная возможность напасть. Странно другое… неожиданно… за всё то время, что мы провели друг с другом, я немного к тебе привязался… Со мной такого раньше не случалось. По крайней мере, не с темными лордами…

Он ласково, но вместе с тем словно высмеивая привязанность, погладил Волдеморта. И Гарри с отвращением отвёл взгляд.

– Наверное, тебе интересно, почему я пришёл именно за тобой. Ну, особых причин здесь нет. Просто я всю жизнь охочусь за волшебниками вроде тебя. За теми, кто нагоняет ужас и страх. За теми, кто стоит моих усилий, чтобы убить их. Скоро, очень скоро ты присоединишься ко мне, мой маленький Лорд, и поможешь мне в этом благородном деле. Точно так же, как и остальные.

Волдеморт снова закашлял, и его лицо искривилось от боли. Но Негура не обратил на это внимания. Он обхватил пальцами подбородок своей жертвы и заставил смотреть себе в глаза.

– Но для начала нам нужно прояснить, кто из нас двоих Хозяин, чтобы в будущем мы не путались, хорошо?

Драгомир закатал рукав мантии и обнажил Тёмную Метку, выведенную на коже. Потом достал палочку – Гарри удивлённо выдохнул, он никогда не слышал о том, что вампиры могут использовать оружие магов – и, не отпуская пустого взгляда Волдеморта, прижал её кончик к тёмной отметине. Кожу под палочкой тут же охватило пламя, и Тёмный Лорд взвыл от боли.

С отвращением и изумлением Гарри наблюдал, как собственная метка Волдеморта начинает сильно кровоточить. И он не понимал, откуда у Риддла с его малокровием могло быть так много крови.

Негура даже не поморщился, пока наблюдал и прислушивался к болезненному шипению и крикам.

– Я думал, что уничтожение Тёмной Метки убьет меня. Какая жалось – я уже мёртв… в некотором смысле. Но должен признать, что избавляться от неё больно, чуть-чуть… – он осторожно лизнул кровоточащую метку Волдеморта. За всё это время дикая ухмылка так и не покинула его губ.

– И напоследок, – прошептал Драгомир и неторопливо поднялся. – У меня есть традиция – наказывать каждого тёмного лорда перед тем, как убить его. Но не волнуйся. Ты на самом деле мне нравишься, поэтому я буду с тобой помягче.

Волдеморт не отреагировал. Его скрюченное тело неподвижно лежало на полу, и Гарри заметил, что туман стал ещё темнее, грозясь заслать всё воспоминание.

Вампир тем временем неспешным шагом подошёл к столу и что-то взял с него, Гарри не знал что до тех пор, пока тот не вернулся и не помахал перед магом дневником.

– Это твой хоркрукс?

Реакция Волдеморта была неправдоподобной для полутрупа. Он закричал от ярости, резко схватил свой дневник и попытался выдернуть его из крепкой хватки твари.

– Как я и думал, – усмехнулся Негура. – У вампиров очень развитое чутьё, Волдеморт. Мы чуем душу человека, даже если она скрыта в другом предмете… Ты не знал? У нас много секретов, о которых смертные ничего не знают…

Драгомир открыл дневник и, не обращая внимания на отчаянный крик Волдеморта, пролистал страницы.

– Не волнуйся, я не собираюсь его уничтожать, – успокаивающе произнёс он. – Просто оставлю себе… маленький сувенир. Хмм… например, последнюю страницу твоего дневника. Можно, я его прочту?

Из горла Риддла вырвался очередной, полный муки вой.

А Гарри подумал, что этот кошмар никогда не закончится. Но хуже было другое: он не мог это остановить, не мог спрятаться, ему оставалось только стоять и наблюдать за отвратительной сценой.

– Как мило… послушай… «Почему я должен противиться искушению»? – Негура пародировал голос Тёмного Лорда. – «Особенно, если такое со мной впервые и не причинит вреда».

– Это обо мне? – он опустил взгляд на измученное тело. – Мило, пожалуй, возьму эту страницу.

А потом, сразу после того, как бездушные, нечеловеческие глаза встретились с глазами Волдеморта, Драгомир схватил лист и резко дёрнул, отделяя его от корешка.

Дневник скорчился в его руках, словно от боли. Прыснули чернила, прямо как кровь из рваной раны на шее Тёмного Лорда.

Но реакция волшебника оказалась намного красноречивее. Он кричал, умолял, плакал…

И Гарри почувствовал себя тварью.

Самой подлой тварью, которая осмелилась смотреть на такое без разрешения Волдеморта.

Какое он имел право насильно врываться во что-то настолько личное? Просто отвратительно…

Гарри хотел выбраться отсюда, он молился, чтобы его вышвырнуло из этих воспоминаний.

Их оказалось слишком много для него. Но никто не помог ему, и никто не помог Тому Марволо Риддлу, которого пытали на его глазах.

Негура поднял и надел свою чёрную рубашку, потом сложил вырванный лист и сунул его в карман. Закрыв «кровоточащий» дневник, он бросил его обратно на стол.

– Не волнуйся, твой хоркрукс переживет такое повреждение, – холодно обронил Драгомир и повернулся к тяжело дышащему Тёмному Лорду. – Если я оставлю его в живых, то преподнесу тебе восхитительный подарок, ты очень скоро поймешь, почему.

Гарри вдруг заметил, что воспоминание стало намного чётче, чем минуту назад. Что-то произошло, он чувствовал, как изменилась атмосфера.

– Что ж, давай заканчивать, – продолжил Негура и самоуверенно и надменно подошёл к Волдеморту. – Честно говоря, я немного разочарован. Я надеялся, что ты продержишься немного дольше. Возможно, остальные просто переоценивают тебя. Но обещаю, как только ты присоединишься ко мне, ты получишь такую силу и власть, о которой даже не мечтал. Если ты этого захочешь, конечно.

– Ты… – едва различимо выдавил Риддл.

– Ты! – повторил он и впился ногтями в холодный пол.

Гарри посмотрел на него и заметил ничем не замутненное сумасшествие в его глазах. Сейчас этот человек больше походил на Волдеморта, которого он знал, нежели на Тома Риддла, которым он был.

– Замечательно! Кричи, рычи, дай свободу своему бешенству! Эти чувства сделают твою кровь ещё восхитительнее.

Тёмный Лорд крепко зажмурился.

– Мне почти жаль, что моя охота закончилась, – продолжал Негура. – Жаль, но я должен поторопиться – твои последователи уже недалеко, – тихо добавил он и снова склонился над Риддлом, оглаживая его щеку. И снова в этом жесте Гарри с отвращением разглядел издевательскую насмешку над любовью.

– Не нужно бояться… – мягко прошептал Драгомир.

Гарри сжал кулаки. Он был уверен, что если эта тварь произнесёт ещё хоть одно слово – он просто взорвётся прямо здесь, в мыслесливе Волдеморта.

Но прежде чем губы вампира успели коснуться раны на шее, Тёмный Лорд резко распахнул глаза и выкрикнул:

– Accio!

Тисовая палочка, которая лежала где-то под столом, подпрыгнула с пола и влетела прямо в ладонь Волдеморта.

– AVADA KEDAVRA!

У Негуры не было времени даже для того, чтобы удивиться, когда проклятие отбросило его к противоположной стене.

Тёмный Лорд перекатился на живот, крепко сжал рану на горле и пополз к столу, обнаженный, липкий от крови, прерывисто дышащий…

Он дополз до него как раз в ту секунду, когда тело Негуры снова зашевелилось, подрагивая и дёргаясь. Волдеморт торопливо выхватывал шуфлядки и опрокидывал их содержимое на пол, отчаянно что-то ища. Каждый выдох с присвистом вырывался из его горла…

А Негура тем временем поднялся на ноги и отряхнул чёрную рубашку от пыли.

– Очень грубо с твоей стороны, Волдеморт, – злобно прошептал он. – Ты знаешь, как больно жжётся убивающее проклятие? Не используй его больше. Оно мне не нравится.

Том Риддл не ответил. Его дрожащие пальцы пытались открыть крышечку маленького флакончика.

– Пожалуйста… – почти неслышно пробормотал он и попытался ещё и ещё раз. Наконец, крышечка поддалась, и Волдеморт жадно опрокинул в себя зелье.

– Хватит. Всё кончено. Ты не сможешь сейчас сражаться со мной.

Драгомир уже почти подошёл к столу и достал палочку, но Тёмный Лорд оказался быстрее. Тисовая палочка рассекла воздух – Гарри толком даже не рассмотрел движение. Только услышал, как что-то упало на пол.

Желудок сжался, когда он понял, что именно. На зелёном ковре, совсем рядом с ним, лежала рука вампира. Длинные бледные пальцы – так похожие на пальцы Волдеморта – всё ещё крепко сжимали палочку.

Негура не закричал от боли, а ужасная рана не начала кровоточить. Вместо этого он пораженно смотрел на Волдеморта.

– Итак, Драгомир, – жёстко прошептал Риддл и медленно поднялся на ноги. Его глаза сверкали безумным бешенством. – Скажи, дорогой мой друг, как ты хочешь умереть? Лично я склоняюсь к тому, чтобы вырвать тебе сердце и заставить тебя сожрать его, но я принимаю любые твои предложения. Давай проверим, долго ли я смогу продержать тебя под Круциатусом…

Голос начал медленно отдаляться, туман смазал картинку, и Гарри вдруг понял, что пол его больше не держит.

Его подняло вверх и закрутило, и хотя он пытался сохранить равновесие, у него ничего не вышло. Гарри споткнулся. Серебряные нити на поверхности мыслеслива мелькнули перед глазами и он, отчаянно хватающий ртом воздух, упал на колени…

Лишь через несколько секунд он понял, что снова оказался в покоях Волдеморта.

Не вставая с колен, Гарри зачесал назад влажные от пота волосы, пытаясь выбросить из головы отвратительные образы.

Но у него ничего не вышло.

Он рвано выдохнул, прищурился и осмотрелся по сторонам, быстро, нервно. Но никого не увидел. Гарри знал, что ему нужно прямо сейчас закрыть шкаф с мыслесливом…

Но что-то было не так… в комнате было слишком темно… совсем не так как раньше.

И… чёрт! Где Шина?!

Сердце бешено заколотилось в груди, когда он посмотрел на пустой ковёр у камина.

– Шина! – зашипел Гарри, судорожно осматриваясь по сторонам. Глаза медленно привыкали к темноте, пока он внимательно рассматривал пол, мебель… тёмные углы…

А потом он увидел её.

Большая часть длинного тела лежала на чёрном ковре в тени большого, старого кресла. А голова Шины… лежала на коленях Волдеморта. Он удобно устроился в этом самом кресле, обитом тёмно-зелёной тканью, и неторопливо поглаживал её бледным указательным пальцем.

У Гарри сжался желудок, когда кроваво-красные глаза встретились с его собственными.

– С ней всё будет хорошо, Поттер, – мягко прошептал Тёмный Лорд. Как этот едва различимый, вкрадчивый голос мог нести в себе такую угрозу, Гарри не понимал. – Но не думаю, что тебя беспокоит её состояние, маленькая подлая ищейка… Верен Ордену до конца?

Невозможно было описать, как пугал этот спокойный голос.

– Нет… – выдохнул Гарри, когда желудку как-то удалось примоститься между отчаянно колотящимся сердцем и лёгкими. Он отступил на шаг, когда Волдеморт неторопливо поднялся и достал палочку.

– Я неплохо развлёкся с Драгомиром, как считаешь… Гарри?

Его голос стал таким холодным, как прикосновение самой смерти.

Сердце подскочило к горлу, и Гарри торопливо сглотнул, но дышать от этого легче не стало.

– Послушай, я просто… – попытался оправдаться он.

Алые глаза блеснули в темноте.

– Ни. Слова. Поттер! Наш разговор уже закончен.

Теперь Гарри понял, что ему нужно быть готовым в худшему. Волдеморт пока не напал на него, но сейчас это был вопрос нескольких секунд.

Дверь, ведущая из покоев Риддла, внезапно щелкнула и распахнулась, открывая путь к тёмному коридору. Гарри невольно посмотрел в ту сторону, опять перевёл взгляд на Тёмного Лорда.

– Беги, – холодно приказал Волдеморт и поднял палочку.

– Что?

– Я сказал – беги, Поттер.

– За… зачем? – запнулся он и нервно сжал палочку за спиной.

Риддл жёстоко усмехнулся.

– Сейчас ты напрашиваешься на самую болезненную смерть, щенок. Я могу пытать тебя до тех пор, пока ты не сойдёшь с ума, а потом убить, но зачем, если я могу сделать твою смерть унизительной? Поэтому я решил убить тебя, когда ты будешь убегать от меня. А сейчас… беги.

Вот как. Такого Гарри не ожидал. Страх начал медленно отступать, теперь он знал, с чем ему предстоит столкнуться… опять.

– Нет, – ответил Гарри и плотно сжал губы.

Глаза Волдеморта блеснули бешенством. Он направил на Гарри палочку и прошептал:

– В таком случае, как пожелаешь, Поттер! …AVADA KEDAVRA!

Лондон, Министерство Магии

25 декабря 2000, 23:45

– Стой… у меня такое чувство, будто за нами кто-то наблюдает, – нервно пробормотал Рон и сжал плечо брата, который вёл его и Гермиону через атриум ко входу в Министерство. Перси остановился за золотой статуей фонтана, Рон с Гермионой осмотрели тёмный пустой холл, внимательно прислушиваясь к каждому звуку. Девушка медленно достала палочку и нервно сжала её в ладони.

– Мне тоже показалось, что я что-то слышала, – неуверенно произнесла она, – может, нам лучше…

– Мы в безопасности, – спокойно оборвал её Перси. – Лидер сказал мне, что в Министерстве всё под его контролем.

– Эй, я думал, он тебе не нравится! – запротестовал Рон. – Тогда почему ты так веришь его словам?

Перси не повернулся в его сторону, когда отвечал. Его глаза неотрывно смотрели на золотые ворота в конце холла.

– Он мне не нравится, – согласился он. – Но это не мешает мне признавать, что этот человек очень способный волшебник.

– Перси, – прошептала Гермиона, – ты уверен, что Лидер знает, где Гарри? И что он до сих пор здесь? Не думаю, что он держит всё под контролем – ты только посмотри на статую волшебников и волшебниц.

Они втроём повернулись к фонтану. Золотая статуя выглядела так же, как и всегда – за исключением одной детали. Кто-то потрудился добавить людям острые клыки. Да и у их металлических ртов появилось несколько капель крови.

Рон судорожно сглотнул.

– Я думаю, нам лучше вернуться домой, – тихо пробормотал он. – Зачем бы Гарри нужно было сюда идти? Клянусь, в следующий раз ему придётся объяснить нам всё поподробнее. Разве мы ему не лучшие друзья? Почему он не сказал нам, куда пошёл?!

– Перси, – тихо прошипела Гермиона, не обращая внимания на возмущённое ворчание своего парня. – Что именно Лидер сказал тебе? Можешь повторить?

Перси, наконец, повернул к ним голову. Такой же спокойный и собранный как всегда.

– Он сказал, что если Гарри Поттер снова пропадёт, то мы всегда можем прийти к нему и узнать, где его найти.

– И всё? Как-то подозрительно… – заметила девушка, но Перси лишь передёрнул плечами и направился к воротам. Рон и Гермиона непонимающе переглянулись, но пошли за ним без возражений.

– Тебе не кажется, что твой брат ведёт себя немного… странно? – тихо прошептала девушка на ухо своему парню, пока они подходили к Главным Воротам.

– Да, – выдохнул Рон. – Он говорил мне, что его новая работа очень напряжённая. Может, он от усталости уже не ощущает опасности.

– Не знаю, – задумчиво ответила Гермиона. – Мне здесь не нравится. Слушай, нам нужно было предупредить Орден, куда мы идём…

– Если что-нибудь случится – хватаем Перси и аппарируем, хорошо? – прошептал он, исподтишка осматриваясь по сторонам. – Просто будь начеку.

Они быстро прошли в небрежно распахнутые ворота, но несмотря на всю свою осторожность ни один из них не заметил, как из-за одной из колон вышла высокая тень. Кто-то на самом деле наблюдал за ними.

Лондон, Министерство Магии

25 декабря 2000, 23:52

Люциус тут же заметил того, кто скрывался за широкой колонной. Смертный. Он слышал, как течёт по его венам быстрая кровь. Малфоя вновь охватила жажда, он отвел взгляд от идущей вперед троицы и посмотрел на человека, который скрывался в тени. На плечо неожиданно легла твердая ладонь Нестора.

– Он один из последователей Волдеморта, – прошептал тот. – Не трогай его. Драгомир знает, что они шпионят в Министерстве, но он приказал не нападать на них без его разрешения.

– А что, если он нападёт на нас? – недовольно спросил Люциус.

– Очень в этом сомневаюсь, – усмехнулся Нестор и уверенно зашагал по темному коридору.

Малфой раздражённо зашипел, но последовал за ним.

– Тебе нужно научиться управлять своей жаждой, сосунок, иначе навлечёшь неприятности. Думаю, Драгомир уже предупреждал тебя.

Люциус фыркнул.

– Не насмехайся надо мной, Дисалмадо. Я прекрасно могу о себе позаботиться и без твоих добрых советов.

Нестор усмехнулся ещё шире.

– Как пожелаешь, Люциус. Проводи эту троицу. И будет лучше, если они тебя не увидят. Я пойду вперёд и предупрежу Лидера о гостях.

– А если они пойдут не к нему? – ощетинился Малфой. – Заставить их?

Нестор лукаво улыбнулся.

– Они идут именно к нему. Если ты не заметил, этих двоих ведёт Уизли.

– Я заметил, – едко возразил Люциус. – И что?

– Перси Уизли работает на Драгомира, – спокойно ответил Нестор.

Малфой повернулся к своему спутнику и удивлённо на него воззрился.

– Он не вампир, – прошептал он, и Нестор рассмеялся.

– Не вампир… но у Драгомира есть другие способы заставлять смертных делать то, что он хочет. Слышал об Империусе?

Люциус промолчал.

– Мне нужно идти, – прошептал Дисалмадо. – Отойди, – а потом его тело вдруг сжалось и изменилось. Теперь на полу сидела маленькая летучая мышь. Она на невероятной скорости взмыла под потолок и исчезла в одном из многочисленных окон, должно быть, в том самом, что вело в кабинет Приближённого Советника Министра.

Лондон, укрытие Тёмного Лорда

26 декабря 2000, 00:46

Гарри прекрасно понимал, какое проклятие на него надвигается, но сдаваться без боя не собирался. Если бы только он не чувствовал себя таким виноватым. Но чего можно было ожидать после того, как Тёмный Лорд поймал его с поличным?

Поэтому когда в Гарри полетело проклятие, он резко бросился в сторону и упал за стол. Пронзительный зелёный луч пролетел всего в дюйме от него.

– Прячешься от судьбы, Поттер? – коснулся ушей холодный, высокий голос Волдеморта. – Не похоже на тебя…

– Expelliarmus! – выкрикнул Гарри из-за стола, но Риддл легко отбил его заклинание, а потом перевернул стол прямо на него. Гарри инстинктивно откатился в сторону и всего за секунду успел увернуться от столкновения с массивным куском дерева.

– Ты такой предсказуемый… Crucio!

Гарри попытался уйти от проклятия, но опоздал. Он распластался на полу, воя от боли, которую никогда больше не хотел испытывать-чуть, и она просто переломится надвое.

Когда боль немного отступила, он услышал собственные надрывистые вдохи и приглушённый плач.

– Прекрати… прекрати!

– Уже умоляешь, Поттер?

Гарри застонал и до крови прикусил губу.

— Скажи мне, щенок, – прошипел взбешённый Волдеморт. – Тебе нравилось слышать, как я плачу, словно ребёнок? Нравилось?

Гарри пронзил его ненавидящим взглядом и поднял палочку, которую каким-то чудом удержал в ладони.

– Stupef!..

Палочка вылетела из ладони – Волдеморт обезоружил его, не произнеся ни слова.

– А сейчас, Поттер, давай проверим, надолго ли тебя хватит!

– Cruc..

Гарри крепко зажмурился и приготовился к новой боли. Он зарёкся, что ни разу не вскрикнет, как бы больно ему ни было. Даже если придётся откусить себе язык.

Но боль не пришла. Гарри слышал неровное дыхание Волдеморта, ощущал его сумасшедшую ярость, отравляющую воздух, совершенно справедливую, между прочим, ярость. Но почему Риддл остановился?

А потом Гарри услышал и это.

Мягкое, растерянное шипение, настолько слабое, что было едва слышно.

– Гарри…

Потом голос заметно окреп.

– Гарри?

Тишина.

– Гарри Поттер!

Замешательство в шипении почти ушло, сменившись лёгким раздражением. Гарри тут же узнал его и распахнул глаза. Волдеморт по-прежнему стоял в нескольких шагах от него, но теперь алые глаза не прожигали его насквозь. Нет, Риддл смотрел на…

– Шина! – охнул Гарри. Внезапная радость затопила его с головой.

Он приподнялся на руках и попытался подняться, проверяя, насколько крепки его ноющие от боли мышцы. Было дико больно, но он всё-таки смог подняться. Волдеморт тут же перевёл на него сияющий от ярости взгляд, но медленно, очень медленно, опустил палочку. Гарри тоже молча смотрел на него и не знал, что делать.

– Можно… я? – нерешительно спросил он. Ему больше не хотелось корчиться под проклятием, не после того, как он увидел свою дорогую змею.

– Ещё одно слово, Поттер, и ты труп! – ледяным голосом отрезал Тёмный Лорд.

Гарри сглотнул и вновь перевёл взгляд на кресло. Сначала его ноги отказывались двигаться, но он заставил их. Он зашагал тяжёло, чуть пошатываясь, но главное – с каждым шагом он становился всё ближе к Шине.

– Я здесь, – прошипел он, когда подошёл к ней и опустился на колени, поднимая её голову ладонями.

Длинный раздвоенный язык быстро коснулся его кожи, прежде чем вновь исчез в пасти.

– Почему ты бросил меня? – спросила змея.

Гарри растерялся, а потом вспомнил, что он оставил Гриммуальд Плэйс, никому не сказав ни слова. Он, конечно, оставил друзьям записку, но Шина едва ли могла её прочесть.

Казалось, всё было так давно. Ещё до того, как произошёл обвал в пещере. И до всего остального.

– Мне жаль, Шина, – прошептал он.

– Правда? – гневно прошипела она. – Ты хоть знаешь, сколько раз твои человеческие друзья пытались убить меня?!

– Ай! – вскрикнул Гарри. – Ты меня укусила!

Ему было почти не больно, поэтому он решил, что Шина и не собиралась причинить ему боли. Его отвлёк тихий смешок Волдеморта. Ублюдок. Должно быть, ему сейчас весело.

Гарри хотел повернуться и бросить на него испепеляющий взгляд, но Шина вновь привлекла его внимание.

– Где мы? – спросила она. Её и так узкие зрачки превратились в щели.

Судя по раздраженному голосу, Гарри понял, что ей стало лучше, и обрадовался. Но Шина ещё ни разу не назвала его «амиго», значит, она была по-настоящему встревожена.

– Не знаю, тебе лучше задать этот вопрос ему, – правдиво ответил он, пока растирал ноющее запястье и думал, как бы с ней помириться. Сразу после этих слов Гарри услышал, как зашелестела мантия, когда Волдеморт подошёл к ним ближе и напряжённо замер. Шина подняла голову, чтобы осмотреть незнакомца, потом вновь повернулась к Гарри и устало спросила.

– Кто этот человек?

Риддл вскрикнул от ярости, и Гарри поёжился. Должно быть, уже очень давно никто не осмеливался называть его обычным человеком.

– Я Лорд Волдеморт, бесстыжий маленький червяк! – ядовито прошипел тот.

Гарри прикусил ранку на губе, чтобы не рассмеяться. Он ведь предупреждал, что Шина очень своенравная и упрямая змея.

Она несколько долгих секунд рассматривала Тёмного Лорда, потом посмотрела на Гарри и сварливо прошипела:

– Он мне не нравится.

Шина всегда говорила то, что думала. Гарри закашлял, скрывая рвущийся наружу смех. Он уже думал, что никогда больше не сможет улыбаться, но она даже теперь сумела поднять ему настроение. Именно поэтому Гарри так сильно её любил. Но сейчас ему нужно было обуздать своё веселье и поступить разумно. В конце концов, это в её же интересах.

– А должен нравиться, Шина. Он спас тебе жизнь.

После этих слов Волдеморт перестал яростно шипеть. Шина подняла голову повыше и опустила её Гарри на плечо, чтобы поддерживать своё тяжёлое тело.

– Разве он не твой враг? – спросила она, беззастенчиво рассматривая Тёмного Лорда. Он отвечал ей тем же.

– Эм… вроде… да, – пробормотал Гарри и посмотрел в сторону.

– Тогда почему он меня спас?

– Ты сама сказала, Шина: он – мой враг, не твой, – прошипел он и на выдохе продолжил:

– Я пообещал ему, что он сможет забрать тебя…

– Что?!

Острое шипение пронзило его ухо.

– Я уверен, что он сможет позаботиться о тебе намного лучше, чем я. Уверен, с ним ты будешь… счастлива…

Гарри изо всех сил старался, чтобы в его голосе не отразилась горечь, однако у него не получилось её сдержать.

Удивительно, но Волдеморт всё это время молчал и внимательно их рассматривал. Гарри буквально ощущал его взгляд.

– А что с Бразилией? – язвительно спросила Шина. – Разве ты не обещал отправить меня туда как можно скорее?

Гарри покачал головой. Горло перехватило. Похоже, он только это и умел: разочаровывать своих друзей.

– Прости, Шина, – прошептал он. – Я не смогу сдержать своё обещание. Для меня важнее, чтобы ты осталась жива. Неважно как.

Она пристально смотрела на него, потом вновь опустила голову на его плечо.

– Понятно, – прошипела змея. Её голос стал тише и приятнее. – Не грусти, амиго. Тут всё равно лучше, чем в клетке…

Гарри крепко обнял её длинное, чешуйчатое тело, прежде чем отпустить навсегда. Шина приподнялась и с любопытством посмотрела на Волдеморта.

Он немного недовольно посмотрел на неё в ответ. Но недовольство тут же исчезло, когда она подалась вперёд и лизнула раздвоенным языком его пальцы.

– Возможно, ты сможешь мне понравиться, – заметила змея. – У тебя крысы есть?

Волдеморт протянул руку и мимолетно коснулся её головы, а потом отдёрнул ладонь и прошептал:

– Внизу.

Шина соскользнула с кресла и отправилась исследовать свой новый дом.

– Я хочу есть. Увидимся позже, амиго… – прошипела она, пока её длинное тело исчезало из поля зрения Гарри.

Лондон, Министерство Магии

26 декабря 2000, 00:08

Перси по-прежнему шёл перед ними. Шёл спокойно, твёрдо, не оглядываясь по сторонам. Чем дольше Гермиона наблюдала за ним, тем сильнее крепла её уверенность в том, что ведёт он себя необычно. И дело было не только в походке, но и в том, как она чувствовала себя рядом с ним. Гермиона не знала, стоит ли говорить о своих подозрениях Рону. Для начала она решила ещё немного подождать.

Они приблизились к центральному управлению Аврората. Идя по длинным, пустующим коридорам, девушка вспомнала о том, как они тайно проникли сюда, чтобы найти хоть какие-нибудь зацепки о Гарри. Тогда они ещё считали Лидера слугой Волдеморта. Но их догадка оказалась неверной. Лидер не был замешан в пленении Гарри, тогда возможно сейчас он сможет подсказать им, где их друг. Они бы ни за что не догадались бы об этом сами, если бы Перси не предложил. Сейчас же Гермиона сожалела, что согласилась на его предложение, хотя тогда оно казалось очень логичным. Если Гарри искал помощи для своей змеи – было лишь два места, куда он мог пойти: больница — сейчас его там искали Артур, Кингсли и остальные члены Ордена — и Министерство.

Но идти сюда, где на каждом углу их подстерегали вампиры, жаждущие впиться в их глотки, было настоящим сумасшествием. И то, что они пока не встретили ни одну из этих тварей, вовсе не означало, что здесь так безопасно, как почему-то считал Перси.

– Мы на месте, – внезапно сказал брат Рона, когда они остановились у двери, которая вела в кабинет Лидера. У входа не было никаких охранных заклинаний, и Гермионе это показалось странным. Почему все здесь так беспечно относятся к собственной безопасности?

– Перси, может, нам нужно… – тихо начал Рон, но брат уже постучал в дверь. Она тут же распахнулась, и Перси без доли сомнения шагнул вперёд. Гермионе и Рону не оставалось ничего другого как последовать его примеру.

Комната оказалась большой, затемненной, с классическим интерьером. Она больше походила на комнату отдыха, нежели на кабинет. Но обстановка — последнее, что беспокоило Гермиону. Она тут же заметила высокую, закутанную в мантию фигуру Лидера за рабочим столом; потом её глаза скользнули по незнакомцу, который стоял по правую его сторону, и наконец всё её внимание сосредоточилось на молодом мужчине, который неподвижно сидел на диване возле камина.

– Что… что он здесь делает?! – тут же вскинулся Рон. Ни с кем не поздоровавшись, он обвинительно показал на Малфоя, который удивлённо посмотрел на него, прежде чем на его лице вновь появилась равнодушная маска.

– Ну надо же… какие восхитительные гости пожаловали ко мне этим вечером. Здравствуйте, – любезно поприветствовал их Лидер, совсем не потревоженный громким криком.

Гермионе было очень неуютно под его взглядом. Только она открыла рот, чтобы спросить, но Рон оказался быстрее.

– Он Пожиратель Смерти! – выплюнул он. – Он работает на Сами-Знаете-Кого!

