Вы простите, что я так много болтаю, это всё от шока. Всё-таки только пару часов назад бой кончился, Гарри Волдеморта победил, а Рон потерял Фреда, но его никак нельзя было спасти, там уже всё известно было, понимаете? Я точно знала, что он умрёт, это уже не изменить никак. То есть, я не знала, это она знала, конечно, та я, которая старше, и она мне сказала… То есть…
Я вас совсем запутала, да? Вы же ещё ничего не знаете! Я тогда начну с самого начала, можно? Мы с мальчишками тогда на третьем курсе учились, и мне, как всегда, не хватало времени на всё, что я хотела успеть. Мама говорит, я всегда такая была, с самого детства — пока другие тратили время на игры и сон, я всё время что-то изучала, познавала мир, впитывала окружающее знание, и мне всегда было мало. Я даже скучать не умею — всё вокруг такое интересное!
Ну и конечно, когда мне в руки попал хроноворот, я не упустила такую возможность! Это профессор Макгонагалл и профессор Дамблдор думали, что я ограничусь возвращением на два часа урока. Но это же была моя детская мечта — машина времени, будто из сказки. Это было самое лучшее и самое удивительное, что я встретила в мире магии. Конечно, проживать одно и то же время в Хогвартсе было опасно, поэтому первым делом я освоила аппарацию.
…Тот учебный год я прожила целиком раза четыре, не меньше. Следующей осенью в школе все удивлялись, как сильно я изменилась за лето — на самом деле, мне просто ужасно надоело скрывать внешность маскирующими чарами. Все просто пожали плечами, подростки часто стремительно растут. А мне вместо четырнадцати было уже восемнадцать или девятнадцать — я не считала, только обрадовалась, когда на третьем курсе, в январе, с меня исчез След, отслеживающий магию несовершеннолетних. По счастью, рядом с Лавандой или Ромилдой, вовсю использовавшими магический макияж, я совсем не казалась взрослой.
В те разы, когда я отматывала хроноворот и выходила за пределы Хогвартса, я отправлялась в Общественную Магическую Библиотеку, знаете, которая Святого Беды, брала интересные мне книги, и аппарировала домой, к маме и папе. Там можно было спокойно читать, делать выписки, даже варить зелья. Родители радовались возможности увидеться и никогда бы меня не выдали. Я училась, а когда надоедало учиться, гуляла, отсыпалась и искала нужную информацию. У меня была мечта — сделать хроноворот самой, чтобы не зависеть от министерского. Да, я знаю, это слишком самонадеянно для третьекурсницы, но я никогда не боялась сложных задач. Увы, это оказалось невозможно — магическое перемещение обусловлено действием Песка Времени, которого больше нигде не найти, с тех пор, как исчерпаны месторождения на Барсакельмесе. Зато я прочитала массу литературы о свойствах хроноворота и узнала сопутствующие перемещениям ограничения. Профессора пугали меня старой историей о человеке, убившем самого себя из другого времени, но я-то не собиралась никого убивать! Правда, когда я первый раз решилась встретиться сама с собой, было боязно. Одна из нас осторожничала и боялась до второй себя дотронуться, а другая смеялась и говорила, что уже знает, что всё прошло хорошо — она же помнит эту встречу. Я была сначала первой, затем второй, и ничего не изменилось, ничего страшного не произошло — мир не рухнул, я не погибла, не сошла с ума.
А как я обрадовалась, когда поняла, что хроноворот может отправить меня не только в прошлое, но и в будущее, правда, всего на час, не больше, чтобы не застрять там!
В тот день девчонки в общей спальне смеялись, обсуждая какие-то советы из «Ведьмополитана». Что-то вроде популярных статеек серии «Сто советов, как найти и удержать парня». Мне подобные занятия всегда казались напрасной тратой времени. А уж когда Лаванда, явно намекая на меня, громко заметила, что отсутствие прически и макияжа не компенсируют никакие мозги… Я разозлилась. Разумеется, я мечтала о будущей семье — какая девочка о ней не мечтает? Но превращать себя в разрисованную куклу только из-за того, что мужчины любят глазами, — это слишком. Я не хотела меняться, но опасение, что я так и останусь никому не нужной, поселилось где-то глубоко внутри. Гарри и Рон — совсем еще дети, мальчишки, воспринимали меня только как друга. Я утешала себя тем, что из-за хроноворота стала старше, и потому нуждаюсь в том, о чем они еще не задумываются. Наверное, тогда я и поняла, что могу точно узнать, придется ли мне меняться, и будет ли в моей жизни кто-то, кто оценит меня такой.
