«Зима для того и создана в белых тонах, чтобы начинать свою жизнь с белого листа»
Автор неизвестен
И собрались они поехать в Чехию.
Собрались, на самом деле, совершенно случайно. Гарри и Рон как-то вечерком сидели перед камином в гостиной на площади Гриммо. Медленно потягивая вино, они обсуждали последние новости, девушек, выпивку и вообще все, что могут два мужчины обсуждать вечером у камина. Вечер обещал быть тихим и ничем не примечательным, но тут дверь распахнулась и влетела запыхавшаяся Гермиона. Ее волосы спутались после аппарации, в руках был какой-то буклет.
– Вот, – сказала она и кинула буклет на журнальный столик. – Чехия! Две недели в прекрасной стране всего за триста семьдесят фунтов! Рождество в Праге и еще куча экскурсий по замкам! Поехали?
– Ну, я не знаю… Гарри, что думаешь? – Рон явно хотел замять вопрос.
– Чехия – это, конечно, хорошо и мне давно хотелось туда съездить... Но на Рождество… Гермиона, ты туда очень хочешь?
– Конечно! Это же так здорово! Зачем сидеть в Лондоне, когда есть такой шанс! Тем более это почти бесплатно! А я всегда хотела посмотреть Прагу, а еще там столько всего интересного – мосты, замки, старинные города… – Её уже явно было не остановить.
– Хорошо, хорошо. Успокойся, — Гарри тактично прервал разошедшуюся Гермиону, — Я не против туда съездить. По-моему, Рождество в Чехии — отличная идея. Рон, а ты как?
– Ну, все это здорово, но нас хотела пригласить мама…
– Да ладно тебе, Рон. Мы еще успеем отпраздновать не одно Рождество с твоей семьей! Давай, поехали!
– Хорошо, хорошо. Я согласен. Наверное, ты прав — Чехия значительно лучше, чем истории папы о его новых приключениях на работе…
– Ура! Значит договорились? Я за билетами! – И пока никто не успел что-то еще сказать, она хлопнула дверью и куда-то аппарировала.
Гарри и Рон со вздохом переглянулись. Ну что ж, надо порадовать Гермиону, она столько для них делает, да и Чехия – не такой уж плохой вариант… Но долго поразмышлять на эту тему не удалось – всего через пять минут она уже вернулась, подпрыгивая и размахивая перед собой билетами:
– Взяла почти последние. Хорошо, что мы так быстро решили. Улетаем ровно через две недели, девятнадцатого декабря в восемь утра.
Последующие две недели она так и ходила в предвкушении предстоящей поездки. За неделю до отъезда они предупредили миссис Уизли о том, что не придут к ней на ужин. Она слегка расстроилась, но пожелала им отлично провести Рождество.
За три дня до отъезда Гермиона показала друзьям экскурсионный план поездки. Гарри и Рон сразу поняли, что все будет даже хуже, чем они думали. Каждый день они должны были куда-то ездить с утра до вечера. А они-то рассчитывали на спокойные каникулы с прогулками по Праге, с пивом и колбасками, с вкусными десертами и прочими приятными вещами. Нет, она решила их замотать, и, скорее всего, они будут лишь вечером приходить в гостиницу и падать без сил на кровати. А Рон еще и хотел устроить какой-нибудь романтический ужин с Гермионой…
Но тем не менее, девятнадцатого декабря вся троица была готова и поехала в аэропорта. Рон с Гарри были довольны тем, что они летят на самолете, а не с помощью летучего пороха. Долетев без приключений, они нашли своего гида и отправились в гостиницу.
* * *
Четыре дня прошли в постоянных экскурсиях: замок такой, замок сякой, церковь одна, церковь другая, мост такой-то и еще один мост… В голове все путалось и никто уже ничего не понимал, кроме разве что Гермионы, которая знала, казалось, все и в любой момент могла рассказать про любую достопримечательность все, что до этого рассказал экскурсовод, и еще добавить кучу того, что не знает даже он. Гарри и Рон жутко измотались и уже молили Гермиону понизить темп и просто денек спокойно погулять по городу. Но она никак не хотела сдаваться, все хотела что-то узнать и что-то новое посмотреть.
Вечером четвертого дня (т.е. двадцать второго числа) Гарри и Рон сидели в креслах на первом этаже гостиницы. Гермиона удалилась в свой номер, напоследок бросив, что им тоже пора ложиться, потому что «завтра рано вставать» и они «поедут в Кутна-Гору смотреть на Костехранилище в Седлеце». Мальчики не поняли ни слова кроме слов «рано» и «костехранилище». Переглянувшись и пожав плечами, они уставились в пространство и задумались каждый о своем.
