По коридорам самой мрачной и страшной тюрьмы магического мира Азкабан раздавались гулкие шаги и ненавязчивая песенка без слов. Заключенные испуганно жались к стенкам, боясь приблизиться к прутьям их клеток. Даже безумные, умалишенные преступники каким-то шестым чувством понимали, что на глаза этого гостя лучше не попадаться. Дементоры спешили скрыться в соседних коридорах, едва заслышав песенку и они, заключенные, инстинктивно жались как можно дальше от источника звука. Стелла вышла на охоту, а значит, в Азкабане настало время тишины…
Невеста Интеллигента, (а себя она иначе и не называла, даже не глядя на его протесты) пребывала в прекрасном расположении духа, что даже не заметила мусора, хотя обычно всегда поднимала визг, едва завидев бумажку. Дело было в том, что на том листе бумаги была официальная печать Министерства. А Стеллочка правительство уважала, и не лезла в их официальные бумажки. Особенно если она сунула в них свой нос раньше.
Листочек затрепетал, был подхвачен сквозняком и залетел в одну из камер. Заключенный несмело протянул к нему руку, а вскоре упал на подстилку без чувств. Листочек медленно спланировал на каменный пол и грустно заблестел ярко-алыми буквами:
«Приказ по магической тюрьме Азкабан.
От 15.05.хх года.
Приказываю назначить Стеллу Забовски начальником магической тюрьмы Азкабан и главным управителем дементоров сего региона. Вступает в силу с момента отправки.
Разрешить Стелле Забовски использование магии в пределах Азкабана.
Утверждаю. Отдел обеспечения магического правопорядка, отделение Аврората совместно с административной службой Визенгамота.
Отправлено 17.05.хх года»
Тем временем Стелла, уже как месяц считавшая себя полноценной хозяйкой Азкабана, без стука ворвалась в комнату Интеллигента:
— Милый! Ну милый! Пора вставать! Ты не забыл, что сегодня мы идем знакомиться с моей семьей?
Черная тряпочка, что лежала поверх раскрытых книг, разбросанных прямо на полу, лениво задрыгала кончиками.
— Телли, не упрямься! Я тебе зааавтрак принесла… — нарочито громко Стелла загремела цепями и потянула на себя. В комнату-кабинет-библиотеку Интеллигента тут же ввалилось несколько заключенных.
Черная тряпочка лениво поднялась, простонала что-то невнятно, но отдаленно напоминающее «Отстань, женщина, у меня похмелье» и опять опустилась на книги.
Из-под черной тряпочки высунулась костяная рука и, подхватив услужливо предоставленный готессой карандаш, нацарапала на книге:
— Прекрати растягивать слова. Не буду вставать. И я не черный зайка!
— Хорошо, будешь кроликом, — легко согласилась невеста, и опять потянула заключённых на цепи поближе, которые уже пытались незаметно свалить отсюда куда подальше. — Сегодня ты должен быть бодрячком, ясно?
— Нет…
— Ну почему ты такой?..
— А кто меня вчера Пожирателями накормил?.. У меня несварение…
— Ну милый, ну, извини! Я же не знала, что у них срок годности истек! Вот, скушай этих…
Интеллигент со стоном поднял голову, взглянул на заключенных и лениво подплыл поближе.
— Приятного аппетита, любовь моя!
Интеллигента внезапно передернуло, он согнулся, закашлялся, словно только что добровольно съел парочку Патронусов, и резко потерял аппетит.
— Итак, ты кормлен, поен, так что поехали отсюда! — сделала вывод Стелла и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Интеллигент, все еще пребывающий в тяжком похмельном состоянии, со стоном схватился за голову, опять проклиная тот день, когда он написал объявление.
Личный боггарт дементора уже вовсю скакал по пустынным коридорам, громко вереща о своей родне. Интеллигент, как истинный джентльмен, преодолевая головную боль, услужливо кивал, не особо вслушиваясь в слова Стеллы.
Кстати, о боггартах. Недавно поселили тут одного в Азкабане в воспитательных целях. Правда, позже пришлось отказаться от этой затеи. Дело в том, что это мерзопакостное существо сумело высвободиться из своего шкафа-клетки в неположенное время, а потом полдня терроризировал дементоров, стражей-волшебников и заключенных образом второй Стеллы (многие из преступников тогда получили обширный инфаркт, когда увидели сразу двоих Стелл за несколько минут). Хорошо еще, что боггарт сам залез в свою клеть, когда столкнулся с настоящей готессой, а потом категорически не хотел вылезать. Так что пришлось списать его, как бракованного.
