Пламя саламандры

В этот теплый летний вечер произошло неожиданное событие в жизни Роберта Ходжеса. Если когда-нибудь магу суждено было стать участником безжалостной трагедии современного мира и одновременно свидетелем мелодрамы, насыщенной сентиментальностью и бурными страстями, то этим магом Судьба назначила быть Роберту Ходжесу, и притом весьма скоро.

Однако сам Роберт пребывал в абсолютном неведении относительно того, что его ждет, мало того, он вряд ли был готов к приближающимся событиям.

День начинался поздно: лишь рано утром молодой аврор вернулся с дежурства, поэтому долго спал, отдыхая от безумной трёхдневной гонки, так что пробуждение было мучительным и сопровождалось головной болью. За окном светило заходящее солнце, Роберт раскрыл шторы и распахнул окно, полной грудью вдыхая свежий воздух. Когда глаза привыкли к свету, он направился в ванную.

Из зеркала на него смотрел высокий молодой мужчина двадцати двух лет. Узко посаженные зелёные глаза сонно осматривали тонкий свежий шрам на правой скуле, который он получил позавчера во время столкновения с безумным призраком на одном из старых складов в Лондоне. Задание, показавшееся сначала пустяковым, оказалось довольно интересным и опасным, что для Роберта всегда являлось идеальным сочетанием. После исполнения задания двоих авроров на неделю оставили в Мунго, хотя никаких серьёзных травм они не получили, тогда как сам Ходжес в суматохе поймал шальное заклинание одного из тёмных магов, которые и осложнили поимку спятившего духа.

Роберт достал палочку и в очередной раз попытался заживить уже не такой глубокий, как накануне, порез, но тот не поддавался: слишком мощная магия была задействована при нападении. В конце концов, решив, что шрамы лишь украшают любого аврора, он попытался пригладить растрёпанные после сна тёмно-русые волосы.

Выходя из ванны и вытирая полотенцем влажные после душа волосы, Роберт споткнулся о незаметно появившегося в спальне домовика:

— Дорки, какого Мерлина ты здесь развалился?

— Доброе утро, сэр! Вас ждут, вас хотят услышать, но я ждал, пока вы проснётесь, поэтому попросил подождать, но она сказала, что вернётся позже, раз у вас дела, я сказал, что у вас дела, сэр! — тараторил рядом эльф, преданно хлопая огромными ушами.

— Да хватит прыгать вокруг меня, как беременная хвосторога! Замолчи! Теперь встань сюда, — он указал напротив себя, — и медленно рассказывай, кто и когда хотел меня увидеть.

— Поговорить, с вами хотели поговорить, сэр! — пискнул Дорки.

— Через каминную сеть? Кто это был? — бросив влажное полотенце на кресло, Роберт палочкой высушил волосы.

— О, вот опять! — эльф оттопырил большой ладонью ухо. — Опять она!

— Она? Ради Мерлина, поговори ты! — приказал он. — Если это снова какая-нибудь курица из министерства, то скажи, что я умер, или пьян, или лежу с гномьей лихорадкой, или женюсь! Одним словом, придумай что-нибудь страшное!

Эльф торжественно прошагал в соседнюю комнату, пока Роберт натягивал брюки. Магловская одежда, по его мнению, была очень удобна: джинсы, чёрная рубашка и мантия аврората сверху, чтобы начальство не нервничало.

После непродолжительных переговоров эльф вернулся и, пожав худенькими плечиками, смущённо произнёс:

— Сэр, с вами хочет поговорить директор Хогвартса.

— Что? Почему ты сразу не сказал, ушастый олух!? — Роберт, подпрыгивая по комнате в одной штанине, уже натягивал рубашку.

Наконец, поспешно одевшись, он вышел к камину и открыл его заклинанием-паролем. В огне появились очертания кабинета, через мгновение оттуда шагнула высокая худощавая волшебница, по её лицу тяжело было определить возраст, лишь глаза выдавали магическую мощь и опыт. Роберт слышал, что эта волшебница ещё в годы войны с Волдемортом долгое время была заместителем директора и по совместительству преподавателем. Сам он учился в Дурмстранге, поэтому знал не все подробности.

— Здравствуйте, позвольте представиться, я Минерва Макгонагалл, директор школы Хогвартс, — она скупо улыбнулась, приветствуя молодого аврора.

— Рад знакомству, я Роберт Ходжес, как вам должно быть известно, раз вы решили нанести мне подобный визит, — он слегка кивнул ей, — пожалуйста, присаживайтесь.

Директриса присела на резную софу, а молодой мужчина устроился в кресле рядом, ожидая объяснений.

— Видите ли, предыдущие двадцать лет пост преподавателя защиты от тёмных искусств в Хогвартсе занимал мой коллега и прекрасный волшебник профессор Тэтчер, — она сделала короткую паузу и внимательно взглянула на Роберта, — но этим летом он принял решение покинуть школу и заняться научной работой. На протяжении двух месяцев я искала достойную кандидатуру, но в этот раз хотела совместить и знание предмета, и некоторый опыт работы, и способность найти с учениками общий язык, что немаловажно.

— Ваши поиски увенчались успехом? — произнёс Роберт, наблюдая за Дорки, который ставил на журнальный столик поднос с чашками чая.

— К сожалению, нет, — сдержанно ответила Макгонагалл, — я общалась со многими магами, компетентными в этом вопросе, но так как я желала бы внести некий прогресс в состав преподавателей школы, то обратилась в аврорат. После разговора с главой отдела, я, наконец, решила, кто нам нужен. Итак, я здесь с целью предложить вам пост преподавателя защиты от тёмных искусств.

Директриса замолчала. Молчал и Роберт. Он пытался осознать только что сказанные ею слова, но получалось не слишком хорошо.

— Учитель? — наконец нарушил он тишину. — Вы считаете, что я похож на человека, который хочет быть учителем?

Это прозвучало грубо, Роберт понял это сразу же, как только произнёс вопрос, но не стал извиняться. Какой из него, к Мерлину, учитель?

— Да, вы меня поняли верно, — Макгонагалл, казалось, вовсе не смутилась от его слов, — мало того, моё мнение основывается на рекомендации главы вашего отдела, Гарри Поттер выразил абсолютную уверенность в вашем потенциале.

Ходжес скептически поднял бровь и отвернулся к камину, чтобы скрыть раздражение. Он ведь действительно считался в отделе самым многообещающим молодым специалистом, все задания выполнял с безукоризненной чёткостью, ни одной жертвы из команды за три года работы. Кроме этой недели, один день — и сразу двое пострадали, неужели такой глупый промах будет стоить ему карьеры? А ведь он близко с Гарри Поттером даже не общался, лишь сталкивался несколько раз в министерстве, да получил от него награду и внеочередное звание за раскрытие прошлогоднего дела с вампирами. С чистой совестью можно было сказать — Роб из кожи вон лез, чтобы продвинуться поближе к по-настоящему опасным заданиям, хотя и то, что он имел сейчас, доставалось не каждому опытному аврору. Все вокруг твердили, какой он везучий и талантливый, а он дни и ночи проводил на работе. И что теперь получил взамен?

— В аврорате уверены, вы великолепно справитесь с работой, легко найдёте общий язык со студентами, поделитесь опытом и станете примером для подражания, — Макгонагалл настойчиво гнула свою линию, — преподавательский коллектив с радостью примет вас. А вы в свою очередь получите бесценный опыт: школа является источником древнейшей магии, она таит в себе слишком много секретов, чтобы мы могли раскрыть их. К тому же вас, возможно, заинтересует общение с отпрысками магических семей Англии.

Мужчина еле удержался от язвительного комментария. На кой чёрт ему общаться с этими магическими отпрысками, никакого опыта они ему не могут дать, да и единственное, что могло его привлечь — тайная магия, могла быть лишь сомнительной приманкой из уст директора, желающего добиться своего.

— Но вам не кажется, что я слишком… молод для подобной должности? — произнёс он, скривившись, так как в аврорате всегда старался скрыть этот пункт личного дела, дабы не оставляли в запасных, но, может быть, этот аргумент пригодится здесь?

— Профессор Снейп занял должность преподавателя зельеварения в возрасте двадцати одного года, что не мешало ему быть прекрасным преподавателем и выпустить немало выдающихся волшебников, — немного высокомерно ответила ему Макгонагалл.

Роберт прикрыл глаза, решая, что же ему делать. Заниматься воспитанием малолетних волшебников не было никакого желания, но рекомендация от начальства означала практически прямой приказ, так что для него лучше было согласиться, а как только закончится учебный год, вернуться в аврорат. Целый год… Но с другой стороны, жалование у них неплохое, да и что говорить, должность уважаемая и желанная для многих магов.

— Хорошо, согласен, но вы должны понять, что я вряд ли задержусь на этом месте более года, всё-таки моя профессия предполагает непосредственное участие в боевых заданиях.

— Рада вашему решению, надеюсь, Хогвартс станет для вас домом как минимум на ближайший год, — Макгонагалл улыбнулась и поднялась, — через три дня начинаются занятия, ваше присутствие на банкете в честь нового учебного года очень желательно, но, учитывая обстоятельства, я предполагаю, что у вас есть незавершённые дела. Здесь список литературы, по которой проводятся занятия, я также тем программы. Школа обеспечит вас всем необходимым материалом. Ещё раз благодарю за оказанное гостеприимство, до встречи первого сентября.

Попрощавшись, она шагнула в камин и, произнеся пароль, исчезла в ярком пламени. В комнате воцарилась гнетущая тишина.

Из-за двери показались большие уши домовика, он робко подошёл к хозяину и спросил:

— Вы переезжаете, сэр? Мне собирать ваши вещи, сэр? Вы ведь не оставите Дорки одного, с-сэр? — последняя фраза утонула в горестном вое. Домовик ухватился большими ладонями за штанину Роберта и громко рыдал.

— Кончай реветь, и без тебя тошно, — произнёс мужчина, даже не пытаясь отцепить от себя домовика. Тот несколько минут продолжал биться в истерике, то извиняясь, то умоляя не оставлять его.

— Наверняка в Хогвартсе найдётся для тебя место, — мрачно добавил Роберт.

* * *

Роберт сидел у окна купе, откинув голову назад и положив одну ногу на пустое сиденье напротив. Оконная рама подрагивала от скорости, за ней мелькал осенний пейзаж, по ярко-голубому небу плыли редкие облака.

На нём был надет дорогой, но несколько поношенный плащ, бесформенно окутывавший его широкие плечи. Воротник был поднят, скрывая лицо с плотно сжатыми губами. Аврор сидел, сунув руки в карманы, и в его позе было что-то неестественное, словно он терпеть не мог неподвижность, и сейчас собственное тело казалось ему натянутой пружиной.

Роберт сидел с закрытыми глазами и слушал звуки, доносившиеся из соседнего купе. Говорил парень, по его голосу тяжело было понять, веселился он или насмехался. Другой что-то язвительно отвечал, слышался смех.

Где-то на самом краешке сознания сквозь звук чужих голосов пробивался стук колес. Они отбивали четкий ритм, как бы подчеркивая направление движения. Странным образом это действовало успокаивающе, он думал: хоть на мгновение — пока это длится — можно полностью расслабиться, забыть обо всем.

Раздался звук отъезжающей двери. В соседнее купе зашла девушка, она оставила проход открытым, и теперь слова можно было отчетливо расслышать:

— Что так долго? — послышался весёлый мальчишеский голос.

Девушка начала рассказывать о назначениях старост, о том, как обнаружила пропажу волшебной палочки одного из студентов и узнала у машиниста время прибытия.

— Вот об этом я и говорил, Альбус, — фыркнул её собеседник, — тяжело придумать более скучное занятие …

Ходжес усмехнулся, мысленно с ним согласившись.

— "В этом учебном году студенты Хогвартса познакомятся с новым преподавателем по защите от тёмных искусств — проф. Робертом Ходжесом», — по тону девушки можно было понять, что она читает какую-то статью, — «напомним, что предыдущий преподаватель, Карл Тэтчер, занимавший эту должность в течение последних двадцати лет, решил заняться изданием литературных трудов и, возможно, учебных пособий».

— Ха, да просто его старые нервы не выдержали выходок Малфоя: помнишь, как на первом занятии ты с порога объявил, что не доверяешь методам обучения Тэтчера? — со смешком перебил её парень.

— Вовсе не на первом, — поправил второй, — кажется, на втором. Как можно было со мной не согласиться, когда этот надутый индюк после вводного занятия задал огромное эссе на тему "Мой взгляд на историю зарождения тёмных искусств", вместо того, чтобы научить чему-нибудь полезному?

— Зато потом практики было хоть отбавляй, даже Макгонагалл нас не так гоняла!

— Профессор Тэтчер — очень талантливый преподаватель, я бы хотела взглянуть на его книгу, — послышался серьёзный голос девушки.

— Да, Рози, мы это уже слышали ещё в конце того года, когда узнали о его писательских талантах, — усмехнулся один из парней. — Так что там о новом преподавателе?

— «Окончил магическую академию в…» так-так, «путешествовал… занимал должность аврора», — выделила последнее слово девушка. — Наверное, дядя Гарри должен знать его?

Ходжес резко открыл глаза. Значит, это племянница главы авроров. Мальчики, наверное, тоже его родственники? Хотя нет, он слышал фамилию Малфой.

Раздался громкий гудок поезда. Хогвартс-Экспресс прошёл половину пути.

Роберт посмотрел на дверь: через стеклянное дверное окошко можно было видеть, как по коридору начали бегать первокурсники. Через мгновение там появилась молодая девушка, она была переодета в школьную форму, каштановые с рыжим оттенком волосы аккуратно подняты и уложены в незамысловатую прическу. Девушка отчаянно жестикулировала и давала указания ученикам. Её щёки покрыл легкий румянец, а глаза блестели.

— Аккуратно, не бегайте по коридору, — громко сказала она, Ходжес сразу же узнал голос, именно она только что зачитывала статью. — Всем, кто ещё не переоделся в школьную форму, рекомендую сейчас этим заняться. Стюарт, прекрати прыгать по проходу!

Староста всплеснула руками и направилась дальше по коридору, исчезнув из зоны видимости.

Роберт не спал уже две ночи, заканчивал дела и решал проблемы, но и сейчас не мог уснуть. Поезд прибывал через несколько часов, времени оставалось не так уж много, а ему нужно было еще кое-что обдумать.

Тем не менее, хотелось, чтобы поезд шел быстрее. Он попытался сосредоточиться, но шум и чужая болтовня прочно обосновались на краешке его сознания. Ходжес сердито тряхнул головой и сбросил плащ.

Роберт решил не спать, полагая, что сможет продержаться до следующей ночи. Колеса выстукивали четкий ритм. Мужчина приоткрыл форточку и, глубоко вздохнув, продолжил смотреть в окно.

Он резко проснулся, отчетливо ощутив, что что-то не так, и лишь потом понял, что изменилось. Поезд стоял. По коридору прошли несколько учеников, следом за ними высокий парень, замедлив ход, он открыл дверь и заглянул к Роберту:

— Поезд прибыл, уже можно выходить.

Ходжес кивнул и взглянул на часы:

— Давно мы стоим?

— Минут пятнадцать, — пожал плечами тот и двинулся дальше.

Мужчина резким движением поднялся и, взмахнув палочкой, направил свои вещи к выходу.

Снаружи дул прохладный ветер. Далеко впереди Роберт заметил силуэты детей, стоявших возле причала, несколько лодок уже отплывали по озеру в сторону замка; над ними, заслонив собой вечернее небо, возвышался Хогвартс.

* * *

Он опаздывал, он страшно опаздывал: через двадцать минут начиналось его первое занятие, а он только зашёл в кабинет директора.

Весь прошлый вечер он знакомился с преподавателями и студентами, прослушал песню старой шляпы. Банкет показался ему чересчур утомительным, и он был рад, когда отяжелевшая голова, наконец, коснулась подушки.

Долгое отсутствие сна дало о себе знать, ночь пролетела в одно мгновение, и он даже не заметил, как наступило утро. Чтобы успеть на занятие, пришлось пропустить завтрак.

Теперь, после коротких объяснений Макгонагалл, что и где находится, Роберт поспешил к кабинету. Хоть и не долгая, но продуктивная работа аврором выработала наблюдательность, поэтому найти аудиторию, набитую молодыми магами было нетрудно, но заняло больше времени, чем он ожидал.

Когда Ходжес вошёл в класс, шум мгновенно прекратился, и несколько десятков детей обратили свой испуганный взгляд на него. Неужели на первом курсе он представлял собой такое же жалкое зрелище? Вряд ли.

Роберт прошёл к столу, положил на него свитки и начал вступительную речь, которую, конечно же, не удосужился продумать за последние дни. Его мысли были заняты чем угодно, только не этим.

— Здравствуйте, меня зовут профессор Ходжес, — слегка поморщившись на слове “профессор”, он продолжил, — я ваш преподаватель защиты от тёмных искусств. Как я понимаю, это ваше первое занятие в этом учебном году?

В классе несколько учеников робко кивнули.

— Тогда начнём с истории, — вздохнул новоиспечённый профессор и начал рассказывать о зарождении магии, её развитии и последующем разделении на светлую и тёмную.

Роберт говорил о появлении чёрных магов, о том, как заклинания в течение многих веков становились всё совершеннее, а защита всё мощнее. О том, как многие светлые колдуны, не справившись с искушением, прибегали к помощи разрушающих чар, и к чему это приводило. В один момент Ходжес понял, что его заносит, слишком ярко он начал описывать многоликость тёмных сил, не дай Мерлин, детишки неверно истолкуют его слова, поэтому он плавно сменил направленность рассказа. Его “вступительная речь” длилась всё занятие, и когда прозвенел колокол, он лишь задал детям прочитать первый параграф, хоть на самом деле не имел ни малейшего понятия, что там написано, и покинул класс, желая проветриться перед следующим уроком.

Что ж, кажется, все остались довольны первым занятием. Дети слушали его, открыв рты, а он рассуждал на свою любимую тему — тёмные чары и защита от них, само собой.

Проходя по тихому коридору, он вдруг услышал чьё-то приглушённое хриплое дыхание. Почти незаметное, но всё же уловимое для чуткого слуха аврора. Роберт мгновенно замер, напряженно определяя источник звука. Но вокруг опять было тихо. Нет, ему не могло померещиться, он никогда не страдал слуховыми галлюцинациями, а вот интуиция его ни разу не подводила.

Ходжес достал палочку и мысленно произнёс заклинание поиска скрытых дверей. Никакого эффекта: в коридоре по-прежнему ни звука.

— Что же, придётся искать вручную, не впервой, — прошептал он себе под нос и начал дюйм за дюймом ощупывать стену.

Через пять минут упорного поиска Роберт нашёл что-то вроде спускового механизма или рычага: один из камней легко подался вперёд, толкая вверх соседний подобно тому, как складывается карточный домик, так что через мгновение в стене появился узкий проход.

Аккуратно переступив порог, мужчина зашел в небольшое плохо освещенное помещение. Низкие каменные потолки не делали его уютнее, а недавно потухший факел, укрепленный у входа, дымился, источая едкий неприятный запах.

Ходжес прищурился и сделал несколько шагов внутрь: в темноте на каменном полу виднелась фигура.

“Может быть, здесь будет не так скучно, как ожидалось”, — промелькнула у Роберта мысль, когда он склонился над неподвижным телом девушки.

~ вечер 1 сентября ~

— Еще одно замечание, и вы все отправитесь по кроватям! — Лили Поттер обычно было сложно вывести из себя, но часы показывали почти полночь, а с приближением минутной стрелки к двенадцати нарастало и её нетерпение.

— Ну же, Лили, не нервничай так, — рядом появился растрёпанный Хьюго, — вспомни себя на третьем курсе: уже не новичок, возвращение в школу радует, еще нет обреченности во взгляде при мысли об экзаменах, чувствуешь себя таким взрослым и умным! Позволь им насладиться моментом!

Кузен задорно улыбнулся и обнял Лили за плечи. Он всегда легко мог её успокоить. Когда на первом курсе после распределения она попала на Рейвенкло, а он по сложившей среди Уизли традиции — в Гриффиндор, девочка долго не могла привыкнуть к тому, что он теперь не так часто будет рядом. Ведь за год до поступления в Хогвартс они сильно сдружились, а теперь между ними возникла хоть и незначительная, но всё же преграда. Прошло время, и они научились обходить или, если не получалось, хотя бы не замечать этого.

Отношения между факультетами изменились со времен Битвы за Хогвартс. Даже слизеринцы были относительно дружелюбны. По крайней мере, настолько, насколько позволяло им воспитание и скверный характер. Хотя, возможно, Лили была столь лояльна из-за её принадлежности к Рейвенкло, ведь этот факультет никогда не враждовал со Слизерином. Джеймс и Скамандеры по-прежнему не слишком их жаловали.

— Да, наверное, ты прав, — Лили отвлеклась от своих мыслей и вернулась к настоящему. Она обвела взглядом комнату: большое просторное помещение, заполненное студентами с разных факультетов, пестрело разноцветными полотнами с гербом школы, парящими цветными лентами и свечами. Здесь уже который год после банкета в Большом зале студенты отмечали начало учебного года. Это происходило, конечно же, неофициально, хотя преподаватели и были прекрасно обо всём осведомлены, они всё же позволяли веселью продолжаться, справедливо считая, что подобные мероприятия принесут больше пользы, чем вреда. После всех разногласий, которые привели к последней магической войне, любые межфакультетские конфликты старались сглаживать, а всё, что позволяло студентам сплотиться, поощрялось. Тем более, присутствие старост гарантировало пресечение чрезвычайных ситуаций или, по крайней мере, своевременное предупреждение преподавателей.

— Как всегда, — спокойно кивнул кузен, — скоро все разойдутся, не волнуйся по пустякам.

Лили улыбнулась и присела в стоящее рядом кресло, она старалась взглядом найти Альбуса и Розу, но их, кажется, здесь не было. Опять пропадают где-нибудь в компании Скорпиуса. Оставалось надеяться, что они не попадутся, если снова задумали что-нибудь противоречащее школьным правилам. Насколько Лили было известно, отец этим летом отдал сыновьям карту Мародёров, о которой младшие Поттеры грезили с самого первого курса. Теперь папа счёл их достаточно ответственными, полагая, что его дети не менее сообразительны и достойны, чем он был в их возрасте, так что карта перешла к братьям. И, теоретически, к Лили, но она была в ней заинтересована только лишь как в магическом артефакте, а за время, проведенное дома на каникулах, она порядком успела изучить её волшебные свойства, но по справедливой договорённости могла в любое время взять карту в личное пользование.

— Лилс, милая, есть минутка? — раздался холодный голос за спиной.

Лили обернулась и вопросительно посмотрела на Кристофера Колинза. Пятикурсник, опираясь на спинку кресла, в нетерпеливом жесте сложил руки на груди и выжидающе поднял брови. Галстук расслабленно развязан, рубашка поверх брюк. Сколько Лили его знала, слизеринец никогда не выглядел напряженным, словно весь мир ходит в его должниках. Отбывал ли он наказание в преподавательской, играл в квиддич или сдавал экзамен — всегда дружелюбно расслаблен, словно на каникулах. Не мог же он действительно никогда не нервничать? Но и теперь его поза выражала лишь нетерпение.

— Да, что-то случилось? — Лили наблюдала, как однокурсник пододвигает к её креслу небольшой красный пуфик и усаживается на него.

— Случилось, ваши первокурсники только что чуть не устроили драконий фейерверк прямо в этой комнате. Хоть у открытого окна занимались бы подобным, а то в такие моменты я начинаю сомневаться в умственных способностях распределяющей шляпы, может годы, наконец, берут своё?

— Что ты хочешь от меня? — устало пожала плечами девушка. — Я не староста, пусть об этом заботятся они, потому что если этим займусь я, то все дети младше тринадцати тут же отправятся в спальни.

— Даже не сомневаюсь, — улыбнулся слизеринец, — у нас завтра сдвоенная Трансфигурация.

— Да, а потом Защита тоже вместе, — Лили, зевнув, прикрыла рот ладонью.

— Устала? — кивнул парень. — Тебя проводить?

— Только если я не скомпрометирую тебя, — хитро улыбнулась она, кивнув на девушек у окна, хмуро осматривающих её. Приняв протянутую руку друга, она поднялась с кресла. День и вправду был длинный и напряженный, поэтому если она останется здесь еще на пятнадцать минут, то рискует проснуться завтра утром в этом самом кресле.

— Не говори глупостей, ты всегда на первом месте, — фыркнул Колинз, придерживая подругу за локоть.

— Именно это я и хотела услышать, Крис, — она шутливо пихнула его в бок, парень лишь улыбнулся и покачал головой.

Лили махнула рукой старосте факультета, показывая, что уходит. Они осторожно выглянули в коридор: хоть преподаватели и не были озадачены целью поймать в первый вечер загулявшихся студентов, на глаза Филчу всё равно лучше было не попадаться — наказание не назначат, но старый завхоз сочтёт своим долгом притащить их к деканам.

— Вроде тихо, — шепнул Кристофер. — Идём.

Он потянул девушку за собой. До Западной башни они шли медленно, тихо болтая о каникулах и предстоящих занятиях.

— А что за новый учитель по Защите? Я только сегодня в поезде узнала, что преподавать нам будет аврор.

— Да, Лилс, я о нём раньше слышал. Если помнишь, мой кузен Стефан работает в аврорате, так вот он еще летом рассказывал про этого Ходжеса. Такой дурмстранговский вундеркинд, как только попал в их ряды, сразу начал геройствовать, даже внеочередное звание получил, а это что-то да значит. Поэтому меня удивляет тот факт, что такого выдающегося оперативника сослали сюда. Ну, в самом деле, Лилс, — поморщился он, заметив её укоризненный взгляд, — для большинства волшебников этот пост — подарок, но для молодого аврора, которому на месте ровно не сидится? Неужели такой захочет провести здесь целый год?

— Что-то я не слышу хогвартского патриотизма в твоём голосе, — ухмыльнулась девушка, — но ты прав. Видимо, у Макгонагалл были весомые аргументы.

Они остановились возле винтовой лестницы. Лили шумно выдохнула:

— Ох, а я уже и забыла, как это ужасно — уставшей возвращаться в гостиную после шумного вечера.

— Зато на вашем факультете нет пухликов: ты можешь жевать шоколадных лягушек, сколько хочешь. Преодолеваешь один подъём по лестнице — и снова в отличной форме, — ухмыльнулся Крис.

— О, да, я в отличной форме, — проворчала Лили и отсалютовала слизеринцу, — до завтра!

— До завтра, Лилс, — кивнул тот.

* * *

— Я проснулась, проснулась! Только не кидай в меня ничего! — Лили осторожно выглянула из-под одеяла, осматривая комнату. Перед кроватью стояла сложившая руки на груди Анжелина.

— Мы снова опаздываем, ну почему мы постоянно опаздываем? — подруга была еще в ночной рубашке, видимо, сама только что проснулась: на щеке был заметен след от подушки.

— Я забыла наложить заклинание пробуждения, — приглушенно промычала Лили со своей кровати. — Сколько времени?

— Через полчаса трансфигурация, так что пять минут на сборы, пятнадцать на завтрак, а остальное на утреннюю пробежку до кабинета, — девушка замерла перед зеркалом, выпрямляя заклинанием свои густые кудрявые каштановые волосы.

— А где остальные?

— Они рано ушли, мы тогда всё равно бы не встали, — прокричала Анжелина уже из ванной.

Собрались они быстро: сказывалась многолетняя привычка поздно подниматься, так что через пять минут девушки уже спускались по винтовой лестнице. На третьем этаже Анжелина, пообещав забежать в библиотеку за учебником только на две минуты и через три догнать подругу, скрылась за поворотом.

— Как скажешь, — только успела произнести Лили и неторопливо направилась на завтрак.

Она не любила спешить, даже когда опаздывала, то всё равно редко переходила на бег. Что её может ждать за опоздание? Наказание? Вряд ли. Отработка? Может быть, и то маловероятно. Высокие оценки и хорошие отношения с преподавателями позволяли не волноваться по этому поводу, да и, в конце концов, опаздывала она нечасто: всегда каким-то чудом успевала за секунду до начала.

Так что и в этот раз Лили, не изменяя своим привычкам, почти вышагивала по коридору, когда наткнулась на непонятно откуда выскочившую кузину.

— Лили! — улыбнулась Роза. — Ещё не на завтраке?

Девушка держала в руках сумку с книгами, несколько непослушных прядей выбились из высокого хвостика, пиджак небрежно расстегнут. Родители часто повторяли, что Роза очень похожа на свою маму в молодости; так ли это, Лили судить не могла, но если тётя Гермиона в свои шестнадцать с такой же частотой нарушала школьные правила, то сходство, несомненно, было необычайным.

— Как и ты, впрочем, — усмехнулась Лили в ответ, — где потеряла Скорпиуса и Ала?

— Нужно было зайти в библиотеку, но ты ведь знаешь, как они к этому относятся, — смешно сморщила носик кузина. — Ну, я пойду, а то еще потеряют меня.

Лили пожала плечами — длинные разговоры сегодня не клеились.

* * *

Петрификус Тоталус, по всей видимости. Интересно, как долго она будет здесь лежать. Темно, будто глаза и не открыты вовсе. Но они ведь открыты?

Её должны начать искать, хотя учебный день только начался, но она редко занятия пропускает. Вспомнить бы, что произошло. Как в тумане, пустота. Она шла на завтрак, с кем? Никаких воспоминаний, но скорее всего в своей обычной компании. Завтрак, значит Большой Зал? Что дальше? Она дошла или нет? Мерлин, как болит голова.

Наверное, уже прошло несколько часов. Хотя сложно сказать точно, в темноте и одиночестве время тянется как кисель, вязко и приторно, даже сглотнуть тяжело. От страха или от пыли горло действительно свело судорогой: отвратительное ощущение, когда кашель рвётся наружу, а тело парализовано. Так продолжалось несколько минут: спазмы то затихали, то начинали давить с новой силой. Наконец, заклинание немного ослабло, она не ошиблась — прошло больше нескольких часов; этого хватило чтобы прокашляться, точнее, хрипло выдохнуть воздух, немного прочистив горло.

Что с ней сделают, когда вернутся? В самом деле, не могут ведь ее оставить здесь навсегда? От этой мысли в ушах зазвенело. Память сотрут? Да, скорее всего. Если вернутся.

Тишину разрезал грубый, тошнотворно громкий звук отъезжающей стены. По крайней мере, они её не оставят здесь умирать, это ведь хорошо?

— Фините, — прозвучал тихий мужской голос прямо над ней. — Вы меня слышите?

Мужчина, кем бы он ни был, не успел закончить свой вопрос, через секунду после того, как он снял заклинание, она наотмашь ударила его по лицу и попыталась вскочить, но мышцы, затекшие после Петрификуса, не слушались, так что она неловко поскользнулась на каменном полу, сбив с ног незнакомого волшебника.

Пока девушка пыталась встать, он, быстрым движением подняв её за плечи, поставил на ноги, но студентка так просто не далась, она локтём ткнула мужчину в бок и попыталась вырваться. Всё это продолжалось не больше минуты, в конце концов, волшебник заломил девушке руки за спиной и сердито прошипел:

— Прекратите пытаться меня ударить, пока сами не покалечились!

— Ты кто? — ничего умнее она не смогла произнести, всё еще пытаясь вырваться.

— Роберт Ходж… м-м… профессор Ходжес, — замешкавшись, произнёс мужчина.

— Что? О-о-о, — повисло неловкое молчание.

Ну конечно, с чего она взяла, что это он её здесь запер, он ведь только снял заклятие. Аврор, она сама прочитала о нем в "Пророке", понятно, как он нашёл её здесь! Наверное, несколько часов ищут. Мерлин, какая она глупая!

Профессор Ходжес в это время продолжал удерживать её за плечи, то ли беспокоясь, чтобы она снова не упала, то ли не желая быть вновь поколоченным. Это всё выглядело очень глупо, неужели она напала на преподавателя? Конечно, получилось у неё не слишком удачно, но всё же.

— То есть это не вы меня заколдовали, — прозвучало как утверждение.

— Вы удивительно догадливы! В этой школе все студенты так сообразительны? — фыркнул он, отпуская её руки, потом замолчал и уже серьёзно добавил. — Впрочем, извините, ваша реакция нормальна, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Она кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза, в комнате до сих пор было темно, незначительным источником света служил лишь открывшийся проход в стене, так что её пылающие от стыда щеки не были заметны.

— Вы можете идти? — она ответила утвердительным кивком. — Хорошо, тогда я провожу вас в медицинскую часть, мисс…?

— Уизли, Роза Уизли.

— Хорошо, Роза Уизли, — с нажимом произнёс мужчина и указал на проход, — после вас.

Гриффиндорка, неловко споткнувшись, выбралась из комнаты, глаза ослепил яркий свет, так что девушке пришлось сощуриться. Она еще минуту постояла, выравнивая дыхание, тошнота стала проходить, рядом раздалось тихое покашливание:

— Мисс Уизли, вас должен осмотреть целитель. Насколько я могу судить, повреждений нет, но лучше убедиться наверняка, поэтому если вы пришли в себя, прошу проследовать в больничное крыло.

Наконец, Роза смогла рассмотреть молодого волшебника. Еще в темноте ей показалось, что для преподавателя у него слишком молодой голос, но теперь стало ясно, что он соответствовал обладателю. Во время торжественного банкета возможности рассмотреть профессора не представилось, теперь, когда он оказался в двух шагах, Роза смогла внимательно изучить его. На неё смотрел высокий молодой мужчина. То, как он держался, выдавало в нём аврора: прямая осанка, уверенность в лице, внимательный, всё подмечающий взгляд зелёных глаз. Но не таких, как у дяди Гарри: цвет можно было описать как тёмно-зелёные с примесью коричневого или оранжевого, словом, непонятный цвет, но красивый.

