Моя фамилия Блэк

Дорога в тысячу ли начинается с первого шага.

Китайская пословица

Глава 1. По ту сторону зеркала

Если ты не ищешь приключений, приключения сами найдут тебя.

Ш. Врочек

Начинался новый бесконечно трудный и длинный день. На деревянный пол кухни медленно пробирался одинокий солнечный луч, не дающий ни тепла, ни особого света. Он скользнул по круглой ножке стола, лизнул ровную столешницу, пробежался по еще не остывшим бокам простой белой чашки, отразился от металлической поверхности забытой кем-то ложки и неторопливо коснулся руки Нимфадоры Тонкс, что сидела за столом, практически опустив на него голову. Мысли текли вяло и неохотно (не помог даже утренний кофе), и девушке казалось, что она все глубже проваливается в болото своих проблем. Работы было как никогда много, и ничего удивительного: Пожиратели разгуливали на свободе, Азкабан оказался не столь надежной тюрьмой, как казалось раньше, а ряды авроров, хоть и медленно, но все же редели. Именно по этим причинам оставшиеся работники Аврората походили на бледные тени самих себя, и Нимфадора не стала исключением: постоянные ночные дежурства, собрания Ордена Феникса, бесконечные бумажные отчеты – все это делало и без того неспокойную жизнь девушки еще более нервной, следствием чего стал плохой сон и не проходящая усталость.

«Еще пять минуточек», — сказала себе Тонкс и попыталась закрыться от солнца руками.

Упрямый утренний свет пожал невидимыми плечами и продолжил свое путешествие по кухне. По большому счету, ему было все равно спит ли эта странная девушка с серыми, как у мыши, волосами или нет. Как ни странно у него было множество своих дел: миллионы цветов ждали его, чтобы распахнуть свои разноцветные лепестки.

Но, не смотря на данное себе время, Нимфадора все-таки проснулась. Надо было подниматься и идти на работу, но она не могла заставить себя сделать это. Позволив себе еще пару минут бездействия, девушка попыталась вспомнить свой сон, но ясная пару минут назад история теперь оказалась полной бессмыслицей, как это часто бывает с такими тонкими материями, как сновидения. Она могла припомнить лишь то, что во сне зачем-то назвалась девичьей фамилией матери, и пару наиболее ярких моментов: запутанный каменный лабиринт, из которого она никак не могла выбраться, просторная поляна, усыпанная разнообразными сладостями и простирающаяся до самого горизонта, потому что единственный способ покинуть ее был от чего-то рядом с облаками, мрачный сосновый бор с леденящими кровь шорохами и скрипами, доносящимися из скрытой за деревьями избушки без единого окна, далекий сияющий ручей, водой из которого она зачем-то поливала Сириуса, и странный карлик, что назвал себя Чудаком, который подарил ей совсем крохотное зеркальце, когда девушка догадалась отдать ему одну из конфет, прихваченных со сладкой поляны. До этого ей никогда не снилось подобного, можно было сказать, что ей ничего не снилось, так незначительны и неинтересны были ночные истории. Служба в Аврорате приучила ее использовать все свободные минуты для отдыха, но за это пришлось заплатить своими снами – она лишь закрывала глаза и проваливалась в умиротворяющую темноту, которая легко нарушалась любым посторонним звуком. Что могло означать это неожиданно пришедшее сновидение, она не знала, но восстанавливая в памяти яркие картинки, она слегка улыбалась, ведь это мог быть последний ее по-настоящему сказочный сон.

Что такое магия, Нимфадора знала с детства, и различными заклинаниями ее невозможно было удивить. Как все рожденные в семьях волшебников, маленькая Тонкс никогда не придавала своему дару особого значения, напротив, собственные магические способности часто казались ей чем-то скучающе заурядным. Она воспринимала магию как полезный навык, овладеть которым со времен поступления в Хогвартс стало просто еще одним обязательством перед матерью. Неудивительно, что девушка давно перестала верить в сказки. Как все взрослые люди, она понимала, что не бывает Живой и Мертвой воды, покорных и одновременно коварных джиннов, говорящих животных или колец, дарящих вечное счастье, она знала, что за все в этом мире надо бороться и помнить, что ничто не поможет изменить прошлое. Для себя она давно решила постараться совершить как можно меньше ошибок в настоящем для того, чтобы не о чем было жалеть в будущем.

Тонкс выпрямилась на стуле и отбросила назад упавшие на лицо волосы. Солнечный свет уже заполнил добрую половину кухни, а это значило, что задерживаться дольше никак нельзя. Решительно поднявшись на ноги, девушка поправила сбившуюся мантию и, прихватив с пола старую потрепанную сумку, отправилась в прихожую, где, сбросив цветастые розовые тапки, сунула ноги в разношенные кроссовки и почти бегом покинула дом.

* * *

— Доброе утро, Тонкс!

— Привет, Дора!

— Как дела? У тебя усталый вид…

Автоматически отвечая на эти и другие вопросы, Нимфадора Тонкс продвигалась по коридорам лондонского Аврората и потирала ушибленный при падении локоть. Ей часто говорили, чтобы она не бегала по улице, но девушка лишь досадливо отмахивалась от этих слов, хотя голос разума подсказывал, что падения случались бы намного реже, если бы она научилась ходить не так торопливо.

— Лестница, — прохрипел рядом с ней Грозный Глаз, присоединившись к ней по пути в кабинет Скримджера. Гулкие удары его деревянной ноги тяжелым эхом раздавались по коридору, но привыкшие к этому коллеги уже не оборачивались на этот звук.

— Порог, — бесстрастно поправила Тонкс и забрала из рук Аластора стаканчик с собственноручно сваренным аврором кофе. Сам Хмури обычно пил из своей фляги явно что-то более крепкое, но на его причуды уже никто не обращал внимания, а вот привычка старого аврора варить для нее кофе девушке даже нравилась.

— Аврорат?

— Дом.

Он усмехнулся и открыл перед ней дверь кабинета. О том, чтобы она вела себя осторожнее, он говорить не стал. Все давно поняли, что это бесполезно, но только Аластор перестал это делать, за что Тонкс была ему очень благодарна.

— ЧуднОе зеркало у тебя, — задумчиво произнес он и прошел в кабинет вслед за ней.

Задавать вопросов девушка не стала лишь потому, что начальник уже начал говорить, а потом эта фраза просто вылетела у нее из головы…

* * *

— Ну почему опять ночное дежурство? – капризно протянула девушка и зарылась пальцами в ставшими за одно мгновение ядовито-зелеными волосы. – Неужели больше некому на него идти? – она подняла глаза к небу и горько вздохнула.

Аластор опустил тяжелую руку ей на плечо и ободряюще его сжал.

-Да-да, я все понимаю, — Тонкс слегка поджала губы и опустила взгляд в полупустой стакан с остывшим за время визита к Скримджеру кофе.– Ночное так ночное. Я уже привыкла не спать по ночам, — она попыталась улыбнуться, но получилось как-то вымучено и устало.

— Могло быть хуже, — неопределенно гаркнул Хмури, всматриваясь в уличную толпу. Волшебный глаз крутился как заведенный, и, казалось, ничто не могло укрыться от его взгляда.

Они сидели на ступеньках Аврората, устроив себе короткий перерыв перед обещающей затянуться работой. Тонкс привычно придавалась мрачному настроению, а старый аврор, похоже, получал от происходящего какой-то особый вид удовольствия, доступный только для законченных трудоголиков.

— Еще один вечер бесплотных шатаний по городу нам обеспечен, — невесело усмехнулась Нимфадора и одним глотком допила содержимое бумажного стаканчика, пролив добрую половину себе на брюки.

— Каждый день не похож на предыдущий! – заявил Аластор, но Тонкс только покачала головой.

— Нет, такое бывает только в сказках. У нас только работа и слабая надежда на то, что завтра кто-то из нас сможет увидеть новый день. И этот бесконечный круг, начинающийся чашечкой кофе и заканчивающийся одинокой подушкой, никогда не оборвется. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится эта война, которую до сих пор никто не удосужился объявить…

Хмури что-то крякнул и пожал плечами, и его можно было понять – старые авроры привыкли не задумываться над завтрашним днем. Волшебный глаз резко повернулся в глазнице и теперь смотрел куда-то вглубь собственной черепной коробки.

— Пора, — отрывисто произнес Аластор, и Тонкс, кивнув, поднялась со ступеньки.

Привычно очистив брюки от пролитого кофе, она зашагала в здание. Немного погодя за ее спиной послышался негромкий стук – старый аврор последовал за ней.

* * *

Они меряли шагами спящую улицу и молчали. Тонкс слишком устала, чтобы говорить, а Аластор никогда не отличался особенной словоохотливостью. Звука их шагов не было слышно (чары всегда были идеальными помощниками в подобных делах), в воздухе витал тяжелый запах поздней весны, лениво дул прохладный ветерок, словом, такой ночью грех было не подумать о чем-нибудь постороннем, пускай и в рабочее время. Такую приятную тишину и спокойствие просто не могли разрушить какие-либо неприятности, так думалось девушке, поэтому она не заметила, как напрягся рядом с ней Хмури. Возможно, он не был самым быстрым в мире аврором и не отличался особой реакцией сейчас, с деревянным протезом, но по части надежности с ним не мог сравниться ни один из молодых коллег. Вот и сейчас, еще до того, как Тонкс успела подумать о возможной опасности, Грозный Глаз без предупреждения толкнул ее в ближайший переулок.

Тонкс вжалась в стену и вопросительно посмотрела на напарника, но тот взмахом руки приказал ей не двигаться.

Кто-то стремительно приближался к ним, и вскоре авроры смогли различить некоторые слова из доносящегося из-за угла разговора.

— Ты уверена, что нам нужно именно сюда?.. – нервно вопрошал мужской голос, смутно напоминающий мышиное попискивание.

— Заткнись, наконец! – шипением ответили ему, и по разносящемуся по улице эху, авроры поняли, что говорящие прибавили шаг.

— Но ты ведь…

— Еще два слова и ты нас точно выдашь! – Второй голос зашипел еще более угрожающе, но через секунду понизился до едва различимого шепота. — И поверь, если это случится, я найду, что сказать, когда Лорд спросит, куда ты подевался.