– Послушай, Гарри, тебе не надоело? Я лично жуть как устал и хочу выходной…
– Знаешь, я тоже. Может, еще попросим, а?
– Давай. Послезавтра ведь Рождество! Ты же знаешь, что я хотел пригласить Гермиону на ужин! Но если все будет так, как сегодня, то ничего не выйдет.
– Ты же не думаешь, что Гермиона настолько хочет все это – Гарри сделал странное движение руками – посмотреть, что не захочет нормально отпраздновать Рождество?
– Ну, не знаю. Надеюсь, что нет. Как ты думаешь, куда ее пригласить? Ты не посоветуешь хороший ресторан поблизости?
– Откуда мне знать? Мы же никуда не ходили, да и времени у нас совсем нет. Ты лучше скажи, чем мне заняться, в то время как вы будете наслаждаться ужином в ресторане и опять признаваться друг другу в любви?
– Гарри!
– Что?
– Ничего. По поводу занятия даже не знаю… Погуляй по городу. Можешь сходить в бар. Это же Чехия! Здесь варят очень хорошее пиво. Я, кстати, тоже был бы не прочь попробовать, но Гермиона важнее…
– Неплохая идея. Посмотрим. Хотя пить одному как-то печально.
– Ничего! Познакомишься с кем-нибудь. Наверняка ты там будешь не один. А как выпьете по одной, так уже и поболтать можно.
– Ха-ха. Ты же знаешь, что у меня проблема со знакомствами. Тем более в таком месте, как бар…
– Ну, как знаешь. По-моему, это очень просто. Просто подходишь, садишься рядом, раз и все!
– Тебе легко говорить…
– А если вдруг попадется кто-то из волшебников, то тебе будет еще легче, ты же у нас знаменитость! – Рон улыбнулся.
– Ох уж эта известность. Знаешь ли, иногда очень надоедает. Ну, хорошо. Должен же я помочь своему лучшему другу в… кхм… отношениях со своей лучшей подругой, — и они оба рассмеялись.
* * *
На следующее утро они, как и было обещано, встали ни свет ни заря. Когда Гермиона забарабанила по двери их комнаты, было около семи утра. Гарри сел на кровати и попытался открыть глаза. С четвертой попытки у него это таки получилось, и он, нащупав на тумбочке очки и надев их, встал с кровати. Рон все еще безмятежно спал. Будить его Гарри не хотелось, тем более в такую рань, но, увы, пришлось – ведь иначе это сделала бы Гермиона, причем намного больнее.
– Гарри, сколько времени? – спросил Рон заспанным голосом.
– Пять минут восьмого.
– Сколько? Зачем ты меня разбудил в такую рань?
– Это не я. Это Гермиона. Кажется, нам пора на экскурсию.
– Черт. Это же невозможно! Я уже так за-дол-бал-ся! Скажи ей, что я не поеду. Я буду спать! – он перевернулся на другой бок и засопел.
– Эй! Рон! Проснись! Ты же не хочешь расстроить Гермиону!
– Нет, не хочу. Но вставать я тоже не хочу.
– Вставай! Пожалуйста. Ты же не хочешь оставить меня одного на растерзание этим экскурсоводам!
– Ладно-ладно. Уже встаю. – Он накрылся одеялом и перевернулся на другой бок. В этот момент Гермиона снова забарабанила в дверь:
– Эй, мальчики! Вставайте быстрее! Мы же можем опоздать!
Вздохнув, Рон принял более-менее вертикальное положение, и они принялись одеваться.
Уже через полчаса они тряслись в автобусе по пути в Кутна-Гору. Гермиона сказала, что им там понравится, но Гарри в этом сомневался. Где-то на краю восприятия она что-то щебетала о том, какое это необычное место. Рон снова заснул, ну а Гарри что-то не спалось, и он просто смотрел в окно. Чехия действительно была очень красивой страной. Огромные поля, покрытые белым снегом, леса, яркое голубое небо, завитки рек, сейчас скованных прозрачным льдом. Пушистые снежинки медленно подали с неба. Всюду господствовала зима, и все было каким-то сказочным, необычным и даже немного мистическим. Почему-то Гарри подумал, что в такое время обязательно должны происходить какие-нибудь чудеса, и ему вдруг непременно захотелось, чтобы с ним произошло какое-нибудь чудо. Хотелось, чтобы судьба подарила какой-нибудь сюрприз. Гарри грустно улыбнулся своим мыслям. Никаких чудес не будет. Все их время распланировано так, что для них просто не останется места.