— Да, конечно, — поспешно кивнула она, заправляя прядь волос за ухо.

Они шли рядом, было приятно, что профессор её не конвоировал, как делали обычно преподаватели, не бежал впереди, ожидая, что она должна его догонять. Оставшееся расстояние до больничного крыла сокращалось, а она всё пыталась вспомнить, что с ней произошло, когда заметила кузину.

Лили, нахмурившись, стояла у окна: на подоконнике в хаотичном порядке были разложены книги и перья, а сама она что-то яростно искала в сумке. Заметив Розу, идущую по коридору с новым преподавателем, заинтересованно проводила их взглядом до двери мадам Помфри, а потом быстрым шагом догнала:

— Здравствуйте… — обратилась она к волшебнику.

— Профессор Ходжес, — кивнул тот, внимательно рассматривая присоединившуюся к ним девушку.

— Лили Поттер, Рейвенкло, — представилась она и перевела взгляд на Розу, — что случилось?

— Мисс Поттер, я уверен, вы скоро всё узнаете из первых уст, а пока мисс Уизли нужно в больничное крыло.

— Роуз, что произошло? После того, как мы увиделись? — обеспокоенно спросила Лили.

Гриффиндорка нахмурилась, но промолчала, потом остановилась прямо перед дверью к мадам Помфри.

— Мы сегодня виделись? — озадаченно уточнила она.

— Роуз, — Лили встревоженно рассматривала лицо кузины, — перед завтраком, Роуз, после библиотеки, помнишь?

— Нет… — растерянно отозвалась та.

— Мисс Уизли, в больничное крыло, — резким голосом нарушил тишину профессор, он распахнул дверь и мягко подтолкнул туда Розу, — мисс Поттер, позовите сюда профессора Макгонагалл, у неё трансфигурация на четвёртом этаже. Если можете, поторопитесь. Спасибо.

Лили на мгновение замерла перед захлопнувшейся дверью, а через минуту уже бежала по лестнице, ведущей на четвёртый этаж.

Скорпиусу было скучно. Он не любил безделье, его неиссякаемая энергия непременно должна быть на что-то направлена!

Парень обвёл взглядом аудиторию: Макгонагалл уже произнесла вступительную речь, тем самым напугав особо впечатлительных студентов, и сейчас в кабинете были слышны лишь приглушенные переговоры и бормотание заклинаний. Это занятие было посвящено невербальному волшебству, но оно пока ни у кого не получалось, поэтому ученики напряженно проговаривали шепотом формулы заклятий, раз за разом повторяя движения палочкой.

Рядом за партой развалился Альбус. Ладонью левой руки он прикрыл верхнюю часть лица (глаза были закрыты), а правой слабо водил палочкой из стороны в сторону. У Поттера была удивительная особенность: он мог дремать и при этом создавать видимость учебного процесса. Гриффиндорец делал так на казавшихся ему скучными лекциях: прикрывал лицо, чтобы никто не видел его сонных глаз, а пальцами другой руки барабанил по столу, создавая иллюзию бодрствования. Малфой даже усмехнулся, вспомнив, как тот чуть не устроил таким образом пожар: неудачно махнул спросонок палочкой и подпалил мантию профессора Слизнорта.

Скорпиус ткнул друга в бок, тот пробормотал что-то нецензурное и продолжил дремать. Малфой покачал головой: вот ведь бессовестный нюхлер! Хотя отсутствие совести, как утверждала Роза, это его, Скорпиуса, прерогатива. Альбус же был уверен, что друг попал на Слизерин только из-за этого, ведь он никогда не чувствовал угрызения совести, и в большинстве случаев даже не задумается о том, что задевает чужие чувства. Слизеринец на это только пожимал плечами: не отсутствие совести, а практичность и забота о собственных нервах. Зачем мучиться, если исправить ничего нельзя, ну а если можно — тогда действуй, а не ной! Но гриффиндорцы не были правы, хотя и не признавали этого, будучи уверенными, что он попал на свой факультет по глупой случайности. На самом деле Скорпиус на распределении сам выбрал Слизерин и ни минуты об этом не пожалел: ему нравилась эта атмосфера гордости за своё происхождение, амбициозность, постоянное состояние соперничества, когда нет времени расслабиться, это так… тонизирует! Первые годы после войны факультет еще держал репутацию, связанную с тёмной магией, но теперь от этого остались лишь воспоминания, хотя контингент и не изменился.

— Профессор Макгонагалл! — сзади раздался взволнованный голос.

Скорпиус повернулся к двери, там стояла запыхавшаяся Лили. Девушка, прислонившись к дверному косяку, переводила дыхание. Стоп, она что, бежала? Лили Поттер бежала? Мерлин, эта девушка не побежит, даже если за ней будет гнаться стадо гиппогрифов. Скорпиус с силой толкнул Альбуса, провожая взглядом поспешившую к двери директрису. Лили быстро начала что-то рассказывать, к сожалению, слишком тихо, чтобы парень мог хоть что-нибудь расслышать, но дело, видимо, было серьёзное, потому что через минуту Макгонагалл строго произнесла:

— Я скоро вернусь. Старосты, поддерживайте порядок, — кивнула она студентам и вышла из аудитории.

Скорпиус нахмуренно повернулся к Альбусу и тут же возмущенно закатил глаза: гриффиндорец, отвернувшись, продолжал спать, что, впрочем, было неудивительно — он провёл без сна всю ночь, поэтому сейчас плохо осознавал действительность. Устало вздохнув, Малфой тихо поднялся и быстро вышел из кабинета.

Макгонагалл и Лили как раз повернули из коридора за угол. Слизеринец неспешно проследовал за ними до больничного крыла, там директриса что-то сказала студентке и, оставив её одну, зашла в палату.

— Почему такой хмурый вид? — усмехнувшись, произнёс он, приближаясь к девушке.

— Скорпиус? — облегченно выдохнула она. — Что ты здесь делаешь?

— Ты похитила моего преподавателя, — пожал плечами парень.

— То есть ты здесь, чтобы поблагодарить меня? — прищурилась Лили.

— Ты меня разгадала! — он удручённо покачал головой, но потом, не выдержав, весело усмехнулся. — Так что случилось, раз Макгонагалл, словно Молния, понеслась в больничное крыло? Кто-то из первогодок взорвал свой стул?

— Роза, — серьёзно ответила она.

— Роза? В смысле наша Роза? Серьёзно, что-то взорвала? — подняв брови, произнёс он уже не так весело. Лили сердито цокнула языком.

— Я не знаю, что произошло, просто встретила её с профессором Ходжесом у больничного крыла, и он послал меня к вам.

— С кем? — не понял Малфой.

— Профессор Ходжес! Скорпиус, ты вообще кроме своей персоны чем-нибудь интересуешься? Это наш новый преподаватель защиты от тёмных искусств!

— Точно, Роза читала нам о нём… Так что случилось? Зачем им понадобилась Макгонагалл?

— Не знаю, но Роза вела себя странно, — покачала головой Лили, — сегодня утром, когда я столкнулась с ней, она сказала, что идёт из библиотеки, а сейчас не вспомнила об этом! Она вообще не помнит, что говорила со мной!

— Из библиотеки? — переспросил парень. — Это было до больничного крыла или после?

Лили непонимающе смотрела на Скорпиуса, поэтому он пояснил:

— Утром после завтрака она сказала, что ей плохо и ушла в больничное крыло, первые два часа у нас пустые, на трансфигурации она не появилась, поэтому мы решили, что Помфри её оставила у себя.

— Я уже ничего не понимаю, — вздохнула Лили, — я встретила её рано, тогда оставалось примерно полчаса до первого занятия.

— Ты ошибаешься, она в это время была с нами.

— Я не ошибаюсь, — с нажимом произнесла она, — я уверена в своих словах.

— Полагаю, Альбус бы заметил, что выходит из гостиной без кузины! Про себя я вообще молчу! Ты ведь не считаешь, что мы могли упустить момент, когда она ушла? — настаивал Малфой.

— Видимо, могли! — разозлилась Лили.

— Ты как ребёнок, честное слово! Потому что или ты ошибаешься, или это была не Роза, — сложил руки на груди Скорпиус.

— Я и сама уже поняла, — с досадой покачала головой Лили.

— Зачем тогда спорила? — возмущенно воскликнул он.

— Это ведь ты, — плечи девушки устало поникли, — я не могу с тобой не спорить.

Скорпиус хотел что-то ответить, но в этот момент дверь в больничную палату открылась, и оттуда вышел профессор Ходжес. Новый преподаватель показался Малфою чересчур молодым, хотя когда он разглядел его лучше, стало видно, что тот старше, чем Скорпиус решил сначала. Широкие плечи, рост примерно 185 сантиметров, взрослое, если можно так выразиться, выражение лица — перед ним стоял уже оформившийся молодой мужчина лет двадцати трёх.

— Здравствуйте, я профессор Ходжес, — произнёс он, глядя на слизеринца.

— Скорпиус Малфой, — ответил тот.

— Вы довольно громко спорили об утренних событиях, поэтому предлагаю перенести спор в палату, — он указал на дверь, — обсудим вместе.

Лили, замешкавшись, зашла в больничное крыло, за ней последовал Малфой.

В палате было непривычно тихо, утренние солнечные лучи через приоткрытые шторы освещали идеально заправленные кровати, на кушетке в углу сидела Роза. Она повернулась к вошедшим и смущенно улыбнулась, словно извиняясь за их вынужденное присутствие. В следующее мгновение к ней подошла мадам Помфри, подавая бокал с каким-то зельем, девушка, обреченно вздохнув, сделала глоток.

Скорпиус огляделся в поисках директрисы. Она стояла у окна, её сдвинутые брови указывали на крайнюю озабоченность, руки в нетерпеливом жесте были сложены на груди.

Она взглянула на пришедших студентов.

— Насколько я понимаю, вы оба видели Розу утром, — она кивнула им, предлагая присесть. Лили опустилась на кушетку, Скорпиус остался стоять.

— Совершенно верно, — согласился слизеринец.

— Мы с нетерпением ждём подробностей, как и мисс Уизли, — усмехнулся Ходжес, — уверен, ей будет интересно узнать, как она провела это утро.

Лили и Скорпиус переглянулись:

— Дело в том, что... — замялась девушка, глядя на Розу.

— Наши версии не совпадают, — закончил за неё Малфой.

— Вы рассказывайте, мы сами разберёмся, — предложил Ходжес, посмотрев на Макгонагалл, та задумчиво кивнула, — мисс Поттер, мы внимательно слушаем. И если сможете вспомнить, как можно точнее указывайте время.

В палате повисла тишина, все смотрели на Лили, она глубоко вздохнула и начала сосредоточенно вспоминать события прошедшего утра:

— Я сегодня опаздывала на завтрак, проснулась поздно, кажется, была половина девятого. Через пять-десять минут мы с Анжелиной Кэмпер спускались на завтрак. В коридоре рядом с западной лестницей, она сказала, что ей нужно заглянуть в библиотеку, чтобы взять какую-то книгу. Я прошла до поворота, когда на меня налетела Роза.

— Налетела? — прервал её рассказ Ходжес. — Как выглядела мисс Уизли? Вы не заметили ничего необычного?

— Она куда-то спешила, что было неудивительно, времени до окончания завтрака оставалось не так много, — пожала плечами Лили, — и она выглядела вполне обычно, — она разглядывала кузину, — так же, как и десять минут назад, только с ней была сумка.

— Что за сумка? — спросил Ходжес.

— Обычная, с ней всегда ходит Роза. Сумка, набитая учебниками и пергаментами. Мы недолго говорили, — продолжала Лили, — как я уже сказала, она спешила в Большой Зал, я еще спросила её, где Альбус и Скорпиус, но она ответила, что они на завтраке ждут её. Вот и всё, после этого мы разошлись.

— Роза, вы припоминаете эти события? — прозвучал спокойный голос Макгонагалл.

Гриффиндорка, прикусив губу, отрицательно покачала головой. Тогда директриса обратилась Скорпиусу:

— Мистер Малфой, у вас другая версия?

Слизеринец, помедлив, кивнул.

— Мы слушаем, — нетерпеливо произнёс Ходжес.

— Я пришёл в Большой зал примерно в восемь двадцать, Альбус с Розой были там, — он сделал паузу, — технически, они уже заканчивали завтракать, но подробнее об этом вам сможет рассказать сам мистер Поттер, — усмехнулся Скорпиус, представляя, как этот самый мистер Поттер сейчас распластался на парте в кабинете трансфигурации. — Так или иначе, через пару минут Роза, сославшись на плохое самочувствие, направилась в больничное крыло, это было около половины, если я не ошибаюсь.

— Мисс Поттер, Вас не удивил тот факт, что когда вы пришли в Большой Зал, то не встретились там с мисс Уизли, — спросил Ходжес.

— Нет, я увидела Альбуса и Скорпиуса, решила, что Роза где-то задержалась, может, решила занести сумку в спальню, у шестого курса ведь нет первого занятия, поэтому она могла не спешить. Я пробыла в Большом Зале минут десять, потом побежала на урок.

Скорпиус усмехнулся, побежала она, как же! Он перевёл взгляд на Розу, девушка выглядела крайне растерянной, покусывая нижнюю губу, она смотрела перед собой, как делала всегда, когда пыталась что-то вспомнить.

— Ничего, — наконец с отчаянием в голосе произнесла она, — я не помню ничего из рассказанного.

Профессора, нахмурившись, переглянулись, мадам Помфри, словно курица-наседка, охнула и покачала головой.

— Что ж, это интересно, — наконец произнёс Ходжес, — думаю, нужно поговорить с мистером Поттером, может быть, он поможет прояснить, какая из Роз была настоящей.

Профессор Макгонагалл, нахмурившись, взглянула на коллегу, потом повернулась к студентам:

— Мисс Поттер, мистер Малфой, возвращайтесь к занятиям.

Лили встревоженно посмотрела на Розу и последовала за слизеринцем.

— Нужно найти Альбуса, — первым делом шепнула она, когда они отошли от больничной палаты.

— Найти — не проблема, а вот разбудить — это да, — хмыкнул Скорпиус, мягко подталкивая девушку к лестнице на четвёртый этаж.

* * *

К вечеру весь Хогвартс был в курсе, что на студентку факультета Гриффиндор кто-то напал. Подробностей, конечно, никто не знал, но догадки поражали воображение: Роза представлялась в роли жертвы чьей-то ревнивой подружки, выдвигались теории о мести Альбусу или Скорпиусу и даже о тайном заговоре против Гриффиндора. Одним словом, слухи ходили разные.

Пытаясь спрятаться от навязчивых вопросов и утешений, Роза проводила вечер в потайной комнате возле горгульи на третьем этаже, она разложила учебники и пыталась сосредоточиться на параграфе, описывающем невербальные заклинания. Первые занятия она пропустила, мадам Помфри не хотела её отпускать пока не перепробовала все известные ей заклинания, восстанавливающие память. В итоге, так и не добившись успеха, она пообещала приготовить зелья, которые требуют тщательной многодневной подготовки, и заверила гриффиндорку, что они помогут, в ином случае они найдут другой способ разобраться в её воспоминаниях.

Девушка уже третий раз перечитывала первый абзац, когда стена отодвинулась и в комнату зашли Альбус со Скорпиусом. Как только окончилось последнее занятие, Макгонагалл вызвала Поттера к себе в кабинет и устроила допрос о том, как он провёл утро и все подробности, касающиеся его кузины.

— А где Лили? — первым делом спросил Альбус.

— Её задержали на зельеварении, — ответил Скорпиус, потом развёл руками на вопросительный взгляд Розы, — ну что? Я же обитаю в подземельях, вы не забыли? Просто проходил мимо!

— Хорошо, — устало кивнул Альбус, — тогда сразу перейдём к делу.

— Что сказала Макгонагалл? И что ты сказал ей? — спросила Роза.

— Первый вопрос меня больше интересует, — уточнил Малфой, плечом прислонившись к стене.

— Я рассказал то же самое, что сказал тебе: мы вместе вышли из гостиной Гриффиндора утром, позавтракали и ты, сказав, что тебе плохо, ушла в больничное крыло. Теперь к вопросу о Макгонагалл: похоже, они сами не разобрались, что произошло. Будем надеяться, что присутствие аврора ускорит расследование. Он кажется вполне здравомыслящим, как вам показалось?

Роза смущенно пожала плечами, она так и не рассказала никому о том, как именно произошла их первая встреча, профессор же об этом не упоминал, за что она была ему очень благодарна.

— Да, он выглядит неглупым, — пожал плечами Скорпиус, — но пока рано об этом судить. У них есть идеи, что произошло? Самое очевидное предположение — оборотное зелье, они его уже исключили?

— Да, — дёрнул уголком рта Альбус, Малфой как всегда успел обдумать все возможные варианты и, похоже, пришёл к тем же выводам, что и преподаватели. — Это, конечно, первое объяснение, которое может придти в голову, но слишком много нестыковок: если кто-то сварил зелье, то почему так необдуманно позволил Розе разгуливать по замку, рискуя тем, что кто угодно может наткнуться на неё в любой момент. Тем более для этого необходимо явно больше одного волшебника, чтобы пока фальшивая Роза бродила по Хогвартсу, его или её соучастник смог оглушить настоящую, спрятать, да еще и память стереть. А это вообще отдельная история, так как заклинание забвения той силы, что было наложено, требует опыта или как минимум незаурядного таланта.

— Понятно, — взъерошил волосы на затылке Малфой, — что ничего непонятно. Роза, может, этот вопрос неуместен, но всё же: ты ничего не вспомнила?

Девушка покачала головой:

— Всё очень смутно. Помню, как проснулась, как спустилась вниз... Больше не помню, — вздохнула она, — но воспоминания не обрываются резко, просто всё становится, как в тумане, будто я пытаюсь вспомнить давний сон. Чем больше усилий прилагаю, тем хуже получается.

— Паршиво, что тут скажешь, — Скорпиус устало потирал шею, — но, по крайней мере, у нас есть хоть какая-то зацепка.

Роза вопросительно взглянула на слизеринца, Альбус хмыкнул:

— Библиотека? Ты действительно думаешь, что фальшивая Роза сказала правду?

— Нет, но Лили столкнулась с ней именно в коридоре, ведущем из библиотеки, и, если говорить откровенно, это единственное, что у нас есть.

— Тогда чего мы ждём? — Роза уже поднималась.

— О, ты можешь не спешить, сейчас весь коридор перекрыт, Ищейка пытается найти там свежие следы преступления, — хмыкнул Скорпиус.

— Что ж, будем надеяться, что они что-нибудь найдут, а если нет — попытаем счастья сами, — сказал Альбус, — и, Роза, ради всего святого, не ходи пока по замку одна!

Ничего не происходило. За последние недели школьные коридоры и подземелья неоднократно обыскивали на предмет оборотного зелья или других заклятий-двойников, все портреты были опрошены: никакого результата. Многие видели Розу, но никто не мог опознать, настоящей ли она была на самом деле, большинство студентов даже не заметили подмены:

«Да, я разговаривала с Розой, она была очень мила, посоветовала мне заменить беладонну в рецепте зелья на кору дуба, а что случилось?»

«Нет, она не выглядела странно...»

«Неуклюжая гриффиндорка сбила меня с ног, книги во все стороны полетели, я потом полчаса собирала! »

Профессор Лонгботтом угрюмо пожимал плечами, Слизнорт добродушно уверял, что всё произошедшее было лишь глупым недоразумением, а Макгонагалл с каждым днём становилась всё мрачнее. В первую же неделю были опрошены все студенты с пятого по седьмой курс. Задачу облегчало то, что круг подозреваемых ограничивался умениями молодых волшебников. Подобное заклинание мог исполнить лишь студент выпускного года, но у всех было алиби: семикурсники были заняты на первом уроке, что подтвердили старосты и преподаватели, а час до завтрака никто из них не провёл в одиночестве, неожиданно удобно обеспечив себе спокойствие в будущем.

Через две недели преподаватели смирились с поражением, хоть и ужесточили правила обхода для старост в ночное время, рекомендуя ученикам не ходить по пустым коридорам в одиночку. Официально расследование не было закрыто, но его всё же приостановили за отсутствием достаточных улик.

— Профессор Ходжес сегодня рвёт и мечет, — заметил на одном из занятий Альбус.

Они втроём сидели на большом круглом пуфике в зале для тренировок. Все практические занятия по Защите проходили здесь. Большое помещение с высокими потолками и огромными мансардными окнами было выделено студентам старших курсов для освоения боевых и защитных заклинаний. Сейчас шёл второй час сдвоенного занятия Гриффиндор-Слизерин, и студенты уже порядком выдохлись: Ходжес сегодня был необычно требователен и резок.

За эти несколько недель профессор заслужил симпатию со стороны старшекурсников, а в силу того, что сам являлся выпускником Дурмстранга, не выделял в любимчики ни один факультет, что особенно нравилось студентам. На первом же уроке профессор предупредил, что раз в месяц будет проводиться зачетное занятие, включающее в себя и теорию, и показательное выступление. Сам он явно больше тяготел к практике: каждый урок давал ситуационные задания, вынуждающие студентов ориентироваться в незнакомых обстоятельствах без предварительной подготовки.

— В жизни никто не будет ждать, пока вы вспомните нужное заклинание и высчитаете вероятность успеха его применения, мистер Маклагген. Не успеете и глазом моргнуть, как моргать будет уже нечем, — профессор ходил по аудитории, поправляя учеников и составляя новые задания.

— Да, парень явно не в настроении, — тихо усмехнулся Скорпиус, — видимо, никак не может прийти в себя после провала с Розой.

— Фактически он не был на задании, так что вряд ли это можно считать провалом, — Роза не отводила взгляда от разыгрывающих учебную ситуацию однокурсников. Ходжес, что-то объясняя, водил палочкой, чертя перед собой огненными линиями план расположения противников.

— Спорим, он первый раз столкнулся с чем-то, что не может выполнить, — прикрыв глаза, усмехнулся Малфой.

— Я не пойму, что тебя так развеселило? — вспылила гриффиндорка. — Ты сам-то чем лучше? Никаких дельных мыслей так и не предложил, что это твоя хвалёная слизеринская хитрость так не вовремя замолчала и уступила место ехидству?

Скорпиус устало фыркнул и отвернулся, Альбус лишь покачал головой:

— Не думаю, что он это просто так оставит, Ходжес для этого слишком амбициозен. Лили права, тот факт, что нам ни о чем не сообщают, вовсе не означает, что дело стоит на месте.

— Скучаем? — раздался насмешливый голос профессора за его спиной.

Альбус вскочил на ноги, Скорпиус резко обернулся.

— Пожалуй, я помогу развеять вашу тоску. Мистер Поттер, мистер Малфой, — он указал на площадку в двух метрах напротив себя.

Парни сделали несколько шагов вперёд и вытащили палочки.

— Мисс Уизли, — с легкой улыбкой Ходжес кивнул на место рядом с собой.

Роза, вздёрнув подбородок, неторопливо подошла к преподавателю и встала рядом, проигнорировав его взгляд. Профессор прищурился и, незаметно усмехнувшись, продолжил:

— Отлично, все заняли свои позиции, — Ходжес неожиданно широко улыбнулся.

Альбус нахмурился. Он достаточно успел изучить нового преподавателя, чтобы понять: подобная весёлость означает, что тот придумал для них нечто особенное. Видимо, к той же мысли пришли и другие студенты, столпившиеся вокруг.

— Вы напарники, — профессор указал на парней, те переглянулись, — перед вами очаровательнейшая вейла, — Ходжес указал на Розу, щеки которой мгновенно вспыхнули румянцем.

— Чистокровная и, конечно же, голодная! — довольно пояснил профессор.

Скорпиус фыркнул, даже Альбус не смог сдержать улыбку, глядя на Розу. Она досадливо прикусила нижнюю губу и явно не знала, смеяться ей или злиться.

— Давайте добавим интриги, — задорно продолжил Ходжес, — мистер Малфой! Вас одурманила наша прекрасная вейла, так что с ней вы сражаться ни в коем случае не захотите! Вы будете всеми силами её защищать!

Количество собравшихся вокруг них студентов всё увеличивалось, они с нетерпением ожидали начала действия.

— А вы, мистер Поттер, обладаете более сильной волей и понимаете, что это за чары, пытаетесь с ними бороться, следует заметить, у вас хорошо получается. Но что это означает?

— Что я глухой и слепой? — обреченно промямлил Альбус.

— Не надо так категорично, — усмехнулся профессор. — С вашего позволения, я наложу элементарное «Оглохни», а вы в свою очередь постарайтесь не смотреть в сторону мисс Уизли, кхм, простите, в сторону вейлы, чтобы она вас не зачаровала.

Лицо Альбуса вытянулось от удивления, рядом недоверчиво покачал головой Скорпиус. Шансы не опозориться на этом задании с каждым новым условием приближались к нулю.

— Мисс Уизли, уверен, вы знаете, как обороняются вейлы?

— Огненные шары. И еще они… — продолжила она, но профессор её остановил.

— Нет, думаю, если вы превратитесь в жуткую злую птицу, то мы не оставим вашим противникам ни одного шанса на успех, — наклонил голову вбок Ходжес, — да и заниматься этим вы будете на уроках профессора Макгонагалл. Кстати, я не советую вам использовать огонь, замените его безвредными световыми шарами.

Роза кивнула и сильнее сжала палочку. Альбус нервно взъерошил черные волосы, слева вполоборота стоял Скорпиус, он явно был недоволен отведенной ему ролью.

— Что мы имеем? — в заключение добавил профессор Ходжес. — Мистер Малфой: защита объекта без возможности ответного нападения. Мистер Поттер: атака соперницы, защита от неё и мистера Малфоя, при этом отсутствие слуха полное, зрения — по секторам. И помните, что он ваш напарник, поэтому фактически не является врагом. Наконец, Роза в позиции агрессивного нападения на основного соперника, оружие — световые шары. Остальные могут пользоваться любыми заклинаниями на своё усмотрение, кроме обезоруживающего по отношению к вейле, конечно, рассчитывая силу возможных повреждений. Как только я выпущу из палочки искры, вы начнёте.

Альбус поправил галстук, во рту от волнения пересохло, коленки дрожали. Он посмотрел на Скорпиуса, тот досадливо дернул плечом, Роза нервно переступала с ноги на ногу.

В следующее мгновения все звуки исчезли, Альбус осмотрелся по сторонам и наткнулся на спокойный взгляд профессора Ходжеса, тот мягко кивнул ему. Значит, уже заколдовал. Как тяжело без слуха, Поттер тряхнул головой — не помогло, всё так же паршиво. Похоже, придётся с этим смириться.

Пока гриффиндорец пытался привыкнуть к беззвучному миру, профессор поднял вверх палочку и выпустил сноп красных искр. Это привело Альбуса в чувство. Еще во время речи Ходжеса он решил, что первым делом лишит слуха и Скорпиуса, иначе у него не будет ни единого шанса достать Розу, которая сейчас замешкалась, не решаясь напасть на уязвимого кузена. Поттер повернулся к ней, но через мгновение резко направил палочку на Скорпиуса, невербально наложив «Оглохни». Малфой кинул на друга злой взгляд, Альбус лишь неопределенно дернул плечом, как бы говоря: "Извини, выбор у меня небольшой". Конечно, было ясно, что слизеринец просто позволил себя заколдовать, видимо, решив, что задание без этого будет слишком скучным.

Как только Роза поняла, что её единственный защитник оглушен, то быстрым движением выпустила из палочки в Альбуса небольшой шар концентрированной белой энергии. Гриффиндорец прыжком перекатился за стоящий рядом пуфик, а через мгновение уже послал в "вейлу" Ступефай. Девушка пригнулась как раз в тот момент, когда Малфой поставил перед ней щит. Роза досадливо вскрикнула и послала очередной шар в кузена, который в то же мгновение махнул палочкой, и шар отрикошетил в сторону Скорпиуса, заставив того резко отскочить в сторону.

Альбус понимал, что такая перестрелка может продолжаться бесконечно, ведь Розу защищает Скорпиус, зато без него она сможет избежать заклятий только уворачиваясь или прячясь, поэтому гриффиндорец решил сменить цель. Выглянув из укрытия, он, нацелившись на люстру над Малфоем, прокричал: "Редукто". Осколки хрусталя с оглушительным, по всей видимости, грохотом разметало по залу. Студенты с криками рванули в разные стороны. Скорпиус с запозданием поднял голову, пытаясь без восприятия звуков понять, что явилось источником взрыва. Воспользовавшись своим секундным преимуществом, Альбус направил на Розу палочку и крикнул "Ступефай". Девушка, не успев опомниться от взрыва люстры, не смогла увернуться. Заклинание попало по ногам, и гриффиндорка отлетела в сторону, но не ударилась о стену, потому что Скорпиус замедлил падение воздушной подушкой, не давая девушке ушибиться. После чего досадливо кинул парализующее заклятие в Альбуса, тот вовремя пригнулся и ответил Экспеллиармусом. Палочка вылетела из рук слизеринца.

Альбус стоял среди осколков хрусталя, направив волшебную палочку на Розу. Она не пыталась спрятаться,  лишь широко улыбнулась и, озорно подмигнув кузену,  неожиданно направила свою палочку на Скорпиуса.

Мысли у Альбуса в голове заметались, как стая испуганных корнуэльских пикси. Он с опозданием сообразил, что только что сам оставил своего напарника без оружия, теперь тот открыт и к тому же ничего не слышит. Мысленно чертыхнувшись, он поставил мощный щит перед Малфоем как раз в тот момент, когда Роза кинула в него большой искрящийся шар. Сила от его столкновения с щитом будто взрывной волной отбросила слизеринца прямо на Альбуса, сбив того с ног. Парни кубарем отлетели к стене, ударившись о стоящую рядом парту, перелетели через неё и распластались на полу среди осколков хрусталя.

Роза, видимо, не ожидавшая такого сильного эффекта, побледнела и кинулась к друзьям. Приблизившись, она наклонилась к кузену, протягивая руку к его покрытой пылью голове, но так и застыла, словно изваяние.

В ту же секунду к Альбусу вернулся слух, он еле сдерживал улыбку пока, неспешно поднимаясь, отряхивал мантию. Рядом встал Скорпиус.

— Фините, — раздался голос Ходжеса, — ловко вы, мистер Поттер, обездвижили мисс Уизли.

Профессор, расколдовав Розу, уже стоял рядом с ними:

— Репаро, — он направил палочку на люстру, в то же мгновение сотни осколков полетели вверх через зал к потолку. Мужчина повернулся к столу и, починив его, перевёл взгляд на столпившихся вокруг учеников. — Продолжаем тренироваться: представление закончилось! Расходимся, расходимся!

Ходжес повернулся к ожидавшим его студентам:

— Хорошая работа, — он дружелюбно усмехнулся, — напасть на мистера Малфоя было интересным ходом, мисс Уизли. Мистер Малфой, отличная реакция, не ожидал, что вы успеете смягчить её падение. Оказывается, вы умеете не только агрессивно нападать, что блестяще демонстрировали все последние недели, но и страховать партнёра. Мистер Поттер, ваше последнее заклинание, это ведь было спонтанно?

Альбус, помедлив, кивнул.

— По двадцать баллов каждому, — произнёс профессор.

* * *

— Может, тебе стоит зайти в больничное крыло? — с сочувствием поинтересовалась Лили.

— Вот и профессор Ходжес мне это предложил, — поморщился Кристофер, он взглянул на девушку и возмущенно фыркнул. — Да всё отлично, прекрати смотреть на меня, словно я смертельно болен!

— Не ёрничай! Не надо так не надо, я тебе не нянька, — обиделась она.

— Ладно, не дуйся, — усмехнулся слизеринец.

Которое занятие заканчивалось для Колинза ушибами и ссадинами, но парень упорно не ходил в больничное крыло. Лили сначала ругала друга за легкомысленное поведение, но, похоже, он не собирался что-либо менять.

— Вы сами ноете, а идти к мадам Помфри отказываетесь! — вспылила Лили.

— Во-первых, Я, — интонационно выделил он, — никогда не ною! А во-вторых, кто это вы?

— Ты, Скорпиус. Все слизеринцы такие неженки? — звонко засмеялась она.

— Такая красивая и такая жестокая, — покачал головой Кристофер, пряча улыбку, — просто мы не выносим кудахтанья этой старой целительницы, легче самим вылечиться.

Лили возмущенно фыркнула и ткнула слизеринца под рёбра, тот, запнувшись, ойкнул.

— Ты такая вредная, тебе место в Слизерине!

— Я слишком умна для Слизерина, — напыщенно ответила она.

— Зато скромности как раз в меру, — рассмеялся Кристофер.

— Джеймс! — вдруг закричала Лили так, что Колинз от неожиданности вздрогнул.

По коридору к ним навстречу шёл Джеймс Поттер, на его лице сияла широкая улыбка, школьная мантия расстёгнута, галстук небрежно расслаблен. Черные волосы были растрёпаны, как у младшего брата.

— Привет, Лилс! — он обнял её за талию и, подняв в воздух, начал кружить над землёй.

Отсмеявшись, они, наконец, остановились, и Джеймс опустил сестру на землю.

— Создаётся впечатление, будто вы несколько месяцев не виделись, — цокнул Кристофер. Всё это время он стоял рядом, облокотившись спиной к стене и сложив на груди руки.

— Ты еще говоришь, что я вредная! Мы с выходных не виделись!

— Ладно, не буду вам мешать. Лили, увидимся. Джеймс, — он кивнул Поттерам и направился к лестнице.

— Как дела, Джим? — повернулась к брату Лили.