Мужчина издал короткий полузадавленный всхлип, и все стихло. Тонкс крепче перехватила палочку, нервно вглядываясь в темную улицу. Аластор по-прежнему держал поднятой руку, и девушка знала, как только та опуститься, это будет сигнал к действию.

— А теперь найди мне этот чертов порт-ключ, — опять послышался второй голос, и что-то с тихим шлепком упало на дорогу.

Именно в этот момент Аластор Хмури махнул рукой. Нимфадора рванула вперед, но тут что-то бросилось ей под ноги, и она упала, больно оцарапав ладони о землю и лишь по счастливой случайности не выронив палочку. Под ней что-то жалобно пискнуло, и через секунду ей в лодыжку впились чьи-то маленькие зубы. Тонкс резко отдернула ногу и попыталась встать. Грозный Глаз рванулся к девушке, направив палочку туда, где секунду назад споткнулась Нимфадора, и резко взмахнул ее в воздухе.

— Окаменей! – резко выкрикнул он, но достигло ли заклинание цели, Тонкс не знала.

Она забежала за поворот, но тут же поняла, что это было ошибкой. Ошибкой, которая возможно будет стоить ей жизни. Перед ней, держа в руках палочку, стояла Беллатрикс Блэк собственной персоной.

— Заблудилась, кисонька? – излишне заботливо спросила ведьма и хищно улыбнулась. – Авада…!

Способность мыслить рационально покинула Тонкс еще в тот момент, когда Аластор толкнул ее в подворотню, сейчас же все ее мысли превратились в подобие фруктового желе и в панике жались где-то в глубине головы, пытаясь спрятаться друг за друга, поэтому не надеясь опередить смертоносное заклинание, Нимфадора резко дернулась вперед, роняя родную тетку на асфальт.

Что-то неприятно хрустнуло. Мир наполнился зелеными красками и медленно исчез…

Саймон все делал неумело,

и это получалось у него по-настоящему хорошо.

Так, говоришь, ей в самом деле удавалось подняться в воздух?

— Она летала, как птица, — заявила матушка.

— Хотел бы я увидеть такую пташку, — разжигая трубку, буркнул гном.

Примечательное зрелище, должно быть.

Терри Пратчетт

Лететь через бесконечный коридор, наполненный разноцветными огнями, было даже интересно. Сначала Тонкс пыталась кричать, но услышав, как ее голос отталкивается от призрачных круглых стен и возвращается к ней в троекратно усиленном звучании, быстро перестала это делать. Чуть позже она решила применить все свои знания в области магии, пытаясь остановить падение или хотя бы уменьшить его скорость, снять возможный морок и даже аппарировать, но, в конечном счете, лишь устала и на одном из очередных поворотов просто потеряла палочку. Ее путь напоминал огромную трубу с множеством ответвлений и внезапных обрывов, и девушке оставалось только гадать, что произойдет, если она упадет в один из них. Лететь вниз было довольно скучно, в отличие от Алисы, девочки из маггловской книги, рядом с Тонкс не было ничего, кроме переливающихся и мелькающих перед глазами стен: ни шкафов с выдвигающимися ящиками, ни банок с вареньем, мартовского зайца не наблюдалось и подавно. Кое-как перевернувшись в воздухе и падая теперь спиной вперед, девушка бессмысленно изучала удаляющийся ввысь коридор. Медленно подобралась дрема, и через пару минут девушка окончательно заснула. Многим из ее коллег подобный поступок мог показаться безрассудным, и они, выбиваясь из сил, пытались бы хоть как-то изменить свое положение, но Нимфадора считала, что в подобной ситуации лучше бездействовать, чем оказаться летящей вниз головой. Весь разумный запас идей она уже исчерпала, а все остальное могло только навредить. К тому же, она слишком устала за последние дни, и бороться со сном стало для нее абсолютно непосильной задачей. Нимфадора никогда не была особенно храброй, именно поэтому много лет назад старая шляпа распределила ее на спокойный Хаффлпафф, а не гордый Гриффиндор.

Падение закончилось неожиданно и больно. На секунду зависнув в воздухе перед самой землей, Нимфадора камнем рухнула вниз, будто закон притяжения, наконец, взял себя в руки и вернулся к выполнению своих обязанностей. Из легких выбило весь воздух, и теперь девушка отчаянно пыталась сделать вздох. Когда способность рационально мыслить вернулась к ней, Тонкс поняла, что вместо огромной воронки, через которую она и попала сюда, наверху только безмятежно-голубое небо. От воронки не осталось и следа… Сев на земле, Тонкс оглянулась: вокруг был солнечный зеленый луг, летали заливающиеся трелями птицы, тут и там качалось на легком ветру множество разнообразных цветов – все это могло даже понравиться, если бы не обрывалось в пустоту в нескольких шагах от того места, где сидела девушка. Это был маленький островок безопасности посреди темного океана неизвестности, заполненного подобными маленькими клочками земли, будто вырванными откуда-то и перенесенными после сюда. Некоторые из них осыпались прямо на глазах, другие казались прочными, но пропадали спустя несколько секунд после того, как появлялись, на третьих постоянно менялся ландшафт и день причудливо сменялся ночью, не затрагивая при этом другие острова. На одном из островов Тонкс заметила единорога, по воздуху мимо нее проплывал совсем маленький феникс, и когда он поравнялся с ней, девушка заметила, что он абсолютно плоский, как будто это был лишь отражением в осколке зеркала. Мир вокруг Нимфадоры менялся и кружил, как подхваченные ветром снежинки, и она никак не могла понять сон это или таким причудливым оказался загробный мир. С трудом поднявшись на ноги, Тонкс подошла к самому краю своего островка и осторожно посмотрела вниз. Повсюду, насколько хватало глаз, были еще сотни подобных островков, летящих над бесконечной пропастью. От увиденного у Нимфадоры закружилась голова, и она отшатнулась назад, упав обратно на траву. Пролетавшая мимо бабочка села к ней на колено и медленно повела крылышками. Они были настолько синими, что девушка невольно вспомнила глаза Сириуса – оптимиста, оставшегося таковым не смотря ни на что. Отчего-то ей стало грустно и она, ни на что особо не надеясь, заговорила с маленьким насекомым:

— И не страшно тебе здесь одной? Ты ведь такая маленькая, а вокруг столько непонятного… Да и солнца внизу маловато…

Бабочка, как водится, ничего не ответила, то ли из вежливости, то ли и правда не умела говорить, что в столь необычном месте казалось несколько неправильным.

— Мне было бы неловко, думаю… Хотя, что уж там, я намного больше тебя, а мне все равно не по себе. Знаешь, я бы с удовольствием встретила бы сейчас кого-нибудь из знакомых. Аластора Хмури, например, или того же Сириуса…

Не успела Нимфадора договорить, как бабочка слетела с ее колена и устремилась куда-то к краю острова.

— Ну вот… и ты уходишь…

Но бабочка, похоже, и не собиралась улетать далеко. По крайней мере, без Тонкс не собиралась. Немного удивленная и уже начинающая сомневаться в собственной вменяемости девушка медленно приблизилась к порхающей на одном месте бабочке, но та, как только аврор приблизилась к ней на расстояние пары шагов, легко перелетела на соседний островок, поросший маленькими цветущими кустами.

— Нет, нет, я не пойду! – запротестовала было Тонкс, но бабочка как-то угрожающе нырнула под островок, будто предупреждая девушку, что если она будет сомневаться, то крылатая просто улетит по своим делам.

Невесело вздохнув, Тонкс отошла подальше, сжала кулаки и с разбегу прыгнула на соседний остров. Вместо того, чтобы, как всякий приличный участок земли, оставаться на месте, этот своевольный остров неожиданно поднялся выше и слегка наклонился, и Тонкс с коротким вскриком едва не пролетела мимо желанной поляны, в последний момент успев зацепиться за ветку одного из кустов и мгновенно расцарапав руки.

— Вот зараза! Не могла предупредить! – зло прошипела Нимфадора и попыталась забраться на островок, подтянувшись на руках.

Из этой затеи ничего бы не получилось, не такой сильной Тонкс была, если бы снизу что-то неожиданно не подтолкнуло ее, и девушка буквально влетела на остров, вновь оцарапав ладони. Бабочка беззаботно порхала над большим кустом роз, и вид ее был настолько невинен, что было ясно – она точно знала о неприятном свойстве этого острова.

Тонкс погрозила насекомому кулаком, впрочем, больше от досады, чем от злости, но крылатая не обратила на этот жест никакого внимания, только отлетела к противоположному краю островка и стала ждать, пока Тонкс проберется через многочисленные и сплетенные между собой ветки. Как только ей, наконец, удалось это сделать, бабочка ловко полетела вниз, оставив Тонкс гадать приглашение ли это или крылатая все-таки обиделась. Оглянувшись в безнадежной попытке хоть как-то оттянуть время до прыжка, девушка увидела, как с той стороны острова, откуда она только что пришла, откуда-то снизу выплывает небольших для себя размеров кит, и, деловито посмотрев на аврора, поплыл по пустоте по своим делам.

— Спасибо… — промямлила Тонкс ему вслед, догадавшись, что именно он помог ей забраться на остров.

— Не-е-е за-а-а что-о-о, — прогудел уплывающий вдаль кит, и волосы на голове девушки встали дыбом от столь странного обмена любезностями с внезапно заговорившим животным.

Бабочка недовольно замаячила у Нимфадоры перед лицом, и ей пришлось вновь посмотреть на ждущую ее пропасть.

— Была не была! – громко сказала Тонкси, закрыв на секунду глаза, прыгнула вниз.

Островки проносились мимо нее, но не было той запредельной легкости, как при путешествии по воронке, наоборот, сейчас падение казалось ей страшно реальным. Снова вскрикнув от нахлынувшего страха, девушка увидела, что внизу вырисовывается новый остров, представляющий собой абсолютно голый кусок земли.

«Разобьюсь!», — пронеслась в голове паническая мысль, и Нимфадора вновь закрыла глаза.

Неожиданно для себя, вместо того, чтобы почувствовать сильный удар, девушка поняла, что земля каким-то непостижимым образом отпружинила ее вверх, словно большой батут, и когда она открыла глаза, то ветер нес ее уже не вниз, а вверх, через секунду уронив на еще один остров.

— Ненавижу… — пробормотала Нимфадора, пытаясь подняться с неожиданно холодной земли и попутно отплевывая попавшую в рот траву.