— О, Обжоркин! — внезапно воскликнула Стелла, в один прыжок преодолевая несколько пролетов лестницы и хватая попытавшегося улизнуть дементора за мантию. За эти несколько месяцев практически все дементоры обзавелись прозвищами. И Обжоркин было не самое худшее. — Что там с нашим свадебным тортиком?..
Пойманный дементор умоляюще протянул руки к Интеллигенту, на что тот лишь изобразил горестный вздох. От Стеллы, увы, Патронусов еще не придумали.
— Так. Стоп. Ты не придумал свадебный тортик?! — Стелла нахмурилась, а потом, расстроенно хлюпнув носом, вытащила палочку. — Меня нельзя расстраивать! Экспекто Патронум!
Интеллигент тут же спрятался в ближайшей нише. Если к Стелле у него уже более-менее выработался иммунитет, то ее Патронус… Кто знает, какой он у нее?
Яркий белый луч осветил коридор, Обжоркин испуганно вжался в стену, а белый луч медленно начал принимать форму… Дементора?..
Интеллигент от удивления выронил свой свиток, уставившись на Патронуса. Тот, тем временем, деловито подплыл к Обжоркину и, дав ему щелбан и покрутив белоснежным костяным пальцем у виска, втянулся обратно в палочку, совершенно проигнорировав высунувшегося Интеллигента.
Нонсенс! Невероятно! Невоображаемо!
Дементор с любопытством уставился на палочку, а потом на невесту.
Обжоркин, который внезапно понял, что все о нем забыли, незамедлительно улетел подальше. Готесса с невероятной теплотой и любовью смотрела на Телли, кружащего рядом с ней.
— Я знала, что мой демочка тебе понравится… Правда, он здоровский?
Интеллигент кивнул, подумав, что может получить Магонаучную премию, если изучит феномен дементора-патронуса.
— Он такой миииилый! Нет, солнышко мое черное, ты не подумай! Я тебя люблю, да!
— Знаю, но зачем ты так с Обжо… Эээ.. Моим собратом?.. — вывел он на свитке, едва подобрав его.
— Как зачем? Я сказала ему придумать тортик! Я подумывала, чтобы он выбрал самых аппетитных заключенных и намазал их кремом, но, подумав, что ты будешь ревновать, сказала, чтобы Обжоркин подумал еще. Что значит я заговариваюсь? Что значит не логично? Это была его идея! И я не врушка, да! Сомневаешься?..
Интеллигент поспешно вывел, мол, что он ей верит, мысленно закатывая глаза и, не выдержав, замораживая окружающее пространство.
Забовски радостно взвизгнула и тут же попыталась залезть дементору под мантию, но тот вовремя взлетел под потолок.
Кстати, однажды у нее все-таки получилось забраться ему под одежду. Да и то только потому, что Интеллигент был шокирован заявлением, что на свадьбе он обязан быть в белой мантии, а она будет в черном платье. Оказавшись укутанной, Стеллочка немедленно завизжала, что бесконечно счастлива, что ей достался демочка — оказывается, скелеты ее фетиш! С тех пор Интеллигент ходит постоянно оглядываясь и поплотнее закутывается в плащи…
Стелла, обиженная тем, что ее жених висит под потолком расстроенно топнула ногой, но, здраво рассудив, что ее демочка никуда не денется, уселась прямо на каменный пол, во все глаза наблюдая за Интеллигентом с таким любящим выражением лица, что тому стало даже совестно левитировать от нее подальше под потолком.
Дементора мучили сомнения, его разум терзали противоречия: с одной стороны, он, как дементор, испытывающий ужас перед предстоящим браком, должен сейчас сбежать, с другой стороны, он, как истинный джентльмен не может позволить леди долго сидеть на каменном ледяном полу. С третьей стороны, он, как ученый, ведущий переписку с величайшими магическими умами современности, почетный член Магического Научного Сообщества (пусть и скрытый, многие не выдерживают его появления), он, признанный специалист по прикладной магокриминалогии, не может не изучить феномен Патронуса Стеллы. Интеллигент долго буравил взглядом Стеллочку, которая словно забыла, что намеревалась познакомить его с родителями.
