Всё началось с похода в Гринготтс

Гарри взволнован! Гарри влюблен!

Всего лишь через пару дней он женится на девушке своей мечты, Джинни.

Джиневра Уизли была, в его глазах, самой красивой девушкой в мире: гладкая, будто фарфоровая, кожа, широко распахнутые глаза цвета шоколада, длинные огненного цвета волосы и еще более длинные стройные ноги. Она была восхитительна и целиком принадлежала ему одному или, точнее было бы сказать, будет принадлежать через какие-то два дня.

За последние восемь лет Гарри привык считать себя частью семьи Уизли, но через 24 часа он окончательно и бесповоротно войдет в нее. Более того, у него будет СВОЯ семья: Гарри и Джинни. Чуть более года назад Гарри победил Волдеморта. Пророчество свершилось. Гарри — Мальчик-который-выжил, Избранный, теперь стал Тем-кто-победил-Темного-Лорда, символом Света и Справедливости, а со смертью Дамблдора еще и был признан самым могущественным магом своего времени.

Жизнь была прекрасна!

Гарри проучился в Хогвартсе дополнительный год и прошел аттестацию. Он собирался поступить на тренировочный курс в Аврорат через шесть недель после медового месяца в Париже. Джинни хотела устроить свадьбу в июне, но Гарри считал, что сначала нужно сдать экзамены в Хогвартсе, поэтому было принято решение назначить свадьбу на 30 июня, последний день месяца. Экзамены уже сданы, а солнечные июньские дни еще не прошли. Джинни была довольна.

Жизнь была просто великолепна!

Сегодня Гарри собрался отправиться в Гринготтс на встречу с управляющим его счетом. Неделю назад, к удивлению Гарри, миссис Уизли вручила ему письмо из волшебного банка. В тот день Гарри прибыл в Нору после веселой вечеринки с Роном, Джинни и Гермионой по случаю окончания Хогвартса, продлившейся до самого утра. Теперь они больше не ученики.

Птица с конвертом из Гринготтса прилетела рано утром, и Молли отдала его Гарри только за обедом (завтрак они бесстыдно проспали). В письме значилось, что, согласно правилам банка, всем мужчинам из рода Поттеров, перед регистрацией брака со своей будущей женой, необходимо встретиться с управляющим их счетом в банке Гринготтс. Встреча в банке была назначена за два дня до свадьбы и считалась простой формальностью.

Рон вызвался было сопровождать Гарри, но совершенно неожиданно получил приглашение на утреннюю пробную тренировку в команду по квиддичу «Пушки Педдл». Рон, страстный поклонник «Пушек», был несказанно удивлен, получив от капитана команды письмо, присланное совиной почтой, в котором герой войны Рональд Уизли официально приглашался принять участие в отборе в команду. Ни для кого не было секретом, что Рон надеялся стать профессиональным игроком в квиддич, хотя, по мнению Гарри, друг большими успехами на этом поприще не блистал. Свое мнение Гарри Поттер предпочитал держать при себе. Он любил Рона, как брата, и доверял, как никому другому, зная, что в бою всегда сможет на него положиться, как на самого себя. И все же Гарри первым был готов признать, что его друг вряд ли когда-нибудь станет успешным игроком в квиддич. С другой стороны, «Пушки Педдл» занимали самую нижнюю строку в турнирной таблице, и Рон вполне мог вписаться в такую команду.

Подходя к белой мраморной лестнице банка, Гарри почувствовал, как от нахлынувших воспоминаний о первом посещении Гринготтса потеплело на душе. Восемь лет прошло с тех пор, как лесничий Хагрид привел его, одиннадцатилетнего, ничего не знающего о волшебном мире, к этому порогу. В здании за прошедшие годы ничего не изменилось. Гоблины деловито суетились за своей рутинной работой, а вот ведьмы и волшебники, завидя Гарри, принялись возбужденно переговариваться, указывая на него друг другу; многие махали руками, некоторые даже порывались пожать парню руку. Оставалось лишь улыбаться. Обычно Гарри смущался от столь открытого внимания к своей персоне, но сегодня он широко улыбался и пожимал руки всем желающим. Почему? Просто он был счастлив.

Покончив с приветствиями, Гарри подошел к информационной стойке и поздоровался:

— Мне назначена встреча с управляющим счетом семьи Поттеров.

Гоблин поклонился и вежливо произнес:

— Добрый день, лорд Поттер, пожалуйста, присядьте. Служащий Гробрик сейчас к вам подойдет.

Гарри повернулся, ища предложенное ему место, и заметил знакомого гоблина.

— Привет, Грифук! Как дела?

Гоблин выглядел совершенно шокированным, никто и никогда не утруждал себя запоминанием имен гоблинов, да и с Гарри тот встречался лишь однажды.

— Спасибо, все хорошо, лорд Поттер. Надеюсь, Ваши дела в банке сегодня приумножат Ваше золото.

Гарри засмеялся. Кто о чем, а гоблины всегда о золоте.

— Спасибо, Грифук, надеюсь, наши дела сегодня также принесут много золота и Вам, а также Вашей семье и всем, кто работает в Гринготтс.

На лице Грифука появилась, такая редкая для гоблина, искренняя улыбка. Сам того не понимая, Гарри не просто польстил гоблину своими пожеланиями, но и благословил дела банка.

— Благодарю Вас, Лорд Поттер, за благословление нашего банка в делах, — произнес голос позади Гарри. Тот обернулся и поприветствовал другого гоблина, которого определил как ведущего счета Поттеров.

Подошедший гоблин был выше Грифука, его одежда была пошита из дорогого сукна благородного синего цвета, сам гоблин вел себя уверенно и даже властно.

— Я рад, что мои пожелания пойдут на пользу банку, — добавил Гарри с поклоном. Он давно понял, что гоблины, как никакие другие волшебные существа, чтят традиции.

Гоблин снова слегка поклонился.

— Пожалуйста, сэр, пройдемте со мной.

Гарри провели в большой кабинет в задней части банка, в котором его уже дожидались еще два гоблина, одетые не менее роскошно, чем Гробрик. Один в темно-фиолетовых одеждах, другой, явно старший из них, в серебристой тунике, которая почти сливалась с его седыми волосами. На поясе у старика висел украшенный драгоценными камнями кинжал.

Гробрик представил гоблина в фиолетовой мантии как Магнуса, главу счетов семьи Блэков, а второго как Фаерфорджа, главу Гринготтса по особым счетам. Пока Гарри раскланивался с гоблинами, ему в голову закралась мысль, что приглашение в банк вряд ли было «пустой формальностью».

Гарри занял свое место, спокойно ожидая, пока Гробрик начнет разговор. Все три гоблина внимательно наблюдали за молодым человеком.

Первым к Гарри обратился Фаерфордж:

— Я счастлив видеть Вас, лорд Поттер, в стенах нашего банка. Я пытался встретиться с Вами на протяжении последних восьми лет.

Из всех заявлений, которые Гарри мог ожидать, это можно было назвать последним.

— Восемь лет? Простите, но я никогда не получал корреспонденцию от вашего банка до конца прошлой недели, когда пришла записка, в которой назначалась сегодняшняя встреча.

Три гоблина со значением переглянулись.

Гробрик повернулся к Гарри:

— Уверен¸ это какое-то упущение, лорд Поттер. Тем не менее, нам многое предстоит обсудить сегодня относительно ваших счетов.

— Простите, господа, я уверен, что по возвращении из медового месяца я смог бы уделить делам со счетами Поттеров и Блэков куда больше свободного времени, чем сегодня. Я был бы крайне признателен вам, если бы мы сейчас обсудили более насущную проблему: процедуру допуска моей будущей супруги к моим счетам.

Магнус взглянул на Гарри с некоторым отчаянием:

— Лорд Поттер, что вы знаете о своем состоянии?

Гарри знал, что по завещанию унаследовал состояние Блэков, но в каком размере — не имел представления. Главным аспектом было то, что для его любимой Джинни средств было достаточно и эти деньги послужат хорошим стартом их совместной семейной жизни. Что касается хранилища семьи Поттеров, то оно было единственным, насколько ему было известно, и почти пустым после восьми лет обучения. Еще он знал, что род Поттеров достаточно древний, и поэтому к нему могут прилагаться всевозможные традиции, принятые у чистокровных волшебных семей.

— Думаю, что знаю достаточно, поэтому не могли бы мы перейти сразу к обсуждению Джинни, с тем, чтобы я смог покинуть банк вовремя. Обещаю, мы обсудим все вопросы, как только я вернусь из Парижа.

Магнус выглядел так, будто был готов вскочить с места и закричать, но старик Фаерфордж положил бледную ладонь на плечо младшего гоблина, и тот успокоился.

— Конечно, лорд Поттер, мы просто обсудим вашу прекрасную невесту. Примите наши искренние поздравления. Этот брак так давно ожидаем, и я уверен, что волшебный мир еще много лет будет обсуждать вашу свадьбу, — добавил он, обращаясь к Гарри.

— Благодарю, давайте же вернемся к делу, — поторопил его Поттер.

Гоблины снова переглянулись, и Фаерфордж, как самый старший, повел разговор:

— Во-первых, лорд Поттер, я предполагаю, что будущей леди Поттер пришлось по вкусу подвенечное платье вашей прабабушки. Оно изготовлено из самых лучших шелков акромантулов, инкрустировано золотыми и серебряными рунами.

— Наверно, оно красивое, но я уверен, что у Джинни уже есть готовое свадебное платье.

— Ох, простите, но это платье мы отправили ей более двух месяцев назад, для того, чтобы оно было подогнано под фигуру вашей невесты.

Гарри недоуменно покачал головой.

— Вы, должно быть, ошиблись, я предложение сделал Джинни лишь месяц назад.

Гарри сделал официальное предложение после их последнего экзамена.

— И снова я приношу извинения, вероятно, в наших датах закралась неточность. Тем не менее, нет никаких сомнений, что обручальные кольца Лордов и Леди Поттеров были почищены и заново отполированы к вашей свадьбе.

— Я не знал, что такие кольца существовали, никогда не видел их в своем хранилище. Надо будет рассказать о них Рону, он сказал, что приобрел кольца в качестве свадебного подарка на нашу с Джинни свадьбу.

— Что ж, уверен, что с этим все в порядке. Ваше личное семейное поместье Поттер-Минор уже украшено к свадьбе и ждет счастливых молодоженов.

— У меня нет поместья, — пожал плечами Гарри, — но есть особняк Блэков на Гриммаулд Плейс. Я решил оставить его как есть и не переименовывать в Поттер-Минор и да, миссис Уизли, мама моей невесты, и Кричер потратили немало времени, наводя там порядок.

Гарри услышал, как Мангус издал придушенный вздох и сокрушенно покачал головой. Гарри решил, что тот, без сомнения, не одобряет сам факт, что дом благородного древнего рода Блэков переходит во владение непрямому наследнику.

— Замечательно, таким образом, последнее, что мы должны уладить — это пособие вашей жены.

— Чье пособие? — не понял Гарри.

— Всем женам семьи Поттеров полагается пособие, чтобы заботиться об их личных нуждах.

Гарри понятливо закивал.

— Хорошо, звучит очень правильно. Сколько я должен ей выплачивать?

— В настоящее время вы платите вашей невесте пособие в 100 галеонов в месяц, а так же еще 500 галеонов в год в качестве платы за обучение в школе. Я предполагаю, вы захотите увеличить пособие?

Гарри посмотрел на гоблинов, решая, или они сошли с ума, или он все не правильно понял.

— Вы только что сказали, что я платил Джинни 100 галеонов в месяц? — переспросил он.

— Да, и 500 в год за обучение, — подтвердил Фаерфордж.

Гарри неожиданно стало душно. Нет, этого не может быть, гоблины ошибаются, именно гоблины, а не его любимая Джинни.

— Эти суммы не включают пособие на ее семью, я полагаю, вы оставите его прежним, — обронил Фаерфордж, наблюдая за Гарри.

ЧТО?!!

Нет, это не может быть правдой, не может быть связано с Джинни, она ни в чем не виновата! Это, должно быть, желание Сириуса… Да, точно, она, скорее всего, получала деньги от Сириуса.

— Эти деньги выплачивались со счета Сириуса Блэка? — с надеждой спросил Гарри.

— Нет, оплаты совершались со счета Поттеров в течение семи прошлых лет, — так же невозмутимо ответил гоблин.

— Семь лет!!! Джинни семь лет получала пособие?! — выдохнул Гарри в шоке.

— Каждый месяц, так же, как и плату за учебу.

Гарри потрясенно замолчал, собираясь с мыслями, затем тихо спросил:

— Семья Уизли тоже получала пособие в течение семи лет?

— Нет, в течение восьми.

Гарри поднялся с места, ощущая потребность пройтись по кабинету и привести мысли в порядок. Внутреннее чутье подсказывало ему, что гоблины не лгут, хотя лучше бы они лгали. А это, в свою очередь, означает, что Джинни, да и остальные Уизли, брали деньги с его счета. Гробрик выглядел так, будто хотел еще что-то сказать, но Фаерфордж придержал его за руку, призывая хранить молчание. Молодой человек должен принять решение самостоятельно.

Джинни получала деньги 7 лет, а Уизли 8. Без его ведома — это означает, что они попросту обворовывали его все это время.

«Нет, только не Джинни, — прошептал голос в его голове, — она прекрасна, она идеальна. К чему вся эта суета, ты женишься на самой замечательной женщине на свете, деньги не имеют значения».

«Но они воровали у меня. Те деньги, что оставили мне после смерти родители! Очевидно, средств было не так мало, и их хватило надолго. Я выжил, и я победил».

«Теперь у тебя есть Джинни», — убеждал его призрачный голос.

Ее имя воскресило в уме знакомый образ: нежный овал лица, сливочный цвет кожи, мягкие рыжие волосы, которые так сладко пахли розами.

«Нет! Они брали деньги за свою дружбу. Это неправильно!!»

Он должен во всем разобраться. Уизли крали его деньги. Рону и Джинни платили за дружбу с ним.

«А как же Париж? Ты мог бы разобраться со всем этим после медового месяца», — жарко шептал невесомый голос.

НЕТ!

Что-то внутри него сломалось, и наваждение рассеялось. Так быть не должно!

Гарри перевел удивленный взгляд на гоблинов, как будто впервые их увидел. Что-то определенно было не так.

— Что вы со мной сделали? — потребовал он ответа.

— Ничего магического, всего лишь рассказали Вам всю правду.

— Значит, Джинни и остальные Уизли брали деньги за дружбу со мной?! — не то спрашивал, не то утверждал Поттер.

— Хм, не берусь говорить за всех Уизли, но могу утверждать, что миссис Уизли получала пособия на своих детей Джиневру и Рональда.

— Думаю, мне стоит задержаться и прояснить все возникшие вопросы прямо сейчас, — решительно заявил Гарри.

— Самое время! Я думал, нам никогда не удастся достучаться до Вас, — довольно ухмыльнулся Магнус. Его кривая усмешка напомнила Гарри Снейпа.

— Лорд Поттер, с Вашего позволения, мы бы хотели, чтобы Вас обследовал один из наших целителей.

«Никаких целителей! Не доверяй целителям», — зашептал голос в голове Гарри, но тот стряхнул нахлынувшее оцепенение.

— Обследовать на предмет чего?

— Мы подозреваем, что Вы находитесь под воздействием любовного зелья.

— Подождите минуту. Одно дело обвинить Джинни в краже, но совсем другое сказать, что она опоила меня любовным зельем.

—Лорд Поттер, пожалуйста. Если Вы действительно искренне любите эту девушку, то мы ни в коем случае не встанем на Вашем пути и будем рады первыми поздравить Вас, пожелать Вам долгой и счастливой супружеской жизни. Но если правы мы, то, возможно, Вы совершаете самую большую ошибку в Вашей жизни.

Гарри на минуту задумался, затем согласно кивнул. Гробрик метнулся из кабинета и вернулся с высокой худощавой женщиной с длинными темными волосами и острым носом, которая снова напомнила о Снейпе. В отличие от школьного зельевара, одета она была в белые одежды, и улыбка у нее была куда приятнее.

— Добрый день, лорд Поттер. Я — целитель Мэрчек. Мне сказали, что Вы хотите пройти полную проверку перед свадьбой.

Не доверяя своему голосу, Гарри снова кивнул.

— Если Вы спокойно посидите без движения, это не займет много времени, — целитель принялась выписывать палочкой сложные па вокруг Гарри, а тот сидел неподвижно, пребывая в абсолютном шоке.

Наконец, она заговорила:

— Что же, лорд Поттер, надо заметить, у Вас была интересная, насыщенная жизнь. Никогда не встречала никого, кто пережил бы смертельное проклятие или испытал на себе действие Круциатуса так много раз подряд и не сошел с ума. Вам удалось справиться с двумя непростительными без серьезных непоправимых повреждений. Я потрясена! На основе Вашей истории болезни можно книги писать.

Гарри лишь усмехнулся в ответ. Да уж, жизнь у него была «интересная».

— Конечно, я полагаю, Вы больше интересуетесь более поздними воздействиями. У меня для Вас плохие новости. По моим данным, Вы находитесь под воздействием целого комплекса чар, а также долговременного приема любовного зелья. Помимо этого, на Ваши магические способности наложено несколько блокирующих заклятий. Некоторые из них старые, наложенные более 15 лет назад, в то время как последним не более 2 лет.

— Что мне теперь делать? — в отчаянии спросил Поттер.

— Все поправимо, — успокоила его целитель. — Мы можем прописать Вам отменяющее зелье. Оно поможет снять любовное наваждение, но, для достижения необходимого эффекта, его нужно принимать не менее месяца. Как мне кажется, Вам уже самостоятельно удалось ослабить часть чар принуждения, я бы рекомендовала Вам найти хорошего мастера по чарам, которому Вы безусловно доверяете и который поможет вам избавиться от остаточного воздействия чар, а также снимет блоки и ограничения с Вашей магии.

Целитель немного замялась, будто решая, продолжить или нет. Потом все же добавила:

— Осмелюсь дать совет. В свете открывшихся событий, я бы рекомендовала Вам повременить со свадьбой.

— Не повременить, а отменить, — жестко сказал Поттер.

Повернувшись к гоблинам, все еще наблюдающим за ним, Гарри произнес:

— Вы говорили, что у нас немало вопросов для обсуждения. Думаю, пора к ним приступить.

— Да, конечно, но мне кажется, Вам лучше вначале решить вопрос с противоядием к любовному зелью, а затем прерваться на поздний ланч. Сразу после него мы вернемся к обсуждению ваших финансовых вопросов, так как это может затянуться надолго, — предложил Фаерфордж.

Целитель представила старшему гоблину полный отчет обследования Лорда Гарри Джеймса Поттера и прописала антидот, а также несколько сопутствующих заживляющих зелий.

— Обследование является официальным и может служить законным основанием для предоставления в любом магическом учреждении, — добавила она, обращаясь к Гарри.

Спустя 10 минут в кабинет вернулся Гробрик, бережно неся предписанные зелья. Проглотив первое, Гарри ощутил дрожь во всем теле и слабость, перед глазами все поплыло. Магнус подскочил, ловко подхватывая выскользнувший из ослабших рук Гарри кубок с лекарством.

— Думаю, Вам лучше прилечь, — вздохнула целитель. Взмах палочки — и мягкий кожаный диван из зала обслуживания клиентов медленно вплыл в кабинет.

Гарри благодарно кивнул, прилег и закрыл глаза. Комната сразу перестала вращаться. Облегчение пришло ненадолго, буквально через минуту Поттера скрутила дикая боль. Болело все. После нескольких минут мучений Гарри вырвало на пол.

Еще один взмах палочки целителя, и на полу не осталось и следа, а в воздухе запахло сосновой хвоей. Боль прошла.

— Не волнуйтесь, все в порядке. Это прекращает свое действие любовный напиток, он покидает ваше тело. Скоро вы окончательно поправитесь, — улыбнулась медик.

Гарри палочкой увлажнил носовой платок и вытер испарину на лице, произнес заклинание, очищающее рот и освежающее дыхание.

— Вы говорили, эффект может продлиться месяц?

— Да, вы можете ощущать последствия зелья еще некоторое время, так как принимали любовное зелье слишком долго, а прервали его действие резко.

Голова Гарри прояснилась, как будто прошла давняя головная боль, ставшая уже привычной и оттого совершенно не замечаемая им.

Все чувства к Джинни, его невесте, разом оказались фальшивкой, обманом, вся нежность и желание к ней, которое он лелеял в своем сердце, простым наваждением. Гарри напряг память. Он начал сходить с ума по ней в начале 6 курса. На протяжении всех предыдущих лет она ничуть не интересовала его, даже скорее раздражала своим назойливым восхищением и обожанием. В ту пору Гарри начал склоняться к мысли, что он, наверное, гей, так как его влечение к мужскому полу стало для него очевидным. Но потом — потом он мог думать только о Джинни. Желать только ее одну, мечтать о ней каждую ночь. Те месяцы, что он бродил по лесам, разыскивая крестражи, о своей невесте он совершенно не думал. «Видимо, зелье давать было некому», — хмыкнул он про себя. Но после финального сражения он снова попал под ее чары, скорее всего, его опять принялись опаивать любовной отравой.

Его затошнило снова, но уже не от слабости, а от отвращения.

Из задумчивости бывшего гриффиндорца вывел вопрос целителя:

— Как вы сейчас относитесь к своей невесте?

Гарри прикрыл глаза и попытался вызвать в памяти образ Джинни. Его чувства к ней мало чем отличались от его отношения к другим членам семьи Уизли, например, Биллу или Чарли. Она для него лишь хорошая знакомая, и все. Максимум, на что тянула Джинни, так это быть младшей сестрой его друга, не вызывая у него ни страсти, ни романтических чувств и, уж тем более, желания жениться на ней.

Убедившись, что пациент принял все надлежащие зелья, целитель ушла. Перед уходом она оставила ему свою визитку для связи через камин, гарантируя полную конфиденциальность. Об оплате она также просила не беспокоиться, гоблины уже сполна оплатили ее услуги.

Гробрик пригласил Гарри к небольшому круглому столу, сервированному легкими закусками. Заняв место за столом, Поттер пригласил гоблинов разделить с ним трапезу. Те принялись отказываться, ссылаясь на нарушение этикета. Не пристало лордам сидеть за одним столом с гоблинами. Гарри настоял на своем, и несколько растерянные гоблины присоединились к нему.

Во время ланча Гарри спросил:

— Как я понял, Уизли 8 лет получали деньги, и общая сумма выплат должна была составить немалое состояние? Я и не думал, что в хранилище Поттеров было так много золота.

— Хорошо, лорд Поттер, я объясню, — начал Гробрик, но Гарри прервал его.

— Зовите меня Гарри, — попросил он.

Гоблины опять переглянулись в нерешительности. Фаерфордж отвесил церемониальный поклон и произнес:

— Благодарим за оказанную честь, Гарри.

Гарри лишь печально улыбнулся:

— Вы только что спасли меня.

— Это была наша обязанность.

— Так что насчет золота? — напомнил Гарри.

— Да, Поттеры всегда были богаты, миллионы галеонов золотом. Уизли не нанесли вам серьезного ущерба.

— Миллионы?!! Но я никогда не видел столько золота в хранилище!

— Это потому, что хранилище у вас не одно, — улыбнулся старик гоблин. — То, что вы видели, предназначалось лишь для карманных расходов: школьные принадлежности, сладости, безделушки и прочее. Всего у семьи Поттеров было 15 различных хранилищ.

— У меня 15 хранилищ??!!! — воскликнул Гарри, не в силах поверить услышанному.

— Нет, я сказал, было 15, сейчас их значительно больше. Сириус Блэк оставил вам еще 17 и приблизительно 20 Вам завещали различные люди, как «мальчику-который-выжил».

Подумав немного, Фаерфордж добавил смущенно:

— Даже я не знаю точную цифру вашего богатства, Гарри. Нам придется взять у Вас анализ крови, чтобы установить все, что принадлежит Вам на данный момент. Кстати, необходимость пересчитать Ваше состояние и стало основной причиной, по которой мы смогли настоять на Вашем личном присутствии в банке.

Магнус наклонился и что-то зашептал Фаерфорджу на ухо, тот кивнул, и гоблин в фиолетовых одеждах заметно расслабился. Тяжело вздохнув, будто бы хорошо отрепетированная речь давалась ему с трудом, Магнус произнес:

— Лорд Поттер, — начал он, — Гарри, причина, по которой мы пытались в течение восьми лет встретиться с Вами, в том, что мы хотели передать Вам Ваше законное имущество, а также те пожертвования, что были оставлены на Ваше имя. Когда Ваши родители погибли, Вашим официальным опекуном автоматически становился крестный отец — Сириус Блэк, но и он в тот же день был отправлен в Азкабан. Вас же отправили на воспитание к маглам, в семью Вашей тетушки. Мы подозреваем, что это было неслучайно. Вас старались держать подальше от Вашего собственного наследства.

— Что??

— Вам, вероятно, известно, что Сириус Блэк попал в Азкабан по заведомо ложному обвинению. Формально обвинение ему так и не было предъявлено. В противном случае, как пособник Темного Лорда и действующий Пожиратель Смерти, он был бы автоматически лишен своего наследства. Когда родители Сириуса умерли, он отбывал наказание в тюрьме, но счета семьи Блэков оставались открытыми, и он стал наследником всего состояния. Находясь в тюрьме, воспользоваться он им бы не смог, но он твой опекун, и Вы могли бы получить доступ к его хранилищам по закону.

Гарри начал понимать к чему клонит гоблин.

— Кто получил контроль над счетами?

— Альбус Дамблдор, как Ваш поверенный.

— Вы подразумеваете, что у Дамблдора был доступ ко всем счетам Поттеров и Блэков? — задохнулся Гарри от подозрений.

— Да.

— Он ими пользовался?

— Да, и довольно часто. Три хранилища Поттеров были израсходованы на финансирование Ордена Феникса. Помимо этого, несколько миллионов галеонов Дамблдор потратил на личные расходы.

— Кто еще, помимо Уизли и Дамблдора, брал деньги?

— Дурсли получали ежемесячное пособие и несколько членов Ордена, в виде разовых выплат со счетов. Ради справедливости надо отметить, что они не знали об источнике средств. Суммы шли за подписью Дамблдора.

— Сколько, в общем, получили Уизли?

— Чуть менее 100 тысяч галеонов. Причем, большая часть этих средств была получена ими в последние 8 месяцев; мы подозреваем, что через пару дней сумма бы многократно увеличилась. Сначала расходы были ограничены пособиями, назначенными отдельным членам семьи, затем миссис Уизли потребовала предоставить ей неограниченный доступ к одному из Ваших самых маленьких хранилищ, когда Вы были на втором году обучения в Хогвартсе. Основанием послужила жалоба на повреждения Вами личного автомобиля Уизли, который Вы разбили при полете в школу. Позднее под разными, иногда странными, предлогами, она снова получала доступ, продолжая, тем не менее, получать пособие. Большая часть пособий на Рональда и Джиневру откладывались в их личные персональные хранилища, доступ к которым они получат по достижении определенного возраста. За последние 8 месяцев Молли Уизли потратила столько золота, сколько ее семье хватило бы на год. И это легко объяснимо. Раньше она была довольно-таки осторожна, но через 2 дня, после свадьбы с Вами, ее дочь станет одной из самых богатых женщин в мире, поэтому ей больше нечего опасаться.

— Почему вы не подвергли сомнению ее право на полный доступ к одному из моих хранилищ?

— В волшебных кругах было известно, что Вы очень дружны с семьей Уизли, а Молли и вовсе воспринимается Вами как приемная мать. Однако, официальная причина — приказ Дамблдора, дающий доступ к Вашему хранилищу семье Вашей будущей жены. Договор о помолвке между Вами и Джиневрой Уизли был подписан Вашим поверенным и родителями невесты.

— Мне было 12 лет, а Джинни 11! — вскричал Гарри, не в силах поверить услышанному.

На что Фаерфордж терпеливо объяснил, что в то время подобные соглашения были обычной практикой. Магическое население Британии довольно-таки ограничено, и во многих чистокровных семьях, обеспокоенных продолжением рода, дети соединялись контрактами с очень раннего возраста.

Магнус, поколебавшись, продолжил рассказ:

— Тогда я впервые напомнил Дамблдору, что такой магический контракт не может быть заключен без Вашей крови и крови Вашего опекуна, Лорда Блэка. Альбус принес в банк флакон с Вашей кровью и заверил, что Блэк сильно болен и Вы вскоре, к его глубочайшему сожалению, смените опекуна. Но Сириус сбежал из Азкабана, и в течение года контракт так и не был подтвержден с его стороны. Принесенная позже кровь Сириуса Блэка показала, что взята она была по принуждению и своего согласия на заключение вашего брачного контракта он не давал. Когда Сириус Блэк погиб, у контракта появился новый шанс состояться, так как Вашим опекуном по закону стал Дамблдор. В тот раз мы усмотрели небольшое отклонение в Вашей крови и отказались регистрировать контракт. Гоблины всего лишь управляют Вашим состоянием в Гринготтсе, мы обязаны были согласиться с контрактом. Обычно это всего лишь формальность. Однако, понимая серьезность ситуации, мы боролись с Дамблдором целый год, оттягивая исполнение контракта под разными предлогами. Если бы Дамблдор обратился в министерство Магии за содействием в продвижении контракта, мы бы ничего не смогли поделать, но ему явно не нужна была огласка.

— Мы планировали откладывать брачное соглашение, пока Вы не станете совершеннолетним и не сможете заключить его самостоятельно, но Дамблдор умер раньше, — добавил Фаерфордж.

— За все прошедшие годы много раз служащие банка пытались связаться с Вами, но всегда получали ответные письма с просьбой все вопросы переадресовывать директору школы Хогвартс. После его смерти полномочия перешли к миссис Уизли, а в прошлом году — к Джиневре.

Гарри взволнованно прервал гоблина:

— Я никогда не получал и не писал писем вам до этой встречи.

— Именно так мы и предполагали.

— Как кто-то мог писать письма от моего имени? Ведь проверить, кому оно принадлежит, совсем не сложно!

— Это были обычные письма, — пожал плечами Магнус, — но они были заверены Вашей палочкой. Подозреваем, что Дамблдор заставлял кого-то из ваших друзей воровать Вашу палочку, возможно, Рональда Уизли. Скорее всего, он брал ее по ночам, когда Вы уже спали. К тому же, все письма приходили на фирменных бланках и заверенные печатью семьи Поттеров.

Гарри почувствовал, как от закипающего в нем гнева освобожденная, ничем не сдерживаемая магия заискрилась вокруг него. Всю свою жизнь он прожил под чьим-то контролем. В это было просто невозможно поверить. Гробрик предложил ему успокаивающее зелье. Гарри лишь отрицательно мотнул головой, но протянул руку к кубку с чистой водой.

Когда он немного успокоился и смог вернуть магию под контроль, Магнус продолжил:

— С октября прошлого года «Ваши» письма начала получать Джиневра Уизли и получила доступ к счетам. Она лично сняла 40 тысяч галеонов за это время. К тому же, в декабре она пришла к нам в банк с письмом, в котором утверждалось, что Вы сделали ей предложение.

— Но я сделал предложение только в начале июня!

— Да, теперь мы это знаем, но в ее бумагах были другие сведения. Этим письмом она представлялась вашей невестой, будущей леди Поттер-Блэк, и просила предоставить ей полный список имущества семей Поттеров и Блэков. За прошедшие месяцы она готовила к свадьбе Поттер-Минор в Шотландии и потратила на него около 500 тысяч галеонов, приведя в порядок не только основной замок, но и остальные принадлежащие Вам строения. Так как средства шли на пользу Вашему имуществу, мы не возражали.

— Сколько же у меня домов?

— Помимо родового поместья, у Поттеров еще 5 зданий, включая руины в Годриковой Впадине. У Блэков с десяток строений и родовое поместье. Однако, некоторые из домов Блэков изначально были предназначены для членов семьи Блэк, оставленные им самим лордом Орионом Блэком, отцом Сириуса. Но так как на момент смерти отца Сириус пребывал в Азкабане и не смог подтвердить его волю, все имущество до сих пор находится в Вашем владении.

— Кто должен был унаследовать эти дома?

— Сириус Блэк просил Вас отдать один дом своему другу, Римусу Люпину, а его отец, Орион Блэк, планировал раздать дома своим дочерям: Андромеде, Беллатрисе и Нарциссе. Еще один дом предназначался не для члена семьи, для Дина Томаса.

— Дину Томасу? — удивленно воскликнул Гарри.

— Да, его отец, Гарри Томас, работал управляющим поместьями Блэков, а потом был убит Пожирателями Смерти. Лорд Блэк обещал позаботиться о его семье, поэтому крупная сумма предназначалась молодому Дину Томасу. В то время он был еще ребенком, а мать магла, поэтому в волшебном мире его опекуном стал все тот же Альбус Дамблдор. Деньги он забрал себе, а дом так и остался невостребованным.

— Не понимаю, как этого старикана черти в ад не утащили еще при жизни за его грехи?! Ему сильно повезло, что он уже мертв. Я бы немало вопросов хотел ему задать. Обещаю, я прослежу, чтобы пожелания лорда Ориона Блэка и Сириуса не были забыты. Так как Беллатрисе ни деньги, ни дом уже не к чему, то ее собственность отойдет Драко Малфою.

— Прекрасно, уверен, ему понравится во Франции, ведь этот дом — вилла на юге Франции, а с недавней реставрацией она должна выглядеть восхитительно.

— Джинни отреставрировала эту виллу, зачем?

— Видите ли, Гарри, согласно «Вашему» желанию, все эти дома предназначались разным членам семьи Уизли, вилла, в частности, для ее брата Рона.

— Как так? Объясните.

— Джинни хотела раздать дома еще до свадьбы, но мы отклонили ее просьбу. Мы объяснили ей, что без Вашего официального допуска к имуществу, она не вправе передавать собственность в другие руки. Это, конечно, неправда: пока Джинни не станет Вашей женой, она не сможет распоряжаться Вашим имуществом в полной мере. Сейчас Вы совершеннолетний, и никакой опекун Вам больше не нужен. Получив отказ, Джинни решила отреставрировать все дома, а потом подарить их, кому хотела, ПОСЛЕ свадьбы.

— То есть, если бы я открыл сегодня для нее доступ, я бы потерял все? — прошептал Гарри.

— Нет. Никакой официальный допуск Вашей невесте от Вашего имени, конечно же, не нужен, после свадьбы она и так получает власть над средствами мужа. Это была лишь уловка, которая позволила нам заманить Вас в банк, — улыбнулся Фаерфордж. — Такую причину мы официально изложили в письме. Мы долго подозревали, что Вы ни о чем не догадываетесь, слали сотни писем, но все без толку. Мы даже пытались с Вами встретиться, хоть это и не в наших правилах. Вы тогда, летом, в начале третьего учебного года, остановились в Дырявом Котле. Прежний управляющий счетами семьи Поттеров погиб при загадочных обстоятельствах в тот день, что вы появились в Косом переулке.

После смерти Дамблдора каждый раз, когда мы просили о встрече, приезжал один из троих Уизли. Это письмо фактически стало вторым после того, как мы отказали Джинни. Мы сказали ей, что только Вы сможете дать ей доступ к счетам. Накануне мы связались с капитаном «Пушек Педл» и попросили его пригласить Рона на пробную тренировку, причем приглашение должно было прийти в самый последний момент, чтобы никто другой не успел договориться пойти в банк вместе с Вами. Исходя из нашего расследования, мы пришли к выводу, что в заговоре против Вас участвовали три члена семьи Уизли: Молли, Рональд и Джиневра.

— Почему вы решили, что остальные Уизли не в курсе происходящего?

Магнус ненадолго задумался над ответом.

— За все годы никто из них не появлялся в банке и не связывался с нами от Вашего имени. Кроме того, Артур Уизли брал в банке ссуду для того, чтобы организовать свадьбу и помочь купить дом Биллу. Причем изначально сумма, которую Артур просил в банке, была большей, но потом они с Биллом нашли домик поскромнее и поменьше. Если бы они принимали участие в краже денег с Ваших счетов, им бы не было нужды экономить. Чарльз Уизли каждый отпуск устраивается на работу, он копит деньги на собственный дом. Персиваль очень честолюбив, и если бы он получил доступ к деньгам, то непременно использовал бы их для продвижения по служебной лестнице в Министерстве. Пока больших достижений за ним не замечено. Близнецы... близнецы — пара самых усердно работающих магов, с которыми я когда-либо сталкивался, — усмехнулся Магнус. — Нет, они у тебя точно ничего не воровали.

Фаерфордж согласно закивал:

— Мне они тоже нравятся, их магазинчик действительно украсил наш унылый переулок.

Гарри рассеяно кивнул, погруженный в свои мысли, затем спросил:

— Что мы будем теперь делать?

— Для начала, нам предстоит установить по крови все, что Вам на данный момент принадлежит, — деловито ответил Фаерфордж, раскатывая на столе длинный пергамент.

Магнус выудил из складок одежды маленький пузырек с синей жидкостью и выплеснул содержимое на пергамент перед Гарри.

— Это зелье было специально разработано гоблинами. Как только капля крови попадет на пергамент, он покажет все имущество, которым владеет человек, проливший кровь, а также на пергаменте появятся имена всех тех, кто завещал ему свое состояние.

Фаерфордж обнажил притороченный у пояса, украшенный самоцветами кинжал и протянул его Гарри.

— Пожалуйста, порежьте руку и позвольте нескольким каплям упасть на пергамент.

Гарри, не колеблясь, выполнил просьбу, и вскоре на пергаменте начали проступать буквы, складываясь в длинный список имен.

Все четверо, находящиеся в кабинете, пораженно застыли, вглядываясь в пергамент. И было от чего. Многих имен Гарри попросту не знал, а вот остальные…

Помимо родителей и владений Блэка, проявились имена:

Педигрю,

Принц,

Лестрендж,

Макнэйр,

Ле Фей.

Но самым удивительным было имя, стоящее в самом конце списка:

РИДДЛ.

Гарри недоверчиво смотрел на проявившееся в конце списка имя. Затем перевел взгляд на не менее шокированных гоблинов, так же не сводящих глаз с пергамента. Обреченно покачав головой, Гарри потянулся к пузырьку с успокоительным зельем, которое ему несколько минут назад так настойчиво предлагал Гробрик.

После нескольких минут тяжелого молчания, Поттер, наконец, смог выдавить из себя:

— И что этот сумасшедший мне оставил?

Фаерфордж, очнувшись от задумчивости, взмахнул рукой, призывая на помощь магию гоблинов, и перед ними в воздухе зависла папка с документами. В ней обнаружился подписанный зелеными чернилами конверт с серебряными вензелями «Завещание Тома Марволо Риддла».

Несмотря на трагичность ситуации, в которой он оказался, Гарри был чрезвычайно заинтригован тем, что ему мог написать лорд Волдеморт.

Старший гоблин сделал еще несколько пасов руками, и конверт распахнулся. Внутри оказался еще один конверт, адресованный Гарри Джеймсу Поттеру. Фаерфордж протянул его Гарри.

Открыть письмо Гарри удалось лишь с помощью еще нескольких капель крови, пролитых на запечатанный конверт. Письмо было написано на парселскрипте, письменном эквиваленте парселтанга, и прочесть его, в любом случае, мог только Поттер.

Моему Достойному Противнику!

Если ты сейчас читаешь эти строки, значит, я все-таки проиграл и был повержен твоей рукой. Искренне надеюсь, что битва была грандиозной, и этой самой руки, или какой-нибудь другой конечности, а может, и нескольких, у тебя не хватает. Вполне вероятно даже, что ты теперь нуждаешься в постоянном лечении или присмотре на всю оставшуюся жизнь, а еще лучше навсегда лишен всей волшебной силы.

Вот такие у меня несбыточные мечты. А жаль.

Скорее всего, ты все так же самоуверен, лохмат и сводишь с ума толпы восхищенных волшебников своими зелеными глазищами, а магии у тебя довольно, чтобы обеспечить электричеством мир маглов на долгие-долгие годы.

С момента своего триумфального возвращения в этот мир я знал, что ты куда более силен, чем я когда-либо мог мечтать стать. Вероятно, я проиграю эту войну тебе, но, как истинному слизеринцу, гордость и амбиции не позволят мне свернуть с намеченного пути. Остается надеяться, что ты извлечешь уроки из этой войны, обретешь знания и мудрость, которые помогут занять достойное тебя положение в магическом мире.

Из даты письма ты, наверное, уже понял, что пишу его я после смерти этого отвратительного старого ублюдка по имени Альбус Дамблдор. Теперь, когда он мертв, еще есть надежда, что ты сможешь вырваться из его жадных рук. Искренне желаю тебе обрести самого себя, настоящего, окончательно избавившись от власти этого тирана.

Мне многое хочется тебе рассказать, раскрыть глаза на правду, но лишь тебе решать: верить мне или нет.

Думаю, ты уже знаешь, что я последний потомок Салазара Слизерина. Эта шокирующая новость обрушилась на меня в первый день пребывания в Хогвартсе. Едва я ступил в гостиную своего факультета, как змеи, которыми были расписаны стены подземелий, зашептались, приветствуя меня. Они направили меня за ответами к огромной картине, на которой были изображены четыре основателя школы. Так я смог познакомиться со своим предком — благородным Лордом Слизерином. Он поведал мне об истории моей семьи, как многие годы его портрет через другие картины с болью наблюдал за упадком нашего рода. Он признал, что я — первый за прошедшее столетие достаточно сильный маг, который сможет достойно нести имя Лорда Слизерина. Салазар объяснил, что не только кровная связь имеет значение: для того, чтобы занять достойное своего рода положение, я должен приложить немало усилий и стать сильным магом. Он рассказал мне о наследстве, что сотни лет хранится в Гринготтсе. Как прямой наследник Салазара, я получал доступ к его древним хранилищам. Лорд Слизерин многие годы разыскивал по миру и собирал старинные книги и свитки заклинаний. С их помощью я мог бы заняться самообразованием, учить то, что никогда бы не смог узнать в школе. По наивности я доверил тайну своего происхождения Дамблдору, который милостиво согласился взять меня под свое крыло. Мы были вместе, когда я впервые открыл запечатанные на многие столетия, хранилища Гринготтса. Мы оба были поражены огромным числом старинных фолиантов, древних свитков с заклинаниями, многие из которых считались давно утерянными, и, конечно же, золота.

В Хогвартсе Дамблдор и его партнер Фламель убедили меня пройти через некий ритуал, который связывал меня со школой. Они уверяли, что этот ритуал поможет мне увеличить мою магическую силу. Помимо ритуала, я подписал документы на передачу «некоторых ценных книг Салазара Слизерина» в фонд школы. Если бы я был более общителен и окружен друзьями и покровителями, как многие из моих сокурсников! Но нет, я был всего лишь одиноким 11-летним сиротой и никогда в своей жизни не знал доброго расположения. Мне не с кем было посоветоваться, некому было меня отговорить от этого опрометчивого шага. Портрет основателей исчез почти сразу, как только я рассказал Дамблдору о своем общении с предком.

Ритуал действительно связал меня со школой, но не добавив магический потенциал, а, наоборот, надолго сдерживая мое развитие. Документом, который я доверчиво подписал, Дамблдор лишил меня не только всех ценных книг, но и всего остального имущества (в пользу школы) — все книги, артефакты и золото перекочевали в хранилище Хогвартса. Фактически, я остался ни с чем и не мог теперь взять положенный мне титул лорда Слизерина. Единственная часть моего наследства, которую не смог отобрать ритуал — это моя способность общаться со змеями.

Увы, ушли годы, прежде чем я смог осознать в полной мере масштаб своей потери, и тогда я возненавидел Дамблдора. Он заявил, что для меня же будет лучше, если я никогда не обрету власть над сокровищами Слизерина, а моя жертва поможет другим бедным детям получить образование. Я научился делать выводы из своих ошибок. Больше я никогда и никому не доверял.

В последний седьмой, год обучения я стал старостой школы и получил доступ к комнатам старост в подземельях Хогвартса. Там я, неожиданно для себя, смог найти забытый всеми портрет Салазара Слизерина. Через вновь обретенную связь со своим выдающимся предком я узнал о тайной комнате. Он рассказал мне о своей библиотеке, скрытой от недобрых людей в недрах Хогвартса, и научил, как проникнуть туда. Тайную комнату охранял василиск Рени, ты с ним, кажется, успел познакомиться. Библиотека в тайной комнате в основном состояла из книг о темной магии. Справедливости ради надо заметить, что Салазар Слизерин собирал фолианты и заклинания не только по темным искусствам, но всё относящееся к магии света находилось в его хранилищах в банке и было «пожертвовано» школе. Мне в наследство остались лишь знания о темной магии. Наученный горьким опытом, я больше не был намерен упускать хоть что-то из того, что было мне оставлено предком, и я приступил к изучению. Во мне разгоралась жажда мести.

Я знаю, многие считают меня человеком, сознательно загубившим свою жизнь, совершившим немало дурных и даже жестоких поступков. Я это признаю. Но всё же, может это прозвучит глупо для тебя, я считаю, что знания и мощь, которые я пробудил, встряхнули ото сна этот прогнивший магический мир, заставили всех задуматься о будущем. К тому же, я верю, мне удалось спасти от жадных рук Альбуса Дамблдора будущее поколение волшебников. Наш мир никогда ранее не знал человека, причинившего так много зла, прикрываясь добротой и заботой. Понимаю, что своими поступками я заслужил титул наследника Слизерина, великого и ужасного, и это немного утешает меня. Мне не довелось обрести мифическое наследие моего предка, но прожить жизнь под стать Слизерину я сумел.

Ты, скорее всего, удивлен, зачем я тебе все это рассказываю? Просто вижу схожесть наших судеб. В годы моей отчаянной молодости мои мысли занимал не один лишь Слизерин, но и остальные великие основатели Хогвартса. Я провел немало лет, путешествуя и занимаясь исследованиями. Мне удалось обнаружить немало занятных и одновременно пугающих фактов. Гриндевальд был наследником леди Ровенны Ровенкло, Френк Лонгботтом — потомок Хельги Хаффлпафф, а Поттеры вели свой род от Гриффиндора.

Свою магию Гриндевальд «пожертвовал» в конце II Мировой войны. Дамблдор и Фламель обобрали его почти до состояния сквиба с помощью того же ритуала, которым лишили наследства и меня, затем заперли его в заброшенной башне. Ваши родители тоже погибли не случайно. Можете мне не верить, но я действительно пытался их предупредить, Ваш отец не стал меня слушать. Невилл Лонгботтом лишился большей части своей магии вскоре после моего первого падения. Мне потом рассказывали, что вначале Дамблдор пробовал ритуал на Френке, но тот не выдержал потери магии и лишился рассудка. Невилл был сильнее, намного сильнее, он выжил, но так же, как и Гриндевальд, стал почти сквибом. Ты всегда был силен духом, так же, как и я, чтобы выжить, несмотря ни на что. У меня есть забавное предположение, что именно кровь маглов (я получил ее от отца, а ты от матери) сделала нас выносливее. Мы полукровки, и в этом наша удача. Именно смешанная кровь не позволила ритуалу Хогвартса, рассчитанному на чистокровных волшебников, забрать у нас с тобой всю магию.

Я часто задавался вопросом, что бы я сделал, обладай я той силой, которой владеешь ты. Очень надеюсь, что мы стали единственными жертвами Дамблдора, и на нас этот рок закончится.

Ты, Гарри, самый могущественный маг из ныне живущих. В твоей власти творить грандиозные свершения. Ты был ровней мне, когда тебе исполнился лишь год, в четырнадцать ты далеко опережал нас с Дамблдором. Старик Альбус тоже понимал твое превосходство и всячески пытался подавить его; сначала он тормозил твое магическое развитие, отдав на воспитание в семью маглов, потом ограничивал твое образование никчемными предметами в школе, приглашая на работу бестолковых преподавателей. Предполагаю, он перепробовал на тебе немало различных ритуалов, выдавая их за мои происки. Скорее всего, он также пытался провести сексуальный ритуал соединения, чтобы связать твою магию. Поэтому я советую тебе хорошенько подумать, прежде чем решиться вступить в кем-нибудь в брак. Он пытался проделать этот трюк и со мной, но я к тому времени уже нашел в руинах моих предков древнее кольцо Гонтов, и оно защитило меня. Любовное зелье не подействовало. Как только я понял, что происходит, то поспешил убраться из Британии так далеко, как это возможно.

Думаю, среди бумаг директора школы все еще лежит магический контракт между Томом Марволо Риддл и одной из шлюх Дамблдора.

Мой дар, мое наследство может показаться тебе глупым и вызывающим жалость, но я поделился с тобой всем, что тогда имел — моим даром общения на парселтанге. Теперь ты самый близкий для меня человек, почти сын. Зная, что ты владеешь этой частью наследия Слизерина, я могу быть спокоен, что оно не будет потеряно. То, что ты сейчас можешь прочесть мое письмо, доказывает это.

Также я завещаю тебе свое мирское имущество, включая магловское поместье — Риддл Минор. Прошу превратить его в приют для тех детей магов, чьи родители погибли по моей вине. Уверен, ты сможешь позаботиться о них лучше других, ты их поймешь и поможешь им развить свои волшебные способности как можно раньше. Забудь про министерство и их архаичные законы и правила: ты-то знаешь, сколько людей могли бы остаться в живых в этой войне, если бы их научили защищаться.

Большинство моих последователей из числа ближнего круга завещали мне свое состояние. Если они умрут раньше меня, то их имущество автоматически добавляется к моему хранилищу (адвокаты заверили меня, что проблем с этим не будет). Таким образом, сейчас все мои сбережения переходят к тебе. Распорядись ими мудро, попытайся восстановить магический мир, но постарайся, чтобы никто и никогда больше не был принесен в жертву алчности.

Так или иначе, я желаю тебе всего наилучшего в жизни. Не позволяй счесть себе посредственностью. Я верю, что ты и есть следующий Мерлин, ты пришел изменить этот мир.

Том Марволо Риддл.

p/s Скажи Миртл, мне очень жаль, я не знал, что она находится в туалете и на самом деле я не считаю, что в очках она выглядит занудой. Надеюсь, это поднимет ей настроение хоть немного.

Гарри дважды перечитал письмо от Волдеморта… нет, точнее, Тома Риддла. Как ни старался он сдержать нахлынувшие чувства, одна слеза все же скатилась по его щеке.

Фаерфодж поднял взгляд от официальной части завещания.

— Он оставил Вам все: золото, магические артефакты, дома… абсолютно все! Включая имущество своих последователей и слуг, — потрясенно воскликнул он.

— Награда достается победителю?! — высказал догадку Магнус.

Поттер фыркнул.

— Этот ублюдок воспринимал меня, как собственного сына, — еще одна непрошенная слеза скатилась по щеке. — Он всего лишь еще одна жертва Дамблдора.

Гарри снова вернулся к письму и прочел его вслух.

Фаерфордж свернул документы и задумчиво произнес:

— Вы понимаете, что мы можем проверить приведенные в письме факты? — затем снова закрыл глаза и сосредоточился.

Спустя мгновение перед ним появились еще несколько папок.

Бегло осмотрев появившиеся бумаги, старый гоблин потянулся и открыл одну из них. Он просмотрел первую страницу и подтвердил:

— Эти бумаги действительно констатируют, что Том Марволо Риддл открыл хранилища Салазара Слизерина и на следующий же день пожертвовал все находящиеся в них сокровища в пользу школы Колдовства и Чародейства Хогвартс.

Магнус протянул руку, открыл следующую папку и прочел:

— В 1945 году хранилища Ровенны Ровенкло были опустошены и все имущество передано в хранилища Хогвартса.

Гробрик кивнул, соглашаясь. В его руках была третья папка.

— Хранилища Годрика Гриффиндора были переданы Хогвартсу на следующий день после смерти ваших родителей.

Глядя на закрытую папку с надписью «Хельга Хаффлпафф», Гарри понимал, что совсем не обязательно ее открывать, чтобы понять участь хранилищ последнего из основателей школы.

Гоблины по очереди тщательно ознакомились со всеми документами.

— Эти хранилища не только опустели, но и были закрыты и поглощены Гринготтсом. Это означает, что родовая магия этих семей или передана вместе с имуществом, или больше не существует. Все это подтверждает факты из письма Риддла.

— Дамблдор оказался даже хуже, чем Волдеморт, — простонал Гарри, — он сломал мою жизнь, нет, наши жизни, именно он создал Волдеморта таким, каким он стал. Жаль, что этот мерзкий старик уже мертв, и я не смогу убить его лично. Интересно, а портрет Альбуса еще висит в Хогвартсе или уничтожен?

— Можно ли вернуть украденную магию? — ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Магнус.

— Нет, не разрушив Хогвартс до основания, — покачал головой Фаерфордж. — Сейчас волшебство замкнуто в стенах замка.

Раздался стук в дверь. Грифок открыл, на пороге стоял гоблин-клерк.

— Лорд Поттер, господа управляющие, мисс Дженевра Уизли находится в холле банка и требует допустить ее к вашему собранию.

— Фаерфордж, как я понимаю, магический контракт, связывающий меня с Джинни, так и не был подписан? — уточнил Гарри.

— Нет, — заверил его гоблин.

Гарри кивнул.

— Грифок, окажите мне любезность, не могли бы вы отвести мисс Уизли в пустой кабинет и сказать, что я осматриваю свое школьное хранилище. Сообщите, пожалуйста, ей, что я вскоре присоединюсь к ней, — попросил Поттер. — Думаю, ее терпения хватит на полчаса, прежде чем она начнет всерьез волноваться. Что мне нужно сделать в первую очередь, чтобы остановить семью Уизли?

— Весь волшебный мир уже воспринимает Вас как лорда Поттера, и все же, по закону, Вы должны официально вступить в обладание титулом. Помимо этого лордства, за Вами остается право на титул Блэков. И, хотя Вы не являетесь прямым наследником, это прибавит Вам веса в обществе. Вместе с титулом Вы получаете фамильный перстень лордов Поттеров. У подобных колец очень велика степень защиты от многих несложных зелий и чар. Оно поможет Вам заблокировать дальнейшее действие любовного напитка и любые другие чары принуждения, — посоветовал Фаерфордж.

— Для меня великая честь претендовать на лордство Поттеров и Блэков, — с поклоном произнес Гарри, однако душа его рвалась на части, когда он вспоминал двух родных ему людей, отдавших за него жизни.

— Также могу посоветовать оставить заявление, что Дженевре Уизли впредь отказано в доступе к вашим хранилищам. Вам стоит обновить ключи от них и заказать полную инвентаризацию. Это предотвратит любое несанкционированное проникновение в Ваши дома и замок, хранилища и сейфы, — добавил Гробрик, также кланяясь Гарри.

— Если желаете, Вы можете потребовать их ареста и предать дело публичной огласке, — предложил Магнус.

— Нет, — сразу отказался Поттер, — я хочу оставить все как есть. Я не собираюсь никого арестовывать и требовать вернуть украденное золото. Я лишь прошу вернуть назад платье моей бабушки, обручальные кольца Поттеров, а также все остальные семейные реликвии Поттеров и Блэков, которые они могли украсть. В конце концов, теперь я знаю сумму, на которую они меня разорили.

— Вы уверены?! Дело ведь не только в золоте!!! Применение любовного зелья, чары принуждения, подложные письма. Всего этого достаточно, чтобы упрятать каждого из них в Азкабан, по крайней мере, лет на 10, — удивился гоблин.

— Уверен, — твердо сказал Гарри. — Я не хочу выносить этот позор на суд общественности. Обещаю, они не избегнут наказания, но накажу я их сам, по собственному усмотрению.

— Если желаете, мы можем связаться с эльфами замка Поттер и заблокировать Ваши дома для доступа всех, кроме Вас.

— Да, я согласен на все ваши предложения, кроме огласки и ареста. Поместье на Гриммаулд Плейс оставьте открытым лишь на сегодня. Я хочу поговорить с Джинни там; после отправлюсь в Нору, а Кричера попрошу заблокировать вход в дом для всех, кроме меня. Это даст мне возможность переговорить со всеми Уизли по отдельности, — решил Гарри.

Гоблины понимающе закивали головами.

— Гробрик, Вы не могли бы попросить приехать в банк сейчас целителя по глазным болезням? Пора избавиться от этих ненавистных очков.

— Конечно, Гарри.

Следующие полчаса были посвящены активным действиям. Гарри формально вступил в права лорда, как Поттер и как Блэк, подписал принятие имущества Риддла, по закону освобождая всех слуг Волдеморта, отдал распоряжение проверить все состояние Тома на черномагические проклятия (Гарри был уверен, что их там немало) и сменил все ключи от хранилищ и домов.

Раздав указания, Гарри, в ожидании целителя, устроился в уютном кресле с пухлой пачкой писем. Они были написаны теми магами, что решили завещать ему свое состояние. Одно из писем было подписано фамилией Принц. Гарри хорошо помнил, что мать Северуса Снейпа в девичестве носила эту фамилию. Гарри распечатал бумаги. Когда умер лорд Принц, Гарри было всего 8 лет. Престарелый лорд, разочарованный в своем единственном внуке, ставшем Пожирателем Смерти, завещал все свое немалое наследство Гарри Поттеру — «истинному принцу волшебного мира».

Утихнувшая было злость вспыхнула с новой силой, но не на лорда Принца, оставившего своего внука без средств к существованию, а на Дамблдора. Тот не позволил Снейпу рассказать своему деду, что он раскаялся и долгие годы рисковал жизнью, шпионя для Светлой стороны. Если бы дед Снейпа знал правду, он бы непременно помирился с внуком.

«Будь ты проклят, Дамблдор, гореть тебе в аду вечность!!!»

Фаерфордж собрал огромную кипу папок, содержавшую полный перечень имущества Гарри и устало предложил перенести работу с ними на следующий день.

— К завтрашнему дню мы могли бы рассортировать их по категориям, а Вы — решить, что собираетесь делать со всем имуществом дальше.

Гарри кивнул.

— У меня есть несколько толковых идей, но они могут подождать до завтра.

Немного поколебавшись, Поттер протянул папку Принца гоблину.

— Вы не могли бы организовать передачу этого наследства мистеру Северусу Снейпу? Его Дамблдор тоже пытался обмануть. Уверен, Снейп заслужил обрести состояние своей семьи. Если бы его дед знал правду, он непременно оставил бы наследство ему.

— Я немедленно распоряжусь заняться этим.

В кабинет вошел Гробрик в сопровождении двух магов: молодого колдомедика (слишком молодого для полноценной врачебной практики) и древнего старца, которого, казалось, с ног может сбить даже легчайший ветерок. Оба медика обменялись с Гарри рукопожатием и были представлены как целители по глазным болезням Деймон Грант и его внук Брендон.

Старик сдернул с Гарри очки и, придвинувшись почти нос к носу, принялся осматривать его глаза. Во время осмотра он непрерывно что-то бормотал себе под нос, фыркал и шептал. Гарри подумал, что целитель уже слишком стар для такой работы, но решил довериться мнению гоблинов. Те отрекомендовали колдомедика как лучшего в своей области целителя в магической Британии. Затем мягко вступил молодой медик и жестом пригласил Гарри к дивану, на котором ранее тот приходил в себя после отмены действия любовного напитка.

— Думаю, здесь осмотр пройдет в более комфортной обстановке, — улыбнулся он. Его дед смущенно крякнул. Брендон Грант вытащил палочку и направил на Гарри несколько диагностических чар. Его дед с мрачным неодобрением следил за манипуляциями внука, затем вздохнул, покачал головой и вытащил маленький фонарик. Свет от фонарика слепил глаза, но Гарри старался не двигаться и не моргать.

Оба целителя поднялись одновременно и заговорили наперебой.

— Да, ваше зрение можно полностью привести в норму.

— Это довольно простая процедура и не займет больше получаса.

— Мы сможем избавить вас от очков немедленно, я лишь отправлю внука за некоторыми ингредиентами.

— В этом нет нужды, дедушка, я все захватил с собой.

Неожиданно для всех раздался деликатный стук в дверь, и в кабинет заглянул растерянный Грифок.

— Прошу прощения, что тревожу Вас, господа, но требования мисс Уизли увидеться с лордом Поттером становятся все более настойчивыми.

— Мне всегда казалось, что гоблины, как никто другой, умеют управляться с дикими и опасными животными, — ухмыльнулся Гарри. — Фаерфордж, окажите мне услугу, задержите ее еще на 45 минут. Скажите ей, например, что Вы демонстрируете мне одно из хранилищ Блэков, и я пытаюсь выбрать для нее самый прекрасный свадебный подарок.

Старый гоблин засмеялся.

— Конечно, с огромным удовольствием, лорд Поттер-Блэк, — весело произнес он, впервые используя двойной титул Гарри. Обернувшись к Гробрику, он быстро на языке гоблинов отдал несколько распоряжений, передал тому папку лорда Принца и последовал за младшим гоблином успокаивать разъяренную мисс Уизли.

Старик целитель смотрел на Гарри в немом изумлении.

— За мои 140 лет жизни я никогда не видел, чтобы гоблин смеялся.

Лечение зрения прошло успешно. Целители напомнили Гарри близнецов Уизли, они так же дополняли друг друга в делах и заканчивали фразы друг за другом, создавая впечатление общего разума. Медики были блестящими специалистами, и Поттер сделал в уме пометку больше никогда не сомневаться в компетентности выбора гоблинов. Впервые за 16 лет он смог видеть четко без уродливых круглых очков. Лишившись обузы, Гарри с удовольствием разглядывал свое отражение в зеркале. Глаза, которые раньше скрывались за стеклами, теперь сияли, как изумруды. Поттер от всего сердца благодарил колдомедиков за лечение. На попытку завести разговор об оплате Гранты, как и предыдущий целитель, заверили, что уже получили оплату от гоблинов и для них огромная честь оказаться полезными для Спасителя Магического Мира. Они также оставили свою визитную карточку с уверениями в полнейшей конфиденциальности.

Целители раскланялись и уехали, в кабинет снова вошли гоблины. Они улыбались.

— Лорд Поттер-Блэк, без очков Вы выглядите очень необычно, но Вам это к лицу.

— Согласен. Для человека я сейчас выгляжу… довольно симпатичным, — на щеках Гарри выступил румянец.

— Думаю, нам по силам сделать Вас еще более привлекательным, — воскликнул Магнус и протянул Гарри черную мантию из тяжелой, явно очень дорогой ткани, расшитую эмблемами семей Поттеров и Блэков. На полу перед новоиспеченным лордом появились кожаные черные туфли и черная трость с золотой головой льва вместо рукояти.

— Великолепный наряд, — прошептал потрясенный Гарри. — Благодарю.

— С высоты Вашего положения¸ неплохо было бы напомнить окружающим, что Вы уже не мальчик, а влиятельный маг и лорд нашего мира, — пояснил Фаерфордж, помогая ему облачиться в новые одежды.

— С Вашего разрешения, мы завтра же закажем для Вас обновленный гардероб.

— Я даже не знаю, как смогу отблагодарить вас троих, вы спасли мою жизнь. Я в неоплатном долгу перед вами.

— Прошу вас, Гарри, Вы ничем нам не обязаны, Ваше золото в наших хранилищах и дружба — вот и все, чего мы желаем. У гоблинов хорошая память, мы не забыли, в каком положении был наш мир до Вашей легендарной победы.

— Ваши распоряжения насчет передачи наследства лорда Принца выполнены, — добавил он, вручая тому мягкий кожаный портфель. — Возможно, эти бумаги вам сегодня еще понадобятся.

Оглядев молодого человека с головы до ног, гоблины остались довольны своей работой:

— Да, теперь вряд ли кто-нибудь посмеет Вас недооценить, Гарри, Вы выглядите достойно имени Ваших великих предков.

Гарри Поттер стоял в вестибюле банка Гринготтс в ожидании Джинни. Этой ведьме придется дать ему немало ответов, но сейчас он намеревался как следует сыграть свою роль влюбленного жениха. По счетам она заплатит позже.

На лице Джинни раздражение сменялось страхом, она беспокойно высматривала в толпе посетителей Гарри. Ее ищущий взгляд скользнул мимо статного невысокого, но хорошо одетого лорда, стоящего в слабоосвещенном углу холла, затем она медленно повернулась к нему снова. О да, теперь он действительно хорош собой. Но Джинни узнала в привлекательном молодом человеке своего жениха лишь после того, как тот повернул голову и его изумрудного цвета глаза встретились с ней взглядом.

— О!! Гарри, где же ты был?! Я жду тебя уже больше часа! — воскликнула она, стремительно пересекая зал. — Ты выглядишь потрясающе. Как тебе это удалось?

— Я прошел обследование у целителей, и они поправили мне зрение, — Гарри улыбнулся и поцеловал невесту в щеку.

— Твоя мантия смотрится такой изысканной и дорогой. Если ты хотел пройтись по магазинам, мог бы позвать меня с собой. Я подобрала бы тебе подходящую одежду, — слегка обиженно заметила она. Затем взяла Гарри под руку и злорадно усмехнулась в сторону нескольких молоденьких ведьм, восхищенно разглядывающих ее красавца-жениха.

— Одежда — это подарок от гоблинов Гринготтса, — пояснил Поттер, внимательно следя за ее реакцией.

— Как это мило с их стороны, — равнодушно обронила она. — Ты закончил свои дела с ними на сегодня? Все в порядке? — напряженно спросила она, пронизывая его внимательным взглядом.

— Да, все просто отлично, — с широкой улыбкой заверил ее Поттер. — Твой статус моей будущей жены подтвержден.

На лице девушки расцвела довольная улыбка.

— Нам стоит вернуться домой и переодеться к ужину, — проворковала она.

— До ужина еще целых 3 часа.

— Ты же знаешь, как мама бывает недовольна, если кто-то опаздывает к ужину, к тому же, ей нужна моя помощь по дому.

— У меня еще остались кое-какие дела. Почему бы тебе не отправиться вперед? Я догоню тебя чуть позже.

В глазах Джинни вспыхнула ярость. Да как он смеет отсылать ее прочь, после того, как она битый час прождала его здесь! Но она тут же взяла себя в руки, выражение лица моментально сменилось, на нем появилась так знакомая Гарри обиженная жеманная гримаска: девушка выпятила нижнюю губу, в глазах заблестели готовые в любой момент пролиться слезы.

— Я так надеялась провести с тобой хоть немного времени наедине… Вокруг нас все время снуют люди, и нам не дадут остаться вдвоем в ближайшие пару дней, — жалобно глядя Гарри в глаза, всхлипнула она.

«Влюбленная» пара вышла из банка и, спустившись по мраморным ступеням, двинулась вниз по Диагон Аллее. Встречные ведьмы и волшебники радостно махали им руками, приветствуя, желая удачи и любви.

— Обещаю, Джинни, у нас обязательно будет время побыть наедине до ужина. Я лишь загляну в Хогвартс ненадолго, — вставил заранее заготовленную реплику Гарри, улучив момент между ее обиженными жалобами.

— Зачем тебе в Хогвартс? — снова вскинулась раздраженная девушка. — Минерва и так будет у нас на ужине сегодня. Вот все и выспросишь у нее там.

Гарри остановился и, сдерживая нарастающий гнев, быстро поцеловал Джинни в губы.

— У меня есть частное дело к Снейпу.

— К Снейпу? Что тебе понадобилось от этого мерзавца? Мне казалось, ты больше никогда не захочешь встречаться с этим отвратительным типом.

— Да, дорогая, ты абсолютно права. Но он все еще лучший зельевар в Британии, и я готовлю для тебя сюрприз. Прошу тебя, любимая, не сердись, — он поцеловал ее снова, на этот раз вкладывая в поцелуй больше нежности. — Обещаю, любимая, это не займет много времени. Давай встретимся на Гриммаулд Плейс через час. Мы сможем побыть там вдвоем до сегодняшнего праздничного ужина.

Гарри прошел по улице до ближайшего цветочного магазина, выбрал самый красивый букет и подарил его Джинни.

— Клянусь, я сделаю наш сегодняшний вечер незабываемым, — заверил он ее.

Джинни заметно расслабилась. Ее Гарри все еще безумно в нее влюблен. Она запаниковала, узнав, что тот отправился в банк без нее. Джинни жаждала растерзать Рона, умчавшегося сломя голову на пробы в квиддичную команду, но, на его счастье, гоблины, очевидно, не разрушили их планов. Этот идиот гоблин, Фаер-как-то-там, сказал ей, что Гарри Поттер выбирает для нее свадебный подарок в хранилище Блэков. Она попросила гоблина показать Гарри то самое прекрасное колье из розовых бриллиантов, которое она заприметила в прошлый раз. Вряд ли оно будет сочетаться с ее рыжими волосами, но оно ей страшно нравилось. Это колье явно принадлежало какой-нибудь королеве. Беспокоилась Джинни недолго, Гарри все еще под ее контролем, но она совершенно не понимала, что он собирается делать. Гарри хочет встретиться со Снейпом? Зачем? Поговорить с ним о каком-то зелье, сделать ей сюрприз. Может, это зелье, укрепляющее узы брака?

— ОК, Гарри, я даю тебе ровно час.

Гарри снова наклонился поцеловать ее, всячески изображая воодушевление.

— Спасибо, любимая!

Он вручил обалдевшему от такой щедрости продавцу цветов золотой галеон и зашагал прочь, сам удивляясь собственной изворотливости. О, да, Джинни Уизли, сегодняшний вечер ты не забудешь никогда в жизни.

Гарри аппарировал к воротам Хогвартса и оглядел величественный замок, представший перед его взором. Когда-то, совсем недавно, для него это здание было домом. Сейчас же он увидел лишь мрачную гробницу, огромный мавзолей, заполненный украденной магией. Шагая по направлению к школе, он размышлял, что несправедливо, наверное, обвинять саму школу в поступках Дамблдора, но сейчас он чувствовал себя обманутым, а старый ублюдок уже сдох, и выместить свою злость больше не на ком.

Подойдя вплотную к резным деревянным дверям замка, Гарри остановился, переводя дыхание и стараясь успокоиться. Лишь неделю назад ступал он по этому полу как ученик школы, но после сегодняшней встречи с гоблинами он чувствовал, будто не был здесь целую вечность. У входа в просторную столовую он встретил нынешнего директора школы Хогвартс Минерву Макгонаголл, профессора зельеварения Северуса Снейпа и профессора чар Филиуса Флитвика.

— Что привело тебя сюда в такой час, Гарри? — после удивленных приветствий спросила директор. — Что-то случилось? Вижу, ты теперь одет, как подобает лорду, — продолжила она.

— Нет, нет, все отлично, мне всего лишь нужно переговорить с профессором Снейпом. Лично. А затем, если Вы не против, буду рад видеть всех вас у себя на ужине.

— Что ж, звучит очень серьезно, уж не простудился ли ты?

— Нет, не беспокойтесь, к сожалению, у меня на сегодня запланировано много дел и слишком мало времени. Могли бы мы отложить наш разговор на полчаса? — голос Гарри звучал очень твердо. Он взглянул на Снейпа.

Угрюмый человек нисколько не изменился за последнее время: все те же грязноватые черные космы, ниспадающие на плечи, кожа, отдающая желтизной, и длинный острый нос, явно сломанный в прошлом не раз. Люди часто говорили, что Снейп похож на мрачного готического вампира, но для Гарри он оставался истинным бойцом, самым волевым, сильным человеком из всех, кого он встречал прежде. Несмотря на высокий рост и кажущуюся худобу, даже под просторной мантией угадывались крепкие мускулы. Сейчас, без дурманящего разум любовного зелья, Гарри поймал себя на откровенном разглядывании стоящего перед ним мужчины. Низкий бархатный баритон вызвал у бывшего гриффиндорца приятную дрожь по телу.

— Что Вам угодно, Поттер? Поверьте, мое время для меня куда более ценно, чем Ваше.

— Могли бы мы где-нибудь поговорить?

Не говоря ни слова, профессор Зелий развернулся — мантия эффектно взметнулась следом — и стремительно зашагал в сторону подземелий, нимало не заботясь, следует за ним Поттер или нет. Гарри пришлось едва ли не бегом броситься следом, стараясь не упустить из виду черную волну развевающейся мантии. За все время пути зельевар ни разу не остановился и не произнес ни слова, пока не достиг своего кабинета. У дверей кабинета мастера Зелий на Гарри неожиданно обрушилась лавина неприятных воспоминаний о том времени, что он провел в его стенах. Лишь напомнив себе, что он больше не ученик, Поттер заставил себе перешагнуть порог следом за Снейпом.

Глава Слизерина занял свое привычное место за письменным столом и презрительно уставился на Поттера, как на нашкодившего мальчишку, а не на взрослого солидного мужчину, которым Гарри представлял себя после триумфального выхода из банка.

«Мерлин! Как же он красив! Этот гипнотический взгляд… Сейчас он совершенно не похож на своего отца. Да и подростком, едва окончившим школу, он тоже явно не выглядит. Этот человек просто источает силу и уверенность. Каждый дюйм его тела кричит, что он — Лорд!»

Маска невозмутимости на лице Снейпа, отточенное годами умение в любой ситуации держать себя в рамках приличия, отлично скрывали его мысли и чувства. Северуса всегда влекла к себе сила, а магия Поттера буквально окутывала парня, она искрилась и расходилась волнами по кабинету. Не ощутить ее, не проникнуться было просто невозможно. Снейп, чертыхаясь про себя, впервые в жизни позавидовал этой корове Уизли, которая вот-вот выскочит замуж за этого потрясающего человека.

— Что ж… — Гарри сделал глубокий вздох, сразу вспомнив Магнуса, который несколькими часами ранее так же старался собраться с мыслями. — У меня сегодня была чрезвычайно интересная встреча с гоблинами, ведущими мои счета в Гринготтсе. Выяснилось, что несколько магов и ведьм решили завещать мне свое состояние. Среди них значится имя лорда Элиаса Принца.

При упоминании последнего имени Снейп едва заметно дернулся.

— Если Вы пришли позлорадствовать… — едко прошипел он.

— Нет, Вы неправильно меня поняли, — поспешил прервать его Поттер. — Я пришел вернуть Вам Ваше законное наследство. — Гарри открыл портфель, извлек оттуда папку и протянул ее зельевару. Тот настороженно смотрел на нее, впрочем, не пытаясь взять в руки, как если бы она была особо опасным животным.

— Я не нуждаюсь в благотворительности, — холодно обронил он.

— А я ею не занимаюсь, — в тон ему ответил Поттер. — Это наследство по праву принадлежит Вам.

— Мой дед всегда считал меня недостойным его драгоценного состояния. Если бы он хотел, чтобы я его получил, то оставил бы наследство мне; он же предпочел отдать его Вам.

— Думаю, Вам стоит прочесть его завещание, — Гарри все еще настойчиво протягивал папку с бумагами.

— Я не желаю ничего читать! — совершенно неожиданно взорвался Снейп. — Я выслушал немало «лестных» слов о себе, когда он еще был жив.

— Северус, я прошу Вас просто прочесть, — мягко, но настойчиво попросил Гарри.

Снейп потрясенно смотрел на Поттера. Никогда раньше, ни в чьих устах его имя не звучало так… привлекательно. Через мгновение он взял себя в руки — маска равнодушия скрыла все следы недавнего волнения — и с брезгливой ухмылкой принял папку из рук Гарри.

«Тем, кого это непосредственно касается.

Я, Элиас Себастьян Принц, заявляю, что все мое состояние, хранилища и все в них заключенное завещаю Истинному Принцу Магического мира — Гарри Джеймсу Поттеру. Моему внуку и наследнику, Пожирателю Смерти, Северусу Тобиасу Снейпу, я не оставляю ничего».

Не пытаясь больше ничего прочесть, Снейп яростно захлопнул папку. Гарри тут же всем телом потянулся через разделяющий их стол и накрыл своей ладонью руку Северуса.

— Пожалуйста, прочтите до конца, — тихо попросил он.

Часть разума Северуса велела ему вышвырнуть нахального гриффиндорца из кабинета и захлопнуть дверь перед его носом. Другая часть, очарованная глубиной взывающих к нему зеленых глаз, готова была выполнить любую, даже самую невероятную, просьбу. После нескольких мгновений нерешительности иррациональная сторона победила. Бросив раздраженный взгляд на Поттера и недовольно поджав губы, Снейп снова открыл папку.

«Мистеру Г. Д. Поттеру.

Уважаемый мистер Гарри Поттер, мне бы хотелось объяснить причину, по которой я решил передать свое состояние Вам, а не моему наследнику-внуку.

У нас с женой был лишь один ребенок, наша драгоценная дочка, ставшая для нас всем на этом белом свете — Эйлин. Надо ли говорить, что мы в отношении ее лелеяли большие надежды, она могла бы сделать блестящую карьеру зельевара или стать замечательным целителем, по ее желанию. Но она решила оставить волшебный мир и вышла замуж за магла. Мы отнеслись к этому браку неодобрительно… нет, не подумайте превратно, не потому, что он был маглом, но потому, что видели в нем человека жестокого, бескомпромиссного. Наша дочь отказала нам в любых попытках связаться с ней или оказать какую-либо помощь. Она обвиняла нас в излишней резкости и властности, моя дочь назвала меня диктатором и заявила, что не желает больше иметь ничего общего со своими родителями. Это окончательно разбило сердце ее матери.

Двенадцать лет спустя крестный отец Эйлин Альбус Дамблдор приехал ко мне и рассказал, что мой внук, мой единственный внук, поступил в Хогвартс. Я немедленно отправился в школу, чтобы принять посильное участие в жизни своего наследника. Я заплатил за его обучение в школе, так как Эйлин отказывалась от моей помощи. Тогда я оставил Альбусу немало золота, чтобы он смог позаботиться о нуждах мальчика. Я мечтал встретиться с ним и пообщаться, но Эйлин обратилась в Визенгамот с требованием оградить ее сына от наших с ним встреч. Однако Альбус, добрая душа, видя мои душевные терзания, предложил мне регулярные отчеты и колдографии внука. Я с готовностью согласился принять то, что мог получить, и через директора дал мальчику все, в чем он мог бы нуждаться.

Альбус прислал мне несколько отчетов, из которых становилось ясно, что мальчик оказался хулиганом, таким же, как его отец. Нередко после таких посланий я бросался в школу, брал штурмом кабинет директора и требовал встречи с ребенком. Я был уверен: ему необходима твердая рука наставника, но Альбус напомнил мне о моих прежних ошибках в воспитании Эйлин. И если я впоследствии не хочу столкнуться с отчужденностью внука, как это случилось с дочерью, мне не стоит вмешиваться.

К тому времени, как мой внук достиг шестнадцатилетия, я понял, какую совершил ошибку, поддавшись на уговоры и отказавшись от борьбы. Мне следовало настоять и забрать ребенка от матери еще в раннем возрасте. Будучи чрезвычайно талантливым, как и его мать, мальчик стал источником многих проблем. Директор школы прислал мне письмо, в котором рассказывалось, как мой внук неоднократно жестоко шутил над детьми из менее известных семей и пытался их всячески дискредитировать. Несмотря на все инциденты, я продолжал поддерживать мальчика в финансовом плане — что же мне еще оставалось, он ведь мой единственный внук.

Летом, накануне шестого года обучения в Хогвартсе, глава его факультета написал мне письмо. В нем рассказывалось об успехах Северуса на ниве зельеварения и о его возможностях стать в будущем мастером Зелий. В письме прилагалась рекомендация отправить мальчика на обучение в Европу к самому крупному специалисту в этой сложной науке. Для поездки были необходимы средства. Я тут же отправил достаточно золота, чтобы мой внук смог получить означенное образование, а также деньги на личные расходы, покупку нового гардероба и любое необходимое оборудование для исследований. Я был так им горд! В конце лета мы с Альбусом встретились, и я, к вящему для себя ужасу, узнал, что Северус отказался от поездки и промотал все деньги с друзьями на каникулах. Надо ли говорить, как я был зол на него, но, помня о своей безумной молодости, простил сорванца.

Когда мой внук достиг совершеннолетия, я послал ему приглашение на встрече и желал предложить ему пожить со мной в Принц-Миноре. Но, к сожалению, его мать умерла незадолго до этого, и он, по необъяснимой причине, винил меня в ее смерти. Я горевал о дочери, но ей я уже ничем не мог помочь, кроме как организовать достойные похороны. Несколько раз я приезжал, пытаясь встретиться с внуком и поговорить, но мальчик был преисполнен гневом и ненавистью ко мне. Однако я все еще считал его своим наследником и надеялся помочь ему.

В качестве подарка на выпускной я передал Северусу хранилище, забитое до отказа золотом, чтобы помочь ему стать мастером Зелий. Альбус мне рассказал, что мальчик стал Пожирателем Смерти вскоре после того, как закончил образование, а средства, которые я ему предоставил, пошли на финансирование акций Волдеморта.

Я был крайне разочарован тем фактом, что мой внук переметнулся на Темную сторону, снова предпринял несколько попыток встретиться и отговорить его, но ничего не вышло. К моему позору, я все еще продолжал посылать ему деньги в хранилище, хотя и понимал, что они, вероятнее всего, становятся причиной зла. Деньги были единственным, что он соглашался от меня принимать, и я малодушно шел на поводу у своей привязанности.

Все это продолжалось, пока я не узнал о том, что зелья, изготовленные моим внуком, используются для того, чтобы пытать, калечить и убивать других людей. Тогда я, наконец, принял решение прекратить помогать ему. Благодаря Альбусу, я узнал об Ордене Феникса, вступившем в противостояние с безумным магом, сбившим с истинного пути моего внука. Логика моя была проста — если я помогу избавиться от Волдеморта, то у Северуса, возможно, появится шанс вырваться из его сетей. Я был слишком стар, чтобы вступить в открытую борьбу, но я предложил Ордену Феникса финансовую помощь.

Когда Вы, мистер Поттер, победили Темного Лорда, я радовался без меры, поскольку знал, что у меня появился шанс спасти внука. Я дал Альбусу много золота, чтобы нанять лучших в магическом мире адвокатов и вытащить Северуса из Азкабана. Виновен он или нет, меня тогда действительно не волновало.

Альбус, мой добрый друг, свидетельствовал в суде о том, что мой мальчик шпионил для Светлой стороны и рисковал своей жизнью, стремясь помочь Ордену. Я был настолько счастлив: мой Северус не безнадежен, все можно исправить! Но после судебных тяжб Альбус развеял мои надежды. Он объяснил, что ради меня он солгал в суде. Северус действительно был шпионом, но на стороне Волдеморта, добывая сведения об Ордене. Ничего не тая, Дамблдор рассказал мне о случаях, когда мой внук мучил учеников и даже пытал, и все же, в качестве личного одолжения и доброго расположения ко мне, Альбус готов скрыть мальчика от правосудия.

Вам, мистер Поттер, не понять силу моего разочарования, и, тем не менее, слабая надежда жила в моем сердце. Я продолжал упорно верить, что положительное влияние Альбуса Дамблдора принесет свои плоды, и мой внук изменится.

Спустя лишь месяц после освобождения Северуса из Азкабана произошло нападение на чету Лонгботтомов. Альбус рассказал мне тогда, что фактически Северус не участвовал в нападении, но акцию финансировал. К тому же, мой внук тайно занят разработкой зелий и заклятий, которые могут помочь возродить то дьявольское отродье.

Тогда я и принял непростое для себя решение. Я слишком стар и уже ничего не могу изменить. Я лишаю своего внука наследства. Больше никогда я не профинансирую его безумные идеи.

Первоначально я собирался завещать свое состояние Ордену Феникса и в течение многих лет обозначал его, а не моего внука, в качестве основного преемника. Часть меня еще взывает к Богу, вдруг Северус изменится и вернется к миру Добра, но, видимо, мне не суждено этого увидеть. Если Вы читаете эти строки, значит, ко времени моей смерти мой внук так и не одумался и остался верным Темному Лорду Пожирателем Смерти.

Альбус объяснил мне, что Волдеморт не полностью уничтожен, неизбежно он вернется вновь с такими верными сторонниками, как Северус. Мой друг Альбус поведал мне о Вашей будущей нелегкой роли: Вам предначертано судьбой бороться и победить это зло раз и навсегда. Поэтому я пересмотрел свое решение и передаю все свои сбережения Вам, дабы Вы смогли помешать моему внуку совершить дальнейшие ошибки. Используйте мое богатство, как считаете целесообразным, и помогите другим заблудшим детским душам не попасть на Темную сторону.

С любовью, почти Ваш дед Элиас Принц».

Все время, пока Снейп читал письмо, Гарри наблюдал за ним. Перед глазами Гарри проносились воспоминания о юном Снейпе, подсмотренные в мыслесливе. Северуса дразнили свои же сокурсники за старую поношенную одежду. Нелегко ему жилось в Слизерине: среди деток богатых чистокровных магов он был нищим полукровкой. Гарри не сомневался, что деньги, присылаемые Элиасом Принцем, забирал себе Дамблдор.

Дочитав письмо до конца, Снейп брезгливо уронил папку на стол, резко поднялся, едва не уронив стул позади себя.

— Все это ложь! От начала и до конца. Мой дед был холодным бессердечным человеком, который никогда не заботился ни обо мне, ни о моей матери. Мы влачили жалкое существование, в то время как он жил в роскоши и довольстве в своем особняке. Он игнорировал мольбы моей матери о помощи, даже когда она была тяжело больна и находилась при смерти. Он никогда не приезжал, и я не получал от него ни кната. Из-за статуса внука богатого землевладельца я не имел права получать помощь от Министерства. Моя мать умоляла Дамблдора принять меня в школу, поскольку у нас не было денег оплатить учебу. Все 7 лет я носил поношенную одежду, и денег хватало лишь на покупку учебников. За мою летнюю практику в Европе заплатил Малфой, и я стал его должником крови! Я продал душу Темному Лорду за возможность стать мастером Зелий! Этот человек никогда не заботился обо мне! — с каждой брошенной в лицо Поттера фразой голос Снейпа все больше походил на крик.

Гарри с трудом отвел взгляд от побелевшего от ярости, мечущего глазами молнии мага. Таким его он видел лишь однажды, когда зельевар поймал его в собственном мыслесливе. Дальше следовало ожидать от Снейпа лишь швыряния тяжелых предметов в голову обидчика.

Гарри выдержал паузу, давая главе Слизерина немного остыть, затем спокойно произнес:

— Альбус Дамблдор украл более 20 миллионов галеонов из хранилища Поттеров за последние 15 лет своей жизни и еще 5 миллионов из хранилищ Блэков, используя их на личные нужды. Еще больше он выкрал на нужды Ордена Феникса.

Снейп смотрел на Поттера так, будто у того выросла еще одна непутевая голова.

Пользуясь шокированным состоянием собеседника, Гарри поспешил продолжить:

— Гринготтс располагает неопровержимыми доказательствами, что за прошедшие 60 лет, тем или иным образом, Альбус Дамблдор присвоил около миллиарда галеонов золотом и различные артефакты от имени школы Хогвартс. Вся передача имущества заверена лично главой банка Фаерфорджем и является объединенной собственностью четырех основателей школы.

Снейп был ошеломлен.

— Вы имеете в виду, что все это правда? — недоверчиво произнес мастер Зелий, махнув рукой в сторону письма, все еще лежащего в открытой папке на столе.

Поттер кивнул.

— Думаю, правда, поскольку никто не сможет солгать в магическом завещании. Ваш дед безмерно доверял своему другу. Он действительно полагал, что Вы получаете отправленные им деньги. Если бы Вы запросили в банке выписку счетов на свое имя, то наверняка обнаружили бы хранилища, оформленные на Вас и Вашу маму. Ваше хранилище было лишь временно заморожено, но фактически он так и не решился закрыть его для Вас. Сейф Вашей матери был запечатан лишь после ее смерти.

Снейп снова подобрал документы со стола и принялся их внимательно просматривать, пока не наткнулся на список счетов из Гринготтса, который полностью подтверждал слова Поттера. После долгого, тяжелого молчания, зельевар поднял взгляд на Гарри, только вот вряд ли он видел перед собой хоть что-то. Ошеломляющая правда окончательно выбила почву из-под ног профессора. Поттер успел правильно оценить состояние своего собеседника, вскочил с места, одним решительным шагом преодолел разделяющее их расстояние и, пододвинув отброшенный Снейпом в бешенстве стул, помог тому сесть.

Профессор, казалось, даже не заметил ни оказанной услуги, ни обеспокоенного взгляда своего ученика. Он был полностью погружен в прострацию, пытаясь осмыслить свалившуюся на него информацию. Да и кто бы не был шокирован, откровенно говоря, от таких известий.

Гарри щелкнул пальцами, вызвав одного из домовых эльфов, которого помнил по имени.

— Твинки, не мог бы ты принести бокал огневиски для профессора Снейпа, спасибо.

Эльф с поклоном исчез и тут же вновь появился, держа в маленьких ладошках граненный хрустальный бокал с янтарной жидкостью на дне. Бочком подкравшись к Снейпу, эльф втиснул бокал тому в руку. Северус вздрогнул, перевел взгляд на свою ладонь, сжимавшую бокал и, не раздумывая, осушил его залпом. Какое-то время он просто сидел с закрытыми глазами, затем тряхнул головой, будто сбрасывая наваждение, затем, повернувшись на стуле всем телом, встретился взглядом с Гарри, все еще стоящим рядом с ним.

— Мой дед действительно любил меня? — едва слышно прошептал он.

Этот тихий недоверчивый вопрос едва не разбил Гарри сердце. Он понимал эту боль, как никто другой. Гарри Поттер еще не забыл, что значит быть нелюбимым, никому не нужным ребенком. Он понял, какие чувства испытывал маленький Северус, зная, что не любим своим единственным дедушкой. Теперь все это оказалось неправдой, и затаенная боль всколыхнулась с новой силой.

— Да, Ваш дед очень любил Вас и Вашу маму, гордился Вами, — мягко произнес Гарри.

Эти слова стали последним камнем, столкнувшим огромную лавину вины, боли, обиды и переживаний, что Северус Снейп нес на плечах всю свою жизнь. Дальше произошло то, чего Гарри никак не мог ожидать от Снейпа — от кого угодно, только не от него. Гроза и ужас подземелий Хогвартса, человек, о выдержке которого ходили легенды, весь сжался и закрыл лицо руками. Плечи его сотрясались от рыданий. Северус Снейп плакал. Безудержно. Захлебываясь своим горем.

Какое-то мгновение Гарри просто растерялся от потрясения, он не мог пошевелиться. Затем, поддавшись порыву, протянул руки и обнял его. Движение было неосознанным, но Гарри чувствовал, что это правильно, именно сейчас это очень важно. О последствиях он подумает позже. Так он и стоял, прижимая к себе сгорбленного мужчину, давая ему выплакать свое горе на его плече.

Следующие несколько минут, странно растянувшихся в пространстве, Поттер, как умел, утешал человека, семь долгих лет отравлявшего его существование в школе.

Гарри крепко сжимал в объятиях этого сильного человека с поломанной судьбой.

Северус плакал так, будто никогда прежде в жизни с ним этого не случалось, будто долго сдерживаемые эмоции, наконец, прорвались сквозь железный занавес невозмутимости. Слезы кончились, но он продолжал сотрясаться от душащих его рыданий, хотел и не мог остановиться.

Тяжесть, годами сдавливающая грудь Северуса Снейпа, уходила, слезы смывали с души черный яд ненависти к самому себе, даровали ему прощение и опустошенность, которую пока нечем было заполнить. Именно сейчас, в объятиях малознакомого человека, он, наконец, почувствовал себя в безопасности. Северус с отчаяньем утопающего цеплялся за Гарри и за это чувство, боясь, что обретенная опора исчезнет, растворится в полумраке подземелий, и он снова останется один, совершенно беззащитным и беспомощным перед этой лавиной горя и боли. Резкий хлопок аппарации нарушил уединенность момента. В кабинете с поклоном появился домовой эльф директора Макгонаголл — Тибби.

— Приношу свои извинения, господа. Лорд Поттер-Блэк, профессор Снейп. Директор школы ждет вас обоих в своём кабинете и желает знать, закончили ли вы беседу?

Снейп поднял на Поттера растерянный и почти умоляющий взгляд.

— Я не готов сейчас встретиться с этим человеком. Не хочу его видеть. Просто не могу. Не сегодня, — охрипшим голосом произнес он.

Гарри не сразу понял, о чем говорит зельевар. Он совершенно забыл, что портрет Дамблдора все еще висит в кабинете директора.

Гарри согласно кивнул, он и сам был сейчас не готов к разговору с портретом.

— Спасибо, Тибби. Не мог бы ты попросить перенести встречу с директором в комнату Желаний? Я объясню свою просьбу Минерве при встрече.

Эльф еще раз поклонился и исчез.

Гарри бросил короткий взгляд на Северуса и тут же сосредоточил свое внимание на бумагах на столе. Если он сам чувствует себя неловко в сложившейся обстановке, то каково сейчас Снейпу?

— Мне кажется, Вам стоит пойти умыться, чтобы окончательно прийти в себя. Я действительно хотел бы, чтобы Вы составили мне компанию на встрече с директором. Я подожду Вас здесь.

Снейп кивнул, явно не доверяя своему голосу, и вышел через неприметную дверь в дальнем углу кабинета. Гарри решил, что она, скорее всего, ведет в личные комнаты главы Слизерина.

Тибби вернулся спустя пару минут.

— Директор и профессор Флитвик встретят вас на 7 этаже у комнаты Желаний.

— Спасибо. Ты не мог бы подготовить комнату Желаний к нашему приходу? Нам понадобятся четыре удобных кресла и чайный набор, предстоит серьезный разговор.

— Конечно, сэр. Служить Вам, молодой хозяин, истинное удовольствие для эльфов, — пропищал польщенный просьбой эльф и с негромким хлопком аппарировал.

Снейп вернулся в кабинет с невозмутимой маской на лице, будто полчаса назад ничего и не происходило. Гарри не представлял, каких усилий это ему стоило. Молодой человек признался себе, что сам бы он не смог скрыть столь сильные эмоции.

— Поттер, если Вы кому-нибудь когда-нибудь… — угрожающе начал было Снейп, но Гарри примирительно поднял руку, призывая профессора остановиться.

— Профессор Снейп, все, что произошло сегодня здесь, здесь и останется, между нами. Я никогда и никому не стану об этом рассказывать.

Снейп кивнул, давая понять, что верит данному Гарри слову, как и той клятве, которую Поттер дал, заглянув в его мыслеслив.

Двое мужчин поднялись на седьмой этаж, не проронив по дороге ни слова. Директор Макгонаголл и профессор Флитвик уже ждали их в коридоре у лестниц. Одного— единственного взгляда, брошенного Минервой на Северуса, было достаточно, чтобы понять: что-то случилось. Она достаточно хорошо изучила своего угрюмого коллегу за годы его учебы и работы в Хогвартсе. Профессор зельеварения, как обычно, был сама невозмутимость, но напряженность, едва уловимая, исходящая от него, говорила о немалых усилиях, которые он прилагал для этого. Отметив про себя, что стоит деликатно обсудить эту тему со своим подчиненным попозже вечером, с глазу на глаз, она шагнула навстречу Гарри.

— Надеюсь, мы не слишком долго заставили вас ждать? — вежливо поприветствовал ее Гарри.

— Нет, мы только что поднялись.

— Отлично. Уверен, Тибби все устроил как надо, — с этими словами Гарри открыл дверь в комнату Желаний. Уютная, теплая обстановка чем-то напомнила ему уменьшенную копию гриффиндорской гостиной. Четыре мягких кресла, расставленные вокруг небольшого чайного столика рядом с камином, манили присесть и отдохнуть. На столе фирменной хогвартской эмблемой сверкал чайный сервиз. На ломберном столике, чуть в стороне от кресел, искрились в свете каминного огня графин с красным вином и бутылка марочного огневиски, окруженные хрустальными бокалами. Гарри довольно улыбнулся: сложилось ощущение, что он, наконец-то, после долгого и трудного путешествия вернулся домой.

Следующие 45 минут Поттер провел, рассказывая трем преподавателям всю невероятную историю, которую гоблины поведали ему сегодня в банке. Во время рассказа всегда сдержанная Минерва трижды вскакивала с места и порывалась ринуться в свой кабинет, требовать ответа от портрета Дамблдора. Северус лишь злобно скалился. Внутри него клокотала ярость, смешанная с горькой запоздалой радостью — он все-таки любим, или хотя бы был любим.

Когда речь зашла о предательстве Уизли, оба — и Макгонаголл, и Флитвик — повскакивали со своих мест, не в силах поверить в услышанное. Гарри, в свою очередь, был немало удивлен, когда Северус достал письмо своего деда и прочел его остальным преподавателям вслух.

В комнате повисло горестное молчание. Каждый был занят собственными мыслями. Прерывая паузу, Снейп потянулся к бутылке огневиски и плеснул в свой бокал янтарного напитка. Флитвик, которого никто и никогда раньше не видел употребляющим алкоголь, потянулся за вторым бокалом.

«Нам всем не мешает разрядить обстановку», — подумал Гарри, принимая от Снейпа свой бокал.

К тому времени, как Гарри закончил свой рассказ, трое преподавателей были готовы уничтожить Дамблдора собственноручно. Правдивость истории, рассказанной молодым лордом, не подвергалась сомнению. Поттер решил не упоминать в разговоре, что вернул Снейпу причитающееся ему наследство. Этот деликатный вопрос касался только их двоих.

Минерва, пребывая в расстроенных чувствах, со слезами на глазах, потрепала мастера Зелий по плечу, не зная, чем еще можно его утешить. Она отлично помнила, как тяжело приходилось Северусу в детстве, сколько насмешек и обид из-за своей бедности он терпел от сокурсников.

— Одного я не могу понять, зачем он все это делал? Какой в этом смысл? — задумчиво проговорила Макгонаголл.

— Да и я, признаться, в растерянности, — заметил Флитвик. — Понять причину применения ритуала Хогвартса я еще могу, хоть и не одобряю. Этот ритуал давал возможность обеспечить беспрецедентную защиту школе, но понять, зачем Альбус так жестоко манипулировал жизнями ни в чем не повинных людей… Магия Альбуса всегда стремилась к свету, но то, что Вы рассказали нам сегодня, ничем, кроме как темными искусствами, объяснить нельзя.

— Да уж, чары принуждения, любовные зелья, отправка невинного человека в Азкабан, кража золота, мошенничество — все это к магии Света никакого отношения не имеет, — яростно поддержала его Макгонаголл.

— И все же, Альбус не был Темным Магом, — тихо произнес Флитвик.

— Но и Светлым тоже не стал, скорее серый кардинал, — высказал свое мнение Поттер.

— Зачем ему понадобились такие сложности в воспитании Гарри? Зачем сдерживать рост его магии? — Минерва безуспешно пыталась сдерживать рвущийся наружу гнев.

— Затем, чтобы превратить Поттера в послушного солдата. Не думаю, что он рассматривал когда-либо Гарри как ребенка, скорее, он был для него оружием, которое Альбус планировал использовать по своему усмотрению, — после долгого молчания в разговор вступил Снейп.

— Почему же он не стремился обучить меня всему необходимому для борьбы, да еще и блокировал магию, если планировал использовать как оружие против Волдеморта? — спросил Поттер.

— Но Вы все равно победили Темного Лорда! Даже несмотря на все блоки и ограничения, наложенные на Вашу магию, Вы стали очень сильны. Теперь ясно, зачем были нужны все эти нескончаемые проверки: философский камень, Тримудрый турнир и прочее. Вас, Поттер, постоянно проверяли на прочность с целью выяснить ваш магический потенциал, готовность к битве, и блокировать избыток магической энергии, — печально усмехнулся мастер Зелий.

— Альбус сильно рисковал, проверяя выносливость Гарри. Неужели безопасность замка так была для него важна, что он был готов рисковать жизнями детей? — ужаснулась директор.

— Единственным ребенком, чьей жизнью он рисковал, был Гарри. Альбус был готов пожертвовать им в угоду достижению «великой» цели, — голос маленького профессора Чар был холоден и тверд.

— А как же Северус? Дамблдор разрушил его жизнь, лишив его самой сильной магии — любви близкого человека. И не надо меня уверять, что это тоже делалось во имя «великой» цели! — Гарри был по-настоящему взбешен. Он сам не смог бы себе объяснить, почему этот поступок в ряду других преступлений Дамблдора его так волнует.

Снейп никак не отреагировал на столь фамильярное обращение к нему своего недавнего ученика. Вместо этого он ответил с горькой усмешкой в голосе:

— Просто он никогда не любил Слизеринцев.

— Нет, дело совсем не в этом, — уверенно заявил Флитвик. — Дамблдор вмешался в Вашу судьбу куда раньше, чем Вы были сортированы на факультет. Он мог бы рассказать вашей матери, что лорд Принц, Ваш дед и его близкий друг, оплатил Ваше обучение в Хогвартсе, был готов позаботиться о благополучии своей семьи.

— Возможно, он просто стремился прибрать к рукам состояние престарелого лорда¸— предположил Гарри.

— Слишком долго и сложно, — отмахнулся Снейп. — Суммы, которые посылал мой дед, были не столь велики, чтобы ради них рисковать своей репутацией «доброго» волшебника, да и наследство Принцев пришлось бы ждать довольно долго. Маги живут дольше обычных маглов. Должна была быть другая, более веская причина, — задумчиво закончил зельевар.

— Может, Альбус рассчитывал добиться отчуждения между тобой и дедом? — предположила Минерва, глядя на Северуса.

— Не знаю, на что он рассчитывал, — довольно резко ответил Снейп. — Но он однозначно подтолкнул меня на путь, ведущий к Темному Лорду. В течение многих лет единственное, что удерживало меня от этого шага, была Лили, но после пятого курса… — Северус закрыл лицо руками, не в силах продолжать. Минерва снова ободряюще похлопала его по плечу, желая хоть немного поддержать его и утешить.

Комната снова погрузилась в молчание. Было слышно лишь потрескивание огня в камине.

Наконец, Гарри поднялся и разлил чай по чашкам, чтобы хоть как-то разрушить тягостную тишину. Северус принял свою чашку из его рук, кивнул, но пить не стал, продолжая задумчиво глядеть на причудливые тени от углей в догорающем камине.

— Что вы собираетесь делать с рыжей воровкой? — сменила тему Макгонаголл. Голос ее был спокоен, но губы плотно сжались, выдавая раздражение директора. За многие годы, что профессор Макгонаголл была его деканом, Гарри успел хорошо запомнить это выражение лица. Оно означало крайнюю степень недовольства. — Вы все еще собираетесь на ней жениться?

— Нет, конечно, — поспешил успокоить ее Поттер. — Свадьба не состоится. Я предпринял меры, чтобы больше никто не смог получить доступ ни к одному из моих хранилищ или домов. Я оставил в банке официальное расторжение помолвки. Джинни об этом еще не знает, я собирался встретиться с ней вечером после нашего с Вами разговора.

— Вы уже поместили в газету объявление, что свадьба отменяется?

— Нет, объявление последует лишь после сегодняшнего званого ужина, а завтра официальное письмо об этом будет отправлено в «Пророк».

— Ясно. Собираешься отдать их под арест?

— Нет. Все золото, которое они украли, я оставлю на их совести. Гоблины уверены, что Артур и остальные Уизли не замешаны в этой афере. Скандал с арестом и последующей оглаской разрушит карьеру Артура Уизли, как заместителя Министра Магии. Вся масштабная работа по перестройке политики министерства, предпринятая Артуром и новым министром, провалится. Даже министр Кингсли, я думаю, не сможет удержаться на посту, если информация об участии членов семьи Уизли в махинациях Дамблдора откроется общественности. Поэтому я решил скрыть их причастность к заговору, насколько это будет возможно.

— Не могу представить Артура Уизли, добровольно согласившегося участвовать в подобном безнравственном фарсе, — согласился с доводами Гарри Снейп. — Он человек чести. В любом случае, думаю, он захочет возместить те средства, что Вы потеряли по вине его семьи.

— Я могла бы то же самое сказать о Молли, — расстроенно покачав головой, заметила Минерва. — Но вы правы, Артур — достойный человек. Мне кажется, он предпочтет сам уйти с должности, сочтя себя скомпрометированным и не достойным занимаемого положения.

— Молли Уизли родом из богатой магической семьи. Должно быть, ей было трудно видеть, что ее детям недоступно то, чем она владела в их годы. Особенно это касается Дженевры, в дочери она видит саму себя, свой второй шанс все пережить заново. Устройство жизни своих детей, желание обеспечить их безбедное существование Молли выдвинула на передний план. Она готова добиваться своей цели любой ценой. Артур же, со своей стороны, изменился не сильно, его семья родовита, но небогата, он всегда был человеком цельным и добропорядочным, для которого честь семьи не пустой звук. Убедить его остаться на посту будет очень трудно, — задумчиво добавил Флитвик, рассеянно потягивая чай из фарфоровой чашки.

— Я буду на этом настаивать, не хочу, чтобы он уходил из Министерства. Он проделал огромную работу не только для восстановления волшебного мира после падения Волдеморта, но и в деле налаживания связи с миром маглов. Волшебному миру сейчас не пережить еще одного Фаджа или Амбридж на посту Министра Магии. И дело не только в нем. Скандал разрушит жизни и других членов семьи Уизли. Я никогда не жаждал славы, вы все это прекрасно знаете, тем не менее, я отдаю себе отчет, что в глазах общественности я остаюсь эдаким символом победы над злом, их драгоценным Избранным. Они не простят тех, кто посмел запятнать честь главного героя последней войны. Карьера Билла, Чарли и особенно Перси будет полностью уничтожена. Близнецы с их деловой хваткой выживут, но последствия разбирательств неминуемо коснутся и их. Поэтому лучше замять эту грязную историю, оставив украденные деньги тем, кто их присвоил. Сумма сравнительно невелика, чтобы из-за нее разбивать благополучие остальных. Истинный вор и главный махинатор мертв, а с Джинни я разберусь сам.

Сила, исходящая от Гарри, пока он говорил, лучше любых слов давала понять его собеседникам, что перед ними сидит не Мальчик-который-выжил, но Маг-который-победил-Темного-Лорда.

— Ты уверен, Гарри, что готов к встрече с ними? Любовное зелье полностью выведено из твоей крови? — спросил Снейп как можно более равнодушным тоном.

— По большей части, — откликнулся Поттер. — Целитель Мэрчак из Св. Мунго сказала, что некоторые слабые эффекты могут наблюдаться в течение месяца, но семейные кольца лордов Поттеров и Блэков, — Гарри продемонстрировал кисть с нанизанными на пальцы фамильными перстнями, — должны защитить меня от чар. В этом я уверен.

Флитвик отставил чашку на стол и слегка наклонился к Гарри.

— Я бы хотел провести свой собственный осмотр, чтобы понять, какие именно чары были на Вас наложены. Целитель Мэрчак, должно быть, провела лишь медицинский осмотр. Я же могу предложить более подробный тест на скрытые чары.

Гарри кивнул:

— Да, она посоветовала мне найти хорошего мастера Чар, которому я всецело доверяю. Лучше Вас я никого не знаю.

Польщенный Флитвик поклонился и, взмахнув палочкой, произвел серию чар. Облако золотистой магии выплыло из кончика его палочки и окутало Гарри.

Мастер Чар вытащил из складок мантии плотно свернутый пергамент. Золотистое облако начало рассеиваться и тонкими золотыми нитями тянуться к пергаменту, создавая на его поверхности причудливые узоры и буквы.

Филиус Флитвик внимательно изучил письмена, и у него вырвалось раздраженное проклятие. Гарри никогда бы не поверил, что маленький интеллигентный декан факультета Ровенкло знает подобные выражения. Бровь Снейпа удивленно вскинулась. Минерва выглядела не менее потрясенной. За все время, что коллеги знали профессора Флитвика, они никогда не слышали из его уст ни одного бранного слова.

Погруженный в размышления профессор даже не заметил реакции собравшихся и ничуть не выглядел смущенным.

— В дополнении к уже обнаруженным магическим блокам и чарам принуждения, я вижу чары дружбы и вражды, наложенные на Гарри. Сейчас они почти неощутимы, но когда-то были очень сильны. Мистер Поттер несколько раз подвергался заклятию Обливиайт, его магия вытягивалась из него, по крайней мере, четыре раза. Ритуал Хогвартса нанес тяжелую травму магической составляющей Гарри Поттера. К тому же, я вижу неизвестные мне сильные чары, наложенные, когда Гарри был еще ребенком.

Настал черед Макгонаголл чертыхаться сквозь зубы:

— Да как он смел!!!

— Пергамент также показывает, что и на Ваше тело накладывались ограничения. На кости и мускулы наложены сдерживающие рост чары. Некоторые важные магловские и магические прививки от болезней попросту не были сделаны, — продолжил возмущенный Филиус.

— Вы смогли бы удалить все блоки с Гарри, Филиус? — с беспокойством спросила Минерва. Снейп слегка побледнел, но никак не высказал своей заинтересованности.

— Да, но на это нужно время и много магии. Гарри, Вы не могли бы вернуться в Хогвартс после вашего хм… «семейного ужина»? Возможно, Вам придется задержаться в замке на некоторое время. Думаю, за пару недель мы с Северусом могли бы очистить Ваше тело и магию от большинства ограничений. Попросим Поппи сделать Вам необходимые прививки.

— Завтра у меня новая встреча с гоблинами, мы просто не успели закончить все вопросы, касающиеся моего состояния. Но после я, действительно, хотел бы провести неделю-другую в школе. Считаю, мне лучше исчезнуть на некоторое время, дабы шумиха из-за отмены свадьбы улеглась. Как бы сильно я ни любил Поппи, я предпочел бы все медицинские вопросы решить с целителем Мэрчак.

Снейп обернулся к директору:

— Минерва, что мы решим насчет Невилла Лонгботтома?

— Если не возражаете, я поговорю с ним сама. Хочу смягчить признание для молодого человека.

— Гарри, Невилл — один из гостей на твоей свадьбе. Насколько я помню, он тоже приглашен на сегодняшний ужин. Я отправлю от твоего имени приглашение его бабушке, попрошу ее присоединиться на сегодняшнем вечере откровений. Для Невилла мы тоже приготовим комнаты в Хогвартсе. Надо попытаться помочь ему.

Северус тайком, из-под полуопущенных ресниц, наблюдал за Поттером. На долю этого паренька выпало немало тяжелых испытаний, но он не сломался. Гарри Поттер — Светоч Светлых сил, его никогда не манили темные искусства. Не гриффиндорская отвага ли тому причиной? А что же он сам? Сломался?

«Я слизеринец, и в этом вся моя беда. Слизеринцы не умеют прощать, месть — слишком соблазнительное блюдо, чтобы последователи этого великого, но темного мага смогли от нее отказаться. И даже осознавая это, я жажду заглянуть в глаза Молли Уизли, когда она, наконец, получит по заслугам. Она всегда норовила очернить меня в глазах окружающих, поддеть побольнее, эти ее рассуждения о грязных Пожирателях, которых только могила исправит, косые взгляды в мою сторону…»

И Снейп решился.

— Гарри, я так понимаю, сегодня Вы даете ужин в честь будущей свадьбы? Мне думается, Вам может понадобиться некоторая моральная поддержка… — вкрадчиво произнес он, оставляя конец фразы недосказанной, позволяя собеседнику додумать его просьбу самостоятельно.

Минерва едва заметно усмехнулась, поспешно поднося чашку чая к губам. Она знала преподавателя Зелий с одиннадцати лет и понять, что за словами «моральная поддержка» кроются куда более личные мотивы, было для нее несложно. И когда, простите, Северус начал звать Гарри по имени? А Гарри — обращаться к своему бывшему учителю столь фамильярно? Любопытно. Она решила понаблюдать за этими двумя и пока ни во что не вмешиваться.

— Учитывая, что свадьба отменяется, это будет просто ужин с друзьями…

Снейп недоверчиво хмыкнул.

Гарри непонимающе нахмурился, затем на его губах заиграла насмешливая улыбка:

— Профессор Снейп, я приглашаю Вас на ужин, но лишь при соблюдении Вами двух обязательных условий.

Лицо Снейпа выражало предельное возмущение. Никто и никогда не смел разговаривать с ним в подобном тоне и диктовать ему какие-то условия. Он уже хотел было выразить явный протест всеми доступными средствами, темные брови угрожающе сдвинулись, но Гарри не позволил этому случиться.

— Вам придется смыть этот жир с Ваших волос…

— Это не жир!!! Это защита от горячих и ядовитых испарений, необходимая предосторожность при работе с токсичными зельями, которые я регулярно варю, — вскинулся Снейп, сверкая глазами.

— … и на сегодняшний ужин Вы не можете прийти в черном. Выберите любой другой цвет одежды, но только не черный, — торопливо закончил Поттер.

Минерва и Филиус не выдержали и расхохотались.

Северус насупился, через силу беря себя в руки и попутно оценивая условия. Затем он чопорно кивнул — оно того стоило.

— Отлично, тогда Вы в списке приглашенных. Вы, Минерва, уже приглашены, но я буду рад видеть вас всех троих, — улыбнулся Гарри, теперь обращаясь к Флитвику.

— Как бы мне ни хотелось собственными глазами увидеть, как Молли и Дженевра получат по заслугам, — Флитвик бросил короткий понимающий взгляд в сторону Снейпа, — но считаю, мне следует остаться и заняться исследованием обнаруженных чар. В связи с этим, прежде чем Вы уйдете, Гарри, я хотел бы задать Вам несколько вопросов и провести несложные тесты. Хочу удостовериться, что чары принуждения не будут довлеть сегодня над Вами, поэтому прошу Вас предоставить мне для исследования несколько капель Вашей крови.

Гарри заколебался: слишком много трагичных событий происходило, когда кто-то брал у него кровь. Нет, он всегда доверял Флитвику, но ведь и Дамблдору он тоже доверял. Понимая, что маленький профессор сейчас печется о его безопасности, он, наконец, решился и кивнул.

Филиус вытащил из кармана маленькую серебряную коробочку, напомнившую Гарри магловский портсигар, только куда тоньше и изящнее. Внутри находились небольшие кусочки полупрозрачного пергамента. Флитвик превратил один из них в иголку, другой во флакон. Уколов палец бывшего гриффиндорца, он ловко поймал несколько капель в фиал. Тщательно упакованный флакон мастер Заклинаний убрал обратно в карман, а преобразованную обратно в обрывок пергамента иглу бросил в огонь камина.

С легким хлопком в комнате возник Тибби.

— Мне так неловко, госпожа директор, лорд Поттер-Блэк, господа профессора, — запричитал он, заламывая руки, — но мисс Дженевра Уизли связалась со мной через камин и хочет поговорить с лордом Поттером-Блэком. Она уверяет, что это очень важно.

— Эта особа сегодня просто сводит меня с ума. И как я раньше не замечал, что она меня постоянно преследует? Пытается контролировать каждое мое движение. Прежде мне все это казалось милым проявлением заботы, сейчас подобное поведение чертовски раздражает.

— Вы находились под воздействием чар и зелий. Сейчас, когда Вы свободны от них, очарование развеялось. Все будет хорошо. Она просто боится тебя потерять, боится, что ты догадаешься о ее махинациях. Ты уверен, что найдешь в себе силы общаться с ней в этот вечер? Уровень твоей магии колеблется на пределе допустимого, это невозможно не почувствовать. Тебе стоит успокоиться, иначе ты можешь натворить бед, о которых будешь потом жалеть, — с беспокойством заметила Минерва.

— В тот день, когда мне предстояло встретиться с убийцей моих родителей, я был совершенно спокоен и хорошо контролировал свою магию. Сдержался тогда, сдержусь и теперь. Я не намерен нарушать закон — ни смерть, ни увечья ей не грозят, но обещаю, она получит наказание за свои преступления, — успокоил ее Поттер.

Собеседники молодого лорда были потрясены спокойствием и холодностью, с которыми тот произнес эти слова. Помимо воли они были заинтригованы и обменялись взглядами, в которых сквозило любопытство. И все же тактичность и искреннее доверие к молодому человеку не позволили им задать ни единого вопроса.

— Тибби, если она свяжется через камин снова, сообщи ей, что я уже покинул Хогвартс и на пути домой.

Эльф молча отвесил низкий поклон и исчез.

Гарри нехотя поднялся.

— Как бы это ни было неприятно, но я должен идти и поговорить с ней. Хочу поставить точку в наших отношениях до того, как начнется ужин в Норе.

— Пойду распоряжусь приготовить вам с Невиллом комнаты, — сочувственно улыбнулась ему Макгонаголл.

— Спасибо, Минерва, господа, не знаю, что бы я без вас делал.

— Я рада, Гарри, что ты доверился нам и прибыл в Хогвартс. Знай, ты всегда найдешь здесь помощь, — ответила директор.

— Гарри, ты спас наш мир от разрушения. Мы же лишь пытаемся восстановить справедливость, — с поклоном ответил Флитвик. — Увидимся сегодня вечером. Я отправлюсь в библиотеку Ровенкло и проведу должное исследование твоей крови.

Гарри улыбнулся, вспомнив любовь Гермионы к библиотечным книгам и ее отчаяние, когда она узнала, что в Хогвартсе, в факультетской башне Ровенкло, есть собственная библиотека, начало которой положила сама основательница школы, а доступ к книгам разрешен только студентам этого факультета.

— Всегда удивлялся, почему Гермиона не попала в Ровенкло, — широко улыбнулся Гарри. Мысль о школьной подруге согрела его.

Минерва лишь ухмыльнулась в ответ.

— Я никогда не задавалась вопросом, почему те или иные дети распределяются на мой факультет, но всегда была им за это признательна.

Снейп, обычно не упускавший возможность съязвить по поводу умственных и прочих способностей учеников Гриффиндора, пребывал в задумчивости.

Уже спускаясь вниз по лестнице, он, наконец, озвучил свою мысль:

— Гарри, гоблины подозревают лишь трех Уизли?

— Да, Джинни, Рона и Молли Уизли.

— А мисс Грейнджер?

— Нет. Гермиона не замешана в этом.

— Когда мисс Грейнджер и мистер Уизли начали встречаться?

— Хм… где-то в начале шестого курса…— Гарри замер на ступенях лестницы и широко распахнутыми глазами посмотрел на Снейпа. — Рон использовал Гермиону! Он и ее опаивал зельями!

— Вот сегодня вечером мы это и проверим. А пока я приготовлю свое собственное противоядие от любовного зелья, — Снейп презрительно сморщил нос, показывая, КАК он относится к зельям из Св. Мунго, — и попрошу Филиуса объяснить мне механизм снятия чар принуждения.

— Спасибо, Северус, ты не представляешь, насколько я ценю твою помощь, — с чувством выдохнул Гарри.

Пока они шли коридорами замка, Северус размышлял о том, сколь разительно изменилась его жизнь за последние 2 часа. Он бросил короткий взгляд на Поттера. Память услужливо подбросила воспоминание, как совсем недавно этот молодой и привлекательный мужчина сжимал его в крепких объятиях. Краска стыда вспыхнула на лице мастера Зелий, и он поспешил отвернуться, чтобы скрыть предательское волнение. Снейп не понимал, зачем провожает к выходу своего бывшего ученика, отношения с которым в школе даже с большой натяжкой трудно было назвать добрыми. Северусу не хватало силы воли просто развернуться и уйти.

Поттер сделал вид, что не заметил смущения, промелькнувшего на лице его молчаливого спутника. Сердце сжалось в надежде, что именно о нем сейчас думал Северус.

— Спасибо, что проводил меня.

Снейп кивнул, не зная, что говорят в таких случаях. В его арсенале не было добродушно-сентиментальных фраз, на которые так богата была Минерва. Вот если бы было нужно кого-то запугать, то уж тут он смог бы показать себя. Северус внимательно посмотрел Гарри в глаза и тихо произнес:

— Благодарю тебя за наследство моего деда. Это было очень важно для меня, и я действительно тебе признателен.

Поттер потрясенно смотрел на бывшего учителя. Меньше всего он ожидал услышать от этого мрачного замкнутого профессора слова благодарности, произнесенные без презрения и сарказма. Не доверяя своему голосу, Гарри протянул руку, и Снейп пожал ее.

Они пожимали руки друг другу чуть дольше, чем необходимо, потом Поттер разорвал контакт и, не говоря больше ни слова, аппарировал.

Снейп еще несколько мгновений смотрел на пустое место, где только что находился молодой маг, затем резко развернулся на каблуках и решительно зашагал обратно к замку.

Гарри аппарировал в глубину старого парка на задворках дома 12 по улице Гриммаунд Плейс. Он понимал, что там, в доме, его ждет Джинни. Гарри провел в замке более 2 часов вместо обещанного невесте часа. Раньше он бы сильно переживал за свое опоздание, сейчас ему было на это решительно наплевать. Он стал волшебником. Не то чтобы он раньше себя таковым не считал, но лишь теперь смог ощутить эту свободу всем своим существом. Мир перед его глазами обрел новые краски. Гарри шагал по темнеющему парку, с наслаждением вдыхая вечерний пряный аромат парковой свежести.

Ноги сами замедляли шаг. «Ну же», — уговаривал он себя. «Нужно пережить разговор с Джинни и этот проклятый ужин. Потом можно будет забыть обо всех этих людях, алчущих славы и денег. Еще один вечер — и я избавлюсь от Джинни навсегда».

Вздохнув, он вошел по ступеням лестницы своего дома. Защита дома Блэков все еще действовала безотказно, он был по-прежнему скрыт от глаз маглов, и лишь несколько магов, бывавших здесь ранее, могли его видеть. Гарри Поттеру незачем было стучаться в двери собственного дома, он просто вошел.

Едва хозяин особняка ступил на порог, как его оглушили громкие крики. После тишины вечернего парка они звучали особенно резко. Его взору предстала занятная сцена: Джинни стояла в холле у подножия лестницы, уперев руки в бока, и орала на портрет Вальпурги Блэк и на старого домового эльфа Кричера. Портрет в долгу не оставался, изрыгая в адрес мисс Уизли все известные леди Блэк проклятия, коих, как наверняка знал Гарри, престарелая леди помнила немало. За последнее время Гарри удалось расположить к себе старого эльфа семьи Блэк. Тот, наконец, признал в нем достойного хозяина и относился к «мастеру Гарри Поттеру» с должным почтением. Кричер все еще отличался странностями: бродил по ночам по дому, что-то бормотал себе под нос и собирал всякий мусор в своей каморке, но Гарри он больше не перечил. Неснимаемый портрет Вальпурги Блэк тоже притих и перестал осыпать Поттера оскорблениями, более того, смирившись с пребыванием Гарри в семейном гнезде Блэков, леди Блэк совершенно неожиданно проявила себя приятной собеседницей. Гарри не раз обсуждал с чопорной дамой свои многочисленные злоключения. Поттер подозревал, что за столь кардинальную смену отношения к нему миссис Блэк ему стоит благодарить Кричера. Старый эльф, видимо, смог изменить мнение хозяйки о «грязном полукровке Поттере».

—Что случилось? Джинни, почему ты кричишь на леди Блэк?

Джинни резко развернулась к Гарри. Как он и полагал, в разгар ссоры с портретом она просто не заметила его прихода. В своей ярости Джинни сильно напоминала ему ее мать, Молли, когда та принималась ругать близнецов за их очередную проделку.

— Ты обещал, что вернешься через час, — не снижая тона, заорала она, обращаясь теперь к Гарри. — Мне пришлось связываться с Хогвартсом, искать тебя там, но мне ответили, что у тебя важная встреча. Я думала, что с тобой что-то случилось, я требовала, чтобы этот чертов эльф, — она пихнула в спину сжавшегося Кричера, — пошел и привел тебя, а он отказался! Ты представляешь? Он отказал мне!!!

— А что ты не поделила с леди Блэк?

— Она сказала, что я не могу командовать в этом доме.

Портрет перестал изрыгать проклятия, и леди Блэк заинтересованно наблюдала за Гарри, пока тот выслушивал жалобы своей невесты. Поттер медленно повернулся к портрету и постарался ничем не выдать своего изумления, когда Вальпурга Блэк на картине присела в почтительном реверансе. Он поклонился в ответ.

— Добрый вечер, лорд Блэк.

Гарри понял, что светская дама сразу углядела на его руке фамильное кольцо Блэков и мантию расшитую гербами Поттеров и Блэков.

Он склонил голову в ответном поклоне.

— Добрый вечер, леди Вальпурга. Приношу вам свои извинения за то, что Джинни расстроила Вас.

— Я ее расстроила?! Да ее давно пора выжечь со стены, — взвыла от бессильной злости Джинни.

Игнорируя выкрики своей невесты, Гарри спокойно продолжил, обращаясь к портрету:

— Она больше никогда Вас не потревожит.

— Благодарю Вас, лорд Блэк, но я беспокоюсь не за себя, а за Кричера. Эта грубая девчонка посмела его ударить, когда он отказался идти Вас разыскивать. Я напомнила ей, что будущей леди Поттер не к лицу подобное поведение. Она не должна возражать своему мужу, смущать его перед другими магами. Где это видано, чтобы жена посылала домового эльфа на розыски, чтобы вернуть мужа домой. И это после того, как ей лично сообщили, что у Вас важная деловая встреча. Позор! Она должна знать свое место, особенно теперь, когда она, насколько мне известно, собирается стать новой леди Блэк.

— Да как она смеет указывать мне, что делать! Она всего лишь кусок картона на стене! — Джинни снова сорвалась на крик.

— Дженевра, это портрет леди Вальпурги Блэк, как ты, наверное, помнишь, предыдущей хозяйки этого дома. Именно благодаря любезности семьи Блэк ты сейчас находишься в гостях в этом особняке.

Джинни вздрогнула, когда Гарри назвал ее полное имя, он никогда раньше не употреблял его, но это лишь распалило ее ярость.

— Гость?! Это я лишь гость?!

— Именно. Мы пока не женаты, и я настаиваю, чтобы ты, Дженевра, извинилась.

— Что?! Я? Я не буду извиняться перед этой злобной стервой!

— Дженевра, ты извинишься, и сделаешь это прямо сейчас, — четко проговаривая каждое слово, произнес Гарри. Его магия резко всколыхнулась возмущением, начала закручиваться вокруг него и искрить.

Кричер счел благоразумным отступить от него подальше, в темный угол, к подставке для зонтов. Для всех стало очевидно, что Поттер не намерен отказываться от своих слов и настроен решительно.

Джинни тоже ощутила исходящую от Гарри силу. Рон когда-то рассказывал ей, что такое с Гарри иногда происходит, но сама она никогда не сталкивалась с его магической мощью. Девушка привыкла считать его своей собственностью, всегда легко заставляла его подчиняться ее желаниям. Часть ее разума призывала согласиться на извинения, часть по инерции требовала реванша. Он принадлежал ей и только ей, он ее любовник, просто зарвавшийся любовник, забывший, КТО здесь командует. Его надо поставить на место. Хмыкнув про себя, она сосредоточилась на беспалочковых чарах принуждения, этому ее научила мать. Чары всегда действовали безотказно.

Гарри почувствовал, как чужеродная магия коснулась его магического поля, пытаясь проникнуть в разум, но знал, что фамильные кольца защитят его. Он был готов к такому развитию событий и вовремя поднял щит.

— Дженевра, я жду, — тон его не оставлял сомнений в серьезности намерений.

Будущая невеста была явно смущена и раздосадована. Как ее чары могли не сработать? Весь прошлый год все было просто отлично. Она решила испытать другую тактику.

Обиженно надув губки, девушка шагнула, покачивая бедрами, ему навстречу, и с придыханием прошептала:

— О, Гарри, я так за тебя волновалась!

Гарри молча наблюдал за женщиной, которую еще утром назвал своей любимой. Теперь же, узнав правду и чувствуя, как чары, исходящие от нее, стремятся подчинить его себе, мог дать ей лишь одно определение — СУКА!

Ошибочно расценив молчание жениха как свою победу, Джинни облегченно улыбнулась, уверенная, что теперь он снова под ее полным контролем. Она прижалась к нему всем телом, ее пышная грудь тяжело вздымалась, вся поза источала неприкрытый соблазн.

Поттер сжал пальцами ее плечи и резко развернул к портрету.

— Джинни, я больше не буду просить тебя, — в голосе юноши звучала холодная ярость. Никто не посмел бы ослушаться его сейчас.

— Прошу прощения, леди Блэк, — испуганно пролепетала Джинни.

Дама на портрете слегка склонила голову в знак того, что извинения приняты, по крайней мере, формально.

— Благодарю вас, лорд Блэк. Вижу, Вы прониклись своим высоким статусом и с должным вниманием отнеслись к обязанностям. Теперь я не сомневаюсь, мой сын сделал правильный выбор, назвав ВАС своим преемником.

— Спасибо, леди Блэк, — не менее чопорно ответил новоиспеченный лорд, — Ваше одобрение чрезвычайно важно для меня, еще раз приношу мои извинения за поведение Джинни, уверяю Вас, это больше никогда не повторится. И тебе спасибо, Кричер, ты поступил правильно, я тобой полностью доволен.

— Нет необходимости благодарить меня, лорд Блэк, — проскрипел старый домовой эльф, склонившийся в низком подобострастном поклоне, не желая выдать, насколько он был польщен такой похвалой.

— А теперь прошу извинить нас, нам с Джинни нужно поговорить о личном.

Слегка кивнув напоследок портрету, Гарри повел Джинни под руку вверх по лестнице в комнату, в которой они жили с девушкой вместе. Это была та же спальня, которую Гарри отвели, когда он приехал в дом крестного перед началом пятого курса. Тогда Сириус еще был жив. Гарри никогда не стремился занять хозяйскую спальню, хоть и подозревал, что она уже убрана и готова к свадьбе.

Поттер пропустил Джинни вперед, вошел следом и закрыл дверь на замок.

— Что это было? Зачем весь этот спектакль, Гарри? Ты собираешься стать моим мужем, неужели ты думаешь, что твой статус лорда изменит мое отношение к тебе?

— Джинни, леди Блэк абсолютно права. Если ты хочешь войти в семью лордов Поттеров и лордов Блэков, ты должна научиться вести себя соответствующе своему положению.

— Я не собираюсь меняться лишь потому, что ты решил поиграть в высокородного лорда.

— У меня для тебя неприятная новость, Джинни, мне нет нужды играть, я и есть высокородный лорд, — холодно, сквозь зубы процедил Поттер.

— Как ты узнал? — едва слышно прошептала она.

— О, да, у меня сегодня была замечательная беседа с гоблинами, управляющими моим состоянием. Чрезвычайно познавательная беседа, я бы сказал, — Гарри сделал паузу. Та часть его души, что всегда стремилась оказаться в Слизерине, внушала ему, что торопиться не стоит, надо дать девушке время запутаться в его силках. Тогда Поттер решил использовать против нее одну из ее же уловок.

Мягким обольстительным тоном он прошептал, склонившись к самому ее уху:

— Джин, детка, я думал, идея стать новой леди Поттер, а также леди Блэк одновременно должна была прийтись тебе по душе. Если бы я не принял лордства, ты тоже не смогла бы носить эти звания.

— Это значит, что я теперь тоже леди Поттер-Блэк? — слегка шокированно переспросила Джинни.

— Ты сможешь носить этот титул только после того, как мы официально вступим в брак, — Гарри игриво повел бровями.

— О, Гарри, я так счастлива!!! Любимый, я прощаю тебе твою невнимательность ко мне, — в порыве чувств девушка бросилась ему на шею, и Гарри, зло усмехнувшись про себя, обнял ее.

— Сегодня я узнал, что в хранилище Блэков запасы золота куда значительнее, чем я предполагал. Мы сможем тратить больше, чем планировали.

Говоря это, Гарри принялся медленно раздевать ее, целуя обнаженное плечо.

— Я подумал, мы могли бы купить домик в Париже, а, возможно, еще один в Тоскане, как у Забини…

Когда его губы коснулись ее шеи, Джинни блаженно улыбнулась и закрыла глаза.

— Представь, любимая, как позавидуют нашему счастью все наши друзья, — шепнул ей на ушко Гарри и нежно прикусил мочку губами.

— Ах… Гарри, разве гоблины не сказали тебе…

— Не сказали чего, дорогая?

Ее одежда соскользнула вниз к ее ногам.

— Ничего, Гарри.

Легкий взмах властной руки, и нижнее белье с тела девушки исчезло. Пальцы Гарри неторопливо гладили мягкие полушария груди.

— Знаешь, Джинни, я всегда мечтал заняться с тобой любовью на берегу моря, в свете полной итальянской луны, — вторая его рука медленно обводила контуры ее спины, пока не замерла на округлых ягодицах. Ласка была томительно медленной, вызывала в теле девушки дрожь возбуждения. Наконец, она не выдержала нежной пытки и, сдаваясь, выгнула спину, прося о большем.

— О, Гарри!

— Ты хотела бы жить со мной в моих мечтах, любовь моя? — Гарри склонил голову и вобрал губами маленький затвердевший сосок.

— Да, Гарри, да! Только тебе не нужно покупать дом в Париже и Тоскане. У тебя уже есть там дома, и я приготовила их для нас с тобой.

— А как же твои братья? Мне казалось, ты решила подарить им эти дома, Джин? — тон его резко изменился и из вкрадчивого сделался ледяным. Именно таким тоном он говорил с ней там, в холле, у портрета. Руки, только что обнимавшие и ласкавшие девичье тело, вцепились в ее плечи, не позволяя вырваться из захвата.

— Гарри? Что? НЕТ!!!

— Разве ты не планировала подарить мою виллу во Франции Рону, а Фреда и Джорджа облагодетельствовать поместьем в Италии?

— Гарри, нет, это были лишь мысли… Я ничего не планировала. Те гоблины… они… они всего лишь лживые ублюдки!!! — Джинни очнулась от страстного дурмана и запаниковала. До нее, наконец, дошло, в чем она призналась.

— Знаешь Джин, я, оказывается, доверяю «тем гоблинам» больше, чем тебе. У них есть доказательства.

— Как ты можешь такое говорить, Гарри?! Ты же любишь меня! Ты никогда мне ни в чем не отказывал!

Поттер позволил девушке вырваться из его рук, не желая причинить ей боль ненароком. Голос его стал громче и язвительнее:

— Ты в этом уверена, Джинни? Да, конечно, ты уверена в моей любви к тебе. Какие тут могут быть сомнения. Ведь такую вороватую суку, как ты, можно полюбить, только опившись любовного зелья.

— Это не я, это все он, Дамблдор, это он хотел… он планировал все это… — голос Джинни дрожал и срывался от страха.

— Дамблдор уже два года как мертв, — рявкнул Поттер, чувствуя, как чары принуждения снова стучатся в его сознание. — И не напрягайся, детка, у меня есть защита от твоих чар. Неужели ты действительно думала, что вам удастся выйти сухими из воды? Неужели вы не понимали, что невозможно заключить брак с человеком, находящимся под чарами принуждения?

— Все дело в магическом контракте, Гарри. У тебя нет выбора, кроме как жениться на мне. Если ты не выполнишь свою часть договора, то лишишься всей своей магии.

— Я предпочел бы потерять волшебство, чем провести оставшуюся часть своей жизни с такой шлюхой, как ты, — выплюнул в ответ Поттер. Он медленно наступал на Джинни, вынуждая ее отступать назад, пока она не уперлась ногами в боковину кровати.

— Не было никакого контракта, Джин. Гоблины никогда не заверяли брачный договор между нами. У меня нет никаких обязательств, ни перед тобой, ни перед кем другим. Так что свадьбы не будет.

— Ты обязан нам… да, если бы не мы, ты склонился бы к Темной магии… у тебя вообще не было бы друзей… мы стали твоей семьей, Гарри!

— Ну, да, конечно, ты абсолютно права — мы настоящая семья, — с ерническим поклоном хохотнул Поттер. — Между прочим, в каждой семье есть свои правила, как тебе, наверное, известно. Если один член семьи ступил на неправедную дорожку, то другой член семьи просто обязан вернуть его на путь истинный, и наказать в назидание, чтобы впредь неповадно было.

В расширенных от ужаса глазах Джинни мелькнуло понимание, к уголкам глаз стали набегать крупные слезинки.

— Наказать? Ты собираешься отправить меня в Азкабан?

— Просто замечательно, что ты отдаешь отчет в своих поступках и понимаешь, что они могли привести тебя в Азкабан. Но вы же моя «семья», и я так не могу поступить. У меня есть свой способ наказать тебя.

Гарри сделал еще шаг, и Джинни, оступившись, упала на кровать.

— Что ты собираешься со мной сделать? — девушка в ужасе попыталась отползти от надвигающегося на нее взбешенного парня. Слезы струились по лицу ручьями.

— О, нет, ничего из того, что ты подумала, детка. Я исполню то, что сделал бы твой отец, если бы узнал о твоих поступках. — Больше не говоря ни слова, Поттер наклонился, схватил оцепеневшую девушку за руку, дернул на себя и перекинул через колено. Джинни оказалась у сидящего на кровати Гарри на коленях нежно-розовой попой кверху.

— Ты не можешь… не имеешь права так поступать со мной, — завопила она, брыкаясь и силясь вывернуться из захвата.

Поттер замахнулся, и тяжелая рука с громким шлепком приложилась к мягкой ягодице.

— Уверяю тебя, дорогая, очень даже могу и сделаю.

Несколько увесистых шлепков — и нежная кожа девичьего тела приобрела вишневый оттенок. Гарри методично исполнял наказание, не останавливаясь и не обращая внимания на вскрикивающую от боли и рыдающую от унижения девушку.

Наконец, он решил сделать паузу, и крики Джинни затихли, сменившись всхлипами.

— Ты опоила меня любовным зельем, накладывала чары принуждения, дабы управлять мной, как марионеткой, ты обокрала меня и предала. За что, Джинни?! Красивая одежка? Новый дом? Шанс стать хозяйкой большого поместья? Я все отдал бы тебе и так, если бы знал, о чем ты мечтаешь, Джинни. Я ни в чем не смог бы отказать младшей сестренке своего лучшего друга, ведь именно сестренкой своей я тебя воспринимал, — говорил Гарри тихо, но каждая фраза отдавала затаенной болью.

Джинни снова разрыдалась, слезы, успевшие немного подсохнуть на ее щеках, полились с новой силой.

Гарри подумал, что, возможно, девушка не так безнадежна, но жалеть ее сейчас будет совершенно неуместно, он еще не закончил.

Негромкое «Акцио», и его деревянная расческа, лежащая на прикроватной тумбочке у зеркала, оказалась у него в руке.

— Ты вела себя, как испорченный, избалованный ребенок, и на правах старшего брата я вынужден наказать тебя.

Он слегка приподнял колено, переместив Джинни так, чтобы на высоте оказалась нижняя часть ягодиц девушки, и продолжил экзекуцию, но уже расческой.

Если бы на дом не были наложены чары беззвучия, соседи непременно услышали бы крики, поскольку Гарри неумолимо, раз за разом, размахивался и хлестал расческой по воспаленной коже.

Только когда Джинни прекратила всяческие попытки вырваться и затихла, обмякнув на его колене, он остановился.

Гарри понимал: после такой порки она будет не в состоянии присесть в течение нескольких дней. Он был с ней более резок, чем сам от себя ожидал. Но ее преступления были куда опаснее, чем кража печенья из маминого буфета.

Не заботясь о манерах, Поттер резко рванул ее вверх, вынуждая подняться на ноги.

— Я ничего не должен твоей семье, Джинни, кроме любви, а вот ты мне должна. Когда я спас твою душу, твою жизнь от Тома Риддла и василиска, ты стала моей должницей. Я никогда не напоминал тебе об этом. А сейчас пришла пора требовать вернуть долг жизни.

Джинни в ужасе отпрянула и закричала громче, чем во время порки. Вокруг Поттера заискрилась магия, концентрируясь в мощный магический выброс.

— Ты, Дженевра Уизли, никогда больше не будешь пытаться соблазнить меня. Когда я действительно встречу истинного партнера, с которым захочу связать свою жизнь, ты не будешь вмешиваться ни под каким предлогом. Ты никогда и ни к кому не будешь применять любовные зелья и чары принуждения, а также любые чары и зелья, вынуждающие человека поступать против его воли. Ты никогда не посмеешь украсть ни кната и не попытаешься снова управлять чужим богатством. Если ты оступишься, хотя бы в одном пункте, Джинни, я сам лишу тебя магии навсегда. Да будет так.

Гарри закончил произносить слова клятвы, его магия взвилась лентой, обернулась вокруг несостоявшейся невесты и вернулась к нему обратно.

Когда волнение магии улеглось и Поттер снова взял над ней контроль, он продолжил:

— Я не собираюсь больше никак тебя наказывать, но это не значит, что я тебя простил. На это уйдет немало времени, но я надеюсь, что мне хватит сил. Чем бы все это ни закончилось, я никогда не смогу забыть, как ты со мной поступила. Я уже официально расторг помолвку и объявил, что нашей свадьбы не будет. К тому же, я закрыл для тебя и всех остальных вход в мои дома, включая этот. Как только мы сегодня покинем его, он будет для тебя заблокирован. Ключи во всех хранилищах заменены. Твоя семья должна вернуть все артефакты, похищенные из хранилищ Поттеров и Блэков, а также обручальные кольца моих родителей и подвенечное платье прабабушки.

Поттер сделал паузу и подождал, пока рыдания девушки стихнут.

— Ты меня поняла, Джинни?

Она кивнула.

— Я хочу услышать твой ответ вслух.

— Да, Гарри, я поняла.

— Тогда иди в ванную, приведи себя в порядок и оденься. Мы должны появиться в Норе и сделать официальное объявление.

— О, нет, Гарри, я не могу.

— Тебе и не придется, я сделаю это сам. А сейчас иди.

Девушка стремглав выскочила из комнаты и побежала через холл в ванную, не рискнув даже подобрать брошенную на полу одежду.

Через распахнувшуюся дверь Поттер услышал хохот, исходивший от портрета Вальпурги Блэк. Давненько у престарелой леди не было такого отличного повода повеселиться.

Поттер устало вздохнул. Одна неприятная обязанность выполнена, пора приниматься за другие.

— Кричер!

Старый эльф возник перед ним спустя мгновение и даже не пытался скрыть ухмылку на морщинистом лице. Хотя на комнату были наложены чары беззвучия, эльфы дома всегда в курсе происходящего. Кричер казался очень довольным действиями хозяина.

— Да, мастер Гарри, чем я могу служить Вам?

— Хозяйская спальня уже прибрана к свадьбе?

— Да, хозяин. К тому же, я приготовил для Вас одежду на сегодняшний ужин, она разложена кровати в новой спальне хозяина.

— Одежду?

— Да, лорд Поттер-Блэк, гоблины Гринготтса прислали пакет с Вашими новыми мантиями и другой одеждой для моего хозяина, чтобы он мог одеться сегодня так, как подобает его высокому статусу.

Поттер фыркнул, он должен был сам догадаться.

— Думаю, ты слышал все, что я сейчас... хм… говорил Джинни?

Кричер важно кивнул, и широкая кривая улыбка осветила его лицо.

— Хотя я и не жду от нее больше никаких проблем, тем не менее, мне бы хотелось, чтобы ты проконтролировал ее, пока я одеваюсь к ужину. Я не хочу, чтобы она с кем-нибудь общалась через камин. А я пока собираюсь принять горячий душ.

— Кричер обо всем позаботился. Кричер приготовил для своего хозяина горячую ванну.

— Спасибо, Кричер. Ванна сейчас как раз то, что нужно. Если наша «гостья» попытается тебя чем-то обидеть, просто скажи мне. Ладно?

Вместо ответа домовой эльф согнулся в низком поклоне и исчез, а Гарри направился в главную спальню особняка. Когда еще был жив, Сириус, из желания позлить портрет своей матери, использовал комнату в качестве стойла для Кювокрыла. Хозяйская спальня была самой большой жилой комнатой в доме.

Гарри толкнул дверь и замер на пороге, потрясенный красотой убранства спальни. Стены были драпированы дорогой тканью нежно-сливочного оттенка с изящным цветочным орнаментом шоколадного цвета, пол покрывал золотистый ковер, в котором ноги утопали по щиколотку, мебель из красного дерева придавала комнате законченный вид. Изображения четырех основателей, оформленные в виде балдахина над кроватью, оттенялись золотом и бархатом цвета бургундского вина.

Гарри прошелся по комнате, оглядывая обстановку. На одной из стен он увидел гобелен, красочно изображающий кровавую битву. Подойдя ближе, Поттер с удивлением понял, что это его собственная финальная битва с лордом Волдемортом на пороге Хогвартса. Картина была просто потрясающей, на ней Гарри представал не маленьким слабым юнцом, а сильным, могущественным магом. Обычно Гарри не любил, когда его изображали с повышенным пафосом, но здесь, на этой картине, черт возьми, он выглядел просто здорово.

— Кричер, — позвал он, не отрывая взгляда от полотна.

— Да, мастер Гарри? — эльф тут же материализовался ниоткуда.

— Кричер, откуда взялся этот гобелен? Кто его автор?

Впервые на памяти Гарри эльф стушевался и его лицо пошло красными пятнами. Он склонил голову так, что почти касался своим длинным носом ворса ковра.

— Это сделал я. Этот гобелен должен был послужить свадебным подарком хозяину и его молодой жене…

Гарри перевел потрясенный взгляд с картины на эльфа и обратно. Движущаяся батальная сцена приковывала его внимание.

— Ты?!

— Если Вам не нравится, я могу немедленно снять ее, — залепетал испуганный такой реакцией Кричер.

— Даже и не думай, — выдохнул Поттер, затем наклонился и благодарно сжал старого эльфа в объятиях. — Эта картина — самый замечательный подарок из всех, что я когда-либо получал. Никто и никогда для меня ничего подобного не делал. Она просто восхитительна!

Эльф был ошеломлен. Подобное признание его заслуг не укладывалось в рамки его сознания. Эльфов никто так не благодарил, и Кричер не знал, что ему делать.

— Спасибо, Кричер. Этот подарок будет для меня дороже ордена Мерлина, — добил Гарри впавшего в прострацию эльфа.

— Вовсе не за что меня благодарить, хозяин, — попытался откреститься эльф.

— Не за что?! Чтобы создать такое полотно, нужно было потратить годы!

— После битвы хозяин Гарри вернулся в школу и приказал Кричеру сделать что-нибудь стоящее, я всего лишь выполнял Ваш наказ.

— И я тобой очень доволен. Нет, я буквально счастлив!

Совершенно запутавшийся, эльф выглядел потерянным.

— Если это все, что хозяин хотел сказать Кричеру, то могу ли я уйти?

— Да, иди, мне нужно собираться, — спохватился Поттер.

Гарри пролежал в ванне немного дольше, чем планировал, но лежать в ней было так хорошо, так тепло и уютно, что он был готов остаться в ней на всю ночь, лишь бы никуда не ходить. Выйдя из ванной, он действительно обнаружил на постели подготовленную эльфом темно— бордовую мантию с золотой расшивкой гербов домов Поттеров и Блэков. Помимо парадной мантии, на краю кровати его ждали черные шелковые боксеры, не менее черная рубашка и такого же цвета брюки из дорогой струящейся ткани.

Поттер мысленно поблагодарил Мерлина, а заодно гоблинов и Кричера, за то, что ему не придется разгуливать в мантии, накинутой на голое тело, как это было издавна принято в чистокровных семьях магов. В изножье кровати его уже ждали высокие ботинки из мягкой телячьей кожи, естественно, тоже черные. «Вот тебе и лорд Блэк, если б не бордовая мантия — вылитый Снейп».

Отбросив влажное полотенце, Гарри быстро оделся и высушил чарами волосы. Осталось лишь причесаться. Гарри про себя порадовался, что деревянная расческа, которой он наставлял Джинни на путь истинный, осталась в его прежней спальне.

С легким хлопком в комнате снова возник Кричер. Уже куда более собранный. Он, укоризненно качая головой, как старая дуэнья, начал причитать, что хозяин Гарри может опоздать на собственный званый ужин.

— Я почти готов, — успокоил его Поттер, пытаясь придать своим топорщащимся волосам хоть какое-то подобие порядка.

Кричер взмахнул руками, и волосы Гарри улеглись в аккуратную прическу, и лишь на макушке упрямо стояли торчком. Кричер недовольно крякнул и снова взмахнул руками. Гарри почувствовал, как волосы на голове зашевелились и немного отросли; теперь они послушно лежали на голове. Эльф ловко надел хозяину на руку золотые часы, застегнул рубиновые запонки и протянул ему черную трость с набалдашником в виде головы льва.

— Лорд Блэк никогда не опаздывает, Вам пора отправляться, — наставительно заявил старый домовой эльф, мягко подталкивая Поттера к выходу.

— Иду я, иду. Джинни готова?

— Да, она ждет внизу. Мне пришлось помешать ей сбежать раньше времени.

— Спасибо, Кричер. Когда мы уйдем, я хочу, чтобы ты закрыл дом для всех, кроме тебя и меня. И еще прошу собрать вещи в мой дорожный чемодан и отправить его в Хогвартс. Директор Макгонаголл приготовила для нас комнаты. Я хочу, чтобы ты тоже отправился со мной. Мы проведем там, по меньшей мере, 2 недели. Встретимся в Хогвартсе, после ужина.

— Да, хозяин, Ваши приказания будут исполнены.

Гарри спустился по лестнице, где, комкая в руках носовой платок, его ждала Джинни.

— Мы вместе аппарируем в Нору.

Джинни молча кивнула. Она была одета в роскошный вечерний наряд, но вид у нее был, будто она идет на эшафот. Взяв девушку за руку, Гарри аппарировал их в дом ее родителей.

Молли, вытирая руки о передник, выбежала из кухни встретить их.

— Ах, вот и жених с невестой! Еще несколько минут, и вы бы опоздали, — мягко попеняла она. — Гарри, дорогой, ты выглядишь просто шикарно! Исправил зрение? Тебе очень идет. Моя Джинни действительно самая удачливая невеста, — счастливо засмеялась Молли.

Последняя фраза переполнила чашу страданий Джинни, она судорожно всхлипнула, вырвала руку из ладони Гарри и, взбежав по ступеням лестницы, скрылась в своей комнате.

Миссис Уизли растерянно посмотрела ей в след.

— Что такого я сказала? Что случилось с моей доченькой? Гарри, почему бы тебе не пройти в комнаты к гостям? Все уже собрались, и мы скоро двинемся на выход. А я пойду приведу Джинни. Странная она сегодня какая-то…

Поттер ничего не ответил и прошел в дом. Еще на пороге маленькой гостиной семьи Уизли он услышал громкий возмущенный голос Рона:

— Что Вам здесь нужно, Снейп? Это частная вечеринка, Вас сюда никто не звал!

— Мистер Уизли, уверяю Вас, что мистер Снейп и я, мы оба приглашены на сегодняшний ужин, — голос Минервы Макгонаголл звучал сухо и раздраженно.

— Госпожа директор, я знаю, что Вы приглашены, и мы вам всегда рады, но я уверен, что Гарри не захочет видеть рядом с собой этого человека.

Поттер прошел через кухню и вошел в гостиную.

— Это я пригласил его.

— Гарри, дружище, что с тобой случилось? Выглядишь, как… Решил подражать Малфоям? — хохотнул Рон, разглядывая наряд Гарри.

Снейп слегка прикусил нижнюю губу, будто пытался сдержать рвущуюся наружу ехидную реплику, но сдержался. Он просто повернулся навстречу вошедшему и взглянул в глаза Поттеру.

Гарри, несомненно, был самым красивым мужчиной, которого Северус встречал в своей жизни. Гордая осанка, тонкие, но правильные черты лица легко выдавали в нем аристократа чистых кровей. Дорогая одежда лишь стала последним штрихом к портрету высокородного лорда. Подросшие волосы мягко обрамляли лицо, оттеняя нежный цвет кожи, бордовая мантия отражалась румянцем на щеках и заставляла глаза сверкать ярче изумрудов. Он был великолепен. Сердце Северуса забилось чаще, он забыл, что нужно дышать.

К их замершей в нерешительности группе подошла вошедшая в комнату Гермиона. Со всей дружеской сердечностью она обняла Гарри, затем обернулась к приглашенным профессорам:

— Добрый вечер, госпожа директор, профессор Снейп. Очень рада видеть вас обоих. Профессор, нужно ли говорить, что Ваша новая мантия просто изумительно Вам идет. По правде говоря, я никогда прежде не видела Вас в таком восхитительном зеленом одеянии.

Гарри лукаво улыбнулся и окинул зельевара любопытным взглядом. Волосы мужчины ниспадали мягкими шелковистыми волнами на плечи, изумрудно-зеленая дорогая мантия на плечах мастера Зелий делала его по-настоящему привлекательным.

— Благодарю Вас, мисс Грейнджер. Если мне будет позволено ответить на Вашу любезность, то хочу заметить, что Вы тоже очень хорошо выглядите сегодня вечером. Могу ли я поговорить с Вами наедине? — с легким поклоном ответил Снейп.

— Нет, не можете! — немедленно встрял Рон. — Гермиона никуда с Вами не пойдет, — рявкнул он разозленно. — Вот уж не знаю, зачем Гарри Вас пригласил.

— У меня на это были свои причины, Рон, — туманно отозвался Гарри. — Гермиона, я думаю, будет лучше, если ты составишь компанию Минерве и Северусу. — Поверь, это действительно важно и не займет много времени.

— Что ж, если это так важно, то можете воспользоваться моим кабинетом.

Все обернулись. К их группе с радушной улыбкой приближался Артур Уизли.

— Добрый вечер, Артур. Мы с Северусом с благодарностью примем твое предложение. Мисс Грейнджер, не могли бы Вы показать нам дорогу? — вежливо попросила Макгонаголл.

Гермиона внимательно посмотрела на Гарри. Она была неглупа, и проницательность ее раньше никогда не подводила. Что-то здесь не так. Гарри едва заметно кивнул, она кивнула в ответ, повернулась и повела преподавателей в кабинет мистера Уизли.

Рон скрипнул зубами.

— Не волнуйся, Ронни, уверен, профессора собираются предложить ей работу или учебу. Знаешь, я даже не удивлен. Всегда ожидал от нашей Гермионы больших достижений, она такая умница, — успокоил сына Артур. Обернувшись к Гарри, он восхищенно присвистнул.

— Ну и ну, Гарри, ты выглядишь просто потрясающе. Вижу, у тебя на руке кольца лордов и на плечах дорогая одежда. Давно пора.

— Где ты их взял, дружище? — Рон протянул руку и с удивлением рассматривал кольца, украшавшие пальцы Гарри.

— Гоблины Гринготтса, — коротко пояснил Поттер. — У них, оказывается, хранилось несколько вещей, оставленных лично для меня, включая и эти кольца.

Рон пронзительным взглядом впился в лицо Гарри. Поттер внешне казался совершенно спокойным и ничем не выдавал себя. Рональд облегченно вздохнул.

Что ж, по крайней мере, они подойдут к тем обручальным кольцам, которые я получил за этот бесконечно длинный день, — проворчал он.

По поводу бесконечно длинного дня Гарри с ним был совершенно солидарен.

— Удастся ли мне на них когда-нибудь взглянуть?

— Не беспокойся, Гарри, я нанял лучшего на Диагон Аллее ювелира. Я даже додумался поместить герб Поттеров на них. Решил, что ты наверняка одобришь.

— Уверен, Рон, они фантастические. Думаю, они могли бы даже конкурировать с обручальными кольцами моих родителей (Гарри был уверен, что именно родительские кольца бывший друг так успешно выдает за собственный подарок к свадьбе).

Рон довольно усмехнулся; сарказма в голосе Гарри он не заметил.

Втроем они вышли из дома и, обогнув его, прошли в сад. Запущенный раньше сад Уизли было не узнать. То тут, то там мелькали нарядно одетые люди, по всему саду были разбиты белые тенты-шатры, в которых могли свободно разместиться без малого пятьдесят человек.

— Рон! Кто все эти люди?! Я думал, сегодня соберутся только самые близкие друзья и твоя семья.

— Конечно, Гарри. Но ты же помнишь, что все еще зовешься Мальчиком-который… точнее будет сказать, Тем-кто-победил-Темного-Лорда. Ты же понимаешь, дружище, что твоя свадьба станет знаменательным событием в магическом мире. Грех не использовать такую возможность, — усмехнулся младший Уизли.

Гарри вгляделся в толпу приглашенных и узнал в ней большую часть Ордена Феникса, Кингсли — нового министра Магии — и нескольких высокопоставленных чиновников из Визенгамота. Поттер поискал глазами Невилла, которого обнаружил зажатым на скамейке между его бабушкой и Луной Лавгуд. Августа Лонгботтом увлеченно беседовала с Мюриэль — старой тетушкой Артура Уизли — и Андромедой Тонкс.

— Рон, я пойду поздороваться с Луной и Невиллом.

— Гарри, подожди минуту, — остановил его за рукав Рон, — я пригласил особых гостей — это команда Пушки Пэдл. Гарри, ты просто не представляешь, я всего лишь в шаге от исполнения моей мечты, — в экстазе простонал рыжий.

Поттер про себя зло усмехнулся: скоро мечта Рона станет его ночным кошмаром.

— Ах, приходите в гости к маленькому Ронакину! — передразнивая Рона, провыл над ухом чей-то голос.

— Уверен, братишка, ты похитил худшую в квиддичной лиге команду не за тем, чтобы произвести впечатление на Гарри, — захохотал второй голос. К Гарри и Рону подошли близнецы Уизли, а следом и остальные братья: Билл, Чарли и Перси.

— Приветствую тебя, Гарри, хорошо выглядишь, — светским тоном произнес Персиваль, протягивая ладонь для рукопожатия. Гарри улыбнулся и пожал ему руку.

— Привет, Перси, спасибо. Привет Билл, Чарли.

— Здорово, Гарри, думаю, ты уже весь извелся. Я-то знаю, сколько нервов стоят эти два дня перед свадьбой, — подмигивая, засмеялся Чарли, тыкая локтем старшего брата.

— Не обращай на него внимания, — отмахнулся Билл, слегка покраснев, — уверен, ты в полном порядке. Вижу, на тебе мантия лорда, а я уж было решил, что ты не собираешься ее носить. Большинство лордов начинает носить их сразу после семнадцатилетия.

— Мда… — задумчиво протянул Поттер, — я тогда был немного занят, но сейчас чувствую, что время пришло. Я горжусь своим наследием, мне нечего скрывать, мой отец и крестный были достойными людьми.

— Знаю, Гарри, они бы гордились тобой сейчас, так же как и мы, — улыбнулся Артур.

— Надеюсь, Вы все еще будет мною гордиться после сегодняшнего вечера, мистер Уизли.

В этот самый момент, как в хорошем водевиле, на импровизированную «сцену» выбежала миссис Уизли, заламывая в панике руки.

— Гарри, объясни, что случилось с Джинни?! Она заперлась в своей комнате, никого не хочет видеть и не желает выходить, меня к себе она тоже не пускает. Пора начинать вечер, официанты уже готовы подать ужин. Что происходит?!

— Миссис Уизли, идите и открывайте ужин, а я пойду приведу Джинни. Мы будем вовремя.

— Гарри, дружище, ты же так хотел встретить команду Пушек… — начал было возмущаться Рон. Гарри не выдержал и рассмеялся над единственной заботой бывшего друга.

— Иди за стол, Рон, мне нужно поговорить с твоим отцом и старшими братьями.

Артур взглянул на Гарри с серьезным беспокойством.

— Все хорошо, Гарри? Что-то случилось?

— Нет. Все в порядке, Артур. Я уверена, все нормально, просто нервы, — торопливо влезла в разговор Молли, затем обернулась к Гарри. — Гарри, дорогой, мы пригласили несколько важных людей, которые хотели бы пообщаться с тобой. Так что никаких разговоров о квиддиче, если вы, парни, не хотите испортить этот вечер.

Тон, которым Молли произнесла эту фразу, был непререкаем, она вся буквально раздувалась от важности, давая понять всем и каждому: с ней сейчас лучше не спорить. Ее дети и муж знали, что «такую Молли» игнорировать просто опасно. Но Поттер сразу решил, что терпеть подобное обращение он не намерен. Когда он уже открыл рот, чтобы сказать ей все, что думает по поводу ее мнения, позади него раздался спокойный голос:

— Да, Гарри, я тоже думаю, что Молли права. Тебе стоит подняться наверх и привести мисс Уизли в сад. Мы же не сможем начать без нее, не так ли? — последнюю фразу бархатистый голос почти прошептал ему на ухо.

Поттер резко обернулся на Снейпа, стоящего рядом, едва ли не вплотную. Черные глаза горели в предвкушении предстоящего шоу. Гарри кивнул и с трудом отвел взгляд от этих притягивающих глаз.

По пути в дом его останавливали и приветствовали прибывающие на ужин гости. Одной из них была Рита Скиттер, скандально известный репортер газеты «Пророк», в сопровождении колдографа.

— Что Вы-то тут делаете, Скиттер? Я точно знаю, что не приглашал Вас.