– Рон Уизли, я полагаю, – мягко произнёс Лидер и поднялся. И всё внимание Рона тут же сосредоточилось на нём. Гермиона заметила, как напрягся её парень. – А эта девушка возле вас – Гермиона Грейнджер, верно?

– Верно, – согласился Рон.

– Рад встрече, – уголки губ Лидера слегка приподнялись. – А насчёт Драко, вам не стоит волноваться. Он больше не работает на Сами-Знаете-Кого – или как вы там его назвали – правда, Драко?

Малфой на секунду поднял взгляд, а потом быстро отвернулся, так и не сказав ни слова.

– Вы должны извинить его, бедный мальчик слишком застенчив и травмирован, – обеспокоенно вздохнул Лидер.

Но Гермиона куда лучше понимала, в чём дело. Их глаза встретились всего на секунду, но этот взгляд рассказали ей больше, чем тысяча слов. Драко Малфой до смерти боялся. Прийти сюда было не безрассудно, нет – это был их смертный приговор. Она поняла это почти сразу. Вот только как сказать Рону, чтобы он заткнулся, потому что, судя по всему, её парень так ничего и не понял.

– Драко Малфой?! Застенчивый и травмированный?! Хахаха! Давайте-ка, я кое-что вам о нём расскажу! Он – маленький снобистский ублюдок, который обожал запугивать!..

– Рон! – прикрикнула Гермиона, когда заметила, как Лидер обнажил белоснежные зубы. Наконец, он справился с собой, и девушка воспользовалась заминкой, чтобы посмотреть на Перси. Он стоял у стола Лидера и казался совершенно ко всему равнодушным. Может, его околдовали?

– Сейчас Драко Малфой работает на меня, – прервал ход её мыслей холодный голос, из которого исчезла почти вся вежливость. – Это всё, что вам нужно знать. Но почему-то мне кажется, что вы не поэтому сюда пришли.

Гермиона прокашлялась, прочищая горло. Может, этот разговор поможет им, по крайней мере, она может попытаться.

– Мы… снова ищем Гарри и надеялись, что министерские служащие видели его здесь…

– А, ну конечно, Гарри Поттер. Кто же ещё… – прошептал Лидер, а потом наклонился к подозрительному незнакомцу и что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул и поспешно вышел из комнаты, даже не посмотрев на них.

– Вообще-то, я знаю, где он. Но не думаю, что вы захотите это знать. Я уверен, ответ вас… расстроит, – смущённо признался Лидер и опёрся о стол. – Хотя я предупреждал Перси, что такое может случиться, он, судя по всему, решил ничего вам не говорить.

– Говорить о чём?! Где Гарри?! – выкрикнул Рон, сжимая кулаки.

Красивые губы Лидера сложились в полуулыбку.

– Что ж, если вы настаиваете… Вашего друга несколько минут назад видели с Сами-Знаете-Кем. Осмелюсь предположить, что существует только два варианта: либо он сейчас мёртв, либо… нет. Если нет, то я уверен, что он так «спешил» согреть Лорду Волдеморту постель.

В комнате повисла мёртвая тишина.

А Гермионе оставалось удивляться, почему она не поражена. Шок был бы самой подходящей сейчас реакцией. Но после того, как Гарри рассказал им о пещере и о том, что было дальше, она поняла, что лишь слегка удивлена, но удивление ни в малейшей степени не избавило её от страха за друга. Чего нельзя было сказать о Роне. Он выглядел так, словно кто-то его душил.

– И, – спокойно продолжил Лидер, – зная удачу мальчишки и слабость Волдеморта к своим врагам, я больше склоняюсь к тому, что второй вариант ближе к действительности, – его губы вдруг искривились в горькой усмешке. – С другой стороны, я, как приближённый советник Министра, боюсь, что поведение Поттера можно расценивать как предательство… Вообще-то, я знаю, где он. Но не думаю, что вы захотите это знать. Я уверен, ответ вас

Красивые губы Лидера сложились в полуулыбку.

В комнате повисла мёртвая тишина.

А Гермионе оставалось удивляться, почему она не поражена. Шок был бы самой подходящей сейчас реакцией. Но после того, как Гарри рассказал им о пещере и о том, что было дальше, она поняла, что лишь слегка удивлена, но удивление ни в малейшей степени не избавило её от страха за друга. Чего нельзя было сказать о Роне. Он выглядел так, словно кто-то его душил.

– ВЫ ЛЖЁТЕ! – взревел Рон. Он тяжело дышал и злобно смотрел на Лидера.

– Гарри… никогда бы так не поступил! Он никогда бы не предал нас! Никогда!

Лидер вновь медленно поднялся и подошёл к ним.

– Мне незачем лгать, мистер Уизли. Интрижки мистера Поттера — не моё дело.

– ГАРРИ НИКОГДА БЫ!..

Голос Рона надломился, словно ему не хватало сил продолжить.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошло два человека. Порыв холодного воздуха от их движений всколыхнул волосы Гермионы.

Лидер в ту же секунду потянул носом воздух и резко перевёл на неё взгляд. Девушка чувствовала силу его сокрытых капюшоном глаз. Она могла поклясться, что эти глаза с лёгкостью смогут проникнуть в глубочайшие части её разума и остановить её сердце простой мыслью. Гермиона подалась назад, но на её плечо легла сильная, холодная женская рука. Кто бы ни стоял позади нее, она не могла обернуться и посмотреть.

– Рон, – выдохнула Гермиона, инстинктивно ища у своего парня защиты. Но он не услышал её, он с ужасом рассматривал человека, который подходил к ним всё ближе. Его обрамлённое светлыми волосами лицо утратило все краски, но глаза остались всё того же холодного серого цвета, и теперь этот холод пробирал до самых костей.

С вечной улыбкой твёрдо выгравированной на остром лице, к ним шёл Люциус Малфой.

Лондон, укрытие Тёмного Лорда

26 декабря 2000, 1:07

Между ними повисла неестественная тишина. Гарри просто не знал, что сказать, и поэтому молчал. Первым напряжение нарушил Волдеморт, начав измерять шагами комнату.

– Я никогда не прощаю, Поттер.

Гарри кивнул. Он знал это как никто другой.

– Прости, – всё равно прошептал он. Ему на самом деле было жаль, что он сунул нос в мыслеслив. Но сейчас ничего изменить уже было нельзя.

Волдеморт остановился и подозрительно на него посмотрел.

– Что-то подсказывает мне, что это твоё любимое слово, я прав, мальчик?

Гарри опустил глаза в пол.

– Неужели ты думал, что мне, как и твоей зверушке, хватит простых извинений? – зло спросил Тёмный Лорд.

Гарри поднял взгляд, его яркие зелёные глаза встретились с алыми.

– Нет, – просто ответил он. – Я просто хотел, чтобы ты знал, что мне жаль…

– Мне всё равно, Поттер! – резко прошипел Риддл и снова вскинул палочку. – Ты заплатишь за свою ошибку!

– Тогда могу я напоследок задать один вопрос? – решительно спросил Гарри.

Волдеморт снова опалил его взглядом, но Гарри так и не посмотрел в сторону. Он ждал, когда любопытство Тёмного Лорда возьмёт верх над яростью.

Тот немного опустил палочку и презрительно хмыкнул.

– Хорошо, – холодно прошептал он. – Спрашивай, щенок!

Гарри медленно опёрся о кресло и посмотрел на камин.

– Ты так сильно жаждешь моей смерти… и мне непонятно, почему ты не убил его.

Тёмный Лорд не ответил. Ни единый мускул не дрогнул на лице. Гарри видел это краем глаза.

– Почему ты не убил Негуру? – уточнил он и посмотрел прямо на Риддла.

Волдеморт остался неподвижен, и лишь рука, сильнее сжавшаяся на палочке, доказывала, что Риддл не превратился вдруг в каменное изваяние. Гарри видел это, поэтому терпеливо ждал ответа.

Через пару секунд Тёмный Лорд заговорил. Его голос был таким же холодным и ядовитым, как и всегда.

– Неужели ты думаешь, что я не пытался, Поттер?

Его глаза опасно замерцали.

– Думаешь, я не перепробовал всё, что только можно?! – он обнажил зубы. – Ничего не получилось! Я днями – днями! – пытался убить этого выродка, но он всегда оставался жив! Он высмеивал каждую мою попытку! В конце концов, я просто разрезал его на кусочки и отослал в разных направлениях. А он собрал своё тело всего за несколько месяцев!

Волдеморт фыркнул от отвращения и так сильно сжал свою палочку, что с её кончика посыпались золотые искры. Он развернулся и подошёл к окну, выглядывая на улицы сквозь занавески.

– Двадцать лет назад, – продолжил он, внезапно успокоившись. – Я овладел техникой, настолько разрушительной, что она могла убить его. Я был так близок к своей цели. Я почти выиграл войну. У меня было всё, оставалось только подождать подходящего момента. И я терпеливо ждал, потому что знал – близится время моей мести… – Волдеморт замолчал, повернулся к Гарри и медленно подошёл к нему. – Вот почему тогда я был так одержим пророчествами. Я ждал, что появится одно: обо мне и Негуре! А теперь представь, Поттер, как я удивился, когда ко мне пришёл Снейп и рассказал, что моей жизни угрожает вовсе не охотник на тёмных лордов, а жалкий беззащитный ребёнок, который ещё даже не родился! Естественно, я вознамерился убить его – тебя и твоих родителей, если будет угодно – немедленно, именно этого ребёнка я счёл своим истинным врагом. Сейчас я готов признать, что ошибся: недооценил тебя, щенок. Недооценил твою невероятную удачу. Я далеко не сразу понял, что между тобой и этим выродком не такая уж большая разница. Нет, ты ранил меня даже сильнее, чем Негура.

Сейчас голос Волдеморта отдавал горечью и ненавистью, но не такой как обычно. Гарри решил, что сейчас самое время возразить.

– У меня нет ничего общего с Негурой, – спокойно возразил он.

– Ты уничтожил мои хоркруксы! – проорал Волдеморт. Его палочка вновь уткнулась Гарри в грудь, и тот сжал кулаки.

– Да неужели? В первый раз слышу. Я до сих пор считал, что уничтожил только один из них. И то по ошибке. Мне тогда было всего двенадцать лет, я умирал в Тайной Комнате, отравленный ядом василиска, а ещё там была твоя юная версия, которая издевалась надо мной, и для того, чтобы его заткнуть, я вонзил в дневник клык василиска! Я тогда даже не понимал, что делаю! Я не был уверен, что у меня получиться!

– О чём ты говоришь, щенок?! А что насчёт остальных хоркруксов? Я думал, именно ты… – Волдеморт подошёл ещё ближе, словно пытался по зелёным глазам понять, говорит ли Гарри правду.

Гарри не отвёл взгляд. Он смотрел спокойно и уверенно.

– Я не отрицаю, что нашёл твои хоркруксы, но я не уничтожал их! Нашлось много тех, кто хотел поучаствовать в твоем поражении! Все хотели отомстить тебе, Волдеморт! Все!

Тёмный Лорд взбешенно взревел и схватил Гарри за подбородок.

– Скажи мне, кто их уничтожил! Я знаю только о Лонгботтоме.

– Невилл не знал, что делает! Он убил Нагини, потому что я ему велел! Он ничего не знал — не смей его трогать, ублюдок! А что насчёт остальных – я лучше умру, чем назову их имена!

– Значит, именно ты стоял за уничтожением моих хоркруксов! Значит, именно ты стоял за уничтожением моих хоркруксов! – выкрикнул Волдеморт.

Гарри так сильно сжал губы, что ранка вновь начала кровоточить.

– Да, и угадай почему! – заорал он в ответ. – Потому что ты несколько раз пытался убить меня! Разве ты не думал о том, что если бы не напал на меня и моих родителей – я бы не стал преследовать тебя? А я бы не стал! Потому что мне было бы плевать на тебя! Я — не Негура, который от скуки решил пойти и убить какого-нибудь темного лорда! Нет уж, благодарю покорно! Я всего лишь хотел жить нормальной жизнью, но ты сделал все, чтобы моё желание стало невозможным! Нет, ты честно скажи, ты думал, что я буду сидеть на месте и покорно ждать, когда ты придёшь, чтобы прикончить меня? Ты думал, что Дамблдор не научит меня тому, как нужно было поступить?! Твою мать, я прекрасно понимал, что если ничего не сделаю, ты получишь то, чего желаешь – поэтому мне оставалось только сражаться! И когда я почти справился, то неожиданно узнал, что для победы я должен умереть! Именно поэтому я сам пришёл к тебе тогда, в Запретном Лесу. Я готов был умереть, чтобы потом кто-нибудь прикончил тебя! Так скажи мне, Волдеморт, я такой же, как Негура?

Гарри снова поджал губы и, выровняв сбившееся дыхание, продолжил уже гораздо медленнее.

– Ты думаешь, что я делал всё это, чтобы развлечься? Думаешь, что я хотел умереть или стать убийцей? Нет, ублюдок! Разве ты не понимаешь, что именно ты сделал из меня того, кто я есть?!

Волдеморт смотрел на него, словно утратив дар речи. Гарри удивился на секунду, что такого необычного он сказал.

– Не все твои враги одинаковые. Не все подлы и вероломны. Не все хотят сокрушить тебя ради вечной славы! Может, ты в это и не веришь, но так оно и есть.

Гарри переступил с ноги на ногу и устало вздохнул.

– Я правда тебя ненавижу, правда, презираю тебя и… Но сейчас речь не об этом! Я не хочу тебя убивать… Никогда не хотел… Я даже Ордену сказал это … правда, они от моих слов пришли в ужас.

Ноздри Волдеморта раздулись, когда он глубоко вдохнул. Несомненно, он старался держать свой рот закрытым, иначе у него просто отвисла бы челюсть.

– Ты много раз помогал мне за последние несколько дней, – продолжал Гарри. Он смотрел себе под ноги, наблюдая, как маленький клочок пыли реет над ковром. – Я знаю, что ты спас меня ради самого себя, но мне всё равно. Я… просто… мне тоже захотелось тебе помочь…

Пораженная тишина. Именно так можно описать реакцию Тёмного Лорда. Гарри тут же захотелось взять свои слова обратно. Но было слишком поздно, поэтому он попытался хотя бы объяснить.

– Знаю, звучит безумно… Но когда я оказался в твоих воспоминаниях – и мне на самом деле очень жаль, что я сунул туда свой нос! – мне вдруг отчаянно захотелось защитить тебя от Негуры. Не пойми меня неправильно – не то, чтобы ты не заслужил смерти за всё, что сделал, но просто то, что происходило там, было несправедливо! Как он мог так поступить! Как мог так поступить, ведь он отлично знал, какие чувства ты к нему испытывал!

– Я никогда… – прошипел Волдеморт в протест, но Гарри продолжил.

– Я попытался представить, что сделал бы я в таком положении. Что если бы Рон, например, Гермиона или… или Джинни вдруг попытались убить меня. Вонзили бы нож в спину, прекрасно зная, как сильно я их люблю. Как слепо доверяю их заботе... Такое предательство растоптало бы меня… оно вдребезги разбило бы мою веру в добро и любовь. Я даже представить не могу, чтобы я тогда делал… такого никто не заслуживает!

Горло горело. Но так хорошо было высказать все, что накопилось внутри. Он наконец-то снова мог свободно дышать.

– Я никогда не понимал твоего отвращения и ненависти ко всем, кто любил. Теперь я понимаю… почему. Но мне не понять, почему ты так легко сдался. Почему не попытался справиться! То, что случилось, изменить нельзя. Но с тех пор прошли десятилетия! Почему ты не хочешь просто идти вперёд?

– Просто идти вперёд, Поттер? – холодно и безрадостно рассмеялся Волдеморта. Он раздражённо взмахнул палочкой, и Гарри вздрогнул, когда из её кончика вырвались зелёные искры.

– И что ты понимаешь под этими словами? Я не собираюсь ничего менять. Я счастлив тем, что есть у меня сейчас.

– Счастлив?

– Да, счастлив, – прошипел Риддл.

Но Гарри не собирался отступать. Ему казалось, что если он продолжит сейчас, то обязательно докажет, как сильно ошибается Волдеморт.

– В своих воспоминаниях ты выглядел куда счастливее, – заметил Гарри.

– Это была ЛОЖЬ! То счастье было ненастоящим, щенок! – выкрикнул Тёмный Лорд.

– ОНО БЫЛО НАСТОЯЩИМ ДЛЯ ТЕБЯ! Разве ты не помнишь? – заорал в ответ он.

После этих слов самоконтроль Риддла полетел к чертям. Он подошёл ещё ближе, и кончик его палочки уткнулся Гарри между рёбер. Тот прикусил губу, сдерживая неуютную дрожь.

Длинные пальцы, словно в муке сжали палочку, а в следующую секунду Гарри увидел то, чему больше всего подходило слово «чудо». Во взгляде Тёмного Лорда вдруг отразилась вся его боль, страдание и одиночество, Гарри тут же узнал этот взгляд — такой же был у того несчастного ребёнка на станции Кинг-Кросс. Он видел всё это в глубине алых глаз даже сейчас, три года спустя, эти чувства остались неизменны. Странно, но теперь они не вызывали отторжения.

– Заткнись, Поттер, – прохрипел Риддл. Его глаза вновь подернулись непроницаемой дымкой. – Просто. Заткнись! Всё кончено! Всё это уже ничего не значит!

– Но…

– ЭТО НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ!

Кончик тисовой палочки прожёг дыру в футболке и оставил ожог на коже, но Гарри не собирался сдаваться. Не собирался вновь бросать этого ребёнка в одиночестве. Он медленно покачал головой, и его ладонь легла на руку, которой Волдеморт сжимал палочку. Гарри отвёл её от своей груди и подошёл на шаг ближе.

– Это… важно, для меня… – прошептал он.

– Что?! – взбешенно прошипел Тёмный Лорд и тут же высвободил руку. Он отступил назад, но Гарри последовал за ним.

– Что… ты идиот… что ты делаешь?

Гарри протянул руку и схватил Волдеморта за шёлковую мантию. Что ж, если его убьют – это того стоит.

– Никто никогда не пытался залечить твои раны? – тихо спросил он и подошёл еще ближе. – У меня тоже была отвратительная жизнь, за исключением нескольких светлых моментов, но до тех ужасов, которые пережил ты, ей всё равно далеко.

– Поттер! – угрожающе прошипел Волдеморт. Кончик его палочки оказался в опасной близости от лица Гарри.

«Если он и убьёт меня, то сейчас», – подумал Гарри и сомкнул руки за спиной Риддла, обняв.

– Позже. Мы поспорим, возненавидим и сразимся позже. Сейчас есть кое-что поважнее, – тихо сказал он и опустил голову на твёрдое костлявое плечо.

Было время, когда простое прикосновение одним лишь пальцем к своему врагу вызывало отвращение, но это было раньше. Тогда Гарри думал, что Волдеморт — наполовину оживший кошмар, наполовину безумец, и в нем нет ничего человеческого.

Но правда – как часто бывало – оказалась совсем не такой.

Гарри неосознанно сжал руки сильнее, ощущая, как шелковая ткань скользит по лицу, а по телу разливается тепло. Но куда сильнее его удивляло другое – он до сих пор жив. Что-то мешало Тёмному Лорду разорвать его на кусочки. Гарри тихо рассмеялся.

– Поттер!

Он чувствовал, как его имя вибрирует в груди Волдеморта.

– Как думаешь, что ты сейчас делаешь?

Холодная ладонь легла на шею, и по спине Гарри пробежала дрожь. Прикосновение становилось то нежным, то жестким, почти болезненным, словно Волдеморт не мог решить, сломать ему шею или приласкать.

– Это зовётся добротой. Нравится? – тихо ответил Гарри и сам удивился своим словам. Возможно, он хотел показать, что рядом с живым человеком намного приятнее, чем с мёртвым. Хотел показать, что не все прикосновения приносят с собой боль.

– Ты… маленький щенок… – голос Волдеморта внезапно охрип.

– Разве тебе никогда не хотелось узнать, на что похожа настоящая привязанность? Разве тебе не любопытно? Ни капельки? – выдохнул Гарри и заглянул в непроницаемое лицо Тёмного Лорда.

Та рука, что обхватывала спину Волдеморта, осторожно скользнула по мягкой ткани, поднялась выше, по пути пальцы мягко прикасались к каждому выступающему позвонку. Гарри неторопливо прикрыл глаза, но не до конца, просто расслабился. Он так близко стоял к Тёмному Лорду, что тот без сомнения ощущал его всем телом. Гарри выровнял дыхание, прислушиваясь к заметно потяжелевшим вздохам Волдеморта, и подался вперед: к чужому теплому дыханию, пока его чуть взмокший лоб не коснулся холодного подбородка. Темный Лорд тут же отпрянул, но не оттолкнул. Гарри ждал, каждую секунду используя для того, чтобы дышать в такт с Волдемортом. В голове не было ни единой мысли, они просто стояли совсем близко друг к другу и дышали так, словно были одним целым. Удивительно, но прохладный подбородок медленно вернулся и вновь коснулся лба Гарри. Едва ощутимо, но все же.

Волдеморт шумно втянул воздух через нос, нарушая хрупкую гармонию. А потом его тело вздрогнуло, словно от холода, и Гарри неосознанно подался ещё ближе, предлагая своё тепло.

Тёмный Лорд был напряжённым и холодным, точно таким, каким Гарри помнил его в пещере.

Дрожь стала ещё ощутимее, и Риддл что-то быстро, неразборчиво прошептал. Острый подбородок потёрся о лоб Гарри – влево и вправо – а потом рука, которая, казалось, примёрзла к его затылку, поднялась выше, и холодные пальцы вплелись в лохматые чёрные волосы, судорожно сжимая их в кулак.

Гарри медленно откинул голову. Твердый подбородок исчез, теперь его лба касалось что-то мягкое и гладкое. Зелёные глаза приоткрылись – совсем чуть-чуть – лицо Тёмного Лорда было так близко, что виделось ему смазанным пятном. Но он смог рассмотреть, что кроваво-красные глаза закрыты, а сам Волдеморт расслаблен и, похоже, доволен. Безгубый рот едва ощутимо касался его щеки.

Гарри пришёл в себя. Рука, которая касалась спины Волдеморта между лопаток, скользнула выше и теперь поглаживала холодную, фарфорового цвета кожу на его шее, потом мочки уха, лба, надбровных дуг, необычной формы носа, впалых щёк, виска…

Волдеморт дышал всё чаще… его тело била непрерывная дрожь, но он не отстранился, и Гарри – искушённый и восторженный – подался ещё ближе, пока его тёплые губы мягко не коснулись острой линии челюсти.

– Достаточно! – внезапно выкрикнул Риддл и резко его оттолкнул. Не ожидавший подобного Гарри споткнулся и чуть не упал.

– Достаточно! – холодно повторил Волдеморт. Его плечи заметно тряслись. Но когда он посмотрел на Гарри, его взгляд был полон прежней свирепости.

– Как ты смеешь играть со мной… Поттер!

– Тебе понравилось, – спокойно заметил Гарри, но под твёрдым взглядом Тёмного Лорда он сам начал понимать, что сделал что-то не то.

Их тут же окружила смущённая тишина. То есть, она окружила Гарри, у Волдеморта не было причин для смущения. У него вспыхнуло лицо, и он проклял себя за это.

О чём он думал? Сейчас Гарри сам этого не понимал.

Хотя стоило признать, что он уже давно себя не понимал. Хорошо было бы списать это на повреждение мозга от пытки. Может, Волдеморт прикончит его прямо сейчас и избавит от мучительных размышлений?

Но Тёмный Лорд не нападал. Он просто смотрел, и от этого Гарри нервничал всё сильнее и сильнее. Риддл даже прикусил тонкую нижнюю губу заострёнными зубами, а Гарри никогда не наблюдал за Волдемортом таких повадок. Значит ли это, что сейчас Тёмный Лорд просто не понимал, что ему делать со своим врагом?

– Поттер… – наконец заговорил он.

Его губы на секунду сжались так плотно, что образовали тонкую линию, прежде чем снова расслабились.

– Как я понял, ты больше не считаешь меня достаточно омерзительным. Поэтому я решил показать тебе, как сильно ты ошибаешься.

Ив пустыне, которой находит чашу с водой, не припадает к ней с такой силой.

У Гарри не было времени, чтобы понять, что всё это значит, единственное, чего он хотел – спасти свои бедные, уже ноющие губы. Он схватил Тёмного Лорда за плечи и попытался оттолкнуть. Лишь с третьей попытки у него получилось, но всё, что он сумел произнести, было…

– Ай!

Гарри яростно вытер губы. Это был самый худший поцелуй за всю его…

Мерлин!

Он изумленно распахнул глаза.

Неужели Волдеморт только что…

Тёмный Лорд быстро отступил и снова окинул Гарри яростным взглядом.

– Прекрати сочувствовать мне, Поттер! – жестко прошипел он. – От твоего взгляда, полного жалости, мне становиться плохо. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня с презрением и ненавистью, когда я буду тебя убивать!

Он отошёл ещё на несколько шагов, сунул палочку в карман и вытер губы.

– Но сейчас… можешь радоваться, Поттер. Ты поживёшь ещё чуть-чуть. Я не в том настроении, чтобы наслаждаться твоей смертью…

Риддл отвернулся от онемевшего Гарри и тихим приказом на парселтанге закрыл шкаф с мыслесливом, а потом привёл всё в порядке после их последней дуэли: отремонтировал стол и, призвав палочку Гарри с пола, сунул её в карман. Всё это время Тёмный Лорд не обращал на своего противника никакого внимания.

И Гарри был этому рад. После поцелуя с врагом губы горели.

И хотя это был жестокий поцелуй, всё равно…

Гарри тут же задался вопросом, сам ли он спровоцировал этот поцелуй или этого хотел Волдеморт…

– Оох… – простонал Гарри. Он не должен об этом думать – иначе сойдёт с ума.

Но вопрос в другом… ему ведь было противно? Ведь было же?

Негура… Гарри быстро решил думать именно о вампире. Так было безопаснее. Хотя ему нужно было ещё и поговорить, чтобы забыть…

– Я думаю, ты не убил меня сейчас, потому что сначала хочешь убить его. Я прав? – громко спросил он, когда овладел собственным голосом. Обсуждать свою смерть внезапно оказалось куда безопаснее, чем то, что произошло между ними минуту назад. Хотя это не значило, что Гарри было нелюбопытно, почему Риддл решил поцеловать его.

– Тихо, Поттер.

– Я…

– Я сказал – тихо!

Гарри на секунду нерешительно замер на месте. Всё-таки этой ночью он слишком часто испытывал свою судьбу, и ввязываться в очередной спор было просто неразумно. Кроме того, он очень устал. Гарри неторопливо и осторожно подошёл к дивану, сел на него и попытался найти самую удобную позу для ноющей спины. Но с учётом того, что болела она везде, такой позы просто не существовало.

Поэтому вместо того, чтобы ёрзать, он повернулся и посмотрел на Тёмного Лорда.

Риддл тем временем достал из стола несколько маленьких колбочек. Некоторые из них были наполнены прозрачной жидкостью, некоторые чёрной, но лишь один флакончик привлёк внимание Гарри. Его содержимое было алого цвета и напоминало огонь, заключённый в стеклянные стены. Гарри тут же вспомнил о чарах Гермионы – голубом пламени, которое согревало их, когда они были в бегах. Но этот огонь выглядело куда опаснее.

Наверное, Волдеморт почувствовал его интерес, потому что взял маленькую бутылочку с загадочным содержимым и сунул её в потайной карман.

Внезапно громкий стук в дверь прервал размышления Гарри. Он посмотрел на Волдеморта, а тот в свою очередь посмотрел на него, его взгляд ясно говорил «не разговаривай и сиди там, где сидишь».

– Войдите, – холодно произнёс он, и Гарри повернулся, чтобы разглядеть вошедшего Пожирателя Смерти. Тот был без маски, но Гарри всё равно его не узнал. Мужчина опустился перед Волдемортом на колено и низко склонил голову, да так и не поднял её, смотря лишь на туфли своего Хозяина.

– У меня есть новости о Лидере, Мой Лорд, – произнёс Пожиратель Смерти глубоким голосом.

Любопытство Гарри тут же обострилось. Ему тоже хотелось услышать эти новости. Может быть, тогда он наконец поймёт, кто такой этот Лидер.

– Говори, – холодно приказал Тёмный Лорд, и мужчина склонился ещё ниже.

– Как вы и ожидали, Хозяин, он взял в заложники троих членов Ордена. Наверное, он ждёт, что Поттер придёт их спасти.

Гарри задержал дыхание.

Что?!

Что он имеет в виду, под «взял в заложники»?! Разве этот Лидер — не министерский чиновник? Зачем ему брать в заложники его друзей? Это же просто бессмысленно… если только… если только это не Лидер оставил его гнить в пещере. Но почему он хочет убить Гарри? Они ведь даже не знают друг друга!

– Кого он поймал? – мимоходом спросил Волдеморт.

– Двоих Уизли и грязнокровку, Мой Лорд. Возможно, он хочет обратить их в вампиров…

– ЧТО?! – взревел Гарри и подскочил с дивана. Дальше молчать он просто не мог.

Гермиона… и один из Уизли. Несомненно, Рон! Они в опасности?!

Реакция Пожирателя Смерти, который поднял голову на крик, была весьма забавна, но Гарри был не в том состоянии, чтобы оценить её.

Всё, чего ему хотелось – схватить бедного мужчину и вытрясти из него душу, если он сразу не скажет, где его друзья.

Гарри так бы и поступил, если бы кое-кто не сцапал его за рубашку, да так, что воротничок чуть его не придушил, пока он пытался добраться до ошеломленного Пожирателя Смерти.

– Мой… Лорд… – выдавил мужчина. – Это… это…

– Поттер. Знаю. Ты можешь идти, Эйвери, – холодно приказал Волдеморт, не отпуская Гарри.

Тот сильнее рванулся вперед, ещё чуть-чуть и его футболка просто треснула бы.