И тут победил джентльмен.
Дементор вновь оказался на полу, галантно протянул своей, к его ужасу, невесте руку, помогая подняться, и, позволив схватить себя за локоть, вальяжно зашагал к комнате свиданий, на ходу пытаясь разгадать тайну заклинания юной начальницы.
Готесса, шокированная таким поворотом событий, лишь молча открыла рот и тут же закрыла. На несколько секунд на лице девушки застыла маска крайней степени задумчивости, что Интеллигент уже было подумал, что изрядная мыслительная работа изрядно повредит разум невесты, итак не отличавшейся особой задумчивостью.
Однако, все быстро прошло, и вот Стеллочка уже радостно попискивая вовсю тянет дементора по коридорам Азкабана, на ходу пытаясь рассказать, какая у нее замечательная семья.
Интеллигент лишь мысленно испустил стон, представив себе родных Стеллы. Наверняка такие же… Такие же… Черные, да.
— Пупсичек, ты не проголодался?
Интеллигент уже привык к странным прозвищам, но вот «пупсичек» это было что-то новенькое. Рука уже потянулась к пергаменту, как внезапно он сообразил, что Стелла висит у него на рукаве, трется носом об мантию, и в таком положении не может произнести ни слова.
Дементор повернул голову направо и увидел страннейшую картину в своей жизни. Невысокая, полноватая женщина в мешковатой мантии и остроконечной шляпе хлопотала вокруг стройного мужчины, с тонкими усами, моноклем и газетой «Ежедневный Пророк» в руках. Носил он строгий пиджак, жакет, безупречно белую рубашку, строгие прямые штаны и идеально начищенные туфли из черной кожи — весь его облик выдавал его как человека наивысшей степени интеллигентного и ученого.
Интеллигент же, в свою очередь, даже пространство вокруг на радостях заморозил, сразу же представляя себе картину тихого семейного вечера. Эта миловидная женщина подает чай и человека, он с этим представительным мужчиной ведет неспешный разговор о последнем методе отображения магических связей в области магокриминалогии, рядом Стелла нянчит детей в черных простынках… Стоп, о чем он только что подумал?..
Дементор тряхнул головой, отгоняя это видение, и буквально пополз знакомиться с четой Забовски: Стелла, сообразившая, что жених погружен в себя, незамедлительно этим воспользовалась, вскарабкалась к нему на руки и требовала донести ее до ближайшего стула.
— А, вы, должно быть, мистер Интеллигент? — женщина широко улыбнулась, отчего в уголках губ появились маленькие ямочки, придававшие ее лицу воистину доброжелательное выражение. — Очень рада с Вами познакомиться, меня зовут Анна. Стеллочка говорила нам, что вы просто красавец, очень умен и галантен, поэтому нам не терпелось увидится с будущим зятем!
Интеллигент, без зазрения совести сбросив тушку невесты на стул, отвесил миссис Забовски самый изысканный из своих поклонов, заставив женщину всплеснуть руками и завопить что-то, к величайшей гордости дементора, о том, что истинные джентльмены все-таки существуют.
— Хм! — мистер Забовски отложил газету, поставил непонятный приборчик на стол и с грозным видом спросил:
— Это все, конечно, замечательно, однако я не стал бы торопиться с выводами. Истинный джентльмен не только умеет обходиться с дамами, но его знания в любой области мира должны быть достаточны… Скажите мне, господин Интеллигент…
Мужчина снизил голос до зловещего шепота, заставляя заинтригованного таким поворотом дементора склонится к столу пониже, буквально впиваясь взглядом в глаза отца Стеллочки.
— … вы любите виски?.. — мистер Забовски широко улыбнулся, откинулся на спинку стула и щелчком пальцев подзывая к себе бутылку. От удивления Интеллигент сел. Благо, что Стеллочка вовремя среагировала, услужливо подставляя любимому стульчик.