— Да, это так. Я получила приглашение от Вашей невесты, мой дорогой. Эта свадьба — событие столетия! Наши читатели имеют право знать, кто присутствовал и как проходило предсвадебное торжество. К слову сказать, я не заметила среди гостей нашей застенчивой невесты. Где Вы ее прячете?

— Она почувствовала себя немного нехорошо и поднялась отдохнуть. Я как раз направляюсь попросить ее спуститься.

— Чувствует себя нехорошо? Значит ли это, что скоро на свет появится маленький Поттер?

Принципиарное перо выскочило из сумочки Риты с такой скоростью, что Гарри даже отпрянул от неожиданности.

— Нет, — рявкнул он, — это значит, что она просто плохо себя почувствовала, — он уже повернулся, чтобы уйти, затем остановился и обернулся к репортеру вновь. — Я обещаю , Рита, что сегодняшний вечер принесет Вам сенсационный материал, поверьте, Вам не придется придумывать ничего лишнего.

— О! Скажите же! Сейчас!

— Не волнуйтесь, всему свое время. А в ожидании попробуйте слойки с креветками, они просто замечательно удаются хозяйке вечера, — с этими словами Гарри повернулся и вошел в дом.

В полутемной прихожей он встретил Минерву и Гермиону. Девушка выглядела измученной.

— У вас все хорошо? — забеспокоился Гарри.

Слезы хлынули из глаз Гермионы, и она бросилась Гарри на шею.

— Гарри, я… я просто не могу поверить! Неужели они действительно на это согласились? — в ее глазах стояли ужас и неприятие действительности, она захлебывалась слезами и рыданиями. — Все, чего я сейчас хочу, так это пойти и запустить Авадой в этого проклятого мальчишку.

— Пока не стоит, — фыркнул Поттер, обнимая подругу и ласково поглаживая по растрепанным волосам. Изысканную прическу, на которую Гермиона, вероятно, потратила не один час, было не узнать. — Обещаю, у тебя будет возможность отыграться на Роне. Я должен пойти привести Джинни, и затем сделаю объявление. Месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным. Поэтому соберись и возьми себя в руки. Никто не должен ни о чем догадаться раньше времени. В саду среди гостей Рита Скиттер, и я не хочу неприятностей для Артура. По крайней мере, больше, чем получится.

Гермиона подавленно кивнула, и профессор Макгонаголл положила ей руку на плечо, стараясь утешить.

— Вам, мисс Грейнджер, лучше немного освежиться в туалетной комнате, а затем присоединиться к мистеру Лонгботтому и мисс Лавгуд, — ласково посоветовала она.

Гермиона еще раз удрученно кивнула и направилась в ванную приводить себя в порядок.

Минерва бросила внимательный взгляд на Гарри, будто ища следы срыва, затем, вероятно, не найдя оных, заметно успокоилась.

— Как и подозревал Северус, ее тоже опаивали тем же любовным зельем. Она очень расстроена, особенно тем, что молодой человек, которого действительно любила, Виктор Крам, теперь наверняка не захочет с ней общаться. К тому же, она волнуется за свою испорченную репутацию.

Гарри вздохнул:

— Гермиона — очень сильная девушка, и в Гриффиндор попала не случайно, она должна справиться с этим, а я постараюсь ей в этом помочь, — Гарри следил глазами за хрупкой фигуркой своей школьной подруги, через силу, медленно поднимающуюся по ступеням лестницы.

Минерва улыбнулась ему в ответ.

— Я пригласила ее погостить в замке, и она собирается принять мое предложение, — добавила она.

— Спасибо. Для нас обоих это был бы лучший выход, мы сможем поддержать друг друга.

— Только не вздумай воспользоваться ее расстроенным состоянием. Таких испытаний не выдержит даже ваша дружба.

— Нет! Не волнуйтесь, Минерва. Я никогда не рассматривал Гермиону в качестве своей девушки, скорее, как сестру или друга. — Возмущенный таким предположением, Поттер даже замахал руками. — К тому же, у меня, видимо, совсем другие пристрастия, — закончил он более спокойно.

Минерва кивнула, и лукавая улыбка коснулась уголков ее губ.

— Примерно так я и думала, пока ты не связался с Джинни.

Гарри улыбнулся в ответ главе своего факультета, но его улыбка тут же сменилась шоком, когда она продолжила:

— И я очень надеюсь, что мои предположения не подведут меня и впредь. Особенно в отношении того, чью мантию я сегодня зачаровывала в изумрудно-зеленый цвет. Что ж, время покажет, — она снова улыбнулась Гарри и вышла во двор.

Поттер стоял в коридоре, приоткрыв от потрясения рот, глядя ей вслед, пытаясь осознать, действительно ли он слышал то, что слышал, или на нервной почве у него развились слуховые галлюцинации. А если это правда, то чем он себя так провально выдал?

— Муха залетит, — обронила подошедшая Гермиона, и Гарри, опомнившись, захлопнул рот. Гермиона сумела взять себя в руки и выглядела вполне сносно, недавние переживания выдавали лишь покрасневшие глаза.

— Мне сейчас кажется, что война все еще не закончилась для нас, только теперь, в отличие от прошлого раза, мы не знаем, кто друзья, а кто враги, — тихо и задумчиво проговорила она.

«А еще нас теперь не трое», — про себя подумал Гарри, но вслух озвучить не решился.

— Все будет хорошо, Миона, мы многое пережили вместе, и эту беду тоже переживем, — он слегка приобнял ее за плечи и поцеловал в лоб. — Иди посиди с Невиллом и Луной, я обо всем позабочусь.

Гарри проводил взглядом расстроенную подругу и, развернувшись на каблуках, направился в комнату Джинни.

Он не взял на себя труд постучаться, просто взломал защиту, наспех поставленную Джинни, и вошел. Она лежала на своей кровати и тихо плакала. Не без мрачного удовлетворения Поттер отметил, что лежит она на животе.

— Вставай, Джин, мы идем к гостям, и я сделаю свое небольшое объявление.

— Я не могу, Гарри. Я просто не могу стоять там перед ними всеми. Я пригласила множество важных гостей и прессу. Я не могу к ним выйти.

— Можешь, и ты выйдешь. У тебя нет выбора, — жестко оборвал ее стенания Поттер тоном, которым разговаривал с ней раньше.

— Что станет с моим отцом? Что он скажет мне? А братья? Они возненавидят меня!

— Меня это волнует меньше всего. Ты должна понести наказание за свои поступки.

— Ты же сказал, что не собираешься меня больше наказывать.

— Я нет. То, как решат поступить с тобой твой отец и братья, их дело. Ко мне это никакого отношения не имеет. Теперь собери всю свою гриффиндорскую храбрость, вставай и идем.

Джинни ничего не ответила. Это не лучший день в ее жизни, однозначно не лучший. Все, о чем она сейчас могла мечтать, — чтобы он, наконец, закончился.

— Хорошо. Если ты предпочитаешь вести себя, как маленький капризный ребенок, тогда я буду вынужден отнестись к тебе соответствующе. Я выволоку тебя отсюда на глазах у всех гостей. Считаю до трех. Раз. Два…

Джинни с трудом поднялась с кровати, не желая испытать на себе тяжелую руку своего теперь уже бывшего жениха.

— Отлично. Я жду тебя внизу. У тебя ровно 5 минут, чтобы умыться.

Девушка выбежала из комнаты и помчалась в ванную этажом выше. Гнетущие мысли хороводом кружились в ее голове. Где она ошиблась? Почему все так получилось? Дамблдор обещал, что Гарри, ее любимый Гарри, будет навсегда принадлежать ей. Она была настолько уверена в этом, что позволяла себе управлять им, как ей вздумается. У нее было шестеро братьев, они любили ее и были готовы сделать для нее все, что бы она ни попросила. Ей не хватало только Гарри. Она всегда любила только его. Видимо, Гарри стал слишком силен, и гоблины все ему рассказали. Чертовы гоблины! Именно поэтому она никогда не пускала его в банк одного. Теперь все потеряно. Гарри потерян для нее навсегда. Клятва, которую он принес, не позволит ей сблизиться с ним. Он больше никогда не поверит ей и всегда будет настороже. Боже, так много «никогда» еще не было в ее жизни.

Джинни взглянула на себя в зеркало. Глаза покраснели, веки опухли. Она торопливо вытащила палочку и наложила на себя косметические чары. Через минуту она снова выглядела великолепно. Да, в чарах красоты ей нет равных. Она попыталась применить заклинание, чтобы облегчить боль в исполосованных ягодицах, но из этого ничего не вышло. Наказывая ее, Гарри пожелал, чтобы она чувствовала эту боль в течение долгого времени, и его возросшая магия не позволила ей облегчить свои страдания. Вечер, действительно, предстоит нелегкий.

Джинни спустилась вниз, где ее ждал Поттер. Шагая по ступеням, стараясь не морщиться от боли, она держала голову высоко поднятой, чувствуя себя, по меньшей мере, Марией Антуанеттой, идущей на казнь. Поминутно она напоминала себе, что не напрасно сортировочная шляпа направила ее в Гриффиндор.

Поттер, коротко кивнув, взял ее за руку и вывел из дома.

Когда долгожданная пара появилась в саду, ее встречали оглушительные овации. Гарри занял свое место и поднял руку, призывая собравшихся к тишине. Джинни осторожно села и закусила губу от боли. Голову девушка опустила так низко, как могла, держаться с достоинством больше не было сил, наступил момент, которого она так страшилась.

Гарри наложил на себя чары Сонорус, чтобы его речь могли услышать гости даже в самом удаленном уголке сада.

— Добрый вечер! Я рад приветствовать вас всех здесь, моих друзей и мою семью. Благодарю вас, что нашли время прийти сегодня и поддержать нас. Как вы все, наверное, знаете, я более семи лет своей жизни провел в борьбе против Темного Лорда, сражаясь за благополучие магического мира и свою жизнь. Но я ничего бы не смог сделать без тех многих замечательных, храбрых людей, что помогли мне положить конец этому злу раз и навсегда.

В ответ на такую пламенную речь со всех мест раздались приветственные крики и нестройные аплодисменты. Несколько минут ушло на то, чтобы гости успокоились и снова затихли.

Гарри продолжил:

— За годы борьбы я перенес немало лишений, как физических, так и душевных, боль от некоторых до сих пор не оставляет меня. Я хочу от всей души поблагодарить семью Артура Уизли за то тепло и душевный покой, который помог мне пережить все невзгоды и остаться тем человеком, который сейчас стоит перед вами.

Гарри перевел дыхание, и сад снова огласился овациями и одобрительными возгласами.

— Эта прекрасная семья стала для меня благословением и подарила мне шанс узнать ближе их единственную дочь, Дженевру, которая весь прошлый год направляла мои стремления и помыслы.

В голосе Гарри не прозвучало ни нотки сарказма, но Джинни, сидящая рядом с ним, вздрогнула всем телом.

Северус ухмыльнулся и, наклонившись к Минерве, прошептал ей на ухо:

— У парня определенно задатки Слизеринца. Такая речь достойна разве что Малфоя.

Минерва едва заметно кивнула, соглашаясь:

— Не забудь, ему удалось «пережить» Альбуса и победить Темного Лорда.

Макгонаголл перевела взгляд с Поттера на его невесту. Гарри в этот момент вдохновенно вещал о братьях Уизли и их роли в его жизни.

— Северус, тебе не кажется, что у мисс Уизли некоторые проблемы с возможностью усидеть на месте?

Снейп окинул критическим взглядом девушку и, видя, как она скривилась от боли, устраиваясь на краешке скамьи, захохотал в голос. Минерва тщетно пыталась скрыть свой смех за деликатным покашливанием в кулачок. Впрочем, в суете криков и аплодисментов их неадекватная реакция на проникновенную речь Гарри о друге Роне осталась незамеченной. Лица обоих профессоров как по волшебству приобрели серьезное выражение, сообразно торжественному моменту, когда колдокамера «Пророка» направила на них свой объектив.

Гарри слегка улыбнулся, кивнул обоим профессорам, подтверждая их догадки, и продолжил:

— Моя жизнь была бы намного труднее, если бы не помощь семьи, которую я люблю и считаю своей, хороших друзей и замечательных учителей. До сего дня я был готов перевернуть новую страницу своей жизни, но, к моему глубокому сожалению, еще одна нерешенная задача легла на мои плечи. Нет, я не ропщу, а с гордостью принимаю возложенную на меня ответственность. А посему вынужден отложить наш с Дженеврой брак на неопределенный срок, поскольку было бы несправедливо сделать ее молодой женой, чей муж вынужден будет отсутствовать по неотложным делам больше года.

После такого неожиданного заявления над садом нависла звенящая тишина, которая вскоре разбилась гомоном и выкриками:

— Парень просто струсил…

— Темный Лорд воскрес?!.

Гарри снова поднял руку, взывая к тишине.

— Хочу всех заверить, что никакого нового явления Волдеморта нет и не будет. Пожалуйста, не воспринимайте мои слова превратно. Я никого не бросаю у венца, я всего лишь говорю, что буду в ближайшее время чрезвычайно занят, и сочетаться сейчас браком будет несправедливо по отношению к моей невесте. Заранее благодарю вас за понимание. Очень прошу вас не давить на мою дорогую Джинни. Мы еще очень молоды, у нас впереди целая жизнь, этот год пролетит быстро. Искренне благодарю вас за ваши свадебные подарки, которые, без сомнения, будут возвращены обратно. Сожалею, если своим решением мы доставили вам неудобство. Еще раз благодарю вас за понимание. Спокойной ночи.

Гарри снял чары Сонорус и обратился к Биллу, сидящему рядом с Джинни:

— Билл, я хочу, чтобы ты и все Уизли остались, я должен рассказать кое о чем важном.

Билл выглядел разъяренным, но нашел в себе силы кивнуть.

Гарри заметил, что Минерва что-то говорит Невиллу, тот встретился взглядом с Гарри и кивнул.

Поттер шагнул навстречу выходившему из-за стола Кингсли, окруженному охраной из Аврората.

— Кингсли.

— Привет, Гарри. Должен сказать, тебе действительно удалось удивить нас своим заявлением.

— Понимаю, поэтому я бы попросил Вас задержаться ненадолго и прошу оставить охрану снаружи. Я бы предпочел, чтобы никто, кроме Вас лично, не присутствовал. Высокий темнокожий маг внимательно посмотрел в глаза Гарри, затем согласно кивнул. Поттер подошел к Рите Скиттер, она явно не собиралась покидать дом Уизли, не разузнав все до конца.

— Да, Гарри, ты был прав. Это действительно сенсация.

— И Вы получили ВСЁ, что хотели.

— Только мне кажется, что Вы не всё нам рассказали.

— Верно, но остальные объяснения будут даны лишь близким людям. В этом нет ничего загадочного или секретного, Скиттер. Я просто пытался быть честным по отношению к дорогим мне людям. Едва я оправился после битвы, как мне пришлось возвращаться в школу и заканчивать образование. Сейчас, когда я вошел в права наследования, мне нужно время, чтобы привести в порядок многие запущенные за давностью лет дела. Прежде чем вступить в брак, я хочу, чтобы за моей спиной не стояли неразрешенные заботы. Джинни — хорошая девушка, она достойна большего, чем остаться одна сразу после свадьбы.

— Спасибо, Гарри, за столь подробное объяснение, наши читатели будут рады узнать подробности, но все же я чувствую, что тут где-то кроется пикантная история, которую Вы так тщательно от нас скрываете. И я до нее докопаюсь.

— В этом вся Рита Скиттер, — улыбнулся Гарри. — Боюсь, на сегодня это вся информация, которой я готов с Вами поделиться. А теперь прошу прощения, мне предстоит разговор с семьей Джинни, и он будет частным.

— О! Нашим читателям будет очень интересно узнать…

— Уверен, у них, благодаря Вашим заботам, и так будет немало поводов для сплетен. Хочу предупредить Вас, Рита, я собираюсь установить на дом защиту от прослушивания, и если я замечу пролетающего мимо жука, я просто его прихлопну. Совесть меня потом мучить не будет.

— Хорошо, хорошо, я не буду вмешиваться. У меня уже есть сенсационный материал, и мне нужно подготовить репортаж к завтрашнему выпуску. Но если Вы захотите поделиться подробностями, Вы знаете, где меня найти.

— Конечно, Рита.

Все, кроме тех, кого Гарри лично попросил остаться, разошлись. Осталась и тетушка Артура Мюриэль, которая пригласила к собранию себя сама. Луна приняла маленького спящего Тедди из рук его бабушки и отправилась наверх, в комнаты, следом за Флер, укладывающей спать свою дочь Викторию. Свой уход она объяснила тем, что поможет детям избавиться от надоедливых нарглов. Возражать никто не стал.

Когда все заняли свои места в гостиной и в нетерпении прожигали взглядами Гарри, ожидая обещанных объяснений, тот взмахнул палочкой, накладывая серию защитных чар от прослушивания. Затем устало опустился на стул и обратился к Джинни:

— Прежде, чем я начну, ты хотела бы что-нибудь сказать?

Джинни торопливо замотала головой.

— Ну, как знаешь. Тогда начну я. Дамы и господа, сегодня у меня была примечательная встреча в банке с гоблинами, обслуживающими мои счета. От них я узнал много нового. Во-первых, Артур, Вы помните тот случай, когда мы с Роном прилетели в Хогвартс на вашем волшебном автомобиле?

— Да, Гарри, конечно. Такое трудно забыть.

— А штраф, который Вам надлежало заплатить, помните? Где вы взяли деньги на этот штраф?

— Это довольно личный вопрос, Гарри, — удивился Артур, но продолжил, — Молли пришлось взять ссуду в банке на погашение штрафа.

— Деньги действительно были получены в Гринготтсе, но не в качестве ссуды, они были взяты из одного из моих хранилищ.

Оторопевший Артур, ища подтверждения, вопросительно посмотрел на жену. На что Молли возмущенно раздулась и визгливо закричала:

— Я никогда не отделяла тебя от своей семьи, никогда не считала тебя бедненьким Гарри Джеймсом Поттером. Возможно, у нас нет твоих миллионов, но мы, Уизли, честным и упорным трудом заслужили свое право ходить с высоко поднятой головой. В той скверной истории с автомобилем, попавшим в дракучую иву, ты виноват не меньше Рона. У Артура из-за тебя были огромные проблемы на работе!

— Миссис Уизли, я действительно не так беден, как считал раньше, и ничего не имею против того, чтобы заплатить свою часть штрафа. Проблема лишь в том, что Вы незаконно в течение восьми последних лет получали деньги с моих счетов.

Артур Уизли поднялся на ноги и встретился взглядом с Гарри.

— Гарри, я надеюсь, что у тебя есть достаточно веские доказательства того, о чем ты сейчас говоришь, в противном случае…

— Да, Артур. К моему глубокому сожалению, есть. У меня есть выписка из Гринготтса за последние 8 лет. В ней значится, что Молли, Рональд и Дженевра Уизли сняли с моих счетов без моего ведома около 100 тысяч галеонов.

Билл взял из рук Гарри выписку, проверил магией на подлинность, ознакомился, и, разом помрачнев, кивнул. Артур перевел недоверчивый взгляд на жену:

— Молли, я хочу объяснений.

— Мы ничего не крали, Артур. Эти деньги — подарок от магического опекуна Гарри, от Альбуса.

— В том-то и дело, Молли, Альбус не был магическим опекуном Гарри, по крайней мере, до смерти Сириуса, — внесла свою лепту в разговор Минерва. — Я вынуждена признать, что преступления Альбуса Дамблдора превосходят все мыслимые и немыслимые пределы. Но он мертв, и предъявить претензии ему невозможно.

Краска сбежала с лица мистера Уизли, и он обессилено опустился на стул. Близнецы в ужасе и отвращении смотрели на свою мать. На лицах остальных присутствующих застыли похожие эмоции, и лишь Рон смотрел на Гарри с раздражением.

— Да что с тобой, дружище? Ты же теперь крутой миллионер. Тебе жалко для нас несколько тысяч? Разве мы не были для тебя добрыми друзьями?

Вместо Гарри Рону резко ответил Чарли:

— Какое значение имеет сумма, Рон. Дело в принципе. Кража — есть кража, дружбу нельзя купить ни за какие деньги!

— Ко всему прочему, до сегодняшнего похода в Гринготтс я не знал, что настолько богат, — пояснил Гарри.

— Как же Вы могли этого не знать? Поттеры всегда были состоятельной чистокровной магической семьей. Со смертью Вашего родителя Вы автоматически становитесь лордом Поттером. Банк должен был высылать Вам уведомления, и любая из крупных сделок будет нуждаться в заверении Вашей личной палочкой, — возразила Августа Лонгботтом.

— Вы правы, так должно было быть, но не было. Я вырос в мире маглов и даже не догадывался о существовании магии, пока не получил письмо из школы. Гоблины рассказали мне, что за последние годы послали в мой адрес сотни писем, но я никогда не получал их. Дамблдор изменял адрес доставки, и все они приходили прямо к нему в кабинет. Что касается подписи волшебной палочкой, то, я думаю, об этом стоит спросить Рона.

Все мужчины семьи Уизли выжидающе повернулись к младшему отпрыску, который проворчал недовольным тоном:

— А что в этом такого? Откуда бы я тогда мог брать деньги на личные нужды? У папы денег никогда не водилось, а Дамблдор сказал, что это для пользы дела, во имя мира в магическом обществе, и я согласился.

Чарли торопливо обхватил Билла за плечи, не позволяя вскочившему с места брату наброситься на Рона с кулаками.

— Ты был мне больше чем другом, Рон. Ты был мне братом, мы вместе боролись, я был готов умереть за тебя. Как ты мог так поступить со мной? Ты мог бы получить от меня все, что угодно, без предательства, просто попросив, — голос Гарри сорвался и затих.

Лицо Рона ожесточилось, и он, обернувшись к Гарри, прошипел:

— Не очень-то ты рвался покупать мне волшебную палочку на втором курсе, а ведь знал, как она мне нужна. А парадную мантию на четвертом, помнишь? Мне пришлось носить эти старые тряпки, в то время как ты щеголял разодетым во все новое. Нет, Гарри, на тебя я не мог положиться. А вот Дамблдор позаботился о моих нуждах. Он меня понимал. И мне плевать, откуда он брал средства.

— Я не знал, что богат, Рон, считал, что деньги в маленьком хранилище — это все, что оставили мне родители. Они были нужны мне, чтобы закончить учебу и встать на ноги, — просто ответил Поттер.

— Мне тоже нужны были деньги! — все больше распаляясь, проорал ему в ответ Рон.

— А если бы Волдеморт предложил тебе заплатить за то, чтобы ты предал меня, ты тоже бы согласился? — закричал Гарри.

— Не будь смешным, Гарри. Я боролся на стороне Света, я поддерживал Дамблдора! Деньги, что мы получили, были наградой! Никакой орден Мерлина первого класса не принесет с собой миллион галеонов. Я — герой войны! Мне нужны были деньги, и Дамблдор меня ими обеспечивал.

Рон откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и самодовольно огляделся. Чарли отпустил Билла, но лишь для того, чтобы подняться, шагнуть к Рону и со всего размаха ударить кулаком ему в лицо. Рон упал на пол, закрывая руками сломанный нос, пытаясь сдержать вытекающие сквозь пальцы струйки крови, и завыл в голос.

Вихрем взметнулась с места Молли, кинулась к младшему сыну и, закрывая его собой, отчаянно закричала собравшимся в гостиной:

— Мы действительно думали, что у Альбуса есть право на опекунство. Вы не можете винить Рона и Джинни за преступления, совершенные директором школы.

— Нет, миссис Уизли. Я не обвиняю Вас в том, что Вы действовали под руководством Дамблдора, но уже после смерти старого махинатора Вы сняли с моих счетов более 40 тысяч галеонов на собственные нужды. Джинни брала деньги, не спрашивая меня, даже не получив от меня официального предложения выйти замуж, она восемь месяцев назад начала за мой счет готовиться к свадьбе и восстанавливать недвижимость семей Поттеров и Блэков. Восстановив, она потребовала от гоблинов передать эти дома в собственность другим людям, к счастью, гоблины ей отказали.

Возмущенный Фред подскочил к сестре и отвесил ей звонкую пощечину, голова девушки мотнулась в сторону, но она ничего не сказала, лишь еще больше сгорбилась и заплакала.

Молли яростно кинулась на защиту дочери, закрывая ее ото всех своими объятиями. — Гарри, она лишь пыталась обеспечить будущее для вашей молодой семьи! — укоризненно запричитала она.

— Джинни распоряжалась тем, что ей не принадлежит, миссис Уизли, точнее даже сказать, что никогда не могло ей принадлежать в будущем. Некоторая часть имущества Блэков должна была перейти к другим членам этой древней семьи, и моя обязанность, как лорда Блэка, проследить за тем, как выполняется завещание предыдущего лорда Блэков. Джинни решила поделить завещанное другим людям состояние по собственному усмотрению.

— Гарри, все Блэки из этой семейки — злобные ублюдки, место которым в Азкабане. Ты считаешь, справедливо передать дом Пожирателю Смерти, а не Фреду с Джорджем? — кричала Молли.

Впервые за все время «семейного совета» спокойствие покинуло Поттера:

— Это завещание никак Вас не касается!!! И не все Блэки были Пожерателями. Дом, который Джинни определила для Фреда с Джорджем — поместье в Тоскане — изначально предназначался в собственность Андромеде Тонкс. Посмотрите на нее, Молли, — орал Поттер, указывая на потрясенную Андромеду, — она действительно исчадие зла? А маленький Тедди Тонкс? За что вы лишили его наследства, миссис Уизли? — Голос Гарри сорвался и захрипел. Он тяжело сглотнул и уже тише, но с горечью в голосе продолжил:

— Если бы я вступил в права наследования раньше, как мне и полагалось по закону, тогда Андромеда с мужем могли бы скрыться от преследования Волдеморта за пределами Британии, и он остался бы жив.

Молли затрясла головой.

— Нет… нет… Это не моя вина… Это Дамблдор…

— Не сваливайте всю ответственность на Дамбдора. Да, ему есть за что ответить, но именно Вы приняли на себя управление моим имуществом после его смерти. Гоблины рассказали мне, что Вы явились в банк с письмом, подписанным моей палочкой, в котором я якобы давал вам право распоряжаться моими средствами. Я об этом ничего не знал! Вы приходили, брали деньги и ценности из хранилищ Блэков, и Вы знали о завещании предыдущего лорда Блэка, гоблины Вам о нем рассказали.

— Гоблины лгут, я бы никогда…

Билл поднял голову и посмотрел на мать с отвращением.

— Гоблины не станут лгать, мама, когда состояние их клиента под угрозой.

— Даже если бы гоблины лгали, Билл, это бы не объясняло худших преступлений, совершенных твоей матерью, сестрой и братом, — тихо произнесла Гермиона, поднимаясь с места и делая шаг в центр импровизированного круга. Глаза ее все еще были красными от слез.

Рон, так и сидевший на полу, резко вскочил и схватил ее за руку.

— Гермиона, ты успокоишься, сядешь на место и не проронишь ни слова, — тихо, с нажимом, проговорил он.

К общему удивлению, на защиту Гермионы встал Перси.

— Рональд, отпусти ее и сядь на место. Я, как и все остальные, хочу услышать, что она скажет, — холодно отчеканил он.

Гермиона нерешительно посмотрела на Гарри и после его кивка продолжила:

—Меня и Гарри опаивали любовным зельем и держали под чарами принуждения.

— Не верьте этой грязнокровке!!! Она лжет!!! Я бы никогда так не поступил со своими лучшими друзьями! — в страхе закричал Рон.

— Своего лучшего друга, Рональд, ты только что обозвал мерзким прозвищем, другого лучшего друга ты, по твоему же признанию, методично, год за годом предавал и обворовывал. Боже! Рон, мы всегда любили тебя, мне никогда раньше не было стыдно назвать тебя своим братом. Что же ты наделал?! — воскликнул Джордж.

Впервые за все время собрания в гостиной зазвучал вкрадчивый бархатистый голос Северуса Снейпа:

— Я могу подтвердить, что все это правда. Целитель Мэрчак, главный маг-медик больницы Св. Мунго, проверила Гарри непосредственно перед вступлением в права наследования на предмет наложенных проклятий и запрещенных зелий. После того, как Гарри Поттер появился в замке и рассказал нам обо всем, мы пришли к выводу, что мисс Грейнджер примерно в то же время и столь же неожиданно воспылала любовью к Рональду Уизли, что и Гарри к Джинни. Сегодня вечером мы с Минервой в любезно предоставленном кабинете обследовали Гермиону и установили, что она, как и Гарри, находится под действием нескольких чар принуждений и любовного зелья. Нам удалось избавить мисс Грейнджер от них.

После такого сообщения в комнате повисла гнетущая тишина, пока Рон, который больше не мог сдерживать себя, не вскочил с пола, ошарашив всех еще одним ужасным признанием.

— Да что с того?! Гарри всегда заглядывался на парней, а не на девушек, детей у него никогда бы не было, и его древний род на нем бы и закончился. Дамблдор решил, что для магического общества будет лучше, если род Поттеров не угаснет, а значит, ему нужна подходящая женщина, так почему бы не Джинни? Что касается Гермионы, то ей вообще повезло, что хоть кто-то обратил на нее внимание. Кому захочется обнимать это пугало с растрепанными волосами и наивными взглядами? Так бы и осталась одна, если бы не я…

Прежде чем он успел что-то еще сказать, из палочки Невилла с легким хлопком вылетело заклинание, и сраженный Рон навзничь упал на пол. Гермиона разрыдалась, пряча красное от стыда лицо в ладонях. Августа Лонгботтом одобрительно улыбнулась внуку и, тяжело поднявшись, подошла обнять и успокоить девушку.

— Что ты собираешься делать, Гарри? — спросил первым пришедший в себя от обилия информации министр Кингсли.

— Я не могу решать за Гермиону, но я не буду настаивать на разглашении обвинений. Я все еще верю в то, что говорил ранее в саду. Вы — моя семья, вы приняли меня и поддержали, когда мне было тяжело. Без вашего участия я не смог бы выжить в этой кошмарной войне. Даже если наши жизненные пути теперь разойдутся, я не собираюсь никого из вас отправлять в Азкабан.

— Почему нет, Гарри? — с болью в голосе спросил Чарли.

Все заметили, как Молли задохнулась от такого вопроса.

— Если я поддержу обвинения, это разрушит карьеру Артура. Он добивался своего положения честно и упорно, он заслужил его, как никто другой. Магический мир нуждается в таких самоотверженных людях. Я действительно считаю, наше общество сильно потеряет, если он уйдет, — с жаром ответил Поттер.

— Я всего лишь один человек, — печально пробормотал Артур. Он был раздавлен чередой ужасных преступлений совершенных его семьей.

— Без Вас, Артур, у нас нет никакой надежды на прочное сотрудничество с магловским министерством. После той антимагловской политики чистокровных магов нам нужен кто-то, кто мог бы защитить маглорожденных и заключить прочный мир с маглами. Вы именно тот человек, никому до Вас этого добиться не удавалось. Я не хочу, чтобы Вы уходили из политики. Что до свадьбы, то она официально отложена; через год шумиха стихнет, мы сможем заявить, что отдалились друг от друга и каждый пойдет своим путем. Мне показалось, что это куда лучший выход, чем отмена свадьбы.

— Нет, свадьбу нельзя отменить! Вы двое обязаны пожениться, — воскликнула Молли, переводя полубезумный взгляд от Гарри к Джинни.

— Нет, Молли, Вы же не можете ждать, что после всего, что Вы сделали, Гарри охотно возьмет в жены Вашу дочь, — возразила, потрясенная грубостью Молли, Августа.

— Желает он того или нет, но он женится на ней! — с торжествующей злостью выкрикнула миссис Уизли. — Альбус составил брачный договор, и, если Гарри откажется подчиниться, он лишится всей своей магии.

Все сидевшие в гостиной разом задохнулись от ужаса, со всех мест раздавались гневные выкрики. Гарри спокойно поднялся и повернулся к хозяйке дома:

— Дорогая миссис Уизли, контракт был составлен с нарушением моих прав и никогда не был окончательно заверен гоблинами. Управляющие счетами обнаружили чары принуждения в крови Сириуса как опекуна и в моей, после смерти крестного. Контракт недействителен. У меня нет никаких обязательств — ни перед Вами, Молли, ни перед Вашей дочерью.

Вздох облегчения прокатился по гостиной.

— Нет, неправда! Дамблдор мне обещал, ты женишься на Джинни, я требую, — заверещала Молли, размахивая руками.

— Я не женюсь на Джинни ни сейчас, ни потом.

— Я столько сил потратила, чтобы поддержать тебя, неблагодарный, я стала тебе почти матерью, мы заработали эти деньги, а Джинни и Рон заслужили лучшей жизни!

— ВЫ МНЕ НЕ МАТЬ, — резко, почти грубо оборвал ее Поттер, — я люблю Вашу семью, как родную, но все же Вы мне не мать.

С места поднялся Билл:

— Всю мою жизнь, мама, ты учила меня быть честным и трудолюбивым. То, что ты натворила и пытаешься вернуть, ужасно. Может, ты и родила меня на свет, но после всего, что я узнал сегодня, ты мне больше не мать.

Молли вспыхнула и быстро запричитала:

— Все для вас, я старалась только ради вас, я хотела обеспечить будущее своих детей.

Все сыновья Уизли вскочили со своих мест (за исключением Рона, он все еще лежал без сознания на полу) и начали выкрикивать обвинения матери. Артур сидел на своем месте — сгорбленный, враз постаревший, в отчаянии обхвативший голову руками.

Гермиона подняла вопросительный взгляд на Гарри и тихо спросила:

— Как насчет меня?

Ее тихий вопрос моментально оборвал разноголосицу в комнате.

— Существует ли брачный договор между мной и Роном?

Окружающие притихли, а лицо Молли снова озарилось торжествующей улыбкой.

— Да, моя дорогая, — она гордо вскинула голову, — Альбус обо всем позаботился. Как твой опекун в магическом мире, он составил брачный контракт для тебя и Рона, когда вы учились на пятом курсе. Ты — награда, дарованная моему сыну в благодарность за его верность Ордену Феникса. Ты-то не Гарри, я уверена, что гоблины недолго раздумывали, прежде чем заверить ваш контракт.

Артур в бессильной ярости сжал кулаки:

— Как ты посмела вынудить Гермиону вступить в брак с Роном, Молли? Я категорически против!

— Брось, Артур, твое решение ничего не изменит, договор заключен. Может быть, она и грязнокровка, и дурнушка, но при этом умна и высокообразованна. Она станет достойной партией нашему сыну. А если такой брак ее не устраивает, то она может отказаться от своей магии и вернуться к своим драгоценным маглам, — на лице женщины читалось столь же откровенное самодовольство, что и ранее на лице Рона.

Гарри, разом растратив всю свою уверенность, в ужасе перевел взгляд на подругу. О ее возможном контракте с Роном он не подумал. Гермиона больше не плакала, весь ее вид говорил о нежелании смиряться со сложившимся положением. Она сделала решительный шаг в направлении матери Рона и наградила ее пощечиной.

— В отличие от Гарри, я поддержу обвинения против Вас и Вашего сына в суде.

Перси со стоном уронил голову и спрятал лицо в ладонях.

Тихим и печальным голосом заговорила Андромеда:

— Мне действительно очень жаль, Гермиона, но ты вряд ли сможешь это осуществить. Пока контракт между тобой и Роном в силе, ты не сможешь предъявить обвинения в суде против Рональда или Молли. Как юристу, мне бы очень хотелось помочь тебе, но, боюсь, это не в моих силах.

— Вы хотите сказать, что я ничего не смогу сделать? — в ужасе переспросила Гермиона, безысходность положения начала понемногу доходить до нее.

С пола поднялся пришедший в себя Рон.

— О, нет, — гримасничая, произнес он, — ты можешь убраться обратно к своим долбанутым маглам. Ха-ха-ха.

Гермиона прервала его смех точным ударом в лицо. Рон снова оказался на полу, ошарашенно глядя на свою девушку, зажимая разбитую губу, затем с отвращением сплюнул на пол выбитый зуб.

Гермиона с мольбой обратилась к Кингсли:

— Вы сможете мне помочь?!

Министр сокрушенно покачал головой:

— Мне жаль, но ничего не выйдет, как бы мы ни старались: древняя магия магических контрактов сильнее наших желаний. Никто не сможет отменить уже подписанный гоблинами договор о браке.

— Это не совсем верно, — произнес старый ворчливый голос. Все обернулись к старой тетушке Мюриэль. За этот вечер откровений она ни разу не проронила ни слова, что для всегда болтливой и суетливой старушки было необычно. Обведя взглядом внимающих ей магов, она удовлетворенно крякнула и продолжила:

— Ничего-то вы не помните, молодежь. Нынче магические контракты не так популярны, как были во времена моей молодости, и поэтому правила почти забыты, — улыбнулась она. — Заключенный брачный договор может быть отменен, хоть эта практика применялась и не часто. Если один из членов семьи заключает подобный контракт без одобрения Главы Рода — самого старшего члена семьи, то Глава, а в данной семье я самая старшая, если этого кто-то еще не понял, может счесть девушку или юношу неподходящей парой для молодого человека и отменить контракт. Подобная оговорка была сделана, чтобы уберечь семью от позора, если поведение девушки окажется безнравственным после заключения договора о браке.

— В конце концов, мой племянник, — тетушка кинула хитрый взгляд на Артура, — не абы кто, заместитель министра Магии, уважаемый в магическом мире человек. Его сын, Рональд — легендарный герой войны, награжденный орденом Мерлина первой степени.

— Она тоже, — закричала Молли, тыкая пальцем в сторону Гермионы, — все из «Золотого Трио» получили ордена высшей пробы за победу над Волдемортом!

— Прости меня, Молли, я женщина старая, мои взгляды на этот мир давно устарели. Я считаю, что женщине не место на войне, — хитрая старушка с нарочитым возмущением покачала головой, — сомневаюсь, что эта девочка играла равнозначную роль в битве рядом с такими мужчинами. Нет, Рональд, не надо, не скромничай, — с кривоватой усмешкой отмахнулась она от попыток Рона что-то возразить. — Скажи мне, деточка, ты все еще девственница? — обратилась тетушка Мюриэль к застывшей и ничего не понимающей Гермионе.

— Говори правду и только правду, Гермиона, это действительно важно! — воскликнула Андромеда Тонкс.

Гермиона знала, что до войны Андромеда и Тед Тонксы были известными в волшебном мире адвокатами, и решила не пренебрегать ее советом. Превозмогая отвращение к откровенному вопросу престарелой леди, девушка громко ответила:

— Нет.

— Так я ее девственности и лишил, — фыркнул Рон и глумливо осклабился.

Тетушка Мюриэль раздраженно отмахнулась от него:

— Это не важно. Женщина должна быть девственницей в брачную ночь, — она наставительно подняла указательный палец кверху. — Тебе же, дорогуша, не хватило терпения подождать.

Старушка в притворном гневе наступала на раскрасневшуюся и смущенную Гермиону.

— Скажи-ка мне, неразумное дитя, какое приданое за тобой дают твои родители?

— У меня около тысячи золотых галеонов в хранилище, — запинаясь, проговорила Гермиона.

— Этого недостаточно! — голос тетушки Мюриэль набирал обороты. — Да ты просто нищенка!

— Ее родители — очень богатые маглы, — вставил свои полкната не на шутку встревоженный Рон.

— Меня не интересуют магловские сбережения, — отмела возражения та. — А готовить ты умеешь?

— Немного, но в школе мы этого не проходили, — немного осмелев, проговорила Гермиона, которая уже начала понимать, к чему клонит Глава семьи Уизли.

— А вязать умеешь? — грозно сверкая очками, спросила тетушка.

— Да, в основном шапочки и шарфики.

— Которые она раздает домовым эльфам, в надежде освободить их от рабства, — расхохотался Гарри: он тоже начал понимать, что происходит.

— Это ПРАВДА? — в притворном ужасе уставилась на нее пожилая леди.

— Да, домовые эльфы — это не бессмысленные животные, мы, маги, не должны помыкать ими. Освободить угнетенный народ — наша прямая обязанность, — сухим менторским тоном произнесла Гермиона, видимо, вспомнив о своих безуспешных попытках на этом поприще.

— О, мой Бог! Да ты еще и дерзишь! Петь умеешь? — без перехода спросила тетушка.

— Не очень хорошо…

— Играть на фортепьяно?

— Нет.

— Рисовать?

— Нет.

— Да какое это имеет значение? Она — самая умная ведьма тысячелетия! — завизжала Молли Уизли, напомнив тем самым Гарри о портрете леди Блэк.

— Меня не интересует ее профпригодность, я сужу по тому, станет ли она хорошей женой. Так что заткнись, Молли! — рявкнула не на шутку взбешенная Мюриэль.

— Сколько детей ты хочешь иметь?

— Двоих, мальчика и девочку.

— Хм, не лучший выбор для продолжения линии Уизли. Иди сюда, девочка, я хочу посмотреть на тебя поближе, — подозвала она Гермиону.

Шагнув вперед, Гермиона пожалела, что не оделась на сегодняшний ужин поскромнее.

— У вас отличный вкус, милочка, — разглядывая фасон ее платья, произнесла старая леди, — но вот цвет, он ужасен! Волосы — просто кошмарны! А бедра? Разве это бедра? Они слишком узкие, чтобы выносить достойных сыновей семье Уизли.

Гермиона покраснела, чувствуя себя букашкой под магловским микроскопом.

— А теперь, деточка, ответь мне на самый главный вопрос: ты любишь Рональда?

— НЕТ! — Гермиона буквально выплюнула ответ.

— Что ж, — подвела итог старушка, сокрушенно качая головой, — мне очень жаль огорчать вас, Артур, Молли, но вы сделали плохой выбор для вашего сына. На правах Главы благородного рода Уизли я объявляю эту девочку недостойной партией для одного из самых известных сыновей Уизли. С этим я расторгаю брачный договор между вами, как не имеющий законной силы.

Пожилая леди стукнула об пол клюкой, как древним посохом, подтверждая тем свой приговор.

Едва ее слова затихли, как вспышка магии метнулась от ее трости к застывшей Гермионе, затем к Артуру и Молли; закончив круг, она разгорелась ярче и с хлопком исчезла.

— Мисс Грейнджер, объявляю Ваш контракт с Рональдом Уизли недействительным. Не желаю видеть Вас рядом с ним, Вы его просто недостойны, — усмехнулась довольная собой тетушка Мюриэль. — Артур, Молли, так как вы оказались неспособны найти подходящую партию своему сыну, я возьму эту почетную обязанность на себя.

Гермиона в первый раз за вечер улыбнулась и склонилась перед Главой семьи в низком поклоне.

— Благодарю вас, леди Уизли.

Гарри никогда не обладал подобной выдержкой, он просто бросился вперед, обнял старушку и расцеловал в обе щеки. Огромный камень упал с его души, его лучшая подруга только что счастливым образом избежала серьезной опасности.

— Ладно, ладно Вам, — нарочито кокетливо отмахнулась тетушка Мюриэль, — не то чтобы мне не было приятно, когда меня обнимает и целует такой очаровательный молодой человек, но должна Вам заметить, лорд Поттер-Блэк, я слишком стара для Вас. Так что оставьте меня в покое.

Все собравшиеся (за исключением Молли, Рона и Джинни, не поднимавшей головы) засмеялись, а Поттер густо покраснел. Справившись со смущением за свою детскую выходку, Гарри улыбнулся.

— Как пожелаете, Мадам.

Едва он отвернулся от нее к Гермионе, как получил от старушки игривый шлепок по попе.

— Мадам?! — еще больше смутившись, удивился Поттер.

— Хоть я и сказала, чтобы меня оставили в покое, это не значит, что я этого хочу, — усмехнулась старая леди. Новая волна хохота прокатилась по комнате.

Отдышавшись, Кингсли первым взял себя в руки:

— Гермиона, ты все еще хочешь поддержать обвинение?

— Нет, я не стану, — произнесла девушка и снова поклонилась леди Уизли.

Министр обратился к Поттеру:

— А ты, Гарри, не передумал?

— Нет. Уверен, Артур, как глава семьи, сам разберется, кого и как наказать.

— Даю тебе слово, Гарри, они больше никогда не побеспокоят тебя или Гермиону, — твердо произнес Артур Уизли.

Кингсли кивнул и обратился к своему другу:

— Что ты собираешься делать?

— Если быть честным, мне стоило бы уйти в отставку. Как я могу решать вопросы безопасности всей магической Британии, если не в состоянии контролировать даже свою семью. Но Гарри прав, после его слов во мне прибавилось уверенности, что этот поступок не принесет пользы никому. Спасибо тебе, Гарри.

Поттер в ответ тепло обнял Артура:

— Вы мне заменили отца, так же как Сириус и Ремус.

К их объятиям присоединились близнецы, затем Билли, Чарли и Перси.

Когда группа распалась, Артур сурово посмотрел на жену и двух младших своих детей.

— Вы принесли в нашу семью огромный позор, но, как сказал Гарри, мы все еще семья. Всем вам троим самое место в Азкабане за ваши преступления. Гарри отказался выдвигать против вас обвинения, и я не знаю, был бы я столь же добр к вам на его месте. Поэтому мы вспомним традиции наших легендарных магических семей, и семья сама позаботится о вашем наказании.

С этими словами Артур вытащил палочку и невербально призвал палочки Молли, Рона и Джинни, он передал их тете Мюриэль. Пожилая леди приняла палочки Рона и Джинни, а палочку Молли вернула ее мужу и что-то быстро зашептала ему на ухо. Артур кивнул. Он переломил палочку Молли пополам и произнес:

— Молли Элизабет Прюетт Уизли, с этого момента Вы связаны магией с Норой и никогда не сможете переступить ее пределы, если Глава семьи Уизли не позволит Вам. Да будет так!

Магия вспыхнула, метнулась от Артура к Молли. У той от отчаяния подкосились ноги, она упала на колени и зарыдала.

— Артур, Артур, как ты мог?! — сквозь рыданья шептала она.

— С тобой, Молли, мы продолжим разговор, когда останемся одни. Тогда же и решим со старшими детьми, какое наказание получите вы двое, — добавил он, обращаясь к Рону и Джинни. — Хоть я и заметил, что от Гарри ты, Джинни, уже получила свою порцию, раз на месте усидеть не можешь.

Гарри слегка покраснел:

— То, что произошло между нами с Джинни, между нами и останется. Думаю, с нее достаточно.

— Я уважаю твое решение, но не одобряю. Ты пострадал от ее действий куда как сильнее, чем она сегодня, и я собираюсь сам разобраться с дочерью, по-свойски.

При этих словах слезы снова заструились из глаз Джинни.

— Ты ее всего лишь отшлепал? — удивилась тетушка Мюриэль и тут же взвыла дурным голосом:

— Ах, Гарри, кажется, я передумала! Ты можешь приходить ко мне, когда вздумается!

Тягостный момент был нарушен, все снова засмеялись, а после ответа Гарри хохот стоял просто гомерический.

— Простите, мэм, видимо, меня действительно парни привлекают больше, чем девушки, но я обязательно подумаю над вашим предложением. Сейчас только Мюриэль Уизли способна заставить меня изменить свое решение.

Отсмеявшись, все решили, что пора расходиться.

Минерва и Северус коротко переговорили с Невиллом и Августой, и те оба обещали прибыть в Хогвартс утром. Гарри подошел к Андромеде Тонкс и обнял ее, говоря, что вскоре обязательно свяжется с ней и обсудит вопрос положенного ей наследства.

Поттер стоял в маленьком коридорчике у ступеней лестницы, ведущей в жилые комнаты, и ждал Гермиону. Подруга собирала свои вещи в комнате Джинни. На пороге узкого коридора появился Рон в сопровождении Билла и Чарли. Неожиданно Рон сделал резкий выпад в сторону Гарри, но прежде чем тот успел среагировать, Чарли уже с силой рванул младшего брата на себя и утянул его в кабинет Артура.

Билл поднял на Гарри виноватый взгляд.

— Мне очень жаль, Гарри, что моя мать и брат с сестрой поступили с тобой подобным образом. Такие поступки идут вразрез со всем тем, что мы, Уизли, считали достойным нашей фамильной чести. Я могу лишь благодарить тебя за милосердие, которое ты проявил к ним, хоть они его и не заслужили.

Ты уберег мою сестру от громкого постыдного скандала, оставил ей шанс исправить свою жизнь в будущем. Уже за одно это я буду вечно признателен тебе. Ты спас нашу семейную честь от неминуемого позора, позволив разобраться с предателями в семейном кругу. Ты спас нас от гнева общества, который неминуемо на нас обрушился бы, если правда обо всем стала бы достоянием общественности. Ты воистину великий волшебник! Я считаю себя обязанным тебе более чем жизнью! Прими мою клятву вечной верности твоей семье, — произнес Билл и опустился на колени перед Гарри. Он положил свою палочку у ног потрясенного Поттера.

Положение было чрезвычайно неловкое, Гарри уже хотел было попросить его подняться, но в коридор вышли остальные старшие братья Уизли и один за другим присоединились к Биллу. Они окружили Гарри, стоя на коленях и сложив свои палочки перед ним. Гарри почувствовал, как магическая связь плещется вокруг них, ожидая его согласия. Отклонить подобное предложение значило бы оскорбить этих достойных людей. После недолгого колебания Поттер выпрямился, расправил плечи и произнес:

— Благодарю вас. Я, Гарри Джеймс Поттер-Блэк, принимаю вашу клятву.

Магия полыхнула, окружив коленопреклоненную группу ярким радужным кольцом, и растаяла. Братья поднялись и еще раз по очереди обняли Гарри.

Гермиона наблюдала за объединением с вершины лестницы, не смея ступить и нарушить торжественный момент. В ее глазах снова блестели слезы, но это уже были слезы радости.

Гермиона и Гарри аппарировали к воротам Хогвартса. На границе владений замка их уже ждали Минерва и Северус. Все четверо, уставшие и морально опустошенные, молча двинулись по тропинке к замку. Гермиона качнула головой и грустно вздохнула.

— Просто не верится, что мы лишь на прошлой неделе закончили учебу. Столько всего произошло за последнее время. Я и не думала, что вернусь сюда так скоро, но чувствую, будто вернулась домой.

Гарри согласно кивнул, он разделял ее чувства. Поттер обнял подругу за плечи.

— Я понимаю, о чем ты. Для меня Хогвартс — сердце волшебного мира.

Северус, чуть приотстав от обнявшейся пары, бросал на них косые взгляды. Если бы Гарри ранее не проговорился, что предпочитает девушкам парней, то ревность уже бы разъела зельевару душу. Снейп уверял себя, что в этих объятиях нет ничего предосудительного. Или все-таки есть? Нет, эти двое дружат с одиннадцати лет, прошли вместе немало испытаний и лишений. С другой стороны, Рон Уизли тоже был когда-то их другом, и что из этого вышло?

Северус всегда наблюдал за Гарри, это было его обязанностью. Мальчик сильно изменился за последний год, он вырос, возмужал, стал более раскован, чаще улыбался. Падение Темного Лорда позволило ему зажить своей жизнью, думать о будущем и наслаждаться настоящим, не страшась новых нападений и смертей. К тому же, Поттер стал менее раздражительным, лучше учился, хотя, возможно, это было влиянием чар Принуждения, наложенных Джинни Уизли. Ей был нужен идеальный жених. Северус не понимал, где кончается ложь и начинается правда. Единственное он осознавал точно, что именно этот человек, идущий впереди по тропинке и вполголоса утешающий свою подругу, не тот Гарри Поттер, которого он, Северус, учил на своих уроках. Этот молодой человек отличался куда большей силой и решительностью — уверенный в себе лорд и могущественный маг. Именно этот маг прорвался сквозь все заслоны и барьеры, выставленные Дамблдором, и смог победить Волдеморта. Именно он и есть настоящий Гарри Поттер.

Когда их процессия достигла дверей замка, у порога Хогвартса их приветствовал Огден — глава эльфов замка. Он был очень стар, и время не пощадило его сгорбленную фигурку, но, увидев его, Гарри сразу проникся уважением и даже родством к этому маленькому человечку. Поттеру пришло на ум, что Огден мог некогда быть воином. Странная мысль, не правда ли?

— Добрый вечер, директор, лорд Поттер-Блэк, профессор Снейп и мисс Грейнджер, — с легким поклоном произнес эльф. Гарри отметил про себя, что голос у него тихий, но твердый, с едва уловимыми командными нотками.

— Добрый вечер, Огден. Комнаты для наших уважаемых гостей готовы? — спросила Макгонаголл.

— Да, госпожа директор, я приготовил личные покои Годрика Гриффиндора для лорда Поттера-Блэка и взял на себя смелость подготовить комнату для мисс Грейнджер неподалеку.

— Подожди, Огден! Хочешь сказать, ты знал, что Гарри — наследник Гриффиндора? — недоверчиво переспросила директор.

— Да, — со спокойным достоинством заверил ее эльф, — все эльфы Хогвартса всегда это знали, мы чувствуем связь молодого лорда с замком.

Минерва выглядела до крайности потрясенной. Ее голос стал строже:

— Почему же ничего мне не рассказали?! Как глава факультета Гриффиндор и впоследствии директор школы, я должна была знать!

— Мы не могли не подчиниться прямому приказу. Неповиновение означает смерть для наших семей, — уши эльфа печально опустились. Ему была невыносима сама мысль о том, что он посмел огорчить свою добрую хозяйку и главу школы.

— Огден, ты хочешь сказать, что Дамблдор угрожал убить всю твою семью, если бы ты рассказал о моем происхождении? — Гарри пребывал в полнейшем шоке.

— Да, даже когда он умер, сила наложенного запрета не ослабла, мы ничего не могли рассказать, пока Вы сами все не узнали.

— Скажи, Огден, Дамблдор вернулся на свой портрет? — спросила Макгонаголл. Весь день Альбус не появлялся на своем портрете в кабинете директора.

— Нет, госпожа директор.

Эльф щелкнул пальцами, и перед спутниками появилась сгорбленная эльфийка, одетая в рваную синюю тряпицу. Слегка покачнувшись, она приняла у Гермионы тяжелую сумку.

— Мисс Грейнджер, этот эльф — Винки, она будет вашим личным эльфом на все время вашего пребывания в замке, она будет заботиться о ваших нуждах, — объявил Огден.

— Винки?! Ты говоришь об эльфе Барти Крауча? — изумилась Гермиона. Гарри выглядел не менее удивленным. Эльфийка была освобождена своим хозяином после событий на Чемпионате Мира по квиддичу. Несчастный эльф пребывал в отчаянном состоянии. Добби привел Винки с собой в Хогвартс и взялся заботиться о ней. После смерти Добби эльфийка была предоставлена сама себе. Ее склонность к самобичеванию и пьянству не могла привести ни к чему хорошему. Гарри чувствовал себя отвратительно потому, что при мысли о Винки думал, что бедняжка, наверное, давно умерла.

— О, нет! Это не может быть Винки! Она выглядит просто ужасно! Я должна была освободить ее, когда еще училась в школе, — присев на корточки перед эльфом и вглядываясь в ее лицо, запричитала Гермиона. Она, так же как и Гарри, чувствовала угрызения совести.

Огден поклонился Гермионе.

— Мисс Грейнджер, Винки — свободный эльф Хогвартса. Возможно, Вам удастся помочь ей приспособиться к ее свободной жизни. И дело вовсе не в П.У.К.Н.И., — поспешно добавил он, — это важно для спокойствия всех эльфов замка.

Гарри ничего не мог с собой поделать и рассмеялся на последнее замечание. Огден вполне мог претендовать на роль эльф-слизеринца, если бы таковая имела место быть.

— Гермиона, прими это как вызов, — улыбнулся он подруге.

Проигнорировав замечание Гарри, девушка поднялась и повернулась к Огдену с самым независимым видом.

— Дело именно в П.У.К.Н.И., и да, я ей помогу.

Огден не решился спорить и коротко кивнул Гермионе, затем сделал знак Винки, чтобы она проводила девушку до ее комнат.

— Это был долгий день. Мне нужно отдохнуть, увидимся завтра за завтраком. Еще раз благодарю вас профессора за помощь. Мы поговорим обо всем завтра, Гарри, — Гермиона чмокнула Гарри в щеку, затем развернулась и последовала за Винки.

Огден поклонился Гарри:

— Ваш домовой эльф Кричер уже ждет Вас в Ваших покоях. Я сам провожу Вас до них.

— Спасибо. Если ты не против, я уйду к себе немного позже. Мне пришлось пропустить ужин, и сейчас я чертовски голоден. Думаю, неплохо было бы для нас всех сначала посетить кухню и основательно подкрепиться, — смущенно улыбнулся Гарри.

В этот момент на пороге появился Флитвик.

— Рад видеть вас! Как прошел сегодняшний вечер?

— Лучше, чем мы могли бы ожидать, — просто ответила Минерва.

— Это хорошо, нам многое нужно обсудить. Немедленно. Гарри, если ты не слишком устал, то нам стоит пройти в Комнату Желаний, — торопливо произнес маленький профессор Чар.

— Я распоряжусь насчет ужина для Вас. Когда Вы будете готовы отправиться в Ваши комнаты, позовите меня.

— Еще раз спасибо за заботу, Огден.

Вчетвером они направились на седьмой этаж. Флитвик и Макгонаголл шли впереди, директор в подробностях пересказывала коллеге события этого вечера. Северус и Гарри немного от них отстали.

— Неужели слух, который я услышал о Вас сегодня, правда?

— О каком слухе на этот раз идет речь, Северус? Обо мне распускают много сплетен, — криво усмехнулся Поттер, вспоминая все те нелепые россказни, что ходили о нем по школе.

— О том, что твое законное место в Слизерине. Исходя из того, чему я сегодня был свидетелем, могу сказать откровенно, я видел перед собой одного из своих змеенышей, — с ответной усмешкой обронил Глава Слизерина, искоса наблюдая за выражением лица своего собеседника.

Поттер расхохотался.

— Что ж, надо признать, этот слух верен. Хотя я все же считаю, что попал в Гриффиндор не случайно. В конце концов, мне удалось вытащить меч Гриффиндора из сортировочной шляпы.

— Ах да, еще один невероятный слух. Вы вытащили меч и поразили им василиска.

— И это правда, — с сожалением в голосе ответил Гарри. Ему было жаль убитой гигантской змеи, когда ему пришлось спасать глупую Джинни.

— Тогда смею предположить, что Мальчик-который-выжил действительно был гриффиндорцем, а вот Гарри Поттер все же является слизеринцем, — тон, которым Снейп произнес эту фразу, изменился.

Гарри на мгновенье замер посреди очередного коридора и внимательно посмотрел на профессора Зелий. Никто и никогда не мог в нем этого разглядеть, даже близкие друзья. Память услужливо подкинула ему воспоминания, как Северус почти семь лет тайно защищал его. Что удивительного в том, что этот человек смог так хорошо его узнать! Он ведь наблюдал за мальчиком, так похожим на своего отца, сыном своего злейшего школьного врага. О да, он наверняка был чрезвычайно внимателен.

Северус будто не заметил заминки и продолжил:

— Кроме того, сегодня Ваш великодушный поступок по отношению к Артуру Уизли и его сыновьям показал немалую склонность к Хафлпаффу.

— О, да! Это я — мистер Хогвартс, — невесело усмехнулся Поттер.

— Возможно, но только если Вам удастся доказать мне наличие у Вас качеств, свойственных последователям Ровенны Ровенкло, — с притворным удивлением Снейп изогнул бровь, в его вкрадчивом голосе отчетливо прозвучал вызов. — Ровенкловцы — признанные интеллектуалы школы.

Гарри снова остановился, с оскорбленным видом уставившись на Снейпа, но, увидев промелькнувшую на лице мастера Зелий хитрую улыбку, ответил в том же тоне, с не менее притворным сожалением:

— Если бы у меня был учитель, который бы не ненавидел меня, возможно, я мог бы учиться значительно лучше. К Вашему сведению, профессор Снейп, зелья казались мне самым интересным предметом, пока я не попал в Хогвартс, на Ваши уроки.

Наступила очередь Снейпа замереть на полпути:

— Ты не прав. Я не испытываю к тебе ненависти, Гарри, — едва слышно произнес он. Северус не заметил, что снова перешел с подчеркнуто-вежливого обращения «мистер Поттер» на более личное «Гарри».

Гарри тоже остановился.

— Нет?

— Нет.

Они молча стояли в полутемном коридоре и смотрели друг на друга. Поттер уже почти решился сделать шаг ближе и …

— Поторопитесь, господа, — голос Минервы гулким эхом отражался от каменных стен.

Гарри опустил взгляд и отступил назад. Они снова двинулись по коридору. Когда он осмелился взглянуть на Снейпа снова, на бледных щеках зельевара появился румянец. Гарри слегка улыбнулся. Ни один из них больше не проронил ни слова, пока они не дошли до седьмого этажа.

Поттер заметил, что Комната Желаний заметно преобразилась: в ней появился массивный письменный стол, на который был водружен небольшой котел, разложены принадлежности для зельеварения и ингредиенты, по краю стола высились стопка книг и рулоны пергамента. Возле камина появилось еще одно кресло, вместо чайного сервиза маленький круглый столик был сервирован тарелками с ужином. Желудок Гарри жалобно заурчал.

— Как я вижу, Вы последовали моему совету и восстановили зрение, — раздался знакомый голос из глубины комнаты.

Гарри обернулся и увидел целителя Мэрчак.

— Здравствуй, Джастина, давно не виделись. Полагаю, это Флитвик попросил тебя прийти? — Минерва подошла и тепло обняла колдоведьму.

Джастина улыбнулась.

— Замечательно выглядишь, Минерва. Куда лучше, чем в прошлом году. Ходишь без трости?

— Да уж, та трость годилась лишь на то, чтобы колотить ею непослушных Пожирателей Смерти, — хохотнула Макгонаголл.

Джастина усмехнулась в ответ:

— Да, это Филиус попросил меня прийти. Я утром обследовала Гарри, и мы решили сравнить результаты.

— Надеюсь, Гарри, ты не против? Я рискнул пригласить целителя из Св. Мунго. Ты упомянул, что прошел утром обследование у Джастины, и я решил, что еще одна светлая голова нам не помешает, — с беспокойством спросил Флитвик.

— Все отлично, Филиус, — кивнул Поттер. — Добрый вечер, целитель Мэрчак.

— Зовите меня Джастиной, — приветливо улыбнулась колдомедик, затем обернулась к мастеру Зелий. — Снейп.

— Мэрчак, — Снейп коротко кивнул в знак приветствия. Гарри шагнул к столу и начал наполнять тарелку едой. Северус плеснул в свой бокал огневиски и предложил вина Минерве.

— Почему бы нам не пригласить Поппи? — обратилась к собравшимся Макгонаголл, с благодарностью принимая бокал с вином от Северуса.

Флитвик со вздохом опустился в свое кресло и неровно провел маленькой ручкой по редким волосам.

— Минерва, я не считаю, что это хорошая идея. Вы все помните, что рассказал Гарри днем. Меня заинтересовал тот момент, как Альбус получал кровь Гарри. Для Гринготтса применима лишь та кровь, что отдана добровольно. Вряд ли Рональду Уизли была поручена эта задача. Кроме того, блоки на магии Гарри, зелья и некоторые отклонения в его здоровье наложены с медицинской точностью. Следить за самочувствием учеников — задача Службы Обеспечения Малолетних Магов. Гарри не получил надлежащих прививок, которые должны быть сделаны всем детям магов без исключения, а также маглорожденным волшебникам. Школьный колдомедик не могла об этом не знать. Хуже всего то, что на Гарри, по крайней мере в последние 6 лет, накладывались чары, сдерживающие развитие его мускулатуры и рост костей. Это редкое заклинание, его знают не многие, оно применяется узкоспециализированно для замедления развития злокачественных образований. Применение такого заклинания требует большой магической силы и точности — это указывает на то, что Альбусу помогал квалифицированный колдомедик.

Минерва на ватных ногах опустилась в свое кресло, хватая ртом воздух.

— Поппи?!

— Это лишь мое предположение, — поспешил добавить Флитвик, — Гарри часто попадал в больничное крыло с различными травмами. Она единственная, кто мог не вызывая подозрений брать у Гарри Поттера кровь, — печально закончил Филиус.

Ему тоже не хотелось верить в виновность школьного медика. Он знал ее более 50 лет, но все доказательства говорили об обратном.

— Хотите сказать, что я, скорее всего, был бы выше ростом и шире в плечах? — воскликнул Гарри. Он всегда переживал за свой, даже по магловским меркам, невысокий рост. Ведьмы и волшебники традиционно были выше маглов. Сейчас его рост составлял 5 футов и 9 дюймов (примерно 175 см — прим. переводчика)*, по сравнению с другими магами он чувствовал себя почти карликом.

«Черт, даже рост Гермионы 5 футов 8 дюймов». (Без каблуков! Гарри был просто убит, когда на бал по случаю окончания школы подруга надела туфли на высоких шпильках).

Рон был 6 футов 3 дюйма, Симус, Дин и Невилл около шести, даже Малфой был выше 6 футов. Маленький рост был «любимой больной мозолью» Гарри.

Филиус Флитвик засмеялся, глядя на вытянувшееся лицо Гарри Поттера.

— Знаю, знаю, что Вы чувствуете, — маленький профессор был лишь 5 футов ростом. — Вы правы, Ваша мама была немного выше, чем Вы сейчас, а рост Джеймса составлял примерно 6 футов 3 дюйма. Все мужчины в роду Поттеров отличались высоким ростом. Ваш прадед Гарольд был поистине огромным человеком, его рост уходил далеко за 6 футов.

— Да, он был чрезвычайно высок, 6 футов и 6 дюймов. Я помню, когда его впервые увидела, едва не упала в обморок от страха. Тогда Патрик умудрился спрятать детеныша кентавра в башне Гриффиндора, — улыбнулась своим воспоминаниям Макгонаголл.

— Вы едва не упали в обморок, Минерва Макгонаголл, потому, что позади Гарольда Поттера стоял ВАШ отец. Вы были главным соучастником всех проделок Патрика Поттера и не ожидали, что мы вызовем Ваших родителей в школу, — строгим учительским тоном заметил Флитвик.

— Хм, в общем, все мужчины в Вашей семье, Гарри, были высокими, — поспешила сменить щекотливую тему директор. Все засмеялись, а покрасневшая Минерва торопливо пригубила вина. Гарри и забыл, что Флитвик преподавал в школе задолго до появления в Хогвартсе нынешнего директора. Тот знал Макгонаголл еще ребенком, учил ее, а она и его дедушка были одноклассниками. Гарри с трудом подавил тяжелый вздох, думая о своей семье. Он знал о ней куда меньше, чем многие другие люди. Флитвик сжалился над смущенной Минервой и обратился к Гарри, переключая внимание присутствующих на него.

— Гарри, с помощью Джастины и, возможно, Северуса, мы попробуем полностью отменить наложенные чары. Если Вы согласны принимать лечебные зелья в течение длительного времени, то, я считаю, Вы могли бы еще подрасти на 2-3 дюйма. Однако я не думаю, что Вам удастся достичь того роста, который был заложен в Вас природой. Повреждения, нанесенные чарами, слишком серьезны.

Гарри про себя решил, что 6 футов ему вполне хватит для счастья, и быстро произнес:

— Так чего же мы ждем? Давайте скорее начинать!

Все снова рассмеялись.

— Вы уверены, что смогли правильно идентифицировать неизвестные чары? — помимо желания, голос Снейпа выдавал очевидное беспокойство.

— Я не совсем уверен, именно поэтому я пригласил Джастину и хотел бы попросить Вас проверить некоторые компоненты. Мое предварительное расследование показало, что чары сверхсложные, действующие на уровне ДНК. Некоторые результаты указывают на то, что затронуты клетки крови, и я немного растерян: это не просто чары, это сложные изменения внешности, — ответил Флитвик.

Северус пружинисто поднялся с кресла и проследовал за Джастиной к письменному столу. На нем располагался магический микроскоп с каплей крови Гарри.

— Что Вы имеете в виду? Хотите сказать, что я на самом деле не Гарри Поттер? — совершенно запутался Гарри.

— Нет, Вы определенно Гарри Поттер, — успокоил гриффиндорца Флитвик. — Вот только Ваша внешность была изменена, по каким-то причинам Альбус хотел, чтобы Вы больше походили на отца, а не на мать.

Джастина что-то говорила вполголоса Северусу, они обсуждали результаты ее и Флитвика исследований. Гарри не сводил глаз с них двоих. После очередного вопроса Снейпа на лице Джастины отразилось волнение, смешанное с неприкрытым восхищением. Как Поттер ни напрягал свой слух, ничего из их разговора понять он не смог. Ревность холодом сковала его сердце; еще недавно мучавший его голод бесследно исчез.

Наконец, Северус поднял голову от микроскопа, к которому он в очередной раз наклонился, и задумчиво произнес:

— Могу предположить, что здесь замешана кровь дракона. Мне кажется, Альбус и Фламель нашли более двенадцати способов использования крови дракона.

Филиус кивнул.

— Это вполне объяснило бы нестандартность наложенных чар.

Они втроем, Джастина, Флитвик и Снейп, продолжили обсуждать и строить предположения. В течение часа Северус то и дело вызывал личного эльфа Мисти, требуя принести необходимые книги и инструменты из личных покоев зельевара.

Все это время уставший Гарри наслаждался степенной беседой с Минервой, выпытывая у нее неизвестные ему раньше подробности о своей семье. Она, немного смущаясь, но все равно с удовольствием вспоминала свои детские приключения на пару с дедом Гарри, Патриком Поттером, их дружбу по окончании школы. Гарри узнал, что его бывший декан была главным свидетелем на свадьбе его прародителя и крестной матерью у отца. Минерва обещала Гарри позднее показать сохранившиеся у нее картины с изображениями его дедушки и бабушки, а также колдографии отца, сделанные в школьные годы.

Минерва Макгонаголл долгое время была номинальным руководителем школы, решала самые насущные вопросы, связанные с управлением Хогвартсом, и Поттер решил попросить у нее совета по поводу свалившегося на него огромного наследства. За этим неспешным разговором и застали их вернувшиеся к столу Филиус, Северус и Джастина. Флитвик взялся обобщить выводы тщательно проведенных исследований.

— Это не совсем чары. Точнее, совсем не чары. Сложная алхимия. Гремучая смесь из чар, трансфигурации и зелий. Если Северус прав, и неизвестное вещество, которое мы выделили из твоей крови, Гарри, — кровь дракона, то именно Альбус, собственной персоной, наложил на тебя это сложное волшебство. Больше никому такое не под силу. Комплексные чары наложены на клеточном уровне и воздействуют на саму ДНК, вынуждая тебя быть похожим на отца. Однако эти чары — лишь маскировка еще более сложного колдовства. Мы не смогли его распознать, и не понимаем его назначения, но точно знаем, что оно там есть. Яд от смертельного укуса василиска, который Вы получили, спасая Джинни Уизли, вступил в реакцию с магией крови дракона и слегка ослабил чары. Тем не менее, применение этого яда в качестве лечения смертельно опасно для Вашей жизни. Слезы феникса смогли стабилизировать Ваше состояние и остановили действие яда василиска.

— Вы хотите сказать, что единственный способ снять чары Дамблдора — применить яд василиска, но этот же яд убьет меня в процессе лечения? — несколько заторможено переспросил разочарованный Поттер.

— Да, все верно, — печально подтвердила Джастина.

— Значит, вы не сможете снять блоки с моей магии и чары?

— О нет, Гарри. Мы можем устранить все прочие, но не этот, — успокоил его Флитвик.

— Пока мы не узнаем, что в действительности кроется за маскировкой, нам не стоит ломиться напролом. Это слишком рискованно. Я продолжу эксперименты и доберусь до сути. Даю вам слово, мистер Поттер, — торжественно заявил Снейп, и Гарри был уверен, что тот приложит максимум усилий для решения задачи. Северус Снейп никогда не разбрасывался такими обещаниями.

— Спасибо, — с чувством произнес Гарри, обращаясь сразу ко всем в комнате, переводя взгляд с одного на другого. — Что будем делать дальше?

— Что же, если ты согласен, я мог бы взяться за снятие основных блоков. Мы совместно с Джастиной составили список блоков и чар, наложенных на тебя. Снятие некоторых из них потребует большого расхода магии, как от тебя, так и от меня, поэтому мы приступим к ним лишь после того как отдохнем и ты полностью восстановишь силы. Я бы предложил сейчас окончательно устранить чары принуждения, все еще имеющие на Вас влияние, хотя, надо отметить, Вам неплохо удается их блокировать самостоятельно.

— Мне следует лечь? Не хотелось бы свалиться в обморок снова, на сегодня мне достаточно.

Филиус понимающе улыбнулся.

— Нет, это не обязательно, но если тебе будет так комфортнее, то пожалуйста.

Джастина взмахнула палочкой, и в углу комнаты материализовался небольшой диван, очень похожий на тот, на котором Гарри лежал, восстанавливаясь в банке Гринготтс. «С собой она, что ли, его утащила из банка?» — усмехнулся про себя Гарри и направился к дивану.

— Северус, Минерва, ради вашей безопасности попрошу вас выставить перед вами магические щиты — на случай если магия Гарри выйдет из-под контроля. Гарри, Вам надлежит снять кольца лордов и любые другие магические защитные артефакты, — деловито распорядился Флитвик.

Гарри молча снял перстни, вынул из рукава палочку и протянул всё Снейпу. Зельевар так же молча принял их. Глядя на два кольца и палочку в своей ладони, Северус был впечатлен этим жестом. Гарри, оказывается, полностью ему доверяет.

В течение следующих двадцати минут Флитвик колдовал. Некоторые снятые чары связывали Поттера с Джинни, часть чар навязывала расположенность к тем людям, с которыми Гарри по доброй воле общаться бы не стал, часть, наоборот, была призвана вызвать недоверие и даже ненависть к определенному человеку или группе людей.

Когда мастер Чар закончил, он призвал со стола золотой кубок с водой. Целитель Мэрчак расставила перед Гарри ряд фиалов с волшебными зельями и открыла один из них, предлагая Поттеру выпить.

Неожиданно за спиной Гарри возник Снейп, который недоверчиво фыркнул. Зельевар двумя пальцами принял от целителя открытый фиал и принялся придирчиво изучать его. Он рассматривал его на свет и нюхал, взбалтывал и снова смотрел на просвет. Затем, брезгливо сморщившись, объявил, что это зелье, несомненно, никуда не годится, так как он счел его слишком мутным, после чего отправил эльфа в собственную кладовую за более качественным материалом.

Если Джастина и была возмущена подобным обращением, то она ничем не выдала своего неудовольствия, позволив Снейпу хозяйничать на своей территории.

— Эти зелья позволят Вам быстрее справиться с негативными последствиями чар и их резкой отменой. Они помогут скорее восстановить Ваш магический потенциал, — спокойно пояснила она Гарри. Джастина предложила укрепляющее зелье и Флитвику. Тот попытался отказаться, но, встретив ее категоричный взгляд, поспешил согласиться.

— Думаю, нам стоит сделать небольшой перерыв и затем продолжить вновь, как ты считаешь, Гарри? — поинтересовался Флитвик, морщась от горького зелья.

Гарри развел руками и улыбнулся.

— Стоит ли меня об этом спрашивать? Моя задача, как я понимаю, проста: пей лекарства и выполняй рекомендации. Всю тяжелую работу выполняете Вы, Вам и решать.

Филиус усмехнулся:

— Ну, ну. Давайте доберемся до основных блоков, тогда и посмотрим, что ты на это скажешь.

Северус повернулся к мастеру Чар и тихо спросил:

— Филиус, какие чары были последними из тех, что Вы только что сняли? Они как-то слишком болезненно отозвались на моей магии.

Оба, Джастина и Филиус, напряженно переглянулись и синхронно направили на него свои палочки. Северус был в шоке. Если бы он полностью не доверял Флитвику, то непременно решил бы, что это умышленное нападение. Чары окружили Снейпа и погасли.

Филиус, видя, с каким выражением лица его коллега воспринял их чары, поспешил извиниться:

— Прошу простить меня, Северус. Нам стоило заранее предупредить Вас о наших намерениях. Вы сказали, что последние снятые с Гарри чары причинили Вам боль. Это были чары ненависти, крайне негативного отношения к человеку, на которого они направлены. Если Ваша магия ощутила болезненный укол, значит, они были направлены на Гарри против Вас, и мы с Джастиной поспешили снять с Вас ответные чары. За последнее время чары сильно ослабли, вы оба смогли подавить их самостоятельно. Нам осталось лишь убрать остаточный эффект, хотя, подозреваю, некогда они были очень сильны. Знаете, Северус, когда Вы обратили мое внимание на этот аспект, стало очевидно, что это не единственные чары отторжения, которые довлели над Вами. Некоторые за давностью лет ослабли, а некоторые все еще управляют Вами. Я хотел бы просить Вашего разрешения почистить от чар и Вашу ауру тоже.

Прежде чем потрясенный Северус успел что-либо сказать в ответ, в комнате с традиционным поклоном возник эльф директора, Тибби.

— Мне очень, очень жаль прерывать вашу беседу, дамы и господа, — тоненьким голоском запричитал эльф, — но один из главных гоблинов банка Гринготтс прибыл к воротам замка. Он просит немедленной встречи с лордом Поттером-Блэком. Гоблин говорит, что это дело чрезвычайной важности.

— Пригласите его пройти в мой кабинет, — предложила Макгонаголл.

— Подожди, Тибби, гоблин как-нибудь представился? — торопливо спросил Гарри, боясь, что эльф немедленно исчезнет.

— Да, лорд Поттер-Блэк. Он сказал, что его зовут Фаерфордж.

— Если вы не против, Минерва, я хотел бы попросить Тибби переместить его сюда. Мне кажется, что то, о чем он хочет рассказать, напрямую касается нашего сегодняшнего разговора.

Гарри отчетливо понимал, что глава банка не появился бы у стен замка в столь поздний час, если бы разговор не был очень важным.

— Конечно. Тибби, перенеси уважаемого Фаерфорджа к нам сюда, — распорядилась Макгонаголл.

Меньше чем через минуту Тибби появился в комнате в сопровождении престарелого гоблина. Тот теперь был одет в черную тунику с серебряной оторочкой и узкие черные брюки. Пояс оттягивал все тот же украшенный драгоценными каменьями кинжал.

— Добрый вечер, лорд Поттер-Блэк, госпожа Директор, профессора и целитель Мэрчак. Мне жаль, что пришлось потревожить ваш покой в столь поздний час, но мы, гоблины, сделали еще одно неприятное открытие за сегодняшний день, и я хочу поделиться им с лордом Поттером-Блэком. Нам это показалось очень важным, и мы решили сообщить о нем немедленно.

— Уважаемый Фаерфордж, вы можете свободно говорить со мной в присутствии этих почтенных людей. Всем им я полностью доверяю. Можете также называть меня Гарри.

Фаерфордж кивнул и, щелкнув пальцами, протянул Гарри возникший перед ним из воздуха пергамент.

— После Вашего ухода из банка мы решили продолжить исследование той информации, что открылась в письме, оставленном Вам Томом Риддлом. Он указал в нем, что брачный контракт между ним и другим человеком все еще может иметь силу. Наше расследование привело нас к брачному договору, заключенному Дамблдором, как магическим опекуном мистера Риддла, в его 16 лет между Томом Марволо Риддлом и Арабеллой Фергюссон.

Гарри вчитался в предложенный контракт.

«Почему же имя этой женщины кажется мне таким знакомым?» — Поттер наморщил лоб, пытаясь вспомнить. Филиус задумчиво потирал пальцами кончик носа.

— Девичья фамилия Поппи была Фергюссон, — сказала Макгонаголл, обводя собравшихся беспокойным взглядом.

— Да, госпожа директор, Вы абсолютно правы. Мы также узнали, что Арабелла Фергюссон и Поппи Помфри — родные сестры. Арабелле пришлось сменить имя на Фигг в 17 лет, чтобы уберечь свою чистокровную семью от позора. Она родилась сквибом. Наличие в семье сквиба всегда бросало тень на родовитые семейства, большинство сквибов предпочитают сменить фамилию.

— Миссис Фигг и Поппи Помфри — сестры?

— Да, но фактически она мисс Фигг, а не миссис, так как свадьба с мистером Риддлом, обусловленная контрактом, так и не состоялась. Когда Вы покинули дом своих опекунов на Тисовой улице, Арабелла осталась там жить в доме своей сестры Поппи. Сегодня мы выяснили, что этот дом на самом деле принадлежит семье Поттеров.

Минерва отреагировала мгновенно:

— Тибби! Отправляйся в больничное крыло, найди Поппи и заблокируй ее там. Ничего ей не объясняй. Я просто хочу знать, где она.

Тибби исчез и возник снова.

— Мадам Помфри нет в замке, госпожа Директор. Ее домовой эльф, Минти, доложил, что она вышла получить письмо от своей сестры.

— Я решил, что Вы, возможно, захотите этим вечером устранить остаточное влияние зелий и чар на Вашу магию и решитесь обратиться в больничное крыло Хогвартса, непосредственно к Поппи Помфри. Поэтому и поспешил сюда, чтобы предупредить об опасности, ожидающей Вас там. Я не имею права разглашать информацию о содержимом хранилищ, принадлежащих кому бы то ни было. Но сегодня из хранилища семьи Фергюссон были изъяты некоторые предметы, которые могли бы представлять угрозу для Вас или других людей, — пояснил свое беспокойство Фаерфордж.

— Темномагические предметы, — вслух, тихо, как бы разговаривая сам с собой, предположил Снейп. На гоблина он не глядел.

Гоблин никак не ответил на это предположение.

— Поппи Помфри менее получаса назад покинула банк, изъяв из хранилища предметы, которые не прошли регистрацию в медицинских книгах Св. Мунго.

— Зелья, — снова тихо предположил Снейп.

Фаерфордж снова ничем не выявил своего согласия или несогласия с этим высказыванием и продолжил:

— Я бы мог не заметить подобного происшествия, но сегодня я работал в банке допоздна, занимался Вашим делом. Едва я обнаружил связь между мисс Фигг и госпожой Помфри, как отчетный пергамент просигналил, что опасный для жизни объект был изъят из одного из хранилищ. Обычно мы, гоблины, не вмешиваемся в текущее положение дел, но тщательно контролируем подобную информацию. Иногда она ценнее золотых галеонов. Гоблины многим обязаны Вам, лорд Поттер-Блэк. Я понял, что Вашей жизни может угрожать опасность, решил вмешаться и предупредить Вас. Совиная почта в отношении Вас, кажется, не слишком надежная связь, и вот я здесь.

— Я очень благодарен вам, Фаерфордж, за то, что Вы делаете для меня, — с чувством произнес Гарри, в порыве искренней благодарности прикладывая руку к сердцу. Затем он повернулся к профессорам. — Мадам Помфри знает, что я в замке?

— Да, я сама сказала ей, что Вы, возможно, приедете этим вечером. О, Мерлин! Я и подумать не могла… Поппи всегда была одинокой женщиной, и я могла во всем на нее положиться, — голос Минервы срывался на едва сдерживаемые рыдания.

— Не беспокойся, Гарри, я смогу… кхм… мы сможем защитить тебя здесь, в замке, уверяю, что никакой вред Вам или … — Северус сделал паузу. — Мисти! — Перед Снейпом возник его домовой эльф. — Я хочу, чтобы ты отправился к мисс Грейнджер и убедился, что означенная мисс не покинет сегодня вечером своих комнат и к ней никто не войдет.

— Слушаюсь, мастер Северус, — пискнул эльф и с хлопком исчез.

Гарри ответил Северусу благодарным взглядом.

— Вы действительно думаете, что она попытается навредить Гарри или Гермионе? — недоверчивым тоном спросила Макгонаголл.

— Я не готов рисковать, в случае необходимости я собираюсь охранять Гарри лично, — воинственно приосанившись, заявил Фаерфордж.

— Огден! — вызвала директор. Старый эльф беззвучно возник перед ней. — Я хочу, чтобы Вы сообщили мне, когда в замок вернется Поппи. Возможно, ее будет сопровождать Арабелла Фигг. Я хочу, чтобы Вы удостоверились, что ни одна из этих женщин не проникнет в покои лорда Поттера-Блэка или мисс Грейнджер. Огден молча кивнул и снова бесшумно растворился.

На некоторое время в комнате установилось сосредоточенное молчание, только веселый треск поленьев в камине нарушал тишину. Каждый обдумывал, что еще необходимо сделать в данный момент, чтобы предусмотреть все возможные варианты развития событий.

— Я вот чего никак не пойму, — нарушил тишину задумчивый голос Гарри, — зачем Дамблдору был нужен брачный договор Тома Риддла со сквибом.

— Будучи сквибом, Арабелла обладала лишь малой частью магии, она неспособна на полноценное колдовство. Тем не менее, она не магл и смогла увидеть дементоров на Тисовой улице перед началом твоего пятого курса. Если бы ее брак состоялся и на свет появились дети от Темного Лорда или другого могущественного волшебника, то вместе с развитием в ее утробе магии ребенка возросло бы и ее магическое начало. Арабелла смогла бы стать полноценной волшебницей. Это одна из причин, по которым женщины-сквибы часто становятся суррогатными матерями для магических семей, которые по тем или иным причинам не могут иметь детей. Сквибы всегда готовы выносить волшебного ребенка, даже если это их собственное дитя, и они никогда его больше не увидят. Это их единственный шанс на место в магическом мире. У такого сильного мага, как Темный Лорд, ребенок мог иметь высокий магический потенциал, если бы был рожден от сильной ведьмы. Возможно, второй причиной для подобного контракта послужило желание понизить силу будущего наследника Слизерина, — пояснил Северус.

— Почему же он не пытался меня связать с какой-нибудь женщиной-сквибом? Том писал, что считает мою магическую мощь превосходящей его во много раз, — удивился Поттер.

Снейп усмехнулся.

— Единственные женщины-сквибы за последние 25 лет были рождены в семьях Беллатрисы и Рудольфуса Лестренджей, а так же Венди и Уолдена Макнайра. Это семьи Пожирателей Смерти. Альбус просто не рискнул связываться с ними, — объяснил Снейп.

— На твою магию было наложено столько Чар и блоков, что Альбус, вероятно, счел, что ты вряд ли сможешь передать своему наследнику достаточный потенциал для развития, — добавил Флитвик. — Или, еще хуже, чары связали бы твою магию прежде, чем ребенок был бы зачат — полагаю, Том не напрасно говорил о сексуальных чарах.

В комнате бесшумно возник невозмутимый Огден.

— Госпожа Помфри вернулась в замок, она привела с собой авроров. Они заявляют, что у них есть ордер на арест Гарри Поттера.

— Ордер на арест?! — вскричал Гарри, вскакивая с кресла.

— Да, по обвинению в убийстве Арабеллы Фигг.

* Фут = 12 дюймам = 0,3048 м

Дюйм = 2,54 см

Поппи торопливо шагала к замку.

Все пошло не по плану. Гарри сорвал все их тщательно продуманные, замечательные планы. Как он посмел принять на себя права на имущество Поттеров и Блэков?! А ведь она говорила Альбусу, она его предупреждала, что от привлечения Молли Уизли в их исторически важное дело ничего хорошего не жди. Все, что этой глупой женщине нужно было сделать, так это выдать за Гарри свою смазливую дочь. Так и эту малость она сделать не смогла.

Альбус выбрал Молли из множества претендентов потому, что эта женщина не задавала лишних вопросов, да и деньгами ее сманить оказалось несложно. Ее саму и младших отпрысков.

«У Молли семеро детей, — кипятилась Поппи, — этой дурехе не хватило ума научить дочь, как удержать мужчину в своей постели. Глупые Уизли не смогли управиться с одним ничтожным маленьким мальчиком».

Когда Арабелла прислала ей записку, что гоблины немедленно выселяют ее из дома, Поппи сразу обо всем догадалась. Такой приказ мог отдать лишь Поттер. Только истинный лорд и владелец состояния имел право отдать такое распоряжение.

Сегодня вечером она встретилась с одним из старых членов Ордена Феникса, Дедалусом Диггелом. Он поведал ей об отложенной свадьбе Гарри и Джинни. Тогда она поняла, что все их планы рухнули в одночасье.

Поппи приказала насмерть перепуганной Арабелле не паниковать, но выжившая из ума старуха не желала ее слушать. Из-за заключенного Альбусом брачного договора Арабелла Фигг не смогла выйти замуж даже за магла, да так и зачахла в своей беспросветной девственности, раньше времени превратившись в сморщенную старую перечницу. Добрая по натуре, Арабелла отдавала всю свою нерастраченную любовь многочисленным книзлам, наводнившим ее дом.

Теперь Арабелла порывалась сама пойти и покаяться перед Гарри, все ему рассказать. Хорошо еще, что Поппи была тверда в своих решениях. Она никому не позволит разрушить ее планы и дорогие сердцу мечты.

Поппи тут же связалась со своим лордом, и он разъяснил, как ей следует поступить. Ей надо избавиться от Гарри. Поттер уже исполнил свое предназначение и, если он больше не находится под их контролем, она должна его окончательно устранить.

Сначала Поппи планировала использовать задумку Альбуса по безопасному выведению мальчика из игры, но этот план мог вызвать слишком много вопросов. Тогда она решила задействовать свой собственный план.

Забрав из семейного хранилища сильнодействующий яд, приготовленный из железы одного из редчайших мифических животных, она подлила его своей сестре Арабелле в успокаивающий чай. Умирая, Арабелла кричала от невыносимой боли. Нервы Поппи не выдержали, и она добила сестру Авадой. Будучи колдомедиком, она имела лицензию на применение Авады Кедавры в качестве эвтаназии для тяжелобольных пациентов, страдающих от боли. Быстрая смерть для них — единственный выход. Проклятие Авада Кедавра изначально было разработано с целью прекратить страдания неизлечимо больных пациентов, и лишь впоследствии стало инструментом для жестоких и бескровных убийств.

Времени у Поппи оставалось не слишком много, и она приняла решение. Она должна остановить Поттера. Школьный медик знала, что манипулировать мнением волшебного общества совсем не сложно. Каждый раз, как кто-нибудь обвинял Гарри Поттера в причастности к Темной магии, большинство обывателей начинали сторониться его, опасаясь за свою жизнь. Убедить этих доверчивых, трусливых дураков будет несложно. Пришло время объявить Поттера новым Темным Лордом. Они сами отправят своего ненаглядного героя в Азкабан — просто так, на всякий случай — где он и умрет. Один, брошенный и всеми забытый. Никто не придет спасать его на этот раз.

В ее фамильном сейфе в Гринготтсе припрятан украденный у Дамблдора фиал с кровью Гарри Поттера. Она напишет письмо от его имени, заверит его кровью, отправит гоблинам, и тогда все деньги на счетах Поттеров и Блэков будут принадлежать ей и только ей одной. Она заслужила эту награду за все годы служения своему господину, своему Лорду.

На ступенях замка Поппи встретил эльф Огден. Этот идиот, аврор Долиш, тогда громогласно заявил, что явился арестовывать Гарри Поттера. Поппи немало бы отдала, чтобы заткнуть этого несносного заносчивого аврора, но было уже поздно. Колдоведьма терпеть не могла Долиша, но этот дурак отлично вписывался в ее план по устранению Поттера. Старый эльф невозмутимо ознакомился с ордером, приказал прибывшей группе оставаться на месте и исчез.

Аврор пробубнил себе под нос какую-то непристойность и по-хозяйски вошел в замок. Аврор Долиш всегда ненавидел Гарри Поттера и не оставлял надежды отомстить ему. Каждый раз, как Гарри появлялся на его жизненном пути, тот умудрялся выставить аврора перед всем миром полнейшим идиотом. Теперь заслуженному аврору представился шанс поквитаться со старым врагом. Он, Долиш, будет наслаждаться видом заносчивого гриффиндорца, корчащегося у его ног. Он бросит чертового Гарри Поттера в самую глубокую темницу Азкабана прежде, чем кто-либо успеет за него заступиться. Там он будет весь в его власти. Долиш мрачно усмехнулся своим мыслям. В его подчинении шестеро младших авроров, они последуют за ним и будут повиноваться его. Все они, так или иначе, пострадали в последней войне, он знал это наверняка, и винили в случившемся именно Поттера. Много раз, обходя улицы в дозоре, они обсуждали и негодовали, обвиняя Поттера в своих бедах. Мальчишка дважды вторгался в Министерство Магии, Аврорат каждый раз обвиняли в некомпетентности. Долиш до сих пор слышал насмешку бывшего главы департамента, Грозного Глаза Грюма. Тот, потешаясь над ними, заявлял, что нутро аврорской службы прогнило изнутри, если 14-15-летние подростки в состоянии выполнить работу лучше, чем квалифицированные боевые маги. Сам Долиш считал, что мог бы давно занять должность главы Аврората, если бы не Поттер.

Поппи увидела Минерву Макгонаголл, чинно спускавшуюся по главной лестнице в холл, следом за ней шли Северус Снейп, Филиус Флитвик, колдоведьма из Св. Мунго, странный гоблин в длиннополой одежде и какой-то незнакомый мужчина в дорогой темно-бордовой мантии. Незнакомца Поппи не узнала, но наметанный взгляд сразу определил, что этот человек был явно высокородным лордом. Минерва упоминала, что собиралась пригласить на работу нового учителя по Защите, и он должен приехать на собеседование на следующей неделе. Видимо, он прибыл раньше, решила колдоведьма и тут же потеряла к нему интерес. Гарри Поттера, как она ни старалась, разглядеть среди спускающейся по лестнице группы Поппи не смогла.

Стряхнув с себя оцепенение, школьная ведьма решила, что пора начинать спектакль. Заламывая руки, Поппи кинулась к Минерве:

— О, Минерва, это так ужасно! Гарри Поттер убил бедную Арабеллу Фигг. Это произошло совсем недавно на Диагон Аллее. Я всегда подозревала, что это лишь вопрос времени, и он снова перейдет на Темную сторону. Внутри Гарри Поттера всегда жила тяга к Темной магии, я уверена, Темный Лорд избрал его своим преемником. Кажется, он сошел с ума и обвинил бедную Арабеллу в ее потворстве тем глупым маглам, которые много лет издевались над ним. Она ведь обо всем знала, но ничего никому не рассказала. Эти доблестные авроры пришли арестовать Поттера, пока он, обезумев, не натворил еще больших бед.

Губы Макгонаголл сжались в тонкую линию, глаза сверкнули гневом, она резко повернулась к аврорам.

— Какими доказательствами виновности Гарри Поттера вы располагаете?

— Вас это не касается, — развязно заявил Долиш, — у нас есть ордер на арест, и мы пришли забрать его. Где он? Я знаю, вы прячете его здесь, в замке. Мы обыщем каждый угол, если потребуется, и найдем его, — последние слова Долиш буквально проорал.

Знатный лорд, стоящий позади преподавателей, холодным и властным тоном ответил за всех:

— Если Вы сможете нам доходчиво объяснить, на чем основываются Ваши обвинения, думаю, Гарри Поттер охотно сдастся на милость властей.

Один из новичков-новобранцев выступил вперед.

— Палочка, принадлежащая Гарри Поттеру, была найдена на месте преступления.

— Но это невозможно!

— Милорд, рядом с телом несчастной женщины была обнаружена волшебная палочка, которой некогда был убит Лорд Волдеморт. Исследования показали, что последним заклинанием этой палочки была Авада Кедавра, использованная для убийства этой леди.

— Бузинная палочка? Но она заключена в саркофаг на могиле Дамблдора, туда она была помещена после финальной битвы за Хогвартс.

— К тому же, в руках убитой была записка от Гарри Поттера с просьбой о встрече на Диагон Аллее. Записка написана на фирменном бланке Поттеров и заверена его кровью, — продолжил объяснения новобранец.

—Все бланки с символикой семьи Поттеров и семьи Блэков сегодня утром были признаны недействительными, — уверенно, со знанием дела заявил гоблин.

Энтони Блейк, правая рука Долиша, его друг и главный помощник в делах, раздраженно фыркнул:

— Он мог отправить письмо заранее. В любом случае, у нас есть свидетель, который собственными глазами видел Гарри Поттера, убегающего с места преступления.

— И кто же этот таинственный свидетель? — обманчиво тихим, вкрадчивым голосом спросил Снейп, шагнув навстречу аврору и заглядывая тому в глаза.

Блейк отшатнулся и с трудом сглотнул комок в горле, затем растерянно обернулся к Поппи, ища ее поддержки.

— Я сама видела его, Северус. Я видела, как Гарри убегал оттуда. — Поппи сокрушенно качала головой, будто не в силах поверить в произошедшее, на лице появилось печальное выражение, слезы блеснули в глазах.

Странный лорд задумчиво переспросил ее:

— А вы уверены, что видели именно Гарри Поттера? Насколько мне известно, мистер Поттер сегодня давал праздничный ужин с большим количеством гостей, включая Министра Магии, нескольких чиновников из Аврората и прессы.

— Убийство произошло всего лишь час назад, — нетерпеливо рявкнул Долиш, который уже начал терять терпение. — Хватит болтать, выдайте Поттера правосудию немедленно!

— А как он выглядел? — невинно поинтересовался незнакомый лорд, не заметив откровенного хамства аврора.

— Что?

— Человек, которого вы видели убегавшим с места преступления, на кого он был похож? — пояснил свой вопрос лорд.

— Да на Поттера он был похож, — заорал Блейк, чувствуя, что их снова пытаются выставить дураками, — мы все знаем, как он выглядит.

— Ну, так развлеките меня, я не в курсе.

— Довольно худой, грязные спутанные лохмы, вечно стоящие торчком, круглые очки, — обронила Поппи, желая побыстрее закончить этот фарс.

— Во что он был одет?

— Джинсы и футболка, — школьный медик явно не ожидала подобного вопроса и ответила первое, что пришло ей на ум. Ведь в этом весь Поттер, если он не одет в школьную мантию, то обычно носит старые, застиранные джинсы и простую футболку.

Лорд удовлетворенно кивнул и вышел вперед, встав перед Минервой.

— Надо ли говорить, что подобное описание совершенно не соответствует тому, как мог быть одет молодой человек для праздничного ужина?

Прежде чем Поппи успела что-либо ответить, она поняла свою ошибку. Теперь, когда лорд вышел из тени вперед, она узнала его.

— Поттер?!

Гарри слегка кивнул.

Долиш с минуту тупо пялился на богато одетого, солидного мага перед собой, пока, наконец, не осознал очевидное: перед ним стоит человек, которого он пришел арестовать. Старший аврор вскинул палочку.

— Ни с места! — взвизгнул он. — Вы арестованы по обвинению в убийстве Арабеллы Фигг.

— Но, сэр, если это Гарри Поттер, то он совершенно не соответствует описанию свидетеля, — робко возмутился новобранец, переводя растерянный взгляд с Поттера на Долиша.

— На этот раз я не позволю тебе сбежать от меня! Я все равно засажу тебя за решетку! — Долиш уже перестал контролировать свою ярость, лицо его перекосила злобная усмешка.

— Нет. Вам это не удастся, потому что мне есть что рассказать.

Все обернулись и увидели высокого широкоплечего русоволосого мужчину, идущего по коридору к ним со стороны Джастины Мэрчак. Гарри сразу узнал его. Брайн Уотсон — глава департамента магического правопорядка. Поттер сталкивался с ним в прошлом в министерстве лишь несколько раз, но успел узнать его как честного и порядочного человека. Уотсон представлялся ему кем-то средним между Амелией Боунс и Аластором Грюмом.

— Я получил предупреждение, что у вас есть ордер на арест Гарри Поттера по обвинению в ужасном преступлении, совершенном этим вечером. Это обвинение вызвало у меня большое сомнение, и вот я здесь. По моим данным, в момент совершения убийства лорд Поттер-Блэк находился в стенах замка Хогвартс, — заявил глава департамента правопорядка.

— Нет, это не так. Он незаметно покидал замок! Поттер виновен и должен быть отправлен в Азкабан! — закричал в бешенстве Долиш, чувствуя, что теряет инициативу.

— На основании какого доказательства? — спокойно спросил Уотсон. Молодой новобранец, признав старшего по званию, вытянулся по струнке и кратко доложил о сложившейся обстановке, не забыв упомянуть тот факт, что свидетель была не в состоянии опознать лорда Поттера-Блэка как Гарри Поттера, человека, которого, по ее мнению, она видела в переулке.

— Вы хотите сказать, что влиятельный волшебник убил беззащитного сквиба, метнув в нее непростительным проклятием, которое он так и не решился применить к Лорду Волдеморту? Затем испугался содеянного, бросил самую ценную в мире палочку и убежал? После этого успел снова облачиться в парадную мантию, в которой присутствовал на праздничном ужине, и явился сюда раньше, чем кто-либо успел заметить его отсутствие? Вы сами-то понимаете, насколько смешно это звучит?

Долиш, кипя от гнева, зыркнул на ретивого новобранца.

— Здесь я ваш начальник, а не он. Я приказываю арестовать этого человека. Выполняйте!

Двое молодых авроров нахмурились и отказались подчиниться. Они отошли к Уотсону, поддержав его точку зрения.

— Аврор Долиш, Вы и Ваши подчиненные должны немедленно покинуть территорию Хогвартса и вернуться в штаб Аврората, — не терпящим возражения тоном отдал приказ Уотсон.

Поппи, наконец, очнулась от шока. Она безучастно следила за перебранкой министерских работников.

— Нет!!! Это последний раз, когда тебе удалось сорвать планы моего господина, Поттер! — крик ее был полон отчаянья. — Почему ты не можешь просто подчиниться и сделать хоть раз то, что от тебя требуют? От тебя всегда одни проблемы!!!

Обезумев от ярости и бессилия, Поппи вскинула палочку и, прежде чем кто-либо успел остановить ее, наслала на Гарри проклятие, растворяющее кости. Проклятие успел отклонить Огден, возникший ниоткуда и выставивший щит перед Гарри и профессорами.

Для Долиша и четырех верных ему авроров нападение послужило сигналом. Они, заняв боевые позиции, начали обстреливать группу педагогов серией опасных проклятий. Общими усилиями им удалось пробить щит главного эльфа Хогвартса.

Долиш прицелился и метнул Круцио в Огдена. Гарри разгадал маневр аврора и успел прыгнуть вперед, прижимая стоящего впереди эльфа к земле. Вспышка проклятия сверкнула над их головами и ударилась в стену позади них.

Северус метнул Ступефай в Долиша, сбив его с ног, и обездвижил. Флитвик, наставив свою палочку на грудь одного из помощников Долиша, прижал того к полу. Уотсон боролся со вторым аврором, но заметив, что одно из проклятий попало в Джастину, бросился ей на помощь.

Двое молодых авроров, перешедшие на защиту Гарри Поттера, боролись с Блейком. Взбешенный аврор сбил одного Ступефаем и забрасывал второго проклятиями. Блейк был опытным бойцом, и молодой курсант явно проигрывал ему в схватке.

Когда проклятие Блейка попало в Джастину, она сидела, склонившись над первым новобранцем, пытаясь привести его в чувство.

После нескольких Энервейтов она пришла в себя и открыла глаза, встретившись с обеспокоенным взглядом голубых глаз Брайана Уотсона, затем обвела взглядом поле боя и удовлетворенно кивнула, заметив Блейка, распластанного на полу с выбитой челюстью.

Минерва метала проклятия в Поппи, но все они ударялись о красноватый прозрачный щит, возникший вокруг нее, и отскакивали, не причиняя вреда.

Поппи металась по холлу в бессильной ярости, заламывая руки. Ее план рухнул, ей уже не хватит времени все исправить. Она должна была послушаться своего господина и воспользоваться его идеей. Гарри стал слишком силен, и его следовало давно устранить. Как же она просчиталась!

— Ты умрешь, Гарри Поттер! — воскликнула она, приняв окончательное решение. Полубезумная улыбка заиграла на ее губах. Она упала на колени и принялась, мерно раскачиваясь в такт своим словам, нараспев произносить длинное проклятие на древнем незнакомом языке.

Минерва и Северус, почувствовав угрозу, усилили натиск, метая в ее щит все известные им проклятия, но ничего не помогало.

Неизвестная магия черной лентой взвилась из палочки Поппи, метнулась стрелой и вонзилась в грудь Гарри. Поттер закричал. Крик невыносимой боли и ужаса эхом прокатился по коридорам замка. Хогвартс содрогнулся.

Снейп бросился вперед, пытаясь закрыть собой Гарри, отгородить его от ранящего луча, но безрезультатно. Уотсон, Макгонаголл, Флитвик и даже молодой аврор забрасывали Поппи проклятиями, стараясь пробить ее щит и остановить черную магию.

— Бесполезно, — простонала Джастина, все еще сидящая на полу, — это щит Красного Креста, он используется целителями во время сражений. Он призван защитить от любого проклятия, кроме непростительных, каждого, кто находится внутри щита.

Северус метнул Круцио, но успевший прийти в себя Долиш бросился к Поппи под сень ее щита и успел отразить проклятие Снейпа.

Черный луч продолжал терзать Гарри, его крики оглушали, отражаясь от стен. Никогда еще Северус не чувствовал себя таким беспомощным.

Внезапно все прекратилось.

Длинный, украшенный драгоценностями кинжал по самую рукоять проник в грудь Поппи Помфри. Фаерфордж, не принимавший участия в битве магов, метнул свой кинжал, и тот попал точно в цель, поразив колдоведьму прямо в сердце. Тело Поппи судорожно дернулось, и она рухнула на пол. Щит растаял, и чары развеялись.

Северус кинулся к Гарри, тело которого продолжало биться в конвульсиях — тот все еще кричал от боли. Джастина, превозмогая слабость, поднялась и поспешила на помощь. Взмахнув палочкой, она наложила диагностические чары.

— Его кости и мышцы разъедает проклятие, кровь вот-вот закипит!

Довольный Долиш расхохотался.

— Отлично! Он подохнет мучительной смертью!

Смех его резко прервался, тело дернулось, взметнулось в воздух и рухнуло на пол, затем взметнулось снова и вместе с другими, верными ему подчиненными, пулей вылетело из дверей замка. Их испуганные крики затихли вдалеке.

Все удивленно обернулись к Огдену, застывшему посреди холла с вытянутыми вперед руками.

— Тем, кто причинил вред одному из владельцев замка, больше не рады в стенах Хогвартса, — сдержанно пояснил свои действия старый эльф, — вы можете подобрать этот хлам за воротами замка, мистер Уотсон, — добавил он.

Единственный, кто не заметил произошедшего, был Северус. Он сжимал в объятиях Гарри, укачивая его, как младенца, стараясь унять дрожь, и беспрестанно бормотал:

— Нет, только не Гарри. Нет, ты не можешь умереть. Только не теперь.

Джастина набрала в легкие побольше воздуха, решительно выпрямилась и направила волну сильнейшего заклинания на Гарри. Силы ее истощились, она покачнулась и потеряла сознание. Брайн Уотсон успел подхватить ее, не позволив упасть на пол.

Филиус внимательно осмотрел Гарри и, наконец, сделал вывод:

— Ей удалось стабилизировать его состояние. Ее чары очень сильны, Джастина вложила в них большую часть своей магии. Кажется, теперь мы знаем, что скрывалось за маскирующими чарами. Альбус поместил в Гарри проклятие, которым Поппи могла бы уничтожить его в любой момент.

— Но мы ведь сможем поддержать его в стабильном состоянии, пока не найдем способ снять проклятие? — со слезами на глазах спросила Минерва.

Филиус печально покачал головой.

— Стабилизационные чары Джастины продержатся 48 часов. За это время нам надо найти способ излечить его, или он умрет.

Около восьми утра Невилл и Августа Лонгботтом неторопливо направлялись по широкой, проторенной сотнями студентов, тропинке из Хогсмита в Хогвартс. Утро выдалось светлым и теплым, день обещал быть солнечным.

Августа тайком наблюдала за своим юным внуком. Он остановился, зачарованно глядя на стайку цветочных фей, облюбовавших куст распустившегося рододендрума. Нежно-розовые, желтые, сиреневые соцветия шапками украшали невысокий кустарник, обрамлявший тропинку к школе.

Несколько лет назад Августа строго одернула бы внука, попеняла за напрасную трату времени, напомнила, что в школе их ждут преподаватели. В детские годы Невиллу часто приходилось выслушивать ее сердитое ворчание по поводу его рассеянности и нерешительности, но сейчас она уже не решалась так поступить. Августа, наконец, смогла понять, что ее внук не просто вырос, но и смог занять достойное место в жизни магического общества. Она уважала его отношение к живой природе и миру волшебства. Он стал ее единственной отрадой и утешением с того дня, как сын и невестка стали жертвами проклятия Беллатрисы Лестрендж. Невилл ничем не походил на своего отца Френка: тот был решительным и энергичным человеком, душа любой компании, и поначалу Августа очень переживала из-за стеснительности и добродушной простоты внука. Со временем она поняла, насколько его доброта и открытость ценнее всех качеств, что она видела в сыне. Невилл смог преодолеть множество препятствий, не растеряв душевной теплоты и не очерствев. Леди Лонгботтом признавалась себе, что много неприятных минут ее внук пережил по ее вине и вине ее братьев. Она с фамильным упорством пыталась слепить из доброго Невилла новую версию своего сына-героя, который все еще влачил жалкое существование, запертый от всего мира в Св. Мунго. Добилась лишь того, что единственный внук до ужаса боялся ее неудовольствия.

Несмотря на свою решительность, Августа была мудрой женщиной и вовремя поняла свою ошибку. Невилл доказал свое право на ее уважение. Именно он вступил в схватку с Темным Лордом, преодолев свой страх, смог поднять меч Гриффиндора и убить знаменитую змею Волдеморта Нагайну. Он единственный, кто не потерял веру в победу, когда все они пребывали в панике, когда поняли, что их надежда, их Избранный — Гарри Поттер — погиб от руки Темного Лорда. Тогда ее робкий Невилл поднял боевой клич и возглавил силы сопротивления. В том бою погибло много Пожирателей Смерти, а Гарри Поттер получил возможность застать Волдеморта врасплох. За свой смелый поступок Невилл был удостоен ордена Мерлина I степени. Августа гордилась им как никогда. Даже то, что внук все еще оставался скромным юношей, часто смущался и был нерешительным, не могло изменить ее уважительного отношения к нему.

Августа давно считала, что Невиллу пора принять мантию лорда Лонгботтома, но видела, что мальчику куда комфортнее среди его любимых растений. Гербология стала едва ли не смыслом его жизни. Поэтому она продолжала управлять состоянием семьи и на время оставила внука в покое. Нет, это, конечно, не означало, что она могла позволить ему выглядеть неподобающим для лорда образом. Невилл давно потерял детскую пухлость и застенчивый вид, он вырос высоким, как и его родители, а постоянные занятия физическим трудом в теплицах укрепили его мускулатуру. Леди Лонгботтом тщательно следила за тем, чтобы ее внук был всегда хорошо одет, и всячески поощряла его желание посещать публичные мероприятия. Она была счастлива видеть, с каким уважением принимают Невилла в обществе, отдавая должное его образованности и легкому нраву.

Налюбовавшись на фей, Невилл снова двинулся по тропинке, и Августа присоединилась к нему. Неожиданно Невилл резко остановился и побледнел.

— Что-то ужасное произошло в Хогвартсе, я это чувствую.

Не говоря больше не слова, Невилл бросился бежать к замку. Когда запыхавшаяся Августа смогла догнать его, Невилл, присев на корточки, внимательно изучал пол холла Хогвартса. Он что-то искал. На полу темнело огромное пятно запекшейся крови, еще не убранное эльфами.

— Прошлым вечером здесь состоялось сражение, кровь на полу еще свежа, — нахмурившись, сообщил ей Невилл.

Августа разволновалась, у нее не было причин не доверять мнению внука. Она вытащила палочку из плаща и настороженно огляделась. Летом замок всегда пустел, ученики разъезжались по своим домам на каникулы. Тишину нарушал лишь вечный ветер, гуляющий по коридорам замка, да щебет птиц за окнами. Тем не менее, замок источал запах смерти. Этот запах Невилл не мог спутать ни с каким другим, он был ему слишком хорошо знаком.

— Где же Минерва? Я думала, она придет встретить нас у входа в замок. Не помню, как там зовут ее личного эльфа, — внешне голос Августы Лонгботтом был абсолютно спокоен, но и Невилл чувствовал: она чрезвычайно взволнована. Юноша попытался вспомнить имя хоть одного из эльфов замка, но, за исключением Добби и Кричера, он не общался ни с одним из них, пока учился в школе. Домовые эльфы никогда не стремились к общению и старались не попадаться на глаза ученикам. Невилл помнил, что Добби погиб, а Кричер наверняка все еще служит Гарри. Вот если Гарри тоже здесь, то и его личный эльф должен быть рядом. Он уже собрался его позвать, когда услышал, как чей-то невесомый голос шепнул ему прямо в самое ухо: «Огден».

Невилл замер и даже тряхнул головой, но незнакомый тихий голос снова повторил: «Огден».

— Огден?

Старый глава эльфов замка немедленно услышал призыв одного из хозяев Хогвартса и, обернувшись к директору, оповестил:

—Хозяин Невилл прибыл, — и беззвучно исчез.

Невилл был потрясен, когда без единого звука перед ним возник эльф.

Огден величественно поклонился.

—Леди Лонгботтом, мистер Лонгботтом. Я — Огден, глава домовых эльфов Хогвартса. Приношу свои извинения, что не смог приветствовать вас по прибытии в замок, но, к сожалению, в Хогвартсе произошли чрезвычайные события, требующие срочного вмешательства. Директор сейчас спустится и встретит вас. Она объяснит вам, что произошло и почему я не смогу пригласить вас в Большой Зал.

Огден проводил Невилла и Августу в небольшую комнату рядом с Большим Залом. По пути они столкнулись с жутко растрепанным Снейпом. Он все еще был одет в праздничную мантию, в которой присутствовал на вчерашнем ужине, на щеках отросла заметная темная щетина, глаза покраснели, будто он работал всю ночь. Северус шел, не разбирая дороги, уткнув длинный нос в огромную книгу, которую держал в руках, и что-то непрерывно бормотал. Таким его Августа никогда не видела. Снейп всегда являл собой образец аккуратности и педантичности.

— Профессор Снейп, Вам необходимо присесть и немного позавтракать, Ваше здоровье внушает мне опасения, — обратился к нему Огден.

— Завтрак подождет, — буркнул Снейп, — у нас осталось лишь 40 часов, после и поем.

Тем не менее, Северус остановился и критическим взглядом окинул обоих посетителей, растерянно стоящих рядом с Огденом.

— Отлично, Лонгботтом, Вы-то мне и нужны. Отправляйтесь немедленно в оранжереи мадам Спраут, она сейчас в отъезде, и принесите мне некоторые ингредиенты для зелий. На теплицы наложены защитные чары, и я никак не могу в них попасть. В зельях Вы не разбираетесь, но что касается гербологии, то, я слышал, Вы вполне сведущи. У Вас есть разрешение на вход в теплицы Хогвартса, Вы любите растения и они, насколько мне известно, отвечают Вам взаимностью. — Профессор говорил быстро, торопливо призывая пергамент и перо. Он нацарапал на клочке бумаги длинный список нужных ему растений и сунул его испуганному Невиллу.

— И вам доброе утро, профессор Снейп, — раздраженно поздоровалась Августа. Она была до глубины души оскорблена тоном, которым зельевар отдавал приказы ее внуку.

Снейп проигнорировал ее выпад.

— Помните, я жду вас! От этого зависит жизнь этого глупого мальчишки.

Невилл, ничего не говоря, кивнул и бросился прочь из Хогвартса.

* * *

Гермиона проснулась довольно рано, еще не было 7 утра. Она села на кровати и потянулась. Прежде чем заснуть, она дала волю своим чувствам, которые сдерживала на людях, и долго рыдала в подушку. Обстоятельства, открывшиеся прошлым вечером, перевернули весь ее внутренний мир. Сколько бы несчастий и испытаний ей ни пришлось пережить в прошлом, ей всегда удавалось сохранять душевное равновесие и целостность дорогих сердцу воспоминаний. Теперь все это оказалось обманом. Рон держал ее под чарами, подчиняя своему контролю. Они несколько раз занимались любовью, и теперь девушка воспринимала эти ночи как насилие над собой. Ее передернуло от отвращения. Когда-то давно, в другой жизни, она заботилась о своем друге Роне. Они были слишком разные по характеру, да и по уровню интеллекта, откровенно говоря, чтобы всерьез рассматривать их дружеские отношения как нечто большее. Но как только Рон начал встречаться с Лавандой, все разом изменилось. В ее сердце, неожиданно для нее самой, проснулись чувства, она отчаянно ревновала. Теперь Гермиона понимала: чувства явились потому, что лучший друг начал опаивать ее любовным зельем.

Девушка снова горько заплакала, вспомнив равнодушное письмо, которое она написала Виктору Краму. Объявила ему, что больше его не любит. Милый Виктор. Он планировал переехать в Британию, лишь для того, чтобы быть ближе к ней, но после ее письма остался в Болгарии.

До шестого курса Гермиона страстно любила Виктора, и в своих девичьих мечтах представляла их счастливое совместное будущее, когда закончится война. Рон все разрушил. Недавно в газете она прочла, что Виктор обручился с одной немецкой целительницей, которая выходила его после очередной квиддичной травмы. Несмотря ни на что, Гермиона была рада за него, он сможет обрести свое счастье, пусть даже не с ней. При этой мысли сердце ее протестующее заныло.

Пришло утро, и Гермиона дала себе слово больше не плакать. Какой прок в слезах. Она соберет по частям свою разбитую жизнь и двинется дальше.

Пройдя в ванную, девушка окончательно проснулась. Она почти забыла, что находится в Хогвартсе, так комнаты, которые ей выделили, были похожи на шикарные апартаменты в пятизвездочном отеле. Она ждала, что гостевые комнаты замка будут больше походить на ее комнату старосты, которую она занимала весь прошлый год.

С удовольствием разглядывая убранство ванной, Гермиона решила, что принять горячий душ будет самой удачной мыслью. Оглянувшись вокруг, она не обнаружила нигде ни одного полотенца.

— Винки?

Эльф с хлопком возник перед ней.

— Что угодно хозяйке? — Винки посмотрела на Гермиону потускневшим взглядом и слегка покачнулась. Да она попросту пьяна, поняла девушка.

Сбегав на импровизированную кухоньку в дальнем углу комнаты, Гермиона набрала из кувшина стакан воды и вернулась в ванную. Эльфийка спала, свернувшись на полу калачиком.

— Винки, Винки, проснись же! — Гермиона растолкала сонную эльфийку и вручила ей стакан с водой. Винки приняла стакан, вздохнула, а затем разжала пальцы. Стакан с грохотом разбился о кафельный пол, осколки и брызги воды разлетелись по всей ванной. Гермиона ошарашено глядела на Винки, девушка еще никогда не видела, чтобы эльфы вели себя подобным образом.

Винки перевела хмурый мутный взгляд на Гермиону.

— Я Вас знаю. Вы были там. Хозяин Барти рассердился на Винки и прогнал.

Гермиона осторожно присела на корточки перед сгорбленной фигуркой.

— Да, Винки, я действительно была там. Но сейчас все хорошо, я тебе помогу и …

— Нет! — завизжала Винки, — Винки плохой эльф, никто не сможет помочь ей! Хозяин Барти ушел потому, что Винки была плохим эльфом. — Эльфийка вскинула руку, и из ее пальцев вырвалась волшебная вспышка. Огромное зеркало, в котором отражались Гермиона и несчастная Винки, разлетелось вдребезги. Девушка успела рывком притянуть к себе эльфа прежде, чем лавина стекла обрушилась на то место, где только что стояла Винки.

Гермиона все еще пребывала в шоке, когда в дверях ванной появились три незнакомые эльфийки, одетые в аккуратные полотенца с эмблемой Хогвартса. Одна из них устремилась к захлебывающейся рыданиями Винки и попыталась напоить ее успокаивающим зельем, но та отпихнула предложенный флакон. Две другие эльфийки мигом окружили непослушного эльфа и силком влили зелье ей в рот, после чего, подхватив несчастную, с хлопком исчезли из ванной. Спустя пару мгновений явился еще одна эльфийка в платьишке из ладно скроенного полотенца, быстро навела порядок в ванной, убрала разбитые стекла, разложила на полках полотенца и туалетные принадлежности.

— Мисс Грейнджер, — с поклоном обратилась она к Гермионе, — меня зовут Соль. Я буду заботиться о Вас, пока Винки не в состоянии. — Эльфийка выглядела очень серьезно и, слегка нервничая, выровняла стопку полотенец на полке.

Гермиона подошла к раковине, взяла кусок мыла, и ее окутал знакомый аромат ванили и роз.

— Это ведь ты заботилась обо мне в прошлом году, — догадалась она.

— Да, мисс, — пропищал польщенный эльф, — если Вам потребуется что-либо еще, позовите меня.

— Подожди, а как же Винки?

— Винки проспит несколько часов.

Соль печально посмотрела на Гермиону и исчезла.

Девушка присела на край ванной и тяжело вздохнула.

«Соберись, дорогая, ты должна это сделать, — говорила она себе. — Ты не будешь больше плакать, не будешь плакать…»

Повторив эти слова несколько раз, как мантру, Гермиона почувствовала, что немного успокоилась. Она решительно поднялась и занялась своей внешностью.

* * *

Спустя полчаса Гермиона, посвежевшая и аккуратно причесанная, спустилась по главной лестнице в холл замка, где и увидела профессора Снейпа, Огдена, Невилла и Августу. Невилл выхватил из рук Снейпа какой-то кусок пергамента и выбежал из замка.

— Невилл, постой! Куда ты? — крикнула Гермиона ему вдогонку, но он не оглянулся. — Доброе утро всем! Что случилось с Невиллом? Куда он так торопился, профессор? Вы выглядите… Вы еще не переоделись со вчерашнего ужина? Да, похоже, Вы вообще не спали! Что случилось?!

Снейп недовольно оторвался от фолианта и взглянул на нее. Его лицо абсолютно ничего не выражало, мысли витали где-то далеко. Гермиона ощутила, как от недоброго предчувствия внутри все похолодело.

Вместо Снейпа на ее вопрос ответил Огден:

— У нас чрезвычайная ситуация, мисс Грейнджер. Ваш друг мистер Лонгботтом помогает профессору Снейпу собрать некоторые крайне необходимые компоненты для зелий.

Гермиона лихорадочно анализировала полученную информацию.

— Какая чрезвычайная ситуация? Что-то случилось с Гарри? Что произошло, профессор?

Голос Снейпа был тих, но тверд:

— Поппи Помфри вчера поздно вечером напала на Гарри. Он умирает.

Гермиона и Августа задохнулись от ужаса.

В холл торопливым шагом вошла Минерва Макгонаголл. По ее лицу было видно, что эта ночь выдалась тяжелой и для нее, но она успела переодеться и немного отдохнуть.

— Доброе утро, Августа. Прости, что не смогла прийти вовремя и встретить тебя. Доброе утро, Гермиона. Вчера вечером у нас произошел ужасный инцидент.

— Профессор Снейп сказал, что мадам Помфри напала на Гарри! Неужели это правда?

— Да, моя милая, к сожалению, это так. Гарри находится в больничном крыле. Состояние его крайне тяжелое. Мы прикладываем все силы, чтобы спасти его, — устало ответила Минерва, затем беспокойно оглянулась. — А где Невилл? Он очень нужен нам.

— Профессор Снейп отправил его на сбор ингредиентов в оранжерею, — в голосе Августы прозвучала неприкрытая гордость, от былого раздражения не осталось и следа.

— Госпожа директор, я могу его увидеть? — взмолилась Гермиона.

— Он без сознания, колдомедик погрузила его в стабильное состояние, но да, конечно, можете.

— Я буду в своей лаборатории, — буркнул Снейп, разворачиваясь, чтобы уйти. — Мне нужно сварить еще несколько зелий.

Минерва внимательно оглядела помятого зельевара и затем перевела взгляд на Гермиону.

— Мисс Грейнджер, могу ли я попросить Вас помочь профессору Снейпу с этими зельями? Ему явно необходимо позавтракать и отдохнуть.

— Минерва, я сам…

— Это приказ, молодой человек, — отрезала Макгонаголл, бросив на него притворно строгий взгляд, и слегка подтолкнула Северуса в спину в сторону подземелий.

Гермиона понимающе кивнула и поспешила за Снейпом. Лучшее, что она сможет сейчас сделать для Гарри, это постараться быть полезной профессору Снейпу и сварить нужные ее другу зелья.

Минерва обернулась к леди Лонгботтом.

— Давай пройдем в больничное крыло, Августа. Я подробно введу тебя в курс дела. Огден, ты не мог бы помочь Невиллу в оранжереях и затем проводить его в личную лабораторию профессора Снейпа?

* * *

Никогда раньше Гермиона не оказывалась в личных комнатах учителей. Покои Снейпа она представляла совершенно иначе. Никаких жутких монстров на стенах или мрачных цветов. Гостиная, в которую они вошли, была декорирована в спокойных теплых тонах, напомнивших ей о родительском доме. Однако в комнате царил полнейший беспорядок. Повсюду валялись рассыпанные стопки книг, рулоны и разорванные клочки пергамента. Сорванные, явно в бешенстве, со стены картины жалкой кучкой лежали в углу. Изображенные на них люди в страхе разбежались с полотен. Пол был усыпан мелкой крошкой разбитых колб и пробирок. Гостиная буквально лежала в руинах, как будто необузданный торнадо пронесся по ней недавно.

—О! Что здесь произошло, профессор?

Мужчина нахмурился, но ничего не ответил, продолжив свой путь, перешагивая через книги и не обращая внимания на хруст осколков под ногами.

Когда они подошли к высокому дверному проему, за которым, как предположила Гермиона, находилась личная лаборатория профессора Зелий, дверь оказалась заблокированной. Огромный книжный шкаф был повален на бок и перегородил дорогу. Снейп, бурча под нос проклятия, попытался вручную сдвинуть его в сторону, но не смог.

Гермиона вытащила волшебную палочку и тихо спросила:

— Профессор, может, я попробую поднять его?

Снейп снова проигнорировал ее реплику и отрывисто вызвал Мисти, крошечную эльфийку, одетую на манер греческой тоги в светло-зеленое полотенце с серебристой отделкой по канту. Эльф возник незамедлительно, как будто только и ждал вызова.

— Хозяин Северус, что здесь случилось? — Лопоухое существо подозрительно оглядело комнату и впилось взглядом в Гермиону, видимо, сочтя ее виновной в разгроме гостиной.

Прежде чем, девушка смогла подобрать слова для своего оправдания, Северус со вздохом ответил:

— Я искал эту книгу, — он показал Мисти огромный том в темном кожаном переплете, который все еще бережно прижимал к себе.

Эльфийка пробежала заботливым взглядом по фигуре Снейпа и нахмурилась.

— Хозяин Северус, Вы собираетесь принести пользу хозяину Гарри тем, что сойдете с ума?

Он небрежно отмахнулся от нее и снова попытался сдвинуть полки. Эльфийка взмахнула рукой, и тяжеленный шкаф взвился в воздух, легко встал на место, а книги сами запрыгнули на полки.

— Так-то лучше, — удовлетворенно кивнула Мисти.

— Спасибо, Мисти. Мы с мисс Грейнджер займемся варкой нескольких важных зелий. Попрошу в ближайшие несколько часов нас не беспокоить, — в голосе Снейпа звучала усталость.

— Нет, Вы не будете.

— Мисти, я не собираюсь с тобой спорить, — отрывисто бросил Снейп, и Гермиона уловила в его тоне нотки раздражения, которые так часто слышала в голосе зельевара во время уроков. Северус одарил эльфа одним из своих фирменных пронизывающих взглядов, но тут же испортил общее впечатление, усталым жестом потерев лицо. — Гарри нужны эти лекарства.

— Мисс Гермиона очень умная, да, я знаю, — улыбнулась эльфийка, ничуть не смутившись яростного взгляда хозяина, и слегка поклонилась девушке, — она все сможет сделать сама, а Вы пойдете со мной, — уже более строго закончила она.

— Профессор, уверяю вас, я в состоянии сварить необходимые Гарри зелья. Он мой лучший друг, и я не позволю ему погибнуть, — подключилась к уговорам Гермиона, слегка шокированная тем, как ловко маленькая эльфийка управляется с грозным профессором Зелий.

Одно долгое мгновение Северус смотрел ей в глаза, обдумывая ее слова. Затем коротко кивнул, подошел к письменному столу и набросал на листе пергамента список из нескольких зелий, включая скелерост, кроветворное, болеутоляющее и восстанавливающее мускулатуру зелья.

Гермиона приняла пергамент, пробежала список глазами и улыбнулась, решив на всякий случай не раздражать Снейпа излишней болтливостью. Девушка открыла дверь в лабораторию и вздохнула с облегчением: разгром, учиненный в гостиной, не коснулся этого места.

За закрывшейся дверью она услышала, как малышка Мисти командует и распекает «грозу и ужас подземелий», требуя немедленно отправляться в душ и привести себя в порядок, более мягким тоном обещая дорогому хозяину плотный завтрак. Несмотря на весь трагизм сложившейся ситуации, Гермиона, зажав рот ладошкой, тихо рассмеялась. Вот поправится Гарри, она обязательно расскажет ему, и они посмеются вместе.

* * *

Час спустя на столе перед Гермионой булькали четыре небольших котла с нужными зельями. За это время гриффиндорка успела сполна оценить удобство личной лаборатории Снейпа. Комната была небольшой, но чистой и уютной, с хорошо продуманным размещением всевозможных полок и подставок. До всего можно было легко дотянуться рукой. Ингредиенты стояли на своих местах в строгом алфавитном порядке, и ей не пришлось долго разыскивать нужные компоненты для зелий.

В дверь лаборатории деликатно постучали, и после предложения войти в дверном проеме появился Невилл в сопровождении Огдена. В руках эльфа была огромная корзина со всевозможными листьями, стеблями, цветами и корнями растений.

— Могу ли я тебе чем-нибудь помочь, Гермиона? — спросил Невилл, ставя корзину в угол и с любопытством оглядываясь.

— Да, пожалуй. Мне нужны вот эти красноватые корни и порезанные кубиками листья алоэ. Спасибо, Невилл.

Невилл улыбнулся ей и взялся за нож. Гермиона давно подозревала, что без Снейпа, нависающего за спиной Невилла и ждущего его очередной ошибки, юноша вполне мог бы варить приличные зелья.

Некоторое время они работали молча, пока Невилл не решился задать мучавший его вопрос:

— Гермиона, ты знаешь, что происходит?

Гермиона вскинула удивленный взгляд на друга. Неужели он бросился помогать Снейпу, даже не спросив, что случилось?

— Все, что я знаю, так это то, что мадам Помфри, школьный колдомедик, пыталась убить Гарри, и он сейчас на грани жизни и смерти. — В глазах Гермионы снова заблестели слезы, и она, помня о своем утреннем обещании, отвернулась, сосредоточив все свое внимание на кипящем котле.

— Не волнуйся, Гермиона. Гарри выживет. Вот увидишь. Ему всегда чудом удавалось выбираться из самых сложных ситуаций.

— Я очень на это надеюсь, — глухо отозвалась девушка. — Я уже потеряла одного друга и не вынесу, если потеряю и второго.

Невилл мягко погладил ее по плечу, утешая.

— Вчера Луна неожиданно сказала, что истинная война еще не окончена, но если мы будем держаться друг друга, то обязательно победим. — Лицо Невилла было сосредоточенным и серьезным. — И войну, и мозгошмыгов, построивших колонию на потолке моей спальни, — уже с улыбкой добавил он.

Гермиона не выдержала и засмеялась. Многие считали Луну Лавгуд сумасшедшей, но Гермиона все больше проникалась к ней симпатией. Нельзя было не признать, что у Луны дар видеть мир с совершенно другой стороны, и Гермиона, наконец, смогла оценить его по достоинству.

С лукавой улыбкой девушка спросила:

— А чем именно была занята Луна, когда разглядела мозгошмыгов на потолке в твоей спальне?

Невилл вздрогнул и выронил нож. Алое, которое он нарезал на доске, рассыпалось по столу и покатилось на пол.

— О… Я… Мы были.. Я имею в виду…

Гермиона тихо засмеялась.

— Не волнуйся, Невилл. Я рада за вас с Луной. Вы очень подходите друг другу.

— Уф. Спасибо. Мне было важно услышать это именно от тебя. Уж не знаю, как отреагирует на нас бабушка. Луна совсем не соответствует ее представлениям о девушке, которой предстоит в будущем стать леди Лонгботтом.

— Невилл, предоставь событиям развиваться самим по себе. Уверена, твоя бабушка будет счастлива увидеть счастливыми вас.

В лаборатории возник Огден. На вытянутой руке, как заправский официант, он удерживал огромный поднос с бутербродами, тыквенным соком и дымящимся кофе. Гермиона сделала перерыв, чтобы перекусить, предоставив Невиллу возможность присмотреть за кипящими в котлах зельями.

Спустя два часа приготовление большинства зелий было закончено. Гермиона оставила их настаиваться и остужаться. В лабораторию ворвался Снейп, весь его вид кричал о крайней степени усталости. Он принял душ и переоделся в свою привычную черную мантию, но был в носках и без обуви. Волосы профессора были взлохмачены, мысль о расческе после душа его явно не посетила. Ему удалось ненадолго забыться сном, но, очевидно, нормально отдохнуть он не смог. Зельевар подошел к шкафу с готовыми зельями, отыскал маленькую бутылочку с перцовым зельем и одним махом опрокинул ее себе в рот.

Снейп поочередно заглянул в каждый котел и удовлетворенно хмыкнул.

— Хорошая работа, мисс Грейнджер.

Гермиона улыбнулась: редкий случай, чтобы профессор Снейп кого-либо похвалил.

— Спасибо. Невилл помог мне.

Северус резко развернулся и впервые за все время нахождения в лаборатории заметил сидящего в дальнем конце комнаты Невилла.

Замерев на мгновение, зельевар резко вскинул палочку и метнул в растерянного паренька сканирующее заклинание.

Взволнованная Гермиона вскочила со стула.

— Профессор! — вскричала она.

Снейп, как и прежде, проигнорировал ее протест. Он водил своей палочкой по пергаменту, перенося на него результаты сканирования, затем покачал головой и пробормотал:

— Мне следовало самому обо всем догадаться.

Он оторвал взгляд от пергамента и взглянул на своих недавних учеников, будто собираясь им что-то сказать, но в этот момент в лабораторию влетела очень сердитая Мисти.

— Я же просила Вас, хозяин Северус, оставаться в постели и хорошенько отдохнуть!

Снейп закатил глаза.

— Со мной все в порядке, Мисти. Я нормально себя чувствую. Я немного поспал и только что выпил перцовое зелье.

Эльфийка неодобрительно оглядела Северуса, тяжело вздохнула, затем взмахнула рукой, и прическа Снейпа приобрела более ухоженный вид. Обернувшись к Невиллу и Гермионе, она более мягким тоном предложила им, пока зелья остывают, присоединиться к хозяину Северусу за ранним ланчем.

— Благодарю тебя, Мисти, но Огден уже принес нам поднос с бутербродами и фрукты. Я не голодна, — заверила ее девушка.

— Я тоже, — поспешил добавить Невилл, он немного боялся этого странного эльфа, позволяющего себе командовать профессором Снейпом. — У нас осталось еще несколько ломтиков яблока, — Невилл махнул рукой в сторону подноса.

Мисти кивнула и повернулась к Снейпу, уперев маленькие кулачки в бока.

— У меня все в порядке. Мне нужно рассортировать ингредиенты для нескольких зелий и в срочном порядке начать варить их. Я поем позже.

Эльфийка не двинулась с места и не сводила со Снейпа негодующего взгляда — именно таким взглядом сам профессор пригвождал к месту очередного нерадивого студента.

Северус тяжело вздохнул, опустил взгляд и, не говоря больше ни слова, вышел из лаборатории вслед за гордо вышагивающим эльфом.

Невилл и Гермиона недоверчиво смотрели на закрывшуюся за ними дверь. И этого человека боится вся школа? Гермиона вовремя заметила, что плечи Невилла мелко трясутся и поспешила наложить на лабораторию заглушающие чары, прежде чем они оба разразились безудержным смехом.

Северус вернулся в комнату спустя полчаса. Войдя в лабораторию, он увидел Невилла, помогающего Гермионе разливать готовые зелья по флаконам, и присел на краешек стула, решив не мешать им работать.

Когда они закончили, то увидели Снейпа, ушедшего с головой в тщательный осмотр корзины, которую из теплиц принес Невилл. Зельевар перебирал их и что-то записывал на обрывке пергамента. Он выглядел более собранным и спокойным, по крайней мере внешне.

Быстро осмотрев флаконы с готовым зельем, Снейп удовлетворенно кивнул и отлевитировал их в гостиную, которая теперь выглядела чистой и даже уютной. От разгрома, учиненного Северусом, не осталось и следа.

В гостиной с хлопком возникла Мисти, с ней появился поднос с исходящим паром чайником и чайным сервизом на 3 персоны. Эльф быстро накрыла на стол и молча исчезла.

В течение следующих 20-ти минут профессор Снейп коротко рассказал двум друзьям Гарри Поттера о письме Тома Риддла и о результатах расследования гоблинов, о связи Арабеллы Фигг и Поппи Помфри, о последующем обвинении в убийстве и нападении на Гарри прошлой ночью. Объяснения по поводу обнаруженных в крови Гарри ужасных чар, которые активировала Поппи, дались Снейпу заметно труднее, чем весь предыдущий рассказ.

Гермиона была ошеломлена. Но еще большее потрясение у нее вызвали непролитые слезы в глазах Северуса Снейпа. Мужчина отвел взгляд, стараясь ничем не выдать своих эмоций, но кулаки, сжатые так, что побелели костяшки пальцев, выдавали его.

Чтобы дать профессору время справиться с собой, Гермиона повернулась к Невиллу. Молодой маг был бледен, закушенная полная губа говорила о том, что и он с трудом сдерживает слезы.

— Возможно, Гарри был бы огорчен, что я рассказал Вам, мистер Лонгботтом, о ритуале Хогвартса, он хотел поговорить об этом с Вами сам. Гарри считает, что Вам будет легче услышать правду от кого-то, кто сам пострадал и сможет Вас понять. Но Альбус причинил боль многим людям. В действительности, все мы его жертвы, мы все были пешками в его личной шахматной партии, — чуть хрипловато произнес Северус. Гермиона, не уверенная, что сможет произнести хоть слово, согласно кивнула.

— Профессор, почему Вы наложили на Невилла сканирующие чары? Вы считаете, что он тоже может быть в опасности? — В голосе Гермионы звучало неподдельное беспокойство.

— Нет, я так не считаю. В любом случае будет не лишним повторить проверку у профессора Флитвика, он в этом более сведущ. Я проверил Вас, мистер Лонгботтом, на наличие специфических проклятий. На всех нас, и в частности на меня, были наложены чары ненависти и неприятия. Они должны были вызывать у меня злость на Вас и у Вас страх ко мне. Хотя, впрочем, я мог бы внушать страх студентам и сам по себе, — улыбнувшись краешками губ, добавил Снейп.

Невилл недоверчиво фыркнул, а Гермиона попыталась скрыть за покашливанием душивший ее смех. Таким Северуса Снейпа они еще не видели.

Он задумчиво продолжил:

— Мне всегда казалось, что ученики испытывают ко мне чрезмерный страх. Не могу не признать, мне это в некотором роде даже льстило. Когда мисс Грейнджер упомянула, что Вы помогали ей во время варки зелий, я подумал, что Ваш страх передо мной может иметь ту же природу, что и ненависть Гарри ко мне. На него и на меня были наложены чары, вызывающие подобные эмоции.

— На самом деле Гарри не ненавидел вас, — очень тихо сказала Гермиона, и предательский румянец заиграл не ее щеках.

Северус окинул девушку изучающим взглядом темных глаз, будто пытаясь проникнуть в ее разум.

— Я знаю, — ответил он, наконец. — Сейчас это так, он смог преодолеть эти чары, но, по словам профессора Флитвика, когда-то они были очень и очень сильны.

— Почему он так поступил с нами?! — не выдержал Невилл. — Я мог бы стать сильным волшебником, но он похитил мою магию, — голос парня срывался на крик, — наложил чары страха и манипулировал мной, как марионеткой. Знаете ли Вы, каково это, бояться до ужаса своего преподавателя! Я пытался справиться с этим, преодолеть свой страх, но не мог. Самое ужасное, я не понимал причин этого страха. Теперь он собирается убить одного из моих лучших друзей, и все потому, что не хотел, чтобы мы выросли могущественнее него? — Всегда тихий, Невилл почти кричал от отчаянья, судорожно размахивая руками. Он неожиданно ощутил, как внутри него вспыхнула маленькая искорка магии. — Я мог бы стать лордом Хаффлпаффом, мог бы принести много добра людям, так почему же?

К удивлению Невилла, оба — и Гермиона, и Снейп — поднялись со своих мест, встали с ним рядом и положили ладони ему на плечи.

— Невилл, Вы и так принесли немало добра людям, без Вас Гарри не смог бы победить Темного Лорда. Большинство учеников Хогвартса в непростой год террора, когда я был назначен директором школы, безоговорочно приняли Ваше лидерство, признали Ваше право на руководство, встали под Ваши знамена. Все это произошло без наследия Хельги Хаффлпафф. Вы добились этого сами. Вы оказались достаточно храбры и настойчивы, несмотря на наложенные чары, чтобы сортировочная шляпа определила Вас в Гриффиндор. Вы выстояли перед самым ужасным волшебником из когда-либо живших на свете. Преодолев свой страх, защитили тех, кто оказался слабее. Вы достойны того, чтобы стать лордом Хаффлпафф. Ваша прародительница Хельга могла была бы Вами гордиться, я в этом уверен.

Невилл несколько мгновений потрясенно моргал, глядя на Снейпа, который, казалось, и сам был удивлен своей высокопарной речью, затем вытащил палочку и трясущейся рукой направил ее на Северуса.

— Кто Вы и что сделали с профессором Снейпом? — сердито и требовательно спросил он.

Северус издал ехидный смешок.

— Вчера вечером или, точнее сказать, сегодня рано утром профессор Флитвик снял большую часть наложенных на меня заклятий ненависти. Думаю, что без них я, как бы это точнее выразить, был бы не столь язвителен и придирчив раньше, но если Вы желаете вернуться к прежней форме общения…

— Э… Нет, пожалуй, — Невилл опустил палочку.

В комнате возникла Мисти.

— Прошу прощения, хозяин Северус, но профессор Флитвик отправил меня спросить, готовы ли зелья?

Повернувшись к своим бывшим ученикам, Снейп скомандовал:

— Берите ваши зелья и идем проведать Гарри.

Когда они достигли больничного крыла, Гермиона больше не смогла сдерживать свое беспокойство и побежала к постели Гарри. Он спал, если то состояние, в котором он пребывал, можно было назвать сном. Лицо его был бледным и измученным. Маленькая слезинка скатилась по щеке девушки и упала на одеяло, прежде чем она успела взять себя в руки. Гермиону охватила волна благодарности, когда чуткий Невилл, подойдя следом, молча приобнял ее за плечи.

Оглядевшись, Гермиона заметила на соседней больничной койке незнакомую женщину. Она, как и Гарри, была без сознания и явно сильно магически истощена. Рядом с женщиной, на краешке кровати, сидел светловолосый крупный мужчина и заботливо держал ее за руку. Гермиона признала в нем главу департамента правопорядка Брайана Уотсона.

Августа Лонгботтом сосредоточенно сортировала лекарства на полках в шкафчике школьного колдомедика. В самом дальнем углу больничного крыла профессор Флитвик и директор Хогвартса Минерва Макгонаголл, преобразовав несколько кроватей в письменные столы, сидели, склонившись над книгами и старинным манускриптами.

Флитвик поднял от огромного фолианта покрасневшие от усталости глаза, потер рукой лицо, и, увидев вошедшего Северуса, тут же окликнул его.

— Мы перепробовали все, что могло бы вернуть кровь Гарри в стабильное состояние, но ничего не выходит.

— Мы даже применили слезы феникса, которые Августа нашла среди лекарств Поппи, но и они не действуют, — с отчаянием в голосе добавила Минерва.

— Есть и добрые вести: Брайан вызвал из клиники Св. Мунго одного из ведущих целителей. Он смог приготовить микстуру для Джастины на основе этих слез феникса. Теперь с ней все будет в порядке, Джастина проспит еще час или два и полностью восстановит силы, — облегченно выдохнул Филиус. Он явно чувствовал себе виноватым перед колдомедиком за то, что пригласил ее в Хогвартс. — Этот целитель обещал собрать консилиум по проблеме Гарри и постараться помочь нам.

Гермиона внимательно слушала профессора Чар, когда ей в голову пришла безумная идея.

— Профессор Снейп, — взволновано позвала она, боясь, что если не выскажется прямо сейчас, позже уже не решится спросить, — помнится, Вы упоминали, что яд василиска смог разрушить чары, наложенные на кровь дракона. Что если мы проведем тесты, используя разное количество яда, попытаемся найти то соотношение, при котором, в смеси со слезами феникса, яд станет относительно безопасным для Гарри лекарством?

— Нет. Яд василиска действительно уравновешивается слезами Феникса, но это происходит не мгновенно. К тому времени, как смертельный яд уничтожит чары, Гарри будет уже мертв. Если добавить слезы Феникса раньше, то действие яда прекратится, и мы ничего не сможем поделать с зачарованной кровью дракона. Гарри опять же погибнет. Заколдованный круг получается, — с тяжелым вздохом объяснил зельевар.

— Я понимаю, но может, мы могли бы найти более подходящий по свойствам ингредиент, то есть менее сильный, чем яд, но достаточно эффективный для снятия чар. Как насчет зуба василиска или частицы его кожи? Могли бы они воздействовать на кровь дракона, не повредив Гарри?

— Великолепная идея, — саркастически усмехнулся Снейп, — Вы действительно считаете, что василиск — такое популярное животное, что части его тела можно купить в любой магической аптеке?

— Ну… нет, конечно. — Гермиона смутилась, но быстро взяла себя в руки. — У меня, Гарри и Рона есть по одному зубу василиска. Гарри оставил себе на память клык, а мы с Роном сохранили себе по нижнему зубу этой редкой рептилии. Уверена, что свой экземпляр Гарри хранит в своем сундуке. Если вызвать Кричера, думаю, мы сможем его получить.

— Могу ли я поинтересоваться, как ВЫ получили зуб василиска? — изумленно спросил Снейп. — С Поттером понятно, ему удалось убить эту тварь на втором курсе, он уничтожил этим клыком один из крестражей Темного Лорда.

— Вы правы, профессор. Мы с Роном взяли по зубу в прошлом году, прямо перед финальной битвой за Хогвартс. Они нужны были нам, чтобы справиться с другим крестражем Волдеморта, — терпеливо объяснила Гермиона.

— И вы тоже можете проникнуть в Тайную комнату? Василиск все еще там? Насколько он сохранился? — выпалил на одном дыхании Снейп, его глаза вспыхнули от азарта.

Гермиона слегка покраснела.

— Э… нет. Не совсем так. В прошлом году Рон смог пройти. Он помнил, как Гарри произносил пароль на парселтанге. Мы долго подбирали звуки, и Рону, наконец, удалось войти. В Тайной комнате особая атмосфера, и василиск довольно хорошо сохранился, если не считать недостаток нескольких зубов.

— Знаете, а я думаю, что Джинни Уизли могла бы открыть Тайную комнату. Она смогла проникнуть в нее, когда училась на первом курсе, пусть и неосознанно, — включилась в разговор Макгонаголл.

— Да, но тогда она была во власти Волдеморта, это он говорил за нее, — возразил Снейп.

— Верно, Темный Лорд овладел ее сознанием, но не телом, умом или магией. Вспомните, Северус, Риддл сам писал об этом в письме, — добавил Филиус, назидательно подняв палец к потолку. — «Как только ты получишь в дар змеиный язык, ты уже никогда его не потеряешь».

— Если так, то Дженевра Уизли, действительно, змееуст, — полурастерянно, полуудивленно заключил Северус.

* * *

Северус, Филиус и Минерва решительно направились через камин в Нору. Время уже перевалило за полдень, и трое утомленных преподавателей угрюмо молчали, каждый погруженный в свои невеселые мысли. Добравшись до дома Уизли, Минерва отметила необычайную для этого шумного приветливого жилища тишину. Они окликнули хозяев, и на их призыв в гостиную вошел Чарли. Он был несколько удивлен визитом.

— Добрый день, профессора. Что привело вас к нам?

Директор на правах старшей вышла вперед.

— Нам очень нужно поговорить с вашим отцом и Дженеврой.

Чарли нахмурился.

— Не думаю, что сейчас подходящее время для бесед с ними, учитывая вчерашние события.

Филиус маленькими шажками приблизился к Минерве и заговорил:

— Это вопрос жизни и смерти, молодой человек. Вы и Ваш брат Билл тоже можете принять участие в беседе.

— Поймите, после вчерашнего вечера откровений у нас был собственный «семейный» разговор. Джинни … несколько не в форме, — смущенно пояснил Чарли, на его щеках вспыхнули красные пятна.

— Как уже сказал Филиус, это вопрос жизни и смерти, — решительно подтвердила Макгонаголл.

Чарли кивнул и провел педагогов в кабинет мистера Уизли, где собрались все мужчины Уизли, за исключением Рональда. Артур поднялся и на правах хозяина дома предложил гостям присесть.

Комкая в руках клетчатый носовой платок, Минерва Макгонаголл начала свою речь.

— Мы прибыли сюда не для того чтобы обсуждать события нашей прошлой встречи, но некоторые неотложные вопросы напрямую связаны с ними. — Она коротко пересказала все, что случилось после того как все они покинули дом Уизли, поведала о заговоре Альбуса, Поппи и неизвестного Темного мага, о вчерашнем нападении на Гарри и текущей серьезной ситуации.

Когда она закончила, Билл порывисто поднялся.

— Скажите, чем мы можем помочь?!

— Мы полагаем, — подал голос Снейп, что младшие члены вашей семьи могут помочь нам проникнуть в Тайную комнату, где находятся так необходимые нам компоненты. Есть вероятность, что на их основе мы сможем приготовить зелье, которое, в свою очередь, поможет Гарри избавиться от чар и их последствий.

— А я думал, что в Тайную комнату может войти только змееуст! — Джордж подался вперед со своего места, — мы не раз уговаривали Гарри взять нас с собой в Тайную комнату. Он нам всегда отказывал, объясняя, что это слишком опасно.

— Мисс Грейнджер подтвердила, что Рональд смог войти в нее в прошлом году перед битвой, но, что более ценно, мы полагаем, Дженевра может быть змееустом, — спокойно ответил ему Флитвик.

Артур посмотрел на маленького профессора Чар, как на умалишенного.

— На основании чего вы решили, что мы потомки Слизерина?

— Том Риддл оставил Гарри письмо, в котором он, помимо прочего, упоминает, что человек, получивший в дар знание парселтанга, навсегда останется змееустом. Будучи во власти Волдеморта, Джинни спускалась в Тайную комнату, открыв ее на парселтанге. Если наша теория верна, то этот дар Темного Лорда все еще верен ей.

— Но она ничего не помнит о том времени, — заметил Фред.

— Да, это так, но для того чтобы проникнуть в Тайную комнату, Волдеморт использовал ее тело и магию. Фактически, именно она говорила на языке змей.

— Она никогда не рассказывала нам, что может общаться со змеями, — удивился Артур.

— Она много чего нам не рассказывала, — хмуро возразил Билл. — Пойду схожу за ней.

Билл вышел и спустя 5 минут вернулся с Джинни. Выглядела она ужасно. Бледное лицо с покрасневшими от слез глазами обрамляли спутанные рыжие пряди, губы обкусаны до крови.

— Сядь, — сказал ей Билл.

Она послушно села, но тут же вскрикнула от боли и вскочила. Оглядев сидящих в кабинете людей, Джинни покраснела от стыда и очень медленно опустилась на краешек стула. Браться впились в нее негодующими и презрительными взглядами.

— Дженевра, у нас есть к тебе вопрос, и я хочу, чтобы ты была с нами предельно честна, — серьезно начал ее отец, достаточно громко, чтобы его слова были слышны всей семье и гостям.

Девушка перевела испуганный взгляд с отца на профессоров и обратно, затем кивнула.

— Ты умеешь говорить со змеями?

Джинни задохнулась от ужаса, ее глаза широко распахнулись, и она замерла на месте не в силах пошевелиться.

— Я хочу услышать правду, — видя ее замешательство, Артур сорвался на крик. Джинни отшатнулась от него.

Минерва протянула руки и взяла руку Джинни в свои ладони.

— Джинни, вчера вечером Гарри попал под смертельное проклятие. Он умрет через 35 часов, если мы не сможем найти способ вылечить его. Единственное, что мы смогли придумать, это найти нечто, что находится в Тайной комнате. Нам нужен змееуст. Гарри получил этот дар от Волдеморта, когда еще был младенцем. У нас есть предположение, что и ты получила от Темного Лорда этот дар. Наличие дара не является чем-то постыдным или опасным, но именно этот дар сейчас может спасти Гарри Поттеру жизнь.

Джинни долго смотрела широко раскрытыми глазами в глаза Минервы, затем медленно кивнула.

Северус облегченно выдохнул, обнаружив, что все время, пока директор говорила, он не дышал.

— Отлично, — обрадовался Флитвик, хлопнув в ладоши. — Вы, молодая леди, нам очень нужны. Мы хотим, чтобы Вы немедленно отправились с нами в Хогвартс. Билл, если ты не против присоединиться к нам, то мы будем только рады. Твой опыт разрушителя проклятий может нам очень пригодиться.

Билл с серьезным видом кивнул:

— Все мы принесли Гарри клятву верности, мы поможем ему, чем только сможем.

— Я тоже еду с вами, — хлопнув себя по коленям, принял решение Чарли. — Может, и я на что сгожусь.

Спустя несколько минут Билл, Чарли и Джинни вместе с тремя профессорами и Гермионой собрались в туалете плаксы Миртл на втором этаже.

— Я не знаю, что нужно говорить, — еле слышно прошептала Джинни, — я не знаю пароля.

— Пароль очень прост. Нужно сказать на парселтанге «откройся», — ответила Гермиона, ей было немного жаль Джинни.

Снейп метался по подземельям Тайной комнаты, едва сдерживая желание запереться тут на несколько часов — такое количество ценного материала приходилось оставить здесь без присмотра. Только мысль о Гарри, ждущем его помощи, отрезвляла его.

В течение часа они собрали несколько важных компонентов для зелий из тела василиска. Кусочки кожи, клыки и образцы крови. Они надеялись, что все это может пригодиться им в поиске лечебного зелья.

В качестве лаборатории было решено использовать часть комнаты Желаний. Огден разграничил ее невидимым барьером, через который не проникали вредные испарения от котлов. Остальная часть комнаты была оставлена под зону отдыха. Все новые кресла появлялись в ней и исчезали по мере надобности.

Августа осталась в больничном крыле вместе с целителем из Св. Мунго и обещала отправить патронуса в случае, если состояние Гарри ухудшится.

Северус, Филиус, Гермиона и Билл упорно работали над все новыми и новыми вариантами зелий, надеясь подобрать оптимальное соотношение.

Использовав ингредиенты, которые Невилл собрал утром в оранжерее, Снейп сварил огромный котел основы зелья. Они по очереди экспериментировали с кусочками кожи василиска. Билл нанес на котлы усиливающие чары, для более эффективной работы.

У них, наконец, появилась надежда, что им все же удастся создать необходимое лекарство. Даже Чарли, наблюдавший за суетой со стороны и изо всех сил старавшийся не мешать, смог помочь. Ему удалось идентифицировать заговоренную кровь дракона в крови Гарри. Оказалось, что это была кровь Венгерской Хвостороги. Чарли удивил всех, поведав, что у этого вида драконов есть слабое место, аллергия на одуванчики.

Однако, спустя много часов экспериментов отчаяние снова овладело ими. Яд из кожи василиска разрушал кровь дракона, но урон крови Гарри все еще был слишком велик.

* * *

Сделав перерыв, они сидели у камина, отогревая руки чашками с чаем, и напряженно думали. Время, отведенное им на поиск лечения, безудержно утекает, а решения все нет.

Чарли и Джинни вернулись в Нору, не в силах больше выносить тягостного бездействия, но на их место вернулись Джастина и Брайан. Джастина покинула больничную палату пару часов назад и успела, добравшись до дома, принять душ и привести себя в порядок. Каждый из них прихватил с собой по походной сумке с личными вещами: так они смогли бы оставаться в Хогвартсе несколько дней, если потребуется. Джастина была искренне удивлена большому объему проделанной работы и тому, как слаженно все трудились.

Гермиона вертела в руках чайную чашку и думала о Гарри. В ее мыслях он возникал осунувшимся и бледным, каким она его увидела в больничном крыле.

Она вспоминала второй год обучения, тогда и она застывшей статуей лежала в больничной палате после встречи с василиском. В тот раз преподаватели нашли способ помочь ей и остальным пострадавшим. Еще одна ошеломляющая идея неожиданно посетила ее. Не дав себе до конца оформить свои мысли, она заворожено потянулась через стол к профессору Чар.

— Филиус! — не в силах сдержать дрожь в голосе выдохнула она. За время совместной работы они незаметно перешли на ты и теперь легко обращались к друг другу по имени. — Есть ли какой-нибудь шанс, что корень мандрагоры, добавленный в зелье, сможет нейтрализовать яд василиска? Я имею в виду, — торопливо пояснила она, боясь, что ее перебьют и мысль ускользнет, — ведь именно мандрагору используют, чтобы вернуть к жизни окаменевших под взглядом василиска существ.

— Блестящая идея, — воскликнул Флитвик, порывисто вскакивая с места, — что Вы думаете об этом, Северус?

— Хм, мы ничего не потеряем, если попробуем. Других идей у нас просто нет. Невилл, скажите, есть ли в оранжереях спелые мандрагоры? — Голос Снейпа был ровен и почти равнодушен, но потухший взгляд снова загорелся надеждой и азартом испытателя. Не менее взволнованный Невилл смог только утвердительно кивнуть и убежал в теплицу.

За последние несколько часов Филиус успел повторно обследовать Невилла и снял несколько сложных чар, которые вынуждали гриффиндорца бояться других людей. Главным образом чары касались Северуса Снейпа и нескольких небезызвестных слизеринцев. К всеобщему облегчению, никаких других чар на молодом человеке обнаружить не удалось. Было удивительно наблюдать, как расправились плечи, и прибавилось уверенности во взгляде после снятия чар Страха. Именно Невилл, благодаря своим познаниям в Гербологии, смог дать несколько неоценимых советов во время приготовления экспериментального зелья.

Невилл в ответ на комплименты лишь снисходительно улыбался. А когда Снейп, по закоренелой привычке, бросал на него раздраженный взгляд, улыбка Невилла становилась еще шире и как будто даже ехиднее. Час назад Северус умудрился взорвать котел с очередным экспериментом и подпалил свою мантию. Невилл хохотал над насупленным зельеваром вместе со всеми. Оставшись без мантии, Северус продолжил работать в брюках и черной рубашке. Несмотря на суету вокруг зелий, Гермиона успела оценить по достоинству его статную фигуру, обычно скрытую под широкой развевающейся мантией.

Спустя 20 минут Невилл вернулся с большим шевелящимся корнем. Разрубив его на небольшие кусочки, он разделил их между Снейпом и Гермионой. Каждый из них принялся толочь их, чтобы приготовить свой вариант зелья.

Ровно через 2 часа Снейп удовлетворенно отстранился от своего котла, утирая рукавом рубашки выступившую на лбу испарину. Зелье было готово. Пришло время проверить его в действии. Затаив дыхание, он капнул немного зелья на кровь Гарри и приник к микроскопу. Зелье начало взаимодействовать и спустя несколько минут победило наложенные чары. Джастина с торжествующим возгласом бросилась к микроскопу, желая удостовериться лично.

— Северус, это лучше, чем мы могли надеяться! Чары спали, яд василиска нейтрализован, у Гарри, наконец, появился шанс выжить!

— Отличный результат! — облегченно выдохнула Минерва.

Гермиона тоже улыбалась, но лишь до того момента, пока не увидела безрадостное выражение лица Снейпа.

— Профессор, что-то не так? Вы как будто совсем не рады.

— Повреждения, которые Гарри получил, слишком сильны. Зелье поможет ему выжить, но он уже никогда не станет прежним. Его состояние будет приближено к состоянию овоща на грядке. Он будет жив, но…

Радостное оживление вновь сменилось гнетущим унынием.