— Отлично, я слышал, ты записалась на отборочные в команду факультета? — сразу перешёл к делу Джеймс.

— Да, двое наших охотников выпустились в прошлом году, так что теперь набирают новых!

— Ты уверена? — нахмурившись, он сверлил сестру взглядом. — Ведь знаешь, против охотников играют довольно жестко.

— Не жестче, чем против ловцов, — мягко улыбнулась девушка, коснувшись плеча брата.

— Лилс, я не собираюсь тебе указывать да и знаю, что бесполезно, но ты всё равно подумай ещё раз, хорошо?

— Не утруждай себя, Анжелина мне уже высказала всё, что думает по этому поводу, — беззаботно улыбнулась она.

— Я всё равно считаю это неудачной идеей, — покачал головой парень.

У лестницы раздались крики — это братья Скамандеры нетерпеливо звали Джеймса. Он махнул им рукой и повернулся к Лили:

— Родители написали письмо, Альбус уже прочитал, так что вот, — он протянул ей свиток пергамента, перевязанный синей лентой, и лукаво улыбнулся, — ты черкни от нас пару строчек, а то времени совсем нет.

Девушка с притворным укором покачала головой, всё же взяв свёрток, кивнула.

— Ты чудо! — подмигнул он и направился к лестнице.

Девушка проводила гриффиндорца взглядом, потом закинула на плечо сумку и завернула по коридору в сторону подземелий. Следующим занятием в расписании стояли Зелья, так что можно было не спешить.

* * *

Когда Лили и Анжелина подошли к раздевалке возле поля для квиддича, там уже собралась добрая треть курса. У входа стояли даже первогодки, которые не то что в команду не могли попасть, даже мётел не имели права держать.

— Что они здесь все столпились? — удивлённо подняла брови Лили.

— Два свободных места, шансы попасть в команду очень большие, вот и собрались желающие, — пожала плечами её подруга, — а это кто? Клара? Что эта сплетница здесь делает? Она в квиддиче еще бездарнее меня!

— Могу поспорить, она пришла из-за Луи, — фыркнула Лили.

Капитаном команды был пятикурсник Луи Уизли, её кузен и младший ребёнок дяди Билла и тёти Флёр.

В отличие от двух своих старших сестёр, уже закончивших Хогвартс, доля крови вейл в силу половой принадлежности у него была слишком мала. Однако обворожительность матери и животное обаяние отца сделали своё дело: кузен пользовался большой популярностью среди девушек. Вот и теперь помимо настоящих претендентов на место в команде, здесь собралось около десятка заинтересованных в его внимании праздных молодых особ.

— А ну посторонись! — после нескольких вежливых просьб вышла из себя Лили и грубо толкнула в сторону какую-то третьекурсницу, имя которой так и не запомнила за несколько лет. Кажется Ниннет или Николь? Не суть, но эта самая Николь-Ниннет обиженно фыркнула и что-то прошипела ей в спину про отсутствие манер. Лили подавила голос совести, оправдывая себя тем, что иначе она никак не могла попасть к капитану.

Анжелина осталась позади, что было неудивительно, девушка была очень хрупкой, её рост в 1,60 не позволял в подобных обстоятельствах кидаться в самую гущу толпы, хотя, наверное, он играл не последнюю роль в воспитании её напористости и упрямства.

— Лили! Живее, — у перекрытого выхода на площадку расположился Луи и отчаянно махал кузине рукой, — иди сюда!

Он стоял, опираясь всем корпусом на ограду, синяя спортивная форма оттеняла небольшую рыжину светлых волос, еще не сошедший после лета загар подчеркивал высокие скулы.

— Привет гениальным зельеварам! — она торжественно ему отсалютовала, но не выдержала и прыснула.

Парень страдальчески закатил глаза.

— Ты весь семестр планируешь меня шантажировать сегодняшним взорвавшимся котлом?

— Только если не возьмёшь меня в команду! — она заговорчески подмигнула ему и рассмеялась.

Луи лишь усмехнулся и обернулся к стоящему неподалёку вратарю.

— Эй, Джей, начинаем через пять минут, ты готов? — тот, кивнув, приподнял вверх метлу.

— Отлично, — Уизли повернулся к Лили, — ты в третьей двойке, только попробуй меня опозорить! — угрожающе сдвинув брови, произнёс он.

Девушка убедила его не волноваться и пробралась через толпу обратно к ожидающей её подруге. Вместе они поднялись на несколько рядов выше к скамейкам и сели наблюдать за первыми претендентами: два третьекурсника вместе с Луи (единственным оставшимся с прошлого года охотником в команде) взмыли в воздух. Они летали минут пятнадцать, Лили нервно ковыряла носком пол, изредка пиная деревянное ограждение, она играла хорошо, но вдруг соперники окажутся более одарёнными или, по крайней мере, более везучими. Конечно, летние игры с братьями и кузенами, помешанными на квиддиче, говорили сами за себя. Она была уверена, Луи уже решил, что возьмёт её в команду, ведь он прекрасно знал, на что она способна, но именно поэтому волнение усиливалось — не хотелось его подводить.

Во второй паре претендентов были две девушки с шестого курса, первая летала неплохо, даже чуть было не забила гол, но другая даже на метле держалась неуверенно. Уцепившись за древко, она пару раз чуть не упала, после чего Луи мягко, но настойчиво посоветовал ей приземлиться и подал Лили знак рукой, чтобы она спускалась. Девушка сама уже стремительно неслась к полю, перепрыгивая ступеньки; это в замке её было не заставить ускорить шаг, на стадионе же она буквально летала.

Ступив на мягкую зелёную траву, она быстрым уверенным шагом подошла к опустившейся на землю шестикурснице и забрала из её протянутых рук метлу, глубоко вдохнула и перекинула ногу через древко. Оттолкнувшись, она уже через мгновение была в нескольких метрах над полем.

— Наши загонщики сегодня в боевом настроении, так что не зевай, — крикнул справа Луи, — начали!

Прижав к груди квоффл, капитан пролетел вперёд, после чего резко рванул вниз и, сделав передачу темноволосому шестикурснику Кевину Джонсону, который в паре с Лили пробовался в команду, приготовился играть в роли противника. Лили набрала высоту и пролетела справа, подхватив переданный ей мяч. Несколько минут они летали по полю, стараясь прорваться к воротам, не дав перехватить мяч капитану.

Пригнувшись к самому древку, Лили правой рукой держалась за метлу, а левой прижимала к груди квоффл. Подлететь к кольцам достаточно близко она не успела и в этот раз: перед ней неожиданно выскочил Луи, в мгновение она отбросила мяч вниз подстраховывающему её Кевину.

Прямо над головой просвистел бладжер, она отлетела в сторону, но движения не замедлила, краем глаза наблюдая за Джонсоном. Луи кинулся наперерез парню, тот резко затормозил и перебросил через левое плечо мяч Лили, которая ловким движением поймала его и, не задерживая у себя, закинула в кольцо мимо вратаря.

— Стоп! — в то же мгновенье крикнул Луи. — Спускайтесь!

Пока они приземлялись, он шепнул Лили:

— Как тебе Джонсон? По-моему вы сработались?

— Да, он хорош, но ты еще не видел других, — пожала плечами девушка, — да и мне показалось, что ты отпустил нас слишком рано, мы даже разыграться не успели!

Она кивнула в сторону Кевина, по выражению лица которого было ясно, что он придерживается того же мнения. Луи в ответ только махнул рукой:

— Ну, я вас буду еще вызывать в процессе отборочных, да и откровенно говоря, я всех не первый год знаю. Поверь, могу предположить, на что каждый способен. Ладно, ты иди наверх, а я еще покомандую, кхм, посмотрю новичков, — он послал озорную улыбку сидевшей на трибунах Анжелине.

В течение последующих трёх часов Лили выходила на поле не меньше пяти раз, чтобы сыграться с другими претендентами, но по лицу кузена было понятно, что тот уже принял решение.

Когда Луи объявил имена двух новых охотников, раздалось лишь несколько несогласных возгласов, а остальные от души поздравили её и Кевина с победой в отборочном соревновании. Робертсон с шестого курса даже кинулся её обнимать, что, конечно, не привело в восторг Луи. Кузен тут же мягко оттолкнул чересчур любвеобильного парня и с вежливой улыбкой предложил ему направиться в замок.

В башню Лили вернулась в компании кузена и Анжелины, у которой после трёхчасового просмотра отборочных состязаний на холодных трибунах зуб на зуб не попадал.

Перед входом в замок Лили, остановившись, окинула взглядом опустевший школьный двор. На деревьях еще зеленела листва, но погода уже испортилась: начинался октябрь. Девушка глубоко вдохнула холодный свежий воздух и поспешила за Луи в уютную прихожую, не обратив внимания на прошедшую в сторону леса фигуру, закутанную в длинную тёплую мантию.

Альбус осторожно спускался по заросшей травой тропинке к домику Хагрида. От резкого порыва ветра он покрепче закутался в тёплую мантию и прибавил шаг: небо угрожающе затягивало грозовыми тучами.

В окне хижины, несмотря на то, что на улице ещё не стемнело, уже горел свет. Гриффиндорец обошёл стороной огромную тыкву, стараясь не наступить на взрывающиеся томаты, рассаженные по всему периметру огорода, и пробрался к крыльцу, но, не успев постучать, замер.

За дверью послышался знакомый голос лесничего:

— Нет, на территории ничего такого не было, то есть это могло быть, но я бы увидел. Тут ничего мимо моих глаз без разрешения не проползет! — как всегда косноязычно говорил он.

— Я уверен, Хагрид, что это правда, но вы ведь понимаете, мы должны проверить все версии, — доверительно ответил ему знакомый спокойный голос.

Гриффиндорец старался производить как можно меньше шума, спускаясь по скрипучим деревянным ступенькам, затем присел на корточки под окном со стороны чёрного входа и прислушался.

Что здесь делает Ходжес? Расследование до сих пор не остановлено? Или Скорпиус прав, и молодой аврор просто не может смириться с незаконченным делом? Так или иначе, у Альбуса уже давно руки чесались наказать незадачливого шутника, поступившего так с кузиной. Ходжес же, по всей видимости, счёл это происшествие более серьёзным, чем ученики.

— Да я и сам переживал из-за Розы, я её папу то знал, когда он ещё совсем маленьким был, уж если что видел, то давно бы уже шуму бы понавел! — продолжал Хагрид.

Наступила тишина, нарушаемая только звуком сгорающего хвороста в камине, было слышно, как отодвинулся стул, скрипнула половица.

— Всё серьёзнее, чем выглядит, — раздался голос подошедшего к окну Ходжеса прямо над Альбусом.

— Роза — староста, да и вообще добрая, весёлая. Может быть, кто-то по зависти глупость такую натворил? — неуверенно предположил лесничий.

— На территории школы был создан портал! — громко отрезал Ходжес.

Альбус боялся даже вздохнуть, чтобы не выдать своего присутствия. Он прислушался ещё внимательнее, стараясь не упустить ни единого слова.

— Портал? — хрипло спросил лесничий. — Это ведь того, не может быть такого.

— Да, я читал “Историю Хогвартса”, — несколько язвительно прервал его Ходжес, — но факт остаётся фактом, портал был создан, были применены новейшие заклинания для нахождения. Ошибки быть не может.

— Но как же это может быть, без разрешения действующего директора никто не может такого сделать! — настаивал Хагрид, — А как иначе?

— А вот это хороший вопрос, — по скрипу деревянного пола было слышно, как молодой преподаватель ходит по хижине из угла в угол.

— Профессор Макгонагалл знает об этом? — обстоятельно спросил лесничий.

— Безусловно, именно этот портал и тревожит её больше всего. Никакого вреда школе или студентам не было нанесено, исключая происшествие с Розой, но сам факт открытия портала без разрешения директора не может остаться без внимания. Это могла быть своего рода проверка, мы не можем позволить подобному повториться.

— А где был открыт портал?

— Рядом с теплицами.

— Быть не может такого, что из учеников никто ничего не видел!

— Травология в первый день начиналась только после обеда, кто бы ни создал портал, он предусмотрел все, чтобы не наделать лишнего шума. К тому же позаботился и о внешности, ведь вопрос о двойнике мисс Уизли до сих пор открыт.

— Что это было? Оборотное зелье?

— Мы не уверены, — устало вздохнул Ходжес, — ни у кого из встретивших Розу не возникло сомнений по поводу её подлинности, так что кто бы это ни был, он отлично подготовился, изучив её поведение.

— Роза говорила мне, что не помнит ничего о нападении.

— Да, верно. У Мадам Помфри пока не получается вернуть ей память. Наложено очень сильное заклятие, прямо профессионально, если можно так выразиться.

Где-то в лесу раздался протяжный вой, Альбус от неожиданности вздрогнул и оглянулся: вокруг дома по-прежнему было пусто. В хижине в ответ на волчий призыв разразился громким лаем Коготь — огромный волкодав Хагрида.

— Тише ты, бестолковый пёс! — беззлобно прикрикнул на него лесничий.

— Пожалуй, я пойду, Хагрид. Спасибо за чай.

— Я буду следить за территорией, если потребуется.

Альбус, не дослушав, торопливо стал продвигаться подальше от окна, чтобы как можно незаметнее выбраться за пределы ограды хижины. Как только он перебрался через забор, передняя дверь, скрипнув, отворилась, по ступенькам спустился Ходжес и уверенным шагом направился к школе.

Гриффиндорец несколько мгновений смотрел ему вслед, размышляя: стоит ли проследить за профессором? Наконец, подозрительность взяла своё, и парень осторожно последовал за ним.

Оказалось, что Альбус ошибся — преподаватель направлялся совсем не к парадному входу, он продолжил идти вдоль стен ограждения школы. Гриффиндорец замедлил шаг, когда Ходжес вышел на открытый холм рядом с Гремучей Ивой, здесь аврор легко заметил бы преследователя. Который раз за вечер Альбус пожалел, что не взял с собой мантию-невидимку или хотя бы Скорпиуса, крайне умело владевшего дезиллюминационным заклинанием, которое не сделало бы их невидимыми, но, по крайней мере, менее заметными в сумерках.

Погрузившись в размышления, Поттер не заметил, как Ходжес скрылся за Гремучей Ивой, поэтому парень, прибавив шаг, осторожно проследовал вперёд.

— Думаю, бессмысленно спрашивать, что вы здесь делаете, мистер…? — раздался голос за спиной Альбуса.

— Поттер, — подсказал гриффиндорец, поворачиваясь к профессору лицом. Чёрт возьми, этот человек обожает внезапные появления.

— Что вас заставило следовать за мной? — без видимого удивления спросил он. — Вы не слишком похожи на молодую барышню, потерявшую голову от безответной любви.

— Просто хорошо маскируюсь, — хмыкнул он в ответ.

— Я бы даже сформулировал вопрос по-другому: как давно вы меня преследуете?

Альбус неопределённо пожал плечами. Когда ловят за руку, оправдываться бессмысленно и как-то жалко, но увеличивать себя наказание он не собирался.

— Я не заметил тебя у хижины, — кивнув самому себе, проговорил Ходжес.

— Мой отец — Гарри Поттер. Вы же не думаете, что я не владею элементарными защитными чарами? — высокомерно поднял брови вверх Альбус. Что ж, отпираться бесполезно.

— Это значит, ответ: от хижины?

Альбус промолчал. Уже когда он услышал голос аврора за спиной, решил не врать, может, таким образом вытянет немного больше информации.

— Что за портал? — без церемоний спросил гриффиндорец.

— Тот, через который обычно кто-то приходит или уходит, — аврор и бровью не повёл.

— Вряд ли кто-то стал бы открывать портал только для того, чтобы дать Розе по голове.

— Жаль, мы не на занятии, иначе дополнительные баллы за сообразительность были бы вам обеспечены, — Ходжес развернулся и, не оглядываясь, направился вниз по тропинке.

Альбус мгновение помедлил, а потом быстро догнал профессора, теперь шагая рядом с ним.

— Так что это значит? Кому потребовалось проникнуть на территорию школы? — продолжил спрашивать парень. — Сейчас ведь мирное время, мощных защитных чар не применяется, если нужно попасть в замок, то есть варианты намного проще!

— Хорошие вопросы, на которые у нас нет ответов, — холодно отозвался Ходжес.

— Почему Роза? — тихо спросил Альбус.

Профессор хмуро взглянул на парня, но на вопрос не ответил.

— Может быть, она имеет доступ куда-то, из-за чего и выбрали её? Это ведь не могло быть спонтанно?

Ходжес продолжал его игнорировать, некоторое время они шли молча. Из тёмных туч, нагромоздившихся над башнями замка, вот-вот готов был хлынуть дождь, где-то вдалеке сверкала молния. Альбус несколько раз хотел возобновить разговор, но так и не произнёс ни слова, решив не спешить, пока не узнает, куда направляется преподаватель.

Наконец, они остановились на небольшом холме рядом с самой крайней теплицей.

— Это здесь был создан портал? — догадался Альбус.

— Да, — Ходжес отмерил несколько широких шагов и остановился, — на этом самом участке.

Гриффиндорец, нахмурившись, подошёл к обозначенному месту. Здесь ничего не выдавало недавнее присутствие портала.

— Как вы определили это?

— Для авроров поиск незаконных порталов — обычное дело. Ещё лет тридцать назад, конечно, о подобных заклятиях никто не знал, но сейчас.

Профессор поднял палочку и начертил в воздухе какой-то замысловатый символ, тут же на месте портала вспыхнула синяя вспышка, оставив после себя яркий голубой туман.

— Поисковая магия не стоит на месте, — Ходжес обратился к поражённому Альбусу, — на самом деле всё началось с твоего отца, а именно с его участия в Турнире Трёх Волшебников.

Аврор обошёл кругом затуманенную область и одними губами проговорил какое-то заклинание, дымка стала реже.

— Тогда никто не мог подтвердить, реально ли существовал портал или это всё спланированная Дамблдором фальсификация, дабы повергнуть волшебное сообщество в панику.

— А как же погибший студент, что был с отцом? Как это могло быть фальшивкой? — возмутился Поттер.

— Диггори, — кивнул профессор, — да, это всё усложняло, но тогдашний министр настаивал, что его смерть могла быть просто непредвиденным несчастным случаем. Но аврорат всегда существовал отдельно от чиновников, тогда один талантливый чародей Гэнбсби начал разрабатывать различные виды чар для определения времени и локализации порталов. Заклинания совершенствовались и теперь они успешно применяются в спорных случаях. К тому же некоторые колдуны пытаются скрыть от министерства создание личных порталов.

— Получается, портал всё же можно создать без участия министерства, — уточнил Альбус, наблюдая за движениями палочки Ходжеса.

— Да, но это сложно, не каждый волшебник имеет для этого опыт. Заклинание трудновыполнимое с точки зрения концентрации, оно многоэтапное, поэтому новичку сделать такое вряд ли под силу. Министерские работники контролируют их открытие ещё и во избежание несчастных случаев. Думаю, ты помнишь из истории магии, как на третьем съезде Магического Содружества, первом, в котором участвовала Британия, был принят закон о контроле создания магических порталов. С тех пор он неоднократно корректировался, но суть оставалась одна: самовольное создание порталов недопустимо.

— Вы можете узнать, куда ведёт этот портал? — гриффиндорец кивнул на тускнеющую голубую дымку.

— Нет.

— Это вообще невозможно или только этот случай такой особенный?

— Это возможно. Не всегда, но бывает, что мы можем трансгрессировать по пути портала, можем определить примерное время, когда портал открывался, след может держаться несколько часов или месяцев, как сейчас, например. Но этот случай особенный не только поэтому. Какого цвета этот дым? — Ходжес, сложив руки на груди, кивнул перед собой.

— Эм… Голубой, вроде?

— Определённо, — задумчиво произнёс аврор, — а должен быть красным…

— И что это значит? — непонимающе нахмурился гриффиндорец.

— На этот вопрос я и пытаюсь найти ответ. Дело в том, что интенсивность цвета показывает время использования портала. Сейчас цвет практически белый, когда я нашёл это место в первый раз, он был ярко-синим, и я не представляю, что бы это могло значить.

Профессор резко повёл палочкой в сторону, дымка тут же без следа исчезла.

— Пять минут назад пробили отбой. Я пройдусь с тобой до замка.

С неба закапал редкий дождь.

* * *

Профессор Ходжес, несмотря на позднее время, не стал провожать Альбуса до башни, насмешливо заметив, что раз у него так хорошо получается следить за преподавателями, то ему не составит труда добраться до спальни без приключений, не наткнувшись на смотрителя.

Теперь Поттер задумчиво брёл по тёмному школьному коридору, размышляя над тем, что узнал за сегодняшний вечер. Когда перед выходом он сообщил Скорпиусу о своих планах зайти в гости к лесничему, тот лишь пожал плечами, заявив, что собирается провести время с большей пользой.

Вспомнив о друге, Альбус повернул обратно: после отбоя прошло минут пятнадцать, а Малфой часто засиживался в какой-нибудь потайной комнате до самой ночи, так как считал, что день и вечер можно проводить за чем-нибудь более интересным, чем учебники.

Когда гриффиндорец осторожно отодвинул гобелен и зашёл в слабо освещённое небольшое помещение, то увидел Скорпиуса, распластавшегося на письменном столе в позе крайнего отчаяния.

— Что случилось, Малфой? История магии не идёт? — без удивления спросил он.

Слизеринец утвердительно мотнул головой, даже не поднимая глаз. Конечно, история магии, а что ещё может быть?

— Ты сколько слов уже написал? — спросил Альбус. Малфой, всё ещё лицом на столе, всё ещё в полном отчаянии, ответил:

— Семь.

— Семь? Ну, это же отлично! По крайней мере, для тебя.

— Да, — сказал слизеринец, подняв голову, — наверное, так… но я не знаю, в каком они идут порядке.

История магии всегда трудно давалась Малфою, он был великолепен в практических занятиях, но абсолютно безнадёжен в теории. Дело было не в отсутствии способностей, а в элементарном нежелании сосредоточиться на чем-то, не вызывавшем у него интереса.

Альбус сочувствующе улыбнулся и сел рядом.

— Я только что вернулся с импровизированной прогулки с Ходжесом.

— Да? У вас тайные романтические отношения? — фыркнул слизеринец. — Что же ты тогда не скажешь Алисе, а то бедняжка зря надеется.

Гриффиндорец беззлобно ткнул друга локтём в бок после упоминания о знакомой девушке.

— Ладно-ладно, — ухмыльнулся тот, — так что вы там делали? Если не ошибаюсь, ты собирался наведаться к лесничему?

— Я и шёл к нему, но там в тот момент был Ходжес, поэтому я стал свидетелем крайне увлекательной беседы.

— Подслушивал? — ехидно заметил Малфой. — Значит не зря я время тратил все эти годы, ты всё же научился чему-то полезному.

— В тот день, когда по замку гуляла лже-Роза, на территории школы был открыт портал, — на одном дыхании выдал Поттер.

— Что? — Скорпиус от удивления даже подпрыгнул на месте. — Но это невозможно!

— Как оказалось, возможно, — довольный произведённым эффектом, Альбус ухмыльнулся, — даже Макгонагалл не понимает, как такое могло случиться без её…

Но гриффиндорец не успел договорить, потому что гобелен отодвинулся в сторону и в комнату со словами: «Кажется, я оставила её где-то здесь», — шагнула Анжелина Кэмпер из Рейвенкло, а следом за ней Лили Поттер.

— Альбус? — удивлённо застыла девушка. — Что ты здесь делаешь?

— Я тоже рад тебя видеть, Лили, — вставил Малфой.

— Хорошо, тогда так: Альбус? Скорпиус? — на её лице появилось выражение театрального удивления. — Что вы здесь делаете?

— Переигрываешь, — усмехнувшись, заметил слизеринец.

Анжелина, скрывая улыбку, покачала головой и, махнув парням, начала обыскивать стоявший рядом книжный шкаф.

— Скорпиус пишет эссе, а я бездельничаю, — пожал плечам Альбус, — а вот что ты делаешь здесь после отбоя?

— Я здесь оставила учебник, а вспомнили мы об этом только сейчас, — раздался голос Анжелины, складывающей на стол книги.

— Ну ладно, — недоверчиво пробормотал Альбус, потом, вдруг что-то вспомнив, улыбнулся:

— Кстати, поздравляю со вступлением в команду.

— Спасибо, — тепло отозвалась она, — а откуда ты узнал?

— Когда выходил из замка, встретился с Робертсоном, он и рассказал.

— Ты теперь в команде? — резко прервал друга Скорпиус. — И когда ты собиралась мне об этом рассказать?

— Завтра или, может быть, послезавтра, — невозмутимо ответила Лили.

— То есть ты теперь охотник у них, да? — недовольно уточнил слизеринец.

— Спасибо, что так искренне радуешься за меня, — язвительно ответила девушка, сложив руки на груди.

— Прекратите, вы ведёте себя как дети, — вмешалась Анжелина.

— Зачем ты полезла в команду? — не унимался Малфой.

— Тебе какое дело? Следи за своей! — Лили приняла боевую позицию.

— Какого чёрта ты позволил ей идти на отборочные? — теперь слизеринец набросился на Альбуса.

Тот ошеломлённо уставился на друга, явно не понимая сути конфликта. Скорпиус уже привстал, опираясь двумя руками на стол и угрожающе переводил взгляд с Поттеров на удивлённую Кэмпер.

— Почему бы и нет? Лили с детства в квиддич играет, что в этом плохого? — непонимающе пожал плечами гриффиндорец.

— Это ты скажешь, когда твоя драгоценная сестра проваляется неделю в больничном крыле после первого же матча! — всё сильнее распылялся слизеринец.

— Скорпиус, да почему я должна попасть в больничное крыло? — возмутилась Лили.

Слизеринец посмотрел на неё так, что желание спорить с ним мгновенно исчезло.

— Малфой, не лезь! Вообще, какой больной нюхлер тебя укусил!? — вмешалась Анжелина.

— Состав нашей команды тебя должен волновать меньше всего, на поле вы встретитесь не раньше февраля!

— Причём здесь вообще наш матч? — вскипел Скорпиус. — Если тебе настолько наплевать на свою подругу, что ж, мне тогда тем более!

И он, с грохотом отодвинув от себя стол, быстро вышел из комнаты, оставив друзей в ошеломлённом молчании.

Последние дни Скорпиус ходил мрачнее тучи, хотя и сам толком не мог объяснить причину подобного настроения. Сначала злился на Альбуса за то, что тот позволил сестре пробоваться в команду, потом злился на Лили за то, что она туда попала. Казалось бы, ничего страшного в этом нет, ну пустит он в неё пару раз бладжером, не развалится, но уговаривать себя можно было сколько угодно, а злость и раздражение никуда не пропадали.

С Альбусом по поводу квиддича они договорились, когда на четвёртом курсе попали в факультетские команды: Поттер на место вратаря, а Скорпиус — загонщика. Уговор был таков: игра есть игра, Малфой не должен жалеть Альбуса, если позиция располагает, причем с таким предложением выступил сам Поттер, а Скорпиус только пожал плечами. Вот она, гриффиндорская тяга к справедливости, ну или как там её они называют. Любой слизеринец на его месте не преминул бы вывернуть сложившуюся ситуацию в свою пользу, но это ведь Гриффиндор, чего от них ждать.

А теперь ещё и Лили. Почему у всего семейства Поттер-Уизли такая безудержная тяга к квиддичу? Гриффиндорскую команду частенько из-за этого критиковали, у них в ходу была прямо клановая преемственность: за факультет играли оба Поттера и один Уизли, а они ещё что-то про Слизерин говорили!

Скорпиус скривился, в очередной раз представив, что придётся посылать бладжер в Лили. Ничего не поделаешь, как говорит Альбус: игра есть игра.

— Скорпиус, ты слышишь? Передай, пожалуйста, сушёную чешую тритона, у меня руки заняты, — на него сердито смотрела Роза.

Малфой очнулся от размышлений и, достав наполненный ингредиентами свёрток, отдал подруге. На занятиях Слизнорта ему всегда было очень скучно, любовь отца к зельям, к сожалению, не передалась сыну. Несмотря на это, декан просто обожал Скорпиуса, так что иногда приходилось, стиснув зубы, терпеть его «творческие вечера», зато на занятиях никто не предъявлял ему претензий за отсутствующий взгляд и мысли, даже рядом не стоящие с изучаемым варевом.

Рядом что-то недовольно бормотал Альбус, он быстро листал учебник, безрезультатно пытаясь разобраться, где ошибся. Его успехи в зельеварении, как, впрочем, и у Скорпиуса, всецело зависели от Розы. Девушка укоризненно покачала головой и сунула кузену в руки маленький пузырёк с прозрачной жидкостью:

— Это нейтрализует кислоту, которую ты добавил.

— А я что, добавил туда кислоту? — немного удивлённо переспросил Альбус, на что Роза лишь возмущённо фыркнула и отвернулась.

Поттер пожал плечами и добавил несколько капель в свой котёл, содержимое которого из ярко-бурого сразу приобрело цвет клубничного йогурта. Скорпиус скептически поморщился:

— Что за бурду мы варим на этот раз?

— Не спрашивай меня, я до сих пор не отошёл от трансфигурации, так что Зелья меня беспокоят сейчас меньше всего, — Поттер недовольно взглянул на друга. Цвет его глаз всё ещё не вернулся в обычное состояние, сейчас это было что-то ярко-фиолетовое с красными прожилками.

— Жёлтого, вроде, уже не видно, — ухмыльнулся Малфой.

Тремя часами раньше на трансфигурации Макгонагалл дала им задание изменить черты лица друг друга. Скорпиус оказался в паре с Розой, а Альбуса поставили с Элизабет Вуд, чувство юмора у девушки было специфическое, и когда она закончила с превращением, то объявила, что вернуть всё назад у неё не получается. Профессор в свою очередь пообещала, что чары исчезнут в течение пяти-шести часов, и тем самым обрекла Альбуса оставшийся день ходить по школе, привлекая к себе заинтересованные взгляды студентов.

Скорпиус вздохнул и посмотрел на свои наручные часы — подарок матери на шестнадцатилетие, они показывали половину четвёртого. Учебная неделя заканчивалась через десять, нет, девять минут.

Парень нетерпеливо забросил горсть сушёных лягушачьих лапок в котёл и откинулся на стуле, засекая время: через полторы минуты помешать по часовой стрелке пять, а потом против часовой — двенадцать раз.

По пути в слизеринскую гостиную он размышлял о портале: на следующее утро после того, как разговор был начат, Альбус, наконец, рассказал все подробности его вечерней прогулки. В ту же ночь они осмотрели то самое место, где был создан портал, но ничего нового не нашли.

— Колинз, тренировка через полтора часа! — крикнул он выходящему по коридору Кристоферу с пятого курса. Парень в ответ, хмыкнув, кивнул.

Оставив в спальне учебники, Скорпиус пошёл искать Розу. Решил прямиком отправиться в библиотеку, кажется, она собиралась не откладывать задания по зельям в долгий ящик и сразу же написать заданное на выходные эссе. Малфой оказался прав: девушка сидела за столом в дальнем углу и просматривала толстую наполовину разорванную книгу.

— Как же мадам Пинс не уследила, учебники в отвратительном состоянии, ты не считаешь? — Скорпиус присел рядом с Розой и заглянул в открытую книгу.

— Это не учебник, — покачала головой гриффиндорка, — я ищу информацию о порталах.

— Вряд ли ты найдёшь здесь что-то полезное. Ал сказал, что те заклятия появились совсем недавно, а этому фолианту лет пятьсот, не меньше.

— Пятьсот сорок, — Роза усмехнулась, — я ищу не заклятия поиска, а лазейки, благодаря которым кто-нибудь мог бы открыть портал без ведома Макгонагалл.

— И как успехи? — Малфой, зевнув, отклонился назад.

— Никак. Хогвартс защищён древней магией, ещё основатели закрыли школу заклятиями, ну ты знаешь: чтобы её не видели маглы, чтобы не было незваных гостей. Это очень странно! Неудивительно, что Ходжес так заинтересовался этим случаем.

— Надо отдать ему должное, он всё же кое-что нашёл, — Скорпиус сделал паузу, — а с виду и не скажешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, он не слишком опытный. Ему сколько? Двадцать два? Двадцать три?

— То, что он молод, ещё ни о чём не говорит, — Роза уткнулась в книгу.

— Прямо таки ни о чём? — усмехнулся Малфой и пристально посмотрел на подругу.

Девушка сердито фыркнула:

— Что ты вчера устроил?

— А что я вчера устроил?

— Повёл себя, как эгоистичный болван!

— Эй, Рози, никто не смеет называть так Малфоев! Так что смерь свой пыл, потому что я отказываюсь понимать, что ты имеешь в виду!

— Альбусу и Джеймсу тоже тяжело будет играть против Лили, но они не устраивают скандалы!

— Я не устраивал скандал, не виноват же, что твоя кузина не думает о последствиях своих поступков!

Роза открыла рот, но Малфой не дал ей сказать:

— Твоим драгоценным кузенам сколько угодно может быть тяжело, но не они будут посылать в неё бладжеры! К тому же я капитан, если решу её поберечь, то это сильно снизит наши шансы на успех, а это в мои планы не входит! Я что-то упустил? Ах да, я в Альбуса стараюсь не бить, потому что он мой друг, а Лили кто? На данный момент она охотник команды-противника, так что причин щадить её голову у меня нет.

Он одарил Розу ледяным взглядом. Она лишь вздохнула и тихо произнесла:

— Поговори с ней.

* * *

Скорпиус не собирался разговаривать с Лили, но какая-то сила всё равно привела его к ней. Когда он проходил мимо комнат для совместных занятий, то увидел, как она стоит в проходе и заливисто смеётся над чем-то, сказанным Колинзом — пятикурсником со Слизерина.

