Banking on Her

Гермиона Грейнджер сидела в углу хогвартской библиотеки за любимым столом, который, как обычно, был завален книгами. Но вот вела себя девушка сейчас совершенно необычно, потому что никак не могла сосредоточиться ни на одном из этих бесценных фолиантов. Сегодня после своего урока профессор МакГонагалл объявила, что в рамках Турнира Трёх Волшебников состоится Рождественский бал, а потом попросила Гарри задержаться. И теперь Гермиона пыталась понять причину столь пристального внимания к нему со стороны декана Гриффиндора. Гарри чем-то провинился? Но когда?

А тут ещё полчаса назад неподалёку устроилась группа хихикающих девочек, и это тоже мешало заниматься. Студентка-Которая-Знает-Всё никак не могла понять: зачем посещать библиотеку, если ты там не читаешь, не работаешь, а только хихикаешь?

Она подняла голову и тут же увидела своего лучшего друга, который только что вошёл в библиотеку и сейчас направлялся к ней. Тот выглядел задумчивым, и его явно что-то тревожило. Очевидно, это было связано с тем, что ему сказала МакГонагалл. После того, как они поздоровались, Гермиона больше была не в силах сдержать любопытства.

— Так что от тебя хотела профессор МакГонагалл?

— О, она просто сообщила, что мне, как чемпиону, нужно будет открывать бал. А для этого придётся найти партнёршу.

Гарри замолчал, и девушка тут же предположила, что сейчас тот мысленно перебирает кандидатуры. И оставалось только надеяться, что её имя в этом списке тоже есть. Впрочем, намекать на это она не собиралась.

— Гермиона, можно задать тебе вопрос?

Сердце юной волшебницы застучало как бешеное: похоже, Гарри собирается пригласить её на бал. Она попыталась немного успокоиться, иначе мистеру Поттеру грозит быть задушенным в объятиях.

— Что ты знаешь о банках?

Услышав вопрос, девушка настолько удивилась, что едва не начала заикаться.

— Банки?.. Не бал?

— Да, банки. Я собирался расспросить тебя попозже, но объявление нашего декана заставило меня поторопиться. А про бал не спрашиваю, потому что не собираюсь туда идти.

Гермиона затрясла головой, надеясь таким небанальным способом привести мысли в порядок.

— Гарри, объясни, пожалуйста, что стряслось? Ты ведь никогда раньше не уезжал из замка на Рождество!

— Совсем недавно я понял: если хочу, чтобы у меня было хоть какое-то будущее, мне нужно покинуть Хогвартс. В противном случае, похоже, я не доживу и до восемнадцати. Я прекрасно знаю, как ты относишься к гаданиям, но даже такой скептик, как Гермиона Грейнджер, должен признать, что все факты указывают именно на это.

Мысль о том, что Гарри может уйти из Хогвартса, заставила девушку онеметь.

— С тех пор, как я здесь появился, не было такого года, когда мне не угрожала смерть. И ни разу мою жизнь не спас кто-либо из профессоров. В основном мне везло. Очень везло. Но так не может продолжаться вечно! И этот чёртов турнир стал для меня последней каплей!

Гермиона попыталась срочно придумать какую-нибудь причину, из-за которой её лучший друг не сможет покинуть замок, но, как назло, в голову ничего не приходило. Она запаниковала.

— Ты не сможешь бросить учёбу, пока хотя бы не сдашь СОВы. И думаешь, профессор Дамблдор просто так тебя отпустит? Ты же знаешь, как он за тобой следит.

Парень улыбнулся, и эта улыбка буквально заморозила собеседницу.

— Напомни-ка мне полное название этой школы.

Подруга ответила мгновенно:

— Школа чародейства и волшебства Хог… Гарри, нет!

— Это единственное, что я смог придумать. Иначе, скорее всего, меня отсюда вынесут под белой простынёй. Мне теперь постоянно снится, как я лежу мёртвым на траве…

— Гарри, ты должен рассказать об этом Дамблдору или хотя бы Сириусу. Это такие же сны, как в начале лета? Твой шрам опять болит?

— Чёрт возьми, нет, нет, нет и ещё раз нет! Дамблдор всё время от меня что-то скрывает, поэтому я ничего ему не скажу. И не хочу, чтобы из-за меня опасность угрожала Сириусу. Эти сны совсем другие, и шрам меня не беспокоит. Пойми, я ведь не сегодня это решил.

— И давно ты над этим думаешь?

— С того вечера, когда Хагрид позвал меня посмотреть на драконов. Когда я понял, что меня, четырнадцатилетнего подростка, «умные» взрослые волшебники заставят сразиться с драконом… в общем, мне стало ясно, что если я задержусь в Хогвартсе, жить мне останется недолго.

Но подругу было не так-то легко убедить.

— Но ты же сразился с драконом, и не просто сразился — ты победил его! Почему же не отказался от участия в Турнире ещё до первого задания?

После этого вопроса юный волшебник покраснел от смущения.

— Просто не хотел, чтобы меня считали трусом. Зато теперь так точно никто не скажет.

То, что Гарри посчитал уважительной такую причину, поразило собеседницу до глубины души. Поттер тут же воспользовался её молчанием, чтобы открыть карты. Ему обязательно нужно было показать, что он действительно всё продумал.

— Я ведь не просто так задал вопрос о банках. Дело в том, что родители оставили мне наследство. И пока не поздно, я хочу забрать его из Гринготтса. Я мало знаю о банке гоблинов, а о нормальных банках — ещё меньше. Я просто хочу защитить свои деньги — чтобы жадные ручонки Дурслей никогда до них не дотянулись. Как думаешь, если я лишусь магии, они станут со мной нормально обращаться?

Получив очередное доказательство, насколько дерьмовой была жизнь её лучшего друга, девушка уткнулась лбом ему в плечо, борясь со слезами.

— Гарри, ты на самом деле готов отказаться от магии?

— Быть живым маглом или мёртвым магом — нетрудный выбор, Гермиона.

Как оказалось, парень ещё не закончил:

— Я понимаю, что от обычной школьной программы сильно отстал. Но если буду упорно трудиться, то надеюсь поступить в какой-нибудь колледж, где учат на повара. Готовить мне действительно нравится, а моё наследство позволит со временем открыть собственный ресторан. Думаю, даже Рон рискнёт сделать вылазку в магловский мир, если его там бесплатно накормят. Надеюсь, ты тоже будешь время от времени заглядывать.

После этой фразы Гермиона перестала бороться с собой, и по её щекам потекли слёзы. Она не представляла, как рассказать лучшему другу то, что знала, поэтому решила начать издалека:

— Пока мы здесь учились, я всегда была рядом с тобой. Ты ведь действительно несколько раз чуть не погиб. Поэтому не хочу ни в чём тебя обвинять или спорить с тобой: если ты лишишься магии, то действительно не сможешь здесь учиться.

На лице Гарри появилась улыбка, но девушка прекрасно понимала, что это ненадолго. И пусть следующие слова отдадутся болью в сердце, она обязана сказать ему всё.

— Держу пари, когда Хагрид отдавал тебе первое письмо из Хогвартса, он ничего не сказал, как поступают с теми, кто пытается покинуть волшебный мир.

Как только юный маг увидел слёзы Гермионы, его улыбку как ветром сдуло. Похоже, кое-кого сейчас ждут плохие новости.

— Мой папа спросил у профессора МакГонагалл, что будет, если мне не понравится в Хогвартсе, и я захочу домой. И та ответила, что волшебники тщательно следят, чтобы о них не узнали маглы. Короче, с помощью специального заклинания нас троих заставят забыть и о Хогвартсе, и о магии.

Благодаря знакомству с Локхартом Гарри тут же понял, о каком заклинании идёт речь. У него моментально засосало под ложечкой.

Пока девушка всё это растолковывала, слёзы начали капать уже на стол.

— Я с удовольствием посидела бы в твоём ресторане, но боюсь — не смогу. Я не переживу, если приду туда, а ты даже не будешь знать, кто я такая. Я, конечно, гриффиндорка, но на такое храбрости у меня не хватит, — объяснила она срывающимся голосом.

Тут на плечи ей легли ладони лучшего друга, а потом он её обнял.

— Ну почему моя жизнь сначала делает шаг вперёд, а потом — три шага назад? А я ведь даже не маглорождённый. И они всё равно это сделают?

— Мальчик-Который-Выжил сознательно жертвует своей магией, только чтобы не участвовать в соревновании, которое организовало Министерство? Как считаешь, что будет?

— Думаю, мне повезёт, если после встречи с сотрудниками Министерства я вспомню хотя бы своё имя. Похоже, мне нужно доработать план, причём быстро. Но я всё равно не собираюсь участвовать во второй задаче. А прямо сейчас мне нужно кое с чем разобраться. Уверен, это поможет. Ты здесь как, справишься?

Гермиона безуспешно попыталась улыбнуться, а потом смахнула слёзы и просто кивнула. А на лице парня появилась широкая искренняя улыбка.

— Знаешь, если бы я собирался на этот бал, я бы тут же тебя пригласил.

Девушка собрала всё своё мужество, а потом положила руки ему на плечи и поцеловала в щёку.

— Не сомневайся, я бы обязательно сказала «да».

Гермиона смотрела, как Гарри выходит из библиотеки, и тут её озарило, что она сделает всё, чтобы помочь осуществить его планы. Ведь он чуть не пригласил её на свидание. И Мерлин помоги тому, кто попытается им помешать!

Она не знала, сколько так просидела, с головой погрузившись в собственные мысли, пока кто-то не позвал её, с заметным иностранным акцентом коверкая имя. Девушка подняла взгляд и обнаружила, что рядом стоит и смотрит на неё некий хорошо известный участник Турнира Трёх Волшебников из Болгарии. И, похоже, уже давно пытается привлечь её внимание.

— Меня зовут Гермиона. Чем могу помочь?

— Ты была плакала. Кто тебя расстроил?

— Просто поговорила с другом.

— Это не очень хороший друг, если он тебя сделал плакать?

Этот болгарин начинал её раздражать.

— Лично я считаю, что он лучший друг на свете. А теперь ещё раз: чем могу помочь?

— Я желаю, чтобы ты пойти на бал со мной?

Уже не в первый раз за сегодняшний день Гермиона решила, что ослышалась. А ещё она была уверена, что этот вопрос больше напоминал приказ отнюдь не из-за плохого английского. А уверенная ухмылка на лице собеседника, которая только усилила её раздражение, это только подтверждала. Да что там ухмылка — всё в нём буквально кричало, что он только и ждёт, как очередная ведьма падёт к его ногам.

— Я встречаю тебя у входа на танцы, да?

— Нет.

— Нет?

— Я сказала «нет».

Ухмылку сменил ошарашенный взгляд. Похоже, мистер Крам не привык, что ему отказывают.

— Почему «нет»?

— Честно? Ну, я с тобой незнакома и тебе почти восемнадцать, так что для меня ты староват. И я не собираюсь праздновать сочельник в компании человека, который мало того, что меня не знает, так даже не может правильно произнести моё имя. Этого достаточно?

Было заметно, что молодой человек тщетно пытается собраться с мыслями. Очевидно, такая ситуация была для него в новинку.

— Но я хочу, чтобы ты со мной?

— Ничем не могу помочь. А теперь прошу меня извинить — мне нужно найти моего друга.

— Друг, который заставляет тебя плакать? Я бы никогда этого не сделал!

Гермиона вышла из себя. Впрочем, после всего, что сегодня случилось, это было неудивительно. Она не собиралась обсуждать свои отношения с Гарри ни с Крамом, ни с кем-то ещё. Правда, девушка упустила из виду, что до сих пор находится в библиотеке, поэтому её ответная тирада получилась для этого места слишком громкой.

— Ты никогда не будешь моим другом! Пожалуйста, оставь меня в покое и пригласи кого-нибудь ещё. И вообще, держись от меня подальше!

Её совершенно не беспокоили ошарашенные взгляды наблюдавших за ними девушек, а вот приближавшаяся мадам Пинс, которая только что обнаружила в своей вотчине какой-то беспорядок — совсем другое дело. Так что пришлось быстро уйти.

* * *

Сейчас Гермиона шла через весь замок по направлению к обычно пустовавшему классу, который они с Гарри обнаружили ещё несколько недель назад. Именно здесь они проводили большую часть свободного времени, отрабатывая различные заклинания для подготовки к Турниру. Она полагала, что если лучший друг хотел побыть один, то пошёл он сюда. Донёсшиеся из нужной аудитории странные звуки заставили её прибавить шаг. А когда гриффиндорка услышала крики и какой-то непонятный визг, то перешла на бег. Она ворвалась в класс и … застыла на месте.

— Ты (бам!) чёрт (бам!) возьми (бам!) никогда (бам!) не (бам!) заберёшь (бам!) у (бам!) меня (бам!) Гермиону! (бам!)

Гермиона, не двигаясь, смотрела на удивительную картину: Гарри стоял на коленях на каменном полу и сопровождал каждое слово ударом тяжелого молотка по какой-то штуковине, которая, похоже, когда-то была золотым яйцом. Правда теперь этот предмет стал почти плоским, да и визг почти стих.

Обнаружив на пороге комнаты лучшую подругу, юный маг немного смутился, но решил не подавать вида.

— Привет, Гермиона. А я вот решил разобраться с этой штукой, а заодно и пар выпустить. И знаешь, помогает. Хочешь попробовать?

— Очень не хочу спрашивать, но всё-таки: зачем ты ломаешь золотое яйцо? Знаю, что ты не собираешься участвовать во второй задаче, но не слишком ли это?

— Я просто разбираюсь с загадкой.

Но девушка одним лишь взглядом дала понять, что хочет услышать правдивый ответ. А Гарри знал её слишком хорошо и потому прекрасно понимал, что отговорками сейчас не отделается.

— Это значит, что Турнир для меня закончен. Пути назад нет.

— Но молотком-то зачем? А если тебя попросят вернуть яйцо?

— Я чуть не погиб, пытаясь отобрать эту штуку у дракона, поэтому имею полное право оставить её себе. И не забывай, что яйцо — золотое. Должно же оно чего-нибудь стоить?

Увидев, как в глазах собеседницы промелькнуло разочарование, парень поспешил её успокоить:

— Гермиона, я ведь не жадный. Я просто хочу уйти от Дурслей. И этот кусок золота мне поможет.

На утверждение, что он заслужил это яйцо, возразить было нечего. Да и заставить его участвовать во втором задании после того, как он расплющил молотком подсказку, будет очень трудно.

— Я понимаю, Гарри. Я бы на твоём месте тоже сделала всё возможное, чтобы от них уйти.

Тот в ответ улыбнулся, а потом снова потянулся за молотком.

— Ещё пара минут, и я закончу. А потом мы сможем вернуться в библиотеку. Предлагаю посмотреть, есть ли способ сохранить мои воспоминания.

— Нет!

Молоток замер на полдороге, а юноша уставился на подругу, очевидно, ожидая объяснений.

— Виктор Крам пригласил меня на бал, а потом я устроила там целый спектакль, — удовлетворила его любопытство девушка, изо всех сил стараясь не покраснеть.

Молоток опустился, причём удар получился намного сильнее, чем раньше. Класс снова наполнился грохотом, но между ударами «молотобоец» успевал ещё и говорить:

— Это же здорово, Гермиона. Я не хочу, чтобы ты пропустила бал только потому, что на него не пойду я.

А та прекрасно видела, с какой болью ему дались эти слова. А когда поняла, что её счастье для Гарри дороже собственного, её сердце растаяло. И чтобы отвлечь парня от не очень весёлых мыслей, поспешила закончить рассказ:

— Гарри, есть только один человек, с которым я хочу пойти на этот бал. Я отказала Краму.

Поттер ухитрился выглядеть одновременно и довольным, и озадаченным.

— Если ты ему отказала, то при чём тут спектакль? Да ещё такой, что ты ушла из библиотеки?

— Ну, ему это не понравилось…

Следующий удар был таким сильным, будто юный маг поставил себе задачу пробить в том, что когда-то было яйцом, внушительную дыру. А потом наступила тишина. Девушка подняла голову и увидела, что Гарри стоит, опустив руки, а выражение его лица не оставляет никаких сомнений: у молотка появилась новая цель. Но тут ему на грудь легла маленькая ладошка, а за этим последовал поцелуй в щёку. И это помогло: парень настолько успокоился, что теперь был в состоянии слушать.

— Гарри, всё в порядке. Я справилась сама. Поверь, у мистера Крама не было ни единого шанса. Просто ему, похоже, очень редко говорят «нет».

Юноша пальцами свободной руки коснулся того места, куда совсем недавно его поцеловала подруга.

— Очевидно, он раньше никогда не встречал мисс Гермиону Грейнджер.

— Если твой лучший друг — самый известный волшебник в стране, как может на меня произвести впечатление какой-то там игрок в квиддич? Вам довольно трудно подражать, мистер Поттер: тролли, василиск, дементоры, драконы… Так может ли Крам со своей метлой быть для меня достойным партнёром?

— Гермиона Грейнджер изволила пошутить?

— Ну, если Гарри Поттер собирается стать поваром, то что мешает мне быть комиком? Надеюсь, приготовленные тобой блюда будут смотреться лучше, чем этот кусок металла. Конечно, это всё ещё золото, но именно так на прошлой неделе однажды выглядела утренняя каша.

Гарри не сумел сдержать смех, а когда успокоился, нанёс по бывшему яйцу несколько финальных ударов. То уже довольно давно молчало, а теперь прекрасно уместилось в сумке. И как только оно там оказалось, друзья направились в гриффиндорскую башню.

* * *

Когда после прогулки по замку они уже готовы были произнести пароль для Полной Леди, портрет неожиданно открылся, и оттуда появилась глава их факультета. Увидев, что парочка едва не касается друг друга плечами, она улыбнулась, а затем отправилась восвояси. Очутившись в общей гостиной, наши герои тут же наткнулись на Рона, который играл с Дином в шахматы. Гарри тут же окликнул приятеля:

— Эй, Рон, что мы пропустили?

— МакГонагалл просто сказала, что в этом году поменялся порядок отъезда на каникулы. Она посчитала, что из-за бала проще будет переписать тех, кто уезжает, а не тех, кто остаётся.

В этот момент он оторвал взгляд от шахматной доски и увидел, что Поттер вносит своё имя в список. Удивляясь невнимательности приятеля, рыжий покачал головой.

— Ты меня не слушал? Это для тех, кто уезжает.

— Я и в первый раз всё прекрасно слышал, Рон.

— Ты же чемпион, ты должен идти на бал!

— И кто это сказал?

Рон вскочил на ноги.

— А я с кем пойду?

— Ты меня, конечно, извини, но с тобой я идти не собирался.

Рыжий закатил глаза, а по гостиной пробежала волна смешков.

— Гермиона, помоги мне! Нам нужно объяснить… ты тоже?

Та только что последовала примеру Поттера и вписала своё имя в короткий список тех, кто на Рождество собрался домой.

— Да, Рон, я тоже.

Младший Уизли подошёл к ней, взял за руку, а потом, понизив тон (теперь его могла слышать только половина присутствующих), принялся уговаривать:

— Почему ты так спешишь? Я уверен, тебя обязательно кто-нибудь пригласит. Думаю, Невилл даже уже собирается.

Девушку задели не столько слова, сколько тон, каким всё это было сказано. Да и левая рука, в которую вцепился Рон, заболела. Но тут рыжего от неё кто-то буквально оторвал.

— К твоему сведению, у Гермионы уже было два приглашения, и оба — от участников Турнира. Я-то думал, в этом году ты научишься, наконец, использовать по назначению штуку, которую называешь мозгом, прежде чем открыть свой рот. Похоже, я ошибался.

Рон изо всех сил пытался вырвать запястье из железной хватки приятеля, но тщетно. Спасла его Гермиона, опустившая руку на плечо Гарри.

Оказавшись в центре внимания, рыжий смутился, и поэтому, как обычно, огрызнулся:

— Если Крам и Диггори её уже пригласили, почему вы оба так расстроены?

Гермиона была очень рада, что в руках Гарри сейчас нет молотка. Хотя у неё было подозрение, что даже если младшему Уизли как следует стукнуть по голове, он этого и не заметит. Сразу же припомнилось: «две извилины, и те — прямые». Похоже, мальчик чем старше, тем глупее. Тут её внимание снова переключилось на лучшего друга, который увлёк девушку в угол гостиной и сразу же принялся оправдываться:

— Тебе действительно не стоит уезжать на Рождество только потому, что здесь не будет меня.

— Гарри, возможно, это последнее Рождество, когда ты будешь знать, кто я такая. Поэтому я и хочу провести каникулы с тобой. Надеюсь, ты не возражаешь, если я вместе с тобой пойду в Гринготтс?

— Нет, конечно. Извини, пожалуйста, я не имел никакого права обсуждать твою личную жизнь перед всем факультетом. Просто я так разозлился, что он тебя обидел… Считается, что Рон — наш друг, так неужели он не понимает, что здесь полно парней, которые бы с удовольствием тебя пригласили?

— Скорее всего, Рональд Уизли до сих пор не понял, что я — девочка.

Гермиона так хорошо попала в точку, что Гарри невольно улыбнулся, а следующая мысль вызвала у него смешок.

— Если Рон действительно поверит, что тебя пригласили уже два чемпиона, то я себе представляю: он приглашает нашу соперницу из Франции, чтобы ты не смогла его обставить.

Теперь улыбка засияла на лице девушки.

— Хотела бы я на это посмотреть.

Тем временем по-прежнему сердитый Рон вернулся к прерванной шахматной партии. Но когда услышал смешки двух своих друзей, тут же решил, что смеются над ним, и разом вспыхнул.

— Что, смеётесь над этой глупой шуткой? Думаете, кто-нибудь поверил, что Гермиону Грейнджер пригласили на бал сразу два чемпиона?

Вышеуказанная особа отреагировала первой:

— Конечно ты прав, Рон. А ещё ты точно знаешь, что Гарри — лживый ублюдок, не так ли? Он ведь сначала бросил своё имя в Кубок, а потом сказал, что этого не делал.

Когда до окружающих дошло, что правильная и чопорная Грейнджер выругалась в общественном месте, комната погрузилась в тишину. Даже если бы королева, сидя на троне, позволила бы себе неприличный звук, гриффиндорцы не были бы так потрясены.

Молчание нарушили две главные сплетницы Хогвартса, которые буквально ворвались в гостиную.

— Гермиона, весь замок гудит, потому что ты отказалась пойти на бал с Виктором Крамом. И он ушёл из библиотеки очень расстроенным.

Парвати выглядела так, будто секунду назад обнаружила, что у однокурсницы выросла вторая голова.

— Так это правда? Ты на самом деле послала лесом лапочку-болгарина?

Победная улыбка подруги была для Рона хуже острого ножа. Он старательно делал вид, что его интересует исключительно шахматная партия, но лицо цвета шевелюры выдавало рыжего с головой.

А Лаванда и Парвати решили, что улыбка означает «да». Но прежде чем они успели начать допрос, в гостиной снова появилась глава их факультета.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, вам передали, что в этом году каникулярные списки составляются по-другому? И вписывать туда своё имя нужно, только если студент на Рождество собирается домой?

— Да, профессор, мы знаем.

МакГонагалл перевела взгляд с Гермионы на настоящую цель.

— Мистер Поттер, насколько я помню, совсем недавно мы обсуждали ваше участие в Рождественском бале. Я хочу услышать объяснения.

— Я бы не назвал это обсуждением, профессор: вы просто сказали, что я должен делать. А моё мнение по этому поводу вас не интересовало.

В настоящий момент декан Гриффиндора предпринимала поистине героические усилия, пытаясь не показать, как она разочарована. Для неё стало новостью, что студент может ей перечить, особенно если он с её собственного факультета.

— Мистер Поттер, я же вам объяснила, что это не просто традиция Турнира Трёх Волшебников — вы будете представлять Хогвартс и Гриффиндор. Вас действительно не волнует честь родного факультета?

Гарри не вспылил только потому, что его за руку держала Гермиона. Правда, та тоже сдерживалась с трудом, потому что за все годы учёбы в Хогвартсе никогда ещё не была так зла на МакГонагалл. Да это просто какой-то шантаж, да ещё на глазах у всего факультета!

Голос Поттера был по-прежнему спокойным:

— Профессор, я тоже считаю, что традиции нужно соблюдать. Но дело в том, что это Турнир Трёх Волшебников, а четвёртый всё только портит.

Гриффиндорцы поняли, что пора искать укрытие, потому что их декан готова взорваться от гнева. Но, оказывается, Поттер ещё не закончил:

— Я-то думал, что за честь Гриффиндора и Хогвартса недавно сразился с драконом. Но снова убеждаюсь, что у людей невероятно короткая память.— Смотрел он в это время на Рона. — Я не бросал своё имя в Кубок, а Рождественский бал не является одной из задач. Так почему я должен туда идти в парадной мантии и делать вид, что всё в порядке, когда это не так? Наш профессор ЗоТИ с самого начала был уверен, что моё имя положили в Кубок с одной целью — навредить мне. Но, похоже, про это все уже забыли.

— Ничего подобного, мистер Поттер. Я обязательно побеседую на эту тему с директором.

— Меньшего я и не ожидал. Мне бы очень хотелось, чтобы глава моего факультета развила такую же бурную деятельность по поводу значков с надписью «Поттер-вонючка» и того лживого интервью в «Пророке», которое меня заставили дать.

Остатки терпения МакГонагалл только что закончились.

— Мы сможем это обсудить, в числе прочего, на вашей отработке у меня сегодня вечером.

Присутствующие окончательно притихли, но Поттера это, похоже, совершенно не беспокоило.

— У меня сегодня отработка, профессор? Не могли бы вы напомнить, когда и за что я её получил?

— Вы заработали её только что за неуважение к главе вашего факультета.

Но парень не собирался отступать ни на дюйм.

— Мне очень жаль, профессор, но не могли бы вы уточнить? Я припоминаю всё, что сейчас говорил, но по-прежнему не понимаю, за что вы меня наказываете.

— Как раз за стремление спорить.

— Можете больше ничего не говорить. Я три с половиной года терпел это на зельях. Я-то думал, вы отличаетесь от профессора Снейпа.

Повисла просто-таки мёртвая тишина: теперь ни один студент не осмеливался даже дышать. Профессор так плотно сжала губы, что те превратились в тонкую полоску. Такого ещё не видел никто из гриффиндорцев, а если вспомнить, что здесь учились близнецы Уизли, становилось ясно — случилось нечто из ряда вон выходящее. Все ждали взрыва, и МакГонагалл не разочаровала.

— Мистер Поттер, вы немедленно пройдёте со мной в кабинет директора!

Декан Гриффиндора тут же направилась в сторону выхода из гостиной, ожидая, что строптивый студент последует за ней, но не тут-то было — тому в руку буквально вцепилась самая умная колдунья на факультете, причём так сильно, что парню в ближайшее время придётся восстанавливать кровообращение.

Гарри свободной рукой погладил обеспокоенную девушку по щеке.

— Гермиона, мне нужно идти. Пожалуйста, не волнуйся. В конце концов, что они мне сделают, выгонят что ли? Я ведь Мальчик-Который-Выжил, да ещё и участник Турнира… Они не посмеют.

Прекрасно знавшая о его планах подруга в ответ на такую попытку пошутить не могла не улыбнуться. Правда, как только она выпустила его руку, и Гарри отправился вслед за МакГонагалл, улыбка тут же исчезла. А стоило ему пройти через портрет, как Рон возобновил военные действия.

— Вы слышали? «Я ведь Мальчик-Который-Выжил… Они не посмеют». И этот человек говорит, что ненавидит свою славу?

К его большому сожалению, у Гермионы не было сейчас никакого настроения спорить. А это словесное нападение на Гарри переполнило чашу её терпения. И вскоре Рон почувствовал, как на его левую щёку что-то сильно надавило. Скосив глаза, он обнаружил там волшебную палочку и сразу же догадался, кому она принадлежит.

— Рональд Уизли, если не хочешь, чтобы я превратила тебя в паука, а потом наколола на булавку и положила под стекло, немедленно замолчи. А ещё советую, пока не вырастешь, держаться от меня подальше.

Рыжему сейчас было довольно сложно ответить, поэтому он просто кивнул. Девушка тут же оставила его в покое и направилась в свою спальню. А Рон прошептал ей вслед: «ещё один псих». Правда, на этот раз он позаботился о том, чтобы Гермиона его не услышала.

Лаванда и Парвати переглянулись: похоже, допрашивать Грейнджер нет надобности — на все вопросы ответило её поведение. Та отказала Краму, потому что хотела пойти на бал с Поттером. И было совершенно очевидно, что всем известный ловец Гриффиндора хотел того же самого. Очевидно для всех, кроме некоего Рона Уизли.

* * *

«Интересно», — думал Гарри, — « что ещё сегодня может пойти наперекосяк?» Очутившись в кабинете директора, он обнаружил там помимо профессора Дамблдора ещё и Снейпа. И постоянные насмешки последнего привели к тому, что к концу рассказа МакГонагалл Поттер был очень зол.

Перекрёстный допрос начал Дамблдор:

— Гарри, почему ты хочешь на Рождество уехать домой?

— Очевидно, мальчик хочет больше внимания.

— Извините, профессор Снейп, но ваши слова не имеют никакого смысла: если мне нужно больше внимания, то почему я хочу уехать?

— А что тогда вы делаете в кабинете директора?

— Могу вас заверить: это — не моя идея. Мне вот интересно, ещё хоть одного студента притащили сюда только потому, что он на каникулы собрался домой?

— Ты по-прежнему не ответил на мой вопрос, Гарри.

— А почему вы решили, что мне захочется здесь остаться? Чтобы на меня снова все таращились, хотя я ничего не сделал? Сначала был Хэллоуин, потом эти значки, потом Скитер… Хватит с меня внимания в этом году. Не собираюсь ещё и на балу развлекать публику.

МакГонагалл попыталась внести свою лепту, но резкий отпор мистера Поттера снова её потряс.

— А ваши родственники знают, что вы собираетесь домой на праздники?

— А когда я приехал сюда в первый раз, их кто-то спросил? Они ведь говорили Хагриду, что не хотят, чтобы я ехал в Хогвартс, но тот от них отмахнулся. Чтобы я сюда не вернулся, на следующее лето они заколотили дверь в мою спальню и навесили на окна решётки. Уизли пришлось выдирать эти решётки из стены, чтобы меня оттуда вытащить.

Для трёх профессоров это оказалось новостью, но юный маг ещё не закончил:

— На третьем курсе мне запретили ходить в Хогсмид, потому что мой опекун не подписал разрешение, а на четвёртом заявили, что я должен принять участие в состязании, куда допускаются только взрослые волшебники. Как я посмотрю, вы следуете правилам, только если они вас устраивают. В противном случае вы их просто игнорируете.

Теперь в тупике оказалась не только заместитель директора Хогвартса, но и её босс. Они не могли взять в толк, откуда у Гарри такое отношение к школе. С этим нужно что-то делать, причём быстро, да ещё так, чтобы не настроить мальчика против себя ещё сильнее.

— Я хочу, чтобы ты пошёл и подумал, Гарри. Вот увидишь — завтра ты передумаешь.

— Я не передумаю, сэр. Сейчас я до смерти устал от Хогвартса и отчаянно хочу отсюда уехать.

Ему уже разрешили уйти, так что юный маг покинул кабинет директора настолько быстро, насколько позволяли приличия.

Как только профессора остались втроём, Альбус тут же поинтересовался у своего заместителя:

— Как ты думаешь, Минерва, в чём причина?

— Извини, Альбус, но для меня это стало громом среди ясного неба. Кстати, мисс Грейнджер тоже собирается домой, и мне кажется, это акция в поддержку мистера Поттера. Я тебе уже говорила — мы требуем от молодого человека слишком много. Сначала были тролли и Квиррелл, потом — наследник Слизерина и василиск, в прошлом году — Блэк и дементоры, а теперь ещё этот Турнир…

Минерва была явно обеспокоена происходящим и попыталась как можно яснее изложить директору свои опасения.

— Позже я ещё раз с ним поговорю, но мне кажется, Альбус, что на этот раз ты действительно зашёл слишком далеко. Когда я увидела, как он вышел против дракона, то почувствовала, что мне вот-вот станет по-настоящему дурно. А ещё я заметила, что мисс Грейнджер была в точно таком же состоянии.

— Спасибо, Минерва. Пожалуйста, не спускай с него глаз.

И только после того, как та оставила кабинет, директор обратился к декану Слизерина:

— Итак, Северус, что ты узнал?

— У меня сложилось впечатление, что мальчик не лгал, когда сказал, что хочет покинуть замок. А ещё я почувствовал, что он не хочет сюда возвращаться.

— Разве он не знает, что это невозможно?

— На самом деле способ есть, причём такой, что мистер Поттер действительно не сможет сюда вернуться. Эту возможность ему подарил Турнир, и я думаю, мальчик это понял.

Пожилой волшебник был очень рад, что сидел, когда Снейп нанёс этот удар.

— Это же будет катастрофой для всех нас! Это нужно предотвратить любой ценой. Мне нужно как следует подумать: отпустить его домой или оставить здесь, в замке. Возможно, Рождества в компании Дурслей будет достаточно, чтобы он передумал.