Северус задумчиво вертел в руках оставшийся кусочек корня мандрагоры, затем, видимо решившись продолжить свои эксперименты с зельем, спросил у Невилла.

— Мистер Лонгботтом, этот корень не похож на тот, который я в прошлый раз использовал для зелий. Это какой-то улучшенный сорт, выращенный лично вами?

— Не совсем, профессор. Фактически, этот корень от тех же растений, что были выращены на втором курсе нашего с Гермионой обучения. Профессор Спраут тогда решила, что было бы неплохо сохранить несколько растений в теплице, на случай если они снова срочно понадобятся. Тогда нам не придется ждать, пока они вырастут и повзрослеют.

Гермиону пробила дрожь.

— Бррр, терпеть не могу эти растения. Они слишком похожи на людей. Я, конечно, понимаю, что они очень ценны, но все же. Я не представляю, как можно решиться и отрезать от них хоть часть.

— Я хорошо тебя понимаю, Гермиона. — Теплая улыбка осветила лицо Невилла.— Я тоже никогда не смог бы погубить хоть одно растение. Это все равно, что убить человека, но если ты возьмешь на себя труд узнать их получше, то поймешь, что они замечательные. Я выиграл этот корень у мандрагоры в карты. Не то чтобы я был хорошим игроком, но мандрагоше, очевидно, было скучно, и время от времени они рады проигрывать, — хмыкнул довольный своей смекалкой Невилл.

— Подождите, Вы хотите сказать, что Вам не пришлось убивать мандрагору, чтобы получить этот корень? — удивленно переспросил Снейп.

— Ну да, я просто попросил ее, объяснив серьезность ситуации. Мандрагоша была рада помочь мне. Она, конечно, сильно капризничала, кричала и суетилась, как обычный непослушный ребенок, но, в конце концов, мне удалось получить корень добровольно, — улыбка на лице Невилла была такой заразительной. Он удивленно оглядел растерянные лица своих коллег, не совсем понимая, что здесь особенного.

— А в чем, собственно, дело?

Филиус, Северус, Джастина и Гермиона переглянулись и заговорили одновременно. Каждый торопился высказать свои предположения.

— Любая часть растения, полученная добровольно, магически намного сильнее. Вы сделали необычайное открытие, я никогда раньше об этом не слышал, — зельевар не смог скрыть своего удивления. — Вам стоит запатентовать этот способ получения столь редкого ингредиента, и в будущем многие гербологи мира смогут воспользоваться им. Я недооценил Вас, мистер Лонгботтом. Гербология несомненно Ваше призвание.

Невилл раскраснелся от такой похвалы.

— Ну что Вы, в самом деле. Хотя надо признать, что мандрагоры — столь темпераментные и капризные растения, что, я думаю, легче убедить единорога регулярно приходить на пункт сдачи крови, чем мандрагору — давать корни в промышленных масштабах, — хохотнул польщенный юноша. На его смех никто не ответил. Лица собравшихся застыли со странными выражениями.

— Что опять я не так сказал? — почти жалобно простонал Невилл.

Филиус и Джастина одновременно бросились лихорадочно перебирать каждый свои записи, Снейп вызвал Мисти и принялся что-то сосредоточенно объяснять эльфу. Гермиона так просто застыла на месте, широко раскрытыми глазами глядя на Невилла.

Мисти вернулась из кладовой Снейпа, бережно сжимая в маленьких ручках крошечный хрустальный флакончик. Джастина уже водрузила на стол котел, расписанный рунами Билла, и все четверо с энтузиазмом принялись за работу.

— Вы что-нибудь понимаете? — растерянно спрашивал Невилл, обращаясь по очереди к Биллу, Минерве и Брайану. Те только недоуменно пожимали плечами и призывали к молчанию.

Приблизительно через час группа экспериментаторов закончила работу и подсела к столу, чтобы немного отдохнуть и дать зелью остыть.

— Так в чем же все-таки дело? — не выдержал Билл.

Ответил ему взволнованный Флитвик:

— Невилл подтолкнул нас к разгадке, которую мы постоянно упускали из вида. Кровь единорога!

Минерва и Невилл все еще недоуменно смотрели на профессора Чар.

— Добровольно данная кровь единорога, — поправила его Гермиона. — У этого компонента зелий есть замечательная способность поддерживать силы человека, даже если он находится на грани смерти. Добровольно полученная кровь лишена проклятия единорогов, наоборот, благословенна, душа человека, получившего эту кровь, остается чиста, — на лице девушки расцвела усталая улыбка.

— В моей кладовой был припасен маленький пузырек с такой кровью. Надо признать, это был самый ценный ингредиент среди моих немалых запасов, — с гордостью пояснил Снейп.

Джастина продолжила объяснения:

— У нас появилось предположение, что зелье из одуванчиков, кожи василиска, корня мандрагоры и крови единорога может стать идеальным лекарством для Гарри.

Прошел еще час. Зелье настоялось и было готово. Все затаили дыхание, Северус сосредоточенно капнул зельем на кусочек стекла с кровью Гарри и приник к окуляру микроскопа.

Вы когда-нибудь видели счастливую улыбку на лице Северуса Снейпа? Нет? Тогда смотрите и удивляйтесь.

В комнате началась возбужденная суета. Джастина поспешила вызвать группу помощников-целителей из Св. Мунго. Даже при найденном лечении процедура очищения крови Гарри от яда и снятие чар представляли опасность для его жизни. Все должно быть выполнено быстро и четко. Как только стабилизирующие чары, наложенные Джастиной, спадут, мышцы и кости Гарри начнут разрушаться. Он снова будет страдать от невыносимой боли, возникнет вероятность высвобождения его магии из-под контроля.

Прибывшие целители были встречены на пороге замка все тем же неизменно спокойным Огденом, который провел их в больничное крыло замка. По требованию старого эльфа, замок создал вокруг дальней части больничного крыла прозрачную защиту, превратив в стерильную палату, куда и был помещен пациент.

Билл и Флитвик, Минерва и Северус, Гермиона, Невилл и Брайан собрались у прозрачной границы палаты и, едва сдерживая волнение, наблюдали за работой колдомедиков.

Джастина взмахом палочки отменила стабилизирующее заклинание. Из груди Гарри вырвался душераздирающий вопль, тело, поддерживаемое магией над столом, выгнулось дугой от боли. Целители тут же синхронно приступили к лечению. Джастина ввела в кровь Гарри созданное для него спасительное зелье, а ее помощники контролировали работу зелий, сваренных Гермионой и Невиллом.

Упорная работа заняла более получаса, пока неожиданный магический всплеск не отбросил целителей к прозрачным стенам.. Северус было кинулся на помощь Гарри, но цепкие пальцы Брайана впились ему в локоть, призывая оставаться на месте. Он оказался прав.

Гарри еще раз выгнулся, сильнейшая судорога скрутила его тело, он снова закричал. Облик его начал стремительно меняться. С громким хрустом срастались кости, тело вытянулось в длину на несколько дюймов, отросли волосы, они ниспадали теперь до стола, все тело стало шире, плотнее, быстро растущая мускулатура упруго натягивала смуглую кожу, причиняя Гарри сильную боль.

Когда пришедшие в себя целители опомнились от потрясения — такой трансформации им еще не доводилось видеть никогда, — они снова кинулись на помощь Гарри, но он уже перестал кричать и затих. Все закончилось.

Напоив бессознательного больного обезболивающими и снотворными зельями, Джастина умиротворенно улыбнулась.

— С Гарри все будет хорошо.

Веселые возгласы наполнили палату, и не было никого, кто мог бы остановить их, заставить замолчать и выставить вон из больничного крыла. Гарри Поттер был вновь чудом спасен, его жизни больше ничто не угрожает. Лишь спустя час возбужденные преподаватели, целители и друзья Гарри покинули палату спасенного.

Августа и Невилл ушли в отведенные им фамильные покои Хельги Хаффлпафф, которые теперь были навсегда закреплены за Невиллом и его потомками. Билл поспешил в Нору, неся радостную весть своей семье, но он обещал непременно вернуться в Хогвартс на следующий день, когда, по прогнозам Джастины, Гарри должен прийти в себя. Целители вернулись в обратно в клинику. Остался только один, который должен был следить за состоянием пациента. Уставшая, но довольная проделанной работой Джастина расположилась в гостевых комнатах Хогвартса, Брайан поспешил с отчетом в Министерство Магии.

Гермиона, проводив покидающих Хогвартс магов, побрела обратно в больничное крыло. Приоткрыв дверь, она замерла на пороге. Темный высокий силуэт главы Слизерина застывшей статуей возвышался над кроватью Гарри. Девушка зачарованно следила, как длинные пальцы осторожно убирают отросшие волосы Гарри с лица. Жест был настолько исполнен заботы и нежности, что у нее защемило в груди. На задворках сознания мелькнула мысль, что нужно уйти и оставить их наедине, но ноги не слушались ее. Снейп заговорил, тихо и успокаивающе. Слов было не разобрать, кажется, что-то о том, что теперь будет все хорошо.

Было удивительно видеть Гарри в новом облике, после того, как чары Дамблдора пали. И дело было даже не в росте и ширине плеч. Гарри стал куда больше похож на свою маму, Лили. Даже его всегда темные волосы приобрели рыжеватый оттенок.

Время шло, а Северус все не отходил от постели спящего, и Гермиона поняла, что это не просто забота. Чувства Снейпа к Гарри куда глубже, сильнее. Он несомненно любит его.

Легкая улыбка тронула ее губы. Если бы кто-то несколько дней назад сказал ей, что она сочтет мрачного профессора Зелий подходящей парой ее лучшему другу, она бы не поверила. Сейчас она вспоминала тихие холодные вечера у костра в темном лесу, когда они с Гарри прятались от Пожирателей Смерти и искали крестражи. Уход Рона причинил им обоим боль, но эта боль и постоянная опасность сблизили их. Не зная, чем занять свои мысли, они говорили обо всем, даже о самом сокровенном. Именно тогда Гарри, краснея от смущения, признался, что до того, как полюбил Джинни, был страстно увлечен ужасным профессором Снейпом. Он вырос и смог понять его, ненависть, которую он испытывал к этому человеку, не исчезла, но вылилась в странное чувство. Тогда они с Гарри лишь посмеялись над буйством гормонов и его детской влюбленностью, а теперь Гермиона понимала, что именно любовное зелье Джинни не позволило Гарри в полноте понять свои чувства к Северусу.

Смогут ли эти два человека обрести друг друга? Теперь перед Гермионой стоял совсем другой мужчина, совершенно ей незнакомый, лишь внешне схожий с Северусом Снейпом. Нет, он не утратил язвительности, просто теперь она проявлялась в искрометном чувстве юмора зельевара. Гермионе понравилось работать с ним рука об руку, он нашел нужные слова, чтобы успокоить и поддержать Невилла, а теперь вот ласково гладит по щеке Гарри. Именно такой человек нужен Гарри Поттеру. Чем больше она думала, тем яснее представляла этих двоих, одиноких в сущности, людей вместе.

Внезапно Северус резко обернулся и заметил ее на пороге. Глаза его вспыхнули привычным гневом, тонкие губы поджались. Он явно не ожидал, что за ним кто-то наблюдает.

Гермиона нерешительно улыбнулась, давая понять, что она ничуть не осуждает его. Лицо зельевара немного смягчилось, уголки губ дрогнули в ответной улыбке.

Гарри проснулся от тупой ноющей боли. Болела голова. Да что там голова, все тело нещадно ныло, к горлу подкатывала тошнота. Глаза слиплись и не желали открываться. Впрочем, открывать их и не хотелось. Мысли расплывались от слабости; он попытался сосредоточиться.

Вспомнились обвинения в убийстве Арабеллы Фигг, затем Круцио, летевшее в Огдена, потом пущенное в него Поппи какое-то темное проклятие, острая боль и темнота.

С трудом подавив дрожь во всем теле, Гарри вернул себя к действительности. Надо разобраться, где он сейчас находится. Вокруг царила тишина — значит, схватка уже закончилась. Вот только чем? Гарри с усилием открыл глаза и огляделся. Он находился в небольшой комнате, похожей на больничную палату Хогвартса, но меньше по размерам. Стены палаты растворялись в плотной дымке. Магия.

«Я все еще в Хогвартсе», — мелькнуло в голове, и Гарри расслабился.

Чем бы все ни закончилось, он дома. Продолжив осмотр, Поттер заметил Северуса Снейпа, прикорнувшего в глубоком кресле слева от кровати Гарри. Зельевар был одет лишь в черную сатиновую рубашку и брюки, привычной угольно-черной мантии на нем не было. Гарри присмотрелся внимательнее: он впервые видел мастера зелий в столь неформальном наряде. Пользуясь тем, что Северус уснул, прислонив голову к краю подголовника, Гарри впился в него жадным взглядом. Когда еще можно будет совершенно безнаказанно рассмотреть этого строгого человека с довольно-таки непростым характером?

Как он и предполагал, Снейп оказался худощав и мускулист. Даже во сне его тело сохраняло горделивое изящество. Руки с длинными аристократическими пальцами, сложенные на груди в некоем защитном жесте, и приподнятый подбородок придавали его фигуре величавый вид. Чистые блестящие волосы мягко обрамляли лицо. Откинувшись на спинку и вытянув вперед длинные ноги, мужчина выглядел чертовски привлекательно.

Гарри им залюбовался.

«Ммм… он выглядит просто потрясающе!»

Во сне морщинки на лице зельевара разгладились, осталась лишь напряженная складка между бровями. Снейп казался значительно моложе. Нос с горбинкой больше не казался ломаным, всегда недовольно поджатые губы были слегка приоткрыты, дыхание ровное и размеренное.

«Он прекрасен!»

Гарри тяжело сглотнул: как бы он хотел сейчас коснуться этих чувственных губ своими, попробовать их на вкус… Из его горла вырвался глухой, хриплый стон.

Снейп вздрогнул, открыл глаза и с беспокойством окинул взглядом Гарри. Северус сразу же отметил странное выражение на лице юноши. Страсть? Желание? Вряд ли. Этого просто не может быть.

«Хватит выдавать желаемое за действительное».

Должно быть, он просто ошибся. Но стон он явственно слышал, не мог он ему присниться, а значит, у Гарри что-то болит.

«Парень мучается от боли, а ты вообразил себе невесть что».

— Как Вы себя чувствуете? Что-то болит?

Поттер попытался выдавить из себя ответ, но из горла вырвался лишь хрип. Он сорвал голос, когда кричал от боли под проклятием.

Северус пружинисто поднялся и шагнул к небольшому столику, на котором стоял кувшин с водой и несколько стаканов. Гарри еще раз окинул взглядом его статную фигуру, запоминая, пока скрытный зельевар снова не облачился в бесформенную хламиду.

Снейп поднес стакан с водой к самому подбородку Гарри и поддержал тому голову, помогая утолить жажду.

Больничный эльф (верный Хогвартсу, а не Поппи Помфри) возник в палате, оценил обстановку и исчез: отправился будить дежурного целителя сообщением, что пациент изволил проснуться. Колдомедик стряхнул дремоту, отправил эльфа, в свою очередь, донести весть до директора и Джастины, а затем поспешил в палату осмотреть Гарри. Под критическим взглядом Снейпа целитель из Св. Мунго помог Поттеру выпить еще один стакан воды с обезболивающим зельем и принес влажное полотенце, чтобы больной смог вытереть вспотевшее от усилий лицо.

Менее чем через 10 минут в палату торопливой походкой вошли Минерва, Джастина и Филиус. Все они явно были подняты эльфом с постели, так как из-под мантий виднелись ночные рубашки и пижамы.

Джастина быстро перебросилась с дежурным целителем парой фраз, кивнула и провела собственный медицинский осмотр.

— Как ты себя чувствуешь, Гарри? Где-нибудь болит?

— Нет. Только горло саднит и слабость, — прохрипел в ответ Поттер, сам не узнавая свой голос.

Северус недоверчиво хмыкнул. Еще со времен занятий Оклюменцией он знал, что у Поттера очень высок болевой порог, и парень не любит показывать окружающим, что страдает от боли.

* * *

— Поппи?

— Мертва, — ответила на вопрос Минерва, присев на край кровати.

— Огден?

Гарри был обеспокоен, он не мог вспомнить, успел ли он помочь главному эльфу замка.

«В этом весь Поттер. Даже тяжелобольной, он все еще ставит жизнь других выше своей собственной», — мелькнуло в мыслях Снейпа.

— С ним все в порядке. Никто не был серьезно ранен, за исключением самой Поппи, — поспешила развеять беспокойство Макгонаголл.

Филиус на шаг отодвинулся от постели больного и тихо спросил у Джастины, стараясь, чтобы Гарри не расслышал вопроса:

— Как он? Его магия восстановится?

Так же шепотом Джастина ответила ему:

— Как мы и предполагали, его тело ослаблено, магическая сущность сильно истощена. Вероятно, ему придется провести в постели не менее двух недель, прежде чем он в достаточной мере окрепнет. Его магия, несомненно, восстановится. Нужен лишь покой.

Гарри услышал их тихий диалог. Поттер никогда не жаловался на слух, и теперь застонал от разочарования.

Ему и раньше доводилось оставаться в больничном крыле на день или два, но бездействие и пассивность изматывали его сильнее квиддичной тренировки. Он с трудом мог представить себе, как сможет провести здесь не одну неделю.

— Никуда он отсюда не денется, — безапелляционно заявил Снейп, бросив суровый взгляд на Гарри, будто читая его мысли.

— Да, сэр! Будет исполнено, — усмехнулся Поттер. Если бы не слабость, он бы отсалютовал зельевару рукой.

Снейп одарил юношу еще одним фирменным взглядом и вопросительно изогнул изящную темную бровь.

Поттер потупился и, решив не обострять ситуацию, спросил, обращаясь ко всем сразу:

— Что со мной случилось? Это было темномагическое проклятие?

Следующие несколько минут преподаватели и Джастина рассказывали потрясенному Поттеру обо всех произошедших событиях. Гарри только ахал в нужных местах и округлял глаза. Молчал один Снейп.

Гарри был сильно удивлен тем, что Джинни тоже оказалась змееустом.

— Может быть, когда-то мы сможем нормально общаться. Было бы неплохо поговорить с кем-нибудь на языке змей.

— Если мое мнение здесь хоть кого-то интересует, — злорадно фыркал Снейп (идея, что Гарри сможет возобновить общение со своей бывшей невестой, почему-то разозлила его), — то я думаю, что мисс Уизли теперь на пушечный выстрел не осмелится подойти к Вам.

Минерва украдкой улыбнулась и поспешила перевести разговор в более безопасное русло. Она рассказала Гарри об их поисках лекарства для него, идеях Невилла, своевременной помощи Чарли и Билла. Филиус добавил, что Брайан Уотсон не покидал Хогвартс и помогал Джастине, пока лечение Гарри не было закончено.

Тяжелый камень свалился с души Гарри. Он и сам не понимал, насколько ему тяжело было подозревать всех и вся в участии в афере Дамблдора. События последних дней сильно подорвали его доверие к людям. Сейчас он мог точно перечислить поименно людей, которым можно безоговорочно доверять. Под конец рассказа Гарри объяснили, что проклятие Дамблдора пало, и он сильно изменился внешне. Поттер пришел в сильное волнение и порывался даже подняться. Смеющиеся учителя поспешили уверить его, что выглядит он замечательно, конечно, с поправкой на его слабое здоровье: подрос на несколько дюймов, сильно возмужал и теперь больше походит на мать, но все равно остается Гарри Поттером.

Гарри долго разглядывал свое отражение в зеркале. Да, его, несомненно, можно было узнать, черты лица изменились едва уловимо, в темных прядях, сейчас сильно отросших, появился медный отлив, скулы стали чуть выше, а овал лица шире, тонкие губы обрели полноту. На подбородке неожиданно обнаружилась ямочка. Минерва с удовольствием просветила Гарри, что такая ямочка была у его мамы.

Наконец, Джастина, видя, что Гарри побледнел от утомления, решительно заявила: пора погрузить Гарри в лечебный сон. Телу нужны отдых и восстановление. Она пообещала, что побудет с ним рядом до утра. Утром ему обязательно нужно будет съесть легкий завтрак. Короче говоря, все дела и разговоры откладываются на завтра. Колдомедик влила в него порцию зелья Сна без сновидений и вышла.

Минерва и Филиус вернулись в свои комнаты досматривать прерванные сны, пообещав навестить больного утром. Гарри был приятно удивлен — прежде чем уйти, Минерва заботливо подоткнула ему одеяло и чмокнула в лоб.

В палате Гарри остался лишь молчаливый Снейп. Он снова опустился в кресло слева от пациента и из-под длинных ресниц наблюдал за ним, рассчитывая наивно, что Поттер об этом не догадывается. Впрочем, ему незачем было скрываться: Гарри лежал с закрытыми глазами.

«Спит», — решил, наконец, Снейп и протянул руку, чтобы откинуть со лба Гарри длинную прядь.

— Что же прикажешь мне с тобой делать? Умудряешься влипать в неприятности с угрожающей частотой. С такой жаждой помочь всем и каждому ты никогда не будешь в безопасности. — Голос Северуса был тих; обращаясь к спящему Гарри, он на самом деле разговаривал сам с собой.

Глаза Поттера неожиданно распахнулись. Рука Снейпа, гладящая Гарри по волосам, замерла. Внимательный взгляд зеленых глаз встретился с настороженным взглядом Северуса.

— Я просто знаю, что ты всегда окажешься рядом, вытащишь меня из любой беды.

Снейп хмыкнул. Он уже успел прийти в себя от удивления. Наклонившись, Северус коснулся губами лба Гарри, всем своим видом демонстрируя, что явно опасается горячечного бреда у пациента.

На губах Поттера заиграла сонная улыбка, мол, его не обманешь, он закрыл глаза и погрузился в дрему.

* * *

Проснулся легендарный гриффиндорец лишь на следующее утро. Снейпа в кресле не было. Разумом он понимал, что маг не может вечно сидеть у его постели и охранять его сон, но некоторая его иррациональная часть была разочарована. Ему понравилось засыпать и просыпаться рядом с Северусом. Разочарование длилось не долго. В палату заглянули Невилл и Гермиона. Увидев, что Гарри проснулся, они обрадовались и дружно ввалились в палату.

Целый час они втроем, позабыв о времени, разговаривали. Невилл обсуждал с Гарри ритуал Хогвартса, проведенный Дамблдором. Поттер широко улыбнулся, когда Невилл трагическим шепотом, округлив глаза, пересказал все, что наговорил ему Снейп. Это было не похоже на мрачного злобного профессора зелий, но так приятно.

Гермиона отлевитировала со столика поднос с завтраком на кровать Гарри, и они с Невиллом, взяв друга за плечи, помогли ему сесть, обложив подушками для устойчивости. Поттер был настолько слаб, что даже завтрак, состоящий из вязкой каши, тыквенного сока и многочисленных укрепляющих зелий, дался ему с трудом.

Когда Гарри, управившись с завтраком, устало откинулся на подушки, Гермиона вручила ему экземпляр «Ежедневного Пророка» двухдневной давности. На первой полосе чернел крупный заголовок «Свадьба Поттера-Уизли отменена!», ниже была колдография самого Гарри, что-то вещающего толпе гостей, и печальной Джинни, сидящей справа от него.

В статье главным образом излагалась речь Гарри на праздничном ужине. К облегчению гриффиндорца, статья была написана хорошо, что Скиттер удавалось крайне редко, и не содержала никаких передергиваний или домыслов. Ниже были размещены еще две колдографии поменьше. На одной из них счастливо улыбающийся Гарри, еще не знающий ни о каком предательстве. На второй — Северус Снейп в шикарной изумрудно-зеленой мантии, с чисто вымытой головой, смеющийся в компании Минервы Макгонаголл за столиком на праздничном ужине. К последнему изображению прилагался ехидный комментарий: «Нам кажется, или черти все же замерзли в аду?!»

В палату вошла Джастина и вежливо дала понять Гермионе и Невиллу, что Гарри нужно принять душ и привести себя в должный порядок. Юноша сильно смутился, когда Джастина предложила ему помощь в этом, прямо скажем, интимном процессе. Никогда раньше Гарри не принимал душ в чьем-то присутствии. Квиддичные раздевалки не в счет. Целитель со смешком отмахнулась от его слабых возражений, уверив юношу, что по долгу службы ей часто приходится помогать пациентам-мужчинам решать проблемы гигиены, и стесняться ее не следует. Деваться было некуда, сам Гарри был не в состоянии даже подняться с постели. На помощь Джастине был вызван Кричер, и вскоре Поттер, чистый и благоухающий душистым мылом, был бережно водружен обратно в перестеленную кровать. Усталость накатила волной: то недолгое время, что он провел в душе, отняло у него последние силы. Он позволил себе расслабиться и провалился в так необходимый ему восстанавливающий сон.

Когда он, отдохнувший и немного окрепший, проснулся, к нему в палату потянулись улыбающиеся посетители. Все приходили справиться о его самочувствии: Минерва и Филиус, Августа и Брайан… Не было только Снейпа.

«Где же он?»

Брайан рассказал Гарри, что после его отчета Долиш, Блейк и другие авроры, участвовавшие в нападении, были немедленно отстранены от работы в Аврорате без содержания и ожидали дальнейшего расследования. Брайан также заверил Гарри, что все обвинения в убийстве Арабеллы Фигг с него сняты. Официально в преступлении обвинена Поппи Помфри, помимо этого, ей в вину вменяется покушение на убийство Гарри Поттера, злоупотребление своим должностным положением и различные мошенничества.

Гарри облегченно вздохнул, когда Брайан объявил, что никаких претензий к гоблину Фаерфорджу, заколовшему Поппи кинжалом, Аврорат не имеет. Действия гоблина не были расценены как преступление, так как он защищал Гарри и фактически спас тому жизнь. Двое новобранцев, занявшие в схватке сторону Гарри, получили благодарности, и их имена были представлены к наградам.

Под конец разговора Брайан вручил Поттеру бузинную палочку. Недолго колеблясь, Гарри принял ее, решив для себя ей не пользоваться, но счел своим долгом сохранить от посягательства других, нечистых на руку, людей.

В свою очередь Гарри решился откровенно рассказать Брайану подробно всю историю от начала и до конца. Кому как не этому смелому аврору, доказавшему свою честность, он может доверять? Когда разговор зашел об имуществе Риддла и его приспешников, Брайан предложил подключить к этому делу Отдел Тайн и передать все темномагические опасные артефакты им. Гарри с облегчением согласился. Ничего не тая, Поттер поведал обо всех открывшихся преступлениях Дамблдора, Помфри и причастности к ним семьи Уизли. Брайан выслушал его, не перебивая, лишь все больше и больше мрачнел по мере продвижения рассказа. О многом он успел догадаться и сам, когда помогал Джастине. Но полный масштаб преступной деятельности открылся перед ним лишь теперь.

Уотсон был разочарован, когда Гарри твердо настоял на своем решении не поддерживать обвинения против Уизли и обратиться к древним традициям чистокровных семей. Аврор жаждал мщения, и Уизли были одними из немногих еще живых преступников, которых можно было привлечь к ответственности. Тем не менее, он подтвердил, что подобные традиции, при которых сама семья заботится о достойном наказании своих провинившихся членов, хоть и считаются устаревшими, но не выходят за рамки закона.

Глава Аврората выглядел весьма польщенным доверием Гарри и гарантировал своей честью, что полученные сведения займут свое место в секретных архивах Аврората и не будут преданы огласке, пока сам Поттер не решит это сделать. Подобная мера обезопасит в будущем Артура Уизли и Кингсли Шеклболта от серьезных обвинений в сокрытии преступлений. С этим Брайан покинул больничное крыло. Гарри чувствовал себя лучше. Его так мучила необходимость замалчивать преступную деятельность старого маразматика, когда хотелось бежать и кричать об этом на весь мир!

Гарри не мог простить поступок Долиша с подельниками, но понимал, что движило этими людьми. Раз за разом обвиненные в некомпетентности, они обозлились на весь мир и на Гарри Поттера в частности (не очень сложно было найти виноватого, не так ли?). Брайан в который раз проявил себя достойным уважения человеком, не менее принципиальным, чем Амелия Боунс. Он чтил букву закона и не был замешан в коррупции, в которой погрязла верхушка Министерства с приходом к власти последователей Волдеморта. Этот человек возглавил Аврорат в самый трудный для магического мира период. Гарри верил, что этот мужественный человек способен восстановить мир и порядок в волшебном обществе, вернуть Аврорату былую славу и доверие магов.

Снова утомившись, сам того не заметив, Гарри задремал. Разбудил его Кричер, принесший обед и стопку документов, присланных из Гринготтса. Встреча с гоблинами, намеченная два дня назад, не состоялась. Поттер горел желанием лично поблагодарить Фаерфорджа за спасение жизни и обсудить накопившиеся дела со счетами. Отговорить его Кричеру не удалось.

В середине дня в палату заглянули Билл и Чарли. Поттер был рад их обоих видеть. Он опасался, что после всего, что открылось, братья Уизли отвернутся от него, вежливо, но решительно. Ему было бы больно лишиться общества этих честных и благородных людей. На лицах братьев читались те же сомнения. Гарри широко улыбнулся им и от души поблагодарил за помощь в поиске лечения для него. Билл и Чарли заметно расслабились и тоже улыбнулись. Они заверили Гарри, что по-прежнему считают его еще одним своим братом и не могли не откликнуться на просьбу помочь ему.

— Как обстоят дела с Роном и Джинни? — не мог не спросить Гарри, отводя взгляд.

Чарли понимающе кивнул.

— Папа решил вернуть на твои счета все, что эти трое украли. — Билл упреждающе поднял ладонь, останавливая возражения Гарри. — Пойми, это дело принципа. Затронута наша семейная честь. — Поттер медленно кивнул. Билл продолжил. — Правда, тетушка Мюриэль опередила его. Она перевела 100 тысяч галеонов на счет Поттеров сегодня утром. Тетушка объяснила, что намеревалась оставить эти деньги нам в наследство. К тому же, этим утром мы сопроводили Рона и Джинни в банк, и они обнулили свои счета, переведя золото из своих хранилищ обратно на счета Поттеров. Отец заявил, что заставит Джинни и Рона отработать каждый кнат, потраченный на них семьей, — заверил Билл расстроенного Гарри. Мысль о том, что он лишил наследства дорогих ему людей, была ему ненавистна.

— Сообща мы решили: довольно Рону болтаться на нашей шее без дела, пора найти ему занятие, — усмехнулся Чарли. — Рональд поедет со мной в Румынию, на драконью ферму. Я прослежу за ним там. Он начнет свою карьеру драконолога с самых низов. Никаких тебе квиддича, развлечений и поклонников великого героя ордена Мерлина I класса, а много тяжелого ручного труда. Пусть поймет на собственной шкуре, каким трудом достаются золотые галеоны честным людям. Поработает год, а там посмотрим, поумнел ли он хоть на толику. Может быть, упорный труд и честный заработок заставят его ценить чужую собственность. Палочкой владеть ему не позволят. Она будет храниться у меня и выдаваться только лишь при крайней необходимости.

Гарри кивнул, соглашаясь — он старался меньше говорить и больше слушать: сорванное горло надо беречь. Наказание показалось ему вполне справедливым и действительно могло пойти на пользу самооценке Рона.

— Джинни переедет жить к нам с Флёр, — продолжил за Чарли Билл. — Флёр сможет преподать сестре урок хороших манер, положенных скромной девушке. На этом настояла тетя Мюриэль.

Гарри вспомнил, как возмущалась манерами Джинни Леди Вальпурга, и про себя решил, что девушке совсем не помешает подобное руководство.

— Кроме того, все наряды Джинни и драгоценности, купленные на твои деньги, будут возвращены в хранилища Поттеров. Мы надеемся в будущем пристроить сестру работать в какую-нибудь благотворительную организацию.

— Хм, а это мысль! — Лицо Гарри осветила улыбка. — Я собираюсь открыть приют для волшебных детей, осиротевших во время магической войны. На эти нужды Риддл завещал свое старое поместье. Возможно, Джинни могла бы приносить больше пользы там, — предложил Поттер, неуверенно глядя на братьев.

Билл и Чарли заметно оживились. Судьба оступившейся сестры немало волновала их, как они ни пытались скрыть это за равнодушными выражениями лиц.

— А когда ты, Чарли, собираешься в Румынию? — решил уточнить Гарри.

— На следующей неделе. Впрочем, для Рона это время не пролетит незаметно. Близнецы взяли его в оборот в свой магазин приколов. Они испытывают на нем свои новые разработки. В кои-то веки отец был совершенно не против, — со смехом добавил Чарли.

Билл тоже улыбнулся.

— Как раз к этому времени Рон и Джинни смогут нормально сидеть.

Гарри больше не мог удерживать серьезное выражение на лице и расхохотался. Отсмеявшись, Гарри рассказал братьям, что посвятил в историю с заговором Брайана Уотсона и получил от того заверения, что дело не получит огласки. Поттер немного волновался, как воспримут Уизли эту новость.

Беспокоился он совершенно напрасно.

Билл и Чарли согласились, что это было умное решение, и теперь никому в голову не придет шантажировать этой компрометирующей информацией Артура или Кингсли. Гарри вздохнул свободно.

Время за общением пролетело незаметно. Первым поднялся Чарли, сказав, что сегодня ему еще нужно уладить пару дел и взять с собой Рона. Когда драконолог покинул палату, Гарри обратился к Биллу:

— Мне могла бы пригодиться твоя помощь, Билл. Если ты, конечно, не против. В хранилищах Пожирателей Смерти, что я унаследовал, наверняка хранится немало темномагических артефактов. Мне нужен кто-нибудь сведущий в этом вопросе, и я подумал о тебе.

— Конечно, Гарри, о чем речь! Я с удовольствием возьмусь за это дело. Не могу же я позволить своему брату попасть в очередную ловушку из темных проклятий.

— Нет, Билл, ты не совсем правильно меня понял. Я хочу нанять тебя как профессионального разрушителя проклятий. Работы там, я уверен, непочатый край. Я обязуюсь обеспечить твою работу достойной оплатой.

— Ну что ты, Гарри. Ты же знаешь, я готов помочь тебе бесплатно, а после того, что совершили мои близкие по отношению к тебе…

— Они заплатили за свои преступления! — возразил Поттер. — Билл, у меня тоже есть честь! Я не стану использовать в своих корыстных интересах ваше чувство вины. Я не желаю, чтобы ты и твои братья чувствовали себя материально обязанными мне. Я же принимаю от вас золото, взятое из вашего наследства, и с этого момента прошу считать финансовый вопрос закрытым, — голос Гарри был тверд; уже мягче он продолжил:

— У тебя молодая семья, которая, несомненно, будет расти. Ты должен работать, чтобы обеспечить ей достойную жизнь. Я не предлагаю тебе благотворительность. Я предлагаю работу, трудную и опасную, именно тебе, потому что знаю: ты один из лучших в своем деле.

— Спасибо, Гарри. Не думаю, что у меня хватит духу отказаться, — улыбнулся Билл.

— Ну, вот и отлично. Я уже пригласил Фаерфорджа, он прибудет, принесет бумаги, и ты сможешь ознакомиться с фронтом работ, — деловым тоном подытожил Поттер.

После ухода Билла Кричер, ворчащий себе под нос что-то типа «ходят тут всякие», влил в любимого хозяина чашку куриного бульона и уложил спать. Хозяин возражать не стал, да, наверное, и не смог бы. Он все еще быстро уставал. Джастина успокоила его, мол, через несколько дней он будет чувствовать себя намного лучше.

Проснулся Гарри лишь поздним вечером. За окном уже было совершенно темно. Рядом с его кроватью, в глубоком кресле, заложив ногу на ногу, сидел Снейп и невозмутимо читал книгу.

Гарри улыбнулся. Наконец-то. Он не мог и не хотел скрывать своей радости от того, что снова видит рядом с собой этого мрачного молчаливого типа.

— Э… привет, — позвал он.

Снейп недовольно отвлекся от книги.

— Как Вы себя сегодня чувствуете? Что-нибудь снова болит? — равнодушным тоном обронил он.

«Да, да, именно потому, что ему все равно, он и интересуется», — про себя усмехнулся Поттер, но вслух озвучил другое:

— Нет, только слабость.

— Вполне ожидаемо, — отрезал Снейп и снова демонстративно уткнул нос в книгу.

— А где Вы были весь день? Я Вас ждал. — Поттер прикусил было язык, но было уже поздно. Сейчас зельевар выскажет ему все, что думает.

Совершенно неожиданно Северус улыбнулся — так, как умеет только он, одними уголками губ.

— Мой домовой эльф решила, что, приковав меня к кровати, она поможет мне хорошенько отдохнуть. Мисти может быть чрезвычайно настойчивой, если пожелает.

Гарри расхохотался, живо представив себе эту картину.

— К тому же, я продолжил эксперименты над тем зельем, что мы сообща сварили для Вашего излечения, на предмет его дальнейшего использования, — ничуть не смутившись, продолжил Северус.

— И придумали что-нибудь? — заинтересовался Гарри.

— Нет. Пока нет. Но я фактически нанял Гермиону и Невилла. Они по моей просьбе штудируют книги по зельям в школьной библиотеке. Так что у нас есть немалый шанс добиться успеха.

Гарри снова засмеялся. Удивительно, как многое изменилось за последнее время. Невилл и Гермиона дружно трудятся над зельями под началом Северуса Снейпа.

— Что Вы читаете? — вглядываясь в обложку книги, осведомился Поттер.

— Роман мага, широко известного в магловском мире. Книга о хоббитах.

— Это ведь Толкиен, да? Он написал «Властелин колец».

Северус кивнул.

— Хотите, почитаю немного вслух?

— Да, было бы здорово! Обожаю эту книгу.

Гарри устроился удобнее на кровати и заложил руки за голову. Северус читал тихо, но увлекательно, голос его завораживал. Сам Гарри не заметил, как его окутало теплом и уютом.

«Именно так и должен чувствовать себя человек, вернувшийся домой после долгого и утомительного путешествия», — подумалось Гарри, из-под полуприкрытых ресниц глядящему на Северуса. Поттер не сводил взгляда с лица мужчины, стараясь до мельчайших подробностей рассмотреть, впитать, запомнить его лицо, жесты, голос. Кто знает, может быть, ему больше никогда не удастся застать этого удивительного человека в столь благодушном настрое, таким довольным жизнью и расслабленным.

* * *

На следующий день к Гарри снова заглянули Невилл и Гермиона. Они провели вместе большую часть утра. Гермиона вспомнила о данном себе обещании рассказать Гарри, как они работали в лаборатории Снейпа. Троица долго хихикала, вспоминая встрепанного Северуса и сердитую эльфийку.

Невилл признался, что впервые получал удовольствие, занимаясь зельями. Для него это стало настоящим откровением. Юноша взволнованным шепотом рассказал, что Снейп (о чудо!) разрешил ему по несколько часов в день пользоваться своей личной лабораторией для экспериментов с зельями.

После ухода друзей Гарри снова впал в дрему; разбудил его приход Джастины и целителя из Св. Мунго. Потом заходил Кингсли с огромной корзиной экзотических фруктов. Поттер с детским восторгом перебирал ароматные незнакомые плоды. Есть столь необычную пищу Джастина ему пока не разрешала. Министра сменили Уизли, Артур и его сыновья, за исключением Чарли и Рона. Само собой, Фред и Джордж принесли Гарри свою новинку из магазина шуток — необычные сладости (пробовать их Гарри они не разрешили сами, только взглянуть, объяснив, подмигивая, что им есть теперь на ком их испытывать). Но главной новостью в семье Уизли стало решение Перси сделать-таки предложение своей подруге Одри. Встречались они уже давно.

Перси заметно нервничал и непрестанно теребил ворот своей мантии.

— Почему бы тебе не взять отпуск и, отправившись в путешествие, не сделать предложение Одри там? — посоветовал Гарри.

— Неплохая мысль. Я давно работаю без отпуска и выходных, так что уехать куда-нибудь на неделю-другую было бы не сложно, но я присматриваю дом для своей будущей семьи и хочу быть уверенным, что мне хватит средств на погашение первого взноса, — со вздохом ответил Перси.

— Знаешь, братец, мы с Фредом с удовольствием оплатим тебе поездку. В конце концов, Одри сможет вскоре стать еще одной нашей сестрой, — улыбнулся Джордж и похлопал старшего брата по плечу.

— Или на свет появится еще одна наша племянница, — хитро подмигнул Фред.

Гарри, Артур и Билл рассмеялись. Как же это прекрасно иметь друзей, с которыми вот так запросто можно посмеяться над шуткой или погрустить. Гарри ощущал себя среди братьев Уизли, как в своей семье, которой у него никогда не было.

— А знаешь, Перси… — воодушевленно начал Поттер.

— Нет, Гарри, — решительно остановил его Перси, разом посерьезнев. — Я не возьму деньги у тебя.

— Хорошо, хорошо, — улыбнулся Гарри. — Я не о деньгах говорю. Я заранее оплатил поездку с Джинни в Париж на медовый месяц. Теперь, как ты сам понимаешь, я никуда не еду.

Фред и Джордж кивнули. Они сразу поняли, куда клонит их друг.

— Отличная идея!

— Пойми, Перси, поездка все равно уже оплачена, вернуть ничего нельзя, а я прикован к кровати как минимум на 2 недели, да и дел, откровенно говоря, у меня теперь невпроворот. Если ты не воспользуешься моим предложением, то оплаченная путевка просто пропадет. Подумай сам, если ты с Одри отправишься в Париж, ты сможешь на сэкономленные деньги купить ей красивое кольцо с бриллиантом и под сенью каштанов сделаешь самое романтическое предложение. Уверяю тебя, ни одна девушка не сможет устоять против такого предложения руки и сердца, — лукаво подмигнул Перси Поттер.

Перси закусил губу и неуверенно переводил взгляд с одного брата на другого и снова на Гарри, пока не вмешался Артур.

— Для вас обоих это будет замечательная поездка. Тем не менее, я жду от вас много внуков, так что ты будешь просто обязан оправдать мои надежды, — с показной суровостью пошутил отец.

Перси смущенно зарделся, А Гарри и близнецы снова захохотали.

— Спасибо, Гарри, — оправившись от смущения и вернув себе серьезный, слегка пафосный вид, поблагодарил Перси, — но как я потом смогу с тобой рассчи…

— Ой, не переживай, Персик, просто назовешь своего первенца в мою честь, — хохотнул Гарри и метнул в Персиваля подушкой.

Смех и веселая возня еще долго были слышны в больничной палате.

После ухода посетителей Гарри в изнеможении откинулся на подушки. Он чувствовал себя таким уставшим, каким не был с момента пробуждения после нападения. Поттер озвучил свои опасения Джастине, но она успокоила — так и должно быть. Его магия сильно истощена. Более того, колдомедик заметила, что она еще ни разу не сталкивалась со столь мощным выбросом магии, и теперь ему нужно время, чтобы восстановить силы, как физические, так и магические.

* * *

Следующие несколько дней промелькнули в том же калейдоскопе всевозможных посетителей, перемежающихся медицинскими осмотрами. Это было, конечно, здорово, и Гарри, как никогда, получал удовольствие от нахождения в больничной палате, но лишь вечеров он ждал с особым нетерпением. Тех самых вечеров, когда у его постели появлялся Северус. Они могли часами говорить ни о чем и обо всем. Гарри спрашивал у зельевара совета по поводу своих решений с наследством и получил несколько весьма ценных рекомендаций, а когда Поттер окончательно выдыхался, Северус доставал из складок своей просторной мантии книгу и читал ее Гарри вслух, пока гриффиндорец не засыпал.

На четвертый день пребывания Гарри в больничном крыле, Кричер напомнил хозяину о встрече с гоблинами и предложил отложить ее до полного выздоровления. По мнению домовика, лорд Поттер-Блэк выглядел в больничной пижаме недостаточно внушительно, да и болезненная бледность еще не покинула его щек. Кричер сильно волновался за здоровье Гарри. Обеспокоенный эльф тайком появлялся на пороге палаты почти каждые полчаса и проверял, на свой лад, как продвигается выздоровление.

Не менее часто он спрашивал Гарри, не нуждается ли хозяин в чем-либо и может ли ничтожный эльф услужить своему доброму господину.

Гарри лишь качал головой и улыбался.

— Нет, Кричер, мы не станем откладывать встречу. Я жду Фаерфорджа, Гробрика и Магнуса, у нас накопилось немало вопросов, требующих моего личного решения. Гоблины, конечно, великолепно справляются со своими обязанностями, но все же я собираюсь самостоятельно контролировать движения на своих счетах.

Кричер исполнился гордости и величия, глядя слезящимися глазками на своего мудрого хозяина, и помог Поттеру сменить пижаму на более приемлемый наряд. Гробрик и Магнус, верные своему обещанию, заказали для новоиспеченного лорда целый платяной шкаф нарядов на все случаи жизни. На каждом предмете одежды были заботливо вышиты гербы Блэков и Поттеров.

Гарри поначалу пытался отказаться от утомительного процесса переодевания, уверяя, что Фаерфордж и другие два гоблина — его друзья и примут его таким, какой он есть, даже одетым в простую пижаму, но Кричер был неумолим.

«Что ж, хорошо, заодно будет повод поблагодарить гоблинов за заботу».

С помощью Кричера Гарри был одет в красивый и явно дорогой синий костюм и водружен обратно на кровать. Покидать палату даже по такому важному поводу, как встреча с гоблинами, Гарри не разрешили (если он устанет, то сможет прилечь), да он и сам не хотел.

В палате возник Огден и объявил о прибытии гоблинов. Гарри вежливо попросил проводить их к нему.

Когда двери палаты распахнулись, к удивлению Поттера, маленькую группу гоблинов возглавлял вовсе не Фаерфордж. Важно ступая, одетый в зеленую, расшитую золотом, тунику, вошел толстый моложеватый гоблин. Лицо его было одутловатым с красными прожилками капилляров, маленькие глазки торопливо обшаривали помещение. В руках незнакомого гоблина была прочная деревянная трость, отделанная золотом. Магнус и Гробрик следовали за ним на приличном расстоянии, их лица показались Гарри печальными, если по лицам гоблинов вообще можно было говорить об эмоциях.

Суетливый гоблин-служка, сжимавший в руках пухлый портфель с бумагами, поклонился Гарри до самой земли и представил толстяка как Малгро — нового главу банка Гринготтс, ведущего особые счета и отвечающего за все состояние лорда Блэка. Названный Малгро важно выступил вперед и растянул губы в подобие улыбки.

— Добрый вечер, лорд Блэк. Как Вам теперь известно, меня зовут Малгро, теперь я возглавляю Гринготтс и веду Ваши счета. Я взял на себя смелость распорядиться Вашим золотом и произвести наилучшие капиталовложения для Вашего процветания, — с этими словами толстяк ткнул тростью служку, и тот торопливо засеменил к постели больного. — Все, что Вам нужно, так это просто подписать бумаги, и мы оставим Вас отдыхать и поправляться после тяжелого недуга, — продолжил Малгро.

Гарри недоверчиво глядел на гоблина. Тот ошибочно счел молчание за согласие, глазки его довольно загорелись. Кивком приказав служке оставить бумаги на прикроватном столике, гоблин заявил:

— Вот и замечательно. Тогда мы оставим Вас.

— Стойте! Что, черт возьми, здесь происходит?! Магнус, Гробрик, кто этот напыщенный идиот и где Фаерфордж? — возмущенно потребовал ответа Гарри.

Прежде чем оба гоблина смогли ему ответить, Малгро одарил Поттера яростным взглядом и побагровел, совсем как дядюшка Вернон, когда злился на кого-нибудь (а Гарри этот взгляд был очень хорошо знаком!).

— Я — глава Гринготтса! — взвизгнул толстяк. — Я тот, кто по долгу службы призван решать за Вас все финансовые вопросы, оберегая Вас от необходимости заниматься этим самостоятельно! Я занял эту должность вместо того, кто лишился чести.

— Лишился чести? Вы о чем, и где Фаерфордж?! — закричал в ответ Гарри, почуяв неладное.

— Вас это не касается, это внутренние дела Гринготтса, — презрительно поджав губы, чопорно обронил Малгро.

— Слушай, ты, напыщенный индюк, это МОЕ дело! Фаерфордж спас мне жизнь, и я требую сказать мне, что с ним случилось! — Злость Поттера всколыхнула его магию, и она снова заискрилась вокруг него. Гоблин-служка пискнул и торопливо отодвинулся от сумасшедшего мага подальше.

— Послушайте меня, — возмущенно начал Малгро, раздуваясь еще больше.

— Нет, это Вы послушайте. Я не желаю с Вами разговаривать. Магнус, Гробрик, прошу вас ответить мне, что случилось с Фаерфорджем?

— Гарри… — начало было Гробрик.

— Да как ты смеешь обращаться к высокородному лорду столь фамильярно! — взревел толстяк. — Я прослежу, чтобы ты получил достойное наказание, — размахнувшись, Малгро с силой ударил Гробрика по спине своей тростью. Гробрик упал на колени.

Волна яростной магии взметнулась от Гарри, заставив Магнуса и стоящего на коленях Гробрика замереть на месте от ужаса и благоговения. Дорогая золоченая трость вырвалась из рук Малгро, взмыла под потолок и взорвалась, осыпая ошеломленных гоблинов щепками и кусочками золота.

Трясущийся от ужаса Малгро упирался в пол ногами, но магия призыва неумолимо тянула его к очень рассерженному могущественному магу, сидевшему на кровати. Гарри схватил толстяка за грудки и с силой встряхнул.

— Он посмел звать меня по имени потому, что я дал ему такое право, — почти по-змеиному прошипел Поттер.— И я не буду больше повторять тебе, кусок дерьма, чтобы ты держал свой поганый рот на замке. Но сейчас я требую ответа. Где Фаерфордж?!

Побледневший от страха Малгро сдавленно просипел:

— Он уволен. Он предал кодекс Гринготтса и был уволен. Фаерфордж не имел права разглашать информацию о сделках. Ему вменяется в вину убийство той ведьмы, что напала на Вас. Он будет казнен.

Гарри был настолько ошеломлен, что выпустил из рук зеленую тунику Малгро. Толстяк шлепнулся на пол.

Повернувшись к Магнусу и Гробрику, он взглядом спросил подтверждения. Оба гоблина печально кивнули.

— Никаких обвинений со стороны отдела магического правопорядка не было, — возразил сбитый с толку Поттер, не глядя на Малгро, будто его здесь вообще не было.

— Теперь это не имеет значения, подобные нарушения являются преступлением среди гоблинов. Старшие гоблины банка обвинили Фаерфорджа в подрыве авторитета одного из старейших банков магического мира, — вздохнул Магнус и понуро опустил голову.

— Тогда я хочу поговорить с вашими старейшинами, — потребовал Поттер, переводя взгляд на дрожащего Малгро. — Не позже, не завтра, а НЕМЕДЛЕННО!

— Мой лорд, — запричитал Малгро, — я не уверен, что это возможно, они всегда так заняты…

— Я один из самых богатых волшебников в мире, и если они не найдут времени встретиться со мной, я заберу все свое золото из Гринготтса. Всё, Вы слышите, до последнего кната! — выкрикнул в ярости Гарри.

— Но Вы не можете… — ошеломленно моргая, начал Малгро.

— Уж мне поверьте, я могу. А сейчас поди прочь, я не желаю тебя больше никогда видеть, — брезгливо сморщившись, Гарри взмахнул рукой, и Малгро исчез. Гоблин-служка всхлипнул от ужаса и бросился прочь из комнаты.

— Лорд Поттер, — начал Гробрик.

Гарри тяжело дышал. Он был вынужден откинуться на подушки, ему пришлось потратить на мерзкого толстяка всю магию, что он успел восстановить за последние 4 дня. Устроив голову на подушку и закрыв глаза, Гарри тихо прошептал:

— Гробрик, я запрещаю Вам обращаться ко мне, как к лорду, для вас и Магнуса я Гарри.

— Гарри, мы сожалеем о произошедшем, но ничего уже изменить нельзя. Старшие гоблины узнали о последних событиях и участии в них Фаерфорджа. Он был арестован и находится в подземельях Гринготтса. Политика банка в том, что гоблины не могут вмешиваться в дела магов. Это основное условие мирного сосуществования народа гоблинов и магов. Если станет известно, что гоблин убил одного из клиентов банка, не важно, по какой причине, магическое общество может предпринять ответные меры, и тогда начнется новая война между нашими народами. К тому же, пострадает репутация банка, — пояснил Магнус, причем последняя фраза для гоблина была явно решающей.

В палату вбежали Джастина и Северус. Видимо, переполох, учиненный Гарри, достиг и их ушей. Джастина тут же принялась размахивать палочкой над Гарри, желая выяснить степень нанесенного здоровью ущерба.

— Кто такой этот идиот, Малгро? — Голос Гарри был еле слышен.

— Он был заместителем Фаерфорджа, этого назначения он ждал долгие годы. Быть главой банка — большая честь для гоблина, — криво усмехнулся Гробрик.

Джастина закончила обследование и недовольно нахмурилась. Она заявила, что гоблинам следует оставить больного, тому нужен покой.

— Нет, — Гарри поднял ослабшую руку и снова уронил ее на одеяло, — я жду прибытия старших гоблинов Гринготтса. Я должен встретиться с ними. Фаерфордж в опасности.

Джастина в нерешительности замерла, затем кивнула:

— И все же тебе нужен отдых, хотя бы час. Я дам тебе поддерживающее зелье, — сказала она и убежала в кладовую разыскивать нужный флакон.

Магнус и Гробрик повернулись к выходу, но Гарри приподнялся на локтях на постели и остановил их.

— Я хочу, чтобы вы оба были здесь во время разговора со старшими гоблинами.

Они кивнули и вышли.

Оставшись наедине со Снейпом, Гарри окончательно расслабился. Северус поправил подушки, устраивая Гарри удобнее на кровати.

— Что здесь произошло? Я почувствовал твою магию даже в подземельях!

Поттер кратко пересказал зельевару события. Снейп отнесся к информации со всей серьезностью и не стал отговаривать юношу.

— Ты слишком выкладываешься, — все же заметил он, — тебе нужен отдых, иначе ты не справишься. Закрой глаза и спи. Я побуду с тобой.

* * *

Северус устроился в кресле и, наклонившись , аккуратно убрал со взмокшего лба Гарри длинную прядь волос. Поттер, не открывая глаз, потянулся за этой рукой, ласкаясь. Снейп руку не убрал, а тихонько, едва касаясь волос, продолжил гладить юношу по голове. Дыхание Гарри выровнялось, напряжение отступило. Мышцы на лице расслабились, и на губах появилась легкая улыбка. Пальцы Северуса скользнули вдоль скулы по щеке Гарри. Ярко— зеленые глаза распахнулись и встретились с темными, почти черными, глазами Снейпа. Мужчина уже собирался отнять руку: хорошенького помаленьку, он не желал напугать или оттолкнуть от себя молодого человека, который за столь короткий срок стал ему очень дорог. Но Гарри, не разрывая зрительного контакта, мягко повернул голову на бок и коснулся приоткрытыми губами кончиков пальцев Северуса. Тот замер, забыв, как дышать. Губы приоткрылись шире, вбирая пальцы. Почувствовав лёгкое ласкающее прикосновение языка, Северус закрыл глаза и, не в силах сдержаться, застонал.

Откуда-то сбоку раздалось деликатное покашливание. Снейп вздрогнул, открыл глаза и резко откинулся в кресле, отдернув руку. С невозмутимым видом к постели больного подошел Огден:

— Добрый вечер, лорд Гриффиндор, профессор Снейп.

Северус, успевший прийти в себя, изумленно приподнял бровь, но ничего не сказал. Вполне возможно, он просто не доверял своему голосу. Гарри, до этого момента смотревший только на Северуса, перевел затуманенный взгляд на эльфа.

— О чем ты, Огден?

— Хогвартс признал Вас лордом Гриффиндором. Замок выставил гоблина прочь по одному Вашему желанию. Подобная власть есть только у Гриффиндора, Вы не могли ею воспользоваться, но замок подчинился, признавая Ваше родство. Если Вы прислушаетесь, то услышите его шепот. — Огден сделал еще шажок к кровати Гарри. — Закройте глаза, юный лорд Гриффиндор, почувствуйте магию Хогвартса, услышьте его зов.

Гарри закрыл глаза, в этом его уговаривать было не нужно, глаза от слабости закрывались сами собой. Усталость навалилась на него, и тут он ощутил магию замка вокруг. Он всегда чувствовал эту особую ауру Хогвартса, недаром только здесь он чувствовал себя как дома, но теперь чувства обострились. Закрытыми глазами он видел тонкие светящиеся нити магии, пронизывающие весь замок и связывающие его с ним. Вокруг него кружился теплый обволакивающий кокон, успокаивающий его, придающий силы. В ушах звучал далекий шум, похожий то ли на шум прибоя, то ли на шепот, то ли на странное пение. Чувство защищенности и покоя овладело им, будто он был младенцем в материнских объятиях.

В палату вернулась Джастина и застала странную картину. Огден замер у края кровати Гарри, окутанного красно-золотистым коконом магии. Она недоуменно и обеспокоенно обернулась к Северусу за объяснениями. Тот лишь прижал палец к губам, призывая к молчанию, и восхищенно улыбнулся.

«Все в порядке».

В палату вошли остальные обитатели замка: Филиус, Минерва, Августа, Гермиона и Невилл. Небывалый выброс магии привлек и их внимание. Они, как и Джастина, недоуменно замерли на пороге.

Внезапная вспышка света вырвалась из красноватого кокона, и Гарри закричал. Северус побледнел и кинулся на помощь, но прорваться сквозь защиту магии не смог.

Истошный крик боли оборвался и, ко всеобщему удивлению, Гарри обернулся огромной темно-зеленой змеей. Прежде чем кто-либо успел понять, что, собственно, произошло, Гарри снова преобразился, на этот раз в крупного оленя, затем в черного пса, затем в белого полярного волка и, наконец, в грифона.

— Анимаг! — потрясенно выдохнула Макгонаголл. — Многосущный анимаг! Грифон! Невероятно! Анимаги крайне редко выбирают себе в качестве анимагической формы волшебных существ. Последним зарегистрированным таким анимагом был сам Гриффиндор, именно он был грифоном.

Спорить с Минервой никто не стал, кому как ни ей знать об этом лучше остальных.

Гарри вернулся в свой облик и расслабленно растянулся на кровати. Нарядная одежда была изорвана в клочья.

Взмахнув палочками над Гарри, Джастина и Филиус дружно постановили:

— Все блоки с магии окончательно сняты.

Северус заговорил, не сводя взгляда с Гарри:

— Их удалил сам Хогвартс. Огден сказал, что замок признал Гарри новым лордом Гриффиндором и подчинился его власти.

Растерянные преподаватели и друзья Гарри не знали, что сказать. События последних дней так быстро меняли ситуацию, открывали все новые тайны, что сил удивляться ни у кого уже не было.

Августа положила ладонь на плечо своему внуку и улыбнулась.

— Возможно, когда-нибудь замок признает и тебя, Невилл. Надежда еще есть.

— Замок уже признал лорда Хаффлпаффа, — возразил Огден, — Хогвартс разговаривал с ним, и со временем связь окрепнет.

Все взгляды теперь обратились к Невиллу.

Тот торжественно кивнул.

— Я иногда слышу, как мне шепчет замок. Обычно это неразборчивое успокаивающее журчание, но иногда — отчетливый далекий голос.

Августа судорожно всхлипнула, слезы потекли из ее глаз, и она порывисто заключила внука в объятия.

В палате возник эльф Тибби:

— Госпожа директор, в Хогвартс прибыли старшие гоблины Гринготтса. Они ждут у ворот замка и просят пропустить их. Говорят, хозяин Гарри звал их.

В ответ на удивленный взгляд Макгонаголл Северус сжато ввел в курс дела остальных. Минерва хотела пригласить гоблинов в свой кабинет.

— Нет, нет, — раздался слабый голос с кровати, — Тибби, зови их сюда.

Северус бросил встревоженный взгляд на Гарри и скептически усмехнулся, скрывая за усмешкой беспокойство.

— Я с Вами, Поттер, поседею раньше срока.

— Мне кажется, легкая седина, Северус, Вам даже будет к лицу, — усмехнулся в ответ Поттер.

Гарри напряг руки, пытаясь самостоятельно сесть на подушках, но безуспешно, сил не хватало, руки подгибались и не держали его. Северус тяжело вздохнул и, не говоря больше ни слова, помог тому устроиться на кровати сидя.

— Тибби, зови их сюда, — повторил свою просьбу Гарри, благодарно кивая Снейпу, — я должен сам разобраться с этим вопросом сейчас.

Тибби поклонился и исчез.

— Знаешь, Гарри, у меня скоро разовьется комплекс неполноценности от того, что мой личный эльф предпочитает исполнять твои приказы вместо моих, — совсем по-девичьи хихикнула Минерва и поспешила к выходу, чтобы лично встретить у порога замка влиятельных посетителей и препроводить их в больничное крыло.

— Я считаю, Гарри, что тебе просто необходимо отдохнуть хотя бы день перед подобной встречей, — попыталась отговорить Гарри Гермиона. Она постаралась, чтобы голос ее не дрожал, а звучал строго, но волнение было очевидно. — Ты слишком ослаб!

— Твоя магия медленно восстанавливается, и тебе нужен покой, — присоединила к уговорам свой голос Джастина.

Гермиона присела на край кровати и протянула Гарри стакан воды. Он с жадностью выпил его. От волнений и слабости в горле стояла сушь.

— Я в порядке, Миона, — просипел он, — я чувствую, как моя магия возвращается ко мне.

Филиус, стараясь разрядить обстановку, начал радостным тоном объяснять Гарри, что теперь, когда Хогвартс признал его своим лордом, его магические способности раскроются в полном объеме — так, как они были заложены в нем матерью-природой. Гарри кивал и старался держать слипающиеся глаза открытыми.

Решив для себя, что его присутствие будет лишним, Флитвик ушел к себе, пообещав на прощание Гарри, что обязательно зайдет навестить его утром. Августа и Невилл тоже засобирались, но Гарри попросил их остаться, и они согласились.

В больничной палате с хлопком возник Кричер и с явным недовольством потребовал всем выйти, дабы Гарри Поттер смог сменить наряд на подобающий его нынешнему положению. (После утомительных трансфигураций лохмотья, оставшиеся от нарядного костюма, скрывало пушистое больничное одеяло).

* * *

Прошло несколько минут. Поттер, разодетый в пух и прах в дорогую бордовую мантию с гербами Поттеров, Блэков и даже Гриффиндора на обшлагах (когда только Кричер успел?), восседал в том самом глубоком кресле, в котором вечерами сидел с книгой Снейп. Длинные темные волосы, отливающие медью, были тщательно расчесаны и ниспадали на плечи, лицо горело.

Гарри не без удовольствия отметил восхищенный взгляд Снейпа, вернувшегося вместе с остальными в палату.

Вошла Минерва, сопровождавшая четырех чрезвычайно древних гоблинов. Три гоблина были одеты в серебристые, похожие на кольчуги, туники, в руках они держали серебряные посохи. Длинные седые волосы были подобраны серебряными обручами на голове. Последний гоблин бы одет аналогично, с той лишь разницей, что его наряд был золотым. Золото и серебро, однозначно, обозначали иерархию в мире гоблинов. Позади них в дверном проеме палаты появились Магнус, Гробрик, два здоровенных охранника человекообразной наружности и писец.

Прежде чем раздались традиционные приветствия, под высокими сводами больничного крыла прозвучал холодный голос Поттера, заставивший вздрогнуть даже Снейпа.

— Вы оскорбили Хогвартс, его директора и меня, придя на встречу с охраной.

— Несколько часов назад Вы напали на одного из служащих банка, теперь он не смеет приблизиться даже к воротам замка, — нахмурившись, возразил одетый в золото гоблин.

— Он оскорбил меня! Я был чрезвычайно унижен его действиями и словами. Сам замок воспротивился его присутствию и повиновался моей воле. Он никогда не сможет больше переступить порог этого дома. Я совершенно ясно дал ему понять, что больше не желаю видеть его, так что ему нечего делать у ворот Хогвартса.

Старший гоблин слегка поклонился:

— Уверяю Вас, мы разберемся с этим вопросом… Обещаю, он принесет Вам свои извинения.

— Не нужны мне его извинения! Я просто больше не хочу его видеть. НИКОГДА! — Магия снова всколыхнулась и окружила Поттера, свившись вокруг него светящейся сферой. Каждый находящийся в комнате ощутил ее мощь.

Гоблины переглянулись и синхронно закивали.

— Как пожелает высокородный лорд. — Старик в золоте махнул рукой, и двое охранников, грузно топая ногами, покинули палату.

Проследив взглядом за своей охраной, старик гоблин как ни в чем не бывало продолжил:

— Лорд Поттер-Блэк, меня зовут Рагног, я глава всех банков гоблинов в магическом мире; сопровождающих меня гоблинов зовут…

Поттер поднял руку с подлокотника и прервал его речь.

— Где Фаерфордж? Я вызвал вас, чтобы обсудить все вопросы, связанные с ним. Остальное меня не интересует. Мне сказали, что он арестован за то, что нанес урон авторитету банка. Я вынужден напомнить Вам, что Фаерфордж спас мне жизнь, и я считаю себя обязанным ему. Он не только смог защитить меня физически, но и уберег мои счета от полного разграбления. Тем не менее, я считаю банк Гринготтс ответственным за многочисленные кражи, которые совершал Альбус Дамблдор и некоторые другие личности. Лишь своевременные действия Фаерфорджа, а также настойчивость Магнуса и Гробрика помогли банку восстановить мое доверие. Я оценил мудрость этих гоблинов и их умение вести дела, они всецело заслужили мое уважение. Я самолично дал им право звать меня по имени.

Гоблины задохнулись от шока.

— Уволив этого достойного гоблина, да еще и арестовав его, вы оскорбили меня до глубины души. Осознание этого факта причиняет мне боль. Вы отнеслись к его поступкам столь неодобрительно и тем самым задешево оценили спасение моей жизни!

Рагног попытался что-то возразить, но Гарри снова поднял руку, и гоблин замолчал.

—Я пригласил вас, господа, обсудить наше с вами дальнейшее деловое сотрудничество. Вместо гоблинов, которым я доверял, ко мне сегодня явился напыщенный болван. Он имел наглость всучить мне бумаги, согласно которым он якобы ЗА МЕНЯ решил, куда будет лучше размесить МОЁ золото! Он отвел мне роль малолетнего ребенка, не способного самостоятельно вести свои дела и годного лишь на то, чтобы подписывать все, что бы ему ни предложили. Когда я потребовал объяснений, он смотрел на меня с презрением, совершенно забыв, что я — лорд Поттер-Блэк! — Гарри пылал праведным гневом, спокойный поначалу голос с каждой последующей фразой становился все громче и громче. Разбуженная яростью магия искрила, как статическое электричество, заполняя помещение запахом озона.

Поттер замолчал, откинувшись в кресле и прикрыв глаза, усилием воли беря под контроль свою магию. Искрить разом перестало.

— Я требую, чтобы все обвинения против Фаерфорджа были немедленно сняты, и сегодня же он был отпущен на свободу. В противном случае я заберу из Гринготтса все свое состояние до последнего кната, — тихо, но твердо закончил Поттер.

—Лорд Поттер-Блэк, пожалуйста, внемлите голосу разума. Фаерфордж собственноручно убил ведьму. Другие маги могут не быть столь же лояльны, как вы, и воспримут этот факт буквально…

— Если Гарри уйдет из банка, золото Лонгботтомов также покинет Гринготтс, — внес свою лепту в разговор побледневший Невилл.

— У вас, молодой человек, нет на это права, — окинув насмешливым взглядом юношу, отозвался гоблин.

— У него ПОКА нет, но есть у меня, и я с удовольствием выполню пожелания своего внука, — отрезала Августа Лонгботтом.

Ухмылка гоблина увяла.

Невилл поднялся со своего места, его возросшая магия, хоть и не такая сильная, как у Гарри, переливалась вокруг него. Все присутствующие, обладающие достаточным магическим потенциалом, смогли ощутить древнюю магию, которой управлял будущий лорд Лонгботтом.

— Вы, вероятно, считаете нас глупыми детьми, Рагног, но вы сильно ошибаетесь. У меня, конечно, нет той мощи, что у Гарри, но, вместе с тем, у меня нет и его сострадания. Гарри все еще испытывает уважение к Гринготтсу, благодаря отдельным его сотрудникам, но я-то нет! Гарри — сирота, а я нет! Поэтому я предупреждаю, что непременно организую полное и независимое расследование причин, по которым счета Хельги Хаффлпафф были исключены из моего наследства. И Вам и мне известно, что даже с потерей магии деньги из хранилищ не могут покинуть состояние Лонгботтомов без подписи магического опекуна, которым, как я вам напомню, является леди Лонгботтом, а не Альбус Дамблдор! Я точно знаю, что моя бабушка подобных распоряжений не подписывала. И даже не смейте при этом упоминать моих родителей. Я полагаю, что именно ваш банк несет полную ответственность за беспрецедентную по своим масштабам кражу. И после этого вы смеете говорить о подорванном авторитете банка? Если в ходе расследования я найду хоть одну неточность, я потребую полного возмещения убытков. Поверьте, если нации гоблинов и грозит бесчестие, так это только от самого банка Гринготтс, а не от его отдельных сотрудников.

Рагног в ужасе отшатнулся и быстро обменялся со своими помощниками напуганными взглядами.

— Этот вопрос не подлежит обсуждению. Фаерфордж должен быть свободен, — холодно обронил Гарри, не давая гоблинам опомниться. — Вы все свободны.

Старшие гоблины переглянулись снова и спешно покинули палату. Их торопливый уход больше походил на побег. Последними вышли Магнус и Гробрик, напоследок низко кланяясь Гарри и Невиллу.

Некоторое время в палате царила тишина. Затем молчание разорвали одинокие хлопки аплодисментов. Аплодировал Снейп. К нему присоединились и остальные. Августа снова обняла внука.

— Ах, Невилл, я так горда тобой. Вы с Гарри были просто неподражаемы!

— Мои молодые львы научились рычать, — Минерва улыбалась своим бывшим ученикам, позабыв, что она уже давно не глава Гриффиндора.

Гарри не отрывал взгляда от Снейпа, будто ждал и его решения.

В глазах мастера Зелий плескались гордость, восхищение и даже… любовь?

Когда все разошлись, вполголоса обсуждая события, Гарри задремал. Кресло было уютным и располагало к отдыху. К тому же, в этом кресле любил сидеть Северус Снейп, и это немало значило для Гарри. Примерно час спустя плеча юноши осторожно коснулась рука Снейпа. Гарри встрепенулся.

— Гарри, к Вам гости.

Поттер сонно заморгал, оглядывая палату.

На пороге стояли Магнус и Гробрик, они с двух сторон поддерживали сильно потрепанного и осунувшегося Фаерфорджа.

За полчаса до заката Гермиона и Гарри прогуливались у озера. Со дня памятной встречи прошла неделя, и пять дней — с тех пор, как Поттер-таки сбежал из больничного крыла. Нет, все было замечательно. Посетители, улыбки, подарки и вечерние встречи с Северусом, но деятельная натура Гарри настойчиво требовала движения. Он все еще быстро утомлялся и передвигался медленно, с трудом, поэтому прогулки вокруг озера в обществе Гермионы стали обязательным вечерним моционом.

— Как там дела у Фаерфорджа? — поинтересовалась Гермиона, подходя к кромке воды.

— Он в полном порядке. Ты видела его сегодня в Хогвартсе?

Гермиона кивнула.

— Я предложил ему стать управляющим моим состоянием. Он был в ужасе, — радостно сообщил ей Поттер.

— Ты предложил ему управлять всем твоим имуществом?! — Гермиона выглядела потрясенной. — Насколько я помню лекции Бинса, основным условием мирного договора между магами и гоблинами, стала невозможность магов брать гоблинов в подчинение.

— Читал я этот мирный договор. Там столько нестыковок и оговорок. Впрочем, меня все это не волнует. Я лично считаю Фаерфорджа самым подходящим человеком… точнее гоблином… в смысле, лучшим кандидатом на эту должность. Мне не важно, что другие могут об этом подумать. Я больше никому не позволю безнаказанно забираться в мой карман. Нанять какого-нибудь мага-прощелыгу, как это делают остальные лорды, — так он станет тайком воровать деньги с моих счетов. Нет уж, увольте! Фаерфорджу я могу доверить свои финансы именно потому, что он гоблин. Когда дело касается золота, честнее гоблина, связанного договором, никого найти нельзя. Другим же волшебникам, сведущим в этом деле, я не доверяю. — Голос Гарри, сначала спокойный, к концу речи стал отрывистым, раздраженным.

— Гарри, ты же знаешь, я всегда готова поддержать тебя, твои решения. Дело не в доверии. Твое решение может поставить Фаерфорджа в невыгодное положение среди остальных гоблинов. Он может стать отщепенцем, изгоем в своем мире!

— Брось, — отмахнулся Гарри, — он умный и сильный гоблин, хорошо разбирается в законах магического мира. Все с ним будет в порядке. Я не думаю, что у него будут проблемы с теми слабоумными старейшинами из Гринготтса. Видела бы ты, как смеялся Фаерфордж, когда я предложил ему отправиться прямо к Рагногу и сообщить ему о своей новой должности.

Гермиона тоже засмеялась, представив эту картину.

— Они выполнили твое требование назначить Магнуса и Гробрика ответственными за твои счета в банке?

— Да. И были при этом крайне любезны. Никакой другой гоблин или маг больше не получит право интересоваться моими хранилищами в Гринготтсе, кроме Магнуса и Гробрика. Честно говоря, — Гарри прищурился, — то, как Рагног увивается вокруг меня, стараясь задобрить, дает мне отличную возможность воспользоваться своим особым положением в моих интересах, — довольно фыркнул Поттер.

Гермиона снова рассмеялась. Рядом с Гарри она чувствовал себя так спокойно, так расслаблено, будто не было всех этих кошмарных дней. Девушка шутливо хлопнула друга по запястью.

— Не злоупотребляй своей властью, Гарри Джеймс Поттер, — менторским тоном заявила она, пригрозив тому пальцем.

Гарри усмехнулся. Он поднял с земли плоский камушек и запустил в озеро.

— Все, чего я хотел добиться, так это нормальных условий труда для Магнуса и Гробрика. Просторные кабинеты, высокую заработную плату. Я спросил, хотят ли они увеличить свой отпуск, но они категорически отказались.

— Что конкретно ты предложил Фаерфорджу?

— О! Это было занятно. — На лице Гарри появилась довольная улыбка. — Я попросил его представить мне условия, на которых он бы согласился работать на меня, но тут же оговорил некоторые обязательные пункты со своей стороны: один месяц отпуска в год, жилье и рабочий кабинет за мой счет в лучшем районе Косого переулка, поближе к банку, добротная фирменная туника с моими гербами и заработная плата, сопоставимая с оплатой управляющих магов.

— Это же здорово, Гарри!

— Да, знаю, но он счел мои условия… э… слишком экстравагантными.

— Старые привычки и предубеждения трудно преодолеть, — вздохнула Гермиона.

— У тебя проблемы с Винки? — догадался Гарри.

— Да. Проблемы — это еще мягко сказано. Честно говоря, я просто не знаю, как ей помочь. Она почти все время пьяна, а когда трезвеет, впадает в агрессию и все время плачет. Но я не оставляю попыток достучаться до нее.

Гарри и Гермиона замолчали. Некоторое время они просто стояли и смотрели, как огромное оранжевое солнце садится за деревьями Запретного леса.

— Тебя беспокоит не только Винки, верно? Это из-за Рона? — решился задать давно мучивший его вопрос Гарри.

Гермиона воздохнула и поправила выбившуюся из прически непослушную прядь.

— Нет. Я смогла примириться и принять все, что совершил Рон. Надо жить дальше. Я просто скучаю по своей семье, по родителям. Мы с Роном планировали поездку к ним в Австралию в этом году. Ты собирался в свадебное путешествие, а мы — проведать моих родителей и поговорить с ними о свадьбе между мной и Роном.

После восстановления памяти родители Гермионы решили остаться жить в Австралии. Эта страна успела покорить их своим радушием и мягким, теплым климатом.

— Почему бы тебе не съездить туда самой? — пожал плечами Гарри. — Тебя здесь ничто не держит. Твои родители будет очень рады твоему приезду.

— Не знаю… — Гермиона рассеяно теребила рукой отворот мантии. — Я действительно получаю огромное удовольствие, работая с профессором Снейпом и Невиллом над экспериментальными зельями, и даже подумываю, не стать ли мне мастером в этом сложном деле. Зельеварение меня всегда привлекало. — Гермиона сделала паузу, будто решаясь на что-то, затем кивнула своим мыслям и продолжила:

— Самая большая проблема в том, что я запуталась. Я не знаю, чего на самом деле хочу, что мне нужно делать. После войны мы всё так хорошо распланировали. У меня были четкие цели, и я знала, как мне их достичь. На поверку, большинство моих желаний оказались фальшивкой. Я будто стою на перепутье тысячи дорог и боюсь сделать шаг.

— Я тебя понимаю, Гермиона. Мы оба через многое прошли, многое преодолели… но будь честна с собой, ты достойна лучшего, чем реализовывать планы, придуманные для тебя Роном. Планирование само по себе вещь нужная и полезная, но иногда стоит позволить себе совершать маленькие безумства, — задорно улыбнулся Гарри, и на душе Гермионы снова потеплело от его улыбки.

— Конфуций говорил: «Слишком твердое дерево сломается на сильном ветру». — Декламируя, Гарри шутливо воздел палец к небу.

— Не говорил такого Конфуций, — буркнула Гермиона, затем не выдержала и расхохоталась.

— Не говорил, — легко согласился с ней Поттер и тоже засмеялся. — Это Невилл сказал, но он совершенно прав. Сделай что-нибудь сумасшедшее, Гермиона! Хочешь, я выпишу тебе неограниченную карту Гринготтса? Ты сможешь ходить по магазинам, пока тебя носят ноги, и скупать все, что тебе понравится. Брось все дела и заботы, поезжай в кругосветное путешествие, ты же хотела посмотреть мир. Съезди в Японию, чтобы искупаться в целебных горячих источниках, пройдись по магазинам в Милане, смени имидж у ведущих стилистов из Беверли Хилз, потанцуй топлес на карнавале в Рио.

На последней реплике Гермиона удивленно приподняла брови.

— Поезжай, куда хочется, делай, что нравится, а когда вернешься, знай, я всегда буду ждать здесь твоего возвращения.

— А как насчет тебя самого? Никакого расслабляющего отпуска?

— Хм… Хорошо, я тоже рассмотрю топлес-карнавал в Рио в качестве релакса, — хохотнул Гарри.

— Только если топлес будет Снейп, — усмехнулась в ответ Гермиона.

Ухмылка Гарри увяла, сменившись шоком. Глаза широко распахнулись.

— Да ладно тебе, не надо смотреть на меня столь потрясенно. Я знаю тебя уже без малого тысячу лет. К тому же я буду скучать по вам обоим… и вашим голодным взглядам, которыми вы поедаете друг друга, — улыбка Гермиона стала шире.

— Я не… то есть… Это так очевидно?

— Ох, Гарри. — Гермиона покачала головой. — Как бы то ни было, я одобряю твой выбор, — успокоила она его. — Северус — хороший человек. Мне кажется, он способен сделать тебя счастливым. — Гермиона из-под длинных ресниц бросила осторожный взгляд на Гарри, ожидая его реакции. Она вовсе не хотела обидеть его поспешными выводами. — Конечно, не таким счастливым, как покупки в Милане и Беверли Хилз, но, думаю, вы оба сможете добиться большего, если будете вместе. Не позволяй ничему и никому сдерживать твое стремление, даже самому Снейпу.

Немного оправившись от потрясения, Гарри смущенно улыбнулся и попытался увести разговор от щекотливой темы.

— А что насчет Вас, мисс Грейджер? Есть ли на свете кто-то, кто способен заставить Ваше сердце биться быстрее? Рон — самодовольный урод и определенно не стоит тебя.

Гермиона грустно покачала головой. Солнце окончательно село за горизонт, и друзья медленно двинулись в обратную дорогу к замку.

— Подумай серьезно над моим предложением, Миона. Просто реши, куда бы ты хотела поехать, и я все устрою.

— А как же Винки? Я не могу бросить ее одну.

— И не надо. Возьми ее с собой, а также прихвати в помощницы Соль.

— А как Невилл без меня?

— Он согласится тебя подождать.

— Мое исследование?

— Гермиона, у тебя слишком много возражений. И все они безосновательны.

Я заказываю тебе билет в Австралию на конец этой недели. Никакие возражения не принимаются. У тебя есть четыре дня, чтобы уладить дела здесь, в Британии. Хорошо, плюс еще три дня, чтобы пройтись по магазинам. Гермиона, по ВСЕМ магазинам, вне зависимости от их ценовой политики, — твердо заявил Поттер, пристально глядя в глаза подруги, пока та не кивнула согласно в ответ, — тебе нужен новый гардероб.

* * *

Гарри вернулся в свои комнаты в покоях Гриффиндора, еле волоча ноги от усталости. Личные комнаты Годрика Гриффиндора вмещали в себя довольно просторную и хорошо обставленную гостиную, хозяйскую спальню, две гостевые комнаты (замок предоставлял столько комнат для гостей, сколько может понадобиться владельцу), отдельную столовую, учебный класс с обширной библиотекой, кабинет и научную обсерваторию. Гарри лично попросил замок создать небольшую комнату для своего домового эльфа Кричера с отдельной ванной. Пришедший в ужас эльф попытался отказаться, но Поттер твердо дал понять, что это не просьба, а приказ. Эльф смирился, и даже неплохо обустроился на новом месте, но продолжал недовольно бурчать о нарушении всех канонов и древних традиций семьи Блэков.

Еще не заходя в гостиную, Гарри услышал громкие голоса двух мужчин, спорящих друг с другом до хрипоты.

Поттер улыбнулся.

Кричер явился в коридоре ниоткуда, принял у хозяина верхнюю мантию и предложил стакан воды.

— Как давно они спорят? — кивнул в сторону гостиной Гарри.

— Всего лишь пятнадцать минут, сэр. Что-то там о яйцах гусей или уток.

Гарри снова улыбнулся и вошел в гостиную. Внешне убранство этой комнаты очень походило на Комнату Желаний. Главным украшением гостиной был большой портрет Годрика Гриффиндора в своем рабочем кабинете, висящий над камином.

Впервые встретившись со своим легендарным предком, Гарри был поражен и взволнован. Первую свою ночь в покоях Гриффиндора он и вовсе просидел у камина, слушая невероятные рассказы этого необыкновенного человека. Годрик вещал вдохновенно и с приличествующим пафосом. На следующий день Гарри познакомился с портретом Хельги Хаффлпафф в семейных покоях Невилла. Гарри и Невилл дружно взялись за поиски, сообща управляя замком, и сумели отыскать вход в личные комнаты остальных двух основателей, Салазара Слизерина и Ровенны Ровенкло. Портреты были заперты в своих комнатах, на которые были наложены особые чары, не позволявшие им навещать друг друга. Довольные обретенной свободой, основатели взяли за правило приходить в гости к Невиллу, Гарри и директору Макгонаголл по очереди, но вечера они неизменно проводили в гостиной Годрика Гриффиндора в обществе Гарри.

Вскоре Поттер узнал, что Салазар и Годрик на самом деле были закадычными друзьями. Эти двое обожали подкалывать друг друга и часто спорили по всяким пустячным поводам.

Вот и сейчас, увидев Салазара с палочкой наизготовку, кончик которой целился в Годрика, Гарри рассмеялся. Хельга и Ровенна с трудом пытались удержать взбешенного Годрика.

— Каков предмет спора на этот раз? — светским тоном поинтересовался Поттер, с минуту понаблюдав с порога, как эти солидные с виду люди на портрете ведут себя, как сущие дети.

— Этот тупоголовый идиот говорит, что скорлупа утиных яиц подходит для зелья роста волос лучше, чем скорлупа гусиных, хотя всем давно известно, что в яйце канадского гуся куда больше полезных свойств, чем у яиц какой-то глупой утки! — на одном дыхании выпалил возмущенный Салазар, гневно сверкая глазами и вздернув высокомерно подбородок.

— Этот старый болтун, — ответствовал Годрик, краснея от возмущения, как помидор, — считает, что раз он получил звание мастера Зелий, то больше всех понимает в яичной скорлупе. Неужто никто, кроме него, больше ничего не смыслит в зельях?! Он уверен, что всё всегда знает лучше всех!

Гарри устроился в глубоком кресле у камина, с удовольствием вытянул уставшие ноги к огню, тяжело вздохнул и покачал головой.

— Годрик, Вы когда-нибудь варили зелья для роста волос?

— Это совершенно не имеет значения, потому что…

— Просто ответьте, да или нет?

— Хорошо. Нет, но…

— Никаких НО! На этом спор окончен.

— Спасибо, Гарри, — с победной улыбкой поклонился на портрете Салазар, — по крайней мере, у одного из Ваших потомков, Годрик, есть чувство меры и здравый смысл. Теперь Вам есть чем гордиться.

Надо заметить, в первую ночь, когда освобожденные портреты всех четырех основателей собрались на картине над камином в гостиной Гарри, тот рассказал им историю всей своей жизни, без купюр и замалчиваний, включая последние события. Основатели, надо отдать им должное, слушали внимательно, ни разу не перебив Гарри. По окончании рассказа Салазар Слизерин признал охрипшего от длинного монолога Поттера достойным звания истинного слизеринца, что тут же положило начало первому спору между Салазаром и Годриком.

— Салли, Вы же знаете Годрика, — обратился Гарри к довольно приосанившемуся Слизерину, — он намеренно втравливает Вас в пустые споры, чтобы позлить. Не попадайтесь Вы на эту удочку, в конце концов, где же ваша хваленая слизеринская хитрость?

— Это он первый начал, — обиженно надул губы Годрик, — я только говорил…

— Помолчите, коллега. Вы же слышали, что Вам сказал Гарри, вы НИЧЕГО не смыслите в зельях! — самодовольно ухмыльнулся Салазар, благоразумно пропустив реплику Гарри о хитрости мимо ушей.

— Господа, если вы не прекратите спорить, — от спора основателей у Гарри окончательно разболелась голова, — то я буду вынужден разделить вас по вашим гостиным.

— Я уже в своей гостиной, — радостно улыбнулся Годрик и показал Салазару язык.

— Вот именно! — Гарри постарался, чтобы его голос звучал сурово, как в разговоре с непослушными детьми. — И я не позволю другим портретам приходить и навещать Вас, — Гарри внимательно следил за реакцией на картине, стараясь удержать строгое выражение на лице, которое норовило расплыться широкой ухмылкой. Дабы его потуги не были никем обнаружены, он поспешно закрылся бокалом с красным вином, так своевременно поданным заботливым Кричером.

— Вы не можете так поступить! — хором возразили Годрик с Салазаром.

— Я не могу?! — Поттер иронически поиграл бровями. — Уверены? Я ведь его потомок, — он кивнул в сторону Годрика, — а значит, могу быть очень, очень упрямым и настойчивым в том, чего мне особенно хочется.

Оба основателя притихли, обдумывая это неоспоримый аргумент.

Ровенна звонко рассмеялась.

— Гарри, где же ты был тысячу лет назад?

Смех Хельги вторил ей.

— Да уж. Но я рада, что теперь ты с нами. Когда ты тоже умрешь, надо позаботиться, чтобы твой портрет остался висеть здесь, в Хогвартсе. Не думаю, что мы продержимся целую вечность без такого помощника, как ты.

— Ах, Хельга, — с театральным пафосом пропел Поттер, — я буду счастлив, но лишь при условии, что мой портрет получит эксклюзивное право навещать Вас каждый день, дабы погреться в лучах Вашей неувядающей красоты.

Хельга смущенно хихикнула и замахала на Гарри кружевным платочком.

— Какой Вы проказливый мальчик. Я бы не против, но боюсь, один небезызвестный профессор Зелий будет сильно возражать… — она хитро подмигнула Гарри.

— ЧТО?!! Ох, Мерлин! Гермиона права. Неужели все настолько заметно?

— Гарри, мы знаем тебя всего четыре дня, но даже нам всем ясно, насколько ты заинтересован этим человеком, — снисходительно улыбнулась Хельга.

— И не менее очевидна ответная заинтересованность, — добавила Ровенна. — Он так напоминает мне моего Сэлвина. Такой же высокий, статный, но серьезный и задумчивый. Но для меня и только для меня одной, его взгляд становится таким нежным, полным любви. То же я вижу в твоем Северусе.

— И где же твой старый ворчун Сэлвин проводит сегодняшний вечер? — спросил Салазар, удобно устраиваясь в кресле Гриффиндора, воспользовавшись моментом, когда его законный владелец отошел к буфету наполнить свой бокал огневиски. (Одна из приятнейших особенностей живописи — то, что уровень алкоголя в нарисованной бутылке при этом ничуть не уменьшается).

Ровенна печально вздохнула.

— Он в покоях Ровенкло. Ему удалось уговорить Огдена привести Хелену в семейные покои. Когда я уходила, Сэлвин устроил ей настоящий выговор.

Призрак факультета Ровенкло, Серая Леди, была дочерью Ровенны Хеленой. Она умерла, сбежав с украденной диадемой своей матери. Перед смертью Хелена спрятала диадему в Албании, но, поддавшись уговорам, рассказала эту историю очаровательному мальчику, Тому Риддлу. В конечном итоге, тот разыскал диадему и превратил найденный артефакт в крестраж. Диадема с крестражем была разрушена перед последней битвой, но Хелена до сих пор считала себя виноватой.

— Пойду я лучше их проведаю, — задумчиво заключила Ровенна. — Гарри, спасибо за приглашение, видеть тебя, как всегда, большое удовольствие. Доброй всем ночи. — С этими словами Ровенна шагнула за раму и исчезла из виду.

* * *

Спустя несколько минут после ухода Ровенны раздался настойчивый стук в дверь. На приглашение войти отозвался Снейп. Шагнув в гостиную, Северус быстро огляделся, узнал на портрете основателей и коротко склонил голову в вежливом приветствии.

Хельга стрельнула глазами на Гарри, хихикнула и, притворно зевнув, заявила, что ей просто необходимо немедленно проведать Невилла, после чего спешно удалилась.

Годрик и Салазар такой душевной тонкостью не обладали и остались. Салазар все еще занимал кресло Годрика, но тот, вопреки обыкновению, не протестовал, наоборот, предложил своему другу и извечному противнику бокал огневиски. Сам Годрик со вторым бокалом устроился на краешке письменного стола, болтая ногами. Оба основателя приготовились внимательно наблюдать за действиями двух магов в гостиной. Гарри чувствовал себя, как шут на театрально сцене.

— Добрый вечер, Гарри. Как прошла Ваша сегодняшняя прогулка? Ноги не болят? — вежливо спросил Северус, не замечая возникшего в комнате напряжения. Зельевар опустился в одно из глубоких мягких кресел у камина.

— Все нормально, — быстро ответил Гарри и выдавил вымученную улыбку. Нервным жестом он попытался пригладить волосы, но лишь еще больше их разлохматил. Он совершенно не представлял, что в данном случае ему следует сказать.

Потоптавшись на месте, он догадался предложить Снейпу бокал огневиски, о чем ему недвусмысленно просигналили своими бокалами основатели с портрета. Северус бокал принял и благосклонно кивнул.

Гарри пристроился возле второго кресла, прислонившись к его спинке, пытаясь придать своей позе расслабленную непринужденность.

— Что же Вас привело ко мне этим вечером? — как можно беззаботнее спросил Поттер, и тут же пожалел об этом. Вопрос прозвучал совершенно бестактно, как если бы присутствие гостя ему было в тягость.

Годрик на портрете возмущенно засопел, а Салазар хихикнул. Гарри бросил на портрет упреждающий, как ему казалось, суровый взгляд, и они снова затихли.

— Я пришел, чтобы справиться о Ваших завтрашних планах, — нимало не смутившись вопроса, ответил Снейп. — Существует одна… хм… проблема, которую я хотел бы попросить Вас решить.

Гарри скосил глаза на портрет и увидел, что Салазар что-то тихонько нашептывает Годрику на ухо, отчего тот стыдливо краснеет и так же тихонько хихикает в кулак. Гарри бросил на портрет еще один суровый взгляд.

— У меня назначена встреча с Малфоями, — пожал плечами Поттер. — Магнус и Гробрик прислали полный список моих документов на собственность, среди них бумаги по завещанию Ориона Блэка для Нарциссы и Драко. Я просил Магнуса навести порядок в документации, которую мы обсуждали ранее. Вчера я послал приглашение Малфоям на встречу в дом Блэков на Гриммаунд Плейс. Кричер и я отправляемся туда завтра утром. Встреча назначена на 10 часов.

Снейп нахмурился.

— Почему дом Блэков? Почему не Хогвартс или Гринготтс?

— Мне кажется, Люциус и Нарцисса избегают появляться в публичных местах — таких, как Диагон аллея. Насколько мне известно, в прошлый раз прохожие забросали их гнилыми помидорами и яйцами, выкрикивали оскорбления. Думаю, их неприязнь к Хогвартсу также очевидна. Кроме того, дом на Гриммаунд Плейс — один из главных особняков семейства Блэков, родовое гнездо Нарциссы. Если я хочу внушить им уважение к себе как к лорду Блэку, то лучше места для встречи не найти.

Снейп задумался, закусив губу.

— Меня беспокоит, не решится ли мой старый друг выкинуть что-нибудь эдакое.

— Я смогу позаботиться о себе.

— О, да. Конечно, — закатил глаза Снейп.

Гарри не выдержал и рассмеялся.

— Почему, Северус, Вы всегда сомневаетесь, когда речь заходит о моих способностях защитить себя?

— Нет, Вы не правы. Я понимаю, что Вы вполне… — начал Снейп, явно злясь на себя.

— Он просто заботится о тебе, — брякнул умиленный Салазар и тут же прикрыл рот рукой, получив от Гарри еще один суровый взгляд.

— Нет… Дело вовсе не в этом, — поспешил откреститься Снейп, не дай Мерлин кто-то заподозрит его в таком ужасном поступке. — Для Люциуса настали очень тяжелые времена. Ему, Драко и Нарциссе пришлось распрощаться со всем своим имуществом, чтобы уплатить военную контрибуцию и остаться на свободе. Они потеряли все: дома, земли, золото, даже драгоценности Нарциссы были проданы с аукциона. В настоящий момент они ютятся в маленьком домике, принадлежащем одному из кузенов Люциуса, и существуют на более чем скромный доход Драко. Тому удалось устроиться подмастерьем к мастеру Зелий. — Снейп опустил взгляд, и Гарри подумал, что без участия Северуса Драко не получил бы и эту работу. — Люциус может обвинить Вас в своих бедах и, не видя другого выхода, решиться уничтожить Вас даже ценой собственной жизни.

— Да, он точно заботится о тебе, — растроганно подтвердил Годрик. Гарри сокрушенно покачал головой, лениво взмахнул рукой, и без помощи палочки послал слабое жалящее проклятие в портрет. Оба основателя яростно заверещали.

— Тем больше у них причин согласиться на мое предложение, оно даст им шанс начать новую жизнь. Думаю, по крайней мере, Нарцисса будет мне благодарна. Если Вы все же беспокоитесь за исход встречи, то можете присоединиться к нам.

Северус отрицательно покачал головой.

— Вы должны сделать им предложение самостоятельно. Они не станут Вас уважать, если я буду стоять за Вашим плечом. Ко всему прочему, у меня есть к Вам личная просьба. Через 5 дней состоится всемирная конференция зельеваров. Я давно готовился к ней, написал исследовательские работы по усовершенствованию рецепта Аконитового зелья, облегчающего превращение оборотней, и улучшению обезболивающего зелья. Последнее я испытывал на себе, как человек, многократно подвергавшийся проклятию Круциатус.

— Уверен, Ваши работы будут иметь большой успех, — осторожно высказался Гарри, не совсем понимая, к чему тот клонит.

— Несомненно. Однако события последних дней многое изменили. Поймите, эта конференция очень важна для моей дальнейшей карьеры зельевара. Мне необходимо восстановить свою репутацию и членство в обществе зельеваров, я, по понятным причинам, не следил за развитием этой отрасли последние пару лет.

Именно поэтому мне необходимо получить от Вас письменное разрешение, для этого я и интересовался Вашими завтрашними планами.

— Великий Мерлин! — удивился Гарри, — Вы, должно быть, совершенно отчаялись, если Вам нужно от меня письменное разрешение на восстановление в обществе зельеваров! — Голос Поттера искрился добродушным весельем, но, заработав от Снейпа в ответ на шутку фирменный леденящий душу взгляд, Гарри поперхнулся, вспомнив, с КЕМ он на самом деле разговаривает.

— Нет же, глупый мальчишка! — Северус нетерпеливо махнул рукой. — Одним из основных условий конференции является участие зельеваров в аукционе редких компонентов для зелий. Зельевары со всего мира в качестве взноса за участие выставляют редчайшие, а зачастую и вовсе исчезнувшие с лица земли, ингредиенты. Таким образом, осуществляется обращение веществ, входящих в состав зелий, в магическом мире. Я приготовил для аукциона пузырек слез Феникса и несколько флаконов с редким пеплом того же Феникса. Именно благодаря им я мог бы стать участником конференции. Но эти компоненты, так же как и кровь единорога, мы использовали для поиска Вашего лечения. Я надеялся, что Вы позволите мне взять один или два небольших кусочка кожи василиска из Тайной комнаты. Я смог бы предложить их на аукционе, ведь мы израсходовали весь материал на прошлой неделе в различных экспериментах. Я заплачу Вам столько, сколько Вы захотите, но мне нужно Ваше официальное разрешение на использование этого компонента.

— Я буду рад сопроводить Вас в Тайную комнату, и Вы сможете взять столько кожи, сколько Вам угодно. Там ее не меньше 60 футов, сброшенной самим василиском, да еще столько же на убитом теле. Я просто не понимаю, зачем Вам мое разрешение, да еще и письменное?

— Вы убили этого василиска и, с юридической точки зрения, он принадлежит Вам, — пожал плечами Снейп.

— К тому же мой слабоумный потомок умудрился сделать Вас его наследником, поэтому все мое имущество, включая моего любимого василиска, переходит к Вам, Гарри, — возвестил Салазар Слизерин с портрета.

— Ну, ничего себе! Я не знал. Хорошо, Северус, я понял. Вы можете взять себе всю кожу с этой рептилии и что-либо еще из его частей и продать с аукциона. Средства, вырученные за эти лоты, Вы также можете оставить себе, я не нуждаюсь в деньгах.

На лице Северуса наконец-то промелькнула облегченная улыбка — вероятно, он прикидывал в уме, сколько всего интересного сможет сварить, имея при себе столь богатый арсенал редких материалов.

— Отлично! Возможно, мы могли бы спуститься в Комнату послезавтра и собрать все необходимое?

— С Вами я бы согласился спуститься и прямо сейчас, — развел руками Поттер, — но думаю, Вы бы предпочли провести там целый день.

— Великолепно, — выдохнул Снейп, довольно потирая руки. Глаза его блестели. — Вы не представляете, насколько ценна для зельевара эта шкура. Вы понятия не имеете, что это значит лично для меня. Я чрезвычайно признателен Вам.

Гарри улыбнулся.

— А Вы, оказывается, азартны, Северус. Есть еще что-нибудь, в чем я мог бы быть Вам полезен?

Салазар и Годрик обменивались шепотом сальными шутками и хихикали, поглядывая на магов в гостиной. Гарри, почти не глядя, послал в портрет проклятие щекотки.

— Что ж, если Вы сами предлагаете… — задумчиво протянул Снейп.

Ответом ему стал гомерический хохот с портрета. Гарри метнул еще одним проклятием посильнее; его слух порадовали вопли с картины и грохот падения. Это Годрик умудрился сверзиться с края стола.

— … я подумывал, что было бы совсем не лишним раздобыть перо легендарного грифона. Насколько мне известно, за последние 400 лет существования конференции зельеваров, еще никто и никогда не приносил на аукцион перо грифона. Многие древние и чрезвычайно сильные снадобья основаны на этом компоненте. Однако из-за исчезновения этого волшебного животного зелья были заброшены и незаслуженно забыты. — Северус на мгновение прикрыл глаза, на его лице появилось мечтательное выражение. — Если я появлюсь на конференции с двумя самыми редкими ингредиентами, то произведу настоящий фурор.

Гарри рассмеялся.

Восторг в глазах зельевара был неподдельным, юноша никогда не слышал, чтобы тот говорил о чем-то с таким же чувством, таким волнением.

Гриффиндорец поднялся с кресла, вышел в центр гостиной и превратился. После удаления блоков с магии любые превращения давались ему несказанно легко, анимагия особенно.

Для каждой из его анимагических форм он подобрал собственные имена, и только грифон требовал называть себе просто Грифон.

Северус в восхищении и благоговейном страхе смотрел на магическое существо, не смея протянуть руку и коснуться.

Грифон лениво потянулся и потерся головой о ладонь Северуса, прося о ласке. Тот осторожно провел рукой по перьям на его голове. Ответом ему послужило мелодичное гортанное курлыканье.

Грифон, переминаясь с ноги на ногу, осторожно расправил огромные крылья, стараясь не переломать хрупкие предметы мебели ненароком, что, впрочем, не помешало ему мстительно пройтись крылом по холсту над камином. Годрик и навещающий его Салазар закричали с портрета в притворном возмущении.

Северус почтительно приблизился и, протянув руку, вытащил из крыла длинное, отливающее золотом перо, приблизительно в фут длиной. Отступив назад, Снейп поблагодарил Грифона поклоном.

Грифон поклонился в ответ, отступил назад и вытащил клювом еще одно перо из другого крыла. Второе было длиннее и оказалось темно-рыжим с золотистым переливом.

Северус снова шагнул вперед и торопливо подобрал его с пола.

Гарри потянулся всем телом, захлопал крыльями и перевоплотился в человеческий облик. Он широко улыбался, глядя, как Северус, прикрыв глаза, водит кончиками перьев по своему лицу и что-то тихо мурлычет себе под нос. Кажется, от радости зельевар забыл, что он в комнате не один.

Снейп, пойманный Гарри за таким компрометирующим занятием, покраснел, будто под бледную кожу опрокинули свекольный сок и снова занял место в кресле у камина, стараясь придать своему лицу максимально невозмутимый вид. Взгляды, которые бросал на него Поттер, нисколько не помогали Северусу в этом. Гарри тяжело дышал и, закусив губу, поедал раскрасневшегося профессора жадным взглядом.

А что? Он только что обернулся грифоном, может же он себе позволить немного запыхаться?

В гостиную неслышно прокрался Кричер, расставил на столике между креслами легкие закуски, чопорно поклонился и исчез.

С появлением домового эльфа атмосфера в комнате разрядилась. Двое магов за неспешным ужином еще долго обсуждали предстоящую конференцию зельеваров и участие в ней Снейпа.

Когда поздним вечером Северус попрощался и ушел, Гарри печально вздохнул. Оставаться одному ему совсем не хотелось.

— Глупый мальчишка, — раздалось ворчание с портрета, — мог хотя бы поцеловать его, пожелав доброй ночи.

Не открывая глаз, Гарри махнул рукой в сторону картины и засмеялся, услышав, как ножка кресла под Салазаром подломилась, и он кулем свалился на пол. С портрета послышались устаревшие, и большей частью нецензурные, проклятия.

* * *

Следующим ранним утром Гарри был вновь наряжен исполнительным домовым эльфом в дорогую синюю мантию (Поттер мысленно дал себе обещание непременно выкроить время и пройтись по магловским магазинам одежды).

Гарри с Кричером решили отправиться в дом Блэков рано на рассвете, поэтому юноша поспешно проглотил свой завтрак в собственной столовой и без четверти восемь был готов к встрече с Малфоями. Покинув комнаты, Гарри с удивлением обнаружил у входа Гермиону. Девушка препиралась с портретом Грифона, охраняющим вход в покои Гриффиндора. И хотя Гарри заранее предупредил упрямый портрет, что его друзья, и Гермиона в частности, имеют полное право проходить к нему в любое время дня и ночи, Грифон ее не пустил. Волшебное животное, надменно вздернув каменный подбородок, вещало что-то о юных леди (да еще и без сопровождения), которым не след ломиться так рано утром в спальню к молодому лорду.

На лице Гермионы отразилось заметное облегчение, когда она увидела на пороге Гарри. После обмена приветствиями Гермиона объяснила свой ранний визит. Она мучилась мыслями всю ночь и, взвесив все за и против (а как же иначе!) решила, что Гарри прав, она не станет терять время и примет его щедрое предложение. Ввиду всего вышесказанного ей, Гермионе, непременно нужен сопровождающий в Лондоне и, согласно предложению Гарри, она хочет, чтобы он обязательно отправился вместе с ней. Все это Гермиона высказала быстро, на одном дыхании.

Когда девушка волновалась, она всегда говорила чересчур сбивчиво. Гарри оставалось только кивать и улыбаться: наконец-то он видел перед собой прежнюю Гермиону.

Гоблины банка выдали Гарри, как одному из самых уважаемых клиентов, редкий волшебный артефакт — зеркало, которое позволяло ему связываться с Магнусом немедленно. Увидев в отражении лицо гоблина, Гарри попросил приготовить для своей подруги неограниченную карту Гринготтса, которую она смогла бы использовать как в магическом, так и в магловском мире. А также забронировать на ее имя билет на самолет до Сиднея на ближайшую пятницу.

Магнус заверил, что сегодня же к 9 утра он лично явится в дом Блэков и принесет все необходимое.

Гермиона, открыв рот, наблюдала за деловитыми распоряжениями друга. В который раз она поймала себя на мысли, что он сильно повзрослел за последние дни. Она взяла его под руку и они, выйдя из замка, двинулись по дорожке, ведущей за границу защитного барьера Хогвартса. По пути они обсуждали возможные реакции Малфоев на предложения Гарри. Надо ли говорить, что особой любви к Малфоям ни Гарри, ни Гермиона не испытывали. Если Гарри избежать встречи никак не удается, он ведь ее сам и назначил, то Гермиона решительно не хотела оставаться в доме на Гриммаунд Плейс, когда туда явится злополучное семейство. Девушка надеялась, что к тому моменту, как она вернется с покупками, их уже там не будет.

Друзья аппарировали в поместье сразу же, как перешагнули защиту замка, и Кричер тут же скрылся в темных коридорах, бормоча что-то о необходимости подготовить дом к визиту родовитых особ.

Гарри включил Гермиону в число людей, способных посещать дом Блэков, и она ответила ему благодарной улыбкой. В ожидании Магнуса друзья обсуждали планы Гермионы в отношении ее предстоящей поездки к родителям. Магнус появился перед ними с потрясающей точностью, с поклоном вручая девушке банковскую карту на ее имя.

Карта была обычной, ничем не отличающейся от стандартных карт из магловских банков, но всякий волшебник мог бы по достоинству оценить ее. Карта была матово-черной с золотым теснением в виде дракона, обвивающего причудливо выписанную букву «G». Гоблин с гордостью сообщил девушке, что на карту наложена сложная защита от кражи, и она будет действовать только для покупок, совершенных мисс Грейнджер лично. Помимо банковской карты, он вручил ей документы и билет до Сиднея первым классом, подтверждение на размещение в лучшей гостинице города. Отель был смешанным, в нем могли останавливаться как маги, так и маглы, ничуть не стесняя друг друга. К тому же, гоблин, немного смутившись, сообщил, что взял на себя смелость зарезервировать на все время пребывания Гермионы в стране частный автомобиль, который доставит ее куда бы ей ни понадобилось.

Гермиона от всей души поблагодарила Гарри за щедрость и Магнуса за заботу, убрала документы в сумочку и отправилась за покупками в Лондон. Ей предстояло обойти немало магловских магазинов и магических лавочек, чтобы составить себе приемлемый гардероб. Прежде чем девушка успела скрыться в зеленом пламени камина, Гарри успел крикнуть ей в след:

— Помни, шопинг должен быть сумасшедшим!

* * *

Ровно в 10 часов Гарри уменьшил защитные чары, наложенные на дом, и тот стал видим окружающим магам, но при этом оставался незаметен для соседей-маглов. Кричер торопливо посеменил ко входу, дабы встретить Малфоев у порога, как и положено порядочному домовому эльфу в респектабельном доме родовитого мага. Он провел гостей в главный кабинет, где их уже поджидал Поттер в сопровождении Магнуса и Фаерфорджа.

Каждый, кто раньше был хоть немного знаком с Люциусом Малфоем, был бы шокирован его внешним видом, встретив того где-нибудь на улице. Гарри мог только надеяться, что ничем не выдал гостям своего шока.

Старший Малфой выглядел крайне изможденным и сломленным, его всегда длинные светлые волосы были коротко обрезаны, мантия чистая, но явно знавшая лучшие времена. Его высокую фигуру больше не украшала дорогая серебряная трость, с которой он любил прогуливаться; маг шагал медленно, слегка прихрамывая на одну ногу. Единственное, что еще напоминало о былом могуществе, — кольцо лорда на безымянном пальце.

Нарцисса тоже выглядела заметно осунувшейся. Темные круги под глазами делали ее лицо еще бледнее. Она была одета в простое и довольно поношенное платье, однако легкая косметика скрадывала усталый вид, придавая внешности аристократическую утонченность. Длинные светлые волосы были заплетены в аккуратную косу.

Драко ничуть не изменился с последней их с Гарри встречи, разве что одежда на нем выглядела проще (из всех троих Драко однозначно выглядел лучше). Из жестов юноши пропала высокомерная заносчивость, на лице застыла маска доброжелательного равнодушия, и лишь в глазах еще можно было разглядеть некий живой блеск, тень заинтересованности происходящим. Он просто повзрослел и смирился с неизбежным.

Если Гарри был потрясен метаморфозой, произошедшей с семьей Малфоев, стоит ли говорить, каким шоком для них обернулась встреча с Гарри в его новом облике.

Время от времени они видели его колдографии в газетах, начиная с «финальной битвы», но ни разу не встречали лично. И это несмотря на то, что сам Гарри выступал в суде при рассмотрении дела Малфоев. Он всегда давал показания на закрытых слушаниях: как победитель Темного Лорда, Поттер мог себе позволить поставить подобное условие Министерству.

Драко, в отличие от Гарри, не успел скрыть своего изумления на лице. Готовясь к встрече, он представлял себе Гарри совершенно иначе, таким, какими помнил его по школьным годам. Теперь Поттер больше не был невысоким худощавым пареньком в уродливых круглых очках, за которые Драко так любил его дразнить. Нынешний Гарри был не менее высок, чем сам Драко, шире его в плечах и куда более мускулист. Круглые очки исчезли, открыв миру ясный внимательный взгляд ярко-зеленых глаз. Что-то еще едва уловимо изменилось в лице, волосы отливали медью и больше не торчали в разные стороны. На широких плечах Поттера ладно сидела темно-зеленая, явно дорогая мантия, украшенная витиеватой вязью и гербами Поттеров и Блэков. Он выглядел потрясающе. В каждом жесте, каждом повороте головы чувствовалась уверенность, и даже некая властность, которой Драко не видел ни у кого прежде, даже у Темного Лорда. Власть, исходящая от этого незнакомого человека, пугала Драко.

Последнее время он все реже ловил себя на проявлении хоть каких-то эмоций. Безысходность ситуации порождала лишь затяжную депрессию. Драко ощущал напряженное волнение родителей рядом с собой, но если они и были, так же как он, напуганы обликом нового лорда Блэка, то ничем не выдавали своих эмоций.

Когда Люциус и Нарцисса получили приглашение на встречу с новым владельцем особняка Блэков, они все ощутили воодушевление. Возможно, Поттер сможет им помочь хоть немного решить их финансовые проблемы. Нарцисса сказала, что будет просить нового главу рода Блэков о помощи и убежище, даже если для этого ей придется официально расторгнуть брак с мужем. Нет, она вовсе не собиралась бросать Люциуса в трудном положении, но, находясь под защитой и опекой лорда Блэка, она смогла бы быть более полезной своему мужу. Нарцисса, в девичестве Блэк, могла претендовать на небольшое пособие от богатого родственника и так смогла бы поддержать мужа, избавив его от унизительной необходимости умолять о помощи кузена Люциуса. Тогда у всех троих Малфоев мог бы появиться шанс на какое-то подобие цивилизованной жизни.

Старший Малфой был категорически против подобного предложения. Жена и сын — вот то немногое, что у него осталось в этой жизни, то, ради чего еще стоило жить. Он панически боялся, что Нарцисса отдалится от него, получив защиту и поддержку своей семьи, и навсегда покинет его. Не менее этого он боялся позора: после официального развода лорд Блэк может потребовать вернуть приданое в миллион золотых галеонов, полученное за Нарциссой. Люциус будет не в состоянии вернуть деньги, и позор вынудит его совершить самоубийство. Увидев, каким уверенным и сильным выглядит Гарри Поттер, старший Малфой окончательно потерял всякую надежду на помощь с его стороны. Если бы он мог покинуть дом Блэков прямо сейчас, он бы это сделал.

— Доброе утро, мистер Малфой, Нарцисса, Драко.

Осторожный поклон в ответ.

— Доброе утро, лорд Блэк.

Нарцисса преподнесла Гарри небольшой шоколадный торт. Подобное подношение было общепринятым жестом в волшебном мире при официальном представлении новому главе семьи. Размер и стоимость подарка обычно зависели от достатка дарителя.

— Спасибо, — как можно более радушно улыбнулся Гарри, — обожаю шоколадные торты. — Гарри передал блюдо с тортом Фаерфорджу, и тот водрузил его в центр небольшого приставного столика.

— Я знаю, — нерешительно улыбнулась ему в ответ Нарцисса. — Драко нам рассказывал, и поэтому я решила испечь его лично для Вас.

— Тогда я вдвойне признателен Вам за заботу, — улыбка Гарри стала еще шире, широким взмахом руки он предложил гостям занять место за столом (без приглашения лорда Блэка никто из семьи Малфоев сесть не решился). Сгорбленный Кричер в ослепительно белом переднике неторопливо сервировал столик легкими закусками. По опущенным долу взглядам и красным пятнам на щеках Нарциссы Гарри догадался, что они сами еще не завтракали и очень голодны. Тем не менее, ни один из Малфоев не притронулся к предложенным блюдам.

— Перед началом беседы мне бы хотелось, чтобы все присутствующие в гостиной были представлены друг другу, — начал Гарри. — Фаерфордж — мой личный управляющий всем имуществом Блэков и Поттеров.

Гарри внимательно следил за реакцией гостей на это заявление и был доволен произведенным эффектом. Глаза приглашенных расширились от удивления, но вслух никто ничего не высказал. Люциус коротко, но подчеркнуто вежливо, склонил голову в приветствии, давая понять, что узнает Фаерфорджа. На губах Поттера мелькнула легкая улыбка.

— Гоблин слева от меня — Магнус — глава счетов Блэков в банке Гринготтс. — Люциус снова склонил голову, приветствуя и второго гоблина.

— Что ж, думаю, на этом мы можем закончить со знакомством. Как обстоят Ваши дела, лорд Малфой? — светским тоном осведомился Гарри.

По выражению лиц всех троих приглашенных Гарри понял, что этот вопрос задавать не стоило. Дело в том, что накануне этой важной для Гарри встречи Августа Лонгботтом и Огден взялись преподать юному лорду несколько уроков этикета. Именно они настоятельно внушали ему, что вежливый и образованный лорд всегда (ОБЯЗАТЕЛЬНО!!!) при новой встрече должен поинтересоваться состоянием дел другого лорда.

— Бывало и лучше, — хмуро отозвался Люциус, и Гарри не без удивления отметил, что в его голосе нет ни насмешки над попытками юноши соответствовать своей роли, ни скрытого сарказма, только усталость.

— Мне жаль, Драко, что я не видел Вас среди выпускников Хогвартса, — Гарри сделал вторую попытку завязать разговор.

— Тем не менее, мне удалось сдать ТРИТОНы в частным порядке. Сейчас я работаю помощником в лаборатории зельеварения профессора Сэнгре, — в голосе Драко свозил легкий намек на гордость. Дело в том, что Пабло Сэнгре считался одним из ведущих мастеров зельеварения в Испании и был известен своим жестким отбором учеников, принятых к нему на стажировку. Не имея денег, чтобы заплатить за свое обучение, Драко был вынужден работать у мастера младшим помощником. На правах помощника, Драко в итоге мог проложить себе путь к ученичеству, а затем и к мастерству, но этот путь был вдвое дольше и труднее.

— Отличный выбор профессии, — одобрил Гарри. — Всегда считал Зелья наисложнейшим искусством. Я рад, что Вы нашли свое призвание в этом нелегком деле. — Гарри обернулся к Нарциссе. — Как Вы поживете, Нарцисса?

Женщина в смятении смотрела на него во все глаза, гадая про себя, шутит ли он. Она напомнила себе, что этот человек держит сейчас ее благополучие в своих руках. Нарцисса не забыла, что именно Гарри Поттер вступился за них на суде и не позволил отправить всю семью в Азкабан. Его тон казался мягким и участливым, лицо — искренне заинтересованным.

— Наша жизнь сложна, но мы выживаем, поддерживая друг друга, — наконец, ответила Нарцисса. — Как Ваши дела, милорд? Я с сожалением прочла в газетах, что Ваша свадьба с мисс Уизли отложена. Надеюсь, у Вас все в порядке?

Гарри улыбнулся ей, и Нарцисса почувствовала облегчение: он не сердится на нее.

— Все хорошо, спасибо.

«Обмен любезностями прошел успешно, — мысленно поставил галочку Поттер, –пора переходить к деловой части».

— Уверен, вы задаетесь вопросом, зачем я пригласил вас сегодня на встречу. Что же, я не люблю долго ходить вокруг да около. Вы, наверное, знаете, что мой крестный, Сириус Блэк, погиб, завещав мне все свое состояние и титул. Со всеми известными событиями прошлых лет, — Гарри слегка приподнял брови, переводя взгляд с одного Малфоя на другого (гости отводили взгляды), — я не мог уделить должного внимания своим обязанностям в качестве лорда Блэка. Приношу вам за это свои извинения. — Изумленные взгляды гостей одновременно оторвались от разглядывания пустых тарелок фамильного фарфора и воззрились на вещающего Поттера. — Однако теперь, когда я принял лордство Поттеров и Блэков, я попытаюсь наверстать упущенное и исполнить завещание предыдущего лорда Блэков.

Гарри выдержал театральную паузу. Магнус поднялся и с поклоном передал ему стопку документов.

— Из-за незаконного задержания лорда Сириуса Блэка и заключения его без суда в Азкабан воля предыдущего лорда, Ориона, изложенная в его завещании, не была исполнена. Поэтому я, будучи нынешним лордом Блэком, берусь исправить эту оплошность. Это моя прямая обязанность.

Гарри раскрыл папку с завещанием и зачитал:

— Нарцисса Блэк-Малфой, моя любимая племянница, я оставляю Вам мое имущество в Кенте, состоящее из поместья и земель в десять акров. Я знаю, насколько Вы любите кататься на лошадях, и поэтому уверен, что Вы с радостью в сердце примете мой дар. Также я оставляю Вам сумму в 500 тысяч галеонов, которую Вы можете использовать на Ваше усмотрение.

Гарри поднял взгляд от бумаг и увидел огромное облегчение, отразившееся на лицах всех трех Малфоев, в глазах Нарциссы блестели слезы. Свой собственный дом и деньги имели для них сейчас огромное значение в их намерении начать новую жизнь.

Гарри опустил взгляд и продолжил:

— Вашим детям я оставляю сумму 150 тысяч галеонов. — Гарри посмотрел на побледневшего Драко. — Драко, Вы юридически являетесь единственным ребенком Нарциссы Блэк, вся сумма достается Вам.

Драко закрыл глаза. Гарри видел, как тот борется с набегающими слезами, сдерживает дыхание.

— Вне зависимости от того, что вы решите, эти средства являются вашими.

Однако у меня есть к вам встречное предложение, которое я хотел бы обсудить сегодня.

Его слова, несмотря на заверения, что деньги и дом уже принадлежат им, заставили Малфоев заметно напрячься и не сводить с Поттера обеспокоенных взглядов.

— Во-первых, Нарцисса, в отличие от некоторых предыдущих членов семьи Блэк, я открыто заявляю, что признаю Андромеду Блэк достойной фамилии Блэк. Она и ее единственный внук, Тедди Люпин, с этого момента находятся под моей защитой и опекой. Тедди — мой крестник и сейчас является моим прямым наследником. — Тон Поттера и выражение лица говорили, что ни с какими возражениями по этому вопросу он мириться не намерен.

Нарцисса открыто встретила взгляд Гарри.

— После всех бед, что мы причинили Вам и остальному волшебному миру, не мне судить Ваши решения и поступки, лорд Блэк. Мы сами виноваты в нашем нынешнем бедственном положении. Безумные заблуждения вскружили нам голову. Теперь нам остается лишь сожалеть о них до конца своих дней. Гордыня и предвзятость едва не стоили нам самого дорогого, мы могли потерять друг друга, — Нарцисса бросила нежный взгляд на мужа. — Я клянусь Вам в вечной признательности за все то, что Вы сделали для нашей семьи. Я никогда не забуду сегодняшнюю встречу. В Вашей власти было унизить нас, рассказав о наследстве, но отказавшись передать его нам, Вы имели на это полное право, мы заслужили подобное отношение. Но Вы не сделали этого. Относительно Вашего предложения об опеке, — Нарцисса немного помедлила, прежде чем продолжить. — Если опека подразумевает мой развод с мужем, то я предпочту отказаться и остаться с ним, однако я хотела бы попросить Вашей защиты для Драко, — во взгляде женщины сквозила, так не свойственная ей ранее, мольба.

Драко сокрушенно покачал головой.

— Лорд Блэк, я не меньше матери признателен Вам за доброту и честность, которой мы не заслуживаем, но, так же как и мама, я отказываюсь покинуть семью. Возможно, мой отец и бывает временам настойчивым нахалом, — Драко бросил насмешливо-любящий взгляд на отца и продолжил, — но он МОЙ отец, и я останусь с ним, что бы ни случилось.

Люциус на мгновенье прикрыл глаза и едва слышно выдохнул.

— Денег, что я получу благодаря Вам, мне хватит на обучение Зельям, а это все, о чем я сейчас мечтаю. Я собираюсь работать и добиться успеха собственным трудом.

— Достойное решение, — одобрил Поттер, потирая переносицу — он еще не привык к отсутствию очков. — У меня есть еще одно предложение: Люциус Малфой, я предлагаю вам отказаться от Вашего имени и взять девичью фамилию жены. Это означает, что Вы официально откажетесь от права быть лордом магического мира. Принеся клятву верности мне как лорду Блэку, Вы и Ваша семья сможете рассчитывать на мою поддержку. — Произнося эти слова, Поттер сосредоточенно разглядывал свои переплетенные в замок пальцы рук, которые он нервно сжимал и разжимал на столе. Подняв взгляд на затихших гостей, он встретился с ошеломленными лицами. — Должен вас предупредить заранее, если вы согласитесь на это предложение, а позднее выступите против меня или близких мне людей, пощады не ждите, — голос Гарри был тверд, и в нем свозила прямая угроза.

Нарцисса всхлипнула, в ее больших печальных глазах стояли слезы. Она никогда не думала, что Гарри найдет такой выход из их трудного положения. Женщина с мольбой перевела покрасневшие глаза на мужа. Она молчала, но весь ее вид говорил, что она очень надеется на подобный исход дела. Люциус ответил ей благодарным взглядом — его жена и сын не отказались от него ради выгодной партии, разве мог он рассчитывать на большее и подвести их?

— Спасибо, я принимаю Ваше предложение, — ответил старший Малфой с тем достоинством, на которое был только способен. Он легко снял с пальца кольцо лорда, оно буквально само соскользнуло с похудевшей руки. Бывший Пожиратель Смерти нерешительно протянул кольцо своему сыну Драко, но тот отрицательно помотал головой, и Люциус Малфой положил кольцо на стол перед Гарри.

Поттер коротко кивнул и поспешил закончить тяжелый для всех момент, переведя разговор на нейтральную тему.

— В настоящее время я планирую заняться новыми проектами по восстановлению волшебного мира. Я собираюсь построить два детских приюта. Один для детей магов, потерявших родителей, а другой для сквибов и маглорожденных сирот, от которых по тем или иным причинам отказались родители. Я хочу помочь им приспособиться к новой жизни. Помимо этого, я планирую открыть учебное заведение для юных оборотней, дабы дать им возможность получить необходимые знания и навыки с учетом их дара и подготовить их к обучению в школе и к дальнейшей жизни в обществе. Если кому-то из вас захочется принять участие в каком-то из этих проектов, я буду только рад. Хочу сразу отметить, работать вы будете под руководством Фаерфорджа.

Люциус и Нарцисса переглянулись, ведя какой-то только им одним понятный молчаливый диалог. Гарри поспешил внести дополнительную ясность, он не хотел никого ни к чему принуждать.

— Я знаю, что вам нелегко живется сейчас в Британии, и если вы останетесь здесь, легче не станет. Теперь у вас есть собственный дом в Кенте, но помимо прочего у меня есть владения в Канаде, США, Австралии и даже Южной Америке. Вы можете остаться в Кенте или выбрать любую другую удобную вам страну, я организую ваш переезд туда. Вы сможете начать новую жизнь как мистер и миссис Блэк. Нет необходимости давать ответ сегодня. Вы можете обсудить мое предложение дома, в семейном кругу, и прислать мне ответ совой.

— Мы останемся, — категорично ответил Люциус, в его взгляде мелькнула тень прежнего упрямства, — мы разрушили этот мир, нам и восстанавливать.

— Хорошо, — не смог сдержать улыбки Гарри, — Фаерфордж и Магнус составят необходимые для вашего ознакомления бумаги.

— У меня есть еще один, не менее важный, вопрос для обсуждения.

Гарри вздохнул. Люциус и Нарцисса заметно побледнели, еще не все закончено, и этот страх — плата за их новую защиту.

Поттер отметил про себя испуг на их лицах и слегка усмехнулся.

— Как вы уже знаете, — начал он, — лорд Орион Блэк оставил средства для КАЖДОЙ из своих племянниц и их возможных детей. Нарцисса, еще один дом был оставлен для Вашей сестры и ее детей. Она мертва, ее средства должны перейти к ее наследникам. — Гарри пристально посмотрел в глаза матери Драко и увидел понимание в расширившихся зрачках.

Драко и Люциус выглядели растерянными, они переводили взгляды с Нарциссы на Гарри и обратно.

— Я знаю, что Вы знаете, где она, — с нажимом закончил Поттер.

— Где и чья мать? Только не говорите мне, что Беллатриса жива, — не выдержал Люциус.

— Нет, не Беллатриса, ее дочь Кассиопея.

Люциус подавился воздухом.

— Ты говорила, Белла убила ее собственноручно, Рудольфус рассказывал, что видел ее мертвой. — Люциус развернулся к жене всем корпусом, его тревога была неподдельной.

— Мы инсценировали убийство, — прошептала Нарцисса, закрывая лицо руками, — перед Азкабаном Белла сделалась совершенно безумной, жаждущей власти и расположения Темного Лорда, но даже она не смогла решиться убить свою собственную единственную дочь. Девочка родилась без магического дара.

— Кто она? — спросил Драко.

— Ваша кузина, — ответил за Нарциссу Гарри.

— Моя кузина? У тети Беллы была дочь?!

— Сквиб. Темный Лорд приказал уничтожить ее, когда стало ясно, что никаких магических способностей у нее нет. — Нарцисса успела взять себя в руки и отвечала уже спокойнее. — Когда мы с Беллой услышали, что Макнэйр получил приказ убить свою дочь-сквиба, мы поняли, что Касси следующая. Мы с сестрой подкупили магловского чиновника и оформили девочке новые документы, затем отправили ее подальше от Британии с доверенным эльфом.

— Куда? — Гарри весь подался вперед.

— Мы отправили их в Южную Африку. Тогда эта часть мира была закрыта для остальных магов. Однако, насколько мне позднее стало известно, они уехали оттуда через два месяца в Австралию. Пять лет назад я получила зашифрованную весточку от нее. В ней говорилось, что она замужем за маглом и живет на Австралийском континенте.

— Я должен найти ее, — Поттер решительно хлопнул ладонью по столу.

Нарцисса облегченно кивнула и закусила губу.

— Я не знаю точного адреса, но у меня сохранилось ее сообщение, может, оно сможет помочь найти ее?

Гарри, все еще пребывая в задумчивости, согласно кивнул и обратился к Драко.

— Я хотел бы нанять Вас, если Вы не против, чтобы помочь мне разыскать ее. Сам я не смогу отправиться в Австралию сейчас. Я понимаю, что Ваша работа в лаборатории Сэнгре важна для Вас, и если Вы откажетесь, я пойму.

Теперь пришла очередь Драко погрузиться в задумчивость. Правда, раздумывал он недолго.

— Мне было бы интересно познакомиться со своей кузиной. Какую оплату Вы предлагаете?

— Я оформлю Вам карту Гринготтса на 50 тысяч галеонов на непредвиденные расходы. Карта свободно принимается как в магическом, так и магловском мире. С меня также билет на самолет до Австралии и размещение в гостинице.

— Я найду ее.

— Отлично!

— А сейчас, если вы, так же как и я, проголодались, я попрошу Кричера накрыть нам ранний обед, а Магнус и Фаерфордж подготовят для вас ваши документы.

Во время обеда, когда Драко, Люциус и Фаерфордж обсуждали проблемы создания приютов, из камина вышла Гермиона.

Девушку был просто не узнать. В обновленном облике она выглядела сногсшибательно. Волосы были выпрямлены и уложены профессиональным парикмахером в аккуратную элегантную прическу. Стильная дизайнерская одежда выгодно оттеняла ее стройную фигуру. Гермиона смотрелась, как фотомодель, шагнувшая с глянцевой обложки.

Драко замер, не донеся ложку до рта.

Явно польщенная таким вниманием, Гермиона с приветливой улыбкой поздоровалась со всеми и удивленно изогнула идеальной формы брови. Люциус Малфой за обеденным столом на равных обсуждает какие-то дела с гоблином?

Повернувшись к пришедшему в себя и слегка покрасневшему Драко, девушка спросила:

— Как твои дела, Драко? Чем был занят последние дни?

Драко глубоко вздохнул.

— Я только что согласился помочь лорду Блэку в одном интересном деле.

Гермиона перевела вопросительный взгляд на Гарри. Тот кивнул, отвечая на ее молчаливый вопрос.

— Он согласился помочь мне разыскать Кассиопею.

— Неужели?! — взвизгнула от радости девушка.

— Да, — довольно ухмыльнулся Поттер, — и ты даже не представляешь, где она!

— Где?!

— Наиболее вероятное место ее проживания — Австралия!

— Вы уже знаете, в каком городе? Её точный адрес? Номер телефона, электронную почту? Она замужем, сменила фамилию? У вас есть ее фотография или отпечатки пальцев?! — на одном дыхании выпалила Гермиона.

Гарри переглянулся с Драко, шокированным таким объемом незнакомых слов, и рассмеялся. Он не ожидал, что подруга воспримет эту новость с таким энтузиазмом.

— У Нарциссы есть короткое сообщение от Кассиопеи, и мы надеемся, что эта зацепка поможет нам разыскать ее.

Гермиона задумалась, затем неожиданно окинула Драко внимательным оценивающим взглядом с головы до ног. Щеки Драко снова порозовели.

— Думаю, вид у тебя, Драко, недостаточно магловский. Тебе нужна новая одежда. К тому же, мне, скорее всего, придется провести для тебя экспресс-курс по выживанию среди маглов, иначе ты тут же попадешь в беду. — Гермиона еще раз критическим взглядом пробежала по изящной фигуре слизеринца, отметив его высокий рост и размах плеч, задержала взгляд на светлых волосах, затем выдала вердикт. — Ты слишком похож на волшебника.

Девушка обратилась к Фаерфорджу:

— Вы не могли бы забронировать билет для Драко на один рейс со мной и заменить мой номер в гостинице на двухместный?

— Идем, Драко! Нам нужно обойти много магловских магазинов одежды, и начнем мы, пожалуй, с Глэйдреджса (крупный модный сетевой магазин одежды в Британии — прим. перевод.), там и подберем тебе подходящий гардероб, затем отправимся в магловскую часть Лондона на экскурсионную прогулку.

Гермиона кивнула своим мыслям и поднялась из-за стола.

— Гарри, мы вернемся через несколько часов.

Ей, кажется, не терпелось примерить несколько нарядов, увиденных ею в витринах, на Драко. Девушка выудила из изящной сумочки мобильный телефон с наложенными на него чарами и набрала номер.

— Алло? Ричард? Это Миона! Как ты думаешь, я могла бы доверить сегодня твоим заботам одного моего друга? Уверяю тебя, ты будешь от него в полном восторге. Настоящий платиновый блондин. Отлично! Мы будем у тебя через мгновение. Чмоки-чмоки! — сладко пропела Гермиона и, обернувшись к Драко, добавила уже нормальным тоном:

— Идем, Драко, парикмахер уже ждет нас!

Гарри с усмешкой взглянул на ошалевшего блондина, не ожидавшего попасть в такой оборот.

— Беги, пока не поздно, — шепотом посоветовал ему Гарри.

Драко криво усмехнулся и упрямо вздернул острый подбородок, в его глазах мелькнула былая заносчивая уверенность «мы еще посмотрим кто кого».

Гарри засмеялся. Это был тот самый Драко, каким Гарри запомнил его по школьным стычкам.

Люциус и Нарцисса переглянулись, и впервые за последние три тяжелых года на их лицах появились искренние улыбки.

* * *

В восемь вечера того же долгого дня Гарри нерешительно топтался у дверей кабинета мастера Зелий. Поттер чертовски устал и все, чего он сейчас желал, это провести остаток вечера в компании Северуса Снейпа.

Поправив мантию и пригладив рукой волосы, Гарри глубоко вздохнул и постучался в дверь.

В ответ ему раздалось хмурое «войдите». Поттер открыл дверь и проскользнул внутрь, желая сразу определить настроение хозяина кабинета и на ходу решить, чем будет объяснять свое появление в подземельях.

Северус сидел за своим письменным столом, склонившись над листами пергамента, и что-то писал.

— Как прошел день? — спросил он, поднимая взгляд от работы и кивнув на приветствие.

— Лучше, чем я мог бы ожидать, — довольно хохотнул Гарри. Он по праву мог счесть сегодняшний день удачным. — Люциус и Нарцисса приняли мое предложение. К тому же, Нарцисса сможет помочь мне в поиске Кассиопеи. Вы не поверите, но, по последним данным, она может находиться в Австралии. Гермиона планирует поездку туда в ближайшую пятницу, чтобы навестить родителей. В результате мы решили, что Драко (бедняга, мне его искренне жаль) составит ей компанию, и они вдвоем попробуют разыскать его пропавшую двоюродную сестру.

Северус улыбнулся.

— Гермиона действительно сможет быть полезна Драко. Он мало что знает о мире маглов. Их совместная поездка может быть успешной для них обоих. Оба, и Гермиона и Драко, чувствуют себя потерянными и ненужными в нынешней жизненной ситуации. Это задание бросает им вызов, который заставит их вернуть себе уверенность в своих силах, почувствовать свою нужность обществу.

Гарри восхищенно смотрел на Северуса и заметил, что зельевар с трудом потягивается, разминая затекшие от долгого сидения мышцы спины и шеи.

— У Вас все в порядке? — беспокойно переспросил Поттер. — Похоже, у Вас болит спина?

— Хм… Да, я пишу… — Северус бросил взгляд на настенные часы, — уже пять часов кряду. И если говорить откровенно, конца и края не видно этой писанине. Я смог набросать лишь вводный параграф, да еще и переписал его раз двадцать. При этом не могу сказать, что в итоге он достаточно хорош.

Гарри сделал шаг за спину Снейпу. В его мыслях не было никакого намека на что-то большее, лишь желание помочь, облегчить боль.

— Вам нужно сделать перерыв. Вы просто переутомились. Как можно рассуждать здраво, когда все тело ломит от боли? Расслабьтесь, отдохните. Вот увидите, нужные мысли сами потекут к Вам в голову, как только Вы почувствуете себя лучше, — свои слова Поттер сопровождал медленными круговыми движениями ладоней, массируя плечи Северуса.

Снейп в изнеможении опустил голову на руки и едва слышно застонал от удовольствия.

«Мерлин великий! Как хорошо! У него такие сильные руки!» — мелькали в голове отрывочные мысли.

Скованные напряжением мышцы спины постепенно расслаблялись, поддаваясь усилиям Гарри. Северус снова застонал, на этот раз чуть громче.

Гарри изо всех сил старался не реагировать на эти стоны. Этот человек всецело доверяет ему, а у него бродят в голове непристойные мысли; но некоторая часть его тела была равнодушна к доводам разума. Сердце гулко стучало в груди, набирая обороты, дыхание сбивалось, мысли начали путаться. Сам не осознавая своих действий, Гарри наклонился , мягко коснулся губами шеи Северуса и сразу почувствовал, как мышцы под его руками мгновенно напряглись, но Снейп не остановил его. Это придало Гарри уверенности. Он продолжил свое исследование. Легкая вереница поцелуев проложила дорожку вдоль шеи к уху Северуса, и Гарри тихонько выдохнул в самое ухо:

— Хочешь, чтобы я остановился?

Северус хрипло вдохнул, набирая воздух в легкие. Во время этой мимолетной ласки он не дышал. Когда Снейп все-таки смог подчинить себе голос, он был совершенно не похож на его собственный.

— Нет.

Руки Гарри, будто ждали этой короткой команды, немедленно скользнули с плеч на грудь мужчины, принимаясь поглаживать тело поверх одежды. Язык парня продолжил обратный путь от уха к шее, Гарри нежно прикусывал губами кожу, легонько посасывал, отпускал и снова заглаживал причиненный ущерб поцелуями.

Гарри пробовал Северуса на вкус, как изысканное дорогое вино. Он прижимался грудью к его спине, обнимая руками. Его пальцы скользили по груди Северуса, то сжимая, то поглаживая.

«О, Боги! Что же ты делаешь со мною, Гарри!»

Снейп снова хрипло застонал. И этот стон прозвучал для Гарри, как сигнал, отметающий последние сомнения.

Неожиданно Северус ощутил, как его стул изменил свое положение в пространстве, плавно отделившись от стола, не касаясь ножками пола, он поплыл в сторону, и зельевар оказался лицом к Гарри. Гриффиндорец впился взглядом в темные глаза Северуса, на дне зеленых глаз плескалась такая страсть и неприкрытое желание, что Северус не смог бы им сопротивляться, даже если бы захотел. Один небрежный жест — и подлокотники жесткого кожаного кресла, на котором сидел Снейп, исчезли. Задворками сознания Северус успел удивиться ленивой легкости, с которой этот юноша управлял своей силой.

Поколебавшись мгновение, Гарри оседлал колени Северуса и приник к его губам жадным поцелуем. В этом поцелуе не были нежности, только почти животная страсть, взывающая к первобытным инстинктам, и сила, заявляющая свои права на господство, заставляющая подчиняться. И Северус позволил себе принять ее, отдаться этому неистовому танцу языков, губ, рук. Он просто отпустил себя на волю, позволил себе наслаждаться этими требовательными ласками. Он заслужил это право.

Под их двойным весом спинка стула не выдержала и, треснув, начала крениться. На какую-то долю секунды Северус испугался, что они сейчас сверзятся на пол, но в этот короткий момент его окружила пульсирующая волна магии Гарри — ее невозможно было не узнать — и не позволила хрупкой конструкции развалиться на части.

На этом все мысли о сломанном стуле и прочих ненужных вещах покинули голову Северуса, поскольку его затопили восхитительные ощущения — магия, окружающая его повсюду, проникающая в него.

Гарри настойчиво потерся об него всем телом. Острое, почти невыносимое желание охватило его, требовало прижиматься плотнее и двигаться, двигаться, быстрее.

Северус запрокинул голову, выгибаясь всем телом навстречу. Краем сознания он понял, что мантия на нем распахнулась, и теплые руки с чуткими пальцами коснулись его обнаженной груди. Еще вздох — и губы Гарри сомкнулись на темной затвердевшей горошине соска.

Сбившееся дыхание Северуса превратилось в череду вздохов и всхлипов.

Огромная новая волна магии Гарри, как неистовый морской шторм, накатила на него, вырывая из груди Северуса громкий протяжный стон удовольствия. В этом был весь Гарри, только он мог так отдавать всего себя без остатка, и телом и магией. Никогда раньше Северусу не доводилось испытывать ничего подобного.

Тело мужчины отреагировало само по себе, выгибаясь навстречу, руки прижимали к себе Гарри плотнее.

Юноша отпустил на взятый в плен сосок и потерся пахом о Северуса. Степень его возбуждения не оставляла никакого сомнения даже сквозь слои плотной ткани. Одной рукой Гарри удерживал себя и Снейпа на сломанном стуле, другой скользнул со спины, подхватывая затылок Северуса и прижимаясь губами к губам для еще одного поцелуя. В этот момент тишину кабинета нарушил громкий хлопок аппарации.

— Мне так жаль, лорд Поттер-Блэк, профессор Снейп, — прохныкал тоненький голосок.

Гарри резко отпрянул, обернулся и впился в несчастного Тибби, а это был именно он, яростным взглядом. По виду бедного эльфа, тот явно мечтал оказаться сейчас где угодно, лишь бы не здесь.

— Тибби, кто-то умер, или на замок опять напали? — медленным свистящим шепотом спросил Гарри, будто бы с трудом сдерживая ярость.

Эльф вжался в стену.

— Я….я… я прошу прощения. Директор Макгонаголл сказала, что мне нужно немедленно сообщить вам, что директор Дамблдор вернулся на свой хогвартский портрет.

Северус ощутил еще один всплеск магии Гарри, на этот раз в нем свозила злость, и зельевар успел порадоваться, что эти чувства направлены не на него.

— Мы сейчас будем там, — выдохнул сквозь зубы Поттер.

Тибби быстро закивал и, довольный, что так легко отделался, исчез.

Гарри еще раз тяжело вздохнул и уронил голову на плечо Снейпа.

— Альбус, в эту минуту я ненавижу тебя больше, чем когда-либо.

Еще один вздох, и гриффиндорец поднялся с колен Северуса.

Не глядя на мужчину, Гарри виновато произнес:

— Нам нужно идти. Если Минерва накинется на него прежде, чем мы успеем допросить его, он сможет снова сбежать, и на этот раз — навсегда.

Северус лишь кивнул, не находя в себе сил произнести что-либо вслух.

Гарри повернулся и посмотрел, как Северус трясущимися пальцами торопливо застегивает многочисленные пуговицы на рубашке.

— Мне жаль, — шепнул Гарри.

— Иди, иди, я приду следом, — прокаркал, откашливаясь, Снейп. — Мне нужна … минута, и я догоню тебя.

Гарри кивнул и вышел. Он знал, что Северусу нужно собраться с мыслями, и на это уйдет куда больше времени.

Лишь проделав половину пути от подземелий до кабинета директора, Гарри осознал, что мог бы воспользоваться каминной сетью из комнат Северуса.

«Может, это и к лучшему», — мысленно заключил Поттер, тряхнув головой. Ему все равно нужно было время, чтобы взять себя в руки. Разум молодого мага не желал мириться с прерванным удовольствием, и магия норовила вырваться из-под контроля. Тело кричало о необходимости вернуться и продолжить восхитительный танец страсти. Сердце неистово колотилось в груди, дыхание не желало выравниваться. Боль в паху была почти нестерпимой.

Гарри не мог не думать о Северусе. Как этот независимый и сложный человек отнесся к его довольно-таки агрессивным действиям! Гарри буквально обрушил свою страсть на партнера, подавив его своей силой. Полярный волк, одна из волшебных сущностей Гарри, убеждал его, что, будучи самцом, лидером, альфой, он точно чувствовал, как Северус принимает его лидерство, готов подчиниться. И если бы не Альбус... Гарри едва не застонал от ненависти и бессилия. Более двух недель об этом ублюдке не было ни слуху, ни духу, и вот теперь он является в самый что ни на есть неподходящий момент. У этого старика уникальный талант. Даже с того света он умудряется портить жизнь Гарри Поттеру.

Гарри запустил пятерню в волосы и взъерошил прическу. Гриффиндорцу во что бы то ни стало нужно было успокоиться. Ему нужны были ответы, и единственный человек, который мог бы их дать, изображен на этом чертовом портрете! А значит, надо успокоиться и собраться с мыслями.

Альбус разрушил все, до чего смогли дотянуться его костлявые руки. Если его портрет просто произнесет фразу «во имя великой цели», Гарри не был уверен, что сможет сдержаться и не взорвать его. Но что-то в подсознании шептало ему, что все не так просто. Есть что-то сокрытое от его глаз и понимания. Слишком много нестыковок образовывалось с каждым новым вопросом. И он должен их понять. А значит, надо сосредоточиться и выкинуть из головы все посторонние мысли. Ну, хотя бы на время.

— Господи! Ну почему именно сегодня?! Или если сегодня, то почему именно в этот час? — Гарри истерически хохотнул в пустом коридоре, на миг прислонившись к каменной стене и переводя дух. Его смех отозвался зловещим эхом в дальних коридорах замка.

Сущность грифона, живущая в Гарри, твердила ему, что следует запрятать свое отношение к Альбусу и его деяниям в самый дальний угол души, он должен избавиться от ярости, клокочущей в нем, и мыслей о мести, которые Альбус намеренно заключил в него и Северуса с помощью своей магии. Если он хочет переиграть этого старого интригана, он должен быть свободен от его влияния, должен быть холоден и беспристрастен. Северус Снейп всегда относился к Альбусу с подчеркнутым пиететом, его авторитет был для него непререкаем. Возможно, он немного сомневался в величии этого мага, каким его рисовали после победы Светлых сил журналисты, но все же Альбус при жизни довлел над слизеринцем, распоряжался им, управлял.

Если он, Гарри, хочет изменить положение вещей, хочет завоевать доверие Северуса, он должен сначала победить столь авторитетного для Снейпа мага.

Альбус должен был ответить за все, что совершил, и Гарри позаботится, чтобы тот получил по заслугам.

Неожиданно Гарри услышал издалека свое имя. Поттер завертел головой, стараясь понять, откуда исходит голос, и осознал, что, погруженный в свои раздумья, незаметно для себя дошел до входа в кабинет директора Хогвартса. Лорд Поттер-Блэк шагнул вперед, и горгулья, охраняющая вход, поклонилась ему и сдвинулась, открывая путь. Едва Гарри ступил на движущуюся лестницу, как до него донеслись возмущенные крики Минервы. Её оппонентом в споре был невозмутимый голос Альбуса Дамблдора.

Гарри без стука вошел в кабинет и сразу увидел портрет Альбуса в недавно еще пустовавшей раме. Бывший директор Хогвартса был с двух сторон зажат двумя другими нарисованными на картине директорами — Финеасом Нейджелусом Блэком и Дилисом Деруонтом.

Альбус вскинул голову и встретился взглядом с Гарри. Голубые глаза Дамблдора расширились от удивления, когда он увидел, как изменился внешне Гарри Поттер.

— Гарри, мой мальчик, ты выглядишь просто замечательно! Ты так похож на тот образ, что я рисовал в своём воображении в будущем…

Вместо приветствия и ответа Гарри метнул в портрет жалящее проклятие. Альбус (а с ним Финеас и Дилис) с криком дернулся.

— Как вам это удалось?! — шокированно воскликнул Финеас Блэк.

Гарри проигнорировал вопрос и произнес холодным, уверенным тоном.

— Никогда. Слышите. Никогда больше. НЕ СМЕЙТЕ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ВАШИМ МАЛЬЧИКОМ! Я больше не Ваша глупая игрушка, Альбус. Я сумел сбросить Ваши подавляющие чары и блоки с моего тела и магии. Теперь я тот, кем стать мне предначертано судьбой, я больше не желаю быть глупой пешкой в Ваших играх.

Альбус добродушно усмехнулся, его глаза за очками-половинками весело блеснули. — Таки все сняли? — все еще усмехаясь, участливо переспросил он.

— Да, и Ваши чары на драконьей крови тоже, — в тон ему усмехнулся Поттер.

Ухмылка Альбуса сползла с его лица, глаза зло сощурились, он больше не походил на доброго чудаковатого старика. Неожиданно он резко дернулся, ударил Дилиса под ребра и, отпихнув того прочь, рванулся было к раме. Гарри ждал этого момента и был готов. Резкий взмах палочки — и чары Перфиктус Тоталиус обрушились на Альбуса. Старик без чувств повалился на стул.

— Хогвартс, заблокируй этот портрет. Я не желаю, чтобы Альбус Дамблдор покинул свою раму, — с презрительной гримасой распорядился Поттер.

— Как вам это удалось?! — снова воскликнул донельзя удивленный Финеас.

Гарри бросил на него сердитый взгляд.

— Что именно Вам не понятно?

— Никто в замке не властен над портретами. Никто не может применять магию к волшебникам, изображенным на картинах, лишь сами портреты внутри своей живописи могут колдовать и применять магию друг к другу, — торопливо пояснил за друга Дилис.

Гарри немного успокоился. Его никто не пытается остановить или осудить. Он понимал, что не должен выплескивать свое раздражение и гнев на ни в чем не повинных людей. Альбус, и только Альбус, заслужил его гнев.

— Я предполагаю, — медленно ответил Поттер, — что все дело в моей связи с замком, он позволяет мне управлять собой.

Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге возник бледный Невилл. Вид у него был такой, будто в коридоре он лицом к лицу столкнулся с Волдемортом.

— Приведите, пожалуйста, в чувство этого ублюдка, чтобы я смог задать ему пару вопросов, — сквозь зубы процедил вместо приветствия всегда корректный Лонгботтом. На его бледных щеках красными пятнами проступил румянец.

Вспыхнул зеленой вспышкой камин, и из него в полном деловом облачении строгой школьной мантии шагнул Снейп. Гарри бросил на главу Слизерина обеспокоенный взгляд, но тот даже не оглянулся на него. Северус был собран и невозмутим. Можно было сказать откровенно, что из всех четверых живых магов, собравшихся в этот час в кабинете директора Хогвартса, он был самым невозмутимым. Его мантия была в абсолютном порядке, многочисленные пуговицы сюртука аккуратно застегнуты, на самой мантии ни складки, ни пылинки. Не удостоив своим взглядом никого, Северус сосредоточил все свое внимание на портрете.

В груди Гарри что-то неприятно екнуло, но усилием воли он заставил себя вернуться мыслями к действительности.

Поттер метнул Энервейт в картину, приводя в чувство Альбуса, который тут же предпринял еще одну безуспешную попытку покинуть свою раму. Финеасу и Дилису удалось скрутить Дамблдора и влить ему в рот какое-то зелье. Гарри предположил, что это некий портретный вариант веритасерума.

— Не стоит так напрягаться, Альбус. Хогвартс блокирует твои передвижения. Ты не сможешь покинуть портрет, пока я или Невилл не позволим тебе этого сделать. И уверяю тебя, что теперь убедить меня быть к тебе снисходительнее куда легче, чем добродушного Невилла. — Гарри смотрел, как Дамблдор оставляет бессмысленные попытки пробиться за раму и медленно поворачивается, чтобы встретиться с его холодным насмешливым взглядом.

— Невилл?

— Да. Но лично для Вас я лорд Хаффлпафф, — рявкнул в несвойственной ему манере Невилл.

— Но как… — на лице Дамблдора мелькнула растерянность.

— О! Все предельно просто. Небезызвестный вам Том Риддл оставил мне очень занимательное письмо, — насмешливо протянул Поттер, наслаждаясь сменой эмоций на лице бывшего директора и негодуя одновременно, видя понимание в его взгляде.

Альбус деланно рассмеялся.

— Гарри, Гарри, неужели ты веришь россказням Волдеморта?

— Нет, — зло улыбнулся Поттер, — но я читаю документы из Гринготтса, которые были вызваны для проверки фактов, изложенных в этом письме.

Альбус с усилием вернул себе прежнее выражение лица, так хорошо знакомое Гарри, печально-заботливая маска доброго дедушки заняла привычное место.

— Гарри, ты слишком молод, чтобы понять меня…

— Не стоит нести эту чепуху, — оборвал его Поттер. — Я не ребенок, хотя бы потому, что благодаря вашей «заботе» я не смог им стать. Но даже ребенок может опознать воровство, манипулирование и насилие, Альбус. Вы нас всех магически изнасиловали! — Голос Гарри сорвался на крик.

— Я не Гарри, и для тебя тем более не ребенок. Я тоже требую объяснений! — Северус впился в бывшего наставника ледяным пронизывающим взглядом. — И в Ваших объяснениях я желаю услышать причину, по которой Вы лгали моему деду, убеждая, что я шпионил для Темного Лорда, а не для Ордена!

Краски на портрете на мгновение померкли.

— Все, что вам следует знать, — Альбус Дамблдор обвел собравшихся мудрым взглядом, — так это то, что все было сделано ради великой цели…

Гарри вскинул руку и из его пальцев сорвался огненный шар, со скоростью молнии метнувшийся к картине. Финеас и Дилис поспешили ретироваться на свои портреты. Огонь моментально охватил волшебное полотно, не причиняя вреда самой картине, но вызывая боль у его обитателя. Альбус раненым зверем заметался по нарисованному кабинету, ища убежища. Спустя пару минут Минерва сжалилась и бросила на портрет остужающие чары. Волшебный огонь погас.

— Можете сделать еще одну попытку объяснить, — предложил Невилл.

— Это было необходимо! — выкрикнул Дамблдор, от его добродушного вида ничего не осталось. Голубые глаза гневно сверкали, рот перекошен, узловатые пальцы сжаты в кулаки. — После тысячи лет со дня основания замка защитные чары ослабли. Риддл тогда показал мне свой дьявольский облик. Уже в то время он был совершенно безумен и одержим идеей господства, когда переступил порог этого дома. Я принял единственно верное решение, усилить защиту школы за счет его магии. Его волшебство влилось в магию замка и многократно усилило ее. Благодаря мне, Хогвартс простоит еще тысячу лет!

— Да дерьмо все это! — заорал в ответ Гарри, теряя над собой контроль окончательно. Если Вам была нужна лишь его магия, зачем Вы выгребли всё его золото и книги из хранилищ? Вы пожелали, чтобы его род на нем закончился! — В бессильной ярости Поттер со всего размаху стукнул кулаком по столу. Дубовый письменный стол жалобно заскрипел и покосился.

В глазах Альбуса снова блеснула искорка любопытства. Весь гнев с его лица пропал. Он с удобством устроился в кресле за своим нарисованным столом, переплел пальцы и уставился на Гарри, разглядывая его, как редкое, диковинное животное.

— А ты, Гарри, действительно изменился, — протянул он задумчиво.

— Война многое меняет в человеке, — глухо отозвался Поттер.

— Но почему? Альбус, почему ты это сделал? Зачем забрал магию? — у Минервы не выдержали нервы. Она больше не могла стоять и наблюдать за перепалкой молча.

— Как ты не понимаешь, Минерва. Современные маги зациклились на Основателях. Ах, Гриффиндор то, ох, Слизерин это… В волшебном мире жили волшебники и помогущественнее их, но глупые ведьмы и маги продолжали преклоняться перед Основателями, их деяниями, застряв в прошлом на целую тысячу лет. Я хотел разорвать этот порочный круг, дать людям толчок к развитию, закрыть дверь за этой устаревшей четверкой.

— Планировали переименовать Хогвартс в Дамблдор-Минор? — усмехнулся Невилл.

— Ну, не совсем минор…

— Ах ты, старый махинатор! — взревел Гарри и метнул новое жалящее проклятие в Альбуса.

Тот зашипел от боли, но с места не сдвинулся.

— Даже если принять за правду Ваш рассказ о противоестественной, сумасшедшей попытке обеспечить замок защитой, это никоим образом не объясняет, почему Вы разрушили мою жизнь, Альбус. Я доверял Вам, моя мать любила Вас, как родного отца. Зачем Вы лгали ей?! Зачем забирали деньги, что посылал мне мой дед? — Голос Северуса был тих и спокоен, каким он всегда был на уроках Зелий, но при этом исполнен затаенной угрозы.

Вмешательство Снейпа немного остудило пыл Гарри, дало ему время подумать.

— Мне просто нужны были деньги! — без экивоков рявкнул Дамблдор, подаваясь вперед; маска добродушия, которую он успел нацепить, снова отвалилась. — В свое время я помог ему, и он был мне должен!

Гарри смотрел на бывшего директора и видел в нем Рона. Бывший друг говорил теми же словами, так же оправдывал свои поступки. Таким мог стать Рон сто лет спустя.

— Куда вы девали все средства, что похитили из хранилищ Основателей? — выкрикнул Невилл.

— Они вошли в хранилища Хогвартса и не могли использоваться на мои личные нужды. Совет попечителей очень строго следит за использованием школьных средств, — невозмутимо ответил Дамблдор.

— Тогда как же они сумели прозевать потерю более миллиарда золотых галеонов и всевозможных ценностей, исчезнувших из хранилищ Хогвартса? — вмешалась Макгонаголл. Гарри бросил взгляд на Минерву. Поджатые губы, побледневшее лицо красноречиво говорили о крайней степени раздражения.

— О чем вы говорите, Минерва? — удивленно переспросил Снейп.

— Когда Гарри посвятил меня в историю с кражей денег Основателей, я первым делом нанесла визит в Гринготтс и на правах нынешнего директора Хогвартса потребовала предоставить мне полный и подробный отчет по всем движениям на счетах школы. Все украденные средства были выведены из хранилищ Хогвартса сразу же после их поступления туда. Не сохранилось никаких данных, куда и кому были отправлены эти средства. Более того, они даже выведены за пределы банка Гринготтс.

— Этого я не могу Вам рассказать, — твердо заявил Дамблдор с заметным облегчением в голосе.

— Вы не могли не знать о подобных перемещениях, Вы сами их контролировали!

— Я не могу вам ничего рассказать, — с довольной улыбкой повторил Дамблдор.

— Он находится под чарами, — пояснил ситуацию удивленным магам Финеас, — иногда человек накладывает на самого себя особые чары для того, чтобы никто после его смерти не смог узнать его секреты от портрета. Изображение на картине просто не может знать этих секретов, а значит, не в состоянии их раскрыть.

Невилл тихо выругался. Минерва бросила на портрет испепеляющий взгляд, но повлиять этим она ни на что не могла.

—Давайте зайдем с другой стороны. Альбус, зачем Вы заставили Северуса так страдать? Вы забирали себе его деньги, которые ему посылал его дед? Ладно. Это я худо-бедно могу понять. Но Вы могли оплатить учебу любого ученика через школьный фонд, обеспечить его небольшой, но все же существенной стипендией. Вместо этого Вы позволили ему прозябать в нищете, носить одежду с чужого плеча, закрывали глаза на то, как унижали его однокурсники и мой отец со своей компанией. Объясните, ради Бога, зачем Вам все это было нужно?!

— Он просто хотел, чтобы я присоединился к Темному Лорду, сам подталкивал и направлял меня к нему, не оставляя мне шанса. — Голосом Снейпа можно было проморозить хогвардское озеро насквозь.

Альбус довольно улыбнулся.

— Прежде чем ты, Гарри, впадешь в очередной припадок ярости, я поясню тебе, что все это затевалось для общей пользы. Да, да, я знаю. Тебе трудно в это поверить. Но, тем не менее, это так. Пойми, на каждого могущественного мага Света должен непременно найтись не менее влиятельный маг Тьмы, дабы уравновесить расстановку сил.

После победы над Гриндевальдом я стал самым сильным магом Света и мне был нужен сильный темный противник, поэтому я и взял под свою опеку Риддла и стимулировал его развитие в нужном мне направлении. В то время я узнал о пророчестве, которое гласило, что еще один влиятельный маг придет в волшебный мир из семьи Поттеров. Поначалу я полагал, что речь идет о Джеймсе. Если бы Джеймсу было уготовано возглавить Свет, то противником ему я назначил другого молодого подающего надежды мага, имеющего тяготение к Темным Искусствам.

Гарри с ужасом и недоверием смотрел на картину.

— У Вас ничего не вышло!!! — исступленно закричал он. — Вы не смогли подчинить Северуса! Несмотря на все Ваши старания и чары, он отказался стать Темным магом!

— Ваша мама, Лили, имела большое влияние на Северуса, она не позволяла ему перейти на сторону Тьмы. Я решил избавиться от помехи, — как ни в чем не бывало, продолжил Альбус.