— Не меня надеюсь? – задорно спросили откуда-то сверху, и через секунду в поле зрения Тонкс попала крепкая мужская ладонь.

С некоторой опаской приняв помощь, она поднялась на ноги и посмотрела на неожиданного союзника.

— Сириус!! – забыв себя от радости, Нимфадора повисла на шее у дяди, на что он только рассмеялся и похлопал ее по спине.

— Рад тебя видеть, — сказал он и чуть позже добавил, — но не уверен, что рад видеть тебя здесь…

— Где мы? Ты знаешь? – Тонкс отпустила мужчину и отошла на шаг назад, немного стыдясь своей эмоциональности.

Серые до этого волосы в одно мгновение стали кричаще-розового цвета.

— Предположительно, где-то, — глубокомысленно заключил Блэк и потер подбородок, как делал каждый раз, когда пытался напустить на себя важный вид.

— А точнее?

— Где-то… здесь, — он неопределенно махнул рукой, только подтверждая этим, что его данный вопрос если и интересует, то мало.

— И что мы будем делать? – слегка улыбнувшись, спросила девушка, наблюдая за родственником. Сириус может и не самый лучший проводник, но уж точно самый веселый компаньон.

— Залечим твои царапины. Как тебе такая идея? – оглядев ее с ног до головы, спросил Блэк, попутно ища что-то в карманах.

— У тебя есть палочка?! – Тонкс сразу почувствовала и облегчение, и стыд одновременно: только она такая неряха, что потеряла свою! Но ничего, теперь, с палочкой Сириуса, все будет…

— Вообще-то, нет, — тем временем отозвался тот, доставая из кармана какие-то ягоды.

Настроение Тонкс, только вернувшееся из длительного путешествия по глубинам сознания, решило погулять еще где-нибудь и незамедлительно испарилось так же быстро, как и вернулось.

— Что это? – без особого энтузиазма поинтересовалась Нимфадора, смотря, как Блэк отчитывает определенное количество красноватых ягод.

— Ешь.

Тонкс ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Сириус же раздавил пару ягод в ладони и стал аккуратно втирать получившуюся кашицу ей в руку.

— Щиплет, — пожаловалась она, неспешно поедая кисловатые ягоды, и стараясь не морщиться от неприятного покалывания на коже.

— Потерпишь, не маленькая, — улыбнулся мужчина и, закончив свою нехитрую работу, вытер руку о край собственной мантии, вызвав некоторое недоумение на лице девушки.

— Что?

— М-м-м… Ничего?..

— Тогда идем?

— Ты знаешь куда? – Тонкс знала, что голос ее звучал недоверчиво, но ничего не могла с этим поделать. Падать снова ей не хотелось, а волшебной синей бабочки рядом больше не наблюдалось.

— Нет, но разве это имеет значение? Мне хотелось посмотреть, что там, у крайнего острова, и я как раз шел туда, до тех пор, как ты практически не свалилась мне на голову с жутким криком.

— Я не кричала! – возмутилась Тонкс.

— Конечно нет, — улыбнулся анимаг.

— Так мы идем?..

— Идем.

Блэк, продолжая улыбаться, легко перепрыгнул на соседний остров и поймал прыгнувшую следом Нимфадору. Идти вдвоем оказалось намного легче и интереснее. Сириус не замолкал ни на минуту, продолжая рассказывать что-то о том, что он давно привык попадать в дурацкие ситуации, и без стеснения рассказывал каждую из них. Нимфадора смеялась и бежала за ним, не забывая оглядываться по сторонам в поисках маленькой бабочки. Встретиться с Сириусом было большой удачей, но был ли он настоящим, Тонкс не знала – слишком быстро после ее просьбы появился в этом островном мире ее дядя. Мимо проплывали все новые острова и осколки зеркал, там, где они проходили, то шел снег, то появлялся неожиданный туман. На одном из островов им пришлось даже перебираться по облакам, оказавшимся неожиданно мягкими и липкими.

Тонкс не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она попала в воронку, время текло в этом островном мире так, как хотелось ему одному, она могла сказать лишь то, что уже сильно устала, хотя и старалась не показывать этого жизнерадостному и полному сил Блэку.

«Точно ведь фантом. Реальный давно бы устал», — заключила Нимфадора, уже слегка отставшая от анимага, и медленно подошла к остановившемуся мужчине.

— Что такое? Почему остановились? — спросила она, еще не совсем понимая, что это за странные огромные шары с ручками, что стояли рядом с их островом.

— Дальше некуда. Дальше мы поедем на них, — задумчиво отозвался Блэк и сделал шаг вперед.

— Постой-постой! – Нимфадора поймала его за рукав, не давая идти дальше. – То есть как на них? На чем? На этих… шарах?..

— А почему нет? – непонимающе пожал плечами мужчина и сделал еще одну попытку приблизиться к странным шарам.

— Кто сказал, что они вообще куда-то поедут? Что если мы просто рухнем вниз, не успев даже как следует понять, что произошло? Ты об этом думал?

— Ты слишком осторожна. Отпусти себя хоть раз. Хоть здесь – в мире, где просто не существует границ, — он улыбнулся и снял ладонь Тонкс со своей руки.

Приблизившись к одному из замерших над пропастью шаров, Блэк сделал решительный шаг вперед. Тонкс ожидала, что шар рухнет вниз или рванется вперед, но ни того, ни другого не произошло.

— Ну вот, а ты боялась, — усмехнулся Сириус и полностью перешел на каменную круглую глыбу.

Тонкс не стала ничего отвечать, лишь пожала плечами и перебралась на шар следом за мужчиной.

— Лучше держись за меня, — сказал тот, осматривая камень на предмет какого-либо рычага.

— Зачем? Мы все равно стоим на месте…

— А что если?.. – не слушая ее, пробормотал анимаг и положил руки на железные ручки, вбитые в каменное основание шара.

Тонкс яростно вцепилась в мантию Сириуса, едва не слетев с шара, когда тот неожиданно вспыхнул ослепительным светом и сорвался с места, помчавшись вперед с бешенной скоростью.

— Не надо держаться, говоришь? – проорал Блэк, пытаясь перекрыть шум встречного ветра, но Тонкс лишь посильнее вцепилась в темную ткань, пряча лицо в складках мантии мужчины.

Мир смазался и пролетал мимо сплошной пестрой массой. Сириус ловко управлял огромным сияющим шаром, напоминающем сейчас одну из звезд, ныряя между чудесными островками, уклоняясь от летящих по своим делам животных и птиц и выглядывая впереди маленький синий огонек летящей бабочки, что, появившись из неоткуда, уверенно вела магов за собой. Неожиданно череда островов кончилась, и они влетели в широкий каменный туннель, наполненный неверным светом из небольших отверстий в потолке и слабым сиянием ведущей их бабочки. Уверенно петляя в каменных коридорах, напоминающих чем-то ту воронку, через которую Тонкс попала на первый островок, крылатая резко забрала вниз, и Сириусу ничего не оставалось, как последовать за ней. Скорость шара начала снижаться и, повернув в очередной раз, каменная глыба остановилась совсем. Бабочка вновь пропала из виду.

Они оказались в огромной пещере, наполненной звуками капающей с потолка воды и разветвляющейся на несколько одинаковых коридоров. Вокруг не было ничего, кроме камня, только неяркий свет падал из огромной дыры в потолке, и это было все, что заметили маги в первую секунду.

— А я все жду, когда же вы появитесь… — донеслось из дальнего угла пещеры, и оба волшебника резко повернулись на смутно знакомый голос.

Всего в нескольких шагах от них, гордо выпрямившись на каменном шаре, стояла Беллатрикс Блэк собственной персоной…

— Все волшебники рано или поздно сходят с ума, — заметил он.

— Это все пары ртути. Разъедают им мозги. И еще грибы.

Терри Пратчетт

На миг в пещере воцарилась абсолютная тишина. Нимфадора будто видела происходящее со стороны: вот стоит она, нервно вцепившись в мантию дяди, что удивленно и будто бы немного испугано смотрит в сторону высокой женщины в темно-коричневом платье. Белла спокойна. Легко поигрывая в ладони волшебной палочкой из орехового дерева, ведьма стоит на каменном шаре и презрительно смотрит на парочку съежившихся от испуга родственников.

С каменного потолка лениво сползла мутная капелька воды и с глухим стуком разбилась о холодный пол, разрушая внезапное бездействие. Белла сделала шаг вперед, вскидывая палочку, и в тот же миг Сириус спихнул племянницу с шара. Схватив ее за руку, Блэк со всех ног бросился к одному из коридоров, не думая о том, что делает и даже не пытаясь оглянуться.

— Авада Кедавра! – послышалось позади, и через секунду в стену перед беглецами врезался зеленый луч заклинания.

Резко остановившись перед развилкой, Сириус посмотрел на исчезающий след от смертельного заклятья.

— Разделимся! – не раздумывая, крикнул он Тонкс и толкнул девушку в один из коридоров, тут же последовав в другой.

Птицей пролетев в каменное горло коридора, Нимфадора услышала, как за ее спиной смыкается стена и новое заклятье врезается во внезапно выросшую стену. Немедленно обернувшись, она успела заметить разъяренное лицо Беллатрикс и увидеть, как последние камешки складываются в непроницаемую стену, отделяющие ее от мгновенной смерти. Вокруг воцарился полумрак…

— Сириус! – громко позвала девушка в надежде, что дядя где-то неподалеку, но лишь эхо не спеша перекатывало произнесенное имя, не давая никаких ответов. – Ну и где ты? – уже тише спросила она у стен, на ощупь пробираясь вперед.

Неровный рельеф стен, холодные камни под пальцами, мелкий песок под ногами, и бесконечно разветвляющийся коридор – вот и все, что окружало ее в это мгновение.

«Только не лабиринт», — пронеслась в голове отчаянная мысль, но Нимфадора уже поняла, что угадала. Перед ней, словно гигантский, запутавшейся в кольцах змей, лежал каменный лабиринт, безразличный к любым мыслям и надеждам.

Позади послышался шорох, и Нимфадора резко обернулась.

— Сириус? – снова позвала она, но и в этот раз никто не ответил.

Только шорох по песку все приближался. Где-то вдалеке с издевательски медленным хрустом ломалась каменная защита стены. Кто-то приближался к Тонкс и этот кто-то явно не собирался заводить светские беседы о погоде.