— Не хотел вас прерывать, но мне нужно поговорить с Лили, — холодно отчеканил он, даже не осознав, как очутился рядом с ними.

— Привет, Скорпиус, — девушка перестала смеяться и слегка удивлённо глянула на Колинза.

— У нас тренировка через полчаса, можешь начинать собираться, — резко кинул Кристоферу Малфой. Парень лишь смерил того презрительным взглядом и мягко обратился к Лили:

— Значит договорились? После квиддича? — девушка кивнула, и пятикурсник направился к лестнице.

Малфой проследил за ним взглядом, и лишь когда Кристофер скрылся за поворотом, не переводя взгляд, раздражённо спросил:

— Какого черта он постоянно рядом с тобой крутится?

— Не постоянно.

Скорпиус кинул скептический взгляд на девушку.

— Просто он мой друг, — Лили в защитном жесте сложила руки на груди, — почему это вдруг стало тебя волновать?

Малфой проигнорировал ей вопрос.

— Дай угадаю, ты хотел извиниться? — насмешливо подняла бровь Лили.

— Может, позволишь мне самому сказать, что я хотел сделать? — слизеринец лениво растягивал слова.

— Пожалуйста, — она пожала плечами.

— В общем… — он смотрел куда-то вправо поверх её головы. Выражение лица ясно давало понять, что он так не думает, а слова вытягивает из себя без особого желания. — Да, пожалуй, я вспылил.

— Это приятно, — Лили улыбнулась уголком рта.

Скорпиус вопросительно взглянул ей в глаза.

— То, что ты считаешься с моим мнением, — пояснила девушка.

Скорпиус устало покачал головой, потом, взяв из рук Лили тяжёлую сумку, закинул её на плечо. Разговаривая, они медленно пошли к башне Рейвенкло.

* * *

— Колинз! Мои домовики лучше держаться на метле, чем ты! — Скорпиус завис в воздухе рядом со своим ловцом.

Тренировка продолжалась уже полтора часа. Погода располагала к полётам: легкий ветерок и ясное небо без единого облачка.

В целом, Скорпиус был относительно доволен своей командой. Второй загонщик, играющий с ним в паре — Дрейк Забини, сегодня был в ударе, в прямом и переносном смысле. Каждый пущенный им бладжер летел в нужном направлении. Охотники слишком успешно перекидывали друг другу квоффл, пугающе часто зарабатывая очки, что было либо очень хорошо, либо очень плохо, потому как одновременно с успехом охотников появлялась проблема провала вратаря.

Кристофер Колинз, играющий в команде на месте ловца, в свою очередь начал тренировку неплохо, но по мере наступления вечера, его концентрация на снитче таяла, как мартовский снег. За последние десять минут он так и не увидел золотой мячик:

— Колинз, гиппогриф тебя задери, я уже сам его два раза видел, хотя это вообще в мои обязанности не входит! — отчитывал его Малфой. — Соберись! Если ты так же будешь играть против Гриффиндора в начале сезона, то они нас сделают, даже пяти минут не пройдёт!

— Я понял! — раздражённо ответил Крис.

— Что-то не видно! Сконцентрируйся! Если будешь по-прежнему так тормозить, то Джеймс тебя легко сделает на поле!

— Займись своей битой, а мне предоставь ловить снитч, — взорвался Крис и взлетел вверх.

Видимо, речь капитана на него подействовала. Через минуту он уже наверстал упущенное, полёт стал прицельным и плавным: никаких лишних движений.

Скорпиус несколько раз подлетал к вратарю, даже на пять минут завис у колец, пытаясь проанализировать броски. В итоге дав несколько советов, с удовлетворением заметил, как охотники стали забивать реже.

Через полчаса полётов, несколько раз нагнав крылатый мячик, Колинз спустился на землю.

— Крис, ещё десять минут, — крикнула ему пролетающая рядом Маргарет Маклагген.

Парень лишь махнул рукой и продолжил идти к раздевалке.

— Крис, тренировка через десять минут закончится, обязательно нужно выделиться? — охотница явно не собиралась от него отставать.

— К чёрту, надоело, — буркнул он.

— Что именно тебе надоело, Колинз? — рядом, спрыгнув с метлы, приземлился Скорпиус.

— У меня дела, — невозмутимо ответил парень.

— Твои дела могут подождать десять минут!

— Хватит с меня сегодня тренировок! — теперь Крис развернулся и с недовольным выражением лица смотрел на Малфоя.

— Думаешь, тебе не над чем работать? Тебе объяснить в подробностях, насколько бездарно ты сегодня играл? — сощурился капитан.

— Отвали, — огрызнулся Крис и развернулся к раздевалкам, но Скорпиус с силой тряхнул его за плечо.

— Ничего с Поттер не случится! Не развалится она, подождёт ещё пять минут!

— Не твоё дело!

— Хозяйка позвала, собачонка побежала? — неприятно усмехнулся Малфой.

Неожиданно для всех Кристофер, размахнувшись, ударил Скорпиуса в челюсть. Удар получился не совсем точным, так как реакция у Малфоя, как любого загонщика, была отличная. В последний момент он дёрнулся вправо, кулак скользнул по краю скулы. Но второй удар не заставил себя ждать и попал в челюсть слева. Малфой хрипло рыкнул и сильным прямым ударом в грудь отбросил Колинза вперёд, тот покачнулся, а потом сделал рывок вперёд и попытался налететь слева, но Скорпиус, уклонившись, ударил снизу, вложив вес всего тела.

У Кристофера перехватило дыхание, через мгновение крепкие руки обхватили Малфоя за плечи: это, заметив драку, спустились на землю члены команды, двоё удерживали капитана, а напротив Забини схватил быстро пришедшего в себя Кристофера, тот рванул вперёд, но мгновенно замер на месте. Неестественно застыл и Скорпиус.

— Это неслыханно! — раздался возмущенный голос.

Мадам Хуч бежала от трибун прямо к слизеринцам. Выражение её лица не предвещало ничего хорошего:

— Не могу поверить! Драка между игроками одной команды! — грозно кричала она. — Фините!

К Малфою и Колинзу опять вернулась возможность двигаться. Хоть однокурсники их и не отпустили, желание продолжать драку у них не возобновилось. Кристофер яростно раздувал ноздри, стараясь не смотреть на капитана, а Скорпиус лишь надменно сложил руки на груди и равнодушно наблюдал за речью мадам Хуч.

— Минус десять очков каждому! И вам назначат наказание! Это немыслимо! Давно я не видела драки внутри команды! Вам, как капитану, должно быть стыдно за случившееся! — причитала она, глядя на Скорпиуса. Тот лишь презрительно хмыкнул.

* * *

Наказание всё же назначили. Как ни пытался Слизнорт решить дело миром, Хуч настояла на отработке.

Теперь они стояли за домиком лесничего. Хагрид расхаживал перед ними, из стороны в сторону размахивая своим огромным арбалетом. Было слышно, как в замке часы пробили одиннадцать.

— Цветут они только в полночь два раза в месяц, профессор Лонгботтом просил нарвать две корзины.

Скорпиус закатил глаза: ходить по лесу с корзиной в руках и собирать цветы — не этим он предпочёл бы заниматься ночью. Рядом цокнул Колинз, видимо, те же мысли пришли и ему в голову.

— Ну, всё, идём, — лесничий махнул своей огромной ручищей и, не оглядываясь, направился к лесу. Тяжело вздохнув, Малфой проследовал за ним.

Шли долго в полной тишине, парни друг друга демонстративно игнорировали, а Хагрид с расспросами не лез. Наконец, они остановились у небольшого оврага, у самого его края росли небольшие зелёные цветки, их нераскрывшиеся бутоны были обращены к закрытому облаками месяцу.

— Здесь и будем ждать, — громыхнул лесничий.

Слизеринцы поставили корзины на землю молча стали ожидать расцвета.

Через несколько минут где-то вдалеке раздалось протяжное уханье. Хагрид прислушался, его лицо в лунном свете казалось очень сосредоточенным, наконец, он нехотя произнёс:

— Я того, отойду на пять минут, как цветы распустятся — рвите под корень, лады? — он сделал несколько шагов в сторону чащи, потом обернулся. — Скорпиус, с тропинки не сходить, ясно?

Малфой показательно кивнул. И здесь на него повесили ответственность за кого-то другого.

Лесничий ушёл, а они остались возле оврага. Скучая, Малфой огляделся вокруг. Здесь растительность не была такой густой, не так уж далеко в чащу они зашли. Когда им с Альбусом было по тринадцать, они в первый раз тайком отправились в Запретный лес, позже каждую неделю повторяли вылазки, пока не исследовали довольно большой участок леса. Со временем это занятие ребятам надоело, но они до сих пор хорошо ориентировались на местности.

Справа от них за деревьями внезапно вспыхнул и погас яркий свет.

— Ты заметил? — не выдержав, Колинз взглянул на Малфоя.

Да, он заметил, видел ещё полчаса назад первую вспышку. Решил, что показалось, но она сверкнула вновь. Время между каждой последующей сокращалось, и теперь они мелькали всё чаще. Через мгновение за деревьями вспыхнула новая, совсем близко.

— Что это? Ты видел? — Кристофер сошёл с тропинки, подошвы ботинок провалились в мягкий мох.

Парни настороженно пробирались сквозь редкие заросли дикой розы. Маленькие шипы цеплялись за одежду и царапали лицо. Где-то слева послышался шорох мягкой поступи по опавшим листьям. Они замерли.

— Единороги, — ошеломлённо выдохнул Скорпиус.

Мимо них через поляну проходили единороги. Прекрасные создания шествовали совсем рядом, жемчужная грива будто светилась в темноте. Серебряные рога горделиво подняты вверх, стройные ноги мягко выстукивают мелодичный ритм по влажной земле. Их было не менее десяти: все взрослые, ни одного золотистого жеребёнка.

— Они ведь не стадные животные, — через какое-то время очнулся Кристофер, — почему их так… много?

Малфой в ответ лишь покачал головой. Он и раньше встречал единорогов, но не в таком количестве, да и мужчин эти создания обычно не подпускают близко. Скорпиус не слышал, чтобы единороги гуляли больше чем по две-три особи.

— Идём, — кивнул он Колинзу.

Стараясь не производить лишнего шума, парни двинулись за ними, тропинка осталась далеко позади.

Не прошло и пяти минут, как они выбрались на большую просторную поляну, какую редко можно было найти в трущобах Запретного леса. По её периметру в метре от земли зависли маленькие, но чрезвычайно яркие синие огоньки, словно миниатюрные энергетические сферы. Малфой насчитал их одиннадцать, заметив, что круг не сомкнут: в месте, через которое проходили единороги, был виден явный разрыв цепочки огней. В то же мгновение вспыхнул свет и в кольцо добавился ещё один светящийся шарик.

Рядом шумно вздохнул Крис:

— Зачем они заходят туда? Как будто… — но не успел он закончить, как круг замкнулся.

В следующее мгновение наступила тишина. Такая, какую Скорпиус никогда раньше не ощущал. Она давила на барабанные перепонки, разрывая виски. Перед глазами поплыло, в руках появилась неожиданная слабость, он еле удерживал палочку. А потом всё прошло, будто сжимающие его тиски исчезли, зрение сфокусировалось, руки перестали дрожать.

Малфой повернулся к Колинзу, тот глубоко дышал, тёмные волосы взмокли от пота, лицо побледнело. Резкий порыв холодного воздуха поднял с земли песок, в мгновение ока вокруг начал образоваться настоящий ураган. Ветер срывал с деревьев листья, ветки клонились к земле. Скорпиус ухватился рукой за ствол дерева, Крис, присев на корточки, прикрывал ладонью глаза.

Сквозь свист и грохот послышалась музыка, сначала Малфой решил, что ему показалось, но мелодия становилась всё отчётливее и громче, он с трудом взглянул в центр круга. Там что-то двигалось. Чей-то искрящийся силуэт, будто танцуя, мелькал среди мирно расположившихся единорогов. Оно не было похоже ни на живое существо, ни на призрак. Сияющая тень кружилась, взлетала и падала, а музыка так и манила присоединиться. Ураган стихал, завывания ветра уже не были слышны, или просто прекрасные звуки затмили всё вокруг. Рядом поднялся Кристофер и медленно двинулся вперёд, на лице застыло выражение изумления, глаза неотрывно следили за мелькающим силуэтом, парень поднял вверх правую руку, протягивая её вперёд.

У Малфоя перехватило дыхание, он, не отрывая взгляда, следил за полосами света, оставляемыми призрачным силуэтом. Не видел ничего вокруг, только плавные грациозные движения, мерное сияние, сменяющееся яркими вспышками. Парень отпустил ветку, за которую держался и сделал шаг вперёд, идти почему-то было невозможно сложно, ветер, до этого не ощутимый, не давал двигаться, словно воздушная стена давила его назад. Но сияющий круг так и звал к себе.

А потом что-то больно ударило его в затылок, резкая боль пронзила голову, заставляя зажмуриться. Когда Малфой приоткрыл глаза, то, наконец, смог увидеть весь масштаб происходящего, чего раньше почему-то не замечал: вокруг разразилась настоящая буря, в воздухе летали листья и ветки, одна из них, видимо, и зацепила его.

Песок, поднявшийся с земли, не позволял ничего увидеть дальше нескольких метров. Присмотревшись, Скорпиус заметил исчезающую спину Колинза. Парень рванулся вперёд и, в два прыжка преодолев разделявшее их расстояние, повалил Криса на землю.

Как только они упали, всё вокруг мгновенно стихло. Пыль и листья ещё кружились в воздухе, но огни погасли, исчез и сияющий силуэт круга.

Скорпиус, уткнувшись лицом в траву, тяжело дышал, его до сих пор трясло, а сердце выстукивало бешеный ритм, будто после марафона. Рядом зашёлся в хриплом кашле Коллинз.

— Вы в порядке? Что это такое было? — с противоположной стороны поляны, с громким треском ломая ветки деревьев, к ним пробирался Хагрид. Размахивая огромным арбалетом, он бежал к распластавшимся на земле слизеринцам. В его густой бороде застряли маленькие веточки и мусор, волосы разлохматились сильнее обычного, а рукав куртки был порван.

Лесничий одним могучим рывком поставил обоих парней на ноги, Кристофер с хриплым стоном покачнулся, но устоял.

— Чего это было то? Вы видели того? — Хагрид придерживал Колинза за плечо и вопросительно смотрел на Скорпиуса.

Тот лишь, сжав челюсти, кивнул.

— Ты чего? Ударился, да? Шишка будет большая, ага, — лесничий переключил внимание на Криса, — надо к мадам Помфри тебя.

Пока Хагрид убирал арбалет за спину и осматривал лоб вырывающегося пятикурсника, Скорпиус прошёл к недавнему зачарованному кругу.

Было заметно, что за цепью огней ветра не было, всё выглядело до странности неправильно: чистая зелёная трава с выжженными лентами, оставшимися после танца, и мирно покоящиеся вокруг единороги. Скорпиус подошёл ближе к одному из них и почувствовал, как к горлу подкатывает резкая тошнота.

Кабинет директора в эту ночь был заполнен преподавателями.

В кресле у камина расположился закутанный в махровый халат Слизнорт, в дверном проеме неуклюже застыл Хагрид, профессор Лонгботтом сосредоточенно наблюдал за тёмным лесом в окне. Макгонагалл, сидевшая за директорским столом, взглянула на Ходжеса. Он и Хагрид только что вернулись из Запретного леса после осмотра обугленных тел единорогов.

— Никто не уцелел, — вздохнул лесничий, — что же это за чудовище такое с ними сделало?

Великан горестно всхлипнул и громко высморкался в рваный рукав своей куртки.

— Ну-ну, Хагрид, — подошедший профессор Флитвик мягко протянул ему белый платок, — мы непременно выясним, кто это был.

— Кому могло понадобиться убийство единорогов? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил профессор Лонгботтом, он по-прежнему не отводил глаз от окна, хотя в ночной темноте трудно было что-либо разглядеть, — ни один волшебник в здравом уме не пойдёт на такое. Даже Волан-де-Морт в своё время, — Слизнорт сжался в кресле, — не совершал подобного.

— Жаль, что мальчики не видели, кто был в круге. Рядом мог находиться кто-то, управляющий чарами, — пробормотала преподаватель астрономии.

— Ох, слава Мерлину, они оказались достаточно разумны и не полезли туда, — Макгонагалл устало прикрыла глаза ладонью, — страшно подумать, что с ними могло случиться.

Роберт Ходжес недоверчиво хмыкнул. Он не верил в рассказанную мальчиками безобидную историю об их случайной находке и такой удачной «политике невмешательства». Нет, тот факт, что всё это не было запланировано, не вызывал сомнений. Но остаться с краю и даже не попытаться сделать какую-нибудь глупость? На такое не были способны даже слизеринцы.

После полуночного происшествия, не обращая внимания на их протесты, Хагрид отвёл мальчиков в больничное крыло. За ночь их посетили Макгонагалл с Ходжесом и Слизнорт. Длительные расспросы немного прояснили картину, но директриса сочла ситуацию чрезвычайной и созвала срочный совет.

Преподаватели, поднятые с постелей посреди ночи, пребывали в смятении и расстройстве, а Роберт практически излучал энтузиазм. Мог ли он подумать, что год в Хогвартсе станет таким неожиданно увлекательным. Жаль, действие развивалось слишком медленно, не хватало событий, которые он мог бы включить в цепочку, чтобы подобно мозаике сложить всё в ясную картину! Приходилось ждать. И вот, наконец, его терпение было вознаграждено! Новый материал для работы, новая загадка, которая ещё больше закрутила расследование! Роберта переполняло возбуждение, он едва мог оставаться на месте у каминной полки напротив стола директрисы.

— Замечу, что всё произошло далеко в Запретном лесу, — произнёс профессор Лонгботтом, — это просто везение? Возможно, тот, кто сотворил заклинание, надеялся остаться незамеченным.

— Повторится ли это снова? — нервно осмотрел присутствующих Флитвик. — Стоит говорить о случившемся детям?

— Зачем поднимать панику? — выпрямился в глубоком кресле Слизнорт. — Неизвестно, относится ли это непосредственно к школе! Вам не хуже меня известно, что не всегда стоит вмешиваться в дела лесных жителей. Запретный лес на то и запретный: обитатели Хогвартса не нарушают границы с этой стороны, а они — с той!

— Что говорят кентавры? — глаза Макгонагалл строго блеснули за стёклами очков.

— Несут какую-то чепуху про звёзды и надвигающиеся испытания, — махнул рукой Хагрид, — тяжело из них вытрясти чего-нибудь дельное!

— Это неслыханно! Никогда ещё ни одно существо не вело себя так кровожадно! Лесные жители не используют чёрную магию! — возмущённо всплеснул руками Флитвик.

— Профессор Ходжес, — отвлекла Роберта от вихря внутренних рассуждений Макгонагалл, — что вы можете сказать?

— Это не похоже на бойню, — нахмурился он после короткой паузы, — это больше смахивает на ритуальное жертвоприношение. Тёмная магия часто требует крови, в данном случае это самое рациональное объяснение.

— Поэтому единороги? — Слизнорт взволнованно достал из халата пузырёк и начал отсчитывать капли успокоительного настоя, добавляя их в серебряный кубок. — Их магический потенциал так велик! А то, что случилось, это… убийство, к каким последствием оно приведёт?

— К самым плачевным, — вздохнула Макгонагалл, отводя взгляд от пустующей рамы с надписью «проф. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор». — Главное сейчас — узнать, что за магия привела несчастных созданий прямо к смерти. Мы не можем быть уверены, что случившееся этой ночью не повторится, поэтому важно проинструктировать старост, сопровождение студентов в замке между занятиями обязательно, нельзя терять бдительность. Пока не выяснится, кто за всем этим стоит, никто не будет оставаться в безопасности.

* * *

Альбус шёл по тёмному школьному коридору, стараясь производить как можно меньше шума. Осторожно завернув за угол, парень в который раз обругал свою непредусмотрительность. Почему он не забрал мантию у Лили? Права старуха Трелони: не способно его внутреннее око приносить хоть какую-нибудь пользу. Хотя если с другой стороны рассматривать ситуацию, что-то ведь подсказало ему взглянуть на карту мародёров именно в тот момент, когда в больничном крыле теснились точки с именами Малфоя, Колинза и половины преподавательского состава.

И вот теперь, раздираемый любопытством и волнением за друга, гриффиндорец, как и подобает истинному представителю своего факультета, отважно сокращал расстояние, отделявшее его от конечной цели.

Альбус опустил глаза на карту и чуть не подпрыгнул на месте: по лестнице за его спиной поднималась точка с подписью «Аргус Филч». Поттер, сунув карту в задний карман брюк, бесшумно кинулся вперёд по коридору. Пробежав пролёт, он нырнул в тайный ход за картиной пляшущего волшебника, пройдя по узкой каменной лестнице наверх, парень отодвинул гобелен и оказался лицом к лицу с профессором Ходжесом.

Его лицо выражало крайнее изумление, мужчина остановился и, повернувшись к Альбусу, выжидательно замер. Поттер же в свою очередь застыл прямо в проходе, лишь наполовину отодвинув пыльный гобелен.

— Вижу, ты удивлён, — после долгого молчания, наконец, произнёс Ходжес, — впрочем, это у нас взаимно.

— Профессор, — нервно сглотнул Альбус.

— В больничное крыло направляешься? — как ни в чём не бывало поинтересовался тот.

Поттер кивнул. Профессор шумно выдохнул и произнёс:

— Похоже, нам опять по пути, — он кивнул Альбусу, приглашая следовать за ним, тот лишь ошеломленно вскинул брови и двинулся вперёд.

— Не поймите меня неправильно, — после долгого молчания произнёс гриффиндорец, — но почему? Я не то, чтобы жалуюсь…

— Что ты имеешь в виду?

— Который раз встречаете меня в неположенном месте в неположенное время и… — Альбус замялся.

— Закрываю на это глаза? — неожиданно усмехнулся Ходжес.

— Да.

— Ты производишь впечатление неглупого человека, — он насмешливо посмотрел на гриффиндорца, — значит, у тебя есть какая-то цель, и мои наказания ничего не изменят. Лучше я проконтролирую, чтобы ты не нарвался на неприятности.

— Что произошло в лесу? — решив воспользоваться ситуацией, серьёзно спросил Альбус.

— Об этом тебе сможет рассказать Скорпиус, тем более я тоже направляюсь к нему, чтобы уточнить некоторые детали.

Они уже подходили к входу в больничное крыло, когда услышали шум отодвигаемой мебели. Ускорив шаг, вошли в палату, где увидели Малфоя, склонившегося над одной из пустых больничных коек. Лунный свет из окна светил ему в спину, поэтому Альбус не сразу увидел хмурое, несколько потрясенное выражение лица друга.

— Не спится? — нарушил тишину профессор Ходжес, он обвёл глазами палату и нахмурился, — где Колинз?

Скорпиус взглянул на вошедших и выпрямился. Вид у слизеринца был взлохмаченный: на нём не было пижамной рубашки, светлые волосы причудливо торчали в разные стороны, на шее болталась съехавшая с затылка марлевая повязка.

— Явно не здесь, — дёрнул плечом Малфой, — наверное, на свидание посреди ночи сбежал, ну а полог на кровати в порыве чувств разорвал.

И действительно: полог сдёрнут с петель, тонкая белая ткань порвана в нескольких местах. Альбус обошёл койку кругом, на полу рядом с тумбочкой виднелась большая лужа с осколками разбитого кувшина.

Пока гриффиндорец осматривал кровать, профессор бросился к настежь распахнутому окну и высунулся на улицу по самый пояс.

— А где ты сам был? — голос Ходжеса звучал приглушённо за распахнутыми ставнями.

— Я спал, — поморщился слизеринец, — мадам Помфри решила, что удар по голове не пройдёт для меня бесследно, если не накачать меня снотворным. Сквозь сон слышал, как Колинз устраивает здесь дикие пляски с битьём посуды, но проснуться смог не сразу. Никогда больше не буду пить эту ерунду, — мрачно закончил парень.

— Давно встал? — Ходжес подошёл к кровати и сосредоточенно осмотрел изорванную ткань.

— Только что. Сначала подумал, что это был бред, навеянный снотворным зельем, но когда поднялся, увидел это, — он указал ладонью на кровать.

— Крови нет, но где, чёрт возьми, мадам Помфри? — вдруг вспылил Ходжес.

— До того, как я отключился, она собиралась к директору, — пожал плечами Малфой.

— Так, вы остаётесь здесь! — приказал им аврор и выбежал из палаты.

Альбус взглянул на Скорпиуса, тот усмехнулся и бросился одевать ботинки. Гриффиндорец торопливо достал карту Мародёров, шепнул заклинание и под светом палочки стал искать Колинза. Вот удаляющаяся точка Ходжеса, вот мадам Помфри в кабинете Макгонагалл, вот Филч…

— Идём, долго ищешь! Может, хоть Ходжеса догоним, — Скорпиус, на ходу надевая рубашку, толкнул друга к двери.

— Малфой, а ты почему так взволнован? — на бегу спросил Альбус, — или я что-то пропустил?

— Я же не спрашиваю о твоих до странности частых прогулках с нашим любимым аврором, — усмехнулся слизеринец, — а если серьёзно, бегать по ночному замку за ополоумевшим пятикурсником явно интереснее, чем в палате сидеть и изображать больного.

— Стой, — Альбус, тяжело дыша, остановился и взглянул на карту, — где же этот чертов Колинз? Какого гиппогрифа его понесло куда-то посреди ночи?

— Занимательнее будет найти самого гиппогрифа! — Малфой прислонился плечом к холодной стене.

— Вот Ходжес! Он бежит по восточному крылу, быстро!

Парни бегом направились к лестнице, спустились на второй этаж и свернули к переходу на первый. За следующим поворотом они нагнали профессора Ходжеса.

Молодой преподаватель как раз быстрым шагом пересекал холл, когда Альбус чуть не сбил его с ног, не успев затормозить.

— Что за прогулки? Вас за два этажа слышно, словно толпа фестралов бежит! — Ходжес перехватил парня за плечо, — я же велел оставаться в палате!

— Вы ведь не ожидали, что мы останемся там и пропустим всё веселье? — рядом усмехнулся Малфой.

— Ладно, раз уж вы здесь, идёмте, — Ходжес развернулся к дверям, — ничего не заметили, пока бежали?

— Нет, — ответил Альбус.

— Конечно, с таким топотом тяжело что-то заметить!

Профессор ускорил шаг, они вышли во двор и двинулись вдоль стены налево. Светало.

— Ты почему Колинза на карте не нашёл? — наклонившись к Альбусу прошептал Малфой.

— Не успел.

— Как это не успел? Мы что, по-твоему, на ощупь его искать будем?

— Ты сам говорил: быстрее, быстрее, Ходжеса догоним! — гриффиндорец передразнил интонацию друга, — вот догнали, радуйся! Куда мы идём? — крикнул он профессору, тот лишь махнул рукой.

— Отлично, этот говорун приведёт нас прямиком к Колинзу, — фыркнул Малфой, потом задрал голову вверх, — мы идём к больничному крылу.

— Что? В каком смысле? Под окна? — сообразил Альбус, — а почему не левитировал?

— Надеялся перехватить по дороге, — обернувшись, саркастично заметил Ходжес, — что вы плетётесь там, как флоббер-черви? Живее!

— Что произошло ночью в лесу? — наконец спросил Альбус. Малфой кратко описал происшедшее, умолчав о “гипнотической” привлекательности круга.

— Да, дела, — протянул Поттер, — думаешь, Колинз из-за этого ночную прогулку устроил?

Слизеринец неопределённо мотнул головой.

— Здесь, — крикнул Ходжес.

Они стояли на небольшой поляне под распахнутыми окнами больничного крыла.

— Почему вы решили, что он пошёл сюда? — удивился Альбус.

— На ставнях были царапины, ручка отломана, — Ходжес поднял что-то с травы, — а вот и она. Видимо, мистер Коллинз, сначала хотел вылезти через окно, но передумал.

— С чего бы это? — усмехнулся Малфой.

Раздался треск ломающихся веток, все трое обернулись на звук: в густых кустах шиповника происходило какое-то движение.

Ходжес незаметным движением махнул палочкой — кусты окружила синяя защитная сфера.

С палочками наготове, они приблизились к зарослям.

Треск прекратился. Скорпиус и Альбус обошли кустарник с двух сторон.

— Фините, — шепнул аврор, — похоже, пропажа нашлась?

На земле в неестественной позе лежал Кристофер. Разодранная рубашка была испачкана в грязи, в волосах застряли сучки и сухие травинки.

— Без сознания, — мрачно заключил Малфой.

— Экспекто патронум! Колинз найден под окнами замка, — из палочки Ходжеса вылетел большой серебряный ястреб.

* * *

— А теперь он в больничном крыле, — закончила рассказывать Роза.

Они с Лили сидели на завтраке в Большом зале. Гриффиндорка рассказала всё, что поведал ей утром по возвращению Альбус.

— Значит Кристофер там? Что-то серьёзное? — обеспокоенно спросила Лили.

— Ал сказал, что когда Крис очнулся, то ничего не смог вспомнить, — пожала плечами Роза, — меня начинают утомлять эти провалы в памяти, они повсюду!

— А нашли его мальчики вместе с профессором Ходжесом?

— Да, ты представляешь, он застал Ала ночью в школьном коридоре и не наказал, а с собой взял!

— Странный он, — улыбнулась Лили.

— Интересный, — поправила гриффиндорка, — ребята с ним были, когда Криса нашли.

— Я пойду к нему, — девушка поднялась, — а Скорпиуса уже выписали, ты не знаешь?

— Да, Ал сказал, что его не собирались надолго задерживать.

Когда Лили подходила к больничному крылу, дверь открылась, и оттуда появился Скорпиус, девушка тут же заскочила за угол. Подождав, пока слизеринец уйдёт, она тихо вошла в палату.

— Лили? — с койки слез бледный Коллинз.

— Крис! — улыбнулась она и бросилась к другу. — Как ты?

— Если не считать того, что чувствую себя крайне глупо, — парень обнял её за плечи, — в целом неплохо.

— Почему же глупо? — она сочувствующе положила руку ему на плечо.

— Лилс, я устроил разгром в больничном крыле, а потом сбежал через окно, в смысле под окно, — нахмурился он, — в общем, не суть.

— Да, Альбус нам рассказал, что произошло ночью, но ты ведь не виноват.

Слизеринец неопределённо пожал плечами.

— Ты ничего не помнишь? — осторожно поинтересовалась девушка.

— Мм, — качнул головой в ответ.

— Крис, — протянула она.

— Ничего я не помню, — слизеринец отвернулся к окну.

— Кристофер Маркус Колинз, — голос Лили стал серьёзным, — я ведь вижу, когда ты врёшь.

В палате повисла тишина. Парень угрюмо уставился в окно.

— Я не уверен, — наконец произнёс он в тот момент, когда девушка уже собиралась что-то добавить.

— Почему?

— Всё так размыто, не знаю, было это на самом деле или мне приснилось.

— Что ты помнишь? — мягко прошептала она.

— Ну, вообще-то я не просто так полез в лес. Кажется.

— Зачем тогда?

— Мне намекнули, что это, так сказать, необходимо.

— Кто? — выдохнула Лили.

— Там, если я не ошибаюсь, был призрак, — замялся Кристофер.

— Призрак? — удивилась девушка.

Слизеринец отошёл от девушки, сел на кровать и закрыл лицо руками. Солнечный лучик золотил его каштановые волосы.

Лили села рядом, положив руку ему на плечо.

— Кто это был, Крис?

— Не знаю.

— Не помнишь? Можем спросить сэра Николаса, а то наша Серая Дама не любит болтать.

— Ты не поняла, я помню его, но просто я его не знаю!

— Как это? Это что, не хогвартское привидение? — опешила Лили. — Такое вообще возможно?

Кристофер дёрнул плечом.

— А как оно выглядело?

— Мужчина. Высокий, совершенно обычный, одет в мантию. Плохо помню его лицо, — парень замолчал, а потом добавил, — на нём такая была, шляпа что ли, что-то вроде чалмы!

Роза со вздохом поменяла пергамент, продолжая записывать за профессором Бинсом, когда ей на плечо села бумажная птичка. Девушка торопливо развернула листок, на нём ровным малфоевским почерком была выведена строчка:

«Собираешься на Защиту?»

Роза, нахмурившись, написала ответ и кинула скомканный пергамент слизеринцу:

«Не думаю, что он заметит моё отсутствие».

Она была готова поспорить, что Скорпиус сделал это специально: знал, как её это нервирует. Все вокруг восхищались Ходжесом. Парням нравилось то, с какой лёгкостью он закрывал глаза на мелкие нарушения, девушек привлекала его внешность и амплуа непобедимого аврора, остальное сделало воображение и слухи. Молодой профессор находил общий язык со всеми: в меру саркастичный, справедливый, щедрый на похвалу. Он общался со старшими курсами на равных, конечно, это подкупало.

Всех, кроме Розы, потому что с ней преподаватель, как ей казалось, был крайне холоден. Он не придирался, не ставил невыполнимые задачи, но гриффиндорка была уверена — он лишал её половины практических заданий. Это бросалось в глаза, ведь после ночной прогулки по замку Ходжес, словно отыгрываясь, вытягивал из Альбуса и Скорпиуса все силы: каждое занятие превращал в спектакль, где подкидывал парням задания всё сложнее и запутаннее. Друзья уже стали сомневаться, не было бы легче отбыть наказание у Лонгботтома, чем вот так вот расплачиваться за великодушие Ходжеса, а Роза с каждым разом становилась всё мрачнее.