— Что Вы с ней сделали? — задохнулся Снейп, его трясло от едва сдерживаемой ярости.

— Я заставил Петигрю убедить ее, что Мародеры задумали убить тебя. Затем подстроил так, чтобы ты обратил внимание на регулярные ночные прогулки бесшабашной четверки гриффиндорцев. Ты отправился следом за Сириусом и попал в логово оборотня в Визжащей хижине. Джеймс спас тебя, но с этого момента Лили всячески избегала контакта с тобой, пытаясь уберечь. Без нее мне было не сложно подтолкнуть тебя в нужном направлении.

— Сукин сын! Да, как ты посмел! — заорал Северус, теряя последние крохи самообладания.

— Если бы я этого не сделал, Гарри не появился бы на свет. — Дамблдор пожал плечами. — Ты, возможно, женился бы на Лили. Я не мог рисковать, слишком много сил я на тебя потратил, чтобы отпустить.

— Вы использовали школу, чтобы воспитывать Темных магов? — недоверчиво переспросил один из шокированных директоров на портрете.

— Школа — это то самое место, где я должен был готовить к новой жизни молодых магов и ведьм, — наставительно пояснил Дамблдор, — это была моя работа, моя прямая обязанность, если хотите знать. — Альбус снисходительно улыбнулся и развел руками. — Равновесие должно существовать. Хотим мы этого или нет. Миру нужны не только светлые, но и темные маги. Качества, присущие слизеринцам, больше всего подходили для того, чтобы сформировать из них магов Тьмы. Их скрытность и честолюбие, жажда власти и тщеславие служили отличным подспорьем. Таких волшебников всегда проще направить против кого-то или стравить друг с другом. Один факультет темных магов с легкостью уравновешивал наличие светлых магов на остальных трех факультетах.

Дамблдор раскрывал свои мотивы легко, с явным удовольствием и гордостью. Еще бы, ему было приятно, наконец, поведать о скрытых замыслах своих многолетних трудов.

— Отнюдь не все слизеринцы — исчадия ада, как Вы описываете, среди них много достойных, благородных людей. Без вашей «помощи» многие из них не ступили бы на путь Зла. Теперь они должны получить второй шанс в жизни, — уверенность, прозвучавшая в голосе Гарри, была заразительна.

— Никто и никогда не заслуживает второго шанса, — засмеялся Альбус, как будто Гарри напомнил ему забавную шутку, — Мрак должен оставаться мраком.

— Зачем же тогда Вы приняли меня, когда я бежал от Волдеморта и искал Вашей защиты? Почему же МНЕ Вы дали второй шанс?

— Джеймс был убит, делать из тебя второго Темного Лорда, мне было не с руки. — Северус задохнулся от ужаса подобной перспективы. Альбус как будто не заметил подобной реакции. — Мне было проще держать тебя подле себя и контролировать. Ты оставался все тем же злобным щенком, каким вырос в школе, балансирующим на грани Света и Тьмы. В нужный момент я всегда мог качнуть чашу весов в любую сторону. Если бы я решил, что мне нужен новый темный противник, мне бы не составило труда настроить тебя против себя. Кроме того, ты желал забрать к себе Гарри, как единственное напоминание о Лили. Я взял тебя на работу в Хогвартс с тем, чтобы не позволить тебе оспорить опекунство над мальчиком с его тетей и дядей.

— Когда Гарри приехал в Хогвартс, Ваше «каменное» сердце, Северус, дрогнуло. Несмотря на все чары и блоки, Вы желали защитить его, обучить бороться против нависшей угрозы. Вы одновременно ненавидели его и были готовы кинуться на помощь в любой момент, чтобы спасти мальчика. В тот момент я понял, что Вы никогда не станете настоящим Темным магом. Тогда для подстраховки я взял в оборот Драко, но и он разочаровал меня.

— Испоганив мое детство, Вы, тем не менее, не ограничились этим. Вы заблокировали мою магию и набросили чары. Зачем все это?

— Гарри, Гарри. Ты оказался слишком силен для меня. Когда я узнал, что ты пережил смертельное проклятие, я сразу понял, что ты и есть легендарный владелец Даров Смерти… Ты умудрялся непрерывно расстраивать наши планы, — Альбус сокрушенно покачал седой головой, — с каждым годом ты становился сильнее. Что мне оставалось делать? Как удержать тебя под контролем? Я наложил на твоих магловских родственников чары ненависти. Их нетерпимое отношение позволило тебе вырасти скромным и послушным, таким ты лучше мог послужить моим целям.

— Уизли? — прорычал Поттер.

— Ах это… Молли тогда отчаянно нуждалась в деньгах. — Альбус с улыбкой прикрыл морщинистые веки, погружаясь в приятные для него воспоминания. — Близнецы разбили очередную витрину накануне твоего первого года обучения. Молли и Артур не могли заплатить владельцу магазина и потеряли бы дом, где ютилась вся их многочисленная семья. Я предложил деньги в обмен на помощь мне. Артур отказался, а Молли согласилась. Легкий Обливиайт на Артура — и он забыл о моей просьбе навсегда. Рон помогал мне контролировать тебя, сообщая обо всех ваших действиях и даже намерениях. Джинни… мда… работа Джинни была проста, — Дамблдор хихикнул.

Гарри в сердцах метнул еще одно жалящее проклятие в портрет.

— Как могли Вы решить, что у Вас есть право рушить чужие судьбы?! Мне уже наплевать на то, что Вы сотворили со мной, но Северус… — голос Гарри сорвался. Он откашлялся и продолжил более твердым тоном:

— Северус — могущественный и чрезвычайно талантливый волшебник. Он владеет магией Света куда большей, чем Вы могли бы когда-либо мечтать. Вы не имели никакого права причинять ему боль!

Северус в изумлении смотрел на Гарри, позабыв от удивления о собственной злости.

— Ты не прав, Гарри. Я заботился о Северусе, оберегал его. Все, что я делал, было для его же пользы. Он был похож на… — начал Альбус, но Гарри прервал его лепет еще одним проклятием.

— Не смейте даже упоминать о вашей мнимой заботе и участии. Никто не терзает и мучает людей, к которым испытывает хоть толику привязанности. Вы никогда не заботились о Северусе, Вы думали только о себе и своей выгоде!

Новая вспышка проклятия ворвалась в портрет.

— Северус, мне так жаль… — снова начал Дамблдор, а Гарри послал еще один огненный шар.

— Не смей лгать! — заорал Поттер на старика.

Северус метнулся к Поттеру и обхватил его руками за плечи.

— Не позволяй ему отравлять свою душу злобой, — тихо зашептал ему Снейп, склонившись к самому уху. — Разве ты не видишь, он жаждет, чтобы ты потерял контроль над собой. Остановись! Он этого не стоит. Прошу, сделай глубокий вдох и постарайся успокоиться. Изматывая себя, ты причиняешь вред лишь себе, а не ему. Альбус оказался куда более страшным магом, чем сам Темный Лорд. Не позволяй ему вновь управлять тобой, он желает превратить тебя в еще одного Темного Мага. Вынуждая истязать себя, он взывает к темным сторонам твоей натуры. Если ты не остановишься, то повредишь своей душе.

Альбус саркастически хмыкнул и получил в лоб еще одно проклятие. На этот раз не от Гарри.

Все обернулись к Финеасу Нейджелу.

— Моей душе это уже не повредит, — пожав плечами, пояснил тот.

Гарри фыркнул и не смог сдержать улыбку.

— Вы сказали, что каждому магу Света должен соответствовать не менее могущественный маг Тьмы. Зачем же создавать темных магов, они в этом мире и так не переводятся? — спросил Невилл.

— Так бывает не всегда, иногда магия остается неуравновешенной, и тогда ей нужна помощь извне.

— Вы хотите сказать, магия нуждается в управлении, — недоверчиво хмыкнул Поттер.

Альбус тяжело вздохнул.

— Тысячи лет назад континент Атлантида, затопленный ныне, был оплотом магов Света. Сила магии атлантийцев была столь могущественна, что нам сейчас себе это трудно вообразить. Ни одного Темного мага, только магия Света. Даже свой главный город они гордо называли «Город Света». За долгие годы существования цивилизации люди погрязли в коррупции и обманах. Они были настолько уверены в своих добрых намерениях, что начали использовать темные заклинания, не подозревая об истинных началах. Зная лишь одну сторону магии, они оставались в неведении в отношении другой. И не было никого, кто мог бы их просветить, указать разницу. Тонкая грань между добром и злом, Светом и Тьмой была разрушена, и она погребла под собой идеальное общество атлантийцев. На Атлантиде началась стихийная война магов, которая в конечном итоге и разрушила целый континент и великую цивилизацию могущественных магов. Лишь нескольким волшебникам удалось избежать участи остальных, они вовремя осознали масштабы бедствия и бежали с континента.

— Хотите сказать, что вы создавали темных магов, дабы препятствовать переходу всех магов на Темную сторону? — недоверчиво переспросила Макгонаголл.

— Да, — со смущенной улыбкой ответил Дамблдор, — с приходом сильного Темного мага остальные маги Света вынуждены были становиться сильнее, чтобы иметь возможность защитить общество.

— И Вы взяли на себя роль Бога, потому что решили, что магов Света в волшебном мире стало слишком много? — холодно уточнил Гарри.

— Именно! — снова улыбнулся Альбус, довольный, что его «великую миссию» наконец-то поняли.

— Вы не просто воплощение зла, Вы еще и безумец. Ваша история — одна из самых бредовых, какие мне доводилось когда-либо слышать прежде. Вы эгоист, несущий откровенную ахинею. Убедили себя, что так будет лучше для всех, но на самом деле искали выгоду для себя. Вы рушили чужие судьбы, потому что желали стать могущественнее Основателей. Их слава застила Вам глаза, не давая покоя. Вы воровали деньги ради вольготной жизни в роскоши и изысканных нарядов. Вы примерили на себя роль Бога, решая, кому быть добрым, а кому злым. Вам нравилось управлять людьми. Во всем этом не было ни капли пользы для общества, только жажда власти и человеческое тщеславие, — голос Гарри звучал устало, но каждое слово обвинения падало в тишину кабинета, как пудовый камень.

— Как ты смеешь судить меня! Я — Альбус Дамблдор, самый могущественный маг в мире!

— Альбус Дамблдор мертв. Вы — лишь память о нем, — саркастически заметил Невилл, глядя на портрет с откровенным презрением.

— Нет. Не Вы самый сильный маг, а я, — возмущенная магия закружилась вокруг Гарри.

Альбус ухмыльнулся, его глаза за стеклами очков загадочно мерцали.

— Конечно, лорд Поттер-Блэк.

Гарри поймал этот взгляд. В голове у него что-то щелкнуло, и кусочки головоломки сложились в четкую картину.

— Кто ваш хозяин?

Маги, находящиеся в кабинете, вздрогнули и в шоке уставились на Поттера, как на сумасшедшего.

— Поппи сказала, что я нарушил планы ее хозяина, — медленно и вкрадчиво продолжил Гарри, внимательно глядя в голубые глаза бывшего директора Хогвартса, — но она говорила не о Вас. Кто бы ни руководил ею, он же руководил и Вами.

Альбус снова загадочно усмехнулся, но ничего не ответил.

— Вы узнали, что я принял лордство Поттеров и Блэков, знали, что я отказался жениться на Джинни, значит, с Поппи пообщаться Вы все-таки успели. Вас не было на портрете в Визенгамоте, мы проверяли. Вы были со своим хозяином. С тем, о ком Вы не хотите нам говорить.

Неожиданно Гарри начал хохотать.

— Вы… Вы… — Он никак не мог остановиться. — Со всем, что Вы тут натворили… Вы были всего лишь чьей-то марионеткой, слугой, ничтожным рабом. Вы, Альбус, — лишь жалкая тень жалкого волшебника.

Директор школы Амандо Диппет на портрете повернулся к коллеге и прокричал:

— Альбус, Вы предали клятву, данную школе, как ее директор, как маг и как портрет!

— Вы наш позор! — вторил ему Дилис.

— Вы опозорили школу! — закричал с портрета еще один бывший директор.

— Замок должен изгнать Вас!

— Как Вы смели причинять вред детям?!

Альбус в защитном жесте прикрыл голову руками, пытаясь отстраниться от летевших в его адрес обвинений. Затем неожиданно выхватил палочку и принялся метать взрывающие проклятия в остальные портреты.

Невилл и Гарри поспешно вскинули палочки, желая предотвратить беспорядок, но замерли, когда Альбуса поразил ярко-красный луч. К красному добавились зеленый, желтый и синий. На противоположной стене на портрете появились Основатели Хогвартса с направленными на Дамблдора палочками.

— Альбус Персиваль Дамблдор, вы принесли дурную славу Хогвартсу, школе магии и колдовства. Вы покусились на мой род и разрушили мое наследие, — в тишине кабинета зазвучал серьезный голос Ровенны Ровенкло.

— Вы предали клятву и причинили вред детям, которых поклялись защищать. Вы брали то, что Вам не принадлежало, и запятнали мое наследие, — холодно продолжила красавица Хельга Хаффлпафф.

— Вы подорвали честь моего факультета, разрушили мир и гармонию отношений между учениками. Вы причиняли боль неповинным в порыве борьбы за власть и тем самым нанесли урон моей семье и моему наследию, — прошипел Салазар.

— Вы не достойны звания Директора школы Хогвартс, Вы нарушили клятву, данную этой школе. Вы — трус, и мне стыдно, что Вы являлись выпускником моего факультета. Я осуждаю Вас так же, как Вы осуждали моего потомка, лишив его законного места в волшебном мире. Вы использовали школу с безукоризненной репутацией, которую мы построили на благо людей, в своих корыстных целях и извратили наследие, оставленное нами этому миру. Мой потомок разрушит то, что Вы построили и восстановит то, что Вы разрушили, — выкрикнул Годрик Гриффиндор, пылая праведным гневом. Пламенно-красная магия закружилась вокруг основателя.

— Мой потомок уничтожит паутину лжи и принесет гармонию в мир, — возвестила Хельга. Золотистое облако призванной магии окутало волшебницу.

— Тот, кто воплощает лучшие мои достоинства, и кого я горд назвать своим наследником, разрушит Ваше зло и вернет былую честь школе, которую мы любим безмерно, — воскликнул Салазар Слизерин, и зеленая стена магии вспыхнула позади него.

— Все те, кто объединился во имя поддержки Избранного, кто готов разделить нашу любовь к школе и стать ее опорой и защитой, все, кто проявил качества, так ценимые нами, — Директор и Владетели школы, те, кого Вы пытались подчинить и уничтожить, поднимутся и развеют Ваше имя. Мы сделаем все, чтобы о Вас забыли. Эта школа и волшебный мир переживут Вас! — закончила Ровенна Ровенкло, ее высокую статную фигуру омыла высокая синяя волна магии.

— Альбус Дамблдор, Вам больше не рады в школе магии и колдовства Хогвартс. Я изгоняю Вас навсегда. Да будет так! — выкрикнул Гриффиндор.

— Да будет так! — поддержал его Салазар.

— Да будет так! — присоединилась Ровенкло.

— Да будет так! — внесла свой голос Хаффлпафф.

Цветные лучи, устремленные на картину, скрестились в единой точке, Альбус на портрете истошно закричал и исчез в вспышке ослепительного света.

Гарри и остальные маги поспешно прикрыли глаза руками, защищаясь от яркого света.

За стенами замка раздался оглушительный грохот, и Хогвартс содрогнулся. Маги бросились к окнам. Могила Альбуса из белоснежного мрамора просела после разрушительного взрыва и загорелась.

* * *

Гарри вышел из замка в одиночестве. Он покинул кабинет директора молча, никто не попытался его остановить или спросить о чем-то. Подойдя вплотную к разрушенному монументу, Гарри ощутил жар огня, спутать его с чем-либо еще было невозможно. Это было пламя дракона. К утру от могилы останется лишь выжженное на траве пятно, да и оно зарастет полевыми цветами к следующему лету.

Поттер постоял еще немного, размышляя, и, повернувшись, медленно побрел обратно в замок. Альбус Дамблдор окончательно покинул этот мир, но хаос, что он оставил после себя, должен быть уничтожен.

У дверей замка он столкнулся со взволнованной Гермионой: она услышала взрыв и тоже выбежала посмотреть, что случилось. Гарри успокоил ее, рассказав вкратце о том, что произошло с портретом Дамблдора. Гермиона скорее почувствовала, чем поняла переживания Гарри, она молча обняла его. Вскоре к ним в холле присоединились Невилл и Филиус.

После получаса обсуждений и построения догадок, в холл по главной лестнице спустился Снейп. Он объявил друзьям, что директор Хогвартса Минерва Макгонаголл, а так же бывшие директора, включая самого Северуса, только что принесли новые клятвы верности замку.

Гарри с гордостью смотрел на Северуса. Основатели оценили несомненные усилия, приложенные директором Северусом Снейпом по защите учеников в нелегкий год захвата замка Пожирателями Смерти. После клятвы Основатели задержали Минерву в кабинете для обсуждения новой политики школы.

Филиус предложил отметить победу над предателем школы бутылочкой хорошего хогвартского вина. Отказываться никто не стал, и они вошли в Большой Зал. Филиус вызвал Огдена и озвучил свою просьбу, эльф понимающе кивнул, и через пару минут небольшой стол с закусками и вином был накрыт.

Слегка пригубив вино и проведя в компании с полчаса, Северус поднялся, объясняя свой уход незаконченной письменной работой. Следом за ним поднялся и Поттер. Взглянув в глаза мастера Зелий, он остановил его:

— Северус, у нас с Вами осталось одно незаконченное дело…

Снейп стойко встретил внимательный взгляд юноши, ничем, впрочем, не выдавший окружающим вложенного подтекста. Лицо Гарри было серьезным, и ни у кого из собравшихся в Большом Зале не возникло сомнений о важности «дела» и необходимости его скорейшего решения.

Северус отрицательно покачал головой и отвел взгляд.

— У меня слишком много работы на сегодня. Нужно закончить доклад. Буду рад встретить Вас завтра утром, мистер Поттер, — он коротко поклонился и вышел. Гарри не пытался его остановить.

Северус вышел из Большого Зала и направился в сторону подземелий. Тускло освещенные сырые коридоры казались ему сегодня особенно мрачными и холодными. С каждым шагом его решимость скрыться ото всех в своих комнатах таяла на глазах. Дойдя, наконец, до дверей своего кабинета, Снейп остановился, не делая попыток взяться за дверную ручку. Если он сейчас войдет и закроет за собой эту дверь, вернуться ему будет уже намного сложнее.

«Да что с тобой такое?! — спрашивал он сам себя, злясь все больше. — Человек, которого ты действительно любишь, хочет быть с тобой, а ты нос воротишь? Северус Снейп — ты конченый идиот!»

Придя к столь неутешительным для себя выводам, Северус резко развернулся на каблуках и бросился обратно бегом.

Запыхавшийся и взмокший, он вовремя поспел к холлу перед Большим Залом, чтобы заметить Гарри и Гермиону, медленно поднимающихся по лестнице в сторону гостиной Гриффиндора.

«Ага, отправился провожать мисс Грейнджер.»

Глубокий вдох, выдох еще один вдох — и Северус снова бросился бежать, про себя благодаря Мерлина за отсутствие в коридорах учеников, разъехавшихся на летние каникулы. Главе Слизерина было бы крайне трудно сейчас объяснить свою поспешность. Снейп безошибочно выбрал полузаброшенный коридор, увешанный старыми пыльными гобеленами, двигаясь коротким путем наперерез Гарри и Гермионе. Профессор Зельеварения часто прибегал к этой уловке, когда спешил поймать припозднившихся после отбоя гриффиндорцев. Этот путь сокращал дорогу к башне Гриффиндора вдвое, и Снейп мог быть уверен, что поспеет к месту раньше Поттера.

У входа в личные комнаты Гриффиндора дремал вечный страж — Грифон. При приближении Снейпа он встрепенулся, но пароль не спросил.

Северус слышал, как в ближайшем коридоре Гарри прощается с Гермионой, желая ей доброй ночи . Зельевар устало привалился к стене, с трудом переводя дух. Давно ему не приходилось так быстро бегать. Один взмах палочки — и легкие освежающие чары готовы скрыть тот факт, что степенный профессор Зельеварения только что мчался со всех ног, как какой-то мальчишка — первокурсник, опаздывающий на урок.

Еще не повернув за угол, Гарри почувствовал присутствие Северуса. На губах молодого человека мелькнула счастливая улыбка. Мелькнула и пропала, сменившись серьезным выражением. Он подошел к Снейпу, ожидавшему его с невозможно скучающим видом у входа в гостиную Гарри.

— Я думал, Вы решили заняться своей статьей, — деланно удивился Поттер, не сводя серьезного взгляда с Северуса. — И не говорите мне, профессор, что решили оставить «домашнее задание» на потом.

Северус отвел взгляд и легко оттолкнулся от стены.

— Простите, мой приход был ошибкой, — буркнул он и шагнул в сторону, явно собираясь немедленно скрыться в ближайшем коридоре.

— Нет, не был, — Гарри схватил зельевара за локоть, удерживая на месте, — но я буду вынужден задержать Вас за это надолго. — Хитрая улыбка, которую Гарри с трудом сдерживал за серьезным выражением, осветила его лицо. В ярко-зеленых глазах Поттера играли отблески пламени факела, зарождая ответное пламя страсти в темных глазах Северуса.

* * *

Кричер уютно устроился в своей маленькой уютной комнатке. Он долго крутился на кровати в гнезде из скомканных одеял, пока не свернулся в середине калачиком. День был долгим, старый эльф очень устал. Но едва знакомое покалывание на коже возвестило ему, что хозяин вернулся в свои покои, Кричер, по-стариковски кряхтя, поднялся с кровати и побрел в гостиную. Неожиданно перед ним возник домовик Тибби.

— Директор просит лорда Поттера-Блэка о встрече, — гордый своей миссией, возвестил он. — Директор ждет его в своем кабинете.

— Скажите своему директору, что мой хозяин занят, — проскрипел в ответ недовольный Кричер. «Ходют тут всякие!»

— Но директор Макгонаголл хочет видеть его немедленно!

С новым хлопком в гостиной возникла Мисти — домовик Северуса Снейпа. Уперев маленькие кулачки в бока, разгневанная эльфийка зло зашипела:

— Так и знала, что застану тебя здесь. Я же сказала тебе, Тибби, не смей беспокоить моего хозяина!

Через закрытую дверь спальни послышались приглушенные стоны удовольствия уединившихся Северуса и Гарри.

— Мой хозяин заслужил ночь любви и НИКОМУ, даже тебе, Тибби, и твоей хозяйке, я не позволю потревожить его сейчас, — не на шутку разозленная эльфийка наступала на Тибби, тыкая с каждым словом в него маленьким указательным пальцем.

— Тибби лишь исполняет приказы. Директор хочет видеть профессора Снейпа и лорда Блэка немедленно, — усмехнулся угрозам домовик и важно направился к дверям спальни.

— Сегодня вечером директор их не увидит, — вмешался Кричер, перегораживая дорогу.

Мисти воспользовалась случаем, чтобы схватить Тибби за длинное ухо и оттащить домовика в сторону:

— Если ты посмеешь помешать моему хозяину, я порежу тебя на маленькие аккуратные кусочки и предложу моему мастеру Зелий в качестве нового компонента для ядов.

В гостиной беззвучно возник Огден.

— Тибби, сообщи директору, лорд Поттер-Блэк и профессор Снейп слишком утомились этим вечером, и они с радостью встретятся с ней завтра утром за завтраком.

Гортанный вскрик Северуса, в экстазе простонавшего имя Гарри, поставили точку в споре домовиков. Мисти с довольной усмешкой выпустила ухо Тибби.

Огден строго взглянул на понурившегося домовика и произнес:

— Ты свободен.

Тибби нахмурился, но послушно кивнул и с хлопком исчез из гостиной. Его уход сопровождала победная улыбка Мисти.

Кричер окинул взглядом дверь, когда за ней послышался финальный стон Гарри. Старый эльф улыбнулся щербатой улыбкой. Если на свете и существуют два человека, заслужившие ночь удовольствий, так это эти двое мужчин. И он защитит их покой. Эльф щелкнул пальцами и покачал головой. С этими мыслями он вернулся в свою комнатку, точно зная, что никто больше не посмеет нарушить покой этого дома.

Пятнадцать минут спустя Минерва Макгонаголл лично спустилась в холл перед башней Гриффиндора, чтобы поговорить с Гарри, если он не хочет прийти в ее кабинет. Директор в шоке замерла у дверей: портрета Грифона у входа в покои Гарри Поттера не было.

(С этой главы и дальше по тексту речь произнесенная на парселтанге будет выделена жирным шрифтом. Прим. автора)

Северус проснулся резко. Впрочем, как и всегда. Не открывая глаз и не меняя глубины дыхания, он в течение 5 секунд вспомнил все события вчерашнего вечера. Шпионское прошлое приучило его быть собранным и бдительным.

Итак, он лежит в постели Гарри, в его спальне, в его комнатах.

Ох!

Если бы Северус Снейп был угловатой девочкой-подростком, то от восторга он бы тоненько завизжал и натянул одеяло до самого кончика носа; но будучи мрачным, саркастическим мастером Зелий, Северус позволил себе лишь криво усмехнуться.

Да. Прошлая ночь выдалась удивительной. За прошедшие годы у Снейпа случилось несколько коротких любовных интрижек, но ни одна из них не зацепила его души, и, что греха таить, ни один из его бывших любовников не мог бы сравниться с Гарри.

Поттер буквально завоевал его, и Северус чувствовал себя в это утро абсолютно, непоправимо счастливым. Тело томилось негой, а его владелец был бесповоротно влюблен.

Сладко потянувшись, Снейп открыл глаза. Гарри рядом не было, но аромат его тела, тепло его магии все еще обволакивали Северуса. Он улыбнулся, перекатился на половину кровати, на которой спал Поттер, и с наслаждением вдохнул аромат любимого, задержавшийся на подушке. Ммм… Впервые за долгое время — наверное, с детских лет — ему захотелось зарыться в одеяло и провести в постели весь остаток дня. В ответ на эти мысли в животе жалобно заурчал желудок, недвусмысленно напоминая зельевару, что прошлым вечером тот опять умудрился пропустить ужин.

Жалобы желудка были услышаны: в дверь спальни деликатно постучали, и в комнате возник Кричер.

— Доброе утро, хозяин Северус. Хозяин Гарри послал меня разбудить Вас. Он просил передать, что завтрак скоро будет готов.

— Спасибо, Кричер. Я буду через несколько минут.

Снейп торопливо оглядел комнату и поспешил остановить эльфа, уже шагнувшего к двери.

— Кричер, где моя одежда?

— Думаю, хозяин Гарри отправил ее в стирку. Мой хозяин очень заботится о чистоте комнат, а Ваша одежда валялась на полу. Я немедленно свяжусь с вашим эльфом Мисти и попрошу ее принести для Вас чистую мантию.

Северус кивнул и, легко поднявшись, направился в душ.

Пятнадцать минут спустя, когда мужчина вышел из ванны, одетый лишь в обмотанное вокруг бедер банное полотенце, на постели в спальне его ждал сюрприз.

— Я тебя когда-нибудь убью, Мисти, — скривившись, проворчал себе под нос зельевар. Эльфийка неизменно пыталась пропихнуть в его классический гардероб смешные магловские вещички. Сейчас на кровати, сложенные аккуратной стопкой, лежали старые потертые светло-серые джинсы (которые Снейп надевал лишь однажды, отправившись шпионить за Пожирателями в магловскую часть Лондона). Северус неоднократно пытался их выбросить, но упрямый эльф снова и снова возвращал джинсы в гардероб, до лучших времен, так сказать.

В комплект к джинсам прилагалась футболка, призванная плотно облегать торс. Футболку несколько лет назад на Рождество ему в шутку подарила Минерва. Кажется, в ответ на эту «любезность» он одарил ее кошачьим ошейником с рождественскими колокольчиками.

Рассерженный и растерянный, Снейп сидел на краю кровати и не знал, как поступить. Он яростно гипнотизировал взглядом стопку одежды в тщетной надежде превратить ее во что-то более сносное или просто испепелить. Чуда, как обычно, не произошло. Урчащий от голода желудок победил в схватке с ущемленной гордостью и, тяжело вздохнув, Северус отбросил полотенце и натянул одежду на себя.

Профессор Зельеварения нерешительно топтался в тени у порога кухни. В этом наряде он чувствовал себя глупо. Наконец, решившись, он сделал глубокий вздох, шагнул в комнату и недовольно буркнул:

— Доброе утро.

Гарри бодро ответил на приветствие, не оборачиваясь. Поттер вовсю суетился у плиты, заканчивая выпекать блинчики. В воздухе витал соблазнительный аромат выпечки. Кричер деловито сновал у кухонного столика, раскладывая приборы и сервируя салфетками тарелки. Северус оценивающе окинул взглядом стол, и его брови удивленно поползли вверх.

Чего там только не было: блины, тосты, сдобные и масляные булочки, пышный омлет, тарелка с колбасной нарезкой, тонко нарезанный нежный лосось, корзиночки со свежей черникой и не менее свежее масло; в стеклянном кувшине светился тыквенный сок, а пузатый кофейник исходил благоухающим ароматом кофе. Запах стоял просто одуряющий.

Северус недоверчиво перевел взгляд на Поттера, перекладывающего последние блины на тарелку.

«Гарри все это приготовил сам??»

Поттер дорезал свежие яблоки на дольки, водрузил вазочку в центр стола, оценил получившуюся красоту и только тогда поднял взгляд на вошедшего Снейпа. И увидел то, что увидел. Перед ним стоял самый сексуальный мужчина, какого ему когда-либо доводилось видеть. Мужчина с хорошо узнаваемым лицом Снейпа и великолепным сложением, которое раньше невозможно было угадать под многослойными просторными одеждами, так любимыми мастером Зелий. В полумраке спальни и порыве страсти разглядеть любовника как следует Гарри тоже не смог, поэтому теперь пребывал в состоянии, близком к ступору, не в силах отвести взгляд.

Потрясающий мужчина был одет в облегающую его рельефную мускулатуру легкую темно-зеленую футболку с мультяшным изображением змеи, держащей хвостом черпак для помешивания зелий, и пузатого, исходящего паром котла. Светлые джинсы плотно облегали длинные ноги.

«Бог ты мой, какой же он…, ох…»

Гарри совершенно позабыл про остывающие на столе блины.

— Я запланировал на сегодня поход в Тайную Комнату, но теперь не думаю, что нам удастся покинуть пределы спальни… — Гарри сглотнул пересохшим горлом и, шагнув навстречу, приник жадным поцелуем к губам любимого, лишая того всех посторонних мыслей разом.

— Ты выглядишь настолько привлекательно, что я думаю, а не позавтракать ли мне тобой, — промурлыкал Поттер ему на ухо.

— У Вас обоих назначена встреча с директором Минервой Макгонаголл в 9-30 утра, — вклинился возникший ниоткуда Кричер, когда Гарри начал теснить Северуса к выходу из кухни, дабы продолжить более тесное общение в другой плоскости.

— На завтрак осталось только полчаса, после чего Вам следует привести себя в порядок перед важной встречей, — добавил домовик, абсолютно спокойно игнорируя страстные объятия, в которых утонул его хозяин.

— Кричер, ты — зануда, — простонал Поттер, отвлекаясь от долгого поцелуя.

— Лорд Блэк никогда не опаздывает, — криво улыбнулся Кричер и поковылял прочь из кухни.

Гарри недовольно фыркнул, но все же отстранился, нехотя отпустил Северуса и сел за стол.

Снейп сделал несколько глубоких вздохов, выравнивая сбившееся после соблазнительных объятий и страстных, манящих обещаний дыхание. Узкие джинсы враз показались ему слишком тесными, а мысли о завтраке сменились яркими вспышками образов, взятых из прошлой, проведенной в постели гриффиндорца, ночи.

Снейп поспешил сесть, чтобы скрыть очевидную реакцию тела, и решил попробовать блинчики. Надо ли говорить, что он не был разочарован? Восхитительный вкус!

— Ты сам все это приготовил? — поинтересовался Северус, довольно откидываясь на стуле.

— Ну да. Мне нравится готовить, — пожал плечами Поттер. — Это единственный полезный навык, который я получил, живя с Дурслями.

Снейп окинул быстрым взглядом кухню. Она поблескивала всевозможными современными новинками из мира маглов и явно предназначалась профессиональному повару, не иначе.

— Отлично. Я не буду против, если ты будешь так готовить каждый день, я бы не отказался поправиться на пару фунтов, — пошутил Северус, из-под длинных полуопущенных ресниц наблюдая за реакцией юноши.

Поттер расхохотался.

— Нет. На этой кухне готовит Кричер. Мне удается воспользоваться ею лишь от случая к случаю, когда выдается свободное время. Домовик долго не мог к этому привыкнуть, но сейчас смирился и безропотно допускает меня в свои владения. — Гарри оценивающе скользнул взглядом по ладной фигуре сидящего напротив мужчины. — Я не против, если ты прибавишь пару фунтов. Тебя станет чуть больше, а значит, мне тебя больше достанется.

Щеки Северуса вспыхнули от смущения, и он поспешил уделить все свое внимание блинчикам. Он съел несколько больше, чем позволял себе обычно, но все было так вкусно!

К концу завтрака на кухне снова появился Кричер с напоминанием, что Гарри Поттеру стоит поспешить переодеться (домовик приготовил для хозяина Гарри замечательные черные брюки из самого лучшего сукна и темно-синюю рубашку с отвернутыми рукавами).

Снейп про себя чертыхнулся и яростно воткнул вилку в несчастный, ни в чем не повинный блинчик на своей тарелке.

— Зачем мне переодеваться? — удивился Гарри. — Вон Северус тоже в джинсах и футболке. Я не собираюсь на его фоне выглядеть идиотом.

— Лорд Блэк не может появиться на встрече в джинсах и футболке, — терпеливо принялся объяснять домовик.

— Гарри, если ты от этого будешь чувствовать себя лучше, то я немедленно отправляюсь через камин в свои комнаты и переоденусь во что-нибудь более строгое, — воспользовался ситуацией Снейп. В глазах его забрезжила надежда. Он даже приподнялся и торопливо бросил взгляд на часы. — Мне лучше поторопиться…

В этот момент из гостиной послышался треск огня в камине и обеспокоенный голос Минервы:

— Гарри, ты здесь?

Поттер со Снейпом переглянулись и поспешили в гостиную.

— Доброе утро, Гарри, Северус. — Голова Минервы в камине переводила удивленный взгляд с одного мужчины на другого. — Ох! Северус, ты сегодня выглядишь просто потрясающе! — хитро улыбнулась она, разглядывая его наряд.

— Чего еще можно ждать от женщины? — проворчал Снейп, но улыбка все же тронула уголки его губ. — Минерва, мы будем у Вас через 10 минут.

— У меня в кабинете Брайан Уотсон, он очень торопится, так что, если вы войдете прямо сейчас, не задерживаясь, я буду вам очень признательна, — проговорила директор, по-прежнему окидывая Снейпа недоверчивым взглядом (Однокоренные. Можно «окидывая взглядом»).

В гостиную скользнул Кричер, держа на вытянутых руках две стопки одежды. Синюю мантию он вручил Гарри, черную — Северусу.

— Кричер, ты мой спаситель, — благодарно выдохнул Снейп, представляя себе насмешки, которыми одарила бы его Минерва, когда бы он предстал перед ней в столь экстравагантном виде и позволил оглядеть себя повнимательнее.

Новая черная мантия, очевидно, принадлежала Гарри и была Северусу слегка коротка, деловитый эльф легкими взмахами рук быстро удлинил ее.

Глядя, как Северус, оказавшись в привычном одеянии, буквально преобразился, Гарри только хмыкнул и первым шагнул в камин. Довольный своим видом Снейп последовал за ним.

Брайан Уотсон и Филиус Флитвик сидели в глубоких креслах напротив стола директора и грели руки горячими кружками ароматного утреннего чая. Гарри с искренней радостью поприветствовал обоих магов. Снейп тоже что-то невнятно буркнул, слегка склонив голову. Не успели Гарри и Северус занять свои места в креслах, как в кабинет вошли Невилл и Августа.

Гарри рефлекторно бросил нервный взгляд на стену, ожидая увидеть на месте изгнанного портрета хотя бы какой-то след, но стена была абсолютно пустой. Однако любопытное нововведение все же в кабинете присутствовало. Широкая золоченая рама украшала большой холст, висящий на стене позади директорского дубового стола. На картине были изображены четыре резных кресла с высокими спинками. Гарри усмехнулся, пряча довольную улыбку за кофейной чашкой.

Все разместились в своих креслах, и Брайан, привлекая к себе внимание, поднялся.

— Вчера вечером произошло несколько неожиданных событий, которые заставили меня обеспокоиться и просить встречи с вами этим утром. Совершенно неожиданно вспыхнул и сгорел дотла портрет Дамблдора в зале заседаний Визенгамота. Аналогичное сообщение я получил от компании «Шоколадная лягушка». Они сообщили, что оригинальный портрет бывшего главы Хогвартса сгорел в одночасье, в результате чего карточки для шоколадных лягушек с проецированным изображением повзрывались. Объяснить природу этих разрушений мы пока не смогли. По дороге в Хогвартс я обратил внимание, что от могилы Альбуса тоже ничего не осталось. Что же на самом деле произошло вчера вечером, господа?

Минерва, довольно посмеиваясь, кратко пересказала Уотсону вчерашние события. Выражение лица Брайана сменялось от удивленного до совершенно недоверчивого, когда директор упомянула Основателей.

— Вы хотите сказать, что четыре Основателя школы изгнали портрет Дамблдора? — несколько скептически уточнил он.

— А Вы считаете директора лгуньей? — спросил строгий голос с портрета над головой Макгонаголл. Все четыре кресла на картине были заняты Основателями.

Брайан Уотсон с открытым от удивления ртом уставился на Салазара Слизерина.

— Вы… Вы… — запинаясь, пробормотал Уотсон.

— О! Годрик, смотри! Этот молодой человек явно выпускник твоего факультета. Много мускулов и никаких мозгов. Даже двух слов связать не может, — довольный произведенным эффектом, хохотнул Салазар.

— Эй! Мне это не нравится! — запротестовал Поттер, поднимаясь с места.

— Брось, Гарри. Ты же знаешь, я считаю тебя исключением из этого правила, — как старому знакомому, подмигнул Поттеру Слизерин.

— Отлично, тогда есть повод обидеться мне! — с деланным огорчением заявил Невилл: он уже успел привыкнуть к шутливым перепалкам двух друзей-основателей.

— Хорошо, хорошо, и Вы тоже…

— Следи за своим языком, Салазар Септимиус Слизерин, — Хельга бросила на шутника уничтожающе-яростный взгляд.

Салазар шумно сглотнул и виновато посмотрел в сторону.

Годрик рассмеялся:

— Уж лучше совсем молчи, Сэл. Ты же знаешь, как рьяно она защищает обиженных и угнетенных, а уж если они ее потомки, то и вовсе прячь голову в кусты.

Ровенна решила, что пора показать всем, кто здесь на самом деле самый разумный. Она благосклонно улыбнулась Брайану, взирающему широко раскрытыми глазами на весь этот бедлам.

— Доброе утро, уважаемый! Я — Ровенна Ровенкло. А это мои соотечественники и магические соратники по основанию школы Хогвартс. Если информация, которой я владею, верна, Вы — глава департамента магического правопорядка?

Брайан быстро подобрался.

— И Вам доброго утра, мадам. Да, Ваша информация верна. Должен признаться, я потрясен встречей с Вами. Думаю, мне стоит принести свои извинения Минерве. Я не желал ни в коей мере обвинить ее во лжи.

— Ты просто был удивлен. Я не вижу в этом оскорбления, — тепло улыбнулась ему Макгонаголл. — Что ж, если мы прояснили этот момент, может быть, Вы, Годрик, объясните всем нам, почему изгнанный из Хогвартса Альбус исчез со всех своих портретов?

— Извольте, — величественно поклонился с портрета Гриффиндор. — Остальные портреты, вероятно, были связаны с Хогвартсом, как оплотом честности и законности. Поскольку мы нарушили эту связь, остальные изображения этого мага также перестали существовать, — пояснил Годрик. — Что касается карточек в шоколадных лягушках, то я, не знакомый с подобной формой волшебства, смею предположить, что выпуск карточек с изображением Дамблдора стал его признанием его достижений в качестве директора Хогвартса. Это негодяй больше не может претендовать на звание великого и уважаемого мага, и потерянный авторитет отразился на карточках.

— Если следовать ходу Ваших мыслей, все книги и документы, в которых Дамблдор был провозглашен достойным директором школы, также могут быть уничтожены? — задумчиво поинтересовался Филиус.

— Возможно, — кивнул Годрик.

— У кого есть идеи, где еще могут быть волшебные изображения Альбуса Дамблдора? — обводя всех внимательным взглядом, спросил Невилл.

Юноша явно озвучил вопрос, вертевшийся у всех на языке.

— Могу предположить, что его заслуги могли быть отмечены в Зельях, Алхимии и Трансфигурации — полные сведения мне предстоит тщательно проверить, — произнес Брайан, делая пометки в своем блокноте.

Когда Уотсон упомянул Алхимию, у Гарри возникла шальная мысль:

— А Вы не думаете, что Николас Фламель мог быть истинным хозяином и идейным руководителем Дамблдора?

Северус задумался ненадолго и затем медленно кивнул, соглашаясь с выводами.

— Они действительно тесно сотрудничали. Риддл, насколько я помню, также называл Фламеля при описании ритуала Хогвартса. Даже если он не был руководителем этой аферы, он, в любом случае, был в нее вовлечен.

Минерва сокрушенно покачала головой, не в силах вынести разрушения иллюзий, с которыми она жила долгие годы.

— Как бы то ни было, совершенно очевидно — Фламели мертвы, и спросить с них ничего не удастся. Они умерли вскоре после уничтожения философского камня. То есть семь лет назад.

— Это факт нам известен лишь со слов Альбуса, — возразил ей Флитвик. — Я, конечно, тоже слышал об их смерти, но не припомню ни одного сообщения о похоронах или поминальной службе. Фламель в своих кругах был очень известным ученым и сильным магом. Его смерть, даже закономерная, должна была наделать много шума.

— Я много раз встречалась с Николасом Фламелем и могу Вас заверить, он был прекрасным человеком, — все еще недоверчиво качая головой, высказала свое мнение Минерва.

—Да, а несколько недель назад Вы так же рьяно отстаивали бы доброту и непогрешимость Альбуса, — едко обронил Снейп и поморщился, будто само имя Дамблдора вызывало у него во рту горький привкус.

— Тут Вы правы, но мне настолько трудно думать о них, участвующих в этом гнусном деле… Перренелль была милой, добросердечной и разговорчивой женщиной, — жалобно простонала Минерва.

С ее незыблемой верой в порядочность и доброту людей, бывшей главе факультета Гриффиндор было крайне трудно примириться с мыслью о преступной деятельности так хорошо знакомых ей людей.

— О, умоляю Вас! Перренелль Гонт-Фламель (прим. перевод. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D4%EB%E0%EC%E5%EB%FC,_%CD%E8%EA%EE%EB%FF) никогда не была добродетельной, — раздраженно фыркнул Салазар, отметая доводы. — Она всегда была холодной, злобной и фанатичной ведьмой, которая впитала все отрицательные черты, что люди приписывают выпускникам моего факультета. Даже будучи портретом, я всегда старался избежать общения с ней из-за ее гнусного характера.

— Что?! Она родом из семьи Гонтов? Значит ли, что она тоже потомок Слизерина? То есть Ваш потомок? — От волнения Гарри даже вскочил с места.

— И не напоминайте мне об этом, — недовольно буркнул Салазар, прикрывая глаза руками.

— Не может быть. Я никогда не слышала от нее ни одного резкого слова. Она всегда появлялась с мягкой, располагающей улыбкой на губах, — ахнула Минерва.

— Это значит, что в действительности вы ее никогда не знали. Она всегда напоминала мне злобную ведьму из рассказов братьев Гримм. Ту, которая с доброй улыбкой заманивала детей в пряничный домик, а затем пыталась их съесть, — с отвращением выдавил Салазар. — Да что там говорить: когда она спускалась в Тайную Комнату, оттуда сбегал даже Рени!

— Рени?

— Василиск, — пояснил Гарри.

— Насколько я понимаю, если считать Волдеморта последним потомком Слизерина, то она могла бы носить титул Леди Слизерин? — уточнил растерянный Невилл.

— Нет, — решительно отмел предположения Салазар, — у нее никогда не было шансов заполучить этот титул. Перренелль была самой младшей в семье, седьмым ребенком. Ее старший брат по закону унаследовал титул Лорда Гонта и получил причитающееся ему богатое наследство. В дальнейшем род Гонтов продолжался по его родовой линии, и Том стал его прямым потомком. Когда Перренелль вышла замуж, то, по обычаю тех дней, она отреклась от связей со своей семьей и вошла в род мужа. К тому же, ее природная магия была слишком слаба, чтобы она могла претендовать на титул Леди Слизерин. Как вы уже, наверное, поняли, для получения титула мало быть наследником, нужно еще быть очень сильным магом, — терпеливо пояснил Салазар.

— В любом случае, я организую расследование, чтобы выяснить, что на самом деле сталось с Фламелями. А также займусь тщательным разбором всех действий Альбуса Дамблдора, — заявил Брайан.

— Это было бы замечательно, Брайан. Мы в Хогвартсе готовы предоставить Вам все необходимые для работы материалы, — с воодушевлением подхватила его настрой Макгонаголл.

— Также я получил запрос на расследование растрат в Григноттсе от Ваших адвокатов, леди Лонгботтом, — добавил Брайан, обращаясь к Августе.

Но ответил ему Невилл.

— Да, это было мое решение. Я хочу полного и независимого расследования, нужно выяснить, почему хранилища Хельги Хаффлпафф были переданы во владения Альбуса Дамблдора и от него Хогвартсу, если единственные люди, имеющие на то полномочия, не разрешали подобную сделку. Подозреваю, что следствие вскроет немало нестыковок и явит нам большое количество незаконных махинаций Дамблдора с банком.

Брайан кивнул, соглашаясь с решением.

— Утром, прежде чем прибыть в Хогвартс, я уже отправил комиссию с расследованием в банк. Думаю, нам предстоит наделать шороху в вотчине гоблинов.

— Отлично. Гоблины всегда гордились честным управлением волшебным банком Британии. Этот позор должен быть смыт с нашей страны, — отозвалась со своего кресла Августа.

— Не беспокойтесь, мои люди будут тщательно следить за расследованием и не допустят передергиваний, — заверил ее Уотсон.

— Спасибо Вам за столь оперативный отклик, — деловым тоном поблагодарил довольный Невилл.

Брайан, в свою очередь, поднялся и крепко пожал руку юноше, раскланялся с остальными магами и покинул замок, дабы лично возглавить расследование махинаций Дамблдора.

После ухода Уотсона разговоры в кабинете директора потекли в неспешной, дружеской атмосфере.

Невилл обернулся к Снейпу с вопросом:

— Мы все еще планируем сегодня попасть в Тайную Комнату?

— Да, — немного рассеянно подтвердил зельевар. — Найдите Гермиону, переоденьтесь оба во что-нибудь поудобнее и попроще. Встречаемся через 15-20 минут у входа в Тайную Комнату. — Отдавая распоряжение, Северус внимательно оглядел Невилла, одетого в темную мантию из добротного тяжелого сукна, и слегка нахмурился.

— Наденьте джинсы и футболку, — со смехом откомментировал заминку Гарри, за что получил от Снейпа его фирменный сердитый взгляд, который, впрочем, Поттер легко проигнорировал.

Когда Невилл и Августа покинули кабинет, Минерва поднялась с кресла и пару раз прошлась по комнате, меряя ее шагами, прежде чем подобрать слова и заговорить.

— Мы…, — наконец, произнесла она, махнув рукой в сторону портрета Основателей, — решили, что обязаны провести кардинальные изменения в школе. Особенно это касается факультета Слизерин. — Минерва встретилась взглядом со Снейпом, будто ожидая от него возражений; не дождавшись их, она продолжила. — Нам нужно, по возможности, устранить катастрофические последствия воспитания Альбуса.

— Я не могу принять, что маги думают о слизеринцах как о дурных, порченых людях, но что еще хуже, с-с-сами с-с-слизеринцы с-с-считают с-с-себя таковыми, — возмущенно заявил Салазар. Гарри заметил, что, когда тот волнуется или сердится, в его голосе начинает проскальзывать змеиное шипение.

Снейп кивнул:

— Мне бы также хотелось прояснить недопонимание с чистотой крови, ставшее особым поводом для развития конфликтов между учениками и факультетами. Это особенно важно для моих подопечных, выросших с сознанием своего врожденного превосходства.

— Вообразите себе, Салазар, Вас считают основоположником теории особой ценности чистокровных магов перед нечистокровными. Что может быть нелепее? — скептически усмехнулась Хельга.

— Вы хотите сказать, что не Слизерин все это начал? — удивилась Макгонаголл.

— Ну что Вы, в самом деле? Моя жена была маглой, — улыбнулся Салазар. — Не просто маглорожденной ведьмой, а маглой, без единой капли магии в крови. Она была прекрасной испанской принцессой. Магла королевских кровей, но и только. Единственное, о чем я постоянно жалею, — после смерти она не может быть рядом со мной на портрете, — уголки губ всегда бодрого Слизерина печально опустились, он тяжело вздохнул, но тут же воспрял духом снова. — У меня есть ее портрет, маленький и неподвижный. Хотите взглянуть? — Не дожидаясь согласия, он вытащил из-за пазухи золотой медальон, висевший у него на шее на массивной золотой цепочке. Тот самый медальон, который впоследствии Риддл превратил в свой очередной крестраж. Внутри медальона лежал маленький магловский портрет черноволосой испанской красавицы.

— Ух, какая хорошенькая, — восхищенно присвистнул Гарри, разглядывая портрет. Салазар гордо усмехнулся, аккуратно закрыл медальон и убрал его обратно.

— Знаете, друзья, я считаю, рассказ об этой истории любви может стать именно той вещью, которую стоит донести до учеников, особенно Ваших, Северус, — заметил Филиус.

— Да, Вы правы, мне кажется, многие из них в корне изменят свое отношение к надуманной проблеме чистоты крови, — криво улыбнулся Снейп.

— Предлагаю обсудить этот вопрос всесторонне на ближайшем педсовете. Тогда и решим, что и в какой форме донести до учащихся, — подытожила Минерва и поднялась на ноги, давая понять, что больше никого не задерживает.

Северус кивнул, и они с Гарри почти одновременно поднялись из кресел. Филиус попрощался и ушел. Гарри и Северус тоже двинулись к выходу, когда Минерва шагнула к ним и мягко положила ладони им на плечи.

— Мне очень стыдно за произошедшее вчера вечером недоразумение. Если бы я только знала…, то ни за что не послала бы Тибби вас беспокоить.

— Не понимаю, о чем Вы, — с трудом выдавил из себя Снейп, бледнея.

Минерва сделала вид, что не заметила его беспокойного взгляда, метнувшегося к Поттеру, и продолжила:

— Я просто счастлива за вас обоих! Считаю, что вместе вы составите восхитительную пару. — Она чмокнула каждого в щеку и тепло улыбнулась. Ошалевшие от такой откровенности, мужчины не нашлись, что ответить, и молча, на одеревеневших ногах, покинули кабинет директора.

— Как? Откуда она узнала?? — хрипло прокаркал Снейп, прерывая затянувшееся молчание.

— А как все женщины раскрывают самые страшные мужские секреты? Это одна из самых загадочных тайн в мире, — Поттер растерянно пожал плечами и нерешительно улыбнулся.

* * *

Войдя в свои личные комнаты (Поттер без раздумий шагал следом), Северус первым делом кликнул Мисти. Маленькая пухлая эльфийка тут же явилась на зов.

— Приветствую тебя, хозяин Северус. Мантия хозяина Гарри Вам очень идет, — пропела она и, обернувшись к Поттеру, добавила, — доброе утро, хозяин Гарри, я сложила Вам корзину с бутербродами для Вашей сегодняшней работы в подземельях.

— Мисти! — голос Снейпа звучал сурово, обычно этого было достаточно, чтобы приструнить расшалившихся учеников, но эльфийка стойко проигнорировала сердитый оклик и исчезла.

— Мисти!!! — Северус упер руки в бока. Вся его поза кричала о крайней степени раздражения. Эльф появился через пару мгновений, удерживая на весу большую корзину с тщательно упакованным обедом на четыре персоны. Не дожидаясь новых возмущений, эльфийка торопливо затараторила, пересказывая Гарри содержимое корзины, особенно отметив двойную порцию шоколадного торта, так любимого Поттером, испечённого ею этим утром специально для него. Глаза Гарри заблестели в предвкушении любимого лакомства; довольная произведенным эффектом, эльфийка тихонько захихикала и тут же, опомнившись, снова скрылась из виду.

— Мисти!!! — прорычал Снейп и топнул в раздражении ногой. Эльфийка вернулась, таща на подносе кусочек шоколадного торта, и протянула поднос Поттеру. Тот с видимым удовольствием вкусил подношение и мечтательно прикрыл глаза от наслаждения. Северус на несколько мгновений отвлекся: не обращать внимания на губы Поттера, перепачканные шоколадом, было просто невозможно. Юноша очень эротично слизнул шоколадный крем с пальцев. Северус завороженно следил за этим захватывающим действом, но лишь до того момента, пока краем глаза не заметил хитрую ухмылку на личике своего эльфа.

— МИСТИ! — Северус силой заставил себя оторвать взгляд от Поттера и навис грозовой тучей над домовиком.

— Что? — обреченно вздохнула эльфийка.

— Ты знаешь, ЧТО! — Снейп рывком скинул мантию, одолженную у Гарри, и продемонстрировал обтрепанные джинсы и футболку, которые все еще оставались на нем.

— Не понимаю Вашего беспокойства, — повела плечиками эльфийка, — Вы ведь собрались исследовать подземелья Мерлина, идете собирать ингридиенты для зелий от давно умершей рептилии. Даже мне, ничтожному эльфу, понятно, что эта работа будет связана с огромным количеством грязи и слизи. Вы, как обычно, перемажетесь ею с ног до головы. Хозяин Северус всегда бережно относится к своей лучшей одежде, а ту, что на Вас сейчас надета, Вы давно просили выбросить. Вот я и решила, что для Вашей сегодняшней миссии она подойдет как нельзя лучше. К тому же, Вы в ней замечательно выглядите, или я не права, хозяин Гарри?

— Да, он выглядит просто сногсшибательно, — улыбнулся Поттер. — И я буду тебе очень признателен, Мисти, если ты выбросишь все его прежние чопорные наряды и заменишь их на подобные этим, — подмигнул ей юноша, явно развлекаясь.

Северус бросил испепеляющий взгляд на Гарри.

— Я, между прочим, рассчитывал на твою помощь, — хмуро заметил он.

— А я и помогаю. Я помогаю Мисти, — расплылся в широкой улыбке Поттер.

— Хозяин Гарри — хороший человек! — серьезно кивнула эльфийка. — Вам, хозяин Северус, лучше прислушиваться к нему, он мне нравится.

Заботливо взглянув на Гарри, она добавила:

— У меня где-то есть рецепт замечательной итальянской лазаньи. Вам непременно понравится. Я поделюсь рецептом с вашим эльфом Кричером, и он Вам ее приготовит на ужин. Как раз к Вашему возращению.

Гарри в порыве благодарности чмокнул миниатюрную эльфийку в макушку:

— Мисти, ты просто куколка, бросай этого сварливого зануду и перебегай ко мне, — поддразнил он ее.

Северус обиженно надулся.

— Ах! — всплеснула ручками польщенная эльфийка, — я никак не могу! Кто же тогда будет заботиться о нем? Он даже не в состоянии выбрать себе подходящую одежду. Если Вы покинете его, хозяин Гарри, он так и будет кутаться в эти скучные, старомодные черные мантии… взгляните, он уже сейчас похож на потерявшегося щенка, — включилась в игру Мисти, поддразнивая обиженного Снейпа.

Гарри не выдержал и от души рассмеялся. На обиженного щенка насупившийся зельевар походил меньше всего.

— Видимо, придется нам взять его с собой, — отсмеявшись, вздохнул Поттер, одним решительным шагом сокращая расстояние до Северуса, обнимая его за талию и приникая к его губам чувственным поцелуем.

Мисти счастливо улыбнулась, растроганно глядя на забывшихся в объятиях друг друга мужчин. Затем, опомнившись, эльфийка торопливо засеменила в соседнюю комнату. Оттуда она вернулась с двумя рюкзаками. Первый выглядел изрядно поношенным, и даже обветшалым. Гарри он напомнил его старый ранец, с которым он ходил в магловскую начальную школу. Второй был совсем небольшой и новый, его Мисти и протянула Гарри.

Северус напоследок многообещающе улыбнулся Гарри и затем повернулся к эльфийке:

— Все это не значит, что я тебя прощаю! — сердито буркнул он и взял из ее ручек старый ранец.

— Не страшно, я все равно знаю, что Вы меня любите, — довольно улыбнулась Мисти и обратила свое внимание на Поттера.

— Хозяин Гарри, в Ваш рюкзак я сложила некоторые полезные мелочи: аварийный фонарь, дополнительные бутылки с питьевой водой, листы пергамента и перья. В Вашем ранце есть скрытые отделения, в которые Вы сможете уложить все, что сочтете нужным захватить из Вашего похода. — С этими словами эльфийка уменьшила корзину с обедом и поместила ее в один из потайных карманов рюкзачка.

Гарри с благодарностью и трепетным восхищением принял из ее рук собранные вещи. К своему стыду, ему даже не пришло в голову захватить с собой хоть что-то полезное. Он, конечно, всегда мог рассчитывать на Гермиону, которая очень ответственно подходила к подобным приготовлениям, но все же ему было неловко.

Отступив на шаг, Мисти окинула фигуру Поттера внимательным взглядом и предложила:

— У хозяина Северуса есть еще одна пара нелюбимых джинсов и несколько футболок. Если Вы пожелаете позаимствовать их, чтобы сменить Ваш дорогой наряд, я их Вам принесу.

— Я был бы тебе очень признателен, — просто ответил Гарри, и эльфийка утянула его за руку в спальню.

Северус со всем тщанием проверил собранный старый рюкзак, удостоверившись, все ли нужное ему в сборе (и, как всегда, Мисти была на высоте, придраться было просто не к чему.)

Гарри тем временем, переодевшись, вернулся в гостиную. На нем были черные плотные джинсы и синяя с серебристым отливом футболка (подарок Филиуса Снейпу на последний день рождения). Мисти подогнала одежду по размеру, и гриффиндорец теперь выглядел великолепно.

Северусу оставалось только молча поедать его стройное тело глазами.

Гарри снова приник губами к губам любимого, ловя сбившееся дыхание, но быстро отстранился, с сожалением в голосе хрипло предупредив:

— Если мы сейчас же не отправимся в путь, я боюсь, что сегодня мы точно отсюда не выйдем.

С этими словами Гарри забросил свой ранец на спину, взял Северуса за руку и, кивнув на прощание эльфийке, потянул зельевара на выход. Покинув помещение, они торопливо зашагали в направлении туалета плаксы Миртл на втором этаже.

Гермиона и Невилл уже ждали их снаружи у входа в неработающий туалет для девочек, в котором до сих пор обитало привидение Миртл. Они оба были одеты в старые джинсы и футболки. Невилл шепотом признался Гермионе, что он до крайности взволнован предстоящим путешествием.

— Если бы ты год назад сказала мне, что я отправлюсь вместе с профессором Снейпом исследовать подземелья Слизерина, я бы решил, что ты немного не в себе.

— Да, с тех пор многое изменилось, — криво усмехнулась девушка, — но, надо признать, эти изменения к лучшему.

Невилл не мог с этим не согласиться.

Челюсти у Гермионы и Невилла отвисли, когда они увидели приближающихся по коридору друзей. И Гермиона, и Невилл привыкли видеть Гарри в простой магловской одежде, но вид Северуса в футболке их буквально ошеломил.

— Северус, Вы выглядите, выглядите… — начал Невилл, подбирая слова.

— Великолепно! — закончила за него Гермиона. — Теперь я понимаю, почему Вы обычно носите только мрачные черные мантии. Если бы ученики в школе увидели Вас в таком виде, никто бы просто не смог сосредоточиться на учебе, все просто пялились бы на Вас, — захихикала девушка.

— Да уж. Учитывая, что все девушки в этой школе просто глупые хохотушки, а мальчишки — пустоголовые болваны, какое это имеет значение? Может, хватит топтаться на месте и обсуждать мою одежду? — едко заметил Снейп, и трое бывших учеников сразу вспомнили, перед ними не кто иной, как придирчивый профессор Зельеварения, и с ним лучше не спорить. Себе дороже.

Когда они вчетвером спустились в просторный зал перед Тайной Комнатой, Северус, Гермиона и Невилл тут же занялись сбором образцов сброшенной василиском кожи. Коротко обсудив фронт работ, они пришли к решению не пытаться унести все сразу, а оставить большую часть здесь, взяв лишь самое необходимое для ближайшей работы. Уникальные чары консервации сохраняли содержимое пещеры неизменным, поэтому оставленные компоненты могли храниться здесь сколь угодно долго без ущерба для их свойств и собираться по мере необходимости.

Гарри заметил, что отверстие в завале расширено, точнее сказать, небольшой лаз был транфигурирован в невысокую арку. Гарри предположил, что это результат работы Филиуса, когда они в последний раз вместе спускались сюда. Оставив троих друзей разбираться с кожей василиска, Поттер отправился прямиком в Тайную Комнату.

Беспрепятственно войдя в темный зал, Гарри метнул большую шаровую молнию вертикально вверх, под сводчатый потолок. Пылающий шар света завис, не причиняя вреда каменной кладке древних подземелий, и ярко осветил мрачное помещение наподобие гигантской магловской лампочки. Будучи хорошо освещенной, Тайная Комната больше не внушала гриффиндорцу угрозы и не казалась такой мрачной, какой она запомнилась Гарри.

Он обошел вокруг туши убитого василиска, про себя удивляясь, как ему удалось в двенадцать лет справиться с эдаким монстром. Гарри тяжело вздохнул. Теперь-то он знал, что все это было лишь еще одной проверкой Дамблдора. Окинув комнату взглядом, Поттер решил в ней дольше не задерживаться. Сэл дал ему несколько ценных указаний, и Гарри направился к колоссальной статуе Слизерина, обошел ее вокруг и сзади обнаружил дверь, ведущую в основную часть подземелий. Василиск был лишь охранником у входа.

Пройдя по длинному коридору, он оказался в большой и абсолютно круглой комнате. Помещение напоминало Гарри часы. Комната была пуста, в ней не было ничего, кроме двенадцати расходящихся лучами коридоров. Поттер огляделся: он вышел из коридора, означающего «6 часов», напротив был широкий проход с округлыми стенами. Эмблема на арке над входом изображала василиска. Вероятно, этот ход вел к месту обитания Рени. Представив, сколько костей он может там увидеть, Гарри содрогнулся и решил оставить исследование этого места на другой раз. Ему не было страшно, но идти туда одному совершенно не хотелось.

Салазар с портрета объяснил ему, что проход на «3 часа» ведет к библиотеке, а на «9 часов» — к личной лаборатории и кабинету Слизерина. Другие ходы направляют вошедших к огромному лабиринту, в котором случайно забредший человек может бродить много дней, пока не останется там навсегда.

Гарри решил вначале заглянуть в библиотеку, а в лабораторию сходить позже, в компании Северуса, и решительно двинулся по «трехчасовому» проходу. Коридор упирался в массивную деревянную дверь с искусно вырезанной на ней змеей. В отличие от других резных фигурок, змея при приближении Гарри встрепенулась, повела головой из стороны в сторону и зашипела:

— Ч-ч-что ты делаеш-ш-шь здес-с-сь, с-с-сын Гриффиндора?

— Я ищ-щ-щу библиотеку С-с-слизерина, — ответил Гарри, пристально глядя в глаза змеи.

— Вам здес-с-сь не рады, Гриффиндор!

Гарри призвал свою магию, позволив ей вспыхнуть и заискриться вокруг него.

— У меня ес-с-сть разреш-ш-шение от с-с-самого С-с-салазара С-с-слизерина.

— Рени мертва. Я убил ее ш-ш-шесть лет назад.

Змея изогнулась кольцами и угрожающе зашипела.

— Это так по-гриффиндорски, убить благородное магическое с-с-сущ-щ-щество лишь за то, что оно оказалось на Ваш-ш-шем пути!

— Она намеревалась убить невинного ч-ч-человека! Ей уже удалось ош-ш-шеломить с-с-своим взглядом других учеников ш-ш-школы и повредить им, я не мог позволить ей творить подобное.

Змея задумчиво разглядывала юношу.

— Ч-ч-что произош-ш-шло с другим наследником? В Вас-с-с нет ни капли его крови, он не Ваш-ш-ш отец-ц-ц.

— Всю с-с-свою ж-ж-жизнь я пос-с-святил с-с-служению С-с-свету и защ-щ-щите других людей. Я не с-с-собираюс-с-сь ос-с-станавливаться на дос-с-стигнутом. Ес-с-сли эта библиотека помож-ж-жет мне продвинутьс-с-ся в этом направлении, я буду очень благодарен. Но Вы правы, я с-с-сильный маг и понимаю: с той влас-с-стью, что мне дана, я могу влиять на общ-щ-щество, и вс-с-сегда есть ш-ш-шанс, что я тоже с-с-стану темным вол-ш-шебником. С-с-скажу откровенно, подобный ис-с-сход — мой с-с-самый больш-ш-шой страх. С-с-стать с-с-самому себе худш-ш-шим врагом, что может быть уж-ж-жаснее? Если знания, таящ-щ-щиеся в этой библиотеке, могут привес-с-сти меня к Тьме, то я больш-ш-ше не жаж-ж-жду войти в нее.

Змея улыбнулась.

— Я позволю Вам пройти, но Вы не смож-ж-жете вынес-с-сти отс-с-сюда ни единой книги или манус-с-скрипта. Я пропущ-щ-щу вмес-с-сте с Вами любого, кого Вы захотите провес-с-сти, но ос-с-ставляю за собой право отказать каж-ж-ждому.

Дверь тихо приоткрылась, а змея продолжила шипеть:

— Помните мое предупреж-ж-ждение, юный Гриффиндор, знания могут быть очень опас-с-сны!

Гарри не двинулся с места, не попытался войти.

— Вы мож-ж-жете заглянуть в мою душ-ш-шу и увидеть чистоту моих помыс-с-слов. Обещ-щ-щайте мне, что в тот день, когда я приду к этой двери с темными мыс-с-слями, Вы не позволите мне пройти.

Змея казалась очень довольной его ответом.

— Да будет так!

Гарри шагнул через порог, его магия снова всколыхнулась, и он ощутил единение с этим мрачным местом.

— Да будет так! — согласился он.

Комната была красива. В центре зала, в небольшом каменном уступе (около 6 квадратных футов в диаметре), была установлена ветвь с Негасимым пламенем. (Этим огнем Хагрид и мадам Максим пытались расположить к себе вождя гигантов, преподнеся его как дар — прим. переводчика). По одну сторону комнаты были установлены массивный письменный стол и обитый кожей деревянный стул, по другую располагались многочисленные полки с книгами и древними свитками. Лишь только войдя в библиотеку, Гарри сразу ощутил пронизывающий холод. Его нельзя было спутать ни с чем. Это темная магия, хранимая книгами, выстужала все вокруг.

Гарри решительно сбросил оцепенение и шагнул к полкам. Большинство книг были не на английском, многие казались очень старыми и сильно потрепанными. Поттер про себя попытался осмыслить факт: если на подземелья наложены чары сохранения, то какой же древности могли принадлежать эти видавшие виды фолианты! Он задумчиво провел рукой вдоль корешков книг, не касаясь их, выбирая по ощущениям те, от которых не исходило негативной магии. Насколько он успел понять, они были написаны на парселскрипте, вероятно, собственноручно самим Салазаром.

Гарри выбрал одну и осторожно открыл. Это оказался справочник по Зельям. Поттер заинтересованно пробежал пальцем по оглавлению. Первым в списке значилось зелье, превращающее кого-либо в лягушку. (Гарри не удержался от смешка, ему разом вспомнились магловские сказки, которые ему тайком удавалось прочесть в детстве). Последним значилось зелье для роста волос. Гарри с любопытством открыл последнюю страницу и с удовольствием отметил, что в списке компонентов к зелью есть «одну унцию скорлупы гусиного яйца мелкого помола». Каких только невообразимых зелий не было в этом справочнике, даже зелье от ликантропии! Среди ингредиентов к нему фигурировали кровь и сердце новорожденного младенца (не старше 12 часов отроду). Гарри передернуло от отвращения. Нет, Ремус никогда бы не простил ему, если Гарри решился бы обнародовать этот рецепт.

Гарри поставил справочник на место и вытащил другую книгу. К его радости, это оказался дневник самого Слизерина.

« Хм, захватывающее должно быть чтиво», — усмехнулся он про себя, удобно устроился за письменным столом и погрузился в чтение. Через два часа от этого увлекательного занятия его отвлек вызов через двустороннее магическое зеркало. Его искал Снейп.

— Где ты? — Беспокойный взгляд по ту сторону зеркала.

— Я в библиотеке Слизерина. Как ваши сборы?

— Мы уже собрали большую часть того, что планировали. Может, ты вернешься к нам? Мы не знаем, как тебя найти.

— Да, и мы хотим есть, а вся еда у тебя в рюкзаке, — подал голос Невилл на заднем плане.

Гарри рассмеялся и ответил:

— Уже иду.

Он с сожалением оставил книгу на столе, подхватил ранец и покинул библиотеку. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Гарри услышал тихий смех змеи за спиной:

— Кажетс-с-ся, с тобой все в порядке, а у меня были с-с-сомнения на твой с-с-счет.

Гарри не оглядываясь зашагал по коридорам и вскоре вышел в Тайную Комнату, где лежал убитый василиск. Туше рептилии теперь недоставало небольшого куска. Рядом были расставлены в ряд несколько тщательно упакованных бутылок и контейнеров с собранным материалом, на каждом был закреплен ярлычок с пометками.

Невилл, обнаженный по пояс, стоял у рва с водой, окружавшего массивную статую Салазара по периметру, и омывал лицо и грудь. Гарри поймал внимательный взгляд Снейпа, наблюдавшего за Невиллом. Волчья сущность Гарри немедленно пробудилась, и из его горла вырвался звериный рык.

Северус смутился и отвел взгляд.

Гермиона почувствовала напряженность момента, улыбнулась и подошла к Гарри.

— Как провел время в библиотеке? Много там книг? Могу предположить, что большинство из них очень древние и в основном на латыни, кельтском или даже греческом. Ты прихватил что-нибудь оттуда?

В любое другое время Гарри бы с удовольствием подшутил над ее нетерпением и любовью к книгам, но сейчас все его мысли и чувства были связаны с Северусом. Гарри ответил девушке, не отрывая взгляда от мужчины:

— Нет. Я ничего не взял. Из этой библиотеки нельзя выносить книги. Хранитель книг не позволит этого.

— Ты мог бы… взять меня… нас с собой?! — едва не подпрыгивая от радостного возбуждения, спросила Гермиона.

Гарри наконец обернулся к ней, с усилием отводя взгляд от Северуса.

— Нет. Большая часть книг очень опасны. Они буквально источают темную магию. Тебе вряд ли захочется их почитать. Думаю, я и сам не часто буду туда наведываться.

Плечи Гермионы разочаровано опустились: она знала Гарри достаточно хорошо, чтобы не настаивать на своем, когда он отказывает столь решительным тоном.

Девушка молча приняла от него ранец, вытащила корзину с обедом и вернула ей прежний размер.

Гарри пригляделся к Гермионе повнимательнее.

— Миона, на тебе что, футболка Невилла?

— Да, я немного перепачкалась кровью василиска, и она начала жечь кожу сквозь одежду, — виновато призналась Гермиона, щеки ее запылали от смущения.

Гарри забеспокоился:

— Ты сильно обожглась? С тобой все в порядке?

— Теперь все нормально. У Северуса с собой была бутылочка со слезами Феникса на случай чрезвычайных ситуаций, он капнул на кожу мне и на руки Невиллу.

Невилл закончил плескаться во рву и обернулся с ехидной усмешкой:

— Эй, дружище, а ты о чем подумал? Решил, небось, что мы тут без тебя устроили оргию? — засмеялся он и уже серьезнее добавил:

— Мне еще с Луной разбираться. Три шкуры с меня сдерет, если мы не сможем очистить одежду, и она прознает про несчастный случай.

Гермиона покопалась в ранце Гарри и извлекла на свет маленькое полотенце, увеличила его и протянула Невиллу. Затем, к явному облегчению того же Невилла, нашла там же запасную черную футболку.

Немного успокоенный, Гарри пригляделся к футболке, которую Невилл торопливо натянул, и расплылся в не менее ехидной улыбке. На черном фоне переливающимися зелеными буквами было написано: «Слизерин рулит!»

Невилл, проследив за его взглядом, осмотрел себя, застонал и закрыл лицо руками.

Гермиона привычно быстро разделила обед на четверых, Гарри взял у нее бутерброды, тыквенный сок и отошел к Снейпу, устроившемуся отдохнуть прямо на полу, прислонившись к стене подземелья.

Северус молча принял из рук парня свой обед, стараясь не встречаться взглядом. Поддавшись порыву, Гарри опустился на колени перед ним и, прошептав: « Ты МОЙ!», впился яростным поцелуем в губы Северуса. И не встретил никакого сопротивления. Наоборот, Северус полностью подчинился этому напору, отдаваясь на милость чувств.

Когда их объятия разомкнулись, Гарри услышал сквозь рев магии в ушах, как Гермиона хлопает в ладоши и по-волчьи подвывает, а также потрясенный возглас Невилла:

— Вот это да! Этот мир окончательно сошел с ума?!

После обеда они все вместе отправились исследовать знаменитую лабораторию Зелий Салазара Слизерина, вход в которую также охраняла искусно вырезанная на двери змея-страж. Прежде чем пропустить их внутрь, змея задала серию сложных вопросов на знание зельеварения, и Северус безошибочно на них ответил.

Лаборатория была великолепно оснащена. Гарри из-под полуопущенных ресниц наблюдал за Северусом. Зельевар походил на ребенка, для которого неожиданно в разгар жаркого лета наступило Рождество. С восторженным блеском в темных глазах он разглядывал ценное оборудование и огромную коллекцию всевозможных компонентов для зелий, прекрасно сохранившихся на долгие годы под чарами консервации. Невилл то и дело восхищенно вскрикивал, находя в запасниках редкие ингредиенты или семена давно исчезнувших с лица земли растений. Какой простор для герболога!

Гарри оставил троих увлеченных друзей осваивать лабораторию и толкнул дверь, ведущую в личный кабинет Сэла.

Кабинет выглядел очень солидно. Большое помещение, декорированное в спокойных зеленых тонах. Интерьер был подобран с отменным вкусом и немалым изяществом. У стены располагалась мягкая кушетка на резных ножках, над ней — картинная рама с пустым полотном. На письменном столе, среди стопок бумаг, письменных принадлежностей и медной лампы с зеленым плафоном Гарри обнаружил маленький настольный семейный портрет семьи Слизерина — он сам, его красавица жена и двое сыновей. На стене позади стола висела полка с многочисленными журналами по зельеварению. На глаза Гарри попались пергаменты с работами учеников и запланированные задания для уроков.

Но самым впечатляющим и заметным предметом интерьера кабинета был огромный камин. Над ним висела большая картина, изображавшая пустой Большой Зал, который выглядел именно таким, каким его помнил Гарри.

Поттер подошел поближе к камину и задался вопросом, был ли тот подключен к школьной сети. Будто в ответ на его незаданный вопрос, он заметил небольшую флягу с дымолетным порошком, лежащую на свернутой зеленой мантии на краю стола.

Гарри разжег в камине огонь, бросил горсть порошка в огонь и попытался переместиться в кабинет директора Хогвартса. Безуспешно. Камин не работал. Он пробовал еще и еще, называя разные места, вплоть до слизеринской гостиной. Ничего.

Оставив попытки, он решил продолжить исследование кабинета. Как он успел заметить ранее, по обеим сторонам от камина находились еще две двери. Дверь справа вела в маленькую комнатку с единственной узкой кроватью, скромным платяным шкафом, в котором обнаружились две простые рабочие мантии. Дверь слева привела в ванную комнату. В ней стояла старомодная пузатая ванна на вычурных ножках, похожих на когтистые лапы, туалет и маленький столик с чашей для умывания и кувшином с водой.

Гарри вернулся в кабинет, сел на кушетку и задумался.

Эта комната как нельзя лучше подходила для ученого или профессора зелий, который много времени проводит в своей лаборатории. Юноша бросил задумчивый взгляд в сторону двери, ведущей в эту самую лабораторию.

«Да, Северусу здесь точно бы понравилось».

Взгляд Поттера снова был притянут к таинственному темному провалу камина, секрет которого терзал его любопытство.

«Он должен работать! Иначе какой смысл держать в кабинете дымолетный порошок? Да и перемещаться все время из Хогвартса к себе в кабинет через туалет на втором этаже для Сэла было бы слишком утомительно и несолидно. Должен быть какой-то более быстрый, и при этом безопасный, путь. Думай, Гарри, думай!»

Идея постучалась в голову гриффиндорца легко и ненавязчиво.

«Парселтанг!!!»

Гарри соскочил с кушетки и кинулся к камину, встал в него, бросил щепотку порошка и четко на парселтанге назвал кабинет директора школы. Огонь в разожженном камине вспыхнул зеленым, и Гарри, отряхиваясь от золы, выбрался из камина. Камин работал исправно, доставив Поттера в кабинет Минервы, но комната была пуста. Помимо прочих обитателей портретов, с любопытством глазеющих на него, Гарри увидел Основателей на общем портрете над директорским креслом и поспешил обратиться к Салазару на парселтанге.

Гарри рассказал Слизерину, что только что побывал в его тайном кабинете. Салазар засмеялся, довольно прищелкнул языком и ушел с портрета, пообещав Гарри встретить его на месте.

Юноша снова переместился через камин в кабинет Слизерина и, выходя из камина, сразу увидел Сэла на портрете над кушеткой. Не меньше получаса Слизерин рассказывал Гарри историю о скрытых ото всех комнатах в подземельях, глубоко под Хогвартсом. Основатель с улыбкой сказал, что свой кабинет он в шутку прозвал «логово Салазара» и мог перемещаться сюда из любого камина школы, используя в качестве шифра парселтанг. Бегло осмотрев свое «логово», Салазар уверился, что Том сюда не заходил. Вероятно, он не смог пройти мимо змеи, охраняющей лабораторию, или не интересовался зельями как таковыми.

Салазар с удовольствием посмеялся над рассказом Гарри о том, как он убедил стража библиотеки пропустить его. Однако затем его лицо сделалось серьезным, и он поспешил напомнить Гарри, что библиотека действительно содержит много опасных книг по темным искусствам, которые Основатели методично разыскивали по всему миру и изымали, дабы защитить магическое общество от этих знаний.

Гарри в ответ поделился с Салазаром своим решением дополнить коллекцию Слизерина теми черномагическими книгами, которые были найдены в хранилище Волдеморта. Сэл поддержал его решение, уверив юношу, что хранитель никому не позволит украсть что-то из библиотеки, забрать книгу сможет лишь тот, кто ее туда принес.

Из желания подразнить Поттер рассказал Салазару, что обнаружил его личный дневник и, к своему удивлению, тут же получил разрешение его прочесть. Слизерин был уверен, что дневник поможет потомкам лучше понять его самого и прольет свет на жизнь остальных Основателей.

Несмотря на чары сохранения, тайное убежище Слизерина требовало тщательной уборки. Салазар объяснил, что Гарри может позвать на помощь домовых эльфов, но вызывать их он должен непосредственно из Тайной Комнаты, а не посылать, давая указания, из Хогвартса.

Гарри позвал Огдена и попросил того лично позаботиться об этих помещениях. С помощью домовика Гарри быстро навел порядок, заодно расширив спальню, трансфигурировал узкую кровать в широкую постель с балдахином, украшенным гербами Основателей, какая стояла у него дома. Огден по собственному разумению увеличил и усовершенствовал ванную комнату (большую ванну на диковинных ногах Гарри попросил оставить).

Салазар тем временем продолжал вдохновенно вещать. Он рассказал, что большая картина над камином способна отображать любое помещение замка в реальном времени, за исключением личных комнат учителей, гостевых комнат и, само собой, ванных с туалетами.

Гарри попросил картину показать ему лабораторию Слизерина, где Северус, Гермиона и Невилл продолжали перебирать, осматривать и обсуждать «сокровища» кладовой Основателя. Предвкушая развлечение, Гарри отправил Огдена к ним и немало повеселился, заметив, как все трое расслабленных исследователей вздрогнули при неожиданном и совершенно бесшумном появлении домового эльфа. Огден помог им собрать и упаковать найденные ингредиенты, которые затем перенес наверх в лабораторию Снейпа.

Оглядевшись вокруг и убедившись, что теперь кабинет не выглядит запущенным, Гарри вернулся к друзьям.

Через полчаса Гермиона извинилась и сказала, что ей нужно возвращаться обратно в замок. Она загодя договорилась о встрече с Драко для детального обсуждения их предстоящего путешествия в Австралию (Гарри не смог удержаться и не подколоть подругу, когда она мимоходом упомянула, что встреча назначена в магловском ресторанчике). Невилл тоже засобирался вместе с ней, объяснив свой уход тем, что его бабушка покидает сегодня Хогвартс и возвращается в родовое поместье Лонгботтомов. Сам Невилл решил сопровождать ее, провести ночь дома, а затем вернуться в Хогвартс. Гарри помог друзьям переправиться в замок через камин, назвав на парселтанге их места назначения.

Северус и Гарри остались вдвоем.

Не желая расставаться, Гарри предложил Снейпу посмотреть библиотеку Слизерина; зельевар согласился, но предупредил, что после грязной работы с тушей василиска ему нужно принять душ, и попросил переместить его через камин в его личные комнаты. Пообещав Гарри, что потом он будет готов идти с ним куда угодно.

Поттер молча взял Северуса за руку и потянул в направлении ванной, где теперь была горячая вода и душ.

— Я мог бы вызвать Мисти, и она принесет тебе чистую одежду, — предложил Гарри с надеждой в голосе.

При упоминании в одном предложении слов «Мисти» и «одежда», зельевар нахмурился, но после недолгих раздумий все же согласился, что это будет разумно.

Пока Снейп принимал душ, Гарри болтал с Салазаром, расспрашивая Основателя о его жизни, жене, детях. К этому личному разговору их подтолкнул маленький семейный портрет, найденный Гарри на столе Слизерина. Салазар вещал о семье вдохновенно, глаза светились такой любовью и тоской, что Гарри невольно задумался о возможности создать семью с Северусом. Погрузившись в свои мысли, Гарри в пол-уха слушал разглагольствования портрета. После очередного вопроса Салазара Гарри встрепенулся и, слегка покраснев, принялся извиняться. Сэл понимающе хмыкнул, широко улыбнулся и скрылся за рамой.

Северус с удовольствием нежился под горячими струями в душе, смывая грязь и усталость. День выдался поистине невероятным. Ему удалось разыскать столько редких и даже исчезнувших компонентов к зельям, что на втором десятке он уже сбился и перестал чему-либо удивляться. Лаборатория Слизерина оказалась тем самым идеалом, к которому он всегда стремился привести свое рабочее место, воплощением его мечты.

Мысли в голове мелькали одна за другой, механически подбирая варианты зелий, которые теперь были доступны для воплощения в жизнь. А когда Гарри мимоходом показал ему книжную полку с рецептами древних, забытых за века зелий, декан Слизерина решил, что наконец-то умер и его по ошибке отправили в рай.

Круговорот мыслей прервала скрипнувшая дверь. Северус резко обернулся. На пороге стоял Поттер, смуглый, подтянутый и абсолютно обнаженный. Гарри закусил губу, соблазнительно усмехнулся и шагнул под душ.

«О! Да! Это точно мой рай!»

Гарри проснулся от знакомого шипящего звука. Поттер открыл глаза и заметил Салазара, с любопытством поглядывающего на него со своего портрета. Гарри лежал на кушетке, голова спящего Северуса покоилась на его обнаженной груди. Мужчины во сне так полотно сплелись в объятии, что трудно было разобрать, где чьи конечности. К счастью, Гарри хватило сил призвать одеяло из спальни и прикрыть их разгоряченные тела, прежде чем они провалились в сон. Хоть Сэл и был всего лишь нарисованным персонажем, Поттер был до крайности смущен, оказавшись под пристальным оком Основателя.

— Как я вижу, вы не сумели добраться до спальни? — с ехидцей уточнил очевидный факт Слизерин. — Не волнуйся, «Джульетта», я провел немало незабываемых часов на этой вот кушетке за тем же приятным занятием, что и ты.

Северус пошевелился и, приподняв голову, бросил сонный взгляд на картину. Гарри собственническим жестом прижал любовника к себе плотнее и тихо шепнул на ухо по-английски, убеждая, что все хорошо и любимый может спать спокойно. Северус хмыкнул, потерся щекой о грудь Гарри, завозился, устраиваясь удобнее, и снова погрузился в сон.

Гарри поднял взгляд на Салазара, на губах которого играла широкая усмешка. Основатель откровенно рассматривал Северуса.

— Он хороший человек, — наконец вынес он свой вердикт, — и может сделать тебя поистине счастливым, а это, поверь мне, самое важное в жизни. Что бы тебе ни говорили окружающие. К тому же, любой, кто с гордостью носит на своем теле изображение моего фамильяра, заслуживает моего особого одобрения.

Говоря это, Салазар кивнул на большую татуировку слизеринской змеи, украшавшую почти всю спину спящего зельевара. Татуировка была магловской, но выполненной опытным мастером, тщательно перенесшим рисунок на тело. Снейп взял с собой картинку с изображенной змеей, когда в пятнадцать лет тайком отправился в тату-салон. То, что татуировка не была магической, лишь обрадовало Гарри. Он не хотел отвлекаться в самый ответственный момент на разговоры с нарисованной слизеринской змеей. К тому же, магические татуировки имели собственный, подчас не слишком приятный, характер и могли свободно перемещаться по телу. Разглядывая рисунок на спине любовника, Гарри поймал себя на смутном воспоминании, что сегодня во время… хм… он таки подсознательно перешел на парселтанг, теряя контроль над своей страстью. Кажется, он шипел имя Северуса.

— Ты же не просто так решил «навестить» меня тут, Сэл?

— Нет, конечно. Твой маленький наследник приехал к тебе в гости.

— Тедди?

— А у тебя есть другой наследник? — насмешливо поддразнил его Сэл. Гарри ответил ему укоризненным взглядом, осторожно потеребил Северуса за плечо и прошептал:

— Сев, нам нужно идти.

— Мхм… Отлично. Мое присутствие тоже совершенно необходимо? Что еще опасного для жизни приключилось на этот раз?

— Тедди приехал.

— О, нет! Думаю, я предпочел бы иметь дело с Темным Лордом, от него хотя бы знал чего ждать, — шутливо простонал Снейп, потягиваясь. Хотя Северус ни разу не встречался с сыном Ремуса Люпина, всем и каждому был отлично известен тот факт, что Северус Снейп ненавидит детей, особенно тех, чей возраст приблизился к отметке «ужасных близнецов Уизли».

Поттер игриво шлепнул Северуса по ягодицам.

— Давай, поднимайся. Этот мальчик — часть моей жизни. Мой крестник и наследник. Тебе придется потерпеть и провести с ним немного времени.

— Что, именно сегодня? Мне нужно разложить весь материал, что мы тут собрали, и дописать-таки доклад для конференции по зельям.

— То есть, если ты закончишь дела со своими бумагами, я могу рассчитывать увидеть тебя в нашей с Тедди компании?

Первым порывом Северуса было тут же отказаться, но, подумав немного, он решил, что такая вероятность вряд ли будет иметь место, и нехотя согласился.

— Хорошо, если чудесным образом я смогу вовремя закончить работу над докладом, то буду счастлив провести время с вами обоими, бездельники.

— Обещаешь?!

— Обещаю и подкрепляю свою священную клятву вот этим символическим поцелуем, — Северус потянулся к Гарри и нежно поцеловал его в губы.

Поттер расплылся в широкой улыбке.

— Отлично! Салазар, мне нужна твоя помощь…

Но Слизерин уже покинул свою раму, чтобы предоставить мужчинам несколько минут уединения. Гарри торопливо запрыгнул в свои джинсы. Без нижнего белья, как, к своему удовольствию, успел заметить внимательный Северус. Поттер небрежно затолкал остальные вещи в рюкзак и потянул Снейпа к камину. Укутав любимого в одеяло, Гарри прошептал на парселтанге место назначения и отправил Северуса в личные комнаты декана Слизерина, а затем отправился к себе.

Лорд Поттер-Блэк быстро переоделся в бутылочно-зеленую официальную мантию и, вернувшись в кабинет Слизерина, вызвал Огдена. После короткого обсуждения они с главным эльфом замка переместили портрет Салазара из кабинета Слизерина в лабораторию Снейпа. На заднем плане нарисованного на портрете интерьера располагались его любимая запретная библиотека и лаборатория — таким образом, изображенный на картине волшебник с легкостью мог получать доступ ко всем необходимым для работы материалам и помогать Северусу в написании доклада.

Кликнув Кричера, Поттер выяснил, что Андромеда с маленьким Тедди дожидаются его в кабинете Минервы, шагнул в камин и, торопливо приглаживая волосы, предстал перед гостями.

К огромному огорчению Гарри, Тедди испугался его и наотрез отказался к нему подойти. Андромеда мягко напомнила юноше, что с последнего визита к любимому крестнику Гарри внешне сильно изменился. Тедди узнавал голос и ощущал его как «дядю Арри», но этот человек с длинными волосами и без очков был ему решительно незнаком.

Выход нашла Минерва: она трансфигурировала чайную чашку в пару круглых очков без линз.

Тедди нерешительно улыбнулся незнакомцу, когда Гарри нацепил импровизированные очки на нос. Поттер надевал и снова снимал очки, давая малышу время привыкнуть к его новой внешности. Улыбка ребенка становилась шире. Наконец, мальчик перебрался к Поттеру на колени и с восхищенной улыбкой принялся играть с очками, попеременно надевая их на нос то себе, то Гарри.

Гарри хотел дать Андромеде возможность немного отдохнуть от забот о мальчике. И хотя время уже клонилось к пяти вечера, Поттер решил погулять с крестником в Хогсмиде — летом магазины в волшебной деревне работали допоздна.

Собираясь на прогулку, Гарри попросил Кричера подготовить одну из гостевых комнат для Тедди и его бабушки. Пока Гарри с мальчиком гуляли, Кричер, Огден и несколько эльфов замка с энтузиазмом взялись за оформление детской комнаты. Огден с довольной улыбкой заверил Гарри, что вся необходимая для малыша мебель в Хогвартсе уже есть и дополнительно ничего покупать не нужно. Радостное предвкушение эльфов объяснялось просто: эльфы очень любили играть с детьми — раньше у многих молодых преподавателей в замке были семьи с малышами — но в последние, непростые, годы заботам эльфов доверялись лишь школьники.

Немного подумав, Поттер решил, что купит лишь книги и новую одежду для быстро растущего мальчика (когда у него появится возможность заглянуть на Диагон Аллею, он купит и игрушки, решил Поттер).

Вдвоем с Тедди они медленно шагали по тропинке к Хогсмиду, поминутно останавливаясь и разглядывая окрестности. Так, не спеша, они добрели до «Волшебных Шуток Уизли» (Хогсмидский филиал). Фред как раз находился там. Поприветствовав вошедших посетителей, он торжественно вручил мальчику самую настоящую поддельную палочку, которая при каждом взмахе выпускала яркий разноцветный сноп искр, и целый пакет фирменных сладостей Уизли, которые в точности походили на овощи, а по вкусу были леденцами.

Неожиданно Фред лукаво улыбнулся и, скорчив забавную гримасу Гарри, скрылся в подсобке. Обратно он вернулся, держа в руках игрушечного медвежонка, самую последнюю разработку близнецов. Братья планировали назвать игрушку «Дружок Тедди», а в неофициальном варианте просто «Непослушный Тедди».

Вручая Тедди «Тедди» (от получившегося каламбура Фред был в полном восторге), Фред предложил мальчику назвать игрушку «Непослушный мишка», но мальчик проявил недюжинную для своего возраста смекалку и, к удовольствию Гарри, назвал подарок «мишка Фредди». В память о том, что его дал ему дядя Фред, про которого все тоже говорят, что он «непослушный».

Фред остался очень доволен.

Игрушечный мишка был создан развлекать малышей, чтобы стать их любимым товарищем по всевозможным играм. Так же, как и ребенок, медведь Фредди мог быть очень непослушным и даже способен был сотворить одну-две безобидные шалости (чего еще можно ожидать от изобретения Фреда с Джорджем?).

Фред аккуратно уколол пальчик Тедди (мальчик тут же расплакался, но был успокоен заботливым объятием Гарри) и, взяв капельку крови малыша, втер ее в макушку медвежонка. Игрушка сразу ожила, вскарабкалась по ноге Гарри и обняла его так же, как Тедди, с другой стороны.

Пока Тедди восторженно изучал нового друга, Фред протянул Гарри конфету в яркой обертке и хитро подмигнул, кивая в сторону Тедди (мол, не беспокойся, друг, ничего страшного с тобой не случится). Поттер настороженно повертел конфету в руках. На боку обертки витиеватыми буквами было написано название «Тонкс». Молча развернув фантик, Гарри вздохнул и сунул липкую сладость в рот. На вкус конфета оказалась очень даже ничего. Неожиданно волосы юноши сменили цвет на ядовито-зеленый, затем фиолетовый и наконец стали ярко-алыми, как майская гвоздика.

Тедди хохотал до слез, следя за превращениями, происходящими с недоуменно взирающим на него дядей Арри. Вдоволь нахохотавшись, мальчик увлеченно включился в новую игру. Маленький метаморф, подражая Гарри, ловко менял цвет своей шевелюры. К изумлению Гарри и даже Фреда, медвежонок Фредди тоже оказался непрост: он полностью перенимал у хозяина все движения и трансформации.

Наигравшись, Гарри и Тедди покинули магазин шуток близнецов Уизли. Волосы магов вернулись в первозданный вид, и только медвежонок Фредди щеголял ярко-розовыми, цвета жевательной резинки, волосами, абсолютно не гармонирующими с бутылочно-зеленой мантией Поттера.

Гарри с крестником направились за одеждой в «Глейдредж», где Тедди и даже Фредди были тщательным образом измерены. Всеми узнаваемый герой войны объяснил восторженному продавцу, что именно из одежды нужно мальчику, и договорился о доставке готовой одежды в замок. Затем гуляющая парочка наведалась во «Флориш и Блоттс» и скупила почти все книги из детского отдела.

Первая проблема в общении с крестником возникла, когда они заглянули в магазинчик сладостей «Honeydukes». Прежде чем сгорающий от нетерпения ребенок перешагнул порог волшебной лавки, Гарри, отловив мальчика за рукав, предупредил, что малыш может получить лишь две любые сладости на выбор, потому что дядя Фред уже одарил его целым пакетом сладостей. Мальчик кивнул и кинулся к прилавкам. Магазин, уставленный всевозможными волшебными сладостями, настолько поразил Тедди, что он напрочь забыл обо всех предостережениях и протянул Гарри свой выбор: две шоколадные лягушки и два засахаренных пера.

Поттер решительно уполовинил заказ. Тедди обиженно надул губы и капризно топнул ножкой, игрушечный медведь последовал его примеру.

— Нет, Тедди, — твердо заявил Гарри. — Мы с тобой заранее договорились, что купим только две сладости, а не два вида.

— Но, дядя Арри, — прохныкал хитрый мальчуган, — вторая лягушка и перо для мишки Фредди…

Гарри тяжело вздохнул. Что тут скажешь… Ему совершенно не трудно было купить все четыре сладости, так приглянувшиеся ребенку. Да что там говорить, он легко мог себе позволить выкупить весь ассортимент магазинчика. Вот только призрачные воспоминания о кузене Дадли и его бесконечных подарках не позволяли Поттеру пойти на поводу у своего желания порадовать единственного наследника.

— Тедди, я думаю, как добрый мальчик, ты просто поделишься с Фредди своими сладостями.

Тедди засопел еще более обиженно, он смотрел на Гарри глазами щенка, брошенного на улице. Гарри решительно повторил отказ и для верности закрыл глаза. Просящий вид крестника едва не лишил его решимости настоять на своем. Впрочем, долго лелеять жалость к «несчастному сироте» ему не позволил пинок в голень. Удар был несильный, но факт, тем не менее, неприятный. Это Фредди демонстрировал свою солидарность с хозяином и оправдывал свое прозвище «Непослушный мишка». Одушевленная игрушка, магически связанная с мальчиком, пыталась настаивать на своем. Тедди захихикал и, вторя действиям медвежонка, тоже пнул Гарри ножкой.

Поттер нахмурился, взял за руки обоих и немедленно вывел из магазина, так ничего в результате и не купив.

— Дядя Арри, мы совсем ничего не купим? — захныкал мальчик, когда они покинули магазин и направились обратно в замок.

— Нет, Тедди. Непослушные мальчики и медведи не заслуживают конфет.

Потрясенный, Тедди остановился посреди улицы и заплакал; медвежонок вторил ему.

— Ты, Тедди, был очень непослушным, — строго сказал Гарри, решив на корню пресечь начинающуюся детскую истерику. — Ты меня пнул, и мне было очень больно! Ты хотел сделать мне больно?!

Тедди разом прекратил плакать и поднял на Гарри большие, мокрые от слез глазенки, затем энергично замотал головой:

— Я совсем не хотел делать больно дяде Арри!

— Ладно, тогда больше никогда не пинай меня. Хорошо?

— Холосо!

— Если ты все еще хочешь провести со мной остаток вечера, я мог бы придумать что-нибудь интересное. — Гарри был рад закончить на этом неприятный разговор.

Лицо малыша осветила счастливая улыбка, и он прижался к боку Гарри, выражая свою привязанность. С другого бока юношу незамедлительно обнял «Непослушный медвежонок».

Вернувшись в замок, Гарри с крестником сначала разыскали Андромеду, а затем все вместе направились в гости к Гарри в комнаты Гриффиндора. Пока Андромеда и Гарри коротали время в гостиной за чашкой чая, леди Хельга и Ровенна с портрета над камином развлекали маленького Тедди. Женщины явно соскучились по малышам, они ворковали и умильно причмокивали губами, даже Годрик, застывший на портрете в горделивой позе, снисходительно улыбался мальчику.

Гарри объяснил Андромеде, что одна из гостевых комнат в покоях Гриффиндора закреплена за ней и Тедди. Теперь они, никого не стесняя, могут приезжать к нему в гости, когда захотят. Он, Гарри, будет только рад их видеть. Андромеда была очень растрогана, она взяла Тедди за одну ручку, мишку Фредди за другую, и они дружно отправились смотреть детскую.

Эльфы постарались на славу. Детская была похожа на воплощенную мечту любого ребенка. Оформленные в светло-голубых тонах стены были расписаны магическими фресками с пасторальным сюжетом. На одной картинке Гарри узнал кусочек Запретного леса, озеро и опушку с величавым Хогвартсом на заднем плане. Приглядевшись к подвижному рисунку, он с удивлением узнал маленьких единорогов, щиплющих траву на краю опушки, миниатюрных кентавров с луками и стрелами, выглядывающих из лесной чащи, и даже Хагрида с арбалетом и верным другом Клыком. На поляне, ловко перекидывая друг другу мяч, летали игроки в квиддич, а из озера высунул щупальца гигантский кальмар и призывно ими помахивал.

Вся мебель в детской была маленькой, под стать росту Тедди. Вся, кроме удобной кресла-качалки в углу комнаты у книжной полки. Над кроватью свисал синий балдахин, украшенный ставшими уже привычными гербами Основателей Хогвартса. Возле кровати на небольшом столике стояла неяркая лампа-ночник. С другой стороны от постели — круглый низкий столик на толстых ножках в окружении четырех маленьких стульчиков. У дальней стены располагался миниатюрный голубой шкаф для одежды и в тон ему низкий комод. Как Кричер заверил Гарри, мебель была волшебной и могла вмещать столько одежды, сколько потребуется.

Гарри приоткрыл дверь в ванную, примыкающую к спальне. Комната была небольшой, адаптированной для нужд маленького мальчика; тем не менее, взрослый человек вполне мог чувствовать себя здесь комфортно.

Эльфы заполнили детскую множеством старых игрушек. Тедди, а следом за ним и Фредди, сначала побежал к древней на вид деревянной лошадке-качалке, потом, бросив ее, ринулся исследовать большую коробку со всевозможными детскими «сокровищами». Там были деревянные игрушечные солдатики, марширующие по столу, фырчащий красный паровоз, очень похожий на Хогвартс Экспресс, разноцветные переливающиеся кубики и даже зеленый дракон с длинным мягким хвостом и красной распахнутой пастью.

Андромеда восхищенно разглядывала комнату, посмеиваясь над взволнованным ребенком, а затем шутливо пожурила гриффиндорца, заверив, что Тедди теперь ни за что не уговорить вернуться домой. И хотя Андромеда не планировала гостить в Хогвартсе дольше ужина, она решила задержаться до утра и дать возможность Тедди наиграться с новыми игрушками.

Большую часть оставшегося до ужина времени Тедди и Фредди провели в детской, обустраиваясь в новом пространстве.

Когда наступило время ужина, перед Гарри выросла вторая за день проблема: Тедди принес игрушечного мишку за стол и настаивал, чтобы Гарри обязательно уделил Фредди часть ароматно пахнущей лазаньи. Андромеда, явно привычным жестом, решила этот вопрос, объяснив внуку, что настоящие медведи не едят лазанью и предпочитают свою собственную еду. С этими словами бабушка Тедди трансфигурировала салфетку в игрушечный стейк и положила его на тарелку перед медвежонком. Тедди успокоился, а Гарри вздохнул свободнее. Обед продолжился, но лишь до того момента, пока из камина не появился Снейп.

Поприветствовав присутствующих, Северус присоединился к ним за столом.

Поттер довольно улыбнулся.

— Полагаю, тебе удалось вовремя закончить статью?

— Да, мне, в конце концов, пришлось сильно урезать свой доклад, в противном случае я просто не успел бы его прочесть за отведенное мне время. Спасибо, что попросил Салазара мне помочь, — ответил Северус, потянулся и мягко поцеловал Гарри в губы. Поттер зарделся как маков цвет от смущения и удовольствия. Северус же повернулся к улыбающейся Андромеде, и трое взрослых углубились в дегустацию лазаньи и обсуждение предстоящей конференции.

Спустя пять минут захватывающий разговор был прерван куском лазаньи, прилетевшим в лицо Снейпу. За лазаньей тут же последовал игрушечный стейк. Андромеда была не на шутку разгневана поведением внука, она быстро хлопнула Тедди по руке, и мальчик, закрыв лицо ладошками, разразился слезами и криками. Из-за растопыренных пальцев Тедди видел, что дядя Арри смотрит на него очень сердито.

Тедди был сильно напуган и расстроен.

Кто? Кто этот человек, который, едва появившись, сразу захватил все внимание дяди Арри и бабушки? Он забрал их у него. Они совсем забыли о Тедди. Дядя Арри смотрит на этого человека ласково и глупо улыбается. Тедди пытался привлечь внимание своего дяди, но он его даже не услышал, занятый разговором. Тедди дергал бабушку за рукав, но и она тоже внимательно слушала этого незнакомца. Никто не хотел смотреть на Тедди, говорить с ним, улыбаться ему. Мальчик был так расстроен… и тогда он решил показать противному незнакомцу, как он к нему относится. А потом бабушка ударила его по руке.

К ужасу Тедди, дядя Арри не посмеялся над удачной шуткой крестника, а постарался скорее очистить лицо злого человека… малыш расстроился пуще прежнего.

В тот самый момент, когда Гарри с извиняющимся видом как раз вытирал салфеткой соус с невозмутимого лица зельевара, Тедди тоненько вскрикнул и произвел на свет свое первое стихийное волшебство. Волосы Северуса сами собой вспыхнули огнем. Андромеда в ужасе закричала, Гарри быстро погасил огонь и, резко повернувшись, строго посмотрел на Тедди (и мишку Фредди). Ребенок не понимающий, как у него это вышло, сидел с фиолетовыми от страха волосами. Испугавшись собственной магии, он забился в истерике, кидаясь чем попало. В ход пошло все, до чего дотянулись ручонки мальчика и мишки: вилки, ложки, ножи.

— Хватит, — резко оборвал истерику Поттер. Тарелка, летевшая в голову Северуса, зависла в воздухе перед лицом зельевара, остановленная магией Гарри.

— Тедди Ремус Люпин, ты очень-очень непослушный мальчик, — медленно, едва ли не по слогам, произнес Гарри, подхватил Тедди и Фредди на руки и понес их в детскую.

Северус сидел неподвижно и разглядывал зависшую перед ним тарелку. Из комнаты послышался плач мальчика. Нет, это не был крик боли, лишь возглас обиженного малыша, желающего привлечь к себе внимание. Таким плачем маленький ребенок зовет маму, если потерялся. Мальчик поджег его волосы, но Северус отлично понимал, что это было стихийное волшебство, и ребенок не мог его контролировать. Зельевару потребовалось лишь несколько секунд, чтобы устранить нанесенный ущерб. В отсутствие Гарри и Тедди Северус погрузился в воспоминания собственного несчастливого детства, когда он так же, как и Тедди сегодня, впервые выпустил на свободу стихийную магию.

Северус тогда был немного старше Тедди, чуть больше трех лет. Матери удалось устроиться на работу официанткой в ресторан, и маленький Северус был в первый раз оставлен на попечение отца. Мальчик проголодался, а его папа все сидел на диване и смотрел телевизор. Северус робко подошел к отцу и попросил покормить его. Отец встал, прошаркал на кухню, вынул из холодильника очередную бутылку пива и, вернувшись назад, снова уселся на затертый до дыр диван. Тобиас Снейп с презрительной насмешкой посмотрел на сына и произнес:

— Когда ты будешь значить в этом доме хоть что-то, тогда и на еду сможешь рассчитывать.

Северус обиженно шмыгнул носом и разревелся от обиды. Тобиас ударил сына. Несильно, но… тогда все и случилось впервые. Бутылка в руках отца неожиданно взорвалась, за ней следом — старая пыльная ваза, переполненная окурками пепельница и, наконец, ненавистный телевизор.

Разъяренный отец схватил сына за шиворот и поволок в другую комнату. То, что произошло там, долгие годы потом будет сниться Северусу в ночных кошмарах. Несколько следующих недель мать лечила мазями его израненную спину. Спина зажила, раны на сердце — нет. И нет на свете такого волшебства, которое могло бы заглушить боль от этих душевных травм.

Бледный Северус не отрывая взгляд смотрел на закрывшуюся за Гарри и Тедди дверь. Разумом он отчетливо понимал, что Поттер, хоть и был рассержен выходкой мальчика, обижать его не станет. Гарри слишком добр и любит детей, чтобы причинить боль малышу, и уж тем более ударить его. Северус доверял Гарри, понимал, что молодой человек накажет ребенка не за случайное волшебство, а за непослушание и капризы. Но, как ни уговаривал себя Северус успокоиться, перед глазами все плыло, Гарри в его воображении медленно превращался в ухмыляющегося Тобиаса Снейпа.

Зельевар тряхнул головой, отгоняя наваждение, поднялся на ноги, прошелся по комнате, не слыша слов Андромеды. Женщина все это время не сводила глаз с профессора Зелий, убеждала, что все будет хорошо. Наконец, издергавшись в ожидании, Снейп решился и, сделав шаг, открыл дверь в детскую. В его взгляде застыли страх и нерешительность, он сам не знал, что ожидал увидеть.

Гарри Поттер, сложив руки на груди, сидел на детской кровати. Тедди и мишка Фредди, наказанные, сидели в углу на маленьких стульчиках, повернувшись лицом к стене. Тедди обиженно сопел, но физических повреждений Северус на нем не заметил.

Гарри вопросительно глянул на Снейпа, как бы спрашивая, все ли с ним в порядке. Тот кивнул. Поттер уже было собрался подняться с кровати ему навстречу, но Северус медленно покачал головой и кивком указал на Тедди. Гарри правильно расценил подаваемые сигналы и остался на месте.

Снейп бегло оглядел детскую. Мечта, а не комната! Жаль, что в детстве у него такой не было. Его фантазия тут же включилась, подбрасывая идеи, что бы еще он мог добавить в интерьер, если бы комната принадлежала его собственным детям… или общим с Гарри… Раньше мысли о своем потомстве не приходили ему в голову. Время было неподходящее, статус «Бывшего Упивающегося» не располагал к размышлениям на эту тему, да и слишком много негатива он получал от обучения учеников в Хогвартсе. Сейчас он понимал, что его отношение, лишенное навязанной Дамблдором неприязни, изменилось, и перспектива обрести полноценную семью казалась ему не такой уж отвратительной. Конечно, любой ребенок, воспитанный Гарри Поттером, непременно будет играть в квиддич и неминуемо станет магнитом для разнообразных неприятностей, но даже подобная перспектива сейчас его не пугала.

Еще раз взглянув на движущиеся картины на стене, Северус повернулся к Гарри, вскинул запястье с наручными часами, едва заметно мотнул головой в сторону Тедди и вопросительно заломил бровь. Гарри тоже посмотрел на свои часы, затем вскинул руки, показывая десять пальцев и загибая четыре.

Северус еще раз кивнул и вышел на кухню.

Андромеда тем временем наводила порядок на столе. Она подняла голову, отрываясь от своего занятия, и спросила:

— Убедился? Гарри не собирался его убивать.

Северус фыркнул.

— Мне подобное и в голову не приходило, я всего лишь хотел дать понять, что со мной все в порядке.

Андромеду это возражение не убедило.

— Гарри очень ответственно относится к воспитанию Тедди, и я уверена, он поступает правильно. Без родителей мальчик испытывает недостаток внимания. Фактически, Гарри — единственный мужчина, способный оказать на него влияние. Несмотря на столь юный возраст, Гарри очень серьезно воспринял роль крестного отца. Не помня собственных родителей, он всячески старается соответствовать своему понятию об отцовстве, — с этими словами Андромеда разлила свежезаваренный кофе по маленьким чашечкам и протянула одну Северусу. Тот с благодарным кивком принял кофе, занял место за столом, но промолчал.

Бабушка Тедди бросила на Северуса осторожный взгляд и продолжила:

— Вы любите Гарри. Это заметит каждый, кто увидит, как вы общаетесь. И столь же ответные чувства Гарри. Дети — существа особо чувствительные. Думаю, Тедди ощутил для себя угрозу, исходящую от Вас. Он боится, что Вы отнимете у него Гарри. Тедди совсем не помнит родителей, и поэтому очень одинок. Его единственная компания — престарелая леди, которая уже не в том возрасте, чтобы лазить по деревьям, играть в мяч или катать мальчика на метле. Гарри именно тот, от кого Тедди ждет подобного внимания. И вот появляетесь Вы и забираете Гарри у него. Так рассуждает ребенок.

Северус удивленно взглянул на Андромеду.

— Вы совсем не стары!

— Возможно, — улыбнулась женщина, — но достаточно тяжела на подъем. Со мной не поиграешь в квиддич. Максимум, на что может рассчитывать мальчик в моей компании — партия в шахматы.

Северус задумчиво вертел в руках кофейную чашку, затем неожиданно задал мучивший его вопрос:

— Когда Вы планируете рассказать Тедди о его отце-оборотне?

На лбу Андромеды залегла глубокая складка; вздохнув, она ответила:

— Я думаю над этим давно. Гарри подарил Тедди игрушечного волка, и я, воспользовавшись удачным моментом, пояснила малышу, что его папа был похож на этого волка и зовут его Муни. Надеюсь, что до того как Тедди отправится на учебу в Хогвартс, мне достанет решимости все ему рассказать.

Северус понимающе кивнул и бросил взгляд на часы. Затем, будто что-то для себя решив, поставил чашку на стол, пружинисто поднялся, извинился и вернулся в детскую.

Наказание для Тедди уже благополучно закончилось, и мальчик отогревался в объятиях крестного. Когда Северус вошел, все трое (включая мишку Фредди) одновременно подняли головы и посмотрели на вошедшего мужчину. Тедди нахмурился и плотнее прижался к Гарри.

— Я хотел бы, Гарри, чтобы ты представил меня своему крестнику.

Поттер несколько растерянно взглянул на любовника, но потом повернулся к Тедди и произнес:

— Тедди, познакомься с моим другом Северусом Снейпом.

Северус постарался улыбнуться как можно дружелюбнее и протянул мальчику руку для пожатия.

— Рад знакомству, Тедди.

Малыш испуганно покосился на Гарри, как бы спрашивая совета — тот одобряюще подмигнул. Тедди очень нерешительно пожал кончики пальцев Северуса. Уголки губ зельевара слегка приподнялись в довольной улыбке.

— Как зовут Вашего друга? — поинтересовался Северус, указывая на игрушечного медведя. Тедди недоверчиво смотрел на высокого незнакомца: он оказался не таким уж плохим…

— Мишка Фредди.

Северус снова ободряюще улыбнулся.

— Рад видеть Вас, мистер Медведь, — торжественно проговорил он и пожал лапу игрушке, затем, оглянувшись, как бы между прочим заметил:

— У тебя тут очень уютно, не покажешь мне свою комнату?

Теперь ответная улыбка мальчика была совершенно искренней. Он торопливо спустился с колен Гарри и побежал к коробке с игрушками, спеша показать все свои новоприобретенные «сокровища». Северус с совершенно серьезным видом рассматривал кентавров и единорогов, кальмара и игроков в квиддич на фреске, поддакивал и слушал сбивчивые объяснения ребенка. Глядя на картину на стене, Северус одобрил:

— Очень красиво, вот только ей чего-то не хватает… — После этих слов он вытащил палочку из рукава и взмахнул ею. Тедди задохнулся от восхищения, восторженно взирая на искры, мелькнувшие на кончике волшебной палочки. Малыш кинулся к ночному столику, схватил свою фальшивую палочку, что подарил ему Фред, и принялся размахивать ею, подражая движениям Северуса.

Зельевар терпеливо подождал, пока мальчик наиграется, и продолжил:

— Кажется, я знаю, чего недостает на этой стене. — «Воображения», — закончил он про себя и, снова подняв палочку, наложил на фреску серию сложных чар. Несколько минут сосредоточенной работы — и зельевар отступил на шаг, удовлетворенно разглядывая результат.

Гарри смотрел на стену, позабыв все на свете и боясь вдохнуть.

Северус присел на корточки рядом с мальчиком, указывая рукой на дополнения, внесенные им в картину. Рядом с озером появилось дерево, под ним два человека: женщина с бледным, напоминавшим по форме сердечко, лицом и короткими, стоящими ежиком, волосами и мужчина с волосами мышиного цвета и шрамом через все лицо. Молодой человек сидел под деревом и читал книгу, девушка в летнем платье стояла рядом, облокотившись о ствол.

Гарри, указав на мужчину, хрипло сказал:

— Тедди, это твой папа. — Тедди всхлипнул и, приблизившись к фреске, коснулся картинки пальцами. Гарри указал на женщину:

— А это твоя мама.

По взмаху палочки Северуса двое игроков в квиддич спустились вниз и пролетели низко над деревом. У Гарри в глазах заблестели слезы. Тедди переводил взгляд с двух мужчин на метлах на Гарри и обратно. Один из игроков очень походил на дядю Арри, у него такие же круглые очки, какие тот носил раньше, и длинные темные волосы. Гарри кивнул и, указывая на игроков, подтвердил догадку:

— Тедди, это мой папа Джеймс и мой крестный Сириус.

Северус еще раз поднял палочку и со словами «часы Тедди» указал на нарисованное солнце — оно тут же сменилось луной. К изумлению Тедди, его папа превратился в волка, и малыш воскликнул:

— Муни!

Гарри смотрел во все глаза, как меняются два других персонажа: один обернулся гордым оленем, другой — огромным черным псом, а Тедди снова воскликнул:

— Сохатиий! Бллодяга!

Несколько минут они втроем наблюдали за движениями магов, перевоплощенных в животных. Северус остался доволен доставленной ребенку радостью. Он снова взмахнул палочкой, и на смену луне на небо взошло солнце, мужчины на фреске вернули себе прежний вид, игроки в квиддич взмыли ввысь, а задумчивый молодой человек уселся с книгой под дерево.

Зельевар взял из рук Тедди его игрушечную палочку и наложил на нее чары, затем вернул ее мальчику со словами:

— Попробуй указать на маму.

Малыш послушно последовал совету, ожидая очередного чуда, и не обманулся. Повинуясь взмаху палочки, волосы девушки окрасились сначала в розовый, а затем в зеленый цвет. С каждым взмахом волосы мамы Тедди меняли цвета, следуя за изменениями внешности самого маленького метаморфа.

Северус украдкой посмотрел на Гарри, тот ответил ему взглядом, полным восхищения и любви. Счастливая улыбка на губах Поттера говорила лучше любых слов. Снейп оказался немного не готов, когда Поттер в порыве чувств захватил его в крепкие объятия. Взглянув вниз, зельевар обнаружил, что Тедди и мишка Фредди разделяют чувства Гарри, в объятии прижимаясь к нему с разных сторон.

В глазах гриффиндорца заблестели слезы, он вытер их рукавом и обратился к крестнику:

—Тедди, ты ничего не хочешь сказать дяде Северусу?

Мальчик поднял на Снейпа сияющие от восхищения глаза.

— Спасибо, спасибо, спасибо!

— Пожалуйста, Тедди.

Гарри взглянул на мальчугана строже.

— Что-нибудь еще хочешь сказать?

Тедди выглядел несколько растерянно.

— Насчет твоей выходки за столом, — напомнил ему Гарри.

Тедди опустил голову, он явно чувствовал себя сильно виноватым.

— Плостите меня, что я блосал в Вас вещами и поджег волосы.

Северус наклонился и мягко взял его за подбородок — так, чтобы встретиться с ребенком взглядом.

— Благодарю тебя, Тедди, за извинения. Да, ты поступил нехорошо, бросаясь едой и приборами за столом, но я знаю, ты больше так делать не будешь. Что до воспламенения волос, то это был несчастный случай. Ты очень расстроился, когда решил, что я заберу у тебя дядю Гарри, и потерял контроль над своей магией. Я очень хорошо тебя понимаю и уверен: ты не хотел причинить мне боль.

Тедди кивнул, улыбнулся и снова обнял Северуса (вместе мишкой Фредди [черт бы его побрал — прим. переводчика]).

Тедди, горя нетерпением похвастать новыми волшебными картинками, привел в детскую свою бабушку, торопясь продемонстрировать ей новых героев фрески. Мальчик с восторгом показывал, как папа превращается в волка, а мама по мановению его палочки меняет цвет волос, совсем как он сам.

Андромеда долго смотрел на картину. Она никогда не была настроена против Северуса Снейпа, но сейчас ее отношение к нему изменилось окончательно. Она и предположить не могла, что этот скупой на добрые слова мужчина способен так много сделать для маленького одинокого мальчика. С этого момента она даже в мыслях больше не причисляла его к Пожирателям Смерти (даже бывшим). Подняв на него взволнованный взгляд, она сказала:

— Вы очень хороший человек, Северус Снейп.

И, обращаясь к внуку, добавила:

— Тедди, я думаю, нам пора готовиться ко сну. Что нужно сказать Вашему дяде перед сном?

— Спокойной ночи, дядя Арри и дядя Севелус.

— Спокойной ночи, Тедди, — отозвались они.

— Приятного времяпровождения, — тихо добавила Андромеда, с лукавым блеском в глазах, — будем рады встретиться с вами обоими за завтраком.

После очередной порции объятий и прощаний с Тедди и Фредди Северус и Гарри покинули детскую.

* * *

Оставшись наедине в полумраке гостиной, Гарри скользнул в объятия Северуса и тесно прижался к нему всем телом. Поглаживая плечи, спину, он старался передать любимому всю силу своих чувств, которые приходилось сдерживать в присутствии посторонних. Гарри уткнулся носом в грудь Северуса, не желая, чтобы тот видел проявление эмоций, которые гриффиндорец не мог больше контролировать. По щекам юноши побежали слезы.

Северус, почувствовав беззвучные всхлипы, приподнял Гарри за подбородок и с нарастающим беспокойством спросил:

— Что на этот раз приключилось, любовь моя?

Гарри снова уткнулся лицом в мантию Северуса, пряча взгляд. Не видя Северуса, ему было проще объяснить.

— То, что ты сделал для Тедди… это было… просто невероятно! Я ведь и подумать не мог, что ты способен так… Ты знал, кто его отец, и все же…, — Гарри с трудом подбирал слова, пытаясь донести до зельевара всю глубину своей благодарности и восхищения. Юноша все еще находился под впечатлением от произошедшего.

— Сумел же я смириться с тем, что твоим отцом был Джеймс Поттер. Тот факт, что Тедди — сын Ремуса, я тоже как-нибудь переживу, — фыркнул Снейп, целуя Гарри в макушку. — С некоторых пор я не испытываю прежней ненависти к Мародерам. За свои детские выходки они расплатились сполна. К тому же, у меня есть сильное подозрение, что наша «ненависть» друг к другу была нам искусственно навязана.

Гарри кивнул, все так же не поднимая взгляда на Северуса, и продолжил:

— Понимаешь, Северус, все, о чем я мечтаю, это чтобы Тедди был счастлив. Хочу, чтобы он избежал той незавидной участи, которую мне уготовил Дамблдор. Судьба мальчика так похожа на мою. Мы оба осиротели, когда нам не исполнилось и двух лет, ни он, ни я не знали своих родителей. Нам обоим суждено собирать по крупицам рассказы друзей и знакомых, которые когда-то общались с нашими близкими, отчаянно завидовать эти людям и раз за разом задаваться бессмысленным вопросом «Почему я?».

— Я так же, как и ты, был лишен счастливого детства. Альбус сделал все, чтобы я во всей полноте смог понять твою боль. Мы не можем изменить прошлое, но будущее — в наших руках. Ты замечательный крестный, и в будущем когда-нибудь из тебя, Гарри, выйдет отличный отец. Я уверен.

Поттер вскинул голову, вглядываясь в темные омуты глаз Северуса, ища хоть намек на насмешку или ложь, но видел лишь томительную нежность и искреннюю любовь.

— Ты и Тедди оба заслужили право быть счастливыми. Удастся ли мне сделать счастливым тебя? — прошептал Северус, едва касаясь губами лба юноши и страшась услышать ответ. Ну зачем он это спросил? Зачем он нужен этому потрясающему человеку, чем заслужил его любовь и привязанность? Что он, Северус, может предложить?

— Только рядом с тобой я счастлив, — выдохнул Гарри, прерывая внутренний тоскливый монолог Снейпа.

Еще несколько мгновений они стояли молча, крепко обнявшись. Ни один из них не желал разрушать этот чувственный момент. Затем Гарри снова поднял голову с плеча Северуса и слегка отстранился. Во взгляде Поттера искрилась магия, на губах появилась лукавая улыбка, по которой Северус тут же понял, что хитрый гриффиндорец опять что-то задумал.

Профессор Зелий вопросительно заломил бровь. Мол, меня не проведешь.

— Мне кажется, Ваши сегодняшние поступки, мой дорогой профессор, заслуживают наивысшей награды, — промурлыкал Поттер и недвусмысленно прижался пахом к бедру любовника.

— Награда? — Северус искусно изобразил полнейшее непонимание. — Вы имеете в виду, мистер Поттер, памятную дощечку или еще какой-нибудь никчемный трофей?

Презрительная гримаса на лице Снейпа свидетельствовала о неприятии подобной формы благодарности.

Поттер отстранился от Северуса и потянул его в сторону спальни, на ходу расстегивая многочисленные пуговички на сюртуке зельевара.

— Мммм… Я думал о чем-то более личном. О чем-то, чего Вы бы действительно хотели, — вкрадчиво вещал Поттер, перемежая борьбу с одеждой с короткими поцелуями-укусами, которыми он покрывал шею Северуса.

Когда в страстном полутанце-полуобъятии они, наконец, добрались до дверей спальни, Северус уже смог избавиться от верхней мантии, а двери при их появлении бесшумно распахнулись под действием волны магии и закрылись за их спинами.

— Вы решили подарить мне набор редких компонентов для зелий или даже золотой котел? — хрипло пошутил Снейп.

— Нет, я подумал о чем-то более изысканном…

— Ах, вот оно что! — хмыкнул Северус. В глубине его похожих на туннели глаз загорелись веселые огоньки. — Кажется, я все же догадался. Вы решили наградить меня солидным куском Вашего любимого шоколадного торта.

Гарри, до этого вполне успешно разоблачавший Северуса, замер и на секунду задумался.

— А это можно устроить, — хмыкнул он и подтолкнул обнаженного Северуса к кровати. Снейп обхватил смеющегося юношу за талию, увлекая за собой, но почти сразу остановил не в меру ретивого гриффиндорца. Северус извлек свою палочку из сброшенной на край кровати мантии, тщательно наложил запирающие и заглушающие чары, еще одним взмахом избавил любовника от остатков одежды, которая вместе с вещами Северуса взмыла в воздух, построилась в птичий клин и, печально махая рукавами, полетела к стулу в дальнем углу спальни, где аккуратно сложилась стопочкой.

«Не хватало еще и завтра утром опять остаться без одежды. С мнительно-аккуратного Поттера станется подобрать утром всю одежду и отправить в стирку».

После проделанной работы Снейп окинул взглядом приведенное в порядок помещение, остался доволен, положил палочку на ночной столик и повернулся к застывшему в нелепой позе гриффиндорцу.

— Ну-с, на чем мы остановились? — осведомился Северус.

— Я как раз собирался призвать кусочек аппетитного торта, — отмирая, поставил его в известность улыбающийся Поттер и звонко щелкнул пальцами. На ладони Гарри возникла десертная тарелка с тортом, щедро украшенным шоколадным кремом.

Северус задумчиво обмакнул палец в крем и после недолгого созерцания протянул угощение Гарри. Тот с довольным урчанием вобрал палец в рот, слизывая сладкий крем, посасывая и лаская языком палец. Северус застонал.

Да и как тут было удержаться, когда нахальный юнец столь соблазнительно намекает на готовность проделать то же самое с другой частью тела Северуса! «Другая часть тела» намек поняла, и давление в паху стало почти нестерпимым.

Чтобы немного отвлечься, Северус снова макнул пальцы в крем и провел ими по груди. В свете мерцающих свечей шоколадный, почти черный крем на белоснежной коже мужчины выглядел чрезвычайно соблазнительно.

Гарри приник к телу любимого, собирая губами и языком шоколадный след. Дыхание Северуса сбилось, сердце пропустило удар, когда сладкие от крема губы сомкнулись на твердом комочке соска. Из горла снова безудержно вырвался стон.

Гарри на несколько мгновений оторвался от своего занятия и приник поцелуем к приоткрытым губам. «Мммм… Кажется, шоколадный торт теперь станет и моим любимым лакомством», — пронеслась шальная мысль в голове зельевара. Его руки жили собственной жизнью, они непрерывно гладили и сжимали нависшее над ним податливое разгоряченное тело. Это было так правильно, так совершенно.

«Мой! Никому не отдам!» — решил про себя Снейп и, зачерпнув еще крема, проложил им шоколадную дорожку от своей груди к плоскому животу, обводя по контуру пупка и откровенно предлагая продолжить сводящую с ума ласку.

Поттер поедал глазами светлое, не знавшее загара, поджарое тело с четко прорисованными мускулами под тонкой кожей. Ни на груди, ни на животе не было ни единого волоска, кожа почти светилась в полумраке спальни. Нет, он не станет торопиться, не теперь. Он доведет этого сдержанного, порой хмурого, человека до полного экстаза одними лишь неторопливыми ласками. С этими мыслями Гарри принялся за новую порцию предложенного пиршества, слизывая его языком, следя, чтобы на «живом блюде» не осталось ни капли.

Северус под ним метался, комкая простыни длинными изящными пальцами, и безуспешно пытался сдерживать рвущиеся наружу стоны. Но его тело раз за разом предавало его, выгибаясь навстречу горячим губам и искусному языку любовника.

Слизав начисто весь крем и довольно обозрев масштаб проделанной работы, Гарри удовлетворенно откинулся на пятки, отставив тарелку с остатками торта.

Северус едва не взвыл от разочарования. Тело горело огнем и требовало продолжения банкета. Неужели безжалостный гриффиндорец бросит его в таком отчаянном положении?

Северус приоткрыл глаза. Нет, молить о ласке он не станет.

— Думаю, я и без крема смогу нарисовать на тебе шедевр…

«Сладкого я уже наелся», — перевел для себя Снейп и хотел было уже хмыкнуть: «Много сладкого есть вредно», — но не успел.

Его член, нетерпеливо жаждущий разрядки, оказался захвачен в плен умелой рукой, несколько энергичных движений верх-вниз — и к рукам присоединился язык. Гарри дразнил Северуса, выводя на его плоти влажные тайные знаки, легонько прикусывал губами тонкую кожу, то вбирая член в рот целиком, то выпуская. Ритм томительной ласки ускорился. Северус был уже не в силах сдерживать громкие стоны, дрожь удовольствия пробегала по его телу. Все его чувства сосредоточились в одной точке пространства. Вселенная сжалась до размера кровати и двух влажных от пота тел. Время остановилось в ожидании чуда.

«Только не останавливайся. Я умру, если ты оставишь меня».

Вслух Северус мог выдавить лишь бессвязный лепет: «да», «да», «так», «еще»…

Гарри был явно не против подобного «красноречия». Гортанные звуки, которые он издавал в ответ, вбирая член любимого глубоко в рот, отдавали дрожью по всему телу Северуса.

Прежде чем мир взорвался перед закрытыми веками Северуса, его посетила короткая мысль, выдержат ли заглушающие чары его финальный вскрик.

* * *

Если у Снейпа еще оставались сомнения, примет его Тедди или нет, то следующим утром они были благополучно развеяны.

Вдохновленный ночными подвигами, Поттер бабочкой порхал по кухне, выпекая так полюбившиеся Северусу блинчики. Сам виновник хорошего настроения с методичностью истинного зельевара нарезал овощи для омлета.

Атмосферу благодушного молчания нарушил истошный вопль ребенка. Гарри едва не выронил горячую сковороду из рук, а Снейп в кои-то веки порезал палец.

На кухню выбежал одетый лишь в памперс, хнычущий на одной ноте Тедди. Мальчик спрятался за спину Снейпа. По пятам за малышом, правда, не столь же резво, следовал Кричер.

— Хозяин Тедди, давайте уйдем отсюда. Вам нужно умыться, — качая головой, сказал домовой эльф, строго глядя на Тедди, выглядывающего из-за мантии Северуса.

— Не хочу умываться!

— Хозяин Тедди! Хозяйка Анди будет очень огорчена, если Вы придете на завтрак неумытым.

Северус вопросительно посмотрел на малыша в подгузнике, так же вопросительно глядящего на него снизу вверх, затем Снейп перевел взгляд на Гарри. Гриффиндорец лишь усмехнулся, пожал плечами и вернулся к своим блинам.

Северус вздохнул: видимо, самому предстоит разбираться со сложившейся проблемой. Мужчина отложил нож и присел на корточки рядом с Тедди.

— Молодой человек, Вам следует во всем слушаться Кричера. Идите немедленно в ванную и умойтесь как следует.

— Не хочу! — упрямо повторил малыш и выпятил нижнюю губу.

— А надо! — в тон ему ответил Снейп и мягко подтолкнул мальчика к эльфу.

Расстроенный Тедди с фиолетовыми от жалости к себе волосами умоляюще посмотрел на Гарри. Тот отрицательно покачал головой и кивнул в сторону Кричера.

Поняв, что поддержки ему тут не окажут, Тедди понурил голову и покорно побрел следом за домовиком в детскую.

На кухне снова повисла тишина, но уже куда более напряженная. Маги анализировали только что произошедший инцидент, пока Гарри, как бы невзначай, не заметил:

— Любопытно, что он побежал за помощью к тебе, а не ко мне.

Северус тоже обратил внимание на эту деталь, но решил не озвучивать, не зная, как Гарри будет реагировать. Станет ли Поттер ревновать к нему своего крестника? Широкая улыбка на лице Гарри рассеяла беспокойство.

— Действительно, забавно, — осторожно отозвался несколько смущенный Снейп.

После недолгих раздумий Гарри продолжил:

— Мне кажется, из тебя тоже получится замечательный отец.

Рука с ножом на мгновение зависла над половинкой помидора, но зельевар быстро взял себя в руки, только немного опустил голову, чтобы скрыть скользнувшую по губам довольную улыбку.

* * *

Спустя час после завтрака Андромеда и Тедди покинули Хогвартс. На следующий день они планировали поехать отдохнуть в поместье в Тоскане, но Гарри взял слово с бабушки Тедди, что они обязательно навестят их с Северусом в ближайшее время.

Снейп поспешил спуститься в свою лабораторию. Дела не терпели отлагательств, ему непременно нужно было встретиться со своими добровольными помощниками.

На следующий день Гермиона и Драко улетают в Австралию, а Невилл в отсутствие девушки решил напроситься в ученики к Помоне Спраут. Преподаватель гербологии обещала вернуться в Хогвартс в эти выходные. Сегодняшний день был последним, когда все трое исследователей зелья, послужившего лекарством для Гарри Поттера, могли встретиться и обсудить итоги работы и её перспективы. Снейп не хотел упускать такую возможность, хоть открыто и ни за что бы не признал, что получает удовольствие, работая сообща с Невиллом Гермионой.

Оставшись в одиночестве, Гарри перебрал в уме возможные планы на день и решил заняться вопросом открытия детских приютов. Он уже удобно устроился за письменным столом в своем кабинете и даже набросал черновой план действий, когда в кабинете возник Огден.

— Прошу прощения, хозяин Гарри, но у ворот замка ожидает приглашения войти Люциус Малфой. Он настойчиво просит встречи с Вами.

Гарри распорядился проводить старшего Малфоя в гостиную.

Через несколько минут лорд Поттер-Блэк в дорогой мантии, со всеми полагающимися по статусу регалиями, встречал нежданного гостя, лениво перебрасываясь шутками с портретом Годрика над камином.

«Пускай Малфой считает, что Поттер даже спит теперь в своей парадной мантии».

Люциус выглядел намного лучше, чем в прошлую памятную встречу. В глазах горел живой огонек, движения потеряли скованность, а походке вернулась былая легкость. Позади Малфоя Гарри приметил крошечного домового эльфа, испуганно таращившегося на незнакомого мага и жавшегося поближе к хозяину. Поттер нахмурился. Память услужливо подбросила ему воспоминание о вот такой же встрече в прошлом, только тогда на месте маленького эльфа был Добби.

«Едва обрел немного деньжат, и тут же вернулся к былым привычкам таскать всюду за собой забитого домового эльфа?» — подумал Гарри, и настроение, такое радужное с утра, сразу испортилось.

Нацепив на лицо вежливую маску (уроки Северуса), Поттер занял место в кресле у камина. Люциусу присесть он намеренно не предложил. Мужчина остался стоять. Впрочем, старшему Малфою было не то того, чтобы заметить негостеприимный жест Поттера. Люциус широко распахнутыми глазами смотрел на Годрика Гриффиндора, а тот отвечал ему с портрета хмурым взглядом.

— Доброе утро, лорд Блэк. Приношу Вам свои извинения за то, что явился без приглашения, но мы с Нарциссой решили, что эта новость стоит Вашего внимания. Сначала мне хотелось бы еще раз поблагодарить Вас за Вашу доброту к нам и …

— Зачем Вы здесь, Люциус? — остановил его Поттер и с удовольствием заметил, как Малфой вздрогнул и напрягся.

— Мы с Нарциссой отказались от помощи моего скупого родственника и переехали в поместье в Кенте. Элдрих, мой кузен, был чрезвычайно огорчен тем фактом, что я передал Вам свое фамильное кольцо лорда. Ему оно теперь точно не достанется, а он сильно на это рассчитывал. В гневе он объявил Вас своим личным врагом, и я боюсь, что он может попытаться причинить Вам вред. Мы решили, будет не лишним предупредить Вас об этом.

— Я в состоянии защитить себя, — сухо заметил Поттер, но уже мягче добавил, — тем не менее, я благодарен Вам за своевременное предупреждение.

— К тому же, Нарцисса и я хотели пригласить Вас к нам в поместье на торжественный обед в честь новоселья. Если Вам будет удобно в эти выходные… Вы могли бы заодно осмотреть наш новый дом… — с каждой последующей фразой голос Люциуса становился все тише.

— В эти выходные я сопровождаю Северуса на конференцию зельеваров в Барселоне, — ответил Гарри. Он сам не понимал, что побудило его соврать — возможно, какая-то из его сущностей не желала расставаться с любимым человеком даже ненадолго.

— Хорошо, может быть, в другой раз, — Люциус выглядел несколько разочарованным, но пытался это скрыть.

— Есть еще одно дело, которое привело меня к Вам сегодня. Как Вы, наверное, знаете, лорд Блэк, Министерство конфисковало все наше имущество, включая семейных домовых эльфов. Тем не менее, в нашем распоряжении остались несколько эльфинов. Малыши недостаточно взрослые, чтобы считаться настоящей собственностью. Несмотря на малый возраст эльфов, мой кузен заставлял их работать в качестве платы за наше проживание в его доме. Так как мы покинули его «гостеприимный» дом, эльфинов мы забрали с собой. Они еще слишком молоды для работы и нуждаются в обучении. Этот молодой эльф, — Люциус посторонился и слегка вытолкнул вперед крошечного домовенка, — родился от тех же эльфов, что и Ваш прежний слуга Добби.

— Добби не был моим слугой, он был свободным эльфом и при этом моим добрым другом, — в голосе Гарри зазвучали печальные ноты.

Малфой знал об этой необычной дружбе, как знал и о том, КАК погиб Добби.

«Зачем он теребит еще раны?», — удивился про себя Поттер.

— Этот эльфин — младший брат Вашего друга Добби, его родители погибли во время войны. Мы с Нарциссой решили передать его Вам в качестве дара. Нам думалось, что Вы, вероятно, скучаете по своему другу, и этот эльфин развеет Вашу печаль. Он очень молод, родился незадолго до того, как Добби покинул наш дом. Согласно традиции, домовик почти готов пройти обучение и стать полноценным домовым эльфом. Мы решили, этот эльфин станет более достойным даром сюзерену, чем шоколадный торт, — на лице Люциуса мелькнула кривоватая усмешка.

Гарри недоверчиво переводил взгляд с Люциуса, ожидающего его решения, на эльфина и обратно. Малыш действительно был похож на Добби с его большими любопытными глазами навыкате и огромными ушами. А ведь Поттер даже самому себе боялся признаться, насколько ему недостаёт его маленького ушастого друга, которому хватило храбрости отдать свою жизнь за него.

— Как его зовут? — хрипло спросил Гарри.

— У него пока нет имени, — пояснил Малфой, — как только Вы дадите ему имя, он будет привязан к Вашему дому и имуществу. Если Вы, конечно, согласитесь принять его.

Гарри еще несколько минут разглядывал эльфенка, затем поднялся из кресла и подошел ближе.

— Ты хочешь стать частью моего дома? — мягко поинтересовался он, присев на корточки рядом с малышом.

Эльф со страхом смотрел на Гарри и просительно на Люциуса, но ничего не отвечал. Поттер, не меняя положения, поднял взгляд на Малфоя, снизу вверх с любопытством глядя на побитого жизнью, но до конца не сломленного аристократа. В прошлой жизни Люциус давно бы сорвался и ударил крошечного эльфа. Сейчас он лишь с деланным равнодушием взирал на разворачивающуюся у его ног сцену.

— Если ты не хочешь, я не стану тебя отдавать, — успокаивающе ответил Малфой, отвечая на умоляющие взгляды эльфина. — Хозяин Гарри — хороший человек, он может позаботиться о тебе.

Поттер решил, что допустил ошибку в начале разговора: этот человек сильно изменился за последние годы.

Эльф с опаской и уважением глянул в сторону Гарри и, покивав лопоухой головой, робко шагнул к нему навстречу.

«Отлично. А что делать теперь? — подумал юноша. — Если об этом узнает Гермиона, она меня убьет за то, что я взял нового эльфа. Зато Кричер может знать, что с ним делать».

Гарри вызвал своего домового эльфа.

— Кричер, Люциус Малфой подарил мне эльфина, — Гарри жестом указал на крошечного эльфенка. Говоря это, Поттер внимательно следил за реакцией старого эльфа. Гарри хотел знать, являются ли подобные «подарки» в порядке вещей среди чистокровных магов или нет.

Кричер уважительно кивнул и деловито спросил:

— Хозяин Гарри уже дал эльфину имя?

— Еще нет.

Гарри ненадолго задумался, разглядывая переминающегося малыша. Ему хотелось подобрать имя на букву «Д», как у друга Добби, но глупые прозвища типа Дриппи, Дресси или Дампи, он даже слышал Данси, ему совершенно не нравились. [Автор фика приводит «говорящие» имена: Глупыш, Модник, Хромоножка и Остолоп. — Примечание переводчика]. Поттер остановился на имени «Данте».

Крошка эльф улыбнулся, имя ему явно пришлось по душе. Кричер тоже довольно кивнул.

— Какому дому будет принадлежать Данте?

— Обоим — и Поттерам, и Блэкам. Кричер, я хочу, чтобы ты взял Данте под свою опеку и обучил его всем эльфийским премудростям.

Старый эльф склонился в поклоне.

— Очень хорошо, — подвел итог Люциус и помог закрепить магическую связь эльфа с новым владельцем, после чего Кричер с Данте покинули гостиную.

Гарри, чувствуя себя неловко за свое недавнее поведение, как можно более радушно предложил Малфою присесть и долго благодарил Люциуса за подарок, попутно вспоминая Добби. Оттаявший и довольный собой, Люциус был счастлив оказаться представленным самому Годрику Гриффиндору. Так, обменявшись с хозяином апартаментов шутками и выпив чашку ароматного чая, Люциус собрался в обратный путь, взяв с Гарри обещание нанести ответный визит в поместье на следующей неделе.

Чуть позднее в гостиную вернулись эльфы. Данте был наряжен в красивую голубую тунику с неизменными гербами Поттеров и Блэков. После недолгих, но яростных споров с Кричером Поттер попросил у замка предоставить Данте небольшую комнатку, примыкающую к каморке Кричера. Общая ванная стала уступкой сердитому эльфу.

Гарри положил на раскрытую ладонь Кричера несколько галеонов, наказав купить эльфину все необходимое для малыша. В свое время Кричер наотрез отказался получать от хозяина заработную плату, и Поттер, недолго думая, нашел приемлемую альтернативу. Каждый месяц он выделял эльфу небольшую сумму, требуя от того купить все, что необходимо самому домовику, включая одежду и обувь. Возмущение Кричера был подавлено сразу. Это была не просьба, а самый что ни на есть приказ. Домовой эльф такого влиятельного мага не может ходить нищим оборванцем, и к тому же босым.

Гарри с улыбкой слушал, как Кричер скрипучим стариковским голосом рассказывает Данте, как должен и не должен вести себя добропорядочный домовой эльф в приличном доме. Данте очень напоминал Тедди. Такой же игривый и непоседливый. Малыш постоянно отвлекался на обстановку и при каждом приближении Гарри вздрагивал и порывался спрятаться. Юноша предположил, что жизнь Данте среди магов была не слаще, чем у бедного Добби.

«Надо исправлять ситуацию», — решил для себя Поттер.

* * *

Когда проголодавшийся Гарри заглянул через пару часов на кухню, он застал там лишь деловито снующего Кричера, делающего для хозяина бутерброды.

— А где Данте?

— Хотите, чтобы я позвал его?

— Нет, просто интересуюсь.

— Я отправил его спать. Прошлой ночью малыш работал, не смыкая глаз, и сильно устал.

— Скажи, Кричер, появление этого малыша не слишком обременительно для тебя?

— О, нет! Что Вы! Данте — отличное приобретение! Только он еще совсем эльфенок, ребенок по-вашему. Ему и обучаться-то рано, не то что работать. Малышу нужно подрасти хотя бы годик. На прежнем месте ему нелегко пришлось. То, что его заставляли делать — работа для взрослого, хорошо обученного эльфа, — Кричер сокрушенно качал головой. — Его магия еще совершенно неустойчива.

Старый эльф сидел за кухонным столом на стуле, свесив короткие ножки. В руках домовика был маленький стаканчик сливочного пива. Глядя на него, Гарри улыбнулся. В каком ужасе пребывал Кричер, когда Поттер впервые предложил эльфу составить ему компанию за столом! Совершенно неподобающее поведение для эльфа! Потом, много позже, Кричер привык к выходкам эксцентричного хозяина и начал получать удовольствие от подобных разговоров по душам. От случая к случаю хозяин и его неизменный слуга коротали время за стаканчиком сливочного пива или чашкой чая, но все происходило строго конфиденциально (на этом настаивал эльф). Ни Гермиона, ни Джинни или Рон в этих посиделках не участвовали.

— Тебе не будет сложно с малышом? — повторил свой вопрос Гарри. — Я имею в виду, ты когда-нибудь занимался обучением эльфинов?

— Да. Прежде чем лорд Орион и его недостойный наследник умерли, в доме Блэков традиционно жило много эльфов и эльфинов. Кричер обучил много детишек.

— А у тебя самого… Ну, ты понимаешь, о чем я… От тебя на свет появлялись эльфины? — Гарри чувствовал себя очень неловко, задавая такой личный вопрос. Ему казалось, он пересекает некую невидимую границу, и это многое может изменить в отношении к нему домовика. И все же ему очень хотелось понять, как далеко распространяется доверие к нему этого эльфа.

— Нет, — печально помотал головой Кричер.

— Тебе не позволили выбрать жену по своему усмотрению или произвести на свет потомство?

— У меня была подруга… она умерла много лет назад.

— Что ж… мне, правда, жаль. Если ты хочешь, я мог бы замолвить за тебя словечко перед Мисти, она достаточно строгая особа и может тебе понравиться, — желая поднять настроение эльфу, поддразнил его Гарри.

— Нет, спасибо, домовые эльфы выбирают себе пару один раз и на всю жизнь. Некоторые маги принуждают своих эльфов заводить детей с другими партнерами — для того чтобы получить больше потомства, но это просто ужасно для нас, эльфов.

— Твоя подруга умерла раньше, чем успела произвести на свет первенца?

— Она погибла с эльфином в утробе, — еще печальнее ответил Кричер.

— Мне так жаль. Она умерла при родах? — Гарри вовсе не хотел вынуждать эльфа вновь переживать тяжелые моменты прошлого, но любопытство и желание узнать побольше о жизни этих странных созданий победило. Кричер редко делился воспоминаниями о своей прежней жизни, возможно, появление Данте разбередило старые раны.

Кричер несколько мгновений печально смотрел на Гарри, будто бы решая, стоит говорить или нет.

— Нет, не во время родов. За несколько дней до ее смерти хозяин Сириус спустил с цепи собак во время очередного приема своей матери и испортил вечер. Хозяин Орион сильно разгневался на эльфа Харпо, в обязанность которого входило следить за собаками дома, и решил наказать его. Кричер рассказал хозяину Ориону, кто виноват. Хозяин Сириус сильно разозлился за это на Кричера и обещал отомстить. — Эльф прервал рассказ и испытующе посмотрел на Гарри, явно задаваясь вопросом, нужно ли продолжать.

Юноша чувствовал, что дальнейшее развитие событий ему понравится еще меньше начала. Теперь ему во всей полноте открылась истинная причина ненависти Кричера к Сириусу. Гарри не хотел знать, что случилось потом, но он понимал, что должен преодолеть собственное нежелание и выслушать печальную историю домовика до конца.

Не доверяя своему голосу, Поттер кивнул Кричеру продолжать.

— Хозяин Сириус пришел в ту часть поместья, где обитают эльфы. Он разлил теплый мед по лестнице, в основании ее поставил ведро с перьями, ощипанными со свежей дичи, а сам притаился в тени с холщовым мешком и приготовился ждать Кричера. Кири в тот день очень устала из-за ребенка и отправилась спать раньше, Кричер обещал подменить ее на работе. На лестнице она поскользнулась и упала, обвалялась в меду и перьях. Хозяин Сириус поймал ее в свой мешок и подкинул на псарню к собакам. Хозяйка Белла видела, что это была Кири, а не Кричер. Она отогнала собак, но было уже поздно. Кири умерла следующей ночью. Хозяйки Анди и Белла пытались спасти Кири и эльфина, но не смогли.

— Сколько тогда было Сириусу?

— Одиннадцать. Все случилось летом, накануне его первой поездки в Хогвартс.

— Как родители наказали его?

— Никак. Кири была домовым эльфом. Но хозяйка Белла пообещала Сириусу поквитаться с ним, когда тот появится в слизеринской гостиной.

Оба — и Гарри, и эльф — надолго замолчали. Каждый думал о своем. Эльф вспоминал самое тяжелое время в своей жизни, а Гарри неожиданно открыл для себя причину, по которой одиннадцатилетний Сириус, первый из семьи Блэков, не попал в Слизерин.

— Ты не можешь себе представить, Кричер, как мне жаль, что все так случилось. Прими мои соболезнования.

Тягостную тишину на кухне прервало появление сонного Данте, позевывающего и трущего круглые глазки кулачками. Увидав Гарри, малыш испугался и собирался уже сбежать, но Поттер остановил его и поманил пальцем к себе. Усадив домовенка на высокий стул, Поттер подвинул к нему стакан молока, заботливо подогретого для малыша Кричером.

Гарри поглядывал то на тощего Данте, с удовольствием поглощающего молоко, то на изборожденное глубокими морщинами лицо Кричера, затем произнес:

— Я хочу, чтобы ты заботился о нем, как о своем родном ребенке. Я не желаю обучать его, пока ты сам не решишь, что пришло время. Думаю, надо дать малышу возможность просто побыть немного беззаботным эльфином.

Кажется, Поттеру удалось тронуть сердце старика. В уголках морщинистых глаз заблестели непрошеные слезы. Кричер с любовью глядел на маленького эльфина, обретая то, о чем давно уже перестал мечтать — свою семью.

Неожиданно выражение лица Кричера сменилось, он встрепенулся, навострил уши.

— Хозяин Северус пришел, — отрапортовал эльф.

Гарри улыбнулся ему и пошел встречать долгожданного гостя.

* * *

Северус поджидал Гарри в гостиной.

— Решил предложить тебе составить мне компанию. Я отправляюсь за покупками на Диагон Аллею и, возможно, даже в магловский Лондон.

Северус видел, что Гарри колеблется, и добавил как бы между прочим:

— Вот. Решил обновить гардероб, может, даже куплю что-нибудь магловское для повседневной носки…

Как и рассчитывал Снейп, взгляд Поттера тут же оживился.

— Отличная мысль! Я сейчас. Только сбегаю и возьму у Кричера и Данте свой кошелек.

— Данте? — подозрительно переспросил Северус.

Гарри слегка замялся, но видя, как напрягся зельевар, довольно усмехнулся, коротко пересказал Северусу сегодняшнюю встречу с Малфоем и описал преподнесенный им подарок.

* * *

Давно Гарри так не развлекался.

На улице его никто в новом облике не узнавал, не тыкал пальцем, не глазел. А вот Северуса в его компании провожали любопытными взглядами.

В магазине одежды Гарри, как мог, отговаривал любимого от неизменно черных нарядов. После долгих и яростных споров компромиссом стали темные, но не черные цвета (при этом Снейп возмущенно бормотал себе под нос, что с Поттером в магазин больше никогда не пойдет).

Затем маги посетили несколько книжных лавок и магазин игрушек (Гарри купил ярко расписанного деревянного дракона для Данте, а Северус — набор «Юный Зельевар» для Тедди).

Выйдя в магловскую часть Лондона, Гарри увлек Северуса в бутик известного дизайнера и подобрал ошалелому волшебнику целый гардероб стильной магловской одежды. Там был реабилитирован и черный цвет, но, во-первых, в небольшом количестве, а во-вторых, всегда к месту.

Махнув на все рукой, Снейп позволил увлечь себя в парикмахерскую, где смазливый стилист, бросавший на Северуса заинтересованные взгляды, укоротил его волосы и придал прическе форму. Поттер, наблюдая за кружением пижона с ножницами и борясь с порывами ревности, поспешил увести любовника прочь. Впрочем, стилист свое дело знал хорошо, «обновленный» Северус выглядел настолько моложе и сексуальнее, что Поттер тут же простил незадачливого конкурента, потому что сам с трудом сдерживался, чтобы не начать приставать к любимому прямо на людях.

Усталые, но довольные, увешанные пакетами с покупками, они вернулись домой. Едва Гарри переступил порог своей гостиной, его обостренное чувство самосохранения просигналило о поджидающей опасности. Гарри замер. Комната выглядела непривычно темной. Поттер привычным жестом выхватил палочку, сместился в сторону, загораживая собой Северуса, и медленно двинулся вперед, готовый к любым неожиданностям.

К любым, но не к этим.

С громкими криками «Сюрприз» со всех мест повыскакивали прятавшиеся за мебелью люди, и зажегся яркий свет. Если бы Поттер не был действительно сильным магом, то подобная выходка могла окончиться для многих плачевно.

На плечо изрядно побледневшего Гарри легла ладонь Гермионы.

— Гарри, я знаю, что через две недели твой день рождения, а меня с тобой рядом не будет. Чарли тоже уезжает. Вот мы и решили поздравить тебя чуть раньше. Ты ведь на нас не сердишься?

Вместо ответа молодой человек огляделся и увидел Андромеду и Тедди (и, естественно, мишку Фредди), Джорджа и Фреда, Чарли и Артура, Билла, Флер и их дочь Викторию, Джастину и Брайана, Фаерфорджа, Магнуса и Гробрика, даже четыре Основателя довольно поглядывали с портрета Годрика. В углу гостиной, явно чувствуя себя не в своей тарелке, сидел смущенный Драко.

Гермиона, да и все остальные, ждали ответа. А Гарри не мог произнести ни слова. Незаметно появился Кричер и принял у хозяина пальто и пакеты с покупками (Данте робко следовал за старым эльфом). Огден и Мисти деловито сновали у загруженного яствами праздничного стола. А Поттер все стоял и стоял посреди гостиной и думал, что он действительно самый богатый волшебник в мире, только вот золото тут ни при чем, просто у него такая большая и любящая семья.

На следующее утро Гарри, закутанный в темно-зеленый атласный халат, сидел на своей кухне и потягивал обжигающе горячий кофе из маленькой чашечки.

Вчерашнее празднование дня рождения прошло на удивление замечательно, он даже был склонен считать, что они не столько праздновали ежегодный день появления на свет Мальчика-который-выжил, сколько отдавали дань жизни как таковой, любви и преданной дружбе в частности. Вечеринка затянулась допоздна, но Гарри ни единой минуты не жалел о времени, проведенном в компании дорогих сердцу людей. Более того, он чувствовал себя настолько счастливым, что мог бы прямо сейчас создать самого мощного патронуса за всю свою недолгую, но насыщенную событиями жизнь. И это его пугало. Хотя нет, не так. Это его беспокоило. Судьба никогда не была к нему слишком благосклонна, как бы ни голосили об этом газеты. Каждый раз, поднося ему в подарок кусочек личного счастья, она взимала за него с Гарри непомерную плату.

Поттер задумчиво покрутил чашку с оставшейся на дне кофейной гущей, пытаясь разглядеть в ней ответы на беспокоившие его вопросы, нисколько не преуспел в этом и со вздохом поднялся. Возможно, теперь, когда Альбус Дамблдор больше не довлеет над его судьбой, все обойдется?

Гарри прошел в кабинет и снова засел за бумаги по открытию приютов. Дело двигалось в гору, кропотливая работа была почти закончена. Поттер удовлетворенно пробежал глазами по исписанным неровным почерком листам пергамента и решил, не откладывая в долгий ящик, тут же отправиться в совятню и отослать документы Гробрику, пока не передумал и опять не начал выискивать изъяны.

Кивнув своим мыслям, Гарри сбегал в спальню и переоделся в новые джинсы и ярко-зеленую свободную футболку, купленные накануне. Все-таки привычные магловские вещи казались юноше куда комфортнее любых самых дорогих мантий, в которых ему приходилось щеголять непрерывно последние несколько недель.

Проходя по коридору, Гарри заметил Кричера, ведущего Данте из кухни. Маленький эльфин чувствовал себя уже более свободно в присутствии своего нового хозяина. Пока взрослые маги веселились на вечеринке, эльфин играл в детской вместе с Викторией, Тедди и мишкой Фредди.

— Привет, Данте, я собираюсь прогуляться до совятни. Хочешь пойти со мной? — приветливо улыбаясь, спросил Гарри.

Данте чуть испуганно посмотрел на хозяина, затем нерешительно на Кричера, потом снова на Гарри и отрицательно замотал головой, хлопая большими ушами.

— Ладно. Тогда в другой раз, — не стал настаивать Поттер и вопросительно взглянул на Кричера. Тот ответил одобрительным кивком.

«Все же Данте выглядит испуганным куда меньше, вот уже и за Кричера не пытается спрятаться. Какой-никакой, а прогресс». — С этими успокаивающими мыслями Гарри не заметил, как дошел до совятни. Совы сонно щурились, поглядывая на него с высоких насестов. Гарри охватила печаль. Когда-то давно он приходил сюда к своей белоснежной Хедвиге. А теперь ее нет. Он все еще тосковал по своенравной любимице и не решался завести новую почтовую сову.

«Видимо, все же придется озаботиться этим приобретением в ближайшее время».

Количество документов, которыми он теперь обменивался со служащими Гринготтса и многими другими заинтересованными в его проектах людьми, росло в геометрической прогрессии. Каждый раз в совятню не набегаешься.

На обратном пути Гарри встретил Северуса и Драко, поднимающихся из слизеринских подземелий. Младший Малфой остался ночевать в комнатах своего крестного и собирался провести в замке весь сегодняшний день, дожидаясь, пока Гермиона соберется в поездку.

— Доброго вам утра! — поприветствовал их Гарри. Он уже было собрался обнять Северуса и одарить того привычным за последнее время поцелуем, но осекся. Снейп едва заметно отступил и отрицательно качнул головой. Гарри нахмурился. Очевидно, Северус решил не рассказывать Драко об их отношениях.

«Почему? Не хочет демонстрировать нашу близость окружающим или не считает наши отношения чем-то достаточно серьезным?»

На сердце Гарри неприятно похолодело.

«Вот она, плата за счастье», — мелькнула в голове отчаянная мысль. Гарри решительно отогнал ее и постарался ничем не выдать своих чувств. Настроение резко испортилось.

— Поттер, — с неприятной ухмылкой осклабился Снейп.

«Все будет как раньше», — перевел для себя Гарри.

Драко отозвался на приветствие:

— Лорд Поттер-Блэк, — и вежливо склонил голову.

— Брось эти церемонии, Драко. Зови меня или Гарри, или по фамилии. А формальности оставь для торжественных случаев, — онемевшими губами ответил Поттер, изо всех сил стараясь предотвратить наваливающуюся на него волну безысходной тоски.

«Сейчас не время для депрессии. Потом буду жалеть себя».

— Хорошо, Гарри, — легко согласился слизеринец.

— Как тебе понравилась вчерашняя вечеринка? Удалось в этом бедламе пообщаться с Салазаром?

— Да. Жаль, что эта встреча не состоялась несколько лет назад. Скольких ошибок можно было бы избежать… Слизерин с легкостью развеял большую часть основных положений, на которых базировалась политика Темного Лорда. Если честно, я был немного смущен. Он пригласил меня еще на одну беседу сегодня, и я не премину воспользоваться таким шансом пообщаться с великим Основателем.

— Замечательно! — Гарри заставил себя широко улыбнуться. — Я очень надеюсь, что теперь, когда портреты Основателей стали доступны магам, мы, наконец, сможем преподавать в Хогвартсе реальную историю этих великих людей, а не довольствоваться досужими домыслами. Это послужит укреплению межфакультетского единства и уменьшит нездоровую конкуренцию.

«Эк меня занесло», — сам себе удивился Поттер.

— Хватит молоть эту сентиментальную чушь. Нам пора, Драко, — недовольно буркнул Снейп тем тоном, которым обычно желал показать собеседнику, что все вокруг ему смертельно надоело. — Если директор спросит, мы направились в Хогсмид. К обеду будем.