С тоской в глазах дементор взирал на семейство Забовски: прыгающая дочка, носящая исключительно черное. Анна, явно пребывающая во власти материнских инстинктов ко всему, что кажется ей милым и беззащитным (в том числе и сам Интеллигент: буквально через каждые несколько секунд женщина норовила подправить капюшон мантии, который, якобы, съехал набекрень.) И мистер Забовски, Константин для будущего сына (под этим термином он подразумевал, опять же, дементора)… А он ведь казался таким близким! Таким родным! Этот умный взгляд, ненавязчивые манеры, легкое покашливание, тактичное и вежливое… Внешность обманчива. Очень.
Пока Интеллигент рассуждал о превратностях судьбы, семейка уже успела изрядно наклюкаться и без него.
— Ик! Сынуууля! — протянул Константин, положив руку Телли на плечо. — Ты вот… Скажи… Ты мою дочку любишь?
Дементор медленно повернул голову в сторону будущего отца и потянулся к пергаменту, чтобы написать весьма содержательный и длинный ответ по поводу того, что он думает о Стелле, как сзади его что-то толкнуло, пергамент вывалился из рук, а его талия оказалась в медвежьих тисках невестушки.
— Конечно любит! — радостно засмеялась она, но потом вдруг сникла и разрыдалась. — Он такой хороший… Я его не заслуууживаю!
— Доча! Тебе — самое лучшее! — вмешалась Анна, грозно потрясая пустой бутылкой. — Такой мужчина — только тебе! Я остальных пигалиц шуганула, никуда не дееенется!
Девушка выпустила Интеллигента из своей хватки, насупившись посмотрела на маму и заорала пуще прежнего:
— Он самый лучший парень на свете! Он самый-самый заботливый… Я тебя не заслуууживаю…
Растерявшийся от такого поворота событий дементор погладил Стеллочку по голове, не зная, как в эту минуту утешить девушку. Обычно хватало парочки новых плеток, наручников или там новой черной помады, но это явно не тот случай.
И тут в его голову пришла простая мысль. Это ведь он во всем виноват…
Он приблизился к дрожащей фигурке и вгляделся в ее лицо, попытавшись найти в этой юной деве черты, которые помогут ему воспринимать Стеллу как свою музу — это единственный способ извинения, который знал «Телли».
Дрожащие губы черного цвета. Мило похлюпывающий носик, с краснеющим кончиком. Опухшие красные глаза. Размазанные тушь и подводка…
«Не нашел,» — подумал Интеллигент и, покачав головой, положил одну руку на плечо Стелле, а другой извлек черный платок.
— Спасибо, — прошептала она, приняв платок и быстро глянув на родителей, горланящих какую-то «во саду ли в огороде, нашли Демочку мы вроде» под звон цепей заключенных, которых привели Интеллигенту на кормежку по просьбе новой начальницы.
— Ты знаешь, Телли… Ты самый-самый! Спасибо тебе, за все, что ты для меня делаешь… Ты у меня такой хороший… Сначала в круиз… Потом запер в башне… Потом подарил мне минуты свободного падения… Даже про стог внизу не забыл, заботливый ты мой! Я тебя не заслуживаю.
«Мерлин, за что Я тебя заслужил?..» — обреченно подумал дементор, припоминая, что он не учел, что у Стеллы всегда есть стратегический запас шоколадок и вина, когда запирал ее в башне, ну а стог сена оказался непродуманной оплошностью, когда он совершенно (!) случайно толкнул ее вниз.
— Ты… Самый лучший.. Эээ… нечеловек, которого я знаю. И я правда счастлива, что выхожу за тебя. Нет, правда… Самый заботливый и чудесный дементор в мире…
Интеллигент просто не мог найти нужных слов на этот выпад, поэтому не придумал ничего лучше, чем просто согласится быть самым заботливым и чудесным дементором в мире. Ну, а пока самый заботливый и чудесный дементор в мире питался особо брыкающимся преступником, Стелла сияла от счастья, еще раз благословляя маму, что подсунула ей газетенку. А пока Стелла думала и сияла, Анна и Константин рыдали над воображаемыми внуками, Интеллигент закончил с воспитанием заключенных, еще раз поблагодарив Министерство за свежатину…
«А ну его, эти схемы, — тем же вечером думал он, сжигая планы побега, которые вычерчивал вот уже как несколько месяцев. — Так и быть, женюсь! С этой голубушкой не соскучишься. Пожалуй, я даже рад, что дементор — меня она может только тискать…»
Интеллигент тогда еще не знал, что Стеллочка была некромантом…
Vova