Так они ехали около часа. Наконец, автобус стал тормозить и, сделав последний поворот, остановился. Туристы гурьбой высыпали наружу. Гарри потряс Рона за плечо и, когда тот проснулся, они вместе вышли на улицу. Гермиона уже ждала их там. Сказав им, чтобы они поторапливались, она зашагала к церкви, которая находилась примерно в пятидесяти метрах от них. Внешне в ней ничего примечательного не наблюдалось. Они уже видели десяток таких церквей за предыдущие четыре дня. Такой же вход, такой же купол, похожие скульптуры. В общем Гарри понял, что ничего нового их определенно не ждет. Они с Роном устало переглянулись и поплелись за остальными.
Но все оказалось совсем неожиданно. Изнутри разве что маленький алтарь говорил о том, что это церковь. Теперь Гарри определенно понял, что значило название Костехранилище. Все в этой церкви было сделано из человеческих костей и черепов. Здесь были и большие бедренные кости, и маленькие косточки пальцев, и плоские кости таза, и позвонки, и ребра. С люстры свисало в ряд множество плечевых костей, под потолком, как гирлянды, висели связки из черепов. Стало немного жутковато, но в тоже время очень любопытно. Рядом с нескрываемым интересом оглядывался Рон. Вокруг толкались люди. Гермиона затерялась где-то в толпе.
Гарри решил рассмотреть все повнимательнее. В одной из стен были сделаны (кстати, тоже из черепов) арки, в которых стояли и лежали фигуры, олицетворяющие Смерть. На потолке из мелких костей был выложен орнамент. Но больше всего привлекал внимание большой герб. Он висел на решетке, за которой располагалось еще несколько куч костей, которые оказались лишними при украшении интерьера. Сам же герб был великолепен – очень тонкая и искусная работа. Хотя все равно было достаточно сложно понять, что он изображает. Однако легко узнавалась корона, которая украшала его сверху. Гарри пожалел, что здесь нельзя было фотографировать. Вообще-то он был не любителем съемок, но этот раз стал бы исключением. Гарри оторвал взгляд от герба и снова оглядел толпу. Друзей он найти уже не мог, слишком много было народу. Вдруг прямо перед его носом возник ни кто иной, как Драко Малфой.
– Малфой? Что ты тут делаешь?
– Поттер?! – В этом голосе уже не было той презрительности и самовлюбленности, что раньше. Просто легкое удивление.
– Что ты здесь делаешь?
– Да вот, приехал на Рождество отдохнуть. А сам?
– Аналогично.
Они некоторое время помолчали. Гарри почему-то хотелось продолжить разговор.
– Давно мы с тобой не виделись, Малфой? Ты изменился.
– А ты, Поттер, все такой же. Самоуверенный и назойливый. Я слышал, ты стал начальником аврората.
– Да, это так. Честно говоря, мне не очень-то хотелось занимать эту должность, но они очень настаивали. А ты теперь отличный зельевар, не так ли?
– Именно. Считаюсь лучшим в Англии. Знал бы ты, насколько трудные зелья мне доверяют варить! Хотя откуда тебе знать, ты в них никогда ничего не смыслил, Поттер.
– Да, в этом ты прав. И все-таки я даже смог сдать экзамены.
Было так странно разговаривать с Малфоем не как с врагом, а как с простым знакомым. Пожалуй, первый раз в жизни они так болтали.
– Ха. Да тебе просто повезло, Поттер. Слизнорт тебя просто обожал! А вот Снейп был не настолько мягкосердечным.
– Да, он был суровым, но великим человеком. Знаешь, то, что он сделал, навсегда останется в моей памяти, пусть даже первые шесть лет я его и ненавидел. По глупости.
– Конечно, я тоже буду помнить его. И, пожалуй, я ошибся, Поттер. Ты изменился. Раньше ты бы никогда бы не признал свою глупость.
– Я просто немного повзрослел. Хотя, наверное, мы все еще дети.
– Все такие же безбашенные. – Впервые на лице Драко Гарри увидел улыбку. Он был очень удивлен, ведь раньше ему казалось, что Малфой не умеет улыбаться.
– Конечно, – и тоже улыбнулся в ответ, – И все такие же упрямые.
– Самой большой упрямец здесь ты! Хотя я сам очень упрям.