Резко развернувшись, Нимфадора побежала. Спотыкаясь на каждом шагу, хватаясь за стены, пригибаясь все больше под спускающимся все ниже потолком, она петляла по бесконечным полутемным коридорам, слыша, как нарастает позади все более отчетливый гул и скрежет. Волнами катясь вперед, огибая и заполняя собой все коридоры, это нечто медленно, но неуклонно приближалось к метавшейся по лабиринту девушке, отрезая собой один коридор за другим. Повернув в очередной раз, Тонкс резко остановилась: перед ней был тупик. Сзади, с тихим пощелкиванием накатывала неизвестная волна, заполняя все щели, закрывая собой последний свет… Тихое шелестение песка. Неизбежность. Тонкс стало страшно. «Мне не выбраться… мне не выбраться…», — колотилась в голове отчаянная мысль. Ноги не слушались. Ничего не приходило в голову. Да и что она могла сделать?..

* * *

Стена. Потолок. Опять стена. Пол.

Сириус Блэк ненавидел замкнутые стенами пространства. Рев ветра в ушах, безумные летающие островки, пролетающие мимо плоские животные – это даже понравилось ему, но холодный каменный лабиринт? Ну уж нет!

Уверенно откинув с лица черную прядь волос, мужчина гордо зашагал вперед, практически не оглядываясь по сторонам. Единственный вопрос, который занимал его сейчас, относился к местоположению Тонкс, но он скрытно надеялся, что его племянница в состоянии справится с небольшим лабиринтом сама, ведь как-то же она попала в этот треклятый мир! Еще нестерпимо хотелось есть. И куда-нибудь придти. И…

«Нет, этого мне совсем не хочется», — оборвал сам себя Блэк и тряхнул головой.

Стена. Пол. Стена. Потолок идет на скат. Приходится пригибаться…

Сириус ненавидел кланяться. В далеком детстве он получил немало розг за эту свою непокорность. Не опускать взгляда, не приклонять коленей, не унижаться – именно это он вынес из дома на площади Гриммо. Никакими криками, ни кнутом, ни пряником, ни одной силой в мире невозможно было заставить Блэка склонить голову.

«Если не считать все ниже опускающихся потолков…»

Сириус невесело усмехнулся. Повеселилась бы его матушка, увидь она его в таком положении!

«Черта с два».

Весело виляя хвостом и напряженно внюхиваясь в песок под лапами, большой черный пес потрусил вперед. Откуда-то ощутимо пахло едой. Большим куском жаренного мяса. Очень большим куском. Пес со всех лап помчался вперед, не замечая ни нарастающего позади свиста, ни ломающихся под напором неведомой волны стен. Лишь голод управлял Бродягой. И немного удачи.

Легко преодолев каменный лабиринт, большой пес выбежал на огромную поляну, тут же ослепившую его ярким солнечным светом. Бродяга сел и втянул носом воздух. Запах еды стал намного отчетливее, но теперь он смешивался с какофонией разнообразных сладких запахов: карамель, лакрица, сливочная помадка, шоколад, сахарная вата и еще масса разнообразного кондитерского счастья мгновенно заполнили сознание пса. Дернув головой, Блэк перекинулся в свой обычный облик да так и остался сидеть на земле, не веря своим глазам. Карамельная трава, облака из сахарной ваты, лужицы шоколада, пряничный домик с белой трубой из пастилы…

«Я сошел с ума?..»

«С чего ты взял?»

«А, ну слава Мерлину…»

Сириус поднялся на ноги и, оглянувшись, медленно побрел вперед, сорвав карамельную травинку и запустив ее в рот.

«Стоп… С кем я только что говорил?»

Блэк повертелся на месте, но так и никого не обнаружив продолжил путь к домику.

«Не так это и важно, если этот парень говорит, что я в своем уме», — заключил он наконец и уверенно потянул ручку пряничного домика.

Тут же пахнуло едой. Нормальной человеческой едой. Довольная улыбка сама наползла на лицо, когда Сириус бросил взгляд на кем-то заботливо накрытый стол. Он сделал шаг вперед, но она не достигнув пола зависла в воздухе. Тело отказалось слушаться.

«Что за?..»

«Не горячись…»

«Да с какого?!..»

«Не горячись, я сказал! А то уйду и будешь тут висеть в одиночестве…»

«Пф…»

«И не сопи!»

«Может еще не дышать?!»

«Успокойся уже!!»

«…»

«Вот так. Успокоился?»

«Да».

«Уверен?..»

«Да-да-да! Дементор тебя задери…»

«Я и обидеться могу…»

«…»

«Ладно-ладно. Слушай меня…»

«Да слушаю! Куда я денусь, если ты засел у меня в голове?..»

«Не перебивай!.. Так… О чем я?.. Ах да, ты должен выбрать».

«Между картошкой и курицей?»

Блэк мысленно улыбнулся.

«Ты идиот?»

«Теперь я обиделся…»

«Прости»

«Это все?»

«Да заткнись ты уже! Ты сбиваешь меня с мысли! И что у меня за работа такая?.. Никакого уважения… А я между прочим…»

«Эй-эй! Ты что-то говорил про выбор!»

Внутренний голос фыркнул.

«Вот так всегда. Только начнешь о своем… Ну да и ладно».

Последовала короткая пауза.

«Итак, ты должен сделать выбор. Или стол или вон та чашка».

«Вон та?»

Блэк скосил глаза на резную серебряную чашу, что стояла на небольшой вафельной печи. Чаша была красива, отметил про себя мужчина, хотя нельзя сказать, чтобы его интересовали подобные вещи.

«Что в ней?»

«Ничего».

«Издеваешься?.. Для чего мне пустая чашка, пускай и серебряная с кучей камней?»

«С помощью нее ты сможешь получить все, что желаешь…»

«Так-так-так, с этого момента поподробнее. Что-то вроде золотой рыбки?»

«Если уж совсем что-то вроде…»

«Что ты имеешь ввиду?»

Сириус насторожился. Только всяких подвохов не хватало.

«Чаша сама определит то, что тебе нужно больше всего».

«Да откуда этой посудине знать-то?»

«Этого не ведаю».

Неведомый собеседник будто пожал плечами.

«Выбор за тобой».

Нога Блэка с громким стуком опустилась на пол.

«Будет забавно, если эта чашка даст мне нормальной еды», — усмехнулся Сириус, бросая голодный взгляд на стол. – «Тогда я по крайней мере ничего не потеряю! – кивнул он сам себе и снова перевел взгляд на чашу. – «Эй, голос!»

«Чего тебе?..» — отозвался голос чуть грубо.

«Спасибо за информацию», — Блэк улыбнулся.

«… Пожалуйста. Это моя работа», — после небольшой паузы отозвался незримый собеседник с заметной теплотой в голосе и исчез уже навсегда.

Блэк снова обвел взглядом комнату. Желудок клятвенно обещал все мучения Ада за отступничество от высоких гастрономических идеалов, а любопытство, напротив, гнало вперед, к чаше.

— А была не была! Один раз живем! – с этими словами Блэк уверенно направился к чаше и, взяв ее с печки, уверенно посмотрел на ее дно.

Внутри было пусто. Идеальная серебряная поверхность…

Затравленно обернувшись, Сириус увидел, что великолепная еда на столе исчезла, оставив ему лишь карамельную скатерть.

Безысходная злоба наполнила сердце Блэка и он в сердцах бросил кубок на пряничный пол. Беззвучно упав, кубок закатился под стол. В тот же момент на улице кто-то дико закричал. Так кричат люди, которые внезапно поняли, что дверь их балкона на седьмом этаже ведет в бесконечность. Сириус подскочил на месте и выбежал на улицу. На карамельной траве, изощренно и смачно ругаясь, лежал очень злой Северус Снейп и пытался подняться на ноги…

Ринсвинд с опаской посмотрел на кровать.

Довольно милая маленькая кроватка из твердой тянучки,

инкрустированной карамелью. Он предпочел бы ее съесть,

а не спать на ней, кроме того, у кровати был такой вид,

словно кто-то ей уже пообедал.

— Кто-то ел мою кровать, — сказал он.

— Я люблю тянучку, — обороняющимся тоном заявил Двацветок.

Терри Пратчетт

Шелест приближался все быстрее. Нимфадора сжалась в углу тупика, пытаясь хоть как-то избежать неминуемого. Секунд замерли… Едва слышно песчинки скатывались друг с друга, поочередно падая на пол. Прокатывались по неровным стенам. Легко касались потолка и все падали, падали, падали вниз… Еще мгновение и все повторилось по кругу. Еще миг… Щелк… щелк… щелк… Из-за поворота, того самого, что минуту назад преодолела Тонкс, начали падать первые песчинки, что через пару мгновений превратились в беспощадную волну шелестящего песка. Тонкс зажмурилась и закрыла лицо руками. Волна подошла слишком быстро.

«Ну почему, почему я выронила палочку?!» — в отчаянье думала она и понимала, что теперь уже ничего не изменить. Ее просто засыплет этой тонной безжалостно подбирающегося песка, и никто не скажет, где она и что с ней. Потому что она сама этого не знала…

Еще мгновение. Шелест песка становится нестерпимым. Еще миг и все закончится… Щелк… щелк… щелк…

Внезапно воцарившейся тишиной можно было резать стены.

Все стихло. Будто кто-то резко выключил звук. В лицо Тонкс полетела мелкая песочная пыль. И только. Невереще открыв глаза, девушка уставилась на аккуратную кучку желтоватого песка, что мирно остановила свой бег в шаге от нее. Казалось, что какой-то невидимый гигант просто использовал коридор как свою песочницу, отчего-то бросив свою игру вместе с большим желтым совком, который теперь, как гордый меч британских королей, торчал из потолка, мешая песку полностью завалить тупик.

— Так не бывает, — прошептала девушка, даже не предпринимая попытки встать.

Не успели эти слова сорваться с ее губ, как желтый барьер совка покрылся сетью мелких трещин и угрожающе затрещал.

«Ты слишком осторожна. Отпусти себя хоть раз. Хоть здесь — в мире, где просто не существует границ», — пронеслись в ее голове сказанные дядей слова, и она вспомнила его улыбку и тепло ладони… И его взгляд. Взгляд неисправимого оптимиста, который он сохранил несмотря ни на что.

— Стой! Стой, где стоишь! — внезапно крикнула Нимфадора, вскинув руку в сторону барьера. — Ты ведь можешь! Я знаю!