* * *

Гермиона шла в совятню, сжимая в руке письмо, которое собиралась отправить домой. Гарри задал ей вопрос, на который у неё не было ответа, но девушка знала, кто может помочь. Её папа всё время безжалостно вышучивал дочь за то, что оба её лучших друга — мальчики, но гриффиндорка всё-таки надеялась, что он преодолеет свою отцовскую ревность и поможет ей. Гермиона не хотела, чтобы лучший друг лишился волшебства, и ради этого была готова прочесть все книги по магическому законодательству, до которых сможет добраться. Но даже если Гарри станет маглом, она по-прежнему будет его любить, и поэтому ей надо сделать всё, чтобы ему не стёрли память. Завтра она всё-таки пойдёт в библиотеку: Гермионе Грейнджер просто необходимо зарыться в книги.

Гермиона ждала, когда Гарри спустится в гостиную, и спорила сама с собой. Их посиделки в библиотеке уже принесли пользу: они узнали об Омутах Памяти. Те позволяли хранить и просматривать воспоминания. Поттер моментально загорелся, и его энтузиазм не охладило даже то, что эти устройства были чрезвычайно редкими и, скорее всего, дорогими.

Девушка самостоятельно нашла ещё один способ защитить друга от министерских стирателей памяти, но, чтобы рассказать про него, ей потребуется изрядное мужество. Конечно, в этом году они с Гарри стали намного ближе, но она и понятия не имела, пойдёт ли тот на такой шаг, пусть и ради защиты собственных воспоминаний. Слишком уж это смахивало на попытку лишить его свободы, а Гермиона Грейнджер была, наверно, последним человеком, который на такое бы пошёл. В последние два дня всё свободное время уходило на то, чтобы найти ещё какой-нибудь способ, но пока тщетно. А время шло. Письмо домой принесло свои плоды, и именно сегодня девушка собиралась поговорить с Гарри начистоту. Тем более, что до того момента, когда Хогвартс-экспресс отправится в Лондон, оставалось всего четыре дня.

Внезапное появление Поттера, который тут же поинтересовался, о чём она так задумалась, заставило девушку подпрыгнуть. Заверив, что с ней всё в порядке, Гермиона поднялась с дивана, и друзья рука об руку отправились на завтрак. Но скоро им навстречу попался обеспокоенный Невилл.

— Ребята, на вашем месте я бы в Большой зал сейчас не ходил.

А когда те хором поинтересовались, почему, пояснил:

— Просто Рита Скитер выкинула ещё один трюк.

— Невилл, я не представляю, что ещё она могла про меня написать, поэтому мне это до лампочки.

— А она не про тебя написала, Гарри, а про Гермиону. Статья вышла в «Ведьмовестях», и все её уже прочитали.

— Ещё не хватало, чтобы эта женщина испортила мне завтрак. Идём, Гарри!

В сопровождении Невилла друзья вошли в зал. Стоило им занять места за столом, как Лаванда продемонстрировала им ту самую статью. Одного названия хватило, чтобы Гарри побледнел, как мертвец. Он сразу же понял, какой реакции ждёт от него Скитер, но доставлять ей удовольствие не собирался.

«Разбитое сердце Гарри Поттера.

Лишённый родительской ласки Гарри Поттер надеялся, что нашёл утешение в объятиях своей давней подруги – маглорождённой Гермионы Грейнджер. Но он не знал, что с виду простая, но амбициозная мисс Грейнджер, похоже, питает слабость к известным волшебникам. В итоге чарам этой злой ведьмы поддался известный ловец, ещё один чемпион Турнира Трёх Волшебников, Виктор Крам. Но когда бедный околдованный иностранец пригласил её на Рождественский Бал, который издавна входит в программу Турнира, то получил публичный отказ.

Из-за того, что природное обаяние мисс Грейнджер вызывает большие сомнения, очевидно, ей известны другие способы, чтобы привлечь внимание мужчин.

«— Она – настоящая уродина, — считает красивая и миловидная мисс Паркинсон, студентка четвёртого курса. – Но очень умная, поэтому вполне способна сварить любовное зелье. Думаю, так она и сделала».

Как известно, любовные зелья незаконны, поэтому можно только надеяться, что директор школы Альбус Дамблдор незамедлительно примет меры, дабы правосудие свершилось. А редакция «Ведьмовестей» искренне надеется, что в следующий раз Гарри Поттер доверит своё сердце более достойной девушке».

Гермиона сделала вид, что статья её нисколько не задела, но Гарри-то видел, как ей больно. Ему очень хотелось сейчас кое-кому врезать, причём желательно, чтобы в руке был молоток.

Но тут у него за спиной раздался знакомый отвратительный голос, и Поттер понял, что пусть лучше для начала молоток поближе познакомится с одним блондинистым идиотом.

— Ну что, Потти, грязнокровка тебя бросила? Как можно было пасть так низко?

— Малфой, вообще-то считается, что чистокровные – умные люди. А ты, выходит, веришь писанине Скитер? Особенно вот этому: «…красивая и миловидная мисс Паркинсон…». Интересно, если завтра Скитер напишет, что Крэбб и Гойл – два самых умных студента Хогвартса, ты тоже ей поверишь? – Сначала начали смеяться за гриффиндорским столом, а скоро уже хихикал почти весь Большой зал. – Почему бы тебе со своими прихвостнями не вернуться за свой стол и не попытаться придумать что-нибудь получше, чем значки «Поттер-вонючка»? Знаешь, ты так плохо стараешься, что я чувствую себя оскорблённым.

Драко вместе с Крэббом, Гойлом и Панси не имели ни малейшего представления, что делать дальше. А Гарри хоть и видел, что Гермиона уже улыбается, останавливаться не собирался:

— Был бы я на твоём месте, придумал бы что-то вроде «Слизеринский слюнтяй» или «Драко — дебил». А может даже «Юный Пожиратель». Вот тогда ты действительно будешь готов пойти по стопам своего отца.

— Не трогай моего отца, Поттер, — заорал слизеринец.

— Вот видишь, Малфой, я был прав: так гораздо лучше, да и слюной ты уже брызгаешь. И мой тебе совет — немедленно вытрись, а то когда высохнет, замучаешься мантию отчищать.

Драко был в отчаянии: над ним издеваются, над ним смеётся весь зал, а он даже не может пустить в ход палочку. Ему ничего не оставалось, как собрать остатки достоинства и отступить к столу своего факультета. Правда, больше это походило на бегство.

Теперь Гермиона чувствовала себя намного лучше, но тут перед ней начали опускаться совы. Первые два письма, авторами которых, похоже, были какие-то невменяемые люди, содержали страшные угрозы в её адрес. А из третьего ей на руки полилась какая-то жидкость, отчего те моментально покрылись нарывами. Гарри попытался смахнуть эту гадость салфеткой, но было уже поздно: к этому моменту руки подруги так раздулись, что сейчас она не смогла бы удержать даже перо.

— Тебе срочно нужно к мадам Помфри…

Но его прервала сова семейства Уизли, которая врезалась перед ним в стол. В клюве у птицы был красный конверт. И через пару мгновений по Большому залу разнёсся голос Молли Уизли:

— Гермиона Грейнджер, как ты посмела… буль-буль-буль…

Это Гарри схватил Громовещатель и сунул его в тарелку с кашей. Даже голос Молли Уизли безнадёжно проиграл сражение хогвартской овсянке. А Гермиона, для которой это послание стало последней каплей, уже выбежала из зала.

Повисшую тишину нарушили рыжие близнецы:

— Потрясающе!

— И почему мы до такого не додумались?

Увидев, что подруга уже покинула Большой зал, Мальчик-Который-Выжил встал и направился к преподавательскому столу.

— Гермиона только что была ранена. Могу я поинтересоваться, что вы собираетесь с этим делать?

Ответил ему надевший маску доброго дедушки Дамблдор:

— А что мы должны сделать, мистер Поттер?

Тот повернулся к слизеринскому столу.

— Вот видишь, Малфой, я же говорил, что в статьях Риты – одно враньё. «Директор школы Альбус Дамблдор незамедлительно примет меры, дабы правосудие свершилось». Разбежались!

И с этими словами юный маг направился к выходу из зала. Ему вслед раздался голос МакГонагалл:

— Мистер Поттер, куда вы?

-В лазарет, профессор.

— Мадам Помфри может обойтись и без вашей помощи.

— Мне прекрасно известны возможности мадам Помфри: не раз приходилось прибегать к её услугам, знаете ли. Просто сегодня утром в этом зале прозвучали очень серьёзные обвинения. Но похоже, персоналу Хогвартса на это наплевать. А вот мне – нет! И как только подтвердится, что в моей крови нет следов никаких любовных зелий, вся школа узнает, что Панси Паркинсон не только уродина, но и лгунья!

— Отработка со мной сегодня вечером, Поттер.

Тот перевёл взгляд со Снейпа на декана своего факультета.

— Паркинсон на всю страну заявила, что Гермиона использует любовные зелья, и останется без наказания?

Усмешка Снейпа прежде никогда не была такой широкой.

— Поттер, ты же сам сказал, что статьям Скитер никто не верит.

— И чему я удивляюсь? Остаётся только порадоваться за наших иностранных гостей, которые, наконец-то, увидели настоящий Хогвартс.

К тому времени, как преподаватели обратили внимание на изумлённые лица французов и болгар,

парень уже покинул Большой зал.

* * *

К этому моменту руки Гермионы были уже в бинтах. И это было весьма кстати, потому что у мази, которую использовала для лечения мадам Помфри, был просто ужасный запах. И тут, к удивлению девушки, на пороге лазарета появился Гарри.

— Что ты здесь делаешь? Тебе лучше уйти, а то получишь ещё одну отработку.

— Слишком поздно. Извини, но на сегодняшний вечер у меня есть предложение получше, чем помогать тебе. Да и кто сможет устоять, когда поступает приглашение от профессора Снейпа?

— И что на этот раз?

— То же, что и в прошлый – меня наказали за правду.

— Гарри, что ты сказал?

— Я назвал Панси Паркинсон уродиной и лгуньей, а мадам Помфри поможет мне это доказать.

— Мистер Поттер, меня абсолютно не волнуют ваши ссоры.

Тот моментально стал серьёзным.

— Гермиону на всю страну обвинили в том, что она добилась моего внимания при помощи любовного зелья. Я хочу пройти проверку и таким образом доказать, что это ложь.

Перед подростками снова был целитель.

— Это так, мисс Грейнджер?

Девушке было слишком больно вспоминать эту гнусную статейку, поэтому она только кивнула.

Поведение медсестры тут же изменилось.

— Что от меня требуется, мистер Поттер?

— Я хочу получить письменное свидетельство, что у меня в крови нет следов никаких любовных зелий. Не собираюсь пускать этот вопрос на самотёк.

— Я тоже.

Никто не заметил, как на пороге лазарета появился Виктор Крам. Увидев, как Гарри потянулся за палочкой, болгарин тут же поднял руки вверх.

— Я пришел, чтобы извиниться, и помочь, если смогу. Мне сказали, что у Гермвоны нет парня, что было явно не так. Мне очень жаль, что я стал причиной её боли, и помогу всем, чем смогу.

За всех ответила Гермиона:

— Благодарю Вас, мистер Крам. Как только мадам Помфри подпишет бумагу, что вас обоих никто не травил любовными зельями, многим придётся заткнуться.

— Зови меня Виктором, пожалуйста. Надеюсь, мы можем быть друзьями?

— Извини за разговор в библиотеке: у меня был тяжёлый день, Виктор.

Гарри протянул руку.

— Спасибо за понимание, Виктор. Мы оба это ценим.

Именно эту идиллию застала МакГонагалл: Виктор Крам и Гарри Поттер обмениваются рукопожатием, а за ними наблюдает улыбающаяся мисс Грейнджер. Интересно, возможно ли что-то более странное?

— Мистер Поттер, вы немедленно отправляетесь со мной в кабинет директора.

— Мистер Поттер никуда не пойдёт, пока я не выпишу ему чистое карантинное свидетельство.

— А что с ним случилось?

— Есть подозрение, что этих молодых людей отравили любовным зельем.

— Мисс Грейнджер никогда этого не сделает!

— Спасибо, что сказали это в Большом зале, профессор.

Такой сарказм из уст обычно соблюдающей правила мисс Грейнджер поразил Минерву до глубины души. Впрочем, ответ девушки на следующий вопрос удивил профессора не меньше.

— Как вы себя чувствуете?

— Вдвойне разочарованной.

Вот и пришлось профессору в компании студентки ждать, пока мадам Помфри не обследует обоих участников Турнира на предмет отравления любыми зельями. К тому времени, как целительница начала записывать результаты, заместитель директора Хогвартса была уже готова рвать и метать. И только после того, как мистер Поттер получил запечатанный пергамент, Минерва смогла забрать его из лазарета. Виктор ушёл вместе с ними, но на полпути отправился по своим делам.

* * *

Скоро они оказались в кабинете Дамблдора. На этот раз Гарри решил напасть первым:

— Могу я поинтересоваться, что здесь делает профессор Снейп? Ведь он не является ни заместителем директора, ни главой моего факультета.

— Почему какой-то высокомерный…

— Северус, это справедливый вопрос. Профессор Снейп находится здесь, Гарри, потому что я ему доверяю. – Тон Дамблдора не оставлял никаких сомнений – тема закрыта.

Но юноша не обратил на это никакого внимания.

— А я могу здесь кому-то доверять?

Наступила тишина. Наверно, три профессора были бы потрясены больше только в одном случае: если бы Гарри валялся сейчас пьяным на полу.

— Что вы имели в виду, заявив, что никому из нас не доверяете?

— Извините, сэр, я что, сказал это вслух? Ну, что ж, раз так – я действительно никому из вас не доверяю.

— Могу я поинтересоваться, по какой причине?

— Давайте вспомним хотя бы этот год. Итак: я против своей воли оказываюсь участником Турнира Трёх Волшебников – и никто из вас этого не предотвратил; мой лучший друг сейчас в лазарете – и никто из вас этого не предотвратил; Малфой посреди Большого зала обозвал её грязнокровкой – и снова никому из вас нет дела. А наказали одного меня.

— Число отработок можно и увеличить, Поттер.

Тот только безразлично пожал плечами.

— Я мыл полы с тех пор, как мне исполнилось четыре. Извините, но этим меня не напугать.

Директор решил, что пора направить разговор в нужное русло.

— Я хочу услышать объяснения по поводу той фразы, которую ты бросил, когда утром выходил из Большого зала. Получилось, что самый известный студент Хогвартса осудил школьный персонал и опозорил нас перед иностранными гостями. Мы считаем такое поведение недопустимым.

— Сначала студента оскорбили, потом во время завтрака на него напали при помощи какой-то мерзости, а всех беспокоит только: «А что сказал Гарри Поттер?» Может, мне, наконец, стоит сделать то, в чём меня постоянно обвиняет профессор Снейп – начать использовать собственную славу? Не сомневаюсь, интервью у меня тогда захочет взять не только Скитер.

Альбус Дамблдор был озадачен: куда подевался тихий послушный мальчик? А то, что он больше не доверял директору, грозило настоящей катастрофой. Что ж, пусть и не хочется, а придётся принимать ответные меры.

— Гарри, твоё отношение к школе и сегодняшнее поведение не оставляют мне выбора: тебе запрещается покидать замок на Рождество. Уехать ты сможешь, только если предоставишь письменное разрешение от своих опекунов.

Парню показалось, что у него внутри всё застыло. Впрочем, отступать всё равно не собирался.

— Вы, конечно, можете держать меня в замке, но я по-прежнему отказываюсь иметь хоть какое-то отношение к этому балу.

— Ты будешь делать то, что тебе говорят, Поттер.

— И как вы собираетесь меня заставить? На меня не подействовал Империус, который наколдовал профессор Грюм, а в этом свитке написано, что в моей крови нет никаких следов зелий.

Минерва почувствовала, что перед тем, как задать вопрос, который вертелся у неё на языке, ей необходимо сесть.

— Вы действительно думаете, что мы на это пойдём, мистер Поттер?

— Вы же отправили меня сражаться с драконом на глазах у студентов трёх школ. А чем хуже Рождественский бал? Мы ведь не можем погубить репутацию Хогвартса, не так ли?

Воспользовавшись тем, что профессора никак не могли собраться с мыслями, Гарри поспешил откланяться. Когда он спускался по винтовой лестнице, то поймал себя на мысли, что с тех пор, как принял решение покинуть замок, никогда ещё не чувствовал себя так хорошо. Знать, что скоро тебе не придётся беспокоиться о Дамблдоре, Пожирателях и дементорах – как вдохнуть воздух свободы. А когда он потеряет магию, то наверняка его перестанут преследовать эти сны и кошмары. Так что в будущее можно смотреть с оптимизмом. А если вдобавок он ещё и не забудет Гермиону, то это всего лишь ещё одно испытание. А их в его короткой жизни было уже предостаточно.

Оставшиеся в кабинете взрослые осмыслили комментарии Мальчика-Который-Выжил далеко не сразу. Первой в себя пришла МакГонагалл, которая и задала первый вопрос:

— Альбус, ты правда считаешь, что держать его в замке – мудрое решение? Лично мне кажется, что будет только хуже.

— Я, пожалуй, соглашусь с тобой, Минерва – ситуация действительно ухудшится. Проблема в том, что если мальчик на каникулы уедет домой, мы можем не дождаться его обратно.

— Как не дождаться? Разве он не знает, что если откажется от участия во втором испытании, то лишится магии?

— Вот именно, Минерва.

Когда до декана Гриффиндора дошло, о чём идёт речь, она просто рухнула на стул. На глазах у пожилой женщины выступили слёзы, так ей стало жаль сына её друзей.

— Мы надавили на него так сильно, что он готов отказаться от магии, только чтобы от нас уйти?

Прежде чем ответить, Альбус выдвинул ящик стола и достал оттуда бутылку виски и три стакана.

— Я понятия не имею, что теперь делать, Минерва. Похоже, Гарри действительно верит, что лучше будет жить, как магл, поэтому спокойно пожертвует своей магией. На моей памяти это первый такой случай. У кого какие предложения?

Прежде, чем высказаться, Северус сделал хороший глоток.

— Нам нужно придумать что-то такое, что задержит его в замке. Добровольно, конечно. Как насчёт его друзей?

— Мистер Уизли вёл себя в этом году, как настоящий осёл, поэтому остаётся только мисс Грейнджер.

— Которая в мире маглов тоже будет чувствовать себя комфортно. Кажется, ты говорила, что на каникулы она собирается вернуться домой? Интересно, она передумает, если узнает, что Гарри на Рождество останется в замке?

— Альбус, если ты заставишь мальчика остаться здесь, боюсь, его отношение к нам и к Хогвартсу уже не изменится. Может, оставить его в покое? Съездит на каникулы, остынет…

— Я сначала так и хотел поступить, но потом понял, что это ещё хуже, чем первый вариант. Какие ещё есть идеи?

— Как я уже говорил, нужна причина, из-за которой он не захочет уезжать из Хогвартса. Ему понадобится партнёрша, а в замке полно девушек, собирающихся на бал, которые с удовольствием составят ему компанию.

— Северус, если у меня возникнет хоть тень подозрения, что вы с директором решили это провернуть при помощи какого-нибудь зелья, я немедленно вызову сюда Амелию Боунс. Молодого человека явно привлекает определённая ведьма, и я не потерплю, чтобы им мешали.

Прежде чем деканы затеют перепалку, Дамблдор решил вмешаться.

— Надеюсь, твоя щепетильность не приведёт к тому, что Волдеморт будет править Великобританией, Минерва. С тех пор, как мальчику исполнился год, он один не даёт этой возможности превратиться в реальность. Если Гарри Поттер потеряет магию, мы все обречены.

И Минерва, и Северус залпом осушили стаканы и передали их директору для добавки: они ведь тоже уже позавтракали.

* * *

Гарри направился в больничное крыло, чтобы сообщить подруге плохие новости. Попал он туда вовремя: Гермиона как раз собиралась уходить, и юноша тут же отобрал у неё сумку с книгами. Девушка всё равно не могла держать ни палочку, ни перо, поэтому друзья решили вернуться в гриффиндорскую башню.

Попав в общую гостиную, они устроились на одном из больших диванов. Теперь Гермиона была рада, что решила всё рассказать лучшему другу именно сегодня. От неё не ускользнуло, что тот не стал поправлять Виктора, когда болгарин намекнул, что они с Гарри – пара. Возможно, всё сработает именно так, как она надеялась.

— Что бы ты ответил, если бы я сейчас сказала, что уже получила для тебя разрешение уехать из замка на каникулы?

У парня был такой вид, будто на него кто-то наслал чары восхищения.

— Я бы ответил, что лучший друг в мире превзошла сама себя.

— А что бы ты ответил, если бы я сказала, что Рождество тебе разрешили провести вместе с семьёй Грейнджер?

— Что этот же лучший друг преподнёс мне самый замечательный рождественский подарок.

Подумав, что лучший подарок для неё – все каникулы просыпаться с Гарри в одном доме, Гермиона постаралась не покраснеть.

— А если бы я сказала, что обнаружила, каким образом защитить твои воспоминания, даже если ты потеряешь магию?

— Я бы пал к твоим ногам и начал бы их целовать.

— Интересно, что случилось бы дальше, — пробормотала девушка.

— Что?

— С чего мне начать?

— Мне, конечно, не терпится узнать, как ты добилась, чтобы каникулы я провёл вместе с тобой. Однако сейчас меня больше волнует, что нужно сделать, чтобы к Пасхе я ещё помнил, кто ты такая.

Девушка надеялась, что сможет подойти к главному постепенно, но, похоже, придётся выложить всё сразу.

— Единственная причина, по которой Министерство обязано стереть тебе память, – в волшебном мире ты круглый сирота. Хотя бы один из родителей, брат, сестра, даже оправданный Сириус – и мы бы с тобой это не обсуждали.

Гарри понимающе кивнул, и подруга продолжила:

— Всё, что нужно сделать – связать тебя с каким-нибудь волшебником. И Министерство может отдыхать.

— Гермиона, ты имеешь в виду усыновление или что-то подобное?

— Нет. Это могло сработать, но нам не хватит времени. Кроме того, возникнет куча вопросов, на которые ты не захочешь отвечать. Поэтому остаётся единственный вариант – брачный контракт. Ты находишь подходящую ведьму, подписываешь нужные документы, и даже если потом теряешь магию, Министерство к тебе и пальцем не притронется.

Сказать, что юноша был потрясён – всё равно, что назвать тысячелетнего василиска маленькой змейкой. Гермиона неверно истолковала наступившую тишину и тут же запаниковала. Она столько старалась, чтобы Гарри ею заинтересовался, а теперь всё пошло прахом. Девушка начала лепетать:

— Это не так плохо, как кажется. У тебя ведь масса вариантов. Представляешь, сколько молодых ведьм захотят быть помолвлены с Мальчиком-Который-Выжил?..

Этот монолог прервал аккуратно прижатый к её губам палец.

— Мальчику-Который-Выжил не нужна невеста, а вот Гарри Поттеру – совсем другое дело. И я надеюсь, что ею согласится стать некая хорошо мне знакомая гриффиндорка. А ещё я думаю, именно поэтому она устроила так, что Рождество я встречу вместе с её родителями. Может, я и недогадливый, но мне кажется, нам следует хотя бы попытаться стать парой. Гермиона, ты будешь моей девушкой?

И как только юный маг убрал палец, тут же получил ответы на все свои вопросы:

-Да, да и, чёрт возьми, да!

А потом на месте пальца оказались его губы, и молодые люди впервые поцеловались.

Обняв теперь уже свою девушку, Гарри тут же полюбопытствовал, что нужно сделать, чтобы она официально стала его невестой. Прежде, чем ответить, Гермиона прижалась к нему покрепче.

— Мы слишком молоды, поэтому потребуется разрешение моих родителей и твоего опекуна.

— Дурсли в жизни такое не подпишут!

— Школу ведь устроило разрешение на посещение Хогсмида, которое тебе подписал Сириус. Значит, и с брачным контрактом проблем не будет.

— Я в любом случае собирался ему написать. Наверно, даже придётся ненадолго улизнуть из Хогвартса, чтобы с ним увидеться. В письме такое не напишешь. Но сначала стоит послушать, что скажут твои родители. А то узнают, что я теперь твой парень, да и выгонят меня из своего дома. Тогда и Сириусу ничего подписывать не придётся.

— Моя мама знает, как я надеялась, что ты предложишь мне встречаться. Ты ей обязательно понравишься.

— А как насчёт твоего отца? И вообще, как твои родители сумели договориться с Дурслями? Не могу поверить, что те согласились мне помочь.

Гермиона прижалась так крепко, что Гарри стало жарко, но упорно отводила взгляд.

— Может, папа и будет немного ревновать, но мы с мамой будем над этим работать. Уверена: в конце концов, ты понравишься ему не меньше, чем маме.

— И всё-таки: как твои родители умудрились получить для меня это разрешение?

— Просто мой папа, если захочет, может быть очень убедительным.

* * *

Вернон открыл дверь и сразу же понял, что его опасения были напрасны: на пороге его дома стояли не коммивояжёры или адепты очередной религии: одежда и манеры этих людей, как и припаркованный неподалёку RangeRover, просто кричали об их «нормальности». Поэтому когда джентльмен ростом более шести футов заговорил, старший Дурсль уже был готов внимательно его выслушать.

— Простите, вы – Вернон Дурсль?

Когда хозяин дома кивнул, гость продолжил:

— Скажите, можем ли мы с моей женой отнять несколько минут вашего времени, чтобы обсудить один деликатный вопрос?

Вернон был заинтригован, поэтому пригласил пару в дом, где те объяснили причину визита:

— Извините, что побеспокоили вас и вашу замечательную супругу, но времени у нас мало. Я – Даниэль Грейнджер, а это – моя жена Эмма. Дело касается вашего племянника.

— И что натворил этот маленький урод? Вы ведь…

— Стоматологи. У нас кабинет в Кроули. А это ваш племянник?

Дэн указал на одну из многих фотографий очень толстого мальчика, которые занимали все доступные поверхности. Петуния чуть не упала в обморок.

— Нет, конечно. Это наш сын Дадли. Так что там с мальчишкой?

Было видно, что гость кипит от гнева.

— Похоже, он очень понравился нашей дочери. Как нетрудно догадаться, я этому совсем не рад.

Мистер Дурсль прекрасно понимал этих людей, которые не хотят иметь с «уродом» ничего общего. Он ещё раз убедился, что все эти годы был прав. Похоже, гости ничего не знают про… слово на букву «м», поэтому при них Вернон его произносить не станет.

— Не собираюсь ни в чём вас винить. Мой вам совет: немедленно отнимите у него вашу дочь.

— Согласен, но вы же знаете подростков. Если мы попытаемся разлучить их силой, боюсь, их потянет друг к другу ещё больше. А мы с женой превратимся во врагов, которые ничего не понимают. Поэтому мы решили быть хитрее.

Дурслям очень понравилось то, что они услышали. И сгоравшая от любопытства Петуния тут же поинтересовалась:

— И что вы собираетесь сделать?

Ответила ей Эмма:

— Гермиона хочет, чтобы этот мальчик встретил с нами Рождество. Но для этого нам понадобится ваше письменное разрешение.

Прежде, чем хозяева дома начнут задавать неудобные вопросы, Дэн подхватил:

— Мы намерены не спускать с него глаз. И как только он допустит какую-нибудь оплошность, тыкать его носом. Держу пари, к началу второй недели каникул они не то, что целоваться – за руки держаться перестанут. И вряд ли поздравят друг друга с Новым Годом.

Представив, что у племянника будет кошмарное Рождество, Дурсли тут же согласились помочь этим замечательным людям и с удовольствием подписали разрешение. Заодно Дэн и Эмма пообещали рассказать, как пройдут каникулы.

К тому времени, как Грейнджеры уехали, Вернон и Петуния были уверены, что у них появились новые друзья. А родители Гермионы почти всю обратную дорогу смеялись.

* * *

После занятий Гарри далеко не сразу направился в сторону портрета Полной Леди: ему нужно было срочно поговорить с Невиллом. Затем он решил ещё пару вопросов, и только потом вернулся в башню родного факультета, где составил компанию своей девушке. В эту минуту они сидели на диване, а между ними лежала книга. Страницы, конечно же, переворачивал Поттер.

Скоро наступило время ужина. Гарри осторожно взял Гермиону за руку (стоило сжать немного посильнее, как девушке становилось очень больно), и парочка направилась в Большой зал. Там юный волшебник усадил спутницу, а потом направился туда, где ещё не бывал ни один гриффиндорец – к слизеринскому столу.

Зал накрыла тишина. Все ждали, какой ещё фокус выкинет Поттер.

— Мисс Паркинсон, сегодня утром я получил письменное подтверждение, что ни Виктора Крама, ни меня никто не поил никакими любовными зельями. Я собираюсь подать официальную жалобу Амелии Боунс. Думаю, вам известно, что это – глава Департамента Магического Правопорядка. Но я хочу дать вам шанс извиниться перед Гермионой. В этом случае моя жалоба будет касаться только Риты Скитер.

Панси хотелось провалиться сквозь землю. Если на чистокровную ведьму пожалуется Грейнджер, эта бумага осядет в первом же кабинете в Министерстве, а вот если это будет Мальчик-Который –Выжил… Всё-таки она была слизеринкой, и потому не сомневалась: случись что, и Скитер всё свалит на неё. Сука практически надоумила её это сказать. Правда, тогда Панси думала, что это весело. Так что теперь вариантов у неё не осталось. И неважно, что будет больно.

Пытаясь её остановить, Драко попробовал схватить девушку за руку, но тщетно: та уже всё для себя решила.

— Мисс Грейнджер, я прошу прощения за клевету в ваш адрес. И мне очень жаль, что пострадали ваши руки.

Панси села, и тут её поджидал сюрприз.

— Благодарю вас, мисс Паркинсон. В свою очередь я тоже хочу принести извинения. Утром я сорвал на вас злость, и за это получил заслуженную отработку.

Улыбка на лице слизеринки и кивок подтвердили, что извинения приняты.

Гарри вернулся к своему столу, сел рядом с Гермионой и начал наполнять её тарелку. А та поцеловала его в щёку. А на молчаливый вопрос ответила:

— Заслужил.

Весь замок уже знал, что двое гриффиндорцев стали парой. Тем более, что Поттер сейчас кормил соседку по столу. Спокойствие нарушила уже знакомая сова, которая принесла знакомый конверт. Гермиона буквально вжалась в скамейку, когда тот взорвался, и по Большому залу снова разнёсся голос Молли Уизли. Девушка далеко не сразу сообразила, что на этот раз послание адресовано не ей.

Джордж уже потянулся к своей тарелке с картофельным пюре, но когда раздались первые слова, его рука замерла на полдороге.

— Гарри Поттер, как ты посмел прислать мне Громовещатель? Моя семья так много для тебя сделала! И это твоя благодарность? Что ж, тогда учти: ноги твоей больше не будет в моём доме! Я думала, ты научился уважать старших, но теперь понимаю – это не так. И не жди от меня больше свитер на Рождество!

А тот, кому были адресованы эти вопли, казалось, не обратил на них никакого внимания. Как только стало тихо, он аккуратно положил очередной кусочек цыплёнка в широко раскрытый рот своей девушки. Правда, потом ему пришлось при помощи пальца напомнить ей, что рот пора закрыть, да и прожевать бы не худо.

На этот раз тишину нарушил Фред:

— Ты правда послал нашей маме Громовещатель?

— Парень-то гигант, Фред! Просто маленький гигант. Гарри, ты сейчас потряс меня больше, чем когда одолел дракона.

— Спасибо за поддержку, ребята. Никто не имеет права оскорблять мою девушку. И в «Норе» я появлюсь только после того, как ваша мама извинится перед Гермионой.

Внезапно парень увидел, как почти все гриффиндорцы уставились ему за спину. Но не успел он обернуться, как оттуда раздался до боли знакомый голос:

— Поттер, твои телячьи нежности напрочь отбили мне аппетит, поэтому твоя отработка начнётся раньше. Идём.

— Нет.

Все присутствующие, включая Снейпа, несколько секунд убеждали себя, что им не послышалось.

— Что ты сказал, мальчик?

— Я сказал «нет», сэр. Гермиона сейчас не может себя защитить. Поэтому сначала я провожу её до нашей гостиной, а потом присоединюсь к вам.

— Ты будешь делать так, как я сказал. Иначе я буду добиваться твоего исключения.

Его собеседник пожал плечами, и с места не двинулся.

Прежде, чем зельевар успел разразиться очередной возмущённой тирадой, у него за спиной раздался ещё один многим знакомый голос: несмотря на довольно крупную фигуру, Виктор Крам умел двигаться очень быстро.

— Возможно, я могу немного помочь? Если Гарри разрешит, я буду счастлив сопроводить Гермвону обратно.

Гарри встал, поцеловал свою девушку в щёку (чтобы ещё немного позлить Снейпа), пожал руку Виктору и пошёл к выходу.

Болгарин бережно взял Гермиону за руку, помог ей встать, а потом, в сопровождении нескольких гриффиндорцев, пара направилась в сторону башни ало-золотого факультета.

Альбус наблюдал за всем происходящим с постепенно возрастающей тревогой. Похоже, мальчик решил порвать отношения со всеми, кто предан директору. Вот и в «Норе» ему больше не рады. Кошмар какой-то. Дамблдор довольно хорошо знал Молли Уизли, и потому прекрасно понимал: даже если та признает, что была неправа, она и не подумает извиниться перед мисс Грейнджер.