– Мы оба такие. Вот, например, почему, хотя сейчас мы с тобой так легко общаемся, все школьные годы мы были соперниками? Все из-за упрямства.
– Ну почему же? Конечно, упрямство тоже сыграло свою роль, но у нас были слишком разные взгляды.
– Хочешь сказать, что теперь, когда все закончилось, мы по одну сторону баррикад?
– Нет. Мы все такие же разные, просто баррикад уже нет. У нас просто нет повода для ненависти.
– Ну, повод можно найти всегда. Думаю, у нас просто нет желания его искать. Собственно говоря, зачем он нам?
– Возможно и так. В любом случае, мне сейчас лучше не становиться врагом главы аврората.
– Это ты зря. Я все-таки не министр. Хотя я бы с тобой сейчас тоже бы не захотел ссориться. Мало ли, что ты можешь сварить…
– Сварю тебе такое зелье, что у тебя на голове все волосы выпадут, и лицо покроется прыщами, – И он снова широко улыбнулся.
– Малфой?!
Рядом неожиданно возник Рон и уже успел удивиться неожиданной встрече.
– О! Уизли тоже здесь? – Улыбка с лица Малфоя сразу же сползла.
– Конечно. А сам-то что здесь делаешь? – Рон, в отличие от Гарри, был явно недоброжелательно настроен.
– Вот, приехал отдохнуть, – В голосе Малфоя появились саркастические нотки, – Ну ладно, я, пожалуй, пойду. Опаздываю. До свидания, Поттер. Пока, Уизли. – И, развернувшись на каблуках, он удалился.
Гарри взглянул на Рона. Тот смотрел вслед удаляющемуся Малфою. Взгляд был злой и немного довольный. Гарри ухмыльнулся. Да, Рон так и не смог смириться. Все еще видит в Драко врага. Для Гарри тот уже был просто ровесником, никакой ненависти не осталось. Рону же его нападки надолго запомнились, и он уже не мог увидеть в Малфое что-либо кроме мерзкого самовлюбленного слизеринца.
Пора было возвращаться. Троица снова заползла в автобус. Рон и Гермиона сели вместе, а Гарри, улыбнувшись, уселся в одиночку, прислонившись лбом к холодному стеклу. В голове все еще вертелся разговор с Малфоем.
«Хочешь сказать, что теперь, когда все закончилось, мы по одну сторону баррикад?
– Нет. Мы все такие же разные, просто баррикад уже нет» – да, они все также далеко друг от друга. Слишком разные взгляды, слишком разное детство, слишком разные испытания. Слишком разная жизнь. Но как бы то ни было, Волдеморта больше нет. Больше нет того, что их разделяло больше всего.
Малфой был Пожирателем смерти. Может быть, он стал им из-за родителей, а может, по собственному желанию. Сейчас уже не важно. Он не сделал ничего такого, чего Гарри не смог бы забыть и простить. Никто не пострадал от его заклинания, он никого не подставил под удар. Даже тогда, в поместье Малфоев, он не сдал Гарри. В чем-то он даже помог – именно благодаря ему Гарри стал владельцем Бузинной палочки. Теперь Пожирателей смерти нет. Так же, как и нет Ордена Феникса. Теперь нет этих баррикад. Но они все равно слишком разные. Разные, но в тоже время очень похожие. Гарри даже казалось, что он мог бы понять чувства Малфоя. Может быть, просто казалось, а может быть, и правда понял бы. Малфой всегда был сам за себя. Пусть он и говорил, что Кребб и Гойл его друзья, но на самом деле он был одинок. Ведь тогда, на шестом курсе он сделал все один, не доверил никому свою тайну. Ведь Гарри знал, что такое одиночество. Знал, и не пожелал бы даже самому заклятому врагу. Годы у Дурслей были слишком тяжелым воспоминанием. Правда и сейчас он был на грани одиночества. Рон и Гермиона любят друг друга, а значит, скоро друзья оторвутся от него и заживут собственной жизнью. А он так и останется один на площади Гриммо.
Вечером они с Роном решили поговорить с Гермионой о Рождестве. Оказалось, что она даже и не думала устраивать им какие-либо экскурсии на следующий день и вообще собиралась весь день праздновать. Гарри, узнав это, тихо ушел в комнату, а Рон остался и пригласил ее на ужин. Судя по его светившемуся лицу и крикам: «Ура! Ура!», она согласилась. Ну что ж. Гарри был за них рад. Им давно уже пора перейти к серьезным отношениям…
* * *
Утром Гарри проснулся в предвкушении праздника. Со времен Хогвартса он любил Рождество. Около его кровати лежала кучка подарков, но он решил раскрыть их потом. Выглянув в окно, он увидел хлопья снега, падающие с неба. Сугробы лежали на крышах, на деревьях, улицу покрывало белое полотно. В окнах мигали гирлянды. Было рано, поэтому еще горели фонари. Все это было так сказочно, что Гарри показалось, что он во сне.