— Весело провести время, — бесцветным голосом пожелал им Гарри, глядя вслед удаляющимся мужчинам, затем вздохнул и с тяжелым камнем на сердце поплелся к себе.

Он понимал, Северус хочет удержать свою репутацию злобного придирчивого профессора Зельеварения. Эта роль ему всегда великолепно удавалась. Гарри не собирался ломать стереотипы, но все-таки он рассчитывал, что любимый человек расскажет крестнику об изменениях в своей личной жизни.

«Возможно, зельевар еще не готов к этому, — попытался утешить себя Гарри.

* * *

Драко и Северус молча шагали по тропинке в Хогсмид. В этом не было ничего неожиданного. За годы учебы в школе Драко хорошо успел изучить своего хмурого и не расположенного к праздным беседам крестного. Сейчас светловолосый юноша исподтишка наблюдал за Северусом Снейпом. Молодой человек чувствовал, что случайная встреча с Поттером сильно взволновала Северуса.

«Вон как хмурится».

Во вчерашнем празднике Драко не принимал активного участия, все-таки это была не его компания, но это давало ему отличную возможность понаблюдать за окружающими, чем он и не преминул воспользоваться. Он подметил то, чего никак раньше не мог себе вообразить. Неразговорчивый прежде, Снейп легко и свободно общался со всеми гостями, а не сидел хмурой статуей в кресле в углу, как обычно. И вообще, он вел себя в гостиной Поттера как дома. Когда кому-то из гостей понадобилось навестить туалет, а ближайший к гостиной оказался занят, Северус не задумываясь указал направление, где можно найти другой, легко ориентируясь в расположении комнат Гарри.

«Он совершенно точно бывал там, и не раз», — сделал вывод Драко.

Слизеринское чутье подсказывало Драко, что за этим что-то кроется. Ему даже захотелось вывести Северуса на откровенный разговор прямо на празднике, пользуясь легкой алкогольной расслабленностью зельевара, но затем он передумал. Его крестный — человек довольно-таки скрытный, и ломиться к нему в душу напролом значит подвергнуть сомнению их многолетнюю дружбу и хрупкое взаимное доверие. Драко продолжил наблюдать.

Столкнувшись в коридоре Хогвартса с Гарри Поттером, Драко не мог не отметить, какой чувственностью загорелись глаза гриффиндорца, не сводившего взгляда с Северуса.

«Он ведь даже хотел шагнуть ближе или что он там еще собирался сделать, но не решился. Почему? Что за этим кроется? Могут ли за этими взглядами скрываться сильно завуалированные романтические отношения? А крестный при этом так же придирчив и груб с Поттером, как в школьные годы».

К тому же, Драко постоянно держал в уме непреложный факт, что Гарри и Гермиона определенно были парой.

«Разве нет? Она обнимала его на вечере и даже целовала. Пусть в щеку, но все же…»

Драко пребывал в смятении. Головоломка не складывалась.

Северус обошел с крестником несколько лавок, специализирующихся на зельях, и приобрел для Драко, по случаю окончания его образования, в подарок множество специфического оборудования, книг и дорогих ингредиентов.

Младший Малфой не вернулся в Хогвартс для сдачи финальных экзаменов. С той репутацией, которую обрела его семья после победы над Темным Лордом, это попросту было невозможно. Свой ПАУК Драко сдавал в Министерстве Магии частным образом.

Таким образом, Драко был лишен памятных и таких долгожданных для каждого выпускника бала и родительских подарков, полагающихся по такому случаю. Семья Малфоев была не в том положении, чтобы раскошеливаться на подарки, нужно было как-то выживать. Поэтому немного запоздалые поздравления Северуса стали для Драко сильным эмоциональным потрясением. В целом, утро прошло на доброй волне.

На обратном пути Драко решился осторожно расспросить крестного об изменениях в его финансовом положении. То, что Северус именно сейчас купил Драко немало ценных для любого зельевара инструментов и компонентов, говорит о многом. К его удивлению, зельевар не стал уходить от вопросов и довольно подробно рассказал ему о состоянии своего деда Элиаса Принца, о беспрецедентном мошенничестве Дамблдора и многом другом. В частности, Снейп откровенно поведал о том, как «добрейший души человек» подтолкнул юного Северуса к Темному Лорду, а также каковы были его планы в отношении самого Драко. Закончил свой рассказ крестный пространным объяснением, что благородный Поттер вернул ему, Северусу Снейпу, все причитающееся по закону наследство.

Драко слушал, не перебивая.

— То есть вы теперь с Гарри достигли полного взаимопонимания? — подытожил Драко, с невозмутимым видом наблюдая за реакцией Северуса.

— Можно сказать и так, — ушел от прямого ответа Снейп.

— Поэтому и берешь его с собой на конференцию зельеваров?

— О чем ты? — совершенно искренне изумился Северус.

— Гарри вчера встречался с моим отцом и рассказал ему, что собирается составить тебе компанию в эти выходные на конференции. Вот на этом основании меня и посетила мысль, не является ли Гарри чем-то большим, чем просто бывший ученик…

Некоторое время они шли молча. Северус подбирал слова. Драко ждал.

— Дело тут вот в чем. Гарри, приняв на себя груз лордства, стал крупным инвестором. И Поттеры, и Блэки в свое время вкладывали немалые средства, финансируя эксперименты в области зелий. При их финансовой поддержке работало немало известных профессоров зельеварения. Полагаю, твой собственный учитель, мастер Сэнгре, получает ежегодный грант из фондов Блэков. Гарри стремится охватить весь оборот своих средств и разобраться в ликвидности и целесообразности некоторых проектов. К тому же, он хочет вложить свой капитал в некоторые новые, перспективные снадобья и зелья сам, а не по чьей-то подсказке.

Драко не преминул отметить, насколько научный получился ответ крестного. Младший Малфой давно заметил: когда зельевар волнуется, его слог становится донельзя официозным и даже высокопарным.

— Понимаю. Он хочет быть в курсе всех своих вложений, — кивнул Драко. — Разумно. У него было несколько интересных идей относительно детских приютов…

Северус облегченно выдохнул: Драко, очевидно, поверил в его ложь и поддержал новую тему разговора.

«Почему Гарри сказал Люциусу, что едет со мной на конференцию? Он действительно хочет поехать или просто нашел предлог отвязаться от приглашения в гости? А если нет? Если он ждал от меня приглашения, а я не предложил? Черт! Я идиот!»

Прежде Северус никогда никого не брал с собой на подобные мероприятия.

«Было бы неплохо для разнообразия появиться на симпозиуме не в гордом одиночестве, а в сопровождении известного и привлекательного спутника. И пусть все гадают, что нас связывает».

Северус на мгновение прикрыл глаза и представил себя и Поттера в красивых дорогих мантиях в шикарном зале на балу в честь открытия конференции.

«… интересно, он умеет танцевать вальс?»

— Эээй! Северус… Северус! Ты еще со мной?! — Драко помахал рукой перед лицом замечтавшегося зельевара.

— Да. Приюты. Я понял, — отозвался очнувшийся Снейп.

Драко усмехнулся.

— Хмм. Так вот, как я уже три раза тебе рассказал, я действительно не против обсудить с Поттером, то есть Гарри, тему приютов. Когда я вернусь из поездки, и если мастер Сэнгре позволит мне…

Двое магов увлеченно продолжили разговор, пока не достигли дверей замка.

На обеде в большом зале они встретили Невилла, Гермиону, Минерву и Филиуса.

— Ах, вот вы где?! А где Гарри? Я полагала, он с вами, — спросила директор.

— С чего бы это Поттеру быть с нами? Вероятно, вертится где-нибудь перед зеркалом, орден Мерлина примеряет, — фыркнул Снейп. Разговор за столом мгновенно стих, все присутствующие разом переключили свое внимание на декана Слизерина. Северус вопросительно изогнул бровь. Никто ему не ответил и ничего больше не спросил. Удивления тоже никто не выказал. Завуалированное сообщение Северуса все приняли и поняли.

— Я слышал, Драко, вы с Гермионой летите этим вечером в Австралию? — вежливо поинтересовался Флитвик всем известным фактом, желая, видимо, сменить тему разговора.

— Да, я хочу попытаться разыскать мою кузину. Она, возможно, живет в Австралии, в магловской ее части, где-то около Сиднея. Гермиона собирается навестить своих родителей, но обещала помочь мне в поисках, поскольку я действительно мало знаком с миром маглов, — ответил Драко, наполняя свою тарелку едой.

— В Эсперансе, в школе волшебства Ниянгар, преподает мой добрый друг. Он, конечно, не слишком сведущ в перипетиях магловской жизни, но в крайней нужде вы сможете воспользоваться его помощью, — предложил Филиус.

— А как насчет Магрегора? — оживилась Минерва. — Он хороший парень, работал в Хогвартсе один год на должности профессора Защиты от Темных Искусств. Он уехал за год до вашего поступления в школу.

— Почему он уехал? — спросила Гермиона. Ей вспомнились их с Роном и Гарри школьные рассуждения о том, почему учителя по Защите не преподают в Хогвартсе дольше одного года. Для случайности слишком много совпадений. В их школьные будни это стало чем-то вроде игры «угадай, кто станет новым учителем ЗОТИ».

— Нашел свою судьбу среди целителей, женился и уехал. Молодец, в общем-то. Подался на другой конец планеты, лишь бы быть подальше от тупоголовых малолетних идиотов, — подал голос Снейп в своей излюбленной саркастической манере.

— У меня есть его координаты. Зайдите ко мне в кабинет после обеда, ребята, и я вам их напишу. Он — хороший человек, — с нажимом добавила Минерва, укоризненно сверкнув глазами в сторону Северуса, — если свяжетесь с ним, уверена, он обязательно постарается помочь.

— Кстати, вы оба помните, что собой представляет зима в Австралии? — спросил Филиус, опять пытаясь увести разговор от конфликтной темы. — Помню мою первую поездку туда на соревнования по дуэльному спорту. Выбравшись из промозглой зимней Шотландии, мы, закутанные по самые носы в шарфы, шапки и теплые пальто, оказались, благодаря портключу, в жаркой Австралии. На улице в тени плюс 30 по Цельсию. Один из друзей, путешествовавших вместе со мной, мгновенно получил тепловой удар. К счастью, я встретил своего друга Джерарда — он сжалился над нами и одолжил несколько летних вещей, пока мы не смогли добраться до магазинов и купить все необходимое по погоде.

За столом зазвучал дружный смех.

Гермиона продолжила поднятую тему:

— Со мной случилось то же самое в прошлом году. Я попросту забыла, что их климат кардинально отличается от нашего. Когда у них лето, у нас зима. Нам с Роном еще повезло, что день прилета выдался прохладным, не более 14 градусов по Цельсию. К тому времени, как жара стала нестерпимой, мы уже успели купить подходящую одежду.

— Чем занят Уизли все эти дни? — поинтересовался Драко.

За столом опять стало тихо. Все уткнулись в свои тарелки, делая вид, что не расслышали вопроса. Драко сразу догадался, что и эта тема под запретом.

— Он собирается изучать драконов в Румынии вместе с братом Чарли, — тихо, но абсолютно спокойно ответила Гермиона.

— Вот и хорошо, — тоже тихо буркнул Малфой. Гермиона чуть заметно улыбнулась.

Разговоры за столом возобновились.

Филиус рассказывал забавные истории, которые с ним случались во время путешествий. Гермиона оттаяла и смеялась вместе со всеми, она выглядела по-доброму взволнованной предстоящим путешествием. Драко украдкой наблюдал за девушкой. Фактически, он просто не мог отвести от нее взгляда, она неизменно притягивала его внимание. Гермиона определенно изменилась. В ее голосе еще проявлялись командные нотки, но они звучали скорее игриво, чем навязчиво. Драко напомнил себе, что еще совсем недавно, во время войны, они с этой девушкой находились по разные стороны баррикад. Он, Драко, был ее врагом и мог бы даже убить. Или не мог… Юноша вздохнул и возблагодарил Мерлина за то, что война кончилась, и они все могут жить спокойно, выбирая собственный путь.

Боясь, как бы его пристальные взгляды в сторону мисс Грейнджер не были истолкованы окружающими превратно, Драко перенес свое внимание на Северуса.

Война действительно не прошла бесследно для этого мужественного человека. Светловолосый слизеринец знал, что его бывший декан немного моложе, чем Люциус. А это значит, крестному где-то слегка за тридцать, но ближе к концу войны он выглядел едва ли не вдвое старше своего возраста. Сейчас, отдохнувший и спокойный, Северус выглядел значительно лучше, примерно на свои года — по магловским меркам. Маги склонны выглядеть моложе своего истинного возраста. Возможно, это происходит потому, что их жизнь, поддерживаемая магией, длится дольше или они просто старятся медленнее. Драко не знал точно. Но Северус все равно смотрелся старше любого мага-ровесника. Вот если он немного расслабит мышцы лица, улыбнется, как вчера вечером, тогда он не будет выглядеть… обеспокоенным.

«Обеспокоенным?!»

Да, именно таким он сейчас и выглядел. Резкие, будто рваные, движения, плотно сжатые губы, отчего морщинки стали глубже и заметнее, длинные пальцы нервно мнут бумажную салфетку. Во всем остальном Северус Тобиас Снейп — образец невозмутимости и спокойствия. Он с видимым вниманием слушает рассказ Филиуса, хмыкает в нужных местах. Однако, Драко мог поклясться, повторить хоть что-нибудь из этого рассказа зельевар был бы не в состоянии.

После обеда Драко с крестным вернулись в кабинет мастера Зелий, где была назначена встреча с портретом Салазара Слизерина. Еще полчаса Северус сидел как на иголках, изображая ледяное спокойствие, потом не выдержал, поднялся, извинился и вышел.

Драко отметил про себя эту странность, но отвлечься ему не позволили Салазар и подтянувшийся на портрет Слизерина Годрик. Основатели затеяли преинтереснейший спор об истоках вражды факультетов Гриффиндора и Слизерина.

Северус вернулся в кабинет.

— Прошу прощения. Салазар, я могу попросить Вас проверить Вашу Тайную Комнату и посмотреть, там ли Гарри? — Голос Снейпа при этом был абсолютно не просящий.

Слизерин приподнял брови, но, ничего не сказав, ушел за раму. Спустя минуту он вернулся.

— В кабинете его нет, и на мой зов он не отвечает.

— Кричер сказал, что этот болван планировал пойти в Вашу библиотеку, но дозваться его через двустороннее зеркало я не могу. — Больше не в силах скрывать беспокойство, Северус принялся мерить шагами кабинет.

— Из Хогвартса в библиотеку двустороннее зеркало не может работать. Магия библиотеки блокирует подобное волшебство извне, — резонно заметил Годрик.

— А у меня там нет ни одного портрета. Прости, Северус, у меня нет способа связаться с Гарри, пока он там. Единственный способ найти его — спуститься в Комнату самостоятельно, но так как ты не говоришь на парселтанге, этот способ точно не подходит.

— Почему же Вы, черт возьми, построили эту комнату и отключили всякую связь с ней! — вскричал разъяренный Снейп.

— Именно потому она и называется «Тайная Комната», чтобы быть недоступной для остальных, — саркастически усмехаясь, ответствовал Салазар: он явно не разделял беспокойства Северуса по поводу Гарри.

Драко устал крутить головой, переводя взгляд с мечущегося по кабинету злющего Снейпа на забавляющихся этой ситуацией с портрета Годрика и Салазара.

— Вы говорите о Тайной Комнате? Той самой Тайной Комнате легендарного Салазара Слизерина, убежище жуткого монстра?! — задохнувшись от понимания, выпалил Драко.

Глаза его расширились и загорелись от восторга.

Годрик важно кивнул и подмигнул юноше, тыкая пальцем в сторону своего соседа по портрету. Драко покраснел, осознав, что он сам только что вел беседу именно с тем «легендарным Салазаром Слизерином», хозяином Тайной Комнаты.

Но Салазар не заметил его смущения. Основателя змеиного факультета возмутили совсем другие слова.

— Эй! Ренни вовсе не была жутким монстром! — Салазар сразу же забыл обо всем на свете, предвкушая очередной яростный спор. Некоторая инфантильность была свойственна всем нарисованным магам.

— О! Нееет! Она была просто шестидесятифутовым гигантским василиском со смертельным взглядом и ядовитой кожей. Милая такая зверушка. Конечно, она и близко не была к тому, чтобы называться монстром! — потешно гримасничая, ответствовал Годрик, принимая вызов.

— И Гарри прямо сейчас в Тайной Комнате, с василиском? — в ужасе прошептал Драко.

— Нет, — поморщившись, отмахнулся Снейп, — Поттер еще на втором курсе убил василиска. Помнишь ту историю с ложным наследником Слизерина, открывшим Тайную Комнату? А окаменевшую кошку Филча, учеников в школьном госпитале и так далее? Вот тогда-то он и пришиб зверушку.

— Он убил Василиска?! На втором году обучения?! Он убил шестидесятифутового гигантского василиска со смертельным взглядом, когда ему еще было 12 лет? — хриплым от шока голосом переспросил Драко.

— Ты забыл упомянуть ядовитую кожу, — услужливо подсказал Годрик.

— Но КАК?

— Моим верным мечом! — устрашающим голосом воскликнул Годрик, выхватывая из притороченной сбоку перевязи именной меч Гриффиндора.

— О, Боже! Убери! Немедленно убери эту вещь, пока ты кому-нибудь им глаз не выколол, точнее, мой глаз! — завопил Салазар.

Годрик издал победный клич и куда более спокойно и с ехидцей сказал:

— Напрасно Вы, мой друг, волнуетесь из-за возможности потерять глаз. Милочка Минерва без проблем найдет художника, который дорисует его Вам за какие-то пару взмахов кистью. Было б, что рисовать. А вот я-то всегда буду помнить, что один глаз у Вас ненастоящий! — На губах Годрика мелькнула злорадная усмешка, он показал язык Салазару и громким театральным шепотом доверительно сообщил Драко:

— Рассчитывает, хитрец, на то, что почтенные леди, глядя на его «боевые» раны, станут снисходительнее относиться к его навязчивым ухаживаниям.

Драко расхохотался. Он просто ничего не мог с собой поделать. Как ни старался светловолосый юноша придерживаться вежливости, достойной великих Основателей, остаться равнодушным было невозможно.

— По крайней мере, не я прошелся по всему Лондону нагишом с одной палочкой в руках и дурацкой улыбкой на лице, — проворчал задетый за живое мстительный Слизерин.

— Вы сделали ЧТО? — недоверчиво переспросил Драко зардевшегося от смущения Годрика.

— Ну и что! Это был спор. Король-идиот велел мне вернуть подаренную им мантию, я взял, да и снял ее, — горделиво задрав нос, заявил Годрик, только яркий румянец на щеках немного портил впечатление.

Новый приступ смеха сразил Драко, он задыхался, мышцы живота болели.

На лице Северуса появилась лишь кислая ухмылка.

— Видать, идиотская бравада гриффиндорцев все-таки имеет прямую наследственность.

Годрик посерьезнел и впился взглядом в зельевара.

— Гриффиндор всегда был славен силой и храбростью! Мы — рыцари без страха и упрека! Девицы, попавшие в беду, именно от нас ждут спасения! Мы те, кто сражается до последней капли крови! Мы…

— Да. Да. Да. Те, кто ввязывается в бой, не думая о последствиях, и все заканчивается тем, что ваше вмешательство обходится спасенным дороже, чем если бы вы прошли мимо, — раздраженно прервал его Снейп. Он явно был не в духе.

— Но Гарри…

— Именно о Гарри я и говорил. Знаете ли Вы, сколько раз мне приходилось спасать ему жизнь? Он вечно сломя голову мчался в самую гущу событий, не думая о последствиях. Во что он только ни сунул свой гриффиндорский нос… Философский камень, походы в Запретный лес, оборотни, кентавры, дементоры, акромантулы, гиганты, драконы, не говоря уже о василиске и всех тех безумцах, что охотились на него для Темного Лорда, — на одном дыхании выпалил Северус.

Салазар и Годрик переглянулись и с улыбкой продолжили речь Снейпа, говоря по очереди:

— … и Вы всегда должны были быть рядом с ним, чтобы помочь, спасти, выручить из беды. Кажется, Вы всегда были частью его невероятных приключений.

— Нет, — грустно покачал головой мужчина, — мне не всегда удавалось оказаться поблизости, и именно тогда ему причиняли сильную боль. — Весь гнев, которым Снейп только что праведно пылал, совершенно потух. Зельевар опустился в кресло. Выглядел он очень уставшим и даже каким-то измученным.

— И именно поэтому Вы за него так сейчас волнуетесь? Боитесь, что кто-то снова сможет причинить ему боль? — спросил Годрик.

— И вовсе я не волнуюсь… — проворчал Снейп.

— Ну конечно, а меня под кроватью ждут розовые шлепанцы с кроличьими помпонами, — довольный своей шуткой, фыркнул Салазар.

— С Гарри все будет хорошо, — примирительно уверил всех Годрик. — Не успеете оглянуться, как фьють, и Вы снова в его объятиях. Сколько вы не виделись, часа 2-3?

— Ах, юность — пора любви! — продекламировал неожиданно расчувствовавшийся Салазар. — Как сейчас помню, мы с Джульеттой, молодые и влюбленные, везде ходим вместе. Было просто невозможно долго находиться далеко друг от друга, — мечтательно вздохнул Слизерин.

— Да уж, просто отвратное было времечко — крякнул Годрик и неожиданно завыл дурным голосом, подражая юному Салазару:

— Oh Julieta te quiero mi amor... — При этом Годрик патетически упал на одно колено, в драматическом жесте прижимая руки к сердцу и часто хлопая ресницами. — Ужас! Веришь или нет, спасенья не было от этой влюбленной парочки. Куда ни пойдешь, всюду натыкаешься на поцелуи, вздохи и объятия. Тьфу!

— Я Вас умоляю, — ничуть не обиделся на этот выпад Слизерин и даже подмигнул магам. — Вы просто ревнуете.

— Я?!

— Да, Вы. Потому, что Ваша натура совершенно лишена романтики. Вам бы лишь носиться по полям, пугая своими победными воплями птиц и размахивая над головой этим жутким мечом. Если Вам, Годрик, не дано понять красоту любовных чувств, еще не значит, что другие не могут демонстрировать их открыто. По крайней мере, у Вашего потомка таких проблем не будет, с таким-то помощником со Слизерина… Правда, Северус? — Салазар лукаво подмигнул Северусу.

— Хмм, дядя Северус, ты точно ничего не хочешь мне рассказать? — с усмешкой поинтересовался Драко. Северус мученически застонал и закрыл лицо руками.

* * *

Драко так и остался в слизеринских подземельях, в личных покоях своего крестного. Юноша упаковывал вещи, готовясь к предстоящей поездке. Драко уменьшил большую часть багажа и рассовал его по карманам небольшой дорожной сумки. Его бы воля — он вовсе бы отправился налегке, но упрямая Гермиона настаивала на необходимости сохранять конспирацию в мире маглов.

«Будет подозрительно, — говорила она, — если в столь дальний перелет мы отправимся с пустыми руками».

Пришлось брать сумку.

Мысли Драко перекинулись на крестного отца и его нечаянного возлюбленного. Юноша вздохнул. Кто бы мог подумать. Северус Снейп, мрачный декан змеиного факультета, нашел свое счастье с «золотым гриффиндорским мальчиком», Гарри Поттером. Драко сокрушенно покачал головой.

«Этот мир окончательно сошел с ума!»

Нет, у молодого человека не было предрассудков, он мог принять эти отношения. Если Северус счастлив, то Драко будет лишь рад за него. Слизеринец знал, насколько замкнутую, одинокую жизнь вел Северус. Став немного старше, Драко часто поддразнивал крестного, намекая, что тому пора бы жениться… Но кто мог подумать, что все так обернется?!

Говоря откровенно, Драко считал, что Гарри и Гермиона вместе. В паре эти двое смотрелись очень органично. Теперь же становилось ясно, что они всего лишь добрые друзья…

«Если, конечно, они не втроем живут. Тьфу! Глупость всякая в голову лезет! — Драко тряхнул головой. — Северус на такие авантюры неспособен». — «Ага, ты и в отношениях с Поттером его раньше представить не мог. А вот на тебе!» — Если быть честным с собой, то Драко никогда раньше всерьез не задумывался о личной жизни своего крестного, взрослого мужчины, человека, имеющего какие-либо сексуальные желания и потребности. Думать об этом было так же неловко, как и о родителях, в полумраке хозяйской спальни занимающихся сексом. «Тьфу! Надо что-то делать с этими мыслями. Эдак до чего угодно додуматься можно!»

Оставив собранную сумку на заправленной кровати, Драко поднялся в башню Гриффиндора и деликатно постучал в дверь комнаты Гермионы Грейнджер.

Девушка открыла. Драко стоял на пороге, подперев плечом косяк, и откровенно разглядывал комнату. На вопросительный взгляд Гермионы Драко озвучил вопрос, послуживший ему предлогом для незапланированного визита:

— Гермиона, скажи, понадобятся ли мне в аэропорту магловские деньги? Я понимаю, что мои гринготтские карты работают в обоих мирах, но нужна ли мне магловская наличность? У меня в карманах только золотые галеоны.

Гермиона шагнула в сторону и жестом пригласила блондина войти.

— Драко, разве я не давала тебе подробный список вещей, необходимых для поездки?

Драко мысленно усмехнулся. Еще бы, он изучал этот список битых полчаса, дабы найти там хоть одну зацепку. И он ее нашел!

— Да. Но там сказано: «взять наличные деньги». Сначала я предположил, что ты имела в виду галеоны, но сейчас мне пришла в голову мысль, что, возможно, ты писала о магловских деньгах.

Гермиона вздохнула. Об этом она не подумала.

— Не волнуйся. Наличных у меня хватит на нас двоих. Если ты хочешь иметь собственные деньги в кармане, я легко могу тебе обменять немного. Давай десять галеонов.

Драко изобразил на лице благодарность и кивнул. Он вытащил из кармана кожаный кисет с монетами и отсчитал указанную сумму. Гермиона приняла от него монеты и скрылась другой комнате — как предположил Драко, в своей спальне. Вернулась девушка со стопкой разноцветных бумажек. Там было несколько десяти-, пяти— и однофунтовых банкнот. Драко принялся их внимательно разглядывать. Гермиона тем временем поясняла:

— Это британские фунты стерлингов. Когда мы прилетим в Австралию, мы сможем поменять их на австралийские доллары.

Драко так увлекся изучением магловских денег, что пауза в разговоре затянулась. Юноша не подавал вида, что собирается уходить, и Гермионе, на правах радушной хозяйки, пришлось пригласить нежданного гостя на чай. К ее удивлению, Драко тут же согласился, как будто только этого и ждал.

Гермиона кликнула Соль.

Опрятная эльфийка возникла в гостиной, следом за ней, пошатываясь, появилась Винки. Винки неуверенно держалась на ногах и недружелюбно поглядывала на магов, она явно была опять пьяна.

Соль, не обращая внимания на «довесок», приняла заказ и скрылась на кухню. Винки, не очень соображая, что делает, следовала за ней по пятам.

Когда Соль появилась снова, держа в маленьких ручках чайный поднос, сервированный на две персоны, Винки вдруг будто очнулась и, ринувшись вперед, попыталась выхватить поднос у нее из рук. Все закончилось тем, что посуда попадала на пол, чай разлился, красивые фарфоровые чашки побились. Схватившись за голову и бормоча извинения, Соль принялась убирать учиненный беспорядок. Собрав с пола черепки и высушив пол, эльфийка исчезла, за ней следом и Винки. Гермиона предположила, что они обе вернулись на кухню.

Девушка была немного смущена произошедшим, точнее, тем, что эта сцена случилась на глазах у Драко. Гермиона понимала, что раз уж она решила взять Винки с собой в путешествие, то рано или поздно Драко все равно узнает обо всем. Тем не менее, она рассчитывала, что ей удастся хоть немного наладить отношения с находившейся в глубокой депрессии эльфийкой прежде, чем попутчик обратит внимание на странное поведение домовика.

— Это Винки? Домовой эльф, которого мы берем с собой? — медленно проговаривая слова, спросил Драко.

— Мы и Соль берем с собой, — поспешила его заверить Гермиона, не глядя на Драко.

— Что с ней произошло?

Гермиона собиралась ответить, но в эту минуту вернулась Соль с новым подносом. На сей раз Винки с ней не было.

Когда эльф торопливо накрыл маленький журнальный стол и исчез, Гермиона вдохнула глубоко и рассказала Драко историю Винки, от чемпионата мира по квиддичу и бесславного изгнания эльфийки до последних событий в Хогвартсе, о Барти Крауче-младшем и многосущном зелье, о том, как оба Крауча закончили свои жизни и как Винки винит себя в их смерти. Она рассказала ему про алкогольную зависимость эльфийки и смерть Добби, единственного, кто хоть как-то мог влиять на несчастную домовую.

Разошедшаяся Гермиона даже поведала ему о создании организации П.У.К.Н.И. и о том, как она желала помочь эльфам. Со слезами на глазах девушка закончила почти шепотом:

— Я боюсь, однажды Винки найдут где-нибудь мертвой. Поэтому и решила взять ее с собой. Я не теряю надежды помочь ей.

Драко внимательно смотрел на Гермиону. Лицо его было сосредоточенным и строгим, ни грамма сочувствия.

— Позволь мне уточнить, — спросил он тихо, но твердо. — На четвертом курсе ты решила освободить эльфов всего Хогвартса? Начала вязать для них шапки и шарфы? Ты пыталась освободить их обманом?

От тихого голоса Драко Гермиона стало не по себе, она испуганно посмотрела на юношу. Драко казался не на шутку рассерженным. Сердце девушки застонало от разочарования. Гермиона только что рассказала ему печальную историю Винки, душу, можно сказать, вывернула наизнанку, а он вспоминает ее неудачные попытки освободить эльфов.

— Драко, эльфы должны быть свободными! Заключать их в рабство — бесчеловечно!

— После того, что на твоих глазах свобода сделала с Винки, ты решила, что всем остальным эльфам стоит последовать ее примеру? — Драко был разъярен. Только привитая с рождения выдержка удерживала его от повышения голоса.

— Нет. Я хотела, чтобы они стали похожи на Добби. Свобода принесла ему счастье. Остальные эльфы тоже нуждаются в свободе!

— Ну да, ну да! И именно ты должна стать тем великим человеком, кто ее им дарует? Скажите мне, мисс Грейнджер, — Малфой заговорил тем прежним, знакомым Гермионе со школьных лет, ехидным, холодным тоном, — а к профессору Дамблдору Вы со своей идеей обращались? А что ответил на твою инициативу главный эльф замка?

Гладя в расширившиеся глаза девушки, Драко понял, что перестарался, и усилием воли взял себя в руки.

Гермиона молчала.

— Позволю себе предположить, ни у одного из них ты не подумала спросить совета, — уже спокойнее продолжил Драко. — Со сколькими эльфами, кроме Добби и Винки, ты говорила?

Гермиона опять промолчала.

— И снова предположу: ни с одним. Сколько эльфов тебе таким образом удалось освободить?

— Не знаю, — глухим голосом пробормотала гриффиндорка. — Но шарфы и шапочки исчезали на следующий же день. — Набравшись смелости, Гермиона гордо вздернула подбородок. Ее тон теперь говорил: «Я знаю об этом больше, чем ты».

В голосе Драко опять зазвучали металлические нотки.

— Даже зная, к каким последствиям привело освобождение Винки, видя ее страдания и невозможность приспособиться к вольной жизни, ты хотела освободить других домовиков? Не проверив, будет эта свобода для них благом или нет? А ты подумала хоть немного, куда они пойдут? Где будут жить? Чем заниматься? Что будет с матерями, которым придется оставить своих эльфинов, и отцами, вынужденными навеки покинуть свои семьи?

По испуганному лицу Гермионы Драко понял, что гриффиндорка никогда не задавалась подобными вопросами. Они просто не приходили в ее хорошенькую умненькую голову.

— Дядя Северус был прав. Вы, гриффиндорцы, сначала вмешиваетесь в ситуацию, не думая о последствиях, а потом удивляетесь, как это так получилось, что результат ваших действий еще хуже, чем до вмешательства. Знаешь, Гермиона, я никогда не думал о тебе как о типичной бездумной гриффиндорке. Мне всегда казалось, что вдумчивости и рассудительности Ровенкло в тебе больше. Видимо, я ошибался, — в голосе Драко больше не было злости, но от этого было только хуже: в нем сквозило разочарование.

Гермиона была потрясена его словами. Резкие, прямолинейные — они били ее в самое сердце, и при этом она признавала, что они были абсолютно справедливыми. Ни Рон, ни Гарри никогда с ней так не говорили, предпочитая обходиться полунамеками. Они берегли ее гордость, но от осознания этого становилось еще больнее.

— Гермиона, что ты знаешь о домовых эльфах?

Голос Драко выдернул девушку из трясины самокопания.

— Они рабы. Их используют маги в своих корыстных интересах. Это несправедливо. То, что мы маги и владеем волшебством, еще не значит, что нам все позволено, — пробубнила девушка заученную фразу, которую она часто произносила, убеждая людей в своей правоте. Только теперь в ее голосе не было прежней уверенности и осуждения.

— Ты когда-нибудь встречала Мисти, эльфа дяди Северуса? — неожиданно перевел разговор Драко.

На лице Гермионы появилась грустная улыбка; она кивнула.

— Скажи честно, ты действительно считаешь, что дядя Северус манипулирует ею? Нещадно эксплуатирует бедного эльфа, как распоследнего раба? Если бы он помыкал ею, то как бы этой маленькой, но строгой эльфийке удавалось постоянно отчитывать своего нерадивого хозяина?

Улыбка Гермионы стала шире, она вспомнила, как вела себя Мисти в лаборатории Снейпа.

Драко, видя, что девушка понимает, к чему он клонит, продолжил:

— Представь, Гермиона, какой-нибудь магл случайно попадает в магический мир и, о ужас, первым человеком, которого он встречает, оказывается Пожиратель Смерти. Что ты ответишь этому маглу, когда, едва спасшись, он начнет утверждать, что все волшебники — сплошь злобные темные маги, единственной радостью которых являются пытки невинных людей?

— Скажу, что это неправда. Нельзя судить весь волшебный мир по поступкам нескольких…

— Вот именно, — прервал ее Драко, — тем не менее, ты так и поступаешь. Судишь обо всех магах по поступкам одного Пожирателя. Добби был замучен хозяином? Да. С ним ужасно обращались? Да. Был ли Добби доволен своей новообретенной свободой? И опять да. Но только не забывай, Добби был эльфом Пожирателя Смерти. Ты судишь обо всех магах по нему.

— Но Винки…

— Гермиона, я прошу тебя, подумай головой! Почему Крауч освободил Винки? Эльфы никогда не бывают лишними. По твоим словам, эльфийка потеряла контроль над его сыном, Пожирателем Смерти. Барти-младший зажег в небе Темный Знак. Крауч-старший понимал, что сын только что объявил другим Пожирателям: «Вот он я»; они решат, что сам Темный Лорд вернулся и обязательно придут, чтобы встретиться с ним. Как ты думаешь, что бы они сделали с Винки, если б встретили ее там?

Гермиона в ужасе задохнулась.

— Ты судишь о волшебниках по самым гнусным их представителям. Большинство магов воспринимает своих эльфов почти как членов семьи. Я признаю, что мы, чистокровные, извратили само понятие чистоты крови, заявили себя лучшими, по сравнению с маглами и маглорожденными. Сейчас я четко понимаю, что это неправильно, но ты абсолютно так же поступаешь с домовыми эльфами. Ты решила, что сильнее и умнее их, и именно тебе решать, как им лучше жить. Тебя не интересовало их мнение на этот счет. Более того, ты смотришь свысока не только на эльфов. Для тебя остальные маги тоже недостаточно умны. Может, ты и самая умная ведьма нашего поколения, но это не дает тебе права пренебрегать нашим мнением и пытаться управлять другими людьми, — Драко говорил спокойно, но твердо. Он был уверен, что кто-то должен открыть Гермионе глаза на ее собственные заблуждения.

То, что произошло потом, стало для юноши полнейшей неожиданностью.

Гермиона заплакала.

Какой бы реакции ни ждал Драко — упреков, оправданий, возражений и даже ответных обвинений, — но только не слез. Он обижал ее и раньше, в школьные годы. Каких только оскорблений она ни наслушалась от него! Нет, она не сносила их молча, глотая обиды, в ответ Гермиона Грейнджер всегда давала сдачи. Однажды Драко даже получил по носу кулаком, когда его шутки зашли слишком далеко. Эта девушка всегда казалась ему очень сильной, цельной и уверенной в себе. Он видел ее борющейся с Пожирателями и не отступающей ни на шаг. На глазах Драко Беллатриса пытала Гермиону, и мука на ее лице навсегда останется одним из самых тяжелых воспоминаний Малфоя. Она без тени сомнений встала под знамена защитников Хогвартса. Гермиона Грейнджер — герой войны, который никогда не плачет, вот как превозносили ее газеты.

Глядя, как девушка безуспешно пытается справиться с потоком слез, Драко вздохнул, подошел к ее креслу и опустился у ее ног на колени. Он извлек из кармана носовой платок с фамильной монограммой и протянул его Гермионе со словами:

— Ну что же Вы, милая леди. Не надо так расстраиваться. Ты же хотела как лучше, верно? — Он поймал взгляд ее покрасневших глаз и судорожный кивок. — Ты гриффиндорка, и в этом все дело. Сердечная горячность правит тобой, затмевая разум. Немного слизеринской хитрости совершенно не помешало бы, дабы разбавить храбрость и недюжинный интеллект. Успокойся, Гермиона, я помогу тебе с Винки.

— Правда?! — Девушка всхлипнула и подняла на Драко умоляющий взгляд. — Ты, правда, сможешь помочь?

— Да. И могу тебя заверить, идея с обществом П.У.К.Н.И. на самом деле хорошая. В магическом мире немало брошенных и обиженных эльфов, которые действительно нуждаются в твоей помощи. Нужно только их найти. — Драко взял лицо девушки в свои ладони и стер большими пальцами дорожки слез с ее щек. Она смотрела на него с такой надеждой и воодушевлением. Разве может он ее подвести?

— Позови Винки и попроси ее убрать поднос после чая.

Винки появилась с бутылкой сливочного пива в руке. Она неуклюже попыталась собрать чашки на поднос, не выпуская при этом полупустую бутылку из длинных цепких пальцев. Как и следовало ожидать, справиться с подносом одной рукой ей не удалось, и посуда с грохотом полетела на пол.

— Знаешь, Гермиона, — будничным тоном заявил Драко Малфой, будто бы совершенно не замечая разбитой посуды, — я тут задумался о покупке старого поместья Краучей, но глядя на этого эльфа… Думаю, мне не стоит этого делать.

Винки замерла с пустым подносом и навострила ушки.

— Вы покупаете старый дом хозяина? — пробормотала она.

— Нет. Теперь точно нет. Я уверен! — совершенно натурально возмутился Драко. — Зачем мне сдалась эта старая заброшенная хибара. Наверняка она уже превратилась в руины. Барти Крауч-старший, скорее всего, не заботился о сохранности своей собственности, не укреплял заклинаниями стены. Вот все, видать, и развалилось… Собственностью надо заниматься, — наставительно добавил Драко, глядя исключительно на удивленную Гермиону. — Имущество требует к себе серьезного подхода. Ни один маг, будучи в своем уме, не купит ничего из принадлежавшего этому человеку.

Драко произносил речь с пафосом, привычно растягивая слова. Его аристократический тон, чистокровная горделивая осанка сильно напомнили девушке Люциуса Малфоя, каким она его помнила с тех пор, как он навещал сына в Хогвартсе.

Гермиона возмущенно зашипела, собираясь вмешаться, но Драко остановил ее упреждающим взглядом, который говорил: «Доверься мне».

Винки упреждающего взгляда не досталось, и она обиженно заверещала:

— Как Вы смеете плохо отзываться о моем хозяине! Он всегда держал свое имущество в порядке, везде было чисто и аккуратно!

— Ты действительно ждешь, что я поверю словам ТАКОГО эльфа? — Драко окинул замарашку самым презрительным в своем арсенале взглядом и брезгливо поморщился. — Я думаю, Барти Крауч был человеком в высшей степени неопрятным и даже отвратительным. В следующий раз, когда эта тема возникнет в разговоре с Министром Магии, я не забуду упомянуть об этом.

Винки, в гневе, со всего маху хлопнула бутылку сливочного пива об пол и завизжала.

— Хозяин был добрым! Очень порядочный человек! — захлебывалась истерикой эльфийка. — Он всегда был безупречен, а Вы!..

— С эльфом, одетым в грязные тряпки, — равнодушно оборвал ее стенания Драко. Двумя пальцами, морщась от брезгливости, он коснулся края ее оборванного платьица. — Я сужу о человеке по тому, что вижу. Считаю, что по виду личного эльфа можно многое рассказать о привычках самого хозяина. Глядя на тебя, я прихожу к заключению, что Барти Крауч был грязным пьянчугой, который был просто не в состоянии справляться со своими простейшими обязанностями. Одним словом, позор волшебного мира!

— Хозяин рассердился на Винки и дал ей одежду, — печально сообщила Винки. Обхватив себя за худенькие плечики, эльфийка раскачивалась из стороны в сторону.

— Да, видно, сделал он это слишком поздно. Крауч обучал тебя и не справился со своей задачей, если первая же в твоей жизни крупная проблема толкнула тебя к алкоголю. Думаю, он не был тем человеком, которым я считал его прежде. Ты только вспомни моего бывшего домовика Добби. После того, как он получил от хозяина одежду, он смог добиться многого. Добби стал символом верности и храбрости для многих эльфов и даже ведьм и волшебников. А ты? Из-за Добби у мисс Грейнджер даже родилась идея помочь другим несчастным эльфам, и она создала организацию в их защиту. Добби погиб как герой. А все потому, что он был воспитан моей семьей, как должно. Он совершил великие поступки, которые, в свою очередь, возвышают семью Малфоев. Что говорит твое поведение о человеке, который тебя обучал?

Винки, понурив голову, молчала. Грязными ручками она пыталась расправить порванное платье, затем принялась тихо собирать разбитую посуду с пола.

— Гермиона, сколько у нас времени осталось до отъезда? — спросил Драко.

— Два часа, — с готовностью отозвалась та.

— Хорошо. Винки, у тебя есть один час и пятьдесят минут, чтобы вымыться и привести себя в должный вид. У тебя еще есть шанс восстановить доброе имя своего хозяина. — Драко вложил в ладошку эльфа несколько галеонов. — Тебе нужно приобрести все необходимое для поездки. Прежде чем мы отправимся в путь, я лично проверю, как ты справилась с этим заданием. Тогда и определим, обучали ли тебя достойным образом, как я ожидаю от домового эльфа из благородной семьи.

— Да, хозяин Драко, — эльфийка поклонилась и исчезла.

Драко посмотрел на Гермиону, ожидая ее реакции.

— Когда доброта не действует, иногда приходится быть жестоким, — заметил он.

Не в силах усидеть на месте от волнения, Гермиона вскочила с кресла и порывисто обняла юношу.

— Драко, ты был великолепен!

Польщенный молодой человек зарделся, внимание девушки ему было чрезвычайно приятно. Стараясь скрыть смущение, Драко закашлялся, затем произнес:

— Ты многому можешь научить меня в мире маглов, но и в магическом мире есть немало полезных знаний, которыми я готов поделиться с тобой.

Гермиона согласно кивнула.

— Что ты имел в виду, когда говорил о помощи эльфам от общества П.У.К.Н.И.?

— Возможно, мы действительно могли бы купить старое поместье Краучей и превратить его в социальный приют для бездомных эльфов, — с улыбкой пояснил Драко.

Восхищенная Гермиона открыла уже рот, чтобы ответить, когда в комнате возник Огден.

— Хозяин Драко, я хотел бы лично поблагодарить Вас за оказанную помощь. Полагаю, с Винки теперь все будет в порядке, она приняла успокаивающее зелье и приводит себя в должный вид. Я горжусь Вами. Признаю, Вы изменились в лучшую сторону, и Вы уже далеко не тот маленький мальчик, которого я знал прежде.

Огден повернулся к Гермионе.

— Спасибо, мисс Грейнджер. Я знаю, Вы не оставите Винки и продолжите помогать ей. Могу ли я предложить Вам принять ее к себе на службу?

Гермиона виновато смотрела на Огдена.

— Скажите, скольким эльфам я навредила своей глупостью? Сколько эльфов освободила против их воли?

— Ни одного, — улыбнулся ей старый эльф. — Только наследники основателей, директор школы или сам Хогвартс могут освободить эльфа замка. Они были напуганы Вашими действиями, но Добби объяснил, что Вами движут добрые побуждения. Не волнуйтесь, мисс, Ваше общество П.У.К.Н.И. — стоящая идея. Если я узнаю о каком-то эльфе, попавшем в беду, я отправлю его к Вам.

Улыбка Гермионы стала заметно свободнее. Огден еще раз поклонился и беззвучно растворился в воздухе.

Драко смотрел на Гермиону. Он всегда на нее смотрел, еще в школе она привлекала его внимание. По ее лицу было видно, что она в уме прокручивает какой-то вопрос, но не решается его задать. Драко вздохнул и принялся рассказывать сам; ему не хотелось в этом признаваться, но он твердо решил избегать любых недомолвок.

— На первом курсе, после того, как я узнал, что Поттера взяли ловцом в квиддичную команду, я был ужасно разозлен и решил выместить свое раздражение на эльфах. Я подговорил Кребба и Гойла поймать пару домовиков, работавших в слизеринских спальнях, связал их и принялся отрабатывать на них жалящее проклятие. Не скажу, что это у меня хорошо получалось, но я мучил несчастных эльфов несколько часов, пока не пришел дядя Северус и не остановил меня. Другие эльфы, видимо, пожаловались Огдену, и тот нашел моего декана. Я тогда думал, Северус вызовет для разговора моего отца, а тот одобрит методы релакса, но он отвел меня в свои комнаты, вызвал Огдена и разрешил эльфу наказать меня за содеянное любым способом, каким эльф сочтет приемлемым.

— И что сделал эльф?

— Попросту выпорол. Да так, что я до сих пор в подробностях помню каждый удар. Не позволяй эльфам вводить себя в заблуждение, у них очень тяжелая рука, — криво усмехнулся Драко. — К тому же, Огден установил срок, в течение которого обиженные мной эльфы не будут убираться в слизеринских подземельях, и удостоверился в том, что каждый слизеринец знал, кому за это нужно сказать «спасибо». Урок я усвоил на отлично и больше никогда не пытался вредить эльфам.

— Северус позволил кому-то выпороть тебя? — ахнула Гермиона. — Не то чтобы ты этого не заслужил, но сам факт…

— Чему ты удивляешься, вызова в кабинет декана боялись все слизеринцы — от первого до седьмого курса, — фыркнул Малфой, глядя на ее изумленно приоткрывшийся буквой «О» рот.

— Ничего себе! А мы всегда полагали, что вам все сходит с рук. Всем всегда было известно: профессор Снейп никогда не наказывает учеников своего факультета.

— Публично — нет. А вот в частном порядке совсем другой разговор. Правда, вызов в кабинет декана был мерой лишь в «особых» случаях.

— Зная тебя, — засмеялась гриффиндорка, — могу предположить, твой «особый» случай происходил каждый день.

Драко улыбнулся в ответ. Он был несказанно рад видеть, что она снова смеется. Он почти возненавидел себя за то, что стал причиной ее слез.

— На самом деле, взыскания я получал три раза, из них дважды — из-за тебя.

— Как так? Я-то тут причем?

— Твоей вины тут нет, — поспешил успокоить ее Драко. — В своих взысканиях виноват лишь я один. Первое взыскание я получил за полеты на метле без разрешения учителя и инцидент с напоминалкой Невилла. Следующее наказание мне досталось, когда я первый раз назвал тебя… Ты помнишь?

— Грязнокровкой? Как такое забудешь. Но ты постоянно обзывал меня.

— Но не в присутствии дяди Северуса, других учителей или старост. Северус ненавидел это слово больше, чем любое другое ругательство, каким бы изобретательным оно ни было. Тогда я не понимал, что в нем такого, но сейчас… Прости меня, Гермиона! Это ужасное оскорбление, мне никогда не следовало его произносить. Я заслужил каждый удар ремнем, который мне достался в наказание, так же, как и твой удар в нос. Кстати, ты знаешь, что я после этого действительно некоторое время боялся к тебе подходить?

Гермиона снова рассмеялась.

— Извинения приняты.

От ее искренней улыбки на душе юноши потеплело, и сердце предательски пропустило удар.

— Какой был последний случай?

— Это произошло на четвертом курсе. Мы с Гарри подрались в кабинете Зельеварения, а потом я метнул в тебя проклятие, от которого твои зубы начали расти.

— Что?! Тогда же сам Снейп высмеял меня!

— Да, помню, но я мог причинить тебе куда больше повреждений, а это уже серьезно. Дядя Северус был на меня очень зол. Нападение на ученика, нанесение ему телесных повреждений — прямой путь на вылет из школы. Лишь только потому, что Дамблдор не давал Снейпу выгнать Гарри, мне и сходили с рук все мои выходки. А ведь я, возможно, тогда причинил тебе сильную боль…

Драко опустил взгляд.

— Знаешь, Драко, а ведь я должна тебя благодарить за тот случай с проклятием, — засмеялась Гермиона, глядя на недоуменное выражение лица Драко. — Мои родители — дантисты, то есть зубные целители у маглов. Они запретили мне корректировку зубов с помощью магии. Мама с папой хотели подождать до окончания школы и магловским путем исправить неправильный прикус. Это заняло бы годы, а из-за проклятия мадам Помфри была вынуждена изменить мою внешность всего за несколько минут. Пару дней спустя Виктор Крам обратил на меня внимание и пригласил на бал, — с довольной улыбкой объяснила Гермиона.

— Прекрасно! Я счастлив, что оказался полезен столь очаровательной леди, — воскликнул Драко, отвесил шутовской поклон и рассмеялся. — Создание такой красоты стоило нескольких дней довольно болезненных ощущений. Я не мог сидеть на попе ровно.

Гермиона потупила взгляд.

— Ты считаешь меня красивой? — тихо спросила она, глядя на него из-под густых ресниц.

Во второй раз за день Драко ошеломил Гермиону еще одним признанием.

— Как у тебя хватает совести спрашивать об этом, Гермиона! Ты самая красивая девушка из всех, что мне встречались в жизни. Ты думаешь, почему я все школьные годы не мог оставить тебя в покое? Нужен мне был ваш Поттер, как же. Но ты от него не отходила ни на шаг. Мой отец едва не убил меня, когда обнаружил твои фотографии в моем тайнике. Это одна из причин, по которой Пожиратели Смерти выбрали тебя второй по значимости, после Поттера, мишенью. Отец просто хотел тебя убрать с моей дороги, как искушение. Ты самый удивительный человек.

— У тебя была моя фотография? — спросила совсем не то, что хотела, ошарашенная признанием Гермиона.

— Несколько. Я выкупил их у вашего Криви. Еще и доплатил ему за молчание.

Реакция на признание, по мнению Драко, у Гермионы была неоднозначная.

Девушка закрыла рот ладошкой, из глаз ее снова побежали слезы.

— Рон сказал, я дурнушка, и никто никогда не захочет быть рядом со мной.

— Уизли — идиот! — прорычал возмущенный Драко. Слезы на щеках Гермионы причиняли ему почти физическую боль. — Этот олух тебя просто недостоин. Никогда не понимал, что ты в нем нашла. — Драко присел на подлокотник ее кресла и взял девушку за подбородок, снова вытер пальцами слезинки, наклонился и прошептал в самые губы:

— Не нужно слез, прекрасная леди. Я мечтаю быть рядом, я готов следовать за тобой хоть на край земли, если ты согласна дарить мне свои улыбки.

Гермиона сквозь слезы улыбнулась.

Драко ждал этой грустной улыбки, как сигнала. Его губы нашли ее, поцелуй получился нежным, но от этого не менее страстным.

Когда их объятия разомкнулись, Драко выдохнул:

— Восхитительно!

— Ты действительно готов следовать за мной хоть на край земли? — шутливо переспросила Гермиона, пряча свое смущение.

— А разве не мы через два часа отправляемся в Австралию? Да еще и на магловском самолете. Бррр. Оцени мой подвиг!

Гермиона весело рассмеялась. Ее голос колокольчиком зазвенел в гостиной. Драко дал себе слово, что обязательно постарается сделать эту девушку счастливой.

— Часть самолета отведена волшебникам. На нем летают маглорожденные маги и их семьи, если они знают о магии. Там даже есть особые места для путешествующих со своими хозяевами эльфов.

Теперь пришла очередь Драко рассмеяться.

— Поверю тебе на слово. Только ты могла найти такой самолет. Мисс Грейнджер, Вы самая необычная девушка в мире.

Он снова поцеловал ее.

* * *

Двадцать минут спустя Драко и Гермиона, взявшись за руки, шли к комнатам Гарри. Гермиона решила оставить свои вещи у друга, так как после отказа от съемной квартиры в Лондоне ей было негде их разместить. Квартиру она снимала вместе с Роном, и оставаться в ней Гермиона не могла больше ни одной минуты. Все вещи и многочисленные книги были спешно вывезены оттуда и, пока девушка занимала гостевые комнаты в Хогвартсе, были с ней. Сейчас она уезжала надолго и обратилась к Гарри с просьбой присмотреть за ее имуществом до возвращения хозяйки.

Гриффиндорка назвала пароль, и они с Драко прошли мимо портрета с грифоном. Еще в холле они услышала громкие голоса спорящих Гарри и Северуса. Зельевар был явно зол на юношу за то, что тот пропал неизвестно куда на целый день и не выходил на контакт ни с кем, в частности, с ним.

— Северус, ну о чем ты говоришь? Как я мог предположить заранее, что зеркало не будет работать? К тому же, я оставил информацию Кричеру. Эльф знал, куда я направляюсь.

— А если с тобой что-нибудь опять приключилось бы? Никто, ты слышишь, никто не будет знать, как тебе помочь!!!

— О! Я тебя умоляю! Ты точно нашел бы способ. Ты всегда его на… — Гарри не закончил фразу, заметив на пороге Драко и Гермиону, все еще державшихся за руки.

— Привет, Миона! Вы уже готовы? — задорно улыбнувшись, Гарри распахнул объятия для своей подруги, успешно игнорируя сердитый взгляд мастера Зелий.

— Да. Я зашла только спросить, где мне разместить свои пожитки?

Гарри тут же обрел деловитый вид и кликнул Кричера. Эльф в мгновение ока доставил в гостиную небольшой сундук, присланный сегодня утром из магазина.

— Я купил его для тебя вчера на Диагон Аллее, — весело глядя на скептическое выражение лица Гермионы, ответил Гарри. — Это семидонный сундук. Именно в таком Барти Крауч-младший удерживал Грюма на четвертом курсе. Помнишь?

Девушка кивнула.

— У сундука семь отделений, расположенных друг под другом. Последнее такое огромное, что в нем поместится целая библиотека. Я могу оставить его здесь, в Хогвартсе, или перенести на Гриммаунд Плейс, или даже в поместье Поттер-Минор. Завтра решу.

— А я думал, завтра начало конференции по Зельям, и ты, как крупный инвестор, должен присутствовать на торжестве в честь открытия… или нет? — невинно хлопая ресницами, вмешался в разговор Малфой.

Гарри пошел пунцовыми пятнами и бросил неопределенный взгляд на Снейпа.

— Праздничный ужин намечен на 8 вечера. У нас весь день свободен. Сначала мы отправимся с инспекцией в поместье Поттеров, затем в поместье Принцев, и лишь после этого аппарируем в Барселону.

— Значит, Барселона?! Хм… Звучит заманчиво. Конечно, не так привлекательно, как Рио, но для начала тоже неплохо. — Гермиона подмигнула Гарри.

Поттер фыркнул на эту ремарку, затем не выдержал и рассмеялся.

— Отлично! Пойду попрошу гоблинов запланировать для вашего самолета промежуточные посадки где-нибудь в Индии и Японии, Герм-ми-она, — с ухмылкой ответил на шутку Гарри и бросил выразительный взгляд на ладошку девушки, которую все еще держал в своей руке Драко.

Гермиона шутливо хлопнула Гарри по руке.

— Тебе не кажется, что мы что-то пропустили? — с обеспокоенным выражением переспросил Драко у Северуса.

— Гриффиндор, — только и нашел, что ответить Снейп, закатывая глаза.

* * *

Когда все сборы в дорогу были закончены, а напутствия сказаны, в гостиной появилась Винки в нарядном бело-розовом платьице, белых носочках, крохотных розовых туфельках и с такой же розовой маленькой сумочкой в руках. Эльфийка была абсолютно трезва, она беспокойно смотрела на Драко, ожидая его одобрения.

— Позволь мне внимательнее рассмотреть тебя. — Эльфийка покружилась на месте, демонстрируя свою обновку.— Да, Винки. Ты была права. Мистер Крауч хорошо воспитал тебя, — улыбнулся довольной эльфийке Драко. — Не позорь его имени снова. — Драко погрозил Винки пальцем.

— Винки, ты ли это?! — всплеснул руками Гарри, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть преобразившегося домовика, затем обернулся к Гермионе.

— Миона, ты проделала поистине замечательную работу!

— Это не моя заслуга, а Драко. Ты не поверишь, но он пообещал помочь мне с обществом П.У.К.Н.И. (Да, любовь зла. — примечание переводчика).

Гермиона буквально лучилась от счастья.

— Здорово. Расскажешь подробнее, когда вернетесь из путешествия. Отличная работа, Драко! — Поттер одобрительно похлопал парня по плечу.

Северус и Гарри отправились проводить путешественников в аэропорт. В зале отправления группа магов привлекала к себе немало внимания. Хихикающие в кулачок девушки исподволь разглядывали высоких статных мужчин, а мужская половина толпящихся в зале людей с нескрываемым интересом провожала взглядами Гермиону. Драко, поддерживающий девушку под локоток, отвечал на эти взгляды ледяным высокомерием, хотя в душе светловолосому юноше было лестно, что именно он сопровождает эту стройную красавицу.

Когда объявили посадку, Гермиона обняла на прощание Северуса, поблагодарила его за помощь и заверила, что очень надеется по возвращении работать под его началом. Затем девушка кинулась на шею Гарри. Никаких слов было не нужно. Ни Гарри, ни Гермиона просто не могли бы подобрать слов, чтобы вместить все то, что хотелось бы выразить.

Гарри пожал руку Драко.

— Присмотри там за ней. Она для меня ценнее всего золота Гринготтса.

Драко понимающе улыбнулся и кивнул.

— Могу сказать тебе то же самое. У Северуса суровая, неприступная внешность, но очень ранимое сердце. И я, лорд Поттер-Блэк, не оставлю Вас в покое, если Вы разобьете ему сердце.

Гарри засмеялся.

— Не беспокойся об этом.

Гарри и Северус стояли, держась за руки, и смотрели вслед отбывающим в далекое путешествие друзьям.

Следующим утром Гарри, Северус, Кричер и Данте собрались наведаться в родовое поместье Поттеров. День обещал быть насыщенным, поэтому маги приняли решение встать с утра пораньше. Впрочем, для Гарри и Северуса это не составило большого труда, оба они были ранними пташками.

По просьбе Поттера накануне вечером Хогвартс посетил Гробрик, который ввел Гарри в курс дел о состоянии его фамильного замка. И вот этим ранним солнечным утром маги и эльфы, вооруженные портключом, любезно предоставленным Гробриком, отправились в короткое путешествие. Коротким оно было именовано не для красного словца. Из прошлых рассказов гоблинов Гарри помнил, что поместье, как и сам Хогвартс, расположено на севере Шотландии. Каково же было его изумление, когда выяснилось, что Поттер-Минор находится всего лишь в каких-то жалких 50 милях от Хогсмита, и в ясный день, такой, как сегодня, с верхней площадки башни Астрономии любой желающий вполне может полюбоваться очертаниями башенок поместья семьи Поттеров.

Гарри немного нервничал. Не столько от желания поскорее увидеть свое поместье (что там смотреть, здание есть здание), сколько от встречи со своей семьей. Гробрик предупредил Гарри, что, как и во многих старинных волшебных домах, портреты всех предыдущих лордов и леди Поттеров находятся в родовом поместье.

Согласно сводкам из Гринготтса, в роду Поттеров значилось двенадцать лордов, их портреты украшают легендарный Зал Старейшин. Портреты леди, вошедших в семью Поттеров, наоборот, развешаны по всему замку. Все портреты в отсутствие главы рода были погружены в магический сон, и разбудить их должен был Гарри лично, своей магией и властью.

Юноша был весь в предвкушении встречи с мамой и папой. Наконец-то сбудется его давняя мечта, и он сможет не только увидеть их, но даже поговорить с ними. Это ли не счастье? Разбудить портреты и весь спящий в ожидании прихода хозяина дом — вот главная задача на сегодня!

Портключ перенес компанию к ступеням величественного замка, окруженного, по обычаю, большим старинным садом, в котором повсюду цвели диковинные кустарники и редкие виды деревьев. У Гарри от вида цветущего великолепия мелькнула короткая мысль, что Невиллу тут точно бы понравилось. Само поместье превзошло все самые смелые ожидания своего нового владельца. Оно было поистине огромным. Это был не дом в несколько спален, а добротный старинный замок, сложенный из светло-серого камня.

Несколько мгновений Гарри просто стоял, любуясь открывшимся ему великолепием, затем почувствовал, что Северус взял его за руку и слегка сжал ее, выражая молодому человеку свою ненавязчивую поддержку. Поттер сглотнул. Нужно было решиться и войти внутрь. Сделав над собой невидимое усилие, Гарри двинулся вперед, к парадной двери. Прежде чем маги достигли массивных, высотой в пятнадцать футов, резных дверей, те сами бесшумно распахнулись навстречу. Гарри и Северус оказались в просторном холле. Убранство замка буквально кричало о богатстве его хозяев. Стены и полы были отделаны дорогими сортами мрамора, старинная мебель из полированного дерева редких пород мягко оттеняла холодный мрамор. Изящные вазы и статуи были расставлены по углам и вдоль коридоров.

В углу холла Гарри приметил маленькую группу ожидающих его домовых эльфов. Их было десятеро. Главный эльф замка выступил вперед, и все эльфы, как по команде, склонились в приветствии.

— Счастливы видеть Вас в добром здравии, Ваша Светлость. Меня зовут Флинт, я глава домовых эльфов семьи Поттеров. Добро пожаловать в Ваш фамильный замок!

— Спасибо, Флинт. Я тоже рад…

Речь Гарри замедлилась, и он неожиданно замолчал. Северус бросил на него обеспокоенный взгляд, ему не стоило труда ощутить волну возмущенной магии, колыхнувшейся от Гарри. Поттер яростным взглядом прожигал двух испуганных домовиков, стоящих по обе стороны от Флинта. Северус пригляделся к ним внимательнее и сразу же узнал. Слева стоял Минти, личный эльф Поппи Помфри, справа — Тоффи, персональный помощник Альбуса Дамблдора.

— Гарри, я прошу тебя, успокойся, — прошептал Северус Гарри в самое ухо. Поттер порывисто обернулся. Вид у разозленного мага был пугающий, Снейп с трудом заставил себя не отшатнуться. Во взгляде юноши полыхала такая холодная ярость, что даже бывалому шпиону стало не по себе.

— Успокоиться?! Нет уж, Северус. Я не собираюсь успокаиваться. Я устал натыкаться тут и там на предателей! Когда это кончится?! — С этими риторическими вопросами Поттер снова повернулся к эльфам, которые, все как один, попятились назад, включая Флинта.

— Вы двое, — рявкнул Гарри, указывая на Минти и Тоффи, — вон с глаз моих долой. Сейчас же! — Двоих дрожащих от страха эльфов тут же не стало. Поттер перевел горящий взгляд на оставшихся и, едва сдерживая себя, прорычал:

— Кто еще из вас работал на Альбуса Дамблдора или Поппи Помфри?

Флинт и два других эльфа робко подняли лапки. Северус понимал, что Гарри вряд ли отдает себе отчет, как эта сцена выглядит со стороны. Эльфы были едва живы от ужаса. Поттер выглядел так, будто собирался прибить Флинта и его пособников тут же, на месте. Двум провинившимся эльфам молодой лорд просто бросил:

— Вон! — Они исчезли раньше, чем в гулких коридорах замка затихло эхо его голоса.

Гарри ухватил Флинта за ухо. Домовик жалобно заскулил. Еще от своего друга Добби Гарри узнал, что кончики ушей у эльфов очень чувствительны, и если за них ухватить и потянуть, то наказание получится эффективным и довольно болезненным.

Не выпуская эльфа из захвата, Гарри повернулся к остальным напуганным созданиям.

— Кто из вас самый старший? Мне нужен кто-то, кто способен взять на себя ответственность за поместье вместо этого идиота.

Эльфы нерешительно переглянулись, затем самый древний на вид из них с копной всклокоченных седых волос проковылял вперед.

— Меня зовут Хавк. Я был главой эльфов и личным эльфом Вашего дедушки, Патрика Поттера.

— Очень хорошо. — Гарри, наконец, обратил внимание на повизгивающего домовика, которого держал за ухо.

— Я, лорд Поттер-Блэк, приказываю тебе отправляться в комнаты, отведенные в замке эльфам, и оставаться там до моих дальнейших распоряжений. Когда я немного успокоюсь, то вызову тебя и задам несколько интересующих меня вопросов. Потом решу, что с тобой делать дальше. — Гарри выпустил ухо, и рыдающий эльф исчез.

Поттер сделал несколько глубоких вдохов, успокаиваясь и беря разбуженную его гневом магию под контроль. Приведя мысли в порядок, Гарри вновь обратился к эльфам.

— Почему ты больше не руководишь эльфами?

— Я слишком стар. Ваш дедушка позволил мне и моей подруге уйти на покой, — эльф указал сухонькой ручкой на сгорбленную фигурку старой эльфийки, стоящей рядом с ним. — Нас снова призвали на службу после смерти лорда Патрика, чтобы помочь в воспитании молодых эльфинов.

Гарри наклонился и поманил эльфийку ближе. Прихрамывая, она двинулась вперед. Как ни странно, хромота не помешала ей выступать с некой уверенностью и даже вызовом. Эльфийка сделала короткий реверанс и произнесла вполне мелодичным голосом, какого трудно было ожидать от столь старой особы:

— Я Этуаль, мой господин. Я была нянькой у Вашего отца. Вы на него очень похожи… но куда более красивы.

Гарри немного успокоился.

— Что ж, ты мне нравишься. Кто те остальные?

Северус позволил себе облегченно выдохнуть. Он почувствовал, что магия Поттера перестала реветь в ушах и обволокла его заботливым теплом. Зельевар с не меньшим интересом разглядывал оставшихся трех незнакомых домовиков. Все они были чрезвычайно стары. «Возможно, — предположил Снейп, — они давно отошли от дел, но появились поприветствовать своего нового хозяина».

Первого домовика звали Фалькон, он оказался родным братом Хавка. В обязанности этого эльфа входила забота о процветании сада, и домовик редко заходил в замок (сегодня он появился здесь впервые за 17 лет). Другими двумя были Петаль и Чи (сокращение от Чикен было дано эльфу в угоду трехлетнему Джеймсу, которому было тяжело произносить имя целиком). Эти два эльфа отвечали за уборку поместья.

— Хорошо, я рад встрече с вами, — как мог дружелюбнее поприветствовал их Гарри. Эльфы лишь испуганно смотрели на него, не в силах что-либо ответить, и Поттер счел за лучшее оставить их в покое. — Это мой друг Северус, — он жестом указал на Снейпа, стоящего рядом.

Северус сразу заметил, что эльфы перевели на него взгляды и нахмурились. Его имя им было, очевидно, хорошо знакомо.

Первой заговорила Этуаль:

— Северус? Северус Снейп?

— Да, — Северус решил ограничиться предельно коротким ответом. Наблюдая за сгорбленной Этуаль, он успел отметить некоторую схожесть в манере держаться со своим эльфом Мисти и пришел к выводу, что эльфийка может также обладать непростым характером. Вряд ли это будет приятное знакомство. Впрочем, может, на этот раз ему повезет?

Этуаль поспешила развенчать его надежды.

— Тот самый Северус Снейп, который скинул хозяина Джеймса с метлы, и мальчик сломал себе руку?

— Мне было одиннадцать, и он оскорбил Лили.

— Тот самый Северус Снейп, который перекрасил волосы хозяина Джеймса в синий цвет, наделил его лицо огромными фурункулами, не проходившими целых 2 недели?

— Он превратил мои учебники в нюхлеров, и эти ненасытные твари в поисках золота разорили половину школьной кухни. Меня за это наказали, и я не мог неделю спокойно сидеть, к тому же, получил взыскание на месяц вперед.

— Тот самый Северус Снейп, который прислал коробку, полную зачарованных докси, на Рождество? — не унималась Этуаль, наступая на Снейпа.

Северус нервно провел рукой по волосам.

— Хорошо, хорошо. Это была просто шалость.

Было видно, что зельевар смущен. Он бросил на Гарри просительный взгляд, но юноша покачал головой и улыбнулся, давая понять, что декану факультета Слизерин придется самому держать ответ за свои детские выходки.

Гарри повернулся к Хавку, глядящему на него глазами, полными неподдельного ужаса. Что сделает суровый лорд с его подругой за то, что она вздумала так разговаривать с его близким другом? Гарри ободряюще улыбнулся, подмигнул и неторопливо двинулся прочь из холла, оставив Снейпа одного объясняться с сердитой Этуаль. Остальные эльфы поплелись за Гарри следом.

— Хавк, это Кричер. Мой личный эльф. Он отвечает за дела семьи Поттеров и Блэков. — Оба эльфа церемонно поклонились друг другу. — Этот молодой эльфин — Данте. — Хавк погладил малыша по лопоухой голове. Гарри автоматически отметил, что старик не солгал, он действительно умеет ладить с эльфинами. Спустя всего несколько секунд Данте весело хихикал, забавно уворачиваясь от щекотки.

— Это же несправедливо, — услышали они обиженный возглас Северуса позади себя.

Хавк бросил настороженный взгляд на нового хозяина, ища следы раздражения или даже гнева. Гарри только усмехнулся.

— Я так понимаю, она была самой ярой защитницей моего папы?

— Да, она любила его, как собственного эльфина. Этуаль так до конца и не оправилась после его смерти, знаете ли… — Эльф печально повесил ушки. — После смерти Вашего отца она отправилась искать Вас, нашла и дважды воровала маленького хозяина Гарри у его магловской тётки. Но после второй выходки мы были магически привязаны к замку и уже не могли покинуть его.

— Она похищала меня у тётки?!

— Да.

— Позволю себе предположить, что ее остановил Дамблдор.

Хавк не ответил, поскольку они услышали голос Северуса, зовущего Гарри на помощь.

Гарри закатил глаза и притворно тяжело вздохнул:

— Придется идти спасать большого мальчика от суровой няни.

Поттер вернулся в холл, застав там немую сцену: Северус стоял, сложив руки на груди в защитном жесте, а эльфийка, уперев ручки в бока, сверлила его возмущенным взглядом. Гарри опустился на колени перед ней и обнял.

— Спасибо тебе, дорогая, за попытку спасти меня от этого ужасного типа. Только вот нет в этом никакой необходимости. Северус множество раз спасал мне жизнь и долгие годы защищал. Он давно уже не тот проказливый мальчишка, каким его знал Джеймс.

Гарри спиной чувствовал благодарный взгляд Северуса и видел, что выражение лица Этуаль смягчилось.

— Ты ведь знаешь, Этуаль, что мой папа тоже был еще тот хулиган?

— Да, господин. Этуаль много раз приходилось наказывать хозяина Джеймса, — согласилась эльфийка, — но он был таким милым мальчиком… — Эльфийка смотрела на Гарри с неподдельной любовью, и юноша даже смутился.

— Почему бы тебе на рассказать нам несколько забавных историй, пока мы все будем завтракать?

* * *

К концу трапезы Этуаль, очевидно, окончательно простила Снейпа, и Гарри наслаждался занимательными фактами из жизни Джеймса Поттера.

Единственный момент, когда Поттер напрягся и замер, был, когда эльфийка сварливо заметила, что она предпочла бы видеть рядом с хозяином Гарри хозяина Северуса, а не ту рыжеволосую девушку, которая недавно приезжала в поместье и пыталась командовать. Гарри сразу догадался, что речь идет о Джинни. Поттер сам удивился тому факту, что упоминание о Джинни оставит его почти равнодушным. За небольшой промежуток времени с расторжения помолвки он уже успел порядком о ней позабыть.

После позднего завтрака Хавк и Этуаль проводили мужчин на экскурсию по замку. Гарри выяснил, что в Поттер-Минор проживает еще четыре маленьких эльфина, которые весь их путь по коридорам замка нетерпеливо выглядывали из-за углов. Поттер отправил Данте с Этуаль в комнаты, отведенные эльфам, знакомить малышей, а сам, в сопровождении Хавка и Северуса, продолжил обход замка.

Они заглянули в хозяйскую спальню. Нужно ли говорить о том, что комната была огромной и обставлена с поистине королевской роскошью! Глядя на это великолепие, Гарри чувствовал себя слегка неловко. Это как ходить по музею и все время ожидать, что охрана вот-вот тебя схватит. Однако просторная мягкая постель ему сразу приглянулась. Он бросил косой взгляд на Северуса, живо представив себе их двоих на этих ослепительно белых простынях обнаженными, предающимися чувственным ласкам. Да, это та кровать, на которой он был готов провести всю оставшуюся жизнь.

Северус благоразумно сделал вид, что не заметил мечтательного блеска в глазах своего любовника.

Хавк показал им несколько комнат для гостей и вежливо предложил Северусу выбрать любую, какая ему придется по вкусу. Поттер тут же встрял, прямолинейно сообщив эльфу, что гостевая спальня его «другу» не понадобится, так как Северус будет спать с ним и только с ним. Поттеру не хотелось оставлять недомолвок.

Пришла очередь Северуса закатывать глаза. Глубоко вздохнув, он, тем не менее, выбрал гостевую комнату через две двери дальше по коридору от хозяйской спальни.

В библиотеке они Северуса едва не потеряли. Книги всегда были тайной страстью зельевара. Библиотека поместья Поттеров оказалась почти такой же огромной, как и в Хогвартсе, и хранила древние фолианты сотни лет. Сама библиотека была разбита на тематические секции: чары, зелья, трансфигурация, астрономия и многие другие. Был даже раздел с произведениями магловской литературы, науки и, наконец, полки с книгами розыгрышей и шуток (вклад Джеймса в семейное собрание). В центральной части библиотеки была обустроена зона отдыха с удобными стульями, кушетками и … портретом последней леди Поттер на стене, Лили Эванс Поттер.

Северус и Гарри, не сговариваясь, сели в кресла и молча смотрели на неподвижный спящий портрет, не смея отвести взгляд. На картине была изображена изящная красавица с темно-рыжими локонами. Лили Эванс была одета в нарядную зеленую мантию с золотой оторочкой, а деревянная легкая рама украшена резными лилиями.

Хавк объяснил завороженным магам, что Лили проснется, как только Гарри разбудит все портреты. Вдоволь наглядевшись, они поднялись и покинули библиотеку.

Следующим местом посещения стал Зал Старейшин. Комната больше напоминала просторный зал с дверью, ведущей из него в смежный кабинет. Стены зала украшали портреты. Их было всего двенадцать.

Один портрет висел особняком в торце зала и изображал мужчину в простой одежде, больше походившего на крестьянина, чем на знатного лорда. Гарри даже не обратил бы на него внимания, если бы не почти королевская осанка и сосредоточенное выражение лица волшебника. Немного поразмыслив, Поттер решил, что этот мужчина, несомненно, был очень влиятельным магом в свое время. За плечами незнакомца развевался серебристый плащ, в котором Гарри сразу узнал свой плащ-невидимку. Юноша быстро оглядел портреты и заметил: все волшебники на картинах изображены с тем же самым плащом.

Остальные портреты распределялись по залу так: пять на одной стене комнаты, шесть на другой. Гарри переходил от картины к картине. Мужчины, нарисованные на них, были высокими, широкоплечими, с горделивой осанкой, дающей понять всякому, что перед ним сильные маги. Большинство были темноволосы. Двое отрастили волосы до той же длины, с которой сейчас ходил сам Гарри. А главное, все они были на него похожи. Некоторых волшебников молодой человек даже узнал, Гарри видел их в Зеркале Желаний. Губы Гарри сами собой изогнулись в улыбке. Да, он действительно принадлежит этому месту.

Гарри подошел к крайнему справа портрету. Лицо мужчины на нем ему было очень хорошо знакомо. Это лицо он долгое время каждое утро видел в зеркале. Внешность совпадала почти полностью с видом прежнего Гарри Поттера. На портрете был изображен Джеймс Поттер.

От картины Гарри отвлек легкий шелест одежды за спиной. Тихо подошедший Северус тоже смотрел на портрет своего бывшего противника.

— Гарри, я лучше вернусь в библиотеку и подожду тебя там.

— Северус, не уходи. Я хочу, чтобы ты остался со мной.

— Это неправильно, Гарри, — мягко попенял ему Снейп. — У меня нет права находиться здесь в столь ответственный для твоего рода момент. Да и твой отец… вряд ли он будет рад увидеть тебя рядом со мной. Я не хочу, чтобы первые слова, которые вы скажете друг другу, были гневными выкриками и взаимными обвинениями. Лили была моим лучшим другом, уверен, она с радостью примет меня, но Джеймс…

Договорить Северусу Гарри не дал. Он порывисто обнял его, впился требовательным поцелуем в его губы и лишь после этого, положив голову на плечо любимому, сдавленно произнес:

— Я тебя люблю! Слышишь?! И я нисколько не стыжусь своих чувств. Мой отец должен будет с уважением принять мой выбор. Я не нуждаюсь в его одобрении.

Северус только вздохнул.

— Хорошо. Я оставлю вас на полчаса и затем вернусь. За это время тебе придется успеть примирить его с твоим выбором партнера.

— Десять минут, — заупрямился Поттер.

— Двадцать пять, — не согласился Снейп.

— Пятнадцать.

— Двадцать пять.

— Полагаю, ты планировал сойтись на двадцати? Так не будем же спорить, — хитро прищурился Гарри.

Северус засмеялся:

— Хорошо, пускай будет двадцать, — и приник к губам юноши в ответном жадном поцелуе, скрепляя тем самым шутливое соглашение.

— Итак. Ты отправляешься в библиотеку, а я общаюсь со «Старейшинами». К тому времени, как ты вернешься, я должен подготовить отца к твоей кандидатуре на место в моем сердце. Я правильно понял? Думаю, это будет непростой задачей, но я потомок Гриффиндора, справлюсь как-нибудь.

— Смотри, мне кажется, он уже хмурится. Не завидую я тебе. Удачи, Гарри! — со скептической улыбкой пошутил Снейп и вышел.

Гарри оглянулся на портрет отца. Действительно, складка между бровями делала выражение лица Джеймса недовольным.

«Интересно, он всегда так хмурится, как сейчас, или все дело в том, что портреты спят волшебным сном и видят сны?»

Поттер вызвал Хавка и Кричера, перебросился с ними парой фраз, и эльфы исчезли, оставив мага одного перед портретами.

Лорд Поттер-Блэк оглядел себя и остался недоволен своим внешним видом. Несколько замысловатых пассов руками — и потертые джинсы с футболкой сменились солидной темно-изумрудной мантией, расшитой золотыми гербами.

«Так. Теперь чары укладки…»

Волосы легли как надо, и вот уже Гарри выглядит, будто только что принял ванну и облачился для важного визита.

Молодой маг сунул руку в потайной карман мантии и после невербального пароля извлек на свет маленький кожаный мешочек. Этот мешочек был непрост. Благодаря наложенным на него сильным пространственным чарам, он мог вмещать в себя предметы, заведомо превышающие его скромные размеры.

Сам же мешочек был скрыт под чарами Фиделиус, а Гарри, как хозяин имущества, был его единственным Хранителем. В результате сей необычный артефакт был не находим другими людьми. Мешочек был поделен на 3 кармашка, каждый со своим собственным паролем на парселтанге. Если пароль произнести неправильно, человек, пытающийся извлечь содержимое мешочка, моментально погибает. Гарри понимал, что мера очень строгая, но ценность хранимых внутри вещей того стоила.

Прошептав пароль, он вытащил из одного кармашка струящуюся серебристую мантию, а из другого — длинную узловатую палочку.

Юноша набросил мантию себе на плечи так, чтобы она свободно покоилась за спиной и не скрывала его тела, и осмотрел бузинную палочку. Сегодня Гарри, впервые со дня финальной битвы, использует ее по назначению, но молодой человек чувствовал, что в данный момент это будет совершенно уместно.

Лорд Поттер-Блэк закрыл глаза и сосредоточился на своей магии. Она отозвалась на его призыв немедленно, будто только и ждала, пока он к ней обратится. Волна тепла растеклась по всему телу, кончики пальцев приятно покалывало. Набрав полную грудь воздуха, Гарри открыл глаза и громко произнес:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, последний лорд рода Поттеров, сын Джеймса, потомок Годрика Гриффиндора, приказываю фамильному замку семьи Поттеров пробудиться от волшебного сна. — Магия, бурлящая в его крови и ищущая выхода, вырвалась на свободу с конца бузинной палочки, осветив комнату золотистыми лучами нестерпимо яркого света. Лучи пронизывали окружающее пространство и, не находя преград, проходили сквозь стены, пол, потолок, растворялись в глубине портретов. Весь дом задрожал и наполнился тем живым теплом, которое могут ощутить лишь люди, наделенные от природы крупицей магии.

Северус сидел в удобном кожаном кресле и улыбался.

Магия Гарри солнечным ветром пронеслась по коридорам поместья и достигла библиотеки. Мужчина сразу же оказался окутан магическим коконом, и ощущения, ставшие за последние дни уже почти привычными, принесли его душе состояние покоя, безопасности и томящей нежности. Северус аккуратно отложил на столик так и не раскрытую книгу по зельям, поднялся и подошел к портрету своей школьной подруги в ожидании, когда ее веки дрогнут и она, проснувшись, увидит его. Через столько лет…

Хавк, Этуаль и Кричер, а вместе с ними и маленькие эльфины, тоже почувствовали волшебный ветер, легко проскользнувший в детскую. Тягостная атмосфера спящего замка, так угнетавшая деятельных эльфов, спала, принося ощущение тепла, защищенности и уюта. Эльфины, никогда не чувствовавшие ничего подобного, заразились радостью старших и принялись петь и танцевать.

Петаль и Чи ветер настиг на кухне. Пробудилась от волшебного сна древняя печь, в очаге вспыхнул негаснущий огонь, загремели горшки на полках. Радостно потирая ручки, эльфийки принялись стряпать праздничный обед.

Волшебный ветер пробуждения облетел все закоулки поместья и вырвался через окна в застывший сад, пронесся через спящие деревья, кусты и травы. Старый садовник Фалькон услышал щебет птиц, шелест листьев на деревьях, и на его изборожденном морщинами лице появилась счастливая улыбка. Воздух наполнился сладким ароматом цветущих розовых кустов. Эльф опустился на траву, раскинул руки и ощутил покой и единение с природой.

Флинта чары пробуждения застали в темном уголке комнат эльфов, где он пребывал по распоряжению нового хозяина. Теплая волна магии заставила его поежиться от холода. Сердце эльфа содрогнулось от осознания собственной вины за предательство. Он сжался в комочек на полу и тихо заплакал.

Портреты в Зале Старейшин услышали призыв нового лорда одними из первых и пробудились. Маги на картинах открыли глаза и увидели перед собой могущественного волшебника, все тело которого излучало ослепительный свет. Волшебник был высок, широкоплеч, его длинные темные волосы ниспадали на плечи, на которых покоился серебряный плащ. Этот человек был их потомком, и они, признавая свое родство, поклонились ему.

Лорд Поттер вернулся.

* * *

Когда чары развеялись, Гарри огляделся. Все маги на портретах, кроме одного, преклонили колено, приветствуя его. Лишь один маг смотрел на Гарри хмурым, недовольным взглядом. Это был Джеймс Поттер.

Игнорируя странное поведение отца, Гарри попросил остальных подняться. Волшебники с удивлением и любопытством рассматривали его крепкую, ладную фигуру, ярко-зеленые глаза и, несомненно, все отметили необычную палочку, которую тот сжимал в руке.

— Я Гарри Джеймс Поттер. Рад приветствовать всех вас!

Мужчина с главного торцевого портрета склонил голову и представился первым:

— Игнотус Поттер.

— Поттер или Певерелл? — деловито уточнил Гарри. Голос молодого человека едва заметно дрогнул. Откровенно говоря, реакция отца на его появление в родовом поместье его обеспокоила и огорчила.

Игнотус рассмеялся. Его голубые глаза задорно заблестели.

— Я и тот, и другой. Я Игнотус Певерелл-Поттер.

— Значит, именно Вы первым поменяли свою фамилию на Поттер?

— Да. Как Вы, очевидно, уже знаете, я был младшим из трех братьев Певереллов. Моя жизнь была долгой и насыщенной. За свои заслуги перед отечеством я получил от короля звание лорда, а так как лорд Певерелл уже существовал на тот момент, я взял себе фамилию Поттер.

Гарри кивнул, давая понять, что понял мысль собеседника, и улыбнулся.

— Значит, здесь одни лишь Поттеры, а я последний из них.

Маг на одном из портретов, глядя на потомка, с изрядной долей юмора заметил:

— А ты, парень, неплохо выглядишь, как я посмотрю! Уверен, ты вскоре найдешь себе подругу по сердцу, и на свет появится много маленьких неугомонных Поттеров. Надо же кому-то продолжить нашу славную линию.

— У меня уже есть пара, но знаете что, уважаемые предки, если бы вы озаботились оставить после себя более чем одного сына, мы бы сейчас не стояли на пороге вырождения.

— Эй! У меня был сын и девять дочерей! — откликнулся другой портрет из более поздних Поттеров. — Я свой долг перед родом исполнил до конца.

Гарри засмеялся.

— Да уж, девять дочерей — это, наверное, круто. Вы действительно немало постарались.

Смех, раздавшийся со всех портретов, явно показал, что Поттеры отсутствием чувства юмора не страдали никогда, и нарисованные маги соскучились по общению с интересным, веселым собеседником.

Несколько минут волшебники обменивались ничего не значащими шутливыми подначками. Гарри запомнил, кого как зовут, и получил некоторое представление о каждом. Неожиданно с последнего портрета слева последовал вопрос, заставивший всех магов замолчать и обратиться в слух.

— Вы можете нам сказать, побежден ли уже Волдеморт?

— Да. Его больше нет.

Ответом ему был вздох облегчения. Гарри украдкой бросил взгляд на отца. Тот никак не отреагировал.

«Странно…»

— Я отомстил за все загубленные жизни, за Вас, Патрик, за бабушку, маму и папу, — серьезно продолжил Гарри, бросив еще один обеспокоенный взгляд на отца.

— Я очень надеюсь, что тот безумный фанатик, который отнял у меня возможность узнать ближе мою ненаглядную невестку и единственного внука, понес заслуженное наказание.

Гарри дружелюбно улыбнулся портрету своего деда.

— А недавно я узнал много нового о Вас… Минерва Макгонаголл рассказала мне про Вас немало занятных историй, — улыбка на губах Гарри стала еще шире.

— Не верьте ей! И половина того, что городит эта девчонка, сущая неправда, — поспешно забормотал Патрик, краснея, как помидор. — Во всех наших проделках она была виновата не меньше меня!

Гарри расхохотался. Примерно так же, только с точностью до наоборот, отзывалась о Патрике Минерва.

В разговор вступил высокорослый Гарольд, прадед Гарри и отец Патрика:

— Эти двое были просто несносны! Я частенько говаривал Дамблдору, что ему стоит выделить для меня отдельный кабинет — так часто меня вызывали в школу из-за их выходок.

Улыбка Гарри увяла.

— Никогда больше не упоминайте при мне имени этого человека!

После этих слов, впервые за все время с момента пробуждения, заговорил Джеймс, хотя точнее было бы сказать, закричал:

— Альбус Дамблдор — величайший волшебник всех времен и народов!

Другие портреты в полнейшем недоумении переводили взгляды с Гарри на Джеймса и обратно.

— Альбус Дамблдор был вором и лгуном! — заорал в ответ Гарри. Юношу трясло от возмущения, он злился на себя за несдержанность и пытался вернуть себе контроль над яростно всколыхнувшейся вокруг него магией.

Гарольд Поттер, твердо глядя на Гарри, спросил:

— Что произошло между тобой и Альбусом?

Гарри все еще тяжело дышал, но, сделав над собой усилие, спросил:

— Сколько из вас носили звание лорда Гриффиндора?

Большинство портретов задохнулись от удивления, и только Игнотус понимающе улыбнулся и кивнул Гарри.

— Хотите поговорить об истории — что ж, я не против. Все мы потомки Гриффиндора…

— О да, мы все это уже знаем, — раздраженно буркнул Джеймс.

— Да, но мы не прямая линия. Статус лорда Гриффиндора наследовал старший брат Игнотуса, Антиох, — резонно заметил Гарольд. Самый спокойный и рассудительный из портретов.

— С самим титулом все правильно, но не с магией. Все три брата Певерелла были очень могущественными магами. Они были сильнее, чем любой другой волшебник их времени, за исключением лишь Основателей. Но только один из них прожил долгую и насыщенную событиями жизнь, набрался опыта и отточил свое мастерство, единственный, кому хватило храбрости бросить вызов самой Смерти. Этой властью не обладали даже Основатели. Магия Гриффиндора сама выбрала своего наследника, им стал Игнотус. Титул лорда Гриффиндора дается магией тому, кто достаточно силен, чтобы принять это почетное звание. Такой мощью обладал Игнотус и был признан лордом. Поттеры в течение многих столетий считались очень сильными магами, но ни один не удостаивался чести стать лордом Гриффиндором, кроме меня. — Гарри перевел дух и продолжил. — Как только Альбус понял, какой силой я буду обладать, он сразу же провел сложный темномагический обряд, отнимающий у меня право стать наследником Гриффиндора и передающий мою магию замку Хогвартс. Этот ритуал Дамблдор провел с каждым из наследников великих Основателей, лишая их силы, имущества и даже жизни.

Услышав такое откровение, портреты возмущенно загомонили. Молчал только Джеймс. Гарри поднял руку, взывая к тишине, и снова заговорил:

— Помимо этого, Альбус перевел все золото из хранилища Гриффиндора в закрома Хогвартса и присвоил его себе, заблокировал большую часть моей природной магии и, став моим магическим опекуном после смерти родителей, отправил меня жить к родственникам-маглам. Сколько унижений и обид за эти детские годы я натерпелся, не стоит и считать. Дамблдор рассчитывал сломить мой характер и сделать своей личной марионеткой, своим оружием. С первых моих шагов в Хогвартсе он руководил мною, намереваясь с моей помощью победить Волдеморта, своего избранного противника, который в действительности был наследным лордом Слизерином. Таким же обманутым и обобранным Дамблдором, как и я. Альбус возомнил себя всемогущим, ему якобы дана была власть решать за других людей, кем им быть. Тому Реддлу он уготовил роль злобного темного мага. С того момента, как Альбус Дамблдор попал в школу, он манипулировал учениками, направляя их развитие в удобном для себя направлении. Он решал за них, кому стать доблестным защитником Света, а кому — обиженным на весь свет, озлобленным поборником Тьмы. Мы все были для него лишь фигурками на игровом поле в его личной шахматной партии.

Зал Старейшин взорвался возмущенными криками.

— Какой произвол! — наперебой возмущались портреты. — Как такое стало возможным?!

Гарри с вызовом смотрел на портрет отца. Лицо Джеймса перекосило от ярости.

— Альбус Дамблдор был великим и могущественным магом, — теряя остатки самообладания, заорал он, перекрывая сокрушенное негодование остальных Поттеров. — Ты, щенок, не имеешь никакого права марать его честное имя и безупречную репутацию!

Магия Гарри разом вспыхнула и вихрем закружилась вокруг него. Волшебники на картинах притихли, завороженно наблюдая за прорывом стихии.

— Как смеешь ты, услышав все то, что я сейчас рассказал о своей жизни, верить этому негодяю? Неужели мой отец был настолько глуп? — в отчаянии воскликнул Гарри. — Я все понимаю. Ты был молод, очень молод, когда смерть настигла тебя. Возможно, ты был слишком наивен, чтобы правильно оценить ситуацию, сложившуюся вокруг тебя. Но я еще моложе, чем ты был тогда! Так почему же ты следовал за ним вслепую…?

— С чего это ты взял, что именно ты наследник Гриффиндора? Какой-то дурак навесил тебе лапши на уши, а ты и рад поверить? — развязано хохотнул Джеймс; презрительная гримаса уродовала благородные черты его лица.

— А ты, оказывается, еще тот придурок… — Гарри старался оправиться от шока: таким своего отца он не мог представить и в кошмарном сне.

— Ах, вот как ты победил Волдеморта! — гримасничая, перебил его Джеймс. Ты просто обозвал его придурком, и тот в одночасье окочурился, да?

— Нет. Гарри боролся с честью и достоинством, но тебе эти понятия не знакомы, — произнес тихий вкрадчивый голос позади Гарри.

— Сопливус…

— Не называй его так! — рявкнул Гарри.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — голос Снейпа был ровным, даже несколько равнодушным, и только в глубине темных глаз таилось беспокойство. — Я ощутил волнение твоей магии и решил проведать, как происходит воссоединение семьи. Я не вовремя?

Гарри сделал глубокий вдох и постарался успокоиться.

— Этот идиот верит в благородство и честность Дамблдора, — юноша кивнул в сторону портрета своего отца.

— Джеймс никогда не отличался особым умом, — совершенно невозмутимо ответил Снейп и с деланным сожалением пожал плечами.

— Для того, чтобы заполучить Лили, ума мне достало. Она бросила тебя и ушла ко мне!

— Лили поступила так потому, что Альбус заставил Петтигрю при ней угрожать убить Северуса, если Лили не останется с тобой. — Гарри все еще пытался взывать к голосу разума Джеймса.

— Да мне плевать, что ее на это толкнуло. Она стала моей, а не твоей! — Джеймс даже не взглянул на Гарри, все его внимание теперь было сосредоточено на конфликте со старым школьным недругом.

— Джеймс Патрик Поттер, как ты посмел вынудить Лили остаться с тобой? Ты отнял у нее право самой решить, с кем она хочет построить свое будущее! — воскликнул, шокированный таким откровением своего сына, Патрик.

— Северус ее не заслуживал! — закричал в ответ Джеймс. — Я просто отобрал ее у него, спас от этого ублюдка, и у нас с нею родился нормальный сын.

— Ты идиот, Джеймс! Я гей, и Лили была мне как родная сестра. Я никогда не интересовался ею в романтическом ключе.

— Ну и ладно. Да, я ее хотел, и она стала моей! А Гарри ты, старый извращенец, все равно не получишь. Он вскоре придет в себя и поймет, что его любовь к рыжеволосой красавице куда ценнее твоего уродливого лица. Он бросит тебя так же, как когда-то Лили, и уйдет к ней. И…

Гарри, слушавший перепалку бывших врагов, стоя вполоборота, неожиданно резко подался вперед, к самому портрету Джеймса Поттера. Северус не мог видеть выражения лица любовника, но судя по тому, как резко осекся Джеймс, взглядом с Гарри сейчас было лучше не пересекаться и в разговор не вступать.

— Северус, я хочу, чтобы ты оставил нас ненадолго наедине, — тихим глухим голосом попросил Гарри, не отрывая взгляда от побледневшего Джеймса.

— Гарри? — Северус был слишком обеспокоен, чтобы внять голосу разума и просто уйти, оставив этих двоих разбираться между собой. По ощущениям зельвара, концентрация магического поля возросла до предельной отметки, дышать стало трудно, время будто замедлилось, предметы за пределами нескольких метров стали расплывчатыми, будто смазанными. Тем не менее, магия не была бесконтрольной, наоборот, ею управляли четко и взвешенно. Глядя на профиль Гарри, Северус невпопад подумал, что, наверное, вот таким гипнотическим взглядом смотрел этот смелый парень на Волдеморта за секунды до того, как этого чудовища не стало.

— Северус, возьми с собой всех эльфов и выведи их из замка. Я встречусь с тобой в поместье Принцев. Дождись меня, пожалуйста! — Взмах руки — и все эльфы, включая тех, что были наказаны самим Гарри, освободились от привязанности к Поттер-Минор.

— Гарри, пожалуйста, я прошу тебя, не делай ничего, что…

Поттер обернулся, в его взгляде горела решимость, но нежности, предназначенной одному лишь Северусу, там тоже было с избытком.

— Любовь моя, мне ОЧЕНЬ нужно, чтобы ты покинул этот дом. Поспеши.

Снейп коротко кивнул и вышел.

Пять минут спустя, Гарри почувствовал пустоту в сердце. Это магия Северуса покинула поместье, оставляя вместо себя холодок и отчаянное желание последовать за ним. Зельевар аппарировал прочь и, по ощущениям Гарри, находился где-то очень далеко. Поттер прислушался и не почувствовал в доме ни одного эльфа, только садовник Фалькон остался в своем волшебном саду.

— Значит, это ты дал Дамблдору разрешение провести этот чертов ритуал Хогвартса? — обыденным тоном светской беседы спросил Гарри своего отца.

Маги на портретах в ужасе задохнулись, кое-кто даже попятился вглубь картины.

— Я давно задавался вопросом, от кого Дамблдор получил нужные сведения и разрешение совершить все то, что он проделал со мной. Мне-то он объяснял, будто понял, что я истинный хозяин Даров Смерти, так как смог пережить смертельное проклятие. Возможно и так. Вот только это никак не объясняло, откуда ему стало известно, что я будущий лорд Гриффиндор. А ведь у него уже все было готово для проведения ритуала, к тому моменту, как Волдеморт явился в твой дом. Это означает, что, даже если бы ты не погиб, Альбус все равно осуществил бы задуманное. И именно ты приложил к этому руку. У Альбуса было разрешение. Твое личное разрешение на ритуал.

Джеймс мгновение сверлил Гарри ненавидящим взглядом, затем резко бросился за раму в отчаянной попытке сбежать, но опоздал. Яркая вспышка магии запечатала портрет.

«Скоро эти чары войдут у меня в привычку» — печально подумал Гарри — на злость у него просто не осталось сил.

Гарри Поттер и остальные волшебники на портретах внимательно следили за мечущимся по картине Джеймсом. Под действием чар раму заметно перекосило, и стало ясно, что человек, изображенный на портрете, отнюдь не нарисован на нем. Гарри, стоящему почти вплотную к раме, это было отлично видно. Он взмахнул палочкой и вывел призрака, прячущегося в пустой картине. Это был призрак Джеймса Поттера.

Звенящая тишина взорвалась криками. Маги на портретах метались в бессильной злости и неистовствовали. На голову нерадивого Джеймса сыпались хула и проклятия. Патрик закрыл лицо руками, не в состоянии снести позора.

— Ты не был связан со своим портретом, поэтому и не спал волшебным сном вместе с остальными. Ты знал о Джинни, знал о моих отношениях с Северусом, знал и о том, что Волдеморт мертв. Ты тот, кто управлял эльфами, тот, кто выбрал для меня Джинни. Наверное, она напомнила тебе о Лили.

— Почему, Джеймс?! — простонал Патрик.

Джеймс осознал безуспешность попыток вырваться и заговорил.

— Еще в школе я выяснил, что, вероятно, являюсь будущим лордом Гриффиндором. Я был достаточно силен для этого. Альбус выбрал меня из многих, чтобы назвать следующим защитником Света, а Северусу надлежало стать моим темным противником.

— Но ты не обладал достаточным могуществом! Да и не во власти Дамблдора было помочь тебе, лишь одна магия решает… Ты погиб из-за собственного высокомерия! — выпалил Гарри.

— Это я должен был стать Избранным! Я должен был победить Темного Лорда! Я, а не ты!

От криков Джеймса дом заходил ходуном. Гарри удерживал призрак притяжением палочки. Взмахнув другой рукой, юноша уравновесил силы, и поместье перестало содрогаться.

— Почему ты позволил ему отнять мою магию? — Гарри чувствовал, как через палочку от его руки к Джеймсу тянется магический свет, причиняющий призраку боль. Но и сам Гарри страдал не меньше.

— Ты был слишком силен, — прорычал в ответ Джеймс. От злости его призрачное лицо подернулось рябью. — Мне был не нужен сын, превосходящий меня по могуществу. Ты с легкостью, недоступной мне, превращался то в олененка, то в щенка или волчонка, когда видел одного из нас в анимагической форме. А ведь тебе не было еще и года!

Гарри послал через палочку еще одну магическую вспышку. Призрак задрожал. А Гарри закричал, все его попытки казаться невозмутимым были разом забыты.

— Ремус не был волком, он был ОБОРОТНЕМ! Ты пытался отдать меня на растерзание оборотню?!

— Ты должен был умереть! — безумно вращая глазами, убеждал его Джеймс. — В пророчестве сказано, что ты закончишь свою жизнь с Принцем. Мы с Альбусом сразу догадались, что речь идет о Северусе. Я же не мог позволить оставить своего сына с его силой и властью этому слизеринскому недоноску, поэтому и подсунул тебя в полнолуние Муни. Ты просто нипочем не желал погибать! Я не знаю, каким образом тебе удалось обратиться волчонком, и Ремус не причинил тебе вреда.

— Ты пытался убить своего сына?! — подобное кощунство не укладывалось в голове Патрика.

— Ну да, и что? Лили могла родить еще одного. — Казалось, Джеймс совершенно не понимает чудовищности своей затеи.

— Кто твой хозяин? — неожиданно спросил Гарри. Вопрос застал Джеймса врасплох.

— Что?

— У Альбуса был хозяин. Я знаю, он на кого-то работал. Кто это?!

Джеймс молчал.

— Я, Гарри Поттер, лорд семьи этой и хранитель всей магии Поттеров, приказываю тебе честно отвечать на мои вопросы. — Волшебство закружилось спиралью и потянулось от Гарри к призраку, окутывая его. Джеймс был вынужден ответить.

— Фламель, — сдавленно, сквозь зубы, процедил Джеймс. — Николас Фламель был хозяином Альбуса. Они были любовниками. Но над Фламелем был кто-то еще. Лорд Лордов, который управлял всем. Я не знаю его имени.

— Как звучало пророчество?

— Я не знаю точных слов. В нем утверждалось, что наследники Хогвартса вернутся, владелец Даров Смерти будет с Принцем, а победитель уничтожит Лорда Лордов.

— Так вот почему вы решили избавиться от наследников Основателей! Поэтому и решили убить меня?

— Нет! Твоя сила предназначалась мне! По плану, вся твоя магия должна была перейти мне. Я же поклялся в верности Альбусу. Обладая такой силой, я мог бы помочь ему и Фламелю удержать в своей власти любого, помочь править миром

магов и маглов!

— Ты сумасшедший! — только и смог произнести Гарри в ответ на эту пламенную речь.

— Твои слова, Джеймс, очень напоминают мне моих слабоумных братьев, — тихо заговорил Игнотус. — Они продали свои души Смерти и заключили с ней договор. Я был очень молод, и в отсутствие родителей моим опекуном был старший брат. Он подписался под договором за меня. Магия рода наказала его и помогла мне, поскольку я стал невинной жертвой их алчности. Браться желали многого, но их конечной целью также являлось бессмертие и мировое господство.

Дом снова заходил ходуном, на этот раз от магического возмущения Гарри.

— Сириус? Ремус? — с волнением озвучил юноша свои подозрения.

— С Сириусом все было просто. Он был избалован и извращен своей состоятельной семейкой. Альбусу не составило большого труда обвести этого напыщенного дурака вокруг пальца. Ремус поначалу тоже со всем соглашался, боялся остаться в школе в одиночестве, полнейшим изгоем. Позднее, когда мы выросли и научились перевоплощаться в зверей, мой авторитет в глазах оборотня вырос. Я стал его альфой и контролировал каждый его шаг. Ему пришлось подчиняться мне. Тщетные попытки вырваться на свободу я пресекал строго. Однажды я настоял, чтобы Сириус заманил Северуса в визжащую хижину накануне полнолуния. Этим я показал Ремусу, как легко он может стать чудовищем и убийцей, и только я могу этому помешать. Оборотень понял, что сопротивление бесполезно. Как только он узнал о моей смерти, он сбежал. Потом вернулся, хотел защитить тебя, как собственного волчонка.

— Лонгботтомы? Как Альбус получил контроль над золотом Хаффлпаффа?

— Эллис и Френка пытали Пожиратели. Беллатриса и остальные приспешники Волдеморта, участвующие в этой затее, находились под Империо. Ими управлял Фламель. Белла на глазах Френка довела Эллис до бесчувственного состояния и принялась за Невилла, грозя замучить младенца на глазах у отца. Френк сдался. Он подписал разрешение на проведение ритуала. Получив разрешение, Дамблдор и Фламель руками Пожирателей пытали Френка, потом напоили Лонгботтомов зельем, сведшим обоих с ума. Убить магов они не решились, им нужна была их кровь для подтверждения права на золото Гринготтса.

— А Гринготтс?

— Старшие гоблины были в курсе происходящего. Они являлись неотъемлемой частью плана.

Гарри очнулся от задумчивости. Он не сразу понял, что замок все еще сотрясается от избытка в нем стихийной магии. Взяв себя в руки, Гарри устало посмотрел на отца.

— Почему ты стал призраком?

— Когда Волдеморт убил меня, я не смог уйти вместе с Лили. Я так страстно желал остаться и посмотреть, сможет он убить тебя или нет. Тот ли ты Избранный, о котором гласит предсказание. Да и Альбус нуждался в моей помощи для проведения ритуала. Альбус всегда во мне нуждался, потому что я был лучшим его учеником!

— Что же, Джеймс Поттер, теперь никто более в тебе не нуждается, и тебе пора уйти туда, где тебе надлежит оставаться вечно. Пришло твое время.

— Ты не имеешь права меня выгонять!

— А ты присмотрись ко мне внимательнее и подумай. Я истинный владелец Даров Смерти. — С этими словами Гарри опустил палочку, освобождая призрак. Джеймс тут же попытался сбежать, но Гарри предусмотрительно запечатал комнату блокирующим заклинанием.

Не обращая внимания на мечущегося в поисках магической бреши и бранящегося призрака, Гарри Поттер извлек из потайного мешочка кольцо с мутным надтреснутым камнем. При виде этого камня Игнотус издал приглушенный возглас удивления.

Гарри печально посмотрел на призрак своего отца: не так он представлял себе долгожданную встречу с родителем — и надел кольцо на палец. Объединившись со своим истинным владельцем, все три артефакта — палочка, камень и мантия-невидимка — начали пылать холодным огнем. Комната мелко задрожала, воздух загустел и пошел рябью. Перед Гарри появился высокий силуэт, закутанный во все черное. Лица под капюшоном незнакомца было не разглядеть. Появление этого существа, сильно напомнившего Гарри дементора, разом выстудило летний день, краски на картинах померкли, солнечный свет за окном сменился тусклыми сумерками. Безотчетный и панический страх наполнил бы сердце любого мага или магла при встрече с этим жутким путником потустороннего мира. Любого, но не Гарри Поттера, который на данный момент был единственным человеком, способным бесстрашно встретиться лицом к лицу с самой Смертью.

Гарри смотрел на фигуру, неподвижно зависшую в воздухе, и думал.

— У меня есть нечто, принадлежащее Вам, — осторожно начал он. — Возьмите его и отправьте в ад, где ему самое место.

Крик Джеймса, прорезавший тишину Зала Старейшин, напугал даже портреты. Смерть протянула свою костлявую руку и положила ее на плечо призраку. Дверь, ведущая из комнаты, бесшумно отворилась, и темная фигура направилась к ней, таща за собой трясущийся от страха призрак Джеймса. Смерть двигалась плавно и неспешно. Наблюдая за этой сюрреалистической картиной, Гарри опомнился и бросил вдогонку:

— Я прошу оставить его посмертный портрет здесь. Он, возможно, еще мне пригодится.

Смерть качнула капюшоном в знак согласия и выплыла из комнаты прочь. С ее уходом на портрете Джеймса Поттера появился нарисованный маг, который недоуменно оглядывался. Когда он заметил Гарри и осознал, кто перед ним, глаза его расширились от шока. Свежесозданный портрет Джеймса ничего не помнил о последних 17 годах со дня его смерти. Но именно неподдельное удивление и испуг, отразившиеся на лице отца, сказали Гарри больше, чем все предыдущие ответы призрака. Отец не рассчитывал увидеть своего сына живым.

Гарри вздохнул, покачал головой, мол, что тут поделаешь, и покинул Зал Старейшин, оставив Джеймса разбираться с праведным гневом старших Поттеров. Вернув Дары обратно в мешочек, Гарри почувствовал, что дышать сразу стало легче. По дороге в библиотеку Поттер с сожалением осматривал разрушения, причиненные замку его магией: многие лестницы обвалились, по стенам коридоров расползлись огромные трещины, окна выбиты, мебель разломана.

Добравшись, наконец, до библиотеки, Гарри немного успокоился. Знаменитая библиотека Поттеров осталась цела. Это было единственное помещение замка, которого не коснулась разрушительная стихия. Возможно, магия чувствовала, что именно тут содержится самое дорогое в замке для ее владельца.

Гарри взглянул на портрет Лили Поттер, и она тепло улыбнулась ему.

— Здравствуй, малыш, я так тобой горжусь!

Гарри улыбнулся в ответ, сел в кресло и с головой окунулся в беседу с матерью. Мама была именно такой, какой он представлял ее в своих детских мечтах: доброй, улыбчивой и любящей. Разговаривая с ней, Гарри постепенно оттаивал душой.

Время летело незаметно. Гарри с сожалением понял, что засиделся, и вызвал Огдена.

Огдена пришлось звать дважды, прежде чем глава эльфов Хогвартса бесшумно появился перед наследником Гриффиндора. Эльф смотрел на мага со смесью страха и почтения.

— Огден, прошу тебя, перемести портрет моей мамы в мои комнаты в Хогвартсе. — Голос Гарри был спокоен, но уверенность, и даже некоторая властность, заставила бы любого уважить эту просьбу.

— Вам нужно дать свое разрешение поместью и отпустить портрет отсюда, лорд Гриффиндор.

Гарри нетерпеливо взмахнул рукой.

— Готово. Забери портрет с собой.

Домовик ловко снял картину со стены и нерешительно спросил:

— Что-нибудь еще желаете, мой господин?

— Нет. Спасибо, Огден.

Некоторое время Поттер еще постоял, глядя на то место, где только что находился эльф с портретом, затем вышел в сад. Деревья оказались нетронутыми, лишь некоторые кусты роз пригнулись до земли. Ими сейчас и занимался садовник Фалькон.

— Вы уже закончили наказывать непослушного хозяина Джеймса? — спросил старый садовник, ни на мгновение не отрываясь от своей работы.

Гарри кивнул, потом подумал, что эльф не видит его ответа, и произнес вслух:

— Да.

— Это хорошо, — по-стариковски одобрил садовник. — Хозяин Джеймс был плохим владельцем. Он много зла причинил эльфам. Он вынуждал эльфов делать то, что они не хотели. Минти и Тоффи лишь повиновались приказам своего хозяина. Перед своей смертью хозяин Джеймс приказал им во всем повиноваться злой женщине-колдомедику и злому директору школы. Призрачный хозяин обещал причинить вред эльфинам, если их матери Тэйти и Пенси откажутся ему подчиняться. Этуаль продолжала настаивать, что хозяин Джеймс мертв, а призрак не может быть нашим хозяином. Она желала пойти и защитить хозяина Гарри, но призрак столкнул ее с лестницы, и она, упав, сломала позвоночник. Этуаль поправилась, но она уже никогда не будет та, что прежде. Бедная Этуаль до сих пор уверена, что злой призрак — это не Джеймс Поттер. Флинт очень любил призрачного хозяина. Когда он стал главой эльфов, он сделал все, чтобы остальные эльфы подчинились ему.

Гарри смотрел на старого эльфа, и глаза юноши были полны невыплаканных слез. Ему многое хотелось рассказать ему, объяснить, спросить, но слова не шли с языка, поэтому он сказал совсем невпопад:

— Замок сильно поврежден. Придется немало потрудиться, чтобы вернуть ему прежний вид.

— Эльфы счастливы, когда у них много работы. К возвращению хозяина все будет приведено в порядок. Я же никогда не покидаю сада, — эльф настороженно наблюдал за реакцией Гарри.

Поттер кивнул, принимая решение эльфа.

— Спасибо, Фалькон.

Садовник срезал с куста красивую красную розу и протянул ее Гарри.

— Ваш партнер — хороший человек. Вам стоит напомнить ему о своей любви.

Гарри задумчиво повертел в пальцах розу, провел над нею ладонью, набрасывая чары, от которых она слегка засветилась. Оставшись довольным своей задумкой, Гарри покинул сад и аппарировал.

* * *

Северус расположился в главном кабинете Принц-Минора и вел неспешную беседу со своим дедом, сидя в уютном кожаном кресле. Они разговаривали уже более часа. Точнее, полчаса разговаривали, а остальное время говорил Элиас, а Северус слушал. Лорд Принц был счастлив увидеть своего внука и до крайности разъярен, узнав о деяниях «дорогого Альбуса».

В последние двадцать минут беседа сошла на нет. Северус мерил шагами кабинет, а его дед следил за ним с портрета. Снейп был слишком взволнован отсутствием вестей от Гарри, так что не мог поддерживать даже внешнюю видимость своей заинтересованности в разговоре. Зельевар бросал обеспокоенные взгляды на дверь кабинета каждые пять минут, будто ожидая, что Поттер вот-вот войдет.

Время, которое Северус мысленно отвел Гарри на разговор с отцом, давно истекло, а несносный мальчишка так и не появился.

«А если с ним что-то опять случилось?»

Наконец, устав от безрезультатных метаний, Северус снова опустился в кресло.

— Если он опять попал в переделку… Я просто не знаю, как смогу жить дальше без него. Кажется, я его люблю. — Северус обессиленно опустил голову на руки, уперев локти в колени, как если бы это признание стоило ему всех душевных сил.

— Так скажи ему об этом, — посоветовал Элиас, слегка обеспокоенный переживаниями внука.

Северус закрыл глаза и, откинувшись на спинку кресла, подумал о Гарри и внезапно ощутил знакомый отклик. Теплая, успокаивающая волна магии коснулась его.

«Гарри!»

Северус порывисто вскочил с кресла, нервным жестом одернул мантию, кивком головы откинул со лба длинные пряди волос и поспешил к парадной лестнице.

Шагал он торопливо, сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Северус успел вовремя. Уже спускаясь по лестнице, он увидел, как парадная дверь распахнулась и вошел Поттер, живой и невредимый.

Оба мага замерли — один на лестнице, вцепившись побелевшими пальцами в перила, другой на пороге.

— Ты знаешь, что забыл снять защиту вокруг поместья? — преувеличенно весело спросил Поттер. Вся уверенность, что его здесь ждут, улетучилась.

Снейп подавился воздухом.

«Вот я идиот!»

Он так ждал его прихода, что забыл о таких элементарных вещах!

— Как же ты прошел? — хрипло спросил Снейп совсем не то, что собирался спросить.

Гарри указал взглядом на сияющую в его руках розу и вручил ее Северусу.

— Я превратил ее в портключ и попросил переместить меня к тому, кого я люблю сильнее всех на свете.

В течение следующего получаса Гарри сидел, поджав ноги, в кресле в хозяйском кабинете Принц-Минор и подробно рассказывал Северусу и его деду обо всем произошедшем. Умолчал он только о призыве Смерти, лишь констатировал факт, что призрак Джеймса изгнан из родового дома и никогда больше уже туда не вернется.

По мере рассказа Гарри заново переживал все события последних часов, осмысливал то, что прежде просто не укладывалось в его сознании. Северус держал парня за руку, поглаживая большим пальцем запястье, ненавязчиво успокаивая.

Да, Северус ненавидел Джеймса. Он считал его повесой, избалованным и недалеким человеком. Когда Мародеры выросли, они превратились в грозную банду, их шутки были опасны, а насмешки оскорбительны. Именно Джеймс был непререкаемым авторитетом в этой бесшабашной компании, но даже в самых мрачных своих фантазиях Северусу не могла прийти в голову мысль, что этот человек способен пожертвовать своим единственным сыном в угоду каким-то мифическим теориям, убить свое малолетнее дитя из-за глупой ревности и зависти.

А Гарри все говорил, говорил и не мог остановиться. Голос его становился ломким и надрывистым. Явные и неумелые попытки скрыть свою боль и обиду, напротив, выдавали душевные страдания.

— Я знаю, он был ревнив, а ревность толкает людей совершать безумные, жестокие поступки, но, Северус, он хотел убить меня! Как кто-то в здравом уме может пытаться убить собственного ребенка? Да еще и признаваться в этом, не чувствуя за собой вины? У меня все это просто не укладывается в голове. Он оставил меня наедине с оборотнем, бросил младенца на съедение огромному чудовищу! Только моя врожденная способность превращаться в волка спасла мне жизнь. Как отец мог так поступить со мной?

Вопросы повисали в воздухе. Ответить на них не могли ни Северус, ни Элиас. Гарри трясло от пережитого шока. Северус осторожно приобнял любимого, не зная, чем еще он может сейчас ему помочь. Гарри прижался всем телом, спрятал лицо на груди зельевара.

Северус проклинал себя за неспособность подобрать нужные слова, объяснить, утешить. А какие могли быть утешения в такой ситуации? Снейп и сам прекрасно помнил свою реакцию, когда Гарри сообщил ему о предательстве Альбуса. Вот так они и сидели, обнявшись, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Два обманутых человека. Две сломанные жизни.

Элиас с портрета долго наблюдал за магами, ищущими облегчения своих душевных переживаний в объятиях друг друга, потом тихо и проникновенно заговорил:

— История вашего Джеймса напомнила мне об одной ведьме. Это очень старая история. Ее звали Миллисента, она была полуведьма и жила в 15 веке. По слухам, дошедшим до наших дней, она была столь красива, что маги и маглы, которым довелось ее увидеть, были буквально заворожены ее привлекательностью. Особенно мужчины. Они готовы были день и ночь выполнять любые ее капризы. Старшую сестру Миллисенты звали Мод, она вышла замуж за одного из магловских принцев. Мод тоже была красавицей, хоть и уступала в этом младшей сестре. В браке Мод родила двух прелестных детишек: мальчика и девочку. Когда в результате несчастного случая на охоте король и старший брат принца погибли, он взошел на престол. Страна приняла нового короля с почетом и уважением. А Миллисента, раньше высмеивавшая брак сестры, начала завидовать ей. Прелестная Мод стала королевой большой страны, она была любима своим народом, стала центром внимания и восхищения.

Миллисенте было лишь шестнадцать. Ее отец мечтал выдать красавицу дочь за известного волшебника-лорда, но завистливая Милли желала стать непременно королевой. Как стало известно позже, она обольстила целителя и подговорила его убить свою старшую сестру, которая в то время была беременна третьим ребенком.

Выждав положенный траур, Миллисента вышла замуж за безутешного принца-вдовца, дабы поддержать его в печали. Мод в народе очень любили и уважали, ее называли просто «наша добрая королева Мод», она прославилась своим чистым сердцем, помощью бедным и обездоленным. Миллисенту же в народе прозвали «красавица Миллисента», но жестокий нрав и грубые манеры отвратили от нее простых людей. Молодая королева окружила себя знатными придворными, которые без устали осыпали ее комплиментами и лестью. Ходили слухи, что королева Миллисента обещала казнить любого, кто в ее присутствии упомянет имя ее покойной сестры.

Когда маленькая принцесса Матильда была еще совсем юной, ее нежное личико и свежесть молодости начали соперничать с признанной зрелой красотой мачехи. А тут еще, как на грех, явился в замок провидец и возвестил, что Матильда вырастет самой красивой королевой за всю историю страны, люди сплотятся вокруг нее и заживут в мире и согласии, как Миллисенте и не снилось. Злая мачеха попыталась убить девушку, но семья гоблинов ее спасла. Гоблины хотели даже поднять восстание против жестокого правления Миллисенты и свергнуть ее с трона. Молодой принц Уильям, брат Матильды, бросил вызов мачехе, боролся с ней, и они оба погибли на поле брани. В конечном итоге, как и предсказывал прорицатель, Матильда стала королевой и до сих пор считается самым прославленным монархом волшебной династии.

Элиас оказался великолепным рассказчиком. По мере рассказа Гарри немного успокоился, хоть дрожь и не прошла окончательно, но молодой человек смог переключить свое внимание от жизненных проблем на историю принцессы Матильды.

— Матильда напоминает мне Белоснежку из старой магловской сказки, — сказал Поттер, с благодарностью глядя на портрет.

Элиас кивнул.

— Да. Я полагаю, Матильда послужила прототипом сказки, написанной Якобом и Вильгельмом Гримм. Они написали много сказок, основанных на историях, которые реально происходили на стыках двух миров — магловского и магического. Ревность и зависть, Гарри, одни из самых страшных источников бед. Так же, как и Миллисента, твой отец поддался искушению Зла. Мод была такой же ведьмой, как и ее сестра, только свои магические способности она использовала на благие цели. Миллисента, наоборот, искала выгоды только для себя и в действительности не заботилась больше ни о ком. У Матильды перед глазами были два примера для подражания: ее покойная мама и мачеха. Девушка предпочла следовать по стопам доброй матери; будучи очень юной, она поняла, что ей грозит, если она позволит жадности, ревности и зависти взять над ней верх. И сегодня в Визенгамоте мы все еще пользуемся некоторыми законами, воплощенными в жизнь Великой Матильдой.

Гарри согласно закивал. Он понимал, что хочет сказать ему Элиас. Маги еще недолго поговорили о Матильде, пока Северус не почувствовал, что тело Гарри перестало дрожать в его объятиях и юноша обессиленно обмяк в его руках.

— Гарри, ты сегодня потратил много магии, — осторожно начал Снейп. — Думаю, тебе стоит пойти отдохнуть.

Северус уже приготовился к возражениям, но Гарри опять удивил его.

— Наверное, ты прав. Мне действительно нужно отдохнуть, — согласился он.

Северус вызвал Дживса, домового эльфа Принцев, и проводил еле переставляющего ноги Поттера в одну из гостевых спален. Уложив юношу на кровать, Северус заботливо подоткнул одеяло и в нерешительности замер у постели, не зная, что ему делать дальше. Его жизненный опыт в личных отношениях был сильно ограничен. Нужно ли уйти или остаться, сказать ли что-нибудь или лучше промолчать? Годы, проведенные в одиночестве, лишили Северуса общения с близкими людьми, и в такие вот моменты мужчина буквально терялся.

Пока Снейп раздумывал, Гарри протянул руку и погладил любовника по тыльной стороне ладони, привлекая к себе внимание.

— Со мной все будет хорошо. Вот отдохну и буду в порядке. Ты иди, пообщайся с дедом, он слишком долго ждал твоего появления в его жизни.

Северус кивнул и, не найдя, в чем он может себя проявить сейчас, молча вышел.

* * *

— Гарри — хороший, добрый, сердечный человек, — вещал довольный Элиас. — Он станет для тебя превосходным партнером! Я всей душой поддерживаю твой выбор!

Северус вернулся в гостиную и вновь расположился в кресле напротив камина, лицом к портрету.

— Да, замечательный. Куда лучше, чем я сам, — хмуро прокаркал Снейп. Настроение его окончательно испортилось. Так и не решившись ничем утешить Гарри, он чувствовал себя глупо и был зол на себя, Альбуса, Джеймса и весь этот несправедливый мир.

— Объясни! — потребовал Элиас.

— Когда я решил, что Вы, дедушка, и все мои немногочисленные друзья меня ненавидите, я легко сломался и примкнул к когорте Темного Лорда. Я искал у него признания и поддержки, глупец. А Гарри — он не такой. Беды, коих в его недолгой жизни был немало, только закалили его характер, сделали сильнее. Он не сбился с дороги.

— Верно. Только помни: чем сильнее маг, тем большие искушения ему встречаются на пути. Он нуждается в тебе сейчас, как ни в ком другом. Ты должен стать для него якорем в бушующем море страстей, именно тебе надлежит напоминать ему непрестанно, за что он борется, на страже чего стоит. Любовь, мой дорогой Северус, — самое большое светлое волшебство, и для Гарри твоя любовь может стать неисчерпаемым источником силы.

— Жизнь круто обошлась с ним. Любовь была не самым частым гостем в его судьбе, но и она принесла ему много боли и страданий. Магловские родственники, у которых Гарри провел свое детство, боялись его непохожести и ненавидели. Сколько лет он терпел от них обиды и оскорбления! Но Гарри не сдался, верил, что его погибшие мама с папой любили его, был готов отдать жизнь за то, чтобы отомстить за их гибель. И что выясняется? Его собственный отец пытался убить его из зависти, используя темную магию. Как это ни ужасно прозвучит, но в чем-то его родственники оказались правы, говоря мальчику, что отец Гарри был злобным человеком, и Гарри ему был не нужен. Все мировоззрение парня перевернулось в одночасье. Я боюсь даже предположить, как это в будущем повлияет на его отношение к людям. Осознав до конца ошибочность своей веры в близких и родных людей, он может очерстветь душой, замкнуться, стать подозрительным и нелюдимым, каким Дамблдор планировал вырастить меня.

— Тогда напомни ему о любви матери, — посоветовал Элиас, внимательно выслушав опасения внука. — Напомни ему, что она пожертвовала своей жизнью за него. И нет лучшего примера любви, чем этот, когда кто-то готов отдать за дорогого ему человека всю свою магию и жизнь в придачу.

Северус вздохнул и нахмурил брови.

Если бы с Гарри было так же легко говорить, как сейчас с дедом…

— Пока Гарри учился в школе, я вел себя в отношении него по-настоящему жестоко. Я видел в нем соперника, видел Джеймса и совершенно не воспринимал Гарри как сына Лили. Можно много говорить, что это была наведенная ненависть, но все же… Я стал для Гарри причиной многих обид за эти годы.

— Как я понимаю, он нашел в себе силы простить тебя, Северус. Вот только ты сам себя простить не хочешь. Ты знаешь, кем я был при жизни?

Северус кивнул.

— Главой департамента магического правопорядка.

— Верно. Большинство лордов семьи Принц занимали должности глав Аврората или становились главами Визенгамота, как мой отец. Как ты понимаешь, мы были сильными магами, и защита на этот дом наложена не шуточная. Можно даже сказать, одна из самых сильных в магической Британии. А твой Гарри превратил садовую розу в портключ любви и прошел через все преграды. Задумайся, насколько сильна его любовь к тебе!

Северус несколько мгновений смотрел в пустоту перед собой, обдумывая слова Элиаса, затем снова сник.

— Я ничем не заслужил его любви… однажды он поймет это и …

— Северус, ты добрый человек, и Гарри об этом знает. Вне зависимости от того, заслуживаешь ты его или нет, Гарри Поттер в тебя влюблен. Ты тоже им, я вижу, дорожишь. Проблема тут не в Гарри, а в тебе самом. Нужно побороть свое недоверие. Отчего ты решил, что не достоин Гарри?

— Он сильный маг!

— Ты тоже, Северус! Альбус счел тебя настолько могущественным, что прочил тебе роль нового Темного Лорда.

— Гарри, спасая других, всегда был готов пожертвовать своей жизнью, а я всего лишь бывший Пожиратель Смерти.

— Тут ты не прав. Большую часть своей жизни ты был шпионом на стороне Света, вынужденным скрываться, отказывать себе во многом ради благополучия других, не получая взамен ничего, даже банальной благодарности.

— Он потрясающе красив и молод, а я уродливый старик.

— Северус, ну какой же ты старик?! Тебе ведь еще и сорока нет! Даже по магловским меркам это средний возраст, а в волшебном мире, где люди легко доживают до 150 и дольше, ты и подавно молод. С чего ты взял, что уродлив? Этим ты меня сильно обидел. Ты мой внук, и я вижу, как сильно ты похож на меня, за исключением формы носа и цвета волос, а меня в свое время считали очень привлекательным мужчиной. Ты решил оскорбить меня? Нос можно поправить, мне ли тебе объяснять как, зубам вернуть природную белизну. А если ты к тому же позаботишься обзавестись новым гардеробом, который не станет скрывать за мрачным просторным одеянием твою подтянутую фигуру, то никто, поверь мне, никто не сочтет тебя непривлекательным.

Северус с некоторым сомнением смотрел на портрет предка.

— К тому же, — лукаво подмигнул ему дед, — Гарри, очевидно, находит тебя ДОСТАТОЧНО привлекательным всякий раз, как ты оказываешься под ним.

Северус задохнулся от откровенности довода. Никогда прежде никто не пытался таким образом пошутить на столь личную тему, обращаясь к нему. Предательская краска пятнами выступила на щеках. Северус весь как-то сжался в кресле и опустил взгляд.

— Тебе нечего стыдиться, мой дорогой. Ты сам сказал, что Гарри очень сильный маг. Из всего того, что я сегодня услышал о нем и увидел, я могу сделать вывод: он не менее влиятельный, чем сами Основатели, при всем том, что магия Гарри нуждается в развитии. У него огромный потенциал. Поэтому нет ничего удивительного, что он доминирует в вашей постели. Уверен, в интимном плане он не менее изобретателен, чем в способах объяснения в любви.

— Дедушка!!!

Элиас громогласно расхохотался, довольный своей шуткой, не без ехидства поглядывая на смущенного его откровенностью внука.

— Я серьезно, Северус. Даже самый влиятельный на свете маг нуждается в поддержке близких людей. Я доминировал в отношениях с твоей бабушкой, но это никоим образом не принижало ее магический потенциал. Довольно часто моя работа доводила меня до отчаянья, я был готов рвать на себе волосы и метать молнии. Непростое было времечко, я тебе скажу. Гриндевальд только что пришел к власти, мир маглов стоял на пороге мировой войны. Были минуты, когда я думал, что не смогу дальше жить с тем невыносимым грузом ответственности на плечах. Именно тогда меня спасала моя Мириам. Одна она могла легкой улыбкой снять напряжение и развеять тяжелые думы. У нее были свои способы повлиять на меня: приготовит что-нибудь вкусненькое из моих любимых блюд, наполнит ванну с какой-нибудь ароматной, новоизобретенной ею специально для меня микстурой или просто молча сядет рядом и одним своим присутствием отгонит от меня моих личных демонов. Если бы только она была жива, когда я узнал о твоем рождении… Эх! Она никогда бы не позволила Альбусу так провести меня. Мириам никогда не была слабой женщиной. Ее силу духа и самостоятельность я вижу в тебе. Она была моей половинкой души, и ты тоже должен стать ею для Гарри.

В гостиной возник Дживс и доложил хозяину Северусу о готовом обеде. Северус решил не будить Гарри и дать возможность парню полноценно отдохнуть.

— Я не знаю, как мне быть. Я приношу дорогим мне людям одни лишь несчастья, боль и огорчения. Почти все, кому доверял Гарри, так или иначе обманывали и предавали его. Я боюсь, что однажды я также стану причиной его страданий.

— Северус, ответь мне честно на один-единственный вопрос: ты любишь его?

— Люблю. Очень. И боюсь потерять.

— Тогда самый явный для тебя выход — перестать волноваться из-за того, что еще не случилось и, возможно, никогда не произойдет, и довериться своему чувству. Оно тебя не подведет.

Снейп закрыл глаза и доверился.

— Гарри в беде! — тут же напрягся он.

Элиас снисходительно улыбнулся. Ох уж эти влюбленные!

— Скорее всего, ему просто приснился дурной сон. С его-то непростой судьбой это обычное дело. Иди к нему скорей, побудь рядом. Если я что-то и понимаю в жизни, то простого участия и внимания с твоей стороны будет довольно, чтобы прогнать видения. Ступай, мой мальчик, он нуждается в тебе, — напутствовал Элиас выбегающего из гостиной внука.

Северус взбежал по широким ступеням парадной лестницы на жилой этаж, сделал пару глубоких вдохов и осторожно приоткрыл дверь спальни Гарри. Элиас оказался прав. Поттер метался по взбитой постели, комкая пальцами простыни, и что-то бормотал во сне.

Зельевар вошел, снял ботинки и, не раздеваясь, прилег на кровать рядом с Гарри. Снейп двигался медленно, не желая разбудить или напугать спящего. Нерешительно он приобнял юношу, прижимая его спиной к своей груди. Гарри проснулся и, сонно моргая, обернулся.

— Сев? — хриплым со сна голосом спросил он.

— Я, — ответил Северус. — Успокойся, Гарри. Тебе просто кошмар приснился. Я пришел и буду рядом. Спи.

— Я был ему совсем не нужен, — вздохнул Гарри, все еще пребывая под впечатлением сна, и весь сжался в комок. — Я и вправду ублюдок.

— Это не так, Гарри, — мягко заверил его Северус, поглаживая ладонью по вздрагивающему плечу. — Джеймс был глупым, испорченным мальчишкой. Он не понимал, какое ты на самом деле сокровище. Твоя мама оказалась намного мудрее. Она так сильно любила тебя, больше собственной жизни… так же сильно, как я люблю тебя, Гарри!

Поттер резко развернулся в объятиях Северуса, недоверчиво заглянул тому в глаза, ища подвох или насмешку, и, не найдя, обхватил любимого в ответ. Крепко. Отчаянно. С надеждой.

Объятия и произнесенные невнятным шепотом признания вылились в чувственный поцелуй. За ним в еще один и еще.

Когда воздух в легких закончился, Гарри оторвался от губ Северуса и хрипло произнес:

— Думаю, нам не стоит сегодня испытывать судьбу и заниматься любовью.

— Ты прав. Тебе нужен отдых и покой.

Гарри хмыкнул, но затем снова стал серьезен.

— Моя магия слишком нестабильна сейчас. Ярость, разбуженная отцом, до сих пор не улеглась и довлеет над моими поступками. Я боюсь, что потеряю контроль и сделаю тебе больно. Не смогу потом простить себе этого.

— Не думай об этом. Мне приятно просто быть рядом с тобой, обнимать, когда ты спишь. Отдыхай.

Гарри опустил голову на плечо Северуса и доверчиво прижался к нему. Снейп накрыл их обоих одеялом, обнял Гарри и закрыл глаза. Он справился. И ничего не испортил. Может быть, у них все и правда получится?

* * *

Северус резко проснулся, ощутив магическим полем присутствие постороннего в комнате.

У изножья кровати стоял Кричер.

— Прошу прощения, хозяин Северус. Пришло время Вам и хозяину Гарри просыпаться, если вы не желаете пропустить конференцию по Зельям.

Снейп бросил короткий взгляд на часы на стене. Гарри спокойно, без кошмаров проспал 5 часов, а вместе с ним и сам Северус.

— Спасибо, Кричер. Я сам разбужу его.

— Гарри… Любовь моя, пора вставать.

— Я не сплю, просто двигаться неохота, — ответил Поттер, не открывая глаз.

— У нас только час, чтобы собраться и оправиться в Барселону, как мы и намеревались.

— Ну, за час можно многое успеть, — Гарри лукаво посмотрел на Снейпа снизу вверх и игриво провел рукой по внутренней стороне бедра Северуса. Рука проворно расстегнула ширинку на брюках и скользнула внутрь.

Северус застонал и подался бедрами навстречу.

— У нас будут неприятности. Твой Кричер вряд ли будет счастлив, если мы не оденемся вовремя, — Северус пытался сдерживать себя, но уверенная рука, настойчиво двигающаяся вверх-вниз по его члену, сводила его с ума.

— Хмм-пфф, — пропыхтел Гарри у самого уха, — Кричер хочет, чтобы я был счастлив. Именно сейчас я счастлив. С тобой. Рядом.

— А как же пунктик Кричера — «лорд Блэк никогда не опаздывает»? — усомнился Северус, вопреки собственным словам беря инициативу в свои руки.

— Ох! Мы могли бы вместе принять ванну, которая… да, вот так… сократит время… о, Боже, да…

Северус почувствовал, как всколыхнулась магия Гарри вокруг него. Это происходило всякий раз, когда они занимались сексом. Как Поттер умудрялся использовать комбинацию своей магии и тела, оставалось загадкой для Снейпа. Подобный уровень магического воздействия Северусу был раньше не знаком, ничего похожего ему прежде не доводилось испытывать ни с одним человеком. Однако сила магии, ее заряд отличались от того, что он чувствовал в прошлый раз. Магия больше не казалась обволакивающей и ласкающей, она пробивала бреши в инстинктивной защите Северуса, подчиняла и подавляла его. Одна часть души Снейпа призывала остановиться — продолжать подобные игры со стихией слишком опасно; другая убеждала, что нужно довериться Гарри и закончить начатое. И Северус решил довериться. Он стиснул Гарри крепче в объятии и начал двигаться в едином с ним ритме, помогая себе рукой.

Накал эмоций, желаний и силы магического объединения достиг предела. Гарри и Северус вскрикнули почти одновременно: Поттер от жгучего, почти нестерпимого желания, Снейп от магического удара высвободившейся магической энергии. Нельзя сказать, что Северус остался обделенным в плане удовольствия, но вот последствия…

Гарри обессилено раскинулся на постели, ленивым взмахом руки очистил себя и партнера и лишь потом, преодолевая желание вновь погрузиться в дрему, взглянул на Северуса. А посмотреть было на что. Поттер не смог удержаться от смеха. Снейп сидел, откинувшись на мягкое изголовье кровати, и, закрыв глаза, тяжело дышал. Волосы его стояли дыбом, как после удара током.

В дверной проем заглянул Кричер.

— У хозяина Гарри и хозяина Северуса все в порядке? Мы, эльфы, ощутили, как задрожало здание. Свет во всем поместье погас и загорелся вновь…

Поттер фыркнул.

— Э… да, Кричер, — Гарри перевел взгляд на взлохмаченного Северуса и снова засмеялся, — у нас все хорошо.

На лице эльфа возникла непередаваемая гримаса. Кривоватая довольная ухмылка странным образом сочеталась в ней с нахмуренными бровями.

— Что ж… господа, вам лучше начать собираться, если вы хотите в шесть часов отправиться на конференцию. Лорд Блэк никогда не опаздывает! — с этим назиданием маленький эльф прошаркал мимо кровати в ванную, прилегающую к спальне, приготовил душ и принес свежие мантии.

Гарри опрокинулся обратно на кровать, увлекая за собой Северуса, и снова засмеялся. Это был веселый чистый смех абсолютно счастливого человека. Северус замер, прислушиваясь, запоминая.

— Я не пойду на сегодняшний ужин в честь открытия конференции, — отсмеявшись, объявил Поттер, обращаясь одновременно к Северусу и Кричеру.

Снейп не был удивлен, он был разочарован. Где-то в глубине души Северус знал, чувствовал, что так оно и будет. Судьба и раньше не была к нему слишком благосклонна, и если дарила мгновения счастья, то тут же ревниво отнимала, лишая последних крупиц надежды.

Гарри, не замечая промелькнувшего на лице Северуса обреченного выражения, продолжил уже более серьезно:

— Мне придется вернуться в Хогвартс. Я присоединюсь к тебе в Барселоне немного позже, после ужина. Нужно срочно увидеться с Невиллом и остальными. — Гарри обернулся к домовому эльфу. — Кричер, принеси, пожалуйста, мое переговорное зеркало, надо связаться с Невиллом и договориться о встрече. После этого я пойду в душ и пообщаюсь с эльфами. Да, и еще, Кричер, накорми меня, ради Бога, я жутко голоден.

Домовик деловито кивнул и исчез. Спустя несколько секунд он возник снова с волшебным зеркалом в одной руке и подносом с сэндвичами и тыквенным соком в другой.

Гарри выскользнул из постели следом за молчаливым Северусом. Зельевар неспешно облачался в неизменно темную мантию, сосредоточенно застегивая несметное количество мелких пуговок на сюртуке. Поттер не спешил одеваться. Он подошел к зельевару сзади и обнял его. Снейп замер, руки застыли в полудвижении.

— Я понимаю, что ты расстроен, но пойми, после всего того, что я узнал этим утром, очень важно, чтобы и остальные заинтересованные в расследовании маги узнали правду.

Гарри прижался щекой к щеке Северуса, потерся носом и поймал губами губы любимого. Северус, немного поколебавшись, ответил на поцелуй.

— Обещаю, мы проведем в Барселоне незабываемый уикенд, только это дело надо утрясти в первую очередь.

— Я знаю. Согласен с тобой. Отправляйся в Хогвартс и не беспокойся, самые важные события на конференции стартуют завтра утром. А это так, просто бал в честь открытия. — Снейп говорил спокойным, ровным голосом, стараясь не выдать той тоски, что сейчас рвала ему душу. Он намеренно не желал встречаться взглядом с гриффиндорцем, не желая выдать ему своих истинных чувств. Мужчина вновь сосредоточился на одежде. — Я пойду к себе, приму душ и приведу себя в порядок, пока ты беседуешь с Невиллом и эльфами. Я загляну к тебе, прежде чем уйти.

Гарри поцеловал Северуса снова, наткнулся на плотно сомкнутые губы и отступил. Снейп, справившись с одеждой и пригладив волосы, развернулся и вышел.

* * *

Поттер опустился на край кровати, печально глядя ему вслед, затем поднял со столика коммуникационное зеркало и вызвал Невилла.

— Гарри? Что случилось? У тебя такое лицо… Я думал, ты с Северусом на конференции…

— Все в порядке. Я расскажу тебе подробнее, когда прибуду в Хогвартс. Ты не мог бы позвать Минерву, Филиуса, связаться с Брайаном и Кингсли? Мне нужно сообщить вам кое-что очень важное. Да, и попроси твою бабушку тоже приехать.

Невилл мгновение непонимающе смотрел на Гарри, затем кивнул.

— Хорошо. Если ты так говоришь, то мы, конечно, соберемся. — Еще раз пытливо взглянув Гарри в глаза, Невилл отключился от сети.

Поставив мысленно отметку о выполненной задаче, Поттер перешел к следующей. Через то же зеркало он связался с Фаерфорджем, и в течение нескольких минут они с гоблином обсуждали сегодняшние события в поместье Поттеров. Затем Гарри принял душ и, все еще влажный, втиснулся в комплект принесенной эльфом одежды.

Немного подумав, Поттер вызвал Дживса, эльфа дома Принцев, и предупредил его, что ожидает прибытия гоблина, попросив сообщить немедленно, как только тот появится на пороге.

Торопливо поглощая сэндвичи и запивая их соком, Гарри позвал Кричера. Тот возник в спальне не один. За его спиной жались остальные эльфы Поттеров и малолетние эльфины.

— Хавк, ты хочешь взять себе обратно звание главы эльфов семьи Поттеров? — напрямую, без лишних предисловий спросил Гарри. — Или желаешь остаться опекать эльфинов?

— Вы позволяете мне выбрать? — удивленно прошамкал старый эльф. Поттер серьезно кивнул. — А кого Вы выберете, если я откажусь? — прищурился старик, в его взгляде явно читался страх.

— Назначу Кричера ответственным за всех эльфов. Хотя ему и так приходится следить за состоянием моего имущества, а теперь еще и контроль за реконструкцией имения ляжет на его плечи.

В тишине комнаты было слышно, как задохнулись от шока домовики. За всей круговертью событий Гарри совершенно забыл, что эльфы не знают, что произошло в родовом замке Поттеров. — Джей… — начал было Гарри, но, бросив короткий взгляд на Этуаль, поправился, — призрак, который преследовал поместье Поттеров, изгнан. Его больше нет.

Ответом ему послужила серия облегченных вздохов. А Хавк на радостях приобнял свою жену.

— Однако, в процессе поимки призрака, я учинил в замке сущий беспорядок. В целости и сохранности остались лишь две комнаты: Библиотека и Зал Старейшин. Хотя и у Зала есть некоторые повреждения. Так что, поместье придется буквально отстраивать заново, — подытожил Поттер, с беспокойством поглядывая на домовиков.

Хавк смотрел на хозяина взглядом, исполненным священного ужаса. Он знал, что новый владелец очень влиятелен, но чтобы разрушить целое поместье…

— Как я успел понять, большинство из вас работало на моих врагов по принуждению, а не по велению духа. Поэтому я не стану вас наказывать. — Гарри сделал паузу и оглядел эльфов. Радостные улыбки и преданные взгляды стали ему наградой. — Однако я хочу, чтобы все поняли точно, что все прежние приказы, данные предыдущим лордом Поттером, отменяются, и на правах нового лорда я ожидаю от вас повиновения. — Все эльфы поклонились, давая новую клятву верности.

— Отлично. Что же ты решил, Хавк?

— Если хозяин Гарри позволит, я хотел бы остаться с эльфинами, — проскрипел эльф, поглаживая по ушастой голове высунувшегося из-под его руки малыша.

Гарри невольно улыбнулся, глядя на эту идиллическую картину.

— Согласен. Так как поместье Поттеров разрушено и для жилья эльфинов совершенно не пригодно, я отправляю вас с малышами в мой дом в Девоне. Там нет следов темной магии и много просторных комнат, эльфинам есть где порезвиться. Дом скрыт чарами, тебе нет нужды волноваться, что какой-нибудь посторонний маг или волшебство потревожит вас там.

Расчувствовавшись, Этуаль бросилась на шею Гарри.

— Ох, Гарри, какой Вы хороший мальчик! Ваш отец мог Вами по-настоящему гордиться! — Молодой лорд ничего не мог с собой поделать, он понимал, что старая эльфийка пребывает в глубоком заблуждении относительно невиновности своего любимца Джеймса, и не желал причинять ей боль, открыв глаза на правду, но мышцы спины напряглись. Магия заискрила вокруг.

Хавк, знающий, кем на самом деле был Джеймс, и ненавидящий его всей душой, поспешил отвести Этуаль от Гарри и быстро проговорил:

— Ваша мама очень гордилась бы Вами, лорд Поттер-Блэк, и хозяин Патрик тоже.

Гарри кивнул.

— Мой управляющий должен прибыть сюда с минуты на минуту и принести с собой портключ. С его помощью вы перенесетесь в Девон. Если Вы одобрите мой выбор, я отправлю с вами Пенси.

Эльф довольно заулыбался: новый хозяин нравился ему все больше.

— Я одобряю Ваш выбор, господин.

— Великолепно. Вам, Флинт, я поручаю разгрести все завалы в поместье Поттеров и навести на этом месте порядок. Петаль и Чи присмотрят за твоей работой и проверят ее. Если они сочтут нужным добавить тебе обязанностей, я разрешаю им это.

Две молодые эльфийки поклонились; Гарри заметил довольные ухмылки на их личиках, когда они бросали неприязненные взгляды на Флинта, съежившегося под грозным взглядом хозяина.

В спальне возник юркий Дживс и объявил о прибытии Фаерфорджа. Эльф дома Принцев пригласил гоблина подождать Гарри в гостиной. Поттер уже собрался направиться туда, чтобы поприветствовать своего управляющего, но в этот момент в ряду эльфов возникла заминка, и Гарри остановился.

Этуаль с видом курицы-наседки собирала вокруг себя шаловливых эльфинов, чтобы отправиться с ними в Девон. Малыши были довольны, и только Данте стоял в стороне, рядом с Кричером. Кричер шепотом убеждал Данте, что тому, возможно, будет лучше с другими эльфинами, но Данте решительно отказался покинуть Кричера.

Гарри был удивлен и обрадован тем, что эльфин, еще недавно пугливый, как заяц, проявил характер.

Упрямое выражение на мордочке малыша напомнило ему Тедди, готового вот-вот удариться в истерику. Поттер взвесил все за и против, припомнил, какие испытания пришлось пройти этому малютке за последнее время. Всего несколько дней назад его подарили Гарри, а тот отдал его Кричеру, и вот сейчас его опять куда-то отсылают. Никакой стабильности в детской жизни.

— Кричер, я думаю, что для Данте было бы лучше остаться с тобой, — принял решение Гарри. Эльфин взвизгнул от радости, кинулся вперед, порывисто обнял Гарри за ноги и, устыдившись собственной смелости, отскочил назад, за спину Кричера.

Ну вот. Теперь все эльфы получили задание. Поттер огляделся. В дверях, прислонившись плечом к косяку, стоял Северус и молча наблюдал за ним. Гарри улыбнулся. Северус выглядел очень сексуально. Куда делась его безразмерная мрачная мантия? На нем были черные джинсы, плотно облегающие длинные ноги, сапоги из мягкой яловой кожи, доходящие ему до самого колена, и свободная изумрудно-зеленая шелковая рубашка навыпуск. Пара верхних пуговиц на рубашке были растегнуты. Волосы вымыты и собраны в низкий аккуратный хвост. Вся поза и взгляд мужчины приковывали к себе внимание.

Гарри, забыв про эльфов, забыв обо всем, в два широких шага преодолел разделяющее их расстояние и впился в эти кривящиеся в насмешке губы глубоким сильным поцелуем.

— Пытаешься меня соблазнить? — простонал он, почти не разрывая поцелуя, — хочешь, чтобы я бросил все и поехал с тобой? Бог мой, Северус, ты осознаешь, насколько ты заводишь меня? Что ты творишь? Я же готов порвать на тебе одежду и заняться с тобой любовью. Прямо здесь. Сейчас. На полу.

— Кажется, ты сам убеждал меня, что сегодня заниматься сексом мы не можем, — игриво поддел его Северус. Его руки безостановочно исследовали спину и ягодицы любовника под мантией, сжимали, поглаживали, впивались ногтями.

— Ты помог мне освободить часть лишней магии… — Гарри беззастенчиво наслаждался лаской, выгибаясь под руками Северуса. — Я все еще могу причинить тебе боль, но несколько маленьких отметин не помешает оставить, — Гарри игриво прикусил мочку уха Северуса, — дабы остальным хищникам было сразу видно, что ты мой.

— Считаешь, я не в состоянии постоять за себя? — с притворным гневом сверкнул глазами Снейп и, прикрыв глаза, запрокинул голову назад, отдаваясь настойчивым губам Гарри, скользнувшим вниз по его шее.

— Нет. Этого я не говорил, — пробормотал где-то в районе ключицы Гарри, — но подстраховаться никогда не будет лишним. — Свои слова Поттер сопроводил жалящим поцелуем, оставляя на шее любимого свою метку. Северус застонал и выгнулся навстречу.

— Гарри?

Поттер, тяжело дыша, отстранился от такого притягательного тела, когда услышал свое имя, звучащее из волшебного зеркала. Торопливо одернув мантию и пригладив пятерней волосы, Гарри шагнул к прикроватному столику и заглянул в коммуникационное зеркало. Его вызывал Невилл. Он сообщил, что все прибыли и ждут его в кабинете Макгонаголл. Поттер благодарно кивнул другу, еще раз коротко поцеловал Северуса, пообещал горячую встречу в Барселоне и, используя каминную сеть, переместился в Хогвартс.

Северус тяжело вздохнул и бессильно опустился на край кровати. Тщательно подобранная одежда была помята и местами даже порвана, аккуратно уложенные волосы отдельными прядями выбились из хвоста, хорошо продуманные заранее фразы, которые Снейп проговаривал в душе, так и не были произнесены. Но на сердце было легко, а припухшие губы сами собой складывались в улыбку. Непредсказуемый Поттер не перестает его удивлять.

Северус еще раз вздохнул, привел себя в порядок, попрощался с дедом и с помощью портключа отправился в Барселону.

* * *

Гарри сидел в кабинете Минервы и задумчиво взбалтывал кроваво-красное вино в пузатом бокале. Он так и не выпил ни капли. Гарри, Минерва, Филиус, Невилл, Августа, Брайан и Кингсли только что вернулись из путешествия в мыслеслив, где Гарри заново пересмотрел все события этого утра. Когда Поттер появился в кабинете директора Хогвартса, первое, что он сделал, после взаимных приветствий, так это поместил в мыслеслив свои воспоминания, начиная с того момента, когда Патрик Поттер спросил его о падении Волдеморта. Воспоминания заканчивались на том эпизоде, когда Джеймс рассказывал, почему он стал призраком. Свою встречу со Смертью Поттер благоразумно оставил за кадром и затем пригласил собравшихся просмотреть его воспоминания.

После возвращения все сидели молча, каждый погруженный в свои мысли. Минерва раздала гостям напитки. Невилл без всякого стеснения всему прочему предпочел стакан огневиски, наравне с Филиусом, Брайаном и Кингсли. Никто не сделал ему замечания. Все понимали состояние юноши. У Августы, как и у Гарри, в руках был бокал с вином. Именно она и заговорила первой:

— Что же, значит, все-таки, именно Фламель стоял за всем этим. Фрэнк, Алиса, Невилл, Гарри, да много еще кто пострадал…

— Есть еще кто-то, но я уверен, Фламель был важной составляющей этого плана, — голос Филиуса звучал тускло, он сам выглядел больным и уставшим.

— Я знала Джеймса всю его жизнь! Да, он был немного ветрен и эгоистичен, но мне казалось, он перерос это, когда покинул Хогвартс и женился на Лили. Как я могла так ошибаться? — в голосе Минервы прорезался всхлип, она сильно сдала за последние несколько недель. Череда произошедших событий и открывшаяся правда подточили ее здоровье. — Почему я ничего не заметила? Я ведь была главой его факультета? — сокрушенно качала она головой.

— Альбус позволял нам видеть то, что желал, чтобы мы видели. Нам ведь никогда не приходило в голову подозревать Дамблдора или Поппи. Джеймс и остальные мародеры были простыми фигурами его плана. Альбус — мастер манипуляций. Нас всех одурачили. — Филиус, как мог, утешал Минерву.

— Я была его крестной матерью, я должна была понять… должна была остановить… — Минерва спрятала лицо в ладонях, плечи ее опустились. Она сделала несколько глубоких вдохов и продолжила. — Отец Патрика был очень суровый мужчина. Патрик боялся его и не хотел, чтобы его единственный сын вырос в страхе. Каждый раз, когда Патрик получал сообщение о проделках Джеймса, он выбирал не наказание, а разговор. Они обсуждали ошибки мальчика, Патрик давал Джеймсу возможность учиться на своих ошибках. Джеймс и Сириус во многом напоминали ему нас с Патриком в школе… Я не знаю, что пошло не так.

— Все пошло не так потому, что Джеймс и Сириус не несли никакой ответственности за свои проделки. Если Вы и дедушка совершали проступок, вы знали: наказание неминуемо. Вам не приходило в голову переступать границу дозволенного, всё ограничивалось пустяковыми шутками и шалостями. Несмотря на юный возраст, вы понимали, что ответственны перед учителями и родителями. Джеймс был лишен каких бы то ни было рамок. Он творил, что хотел. Метод воспитания, выбранный Патриком, был бы идеален для другого мальчика, но не для Джеймса, а директор фактически поощрял эту безнаказанность, — задумчиво проговорил Гарри.

— Он пытался скормить тебя оборотню! — выкрикнул Невилл и с силой хлопнул опустевшим стаканом по столу. — И не надо его оправдывать!

— Джеймс был игрушкой в руках Дамблдора. Именно Альбус убедил его заманить Северуса в логово оборотня. Директор убеждал Джеймса, что с врагами нельзя церемониться, их нужно уничтожать, пока они не уничтожили тебя. Родившись на свет сильнее своего отца, я стал его врагом, и Джеймс поступил так, как его учили. Я не пытаюсь извинить его. Своими поступками он заслужил свое место в аду. Я лишь хочу его понять. Возомнив себя Лордом Света, он искренне верил, что его враги — Зло и, уничтожая Зло, он совершает доброе деяние.

— Кажется, именно об этом говорил Альбус. Группа светлых волшебников настолько погрязла в собственных корыстных интересах, что они перестали видеть границу между Светом и Тьмой. Альбус сказал, что он пытался предотвратить подобное в нашем мире, — заметила Минерва. Она уже немного успокоилась.

— Да, верно. Теперь проблема состоит в том, как мы остановим этих волшебников? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Гарри.

— Что произошло с призраком Джеймса? — спросил Брайан тихо, но его вопрос внес в атмосферу кабинета ощутимое напряжение.

— Джеймса больше нет, он изгнан.

— Каким образом?

Гарри не ответил.

Брайан долго и внимательно смотрел на Гарри и затем заявил:

— Пойми, Гарри, вместе с властью приходит и ответственность. В твоих воспоминаниях я заметил в руках у тебя бузинную палочку, а на плечах — мантию-невидимку. Это опасные артефакты, ты должен быть осторожен. Ни для кого из нас теперь не секрет, что ты очень сильный маг. Может быть, самый сильный из известных на данный момент в магическом мире. Не соверши ошибку, сделанную Альбусом. Не надо играть в бога только лишь потому, что ты на это способен.

— Я понимаю твою обеспокоенность, Брайан, — ответил Гарри. Голос его был спокоен и тверд. — Я поспешил собрать всех вас потому, что хочу быть частью команды, слаженной и честной. Мне не нужна единоличная власть. Мне вообще не нужна никакая власть. Я не стремлюсь подчинить себе кого бы то ни было и не желаю брать на себя ответственность за судьбу мира. Это слишком много для одного человека. Для любого.

— Что-то слышно о Фламеле? — дипломатичный Филиус поспешил сменить тему.

— Мы провели несколько расследований. Все они привели нас к одному выводу: нет никаких предпосылок считать, что Фламель мертв, — со вздохом ответил на вопрос Брайан.

— У кого какие идеи насчет того, где бы он мог быть? — заинтересовалась Минерва.

— Просмотрев отчеты из банка, мы обнаружили, что у него есть собственный остров, который защищен сильнейшими чарами. Туда нельзя аппарировать, нельзя создать портключ без личного разрешения владельца. Даже Министерство не знает, где этот остров.

— Как же так? Разве Министерство не обязано следить за правомерностью действий всех граждан? — удивилась Августа.

На этот вопрос ответил молчавший доселе Кингсли:

— Дело в том, что, в силу своего возраста, Фламель считается волшебником без границ. Эдакий гражданин Мира. Он не связан гражданством ни с одной державой, даже с учетом того, что родился в магической Британии.

Гарри, безучастно глядевший в огонь камина, повернул голову в сторону Невилла и спросил:

— Ты собираешься выдвигать против них обвинения?

Невилл посмотрел на свою бабушку, которая тихо ответила на его немой вопрос:

— Тебе решать.

— Что же, да, я хочу продолжить расследование и включить в него пункт о моих родителях, которых пытали, чтобы получить доступ к счетам и магии. Уверен, старшие гоблины банка замешаны в этом преступлении и должны быть наказаны.

Невилл был очень собран, серьезен и даже зол.

«Последние события и для него не прошли даром. Вон как характер поменялся…» — подумал Гарри.

Брайан согласно кивнул Невиллу, ничего другого он и не ждал.

— Думаю, теперь, в свете новых подробностей, я с еще большим упорством возьмусь за расследование.

Кингсли задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Знаешь, Уотсон, мне кажется, будет не лишним проверить, получают ли Фрэнк и Элис необходимую медицинскую помощь. Есть вероятность, что их заведомо поддерживают в столь плачевном положении с помощью медикаментов и чар.

Невилл вздрогнул, и пустой стакан, который он все еще сжимал в руке, разлетелся вдребезги. Гарри повел ладонью, и осколки исчезли.

Минерва откинулась в своем кресле и устало прикрыла глаза.

Бледная Августа медленно, но очень четко проговорила:

— Думаю, я предпочту перевести Фрэнка и Элис в поместье Лонгботтомов и там организовать независимое обследование. — Пожилая женщина выжидающе смотрела на Кингсли и Брайана.

— Брайан, я могу попросить Вас поговорить с Джастиной? Я хочу, чтобы именно она приехала и осмотрела моих родителей, — осипшим голосом попросил Невилл. — Я доверяю ей. Я заплачу, сколько она попросит.

— Я обязательно попрошу ее, — поспешил заверить его Брайан — на Невилла было больно смотреть — и утешающе похлопал парня по плечу.

— А я обращусь к Северусу, может, ему удастся что-нибудь придумать. Они с Джастиной составили отличную команду при приготовлении лечебных зелий для меня, — вслух размышлял Гарри.

Невилл благодарно посмотрел на Гарри, на дне его глаз загорелась надежда. Впрочем, не только Невилл смотрел на Поттера с уважением. Как-то незаметно вся разновозрастная команда магов сплотилась вокруг него.

Еще с полчаса они обсуждали предстоящие планы, затем разошлись по своим делам.