Правда, было и хорошее: похоже, сегодня Гарри приковал к себе немало восхищённых женских взглядов. Конечно, после этого Громовещателя про мисс Уизли можно забыть, но зато у директора появился такой выбор, о котором он и не мечтал. А то, что на Рождество домой уедет мисс Грейнджер, только упрощало задачу. К тому времени, как она сюда вернётся, Гарри уже будет счастлив с другой ведьмой. Само собой, выберёт её лично Альбус Дамблдор.

Директор терпеть не мог этого делать, но мальчик буквально толкал его под руку. Конечно, заявление Северуса, что он будет добиваться исключения Гарри из школы – блеф. Это просто немыслимо. Потерю магии Гарри Поттером следует предотвратить любой ценой. От этого зависит судьба британского магического сообщества. Что в сравнении с этим какая-то там подростковая любовь?

Сказать, что этим утром Гарри рано встал, значило погрешить против истины — ночью он не спал вовсе. Последняя пара дней была затишьем перед бурей. Юноша и без прогноза ВВС знал — шторм разразится сегодня. После того, как мадам Помфри вылечила руки Гермионы, а его отработки закончились, какое-то время всё было спокойно. Относительно, конечно. 

Само собой, весь замок уже знал, что они с Гермионой теперь вместе. Кроме того, всем стало известно, что Грейнджер на Рождество собралась домой, а вот её парень — нет. И в последние дни Поттер стал замечать, что около него постоянно крутятся девушки. Они напоминали ему стаю волков, готовых схватить беззащитного ягнёнка, как только пастух отвернётся. Что ж, когда сегодня утром он сядет в поезд, многие будут разочарованы.

Очередное противостояние с Роном пока не состоялось. Как ни странно, «виноват» в этом был Невилл. Он пригласил на бал Джинни, поэтому именно на застенчивого гриффиндорца моментально обрушился гнев младшего Уизли. Но, к всеобщему удивлению, Невилл смог за себя постоять. Да и Джинни не осталась в стороне, без колебаний став стеной между партнёром на балу и собственным братом. В итоге за ссорой двух Уизли и одного Лонгботтома наблюдал весь факультет, а разнимать их пришлось МакГонагалл. Правда, её больше удивило, что Гарри и Гермиона всё это время спокойно просидели в углу гостиной с таким видом, будто их это не касалось.

Они специально никому не сказали о разрешении от Дурслей и очень надеялись, что о нём никто не узнает до самого их отъезда. В противном случае скорее снежок уцелеет в аду, чем Гарри Поттер  уедет из Хогвартса. Спал тот в эту ночь только в футболке и боксёрах, потому что всё остальное уложил в сундук ещё накануне. Поэтому перед душем ему осталось только достать одежду в дорогу.

Рон проснулся в тот момент, когда Поттер, уже в уличной мантии, начал левитировать сундук к порогу спальни.

— Ты действительно уезжаешь?

— Да, хочу хоть ненадолго вырваться из этого безумия. Мой подарок — у меня на кровати. Наверно, моя парадная мантия тебе маловата, но она всё равно лучше того странного платья, которое сейчас лежит на дне твоего сундука. Счастливого Рождества! Увидимся, когда вернусь.

Рону только и оставалось лежать и размышлять, что за человек Гарри Поттер. В глубине души рыжик понимал, что в этом году вёл себя по отношению к лучшим друзьям, как настоящая свинья. И что? Этот самый Поттер спасает своего не в меру ревнивого приятеля от настоящего позора. Слава Мерлину, теперь не придётся идти на бал в этой тряпке, которую ему подсунула мама. А то, что на новое платье для Джинни родители всё-таки нашли деньги, только добавило соли на рану. Ну что ж, приличная парадная мантия теперь есть, осталось найти партнёршу. Представив, что свободна одна Элоиза Миджен, Рон вздрогнул. Но потом вспомнил: были девушки, которые в надежде, что их пригласит Мальчик-Который-Выжил, тянули до последнего. А значит, возможно, Рональду Уизли снова повезёт.

А Гарри в гостиной уже поджидала Гермиона. Обменявшись приветственным поцелуем, они решили, что готовы. Всё, что стоило обсудить, за последние дни было разобрано по косточкам. Сделав несколько глубоких вдохов, парочка решила, что пора начинать шоу. 

* * *

Увидев, что списки покидающих Хогвартс сверяет профессор Флитвик, наши герои решили, что вытащили счастливый билет. Им следовало помнить, что Фортуна — дама переменчивая.

— Мистер Поттер, в перечне тех, кто уезжает из замка на каникулы, вашего имени нет.

— Сэр, но я лично его туда вписал. И это видела половина моего факультета.

— Но разве директор не разговаривал с вами и не сумел вас переубедить?

Услышав об очередной выходке старого ублюдка, Гарри едва не вышел из себя.

— Нет, сэр, я не передумал. Он всего лишь запретил мне покидать замок, если я не представлю письменное разрешение от моих опекунов. А оно у меня есть.

Маленький профессор взял записку и махнул над ней палочкой: на несколько секунд бумага засветилась зелёным, что подтвердило подлинность разрешения.

— А почему директор пытался не отпустить вас на каникулы домой?

— Сэр, да кто ж знает, что у директора на уме? Конечно, он ничего мне не объяснил.

По лицу Флитвика было видно, что он сконфужен.

— А что по этому поводу сказала профессор МакГонагалл?

— А вы хоть раз видели, чтобы она возразила директору, сэр? Вот что значит попасть на Гриффиндор. И так все семь лет.

На взгляд декана Равенкло, Альбус не имел никакого права запретить этому молодому человеку уехать из замка на каникулы, чтобы провести Рождество с семьёй. Особенно после того, как мистер Поттер представил письменное разрешение от своих опекунов. И что ещё важнее, у самого Филиуса не было никаких оснований снимать мальчика буквально с подножки кареты. Поэтому профессор как следует убедился, что мистер Поттер покинул замок, и даже помахал ему на прощание.

Только после того, как Хогвартс-экспресс отошёл от Хогсмида, парочка решила, что можно расслабиться. Гарри отпраздновал это событие поцелуем.  

— Ты самая замечательная на всём белом свете! Спасибо!   

— Не благодари меня, давай-ка лучше поедим, — предложила Гермиона и достала завёрнутые в салфетку бутерброды, которые утром прихватила в Большом зале. — Мы ведь решили, что на завтрак не пойдём, но голодать-то необязательно. А позже нас выручит тележка со сладостями.

У Поттера от восхищения уже не было слов, поэтому он просто ещё раз поцеловал свою девушку, а потом они занялись запоздалым завтраком. Из-за бала студентов четвёртого курса и старше, поехавших домой, можно было пересчитать по пальцам одной руки. А поскольку ни у кого из младшекурсников не хватило наглости побеспокоить Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер, те доехали до Лондона совершенно спокойно.

* * *

А вот обстановка за преподавательским столом этим утром была какой угодно, но только не спокойной, потому что великий Альбус Дамблдор был в ярости. В субботу, да ещё в первый день каникул, большинство студентов решили подтянуться на завтрак попозже. Но к тому времени, как директор начал кричать на декана Равенкло, в Большом зале было уже довольно-таки людно.

— Почему вы позволили ему покинуть замок? Ведь его фамилии не было в списке тех, кто собирался домой!

Но маленького профессора оказалось не так-то легко смутить.

— Мистер Поттер утверждал, что лично внёс своё имя в перечень. И, несмотря на ваши уговоры, передумывать не собирался.

Дамблдор уже собрался возразить, но оппонент не дал ему даже раскрыть рот.

— Мальчик сообщил, что вы запретили ему покинуть замок, если он не представит разрешения от  опекунов. — Филиус сделал паузу, чтобы присутствующие оценили эту новость, а потом нанёс смертельный удар: — И у мистера Поттера такое разрешение было. Так что студент не только хотел уехать на каникулы домой, но и имел на это полное право. Устав Хогвартся трактует эту ситуацию однозначно. У меня не было оснований отказать мистеру Поттеру.

— Вы должны были вызвать меня…

Но декан Равенкло и не думал отступать:

— Я уже двадцать лет преподаю в Хогвартсе, и прекрасно знаком с процедурой отъезда студентов на каникулы. Или если дело касается мистера Поттера, действуют какие-то особые правила?

— Мистер Поттер учится не на вашем факультете, поэтому вы должны были вызвать Минерву или меня, чтобы устранить любые разногласия.

— Я вижу только одно разногласие: мистер Поттер сделал то, на что имел полное право, а не то, что вы от него требовали, директор. — Теперь гнев Флитвика обрушился на голову МакГонагалл: — Это ведь ваш студент! А его пытаются контролировать. А вы опять будете сидеть и молчать, и пусть права мистера Поттера снова нарушаются? Знаете, что они с мисс Грейнджер мне сказали? Они жалеют, что шляпа отправила их в Гриффиндор, потому что глава их факультета сидит, сложа руки, и позволяет кое-кому делать с детьми, которых она обязана защищать, всё, что заблагорассудится!   

Теперь к спору подключились деканы Гриффиндора и Слизерина, и потому Помона Спраут тут же наколдовала заглушающие чары.

Для одного из студентов это стало сигналом, что пора наведаться в совятню. Ведь ещё вчера весь замок был убеждён, что Гарри Поттер не только остаётся на каникулы, но и с нетерпением ожидает Рождественского бала. Поэтому Сьюзен Боунс не могла не понимать, что кто-то здесь очень нагло солгал. А то, что в эту минуту Поттер едет на юг со скоростью Хогвартс-экспресса, показывало — кто именно. В последнем письме тётя Амелия осторожно поинтересовалась, что происходит в школе. Это заставило Сьюзен предположить, что Гарри всё-таки осуществил свою угрозу и связался с ДМП. Она была уверена, что тётя захочет услышать о последней неудаче директора.

* * *

Молодая пара загрузила сундуки на тележку, взгромоздив сверху клетки со своими питомцами. А Гарри пытался мысленно подготовиться к встрече с неизбежным. Знакомство с родителями его девушки в любом случае потребовала бы присутствия духа, даже без Гермиониной затеи с обручением.

Но как только он увидел, кто идёт по платформе им навстречу, все мысли о родителях Гермионы моментально вылетели у него из головы, потому что это оказался Альбус Дамблдор.

— Мистер Поттер, я думал, что ясно выразился по поводу вашего возможного отъезда из замка.

— Да, сэр, помню. Но я сделал именно то, что вы потребовали: у меня есть письменное согласие от тёти и дяди на то, чтобы на каникулы я уехал из Хогвартса.

— Вы должны были принести разрешение мне, чтобы мы его обсудили.

— Об этом вы не сказали ни слова, поэтому я решил, что обсуждать нам нечего. Я хотел покинуть замок и получил согласие опекунов. Вы сказали, что этого достаточно. Или это один из тех случаев, когда вы говорите одно, а делаете другое?

— Мистер Поттер, именно из-за такого отношения к школьному персоналу вам и было запрещено покидать замок. А поскольку ваше поведение не изменилось…

— Здесь не Хогвартс, Альбус. Поэтому я хочу знать, что вы здесь забыли.

Дамблдор обернулся и обнаружил, что за его спиной стоит Амелия Боунс.

— Могу задать вам тот же вопрос, Амелия. Сьюзен сейчас в Хогвартсе, поэтому мне интересно, что здесь делаете вы?

— Всё просто, Альбус: мистер Поттер прислал мне письмо, в котором попросил о помощи. Похоже, в Хогвартсе он её не нашёл. А ваши слова это только подтвердили. — Женщина повернулась к подросткам. — Мистер Поттер, я — мадам Боунс, глава департамента Магического Правопорядка. Не могли бы вы объяснить, что здесь происходит?

Дамблдор открыл рот, чтобы вмешаться, но трое остальных не обратили на это никакого внимания. А между тем студенты и встречающие начали поглядывать на них с явным интересом.

— Директор запретил мне покидать замок, если я не представлю письменное разрешение от опекунов. Оно у меня есть, но теперь его это не устраивает.

— Могу я его увидеть, мистер Поттер?

Гарри передал ей требуемую бумагу, и та снова засветилась зелёным, когда её проверили чарами подлинности.

— Насколько я вижу, всё в порядке. Так в чём же дело, Альбус?

— Не могу поверить, что они согласились…

Но рассерженный юноша тут же его перебил:

— Вот поэтому-то вы и придумали это условие!

Он не вышел из себя только потому, что Гермиона держала его за руку. В противном случае директору могло не поздоровиться.

Девушка решила, что пора внести свою лепту:

— Мадам Боунс, это разрешение у опекунов Гарри забирали мои родители. Они ждут нас за барьером и могут подтвердить, что оно подлинное.

Глаза Дамблдора блеснули, и он предложил:

— Не могли бы вы их позвать, мисс Грейнджер?

Но вместо того, чтобы послушаться, та выкрикнула «Нет!» и ещё крепче вцепилась в руку своего парня. А когда удивлённая Амелия поинтересовалась, что случилось, Гермиона пояснила:

— Если я сейчас пойду за родителями, шансы на то, что когда вернусь, Гарри будет ещё здесь, равны нулю. Директор просто заберёт его в Хогвартс. Он ведь привык делать всё, что хочет, и считает, что ему всё сойдёт с рук.

Мадам Боунс даже не попыталась скрыть улыбку.

— Надо же, как студенты тебе доверяют, Альбус. — Потом она обернулась и позвала: — Тонкс! — после чего снова обратилась к студентке: — Мисс Грейнджер, расскажите моему аврору, как выглядят ваши родители, и она их сюда приведёт.

Девушка быстро объяснила, кого искать:

— Мой папа ростом шесть футов и два дюйма, хорошо сложен, у него короткие тёмные волосы и он носит очки в золотой оправе. А моя мама выглядит как я, но постарше.

Вскоре аврор с розовыми волосами вернулась в сопровождении старших Грейнджеров.

Эмма сразу же попыталась обнять дочь, но та по-прежнему держала за руку Гарри. Дэн пока этого не заметил, потому что у него были более важные дела.

— Могу я спросить, почему магическая полиция заинтересовалась моёй дочерью?

Амелия сначала представилась, а потом пояснила:

— Мистер Грейнджер, один журнал выдвинул против вашей дочери обвинения.

Взгляды родителей скрестились на Гермионе, а когда та объяснила, что случилось, их изумлению не было предела.

— Молодой человек пригласил меня на бал, а я ему отказала. А на следующий день появилась статья, где утверждалось, что я использую любовные зелья, чтобы добиться внимания мужчин.

Все точки над «i» расставила мадам Боунс:

— Ваша дочь забыла сказать, что этот молодой человек — известный спортсмен. А если учесть, что её парень, наверно, самый известный волшебник в стране, вывод простой: кого-то из её сверстников заела ревность.

Гермиона сразу попыталась отвлечь отца от слова «парень» — она пока не знала, рассказала ли ему мама эту новость.

— Папа, директор сомневается, что разрешение от Дурслей — настоящее.

Дэн тут же сурово взглянул на старого волшебника. Положа руку на сердце, на того было трудно не глазеть, ведь такой смешной одежды, наверно, больше нет ни у кого: какой-то фиолетовый плащ со звёздами и лунами, которые, похоже, ещё и двигались. Мда, трансвеститы бы за это передрались.

— Не только я, но и моя жена видела, как Вернон и Петуния Дурсль подписали эту бумагу. Надеюсь, вы не сомневаетесь в нашей честности? Я могу прямо сейчас достать сотовый телефон, набрать их номер и они подтвердят, что всё в порядке. Так в чём проблема, директор?

Он специально выделил последнее слово, давая понять: интересно, какое дело директору школы, до которой отсюда пятьсот миль, где один из студентов проведёт каникулы?

— Я не знал, что Рождество Гарри проведёт с вами, и не могу этого допустить. Для него это слишком опасно, поэтому я настаиваю, что он вернётся в Хогвартс вместе со мной.

Юный маг даже не потрудился говорить потише:

— Слишком опасно? Держу пари, в доме Грейнджеров не будет ни троллей, ни василиска, ни дементоров.  В этой психушке, которую вы называете школой, меня уже столько раз чуть не убили, что я сбился со счёта. А вы что делали? Начисляли факультетам баллы?! Мадам Боунс, он имеет право запретить мне встретить Рождество с Гермионой?

— Нет, мистер Поттер, не имеет.

— Правда, раньше его это никогда не беспокоило. Этот Турнир меня вообще не касается, но директор заявил, что мне придётся в нём участвовать. Похоже, когда речь идёт обо мне, любое правило можно нарушить.

Амелия понимала, что Альбусу ничего не стоит появиться в доме у Грейнджеров и всё-таки забрать мальчика в замок. Старик ненавидел, когда выходило не так, как он хотел.

— Мистер и миссис Грейнджер, в одном директор прав. Скажите, у вас найдётся свободная комната для одного из моих авроров? Он сможет остаться с вами, чтобы охранять вас на каникулах.

Увидев на лице главы ДМП ухмылку, а на лице Дамблдора — неприкрытую ярость, Дэн и Эмма тут же догадались, что защищать их будут не от каких-то врагов, а от этого назойливого старика.

— Мы согласны. И кто это будет?

— Уже знакомая вам аврор Тонкс свободно себя чувствует в обоих мирах, к тому же у неё есть уникальная способность везде оставаться незаметной. Мистер Поттер, нам с вами нужно будет обязательно побеседовать, но позже. А теперь — хватит развлекать окружающих. Аврор Тонкс, ваше задание на праздники — защита мистера Поттера. Правила обычные.

Дэн тут же полюбопытствовал:

— А что это за правила?

— Если аврор кого-то защищает, всё, что он увидел и услышал, обязан держать при себе. Тонкс не  выболтает ваши секреты ни мне, ни кому-то ещё.

По ухмылке на лице мужчины прекрасная часть его семейства тут же догадалась, что у кого-то могут быть неприятности.

— Мне интересно, в каких случаях действует эта защита? Например, может ли аврор вмешаться, если с его подопечным захочет потолковать отец его девушки?

— Мистер Грейнджер, моей Сьюзен столько же лет, сколько этим двоим. И смею вас заверить, если я захочу поговорить с её парнем, охранник меня не остановит.

То, как Дэн выпалил «Отлично», живо напомнило Эмме и Гермионе персонаж его любимого шоу.

Дамблдор отбыл в очень скверном расположении духа, а Амелия договорилась с Грейнджерами, что заглянет вечером.  Так что и Тонкс могла заскочить домой, чтобы собрать вещи. В RangeRover погрузили багаж и клетки, и все пятеро удобно устроились в машине. И только тогда Гермиона мысленно поставила очередную галочку: ещё один пункт их плана выполнен. Когда мадам Боунс упомянула конфиденциальность, они с Гарри успокоились. Правда, когда Тонкс узнает, что они задумали, её розовые волосы могут и поседеть.

— Папа, заглянем в Косой переулок? У Гарри кое-какие дела в Гринготтсе.

— Конечно, дорогая. Наверно, твоему парню нужны деньги, чтобы купить своей девушке подарок на Рождество?

Услышав, как он выделил «парень» и «девушка», Эмма сразу же вмешалась:

— Даниэль Грейнджер, веди себя прилично! Эти двое вместе совсем недолго. И я уверена, Гарри знает, что любовь Гермионы ему покупать не нужно.

Тонкс неожиданно  засмеялась, а когда спутники удивлённо на неё уставились, объяснила:

— Извините, просто сначала Гарри Поттер лицом к лицу спорил с самым сильным волшебником в стране, а теперь до дрожи испугался отца своей девушки.

 Когда её веселье никто не поддержал, она пробормотала под нос:

 — Я-то думала, это смешно.   

Юноша был вынужден признать, что охранник — это очень удобно: пока они шли от «Дырявого Котла» до Гринготтса, их никто не побеспокоил. Что ж, начиналось самое сложное.

Как только они оказались в банке, он тут же обратился за помощью к ближайшему свободному кассиру:

— Простите, меня зовут Гарри Поттер, и я хочу посетить своё хранилище.

— Ключ?

— У меня его нет.

— Что?

— У меня его нет, да и никогда не было. Перед Хогвартсом все покупки за меня делала Молли Уизли.

— Ни у кого, кроме владельца хранилища, не должно быть ключа от него. Мы проверим, кто вы такой, и создадим новый. Деньги за него спишут с вашего счёта. Следуйте за мной.

Парень посмотрел на сопровождающих, а потом перевёл взгляд на гоблина.

— Если вы им доверяете, они могут пройти с вами, — ответил тот на молчаливый вопрос.

Гарри протянул руку Гермионе, а взрослые пристроились сзади.

Они долго плутали по извилистым коридорам, пока путь им не преградила каменная дверь. Гоблин-сопровождающий жестом показал, что можно войти. За дверью оказалось что-то вроде офиса. Правда, больше он смахивал на пещеру, поскольку большая часть помещения, похоже, была вырублена в скале. На это «намекали» стены, пол и потолок. Единственный в комнате стол тоже был из камня, причём настолько хорошо отполированного, что в нём отражался свет настенных факелов. 

Старшие Грейнджеры почувствовали себя персонажами фильма ужасов, особенно когда взглянули на существо, которое сидело за столом. Гоблин, который их сюда привёл, обменялся с хозяином «кабинета», видимо, занимавшим более высокую должность, несколькими фразами на непонятном языке, а потом отступил к двери и встал там на страже.

Гоблин за столом смерил Гарри неодобрительным взглядом.

— Мистер Поттер, доверять кому-то ключ от собственного хранилища — большая глупость с вашей стороны. Мне нужно немного вашей крови, чтобы создать новый. Тогда доступ к вашему хранилищу будет только у вас. — На столе появился зловещего вида кинжал и небольшая каменная чаша. — Достаточно чуть-чуть порезать палец — понадобится всего несколько капель.

После того, как юный маг выполнил инструкции, чашу скрыл красный туман, а когда он рассеялся, на дне появился маленький золотой ключик.

— Отлично. Я могу забрать всё золото из своего хранилища, обменять на магловские деньги, а потом закрыть счёт?

Гоблин внимательно посмотрел на клиента.

— Могу я поинтересоваться, почему вы хотите закрыть свой счёт в Гринготтсе? Вы понимаете, что сейчас можете закрыть только трастовый счёт?

— Трастовый? Так он у меня не один?

— Есть хранилище ваших родителей, доступ к которому вы получите, когда вам исполнится семнадцать. А ещё есть хранилище семьи Поттер, которое официально станет вашим, когда вам исполнится двадцать три года. Тогда же вы получите титул лорда Поттера.

Подростки обменялись взглядами: похоже, кое-что они не учли.

— Можете хотя бы приблизительно сказать, о какой сумме идет речь?

— Без аудита — нет. Пока вы не достигнете требуемого возраста, эти хранилища будут опечатаны. Знаю только, что Поттеры — одна из старейших и богатейших семей Великобритании. Ваш трастовый счёт содержит только небольшую долю того, что находится в двух других хранилищах.

У Гарри появилось нехорошее предчувствие.

— А что будет с этими хранилищами, если я не смогу предъявить на них свои права?

— Скорее всего, большую часть золота и ценностей заберёт Министерство.

Гарри принялся расхаживать по «кабинету», пытаясь собраться с мыслями, а остальные внимательно за ним наблюдали.

— Могу я написать завещание, пока мне нет семнадцати?

— Если вам исполнилось одиннадцать, и у вас есть хранилище в Гринготтсе — пожалуйста.

— Не могли бы вы помочь его составить?

— Мистер Поттер, сейчас вы платите банку за моё время. Как его использовать, решаете тоже вы. Конечно, в рамках моих возможностей.

Парень не колебался ни секунды.

— Это не займёт много времени: я оставляю Рональду Уизли мою «Молнию», а Гермионе Грейнджер — всё остальное.

— Гарри, нет…

— Тебе нужна моя «Молния»?

— Мне не нужна твоя «Молния» или твои деньги. Мне нужен ты!

— Я просто не хочу, чтобы всё это попало не в те руки. Ты же понимаешь, что у меня нет выбора?

Остальные уже догадались, что пока знают далеко не всё. Первым прервал молчание гоблин:

— Возможно, если вы объясните суть проблемы, я смогу дать вам лучший совет. В конце концов,  работодатель сейчас вы, а мои услуги не из дешёвых.

И юноша решился.

— Аврор Тонкс, хочу вам напомнить про конфиденциальность: то, что вы сейчас услышите, никому рассказывать нельзя. Итак, я — участник Турнира Трёх Волшебников. Если я откажусь выйти на следующее испытание, то лишусь магии. Так вот, именно это я и собираюсь сделать. Поэтому меня интересует, как потом я смогу получить то, что мне оставили родители.

Тонкс настолько поразило это заявление, что она на время потеряла дар речи. А старших Грейнджеров больше интересовало, что по этому поводу думает их дочь. Но когда увидели, как та в знак поддержки обняла своего парня, даже спрашивать ничего не стали. Гоблин тоже это заметил, но, похоже, сейчас он думал о другом.

— Если так случится, эти хранилища будут по-прежнему опечатаны, пока ваш ребёнок— волшебник не достигнет нужного возраста. Самый безопасный вариант — обручиться с ведьмой, но это нужно сделать до того, как вы потеряете магию.

Дэн моментально сложил два и два.

— Только через мой труп! Ей же всего пятнадцать!

— Папа…

— Никаких «папа»! Выходит, всё это мало того, что подстроено, так ещё и из-за денег?

Гарри непроизвольно обнял расстроенную Гермиону и решительно возразил:

— Причём тут деньги? Мы ведь узнали о них только минуту назад.

Последнее, что сейчас было нужно девушке — чтобы её отец и Гарри начали спорить. Закончиться это могло тем, что её парень встретит Рождество в «Дырявом котле».

— Папа, ты помнишь, что ответила профессор МакГонагалл, когда ты спросил, что будет, если я не захочу изучать магию и покину Хогвартс?

Эмма видела, насколько искренне мальчик готов защищать её дочь, и в свою очередь положила руку мужу на плечо, понимая, что когда дело касается благополучия Гермионы, ни один из этих двоих не уступит ни пяди.

— Ты хочешь сказать, они сотрут воспоминания Гарри?

Дочь со слезами на глазах кивнула и без обиняков ответила:

— Гарри так долго был моим лучшим другом, и если он меня забудет…

Договорить она так и не смогла, потому что залилась слезами, ещё крепче прижавшись к своему парню. Впрочем, её и так все поняли.

Но Дэн не сдавался.

— Так мы-то с твоей мамой — не волшебники, а родители Гарри — да.

Тонкс, наконец-то, собралась с мыслями и решила высказаться по поводу того, над чем эти двое, очевидно, долго думали.

— Может, вы и не знаете, но Гарри Поттер в нашем мире — знаковая фигура. Для многих он кумир, и масса волшебников его уважают. Если станет известно, что он сам готов отказаться от магии, произойдёт невиданный общественный взрыв. Честно говоря, обручение с маглорождённой волшебницей может и не удержать Министерство от применения крайних мер. Они просто обвинят во всём Гермиону, а магическая пресса подарит им предлог.

— Тогда, похоже, наша затея накрывается медным тазом…

Гермиона тут же развернулась в объятиях юноши и оказалась с ним лицом к лицу.

— Гарри Джеймс Поттер, и думать забудь! Ты же знаешь, Скитер всё равно попытается навешать на меня всех собак, и спасти тут может только обручальное кольцо. В любом случае, Министерство может всё-таки стереть память нам обоим. Это я переживу. По крайней мере, я сделаю всё возможное, чтобы тебя спасти. Нет, чтобы спасти нас!

Вопрос, который интересовал всех взрослых, задала Тонкс:

— Гарри, а почему ты хочешь отказаться от магии?

Казалось, подростки заговорили между собой, заговорили без слов. Они стояли близко-близко и смотрели друг другу в глаза. Потом у Гарри немного опустились плечи, а на лице у Гермионы появилась слабая улыбка. Они вернулись к действительности, и только теперь парень ответил:

— Вы же видели сегодня Дамблдора. Старику нравится держать меня на коротком поводке. С тех пор, как я появился в Хогвартсе, меня каждый год хотя бы раз чуть не убивали. Теперь-то мне кажется — несколько случаев было подстроено. Нам как будто нарочно подбрасывали подсказки, как-то так.  И я понял, что покину Хогвартс либо таким способом, либо в гробу. Дамблдор до последнего не отступится, а я уже решил, что больше нравится мне.

Давно молчавший гоблин решил, наконец, высказаться:

— Боюсь, госпожа аврор права: если Мальчик-Который-Выжил сознательно откажется от магии, волшебный мир будет потрясён. Я по-прежнему считаю, что брачный контракт — это лучший выход. Но он должен быть непробиваемым, и тогда закон будет на вашей стороне. Естественно, гоблины вас поддержат, и доступ к хранилищам Поттеров будет только у вас двоих.

Наступившую тишину нарушил Гарри, который  обратился прямо к Дэну:

— Сэр, мы только сегодня встретились. Я понимаю, что вы против всего этого. У нас ещё есть время до середины февраля, поэтому спешить пока некуда. Можем мы хотя бы попытаться познакомиться друг с другом? Если нет, я могу снять комнату в «Дырявом котле»…

— Ни в коем случае, молодой человек! Мы встретим Рождество вместе, и это не обсуждается. А со всем остальным поступим по принципу «поживём — увидим».

После того, как её мама вмешалась, на лице Гермионы снова появилась слабая улыбка. Гарри уже привык, что к советам женщин из семейства Грейнджер стоит прислушиваться, поэтому просто кивнул. А Дэн был не настолько глуп, чтобы перечить жене, когда она говорит таким  тоном. Для Тонкс же всё было и так ясно: куда Гарри, туда и она.  

Теперь, когда обстановка разрядилась, гоблин снова заговорил по делу. Он написал несколько слов на столешнице, и казавшаяся цельной поверхность раскрылась. В углублении лежали два кольца и свиток пергамента.

— У любой старой семьи есть собственные контракты и обручальные кольца. Как только семейная магия принимает такой союз, Министерство вмешаться уже не может. В противном случае ему придётся нарушить собственные законы, а все старые семьи будут категорически против: они побоятся создать прецедент.

— Может ли за родственника этот контракт подписать мой крёстный отец?

— Так как ваш крёстный отец не совершал преступлений, в которых его обвиняют, магию вашей семьи это должно устроить. Гринготтсу известно, что некий волшебник определённо не мёртв.

Теперь у присутствовавших появилось ещё больше вопросов, особенно у Тонкс. А у Гарри было ещё одно дело. Он достал из сумки искорёженный кусок золота и выложил его на стол.

— Могу я это продать, а деньги получить в магловской валюте?

Дэн не очень понимал, как относиться к парню, который под руку с его дочерью выходит из гоблинского банка, а в кармане у него лежат восемнадцать тысяч фунтов. Гарри решил пока не трогать свой трастовый счёт (так будет выгоднее), хоть и настоял на завещании. И если с ним что-нибудь случится, всё его имущество, за исключением метлы, перейдёт к Гермионе.

Дальше был краткий визит в книжный магазин, где, в первую очередь, их интересовала литература, посвящённая магическому обручению. Не остались без внимания книги по магическому законодательству и о брачных контрактах. Присутствие служителя закона, без сомнения, поможет в  любом исследовании. А то, что позже к ним на огонёк должна была заглянуть глава правоохранительного отдела — ещё один плюс. Правда, перед этим следовало договориться, о чём при ней лучше умолчать. Мадам Боунс показалась им женщиной, которая ничего не упускает, а соглашение о конфиденциальности на неё не распространялось.

* * *

Альбус Дамблдор вернулся в замок, поджав хвост, и, что ещё важнее — без Гарри Поттера. Вскоре Минерва и Северус снова оказались в его кабинете.

— Что случилось? Где он?

— Мистер Поттер проведёт каникулы вместе с мисс Грейнджер и её родителями.

Директор ждал взрыва, и профессор зельеварения его не разочаровал.

— Что? Как ты это допустил? Ты понимаешь, что если он проведёт там две недели, то ни на какую другую девушку уже не посмотрит? Пройдёт слишком мало времени, чтобы это не бросилось в глаза. Люди ведь заметят, особенно после этой истории с любовными зельями.

— Думаешь, я не понимаю? На платформе нас встретила Амелия Боунс. Похоже, после статьи в «Ведьмовестях» он таки ей написал. Кроме того, Гарри публично признал мисс Грейнджер своей девушкой, поэтому про наш трюк с другой ведьмой можно забыть.

— Но ты ведь можешь через пару дней забрать его у этих маглов?

— Амелия подумала и об этом. Когда я усомнился в его безопасности, она на время каникул выделила ему охранника.

Минерва пребывала в глубокой задумчивости — слова Флитвика её всё-таки задели, поэтому не сразу включилась в разговор.

— Может, это и к лучшему. Мне никогда не нравились методы, которые вы собирались применить.

Сарказм в голосе Снейпа был таким же острым, как нож любого зельевара.

— Очень за тебя рад. Не хочешь предложить что-нибудь более конструктивное?

Суровый взгляд МакГонагалл несколько охладил пыл декана Слизерина.

— Вообще-то хочу. Мне кажется, что лучше всего — поговорить с мисс Грейнджер. Я расскажу ей о своих подозрениях по поводу того, что задумал Гарри. Ради блага Хогвартса или Гриффиндора она помогать мне не станет, а вот для мистера Поттера сделает всё. Таким образом, мы сможем использовать их взаимные чувства в наших целях.  

Её предложение удивлённые собеседники встретили молча. Воспользовавшись этим, она  продолжила. Правда, больше это напоминало мысли вслух:

— У мисс Грейнджер очень мало друзей. А её новые отношения оставят в стороне мистера Уизли. Из семи школьных лет она отучилась только половину, и я сильно сомневаюсь, что ей понравятся следующие три с половиной года в Хогвартсе без мистера Поттера. Также не стоит забывать и о реакции Министерства.