– Благодарю вас, Мой Лорд, – Пожиратель снова поклонился, исподтишка рассматривая Гарри, а потом попятился из комнаты.

– Ах да… Эйвери… – почти любезно окликнул его Темный Лорд. – Obliviate.

Потом дверь громко захлопнулась, и они вновь остались наедине.

– Очень умно, Поттер, показаться перед моими Пожирателями Смерти, – лукаво прошептал Волдеморт. – Будто до этого у меня не было причин убить тебя.

– Отпусти! – выкрикнул Гарри и, наконец, освободился от хватки Риддла. – Я должен им помочь! – выкрикнул он и бросился к двери. Которая, конечно же, оказалась заперта.

– Я так понимаю, Поттер, именно этим ты и занимаешься сутки напролёт: спасаешь своих друзей, – услышал Гарри насмешливый голос. Он яростно обернулся, но Волдеморт шёл к камину и даже не смотрел в его сторону.

– ОТПУСТИ МЕНЯ! – выкрикнул Гарри, но Тёмный Лорд лишь раздражённо зашипел.

– Неужели ты не понимаешь, Поттер — сейчас ты мой пленник. И я не собираюсь тебя отпускать… Да и с чего ты взял, что у такого жалкого мальчишки как ты есть хоть один шанс противостоять Негуре?! Он отгрызёт тебе голову раньше… Поттер?

Гарри оцепенело рухнул на колени. Он вдруг почувствовал такую слабость, что его даже начало подташнивать. Такое чувство, будто по крови его распространяется смертельно опасный яд.

– Негура, – тяжело выдохнул он. – Значит он… он и есть Лидер? – с трудом выдавил Гарри.

Сердце бешено колотилось в груди. Он представил своих друзей в лапах этого кровожадного монстра, и способность здраво размышлять испарилась словно и не было. Гарри отчаянно потряс головой, вскрикнул, впился ногтями в лицо, потом в волосы.

– О… так ты этого не знал, Гарри? – усмехнулся Волдеморт. Он подошёл ближе и опустился на корточки. – Забавно… об этом знают все, кроме Ордена, Амбридж и Гарри Поттера.

– Я должен… должен ИХ СПАСТИ! – взревел Гарри, не прислушиваясь к тому, что говорил ему Риддл. Он не мог допустить, чтобы Рона и Гермиону постигла та же судьба, что и Волдеморта. Это не должно было коснуться никого из его друзей. Он найдёт способ остановить Негуру, и не важно как, но сначала нужно выбраться отсюда…

Холодная рука коснулась его пылающей щеки, очков и бровей, а потом огладила лоб и длинные пальцы вплелись в его растрёпанные чёрные волосы.

– Маленький отчаявшийся мальчишка… – прошипел Волдеморт и вздернул Гарри на ноги. – Так ты на самом деле хочешь сразиться с ним… Хорошо… я дам тебе такую возможность. Я мог бы держать тебя здесь и любоваться твоими полными страдания криками, но, думаю, наблюдать за твоей короткой, бесплотной борьбой с этим выродком будет куда занимательнее.

Волдеморт наклонился к нему ближе, и Гарри судорожно вздохнул.

– Может, сейчас самое время Мальчику-Который-Выжил узнать, что его непреодолимая удача не вечна. Негура преподаст тебе хороший урок. Просто постарайся выжить, щенок, потому что только у меня есть право убить тебя.

А потом Гарри толкнули к камину, в котором вновь бушевало неистовое пламя. Сердце вновь бешено заколотилось. Когда они проходили мимо кресла, Тёмный Лорд подхватил с него мантию и свитер Гарри и всучил ему в руки. Они остановились в дюйме от пламени. Опаляющий жар был почти невыносим. Гарри ощутил, как холодная рука Риддла что-то сунула в задний карман его брюк.

– Что ж, Поттер, на сей раз до свидания. И… – Волдеморт жестко усмехнулся, – береги свою шею, мальчик.

Потом он бросил что-то в пламя, отчего оно стало зелёного цвета, и впихнул Гарри в камин. Их глаза встретились в последний раз, прежде чем Риддл что-то прошипел, и Гарри втянуло в бесконечные трубы, которые несли его навстречу неизвестности.

Лондон, Министерство Магии

26 декабря 2000, 00:17

Лидер слышал тихие шаги, которые приближались к его кабинету. Леонтина вошла как всегда без стука и разрешения. Обольстительно покачивая бёдрами, она подошла к столу. Но Драгомир смотрел не на неё; его холодные, полные ярости глаза остановились на другом вампире.

Люциус.

Либо Нестор пошел против его приказа и не велел Малфою-старшему не приходить, либо Люциус ослушался приказа – что было более вероятно. Новообращенные вампиры всегда были сплошным разочарованием.

И сейчас его дитя запутало то, что шло так гладко. Но прежде чем он успел всё уладить, порыв холодного воздуха от распахнувшейся двери наполнил его пустые лёгкие запахом двух смертных, пробуждая в Негуре жажду крови и… узнавание.

Он ещё раз шумно вдохнул, жадно втягивая в себя воздух, и его глаза остановились на тонкой фигуре смертной, та испуганно посмотрела на него в ответ. Леонтина тем временем подошла к столу и крепко сжала тонкую шею юной ведьмы. Девушка что-то слабо проскулила, должно быть, просила своего спутника, скорее всего, парня, о помощи.

И в ту же секунду Драгомир вспомнил, откуда ему знаком её запах.

— *Моя маленькая воровка… я наконец нашёл тебя*, — зло прошептал он. Эта девушка – Гермиона, кажется – Негура заметил, что она очень смелая. Она поборола страх и теперь что-то быстро обдумывала, хотя холодная рука по-прежнему крепко сжимала её шею. Её храбрость стоила восхищения.

— *Ты сам её убьешь или позволишь мне?* — спокойно спросила Леонтина. Его спокойствие раздражало её.

— Почему меня НИКТО не слушает?!

Вопль надоедливого мальчишки привлёк внимание Драгомира. Тот стоял и прожигал взглядом ухмыляющегося Люциуса, а цвет его лица слился с цветом волос.

— Что здесь делает ещё один Малфой?! Он что, тоже теперь работает на Министерство? И с каких это пор Сами-Знаете-Кто отпускает своих слуг? Если вы не знали, этот ублюдок — безжалостный псих, который наслаждается пытками невинных людей…

Драгомир уже не вслушивался в тираду. Этот рыжий идиот не заметил, как опасно для него его юное дитя. Обнажившиеся зубы Люциуса побудили Негуру действовать. Мальчишке пока не время умирать. В Министерстве больше не должно было происходить убийств. Его репутация должна была остаться незапятнанной.

Драгомир сказал всего два слова.

— Люциус, нет.

Рыжеволосый мальчишка резко обернулся и испуганно пискнул. А Малфой-старший бросил на Драгомира быстрый, недовольный взгляд, но послушался – на секунду. Потому что в следующую демонстративно выдвинул клыки, наслаждаясь ужасом, отразившимся в голубых глазах.

Лидер решил, что сейчас самое время взять всё в свои руки.

— Как видите, — прошептал он. – Люциус Малфой стал одной из многочисленных жертв, когда вампиры напали на Азкабан. Сейчас мы ведём с ними переговоры о временном перемирии. Они должны были присоединиться к армии Волдеморта. Без них он обязательно падёт.

Драгомир услышал, как заёрзал на диване Драко, и заметил, как внимательно на него посмотрела девчонка Грейнджер. Он отлично понимал, что она не поверила не единому его слову. Глупая. Не будь она такой любопытной и настырной – прожила бы чуть дольше. А так он использует её, чтобы вернуть своё письмо, а потом прикончит.

Но этого рыжего идиота можно будет пощадить хотя бы во имя его тупости.

— Вы не можете вести переговоры с вампирами! – недоверчиво выплюнул Рон, и Негура, сам того не желая, рассмеялся.

— *Драгомир, что ты делаешь? — ядовито прошипела Леонтина, прерывая его веселье. – Зачем ты вообще с ним разговариваешь?*

Лидер перевёл на неё взгляд. Злая Леонтина по-прежнему крепко держала девчонку за шею и нетерпеливо постукивала туфлей.

— *Сюда идёт Амбридж, и она не одна! Ты не сможешь дурачить её вечно!*

Негура напряг слух и понял, что она права. Сдержавшись от грязного ругательства, он посмотрел на мальчишку.

— Вам пора идти. Как видите, Гарри здесь нет, и я не могу помочь вам его найти. Забирай свою девушку, и уходите. Драко, проводи их, — не поворачивая головы, он продолжил: – Леонтина, возьми Перси и задержи её. Мне плевать как, можешь хоть станцевать ей. Люциус, ты останешься здесь. Это понятно?

Секунду никто не двигался с места. А потом Драко неторопливо встал с дивана и пошёл к двери, ни разу не посмотрев на Рона и Гермиону. Леонтина, наконец, отпустила шею девчонки, и та отпрыгнула в сторону, словно обожглась.

— Стойте! – выкрикнул ничего не понимающий Рон. – Перси пойдёт с нами!

— Нет, не пойдёт, — быстро прошептала Гермиона.

— Но…

— Поверь мне, Рон, — настойчиво прошипела она и потянула его за Драко. – Он не захочет с нами пойти…

Драгомир не сомневался: девчонка поняла, что он наложил на Перси Уизли Империус.

Когда они исчезли за дверью, Леонтина повернулась к нему и холодно произнесла:

— Она знает. Что будешь делать?

Лидер тихо вздохнул и медленно кивнул.

— Не волнуйся, Леонтина. Я обо всём позабочусь. Она не доживёт до утра.

Когда он прошёл мимо неё, их глаза снова встретились.

— Разве тебе нечем заняться? – едко прошипел Негура и пошёл к двери, не обращая внимания на её мягкий весёлый ответ.

— Да, Мой Лидер.

* * *

Из дальнего угла комнаты за ними безмолвно наблюдал Люциус. Когда эти двое ушли, на его лице расползлась широкая ухмылка. Настало время действовать согласно собственному плану.

Лондон, Лютный переулок

26 декабря, 02:12

Когда Гарри прекратило крутить, он тотчас упал лицом в сажу, покрывающую камень, и услышал, как со щелчком сломались на переносице его «новые» очки.

— Чёрт! – выругался он и звучно чихнул от копоти, забившейся в нос. С кружащейся головой и мутным взглядом Гарри поднялся на ноги, аккуратно придерживая треснувшие очки. Из-за сажи, попавшей в глаза, он почти ничего не видел. Поэтому на ощупь начал искать выход из узкого камина. И пока вылезал, успел два раза чувствительно удариться головой об облицовочную плитку.

— Оо, — простонал Гарри, потирая ушибленные места, на которых уже начали появляться шишки.

Он вытер горящие глаза — ещё сильнее размазывая грязь по лицу — и осмотрел большую, тускло освещённую комнату. На его лице отразилось непонимание, удивление и, наконец, неодобрение.

— Борджин и Бёркс, — фыркнул он, закончив рассматривать знакомый магазин, посвящённый Тёмным Искусствам. – Похоже, Волдеморт тоскует по прошлому, раз оставил открытым путь к своему бывшему нанимателю.

Спёртый воздух пах тухлыми яйцами, заплесневелой тканью, старым воском и едким дымом, который исходил от истлевших свечей. Гарри совершенно не хотелось здесь оставаться, но с другой стороны он не мог пойти в Министерство безоружным. Похоже, ему придётся «одолжить» здесь какой-нибудь артефакт, научится им пользоваться и удивить Негуру. А потом он будет готов спасти своих друзей от ужасной участи.

От одной лишь мысли о них желудок скрутило, а колени задрожали. Он сосредоточился на глубоком дыхании и повторял про себя «Пять девизов безукоризненного аврора», которые должны были помочь справиться со слабостью. Он вспомнил, как скучно звучали эти правила на лекциях Гавэйна Робардса. Сейчас же, под натиском обстоятельств он понял, как тяжело применять свои знания и навыки на практике.

Доверять себе.

Гарри ещё раз глубоко вздохнул.

Постоянная бдительность.

Он стиснул зубы: против воли перед глазами появилось искажённое лицо Грюма.

Никакой поспешности.

Никакой рассеянности.

Никакой паники.

— Да, мать вашу, никакой паники. Легче сказать, чем сделать, — выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы. Ему просто нужно сделать то, что всегда помогало лучше всего. Не важно, как сильно ему хотелось ворваться в кабинет Лидера и «бросить ему перчатку», он всё равно не мог победить в дуэли без палочки. Кроме того, если Волдеморт сказал, что убить этого ублюдка практически невозможно, скорее всего, так оно и есть. Но в одном Гарри был уверен точно: если это чудовище посмеет напасть на его друзей – он найдёт нужный способ.

Первое, что ему необходимо – найти хоть что-нибудь эффективное против вампиров, но сейчас его мозг был не готов к свежим идеям. Он подошёл к прилавку, на котором была выставлена большая часть тёмных артефактов, и осмотрел причудливые стеклянные глаза и уродливые маски, но все они казались ему бесполезными. Гарри перевёл взгляд на ржавые острия оружий, которые лежали рядом с нагромождением из черепов, костей и окровавленных пачек карт. Наконец, он подошёл к другой стороне прилавка. Здесь стояло что-то большое, укрытое тяжелым чёрным полотном, которое напомнило Гарри о старых картинах Хогвартса. Оно опиралось о стену, почти скрытое от взора покупателей.

С каждой секундой Гарри становилось всё любопытнее.

Эта вещь единственная в магазине, которую он мог назвать опасной – значит, это было как раз то, что он искал. Очень осторожно Гарри взялся за край пыльного полотна и потянул его в сторону.

И почти сразу же с разочарованием понял, что перед ним стоит тёмное серебряное зеркало. Очень старое и грязное, покрытое по краям толстым слоем пыли. Внизу Гарри заметил какую-то надпись, но его интерес уже иссяк и он даже не попытался её прочесть. А вот его глаза с рассеянным любопытством изучали собственное отражение. Его лицо и волосы были перепачканы грязью и пылью, сломанные очки уродовали лицо, а по подбородку размазалась кровь, которая, скорее всего, шла с прокушенной нижней губы. В общем, выглядел он отвратно.

Но хуже было другое: зеркало показывало не только его. В тени, рядом с Гарри, стоял кто-то ещё. Он дёрнулся от неожиданности и резко обернулся, но комната оказалась пуста.

— Хм… понятно, должно быть, ещё одно зеркало Еиналеж, — пробурчал он и вновь повернулся к зеркалу, ожидая увидеть рядом с собой Джинни или своих родителей.

Вот только это были не они. Их место занял кто-то другой.

А когда Гарри понял, кто – задержал дыхание.

Его отражение восхищенно смотрело на своего спутника, прямо как он сам совсем недавно, со смущением понял Гарри. Несмотря на то, что сам он не сдвинулся с места, его отражение подняло грязную руку и коснулось бледного, нечеловеческого лица, скользнуло ладонью по длинной шее, белоснежной груди, нежно пересчитало выступающие ребра, а потом, минуя словно сделанную из воздуха одежду, нагло спустилось ниже… ниже…

Изумлению Гарри не было предела, оно затмило в его разуме всё, ничему больше не оставив места. Он замер словно каменное изваяние и, не дыша, наблюдал за бесстыдными движениями тел их оживших отражений.

Тем временем пальцы другой руки его отражения медленно переплелись с другими, длинными, белыми. На их фоне загорелые пальцы его отражения казались нелепо короткими. А потом зеркальный Гарри коснулся губ своего… партнёра. Сначала легко и почти невинно, но с каждым прикосновением их рты встречались все порывистей и бесстыдней. Снова и снова. Они словно пожирали друг друга.

Гарри показалось, что его толкнули в котёл, полный лавы.

По телу пробегали волны сильной дрожи, когда он увидел, как эти длинные, почти просвечивающие пальцы вплелись в густые волосы и нетерпеливо, как-то особенно жадно потянули за них. А потом ногти оцарапали кожу на шее его отражения, пальцы уверенно разорвали рубашку и отбросили её в сторону. Их губы всё еще касались друг друга, языки сплетались всё неистовее. И эти горящие похотью алые глаза пробудили что-то внутри него. Сердце беспорядочно заколотилось в груди, а жар грозил поглотить его всего, прямо как этот на вид безгубый рот, который впивался в губы его отражения нескончаемыми поцелуями…

Гарри весь взмок, но он не в силах был оторвать взгляд от разворачивающейся перед ним картины. Ему хотелось остановить всё это ровно настолько, насколько хотелось продолжать смотреть. И от острого возбуждения становилось лишь хуже. На секунду Гарри забыл обо всём, ему просто захотелось поменяться со своим отражением местами, ощутить то, что чувствовало оно, отбросить всё лишнее и отдаться запретному, бесстыдному наслаждению… Как ни странно, но его желания начали сбываться. Он ощутил прохладную, мягкую кожу под кончиками своих пальцев, пряный аромат их смешавшихся тяжёлых дыханий, солоновато-сладкий привкус на языке и изысканное, сокрушительное удовольствие, которое непрерывными волнами прокатывалось по телу. Все эти ощущения быстро заставили его позабыть о действительности. Сознание провалилось в такое желанное забвение.

А потом что-то воспротивилось внутри него.

— Хватит! – выкрикнул Гарри и плохо подчиняющейся рукой сумел-таки накинуть на зеркало холст.

Заклинание тут же пало, и он пришёл в себя, тут же вспоминая, что его зовут Гарри Поттер, и он должен спасти своих друзей от верной смерти, а не мастурбировать перед распутным зеркалом. Стыд сжирал его заживо даже не из-за того, что он увидел, а что почувствовал сильное возбуждение, которое только минуты спустя медленно пошло на спад.

— Что… что за чёрт?! – сбивчиво выкрикнул Гарри, быстро втягивая в себя воздух. – Что за чушь? Это не зеркало Еиналеж! Я о таком не мечтаю! С чего ты взял, кусок старой рухляди, что я хочу делать такое с мужчиной?! Тем более, С НИМ?!

Но невыносимо было другое: значительная часть его мыслей до сих пор витала вокруг непонятных чувств, которые он испытал. Все эти чувства ему нравились, и это тревожило. Разве они не должны были показаться по меньшей мере странными? И уже в который раз за этот вечер Гарри усомнился в своём здравомыслии.

А потом ко всему этому бедламу в мыслях добавилась злость: он просто потерял такое драгоценное сейчас время вместо того, чтобы отдать всего себя важнейшей цели: спасению своих друзей.

Гарри сделал шаг назад, потом ещё один. Он медленно пятился, пока не упёрся в старый, скрипучий стол, который стоял посередине комнаты.

И вот тогда он почувствовал, что что-то лежит в заднем кармане брюк. Это «что-то» Волдеморт — от одного лишь этого имени сердце начало биться сильнее — сунул ему в карман перед тем, как отправил сюда. Гарри быстро запустил руку в задний карман и … его ладонь сомкнулась на палочке!

Он потрясённо замер на месте.

Гарри недоверчиво достал свою волшебную палочку и тупо на неё уставился. В эту секунду нейроны его мозга просто отключились. Он не понимал. Поступок Волдеморта – его врага – был лишён всякого смысла, а потом он вспомнил, что сказал ему Тёмный Лорд перед тем, как зашвырнуть в камин.

«Так ты на самом деле хочешь сразиться с ним… хорошо… я дам тебе такую возможность».

Его рука чуть опустилась.

— Так он не шутил, — недоверчиво произнёс Гарри. – Он с готовностью дал мне возможность сразиться… но… может, мне не стоит так удивляться.

«Волдеморт уважает дуэли», — вспомнил он. В таком случае всё обретало смысл. Без палочки это была бы не битва, а казнь.

Сердце вновь забилось сильнее. Он не упустит этой возможности. Гарри посмотрел на деревянный кол, и в голове его созрел план. Сейчас он вернётся на Гриммуальд Плэйс, пробудит Орден от их вялости и возьмёт Министерство штурмом. Пришло время магическому миру узнать правду о Лидере. Очень скоро Негура поймёт, что не имеет права угрожать тем, кто так дорог сердцу Гарри.

Лондон, Министерство Магии

26 декабря 2000, 00:35

— Эй! Эй! Хорёк! Что за спешка?

— Тихо, Рон! – шикнула Гермиона на своего парня, который продолжал оскорблять невозмутимого Малфоя.

— Гермиона, разве не видишь, что он не туда нас ведёт? Я не понимаю, почему мы должны ему доверять!

— Не думаю, что он ведёт нас не туда, — тихо возразила она.

— Ладно, — сказал тот и остановился. – Что с тобой происходит? Что происходит с Перси? Что вообще происходит??

— А Уизли всё тот же тугодум, да, грязнокровка? – издевательски протянул Драко.

- Вонючий маленький скунс! Сейчас же извинись перед ней! – взревел Рон и достал палочку. Малфой последовал его примеру.

— РОН! Хватит! – выкрикнула Гермиона, но он не обратил на неё внимания.

— Так и знал – Лидер солгал. Тебе далеко до несчастного, застенчивого и травмированного мальчика!

— Ты хочешь сразиться, Уизли? Со мной? – насмешливо спросил Драко. – Тёмный Лорд лично меня тренировал. Думаешь, у тебя есть шанс?

— Значит, ты до сих пор служишь Сам-Знаешь-Кому? Ты просто обманул Лидера своей наигранной неуверенностью и невинностью, ублюдок! Но я покажу тебе…

Рон прервал свою пламенную речь на середине предложения, потому что Драко неожиданно рассмеялся. Холодно. Опустошенно. И совершенно безрадостно.

— Почему ты не расскажешь ему правду, Грейнджер? Ты ведь поняла, что происходит, я видел это по твоему грязному лицу. Скажи ему, что мы все – покойники. Он тоже должен знать.

Гермиона безмолвно стояла на месте, её нижняя губа едва заметно дрожала.

— Что за чушь ты несёшь? – недоверчиво спросил Рон, только чтобы заглушить безжизненный голос Драко.

— Моя жизнь окончена, Уизли. Окончена… осталось только подождать, когда меня выпьют досуха, — он шагнул ближе. – Добро пожаловать в клуб тех, кому жить осталось недолго. Потому что если я прав, он сейчас наблюдает за нами.

Рон выпятил глаза.

— Сам-Знаешь-Кто? – испуганно выдавил он.

— Лидер, — прошептала Гермиона, не сводя с Драко глаз. – Вампир.

Рон повернулся к ней и потрясённо открыл рот. Рука с палочкой обессиленно опустилась.

— Нет, он не вампир! Быть не может! Он же правит магическим миром – это… мы никогда… Почему… с чего ты это взяла?

Она отвела взгляд от бывшего Пожирателя Смерти и посмотрела на своего парня.

— Он хочет твоей крови, Рон. Я видела жажду в его глазах.

— Но он маг! У него есть палочка! Он несколько раз выходил днём! Вампиры не могут такого делать!

— А он может, — твёрдо ответил Драко. Он посмотрел на тёмный, пустой коридор впереди, потом опустил взгляд в пол. – Не должен, но может.

Малфой замолчал и нервно облизнул губы.

— То, что случилось с моим отцом, было не несчастным случаем. И произошло не в Азкабане. Я видел. Это был… это был…

— Он, — выдохнула Гермиона. Драко отрывисто кивнул. Его глаза неотрывно рассматривали грязь на правом ботинке.

— Он убил… его… что… серьёзно? – Рон переводил взгляд то на девушку, то на Драко. Мёртвая тишина подтвердила его опасения.

— Твою мать… твою мать!.. – лихорадочно забормотал он. Краски схлынули с его лица. Рон испуганно осмотрелся по сторонам, разом растеряв всю свою самоуверенность.

— Драко, — прошептала Гермиона. – Пойдём с нами. Мы сможем тебя защитить.

— Гермиона? – удивлённо выдохнул Рон, но она неотрывно смотрела на Малфоя. Тот лишь фыркнул.

— Как будто я позволю вашему жалкому Ордену, скопищу предателей крови и грязнокровок, защищать меня. Лидер очень силён и не знает пощады. А ещё он хочет убить Тёмного Лорда, и что-то подсказывает мне, что у него получится, именно у него, а не у вашего святого Поттера, — с отвращением выплюнул он. – Хотя, как оказалось, не такой уж он и святой, да?

Рон зарычал и одновременно с Драко вскинул палочку, но Гермиона остановила их спокойным, но всё же настойчивым голосом.

— Вы оба собрались здесь умереть?!

Они не ответили.

— Нам нужно найти Гарри и остановить эту резню, Рон! – сказала она своему парню, а потом повернулась к Малфою. – Нам нужна твоя помощь, Драко – а тебе нужна наша. Так что ты собираешься делать?

Через несколько секунд, показавшиеся бесконечностью, Драко немного опустил палочку. Гермиона облегчённо выдохнула весь воздух, который держала в лёгких, и схватила Рона за локоть.

— Давайте аппарируем, — прошептала она и потянула Драко за рукав. – Нам нужно поторапливаться.

— Не прикасайся ко мне, грязнокровка…

— Заткнись! … Гермиона… мы не можем просто показать ему…

— Мы ничего ему и не покажем! – отрезала она и сжала его ладонь.

— Он не позволит нам уйти, — успел прошептать Малфой, перед тем как исчезнуть в вихре цветов.

И его слова были не так далеки от правды. Никто из них не заметил маленькой летучей мыши, которая успела вцепиться в край мантии Драко прямо перед аппарацией. И никто из них не мог предвидеть последствий…

Лондон, Гриммуальд Плэйс 12

26 декабря 2000, 2:40

За всю свою жизнь Гарри никогда не бегал так быстро, как этой ночью. Он аппарировал достаточно далеко от базы на случай, если за ним кто-нибудь следил. И сейчас Гарри пытался преодолеть это расстояние в рекордное время. Лёгкие горели, очки упали с лица, но ему было всё равно. Он завернул за последний угол и в темноте начали вырисовываться нечёткие очертания дома, к которому так спешил.

Гарри даже не понял, как оказался внутри, просто услышал, как громко захлопнулась позади входная дверь, когда он оказался в тёмном коридоре, едва освещённом старомодными лампами. Глаза сосредоточились на другом конце прихожей, а если точнее, на двери, за которой он ожидал встретить членов Ордена. Несколько метров, которые отделяли его от цели, казались бесконечными – а потом он, наконец, схватился за дверную ручку и влетел внутрь.

Но за длинным кухонным столом сидело всего два человека. Один из них — Рон, и это несказанно удивило Гарри, ведь Рону полагалось быть узником в Министерстве. Но вместо этого он сидел в кресле и с явным отвращением смотрел на другого человека. Гарри перевёл взгляд и, не сдержавшись, приоткрыл рот. К нему повернулось очень знакомое, бледное, заострённое лицо; насмешливые серые глаза встретились с зелёными. Но прежде чем мозг Гарри успел хоть как-то справиться с неожиданным открытием, по ушам резанул пронзительный крик.

— ГАРРИ! Рон, Гарри вернулся! Он здесь!

Гермиона оказалась рядом с ним в считанные секунды и сжала в сокрушительных объятиях, потом отпустила и испуганно на него посмотрела.

— Гарри? Что с тобой произошло? Ты не ранен? – выпалила она.

— Я… э… — пробормотал он, когда заметил, что Рон встал из-за стола и теперь очень странно на него смотрит.

Рон был здесь. Гермиона тоже. Краем глаза он заметил и Анжелину с мистером Уизли, но где же тогда остальные? А ещё через стол на него смотрел Драко Малфой, словно его присутствие здесь было обычным делом.

Чего-чего, но такого Гарри точно не ожидал. Честно говоря, от такого зрелища он просто онемел.

— Я… что… какого чёрта здесь делает Малфой? – только и смог выдавить он.

— Мы… ээ… мы забрали его из Министерства. Его отца убили, и он сам оказался в опасности. Мы предложили ему защиту в обмен на сведения о… тебе. Потому что нам сказали, что тебя схватил…

Гермиона не закончила: неожиданно вмешался Рон.

— Где ты был, Гарри? – на удивление холодно спросил он.

И Гарри почему-то не смог избавиться от ощущения, что ему что-то известно. И если это на самом деле так, должен ли он сказать правду или солгать? Ему не хотелось обманывать лучшего друга, но он просто не представлял, как рассказать правду. В горле встал ком.

— Это простой вопрос, Гарри. Ты можешь мне ответить?

— Я… я спасал Шине жизнь, — медленно ответил тот. – Поэтому отнес её… в безопасное место.

— Куда? – спросил Рон и подошёл ближе. По его лицу ничего нельзя было прочесть.

— Я не знаю, где мы были.

Гарри мог себя поздравить: он пока ещё ни разу не солгал.

— Не знаешь? Что ж, интересно, потому что мы знаем, Гарри. Ты ведь был в укрытии Сам-Знаешь-Кого.

Обычно доброе и весёлое лицо его друга исказилось от отвращения.

— Был? – громче повторил он.

Гарри громко сглотнул. Он не понимал, как Рон узнал об этом. Зелёные глаза посмотрели на лица друзей. Все они смотрели на него испуганно и напряжённо. Может, именно в этом был план Волдеморта? Может, он солгал, что Рона и Гермиону взяли в плен? Неужели он послал Драко Малфоя, чтобы тот рассказал Ордену о его предательстве? Может, он надеялся, что они прикончат Гарри вместо него? Желудок сжался от боли. Почему-то казалось, что его предали.

Зачем он доверился своему врагу? Зачем повёл себя как глупец?

Гарри звучно втянул носом воздух.

Ему бы стоило солгать, сказать, что это неправда, но он не мог. Он всегда говорил друзьям только правду, и если сейчас после очередной правды он лишится их доверия, то предпочтёт умереть прямо здесь, чем станет жить изгнанником.

— Был, — прошептал он. – Я попросил его спасти Шине жизнь, а в уплату предложил забрать её себе.