Не до конца веря себе, девушка медленно поднялась на ноги. Перед тем, как волна, казалось, накрыла ее с головой, она успела подумать о том, что довольно нелепо погибнуть в неизвестном мире, задохнувшись под тонной песка и почему-то вспомнила, как в детстве играла в небольшой песочнице с ярким розовым ведерком и желтым совком в руках.

— Сейчас для полноты картины не хватало только детского пластмассового ведра… — пробормотала Нимфадора и вздрогнула от негромкого хлопка, с каким в песочную кучу упало розовое ведерко.

Не решаясь даже подумать, что это невозможно, девушка повернулась к стене и провела по ней ладонью. Слишком крепкая, чтобы сломать. Да и чем ломать? Не руками же… Да если бы у нее была нечеловеческая сила, то она бы сломала эту чертову стену в два счета. Нимфадора со злостью ударила в стену кулаком.

В тот же миг стена разлетелась, будто была сделана не из прочного камня, а из легчайшего пуха.

— Мерлин всемогущий… — прошептала Тонкс и, по прежнему не совсем веря в реальность происходящего, шагнула за сломанную каменную преграду.

Первым, что она увидела, была освещенная по-весеннему ярким солнцем поляна, заросшая высокой зеленой травой, в которой тут и там виднелись разноцветные бабочки и цветы. Закрытая со всех сторон неровно подстриженными кустами и невысокими деревцами, казалось, вышедшая со страниц детских сказок, она дарила ощущение давно забытого покоя. Тут просто не могло произойти ничего плохого: слишком красиво было вокруг, слишком опрятно выглядел видневшийся в ее центре домик!..

Девушка направилась к дому и тут же остановилась. Казалось, под ее ногами сталкивалось и звенело тончайшее стекло, а не обычная трава. Отломив одну из травинок, Тонкс задумчиво повертела ее в пальцах и подставила под солнечные лучи.

— Карамель, — тоном эксперта сказал кто-то справа от Нимфадоры, и девушка тут же отшатнулась, увидев, что в паре шагов от нее сидит Беллатрикс и задумчиво облизывает сорванный где-то колокольчик. — Тут вся трава карамельная. А домик, — она кивнула на стоящий неподалеку дом, — пряничный.

Тонкс медленно отходила обратно к разлому. Пока ее безумная тетка не поняла в чем дело, нужно срочно убираться. Главное, не делать резких движений… Как с дикими животными…

— Не дергайся ты. У меня нет палочки, — не оборачиваясь, сказала Беллатрикс, продолжая мучить добытую сладость.

— А где?.. — на автомате спросила Тонкс, совершенно не желая знать ответ — лишь бы выиграть время… лишь бы выиграть время…

— Старик Северус отобрал, — пожав плечами, отозвалась женщина, даже не дослушав вопроса. — И еще маленькое наблюдение: тот разлом, из которого ты выскочила, уже давно закрылся.

Нимфадора резко обернулась и поняла, что ведьма не врет. Так что же так изменило ее поведение? Отсутствие палочки? Вряд ли. Скорее она просто играет, а ее палочка никуда не исчезала. Она сказала, что ее взял… — Что ты сказала?? — неверяще переспросила девушка, снова повернувшись к Белле.

— Я сказала, что мою палочку забрал чертов Северус Снейп, — язвительно отозвалась та, чуть наклонив голову и напряженно вглядываясь куда-то вперед. — Пригнись.

Нимфадора сама не поняла, почему подчинилась, рефлексы, выработанные за годы службы в Аврорате дали о себе знать — слишком по-командному прозвучала эта фраза. В любом случае, через какую-то секунду в том месте, где только что была ее голова, пролетел доброго размера шоколадный подсолнух, способный свалить с ног небольшого слона, с такой силой он был пущен.

— Что все это значит? — непонимающе прошептала Тонкс, шокировано наблюдая, как несчастный цветок медленно утопает в луже, превращаясь в неаппетитную на вид кашу из двух видов шоколада и орешков.

— Мне казалось, в Аврорат берут более сообразительных… особ, — издевательски протянула Белла и неприятно улыбнулась, отчего ее лицо приобрело несколько отталкивающее выражение.

Нимфадора сделал еще один инстинктивный шаг назад, стараясь быть как можно дальше от своей родственницы, которая, похоже, потеряла к ней всякий интерес и вновь принялась обсасывать карамельный цветок. Воспользовавшись этим обстоятельством, Тонкс как можно тише обошла сидящую на траве женщину и поспешила к пряничному, если верить словам Пожирательницы, домику, надеясь разобраться в происходящем до конца.

Представшая ее глазам картина, вот уже в который раз заставила усомниться девушку в том, что глаза ее не обманывают и это не она, а мир вокруг сошел с ума и пустился во все тяжкие. Не замечая ничего вокруг, по поляне носились двое самых заклятых врагов современности и поносили друг друга отборной бранью, отчего уши молодого аврора мгновенно покраснели и изъявили желание свернуться в трубочку или, в крайнем случае, этого не слышать. Из обрывков обвинений и слов, прошедших проверку цензурой, Нимфадора поняла, что ее дядя толкует о каких-то угощениях, которых Снейп его якобы лишил, завалившись неизвестно откуда с бабьим криком, на что строгий когда-то профессор ясно давал понять, что ему и в подземельях было довольно неплохо, особенно если учесть, что в это время он предпочитает спать, а не лететь неизвестно куда в одной ночной рубашке. Комичность ситуации дополнялась летящими в Блэка сладостями и растрепанным видом самого грозного из преподавателей Хогвартса, которого, похоже, действительно бесцеремонно вытащили из царства Морфея.

— Прекрасная рубашечка, правда? Никогда бы не подумала, что у Снейпа такие тощие ноги, — от резкого голоса Беллатрикс своей спиной, Нимфадора невольно вздрогнула и схватилась за сердце. Так как палочки рядом не было, хвататься было попросту больше не за что. — Да еще и рубашка точно такая же, как у Лорда, — не преминула поделиться подробностями женщина, заставив Тонкс невольно представить главного врага Аврората в свободно болтающейся на теле черной ночной рубашке.

Отчего-то ей представилось, как Темный Лорд, дружелюбно обнимая Северуса Снейпа за плечо, отправляется с ним в магазин, чтобы прикупить парочку одинаковых рубашек, в которых будет так уютно и тепло спать холодными зимними вечерами.

Нимфадора прыснула, зажимая рот руками. Грань абсурда на сегодняшний день была с гордостью пройдена, и воспаленное сознание просто не смогло справиться с очередным сюрпризом. Издав неприлично громкий звук, девушка повалилась на землю, где ее нервный смех перерос в неконтролируемый хохот.

На поляне все стихло: Снейп прекратил избивать оппонента веткой ирисочной сирени, Блэк забыл опустить руки, которыми закрывался от ударов, даже Белла уронила конфету — только Тонкс продолжала кататься по земле, схватившись за живот и глотая слезы от непрекращающегося смеха. На лице Бродяги появилась неуверенная улыбка, Северус скривил губы в усмешке, а не знающая стеснения Беллатрикс первой позволила себе рассмеяться вслед за Нимфадорой. Сириус улыбнулся шире и вскоре присоединился к общему веселью, даже Снейп наконец отбросил ветку и позволил себе коротко фыркнуть, признавая, что ситуация действительно довольно комична. Еще долго над сладкой поляной слышался смех и короткие смешные фразы, заставляющие всех вновь хвататься за животы. Только один Северус Снейп напряженно думал, как им выбраться из этого кондитерского мира.

* * *

— Я хочу есть…

— Заткнись!

— Но я правда хочу есть!..

В тишине пряничной комнаты в который раз послышалось голодное урчание, и Снейп бросил мрачный взгляд на виновато улыбающуюся Тонкс, которая спешно пыталась заткнуть внезапно заговоривший желудок, дабы не раздражать задумчивого зельевара. Лидерство Снейпа приняли сразу: при первом же недовольстве в его руке появлялась все та же ирисочная ветка и всякое роптание сходило на нет; теперь же мужчина бросал недовольные взгляды на каждого, кто хоть чем-то нарушал воцарившуюся тишину. Говорить не хотелось: после неудержанного веселья и короткой перепалки при выявлении командира, они не сговариваясь прошли в дом и расселись по разным углам, чтобы как можно меньше раздражать себя и друг друга. Есть хотели все: сладкие ароматы будоражили аппетит, а местная флора только тяжело ложилась на желудок, требуя чего-то более существенного, чем окружающие их сладости. Время текло медленно, как кисельный ручей за окном, но никаких идей в голове внезапных друзей по несчастью все не появлялось. Снейп задумчиво барабанил пальцами по колену, единолично восседая на длинной скамейке, и иногда нервно поглядывал на остальных на случай, если еще кому-нибудь его внешний вид покажется смешным; Блэк уныло вертел в руках какую-то серебряную чашку, будто надеялся, что она вдруг заговорит или волшебным образом подарит ему небольшой кусок жаренной говядины; Нимфадора безуспешно пыталась заткнуть собственный желудок и хотя бы на минуту прекратить думать о еде; одна только Белла беззаботно уплетала леденец за леденцом и похоже ничуть не тяготилась создавшимся положением.

— Белла, может прекратишь поглощать эти чертовы сладости?! — не выдержал, наконец, Блэк, выражая мысль каждого, кто находился в доме. Этот вопрос так долго витал в воздухе, что даже Снейп не стал выражать недовольства по поводу нарушенной тишины.

— Я что, кому-то мешаю? — непонимающе отозвалась Пожирательница, запуская в рот очередную сладость.

— Нет!

— Тогда что?

Комната снова погрузилась в тишину. Объективных причин действительно не было, но от этого спокойное поедание конфет в то время, как все мучились от голода, не становилось менее раздражающим.

— Белла!!

— Что?

— Ты конфет, что ли, не наелась? Накинулась, будто в детстве обделили!

— Есть тут все равно больше нечего, а в Азкабане не до сладостей было, сам знаешь, — спокойно отозвалась ведьма, отнюдь не собираясь прекращать своего занятия.

Блэк вцепился руками в волосы и беззвучно взвыл, Снейп снова хмуро уставился себе под ноги, а Белла все так же невинно продолжала уничтожать мебель. Нимфадора поднялась на ноги и быстро покинула комнату: терпеть подобное дальше не было никаких сил.