Альбус подумал, что, возможно, Минерва в чём-то и права. Правда, он сомневался, что мисс Грейнджер удастся повлиять на Гарри. И, в конце концов, придётся использовать чувства мальчика к этой юной леди против него самого. Впрочем, пусть Минерва попытается. А если у неё ничего не выйдет, тогда она спокойнее отнесётся к тем методам, которыми её коллеги заставят  мистера Поттера изменить свои планы. По крайней мере, присутствие охранника означает одно — Гарри вернётся в Хогвартс.

* * *

Дэн и Эмма лежали в постели и размышляли, каким чертовски странным получился этот день. После того, как они прочитали ту самую журнальную статью, их возмущению не было предела. А когда Грейнджеры узнали, как в этой ситуации повёл себя Гарри, тот в их глазах моментально вырос. Амелия заметила, что Скитер легко может свалить вину на эту девчонку Паркинсон, но было видно, что статью она нарочно писала в таком ключе. Но теперь, когда проверка на зелья дала отрицательный результат, а Гермиона пострадала, глава ДМП была уверена, что можно легко заставить журнал принести официальные извинения. Но когда у Гарри поинтересовались, согласен ли он дать интервью по этому делу, тот отказался.

— Когда я беседовал со Скитер, она написала не то, что я сказал, а то, что захотела. Если я дам ещё одно интервью, боюсь, она поступит так же.

Потом юноша поблагодарил мадам Боунс за охранника, но при этом выразил обеспокоенность, что аврор Тонкс не будет встречать Рождество в кругу семьи. В ответ Амелия рассмеялась, а затем пояснила:

— Тонкс — один из самых молодых авроров в моём отделе, а значит, ей на праздники пока достаются самые паршивые задания. Если бы она не охраняла вас и эту семью, ей бы пришлось на Рождество патрулировать Косой переулок.    

Родители Гермионы поймали себя на мысли, что её парень постоянно их приятно удивляет. Правда, Дэн всё равно намеревался в ближайшее время с ним потолковать. А когда они изучили брачный контракт, то испытали настоящее облегчение.

Старшие Грейнджеры читали, что в контрактах старых семей даже встречались пункты о наказаниях и прочее варварство. Так вот, в брачном договоре Поттеров ничего подобного не было. При большом желании Гермиона и Гарри даже могли его разорвать, а пожениться до совершеннолетия не имели права. Насколько они видели, это был юридический документ, который защищал  их дочь и Гарри. А ещё он мог сделать Гермиону очень счастливой. И Дэн, и Эмма совершенно не были согласны с помолвкой, и, тем не менее, оба удержались от категорического «нет». Им просто нужно было посмотреть, как сложатся каникулы. Дэн собирался выяснить, из какого теста сделан этот молодой человек, который осмелился ухаживать за его дочерью.

Также они поддержали стремление дочери придумать ещё что-то такое, чтобы Гарри не лишился магии. И нельзя было не заметить, что рядом со своим парнем Гермиона очень счастлива. Правда, в ближайшее время подростков ожидали суровые испытания. Кто знает, выдержат ли их отношения, если Гермиона продолжит учёбу в Хогвартсе, а Гарри станет посещать обычную школу. Да и то, что их дочь по-прежнему сможет колдовать, а её парень — уже нет, добавило бы осложнений.

Эмма поинтересовалась у Тонкс, что случится, если сначала Гарри лишится магии, а потом они с Гермионой расстанутся. Ответ заставил их с Дэном почувствовать себя неловко.

— Во-первых, Гарри лишится защиты, а во-вторых, ещё один брачный контракт — с другой ведьмой — заключить уже не сможет. Так что у Дамблдора и Министерства будут развязаны руки.

Дэн и Эмма, как и любые родители, желали своему ребёнку самого лучшего. Теперь Гермиона теоретически может оказаться в таком положении, когда Гарри использует её в своих целях, неважно каких. На её хрупкие плечи ложилась большая ответственность. Старшие Грейнджеры не сомневались: когда поближе познакомятся с мальчиком, он им непременно понравится, но, всё-таки, у Гермионы он был первым парнем, а ребята уже решились на такой серьёзный шаг.

Им ничего не оставалось, как применить тактику «поживём — увидим», предложенную сегодня Эммой, и внимательно следить за происходящим. В общем, пусть Рождество будет Рождеством.

На следующее утро атмосфера за завтраком была напряжённой. Дэн тихо сказал Гарри, что после еды хочет с ним поговорить, чем испортил аппетит Гермионе. Тонкс подумала, что хуже уже не будет, и потому задала вопрос, который её мучил со вчерашнего визита в банк:

— Гарри, ты вчера спросил у гоблинов, может ли контракт подписать твой крёстный отец. А кто это?

Возможно, парень увидел в этом шанс отсрочить неизбежное — разговор с отцом Гермионы, поэтому ответил довольно охотно:

— Ты уверена, что твоя клятва конфиденциальности не надорвётся? Ты действительно хочешь это знать?

Это ещё больше разожгло любопытство молодого аврора, и она кивнула.

— Мой крёстный отец — Сириус Блэк!

Все сидящие за столом не единожды слышали выражение «измениться в лице», но ни разу не видели такого наглядного примера: пронзительно розовые, торчавшие во все стороны волосы Тонкс стали длиннее и улеглись, вдобавок сменив цвет на каштановый. Форма лица тоже изменилась, и даже цвет глаз был теперь другим.

— Тонкс, что происходит?

— Гарри, ты должен рассказать мне, где он…

— Нет!

От такого свирепого тона Тонкс просто опешила. Но юноша быстро понял, что переборщил, и поспешил объяснить:

— Сириус невиновен. Но министр нам не поверил и назвал глупцами. Той ночью Сириуса чуть не поцеловал дементор, хотя мы с Гермионой не только видели, но и разговаривали с Питером Петтигрю. Вдобавок моего крёстного никогда не судили: его просто швырнули в Азкабан.

У аврора снова случился приступ «изменения в лице»: к ней начал возвращаться обычный облик. Обычный для неё. Это снова заставило присутствующих удивлённо поднять брови, а Гермиона спросила:

— Тонкс, как ты это делаешь?

— Потом. Гарри, ты мне про это расскажешь?

А когда тот поинтересовался, зачем ей это нужно, пояснила:

— Девичья фамилия моей матери — Блэк. Она — кузина Сириуса. Но когда вышла замуж за моего отца, семья от неё отреклась, потому что он — маглорождённый. Насколько мне известно, Сириуса тоже вышвырнули из семьи, когда он заявил, что хочет жить у твоих дедушки с бабушкой. Моя мама всегда говорила, что он скорее бы умер, чем предал Поттеров, ведь они были его семьёй.

После этого подростки рассказали, что именно произошло в ту памятную ночь. Теперь волосы Тонкс переливались всеми цветами, словно какая-то ожившая радуга.

На старших Грейнджеров рассказ произвёл неизгладимое впечатление, но Дэну и этого было мало.

— Вчера ты обвинил Дамблдора в довольно серьёзных вещах. Не хотите вместе с Гермионой рассказать, что ещё произошло с вами в этой школе?

Взрослые стали свидетелями ещё одного разговора без слов: девушка подняла одну бровь, а Гарри легонько пожал плечами. Похоже, этого было достаточно.

— Как я понимаю, всё началось на нашем первом курсе на Хэллоуин. Меня обидел Рон, и я плакала в туалете…

* * *

Закончилось всё тем, что обедать они пошли в ближайший паб, потому дома готовить уже было некогда. И здесь снова пригодилась Тонкс: как оказалось, она умела водить машину. После таких откровений старшие Грейнджеры посчитали, что им просто необходим  ростбиф, йоркширский пудинг и что-нибудь выпить. Между делом Тонкс объяснила, что она — метаморфомаг, и по желанию способна менять внешность. Для примера молодая женщина превратилась в нечто среднее между Гермионой и её матерью. В итоге все договорились, что в таком обличье она будет Дорой Грейнджер — двоюродной сестрой Эммы, приехавшей её навестить. Не говорить же людям, что это — телохранитель парня Гермионы. В Кроули бы их просто не поняли.

Как только Гермиона начала рассказывать про их похождения в Хогвартсе, подростков буквально прорвало. И её родители сразу же обратили внимание: когда слово берёт их дочь, она постоянно подчёркивает роль Гарри, а когда историю подхватывает её парень, они только и слышат, как замечательно себя проявила Гермиона, без помощи которой он бы давно погиб. При этом с его лица не сходила улыбка.

Выслушав рассказ, старшие Грейнджеры согласились с Гарри. Именно поэтому им нужно было выпить. А когда Дэн поинтересовался, почему они с Эммой раньше этого не слышали, Гермиона на вопрос ответила вопросом:

— А вы позволили бы мне вернуться в Хогвартс, если бы знали хотя бы половину?

Ответа не последовало — всё и так было ясно.

Дэн только сейчас увидел, что Гермиона изменилась. И пока не понимал: это оттого, что её фигура стала более женственной, или оттого, что рядом со своим парнем она буквально светится от счастья. И это было трудно не заметить, ведь на его дочь уже обратили внимание все присутствующие, что неудивительно, ведь весёлая юная красавица будет притягивать к себе взгляды посетителей любого паба. Очень немногие мужчины сумели удержаться от того, чтобы посмотреть на девушку ещё разок. Казалось, окружающие не совсем верят, что это действительно дочь Грейнджеров.

А Гарри наслаждался. Для него всё это было совершенно в новинку. Кроме того, разговор с Дэном снова откладывался. А завтра они с Гермионой в сопровождении Тонкс собирались пройтись по магазинам. Ещё одна интересная экскурсия, которую он ждал с нетерпением.

Видя, что дочь в хорошем настроении, Эмма решила, что можно её немного подразнить. Тем более, на языке так и вертелся вопрос.

— Гермиона, расскажи-ка нам про этого Виктора и почему ты ему отказала. 

Дэн не понял, что она пошутила, и тут же вставил свои два пенса:

— Да, расскажи, а то мне интересно, зачем я потратил пятьсот фунтов на твоё платье.

Девушка почувствовала себя оскорблённой, а Гарри сразу же ринулся её защищать.

— Сэр, она не пошла на бал из-за меня, поэтому я с радостью заплачу за её платье. Кстати, могу я  оплатить и обед?

Эмма пронзила мужа сердитым взглядом.

— Ни в коем случае, Гарри. И я уверена, что моя дочь рада сейчас находиться здесь с тобой, а не готовиться к балу с этим Виктором.

А Гермиона едва ли не прошептала:  

— Виктору около восемнадцати, и он известный спортсмен. У него куча поклонниц по всему миру. Когда он меня пригласил, мы были даже незнакомы. Я охотнее буду здесь с Гарри, но только чтобы нас никто не дразнил — нам этого и в школе хватает.

Дэн понял, что был неправ, и постарался извиниться:

— Прости, дорогая, я попытался пошутить, но неудачно. Я тоже рад, что ты сейчас здесь и с Гарри, а не в замке собираешься на бал в компании какой-то спортивной звезды.

Подростки было улыбнулись, но тут мужчина снова ляпнул:

— Надеюсь, тебе удастся затащить Гарри на Новогодний бал Конференции стоматологов…

— Меня не нужно никуда тащить: с Гермионой я пойду, куда угодно. Манипуляций мне хватает и в школе. Сэр, если вы хотите, чтобы я что-то сделал — просто попросите.

Юный волшебник повернулся к своей девушке.

— Я уже об этом говорил, но с удовольствием повторю: ты хочешь пойти со мной на бал?

Гермиона улыбнулась и вместо ответа поцеловала его в щёку. 

— Правда, я оставил свой праздничный наряд Рону, но ведь от мантии здесь всё равно никакого толку. Так что в список завтрашних покупок надо добавить ещё один пункт. А твоё платье подойдёт, или нам придётся поискать другое?

По мнению Эммы, вопрос был совершенно невинный, и в нём не было никакого злого умысла, но её мужу как будто кирпич на голову упал. Даниэля Грейнджера вдруг осенило, что в жизни его дочери появился ещё один мужчина. Причём чуть раньше он несколько часов кряду слушал рассказы о невероятных приключениях этого молодого человека. В общем, обед вызвал у них с супругой не меньшую неловкость, чем завтрак. Правда, и узнали они не меньше.

Тонкс большую часть обеда пребывала в задумчивости, и только теперь выяснилось, почему.

— Гарри, могу я рассказать моему боссу хотя бы немногое из того, что услышала от тебя сегодня утром?

Подростки быстро переговорили, но на этот раз вслух.

— Только не о том, как мы спасали Сириуса.

— И ни слова о твоих дальнейших планах. Мы не знаем, где Сириус, но вот о том, что можем с ним связаться, тоже говорить не стоит.

Только после этого юноша ответил:

— Всё остальное можешь рассказать.

Гермиона согласно кивнула.

— Мы уже объясняли министру, что произошло в ту ночь, но он нам не поверил. Думаешь, твой босс к нам прислушается?

— Амелия Боунс абсолютно непохожа на Фаджа, иначе я никогда бы не стала работать под её руководством. Она определённо из команды хороших парней. Если в Министерстве кто и сможет помочь, то это она.

Итог подвела Эмма.

— Если это поможет вам обоим, то я — за.

А Тонкс решила сначала всё как следует обдумать, чтобы не наломать дров.

* * *

Она получила это задание всего несколько дней назад, но уже успела нарушить одно из самых главных правил аврора-телохранителя — не привязываться душой к подопечному. Их поход по магазинам довершил дело. Как может не нравиться молодой человек, который хочет купить вам платье для бала, хотя вы идёте туда, чтобы его охранять? Именно об этом они тихо говорили, пока Гермиона деловито перебирала платья, которые и сломили сопротивление молодого аврора.

Сейчас Поттер выглядел беззащитным подростком, каким, Тонкс могла поклясться, его мало кто видел. Она чувствовала себя избранной.

— Мне нужен совет.

-Конечно, Гарри. Это — часть моей работы.

— Просто у меня никогда не было девушки, и я не знаю, что подарить ей на Рождество. Обычно это была какая-нибудь книга, которая бы ей точно понравилась. А как быть теперь? А что дарить Дэну и Эмме? Извини, но Дурсли ничего такого мне не объяснили.

Вспомнив, как важно для подростка не ошибиться в такой ситуации, Тонкс искренне посочувствовала молодому человеку. И ничуть не меньше её тронуло, что мальчику было больше не к кому обратиться за советом.

— Гермиона всё ещё твой лучший друг, поэтому книга — по-прежнему хорошая идея. А теперь, когда она стала твоей девушкой, может, добавить какое-нибудь украшение? Что же касается её родителей, то мой тебе совет — спроси у Гермионы. Ни ты, ни я не знаем их настолько хорошо, чтобы выбрать действительно стоящий подарок. А Гермиона сможет уберечь тебя от серьёзной ошибки.

Увидев, что собеседник пока колеблется, аврор добавила последний штрих:

— Твоя девушка действительно хочет, чтобы ты поладил с её родителями. Поэтому её совет, безусловно, в этом поможет.

Когда они остановились перекусить, Гарри решил воспользоваться советом Тонкс.

Нетрудно было заметить, что девушка отнеслась к его вопросу очень серьёзно. Признав правоту своего телохранителя, юноша ей улыбнулся. 

Было похоже, что Гермиона начала думать вслух. И теперь её парень был очень рад, что задал этот вопрос: он и понятия не имел, сколько подводных камней его поджидало.

— Думаю, вручать подарок от нас двоих пока рановато. Пусть это будет что-то красивое, невычурное и не очень дорогое. Пожалуй, больше подойдёт волшебный подарок.

Когда с покупкой одежды было покончено, Тонкс перенесла подростков в Косой переулок. Гермиона помогла выбрать подарок родителям, а потом они с Гарри разошлись, чтобы купить что-нибудь друг для друга. Юный маг в сопровождении аврора сначала заглянул во «Флориш и Блоттс», а потом — в ювелирный магазин. Увидев, что он выбрал, Тонкс не смогла сдержать улыбку, но была уверена — его девушке подарки понравятся.

Когда уставшие, но довольные молодые маги добрались, наконец, до Кроули, изумлению Эммы не было предела.

— Что случилось? Вы ничего не нашли?

Тонкс улыбнулась, потом сняла с плеча сумку, достала оттуда несколько маленьких пакетов и положила их на пол посреди комнаты. Один взмах палочкой — и вместо этой маленькой кучки появилась гора мешков и пакетов. Покупок было раза в три больше, чем ожидала хозяйка дома.

— Гермиона, я не могу дождаться, пока ты ещё немного подрастёшь и сможешь делать то же самое, когда мы с тобой будем ходить по магазинам. Ну как, Гарри, тебе понравилось?

— А мне было легче всех, Эмма: я просто покупал всё, на что указывали Гермиона и Тонкс.

Дэн не мог не рассмеяться. Он по-прежнему хотел поговорить с Гарри наедине, но обнаружил, что время работает на него. В конце концов, чем позже состоится беседа, тем больше он узнает об этом юноше. У него был шанс воочию увидеть, как развиваются отношения этого мальчика и его дочери. А то, что рядом с подростками постоянно находился телохранитель, из которого получилась неплохая дуэнья, помогало побыстрее привыкнуть к слову «парень».

Между тем Тонкс достала из своей сумки далеко не всё: выкладывать оттуда подарки аврор пока не собиралась. Чуть позже она найдёт время, чтобы незаметно передать их Гарри и Гермионе. Ей действительно нравилась эта пара, и Тонкс была намерена сделать всё возможное, чтобы им помочь. Она знала, какой ответ получит на свой следующий вопрос, но, тем не менее, задала его:

— Ну что, Гарри, подходящий наряд у тебя теперь есть — как насчёт потанцевать чуть попозже?

Тот, казалось, смутился, но тут рука Гермионы обхватила его за талию, и они вместе рухнули на диван.

— Тонкс, ты издеваешься? Меня уже ноги не держат. Но с завтрашнего дня нам действительно нужно пару часов в день посвящать танцам. Правда, я давным-давно не танцевала, но, держу пари, Гарри тоже.

— Точнее, никогда.

Девушка поцеловала его в щёку.

— Значит, тебя не нужно будет переучивать.

Она подмигнула Тонкс: та сумела разглядеть риф прежде, чем они на него напоролись. Кроме того, у них появился прекрасный предлог для того, чтобы каждый день по несколько часов обниматься.

Эмма тут же начала рассказывать, какие танцы будут на балу, а Гарри в это время сидел на диване в обнимку с Гермионой. Так вот на что похоже, когда о тебе заботятся...

Тем же вечером Тонкс пробралась в комнату подопечного, чтобы отдать подарки. А когда тот принялся её благодарить, только отмахнулась.

— Гарри, я думаю, что даже безо всей этой ерунды про Мальчика-Который-Выжил, ты — особенный молодой человек. Молодой человек, на которого уже вылилось слишком много дерьма. Пусть это и не моё дело, я всё равно хочу помочь и тебе, и Гермионе. Чем смогу. Ты уже отправил Хедвиг к Сириусу?

— Да. Я не хотел её посылать — она слишком заметна, но другой сове доверить такое письмо просто не мог. Надеюсь, он подпишет брачный контракт. Я хотел передать его лично, но приехать сюда для Сириуса слишком опасно, а Дамблдор в любой момент может запретить мне прогулки в Хогсмид.

— Старик на самом деле любит держать тебя на коротком поводке?

— Пока я пляшу под его дудку, всё замечательно. Ты ведь слышала, куда меня это уже завело, и чем, как мне кажется, может закончиться.

— Ты ведь ещё не написал Сириусу, что собираешься делать дальше?

— Пока нет. Я написал, что Гермиона стала моей девушкой, и от этого контракта мы оба выиграем. А вот если он его не подпишет, что делать дальше, я не знаю. Мне было плохо, когда я думал, что вот-вот лишусь лучшего друга, а теперь, когда мы вместе, мне тем более есть, что терять.

— Не волнуйся, Гарри, мы справимся, — сказала Тонкс.

Услышав это «мы», парень улыбнулся, а аврор поняла, что пришло время связаться с боссом.

* * *

Дэн смотрел, как пара буквально провальсировала к столу, а потом Гарри выдвинул для своей девушки стул и сейчас ждал, пока та сядет. Несколько дней назад это началось, как шутка: перед обедом Гермиона обняла своего парня, и подростки дотанцевали до стола. А когда она заявила, что это просто дополнительная тренировка, все рассмеялись. Старшие Грейнджеры уже убедились, что Гарри и Гермиона отклеиваются друг от друга с трудом.

Уроки танцев проходили лучше, чем ожидалось. Гермиона сказала, что Гарри прекрасно себя чувствует на метле, и эта грациозность должна ему помочь. Стоило ему уяснить, как нужно правильно переставлять ноги, и они непринуждённо заскользили по гостиной. А ещё помогало, что рядом была Тонкс, которая умела уменьшать мебель. В общем, на балу пара в грязь лицом не ударит.

Дэн не мог поверить, что прошло так мало времени, а жизнь его семьи настолько изменилась. Они с женой всегда считали свой дом счастливым, но именно вместе с Гарри и Тонкс в нём поселилось столько смеха и радости. И ни один из них никогда не видел дочь такой счастливой и довольной. Слава Богу, на дворе был канун Рождества, и у стоматологов уже начались небольшие каникулы, которые закончатся  аккурат после бала. Так что у Дэна ещё было время, чтобы потолковать с Гарри.

Именно в этот счастливый миг в окно постучала известная всем обитателям дома полярная сова. Настроение юного мага моментально изменилось. Он был рад видеть Хедвиг, но вот вопрос: какие новости та принесла? Дрожащими руками Гарри отвязал послание крёстного, развернул пергамент и начал читать.

А когда его лицо осветила радостная улыбка, все сидящие за столом поняли — Сириус сказал «да».

Такого Дэн ещё не видел: если раньше дочь была счастлива, то, получив эту новость, она просто пришла в экстаз, и с трудом смогла усидеть на месте.

Раньше Гермиону беспокоило только одно: они виделись с Сириусом всего лишь раз, да и то не в самой благоприятной обстановке. И если в родителях она не сомневалась (как можно не любить Гарри?), то мысль о мистере Блэке тут же заставляла думать о подброшенной монетке. То, что монетка упала правильной стороной, стало лучшим рождественским подарком, поэтому можно было уже не сдерживаться и поцеловать своего без пяти минут жениха.

Поцелуй прервало покашливание её отца.

— Я понимаю, что вам обоим слова не нужны, но не могли бы вы зачитать это письмо нам — простым смертным?

То, что на лицах подростков по-прежнему красовались широченные улыбки, подсказало Дэну, что вторжение внешнего мира их ничуть не расстроило. Да и могло ли сегодня хоть что-нибудь их огорчить?

Гарри взял пергамент и начал читать:

«После нашего предыдущего разговора я очень удивился, увидев Хедвиг. Но когда прочёл, что она принесла, понял — такое письмо ты бы не доверил никакой другой сове. А когда сообразил, о чём ты просишь, не просто удивился — я был потрясён. Правда, твой выбор не стал для меня сюрпризом: Гермиона произвела на меня неизгладимое впечатление, а Рем так вообще клянётся, что вам двоим суждено быть вместе».

А та, о ком шла речь, сейчас сидела рядом со своим почти женихом, положив голову ему на плечо, а её улыбка буквально освещала комнату.

«Хочу ещё раз поблагодарить вас обоих за то, что спасли мне жизнь. Никогда не видел более смелого и сумасшедшего поступка. Я понимаю, что ты рассказал в письме далеко не всё, и с нетерпением жду следующей встречи, когда, надеюсь, ты удовлетворишь моё любопытство. Ты — мой крестник, и один из немногих людей на этой планете, за которого я готов отдать жизнь. Как я могу тебе не помочь, если эта девушка для тебя — всё…»

Смущённый юноша сделал паузу.

— Ну, потом он пишет, чтобы я получше относился к Гермионе, и обещает, что обязательно со мной об этом поговорит, когда мы увидимся в следующий раз.

Потом Гарри обратился к своей девушке:

— Сириус надеется, что это разрешение ему засчитают, как рождественский подарок: ходить по магазинам он пока не может.

Очевидно, та нисколько не возражала.

— Лучший подарок за всю мою жизнь.

— Мне понравился твой крёстный отец…

Дэна прервала вскочившая на ноги Тонкс, которая выхватила палочку, готовясь к бою.

— Кто-то аппарировал в сад.

Она осторожно подошла к французской двери, и тут же опустила палочку.

— Это мадам Боунс.

Как только аврор вышла из комнаты, чтобы поприветствовать начальство, Эмма тут же выхватила письмо у Гарри из рук и сунула его в первый попавшийся ящик.

Доклад Тонкс просто поразил Амелию. Но сюда её привёло не столько это, сколько выводы, к которым пришла её подчинённая. Нетрудно было догадаться, что рассказала она далеко не всё, но правила есть правила: охраняешь клиента — не смей болтать. Глава ДМП схлестнулась бы с кем угодно, чтобы защитить и поддержать своих авроров. А если собираешься бодаться с Дамблдором и, возможно, Фаджем, лучше сначала заручиться доказательствами. Вот почему в канун Рождества мадам Боунс оказалась в Кроули.

Вскоре она уже сидела за столом, попивая кофе. И пусть этот визит — неофициальный, пора было брать быка за рога.

— Гарри, когда я услышала о твоих приключениях, то очень удивилась. Моя работа, как ты понимаешь, сделала меня немного скептиком, поэтому я хочу увидеть кое-какие доказательства.

Юноша понимающе кивнул: он и сам-то до сих пор не совсем верил в то, что с ним случилось.

— И что от меня нужно?

— Я подумала, если подтвердится что-то одно, значит, весь рассказ — правда. Если я скажу, что не желаю посмотреть на тысячелетнего василиска в Тайной Комнате, то сильно покривлю душой. Мне очень хочется туда попасть, но здесь и сейчас это невозможно. Предлагаю отложить это на потом. Так что для меня будет достаточно, если ты сейчас сможешь наколдовать Патронуса.

Гермиона тут же задала очень важный вопрос:

— А как же запрет на использование магии несовершеннолетними?

— Мисс Грейнджер, первое, что была обязана сделать Тонкс — разместить вокруг дома специальные чары. Именно они и предупредили её, когда я сюда аппарировала. Министерство считает любые обычные заклинания в пределах действия этих чар работой вашего телохранителя. А вот если попробовать наколдовать что-то нерядовое, то через пару минут на пороге вашего дома появится отряд авроров. Я уже согласовала использование Патронуса на это утро.

У Эммы, как и у дочери, тоже был вопрос.

— А что такого особенного в этом заклинании, если оно заставит вас поверить Гарри?

— Миссис Грейнджер, заклинание Патронуса считается одним из самых сложных. И становится, по меньшей мере, в десять раз сложнее, когда его приходится применять в присутствии дементоров. Если вспомнить, что в ту ночь этих монстров там была почти сотня, то магов и волшебниц, способных с ними справиться, можно пересчитать по пальцам одной руки. А если посмотреть, кому из них всего тринадцать, то в списке останется только одно имя — Гарри Джеймс Поттер. Конечно же, я не собираюсь тащить сюда дементоров. Если Гарри сейчас наколдует Патронус, для меня этого будет достаточно.

Все вышли в сад. Гермиона тут же одарила своего парня нежным поцелуем. На счастье, конечно. Тонкс объяснила Дэну и Эмме:

— Патронус — это создание светлой магии. Тому, кто ни разу в жизни не был очень счастлив, наколдовать его не удастся. Гермиона только что позаботилась, чтобы у Гарри было правильное настроение…

Она поперхнулась собственными словами — великолепный серебряный олень внезапно пробежался по саду, высматривая врагов. Она прошептала: «Мерлин», и взяла старших Грейнджеров за руки, чтобы те тоже увидели Сохатого.       

Дэн и Эмма вдруг ощутили, как от одного только соседства с Патронусом их волной накрывает та самая «светлая магия». Ощущение было такое, словно кто-то любовно окутал их теплотой и нежностью. Когда Тонкс взяла их за руки (чтобы они смогли увидеть Патронус, нужен телесный контакт с волшебником), у них на глазах выступили слёзы. А потом мерцающее создание подошло к Гермионе, ткнулось носом ей в плечо, и взрослые увидели, как девушка буквально засветилась от счастья.

— Мадам Боунс, Гарри учил меня этому заклинанию. Можно я тоже попробую?

Та кивнула, не в силах выговорить ни слова, потому что такого  Патронуса она ещё не видела. И совершенно бы не удивилась, если бы сейчас юноша достал морковку, а олень бы с удовольствием ею похрупал. А когда чары бросила мисс Грейнджер, все сомнения Амелии в рассказе Тонкс исчезли.

Гермиона была уверена, что на этот раз у неё всё получится. На дворе — канун Рождества, она встретит его с Гарри, они скоро непременно будут помолвлены… А вдобавок родители наконец-то увидят, как она колдует. У неё не может не получиться! А тут ещё Сохатый ткнулся в неё носом так, как будто звал её Патронус. Радость и любовь, в которых она сейчас буквально купалась, обязательно позволят справиться с заклинанием, которое пока никак у неё не выходило. И когда из её палочки появилась серебристая лань, сад захлестнула новая волна любви и счастья.

У Амелии из глаза выпал монокль, а у Тонкс по щекам потекли слёзы радости. Первой в себя пришла Эмма.

— Это ведь необычно, да?

Иначе как благоговеющим шёпот аврора было не назвать.

— Эмма, я никогда не видела ничего прекраснее. Это действительно сложные чары, и редко какая пара ими владеет. А если ещё и формы соответствуют, то это вдвойне редкость. То, что ты сейчас видишь — воплощение чувств этих двоих друг к другу. И если кто-то захочет им навредить, клянусь, сначала им придётся переступить через мой труп.

Перед тем, как исчезнуть, серебряные создания с явной нежностью потёрлись носами. Гарри неожиданно заключил Гермиону в объятия, оторвал от земли и закружил.

— Любимая, это было великолепно. Ты — лучшая!

За этим последовал такой нежный поцелуй, что все взрослые почувствовали себя здесь лишними, и потому тихо вернулись на кухню.

— Ну что, Тонкс, нравится тебе это задание? Ты, конечно, понимаешь, что есть определённые люди, которые постараются его тебе предельно затруднить?

— Да, я готова. Я только надеюсь, Гарри не подумает, что я затеяла что-то у него за спиной, ведь ни о чём таком я ему не говорила.

Амелия ответила не сразу:

— Похоже, сегодня я кое-кому испорчу Рождество. А вот когда вернусь и расскажу, что у меня вышло, мы всё ему объясним.

Она уже собралась уходить, и тут заметила двух подростков, которые вальсировали по саду под слышную только им музыку. И даже иней на траве им не мешал. Мадам Боунс улыбнулась, а потом аппарировала в Шотландию. Что ж, по крайней мере, она увидит Сьюзен.

Дэн и Эмма тут же поинтересовались, на что намекала Тонкс. Им очень понравился её ответ, и они пообещали, что до поры до времени будут молчать.

* * *

Когда Минерва привела в кабинет директора главу ДМП, Дамблдор тут же догадался, что сейчас его ждут плохие новости.

  — Что привело тебя в Хогвартс, Амелия?

МакГонагалл было собралась уйти, но мадам Боунс её остановила.

— Минерва, как заместителя директора Хогвартса и главу Гриффиндора, тебя это тоже касается. Аврора, охраняющего мистера Поттера и мисс Грейнджер, очень обеспокоили некоторые их рассказы о событиях в школе. Обеспокоили настолько, что она спросила у Гарри, можно ли мне уточнить несколько деталей. Тот согласился, и вот я здесь. Мне нужны ответы на кое-какие вопросы.

Да, это были действительно плохие новости, но Альбус ещё не знал, насколько. Но когда Амелия развернула немалых размеров свиток пергамента с внушительным списком, начал догадываться.

— Итак, вы что-нибудь выяснили о том, каким образом имя мистера Поттера оказалось в Кубке Огня?

Минерва и Альбус переглянулись, выжидая, кто из них первым ступит на минное поле. На самом деле, они могли не волноваться, потому что у Амелии хватало боеприпасов на обоих.

Как только Дамблдор пытался увести разговор в сторону, глава ДМП неумолимо его обрывала, а ответы записывала в своём свитке с вопросами. А те для руководства Хогвартса становились всё более и более неудобными.

— Значит, только Гермиона Грейнджер догадалась, что на детей нападает василиск? А где были вы?

С наслаждением наблюдая, как изворачиваются эти двое, Амелия решила надавить посильнее.

— Мой коллега из отдела тайн очень заинтересовался дневником, который сумел завладеть девочкой, и хочет на него взглянуть.

Конечно же, Дамблдор не мог этого допустить.

— Гарри спросил у меня, можно ли его забрать, а я не увидел в этом никакого вреда. Мальчик ведь уже уничтожил в дневнике всю магию.

Амелия поставила в списке ещё одну галочку и решила, что пора переходить к настоящей причине её визита.

— Надеюсь, что скоро его увижу, и обязательно спрошу. Ещё у меня есть вопросы по поводу профессора, у которого из затылка рос Сами-Знаете-Кто, а также по поводу ловушки, которая была на него расставлена в школе. Но поскольку я уже поняла, что более внятных ответов не получу,  альтернативы я не вижу.