— НУ УЖ НЕТ! – взревел Рон и схватил его за воротник. Гарри видел, как приближается к нему кулак, но не уклонился. Удар получился очень болезненным. Он раньше и не знал, что в теле Рона столько силы. Следующий удар последовал с другой стороны. Гарри откинуло спиной на стену, и у него подогнулись ноги.

— РОН! РОН! Прекрати его избивать!

От следующего удара Гарри увидел перед глазами звёздочки.

— Рон! Сейчас же прекрати! Послушай Гермиону! – раздался глубокий, уверенный голос.

Вновь послышался умоляющий голос Гермионы. Гарри не видел её, он просто сидел на полу, одной рукой прижимая кровоточащие губы и подбородок, а другой ноющие рёбра.

— Рон, прошу тебя, пожалуйста, разве ты не понимаешь, почему он это сделал?

— ПОЧЕМУ? ОН ПРЕДАЛ НАС! – взревел Рон.

— Нет, Рон, нет! Пойми же, он просто искал помощи для своего друга!

— Он пошёл к Сама-Знаешь-Кому, Гермиона! К тому, кто убил тысячи людей! Почему ты ведёшь себя так, словно ничего не случилось?! Он предал нас!

И тут Гермиона потеряла терпение. В последний раз она так кричала три года назад, когда Рон ушёл от них, а потом снова вернулся.

— ТОГДА ПОЧЕМУ САМ-ЗНАЕШЬ-КТО ДО СИХ ПОР НЕ ЗДЕСЬ, ПОЧЕМУ ОН НЕ УБИВАЕТ ВСЕХ НАС, ЕСЛИ ГАРРИ – КАК ТЫ ГОВОРИШЬ – ПРОДАЛ НАС В ОБМЕН НА ЕГО НЕСУЩЕСТВУЮЩЕЕ МИЛОСЕРДИЕ?! ГДЕ ЭТОТ УБИЙЦА ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК, ЕСЛИ НАС СДАЛИ ЕМУ С ПОТРОХАМИ?

Она кричала так громко, что Гарри невольно съёжился. Неудивительно, что Рон так и не сказал ни слова.

— Гарри никогда бы нас не предал! И если ты его лучший друг, то должен понимать это лучше всех! Ты не должен в нём сомневаться, — горько добавила она и опустилась перед Гарри на колени. Он тут же почувствовал приятное прикосновение прохладной руки к своему горящему лицу, открыл опухшие глаза и посмотрел на её залитое слезами лицо.

— Прости, — прошептал Гарри, перед тем как закашлял кровью из прокушенного языка.

Волдеморт вновь оказался прав: похоже, это его любимое слово.

— Отлично! Отлично! – прорычал Рон, когда отец оттащил его назад. – Я один тут такой плохой! Но почему наш друг не хочет рассказать нам, о чём он говорил с этим уродом последние несколько часов?

Гермиона быстро применила несколько заклинаний, которые значительно облегчили боль. Гарри снова мог видеть, а кровоподтёки на лице заметно затянулись.

— Негура, — прошептал он, посмотрел на Рона и услышал, как заскрежетал стул — это Малфой вскочил на ноги. Как хорошо, что Анжелина за ним присматривала. – Мы говорили о Драгомире Люциане Негуре, который так же известен как Лидер. Мы обсуждали вампира, который однажды был его Пожирателем Смерти. Я… я, наконец, узнал правду.

Лондон, Гриммуальд Плэйс 12

26 декабря 2000, 03:06

— Гарри! Ты сошёл с ума? Как тебе в голову пришло просить помощи у Сам-Знаешь-Кого… Просто чудо, что он тебя не убил!

Гарри никогда не видел Артура таким расстроенным. Судя по всему, сведения о приближённом советнике Министра показались ему не такими важными, как то, что Гарри несколько часов провёл наедине с Тёмным Лордом. Мистер Уизли покачал головой, пошагал из стороны в сторону, а потом опустился на колени рядом с Гермионой, которая до сих пор пыталась залечить его раны, попутно используя проверяющие заклинания.

— Если бы я этого не сделал, Шина бы умерла… — прошептал Гарри, стараясь не смотреть на его строгое лицо.

— Гарри! — вдруг вскрикнула Гермиона, и её мягкие карие глаза расширились от ужаса. — Тебя пытали!

Ах, да. Конечно, она это поняла.

— Да, но я… — начал он, но Гермиона не дала ему договорить.

— Почему ты нам не сказал? — на её лице отразились настойчивость и отчаяние.

— Потому что…

— Тебя пытал Сам-Знаешь-Кто? Хотя глупый вопрос — конечно, он. Что он хотел у тебя узнать? Что ты рассказал ему, Гарри? — встрял мистер Уизли.

— Послушайте, я не…

— Он придёт сюда? Орден в опасности?

— НЕТ! — рявкнул Гарри, прерывая поток нескончаемых вопросов. — Я ничего ему не рассказал! А он ничего у меня не спрашивал! Он пытал меня, потому что поймал, когда я залез в его мыслеслив!

Если бы не напряжение, Гарри нашёл бы забавным то, как Гермиона и Артур одновременно выразительно моргнули и сели на пятки.

— Ты… что? — тихо прошептала девушка.

Он посмотрел в сторону и мельком заметил недоверчивые выражения на лицах Анжелины и мертвенно-бледного Рона. Его лучшие друзья пришли в ужас, и Гарри надеялся, что испугались они за него. Может, Рон захочет потом помириться. Гарри тоже хотел извиниться, хотя не понимал, как. Он перевёл взгляд на Гермиону, которая по-прежнему смотрела на него с недоверием. Под этими взглядами Гарри чувствовал себя очень глупо.

— И не надо так на меня смотреть, — сказал он. — Я знаю, что сделал глупость.

— Глупость? ГЛУПОСТЬ? Гарри, ты понимаешь, что эта ГЛУПОСТЬ больше похожа на попытку самоубийства!

— Гарри… почему он не убил тебя? — тихо спросил Артур.

— Наверное, для этого есть какая-нибудь причина, — пожал плечами Гарри. — Мне кажется, он просто не захотел убивать меня сам — на случай, если всё опять пошло бы не так. Он отпустил меня, надеясь, что меня прикончите либо вы, либо Негура. Только тогда его поступок не теряет смысла.

Он произнёс это вслух и понял: так, скорее всего, и есть. Вот почему Волдеморт отпустил его. В конце концов, он хочет смерти Гарри. Он повторял себе это снова и снова.

Странно, но от мысли, что Волдеморт неизменно его ненавидит, болезненно сжалось сердце. Необъяснимая печаль становилась всё сильнее, и Гарри презирал себя за эти чувства. Как Дамблдор мог называть их величайшей силой? Из-за них он становится уязвимым.

Гермиона заговорила вновь, отвлекая Гарри от размышлений.

— Мы ни за что не причинили бы тебе боль и не… у… убили бы тебя, как он мог подумать о чём-то настолько… ужасном? — ошеломлённо прошептала она.

— Это его мысль, не моя, — безучастно ответил Гарри. — Он без колебаний убил бы любого, кого счёл бы предателем. Наверное, он думал, что так же действуем и мы.

— Но ты нас не предавал, — твёрдо, но почти вопрошающе произнёс Артур.

— Не предавал, — прошептал Гарри. — Вы же знаете, я лучше умру, — его глаза встретились с глазами Рона, всего на секунду.

Мистер Уизли до сих пор качал головой, одолевая своё волнение.

— Но я не понимаю, Гарри. Как тебе в голову пришло связаться с ним?! У нас в Мунго дюжины профессиональных целителей. Они тоже могли спасти твою змею. До сих пор поверить не могу, что ты на самом деле пошёл… борода Мерлина, Гермиона права, это было равносильно самоубийству!

Его слова приводили Гарри в уныние. Он должен был спросить о том, что отвлекло бы мистера Уизли.

— А где остальные члены Ордена?

Надо сказать, отвлекающий манёвр сработал на удивление хорошо. Артур прекратил бормотать себе под нос и посмотрел на него.

— Скорее всего, ищут тебя. Они должны скоро вернуться. Нам нужно как можно скорее разобраться с ситуацией в Министерстве.

— Да, верно, потому что здесь у нас очень большая проблема, — кивнул Гарри и, наконец, нашёл в себе силы подняться с пола.

— Ты не должен вставать, — нахмурилась Гермиона, но он только покачал головой.

— Я в порядке.

— Нет, ты не!..

— Послушай, есть кое-что поважнее, — сказал Гарри. — Воспоминания, которые я видел в мыслесливе, всё меняют. Тот, кто работает на Амбридж, Лидер — или как он там себя называет — вампир! Именно он стоит за всеми этими нападениями.

К его удивлению, Гермиона посмотрела на него и кивнула.

— Да, мы знаем, Гарри.

От её спокойного, мягкого тона у него отвисла челюсть.

— О... Откуда?

Драко, который до сих пор молчал, фыркнул и тяжело привалился к спинке стула.

— А кто, как ты думаешь, убил моего отца, Поттер?

От его насмешливого тона Гарри неимоверно сильно захотелось чем-нибудь в него швырнуть. Как можно говорить о таком так спокойно? Может, он лжёт?

— Люциус Малфой… мёртв? — тихо переспросил Гарри. Раздражённо и вместе с тем недоверчиво.

— Разве ты не слышал, что говорила тебе грязнокровка?! — выкрикнул Драко и вскочил на ноги. Именно такой реакции Гарри и ожидал. Три палочки тут же рассекли воздух и нацелились прямо в взбешённое лицо Пожирателя Смерти.

— Сядь, Малфой. И извинись! — рявкнул Рон.

— Мечтай, Уизли, — глумливо протянул Драко, но медленно сел на место.

— Хорошо, — Гарри поднял руки. — Если я всё правильно понял — вы пошли в Министерство и поговорили с Лидером. Он признался вам, что убил Малфоя-старшего, а потом просто отпустил.

Звучало как полная чушь.

— Мы пошли в Министерство, это верно, — ответила Гермиона. — И мы на самом деле поговорили с ним, потому что хотели узнать, где нам тебя найти. Лидер сказал, что ты… ну, там где ты был…

Рон фыркнул и скрестил на груди руки. Гарри мельком на него посмотрел и вновь сосредоточил всё своё внимание на девушке.

— А потом в кабинет Лидера вошёл Люциус Малфой…

Гарри прервал её на середине.

— Но я думал, он мёртв!

— Он мёртв… или правильнее сказать, теперь он восставший из мёртвых, — добавила Гермиона и рассеянно потёрла шею. — Тогда мы ещё не знали, что с ним произошло; до тех пор, пока он не оскалился.

— Малфой смотрел на меня так, будто я бутерброд на ногах! — прорычал Рон на выдохе.

— А потом Лидер просто рассказал вам правду? — спросил Гарри, переводя взгляд с одного своего друга на другого. — Рассказал, что это он его обратил?

— Нет, конечно. Он сказал, что ведёт переговоры с вампирами от лица Министерства, — покачала головой Гермиона. — Я сразу поняла, что он лжёт, потом Драко подтвердил мои подозрения. Я до сих пор не понимаю, как мы выбрались оттуда живыми и даже не раненными.

Гарри облегчённо вздохнул.

— И после этого вы говорите, что я везунчик. Да у меня и половины вашего везения нет!

— Да, но мы ничего не знаем о Перси! — жёстко возразил Рон. — Он решил остаться с ними! Гермиона думает, он под проклятием. Она сказала, что нам бесполезно было убеждать его пойти с нами, а заставлять — опасно. Он остался там — среди них!

Гарри тяжело сглотнул.

— Я не знал, — прошептал он.

— Кто бы сомневался, — опять сорвался на грубость Рон. — Если бы ты опять не ушёл — ничего бы не произошло!

— РОНАЛЬД! — прикрикнула Гермиона.

Рон выглядел так, словно его ударили. В ту же секунду к их разговору присоединился уверенный голос мистера Уизли, который ободряюще сжал плечо Гарри.

— Ты прекрасно знаешь, что Гарри НЕ ВИНОВАТ в том, что произошло этой ночью, — сказал Артур, но Гарри лишь глубоко вздохнул и покачал головой.

— Нет, мистер Уизли, Рон прав. Я не должен был уходить.

— Гарри, прекрати винить себя во всем. Каждый из нас в ответе за свои действия. И Рон, не ищи, на кого бы излить своё недовольство.

Когда Рон ничего не ответил, Артур повернулся к Гарри.

— Думаю, нам нужно найти другую тему для разговора, — тихо сказал он.

Гарри опустил взгляд в пол. И прежде чем неловкость успела окончательно отравить воздух, он решил поговорить с Драко и спросить, как у того получилось так долго оставаться в живых рядом с Негурой. Может, тогда Гарри поймёт, как можно спасти Перси, раз уж в этот раз у него не получилось помочь. Он посмотрел на Пожирателя Смерти, который сидел на своём месте, тихий, бледный, неподвижный и… без присмотра.

— Где Анжелина? — выпалил Гарри.

Все тут же посмотрели на Драко, который остался необычно неотзывчивым. Его серые, широко распахнутые глаза неотрывно вглядывались в тёмный коридор, а бледные губы дрожали, словно он быстро и отрывисто дышал.

— Может… может она отошла в уборную, — нерешительно предположила Гермиона.

— Но почему не предупредила? — спросил Артур и медленно достал палочку. — Почему просто оставила Малфоя одного?

Настойчивые вопросы мистера Уизли и необъяснимое исчезновение Анжелины мгновенно изменили настроение в комнате. Воздух потяжелел от беспокойства, и вдруг стало очень тихо. Возможно, Гарри только показалось, но свет тоже потускнел. Он глубоко вздохнул, сильнее сжал палочку в немного вспотевшей ладони и подошёл к своему светловолосому врагу.

— Куда она пошла, Малфой? — твёрдо спросил Гарри, полностью контролируя свой голос. — Ты ведь видел её последним? Скажи мне, куда она пошла?!

Бледные губы Драко открывались и закрывались, но он ни на секунду не отвёл взгляда от тёмного коридора. В Гарри крепла тревога. Он повернул голову и проследил за взглядом Малфоя, но ничего, кроме плотной темноты, не увидел.

Когда успели перегореть лампочки?

Пока Гарри всматривался в темноту, ему казалось, что он смотрит в пустоту. А она смотрит на него в ответ.

Внезапно по позвоночнику пробежала ледяная дрожь. По дому пронёсся порыв холодного воздуха, и мягкий свет от канделябра, который висел над их головами, немного потускнел. В длинной тени у косяка двери что-то пошевелилось… но, возможно, глаза его обманули… Гарри едва пересилил желание захлопнуть дверь и никогда её не открывать. Он с трудом боролся с безудержным, первобытным страхом. Один взгляд на друзей дал понять, что они чувствуют то же самое.

— Кто здесь? — нашёл в себе смелость спросить Гарри. — Анжелина? — позвал он и ближе шагнул к двери. — Это ты?

— Гарри, не надо… — выдохнула Гермиона, но он не посмотрел на неё, его глаза неотрывно вглядывались в тёмный коридор.

А потом прерывисто заговорил Драко.

— Мы все умрём… мы все умрём… он здесь, я знаю — он ЗДЕСЬ!

— Заткнись, Малфой! — прикрикнул на него Гарри и резко поднял палочку. — Анжелина, если это ты — отзовись!

Но ответом ему была мёртвая тишина. И от этой тишины у него мурашки шли по коже.

— Скажи хоть что-нибудь… — прошептал он. Краем глаза Гарри заметил, как мистер Уизли медленно подошёл к нему ближе и стал по правую сторону. И ему нужно было это молчаливое ободрение, чтобы сделать ещё один шаг к двери. Сердце бешено колотилось в груди; так громко, что он больше ничего не слышал. Гарри слизнул испарину с верхней губы.

— Анжелина… — выдохнул он.

Тень пошевелилась и шагнула им навстречу. Гарри ощутил, как подпрыгнул желудок, к горлу подступила тошнота. Это было подсознательное предупреждение тела об опасности. Как будто он сам этого не понимал.

Гарри замер на месте и попытался узнать того, кто к ним приближался. Скоро он увидел тёмную кожу своей подруги. Ему хватило всего пары секунд, чтобы понять, что с ней что-то не так. Это была — Гарри задержал дыхание на полу-вдохе — кровь, струйками стекающая из горла, и её глаза, которые бессмысленно смотрели в никуда.

Анжелина шагнула ещё ближе, открывая того, кто оставил на её теле эти раны. За девушкой стоял высокий, болезненно-бледный вампир. Он держал её за кровоточащую шею и холодно улыбался.

Узнавание в несколько раз приумножило изумление и ужас Гарри.

— Боже! — вскрикнула Гермиона, а Рон громко чертыхнулся.

Гарри не слушал их. Его глаза пронзали того, кто крепко держал Анжелину за горло.

— Бедная девочка, она не может вам ответить, — раздался глубокий, мелодичный голос. Тёмно-синие глаза встретились с зелёными. — Я скрепил её рот печатью, чтобы она не шумела.

— Негура… — угрожающе прошипел Гарри. Отвращение и страх взяли верх над самоконтролем. Негура в его доме, напал на его друзей — хуже быть просто не могло. Даже Волдеморт с Пожирателями Смерти не так страшен. Во рту появился привкус желчи. В глазах покраснело, когда ярость смешалась со страхом, и они взяли верх над разумом.

— Я понимаю, что веду себя грубо, но мне наскучило подсматривать из-за угла…

Губы Лидера растянулись в издевательской улыбке.

Гарри затрясся от бешенства.

— УБИРАЙСЯ ОТСЮДА, ИЛИ Я ТЕБЯ ПРИКОНЧУ! — взревел он, изо всех сил сжимался ладонь на палочке. Если бы только Анжелина не стояла на пути его проклятия! Он не мог вычислить угла, при котором бы не задел её.

— Ты такой забавный, Гарри, — рассмеялся Негура и слизнул с губ и пальцев маленькие капельки крови. — Что-то подсказывает мне: Волдеморт заранее предупредил о тщетности твоих попыток.

Гарри сжал зубы, палочка в его руке заметно дрожала.

— Твоих жалких навыков не хватит даже на то, чтобы меня поцарапать.

Холодные глаза на секунду пронзили мистера Уизли.

— У твоих друзей тоже.

И хотя Гарри всё своё внимание сосредоточил на вампире, он всё равно заметил, как Артур медленно отступил в сторону. Какой бы ни был у него план, Гарри поможет, чем только возможно, чтобы одолеть Негуру.

— Как ты сюда проник? — прорычал он, дребезжащим голосом. — Этот дом защищён чарами Фиделиус!

Красивые губы Негуры обнажили опасные белые зубы.

— Ах, Гарри. Это лишь доказывает, как ничтожно мало ваш маленький волшебный мирок знает о нас. Согласно вашим взглядам, мы самые отвратительные ночные создания. Именно мы не даём аврорам спуску, когда нет тёмных лордов, пытающихся захватить мир. Твоя цель — уничтожать нас; и тебя заботит только это, верно? Ты ни разу не пытался понять, что у нас тоже могут быть особые силы и секреты. Это типичное для людей ограниченное мышление. Я даже привык к нему.

Гарри поджал губы, борясь с искушением оглянуться на Артура. Он должен следовать своему плану. Ему хотелось узнать, что делают Рон и Гермиона, но он не должен был отводить взгляд от глаз этого подонка.

— Чары Фиделиус по сути своей магия души, — продолжал Негура. — Секрет передаётся душой Хранителя душе другого человека. Но у вампиров нет души, Гарри. Мы стоим выше этого низшего вида магии. Мы можем войти в любой дом, главное — получить разрешение того, кто в нём есть.

— Не припоминаю, чтобы тебя кто-нибудь сюда приглашал, — холодно ответил Гарри, хотя тревога сжала грудь.

Негура рассмеялся. Мягко. Мелодично. И повернулся к Драко, который был почти таким же бледным, как и сам вампир.

— А вот тут ты ошибаешься, мой дорогой мальчик. Меня сюда пригласил мой любимый крестник, верно, Драко?

После секунды тишины, полной ужаса, Гарри зарычал от ярости. Но глубоко внутри узел плотнее стянулся в желудке.

— Крестник! — выплюнул он и оглянулся на пепельные лица Рона и Гермионы, а потом посмотрел на Драко. Так вот как он платит им за защиту…

— Малфой, — прошипел он. — Клянусь, это последнее, что ты сделал…

— Не держи на него зла, Гарри, — прошептал Лидер. Улыбка медленно сползла с его губ. — Он ничего не знал. Я забыл упомянуть, что проследил за ним. Он, сам того не зная, перенёс меня сюда, а это, очевидно, равноценно приглашению.

Гарри резко повернулся обратно, от порывистого движения с подбородка сорвалась капелька пота.

— Но ПОЧЕМУ? Что тебе от нас надо?!

Негура на секунду прижал кончик языка к верхней губе, а потом ответил:

— Если не считать твоей восхитительной крови, мне нужно кое-что ещё. Несколько дней назад у меня украли кое-что очень ценное. Я отчаянно разыскивал вора и наконец нашёл. Здесь.

Холодные глаза остановились на Гермионе. Гарри услышал, как она прерывисто вздохнула под этим напряжённым взглядом, и его горло болезненно сжалось.

— Где последняя страница из дневника Волдеморта, Гермиона? — прошептал Негура. — Она моя, и я хочу, чтобы ты вернула её.

— НЕ ВМЕШИВАЙ ЕЁ В ЭТО, ЧУДОВИЩЕ! — взревел Рон и задвинул девушку себе за спину.

Ухмылка Негуры становилась всё холоднее, прямо как тело Анжелины в его руках. Он втянул носом её запах и неторопливо облизал губы.

— Ну, ну. Я уже устал от этих игр. Вы слишком много знаете и поэтому умрёте — за исключением тебя, Драко, — синие глаза остановились на Малфое, который пытался спрятаться в дальнем углу комнаты. — Ты вернешься со мной, а потом мы поговорим.

Охваченное паникой сердце Гарри замерло в груди от ужаса, который в нём пробудили слова Негуры. Что теперь делать?! Единственное, что им остаётся — бежать. И опять же, вряд ли они все смогут сбежать. Кому-то придётся задержать вампира на несколько секунд, чтобы остальные успели выпрыгнуть в окно и аппарировать. Решение Гарри принял очень быстро.

Этим кем-то будет он.

Но Артур, судя по всему, считал иначе. Гарри болезненно прикусил губу, обдумывая, как остановить его, но так, чтобы Негура ничего не заподозрил.

Лидер неожиданно отпустил Анжелину, и её тело тяжело рухнуло на пол. Он посгибал пальцы, с интересом изучая их несколько секунд, прежде чем снова заговорил своим мягким, глубоким голосом.

— Рон Уизли. Скажи своему дорогому отцу остановиться, или я сам его остановлю.

Оставаться на месте Гарри больше не мог. Конечно, он заметил, что Артур хочет вогнать в сердце Негуры деревянный кол, который прячет за спиной. Гарри проклял свою глупость — он забыл сказать своим друзьям, что это не сработает. Он сам видел, как Волдеморт сделал нечто подобное, но сейчас вампир стоял перед ним целый и невредимый и такой же сильный.

Был лишь один выход, который давал мистеру Уизли возможность осуществить задуманное. Для этого Гарри должен был напасть на Негуру одновременно с ним. Никто, даже вампир, не способен отразить два нападения сразу.

Но его планам не суждено было сбыться — Лидер решил напасть на Артура первым. Он двигался так быстро, что Гарри почти ничего не рассмотрел. Только как мистер Уизли перелетел через комнату и громко ударился о противоположную стену. Рон что-то неразборчиво выкрикнул, но вампир легко уклонился, и теперь в стене зияла дыра. Гермиона тоже что-то выкрикнула, и Гарри решил нападать.

— Sectum Sempr!..

Холодные пальцы сомкнулись на горле, перекрывая доступ к кислороду, и подняли над полом. Ноги Гарри болтались в воздухе, а сам он широко открыл рот в безуспешной попытке вдохнуть.

— Слишком медленно.

Вся веселость испарилась, теперь голос Негуры звучал почти так же жестоко, как у Волдеморта. Гарри швырнули на стол — тот сломался под тяжестью его тела — и он сильно ударился головой; да так, что на несколько секунд лишился сознания. Когда Гарри пришёл в себя, его ослепила жгучая боль в горле. Он закашлялся кровью из прокушенного языка и почувствовал, что у него сломаны рёбра. Превозмогая боль, Гарри заставил себя подняться. То, что он увидел, было по-настоящему жутко. Когда убивал Волдеморт, никогда не проливалось ни капли крови, но Негура, видимо, придерживался других правил. Он не убивал немедленно. Сначала пускал своей жертве кровь.

— РОН! — заорал Гарри, увидев, как его друг корчится на полу от боли. Он пытался подняться, но каждый раз падал. Он хотел помочь Гермионе, которую прижали к стене и безжалостно теребили её одежду в поисках того, что она забрала.

Ужасная цена за маленький клочок бумаги.

— Гермиона… — прошептал Рон. На секунду его глаза встретились с глазами друга. Гарри смутно понял, что Рон серьёзно ранен, настолько, что вот-вот потеряет сознание, но его лицо по-прежнему отражало так много чувств. Он без слов молил о помощи.

Спаси её.

Что-то щёлкнуло у Гарри в голове. Он наклонился, взял длинную острую щепку сломанного стола и медленно перевёл взгляд на Негуру, который разразился победоносным смехом, когда нашёл письмо в джинсах Гермионы.

— Наконец… — прошептал он и наклонился к ней, обнажая длинные белые клики, принюхиваясь к мягкой коже.

Её перепуганный крик словно толкнул Гарри в спину и заставил шагнуть вперёд. Ладонь до боли сжалась на щепке, и он в три быстрых шага сократил расстояние между ними. Гарри вогнал деревяшку в сердце вампира раньше, чем его зубы успели коснуться обнажённой шеи Гермионы.

Звук рвущейся плоти был отвратителен. Намного хуже, чем представлял себе Гарри. Он попытался вспомнить, сколько же людей он убил в дни Второй Войны. А он убивал; стоило вспомнить тот случай на Тисовой улице, но Гарри никогда не стоял к смерти так близко.

Он уже привык к мысли, что способен на убийство. Это понимание пришло с текстом Пророчества, которое призывало его стать убийцей или погибнуть.

Но теперь Гарри знал точный ответ. Он узнал его, когда глубже вгонял осколок дерева Драгомиру в грудь.

Лидер закричал от бешенства и повернулся. Его глаза светились, а обнажённые клыки блестели.

— Оставь моих… друзей… в покое! — сипло выдавил Гарри, сквозь ноющее горло. В ладони Негуры неожиданно появилась палочка, и прежде чем Гарри понял, что произошло, его снова распластало на полу. В груди снова расцвела боль, с каждой секундой она становилась всё невыносимей. Но какое же удовольствие было видеть, как осевший на колени Негура рычит и пытается дотянуться до деревяшки, которая пронзила его почти насквозь.

Гарри снова закашлял, боль охватила все тело. От её силы спазматически скручивались пальцы и подёргивались ноги. Раны болели так сильно, словно он извивался под пыточным проклятием. Пересилив себя, Гарри посмотрел на Гермиону — она была единственной относительно уцелевшей. Девушка сидела на полу, прислонившись к стене, её голова безвольно опустилась вниз. Должно быть, она была без сознания. Рон тоже не двигался, и Гарри отчаянно надеялся, что он ещё дышит. Он не знал, что произошло с Анжелиной и Артуром, но боялся, что худшее. И Гарри не мог им помочь — он даже встать сам не мог. Может, Малфой сможет что-нибудь сделать… но где этот маленький трусливый Пожиратель Смерти?

— Ну, надо же… похоже у вас проблемы, мой Лидер.

Гарри резко повернул голову к двери. И надежда увидеть кого-нибудь из Ордена умерла в ту же секунду.

Всё.

В эту секунду всё лишилось смысла, потому что у входа стоял другой вампир.

Люциус Малфой лукаво усмехнулся и поправил плотный воротник.

— Могу я помочь тебе, Драгомир? — насмешливо спросил он и пригладил ладонью свои длинные волосы.

Единственным отвётом ему стало свирепое рычание. Но Малфой всё понял и снова усмехнулся.

— Конечно, мой Лидер, — он подошёл к Негуре, схватил щепку и резко выдернул её. Драгомир взвыл от боли, его тело дёрнулось в спазматических судорогах и тяжело рухнуло на пол. А потом, после показавшейся бесконечной минуты тяжёлой тишины, он снова заговорил.

— Подними меня.

— Конечно, — искоса посмотрел на него Люциус. — Могу я задать дерзкий вопрос, мой Лидер? Вас ранил Поттер? Готов поспорить на моё новое пальто, что он.

Негура, который теперь вновь стоял на ногах, разгладил мантию и холодно ответил.

— Ты прав, Люциус. Очень дерзкий вопрос и, да, именно Гарри Поттер так глупо осмелился на меня напасть.

— Вы убьёте его? — спросил Малфой-старший с нескрываемым волнением.

— Конечно, — прошипел Негура и прищурился. — Но сперва скажи мне, как ты сюда попал. Я пока не приглашал сюда своих вампиров.

— О, очень просто. Когда я был ребёнком, наша семья часто приходила… погостить у миссис Блэк. Я не был уверен, что у меня получится войти сюда, ведь она давно мертва, но видимо её дух до сих пор обитает в стенах этого дома. Мне позволили войти. Признаюсь, мне начинает нравиться мой новый статус вампира.

— А я говорил тебе, помнишь? — фыркнул Драгомир.

— Смутно.

— Хорошо, а теперь с дороги.

Гарри, который за то время, пока они разговаривали, пытался себя излечить, понял, что его время вышло. Негура убьет его сейчас. Что за нелепый конец. Гарри всегда думал, что именно Волдеморт прикончит его.

— Конечно, мой Лидер. Я лишь надеюсь, что я заслужил награду за свою помощь.

— Само собой, Люциус. Выбирай кого хочешь, но Поттер — мой.

