Однажды в Валентинов день

Сквозь сладкий сон пробился пронзительный голос, истошно что-то поющий о любви, синих глазах и прогулках в Хогсмид.

— Начинается! – Сириус со стоном спрятал голову под подушку, пытаясь скрыться от надоедливого голоса.

Не тут-то было. И ведь неизменно каждый год находится какая-нибудь дурочка, которой просто позарез необходимо поздравить его с днем святого Валентина с самого утра. Не спится им. Или у них соревнование – кто первый успеет?

— Бродяга, заткни эту штуку, пока я не добрался до тебя! – раздался сонный, но при этом до изжоги ехидный голос Джеймса.

С обреченным вздохом Сириус на ощупь нашарил на тумбочке свою палочку. Сверкнул белый луч заклятия – и розовая бумажная птичка, порхавшая рядом с кроватью, вспыхнула и осыпалась пеплом, на полуслове оборвав свою песню.

— Как они мне все надоели! – Сириус рухнул обратно на подушку в надежде поспать еще хоть чуть-чуть.

— Кто именно? – хихикнув, уточнил Питер. – Девушки или валентинки?

— И те, и другие, — раздраженно буркнул Сириус, начиная понимать, что заснуть больше не удастся.

Солнце едва встало – до завтрака была еще уйма времени. Не говоря уже об уроках. Обидно.

— Посмотри внимательно на Сириуса, Джим, — с легкой улыбкой заявил Ремус, незадолго перед этим появившийся из ванной.

— А что такое? – от удивления с Джеймса слетели остатки сна.

— Именно так выглядит Лили, когда ты заваливаешь ее своими знаками внимания, — серьезно, но с веселыми искрами в глазах, объяснил Ремус, прошлепав босыми ногами к своей кровати, чтобы одеться. – И именно так себя чувствует.

Джеймс удивленно глянул на Ремуса, перевел взгляд на недовольно бурчащего Сириуса и, нахмурившись, надолго задумался. Друзья с улыбкой переглянулись: нечасто увидишь столь экзотичную картину, как задумавшийся Джеймс.

— И что мне делать? – растерянно спросил он.

— Удиви ее: не посылай никаких поздравлений и подарков. Или пошли, но анонимно. Глядишь – и интерес появится.

Джеймс в замешательстве взлохматил себе волосы и тут заметил, что окончательно проснувшийся Сириус направляется к ванной.

— Куда?! – возмутился Джеймс, одним прыжком догнав его. – Я первый!

— Разбежался! – задорно сверкнув глазами, ответил Сириус, и они наперегонки рванули к ванной, у двери в которую предсказуемо столкнулись лбами.

Ремус с Питером дружно расхохотались, глядя, как они потерев ушибленное место, одновременно схватились за ручку и дернули на себя дверь.

* * *

Это был очень странный Валентинов день: Лили получила множество валентинок, некоторые из них были даже очень красивые и романтичные, но ни одной от Поттера. А она уже так привыкла получать от него подарки! Да и, честно говоря – перед собой-то что уж притворяться! – Джеймс ей нравился. Даже очень нравился. Но ее совершенно не устраивала его невозможная самоуверенность и стремление быть постоянно в центре внимания. Поэтому раз за разом она отказывала ему, в тайне надеясь, что он поймет и изменит стиль поведения. Ну, вот и дождалась: похоже, Джеймс отчаялся добиться от нее согласия и прекратил попытки. В пору было локти кусать от разочарования. Хотя день только начался – может, пришлет еще…

За завтраком Лили угрюмо посматривала в сторону Мародеров. Джеймс болтал и смеялся с друзьями, не обращая на нее никакого внимания. То есть абсолютно никакого. Как будто ее вообще не существует. Лили раздраженно вздохнула и нарочито громко спросила какую-то ерунду об уроках у соседки. Поттер даже бровью не повел. Да что ж такое происходит-то?!

Весь день Лили украдкой наблюдала за Джеймсом и компанией, пытаясь понять тайну его странного поведения. На каждой перемене (а иногда и на уроках) на них сыпались всевозможные валентинки. Блэк страдальчески морщился, ворчал, большинство из них сжигал на подлете и только некоторые оставлял. Ремус внимательно читал каждую, слегка улыбался и убирал в сумку. Как он относился к той или иной дарительнице понять было совершенно невозможно. Петтигрю редкие валентинки, перепадавшие на его долю (видимо, за компанию), встречал восторженным писком, вызывавшем у Лили стойкие ассоциации с мышами. А вот Джеймс все доставшиеся ему поздравления – коих к своему неудовольствию Лили насчитала немало – убирал, не читая. Похоже, ему было абсолютно все равно, кто и что мог ему написать. Последнему обстоятельству Лили была безмерно рада, и проснувшаяся было ревность немного поутихла. Но если он не заинтересовался другой девушкой, почему тогда игнорирует ее весь день?!

После чар, которые были в тот день последним уроком, Лили как можно медленнее убрала все в сумку, махнув подругам, чтобы не ждали ее, и задумчиво побрела в сторону башни. Возвращаться в гостиную не очень-то хотелось: там наверняка началось бурное празднование со сливочным пивом, песнями, публичными признаниями и безудержным весельем, зачинщиками которого были все те же Мародеры. А настроение у Лили было, увы, далеко не праздничное. Неужели она все испортила из-за своего упрямства и гордости, и теперь поздно что-то менять?