Глава ДМП выдержала эффектную паузу, и только потом нанесла решающий удар.

— Даже без предварительного расследования очевидно, что пребывание в стенах Хогвартса представляет для мистера Поттера серьёзную опасность.

Как и ожидалось, Дамблдор и МакГонагалл тут же возмутились:

— Хогвартс — самое безопасное место во всей Британии!

— Уважаемые профессора, когда вы ведёте занятия, вы ведь не ждёте, что студенты поверят вам на слово? Вы подкрепляете лекцию цифрами, фактами и наглядными примерами. Так вот, цифры и факты со всей очевидностью рисуют здесь иную картину, а из-за наглядных примеров вас вполне можно обвинить в том, что вы подвергаете детей опасности. Джеймс и Лили умерли не для того, чтобы их сын присоединился к ним ещё до совершеннолетия. Или он покинет Хогвартс, или его будет охранять один из моих авроров.

Само собой, директор не собирался соглашаться.

— Это не в твоей власти, Амелия. Внутренние дела Хогвартса — не твоя юрисдикция.

— Если на школу не поступает жалоба. Мне знакома семейная пара, на чью дочь здесь сначала  напал тролль, потом её отправили ночью на отработку в Запретный лес; её целый год учил профессор, у которого из затылка торчал Тёмный Лорд, потом она окаменела от взгляда василиска… Продолжать? И могу вас заверить, директор — Грейнджеры подадут на вас жалобу быстрее, чем вы перечисляете свои регалии.  Если вы не хотите, чтобы Гарри Поттер перевёлся в другую школу или перешёл на домашнее обучение, хотя бы до лета его будут охранять.

Дамблдор не сдавался, но Амелия постоянно возвращалась к тому, что случилось в замке за последние три с половиной года, так что все его аргументы из разряда «в Хогвартсе Гарри в безопасности» раз за разом превращались в издевательство над здравым смыслом.

— Я понимаю, что мистеру Поттеру необходимо участвовать в Турнире. Но даже если он будет учиться в другой магической школе или перейдёт на домашнее обучение, это легко организовать. Скажу настолько прямо, насколько могу себе позволить: сохранения статус-кво я не допущу.

Чтобы пресечь дальнейшие протесты, глава ДМП подняла руку.

— Мы все согласны, что кто-то бросил имя Гарри в Кубок с одной-единственной целью — навредить ему. И прошу заметить: единственный случай, когда Гарри помог хоть кто-то из школьного персонала, произошёл на квиддичном матче во время нападения дементоров. Я смотрю на этот список и понимаю — к сотрудникам Хогвартса я не испытываю никакого доверия. Раз за разом вы показываете, что не можете защитить мальчика. Пока не стало слишком поздно, пора это изменить.  

Она даже не догадывалась, что припёрла их к стенке: и Альбус, и Минерва прекрасно понимали — стоит дать Гарри малейший повод покинуть Хогвартс, и он с радостью им воспользуется. По крайней мере, так они могут быть уверены, что после каникул мальчик вернётся в замок. Правда, уступки, которые из них выбила Амелия, серьёзно ограничат возможность влиять на поведение мистера Поттера.

 Мадам Боунс успешно разобралась с оппонентами из школы и уже придумала, как перетянуть на свою сторону министра. Объяснить Фаджу, что защита Гарри Поттера поднимет его рейтинг в глазах общественности — дело несложное. А если нужно подсластить пилюлю, всегда можно нарисовать картинку, на которой кроме министра будет Гарри и тысячелетний василиск. Да за такую рекламу Корнелиус родную мать продаст!

Возможно, Гарри будет настаивать, чтобы Скитер не подпускали к Тайной Комнате и на пушечный выстрел. Это послужит предупреждением всем тем, кто думал, что про него и мисс Грейнджер можно писать всё, что заблагорассудится. «Пророку» просто придётся отправить кого-нибудь другого. Такую сенсацию газета не упустит. Для Амелии было очевидно, что Гарри Поттер не имеет ни малейшего представления, какое влияние оказывает на магическое сообщество. Даже если оставить в стороне всю эту ерунду про Мальчика-Который-Выжил, он всё ещё наследник всего состояния Поттеров. Придётся ей в ближайшее время его просветить.

Глава ДМП покинула Хогвартс с чувством выполненного долга. Она повидала Сьюзен, защитила Гарри и безнадёжно испортила Рождество Дамблдору. Пора было вернуться в Кроули: для Тонкс и Гарри есть новости.

Корнелиус Фадж чувствовал, что, в кои-то веки, может оставить Альбуса Дамблдора в дураках. У министра состоялся разговор с Амелией Боунс, в ходе которого та высказала важное предложение. А когда объяснила причину, глава магической Британии пришёл в ужас. Получилось, что Гарри Поттера вынудили участвовать в соревновании, организатором которого выступило Министерство. А если мальчик будет тяжело ранен или, упаси Мерлин, убит? Глава ДМП напомнила, почему в своё время этот Турнир был отменён, а когда его возродили, было решено, что принять в нём участие смогут только совершеннолетние волшебники: слишком уж часто гибли конкурсанты. А потом задала вопрос: если с Мальчиком-Который-Выжил что-нибудь стрясётся, кого общественность обвинит в этой катастрофе?

Министр тут же представил, как безжизненное тело юноши терзает дракон, а публика требует голову Корнелиуса Фаджа на блюде. Аврор-охранник, помогающий мистеру Поттеру в двух следующих испытаниях, внезапно показался блестящей идеей. Гарри Поттер считает, что в Хогвартсе ему угрожает опасность? Значит, Министерство придёт ему на помощь. Само собой, с подачи министра.

А ведь тот с самого начала был против этого глупого Турнира, но Дамблдор ему все уши прожужжал про дух международного сотрудничества и, как обычно, заставил всех плясать под свою дудку. Что ж, зато сегодня на ней сыграет министр магии, а плясать придётся великому Альбусу Дамблдору. Если директор не может защитить Гарри Поттера, это сделает Министерство. А Дамблдор пусть сосёт свои жуткие лимонные дольки — тут Министерство ему не помощник.

* * *

Гарри не знал, что и думать. Гермиона тоже была потрясена. В поисках вдохновения юный маг оглядел комнату. Тонкс явно волновалась, и в ожидании его ответа переминалась с ноги на ногу. Дэна и Эмму, похоже, новости обрадовали, но об этом он подумает позже. Сначала парень чуть не разразился речью, что в очередной раз за него всё решили другие, но вовремя сообразил, что это — плохая идея. Тем более, он ещё никогда не был так счастлив, как сейчас. Всё это, несомненно, повлияло на его ответ.

Мадам Боунс уже знала, что он скажет, и просто ждала. И Гарри подумал, что дальше тянуть не стоит.

— Я правильно понял: Тонкс поедет вместе со мной в Хогвартс и будет по-прежнему меня охранять? И будет ходить со мной на занятия и на трапезы? И у нас будут свои апартаменты?  

— Да. Защищать тебя в башне Гриффиндора она не сможет. Разве что попросить её спать на ступеньках, которые ведут в твою спальню, но я не настолько жестока. Ты по-прежнему сможешь посещать общую гостиную, а твои друзья будут приходить к тебе в гости в новую комнату.   

Гарри взглянул на Гермиону, а потом заметил:

— Мне больше не придётся слушать храп Рона и Невилла. И не могу дождаться, чтобы увидеть лицо Снейпа на первом уроке зелий. Как думаешь, сколько баллов он с меня снимет?

Услышав последнее, на редкость верное, замечание, девушка улыбнулась, а потом высказалась сама:

— Мы с тобой по-прежнему будем часто видеться, да к тому же теперь можно будет попросить Тонкс, и она поможет с тренировками. Кое-кто обязательно завалит тебя отработками, но ты и так от них никуда не денешься.

 А её парню в голову пришла ещё одна мысль.

— И меня даже никто не сможет обвинить в том, что Тонкс помогает мне на уроках. Экзамены-то в этом году мне сдавать не нужно.

Увидев, что Гарри не против, его охранник заметно успокоилась. Позже она обязательно попросит прощения за то, что ничего ему не сказала. С глазу на глаз. Просто молодой аврор была совсем не уверена, что её босс одобрит эту идею. И даже не знала, возможно ли это.

Амелия тоже была рада, что присутствующие довольны.

— Я прибуду сюда в предпоследний день  каникул, и мы при помощи порт-ключа перенесёмся в Хогвартс. Во-первых, вы успеете обжиться на новом месте, а во-вторых, у нас будет время спуститься в Тайную Комнату. Кстати о Комнате: а где тот дневник?

— Остался у Добби. Я положил в дневник носок, и так освободил домовика от Люциуса Малфоя. Хотите, я его позову?

Появившийся Добби был так счастлив видеть Гарри, что не мог стоять спокойно. Но когда домовик услышал вопрос, его настроение моментально изменилось.

— Добби, у тебя остался тот дневник?

У маленького эльфа обвисли уши, и вообще он стал напоминать нашкодившего щенка.

— Нет, Гарри Поттер, сэр, когда Добби пришёл работать в Хогвартс, директор забрал его у Добби.

— Дамблдор! — не столько произнесла, сколько прорычала Амелия. А когда присутствующие удивлённо на неё уставились, объяснила: — Я спросила у него, где дневник, а старый лис ответил, что отдал его Гарри. И ведь не солгал — просто не сказал, что потом вернул его себе. Этот человек приводит меня в бешенство: я задала ему сегодня вопросов двадцать, но вышла из его кабинета, зная ничуть не больше, чем когда туда вошла.

— Добби, ты можешь его вернуть?

Маленький эльф ненавидел кого-то разочаровывать, особенно своего освободителя.

— Добби извиняется, Гарри Поттер, сэр. Добби теперь работает на Хогвартс.  Добби не может делать то, чего не хочет директор.

Гарри начал понимать, что когда имеешь дело с Добби, иногда стоит обратить внимание именно на то, о чем эльф умолчал.

— А если бы ты работал на кого-то другого, ты бы смог вернуть дневник? Кстати, а не хочешь работать на кого-нибудь другого?

— Добби хочет работать на кого-нибудь другого. А Гарри Поттеру, сэру, нужен домовой эльф?

— Ну, ты бы мог принести нам дневник и…

Больше юноша не успел вымолвить ни слова, потому что домовик буквально набросился на него, обняв за ноги, а потом все остальные увидели, как между этими двумя проскочила искра магии.

А ещё через мгновение сияющий эльф исчез.

Гермиона задала вопрос, на который боялась услышать ответ:

— И что это было?

Тонкс с трудом сдерживала смех.

— Похоже, наш маленький друг усвоил урок. Сначала Гарри хитростью освободил его от Люциуса Малфоя, а теперь Добби и сам схимичил, и получил новую семью.

Прежде, чем кто-то произнёс хотя бы слово, Добби вернулся с дневником. Гарри забрал у него продырявленную книжицу и передал её мадам Боунс.

— А директор знает, что ты забрал дневник?

В глазах у домовика промелькнул озорной огонёк.

— А зачем директору знать, что Добби забрал собственную вещь? 

На этот раз Тонкс не выдержала и расхохоталась.

— Да, Добби, с тобой здесь будет ещё веселее.

Тот широко улыбнулся, а потом исчез — пора было позаботиться о его новой семье.

Тут уже Эмма не выдержала:

— Кто-нибудь объяснит мне, что произошло? Желательно так, чтобы я это поняла?

— Ну что ж, Эмма, теперь ты будешь наслаждаться отдыхом намного чаще. Пока Гарри здесь, этот малыш позаботится обо всём. Готовка, уборка, глажка… Стоит его позвать, и всё будет сделано.

После этого замечания Тонкс челюсть хозяйки дома едва не оказалась на полу.

— Ты хочешь сказать, что Добби — это волшебный слуга? Как повар или дворецкий? И теперь он работает на Гарри?

Решив, что это неплохая аналогия, аврор кивнула.

Их беседу прервала Амелия. Если бы сейчас её услышал Дамблдор, узнал бы о себе много нового.

При этом глава ДМП размахивала палочкой над дневником. Похоже, именно он и вызвал приступ ярости.

— Прошу прощения, просто старику придётся за многое ответить. От этой вещи разит остатками тёмной магии. Её нужно тщательно исследовать, а не прятать от Министерства. Я передам это в Отдел Тайн. И будет намного лучше, если Дамблдор об этом не узнает, пока мы как следует не изучим дневник.

Никто из подростков не возражал, поэтому мадам Боунс тут же извинилась и вышла. Благодаря Гарри она уже знала, кто такой Т. М. Риддл, и медлить не собиралась. Хватит и того, что за предыдущие восемнадцать месяцев, когда дневником владел Дамблдор, тот ничего не сделал. Ещё одна причина, почему сейчас она была так на него сердита.

Перед тем, как аппарировать, Амелия попыталась объяснить, почему пока мало сделала для оправдания Сириуса.

— Все доказательства против него — косвенные, но довольно серьёзные. Вдобавок он сбежал из Азкабана, чего до него никто не делал. Но пока я не смогла убедить Фаджа, что, возможно, имела место ошибка правосудия. Боюсь, пока не поймаем Петтигрю, ничего не выйдет.

Впрочем, Гарри и Гермиона, на глазах у которых Фадж в ту ночь распорядился, чтобы Сириус получил поцелуй дементора, ничего другого и не ожидали.

Как только глава ДМП отправилась восвояси, Тонкс стала извиняться перед подопечным.

— Честное слово, Гарри, я не знала, что получится у мадам Боунс, иначе сказала бы тебе первому.

Тот быстро сообразил, о чём идёт речь, и тут же прервал своего телохранителя.

— Обычно люди хотят, чтобы это я всё делал, как им надо. А ты пытаешься помочь, и готова потратить на это несколько месяцев. Я это очень ценю. Спасибо.

Эмма давно порывалась спросить, и теперь решила, что время пришло.

— Значит ли это, что ты передумал отказываться от магии, Гарри?

В этих глазах того же цвета, что и у его любимой, юноша увидел надежду. Он терпеть не мог кого-то разочаровывать, но всё-таки решил быть честным.

— Кроме того, что прикрывать мне спину теперь будет не только Гермиона, но и Тонкс, ничего не изменилось. На этот раз нам удалось переиграть Дамблдора, но, в основном, потому, что удалось его удивить. Больше это не повторится. Возможно, мадам Боунс и сумеет перетянуть министра на нашу сторону, но как только я попытаюсь покинуть Хогвартс, эта поддержка исчезнет.

Гермиона прижалась к нему покрепче: она знала, что Гарри прав.

— Во время первого испытания он едва не погиб. И не стоит рассчитывать, что оставшиеся две задачи будут проще. Дамблдор будет по-прежнему всё контролировать, Снейп — изо всех сил ему помогать, а МакГонагалл — делать то, что у неё получается лучше всего: изображать страуса и прятать голову в песок. Но пока рядом Тонкс, исполнить свои планы Гарри будет легче.

А тот сейчас думал о другом.

— Если я не стану участвовать во втором испытании, у тебя могут быть неприятности? Может, это не такая уж хорошая идея? Что будет с твоей карьерой?

— Меня защитит клятва конфиденциальности, да и мадам Боунс всегда поможет. В общем, всё будет в порядке.

Тут снова появился Добби.

— Гарри Поттер, сэр, Добби приготовил в столовой обед для вас и ваших Грейнджи.

Повисло удивлённое молчание, а потом Эмма вскочила с дивана и направилась в столовую. Когда она увидела заставленный тарелками стол и блистающую чистотой комнату, у неё перехватило дыхание.

— Добби, это фантастика! Может, ты и рождественский ужин приготовишь?

Это были правильные слова, потому что домовик начал подпрыгивать от возбуждения. Одна ложка супа — и Дэн едва к нему не присоединился. У его жены было много талантов, но умение замечательно готовить в их число не входило. Было так вкусно, что никто даже и не подумал дразнить Гарри по поводу «ваших Грейнджи». Пока Добби так готовит, он может называть хозяев этого дома, как угодно.

Но Эмма была, пожалуй, счастливей мужа. Ей не только не пришлось стоять у плиты, так ещё и каждая опустевшая тарелка тут же исчезала со стола. Похоже, это будет очень весёлое Рождество.

Гермиона очень хотела обсудить с Гарри проблему Добби, но всё-таки сумела прикусить язык. Её парень явно не виноват, домовик — в экстазе, а родители — в полном восторге. А у Гарри теперь есть не только телохранитель, но и домовой эльф, который тоже будет его защищать. А чтобы стать невестой, ей нужны подписи родителей под контрактом, поэтому она не произнесёт ни одного слова, которое сможет этому помешать.

* * *

А вот у Минервы МакГонагалл Рождество было невесёлым, да и голову в песок она не прятала. Нет, декан Гриффиндора страусом не была:  проблема как раз заключалась в том, что волшебница прекрасно понимала, что происходит. Вот почему этот вечер она провела в компании бутылки коллекционного шотландского виски.

Сегодня Амелия её просто высекла, пусть и при помощи слов, и Минерва понимала, что она это заслужила. Нетрудно догадаться, что у всех её нынешних проблем — один корень: некая кошка провела целый день на Тисовой улице, но даже этого времени хватило, чтобы сообразить — оставлять здесь недавно осиротевшего Гарри Поттера ни в коем случае нельзя.

 Но Альбус её не послушал. Впрочем, он никогда её не слушал, и ребёнок остался на пороге дома номер четыре. Вот и сейчас — она вовсе не хотела, чтобы Гарри и близко подходил к этому Турниру, но ее опять заставили отступиться. Факты вещь упрямая: с той ночи она снова и снова подводила Гарри Поттера. И хоть в это трудно поверить, вовсе не поэтому она сейчас флиртовала с бутылкой.

Нет, на самом деле гордую ведьму грызло то, что она и дальше собирается подводить мальчика. Очевидно, у Альбуса на мистера Поттера какие-то планы. Планы, в которые её не сочли нужным посвятить. Много лет назад она решила, что всегда будет верить Альбусу, и передумывать не собиралась. Иначе придётся признать, что все эти годы она была неправа. Оставалось надеяться, что директор всё продумал и, в конце концов, его расчёты оправдаются. Но легче ей сейчас от этого не становилось. 

* * *

Сегодня в жизни Гарри произошло очередное новое событие. Они с Грейнджерами только что вернулись из местной церкви с полночной рождественской службы. Там было очень красиво. А ещё он обнаружил, что у Гермионы прекрасный голос.  Дома их ждал приготовленный Добби горячий шоколад с плавающими сверху цветками мальвы.

Когда Поттер был уже готов лечь спать, в дверь его комнаты тихо постучали. Он ожидал, что это будет Тонкс, даже Гермиона, но только не Дэн с Эммой.

— Гарри, мы ненадолго. Дэн хочет тебе что-то сказать. Ждать это не может.

Парень подумал, что отец Гермионы явился явно не для «того самого» разговора, и оказался прав.

— Гарри, я не думаю, что видел дочь счастливее, чем сейчас. Любые родители только о таком и мечтают. И мы можем сделать Гермиону ещё счастливее. Все мы знаем, какой подарок она хочет на Рождество, но наверно, будет лучше, если вручишь его ты.

 Юный волшебник пока не понимал, о чём идёт речь, и был слишком смущён, чтобы ответить, но тут Эмма вынула из-за спины знакомый документ. Последний раз он видел этот пергамент, когда хозяйка дома смахнула его в какой-то ящик, чтобы мадам Боунс не узнала о письме от Сириуса.

— Мы с Дэном побеседовали и оба подписали…

Больше она не успела сказать ни слова, потому что Гарри заключил её в объятия. Быстро сообразив, что обнимает не ту представительницу семьи Грейнджер, он отскочил назад и обнаружил, что Дэн его уже ждёт и протягивает руку. Юноша быстро её пожал, но ничего, кроме «спасибо», из себя выдавить так и не смог. Правда, произнёс он это слово столько раз, что родители Гермионы вышли из его комнаты, задыхаясь от смеха.

А парень сразу же обратился к своей сове.

— Эй, девочка, слетаешь в Гринготтс? Я хочу зарегистрировать этот документ как можно скорее, а то вдруг кто-то попытается нам помешать.

После этого Гарри всё-таки лёг в постель, хотя был уверен, что нормально уснуть не сможет — так разволновался. Даже не будь этого неожиданного ночного визита, лучшего Рождества у него не было. А теперь оно станет лучшим днём его жизни.

* * *

Рон Уизли проснулся рождественским утром в спальне для мальчиков четвёртого курса, ещё не понимая, что это Рождество будет отличаться от прежних. Вскоре рыжик сообразил, что ему чего-то не хватает, а точнее, кого-то. Он взглянул на парадную мантию, висевшую рядом с кроватью, и только тогда его осенило, что он потерял: последние три года он встречал Рождество вместе с Гарри, а теперь соседняя кровать была пуста.

Рон тут же решил, что попытается извиниться перед своими лучшими друзьями. Кстати, он ведь завтра может написать им, как прошёл бал. Ну ладно, это потом, а сейчас пора распаковывать подарки.

* * *

Должно быть, в конце концов, Гарри всё-таки уснул. Он так предположил, когда внезапно обнаружил, что на него с расстояния в пару дюймов смотрят большие круглые глаза.

— Счастливого Рождества, Гарри Поттер, сэр. Может Добби вручить его подарок сейчас?

Юноша обнаружил у себя на груди какой-то свёрток и сразу же потянулся за очками, готовясь развернуть первый подарок за день.

Домовик не мог сдержать волнения, ведь раньше он никогда никому ничего не дарил.

— Добби купил шерсть на заработанные в Хогвартсе деньги. И связал их сам.

Под обёрткой обнаружилась пара носков. Хотя на пару они не очень походили, ведь один был синий, а второй — зелёный. Оба украшали золотые снитчи. Это было настолько в духе Добби, что Гарри подарок тут же понравился. А на лице маленького эльфа появилась широкая улыбка.

Юный маг тут же сообразил, что у него есть прекрасный подарок для домовика. Тонкс с Гермионой посоветовали купить это для смеха, но сегодня он будет ходить в носках «от Добби». Парень знал, что эльфу его презент безумно понравится.

— Извини, Добби, завернуть не успел.

Тот в страхе уставился на подарок. Это оказались ярко-зелёные носки, покрытые узором из снежинок. А увидев вышитых на каждом носке оленей, домовик чуть не расплакался от радости. Когда же его хозяин нажал на одну из фигурок и олени засветились красным, а потом заиграла музыка, Добби решил, что это лучшая пара носков на свете. То, что сам Гарри Поттер дарит их Добби, просто доконало малыша.

Когда Гарри удалось, наконец, успокоить домовика, тот сразу же исчез. Видимо, отправился готовить завтрак. А юноша почувствовал, как его снова начинает колотить от волнения, и понял, что больше не уснёт. Что ж, тогда стоит принять душ.

Похоже, что сегодня волновался не он один: когда Гарри вышел из ванной, то за дверью его уже ждала Гермиона. После поздравлений и приветственного поцелуя девушка ушла в душ, а её без пяти секунд жених спустился на кухню, где обнаружил Дэна и Эмму, которым тут же пожелал  счастливого Рождества.

— Обычно мы обмениваемся подарками после завтрака. Ты не против?

В ответ на вопрос Дэна парень просто кивнул, ведь до Хогвартса он никогда не получал подарков.

Эмма выглядела такой же возбуждённой, как и Добби.

— Мы только зашли на кухню, а на столе уже появился чай. Нам так понравилось! А сколько стоит нанять домового эльфа?

— Понятия не имею. Мы с Добби этот вопрос пока не обсуждали.

Вскоре выяснилась и настоящая причина её волнения.

— Не могу дождаться, как отреагирует Гермиона на главный подарок.

Мужчины улыбнулись. Завтракать никто пока не начинал — ждали Гермиону. И та вскоре появилась, но не одна, а вместе с Тонкс. Правда, аврор настаивала, что рождественский завтрак — дело семейное, но девушка и слушать ничего не желала. Ведь им ещё предстоит провести немало времени вместе, так что пусть Тонкс привыкает, что теперь она — член семьи. Гарри даже умудрился потихоньку передать Гермионе деньги, чтобы та купила их телохранителю подарок, когда они были в Косом переулке.

Если бы обитатели дома так сильно не сосредоточились на другом, завтрак, приготовленный Добби, непременно оценили бы по достоинству. А потом пришло время открывать подарки, и Гермиона тут же взяла инициативу в свои руки. Получив подарок, Тонкс очень удивилась, но когда она его развернула, удивление превратилось в потрясение.

— Гарри, Гермиона, это уже слишком!

— Ты же мой телохранитель, поэтому рано или поздно это тебе пригодится. Кстати, Гермионе такая штука тоже не помешает.

Эмма подумала, что это — шкура какого-то животного, правда, немного странная. А судя по тому, как Тонкс её держала — вещь непростая.

— Очень красиво. А что это за жилет?

Аврор нежно погладила то, что когда-то служило защитой китайскому огненному шару, и обошлось бы ей в месячную зарплату.

— Эмма, это — шкура дракона. Это не только красиво: такая вещь — аналог бронежилета. Мадам Боунс пыталась включить их в стандартную экипировку авроров, но министр решил, что это слишком дорого.

Эмма не могла не потрогать шкуру. То, что её сняли с настоящего дракона, просто завораживало. Как будто прикасаешься к другому миру.

Дэн тут же согласился с Гарри.

— Послушав ваши с Гермионой рассказы, я пришёл к выводу, что носить вот такую одежду, которая сможет вас защитить, — блестящая идея.

Тем временем девушка передала родителям подарок от Гарри. Те мгновенно насторожились, ведь, судя по реакции Тонкс, её подарок оказался довольно дорогим. Они забеспокоились, что и на них мальчик сильно потратился. Поэтому обрадовались, когда Эмма, развернув упаковку, обнаружила красивый стеклянный шар со снежным вихрем внутри. Они поблагодарили Гарри, но тут дочь попросила их положить сферу на стол. Потом она коснулась шара волшебной палочкой, и тот начал расти, пока не достиг размера баскетбольного мяча. Старшие Грейнджеры заметили, что теперь внутри шара, кроме снега, появилось что-то ещё, и были потрясены, что подарок оказался волшебным.

— Папа, мама, это — замок Хогвартс.

Гермиона стала указывать изумлённым родителям на отдельные детали (например, на башню Гриффиндора). Тут внутри шара наступил вечер, и в замке стали загораться огни. Эмма обняла мальчика, который вручил им такой замечательный подарок.

— Гермиона не раз описывала нам Хогвартс, а теперь её рассказы как будто оживают. Спасибо, Гарри, это так красиво!

А троица, купившая этот подарок, была сейчас очень довольна собой.

Когда Гарри открыл подарок Гермионы, настала очередь его челюсти падать на пол. В последний раз он такое видел на венгерской хвостороге, которая чуть его не убила.

— Если такое пригодится Тонкс, то и тебе не помешает. Кстати, тебе очень идёт.

Гермиона думала, что родители очень расстроятся, ведь после покупки такого подарка у неё на счету не осталось ни фунта. Но она полагала, что её душевное спокойствие того стоило. Она же не знала о приготовленном ими сюрпризе и о том, что сегодня их ничего не расстроит.

От двух книг, которые ей презентовал её парень, девушка пришла в восторг, а красивое ожерелье в виде двух переплетённых золотых букв Н приятно удивило. Гарри застегнул его у неё на шее, а потом нежно поцеловал любимую в губы. Время пришло.

— Для тебя есть ещё один сюрприз. Правда, для меня это тоже стало сюрпризом.

С этими словами он вынул из кармана знакомую коробочку с кольцами.

Глаза Гермионы стали размером с блюдца. Она потрясённо посмотрела на своего почти жениха, а когда тот кивнул, вывернулась из его объятий и побежала к родителям. Сейчас девушка напоминала Добби: она стояла между родителями, обняв обоих, и, подпрыгивая от волнения,  визжала «спасибо», еле успевая переводить дыхание. Тонкс тем временем обняла Гарри. У всех на лицах сияли улыбки.

Гермиона вернулась обратно, несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и сказала:

— Гарри, я готова.

Тот достал из коробочки кольцо и надел его ей на палец, а девушка в это время произнесла ритуальную фразу:

— Пока я ношу это кольцо, не будет никого другого.

Она улыбнулась Гарри, а потом достала из коробочки второе кольцо. Когда он повторил её слова, а кольцо оказалось у него на пальце, между кольцами проскочила искра магии, скрепляя помолвку. Кольца сжались и теперь плотно сидели на пальцах, но ни Гарри, ни Гермиона этого не заметили, наслаждаясь объятиями. Потом к ним присоединились Дэн и Эмма, а юноша протянул руку Тонкс:

— К сожалению, Сириуса сейчас здесь нет — будешь вместо него.

У всех на глазах навернулись слёзы. И тут новоиспечённому жениху в голову пришла замечательная идея.

— Добби?

* * *

А Сириус сейчас был в Хогсмиде. Узнав, что крестник стал участником этого грёбаного Турнира, Блэк решил быть к нему поближе. Слишком уж нехорошие предчувствия у него появились. В эту минуту он в облике Бродяги лежал в пещере, свернувшись калачиком. Его всё время донимали шотландские морозы и постоянный голод. И пусть всё это энтузиазма не вызывало, это было лучшее Рождество Сириуса за последние тринадцать лет. Он понимал, что не худо бы поскорее найти что-нибудь повкуснее крыс, тем более, что у него, похоже, от такой еды начались галлюцинации.

Сначала глаза ему сказали, что в его пещере появился самый странный домовой эльф, какого он видел за всю жизнь. Потом уши сообщили, что носки этого эльфа наигрывают песенку про  оленёнка Рудольфа. А дальше нос буквально завопил (а пасть тут же наполнилась слюной), что в руках у домовика корзина, в которой лежит жареная индейка.

— Мистер Блэк, сэр, я — Добби. Ваш крестник сказал Добби пожелать вам счастливого Рождества.

Косматая чёрная собака превратилась в косматого Сириуса Блэка.

— Ты знаешь Гарри?

Казалось, что от этого вопроса эльф подрос, но всё испортили музыкальные носки, на которых, к тому же, замерцали красные огоньки.

— Добби — эльф Гарри Поттера. Он принёс подарок его крёстному отцу.

— А как ты меня нашёл, Добби?

— Хороший домовой эльф всегда найдёт семью своего хозяина. Вы — семья Гарри Поттера. Это вам.

Корзина увеличилась, и мужчина заметил, что там не одна только еда. В частности, нашлась смена одежды, в том числе тёплая куртка. А ещё обнаружился спальный мешок, который бывшему узнику Азкабана показался просто роскошью. Рождество только что стало для Сириуса намного веселее.

— Когда Грейнджи Гарри Поттера узнали, что у вас ничего нет, они добавили в корзину много вещей. Мистер Грейнджи не намного больше вас.

Сириус больше не мог терпеть и впился зубами в ножку индейки, пытаясь осмыслить то, что сказал Добби.

— Так Гарри сейчас у родни Гермионы?

Домовик энергично кивнул, несколько раз взмахнув ушами в такт музыке.

— Гарри Поттер проводит каникулы вместе с семьёй своей невесты и аврором Тонкс.

Мужчина так и не понял, из-за чего именно — слова «аврор» или его фамилии — он поперхнулся индейкой. Блэк попытался найти в корзине что-то такое, чем можно запить, и быстро обнаружил, что какая-то добрая душа положила туда несколько бутылок пива.

Как следует откашлявшись, Сириус, наконец, спросил домовика насчёт идиотской песенки, которая ему уже до чёртиков надоела.

— Добби, что это за носки такие?

Глаза эльфа стали ещё больше, а взор затуманился.

— Их дал Добби Гарри Поттер. Это — рождественский подарок. Добби думает, что они замечательные.

Сириус решил не спорить с преданным домовиком, который, очевидно, в восторге от его крестника. Вместо этого мужчина стал расспрашивать его о том, что происходит в жизни Гарри. При этом Блэку приходилось заставлять себя сдерживаться и хоть немного прожёвывать еду, прежде чем глотать. Обнаружив, что вышеупомянутый аврор действительно член его семьи, Сириус обрадовался. Если бы его мать узнала, что ещё один Блэк стал аврором, она бы перевернулась в гробу.

А Добби чувствовал себя на седьмом небе, ведь можно сидеть и болтать о его любимом Гарри Поттере. Он мог бы часами рассказывать о мальчике, который его спас, но настало время возвращаться к хозяину. У домовика тоже было замечательное Рождество.

* * *

А вот у Рона Уизли Рождество не задалось. С утра поговорить было не с кем, поэтому он присоединился к близнецам. Фред и Джордж ждали бал с нетерпением, но точно знали — им нипочём не дадут налить себе пунша. В конце концов, они нашли простое, но гениальное решение — заранее раздавить нелегально пронесённую в замок бутылку. Именно тогда Рон и совершил первую за день монументальную ошибку: он присоединился к близнецам и Ли Джордану, и весь день с ними пил.

Прилично выглядевший в подаренной мантии младший Уизли появился на балу под руку с партнёршей и уже было подумал, что всё замечательно. Но вскоре всё покатилось под откос. Алкоголь дал о себе знать за ужином, и Рона вырвало прямо на партнёршу. Та тут же залилась слезами. Разъярённая МакГонагалл увела его из Большого зала, а несколькими часами позже Рон проснулся в своёй постели в компании с головной болью. Не имея представления, который час, он, шатаясь, поплёлся в общую гостиную в надежде оценить, насколько сильно вляпался. А когда обнаружил там целующихся Невилла и Джинни, разразилась буря.