Гарри прикрыл глаза, вспоминая мягкий, шипящий голос Тёмного Лорда: «Береги свою шею, мальчик». Он подавил смешок. Риддл разочаруется в нём. Кстати, Волдеморт, должно быть, единственный, кто силён настолько, чтобы остановить сейчас и Негуру и Малфоя. Но база Ордена хорошо защищена — Тёмный Лорд не найдёт этот дом и через тысячу лет, не говоря уже о том, что он и не попытается его найти. Хотя то, что сейчас Гарри хотел решить все свои проблемы с помощью своего врага, волновало его не меньше. Похоже, его репутация в такой же опасности, как и он сам.

— Я хочу своего сына, — раздался в тишине шёпот Люциуса.

Гарри удивлённо распахнул глаза. Он уже успел забыть, о чём говорят Негура и Малфой. Сейчас же он даже голову повернул, чтобы посмотреть на вампиров.

Негура фыркнул, и его лицо сказало Гарри всё, что он хотел знать.

— Не обсуждается, — прошипел тот.

— Но…

— Нет, ты убьёшь его, а сейчас его смерть недопустима.

— Я буду осторожен…

— Я сказал, нет!

— Мой Лидер, клянусь…

— ТИХО!

Ноздри Негуры раздулись, когда он глубоко, отрывисто вдохнул. Он был раздражён.

— Я согласен, Драко нужно наказать. И я не буду тебя останавливать, но если ты его убьёшь, клянусь, я оторву тебе голову. Если хочешь рискнуть — можешь начинать и ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!

Люциус слегка поклонился, и на губах его появилась злая ухмылка.

— Да, мой Лидер.

Через секунду Гарри услышал изумленный, недоверчивый вскрик Драко Малфоя. Разговор отца и сына он бы тоже мог услышать, но у него появились проблемы посерьёзнее — Негура вновь обратил на него своё внимание. Страх перед смертью и обращением в вампира был намного сильнее, чем боль. Его чуть не стошнило, когда он представил, как нападает на своих друзей. Ему нужно хоть как-нибудь остановить Негуру.

— Уже не такой смелый, Гарри? — ухмыльнулся Драгомир, почуяв его страх. И Гарри попытался обуздать себя, он прекрасно знал, что ужас пробуждает в вампире зверя. Проблема была в том, что кровь притягивала их в любом случае, а у него на теле несколько открытых ран, поэтому самоконтроля было явно недостаточно для спасения.

Но он должен был воспользоваться любой возможностью.

Негура тем временем сел на него верхом и предвкушающе облизнул губы.

— Ты же охотишься на тёмных лордов? — выпалил Гарри. — Тогда почему убиваешь людей, которые занимаются тем же?

Драгомир замер на мгновение и растёр подбородок.

— Моё существование должно оставаться в секрете, Гарри, — ответил он, почти извиняясь. — Именно поэтому я жив уже несколько столетий. И именно так я смог уничтожить большинство тёмных лордов.

Гарри отвёл взгляд и сжал зубы. Волдеморт знал правду о нём почти сорок лет, но это ничего не изменило. Негура — просто очередной лицемер.

Вампир холодно улыбнулся, будто услышал его мысли.

— Знаешь старую поговорку про омлет?

Гарри поднял удивлённый взгляд. Поговорку про что?

— О том, что ты не сможешь приготовить омлета, не разбив яиц? — объяснил Негура и наклонился ближе, чтобы лучше рассмотреть лицо своей жертвы. — В этих словах сокрыта истина. Всегда нужно жертвовать чем-то в обмен на что-то другое.

— Это не одно и то же, — прошептал Гарри.

— Конечно, одно и то же. Ты должен умереть; твоя смерть необходима для моих целей. Признаться, я удивлён, что мы это обсуждаем, я думал, Тёмный Лорд уже предупредил тебя о том, что бывает с теми, кто узнаёт мои секреты. Разве он не говорил, что все, кто узнаёт обо мне правду, умирают?

Гарри задрожал. Волдеморт на самом деле говорил ему об этом в Кроуборо. Но Гарри благополучно забыл его слова.

— Хмм… Какая жалость — для тебя и твоих друзей. Думаю, ему стоило лучше заботиться о тебе, своей личной шлюхе. Хотя ты в любом случае умер бы — рано или поздно…

Гарри вспыхнул от очередного припадка ярости.

— Я НЕ!..

Негура сократил и так небольшое расстояние и прижался холодным носом к его распалённой щеке.

— Хочешь знать, почему он тебя не убил? — насмешливо прошептал Лидер. Где-то вдалеке отчаянно вскрикнул Драко, посылая в своего отца проклятье. — Всё потому, что он тебя хочет. И я знаю его слишком хорошо, чтобы не сомневаться в этом. Но не волнуйся. Очень скоро ты будешь служить мне — если, конечно, я этого захочу.

Драко снова закричал, умоляя отца остановиться. Несмотря на своё собственное безнадежное положение, Гарри по-настоящему ему посочувствовал. Даже Драко не заслуживал того, чтобы на него охотилось чудовище, до боли напоминающее родного отца.

Мысли Гарри пустились вскачь. Где его палочка. Он обронил её после того, как ударился головой о стол. Если он попытается призвать её как Волдеморт…

— О да, я оставлю тебя себе, — снова мягко заговорил Негура, прерывая поток его размышлений. — Он сойдёт с ума, когда узнает, что Гарри Поттер стал бессмертным и служит мне.

Холодная рука обхватила его подбородок и повернула голову в сторону, открывая шею.

— Замечательно, — прошептал Лидер. Холодные губы коснулись лица Гарри.

Обречённость вытеснила из головы все мысли. Теперь он понимал, почему после нападения Гермиона потеряла сознание; он чувствовал, что и сам от этого недалёк. Собрав всю силу воли, Гарри попытался сосредоточиться на призывающих чарах, но сжавшийся желудок сделал это почти невозможным. Чужие губы уже касались его шеи. Негура, этот больной сукин сын, играл с ним.

Гарри открыл глаза и заметил, что рядом с ними Драко и Люциус застыли почти в такой же позе. Лицо его школьного врага намокло от слёз. Он уже сдался и совсем не сопротивлялся, а Малфой-старший наслаждался этим и самым отвратительным образом вылизывал шею сына. Только от взгляда на эту картину Гарри стало плохо, поэтому он посмотрел ниже и заметил проблеск Тёмной Метки на обнажившемся предплечье Драко. В лихорадочном сознании внезапно вспыхнула идея. Острые клыки уже надорвали кожу на его уязвимой шее, но у него получилось собраться с силами и прокричать слова, которые, возможно, могли их спасти…

— ДРАКО! КОСНИСЬ ЕЁ!

Услышав своё имя, Малфой распахнул глаза, и их взгляды встретились. Потом он медленно посмотрел на свою руку и бессмысленным взглядом окинул Метку. Он опоздал, вдруг понял Гарри и отвёл взгляд — руку, которой он упирался Негуре в грудь, оттолкнули в сторону, и вампир коснулся зубами его кожи, а потом… закричал от боли.

И Люциус тоже.

Драко тихонько заскулил.

Оба вампира схватились за свои предплечья и жёстко их сжали. Гарри, помимо того, что очень обрадовался внезапно продлившейся жизни, заметил, что Негура сжимает свою руку куда сильнее Малфоя. Его холодные, безжалостные глаза впились в поскуливающего Драко.

— Драко, дрянной мальчишка, это моя вечеринка! — злобно прошипел Лидер и медленно отпустил левую руку. — Собираешься послушаться приказа Поттера? Ты хочешь, чтобы Волдеморт пришёл сюда и спас тебя от папочки?

Люциус усмехнулся, наблюдая, как Негура медленно приближается к своему крестнику.

— Неужели ты думаешь, что он оставит тебя в живых? Как же ты глуп, мальчишка! Твоё счастье, что Волдеморт не может найти этот дом, иначе ты заплатил бы огромную цену за свою глупость.

Он опустился рядом с Драко на колени и стёр слёзы с его лица, а потом вернулся к Гарри.

— А ты, Поттер… не подначивай моего крестника. Я ведь понимаю, чего ты добиваешься. Тебе нужно выиграть время, чтобы твои друзья из Ордена пришли и спасли тебя. Так вот, твои ожидания напрасны. Они не смогут победить мою армию, которая ждёт снаружи. Тебе самое время сдаться.

Гарри заметил, как дрогнула его левая рука — значит, Волдеморт близко. Всё правильно; Тёмный Лорд смог аппарировать на Гриммуальд Плэйс за несколько секунд. Но в одном Негура оказался прав — Волдеморт не увидит дома, пока Гарри не назовёт ему адреса. В какое дурацкое положение он попал!

— Давай заканчивать, Поттер. Я и так потерял здесь много времени, — прошипел Негура и уверенно пошёл к нему, а Люциус снова набросился на своего сына.

У Гарри от лихорадочных мыслей начинали закипать мозги. Он знал, что Волдеморту известен номер дома, так что сейчас он должен стоять прямо под его окнами. Но он всё равно ничего не увидит.

Негура вздёрнул Гарри за воротник и поднял на ноги, снова прижимаясь губами к его шее.

А Гарри принял решение.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер.

— Есть кое-что, что тебе следовало бы знать о Волдеморте, — прошептал он вампиру на ухо.

Драко снова закричал, почти заглушая ответ Драгомира.

— Что же, мальчишка?

Гарри слегка, едва уловимо улыбнулся.

— Он не глухой.

На секунду Негура растерялся, но Гарри не дал ему как следует поразмыслить. Он глубоко вздохнул, да так, что заболели лёгкие, и выкрикнул во всё горло:

— ГРИММУАЛЬД ПЛЭЙС, ДОМ ДВЕНАДЦАТЬ!

Казалось, время замерло на секунду. А потом:

— Маленький НЕДОНОСОК! — взревел Негура, и в лицо Гарри врезался кулак, да с такой силой, что, казалось, проломил голову. Но вампир не отпустил его горла из крепкой хватки, удерживая на месте. Гарри закрыл глаза в ожидании нового удара. Но так и не дождался.

Огромной силы взрыв разнёс окно на кусочки, и в комнату ворвался холодный ветер.

Негура исчез — по крайней мере, Гарри больше его не видел. Он повернул голову к Драко и задохнулся от удивления.

Юного Пожирателя Смерти по-прежнему прижимали к стене, его серые глаза широко распахнулись от изумления. А Люциус по-прежнему удерживал его на месте, их лица разделяла всего пара дюймов. Но Малфой-старший смотрел вовсе не на сына — приоткрыв рот, он вперился невидящим взглядом в стену.

Рядом с ними стоял третий, высокий человек. Его длинная чёрная мантия развевалась на холодном ветру. Этот человек одной рукой держал Люциуса за волосы, а другой вгонял ему что-то между рёбер.

— Люциус, мой скользкий друг, — послышался высокий, холодный голос. — Мы снова встретились.

Малфой-старший сдавленно вдохнул.

— Разве я не предупреждал тебя, Люциус, чтобы ты не смел меня предавать? Но у тебя хватило смелости предать меня дважды. Первый раз во время Битвы за Хогвартс, — холодная рука глубже вдавила кол в грудь вампира, и Малфой взревел от боли. — Вторым предательством стал союз с кровопийцей.

Люциус издал скрежещущий, неузнаваемый звук.

— И я хочу кое-что сказать тебе напоследок… — мягко прошептал Тёмный Лорд.

— Умри.

С этими словами он выдернул деревянный кол из груди вампира, и тот покачнулся, его широко распахнутые глаза невидящим взглядом смотрели вперёд. Колени подогнулись под весом тела, и Люциус с грохотом рухнул на пол. Замертво.

Драко протянул к нему руку и душераздирающе закричал.

— ОТЕЦ!

Кончик длинной палочки упёрся в его горло и лишил возможности произнести хоть один звук.

— Тихо, Драко. С тобой я разберусь позже, сейчас меня кое-кто ждёт.

Пепельные губы Драко открылись и закрылись несколько раз, словно он силился что-то сказать, но не мог. В конечном счёте, его тело тяжело осело рядом с телом отца.

Только теперь Волдеморт повернулся к Гарри и скинул с головы капюшон.

Пылающие алые глаза встретились с зелёными.

— Должен сказать, я немного разочарован.

Эти слова сказал не Волдеморт, а второе исчадие ада, которое находилось в комнате. Судя по голосу, был он где-то недалеко, но Гарри всё равно его не видел.

— Я думал, именно я — главная твоя цель, — вкрадчиво продолжил вампир.

Волдеморт поднял взгляд и прищурился, источая ненависть.

— Как всегда самонадеян. Хотя чего ещё от тебя ждать, Негура?

— Да ладно тебе, Волдеморт. К чему всё это? Зачем было убивать своего старого друга?

Наконец, Гарри заметил какое-то движение справа от себя. Из-за полумрака рассмотреть что-нибудь отчетливее было почти невозможно. Хотя он заметил, как снаружи полыхали огни. Неужели это члены Ордена сошлись в неравной битве с вампирами?

— Люциус предал меня. Я могу быть милосерден к чужим ошибкам, но не к предательству. Хотя ты и сам прекрасно об этом знаешь, — прошептал Риддл и мягко погладил пальцами палочку. — Кроме того, я знаю, как больно тебе видеть смерть своих новообращенных детей, — злобно добавил он. — Так скажи мне, Драгомир, тебе было больно?

— Почти нет, — фальшиво улыбнулся Негура. — Более того, я этому рад, если ты желаешь занять его место.

Напряжение возросло. Волдеморт больше не поглаживал палочку, а крепко её сжимал.

— До сих пор недооцениваешь меня, слуга? Потому что именно ты умрёшь этой ночью.

— До сих пор живёшь в иллюзиях, Волдеморт? Прежде всего, позволь напомнить — я никогда тебе не служил, — возразил Негура, и Тёмный Лорд ядовито зашипел:

— Сказал тот, кто носил мою Метку и целовал ноги.

— Сейчас твоей Метки на мне нет, только остатки. Ты и сам должен помнить, как я от неё избавлялся. Хотя, — добавил он с явной неохотой, — некоторые части твоего тела я на самом деле целовал, и это было… занимательно.

Волдеморт резко рассёк палочкой воздух, и Негура последовал его примеру.

Несколько секунд ничего не происходило; известное всем затишье перед бурей. И Гарри очень нервировало, что он неподвижно лежал в самом её эпицентре.

— Как вижу, ты нашёл мне жалкое подобие замены, — насмешливо протянул Драгомир. — Не понимаю, почему ты раньше его не убил. Думаю, если я исправлю это упущение прямо сейчас — ты будешь мне благодарен…

И только когда палочка оказалась направлена на Гарри, тот решил уделить немного внимания своему положению. До этого его мучил страх за друзей. Он не только не видел их тел, но и не слышал, чтобы кто-нибудь шевелился. Судя по всему, в этой комнате живы были только он, измученный Драко и два безумца. Хотя Негуру сложно было назвать живым.

Из размышлений Гарри грубо выдернула неизвестная сила. Она вздернула его с пола и оттащила подальше от Негуры. Сразу после того, как Гарри твёрдо встал на ноги, холодная рука обхватила его поперёк ноющей груди, а пара холодных губ коснулась уха.

— Может, ты и забрал у меня Малфоев, но Поттер — мой, — собственнически прошипел Волдеморт.

Гарри поднял тяжёлую голову и посмотрел на Негуру.

— Тц, — вампир злобно на них смотрел. — Я и подумать не мог, что ты захочешь тратить своё время на такого заурядного детёныша.

— А я и подумать не мог, что ты, оказывается, такой ревнивый, Негура, — насмешливо протянул Тёмный Лорд и прижал Гарри ещё ближе к себе. — Кроме того, Гарри не просто твоя жалкая замена — он значит куда больше. В отличие от тебя, на вкус он не напоминает труп.

Слова Волдеморта поставили Гарри в тупик, он просто не понимал, как должен теперь себя вести. Эти слова сильно отличались от того, что обычно он слышал от Риддла. Гермиона тем временем уже пришла в себя и тоже услышала Тёмного Лорда. Её задавленный вздох дал понять, что она об этом думает. Чёрт подери, как «удачно» всё совпало. Кто бы что ни говорил, теперь Гарри знал наверняка — он самый большой неудачник в мире.

Но и это был не конец. И ничто в целом мире не смогло бы подготовить его к тому, что произошло потом.

Длинные пальцы обхватили его подбородок и повернули голову к источнику тёплого дыхания, которое согревало Гарри ухо. От взгляда в яркие, немного мерцающие алые глаза из головы вылетели все мысли. Этот взгляд был как тогда, в зеркале, но на этот раз по-настоящему. Губ Гарри медленно и плавно коснулись другие, холодные, они словно парализовали всё его тело. Истощенный после ужасной боли, он почти не ощутил этого прикосновения. Гарри прикрыл глаза, наслаждаясь горько-сладким вкусом и необычным ароматом пряностей и старых книг. От разливающегося по телу вибрирующего тепла закружилась голова. Поцелуй, прикосновение — всё это было так изумительно, потрясающе, что пальцы на ногах поджимались от удовольствия. Их губы медленно отделились друг от друга, и Гарри лишь через несколько секунд открыл глаза. Очередной вдох замер в груди, когда он посмотрел на некогда презираемое им лицо. Гарри не понимал, почему так сильно раньше его ненавидел.

— Пока, — прорычал Негура, бесцеремонно влезая в минуту их близости.

Волдеморт приподнял безволосую бровь и повернулся к вампиру.

— Он ПОКА на вкус не напоминает труп, — подчеркнул Негура. Затем он вскинул палочку и без предупреждения послал в них луч зелёного света.

Лондон, Гриммуальд Плэйс 12

26 декабря 2000, 03:58

— ГАРРИ!

Испуганный крик Гермионы резанул по ушам как раз в ту секунду, когда зелёный луч пролетел всего в паре сантиметров от его головы, немного задев волосы. Смертельное проклятие ударило в старый буфет и разнесло его обломки по всей комнате. Гарри не понял, когда Волдеморт успел его отпустить; просто вдруг оказалось, что он стоит один. Без поддержки он покачнулся и попытался устоять на ногах.

— Используешь смертельное проклятие, Негура. Не ожидал, — холодно произнёс Тёмный Лорд, и Гарри увидел его краем глаза.

А потом неведомая сила толкнула в спину и прижала лицом к пыльному, грязному полу. В груди расцвела боль, но он уже привык к ней и лишь потому удержался от болезненного вскрика. Сквозь полуопущенные веки Гарри заметил, как на кончике палочки Волдеморта зарождается зелёный свет.

— Как видишь, использую, — усмехнулся Лидер и изящно уклонился от проклятия. — Хотя обычно я стараюсь не портить свою еду.

— Что ж, теперь понятно, почему ты никак не можешь попасть в цель, — прошипел Тёмный Лорд и легко отразил ошеломляющее проклятие. Потом поднял вверх руки, создал большую, сияющую голубым светом спираль и послал её в своего противника.

Гарри тем временем пытался встать и присоединиться к битве. Но заклинание, которое на него наложили, оказалось слишком сильным. Оно не давало оторваться от пола больше чем на пару дюймов.

— Гарри! — позвала его Гермиона, и он поднял голову.

Хрупкий силуэт подруги виднелся на другом конце комнаты. Пока Негура отбивался от сияющей спирали, а Волдеморт создавал новый разрушающий луч, Гермиона неуклюже поднялась на ноги и, достав свою палочку из осколков посуды и груды мебели, повернулась к Гарри. Наверное, она хотела помочь ему, как будто не понимала, что сейчас есть те, кому помощь нужна куда сильнее.

Кроме того, если Гермиона попытается к нему подойти, то легко может угодить под рассекающие воздух вспышки смертельного проклятия. Словно в подтверждение прямо над ним пронёсся новый, мощный, ядовито-зелёный луч.

— Назад! — крикнул Гарри, хотя не был уверен, услышит ли его Гермиона. Но она остановилась. — Помоги остальным! Вынеси их отсюда!

Ещё одна вспышка — и она резко присела, но потом снова на него посмотрела и кивнула.

— Гермиона! — заорал Гарри, и она быстро оглянулась. — Будь осторожна! — он не рассмотрел её ответа: всё вокруг погрузилось во тьму, а когда промелькнула новая вспышка, подруга уже исчезла.

— Позаботься о них, — прошептал Гарри и перекатился на живот, рассматривая разруху. Пусть он и не мог встать, но ничто не помешает ему доползти куда надо. А куда надо, он прекрасно знал. Нужно было найти палочку, которая до сих пор валялась где-то под обломками стола. Гарри не позволит Волдеморту самому прикончить это отродье. Не после того, что Негура сделал с его друзьями.

Он сжал зубы и заставил себя двигаться вперёд. Кое-как, но у него получилось, правда, невыносимо медленно. Твою мать, даже улитки ползают быстрее! Такими темпами он найдёт свою палочку как раз к следующему столетию!

Новый взрыв оглушил Гарри, обрушил одну из поперечных стен и вынес оставшиеся окна. На тело градом посыпались осколки кирпичей, гравий и штукатурка.

— Чёрт бы вас побрал! — заверещал Гарри. Эти два маньяка разнесут его дом, они отнимут последнее, что осталось ему от Сириуса. Нужно вышвырнуть этих психов отсюда, пока они всё не превратили в руины!

Громко чертыхаясь, Гарри заставил своё одеревеневшее тело двигаться быстрее. Через минуту у него получилось доползти до груды обломков, которая когда-то была шкафом для одежды (правда, как он оказался в кухне, осталось для него загадкой). Он обогнул большое препятствие и снова смог рассмотреть сражающуюся пару.

Гарри увидел, как Волдеморт оттесняет Негуру, посылая в него проклятие за проклятием, и почти не удивился. Но вот выражение лица вампира ставило в тупик. Казалось, затруднительное положение, в которое он угодил, веселит Драгомира. Его улыбка напомнила Гарри родителя, который с умилением наблюдает за своим расшалившимся ребёнком. Правда, всё представление о дружелюбности портило изувеченное тело Негуры. Но, судя по всему, вампиру его раны совсем не мешали. Его ответы были такими же быстрыми и точными.

Гарри прижал сломанные очки ближе к лицу и посмотрел на мертвенно-бледного Волдеморта. Его губы злобно искривились, а глаза светились от неистовой ненависти. И сейчас становилось понятно: он скорее проигрывает, чем побеждает — его движения стали скупыми и экономными.

— Не играй со мной, подонок! — прорычал он, его палочка снова и снова рассекала воздух. А в следующую секунду невнимательность вампира чуть не стоила ему головы. Из палочки Волдеморта вырвался яркий луч жёлтого света и надрезал кожу Лидера от шеи до позвоночника. В мгновение ока насмешливая улыбка сменилась удивлением и яростью. Негура одной рукой сжал бескровную рану, а другой направил палочку на Волдеморта. Гарри не слышал, какое заклинание прорычал на выдохе Драгомир — удивительно, что он вообще мог издавать хоть какие-нибудь звуки, ведь сейчас его голосовые связки болтались отдельно от гортани — но увидел результат.

Заклинание было похоже на фиолетовый меч. Он вырвался из кончика длинной, тёмно-коричневой палочки и с поражающей точностью понёсся к своей цели.

Уже через секунду Гарри услышал истошный, ужасающий крик. Он резко повернул голову к Тёмному Лорду; теперь его лицо искажала не ненависть, а боль. Он завалился назад, тисовая палочка выпала из ослабевших пальцев и со стуком упала на пол. Высокое тело почти тут же грохнулось следом, звук глухого удара эхом отдавался у Гарри в голове.

Быстро шли секунды, а он всё ждал чего-то — хоть чего-нибудь.

Но его ожидания оказались напрасны.

Очередной вдох встал поперёк горла. Внутри растекался пробирающий до костей холод, пока он смотрел — до сих пор недоверчиво — на тело своего врага, которое лежало среди оплавленных обломков.

Он ведь не мог умереть?

Волдеморт не шевелился, не пытался встать или хотя бы дотянуться до палочки, которая валялась рядом. И всё это говорило об одном: он очень тяжело, если не смертельно ранен.

Гарри кое-как пропихнул воздух дальше.

Но он ведь не мог умереть?!

То, как быстро всё произошло, изумляло, Гарри только сейчас начал в полной мере это осознавать. Одно простое заклятие — и всё кончено. Так много лет он с друзьями постигал искусство стратегии, выслеживал хоркруксы и сражался с Пожирателями Смерти — и всё ради того, чтобы никому не известный вампир прикончил Тёмного Лорда одним взмахом палочки.

Вот так просто.

Это неправильно.

И… больно.

Сейчас Гарри и не вспомнит, когда он понял, что смерть Волдеморта не принесёт ему радости. Может, недели, месяцы или годы назад. Он до сих пор надеялся победить, потому что привык на это надеяться; он до сих пор сражался, потому что именно этого от него ждали. Но ему не хватало былого рвения. Возможно, всё было бы по-другому, если бы Гарри стремился в будущее, если бы в этом будущем его кто-нибудь ждал. Но Джинни умерла, и он остался один. Пустая, равнодушная оболочка. Несколько часов назад Гарри сказал Волдеморту, что желает ему смерти, но не хочет убивать его сам. Только сейчас он понял, что солгал, только сейчас ему захотелось взять свои слова назад.

Он не готов был смириться с таким концом. В последнее время только Волдеморт был причиной для его существования. Смешно, но именно Тёмный Лорд подталкивал в спину, помогал шагать вперёд. И сейчас Гарри не готов был смириться с таким концом, потому что Волдеморт не должен был умереть так. Нет, нет, не так. Том Риддл — вот кто не должен был умереть. Гарри так и не сказал ему… не смог сказать… какое позорное чувство зародилось в его сердце, то самое чувство, которое он пытался скрыть и сделать вид, что его просто нет, даже — и особенно — для себя.

Гарри выдохнул и решительно сделал ещё один глубокий вдох. Хотя дыхание для его израненного горла было не самым лёгким испытанием.

Нужно сбросить эту ношу и высказаться; иначе он просто разобьется на кусочки. Ему нужно было сказать, что он долго жил в миражах, но произошедшее в пещере приоткрыло ему глаза. Ему нужно было сказать, что он не сдастся так просто. Что он верит — даже в маленьком осколке души таится намного больше, чем в пустых глазах вампиров. Что теперь он знает, как до сих пор важен этот осколок, который может породить целую гамму чувств, стоит только сорвать толстую поволоку изо лжи и притворства. Гарри хотел рассказать, как волнует его этот последний маленький кусочек человечности Волдеморта, от которого невозможно избавиться, пока бьется сердце.

Его волнение было таким же, как и за судьбы Артура, Анжелины и всех тех членов Ордена, которые сейчас сражались снаружи с вампирами. Гарри боялся за Тёмного Лорда почти так же сильно, как за Рона, своего лучшего друга. Это чувство было невыносимо настолько, что заслезились глаза, но Гарри пытался убедить себя, что всему виной дым, раздражающий нос и нёбо.

Волдеморт не мог уйти сейчас, когда он понял всё это. Не мог, пусть даже такой поступок по жестокости своей полностью оправдывал его безжалостную репутацию.

Тихий, спокойный голос Негуры ворвался в его размышления.

— Волдеморт. Ты станешь седьмым членом моего Совета.

Гарри повернулся в его сторону. Вампир снова стоял на ногах; его разорванное горло было полностью исцелено, а холодные тёмно-синие глаза неотрывно смотрели на неподвижное тело.

— Тебя до сих пор так легко победить. Даже немного обидно.

Гарри посмотрел на Риддла, и его сердце, которое до этой секунды замерло в груди, подпрыгнуло, возвращаясь к жизни, когда он заметил, как дрогнула рука с длинными, бледными пальцами.

Он жив! Этот ублюдок выжил!

Облегчение затопило его подобно потоку воды, и на секунду Гарри был по нелепому счастлив. Чему тут же устыдился.

— Я хотел сделать всё по-другому, — продолжал Драгомир, — но раз ты так спесив, думаю, можно начать сейчас, — мягко произнёс он и с поразительной самоуверенностью подошёл к Тёмному Лорду. На красивом лице появилась улыбка.

Гарри затаил дыхание. Слишком хорошо он помнил то, что видел в мыслесливе. Он не готов был пройти через этот ужас ещё раз. Но теперь у него получится вмешаться и остановить вампира, пока не началось самое страшное — не важно как. Уже во второй раз, с тех пор как Негура вторгся в его дом, отвращение и ненависть Гарри начали приобретать материальную форму. Он с трудом поднялся на ноги, не вспомнив о проклятии, что прижимало его к полу.

Вампир даже не повернулся в его сторону, словно не видел в нём стоящего противника или просто не мог отвлечься от своей будущей жертвы. И Гарри решил воспользоваться этим. Сердце бешено колотилось в груди, потные ладони подрагивали, а пальцы дрожали, изо всех сил желая сомкнуться на палочке и отомстить уроду, который ранил дорогих Гарри людей. Он не думал о последствиях, он просто хотел исполнить своё желание.

Волдеморт снова пошевелился — Гарри заметил это движение краем глаза, хотя всё своё внимание отдавал поиску оружия, которое можно было бы использовать против Негуры. Когда Гарри оказался у того, что раньше было столом, отчаяние накрыло его с головой — в куче обломков дерева рассмотреть волшебную палочку было невозможно.

Раздался ещё один крик, и взгляд Гарри метнулся к Тёмному Лорду, который тоже пытался дотянуться до своей палочки, только Негура оказался быстрее. Он подхватил тисовую палочку с пола, и Риддл закричал от яростного безумия.

— Она тебе больше не понадобится, — произнёс вампир, словно извинялся. Он взмахнул палочкой, и тело Волдеморта воспарило над полом.

Он на самом деле был тяжело ранен; чёрная мантия пропиталась кровью и потяжелела. Гарри быстро отвёл взгляд, проклиная себя за несдержанность. Сейчас он должен был найти свою палочку до того, как Негура нападёт на Риддла и убьёт его. И у него осталось лишь несколько секунд, потому что ничто не пробуждало в вампире зверя так, как багровая жидкость.