«Ты преувеличиваешь. Никак не можешь смириться, что хотя бы у одного преподавателя ты не в любимчиках?» — пергамент ехидно задрожал в руках девушки.

«Вовсе нет! Даже Забини получает приличные задания. Не хочу туда идти».

«Очень по-взрослому, Уизли».

Да, Скорпиус прав. Роза положила голову на сложенные перед собой руки. Почему-то ей стало очень грустно из-за такой несправедливости.

На Защиту она всё же пошла, никогда ведь не прогуливала, а начинать из-за натянутых отношений с преподавателем, не собиралась.

— Поздравляю, первый раздел курса позади. Теперь вы в состоянии отразить элементарные атаки магических существ, — Ходжес сделал короткую паузу, — теоретически, конечно.

Рядом с Розой фыркнул Альбус: «Ага, такие элементарные, просто делать нечего».

— Написанный вами на прошлом занятии рубежный тест тоже не разочаровал.

Профессор взмахнул палочкой, и пергаменты из стопки по одному начали подлетать к ученикам. Гриффиндорка ухватила свою работу, на ней размашистым почерком стояла красная подпись «Превосходно» Ходжеса. Роза заглянула в листок Скорпиуса: «Удовлетворительно. Практика у вас явно лучше теории».

— С этого занятия начинается практическая работа с существами категории В согласно классификации Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними.

Аврор медленно вышагивал перед студентами из стороны в сторону. Только сейчас Роза заметила, что у стены стоит большая непрозрачная сферическая ёмкость белого цвета, её поверхность выглядела гладкой, словно стекло, не было заметно ни отверстий, ни ручек.

— Создание, о котором сегодня будет идти речь, было внесено в школьную программу совсем недавно. Сделано это было из-за расширения их зоны обитания. Итак, речь сегодня пойдёт о смеркутах.

В зале начался шёпот. Роза удивлённо посмотрела на друзей: Скорпиус лишь равнодушно повел плечом, Ал нахмурился.

— Смеркут, известный также как Живой Саван, — тем временем продолжал Ходжес, — довольно редкое существо, обитавшее раньше лишь в местах с тропическим климатом, теперь же из-за изменения среднегодовой температурной нормы, некоторые виды мигрировали в Европу. За последние годы на территории Великобритании были зарегистрированы десятки случаев столкновения волшебников с этими существами. Внешне смеркут напоминает чёрную накидку толщиной полдюйма, возможно толще, например, если недавно пообедал. Охотится по ночам: смеркут плавно скользит вдоль поверхности земли. Как правило, нападает, когда жертва спит.

Несколько девушек, ахнув, прижали ладонь ко рту, Роза закатила глаза.

— Кто-нибудь ответит, какое заклинание применяется против смеркута? — Ходжес обвёл взглядом учеников.

Вверх взметнулась рука Розы, профессор кивнул.

— Заклинание Патронуса.

— Верно, заклинание, больше известное как щит против дементоров, с успехом применяется и против смеркутов. Из этого следует, что ваша задача на первую половину занятия — овладеть заклинанием Патронуса.

Дав краткие указания по движению палочки и формулировке счастливых мыслей и воспоминаний, Ходжес предоставил ученикам возможность потренироваться.

— Ну что, Скорпиус, уже воспроизвёл в голове своё счастливое воспоминание? — с ухмылкой поинтересовался Альбус.

— Лучше думай о своём.

— Да у меня с этим вообще-то нет проблем.

— Ох, умолкни, — фыркнул Малфой, — мне и так известно, что твой героический отец обучил всё ваше семейство создавать Патронусов, так что можешь не стараться. А вот почему Рози не умеет? Ладно-то я, у меня в семье по воскресным вечерам эльфов мучили, а ты?

— Не знаю, — девушка пожала плечами, — мы с Хью не так увлекались защитой от тёмных искусств, как Ал с Джеймсом.

— А Лили умеет создавать Патронуса?

— Да, — кивнул Альбус.

— Кто у неё?

— Попроси её как-нибудь продемонстрировать, — гриффиндорец хитро улыбнулся.

Роза наблюдала, как Ходжес говорит со слизеринкой Мэри Маркес, девушка игриво смеялась и что-то весело отвечала. Фыркнув, гриффиндорка отвернулась и сделала несколько взмахов палочкой, из которой появился лишь сноп голубых искр. Следующие попытки также не принесли никаких результатов.

— Ты слишком раздражена, — рядом стоял Альбус, — расслабься.

— Я не раздражена.

— Ты сейчас своим «спокойным» взглядом меня насквозь прожжёшь, — он скептически поднял бровь, — закрой глаза и сделай глубокий вдох.

Девушка кивнула.

— Теперь подумай о чём-нибудь хорошем: представь лето, — нараспев произнёс он, — ты сидишь в беседке возле Норы, рядом суетится бабушка Молли, она принесла поднос с ароматным земляничным чаем, фарфоровые чашки тихо позвякивают о блюдца. Вокруг щебечут птицы, Мари-Виктуар бросает им хлебные крошки только что испечённого хлеба. Лили рядом плетёт венок из полевых цветов: пахнет свежескошенной травой и фиалками. Вдохни, ты чувствуешь?

Роза улыбнулась и, не открывая глаз, произнесла:

— Экспекто Патронум!

Из её палочки полыхнули яркие искры, постепенно обретая очертания: перед ними показалась серебристая лебедь. Птица проплыла мимо Альбуса, потом широко взмахнула крыльями и взмыла вверх. Пролетев полный круг, она растворилась в воздухе.

Роза обернулась: Альбус довольно потирал шею, Скорпиус, кивнув, улыбнулся.

Когда закончился первый час занятий, многим студентам удалось создать оформленного Патронуса. Ходжес явно был доволен. Менее старательные ученики отступили на несколько шагов назад, остальные выстроились с трёх сторон.

Профессор взмахнул палочкой, и белая сфера поднялась вверх, перемещаясь в сторону. Из-под открывшегося под ней пространства по воздуху выплыл смеркут. Роза ожидала, что это существо окажет такой же эффект, как и дементоры: навеет тоску и безнадёжность, но ничего подобного не произошло. Словно блестящая тёмная мантия, оно медленно двигалось к ним. Поверхность переливалась разными оттенками от угольно-чёрного до светло-серого, словно на неё пролили масло. Роза подумала, что для такого опасного существа смеркут завораживает своей красотой.

— Джонс! — так громко произнёс Ходжес, что Роза вздрогнула.

Из того место, куда приблизился смеркут, появился большой сверкающий конь, проскакав вперёд, он отогнал противника к центру зала.

— Гриффиндор, десять баллов.

После каждого удачного Патронуса, Ходжес присуждал баллы и делал комментарии относительно обороны.

— Малфой!

В нескольких метрах от неё Скорпиус легко взмахнул палочкой, из которой прыгнул мощный серебряный волк, откидывая смеркута обратно. Следующей стала Мэри Маркес, Роза с удовлетворением отметила, что слизеринка перестала глупо хихикать и сейчас выглядит очень напряжённой. Когда тёмное создание приблизилось к девушке, она взмахнула палочкой, но оттуда посыпались лишь серебристые искры, следующая попытка не принесла результатов.

— Экспекто Патронум, — Ходжес выпустил своего хищного ястреба, тот камнем упал на смеркута, отгоняя от испуганной девушки.

Но чёрный саван внезапно с неожиданной скоростью метнулся в противоположную сторону прямо на Розу, девушка неожиданно для самой себя выпустила сильного Патронуса. Тогда смеркут бросился обратно, но раньше, чем Маклагген успела выпустить своего защитника, саван устремился обратно к Розе. Она не ожидала столь скорого повторения схватки и отступила назад.

— Не двигайтесь, мисс Уизли, — приказал Ходжес, появившийся рядом.

Ястреб Ходжеса сверкнул в тот самый момент, когда Роза всё же выпустила своего Патронуса. Два защитника откинули смеркута с такой силой, что он отлетел на одного из студентов Гриффиндора. Парень отчаянно замахал руками, пытаясь сбросить с себя тёмное существо, но оно облепило его, прижимая руки к телу, закрывая лицо и лишая возможности дышать.

— Лэтифолдум сомниум! — воскликнул профессор Ходжес.

Смеркут тут же размяк, а пострадавший гриффиндорец сделал громкий судорожный вдох и начал выползать из-под савана.

— Занятие окончено, — холодно объявил Ходжес.

Ученики бросились к гриффиндорцу, помогая ему освободиться. Девушки испуганно ахали, а парни взбудораженно обсуждали урок.

— Мисс Уизли, ваш Патронус прекрасен, но я же просил вас не двигаться, — произнёс Ходжес, оборачиваясь к Розе.

— Простите, это получилось случайно, я ведь не знала, что вы собираетесь выпустить свой, — оправдывалась гриффиндорка.

— Вам не нужно было этого знать, нужно было просто выполнить то, что я сказал.

— Это получилось автоматически, — девушка вздёрнула подбородок, — знаете, защитный рефлекс.

— Просто в следующий раз следуйте приказу, — отворачиваясь, раздражённо произнёс аврор.

— Приказу? — голос Розы прозвучал очень высоко. Ходжес, нахмурившись, повернулся к ней.

— Профессор Ходжес, вы забываете, что мы в школе, вы, — она громко выделила последнее слово, — можете отдавать приказы у себя в аврорате, но не здесь.

— Мисс Уизли, вам, — повторяя её интонацию, произнёс мужчина, — как прилежной ученице, следует слушать своего преподавателя, особенно когда дело касается безопасности.

— Только если преподаватель сам не навлекает угрозу для общей безопасности! — рассерженно проговорила Роза и тут же испуганно замолчала.

Несколько учеников, находившихся рядом с ними, изумленно уставились на девушку.

— Тогда стоит больше времени уделить вопросу безопасности. В восемь у меня в кабинете, — отчеканил Ходжес и, круто развернувшись, направился к толпе студентов, окруживших размякшее тело смеркута.

* * *

— Я с ума сошла! — расстроенно проговорила Роза, сидя за обеденным столом в Большом Зале.

— Да, похоже на то, — кивнул Альбус.

— Роза, ты говоришь это уже третий раз. И это только с того момента, как я здесь, а ведь обед только начался, — Хьюго обеспокоенно посмотрел на сестру.

— Это потому что у меня случилось помрачение рассудка , — в который раз повторила она.

— До сих пор не понимаю, как у тебя получилось его вывести, — покачал головой Хью, — он вообще кому-нибудь хоть раз наказания назначал?

— Насколько мне известно, нет, обычно он просто отыгрывается на занятиях, — за их спиной раздался голос Скорпиуса, — но у тебя талант, Рози.

Девушка закрыла лицо руками и жалобно захныкала.

— Интересно, что ты будешь делать, — продолжил Малфой, — вряд ли он заставит тебя строчки писать.

— Будешь смеркута откачивать, — хмыкнул Альбус.

— Очень смешно, — рассерженно фыркнула Роза.

— Эй, вот только не надо ещё и на меня срываться! — Альбус в защитном жесте поднял вверх ладони.

— Ты прав, — вид у девушки был крайне несчастный, — я всё испортила! Он меня и раньше недолюбливал, а теперь вообще ненавидит. Надеюсь, это никак не повлияет на аттестацию.

— Нашла о чём волноваться, — покачал головой Малфой, — ладно, увидимся.

Парень махнул им рукой и направился к столу Слизерина.

— Рози, помнишь ту книгу из запретной секции, что тебе в том году обещал Флитвик? — спросил Альбус.

— М? — рассеянно подняла голову гриффиндорка.

— Ну, помнишь, описание заклинаний тёмных волшебников девятого века.

— А, верно, — она, поморщившись, стёрла с манжеты сметану, — он отдал мне её первого сентября, сразу после банкета.

— Я кое-что хочу в ней посмотреть, ты позволишь?

— Конечно, дам ее, как только вернёмся в гостиную.

* * *

Часы пробили ровно восемь, когда Роза сделала глубокий вдох и постучалась в кабинет профессора Защиты от Тёмных Искусств. Дверь тут же открылась, девушка осторожно зашла внутрь.

— Мисс Уизли? — возле письменного стола стоял Ходжес. На нём была надета уличная мантия, а в руках он держал толстый книжный том, который захлопнул, едва увидел гриффиндорку.

У Розы промелькнула мысль, что аврор действительно заставит её писать строчки, но профессор спокойно произнёс:

— Мисс Уизли, мы отправимся в Запретный лес, вы окажете школе помощь в одном деле, поэтому, — мягко добавил он, — я попросил бы вас призвать вашу тёплую мантию, чтобы исключить дальнейшие взаимные претензии.

Гриффиндорка покраснела и, взмахнув палочкой: «Акцио, осенняя мантия», выжидающе взглянула на преподавателя. Тот кивнул и проследовал в коридор, приглашая девушку идти за ним.

Роза как раз застёгивала плащ, когда они вышли на улицу. В неловком, как ей показалось, молчании они дошли до хижины лесничего.

— А вот и вы, — прогремел Хагрид, пробираясь к ним через огород, — хорошо, что пришли!

— Да, мисс Уизли великодушно согласилась нам помочь, — Ходжес, не обращая внимания на пунцовую от смущения Розу, широко улыбнулся и пожал огромную ладонь лесничего.

— Да, Роберт, это здорово, а то нас-то они не подпустят, сам знаешь! Роза, рад тебя видеть — великан похлопал гриффиндорку по плечу так, что у неё перехватило дыхание.

— Да, мисс Уизли, — Ходжес, всё ещё ухмыляясь, обернулся к девушке, — я ведь обещал вам беседу на тему безопасности. Так вот, речь пойдёт не совсем о вашей безопасности. Как вам известно, все взрослые особи популяции единорогов Запретного леса погибли чуть больше недели назад, а их детёныши остались в одиночестве. Хагрид пытался им помочь, но эти существа не подпускают к себе мужчин, поэтому ваша помощь будет очень кстати.

Роза согласно кивнула.

— У вас есть возражения? Может быть, вы с чем-то не согласны, что-нибудь расходится с вашими жизненными принципами или убеждениями? — вежливым тоном продолжал Ходжес.

Гриффиндорка, стараясь не смотреть на него, покачала головой.

— Отлично, — улыбнулся он и, обернувшись к удивлённому лесничему, почти торжественно произнёс, — Хагрид, веди нас!

Втроём они спустились по тропинке и вошли в лес. Через десять минут вокруг стало темнеть: густые заросли скрывали и без того скупой вечерний свет. Роза шла второй, за ней следовал Ходжес, из-за чего девушке было не по себе.

Справа от них раздался треск ломаемых веток. Роза вздрогнула от неожиданности, когда преподаватель одним движением подтолкнул её к толстому стволу старого дуба и встал перед ней, закрывая широкой спиной весь обзор.

— Кейн? — прогремел лесничий.

— Моё почтение, Хагрид, — ответил чистый голос.

Роза вышла из-за спины Ходжеса. На холме перед ними стоял молодой кентавр, его светлые вьющиеся волосы спадали на плечи, пронзительно зеленые глаза рассматривали пришельцев.

— Я не имел чести познакомиться с вами, — обратился кентавр к аврору, — меня зовут Кейн, сын Бейна.

— Роберт Ходжес, — уважительно склонил голову молодой мужчина.

— Я читал звёзды, Роберт Ходжес, я ещё не так искусен в этом, как мой отец, — Кейн не моргая смотрел на аврора, — но я видел, как важна будет твоя жизнь, твоя отвага и благородство. Честь для меня быть знакомым с тобой, Роберт Ходжес.

— Как и для меня быть знакомым с тобой, Кейн, — полным достоинства голосом, ответил мужчина.

— И вы, — кентавр перевёл свой пронизывающий взгляд на девушку, — прекрасная дева, я счастлив быть представленным вам.

Кейн приложил левую руку к груди и на мгновение склонил голову.

— Роза Уизли, — как можно спокойнее постаралась ответить гриффиндорка, — рада знакомству.

— Кейн, — лесничий явно не собирался выслушивать любезности по второму кругу, — ты видел, куда ушли маленькие единороги?

— Разумеется, я отведу вас! — произнёс кентавр и ступил на тропинку, уводя Хагрида вперёд.

Роза потрясенно взглянула на Ходжеса, он усмехнулся и дёрнул плечом:

— Приходилось мне общаться с кентаврами, но с такими любезными — никогда.

— Их стая рядом? — тихо прошептала Роза. Они шли в десяти шагах позади Хагрида и Кейна, которые завели разговор об убитых единорогах.

— Не думаю, Хагрид вряд ли бы повёл нас мимо них, — качнул головой Ходжес, — кентавры, конечно, создания не агрессивные, но лишний раз их провоцировать не стоит.

— Где вы раньше встречались с кентаврами? — осторожно спросила девушка.

— Когда я только начинал работать в аврорате, меня послали на мирные переговоры. Два племени на севере Британии устраивали беспорядки. Жертв не было, — поспешно пояснил он, — но вот несколько маглов их видели, что вызвало ненужные слухи. Министерство потребовало помощь авроров, ведь никто не знал, насколько агрессивно поведут себя обе стороны. Я тогда только окончил школу, вот начальство и послало меня как новичка улаживать конфликт.

— Успешно? — поинтересовалась Роза.

— Конечно, — самодовольно кивнул он. — После долгих переговоров оказалось, что у предводителя одного из племён похитили мощный магический артефакт, подозрение, естественно, пало на соперников, начались разногласия. Я нашёл волшебника, который прибрал к рукам шлем, планируя в дальнейшем сбыть его на чёрном рынке. Вора сдал в аврорат, шлем вождю, который на радостях отдал свою дочь за лучшего воителя племени, с которым только недавно собирался воевать. Так моими скромными усилиями в Авемерском лесу воцарился мир.

Роза, пряча улыбку, покачала головой, потом нахмурилась и произнесла:

— Мне стоит извиниться, я была не права сегодня.

Ходжес взглянул на девушку, по его лицу невозможно было прочитать эмоции.

— Согласен, — кивнул он, — но я тоже погорячился. После долгой работы в аврорате, я порой забываю, что передо мной студенты. Предлагаю забыть сегодняшние разногласия?

Девушка, смущённо улыбнувшись, кивнула. На душе стало легче.

— Здесь, подходите! — удивительно громко прошептал впереди Хагрид.

Они ускорили шаг, и подошли к лесничему, он указывал на берег у небольшого озерца, рядом с которым гуляли золотые единороги. Роза насчитала девять, включая того, который забрался в воду так глубоко, что намочил шерсть на животе.

Девушка перевела взгляд на берег: один из самых маленьких единорожиков лежал на траве, в его боку виднелось что-то светлое, было заметно, какое неудобство это причиняет юному животному.

— Роза, возьми это, — Хагрид протянул ей плетёную корзину, — здесь мазь, приготовленная специально для него. Вытащи сук и смажь повреждённое место. Ещё там еда кое-какая есть, покорми их, а то они, может, голодные.

Гриффиндорка кивнула и, осторожно ступив на поляну, сделала несколько шагов. Животные тут же встрепенулись, тот, который купался в озере, выбежал на берег и встал перед раненным сородичем.

— Милые, я вас не обижу, — мягко произнесла Роза и протянула вперёд раскрытые ладони.

Одно из животных осторожно приблизилось к ней, гриффиндорка сделала несколько медленных шагов навстречу. Она смотрела единорогу в глаза, большие и блестящие. В них был виден страх и недоверие, маленький детёныш, который потерял маму. Роза почувствовала, как им больно, ей страшно захотелось их обнять, погладить золотистую шёрстку, успокоить.

— Я хочу помочь, — заверила она.

Маленький единорог, самый смелый из всех, подошёл к Розе и замер, ожидая, пока та приблизится и коснётся своей дрожащей ладонью его макушки.

Через несколько минут гриффиндорка была знакома со всеми единорогами. Они, видимо, чувствуя в ней покровительство, окружили ее и дружелюбно осматривали корзину с едой.

Девушка первым делом подошла к раненому детёнышу, заклинанием удалила острый сук и аккуратно обработала рану. После этого разделила припасы лесничего между всеми единорожиками.

— Очень хорошо, Рози, ты молодец, — обрадованно обнял её Хагрид, когда она вернулась к ним, — теперь он поправится!

— Прекрасно, мисс Уизли, это было впечатляюще, — уголками губ улыбнулся Ходжес.

Роза кивнула и напоследок ещё раз взглянула на молодых единорогов, золотистая шёрстка которых мягко отражала лунный свет.

— Это будет очень увлекательно! — c довольным видом закончил Слизнорт, смыкая руки на животе. — Для приготовления зелья как раз хватит оставшегося до конца занятия времени.

Лили убрала от лица руку, подпирающую подбородок и принялась листать учебник. Сорок пятая страница — зелье "Глоток покоя". Девушка поморщилась: только Слизнорт мог решить, что приготовление успокоительного зелья может быть увлекательным. 

Рядом, откинувшись на стуле, сидел Луи Уизли, его глаза были закрыты, руки сложены на груди.

— Просыпайся, — Лили ткнула его в бок.

— Что? — сонным голосом отозвался кузен. — Лилс, ты чего?

— Делай хотя бы вид, что тебе не всё равно! 

— Но ведь мне всё равно, — прошептал он и широко зевнул.

— Не понимаю, почему тебе всё сходит с рук! — покачала головой Лили.

— Потому что я капитан команды и к тому же многообещающе талантлив, — будто наизусть отчеканил он.

— Поторопитесь, — раздался вдалеке голос Слизнорта.

— Я принесу лунный камень, у тебя ведь нет? — Лили направилась к шкафу с ингредиентами.

— Ага, — вяло пробормотал ей в спину Луи.

Лили остановилась, рассматривая полки с колбами и разнообразными баночками. Она вела пальцами по пыльному ящику, когда рядом появилась Анжелина:

— Как у вас продвигается зелье? — прошептала она, поглядывая в сторону прилёгшего на учебник парня.

— Луи оно не нужно, он и так абсолютно спокоен, — фыркнула Лили.

— Я слышала, Слизнорт сегодня собирает учеников на вечеринку?

Лили пожала плечами. Уже второй год они с Луи были желанными гостями на вечерах профессора: Луи из-за своих успехов в квиддиче, а Лили, вероятно, из-за богатой родословной. Все дети Гарри Поттера были для Слизнорта лакомыми кусочками, ещё, конечно, Роза. Профессор не уставал повторять, как она похожа на свою одарённую мать, Хьюго же он не выделял, но тот не выражал особого расстройства, особенно после того, как узнал, что его отец тоже не находился в списке членов Клуба Слизней. 

— Вот он, — протянула ей маленькую коробочку с толчёным лунным камнем Анжелина.

Благодарно кивнув, Лили вернулась к котлу.

— Говорят, Слизнорт опять собирает всех на вечер, — поделилась она с Луи.

— Может, в этот раз повезёт, и про нас забудут? — оживился он, потом на мгновение застыл и раздосадованно захлопнул учебник. — Так вот почему Джеймс с пеной у рта выбивал поле на сегодняшний вечер! Готов поспорить на свою метлу — он знал о том, что Слизнорт позовёт в гости, и обеспечил себе отговорку!

— Значит, Альбуса тоже не будет, — расстроено подвела итог Лили.

— Зато будет твой слизеринец, — язвительно заметил Луи.

— Кто? — переспросила она, делая вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Скорпиус, кто же ещё.

— Ах да, еще один любимчик-капитан!

— Ага, так же, как и я, он обожает зелья! — ухмыльнулся Луи.

Некоторое время они молча резали ингредиенты, по указаниям учебника добавляя их в котлы. 

— Знаешь, мы ведь часто играем дома друг против друга, — Лили посмотрела на кивнувшего Луи. — На поле будет так же?

Кузен хотел было ответить, но вдруг, уронив за собой стул, вскочил с криком:

— Стой! Не двигайся!

Спустя мгновение раздался грохот, словно рядом взорвалась бомба, Лили пригнулась, закрывая голову руками, капли чего-то липкого и вязкого попали на её рукава, прожигая ткань. В классе начался шум, несколько девочек закричали. Чувствуя, что ядовитое зелье добралось до кожи, Лили судорожно начала сдёргивать с себя мантию. Наконец, освободившись, она оглядела кабинет.

Луи, как и она, уже скинул с себя шипящую накидку, рядом из-под стола выглядывала перепуганная Марта Макдональд из Хаффлпаффа, её расколотый котёл дымился, издавая жуткий едкий запах. 

— Что случилось? — кашляя, прокудахтал Слизнорт. Он торопливо приблизился к остаткам взорвавшегося котла.

— Я не знаю, что произошло, профессор! — дрожащим голосом пролепетала хаффлпаффка.

— Зато я знаю! — сердито воскликнул Луи. — Марта, какого Мерлина ты готовила этот кислотный яд?!

— Что? — у неё задрожали губы, а глаза тут же наполнились слезами.

— Ну же, давайте успокоимся! — примирительно поднял вверх руки Слизнорт. — Сначала нужно разобраться, что к чему!

Профессор взмахнул палочкой, очищая котёл и мебель от тёмно-фиолетового зелья.

— Она добавила туда алюминиевую золу! — продолжил Луи. — Не припомню, чтобы её добавляли в успокаивающее зелье!

— Я не… Это было в рецепте! — оправдывалась Марта.

— Ну-ну, не волнуйтесь, — миролюбиво заметил Слизнорт. — Вы уверены? Ведь это невозможно.

— Так было написано в учебнике? — вмешалась Лили.

— Лилс! — к ней подбежала Анжелина. — Что с твоими руками?

— Что? — Лили непонимающе взглянула на подругу.

— Твои руки! — хрипло повторила Кэмпер. — У тебя ожоги!

Лили в замешательстве уставилась на свои ладони — ничего нет. Анжелина цокнула и повернула их так, чтобы она увидела локоть с внешней стороны: кожа действительно была обожжена, будто расплавлена. Всё предплечье покраснело и покрылось большими пузырями.

— Но я ничего не чувствую, — осипшим голосом промямлила она.

— О, Мерлин! — воскликнул Слизнорт. — Милая, вам срочно нужно в больничное крыло! — он взмахнул палочкой, рана очистилась от небольшого количества фиолетовой слизи.

— Все возвращайтесь к выполнению задания! — велел он студентам.

Профессор аккуратно осмотрел её руки, призвал несколько колб с зельями и, выбрав одну, нанёс на раны настой бадьяна, потом перевёл обеспокоенный взгляд на лицо ученицы:

— Рана должна зажить очень быстро, но все же сходите к мадам Помфри на всякий случай. Вы дойдёте сами, дорогая моя?

— Да, конечно, — уже не так потрясенно ответила она.

— Лилс, тебя проводить? — к ней приблизился обеспокоенный Луи.

— Нет-нет, я сама, не волнуйся.

Лили хотела было взять вещи, но перехватила многозначительный взгляд Анжелины и поняла, что об этом ей беспокоиться не нужно, поэтому сразу двинулась к выходу. 

«Кто-нибудь брал у тебя этот учебник, Марта?» — услышала она голос Слизнорта, когда закрывала за собой дверь.

В коридоре было удивительно тихо после шума и криков. Лили немного приподняла обожженные руки, боясь прикасаться ими к телу. Она, конечно, по-прежнему ничего не чувствовала, но рисковать не хотелось.

— Лили! — услышала она за спиной, когда подходила к лестнице, ведущей из подземелья.

Обернувшись, она увидела приближающегося Малфоя. 

— Гуляешь по подземельям во время уроков? — усмехнулся он, потом перевёл взгляд на ожоги и тут же нахмурился. — Это что?

— Это мои руки, — невозмутимо ответила она.

— Это я вижу. Что с ними произошло?

— Несчастный случай на зельеварении.

— И что это было?

— У Марты котёл взорвался.

— У хаффлпаффки? — Скорпиус расслабил плечи. — Ну, тогда это действительно был несчастный случай. Само по себе существование Хаффлпаффа — несчастный случай.

— Прекрати. Похоже, у неё кто-то заколдовал учебник и изменил рецепт.

— Плохо, что её глупость влияет на окружающих! — резко произнёс Малфой. — А тебе нужно в больничное крыло. Я тебя провожу.

— Я сама, — возразила она.

— Я тебя не спрашиваю, а ставлю в известность, — покачал головой Скорпиус и мягко подтолкнул Лили к лестнице.

— А почему ты не на занятиях?

— У меня свободное время для самоподготовки, — пояснил он.

Когда они поднялись на третий этаж, Лили взглянула на Малфоя:

— Роза рассказала, что у вас было занятие с Патронусами.

Слизеринец кивнул, а потом, улыбнувшись, спросил:

— Кстати, а кто твой Патронус?

Лили пожала плечами, а потом взмахнула палочкой: «Экспекто Патронум». Рядом скользнула серебристая лисица, взмахнув пушистым хвостом, она растворилась в воздухе.

— Да, соответствует твоему характеру, — после короткой паузы ухмыльнулся Скорпиус.

— Почему? — Лили аккуратно засовывала палочку в карман юбки. 

— Это ведь логично, — пожал он плечами. — Патронусы всегда соответствуют внутреннему «Я» волшебника. Лисица олицетворяет…

— Сообразительность, — перебила его Лили, — находчивость, ловкость.

— А ещё ценный рыжий мех, — закончил за неё Малфой.

— И это тоже, — рассмеялась она.

— Что ты вспоминаешь, когда создаёшь Патронуса? — серьёзно спросил Скорпиус, потом мягко улыбнулся и поднял вверх ладони. — Если это не слишком личный вопрос.

Лили качнула головой, какое-то время помолчала, словно размышляя, как ответить на его вопрос. Они остановились возле двери в больничную палату. Наконец, она вздохнула и ответила:

— Это не совсем воспоминание. Знаешь, у меня долго не получалось создать Патронуса. Я злилась, ведь Альбус уже научился, Джеймс и подавно! А я всё никак не могла, хотя воспоминаний хороших хватало, но всё равно не получалось. Тогда папа и предложил мне подключить фантазию. Так что у меня нет воспоминания для Патронуса, я просто представляю тех, кого люблю.

Она взглянула на Скорпиуса: он внимательно смотрел на Лили, потом протянул руку к её лицу и заправил прядь рыжих волос за ухо. На её щеках появился лёгкий румянец.

— Ох, великая Моргана! — раздался рядом женский возглас. Малфой тут же одёрнул руку. — Что это за ожоги, деточка?

На пороге больничной палаты стояла мадам Помфри, она с неожиданным для своего возраста проворством подскочила к Лили |и увела её к себе, оставив Скорпиуса в коридоре одного.

* * *

Приглашение на вечер к декану Слизерина действительно поступило, поэтому без десяти минут семь они с Луи вышли из башни Рейвенкло.

В подземелье звучала приглушённая музыка. Лили взглянула на кузена, тот закатил глаза. Он до сих пор жалел, что не смог придумать никакой отговорки: теперь придётся слушать байки профессора о его талантливых бывших учениках и о тех блестящих возможностях, какие он предоставляет нынешним.

— А вот и вы! — радушно воскликнул Слизнорт, когда они зашли в аудиторию.

Зал был уставлен тыквами с вырезанными на них узорами сцен из рассказов о вампирах, в центре стояла чаша с пуншем. Стены и потолок были затянуты переливающейся тканью, создавая иллюзию шатра, а в воздухе летали зачарованные свечи. На столах виднелись праздничные угощения. Ближе к дальней стене располагалась небольшая сцена, на которой стояли волшебные самостоятельно играющие музыкальные инструменты, у которых толпились ученики.

— Завтра Хэллоуин, вот я и решил устроить маленькое празднование до официального банкета! Прошу, не стесняйтесь, дорогие мои! — гудел Слизнорт.

По обычаю, на вечере присутствовало несколько старых учеников профессора: Ричард Гансон — исследователь гробниц, написавший бестселлер, молодая ведьма Эмма Льюис, открывшая какое-то удивительное зелье и низкий волшебник, которого Лили не запомнила, потому что в тот момент, когда его представляли, как раз заметила вошедшего в зал Малфоя.

— Я сейчас, — кивнула она Луи и направилась к Скорпиусу.

— Слава Мерлину, вы пришли! — перед Лили неожиданно появилась Роза, взяла её за руку и потащила к чаше с пуншем. — Альбус с Джеймсом на тренировке, а Скорпиус задержался! Мне только что Трелони предсказала скорое несчастье, связанное с подводными водорослями!

— Она всегда была странной, — рассеянно пожала плечами Лили, потеряв слизеринца из виду.

— Мои дорогие! Вы уже знакомы с Ричардом Гансоном? — воскликнул Слизнорт за их спинами так неожиданно, что девушки вздрогнули.

— Конечно, — широко улыбнулась рядом стоящему мужчине Лили, тот галантно поклонился.

После недолгого разговора о древних египетских проклятиях, они избавились от Слизнорта и его гостя, и отошли в сторону к столу с огромной тыквой, на которой был вырезан профиль какой-то уродливой волшебницы.

— Я сейчас, — шепнув Лили на ухо, Роза двинулась в противоположную сторону.

Лили кивнула и обернулась к столам с угощениями. Помимо прочего, здесь были лакричные сороконожки, мармеладные клыки и, конечно, шоколадные лягушки. Она протянула руку к вазе с карамельными язычками.

— Не советую, — раздался рядом знакомый голос, — Корнер уже десять минут не может разлепить челюсти и издаёт нечто нечленораздельное. 

Рядом с ней стоял Скорпиус.

— О, тогда лучше не надо, — одёрнула руку Лили.

— Я вижу, Роза не теряет времени даром, — усмехнулся Малфой.

— Что? — она обернулась в ту сторону, куда кивком указал Скорпиус. Там стояли разговаривающие о чём-то Роза и Ходжес. Гриффиндорка смеялась, а мужчина с самодовольной улыбкой что-то увлечённо рассказывал.

— Я ничего не говорил, но на месте мистера Уизли я бы побеспокоился о ночных прогулках дочери.