Гарри бросил взгляд на часы. Восемь тридцать. Появиться на праздничном ужине в числе опоздавших Поттеру не хотелось. Зачем привлекать к своей персоне излишнее внимание? Поэтому Гарри решил отправиться в гостиницу и там дождаться прихода Северуса. Сказав расходящимся друзьям «До свидания», он направился к своему управляющему за портключом в Барселону.

* * *

Барселона поразила Снейпа своей красотой. Нет, ему доводилось путешествовать и раньше, но почти всегда он был на задании либо Дамблдора, либо Лорда и не располагал ни временем, ни желанием разглядывать достопримечательности.

Портключ перенес Северуса на магическую станцию прибытия, приблизительно в миле от отеля. Пока маг шел до гостиницы и крутил головой по сторонам, восхищаясь изящными зданиями, его не покидала мысль, что, если у них с Гарри останется свободное время, им непременно после конференции стоит побродить здесь.

Прежде всего, Снейп свернул на улицу Ля Кале Негра в магическом районе Барселоны. Эта кривоватая улочка была аналогом Лютного переулка в Лондоне. С прежних времен у Снейпа остались здесь пара знакомых. Не слишком добрых и довольно сомнительных дельцов. Один, по имени Мигель, был в долгу у Северуса и мог бы оказаться весьма полезным в том деле, что затеял зельевар. На улице Снейп немного поплутал, пока не нашел нужную лавку.

Полчаса спустя Северус покинул неряшливо выглядевший магазинчик с покрашенной черной краской дверью. Снейп был собой очень доволен. Его старый приятель ничуть не изменился, все тот же пройдоха, но Мигель был рад не быть больше должником пусть и бывшего, но все же Пожирателя Смерти.

Проходя мимо витрины, Северус широко улыбнулся и взглянул на свое отражение. Мигель проделал хорошую работу. Зубы были ровными и белыми. Северус усмехнулся про себя:

« Ну, вот дедушка, первый шаг я сделал!»

С этими радужными мыслями Северус поспешил в отель, опаздывать было не в его правилах.

Если бы расслабленный Снейп обернулся, он был бы очень удивлен. За ним из-за угла пристально наблюдали две пары глаз.

Близнецы Лоренцо и Джованни ди Медичи — известные, богатые итальянские ловеласы. Их бизнес простирал щупальца в различные сферы жизни магов и маглов по всей Европе. В определенных кругах их называли итальянскими Пожирателями Смерти. После падения Темного Лорда Лоренцо и Джованни всячески опровергали свои связи с несостоявшимся владыкой мира, но обелить своё имя до конца так и не смогли. Многим было известно, что по их вине погибло много людей, а их любовь к «талантам» Беллатрисы Лейстрендж ни для кого не оставалась секретом. Эти дельцы получили от войны то, что хотели. Сейчас они просто развлекались, наблюдая за Снейпом.

— Лоренцо, ты видишь то же, что вижу я? Это Северус Снейп?

— Полагаю, что так. Выглядит он чертовски горячим парнем. Без своих просторных черных мантий Северус чрезвычайно сексуально смотрится. Блин, какое тело!

— Вот-вот, и волосы, наконец, вымыл. Видел, какая шелковая шевелюра? Как здорово он смотрелся бы на моей большой кровати… Ммм, я бы его разложил!

— Нечего на него пялиться, Джованни, он разделит эту ночь со мной!

— Не горячись, братишка! Наша мама всегда говорила, что мы должны делиться друг с другом. Вот мы и поделим этот прекрасный экземпляр.

— Должно быть, приехал на конференцию зельеваров. Как же я рад, что мы согласились присутствовать на ней в этом году!

— Бал сегодня вечером, а после него… — Лоренцо закатил глаза, — мы получим замечательный десерт!

— Да! — захихикал Джованни, потирая руки. — Десерт в виде Северуса Снейпа. Пойдем, братец, пора одеваться в самые смелые наряды, у нас впереди охота на Профессора Зелий!

* * *

Уже через минуту Северус достиг отеля «Лос Магос» и скрылся в полумраке холла. Его привычка подмечать малейшие детали на этот раз послужила ему успешнее. Он заметил, что несколько мужчин и женщин, отдыхающих и разговаривающих между собой в холле гостиницы, наблюдают за ним с нескрываемым интересом. Он улыбнулся какой-то старушке и услышал, как кто-то из гостей вздохнул, а несколько дам жеманно захихикали, привлекая внимание статного незнакомца.

К стойке регистрации вышел служащий и, торопливо извиняясь, зарегистрировал нового постояльца в гостевой книге. При этом он заметил, что номер заказан с двумя комнатами.

— Сеньор, Ваша гостья еще не с Вами? Она прибудет позже?

— Он прибудет позже. Мой гость — Мистер Блэк. Возможно, он не прибудет к праздничному ужину, но я ожидаю его появления до окончания вечера.

— Да, сэр. Когда бы он ни прибыл, у него не будет проблем, я лично вручу ему его ключ.

Северус не успел поблагодарить портье за любезность, так как за его спиной раздался знакомый голос:

— Здравствуй, Северус!

Северус обернулся и увидел Горация Слагхорна.

Напряжение, охватившее его вначале, отпустило. Всю дорогу до отеля ему казалось, что за ним наблюдают. Нужно отпустить себя немного, решил Снейп и улыбнулся коллеге.

— Здравствуй, Гораций! Замечательно выглядишь! — вопреки улыбке, голос его звучал прежним тоном, говорившим собеседнику «как же мне скучно в Вашей теплой компании».

— Я тоже рад тебя видеть, мой мальчик, очень мило выглядишь… — Слагхорн откровенно разглядывал новый облик Снейпа. — Я правильно расслышал, ты нынче приехал не один? С тобою гость? Надо сказать, я заинтригован. Ты никогда не появлялся с парой ни на одной из наших веселых пирушек с танцами.

— Времена меняются к лучшему, — буркнул Снейп. — А теперь, извините меня, Гораций, я должен подняться к себе и переодеться к ужину. — Сказав это, Северус развернулся и, не дожидаясь ответа, ушел.

Если бы Снейп задержался на несколько секунд, то он бы увидел, что к Слагхорну подошли несколько человек, спрашивая, действительно ли это Северус Снейп.

Гораций вздохнул. Одежда Северуса, возможно, и сменилась, а вот отношение нет.

* * *

Гарри перенесся в солнечную Барселону. Мысленно юноша порадовался, что предпочел для путешествия простую магловскую одежду. Большинство людей, окружающих его, были одеты по-магловски.

Гарри огляделся. С первых же шагов город покорил его своей красотой. Издалека виднелся высоченный собор, многие здания в старой части города были величественны и внушали уважение и трепет. Проходя мимо кафе, откуда приятно тянуло кофе и свежей выпечкой, Гарри понял, что очень голоден, и поспешил в свой номер в отеле в надежде успеть перекусить.

Первой его мыслью, когда он дошел до площади, на которой находилась магическая гостиница, была та, что он попал не по адресу. Перед отелем стояла маленькая демонстрация из молодых ведьм и волшебников с плакатами в руках. Они размахивали красными платками и пели песни на испанском. Гарри не понимал, о чем. Он приблизился к одной из ведьм, которая внешне напомнила ему Гермиону, и спросил, против чего они протестуют.

Ведьма окинула его оценивающим взглядом и спросила:

— Вы знаете, сеньор, что здесь будет происходить в эти выходные?

— Конференция по зельям? — предположил Гарри.

— Именно! Они изобретают свои зелья, чтобы уничтожить тех, у кого нет возможности защититься! — патетически потрясая плакатом, выкрикнула она.

— Кого? — не понял Гарри. — Эльфов, магических животных?

— Полно вам! Маглов! Они создают зелья, чтобы убивать маглов. Это заговор во имя сохранения превосходства магического мира!

— И у Вас есть доказательства? — заинтересовался Поттер.

— Мне не нужны доказательства! — отрезала ведьма. — Когда на конференцию приезжают такие люди, как Сангре, Крон, Хаган и тот же Пожиратель Смерти Снейп! Они должны быть…

Договорить свою пламенную речь она не успела, поскольку гнев Гарри вспыхнул с новой силой. Магия всколыхнулась. Группа митингующих разом перестала петь и отшатнулась. Девушка всхлипнула и икнула от страха, так как Гарри не сводил с нее грозного взгляда.

— Северус Снейп НЕ Пожиратель Смерти. Он был шпионом на стороне Света. Северус Снейп — хороший человек и талантливый зельевар, который спас все наши жизни, жертвуя собственной. Я не знаю, что там такого насоздавали другие мастера Зелий, что может повредить маглам, но обвинять невиновных людей я Вам не позволю! Если у Вас есть доказательства неправомочного использования магии или зелий, обращайтесь ко мне или в Министерство Магии, если нет, то у Вас нет никакого права появляться здесь и нести всякий бред.

Группа скандирующих быстро рассеялась. Гарри вздохнул. Предупреждение, высказанное Брайаном, пришло ему на ум. Ему стоит успокоиться. Хорошо было бы надолго устроиться в горячей ванне. Мысль о ванне показалась ему очень заманчивой, и Гарри поспешил войти в гостиницу.

Швейцар гостиницы радушно распахнул перед ним двери и широко улыбнулся. Гарри улыбнулся в ответ. Портье, от внимания которого не ускользнула разборка с демонстрантами, рассыпался в благодарностях и вручил Поттеру его ключ от их общего со Снейпом номера. Гарри уже направился к лифту, когда его отловил за локоть Слагхорн. Профессор Зелий явно был в своей стихии, поддерживая старые знакомства и заводя новые полезные связи.

— Профессор Слагхорн! Очень рад Вас видеть! — приветливо улыбаясь, поздоровался Гарри.

— Гарри! Мой мальчик! Вот так встреча! Ты выглядишь просто фантастически. Если бы ты не приветствовал меня первым, я бы даже не узнал тебя. — На последней фразе Гарри удивленно приподнял брови и покосился на цепкие пальцы престарелого профессора, все еще крепко держащие его за локоть. Но Гораций не заметил этой заминки или сделал вид, что не заметил. Говорил он достаточно громко, чтобы остальные присутствующие в холле маги могли его слышать. — Ты так вырос, возмужал, настоящий красавец! Женщин от тебя, наверное, теперь палкой не отгонишь! — громко хохотнул Слагхорн и похлопал Гарри по спине. — Что ты делаешь в Барселоне?

— Я приехал на конференцию зельеваров.

— Ты?! Я знал, что из тебя выйдет толк! — восторженно воскликнул Слагхорн. — Мой лучший ученик! Слышал, ты получил высшие балы за ПАУК? Я горжусь тобой!

— Да, школу я закончил неплохо, но здесь я по другой причине. В качестве инвестора…

— Вы? Нечего нам тут стоять, мой дорогой, давайте пройдем в бар, выпьем чего-нибудь, поговорим… — голос Горация тут же упал почти до шепота, и он решительно потянул Гарри в бар гостиницы и заказал обоим напитки. Стараясь не привлекать к себе внимания, Поттер накинул чары Муфлиато, чтобы защититься от подслушивания. Судя по кислым лицам некоторых волшебников, которые потянулись следом за ними в бар, эта предосторожность была не лишней.

Жадный до сплетен Слагхорн не преминул поинтересоваться причиной, по которой была отменена свадьба с Джинни. Гарри озвучил бывшему преподавателю официальную версию. Спрашивал Гораций и об интересе Гарри к зельям. Поттер ответил честно, что желает знать больше о капиталовложениях его семьи в эту индустрию, и, после разговора со Снейпом, решил посетить эту конференцию.

— О! Так вот кто ты такой! Таинственный гость Северуса Снейпа. Тот самый мистер Блэк!

Гарри засмеялся.

— Ну, да. Официально я и есть лорд Поттер-Блэк. Мне казалось, что, зарегистрировавшись как мистер Блэк, я привлеку меньше внимания к моей персоне, и это позволит мне спокойно разобраться в обстановке, вникнуть в суть новых исследований в области зелий. Если станет известно, что Гарри Поттер прибыл на конференцию, мне будет трудно отделаться от организаторов и частных лиц, наперебой предлагающих мне вложить свой капитал в их разработки. Северус внял моему беспокойству и принял меры.

— Я понимаю твою обеспокоенность, — важно заверил его Слагхорн. — Но почему именно Северус? Мне казалось, вы двое не очень-то ладили друг с другом…

— Раньше так и было. Но теперь, когда у меня в Хогвартсе много важных дел, я спросил совета у Снейпа, и он рекомендовал мне непременно посетить эту конференцию. Я решил приехать, но бронировать собственный номер было уже поздно, я попросил Северуса посодействовать. За последние несколько недель мы сдружились. Я испытываю к нему огромное уважение. Этот человек много сделал для меня.

Гораций с любопытством разглядывал Гарри.

— Какие именно зелья тебя интересуют?

— Что-нибудь полезное для мира маглов. К тому же, я ищу зельеваров, которые могли бы заняться исследованием зелий для лечения последствий длительного воздействия Круциатуса и других сложных проклятий. Невилл набирает команду профессионалов, которые могли бы помочь в лечении его родителей.

— Достойное предприятие. Я поддерживаю стремление мистера Лонгботтома, но, боюсь, подобное предложение вряд ли найдет достойный отклик среди зельеваров. Но я мог бы рассмотреть этот вопрос…

Гарри допил свой напиток и поднялся:

— Разве Вы не идете на праздничный ужин?

— Да. Да… ужин почти закончен, я собирался появиться как раз к десерту. А как насчет тебя, мой мальчик?

— Я знал, что опоздаю, поэтому не планировал торопиться.

— Как же так! — вдруг засуетился Слагхорн. — Этот вечер очень важен для инвестора. Ты должен пойти со мной! Я представлю тебя нужным людям, которые могли бы быть полезны в твоих изысканиях. Кое-кто даже занимается зельями для маглов… — Гораций заговорщицки подмигнул Гарри.

— Это замечательно, но мне нужно сначала переодеться.

Слагхорн окинул оценивающим взглядом одежду Гарри и согласно кивнул.

— Я буду тебя ждать. Поспешим же.

Гарри и Гораций покинули бар и направились к лифту, когда им навстречу из бального зала, где проходил праздничный вечер, выскочил низенький лысоватый человечек. Он окинул Гарри заинтересованным взглядом и, плотоядно облизнув пухлые губы, улыбнулся.

— Гораций, кто это такой сладенький рядом с тобой?

— Простите меня, сэр, но Ваша манера обращения мне кажется неуместной, — резко оборвал его Поттер. — Попрошу вас удалиться и оставить нас в покое.

Двери лифта открылись, Гарри и Слагхорн шагнули внутрь. Коротышка с открытым ртом остался стоять на площадке.

Когда двери закрылись, и лифт стремительно взмыл вверх, Слагхорн рассмеялся.

— Да, Гарри, ты еще тот фрукт! Пабло, вероятно, все еще стоит там в шоке. Никто не смел говорить с ним так в последние годы, и я рад стать свидетелем этого памятного события.

— Пабло?

— Пабло Сангре. Фактически, он организует сию конференцию в этом году.

— Я слышал о нем, — сухо отозвался Поттер. — Насколько мне известно, он мастер зелий у Драко Малфоя.

— Да, младший Малфой трудится под его началом. Я давно ничего не слышал о нем. Его отец удачно избежал Азкабана, Вы поддерживаете контакт с его семьей?

— Да. Драко и его семья подпадают под защиту семьи Блэк. Драко и Люциус сильно изменились за последние годы, и сейчас у них все хорошо, — сдержанно прокомментировал Гарри.

Судя по виду Слагхорна, он был готов засыпать Гарри вопросами, но к этому моменту маги уже достигли номера Гарри и Северуса. Поттер пригласил Горация подождать его в гостиной, а сам удалился в спальню переодеваться.

Гарри сменил магловские джинсы на дорогую мантию цвета бургундского вина с золотым шитьем. Одежда была изготовлена из самых дорогих шелков акромантулов. На мантии не было никаких гербов и других атрибутов рода. Поттер не желал раньше времени раскрывать свое инкогнито. Длинные, темные с рыжиной волосы ниспадали на плечи до самой спины. Гарри бросил взгляд на высокое зеркало на стене и остался доволен своей внешностью.

Слагхорн расплылся в улыбке, когда Гарри вышел ему навстречу.

— Мой мальчик, ты выглядишь очень изящно. Я бы даже сказал, ты похож на высокородного эльфийского принца. Мне все обзавидуются, когда ты появишься в бальной зале в моей компании.

Они вернулись на первый и этаж и вошли в зал. Внимание доброй половины присутствующих тут же обратилось к ним. Все смотрели на Гарри. В этот момент он действительно походил на эльфийского принца: его движения были плавными, но целеустремленными, фигура стройной, кожа безупречной, а магическая мощь, которую он излучал, не оставляла сомнений, что перед вами могущественный волшебник.

Северус был погружен в чрезвычайно интересную для него беседу с несколькими именитыми зельеварами, когда его магия ощутила присутствие Поттера. Он резко замолчал во время разговора и принялся оглядываться. Близнецы Медичи, пялившиеся на него из своего угла, попались ему на глаза. Они воспользовались моментом удобным моментом и подмигнули Северусу. Снейп поморщился. Эти двое преследовали его весь праздничный вечер и надоели ему хуже горькой редьки. Он пытался их игнорировать, но это, похоже, раззадорило их еще больше. Проще говоря, близнецы едва не пускали слюни, пожирая его откровенными взглядами. Впервые появившись в обществе не в старомодном черном балахоне, а в благородных зеленых одеждах с серебристой отделкой, Снейп выглядел потрясающе.

Несмотря на все ужимки, у близнецов не было ни единого шанса. Едва ощутив знакомый поток магии, Северус всем корпусом развернулся к входной двери, еще до того, как она открылась и впустила новоприбывших гостей.

Слагхорн распахнул двери и залучился от удовольствия: все взгляды теперь были обращены на него и его незнакомого им спутника. Гарри же оглядывал гостей с одной-единственной целью — он искал Северуса. Как Поттер скромно объяснил Горацию — для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Увидев любимого, Гарри прямиком направился к нему.

Близнецы смотрели на Гарри с таким изумлением, что даже на время забыли о своей намеченной добыче. Они поспешили пересечь путь рослого красавца, чтобы привлечь его внимание хоть на мгновение, но зеленые глаза Поттера были сосредоточены на одном человеке. Он двигался к нему целенаправленно, не обращая внимания на остальных. Следом семенил Слагхорн.

Приблизившись к небольшой группе зельеваров, с которой Снейп дискутировал несколько минут назад, Гарри и Слагхорн остановились. Разговор в группе затих, все с любопытством разглядывали новоприбывших, особенно молодого незнакомого мага.

Северус улыбнулся и, повернувшись к толпе зевак, произнес:

— Я хотел бы представить вам своего гостя, приглашенного на конференцию в этот уикенд, мистера Гарри Блэка.

Подобравшиеся поближе близнецы Медичи зашептались, на ходу меняя планы. Нужно что-то делать, если они все еще хотят заполучить Северуса в свою постель.

Неожиданно молодой незнакомец развернулся в их сторону, и братья могли поклясться, что слышали утробный рык. Яростно сверкающие зеленые глаза обожгли их огнем, а студеный поток магии заставил сердца похолодеть от ужаса. Лоренцо и Джованни сразу же решили, что они вовсе не так заинтересованы Снейпом, как им казалось вначале.

Отогнав от себя и Северуса очевидную угрозу, Гарри слегка расслабился. Снейп поднялся и объявил свои лоты, предлагаемые на продажу с аукциона. Зал, битком набитый именитыми зельеварами, наполнился шумом и гамом. Лотов было всего два, но зато какие! Два квадратных фута кожи василиска и одно перо Грифона. Многие участники торгов повскакивали с мест, с разных сторон зала раздались крики, обвиняющие Северуса в мошенничестве (кто-то даже выкрикнул оскорбления в адрес Снейпа) и призывающие выгнать его вон с аукциона.

Северус, презрительно кривя губы, предложил всем желающим лично проверить его лоты на подлинность. Возле стола Снейпа тут же образовалось столпотворение, маги распихивали друг друга локтями, желая самолично удостовериться в заявленном. После недолгих пассов палочками было подтверждено, что куски кожи действительно принадлежат василиску возрастом не менее тысячи лет, а перо Грифона получено добровольно. С этого момента Северус Снейп стал самым популярным магом на этой конференции. Каждый зельевар считал своим долгом поздравить его со столь ценной находкой, похлопать по плечу и заручиться знакомством, если прежде представлен не был.

Аудитория требовала раскрыть источник пополнения столь редких ингредиентов, но Северус отказался назвать его. В конце концов, общая стоимость лотов перевалила за полмиллиона золотых галеонов — одно только перо стоило 300 тысяч галеонов. Безусловно, это был самый дорогостоящий лот за всю историю аукциона зельеваров.

Остальная часть торгов прошла гладко. Гарри купил несколько компонентов для зелий, которые, по его мнению, могли бы понравиться Северусу: черный с золотом рог черного единорога, еще один флакон добровольно отданной крови единорога, несколько чешуек редкого китайского дракона и маленький кусочек щупальца гигантского осьминога Кракена (Гарри предложил продавцу сверх суммы еще 5 тысяч галеонов за историю о том, как этот редкий экземпляр был получен; к огорчению Поттера, продавец заявил, что связан магической клятвой о неразглашении). Гриффиндорец потратил на свои покупки около 100 тысяч галеонов, но ничуть об этом не жалел.

Только раз, когда он подписывал банковские бумаги из Гринготтса, подтверждающие покупку, его сердце неприятно защемило. Он потратил столько же, сколько Уизли у него украли. Он чувствовал себя немного виноватым: Джинни и Рон могут провести годы, расплачиваясь со своей семьей за ту сумму, что тетушка Мюриэль отдала ему из их наследства, а он походя, за один вечер, потратил такую сумму на покупку ингредиентов, которые Северус, возможно, вовсе и не хотел получать. Гарри вздохнул и напомнил себе, что дело было вовсе не в деньгах, а самом факте воровства.

От размышлений Поттера отвлек громкий спор. Северус выяснял отношения с человеком, который только что выиграл на торгах перо Грифона. После завершения торгов Северус предложил ему отойти в сторону и решить вопрос с оплатой. Ушлый покупатель пытался заплатить 250 тысяч галеонами и еще 50 другими своими лотами, которые не сумел продать.

Гарри понаблюдал с минуту за этим спором и засмеялся. Северус мрачно нависал над низкорослым волшебником, пригвоздив его тяжелым взглядом к месту. Эта ситуация так напомнила Гарри поведение Снейпа по отношению к студентам из Гриффиндора, что он поразился, насколько разным бывает Северус.

Гарри навострил уши, когда услышал возмущенный возглас Снейпа:

—… и на кой черт мне сдалась твоя сексуальная рабыня, Романов? Что я с ней буду делать?

Мужчина, которого Северус назвал Романовым, неприятно осклабился.

— Отлично, Северус, теперь я, наконец, получил ответы на все свои вопросы, если ты не знаешь, ЧТО нужно делать с сексуальными рабами.

— В отличие от Вас, мне не нужно платить кому-то для того, чтобы этот человек оказался в моей постели, — холодно отрезал Снейп, переходя на официальный тон. — Или Вы платите мне еще 50 тысяч, или я отдаю перо Сингху, который предложил за него 275 тысяч. Уверен, ему не придется продавать свою жену для того, чтобы расплатиться со мной.

Романов нахмурился, но банковский чек подписал и отдал его Снейпу, который передал ему в ответ перо. Перо было тем самым, которое Северус вытащил у Грифона. Гарри тут же задался вопросом, что Северус сделал с другим пером, которое Поттер вытащил сам. Возможно, зельевар решил, что другого пера ему не видать, и оставил его себе.

Вечер, а точнее, уже ночь, походил к концу. Гарри и Северус не спеша двинулись к лифту, чтобы вернуться в свой номер и немного вздремнуть перед утренней речью Снейпа на конференции. По пути их встретила небольшая группа Мастеров Зелий.

— Северус, у нас есть несколько вопросов, которые мы хотели бы незамедлительно обсудить с тобой… ты не пожалеешь.

Снейп кивнул, и Гарри продолжил путь один, оставив Северуса обсуждать вопросы зельеделия. Гарри был горд. Причина, по которой Северус так стремился выставить столь ценные лоты на продажу, была в желании получить, наконец-таки, признание своих заслуг в обществе зельеваров. С падением Волдеморта магическому миру открылась правда. Гарри и новый министр Магии открыли обществу глаза на истинные заслуги Северуса Снейпа. Теперь все знали, что он был шпионом на стороне Света, но в действительности до сих пор многие сомневались в его невиновности. Северус был не тем человеком, которого можно было заподозрить в излишней человечности, но Гарри знал, что за напускной невозмутимостью глубоко в душе запрятана забота о людях, самоотверженная храбрость и желание прийти на помощь нуждающимся.

Гарри забрался в постель. Он все еще нуждался в отдыхе. Через два часа у него намечена встреча с одним магом, которого ему представил Слагхорн. У волшебника были идеи, которые сразу заинтересовали Гарри, и он всерьез рассматривал возможность финансирования его проекта. Если проект, конечно, окажется достаточно перспективным. Северус тоже обещал присутствовать, он хотел задать магу несколько технических вопросов прежде, чем Поттер заключит сделку. А это значит, что в обед Гарри снова встретится с Северусом.

* * *

Северус был окружен шестью мастерами. Это были не новички в своем деле, они составляли ядро Совета Гильдии Зельеваров. Среди этих шести был старый мастер Леблан, у которого Северус проходил обучение, и даже финский мастер Гэдолин, которого по праву считали лучшим зельеваром в мире. Других магов Снейп знал по именам, и их репутация среди зельеваров была неоспорима.

Всемером они переместились из шумного зала в небольшую гостиную, богато украшенную и защищенную от прослушивания мощными чарами.

— Рад тебя видеть, Северус, в добром здравии, — начал Леблан, когда все разместились за круглым столом. — Приятно наблюдать, что ты набираешь собственный авторитет в нашем обществе. Я был впечатлен твоей статьей об улучшении Аконитового снадобья в «Зельях», опубликованной в декабре.

— Благодарю. Мое выступление сегодня вечером будет именно по этой теме, — ответил Снейп, принимая бокал вина от мастера Майера из Германии.

— Я помню, ведь именно мы выбрали тебя для выступления на сегодняшнем семинаре, — продолжил Леблан, сделав ударение на слове «мы».

— Скажите, Снейп, что заставило Вас решить добавить matricaria recutita в Аконитовое зелье? Я думал, свойства цветка могут вступить в противоречие с остальными компонентами зелья, — поинтересовался Гэдолин.

— Вы правы, свежесобранные цветки, действительно, не годятся, вот почему я использовал высушенные лепестки. Мой знакомый был оборотнем, я варил ему Аконитовое, и он часто жаловался мне на боли в животе в день превращения. Потом он сообщил мне, что нашел отличное решение проблемы. Чай из ромашки. Я решил поэкспериментировать с зельем и добавил высушенные лепестки ромашки. Все получилось.

— Великолепно! Надо запомнить. Британцы во все готовы сунуть свой чай, — усмехнулся Гэдолин, и все засмеялись (за исключением Северуса — он был слишком встревожен; к тому же, обычно он не позволял себе смеяться на людях: это могло бы испортить его тщательно выпестованную репутацию мрачного, неулыбчивого типа).

Зельевары задали Северусу еще несколько вопросов о некоторых его вариантах различных зелий. Беседа длилась с полчаса, пока в гостиную не вошел Сангре. Маги радушно приветствовали его, как доброго друга.

— Вы, Северус, сегодня изумили нас, представив несколько удивительных предметов на наш суд, — начал Сангре, ополовинив бокал вина.

Снейп неопределенно хмыкнул. Сангре ему не нравился, но Северус понимал, что Пабло Сангре занимает высокое положение в обществе зельеваров. Снейп для себя давно решил, что ни при каких обстоятельствах не будет раскрывать анимагическую форму Гарри, но вот открыть источник кожи василиска он вполне мог. Гарри сказал, что не имеет ничего против, а Минерва предположила, что василиск может стать довольно внушительным источником дохода для школы. Фактически, деньги, которые Снейп сегодня выручил за лоскуты кожи, пойдут на закупку новых ингредиентов для кабинета зельеварения. И все же Северус колебался. Он не хотел говорить, что у них есть доступ в Тайную Комнату, полагая, что это может подвергнуть опасности библиотеку Слизерина. Однако эти маги — лучшие зельевары планеты. Завоевать их расположение — достойный риск.

— Кожа принадлежит тому василиску, который был фамильяром Салазара Слизерина, одного из Основателей Хогвартса. — Снейп говорил медленно, будто бы даже с ленцой, сделал театральную паузу, отпил вина из бокала. Ему было прекрасно известно, что все в гостиной знают, кем был Салазар Слизерин. Самый знаменитый зельевар древности до сих пор будоражил умы мастеров нынешнего времени.

«Что бы они сказали, если б знали, что у меня есть доступ к портрету Салазара и он самолично помогал мне готовить речь для сегодняшнего выступления», — мысленно усмехнулся Северус.

Когда перешептывания шокированных зельеваров стихли, Снейп продолжил:

— Гарри Поттер убил этого василиска шесть лет назад, мне удалось получить разрешение собрать некоторое количество компонентов с туши этого зверя. Кожа, которую я выставил на сегодняшнем аукционе, была лишь частью того, что я смог собрать.

— Шесть лет назад? А разве Поттеру не восемнадцать сейчас?

— Почти девятнадцать, — подтвердил Северус, с легким оттенком гордости в голосе, которую не смог скрыть. — Ему было двенадцать, когда он победил чудовище.

Один из мастеров, по имени Рази, молчавший до этого момента, осведомился:

— Я слышал, что вы с Гарри Поттером не слишком ладили?

— Мы уважаем друг друга, — коротко ответил Снейп и подумал: «А еще мы влюблены друг в друга».

Рази смотрел на Северуса с некоторым сомнением.

— Вы действительно полагаете, что мы поверим, будто двенадцатилетний ребенок способен победить столь благородное и могущественное существо?

Снейпу вопрос не понравился, но он умел управлять своим гневом.

— Верите вы этому или нет, меня не волнует. Я сообщил вам факты: василиск убит Гарри Поттером, я смог собрать его кожу. Я ответил на все ваши вопросы?

Леблан торопливо прервал открывшего рот Рази:

— Ну, хватит Вам, Рази, я тоже полагаю, что слухи, давно витающие в обществе, верны, и мистер Поттер действительно убил василиска. Меня интересует другое. Скажите мне, мистер Снейп, верно ли, что Поттер змееуст?

— Да.

Северусу все меньше нравилось направление этой беседы.

— Потрясающе! У меня есть несколько старых свитков. Предположительно, написанных Пали и найденных в древнем храме Нага. Я полагаю, они написаны на парселскрипте, и мне бы очень хотелось, чтобы господин Поттер взглянул на них, — волнение в голосе мастера Арджуна из Индии было неподдельным.

Как помнил Снейп, этот человек был известен не только как профессор зельеварения, но и как эксперт по древним зельям и археологии. Северусу пришла в голову неожиданная мысль: порекомендовать археологу в качестве научной сотрудницы Джинни Уизли и послать ее подальше отсюда.

— Я спрошу его об этом при следующей встрече.

— Возможно, он разрешит нам взглянуть на убитое существо и собрать некоторые компоненты для зелий?.. Мы бы хорошо заплатили мистеру Поттеру, — спросил Рази, пытливо глядя Снейпу в глаза. И не он один, все зельевары, как один, впились жадными взглядами в Северуса Снейпа.

— Насколько я понял, мистер Поттер пожертвовал тело василиска школе и предложил собирать и продавать ингредиенты с него в течение долгих лет, чтобы обеспечить Хогвартс необходимым доходом. К тому же, вы должны понимать, местоположение трупа не легкодоступно, и продемонстрировать его всем желающим не получится.

— Легендарная Тайная Комната! — заявил, а не спросил Рази.

— Да, — подтвердил Снейп, внимательно наблюдая за реакцией собравшихся в гостиной магов.

— Есть ли в Комнате что-нибудь еще, помимо трупа василиска? — пристально глядя на Северуса, спросил Рази.

Снейп почувствовал напряжение в его взгляде (Северус и прежде подозревал Рази). Мастер зелий пытался применить к Снейпу легилименцию. Северус мысленно ухмыльнулся и смело встретил испытующий взгляд: он был сильным оклюментом, годы практики с Волдемортом не прошли даром. Куда до Темного Лорда какому-то Рази!

— Нет. Как мне кажется, помещение использовалось только в качестве убежища для питомца Слизерина.

Рази смотрел на него с сомнением, но молчал.

— Можете ли Вы раскрыть нам тайну происхождения пера Грифона? — сменил тему мастер из Америки.

— Нет, я дал клятву, — быстро ответил Снейп.

— Может, Вы тогда расскажете нам о своем госте? Этот предмет будет интересен всем, — елейным тоном спросил Сангре, и Северус окинул его холодным взглядом.

— Он мой бывший ученик, очень богатый молодой человек, который хочет вложить свой капитал в несколько перспективных зельеварных проектов.

— Он должно быть ОЧЕНЬ богат, если выложил на аукционе 100 тысяч галеонов, как будто это были его карманные деньги. Такой тип инвесторов мне по вкусу, — со смехом заявил Фостин.

— Мне тоже, мне тоже… — к вящему ужасу Северуса, с задумчивой усмешкой пробормотал Сангре.

— Это так, — ответил на вопрос Фостина Снейп.

— Хорошо, Северус. Кажется, мы украли большую часть Вашего свободного времени. Я, как и все остальные, с большим нетерпением жду Вашего доклада, — заявил Гэдолин, снимая общее напряжение разговора.

После еще одного обещания поговорить с Гарри о василиске и свитках, зельевары пожелали Северусу доброго дня и разошлись.

Северус автоматически отметил, что Леблан и Рази остались.

— Мистер Снейп, должен быть с Вами откровенным. Я прибыл на эту конференцию с целью разыскать Вас. Вы привлекли к себе внимание одного из величайших мастеров зельеварения в магическом мире, — патетически заявил Рази, когда дверь за остальными зельеварами закрылась, и они остались втроем.

— Спасибо, — сухо обронил Снейп. Происходящее ему нравилось все меньше и меньше.

— Я полностью осведомлен о Ваших прежних связях и работе, которую Вы проделали, — выпуклые и влажные, как переспелые оливки, глаза Рази внимательно наблюдали за реакцией Снейпа. Губы кривились в неприятной улыбке.

Отточенный годами инстинкт кричал Северусу об опасности, но шпионская натура напоминала: нужно собрать побольше полезной информации. Здесь есть чем поживиться. Поэтому он молчал, давая возможность оппоненту высказаться.

Не дождавшись от Северуса хоть сколько-нибудь внятной реакции, Рази продолжил:

— У меня есть несколько друзей, которые чрезвычайно заинтересованы Вами лично и Вашей работой в частности. Друзья, которые в долгу не останутся. Вы меня понимаете?

— У меня нет желания сейчас менять место работы, — холодно и решительно ответил Снейп.

— Не будьте глупцом! Я проверил Ваши отчеты. Деньги, которые вы заработали на этом аукционе, куда солиднее, чем весь заработок за всю Вашу карьеру в школе. Мой работодатель готов платить вам годовой заработок педагога за каждый день работы на него! — Рази явно терял терпение.

— Северус, я давно тебя знаю. Более двадцати лет. Мне как никому известно, что ты никогда не получал заслуженного признания. Я понимаю, ты считаешь себя связанным долгом перед Альбусом, но подумай, это действительно хорошее предложение! Ты мог бы работать с лучшими в мире умами! — В разговор вмешался Леблан. Он говорил тихо, но вдохновенно, в противовес горячности Рази.

Северус решил выяснить поподробнее.

— С кем конкретно я буду работать?

Леблан улыбнулся. Он был доволен своей тактикой.

— Вначале ты будешь работать со мной. Однако, если ты подтвердишь свои способности, ты мог бы даже работать с самим Николасом Фламелем. Насколько я знаю, он ищет толкового ученика.

Вот теперь годы обучения держать удар достойно действительно пригодились Снейпу. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— По моей информации, Фламель умер, — удивленно приподняв бровь, произнес он.

Рази бросил на Леблана сердитый взгляд, и Леблан заметно побледнел. Промашка вышла. Эту информацию мастера зелий разглашать явно были не должны.

— История со смертью Фламеля была рассказана для того, чтобы Николас мог держать свои секретные разработки подальше от нежелательных глаз. Уверяю тебя, Фламель жив-здоров и очень заинтересован в тебе, — торопливо проговорил Леблан, опустив голос на полтона ниже и доверительно придвинувшись к Северусу.

«Вот она, возможность собрать важную информацию для Гарри. Нельзя упускать такой шанс».

— Интересное предложение. Над какими проектами Вы работаете?

Рази бросил на Леблана еще один предостерегающий взгляд, который ясно давал понять, что не следует говорить слишком много.

— Несколько зелий, которые могут изменить положение дел в мире маглов, — расплывчато пояснил Леблан.

— Когда я могу встретиться с Фламелем?

— Ну, ну. К чему такая спешка? Сначала ты поработаешь со мной, затем — с другими мастерами, и позже, через несколько месяцев, ты сможешь получить приглашение попасть на его остров. Если ты ему понравишься, то сможешь начать работу с Фламелем непосредственно, — заверил Снейпа Леблан.

— Где я увижусь с остальными?

— Скоро, на обеде.

Обед. Северус обещал Гарри, что будет обедать с ним и поговорит с Уильямсоном. Впрочем, возможность раздобыть полезную информацию важнее.

Северус кивнул.

— Мне нужно сообщить мистеру Блэку, что я не смогу присоединиться к нему за обедом.

Рази окинул Снейпа подозрительным взглядом.

— Вы можете сообщить ему об этом, отправив записку внутренней почтой отеля. Я вызову эльфа.

Северусу ничего не оставалось, как согласиться. Он послал записку и последовал за двумя мужчинами в отдельную столовую, отведенную для особо почетных гостей. Прежде чем они пересекли порог, Рази оттянул Северуса за локоть и тихо проговорил, наклоняясь почти к самому его уху:

— Мой работодатель и я обязательно должны попасть в Тайную Комнату. Мне не важно, поведете Вы туда еще кого-то или нет. Главное, чтобы мы смогли войти.

Северус напрягся и попытался выдернуть руку из цепких пальцев.

— Я могу достать любые части василиска, которые вы хотели бы получить. Я собрал лучшие компоненты для себя.

— Да не волнует меня василиск! Мы должны войти в Комнату, и все, что от Вас требуется, так это провести нас, — раздраженный голос Рази стал громче, он спохватился, сделал глубокий вдох и продолжил. — Мой работодатель обожает все связанное со Слизерином. Ему просто хочется увидеть Комнату.

— Я попробую, — ответил Снейп. Самые его мрачные предчувствия сбывались: работодатель Рази явно был тем самым темным магом, которого они пытались разыскать. Пресловутый хозяин Альбуса, Лорд Лордов. Стремления Рази были теперь для Северуса очевидны: им нужна была библиотека Слизерина.

— Знаю, что попытаетесь. Вы ведь понимаете, что это очень важно для Вашей дальнейшей карьеры? — высокомерно заявил Рази и с нагловатой усмешкой потрепал Северуса по щеке, давая понять, кто здесь главный.

Как же Северус ненавидел подобное обращение, ненавидел этого человека, но он должен держать себя в руках. Эта информация слишком ценна, чтобы поддаваться порывам. Он молча кивнул и последовал за Рази в столовую.

* * *

Гарри проснулся, когда ощутил, что защита, наброшенная на спальню, нарушена. В комнате есть кто-то посторонний. Он открыл глаза и увидел маленького эльфа, который намеревался оставить на прикроватном столике какое-то послание.

— Ты можешь отдать его мне лично, — произнес Гарри и напугал эльфа.

Домовик отшатнулся и забился в угол, в страхе глядя на мага. Еще никто никогда не ловил его прежде. Все эльфы гостиницы находятся под чарами отвода глаз. Их не должны замечать постояльцы.

На дрожащих ногах эльф приблизился к Гарри, отдал ему письмо и тут же поспешно исчез.

Гарри раскрыл записку и прочел:

«На обеде меня не будет. Увидимся позже».

Гарри перечитал снова и вздохнул. Он очень рассчитывал на участие Северуса в деловом разговоре. Фактически, приглашение на обед затевалось исключительно ради присутствия Снейпа. С будущим деловым партнером Гарри уже успел побеседовать накануне вечером.

Гарри задумался: что могло заставить Северуса так спешно отклонить его просьбу? Поттер оставил Снейпа в группе известных зельеваров. Слагхорн вчера указал Гарри на этих магов, отрекомендовав их как попечителей Совета Гильдии и сливки общества среди мастеров Зелий. Гарри был рад за Северуса. Перспектива войти в столь почетный круг для Снейпа таит большие возможности.

Поттер бросил взгляд на часы и начал одеваться к обеду.

* * *

Северус был сильно удивлен, встретив за обещанным ленчем, наряду с Рази и Лебланом, американского зельевара Фостина, а также Нортона и Дьера, бывших своих учеников в Хогвартсе, африканского зельедела Мкьюза, турка Зару и, к вящему ужасу, близнецов Ди Медичи.

Близнецы нервно заозирались по сторонам, но, не заметив поблизости гостя Северуса, заметно расслабились. Остальные маги приветствовали прибытие Снейпа в их компанию довольно тепло. Разговор плавно перешел на обсуждение тех редких компонентов, что Северус смог раздобыть, и зелий, которые можно благодаря этим находкам приготовить. Помимо прочего, Снейп рассказал о своих новых разработках, многие из которых очень заинтересовали собравшихся, и опытные образцы этих зелий были выкуплены прямо за обеденным столом.

Северус и сам задавал немало вопросов по интересующим его темам, вступал в дискуссии и даже жаркие споры. Здесь он был в своей стихии. Обед был закончен в приподнятом настроении, и зельевары перебрались в лабораторию. Надо заметить, что обширная часть конференции была отведена под лабораторные эксперименты, где зельевары могли продемонстрировать и опробовать новые технологии и приемы варки. Однако сами рецепты и особые секреты, которые, несомненно, имеются у каждого уважающего себя зельевара, держались в строжайшей тайне. Северус охотно работал с другими мастерами, не выпуская, впрочем, из поля зрения суетящихся у котлов близнецов.

Ди Медичи не были зельеварами, они присутствовали на правах инвесторов. Северус наклонился к уху Мкьюза, в паре с которым он сейчас трудился, и тихо спросил, что эти двое здесь делают. Африканец презрительно хмыкнул, но ответил, что «пираньи»-итальянцы просто ищут еще один способ заработать. Между тем, зелье, которое предлагал к исследованию Леблан со товарищи, заставило Северуса внутренне содрогнуться. Лишь мысль о Гарри и о том, насколько эта информация будет важна для него, заставила его немного успокоиться.

Опытная рука Северуса Снейпа не дрогнула, когда он разливал по флаконам получившуюся жидкость, хотя всем сердцем он желал бы уничтожить результат сегодняшних опытов. Полученное зелье, несомненно, могло «изменить положение дел» в мире маглов. Выпитое маглом, зелье тут же начнет разъедать внутренности несчастного, и никакими средствами остановить процесс будет уже нельзя. Через несколько дней ужасных мучений бедняга, принявший зелье, умрет. Это изобретение, если оно попадет в недобрые руки, заставит вирус Эбола показаться миру легкой простудой.

Северус поднял равнодушный взгляд на остальных магов, с нетерпением и откровенным интересом наблюдавших за его реакцией. Многие довольно усмехались.

— Вы, Северус, действительно, чрезвычайно талантливы. Вот Фостину понадобилось две недели, чтобы добраться до сути зелья и правильно приготовить его, — хохотнул Зара, кивнув в сторону насупившегося от обиды Фостина.

— Так Вы в нашей команде, Северус? У зелья есть несколько ключевых недостатков, но с таким умом, как Ваш, мы в два счета их преодолеем.

Северус задумчиво разглядывал зелье сквозь пробирку. Он уже знал, какой компонент может заставить его работать без осечек. После приготовления лекарства для Гарри он понял ценность и свойства крови дракона. Всего несколько капель этой крови сделают такое зелье страшным оружием. Понимал он и то, что Фламель в состоянии додуматься до этого сам. С его знанием предмета и непосредственной работой с кровью дракона, результат не заставит себя долго ждать. Так почему же не додумался? Видимо, этот проект зельевары затеяли с целью подготовить зелье самостоятельно и лишь затем представить своей заслугой перед признанным мастером. Как же Северус ненавидел этот крохотный пузырек в своих руках! Он никогда не позволит этому зелью увидеть свет.

А еще он совершенно не хотел снова становиться шпионом.

— Возможно, мы могли бы провести некоторые эксперименты с кровью василиска, — наконец, выдавил из себя Северус. — Я имею в виду те запасы, которыми на данный момент располагаю в моей лаборатории в Хогвартсе.

Леблан покровительственно похлопал Снейпа по спине. Северус выдавил из себя гаденькую усмешку и позволил остальным подойти и не менее фамильярно выказать ему свое одобрение.

Близнецы тоже подошли и сели рядом. Северус одарил их одним из своих фирменных взглядов, от которого любой среднестатистический хаффлпаффец начал бы заикаться и плакать. Близнецы смотрели на Снейпа, как стервятники на опасную добычу, настороженно и жадно. Леблан пригласил компанию перебраться в общую гостиную и пропустить по стаканчику бренди. Не стоит своим долгим отсутствием привлекать к себе слишком много внимания общественности. Все согласились.

Гарри сидел за столом напротив Альберта Уильямсона. Они закончили обедать и теперь не спеша обсуждали экспериментальное зелье, которое Альберт предложил Гарри раньше. Зелье было лекарством, которое могло помочь маглам вылечиться от болезни Паркинсона. В волшебном мире этот недуг был легко излечим, а маглам никак не удавалось найти достойное лечение от этой болезни. Уильямсон рассказал Гарри, что его дед был маглом. В престарелом возрасте его сразила эта болезнь, и он умер. Когда Альберт стал целителем, он узнал, что в магическом мире успешно борются с болезнью Паркинсона, и со всей решимостью найти выход взялся за исследования. За несколько лет он достиг мастерства в Зельях, в надежде приспособить их к лечению маглов.

— Как Вы узнали, что Ваше зелье работает? Вы ставите эксперименты на маглах? — спросил Гарри.

Уильямсон улыбнулся.

— Не совсем так. Я не только целитель в магическом мире. Фактически, я лицензированный врач в мире маглов. У меня есть в США небольшая частная клиника, в которой я занимаюсь исследованиями. Сейчас в ней проходят лечение 30 пациентов с болезнью Паркинсона. Они сами и их семьи согласились на экспериментальное лечение. Свою работу я начал с 10 пациентов-маглов, которые были членами семей американских магов и немного знали о нашем мире. Больные стекаются ко мне в клинику именно по рекомендациям от магов. Сейчас 25 пациентов из тридцати знают, что я маг-целитель.

— Чем именно я мог бы помочь? — деловито поинтересовался Поттер.

Уильямсон тяжело вздохнул.

— Я работаю не один. За годы исследований под моим началом собралась команда целителей, но я единственный, у кого есть звание Мастера Зелий. Так что большая часть разработок лежит на моих плечах. Также я единственный целитель, работающий полный рабочий день. Остальные вынуждены работать где-то еще и лишь в свободное время, на добровольных началах, помогать мне. Они приходят в клинику вечером, в выходные дни, отпуска или каникулы. Ни один из них не был бы против заняться работой у меня вплотную, но я не могу их нанять. Мне нужны медицинский персонал, зелья, оборудование… да почти все. Я получил грант от американского правительства, но он покрывает лишь минимальные затраты. Остальное платят семьи пациентов. Лечение очень дорогостоящее. В этом году мне пришлось отказать в лечении уже трем своим пациентам, по причине нехватки средств. Если бы у клиники была небольшая поддержка в магическом мире, дела пошли бы лучше.

— И какой, по Вашему мнению, размер поддержки решил бы эту проблему? — спросил Гарри.

— Вы имеете в виду общие расходы? — не понял его Альберт.

— Сколько Вам нужно, чтобы нанять полный штат сотрудников, закупить необходимое оборудование и продолжить Ваше исследование? — терпеливо пояснил Поттер.

Уильямсон с полминуты недоверчиво смотрел на Гарри, хлопая длинными ресницами.

— У меня нет реальных цифр. Откровенно говоря, я не рассчитывал на поддержку здесь, на конференции. Моя надежда была лишь на то, что удастся заинтересовать моим зельем кого-то из именитых зельеваров и попросить их помочь мне закончить исследование. Я не настолько горд, чтобы пренебречь помощью, если это принесет пользу моим пациентам.

— Я понимаю Вас. Но мне нужно знать хотя бы приблизительный размер суммы.

— Ммм… приблизительно миллион галеонов ежегодно, — с вынужденным смешком выдохнул Уильямсон.

— Миллион галеонов, которые могут быть потрачены на что-то более стоящее, — раздался вкрадчивый голос откуда-то со стороны.

Гарри и Альберт обернулись и встретились лицом к лицу с Сангре, занявшим свободное место за соседним столиком.

Сангре насмешливо посмотрел на Уильямсона и сказал:

— Если Вы все еще хотите, чтобы Совет Зельеваров рассмотрел Ваш скромный проект, поспешите. У Вас осталось всего 5 минут, чтобы выставить Ваше предложение на рассмотрение.

Гарри кивнул растерянному Альберту и тот, извинившись, заторопился к стойке администратора. Сангре, не мешкая, занял место Уильямсона за столом Гарри.

— Скажите мне, мистер Блэк, — развязно начал он, — где такой милый мальчик получил столько денег, чтобы тратить их без счета?

Поттер вздохнул. Сангре был ему неприятен, но мастер Зелий считался известным и уважаемым человеком в обществе зельеваров, и Гарри, из-за боязни навредить репутации Северуса, не хотел портить с ним отношения.

— Мои деньги имеют вполне законное происхождение, сеньор Сангре. Я могу вкладывать, сколько и куда я хочу, — сдержанно ответил Поттер, делая ударение на слове «я».

— Да, знаю, но я беспокоюсь по поводу источника средств. Я попросил одного моего друга проверить Вашу информацию в банке, и он сообщил мне, что за последние 20 лет ни один Блэк не посещал Гринготтс, да и Вы не походите на сорокалетнего мужчину.

— Интересоваться происхождением моих денег не в Вашей компетенции, — с трудом сдерживая себя, ответил Гарри.

— О! Я ни в коем случае не хочу подвергать сомнению Вашу платежеспособность, но Вы должны понимать: как один из организаторов аукциона, я должен знать, не пытаетесь ли Вы обмануть покупателей… — наблюдая за реакцией Гарри, елейным тоном произнес Сангре.

— Я зарегистрировался на конференции в качестве инвестора. Уверен, Ваши люди связывались с Гринготтсом и проверяли мой статус накануне аукциона.

— Верно, но Ваша очаровательная улыбка могла растопить сердце любого, даже моего секретаря, и он был бы готов выполнить любые Ваши просьбы, — Пабло Сангре упорно ждал от Гарри честного ответа.

Поттер позволил себе усмешку в чисто снейповском стиле.

— Этим утром я купил на аукционе несколько недешевых, как Вы сами заметили, лотов. Банковские реквизиты были предъявлены и приняты. Если Вы, мастер Сангре, хоть сколько-нибудь смыслите в магических финансах, то знаете, что мои траты были подтверждены Гринготтсом, а значит, у меня достаточно золота в хранилищах.

— Я не оспариваю тот факт, что у Вас есть некоторое состояние, меня интересует источник! — Сангре облизнул пухлые губы. — Молодые и симпатичные мальчики часто имеют за своей спиной состоятельного спонсора, который оплачивает их развлечения. Должно быть, Вы достаточно хороши, если Вам позволяют швыряться направо и налево такими деньгами.

Гарри почувствовал, как отвращение подкатывает к горлу, и ему потребовалось немало усилий, чтобы удержать свою магию от возмущения.

— Свои деньги я получил в наследство от родителей и моего дяди. Они погибли во время войны. Вы можете не беспокоиться, у меня достаточно средств, чтобы выполнять взятые на себя обязательства.

Сангре понимающе кивнул, глаза его жадно заблестели, и он придвинулся ближе к столу.

— Кто-то дал Вам неудачный совет. Инвестиции в проект Уильямсона — полнейшая утопия, пустая трата денег. Он занимается своими разработками уже лет десять, уж я-то знаю, и просидит над ними еще столько же. Он потратил на исследование все свое наследство и даже продал свой дом. Если Вы спросите мое мнение, эта затея — пустой блеф.

— Что же, я не спрашиваю Вашего мнения. Я доверяю своим советчикам больше и продолжу выбирать проекты сам, по собственному усмотрению, — сухо отозвался Поттер, надеясь, что настырный испанец отвяжется.

— Хм, это кажется… Кстати, я видел Снейпа в новом амплуа… Никогда не считал его… сколько-нибудь состоятельным мужчиной.

Пальцы Поттера вцепились в боковину стула. Он упорно пытался сдержать свой гнев. Его магия, если ей удастся вырваться на свободу, может разрушить эту залу, пострадают люди… При этом он понимал, что Сангре уже должен был почувствовать силу его магического поля.

— У Северуса Снейпа есть семейное состояние, доставшееся ему по наследству от Элиаса Принца. Он не нуждается в финансовой поддержке от кого бы то ни было.

— Это он Вам сказал? — захихикал Сангре. Сила, исходящая от «сладкого мальчика», возбуждала его.

— Это факт, который я проверил. Северус Снейп — очень состоятельный человек.

Пабло наблюдал за парнем из-за бокала вина, который поднес к губам, чтобы заполнить образовавшуюся паузу. Затем он решился, освободил ногу от обуви и, вытянув ее под столом, потерся ею о внутреннюю часть бедра Гарри.

— Вы очень влюблены, мне это нравится, — промурлыкал он, вторя своим действиям. — Уверен, ты такой же вспыльчивый и горячий в постели. Я мог бы заставить тебя стонать и биться в экстазе…

Испанский зельевар еще что-то хотел сказать, но слова застряли у него в глотке. Воздух в легких резко закончился, Сангре оказался окружен магическим захватом, вырван с места, приподнят на несколько футов над землей и с силой отброшен в другой конец гостиничного ресторана. Гарри двигался к нему навстречу. Марево силы искрило вокруг него, люди с криками в страхе разбегались с его пути.

Поттер возвышался над дрожащим на полу человеком.

— Вы — мерзкий, отвратительный человек. Я был бы не против кастрировать Вас прямо здесь и сейчас, но я обещал самому себе, что не причиню вреда никому, даже такому слизняку, как Вы.

Из боковой двери ресторана появилась группа волшебников. Это особо важные зельевары вышли на шум из приватной столовой. Двое из них, видя нависшего над Сангре Поттера, выхватили палочки и попытались метнуть в него ошеломляющие чары, но безуспешно. Чары отскочили от Гарри, как от стены, он их даже не заметил. Только знакомый вкрадчивый голос, позвавший его по имени, заставил Гарри обернуться и успокоиться.

Во взгляде Северуса вначале сквозила тревога, затем она сменилась нерешительностью, а потом… Потом всякое выражение чувств исчезло из глаз Северуса Снейпа. Гарри будто обдало холодной водой. По обе стороны от Северуса подошли и встали близнецы Ди Медичи. На губах Снейпа заиграла презрительная ухмылка.

Это было больно. Да, Гарри понимал, что так, наверное, нужно. Но все же это было очень больно.

Один из помощников Сангре, спешивших на зов своего хозяина, завопил:

— Снейп, сейчас же убери отсюда свою шлюху!

Снейп смотрел на Гарри тем самым, полным отвращения, взглядом, который Поттер слишком хорошо знал, пока учился у него все шесть лет в школе.

— Заткнись, Нортон! От твоих воплей голова болит. Тем не менее, мистер Блэк, Вы действительно сегодня превзошли себя. Вам следует покинуть ресторан немедленно.

Гарри смотрел на Северуса и читал мольбу в глубине его глаз. Не говоря ни слова, Поттер развернулся и двинулся прочь. Навстречу ему спешили Слагхорн и Уильямсон. Слагхорн подцепил Гарри под локоть.

— С Вами все хорошо, Гарри? Этот идиот ничего не сделал Вам?

Гарри высвободил локоть и похлопал старого толстяка по плечу.

— Какого идиота Вы имеете в виду, Сангре или Снейпа? — спросил он достаточно громко. Так громко, чтобы группа магов, оставшаяся за его спиной, могла расслышать. Обернувшись, Гарри получил в награду полный боли взгляд Северуса.

Слагхорн вынужденно засмеялся и, потянувшись к плечу Гарри, дружески похлопал его в ответ.

— Думаю, тебе не помешает пропустить стаканчик и успокоиться. Пойдем отсюда. Я знаю здесь один уютный бар. Это поможет тебе очистить голову. Пойдемте с нами, Уильямсон, Вам выпивка тоже не повредит.

Слагхорн снова засмеялся, но уже менее скованно.

— Не переживай, Гарри. До этого человека слишком долго доходит, — неправильно истолковав расстроенный вид Поттера, посочувствовал ему Слагхорн. — Единственное, о чем я сожалею, — что меня в этот момент не было в зале, и я не мог видеть, как ему от тебя досталось.

* * *

Втроем они удобно устроились в тени деревьев в небольшом скверике позади центральной площади. Здесь было красиво и безмятежно. С площади доносилась магловская музыка, перекликавшаяся с хриплым пением уличного музыканта, зарабатывающего себе на ужин традиционными испанскими напевами.

Гарри набросил на скамейку, на которой они сидели, чары заглушения, чтобы никто из прохожих не мог их услышать.

Уильямсон, потягивающий фруктовый сок, неожиданно фыркнул и засмеялся.

— Вы, мистер Блэк, очень сильно напомнили мне Вашу маму. У нее был такой же взрывной характер.

Рука Поттера, держащая стакан с напитком, опустилась.

— Вы знали мою маму? Вы знаете, кто я?

Уильямсон кивнул.

— Да, я знал ее и знаю, кто Вы. Вы сильно похожи на Лили. Фактически, Вы представляете собой комбинацию внешних данных Ваших родителей. А вот смех Вам достался от дедушки Эвана.

Видя сконфуженное выражение лица Гарри, Альберт пояснил:

— Как Вы уже знаете, я маглорожденный. Мир тесен. Я вырос рядом с домом Вашей мамы и домом Снейпов. Я был младше и не знал их тайны, пока однажды сам не получил письмо из Хогвартса. Перед первым годом обучения я встретил Лили на Диагон аллее. Она приступала к шестому курсу. Лили очень помогла мне в Хогвартсе. Она и Ваша бабушка с дедушкой приехали поговорить с моими родителями, рассказали множество историй о мире магии. Лили во многом облегчила мне переход в волшебный мир. А Ваш дедушка вдохновил меня стать врачом. Он был одним из первых врачей, которые взялись лечить моего деда от болезни Паркинсона. Он был хорошим, преданным своему делу человеком, который полностью отдавал себя работе и помощи пациентам.

Гарри улыбнулся. Он никогда раньше не знал о своем деде по материнской линии.

— Почему Вы не сказали об этом раньше?

— Не думал, что это уместно. Не хотел пользоваться своим знакомством с Вашей матерью и родственниками для достижения своих целей. К тому же, Вы, очевидно, не желали афишировать свои истинное имя. И я Вас не осуждаю за это. — Уильямсон сделал глоток сока и затем добавил более серьезно:

— Если быть до конца откровенным, я знал и Вашего отца, он был…

Гарри видел, что Уильямсон ищет правильное слово и не может найти, поэтому сам предложил несколько на выбор:

— Чистокровный фанатик, ставящий себя выше всех остальных, получающий удовольствие от жестоких развлечений, унижая других людей? Вы хотели узнать обо мне больше, прежде чем решить, не собираюсь ли я так же жестоко пошутить над делом всей Вашей жизни?

Уильямсон был явно потрясен. Оправившись, он засмеялся.

— Вы правы.

Слагхорн довольно хлопнул в ладоши.

— Ну что, Гарри, готов ли ты вложить деньги Поттеров и Блэков в проект этого молодого врача?

— Возможно, — осторожно ответил Поттер. — Я поручу своему управляющему просмотреть бухгалтерские бумаги клиники за последние несколько лет и Ваши траты за прошлый год. После отчета моих помощников я приму окончательное решение. Пока же я думаю, что мог бы инвестировать по одному миллиону галеонов ежегодно в течение ближайших трех лет. Затем мы переоценим успех и решим, в каком направлении двигаться дальше.

— Спасибо! Спасибо, лорд Поттер-Блэк! Я так признателен Вам. Вы даже не знаете, насколько я счастлив! — Альберт пребывал в радостной эйфории.

Слагхорн засмеялся и дружески похлопал Уильямсона по спине.

— Уверен, мой мальчик, Вы обязательно преуспеете. Вложения Гарри довольно щедры. Надо заметить, это примерно такая же сумма, какую семья Блэков выделяет таким именитым зельеварам, как Сангре. — Предприимчивый слизеринец бросил хитрый взгляд на Гарри.

Гарри уронил стакан, который держал в руке. Северус упоминал об этом ранее, а он запамятовал. Извинившись перед магами, Поттер торопливо покинул скамейку в тени, отошел на несколько шагов и вынул свое коммуникационное зеркало. Наложив на себя чары от подслушивания, он связался с Фаерфорджем.

Гоблин отозвался немедленно.

— Гарри, я как раз собирался связаться с Вами. Все ли в порядке в Барселоне? Я только что получил запрос о компенсации на 50 тысяч галеонов за повреждение ресторана отеля, в котором Вы остановились.

Поттер виновато вздохнул и коротко обрисовал ситуацию.

Фаерфордж недовольно покачал головой.

— Гарри, Вы ведете себя как разгневанная рок-звезда, которая заведомо готовится к подобным выходкам и открывает специальное хранилище в Гринготтсе. Оттуда выплачивают всевозможные убытки отелю, ресторанам и другим общественным заведениям.

Гарри нервно хохотнул и взъерошил пятерней аккуратно уложенные волосы.

— Нет, сэр. Ничего подобного я открывать не планирую. Обещаю вести себя сдержаннее и контролировать свою магию от случайных эксцессов.

Фаерфордж вздохнул и ответил:

— Я сейчас же оплачу убытки, но… — он погрозил Поттеру длинным узловатым пальцем, — в следующий раз ограничьтесь криками, воплями, даже взаимными оскорблениями, но никаких разрушений и никакого насилия, ни физического, ни магического. Вы меня слышите? Хотя тот мерзавец, действительно, заслужил Вашу взбучку. Ему пришлось заплатить немало золота несколько лет назад, когда он обвинялся в жестоком сексуальном обращении с ребенком в мире маглов.

Гарри, потрясенно моргая, смотрел на Фаерфорджа.

— Это было во всех магловских газетах, — торопливо добавил гоблин, чтобы удостовериться, что Поттер понял: бывший глава банка Гринготтс не разглашает информацию о клиенте.

— Это многое объясняет. Так или иначе, я хочу знать, какой капитал моя семья инвестирует в проекты Сангре?

— Счета Блэков вкладывают 1,5 миллиона галеонов в год. Эта схема была установлена лордом Брайаном Блэком. Принимая во внимание рост инфляции, сумма увеличивается каждые два года.

— Я хочу полностью остановить выплаты и отозвать этот грант.

Фаерфордж кивнул.

— Есть другие капиталовложения, которые я хотел бы сделать… — И Поттер принялся обстоятельно излагать суть проекта Уильямсона. Фаерфордж одобрил желание Гарри делать вложения в медицинские учреждения. После недолгого обсуждения они договорились о плане дальнейших действий.

Гарри вернулся к двум магам на скамейке. Они увлеченно обсуждали перспективы дальнейшего исследования зелья, которое создавал Уильямсон. Несмотря на свою известность «собирателя полезных связей», Слагхорн оставался очень хорошим специалистом в области зелий. За время обсуждения он подал Альберту несколько дельных идей. Глаза обоих зельеваров горели жаждой немедленно воплотить в эксперименты свои нынешние умозаключения.

— Скажите, Гораций, зачем Вам ехать в Америку? Оставайтесь, беритесь за исследования, я гарантирую Вам приличную заработную плату, — предложил Гарри.

Уильямсон задохнулся от такой перспективы и почти умоляюще посмотрел на Слагхорна.

— Прошло много времени с тех пор, когда я занимался научными изысканиями… дело, конечно, стоящее… прямо сейчас я ничем особенным не занят… — задумчиво проговорил бывший декан Слизерина, явно польщенный подобным предложением. Гарри почти видел, как в плешивой голове старого профессора щелкают извилины, взвешивая выгодность данного предприятия. — К тому же, Гарри, меня задешево не купишь!

Гарри усмехнулся.

— Дважды Вы брались преподавать в Хогвартсе за небольшую плату, собственную лабораторию и коробку засахаренных ананасов в месяц.

Гораций рассмеялся в ответ.

— Ананасы каждые две недели, добавьте к этому бутылку хорошего вина раз в месяц — и у Вас есть мое согласие.

— Итальянское, французское или эльфийское? — с вежливостью официанта поинтересовался Гарри.

— Удивите меня, — улыбнулся Слагхорн и повернулся к Уильямсону, который выглядел так, как будто для него лично Рождество уже наступило.

* * *

Северус размеренно шагал по коридору к своему номеру. Он понимал, что Гарри, должно быть, зол на него. Он сам на себя был зол. Это ему следовало защищать Гарри. Он должен был наложить какие-нибудь чары на этого слабоумного испанца. Северус не видел, что в точности произошло в зале ресторана, но был уверен, что Сангре это точно заслужил. А еще эти близнецы Медичи. Как же они его достали! Он с удовольствием нарезал бы их на ингредиенты для зелий, но нельзя. Шпион должен оставаться шпионом.

В номере Гарри не было. Где же он? Снейп чувствовал, что они просто обязаны поговорить. Он все ему объяснит. Взгляд Поттера, полный разочарования, все еще стоял у него перед глазами.

Дверь номера тихонько скрипнула. Гарри вошел.

Сердце Северуса едва не выпрыгнуло из груди от волнения. Он не любил приносить извинения. Фактически, он делал это так редко, что мог бы по пальцам пересчитать случаи, когда ему пришлось извиняться.

— Гарри, я все могу объяснить… — начал Северус, набрав в грудь побольше воздуха.

— В самом деле? — спокойно и даже немного равнодушно поинтересовался Поттер. Он сел в одно из кресел и очень по-снейповски приподнял одну бровь. — Не могу дождаться, чтобы услышать, какое глупое объяснение ты изобрел, чтобы извиниться за свое отвратительное поведение.

Северус улыбнулся, и, если бы он не поймал в ответ чуть заметную кривоватую усмешку на губах Гарри, он бы запаниковал.

Глубоко вздохнув, Снейп продолжил свой монолог. Он рассказал Гарри все, что произошло на Совете Зельеваров. Поттер слушал внимательно, кивал, он был рад слышать, что Северуса, наконец, оценили по достоинству, и его партнер достиг заслуженного уважения. Пользуясь тем, что Северус остановился, переводя дыхание, Гарри заверил любимого, что понимает, насколько для того была важна эта встреча и всеобщее признание.

Последующая часть рассказа о Леблане и Рази, их приватной беседе с Северусом после роспуска Совета, заставила Гарри позабыть о заготовленных заранее для Северуса похвалах. Снейп, по возможности, кратко и сдержанно изложил свои подозрения насчет Рази и его связи с таинственным Новым Лордом, а также его страстного желания попасть в Тайную Комнату. Под конец Северус объявил о том, что его пригласили на обед и, что наиболее важно, участвовать в создании некого запрещенного зелья, и о возможном выходе на самого Фламеля.

Тон, которым Северус делился последними новостями, красноречиво говорил о его желании донести до Поттера всю важность собранных сведений. Зельевару казалось, что Гарри будет в восторге от перспективы получить новую информацию, полезную для его расследования. И был несколько ошарашен ответом Поттера, который совершенно не обрадовался открывающимся возможностям. Наоборот, Поттер выглядел недовольным.

— Я так понимаю, ты возвращаешься к шпионажу?

— Да. Я уже получил немало полезных данных и …

— Не волнуют меня эти «полезные данные», — нетерпеливо перебил его Гарри. — Я не хочу, чтобы ты снова шпионил.

— Ты что, не понимаешь? Я могу внедриться в их закрытый клуб и получить для нас бесценную информацию, могу помочь остановить Фламеля и любого из его сподвижников!

— За какую цену?! — взвился Гарри, вскакивая с места. — В прошлый раз ты едва не погиб, Северус. Сколько раз ты был на грани жизни и смерти за эти годы? Целитель, который выхаживал тебя после нападения Нагини, сказал мне, что от смерти тебя отделяли секунды! Внутренние органы уже начинали отказывать. У тебя не было ни одной минуты, только долбаные СЕКУНДЫ! Северус, неужели ты думаешь, что я хочу вовлечь тебя в это снова?

— Гарри, ты подумай о жизнях, которые я мог бы спасти…

— Мне плевать на чужие жизни, Северус! Мне нужен ты, и я не хочу больше тебя терять!

— Ты никогда больше меня не потеряешь, Гарри. Я всегда буду с тобой рядом.

Гарри, понимая, что его заносит, снова сел и сделал несколько глубоких вдохов.

— Ты видел, вчера перед отелем стояла толпа протестующих? Я говорил с ними. Одна из женщин с плакатом сказала, что на этой конференции собрались маги, которые творят опасные для маглов зелья. Перечисляя фамилии обвиняемых в этих деяниях зельеваров, она назвала и твою фамилию. Не оттого, что точно знала, а потому, что считала тебя Пожирателем Смерти. Я прошу тебя, подумай о своей дальнейшей жизни. Я не желаю жить в страхе, ожидая, что каждый раз, когда ты будешь оказываться на улице, люди будут бояться тебя, ненавидеть и желать смерти.

— Гарри…

— Нет, Северус. Я хочу ходить по улицам спокойно, держать тебя за руку и видеть, как люди по-доброму приветствуют тебя и меня, а не шарахаются в сторону, желая побыстрее уйти с нашего пути. Ты хороший, добрый человек. В человеке, занимающемся шпионажем, люди привыкли видеть лишь дурное. Я не могу и не хочу быть рядом с тобой, если ты вернешься к этому занятию.

— Ты не понимаешь…

— Я?! Ты действительно думаешь, что я не понимаю? Меня самого принесли в жертву этой войне, мною управляли, дергая за ниточки, как марионеткой, закрыли все пути, кроме одного. Я этого не хотел! И ты тоже! Ты думаешь, я этого не знаю, не могу понять, что ты чувствуешь?

— Я МОГУ получить эту информацию.

— Можешь, — покладисто, почти спокойно согласился Гарри. — Но скажи мне, она стоит твоей жизни? Твоей души? Нашей любви? А как насчет уважения, которого ты с таким трудом достиг в качестве профессора Зельеварения? Ты готов все это подвергнуть опасности? Именно из-за твоей связи с Волдемортом ты не был включен в Совет Зельеваров. Именно из-за твоей связи с Пожирателями большинство твоих изобретений до сих пор пылятся на полках. Люди, наконец-то, начали понимать и признавать твои достижения в последней войне. Вернувшись на путь тайного агента, ты одним махом перечеркнешь свое возможное будущее. Тебя заклеймят темным магом навечно и уже никогда не простят.

— С той информацией, какую я добыл сегодня, мы можем спасти миллионы людей. Нужно остановить этих безумцев. Даже если все вокруг буду презирать меня, но ты будешь знать… мои друзья будут помнить… мой дед оценит.

— Да, эта информация спасет миллионы, давай отдадим ее Брайану. В его полномочиях решать, как с ней поступить… У нас, слава Богу, есть надежные люди, за которыми стоят человеческие и магические ресурсы. Пускай они займутся расследованием. Благодаря тебе мы знаем, кто вовлечен в этот заговор, и мы их остановим.

— Ты настолько доверяешь Брайану? Уверен, что он способен победить эту группу? Это может быть большой ошибкой и…

— Да, доверяю и считаю, что его служба справится лучше, чем двое самых сильных магов. Я не собираюсь поступать как Альбус. Я не стану объявлять личную вендетту новому темному волшебнику. Если мы сможем помочь, то сделаем это, но я не возьму на себя ответственность возглавить силы сопротивления.

— Министерские авроры во время войны не шли ни в какое сравнение с подготовленными Пожирателями Смерти. Ты знаешь, что Орден…

— Единственный, кто обладал достоверной информацией, — закончил за Северуса Гарри. — Сейчас все по-другому. У нас компетентный министр, а у него не менее грамотный помощник. У нас есть преданный делу глава Аврората и его воины, которых специально натаскивали на борьбу с темными магами. Если им дать полную информацию, они смогут соответствующим образом подготовиться и будут знать, против чего им предстоит бороться.

— У меня есть опыт! В роли шпиона я мог бы принести неоценимую пользу.

— Если та болезнь, которую вызовет новое зелье, будет легко побеждена, и зельевары узнают, что ты шпионил в их рядах, они убьют тебя. Твой шпионаж против Волдеморта — общеизвестный факт. Ты думаешь, они настолько наивны, чтобы принять тебя с распростертыми объятиями и не проверить, до конца ли ты верен им? Они станут наблюдать за тобой. Один лишь промах с твоей стороны — и ты покойник. Я не могу так жить, Северус. Мое сердце просто не способно это вынести.

— Гарри, я всегда буду любить тебя...

— Любишь? А что стоит за твоими словами? Давай отбросим сантименты. Они не знают, что мы любим друг друга. Я не хочу больше скрывать свои чувства на людях, не имея возможности подойти, взять за руку, заглянуть в глаза. Я не хочу слышать, как ты равнодушным голосом отсылаешь меня прочь.

— Ты знаешь, что я совершенно не это пытался тебе там сказать!

— Знаю. Но это не отменяет той боли, которой причинили мне эти слова. Ужасной боли. Ты не пришел и не вступился за меня. Ты разговаривал с другими, совершенно посторонними, людьми в тот момент, когда я так нуждался в твоей поддержке. Нет. Мы можем… мы должны найти другой способ получать информацию.

— Я должен это сделать, — упрямо настаивал Снейп.

— Почему? Скажи мне, почему ты так стремишься подвергнуть нас опасности? Дай мне хоть одно серьезное основание!

— Потому…

Гарри смотрел на Северуса серьезным пытливым взглядом. После минуты тишины Поттер не выдержал:

— Потому — что, Северус?

— Потому, что мои познания в этой области и опыт, накопленный годами, должны применяться. Я лучший из многих.

— Отличное применение своим талантам! Давай, становись пожизненным шпионом. Именно этого от тебя и хотел Альбус. Это не ты сам, Северус. Не твои желания. Это игра, затеянная не нами, и я больше не хочу в нее играть.

— Ты сам сказал, сейчас все по-другому. Я вызываюсь добровольно. Я хочу это сделать.

— Ты добровольно суешь голову в петлю? Добровольно соглашаешься якшаться с такими, как эти отвратительные ди Медичи? Для своего прикрытия будешь спать с ними, не так ли?

— Твоя ревность смешна.

— Ответь мне на вопрос, Северус.

Снейп на минуту замолчал.

— Шпионаж иногда требует совершать неприятные вещи для достижения большей…

— Для большей ЧЕГО, Северус?! Для БОЛЬШЕЙ ПОЛЬЗЫ, ты хотел сказать? Ты сам себя слышишь? Ты повторяешь слова Альбуса Дамблдора. Он жаждал видеть тебя Темным Лордом, а когда ему это не удалось, то Леблан и Фламель взяли тебя под свое крыло, и ты готов пойти и выполнить их заветный «план». Я не собираюсь иметь с этим ничего общего. И тебе не позволю. Ты не будешь СПАТЬ с другими мужчинами!

Губы Северуса скривились в презрительной усмешке.

— Это не тебе решать.

— Как это не мне, черт возьми?! Я — часть наших отношений, Северус. Мы — это не просто отдельно ты и отдельно я. И я не хочу, чтобы ты возвращался к шпионажу.

— Хорошо, возможно…

— Нет никаких «возможно». Я не буду жить со шпионом. Я не хочу больше видеть, как ты страдаешь.

— И как ты собираешься мне помешать? Наложишь чары принуждения? Станешь мною манипулировать? — Голос Снейпа снова стал угрожающе мягким, обманчиво вкрадчивым. — Хочешь, я приготовлю зелье, чтобы тебе легче было мною управлять? Чем ты после этого лучше Альбуса? Думаешь, если я не столь влиятелен, как ты, то имеешь право указывать мне, что делать? Думаешь, если я позволяю тебе меня трахать, то ты теперь мой хозяин, а я раб? Я не твое домашнее животное, Поттер!

Северус наступал, Гарри невольно подался назад. На его лице застыло выражение ужаса.

— Ты так обо мне думаешь? Таково твое мнение о наших отношениях? — прошептал Гарри, не в состоянии скрыть дрожь в голосе.

Северус закрыл глаза и откинулся в кресле.

— Прямо сейчас я не готов ничего больше обсуждать. От этого разговора у меня болит голова. И сейчас мне не нужны твои…

Внезапно что-то изменилось в окружающем мире и состоянии самого Северуса. Он не сразу понял, что именно. Поначалу он решил, что Гарри околдовал его, наложил какие-то чары, но спустя мгновение понял, что это не так. Глаза Северуса распахнулись сами собой. Гарри все так же стоял рядом с его креслом. Северус видел в нем могущественного волшебника, как и прежде, но все же что-то было не так. Глаза Поттера были пусты, взгляд холоден, лицо ничего не выражало и … Северус задохнулся от понимания неправильности, чуждости своих ощущений.

Он больше не чувствовал Гарри. Совсем. Северус видел его стоящим на том же месте, но больше не ощущал теплоты его магии. Гарри перекрыл поток. Теперь Гарри Поттер для Северуса Снейпа походил на любого другого человека на планете. Пройдешь мимо и не поймешь, что он был рядом. Нет связи, нет единения… нет любви, просто холодное пустое пространство.

Только потеряв, Северус до конца осознал, насколько он нуждался в этом тепле, в этом необыкновенном ощущении, которое за столь короткий отрезок времени стало для него чем-то привычным, почти естественным, как дыхание.

Разум Северуса кричал, призывал упасть на колени и молить, молить о прощении, но тело не слушалось. Он не встал, ничего не сказал, ничего не сделал.

Лишь глаза повиновались разуму, они открывали ему ужас происходящего.

Гарри медленно повернулся, медленно открыл двери и вышел.

Щелчок дверного замка заставил Северуса содрогнуться. Замершая реальность набежала на него со скоростью прибывающего на платформу поезда Хогвартс-Экспресс. Импульсы, подаваемые мозгом, побежали по нервам, ватные руки-ноги начали нехотя слушаться. Северус неловко выбрался из глубокого кресла и, с трудом координируя движения, бросился к двери. К лестнице по коридору он уже бежал. Бежал к лифту. Бежал мимо холла, позабыв о представительности солидного мага. Выбежав на улицу, он остановился на площади. Опоздал. Гарри уже ушел.

Слова выделенные шрифтом обозначают речь на парселтанге (прим. автора)

*

*

Гарри стоял на крыше отеля Лос Магос и глубоко вдыхал нагретый испанским солнцем воздух. Слова Северуса ранили его в самое сердце. Ему хотелось кричать, срывая горло, бежать, не разбирая дороги, сделать что-нибудь, чтобы унять эту боль. После того, что сотворили с ним Джинни, Рон, Молли, Альбус, Помфри и его родной отец, разве он должен чувствовать такую боль? Почему он снова так остро переживает предательство? Не пора ли привыкнуть? По щеке скатилась слеза. На фоне палящего зноя она казалась почти холодной. Гарри быстро стер ее рукавом. Нет. Он не будет плакать. Лучше он закроет свое сердце. Навсегда. Для всех.

Хотелось сделать что-то невозможное, непоправимое, чтобы прекратить разом это мучительное чувство. Поттер шагнул к краю крыши, глянул вниз и увидел Северуса. Его высокая ладная фигура слегка покачнулась, будто стоять на земле магу было тяжело. Северус озирался по сторонам. Неужели ищет его?

«Это хорошо! Надо дать ему знать, что я здесь. Пусть увидит меня», — шептал внутренний голос, но Поттер был слишком ранен жестокостью слов любимого человека, чтобы решиться окликнуть его в этот момент. Он обижен, но где-то глубоко бальзамом на сердце пролилось осознание, что Северус все-таки выбежал его искать. Может быть, всему есть объяснения, и Гарри просто не так его понял?

«Нет. Не сейчас. Я пока не готов его видеть. Не хочу ничего обсуждать».

Все, чего ему сейчас хотелось, так это взмыть в горячий воздух и лететь. Лететь далеко, не разбирая пути. Забыть обо всем и отдаться на волю свободного ветра.

Гарри вытащил из потайного мешочка свою мантию-невидимку и обернул ее вокруг плеч. Сосредоточившись, юноша мысленно соединился, сроднился с плащом. Он стал единым целым с ним. Плащ, как вторая кожа, облекал его, делая совершенно невидимым. Убедившись, что все вышло, как надо, Поттер обернулся грифоном. Даже в таком необычном обличии — наполовину лев, наполовину орел — плащ скрывал его полностью.

Грифон тряхнул головой, расправил мощные крылья и ринулся в небо. Небо приняло его распростертыми облаками. Это не было счастье, это было успокоение. Но улететь так просто, оставив все позади, Гарри не смог. Он сделал круг над площадью, высматривая Снейпа. Зельевар все так же потерянно стоял у входа в гостиницу. Лицо мага было расстроенным. Он медленно повернулся и побрел обратно в отель. Гарри заложил вираж, взмахнул крыльями и устремился на север.

* * *

Северус, с трудом переставляя ноги, шел обратно в гостиницу. Где-то посередине груди, по его ощущениям, образовалась огромная дыра с рваными краями. Не замечая ничего вокруг, он подошел к лифту. Близнецы Медичи бесшумно приблизились с разных сторон и схватили его за руки, прижимаясь к нему телами. Снейп очнулся от задумчивости, яростно отпихнул их и шагнул в гостеприимно распахнувший двери лифт. К вящему ужасу Снейпа, близнецы нисколько не расстроились подобным холодным приемом, наоборот, его реакция их лишь раззадорила. Они поспешно последовали за ним.

— Что с тобой, Снейп?

— Мне кажется, братишка, или он нас не хочет? — озадаченно просипел один из итальянцев.

— Не знаю, Лоренцо. Мне думается, он не понимает, КАК он должен теперь вести себя с нами, — хмыкнул его брат.

— Да, Джованни. Северус не понял еще, что если он присоединился к нашей тесной компании, то будет делать то, что мы хотим, а…

Они оба придвинулись ближе к Северусу, как две крадущиеся гиены к ничего не подозревающему оленю.

— … а хотим мы…

— … прямо сейчас…

Закончить фразу Северус им не позволил. Не пользуясь палочкой, одной силой своей магии он смел их в угол лифта. Братья повалились друг на друга на пол. С тихим перезвоном двери лифта открылись, Снейп невозмутимо перешагнул через ноги ошеломленных итальянцев и вышел на своем этаже.

Он прошел по коридору с высоко поднятой головой, вошел в свой номер, хлопнул дверью и, прислонившись к двери спиной, медленно сполз на пол.

В этом удручающем состоянии его и нашла Мисти несколько часов спустя.

* * *

Гарри парил высоко над землей. Ему отчаянно хотелось вернуться домой. Но где его дом? Грифон перемещался по воздуху с огромной скоростью. Мощные крылья легко лавировали в воздушных потоках, и вскоре он достиг берегов Британии. Первое вдохновение от полета прошло, тягостные мысли вернулись. Гарри хотелось поговорить с кем-то близким, родным, кто поймет его, подставит плечо. Ему очень нужен кто-то, кто готов молча выслушать и не осуждать. Кто-то, кто заменит ему отца. Не раздумывая больше ни минуты, Поттер направился к Норе.

Уже приземлившись во дворе, Гарри задался запоздалым вопросом, почему он здесь. Он определенно не хотел видеть Молли, Рона или Джинни, но ему нужна была семья. Вернув себе человеческий облик, Гарри медленно пошел к дому. Входная дверь распахнулась, из нее вышли Артур, все такой же лысеющий и неуклюжий, и Билл с дочкой Викторией на руках. Они направились к старому покосившемуся сараю. Гарри последовал за ними.

Когда дверь сарая тихонько приоткрылась, Уизли обернулись. Они как раз обсуждали ремонт газонокосилки. В открытом дверном проеме никого не было. Артур привычным движением задвинул сына с внучкой за спину и выхватил из рукава палочку.

— Кто здесь? Чарли?

Гарри был потрясен быстротой его реакции и тем, как преобразился этот смешной с виду, простоватый человек. Поттер совершенно забыл, что находится под мантией-невидимкой. Он быстро стащил плащ и виновато улыбнулся Артуру и Биллу. Уизли расслабились.

— Что ты здесь делаешь, Гарри? Я думал, ты занят в Барселоне в эти выходные? — спросил Билл, поудобнее перехватывая Викторию на руках.

Артур просто смотрел на Гарри. Он все подмечал сразу: затравленный взгляд, глаза, полные невыплаканных слез, и слегка подрагивающие пальцы рук. Такой вид имел Билл после того, как его первая любовь оставила его.

«Боже мой…»

Артур обернулся к сыну и подал взглядом сигнал. Сын немедленно понял его, прошел мимо Гарри, мимоходом дружески похлопав по плечу, и вышел из сарая, оставив Артура и Гарри вдвоем.

Гарри просто стоял и смотрел. События просто происходили, не доходя до его сознания. Он видел внимательный взгляд, брошенный Артуром в сторону Билла, видел его поспешный уход, но ничего не предпринимал.

Артур с беспокойством смотрел на Гарри, которого давно считал своим седьмым сыном. Один шаг — и Артур сомкнул отеческие объятия вокруг Гарри, прижал его голову к своему плечу. Он держал его крепко, потому что поток эмоций, так долго сдерживаемый юным магом, прорвался потоком слез.

Гарри плакал беззвучно. Вся боль потерь и разочарований последних недель вылилась слезами. Он плакал, пока слезы не кончились, а Артур все держал и держал его в своих объятиях и ничего не говорил.

Когда юноша затих, Артур наколдовал диван. Они опустились на него; Гарри сел, уперев локти в колени, и, закрыв лицо руками, начал говорить. Он рассказывал все, ничего не скрывая, как на исповеди. О своей борьбе с Северусом, о том, что устал чувствовать себя ничтожеством, которого никто никогда не полюбит. Говорил, что ему не суждено стать счастливым. Рассказал и о потаенных чувствах, и о тяжелых, почти невыносимых открытиях последних дней, о предательстве отца, о том, что душа Гарри разодрана в клочья, и ее уже никому не собрать. А он так верил в Северуса. Как же жить дальше с этим? Гарри говорил и успокаивался. Он не утаил от Артура даже тот факт, что использовал все три подарка Смерти, что отправил своего отца к черту и что теперь чувствует себя самым ужасным человеком. Может быть, поэтому Судьба наказала его, заставив Северуса его возненавидеть?

Артур позволил Гарри выговориться. Он ни разу не перебивал его и ничего не уточнял, давая ему возможность говорить свободно. Он был потрясен и даже немного напуган, когда Гарри заговорил о Джеймсе, но, поставив себя на место Гарри, сумел осознать, что должен был чувствовать молодой человек, если смог так поступить с тем, кого долгое время считал своим отцом.

Когда, выговорившись, Гарри замолчал, Артур, осторожно подбирая слова, заговорил сам. Много утекло времени за этим разговором. Его нельзя было назвать простым. Артур заверил молодого человека, что тот недооценивает себя и счастье найдет его само. Он это заслужил.

— Ты обладаешь властью и могуществом, какого не было ни у одного мага уже давно. Это большая ответственность на твоих плечах, но это не значит, что ты должен нести ее по жизни один. Столкнувшись с жизненными трудностями, ты не должен замыкаться в себе. Раздели свои беды с кем-нибудь, кто тебе близок.

— Я думал, что этим кем-то будет Северус, — угрюмо пробормотал Гарри.

— А ему ты об этом сказал?

— Нет… Я…

Артур вздохнул, а затем спросил:

— Что ты чувствуешь к Северусу?

Гарри долго испытующе глядел на него, затем закрыл глаза и признался:

— Он причинил мне боль своими словами… Он сравнил меня с Джинни и Альбусом, сказал, что я веду себя, как собственник, как его хозяин… Я — лишь его головная боль…

— Да, он бывает очень резким, но я спросил, что ты к нему чувствуешь?

— Я люблю его… Я, наверное, действительно ужасный человек, но, несмотря на все, что он сказал, я все еще люблю его.

— Любишь, я это вижу. Но это не фанатичная любовь, безумное увлечение или болезненная привязанность, это истинная любовь. Она не может быть порочной. Ты не ужасный человек. Когда ты кого-то любишь, ты становишься беззащитным перед этим человеком. Твоя душа открыта для него нараспашку и, если любимый человек совершает какой-либо поступок, который тебе не нравится, это приносит с собой боль. Ты воспринимаешь этот поступок намного острее потому, что его совершил именно он, но это не означает, что ты перестаешь его любить.

— Вы все еще любите Молли?

— Да, — вздохнул Артур. — Она моя родная душа, часть меня, неотъемлемая, неделимая. Мне плохо от того, что она совершила, я все еще зол на нее, но это не означает, что я ее больше не люблю. Мы в браке более тридцати лет, а лучшими друзьями были и того дольше. У нас с ней семеро детей, и мы вместе пережили немало разных приключений. У нас с Молли были свои взлеты и падения. Были времена, когда она доводила меня до крайности, мне хотелось разбить себе руки в кровь о стену… но даже то, что она совершила по отношению к тебе, не заставило меня ее ненавидеть. Я ненавижу сам ее поступок, но не Молли. Много раз в наших отношения я был не прав, ошибался сильно и жестоко, но она, в конце концов, меня всегда прощала.

Гарри слушал и понимал, что в глубине души он сможет простить Северуса, но не прямо сейчас, может, позже.

— Ты знал, Гарри, что мы с Молли одно время расходились и жили отдельно друг от друга?

Гарри удивленно посмотрел на Артура и отрицательно помотал головой.

— Никогда не задавался вопросом, почему между появлением на свет Чарли и Перси такой большой временной промежуток? Мы с Молли тогда сильно повздорили. Да что там говорить, мы просто потеряли голову от злости друг на друга… Я толкнул ее, она неудачно упала и ударилась головой о стену. Я так испугался, что даже не додумался отправить ее в Св. Мунго. Уложил ее на кровать и молился, чтобы она не умерла. Когда Молли пришла в себя, оказалось, что у нее небольшое сотрясение мозга, разбита губа, синяк на скуле и огромный черный кровоподтек под глазом. Она молча собралась, взяла Билли и Чарли и ушла от меня.

Гарри был потрясен.

— Я никогда не думал, что Вы могли бы… Вы способны… я всегда считал Вас человеком с мягким характером.

— Знаю. Я научился управлять своим гневом, усмирять его. Молли вернулась к своим родителям, а ее братья, взбешенные моим поступком, примчались в наш дом, чтобы выбить последний дух из меня. Они нашли меня дома на полу в состоянии, близком к тому, чтобы наложить на себя Аваду. Я наказывал себя больше, чем кто-либо другой мог бы это сделать. После долгих уговоров и моих просьб, мы оба прошли курс у магического аналитика, а я — и специальные занятия с психологом, и она ко мне вернулась. Да, она была рассержена моим поступком, но понимала, что причина произошедшего была в моем агрессивном срыве, и в обычных обстоятельствах я бы этого ни за что не совершил. Но все это не извиняет моего поступка.

— Я видел Северуса на улице перед гостиницей. Он искал меня, после того, как я выбежал из номера, — тихо проговорил Гарри.

— Он тебя видел?

— Нет.

— Уверен, он ненавидит себя за то, что сделал. Северус — очень сложный человек. Нелегко быть шпионом так долго, пережить две войны, используя всю свою изобретательность и язвительность, и при этом не измениться. Ему приходилось держать дистанцию от всех, кого он любил и кем дорожил. Он не заводил друзей и семью. Быть шпионом для него привычнее и легче, чем довериться и открыть себя для близких отношений. Возможно, он больше боится доверить тебе свою душу, чем потерять ее, снова столкнувшись с Пожирателями и темными магами.

— Мне показалось, он был потрясен тем, как я отнесся к его идее со шпионажем. Он думал, я буду взволнован открывшимися фактами и одобрю его решение. А я, наоборот, испугался до ужаса, когда услышал, чем он собирается заниматься снова. Я просто знаю, что он погибнет, если позволит опять втянуть себя в эту жизнь. Я не хочу его потерять. Неужели мои желания настолько эгоистичны, если я хочу, чтобы он был рядом со мной, в безопасности?

— Желание защитить того, кого любишь — один из самых естественных порывов, но ты также должен понимать, что Северус — сильный и самостоятельный человек, могущественный маг, который привык полагаться в этой жизни лишь на себя. Ему нужно время, чтобы свыкнуться с наличием партнера, который, так же, как и он сам, способен принимать решения, в том числе, напрямую касающиеся его жизни.

— Я понимаю, что тоже виноват.

— Северус и раньше говорил тебе обидные, оскорбительные слова, так же, как многим другим людям, это его способ самозащиты, но именно сейчас они ударили по тебе больнее всего. События последних дней сильно выбили тебя из колеи, особенно поступок твоего отца. Твое эмоциональное состояние было нестабильно, и это естественно. Да, Северус должен был это понимать. Да, он был с тобою жесток, но, возможно, он действовал автоматически. Он защищал свою позицию шпиона много раз. Когда ты набросился на него с осуждением, он поднял щиты, и колкий сарказм стал его оружием. Я действительно не думаю, что он хотел причинить тебе боль, Гарри.

— Мне нужно с ним поговорить, — вздохнул Гарри.

— Думаю, это был бы мудрый поступок.

— Спасибо, Артур.

— Обращайся в любое время, — улыбнулся старший Уизли. — Ты же знаешь, что я считаю тебя еще одним своим сыном, даже если твои волосы далеки от рыжего цвета. — С этими словами Артур снова по-отечески обнял юношу и уже более деловым тоном добавил:

— Мне кажется, нам следует обсудить с Брайаном то, что удалось выяснить Северусу.

Поттеру не хотелось выглядеть перед Брайаном маленьким мальчиком, который бегает к старшему с каждой новостью, но информация действительно была важной. Мелькнула мысль, что именно Северус должен был принести подробности Брайану, коль скоро именно он раздобыл информацию. Но Артур прав, время не ждет.

— Я переоденусь, захвачу пальто и присоединюсь к тебе, — кивнул в знак одобрения Артур.

Артур и Гарри вошли в крошечную кухню в доме Уизли. Билл и Чарли стояли около стола, потягивали сливочное пиво и разговаривали. Артур вышел переодеться, а Чарли протянул Гарри бокал с напитком.

— Ну что, братишка, мы готовы пойти сегодня и намять бока одному из знакомых профессоров зельеварения, — усмехнулся Билл. — Мы никому не позволим обижать нашего брата.

— Нет. Не стоит. Все в порядке, — ответил Поттер, отводя взгляд. Участие братьев Уизли ему было приятно. Нет, он вовсе не желал «намять бока» Северусу, но тот факт, что Чарли и Билл готовы прийти ему на выручку, проливал бальзам на его раны.

— Уверен? А то я уезжаю в понедельник, и хорошая разминка накануне мне совсем не помешает, — с веселым смешком заметил Чарли.

Гарри засмеялся:

— Нет, нет. Правда, все хорошо. Просто у нас вышло небольшое… недоразумение. Я в этом виноват не меньше, чем он. Как бы то ни было, я сам поговорю с Северусом.

Чарли легонько похлопал Гарри по спине, отчего у Поттера едва не подкосились колени (все-таки работа с драконами требует большой физической силы), и сказал:

— Уверен, вы сами разберетесь, но я хочу, чтобы ты знал, что в наличии у тебя старших братьев тоже есть свое преимущество.

— Да, Гарри, знай, никому не позволено доводить нашего брата до слез и выходить при этом сухим из воды… одно слово — и мы его по стене размажем.

На душе Гарри стало теплее. Да, он знал, что и сам сможет поставить любого обидчика на место, но ощущать за спиной такую поддержку очень приятно. Гарри сел на табурет у стола и отхлебнул сливочного пива.

— Скажи, Билли, ты еще не добрался до осмотра поместья Поттеров на предмет темномагических артефактов?

— Нет. Я застрял во владеньях Риддла. Я знаю, ты хочешь открыть там приют как можно быстрее, но поместье нуждается в тотальной вычистке. А в чем вопрос?

Гарри коротко рассказал двум братьям о призраке Джеймса Поттера.

Артур появился на пороге кухни как раз в тот момент, когда Гарри заканчивал свой рассказ. Стало ясно, что Гарри не собирается им сообщать, каким образом изгнал призрак из поместья. Артур начал подозревать, что ему единственному Гарри рассказал все без утайки, а это значит, именно он должен поговорить с парнем на эту тему. Но все это подождет.

Послушав пару минут возмущенные разглагольствования своих сыновей на тему, что бы они сделали с Джеймсом, если бы смогли до него добраться, и видя, как Гарри приободрился, Артур вышел из тени и сообщил, что пора отправляться.

— Пойдем, Гарри. Мы переместимся по каминной сети в мой кабинет. Чарли, присмотри тут за всем, мы в Министерство — не больше, чем на пару часов.

Чарли кивнул. Гарри и Артур быстро прошли к камину и отправились в Министерство Магии.

* * *

Мисти занималась уборкой в кабинете зелий и составляла список компонентов, которые требовалось пополнить, когда ощутила странное неприятное напряжение магической связи с хозяином. Она знала, так всегда бывает, когда у хозяина приключается беда. Каждый эльф, привязанный к дому хозяина, имеет особый магический дар чувствовать состояние своего господина. Связь может быть крепкой и не очень, в зависимости от времени работы эльфа и его отношения к хозяину. Мисти работала на Северуса давно и могла чувствовать своего хозяина на большом расстоянии. Она понимала, что нужна ему.

Мисти тяжело вздохнула: мастер Северус страдает. Через связь ей передался отголосок той душевной боли, что он испытывал сейчас. Однажды Мисти уже чувствовала такую боль. Подумав мгновение, она вспомнила. Такое случилось тогда, когда умерла хозяйка Лили… Мисти очень нужно добраться до мастера Северуса.

Призвав все свое волшебство, эльфийка сконцентрировалась на хозяине и перенесла свое сознание. Спустя пару мгновений и несколько промежуточных перемещений, Мисти очутилась в номере Северуса Снейпа в испанском отеле.

Эльфийка огляделась. Комната была погружена в темноту, но это ее не пугало. Северус любил полумрак, а эльфы, в отличие от людей, отлично видят в темноте. Своего хозяина Мисти увидела сидящим на полу, облокотившись на закрытую дверь номера. Длинные ноги зельевар подтянул почти до груди, голова опущена на скрещенные на коленях руки.

— Хозяин Северус, что с Вами случилось? — тихонько позвала Мисти.

Северус поднял тяжелую голову и мутным взглядом посмотрел на эльфа. Он не был удивлен. Мисти всегда знала, когда он подавлен и нуждается в ее обществе.

— Гарри… ушел, — сумел выдавить он.

— Ох, хозяин Северус, мне так жаль. Что случилось?

Недолго посомневавшись, Северус рассказал эльфийке о своем последнем разговоре с любимым. Свой рассказ он закончил словами:

— Он дал мне выбор между тем, чтобы остаться шпионом во вражеском лагере, или им самим. Я слишком поздно осознал, что сделал неправильный выбор. Мисти, я глупец!

— Хозяин Северус, хозяин Гарри любит Вас, — смешно хлопая ушами, принялась утешать его Мисти. — Да, Вы повели себя глупо, но если Вы скажете ему, что сожалеете, уверена, он простит и вернется.

— Нет, — вздохнул зельевар. — Он ушел и уже не вернется. Я просто… просто. Боже, я никчемный идиот!

— Это так, когда дело доходит до необходимости показать дорогим Вам людям, как сильно вы их любите. А хозяина Гарри Вы очень любите.

— Я должен найти его и заставить выслушать меня. Я принесу извинения. Я так многое потерял в своей жизни, что не готов потерять еще и его. Помоги мне, Мисти, собрать и уложить вещи, я возвращаюсь в Хогвартс. Нужно найти Гарри.

— А как же конференция? Ваш доклад?

— Это меня в данный момент волнует в последнюю очередь, — отрезал Снейп. Он принял решение, и это его немного приободрило.

* * *

Артур и Гарри не без труда прошли через несколько постов охраны и вошли в двери Аврората. Брайана они разыскали довольно быстро. Глава Аврорской службы был очень удивлен появлением Гарри. Ведь они виделись лишь прошлым вечером, но, когда Гарри рассказал, что его привело сюда, сразу включился в работу. Гарри рассказал Брайану о проекте Леблана, Рази и остальных замешанных в этом магов.

Брайан серьезно кивнул, послал за кем-то, и спустя несколько минут в кабинет, где расположились Артур с Гарри, вошёл невысокий, и даже можно сказать, неприметный, человек с внимательными карими глазами и густыми каштановыми волосами.

Брайан представил его как Алекса Фишера, главу отдела Тайн. После представления друг другу, Алекс поблагодарил Гарри за те многочисленные темные артефакты, которые отдел Тайн получил из хранилища Риддла.

Брайан вкратце пересказал сведения, добытые Северусом, и, в свою очередь, спросил, что самому Алексу об этом известно.

— Я рад, что Вы, Гарри, принесли нам эту информацию, — задумчиво проговорил Алекс. –Мне уже сообщили последние данные нашей разведки о том, что Северус Снейп вошёл в круг общения Рази. Мы планировали захватить всю группу прямо на конференции, но теперь подождем немного. О новом зелье, которое они разрабатывают, мы знаем. И о том, что оно близко к завершению, тоже. В случае с Эболой мы опоздали, но этой дряни я не позволю выйти в свет. — На щеках аврора заиграли желваки. Было заметно, что воспоминания о проваленной операции до сих пор вызывают у него раздражение.

— В группе зельеваров у вас есть шпион? — догадался Поттер.

— Да, — подтвердил Алекс. — Одно из подразделений отдела Тайн носит название «Секретная Служба Разведки».

— Это как МИ-6?

— Да, мы работаем с ними в тесном сотрудничестве. Так или иначе, один из наших шпионов внедрен в группу Рази. Мы, конечно, не подозревали их в связи с Альбусом, Фламелем или их Лордом, но у нас сложилось впечатление, что Рази сам по себе человек неординарный, независимый, который пытается заполнить собой ту пустоту, что образовалась после падения Волдеморта. Теперь я вижу, что корни этой группы уходят куда глубже…

Гарри на мгновение прикрыл глаза, затем спокойно произнес:

— Северус считает, что может шпионить за группой изнутри. Они с ним уже связались и, благодаря этому, он смог раздобыть эту информацию.

Голос Гарри был глухим и измученным сомнениями. Он хотел получить мнение профессионалов по этому, непростому для него, вопросу. Может, он был неправ, когда хотел остановить Северуса?

— Снейп, по моему мнению, является превосходным шпионом. Жаль, что его не было с нами в Аврорате во время последней войны. Тем не менее, я не считаю правильным внедрять его сейчас в группу зельеваров. Он уже был однажды разоблачен как шпион. Вряд ли ему будут до конца доверять. Фламель хорошо знает его историю и убьет, не задумываясь. Кроме того, я думаю, Фламель просто хочет разобщить Вас и Северуса, так как в пророчестве сказано, что вы сообща победите его хозяина.

— А ваш шпион в группе надежен? — внес в разговор свою лепту Артур.

— Да, наш сотрудник — настоящий профессионал. Он саботировал работу над зельем как мог долго. Однако мы волновались, что мастера зелий на конференции сообща смогут закончить работу над проектом, даже при условии саботажа. Участие такого сильного зельевара, как Северус Снейп, очень напрягло нас, но если Вы говорите, что он тоже намерен по возможности затянуть работу над зельем, то мы можем вздохнуть свободнее.

Подумав немного, Гарри рассказал Алексу о библиотеке Салазара в Тайной Комнате и о том, что Рази и его неизвестный хозяин желают в нее во что бы то ни стало попасть.

— Я слышал легенду об этой библиотеке! Знаю, многие мои сотрудники за одну возможность взглянуть на убитого василиска готовы пожертвовать годовым окладом.

— Понимаю. Но, к сожалению, никто туда не войдет. Комната и библиотека — зона моей ответственности, и там слишком опасно, — решительно заявил Поттер.

Алекс ничего не ответил, но кивнул.

— А как насчет тебя, Гарри? Для тебя это место тоже опасно? — спросил Брайан.

— Да. Поэтому я принял меры. Хранитель библиотеки может видеть чувства и намерения входящего. Он не позволит мне войти, если помыслы мои нечисты.

В разговоре возникла пауза. Маги задумались.

— Гарри, если Вы не возражаете, я хотел бы задать Вам личный вопрос. Я полагал, что Вы, мистер Блэк, сопровождаете мистера Северуса Снейпа на конференции. Это так? — Алекс вопросительно посмотрел на Гарри. Тот слегка смутился, но кивнул. — Тогда почему Вы напали на Пабло Сангре? Вряд ли это принесет пользу Снейпу.

— Сангре позволил себе очень недвусмысленный выпад в мой адрес, а я не терплю сексуальных приставаний. — Гарри буквально в двух словах объяснил, что произошло. Алекс и Брайан хохотали до слез, заявляя, что давно было пора кому-то поставить на место этого зарвавшегося выскочку.

Гарри рассказал, как решил отомстить испанскому зельевару, лишив его грантов своей семьи. Авроры одобрили подобный подход.

— Вы еще о чем-то хотели спросить? — уточнил Гарри.

— Да. Есть еще два неясных момента. Во-первых, как Вы вернулись в Британию без регистрации в министерских отчетах? Моя разведка доложила, что Вы все еще находитесь в своем номере, который делите со Снейпом. Поскольку Снейп вошел во взаимодействие с группой темных магов, мы сразу установили за ним наблюдение. А после того, как Вы напали на Сангре, мы стали присматривать и за Вами. Теперь я предполагаю, Вы использовали плащ-невидимку, чтобы покинуть отель, но как Вы вернулись в страну?

Гарри провел рукой по волосам, взлохматив их еще больше. Он бросил нерешительный и слегка смущенный взгляд на Артура, затем на Брайана, и решился.

— Я… я прилетел.

— Прилетел?

— Да. У одной из моих анимагических форм есть крылья. Я просто прилетел.

Артур смотрел на него в изумлении.

— Ты прилетел в Британию из Барселоны?

Гарри кивнул и потупил взгляд.

Алекс задумался и затем спросил:

— Ваша форма, случайно, не грифон?

Гарри резко поднял голову.

— Как Вы узнали?

— Элементарно. Лот Снейпа на аукционе, который привел всех в такой неистовый восторг. Мы и сами были немало озадачены и сразу же попытались выяснить, где он мог получить это перо. Один из наших сотрудников попытался выиграть лот на аукционе, но ставки выросли куда больше, чем ему было позволено израсходовать. Когда Вы сказали, что прилетели, я мысленно перебрал всех животных, которые могли бы проделать этот немалый путь за какие-то несколько часов. На мой взгляд, таких три: феникс, дракон и грифон. За последнюю тысячу лет не было достоверных сообщений, что кому-то удалось преобразоваться в столь могучую форму, но Вы отдельный случай.

Гарри облегченно рассмеялся. Логика этого человека была безупречна, он недаром являлся главой отдела Тайн.

Алекс, в свою очередь, с трудом сдерживая азарт, спросил:

— Сколько времени у Вас занял путь до Британских островов?

Гарри на мгновение задумался и ответил:

— От отеля до Норы…. около получаса.

— Невероятно! — С абсолютно искренним восторгом восхитился Алекс. — Вы упомянули одну из своих форм? Их несколько? Каковы они?

Гарри решил, что проще будет показать. Он отошел в угол комнаты и перекинулся во все формы по очереди. Последним в кабинете появился огромный грифон, который вытащил из крыла одно из перьев и предложил его Алексу.

Алекс смотрел на перевоплощения широко раскрытыми от удивления глазами, впрочем, как и Артур, и принял перо грифона на вытянутые руки, как дорогую королевскую регалию.

Когда Поттер вернул себе человеческий облик, Брайан посмотрел на него очень серьезно и сказал:

— У нас с тобой обязательно должен состояться долгий разговор об использовании твоих способностей со всей гражданской ответственностью и юридической законностью.

Гарри был немного потрясен, но, тем не менее, обрадован, что хоть кто-то воспринимает его не как удивительное чудо, но как человека, который может своими талантами принести пользу людям.

— Да, сэр.

Артур улыбнулся и спросил Алекса, на губах которого все еще играла по-детски счастливая улыбка:

— Вы говорили, что у Вас к Гарри два вопроса. Каков второй?

— Ах, да! Снейп был с Вами. Одного его никто не видел, после того, как он вернулся в номер. Он пропустил заседание по опытному Зельеварению, хотя был зарегистрирован на нем. К нему в номер поднимались, стучали, но не дождались ответа. Если честно, мы просто думали… кхм… мы решили, что вы двое…э.. заняты, — осторожно подбирая слова, пояснил Алекс, — но так как Вы здесь, возникает вопрос, где же Снейп?

Гарри разом побледнел.

— Не знаю.

— Ну, я не думаю, что есть повод для волнения. Может, он просто устал и прилег отдохнуть. Если бы он пропустил свое сегодняшнее выступление, мы тогда бы заинтересовались и предприняли розыск.

— Думаю, мне пора возвращаться, — Поттер порывисто поднялся на ноги.

— Подождите, Гарри. У нас есть безопасный камин, настроенный на квартиру поблизости от гостиницы. Вы можете воспользоваться им. Соглашайтесь скорее, пока Уотсон не вознамерился ощипать вашего грифона на благо Родины, — со смехом предложил Алекс.

Гарри вышел из камина в Барселоне следом за Алексом, но задержался лишь настолько, чтобы услышать, как Алекс предупреждает своего горячего испанского коллегу, что они не собираются штурмовать конференцию прямо сейчас.

Поттер поспешил в отель и был ошарашен, когда сам управляющий отеля вышел к нему навстречу.

Гарри в самой вежливой манере принес свои извинения за инцидент в ресторане и получил подтверждение, что компенсация отелем получена. Однако управляющий сообщил, что постояльцу, мистеру Блэку, больше не рады в гостинице Лос Магос, поскольку организаторы конференции вычеркнули его имя из списка инвесторов. С этими словами менеджер гостиницы вручил Гарри письмо, в котором значилось: «Благодарим Вас за интерес к сообществу зельеваров, но мы больше не нуждаемся в Ваших капиталовложениях…». Письмо было подписано Пабло Сангре лично.

Управляющий, заметив мрачный вид Гарри, заверил его, что эльфы уже посланы упаковать его чемоданы, и они будут отправлены по обратному адресу.

Сказать, что Гарри был зол, — ничего не сказать. Развернувшись, он уже собрался покинуть холл гостиницы, когда увидел Сангре и близнецов Ди Медичи, беседующих меж собой. Они повернулись, заслышав разговор Гарри с управляющим, и Сангре послал Гарри воздушный поцелуй и насмешливую ухмылку. Теперь он мог проявить храбрость: его окружала толпа охранников. Гарри видел, что к нему спешит, по-утиному переваливаясь на своих коротких ногах, Слагхорн, но охранники сомкнули ряды и выпроводили Гарри на улицу.

* * *

Северус вошел в спальню и сразу заметил на кровати объемный пакет, обернутый серебристой бумагой и перевязанный подарочной лентой. Зельевар с опаской рассмотрел пакет и обнаружил, что это от Гарри. Снейп вскрыл упаковку. Внутри оказались ингредиенты, купленные Гарри для него на аукционе. Мужчина опустился на край кровати и закрыл лицо ладонями.

В дверь настойчиво постучали. Северус не сдвинулся с места, но услышал, как Мисти открывает дверь в номер. Спустя несколько секунд, сердито хмурясь, в дверях спальни появился Гораций Слагхорн.

Снейпу было достаточно бросить один лишь взгляд на своего бывшего учителя, чтобы внутренне содрогнуться. Этот взгляд был ему очень хорошо знаком. Большинство людей знали Горация Слагхорна веселым толстяком балагуром, который любит жить с комфортом и не упускает шанса наладить новые полезные знакомства, но слизеринцы, у которых он был главой факультета, знали и обратную сторону его натуры. В черном списке Горация было немало вещей, которых он не терпел, но самым большим нарушением, которое мог совершить ЕГО слизеринец, по его мнению, был публичный срыв обещаний самого Слагхорна. Гораций чрезвычайно щепетильно относился к тому, что о нем могут подумать люди, если одна из его любимых «змеек» будет выглядеть недостойно. Благодаря выходкам Джеймса и мародеров, Северус на собственной шкуре узнал, на что походил гнев Слагхорна. Взгляд Снейпа немедленно был прикован к рукам Слагхорна, в поисках длинной упругой указки, которую тот использовал для наказаний нерадивых студентов. Северус одернул себя: он давно уже не студент, а сама указка надежно заперта в нижнем ящике его стола в Хогвартсе.

— Северус Тобиас Снейп, где Вы были весь этот вечер?! Вы позволили себе пропустить практикум по зельям, на который Вы самолично подали заявку. А сейчас я нахожу Вас совершенно не одетым для вечернего доклада, который начнется… — Гораций мельком бросил взгляд на часы-луковицу на своем сюртуке, — … через какие-то полчаса! Я был ужасно потрясен, когда Гэдолин и Майер обратились ко мне с вопросом о Вашем местонахождении. Они нигде не могли Вас найти!

— Я не пойду… — прошептал Северус.

— Вам оказана большая честь и предоставлен шанс вернуться в сообщество зельеваров, дана возможность стать частью Совета Зельеваров. Вы долго добивались этого, я знаю, и заслуживаете этого места. Меня не волнует, что за оправдания Вы там себе напридумывали, но требую, чтобы Вы пошли и произнесли свою речь. Не смейте бросать тень на мою репутацию, репутацию Хогвартса и самой Британии. Переодевайтесь, живо! — тон Слагхорна был непререкаем, Северус вдохнул и поспешил в ванную приводить себя в порядок.

Меньше, чем за пять минут до начала выступления Северуса, они уже входили в большой зал. Снейп выглядел чрезвычайно стильно в темно-синих с серебром одеждах. На его лице нельзя было прочесть и тени былого волнения и отчаянья, когда он поднимался на кафедру. Северус был сосредоточен и невозмутим, ему было некогда обращать внимание на удивленные и восхищенные взгляды ведьм и даже нескольких колдунов, следивших за его плавными движениями с плохо скрываемым желанием. Его взгляд искал в толпе собравшихся лишь одно лицо, но его там не было.

Доклад был принят очень благосклонно, зельевары, понимающие толк в развернутой Снейпом теме, аплодировали ему стоя. Главы Совета Зельеваров поспешили подойти к спускающемуся с возвышения Северусу и поздравить его с великолепным успехом. Снейп медленно продвигался через толпу обступивших его магов к своему столику, получал заслуженные поздравления, вежливо отвечал на них, но сердце его сжималось от тоски.

Снейп отметил, что Леблан махнул ему, приглашая присоединиться к их столику, где разместилась команда его доверенных зельеваров (включая недовольно выглядевших близнецов). Он проигнорировал приглашение и присоединился к Слагхорну, который восседал за небольшим круглым столом в самом углу зала. Вид у Горация был очень довольный, он поприветствовал Северуса коротким поклоном и покровительственно махнул рукой в сторону свободного стула напротив себя.

Следующий за Северусом и последний докладчик вещал всего 10 минут, когда в зал влетела срочная сова. Большая серая неясыть сделала круг и подлетела к Сангре. Не успел Пабло отвязать письмо от птичьей лапы, как в зал влетели еще несколько сов, приземляясь на спинках стульев позади различных магов, включая Уильямсона, который был приглашен за столик Слагхорна и Снейпа. В зале возникла неразбериха, отовсюду слышались недовольные возгласы. Совам не разрешалось доставлять почту в большой зал гостиницы. Обычно сова с письмом отправлялось в гостиничную совятню, а затем почта разносилась по комнатам гостей или передавалось гостю за стойкой администратора.

Сангре громко и цветисто выругался на испанском, вскакивая с места. Он возмущенно размахивал открытым письмом:

— Чья это глупая шутка?!

Уильямсон тоже вскрыл адресованное ему письмо, прочел и побледнел.

Гораций молча протянул ему стакан с вином. А Сангре продолжал разоряться, изрыгая проклятия и требуя признаться, кто посмел сыграть с ним такую безвкусную шутку. Другие маги, также получившие письма, вели себя не менее странно, некоторые вопили, как Сангре, остальные сидели, схватившись руками за голову.

Переполох прервал Гэдолин. Маг призвал всех к спокойствию и, обратившись к Сангре, спросил, в чем причина его яростной вспышки, раз он решил, что должен прервать речь докладчика Хэгэна.

— В этом письме заявляется, что финансирование всех моих лабораторий немедленно остановлено и больше никогда не возобновится. Это чья-то идиотская шутка!

— Мое финансирование тоже остановлено, — воскликнул другой маг, — но мне предлагают повторно подать заявку на рассмотрение!

Уильямсон произнес так тихо, чтобы его услышали только за своим столом:

— Я получаю пять миллионов галеонов на мой проект и обещание выплачивать еще один миллион каждый год в течение следующих пяти лет.

Слагхорн утвердительно кивнул Уильямсону, подтверждая его невысказанные предположения, и поднялся.

— Ваше письмо не шутка, сеньор Сангре, — громко, чтобы его услышали во всем огромном зале, сказал Гораций. — Этого можно было ожидать, учитывая Ваши сексуальные домогательства к Вашему финансовому покровителю, которого вы фактически выкинули из отеля. Было бы странно, если бы он после всего этого продолжил давать Вам деньги.

В зале повисла мертвая тишина.

— Объяснитесь, Гораций! — спокойно попросил Гэдолин.

— Сангре позволил себе неприличную выходку в отношении мистера Блэка, а затем, пользуясь своим привилегированным положением, просто выгнал его из гостиницы. Мистер Блэк приехал на конференцию, желая инвестировать свое обширное состояние в различные зельеварческие разработки, найти новые интересные зелья и проекты, познакомиться с талантливыми мастерами, нуждающимися в спонсорской помощи. Я полагаю, он, к тому же, планировал нанять нескольких мастеров для выполнения собственных заказов. Если мне не изменяет память, это первый инвестор за последние несколько лет, готовый нанимать молодых, недавно дипломированных учеников… — говоря это, Слагхорн повернулся к замершему с письмом в руке Сангре. — Приехав на конференцию, мистер Блэк, к своему неудовольствию, обнаружил, что Вы, мастер Сангре, отнюдь не тот человек, в которого он хотел бы вложить свой капитал. Он мог бы безболезненно для остальных перераспределить свое финансирование, забрав его у Вас и дав другим, но Вы, сеньор, недвусмысленно дали ему понять, что здесь, на конференции, ему не рады и в его состоянии не нуждаются.

Слагхорн вытащил из кармана своего сюртука сложенное вдвое письмо, развернул и прочел вслух:

«Благодарим Вас за интерес к сообществу зельеваров, но мы больше не нуждаемся в Ваших капиталовложениях…».

— После такого письма, которое, кстати, было написано от лица ВСЕГО сообщества зельеваров, он отозвал все инвестиции, уже размещённые от его имени в нашей отрасли, за исключением тех проектов, которые он все-таки успел обсудить ранее, — Гораций положил руку на плечо Алберта. — Насколько я понимаю, по этим проектам мистер Уильямсон получил куда больше, чем даже рассчитывал.

Сангре стал бледен, как призрак.

— Это письмо предназначалось для шлюхи, которую привез на конференцию с собой Снейп.

Снейп вскочил с места, в едва контролируемой ярости сжимая руки в кулаки.

— Вы недоумок, Сангре! Я уже неоднократно говорил Вам, что мой гость –ИНВЕСТОР, который хочет вложить свой капитал в наше сообщество. То, что Вы мыслите своим членом, а не головой, не означает, что остальные маги поступают так же. Блэк прибыл со мной, стремясь разобраться во вложениях своей семьи. Он лишь недавно получил наследство. Как ответственный молодой человек, он решил самостоятельно контролировать свой капитал. Когда он узнал, что его семья и раньше финансировала лаборатории зелий, он обратился за советом ко мне, и я предложил ему поехать со мной на конференцию. Наш разговор состоялся накануне моего отъезда, и бронировать отдельную комнату для мистера Блэка было уже поздно. Так как в моем номере ДВЕ спальни, я предложил одну из них своему гостю. Я посещал эти конференции более двадцати лет и ни разу не приглашал гостей. Теперь, когда я впервые это сделал, Вы оскорбляете меня и моего приглашенного, считаете для себя допустимым домогаться его, и, когда он Вам отказал, Вы приказали охране выгнать его из гостиницы. Ваша выходка стоила нашему обществу миллионов галеонов просто потому, что Вы не в состоянии удержать Вашу похоть в штанах. Вы оскорбили не только меня, но от имени сообщества смертельно обидели самого уважаемого волшебника в магическом мире!

— Я навел справки о Вашем «друге». Не существует никакого Гарри Блэка, закончившего Хогвартс, — голос Сангре звучал глухо и подавленно.

— Это потому, что по закону он — Лорд Поттер-Блэк, — спокойно, но твердо ответил Слагхорн.

Зала взорвалась шумом. Те, кто потерял финансирование, начали выкрикивать обвинения и оскорбления Сангре. Сам испанский зельевар, разом обессилев, рухнул на свой стул.

Вместо него на ноги вскочил Рази.

— Поттер еще ребенок! Вы доверяете его слову больше, чем взрослому члену нашего сообщества, который многие годы верой и правдой служил на благо развития зельеварения?

Снейп снова поднялся.

— Лорд Гарри Поттер-Блэк — добрый и порядочный человек, который не раз доказывал миру свою честность и храбрость. Он не только боролся с тиранами и темными магами, но всегда демонстрировал достоинство и честь, несмотря на свой юный возраст. Я видел, какую силу он излучает. В ярости он мог бы обрушить это здание нам на головы, чтобы навсегда искоренить порок, но он направил свою жизнь на благие цели. Он стремится поддерживать магов и маглов, гоблинов и домовых эльфов, а не разрушать их жизни. Он хороший человек, и его слову я верю больше, чем чьему бы то ни было еще.

— Звучит так, будто Вы сами в него влюблены, — с кривой усмешкой заметил Рази.

— Я уважаю Гарри Поттера более, чем кого-то еще. Я не встречал людей, подобных ему. Наверное, мне стоит поблагодарить Сангре, он занял мое место в списке Гарри Поттера, среди тех, кого он ненавидит… — фыркнул Снейп, с презрением глядя на испанца, и обернулся к Рази. — Мне стало очевидно, мастер Рази, что наши с Вами взгляды на будущее расходятся. Со всем моим к Вам уважением и сожалением, должен сообщить, что я не хочу больше быть частью вашей дружной компании.

Рази бросил на него уничижительный взгляд и вышел из зала.

Северус опустился на место и на мгновение прикрыл глаза. Большая зала вновь заполнилась шумом и гамом. Большинство зельеваров призывало выгнать Сангре из сообщества. Гэдолин безуспешно пытался призвать рассерженных волшебников к спокойствию.

Внезапно Северуса окутала теплота, и знакомое успокаивающее чувство волшебства вернулось к нему. Знакомый голос прошептал в самое ухо:

— Я получил огромное удовольствие от твоих речей… от обеих — от доклада и выступления в мою защиту. Вот только по последнему у меня есть веские возражения. Ты сказал, что я ненавидел тебя…

— А это не так?

— Нет. Я тебя люблю. Очень. И я на тебя зол. Да, это правда, но все еще очень люблю. Нам нужно спокойно все обсудить. — Невидимые губы Гарри легко скользнули по щеке Северуса. — Я тебя все равно люблю, ты должен это знать. А теперь ты можешь сказать этим идиотам, что я остановился на площади, что ниже по главной улице. Если они желают, то могут прийти с извинениями.

Голос Гарри затих, Северус обернулся и никого не обнаружил рядом. Гарри стоял где-то поблизости, закутанный в мантию-невидимку. Северус улыбнулся, впервые за последние несколько часов. Он чувствовал, будто тяжелый груз, который он нес на своих плечах, исчез. Гарри все еще любит его и пришел послушать его доклад. Значит, не все потеряно. Они объяснятся, и, может, все наладится.

Когда делегаты выговорились и дали-таки Хэгэну закончить свой доклад, на кафедру взошел Гэдолин. Закрывая слушание, он публично принес извинения Северусу и лорду Поттеру-Блэку от лица гильдии зельеваров. Он выразил надежду, что, возможно, они смогут разыскать мистера Блэка и предложить ему компенсацию за причиненный ущерб. Все взгляды при этом были устремлены на Северуса, как на человека, имеющего влияние на «многоуважаемого лорда». Северус слушал, иногда величественно кивал головой и под конец соизволил заявить, что, наиболее вероятно, Гарри Поттер остановился в доме на площади ниже по главной улице. Если организаторы сообщества желают с ним увидеться, им стоит поспешить.

Тут же было решено, что от имени Совета Зельеваров на переговоры с Гарри пойдут двое: Гэдолин и Майер. Эти двое представителей поспешили разыскать Поттера. Он действительно находился на площади, сидел себе в открытом кафе и слушал уличный концерт джазовых музыкантов. После получаса интенсивных переговоров и многократных извинений, Гарри согласился вернуться на конференцию и повторно зарегистрироваться в качестве инвестора. Тем не менее, отменять свои финансовые отзывы Гарри отказался наотрез. В действительности же Поттер желал лично удостовериться, что ни один кнат из его денег не пойдет на финансирование темных искусств, причиняющих кому-нибудь вред. К тому же, он все еще был обижен и хотел, чтобы оскорбившие его люди немного подергались, в попытках вернуть свой доход.

* * *

Едва дверь в номер за Гарри и Северусом закрылась, как Поттер сгреб Северуса в охапку и впился в его губы неистовым поцелуем. Как же он соскучился! Северус отвечал не менее отчаянно, ведь это первый раз после того, как он решил, что больше никогда не будет с Гарри.

Когда весь воздух в легких закончился, Снейп уткнулся лбом в плечо Гарри и заговорил:

— Гарри, я решил. Я не буду больше шпионить. Просто я хотел использовать подвернувшуюся возможность быть полезным. Я не подумал о последствиях. Я не могу жить без тебя. Мне все равно, что будет с другими. Будут они жить или умрут. Я просто хочу быть рядом с тобой.

— Тебе не нужно шпионить, — шепнул ему Гарри, обнимая сильнее. Не размыкая объятий, они сели на диван в общей гостиной, и юноша рассказал Снейпу о своей встрече с Брайаном и Алексом. Северус после этого рассказа почувствовал себя лучше. Несмотря на все сказанные ранее слова, он не хотел, чтобы кто-то пострадал.

Немного помедлив, Гарри решил, что ему тоже стоит извиниться. Он признался, что, ввиду последних событий, был несколько неуравновешен, поэтому отреагировал на слова Северуса излишне остро.

— Да, это так. Ты действительно был очень расстроен в последние дни. Все эти волнения не могли не сказаться на тебе. Ты же говорил, что магия твоя сейчас нестабильна, и мне следовало учесть это в нашем разговоре.

— Прости?! Ты хочешь сказать, что наша ссора была МОЕЙ ошибкой? — спросил Гарри, недоверчиво глядя на Снейпа.

Северус понял, что перегнул палку, и тут же дал задний ход.

— Нет, что ты! Я этого не говорил. Я, возможно, тоже виноват.

— Возможно? Ты сказал, ВОЗМОЖНО?!

— Нет. Это была МОЯ ошибка… Гарри, прошу, давай не будем больше ссориться.

— Я не собираюсь больше ссориться, Северус. Я собираюсь принять ванну и лечь спать. — Поттер поднялся и вышел во вторую спальню, ранее им не используемую. Один взмах руки — и все вещи с полок, чемодан с подставки и прочие мелочи перенеслись в его спальню. Раздраженно содрав с себя одежду, Поттер пошел мыться в СВОЮ ванную комнату.

* * *

Северус уронил голову на руки.

«Боже мой, я опять все испортил».

Просидев в темной гостиной еще несколько минут, Снейп тоже поднялся и тоже пошел принять душ. После безуспешных пятиминутных попыток утопиться под душем, Северус выбрался из ванны и посмотрел на себя в зеркало.

«Ты жалок», — мысленно сказал он своему отражению. Высушив волосы и почистив зубы, он вышел и столкнулся с сердитой Мисти, поджидающей его у порога.

— Почему хозяин Гарри все еще на Вас злится? — подбоченясь, наступала на него эльфийка.

— Я опять все испортил, Мисти. Я его абсолютно не заслуживаю…

— Вы извинились?

— Да… Нет… Да, но, видимо, в недостаточном количестве слов.

Мисти закатила глаза, схватила зельевара за руку и потянула его из комнаты.

— Идите и извинитесь сейчас же! Удостоверьтесь, что он точно знает, что Вы его любите, и понимает, насколько. — С этим напутствием дверь за Северусом захлопнулась. Снейп оглядел себя и обнаружил, что стоит на пороге спальни Гарри в одном коротком полотенце, наспех обернутом вокруг бедер. Ужаснувшись, зельевар развернулся и попытался прорваться обратно, но дверь была заперта. Мисти была неумолима.

Северус в бессилии стукнулся лбом о дверь. Мисти была права, он должен принести извинения, должен показать Гарри, что ему действительно жаль, что все так обернулось. Немного подумав над тем, как ему это осуществить, он кивнул сам себе и улыбнулся.

Гарри вышел из-под душа, раздраженно топая, прошел к раковине и едва не поскользнулся на мокром полу. Он был все еще зол на Северуса. «Этот приводящий в бешенство человек так и не извинился за свои жестокие слова».

Поттер с остервенением чистил зубы, пока десны не начали кровоточить.

«Как будто это все было моей ошибкой. А ведь именно он сказал, что у него от меня голова болит и его не волнуют наши отношения! Это он обвинил меня в том, что я им манипулирую! А сам подверг свою жизнь опасности и якшался с теми отвратительными близнецами-итальянцами! Ррррр».

Гарри наспех высушил волосы и, все еще ворча по поводу Северуса, вышел из ванной.

От неожиданно открывшейся картины все мысли разом вылетели у него из головы. В дальнем углу комнаты, лицом в угол, стоял абсолютно обнаженный Северус.

Зельевар был очень взволнован, откровенно говоря, он сам не верил в то, что делает. Резкий скачок магии подсказал ему, что Гарри вошел в спальню и заметил его. Жар всепроникающей магии накатил волной, а значит, он принял правильное решение. Северус поднял руки и уперся ими в стены, будто пытаясь их отодвинуть. Мышцы на руках и спине вздулись буграми от усилий. Зельевара вновь окатила волна пульсирующей магии.

Гарри никогда так раньше не заводился. Вид обнаженного мужчины, так явно демонстрирующего свою наготу, прямолинейно, без всяких стеснений, распалял мозг. Взгляд юноши жадно блуждал по статному телу, мускулистой спине, длинным сильным ногам. Гладкая кожа ягодиц призывала дотронуться, длинные вороного цвета волосы распались шелковыми прядями по плечам и спине, едва касаясь татуировки слизеринской змеи.

Пытаясь удержать свои желания под контролем, Гарри сосредоточился на змее.

— Что это за непослушный мальчик стоит тут в углу? — прошипел он на парселтанге.

Северус услышал шипение, по его телу пробежала заметная дрожь. Гарри зашипел о чем-то снова и приблизился, встав позади Северуса, но не касаясь его. Снейп не понимал ничего из того, что говорил змееуст, но по интонации чувствовал, что любимый приятно удивлен его смелой выходкой. И в этом была вся суть затеи. Северус хотел показать ему свое доверие, представ безоружным, раздетым и признающим свою неправоту. Он хотел сделать первый шаг в их с Гарри отношениях — раньше инициатива всегда исходила от Поттера, Северус лишь позволял себя увлечь и подчинить своей силе.

Стоя в углу и не поворачивая головы, Снейп не мог видеть, как далеко от него находится Гарри, пока не почувствовал его руки на своем теле. Ладонь Гарри мягко и нежно прошлась по обнаженной спине, лаская. Северус закрыл глаза, он был просто не в силах держать их открытыми. Руки Гарри медленно двигались от лопаток вниз к крепким бедрам, обводя пальцами каждую рельефную мышцу. Мужчина затаил дыхание. Вдруг его ягодицы обожгла резкая боль, не сильно, но неожиданно. Ладонь Гарри, добравшись до аппетитной попы, ощутимо приложилась к ней. На белой коже сразу зарозовел яркий отпечаток пальцев. Северус зашипел и приподнялся на цыпочки. Это сердитое шипение буквально свело Гарри с ума.

— Мне так жаль, Гарри. Я очень виноват перед тобой. Я не хотел причинить тебе боль, — прошептал на одном дыхании Северус.

Поттер не ответил. Его руки снова взлетели вверх, обхватили зельевара за плечи, прижали к себе. Губы на мгновение приникли к ключице в нежном поцелуе и двинулись дальше порхая бабочкой. Язык, медленно кружа, начал свой путь вверх по шее, оставляя влажную дорожку. Северус забыл, как дышать, растворяясь в своих ощущениях.

Добравшись до уха, Гарри что-то тихо прошипел, и его голос перешел в низкое вибрирующее рычание. Это волчья натура вступала в свои владения. Руки Гарри скользнули с плеч на грудь любимого, стиснули его в объятии, и он приник губами, зубами к шее Северуса, ставя на нем свою метку.

— Мой! — глухо рычал Гарри. — Только мой!

Северус со всхлипом втянул воздух. Он задыхался от избытка чувств, ноги его не держали, и он обрушился бы на пол, если бы сильные руки и магия любимого не поддержали его.

Гарри зарычал снова, чуть подался назад, отступая, сорвал с себя влажное полотенце, швырнул его, не глядя, и снова всем своим мощным телом прижался к Северусу. Пальцы сами собой нашли твердые комочки сосков на груди Снейпа и принялись кружить вокруг них, потирая, сжимая и поглаживая. Северус застонал, запрокинул голову назад, прогнулся всем телом, прижимаясь ягодицами к паху Гарри. Это движение не могло не вызвать отклик у заведенного до предела юноши. Он начал двигаться, с силой прижимая возбужденную плоть к ягодицам любовника, давая тому ощутить всю силу своего желания. Северус исходил стонами, а Гарри продолжал дразнить его своим телом, то прижимаясь, то вновь отдаляясь.

— Гарри, прости меня, — невнятно бормотал сквозь стоны Северус. — Я не могу без тебя, я твой раб, твой слуга, пока ты этого хочешь…

Поттер снова отстранился и многострадальным ягодицам достался еще один шлепок, правда, не такой сильный.

— Я не желаю быть ничьим хозяином, Северус. Ты не мой раб, мы равноправные партнеры, любовники. Ты можешь быть покорным мне, но никогда не будешь слугой. Мне не нужен раб, я хочу видеть рядом с собой сильного могущественного мага, желающего разделить со мной постель и всю мою жизнь.

— Я твой навсегда.

Руки Гарри обхватили Северуса поперек груди, потянули назад, он почувствовал, что сейчас вот-вот упадет на пол, но мощная волна магии поддерживала его, не позволяя опрокинуться. Он все отклонялся и отклонялся назад, ноги были согнуты в коленях почти под прямым углом. Гарри выскользнул из-под него и накрыл сверху своим телом.

Это было восхитительно! Невероятно! Потрясающе!

Северус позволил себе расслабиться и довериться силе Гарри.

Поттер сделал несколько магических пассов, и они плавно переместились на широкую кровать.

— Ты заслужил наказание, — тоном, каким разговаривают с расшалившимися детьми, произнес Гарри. — Ты останешься в этой постели со мной на всю эту ночь.

Зеленые глаза пытливо искали взгляд темных глаз Северуса, который не преминул криво усмехнуться:

— Тоже мне, наказание, я готов остаться жить в этой постели. — С этими словами Северус решительно притянул к себе загипнотизированного гриффиндорца (что-что, а это он умел делать в совершенстве) и принялся нежно целовать. Поттер отвечал пылко и несдержанно.

Когда объятия разомкнулись и запыхавшиеся любовники повалились на постель, Гарри улыбнулся одними губами, положил голову Северуса себе на грудь и принялся медленно перебирать пальцами его волосы. Северус чувствовал себя так, будто вернулся из дальней поездки домой: в безопасности, комфорте и с любимым.

Спустя несколько минут передышки, Снейп поднялся на локте, заглянул Гарри в глаза и немного нерешительно произнес:

— Мне нужно тебе кое-что еще сказать, Гарри. Не уверен, что у меня получится, как надо, но…

Бровь Гарри вопросительно изогнулась. Северус действительно сомневался в своих способностях, но он долго разучивал эту фразу с Салазаром. Набрав побольше воздуха в легкие, глава Слизерина зашипел на парселтанге.

Гарри смотрел на него широко раскрытыми глазами.

— Северус, ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал?

— Надеюсь, я сказал «я тебя люблю», а не что-то иное, иначе Салазару от меня достанется на орехи… — проворчал Снейп, стараясь за раздражением скрыть свое смущение.

Гарри навис над ним, захватил рот Северуса в свой плен и вовлек в глубокий чувственный поцелуй. Северус чувствовал, как благодарное волшебство окутывает его.

— Я тоже тебя люблю, — прошипел ему Гарри в ответ и, не медля больше ни минуты, жадно набросился на тело любимого. Они занимались любовью со всей страстью, на которую были способны, и им было этого мало.

Слова выделенные шрифтом обозначают речь на парселтанге (прим. автора)

*

*

Будучи человеком храбрым, Гарри все же боялся наступления нового дня. Теперь ему предстояло появиться перед целой конференцией зельеваров не как скромному и никому не известному Гарри Блэку, а в качестве главы самого известного и, на данный момент, что греха таить, самого богатого и влиятельного рода. Ему придется лицом к лицу столкнуться с теми магами, чье финансирование он вчера так решительно отменил. День переговоров обещал стать насыщенным, и вероятные контакты с рассерженными волшебниками не добавляли Поттеру хорошего настроения.

Он вздохнул. То ли дело Уильямсон. Вот приятный во всех отношениях человек. Общаться с ним было легко и приятно. Фаерфордж связался с Магнусом, и тот, в свою очередь, используя гоблинские связи в банках США, всесторонне исследовал положение дел в медицинском учреждении, принадлежавшем Уильямсону. Принять окончательное решение о финансировании проекта Альберта тоже было делом нетрудным: Гарри во всем положился на знания своего управляющего.

Может, и сейчас его вызвать? Нет, нехорошо получится. Люди должны воспринимать его как самостоятельного лорда с серьезными намерениями, а не просто Гарри Поттера, Избранного, которому волею судеб выпало стать знатным, богатым человеком. Гарри все должен сделать сам, без чьей-либо помощи.

Мисти проскользнула в комнату и сообщила, что пора подниматься и одеваться.

Гарри кивнул ей и бросил взгляд на Северуса. Глаза возлюбленного были закрыты, но молодой человек знал, что тот не спит. Северус всегда спал чутко, и в тот момент, когда в спальню вошла Мисти, Снейп тут же проснулся. Гарри наклонился и поцеловал его.

— Пора вставать, любовь моя. Нам тут намекают, что без нас сегодня утром никак не обойдутся, — пропел у самого уха Поттер.

— Ммм… Я не хочу. А не можем мы написать записку какую-нибудь, чтобы они все пошли в…?? — Северус перекатился на место Гарри и укрылся с головой одеялом, в котором и затих конец фразы.

— Подъем, профессор! Пора на урок! — рявкнул Поттер, проворно соскочил с кровати и стянул с Северуса одеяло.

— Я, между прочим, наказан. Мне надлежит оставаться в постели. Ты сам это говорил! — простонал Северус, закапываясь в подушки.

— Я говорил, ты наказан на НОЧЬ, а уже утро за окном. Если ты встанешь, мы сможем принять душ вместе, и я обещаю самолично вымыть твои волосы, — сладким голосом посулил Гарри, широко улыбаясь и любуясь сонным партнером. Упадническое настроение как ветром сдуло.

Своим предложением Гарри попал точно в цель, других посулов и уговоров искать не потребовалось. Северус выбрался из постели и поспешил за своим красавцем любовником в душ.

Как и ожидалось, все утро Гарри разбирался с расстроенными и рассерженными магами, коих он лишил своих вложений. К полудню Поттер позволил себе сделать перерыв и направился обедать в ресторан. За столиком Слагхорна сидел молодой смуглый парень, который показался Гарри смутно знакомым, но он не смог вспомнить, где видел это лицо прежде.

— Гарри, мой мальчик, пожалуйста, присоединяйся к нам! — радушно предложил Гораций и махнул официанту.

Гарри сел и заказал обед. Ресторан был окружен чарами, и исходящие паром блюда просто возникли перед Гарри на столе.

Тем временем Гораций представил своего собеседника.

— Не знаю, встречались ли вы прежде… Гарри, это Филипп дос Сантос. Он один из молодых служащих, приехавших вместе со своим испанским мастером на конференцию. Филипп, это лорд Гарри Поттер-Блэк.

Двое мужчин обменялись рукопожатиями. И Гарри, наконец, вспомнил, где он видел этого человека. Испанец был среди учеников Сангре, всюду сопровождавших его.

— Вы — человек Сангре? — напрямую спросил Гарри, глядя на него с холодной решимостью.

— Да, я сдал свой заключительный экзамен этим утром и почти уверен, что результат будет положительный… — молодой человек явно чувствовал себя неловко. Он сделал маленький глоток из своего бокала и продолжил:

— Я обратился к сеньору Слагхорну с просьбой представить меня Вам.

— Мне?

— Да. Вчера вечером сеньор Слагхорн заявил, что Вы планируете нанять нескольких молодых зельеваров. Мне хотелось бы быть одним из них.

— Вы даже знаете, кого я ищу?

— Если говорить откровенно, лорд Блэк, ранее я надеялся получить работу у сеньора Сангре в его лабораториях, но в настоящий момент позиция мастера неустойчива. В лабораториях царит неразбериха. Мастер Сангре заверил меня, что мое трудоустройство не подлежит сомнению, и он сможет получить финансирование от семьи Медичи… У меня уже были деловые отношения с этими близнецами, и я предпочел бы не вступать под их руководство… то, что я слышал о Вас ранее и теперь, говорит мне, что Вы человек порядочный. Я считаю, что обращение к Вам, независимо от того, нужен Вам профессор зелий на работу или нет, не принесет мне вреда.

Гарри слушал молодого мага и мысленно с ним соглашался, но вслух пока ничего высказывать не стал. Он теперь был очень осторожен. Поттер сосредоточился на еде. Спустя несколько неловких минут затянувшуюся паузу прервал Гораций:

— Я давно знаю семью Сантос. Отец Филиппа был хорошим человеком. Он погиб, отказавшись встать на любую из сторон в последней войне. Именно через Филиппа мне удалось устроить Драко на работу к Сангре.

Гарри заметил, что смуглое лицо Филиппа слегка побледнело, когда Гораций упомянул Драко, и небрежно спросил:

— Так Вы работали с младшим Малфоем?

— Да, милорд. Я знаю, что Вы и Малфой не слишком ладили в школе, но, я не стану лгать, он хороший человек с большими способностями к наукам. Если ему дать шанс, он станет великолепным мастером зелий.

— Вы, кажется, недовольны судьбой господина Малфоя? — Поттер намеренно провоцировал Филиппа, надеясь узнать больше о Драко.

— Малфои совершили немало ошибок в своей жизни и заплатили за них. Драко надеется, что сможет преодолеть временные трудности и достичь успеха собственными силами. Его путь к мастерству будет трудным, уже сейчас он сталкивается со многими препятствиями, но должен признать, что восхищен его упорством.

— Он избалованный, испорченный человек. Уверен, Драко и без денег своей семьи, одними связями, добьется, чего хочет, и будет жить припеваючи, — настаивал Гарри.

— Вы ошибаетесь, Лорд Поттер-Блэк. Легкий путь Малфою не светит… Сеньор Сангре и другие… они усложняют ему жизнь, он выполняет самую низкооплачиваемую работу в лаборатории, но никогда не жалуется. Он спит в каморке прислуги при лаборатории и часто остается без обеда, поскольку экономит каждый кнат… Если бы не моя жена Елена и я, думаю, он бы вообще неизвестно чем питался… Я не жестокий человек, милорд, и не поддерживаю то, что он совершил в прошлом, но не позволю так страдать магу. — Филипп решительно поднял голову, встречая испытующий взгляд Гарри.

— А Вы, кажется, к нему благосклонны?

— Я верю, что люди заслуживают получить второй шанс. Он очень умен, и если ему удастся стать чьим-то учеником, он может вырасти великим мастером зелий.

— Я думал, Сангре собирался взять его в ученики? — удивился Гарри.

— Нет, — покачал головой Филипп. — Сангре возьмет в ученики кого угодно, но только не его. А после того, как Вы отозвали гранты… Сангре и прежде не собирался давать Малфою шанс.

— Таким образом, он просто решил обзавестись низкооплачиваемым помощником в лаборатории?

Сантос испытующе смотрел на Гарри в течение минуты, прежде чем ответить.

— Полагаю, Сангре думал, что Малфой, в конечном итоге, окажется в его постели. Поскольку, как Вы, наверное, уже поняли, у него есть склонность к симпатичным молодым людям. Видимо, он надеется, что Малфой променяет свою честь на лучшие условия жизни.

— Мне кажется, Драко не тот человек, которого будет легко подмять под себя, — Гарри старался, чтобы голос его звучал ровно и невозмутимо, но внутри опять закипала ярость. Ему хотелось встать, найти Сангре и избить его голыми руками.

— Вы были бы удивлены, узнав, на что многие готовы пойти, если оказываются в отчаянном положении, — тихо проговорил Сантос, — но в данном конкретном случае я с Вами согласен. Малфой ни разу не позволил себе склонить голову. Я знаю, что он искал другого мастера, готового взять его в обучение… На прошлой неделе он ушел от Сангре; надеюсь, ему удалось получить достойное предложение.

— Драко ушел?

— Да, он написал мне и сообщил, что отправил Сангре уведомление… Надо заметить, он получил новое место очень своевременно: все остальные, кто работает сейчас в лабораториях Сангре, вскоре могут оказаться без работы.

— Сеньор дос Сантос, Вы кажетесь мне хорошим человеком. Думаю, если я возьму Вас к себе на работу, мои исследовательские проекты от этого только выиграют, но мне бы хотелось, чтоб Вы осознали: область применения зелий, над которыми я сейчас собираюсь работать, мало изучена, и, возможно, попытки обречены на неудачу. — Гарри пристально смотрел на молодого человека.

— Мне нравится решать трудные задачи.

— В самом деле? — Поттер приподнял бровь и тут же с нежностью вспомнил о Северусе. Воспоминания подняли ему настроение. — Один из моих друзей, — задумчиво продолжил Гарри, — под моим финансированием собирает команду исследователей для изучения возможного подавления эффектов после длительного применения заклятья Круциатус.

— Это интересно, — оживился Филипп.

— Вам придется переехать в Британию.

— Это не проблема. Мы с женой давно хотели найти работу в Англии, и Ваше предложение будет очень кстати.

— Чем занимается Ваша жена?

— Она по специальности колдомедик.

Гарри улыбнулся. Все складывалось как нельзя лучше.

— За слаженность команды отвечает Северус, я во всем полагаюсь на его суждение. Сегодня же обращусь к нему, и он пригласит Вас на собеседование.

— Вы имеете в виду Северуса Снейпа? Если я получу эту работу, то буду трудиться под его началом?

Гарри нахмурился, взгляд его стал колким.

— Вас это не устраивает?

— Что Вы! Вы меня абсолютно неправильно поняли! Просто… Этот человек — один из самых лучших мастеров в мире… он никогда не берет себе учеников и ни с кем не работает… Это была бы такая честь для меня! Я хотел сказать, что буду счастлив работать под началом такого искусного зельевара!

Глаза Филиппа светились, как огоньки на рождественской ёлке.

Гарри снова улыбнулся, вспоминая события прошлой ночи.

«О да! Северус очень искусен».

Ход его мыслей был неожиданно прерван, когда его имя было произнесено до боли знакомым льстивым голосом. К их столику вальяжной походкой приближалась Рита Скиттер в сопровождении фотографа.

— Гарри, дорогуша, как же я была удивлена, когда услышала, что ты тоже приехал в прекрасную Барселону, — голос Риты буквально сочился любопытством. — Расскажи мне скорее, кто этот испанский красавец, с которым ты так душевно беседуешь? Мои читатели хотят знать все подробности.

— Скиттер, — почти простонал Гарри. — Как ты сюда попала? Это закрытый на выходные пятизвездочный отель. Предполагается, что здесь собираются только заранее приглашенные зельевары!

— Рита! Как дела? Я так давно тебя не видел! — перебил стоны Гарри Гораций. Белокурая головка репортера обернулась к Слагхорну, и Рита широко улыбнулась Горацию, как старому знакомому.

— Здравствуй, Слагги! Расскажи мне, что это у вас тут за междусобойчик?

— Рита, у нас просто собеседование о приеме на работу. Ничего интересного для твоих читателей тут нет. Просто куча скучных вопросов на знание материала. — Поттер незаметно взмахнул рукой и без использования палочки стер все строчки с пергамента, на котором самопишущее перо Скиттер уже набросало черновой вариант будущей статьи. Рита ничего не заметила.

— А до меня дошел чрезвычайно любопытный слух, — промурлыкала она, пожирая любопытным взглядом Гарри, — про одного замечательного профессора зелий.

— А я слышал слух, будто меня вчера во время обеда видели в Британии, а согласно другому слуху, я сумел вырастить крылья и улетел. То, что звучит занятно, не обязательно верно. Скиттер, все, что я могу предложить Вам в качестве материала для статьи, так это тот факт, что я был вынужден пересмотреть свои капиталовложения и отменить несколько грантов, данные ранее различным мастерам зелий. Теперь я лично занимаюсь своим состоянием. Кроме этой проверенной информации, больше ничего интересного не могу Вам предложить.

— Неужели нет ничего более животрепещущего, более экстраординарного для моих читателей! — Рита с фальшивой обидой надула губки.

— Если что-то подобное случится, Рита, Вы первая, к кому я обращусь, — с не менее фальшивой улыбкой ответил ей Гарри.

Скиттер поняла, что от Поттера ей больше ничего не обломится, и перенесла все свое внимание на Слагхорна:

— Но я слышала…

Гарри поспешил ее прервать:

— На самом деле, мне есть чем Вас порадовать, Рита. Думаю, Вашим читателям будет крайне интересно узнать, что я совершенно случайно здесь в Барселоне нашел замечательный джаз-банд. Вчера вечером я слушал их выступление на соседней площади и был буквально ОЧАРОВАН. Уверен, любая читательница, которая интересуется мной, просто обязана будет насладиться этим магловским джазом. Я рекомендую.

Зачарованное перо торопливо зацарапало по пергаменту.

— И мисс Уизли тоже нравится джаз?

— Хм… откровенно говоря, Рита, я так не думаю…

— О, да. Это замечательная новость…

— Знаете, Рита. Я слышал, что группа будет снова выступать сегодня вечером. Почему бы Вам и Вашему фотографу не сходить на площадь и не сделать несколько отличных снимков?

— Я схожу, Гарри, но не думай, что тебе удастся одурачить меня. Я чувствую, что тут кроется совсем другая история, — фыркнула Рита и унеслась прочь.

Слагхорн засмеялся и отечески похлопал Гарри по спине.

— Ты научился с ними хорошо ладить, мой мальчик.

— Как ни странно, и от Риты может быть польза. Как бы то ни было, я собираюсь вернуться к себе в номер: нужно немного отдохнуть. Сеньор Сантос, я свяжусь с Вами после того, как переговорю с Северусом.

* * *

Снейп согласился провести собеседование с Филиппом, и Гарри предоставил Северусу самому решить, брать испанца на работу или нет. Невилл сразу заявил, что согласен работать с любым, кого Северус предложит взять в команду.

Гарри быстро набросал записку в несколько слов для Филиппа с предложением о встрече и вместе со Снейпом направился в назначенное время в главный конференц-зал.

На их пути возник смущенный и восторженный профессор Арджун из Индии. Северус вспомнил его просьбу с древними свитками и вкратце рассказал о ней Гарри. Поттер заинтересовался. Оставив Северуса с Филиппом вести разговоры на тему зелий, Гарри подошел к профессору из Индии.

— Добрый день! Как я понимаю, Вы профессор зелий Арджун? — миролюбиво поприветствовал его Поттер, чем вызвал благоговейный шок и лишь затем восхищенную улыбку в ответ.

— Да. А Вы лорд Поттер-Блэк? Очень, очень рад знакомству! Полагаю, мастер Снейп рассказал Вам о моих свитках.

— Да, и я был бы рад взглянуть на них. Мне попадалось не так много документов, написанных на парселскрипте, так что Ваше предложение меня заинтриговало.

Индиец широко улыбнулся.

— Да, я тоже крайне заинтересован этими свитками. Эта находка — просто чрезвычайное событие для меня. Свитки были найдены в старом храме, где издревле поклонялись змеям и служили легендарные Наги. Сам храм давно разрушен, но в ходе раскопок нам удалось обнаружить несколько подземных помещений, не тронутых временем и грабителями. На стенах есть изображения василиска и даже странные рисунки полулюдей, полузмей. Письмена на стенах выполнены на неизвестном и ранее не виданном мною языке. Я хорошо знаком с древними языками и даже сам владею различными наречиями санскрита. Свитки, что мы нашли в тайнике, написаны на том же странном языке, что и фрески на стенах. На свитки наложены чары защиты, и они довольно хорошо сохранились… Я очень надеюсь на Вашу помощь… Если был Вы могли уделить немного времени… возможно, у нас появился бы шанс расшифровать записи.

— Я не могу обещать Вам точно, но, возможно, я смог бы выкроить время и приехать на несколько дней в Индию…

— Великолепно! Я знаю, насколько Вы занятой человек. Сколько бы Вы ни уделили времени моим исследованиям, я буду счастлив и очень благодарен. — Индиец торопливо записал на куске пергамента свои данные для контакта.

— Профессор Арджун…

— О! Пожалуйста, зовите меня просто Арджун, мне будет приятно.

— Хорошо. Арджун, я вижу у Вас на пальце кольцо со змеей. Это значит, что Вы также поклоняетесь культу Нага, или Вы сами Наг?

— Если вы имеете в виду, поклоняюсь ли я змеям, то, конечно, нет. Волшебники, которых именовали Наги, практиковали змеемагию и работали в гармонии с магической сущностью этих древних созданий. Уже многие тысячи лет ничего не известно об истинных Нагах. Полагаю также, ближе всех к ним стоял Ваш британский Темный Лорд, которого Вы победили. Я просто люблю змей и в своих зельеварческих исследованиях часто применяю различные виды змеиных ядов. Мне, конечно, очень жаль, что я лишен Вашего дара, но мое вероисповедание не имеет отношения к работе. Личное знакомство со змеями ограничено моим другом Каа.

— У Вас есть знакомая змея? — удивился Поттер: это был первый случай знакомства с кем-то, кому действительно нравились змеи. Гермиона и Рон не слишком охотно вели беседы о змеях, в их сознании они прочно связывались с Волдемортом и Слизерином.

— Да. Каа — королевская кобра. Я часто беру его с собой в путешествия, вот и нынче он отдыхает в моем номере. Без меня он сильно скучает. Хотите с ним познакомиться?

— Да… — Гарри сделал паузу и замолчал. Он слишком часто оказывался в опасной ситуации из-за собственного любопытства. Было бы глупо вот так сразу согласиться пойти в номер к незнакомому человеку, которого он знает каких-то пять минут.

Понаблюдав за сменой эмоций на лице юного лорда, Арджун захихикал.

— Не волнуйтесь так, молодой человек, я не такой, как Сангре. Если Вы согласитесь подождать меня здесь, я принесу Каа.

Мастер зелий поспешил к себе в номер и спустя несколько минут вернулся с красивой королевской коброй, обвившей его шею и плечи.

— Здрав-ссс-твуй, кра-ссс-авец, меня ззз-овут Гарри. Мне ссс-казали, что тебя ззз-овут Каа? — Поттер зашипел, обращаясь к змее. Некоторые зельевары, сидевшие поблизости, в ужасе шарахнулись в стороны, другие смотрели с изумлением. Арджун был доволен и взволнован.

— Да, это так. Я никогда рань-шшш-е не вссс-тречал никого, кто ссс-пособен говорить со мной. Мой хоззз-яин рас-ссказывал о тебе, — змея медленно развернула кольца и переползла от своего хозяина на плечи Гарри.

— В сс-самом деле? Что жжж-е он говорил?

Гарри задался вопросом, могла ли у индийского зельевара быть другая причина для встречи с ним, кроме истории со свитками. По прежнему опыту Гарри знал: змеи никогда не лгали ему.

— Он надеетс-сся, что ты поможеш-шшь ему ссс его ис-сс-ледованиями.

— Под его ис-сс-ледованиями ты понимаеш-шшь с-ссвитки?

— Да. Они говорят о с-сстарой истории. О том времени, когда волш-шшебники Наги творили свою з-ззмеиную магию.

— А Храм?

— Это дом короля з-ззмей! Великого короля! Того, кто защ-щщитил магич-ческие владения. С-ссделал эту з-зземлю богатой и прекрас-ссной. В то время Наги и великий король ж-жжили в мире…

— Король змей? Ты имееш-шшь в виду вас-ссилисс-ска? — догадался Гарри.

— Да. Он с-ссамый. Он учил Нагов з-ззмеиной магии.

— Кто такие Наги? Они волш-шшебники?

— Ты и есть Наг, — засмеялась змея, — Ты можеш-шшь становиться з-змеем, в тебе есть з-ззмениное волш-шшебство.

— Ага, я понял! Наги — волш-шшебники, с-сспособные превращ-щщаться в з-ззмей.

— Да. Мой хоз-ззяин ж-жжелает с-сстать Нагом, так он мог бы прочитать с-ссвитки и нас-сстенные фрес-сски.

— Твой хоз-ззяин — добрый человек?

— Да. Он оч-ччень хорош-шший маг. Он мой ближ-жжайший партнер, и я тож-жже ж-жжелаю, чтобы он с-сстал Нагом.

— Ближ-жжайший партнер? Имееш-шшь в виду с-ссемью?

— Да. — Каа, довольный, что его правильно поняли, потерся головой о ладонь Гарри.

— Лучш-шше я верну тебя хозяину. Он с-ссмотрит на нас-сс так печ-ччально, потому что не понимает, о ч-ччем мы говорим.

— С-сскажи ему, что он оч-ччень дорог мне, и я благодарю его за с-сспас-ссение моих яиц из гнезда от пожара.

Гарри кивнул. Он смотрел, как огромная змея плавно перетекает обратно на руки Арджуна, который удивленно переводит взгляд со своего любимца на Гарри и обратно.

— Каа попросил меня сказать Вам, что он дорожит Вами, считает Вас своим близким партнером и благодарит за спасение выводка от огня.

Арджун недоверчиво смотрел на Гарри. Потом на змею. Каа важно кивнул головой.

— Пожар… пожар случился два года назад.

— Я понимаю. Но, видимо, это первая возможность для Каа лично донести до Вас свою благодарность.

— Да, конечно. — Арджун растерянно закивал. — Скажите ему, Гарри, что я был рад помочь.

Гарри перевел. Змея заскользила вверх по плечам своего хозяина, будто обнимая.

— Гарри, а кто такой близкий партнер?

— Член семьи.

Арджун широко улыбнулся и ласково погладил змею по голове.

Гарри передал ему все, что выяснил у Каа о свитках. Арджун пришел в чрезвычайное волнение.

— Жаль, что их нет у Вас с собой, у меня как раз есть сейчас свободное время, я мог бы на них взглянуть, — Гарри не мог удержаться от добродушного смеха, глядя на горящие исследовательским огнем глаза индийского мага.

Арджун тут же стал серьезен.

— Я могу доставить их сюда в течение часа, — уверенно заявил он и после кивка Гарри, подхватив Каа, умчался прочь принимать меры, позабыв попрощаться.

Спустя несколько минут освободившееся место за столиком занял Северус. Он сказал, что Филипп станет отличным дополнением к команде, работающей на Лонгботтома, а его жена Елена — прекрасной заменой Поппи в Хогвартсе. Еще некоторое время они обсуждали насущные дела по начатым проектам, пока к ним за столик не вернулся запыхавшийся Арджун с Каа на руках.