Бездумно, она сделала несколько кругов вокруг дома, чуть-чуть отпила из кисельного ручья, отчего во рту стало кисловато и приторно, сорвала с полянки пару травинок, но быстро бросила их обратно на землю, хотя руки так и остались липкими от карамели, заглянула за ствол вафельной березы и запрокинула голову к небу. С облаков, слегка светясь на ярком солнце, на нее смотрела желтая, сделанная из теста дверь.

Кроме того, юный Траймон был крайне подозрительным типом.

Он не курил, пил только кипяченую воду, и у Гальдера

временами появлялось неприятное ощущение, что он умен.

Траймон мало улыбался; кроме того, ему нравились цифры

и организационные графики, на которых изображается куча

квадратов со стрелками, тянущимися к другим квадратам.

В общем, он относился к тем людям, которые правильно используют слово "персонал".

Терри Пратчетт

Фраза «там наверху дверь», прозвучавшая в тишине комнаты, произвела эффект разорвавшейся бомбы: сидящий до того Снейп вскочил на ноги, рискуя опрокинуть стол, Блэк едва не вырвал себе клок волос, а спокойная до того Беллатрикс подавилась яркой конфетой. Секунду в доме царила тишина, после чего с потолка будто обрушилась какофония звуков: Тонкс в порыве благородства стучала тетке по спине, Снейп и Сириус задавали уйму вопросов одновременно, отчего Тонкс не могла разобрать ни единого слова, что и пыталась донести до мужчин. Оживление стихло так же быстро, как началось, стоило зельевару только зло бросить в воздух:

— Молчать!

Белла перестала кашлять, рука Нимфадоры над ее спиной замерла, не решаясь ни опуститься, ни юркнуть в карман, Блэк заткнулся на полуслове и забыл закрыть рот, а вот Снейп уже вполне пришел в себя и, подхватив валяющуюся под столом ветку, поспешил из дома, чтобы проверить полученную от Тонкс информацию самостоятельно.

Девушка действительно не обманула: дверь продолжала недосягаемо висеть в облаках. Снейп зло прищурился, раздумывая, как добраться до недоступной цели. Его вид был бы даже грозным, если бы не злополучная ночная рубашка, портившая все впечатление.

Из дома неуверенно показалась рыжая голова Нимфадоры. Ее, как профессионального аврора, выпихнули из дома первой для разведки ситуации. Поняв, что бывший преподаватель не склонен отвлекаться от своих размышлений, девушка сделала знак рукой, призывая остальных следовать за ней. Вскоре позади зельевара выстроился нестройный ряд его новых подопечных, умения которых ему и предстояло использовать для преодоления нового препятствия. От мысленного анализа их способностей, Снейп недовольно скривился, но так как выбирать не приходилось, нужно было работать с чем есть.

— И как мы туда залезем? По головам друг друга? — высказал общую мысль Блэк, запрокинувший голову, чтобы лучше рассмотреть дверь.

Вместо того, чтобы ответить что-то вроде: «Блэк, ты идиот безмозглый, если думаешь, что я полезу наверх как какой-нибудь маггл» — Снейп молча показал окружающим волшебную палочку и снова отвернулся к двери.

— Он что ее в трусах носит? — шепотом поинтересовался Сириус у стоявшей рядом Тонкс. Ощутимый удар ирисочной веткой просто не позволил ему услышать ответ.

* * *

— Так что? Может все же по головам? — голос Блэка откровенно сквозил издевкой и смехом.

Хотя он честно старался спрашивать это с серьезным лицом, дрожащие уголки губ, готовых расплыться в улыбке, выдавали его настроение.

Вот уже несколько часов Северус Снейп пытался заставить собственную волшебную палочку сработать хотя бы на одно заклинание, но верная боевая подруга впервые на памяти зельевара полностью игнорировала его старания. Ни заклинания полета, ни трансфигурация, ни смертельные проклятья, даже банальный Люмос не желал работать в чудном мире сладостей. Поначалу все живо участвовали в попытках использовать магию для перемещения к двери, но вскоре это занятие наскучило всем, кроме самого Снейпа. Бедняга был уже готов сломать палочку пополам, но благодаря вопросу Блэка весь гнев, клокотавший в душе зельевара, быстро переместился на надоедливого анимага. Беллатрикс давно отщипывала куски от пряничного домика, Тонкс уютно развалилась на карамельной траве, а мрачный профессор, с яростью сжимавший в руке волшебную палочку, в мгновенье ока обернулся к слишком разговорчивому мужчине.

— Или у тебя есть какие-то другие идеи? — как будто не замечая ненавидящего взгляда, продолжил тот, у кого похоже напрочь отсутствовало чувство самосохранения.

— Нет.

Нимфадора неверяще приподнялась на локте, вглядываясь в фигуру бывшего профессора, гадая, шутит тот или нет. Блэк же самодовольно улыбнулся — он не допускал и мысли, что у Снейпа получиться хоть что-то, как только понял, что магия тут попросту не работает.

— Ты слишком дотошен, Снейп, вот в чем твоя проблема. Другой бы уже сто раз плюнул, а ты перебрал весь свой арсенал заклинаний и все равно остался с носом.

— А ты у нас, значит, специалист в области психологии? — с четкой расстановкой осведомился зельевар голосом, количества яда в котором убило бы василиска.

— Непризнанный, — скромно признался Блэк, и лишь здоровый скептицизм не позволил Снейпу его ударить. Он лишь саркастически изогнул бровь и решил оставить этот бессмысленный разговор.

— Итак, дамы, — обратился он к остальным участникам их небольшой компании, привлекая их внимание к себе. — Как бы мне не хотелось утверждать обратного, нам всем придется воспользоваться единственной возможностью выбраться из этого… места, прибегнув к не самому приятному способу — живой лестнице. Я понимаю, что проверять сейчас ваши таланты в акробатике не лучшая идея, но других у меня нет.

На миг поляна утонула в молчании, нарушаемой лишь тихим позвякиванием карамельной травы от слабого ветра, пока четверо магов обдумывали открывшуюся перспективу. Блэк раздумывал над тем, как Снейп умудряется переделывать самые простые фразы так, чтобы половина их смысла неминуемо ускользала от внимания слушателя, а другая оставляла после себя ощущение чего-то важного и почти фундаментального; Тонкс уныло думала о том, что совершенно не умеет карабкаться вверх, используя для этого дружески подставленную спину; Снейп страдальчески косился на Беллу, которая с большим интересом разглядывала его ночнушку, размышляя, как мужчина в таком виде будет карабкаться на ее непутевого кузена.

— Кто будет снизу? — краснея от двусмысленности вопроса, поинтересовалась Тонкс, и все взгляды, как один, устремились на Сириуса.

— Черта с два я позволю Снейпу топтать себе спину!!

* * *

Они падали и поднимались вновь. Шипели, ругались и даже царапались, вновь падали и вновь поднимались. Акробаты из них были откровенно плохие, но, похоже, ничто, даже отдавленные спины и плечи, не могло заставить их остановиться. Блэка все же заставили стоять в самом низу пирамиды, завязав ему глаза куском от платья Беллатрикс, чтобы мужчина не смел задирать голову, когда, как выразилась неугомонная Белла, «дамы будут лезть ему на спину», правда до очереди Пожирательницы так ни разу и не дошло: Нимфадора позорно падала каждый раз, как только ей удавалось забраться чуть выше плечей собственного дяди.

Когда грандиозная конструкция рухнула в очередной раз, Сириус яростно сорвал с лица повязку и выразительно посмотрел на племянницу, волосы которой от стыда приобрели ярко-малиновый оттенок.

— Что-то хочешь сказать, Блэк? — лениво поинтересовался Снейп, в очередной раз поправляя полы задравшейся ночной рубашки и меланхолично оглядывая уставшую компанию.

— Да я…!

— Тихо, Блэк, девчонка не виновата, что убийственно неуклюжа и отдавила все плечи не только тебе, но и бедняге-Снейпу, который, к слову сказать, еще ничем не показал, что пострадал не меньше твоего, — неожиданно спокойно вмешалась Белла, медленно опускаясь на траву рядом с горе-акробатами.

— Может сама попробуешь, чем рассуждать? — вспыхнула Нимфадора, сжимая руки в кулаки и заливаясь мучительной краской то ли от злости, то ли от обиды.

— Не вопрос, — Белла сделала неопределенное движение рукой, которое видимо должно было означать, что ей это не составит ровно никакого труда. — Что я, на мужика что ли не залезу? — с издевкой добавила она и неприятно улыбнулась. — А ну, встаем, мальчики! Отдохнули и будет!

Оторопев от подобной наглости, оба мужчины поднялись с травы, и живая пирамида вновь поднялась над поляной. Не заботясь о том, смотрит кто или нет, Белла начала уверенное восхождение наверх, будто подобные лестницы ей приходилось преодолевать чуть ли не каждый день. Через каких-нибудь пару минут женщина успешно перебралась на ватное облако и распахнула вафельную дверь, отчего Тонкс почувствовала себя еще более ущербной и неуклюжей, с такой легкостью это далось Пожирательнице.

— Вольно, ребятки, тут есть веревка, — сообщила Беллатрикс сверху и в подтверждение своих слов сбросила вниз довольно крепкий на вид узкий канат с множеством заботливо завязанных на нем узелков. — Посмотрим, кто из вас самый ловкий, — усмехнулась женщина и приготовилась наблюдать очередной концерт.

— О-о. А как ты думаешь, в этом лесу есть что-нибудь съедобное?

— Да, — горько отозвался волшебник. — Мы.

Терри Пратчетт

С канатом все разобрались на удивление быстро. К полному разочарованию Беллы никто не запутался в полах одежды, не съехал вниз и даже не жаловался на судьбу: Нимфадора наконец доказала, что пригодна хоть для чего-нибудь, Блэк всю жизнь лазил не пойми куда, а Снейп оказался неожиданно ловким для человека в ночной рубашке. Лез, кстати, он принципиально последним, поэтому именно его ждал замечательный сюрприз за открытой дверью, за которой уже успели скрыться его спутники. Точнее сюрпризов было два: один приятный, второй отвратительный. Первый заключался в полном исчезновении двух непутевых женщин, немало раздражающих Северуса – судя по метавшемуся среди деревьев Блэку, они действительно исчезли, а не отошли на пару минут по делам. Второй же сюрприз, неприятный, как раз и заключал в себя фигуру бегающего человека – Сириус Блэк не делся никуда.