— Ты про то наказание?

Скорпиус лишь, пожав плечами, усмехнулся.

— Потанцуем? — протянул он ей руку, когда музыка стала громче, а в центр зала стали выходить парочки. Лили кивнула, приняв приглашение.

Они сделали несколько шагов к танцующим. Его рука легла на спину Лили, другой он мягко сжал её ладонь.

— Как твои руки? 

— О, всё в порядке, — она посмотрела на длинные рукава своего платья, скрывающие повязки, — похожу пару дней в бинтах.

— Хорошо, что твоего брата здесь нет, — улыбнулся Скорпиус, — обоих.

— Почему?

— Потому что если бы они были здесь, делать так было бы опасно, — он нагнулся и легко подул на мочку её уха. Лили, рассмеявшись, завертела головой.

— А если серьёзно, — продолжил он, — здесь не так плохо, как я ожидал. Приятная музыка, интересные люди, мяукающий Корнер.

— Я знала, что ты сдашься перед обаянием вечеров Слизнорта.

— Да уж, — фыркнул он, — мне было не устоять. А ты?

— Что? — не поняла Лили. Лицо Скорпиуса вдруг оказалось слишком близко.

— У тебя получится? — он смотрел на её губы, когда она отстранилась:

— Я, пожалуй, прогуляюсь.

Лили отошла от Малфоя, на лице которого появилась едва заметная улыбка. Она не спеша прошла до двери мимо танцующих студентов и толпящихся у чаши с пуншем гостей, а когда вышла в коридор, ускорила шаг. Звук каблуков эхом раздавался в тишине подземелья.

Она дошла до лестницы и, облокотившись на перила, остановилась. Немного помедлив, присела на нижнюю ступеньку и закрыла лицо руками. Она вела себя глупо. Зачем ушла? Всегда так делала, когда сталкивалась с чем-то непредвиденным, а Скорпиус вёл себя как раз непредвиденно. Не то, что он делал, а то, как смотрел. Она вздохнула, отняла руки от лица и тут же пронзительно вскрикнула от неожиданности.

Перед ней в воздухе зависло привидение. Мужчина смотрел на неё сверху вниз, немного склонив голову на бок. Его мантия развевалась в воздухе, будто от слабого ветерка, голову венчала чалма.

Лили в испуге попятилась назад, когда из коридора послышался возглас:

— Лили!

Через несколько секунд из-за угла выскочил Скорпиус, через мгновение он уже стоял между девушкой и привидением.

— Что за чёрт? — воскликнул он, осматривая призрака, которого нисколько не смутило неожиданное появление слизеринца.

— Кто ты? — Лили за спиной Малфоя уже поднялась на ноги и расширенными от удивления глазами смотрела на привидение. — Это ты говорил с Кристофером в больничном крыле! — догадалась она.

— Что? — Скорпиус обернулся к Лили, но та лишь повторила:

— Кто ты?

— Квиринус, — наконец ответил призрак. — Моё имя Квиринус. Да, это я говорил с тем мальчиком.

— Зачем? — Лили попыталась выйти вперёд, но Малфой отстранил её обратно.

Призрак смотрел на них, словно не проявлял никакого интереса к разговору.

— Я никогда вас не видел в Хогвартсе, — заметил Скорпиус, — как вы появились здесь?

— Я умер, — на бледном лице появилась презрительная усмешка.

— В Хогвартсе, — согласился слизеринец. — И давно? По вашему виду... лет тридцать-сорок назад? По мантии, по крайней мере, — предположил он, покосившись на тюрбан.

— Я скажу вам то же, что сказал тому мальчику, — словно не заметив вопроса, произнёс Квиринус.

— Так сказали, что Коллинз сразу же полез в окно? — усмехнулся Малфой.

— Это был побочный эффект, — пожал плечами призрак.

— Что ещё за побочный эффект? — вмешалась Лили.

— Зов круга, вам ли не знать, — он взглянул на Скорпиуса.

— Что вы имеете в виду? — не поняла Лили, она перевела взгляд на Малфоя.

— Я сказал именно то, что имел в виду. Тогда я сказал мальчику, чтобы он вернулся в круг. Когда понял, что проку от него нет, — он указал ладонью на Малфоя, — вас было двое, выбор очевиден.

— Зачем возвращаться в круг? — нахмурился Скорпиус.

— Чтобы предотвратить появление других, — улыбнулся Квиринус, развернулся и поплыл вдоль коридора.

— Стойте! Объясните! — прокричала Лили, но призрак уже исчез за поворотом.

Скорпиус повернулся к девушке, которая всё ещё сжимала его плечо:

— Какого гиппогрифа только что произошло? 

— Я не знаю, — покачала головой она.

— Идём, нам действительно нужно проветриться, — взяв её за руку, он медленно направился к выходу из подземелий.

— Как ты узнал, что он здесь со мной?

— Ты очень громко визжишь, знаешь об этом? — Скорпиус насмешливо улыбнулся.

— Нет, — она притронулась холодной рукой к разгорячённому лицу.

— Вернёмся к нашему интригующему знакомству с этим загадочным Квиринусом. Откуда ты его знаешь?

— Кристофер описывал его, точнее он сказал о тюрбане, а это редкость, вот я и решила, что это тот самый призрак.

— Коллинз вспомнил о том, что произошло тогда ночью в больничном крыле? И давно?

Лили замялась, но всё же ответила:

— Недавно, лишь какие-то обрывки, он и сам не был уверен, что это воспоминания, а не галлюцинации.

— Почему не сказала мне? — нахмурился он.

— Ты же не сказал мне о «притягательности круга», — она передразнила интонацию призрака, — что вообще всё это значит?

Малфой тяжело вздохнул и отвернулся.

— Скорпиус, расскажи мне, — она остановилась, заставляя его посмотреть ей в лицо.

— Когда мы видели этот ночной ритуал, — наконец произнёс он, — первым желанием было… присоединиться.

— Что?

— Это что-то вроде Империуса, но не такое прочное, Колинз уже почти залез внутрь, когда мне в голову прилетела какая-то ветка, заставив очнуться, а потом я хорошей затрещиной вернул в реальность и его.

— Почему вы не рассказали об этом? — удивленно спросила Лили.

— Решили, что это не так важно, — Малфой подошёл к главному выходу и толкнул тяжёлую дверь.

На улице, несмотря на вечернее время, было светло, во дворе ещё гуляли студенты.

— Так или иначе, — Малфой обернулся к Лили, — предлагаю проверить, что хотел показать этот призрак.

— Ты хочешь пойти туда сейчас? 

— Нет, полететь, — он взмахнул палочкой — Акцио, Вспышка!

Через несколько минут они медленно летели над вершинами деревьев Запретного леса.

— Долго ещё? — Лили крепко держала парня за плечи.

— Замёрзла? 

Лили в ответ покачала головой.

— Тебя выдаёт клацанье зубов, — усмехнулся он. — Это здесь.

Они зависли в воздухе.

— Вот эта поляна, — сиплым голосом произнёс Малфой. — Сверху выглядит ещё больше. Держись, сейчас будем снижаться.

— Подожди! — воскликнула Лили.

Скорпиус непонимающе на неё посмотрел, взгляд её расширенных от удивления глаз был прикован к поляне. Малфой пригляделся внимательнее.

— Это же… — ошеломлённо произнесла Лили.

— Послание! — закончил за неё Скорпиус.

— И что это означает? — прищурившись от яркого солнца, спросил Альбус.

В компании Скорпиуса он расположился на траве посреди поля для квиддича. Большая часть учеников готовилась к праздничному банкету в честь Хэллоуина в замке, поэтому на поле можно было поговорить без непрошенных слушателей.

Весь предыдущий вечер Альбус провёл на тренировке, вернулся поздно и, не замечая никого от усталости, сразу свалился на кровать и уснул. Как оказалось, пропустил кое-что чрезвычайно интересное.

После встречи с неизвестным призраком его сестру вместе с Малфоем понесло в запретный лес. Он бы, пожалуй, даже возмутился их легкомысленности, но то, что они обнаружили, оказалось действительно важным. С высоты птичьего полёта на той самой поляне открывался вид на удивительный по четкости линий рисунок. Большая круглая сфера, расчерченная диагональными и косыми линиями.

— Налетавшись над лесом и прогулявшись по выжженной земле, мы решили вернуться в замок, там очень кстати наткнулись на Ходжеса, — Скорпиус ухмыльнулся собственным мыслям и продолжил,— и показали то, что обнаружили. Остаток вечера провели в его кабинете, пришлось в деталях рассказывать про того призрачного шейха. До чего же он дотошно всё выяснял!

— Ходжес сказал, что всё это значит?

— Нет, он только спрашивал и кивал, — пожал плечами Малфой, — но бьюсь об заклад, он что-то знает. Хотя кажется, я и сам уже видел такой символ..

Он палочкой нарисовал в воздухе горизонтально перечеркнутый треугольник основанием вверх.

— Это нам не поможет пока не выясним, что он означает. "Чтобы предотвратить появление других"... так сказал Квиринус, тот призрак, — задумчиво пояснил Малфой.

— Мы узнаем больше, — серьёзно произнёс Альбус, поднимаясь на ноги.

Друзья, всё еще обсуждая таинственный символ, направились к замку. Первым местом, которое они решили посетить в поисках информации, была библиотека.

За столом рядом с секцией исторической книги расположились, обложившись старинными томами, Лили и Роза.

— А вот и вы, — деловито кивнула им гриффиндорская староста, — что-нибудь узнали?

— Мы пока и не начинали, — пожал плечами Скорпиус и сел напротив Лили, та уткнулась в книгу, сверля взглядом одну точку.

— А вот Лили нашла! — победоносно сообщила Роза, словно это была и её заслуга.

— И что именно? — обратился к сестре Альбус.

— Я еще вчера подумала, что этот символ мне знаком, но никак не могла сосредоточиться и вспомнить, — она сердито взглянула на Скорпиуса, — а сегодня утром меня словно осенило! Ведь этот знак не такой таинственный, странно, что мы сразу не вспомнили! Я пошла проверить свою догадку в библиотеку...

— И она была права! — нетерпеливо перебила её Роза.

Лили кивнула и продолжила:

— Этот символ означает один из четырёх элементов — землю.

— Точно! — воскликнул Скорпиус. — Они упоминаются в алхимии.

Парень взял перо и торопливо начертил на пергаменте пентаграмму.

— Каждую вершину звезды венчает символ. Земля, вода, воздух и огонь, — он пометил четыре луча надписями.

— А что здесь? — Альбус указал на пустое место над верхней пятой вершиной.

— Дух, волшебство, энергия, — дёрнул плечом слизеринец, — любой магический объект.

Он поставил на пустом месте знак вопроса.

— Да, именно так, — Лили, периодически заглядывая в книгу, отметила возле надписей символы: линия на треугольнике, вершиной направленном вверх — воздух, треугольник с основанием вниз — огонь, основанием вверх — вода и, наконец, горизонтально перечеркнутый треугольник, направленный вершиной вниз — земля.

— Четыре элемента, — заключила Роза.

— Теперь ясно, что имел в виду тот призрак, — задумчиво произнёс Малфой. — Если появился первый символ, очевидно, что скоро добавятся другие.

Лили кивнула и, полистав книгу, громко зачитала:

— Пентаграмма символизирует четыре элемента магии стихий: Землю, Воздух, Воду, Огонь. Но поскольку лучей у пентограммы пять, то последним символом является Дух. Волшебник может управлять четырьмя стихиями, но управление духом ему неподвластно. Духом считают элемент, лежащий в основе всего — не модулированная энергия. А поскольку любое управление — это модуляция, то, начиная управлять, мы уничтожаем не модулированную энергию и создаем энерго-информационную структуру.

Пентаграмма, в зависимости от направления движения может быть разрушительной или очистительной. Деление связано с направлением движения солнца по небосклону, по или против часовой стрелки. Движение по ходу солнца называют созидательным, а против — разрушительным, — Лили сделала паузу, но потом всё же добавила,— перевернутая пентаграмма, как правило, рисуется для проведения заклинаний черной магии.

Друзья некоторе время молча смотрели на пергамент.

— Всё сходится. То, что происходило тогда в Запретном лесу действительно было похоже на ритуальное жертвоприношение, — кивнул Скорпиус, — значит скоро в Хогвартсе появятся знаки всех стихий?

— Мы не знаем наверняка, — покачал головой Альбус.

— Но Квиринус не просто так пытался нас предупредить! — громким шёпотом произнесла Лили, она оглянулась и продолжила.— Он старался показать нам всё еще вначале!

— Да, — кивнул Малфой, — но мы о нём ничего не знаем, ему вообще можно верить? Я никогда не слышал о нём, даже от хогвартских приведений. Когда он умер? Судя по виду, не больше пятидесяти лет назад. Может, это убитый пожиратель смерти..

Друзья переглянулись. Все они знали о последних магических противостояниях, но лишь из учебников или со слов победителей, которые не упоминали ужасы войны. Малфой же был единственным, кто еще в детстве столкнулся с неприятной действительностью сына пожирателей. С его семьи были сняты обвинения благодаря Гарри Поттеру, выступившему в их поддержку на суде, да и богатство и былая влиятельность сыграли свою роль. Всё это спасло фамилию Малфоев от позора, но не помогло забыть их причастности к восхождению Тёмного Лорда. Именно поэтому только Скорпиус принимал во внимание такое развитие событий.

— Нужно поговорить с Ходжесом, — настойчиво добавил слизеринец.

Альбус кивнул:

— Согласен. Мы сами это с ним обсудим, — добавил он, обратившись к Розе. Девушка лишь пожала плечами.

— Тогда сегодня, после банкета, — заключила Лили.

* * *

Хэллоуин в Хогвартсе всегда праздновался с особым размахом. Вот и теперь зал был разнообразно украшен волшебными гирляндами, в воздухе кружились заколдованные свечи, а на столах стояли тыквы с вырезанными узорами и сладости устрашающей формы.

Альбус прошёл к гриффиндорскому столу: торжественная часть уже закончилась и студенты наслаждались праздничной трапезой.

— Присаживайся, — Хьюго пододвинулся, освобождая место для кузена, тот благодарно кивнул и опустился на скамью.

Он внимательно осмотрел преподавательский стол пока, наконец, не заметил Ходжеса. Аврор сидел рядом с профессором Лонгботтомом и напряженно что-то обсуждал, тот в ответ задумчиво кивал.

— Может быть, спросим дядю Невилла, — рядом раздался шепот Розы. Как оказалось, девушка тоже наблюдала за Ходжесом.

— Нет, сначала обратимся к первоисточнику. Дядя Невилл и сам может чего-то не знать, неизвестно, всё ли ему рассказал Ходжес.

— Да, наверное, ты прав, — согласилась с ним кузина, — как считаешь, тот призрак действительно может быть бывшим пожирателем?

— Как говорит дядя Рон, бывших пожирателей не бывает, — он нахмурился, — с другой стороны Малфои..

— Они другое дело, даже дядя Гарри за них заступился, а это много значит!

Альбус хмуро кивнул:

— Так или иначе, Скорпиус прав: глупо доверять Квиринусу, пока мы не узнаем о нём больше. Надеюсь, Ходжес что-нибудь откопал.

— И не откажется поделиться с нами информацией, — закончила за него Роза, потом приподнялась на месте и прошептала, — он уходит.

В самом деле, молодой аврор уже поднялся с места и уверенным шагом направился к выходу. Альбус взглянул на стол Слизерина: Малфой, также наблюдавший за профессором, кивнул и вышел из-за стола.

— Удачи, — прошептала Роза.

Встретившись у входа, друзья острожно последовали за удаляющейся по коридору фигурой аврора. Не успели они пройти и нескольких шагов, как их окликнул звонкий девичий голос:

— Скорпиус!

Малфой недовольно нахмурился, но всё же обернулся. К ним приближалась стройная черноволосая девушка, её немного раскосые глаза насмешливо рассматривали парней.

— Аделайн, — Малфой натянуто улыбнулся, — дорогая кузина, ты уже вернулась?

— Да, Скорпиус, спешила воссоединиться с любимой школой, — на её хорошеньком личике появилась неприятная усмешка.

Аделайн Гринграсс, троюродная сестра Скорпиуса, была девушкой исключительно назойливой. Училась она на шестом курсе Слизерина и полностью оправдывала дурную репутацию факультета. Её аристократичная внешность в первые мгновения знакомства обманчиво располагала к себе собеседника, но как только начиналось общение, язвительные насмешки отбивали охоту говорить с ней дольше положенного. Неделю назад отец забрал её по случаю семнадцатилетия, теперь слизеринка была совершеннолетней, и хоть проку от этого в школе не было, она уже несколько раз напомнила об этом Скорпиусу.

— Альбус-Северус Поттер, — растягивая слова, она взглянула на гриффиндорца, — может поприветствуешь? Или не рад моему возвращению?

Скорпиус хмыкнул, Альбус лишь кивнул:

— Почему же, необычайно рад, — с каменным лицом добавил он.

— Куда-то собираетесь? Я слышала, вы скоро породнитесь? — приподняв одну бровь, она с усмешкой наблюдала за их реакцией.

На лицах парней отразилось одинаковое выражение непонимания.

— Я имею в виду вашу ночную прогулку с Лили вчера после приёма у Слизнорта, — медовым голосом пояснила она, — как же вас занесло в лес? Об этом уже весь факультет знает: Малфой и дочь Гарри Поттера — звучит превосходно! Хотя нет, подожди, не с Коллинзом ли она сейчас любезничает в большом зале.

Слизеринка приложила изящный палец к подбородку, будто бы задумавшись, а потом звонко рассмеялась, глядя на нахмурившегося Малфоя:

— Да, точно она!

— Не лезь не в своё дело, Гринграсс! — грубо отозвался Скорпиус. — Ты догнала нас, чтобы сообщить нам эту бесценную информацию или у тебя в запасе есть что-нибудь действительно стоящее?

— Нет, я просто соскучилась, на банкете тебя словить не удалось, — она пожала худыми плечиками и ухмыльнулась.

— Отлично, тогда беседа окончена, — отрезал Скорпиус и, развернувшись, направился по коридору. Альбус лишь хмыкнул и последовал за другом.

— Увидимся в гостиной, — раздалось им вдогонку.

— Надеюсь, что нет, — буркнул Скорпиус, потом взглянул на Альбуса и, опережая его вопросы, добавил, — из-за неё мы упустили Ходжеса.

— Наверняка он пошёл к себе в кабинет, сейчас догоним, — ответил тот.

В напряженном молчании, они дошли до кабинета профессора Ходжеса. За дверью слышались голоса.

— У него компания? — поднял брови Малфой. — Что такое?

Альбус качнул головой и сделал знак, призывая к молчанию. Он приблизился к двери и через мгновение удивлённо выдохнул:

— Папа, — он обернулся к Малфою, — там отец!

Не раздумывая, он сразу же громко постучал в дверь и, не дожидаясь приглашения войти, шагнул в кабинет.

Гарри Поттер стоял посреди комнаты, наклонившись над письменным столом. Ходжес рядом прислонился плечом к каминной полке. Они оба обернулись на стук и теперь удивленно рассматривали вошедших.

— Пап? — Альбус вопросительно смотрел на отца.

— Ал? — видно было, что мужчина не ожидал увидеть ни сына, ни его друга.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — кивнул Малфой.

— Добрый вечер, Скорпиус.

— Что-то случилось? — вмешался Ходжес. Выпрямившись и сложив руки на груди, он смотрел на вошедших парней.

Альбус мельком взглянул на карту, разложенную на столе кабинета. Краски на ней давно выцвели и поблекли, и парень невольно спросил себя, скольких магов повидала она на своем веку и как долго каждый из них занимал пост преподавателя. Пергамент испещряла сеть красных линий, напоминая систему кровеносных сосудов, даже отсюда было видно, что на карте была изображена местность вокруг Хогвартса.

— Мы пришли по поводу случившегося в Запретном лесу. — Альбус заметил, как отец медленно перевел взгляд на край стола. — Мы хотели бы кое-что узнать.

— Что именно вас интересует? — его отец медленно выпрямился и, сняв очки, устало потёр переносицу.

— Мы знаем, что символ в лесу — знак земли, значит могут быть и другие?

— Верно, — кивнул Гарри Поттер и внимательно посмотрел на сына.

— Что это всё означает? Зачем кому-то создавать ритуальные сферы?

Авроры многозначительно переглянулись, явно раздумывая, можно ли посвящать в это дело двух несовершеннолетних волшебников.

— Так или иначе, нас это напрямую коснётся, — нахмурившись, произнёс Малфой.

Гарри Поттер глубоко вздохнул и жестом пригласил мальчиков подойти к столу.

Карта Хогвартса, которую Альбус заметил еще на входе, была исчерчена красными линиями. Множество вариантов пентаграмм было изображено на пергаменте. Отправкой точкой стала поляна Запретного леса.

— Как вы верно сказали, символ в лесу — знак земли, сейчас территория осматривается группой авроров в поисках других символов. Они могли появиться незаметно, ведь если бы вас тогда не было на месте происшествия, — он посмотрел на Скорпиуса, — мы до сих пор оставались бы в неведении, куда исчезла популяция единорогов. В нашем расположении сейчас только одна точка, от неё мы и отталкиваемся. Как вам, должно быть, известно, четыре стихии чаще всего входят в состав пентраммы, где пятой точкой является объект заклинания. Такой вид магии сейчас уже практически не используется, он был распространён столетия назад среди тёмных колдунов. Но нет уверенности, что намечается именно она, возможен и другой вариант..

Мужчина указал на круг, где от четырех символов в точке пересечений стоял знак вопроса.

— Что касается временных рамок, — продолжил он, — их мы еще не обсуждали..

Гарри Поттер кивнул Ходжесу и тот взмахом палочки увеличил настенный календарь.

— Ночь девятого октября, именно тогда появился первый символ, совпала с полнолунием. Пока нельзя точно сказать, связано ли оно с этим событием, но подобные ритуалы очень часто проходят под покровительством какого-нибудь мощного природного явления. Тогда возникает вопрос: что явилось катализатором? Полнолуние было также и десятого сентября, что не совпадает с версией попадания в школу магического артефакта или живого объекта вместе с одним из учеников школы. В любом случае, следующее полнолуние через неделю — восьмого ноября..

— И я не собираюсь рисковать безопасностью детей, — перебил его Гарри Поттер, — в назначенное время будет ужесточен комендантский час, о чем я уже говорил с директором. Группа авроров будет курировать территорию, после обнаружения любой активности будут приняты соответствующие меры. И все, слышите, — он серьёзно взглянул на Альбуса, — все ученики должны будут в это время находиться в своих гостиных. Нам не нужно повторение собственных ошибок.

* * *

— Значит следующее полнолуние? — спросил Альбус отца, когда они вдвоём шли по пустому коридору от кабинета Ходжеса.

Скорпиус, попрощавшись, минутой раньше свернул в другую часть замка, предоставив Гарри Поттеру побеседовать с сыном.

— Да, и Альбус, — он остановился и посмотрел на хмурое лицо сына, — я понимаю, тебе кажется, что без вашего вмешательства всё пойдёт не так, но вы не должны в этом участвовать. Даже мракоборцы не знают, с чем предстоит иметь дело, что говорить о неопытных студентах.

— Но мы уже не дети, — упрямо качнул головой парень.

— Именно поэтому я не скрываю от тебя информацию, ты почти совершеннолетний и имеешь право знать, что происходит. К тому же, теперь ты точно не наделаешь глупостей по незнанию. Пообещай, что не будешь вмешиваться, оставь это аврорату.

— Хорошо, я буду предельно осторожен и постараюсь не вляпаться в неприятности, — монотонным голосом проговорил Альбус.

— На мою молодость пришлось достаточно трагедий, — серьёзно произнёс его отец, — вам не нужно сталкиваться с подобным.

Время тянулось невозможно медленно.  Роза сидела за столом в кабинете для самоподготовки и пыталась прочитать заданную Флитвиком главу по чарам. Уже третий раз приходилось начинать заново:  никак не могла сфокусироваться и перестать думать о чём-то постороннем, и справедливости ради — поразмыслить действительно было о чём.

Всю последнюю неделю на территории замка и окрестностей дежурили авроры. Несколько раз появлялся даже Гарри Поттер. После того, как Альбус и Скорпиус всё рассказали, она не переставала думать о предстоящей полуночи.  Как староста, она должна будет обеспечивать порядок среди гриффиндорцев, проследит, чтобы никто ночью не выходил из башни. Несколько групп авроров в это время будут патрулировать наиболее опасные места замка.

Роза, вздохнув, перевела взгляд на часы: осталось не так уж много времени до отбоя.

— Что же будет? — рядом раздался приглушенный голос Лили, отвлекая Розу от мыслей.

— Не знаю. Вечером должен был появиться дядя Гарри, он уже здесь?

— Да, но ему не до меня.  Он говорил с Джеймсом, когда я видела их в последний раз.

— И что он думает по этому поводу?

— То же самое, что и раньше, — пожала плечами Лили. — Бесится из-за того, что папа не даёт ему возможность поучаствовать. Он практически перешёл на крик, когда я уходила. Представь себе, Джим сам по себе импульсивный, а когда такое дело — совсем крышу сносит.

— Я его понимаю. Кому захочется отсиживаться в спальнях, когда дорогим людям, возможно, грозит опасность, — нахмурившись, она прикусила губу.

— Надеюсь, с папой всё будет хорошо, — Лили закрыла ладонями лицо, — работать будет целый отряд, все опытные мракоборцы.  Верно?

Роза кивнула.

Она думала о том, что сегодня ночью патрулировать Хогвартс будут не только авроры, но и преподаватели. Дядя Невилл, профессор Синистра и Роберт Ходжес. Она опустила голову, пряча лицо: почему-то это имя всё чаще вызывало у неё чувство беспокойства. За последние недели Защита от Тёмных Искусств, пожалуй,  стала её любимым предметом. Непривычный способ общения Ходжеса со студентами теперь не казался ей странным, а желание пропустить занятие больше не появлялось.

— Рози, нам пора, — Лили дотронулась до её плеча, — сегодня нужно быть в спальнях раньше обычного, а тебе еще дежурить вечером.

— Да, конечно, — она начала собирать книги и небрежно скидывать их в сумку.

Девушки прошли вместе какое-то время, всё ещё обсуждая предстоящую ночь, после чего разошлись по своим башням.

В гостиной Гриффиндора стоял страшный гул: все ученики видели авроров, патрулирующих школу, но никто не знал настоящей причины принятых мер.

— Хьюго! — Роза подошла к брату. Он сидел возле камина, уткнувшись в спортивный журнал, на обложке которого красовалась новая модель Нимбуса. — Ты не видел Джеймса?

— Он ушёл с дядей Гарри несколько часов назад, обратно не возвращался.

— А Скамандеры?

— Они оба в больничном крыле, ещё вчера положили после трансфигурации.

— Ах да, совсем забыла. Просто слишком много всего..

Хьюго обеспокоенно взглянул на сестру.  Она так и не рассказала ему ни о символах, ни о полнолунии. Желание поделиться было велико, но беспокойство за брата — сильнее. После нынешней ночи, когда опасность минует, можно будет всё рассказать. Так она успокаивала себя.

— Пойду поищу Джима, мне всё равно нужно поговорить с преподавателями, — произнесла она, направляясь к выходу.

Через несколько минут она уже шла по коридору, ведущему к кабинету профессора Ходжеса. Остановившись у двери, она прислушалась: никаких голосов.

Может быть, он занят? — подумала Роза. Или не один и лучше не мешать? Она этого не узнает, пока не постучит.

— Как глупо, — тихо пробормотала она, — ну что в этом такого?

Она занесла руку, чтобы постучать, когда за спиной раздался голос, заставивший её, вздрогнув, обернуться.

— Мисс Уизли? — к ней приближалась профессор Синистра.

— Да, профессор, — поспешно кивнула та.

— Что Вы здесь делаете? — женщина серьёзно смотрела на Розу. -  Другие старосты уже на совете, скоро вам дадут указания по поводу сегодняшнего дежурства.

— Да, я просто, — она замялась, — я искала Джеймса, думала, он здесь.

— Вряд ли, — профессор протянула вперёд руку и резко дёрнула дверную ручку, та не поддалась. — Вот видите. Профессор Ходжес сейчас с несколькими аврорами у Северной башни. А Вам стоит поторопиться на совет старост.

— Да, профессор.

Синистра мягко улыбнулась и жестом указала в сторону лестницы. Розе ничего не оставалось, как направиться на собрание.

* * *

Роберт стоял, прислонившись к холодной каменной стене, в коридоре, ведущем из северного крыла. Несколько часов назад гулкий звон колокола возвестил о том, что с этой минуты все студенты должны находиться в спальнях.

Пять групп авроров по три человека патрулировали сейчас территорию школы. Роберт усмехнулся: в самом деле, он не ожидал, что Гарри Поттер позволит Джеймсу участвовать. Упорства парню не занимать, интересно, это общая черта всех Гриффиндорцев? Он был уверен: Альбус сегодня обязательно предпримет попытку выбраться из гостиной, а учитывая тот факт, что дежурить будет его кузина — у него есть все шансы ускользнуть. Роза не станет ему препятствовать, хоть и вряд ли присоединится. Ходжес нахмурился: конечно, это может быть опасно — гулять по школе в такую ночь.

Он приблизиться к широкому окну и взглянул на облака, скрывающие на удивление яркую луну. Он не верил, что сегодня что-то произойдёт: всё слишком очевидно. Если это было задумано человеком, то именно такой реакции он и ожидал от них. Сам Ходжес так и поступил бы, ведь пока соперник отвлечен на несущественные события — провернуть настоящее дело намного проще. Но Гарри Поттер был непреклонен. Он всё прекрасно понимал, Роберт уверен, глава аврората просчитал все варианты, но оставить своих детей без присмотра не мог. В любом случае, хуже от дополнительного наблюдения не будет.

Что же всё это на самом деле могло значить? — думал он, двигаясь от Северной башни. Один из знаков появился в лесу — самое подходящее место для символа Земли. Очевидно, скоро появятся другие, но зачем и кому это нужно? Также было ясно: всё это каким-то образом связано с порталом, появившимся в начале года, возможно, именно он стал катализатором процесса.

И что сейчас его интересовало больше всего — призрак, так кстати появившийся именно после случившегося в лесу. Если это привидение Хогвартса, почему о нём никто не знает? Когда Роберт рассказал о нём Гарри Поттеру, тот странно нахмурился, но не объяснил причину.

— Роберт! — окликнул его сзади знакомый голос. — Рад тебя видеть!

К нему почти бегом приближался высокий широкоплечий мужчина, его тёмно-каштановые волосы были аккуратно расчёсаны по пробору, а изящно подстриженная борода и усы придавали вид городского щеголя, но никак не устрашающего врагов мракоборца.

— Альфред, — Ходжес с искренней улыбкой пожал протянутую руку, полуобняв друга, — не знал, что ты тоже участвуешь!

— Я и не должен был, но вчера вернулся из Румынии и услышал, что здесь намечается заварушка, не смог устоять!

Роберт познакомился с Альфредом Скоттом еще в Академии, тот был на курс старше его, но впоследствии оказался в группе под предводительством Ходжеса. Весёлый и лёгкий в общении, он прекрасно оттенял саркастичного и язвительного Роберта. В отличие от него, Альфред в своё время учился в Хогвартсе, на факультете Хаффлпаф.

— Ребята сказали, что это просто обход, но нужно держать ухо востро. Почему именно сегодня? Это из-за полнолуния, опасаетесь хвостатого нашествия?

— Нет, с оборотнями это не связано, — покачал головой Роберт, — дело в том, что в прошлое полнолуние на территории школы произошло кое-что, не вписывающееся в школьную программу. Никто не хочет повторения.

— Тогда наша задача обеспечить наказанием нарушителей спокойствия? Я будто вернулся в школьные годы и опять в качестве старосты дежурю в коридорах. Ты ведь теперь здесь преподаёшь? — он лукаво взглянул на друга.

— Да, всё верно, — мрачно кивнул тот.

— Пользуешься популярностью у симпатичных студенток?

Альфред хохотнул, увидев хмурое выражение лица Роберта.

— Да ладно тебе, — он хлопнул его по плечу так, что Ходжес поперхнулся, — когда я учился, все мои однокурсницы были по уши влюблены в профессора Лонгботтома! Помню, Анита Хопкинс даже валентинки ему присылала каждое четырнадцатое февраля.

— Не думаю, что он был от этого в восторге, — ухмыльнулся Роберт.

— Еще бы! — прогоготал Альфред, но тут же притих, заметив настороженный взгляд друга. Он, нахмурившись, указывал на тёмный проход, ведущий из коридора к лестницам.

Роберт приложил палец к губам, одновременно поднимая перед собой волшебную палочку.

* * *

Альбус осторожно выглянул из спальни — в гостиной никого. Он обернулся, осматривая спящих одноклассников. Его отсутствие никто не должен заметить, а вернуться он надеялся еще до рассвета.

Спускаясь по лестнице, он накинул мантию-невидимку: в то время, когда отец забирал карту, Альбус был на тренировке, а потом старательно избегал встречи, поэтому хорошо спрятанная мантия в эту ночь осталась у него.

Постаравшись не издавать шума, он осторожно отодвинул портрет и выскользнул в коридор. Розы здесь не было, но слышались тихие голоса в конце коридора. Альбус поспешил к лестнице.

Лишь один раз по пути он встретил преподавателей: профессор Синистра и профессор Невилл что-то увлеченно обсуждали, понизив голос до шепота. Альбус прижался к стене и, дождавшись, пока их фигуры удалятся за поворотом, продолжил путь.

Через четверть часа он уже стоял у входа в гостиную Слизерина.