Гарри рухнул на колени. Его глаза и подрагивающие пальцы судорожно и очень быстро искали, ощупывали и разгребали обломки.

— Чёрт! Чёрт! Она должна быть здесь! Где же эта чёртова палка!

Он на секунды прикрыл глаза, восстанавливая самообладание. Воображаемые часы всё быстрее и быстрее тикали в голове.

— Accio! Accio волшебная палочка! — отчаянно шипел Гарри. Он исступленно перебирал щепки и, так и не совладав с собой, то и дело поглядывал на Негуру. Вампир уже крепко обхватил пальцами затылок Риддла.

— Я не понимаю, что ты сделал со своей кровью, — услышал Гарри шёпот Негуры, — но, если честно — мне всё равно. Мне всё равно, что сейчас ты пахнешь совсем не так, как раньше.

Гарри приостановил свой лихорадочный поиск и вскинул голову.

— Хотя мне любопытно, — признался вампир. — Потому что твой запах почти… маггловский.

Волдеморт остался совершенно спокоен, а Гарри чуть не подавился воздухом от изумления. Перед глазами словно наяву встали воспоминания о переливании крови.

— Немного неприятно, но как я уже говорил… мне всё равно. И если ты хотел вот так меня остановить — ты ошибся, — прошептал вампир и ниже склонился к лицу Тёмного Лорда. Гарри должен был что-то сделать… сейчас же!

— Lumos! — завопил он, и из-под обломков рядом с его левым коленом вспыхнул мягкий, голубоватый свет.

Гарри схватил волшебную палочку, направил её на Негуру и без лишних раздумий взревел:

— INCARCEROUS!

Длинные верёвки обвили вампира как змеи. Негура взревел от бешенства и разорвал их в мгновение ока, но Гарри был наготове — новые верёвки связали Лидера по рукам и ногам. Пока он пытался освободиться, Волдеморт воспользовался заминкой — рванулся вперёд и вырвал тисовую палочку из цепких пальцев. Очень скоро Гарри понял, что у него не получится удерживать вампира долго; палочка в ладони дёрнулась и чуть не выскользнула из пальцев. С последним криком Драгомир освободился, его тёмно-коричневая палочка обратила путы в пепел, и в ту же секунду её кончик был наведён прямо на Гарри. Вспышка тёмно-голубого света разломила палочку Гарри на части, а его самого отбросила на стену.

Грудь взорвалась невыносимой болью. Мир растворился; всё померкло перед огнём, разливающимся в груди. В эту секунду Гарри не сомневался — он умирает. Умирает из-за Волдеморта — как и говорилось в пророчестве — но кто бы мог подумать, что он пожертвует собой не ради друзей, а ради Тёмного Лорда? Жизнь, оказывается, так глупа…

Желание вздохнуть становилось всё сильнее, но при каждой попытке в груди что-то сжималось, и он начинал кашлять кровью. Он слышал грохот и крики, но не мог открыть глаз. Очень медленно невыносимая боль пошла на убыль… вместе с сознанием.

— Поттер!

Кто-то зовёт его, но веки слишком тяжелы, чтобы поднять их.

— Поттер!

Голос стал громче, а потом он услышал слова, смысл которых не смог разобрать. Боль вернулась — безумная, невыносимая. Ему хотелось закричать, но как, если он даже вдохнуть не мог? Или мог? Тишину разрезал полный боли вой, и этот голос был поразительно похож на его собственный.

Чья-то прохладная ладонь коснулась его лица и груди, а высокий голос произнёс почти на ухо:

— Дыши.

И он подчинился этому голосу, и ничто не смогло бы принести ему такого наслаждения, как холодный воздух, наполнивший пустые лёгкие. Он вздохнул ещё раз и ещё, растворяясь в море облегчения.

— Так-то лучше.

Гарри открыл глаза и посмотрел на огромную дыру в стене. Через несколько долгих секунд он перевёл взгляд на склонившегося над ним человека.

Волдеморт.

Странно, но Гарри не удивился. Если честно, почему-то именно его он и ожидал увидеть.

— Где… где Негура? — хрипло прошептал он.

Тёмный Лорд не ответил, только посмотрел в сторону. Гарри неуклюже приподнялся на локтях и проследил за его взглядом. Он увидел то, что искал, почти сразу. На полу лежало изуродованное туловище, без рук и головы. Они, до сих пор подергиваясь в конвульсиях, были прибиты к полу огромными деревянными кольями. Не в силах выносить этого отвратительного зрелища, Гарри посмотрел на Волдеморта.

— Это ещё не конец. Эти раны задержат его только на время, — безучастно заметил Тёмный Лорд. Его пылающие алые глаза вновь внимательно рассматривали Гарри.

Риддл поднял палочку и нацелился ему в лоб. Гарри растерялся. Неужели ему опять придется испытать на себе убивающее проклятие, чтобы понять, сработает оно или нет? Но прежде чем он успел хоть что-то сказать или даже открыть рот, тисовая палочка мимолётно коснулась его очков, которые тут же стали как новенькие.

— Тебе придётся сходить к целителю, Поттер. У тебя сильно повреждены лёгкие, — хладнокровно произнёс Волдеморт, поднялся на ноги и отошёл.

Гарри с трудом сглотнул и нервно растёр ноющую грудь.

— Спасибо… за очки и за то, что спас мне жизнь. Ты помог мне, потому что чувствовал себя обязанным? Потому что я спас тебя из когтей Негуры? — спросил он.

Тёмный Лорд зло зашипел, повернулся обратно и склонился ближе.

— Мне не нужна была твоя помощь, Поттер!

Гарри прикусил губу, чтобы сдержать язвительное «я заметил».

— Но… я её оценил. Она послужила моим целям — в награду я сохранил тебе жизнь.

— Ну да, хороша награда. Ты не дал Негуре меня убить только потому, что хочешь прикончить меня сам, — возмутился Гарри, когда понял, что Волдеморт больше ничего не собирается ему говорить.

Тёмный Лорд замялся и оглянулся через плечо.

— Именно так, — мягко прошептал он. — А теперь забирай своих ничтожных друзей и беги отсюда так далеко, как только сможешь.

— Эй! Это мой дом! Почему я должен?!..

Его резко вздёрнули на ноги. Холодные пальцы сжали подбородок и приподняли голову так, чтобы их глаза вновь смогли встретиться.

— Слушай, Поттер, — прошипел Риддл. Их лица замерли всего в дюйме друг от друга.

Гарри уверенно на него посмотрел в ожидании очередной нотации, но Волдеморт молчал. И Гарри вдруг понял, что Тёмный Лорд хочет, чтобы он кое-что услышал.

— Слышишь, как они подбираются к нам? Всё ближе и ближе…

Гарри не понимал, о чём он говорит.

— Снаружи дюжины вампиров. Все они услышали твоё радушное приглашение и не вломились сюда лишь потому, что Негура приказал им оставаться на месте. Но уверен, это только вопрос времени — и тогда они поддадутся природному любопытству и придут к тебе погостить. И если тебе жить надоело — можешь оставаться здесь!

Пока он говорил, Гарри внимательно всматривался в эмоции, проступающие на бледном лице: отвращение, досада, тревога, опасение и много того, чего различить не удавалось. Чёрные зрачки кроваво-красных глаз сузились, а потом снова расширились. Холодные пальцы сильнее сдавили подбородок Гарри.

— Почему ты за меня так переживаешь? — прошептал он, не отводя взгляда.

В безжалостных глазах вспыхнула ярость, сменившаяся искаженным весельем.

— Мне плевать на тебя, Поттер, — прошептал Волдеморт. Он лукаво улыбнулся и немного отошёл. — Просто… — он глубокий вздохнул, делая драматическую паузу, — ты всегда был моим слабым местом. Но недавно ты заставил меня понять, что некоторые слабости могут сделать сильнее.

Риддл отпустил подбородок Гарри. Длинные пальцы на удивление приятно огладили лицо. Вот только алые глаза остались такими же холодными и безразличными. Гарри протянул руку, чтобы накрыть своей ладонью пальцы Тёмного Лорда, но легче было поймать дым.

— Стой! — окликнул Гарри. — Нам надо… э… ты знаешь… поговорить.

— Надо? — злобно прошептал Волдеморт и исчез в тени. — Поттер, ты, видно, забыл, кто я такой.

— Ублюдок, — прошипел Гарри сквозь стиснутые зубы. — Хорошо, тогда, если ты не заметил — мне нужно с тобой поговорить! — сарказм так и сквозил в каждом его слове.

Волдеморт показался из-за разломленных балок и шагнул чуть в сторону.

— Я заметил. Но сейчас мне совершенно не хочется с тобой разговаривать. Ты тратишь наше время, щенок. Вампиры быстро положат конец твоему жалкому, напрасному существованию. Поэтому выбирай: уйти сейчас или никогда.

И Гарри решил последовать его совету и отложить разговор на более подходящее время. Из того, что сказал Волдеморт, получалось, что его друзья до сих пор здесь — в доме. Они, наверное, не смогли выйти по тем же причинам, по которым остальные члены Ордена не смогли войти. Значит, нужно найти их и как-то выбраться отсюда. И действовать надо быстро.

* * *

Через три минуты Гарри уже был наверху. Он метался из комнаты в комнату и звал Гермиону. Пламя от разгорающейся снаружи битвы поглотило деревянную подкладку стен, раскрошило паркет, а пыльные перила, старые картины, гобелены, мебель и всё остальное, что стояло у стен, засыпало обломками кирпича. Если бы у Гарри было время, он бы попытался всё это остановить. Но друзья были важнее.

— Гермиона! — позвал он и пинком распахнул очередную дверь.

— Гарри!

Сердце радостно подпрыгнуло, когда Гарри увидел её. Она сидела в углу, склонившись над Роном, который лежал на полу. Его голова покоилась на коленях девушки. А острие её палочки указывало на Гарри.

— Это ты?

— Да, — с трудом выдавил он.

Его губы задрожали, когда она спросила:

— Любимые чары Джинни?

— Летуче-мышиный сглаз и мини-юбки, — без заминки ответил Гарри.

Кончики губ Гермиона приподнялись, но в глазах мелькнула печаль.

— Правильно. Прости, но я должна была спросить.

Гарри кивнул.

— Понимаю, но сейчас нам надо уходить. Как Рон?

— Он жив, но до сих пор без сознания. Я остановила кровотечение, но большего сделать не могу, — прошептала она и посмотрела в сторону, на мужчину, который сидел, прислонившись спиной к стене. — Мистеру Уизли лучше. Я излечила перелом руки и сотрясение мозга. Сейчас он спит.

Гарри, — она вновь повернулась к нему. — Я пыталась увести их отсюда, как ты хотел, но не смогла аппарировать, потому что…

— …снаружи полчище вампиров. Да, я знаю, — закончил он за неё.

— Ты видела Анжелину? — спросил Гарри, помогая девушке подняться на ноги.

— Нет, боюсь…

— Я не хочу, чтобы ты заканчивала, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Нам пора уходить. Воспользуемся Аварийной Дымолётной сетью на нижнем этаже. Она разработана для двоих, поэтому сначала пойдёте вы с Роном, а потом я с мистером Уизли.

— Я попробую его разбудить, — произнесла Гермиона, и Гарри нервно осмотрелся по сторонам.

— Хорошо, но поторопись, у нас мало времени.

— Ennervate!

Артур мгновенно открыл глаза и ошеломлённо заморгал. Заметив их над собой, мистер Уизли подался вперёд и болезненно искривил губы, пока пытался поудобнее.

— Гарри… Гермиона… Что… Где?..

— Не сейчас, мистер Уизли, — прошипел Гарри. — Нам нужно уходить. Мы потом всё вам объясним.

— Вы можете подняться? — заботливо спросила Гермиона.

— Думаю, да, — пробормотал Артур и встал на ноги.

— Отлично. Гермиона, возьми, пожалуйста, Рона. Идёмте. Мы должны уходить! — прошептал Гарри и настороженно осмотрелся по сторонам.

— Что… что произошло с моим сыном?! — выдавил Артур, когда девушка левитировала тело Рона с пола.

— С ним всё будет хорошо, когда он получит медицинскую помощь, — обнадёживающе ответил Гарри. — Но сначала нам нужно убраться отсюда! Торопитесь!

Он схватил кого-то за рукав и потянул к лестнице. Дикое пламя превратило коридор в печь. Гарри слышал, как Гермиона использовала какие-то сохраняющие чары, пока они спускались вниз. Когда они оказались на первом этаже, Гарри повёл их через пылающие обломки к камину.

— Вот здесь. Вас переместит в Кабанью Голову. Скажите Аберфорту, чтобы он тотчас связался с МакГонагалл. Я уверен, мадам Помфри позаботится о Роне лучше любого колдомедика. Вести его сейчас в Мунго — не лучшая идея, — говорил он, вкладывая в ладонь Гермионы маленький мешочек с мерцающим порошком. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но ей помешал надрывный, ударивший по ушам крик.

— ТВОЮ МАТЬ! — ругнулся Гарри, когда узнал голос, и с отчаянием дернул себя за волосы. — Драко!

— Малфой? — недовольно спросил мистер Уизли. — Он до сих пор здесь?

Гарри прикусил ноющую нижнюю губу и кивнул. Он принял решение.

— Идите вперёд. Я догоню вас как смогу.

— Гарри, ты ведь не собираешься ему помогать?!

— Послушайте, я…

— Где твоя палочка, Гарри? — спросила Гермиона, когда заметила его пустые руки.

— Негура её уничтожил. Но не волнуйся, сразу после этого Волдеморт разорвал его на кусочки.

— Что… ЧТО? Сам-Знаешь-Кто здесь?! — задохнулся Артур.

— Мне пришлось разрушить чары Фиделиус, мистер Уизли, — устало ответил Гарри и помассировал переносицу, пытаясь приглушить головную боль. — Иначе Негура убил бы нас всех.

Ещё один крик Драко заставил их повернуть головы в ту сторону.

— Гарри, тогда ты ни секунды не можешь здесь оставаться! — напряжённо заметил Артур.

— Мистер Уизли, прошу вас! Если бы Волдеморт хотел меня убить, он сделал бы это несколько часов назад. Пожалуйста, заберите своего сына и отведите в безопасное место! Я могу помочь Драко! Я не позволю вампирам выместить на нём злость!

Гарри не стал ждать ответа и поспешил навстречу истошным крикам. Он слышал, как друзья зовут его, но он и не подумал остановиться до тех пор, пока не увидел то, от чего чуть не подогнулись колени.

Драко мучили вовсе не вампиры.

Гарри не мог… не верил.

Волдеморт.

Этот ублюдок держал несчастного Пожирателя Смерти под пыточным проклятием и, если судить по удовольствию, прописанному на бледном лице, он этим наслаждался!

Гарри онемело шевелил губами. Временами пробуждение бывает жестоким и безжалостным. За последнее время он избавился от большинства иллюзий, но по глупости своей заменил их другими. Так глупо — совершенно по-детски! Гарри с трудом сглотнул и всё смотрел на человека, за которого уже привык переживать. На первоклассного садиста, который, не колеблясь, для собственного удовольствия пытал жертву обстоятельств. В груди что-то щёлкнуло. Гарри отчего-то казалось, что его предали. Он же знал о жестокости Волдеморта. Знал о его преступлениях, так отчего же так болит сердце, откуда эта щемящая боль в груди?!

— Подонок! — взревел Гарри, давая своей ярости выход. Он как пуля рванул вперёд, надеясь, что врежется в Волдеморта и размажет его по стенке.

Но от посланного в него заклятья-подножки, запнулся и грохнулся на пол, прежде чем достал свою цель.

Гарри поднял голову и встретился с яростным взглядом Волдеморта.

— Crucio!

— PROTEGO!

Отраженное мощным щитом проклятие так и не достало Гарри. Он быстро оглянулся и увидел Гермиону. Она стояла в пятнадцати футах от него, и её палочка указывала на Волдеморта. Лицо подруги было белее бумаги, а руки так сильно тряслись, что её дрожь была заметна невооружённым глазом. Но Гермиона уверенно сжимала палочку.

— Грязнокровка, — обманчиво мягко прошептал Волдеморт, и сердце Гарри бешено заколотилось, когда он распознал явную угрозу в этом голосе. — Отважная и… очень скоро мёртвая.

— НЕТ! — заорал Гарри и с трудом встал на ноги.

— Не смей… не смей! — прохрипел он, сжимая ноющую грудь.

Волдеморт отвёл взгляд от Гермионы и яростно посмотрел на Гарри.

— Или что, Поттер?

Рука, которая сжимала тисовую палочку, опустилась на дюйм.

— Как ты меня остановишь?

Гарри не ответил, только посмотрел в безжалостные глаза и дал свободу каждому чувству, переполняющему сейчас его сердце. Он хотел затопить сознание Волдеморта болью, разочарованием и предательством. Он хотел увидеть, как отреагирует на его чувства Тёмный Лорд и отреагирует ли вообще.

И у него получилось. Удивительно, но у него на самом деле получилось. Он почти чувствовал, как Риддл закрывает своё сознание и ощущения от восприятия чужого, мощного потока чувств. Странно, ведь раньше Волдеморта никогда не заботили чужие чувства.

— Почему ты до сих пор здесь, Поттер? — прошептал он. Его голос был таким же холодным и злым.

Тисовая палочка опустилась ещё ниже.

— Отпусти его, — твёрдо ответил Гарри и опустил взгляд на заметно позеленевшего от пыток Драко. Серые глаза пораженно распахнулись. И Малфой посмотрел на него с неверием, которое как никогда чётко отпечаталось на лице.

— Это ещё что? — ядовито прошипел Тёмный Лорд. Его губы дрогнули от раздражения.

— Я сказал, отпусти его, — спокойно повторил Гарри. Он заставил себя дышать размереннее и не отводить решительного взгляда от горящих кроваво-красных глаз.

Секунду Волдеморт хранил молчание, а потом разразился холодным смехом.

— Дерзкий глупец! Скажи-ка мне, почему я должен…

— Вот именно, ты мне должен, Риддл! — перебил Гарри и вздёрнул подбородок. — Долг жизни!

Тёмный Лорд тут же прищурился.

— Неужели, Поттер? Мне казалось, совсем недавно я ответил тебе той же любезностью.

— Я говорю не о том, что произошло здесь, — решительно возразил Гарри. — А о том, что произошло неделю назад, в карьере. Я спас тебе жизнь, пока выносил тебя оттуда. Хотя мог просто оставить тебя замёрзнуть до смерти, и ты прекрасно об этом знаешь.

Волдеморт промолчал, его губы на секунду сжались плотнее.

— Отпусти его, — на этот раз тише повторил Гарри. — И мы будем в расчёте. Пощади Малфоя, и ты больше не будешь мне должен.

Он услышал потрясённый вздох Малфоя, ровно как увидел изумление, на секунду мелькнувшее на лице Риддла.

— Ты готов пожертвовать единственной своей «защитой» ради Пожирателя Смерти, ради Драко Малфоя… своего врага?

Вот, значит, как. Единственное, что не давало Волдеморту прикончить его — долг. Гарри должен бы радоваться. Он наконец-то узнал ответ на мучавший его вопрос. Но он не был рад. Скорее обижен и… уязвлён. Но он больше не хотел показывать этому ублюдку своих чувств.

Его глаза потемнели, но голос оставался таким же уверенным и спокойным.

— Да.

— Гарри, нет! — закричала позади Гермиона, но он не отвёл взгляда от кроваво-красных глаз.

— И почему? — в голосе Волдеморта проскользнула новая, едва различимая эмоция. Гарри не смог распознать её. И ответить на вопрос тоже не мог. Не может же он сказать Волдеморту, что так он хочет понять, сильно ли изменились их отношения. Ему хотелось знать, захочет ли Волдеморт убить его сразу после того, как исчезнет его «защита». Чтобы узнать ответ, Гарри выбрал очень опасный путь, но других возможностей он просто не видел. И сейчас он боялся, что ответ будет совсем не тот, на который он надеялся. Гарри отвёл взгляд; никто не должен увидеть чувств, которые вдруг овладели им.

— Ты его… любишь? Ведь именно так глупцы вроде тебя показывают свою привязанность? — холодно спросил Волдеморт, и новая эмоция громом грянула в его обычно бесчувственном голосе. Сомнений не осталось.

Глаза Гарри изумлённо распахнулись, пока он смотрел в пол, дыхание сбилось: стало быстрее и чаще. Значит, он всё-таки ошибался, потому что Волдеморт чувствовал нечто большее, чем чистая ненависть. Прямо сейчас он… он ревновал!

Кончик тисовой палочки приподнял его подбородок. Красные глаза встретились с зелёными.

— Ответь мне, Поттер.

«Да, да! — радостно вопило сознание Гарри. — Он ревнует! Он таааак ревнует!»

Волдеморт отпрянул, словно обжёгся, обнажил в отвращении зубы и прошипел несколько ругательств на парселтанге. И только тогда Гарри понял, что его взволнованное молчание можно было неверно понять.

— Нет, я его не люблю, — решительно ответил он, но опоздал.

— Молчать, Поттер! Я не желаю выслушивать твою ложь!

Риддл отошёл ещё на шаг.

— Мне плевать на твои чувства, щенок! Я пощажу Малфоя, выплачу свой долг, а потом буду смотреть, как они вгрызаются тебе в глотку. Лорду Волдеморту больше не интересна твоя жалкая судьба, Гарри Поттер!

Гарри с силой прикусил губу. Честное слово, как кто-то настолько умный временами может быть непробиваемо тупым?

Но — твою мать! Теперь его самой большой проблемой был не взбешённый Тёмный Лорд. Гарри дико заозирался по сторонам и с ужасом понял, что вампиры уже начали заполонять комнату. Они выползали из окон и из пробоин в стенах. Из их открытых пастей блестели клыки, а широко открытые глаза светились от сумасшедшей жажды крови.

— А ты, Драко, — бросил Волдеморт, уходя вглубь дома. — Наслаждайся последними минутами жизни, которые выиграл для тебя Поттер. Надеюсь, они будут незабываемыми.

* * *

— Гермиона! Беги к камину! — взревел Гарри, наблюдая за легионом вампиров, которые неразборчивой массой тел вваливались в комнату.

— Гарри! — закричала она в ответ и обездвижила несколько тварей. Их глаза встретились, и он сразу понял, что Гермиона без него не уйдёт. И не в его силах было заставить её уйти. Гарри не мог подойти к ней без палочки, когда на его пути столько вампиров, а она не могла одолеть их в одиночку. Чёрт, им нужна помощь. Если б только Аварийная Дымолётная сеть могла работать в обе стороны, но из-за соображений безопасности в дом через неё никто не мог проникнуть. С другой стороны, вампиры просто не пропустят никого через парадную дверь.

Что ж, по крайней мере, Рон и мистер Уизли оказались в безопасности. Правда, это было слабое утешение…

Но почему вампиры не нападали? Они смотрели на них голодными глазами, но не нападали до тех пор, пока их не сбивало какое-нибудь заклинание! А Малфой — этот слабоумный идиот — словно не замечал этого и разбрасывался проклятиями во все стороны, приводя этих тварей в бешенство. Хотя Гарри не мог его винить; Драко был на грани истерики.

Он рванул вперёд, набросился на Малфоя и схватил его за запястье.

Драко закричал, принимая Гарри за одного из вампиров.

— Заткнись, Малфой! — рявкнул он прямо ему на ухо. — Заткнись! Они пришли не за нами… пока не за нами!

— Поттер! — выплюнул Драко и попытался вырвать руку из стальной хватки.

— Я сказал — заткнись! — отрезал Гарри, удерживая его изо всех сил, которые позволила использовать проломленная грудная клетка. Наконец, до Драко дошло. Вампиры действительно пока не собирались их убивать.

— Гермиона! — прокричал совершенно уверенный в своей правоте Гарри. — Не нападай на них!

Он почти не видел её в этой мешанине тел, но надеялся, что она его услышала. Гарри подтянул Малфоя к стене и приподнялся на цыпочки. Он увидел Волдеморта, который стоял посреди комнаты (если точнее в зале; раньше от кухни его отделяла массивная стена, но теперь, когда она была разрушена, смежная комната отлично просматривалась). Вампиры обступили его плотным кругом, но держались на безопасном расстоянии. Гарри попытался понять, где лежит Негура, но так и не увидел его. Что, если это чудовище уже залечило те ужасные раны?

— Поттер.

Вмешался в его размышления голос Драко. Гарри вдруг понял, что неосознанно удушающе сильно его сжал и тут же ослабил хватку.

— Прости, — прошипел он и посмотрел на голодные лица вампиров. Они были слишком близко — только руку протяни.

— Поттер, — теперь голос Драко был словно нерешительным. — Ты... э... ты же меня не любишь, правда?

Гарри подавился воздухом и если бы не стена, о которую он опирался, то точно бы осел на пол.

— Никогда не любил и никогда не полюблю!

Малфой заметно успокоился.

— Отлично, — прошептал он. — Теперь я могу умереть спокойно.

— Я тоже могу умереть спокойно, — прошипел Гарри. — Лет через сто. Я пока не сдался, Малфой, — добавил он и снова приподнялся на цыпочки. Он хотел найти Гермиону и убедиться, что с ней всё хорошо.

— Тогда почему, — так же нерешительно продолжил Драко. — Почему ты спас меня, Поттер?

— Очень хотелось досадить Волдеморту, — небрежно бросил Гарри. Он до сих пор пытался найти подругу. — И у меня прекрасно получилось, согласен?

Драко оглянулся через плечо и посмотрел на Гарри как на душевнобольного. Заметив этот недоверчивый взгляд, он тихо прошептал:

— Ты ведь не ждёшь, что я назову тебе настоящую причину?

— Знаешь, Поттер, временами ты страшный человек, — заметно расслабился Малфой.

Гарри усмехнулся, но по большей части потому, что тоже заметно успокоился. Он, наконец, отыскал Гермиону. Она, как и прежде, стояла в двенадцати футах от них и тоже испуганно вжималась в стену, зато была цела и невредима.

Вдруг по толпе вампиров неожиданной волной прошло волнение. Они зашипели и зарычали, а потом резко замерли и посмотрели в одну сторону. Гарри на носочках подошёл ближе. Тело заныло от напряжения. Но ему необходимо было понять, что происходит. Волдеморт по-прежнему стоял на месте. Он опустил голову и обеими руками вцепился в палочку, словно ждал чего-то. И Гарри догадывался чего… или кого.

Толпа расступилась, и Риддл медленно поднял голову, чтобы увидеть того, кто стоял перед ним. Этим кем-то оказался, конечно же, Негура. Его способности к регенерации были за гранью возможного. Сейчас все вампиры смотрели на своего Лидера и ждали приказа. А Негура смотрел на потрясающе невозмутимого Волдеморта. Гарри невольно почувствовал восхищение его спокойствию.

Негура молча смотрел на Тёмного Лорда. А потом повернул голову к окну, словно ждал кого-то. И в самом деле, через несколько секунд на подоконнике появился молодой мужчина — или скорее вампир. Он разгладил складочки на своём антрацитного цвета костюме, поправил воротник и самоуверенно шагнул к Лидеру. А потом опустился на колено и склонил голову.

— Амбридж и авроры уже близко. Знаю, — спокойно произнёс Лидер. — Задержи её ненадолго. Я решу здесь всё за несколько минут.

Мужчина снова поклонился, встал и исчез так же быстро, как и появился.

— Конец уже близок, — мягко прошептал Негура и повернулся к Волдеморту.

Тот ничего не ответил. Ни единый мускул не дрогнул на лице.

— Я надеялся на другой исход, — продолжил Драгомир и ближе шагнул к своему противнику.

— Ты понимаешь, какой выбор перед тобой стоит, Волдеморт. Либо ты преклоняешь передо мной колени и просишь прощения, а я принимаю тебя в объятия, как дорогое дитя — либо ты идёшь на поводу глупой гордыни, и я приказываю своей армии разорвать тебя на кусочки.

Тёмный Лорд промолчал, он глубоко вздохнул и закрыл глаза. А когда открыл их, непоколебимо и твёрдо посмотрел в ответ. А Гарри никак не мог понять, почему Волдеморт решил остаться и встретиться с Лидером и его армией лицом к лицу. Ведь он мог просто убежать или улететь, но теперь слишком поздно, потому что вампиры тоже умели летать — даже быстрее магов.

Негура, рассеянно поигрывая палочкой, медленно обошёл Риддла по кругу, который образовали вокруг него вампиры, и вновь остановился перед ним.

— Не заставляй меня отдавать им приказ, — напряжённо произнёс он. — Я этого не хочу. Ты должен понимать, правильный выбор только один — присоединиться ко мне. На колени!

Волдеморт усмехнулся и заговорил. Его голос источал ненависть и злобу.

— Тебе лучше не унижать меня, Негура. Если я преклоню колени — ты об этом пожалеешь, — его свободная рука исчезла в кармане мантии и достала оттуда флакончик. Гарри не мог его рассмотреть до тех пор, пока Волдеморт не поднес его к губам и не опорожнил одним глотком. Зелье было очень знакомого огненно-красного цвета; это его Гарри видел в укрытии Тёмного Лорда. И чем бы оно ни было, оно причиняло Волдеморту боль. Он резко согнулся, сжал пальцами горло и судорожно задышал, а потом выпрямился и спокойно поднял палочку.

Негура потерял терпение.

Он осмотрел голодную толпу вампиров, обнажил длинные клыки и отдал приказ:

— Тогда… как пожелаешь. Убейте его!

Волдеморт упал на колено, и только это рассмотрел Гарри за кучей набросившихся на него тел.

Лондон, Гриммуальд Плэйс 12

26 декабря 2000, 04:38

Неважно, насколько человечными могут казаться вампиры на первый взгляд — у них нет ничего общего с людьми. Если бы Гарри искал сравнения — остановился бы на зверстве и жестокости, которые пробуждало в оборотнях полнолуние.