— И как это понимать? – холодно обратился к анимагу Северус, выходя из дверного проема, который в ту же секунду исчез за его спиной.

Перспектива открывалась не радостная – темный безлюдный лес явно магического происхождения, одинокий блин луны на небе и как следствие промозглый белый туман под ногами – в общем, сейчас Северуса окружали все те прелести жутких лесов, которыми изобиловали маггловские сказки.

— Они!.. Они!.. Исчезли! – пораженно воскликнул Блэк в ответ, пытаясь показать руками, что в воздухе рядом с ним недавно кто-то стоял.

— Это я заметил и без тебя, — кисло отозвался зельевар, спокойно оглядывая окружающий пейзаж.

— Тогда о чем ты спрашиваешь? – растерялся гриффиндорец, беспомощно опустив руки.

— Я спрашиваю, как понимать это? – желчно повторил Снейп, особенно выделяя последнее слово и указывая рукой в сторону лесной чащобы.

— А что здесь не так?

Зельевар устало провел ладонью по лицу, будто надеялся, что после этого Блэк исчезнет, как это сделали его родственницы, но упрямый пес как всегда не собирался подчиняться общим правилам, а точнее вновь решил испортить ему, Снейпу, жизнь. Вместо рвущейся наружу тирады о том, что «здесь не так», Северус решительно направился по единственной тропинке, что петляла между деревьями, надеясь найти там или выход, или очередную загадку, а если не было ни того, ни другого, так просто наткнуться на самое страшное, что только может тут встретиться, чтобы потом непременно отсюда выбраться. Конкретного плана действий у него не было, и это бесило – Северус любил держать все под контролем. Даже работа на два лагеря поддавалась системе и анализу, этот же бредовый мир не поддавался никакому упорядочиванию.

— Ты куда? — Блэк удивленно уставился на собирающегося уходить Снейпа и, к полному разочарованию последнего, направился следом.

— От тебя подальше, — огрызнулся слизеринец, чувствовавший себя все более неуютно с каждым проделанным шагом: мокрая трава неприятно была по голым лодыжкам, край ночнушки совершенно вымок, мужчина начал элементарно замерзать. Покинутая накануне полянка начала вспоминаться с некоторой долей теплоты, а оставленная там ветка и вовсе казалась теперь необходимой.

Последняя мысль подтвердилась в тот же миг, когда с противным шипящим звуком из травы поднялась чешуйчатая голова змеи.

Следующие несколько секунд Снейп запомнил плохо.

— Авада Кедавра!

Луч зеленого света как мечом прорезал сгущавшиеся лесные сумерки. На миг стихли все звуки – не было слышно, как змея резко уронила голову в траву, затих шелест листвы, неслышно вырывалось из легких хриплое дыхание – сейчас зельевар слышал лишь гулкое уханье собственного сердца. На миг в глазах потемнело.

Это лишь маленькая змейка, не то чудовище из ночных кошмаров, что заставляет просыпаться в холодном поту практически каждую ночь. Эта была, возможно, даже не ядовита.

Снейп смертельно побледнел, крепче сжимая в руке волшебную палочку. Мир перед глазами постепенно обретал звуки.

— Ну ты даешь, — едва справившись с голосом побормотал Блэк, вжавший от неожиданности голову в плечи. Смертельное заклятье никогда не вызывало у него теплых чувств, сейчас же анимаг был просто оглушен внезапной вспышкой ненависти и страха своего спутника. Конечно, змеи ему тоже не нравились, и он предпочитал обходить их стороной, но при их появлении Блэк не хватался за палочку с подобной стремительностью.

— Заткнись, Блэк. Ради Мерлина, просто закрой хоть раз свой собачий рот! – неожиданно взвился Снейп, вновь зашагавший по тропинке, и Сириус просто не осмелился ослушаться.

«Чего доброго этот псих и меня прикончит под горячую руку. А потом просто скажет, что меня сожрала какая-нибудь нечисть в этом проклятом месте, и самое обидное, что ему все поверят!» - так размышлял Блэк, потрогав труп змеи носком ботинка и поспешно отправившись вслед за нервным слизеринцем, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы не потерять его из виду, но и не быть слишком близко.

Слизеринец же продолжал кипеть от плохо скрываемого раздражения и яростно кромсал многочисленные ветки деревьев и невысокие кусты с помощью какого-то мудреного заклинания – ведущая их до того тропинка позорно сбежала в самую гущу леса, не оставив после себя и следа.

* * *

— Эй, Со… кгхм, Снейп.

— Чего тебе?

— Тебе не кажется, что так можно вечно блуждать?

— У тебя какие другие идеи, Блэк?

Прошел уже час, если не больше, а настырный зельевар продолжал переть вперед, размахивая палочкой перед собой. Раздражение его не уменьшилось ни на дюйм, даже скорее достигло своего максимума, и Сириус просто не представлял, стоит ли следовать за слизеринцем или отправится пытать счастья самостоятельно. С одной стороны вместе было безопаснее, с другой – к своему спутнику Блэк никогда не испытывал особенно теплых чувств. Тот факт, что зельевар появился в этом загадочном мире не без его непосредственного участия, Блэк предпочитал не думать.

В конце концов, неприязнь в очередной раз победила здравый смысл, и Бродяга решительно свернул в сторону. Панорама леса не претерпела никаких изменений – все казалось таким же мрачным и смертельно опасным, и даже деревья были так многочисленны, что казалось проклятый лес просто не имеет конца.

«Все лучше, чем получать по лицу ветками, следуя за этим неврастеником», — решил для себя Блэк и осторожно двинулся вперед. Небо будто посветлело, дышать стало отчего-то легко, дорога давалась веселей и проще – все говорило о том, что ничего хорошего его точно не ждет. Но Сириус даже не задумывался о возможной опасности, да и как можно, если деревья медленно начали редеть, а вдалеке виднелась искрящаяся полоска реки?

Мучительно хотелось перекинуться в пса и рысцой побежать вперед, ощущая под лапами мокроватую траву, остро и пряно пахнущую свободой. Припасть модой к земле, втянуть незнакомые запахи и бежать, бежать вперед, к далекой водной глади.

Как он добрался до поросшего травой берега, Сириус не помнил. Кажется, он слегка замечтался и вот теперь мог с наслаждением вздохнуть полной грудью, и смотреть на искрившуюся в серебристом свете луны реку. С плеч спала усталость, временно перестал давить голод, спокойствие и тихий шелест волн окружали мужчину, даря призрачное ощущение безопасности, которое Блэк уже отчаялся почувствовать вновь. Медленно качнулась высокая прибрежная трава, послышался короткий всплеск, и вот маг оказывается в прохладной воде. Тело приятно покалывает от холода. Уставшие мышцы расслабляются. Он ложится на спину, доверяя воде держать себя, и смотрит в небо, вглядываясь в едва мерцающие звезды…

Его умиротворение долго не нарушалось, но внезапно он услышал странный звук со стороны берега, будто кто-то зашел за ним в воду. Сириус обернулся и увидел перед собой прекрасного молодого человека, что с приятной улыбкой двигался к нему. Он был обнажен, так же, как и сам Сириус, но в отличие от последнего его одежды не было видно на берегу. Откуда он мог появиться в этом странном мире, Бродяга не знал, но ничто не заставило его задуматься о том, что человек может приближаться ни с самыми благими намерениями, слишком дружелюбно он выглядел.

— Красивая ночь, — сказал незнакомец и легко подплыл к Блэку, сохраняя на лице слегка интригующую улыбку.

— Да, — улыбнулся в ответ Сириус, невольно разглядывая неожиданного собеседника. – Откуда ты появился?

— Я тут живу, — честно ответил парень, махнув рукой в сторону берега.

— Тут?

— Да, на этом берегу.

Блэк озадаченно посмотрел на малопригодное для жилья место и снова, уже более настороженно обратился к пареньку:

— Один?

— Нет, нас тут трое. Я и мои старшие братья. Не бойся, мы не причиним тебе вреда, — он снова улыбнулся, но мужчине отчего-то стало не по себе.

Когда он шел сюда, он не заметил никаких признаков людей, ни одного, ни, тем более, нескольких. Или он был настолько невнимателен?

— А ты? – паренек подплыл ближе, практически задевая Блэка плечом. Его взгляд стал заметно притягательнее, а голос приобрел немного тянущие нотки.

«Он что, клеится ко мне?» — с удивлением подумал Сириус, отплывая немного назад, пока парень, чего доброго, не полез к нему с объятьями, если тому вдруг придет подобное в голову.

— Что я?..

— Ты один? – парень снова приблизился.

— Нет, я не один, — уверенно заявил анимаг, снова отплывая от него.

— А с кем?

— С другом.

На приятном лице появилось обиженное выражение.

— Зачем ты обманываешь меня?..

Лицо Блэка удивленно вытянулось.

— Я сказал правду, — прекратив наворачивать круги в воде, Сириус удивленно замер.

— Тогда где же он?

— Кто?

— Твой друг.

«Почему я так туго соображаю?.. — мужчина удивленно провел рукой по лицу, пытаясь прогнать внезапно накатившее оцепенение. – Что я здесь делаю?.. Как сюда попал?.. Надо выйти из воды… Надо…»

Не совсем понимая, что делает, Сириус двинулся к берегу. Его начала бить легкая дрожь. Мысли стремительно разбегались, не давая ни на чем сосредоточиться.

— Куда ты? – паренек поймал его за руку и слегка потянул на себя, но от этого нехитрого движения, Блэк едва не упал носом в воду.

— Я хочу… выйти, — хрипло отозвался он, пытаясь вызволить руку. Парень держал крепко.

— Хочешь посмотреть мой дом?

— Что?..

— Ты хочешь посмотреть мой дом?

— Нет, я…

— Тебе понравится. Ты пойдешь со мной?

Парень посмотрел Бродяге в глаза, и время как будто остановилось. Впоследствии Сириус так и не смог сказать, что конкретно заставило его выпасть из реальности, он даже толком не мог вспомнить самого паренька, но в тот момент весь остальной мир как будто перестал существовать.

— Ты пойдешь со мной? – выдохнул юноша почти у самых губ мужчины.