Нужное заклинание я нашла быстро. Признаюсь, было страшновато самой перенастраивать хроноворот с возвращения в прошлое на визит в будущее, но я справилась. Времени у меня ведь было сколько угодно. Наставила палочку на песочные часики, и они быстро завращались, отмеривая десятилетие вперед. У меня был всего час, и я боялась, что времени не хватит — надо было ведь выяснить, где я сейчас живу, работаю, какая у меня семья и счастлива ли я. Опасения оказались совершенно напрасны — все-таки, иногда я начинаю ужасно глупить. Я-в-будущем ведь знала, что я приду в этот день. Как только хроноворот остановился, она уже ждала меня в Визжащей хижине. Я была ошарашена, увидев себя двадцатичетырехлетнюю со стороны. Пожалуй, я… себе нравилась. Уверенная в себе молодая женщина, чуть поправившаяся, улыбчивая и довольная жизнью. Строгая деловая мантия, убранные под заколку волосы, какие-то бумаги в руках — должно быть, я сотрудник какого-то научного учреждения. Пока я рассматривала её-себя, она улыбнулась и поправила прическу моим жестом:
— Привет, Гермиона.
Я улыбнулась в ответ:
— Привет, Гермиона.
Столько вопросов хотелось задать, но она оборвала меня раньше, чем я успела открыть рот:
— Знаю, у тебя много вопросов, но нам очень некогда. Да, я помню, что ты хочешь узнать, у меня в жизни всё отлично, так, как ты всегда мечтала. Любящий и любимый муж, двое детей, работа в Министерстве… Большее счастье трудно представить. Но чтобы тебе получить всё это, ты должна успеть сделать одну вещь — спасти его, моего-твоего мужа.
Он очень сильный человек, Гермиона. Сильный и одинокий… был, пока не полюбил меня. Но однажды ему потребовалась помощь и ты помогла. Именно ты, и не позже, а сейчас, на твоем третьем курсе, пока хроновороты не уничтожены. Посмотри, я написала тебе список зелий и заклинаний, которые тебе понадобятся, а еще записала дату. Второе мая 1998, одиннадцать утра. Когда ты доживешь до этого дня обычным образом, тебе будет не до того, твоя поддержка потребуется Гарри. А Северуса надо вытащить, и быстро, сразу после укуса змеи.
— Погоди, какого еще Северуса?
— Снейпа, твоего учителя, а моего мужа.
— Но, Гермиона, он же старый!
— Ой, какая же ты еще девчонка! Сколько лет ты там уже успела себе накрутить? Придет время, сами разберетесь, не такая уж большая у вас разница. Слушай дальше про девяносто восьмой! Там будет большая битва — всем будет не до него, а до конца боя он без посторонней помощи рискует не дожить. Но ты вытащишь, его, я знаю, ты уже справилась. Просто подожди, пока они уйдут — и Волдеморт, и Гарри, и вы с Роном, и беги сюда, в Визжащую хижину, лучше под мантией-невидимкой, чтобы никто тебя не заметил. За исход битвы не беспокойся, Гарри окончательно победил тогда Волдеморта, хотя жертв было много. Гарри потерял Ремуса, Уизли — Фреда… Ну да что было, то уже прошло, этого не исправишь. Главное, всё сложилось, в магической Британии мир, а ты счастлива с семьей. Вот, возьми мои записи. У тебя месяц, чтобы подготовиться и попасть во второе мая, потом МакГонагалл заберёт хроноворот. Смотри, ничего не забудь, у тебя будет только одна попытка!
Иногда я ненавижу свою привычку от волнения вываливать всю информацию скопом и тараторить без умолку. Хорошо ещё, сама я умею воспринимать информацию на таких скоростях. Она успела договорить в последнюю минуту — меня уже потянуло обратно в мое время. Несколько минут — и я стояла в пустой хижине, рассматривая листок в своей руке. А потом прочитала написанное. Спасибо мне за чёткие инструкции. Без них я никогда бы не справилась. На подготовку ушел почти полный месяц, и то пару раз приходилось отматывать дни заново.