На следующее утро Рон лежал в кровати с синяком под глазом (подарочек от Лонгботтома, и это было ещё до того, как Джинни вытащила невесть где припрятанную палочку). МакГонагалл снова пришлось прервать поединок двух Уизли, и Рон думал, не ухитрился ли он схлопотать столько отработок, что их хватит до Пасхи.

Сколько Рон себя помнил, это был первый случай, когда ему не хотелось идти на завтрак. И дело было не только в последствиях попойки: весь факультет поддержал Невилла и Джинни, а с младшим из братьев Уизли никто даже разговаривать не желал. Но рыжик не сомневался, что уж Малфой-то такой возможности поиздеваться не упустит. И не надо быть провидцем, чтобы предсказать — в ближайшее время его ждёт очередной Громовещатель от матери.

Вот теперь-то Рон испытал на собственной шкуре, как ему жилось бы без Гарри и Гермионы, и это ему очень не понравились. Если он хочет, чтобы они снова стали его друзьями, придётся потрудиться. И рыжик тут же сам себе пообещал, что вон из кожи вылезет, но желаемого добьётся.  Младший Уизли только надеялся, что они снова захотят с ним дружить, и что праздник у них был намного лучше, чем у него.

* * *

Тем же утром Гермиона тоже лежала в постели, но её настроение отличалось от Ронова, как день от ночи. Стоило девушке взглянуть на кольцо, которое ей на палец надел Гарри, как её лицо расплывалось в улыбке. Ей казалось, что она весь день может так смотреть — просто чтобы убедиться, что помолвка ей не приснилась. Из грёз её выдернула громкая ругань Тонкс, и уже через секунду девушка стояла рядом с кроватью с волшебной палочкой в руке.

Однако Гарри её опередил, и когда он влетел в комнату аврора, Гермиона услышала, как открывается дверь в спальне её родителей. Разгневанная Тонкс сидела на кровати с развёрнутым «Пророком» в руках. Она взглянула на подопечного, а потом объяснила:

— Скитер никак не уймётся. Руки бы ей, сволочи, повыдергать.

Она вручила пакостную газету столпившимся в её комнате (а там уже собрались все обитатели дома Грейнджеров). Заголовки говорили сами за себя. 

«Мальчик-Которого-Нельзя-Беспокоить».

Автор статьи осуждал Гарри за то, что он нарушил волшебную традицию: важному мероприятию под эгидой Министерства предпочёл каникулы в компании своей маглорождённой девушки в магловском же мире. И пусть прямых обвинений не было, у читателя оставалось стойкое ощущение, что мисс Грейнджер плохо влияет на их спасителя, и для него нужно срочно подобрать чистокровную принцессу.

Дэн вспылил — на его дочь снова нападают.

— Не могу поверить, что не присутствующий на балу Гарри — это главная новость номера. А ещё не могу поверить, что эта стерва продолжает лить помои даже после того, как Амелия навестила редакцию из-за предыдущей статьи.

Гарри обнял невесту, а на его лице появилась хищная улыбка.

— Дэн, спасибо за идею: пришла пора использовать мою славу. Уверен, это нам поможет. Кроме Гермионы мне никто не нужен, и я не собираюсь стоять в стороне, когда на неё нападает «Пророк».

Сириус и Ремус сразу бы сказали, на кого он сейчас походил: такое же лицо было у Джеймса Поттера, когда тот замышлял какую-нибудь серьёзную проделку.

— Мадам Боунс подарила мне замечательную книгу о волшебных традициях, обычаях и законах. Я сотру Скитер в порошок, причём воспользуюсь её собственной статьёй. Гермиона, солнышко, поможешь написать редактору?

Девушка снова посмотрела на кольцо, которое ей надел жених, и только потом ответила:

— После завтрака. Ещё не хватало из-за Скитер остаться голодными.

Надо сказать, далеко не один волшебник сегодня утром поперхнулся кукурузными хлопьями, обнаружив утром в "Пророке" письмо Гарри Поттера. Особенно в Хогвартсе. И даже если вы решили, что сильнее всех сердится директор, увидев декана Слизерина, сразу бы поняли, что сильно заблуждаетесь.  Гриффиндорцам Снейп напомнил котел Невилла на последнем занятии по зельям за секунду до того, как тот взорвался, забрызгав весь класс.

 Рон чуть было не пропустил всё веселье, поскольку с тарелки на него призывно глядели сосиска и яичница с беконом. Только когда Джинни шлепнула на стол перед ним газету, до него дошло — происходит что-то необычное. 

— Может, хоть теперь ты поймёшь, каким был дурнем? На, почитай, что написали в «Пророк» два твоих лучших друга.

Она вернулась на место (между прочим, рядом с Невиллом), и Рон смог прочесть то, что так потрясло окружающих.

«Открытое письмо  Гарри Джеймса Поттера в газету «Ежедневный Пророк».

Я пошёл на этот необычный шаг, потому что устал от гнусных инсинуаций и откровенной лжи, которые печатают обо мне и о моей жизни. Поэтому хочу воспользоваться этой возможностью и рассказать правду. Я лишь однажды в жизни разговаривал с журналистом, причём одним-единственным. А поскольку мисс Скитер проигнорировала всё, что я говорил, и просто написала, что ей было угодно, всё то, что вы раньше обо мне читали, надо делить, по меньшей мере, на десять. В этом письме я хочу рассказать только о том, что случилось со мной в последнее время, иначе получился бы целый том.

Неужели я пропустил бал в Хогвартсе? Да. Было это преднамеренным оскорблением Министерства и нарушением волшебных традиций? Нет.

Так получилось, что меня воспитывали маглы. О волшебном мире я узнал только когда на мой одиннадцатый день рождения Рубеус Хагрид доставил мне письмо из Хогвартса.  И лишь сейчас я начинаю понимать, как устроено наше общество, и какую роль в нём играют Поттеры.

Если по незнанию кого-то оскорбил, приношу свои искренние извинения.

Я не бросал своё имя в Кубок Огня, но всё-таки, из-за магического контракта, мне пришлось участвовать в Турнире. Но бал, известие о котором, кстати, на нас вывалили едва ли не в последнюю минуту, в контракт не входит. Одно дело — хранить что-то в секрете, чтобы преподнести людям сюрприз, и совсем другое — не принимать в расчёт, что у человека могут быть другие планы. Вместо того, чтобы пойти на бал, я встречал Рождество, следуя намного более древней и, конечно же, более важной традиции магического мира

Пользуясь случаем, я и мисс Гермиона Грейнджер хотим официально объявить о нашей помолвке. Надеюсь, вы понимаете — встретиться с её семьёй и получить их благословление для меня было намного важнее любого бала.

Что же касается моих, якобы, разногласий с Министерством, нет ничего более далёкого от истины. Когда мы вернёмся в Хогвартс, я отведу министра и главу ДМП в Тайную Комнату. Министерство никогда должным образом не расследовало этот случай, поэтому оба они горят желанием посмотреть на василиска, которого я там убил.

Я не решался написать это письмо, потому что после предыдущей статьи в вашей газете моя невеста получила по почте угрозы, Громовещатели и даже мину-ловушку. В результате ей пришлось обращаться к целителю. Если это повторится, и кто-то будет настолько глуп, чтобы совершить подобный подлый и трусливый поступок, он почувствует на собственной шкуре, что значит оскорбить древний и благородный род Поттеров.

Надеюсь, этим письмом я ответил на некоторые ваши вопросы, и теперь нас с Гермионой оставят в покое».

Далее в статье шли наилучшие пожелания молодой паре и призывы к читателям сделать то же самое. Даже самый последний тупица не мог не заметить связи между этим розовым сиропом и хвастливым анонсом на этой же странице, что именно «Пророк» будет вести репортаж из мифической Тайной Комнаты Салазара Слизерина. О чём редакция газеты предпочла умолчать, так это об условиях, которые выдвинул мистер Поттер: во-первых, письмо должно быть опубликовано без искажений, а во-вторых, какую бы команду репортёров не прислали освещать это событие в прессе,  туда ни при каких обстоятельствах нельзя включать Риту Скитер.

Даже Рону Уизли оказалось под силу сделать очевидный вывод, что теперь всё будет по-другому, но он и не представлял, насколько окажется прав.

* * *

В доме Грейнджеров Гермиона готовилась к ещё одной волне сов. Но тут ей на плечи легли знакомые руки, и сразу стало спокойнее.

— Тонкс сказала, что здесь теперь действуют так называемые перенаправляющие чары. Кроме Хедвиг сюда могут попасть только совы из Гринготтса или из Министерства. Остальные прилетят в Министерство, где все письма тщательно проверят. И если выяснится, что на тебя снова кто-то хочет напасть, этот человек быстро обнаружит на пороге своего дома отряд авроров.

Девушка было расслабилась, но тут же напряглась снова — в окно постучала сова. Лишь увидев, откуда она прилетела, Гермиона успокоилась. Гринготтс не стал бы отправлять с письмом что-то такое, что может навредить клиенту. Гоблины предпочитают растереть свою жертву в порошок лично. Тем не менее, Тонкс проверила письмо, и лишь после того, как она заявила, что всё в порядке, конверт открыли. Когда в комнате появились Дэн и Эмма, троица что-то бурно обсуждала.

— Что это, Гарри?

— Гоблины Гринготтса написали, что хотят купить у меня василиска. Похоже, из-за того, что убил его я, он принадлежит мне.

Дэну новость понравилась.

— Так это же здорово! Наверняка ты выручишь неплохие деньги.

Но Эмма видела, что молодого человека что-то беспокоит.

— Что не так, Гарри?

— Мне это совсем не нравится. Там, кроме меня, были еще и Рон с Джинни, да и Дамблдор, сами понимаете, непременно сунет свой длинный нос.

Настала очередь Гермионы утешать жениха объятьями.

— Гарри, а на самом деле? Ты ведь, не моргнув глазом, продал гоблинам золотое яйцо. Вот они и решили тебе написать.

— Вам покажется, что это глупо.

Когда его несколько раз заверили, что нет, не покажется, он, наконец, признался:

— Только здесь, на каникулах, я впервые почувствовал, что такое семья. Я — последний Поттер. Если со мной что-нибудь случится, о моей семье скоро забудут. Хочу, чтобы имя Поттеров снова уважали, и не только потому, что я — Мальчик-Который-Выжил.

Ни у кого из присутствующих даже тени мысли не возникло, что это глупо, особенно когда Гарри рассказал, что собирается сделать. Узнав, о каких суммах идёт речь, родители Гермионы были потрясены. А когда они услышали, как жених их дочери собирается поступить с этими деньгами, их изумлению не было предела. Дэн уже предвкушал, как на балу представит молодую пару своим коллегам, а Эмма всё больше и больше убеждалась, что рано или поздно этот юноша станет её зятем. Она знала, какие чувства питает к нему её дочь, и было очевидно, что молодой человек отвечает ей взаимностью. Хозяйка дома начинала верить — даже если Гарри лишится магии, они не расстанутся.

* * *

Сидящий в директорском кабинете Северус еле сдерживался. Альбус только что закончил разговаривать через камин с гоблинами, и те подтвердили — брачный контракт подписан, и к нему не подступиться ни юридически, ни магически.

— Мальчишка покинул замок всего неделю назад, а уже успел обручиться. Мало того, теперь на его стороне Министерство. Не сомневаюсь — Фаджу эта статья понравилась, а все шишки достанутся нам.

Минерва попыталась понять, что же происходит на самом деле. В отличие от Альбуса и Северуса она встречалась с Грейнджерами и теперь с трудом могла поверить, что те на такое согласились. Причина могла быть только одна.

— Похоже, мы недооценили эту пару. Такой шаг достоин любого чистокровного слизеринца.

Прежде, чем Снейп успел обидеться, МакГонагалл пояснила:

— Это типичная тактика чистокровных — защитить состояние и репутацию семьи. Держу пари, он даже завещание написал. Если Гарри лишится магии, из-за брачного контракта никто не сможет и близко подойти к хранилищам Поттеров. А теперь он ещё и с Министерством  подружился. И если случится нечто из ряда вон выходящее, оно им обоим придёт на помощь,. А нас общественность разорвёт на кусочки — за то, что позволили мальчику участвовать в Турнире, и не уберегли.

Возражений ни от кого не последовало (с правдой не поспоришь). Северуса больше тревожило другое.

— Альбус, как думаешь, мальчишка знает, что василиск принадлежит ему, и сколько он стоит? 

Дело было не в жадности — декана Слизерина беспокоило, что у него из-под носа могут увести ценнейшие ингредиенты для зелий.

— Уверен, мы сможем убедить Гарри пожертвовать василиска школе. Возможно, мальчика придётся наградить. Заодно и прессе рот заткнём.

Дамблдор подумал, что наградить придётся и младшего Уизли — пусть Молли немного успокоится. В дальнейшем это поможет помирить Гарри с рыжей семейкой,  хотя после того Громовещателя рассчитывать на такое сложно.

Минерва уже хотела заметить, что мистер Поттер ни за какие коврижки не станет помогать школе, из которой собирается уходить, но вовремя прикусила язык. Когда дело касалось Гарри Поттера, Альбус никогда её не слушал. Она не сомневалась, что и на этот раз Дамблдор не изменит своему обыкновению. Директор был настолько уверен, что любую ситуации сможет обернуть себе на пользу, что не обращал внимание на очевидные вещи. А Северус так жаждет наложить руку на редкие ингрединеты для зелий, что, если придётся, согласится и с тем, будто Луна сделана из сыра. Теперь надо было позаботиться  о месте в первом ряду. Посмотрим, кто ошибается: она — или Альбус. Снова.

* * *

А в Кроули сейчас плакали. Там появилась мадам Боунс, чтобы забрать ребят в Хогвартс. Даже Тонкс смахнула слезинку, ведь она догадывалась, с чем в ближайшее время придётся столкнуться юной паре.

Эмма буквально вцепилась в обоих и явно не хотела отпускать. Чтобы её от них оторвать, потребовалось вмешательство мужа.

— Дорогая, я тоже хочу попрощаться. И мы с ними скоро увидимся.

Дэн понимал, что сейчас творится с его женой. Если всё пойдёт вкривь и вкось, они никогда больше не увидят этого молодого человека, который так им понравился. Ну а в худшем случае всю его семью при помощи волшебства заставят забыть о Гарри.

Когда порт-ключ сработал, рыдающая Эмма бросилась в объятия супруга.

— Ты же знаешь, они обязательно друг за другом присмотрят. А теперь им помогут Тонкс и Добби. Малыш пообещал, что каждый вечер будет нас навещать и рассказывать, как у них дела. Это же лучше, чем раньше.

Эмма попыталась ответить, но потребовалась не одна минута и несколько попыток, прежде чем Дэн понял, что она хочет сказать.

— Теперь мы понимаем, как они там рискуют. Правильно говорят: меньше знаешь — крепче спишь.

— Ты в это веришь не больше меня. Такой счастливой, как в последние недели, Гермиона была только когда научилась читать. Так просто они не сдадутся. Любому, кто попытается им навредить, лучше заранее написать завещание.

* * *

Наша четвёрка вошла в замок, и тут же очутилась в центре сражения. В вестибюле они обнаружили, по меньшей мере, дюжину гоблинов, и разгневанного Снейпа. Заметив Гарри, зельевар сразу же ринулся в бой.

— Поттер, ты — высокомерный идиот. Как ты думаешь, что…

Напыщенную тираду Северуса задолго до окончания прервала уткнувшаяся ему в грудь палочка. Хорошенько встряхнуть Поттера он так и не успел.

 — Я не знаю, что изменилось в Хогвартсе с тех пор, как я его закончила, но позвольте вам кое-что объяснить, профессор. Мне поручили защищать мистера Поттера, и если вы попытаетесь на него напасть, сильно пожалеете. Предупреждаю в первый и последний раз.

Появившийся Дамблдор попытался разрядить обстановку.

— Амелия, объясни, пожалуйста, своему аврору, как следует себя вести в этой школе.

Но его покровительственный тон привёл к прямо противоположному результату.

— Мой аврор вёл себя именно так, как полагается. Она обязана защищать подопечного от любых посягательств — неважно, словесных, физических или магических. Именно поэтому ей пришлось так обойтись с профессором — в присутствии директора, министра магии и половины студентов Хогвартса. Может, у Министерства найдётся, чем здесь заняться и помимо визита в Тайную Комнату?

Последнее, что сейчас было нужно Фаджу, — перепалка между Амелией и Альбусом на глазах у прессы, поэтому он попытался сыграть роль миротворца.

— Возможно, если мистер Поттер объяснит, что здесь происходит, всем нам будет проще разобраться в ситуации?

— Что вы, всё как обычно: принц Поттер думает, что с ним все должны носиться. А Министерство своим охранником ему потворствует, так что нос он теперь станет задирать ещё выше.

Гарри ответил на тираду декана Слизерина мгновенно:

— Министр, сейчас действительно не происходит ничего необычного: профессор Снейп безо всяких доказательств обвиняет меня во всех грехах, а движет им ненависть к моему отцу — который умер тринадцать с лишним лет назад. А глава моего факультета и директор просто делают вид, что всё в порядке.

И, опять-таки, как обычно, Дамблдор попытался перехватить инициативу.

— Мистер Поттер, а почему гоблины утверждают, что имеют право забрать тушу василиска?

— Потому что мы с ними заключили сделку. Ведь это я убил монстра, поэтому могу делать с ним всё, что заблагорассудится. Таков закон, не правда ли? 

Директор заговорил таким тоном, словно перед ним стоял маленький ребёнок.

— Конечно, Гарри, но, мальчик мой, нам ведь нужно ещё кое-что учитывать.

— Во-первых, я вам не мальчик, а во-вторых — договор уже подписан.

Юноша не вспылил только потому, что Гермиона крепко сжала его руку, но ответил так, что ни у кого не осталось сомнений — ничего хорошего об этой попытке Дамблора им манипулировать он не думает

Гоблин передал Гарри два свитка, один из которых тот сразу же вручил Амелии.

— Мадам Боунс, насколько мне известно, защитные жилеты не входят в стандартную экипировку авроров. Тонкс мне рассказала, что единственный материал, который защищает лучше, чем драконья шкура — это шкура василиска. Примите её в подарок. Там хватит на десятки жилетов.

Глава ДМП была настолько поражена, что в знак благодарности смогла только кивнуть. Прежде, чем она успела обрести дар речи, юный волшебник повернулся к Фаджу.

— Господин министр, я слышал, что самый крупный благотворительный взнос в пользу клиники Святого Мунго в своё время сделал Люциус Малфой. Как Поттер, я не могу оставить это без ответа. Останки василиска (конечно же, за вычетом шкуры) продадут гоблины. Прибыль они перечислят на счёт клиники Святого Мунго. Конечно, Гринготтс сделает это не бесплатно, но оставшаяся сумма минимум в десять раз перекроет взнос мистера Малфоя. Я хочу преподнести этот дар в память о моей матери — Лили Поттер.

В первую очередь Корнелиус был политиком, поэтому под прицелом камер тут же любезно согласился принять щедрый дар. После этого про любых других претендентов на тушу монстра можно было забыть: того, кто попытается отобрать деньги у авроров или у больницы, общественность вполне может линчевать.

Услышав, что в память о своей матери сделал молодой человек, МакГонагалл прослезилась. А ещё не преминула отметить, что Гарри выбил почву из-под  ног как Альбуса, так и Северуса. Плюс одним махом заполучил двух мощнейших союзников. Не так уж часто на декана Гриффиндора снисходило озарение, но в эту минуту Минерва осознала, что еще немного — и придётся уходить на пенсию. Она только не была уверена, сделает ли это по собственному желанию, или ее "уйдут". Всё чаще и чаще  ей казалось, что ещё немного, и добровольный выход на пенсию превратится для неё в несбыточную мечту. Если в скором времени Альбус не вытащит голову из задницы, им троим очень повезёт, если к лету они ещё будут работать в Хогвартсе.

Итак, участники событий отправились в туалет Плаксы Миртл, а за ними вереницей потянулись едва ли не все студенты Хогвартса. Похоже, расходиться они не собирались. В конце концов, ничего более интересного сейчас в замке не происходило.

Гарри снял мантию, и под ней обнаружились какие-то отрепья. 

— Внизу тысячу лет копился всякий мусор. Там очень грязно. Министра и мадам Боунс я предупредил, а прессе не привыкать копаться в грязи.

Присутствующие засмеялись, хотя журналисты и решили, что это не очень забавно, а трём профессорам сейчас просто было не до смеха. В частности, на лице Снейпа, казалось, навсегда застыла хмурая гримаса. И Гарри, и Гермиона подумали, что по сравнению с его вечной усмешкой это большой шаг вперёд. А ещё они обратили внимание на неприметную личность в серой мантии. Видимо, это и был тот самый невыразимец, о котором говорила мадам Боунс.

После того, как Гарри зашипел, и один из умывальников отъехал в сторону, несколько журналистов в ужасе отпрыгнули. Похоже, «Пророк» прислал сюда всех, кто способен держать перо или камеру. Прежде, чем кто-то успел вымолвить хоть слово, парень шагнул в трубу. Тонкс и Гермиона, которые тоже поддели под мантии старьё, последовали за ним.

Фадж бросил на дыру в полу тоскливый взгляд — очень уж ему не хотелось туда прыгать. Но рядом стояли представители прессы, так что выбора не оставалось.

— Теперь я понимаю, зачем нужна поношенная одежда.

Он повесил мантию и всем известный зелёный котелок на вешалку, которую наколдовала мадам Боунс, и шагнул в отверстие. У него даже хватило гордости не закричать, пока он скользил вниз. Следом за ним прыгнули два охранника, а им на пятки наступала Амелия.

Гоблины посыпались в дыру, как будто для них это — привычное дело. Вскоре наверху остались только сотрудники Хогвартса и журналисты. Три профессора переглянулись.

— Я хочу хотя бы увидеть василиска.

С этими словами Северус спрыгнул в трубу, а за ним — Минерва и Альбус. Фотографы упаковали оборудование, трансфигурировали одежду, и пресса ринулась следом.

Как только Гарри приземлился, он, не дожидаясь прибытия Гермионы, бросил на пол чары амортизации. Подростки сразу же зажгли два факела, а присоединившаяся к ним Тонкс начала при помощи заклинания Scourgifyуничтожать мусор.

Дамблдор попытался сохранить лицо, заявив права на пустую шкуру василиска, которую они нашли внизу. Однако почти все знали, что цена ей — ломаный кнат, так что никого директор не обманул. А Снейп едва не зарыдал: размер этой шкуры позволял получить представление, какое количество ингредиентов для зелий уплывает у него из-под носа.

Пока гоблины разбирали завал и укрепляли свод пещеры, Тонкс шепнула Амелии:

— Босс, сканирование показывает, что нас здесь на одного больше, чем я вижу.

Та вынула палочку и повторила заклинание. С тем же результатом. Она подала знак двум аврорам, и те начали прочёсывать тоннель. Несколько Ступефаев — и два репортёра оказались на земле.

— Пожалуйста, успокойтесь. Все мы видим, что там лежат двое. Но заклинание говорит, что рядом с ними есть кто-то третий. Мы их оглушили, пока не разберёмся до конца.

Они оттащили лежащих друг от друга, таким образом выяснив, от кого шёл "лишний" сигнал. Но именно Гермиона догадалась, в чём тут могла быть загвоздка.

— Может, это анимаг? Вот, к примеру, Петтигрю умеет превращаться в крысу.

Глава ДМП бросила заклинание, которое заставляет анимага принять истинный облик. И тут же рядом с оглушёнными журналистами появилась не менее оглушённая Рита Скитер.

Подростки даже не пытались скрыть радостных улыбок. Тонкс моментально ещё раз обездвижила Скитер и надела на неё наручники, которые не позволяли колдовать, а мадам Боунс начала допрашивать репортёров «Пророка». Но те клялись и божились, что понятия не имеют, как Рита здесь оказалась. Пользуясь моментом, невыразимец решил быстро побеседовать со студентами.

— Прекрасно, мисс Грейнджер. Вы умеете мыслить нестандартно. И благодаря вашим оценкам мой отдел очень в вас заинтересован. И не смотрите так удивлённо: как думаете, мы многим третьекурсникам даём Маховик Времени?

Девушка покраснела, а Гарри, поздравляя, обнял её. Но, как оказалось, невыразимец ещё не закончил.

— Вы нам тоже интересны, мистер Поттер. У вас есть уникальная способность — вы не признаете запретов. Некоторые считают это нарушением правил, а мы такую черту характера называем любознательностью и инициативностью. У вас обоих в избытке качества, которые в нашем отделе очень ценятся. План, как нейтрализовать Дамблдора, вы блестяще разработали и безукоризненно претворили в жизнь. Кстати, примите мои поздравления по поводу помолвки.  

 Тем временем Амелия закончила объяснять репортёрам, что она про них думает, и человек в серой мантии тут же снова слился со стеной. Гоблины уже очистили тоннель, и все двинулись вперед, с хрустом давя ногами тонкие крысиные косточки.

Гарри ещё раз зашипел, и большая круглая дверь начала открываться. Он думал, что их окатит волной смрада, но всё оказалось далеко не так страшно. Парень зашёл в Комнату, направился к василиску и вдруг обнаружил, что рядом никого нет — все остальные застыли на пороге, уставившись на гигантского мёртвого змея. Из оцепенения их вывела Гермиона, которая со слезами на глазах ринулась к жениху, едва не раздавив его в объятиях. Тут же вспыхнули камеры, а на Гарри обрушился с десяток вопросов. Тот рассказал, что здесь произошло, попутно объяснив, кто такой Том Марволо Риддл. А в доказательство предъявил клык василиска, чернильное пятно, оставленное дневником на полу, и шрам на руке. На этот раз промолчал даже Снейп.

Амелия, невыразимец и двое авроров, сопровождавшие министра, сразу начали изучать помещение в надежде обнаружить ещё что-нибудь интересное. К ним тут же присоединился Дамблдор. А то вся выгода на нынешний момент — кусок старой шкуры василиска да несколько ожогов, которые он заработал, пока скользил по трубе.

Когда тема Тайной Комнаты исчерпала себя, пресса попыталась переключиться на историю с помолвкой и отношения Гарри и Гермионы, но молодая пара с помощью Тонкс это быстро пресекла. Тогда журналисты вцепились в остальных присутствующих, допытываясь, как они относятся к тому, что сегодня увидели. Настроение Снейпа окончательно испортилось, ведь на него посыпались вопросы в духе «а что вы думаете по поводу этого героического поступка мистера Поттера?»   

А к тому подошла пара гоблинов.

— Мистер Поттер, у нас просьба: пустить это великолепное существо на ингредиенты, не давая волшебникам возможности на него посмотреть, — настоящее преступление. Мы хотим сначала на неделю выставить его в специальной витрине в Гринготтсе, и только потом разделать на составляющие.

— Конечно же, я не против. Но вам ещё нужно спросить у министра и мадам Боунс.

Гермиона, как обычно, тут же спросила:

— А как вы его отсюда вытащите?

— Мы хорошо набили руку, перемещая крупные объекты по узким тоннелям. Нас здесь много, поэтому сначала мы вынесем василиска за пределы Хогвартса, а потом порт-ключом отправимся в Гринготтс.

Корнелиус, который уже успел сфотографироваться рядом с Мальчиком-Который-Выжил на фоне монстра, никак не мог упустить шанс показать змею массе народа. Министр пока не знал, что фото, на котором у него закатаны рукава, а верхняя пуговица рубашки расстёгнута, гораздо больше понравится общественности, чем любое другое, где он в своей обычной полосатой мантии и в котелке.

 У Амелии были свои планы, но задумка гоблинов им не мешала, поэтому она быстро согласилась. А Дамблдора вообще не спросили, чем нанесли по его эго сокрушительный удар. Когда гоблины подняли и понесли василиска, почти все остальные вздрогнули: они получили представление, с чем пришлось столкнуться Гарри.

А того постигло лёгкое разочарование. Тонкс заранее припрятала в сумке две уменьшенные метлы, чтобы потом выбраться из подземелья. Без сомнения, её босс тоже приготовила для себя и министра транспортные средства. Гарри тайно надеялся, что хотя бы пресса застрянет внизу. А если бы в Комнате с ними остался и Снейп, день бы удался на все сто.

К сожалению, мечта не сбылась: гоблины сначала помогли выбраться оставшимся, и только потом принялись вытаскивать василиска.

* * *

Из коридора перед туалетом так никто никуда и не ушёл. Когда открылась дверь, толпа качнулась вперёд… и нос к носу столкнулась с гигантским василиском. Студенты с криками бросились врассыпную.

Заметив, наконец, что монстр мёртв, и увидев магов и гоблинов, многие стали возвращаться. Не каждый день можно увидеть такое потрясающее зрелище.

Ученики Дурмстранга и Шармбатона уставились на гигантскую змею, разинув рты. И никто не заметил, как мадам Боунс потянула в сторону директора Хогвартса и его заместителя. Что касается разъярённого Снейпа, тот при первой же возможности бросился к себе в подземелья.

— Поверить не могу! Он ползал по всей школе, и вы сидели, сложа руки?! Он что, такой маленький, что можно не заметить, как он разоряет замок?

Ни Альбус, ни Минерва удовлетворительного ответа так и не дали, поэтому глава ДМП приняла решение.

— Я намерена подать официальный запрос о расследовании этого вопиющего случая. Волшебное сообщество должно быть уверено — если их дети отправляются учиться в Хогвартс, там им ничего не угрожает. Сейчас ваше любимое утверждение «Хогвартс — самое безопасное место во всей Британии» не выдерживает никакой критики.

Альбус попытался оправдаться, но ему не дали сказать ни слова.

— Я собираюсь лично возглавить расследование. И в моей команде будут люди, которым действительно небезразличен Хогвартс. Школа — не ваша собственность: именно здесь каждое новое поколение ведьм и волшебников узнаёт, как им занять место в нашем обществе. Иногда мне кажется, вы оба об этом забыли.

Амелия покинула профессоров. Она шла по коридору и думала, что план сработал — ей удалось испортить Дамблдору ещё и Новый год. А от того, что эта сука Скитер скоро окажется в Азкабане,  день сделался вдвойне приятней. А перед возвращением в Министерство можно будет ещё и со Сьюзен повидаться.

Тем временем гоблины вынесли василиска за пределы Хогвартса, по дороге позволив всем желающим сфотографироваться рядом с ним. Колин Криви внезапно обнаружил, что никогда ещё не пользовался в школе такой популярностью.

Воспользовавшись тем, что все отправились поглазеть на василиска, и коридоры замка опустели, Гарри и Гермиона спокойно дошли до новых апартаментов Поттера. Охранял их портрет, на котором два волшебника играли в шахматы. Тонкс установила пароль, и они оказались в просторной гостиной с большим камином. Не успели они осмотреться, как в камине вспыхнул огонь, а на столике перед удобным диваном появился поднос с чаем и печеньем.

— Кажется, Добби будет заботиться о тебе и здесь, Гарри, — заметила Тонкс.

Как только она вынула из сумки три уменьшенных сундука и вернула им настоящий размер, те моментально исчезли.

— Похоже, Добби сегодня в ударе.

— Надеюсь, он помнит, что я здесь не останусь.

— Почему, Гермиона? Разве ты не хочешь, чтобы твои вещи оказались в комнате Гарри?

Нет, Тонкс никогда не надоест смотреть, как смущённая пара соревнуется, кто ярче зальётся румянцем. Ну как их не подразнить? Бегло осмотрев апартаменты, ребята полностью их одобрили, а большой рабочий стол в углу стал отличным предлогом для того, чтобы Гермиона проводила здесь почти всё своё свободное время.

Оба студента знали, что после всего случившегося Хогвартс будет гудеть, как растревоженный улей, поэтому были счастливы спрятаться в своем укромном убежище. Первым делом, конечно же, пришлось принять душ.

* * *

Незадолго до комендантского часа Гермиона прошла через портрет в гостиную Гриффиндора и обнаружила, что её встречает целая делегация. На девушку обрушился шквал вопросов, и напор был такой сильный, что ей пришлось защитным движением выставить перед собой руки.

— Ничего себе, как вы рады меня видеть! Давайте-ка по одному. И предупреждаю — день был тяжёлый, и я хочу спать.

Ещё один шквал — и Гермиона покачала головой.

— Так, ребята, давайте договоримся: я рассказываю вам, что происходит, а потом иду в свою спальню. Итак, из-за всего этого дерьма, которого Гарри нахлебался в Хогвартсе, у него теперь есть охранник. А из-за того, что Тонкс — женщина, она, само собой, не может спать в общежитии для мальчиков.

Дин Томас быстренько сострил:

— Гермиона, почему нет? Мы ведь не против.

— Просто Гарри рассказал ей, как громко храпят Рон и Невилл, вот она и отказалась. В общем, у Гарри теперь есть собственные апартаменты и аврор-охранник. А теперь, до того, как встречусь с женихом на завтраке, я хочу наконец-то поспать. Спокойной ночи.

Она стала подниматься по лестнице, а по пятам её преследовали Лаванда и Парвати. Пока они втроём дошли до спальни, главные сплетницы Хогвартса задали вопросов двадцать. Правда, ответов получили очень мало, и это им сильно не понравилось. Увидев, что Добби уже распаковал её сундук, и можно спокойно готовиться ко сну, Гермиона улыбнулась, а когда услышала, что Лаванда попыталась сменить тактику, улыбка стала ещё шире.