Умывшись и одевшись, он тихо, чтобы не разбудить Рона, вышел из номера и пошел на улицу. Было холодно, но Гарри это не волновало. Он шел и вдыхал запахи Рождества, наслаждался атмосферой праздника. Он заглянул в какую-то пекарню и купил себе свежую ароматную булочку и кофе. Присев за столик он стал наблюдать за парящими снежинками. Снег был очень красивым: кристально белым, пушистым, легким.
Когда солнце уже осветило улицу, и снег засверкал всеми цветами радуги, Гарри решил, что пора возвращаться. Рон уже встал и ушел в душ. Около кровати Гарри по-прежнему лежали подарки. Он подумал, что пора бы их распаковать и взялся за верхнюю коробку. В ней оказался шарф от миссис Уизли и ее фирменное печенье. В следующей коробке оказался подарок от Гермионы: книга о темной магии (еще одна!) и новая рубашка (вот ее-то мне и не хватало!). Также был подарок от Рона, от коллектива аврората и от Хагрида. В общем, в них не было ничего нового или необычного. Подобное он получал уже несколько лет подряд. Но всегда это доставляло большое удовольствие.
К этому моменту Рон уже вернулся из душа, и они вместе спустились вниз на завтрак. За столиком уже сидела Гермиона и пила чай. Они пожелали ей счастливого Рождества и уселись рядом, принявшись за еду. После того, как все было съедено, Гермиона поинтересовалась у них, куда бы они хотели пойти. Подумав вместе они не нашли ничего лучше, чем пойти гулять по городу, при этом, как сказала Гермиона «пробежавшись по магазинам». Ребята были, конечно, не фанатами шоппинга, но альтернативы предложить не смогли, поэтому они оделись и вышли на морозную улицу.
Солнце ярко светило в глаза, на небе не было ни облачка. Такой прекрасной погоды уже давно не было. Мимо проходили люди, которые куда-то торопились, что-то покупали, о чем-то беседовали, поздравляли друг друга. Друзья пошли по улице вдоль сверкающих гирляндами витрин, пока Гермионе не приглянулся какой-то магазин, а дальше все слилось в одно расплывающееся пятно. Они зашли в десяток мест, просмотрели десятки вещей и так ничего и не купили. Наконец, они сели в каком-то кафе передохнуть. Заказав по чашечке кофе, они удобно расположились за столиком у окна.
Сидели молча, никто ничего не хотел говорить. Рон спросил Гермиону что-то об ужине, и после ответа все снова погрузилось в молчание. Так они и просидели полчаса. Каждый думал о своем и не мешал другим. А через полчаса все вместе, не сговариваясь, встали и пошли в гостиницу.
После прихода Гермиона пошла переодеваться. Хотела появиться на их с Роном ужине в платье и с новой прической, а на это требовалось время. Гарри и Рон немного поболтали обо всем по чуть-чуть: о празднике, о шоппинге, о кофе, медленно перешли на тему еды и традиционной чешской кухни. Рон поинтересовался у Гарри, куда тот собрался идти. Гарри честно ответил, что пока не знает и подыщет что-нибудь по дороге.
Через некоторое время Рон тоже пошел надевать костюм. Гарри это позабавило. Давно он не видел Рона нарядным. Пожалуй, это было всего один раз, на четвертом курсе, и лучше бы он тогда пришел в джинсах. На этот раз Гарри искренне верил, что Рон таки купил себе новый костюм, и, собственно говоря, он не ошибся. Через пятнадцать минут Рон появился в черном фраке, который, кстати, ему очень шел. Гарри похвалил друга за отличный выбор. Рон в ожидании Гермионы прошел из угла в угол гостиной раз сто. Нервничал. Минут через десять она, наконец, появилась. Выглядела она просто великолепно. Пышное платье до колен светло-голубого цвета, туфли на высоком каблуке, волосы собраны в элегантный пучок, в ушах длинные серебряные серьги… — в общем, само очарование. Рон так и прирос к своему месту от восхищения. Потом, спохватившись, он подошел к ней, взял ее под руку и увел в ресторан. Наверняка в шикарный, такую девушку в другой вести просто стыдно.