Усевшись на подоконник в одном из коридоров пятого этажа, Лили принялась разглядывать школьный двор сквозь витражное стекло. Ей всегда нравилась эта игра: посмотреть через одно стеклышко, потом через другое, и все вокруг окрашивалось синим, красным, желтым, зеленым. Со сменой цвета будто что-то менялось в привычной картине, словно это была параллельная реальность. Можно было еще подождать пока солнечные лучи, освещавшие стену, доберутся до окна, и витражные стекла вспыхнут разноцветным пожаром.

От этого увлекательного занятия Лили отвлекла яркая красно-синяя птичка, с веселым чириканием зависшая перед ней.

— Ты ко мне? – удивленно спросила Лили.

Птичка утвердительно пискнула, в ее лапках прямо из воздуха появилась резная шкатулка и красная роза, которые упали на колени Лили. Еще раз чирикнув, птичка взмыла под потолок, сделала там круг и умчалась. Проводив ее взглядом, Лили принялась изучать посылку. На розе никаких записок не обнаружилось, и девушка открыла шкатулку. Внутри лежала дивной красоты заколка, будто сотканная из ажурного переплетения цветов, и коротенькое письмо:

«Дорогая Лили,

Поздравляю тебя с праздником. Надеюсь, мой скромный подарок понравится тебе. Ты давно мне нравишься, и мне очень хотелось бы познакомиться с тобой поближе. Если ты согласна, я буду ждать тебя у озера под вязом, в 5 часов.

Твой преданный поклонник»

То ли этот почерк был ей незнаком, то ли таинственный поклонник использовал заклятие изменения почерка, чтобы она его не узнала, во всяком случае, у Лили не было ни малейшей идеи насчет того, кто бы это мог быть. И тем сильнее хотелось это узнать. Настроение начало стремительно улучшаться.

Спрыгнув с подоконника, Лили помчалась в гриффиндорскую башню, чтобы переодеться, а заодно понаблюдать за однокурсниками: вдруг кто-нибудь себя выдаст?

В гостиной было шумно и весело – Лили застала самый разгар всевозможных конкурсов, в перерывах между которыми парни играли на гитаре, а особо смелые девушки пели. Организаторами была, конечно же, неизменная четверка, устроившаяся в креслах у камина. До назначенного часа еще было время, и Лили пристроилась в уголке, чтобы остаться незамеченной. Однако ее надеждам не суждено было сбыться: всего пару минут спустя ее увидела Мэри и, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, потащила в середину собрания, чтобы она спела что-нибудь.

— У нас конкурс на лучшую песню для любимого, — тараторила Мэри по пути. – Ты же отлично поешь, Лил! Тыпростообязанаспеть!

— А если у меня нет любимого? – ехидно осведомилась Лили.

— Подумаешь! — Мэри такой ерундой было не смутить. – Есть же кто-то, кто тебе хотя бы нравится. Спой для него.

Лили сразу перестала сопротивляться, поняв, что это ее шанс. Гостиная замерла в предвкушении. Лили бросила быстрый взгляд на Джеймса – он тоже смотрел на нее с каким-то непонятным выражением в карих глазах. Сердце забилось сильнее. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и начала тихонько петь:

Closeyoureyes,

Givemeyourhand, darling.

Doyoufeelmy heart beating?

Do you understand?

Do you feel the same?

Am I only dreaming?

Or is this burning an eternal flame? (1)

В такт ее пению заиграла гитара – сначала неуверенно, подстраиваясь под незнакомую мелодию, но потом все ярче и ярче.

Когда она замолчала, ошеломленная тишина взорвалась бурными аплодисментами. Лили вздрогнула – она совершенно забыла о том, что не одна здесь, — и открыла глаза, встретившись с вопросительным взглядом Джеймса. Он будто пытался что-то понять для себя, решал какую-то необычайно важную задачу. Лили почувствовала, что неудержимо краснеет, и, вырвавшись из объятий поздравлявших ее подруг, бросилась бегом в спальню. Уже на лестнице она уловила веселый возглас Сириуса:

— А что я тебе говорил, Джим!

* * *

Лили стояла на берегу озера, обхватив себя руками и задумчиво глядя вдаль. Последние лучи садящегося солнца скользили по застывшей поверхности озера, играя на ней бликами и слепя глаза. Небо над верхушками деревьев Запретного леса полыхало пурпуром заката, который подсвечивал редкие облака, заставляя их светиться изнутри розовым и золотым. Завороженная этим зрелищем, Лили не услышала приближающихся к ней шагов.

— Привет, Лили, — раздался позади знакомый голос, заставив ее вздрогнуть.

Только в этот момент она осознала, что именно этот голос она хотела услышать больше всего.

— Здравствуй, Джеймс, — ответила она, не поворачиваясь, и улыбнулась, когда теплые ладони несмело легли на ее плечи.

_____________________________

(1)TheBangles “Eternalflame” — Закрой глаза, дай мне руку, дорогой. Чувствуешь, как бьется мое сердце? Понимаешь ли ты? Чувствуешь ли то же самое? Это лишь мои мечты? Или это горит вечный огонь? (сорри, что перевод прозаический – в стихах я не умею)