Мысли окончательно спутались. Мир зашатался. Краски выцвели. Он уже был готов сказать кажущееся таким заманчивым «да», но вдруг…

— Остолбеней!! — донесся с берега чужой яростный вопль, разрушивший прибрежною тишину.

Мир Сириуса Блэка качнулся и стремительно ухнул в темноту.

— И ты знаешь, где это?

— Ага, — глазом не моргнув, соврала матушка, чьи познания в географии были немногим хуже, чем в ядерной физике.

Терри Пратчетт

То, что он остался в одиночестве, Снейп понял не сразу. Еще некоторое время он продолжал двигаться вперед, обуянный ненавистью мирозданию в целом и некоторым представителям флоры и фауны в частности, что окружали его со всех сторон. Яростно отбиваясь от становившихся все более приставучими деревьев, Снейп вышел наконец из чащи леса, оказавшись на миролюбивого вида полянке. Поблизости не было ни длинных тонких веток, готовых в любое время расцарапать лицо, ни цепких корней, подобных тем, что вцепились в ноги слизеринца у самого начала полянки, вследствие чего маг позорно растянулся на траве, смешно взмахнув руками и весьма неприятно приземлившись. Именно благодаря этому происшествию Северус Снейп и обнаружил отсутствие своего спутника: никто не хохотал, не язвил — никого просто не было рядом. Поднявшись с земли и оглянувшись, Северус окончательно убедился, что ненавистный Блэк внемлил его мысленным мольбам и провалился сквозь землю. Но этот факт не принес желаемого облегчения, напротив, к своему полному неудовольствию, Снейп почувствовал первые признаки беспокойства. А вместе с тем и зачаточные отголоски вины, которые, впрочем, были задушены на корню одним мощным усилием воли.

Блэк мог провалиться куда угодно: погибнуть, исчезнуть, как его непутевые родственницы, уйти в неизвестном направлении, провалиться в яму, заглядеться на цветочки и попросту отстать и заблудиться, в конце концов, но мог просто вернуться назад, в нормальный мир, каким-нибудь абсолютно невероятным образом... О последнем думать не хотелось, первые два варианта были отброшены, как нежелательные, пятая была добавлена только как скидка на безумие этого места, а вот третья и четвертая казались наиболее вероятными. Именно их Снейп и собирался проверить.

Еще раз оглядев полянку, Снейп взмахнул палочкой и трансфигурировал из ближайшего куста подобие нормальной одежды, что еще раз доказывало его убеждение, согласно которому эмоции и чувства мешают рациональному мышлению. По большому счету, это нужно было сделать еще у двери, но безумное поведение Блэка и последующее… неприятное происшествие напрочь выбили из головы зельевара эту здравую мысль. Теперь же, когда мужчина остался в полном одиночестве, голова работала на удивление ясно и легко.

Вернуться к месту потери Блэка оказалось на удивление легко – череда из сломанных веток привела Северуса прямиком к цели за какие-то десять-пятнадцать минут. Дальше все оказалось труднее. Цепь ведущих вперед следов неожиданно оборвалась на вершине небольшого холма, откуда легко можно было различить границу леса и полоску неширокой реки, в которой отчетливо виднелись две темные точки.

«Блэк! Идиот!» — зло подумал про себя Северус и стремительно направился по направлению к реке.

То, что это именно Блэк и что он в беде, Снейп не сомневался ни секунды: отточенное за годы двойной жизни чутье не обманывало его никогда. Причину же собственного раздражения мужчина списывал на идиотское поведение человека, которого он ненавидел всю жизнь, а теперь вынужден спасать. Спасти же его было необходимо – неизвестно, как этот мир отреагирует на гибель одного из невольных путешественников.

Увиденное Снейпом оказалось в разы хуже, чем можно было предполагать: Блэк уже был под гипнозом и вот-вот был готов согласиться на заманчивое предложение келпи, судя по слегка восторженному выражению его лица.

— Остолбеней!! – яростно выкрикнул Северус, направляя палочку на водяного духа. Заклинание разрезало воздух и ударило в спину жертвы. На берегу вновь воцарилась тишина, а Сириус Блэк, неожиданно качнувшись, медленно осел в воду.

— Идиот! – ненавидяще прорычал Снейп и, решительно взмахнув палочкой, вытащил Блэка на берег и от души врезал ему по лицу. Конечно, Энервейт подействовало бы куда лучше, но слизеринец не смог отказать себе в маленькой мести.

— Чт… что происходит?.. – рассеяно спросил тот, едва придя в себя принявшийся вертеть головой с такой быстротой, что голова его, казалось, скоро отвинтится и укатится в холодную воду.

— Ты идиот несчастный, вот что происходит!! – громкий голос Снейпа звучал сейчас как грозный грохот колоколов для измученного сознания Блэка, но даже в таком состоянии он не мог не заметить серьезного его беспокойства.

Бесцеремонно схватив анимага за руку, Снейп решительно потащил его назад в лес, что вызвало заметное, хоть и слабое недовольство с его стороны.

— Куда ты меня тащишь? – он хотел было выдернуть руку из железного хвата слизеринца, но к своему удивлению не смог этого сделать.

— Подальше от этого чудовища, — сквозь зубы отозвался Северус и продолжил тащить сопротивляющегося Блэка вперед.

— Чудовища?? Да ты вообще в своем уме, Снейп?

Северус резко остановился, отчего гриффиндорец едва не влетел в него носом, и бросил на спутника полный брезгливости взгляд.

— Я в своем уме, Блэк. В отличии от тебя. Только идиот способен не отличить келпи от настоящего человека, не заметить перевернутых следов конских копыт на берегу и не обратить внимания на водоросли и ракушки в волосах существа, который по неизвестной мне случайности вместо образа привлекательной девушки в зеленом платье, выбрал образ молодого человека.

Обвинительная речь Снейпа была полна холодного достоинства, отчего Сириусу только больше захотелось провалиться сквозь землю. Хотелось, чтобы Снейп продолжил кричать, обвинять его в идиотизме и других подобных грехах, лишь бы только слизеринец вернул свои слова назад, а лучше бы вообще никогда не появлялся на том чертовом берегу. Выражение «неизвестная мне случайность» оказалась самой страшной фразой, которую когда-либо в жизни приходилось слышать анимагу.

«Он знает», — мелькнула в голове обреченная мысль. И что теперь? Насмешки? Огласка? Пренебрежительные и полные отвращения взгляды? У Блэка не было ответов на эти вопросы.

Снейп же, казалось, вообще потерял к нему интерес. Только разжал руку так, будто до этого держал в ней слизней, сунул Блэку забытую на берегу одежду, и, с неприятным выражением лица отвернувшись от Блэка, широким шагом продолжил путь в лес.

«А если его дубиной по голове ударить и выхватить палочку, удастся ли мне наложить на него Обливейт?» — со странным интересом спросил внутренний голос Блэка, когда Снейп отошел от анимага на порядочное расстояние.

— Где ты там застрял? – послышался впереди недовольный голос слизеринца, и Сириус, покачав головой, торопливо натянул мантию и поспешил на этот зов.

* * *

— Снейп?..

— Что?

Они сидели на поваленном дереве недалеко от начала полянки, которую не так давно обнаружил Снейп, и смотрели в разные стороны: Сириус изучал свои руки, а Снейп выглядывал что-то, известное только ему одному.

— Кто такие келпи?

«Зря я его спросил», — подумал Сириус, поймав неподдающийся описанию взгляд слизеринца.

— Нет, я серьезно, — поспешно добавил анимаг, подумав, что Снейп может подумать, что он издевается.

«Зря я это добавил», — пронеслось через секунду в голове.

— Позволь узнать… Блэк… чем ты занимался на уроках Защиты в школе?..

— Эм…

— Я так и думал. Впрочем, уровень твоего интеллектуального развития мне знаком давно.

— Отвечать, я как вижу, ты не собираешься, — недовольно проговорил Блэк, снова посмотрев в сторону собеседника. Тот, что странно, тоже повернулся к нему.

«Он даже на бревне сидит, как на троне,» — пробурчал в голове внутренний голос, но не смотря на неприятное ощущение собственной неполноценности, Сириус не отвел взгляд. Желание когда-нибудь отомстить за собственный позор у реки, прочно поселилось в его голове.

— Келпи, Блэк, это дух, обитающий у различных водоемов. Он может предстать в виде животного или человека, чаще всего принимает образ черного коня. Его целью служит заманить человека под воду, чтобы там, — он усмехнулся, — удовлетворить свои гастрономические интересы. В присутствии мужчины он так же может притвориться красивой девушкой в одетом наизнанку зеленом платье, в присутствии девушки – прекрасным принцем. Узнать его можно по следам, представляющим собой перевернутый отпечаток конского копыта, а также по наличию в волосах ракушек и водорослей. Так же взгляд келпи имеет либо резко отталкивающий, либо гипнотический эффект. В твоем случае – второе.

— Спасибо, я в курсе, — пробурчал Сириус и снова отвернулся.

Снейп же просто усмехнулся.

— Интересно, где Тонкс? – сам у себя спросил анимаг, вертя в руках сорванную у ног травинку. Настроение его испортилось окончательно: Снейп идти никуда не собирается, Доры нет, лес, хоть и медленно светлеет, но все равно не вызывает доверия. Одно радовало – Белла больше не крутилась под ногами, и ее противный голос не раздражал слух. Правда, существовала вероятность, что Нимфадора наедине с этой женщиной, а это не предвещало ничего хорошего.

Блэк вздохнул и положил голову на согнутую руку. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше: лучше уж прыгать по островкам, чем сидеть в ожидании непонятно чего в компании Северуса Снейпа.

— Пойдем, а? – не выдержал он наконец.

— Куда?

— А не все ли равно?

— Разница есть, Блэк.

— Ну тогда пойдем туда! – Сириус махнул рукой в сторону леса впереди.

Снейп скептически изогнул бровь.

— Ну не все же здесь сидеть, вдруг найдем наших спутниц, к тому же неизвестно, что нас тут ждет, может лучше идти, чем ждать, — затараторил Блэк, отчаянно посмотрев на слизеринца.

— Ну что ж, — Снейп с удовольствием тянул слова, наблюдая, как анимаг меняется в лице. – Идем.

Северус поднялся на ноги и, невозмутимо посмотрев вперед, направился в неизвестную часть леса, испытывая в душе ни с чем несравнимое удовольствие от шокированного лица Сириуса Блэка.