Даже самого смелого человека бросило бы в дрожь, услышь он те звуки, которые издавали вампиры. Но хуже всего было даже не их утробное рычание, а то, как они рвали друг другу глотки, стремясь первыми добраться до желанной добычи. Сейчас Гарри не мог дать волю своей фантазии, а если бы мог — представил бы Врата Ада, из которых выползают самые мерзкие твари.

Но Гарри сосредоточил всё своё внимание на Волдеморте; он хотел понять, в чём его план. «Тёмный Лорд знает, что делает», — думал он.

Но Риддл продолжал неподвижно стоять перед кровожадной толпой.

Ну почему? Почему он ничего не делает?

Ужас кнутом стеганул по нервам, когда там, где только что стоял Тёмный Лорд, рычащая куча из корчащихся, прожорливых тварей стремительно возрастала. И то, что видел Гарри, приводило лишь к одному страшному выводу.

Что, если план Волдеморта провалился?

У Гарри занемели пальцы — так сильно он сжал что-то попавшее ему под руки. Легкие снова начали гореть, хотя он дышал. С трудом, с хрипом, но дышал. Нужно было как-то приглушить эту боль… но как? Должен ли он помочь Тёмному Лорду или нет? А если должен, то как?

От неожиданного удара по рёбрам он взвыл от боли. Малфой, который, наконец, вывернулся из его стальной хватки, резко повернулся и толкнул Гарри к развалившейся стене.

— Прекрати, Поттер! Прекрати меня душить! — прорычал Драко, растирая саднящее горло. Сейчас, когда вампиры отступили, Малфой позволил себе отойти чуть дальше.

И Гарри лишь отчасти был рад тому, что его отвлекли. Он весь напрягся и подобрался, когда увидел, как тот оправляет свою дорогостоящую мантию.

— А тебе пора прекратить распускать сопли, Малфой, — огрызнулся Гарри, обхватывая руками ноющую грудь. — Кстати, мне кажется, у твоего Хозяина серьёзные проблемы. Ты должен поспешить и помочь ему, — добавил он и многозначительно посмотрел на волшебную палочку в ладони Драко.

— Тц. А тебе какая разница, Поттер? — насмешливо протянул Малфой. — Тёмный Лорд не приказывал ему помогать — я ничего не должен делать. Кроме того, я не самоубийца. Не знаю, как ты, но я ухож… о, великий Салазар!

Продолговатое лицо Драко скривилось от отвращения.

— Сюда идёт эта отвратительная грязнокровка, — неприязненно прошипел он и отошёл ещё на несколько шагов. — Они что, не могли разорвать её?

— Заткнись! — выплюнул взбешённый Гарри. — Не понимаю, почему она решила помочь тебе… неблагодарный мерзавец.

Малфой только фыркнул.

— Я не понимаю, почему и сам тебе помог, — добавил Гарри, понизив голос. — Волдеморт и его прихвостень — на что я только надеялся? С чего решил, что что-то… может измениться, — горько прошептал он. Его яркие зелёные глаза опалили юного аристократа ненавистью, а потом Гарри повернулся в ту сторону, откуда шла Гермиона. Сначала он её даже не увидел, но ему повезло, и долго волноваться ему не пришлось. Гарри увидел, как она прокладывает себе дорогу через безумную толпу, волшебной палочкой сбивая с ног вампиров, когда они подходили к ней слишком близко. Гермиона подошла, и Гарри схватил её за рукав, втягивая в относительно безопасную нишу в стене, частично прикрытую разломленным шкафом.

— Гермиона! Ты с ума сошла? — зарычал Гарри. — Зачем ты сюда шла? Это слишком опасно!

Она облегчённо вздохнула, когда поняла, что с ним всё в порядке, и прислонилась к стене.

— Я должна была что-то сделать. И уверяю тебя, у меня просто не было выбора: ты застрял здесь без палочки! Как ты собирался справиться со всем этим в одиночку? — её строгий тон тут же отмёл все его возражения. Спорить с ней было очень тяжело, ведь она всегда была права — даже сейчас. Гарри не мог отрицать, что без неё он бы уже давно разделил страшную судьбу Тёмного Лорда. Он посмотрел на то место, где недавно стоял Волдеморт, и его начало подташнивать: от того, что происходило на его глазах, от вампиров и — главное — от собственной беспомощности.

— Гарри, мы не можем здесь оставаться, — решительно произнесла Гермиона, заметив его отстраненность, а погруженный в свои размышления Гарри смог только кивнуть. Он был согласен с ней, но не мог сдвинуться с места. Гарри не мог сбежать, не узнав, что произошло с Риддлом. И хотя ему не стоило волноваться за Тёмного Лорда; Волдеморт дал для этого достаточно причин, Гарри было плевать на них — желание сердца было куда сильнее.

Почему оно всё вокруг превращает в полное безумие?! Это необузданное желание пугало Гарри куда сильнее, чем возможность голыми руками сразиться с полчищем томимых жаждой вампиров. Он понимал, что они должны уходить. Эти твари могли наброситься на них в любую секунду. Пока Гарри оставался здесь, он подвергал опасности жизнь Гермионы! И всё это ради убийцы его родителей! Кого он пытается обмануть?

Но от одной лишь мысли о мёртвом Волдеморте монстр в его груди взвыл от ярости. Тёмный Лорд умрёт из-за него; это Гарри позвал его на помощь!

Он прикусил ноющую губу до металлического привкуса крови на языке, сжал кулаки и посмотрел на Гермиону, потом вновь перевёл взгляд на нагромождение буйствующих вампиров.

— Гарри, — взмолилась девушка и настойчиво потянула его за руку.

— Где… где Рон и Артур? — откликнулся он, прекрасно понимая, что просто тянет время для того, чтобы принять окончательное решение. Никогда раньше Гарри не чувствовал себя таким беспомощным, и он ничего не мог поделать с отсутствием палочки в ладони.

— Они в безопасности! Тебе, правда, не нужно за них волноваться. Я заставила Артура использовать летучий порох после того, как ты убежал помогать Малфою.

— Заставила? — переспросил он. Гермиона уже тянула его к выбитому окну.

— Гарри… не надо вопросов. Пожалуйста, пойдём! — взмолилась она. Он посмотрел на неё и только тогда понял, как сильно напугана его подруга.

И этот страх помог Гарри принять решение. Плевать, что будет с Риддлом, спасение Гермионы должно быть… нет, не должно быть, её жизнь важнее. Он разберётся со своими глупыми чувствами позже.

В последний раз Гарри оглянулся на то место, где когда-то стоял Волдеморт, а потом решительно повернулся к подруге.

— Ты права, — ровно ответил он. — Нам пора идти.

Гарри посмотрел на выход и заметил, что Малфой уже ушёл вперёд и теперь пытается пробраться к одному из окон. Сжав ладонь Гермионы, он помог ей перепрыгнуть через руины, и они вместе побежали вслед за Малфоем.

А потом прогремел пронзительный, оглушительный взрыв. Гарри закричал, прикрыл уши и, содрогаясь, рухнул на пол. Боль была невыносимо мучительной. И когда он решил, что больше не сможет этого выносить, всё усиливающаяся частота звука начала резко стихать. Гарри подождал пару секунд, осторожно убрал ладони от ушей и облегчённо вздохнул. Подняв голову, он увидел Гермиону, которая круглыми от изумления глазами осматривалась по сторонам, прямо как он сам. Не обменявшись ни единым словом, они вместе начали искать источник адского звука, который к тому времени походил уже на пронзительные вибрации. От них всё вокруг затряслось и затрещало. Пол подрагивал и скрипел, стены пошли рябью, и даже штукатурка на потолке осела на несколько дюймов.

Смятение Гарри становилось всё сильнее — ему никак не удавалось понять, откуда исходит эта неистовая тряска. Так и не найдя ничего подозрительного, он сдался и всё своё внимание обратил на вампиров. Хотя рассмотреть их тела в плотном слое пыли, кружащей по комнате, почти не удавалось, не обратить внимания на витавшие в воздухи перемены было невозможно. Что-то случилось.

Но что? Неужели Волдеморт теперь на самом деле мёртв?

Гарри сильно прикусил кулак, подавляя пробуждающееся отчаяние. Как же тяжело было так сильно бояться за этого ублюдка! После смерти Джинни он думал, что больше не способен на такие переживания. Всё в Волдеморте напоминало ему, что он до сих пор жив, и, черт, можно было с ума сойти, но Гарри не знал, благодарен он или ненавидит его за это.

Но одно Гарри знал точно: сейчас он ненавидит Негуру несоизмеримо сильнее.

Прежде чем маленький монстр в груди успел среагировать на всё произошедшее куда отчётливее, его внимание привлекло что-то ещё. Посреди разрухи появился мягкий, невинно мерцающий, золотой свет. Гарри медленно сел, безуспешно пытаясь узнать природу этого света сквозь безумно кружащие облака пыли.

— Что это? — пробормотал он. Свечение становилось всё ярче и ярче. Внезапно сильный порыв холодного ветра унёс с собой завесу из пыли, и первый раз за всё время Гарри отчётливо смог рассмотреть, что происходит.

Нет… не может быть… но он не мог ошибаться…

Гарри узнал его не только по внешности, но и по жестам, по движениям… это мог быть только он.

Гарри снова прикусил костяшки кулака, но на этот раз, чтобы сдержать отчаянный вопль счастья. Он ошибся, когда поверил, что Волдеморт сдался. Этот ублюдок хорошо усвоил тот урок, который преподнес ему в пещере Гарри. Несмотря на обстоятельства — никогда не сдаваться. Сердце подпрыгнуло в груди в нелепой, необъяснимой радости. Гарри немного выше поднял голову, чтобы лучше его увидеть. Длинные пальцы изо всех сил вцепились в палочку, словно ему тяжело было удержать её в ладони. И несмотря на то, что Тёмный Лорд стоял на коленях, он не выглядел поверженным.

А ещё именно он или скорее его невероятная магия стала источником и золотого сияния, и того оглушительного взрыва. Вокруг Волдеморта сгустился странный мерцающий шар, который, судя по всему, был одновременно защитой и оружием.

Гарри подался вперёд и быстро стёр с очков слой пыли. Теперь он видел, как от шара время от времени исходят волны яркого сияния, которое ослепило вампиров.

— Гарри! Гарри! Ты это видел?! — услышал он позади крик Гермионы. Она как-то смогла заползти к нему за спину и устроиться среди обломков кирпичей. Они оба сопротивлялись порывам неистового ветра, который отбросил их от поля боя. Гарри мимолётом заметил, что они оказались на опасно открытом пространстве. Удивительно, но, казалось, Гермиону их положение совсем не тревожило. С восторжённым любопытством на лице она показывала пальцем на Волдеморта.

Гарри перевёл взгляд на огненный шар и понял, что магия Тёмного Лорда не просто ослепляла вампиров… нет… она их уничтожала. Разинув рот, он смотрел, как от шара отделяется очередной яркий луч и испепеляет еще несколько вампиров.

— Ты это видишь?! — снова воскликнула Гермиона.

— Вижу, но что это?! — отозвался Гарри, не понимая, почему такая опасная магия так восхитила Гермиону.

— Я только догадываюсь! Но это должно быть!..

Восторжённый голос Гермионы затонул в очередном оглушающем звуке. Шар засветился ещё ярче, сияние стало настолько сильным, что Гарри торопливо отвёл взгляд, испугавшись, что и вправду может ослепнуть. Теперь он наблюдал за суетящимися вампирами. Негура что-то кричал своим выкормышам, на его белом, как лист бумаги, лице отражались потрясение, ярость и неверие. Он с помощью каких-то заклинаний пытался остановить Волдеморта, но ни одна из его попыток не увенчалась успехом. Вампиры отступили — или лучше сказать, обратились в паническое бегство, чтобы спасти свои жизни, хотя, по чести сказать, спасать там было нечего. Они неслись в сторону Гарри и Гермионы единой волной, смывающей всё на своем пути.

Девушка увидела их и закричала. Гарри попытался подняться на ноги и оттащить её в сторону, но опоздал. Маленькое солнце, созданное Волдемортом, взорвалось тысячами пугающих и удивительно ярких всплесков. По комнате разнеслось необузданное пламя. Оно накрыло ревущую толпу и за секунду превратило их в пыль. Теперь ударная волна неслась на них, всё ближе и ближе…

Гарри накрыл Гермиону собой, стараясь уберечь от прямого удара, хотя понимал — бесполезно. Эта магия, поражающая воображение своей мощью, просто раздавит их.

Удар был очень сильным. Их отбросило назад и впечатало в стену, да так, что та треснула и осыпалась. Гарри пронзила острая боль, и нельзя было понять, заныли ли это старые раны или он получил новые повреждения. А ещё ему было невыносимо холодно, хотя он горел. Гарри знал, что его поглотило необузданное пламя, но он чувствовал лишь холодный, воющий ветер, слышал громкие щелчки и ощущал, как через тело проходит что-то вроде электрического разряда. И всё это ощущалось так чётко, напряжённо, что ещё чуть-чуть — и он бы отключился. Гарри боролся с этой слабостью, крепко зажмурившись, он ждал, когда же его тело запылает и раскрошится. Когда ничего не произошло, он отважно приподнял веки.

И в ту же секунду исчезли все звуки и свет.

Всё погрузилось в абсолютную тьму.

«Я умер».

Но первую мысль тут же опровергли боль в груди и отчаянное желание задышать. Он коротко вдохнул и от отвратительного привкуса во рту разразился приступом кашля. Потом слепо заморгал и потёр глаза от пыли.

— Гарри…

Он потряс головой и медленно сел, вытряхивая пыль и грязь с волос и одежды. Пальцы занемели от холода.

— Гермиона, — прохрипел он и полуслепо стал шарить рядом с собой.

— Гарри, — руки, тоже едва тёплые, коснулись его рук. — Ты ранен?

— Нет, — он закашлял и снова протёр глаза. Гермиона сидела прямо перед ним. Её волосы стали серыми от пыли, а лицо было пепельно-бледным, не считая этого, казалось, что с ней всё в порядке. Но он должен был убедиться.

— А ты как?

— Цела… если не считать царапин и синяков, — ответила она и тоже начала оттирать лицо от грязи.

Гарри снова потряс головой, и с его волос осыпалась зола.

— Хорошо. Так… что случилось?

В первый раз с тех пор, как Гарри открыл глаза, он осмотрелся по сторонам и с ужасом понял, что его дом превратился в руины. В нём начала подниматься злость, когда он посмотрел наверх — и очередной вдох застрял в горле. Со своей высоты им бодро подмигивали дюжины звёзд. Над ними не было потолка, не было второго этажа, не было третьего, не было крыши… вообще ничего не было.

Дом номер двенадцать на Гриммуальд Плэйс исчез. Его уничтожили до самого фундамента. От него не осталось ничего, кроме обломков стен. И то, что соседние дома разделили ту же участь, окончательно взбесило Гарри. Он свирепо зарычал и сжал гудящую от боли грудь.

— Сириус… — пробормотал он, во рту загорчило, а в горле комом встала желчь.

— СИРИУС! — взвыл от безысходности Гарри. Ему казалось, что сегодня он потерял своего крестного ещё раз.

— ПОДОНКИ! — взревел он и вскочил на ноги, лихорадочно осматриваясь по сторонам.

Гермиона позвала его, но Гарри не слушал; он мельком посмотрел на хнычущего Малфоя, который скрючившись, лежал на полу недалеко от них. Но сейчас ему было плевать на самочувствие зазнавшегося Пожирателя Смерти, он жаждал найти виновников и наказать их.

— Чёрт бы вас побрал, — прошипел он. — Ублюдки!

Гарри вскарабкался на вырванную с корнем колонну, быстро осмотрел разруху… и нашёл то, что искал. Его душила безумная ярость, а челюсть дрожала от одного только взгляда на воронку (по-другому это назвать было просто нельзя), которая появилась на том месте, где некогда был зал. На том самом месте, где Негура приказал своей армии убить Волдеморта.

Вампиры исчезли — их уничтожили и сравняли с землей, как этот самый дом. Гарри не видел никого, кроме Тёмного Лорда. Тот на коленях стоял посередине двенадцатифутовой воронки, которую едва освещали пылающие в огне обломки.

И он дымился. Вода испарялась с его мантии и кожи, словно маг был обжигающе горячим. А ещё Волдеморт был поразительно спокоен. Казалось, он даже не дышал, хотя судить об этом с такого расстояния было невозможно. И пока Гарри смотрел на него, его злость медленно сменялась восхищением. Неужели Волдеморт только что уничтожил полчище вампиров одним единственным заклинанием? Неужели такое вообще возможно? Неужели магия Риддла на самом деле не знает границ? Но куда важнее было другое: если Волдеморт смог уничтожить и дом и вампиров, то почему он, Гермиона и Драко выжили?

Гарри сделал пару шагов вперёд, когда его отвлёк тихий звук, раздавшийся позади. Он оглянулся и заметил, как к нему карабкается бледная Гермиона, её лицо было полно раскаяния и сожаления.

— Прости меня, Гарри, — прошептала она. — Я не должна была приглашать сюда Малфоя. Если бы я этого не сделала — Негура никогда не вошёл бы в твой дом. И ничего бы не случилось.

— Хватит, Гермиона, — тихо ответил Гарри. Вся его злость куда-то испарилась. — Как тебе в голову пришло винить себя? Нет, это не ты виновата… они.

Озадаченное выражение на её лице дало Гарри понять, что она увидела Волдеморта.

— Боже мой… — поражённо прошептала девушка. — Я никогда раньше такого не видела. Потрясающе… Он смог использовать одно из поистине легендарных проклятий.

Гарри тоже посмотрел на Риддла.

— Что он использовал? — на самом деле сам он был далеко не так спокоен, как его голос.

— Очень редкий вид магии, — тихо ответила она. Её глаза словно приклеились к неподвижной фигуре. Девушка даже не упрекнула Гарри в ужасных знаниях, а это значит, она действительно была потрясена.

— Очень многие волшебники верят, — тихо продолжила она, смотря вперёд, — что нельзя убить бездушных восставших из мёртвых, например, вампиров и дементоров с помощью магии. Вампира можно убить, если вонзить ему в сердце кол, а дементора можно отпугнуть с помощью патронуса, но уничтожить их с помощью магии… Нет, этого не мог сделать никто, кроме…

— Кроме кого? — с трепетом спросил Гарри.

Его голос привёл Гермиону в себя. Она сморгнула наваждение и посмотрела на Гарри.

— Ты когда-нибудь прочтёшь Историю Магии? — спросила девушка, и выражение её лица напомнило Гарри Снейпа во время экзамена по Зельям.

— Если ты имеешь в виду те двенадцать книг, каждая из которых два фута толщиной — то нет, — огрызнулся Гарри, который был недалёк от того, чтобы потерять терпение.

— Нужно было хоть немного слушать профессора Бинса, когда…

— Гермиона!

Гарри очень не хотел напоминать ей, сколько внимания он обычно уделял этому предмету.

— Хорошо, хорошо... Кто был величайшим волшебником во все времена? — спросила она, и Гарри возвёл глаза к небу.

— Мерлин, конечно, — звучно выдохнул он. Просто сумасшествие какое-то; Волдеморт, может быть, скоро придёт в себя, другие члены Ордена вместе с аврорами вот-вот появятся, поблизости возможно рыщут уцелевшие вампиры, готовые напасть в любой момент, а они спокойно стоят и обсуждают невесть что.

Но, как и следовало ожидать, странность их положения заметил только он — Гермиона была слишком увлечена темой их разговора.

— Именно! — воскликнула она. — Во второй главе Истории Магии говорилось о том, как Мерлин уничтожил — нет, просто распылил — тысячи вампиров, которые напали на маггловскую деревушку. Это был первый и последний раз, когда вампиров уничтожили магией. С тех пор они стараются держаться подальше и от магов и от магглов, убивая в тени. Заклинание Мерлина описывалось как золотое солнце, которое обратило ночь в день, а вампиров в золу, хотя ни один из магглов не пострадал.

— Очень знакомо, — прошептал Гарри и посмотрел на Волдеморта. — Ты думаешь, он смог воспользоваться тем же заклинанием?

— Гарри, это только легенда, но...

— В таком случае его магические способности равны способностям Мерлина. Страшная мысль.

— Очень страшная... — прошептала Гермиона. — Хотя я уверена, что большую часть этих сил он получил, когда выпил то зелье. И если я права — он использовал одно из запрещённых зелий. Фортисерум. Оно высвобождает магию из каждой поры тела волшебника и многократно усиливает её, но только на время. Если волшебник или ведьма, которые выпили это зелье, не примут противоядия, из них вытечет вся жизненная сила, и тогда они просто...

— Просто — что? — прошептал Гарри.

— Умрут, — тихо закончила Гермиона. — Но что ещё хуже: если выпить противоядие — волшебник на несколько дней утратит свою магию, потому что зелье запрёт оставшуюся силу в теле как в клетке, чтобы волшебник мог выжить.

У него перехватило горло, когда он услышал её тихий, быстрый ответ.

— Откуда ты только всё это знаешь, Гермиона? — спросил он, чтобы скрыть тревогу.

— Я читала те ужасные книги, помнишь? — прошипела она. — Секреты Тёмных Искусств. И запомнилось, конечно, не всё, но многое, — неохотно призналась девушка и поморщилась. — Но то, как Сам-Знаешь-Кто объединил Тёмные Искусства с магией, которую создал Мерлин, было... интересно.

Гарри заподозрил, что своё "интересно" подруга хотела заменить совсем другим, полным восторга словом, но возможности подразнить её у него не осталось, потому что Волдеморт внезапно пошевелился. Первый раз с тех пор, как Гарри увидел его на коленях в этом кратере.

Неспешно и грациозно Риддл поднялся на ноги и открыл свои кроваво-красные глаза. А Гарри неподвижно замер на месте, но вовсе не от страха. Он не смог бы описать те странные чувства, которые одолевали его, пока он смотрел на совершенно спокойного после такого выброса магии Волдеморта. Он заметил, как Тёмный Лорд сжал-разжал пальцы, а потом запустил руку в карман своей шёлковой мантии, доставая из него маленький чёрный флакончик.

Противоядие, тут же понял Гарри. Риддл откупорил бутылочку и поднёс к губам.

Но так и не выпил. Он остановился прямо перед тем, как первая капля упала на язык. Его глаза смотрели вперёд, лицо скривилось от отвращения.

— Негура, — холодно выдохнул он и закупорил флакон, пряча его в кармане мантии.

У Гарри стянуло горло. Но в отличие от Гермионы, которая осела на землю и прижала ладонь к губам, он устоял на ногах. Девушка не сдержала задушенного всхлипа, и Гарри тут же понял почему.

То, что он принял за обугленный чёрный столб на краю кратера, было на самом деле никаким не столбом, а… человеческим телом. Сожженным до самой кости, с облезшей кожей… и живым.

— До сих пор с телом, как я посмотрю, — злобно прошипел Тёмный Лорд, прожигая вампира презрительным взглядом.

Единственным ответом ему было тихое потрескивание пламени, завывание ветра и раздающаяся вдалеке сирена.

Быстрый взмах палочки — и в тонкую, бледную руку влетел острый деревянный кол.

— Я годами ждал этой секунды, — прошептал Волдеморт, злобно рассматривая выжженное до углей тело. — Мне даже нравится твоя выносливость — только благодаря ей я сполна могу насладиться своей местью. Мне всегда хотелось видеть тебя таким… растоптанным в последние секунды твоей жизни.

Он засучил рукава, обнажая тонкие запястья, и сильнее сжал пальцы на шершавом дереве.

— Скажи мне, Драгомир… тебя до сих пор разочаровывает наша битва? Или ты, наконец, понял, как велика цена за предательство? Сожалеешь? Но сожалеть поздно, Лорд Волдеморт не прощает… предателей.

Обугленный вампир с заметным усилием шагнул назад и поднял руки в бесполезной попытке защитить себя. Взгляд Гарри останавливался то на нём, то на Волдеморте. Грудь тяжело вздымалась, пока он наблюдал за последней атакой Тёмного Лорда.

Гарри никогда раньше не видел таких сражений. Пусть силы Волдеморта и Негуры полностью отличались друг от друга, но они оба безупречно управляли своими магическими возможностями. Ни один из них не собирался сдаваться и сбегать. Волдеморта вела чистая ненависть, а Негуру… что чувствовал вампир, Гарри не знал. Но он знал, что Лидер хотел поставить Тёмного Лорда на колени и у него почти получилось. Всего несколько минут назад казалось, что Волдеморт повержен, но он смог встать наперекор разнице между ними. И сейчас именно у Негуры не было ни шанса против ярости Тёмного Лорда.

Когда мистер Оливандер назвал Волдеморта жутким — он был прав. Но сейчас Гарри не боялся его ни капельки. Он был напряжён и даже немного завидовал — ему никогда не пришлось бы волноваться за своих друзей, будь у него такая сила. Гарри всегда смог бы их защитить.

Но он прекрасно знал, к чему может привести погоня за силой. Волдеморт был отличным примером, и Гарри очень не хотелось по его пути.

Тёмный Лорд тем временем подошёл ближе к своему противнику и занёс руку с колом для удара. Гарри закрыл глаза; он не хотел этого видеть. Порыв холодного ветра взъерошил непослушные волосы, а потом он услышал тихий, мягкий вскрик.

Гермиона со всей силы вцепилась его плечо.

И Гарри поднял полный тревоги взгляд и… поражённо замер на месте.

Волдеморт нанёс смертельный удар, но… он пронзил не того, кого хотел убить…

— *Драгомир…*

Обугленное тело вампира обнимала женщина. Очень красивая женщина. Она прильнула к его шее, отчаянно цепляясь за выжженную, почерневшую кожу. Её длинные чёрные волосы каскадом падали на лицо, закрывая его от присутствующих.

— *Драгомир* — прошептала она голосом, полным муки и любви.

Полноту этой трогательной сцены вдребезги разбивал кол, торчащий из её спины.

Оторопевший от такой жертвенности Волдеморт попятился и, надрывно дыша, рухнул на колено.

— Ле… оохх.. ти… на… — с трудом выдавил Негура. Его надломленный голос был едва слышен. Её губы быстро коснулись обугленной дочерна кожи, а потом она лихорадочно зашептала:

— *Слишком поздно, моё дорогое дитя. Прости меня и выпей… поскорее. Всегда помни, что я… любила… лишь…*

Женщина отстранилась от его щеки, и её тело осело в его руках — из него медленно уходила жизнь.

Гарри с ужасом и неверием смотрел на них — он не понимал. Разве один вампир может пожертвовать собой ради другого вампира? Разве они не бездушные твари, которым чужда любовь? Тогда что это было?

Гермиона сильнее сжала пальцы на его запястье, но он даже не повернул головы в её сторону. Со всё возрастающим потрясением Гарри смотрел, как Негура взревел от муки, обнажил длинные клыки и яростно впился в бледную шею. Их тела начали меняться; Леонтина иссыхала прямо на глазах, теперь её кожа напоминала очень старый пергамент, такой же скрипящий и слоящийся, а тело Негуры, напротив, покрывалось новыми волокнами, которые тут же обрастали плотью и кожей. К тому времени, как его клыки вышли из тонкой шеи, женщина уже превратилась в маленькую, серую мумию, но и это был не конец. Уже через несколько секунд в руках Лидера осталось лишь несколько хрупких костей; только они сохранились от тела, которое умерло сотни, а может быть, тысячи лет назад. Драгомир бережно и осторожно поглаживал маленький череп. Его глаза были крепко зажмурены, а с красивых губ сорвался ещё один стон.

— Леонтина, — его дрожащий голос был полон мольбы.

— Как ты посмела оставить меня? Ты ведь обещала вечно быть на моей стороне. Ты всегда была рядом… *Что… что мне теперь делать… без тебя?*

Он прижался губами к черепу.

— *Ты должна вернуться ко мне… ты… умоляю… Леонтина!*

Но кости не могли ему ответить. Она ушла. Умерла — только сейчас он начал это понимать. Пальцы вновь нежно погладили череп, и он тихо прошептал:

— Хороших снов, моя дорогая. Мне остаётся только жалеть, что я… любил его сильнее, чем тебя.

Драгомир медленно выдохнул и посмотрел на задыхающегося Тёмного Лорда, который вновь пытался открыть чёрный флакончик.

— Намного сильнее, чем он этого заслуживал. Теперь я понимаю, что он не стоил моих чувств, — холодно прошипел Лидер. Волдеморт посмотрел на него, и впервые опасения взяли верх над его злобой.

— Я отомщу за тебя, дорогая, — тихо продолжал вампир. Угроза слышалась в его голосе. — Клянусь!

Негура протянул руку, и валяющаяся где-то палочка с готовностью прыгнула в его ладонь. Он призвал атласную женскую мантию и осторожно закутал в неё хрупкие кости. А потом снял с остатков её пальца маленькое серебряное колечко и надел его на мизинец.

Негура поднялся на ноги полностью обнажённый, следующий взмах палочки облачил его в тёмно-красную, почти чёрную мантию. Вампир ближе шагнул к Волдеморту.

Тёмный Лорд до сих пор пытался откупорить крышку шероховатой бутылочки. Его движения утратили точность, а руки тряслись, хотя он изо всех сил старался справиться со своей дрожью. Когда крышечка с тихим хлопком вылетела из горлышка, он жадно поднёс флакончик ко рту…

От удара по лицу Волдеморт взревел от боли и ярости, но звук бьющегося стекла быстро заставил его замолчать. Злость на секунду сменилась ничем не прикрытым ужасом, но только на секунду. Содержимое чёрной бутылочки, так похожее на обычную воду, пролилось на раскалённые кирпичи и тут же испарилось с тихим шипением.

Дрожащие пальцы Волдеморта сжались в кулак, но когда он поднял голову — страх исчез. Его вытеснило отвращение.