Гарри в раздумьях просидел у камина еще минут десять. Потом, поняв, что сидеть вот так просто бессмысленно, он встал и, одевшись, вышел на улицу. Уже темнело. На небе виднелся серп месяца. Звезд видно не было. Включили фонари, и снежинки красиво закружились в их свете. На деревьях горели разноцветные гирлянды. Насладившись видом, Гарри заскочил в первый попавшийся бар.
Внутри было шумно и душно. Все столики были заняты. Люди пили и веселились. Пахло пивом и копченостями. Пробившись к барной стойке, он сел на чудом свободное место и заказал кружку пива. Заказ принесли довольно быстро, и Гарри откинулся на спинку стула, потягивая пиво. Оно оказалось действительно вкусным, в Англии такое не варили. Потом, подумав, он заказал себе колбасок на закуску и расслабился. Тепло разливалось по телу тоненькими ниточками, из головы утекали все мысли.
Так он и сидел, не воспринимая ничего из того, что происходило вокруг, пока не услышал рядом знакомый ехидный голос:
– Что, Поттер? Пьёшь один? А ты знаешь, что в одиночестве пьют только алкоголики?
– Малфой? Что ты здесь делаешь?
– Тоже, что и ты. Отдыхаю. Есть предложение выпить вместе
.– Хорошо. Присаживайся, – и он махнул рукой перед собой. Малфой сел и что-то заказал бармену. Когда ему принесли такую же кружку, как у Гарри, он снова повернулся к собеседнику:
– А где же Грейнджер и Уизли? Неужели лучшие друзья бросили тебя наедине с выпивкой?
– У них свидание – буркнул Гарри и вернулся к пиву.
– О-о-о. Уизли и Грейнджер? Отличная парочка. Ну что ж Поттер, вы слабое звено. Прощайте. – И он ухмыльнулся.
– Заткнись, Малфой.
– Ладно. Прости-прости. Согласен, не самая приятная ситуация. Тебе, наверное, грустно Потти?
– Почему же? Я рад за них.
– Неужели? Опять это твое благородство? Только не говори мне, что ты на самом деле так думаешь, я уверен, что это не правда. Тебе грустно и ты злишься, иначе бы ты не пришел сюда.
– Малфой, ты ошибаешься.
– Нет, не ошибаюсь.
– Откуда такая проницательность?
– Я вижу тебя насквозь, – он снова ухмыльнулся.
– Ладно, ты прав. Мне немного обидно. И все же я рад за них. Им уже давно пора было перейти к серьезным отношениям.
– Поттер, ты говоришь слишком серьезно. Расслабься! – И они оба замолчали и пригубили из своих кружек.
Сколько они так просидели Гарри не знал. Может час, а может больше. Выпили уже кружек по десять. Бармен довольно смотрел на них, и подливал с огромным удовольствием. Хмель ударил в голову, и они болтали без умолку и хохотали.
– Ха-ха-ха. А я вспомнил, как мы тебя…иик…на втором курсе надурили. Оборотное зелье – гадость редкостная! Зато побывали в слизеринской гостиной! Правда быть Креббом и Гойлом – не большое удовольствие!
– Стоп! А я думал,…ик…что это они такие странные? Так это вы были? Ха-ха-ха.
– Ага. Мы. Видишь, как похоже получилось! Даже ты…иик…не понял, что это мы!
– Вы же оборотное пили! Конечно, не понял!
– Вот я и говорю! Иик! На-ду-ри-ли! – и оба загоготали.
– А помнишь, как мы на третьем курсе в дементоров…ик…переоделись! На матче по квиддичу! Ты тогда здорово струхнул!
– Нифига я не струхнул! Я патронусом ка-а-ак стукнул! Вам же потом досталось!
– Зато мы здорово…ик…повеселились!
– А на пятом курсе мы вас блевательными батончиками накормили! Вот зрелище-то было! Гадость!
– А когда тебя в Малфой-Менор притащили! Ну, у тебя и рожа была! Вся раздулась! Я тебя тогда сразу узнал! Решил не сдавать, потому что…ик…не хотел, чтоб тебя убили! – Малфой рассмеялся.
– Ха-ха-ха. Я тоже не хотел, чтоб меня убили! У нас с тобой мысли сходятся! И вообще, как же я тебя тогда ненавидел! Считал тебя самым заклятым врагом! Наглой слизеринской…ик…рожей!