Я жутко волновалась, отправляясь в то второе мая. Это уже не исправишь — как сегодня сделаю, так и будет. Даже успокаивая себя, что все будет хорошо, потому что всё хорошо у «той», взрослой, Гермионы, не могла не волноваться. Рассчитала время, распихала по карманам зелья, накинула мантию и нацелила палочку на хроноворот…
Когда я увидела, что я-семикурсница ушла из хижины, даже не проверив пульс, я чуть было ее не стукнула. Хотелось заорать «Ну что ж ты делаешь со своим счастьем, дубина? Ты же знаешь, как он важен для тебя, уже знаешь!» Но тут, проходя мимо меня, она подмигнула в мою сторону, и я поняла: она и правда знает. Знает, что я спасу его, и уводит поскорее мальчишек, чтобы не мешать мне.
А она мне тихо так шепнула…. «Привет, — говорит, — Гермиона». Я тут же успокоилась, улыбнулась и в хижину поскорее побежала.
Ну а дальше было дело техники. Дать противоядие и крововосстанавливающее, очистить рану, залечить её, аппарировать вас к моим родителям. Я столько раз отрабатывала это, что мне показалось, будто я делаю это не первый раз. Надо же, четыре года прошло, а я в своих приключениях с хроноворотом ещё не запуталась, а это помню лучше всех.
Ну а потом… Потом я стала к вам присматриваться, пытаться понять, как оно будет — быть рядом. Может, вы уже что-то чувствуете, может, что-то знаете. Всё силилась почувствовать в себе большую любовь, найти что-то, целый год, наверное, силилась, а ничего не получилось. Ну а потом Темный Лорд вернулся, с Гарри всё это закрутилось, и я решила — не надо торопить, пускай как сложится оно, так и сложится. И я права оказалась, всё за эти годы так сильно изменилось! Сколько раз мы в лесу выживали только благодаря знаниям, полученным за тот хроноворотный год — не сосчитать. Знаете, когда я поняла, что не шутила насчет любви? Когда мы ушли искать хоркруксы, а я вдруг начала по вам скучать, мне, оказывается, так вас не хватало. Не знаю, что там дальше будет, и обязывать ни к чему не собираюсь, просто я так счастлива, что после этого сумасшедшего года наконец вас увидела! И никуда я вас отсюда не отпущу, пока Гарри не поймет, что вы на нашей стороне были. Это ведь так, раз Волдеморт вас убить хотел? Ох, ну что я такая нетерпеливая, я же всё ещё узнаю.
…Вы простите меня, что я так много болтаю, это я от волнения, знаете, я когда волнуюсь, всегда много говорю, а вы же сейчас все равно меня не слышите пока, сонливость — это побочный эффект противоядия, я читала. Ну нам некуда торопиться, с Битвы всего пара часов прошла, там все сейчас отдыхают, и лечатся, и разбирают завалы… Там так тяжело, профессор, если б вы знали! Я просто не смогла там сейчас, столько горя. А я хочу думать о том, что дальше будет, о новой жизни, без Волдеморта, понимаете? Вот я и сбежала сюда, к родителям и к вам, сразу как только поняла, что без меня обойдутся.
А Гарри выжил, вы ведь хотели, чтобы он жил? Вы не беспокойтесь за него, с ним все хорошо будет, и с вами тоже. Я точно знаю, я сама это сказала себе через шесть лет. Я глупости говорю, да? Ну и пускай глупости, я сейчас что угодно буду говорить, только чтобы помнить, что вы живой, мы все живые, и чтобы все хорошо было.
Это от шока, поэтому я всё говорю, говорю, я никак не могу поверить, что всё кончилось уже, всё хорошо, и другая жизнь начинается. Вроде уже четыре года знаю, а поверить не могу. Странно, да?
Ой, профессор, вы проснулись, да? Я надеюсь, вы не слышали всего, что я тут несла, очень надеюсь. Хотя… взгляд у вас осмысленный, только странный какой-то, никогда такого не замечала. А выглядите вы уже лучше, и противоядие подействовало, и кровопотеря восполнилась, я проверяла. Еще немножечко полежите и будете как новенький совсем, обещаю. Вам попить принести? А что это вы так улыбаетесь? Что-что вы там шепчете?
Vova