— Гермиона, как жаль, что ты пропустила бал! Было так здорово! Группа выступала потрясающая, а протанцевали мы до полуночи.

Никто из соседок по комнате пока не заметил большую фотографию в серебристой рамке, которую Добби поставил на тумбочку рядом с кроватью. Но тут Гермиона сама взяла её в руки и тихо заговорила:

— В полночь меня обнимал Гарри, и мы приветствовали Новый год замечательным поцелуем. Потом оркестр заиграл снова, и мы танцевали ещё два часа. Это было волшебно. А ещё я танцевала со своим отцом, а Гарри — с моей мамой. Они оба его любят… это был лучший вечер в моей жизни. Извини, Лаванда, такое я бы не пропустила ни за что.

Теперь однокурсницы вытаращились на фото. Грейнджер в бальном платье цвета барвинка выглядела просто удивительно, но настоящий сюрпризом стал Поттер. Никто из них до этого не видел смокинга, но подумали они одно и то же: Гарри Поттер в таком наряде выглядел так, что просто слюнки текли. Гермионе Грейнджер  очень повезло. 

Прежде, чем Лаванда и Парвати оторвали головы от подушки, Гермиона успела встать, принять душ и одеться. В общей гостиной было пусто, поэтому девушка спокойно покинула башню родного факультета и отправилась навестить Гарри. Она обнаружила, что жених не только поднялся, но и уже пьёт чай в компании Тонкс. Не успели молодые люди обменяться приветственным поцелуем, как на  столе появилась ещё одна чашка.

— И как прошёл вчерашний вечер?

— Как мы и думали. Уверена, сегодня утром только о нас и будут сплетничать. О ком же ещё? По крайней мере, после василиска хотя бы скептиков поубавится.

Гарри в ответ застонал: он-то надеялся, что предчувствия их обманут.

— Может, попросить Добби носить еду сюда?

 Услышав этот жалобный тон, аврор едва не захихикала. Она знала не так уж многознаменитостей, но была готова поставить галеон против кната, что ни одному из них так не нравилась собственная слава, как Гарри.

— Чем дольше мы здесь просидим, тем хуже. Допивайте чай, и в Большой зал — завтракать. Ну, поглазеют на вас сегодня… Завтра-то начнутся занятия.

Гермиона тут же сообщила:

— На нас будут глазеть и завтра, и послезавтра… С тех пор, как Гарри появился в замке, все постоянно находят повод на него попялиться.

Понимая, что невеста права, юноша вздохнул:

— Если мы будем отсиживаться здесь, все подумают, что мы от них что-то скрываем. И только Мерлин знает, какие слухи поползут. Скорее всего, к выходным я стану следующим Тёмным Лордом, а вы — моими Тёмными Леди.

Тонкс игриво потрепала его по щеке.

— Разве что тебе это приснится, Поттер.

— Эй, а я-то думал — ты должна меня защищать.

— Посмотришь на другую женщину — даже во сне -, и никакой телохранитель тебя не спасёт.

Гермиона постаралась произнести это с самым серьёзным видом, но надолго её не хватило, и вскоре все трое весело смеялись. Что ж, они были готовы встретить новый день во всеоружии.

Но прежде, чем троица добралась до Большого зала, им навстречу попался Седрик Диггори.

— Можно поговорить, Гарри? Наедине.

Очевидно, старшекурсник не хотел, чтобы две ведьмы слышали их разговор, но Поттеру пришлось его разочаровать.

— Извини, Седрик, но аврор Тонкс получила задание не отходить от меня ни на шаг. Гермиона тоже не хочет меня отпускать. Даже на несколько минут.

Он думал, что лучше обратить всё в шутку, и обе ведьмы с готовностью его поддержали. К счастью, хаффлпаффец был не против.

— Спасибо, что рассказал мне про драконов. Могу помочь со второй задачей. Ты уже справился с загадкой?

— Не волнуйся, Седрик, с яйцом я разобрался давным-давно.

Довольный Диггори ушёл. Тонкс и Гермиона вовсю давились смехом.

— Что? Я ведь не солгал — я действительно разобрался с яйцом. Просто не уточнил, что сделал это  молотком.

Заработав поцелуй от невесты, Гарри взял её под руку, и они пошли дальше. Аврор сделала вид, что ничего не заметила.

Когда трио подошло к Большому залу, там уже было довольно многолюдно. Гарри направился к гриффиндорскому столу и занял своё обычное место. Дамы устроились справа и слева. Они уже приготовились, что на них снова обрушится град вопросов, но за столом воцарилась тишина. Молчание нарушил Дин:

— Гарри Поттер, я тебе этого никогда не прощу! Как ты мог рассказать про храп Рона и Невилла и лишить нас общества такой прекрасной молодой ведьмы? Она легко могла остаться в нашей спальне. Ты помнишь, какая у меня большая кровать?

Однако Тонкс не собиралась ему этого спустить и быстренько превратилась в копию МакГонагалл.

— Кажется, я получила предложение, от которого невозможно отказаться. Я обязательно загляну сегодня вечером, и мы пообнимаемся, сынок.

Услышав в голосе своего декана такие страстные нотки, Дин на всякий случай отодвинулся. А когда Тонкс многообещающе ему подмигнула, его мужество рвануло в ближайшие холмы верхом на «Молнии». Он вскочил и попытался сделать шаг назад, но, к сожалению, совершенно забыл про скамейку, на которой только что сидел. И полетел на пол вверх тормашками. Когда же он поднялся, за столом снова сидела и спокойно завтракала симпатичная аврор с розовыми волосами, а над темнокожим гриффиндорцем потешался весь родной факультет.  Решив, что это было забавно (он ведь не Рон!), герой эпизода присоединился к веселью. Похоже, год действительно будет интересный.

Напряжение спало и, как вода из прорванной плотины, на троицу хлынул поток вопросов. Как приятно вернуться!

* * *

 Гарри и Гермиона привели Тонкс в тот самый пустой класс, где готовились к Турниру. Та осмотрелась, одобрительно кивнула, а потом попросила их продемонстрировать, чему они уже научились. Вскоре ей пришлось признать, что эти двое умеют намного больше, чем она в их возрасте. Но с высоты своей подготовки и опыта понимала, на что следует обратить пристальное внимание.

— Молодцы! Хорошо поработали: теперь однокурсники вам и в подмётки не годятся.

Подростки обрадовались, но не могли не расслышать явное «но». Их подозрения тут же подтвердились.

— Проблема в том, что вы сосредоточились на поединках один на один. До определённого момента это неплохо, но мы знаем — если уж Гарри вляпывается в неприятности, то по-крупному.  И судей там не бывает. Поэтому я буду учить вас сражаться.

Пока Гермиона не понимала, куда клонит аврор.

— А чем же мы тогда занимаемся? И в чём разница?

Вместо ответа Тонкс выхватила палочку и оглушила девушку. Но не успела она повернуться к её жениху, как у неё перед глазами потемнело. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на полу, а на неё смотрят две палочки.

— Мерлинова борода, Гарри, я никогда не видела такой реакции. Ты быстрее меня, а ведь в академии я была лучшей на курсе.

Но юноша был сейчас не в настроении слушать и прощать.

— Какого чёрта это было?

— Я попыталась показать вам разницу между дуэлью и сражением, и сама получила по заднице. Помоги мне, пожалуйста, а то моя палочка у тебя.

Когда Гарри помог ей подняться, Тонкс тут же сунула руку в ботинок, но обнаружила, что там пусто.

— Ты не это ищешь? — поинтересовалась Гермиона, поигрывая своей палочкой. В другой руке она сжимала запасную палочку Тонкс. На лице аврора появилась широкая одобрительная улыбка, а подростки смутились.

— Как я и думала, схватываете налету. Но сражаться придётся не только один на один, да и штрафные баллы никто вам начислять не станет. И если ваш враг на земле, убедитесь, что прилёг он надолго. Иначе потом он может ударить вам в спину. И помните золотое правило: никаких правил нет. А несправедливым бывает преимущество только у парней с другой стороны. Всё понятно?

Тонкс успела только застонать: на лице Гермионы появилась недобрая усмешка, и вторично обездвиженная аврор снова оказалась на полу.

Решив, что в Большой зал идти не стоит, поели они в апартаментах Гарри. К завтраку всё вернулось на круги своя, но тут совы доставили свежий номер «Пророка», и зал снова забурлил. Тут наше трио и скрылось.

Кода позже им в руки попала газета, там обнаружилась, как минимум, одна приятная новость — похоже, карьера Скитер закончилась. Тонкс заверила ребят, что Рита слишком многим сотрудникам Министерства наступила на больную мозоль, поэтому Азкабана ей не миновать. Если ты — незарегистрированный анимаг, это уже преступление, но если используешь свои способности, чтобы подглядывать за людьми… В общем, готовься к худшему.

Тут в портрет кто-то постучал. Удивлённый аврор отправилась посмотреть, кого принесла нелёгкая, а вернулась вместе с Роном.

— Хм, привет, ребята. Я просто пришёл, чтобы поздравить вас с помолвкой. И, Гарри, вот твоя парадная мантия.

Молодая пара была потрясена. Они, конечно, пытались представить, что их ждёт по возвращении в замок, но вот от бывшего лучшего друга такого поведения просто не ожидали. Первым опомнился Гарри: предложил приятелю присесть и поговорить.

— Спасибо, Рон, нам это действительно важно. Как прошёл бал? Кого ты пригласил?

Тот сразу же доказал, что быстрое превращение лица в помидор — по-прежнему фамильная черта Уизли.

— Хотите сказать, что ничего не слышали? Я-то думал, вам уже рассказали. Лаванда с Парвати уж точно.  

— Извини, Рон, просто Гарри вчера старался держаться в тени, а эти двое были слишком заняты, пытаясь вытрясти из меня хоть что-нибудь. Так что про тебя они не говорили. Не может же быть всё так плохо!

— Пожалуй, хуже того вечера в моей жизни ничего не было, а если вспомнить, в какие передряги мы попадали, это о чём-то говорит.

— Ну что ж, теперь ты можешь рассказать нам сам. Так кого ты пригласил?

Рон знал — когда Гермиона в таком настроении, её терпение лучше не испытывать. Тем более, что эту «тайну» знал уже весь чёртов замок.

— Ну, я пригласил Чжоу Чанг…

Однако Гарри тут же его перебил:

— А зачем? Разве ты не знал, что она пойдёт с Седриком?

— Просто она горячая штучка и играет в квиддич. Вот я и подумал, что у нас, хотя бы, будет, о чём поговорить.

Услышав, что приятель способен заглядывать так далеко вперёд, Гарри с Гермионой очень удивились.  

— В общем, она сказала, что идёт с Диггори, а вот у её подруги партнёра до сих пор нет. Просто многие девочки тянули до последнего — ждали, что их пригласит всем известный четвёртый чемпион.

Поттер тут же обнял невесту и поцеловал её в щёчку.

— Но у меня уже была партнёрша, и на балу она оказалась первой красавицей.

Увидев, как они целуются, Рон непроизвольно скривился, а затем неожиданно спросил:

— Так тебе пришлось покупать новую парадную мантию?

— Это был магловский бал, поэтому я надел смокинг. Я потом покажу тебе фотографии. Так значит, ты пошёл на бал с подругой Чжоу?

— Да. Её зовут Мариэтта, и она очень приятная девушка. Только вот теперь она меня ненавидит.

— Рон, ты уверен, что всё так плохо?

Прежде, чем ответить, тот уставился в пол — видимо, обнаружил там что-то интересное.

— Днём я выпил огневиски, а за ужином заблевал не только весь стол, но и свою партнёршу. Сплошной кошмар, а потом стало ещё хуже.

Гермиона не верила своим ушам.

 — Что, чёрт возьми, может быть ещё хуже?

Услышав, каким тоном она это спросила, Рон подумал, что безопаснее пока не поднимать головы. Его друзья и так скоро обо всём узнают, так пусть уж лучше от него.

— МакГонагалл вытащила меня из Большого зала, а потом уложила в постель. Когда я проснулся, то спустился в общую гостиную. А там Джинни с Невиллом целовались…

Он мог не продолжать — Гарри с Гермионой моментально сообразили, что было дальше.   

— Что, совсем ужасно?

Гарри поймал себя на мысли, что почти боится услышать ответ.

— Ну, вы же меня знаете. Началось всё с криков и оскорблений, потом в ход пошли палочки. Короче, был жуткий скандал. МакГонагалл разозлилась больше, чем в тот вечер, когда ругалась с вами. Я даже не знаю, чем там всё закончилось, потому что никто с Гриффиндора со мной не разговаривает. Конечно, я установил новый рекорд по отработкам, да ещё и по Громовещателям. Мама прислала один, когда узнала, что я напился, а когда ей рассказали про битву в гостиной, я получил второй. Надеюсь, вы хорошо провели Рождество, потому что моё было просто дерьмовым.

Было очень заметно, что ему тяжело, поэтому Гермиона поспешила на помощь.

— Ты не хочешь, чтобы Джинни с кем-нибудь встречалась, или что-то имеешь против Невилла?

— Да я и подумать ничего не успел — просто увидел, как моя сестрёнка целуется с каким-то парнем, и слетел с катушек.

Гарри присоединился к невесте.

— А если бы это был Дин или Симус? Как насчёт Драко?

Рон вздрогнул.

— Отвечая на твой вопрос, Гермиона... Если не считать Гарри, то Невилл — лучше всех. По крайней мере, я точно знаю, что он не будет относиться к Джинни, как Дин к кое-кому из своих девушек.

Его подруга поняла, что рыжик расстроен далеко не так сильно, как хотел показать. Ведь после Гарри Невилл, скорее всего, был самым большим джентльменом на всём Гриффиндоре.

— Рон, Джинни уже не маленькая девочка. Пойми, чем больше ты будешь возражать, тем сильнее подтолкнёшь её к Невиллу. Кстати, Гарри, про Малфоя — это чересчур: у Джинни вкус намного лучше.

Гость только покачал головой.

— Нет, Гермиона, вы всё верно сказали. Я только теперь понял, что не так уж всё и плохо, как я думал. Наверно, про подталкивание ты права. Правда, я понятия не имею, что делать дальше.

— А что сказали близнецы?

— Они просто тихо объяснили Невиллу, что с ним случится, если он обидит Джинни.

На лице у Гермионы появилась улыбка.    

— А как отреагировала Джинни?

По лицу Рона было легко прочесть, что секунду назад его осенило.

— Кажется, она не возражала. Ну почему я сам этого не понял, а полез в драку, как похмельный придурок? Да я и был похмельным придурком. И что мне теперь делать?

— Похоже, твой единственный шанс — извиниться, причём перед обоими. Да и тогда, боюсь, они тебя простят далеко не сразу.

Гарри встал и направился в свою комнату. Вскоре он вернулся с красивой металлической банкой в руках.

— Как известно, Джинни любит сладкое. На вот, возьми — пригодится. Это магловские сладости, называются рахат-лукум. И не дай Мерлин я узнаю, что ты открыл банку и съел половину.

Последняя фраза была только наполовину шуткой: если Рон не удержится, то способен съесть много. 

А тот с удивлением изучал красивую шестиугольную банку со словом «Harrods» на крышке, одновременно соображая, что говорить дальше.

— Спасибо, Гарри. Прости, пожалуйста — я в этом году вёл себя, как настоящий осёл. Я знаю — теперь всё будет по-другому, ведь у тебя есть невеста, но, надеюсь, мы всё-таки сможем дружить и дальше?

В ответ Гермиона его обняла, а Гарри похлопал по плечу.

— Я хочу отдать ей это прямо сейчас. Да и извинюсь заодно.

— А может лучше немного подождать и вручить после обеда?

— Нет — сразу после обеда у меня отработка с МакГонагалл. Каждый вечер, пока она не решит, что с меня хватит. Я даже ем сейчас чаще всего на кухне. Если получится, я увижу вас на завтраке?

Пара дружно кивнула, и Уизли отправился на поиски сестры.

— Гарри, ты просто молодец!

— Гермиона, уж я-то знаю, что это такое, когда вся школа против тебя. И Рон — не моё секретное оружие.

— Тогда что это такое? Я-то думала, что у нас нет секретов друг от друга.

— Ты моё секретное оружие. Пока ты со мной, я справлюсь с чем угодно.

Пользуясь тем, что про неё все забыли, Тонкс ушла к себе в комнату. До обеда ребята вполне обойдутся и без неё. С младшим Уизли всё получилось намного лучше, чем они надеялись. Только вот она сомневалась, что отношения с остальными возможными недоброжелателями удастся наладить так же легко.

* * *

Гарри и Гермиона сели за стол и обнаружили напротив Джинни и Невилла.

— Ребята, спасибо, что поговорили с Роном. И за сладости тоже. Они такие красивые, что даже  жалко их есть. Но я всё-таки немного попробовала. 

Невилл согласился со своей девушкой.

— Вы всего-то сутки как вернулись, а Рон уже так изменился, причём в лучшую сторону. Мне вот интересно: почему он постоянно с вами спорит? Насколько я помню, он ведь ни разу не был прав.

— На самом деле, мы сделали не так уж и много. В основном это заслуга самого Рона. Просто Гермиона его немного подтолкнула.

— Слышал я об этих подталкиваниях. Надеюсь, ты врезала ему не так сильно, как когда-то Малфою? Кстати об этом идиоте — вот и он.

Ни Гарри, ни Гермиона даже не потрудились обернуться. От хорька всё равно никуда не деться, а хитрости на то, чтобы с ним справиться, у них хватит.

— Ну что, башка со шрамом, сначала ты на первой странице жмёшь руку министру, и тут же портишь такую хорошую работу, обручившись с грязнокровкой? 

— Кузен, ты только что оскорбил невесту главы древнего и благородного рода. Думаю, тебе стоит написать дяде Люциусу, и он расскажет, почему так не стоит делать.

— Да как ты смеешь набиваться мне в родственники! Мой отец пожалуется на тебя в Министерство!

— Наши матери — сёстры, поэтому ты — мой двоюродный брат. Я стала аврором, чтобы восстановить равновесие, а то семья стала больно уж тёмной, но за глупость кое-кого из своих родственничков я не в ответе.

Только теперь Драко сообразил, кто она такая.

— Никакая ты мне не родственница! Когда твоя мать вышла замуж за грязнокровку, её изгнали из семьи. И я считаю — поделом. Так что скатертью дорога!   

Само собой, их спор не мог не привлечь внимания Снейпа.

— Уже создаём проблемы, Поттер?

— Никаких проблем, профессор, я просто обсуждаю семейные дела с моим двоюродным братишкой Дракусиком. А мистер Поттер пока не сказал ни слова.

— Не смей меня так называть! Ты мне не родственница. И на порог больницы, которая пользуется деньгами, подаренными в память о грязнокровке, я ни ногой!

С Гарри было довольно, и он тут же вскочил на ноги. Но его опередил Снейп.

— Мистер Малфой, отработка со мной каждый вечер всю эту неделю. И следующая прогулка в Хогсмид состоится без вас.

То, что профессор в ярости, было видно невооружённым глазом. Признавая его правоту, Поттер кивнул и снова сел. Но слизеринец не унимался.

— Что? Да как?.. Почему?!

— Потому. И если вы скажете ещё что-нибудь, кроме «да, профессор», то ещё вопрос, кто в этом году получит больше отработок — вы или Уизли.

Драко умудрился вложить в эти два слова весь сарказм, на который, как он думал, был способен, после чего выскочил из зала, напрочь забыв о еде. Что же касается Снейпа, тот повернулся спиной к потрясённым гриффиндорцам и направился к преподавательскому столу.

Вертевшийся у всех на языке вопрос задала Джинни:

— И что, чёрт возьми, это было?

Ответом ей стало молчание. Теперь ни у кого из них предстоявшее на этой неделе занятие по зельям никакого энтузиазма не вызывало. Впрочем, для гриффиндорцев это было нормально.

Гарри тем временем глубоко задумался. Похоже, ему нужно срочно переговорить с Добби. Малыш никому не попадался на глаза, но был в курсе всех новостей. Гермиона раз в неделю будет отправлять Хедвиг с письмом к родителям, но только для того, чтобы не вызывать лишних подозрений. А на самом деле за связь между замком и домом Грейнджеров в основном отвечал Добби.

А у Поттера было ещё одно неотложное дело, и он только что заметил, как нужный ему человек собирается покинуть Большой зал. Юный маг тут же рванул на перехват, и догнал того уже в вестибюле.

— Сьюзен, мы можем поговорить? Если Ханна хочет, может остаться.

Рыжеволосая хаффлпаффка слегка успокоилась — не каждый же день за тобой бегает Гарри Поттер. Пусть уж лучше подруга будет рядом.

— Я хочу сказать огромное спасибо за то, что ты тогда написала своей тёте. Не знаю, рассказала она тебе или нет, но на Кингс-Кросс нас поджидал Дамблдор и хотел забрать меня обратно в Хогвартс. Если бы не твоя тётя… скажу просто — я очень рад, что она там появилась.

Подошедшая Гермиона достала из сумки то, что они с женихом собирались подарить. От коробки со сладостями девушка пришла в восторг, но золотой кулон-молния её просто потряс. И ведь она ещё не знала, что это не простое украшение.

— На нём чары, которые помогают бороться с Империусом. Подвеска отклоняет заклятье, и противнику не удаётся подчинить тебя своей воле. Мы с Гермионой видели, как решительно ты вышла к доске на уроке ЗоТИ, и как расстроилась, когда у тебя не получилось сопротивляться заклинанию Грюма. Кстати, Гермионино ожерелье точно такое же.

— Гарри, большое тебе спасибо! А тётя Амелия об этом знает? Держу пари, она бы очень хотела, чтобы такое носили её авроры.

Увидев, как смутился её подопечный, Тонкс хихикнула, но потом решила помочь.

— Сьюзен, твоя тётя знает о таких украшениях всё. Но этот благородный рыцарь не сказал тебе, сколько они стоят. Аврорат просто не может себе такое позволить.

Застеснявшаяся девушка сразу же попыталась вернуть кулон.

— Гарри, я не могу принять такой подарок.

Гермиона принялась убеждать Сьюзен, что той не о чем волноваться:

— Если бы ты не отправила тёте сову, я бы не смогла провести каникулы с Гарри. У него не было бы  шансов понравиться моим родителям, и они уж точно не подписали бы брачный договор. По сравнению с тем, что ты для нас сделала, это украшение — мелочь. Если тебе что-то понадобится — только скажи.

А когда её жених подтвердил, что девушка просто обязана принять этот дар, Сьюзен перестала наконец сопротивляться и попросила Ханну застегнуть цепочку.

— Сказать не могу, как я вам благодарна. Я так много страшных историй слышала про то, что с помощью этого заклятья творили во время последней войны. От одной только мысли, что кто-то полностью подчинит меня своей воле, меня выворачивает наизнанку.

Чтобы утешить девушку, Гермиона её обняла.

— Понимаю, о чём ты. Не всем же быть Гарри Поттерами и отмахиваться от Империуса, как от назойливой мухи.

— Я просто не хочу, чтобы меня дёргали за верёвочки, как марионетку. Нахлебался уже, знаешь ли. И я согласен с Гермионой — семья Поттеров по-прежнему у тебя в долгу, и двери нашего дома всегда для тебя открыты.

На лице Сьюзен появилась застенчивая улыбка. Она кивнула молодой паре, и вместе с подругой ушла в сторону общежития Хаффлпаффа. А Гермиона вместе с женихом направились в его апартаменты. Она собиралась пожелать ему и Тонкс спокойной ночи, а потом вернуться в гриффиндорскую башню. Завтра начинались занятия, и кто знает, что случится потом.

* * *

На следующее утро Гермиона снова встала пораньше и отправилась в комнаты жениха, пытаясь забыть, что на ней новая мантия. Гарри сразу заметил обнову и крепко обнял девушку.  

— Солнышко, мы ведь вроде договорились бить чистокровных их же оружием? Да и дополнительная защита тебе не помешает.

— Гарри, я знаю. Я буду с гордостью носить на мантии герб Поттеров, но меня беспокоит, что скажут люди.

— Мы прочитали кучу книг, и теперь, наверно, знаем об этом больше, чем Малфой. Всё будет в порядке.

Последнее слово осталось за Тонкс.

— Кроме того, не забывайте — я всё ещё здесь.

Когда за завтраком напротив молодой пары оказался Рон, гриффиндорцы почувствовали, что задули ветры перемен. Особенно после того, как рядом с изгоем факультета сели Джинни с Невиллом. Единственным замечанием насчёт Гарри и Гермионы стало невнятное «отличные мантии, ребята» из уст Рона, сразу набросившегося на яичницу с беконом. Но так было только до тех пор, пока Тонкс не получила с совой письма из Гринготтса.

Аврор прочла его дважды, затем — ещё раз, а потом наколдовала вокруг всей троицы чары тишины.

— Ты не мог бы объяснить, каким образом я снова вернулась в семью Блэков, Гарри? И не просто вернулась: до тех пор, пока тебе не исполнится семнадцать, или пока не будет оправдан Сириус, я назначена твоим опекуном.

— Возможно, в письме Сириусу я кое-что такое обронил. Наверно, он провернул всё это с помощью Добби.

Тонкс бросила на него странный взгляд.

— Это значит, что за твою охрану мне заплатят дважды.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что я всё организовал у тебя за спиной? В конце концов, долг платежом красен: ты первая начала.

Молодая женщина буквально прорычала:

— Поговорим позже!  

Не успела она отменить заклинание, как с другого конца зала донёсся вопль Малфоя:

— Поттер, это всё ты! Я знаю — без тебя здесь не обошлось.

Он бросился к гриффиндорскому столу, потрясая письмом из Гринготтса. Похоже, хорёк только что получил плохие новости.

— Мою мать изгнали из семьи Блэков. Я остался без наследства! Это всё ты!

— И с чего ты взял, Малфой?

— Мы же вчера об этом спорили, а сегодня я получаю письмо. Наверняка это ты руку приложил. Я вот только не понимаю, как Блэк всё это проделал, ведь он до сих пор в бегах?

— Тот самый Сириус Блэк, который сбежал из Азкабана? Который затем проник в Хогвартс и умудрился сбежать даже из той башни, где его запер Дамблдор? Понимаешь, что это значит? Он может быть, где угодно, и делать всё, что захочет. Лично я его решение одобряю. Выйти замуж за Малфоя — это намного хуже, чем за маглорождённого. Так что твоя мать заслужила изгнание. И скатертью дорога! Кстати, ты знаешь, что Тонкс и её мама вернулись в семью?

Готовый взорваться от ярости Драко уставился на «кузину», но её холодный тон слегка остудил  слизеринца.  

— Советую не указывать палочкой на аврора, а особенно — на меня. Это чревато. Лучше тебе вернуться за стол и немного об этом подумать. А ещё рекомендую спросить отца — про то, что мы с тобой обсуждали вчера. Ты ведь ему напишешь? И наверняка в письме будешь ныть, как это всё несправедливо.

Альбус за этой сценой наблюдал с тревогой. Он-то думал, что на мальчика, который теперь помолвлен, у которого есть не только своя охрана, но и собственные апартаменты, ополчится весь Гриффиндор. Директор практически не сомневался, что младший Уизли станет сгорать от зависти, что ещё сильнее оттолкнёт его от бывших друзей. А вместо этого именно Гарри стал тем самым  клеем, благодаря которому факультет снова сделался единым целым. Так же от внимания Дамблдора не ускользнул удивительно умно подобранный подарок, который от мальчика получила племянница Амелии.

Мантии молодой пары его даже удивили. Он не забыл слов Минервы, что поведение мистера Поттера и мисс Грейнджер достойно любых чистокровных. Похоже, Гарри кое-что прочёл. Таким — самостоятельным и уверенным в себе — мальчик Альбусу был не нужен. Настало время посеять в умах и сердцах студентов зёрна сомнения.

Директор смотрел на Гарри сквозь всем известные очки-половинки так долго, что постепенно привлёк к себе внимание большей части зала. Что ж, пора.

 — Похоже, мистер Поттер, вы много знаете о том, кого разыскивают по всей Британии. Можно подумать, даже держите с ним связь.

Но юный маг не дрогнул, и даже наоборот — ответил быстро и уверенно.

— О том, что Сириус Блэк в прошлом году сбежал из Азкабана, а потом наведался в Хогвартс, давно знает весь замок. Кроме того, он — мой крёстный отец, а всех тех преступлений, в которых его обвиняют, он не совершал. Его даже не судили, а просто швырнули гнить в Азкабан. Кстати, я уже побеседовал на эту тему с министром и главой ДМП и рассказал им всё, что знаю.

Альбус видел, что словам Гарри здесь верят, но, как оказалось, мальчик ещё не закончил.

— Гермиона, Рон и я в своё время и главе Визенгамота об этом рассказали. Но, похоже, у него к старости начались проблемы с памятью. Ну а сегодня утром мы с аврором Тонкс просто обсуждали письмо, которое ей прислали из Гринготтса. А Малфой, как обычно, сначала орёт, а потом думает.

До последних слов Гарри за гриффиндорским столом только хихикали, а после них стали откровенно смеяться. Дамблдору пришлось признать, что он снова недооценил мальчика. Похоже, директору не удалось подорвать доверие к Поттеру. Наоборот — популярность Гарри только выросла.

Седрик Диггори и Сьюзен Боунс позаботятся, чтобы на Хаффлпаффе его не трогали. Рейвенкловцы взвесят доказательства и сделают собственные выводы. Гриффиндор за своего Золотого мальчика горой, а отработка, которую Северус назначил этому идиоту Драко, заставит задуматься слизеринцев. Альбус видел, что даже Виктор Крам поздравил пару с помолвкой.

История с василиском обернулась для мальчика невиданной удачей. И сейчас Гарри поддерживает не только Министерство, но и вся магическая общественность Великобритании. Та самая общественность, которая готова отстоять очередь длиной с Косой переулок, чтобы увидеть монстра, выставленного в Гринготтсе.

А тут ещё это расследование по поводу василиска. Так что придётся действовать осторожно. Если, как предполагал директор, парень намеренно откажется участвовать во втором туре, Альбусу волей-неволей придётся принять меры. И какими бы неприятностями это не грозило ему самому, он готов принять их с достоинством. А вот если пустить всё на самотёк, бездействие может обернуться катастрофой.

Гарри Поттеру придётся выйти на второе испытание. Ради высшего блага.

* * *

В это же время Амелия и её друг-невыразимец сидели за другим столом. Перед ними стояли два стакана с виски и лежала попорченная чёрная книжица. От одного только  взгляда на неё глава ДМП чувствовала себя грязной.

— Ты уверен? Мы не имеем права ошибиться.

— Думаешь, я не понимаю, Амелия? Я сплясал бы от радости, если бы оказался неправ.

— Теперь рассказ Гарри Поттера о том, как он в Хогвартсе на первом курсе столкнулся с Волдемортом, звучит гораздо правдоподобнее. Интересно, как это связано с выступлением Пожирателей и появлением Тёмной Метки на чемпионате мира? Но ведь его якорь уничтожен? Значит, Тёмный Лорд должен был исчезнуть?

Собеседнику явно не хотелось продолжать, и мадам Боунс разделяла его чувства.

— Сначала мы предполагали, что он сделал всего один, но Волдеморт всегда был очень амбициозен.

Сегодня Амелия получила от племянницы письмо, где та, явно взволнованная, рассказывала про подарок Гарри Поттера. Когда они в следующий раз увидятся, надо будет обязательно его поблагодарить. При мысли о том, что Гарри уже трижды уничтожал этого тёмного ублюдка, а тот всё никак не сдохнет, женщина невольно потянулась к графину. Но на полдороге  рука остановилась, и Амелия подумала вслух:

— Держу пари, Дамблдор об этом знает больше нас. Вот почему он так зациклился на Гарри Поттере!

Невыразимец в знак согласия кивнул.

— Внизу, в зале пророчеств, лежит шар с именами Гарри Поттера и Тёмного Лорда. Рядом с ними — инициалы АПВБД. Единственный способ выяснить, что в этом пророчестве — пригласить Гарри в Министерство, и пусть он его прослушает. А Дамблдор и так уже знает, что там.

Годами взлелеянные аврорские инстинкты Амелии просто вопили, что нужно срочно принимать меры, и она не собиралась от них отмахиваться.

— У Гарри на носу второе задание этого чёртового Турнира. Потом мы поговорим с ним о пророчестве. Он имеет право о нём знать. А дальше пусть сам решает, что с ним делать.

Она плеснула виски в оба стакана, попутно размышляя, какие тайны может хранить стеклянный шарик. Вряд ли они полезны для здоровья Гарри Поттера. Ну нет парню покоя!

Тонкс думала, что на этот раз зашла слишком далеко. Правда, это её не остановит, и когда  подопечный отправится на встречу со своим крёстным отцом, она последует за ним. То, что крёстного Гарри ищут по всей Британии, а она — аврор, — просто мелочи. Гарри Поттер от неё не ускользнёт — никогда и никуда.

Приятно удивило, как хорошо её приняли в замке, причём все — и преподаватели, и студенты. Особенно обрадовались первые, ведь у них появился бесплатный ассистент. А раз уж ей так и так приходилось сидеть на занятиях, Тонкс была только рада помочь. На Чарах, Трансфигурации, Гербологии и ЗоТИ было интересно, а вот История магии и Прорицания оказались пустой тратой времени. А уж от зверюшек Хагрида даже опытному аврору лучше держаться подальше. Ну а на Зельях можно было расслабиться: Снейп их ненавидел, они ему платили той же монетой, но избежать друг друга не могли при всём желании.   