— Кендрик Красный, — шепотом произнес он имя одного из политических деятелей восемнадцатого века, который с особым рвением продвигал законы о чистоте крови волшебников.

Переступив порог, он, замерев, прислонился к стене. В гостиной кто-то был, Альбус прислушался. Говорили два человека: парень и девушка, Ал поморщился — не хватало ему стать свидетелем чьего-то жаркого свидания. Но нет, разговор шёл вовсе не о любви:

— ... не трудись, — Альбус узнал голос Скорпиуса.

— Малфой, не думай, что душевная беседа с тобой доставляет мне удовольствие, — язвительно отозвалась девушка.

— Гринграсс, не помню, чтобы я просил твоего совета, — в тон ей ответил Скорпиус.

— А зря, может, подчерпнул бы что-нибудь полезное! Повторяю, Малфой, держитесь подальше от этого.

— С чего бы тебе беспокоиться?

Альбус, стараясь двигаться как можно тише, прошёл вперёд, желая увидеть происходящее.

У камина в кресле, вальяжно развалившись, сидел Скорпиус, недалеко от него за столом сидела Аделайн. Девушка раздражённо смотрела на кузена и, сама не замечая, ломала тонкими пальцами пишущее перо.

— Ты прекрасно знаешь, как мой отец привязан к твоей матери! Может быть, наши с тобой отношения далеки от семейной идиллии, но твоя смерть их огорчит.

— Но не тебя, — усмехнулся парень.

— Но не меня, — согласилась она.

— И что ты хочешь?

— Я знаю, что ты рвёшься участвовать в этом.

— Что ты имеешь в виду?

— Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Этот символ, я слышала, как вы его обсуждали..

— Слышала или подслушивала? — перебил он её.

— Не всё ли равно? Тем более, не льсти себе, мне не так интересны ваши разговоры, чтобы шпионить, — она высокомерно вздёрнула подбородок.

— Это тебя не касается, — холодно заметил Скорпиус.

— Вы опять с Поттером вляпаетесь в неприятности, но теперь дело не ограничится наказанием.

— Какая часть фразы "тебя это не касается" тебе не понятна?

— Это ритуал возрождения, Малфой! — яростно прошипела она.

Альбус затаил дыхание. Ей что-то известно?

— Что ты знаешь об этом? — озвучил его мысли Скорпиус.

— Эти символы! — она приподнялась, опираясь ладонями на стол. — Я читала о подобном.

— В школьной библиотеке чего только не найдёшь, верно? — он усмехнулся, показывая, что не воспринимает её заявление всерьёз, но Альбус видел, что между его бровями появилась едва заметная морщинка.

— В домашней, Малфой, — она уже опустилась на скамью, явно жалея, что не смогла сдержать эмоций, — ты прекрасно осведомлён, какая коллекция книг по черной магии хранится в семейной библиотеке. Издания раритетные, их просто так не найдёшь.

— А тебе их вместо сказок на ночь читали?

— А я черной магией интересуюсь, Малфой, — она насмешливо скривила губы, — в чисто академических целях, конечно.

— Конечно, — с усмешкой кивнул он. — И что же интересного ты там нашла?

— Эта пентаграмма..

Она знает обо всём, — понял Альбус. Как много она слышала? Но ведь они говорили об этом только в библиотеке.. Именно в это утро она и вернулась в школу.

— Вы верно определили, — продолжала в это время девушка, — символы стихий составляют единое целое. Сейчас такую магию не используют, но раньше особенно сильные чародеи могли провести ритуал возрождения.

— Ты ведь не знаешь наверняка, — Скорпиус склонил голову вбок.

— Не знаю, — кивнула она, — но и дураку ясно, это мощные тёмные чары, и если у тебя есть голова на плечах, ты последуешь моему совету.

Она взяла сумку и прошла мимо кузена. Уже поднявшись по лестнице, она остановилась у входа в спальню и обернулась к Скорпиусу:

— За последнее время был только один тёмный маг достаточной силы, — тихим голосом произнесла она, но Альбус слышал каждое слово, — и ты знаешь, о ком я говорю.

Какое-то время Альбус не шевелился. Скорпиус хмуро смотрел на огонь, он провёл ладонью по волосам, а потом резко со свистом опустил кулак на подлокотник.

— Не горячись, — произнёс Ал, стягивая мантию.

Малфой вздрогнул и обернулся на звук его голоса.

— Ты слышал наш разговор? — сразу спросил он.

Альбус кивнул.

— Как думаешь, она права?

— Не знаю, — устало покачал головой гриффиндорец, присаживаясь на соседнее кресло. — Нужно узнать, откуда она взяла эту информацию. Не думаю, что есть смысл рассказывать отцу, Аделайн — источник не самый надёжный.

— Да, но знаешь, — Скорпиус мрачно взглянул на друга, — она ведь действительно с детства увлекается тёмной магией.

— Это и настораживает, — немного помолчав, он добавил, — мы как-нибудь достанем ту книгу.

Скорпиус хмуро кивнул, а потом, будто бы наконец вспомнив обстоятельства их встречи, удивленно спросил:

— А ты вообще что здесь делаешь, Ал?

— За тобой пришёл, — весело произнёс тот, взлохмачивая черные волосы.

— Я знал, что ты явишься, — хмыкнул Малфой.

— Тогда чего мы ждём?

* * *

Роза сидела на подоконнике в коридоре у портрета Полной Дамы.

Она устало зевнула и потёрла ладонью глаза. Куда запропастился Джонсон? — злилась девушка. Нашёл время для свиданий! Не одной же ей дежурить остаток вечера!

Она провела перед собой палочкой, оставляя плавно исчезающие красные линии. Написала "Ро", потом, немного подумав, добавила "..за Уизли". Еще несколько цветочных витков и она уже любовалась растворяющимся в воздухе рисунком.

Роза резко открыла глаза. Кажется, она ненадолго вздремнула. Девушка тихо спрыгнула с подоконника и прошлась по коридору: тишина. Обернувшись, вздрогнула от неожиданности:

— О, я не хотел тебя пугать, Роза!

Перед ней в воздухе висел Почти Безголовый Ник. Вид у призрака был несколько сконфуженный. Он мягко улыбнулся, будто извиняясь за столь резкое появление:

— Здесь только я.

— Здравствуйте, сэр Николас, — она кивнула, чувствуя невероятное облегчение, — гуляете по школе?

— Да, сегодня полнолуние, и Кровавый Барон снова гремит цепями! — Почти Безголовый Ник печально вздохнул. — А в замке такое оживление!

— Да, все чего-то ждут от сегодняшней ночи, но я бы хотела, чтобы ожидания не оправдались.

— Столько мракоборцев в коридорах я давно не видел, — продолжил Ник, — всю неделю они следят за территорией.

— Да, после случившегося месяц назад в Запретном Лесу, меры безопасности усилены. Послушайте, сэр Николас..

Девушка развернулась к призраку, её охватило странное возбуждение. Почему она не спросила раньше? — сердилась на себя Роза.

— Есть ли в Хогвартсе другие привидения? Тех, кого мы не знаем?

— Профессор Ходжес уже задавал мне этот вопрос, — вздохнул Почти Безголовый Ник, — но, к сожалению, я ничем не смог ему помочь. Я не встречал подобных привидений в замке.

— А другие?

— Признаться, мы этого не обсуждали.

— Но вы допускаете такую возможность? Сэр Николас, могут ли быть в Хогвартсе другие призраки, о которых никто раньше не слышал?

— Безусловно, — легко кивнул он в ответ, — видите ли, после смерти душа волшебника какое-то время может не желать появляться на публике, если позволите так выразиться. А замок невероятно велик, здесь столько тайных проходов и секретных комнат, что даже привидениям сложно кого-то найти, спрятаться же — проще простого.

— Значит всё это время, возможно, десятилетия, здесь мог обитать неизвестный призрак? — от этой мысли Розе стало не по себе.

— Почему же неизвестный? — сэр Николас хитро прищурился.

— Но вы же сказали, что не знаете..? — Роза не смогла закончить вопрос, лишь растерянно смотрела на мягко улыбающегося призрака.

— Меня столько спрашивали об этом загадочном духе, но никто не спросил, видел и я подобного человека. А я ведь уже очень давно являюсь привидением дома Гриффиндор, — немного обиженно произнёс Ник.

— Вы хотите сказать, что знаете, кем он был при жизни? — воскликнула она.

— Я могу лишь догадываться. Но всё, что мне рассказали: черты лица, телосложение, одежда — всё это напоминает мне одного волшебника, преподававшего в Хогвартсе более двадцати лет назад.

— Он был преподавателем? — недоверчиво переспросила Роза.

— Да-да, именно преподавателем, — кивнул сэр Николас. — В то время, поговаривали, на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств было наложено проклятие: никто не задерживался в школе больше года. И знаешь, так оно и было.

— И почему он ушёл?

— О, профессор Квирелл не ушёл.

— Квирелл? Квиринус Квирелл? — шепотом произнесла она, стараясь не пропустить ни слова.

— Да, здесь закончился его земной срок жизни, — меланхолично закончил Почти Безголовый Ник, рассматривая что-то в тёмном окне.

— Вы хотите сказать, — она замолчала, осознавая то, что сказал ей сэр Николас, — хотите сказать, что он умер в Хогвартсе? Или его что же, убили?

— Умер, убили, — нахмурившись, повторил призрак, — об этом может рассказать Гарри Поттер, ведь именно он, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер были свидетелями всего, что произошло тогда. Они в то время как раз заканчивали первый курс.

Роза молчала, будто громом пораженная. Никто не рассказывал ей ни о чем подобном. Она слышала много историй о школьной жизни родителей, но о таком — никогда.

— Вы рассказали об этом профессору Ходжесу? — неожиданно хриплым голосом спросила она.

— Я собирался! Я ведь и сам понял, кто это мог быть, совсем недавно. Но потом в школу прибыл Гарри Поттер, он то наверняка догадался обо всём, поэтому я решил не навязываться, — он так высоко поднял подбородок, что Розе показалось, что его голова сейчас отвалится и повиснет на том небольшом лоскуте кожи, что делал его Почти Безголовым.

— Я очень благодарна Вам, сэр Николас, — серьезно произнесла девушка.

— Рад был помочь, — призрак галантно поклонился, а потом, немного помедлив, добавил, — я нашёл кое-что занимательное в замке.

— Что именно, сэр Николас? — она постарались изобразить лишь вежливое любопытство. Кто знает, как отреагирует Ник на её настоящие бурные эмоции.

— Я бы предпочёл показать тебе это, — серьезно произнёс он.

Роза кивнула и последовала за призраком. Они миновали несколько коридорных пролётов и, наконец, оказались возле одного из портретов, которых было так много на стенах в Хогвартсе.

-Люмос, — произнесла она.

Приглядевшись внимательнее, Роза поняла, что в этой картине было не так: портрет был неподвижен. Молодой светловолосый мужчина, возвышающийся на резном средневековом троне, застыл, словно магловская картинка. Надпись на раме гласила: "Ательстан Уэльский 862 — 885". Девушка не могла отвести взгляда от его мужественного лица, ей вдруг стало невыносимо жаль благородного рыцаря, который через столько лет после своей смерти подвергся такому испытанию. Но кто мог сделать подобное? Она никогда не слышала, чтобы кто-то лишал жизни портреты.

— Как это возможно, сэр Николас? — прошептала она.

— Прекрасный вопрос, мисс Уизли. Как это возможно, что вы находитесь здесь после отбоя?

Она обернулась, ругая себе за невнимательность — не первый раз за ночь её заставали врасплох.

Недалеко от неё стоял, прислонившись плечом к колонне, Роберт Ходжес. В темноте было сложно сказать, как он относится к встрече со студенткой, особенно в то время, когда коридоры патрулируют преподаватели и авроры, но в его голосе Роза заметила едва различимые нотки веселья.

— Твоя ученица? — произнёс кто-то за его спиной.

— Точно, — усмехнулся он в ответ.

Гриффиндорка, присмотревшись, увидела за спиной профессора мужчину, примерно того же возраста, что и сам Ходжес, только этот был выше и шире в плечах, производя впечатление настоящего гиганта.

— Роза, что вы здесь делаете? — спросил Ходжес. Она перевела взгляд на преподавателя и хотела было ответить, но Почти Безголовый Ник её опередил:

— Профессор Ходжес, боюсь, это по моей вине мисс Уизли находится не возле гостиной Гриффиндора.

— Сэр Николас, — Ходжес вежливо кивнул, — что-то случилось? Уверен, Вы не стали бы подвергать мисс Уизли риску попасть в неприятности без видимой на то причины.

Незнакомый мужчина за его спиной громко фыркнул.

— Конечно, нет! — оскорблённо воскликнул сэр Николас.

— Профессор, лучше взгляните сюда, — бесцеремонно перебила их разговор Роза. Она указала светящимся кончиком палочки на картину.

Профессор подошёл ближе, и Роза с удовлетворением заметила, как пропадает самодовольное выражение с его лица, уступая озабоченной задумчивости.

— Альберт, — тихо произнёс он.

Мужчина наконец вышел на свет и с улыбкой кивнул:

— Альфред Скотт, — произнёс он, обращаясь к Почти Безголовому Нику и Розе, — не имел чести быть представленным вам.

— Альф, прекращай любезничать, — неожиданно напряженным голосом произнёс Роберт, — подойди сюда.

Мужчина приблизился к картине и осмотрел её, приятная улыбка исчезла с его лица, когда он произнёс:

— Это ведь не просто замораживающее заклятие..

— Это я вижу, — кивнул Ходжес, — нужно проверить уровень магического воздействия..

Не успел он закончить, как внизу послышался громкий треск и грохот падающего металла. Не успела девушка опомниться, как у картины остались лишь она и Почти Безголовый Ник.

— Роза, быстро возвращайся в гостиную, — крикнул Ходжес на бегу, в то время, как его напарник уже скрылся за поворотом.

* * *

Альбус и Скорпиус, привалившись к стене, сидели на полу в одном из школьных коридоров. Они не так далеко ушли от гостиной Слизерина, лишь поднялись на несколько этажей выше. Недавний разговор Малфоя с кузиной не давал покоя, отодвинув на второй план всё, что интересовало их раньше.

— Так ты сможешь попасть к ним домой?

— Альбус, ты мне этот вопрос задавал уже раз десять! — не выдержал Скорпиус. — И я тебе отвечал: да, смогу! Но это будет странно, я ведь обычно не рвусь к ним в гости.

— Придётся изменить привычки, — с нажимом произнёс Поттер, — и не доводи в ближайшие месяцы Гринграсс до истерики, иначе не видать нам информации, как своих ушей.

— У них библиотека по размерам лишь немного уступает школьной! — Малфой устало покачал головой. — Невозможно найти там книгу, если нам неизвестно даже название.

— Да, это проблема, — согласился Альбус, — тогда другой вариант: разговорить твою любимую кузину.

Малфой громко фыркнул.

— Тебе нужно поспать, потому что ты несёшь чушь, — мрачно заключил он.

— Она сама подняла эту тему сегодня, верно? Значит, если поймёт, что не убедила тебя, захочет поговорить еще. Осталось только спровоцировать её на откровение, а потом вытянуть из неё нужную информацию. У тебя это хорошо получается.

— Стоит попробовать, но нужно успеть до рождественских каникул, чтобы была возможность поискать у неё дома.

Альбус поднялся, отряхивая брюки:

— Так и поступим.

Малфой последовал за ним, но через мгновение остановился, потянув друга за рукав:

— Тебе не кажется, что стало слишком тихо?

— Что ты имеешь в виду? Сейчас ночь, должно быть тихо, — гриффиндорец непонимающе нахмурился.

— Но не так, — покачал головой Скорпиус, — что-то изменилось.

Он огляделся, пытаясь понять, что заставило его нервничать.

— Люмос, — на конце палочки зажёгся слабый огонёк.

В нескольких метрах от них в воздухе висел Почти Безголовый Ник, с вежливым интересом разглядывая парней.

— Мерлиновы подштанники! — громко воскликнул Альбус. — Ник, нельзя же так бесшумно подкрадываться!

— Тише! — зашипел на него Скорпиус. — Сейчас весь замок перебудишь!

— Ник, что ты здесь делаешь? — произнёс парень чуть тише.

— Наблюдаю, — просто ответил призрак.

— Как это мило, — фыркнул Малфой, — ну хоть не за спящими студентами, и то спасибо!

Альбус бросил на друга хмурый взгляд.

— Ник, ты не знаешь, как обстоят дела в замке?

Призрак меланхолично покачал головой.

— Ты видел отца или Джеймса?

Снова никакой реакции.

— Ваше привидение всегда такое дружелюбное? — фыркнул рядом Малфой.

— Сэр Николас, — осторожно произнёс Альбус, — всё в порядке?

Призрак открыл было рот, но вместо слов послышалось странное бульканье и хрипы.

— Что за чёрт? — на лице Скорпиуса появилось отвращение, смешанное с любопытством.

Поттер промолчал, не в силах отвести взгляд от меняющегося лица призрака: губы скривились в болезненной усмешке, правая сторона лица дёргалась, словно от спазмов, а глаза начали медленно вращаться независимо друг от друга.

— Быстро, Ал, не стой столбом, — резко дёрнул его за плечо Малфой, когда призрак начал к ним приближаться.

— Что..? — ошарашенно произнёс он, однако привычка доверять другу взяла своё и он отступил назад.

Привидение, уже мало напоминавшее прежнего Почти Безголового Ника, издавая хриплый стон, приближалось к отступающим парням.

— Ты знаешь какие-нибудь заклятия против призраков? — не своим голосом спросил Альбус друга.

Тот лишь покачал головой:

— Может, попробуем его отвлечь, — шепнул он и тут же послал заклятие в стоящие позади призрака доспехи.

Раздался ужасный грохот падающего металла, на который призрак, однако, не обратил никакого внимания.

— Не вышло, — спокойно заключил Скорпиус, — предлагаю ретироваться.

— Жалкие, глупые, — вырвался булькающий звук из горла привидения.

— Кто это жалкий? — возмутился Скорпиус.

— Все, кого вы любите, предадут вас, — злобно захохотал призрак, — ваш час пробил!

Последняя фраза была больше похожа на вой. Парни, оцепенев, смотрели в сумасшедшие глаза привидения.

— Осталось немного! — громыхнул он.

На лестнице послышался громкий топот. Вскоре с противоположного конца коридора выскочили Ходжес и еще один незнакомый мужчина. Через мгновение за спиной Альбуса появились несколько авроров, возглавлял которых Гарри Поттер. Как только он поднял палочку, раздался громкий визг, и привидение, оставив расходящиеся в стороны кольца пыли, с грохотом исчезло.

* * *

От автора: дорогие читатели, я всегда очень рада вашим отзывы. Хотелось бы знать, насколько интересно вам следить за событиями, происходящими с героями сего творения. Если появится желание черкнуть своё мнение в комментариях — вы сделаете меня чуточку счастливее.

— У меня всё забрали!

— А ты чего ожидал? — Скорпиус перевёл скучающий взгляд на друга.

— Ладно мантию, её нам и так не доверяли до этого года, но Мерлин, — Альбус выдержал театральную паузу, — карту то за что?!

Он уже около часа расхаживал по кабинету самоподготовки. Разговор с отцом был длительным и не самым приятным, к тому же Джеймс теперь смотрел на брата взглядом, обещающим тому медленную и мучительную смерть. Малфою же пригрозили, что с рассветом отправят письмо его родителям, а следить за ними теперь будут намного внимательнее: еще одно нарушение, и лишь потерей баллов и наказанием они не отделаются.

— Лучше бы я до конца года работал с Хагридом в лесу, — парень обречённо рухнул на стул.

— Наказание отсрочили, потому что на носу квиддич! Прекрасно бы вышло: капитан слизеринской команды и вратарь гриффиндорской прямо перед матчем выбывают из состава. Преподаватели прекрасно понимают, что сейчас — не лучшее время для отработок, а вот после матча, спорим, на нас отыграются!

Альбус откинулся назад на стуле. Его глаза были закрыты, когда он произнёс:

— Роза рассказала тебе о Нике?

— О вашем призраке?

— Да.

— Они разобрались, что случилось с ним тогда? Я и не подозревал, что призраки могут терять рассудок.

— Это был не он, настоящий Почти Безголовый Ник в это время был с Розой этажом выше.

Скорпиус некоторое время молчал, обдумывая услышанное, потом тихо спросил:

— Это точно?

— Абсолютно, Ходжес и ещё один аврор тоже были там.

Скорпиус вздохнул: похоже, Роза опять гуляла ночью с их преподавателем. Это его не волновало, но он уже несколько раз задавался вопросом, неужели никто не видит, что происходит между этими двумя? Первый раз это была лишь промелькнувшая мысль, которая мгновенно забылась, но свойственная Скорпиусу наблюдательность не упускала случая отметить: вот же, взгляни на них, что-то происходит. Каждый раз он гнал эти мысли прочь, он никогда не вмешивался в чужие отношения, если это напрямую не касалось его самого или его семьи, и в этот раз не собирался изменять свои привычки.

— А что тогда было.. это?

— Папа сказал, что-то это вроде сгустка мощной энергии, воспоминаний, если можно так выразиться, но это точно был не Ник.

— И как оно появилось, и почему именно в образе этого призрака?

— Здесь мнения расходятся, — пожал плечами Альбус, — кто-то говорит, что образ призрака было легче воссоздать, а кто-то, что Ник был просто последним, кто оказался в месте, где позже появилась эта магия, вот она и скопировал первого встречного. Но всё это лишь догадки.

— Почему твой отец не выпалил заклинанием сразу же?

Некоторое время они молчали.

— Думаю, он просто не хотел навредить Нику.

— Всё равно это оказался не он.

— Папа ведь этого не знал.

Скорпиус странно взглянул на Альбуса:

— Больше ничего не произошло, — это было похоже не на вопрос, а на утверждение.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сам прекрасно понимаешь.

— Да, больше ничего не произошло.

Вновь недолгое молчание.

— А сколько было ожиданий, — с легкой злостью произнёс Малфой, — скакали вокруг, столько авроров прислали, и никакого результата.

Альбус лишь хмуро кивнул.

— И что теперь? Всё так отлично складывалось: ритуал чёрной магии в полнолуние, возрождение тёмных сил, всё это заслуживало почётное место на полке страшилок для дошкольников, а в итоге — ничего.

— Да, — бесстрастно кивнул Поттер.

— Одно радует, — неожиданно весело усмехнулся Скорпиус, — теперь не нужно провоцировать Аделайн, мы и так уже влипли в историю с этим призраком, скоро она узнает об этом и, будем надеяться, не станет откладывать нашу беседу.

* * *

Но Скорпиус ошибся. Аделайн больше не поднимала эту тему, она не подошла к нему, когда все слизеринцы в гостиной обсуждали прошедшую ночь, она не подошла и на следующий день. Малфоя это могло бы разозлить, ведь он понимал, что она не разговаривает с ним именно потому что догадывается, что ему нужна информация, но приближался матч Слизерин-Гриффиндор, и у него не оставалось времени на что-либо, не относящееся к квиддичу.

Этим утром за столом Слизерина чувствовалось непривычное напряжение. Скорпиус слышал, что ученики уже делают ставки, но ему было неинтересно, какая команда, по мнению большинства, одержит победу. Он взглянул на своего ловца — Кристофера Коллинза, который сидел левее от него с другими пятикурсниками.

Странное чувство: никогда еще раньше Скорпиус так не желал проигрыша слизеринского ловца. Он перевёл задумчивый взгляд на стол Рэйвенкло. Нет, они обязаны выиграть.

— Доброе утро, Скорпиус, — напротив него за стол садилась Аделайн. Её лицо выражало живой интерес, а милая улыбка могла обмануть, если бы не глаза, которые оставались презрительно безразличными, — как идёт подготовка к матчу?

— Превосходно, — холодно отозвался он.

— Я поставила на нашу команду пять галлеонов.

— Рад за тебя.

— Гриффиндорцы очень сильные, чего только Поттеры стоят, но куда им тягаться с Коллинзом и Маучем, — сказала она тоном, подразумевающим обратное.

Он хотел было сердито ответить, но она улыбнулась ему так, словно это всего лишь шутка, а у него уже просто не оставалось желания обсуждать с кузиной шансы команды на победу. Он сидел, глядя на нее, и размышлял о том, чего никогда не мог понять.

Аделайн Гринграсс все считали красивой девушкой. Она была высокого роста, и у нее была очень грациозная фигура, казавшаяся особенно привлекательной в мантиях летящего покроя, которые она так любила. У нее был изысканный профиль, его правильные, чистые линии и блестящие пряди черных волос, уложенных с элегантной простотой, создавали впечатление строгой аристократической красоты. Но когда она поворачивалась в фас, люди обычно испытывали легкое разочарование. Ее лицо нельзя было назвать красивым, особенно глаза — какие-то водянисто-бледные, не серые и не зелёные, они казались безжизненно-пустыми, лишенными всякого выражения. Скорпиуса всегда удивляло, почему на ее лице никогда не было выражения радости, ведь она так часто смеялась.

— Скорпиус, мы с тобой уже встречались раньше, — сказала она в ответ на его пристальный взгляд. — Хотя, кажется, ты в этом не уверен.

Он перевёл взгляд на стол Рэйвенкло, наблюдая за удаляющейся фигурой Лили, и встал со скамьи.

— Приятного аппетита, — холодно произнёс он, кидая салфетку на стол.

Малфой вышел в коридор и прислонился к прохладной каменной стене. Угнетающее настроение уже несколько дней не давало ему покоя. Это было почти неосознанное чувство тревоги, которое никогда не выходило на первый план, но сопровождало все его мысли и действия. То, что он не мог выразить словами, будто его собственные чувства не подчинились ему. Скорпиус сделал глубокий вдох и устало закрыл глаза: лишь несколько минут, чтобы расслабиться.

— Скорпиус, — ему на плечо легла ладонь, тепло от которой чувствовалось даже через тонкую ткань рубашки.

Он открыл глаза: перед ним стояла Лили, на её лице отражалась легкая обеспокоенность.

— Всё в порядке?

— Да, — кивнул он, не отводя от неё пристального взгляда.

— Ты выглядишь усталым.

— Разве?

— Вы изматываете себя тренировками.

— Я так не считаю.

— Альбус тоже выглядит подавленным, что-то произошло?

— Нет.

— Ты не хочешь об этом говорить?

— Ничего не произошло, — Скорпиус почувствовал легкую волну раздражения, но в следующее мгновение, когда их взгляды наконец встретились, уже забыл об этом.

Мягкий взор тёплых карих глаз подействовал успокаивающе, он уже не помнил, как минуту назад стоял в коридоре, не в силах сдержать рвущуюся наружу злость, вызванную всем, что его окружало. Его рука непроизвольно легла поверх ладони девушки. Он легко сжал её и снял со своего плеча, однако не отпустил, а напротив, притянул девушку ближе к себе.

— Не беспокойся обо мне, я в норме. Я всегда в норме, — тихо добавил он.

В ответ Лили лишь пожала плечами, словно соглашаясь больше не продолжать эту тему.

— Ты будешь за меня болеть?

— Каверзный вопрос, — она хитро улыбнулась, — конечно, буду.

— Альбусу ты ответила то же самое?

Девушка рассмеялась.

— Ты меня раскусил, — кивнула она.

— Если мы выиграем, я рассчитываю на вознаграждение.

— В самом деле?

— Да.

Они стояли посреди коридора и не отрывали друг от друга взгляда. Это длилось лишь мгновение, когда он почувствовал исходящее от неё тепло, почувствовал на своём лице лучи солнца, падающие из огромных коридорных окон. Он не замечал летающие в воздухе сверкающие частицы пыли, лишь тени от длинных ресниц на щеках девушки. Скорпиус не смог бы ответить, как долго они стояли так, со стороны могло пройти лишь мгновение, но он чувствовал, словно прошла вечность до того, как солнце скрылось за облаками, забрав с собой очарование момента.

— Мне пора, иначе я опоздаю, — тихо произнесла она, не отводя от него взгляда.

— Иди.

Она не двинулась, пока он не отпустил её руку, мягко оттолкнув от себя.

Он с едва заметной улыбкой наблюдал, как она уходит, и даже когда её фигура скрылась за поворотом, долго стоял, не желая терять то недолгое ощущение спокойствия, которое почувствовал рядом с ней.

* * *

Стадион бушевал, первая игра года собрала почти всех учеников на скамьях болельщиков поля для квиддича. Зеленый и красный цвета разделили трибуны на две равных половины. Ученики еще подтягивались, когда Скорпиус вышел из раздевалки и осмотрел заполненный стадион. Он никого не искал взглядом: все его чувства притупились, и он не мог различить ни неба, ни солнца, ни шума огромной толпы, ощущая лишь свет и внутреннее возбуждение.

Она была первой, кого он заметил, и Скорпиус не знал, как долго он смотрел лишь на неё одну. Лили стояла высоко на трибунах и разговаривала с кем-то, находившимся вне его поля зрения. На тёмно-синем плаще можно было разглядеть факультетскую нашивку дома Рэйвенкло: девушка не высказала своё предпочтение факультетам соперникам.

Малфой обернулся к своей команде, на их лицах не было ни следа волнения, лишь целеустремлённость. Его вступительная речь возымела действие: каждый раз Скорпиус умел находить ободряющие слова, зажигающие огонь в глазах, заставляющие гордиться своим факультетом и играть не ради участия, а ради победы.

Пока Скорпиус шёл через поле во главе команды, он взглянул на лицо Альбуса и уловил краткий миг, когда тот взглянул на него с тенью улыбки, похожей на перемигивание между конспираторами, которые понимали секрет, но не подавали виду.

— Я жду от вас честной, красивой игры, — раздался строгий голос мадам Хуч.

Скорпиус пожал руку Джеймсу Поттеру. Команды поднялись в воздух.

— Квоффл перехватывает Майкл Нотт — охотник команды Гриффиндора, — тут же раздался над трибунами голос комментатора Лоркана Скамандера.

Скорпиус подал знак Забини — второму загонщику Слизерина, тот, изловчившись, отбил бладжер в сторону Нотта.

— Дрейк Забини посылает бладжер в сторону гриффиндорского охотника! Уф, еще мгновение, и он достиг бы цели, но загонщик Хьюго Уизли во время успел защитить своего охотника!

Скорпиус сосредоточенно следил взглядом за всеми игроками: МакЛаген и Фокс были готовы перехватить квоффл, нужно было лишь отвлечь гриффиндорцев. Мгновение спустя Малфой уже отправил бладжер в сторону Смита — второго охотника Гриффиндора, тот увернулся и не успел перехватить посланный ему квоффл.

— Нотт проводит ловкий маневр — отличный пасс Джулии Роксет, это её первая игра в команде, она сменила выпустившуюся в прошлом году Кэтрин Хопкинс — назад к Нотту и… — нет, пущенный капитаном Слизеринской команды Скорпиусом Малфоем бладжер заставляет Нотта упустить квоффл, и он переходит к слизеринцам.

— Маргарет МакЛаген получает квоффл и с удивительной ловкостью обходит соперников, летит к кольцам! Сейчас она откроет счёт… но нет, её останавливает вратарь Гриффиндора Альбус Поттер — квоффл снова переходит к гриффиндорцам!

Скорпиус сильным ударом послал бладжер в сторону гриффиндорского охотника Томаса Смита, вынудив того выпустить квоффл, но его тут же перехватила Джулия Роксет, заставив Скорпиус зарычать от злости: "Где, черт возьми, шляются его охотники?". Словно в ответ на его ярость, рядом с Роксет появились слизеринские охотники Андриан Носсет и Роджер Фокс, с двух сторон они зажимали гриффиндорку, впрочем открыто не касаясь её метлы.

Скорпиус ловким движением отбил бладжер Забини, который метко отрекошетил его прямо в Джулию Роксет, которая, удивлённо вскрикнув, выронила квоффл.

— Кто-то мог бы назвать игру слизеринской команды нечистой, но нарушений обнаружить не удалось, — прогремел возмущённый голос комментатора, — и теперь Маргарет МакЛаген наконец овладела квоффлом и ринулась к кольцам!

Скорпиус боковым зрением наблюдал, как Альбус отбил квоффл древком метлы. Высоко в небе Кристофер и Джеймс увеличили скорость, явно преследуя снитч. Комментатор что-то рассказывал о маневренности ловцов каждой команды, но Малфой его не слышал, в какой-то момент он осознал — Коллинз не успеет, снитч поймает капитан Гриффиндора. Молниеносно отреагировав, Скорпиус отбил пролетающий рядом бладжер в сторону, куда, по его представлениям, должны были направиться через секунду оба ловца.

— Еще мгновение, и один из ловцов поймает снитч! О, Мерлин, это был грубый приём! Бладжер, направленный капитаном команды Слизерина, ударил ловца Гриффиндора Джеймса Поттера прямо по вытянутой руке, должно быть, он был уже в сантиметрах от желанного золотого снитча! Нельзя сказать, как сильно повреждена рука, но снитч скрылся из виду!

Джеймс Поттер на мгновение зажмурился, прижимая к себе правую руку. Скорпиус почувствовал неожиданное удовлетворение от того, каким именно образом предотвратил победу ловца противников.

— Взгляните на охотника команды Слизерин Маргарет МакЛаген, красивый нырок под Нотта, и снова вверх! Оу! Она получила бладжером прямо в живот! Маргарет, мы надеемся, с тобой всё в порядке?! А в это время квоффл перехватывают гриффиндорцы: Томас Смит спешит к кольцам, он ловко увертывается от стремительно приближающегося бладжера, вот он уже около колец, пасс Нотту, и ГРИФФИНДОР ОТКРЫВАЕТ СЧЕТ!!