Каа потянулся в направлении Северуса, сделал стойку и внимательно посмотрел на зельевара.

— Этот ч-ччеловек твой партнер? Он пахнет тобой… И еще он пахнет з-ззельями, как мой хоз-ззяин.

Гарри засмеялся.

— Да. Он мой партнер и з-ззельевар. Его зовут С-ссеверус.

— Северус, познакомься, это Каа. — Гарри вежливо представил змею, которая, все еще раскачиваясь перед лицом Снейпа, внимательно его рассматривала.

— Гарри, а как сказать на парселтанге «привет»? — поинтересовался Северус, глядя в желтые глаза змеи.

Гарри прошипел. Северус попробовал, получилось нечто вроде «Пффшш».

Поттер фыркнул и попытался объяснить, что тот делает не так.

После нескольких минут, в течение которых Северус и Арджун усиленно на все лады пытались сказать озадаченному Каа «привет», змея таки уловила смысл и усмехнулась:

— Теперь я понимаю, поч-ччему ты любиш-шшь с-ссвоего партнера… Он такой з-ззабавный!

Гарри, до сих пор ухитрявшийся удерживать на лице серьезное выражение, не выдержал и рассмеялся. Северус, узнав, что змея сочла его забавным, обиженно нахмурился.

Недовольно оглядевшись и встретив любопытные взгляды десятков пар глаз волшебников из-за соседних столиков, Снейп предложил переместить их небольшую компанию в более приватное место. Что они и сделали.

А Поттер поспешил вернуть тему разговора в рабочее русло, и они втроем принялись обсуждать раскопки древнего храма.

Каа рассказал Гарри о теплой расщелине в скале, где можно удобно поместить гнездо с яйцами, о своей поилке с чистой родниковой водой и о многих других вещах, которые ему были хорошо знакомы на развалинах храма, включая просторную комнату, которую археологи так до сих пор и не обнаружили. Когда Гарри перевел Арджуну этот рассказ, тот едва не свалился со стула от волнения и восторга. Маг то и дело вскакивал и принимался размахивать руками, благо Каа с комфортом расположился на руках Поттера.

Оживленную дискуссию прервал стук в дверь, и два молодых индийских мага вошли в комнату, удерживая заклинаниями на весу деревянный сундук. Гарри заметил еще двух волшебников снаружи двери — очевидно, свитки были действительно ценной археологической находкой, если им необходима столь многочисленная охрана.

Двое прибывших смотрели на британцев с изрядной долей скептицизма, но при этом отметили, насколько свободно чувствует себя Каа на руках Гарри.

Арджун бросил что-то отрывисто на хинди, открыл сундук и вытащил два старых с виду свитка. Гарри тут же подтвердил, что они оба написаны на парселскрипте.

В первом манускрипте содержалось детализированное описание обряда, которым Наги вызывали Василиска, принося ему в жертву овец, коз, оленей, обезьян и даже тигров в обмен на мудрость змея.

Двое индийских волшебников торопливо записывали каждое слово гриффиндорца. Арджун попутно задавал вопросы относительно возможного положения вещей. К немалому удивлению всех присутствующих, в том числе и Гарри, Каа смог вполне точно ответить на некоторые из них.

— Кто такие Наги? Они были священнослужителями при храме? — спросил Северус.

Один из индийцев, назвавшийся Рави, взялся объяснить:

— Согласно магловским познаниям, Наги были поклонниками культа Змеи. Некоторые легенды указывают, что Наги были полулюди, полузмеи и могли в равной степени общаться как со своими богами, так и с обычными людьми. Знания, полученные из магических источников, говорят нам, что это была группа волшебников-змееустов, практикующих особую магию змей.

— В прямом переводе они действительно человекозмеи, служители культа Змеи, фактически же, это волшебники, анимагической формой которых была змея.

Ученые смотрели на него в немом удивлении, и Гарри поспешил добавить:

— Мне все это Каа рассказал.

— Хорошо. Это могло бы объяснить многие факты. Опять-таки, если следовать легендам, Наги могли лично говорить с василиском и не бояться его смертельного взгляда, — задумчиво пробормотал Рави.

— Хотите сказать, что анимаг-змея может смотреть прямо в глаза василиску и при этом не погибнуть? — изумленно переспросил Поттер.

— Да. Но это все легенды. О зарегистрированных Нагах не было слышно ничего уже восемь столетий. Так что, вы сами понимаете, эту легенду трудно подтвердить или опровергнуть, — нехотя ответил Рави, глядя на Гарри с подозрением. — Вы на самом деле Наг, лорд Поттер-Блэк?

— Что заставило Вас так думать? — Гарри тут же напрягся и усилил ментальный щит.

— Вы змееуст.

— Волдеморт тоже был змееустом, но не был анимагом, — тут же отозвался Снейп.

Рави выглядел немного смущенным и кивнул, когда Поттер, наконец, ответил.

— Моя анимагическая форма такая же, как у моего отца — олень.

Именно эту форму Гарри зарегистрировал по закону в Министерстве, когда был у Брайана.

Каа недовольно заворочался на руках Гарри.

— З-ззачем ты говориш-шшь неправду! Быть Нагом больш-шшая ч-ччесть!

— Я не хоч-ччу, ч-ччтобы вс-ссе знали. Этот человек мне нез-ззнаком, и я не ж-жжелаю подвергать опас-ссности с-ссебя и с-ссвоего партнера.

Каа успокоился и кивнул головой.

— Ты прав. Этот ч-ччеловек ищ-щщет лиш-шшь богатс-сства, а не з-ззнаний, как мой хозяин. Не доверяй ему.

— Тебе он не нравитс-сся?

— Нет. Он ч-ччасто говорит неправду и з-ззовет меня больш-шшим ч-ччервем.

Гарри засмеялся, остальные смотрели на него вопрошающе.

Поттер насмешливо взглянул на Рави:

— Каа против того, чтобы его звали большим червяком, и считает себя оскорбленным.

Волшебник слегка побледнел.

— Хотите сказать, он понимает все, что мы говорим?

— Да. Не все змеи способны понимать человеческую речь, однако Каа — волшебное животное.

Арджун смотрел на своего любимца в восхищении.

— Он может творить магию?

— Не так ужжж я и с-ccилен, — поскромничал Каа, — но да, дейс-сствительно, некоторое волшебс-сство мне с-ссовершить под с-ссилу.

— Какое? — заинтересовался Гарри.

— Я могу видеть будущ-щщее. Например, тебя и твоего партнера в будущ-щщем ж-жждет немало з-ззла, но пос-ссле, если вы преодолеете его, будете оч-ччень долго счас-сстливы вмес-ссте. Могу с-ссказать, что ты принес-сс много с-ссмерти в этот мир и с-ссделаеш-шшь это с-сснова. Еще я могу с-ссказать, что ты приведеш-шшь к моему хозяину другого з-ззмееуста, и магия З-ззмей вновь возродится в магичес-сском мире.

Гарри сидел с открытым ртом, пребывая в прострации и с трудом переваривая полученную информацию.

— Ты мож-жжеш-шшь предс-ссказывать будущ-щщее! — не слишком проницательно заметил Поттер очевидный факт. — Я думал, твои с-сспособнос-ссти огранич-ччиваются чем-то вроде ос-ссобой с-сскорос-ссти или умением рас-сспознавать лож-жжь.

— Вс-ссе з-ззмеи обладают дос-сстаточной с-сскорос-сстью и могут рас-сспознать лож-жжь. Но ес-ссли это дос-сставит тебе удовольс-сствие, могу с-ссообщить, что я такж-жже умею накладывать ош-шшеломляющ-щщие чары на кого-нибудь, кто комплекц-ссией не больш-шше твоего партнера и ещ-щще я могу с-сстановитьс-сся невидимым, — с этими словами Каа буквально растворился в воздухе, хотя Гарри все еще ощущал тяжесть его тела на своих плечах.

Другие маги, не понимающие ни слова в их диалоге, задохнулись от шока.

— А ты можеш-шшь меня этому науч-ччить?

Каа появился снова:

— У тебя много различ-ччных талантов, но я не тот, кто долж-жжен уч-ччить тебя. Другой придет и с-ссможет науч-ччить. Больш-шший, чем я, но это з-ззаймет не одну луну.

— Вас-ссилис-сск?

— Да, Великий будет уч-ччить тебя и твоего партнера, если вы не з-ззабудете о вежливос-ссти и обратите с-ссвое внимание на уроки, запис-ссанные в с-ссвитках. Ты должен проч-ччитать второй манус-сскрипт, он оч-ччень важен для тебя!

Гарри перевел взгляд на свитки, затем посмотрел на Арджуна. Тот от нетерпения не мог усидеть на месте.

— Что он говорит? Еще какое-нибудь волшебство он умеет делать?

— Он может перемещаться с большой скоростью, может определить, когда люди лгут, и ошеломить врага…

Северус смотрел на Гарри, не отводя взгляда. За годы преподавания в школе он привык следить за ним и знал, что Поттер сказал не все, о чем сообщила ему змея, но решил оставить выяснение этого вопроса на потом.

— …а еще он напомнил мне, что у нас на столе есть еще один свиток, — после небольшой заминки продолжил Гарри, переводя разговор на другую тему. Он заметил, что Рави смотрит на него с подозрением.

— Да, да. Следующий свиток, — засуетился добродушный Арджун и торопливо проверил, достаточно ли чистого пергамента у двух его помощников, выполняющих роли писцов.

— Пожалуйста, прочтите его как можно ближе к тексту, лорд Поттер-Блэк, — попросил Рави, устанавливая самопишущее перо на пергамент.

Гарри пробежал глазами свиток. На нем содержался рассказ или, наиболее вероятно, историческое событие, принимая во внимание утверждение Каа.

Гарри принялся читать:

«В год, когда луна делает солнце черным, во время правления великого короля Дхармапала, когда жизнь течет мирно и ничто не нарушает гармонию природы, великая змея Манаса обходит дозором свои многочисленные владения и заботится о процветании всего сущего. В час, когда солнце родилось заново, она устремила свой взгляд сквозь толщу земную и узрела могущественный волшебный свет, идущий из ущелья между скал на севере озера Манасоровар. Направившись туда, Манаса увидела едва не мертвого Гаруду, лежащего среди камней. Манаса — мудрая змея и всегда следует своим инстинктам. Инстинкт подсказал Манасе оставить человека там, где он лежал, но его красота так ее покорила, что змея обернулась вокруг него огромными кольцами и охраняла его покой. Когда жизнь Гаруды перестала находиться в опасности, Манаса забрала его в волшебный храм к священнику-змееусту, дабы излечить раненого.

Верховный служитель храма Змеи недолго смотрел на человека с орлиными крыльями. Он сразу указал Манасе, что этот мужчина опасен, что его нужно уничтожить. Но Манаса ценила красоту природы и не вняла мудрому предупреждению. Многие служители возмутились ее решением, но не посмели противиться или нарушить запрет, потому что Гаруда находился под защитой королевы Змей.

Когда Гаруда проснулся, он понял, что находится в логове врага, так как Гаруды, победители Нагов, всегда борются с ними до конца, и скрыл свои крылья в теле своем, дабы не оскорблять место, давшее ему приют. Маги-змееусты купали его в молоке, расписывали красками его обнаженное тело и подарили священный камень, Глаз Шивы. Этот камень позволял Гаруде смотреть в глаза Великой Змеи и не погибнуть. Молодая волшебница-Нага, жрица Прия, стала его голосом для Великой Змеи и отправилась с ним в путь, куда бы он ни шел.

Без крыльев за спиной приемыша, священники-Наги и Великие Змеи быстро забыли, что этот человек — Гаруда. Они потратили много солнц, обучая его магии Змей и даруя ему священные знания змееустов. Молодой Гаруда был неутомим в поиске знаний, он сам умолял Нагов и Змей обучить его этой магии.

В священную ночь Дипавати, когда небо лишилось луны и звезды погасли, Гаруда призвал свои крылья и меч во имя огня и обрушился на врагов. Королева Манаса спала беспробудно. Взревели в ярости Наги, но не могли они убить своего недруга, ибо Глаз Шивы защищал его от их волшебства. Гаруда ослепил своим мечом Великих Змей, разрушил их гнезда, выкрал оттуда только что народившуюся принцессу Нагиню и разрушил верховный храм. Старейший из Великих закрыл своим телом недавно вылупившихся молодых змей, оградил их от огня Гаруды и едва не погиб.

Ведя за собой супругу Прию и преданную ему Нагиню, Гаруда завоевал многие земли, уничтожил всех, кто восхищался Нагами и защищал их. Он забрал себе их богатство и оставил людям только лишь смерть и разрушение. Каждый год, в день возрождения солнца, каждая деревня приносила Гаруде в дар своих коров, самое лучшее зерно и семь девственниц. Люди взывали к богам, моля спасти их от гнета, но Глаз Шивы был на стороне Гаруды. Все, кто стоял на его пути, погибали.

В темные времена правления короля Пратихары на берег озера Манасоровар пришел юный маг из земель заходящего солнца. Его глаза были такими же синими, как вода в глубоком озере, а магия сверкала подобно свету луны. По предсказаниям Великих Змей, именно такой человек сможет избавить землю от зла Гаруды.

Старый Наг по имени Суни, верный служитель храма Змеи, просил мудрого юношу дать ему лекарство для лечения глаз старых Великих Змей, и юноша дал. Долго лечил Наг змей волшебной водой и травами. Он помнил еще те времена, когда на их землю впервые пришел Гаруда. В благодарность за зелья Суни помог синеглазому юноше укрыться от Гаруды в тайных ходах разрушенного храма».

Гарри сделал паузу и перевел дух. Он мельком бросил взгляд на Северуса.

— Эта часть истории мне кажется знакомой. Она во многом перекликается с тем, о чем я читал в дневниках Салазара. Если я не ошибаюсь, молодой маг, который здесь упоминается — это Салазар Слизерин.

Снейп задумчиво потирал подбородок и молчал.

Арджун важно кивнул.

— Время действия вполне подходящее. Махараджа Пратихара правил землями, что сейчас носят название Пенджаб, тысячу сто лет назад.

— А король Дхармапал? — спросил Снейп.

— Приблизительно за двести лет до этого.

Поттер сделал глоток воды и снова уткнулся в манускрипт:

«… так, где я остановился? Лечил глаза водой и травами…помог синеглазому юноше укрыться… Ах, вот! Наг Суни привел юношу в середину храма, чтобы молодые Змеи смогли проверить его. Глаза юноши были закрыты повязкой, меч свой он оставил у порога храма. Молодой маг отказался убивать Великих Змей.

Тогда, следуя традиции из священных писаний, Наг Суни купал молодого волшебника в молоке и привел его к старому змею.

В качестве награды за лечение глаз, старый Змей вознаградил юношу сладким укусом змеи…»

— Что такое «сладкий укус змеи»? — прервал повествование Рави.

— Хм, согласно дневникам Салазара, самый старый василиск, которого считали королем змей, укусил Основателя в шею. У василисков очень сильный яд, который обычно убивает в течение минуты. Однако, если бы василиск пожелал передать волшебнику часть своей магии, то наделил бы яд особым волшебством. Думаю, именно такой яд здесь называется «сладким укусом змеи», он не будет отравлять укушенного, скорее, наоборот. Для Салазара этот укус стал подарком. Так он обрел свою способность понимать и говорить на языке змей, овладел магией змей и получил защиту от любых змеиных ядов. Потомки Слизерина смогли унаследовать от него лишь способности змееуста, — пояснил Гарри.

«…старый Змей вознаградил юношу сладким укусом змеи. Этот укус сделал юношу больным до полного поворота луны. Когда молодой волшебник проснулся, он мог без ущерба смотреть в глаза Великих Змей и говорить с ними свободно. Священник Наг дал ему имя Арджун…»

— Имя «Арджун» означает светлый, а так же светящийся и серебристый, — быстро пояснил Арджун.

«Наг дал ему имя Арджун из-за его серебристого волшебного света. Много лун служители-Наги обучали Арджуна магии змей. Овладев ею, Арджун отправился в долину, где правил Гаруда, чтобы выступить против зла, творимого на земле, и отомстить ему за вероломство.

Сражение длилось две луны, пока Арджун не убил злую Прию и не вошел в замок Гаруды. Вся магия света Арджуна потребовалась, чтобы победить огненные крылья и меч Гаруды. Арджун боролся против этого злого человека и при помощи меча Кали разрушил Глаз Шивы. Нечем было больше защищаться Гаруде, и он упал замертво, когда его верная Нагиня пришла ему на помощь. Видя, что ее хозяин мертв, змея бросилась на Арджуна, но тот уничтожил ее магией Нагов, покарав за предательство.

Нечистое тело Гаруды было отнесено к храму. Наги устроили большой костер и жгли тело, пока два солнца не зашли за край. Остался один лишь пепел. Пепел развеяли ветры.

Благородный Арджун получил в награду от Нагов свитки со знаниями змей, осколки Глаза Шивы и яйцо Великих змей. Могущественный Арджун благодарил Нагов и вернулся на родину своих предков — туда, где заходит солнце».

— Все именно так и было, — подтвердил Поттер, закончив читать. Он свернул свиток и вернул его на стол.

Профессор Арджун смотрел на него удивленно.

— Там больше ничего нет? В свитке ничего не говорится о том, что случилось с самим храмом, как он был разрушен?

— Нет. Подозреваю, что этот отчет был написан самим Нагом Суни. Возможно, храм был разрушен много позже этих событий, и не осталось никого, кто мог бы сделать запись об этом, — ответил, пожав плечами, Гарри.

— Спасибо вам, Гарри, вы оказали нам неоценимую помощь! Это много больше, чем я мог мечтать узнать. Еще раз спасибо, — с чувством произнес Арджун, поднялся и слегка поклонился Гарри. Поттер поспешил возвратить поклон.

Северус тоже поднялся, намереваясь покинуть гостевую, но Каа прошипел Гарри просьбу задержать зельевара ненадолго. Арджун заказал чай, и Гарри с Северусом остались на чаепитие. Двое других индийских магов свернули свитки, убрали их в сундук и с помощью международного портключа возвратились в Индию.

Гарри рассказал Арджуну, что Каа просит не доверять Рави, и от этого ненадежного работника лучше избавиться. Теперь, когда в комнате остались лишь трое — Гарри, Северус и Арджун, Поттер решился рассказать об еще одной особенности Каа, его способности предсказывать будущее. Арджун узнал от Поттера, что Северусу с Гарри предстоит вновь встретиться с индийским зельеваром и благодаря их общим усилиям они смогут вернуть змеемагию в волшебный мир. У Арджуна от счастья в глазах стояли слезы.

Когда Гарри и Северус, наконец, вернулись в свой номер, Поттер в изнеможении опустился в кресло и рассказал любимому обо всем, что не решился озвучить при посторонних.

— Ты уверен, что правильно понял Каа? Василиск будет учить нас обоих? — уже в третий раз переспросил Снейп: подобная перспектива не укладывалась у него в голове.

— Да, Северус, — Поттер для верности даже кивнул, — откровенно говоря, я не слишком уверен, что хочу снова встретиться с живым василиском. С последней такой встречи я много месяцев по ночам просыпался от жутких кошмаров.

— Правда? Почему же ты не пришел ко мне, я бы мог дать тебе… — Снейп умолк на полуслове, лишь глядя на Гарри сочувственно.

— Что бы ты дал мне, Северус? — горько усмехнулся Гарри. — Может, пузырек с ядом, чтоб зазря не мучился? Если бы я обратился к тебе тогда, ты бы высмеял меня перед всем классом, да еще отработку назначил, чтобы я голову себе глупостями не забивал. Нет уж, я предпочел сохранить правду о своих кошмарах при себе. Дороже обошлось бы.

— Я бы так не поступил! Я мог бы… — Снейп на мгновенье прикрыл глаза, мысленно возвращаясь в то недавнее, но теперь кажущееся далеким время. Гарри был абсолютно прав. Декан Слизерина пылал наведенной ненавистью к своему ученику. Ничем хорошим признание Гарри для него бы не закончилось.

Северус опустился на широкий подлокотник кресла, в котором Гарри сидел, поджав под себя ноги, и привлек юношу к себе. Уткнувшись лицом в макушку, Снейп прошептал:

— Мне жаль, Гарри, я так часто причинял тебе боль. Я мог бы попытаться оправдаться, сказав, будто все это издержки моего имиджа шпиона, но это не так. Я мечтал отомстить Джеймсу, твоему отцу, за все те детские обиды, но Джеймса не было, а ты был. Я получал некоторое извращенное удовольствие, издеваясь над тобой на уроках. Я раз за разом превращал твою жизнь в ад. Прости, если сможешь.

Гарри вздохнул. Некоторое время он просто молчал, затем обхватил Северуса руками. Крепко-крепко.

— Что прошло, то миновало. Не будем вспоминать. Каа сказал, что нам еще предстоят большие лишения и трудности, если мы их преодолеем, то долго будем вместе счастливы. Так стоит ли жить прошлым?

Северус тоже вздохнул. Гарри не сказал, что простил его, но кто его осудит? Мастер Зелий действительно причинил много страданий этому мальчику. Северус попытался высвободиться, но Поттер не отпустил.

Несколько минут они просто сидели, крепко обнявшись, наслаждаясь тишиной и близостью друг друга. Затем Гарри пробормотал:

— Спасибо, что нашел в себе силы извиниться. Я знаю, как тебе это было непросто.

В гостиной снова наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов на каминной полке. С тихим хлопком в комнате возникла Мисти.

— Господам пора переодеться и спуститься в главный зал гостиницы. Скоро состоится заключительная церемония закрытия конференции, — строгим голосом пропищала эльфийка, ожидая возражений.

Возражений не последовало.

Поттер нехотя расцепил объятия, поднялся и направился в душ. Смыв с себя дневную усталость, он переоделся в фирменную мантию с вышитыми гербами Поттеров и Блэков на обшлагах и для солидности взял в руки трость с головою льва на рукояти. Собрался Гарри на удивление быстро, раньше Северуса. Обычно именно Снейпу приходилось ждать опаздывающего Гарри, а не наоборот.

Пока Гарри прохаживался по общей гостиной, разнашивая узкие модельные туфли, в дверь постучали. Поттер снял защиту и пригласил войти. В двери показался дежурный отеля, держащий в руках небольшой бумажный сверток. Поттер быстро проверил его на наличие проклятий и, не найдя оных, развернул. В приложенной к свертку записке содержалась пространная благодарность от Арджуна за помощь и предложение принять небольшой подарок. В маленьком пузырьке из дымчатого стекла находился яд Каа, данный им добровольно.

Гарри рассеянно поблагодарил дежурного и отпустил его. Вызвал Мисти и попросил ее убрать пузырек в зельеварческие запасы Северуса, ему такой ингредиент нужнее.

Дверь спальни Северуса открылась, и из нее вышел высокий мужчина, облаченный в черную тяжелую мантию, щедро отороченную золотым шитьем. Северус Снейп предстал перед Гарри в своем новом качестве — как заслуженный член гильдии зельеваров.

Поттер залюбовался им. Разве можно было не гордиться таким любовником? Северус честно заслужил свое место среди лучших зельеваров волшебного мира.

Довольная Мисти из-за локтя Гарри тоже осматривала своего хозяина.

— Примите мои поздравления, хозяин Северус. Вы заслуживаете этой большой чести.

— Спасибо, Мисти.

Снейп прошелся по гостиной, стараясь не смотреть на Гарри, но при этом с затаенным страхом ожидая его одобрения.

Поттер молчал. Снейп нервничал. Он остановился у камина, облокотившись на мраморную полку, стремясь выглядеть как можно более непринужденно.

Гарри отбросил на кресло трость, которую до сих пор нервно сжимал в руках, стремительно шагнул к нему и впился в губы горячим, кружащим голову поцелуем.

За спиной увлекшихся друг другом мужчин неожиданно раздался щелчок, за ним яркая вспышка. Маги резко обернулись и успели увидеть в приоткрытой двери номера убегающего человека с колдокамерой в руках.

Поттер бросился следом, распахнул дверь шире. На его глазах довольно улыбающаяся Рита Скиттер обернулась жуком и вылетела в распахнутое окно. Ее фотограф уже скрылся на лестнице, ведущей вниз.

— О, Боже… — простонал Гарри, хватаясь за голову.

* * *

Вот тут можно почитать про нагов http://new.bestiary.us/naga

Гарри и Северус решили уделить время краткой поездке в поместье Поттеров сразу после их поспешного отъезда из Барселоны. Пойманные Скиттер, они решили на время скрыться от назойливой общественности и подождать, пока страсти в прессе поутихнут. Взявшись за руки, мужчины прогуливались по цветущему саду и разговаривали.

Надо ли говорить, что Гарри был подавлен. Он чувствовал себя виноватым перед Северусом. Это ведь была целиком и полностью его ошибка. Он расслабился и не проверил, закрыта ли входная дверь должным образом. Если бы юноша был осторожнее, журналистам никоим образом не удалось бы запечатлеть их вдвоем за столь интимным занятием. Рита ретировалась через окно, а фоторепортеру удалось сбежать по лестнице прежде, чем они успели его перехватить.

Ситуация ухудшилась тем, что, выбежав на улицу, Поттер немедленно оказался окружен толпой корреспондентов и фотографов из разных газет. Каждый норовил пробраться к «легенде магического мира» поближе и сделать лучший снимок. Вопросы, сыпавшиеся отовсюду, не добавили хорошего настроения. Большинство репортеров желали знать причины, по которым Гарри расторгнул помолвку с Джинни.

Проклятые папарацци!

Гарри боялся поднять взгляд на Северуса. Ему казалось, что Снейп вот-вот начнет на него кричать, возмущаясь его небрежностью, — надо заметить, это было бы совершенно справедливо. Поттер ждал обидных высказываний и даже колких оскорблений, к которым привык еще в школе. Северус Снейп не тот человек, который упустит такую шикарную возможность язвительно поддеть собеседника. Но Снейп молчал. Более того, он сам предложил скрыться от всех на день или два. Поттер смотрел на него во все глаза и силился понять, почему зельевар воспринимает произошедший инцидент так спокойно, когда он сам не находит себе места от раздражения на себя и злости на Скиттер.

Не выдержав, Гарри задал прямой вопрос Северусу. Тот в ответ лишь усмехнулся и покачал головой.

— Не стоит так переживать из-за этого, Гарри. Ничего ужасного, в действительности, не случилось. Да, мы не планировали афишировать отношения, но и скрывать нашу любовь не хотели. Чем тебе не способ сообщить людям, что мы вместе? Чем может помешать нам Скиттер? Если мы начнем негативно реагировать на ее статьи о нас и что-то отрицать, то получится, что мы стыдимся наших чувств друг к другу.

— Ты знаешь, как я люблю тебя, но я надеялся сохранить наши встречи в тайне хоть на какое-то время… Скиттер не может изменить моих чувств к тебе. А когда я предъявлю ей иск за вмешательство в частную жизнь магов, ей не поздоровится. Ты же знаешь, как она ненавидит тебя, сколько мерзких пасквилей написала о тебе за те годы, что ты был шпионом? Да я буквально вижу заголовки газет: «Настоящая причина разрыва помолвки Поттер-Уизли раскрыта!», «Гарри Поттер скрывает свои любовные отношения с Пожирателем Смерти!»

— А как насчет такого варианта: «Профессор Снейп наконец-то вымыл голову!» или «Ад все-таки замерз!». Это было бы забавно, — засмеялся Северус.

— Не понимаю, как ты можешь шутить над этим, — подавляя улыбку, буркнул Гарри.

— Я шучу потому, что мы с тобой не совершаем ничего дурного. В нашей связи нет ничего противозаконного. У нас обоих уже был опыт негативного отзыва в прессе, и ничего. Мы выжили и победили. Мы пережили настоящий кошмар в этом мире. По сравнению с ним, все эти пасквили и любопытные взгляды — ничто. Люди, которые дороги нам с тобой, уже знают о нас и одобряют наши отношения. А остальные могут идти к черту. Их мнение меня не волнует.

Поттер согласно кивнул. Но он знал, что это не совсем так. Северус говорил с некоторой бравадой и напускным равнодушием, но Гарри знал, насколько зельевару важно признание его заслуг в магическом мире. Вчера состоялась церемония закрытия конференции, и Северус был горд стать почетным членом Совета гильдии. Это много для него значило. Публикации Скиттер могли сильно подорвать его репутацию, особенно после того, как он во всеуслышание заявил, что Гарри Поттер был его почетным гостем на конференции, другом и не более.

— Ты слышал, что Сангре собирается устроить день распродаж? Попытается сбыть по сниженной цене часть своих зелий и некоторые компоненты, которые ему теперь не по карману. Они могут выгнать его из Совета? — Гарри решил сменить тему на более безопасную.

Северус кивнул, но, будто прочитав не высказанные мысли Гарри, продолжил:

— Решение сделать меня новым членом Совета было принято несколько недель назад. Разоблачение Скиттер никак не должно помешать… Совет не должен… — Северус запнулся и замолчал.

Сердце Гарри замерло. Он бросил короткий взгляд на Снейпа. Северус так долго шел к этому признанию, а теперь грязные сплетни любопытного репортера в одночасье могут разрушить карьеру зельевара. Глядя на глубокую морщинку между нахмуренных бровей любимого человека, Гарри хотел придушить Риту голыми руками. Но это все лишь эмоции, он был даже рад, что не сумел поймать мерзавцев. С его силой и неустойчивым контролем над магией, он мог запросто убить и Риту, и ее фотографа.

— Мои чувства к тебе не имеют никакого отношения к моим профессиональным и научным способностям, — наконец ответил Северус, упрямо вздернув подбородок.

«Настоящий Слизеринец!» — восхитился Поттер.

— Северус, все, чего ты достиг за эти выходные на конференции, только что вылетело в окно. — Гарри сокрушенно мотнул головой. — За время симпозиума по зельям я немало наслушался о тебе. Сначала некоторые отзывались о тебе, как о Пожирателе, другие считали придирчивым ублюдком, и только в субботу, а затем и в воскресенье, в день финальной церемонии, люди заговорили о тебе с уважением, восхищались твоим талантом зельевара. А теперь все будут слушать, что говорит Скиттер.

— Хочешь сказать, что теперь меня сочтут педофилом?! — вскинулся Снейп.

— Ты не педофил! — тут уже взвился Поттер. — Я достаточно взрослый, чтобы заводить отношения с кем хочу! Кроме того, я перестал быть ребенком с того момента, как мне исполнилось два года, а с одиннадцати я попадал в такие переделки, что и многим взрослым не снились. Знаешь, это даже забавно, — заметил Гарри уже более спокойно, — с одной стороны, волшебный мир величает меня воином, позволяя вступать в стычки с Волдемортом и защищать магическое общество, удобно позабыв про мой малый возраст; с другой, когда дело доходит до моей обычной жизни, тут они все чувствуют, будто имеют право указывать мне, что я всего лишь маленький мальчик, не знающий жизни. Бедный сиротка, о котором всяк должен позаботиться. Пусть поцелуют меня в зад. Я никому не позволю вмешиваться в мою личную жизнь. Как бы то ни было, ты помнишь, что именно я первым проявил инициативу в наших отношениях, я тот, кто…

—… кто доминирует в них? — слегка изогнув губы в улыбке, дополнил Снейп.

— Я не собирался этого говорить, но… да, — Поттер остановился и серьезным взглядом посмотрел в глаза Северуса. Оскорбился или нет.

Северус сгреб Гарри в охапку и прижал к себе.

— Я тебя люблю, Гарри. Люблю твою заботу, твою уверенность и силу. Мне хорошо под тобой. Ты первый человек, который смог разглядеть в образе придирчивого ублюдка того, кем я являюсь на самом деле. Увидел мою истинную сущность, хотя я уже и сам позабыл, что она есть, настолько маска приросла к моему лицу. Да, часть меня слегка уязвима, как бы я ни пытался это скрыть, и мне порой хочется, чтобы кто-то близкий и родной разделил со мной тяжкий груз принятия ответственных решений. Ты всегда знаешь, когда мне нужно твердое плечо друга, а когда поцелуй в утешение. Я не знал, что так нуждаюсь в чьей-то поддержке, пока в моей жизни не появился ты.

Северус мягко коснулся губами губ Гарри. Поцелуй вышел легким, почти невесомым. Гарри подался навстречу, вдыхая выдох Северуса. Гарри его понимал: он сам часто чувствовал себя потерянным, оставленным один на один со своими проблемами, когда некому было прийти и решить за него, как поступить.

Северус уткнулся лбом в плечо Поттера, длинные гладкие волосы, будто струи темной воды, скрыли его лицо.

— Думаю, тысячи магов и ведьм мечтали бы сейчас оказаться на моем месте рядом с тобой. Я так удачлив, что мне самому не верится. И мне плевать, что еще там может написать обо мне Скиттер. Плевать, что подумает этот мир. Я самый счастливый человек на свете, Гарри!

Гарри чуть отстранился, осторожно потянул вверх пальцами подбородок Северуса, принуждая того поднять взгляд. Несколько мгновений Поттер пытливо всматривался в эти темные провалы глаз, искал намек на неискренность. Снейп выдержал этот взгляд, хотя Гарри чувствовал, как тому хочется опустить голову. Гарри снова притянул к себе любимого и поцеловал его — глубоко, чувственно, проникновенно, без всяких слов говоря о своих чувствах.

Они разомкнули объятия, немного неловко отступили друг от друга и продолжили неспешную прогулку по саду. Для каждого из них столь открытое проявление чувств, признания были непривычными.

— Что бы дальше ни произошло, мы вместе, Северус, — твердо проговорил Гарри, когда они подошли к парадной двери поместья.

Снейп в ответ сжал ладонь Гарри в своей и открыл дверь.

* * *

— Напомни мне, пожалуйста, никогда тебя больше не злить, — пробормотал Снейп, оглядывая холл. Стены, пол, потолок были покрыты трещинами, мебель покорежена, лестница отсутствовала вовсе.

Гарри тоже заозирался. Все сломанные статуи и разбитые вазы были убраны, пол и стены начисто вымыты.

В холе возник Кричер, позади которого хвостиком маячил Данте. К удивлению Гарри, малыш одарил хозяина широкой улыбкой.

— Доброе утро, хозяин Гарри, хозяин Северус, — церемонно поклонился старый эльф и пихнул в бок зазевавшегося Данте.

— Утро доброе, хозяин Гарри, хозяин Северус, — послушно пропищал эльфенок.

— Доброе, Кричер, Данте. Надеюсь, вы оба хорошо провели этот выходной? Вижу, дела в поместье идут как надо. — Гарри улыбнулся польщенным эльфам.

— Да. Флинт все вымыл, а хозяин Фаерфордж нанял команду гоблинов, чтобы вернуть поместью былой вид. Уверен, родовое поместье Поттеров будет выглядеть лучше прежнего.

— C Флинтом были проблемы?

—Нет. Петаль и Чи загрузили его работой по полной. Весь мусор выметен из замка и уничтожен, что возможно было сохранить — восстановлено. Флинт не жалуется совсем.

Гарри снова улыбнулся и повернулся к эльфенку.

— А чем ты занимался в выходные, Данте?

Малыш ринулся было скрыться за Кричером, но виновато взглянул на недовольное лицо наставника и остался на месте. — Ада показала , как перемещать картины, и Данте помогал двигать портреты с места на место, — потупившись и опустив ушки, тихо-тихо проговорил маленький эльф.

— Вот это да! — весело воскликнул Гарри, желая подбодрить малыша. — Это сложная и ответственная работа. Молодец.

Данте переводил недоверчивый и испуганный взгляд больших круглых глаз с Гарри на Кричера и обратно и, наконец, уяснив, что его похвалили, расцвел довольной улыбкой.

— А где картины, Данте? — спросил Снейп, оглядываясь.

— Они там. В комнате, где много книг, — пояснил взволнованный эльф, — Хотите на них посмотреть? Я могу показать! Вы хотите пойти с Данте и сами увидеть? — глаза малыша горели восторгом.

— Думаю, это отличная идея. Хочу увидеть библиотеку. — Северус улыбнулся и протянул руку. Эльфенок радостно вцепился в нее тонкими длинными пальчиками.

Данте, нетерпеливо пританцовывая на месте, потянул Северуса по коридору в направлении библиотеки и неожиданно замер. Малыш отдернул ручку, весь сжался и начал мелко дрожать. Гарри торопливо шагнул к нему и вопросительно взглянул через плечо на Кричера.

—Эльф позабыл попросить разрешения уйти у хозяина, — проскрипел недовольным тоном старый наставник.

— Данте, спасибо тебе, что ты слушаешься хозяина Северуса, как меня самого. Он попросил провести его в библиотеку? Замечательно. Было очень мило с твоей стороны предложить ему помощь. Идите. Хозяин Северус ждет, и помни: ты должен слушаться его так же, как меня.

Эльфенок перестал дрожать, робко взглянул на Кричера и, после его одобрительного взгляда, согласно закивал головой, забавно хлопая огромными ушами.

— Да, хозяин Гарри, — эльфенок низко поклонился, явно подражая манере своего наставника, и, взяв Северуса за руку, снова потянул его в сторону библиотеки.

* * *

Гарри и Кричер прошлись по поместью, оценили масштаб разрушений, наметили необходимые работы. Гарри вызвал эльфов, намереваясь поблагодарить их за проделанную работу.

Вид появившегося перед ним Флинта поверг его в ужас. Эльф был сплошь покрыт ушибами и кровоподтеками.

— Кто это сделал?!

— Хозяин Гарри, он сам это сделал, — поспешил успокоить возмущенного Поттера Кричер.

— Я недостойный этого дома эльф, лорд Поттер, — слегка покачиваясь на месте, простонал Флинт, — я должен быть наказан!

— И ты был наказан. В наказание тебе предстояло в одиночку вымыть весь дом за эти выходные. Скажи мне, Флинт, кто твой хозяин? — вкрадчиво произнес Гарри, сам не ожидавший от себя такого тона.

Флинт обессилено рухнул перед ним на колени. Поттер строго приказал эльфу подняться.

— Мне нужно повторить свой вопрос дважды? Кто твой хозяин?

— Вы, лорд Поттер.

— Да, я. Кто дал тебе право, эльф Флинт, портить мою собственность без моего ведома?

— О, нет, лорд Поттер! — запаниковал эльф, отчаянно пытаясь припомнить сломал ли он что-то во время уборки. — Я никогда не разрушаю Вашу собственность, я только убираю.

— Неправда. Ты ее испортил, — заявил Гарри, указывая на покрытую синяками руку эльфа. — Ты, Флинт, тоже моя собственность, и я не мог забыть, давал ли я тебе приказ причинять себе вред.

— Нет, лорд Поттер, не давал, — печально согласился эльф. — Я наказывал себя сам, поскольку хозяин не может…

— Я смотрю, ты лучше меня знаешь, что и когда мне делать? — с коварной усмешкой спросил Поттер. Флинт задохнулся от ужаса. — У меня есть своя голова на плечах, Флинт, и я знаю, что не давал тебе распоряжений увечить себя. Ты мой! Помни об этом. Моим правилам следует повиноваться, и мои приказы таковы: ни один эльф не может наказать сам себя или другого эльфа без моего особого разрешения или согласия. Ясно?!

— Да, хозяин Гарри, — ответили эльфы хором.

Удовлетворенно оглядев присмиревших эльфов, Гарри, по совету Кричера, назначил ответственной за ремонт в поместье Петаль и направился к Северусу в библиотеку.

Гарри распахнул двери библиотеки. Данте и Северус стояли у стены, сплошь увешанной портретами женщин. Дамы на картинах вовсю кокетничали, хихикали и обмахивались веерами.

«Видимо, здесь собрали изображения всех леди Поттер, ранее украшавшие коридоры замка», — решил Гарри и направился к мирно беседующему Северусу.

Появление Гарри вызвало небывалый ажиотаж у экзальтированных дам. Женщины на портретах присели в вежливых книксенах, а когда Гарри приобнял Северуса за плечи и поцеловал, попав куда-то в середину щеки, снова захихикали и принялись торопливо переговариваться.

Гарри сообщил подоспевшему Кричеру, что они с Данте могут собираться: через пять минут все вместе отправятся в обратный путь.

— Я только захвачу некоторые документы из кабинета, и мы уедем, — сообщил Гарри Северусу.

— Направимся на Гриммаунд Плейс?

— Э… нет. Я надеялся, что ты пригласишь меня в поместье твоего деда. Прошлый раз я не успел его как следует осмотреть, и, если быть откровенным, я нигде так спокойно не спал, как там.

— Хорошо… Я просто не готов пока к разговору с дедом. Вряд ли он будет рад моему поведению в эти выходные, — я имею в виду нашу с тобой ссору в пятницу, — угрюмо произнес Снейп, задумчиво потирая лоб.

— Иногда самый лучший выход из ситуации — предстать лицом к лицу перед своими страхами и переживаниями. Уверен, твой дед любит тебя. Мне даже кажется, он относится к тебе с отеческой теплотой. Вряд ли он будет слишком строг к тебе, если твое раскаяние не будет показным, — ласковым тоном произнесла Марта Поттер со своего портрета.

— Но Вам повезло, мой дорогой, что он — всего лишь портрет Элиаса Принца. Я знала его при жизни. Отходить веслом по мягкому месту своих учеников для этого аврора было обычным делом, — хмыкнула Элизабет Поттер, бабушка Гарри. — Он был очень строгим человеком, его многие боялись, и не только за то, что он глава Аврората.

— Верно, — согласилась леди Андреа Поттер, — но и Северус — не маленький мальчик и давно уже не ученик. Он взрослый мужчина. И довольно-таки привлекательный… У тебя, Гарри, отменный вкус. А ты, Северус, чрезвычайно удачлив. Эх, не была бы я портретом — точно попыталась бы украсть у тебя поцелуй.

— Пойдем-пойдем, Северус, — Гарри поспешил подхватить любовника под локоть и потянул к выходу из библиотеки. — Оставим этих леди перемывать нам косточки. Нам нужно еще в кабинет заглянуть.

Уже выходя из дверей, они услышали, как леди Андреа задорно присвистнула и заявила громко:

— Да, на такую задницу невозможно просто так любоваться! У тебя, Гарри, действительно, отличный вкус.

Северус сбился с шага, и Гарри заметил, что зельевар отчаянно покраснел.

— Теперь я понимаю, почему у нее было десять детей, — Гарри со смехом похлопал Северуса по плечу.

— Десять? — ужаснулся Снейп.

— Угу.

* * *

Гарри поднялся в хозяйский кабинет и, быстро пролистав документы, оставленные ему Фаерфорджем, подписал их.

Поттер бросил хмурый взгляд в сторону двери, ведущей в Зал Старейшин, и вздохнул. Какая-то часть его хотела, чтобы он вошел, поговорил с ними. Другая часть молила о том, чтобы провести это утро в спокойном, уравновешенном состоянии, без всяких ссор и споров. Он знал: стоит ему войти, и он столкнется с ненавидящим взглядом Джеймса Поттера.

Северус ощутил, как заволновалось магическое поле Гарри, и поспешил подойти.

— Не готов встретиться с Джеймсом снова? — проницательно угадал зельевар.

Гарри отрицательно замотал головой.

— Нет. Просто не хочу сейчас ничего слышать о том, что ты меня не достоин, и прочую чушь, которую он непременно начнет нести, когда увидит нас вместе.

Северус мягко коснулся губами наморщенного лба Гарри.

— Я уже говорил тебе, что меня не волнует, кто и что подумает о нас?

— Говорил, — согласился Гарри, оттаивая в объятиях Северуса и подставляя лицо новым поцелуям. — Просто, после Скиттер, я не хочу получить еще одну порцию негативных эмоций.

— Знаешь, а мне кажется, прямо сейчас мы с тобой нуждаемся в некотором отвлечении от мыслей и событий. Надо выбросить из головы всех тех, кто желает нам зла. Сегодня наш выходной день. День, который принадлежит только нам, и больше ни кому. — Бархатистый шепот Северуса, как тонкая струйка дурманящего дыма, проникал в ухо Гарри, заставляя сердце стучать быстрее, сбивая дыхание, вызывая дрожь и томление во всем теле.

— Чем же ты предлагаешь отвлечься, любовь моя? — едва удерживаясь на границе между английским и парселтангом, прошептал Гарри, стискивая плечи любовника, привлекая его к себе ближе, давая почувствовать ему силу своего желания.

Северус, преодолевая сопротивление, отстранился, опустился на колени перед Поттером и с нарочитой медлительностью, глядя Гарри прямо в глаза, начал расстегивать на нем брюки.

— Не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю, — очень серьезно сообщил он расстегнутой ширинке.

Несмотря на возбуждение, становившееся все более очевидным, Гарри расхохотался.

В следующие полчаса Гарри был совершенно определенно отвлечен.

* * *

Когда они оба вышли из кабинета и спустились в холл, то увидели ожидающих их Кричера и Данте.

— Наконец-то! — воскликнул нетерпеливый Данте и тут же закрыл свой рот ладошкой, испугавшись собственной смелости.

Северус засмеялся.

Гарри отметил, что Кричер протянул было руку шлепнуть малыша за непослушание, но, вспомнив о распоряжении Гарри не наказывать никого без его ведома, быстро отдернул.

— Сожалею, что вам пришлось нас дожидаться, но у нас совершенно неожиданно образовалось… одно неотложное дело, — улыбаясь, произнес Гарри, глядя при этом больше на Данте, чем на Кричера.

— Хозяин не обязан ничего объяснять эльфам. Эльфы не смеют подвергать сомнению любые поступки своих господ, — проскрипел Кричер, бросив на Данте суровый взгляд.

— Что ж. Хорошо. Тогда отправляемся.

Едва они достигли порога поместья Принцев, Гарри сразу же вознамерился подняться в кабинет и поприветствовать Элиаса. Но Северус подхватил юношу под локоть и, мягко направляя вдоль длинного коридора первого этажа, предложил совершить небольшую экскурсию по дому. Мол, Гарри и в прошлый раз спешил, ничего увидеть не успел, пора наверстать упущенное. Поттер не стал сопротивляться, только бросил на Снейпа короткий проницательный взгляд из-под полуопущенных ресниц и позволил увлечь себя сначала в библиотеку, а затем вниз по неширокой лестнице, в лабораторию зелий.

Блуждая по коридорам и заглядывая в комнаты, они незаметно для себя по другой лестнице поднялись на второй этаж и оказались почти у самой двери кабинета. Это стало неожиданностью и для Гарри, и для самого Северуса. Поттер уже потянулся к дверной ручке, когда Снейп окликнул его по имени и решительно заявил, что чертовски голоден. Поттер пожал плечами и двинулся вслед за Снейпом прямиком на кухню замка.

У огромной кухонной плиты суетилась эльфийка Милли. По просьбе хозяев она немедленно оставила свои кастрюли и горшки и принялась сооружать бутерброды для господ. Гарри и Северус уже собрались присесть за кухонный стол, когда перед ними возник Дживс, главный эльф поместья Принцев.

— Как прошла Ваша конференция, хозяин Северус? — после поклонов и приветствий, спросил эльф.

— Нормально, — несколько холодно отозвался Снейп.

— Ох, Дживс! Это было просто фантастически! Северуса избрали новым членом Совета гильдии зельеваров, — воскликнул Гарри, широко улыбаясь эльфу. Поттер испытывал необычайную гордость за своего любимого.

Даже тот факт, что сам зельевар не стремился вести разговоры на эту тему, его нисколько не смущал.

— Примите мои искренние поздравления, хозяин Северус! Я испеку в Вашу честь шоколадный пирог, — счастливо улыбнулась Милли.

Поттер согласно закивал: кусок шоколадного пирога никогда не бывает лишним, не правда ли?

— Присоединяюсь к поздравлениям! Ваш дедушка, вероятно, был очень горд услышать эту замечательную новость, — на щербатом лице Дживса светилась радостная улыбка.

Одного взгляда на напрягшегося и слегка побледневшего Северуса Гарри было довольно, чтобы все кусочки головоломки, которую он собирал последние полтора часа, встали на свои места.

— У нас еще не было возможности заглянуть в кабинет к мистеру Элиасу, — Гарри с трудом подавил желание рассмеяться, глядя, как тонкие, изящные пальцы зельевара с силой сжали ни в чем не повинную белую накрахмаленную салфетку, мирно лежавшую до этого справа от тарелки. — Но мы пойдем туда сразу же после обеда. Не волнуйся, Дживс, Элиас обязательно услышит о нашей поездке во всех подробностях.

Северус побледнел еще сильнее, поднялся из-за стола, возвышаясь над Гарри во весь свой немалый рост. Выражение лица Северуса ничуть не изменилось. Все тот же невозмутимый и даже несколько отстраненный взгляд; но Поттер за последние несколько дней успел хорошо изучить этого сложного человека, чтобы заметить его волнение, тщательно скрываемое за железной выдержкой.

— Милли, я думаю, нам с Гарри будет уместно пообедать в саду. Погода вполне подходит для того, чтобы устроить незатейливый пикник.

Впечатление от спокойного, ровного тона, на взгляд Гарри, было слегка смазано резко отброшенной на стол скомканной салфеткой.

— Я сейчас же упакую обед в корзину, — пискнула Милли, так же, как и все эльфы, ощутившая недовольство хозяина. Спустя пару минут в распоряжении магов были большой тяжелый плед и корзина для пикника.

Все это время Северус простоял у стола — невозмутимо, как ледяная статуя, глядя прямо перед собой. Поттер с удовольствием, не отрывая взгляда, наблюдал за ним. Снейп был неподражаем, и Гарри любил его именно таким.

— Ты же знаешь, что я буду там рядом с тобой? Рука об руку, — тихо произнес Гарри, прерывая затянувшуюся паузу.

— Не понимаю, о чем ты, — бросил Снейп, подхватил корзину и, развернувшись на каблуках, вышел из кухни.

Гарри вздохнул, сокрушенно покачал головой и поспешил следом.

Сад был красив. Не так красив, как сад в Поттер-минор, но все же. Гарри, торопливо шагая следом за Северусом, не без удовольствия оглядывался вокруг.

Решительно шагающий через сад Снейп по сторонам не смотрел, он двигался так стремительно, будто желал вот так, с корзиной в руках, пешком уйти куда угодно, лишь бы подальше от замка Принцев. Засмотревшись на очередное цветущее изящное деревце, молодой человек не заметил, что Северус резко остановился, — и Поттер на всем ходу натолкнулся на него. Ничего не ответив на извинения, которые Гарри принялся торопливо бормотать, Северус поставил корзину на траву, отобрал у смущенного Поттера плед и, резко встряхнув его, расстелил под плакучей ивой на берегу небольшого пруда. Неглубокий пруд населяли любопытные карпы Кои, которые тут же, в надежде на прикорм, сбились стайкой у берега.

Гарри сел рядом с Северусом на расстеленный плед и взял предложенный бутерброд.

— Здесь, действительно, очень мило. В саду так спокойно и красиво, что я почти забыл обо всех волнениях, что нас ждут снаружи.

— Я обещал тебе день без забот. Только ты и я, — тихо ответил Северус, глядя куда-то вдаль, и принялся за еду. Гарри молча кивнул: ему не хотелось нарушать момент единения.

После того, как они закончили трапезу, Гарри лениво потянулся и обернулся собакой. Вскочив с места, пес принялся бегать по саду, то прижимаясь к траве, то снова вскакивая и гоняясь за бабочками и собственным хвостом. Северус прислонился к стволу дерева и со снисходительной усмешкой наблюдал за щенячьей игрой спасителя магического мира. Гарри был счастлив и неугомонен. Умчавшись куда-то вглубь сада, он вернулся с сухой палкой, уронил ее у ног зельевара и выжидающе замер, нетерпеливо помахивая хвостом. Собака неотрывно глядела в глаза Северуса — тот недоверчиво хмыкнул. Пес носом катнул палку ближе к мужчине, сел на задние лапы и, тяжело дыша, вывалил из пасти розовый язык. Гарри явно приглашал с ним поиграть.

Северус хотел было сообщить, что он слишком стар для подобной ерунды, но собака не сводила с него больших, просящих и неестественно зеленых глаз. Снейп закатил глаза, подобрал палку и швырнул ее. Поттер с места бросился за ней. Впрочем, палка улетела недалеко, и вскоре пес уже снова сидел перед Северусом, уронив обмусоленную палку у его руки.

Зельевар брезгливо поморщился.

— Брось, Поттер, эта палка теперь сплошь покрыта слюной. Я не стану ее трогать. И вообще, что за глупые игры… иди, поохоться на лисицу или какого-нибудь другого зверя. — Северус снова откинулся спиной на ствол и услышал ответный обиженный скулеж. Собака смотрела на него жалобным взглядом, слегка понурив голову. Северус тут же пожалел о своих словах; он вытащил из складок мантии палочку, наложил на палку очищающие чары и снова метнул ее прочь.

Спустя пять бросков лохматая псина была готова к новой игре. Едва Северус наклонился, чтобы подобрать палку, огромный пес кинулся на него, повалил на землю, прижал мягкими лапами и принялся, капая слюной, лизать лицо Северуса.

— Фу, Поттер, перестань немедленно, — замахал руками смеющийся зельевар. — Если ты не оставишь меня в покое, то через несколько секунд я превращу тебя в кучку ингредиентов для зелий.

Еще мгновение, и Северус вывернулся из-под Поттера, а пес взмыл в воздух. Перебирая лапами, собака в течение одной ооочень долгой минуты пыталась сообразить, куда подевался Северус. Вот он был здесь — и вдруг его нет. Обшарив взглядом окрестности, пес потянул носом воздух, чтобы взять след. Нельзя сказать, что ему это удалось: в конце концов, он висел в воздухе в нескольких дюймах над землей.

Гарри почувствовал, что кто-то держит его руками за бока, земля покачнулась, и он медленно, но уверенно поплыл прочь от крон деревьев, завис над водоемом и с громким воем плюхнулся в пруд.

Дрожа от холодной воды и потрясения, Гарри в человеческом обличье выбрался на берег, где его поджидал ухмыляющийся Снейп.

— Ты взлетел без метлы!!! — обвинил его Поттер.

— Ну, да… и едва не рухнул в воду под твоей тяжестью.

— Ты взлетел!

— Да. Ты знал, что мне это под силу. Просто это первый раз, когда я позволил тебе увидеть, — слегка высокомерно заявил Снейп.

— Ох, да. Я забыл, — Гарри принял протянутую руку и выбрался из пруда, подобрал свою палочку и просушил одежду.

Северус передал ему бутылку с родниковой водой.

— Говоря откровенно, я нечасто напоминаю людям о своих возможностях. Ни к чему.

Поттер в несколько глотков осушил бутылку и плюхнулся напротив Северуса на плед.

— А это было забавно, — смог, наконец, оценить он.

— В самом деле? — с ехидным выражением вздернул бровь Снейп.

— По крайней мере, ты знатно повеселился.

Северус сложил руки на груди и притворно нахмурился.

— Ты, между прочим, меня всего обслюнявил!

— Ага, но ты хорошо повеселился, признайся. — Гарри похлопал по пледу рядом с собой, давая понять, что хочет, чтобы Северус сел ближе и согрел его.

Зельевар пересел, обхватил замерзшего Гарри руками, прижал к себе и уткнулся лицом ему в шею. Гарри кожей чувствовал, что мужчина улыбается.

— Признаю, было весело.

Поттер деловито подтянул к себе корзину и принялся внимательно изучать ее содержимое. Игра с палкой и неожиданное купание разожгли в нем аппетит. Он выудил оттуда еще одну бутылку с водой, несколько сэндвичей — и с довольным урчанием он набросился на еду.

Северус смотрел на него и смеялся.

* * *

Гарри открыл глаза, потянулся и понял, что задремал. Его голова покоилась на коленях Северуса, а чуткие пальцы зельевара перебирали взлохмаченные вихры юноши. Одну ногу Северус согнул в колене, облокотился на ствол спиной и читал книгу. Гарри скосил глаза на обложку. Там значилось: «Властелин колец».

— Значит, «Хоббита» ты уже закончил?

— Проснулся, — вместо ответа констатировал Снейп, откладывая книгу. — Ну и горазд же ты спать.

— Даже и не заметил, как задремал. Здесь, действительно, очень мирно. Природа располагает к спокойному отдыху.

— Да, особенно, когда ты полдня носишься по лужайкам в собачьем обличье.

Гарри засмеялся, затем зевнул.

—… пора возвращаться… — обронил он, глядя снизу вверх на Северуса.

— Нам незачем торопиться. До заката еще есть пара часов.

— Мне казалось, что ты хотел поговорить со своим дедом. Я не прав?

— Он портрет, и никуда не денется, а я хочу закончить свою главу, — несколько раздосадованно произнес Северус и снова подобрал книгу.

Поттер сунул нос в раскрытый том.

— Северус, ты находишься на первой странице новой главы! — укоризненно произнес он.

— Вот именно, и я хочу ее прочесть.

— Северус, почему ты так боишься поговорить со своим дедом?

— Не понимаю, о чем ты, — поджал губы Снейп, продолжая прожигать взглядом страницу.

Гарри поднырнул под его руку, уютно устроился поверх книги и заглянул любимому в глаза.

— Северус, нас обоих так надолго оторвали от наших семей. Ты же годы провел, жалея о том, что у тебя нет деда. Теперь он есть. Да, он всего лишь портрет, но его магия осталась с ним, и он действительно тебя очень любит. Я могу понять, что ты боишься разочаровать его своими поступками, но подумай. Он был готов любить тебя и раскрыть свои объятия даже тогда, когда считал тебя Пожирателем. Не думаю, что теперь он отвернется от тебя.

Северус тяжело вздохнул и наклонился, чтобы мягко поцеловать Гарри в губы.

— К тому же, если я смог тебя простить, то твой дед не станет слишком уж корить тебя.

— Знаю. Все знаю. Веду себя глупо и трусливо. Вот ты сегодня был не готов столкнуться с портретом своего отца и услышать оскорбления в адрес наших отношений. А я не готов увидеть в глазах моего деда разочарование. Ты прав, кроме него, у меня из семьи никого не осталось. Поэтому и оттягиваю, как могу, эту встречу.

— Повторю тебе те слова, что уже говорил утром: что бы ни случилось, Северус, мы встретим эти трудности вместе.

Гарри решительно поднялся с пледа и протянул руку Снейпу, когда боковым зрением заметил в глубине сада какое-то движение.

— Здесь кто-то есть, Северус?

Снейп тут же поднялся на ноги и вгляделся в направлении, которое указывал Гарри.

— Это Октавиус. Он призрак.

Гарри прищурился, разглядывая пришельца.

— Призрак? Но он выглядит таким… таким настоящим.

— Все призраки настоящие. Если ты имеешь в виду его плотность, то да, он довольно похож на живого человека. Я бы сказал, что он немного напоминает мне Пивза, если не считать, что он не нападает ни на кого, когда его не беспокоят.

— И чем же он тогда похож на Пивза? — саркастически усмехнулся Гарри.

Северус засмеялся.

— Нет. Я имел в виду, тот тоже выглядит довольно плотным, почти живым, и так же может принять любой образ. Помнится, я приехал сюда, в поместье, после похорон моей матери. Я был тогда чрезвычайно зол на своего деда. Выйдя в сад, я шел не разбирая дороги, когда Октавиус возник на моем пути. Преградив путь, призрак сообщил мне, что та часть территории замка закрыта. Я закричал на него. Орал, что мой дед — хозяин этого дома, и если этот прохвост не уберется с моего пути, я его лично уволю. Октавиус отказался пропустить меня, спокойно сообщив, что даже деду туда ходить не дозволяется. Я был молод, и подобные запреты лишь подогрели мой интерес. Я схватил с земли сорванную ветром ветку и хлестнул ею Октавиуса. Ветка прошла сквозь него. Так я узнал, что он призрак. Он очень рассердился на меня, вырвал ветку из моих рук и сильно отругал. Говорил, что, если бы он был живой, я мог бы причинить ему сильную боль. Я испугался собственного поступка, но сделал вид, что меня подобные вещи не волнуют. Октавиус схватил меня за шиворот, развернул лицом к замку и несколько раз ощутимо приложил этой веткой по заднице, а затем строго велел мне вернуться в поместье. Я так испугался, что помчался в свою комнату и не выходил оттуда, пока не пришло время на следующий вечер возвращаться в Хогвартс.

— Интересно, а почему проход закрыт? — Этот рассказ всколыхнул любопытство Гарри.

— Если честно, то я даже знать не хочу, — ответил Северус и прикрыл глаза, на миг отдаваясь воспоминаниям.

Поттер взмахнул рукой, и плед с корзиной исчезли; затем юноша еще раз пытливо взглянул в сторону призрака.

— Северус, пойдем поговорим с Октавиусом?

— Чертов Гриффиндор! Знаешь, почему ты всегда попадал в различные переделки? Это твое неистребимое любопытство не доведет тебя до добра. И меня, заодно с тобой.

— Да, да, я знаю, — отмахнулся Поттер, уже направляясь к дальнему концу поместья. Северус тяжко вздохнул и нехотя поплелся следом.

Призрак предстал перед Гарри в виде мальчика лет пятнадцати. Темноволосый паренек был одет в зеленое короткое пальто и черные брюки, заправленные в высокие лаковые сапоги для верховой езды. Призрак сидел на спине ослепительно белой лошади, которая, казалось, дремала, опустив голову.

Поттер услышал, как за спиной изумленно выдохнул Северус.

— Я не знал, что животные тоже могут становиться призраками, — прошептал Гарри.

— Я тоже, — так же, шепотом, ответил ему Северус и схватил за плечо. — Гарри, я действительно не думаю, что подходить к ним — хорошая идея.

— Да ладно тебе, Северус. Что ты дрожишь, как цыпленок!

— Я не цыпленок, я змея. Такой же осмотрительный, и у меня есть здравый смысл, в отличие от тебя. Вам, гриффиндорцам, всегда голову сносит, когда дело касается опасности.

— Наверное. Но тогда жизнь была бы не такой забавной. Пойдем.

— Зато она была бы… Разве нет? — буркнул Снейп, но двинулся следом.

Стало очевидно, что призрачный мальчик их тоже заметил: он спешился и двинулся им навстречу. Парень был ростом около пяти футов, но его уверенная походка и манера прямо держать спину буквально кричали о его чистокровности.

— Добрый день, Северус. Я весь день задавался вопросом, навестите ли Вы меня. Вижу, с Вами пришел Ваш партнер. Приветствую Вас, я — Октавиус Принц, — призрак отвесил церемонный поклон.

— Добрый день, Октавиус. Я — Гарри Поттер-Блэк, — Гарри попытался повторить элегантный поклон. Вышло не очень.

— Гарри Поттер? Я слышал о Вас. Лорд Элиас упоминал, что Вы должны унаследовать его состояние. Это так?

— Да, но я принял решение вернуть наследство Северусу. Его дед не ведал, что произошло на самом деле.

— Да, я знаю. Мне Эмилия рассказала, — с улыбкой ответил Октавиус.

— Эмилия? Кто такая Эмилия? — спросил Гарри.

— Другой… э… духовный житель поместья, — слегка замявшись, пояснил Снейп.

Октавиус весело рассмеялся.

— Северус, Вы можете звать нас призраками. Мы не обидимся. Да, Эмилия — такой же призрак, как и я. Это довольно-таки назойливая маленькая девочка. Уверен, Вы скоро с ней познакомитесь, Гарри. Она очень любит посетителей.

Позади магов раздался хлопок — Гарри и Северус тут же развернулись. На дорожке парка перед ними возник Кричер.

— Что случилось, Кричер? Где Данте? Он пострадал? Да говори же ты!

— Нет, хозяин Гарри. Но я пришел, чтобы попросить у Вас разрешения наказать его. Он бегает от меня по залам поместья, хотя я неоднократно говорил ему этого не делать. Теперь он разбил одну из древних ваз хозяина Северуса. Дживс сказал, что ей четыреста лет. — Кричер был явно очень расстроен, что ему приходится сообщать хозяину подобные новости, и сердит на эльфенка.

— Ее можно восстановить?

— Это не проблема. Дживс уже восстановил ее. Я много раз предупреждал Данте оставаться в детской, но он постоянно выбегает в коридор, — старый эльф сокрушенно покачал морщинистой головой.

— Позволю себе предположить, что он играл с Эмилией, — произнес Октавиус, раздраженно хмуря лоб. — Там, где появляется эта малышка, обязательно жди неприятностей.

— Да, но она призрак и не может повредить себе и причинить ущерб, а Данте может, — голос Кричера был полон беспокойства.

Гарри вздохнул. Ничего не поделаешь.

— Кричер, я даю тебе полное право наказать Данте, как ты сочтешь нужным. Если в будущем ты найдешь необходимым приструнить малыша, тебе не нужно спрашивать меня об этом снова. Он твой эльфин, и это твое право — решать, как его наказать.

Кричер благодарно кивнул, на его морщинистом лице отразилась решимость воспитать из Данте порядочного эльфа, и он с негромким хлопком исчез.

— Бедный Данте, — вздохнул Гарри.

— Да, уж. Ему пора получить заслуженное наказание… — Северус смотрел на Гарри и, вспомнив о собственной выходке на конференции, побледнел и отвел взгляд.

— Думаю, нам пора возвращаться в замок, — Гарри взял Северуса за руку и слегка сжал ее.

— Я провожу вас часть пути, мне стоит поговорить с моей великой племянницей, — заявил призрак и добавил, обращаясь к своей лошади:

— Красотка, я скоро вернусь, продолжай наблюдать.

Войдя в поместье, они разделились: Октавиус направился к лестнице, а Гарри с Северусом — в кабинет, на встречу с Элиасом Принцем.

* * *

— Здравствуйте, Северус, Гарри. Как прошли ваши выходные? — спросил Элиас с портрета сразу, как только маги появились в дверях кабинета.

— Довольно продуктивно, — тут же отозвался Поттер. — Я приобрел несколько редких компонентов, вложил часть своего капитала в стоящее предприятие, перевел два древних свитка и завел новых друзей. А еще я учинил погром в гостинице, так что многим мастерам Зелий пришлось немало побегать и покричать. Развлекся, в общем.

Элиас расхохотался.

— Вот уж, действительно, весело провел время, ничего не скажешь. А как у тебя обстояли дела, Северус?

— Все хорошо, спасибо, — коротко отозвался Снейп, занял кресло у камина и сложил руки на груди в привычном жесте.

Гарри так часто видел его в этой позе в школе, что на минуту ему показалось, что все, что с ними за последние недели происходило, было просто сном. Он тряхнул головой, отгоняя видение.

— Хм, дайте подумать, — Гарри скорчил гримасу, будто действительно глубоко задумался. — Северус заработал на аукционе целую тонну золотых галеонов, его речь на конференции произвела фурор и сорвала шквал аплодисментов, а еще он был принят в Совет гильдии зельеваров, — выдал на одном дыхании Поттер.

— Ох! Северус! Я так горжусь тобою. Прими мои искренние поздравления. Я всегда знал, что ты многого добьешься в жизни. Была бы жива твоя бабушка, она сейчас была бы безмерно счастлива. Она при жизни тоже была мастером Зелий. Я так горд, что ты пошел по ее стопам! Если бы она была жива, то обязательно организовала бы в твою честь шикарный бал. Моя жена очень любила устраивать балы.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил Снейп, слегка растянув губы в вежливой улыбке.

— В чем дело, Северус? Что-то еще случилось? У тебя вид, будто кто-то умер, — Элиас был явно удивлен столь сдержанной реакцией внука.

Северус не ответил, но отвел взгляд от портрета. Обеспокоенный Элиас обратился к Поттеру:

— Гарри, что произошло?

Гарри посмотрел на Северуса и тихо, но твердо произнес:

— Не бойся, Северус. Я с тобой, и все уже позади.

С тяжелым вздохом Снейп прикрыл глаза и заговорил.

— В субботу у нас с Гарри была крупная ссора… Я сильно обидел его, и… и он ушел от меня.

Брови Элиаса поползли вверх от изумления.

— Но позже я вернулся, — поспешил вставить свои два кната Поттер. — Надо же было его проучить немного и заставить принести положенные извинения? Он извинился, и у нас уже все хорошо. Вот.

— То есть, ты сознательно оттолкнул Гарри, зная, какую боль это ему причинит, зная, насколько он нуждается в твоем обществе? Наговорил гадостей, чтобы увидеть, бросит он тебя или нет? — вкрадчивым голосом спросил Элиас, прожигая внука пронзительным взглядом.

Если бы Поттер не был так занят, вникая в суть слов, произнесенных портретом, то по достоинству оценил бы происхождение знаменитого на весь Хогвартс, да и прочий магический мир, голоса.

— Ч-что? — Гарри переводил взгляд от Элиаса к Северусу. Зельевар лишь ниже опустил голову.

— Северус боится, что однажды ты оставишь его. Поймешь, что он не заслуживает твоей любви, и уйдешь. Ему кажется, что ты вот-вот поймешь, что все еще втайне любишь своего отца, магловскую тетку и ее мужа, Альбуса и своего друга Рональда. — Голос лорда Принца сочился ядом в лучших традициях Слизеринского факультета. — Смею предположить, мой внук решил намеренно причинить тебе боль, оттолкнуть от себя и спасти от той напасти, которой он сам себя считает. А заодно проверить, бросишь ты его или нет?

Гарри смотрел на Северуса широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Ты поэтому не хотел приходить в кабинет? Боялся, что я узнаю истинную причину нашей субботней ссоры?

Северус вздохнул:

— И поэтому тоже, я думаю…

— История со Скиттер тоже твоих рук дело?

— Нет! — Снейп резко вскинул голову, в глазах отразилось отчаяние. — Как ты можешь такое предполагать?!

— Знаешь, Северус, ты будто бы сам жаждешь боли, пытаешься собственными руками изгнать из своей жизни все доброе, чем наделила тебя судьба. Почему ты считаешь, что не заслужил любви и счастья?.. Не понимаю! Знаешь, внук, Альбус был прав, когда высоко оценивал твои способности. Ты самый опасный человек из всех, кого мне довелось встречать. — Элиас нахмурился.

Гарри шагнул к креслу, на котором замерла сгорбленная фигура Северуса, и порывисто обнял его за плечи.

— Глупый-глупый Северус. Я люблю тебя, — шептал он, склоняясь к самому уху любимого. — И избавиться от меня будет не так уж легко, — добавил Гарри с легким смешком.

— В эту субботу у меня было много времени, чтобы подумать и оценить совершенный поступок. Я сказал тебе утром и готов повторить снова, я тоже тебя люблю. Не представлю, как я смог бы жить без тебя. Я понимаю, мои действия выглядят самоубийственно абсурдными, но я не привык кому-то доверять. Обычно я стараюсь держать людей на некотором расстоянии от себя. Я не знаю, чем я заслужил твою любовь, но счастлив, что ты у меня есть.

— Сколько людей не раз и не два спасали мою жизнь? Кто еще бросался в бой с оборотнем, чтобы защитить меня? Ты же не думаешь, будто я не заметил, как ты пытался встать на пути черного луча, которым терзала меня Помфри? Все эти годы я был признанным Спасителем Волшебного мира, а ты, Северус Снейп, моим тайным спасителем. Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю. И чертовски сексуальный. Нет на земле ничего, что могло бы заставить меня разлюбить тебя.

Гарри склонился еще ниже, даря глубокий проникновенный поцелуй Северусу, отдавая ему всего себя. Элиас на портрете довольно захлопал в ладоши и засмеялся, но ни Северусу, ни Гарри уже до этого не было дела. Они были чрезвычайно увлечены друг другом.

Когда воздух в легких закончился, они отстранились друг от друга. Северус спохватился и покраснел: он совершенно забыл обо всем, в том числе и о портрете деда, который и не подумал оставить влюбленных наедине.

— Вот видишь, Северус. Что я тебе говорил? Гарри любит тебя. У тебя нет причин волноваться. Я, конечно, сильно разочарован твоим поведением, но все мы делаем в жизни ошибки. Свои ты, как я понимаю, никогда не забываешь. Я горжусь тобой, Северус Тобиас Снейп. Ты вырос прекрасным человеком.

Гарри довольно усмехнулся, подмигнул Элиасу и плюхнулся на соседнее кресло у камина.

— Ты, Гарри, что-то там упоминал о древних свитках, — деловито спросил Элиас, удачно уводя тему разговора. Гарри понял намек и принялся воодушевленно рассказывать Элиасу Принцу про кобру Каа и историю со свитками.

— Кто такой Гаруда? — поинтересовался по ходу рассказа Элиас.

— Исходя из изложенной в манускриптах истории и пояснений Каа о Нагах, я думаю, Гаруда — это анимаг в птичьем обличье. Кроме того, Гаруда, скорее всего, застрял на половине преобразования. Отсюда взялось тело человека с птичьими крыльями. А еще Арджун рассказывал о нескольких фресках на стене полуразрушенного храма. На них Наги изображаются полулюдьми, полузмеями. Из этого следует, что практика частичного анимагического преобразования была принята и в культе служителей Змей.

— Да, что-то в этом есть. У египтян, например, многие боги изображались как мужчины с головами кошки, или птицы, или собаки… в моей библиотеке есть несколько книг о египетских волшебниках и их связях с магловским миром, — задумчиво поглаживая подбородок, заметил Элиас.

— Интересно… — Гарри заметно оживился, вскочил с места и, выйдя в центр кабинета, начал перекидываться в змею, стремясь к тому, чтобы превратиться в змею нижней частью туловища. Удержать полупревращение ему удалось лишь на пару мгновений, после чего Поттер вернул себе человеческий облик.

— Хм, это, действительно, странное ощущение… Будто мое тело пытается меня же и отравить.

— Может, попробуешь что-нибудь попроще?

— Хорошо. — Гарри закрыл глаза, сконцентрировался, и вот на его человеческих плечах скалится волчья голова. Северус нахмурился.

— Смотрится довольно жутко, — прокомментировал он.

Поттер тряхнул мохнатой мордой и вернул себе прежний вид. Дальше больше. Гарри пробовал менять свои уши на волчьи, язык на змеиный, превратился в грифона с человеческой головой… Северус с Элиасом едва не умерли от смеха, когда Поттер попытался прирастить на человеческую голову оленьи рога и свалился под их весом.

— Знаешь, Гарри, — произнес дед Северуса, утирая рукавом слезы в уголках глаз, — жаль, тебя не было в моей команде, когда я был главой Аврората. Ты никогда не думал о том, чтобы стать аврором?

— Я практически зарегистрировался в Академии, но сейчас я понял, что в действительности не хочу становиться аврором. Не поймите меня неправильно. Это замечательная профессия. Брайан Уотсон — настоящий профессионал и, я верю, во главе с ним Аврорат вернет себе былую славу. Но я не думаю, что мне там самое место. Служба в Аврорате сильно ограничила бы меня.

— Понимаю. Каковы же твои планы? Чем хочешь заняться?

Гарри рассказал портрету все о своей планируемой охоте на нового Темного Лорда и желании добраться до Фламеля. Элиас по ходу повествования задавал ему много вопросов о навыках и умениях Гарри, проверял, насколько гриффиндорец усвоил академические знания.

— Почему ты не хочешь стать Мастером Защиты от Сил Зла? — наконец, спросил он, с явным удовольствием и интересом глядя на юного мага.

— Никогда раньше не думал об этом, — пожал плечами Гарри. — У нас в школе по этому предмету были такие ужасные учителя….

— Нет уж, извините… — резко одернул его Снейп, напуская на себя устрашающий вид «ужаса Слизеринских подземелий».

— За исключением тебя и Ремуса, конечно, — торопливо поправил себя Гарри, незаметно подмигивая Элиасу.

— Слышал, Минерва в этом году наняла на должность профессора по Защите отставного аврора из международной службы безопасности. Ты мог бы договориться с ним об уроках, — возвращая лицу невозмутимо-равнодушный вид, сообщил Гарри Снейп.

— Авроры из международной службы — лучшие воины в Европе и Северной Америке. Новый учитель наверняка имеет хорошую подготовку. Однако я бы советовал побольше разузнать об этом человеке, прежде чем обращаться к нему с просьбами о дополнительных занятиях. В мое время лучшими специалистами по Защите были маги с востока. Китайские мастера действительно славятся своими знаниями и навыками. Не торопись, осмотрись повнимательнее и выбери себе хорошего учителя.

— Мне кажется, стоит поговорить об этом с Брайаном. Наверное, он знает об известных ныне мастерах Защиты больше остальных. Спасибо, Элиас.

— Зови меня просто дедушкой, — ласково улыбнулся ему с картины Элиас Принц.

Гарри просиял.

* * *

После обеда они возвратились в Хогвартс. В холле замка их восторженно приветствовали Минерва и Филиус. Двое старейших преподавателей школы наперебой принялись поздравлять Северуса с его принятием в Совет зельеваров.

— Откуда вам это известно? — спросил потрясенный Снейп, пытаясь отобрать у Минервы руку, которую та в порыве воодушевления все пожимала и пожимала.

— Что значит, откуда? Твое имя и портрет — в главных новостях сегодняшнего «Пророка», — радостно сообщила Макгонаголл, а Филиус попросил домового эльфа принести свежую почту.

Северус и Гарри, склонив головы над свежеотпечатанным номером «Пророка», прочли набранный крупным шрифтом заголовок статьи под авторством Риты Скиттер: «Профессор Хогвартса вошел в Международный Совет гильдии зельеваров».

Снейп и Поттер с замиранием сердца быстро пробежали глазами статью. В ней говорилось о той чести, которая была оказана Северусу Снейпу, его дарование сравнивалось с талантами великих британских мастеров Зелий прошлого. Тут также упоминалось о самых крупных его изобретениях в области зельеварения и неоценимом вкладе в мировую науку. Более того, Рита величала Северуса «одним из самых благородных сынов Британии». Статью сопровождали черно-белые колдографии. На одной из них был запечатлен Северус, произносящий речь с кафедры, и она (речь) принималась восторженными овациями. На другой — он же, одетый в форменную черную с золотом мантию, принимает от глав гильдии символические регалии.

Гарри и Северус обменялись шокированными взглядами и перечитали статью снова, уже более внимательно, опасаясь, что они упустили что-то важное.

— Скиттер меня действительно удивила, — заявил Флитвик, не заметив этого обмена взглядами. — Вот уж не думал, что она способна напечатать такую приличную статью.

— Я… я думал, она опубликует поцелуй… может быть, она собирается использовать его для шантажа? — пробормотал озадаченный Гарри.

— О чем вы? — удивилась Минерва.

— Хмм, — замялся Гарри, бросил искоса взгляд на Северуса, но продолжил: — Вчера вечером Рита и ее колдограф поймали нас в кадр в тот момент, когда мы целовались. Это была всецело моя ошибка. Я неплотно закрыл дверь в номер после того, как служащий гостиницы принес мне пакет. Я был так сосредоточен на принесенном презенте, что не заметил приоткрытой на три четверти двери. Надо сказать, Рите удалось получить на редкость удачный кадр. Мы думали, она не замедлит опубликовать эту колдографию, сопроводив ее изрядным количеством скабрезных комментариев, — нехотя пояснил Гарри.

— Да уж, статья была бы сенсационная. Как раз в ее духе, — без тени улыбки подтвердил Филиус. — Видимо, Скиттер все же решила, что чествование Северуса на конференции будет для читателей интереснее, — не очень уверенно добавил он.

— Вот и замечательно! — подхватила тему Макгонаголл. — Уверена, все, кто тебя знает и помнит, будут рады прочитать эту статью. Меня уже засыпали поздравительными письмами и предложениями о пожертвованиях. Я даже получила четыре запроса на перевод учеников уровня ПАУК из Америки и Германии, — в голосе директора звучало столько гордости, будто в этом есть и ее личная заслуга.

— Северус, я очень горжусь Вами. Вы заслужили эту честь давным-давно. Ваша бабушка тоже будет Вами гордиться. — Филиус крепко пожал руку зельевару.

— Спасибо, Филиус, получить поздравления от Вас мне очень приятно. Портрет моего деда очень тепло отзывается о Вас и разделяет Ваши чувства. — Было видно, как непросто даются Снейпу эти слова. Он не привык ни извиняться, ни благодарить.

— Да, верно. А еще дедушка Элиас сказал, что, если бы бабушка Северуса была жива, она непременно устроила бы бал в его честь… Что Вы думаете об этом, Минерва? — Бывший декан факультета Гриффиндор довольно улыбнулась: идея с балом пришлась ей явно по душе.

Гарри поспешил добавить:

— Я оплачу бал из собственных средств, Вам не придется обращаться к попечителям школы.

— Устроить бал — превосходная идея! Вам, Гарри, нет никакой необходимости его оплачивать. После получения двухсот тысяч галеонов от продажи кожи василиска школа не нуждается в дополнительных дотациях от попечителей. Честно говоря, я получила запрос от Совета зельеваров с просьбой продать им тело василиска целиком за 10 миллионов галеонов.

— Минерва, в бале нет никакой необходимости… — попытался откреститься Снейп, уже представляя себе, во что это может вылиться.

— Не говори глупостей, Северус. Бал — это очень важно. Я не приму от тебя никаких возражений. Ты заслужил этот бал. — Голос Минервы был тверд и давал понять каждому, кто хоть сколько-нибудь знаком с профессором трансфигурации, что принятое решение обсуждению не подлежит.

— Да, мадам, — обреченно сдался Северус.

— А завтра мы устроим малый обед в замке с теми, кто сейчас здесь обитает, так что не планируйте ничего на это время, — с ехидной усмешкой добила его Минерва.

Снейп лишь покачал головой. Он не привык к столь открытому общественному признанию. Никто и никогда не устраивал вечеров в его честь.

— Да, мадам, — снова согласился он, понимая, что Минерва не отступит. За те годы, что Северус Снейп изводил ее своим, скажем прямо, непростым характером, она заслужила право на маленькую и приятную месть.

* * *

Северус и Гарри спустились в подземелье. Выходной день они решили закончить в объятиях друг друга в личных комнатах Северуса. Что может быть лучше тихой ночи, проведенной рядом с любимым человеком? К тому же, Гарри хотел лично проверить свои недавно приобретенные компоненты для зелий. Северус был не против, поэтому первой их остановкой была лаборатория Снейпа.

Северус не спеша, аккуратно перебирал пузырьки с зельями, расставляя свои покупки по местам. Ни одного лота, купленного Гарри, среди них не было.

— Ты уверен, что просил Мисти упаковать их вместе со своими? — обеспокоенно спросил Гарри.

— Нет, не говорил… помнится, она вчера отбыла из гостиницы с большей частью вещей прежде, чем мы вернулись из ресторана, но она обычно сама все распаковывает, ей на это не нужны мои указания. — Северус был несколько озадачен. Он бросил взгляд на расстроенного Гарри и поспешил вызвать Мисти.

Эльф на зов не явился.

Снейп позвал еще раз. В голосе прорезалось волнение. Никогда раньше Мисти не опаздывала на зов.

Эльфийка возникла в лаборатории. Под круглым выпуклым глазом налился огромный синяк, ушибленная рука наскоро перевязана чистой тряпицей.

— Боже мой, Мисти! На тебя кто-то напал?! — Гарри кинулся Мисти навстречу.

— Нет, — покачал головой Снейп, не сводя взгляда со своего личного эльфа, — Если бы она подверглась нападению, то смогла бы излечить себя сама… это наказание. Она сама себя наказала. Что ты сделала, Мисти? — Тон Северуса был очень серьезен. Обычно он не позволял себе так разговаривать с эльфами.

— Мне очень жаль, что я не разобрала Ваши покупки, хозяин. Я думала, Вы и хозяин Гарри прибудете в Хогвартс завтра, но я сделаю это прямо сейчас, — ушла от ответа на прямой вопрос эльфийка.

— Что ты совершила? — голос Северуса стал тише, но от этого он прозвучал лишь резче.

— Лучше Вам этого не знать, — спокойно ответила Мисти и направилась к двери.

— Мисти, я тебе приказываю ответить!

Крошечная эльфийка посмотрела хозяину в глаза и совершенно по-человечески вздохнула.

— Просто и я теперь узнала известный каждому домовому эльфу факт, что бывает, когда прихлопнешь слишком назойливого жука, — сказала Мисти и вышла за дверь.

Только спустя минуту Гарри пришел в себя настолько, чтобы подойти к замершему посреди лаборатории Снейпу, положить руку на его плечо и тихо заметить:

— Напомни мне, Северус, никогда больше не сердить Мисти.

Когда следующим утром Гарри и Северус покинули подземелья, они были приятно удивлены неожиданной встречей с Помоной Спраут, профессором Гербологии. Помона в Большом зале вела непринужденную беседу с Невиллом и Филиусом.

— Северус, Гарри, я так рада видеть вас обоих! — радушно улыбнулась им женщина. — Невилл как раз рассказывал мне о ваших приключениях. Стоило мне покинуть Хогвартс всего на месяц, и вы двое уже успели попасть в переделку, — пожурила она их.

Гарри ответил преподавателю широкой улыбкой:

— Вы же знаете, профессор, неприятности буквально преследуют меня повсюду.

Северус бросил хмурый взгляд на Невилла, гадая, что тот успел рассказать Спраут о них с Гарри.

Помона весело расхохоталась, хитро поглядывая на Снейпа — она явно пребывала в прекрасном расположении духа.

— Не волнуйся так, Северус, — покровительственно продолжила Помона, — я одобряю твой выбор. Особенно теперь, когда я вижу, как блестят глаза Гарри. — Спраут повернула голову к своему бывшему ученику. — Дорогой Гарри, ты выглядишь просто великолепно. Эх, если бы я была немного моложе, я тоже поборолась бы за тебя. Вот тогда у тебя точно были бы неприятности.

Спраут весело рассмеялась собственной шутке и игриво подмигнула Поттеру.

Северус закашлялся, а Гарри густо покраснел. Он еще не привык к столь открытому проявлению внимания со стороны людей, которые еще совсем недавно были его педагогами.

— Прими мои поздравления, Северус. Минерва поделилась со мной отличной новостью о твоем признании в Совете зельеваров. Достойная должность! Надеюсь, подобное достижение привлечет к этой непростой науке больше способных учеников.

— Брось, Помона. Уверен, в этом году мне предстоит опять обучать толпу круглых идиотов, — со стоическим скепсисом, в лучших своих традициях, отозвался Снейп.

— Хм, Северус, я думала, ты, наконец, прекратишь отзываться о своих учениках в подобном тоне. Ты вот всегда говорил мне, что Невилл Лонгботтом… твоя самая большая головная боль на уроках, — Помона замялась, подбирая более корректную замену тем «лестным» отзывам, на которые Снейп в былые годы явно не скупился. Невилл залился краской, а Северус иронично хмыкнул. — А теперь посмотри на этого юношу, — Спраут махнула пухлой ручкой в сторону смущенного Невилла. — Я слышала, он добился немалых успехов в зельях, и ты лично работал с ним несколько недель. Более того, не ты ли предлагал ему сдавать ПАУК по зельям? Даже самое маленькое семечко, посаженное в плодородную почву, при достаточном уходе способно со временем превратиться в могучее растение! — Помона нравоучительно вздела указательный палец.

Северус не знал, что на это сказать. Ему на выручку пришел Гарри. Поттер как ни в чем не бывало обратился к своему другу:

— Невилл, ты нашел способ вытащить своих родителей из Св. Мунго?

— Да, — не только Снейп, но и сам Невилл посмотрели на Гарри с благодарностью за смену щекотливой темы, — бабушка занялась реконструкцией восточного крыла поместья Лонгботтомов. Там впоследствии разместятся родители и исследовательская команда. Строительные работы продлятся неделю или две, а пока Минерва позволила мне привезти маму и папу сюда, в Хогвартс. Они в личных покоях Хаффлпафф. Джастина лично контролировала их перевод из больницы и сама разместилась неподалеку, в гостевых комнатах.

— То есть, Джастина приняла твое предложение? — уточнил Гарри.

— Да. Она взяла в клинике положенный отпуск. За дежурства в больнице у нее накопилось чуть меньше двух месяцев свободных дней. Дружище, ты говорил мне о … Дос Сантос, он действительно приедет?

— Да. Надо признать, он был несколько взволнован, когда мы озвучили ему твое предложение об оплате. Естественно, он согласился. Они с женой упаковывают вещи. Я думаю, они прибудут в Хогвартс на этой неделе, — деловым тоном подытожил Поттер.

— Мда, мне, наверное, стоит попросить у Минервы другую комнату для гостей. Совершенно забыл, что парень женат. Надо и бабушке сказать, что им потребуется квартира вместо отдельной комнаты. — Голос Невилла звучал спокойно и очень серьезно. Он вызвал эльфа, назначенного ему замком.

— Твинки!

Эльф с поклоном возник перед юношей. Невилл четко продиктовал ему несколько инструкций, и домовик, еще раз поклонившись, бросился исполнять.

Помона потрясенно переводила взгляд с одного молодого человека на другого, невозмутимо и совершенно по-взрослому обсуждавших дела меж собой. Филиус заметил ее удивление и тихо захихикал.

— Они оба — лорды магического мира и воспринимают свой долг очень и очень серьезно.

— Джастина нашла кого-нибудь, кто согласился бы присоединиться к нашему исследованию? — напомнил о себе Снейп. Разговор друзей тут же прервался.

— Она ведет переговоры с целителем разума. Это престарелый волшебник, который покинул клинику несколько лет назад и удалился на покой. Когда-то он был большим другом моего дедушки, так что бабушка, со своей стороны, пытается уговорить его войти в нашу группу. Несколько целителей, которые пришли на помощь, когда Гарри был ранен, тоже согласились помочь. Но они смогут присоединяться к нам только в свое свободное от работы время. — Невилл вздохнул и продолжил: — С Вашей помощью, Северус, я надеюсь, что в ближайшие шесть недель, оставшиеся до начала учебного года, мы приступим к изысканиям и добьемся хоть каких-нибудь результатов.

— Не волнуйся, Невилл. Если и есть кто-то, кому под силу спасти твоих родителей, то это именно Северус, — не скрывая гордости, заявил Гарри.

Северус не пытался спрятать довольную улыбку. Помона и Филиус рассмеялись.

* * *

После завтрака Снейп и Поттер поднялись в палаты Гриффиндора. В гостиной появился еще один портрет. Огден поместил раму с изображением Лили на левой стене комнаты. Однако рама была пуста.

— Приветствую, Годрик. Ты не видел мою маму? — спросил Гарри у своего дремлющего предка.

— Гарри, Северус! Вы вернулись! Как прошла конференция? — Годрик тут же взбодрился и явно обрадовался гостям.

— Все хорошо. Где моя мама? — снова спросил Гарри.

На лице Годрика появилось недовольное выражение.

— Она и Сэл ушли на прогулку. Он представляет ее всем остальным портретам. Не пойми меня превратно, Гарри, твоя мама — замечательный человек, но как только она приехала, Сэл и я… Он все время проводит с ней! Мы не общались уже целые выходные. Это совсем не весело. Я скучаю по своему другу. — Воинственный Основатель обиженно оттопырил нижнюю губу и вздохнул.

Северус хохотнул.

— Вот ведь хитрый лис. И здесь своего не упустит. Я рад за них. У них, на самом деле, много общего.

— Ну уж нет, — возразил Гарри, на его лице отразилась тень той же обиды, что и на портрете Годрика. Северус тут же приметил это фамильное сходство и расхохотался еще громче.

— Малыш, Гарри, ты тут? А я-то все задавалась вопросом, когда же ты приедешь? — Лили неслышно вернулась на свой холст и теперь с любовью взирала на своего сына.

— Северус, Гарри, — кивнул им Сэл, приветствуя. Он занял свое привычное место позади Годрика и плеснул из бесконечной бутылки в свой бокал искрящийся напиток. — Как прошла конференция?

Гарри не отвечал, но прожигал Лили ревнивым взглядом.

— Где ты была и чем занималась с этим… типом? — Гарри указал сердитым взглядом на довольного собой Слизерина.

Северус даже отступил на шаг, у него засосало под ложечкой от воспоминания. Он очень хорошо знал подобное выражение на лице Лили. С ней сейчас лучше не спорить и даже не комментировать.

— Вот уж простите, молодой человек! — Лили охладила пыл Гарри строгим взглядом. — Не кажется ли Вам, что это не Ваше дело? Тем не менее, я отвечу. У нас с Салазаром был серьезный разговор с Минервой. Она посвящала меня во все твои школьные приключения. То, что я теперь портрет, не дает тебе права разговаривать со мной непочтительно и даже грубо.

Часть Гарри восхитилась ее выдержкой. Лили была по-матерински строга, она была именно такой, какой Гарри ее себе представлял в своих мечтах. Другая часть с гриффиндорским упрямством требовала защитить маму от всяких там коварных слизеринцев.

— Тебя не было… не было здесь…

Бровь Лили вопросительно выгнулась дугой. Северус усмехнулся и бросил Годрику и Салазару упреждающий взгляд, прося их не вмешиваться.

— В самом деле? А где ты сам был? Портреты, висящие у входа в Большой зал, сообщили мне, что ты вернулся ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ! Почему ты не пришел домой ночевать?! Ты провел ночь в слизеринских подземельях? Нужно ли мне спрашивать, чем вы с Северусом там занимались, ммм? — голос Лили был строг, ни тени намека на шутливый тон.

— Мама… я… ты… — Гарри запнулся и замолчал.

Северус шагнул ему за спину, наклонился к самому уху и прошептал:

— Проси прощения.

Поттер сглотнул, облизнул пересохшие губы и торопливо заговорил:

— Мама-я-сожалею, что-послал-тебя-сюда-и-ушел. Мне-жаль, что-я-оставил тебя-тут-одну-на-выходные. Очень-рад, что-вы-с-Сэлом-подружились. — И немного переведя дух, более спокойно добавил, обращаясь к Салазару: — Благодарю тебя, Сэл, за то, что показал моей маме все тут вокруг.

Сэл бросил подозрительный взгляд на Годрика и затем ответил Гарри:

— Это доставило мне истинное удовольствие.

Лили смотрела на сына уже не так строго.

— Принимаю твои извинения. Я тебя прощаю и не сержусь. Мне даже приятно, что ты так яростно стремишься меня защитить. Я горжусь тобой. Ты вырос достойным человеком. Однако нас с тобой ждет очень непростой разговор. Я хочу все знать о краже летающих автомобилей, вторжениях в кабинеты учителей, нападениях на преподавателей и прочее.

Гарри слегка побледнел.

— Единственный учитель, на которого я напал, был Северус, и он уже простил меня… ведь правда, Северус?

Снейп кивнул и добавил:

— А еще был Квирелл…

— Да, точно, но он хотел убить меня!

— И Локхарт…

— Он был мерзавцем!

— И Люпин…

— Он был в шкуре оборотня!

— И Амбридж…

— Она была злобной … упс!

— И оба Керроу…

—… О, Северус, если ты решил мне помочь, то лучше остановись! — взмолился Гарри, отводя взгляд от строгих глаз матери.

— Конечно, я не говорю уже о тех многочисленных учениках, на которых он нападал… он едва не убил Драко в туалете, — как ни в чем не бывало продолжил Снейп.

— СЕВЕРУС!

— Гарри Джеймс Поттер! Ты едва не убил ученика?! — ледяным тоном спросила Лили, и Гарри смущенно потупил очи.

— И сотни раз получал взыскания за грубость по отношению к учителям, работникам Министерства и просто взрослым людям… — Снейп явно развлекался.

Поттер бросил на Снейпа взгляд, который был призван если не убить зельевара на месте, то, по крайней мере, заставить испугаться, но Северус не внял, лишь снисходительно улыбнулся. Он ощущал магию Гарри, и она была спокойна. Ничто не указывало на то, что Поттер действительно зол на него, ну, или не настолько, чтобы применять силу.

— Думаю, не стоит откладывать этот разговор на потом, молодой человек. В кабинет, ЖИВО! — скомандовала Лили и решительно покинула портретную раму.

Гарри вздохнул и поплелся к двери. На пороге он оглянулся на Северуса.

— Ты в курсе, что сегодня вечером будешь спать в одиночестве? А может, и до конца месяца…

Годрик рассмеялся.

— Гарри, знаешь, тебе лучше не заставлять свою маму долго ждать. Она действительно очень сердита на тебя. Лучше тебе поспешить в кабинет.

Поттер вздохнул, бросил на Северуса последний тоскливый взгляд и вышел в коридор.

Когда дверь за Гарри закрылась, Салазар усмехнулся:

— Это была очень-очень холодная помощь, но…

За ним фразу продолжил Годрик:

—… но не такая холодная, как твоя одинокая постель сегодня ночью.

— Я восемь лет ждал возможности воплотить в жизнь эту маленькую месть. Не беспокойтесь за Гарри. Он вовсе не так сердит на меня, как желает показать. Мне кажется, он любит именно такую Лили, строгую и решительную маму, — с довольным выражением пояснил Снейп.

— Вы знаете, Северус, месть всегда имеет шанс принести с собой неприятные последствия для самого мстителя, — Салазар с любопытством рассматривал стоящего в самоуверенной позе зельевара.

Их разговор был прерван появлением на своем портрете Лили.

— Северус Тобиас Снейп, что означают те каверзные вопросы о зельях, которые ты задавал моему сыну на его ПЕРВОМ уроке зелий в ПЕРВЫЙ учебный день?!

Теперь Салазар и Годрик дружно потешались над смешавшимся и побледневшим Снейпом.

— Лили… я… хмм…

* * *

Полчаса спустя Гарри все еще дулся на Северуса, а зельевар как ни в чем не бывало делился с Салазаром, Годриком и Лили подробностями событий, происходивших на конференции зельеваров. Не забыл он рассказать и о Рази и его смертельной для маглов рецептуре.

— А знаете ли вы, что первая конференция по зельям собрала мастеров по всей Европе именно для того, чтобы сообща найти лекарство от Черной чумы? Ходили слухи, что болезнь распространилась не сама по себе, а была изобретена неким зельеваром. Одна из крыс, на которых он испытывал свой состав, сбежала и разнесла чуму по окрестностям. Мастер испугался огласки и поспешил скрыться. Довольно много магловских болезней, вызвавших масштабные эпидемии, в действительности были неудачными экспериментами в зельеварении, — с сожалением в голосе сообщил Салазар.

— Вы считаете, что это было преднамеренное заражение? — спросила Лили, нахмурившись.

— Да, — сказал Салазар.

— Нет, — одновременно с ним ответил Годрик.

Сэл снисходительно посмотрел на друга.

— Годрик, после тысячи ста лет существования ты все еще веришь, что волшебники чисты в своих намерениях в общении с маглами?

— Нет, — возразил Годрик, — я был первым, кто во всеуслышание заявил, что многие ведьмы и волшебники творят зло безнаказанно, год за годом уничтожая беззащитных маглов, но… Джерард действительно был в ужасе от того, что его эксперимент оказался губителен для маглов. Когда он понял, что происходит с маглами по его вине, и не смог их вылечить, он покончил жизнь самоубийством. Так что я не считаю первую волну чумы преднамеренным заражением. Это был несчастный случай, ужасное стечение обстоятельств, — задумчиво проговорил Годрик, и Салазар согласно кивнул, поддерживая его.

— Кстати, о борьбе добра и зла. Мы с Северусом на этих выходных окунулись в историю одного занимательного сражения, — усмехнулся в предвкушении Поттер и рассказал им о свитках из разрушенного храма, написанных на парселскрипте, и легенде о Нагах.

— Арджуном меня звали довольно долго. Впрочем, это не совсем имя, скорее титул. Да… это было жестокое время… спустя несколько лет я бы не поверил, что способен совершить что-то столь же… столь же…

— Гриффиндорское? — услужливо подсказал Северус.

— Да, именно гриффиндорское, — улыбнулся Салазар, ничуть не обидевшись на подначку, и тут же получил три протестующих ответа от остальных участников беседы.

Салазар и Северус, два слизеринца в кругу гриффиндорцев, весело рассмеялись.

— Я был чертовски молод, — ударился в воспоминания Слизерин, взгляд его при этом устремился куда-то вдаль, — жаждал приключений и дальних путешествий. До того, как попасть в Индию, я уже посетил немало стран, но именно Индия оказала самое сильное влияние на всю мою жизнь…

— А как же Германия и сражения при Ахене и Шварцвальде? Там, где мы с тобой встретились. Не это ли самое глубокое воспоминание в твоей жизни? — в притворной обиде спросил Годрик.

— Ах, Германия! Это действительно было потрясающее время! Я тогда встретил тебя, Годрик, и Ровенну… А также Франция — там мы познакомились с Хельгой, а еще Испания, где я нашел свою любимую Джульетту. И Египет тоже важен для меня: там появились на свет мои сыновья. Все эти страны и события оставили неизгладимый след в моей жизни… но Индия — это место, где моя магия раскрылась во всей своей первозданной красе и мощи. Я так любил Индию, что после смерти Джульетты, передав сыну Санчо во владение Хогвартс, отправился в обратный путь к местам моей молодости, но … погиб по дороге.

— Если бы ты послушал меня и подождал год, мы, возможно, совершили бы эту поездку вместе! Теперь это уже никогда не случится, — гневно отчитал друга Годрик.

— Ты, мой товарищ, знаешь не хуже меня: смерть никогда не ждет и никого не щадит. Просто, приходит время уйти, и мы уходим, — вздохнул Салазар и с улыбкой потрепал Годрика по плечу.

— Знаю, но ты умер бы не один. Рядом с тобой погибли бы твои друзья и близкие. Мы бы не оставили тебя умирать в одиночестве. И я был действительно сердит, когда увидел, что на стене появился твой посмертный портрет, — буркнул Годрик. Явно стыдясь проявления своих эмоций, он схватил кубок с напитком и одним махом опрокинул его в себя.

Сэл вздохнул.

— Единственное, о чем я жалею, — что не дошел до Индии и не закончил эксперименты с зельями для Рани.

— Слышали ли вы, что в дальнейшем случилось с храмом? Мастер Арджун сказал, что тот был разрушен более пятисот лет назад, — перевел разговор Гарри.

— Скорее всего, это случилось около 600 лет назад, — прикинул временной промежуток Слизерин. — К сожалению, я слишком поздно понял, что мои истории о событиях в Индии разожгли любопытство моего потомка, Перренелль Фламель. Она уговорила мужа поехать в Индию. Позднее Перренелль хвасталась мне, что отомстила Нагам за то, что те отказались взять ее в обучение. Полагаю, она и разрушила храм. Вот ее слова: «Если они не хотят обучать меня, то пусть не достанутся эти знания никому. Это послужит им хорошим уроком. Я лично позабочусь о том, чтобы даже памяти о них не осталось».

Салазар выглядел подавленным.

— Да уж, этой женщине немало за что предстоит ответить… Я думаю, что она все еще жива. Найду и убью ее! — зло пообещал Поттер.

— Не сомневаюсь, что ты попытаешься это сделать, но не стоит ее недооценивать, Гарри. Как я тебе говорил прежде, даже Рани боялась ее. Было в ней что-то, что заставляло даже Рани скрываться прочь, — предупредил Гарри Салазар.

Северус обеспокоенно посмотрел на Слизерина.

— Вы не знаете, случаем, удавалось ли ей когда-либо проникать в Вашу Тайную комнату или Библиотеку?

— Нет, — усмехнулся Сэл, — и это приводило ее в настоящее бешенство. Страж ни разу не позволил ей пройти. Чего она только не испробовала! И нападала, и убеждала, но все напрасно. Это было действительно странно, так как большинство моих потомков получали доступ в Комнату, даже Риддл.

— Помню, в последний раз, когда она появилась в Хогвартсе, лет триста назад, Перренелль попыталась заставить Маркуса Гонта открыть для нее проход в Библиотеку… — внес свою лепту в разговор Годрик.

— Только этому нет никаких доказательств. Она никогда не действовала напрямую. Только мы, портреты, чувствовали, что она была в этом замешана. После ее визита, когда Страж отказался пропустить ее и даже Маркуса, башня Слизерина взорвалась сама по себе. К счастью, ни один ученик тогда не пострадал. Взрыв произошел уже после того, как она и Николас уехали из школы и покинули территорию Британии. Они удалились жить на свой собственный остров, — продолжил Салазар.

— А вы знаете, где этот остров? — ухватился за ниточку Гарри.

Салазар отрицательно покачал головой, а Годрик добавил:

— Я точно не знаю, но он расположен где-то в Средиземноморье.

— Можно, я еще спрошу, Сэл? Знаю, что из яйца василиска, полученного в дар, ты вырастил Рани… что же ты сделал с осколками Глаза Шивы? — понизив голос, поинтересовался Поттер.

— Глазом Шивы, на самом деле, был крупный изумруд. Он обладал огромной магической силой. Василиск Раджа, самый старый из Великих Змей, сказал мне…

— Тот самый Раджа, что укусил тебя? — уточнил любопытный Гарри.

Сэл кивнул.

— Да. Он сказал мне, что камень был подарком первому Нагу от самого бога Шивы, и магия Нагов заключена в нем. Согласно легенде, один из служителей Нагов умер. Тело его ушло в землю, душа к богам, а магия впиталась в этот камень. Даже после того, как Глаз Шивы был разрушен, он не потерял своей силы. Я получил эти осколки в награду за спасение чести великого народа.

— Что же ты с ними сделал?

— Осколков было довольно много, я смог одарить ими многих дорогих моему сердцу людей. Один я отдал Годрику, и он оправил его в свой меч…

Годрик с гордостью обнажил меч и показал его магам. Маленький изумрудный глазок едва был заметен на рукояти меча на фоне огромного сверкающего рубина.

—… другой я подарил Хельге, и она носит его на шее на цепочке; два мелких осколка достались Ровенне — она сотворила из них серьги. Еще один осколок я разбил на мелкие части и поместил в обручальное кольцо для моей дорогой Джульетты. Следующий кусок я раздробил и вставил в свой медальон и кольцо Лорда, — давая пояснения, Салазар продемонстрировал им так хорошо знакомый Гарри медальон, украшенный изумрудами, образующими латинскую букву S, и массивное кольцо, которое Гарри видел у выродившихся потомков Слизерина.

— Стражи…? — с надеждой в голосе спросил Гарри.

— Какие еще стражи? — не понял его Северус.

— Стражи у комнат Гриффиндора. Их глаза — изумруды, как те же осколки Глаза Шивы… — голос Поттера звучал уже увереннее. Теперь он скорее утверждал, чем спрашивал.

— Ты прав, Гарри. В качестве глаз стражей использованы осколки Глаза Шивы, так же, как и для вкраплений на весах Стража моей библиотеки в Тайной Комнате, — улыбнулся Салазар.

— Эти части драгоценного камня использовались в качестве защиты? — уточнил Снейп.

— Да. Мы выбрали предметы, которые владелец будет постоянно носить при себе. Годрик нигде не появлялся без своего легендарного меча, даже спал с ним. Ровенна не слишком любила носить много украшений, но сережки с защитными осколками всегда были при ней. Хельга не снимала с шеи цепочку с кулоном, ну а Джульетта гордилась своим обручальным кольцом. Я похоронил ее с ним. Медальон и фамильное кольцо предназначались двум моим сыновьям в наследство.

— Когда наши дары были при нас, нам был не страшен взгляд его домашней любимицы, — с усмешкой пояснил Годрик.

— Рани была больше, чем просто домашнее животное! Она была Стражем, таким же, как Фоукс и Нептун! — негодуя, оборвал друга Салазар.

— Нептун? — заинтересованно переспросил Гарри, переводя горящий любопытством взгляд с одного Основателя на другого.

— Гигантский кальмар, — легко удовлетворил его страсть к познаниям Годрик.

— Гигантскому кальмару уже тысяча лет?! — Поттер недоверчиво уставился на своего предка.

— Ну да. Это же волшебное животное, — пожал плечами Гриффиндор, как будто это была самая обычная вещь.

— Каждый из Основателей поместил для защиты школы своего Стража. У меня была Рани, защищавшая землю и недра школы; у Годрика — Фоукс, его задачей была охрана школы с воздуха; а у Ровенны был Нептун, приглядывающий за водной стихией. Эти Стражи были волшебными существами, способными жить сотни лет, а в случае Фоукса — вечно. Все они призваны защитить школу, когда мы не сможем этого сделать, — с достоинством объяснил Слизерин.

— А как же Хельга? Разве она не оставила Стража? — спросила со своего портрета Лили.

— Как сказать… У нее было своеобразное представление о том, каким должен быть ее Страж. Она заключила договор с кентаврами и отдала им в вечное пользование Волшебный лес. Взамен они и их потомки обязались защищать школу. Договор был расторгнут пятьсот лет назад, когда один из учителей школы убил нескольких молодых жеребят, — ответил Салазар.

— Демиен! Он стал одним из страшнейших Темных Лордов, каких только видела Британия, — вклинился в объяснения Годрик и хмуро посмотрел на Салазара. Тот потупил взгляд.

— Да, я знаю. Мои потомки принесли в этот мир немало проблем, но и твои не были персиками со сливками. Ты сам знаешь, как поступили два старших брата Певерелла с младшим.

— Точно. А еще Игнотус мне рассказывал, что его братья мечтали о мировом господстве. — Гарри с кивком подтвердил слова Слизерина.

— Ты говорил с Игнотусом? — удивился Годрик.

— Ага. Его портрет висит в поместье Поттеров, — ответил Гарри.

— Был бы очень рад увидеться с ним снова. Он был замечательным человеком и моим добрым другом, — со вздохом произнес Годрик.

— Вы оба, кажется, провели столетия, общаясь с вашими потомками и учениками Хогвартса. Почему же я никогда не встречала вас при жизни, когда училась в школе? — спросила у Основателей Лили.

— Альбус скрыл наши портреты, когда в школу поступил Том Риддл. Став директором школы, Альбус напал на нас в наших комнатах и сильными чарами погрузил в сон, — едва сдерживая гнев — он до сих пор не мог простить этого Дамблдору — ответил ей Сэл.

— Разбудить нас мог лишь директор школы или наследник Хогвартса. Наши личные покои были запечатаны, мы спали, пока Гарри и Невилл не разбудили нас.

— Почему этого не сделала Минерва? — задала следующий вопрос Лили: она, как и Гарри, была очень любопытна.

— Мы просто этого не знали. Альбус сознательно ограничивал нас в информации, какая именно власть заключена в должности директора Хогвартса, — сердито произнес Северус, и Гарри тут же вспомнил, что Снейп тоже недолгое время был директором школы. Затем его мысли потекли в другом направлении.

— Минерва! Я совсем забыл, что хотел поговорить с ней! — воскликнул Гарри.

Он подошел к камину и, связавшись с кабинетом директора, попросил о встрече. Профессор Макгонаголл обещала найти для Гарри свободную минуту, и Поттер, извинившись перед остальными магами, скрылся в зеленоватом пламени.

* * *

— Он такой решительный, не правда ли? — Лили с любовью смотрела вслед своему повзрослевшему сыну.

— Эту черту характера он унаследовал от тебя, — едко заметил Северус, скрывая усмешку за бокалом огневиски.

— Ты так говоришь, будто это нечто ужасное, — Лили бросила на своего школьного друга яростный взгляд.

— Нет. Это как раз одна из тех черт, которые я люблю в вас обоих, — губы Северуса дрогнули в довольной улыбке. Он выглядел таким счастливым в этот момент!

— Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. Северус, каковы твои намерения в отношении моего сына? — строго спросила Лили, спуская мужчину с облаков на землю.

Снейп от неожиданности подавился огневиски и закашлялся.

Годрик и Салазар радостно захихикали.

* * *

— Чем могу помочь, Гарри? — поинтересовалась Минерва, устало откинувшись на спинку директорского кресла.

— Я тут задумался о продолжении магического образования и, после разговора с Элиасом, решил попытаться стать Мастером Защиты.

— Прекрасная идея! — одобрила Минерва. — Жаль, что не я ее тебе подала.

— Северус говорил, что Вы пригласили в этом году на должность преподавателя Защиты аврора международного класса в отставке… И я подумал…

— Стефан Бохус мог бы стать отличным наставником для тебя. Он не только сильный воин, но и фактически преподавал Защиту в международном управлении безопасности.

— Элиас просил меня не торопиться с выбором наставника. Я не стану отрицать, что наличие в Хогвартсе хорошего мастера во многом облегчило бы мою жизнь. Более того, это могло бы оправдать мое постоянное пребывание в Хогвартсе.

— Ты не нуждаешься в оправдании. Ты, Гарри, наследник Хогвартса, и можешь оставаться здесь, сколько сочтешь нужным.

— И все же было бы хорошо обрести какое-то осмысленное занятие. Когда мистер Бохус приступает к работе?

— Он должен вот-вот прибыть в Хогвартс. Когда он приедет, я поговорю с ним о твоем обучении.

— Не спешите. Я не говорю, что хочу стать его учеником, просто рассматриваю варианты. Думаю, мне стоит еще посоветоваться с Брайаном.

— Все в порядке, Гарри. Брайан придет в замок этим вечером. Его пригласила Джастина, — Минерва лукаво улыбнулась.

— Они составят хорошую пару, — понимающе улыбнулся ей в ответ Гарри. — Я поговорю с ним вечером и тогда решу, как поступить.

В кабинете возник Тибби и подал закуски. После приглашающего жеста Минервы Гарри цапнул с подноса маленькое канапе.

— Минерва, как Вы уже знаете, Северус и я хотим помочь Невиллу собрать команду исследователей.

Макгонаголл кивнула.

— Невилл говорил мне, что вы нашли молодого профессора зелий, который согласился приехать.

— Да. Его зовут Фелипе Дос Сантос. Северус тестировал его и отзывается о нем как об очень толковом зельеваре. Фелипе женат. Его супруга, Елена, — колдомедик и ищет работу в Британии. Надо признать, я ничего о ней не знаю, — пояснил Гарри.

— Понимаю. Я тоже бы не взялась принимать собеседование по почте. Я знала Поппи долгие годы. Ее предательство до сих пор не выходит у меня из головы. Когда Сантосы прибудут в замок, я попрошу Джастину провести собеседование с Еленой на предмет ее профпригодности. — Говоря это, Минерва сделала пометку в своем ежедневнике. — Будет очень кстати, если она нам подойдет. Они смогут жить вместе с Филиппом в его семейных комнатах. Не беспокойся, Гарри, мы все устроим.

— Спасибо, Минерва. А еще, благодаря Вам, моя мама устроила мне этим утром хорошую взбучку, — голос Гарри был обиженным, но глаза лучились весельем.

Профессор Макгонаголл рассмеялась.

— Тебе повезло, Гарри, что ты отделался всего лишь взбучкой. Мои родители жили в двух часах езды верхом отсюда. И были готовы явиться в Хогвартс по любому вызову. Вам многое сходило с рук, молодой человек.

— Честно говоря, я многое был бы готов претерпеть, лишь бы она была живой со мною рядом…

Минерва поднялась со своего кресла, вышла из-за массивного стола и, подойдя к Гарри, положила ему руку на плечо.

— Сейчас у тебя есть ее портрет. Что бы она ни говорила, Лили очень гордится тобой. И я тоже.

Поттер прогнал с лица обиженное выражение и искренне улыбнулся своему бывшему декану.

* * *

В восемь вечера Гарри и Северус вошли в Большой Зал. Их появление приветствовали бурными аплодисментами. Северус несколько скованно улыбнулся собравшимся за столом магам. Минерва и Филиус, Помона и Аргус Филч (который обычно держался в стороне от подобных торжеств), Джастина и Брайан, Невилл и Августа, Хагрид и Фиренце, все были там, приветствуя виновника торжества.

Домовые эльфы расстарались на славу. Изобилие блюд на столе могло конкурировать с любым праздничным ужином Хоговартса. Через десять минут после начала торжественного обеда в зал проскользнула еще одна фигура. Маги за столом с трудом смогли узнать неожиданную гостью. Нечто эфемерное, закутанное в газовый шарф, увешанное изящными тонко позвякивающими браслетами и кольцами.

— Сибилла?

— Профессор Трелони?

Это действительно была она. Кроткий мирный взгляд, длинные гладкие волосы, перехваченные лентой в тон шарфу на талии. Ее украшения, подобранные в бело-сиреневой гамме, приятно гармонировали с фиолетовой юбкой. В руках Сибилла держала маленький букетик из душистых трав. Тонкие крупные кольца-сережки придавали ей сходство с цыганкой. Очень игривой цыганкой.

Сибилла Трелони легкой походкой подплыла к столу и вручила букет ошарашенному Северусу.

— Успеха, богатства, доброго здоровья… — она сделала короткую паузу, посмотрела на Гарри и снова на Северуса, — … любви и семейного благополучия, Северус.

Снейп поднялся во весь свой немалый рост и с поклоном принял подарок. Букет был не прост, он был собран из разных трав, каждая из которых выражала символическое пожелание. Именно эти пожелания озвучила Сибилла. Травы связывал воедино маленький талисман дружбы. Красивый жест, ничего не скажешь.

— Спасибо, Сибилла! — Северус неловко улыбнулся. Снейп никогда не был дружен с Сибиллой Трелони, впрочем, судьба нечасто сводила их вдвоем.

Минерва взмахнула палочкой, и между Гарри и Филиусом появился еще один стул.

— Присаживайся, Сибилла. Я так рада, что ты нашла время присоединиться к нашему празднованию, — вежливо кивнула ей Минерва.

— Благодарю, Минерва. Я получила приглашение и с удовольствием его принимаю. — Сибилла торжественно опустилась на предложенное место и легким взмахом руки, без палочки, призвала на тарелку свою порцию праздничного кушанья. Гости забыли, как дышать от изумления.

Профессор Трелони никогда не отличалась особым магическим дарованием, и это было известно всем присутствующим в зале. Гарри даже не был уверен, владела ли профессор Прорицаний палочкой вообще. Многие считали хогвартскую гадалку мошенницей, а ее немногочисленными достижениями — два пророчества о жизни и смерти Темного Лорда. Видеть ее столь уверенно применяющей беспалочковые чары было не просто необычно, скорее, это вводило в замешательство.

В течение минуты в Большом Зале царила мертвая тишина, пока молчание не нарушила Помона.

— Сибилла, ты выглядишь… просто фантастически! Скажи нам, что вызвало столь кардинальные изменения?

Профессор Трелони подняла от тарелки смеющийся взгляд и нараспев, чистым музыкальным голосом сказала:

— Спасибо, Помона. На прошлой неделе я пережила поворотный момент в моей жизни. Я испытала невероятный магический подъем. — Сибилла обвела взглядом затаивших дыхание магов, особо остановившись на Хагриде и Аргусе Филче, и продолжила: — Случай, произошедший в замке на прошлой неделе, высвободил темные чары, что связывали замок и Северную башню. Я ощутила свободу, спало наваждение, заманивавшее мою душу в алкогольную ловушку. Я обрела былую силу.

Большинство людей за столом хорошо понимали то, о чем она говорит. Гарри внимательно оглядел компанию за столом — только Хагрид и Филч не знали подробностей последних недель. Даже на лице Помоны отразилось понимание, а ведь в курс дела ее ввели лишь сегодня утром. Гарри не знал точно, что известно Фиренце, но у кентавров есть свой способ понимания происходящего.

Минерва улыбнулась Сибилле более радушно.

— Означает ли это, что в методике преподавания Прорицания намечаются некоторые изменения?

— В настоящее время я занята тем, что заново создаю учебную программу. Хочу предложить в целом обновить курс. Нанимаясь на работу в Хогвартс, я пыталась убедить Альбуса Дамблдора, что Прорицания — это наука не для всех. Нужно иметь особый дар, тогда обучение имеет смысл. Лишь у четырех-пяти учеников из каждого нового потока есть такие способности. За прошлые десять лет только двое были отмечены замечательным талантом в этой области, и у обоих есть природные навыки, во многом превосходящие даже мои.

— Позволю себе предположить, одна из них Луна? — спросил наугад Невилл.

— О, да! Действительно, большой талант, прекрасные данные для того, кто отнесется к дару серьезно. — Сибилла смотрела одухотворенным взглядом куда-то сквозь Невилла и улыбалась. — Она, к тому же, станет прекрасной женой и матерью, когда придет ее время.

Невилл покраснел, как свекла, и, бросив на свою бабушку беглый взгляд, поспешно вернулся к своему обеду.

Сибилла же повернулась к Гарри и продолжила:

— А вы второй хозяин дара, кого я бы взяла к себе в обучение, Гарри.

Поттер одарил профессора взглядом, который с головой выдавал его невысказанные мысли.

Сибилла рассмеялась тонким, звонким смехом.

— Я вовсе не сумасшедшая. Ты никогда прежде не обучался должным образом предсказаниям. Тебе доступен очень сложный и малоизученный аспект этой непростой магической науки — Некромантия!

Многие за столом от столь неожиданного заявления уронили столовые приборы.

— Это чрезвычайно темная магия, Сибилла. Уже столетия на земле не рождалось истинного некроманта! — возмутилась Макгонаголл.

— Полагаю, последним истинным некромантом был лорд Гриффиндор, — спокойно парировала Трелони. — Он не был темным магом, хотя его сила часто неправильно использовалась теми, кого он любил, — Сибилла говорила всем, но смотрела только на Гарри, и понимание проступало на его лице.

— Что такое не-кро-мания? — коверкая слова, наивно переспросил Хагрид.

— Некромантия — искусство вызова мертвых, — холодно отрезала Минерва.

— Вы имеете в виду вызов инферналов?

— Нет, вызов инферналов ближе к Трансфигурации, — в лучших традициях Снейпа хмыкнула Сибилла. — С помощью Некромантии, юноша, Вам будет по силам призвать души из потустороннего мира или, наоборот, отправить туда кого-то. — Взгляд Трелони стал цепким, она пристально смотрела на Гарри. Поттер покраснел.

— Хотите сказать, что Гарри может призвать душу Волдеморта из мертвых? — совершенно серьезно спросил Брайан.

— Да.

Большой Зал наполнился возгласами и вскриками. Хагрид даже вскочил с места. А Брайан впился в Поттера пронзительным взглядом, быстро прикидывая возможные варианты развития событий.

— Однако, призыв духа, такого, как Риддла, например, не означает, что тот вернется вместе со своей магией. Даже если бы эта душа обладала телом, в ней никогда больше не было бы ни капли магии, — спокойный, размеренный голос Сибиллы успокоил паникующих магов.

— И от Пивза он мог бы избавиться? — с диковатой ухмылкой поинтересовался Аргус.

— Да.

— Почему же Вы хотите, чтобы он развил этот талант? Не лучше ли, наоборот, подавить его? — с беспокойством спросила Августа.

— Талант — это всего лишь инструмент в руках человека. Волшебная способность, которую можно использовать как для пользы, так и для зла. Если применять эту склонность без надлежавшей дисциплины, она может привести человека к плачевным результатам. Кстати, именно здесь кроется разгадка его особой восприимчивости к магическим существам с тем же естественным талантом.

— Дементоры? — угадал Гарри и содрогнулся.

— Так вот почему они так тянулись к нему на третьем курсе? — уточнил Северус, нащупал ладонь Гарри под столом и сжал ее.

— Да. И именно поэтому он смог отогнать их.

— Поэтому, наверно, и тестралы очень Гарри любят, — с довольной улыбкой крякнул Хагрид.

— Да.

— И змеи, — дополнил список Снейп.

— Да.

— Вы, наверное, разыгрываете меня? Змеи?! — скептически усмехнулся Брайан.

— Во многих культурах змеи — символ предсказания, — как бы между прочим сообщил собравшимся Филиус.

Сибилла благодарно кивнула ему.

— Гарри и я на конференции познакомились с королевской коброй. Она предсказала, что нам предстоит преодолеть много испытаний в будущем, столкнуться с великим злом и затем, в течение долгого времени, мы будем счастливы.

— Это огромная удача!

— Это все нереально, — мягко заметил Гарри.

— Не более нереально, чем Дары Смерти в Вашем кармане или тот случай, что произошел четыре дня назад. Мне о нем сообщили звезды. — Фиренце говорил спокойно, будто рассуждал о погоде. — Мы, кентавры, знакомы со многими областями магических знаний, которые недоступны людям. Редкий человек способен прогуляться в Ад и вернуться оттуда. Мы видели Вашу звезду, Гарри Поттер. Вот почему я сейчас здесь, и буду здесь, когда придет время.

За столом все притихли, но через несколько мгновений шепот Сибиллы, обращенный к Невиллу, переключил внимание магов на них.

— До меня дошли слу… магические потоки, будто Вам удалось получить несколько семян Элдар Тамарикса. Это правда?

— Да, — так же зашептал ей в ответ Невилл, — мы нашли их в лаборатории Салазара. Помимо Тамарикса, нашли еще четыре вида редких семян. Их считали давно исчезнувшими с лица земли. Если профессор Спраут возьмет меня в ученики, на что я очень надеюсь, я попытаюсь вырастить их.

— О чем это вы? — рявкнул Снейп, сидевший неподалеку и слышавший громкий шепот Невилла. Впрочем, как и остальные гости за столом, не страдающие недостатком слуха.

— Да. Я все еще рассматриваю просьбу Невилла, — несколько самоуверенно заявила Помона, окинув горделивым взглядом коллег и бывших учеников. — Мистер Лонгботтом действительно обнаружил несколько ценных и исключительно редких семян древних растений. Пока я не уверена, что готова принять ученичество и курировать его исследование. Он желает изучать культивирование этих раритетов для последующего возможного применения в зельях и врачевании.

— Спраут сокрушенно покачала головой, взгляд ее выражал искреннее сожаление. — Мне не нравится подобный узкий подход. Молодой человек ограничивает свои способности столь неопределенной областью…

— Вы не правы, — взяв себя в руки, более спокойно возразил ей Снейп. — Я работал с Невиллом. Его уникальное отношение к растениям позволило нам получить превосходный экземпляр компонента для зелья. Кусок корня одной из мандрагор стал поистине революционным открытием. Я считаю, что новый метод получения этого компонента станет огромным прорывом в области зелий в будущем, — серьезно заявил Северус.

Сибилла захихикала. Вслед за ней у многих гостей на лицах заиграли улыбки. И было отчего. Северус Снейп, отстаивающий достижения Невилла Лонгботтома в области Зелий, — парадокс, достойный занесения в историю Хогвартса.

— Возможно, — согласилась Спраут. — Но, Северус, сколько людей хотели бы нанять кого-то, кто специализировался бы только в этой области? Я не говорю, что выращивать растения для зелий глупо, но считаю, что это лишь побочный продукт Гербологии. Я не одобряю подобный проект.

— Вот и отлично! — зловеще ухмыльнулся Снейп. — Невилл, я лично предоставлю Вам место, где Вы сможете выращивать все, что сочтете нужным. Помимо прочего, я предлагаю Вам стать моим личным ассистентом. Уверен, Вы защитите свой ПАУК по Зельям блистательно. Затем Вы сможете официально стать моим учеником в следующем году, — закончил свою речь Снейп, бросил на Помону насмешливый взгляд и, очень довольный собой, вернулся к практическому исследованию своей тарелки.

Джастина, сидевшая напротив Северуса, подавилась куском пирога и закашлялась. Брайан заботливо похлопал колдомедика по спине. Откашлявшись, она спросила:

— Северус, я правильно расслышала, ТЫ БЕРЕШЬ УЧЕНИКА? Ты же всем и всегда отказывал?

— Да, — Снейп легкомысленно махнул вилкой. — Фактически, я уже сделал три открытых предложения: Гермионе Грейнджер, Драко Малфою и сейчас Невиллу, после того, как он сдаст зачет на ПАУК. — Северус оглядел ошарашенных собеседников, взял со стола бокал красного вина и сделал маленький глоток, пряча улыбку.

— Нет уж! — вскипела гневом Спраут, приподнимаясь из-за стола и отбрасывая с колен салфетку. Она моментально растеряла свою самоуверенность и нависла над Снейпом с видом хищной птицы. — Невиллу следует сконцентрировать свои усилия на получении звания Мастера Гербологии!

— У мистера Лонгботтома огромные способности в области Зелий. Молодой человек обладает уникальной интуицией, что встречается чрезвычайно редко, — Северус окинул поднявшуюся Помону своим фирменным брезгливым взглядом с головы до ног. Спраут покраснела, но не сдалась.

— Не ты ли, Северус, называл мальчика самым тупым болваном, какому ты когда-либо преподавал Зелья? Я взращивала и поощряла его успехи в непростом деле выращивания магических растений в течение нескольких лет! Он станет Мастером Гербологии, и точка!

— А теперь он достиг своей магической зрелости и выказал большое умение в зельеварении. Я не позволю ему пустить способности на ветер. Он мой, и станет Мастером Зелий! — голос Северуса стал на тон выше.

— Если ты думаешь, что я так просто отдам тебе своего лучшего ученика, то ты меня плохо знаешь, Северус Снейп!

Северус тоже начал подниматься с места, теперь уже он нависал над невысокой, пухленькой Помоной, стоявшей напротив, уперев кулачки в бока.

— Если ты думаешь, что я позволю талантливому зельевару выращивать траву и горох, то ты меня плохо знаешь, Помона Спраут.

— Невилл, ты осознаешь, что эти двое борются за тебя? — с улыбкой шепнула парню Минерва. Невилл, с потрясенным выражением на лице, сглотнул и кивнул.

Августа Лонгботтом буквально светилась от счастья, наблюдая препирательства двух маститых профессоров из-за ее внука. О, да, этот ужин стоит того, чтобы его запомнить во всех деталях. Насладившись заслуженной гордостью за внука, Августа все же решила закончить спор: ни к чему сеять раздор между учителями.

— Мой внук может получить двойное Мастерство — и в Зельях, и в Гербологии, если пожелает. В родовом поместье у него будет своя собственная оранжерея, там он сможет экспериментировать с любыми растениями. Впрочем, как владелец замка Хогвартс, он также может рассчитывать на право заниматься Гербологией в стенах школы. В этом году Невилл может начать свое обучение на мастера Гербологии и сдать ПАУК по Зельям, а в следующем году решить, хочет ли он получить двойное Мастерство.

Оба профессора разом прекратили спорить, с минуту смотрели на Августу, затем молча опустились каждый на свое место.

— Если мальчик этого действительно хочет… — пробурчала Помона, подхватила со стола вилку и вонзила ее в ни в чем не повинный кусок брокколи, спокойно лежавший на ее тарелке.

— В самом деле… — согласился с ней Снейп, схватил со стола свой бокал с вином и сделал несколько больших глотков.

Невилл, все еще пребывая в шоке от увиденного, с открытом ртом глядел на преподавателей. Его бабушка, сияя гордостью, сидела за столом с видом победителя. Бросив любящий взгляд на внука, она спокойно заметила:

— Невилл, рот закрой.

Юноша захлопнул рот так поспешно, что зубы клацнули, затем повернулся и посмотрел на Гарри, не сводившего взгляда со Снейпа, и Сибиллу. Профессор Прорицаний загадочно улыбалась.

— Вот и замечательно, рада, что все мирно уладилось, — в лучших традициях Альбуса Дамблдора широко улыбнулась Минерва. Многие за столом вздрогнули.

Профессор Макгонаголл бросила на Сибиллу подозрительный взгляд и спросила, обращаясь к Гарри:

— Гарри, ты, кажется, что-то хотел спросить у Брайана на предмет Мастерства?

Взгляды всех собравшихся устремились на Поттера.

— Да… Я рассматриваю возможность стать Мастером Защиты. Мне просто нужен хороший учитель. Минерва наняла в этом году на должность профессора по Защите Стефана Бохуса, и я подумал, может, Вы знаете о нем больше меня. Как считаете, он может стать для меня хорошим учителем для достижения звания Мастера?

— Бохус из Международного комитета безопасности?

— Да.

— Он один из лучших мастеров Защиты в Европе. Стефан человек строгий, но очень опытный и не лишен таланта. Мне он немного напоминает Грозного Глаза Грюма, разве что менее параноидальный, — усмехнулся Брайан, но тут же вновь стал очень серьезен. — Стефан много лет преподавал Защиту в академии при комитете безопасности и по праву считается одним из лучших международных авроров этого столетия.

— Звучит очень достойно. Кажется, он может стать идеальным учителем для тебя, Гарри, — одобрил Филиус, и многие гости согласно закивали головами.

— Звучит достойно, — согласился Брайан. — Но мне лично этот человек не нравится. Он, как бы это правильно выразиться, несколько замкнут в себе и не любит лишних расспросов. Стефан может многому тебя научить, например, он лучший воин на мечах в магическом мире, но при этом его сдержанность может стать дополнительной помехой в вашем общении. У него специфический характер, он очень дисциплинирован и любит командовать, а я знаю, что ты…

— Вечно попадаешь в переделки, — предположил Северус.

— Любишь приключения, — высказала догадку Минерва.

— Прямолинейный, — дополнил Филиус.

— Свободолюбивый, — вставила свое слово Помона.

— Более сильный, чем он, — заявила Сибилла.

— … Ты — независимый человек, которому нравится самостоятельно получать знания, исследовать этот мир. Стефан довольно старомоден в этом вопросе, у тебя могут возникнуть проблемы, когда он будет требовать исполнять его приказы, — невозмутимо закончил Брайан.

— Дисциплина в Защите — одна из основополагающих положительных черт, — немного удивился Гарри. — И если Вы говорите, что под его началом я многому мог бы научиться… — Поттер явно обдумывал слова Брайана.

— Ты змееуст. Он этого не примет и запретит тебе использовать это умение в твоем обучении, — со вздохом добавил Брайан.

Гарри вздохнул. Все встало на свои места.

— Каа упоминал, что мне нужен будет учитель, который возьмется обучать меня магии Змей, так что у меня будет возможность изучить эту область независимо от Защиты. Скажите, Брайан, кого бы вы тогда порекомендовали мне в качестве учителя?

— Лучшие мастера Защиты — выходцы с востока, — авторитетно заявил Брайан.

— Вот и Элиас тоже так говорит, — тут же подхватил Поттер.

— Элиас? — не понял его Брайан.

— Элиас Принц, дедушка Северуса. Точнее, его портрет. Он консультировал меня по вопросу получения Мастерства Защиты.

— Ничего себе, — присвистнул потрясенный Брайан. — Ты действительно знаком с самыми удивительными людьми! Элиас Принц всегда был для меня примером для подражания. Его портрет, кстати, висит в конференц-зале главы Аврората, но он там никогда не бывает, если специально не позовешь. Он самый потрясающий аврор! — В голосе Брайана звучал благоговейный страх.

Губы Северуса растянулись в улыбке. Ему явно было приятно это слышать.

— Так как насчет Мастеров Защиты? — Поттер поспешил вернуть разговор в нужное русло.

— Ах, да. Что же, я могу отметить трех китайских магов — мастер Юэ Фэй, мастер Чжоу и мастер Чжин, все они способны творить поистине невероятные вещи, а также два японца — мастер Тэтсу и мастер Юриюки. — Когда Брайан говорил о них, на его лице застыло мечтательное выражение.

Глядя на него, Гарри тоже вошел в азарт.

— Расскажите мне о них, пожалуйста.

— Мастер Юэ Фэй — живая легенда! Думаю, он самый великий воин в мире. То, что я о нем слышал, превосходит все невероятные пределы даже для нас, магов. Мастер Чжоу — эксперт в оружии и считается блестящим стратегом. К сожалению, оба удалились от мира и живут высоко в Гималаях. Говорят, многие волшебники годами ищут их и не могут найти. Если тебе это удастся, то придется сначала пройти испытание. Потерпев неудачу, ты погибнешь. А если повезет, и один из них возьмет тебя в ученики, то ты проведешь долгие годы в ученичестве вдалеке от всего мира. Я не знаю, хочешь ли ты этого, Гарри, или нет.

Юноша украдкой бросил взгляд на Северуса, затем отрицательно замотал головой.

— Мастер Чжин более доступен. Он — мастер Кун-фу. Однако, так же, как и Северус, он никогда не брал себе учеников. Иногда он дает уроки по отдельным направлениями или ведет недельные курсы по магическим боевым искусствам.

Я встречал его несколько раз. У него очень мирная аура, но по каким-то причинам он не желает брать постоянных учеников.

— Мастер Тэтсу уникален. Я лично был свидетелем его сражения с несколькими хорошо обученными якудзами из ведущего магического клана Японии. Якудза в течение нескольких лет управляли незаконной торговлей драконами, в том числе и в Британии. Так вот, мастер Тэтсу буквально сам становился живым мечом. Он в одиночку бился против многих противников и даже среди разгневанных драконов. Ничего подобного мне больше видеть не доводилось. Поговаривают, что он стал самым молодым самураем за всю историю Японии. Он все еще является официальным охранником императора, поэтому, если ты хочешь стать его учеником, тебе придется отправиться в Японию.

— Как и мастер Чжоу, мастер Юриюки — опытный и блестящий стратег. Он чрезвычайно образованный и интеллигентный человек, и, само собой, фантастический боец. Однако он в значительной степени традиционалист, у него очень сложный отбор для тех, кто желает стать его учеником. Многие погибли, пытаясь преодолеть его испытания. Если ты пройдешь тест, то он может стать твоим учителем, но если говорить откровенно, я никогда не слышал, чтобы он брал в ученики НЕ японца.

— Обучение у любого из этих мастеров сделает из тебя отличного воина. Они в состоянии помочь тебе полностью раскрыть твои магические способности. Ты мог бы изучить многое из того, что доступно лишь избранным. Самый большой шанс, если ты, конечно, хочешь остаться в Британии, это добиться ученичества у мастера Чжин. Я имею в виду, если Северус решился взять ученика, возможно, мастер Чжин тоже способен пойти на уступки…

Гарри сидел и восторженно внимал речам Брайана. Для них двоих эта тема могла стать поистине неисчерпаемой. Брайан тоже выглядел очень увлеченным, еще больше его подбадривал внимающий каждому слову слушатель.

— У меня есть несколько проверенных контактов… Да и Алекс тоже не останется в стороне… Уверен, мы сможем выйти на связь с мастером Чжин для тебя, — светился искренней радостью и предвкушением Брайан, будто бы не Гарри, а ему самому предстояло обучаться у прославленного мастера.

— Ох, Брайан! Это было бы просто фантастически! — воскликнул Поттер, скрыть свое волнение он просто был не в состоянии. Волны магии буквально пьянили сидевших за столом волшебников.

Когда накал эмоций немного иссяк, разговор продолжился в более спокойном формате. Сибилла затеяла с Помоной беседу о выращивании определенных трав для ее предсказаний; Фиренце, Брайан и Гарри шумно спорили о достоинствах разных видов оружия; Невилл и Северус обсуждали планы относительно сдачи ПАУКа по Зельям; Августа и Филиус планировали украшение зала к предстоящему балу. Аргус нашел Хагрида вполне достойным собеседником и рассказывал полувеликану о новорожденном книзле, появившемся на свет накануне вечером. Минерва просила Джастину провести собеседование с Еленой Сантос. Время от времени все беседы сводились к замечательным достижениям Северуса, позволившим волшебникам собраться сегодня в столь теплой, дружеской компании.

Когда часы пробили одиннадцать, Минерва поднялась со своего места во главе стола и, подняв бокал с 500-летним эльфийским вином, поднесенным столу Огденом в качестве подарка от домовых эльфов, произнесла тост, славя нового члена Совета Гильдии Зельеваров.

Северус был абсолютно и бесповоротно счастлив. Он чувствовал, что воспоминания об этом моменте могут стать замечательной основой для полноценного патронуса.

Следующие два дня пролетели незаметно. Северус с головой погрузился в проект по поиску лечения Фрэнка и Эллис Лонгботтом. Под его началом работали Джастина и Невилл. Гарри проводил свободное время с портретом мамы, восполняя недостаток материнского внимания в детстве, общался с Салазаром и Годриком, время от времени прятался от всех в библиотеке Тайной Комнаты. Однако ночи влюбленные всегда проводили вместе.

Около десяти утра в пятницу Гарри получил через камин сообщение от Минервы с просьбой встретиться с ней в холле замка. Поттер поспешил спуститься. У входа в Большой Зал, переминаясь с ноги на ногу, стояли Филипп Дос Сантос с женой и, к огромному удивлению Гарри, с их маленькой дочкой.

Филипп выглядел очень взволнованным, но при виде Гарри нерешительно улыбнулся.

— Буэнос диас, Лорд Поттер-Блэк. Позвольте представить Вам мою жену Елену и нашу дочь Джульетту.

Гарри остановился в двух шагах от семьи испанского зельевара и с любопытством рассматривал маленькую смуглую черноволосую девочку. Она выглядела младше Тедди, но не намного. — Джульетта?!

Филипп и Елена нерешительно переглянулись. Первой заговорила Елена:

— Какая-то проблема, сеньор? Я знаю, Филипп не упоминал о нашей дочери, но она не станет помехой. Мы привезли с собой домашнего эльфа, он присмотрит за ней. Уверяю Вас, Вы ее даже не заметите. — Елена притянула дочь к себе в защитном жесте.

Минерва торопливо спускалась с лестницы. Она слышала последнюю фразу Елены Сантос.

— Конечно, девочка не станет проблемой. Это же школа! Многие преподаватели и служащие школы в прошлом имели семьи, и они часто жили вместе в замке. Добро пожаловать! Я — директор Хогвартса, Минерва Макгонаголл. Вы — Филипп и Елена, как я понимаю. А кто эта маленькая красавица?

— Джульетта! — с улыбкой ответил Гарри и подмигнул Минерве.

— Боже мой! Елена, вынуждена Вам сообщить, Ваша дочь здесь будет совершенно избалована. Она просто восхитительна, и я знаю один старый портрет, который буквально сойдет с ума, когда увидит ее и услышит, как ее зовут.

Филипп и Елена снова переглянулись, на этот раз с облегчением. Улыбки их стали более непринужденными.

— Филипп, думаю, Вам стоит пойти с Гарри, он покажет Вам лабораторию. А Вас, Елена, я приглашаю в свой кабинет. Я попрошу Огдена назначить вам домового эльфа, который покажет ваши гостевые комнаты. Вы сказали, у вас есть няня для дочери, — это хорошо; если нет, то в Хогвартсе множество эльфов будут счастливы присмотреть за малышкой. Домовики очень любят маленьких детей.

— Нет, я хотел бы взять Джульетту с собой и познакомить ее с Сэлом, — поспешил вмешаться Гарри и тут же добавил: — Если Филипп и Елена не против. — Женщина смотрела на Гарри с испугом, прижимая дочку к себе. — Не волнуйтесь, я отлично умею справляться с детьми. У меня есть двухлетний крестник, я опекаю его. В моих покоях у него собственная комната, полная игрушек, девочка могла бы в них поиграть.

Филипп улыбнулся, но Елена продолжала смотреть на Гарри с недоверием. Гарри понял, как это, вероятно, странно выглядит со стороны. В магическом мире, так же, как и в магловском, много опасных и недобрых людей. Он сам бы ни за что не оставил своего единственного ребенка с малознакомым человеком. Гарри попытался вести себя более непринужденно и, дабы лишить родителей всяческих сомнений, заявил:

— Я даю вам клятву, что ни за что не стану причинять вред вашей дочери и буду защищать ее даже ценой собственной жизни! — Разбуженная клятвой магия всколыхнулась, и золотистое сияние, окружив девочку, медленно растаяло в воздухе.

Оба родителя были потрясены. Подобные клятвы были редкостью, они накладывали на человека огромную ответственность. Филипп был счастлив. Елена тоже улыбнулась и кивнула. Джульетта посмотрела на высокого широкоплечего молодого человека и что-то быстро залепетала по-испански — из всей фразы Гарри понял лишь слово «игрушки».

Взрослые засмеялись. Девочка смутилась и потупилась.

* * *

Гарри с Филиппом, держащим Джульетту за руку, поднялись на седьмой этаж. В комнате Желаний Джастина, Невилл, Северус и престарелый целитель разума по имени Беннетт работали над экспериментальным зельем.

Еще не переступив порог комнаты, Гарри был приятно удивлен ее интерьером. Помещение сильно напоминало его гостиную, только без портретов. У одной стены разместилась мобильная зельеварческая лаборатория, у другой — рабочая зона. Поттер никогда не был в этой комнате, но почему-то сразу понял, что именно так выглядела комната Желаний, когда его друзья работали над поиском лечения для него самого.

Северус и Невилл голова к голове склонились над булькающим котлом с каким-то очередным варевом.

— Привет, Невилл, Сев.

Оба обозначенных мага оторвались от созерцания котла и с одинаково озабоченным выражением на лицах повернулись к вошедшим.

— Доброе утро, мистер Сантос. Рад видеть Вас в Хогвартсе. Познакомьтесь, это Ваш новый работодатель, Невилл Лонгботтом. — Северус быстро представил Невилла, который тепло приветствовал испанца и поблагодарил за то, что тот согласился присоединиться к его исследованиям.

— А кто эта малышка? — спросил Невилл, разглядывая девочку, прячущуюся позади Филиппа.

— Знакомьтесь, моя дочь Джульетта. Джулия, скажи дядям здравствуйте.

— Здря-ствуй-те, — послушно пролепетала девочка.

— Джульетта? — Снейп удивленно приподнял брови. — Сэл ее уже видел? — спросил он, обращаясь к Гарри.

Тот покачал головой.

— Но я собираюсь взять ее с собой и познакомить, — широко улыбнулся Поттер, предвкушая встречу.

Северус довольно пощелкал языком, разглядывая малышку.

— Могу я поинтересоваться, кто такой Сэл? Вы, мистер Снейп, второй человек, который упоминает его при виде моей дочери. — Филипп улыбался, но было видно, что ему немного не по себе.

— Сэл — это портрет Салазара Слизерина…

— Салазар Слизерин?! Вы говорите о легендарном мастере Зелий Салазаре Слизерине? — Филипп переводил недоверчивый взгляд с Гарри на Северуса и обратно.

Невилл и Гарри расхохотались, глядя на потрясенное выражение на лице испанца. Они уже привыкли к портрету Салазара, и удивление Филиппа напомнило им собственный восторг от первой встречи с легендарным Основателем.

Северус лишь улыбнулся.

—Да, именно тот Салазар Слизерин. Его жена была испанской принцессой, и звали ее как раз Джульеттой. Поэтому мы так предвкушаем встречу Вашей дочери с портретом, — пояснил Снейп.

Филипп никак не мог отойти от потрясения, Гарри дружески похлопал парня по плечу.

— Добро пожаловать в Хогвартс!

Северус решил дать молодому человеку прийти в себя и заговорил о другом. Вникая в объяснения сути проводящегося эксперимента, Филипп заметно успокоился и настроился на деловой лад. Спустя минуту испанский зельевар, вместе с вернувшимися к работе Северусом и Невиллом, был полностью поглощен наблюдением за булькающей в котле субстанцией. Гарри подмигнул Джульетте, и они на цыпочках вышли из комнаты Желаний.

По дороге к башне Гриффиндора Гарри без умолку болтал, показывая девочке разные достопримечательности замка. Малышка вела себя очень тихо. Она во все глаза глядела на крылатого Грифона, охранявшего проход в покои Гриффиндора, и испуганно цеплялась за руку Гарри в поисках защиты.

Гарри успокоил девочку, как мог, объяснил, что рядом с ним ей бояться нечего, и провел ее в гостиную.

Еще в коридоре он заслышал голоса портретов, ведших шумную беседу.

На портрете Годрика гостили Сэл, Хельга и Ровенна. Лили разговаривала с ними с противоположной стены, со своей картины.

— Всем привет! — бодро поздоровался Поттер.

— Здравствуй, мой дорогой. Кто это такой хорошенький с тобой пришел? — воскликнула Лили.

— Эта девочка — дочка нашей будущей ведьмы-колдомедика, я надеюсь, Минерва и Джастина найдут Елену, ее маму, подходящей для работы в Хогвартсе.

— Ах, да! Филипп и Елена. Невилл рассказывал мне о них, но он не упоминал, что у них есть дочь. Она похожа на маленького прекрасного ангела! — Хельга расплылась в широкой улыбке.

— Как зовут эту крошечку? — на губах всегда строгой и невозмутимой Ровенны тоже заиграла улыбка. Дамы на портретах столпились у нижнего края рамы, причмокивая губами и осыпая девочку восторженными эпитетами. Материнский инстинкт заставил их сразу же позабыть о необходимости держаться с видом, подобающим их положению.

Гарри взглянул на девочку, затем на Сэла, и очень строго спросил ее, как ее зовут.

Малышка оказалась довольно храброй.

— Джульетта, — твердо и четко ответила она.

Дамы на портретах разом перестали кудахтать и уставились на Сэла, не сводившего взгляда с ребенка. Салазар потянулся рукой, будто позабыв о своем нынешнем обличии, желая коснуться девочки. Портрету не удалось покинуть раму, и рука Основателя безвольно опустилась.

— У тебя красивое имя, малышка. Можешь мне сказать, как зовут твоих родителей? Откуда они? Маглы они или волшебники? Что…

— Держись, Сэл! Она всего лишь маленькая девочка. Даже если она поняла твои вопросы, лучше на них смогут ответить ее родители.

— Что ты хочешь этим сказать? Она не понимает мою речь? С ней что-то не так? — задетый за живое, рассердился Салазар.

— Нет, с ней все в порядке. Просто она испанка. Насколько я понял, ей преподают испанский и английский языки, но не думаю, что она знает больше двух десятков слов на английском.

Сэл снисходительно улыбнулся Гарри и быстро-быстро заговорил с девочкой по-испански. В беседу включились и остальные Основатели, которые, как оказалось, тоже весьма недурно знали этот язык. Джульетта счастливо улыбалась и что-то торопливо говорила в ответ.

Гарри заметил движение на пороге гостиной, но не обернулся, лишь слегка повернул голову, чтобы было удобнее наблюдать. На пороге комнаты, таясь в тени, стоял Данте. Эльфенок выглядывал из-за дверного косяка. Когда домовенок увидел, что Гарри отвернулся, метнулся в гостиную, уронил возле Джульетты игрушечного дракона, которого Гарри купил ему в подарок, и стремглав бросился бежать. Увидев яркую игрушку, маленькая девочка взвизгнула от восторга и немедленно позабыла обо всех портретах. Она прижала к себе дракона и, что-то напевая себе под нос, принялась с ним играть.

Гарри вызвал Данте. Эльфенок очень робко вернулся в гостиную, он стоял перед Гарри, виновато повесив голову.

— Молодец, Данте. Ты очень хорошо поступил. Джульетта, это Данте. Данте, это Джульетта, — познакомил их Гарри.

— Данте, не хочешь проводить Джульетту в комнату Тедди и показать ей игрушки?

Эльфенок поднял на Гарри огромные восхищенные глаза.

— Да, хозяин Гарри.

Данте осторожно взял девочку за руку и потянул ее в детскую. Спустя несколько минут Гарри услышал смех и понял, что дети затеяли какую-то веселую игру.

* * *

Спустя полчаса в комнаты Гарри пришла Минерва под руку с Еленой. Колдомедик с порога была засыпана требовательными вопросами на испанском. Сэл хотел знать о ее семье все, во всех подробностях. Поначалу ведьма была несколько озадачена, но когда поняла, кем являются люди на портретах, так прониклась, что в течение десяти минут отвечала на все вопросы быстро и четко, как на экзамене.

На вопрос Гарри Минерва подтвердила: Елена принята на работу, и ее семья будет жить в Хогвартсе.

— Комнаты, расположенные рядом с больничным крылом? — деловито осведомился Салазар, явно обдумывая свой маршрут движения.

— Да, я уже попросила Огдена подготовить комнаты. К ним добавлена детская для Джульетты. Кстати, а где она? — спросила Минерва, оглядываясь.

— Играет в комнате Тедди, — просто ответил Гарри, легко поднялся с кресла и повел женщин в детскую.

При виде матери девочка радостно вскрикнула и бросилась к ней на руки. Данте торопливо отбежал в угол и затих. Елена вежливо поклонилась эльфенку и поблагодарила его за то, что он играл с Джульеттой, пригласила его приходить к ней в гости, когда они устроятся в новых комнатах.

Гарри ободряюще улыбнулся Данте и кивнул, давая тому разрешение на походы в гости.

Вернувшись в гостиную, они застали Сэла, что-то говорившего Огдену. Домовик поклонился портрету и беззвучно исчез.

Джульетта подхватила забытого игрушечного дракона и пожелала забрать его с собой, но ее мама строго сказала, что игрушку нужно оставить здесь. Маленькой девочке явно не хотелось расставаться с новым развлечением, но она послушно вручила дракона Гарри. В гостиной так же тихо возник Огден, на его вытянутых руках лежала очень красивая керамическая кукла, раскрашенная вручную и наряженная в изящное платье викторианской эпохи.

— Подарок от Основателей Хогвартса! — провозгласил Огден и вручил игрушку восхищенной девочке. Джульетта улыбалась, она и ее мама от души благодарили Огдена и портреты.

Когда гости разошлись, Гарри позвал Кричера и Данте.

— Я очень горжусь тобой, Данте. Ты помог Джульетте освоиться в новом доме. Спасибо тебе. — Эльфенок радостно хлопал ушами, с трудом удерживаясь на месте. Кричер с гордостью взирал на своего подопечного. — Думаю, Данте заслужил не только одобрение. Почему бы нам не отведать мороженого? — добавил Гарри с лукавой улыбкой.

Предложение было принято, и они втроем отправились на кухню.

Эльфы и Гарри сидели за одним столом и смаковали отменное разноцветное мороженое. Данте раскачивался на маленьком детском стульчике и жмурился от удовольствия. Кричер вел себя более степенно, но малыша не одергивал.

— Я хотел бы спросить Вас, хозяин, будет ли хорошо, если я научу Данте читать и писать?

— Конечно! Я не знал, что он этого не умеет.

— Не все владельцы эльфов хотят, чтобы их домовики были образованны, — совершенно спокойно объяснил Кричер. — Обычному домовому эльфу грамота без надобности, но меня обучали, чтобы я мог стать личным эльфом лорда, поэтому для меня было важно уметь разбирать корреспонденцию. Я хотел бы передать Данте эти знания: ему нравятся истории, которые я читаю ему на ночь.

— Я хочу, чтобы Данте стал образованным эльфом. Если необходимо, я куплю нужные книги. Да что там, вот, возьми несколько галеонов, бери с собой Данте и отравляйтесь в Лондон. Купите сами все, что хотите. Можете сказать владельцам магазинов, что это для меня.

Кричер протестующе поднял руки.

— В этом нет необходимости. В поместье Блэков есть несколько книг, подходящих для обучения. Мы можем взять их, с Вашего разрешения.

— Я даю разрешение, но, все равно, возьми эти деньги и купи для Данте еще какие-нибудь игрушки. Детям это очень нужно.

— Вы его испортите, хозяин Гарри, — возмутился Кричер, но Гарри заметил промелькнувшую на его лице улыбку. Данте навострил ушки, а его огромные глаза светились азартом. Заметив, что Гарри на него смотрит, он попытался скрыть свою радость и опустил голову, сосредоточившись на вазочке с мороженым.

— Я для этого и нужен, — усмехнулся Гарри.

* * *

Тем вечером Северус и Гарри приняли приглашение Люциуса и Нарциссы на обед.

Нынешний дом Малфоев был более чем вполовину меньше прежнего величественного поместья этой некогда респектабельной семьи. Но за те несколько дней, что чета Малфоев обосновалась в особнячке, дом принял обжитой вид. Поттера сразу расположила к себе его теплая, уютная атмосфера. Его здесь действительно ждали. Нарцисса, не скрывая гордости и удовольствия, провела гостей по комнатам и старому саду, поделилась планами относительно начатых работ.

Люциус поддержал жену сообщением, что им удалось на сэкономленные средства купить еще пару эльфов, которые помогут им с уходом за домом и малолетними эльфинами. Бывший лорд, к тому же, мечтал купить в ближайшем будущем двух породистых лошадей в пустующую добротную конюшню. У этого поместья некогда была слава самого лучшего конезавода волшебных лошадей во всей Англии.

Обойдя дом по дорожкам сада, Гарри наткнулся на четырех черных озорных щенков. Они играли, самозабвенно валяя друг друга в траве. Люциус рассмеялся, когда щенки, забыв об игре, бросились навстречу Гарри и, подпрыгивая от нетерпения, принялись напрашиваться на ласку.

— Кажется, они приняли Вас за своего, — заметил старший Малфой. — Красавцы, правда? Я купил их несколько дней назад вместе с их матерью.

Поттер подхватил одного из крутящихся у ног щенков на руки и поднял вверх, разглядывая. Щенок, ничуть не боясь высоты, исхитрился лизнуть Гарри в лицо. Юноша засмеялся.

— Что это за порода?

— Шотландская борзая. Они не магической породы, но все равно красивые.

— У Люциуса особая слабость к собакам, — улыбнулась Нарцисса и взяла мужа под руку.

Гарри опустил щенка на землю, наколдовал четыре разноцветных мячика и бросил подарки шустрым малышам. Щенки с восторженным тявканьем бросились гоняться за неуловимыми мячами.

Вечер выдался тихим. Атмосфера располагала к неспешной беседе. Северус втайне был очень рад возвращению своего старого друга. Когда-то, очень давно, когда распри и подозрения, посеянные Темным Лордом среди членов своего ближнего круга, еще не разобщили их, Люциус был близким другом небогатого на друзей, замкнутого Северуса Снейпа. Теперь, когда Волдеморт больше не стоял между ними, Северус искренне надеялся, что те положительные качества, что он так ценил в Люциусе, наконец, смогут проявить себя, и они смогут возобновить общение.

Нарцисса легко восприняла отношения Гарри и Северуса, однако Люциус хмурился и явно не одобрял их решение быть вместе.

— Вы оба действительно не понимаете, какая ответственность лежит на вас? Вы — наследники огромных состояний и древних родов. Это просто позор, если вы позволите вашим линиям угаснуть!

Снейп мрачнел с каждым словом.

— Что я могу сказать? Ты знаешь мое отношение к жизни. Да, я понимаю, что обзавестись наследником — дело хорошее, но я не собираюсь разрывать отношения с Гарри для того, чтобы переспать с женщиной ради ребенка. Мой дед оставил мне лордство Принцев, я с удовольствием передам его и свое состояние крестнику Гарри, когда придет время.

— Я тоже хотел бы иметь собственных детей, но, как только что правильно сказал Северус, я тоже не собираюсь жениться на женщине ради возможности произвести на свет наследника. Я много сделал для волшебного мира, и больше никому ничего не должен. Северуса я не брошу. Может быть, мы решимся усыновить несколько малышей через сколько-то лет, но пока об этом рано говорить.

— Они не будут наследниками крови! — гнул вое Люциус.

— В Тедди течет кровь Блэков! — возразил Гарри. — Он так и так станет лордом Блэком. Я смирился с тем, что своих детей у меня, скорее всего, не будет. Во время войны я думал, что выжить в той битве мне, вероятно, не суждено, поэтому род Поттеров на мне и закончится.

— Одна из сквибов могла бы родить для тебя ребенка… — заметила Нарцисса.

— Я помню рассказы моего деда: один из наших предков так поступил, когда выяснилось, что его жена не может сама вынашивать младенцев. Они вынудили рабыню-сквиба выносить наследника Блэков. Сквиб, принеся на свет наследника такого сильного рода, стала настоящей ведьмой, пусть и не очень сильной. К тому же, она получила свободу в обмен на ребенка, — поддержал идею жены Люциус.

— Вы ведь помните, что Кассиопея — сквиб. Может, стоит к ней обратиться с этой просьбой? — добавила Нарцисса, воодушевляясь. Идея с рождением ребенка нравилась ей все больше и больше.

— Мысль, конечно, недурна, — не стал ее разочаровывать Гарри, — но я не собираюсь обращаться с женщиной, как с машиной для производства младенцев, особенно с той, которая потратила большую часть своей жизни, скрываясь от волшебного мира. Я не хочу, чтобы она чувствовала, будто покупает право быть ведьмой за вынашивание моего ребенка. — Поттер бросил на Северуса нерешительный взгляд, как бы ища поддержки. Вид у Снейпа почему-то был очень расстроенный. Взглядом с Гарри он не встречался, предпочитая разглядывать ничем не примечательный гобелен на стене позади Люциуса.

Смех Нарциссы тонким колокольчиком легко разрядил гнетущую атмосферу.

— Кто знает, что произойдет к тому времени, когда вы оба будете готовы передать свои титулы. У Тедди, может быть, будет много детей и внуков, и вы будете маяться выбором, а не его отсутствием.

На этом тема иссякла. Разговор вернулся в более приятное русло. Маги обсуждали нововведения, которые Гарри старался привнести в магический мир.

* * *

После ужина гости поспешили откланяться и вернуться домой.

Когда Гарри проснулся, он обнаружил, что лежит в постели один. Северуса в пределах видимости не наблюдалось. Поттер призвал свою магию, прикрыл глаза и прислушался. Северус обнаружился в обсерватории. Зельевар не работал, он просто стоял и смотрел сквозь прозрачную стену на лежащие у подножия замка окрестности.