– А вот я тебя никогда не ненавидел. Даже, ты представляешь, восхищался…иик…тобой! Видел в тебе героя! Ха-ха-ха! Я, ты представляешь, пытался быть похожим на тебя! А в итоге всегда получалось…ик…не так как хотелось! – И оба громко расхохотались.
– Надо же, я думал, что бесил тебя! – Сказал Гарри отдышавшись. – Ты меня постоянно доставал.
– Хотел обратить твое…иик…внимание! – он опять засмеялся, а потом поднял свою кружку. – Давай на бдур… будр… брудершафт!
– Давай…ик! – Гарри тоже поднял свою кружку, и они взяли друг друга под руку. Выпив махом полные кружки, откинулись на стульях.
– Поттер, нет…ик…, Гарри! А давай завтра встретимся!
– Давай…иик…, Драко!– Тогда завтра на Карловом мосту. Он где-то там, – и он махнул в сторону бармена.
– Окей. Давай…ик…в восемь вечера!
– Ок. Ну, тогда я…ик… пойду!
– О! Я с тобой!
Они, покачиваясь, вышли из бара и, облокотившись друг другу на плечи, пошли в сторону отеля (кажется, туда, хотя может быть и в другую). Малфой запел гимн Хогвартса. Гарри к нему присоединился. Так они и шли по ночной улице, пугая случайных прохожих и бродячих кошек. Дойдя до отеля (они все-таки пошли в ту сторону), Гарри махнул Малфой рукой и ввалился внутрь. У камина его ожидал счастливый Рон. Увидев Гарри, он охнул и подбежал к другу с помощью. Вместе они поднялись в номер. Гарри рухнул на кровать и сразу уснул.
* * *
Утро для Гарри выдалось тяжелым. Проснувшись, он попытался оторвать голову от подушки, но при малейшем повороте она нестерпимо болела. Прекратив бессмысленные попытки встать, он прикрыл глаза и постарался отвлечься от боли. Это не сработало. Голова трещала и разваливалась.
– Что, Гарри? Похмелье? – Послышался голос Рона. В нем Гарри явно слышал усмешку.
– Угу. – Это было единственное, что он смог выдавить, потому что любое слово отзывалось в голове болезненным ударом молотка.
– Как? Рассольчику принести?
Гарри простонал что-то похожее на согласие.
– Окей. Сейчас вернусь.
Все то время, что Рона не было, Гарри лежал и старался не двигаться и успел сотню пожалеть, что у него антипохмелительного зелья. Когда тот наконец вернулся с рассолом, за ним уже семенила Гермиона и что-то бормотала.
Через полчаса непрерывных хлопот друзей Гарри все-таки смог встать с кровати. Умывшись, он сразу почувствовал себя лучше. Через два часа он уже был вновь свеж и весел, как огурчик. К этому времени он уже смог восстановить все подробности предыдущего вечера.
– Послушай, Рон. Я вспомнил. – Реакция все еще была замедленной.
– Что?
– С кем я вчера пил.
– И с кем?
– С Малфоем!
– С Малфоем?!
– Ага. И мы с ним так вроде бы нормально болтали.
– С Малфоем?!
– Ага. Мы Хогвартс вспоминали.
– С Малфоем?!
– А еще мы с ним, кажется, договорились сегодня встретиться.
– С Малфоем?! Гарри, ты с ума сошел!
– Почему это? Он оказался вполне нормальным парнем.
– Малфой?! Гарри, что с тобой? Может быть, ты заболел? Это же твой самый большой враг!
– Да ладно, когда это было! Очень дав…
– Совсем недавно! Всего четыре года!
– Целых четыре года! Да ладно, Рон, не кипятись. Ну, пойду я, ну встречусь с ним, это разве настолько страшно? Мир что ли рухнет?
– Делай что хочешь. Совсем свихнулся. – И он театрально закатил глаза.
Гарри засмеялся, и Рон широко улыбнулся. Малфой больше не представлялся Гарри ни врагом, ни даже каким-либо мерзким или неприятным человеком. Наоборот. С каким-то теплом, Гарри вспоминал этот вечер, проведенный в его компании. Ему было так легко и так приятно, будто бы они никогда и не были врагами. Странно. Гарри как-то тянуло на эту встречу, и он поймал себя на мысли, что поскорее ждет вечера.
За этими мыслями его и настигло время обеда. Они с Роном и Гермионой отправились в кафе. Там они тихо пообедали, парни выпили по кружки пива (больше Гермиона не позволила) и попытались понять, что делать дальше. Гермиона заявила, что опять хочет по магазинам, а Рон не нашел ничего лучше, чем с ней согласиться. Гарри был против, и отговорившись усталостью и желанием поспать, поплелся в гостиницу. Рон же с завистью поглядел ему вслед и пошел за Гермионой.