Лишь взгляда, брошенного Скорпиусом на своего вратаря хватило, чтобы тот побледнел сильнее, чем после упущенного квоффла.

— Капитан, — прокричал пронесшийся рядом Забини, он отбил бладжер, защитив тем самым охотницу МакЛаген, и вновь прокричал в сторону Скорпиуса, — надо вывести из игры Поттера!

Малфой яростно замотал головой, сразу же поняв, какого именно Поттера имеет в виду его загонщик:

— Вратаря не трогать! Лучше займись старшим!

На лице Забини отразилась злость, смешанная с покорностью, он отбил бладжер в сторону пролетавшего над ними Джеймса Поттера, тот, однако, успел увернуться.

Скорпиус летал над полем, ожесточенно работая битой, в который раз за игру понимая: Коллинз не может тягаться с Джеймсом Поттером, его ловец, обычно сосредоточенный и собранный, сегодня будто вовсе забыл своё назначение на игровом поле.

— Коллинз, соберись! — крикнул Скорпиус, отбивая бладжер, направленный на своего ловца. Тот лишь махнул рукой и отлетел в сторону.

Пока Малфой отгонял бладжер от Криса, гриффиндорцы забили еще один гол. Все звуки вокруг словно заглушились, Скорпиус слышал лишь стук в висках, он чувствовал, как колотится его сердце, а глаза застилает пелена неизвестно откуда появившейся злости. Почему сильные игроки его подводят? Он готов был ударить своего вратаря, чтобы тот собрался, так же сильно он сейчас ненавидел Коллинза, который не прилагал усилий, чтобы поймать снитч первым, будто заранее смирившись с поражением. Вот Джеймс вновь сорвался с места и с огромной скоростью рванул влево, Коллинз, будто нехотя, ленивым движением направил свою метлу за ним.

Рядом пролетел Забини, именно в то мгновение, когда их со Скорпиусом взгляды встретились, он отчетливо осознал, что именно собирается сделать. Злость затмила все мысли, когда он с силой отбил бладжер к Забини, а тот, широко улыбнувшись, послал его в сторону вратаря команды Гриффиндора.

— Ловцы обеих команд преследуют снитч! Кто же успеет первым? Но взгляните на ворота Гриффиндора! Бладжер, пущенный Забини, сбил Альбуса Поттера, хотя он и зацепился одной ногой за метлу… Нет, погодите, он падает! — трибуны ахнули.

Все случилось так быстро, что Скорпиус осознал это только позднее. В его сознании запечатлелись два момента. Сначала он увидел, как Альбус качнулся при выпаде вперед, чтобы поймать летящий к кольцам квоффл, он неожиданно неловко отклонился назад, конвульсивно взмахнув во избежание падения распростертыми руками, и в следующее мгновение бладжер ударил его в висок, Альбус не удержался и начал падать вниз. Скорпиус успел лишь подумать, что рядом с кольцами нет никого, кто мог бы подхватить падающего вратаря. В следующий момент он уже летел к сорвавшемуся вниз Альбусу. Малфой схватил его, и оба замерли в невесомости, качаясь между открытым пространством и десятком метров, отделяющих их от земли, затем Скорпиус дернул Ала назад и на мгновение прижал все его тело к своему. Шок, ужас, облегчение выразились в одном возгласе:

— Осторожно, придурок чертов!

Кровь заливала Альбусу лицо, когда он слабо улыбнулся, фыркнув что-то нечленораздельное, и потерял сознание. Скорпиус направил метлу к земле, не слыша, как комментатор объявлял о том, что удар по вратарю отвлёк обоих ловцов, и снитч во второй раз упущен, а также о том, что воспользовавшись моментом, охотник Слизерина Маргарет МакЛаген забила гол.

Гриффиндорцы взяли тайм-аут.

Скорпиус аккуратно передавал Альбуса на попечение мадам Помфри, когда рядом приземлялись игроки обеих команд.

— В случае травмы замена игроков не производится, — словно цитируя "Квиддич сквозь века", радостно произнесла Маргарет МакЛаген, — теперь даже если Поттер вернётся, он не сможет достойно защищать кольца!

Произошедшее подняло боевой дух команды до небывалой высоты, чего нельзя было сказать о Скорпиусе. Он старался не думать о том, что сам дал "добро" Забини на грубую игру. Отогнав мрачные мысли, он повёл команду обратно на поле.

— Где Альбус? — крикнул он Джеймсу, после того, как, осмотрев состав команды Гриффиндора, не увидел среди них друга.

— В больничном крыле, — угрюмо отозвался тот, а потом добавил громче, — мы продолжаем играть без вратаря!

Отсутствие Альбуса на поле кардинально изменило расклад, теперь один из гриффиндорских охотников постоянно старался не отлетать от колец, но до мастерства Поттера в защите им было далеко, поэтому счет со стремительной скоростью приближал слизеринцев к чистой победе. Несколько раз Джеймс ускорялся, завидев снитч, но охотники Слизерина тут же старались окружить его, через мгновение подлетали гриффиндорцы, а бладжеры свистели в дюймах от ловцов, в итоге снитч терялся.

— Счет 190:40 в пользу Слизерина, — кричал комментатор, — могу с уверенностью сказать, что сегодняшнюю игру можно признать самой грубой из всех, что я видел за годы учёбы в Хогвартсе! Если Гриффиндор не увеличит счет в свою пользу, то больше, чем на ничью им не стоит даже надеяться! Но постойте, кажется, Джеймс Поттер преследует снитч!

Трибуны замерли, наблюдая, как ловец гриффиндорской команды с огромной скоростью летит к земле, вытянув вперёд перевязанную правую руку. Скорпиус с напряжением наблюдал, как Коллинз остатаёт от соперника лишь на несколько дюймов. Было ясно: он не успеет.

— МакЛаген! — отчаянно заорал Малфой, отбивая бладжер в гриффиндорского охотника, тут же выпустившего квоффл из рук. — К кольцам! Быстро!

Маргарет не нужно было повторять дважды, она с удивительной ловкостью подхватила мяч и ринулась к кольцам. Счет шёл на секунды. "Только бы успела" — повторял про себя Малфой, на давая охотникам противника помешать МакЛаген долететь до колец.

— Маргарет прорывается к кольцам, еще один маневр.. Успеет ли ловец Гриффиндора поймать снитч до того, как слизеринцы забьют гол?! Ну же! Квоффл пролетает в кольцо гриффиндорцев. Джеймс Поттер ловит снитч! Боюсь, Слизерин опередил противников лишь на мгновение, — в голосе Скамандера слышалось разочарование, — счёт 200:190. Первая игра года завершилась победой команды Слизерина! Не смотря на проигрыш Гриффиндора, у них еще есть все шансы побороться за кубок!

Конец речи уже не было слышно: шум, доносившийся с трибун, заглушил слова комментатора.

* * *

Скорпиус не присоединился к команде, праздновавшей победу в гостиной факультета, он лишь принял поздравления и сразу отправиться в больничное крыло. Когда он приблизился к двери, ведущей в палату, заставил себя остановиться и прислушаться. Вся гриффиндорская команда была здесь, можно было услышать, как злится Джеймс, как другие игроки команды ругают Забини, угрожая, что как только появится возможность, выбьют ему мозги его же собственной битой.

Скорпиус прикрыл глаза, подумав о том, что и сам не прочь был бы запихнуть Забини бладжер прямо в глотку, но он ведь капитан команды, а его загонщик лишь делал всё возможное для победы.. К тому же он сам позволил отправиться бладжеру в его сторону. Малфой зажмурился, стараясь задушить воспоминания об этом мелком предательстве. Конечно, он не направлял биту в сторону друга, но это сейчас показалось ему даже хуже: не хватило духу действовать самому — свалил груз ответственности на другого. Конечно, для Дрейка это было не ответственность, а скорее привилегия — сделать ход, который принёс команде победу. Получилось так, что и Скорпиус не виноват, и Альбус с поля устранён. Это всего лишь игра.

— Скорпиус, — раздался рядом тихий голос. Он обернулся.

Перед ним стояла Роза, она сочувствующе осматривала друга.

— Привет, Рози, — устало улыбнулся Скорпиус.

— Поздравляю.

В его взгляде отразился вопрос: "Ты издеваешься?".

— Это была.. — она словно подбирала нужные слова, — сильная игра.

Скорпиус пожал плечами.

— Ты не виноват, — наконец произнесла она то, зачем начала разговор.

— В самом деле?

— Да, это игра, — она уверенно кивнула, — все видели, как ты подхватил Ала во время падения, никто не посмеет тебя обвинить.

— Хотелось бы услышать это от него самого.

— Когда очнётся, уверена, он поздравит тебя с победой.

Это была правда, Альбус всегда очень легко реагировал на результат игры, словно ему не важно было победить, он обожал сам процесс, а кто в итоге возьмёт кубок — не его забота.

— Как только услышу это от него самого, сразу полегчает, — он невесело ухмыльнулся, потом, помедлив, добавил, — когда он придёт в себя, дай мне знать. Думаю, сейчас я там не самый желанный гость.

Роза понимающе кивнула и мягко коснулась его плеча:

— Ты не виноват, это всего лишь игра.

Скорпиус еще раз хмуро кивнул и направился в сторону слизеринского подземелья. В гостиную идти не хотелось, поэтому он выбрал самый длинный путь, слоняясь по замку, он думал о том, что Роза права, и что Альбус действительно не будет его обвинять. Мало того, сейчас он был единственным, кто винил себя за случившееся. "Всего лишь игра" — звучало в его голове. Но было в этом что-то неправильное, что-то кричаще неверное.

Он сел на холодный пол, прислонившись к колонне недалеко от входа в слизеринские подземелья, закрыл глаза и опустил голову на согнутое колено, другую ногу, расслабив, вытянул вперёд.

Он не знал, сколько просидел так без движения, когда тишину разрезал холодный высокомерный голос:

— Поздравляю с победой.

— Рад, что смог преумножить твой капитал, Аделайн.

Она стояла перед ним, волосы были аккуратно уложены в элегантную прическу, тёмная мантия выгодно оттеняла бежевую атласную блузку, подчёркивая природную стройность фигуры.

— Да, признаюсь, в начале игры я начала сомневаться в своём выборе: Поттер не пропускал ни одного квоффла, а Коллинз расклеился, — она присела на корточки рядом с ним. — Послушай, тебе нужно что-нибудь сделать со своим ловцом, от его прошлогодних успехов не осталось и следа.

— Я как-нибудь сам разберусь.

— Не сомневаюсь, я видела, как ты сегодня разобрался с Поттером.

На мгновение его лицо выразило холодное недоумение. Он знал, что она имела в виду, но не ожидал от нее подобного намека. Аделайн открыто улыбнулась:

— Ловко сыграно, Малфой. Сделать пасс Дрейку, чтобы он по твоему указанию вывел из игры Поттера. Ты чист, твои друзья из Гриффиндора благодарны за его спасение, и команда стала ближе к получению кубка. Скажи, ты это заранее спланировал или всё вышло экспромтом?

Он почувствовал острый приступ отвращения. Аделайн весело рассмеялась:

— Брось, я не сомневаюсь в твоих талантах, ты истинный слизеринец. Твой факультет гордится тобой.

Он молчал, его взгляд был направлен мимо неё. Она усмехнулась, откидываясь назад:

— Ты не собираешься оправдываться?

— Нет.

— Значит это и есть твоё истинное лицо?

— Что ты имеешь в виду?

— Альбус лежит в больничном крыле, а ты празднуешь победу. Всё так, как должно быть, разве нет?

— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.

— Вижу, ты не в настроении продолжать беседу, — улыбнувшись, она поднялась на ноги, — увидимся в гостиной. Болельщики ждут своего капитана.

Скорпиус не двинулся. Рассматривая чёрную каменную стену перед собой, он напряженно вслушивался в отдаляющийся по коридору гулкий стук каблуков.

— Почему так долго?

— Мадам Помфри дала ему хорошую порцию снотворного.

— Уже сутки спит, а это всего лишь удар бладжером.

— Тебе же сказали: для волнений нет повода.

«Уже сутки. — Альбус с трудом сосредоточился. — Пора просыпаться».

Но вопреки собственному решению, с пробуждением он не спешил. Голова еще болела, хотя уже не так сильно, как ночью, когда мадам Помфри поила его восстанавливающими зельями. Теперь он чувствовал себя лучше, но мысли текли медленно, будто густой сироп.

— Лили обещала зайти, а я опаздываю на трансфигурацию.

— Джеймс, иди на занятие, за это время Альбус как раз очнётся.

— Когда он проснётся, дай мне знать!

— Интересно, каким же это образом?

— Не знаю, Рози, придумай что-нибудь. Всё, я убегаю.

Как только шаги брата затихли, Альбус открыл глаза и с трудом сел на кровати.

— Наконец-то! — радостно выдохнула расположившаяся напротив Роза. Отложив книгу, которую держала в руках, она пересела на край больничной кровати. — Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво, — он дотронулся до повязки на голове, — мы проиграли?

— Да, — сочувствующе кивнула кузина, — помнишь что-нибудь?

— Помню, как собирался отбить квоффл, а потом что-то ударило меня по голове, — он поморщился, дотронувшись до виска, — а потом.. Вроде, там рядом Скорпиус был?

— Да, когда ты падал, он тебя подхватил.

— Да, что-то такое припоминаю.

— Знаешь, вам стоит поговорить, он выглядит... виноватым.

— Малфой? — Альбус непонимающе смотрел на кузину.

— Да, — её лицо выражало смущение.

— Виноватым? Мы говорим об одном и том же человеке?

Девушка нервно пробормотала:

— Ну да, кажется, он винит себя в том, что ты оказался здесь.

— Брось, тебе показалось, — он снисходительно улыбнулся, — сколько ты Скорпиуса знаешь? Видела, чтобы его совесть хоть раз мучила? Она у него вообще есть?

Роза взглянула на кузена с неодобрением.

— Да нет, я не то имел в виду, — он откинулся на подушку, — Скорпиус — отличный друг, на него всегда можно положиться, даже если требуется сделать что-то противозаконное, особенно противозаконное! Но бессмысленно себя обманывать: совесть у него отсутствует. Если что-то происходит по вине других — он идёт мстить, если по его вине — он идёт отыгрываться на других.

— Неправда, — возмутилась Роза, — такого не было курса с четвёртого.

— Видимо, общение с нами оказывает положительное влияние, — пожал плечами Альбус, а про себя подумал: «на других он больше не срывается, но мстить стал ещё жестче».

Скорпиус Малфой был самым противоречивым человеком из всех, кого Альбус знал. Никогда нельзя было угадать его реакцию на совершенно обыденные вещи, лишь в одном Ал был уверен: на Скорпиуса можно положиться. Эта его абсолютно неслизеринская черта и привлекла Альбуса в самом начале их дружбы. Скорпиус был до боли прямолинеен, но жесток и тщеславен, благодаря чему, вероятно, и попал в Слизерин. При чем жестокость его проявлялась лишь тогда, когда наступал предел терпения, тогда слизеринец будто взрывался, не в состоянии больше сдерживать внутренний гнев.

Первая драка, не волшебная дуэль, а именно банальная магловская драка заставила Альбуса по иному взглянуть на друга. Они тогда были на третьем курсе, их второй раз за неделю поймали в коридоре после отбоя. Профессор Лонгботтом не мог и в этот раз ограничиться выговором и назначил наказание — уборку Зала Наград, естественно, без магии, так что палочки у них были конфискованы.

— Чёртов Пивз, — пнув пустое ведро, пробормотал Скорпиус. — Уже второй раз подставляет.

«Альбус, я всегда готов преклонить колени перед фамильным гербом и я всегда буду склоняться перед символами нашего рода. Мне же положено быть аристократом. Но мне плевать на всякие разрушенные стены старинных замков и ржавые геральдические короны. Величие достигается поступками, а не извращенными интригами».

Да, подумал Альбус, Скорпиус был самым интересным человеком из всех, кого он знал. И самым противоречивым.

Хлопнула дверь Больничной палаты, возвращая Альбуса к реальности. Возле ширмы появился Скорпиус.

— Очнулся, — он со снисходительной усмешкой оглядел друга.

Альбус кивнул.

— Ладно, я пойду, мне еще нужно зайти в библиотеку, — засуетилась Роза. Она схватила сумку и направилась к двери. Скорпиус, проводив девушку взглядом, удобно расположился на стоявшей рядом кушетке.

— Как ты?

— Нормально, Помфри ночью напоила меня какой-то гадостью, так что теперь голова почти не болит.

— Хорошо, — кивнул Малфой.

— Я бы поздравил тебя с победой, но я этому не рад, — с наигранной угрюмостью пробурчал Альбус.

Скорпиус рассмеялся, смех был легкий и дружелюбный.

— А я так надеялся на поздравления, но как видно, не бывать этому!

— Чего ты радуешься? Неизвестно, как сыграют другие команды, мы можем в этом году еще раз встретиться на поле!

— Мечтай, — фыркнул Скорпиус.

Альбус лишь усмехнулся. Роза ошиблась, Малфой вёл себя так же, как обычно. Ал взглянул на друга. Разве что выглядел слизеринец хуже обычного.

— Знаешь, а ты ведь тоже паршиво выглядишь, — бестактно заметил Альбус.

— Тебя не было всего день, а я уже и забыл о твоей способности очаровывать людей, — недовольно ответил Малфой.

— Серьёзно, ты бледный какой-то.

Малфой кинул на него неожиданно злой взгляд, отвернулся к окну и раздражённо произнёс:

— Не всем удаётся проваляться в кровати целые сутки.

Он вздохнул и вновь посмотрел на Альбуса. Его глаза теперь выражали лишь лёгкую усталость.

— Так когда тебя выписывают, ты говоришь?

* * *

— И пять против часовой стрелки.. Лили, ты меня слушаешь?

— Что? — Лили взглянула на недовольную Анжелину. — Конечно, слушаю. Пять раз против часовой стрелки.

— А до этого?

— Что до этого?

— О чем я читала до этого? — Анжелина пристально смотрела на нахмурившуюся подругу. — Ты хоть помнишь, о каком зелье я читаю?

Молчание.

— Отлично, тогда я займусь чем-нибудь более важным, чем работа над совместным докладом! — фыркнула она, но всё же не двинулась с места. — О чём ты думаешь, интересно мне знать?

— О квиддиче, — уклончиво ответила она.

— Об игре или об игроках?

— О квиддиче, — с улыбкой повторила Лили.

— Понятно, — протянула подруга и указала на один из библиотечных столов, — кстати, вон сидит представитель этой великолепной игры. Что-то он совсем расклеился..

Лили взглянула в сторону, куда указывала подруга. За высокими стопками книг Колинза было почти не видно, но даже отсюда она могла разглядеть несчастное выражение на его обычно весёлом лице.

— Ладно, Лилс, — зевнула Анжелина, прикрываясь ладонью, — отбой совсем скоро, Пинс сейчас начнёт возмущаться, что мы не даём книгам отдохнуть, — она, фыркнув, закатила вверх глаза, — так что я пойду разложу всё по полкам. Продолжим завтра.

— Я тебе помогу.

— Нет уж, ты сейчас не вспомнишь даже, из какой секции они взяты. Иди лучше поговори с ним.

Лили благодарно кивнула и, спешно положив вещи в сумку, направилась к столу, за которым расположился Колинз.

— Привет, Крис.

Он взглянул на девушку, в первое мгновение словно не понимая, кто перед ним, потом тряхнул головой и устало улыбнулся:

— Привет, Лил, — он подвинулся, уступая ей место рядом.

— Ты выглядишь усталым, — она встревоженно оглядела его.

Вид у парня действительно был ужасный. Под глазами залегли тени, бледное лицо осунулось. Он поймал встревоженный взгляд Лили и успокаивающе улыбнулся.

— Всё нормально.

— Это из-за матча? Какая разница, кто поймал снитч, ваша команда всё равно выиграла, — произнесла она, невольно вспоминая, как сегодня утром говорила Джеймсу: «неважно, кто победил по очкам, снитч поймал ты!».

— Ну да, благодаря Малфою, — угрюмо произнёс он.

— Кристофер, — в её взгляде читалось сожаление.

— Нет, матч здесь не при чём, — качнул головой он.

— Значит есть какая-то причина! — воскликнула она, как бы говоря «попался».

— Да неважно, всё в порядке, — отмахнулся он и начал складывать книги в отдельные стопки.

— Кристофер, что происходит? — серьёзно произнесла Лили.

— Лил, — он вздохнул, будто раздумывая, стоит ли продолжать беседу, — ты случайно не знаешь никаких зелий для сна?

— Бессонница? Нужно снотворное или, может быть, успокоительное? — оживилась она.

— Нет, я не то имею в виду, — замялся он, но потом всё же добавил, — что-нибудь от кошмаров.

— Кошмаров? Крис, у тебя кошмары? — тихо спросила она, почти опасливо оглядывая его лицо.

Парень хмуро кивнул, похоже, он уже пожалел о своей откровенности.

— Это поэтому ты так.. устало выглядишь? — тактично закончила она.

Кристофер скептически взглянул на неё, буркнув:

— Похож на вампира, ты это имеешь в виду? Да, думаю, причина в этом.

— И давно это продолжается?

— Около недели.

— Попробуй мелиссу, ромашку или настойку корня валерианы, — начала перечислять она, потом добавила, — но лучше, конечно, сходить к мадам Помфри.

Он скептически взглянул на неё, на лице появилась снисходительная улыбка.

— Но ты не пойдёшь, — догадливо произнесла Лили.

— Я после уроков с Ходжесом к ней не хожу, а тут просто сны, — произнёс он, однако при этом немного побледнев.

— А что.. — она не решалась спросить.

— Что мне снится? — закончил за неё Колинз.

— Да.

— Война, — он задумался, — да, по большей части война. А еще постоянно снится молодая женщина, снится, как я сражаюсь и проигрываю, как она убивает меня.

— Сны повторяются? — прошептала Лили. — Это странно.

— Да, один и тот же сон каждую ночь. Сначала крики и кровь, и постоянное чувство вины, будто я сделал что-то непоправимое. А потом поединок... И смерть.

... Люди кричат. Целый хор голосов, но в сознание врезаются лишь крики детей, надрывный плач и визг, словно кто-то режет свиней на убой. Деревня пылает огнём, вдалеке сквозь дым еще можно разглядеть замок, в голове проносится мысль: «я не успею туда добраться».

Она взмахивает палочкой и кричит заклинание, её голос в моей голове звучит как визг, когда я понимаю, что она делает. Мою грудь словно разрывает на части, зачарованный щит не помогает, я падаю на колени, готовый принять свою судьбу...

* * *

Скорпиус широко распахнул глаза и, тяжело дыша, сел в кровати. Несколько минут он выравнивал дыхание, дрожа всем телом. Рубашка промокла насквозь, поэтому он, схватив ткань на спине, стянул её через голову, скомкал и вытер влажные от пота волосы.

— Мелинда, — зло прошептал он, — будь ты проклята вместе со всей пылающей деревней.

Он отодвинул одеяло на край кровати и откинулся на пустую простынь. Настойку валерианы можно вычеркнуть из списка, она не помогает, так же, как и перечная мята, ромашка и мелисса. Его знаний по зельям хватало, чтобы сварить себе успокаивающее зелье сразу же после того, как начались кошмары. Они продолжались уже третью ночь, и третью ночь он не мог выспаться. Малфой с силой ударил по подушке, внутри поднималась волна злости. Он глубоко вдохнул и выдохнул, закрыл глаза, но перед ним опять возникла картина горящих домов, а в ушах звенели крики спасающихся от неумолимой стихии людей. Он вновь открыл глаза. Ночь обещала быть длинной.

* * *

— Ты сегодня рано, — рядом на скамью сел Альбус.

— Стол Гриффиндора там, — Скорпиус кивнул в нужном направлении, — а тебя уже выписали?

— Да, Помфри назначила кучу разных настоек, но выпустила, взяв с меня честное слово, что хулиганить я не буду, а буду много отдыхать. Вообще ей пора на пенсию, она такая старая, ей самой отдыхать пора.

— Ага, уйдёт она в отставку, вместе с МакГонагалл, — скептически хмыкнул он.

— Я вот что хотел узнать: во время моего вынужденного.. кхм.. отпуска ты с Аделайн не говорил?

— Только после матча, — отстраненно произнёс Малфой.

— Она сразу после матча вернулась? — поинтересовался Альбус.

— Она была на матче, или тебе совсем память отшибло?

— Не было её на матче, — сердито отозвался Ал.

— Она сама мне сказала, что видела игру.

— Может, она имела в виду, что ей кто-то рассказал об игре? Потому что её там точно не было, я бы заметил, — настойчиво гнул свою линию Поттер.

— Я.. — Скорпиус, нахмурившись, смотрел на свой кубок с соком, лицо на несколько мгновений словно окаменело, потом он едва заметно тряхнул головой и всем корпусом повернулся к Альбусу, — а почему её не было на игре?

— Её опять домой забирали, какие-то дела в министерстве, она же теперь совершеннолетняя, а одно из завещаний с наследством вступало в силу как раз после её семнадцатилетия, — он беззастенчиво взял с тарелки тост и начал размазывать по его поверхности масло.

— И когда она вернулась?

— Вчера утром перед занятиями, их она не пропускала, только матч, — слегка обиженно произнёс Альбус, словно тот факт, что кто-то предпочёл получить наследство вместо того, чтобы наблюдать за игрой, казался ему личным оскорблением.

— Мне нужно кое-что сделать, — Скорпиус резко встал из-за стола и направился к дверям, ведущим в основной коридор.

Он быстрым шагом пересёк холл и почти бегом спустился по ступенькам на этаж ниже. Он шёл вдоль ряда мраморных колонн, когда из-за поворота показалась группа девушек в слизеринской форме.

— Аделайн, — позвал он кузину.

Девушка, велев подругам продолжать путь без неё, подошла к Малфою.

— Доброе утро, — на её лице появилась привычная холодная улыбка, — ты что-то хотел?

— Когда ты вернулась?

— Вот так сразу? Ни здравствуй, ни как дела?

— Аделайн, просто скажи, когда ты вернулась?

— Вчера.

— Значит, позавчера тебя в замке не было? — допытывался он.

— Нет, — она сложила руки на груди и недовольно смотрела на Скорпиуса.

— И на матче ты не была?

— Нет, но я наслышана о твоей игре, деньги за ставку получила еще вчера, — она улыбнулась.

Скорпиус побледнел, девушка обеспокоенно смотрела за тем, как меняется его выражение лица от взволнованного до абсолютно ничего не выражающего.

— Скорпиус, — на удивление мягко произнесла она, — с тобой всё в порядке?

— Мы не разговаривали здесь, в этом коридоре? — тихо произнёс он, его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций.

— Когда? — она непонимающе смотрела на Малфоя.

— Ясно. Спасибо, — охрипшим голосом произнёс он и стремительно направился к лестнице, оставив удивленную девушку одну.

Он поднимался по лестнице, стараясь не думать о том, что произошло или не произошло в коридоре подземелий после матча. Малфой остановился возле окна, он и не заметил, как поднялся на второй этаж и прошёл половину длинного коридора. Прислонившись к холодной оконной раме, он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Нужно было сосредоточиться. Наверняка есть разумное объяснение. Оборотное зелье? Возможно. Только как проверить?

— Скорпиус?

Он обернулся. Перед ним стояла запыхавшаяся Лили.

— Ты так бежал, мы тебя окликнули, но ты прошёл мимо, — объясняла она, теребя рукой длинную ручку сумки, болтающейся почти у самых колен.

— Я не заметил, — тихо произнёс он.

— Всё хорошо? — она не отводила пристального взгляда. — Ты какой-то бледный.

— Да, всё хорошо, — автоматически повторил он.

— Скорпиус, может быть, тебе стоит сходить к мадам Помфри? — девушка стояла уже в нескольких шагах от него.

— Зачем?

— Ты плохо выглядишь, — тихо пояснила она и осторожно протянула ладонь к его лицу. Мягкое прикосновение заставило его на мгновение забыть о том, что секунду назад казалось таким важным. Он словно вновь стал самим собой, без ночных кошмаров, без вспышек ярости и ненужных мук совести.

Его руки легко притянули девушку ближе, она, покачав головой, усмехнулась, но всё же сделала шаг вперёд.

— Я думал, что всегда выгляжу неотразимо, — ухмыльнулся он, ощущая внутри удивительную лёгкость.

— И как всегда скромный, — кивнула она, улыбаясь, — значит, зря я волновалась.

— Ты волновалась за меня? — его брови в притворном удивлении взлетели вверх.

— Скорее за окружающих.

— Сейчас рядом со мной только ты, — он склонился ближе, она не отводила от него глаз, в которых еще сохранились отголоски недавнего смеха.

— Мне стоит опасаться?

— Возможно, — тихо произнёс он.

В следующий миг произошло нечто странное. Лили, прищурившись, улыбнулась, а Скорпиусу в голову вдруг пришла безумная мысль. Он отстранился. Девушка, пытаясь скрыть удивление, неуверенно нахмурилась.

— Лили, — утвердительно произнёс он, словно пробуя имя на вкус.

— Да? — её взгляд вновь стал встревоженным.

— С кем ты была, когда увидела меня на лестнице? — он настороженно осматривал её лицо, пытаясь найти хотя бы намёки, хоть что-нибудь, что помогло бы ему определить, действительно ли происходящее — реальность.

— С Анжелиной и Луи, — она отступила на шаг назад.

— Очевидный ответ, — пробормотал он себе под нос.

«Моё подсознание ответило бы так же» — подумал он. В его голове упрямо крутилась мысль: а вдруг это было не оборотное зелье, вдруг это шутки его разума?

Он снял руки с талии отступившей девушки и выпрямился.

— Наверное, я пойду, — неуверенно произнесла она.

Скорпиус кивнул, всё еще пытаясь разобраться в своих мыслях. Какое-то время он стоял так, погрузившись в размышления, а когда поднял голову, девушка уже исчезла.

* * *

Альбус сидел за партой и переводил сонный взгляд со Скорпиуса на Аделайн и обратно. Эти двое вели себя странно: Малфой ходил непривычно угрюмый, Аделайн же постоянно кидала на него взгляды, в которых испуг смешивался с беспокойством.

Парень взглянул на часы — еще пять минут и занятия закончатся, он посмотрел на Розу, та, задумавшись о чем-то, выводила на краю пергамента аккуратные цветочные завитки.

После урока пришлось подниматься в башню за лекарствами, выпив всё в правильных, как надеялся Альбус, пропорциях, он, захватив пергамент и чернильницу, спустился в один из классов самоподготовки. Здесь сидела только Роза, перед ней лежал раскрытый учебник по Истории Магии, а сама она сосредоточенно переписывала даты восстаний гоблинов в один столбик, а имена предводителей мятежников — в другой.

— Задания со вчерашнего дня записаны здесь, — не поднимая глаз, она положила левую руку на стопку пергаментов.

Альбус, обреченно вздохнув, сел рядом и принялся выполнять задания. Не прошло и десяти минут, как в кабинет ворвалась Лили.

— Альбус! — взволнованно произнесла она с порога. — Что-то происходит со Скорпиусом!

— Что случилось? — Роза отложила перо и встревоженно взглянула на кузину.

— С ним что-то происходит, что-то странное! — девушка села на стул напротив их парты, щёки горели, а руки немного тряслись.

— С чего ты взяла? — нахмурившись, спросил её брат.

— Я весь день об этом думала и теперь уверена — что-то не так! — она будто и не слышала его вопроса.

— Почему? — настойчиво повторил Альбус.

— Сегодня утром он вёл себя странно.

— В каком смысле? — не поняла Роза.

— Он замыкается в себе, неадекватно отвечает на вопросы или же совсем не отвечает, и еще не реагирует, если к нему обратиться, и...

— Может, он просто, — Роза сделала паузу, тщательно подбирая слова, — может, дело в тебе?

— Нет! — вспыхнула Лили.

— Я понимаю, о чем ты, — кивнул парень, избавляя сестру от необходимости делиться подробностями странного поведения слизеринца, — он сегодня действительно необычно на всё реагировал. Просто я думал, может, я единственный, кто это заметил. Но раз нет, значит действительно что-то не так.

— И не только Скорпиус, Кристофер выглядит так же плохо! — Лили взволнованно заламывала руки.

— Да, выглядят они отвратительно, — раздался у двери девичий голос.

На пороге стояла Аделайн, в руках она держала толстый старый фолиант.

— Позволите к вам присоединиться? — от её вежливости веяло холодом.

— Что это у тебя? — Альбус тут же обратил внимание на книгу в чёрной кожаной обложке. — Это та самая книга?

— Что ты имеешь в виду? — её брови удивлённо поднялись вверх.

— Эм.. — замялся Альбус, поняв, что не должен знать даже о существовании чего-то подобного. — Скорпиус рассказывал, что у тебя есть книга, в которой описан ритуал, начало которого они с Колинзом застали в лесу.

— Да, — Аделайн всё же подозрительно взглянула на парня, но потом раскрыла книгу и переключилась на поиск нужной страницы. — Это здесь.

Роза подскочила к парте, на которую Аделайн положила раскрытую книгу, Лили и Альбус отстали от неё лишь на несколько секунд.

— Сейчас это всё неважно, — слизеринка хлопнула по странице, закрывая ладонью информацию о самом ритуале, — вот что касается непосредственно Малфоя и Колинза.

Она указала пальцем на несколько строк, приписанных внизу страницы:

— Необходимо с точностью соблюдать все правила предосторожности, если нанесение вреда магу не является вашей основной целью. Во время первого этапа следует оградить магическую сферу от присутствия волшебников, иначе это может привести к негативным последствиям: кошмарам, галлюцинациям, изменению личности.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Альбус окинул взглядом побледневшие лица остальных, увидев в их глазах отражение собственного смятения и страха.