— Проклятый кровопийца, — злобно прошипел он. — Ты до сих пор думаешь, что сможешь меня одолеть? Я… развею тебя по ветру так же, как и порождённый тобой сброд, — Тёмный Лорд медленно встал на ноги и вскинул тисовую палочку.

Глаза Негуры хищно сверкнули, когда он подошёл ближе, так близко, что кончик чужой палочки уткнулся ему в грудь.

— Давай же, — мягко прошептал он. — Давай, Волдеморт. Я немного подожду, а потом посмотрю, как ты умрёшь.

Риддл не сказал ни слова — только его губы на секунду сжались чуть сильнее.

— Ты и сам понимаешь, что проиграл. Ты забрал у меня всё — сейчас моя очередь, — безжалостно продолжал Негура. — Сегодня ночью ты умрешь. Одинокий и покинутый даже собственной магией.

Вампир подошёл к останкам Леонтины, завёрнутым в мантию, и поднял их.

— Я был очень добр к тебе, — продолжил он. — Я был обходителен и терпелив… и вот как ты мне отплатил. Я предложил тебе бессмертие, а ты попытался меня убить. Но сейчас я покажу, каким безжалостным могу быть.

Негура повернул голову к Гарри, и тот толкнул Гермиону себе за спину. Он чувствовал, как девушка дрожит под взглядом вампира, и пытался хоть немного побороть собственный ужас.

Но Негура обратился не к нему.

— Драко Малфой, — позвал он с наигранной добротой, — подойди, мой милый юный крестник.

Но ничто, кроме быстро приближающейся полиции и сирен пожарных машин, не нарушило тишину. Где, чёрт подери, носит авроров? Знает ли Амбридж, что здесь произошло? Неужели она приказала не реагировать? Этому бы Гарри не удивился. Но его начинало знобить от одной мысли о том, что произойдёт, если они всё-таки появятся, и о том, чего же Негура может хотеть от Малфоя.

— Не заставляй меня тащить тебя силком, мальчишка! Настало время показать твоему хозяину, кому ты верен на самом деле, — мягко произнёс Лидер.

Очень скоро послышались шаркающие шаги.

Тихо поскуливающий Драко с низко опущенной головой медленно прошёл мимо Гарри и Гермионы и подошёл к Негуре.

— Пожалуйста, — прошептал он. — Прошу вас… не заставляйте меня…

От ужаса, сквозившего в его голосе, Гарри сжал кулаки. Ему хотелось врезать по этому красивому, лукавому лицу, ему хотелось разорвать вампира на кусочки, но он не мог так рисковать и подставлять Гермиону под удар. Поэтому он заставил себя оставаться на месте и перевёл взгляд на Волдеморта. Риддла, казалось, мучила ужасная боль, и Гарри тут же вспомнил, что говорила ему Гермиона о противоядии. Негура уничтожил флакончик, значит… нет, он даже думать об этом не хотел. Гарри напрягся, когда Тёмный Лорд, судорожно хватая воздух, вдруг рухнул на левое колено. Гарри смотрел на него, и его начали одолевать воспоминания минувших дней. О пещере, больнице, доме мистера Роджерса, когда они лежали бок о бок и разговаривали… спорили. И почему это было так приятно? Но его мысли на этом не остановились, и он вспомнил о том, как Волдеморт спас Шину и как пришёл сюда, чтобы в последнюю секунду спасти Гарри.

Он вспомнил, как посмотрел на него Тёмный Лорд, когда решил, что Гарри влюблён в Драко. Вспомнил об удивительно гладкой, как у девушки, коже, о том, как приятно она скользила под кончиками его пальцев… он почти ощущал чужоё тёплое дыхание на своих губах.

Гарри опустил взгляд на свои сжатые кулаки и принял решение: если Волдеморту нужно противоядие — Гарри достанет его, чего бы ему это ни стоило.

— Подойди, Драко! — Гарри вздрогнул от неожиданно громкого голоса Негуры и заскрежетал зубами. Юный Пожиратель Смерти ещё ниже опустил голову, но подчинился.

— Что ты делаешь, Малфой? Убей его! — сквозь сбившееся дыхание и всё так же стоя на одном колене, прорычал Волдеморт.

Драко вздрогнул, большие серые глаза мельком посмотрели на Волдеморта, потом упёрлись в землю. Его била дрожь.

— Посмотри на него, Драко, — приказал Негура. Он шагнул к Малфою и вздёрнул его голову за подбородок. — И ты увидишь, здесь нечего бояться. Он больше ничего не сможет тебе сделать. Тебе не нужно подчиняться ему.

Драко тихонько заскулил.

— Чего ты ждёшь, Малфой? — прорычал Волдеморт, сильнее сжал в ладони тисовую палочку и попытался подняться, но не смог.

Драко вскинул палочку и указал ею на вампира, но уже в следующую секунду безвольно опустил. Он не проронил ни слова.

— Вот видишь, Волдеморт, — мягко заметил Негура, — он не хочет нападать на меня, даже по твоему приказу. А сейчас давай посмотрим, как предатели, которые не заслуживают твоего прощения, вынесут тебе смертный приговор.

Драко судорожно закашлялся и прикрыл рот ладонью.

— Малфой, — взбешенно прошипел Волдеморт. — Ты не посмеешь!

— Я… не могу… — приглушённо, сквозь пальцы выдавил юный Пожиратель Смерти. Его тело бил озноб. Негура притянул его ближе к себе и по-отцовски обнял за трясущиеся плечи.

— Драко, — прошептал он. — Ты отведёшь меня в укрытие Волдеморта, и я превращу это гнездо несчастья в пыль. И ты поможешь мне.

— Нет! — вскрикнул Малфой и отшатнулся. — Прошу вас, не надо. Пожалуйста, пожалуйста… не заставляйте меня!

Гарри освободился из хватки Гермионы и жестом приказал ей оставаться на месте. Он должен остановить всё это прямо сейчас. Воспользовавшись невнимательностью Негуры, он медленно попытался подобраться к нему ближе.

— Мой милый мальчик, — в притворном разочаровании выдохнул Драгомир. — Ты должен прислушиваться к моим наставлениям, иначе я решу, что ты ценишь идеалы Волдеморта больше моих. Я не считаю тебя своим врагом, дитя, но ты ведь не хочешь им стать? Ты ведь не хочешь разделить судьбу своего Хозяина?

У Драко подогнулись колени, и он зарыдал.

— Либо ты идёшь со мной и живешь, либо ты остаешься на стороне Волдеморта и умираешь. Всё просто, Драко. Тебе нужно сделать выбор.

— Не слушай его, Малфой! Он всё равно убьёт тебя! — выкрикнул Гарри, подбегая к ним и выдавая свой секретный план. Он знал, Драко уже на грани и сделает всё, чего бы не попросил Лидер. Негура убьёт Волдеморта руками Пожирателя Смерти, который бы умер, если бы Гарри не заплатил за его жизнь очень высокую цену. Наверное, Волдеморт уже пожалел, что согласился с ним. Наверное, он пожалел, что впервые пощадил человека. И от этого Гарри возненавидел вампира ещё сильнее.

— Поттер, — фыркнул Драгомир и взмахом палочки сбил его с ног. — Ты был совершенно прав насчёт него, Волдеморт. Этот мальчишка на самом деле слишком надоедливый и упорный.

Негура снова повернулся к своему крестнику.

— Итак, — коротко спросил он, — ты со мной?

Драко тоже стоял на коленях и прятал мокрое от слёз лицо в ладонях.

— Я… я… не могу… прошу!..

— Отлично… — теперь голос Лидера был холоден, как лёд. — Если этого ты хочешь…

— Нет! — закричал Драко, когда рядом с его лицом появилась палочка Негуры. Он перевёл взгляд на Волдеморта, который осуждающе смотрел на него, и снова задрожал. Малфой медленно поднялся на ноги, подошёл к вампиру и прошептал надломившимся голосом:

— Я… я… я последую за вами, Мой Лидер.

От победоносной ухмылки вампира Гарри чуть не вырвало.

— Хороший мальчик, — прошептал Негура и схватил Малфоя за локоть. — Ты куда сообразительнее, чем так называемый герой Поттер, который принял сторону своего врага. Впрочем, не важно, прикончить Волдеморта для меня важнее. С этим щенком я разберусь позже.

Гарри зарычал и с помощью Гермионы поднялся с земли. Когда вампир с Драко аппарировали, Волдеморт, который как-то всё это время удерживал себя на колене, рухнул на пол и закрыл глаза.

— Эй, — прошептал Гарри и шагнул к нему. Но потом замялся и оглянулся на бледную и тихую Гермиону. Он услышал незнакомые голоса, которые становились всё ближе. Кто-то уже появился здесь и теперь обыскивал руины. Гарри даже смог рассмотреть свет на кончиках их палочек. Он знал, что не должен больше сомневаться, ведь он уже всё решил.

— Гермиона, — мягко позвал Гарри и глубоко, болезненно вздохнул. — Я могу попросить тебя об одолжении?

— Конечно, Гарри. Просто скажи, что нужно сделать, — прошептала она в ответ, не отводя взгляда от Волдеморта.

— Спасибо. Пожалуйста, задержи авроров хотя бы на три минуты.

Она удивлённо на него посмотрела, но ничего не спросила, только кивнула. Потом отошла на пару шагов и снова повернулась к нему.

— Гарри… что бы ты не задумал… пожалуйста, будь осторожен.

— Буду, — пообещал он. — Я встречусь с тобой и с Орденом в полчетвёртого, в Хогвартсе, хорошо?

Она кивнула и нерешительно спросила:

— Тебе нужна моя палочка?

Гарри раздумывал всего пару секунд, а потом покачал головой.

— Эм… нет, спасибо, я воспользуюсь другой. Только, пожалуйста, задержи их, — попросил он, и Гермиона поспешила прочь. Гарри повернулся к Волдеморту.

Он очень быстро преодолел разделяющее их расстояние, опустился на колени и схватился за костлявые плечи.

— Очнись, — решительно потряс его Гарри. Когда ответа не последовало, он удвоил усилия.

— Очнись, Том.

Волдеморт открыл кроваво-красные глаза и ядовито зашипел:

— Кха… Поттер… И почему Негура до сих пор тебя не прикончил?

— Ты как всегда сама вежливость, — огрызнулся Гарри.

— Давай же, мчись спасать задницу Малфоя и подохни рядом с ним.

Гарри шумно вздохнул и возмущенно проворчал:

— Мерлин, поверить не могу. После всего, что произошло, ты до сих пор такой ревнивый!

— Я — что?! — зашипел Волдеморт как потревоженная змея, но приступ боли, скрутивший длинное тело, вмиг ослабил его ярость.

Гарри покачал головой, наклонился к самому его уху и мягко прошептал:

— Неужели не понимаешь: люби я Малфоя, сейчас бы спасал его, а не тебя, ублюдка.

Кроваво-красные глаза встретились с зелёными и широко распахнулись.

— Что… ты хочешь этим сказать? — бледные губы двигались очень медленно.

— Ты же у нас гений. Не хочешь сам догадаться? — уверенно спросил Гарри. — А теперь поднимайся. Я должен отвести тебя в укрытие раньше, чем Негура его уничтожит. У тебя ведь есть там противоядие к Фортисерум?

Волдеморт уставился на него, затаив дыхание.

— И почему ты хочешь помочь мне, Поттер? — наконец спросил он. Его горящие глаза сверлили в голове Гарри дыры, словно он отчаянно искал там ответ.

Но Гарри слишком устал для долгих витиеватых объяснений, поэтому обхватил подбородок Риддла, приподнял его и прижался к тонким губам своими, сухими и потрескавшимися. Он замер, наслаждаясь гладкой, теплеющей под его дыханием кожей — Волдеморт, казалось, своё задержал. Очень неохотно Гарри отстранился и посмотрел на потрясённого Тёмного Лорда.

— Такой ответ тебя устроит? — прошептал Гарри. Риддл ничего не ответил, и он продолжил:

— Том, нам, правда, пора уходить.

Немного посомневавшись, Волдеморт медленно поднял руку и обхватил Гарри за плечи.

— Мне понадобится твоя помощь, — на удивление легко согласился Тёмный Лорд, потом добавил:

— Но если ещё раз назовешь меня Томом — я оторву тебе язык.

— И очень скоро пожалеешь и соскучишься по нему, — пробормотал Гарри, поднимая его на ноги.

— Это ещё почему? — прошипел Волдеморт.

— Неважно… — усмехнулся Гарри. — Мне нужна твоя палочка.

Глаза Волдеморта на секунду расширились, а уголки губ дрогнули, словно ему хотелось рассмеяться такой наглости, но он забыл как.

— Отдать тебе мою палочку, Поттер? Если ты думаешь, что я так и сделаю, то ты еще безумнее, чем я думал, — недоверчиво прошипел Тёмный Лорд, хотя не так зло, как ожидал Гарри.

Но сдаваться он не собирался.

— Безумный? Кто бы говорил. Но давай трезво оценим наше положение. Ты не можешь использовать магию, а у меня — как ты, наверное, уже заметил — нет палочки. Я не смогу аппарировать нас без неё. И если ты не одолжишь мне свою — мы останемся здесь и поздороваемся с аврорами!

Волдеморт ничего не ответил, поэтому Гарри поднял голову и встретился с яростным взглядом. Он не знал, как убедить Риддла поумерить немного свою недоверчивость.

— Я не украду её. Обещаю, — тихо прошептал Гарри.

Тёмный Лорд отвёл взгляд и посмотрел на стену, которая отделяла их от авроров.

— Просто коснись её, Поттер, — сказал, наконец, он. — Я использую твою магию и аппарирую нас.

Гарри кивнул и скользнул рукой по предплечью Риддла, по костлявому запястью и длинным пальцам и наконец коснулся тёплого отполированного дерева.

В ту же секунду мир вокруг него взорвался — ноющую грудь и всё тело нещадно сжало, а потом отпустило. Он закашлялся и растёр саднящее горло.

Громкий гудок встревожил его, но Гарри тут же понял, что это проехал мимо грузовой автомобиль. Он ещё несколько раз глубоко вдохнул отдающий гнильцой воздух. Вонь шла от мусорного контейнера, стоявшего всего в десяти футах от них в тени старых деревьев и до краев заваленного всякой дрянью. Гарри посмотрел в другую сторону, где были дома, и прищурился, когда по глазам резанул яркий свет фонарей, ослепивший его на секунду. Холодная рука крепко сжалась на плече, впиваясь ногтями в кожу.

— Прекрати вертеться, Поттер, — прошипел Волдеморт. Гарри моргнул и посмотрел на него.

— Мы уже на месте? — нерешительно спросил он. То, что он сейчас видел, подтвердило его подозрения, что Волдеморт жил в доме, построенном магглами.

— Почти, — отрезал Тёмный Лорд и потянул его в сторону. Они прошли через маленький парк, а потом широкую улицу.

Сейчас было раннее утро, небо до сих пор тёмное, а магглы, должно быть, до сих пор спали. Но Гарри прекрасно понимал, какая оживлённая эта улица в разгар дня.

Они шли мимо высоких домов, и Гарри стало любопытно, далеко ли им ещё идти. Он думал, Волдеморт аппарирует их прямо в дом, но, может быть, это было просто невозможно.

С каждым шагом Тёмный Лорд становился всё напряженнее. Чем дольше они шли, тем сильнее он спешил. Наконец, они свернули к левому тротуару на широкой дороге. Шаг Волдеморт стал таким размашистым, что Гарри пришлось бежать рядом с ним рысцой. Дом, к которому они подошли, был тихим, ничто не намекало на нападение. В его окнах не горел свет — должно быть, жильцы ещё спали.

Волдеморт отпустил плечо Гарри и бросился вперёд, поднимая палочку.

Вот он подошёл к двери, почти чувствуя облегчение оттого, что они успели вовремя. Но не успел Гарри всерьёз задуматься над тем, что ему делать с Тёмным Лордом, который потеряет свою магию, когда примет противоядие, прогремевший оглушительный взрыв вместе с взметнувшимся в небо пламенем быстро вернули его к действительности. На секунду Гарри решил, что с помощью такого заклинания Волдеморт отпугивает незваных гостей, но, если судить по реакции Риддла, ошибся. Пламя поднималось всё выше и выше, за секунду охватив весь дом.

Гарри покачал головой, вспоминая, когда в последний раз он видел настолько разрушительный огонь. Три года назад, в Комнате по Требованию именно таким заклинением их пытался убить Крэбб.

— Адский огонь, — тихо прошептал он.

Гарри сомневался всего секунду, а потом кинулся вслед за Тёмным Лордом.

Волдеморт использовал какую-то магию — и у него получалось — и немного утихомирил необузданное пламя. Но ему, обессиленному и истощенному событиями ночи, трудно было справиться с таким натиском. Магия, которая стала ему доступна несколько секунд назад, иссякла, и Тёмный Лорд рухнул на землю.

Не сдерживаемое больше заклинанием, пламя снова вырвалось наружу.

— Том! — закричал Гарри, схватил его за мантию и оттащил от опасного огня.

— Волдеморт! — куда настойчивее повторил он, но Риддл, казалось, даже его не слышал. Он зашел слишком далеко и перешагнул через грань, установленную Фортисерум.

— Дьявол, — выругался Гарри. Его пальцы сильнее вцепились в мантию Тёмного Лорда. Оставалось надеяться лишь на то, что Пожиратели Смерти сами справятся с огнём. Но если они спали!..

Звук бьющегося стекла, и чей-то истошный вопль резанул по ушам. Из окна выпрыгнул горящий человек, пытающийся сбежать от огня, но уже обреченный на ужасную смерть.

— НЕТ! — взревел Гарри. Он сорвал с себя рубашку и свитер и бросил их на полыхающего человека в безуспешной попытке погасить пламя. Но результат был противоположным — оно вспыхнуло сильнее прежнего.

— Нет! — снова вскрикнул Гарри. Он подбежал к Волдеморту, вырвал палочку из крепкой хватки и направил её на горящего человека.

— Aquamenti! — вода испарилась, стоило ей коснуться пламени. Гарри отчаялся… во время своих тренировок он еще не изучал Темные Искусства и теперь жалел об этом. Как ему остановить огонь?!

Спасти этого человека Гарри уже не мог, поэтому он повернулся к дому и сосредоточил все свои силы на следующем заклинании.

— Finite Incantatem!

Ничего не вышло, хотя палочка подчинилась ему просто безукоризненно. Но контр-заклинание было не тем — пламя разгоралось всё сильнее.

Гарри, пошатываясь, вернулся к Волдеморту и рухнул рядом с ним на колени.

— Шина, — прошептал он. На глазах навернулись слёзы. Он потерял её. Мысль о том, что он никогда больше не погладит её по мягкой блестящей коже и никогда больше не услышит тихого насмешливого «амиго», была подобна пытке. От отчаяния слабело все тело.

— Я не справлюсь сам… Волдеморт! Ты должен мне помочь! Очнись! — молил Гарри, наплевав на свою гордость.

— Умоляю, очнись… Не дай Шине умереть… не дай Негуре одержать над собой верх… — лихорадочно шептал он, но Тёмный Лорд так и не ответил. Гарри накрыл дрожащей ладонью безвольную руку Риддла и закрыл глаза. Всё безнадёжно; Волдеморт повержен.

И Гарри вместе с ним.

Он не знал, сколько просидел вот так: с лицом, мокрым от слёз, прислушиваясь к звукам, которые несли в себе разрушение. Должно быть, не больше нескольких минут, но, казалось, прошли часы.

— Прости, — прошептал в никуда. — Я подвёл тебя.

— Ты до сих пор со мной, — прошептал слабый голос.

Гарри вздрогнул и посмотрел вниз. Волдеморт рассматривал его сквозь едва приоткрытые глаза.

— Мальчик-Который-Выжил… тот, чья храбрость граничит с глупостью, дерзкий и безрассудный словно дитя, слишком добрый и благородный для этого мира. И ты… не подвёл меня… Гарри.

У Гарри сжалось горло от того, как Риддл произнёс его имя. Раньше он никогда не звал его ТАК. Когда-то Тёмный Лорд произносил это имя в насмешку над его юностью. Теперь же в его голосе слышалось признание. И от этого Гарри стало ещё хуже.

— Но я не смог достать противоядие, не смог остановить огонь… Почему ты не злишься на меня?

Волдеморт помедлил, прежде чем ответить.

— Потому что злиться на тебя слишком просто. Тебе пришлось принимать сложные решения из-за меня… ради меня. И я ценю твои усилия. Но сейчас ты должен уйти. Скоро здесь появятся авроры, тебе не стоит видеть, что произойдёт потом, — безучастно прошептал он.

— Что ты несёшь?! С ума сошёл?! Я не могу тебя здесь оставить! Да они же убьют тебя! — закричал Гарри, схватил Волдеморта за воротник и встряхнул его. — Я не дам тебе умереть… я… я заберу тебя…

— Куда? — прошипел Тёмный Лорд. — Я в любом случае умру, Поттер.

— В Хогвартс, — уверенно закончил Гарри.

— И ты думаешь, твои друзья позаботятся обо мне? Глупец. Уже слишком поздно. Верни мне палочку, которую обещал не красть и возвращайся домой, глупый мальчишка.

— Я…

От хлопков аппарации Гарри оцепенел. Он быстро наклонился к уху Тёмного Лорда и лихорадочно прошептал:

— У меня больше нет дома. Ты уничтожил его из-за этого подонка, Негуры. И я ему этого не спущу. Он убил тысячи людей! Сегодня ночью Негура забрал жизни двоих моих друзей! И если сейчас он хочет твою жизнь, поверь мне — он её не получит, — Гарри прижался губами к холодной мягкой щеке и добавил:

— Твоя палочка понадобится мне ещё ненадолго.

Он встал на ноги, поднял предмет их спора с земли и отразил первое заклинание остолбенения, которое рассекло воздух.

И снова тисовая палочка безукоризненно ему подчинилась. Она слушалась его даже лучше, чем палочка из боярышника, которую он украл у Малфоя. Она была почти так же хороша, как и его самая первая, бесценная палочка, но, в конце концов, сейчас он держал в руке её сестру. Но даже эта палочка не поможет ему справиться с дюжиной тёмных силуэтов, которые подходили к ним всё ближе. Первых двух человек Гарри узнал почти сразу. Впереди вышагивала Амбридж. Её жабье лицо светилось от неподдельного ликования.

— Это он, он! — закричала она. — Мы, наконец, схватили его! Вы были правы, Лидер, Тот-Кого-Нельзя-Называть здесь, поверженный!

Негура шёл по правую руку от неё и казался невозмутимым, только его горящие глаза смотрели на Гарри, а не на Волдеморта.

Гарри левитировал Тёмного Лорда с земли и схватил за предплечье.

Амбридж подошла к ним очень близко. Она наблюдала за действиями Гарри со все возрастающим подозрением и отвращением.

— Ты не убил его, верно, Поттер? — выплюнула она, будто Гарри украл победу всей её жизни.

Но Гарри ей не ответил — не смог, потому что вдруг узнал палочку, которую она сжимала в толстых пальцах.

Старшую Палочку.

Ту самую палочку, которую Волдеморт потерял в пещере. Эту палочку мог найти только тот, кто нашёл их и решил замуровать в тридцати футах под землей, где они умерли бы от голода и холода.

Тот, кто желал им обоим смерти.

Тот, кто посмел распоряжаться их жизнями.

Этим кем-то была Долорес Амбридж, действующий Министр Магии, которая наняла кровожадного, жестокого и мстительного вампира, Драгомира Негуру.

Что-то щелкнуло у Гарри в голове, и всё встало на свои места.

— STUPEFY! — взревел он, с удовольствием наблюдая, как красный луч ударил по жирному телу, которое тут же грузно обрушилось на землю.

Негура яростно зарычал и достал собственную палочку, но Гарри двигался как опытный боец, посылая в него своё любимое проклятие.

— Expelliarmus!

Палочка выскочила из ладони вампира, и Гарри, воспользовавшись моментом, невербально сковал Негуру цепями. Один раз это уже сработало, так почему не должно сработать сейчас? И то, как тисовая палочка повиновалась каждой его прихоти, приводило Гарри в восторг. Эта палочка начинала нравиться ему по-настоящему.

Негура яростно зарычал и разорвал цепи. К ним подбежало ещё несколько человек, но на стороне Гарри было секундное преимущество. Он обхватил неподвижное тело Волдеморта, посмотрел на Лидера в последний раз и прошептал достаточно громко, чтобы вампир его услышал.

— Я сделаю всё, чтобы он выжил.

А потом они исчезли с громким хлопком.

* * *

Когда щемящая тьма расступилась, Гарри тяжело вдохнул горящими от боли лёгкими и попятился к ближайшему дереву, прислоняясь к нему спиной.

— Дьявол, поверить не могу, что у меня получилось. Я никогда раньше не аппарировал так далеко.

Гарри ожидал ответа от своего спутника, но тот не произнёс ни слова. Он лежал там же, где его сбросили, уткнувшись лицом в сырую, холодную грязь. Кому-то такая поза могла бы показаться смешной и унизительной, но только не Гарри. Он прикрыл глаза, расслабил сведённые напряжением мышцы и глубоко вдохнул чистый, морозный воздух, прислушиваясь к звукам пробуждающегося леса.

— Я давно не бывал в лесу, — произнёс Гарри. — Почти три года. Ты, должно быть, тоже помнишь события тех дней. Кажется, только вчера Хагрид нёс якобы мёртвого меня к замку.

Волдеморт не ответил.

— И кто говорит, что история не повторится вновь? Правда, роли немного поменялись, согласен?

Было слышно только тяжелое дыхание Тёмного Лорда, и Гарри кивнул.

— Да… сейчас не время для сантиментов. Мы же вроде как спешим.

Он подошёл к Риддлу и левитировал его с земли, а потом обвил длинными руками свою шею и взвалил чужое тело к себе на спину.

— До замка недалеко, но, надеюсь, ты не против разговора до ворот? — спросил Гарри, высматривая огни замка.

Волдеморт так и не ответил, и Гарри заподозрил, что его спутник просто потерял сознание. Впрочем, так будет проще.

— Здорово, — прошептал Гарри сквозь сбившееся дыхание, когда начал взбираться на холм. — Мне на самом деле нравится разговаривать с тобой, когда ты не поливаешь меня едкостями.

Он остановился на секунду, его гудящее от боли тело было не готово к таким нагрузкам. Но Гарри уже видел замок, и это придавало ему сил.

— Чёртовски холодно, — вздрогнул он. На нём осталась только нижняя рубашка, а жар, который тело получило от Адского Огня, выветрился. Да и Волдеморт уже не был таким горячим и почти не согревал спину.

Вот гадство… он не должен об этом думать. Гарри потёр руки и посмотрел вверх. Ему нужно было отвлечься, поэтому он спросил первое, что пришло в голову.

— Кто бы мог подумать, что ты, оказывается, самоубийца? Как так выходит, что ты увлекаешься теми людьми, которые могут от тебя избавиться? Я бы сказал, это как-то… небезопасно. По крайней мере, для тебя.

Похоже, разговаривать ему придётся с самим собой — Волдеморт так и не пришёл в себя.

— Конечно, у каждого свои потребности. Например, ты, может быть, не сторонник безопасного секса, — рассмеялся Гарри, продолжая подниматься на холм.

— Э… очень тебя прошу, не вздумай умирать на моей спине, Волдеморт, — с трудом выдохнул он, в очередной раз останавливаясь перевести дух. — Я пообещал Негуре, что при следующей вашей встрече ты его отделаешь. Кроме тебя никто не сможет его победить.

От вершины холма его отделяло всего несколько дюжин футов, и Гарри сосредоточился на преодолении этого расстояния. Стоило ему, наконец, выбраться на равнину и увидеть старинные ворота своей любимой школы, он не сдержал облегчённого вздоха.

— Ты сказал мне идти домой… вот мы и дома, — его дыхание было быстрым, поверхностным. — Осталось только вовремя напоить тебя противоядием. Но достать его — не самое сложное: профессор Слагхорн унаследовал великолепно оборудованное хранилище Снейпа, там точно найдётся нужное зелье. Труднее всего будет убедить его и мадам Помфри дать его тебе. Хм… Горация я уговорю, но мадам Помфри? Что-то мне подсказывает: она откажется, даже если я пообещаю весь год пересаживать её мандрагоры.

Гарри неожиданно замер на месте.

— А ещё Кингсли… и профессор МакГонагалл. Представить страшно, как они разозлятся. Чёрт, с ними будет трудно договориться. Особенно сейчас, когда меня опять официально объявят преступником. Не нужно было нападать на Амбридж, хотя сейчас уже поздно жалеть. И потом мои друзья… надеюсь, они в порядке… они расстроятся… и устроят мне выволочку…

Он подошёл к высокой каменной стене и, оглядевшись по сторонам, повернул голову к лицу Темного Лорда на своём плече. Помявшись пару секунд, он тихо сказал:

— И ещё кое-что: я бы не сделал того, что сделал, если бы не эти чувства и если бы ты не… эм… если бы… мы не…

Гарри прикусил губу и чертыхнулся на выдохе:

— Мерлин, какого дьявола я тут распинаюсь, если ты даже меня не слушаешь?

И выпалил:

— Мне, правда, нужно высказаться, иначе я спячу, клянусь… просто… короче, кое-что в тебе мне нравится… очень нравится, — он замолк и почесал щеку, — правда, я сам не знаю, что. Но хочу узнать. Готов узнать. Я готов ко всему, чтобы узнать правду.

Гарри кивнул собственному решению и посмотрел на древние огромные ворота. Он готов был ко всем опасностям, которые ждали его в стенах этого замка и в его будущем.

Конец.

Schwarz WeRL нарисовала просто восхитительный арт к моему переводу. Точнее, даже четыре арта в одной ленте. К сожалению, на этом сайте нельзя выставлять изображения.(

Так что копируем ссылочку и фапаем.)))

http://radikal.ru/F/s017.radikal.ru/i422/1208/8d/f8e576ab1ef0.jpg.html