Три часа Гарри провел в полнейшем безделье. Сначала хотел почитать, но книга была жутко скучная, и он смог прочитать только одну главу — дальше бы заснул. Потом посмотрел телевизор, не найдя в нем, правда, ничего интересного. Еще немного поболтал с администратором отеля. В шесть часов он все-таки решил пойти на улицу и прогуляться. Через два квартала он наткнулся на магазин мужских костюмов. Он не знал, что взбрело ему в голову, но он вдруг решил, что на встречу ему точно нужно надеть костюм. Недолго думая, он зашел в магазинчик и уже через десять минут вышел оттуда с черным костюмом и черной рубашкой.
Вернувшись в гостиницу, он переоделся и посмотрел на карте дорогу до моста. Он был не далеко, а времени еще было много. Но, тем не менее, он снова вышел на морозную улицу. Шел он медленно, запустив руки в карманы и насвистывая какую-то веселую рождественскую мелодию. В итоге в полвосьмого он увидел Карлов мост. В этом месте всегда было много туристов, но сегодня почему-то никого не было. Гарри медленно прошел по мосту на другую сторону, рассматривая скульптуры. Все казалось таинственным и мистическим. Горели фонари, и снег переливался в их свете. Немного задержавшись на другой стороне, он развернулся и пошел обратно.
И тут он увидел его. Малфой стоял посреди моста. Он тоже переоделся в костюм, и выглядел очень солидным и красивым. Костюм и рубашка были белоснежными, и, казалось, тоже немного сверкали в свете фонарей. «Ангел?» – было первое, что подумал Гарри. Он подошел поближе, и Малфой окликнул его:
– Гарри! – он лучезарно улыбался. Собственное имя из уст Малфоя звучало непривычно, но так к месту, так правильно.
– Драко. – Гарри улыбнулся.
– Я рад, что ты пришел.
– Я тоже рад.
Они помолчали. Вдруг с неба посыпался снег. Белые пушистые снежинки кружились и мягко ложились на землю. Драко поднял руку, и на его ладонь опустилась одна из них и растаяла.
– Правда, красиво, Гарри?
– Да, красиво…
– Послушай… Я не знаю, как тебе это сказать. Я долго думал… – он замолчал.
– Да ладно тебе. Ты же не в любви мне признаешься!
– Именно в любви. Я не понимаю почему, но я люблю тебя, черт возьми! – И он притянул к себе недоуменного Гарри и впился ему в губы. Тут Гарри наконец понял, что творилось у него в голове. Он просто любил Драко. Он стал неуверенно отвечать ему.
Было жарко. Они крепко обнимали друг друга и целовались. С неба все еще шел снег. Когда они вынырнули из пьянящего поцелуя, Драко взял Гарри за руку и они просто пошли по мосту. Гарри казалось, что тепло из его руки перетекает в руку блондина и согревает его, размораживая его сердце.
– Драко, я тоже люблю тебя. – Блондин крепче сжал его руку:
– Спасибо.
Двое влюбленных нашли друг друга, два сердца бились в унисон, две души соединились. Две жизни изменились навсегда.
* * *
Гарри вытянул Драко за руку с холодной улицы в теплый холл гостиницы.
– Входи, здесь тепло! – Тут он обернулся. В креслах напротив камина сидели Рон и Гермиона. Как только парни вошли, они встали, и сейчас стояли с удивленными лицами и наблюдали за картиной, представшей их глазам.– Ой!... Ладно, Гарри. Я, пожалуй, пойду. Завтра там же, утром в одиннадцать. Хорошо? – Драко улыбнулся.– Да… Конечно…– Ну, тогда пока! – И, на прощание чмокнув Гарри в щечку, выскочил на улицу. Гарри снова повернулся к друзьям. Те стояли с круглыми удивленными глазами и открытыми ртами и не могли сказать ни слова.– Г-гарри. Что это сейчас было? – Рон наконец смог выдавить из себя мучающий его вопрос.– А. Ну я подумал, что раз вы теперь вместе, то мне тоже пора бы устроить свою личную жизнь.– Но-но почему Малфой?– Просто оказалось, что мы любим друг друга. А знал бы ты, как он классно целуется!
Рон посмотрел на друга, как на сумасшедшего. Гарри засмеялся и взлетел по лестнице в номер, оставив друга, застывшего посреди холла в полном непонимании.
Vova