— Сев, что случилось? Твоя магия горчит странным отчаяньем… — прошептал Гарри, обнимая любимого за плечи. Поттер тихо подкрался сзади на цыпочках, но понимал, что Северус его все равно услышал.

Снейп вздохнул тяжело и как-то обреченно.

— Ровным счетом ничего не случилось. Иди спать, Гарри. И не ходи босиком.

— Поговори со мной, любовь моя, расскажи мне, что тебя тревожит. Не закрывайся от меня, пожалуйста.

Несколько минут Снейп молчал. То ли обдумывал, что сказать, то ли собирался с мыслями. Потом, наконец, заговорил:

— Я вот сегодня увидел тебя с малышкой на руках и понял, что я просто… Понимаешь, я теперь чувствую тебя, как никогда прежде. Это странное желание, исходящее от тебя… А теперь Люциус поднял тему наследников, и я…

Северус говорил медленно, но никак не мог выразить словами мучившую его проблему.

Гарри его понял сразу.

— Ты хочешь иметь детей? Я прав?

Северус снова помолчал перед ответом.

— Да, — едва слышным шепотом ответил он и продолжил уже чуть громче: — Я тебя люблю и да, я хочу, чтобы у нас были дети. В такое время, как сейчас, я жалею, что у меня нет наследников. Если бы таковые были у тебя, я с радостью принял бы их. Я понимаю, мы можем взять приемного малыша. Я обдумывал эту идею еще в прошлом году, после того, как война закончилась и меня полностью оправдали. Не то чтобы я был готов взять кого-то на воспитание, но сама мысль о возможности была мне приятна. Сегодня вечером мечты обрели новые краски, я почти воочию увидел нас вдвоем, а у тебя на руках маленькая черноволосая девочка с огромными ярко-зелеными глазами, как у тебя. А может быть, и маленький юркий мальчик с жирными темно-рыжими длинными волосами, катающийся на игрушечной метле. Прекрасная неуловимая мечта и в то же время мой кошмар.

Гарри вздохнул, разомкнул объятия и присел на спинку ближайшего кресла так, чтобы видеть лицо Снейпа.

— Северус, я буду честен с тобой. Да, я хочу иметь своих детей, но все же не в ближайшем будущем. Мне лишь девятнадцать будет через неделю, не думаю пока, что я готов к такому решению. Я знаю, ты непременно станешь великолепным отцом, ты поразительно органично смотришься с Тедди. Возможно, после того, как я стану Мастером и нас перестанут окружать непрерывные угрозы, мы могли бы подумать об этом.

Снейп скептически хмыкнул, сложил руки на груди в своей любимой позе и посмотрел на Гарри.

— Знаешь, я думал, что с падением Темного Лорда мы, наконец-то, обретем долгожданный мир. Не зря говорят: «Свято место пусто не бывает». Не успел один темный маг уйти на покой, как его место спешит занять другой. Рази, Фламель, этот таинственный Лорд Лордов, да кто угодно еще. Угрозы будут всегда, война со злом бесконечна.

— Сев, я обещаю, когда-нибудь у нас будет мир. Ты мне веришь? Ты знаешь, как я ненавижу пророчества, но то, что сказал нам Каа про долгое-долгое счастье, не может быть пустыми надеждами. Я хочу этого, и оно непременно случится. И дети у нас тоже будут. Девочка-сирота с зелеными глазами, как у меня? Мальчик с темными, как у тебя? Обойдем мир и найдем их! Может, даже поговорим со сквибами. Если кто-то из них захочет выносить для нас детей, я подумаю и о наследнике крови.

— Правда?! — глаза Северуса расширились от потрясения.

— Да.

Зельевар одним плавным движением преодолел расстояние между ними, сгреб Поттера в охапку и поцеловал. Гарри чувствовал, как волна благодарности и новой надежды размывает чувство отчаянья, наполнявшее магию Северуса.

Когда объятия разомкнулись, на припухших губах юноши заиграла усмешка.

— И что, так маги и не придумали способа, как двум верным мужчинам обзавестись детьми в обход помощи женщин? Может, какая-нибудь древняя магия, сложный обряд или зелье, ммм?

— Я уже спрашивал об этом Сэла, — усмехнулся в ответ Снейп. — Нет такого средства. Даже магия не способна нарушить этот закон природы.

— Это еще не означает, что мы не можем попробовать, — поиграл бровями Поттер. — Я тут наткнулся в Библиотеке на несколько занимательных свитков из Кама Сутры. Так вот, в них говорится о некоторых положениях, при которых можно гарантированно заставить женщину забеременеть. Мы могли бы некоторые из них позаимствовать… — Гарри приник губами к шее Северуса, дразня мужчину. По своему опыту он знал, что эта ласка, как никакая другая, заводит его любовника с пол-оборота.

— Я не женщина, и те позы ничем мне не помогут, — простонал Северус, откидывая голову, чтобы предоставить языку Гарри больше возможности для исследования.

Гарри отстранился и игриво надулся.

— Ладно. Если ты не хочешь даже попробовать… — Поттер развернулся и медленно побрел прочь, безутешно повесив голову.

Северус торопливо схватил хитрого гриффиндорца за локоть.

— Я не говорил, что не хочу пробовать. В конце концов, нельзя, чтобы твои поиски пропали зря.

— Отлично! Я много интересного прочитал в тех свитках и вот что хотел сделать…

Спустя пару минут Северус плавился в экстазе в руках Гарри. Они уже почти перешли к испытанию второй позиции, когда Поттер услышал призрачный шепот.

— Опас-сстнос-ссть!

Гарри замер на полпути к бедру Северуса и почти интуитивно отгородил их ложе защитным коконом из сложных заклятий.

— Опас-сстнос-ссть! Попытка проникновения!!!

— Куда?! — прошипел на парселтанге Поттер.

— Гарри, Гарри? Что случилось?! — очнувшись, забеспокоился Северус.

— Второй этаж-шш. Иди в Тайную Комнату!

Гарри кубарем скатился с постели, путаясь в простынях, поспешно натянул пижамные брюки.

— Огден!! — выкрикнул он, призывая главу домовых эльфов.

Домовик явился почти мгновенно.

— Мой лорд, на замок напали. Я отправил навстречу нападающим нескольких оживших доспехов.

Поттер всплеснул руками, и его тело скрылось под легким боевым доспехом.

— Да в чем дело, Гарри?! — заорал Снейп, требуя ответа.

— Попытка проникновения в Тайную Комнату! — обронил Поттер и аппарировал. Огден немедля последовал за ним.

Северус быстро облачился в одежду, взмахом руки призвал палочку и вызвал Мисти.

Эльфийка без лишних вопросов бросилась исполнять приказ хозяина. Ей нужно было немедленно разбудить Минерву и Филиуса и назначить им встречу на втором этаже у туалета для девочек.

Еще один взмах палочки — и маг окружен плотной защитой. Северус кинулся к камину и перенесся в Большой зал. Стараясь сдерживать беспокойство за Гарри, он бежал по длинным коридорам второго этажа. По пути ему попалось несколько разбитых и продавленных волшебных доспехов. Из глубины коридоров слышалось приглушенное шипение и звуки боевых проклятий, рикошетивших от стен замка. По лестнице навстречу Снейпу сбегал Невилл с мечом Гриффиндора в руке. Поравнявшись с Северусом, Невилл запыхавшись остановился, и в этот миг мужчина услышал крик Гарри:

— Невилл, беги к четвертой оранжерее, там еще одна! С этой я справлюсь сам.

Наследник Хельги Хаффлпафф бросился к выходу из замка.

Следующим навстречу Северусу попался Огден.

— Одна из них движется к подземельям! — эльф дернул Снейпа за руку, и тот почувствовал, как пол на мгновение поменялся местами с потолком, затем все встало на свои места. Неожиданно для себя Северус оказался вместе с эльфом в подземельях. Никогда прежде профессору Зелий не доводилось перемещаться с помощью магии эльфов. Но раздумывать времени не было. Перед ними разворачивала кольца огромная змея. Боа-констриктор, не менее двадцати футов длиной. Змея шипела что-то угрожающее и напружинилась, готовясь к броску.

Снейп метнул в змею изгоняющее проклятие, которое отскочило от нее, не причинив никакого вреда. Северус успел вытащить из кармана мантии нож для нарезки компонентов, который всегда носил с собой, когда разозленная змея бросилась на него. Огдену удалось поставить мощный щит, удержавший змею на несколько секунд. Эти мгновения дали зельевару возможность откатиться в сторону и сориентироваться. Щиты вспыхнули под напором волшебной твари и растаяли. Огромная змея оказалась на том месте, где только что был беззащитный Северус.

Огден в прошлом явно был воином. Не мешкая ни минуты, новый пасс руками — и им на помощь спешат два волшебных доспеха, на бегу выхватывая мечи. Змея с достойным проворством избежала нападения рыцарей. Резкий удар хвостом, бросок, рывок, и разорванные надвое доспехи одного из волшебных рыцарей разлетаются в стороны.

Снейп встряхнул палочкой, превращая ее в длинный узкий клинок, и пока змея была отвлечена крушением храбрых доспехов, единым порывом пружинисто вскочил и нанес ей колющий удар сзади. Змея дернулась, злобно зашипела и резко развернула огромную плоскую голову к новому противнику. Хвост хлестнул, метя по ногам, но Северус вовремя подпрыгнул, пропуская его под собой. Скорость, с которой двигалось огромное чудовище, была неимоверной. Резкий взмах меча — и отрубленный кусок хвоста извивается на каменном полу.

Змея взревела, но не остановилась, обрубком хвоста ей, наконец, удалось нанести человеку хлесткий удар, и Снейп отлетел в сторону. С силой ударившись о стену, он рухнул на пол. Змея, развернув кольца, надежно придавила его к земле своим телом.

Схватка длилась недолго, но этого времени Огдену хватило, чтобы восстановить разрушенные доспехи и снова бросить их в бой. Рыцари напали одновременно, один со стороны головы змеи, другой сбоку, не давая ей опомниться. Каждый целил мечом в шею рептилии.

Змее пришлось обороняться. Она сместилась в сторону, уходя от града ударов, и взмахом кровоточащего хвоста снова разрушила один из доспехов. Еще один замах хвоста пришелся на шлем второго рыцаря — и тот рассыпался на отдельные фрагменты. Змея, не обнаружив внутри доспехов ничего живого, угрожающе шипя, двинулась на Огдена. Эльф спешно призывал из коридора последнего, третьего, рыцаря.

Чудовищная пасть разверзлась, нависая над маленьким храбрым эльфом, и замерла. Северус пришел в себя, мгновенно оценил обстановку и резким, хлестким ударом меча разрубил массивное извивающееся тело пополам. Нависшая передняя часть медленно покачнулась, и голова змеи с остекленевшим взглядом и распахнутой пастью рухнула в нескольких дюймах от Огдена. Третий доспешный рыцарь, наконец, добежал до своего ментального командира и проткнул мертвую голову тяжелым мечом.

Северуса трясло от боли. Змея, придавив его к полу, сломала несколько ребер, дышать был тяжело, горло сводило спазмом. Огден выглядел не лучше. Он не получил повреждений, но был до крайности истощен растраченной магией.

— Надо помочь Гарри, — просипел Северус, и прихрамывая, двинулся к лестнице, ведущей на первый этаж. Огден молча взял его за руку и перенес обоих к подножию лестницы у выхода в Большой Зал.

Навстречу им шел Филипп. Он нес на руках сонную Джульетту.

—… не смогла уснуть, ей приснился кошмар, я просто хожу и качаю ее, пока не заснет… — попытался объяснить испанец свое хождение по коридорам.

— Вернись к себе в комнату. Здесь сейчас очень опасно. Не покидай комнат, пока кто-нибудь не придет и не скажет, что опасность миновала. Огден проводит тебя и защитит, — хрипло выкрикнул Снейп.

Эльф подбежал к ошарашенному отцу с дочерью и, схватив их за руки, исчез вместе с ними. Северус сделал сиплый вдох и, прижимая поврежденный бок рукой, бросился бежать на второй этаж. Еще не добравшись до места, Снейп услышал шипящие звуки. Гарри одолел змею, обездвижил и теперь допрашивал.

Минерва и Филиус, тяжело дыша, стояли, прислонившись к стене. Их одежда была перепачкана кровью, на груди Флитвика зияла глубокая рана, которую тот зажимал рукой.

— Что у вас случилось? — спросил у них Северус.

— Помогал Невиллу в теплице. Туда заползла одна из огромных змей. Невилл испросил помощи у виноградной лозы. Тогда огромный ползучий корень обхватил меня и выкинул из оранжереи, а Невилл обрел силу виноградной лозы, он будто бы сам стал ею. Мистер Лонгботтом управлял лозами, как собственными конечностями. Дерево хлестало и резало змею. Я никогда прежде такого не видел. Затем в теплицу вползла еще одна змея. Одна из лиан оплела эту змею, но голова чудища начала кусать ветви. Все, что я мог, это наблюдать за разворачивающейся битвой. Затем дерево прикрыло листьями уши Невилла, и змеи упали замертво. Четыре домовика погибли, защищая теплицы от змей. Невилл остался в оранжерее, залечивать раны растениям, а я пришел сюда, — тяжело дыша, поведал Филиус.

Северус перевел взгляд на Минерву. Она выглядела лучше. Директор пояснила, что ничуть не пострадала. Она возглавила отряд школьных доспехов и помогала Гарри. Безопасность школы восстановлена, все подступы к Хогвартсу блокированы.

От разговора их отвлек шипящий вскрик, и, повернувшись, маги увидели Гарри в дверном проеме. В его руке сверках огненный меч. Он проткнул мечом голову змеи и удерживал ее магией, пока огонь не охватил ее целиком. Спустя пару минут все было кончено. От огромной змеи на полу осталась лишь кучка пепла.

— Всех убили? — спросил Гарри, обращаясь к неведомому собеседнику, глядя куда-то в потолок. — Он говорит, что их было пять! Где пятая? — Гарри прикрыл глаза, вслушиваясь в ответ невидимого собеседника, затем кивнул и только тогда повернулся и посмотрел на преподавателей.

Северус сразу отметил властность и уверенность, волнами исходящую от Поттера, холодный блеск его зеленых глаз.

— Хогвартс говорит, что пятая змея бежит прочь через ворота замка.

— Кто их послал? — голос Невилла, добежавшего до их группы, был не менее силен и суров. Сила его выдержки вполне могла конкурировать со спокойствием Гарри.

— Кузен Люциуса. Первые две должны были пробиться в башню Гриффиндора и прикончить меня, еще одна предназначалась Северусу. Эта, — Поттер махнул потухшим мечом в сторону пепла, — попыталась войти в Тайную Комнату. Последняя должна была охранять вход снаружи и напасть на любого, кто попытается прийти на помощь.

— Но зачем?

— Кузен жаждет получить кольцо лорда. Люциус передал его мне. Дар прошел проверку Фаерфорджа на чистоту намерений. Кузен Люциуса — единственный родственник, который, кроме прямого наследника, может стать лордом Малфоем. Он тоже был сторонником Волдеморта. Если кто-нибудь не доберется до него раньше, то я вышвырну его из Визенгамота. Этот ублюдок две недели назад предпринял попытку отобрать у меня кольцо законным путем, но ничего не вышло. Люциус передал лордство по собственной доброй воле и дал мне клятву верности. Вот кузен теперь и бесится. — Голос Поттера был полон холодной решимости.

Минерва тяжело вздохнула. Подобные битвы в ее возрасте даются не так легко.

— Что ж, по крайней мере, все закончено. Огден, ты можешь организовать уничтожение тел этих рептилий?

Гарри прикрыл глаза и сделал несколько пассов руками.

— Нет необходимости нагружать Огдена, Минерва. Я уже обо всем позаботился. Северус, Невилл, я хочу, чтобы вы сопровождали меня в Кент. Надо как можно быстрее попасть в поместье Блеков, что я передал Малфоям. Нужно проверить, все ли у них в порядке.

Мужчины синхронно кивнули, признавая его правоту.

Огден исчез и появился снова. В его руках был меч, который он торжественно вручил Северусу.

Филиус же, глядя на дверь в туалет для девочек, задумчиво произнес:

— Как змея узнала, где вход в Тайную Комнату?

— Я не спросил ее об этом. Возможно, змея обратилась за советом к одной из змей на портретах, — предположил Гарри. Он снова замер с закрытыми глазами на пару секунд и затем продолжил:

— Хогвартс говорит, что никто никого не спрашивал. Змеи двигались прямо на второй этаж.

— Кто еще знает о Комнате? — спросил Минерва озабочено.

— Уизли, Гермиона, — немедленно отозвался Невилл.

— Фламель, — дополнил Северус.

— Филиус, Вы не могли бы проверить дом Уизли? Посмотрите, все ли у них хорошо, — попросил Гарри. Флитвик кивнул и направился к выходу.

— Минерва, можете ли вы попросить Помону проверить повреждения в оранжерее. Скажите ей, пожалуйста, что корень мандрагоры поврежден. Я наложил заживляющие чары, но все же… — попросил Невилл.

Макгонаголл пристально посмотрела на Невилла, как будто что-то вспомнила.

— Как тебе удалось справиться со змеей? Филиус сказал, что дерево обернулось вокруг тебя и скрыло листьями.

— Оно оберегло мои уши. Крик магдрагоры смертелен для любого, кто его слышит, включая двадцатифутовых змей, — Невилл смотрел на Минерву с высоты своего немалого роста. Взгляд его был непривычно холоден и властен.

— Надо отправляться. Я волнуюсь за Малфоев, — Гарри взял Северуса за руку и протянул вторую Невиллу.

* * *

Едва они аппарировали в сад поместья в Кенте, как до них донеслись истошные крики Нарциссы. Гарри, не тратя времени даром, снова аппарировал их прямо в дом, в комнату, где Нарцисса раз за разом метала в огромную змею различные проклятия. Люциус лежал на полу без сознания, голова змеи нависла над ним, готовая поразить поверженного противника.

Поттер направил мощный выброс магии в сторону змеи, снося ее в сторону и приложив о стену. Невилл выхватил свой меч и, подскочив к ошеломленной змее, с маху срубил ей голову. Еще один мощный всплеск магии Гарри — и туша змеи вспыхнула огнем.

Северус оттащил истерзанное тело Люциуса в сторону от пылающих останков.

Нарцисса, уронив палочку и спотыкаясь о раскиданную мебель, бросилась к мужу. Северус проверил состояние Малфоя. Он был жив, но получил немало повреждений. Снейп наложил на него несколько восстанавливающих и укрепляющих чар, жалея, что при нем нет его походного набора зелий.

— Северус? Гарри? А где змея? — пробормотал Люциус, приходя в себя.

— Мертва.

— Но как? Эти змеи неуязвимы для магии. Элдрих выводил их годами. Предполагалось, они станут верными слугами Темного Лорда, но тогда… Я никогда не думал, что он пошлет их против нас, — едва слышно прошептал Люциус.

Нарцисса судорожно сжимала бледную ладонь мужа и пыталась вызвать эльфов. Никто не явился на зов. Она кликнула эльфинов. Отозвался лишь один. Крошечный малыш нерешительно пересек порог залы. Было похоже, что ему всего лишь лет пять, не больше. В огромных глазах эльфина стояли слезы.

Гарри присел рядом с эльфином, погладил по ушастой голове, участливо спросил, все ли у него хорошо.

Эльфин, захлебываясь слезами, рассказал, что большая змея напала на них. Дядя Сернот схватил его и сунул в шкаф. Змея убила всех остальных.

Гарри прикрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. Минуту спустя он попросил:

— Невилл, сходи с ним и собери эльфинов, они прячутся в каморке под лестницей. Змей в доме больше нет. Только эльфы и щенок. Его тоже захвати, он притаился за спиной убитой матери.

Нарцисса разрыдалась.

— Скольких эльфинов вы слышите?

— Помимо этого, еще трех.

Нарцисса заплакала еще пуще.

— Десятерых нам удалось отобрать у Элдриха, — хмуро пояснил Люциус. Он обнял жену, утешающе поглаживая ее по спине.

Когда Нарцисса немного успокоилась, она подняла на Гарри заплаканные глаза и спросила:

— Как Вы, Гарри, оказались здесь? Я имею в виду, как узнали о змее?

— Пять таких же змей напали на Хогвартс этим вечером. Четырех мы убили, одна уползла. Перед тем, как уничтожить, я успел допросить одну из них. Она рассказала мне, что их послал Элдрих. Мы решили немедля отправиться сюда и проверить, все ли у вас в порядке.

— Как Вам удалось ошеломить змею, если предполагается, что они неуязвимы для магии? — повторила вопрос мужа Нарцисса, торопливо кутаясь в переданный ей домашний халат и прикрывая ночную сорочку. Люциус тоже вопросительно и с немалой долей страха смотрел на Гарри.

Гарри насмешливо всплеснул руками.

— Ну, вы прям как не слизеринцы, в самом деле. Думаю, вы и сами понимаете, я куда более силен, чем какая-то старая немая змея.

Северус только фыркнул, заслышав эту откровенную похвальбу.

— Кроме того, ее убил своим мечом Невилл. Меч Гриффиндора оказался способен справиться даже с Нагини, силу его клинку придает кровь василиска, — поспешил внести ясность Поттер.

Маги расселись кто куда, отдыхая после сражений и залечивая раны.

Когда по комнатам разнесся мелодичный звон, все разом подскочили.

— Кто-то у ворот поместья! — пояснил обеспокоенный Люциус.

— Пойду проверю, — тут же отреагировал Поттер и остановился лишь потому, что Люциус окликнул его.

— Мне нужно снять защиту дома для Вас, — сказал Малфой.

Гарри хмыкнул и исчез.

Северус засмеялся. Несмотря на трагичность момента, ситуация выглядела забавной.

— Люциус, неужели ты не понимаешь, что он уже провел нас через твою защиту сюда. Точнее сказать, он аппарировал нас со второго этажа Хогвартса в твой сад.

— Это абсолютно невозможно! — возразил Люциус.

— Не думаю, что этот парень понимает значение этого слова, — не без удовольствия пожал плечами Северус.

Гарри вернулся под руку с Артуром Уизли и Брайаном Уотсоном.

— Джинни пропала, — выдохнул Артур, как только Гарри освободил его руку.

Гарри предпринял несколько спешных перемещений через камин. Сначала к Фреду, Джорджу и Биллу в Нору, затем в Хогвартс к Филиусу и, прихватив их с собой, вернулся к Брайану и Артуру в спальню Люциуса.

Северус оглядел группу мужчин. На часах было всего три ночи, рассвет еще не начал заниматься, а все прибывшие выглядели собранными и очень обеспокоенными, за исключением, может быть, Люциуса. Но бывший лорд Малфой был сильно травмирован и страдал от боли. Поттер держался на голом адреналине, он понимал, что завтра боль напомнит о себе, но сейчас кровь стучала у него в висках, как будто отбивая ритм военного марша.

Артур коротко пересказал, что случилось у него дома:

— Через камин пришел Филиус, разбудил и спросил, все ли у нас в порядке. Рассказал о событиях в школе и попросил проверить домочадцев. Я кинулся к Биллу, а он сбегал в комнату Джинни. Ее там не оказалось. Спальня Джинни разгромлена, окно вырвано с куском стены. Я вызвал близнецов, а Филиус связался с Минервой.

— Вырвано окно? И вы ничего не услышали? — с сомнением переспросил Северус, глядя на Билла.

— Нет. Джинни часто накладывала приглушающие чары на свою спальню. Я окружил дом и ее комнату чрезвычайно мощными щитами, стены спальни расписаны охранными руническими письменами, которые я лично составил. Ни один из моих магических щитов не нарушен, — развел руками Билл. В глазах его читалось отчаяние и затаенный страх за сестру.

— Хогвартс тоже не сразу опознал нападавших. Когда Гарри поднял тревогу, змеи уже были в замке, — как мог, утешил его Северус.

Брайан тоже решил объяснить свое появление.

— Когда вы с Северусом покинули Хогвартс и направились сюда, Минерва связалась со мной и все рассказала. Я усилил охрану в Аврорате, объявил всеобщую готовность и поспешил в этот дом. Аврорская служба обязана защищать своих граждан. Надо выяснить, откуда взялись эти змеи и что случилось с Джиневрой. — Брайан с подозрением взирал на морщащегося от боли Люциуса.

Гарри проследил за его взглядом и поспешил вмешаться.

— Я могу ручаться за Люциуса. Когда мы прибыли, змея готовилась нанести ему смертельный удар.

Брайан подумал немного и кивнул.

— На школу напал Элдрих Малфой. Нападение на дом в Кенте — также дело его рук. Я рассказывал Вам, Брайан, о его злости на Люциуса и на меня. Он послал своих змей-убийц, чтобы расправиться со мной, Северусом, Люциусом и Нарциссой. Одной змеей он попытался пробиться в Тайную Комнату. Именно по этой причине мы решили проверить Нору. Всего несколько человек знали, где находится вход в туннели Слизерина, а змея направилась прямиком туда. Мое единственное предположение — Элдрих мог узнать это от Джинни, — внес окончательную ясность Поттер.

— Змеи-убийцы? — брови Билла удивленно поднялись.

— Да. Специально выведенная порода змей огромного размера. Более двадцати футов длиной. Сильные, быстрые и неуязвимые для магии, — ответил ему с постели Люциус.

— Именно поэтому ни один из магических сенсоров не сработал. Если змеи неуязвимы для магии, значит, и щиты пропустили их беспрепятственно. Хогвартс ощутил их только тогда, когда они заползли в само здание; та змея, что пришла сюда, также легко миновала защиту, наложенную на дом. По крайней мере, я думаю, дело обстояло именно так, — высказал догадку Флитвик.

— Если они не боятся магии, то как вам удалось убить их? — напряженно сжимая палочку, поинтересовался Брайан.

— Ну… не настолько они неуязвимы для магии… только для основной ее части. Сила Гарри способна преодолеть их защиту, — с легкой улыбкой и скрытой гордостью за любимого заявил Снейп.

— Я применил огненный меч, чтобы убить одну из змей в Хогвартсе, а эту, — Гарри кивнул на кучку пепла на полу, — заморозил на несколько секунд, и Невилл смог разрубить ее, — просто ответил Поттер.

— Невилл убил еще двоих в теплицах, используя крик мандрагоры. Хотя, по большей части, для истребления рептилий мы использовали холодное оружие, — продолжил Снейп.

— Что ж, по крайней мере, это объясняет, зачем Огден вручил мне эту магловскую железку, — хмыкнул Брайан, обращаясь скорее к себе самому, чем к остальным магам.

— Еще одну убил я — мечом, преобразованным из палочки. Помогали мне ожившие доспехи Хогвартса, также вооруженные мечами, — закончил свои объяснения Северус.

— То оружие, что держит сейчас в руках мистер Лонгботтом, не является ли случайно легендарным мечом Гриффиндора? — очень тихо, но собравшиеся тут же повернули в его сторону головы, спросил Люциус.

Малфой много лет по приказу Темного Лорда искал этот меч. Сейчас, когда власть Волдеморта больше не довлела над Люциусом, он смог в полной мере восхититься великолепной работы клинком и осознать иронию судьбы. Вот он, искомый клинок — здесь, в его доме.

— Невилл — куда более могущественный маг, чем это может показаться со стороны, — заметил Филиус, неправильно истолковав кривоватую усмешку на лице мужчины.

В этот момент нынешний владелец меча Гриффиндора вошел в комнату. В одной руке он держал маленького эльфина, другой удерживал подмышкой черного щенка. Следом за Невиллом робко семенила маленькая эльфийка лет шести, держащая за руки еще двух малышей не старше двух лет.

— Остальные мертвы. Или раздавлены, или укушены, — устало вздохнул Невилл.

Нарцисса, до этого момента сдерживавшая эмоции, всхлипнула и бросилась к малышам, торопливо проверяя, насколько они пострадали. Справившись с собой, мать Драко обратилась к Поттеру:

— Гарри, ты позволишь нам перебраться на остаток ночи в Хогвартс?

— Да, конечно, Нарцисса, — заверил ее Гарри, мысленно браня себя за то, что сам не додумался предложить им кров.

— Вам не нужно об этом просить. Двери Хогвартса всегда открыты для тех, кто в нем нуждается. Я сообщу Минерве, и она будет ждать вас с Люциусом и эльфами, — вмешался Флитвик.

— Нет! Я тоже отправлюсь в поместье Элдриха. Никто из вас не знает расположение комнат. Уверен, мисс Уизли все еще там, — часто дыша от боли, принялся возражать Люциус.

— В таком состоянии Вы не сможете сражаться, — попытался отговорить его Брайан, — Вам нужна медицинская помощь. А у меня дюжина авроров ожидает приказаний.

— Ни одна больница не примет меня, мистер Уотсон, — сквозь зубы выдохнул Люциус, в глазах на мгновение мелькнуло отчаянье, но он тут же взял себя в руки. — Были у меня в жизни травмы и похуже… ничего. Как видите, выжил…

Гарри перевел взгляд с Люциуса на Северуса. Снейп выглядел чуть бледнее, чем обычно. Гарри знал, что Северус тоже страдает от боли, но маска спокойствия на лице ничем не выдавала его. Если бы не способность Гарри настраиваться на магические потоки любимого, Поттер ни за что бы не заподозрил, что Северус Снейп хоть сколько-нибудь пострадал в прошедшем бою.

Люциус был прав. В свою бытность Пожирателями Смерти им обоим часто приходилось терпеть боль, не имея возможности оказать себе помощь. Боль стала частью их жизни, смертельная опасность — нормой. Или ты терпишь боль и выживаешь, или нет — и гибнешь. Сам Волдеморт любил причинять боль своим слугам, наказывая их то за одну провинность, то за другую. И, конечно же, они сами умели причинять людям боль. Ближний круг Темного Лорда должен был поддерживать свой авторитет среди простых Пожирателей. Даже сейчас, лишенный имущества, осужденный и частично оправданный, Люциус Малфой не сможет получить медицинскую помощь. Нигде. Ненависть, которая закрепилась в обществе, не позволит людям проявить к нему сострадание.

— Отправляйтесь в Хогвартс. Ни Елена, ни Джастина не откажут Вам в помощи, — очень серьезно заявил Гарри. — Филиус, Вы не могли бы проводить Нарциссу и эльфинов?

— Да, я быстро их устрою и вернусь. Я иду с вами, — согласился Филиус.

— Я очень ценю Вашу помощь, Филиус, но думаю, Вам тоже нужен колдомедик. Эта глубокая рана на груди, сама она не затянется. У Вас вся мантия промокла от крови, — с нарастающим беспокойством заговорил Гарри.

— Ерунда, — отмахнулся Флитвик. — В дуэльном чемпионате в далеком 46-ом я сражался с подбитым глазом, двумя сломанными пальцами, трещинами в ребрах и вывихнутой лодыжкой… и все же я выиграл! — не без гордости заявил Филиус.

— Я знаю Вашу храбрость и упорство, но поймите, Филиус, мне нужен в Хогвартсе хоть один сильный боец на случай, если змея, которая уползла прочь, вернется. Я, конечно, понимаю, Минерва — очень сильная ведьма, но у нее сейчас много забот. Надо восстановить оранжереи, пока редкие растения не погибли, и преобразовать разрушенные доспехи. Я буду чувствовать себя спокойнее, если буду знать, что на защите замка у меня есть, по крайней мере, один сильный воин, — с достоинством сказал Гарри.

— Ты прав, Гарри. Буду на страже, пока ты не вернешься, — Филиус вытянулся в свой пятифутовый рост и шутливо отсалютовал Гарри.

— Да, но все же сначала загляните к колдомедикам, — добродушно улыбнулся ему Невилл.

Филиус кивнул и взял на руки одного из маленьких эльфинов. Невилл передал щенка напуганной скоплением людей маленькой девочке-эльфийке. Нарцисса, вытерев мокрые от слез щеки, торопливо начала собирать вещи в дорожную сумку, затем бросила беспокойный взгляд на мужа и, получив ответный одобрительный взгляд, засеменила вслед за Флитвиком к камину в гостиной.

— Сколько всего таких змей удалось вывести Элдриху, Люциус? — спросил Гарри, когда дверь за Нарциссой закрылась.

— В последний раз я насчитал десять. Восемь похожи на тех, что напали на нас сейчас, и еще две гибридные. Они во много раз сильнее и больше.

— Пятерых он послал в Хогвартс, четверых из них мы убили, — принялся считать Невилл. — Еще одна была направлена сюда, ее мы тоже уничтожили, остается четыре?

— Нет, пять, — не согласился Северус. — Одна тварь из Хогвартса ускользнула и, видимо, вернулась к своему хозяину.

— Эта змея не могла переместиться в Ноттингем из Шотландии без помощи портключа или аппарации. Расстояние слишком большое, — заметил Люциус и в изнеможении прикрыл глаза. Северус бросил на него быстрый взгляд, вытащил палочку и наложил исцеляющие чары. Сильно помочь они не могли, но заметно облегчали состояние, давая возможность продержаться до прихода колдомедика. Люциус снова открыл глаза, задышал свободнее и ответил другу благодарным взглядом. Снейп едва заметно пожал плечами, действие точно таких же чар, наложенных им на себя, уже проходило, и боль постепенно возвращалась.

Фред и Джордж внимательно наблюдали, как бывшие Пожиратели с лицами профессиональных игроков в покер играют в «гляделки», и сделали свои выводы. Джордж бочком пододвинулся к постели Люциуса и протянул ему несколько флакончиков с зельями. Малфой выпил их безропотно. Цвет лица к нему вернулся почти сразу, он смог подняться на локтях и удобнее устроиться на кровати. Люциус явно почувствовал себя лучше.

Точно такой же флакончик Фред протянул Снейпу. Северус полунасмешливо, полуудивленно изогнул бровь, вздохнул и выпил зелье. Пустой пузырек он с благодарной улыбкой передал назад Фреду.

Гарри в этот момент обсуждал с Брайаном, Невиллом и Артуром сложившуюся ситуацию и параллельно наблюдал этот молчаливый спектакль. Поттер едва не улыбнулся, когда заметил, как Джордж тайком передает Фреду выигранный в споре галеон.

Видимо, спорили на то, выпьет Снейп их зелье или нет.

— Да, я думаю, что портключ все же быть должен. Иначе они не смогли бы вползти в Хогвартс или сюда, — качал головой Брайан, пытаясь разгадать загадку.

— Змеи проникли в школу по одной с разрывом по времени минут в пять. Замок предупредил меня, когда появилась первая. Хогвартс не ощутил вторжения, пока змея не заползла прямо в замок. Если это был портключ, то змеи появились за пределами территории школы… Брайан, распорядитесь, пожалуйста, чтобы Ваши авроры прочесали окрестности этого поместья. Пусть ищут человека, который мог бы иметь портключ. Выполнив задание, змее нужно было вернуться обратно к хозяину. Для этого ей нужен был посредник.

— Мистер Малфой, мне придется попросить Вас снять охранные чары, — объявил Брайан, вытащил переговорное зеркало и отошел в сторону от группы, чтобы дать приказ своим людям.

Люциус встретился взглядом с Гарри, тот кивнул, и Малфой снял защиту.

— Если принять за основу, что змеи магически неуязвимы, то неизвестно, могут ли они перемещаться через портключ, — начал рассуждать Люциус, вытащивший палочку и накладывающий на свою пижаму преобразующие чары.

Северус качнул головой, соглашаясь с его доводами.

— Уотсон, скажите своим аврорам, что человек этот должен быть непременно магом, — сказал Снейп Брайану и обратился к Люциусу: — Так ты говоришь, змей было десять?

— Да.

— Гарри, у тебя есть адреса двух оставшихся кузенов Люциуса, тех самых, что стояли в списке на лордство Малфоя выше Элдриха?

Гарри отрицательно замотал головой и побледнел: он начал понимать, к чему клонит Северус. Люциус тоже сразу все понял и быстро продиктовал адреса.

— Думаешь, он мог бы организовать нападение и на них? — Артур с нарастающим беспокойством переводил взгляды с одного лица на другое.

— Он хотел стать лордом Малфоем и был готов ради этого на все, — подтвердил его опасения Снейп.

— Мы должны действовать незамедлительно! Возможно, змеи напали и на них. Может быть, они уже мертвы. Нужно срочно отправляться туда! — воскликнул Гарри, вскакивая с места и выхватывая из рукава палочку.

К группе обсуждавших вернулся Брайан. Он закончил переговариваться со своими подчиненными. Они сообщили, что видели подозрительного мужчину в черном за оградой поместья, но он аппарировал до того, как авроры получили приказ на поиск.

— У нас нет времени! Если он сообщит хозяину, что его миссия провалилась, кто знает, что может сделать этот сумасшедший человек. У него моя дочь! — вскинулся Артур.

— Мисс Уизли могла стать его заложницей на случай, если змеи потерпят неудачу. Элдрих знает: если попытка убить Гарри провалится, то мистер Поттер найдет его. Тогда юная мисс станет предметом для спора. Он просто подстраховался, — предположил Люциус.

— Не стану утверждать, но ты должен ясно понимать, Артур, что она могла быть его соучастницей, — холодным, твердым голосом заявил Северус.

Артур встретился с ним взглядом и как-то разом сник. Он кивнул, соглашаясь. Весь его запал прошел, теперь он выглядел очень уставшим и сильно постаревшим.

— Скорее всего, Элдрих собрал вокруг себя группу единомышленников. Одному такое дело не провернуть. Если предположить, что в каждый пункт назначения он отправил по одному волшебнику, то у него, по меньшей мере, два-четыре последователя, — резюмировал Северус.

— Пять, если считать Джинни, — сказал Билл серьезно, остальные посмотрели на него с некоторым удивлением. Билл до этого почти не участвовал в разговоре, только слушал и размышлял.

— Если она в этом замешана, она сполна заплатит за свои преступления. Никакого снисхождения ей на этот раз не будет, — сурово ответил Биллу Артур, будто они продолжали давний спор.

— Я постараюсь как можно скорее организовать портключи до этих мест. Группами по три человека отправимся в Норидж, в Лидс и Ноттингем. — С этими словами Брайан взял с будуарного столика расческу Нарциссы, зеркальце и гребенку.

— Я пойду в Норидж, — сказал Невилл и вытащил из ножен меч Гриффиндора.

— Я отправлюсь в Лидс, — согласился Северус, не глядя на Гарри. Выражение лица Снейпа приобрело знакомый равнодушный вид. Будто и нет ему дела до того, что его там ждет. Гарри смотрел на возлюбленного и восхищался его смелостью. Даже во время учебы в школе, несмотря на наведенную ненависть, он не мог не признавать его отваги. Северус Снейп всегда был храбрым воином. Разве можно было не влюбиться в этого заносчивого, язвительного, но такого притягательного темноволосого рыцаря? У Гарри просто не было никаких шансов миновать эту счастливую участь.

Брайан кивнул Северусу, соглашаясь с его решением, и с помощью зеркала вызвал авроров в комнату.

— Знаете, а у меня, между прочим, в поместье есть кабинет и гостиная. Моя спальня вряд ли подходящее место для планирования спецоперации, — сварливо заметил Люциус с недовольной гримасой.

Фред и Джордж одновременно хмыкнули и довольно переглянулись. Их брат Билл принялся озираться, явно только сейчас обратив внимание, где они находятся.

— Они уже почти здесь, — со смущенной полуулыбкой ответил Брайан и пожал плечами.

— Нет времени на приличия, Люциус, — оборвал дискуссию Поттер. Авроры вошли в комнату и остановились, ожидая распоряжений начальника.

— Трансфигурируйте ваши ножи в длинные мечи. Нам предстоит сразиться с огромными ядовитыми змеями, неуязвимыми для магии. Их цель — уничтожить все живое в тех домах, в которые вы сейчас направитесь. Четверо из вас идут под началом мистера Лонгботтома, — Брайан кивнул на Невилла, — еще четверо следуют за Снейпом. Оба этих мага успешно расправились с подобными существами часом раньше. Смит, Бишеп, держите меня в курсе событий. Выдвигаемся немедленно. Время не ждет.

— Постойте, — вмешался Фред. Братья-близнецы торопливо что-то разыскивали по многочисленным карманам. Собрав несколько странных предметов, они передали их аврорам.

— Эти красные шарики действуют наподобие волшебных универсальных щитов. Прикроют даже от непростительных и физического воздействия, но продолжительность действия всего лишь пять минут. Экспериментальный вариант, так сказать. Синие шарики способны усыпить противника снотворным газом. Действуют и на магов, и на маглов. Они не волшебные и должны пригодиться в борьбе со змеями. Просто бросьте их перед собой, и шарики активируются.

Авроры разобрали шарики, одобрительно покивали и приготовились к перемещению через портключи.

Северус встретился взглядом с Гарри за долю секунды до того, как портключ выдернул его вместе с группой из спальни Малфоя.

Гарри вздохнул. Оставалось лишь надеяться, что операция пройдет успешно и Северус выберется из боя живым и относительно неповрежденным.

— Пора отправляться спасать нашу сестрицу, — сказал Поттер, оборачиваясь к братьям. — Билл, вероятнее всего, вокруг дома будет установлена защита. Поручаю тебе с ней разобраться. Фред, Джордж, я хочу, чтобы вы сделали то, что у вас получается лучше всего. — Оба близнеца довольно засмеялись. Не было нужды пояснять, что Гарри имеет в виду. — Брайан, я хочу, чтобы Вы и Ваши авроры помогли уничтожить змей. В нашей локации их будет как минимум три. Змеи очень быстры, будет глупостью их недооценивать. Артур, Вы в бой не втягиваетесь. Ваша задача — найти Джинни. А Люциус и я вступим в переговоры с Элдрихом.

Возражений не последовало.

Авроры, Брайан и Уизли собрались вокруг зеркальца. Гарри потянул Люциуса назад. — Брайан, вы пойдете первыми, мы — сразу следом за вами.

Портключ вспыхнул, и маги исчезли. Гарри прикрыл глаза, сконцентрировался и наложил на новое поместье Люциуса мощные защитные чары. Малфой понял, что задумал гриффиндорец, уколол палец тонкой булавкой, взятой с туалетного столика жены, и предложил свою кровь для включения ее в защитные чары.

— Ну вот. Теперь сюда никто посторонний не войдет. Даже змеи.

— Благодарю Вас, лорд Поттер-Блэк.

— Пожалуйста.

Гарри улыбнулся, взял Люциуса под руку, и они аппарировали.

* * *

Гарри с Люциусом появились в середине небольшой баталии в парке позади усадьбы. Двое авроров лежали на земле, а Брайан, Артур и Билл пытались справиться с огромной змеей. Этот экземпляр рептилии отличался своими колоссальными размерами от тех змей, что атаковали Хогвартс. Темно-зеленая чешуйчатая тварь приблизительно тридцати футов длиной и три фута толщиной возвышалась над отбивающимися магами. У Гарри мелькнула мысль, что змея похожа на уменьшенную копию василиска. Рептилия явно была взрослой особью и, совершенно очевидно, обладала ядовитой кровью василиска.

Мгновенно оценив обстановку, Поттер одной рукой задвинул остолбеневшего на мгновение Люциуса себе за спину, а другую руку вскинул вперед. Мощная волна магии сорвалась с ладони и накатила на змею. Тварь замерла на несколько секунд, пораженная проклятием. Надолго удержать ее не способна была даже магия Гарри. Но этих секунд было достаточно для того, чтобы Билл метнулся вперед и попытался вонзить преобразованную в меч палочку в шею змеи.

Прочная, как сталь, чешуя отразила удар волшебного меча. Брайан, не мешкая, запрыгнул на соседнюю скалу, оттолкнулся от нее, подскочил, и его меч со всего маха рассек массивную голову рептилии. Сбрасывая остатки магического оцепенения, змея из последних сил хлестнула хвостом, попав по одному из лежащих на земле раненых авроров.

Артур успел магией призвать обоих воинов, выдернув их буквально из-под валящейся на них огромной туши чудовища.

Кровь хлынула потоком из пасти сраженной змеи, хвост еще некоторое время хлестал из стороны в сторону, прежде чем тело ее перестало биться.

Гарри отменил воздействие, его рука бессильно упала. Сам Поттер, истративший слишком много магии, рухнул на подставленные Люциусом руки, на несколько мгновений потеряв сознание. Пара глубоких вздохов — и Гарри снова начал различать контуры окружающих предметов и слышать звуки.

Откуда-то со стороны дома послышался рассерженный вопль.

— Эта тварь была больше, чем я думал, — тяжело переводя дух, проговорил Билл, — и совершенно непроницаема для магии, кроме волшебства Гарри. Даже преобразованные в мечи палочки не помогли.

— Мы появились спустя лишь пять минут после вас… — пробормотал Гарри, приходя в себя и поднимаясь, поддерживаемый Люциусом.

— Змея напала, как только мы прибыли, — ответил Билл. — Все выглядело так, будто нашего появления здесь ждали.

— Где Фред и Джордж?

— Мы разделились. Они отправились на разведку.

Близнецы явились немедленно, будто бы слышали, что разговор зашел о них.

— Дом защищен…

— …но мы нашли обходной путь.

Брайан попытался выдернуть меч. Оружие было выковано из странного сплава серебра. Рукоять меча богато украшена золотом. Этот меч Брайану вручил Огден, прежде чем аврор покинул Хогвартс. Меч застрял. Брайан крякнул, выпустил рукоять и потянулся за палочкой. Спустя пару мгновений и несколько пассов, меч задрожал и медленно вышел из мертвой головы змеи.

— Это оружие нам еще может пригодиться. Здесь, по крайней мере, должен быть еще один из таких жутких гибридных монстров, — объяснил свои действия Брайан.

Следуя за Фредом и Джорджем, группа добралась до низкого бокового входа, который охраняли оставленные на страже авроры.

— Кажется, это вход для эльфов, — вполголоса предположил Брайан.

Они проникли внутрь через длинный, узкий темный коридор, ведший, судя по запахам, на кухню.

Гарри огляделся. Фред и Джордж опять бесшумно скрылись. Впрочем, Гарри за них не волновался. Эти двое были осторожны, как профессиональные воры, и подготовлены к случайным встречам лучше, чем многие квалифицированные авроры.

— Налево есть проход через анфиладу залов, ведущий в восточную часть поместья. Там располагаются спальни. Направо — гостиная и музыкальный салон. Если двигаться вперед, то можно пройти к главному холлу поместья и большому залу, — шепотом сообщил Люциус.

Путь, ведущий к главному холлу, был закрыт чарами — дымной завесой, перегораживающей проход.

Гарри прикрыл глаза, сосредоточился и затем помотал головой.

— Не могу прочесть. Эта волшебство закрыто для меня.

— Ты израсходовал слишком много магии сегодня, Гарри. Даже у такого сильного мага, как ты, есть свой предел, — Артур мягко потрепал расстроенного парня по плечу.

Из ниоткуда снова вынырнули Фред с Джорджем.

— Мы расставили волшебные сети на проходы слева, справа и позади нас. Ни один волшебник, гоблин или эльф не сможет проникнуть сквозь них, по меньшей мере, в течение получаса, — довольный собой, заявил Фред.

— На змей гарантия не распространяется, — добавил Джордж и усмехнулся.

Близнецы заразили своим оптимизмом всех остальных. Глядя на них, было невозможно упасть духом. Гарри тепло улыбнулся братьям.

Билл, весь путь до поместья о чем-то размышлявший, протиснулся вперед и начал что-то тихонько напевать на незнакомом, но явно древнем языке. Свои рулады он сопровождал взмахами палочкой. Спустя пару минут проход был очищен от чар.

Джордж сунул Гарри маленькую бутылочку с ярко-красной жидкостью.

Не задумываясь ни минуты, Гарри выпил.

— Что это? Вкус очень знакомый…

— Гаторейд. Магловский напиток-энергетик. По мне, так он действует лучше, чем перечное зелье, — ответил за брата Фред.

Гарри захихикал, зажимая рот ладонью. Близнецы были в своем репертуаре.

Группа волшебников двинулась по центральному проходу, когда один из авроров, оставшихся охранять вход, окликнул их.

Пятеро мужчин, одетых в черные балахоны, сильно смахивающие на наряд Пожирателей Смерти, появились из бокового прохода.

— Ну, с магами-то я точно справлюсь, — со смехом обронил Билл, развернувшись навстречу неприятелю, и послал в одного из Пожирателей сильное проклятие. Мужчина свалился, как подкошенный. Проклятие Билла явно стало смертельным для него.

Почти одновременно с проклятием Билла в следующего незнакомца врезался серебристый луч, направленный палочкой Брайана. Раненый истошно закричал и упал на пол.

Артур и Гарри вступили в схватку еще с двумя противниками, но их бой окончился, едва начавшись. Оба пожирателя были неожиданно охвачены и закутаны в кокон чем-то розовым и липким, похожим на жевательную резинку.

Приблизившись, Гарри понял, что первое впечатление его не обмануло. Это, действительно, была жвачка. Огромная, розовая и чрезвычайно липкая. Близнецы помахали Гарри руками из-за угла и снова скрылись.

Последний из темных волшебников набросился на авроров. Билл метнул в него странное, незнакомое проклятие. Мужчина неожиданно бросил палочку, отшатнулся и принялся, испуганно вопя, стряхивать что-то невидимое со своей одежды, рук и головы. Выглядело это так, будто по нему ползали воображаемые пауки.

— Нашел на табличке в одном из древних храмов Египта, — с усмешкой пояснил братьям Билл.

Ярко-зеленая вспышка, пронесшаяся в двух дюймах от лица Билла, оборвала общее веселье. Билл резко обернулся. Позади него упал сраженный насмерть шестой Пожиратель, которого они не заметили вначале.

— Никогда не поворачивайтесь к битве спиной, мистер Уизли, — лениво поигрывая палочкой, спокойно сказал Люциус.

— А ты не смей поворачиваться спиной к своей семье, Люциус! — заорал кто-то сверху.

Гарри вскинул голову и увидел на площадке второго этажа голубоглазого, светловолосого, как и все в семье Малфоев, молодого мужчину лет тридцати. Элдрих, а это, несомненно, был он, держал за волосы Джинни Уизли, босую и одетую в пижаму с эмблемой факультета Гриффиндор. Девушка расфокусированным взглядом смотрела куда-то перед собой.

Артур окликнул ее, но Джинни, казалось, не слышала.

— Она под Империо, — выдохнул Билл, в его голосе смешались страх и облегчение. Страх за сестру и облегчение от ее явной непричастности к преступному замыслу кузена Малфоя.

Фред и Джордж переглянулись со значением и тихо разошлись в стороны. Казалось, эти двое могут общаться друг с другом мысленно, без слов.

— Люциус, ты предал нашего Лорда! Ты и Северус оставили его, когда он нуждался в вашей поддержке! Вы, как крысы с корабля, перебежали к этим предателям крови и грязнокровкам!

— Темный Лорд мертв, Элдрих. И на этот раз он уже не вернется! — крикнул ему Люциус, явно задетый словами кузена.

— Знаю, но его идеалы живы во мне. Я не оставлю на земле ни одного из этих недостойных. Присоединяйся ко мне, Люциус. Я сделаю тебя своей правой рукой.

— Элдрих, мы были неправы в наших суждениях. Путь Темного Лорда ведет лишь к смерти и разрушению нашего образа жизни. Маги уничтожат друг друга, если мы не прекратим беспредел. Ты должен оставить эту вражду! — Люциус обращался к кузену спокойно, медленно, шаг за шагом, приближаясь к подножию лестницы. — Подумай о наших детях. Это не та жизнь, которой мы хотели для них.

— Ты всегда был дураком, Люциус, и умрешь, как безмозглый дурак! — Элдрих явно наслаждался, унижая своего родовитого кузена. Он смотрел на группу напряженных магов, столпившихся на маленькой площадке первого этажа, и получал искреннее удовольствие от своей власти. Никто из них не решится напасть на него, пока в его руках эта девчонка. Устремив все свое внимание на Люциуса, он не заметил близнецов, явившихся по обеим сторонам от Элдриха, как чертики из табакерки.

— Стоять на месте, — заорал Элдрих. — Вы же не хотите причинить вред вашей ненаглядной принцессе? — Фред и Джордж замерли. Только сейчас они, да и остальные маги на нижней площадке, увидели у ног Джинни одну из двадцатифутовых змей. Рептилия обернулась вокруг ног девушки и злобно зашипела, затем резко взвилась вверх, обхватывая бессознательную Джинни своими тесными объятиями и начиная медленно сдавливать.

— Сегодняшний вечер, как я планировал, должен стать моим великим триумфом. Я — новый лидер Темной стороны! Я новый Темный Лорд Малфой! Я был очень удивлен и огорчен, когда одна из моих любимиц вернулась и поведала мне, что все ее сестры повержены. Я впечатлен, Поттер, очень впечатлен Вами. Я знал, что такое возможно, поэтому продумал все заранее. Я понимал, что ты придешь сюда, чтобы поквитаться со мной. Вот поэтому я и позаботился о том, чтобы твоя ненаглядная невеста заглянула ко мне в гости. — Элдрих захохотал, как безумный, над собственной шуткой. Никто его в этом не поддержал.

— Сначала я хотел послать тебе ее тело по частям, в подарок, так сказать. Вообрази же мое удивление, когда я узнал, что она может разговаривать с моими подопечными. Мы, Малфои, всегда видим свою выгоду. У девочки отличный потенциал. Я влил в нее зелье правды и собрал немало полезной информации, включая местоположение легендарной Тайной Комнаты. Надо признать, малышка отчаянно сопротивлялась, — Элдрих снова расхохотался, — но не ей тягаться со мною! Я — новый Темный Лорд Малфой! Теперь она под Империо и будет исполнять все мои приказы. Разве это не превосходный план? Мои любимицы были так услужливы…

Пользуясь пространной речью Элдриха, Гарри сумел сконцентрироваться на собственной магии. За время, прошедшее с предыдущего боя, юноша успел немного восстановить силы.

«Интересно, почему сумасшедшие темные волшебники так любят долго и нудно объяснять свои безнравственные мотивы прежде, чем что-то сделать?»

Взяв свою магию под контроль, Гарри вскинул палочку, превратив ее в длинный и гибкий пламенный кнут. Удар пришелся по голове змеи. Огромная змея зашипела и неожиданно вспыхнула пламенем. Джинни истошно закричала. Сжатая кольцами пылающей змеи, девушка страдала от боли. Впрочем, мука длилась недолго. Змея осыпалась прахом у ног Джинни, и девушка упала в спасительный обморок.

Элдрих смотрел на это действо в ужасе. Переведя потрясенный взгляд от Джинни к окруженному искрящейся магией Поттеру, новоявленный Темный Лорд невнятно забормотал:

— Но она… Ты же светлый волшебник… Как же ты можешь… Это неправильно! Ты не должен был причинять вред тому, кого любишь!

— А кто сказал, что я ее люблю? — холодно поинтересовался Гарри.

Элдрих смотрел на него, сбитый с толку. Он пришел в себя лишь тогда, когда огненный кнут взметнулся в его сторону. Элдрих шарахнулся в сторону и сбежал.

Фред и Джордж бросились к Джинни. Ноги девушки и ребра были сломаны, она сильно ушиблась головой и получила несколько ожогов, но она была жива. Фред помахал над ней палочкой, накладывая диагностические чары, и облегченно заявил, что она, несомненно, выживет.

Брайан переговаривался с Артуром и Биллом, а Гарри замер как вкопанный.

Тихий свистящий голос раздавался откуда-то со стороны.

— Они убили моего с-сс-путника! Они убили моих детеныш-шшей! Они не получат мои яйца! Я убью их вс-ссех!

— Фред, Джордж, заберите Джинни оттуда! Там еще одна змея, она приползла, чтобы убивать! — закричал Гарри. Фред подхватил сестру на руки и сбежал вниз по лестнице. Джордж что-то крикнул вслед брату, тот кивнул, не оборачиваясь, вытащил что-то из-за пазухи, сжал и исчез вместе с Джинни.

— Джордж, забери отца и уходите отсюда! — крикнул Гарри замешкавшемуся Джорджу, прикрывавшему отступление брата-близнеца.

Из коридора, ведущего в прихожую, выползла еще одна змея. Эта тварь превосходила размерами всех остальных, уничтоженных магами ранее. Почти пять футов в толщину. Ее вид потряс даже видавшего виды Гарри.

Джордж, все еще находящийся на пути змеи, содрогнулся всем телом, когда массивная раскачивающаяся голова распахнула пасть и двинулась ему навстречу. Он бросил желтый шарик прямо в голову змеи, и ту поглотил густой едкий слепящий дым.

— Боль, вес-ссде боль! Надо с-сспасти яйца! Убить вс-ссех!

Джордж воспользовался временной слепотой змеи, кинулся к Артуру и исчез вместе с ним.

— Мы приш-шшли не вредить вам! Мы приш-шшли защ-щщитить дорогого нам ч-ччеловека, — Гарри на парселтанге пытался увещевать змею.

— Ты лж-жжеш-шшь, ч-ччеловек! Вы вс-ссегда лж-жжете! Ты приш-шшел за моими детеныш-шшами. Ты их не получиш-шшь!

Змея медленно двинулась по направлению к отступающей группе волшебников. Все еще слепая, она осязала пространство своим длинным раздвоенным языком. Двое Пожирателей, завязших в жевательной резинке, оказались на ее пути и были нещадно подмяты ее массивным телом.

— Она думает, мы пришли причинить ей боль и забрать ее яйца. Я пытаюсь ее разубедить, — быстро пояснил переговоры на змеином языке своим спутникам Гарри.

— Что?! Ты еще способен чувствовать жалость к этому чудищу? — в ужасе воскликнул один из авроров.

— Гарри, или она убьет нас, или мы ее, — крикнул юноше Брайан. Отступать было особенно некуда.

— Пож-жжалуйста, выс-сслушай! Мы не хотим прич-чинять тебе боль. Вернис-ссь к своим детеныш-шшам и мы ос-сставим тебя в покое, — умолял змею Поттер.

— Нет! Я ч-ччую кровь моего партнера на вас-сс! Я ч-ччую кровь своих детей на вас-сс! Вы охотники на з-ззмей! Вы пахнете с-ссмертью! Я видела в с-ссвоем с-ссне, вы унич-ччтож-жжите мои яйца! — шипение змеи перемежалось рыданием. Гарри стоял на ее пути, не в силах поднять палочку или призвать свою магию.

Змея отказалась внимать любым доводам Гарри и бросилась на него с яростной одержимостью. Брайан перескочил через кольца змеи, в мгновение ока оказался у нее на спине и вонзил меч в основание ее шеи, но змея продолжала ползти, будто ничего не почувствовала. Тварь неотвратимо надвигалась, Поттер отступал.

Поттер метнул в рептилию Перфиктус, но проклятие не сработало. Гарри призвал все свое волшебство, но остановить змею ему никак не удавалось.

Краем глаза Гарри успел увидеть мелькнувшее в противоположном дверном проеме лицо Элдриха со злорадной ухмылкой на губах. Кузен Малфоя явно управлял чудовищной змеей. Гарри дал знать аврорам, они немедля кинулись за убегающим блондином, а сам из последних сил поднял вокруг себя щиты. Змея хлестнула хвостом, сокрушая защиту и опрокидывая юношу на пол.

Гарри попытался отползти, но чудовище уже нависло над поверженным противником, как Немезида, и распахнуло огромную пасть.

В последний момент перед броском между Гарри и змеей возник Билл, росчерком палочки нарисовал в воздухе какие-то руны и протяжно пропел на непонятном языке древнее заклинание. Змея отвлеклась от Гарри. В это мгновение мраморная лестница, ведущая на второй этаж, с грохотом обрушилась на хвост змеи. Рептилия издала душераздирающий вопль и бросилась на обидчиков. Поваленные на пол осыпавшимися осколками лестницы, Билл и Люциус оказались беззащитны.

«Нет!!!»

Гарри собрал все свои силы и окружил этих двоих самыми мощными чарами, на которые был сейчас способен, полностью потеряв при этом собственную защиту.

Змея тут же бросилась на Гарри, и уже ничто не могло ей помешать. Огромные челюсти сомкнулись на бедре юноши, оторвали его тело от пола, как пушинку, и с силой швырнули о боковую стену.

— Ты умреш-шшь, охотник! Никто не мож-жжет переж-жжить мой укус-сс. Мои яйца будут с-сспас-ссены! — Змея снова нависла над привалившимся к стене Поттером, лишь чудом остававшимся в сознании.

Откуда-то слева прилетел красный шарик, ударился о Гарри и охватил его красноватой сферой.

«Щит Красного Креста. Брайан, молодец, догадался!» — успел подумать Гарри прежде, чем змея снова бросилась на него. Поттер зажмурился, ожидая удара, но красный щит держался, и змея не смогла проникнуть через него.

Гарри слегка расслабился. Ощущение боли, до этого времени сдерживаемое напряжением и ожиданием неминуемой смерти, разлилось по телу. Рана на бедре кровоточила и пульсировала, распространяя по телу волны жара. В глазах все поплыло. Сквозь туманящие взгляд непрошеные слезы Поттер увидел темную высокую непроницаемую фигуру. Фигура, завернутая в угольно-черный плащ, приблизилась и бесшумно села рядом.

Время будто замедлило свой ход, Гарри мог видеть и осознавать происходящее как бы со стороны.

Голос Смерти был сильным и холодным. От жуткого ощущения Гарри пробил озноб.

— Это существо было создано вопреки законам природы. Оно не должно ни жить, ни оставлять потомство, — произнесла Смерть, указав костлявой рукой в сторону змеи.

— И все же оно живо и отчаянно пытается защитить своих детей, — сдавленно произнес Гарри в ответ, его голос дрогнул.

— Ты прав, но само его существование нарушает материю бытия. Существо должно быть уничтожено. У тебя доброе сердце и чистая душа. Я рада, что именно ты стал хозяином Даров. Ты пытаешься избежать уничтожения живого даже тогда, когда оно необходимо и оправдано. Однако, Гарри, ты должен понимать, все сущее в конечном итоге должно обрести покой в моих чертогах. Смерть — неотъемлемая часть жизни!

Гарри смотрел на Смерть и молчал.

— Это существо не способно сейчас рассуждать здраво. Оно не услышит твоих просьб. Боль и страх затмевают ее разум. Прояви милосердие и отпусти ее, — тихо проговорила Смерть, глядя пылающими глазницами на поврежденную голову змеи, все еще пытающуюся проникнуть сквозь щиты, укрывающие Гарри.

Гарри кивнул.

— Яд змеи… — проговорил он и умолк, указывая на свою раздувшуюся от укуса ногу.

Смерть махнула рукой в длинном широком рукаве, и Гарри сразу ощутил облегчение. Опухоль начала спадать буквально на глазах, покалывание в мышцах говорило о том, что поврежденные ткани восстанавливаются. Яд покинул его тело.

— Спасибо, ты спасла мне жизнь.

Смерть рассмеялась глухим утробным смехом. Гарри заметил краем глаза, что Билл, Брайан и Люциус, замершие неподалеку от них, разом вздрогнули.

Юноша легко поднялся на ноги, чувствуя себя совершенно восстановленным и спокойным.

— Я отправлю ее к тебе. Ее саму и ее яйца.

Смерть одобряюще кивнула.

— Она предвидела свою гибель. Не беспокойся, Гарри. Смерть никогда не нарушает природу вещей. Эти существа не были созданы для жизни. Хорошо, что все они сегодня достанутся мне.

Гарри снова кивнул, соглашаясь.

Змея все еще не оставляла попыток пробить щит, и это ей почти удалось.

Гарри вытащил из потайного мешочка бузинную палочку и призвал свою восстановленную магию. Как только красноватый щит пал, огненный Грифон вырвался с конца палочки Гарри.

Билл правильно оценил обстановку и бросил красный шарик в Брайана, еще один — в Люциуса. Оба мага оказались под защитой «Красного Креста». Это не помешало им ощутить, как резко подскочила температура в помещении.

Грифон метнулся вперед и обрушился на пойманную в ловушку змею. Пламя пожирало рептилию, продолжавшую бороться за своих детей. Когда от змеи остался лишь пепельный след на мраморном полу, Грифон замер в ожидании дальнейших распоряжений хозяина.

Гарри оглянулся на Брайана и крикнул:

— Уведите отсюда своих авроров и окружите себя защитой!

Брайан, используя переговорное зеркало, связался с двумя последними аврорами, продолжавшими атаковать Элдриха, и приказал им немедленно эвакуироваться из помещения. Спустя полминуты они сообщили ему, что находятся в полной безопасности. Брайан кивнул Гарри, и тот послал своего пламенного Грифона вниз, в подвал.

Из проема, ведущего в подвал, выскользнул Элдрих, прижимающий к себе большое черное яйцо.

— Ты погубил мою королеву! Она должна была стать несокрушимой! — закричал блондин, его безумный взгляд прожигал Гарри лютой ненавистью.

— Да брось. Я Василиска убил без магии, когда мне было двенадцать. А уж твое мелкое домашнее животное мне и вовсе нипочем, — насмехаясь над обезумевшим волшебником, заявил Поттер, вызвав тем самым еще один крик ярости.

Полностью сосредоточившись на Гарри, чего тот, в сущности, и добивался, Элдрих послал в юношу Авада Кедавру. Гарри отскочил в сторону, пропуская зеленую вспышку мимо себя. Орудуя обеими палочкам одновременно, Гарри послал сковывающие чары одной и сильное проклятие другой.

Брайан попытался прийти на помощь Гарри, но красный кокон щита Фреда и Джорджа не позволял ему применить волшебство. Ему, как и остальным, оставалось лишь беспомощно наблюдать за боем.

Элдрих закричал от боли и ярости и поднял щит, похожий на синеватую дымку. Мощные волны магии Гарри сокрушили щит, и проклятье, пущенное бузинной палочкой, достигло цели.

Понимая, что справиться с таким сильным магом ему не удастся, Элдрих бросился бежать, едва не уронив на пол яйцо.

Гарри заколебался, не желая со спины нападать на бегущего, затем кинулся следом. Позади Гарри раздался крик, призывающий его остановиться, но Поттер не внял.

* * *

Гарри вбежал в кабинет вовремя, чтобы успеть заметить, как Элдрих схватил с подставки широкий диск с вырезанными на нем черно-белыми рунами и выкрикнул:

— Нирвана!

Красная вспышка, метнувшаяся мимо Гарри, догнала наполовину исчезнувшего мага. Неудавшееся перемещение его погубило. Яйцо выпало у Элдриха из рук и раскололось надвое. Последний детеныш змеи выпал на пол рядом с поверженным хозяином.

Гарри вздрогнул и посмотрел на Смерть, плавно скользящую рядом с ним.

— Теперь моя работа здесь закончена, — спокойно отметила Смерть.

Гарри смотрел вслед исчезающей над телом Элдриха темной фигуре.

Буквально тут же к Гарри подбежал запыхавшийся Снейп.

— С тобой все в порядке?

Гарри кивнул и оглянулся. Вместе с Северусом в кабинет вбежали четыре аврора, которые сопровождали зельевара в Лидс.

— Рад тебя видеть. Это ведь твое проклятье поймал Элдрих? — спросил Гарри.

Северус кивнул.

Выйдя из кабинета, они медленно побрели обратно к главному холлу. Брайан, Билл и Люциус уже освободились от защитных коконов и устремились к ним навстречу.

— Он, наконец-то, мертв? — выдохнул Брайан.

Гарри подтвердил.

— А что случилось в Лидсе? — спросил Брайан Северуса.

— Понтус Малфой, его жена и две дочери были уже мертвы, когда мы прибыли в поместье, но нам удалось уничтожить змею. Невилл связался со мной и сказал, что они смогли спасти Януса Малфоя и его дочь; жена Ирис, к сожалению, тоже погибла. Невилл срочно отправил ее тело в Св. Мунго. Женщина была на восьмом месяце беременности, возможно, им удастся спасти младенца.

— Что с Джинни? Где близнецы и Артур? — с беспокойством оглядываясь, в свою очередь спросил Северус.

— Они в безопасности, — поспешил успокоить его Гарри.

Северус собрался еще что-то сказать, но запнулся и вздрогнул, будто от озноба.

Рядом с ним медленно плавала в воздухе Смерть.

— Я думал, ты уже здесь закончила? — осведомился Гарри. Остальные посмотрели на него недоуменно.

— Да, но ты забыл отозвать своего огненного Грифона, и теперь поместье горит. Если твои друзья сейчас не покинут это место, у меня появится новая работа.

Поттер побледнел и тут же проорал всем срочно уходить из поместья.

— На втором этаже в своих постелях спят маленький мальчик и девочка. Тебе стоит забрать и их тоже, — посоветовала Смерть и медленно поплыла прочь.

— Северус, Брайан, там на втором этаже дети. Надо забрать их. Билл, на тебе эвакуация всех остальных, — крикнул Гарри, прокладывая магией путь наверх через сети, расставленные близнецами.

Сосредоточившись на собственной магии, Поттер без труда определил, где находятся живые существа в доме, и махнул в сторону правого коридора, указывая направление. Маги бросились туда. Навстречу им выскочил эльф, тащащий за руки сонных восьмилетнего мальчика и девочку лет шести. Девочка плакала и порывалась вернуться за своими куклами. Северус и Брайан одновременно подхватили детей на руки и кинулись вниз по лестнице. Гарри встряхнул дрожащего от страха домовика и приказал тому увести всех эльфов из поместья. Домовик закивал и исчез исполнять приказание.

Добежав до узкого коридора, ведущего к выходу для эльфов, Гарри отгородил путь чарами, гасящими огонь, чтобы все эльфы успели покинуть охваченный пламенем дом.

* * *

В течение четверти часа величественное поместье выгорело дотла.

Брайан отправил авроров залечивать ранения в Св. Мунго. Детей также планировалось отправить в клинику, но Люциус вступился за растерянных малышей. Ребята ничуть не пострадали, только были напуганы, и Малфой взял ответственность за детей кузена на себя. Брайан, больше не колеблясь насчет Люциуса, создал портключ и отправил их в Хогвартс.

Северус стоял рядом с Гарри и смотрел на догорающие обломки поместья. Черный дым застилал половину утреннего неба. Зельевар вздохнул и тронул юношу за плечо.

— Ты тоже сильно пострадал. Вон, все лицо в ссадинах и кровоточит. Нам стоит немедленно отправиться в больничное крыло, — Северус не пытался скрыть своего беспокойства за молчаливого, задумчивого юношу.

— Ничего, я выживу, — на закопченном от сажи лице Гарри появилась довольная ухмылка. Будто в ответ ему, вдалеке метнулась тень и раздался холодный, жуткий смех. Смерть покинула это место.

Северус и Гарри аппарировали к парадным воротам школы и теперь медленно брели к замку. Поттер был вымотан до предела. Сейчас, когда схватка закончилась и враг был снова повержен, Гарри чувствовал каждый ушиб, каждую больную мышцу и рану на теле. Расход магии был колоссален, и она уже не была способна помочь юноше восстановить силы. Молодой человек брел до Хогвартса, с трудом переставляя ноги, поддерживаемый под локоть сильной рукой Северуса, и мечтал лишь о том, чтобы добраться до постели. Он был готов проспать беспробудно, по меньшей мере, неделю.

Северус в этот момент испытывал совершенно другие чувства. Воодушевление, уверенность в себе и партнере. Вот они идут рука об руку, вновь победив всех врагов, и восходящее солнце освещает им путь. Прагматичный и чуждый патетики, сейчас Снейп пребывал в эйфории. Все вокруг казалось прекрасным, ярким, похожим на финал сказочной истории. Кстати, об истории… Об их победе над чудовищами напишут в летописях? О Гарри, возможно, напишут, но не о нем. Если Северус Снейп не выступает в амплуа жестокого злодея, то воинская слава обычно обходит его стороной.

Северус бросил на Гарри немного ревнивый взгляд. Да, теперь Поттер больше, чем кто-либо, подходил на роль Героя. Высокий, мускулистый, могущественный маг с изрядной долей таинственности. Общественность любит такой типаж. Кстати, о таинственности. Северус тут же вспомнил собственные умозаключения, отложенные на время боя для более тщательного обдумывания в спокойной обстановке. Несколько раз ему казалось, что Гарри принимался разговаривать будто сам с собой. Впервые это случилось в Хогвартсе, тогда Гарри разговаривал с самим замком, признавшим в нем владельца. Потом, в поместье Элдриха, Гарри снова общался с невидимым собеседником. Выглядело все так, будто Поттер разговаривал с привидением, но ни сам Северус, ни остальные участвующие в битве никого не видели рядом с юношей.

Воспоминание об этом странном диалоге вызывало у Снейпа дрожь по телу, а ведь он был человек не робкого десятка. Более того, разговор Гарри с кем-то невидимым поднимал в душе волну ледяного ужаса. И Северус никак не мог это объяснить или унять. С кем говорил Гарри? О чем? Северус не станет его об этом расспрашивать. Если любимый захочет сохранить это в тайне — пусть. Когда будет готов, сам расскажет.

На пороге Хогвартса их встречал Флитвик.

Рана на его груди уже была залечена, но сменить порванную одежду он так и не успел.

— Ну, наконец-то, Гарри, Северус, я уже начал волноваться, — с облегчением выдохнул профессор Чар. — Брайан коротко сообщил нам через камин, что произошло. Мне рассказали, что последняя змея действительно вернулась к своему хозяину.

— Да, и она причинила немало боли Джинни, — с тенью сожаления в голосе ответил Гарри.

— Знаю. Джастина занимается ею сейчас. Артур и близнецы переместили ее по каминной сети из своего магазина. Джастина — лучшая целительница в стране. Они обратились к ней с просьбой излечить бедняжку.

— Где Брайан, Билл, Люциус? — спросил Гарри, медленно двигаясь по коридору первого этажа в направлении больничного крыла.

— Все они там, — Филиус махнул маленькой ручкой в сторону школьного госпиталя. — Джастина подключила Елену, они тщательно осмотрели каждого прибывшего. Близнецы, как пострадавшие меньше всего, отправились завтракать на кухню.

— Нарцисса?

— Огден устроил ее в гостевых покоях. Она была там, когда я последний раз справлялся о ней, — отчитался Филиус, нисколько не смущенный столь тщательным расспросом своего бывшего ученика. Гарри спрашивал коротко, слабость накатывала на него волнами.

Спустя несколько минут их трио достигло больничного крыла, где вовсю суетились Елена, Филиппе, целитель разума Беннетт и два неизвестных Гарри колдомедика. Филиус с чувством выполненного долга передал прибывших Северуса и Гарри на попечение лекарей и, попрощавшись, удалился немного передохнуть.

Беннетт махал палочкой над двумя малолетними детьми Элдриха Малфоя, а Елена лечила раны Люциуса. Филипп выдавал, согласно назначению жены, зелья двум сильно пострадавшим аврорам. Брайаном и Биллом занимались незнакомые целители из Св. Мунго. На одной из больничных коек спала маленькая белокурая девочка, на вид лет четырех-пяти. Еще двое авроров пребывали в лечебном сне на соседних кроватях.

Завидев Поттера, Брайан отвел руку целителя, который над ним колдовал, и заявил:

— Я прошу Вас как можно быстрее осмотреть Гарри. Он был укушен той змеей, что похожа на маленького василиска. Возможно, ее зубы так же ядовиты.

Все целители, как один, прекратили работу и в ужасе уставились на Поттера.

Тот устало пожал плечами.

— Со мной все в порядке. Заканчивайте обследовать Брайана и Билла, я подожду своей очереди.

В поле зрения покачивающегося от усталости юноши возникла чья-то рука и мягко, но настойчиво потянула его к одной из свободных кроватей. Гарри резко повернул голову, перед глазами все поплыло. Поттер успел увидеть бледного Северуса с затаенным беспокойством в темных глазах. Затем — резкий подъем: это Снейп подхватил его на руки и перенес на кровать.

Один из целителей, правильно оценив состояние национального героя, сбегал за Джастиной, колдовавшей в дальнем углу больничного крыла. Оглядев распластанного на постели Гарри, Джастина нахмурилась и взялась за обследование.

— Я… — начал было возражать Поттер, но заработав одновременно от Северуса и Джастины два суровых взгляда, счел за лучшее закрыть рот.

Несколько минут прошли в тишине. Все, затаив дыхание, ждали вердикта Джастины.

— Что ж, ты, Гарри, похоже, снова бросаешь вызов логике. Мое обследование показало, что ты, действительно, был укушен существом, яд которого по составу сходен с ядом василиска. Но яд, так или иначе, был нейтрализован в твой крови. Я не могу этого объяснить. У тебя недавние множественные переломы ног, которые тщательно залечены. Ты почти полностью исчерпал свою магию, затем она снова восполнилась и опять исчерпалась. Все это произошло за очень малый промежуток времени. Сейчас на твоем теле лишь несколько мелких порезов и ушибов. Согласно медицинской логике, ты давно уже должен быть мертв.

— Просто мое время еще не пришло, — хохотнул Гарри, но, столкнувшись со строгим взглядом Северуса, снова закрыл рот.

К постели Гарри, немного прихрамывая, подошел Брайан, остановился позади Джастины и спросил так тихо, что услышать его могли лишь они четверо:

— Гарри, среди твоих анимагических форм, случайно, нет феникса?

— Нет, все, что могу, я вам уже показал, но… — Гарри немного поколебался, бросил быстрый взгляд на Северуса и продолжил: — … но я — змея-анимаг.

Поэтому, вероятно, змеиный яд не смог повредить мне.

Брайан молчал. Казалось, он обдумывает сказанное Гарри. Северус впился в юношу пристальным взглядом. Гарри понимал, что зельевар не верит в его объяснения.

— Как бы то ни было, Гарри, кроме нескольких легких зелий и заживляющих бальзамов, ты не нуждаешься ни в каком лечении. Все, что тебе сейчас необходимо — это полный покой. Твой магический источник иссяк и должен восстановиться, поэтому я настоятельно рекомендую тебе воздержаться от применения магии, как минимум, неделю.

Гарри с трудом сел на постели.

— Будем надеяться, что нам больше не придется отбиваться от нападения гигантских змей в эту неделю, — отшутился Поттер и заметил, как побледнела от этих слов Елена, в этот момент приблизившаяся к его кровати.

— Как там Люциус? — решил разрядить обстановку Гарри, обратившись к новому колдомедику Хогвартса.

Елена, чуть помедлив, ответила:

— Я срастила сломанные кости и залечила внутренние повреждения. Он получил серьезные травмы, и восстановление займет несколько дней.

— Осмотрите, пожалуйста, и Северуса тоже, — попросил ее Гарри. Елена кивнула.

Джастина повернулась к Брайану, и Гарри отметил, насколько изменился взгляд женщины. Эти двое, очевидно, были отчаянно влюблены друг в друга, но пытались это скрыть от окружающих. Гарри справедливо считал, что Брайан и Джастина вместе составят великолепную пару.

После нескольких мгновений молчаливого диалога влюбленных, Джастина спохватилась, заметив, что за ними наблюдают несколько пар любопытных глаз и, повернувшись к Гарри, обронила:

— Я скоро вернусь проверить твое состояние. Пойду займусь мисс Уизли.

— Как она? — спросил Гарри, и к его вопросу присоединился взволнованный взгляд Билла.

— Она выживет. У девушки сильные, очень сильные повреждения. Мне придется вызвать из Св. Мунго несколько толковых коллег, которым я могу доверить ее лечение. Они помогут. Мне пора, прости. — Джастина торопливо зашагала в конец больничного крыла.

Билл, взволнованный и бледный, не в силах сдержать эмоции, принялся мерить шагами проход между больничными койками.

На очередном повороте его поймал за плечо Брайан, с сочувствием наблюдающий за бесцельными метаниями брата Джинни.

— Билл, почему бы тебе не отправиться на кухню завтракать? Обещаю, если будут какие-то изменения, мы тут же тебе сообщим.

Билл встретился взглядом с Брайаном, несколько мгновений непонимающе смотрел на него, затем кивнул и направился на кухню к близнецам.

Гарри принял от одного из целителей живительную микстуру, когда в дверь госпиталя заглянул Невилл. Найдя взглядом Гарри, Лонгботтом немедленно направился к его койке.

— Все в порядке?

— Все живы, только Джинни пострадала сильно. Над ней сейчас хирурги колдуют.

— Что?

— Хирургия… — Гарри задумался, как бы получше объяснить, — … Целители все еще работают над ней. Северус рассказал нам об Ирис, целителям удалось спасти ее младенца?

— Да, но малыш в критическом состоянии, и медики борются за его жизнь. Змея пыталась напасть и на эту малышку, — Невилл кивнул на спящую на соседней кровати девочку. — Ее зовут Мелина. Родители услышали ее крик и бросились на помощь. Они поспели как раз вовремя, змея собиралась броситься на девочку. Мать кинулась вперед и прикрыла собой дочь. Полученный удар отшвырнул ее к стене. Мы появились очень вовремя. Хвост змеи был уже занесен для нового удара. Янус пытался атаковать рептилию с помощью палочки, но, как ты сам догадываешься, волшебство не сработало. Змею мы убили, Янус успел закрыть дочь своим телом, он жив.

— Хорошо, что теперь все змеи мертвы. Об Элдрихе тоже больше волноваться не придется. Он и его монстры уничтожены, — со вздохом произнес Гарри. Глаза слипались, спать хотелось ужасно.

— Не все монстры в этом мире, — не согласился с ним философствующий Невилл. — Есть еще немало чудовищ в одеждах волшебников. Когда один из авроров осмотрел тело и решил, что девочке нужна медицинская помощь, он подхватил ее и аппарировал прямо в Св. Мунго. Было ясно: если ребенку не предоставить должного лечения, он неминуемо погибнет. И что ты думаешь? Дежурный колдомедик, узнав, что девочка из семьи Малфоев и Янус ее отец, отказалась ее принять! Аврор связался со мной, и я немедленно отправился сюда. Я был ужасно зол. Не могу поверить. Отказать в помощи маленькому ребенку из-за ошибок одного из взрослых родственников! Колдомедик отказывалась вызвать целителей, заявив, что таким образом на одного злого волшебника станет меньше. Тогда я заявил, что эта девочка находится под защитой рода Лонгботтом и пригрозил, что если надлежащая помощь не будет ей оказана, то наша семья прекратит финансирование клиники. Лонгботтомы ежегодно жертвуют больнице немалую сумму. Только тогда появились целители и попытались спасти малышку. Я вызвал свою бабушку. Она обещала проследить, чтобы медики уделяли должное внимание и новорожденному.

— Новорожденный? Так это мальчик?

— Да. Ты бы видел Януса. Он так рыдал, когда услышал об этом. Жена давно обещала подарить ему наследника… Бог мой, Гарри, когда всей этой ненависти и смерти придет конец?

— Надеюсь, это случится раньше, чем на свет появятся НАШИ наследники, — вздохнул Гарри и посмотрел на Северуса, которому в некотором отдалении от них Елена оказывала медицинскую помощь.

Один из целителей критическим взглядом оглядел новоприбывшего Невилла и потребовал, чтобы тот посидел спокойно и дал колдомедику возможность его как следует осмотреть. Невилл вздохнул и подчинился.

В приоткрытые двери госпиталя проскользнула Нарцисса, огляделась и быстро засеменила к мужу. После недолгого разговора женщина взяла на себя заботу о двух детях Элдриха. Гарри тяжело поднялся и направился к Брайану.

— Что будет с детьми Элдриха? — спросил он после приветственного кивка. Оба мужчины смотрели, как Нарцисса обнимает детишек за плечи и шепчет им что-то утешительное.

— Все зависит от того, успел ли Элдрих оставить на этот счет распоряжения. Если завещания нет, то дети переходят либо под опеку родственников, либо в приют. Однако единственными родственниками семьи Малфоев являются Люциус и Янус, а мать детей была из рода Яксли, полностью уничтоженного во время последней войны. Так что, все не так просто.

— Суд не отдаст детей под опеку Люциуса? — догадался Гарри и помрачнел.

— Не знаю. Вряд ли кто-то захочет отдать маленьких детей бывшему Пожирателю Смерти, особенно если этот Пожиратель — Люциус Малфой. Хотя, если Люциус теперь подпадает под твою защиту… их можно будет попытаться убедить, если ты одобришь подобное решение. — Брайан с нескрываемым интересом наблюдал за реакцией Гарри.

Поттер кивнул. Выражение его лица ничуть не изменилось. За последнее время парень научился скрывать свои эмоции.

— Думаю, детям будет хорошо в семье Нарциссы и Люциуса. Семейные связи для них не пустой звук. Они бросили вызов Волдеморту, спасая свою семью. Мне кажется, эти двое не пожалеют жизней, что бы защитить этих детишек. Не думаю, что Янус будет в состоянии взять двоих приемных детей вдобавок к своему новорожденному сыну и травмированной Мелине.

— Согласен. Пока я могу оставить детей в Хогвартсе, но должен буду сообщить о них в «Общество опеки детей магов». Но я обещаю, что немедленно запрошу завещание Элдриха.

— Спасибо, Брайан.

Весь разговор с Брайаном Гарри украдкой наблюдал, как Елена лечит Северуса. Когда с ранами было покончено, зельевар поднялся и подошел к Люциусу и Нарциссе.

Брайан проследил за взглядом Гарри и снова заговорил:

— Я должен поблагодарить тебя, Невилла и Северуса. Вы, парни, значительно облегчили нашу работу. Если когда-нибудь захочешь стать аврором, знай, мы будем рады тебя принять. Алекс, впрочем, тоже с удовольствием найдет для тебя местечко в своем отряде.

— Ничего личного, Брайан, но у меня было слишком много проблем с бюрократической машиной Министерства, чтобы желать туда вернуться. Но вы можете считать меня своим внештатным спецагентом, — Гарри весело подмигнул главе Аврората.

— Что ж, и то хлеб, но…. Помни, нас еще ждет долгий разговор об использовании тобой твоих сверхспособностей — в рамках и на благо закона. Не думай, что я забыл, как ты незаконно перелетел через границу, да и тот факт, что ты способен проникать в хорошо защищенные места, изгонять призраков и прочее… В ближайшие дни, я надеюсь, ты доверишься мне настолько, что поведаешь, что на самом деле случилось с Джеймсом, а также что точно произошло сегодня в конце битвы. Уверен, это чрезвычайно занимательная история, — строгое выражение лица Брайана сменилось ухмылкой.

Гарри немного побледнел, но сумел взять себя в руки.

— Да, сэр.

Разговор был прерван появлением Джастины. Целитель подождала, пока Гарри, Брайан, Невилл и Северус подошли к ней, и заговорила:

— Артур разрешил мне рассказать о состоянии Джинни Уизли. Сам он направился к Биллу и близнецам, чтобы донести последнюю информацию и до них. Итак. Во-первых, при поступлении было установлено, что кости ног, а также тазовые кости и нижняя часть позвоночника сильно пострадали от сдавливания змеей. Артур настоял, чтобы я уточнила лично для тебя, Гарри: большая часть ущерба была нанесена именно змеей, а не в результате твоих действий.

Гарри почувствовал, как тяжелый груз вины падает с его плеч. Он понимал, что поступил правильно, но некоторые сомнения все же мучили его.

Джастина продолжила:

— Помимо прочего, у девушки переломаны ребра, повреждены внутренние органы и имеются легкие ожоги кожи. Нам удалось устранить переломы на ребрах, кости ног придется выращивать заново. Ожоги и ушибы заживут в течение недели. Джинни не сможет ходить, по меньшей мере, месяц; возможно, ей придется пользоваться тростью при ходьбе всю оставшуюся жизнь.

— Что ж, тем не менее, она жива! С палочкой или без, она сможет вести нормальный образ жизни, — заметил Невилл.

— Да, но она хотела стать профессиональным игроком в квиддич. Я так понимаю, теперь это будет невозможно? — Гарри вопросительно посмотрел на Джастину.

— Нет. Метла теперь точно не для нее. Любая серьезная физическая нагрузка будет вызывать сильную боль, — сокрушенно покачала головой Джастина.

— И все же она жива и не проведет остаток жизни прикованной к постели, — Невилл вновь попытался найти светлую сторону в сложившейся ситуации.

Молчавший до этого Брайан внимательно посмотрел на Джастину и спросил напрямик:

— Это ведь не самое худшая новость, да?

Колдомедик встретилась с ним взглядом и покачала головой.

— Она никогда не сможет иметь детей. Внутренние органы слишком пострадали для подобной нагрузки.

— Бедная Джинни, она так хотела детей, — вздохнул Гарри.

— Да, ваших детей, — едва слышно пробормотал Северус.

Гарри метнул на зельевара возмущенный взгляд.

— Мог бы и посочувствовать ей!

Северус ответил ему не менее возмущенным взглядом, затем в выражении его глаз появилось что-то тоскливое, и он отвернулся. Гарри прислушался к магии любимого. Зельевара окружал целый хоровод мрачных чувств. Гарри притянул вяло сопротивляющегося любовника к себе и обнял. За их спинами задохнулся от удивления Филипп.

Разомкнув объятия, Гарри обратился к Джастине:

— Мы можем ее увидеть?

Колдомедик отрицательно покачала головой.

— Джинни пребывает в лечебной коме. Ее палата, так же, как и когда-то твоя, находится в изолированном пространстве и не подлежит посещению в течение недели. Исключение сделано только для Артура.

Гарри понимающе кивнул, снова посмотрел на Северуса и опять на Джастину.

— Мы можем быть свободны?

— Я отпущу тебя, только если ты пообещаешь мне отдыхать следующие несколько дней. Северус, ты знаешь, какие мази нужны вам обоим, — колдомедик ждала, пока оба мага кивнули, и продолжила: — Всю оставшуюся часть дня вы обязуетесь провести в постели. — И в ответ на промелькнувшую на губах Гарри ухмылку, быстро добавила: — Я имела в виду отдых! — Ее взгляд был таким красноречивым, что Невилл и Брайан не выдержали и засмеялись.

— Не могу ничего обещать, — быстро пробубнил Поттер, а бледность лица Северуса сменилась жарким румянцем.

— Гарри, твое тело сейчас очень ослаблено. Ты должен СПАТЬ! Если бы я не сочла тебя достаточно самостоятельным человеком, то прямо сейчас привязала бы к одной из больничных коек. Так что цени мою доброту: я разрешаю тебе спать в своей постели. Позавтракать не забудь вначале. Я проведаю вас обоих завтра, если вы, конечно, не создадите еще какой-нибудь чрезвычайной ситуации, — с улыбкой, так не вязавшейся со строгим тоном колдомедика, сказала Джастина.

Гарри кивнул, подтверждая, что понимает всю серьезность своего состояния, и они с Северусом направились к выходу. Уговаривать Гарри отдохнуть было не нужно, он и так почти валился с ног от усталости. У самого порога их остановила Нарцисса.

— Целитель сказала, что с Люциусом все будет хорошо. День или два — и он полностью поправится. Минерва милостиво разрешила нам остаться в замке на это время… Спасибо тебе, Гарри, за своевременную помощь. И вообще, за все, что ты делаешь для нас, спасибо!

— Не стоит благодарности, Нарцисса. Теперь, когда ты и твоя семья находитесь под защитой семьи Блэков, это моя обязанность, как лорда. К своим обязанностям я отношусь строго.

— Тетя Цисси, не уходи, — запричитала маленькая девочка, от которой Нарцисса Малфой только что отошла. Мальчик обнял сестренку, утешая.

— Я никуда не ухожу, Клэр, — торопливо заверила девочку Нарцисса.

— Да, и я поговорил с Брайаном. Он обещал как можно скорее запросить завещание Элдриха. Меня волнует, есть ли там распоряжения насчет его детей. Если вы с Люциусом захотите, я мог бы поспособствовать получению опеки над ними, — улыбаясь напуганным детям, тихо произнес Гарри.

Нарцисса вскинула на него взгляд, полный надежды.

— Да, Гарри, пожалуйста! Мы бы с удовольствием приняли их… — Голос Нарциссы сорвался, казалось, она готова вот-вот разрыдаться, но женщина усилием воли взяла себя в руки. На лице вновь возникла доброжелательная полуравнодушная маска. — Но сейчас мне необходимо позаботиться о завтраке для всех троих, включая Мелину. Надо подобрать детям подходящую одежду, и… Гарри, можно, я одолжу у тебя Кричера на день?

— Конечно! — Гарри вызвал личного эльфа и попросил его помочь леди Нарциссе.

Джастина снова подошла к Гарри и настоятельно потребовала, чтобы тот поднялся к себе и лег отдохнуть.

Поттер опять покивал и вышел из больничного крыла. Он вместе с Северусом дошли до лестницы, ведущей в покои Гриффиндора, и остановились.

— Северус, ты не возражаешь, если я отдохну в твоей спальне? Мне бы не хотелось, чтобы мама видела меня в таком разобранном виде. Она будет беспокоиться, а я не в состоянии внятно объяснить, что случилось. Не сейчас, — вздохнул Гарри.

Снейп не ответил, просто потянул Гарри за собой в сторону подземелий. По коридорам то тут, то там встречались разбитые и покореженные доспехи, до которых пока не дошли руки Макгонаголл.

Ввалившись в комнаты Северуса, они столкнулись с напуганной Мисти.

Заламывая пухлые ручки, эльфийка принялась причитать:

— Ох, хозяин Северус, хозяин Гарри. Вы так пострадали!

— Мисти, — устало взмолился Северус. — У нас была очень долгая и трудная ночь. Не могла бы ты приготовить нам легкий завтрак и набрать воды в ванну? Нам понадобится лосьон для заживления ушибов, он находится на верхней полке в синем флаконе. Спасибо.

Эльфийка перестала стенать, совершенно спокойно кивнула и исчезла исполнять приказания любимого хозяина. Спустя минуту завтрак был накрыт. Двое магов быстро приговорили все то, что появилось на их тарелках, не разбирая даже, что именно они едят.

Утолив голод, Северус кратко, но содержательно изложил эльфийке произошедшие события, перечислил полученные ранения и отдал необходимые распоряжения по зельям. Гарри сквозь сытую дрему слушал деловитый разговор этих двоих и размышлял, насколько же толково эльф и человек могут взаимодействовать друг с другом. Мысли текли медленно и лениво.

—… мы с Гарри, вероятно, проспим весь день, так как магическая сущность Гарри полностью истощена. Ему нужен покой и восстановление, — засыпающий за столом Гарри выхватил фразу со своим именем из монотонного разговора и раскрыл слипающиеся веки. — Люциус и Нарцисса тоже здесь, в замке. Люциус в больничном крыле, с ним ничего серьезного, а у Нарциссы прибавилось забот. На ней маленькие дети и несколько оставшихся сиротами эльфинов. Ей потребуется помощь. Буду признателен тебе, если ты как-то сможешь с ними помочь.

— Кричер уже помогает Нарциссе, но на нем Данте. Пригляди за ним, Мисти, пожалуйста, — попросил Гарри.

— Конечно, хозяин Северус, хозяин Гарри. Ваша ванна готова, зелья и лосьон тоже.

— Спасибо, Мисти. Ты чудо, — пробормотал Снейп и поднялся.

Гарри поднялся следом.

— Северус, мне нужно связаться с Фаерфорджем. Это не займет много времени.

Снейп кивнул и отправился в ванную комнату.

* * *

Поттер пошарил по карманам, вспомнил, что коммуникационное зеркало осталось в его комнате на каминной полке.

«Как некстати…»

Гарри подавил желание призвать зеркало с помощью магии, но сдержался, вызвал Мисти и попросил принести зеркало.

— Гарри, у тебя все в порядке?! — обеспокоенно, насколько это возможно для гоблина, осведомился Фаерфордж.

Гарри в нескольких словах пересказал ему события прошлой ночи. Фаерфодж сказал, что немедленно свяжется с Магнусом, и они совместно займутся опекунскими документами для Нарциссы. Помимо прочего, в поместье направят команду уборщиков, дабы навести там порядок.

Поттер вздохнул свободнее: он знал, на слово гоблина можно положиться. Неожиданно через зеркальную связь пробился еще один голос.

— Фаерфодж, вы не один, с Вами кто-то есть? — спросил Гарри, не задумываясь о бестактности вопроса.

— Да, моя жена Алектрона, — с улыбкой на морщинистом лице ответил Фаерфордж.

— Жена? Вы женаты? … подождите, у меня возник еще один глупый вопрос. Я вырвал Вас из постели? — Гарри запнулся и покраснел.

— 6:30 утра, Гарри. Не волнуйся, я всегда встаю рано, так что ты не сильно меня побеспокоил. Пожалуй, я займусь твоими делами сразу после завтрака, — с хриплым смешком успокоил его гоблин.

— Ох, простите меня, Фаерфордж. Это ночь была такая длинная, я совершенно потерял счет времени. Извинитесь за меня перед Алектроной. — Гарри был чрезвычайно смущен.

— Забудь об этом, Гарри. Ночь у тебя, и правда, выдалась непростой. Ты выглядишь очень уставшим. Отправляйся отдыхать, а я обо всем позабочусь, — заверил Поттера гоблин и отключился.

Гарри направился в ванную, и очень вовремя. Северус с блаженным выражением лица нежился в ванне,полной темно-синей воды и каких-то разноцветных травок и лепестков, плавающих на поверхности.

Уже начав снимать одежду, Гарри услышал шум из гостиной. Кто-то настойчиво звал его по имени. Тяжело вздохнув, Поттер одернул мантию и вернулся в комнату. На портрете беспокойно суетился Салазар.

— Что я могу сделать для тебя, Салазар? — спросил Гарри, мысленно принявшись считать до десяти: он действительно чертовски устал.

— Ты должен мне помочь, Гарри! — воскликнул он, как только завидел в дверном проеме Поттера.

Дрема тут же слетела с Поттера, он был потрясен. Никогда ни один Основатель ни о чем его не просил. Тем более, Слизерин. Салазар, как было известно всем, человек очень гордый, и если он сейчас решился о чем-то просить, значит, это действительно важно для него. — Что случилось?

— Джульетта! Она уезжает. Останови их. Поговори с ними, пожалуйста. Я не могу потерять ее снова, — торопливо заговорил Слизерин.

— Я ничего не понимаю. Вы говорите, что Джульетта уезжает? Но Елена только что была нанята…

— После событий прошлой ночи Елена больше не хочет оставаться в Хогвартсе. Она считает, что это слишком опасно. Пожалуйста, Гарри, поговори с ней.

— Хорошо-хорошо. Уже иду. Только скажу Северусу, куда направляюсь. — Гарри вернулся в ванную, где Северус блаженствовал с закрытыми глазами. Впрочем, как только Гарри вошел, Северус пошевелился и открыл глаза.

— Мне нужно сбегать на второй этаж. Всего несколько минут. Надо уладить один маленький вопрос. Я быстро, — торопливо проговорил Гарри и выскочил вон, пока его не остановили.

* * *

Торопливую сердитую испанскую речь Поттер услышал еще на подходе к комнатам Филиппа. Говорила Елена, она с кем-то спорила. Гарри вздохнул, пригладил волосы и постучал в дверь.

Елена открыла довольно быстро.

— Лорд Поттер-Блэк, Вам нехорошо? Что-то еще ужасное случилось?

— Нет, если не считать одно почти разбитое нарисованное сердце, — ответил Гарри и мельком заглянул в комнату.

Елена смотрела на него недоуменно.

— Сэл сказал мне, что Вы уезжаете, — пояснил Гарри.

Елена вздохнула, посторонилась и пропустила Гарри внутрь.

Прислонившись спиной к одной из стен, стоял расстроенный Филипп. Гарри проследовал за Еленой в гостиную.

— Прежде чем мы начнем разговор, могу я пригласить кое-кого к нам присоединиться? — спросил Гарри.

— Да, конечно, — Филипп сделал приглашающий жест, но Гарри видел, что Елена нахмурилась.

Гарри шагнул к картине над камином, на которой был изображен статный белый конь, и постучал палочкой по краю рамы.

— Сэл, ты можешь войти.

Когда Салазар Слизерин, облаченный в подобающие ему дорогие одежды, появился на картине, Филипп упал в обморок. Елена бросилась к мужу и привела мужчину в чувство. Усаженный в глубокое кресло у камина, Филипп выглядел сильно смущенным и одновременно восхищенным.

— Филипп дос Сантос, позвольте представить Вас Основателю Хогвартса, Салазару Слизерину. Сэл — это Филипп, один из самых талантливых молодых зельеваров Испании, — пряча улыбку, представил их Гарри.

— Здравствуй, Филипп. Северус мне много хорошего о тебе рассказывал, — сказал Салазар, заняв на картине величественную позу, положенную влиятельному и уважаемому волшебнику.

Филипп сидел совершенно шокированный. Да, он слышал, как другие говорили о портрете, но встретиться самолично с великим Слизерином... все это выходило за рамки его мечтаний.

— С Еленой Вы, Салазар, уже встречались, — заметил Гарри и улыбнулся как можно радушнее. Салазар вежливо поклонился женщине и тоже приветливо улыбнулся ей. Елена выглядела сильно измотанной.

— Сеньоры, мне действительно очень жаль огорчать вас, но события, произошедшие этой ночью, это слишком для меня… Мне рассказали, что школа подверглась нападению гигантских змей. С ними боролись такие прославленные волшебники — Вы, лорд Поттер-Блэк, сеньор Снейп и лорд Лонгботтом — и получили при этом серьезные увечья… Я не могу позволить своей семье оставаться в столь опасном месте!

— Мы уничтожили всех змей и самого волшебника, пославшего их. Опасность миновала, — заверил ее Гарри.

— Да, но Филипп и Джульетта были в коридоре, когда случилось нападение. Они могли погибнуть. Можете мне говорить, что это никогда не случится снова, но я слышала, что финальная битва с британским Темным Лордом произошла именно здесь, в Хогвартсе, и погибло много ни в чем не повинных детей. Направляясь сюда, я считала, что все опасности в прошлом, и моя семья будет жить и работать здесь в мире и покое, но вчера вечером мой ребенок едва не погиб! — женщина начала говорить тихо, но с каждой фразой ее голос становился громче, в нем проскальзывало отчаянье и страх.

— Я понимаю Ваше беспокойство, сеньора, но я живу в этом замке больше тысячи лет. Да, были времена, когда замок подвергался нападениям, но это случалось очень редко. Большую часть времени Хогвартс — самое безопасное место в мире. Да, согласен, вчера произошли страшные события, но на Вашей стороне сильные защитники. Вы сами признали, что Гарри, Северус и Невилл — очень влиятельные маги. Фактически, они одни из сильнейших волшебников, каких я встречал в своей долгой жизни. Они смогут защитить Вас и Вашу семью. — Салазар пытался образумить обезумевшую от страха женщину.

— Но они едва не погибли сами! — Елена сорвалась на крик.

— Да, и они рискнули бы своими жизнями, чтобы защитить детей и всех живущих в замке. Я знаю, Гарри, не задумываясь, отдал бы свою жизнь, защищая Вашу дочь. Сеньора, прошу Вас, пожалуйста, перемените решение. Хогвартс — великолепное место для того, чтобы здесь жить и расти. Мои сыновья были счастливы, проведя здесь свое детство, и я знаю немало великих ведьм и волшебников, которые также выросли в стенах этого замка. У Вашей дочери будут самые прославленные наставники по любым предметам, каким Вы сочтете нужным ее обучить. Я лично стану преподавать ей зелья, если Вы пожелаете…

На последней фразе Филипп снова лишился чувств. На этот раз, просто обмякнув в мягком кресле. Гарри засмеялся, глядя, как Елена подбегает к чересчур чувствительному мужу и торопливо накладывает Энервейт.

Первые слова Филиппа, когда он снова обрел способность говорить, были:

— Милорд, Ваше предложение… это невероятно! Я просто не знаю, что сказать… Я… Елена, пожалуйста!

— И если Вы, Филипп, обещаете больше не падать в обморок, я сообщу Вам, что уже дал согласие Северусу присоединиться к вашей команде и помочь с проектом. Если Вы, конечно, останетесь в замке. Вы свободно сможете задавать мне любые вопросы. — Салазар почувствовал, что нашел слабину в обороне семьи Сантос в лице испанского зельевара, и принялся его увещевать. Филипп был уже готов на что угодно, оставалось лишь уговорить его жену.

— Я смогу работать вместе с Вами? Вы будете… — Филипп, не веря собственным ушам, продолжал переспрашивать. Салазар снисходительно усмехнулся и кивнул.

— О, Елена, пожалуйста, — простонал Филипп.

Семейную сцену прервал топот маленьких ножек, в комнату вбежала дочка Филиппа и Елены, из-за которой и разгорелся весь этот спор. По пятам за девочкой следовал эльф-нянька. Малышка была одета в розовую ночную рубашку и держала за руку новую куклу. Остановившись на пороге, Джульетта нерешительно улыбнулась Гарри. Потом забралась к отцу на колени, обняла его и поздоровалась:

— Доброе утро, мама, папа и сеньор Гарри.

— Доброе утро, малышка. Тут есть еще один человек, который хочет пожелать тебе доброго утра, — тепло улыбнулся ей Гарри и указал на картину.

Джульетта взвизгнула от радости.

— Привет, папа Сэл! — и девочка что-то быстро заговорила на испанском. Гарри ничего из сказанного не понял, но родителей Джульетты эта речь заставила улыбнуться, а Салазара — буквально лучиться от счастья.

Гарри решил, что сейчас самое время закрепить результат.

— Елена, я обещаю Вам, что сделаю все, что в моей власти, чтобы гарантировать безопасность Вашей семьи.

Елена бросила взгляд на умоляющее лицо мужа, на счастливую дочку и кивнула.

— Мы остаемся.

— Я очень рад, что Вы передумали. Теперь прошу меня извинить, мне нужно немного отдохнуть.

— Да, конечно, сеньор, Ваша магия совершенно исчерпана, — спохватилась Елена, вспомнив о своих обязанностях колдомедика. — Вы должны поспать. Не надо было приходить сюда, Вам надлежит оставаться в постели. — Хотите, я попрошу эльфа сопроводить Вас до комнат? Вы сильно устали.

— Нет, не стоит. Со мной будет все в порядке. До подземелий тут рукой подать. Я сам дойду. — Гарри повернулся и направился к выходу. На ходу он оглянулся и поймал благодарный поклон от Салазара, занятого беседой с маленькой испанкой.

* * *

Гарри спустился по центральной лестнице в холл перед Большим Залом.

«Надо лечь спать. Все тело ноет».

— Гарри, — окликнула его Минерва, голос которой утомленному юноше показался слишком громким, — вот ты где! Брайан сказал мне, что ты пошел к себе в комнаты. Я искала тебя, но Грифон ответил, что ты не появлялся.

Поттер оглянулся в направлении голоса. Минерва вышла из дверей Большого Зала в сопровождении светловолосого волшебника лет пятидесяти на вид. Хотя, возможно, волшебник был гораздо старше. Человек этот был высок и худощав, двигался уверенно, едва не чеканя шаг, взгляд властный и строгий. Впрочем, его выправка легко объяснялась форменной одеждой мастера Защиты и мечом с дорогой серебряной отделкой у бедра.

Поттер тряхнул тяжелой головой, пытаясь сбросить усталость.

— Минерва, — приветствовал он директора школы. — Ремонт уже закончен?

— Почти. Помона еще заканчивает последние приготовления в теплице. Ее подопечным мандрагорам не нравится мое пребывание в оранжерее. Гарри, хочу представить тебе Стефана Бохуса, нового преподавателя по Защите от Темных Искусств. Профессор Бохус, это лорд Гарри Поттер.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— Рад познакомиться, профессор, — вежливо приветствовал Бохуса Гарри.

— Лорд Поттер-Блэк. Много наслышан о Вас. — Рукопожатие мужчины было сильным.

— Не все, что обо мне говорят, правда, — с усталой улыбкой ответил Поттер.

— Директор рассказала мне, что Вы собираетесь учиться на мастера Защиты?

— Да.

— Защита — одна из самых трудных и требующих терпения магических дисциплин. Добиться мастерства в этой области непросто. Скажите мне, лорд Поттер-Блэк, готовы ли Вы упорно трудиться и посвятить этому обучению всего себя?

— Да.

Минерва с беспокойством оглядела Гарри, оценила его состояние и попыталась отвлечь Стефана на себя.

— У Гарри была тяжелая ночь. Мы вчера ночью подверглись нападению и …

— Да. Я слышал, змеи. Ходят слухи, что Вы, лорд Поттер, можете разговаривать со змеями? — Бохус задал вопрос спокойно, выражение его лица ничуть не изменилось, но все — его поза, выражение глаз, напряженная рука на рукояти меча — говорило о том, что мысль об этом вызывает у него отвращение.

— Да, это слух верен, — Гарри было уже все равно, что думает этот человек. От усталости у него начала кружиться голова.

— И все же Вы испытывали трудности в борьбе с ними… как мне говорили. Во сколько началось сражение? — Стефан неприязненно разглядывал Гарри и хмурился.

— Хмм… Не знаю. В половине первого или около того.

— Вы дрались меньше шести часов и полностью вымотаны. Вам стоит поучиться стойкости. Иногда воин вынужден находиться в окопах по несколько дней подряд. Скажите мне, лорд Поттер-Блэк, мне рассказывали, что Ваше сражение с Волдемортом длилось всего пять минут. Это так?

— Точнее сказать, один Экспеллиармус, — вздохнул Гарри.

— Хм, удачный выстрел, без сомнения.

— Не хочу показаться невежливым, но мне, действительно, пора идти, Северус ждет…

— Почему бы Вам не найти меня после обеда, мы могли бы устроить небольшой спарринг, — заявил Бохус, разглядывая Гарри.

— Нет… Я имею в виду, Джастина запретила мне активные действия. Мне нужно отдохнуть несколько дней.

— Джастина?

— Целитель Мэрчак, она работает сейчас в Хогвартсе со специальной исследовательской группой, которую возглавляет Северус Снейп, — пояснила Минерва.

— То есть, Вы хотите сказать, что у Вас есть предписание от Вашего целителя, которое дает Вам возможность отказаться от боя? Давненько я не слышал подобных оправданий… Директор, это просто смешно. Мальчик, очевидно, совершенно лишен храбрости, недисциплинирован и не имеет никакого желания обучаться. Я не чувствую в нем хоть сколько-нибудь достойной магической силы. Я беру в обучение только серьезных учеников. Если этот юноша думает, что его слава даст ему возможность получить мастерство просто так, то он сильно ошибается, — строгим тоном произнес Стефан и высокомерно вздернул подбородок.

— Пожалуйста, Стефан. Вы действительно встретили Гарри в неудачное время. Он был тяжело ранен ночью. Эти змеи не были обычными рептилиями, могу Вас уверить. Гарри — очень сильный маг и станет достойным учеником, — вступилась за своего студента Минерва.

Мужчина смотрел на Гарри, раскачивался с носка на пятку и хмурился.

— Я хочу увидеть Ваш самый сильный щит, мистер Поттер.

Гарри в ответ только и выдохнул:

— Профессор, мне очень жаль. Но сейчас, на самом деле, не лучшее время. Обещаю Вам, через несколько дней мы с Вами обязательно встретимся и померяемся силами. А сейчас мне нужно вернуться в подземелья и отдохнуть.

— Наглый трусливый мальчишка! Подними щиты немедленно, я собираюсь бросить в тебя одним лишь простеньким проклятием. Защищайся! — гаркнул Бохус, выхватывая палочку.

Поттер тяжело вздохнул и, на чем свет стоит проклиная про себя тупоголового вояку, вынул палочку и поднял щит. Бохус напал, Гарри отразил проклятье, но с трудом устоял на ногах.

— Продолжим, — хмыкнул Бохус и, прежде чем Гарри успел возразить, послал в него еще два проклятия. Щиты Гарри обрушились, удар пришелся в грудь.

— Вы жалки, Поттер. Директор, я отказываюсь не только учить этого мальчика, но и работать в школе, если таков калибр здешних ребят. Первокурсник из Дурмстранга смог бы прорваться сквозь такие щиты. — Бохус смотрел на лежащего Гарри с презрительной насмешкой. — Ваши заслуги, юноша, оказались на поверку всего лишь раздутыми слухами, созданными прессой для поднятия своего рейтинга. Вы просто жалки. — Бохус развернулся на каблуках и пошел прочь.

Минерва помогла Гарри подняться, а Поттер продолжал смотреть вслед уходящему по коридору мастеру Защиты.

— Спасибо Вам за попытку, Минерва… Мне жаль, что уронил честь школы, — ровным, ничего не выражающим голосом произнес Гарри.

— Гарри, ты никогда меня не подводил! Не смей так говорить. Вот отдохнешь, наберешься сил, и мы ему еще покажем, каков ты из себя. Пойдем, я провожу тебя до комнат Северуса.

И они медленно двинулись по коридорам подземелий. Гарри назвал пароль, и они вошли.

Северус вышел из спальни, одетый в черную атласную пижаму.

— Ты, кажется, говорил, что это займет несколько минут? Тебя не было почти час. Что там произошло?

Одного взгляда на бледного Поттера хватило, чтобы Снейп бросился вперед и подхватил падающего без чувств Гарри на руки.

— Минерва, что случилось, черт возьми?!

— Стефан Бохус случился. Он приехал этим утром, и я повела его знакомиться с Гарри. Они встретились, и Стефан настоял, что должен проверить боевые качества Гарри немедленно, — чуть не плача, объяснила расстроенная Минерва. Она чувствовала себя виноватой в этом инциденте.

— Магическое ядро Гарри исчерпано. Джастина строго-настрого запретила ему колдовать в течение недели. Ему нужно было отсыпаться в постели, а не бегать по коридорам, тем более с кем-либо меряться силами. Почему Вы не отговорили их? Глупый мальчишка!

— Гарри пытался отказаться, объяснял… но Стефан не слушал ничьих объяснений. Считал, что это просто оправдание трусости. Это моя ошибка. Мне стоило подождать со знакомством до вечера. Я даже не представляла, что Гарри в таком состоянии.

— Бохус не мог не видеть, что Гарри утомлен….

— Да, но он решил, будто Гарри всего лишь недостаточно храбр и силен духом.

— Надеюсь, его магия не угасла совсем. Идите, Минерва, мне нужно срочно втереть ему в кожу заживляющий лосьон, пока не начались судороги. — Весь диалог перемежался диагностическими чарами и попытками Северуса снять с бесчувственного тела одежду.

— Тебе нужна помощь, Северус. Ты тоже устал. Где Мисти?

— Она помогает Нарциссе. Минерва, ты не могла бы открыть дверь в ванную, я был бы тебе очень признателен.

Макгонаголл взяла себя в руки, перестала суетиться и распахнула дверь в ванную комнату. Снейп подхватил юношу на руки и со всеми предосторожностями внес его внутрь. Ванна была до краев наполнена морской водой с лечебными зельями. Северус опустил юношу на край ванны, взмахом палочки лишил его одежды и перенес Гарри в воду.

Гарри открыл глаза и пробормотал:

— Северус?

— Расслабься, Гарри, я здесь.

— Минерва, — окликнул тактично отвернувшуюся женщину Снейп, — что это за ожог у него на груди? Его прежде не было.

— Бохус бросил проклятие и пробил щит Гарри.

— Бог мой, это уже не смешно! Минерва, быстро позови Джастину.

Макгонаголл попросила Огдена разыскать целительницу и перенести ее сюда. Меньше чем через пару минут Огден появился в спальне Северуса, держа Джастину за руку. Целительница прижимала к себе сумку с медикаментами.

— Что с ним, Северус? Вы двое уже час как должны были спать!

Минерва с виноватым видом быстро рассказала ей о Бохусе.

— Да хранит меня Бог от таких идиотов, — проворчала Джастина и решительно двинулась в ванную.

После тщательного обследования Гарри Джастина выглядела сильно обеспокоенной.

— Держи его в этой воде еще минут пять. Гарри слишком близок к полному магическому истощению, и это уже третий раз за последние три недели, причем, дважды за сегодняшний день. Северус, у тебя еще осталась добровольно отданная кровь единорога? Ему нужно дать одну, а лучше две порции.

— Да, я купил новый запас на конференции, пойду принесу, — Снейп почти бегом выбежал из ванной, перевернул всю комнату, нашел нужный фиал и вернулся с кровью единорога, победно зажатой в кулаке.

Джастина отблагодарила успех Северуса улыбкой, отмерила в рот Гарри две капли и, после минуты томительного ожидания, снова взмахнула над ним палочкой.

— Отлично! Я зафиксировала минимальный рост магии. Вынимай его из ванны и неси на кровать.

Северус подхватил Гарри на руки и понес. Минерва, желая быть хоть чем-то полезной, наложила на них обоих высушивающие чары.

Пока Северус устраивал любимого на подушках, Джастина с любопытством огляделась по сторонам — когда еще доведется побывать в спальне выдающегося зельевара! — и обнаружила на столике склянку с заживляющим лосьоном.

Целитель не была бы целителем, если бы не взялась исследовать заинтересовавшее ее лекарство. Она открыла флакон, понюхала, капнула на палец, растерла.

— Северус, лосьон просто изумительный! Где ты его достал?

Снейп обернулся с ехидной усмешкой.

— Сам сделал.

Джастина покраснела и мысленно дала себе подзатыльник.

— Мда, должна была сама догадаться. Ты планировал натереть им Гарри или приготовил для себя? Тут, кажется, хватит лишь на одного из вас.

— Свою порцию я уже втер. Этот остался для Гарри.

— Хорошее средство. Ему очень пригодится. Я сама его намажу, а тебе надо лечь. Ты на ногах едва держишься.

Северус немного смутился не зная, как поступить, уйти или остаться.

— Да ладно тебе, Северус. Мы же взрослые люди, и к тому же все уже знают, что вы с Гарри делите одну постель на двоих. Ложись на свою половину и спи, — фыркнула, глядя на его неловкость, Минерва.

Северус впился в нее возмущенным взглядом.

— Мне сначала нужен… стакан воды. Я пить хочу, — рявкнул он и вылетел вон из спальни.

— Мужчины, — подмигнула Джастина Минерве, и они обе расхохотались.

Северус вернулся, когда Джастина закончила растирать Гарри лосьоном и наложила на него чары, которые не позволят лосьону стереться с тела, если юноша повернется во сне. Еще одним заклинанием целительница одела молодого человека в светлую пижаму.

— Я требую, чтобы вы оба проспали, по крайней мере, часов двенадцать. Я вернусь проведать вас к вечеру. — Джастина подхватила с ночного столика фиал с сонным зельем и протянула его Северусу.

— А теперь марш в кровать!

Снейп ожег женщин свирепым взглядом, Минерва вздохнула и, пожелав всем хорошего дня, покинула комнату.

— Если вы не откроете мне дверь вечером, я попрошу Огдена провести меня сюда. Я должна буду проверить ваше состояние, — еще раз напомнила ему Джастина перед уходом. Северус хмуро кивнул.

Когда за целителем закрылась дверь, Северус скользнул под одеяло к Гарри, устроился рядом, желая держать любимого человека в своих объятиях, но боясь повредить ему еще больше. Снейп замер, постарался расслабиться и закрыл глаза.

Над ним послышалось странное незнакомое жужжание. Северус открыл глаза и его удивленному взору открылся светло-розовый прозрачный щит, словно кокон, обернувшийся вокруг него и Гарри. Озадаченный, Снейп сел на кровати. Кокон растянулся, но не порвался.

«Откиньтесь назад, владелец Слизерина. Отдохните. Вы утомлены».

Северус потрясенно замер. Призрачный голос был ему незнаком, но подсознательно он знал, кому этот голос принадлежит.

«Хогвартс?»

«Да. Откиньтесь назад, обнимите своего партнера, и его магия восстановится быстрее, благодаря Вашей любви».

Северус, еще слегка напряженный, скользнул вниз, под одеяло, и подвинулся ближе к Гарри. Молодой человек завозился, удобнее устраиваясь в объятиях любовника, но не проснулся.

«Мои защитники должны хорошо отдохнуть и восстановить свою силу».

Северус услышал легкий монотонный гул, зазвучавший для его уха как успокаивающая колыбельная. Чувство покоя и защищенности окутало его. Он еще плотнее прижал к себе Гарри и погрузился в сон.

* * *

Несколько часов спустя Джастина и Огден тихонько заглянули в спальню. Двое мужчин, плотно укутанные в кокон из сплетения красных, золотых и серебряных нитей, мирно спали, обнявшись.

Огден довольно улыбнулся.

— Не волнуйтесь за них, хозяйка Джастина, сам Хогвартс излечивает их. С ними все будет хорошо.

Джастина улыбнулась своим мыслям, кивнула, и они, осторожно прикрыв за собой дверь, оставили спящих одних.

Северус вынырнул из дремы, когда Гарри еще мирно спал в его объятьях. Зельевар огляделся. Комната по-прежнему утопала в полумраке, привычном, впрочем, в слизеринских подземельях. Оба волшебника все еще были укутаны магией Хогвартса. Мочевой пузырь напомнил зельевару о необходимости немедленно посетить туалет. Северус осторожно отодвинулся от Гарри, стараясь его не разбудить, и попытался спустить ноги с кровати. Не тут-то было.

Магический защитный кокон растягивался, но не позволял подняться с постели.

«Хогвартс, прошу освободить меня от защиты…» — мысленно попросил Снейп.

«Вы еще недостаточно отдохнули. Гарри нуждается в покое и Вашей любви».

Северус оглянулся на Поттера. Во сне юноша выглядел таким беззащитным.

«Хорошо, но мне нужно в туалет», — посетовал Северус, все еще ощущая слабость и сонливость.

«Вы можете применить свою магию, чтобы очистить себя. Эти заклинания Вам знакомы, Вы пользовались ими ранее в моих стенах».

Северус понимал, о чем идет речь. Довольно часто, занимаясь приготовлением сложного зелья, когда не было возможности отлучиться по нужде даже на минуту, Снейп накладывал на себя заклинание, удаляющее излишки жидкости из организма. Он попытался призвать свою палочку, но она не смогла проникнуть сквозь волшебный щит.

«Я не могу получить свою палочку», — несколько раздраженно воззвал Северус.

«Призовите свою магию и сконцентрируйте ее в руке. Пусть рука служит Вам вместо палочки».

Северус был удивлен. Хогвартс настаивал на беспалочковой магии. Не то чтобы этот вид магии был ему совершенно недоступен, но он требовал большей сосредоточенности и магической силы.

«Я не силен в беспалочковой магии. Могу лишь призывать легкие предметы. Я не так силен, как Гарри».

«Ты и Гарри сейчас единое целое. Ваша любовь умножает вашу силу. Ты можешь использовать силу, рожденную вашим единением. Используй руку вместо палочки».

Все еще не уверенный в успехе, Северус сосредоточился на магии внутри себя, мысленно направил поток в правую руку и почувствовал, как магия заструилась по силовым линиям. Взмах кистью над нижней частью живота — и давление на мочевой пузырь рассеялось.

«Сработало!»

«А теперь отдыхай. Гарри еще нуждается в твоей заботе».

Северус был несколько возбужден только что открывшимися у него новыми способностями, но послушно скользнул обратно под одеяло. Гарри, будто ждавший его, прижался к его боку и положил голову на грудь. Хогвартс снова мерно загудел колыбельную, и Северус не заметил, как опять задремал.

* * *

Прошло несколько часов. Поттер зашевелился, и чутко спящий Северус сразу проснулся. Открыв глаза, зельевар некоторое время наблюдал, как над ними тает, мерцая золотыми и серебряными искрами, волшебный щит. Гарри тоже проснулся и теперь рассматривал Северуса, глядя на него снизу вверх.

— Привет.

— Привет.

— Как ты себя чувствуешь? — Северус мягко погладил Гарри по голове, отвел с лица упавшие пряди.

Гарри прислушался к своим ощущениям.

— Хмм, лучше, чем все предыдущие недели, но мне нужно в туалет.

Снейп с показной ленцой махнул рукой над телом Гарри, и юноша с изумлением ощутил, что туалет может обойтись без него еще некоторое время. Зельевар довольно усмехнулся, глядя на вытянувшееся от удивления лицо любовника, сделал еще несколько пассов. Оба мага теперь лежали чистыми, как только что из ванны, дыхание было свежим, лица умытыми.

— Ничего себе! Когда ты этому научился?! — восхитился Поттер.

— Этим утром. Хогвартс посоветовал, — усмехнулся Снейп, закладывая руки за голову и наслаждаясь заслуженным вниманием.

— Ты услышал его? Да? — Гарри замер в ожидании ответа.

Северус торжественно кивнул.

— Замок сказал, что мой магический уровень возрос благодаря нашей любви.

— Это просто невероятно!.. это значит, что ты меня действительно любишь? — Лицо Гарри осветилось улыбкой.

— Были какие-то сомнения? — вопросительно заломил бровь Северус.

Гарри смутился немного, но тут же опять поднял взгляд на Северуса.

— Знаешь, я тут хотел провести один эксперимент… — пробормотал он, нависнув над Снейпом, уперев ладони по обе стороны от его головы. Несколько мгновений юноша разглядывал своего любовника, будто не решаясь сказать, затем наклонился и медленно провел кончиком языка по губам Северуса.

— Какой эксперимент? — хрипло спросил Снейп, когда Гарри отстранился. — Ты знаешь, в экспериментах мне нет равных!

— На свитках Кама Сутры я видел несколько занятных поз, я хотел бы их попробовать, — пробормотал Гарри в самое ухо Северусу, прикусывая мочку уха.

— Что ж, тогда начнем урок? — бархатным голосом спросил Северус, круговыми движениями поглаживая ягодицы юноши.

— Да, сэр.

* * *

Прошла еще пара часов, прежде чем насытившиеся друг другом любовники выбрались из постели. В гостиной Снейпа их приветствовала Мисти.

— Хозяин Северус, хозяин Гарри, я так рада видеть вас в добром здравии! — Эльфийка довольно захлопала в ладоши.

— И мы рады видеть тебя, Мисти, — за двоих ответил Снейп, устраиваясь за обеденным столом, где эльфийка поспешно собирала обед.

— Как прошло время с Нарциссой? Ты сумела быть ей в чем-то полезной? — поинтересовался Гарри, накладывая себе на тарелку воздушное картофельное пюре.

— О, да. Я была очень полезной, хозяин. Мы смогли купить одежду, обувь, книги и игрушки для деток. Очистили все поместье и похоронили погибших эльфов. Старый гоблин помог нам создать комнаты для детей.

— Как же вы смогли проделать столько работы? — Гарри слегка нахмурился и покачал головой.

— Ну что Вы, хозяин Гарри, — отмахнулась эльфийка, — Огден направил команду эльфов из Хогвартса, чтобы помочь хозяйке Нарциссе и хозяину Янусу.

— Даже с учетом помощи, эта работа мне кажется неподъемной для одного дня.

— Так это был не один день.

— Что ты хочешь этим сказать, Мисти? — Теперь уже нахмурился Снейп. — Сколько же мы спали?

— Три дня уж как прошло.

— Три дня… — потрясенно повторил Поттер.

— Ты имеешь в виду, что сейчас утро понедельника, — решил внести ясность Снейп.

Мисти замотала головой, отчего ее ушки захлопали по щекам.

— Уже середина понедельника. Сейчас около 13 часов.

— Ничего себе! — Маги потрясенно переглянулись.

— Мисти, Брайан смог прочесть завещание Элдриха? Как себя чувствует Джинни? Ребенок Януса поправляется? — затараторил Гарри, желая поскорее узнать новости.

— Да, Брайан все уладил. Джинни идет на поправку, хотя и несколько подавлена произошедшим, бедняжка. Младенца выходили, слава Мерлину, сегодня его выписывают из больницы. Хозяин Гарри, Ваш управляющий просил, чтобы Вы связались с ним, когда проснетесь. Он лучше сам Вам все объяснит. Мисс Джастина просила передать, что хочет видеть вас обоих и ждет на осмотр в больничном крыле. Хозяин Северус, профессор зелий Гэдолин пытался связаться с Вами несколько раз, — тоном профессионального секретаря сообщила эльфийка, расправляя несуществующие складочки на белоснежном переднике.

Исполненный энергии, Поттер легко подскочил на месте и засуетился.

— Мне нужно связаться…

— Сядь, пожалуйста. Сначала закончи завтр… обедать, а затем мы вместе заглянем к Джастине. После того, как она одобрит твое состояние, ты можешь связываться с кем угодно, и с Фаерфорджем в том числе, — строгим голосом сказал Снейп.

— Но, Северус, — Гарри умоляюще захлопал ресницами, — мне стоит переговорить с Фаерфорджем сейчас, у меня к нему…

— Сядь и ешь, — безапелляционным тоном отрезал зельевар и уже мягче добавил: — Гарри, мы проспали три дня и … — Северус бросил быстрый взгляд на часы, — …и пятнадцать минут. Хочешь упасть в голодный обморок где-нибудь в пустынном коридоре? Я и так едва не придушил тебя, когда понял, что ты колдовал после запрета Джастины. О чем ты думал? Ты же знал, как это опасно для тебя! Ты мог сильно повредить магическое ядро и остаться без магии надолго, если не навсегда. Я мог бы понять твои действия, если бы твоя жизнь находилась в опасности и применение магии было необходимо, но глупая попытка понравиться какому-то ненормальному мастеру Защиты… Эта выходка недостойна твоего высокого статуса лорда.

Северус нервно откинул волосы с плеч. Он очень волновался, говоря все это Гарри, боялся, что юноша может воспринять его слова слишком категорично и обидеться.

— Я понимаю, тебя растили быть героем и не научили заботиться о себе. Такие простые, и в то же время важные, вещи, как здоровое питание, соблюдение предписаний целителей, кажутся тебе пустой тратой времени. Но, Гарри, я люблю тебя и не могу смотреть, как ты доводишь себя до изнеможения в угоду чужим интересам. Так что, начиная с сегодняшнего дня, я беру на себя заботу о твоем здоровье. Я буду следить за тем, что и когда ты ешь. Поэтому успокойся, сядь и съешь свой обед. Никуда твои дела от тебя не денутся. Или мне придется приклеить тебя к месту чарами.

Гарри выслушал тираду Снейпа в молчаливом изумлении, затем поднялся и двинулся навстречу.

— Мистер Поттер, я же сказал…

Все возражения Северуса были сметены страстным, горячим поцелуем. Гарри жадно впился в его губы, будоража кровь, лишая воли и разума. Когда закончился воздух в легких, Гарри отстранился, окинул довольным взглядом растрепанного профессора и, вернувшись за стол, с аппетитом принялся поглощать картофельное пюре.

* * *

Джастина обернулась на звук и широко улыбнулась обоим магам.

— Гарри, Северус, выглядите замечательно! Твоя магия, Северус, полностью восстановилась. Хм… она даже возросла с прошлого обследования! — воскликнула Джастина, глядя на Северуса одновременно восторженно и потрясенно.

— Да, — с довольной ухмылкой подтвердил Снейп, — полагаю, наличие рядом со мной Гарри действует на меня благотворно.

Джастина перевела заинтересованный взгляд на потупившего очи и зарумянившегося Поттера и расхохоталась.

— Вот уж не думала, что Северус Снейп такой романтик.

Северус изобразил на лице мрачную обиду. Гарри тоже прыснул.

— О, да. Он, действительно, очень ро-ман-ти-чен. — Фраза прозвучала игриво и сопровождалась легкими извиняющимися поцелуями.

Позади Гарри раздался удивленный вздох. Поттер обернулся вовремя, чтобы заметить шокированный взгляд Елены. Женщина смешалась и, быстро попятившись, скрылась в кладовой.

Джастина разрядила неловкую обстановку, обратившись к Снейпу:

— Если у вас двоих нет совместных планов, то я хотела бы украсть тебя ненадолго, Северус. Дело в том, что нам удалось разобрать формулу, которую использовали при создании психотропного зелья для Франка и Эллис... За основу принималась очень редкая травка, растущая в Средиземноморье. Команда Брайана допросила одного из целителей, на чье попечение были отправлены Лонгботтомы, и он рассказал об этом компоненте.

— Им удалось получить от него опытный образец или хотя бы узнать дозировку? — сразу же став серьезным, включился в дискуссию Снейп.

Джастина принялась что-то объяснять, щедро сдабривая рассказ специфическими терминами. Северус кивал, хмурился, тер пальцами лоб и что-то снова спрашивал. Гарри не вдавался в суть вопросов, моментально потерявшись среди многочисленных названий. Так они, рассуждая, неспешно дошли до лестницы, ведущей на седьмой этаж. Поттер тащился следом и, пользуясь тем, что любимый зельевар всецело поглощен разговором, беззастенчиво любовался своим партнером.

Когда троица ступила на лестницу, позади них раздался громкий сердитый окрик, явно обращенный к Гарри.

— Ты, глупый безалаберный мальчишка!

Все трое оглянулись. К ним решительной походкой направлялся Стефан Бохус.

Мужчина двигался стремительно, казалось, он готов прямо с ходу вступить в бой. Властное лицо было искажено гневом.

Гарри инстинктивно поднял щиты вокруг себя, Северуса и Джастины.

— Опусти щиты немедленно! — заорал Бохус. — Я не собираюсь на тебя нападать, хотя тебя следовало бы хорошенько проучить! Почему ты не сказал мне, что твое магическое ядро почти исчерпано, а змеи, с которыми ты боролся, были огромны и неуязвимы для магии? Почему ты поднимаешь щиты, когда тебе строго-настрого запретили это делать?! Ты, возможно, совершенно разрушил свою магическую суть! — Бохус кричал, брызжа слюной. Несколько капель попали Гарри на лицо.

— Я пытался сказать Вам, но Вы не желали слушать. Казалось, у Вас на уме лишь одно: что я ленивый, ни на что не годный слабак, жаждущий славы! — тут же сорвавшись, закричал в ответ Поттер.

— Я недавно прибыл в Хогвартс и даже не знал, что ты тут живешь, пока директор не рассказала мне. Я дал тебе шанс показать себя, а ты даже не смог связно объяснить суть проблемы! Если бы ты прямо рассказал о ситуации, я бы не стал на тебя нападать, идиот. Лишь когда целитель Мэрчак и аврор Уотсон обратились ко мне, я получил информацию об истинном положении дел. — Бохус исходил яростью, сжимая и разжимая кулаки в плохо контролируемом гневе.

Гарри глубоко вздохнул, мысленно сосчитал до трех и заставил себя успокоиться.

— Что ж, теперь, когда Вы знаете об «истинном положении дел», а я смог восстановить свои силы, могу я принять Ваше предложение о прохождении испытания?

— НЕТ! Ты доказал мне, что слишком беззаботен. Никакого понятия о безопасности. Даже будучи влиятельным магом, ты безрассуден и безответственен со своим волшебством. Это может убить не только тебя самого, но и тех, кто рядом. Я не стану обучать тебя. Я беру в ученики лишь тех, кто ценит себя и окружающих, — продолжил на повышенных тонах разоряться Бохус.

Гарри захлестнула волна гнева. Что этот человек о себе мнит? Магия Гарри всколыхнулась, и замок заходил ходуном. Северус бросил на Стефана испепеляющий взгляд и шагнул к Гарри. Зельевар обнял юношу за плечи и шепнул, наклоняясь к самому уху: — Гарри, прошу тебя, успокойся.

Поттер прикрыл глаза на мгновение, снова глубоко вздохнул и взял магию под контроль. Стены перестали дрожать.

Столь сильный всплеск магии ничуть не напугал Бохуса, наоборот, от злости его колотило так, как минуту назад Хогвартс.

— Глупый мальчишка, играющий с огнем! Ты мог уничтожить нас всех, похоронив под этими стенами! Сначала научись контролировать свою магию и эмоции, а до тех пор ни я, ни кто другой не возьмется тебя обучать. Уж я-то об этом позабочусь. НИКТО, слышишь?! — Бохус развернулся и со скоростью урагана понесся по коридору прочь.

Северус взял Гарри под руку, но юноша высвободился. Он был слишком раздражен. Снейп сгреб сопротивляющегося парня в охапку и прижал к себе. Гарри затих, уткнувшись носом в мантию на груди зельевара.

— Он прав, — глухо простонал Поттер, не отнимая лица от груди Северуса. — Если бы не мое безрассудство, Сириус был бы сейчас жив…

— И Волдеморт тоже. Запомни, смерть Сириуса не была твоей ошибкой. В ней виноват Альбус. Гарри, ты очень силен, и иногда тебе трудно управиться с этой мощью, но Бохус никогда не видел, как ты сражаешься. Он не понимает, какой властью ты обладаешь, и чего на самом деле стоит твой контроль. Я видел твоего огненного Грифона, видел, как он ждет твоих приказов, чтобы повиноваться беспрекословно…

— Точно, — мрачно усмехнулся Гарри сквозь слезы, — и теперь поместье сожжено дотла, потому что я забыл отменить заклинание.

Северус тихо засмеялся.

— Но ведь никто не пострадал. Ты спас множество жизней в тот день, и, знаешь, замок… Хогвартс называет нас защитниками.

Гарри отстранился и, заглянув в глаза Северусу, улыбнулся ему.

— Пойми, Гарри, что Хогвартс верит тебе. И Минерва, и Филиус, и Уизли…

— И я. И Брайан, насколько я знаю, считает тебя способным удержать свою магию, — добавила Джастина.

— В тебя верят все, кто важен для тебя. А про Бохуса забудь, — Северус снова прижал к себе юношу и чмокнул его в макушку.

— А ты, Северус? Ты веришь в меня? — Гарри отстранился и во все широко раскрытые зеленые глаза уставился на Снейпа, как если бы от этого ответа зависела его дальнейшая жизнь.

— Придется в чем-то согласиться с Бохусом, ты, действительно, глупый мальчишка, — бархатным голосом изрек Снейп. — Конечно же, я верю в тебя. Ты забыл, что я говорил тебе сегодня утром?

Гарри кивнул, неспособный совладать с голосом, и, забыв обо всем, кинулся любимому на шею. Эти двое, поглощенные друг другом, даже не вспомнили, что рядом с ними стоит Джастина.

Целитель смотрела на двух сплетенных в объятиях целующихся мужчин и улыбалась. Сила, исходящая от этих магов, была настолько осязаема…

Из левого коридора выбежал запыхавшийся Невилл.

— Гарри, что случилось? Замок начал дрожать… Хогвартс объяснил, что ты был сильно расстроен.

— Да, но сейчас все хорошо.

— Да уж, вижу. Северус, Джастина уже рассказала тебе о нашем открытии? — Лицо Невилла буквально лучилось довольством.

— Да. Мы, в общем-то, к тебе и направлялись, но… я присоединюсь немного позже, — ответил Северус, бросив на Гарри беспокойный взгляд.

— Нет, иди. Я должен связаться с Фаерфорджем, встретиться с Нарциссой и Люциусом, так что ступай, воссоединись со своей командой. Ты им очень нужен сейчас. Со мной все будет хорошо.

— Уверен?

— Абсолютно.

Гарри оглянулся вслед уходящим Северусу, Невиллу и Джастине, а затем поспешил в покои Гриффиндора. У него сегодня еще много дел.

* * *

Едва Гарри переступил порог своих комнат, как на него налетел маленький вихрь, сразу сжавшийся у ног в комочек. Это был Данте. Малыш обхватил Гарри за ноги и прижался к нему, вздрагивая всем телом. Эльфин плакал так горько, что Гарри немного растерялся от такого приветствия. Следом за эльфином в коридор, торопливо перебирая короткими ножками, спешил Кричер с явным намерением отругать эльфина за столь не подобающее солидному эльфу поведение. Гарри поднял руку, знаком призывая домовика остановиться. Затем наклонился, погладил Данте по ушастой голове и участливо спросил:

— По какому поводу слезный потоп, Данте?

— Старший эльф, Огден, сказал, что хозяин Элдрих послал своих змей, чтобы напасть на замок. Еще он говорил, что Вам пришлось бороться со змеиной королевой, и она Вас укусила, а потом Вы с хозяином Северусом заснули. — Из огромных, наполненных ужасом глаз эльфина ручьем текли слезы.

— Данте очень беспокоился за вас, — пояснил состояние малыша Кричер.

Гарри понимающе кивнул ему. Он совершенно запамятовал, что Данте провел год в услужении у Элдриха, прежде чем Люциусу удалось забрать малыша вместе с несколькими другими эльфами и уйти из «гостеприимного» дома кузена.

— Все рассказанное Огденом — правда, Данте. Но мы оказались сильнее и убили всех змей, включая их королеву. Разве ты не знаешь, что твой хозяин, действительно, очень сильный и могущественный волшебник? Может ли какая-то старая немая змея взять надо мной верх, мм?

Данте перестал плакать, но его хрупкие плечики продолжали дрожать. Гарри поднял малыша на руки и прижал к себе, успокаивая.

— Я подумал, что Вы тоже умерли, как те, другие, которых кусала большая змея, — доверительно зашептал ему Данте, хватаясь тонкими цепкими пальчиками за его руку.

— Я жив, и со мной все в порядке. Мы со Смертью…хм… друзья, и она сказала, что мое время еще не пришло… Короче говоря, Данте, умирать в ближайшее время я не собираюсь.

Эльфин, не мигая, смотрел своими большими круглыми глазами на Гарри.

— Хозяин Элдрих говорил: если Данте и другие эльфины не будут хорошо работать, то он скормит нас змеям. Старший эльф Огден сказал, что змеи приползали сюда…

Тогда Поттер догадался — эльфенок думает, что змею послали в Хогвартс за Данте, дабы наказать нерадивого эльфа. Гарри снова прижал к себе малыша, баюкая его на руках.

— Теперь все в порядке. Теперь все хорошо. Элдрих Малфой был очень-очень плохим человеком. Мы с Северусом позаботились о том, чтобы он никогда больше никому не причинил боль. Он ушел вслед за своими чудовищными змеями и уже не вернется. Его поместье сгорело. Я никому не дам тебя в обиду, Данте. Для этого сначала нужно будет одолеть меня, Кричера и Северуса. Ты мне веришь?

Данте уткнулся носом в рубашку Гарри и снова заплакал. На этот раз это были слезы облегчения. Гарри призвал свое волшебство, обернулся им, как плащом, окружив себя и эльфина умиротворяющей энергией.

— Ты в безопасности, Данте.

Когда малыш окончательно успокоился, Кричер жестом попросил передать задремавшего эльфина ему на руки.

Гарри нехотя переложил теплое, доверчиво льнувшее к нему тельце на руки домовику.

— Переволновался малыш немного, пусть поспит. Присмотри за ним, пожалуйста. Попозже мы вместе заглянем проведать леди Цисси.

Эльф ответил ему легким поклоном, прижал к себе Данте и осторожно понес свою драгоценную ношу прочь.

Поттер был сражен и приятно удивлен тем доверием и любовью, которое проявил к нему этот маленький, еще совсем недавно запуганный, эльфенок. Настроение лорда Блэка поднялось сразу на несколько пунктов, и он, довольный собой, с улыбкой на губах, вошел в гостиную, где его уже поджидали пятеро взволнованных и даже несколько сердитых портретов.

«Ох!»

После получаса объяснений, заверений, упреков и хвалебных од Гарри, наконец, удалось устроиться в кресле и слегка расслабиться.

— И все же я собираюсь поговорить с директором, — настаивал не на шутку разгневанный Годрик. — Это ж было верхом глупости — знакомить тебя после такой трудной битвы с этим олухом. О чем, скажите мне, она думала? Она совсем забыла правила представления людей друг другу? Вы — лорд древнего и могущественного рода, сильный и уважаемый всеми маг…

— Многие старые традиции давно забыты, Годрик, — печально посетовала Хельга, желая несколько успокоить Гриффиндора.

— Грубость и бестактность — вне времени. И что это за учитель, объясните мне, наконец?! Да в мое время ни один мастер Защиты не отбирал так себе учеников! — Годрик метался по своей картине, ожесточенно жестикулируя и все больше распаляясь.

— Вы потому так рассуждаете, что в свое время именно Вы, Годрик, были мастером Защиты, — заметила Ровенна, с неодобрением глядя на раздраженного друга. Его беготня и размахивания руками уже начали ее утомлять.

— Знаешь, Гарри, даже считая Бохуса отвратительным типом, по одному пункту, к сожалению, я вынужден с ним согласиться. Ты, действительно, немного безалаберный. Тебе не хватает собранности, и это напоминает мне о еще одной горячей Гриффиндорской голове. — Салазар с усмешкой указал на Годрика, тут же переставшего бегать и прислушавшегося к разговору. — Ты обладаешь не меньшей силой, и если потеряешь над ней контроль, она может разрушить все вокруг. Пострадаешь ты сам и близкие тебе люди. Бохус должен научить тебя управлять своей силой.

Годрика аж передернуло от подобной перспективы.

— Гарри намного более могущественный волшебник, чем какой-то там Бохус. Этот человек не должен его обучать! — возмущенно закричал Гриффиндор, лицо его покраснело от гнева. Он повернулся к Гарри и заговорил чуть спокойнее:

— Тебе, Гарри, нужен сильный, уверенный в себе учитель. Тот, кто сможет совладать с твоей магией и показать, как использовать ее на благо.

— Было бы здорово найти такого мастера, но, к сожалению, все известные своей силой мастера мне недоступны. Брайан пытается связаться с одним из них, но я даже не знаю, согласится ли тот приехать. — Гарри сокрушенно вздохнул. — Жаль, что Вы, Годрик, и Игнатус умерли. Уж вы-то, наверное, не отказали бы мне в обучении.

Годрик замолчал, уселся на край стола и стал разглядывать Гарри так внимательно, будто увидел его впервые. Затем Гриффиндор резво вскочил на ноги, подбежал к Слизерину и что-то яростно зашептал ему на ухо. Гарри был слишком расстроен, чтобы переспрашивать. У портретов тоже должны быть свои секреты. Приподнятое, после трогательной встречи с Данте, настроение рассеялось как дым.

— Что ж, Гарри, мы рады, что у тебя все в порядке, а теперь нам следует оставить тебя одного. Насколько мне известно, твой управляющий будет рад получить от тебя весточку. Всего доброго! — с этими словами Годрик и Салазар подхватили дам под локотки и увлекли их прочь, за раму.

* * *

Через полчаса в замок прибыл Фаерфордж и поднялся в кабинет Гарри.

Гоблин ввел Гарри в курс текущих дел. Так, выяснилось, что Брайан сдержал слово, и завещание Элдриха было вскрыто немедленно. Как оказалось, Элдрих оставил все свое состояние и опеку над детьми своему старшему брату Понтусу Малфою, который в настоящий момент уже мертв. Понтус был ярым последователем Волдеморта, но не выступал так же открыто, как Люциус. Понтус назначил наследниками своих счетов одновременно и Элдриха, и Люциуса.

— Как мы и предполагали, судьи не склонны были отдавать детей Люциусу, но Нарцисса заявила в суде, что их семья теперь находится под покровительством лорда Блэка, а сам Люциус дал клятву верности Гарри Поттеру. Брайан свидетельствовал в пользу Люциуса и Нарциссы. После того, как суд получил все необходимые документы, доказывающие причастность к опеке лорда Гарри Поттера-Блэка, чаша весов склонилась в нашу сторону. В результате, дети также попадают под Ваше покровительство, опека остается за Люциусом и Нарциссой. Единственное, на чём настаивал суд, это то, что все они: и дети, и Малфои — сменят фамилию на Блэк.

Фаерфордж протянул Гарри бумаги из суда. Поттер пробежал по ним глазами, кивнул и поставил под ними свою подпись. Помимо прочего, Гарри отдал распоряжение закрепить за детьми Элдриха личные хранилища и установить поступление туда средств из состояния Блэков, несмотря на то, что Люциус отказался от наследства Элдриха в пользу его детей.

Гарри также попросил Фаерфорджа начать подготовку документов для признания новым лордом рода Малфоев Януса. В свое время Янус был изгнан из семьи и лишен наследства, так как отказался примкнуть к последователям Волдеморта и занял прочный нейтралитет. Мужчина со своей семьей жил в маленьком коттедже и работал историком в архиве.

* * *

Гарри и Фаерфордж прошли до гостевых комнат замка, где сейчас жили, находясь на попечении Нарциссы, Ричард и Клэр, дети Элдриха. Гарри старался держаться с детьми как можно приветливее, но мальчик смотрел на Гарри исподлобья, а Клэр пряталась за спину брата. Видимо, отец рассказывал своим детям немало страшных историй о жутком и злом Гарри Поттере. Гарри оставалось лишь надеяться завоевать со временем их доверие.

Нарцисса, как могла, скрашивала натянутую беседу веселым щебетом. Она то принималась благодарить Гарри за помощь с опекой, то рассказывала истории из жизни и поминутно обнимала детей за плечи, будто боялась их снова потерять.

На следующий день Люциус и Нарцисса с детьми отбыли в свое отремонтированное поместье.

* * *

Спустя пару дней Нарцисса и Люциус устроили небольшой званый обед. Приглашены были Гарри, Северус, Невилл с Августой, Кингсли Шеклболт и Янус Малфой. Джастина взялась присмотреть за младенцем, обещая еще раз обследовать его на предмет скрытых повреждений. Остальные дети были предоставлены попечению домовых эльфов в детской.

Несмотря на скромный состав участников, все гости были облачены в парадные, расшитые гербами родов, мантии. Янус, одетый в простую одежду, явно чувствовал себя несколько неловко среди празднично наряженных магов. Повод для торжественного обеда также оставался для него тайной, пока Гарри не объявил, что, будучи владельцем лордства Малфоев, он наделяет Януса титулом Лорда Малфоя. Пока растерянный Янус перебирал юридические бумаги, получал поздравления и дружеские похлопывания по плечу, Кингсли торжественно поместил свою печать на официальную бумагу и взмахом палочки отправил документ в Министерство.

Отдавая дань древней церемонии посвящения, Люциус вручил Янусу кольцо Лорда Малфоя (Гарри передал кольцо Люциусу заранее для проведения ритуала). Люциус долго читал с древнего манускрипта положенные заклинания и принес новому Лорду присягу на латыни. Магия приняла клятву, окутав обоих Малфоев переплетением серебряных и золотых волшебных потоков, струящихся из палочки Люциуса.

Нарцисса, очень довольная своей ролью хозяйки вечера, попросила у гостей прощения и увела Януса в небольшую комнату, примыкающую к гостевому залу. Кричер помог новоиспеченному Лорду переодеться в официальные одежды с гербами рода. Теперь вид Януса ничем не уступал виду собравшихся на его чествование гостей.

Когда Лорд Малфой вновь появился в зале, его приветствовали стоя. Гарри, Августа и Кингсли слегка склонили головы, Нарцисса присела в глубоком реверансе, Невилл, Северус и Люциус преклонили колено. Церемония признания Лорда соблюдалась неукоснительно, Янус занял свое место за столом и был заново представлен всем присутствующим, как если бы он был прежде с ними не знаком.

Следующим обязательным пунктом программы были дары, подносимые гостями строго в порядке их родовитости.

Гарри, на правах Лорда Поттера-Блэка, вышел вперед и с коротким поклоном вручил Янусу сертификат Гринготтса на миллион галеонов (Фаерфордж настаивал на передаче золота в огромном сундуке, но Поттер счел это лишним). Помимо денег, Гарри передавал Янусу Малфою большое поместье (прежде оно принадлежало Макнейрам, затем перешло к Темному Лорду и от него — к Гарри), Билл уже проверил поместье на предмет темных проклятий и дал свое одобрение. Детям Януса Гарри презентовал два хранилища с сотней тысяч галеонов в каждом.

В подарок от Хогвартса школьные эльфы убрали и украсили новое поместье, обставили новой мебелью и снабдили эльфом-нянькой, чтобы было кому заботиться о новорожденном наследнике.

Следующей выступила вперед леди Августа Лонгботтом. Она преподнесла новому Лорду большой сундук с золотом и полный гардероб одежды, шитый по последней магической моде. В дар также входила шкатулка с драгоценностями, позволить себе носить которые мог лишь Лорд магического мира. Частным подарком стал тисненый томик по этикету его Светлости и обещание помочь с освоением этой непростой роли так же, как она помогла ранее Гарри.

От имени Министерства Кингсли Шеклболт передал Янусу ключ от хранилища, где находились изъятые семейные реликвии семьи Малфоев. Там были портреты, оружие, доспехи, мебель и изящные предметы старины, вывезенные из Малфой-Минора после конфискации. Само поместье нынче пребывало в руинах и восстановлению не подлежало.

Как наследник лордства, Невилл преподнес Янусу ключ от сейфа в Гринготтсе с серебряным вкладом (традиционный дар Лонгботтомов) и именные драгоценности с монограммами для сына Януса. В качестве личного подношения Янус получил от Невилла двух толковых эльфов и редкую разновидность розы из личного сада герболога. Эльфы уже посадили чудесную розу в саду нового поместья Малфоев.

Северус одарил Януса оружием. Глава семьи Принцев передал новому Лорду прекрасный меч гоблинской работы с рукоятью, украшенной драгоценными камнями и золотом. Сей меч когда-то принадлежал одному из прежних Лордов Принцев. Второй меч был несколько скромнее, в убранстве из серебра и изумрудов. Он предназначался для наследника рода.

Когда очередь дошла до Люциуса, то он преподнес Янусу ключ от хранилища с половиной наследства Понтуса. От имени Драко Люциус подарил шкатулку с ценностями и гору игрушек для обоих детей. Еще одним подарком, предназначавшимся лично Мелине, был щенок шотландской борзой, чудом выживший во время нападения змей. В Хогвартсе девочка очень привязалась к щенку, и Люциус решил их не разлучать.

После праздничного обеда, где тосты и поздравления перемежались выражением соболезнований, Нарцисса и Люциус обменялись понимающими взглядами, и женщина торопливо выскользнула из зала. Вернулась она с последним даром — деревянной шкатулкой из темного полированного дерева. Нарцисса молча вручила шкатулку Янусу и печально потупилась.

Янус открыл подарок и не смог сдержать слез, которые скрывал все последние дни. В шкатулке находилась черная мантия для похорон, выполненная из самого лучшего шелка акромантулов, шитая золотыми рунами и гербами леди Малфой. Поверх мантии лежала изящная изумрудная диадема. Эти предметы традиционно служили частью похоронной церемонии семьи Малфоев и предназначались для погибшей жены Януса. Этим даром жена Януса признавалась Леди Малфой, как если бы она все еще была жива. Янус был тронут этой заботой до глубины души.

* * *

На следующий день состоялись похороны Ирис Малфой. По окончании процессии Люциус задержался у семейного склепа Малфоев. Это было монументальное сооружение. Люциус читал знакомые имена на могилах и предавался воспоминаниям. Вот здесь похоронена его мать, рядом — место, предназначавшееся раньше Нарциссе, как леди Малфой. Сейчас сюда опустили тело Ирис. Как быстро все изменилось. Ни он сам, ни его сын не будут здесь похоронены.

Люциус прикрыл глаза и вспомнил свое посвящение в Лордство. Большой бал, сотни гостей. Лорды и леди волшебного мира кружат парами по паркету танцевального зала. Сам Волдеморт произнес торжественную речь.

Люциус вздохнул.

Где сейчас эти лорды и леди? Большинство родовитых семей, последовавших за Темным Лордом, либо погибли, либо разорены. Мама Люциуса, так же как и жена Элдриха, происходила из богатого и некогда влиятельного рода Яксли. От этой знаменитой семьи ничего не осталось. Разве что двое маленьких детишек, но и они теперь будут носить имя Блэков.

Северус бесшумно, как всегда, подошел и остановился позади старого друга, положил руку ему на плечо.

— Жалеешь?

— Если ты имеешь в виду, сожалею ли я о потере лордства, то нет. Мне больно от осознания собственных ошибок, понимания бессмысленности большей части моей жизни. Из-за своих заблуждений мы почти полностью потеряли два поколения магов. Считали, что боремся за сохранение нашего образа жизни, а вместо этого сами его разрушили. — Люциус с тоской смотрел на семейный склеп. — Я не жалею, что не буду погребен там, этого я не достоин, мне стыдно, что я отнял это право у своего сына.

— Прошлого не изменишь. Надо жить настоящим. Если я правильно понял, Драко сам отказался от предложенного лордства. Я вчера получил от него письмо. Он принял предложение стать моим учеником вместе с мисс Грейнджер. Эти двое, похоже, неплохо проводят время в Австралии и весьма довольны жизнью. Не надо жалеть, что ему не достался удел быть заключенным в этой холодной могиле. Он жив, давай же радоваться его успехам.

— Ты прав, мой друг. А что насчет тебя? Ты счастлив? Мне кажется, Гарри хорошо влияет на тебя. Сегодня — первый раз за последние дни, когда я видел тебя в черном наряде.

Северус улыбнулся.

— Да, я счастлив, — просто ответил он, — я люблю его. Никогда не думал, что способен кого-то так любить, а уж тем более сына Джеймса Поттера. Не представляю, как смог бы прожить без него сейчас. Даже мой магический потенциал возрос из-за наших чувств.

Люциус бросил на него странный взгляд.

— Правда?

Северус кивнул и заметил, как его друг стал задумчивым, но не стал его отвлекать от мыслей. После пары минут раздумий Люциус поднял взгляд и заговорил:

— Северус…

Их прервал подошедший Невилл.

— Северус, Люциус вот вы где. Идемте скорее. У нас возникла небольшая проблема.

Северус с Люциусом поспешили к месту, где оставили Нарциссу с Ричардом и Клэр. Дети пошли навестить могилу их матери. Мальчик плакал навзрыд, спрятав лицо в ладошки. Его магия вырвалась из-под контроля и разрушила надгробную плиту на могиле матери.

— Нарцисса, что произошло?

— Рич хотел знать, когда состоятся похороны его папы, и мне пришлось признаться, что не уверена, будут ли они вовсе. Тело Элдриха сгорело в огне пожара, и хоронить просто нечего. Думаю, смерть отца и все последующие события так подействовали на Ричарда, что он не смог удержать контроль.

Люциус смотрел на плачущего мальчика. Парнишке было всего восемь. Он остался полным сиротой. Его отец был ублюдком, не побоявшимся подвергнуть жизни своих детей опасности, но все равно оставался их отцом. После безвременной кончины жены Элдрих оставил детей на попечение эльфов и большую часть времени проводил в обществе своих монстров.

Поведение кузена так напоминало его собственную глупость, что Люциус не смог сдержать тяжелого вздоха. Как поздно понял он, что единственное богатство, которым стоит дорожить, это его семья! Если бы Элдрих выжил, возможно, он, в конечном счете, тоже бы это понял. Но теперь сожалеть об утраченном слишком поздно.

Люциус подхватил мальчика на руки. Ричард начал сопротивляться, изо всех сил пинался, колотил кулаками по груди Люциуса, не встречая никакого противодействия. Люциус позволил малышу выместить свой гнев и разочарование. Рич вскоре перестал вырываться и снова заплакал, но уже тихо, и от этого еще горше. Приемный отец прижал мальчика к себе и, похлопывая по спине, принялся нашептывать что-то утешительное.

Нарцисса взяла на руки Клэр, которая, глядя на брата, тоже расплакалась, но не столько по утраченному отцу, сколько от жалости к Ричу.

Северус подошел к треснувшей надгробной плите и одним взмахом палочки восстановил ее.

Гарри с Артуром Уизли подошли к ним с другой стороны кладбища, и Невилл объяснил им, что произошло. Артур сокрушенно покачал головой и что-то быстро зашептал Гарри на ухо. Тот кивнул, соглашаясь.

Маги встали вокруг восстановленной могилы. Ричард смотрел на происходящее с высоты роста Люциуса, который все еще держал мальчика на руках.

Артур произнес несколько подобающих случаю слов о жизни и смерти, о верности семье. Когда Артур закончил, Гарри взмахнул палочкой, и из ее кончика вырвалась и взвилась вверх ослепительно яркая лента, сотканная из света и тепла. Лента обвилась вокруг Люциуса с Ричардом, Нарциссы с Клэр и затем вошла в надгробную плиту. Мгновение спустя на плите рядом с именем жены Элдриха появилось и его собственное имя, даты жизни и смерти, гравированные золотистыми буквами.

Невилл тоже взмахнул палочкой, и на могиле распустились диковинные цветы. Северус сорвал два цветка, вручил их Клэр и Ричарду и попросил их возложить на могилу родителей в знак траура. Сестра с братом, взявшись за руки, положили цветы на надгробие, постояли немного и вернулись к опекунам.

Гарри подумал немного и снова взмахнул палочкой над двумя цветами, сиротливо лежащими на мраморной плите. Цветы растворились во вспышке света. Ричард всхлипнул и хотел было убежать, но Люциус придержал его за плечи. Когда свет рассеялся, Ричард увидел изображение двух этих цветов, вырезанных теперь на самом надгробии. Мальчик уткнулся носом в мантию приемного отца и снова заплакал.

* * *

Гарри неторопливо шел по тропинке, ведущей к Хогвартсу. Поттер не любил похороны. Слишком многих за свою недолгую жизнь ему пришлось провожать за кромку. Смерть говорила, что уход из жизни — лишь закономерная ее часть. Гарри не боялся умереть, но сегодня он не раз за день напоминал себе, что не нельзя зацикливаться на смерти близких, надо продолжать жить, несмотря ни на что.