Кстати, у Гарри тут возникла хорошая идея — пригласить друзей в гости, чтобы те своими глазами увидели его новые апартаменты. Правда, когда они наводили порядок после визита близнецов Уизли, пришлось смотреть в оба, иначе рискуешь нарваться на парочку сюрпризов. Тонкс не могла дождаться, когда эти приколы появятся в продаже — то-то народ повеселится! А в том, что это — всего лишь вопрос времени, она нисколько не сомневалась.

По крайней мере, хоть Малфой немного успокоился. Аврор не сомневалась, что маленький мерзавец уже получил письмо из дома. Она отдала бы месячную зарплату, чтобы узнать, что ему пишут, или хотя бы увидеть выражение его лица. Пусть усвоит, паразит чистокровный, что связываться с главой древнего и благородного рода — себе дороже. Если он не поубавит прыть, положение Малфоев в обществе (особенно после того, как Драко и Нарциссу вышвырнули из семьи Блэков) станет совсем шатким. Она бы и от ежемесячного платежа от Блэка отказалась, если бы кто-нибудь превратил её в муху на стене Малфой-мэнора, когда туда пришло известное письмо.

Словом, за одну и ту же работу ей платят дважды, а тратить эти деньги она всё равно пока не может, потому что в ближайшее время не собирается покидать замок. Что ж, это хорошо. В конце концов, работа сегодня есть, а завтра — нет, и тогда лишнее золото, безусловно, пригодится.

* * *

Гарри сегодня волновался. Понятно, что до недавнего времени у Сириуса совсем не было возможности позаботиться о крестнике, но, похоже, бывший узник Азкабана решил хотя бы попытаться наверстать упущенное. Сначала подписав брачный договор, а затем назначив Тонкс опекуном, Блэк (возможно, сам того не желая) защитил их с Гермионой. А, кроме того, если Нимфадора потеряет работу, без денег она теперь точно не останется, за что юноша крёстному был очень признателен.

Не сказать, что сегодняшний разговор Поттер ждал с нетерпением, ведь он собирался выложить всё как на духу. А вдруг Сириус будет разочарован и скажет, что он струсил? В конце концов, Гарри пока почти не знал крёстного, и потому не понимал, чего от него ждать. Как замечательно, что рядом будет Гермиона! Он чувствовал, что с её поддержкой может горы свернуть.

Ему было немного стыдно перед Роном, особенно за то облегчение, которое он испытал, услышав, что приятелю ещё и в Хогсмид запретили ходить. Сообразив, что удалось избежать почти неминуемой ссоры, Поттер почувствовал, как с души свалился камень. Рон не узнает, что они сегодня будут обсуждать, а ещё не придётся изобретать какой-нибудь предлог, чтобы от него отделаться.  Перспективе погулять в одиночестве рыжий обрадовался бы не больше, чем соплохвостам Хагрида.

Пожалуй, стоит выделить лишний час, чтобы и вправду сходить в Хогсмид и заглянуть в "Сладкое королевство". Ведь если они вернутся с пустыми руками, это будет подозрительно, да и несколько шоколадных лягушек неплохо утешат отлучённого от Хогсмида Рона. Тот, казалось, не возражал, чтобы Поттеру снова достались лавры студента, которому удалось сильнее всех разгневать МакГонагалл. Удивительно, как быстро слух об очередной стычке Гарри со своим деканом  разлетелся по всему замку, ведь произошло это, считай, без свидетелей.

* * *

Немногим ранее.

Только что закончился урок Трансфигурации. Студенты складывали учебники, пергаменты и перья, когда профессор МакГонагалл обратилась к Гермионе:

— Мисс Грейнджер, задержитесь после занятия.

Сидевший рядом с невестой и уже закончивший сборы Гарри демонстративно не двинулся с места. У них за спиной тут же оказалась готовая поддержать ребят Тонкс. Стоило всем остальным покинуть класс, как на троицу моментально обрушился гнев декана Гриффиндора.

— Мистер Поттер, разве я просила вас остаться? Пожалуйста, покиньте класс! Мисс Грейнджер присоединится к вам за обедом.

Спокойно глядевший на рассерженного профессора юноша и бровью не повёл.    

— Мистер Поттер, у вас проблемы со слухом? Может, вам необходимо обратиться к мадам Помфри?

— Со слухом у меня всё в порядке, профессор. Я просто озадачен: что всё это значит? Я-то думал,  заместитель директора Хогвартса должна понимать, что означает кольцо Поттеров на безымянном пальце Гермионы и фамильный герб на её мантии. Похоже, вы не желаете замечать то, на что следовало бы обратить внимания. Отсюда вопрос: почему? Или вы считаете, что мы незнакомы с законом о помолвке?

— Хотите сказать, я не могу поговорить с мисс Грейнджер, потому что она с вами помолвлена?

Гарри только покачал головой.

— Не надо всё сваливать с больной головы на здоровую, профессор. Хотя чему я удивляюсь? Мисс Грейнджер — моя невеста, поэтому разговаривать с ней вы будете только в моём присутствии. Теперь за неё отвечаю я, а не вы.

Тонкс подумала, что пора и ей вставить пару кнатов.

— Куда Гарри, туда и я.

Теперь МакГонагалл решила обратиться непосредственно к девушке.

— Мисс Грейнджер, а вы что обо всём этом думаете? Ваши родители вообще понимают, что за документ они подписали?

Гермиона подумала, что на это стоит ответить, словно скромная маленькая принцесса-чистокровка.

— Я — волшебница, и помолвлена, поэтому просто следую правилам.

Поттер дождался, пока невеста выскажется, и только затем напустился на декана:

— Да как вы смеете сомневаться в законности нашей помолвки, да ещё на глазах у действующего аврора! Может, мне подать жалобу в Совет попечителей? Я требую немедленных извинений!

Профессору ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Она прекрасно понимала: за такое наплевательское отношение к традициям чистокровных Совет её в порошок сотрёт. А между тем юный маг продолжал на неё давить:

— Извинения приняты. А чтобы расставить все точки над «i», хочу вам сообщить как главе нашего факультета: ни один сотрудник Хогвартса не имеет права беседовать с моей невестой, если рядом нет меня.

Профессору только и оставалось беспомощно наблюдать, как троица покидает класс. Уже за порогом Поттер обратился к невесте, причём так громко, что не было никаких сомнений — он хотел, чтобы МакГонагалл его услышала:

— Ты уверена, что в «Истории Хогвартса» нет ничего о том, как сменить факультет? Я на любой согласен, кроме Гриффиндора.

За обедом они буквально кожей чувствовали испепеляющий взгляд сначала заместителя директора, а потом и её босса. Наверно, узнал, что произошло. А на разъярённого Снейпа ребята и внимания не обратили: в конце концов, это было в порядке вещей.

* * *

Вернёмся в настоящее

Гарри позарез нужно было услышать, что о его плане думает взрослый маг. А то пока он мог рассчитывать только на себя и девушек. Ещё его очень беспокоило, что Гермиона может остаться в замке одна. Правда, благодаря Тонкс они делали большие успехи в боевой магии, и любимая теперь вполне способна сама за себя постоять. Да и товарищи по факультету могли ей помочь, благо в отличие от декана Гриффиндора отнеслись к их обручению очень спокойно. Радовало и то, что Гермиона и Тонкс становились друг к другу всё ближе и ближе — сейчас это было явно не лишним.

* * *

Гарри и Гермиона рука об руку спускались по извилистой дороге, которая вела от замка к Хогсмиду. Вскоре они высмотрели под деревом большого чёрного пса и принялись за дело. Убедившись, что их никто не видит, ребята завернулись в мантию-невидимку, а Тонкс радикально изменила внешность. Теперь она выглядела типичной деревенской жительницей средних лет, которая выгуливает свою собаку.

Мантии-невидимки едва хватило на двоих, но когда Гарри попытался извиниться за то, что прижимается к ней слишком крепко, Гермиона ответила, что ничуть не возражает. Она знала, что жених сейчас сильно нервничает, ведь одобрение Сириуса для него очень много значит. Одно дело просто сказать, что вскоре лишишься магии, и совсем другое — если этот день уже не за горами. До второго испытания остался месяц с небольшим, а она до сих пор не придумала другого способа покинуть Хогвартс и отделаться от  Дамблдора.

С тех самых пор, как Гарри перед Рождеством всё им рассказал, девушки пытались хоть что-нибудь придумать. Главная проблема — они были единственными, кто с таким столкнулся, и впервые на памяти Гермионы ни одна книга не смогла ей помочь. Справиться с последствиями им, безусловно, помогут помолвка и то, что Тонкс стала опекуном Гарри со стороны семейства Блэк, но вряд ли этого хватит, чтобы сбежать из замка, в котором полностью распоряжается Дамблдор. А при малейшем намёке, что они, например, думают продолжить образование за рубежом, Министерство моментально перестанет их поддерживать, и у директора будут развязаны руки.

То, как обошлись с Гарри — изолировали от магического мира, оставив в полном неведении о своём наследии, иначе как ужасом не назовёшь. А если вспомнить, сколько всего за последние три с лишним года с ним стряслось, то не нужно быть параноиком, чтобы понять: что-то здесь нечисто. Во всяком случае, пахло это плохо. И куда не взгляни, всюду маячит Дамблдор, а такого сильного волшебника и опытного политика вряд ли одолеет пара подростков.

Бродяга беззаботно резвился впереди, одновременно указывая дорогу. Протиснувшись через расщелину, компания увидела вход в пещеру. Пёс сразу же юркнул внутрь и, едва переступив порог, превратился в человека. Гарри моментально вынырнул из-под мантии и бросился к Сириусу, который уже ждал крестника с распростёртыми объятиями. У Гермионы на глазах выступили слёзы, но тут оба волшебника обернулись к ней и поманили к себе. Повторного приглашения не понадобилось.

Тонкс вполглаза следила за обнимающейся троицей, одновременно осматривая пещеру. В дальнем уголке она заметила раскладушку с подушкой и спальным мешком. Пара брёвен, очевидно, заменяла сиденья, а между ними горел костёр. Выступ на стене успешно служил полкой, и как раз сейчас на ней появились четыре кружки горячего шоколада с цветками мальвы — почерк Добби. Теперь стало понятно, почему здесь так ухоженно.

Сириус протянул руку аврору.

— Нимфадора, когда я тебя видел в последний раз, тебе не было и шести.

Та в ответ буквально прорычала:

— Мне было девять, и не зови меня так! Некоторым родителям нужно запретить выбирать детям имена. Зови меня просто Тонкс.

Мужчине удалось не рассмеяться.

— Хорошо, Тонкс. Огромное тебе спасибо, что присматриваешь за этой парочкой.

Он прервался — в пещере появилась корзина, источающая изумительный аромат.

— Гарри, твой эльф — это нечто. Он появляется почти каждую ночь, и мы часами разговариваем об одном   замечательном человеке.

Никто из присутствующих не сомневался, о ком идёт речь. Они сидели на брёвнах у костра, пили горячий шоколад и ели присланные Добби восхитительные пирожки. Гарри мысленно отметил, что нужно позже поблагодарить маленького друга, особенно когда как следует рассмотрел крёстного. По сравнению с их последней встречей тот здорово изменился, причём в лучшую сторону — в основном благодаря бесперебойному снабжению продуктами и одежде, которой поделился мистер Грейнджер. Кроме того, в глазах Сириуса снова появилась искорка жизни. Это выглядело куда лучше, чем тень безумия, которую Гарри заметил в ту памятную ночь в Визжащей хижине. Его одержимость  Петтигрю, безусловно, объяснимая, пользы здоровью, конечно же, не приносила.

Между жующими собеседниками завязался лёгкий разговор. Тонкс передала Сириусу привет и слова благодарности от своей мамы, а потом рассказала последние новости. Её новообретённому родственнику особенно понравилось, как она вела себя с младшим Малфоем. Похоже, тот оказался такой же сволочью, как и его отец. Что ж — яблочко от яблони…

Наконец Блэк решил, что пора переходить к главному.

— Ну, ладно. Я очень рад за вас двоих, но хочу узнать: как получилось, что вам срочно понадобилось обручиться?

Гарри(с помощью Гермионы) начал живописать, как ему жилось. Чем дольше он говорил, тем сильнее хмурился Сириус. Если бы он услышал такое от любого другого подростка, то даже бы не сомневался — его дурят, но Добби каждый день приносил «Пророк», и фото убитого василиска развеяло любые сомнения. Мужчина всё гадал, к чему же крестник это рассказывает, пока тот не ошарашил его так, что в голове не осталось ни одной мысли. 

— И вот однажды (Гермиона назвала это прозрением) мне привиделось, как я лежу в Хогвартсе мёртвым. Я понял, что замок смогу покинуть только вперёд ногами под белой простынёй. С каждым годом здесь становилось всё опаснее и опаснее, а моё везение не может длиться вечно. Одно неверное движение, когда я сражался с этим чёртовым драконом — и всё кончено.

Гермиона обняла жениха и положила голову ему на плечо.

Сириус заговорил далеко не сразу:

— Ни с твоей логикой, ни с выводами не поспоришь. Но я убеждён, что Дамблдор не станет сидеть, сложа руки, и молча смотреть, как Гарри Поттер уходит из Хогвартса. Наверняка у вас есть план, как с ним справиться. Но, судя по вашим лицам, мне это не понравится. Я прав?

Его крестник решил больше не тянуть.

— Я не смогу остаться в Хогвартсе, если больше не буду магом. Я специально не хочу выходить на второе испытание Турнира.

Сириусу показалось, что время остановилось. Чтобы назвать последние десять лет его жизни вполне сносными, надо быть великим фантазёром — он буквально прошёл через ад, но ему даже в страшном сне не могло привидеться, что можно отказаться от магии, и таким образом прекратить эти мучения. А крестник не просто о таком думал — он этого добивается. До какой же крайности его довели! Сириус был готов  заплакать. Тут до Блэка дошло, что Гарри отчаянно ждёт от него ответа, и мужчина заговорил, хотя сердце обливалось кровью:

— Прошлым летом ты поверил на слово беглому заключённому, а потом вы оба рисковали жизнью, чтобы спасти меня от поцелуя дементора. Я любил тебя с той минуты, когда твой отец дал мне подержать кричащего младенца. Волшебник ты или нет — меня это не волнует.

Гарри всю жизнь мечтал, чтобы его так безоговорочно любили, и совершенно не важно, что сейчас он сидит в пещере где-то посреди Шотландии. На плечи юноши тут же легли руки того, кто, как он отчаянно надеялся, заменит ему отца.

Далеко не сразу все присутствующие сумели справиться со слёзами и вспомнили о деле.

— Теперь-то я понимаю, зачем понадобилась помолвка. Если ты лишишься магии, то действительно не сможешь оставаться в Хогвартсе. Но, надеюсь, над запасным планом вы уже думали?

Ответила ему Тонкс:

— Конечно, думали, но пока без толку. И кроме родителей Гермионы об этом никто не знает. Мы с ней пересмотрели кучу книг, но так ничего и не нашли. Везде написано, что магический контракт нельзя нарушить: попробуешь — наплачешься.

От такой несправедливости в отношении крестника Сириусу хотелось рвать и метать, но он прекрасно понимал, что сейчас это не поможет. Лучше что-нибудь придумать.

— Как Гарри вообще мог заключить магический контракт, если рядом не было ни родителей, ни опекуна? По закону такой контракт не может считаться обязательным.

Конечно, Гермиона уже об этом думала.

— Может и так, но, скорее всего, когда Гарри принял участие в первом испытании, это подтвердило контракт.

Развивая мысль дальше, девушка уже не чувствовала себя такой дурочкой, как в тот миг, когда впервые об этом подумала. Это вполне могло оказаться правдой.

— А, возможно, твоё имя бросил в Кубок лично Дамблдор. В то время он ещё был твоим магическим опекуном, поэтому и контракт получился бы нерушимым.

Такое Поттеру в голову не приходило, но теперь это было неважно.

— Сейчас это не имеет значения. Если я сохраню магию, то мне придётся остаться в замке. А я этого не хочу. Я сделал выбор, и предпочитаю быть живым маглом, а не мёртвым магом.

Гермиона полностью с ним согласилась.

— Я тоже хочу быть с тобой рядом ещё много-много лет, а не рыдать над твоим телом. Ты мне дорог любым.

— Итак, нам нужно придумать: как Гарри сохранить свою магию, но при этом освободиться от Дамблдора. Ну, это просто. Сколько у нас времени?

— Месяц с хвостиком.

— Чёрт, теперь-то я понимаю, зачем ты связался с этим идиотом Фаджем. Но когда запахнет жареным, он тут же тебя бросит.

— Сейчас меня больше беспокоит, что мне просто сотрут память, и я забуду и Гермиону, и тебя. За магию — слишком высокая цена.

— А про меня ты уже забыл?

— Прости, Тонкс, по тебе я тоже буду скучать

— Ну ладно, помогу, чем смогу, даже если всего лишь придётся купить магловский дом, где может жить мой крестник. Что бы ни случилось в этом семестре, обратно к Дурслям я тебя не пущу. Пусть Дамблдор до посинения разглагольствует про защитные чары: именно он отвечает за твою  безопасность до конца учебного года — и посмотри, во что это превращается.

— Если ты серьёзно, рядом с нами в Кроули продаются хорошие дома.

— Конечно, серьёзно. Гермиона, это отличная идея. Позже я попрошу нашего маленького друга наведаться в Гринготтс. И, пожалуйста, поблагодари от моего имени родителей: они не только приняли Гарри в своём доме, но и проявили ко мне — сбежавшему заключённому, которого в глаза не видели, исключительную доброту. То, что у Гарри будут такие замечательные соседи, очень меня обнадёживает.

Тонкс моментально с ним согласилась:

— Они действительно чудесные люди, да и место там хорошее.

Для её родственника такой рекомендации оказалось более чем достаточно. Теперь можно было подумать и о другом. Самая сложная задача: что делать с этим грёбаным Турниром? Теперь-то Сириус понимал, что главное для крестника — не покинуть состязание, а оборвать поводок, который нацепил на него один старый ублюдок. То, что ради этого Гарри был готов пойти на такие радикальные меры, вызывало жгучее желание вломиться в замок и лично потолковать со старым козлом. Самое обидное для бывшего Мародёра — как в этой ситуации действовала (а точнее — бездействовала) декан Гриффиндора. С Дамблдором всё ясно — у него есть какой-то план, в который он никого не посвятил; Снейп — Пожиратель смерти, ненавидящий Поттеров, но вот от МакГонагалл Блэк такого не ожидал.

— Хорошо. Где будешь жить — решим, а сейчас главное — вытащить вас обоих из Хогвартса, да чтобы Гарри остался волшебником. У кого-нибудь есть идеи, и желательно — не сумасшедшие?

Они проговорили несколько часов и совсем потеряли счёт времени, но тут раздался громкий хлопок — сигнал, что в пещере появился кто-то ещё.

— Добби жаль прерывать, но сэр Гарри Поттер может опоздать в замок.

Быстрый взгляд на часы, и все поняли, что домовик прав.

— Спасибо, Добби. Нужно ещё купить сладости Рону. Так что нам стоит поторопиться.

В руках эльфа появился пакет с лакомствами.

— Пока Гарри Поттер сэр был занят, Добби зашёл в магазин…

Наградой ему стали широкая улыбка на лице хозяина и слова благодарности.

— Добби, ты — гений! Не знаю, что бы я без тебя делал?

Счастливый эльф с хлопком исчез, а четверо стали прощаться.

Вернулись они вовремя. А у ворот замка Гарри заметил Снейпа, который, очевидно, надеялся поймать их на опоздании. Юноша обернулся, чтобы сказать об этом Тонкс, но обнаружил, что та смотрит совсем в другую сторону.

На палубе дурмстранговского корабля, в одних лишь плавках, стоял Виктор Крам. Хорошо сложенный молодой маг прошёл на корму, а потом решительно нырнул в ледяные воды Чёрного озера.

От такого зрелища Поттер поёжился.

— Наверно, они там в Болгариии сделаны из другого теста: здесь в это время года купаться будет только сумасшедший.

Пара рук обняла его сзади за талию.

— А мне здешнее тесто больше нравится. Но Тонкс с тобой согласна: вон как на Виктора засмотрелась. Может, как-нибудь вечером пригласить его в гости?

Аврор решила не отвечать на эти подколки, и, когда они пошли дальше, заговорила о другом:

— Думаю, он готовится ко второму испытанию. И когда холодным февральским утром сильный пол  увидит Флер в купальнике, им наверняка станет жарко. Кстати, Гермиона, хорошая идея, но надо пригласить ещё и Делакур с Диггори. Как насчёт устроить вечеринку?

В ответ Гарри задумчиво протянул:

— Идея действительно неплохая, но только в узком кругу. После того, как Рон обошёлся на балу с её подругой, Чжоу вряд ли сядет с ним за один стол. А стоит ему оказаться рядом с Флер, он сразу же начинает пускать слюни, как последний идиот.

— Напомни-ка мне ещё раз: почему вы двое до сих пор с ним дружите?

Пропустив мимо ушей едкую колкость в адрес приятеля, Поттер стал рассуждать дальше:

— Мне кажется, надо пригласить чемпионов на ужин, и просто посидеть и поболтать обо всём на свете, кроме Турнира.

Гермиона решила, что это замечательная идея, и наградила жениха поцелуем. К сожалению, это увидел Снейп и, как обычно, не смог удержать рот на замке.

— Похоже, целого дня с Поттером в Хогсмиде для вас мало, Грейнджер. Пожалуйста, воздержитесь от публичных проявлений похоти, иначе будете отвлекать всех от ужина. А теперь выверните карманы, чтобы я убедился, что вы не пытаетесь пронести в замок что-то запрещённое.

Троица знала, что Снейп врёт, как сивый мерин. Он конфисковал бы что угодно, и неважно, нарушали они школьные правила или нет. Даже не скрывая ухмылок, Гарри и Гермиона показали пустые карманы. Профессор тут же сообразил, что ошибся, и нацелился на сумку, которая висела на плече у Тонкс.

Та решила, что лучшая оборона — это нападение, и, незаметно сжав волшебную палочку, ринулась в атаку.

— Я дам вам проверить мою сумку. После того, как покажете левое предплечье.

Из Снейпа как будто выпустили воздух. Но, как оказалось, аврор ещё не закончила:

— Я знаю, что сейчас в Хогвартсе находятся два Пожирателя смерти, и если бы меня спросили, кто подбросил имя Гарри в Кубок, я бы указала на них. Как думаете, что случится, если об этом узнают в «Пророке»? Особенно учитывая, что Министерство собирается расследовать случай с василиском? Интересно, как будет выкручиваться Дамблдор, когда у него поинтересуются, знал ли он о вас с Каркаровым? Пропустите нас, или я вас закопаю.

Снейпу удалось одновременно и взьяриться, и побледнеть, а это — задача не из лёгких. Эта выскочка бесила его гораздо сильнее, чем десяток целующихся подростков.

Когда трио пересекало двор замка, из тени раздался знакомый голос:

— Молодец, девочка. Никогда не уступай ни пяди. Бей первой и посильнее.

Тонкс мгновенно наставила палочку на покрытого шрамами отставного аврора.   

— Грюм, я никому не уступлю, даже тебе.

Когда у того на лице появилась жуткая улыбка, молодежь решила, что с неё хватит, и быстренько сбежала.

* * *

Очередное совещание в кабинете Дамблдора трудно было назвать весёлым. А то, что сейчас в апартаментах Поттера собралась толпа его приятелей, ещё больше портило настроение профессорам.

Альбусу ничего не оставалось, как вмешаться лично, ведь с его доверенными лицами мальчик справился одной левой. Поттер стал слишком независимым, и его следовало срочно приструнить. Северус был обеими руками «за», а вот Минерва продолжала цепляться за остатки морали, и её необходимо окончательно перетянуть на свою сторону. И действовать надо быстро, ведь если до начала министерского расследования их план не сработает, это станет профессиональным и политическим самоубийством. Но сначала нужно переубедить МакГонагалл.

— Минерва, ты попыталась идти напролом, и с тобой справились так же легко, как с желторотым первокурсником. А тебе, Северус, подрезал крылья аврор, защищающий Гарри. Мальчик считает, что если лишится магии, это сразу же разрешит все его проблемы. Но он заблуждается: когда Волдеморт придёт его убивать, Тёмному лорду будет всё равно — волшебник перед ним или нет. Если Поттера перестанет защищать Хогвартс и падут чары вокруг его дома, мальчик не переживёт это лето.

— А почему бы тебе с ним не поговорить? Ты утверждаешь, что он готов принять пагубное решение, но исходя из того, что мальчик знает, он, очевидно, уверен, что поступает правильно. Если он достаточно взрослый, чтобы сразиться с драконом, значит — готов услышать правду. Разве не лучше, если мистер Поттер станет нам помогать?

— Минерва, тот факт, что мальчик желает добровольно расстаться с собственной магией, подсказывает мне, что он не готов сделать всё для спасения волшебной Великобритании. Чистый эгоизм — он думает только о себе. Он и обручился-то только для того, чтобы Министерству не достались богатства Поттеров.

Представив, что несносный гриффиндорец, неспособный сделать хоть что-то путное, спасает целую страну, Северус чуть не задохнулся.

— Я всегда говорил, что Поттер — избалованный и тщеславный мальчишка. Посмотрите, что он сотворил с василиском! Сначала с помощью газет раззвонил о нём на весь белый свет, потом сделал так, что школе ничего не досталось… Да ещё нажаловался Боунс, и теперь мы все под следствием. Если бы Альбус не твердил, как заведённый, что этому надоедливому молокососу необходимо остаться в замке, я бы с удовольствием полюбовался, как его отсюда выставят, да ещё и прокричал бы «до свидания» с самой высокой башни.

— Минерва, чтобы сварить зелье, Северусу нужно время. А потом нам троим нужно будет подготовиться. Если я расскажу мальчику правду, где гарантия, что до выходных мы не прочитаем об этом в «Пророке»? Повторю ещё раз: если мистер Поттер покинет Хогвартс, для каждого жителя Великобритании, неважно — маг он или нет, это станет катастрофой. Учитывая, сколько поставлено на карту, мы  обязаны рассматривать даже самые неприятные методы. Иногда интересы многих важнее интересов одного. К несчастью, не повезло именно Гарри Поттеру.

— Хорошо, Альбус. Мне кое-что не нравится, но я согласна.

Губ Дамблдора коснулась улыбка — он снова добился своего. В свою очередь, Северус Снейп даже не пытался скрыть радость — наконец-то несносный Поттер получит по заслугам.

Гарри весело болтал с Невиллом, и вдруг по спине пробежали мурашки — как будто дохнуло могильным холодом.

Вечером того же дня в пещере у деревни Хогсмид двое пообещали друг другу, что вывернутся наизнанку, чтобы помочь Гарри Поттеру. И принялись за дело.

Когда утром Гарри вышел из спальни, то обнаружил, что Тонкс и Гермиона энергично роются в горе каких-то книг. Накануне вечером этого богатства тут не было, и поскольку парень едва-едва продрал глаза, ему простительно было задать не блещущий оригинальностью вопрос:

— Откуда это всё взялось? Вы что, ночью ограбили библиотеку?

 — Поверь мне, Гарри, большую часть этих книг в библиотеке Хогвартса ты не найдёшь. Даже в Запретной секции. Тонкс говорит, что на некоторых стоит герб Блэков.

На столе перед ним появилась чашка чая, и юный маг сообразил, кто именно может приоткрыть тайну книжного завала.

— Добби, ты что-нибудь про них знаешь?

Перед ним тут же появился маленький эльф и пустился в объяснения:

— Вчера вечером Добби говорил с вашим крёстным отцом. Он сказал, что в библиотеке его семьи есть много книг, которые могут помочь Гарри Поттеру, сэру.

— Значит, это ты их сюда принёс?

— Нет, Гарри Поттер, сэр. Добби — ваш эльф, а вот его другу Винки нужен новый дом. Теперь она очень счастлива, потому что связана с вашим крёстным отцом, и у неё снова есть семья. Винки перенесла Добби в библиотеку Блэков, и мы принесли сюда все эти книги, чтобы помочь Гарри Поттеру, сэру. Когда вы закончите с этими, мы принесём другие — там ещё много осталось.

Домовик с хлопком исчез. Юноша ждал, что невеста немедленно разъярится, ведь Сириус привязал к себе эльфа. Но гроза прошла мимо, потому что Гермиону сейчас больше занимали лежавшие перед ней плоды этого «порабощения». Сам Гарри полагал, что Гермионину идею (защита прав домашних эльфов) Добби распространял намного лучше, чем все её значки и шапочки, вместе взятые. Наверняка Винки оставила его крёстному выбора не больше, чем Добби — ему. Маленький эльф не только замечательно ухаживал за своей семьёй, но и помогал друзьям. Очень даже возможно, что, хотя о Сириусе теперь станет заботиться Винки, Добби по-прежнему каждый вечер будет навещать крёстного. Они будут друзьями, а не хозяином и слугой, чему Поттер был очень рад.

— Гарри, я уже столько всего тут нашла! Правда, есть и очень жестокие штуки.

— Гермиона права: даже я о таком не слышала.

Парень подумал, что есть одна проблема.

— И куда нам деть все эти книги? Их никто не должен увидеть — даже наши друзья. Или придётся никого сюда не пускать.      

Обе ведьмы сразу же согласились, что это — действительно проблема, и никому, кроме них троих, эти книги читать нельзя. И тут у Тонкс возникла идея:

— Ты же можешь купить сундук-библиотеку! И ему могут заранее увеличить вместимость, насколько закажешь. Правда, чем больше книг, тем дороже обойдётся такой сундук.

Снова позвали Добби. Прикинув размеры библиотеки Блэков, домовика отправили в Косую аллею за сундуком, чтобы хранить там сокровищницу знаний. Решили, что новый предмет обстановки лучше держать в комнате Тонкс: тогда любой, кем движет нездоровое любопытство, подумает, что это — обычный сундук, принадлежащий аврору. Кроме того, Тонкс наложит на него мощную дополнительную защиту, чтобы открыть крышку могли только они трое.

Гермиону на завтрак пришлось практически тащить. Теперь у неё есть личная библиотека — мечта настоящего библиофила. И где-то в её недрах, возможно, таится решение их проблемы. А значит, теперь девушка ещё чаще будет появляться в апартаментах жениха.

* * *

По дороге на завтрак они встретили Седрика и Чжоу, и Гарри тут же вспомнил про свою вечеринку. Хаффлпаффец был обеими руками "за", особенно после того, как туда пригласили его спутницу.

— Но есть одно условие — все разговоры о Турнире оставляем за порогом. Просто дружеский ужин, чтобы получше познакомиться.

А Гермиона подумала о другом.

— Там же соберётся не меньше четырёх ловцов! Может, заодно запретить разговоры о квиддиче?

Тонкс не выдержала и засмеялась.

— Тогда удачи, Гермиона. Да Гарри, скорее, Снейпа туда пригласит.

Девушка захихикала, напрочь выйдя из образа вечно серьёзной отличницы. Её следующая фраза окончательно развеяла эту иллюзию, а Седрик с Чжоу порадовались, что согласились прийти.

— Извините, я просто представила, как Снейпа нанимают развлекать гостей после ужина. Как он выпрыгивает из огромного торта и сразу начинает плясать и петь: "Древние чары плениииили меня..."

Дальше петь она не смогла, потому что чуть не задохнулась от смеха.

Гарри тоже расхохотался и обнял её

— Похоже, моей невесте позарез нужна яичница с беконом. Извините, пожалуйста, нам нужно спешить.

Улыбавшаяся Тонкс только покачала головой, а Чжоу полюбопытствовала:

— Эти двое всегда такие? Мне казалось, они по жизни такие серьёзные…

Не переставая улыбаться, аврор ответила:

— Только друг с другом. В любом случае, с ними не соскучишься. Честно могу сказать — лучше задания у меня не было. Вот почему они решили собрать вместе участников Турнира — чтобы развеять мифы друг о друге.

Они слышали, как дальше по коридору хохочущая Гермиона упрашивает жениха поставить её на пол.

— Мне пора: не давать этим двоим влипнуть в неприятности — работа на полный день.

* * *

Виктор быстро согласился, но сразу заявил, что придёт один. Тонкс моментально поняла: как только они останутся втроём, подростки начнут её безжалостно дразнить.

А вот Флер отнеслась к внезапному приглашению с подозрением и попыталась найти скрытые мотивы, но тщетно. Решила дело Гермиона, которая буквально взмолилась:

— Пожалуйста, приходи! Когда остальные примутся опять сворачивать на квиддич, я одна не справлюсь. Нет, я люблю смотреть матчи, но от бесконечных разговоров об этой игре я когда-нибудь сойду с ума.

Флер настолько не привыкла, что её приглашает куда-то человек одного с нею пола, что не смогла не сказать "да".

Рон очень обиделся. Там будет еда, Флер и Виктор Крам, а лучшие друзья про него забыли.

— Да, мы пригласили только участников Турнира.

— А как же Гермиона?

В который уже раз рыжий ляпнул, не подумав! Гарри попытался подавить раздражение.

— Она — моя невеста, Рон. Это значит, что в один прекрасный день мы поженимся. Да, я приглашаю только участников Турнира, но именно Гермиона будет всё организовывать. Откуда, чёрт возьми, мне знать, как принимать гостей? Ты — мой друг, но Гермиона — тот человек, рядом с которым я хочу прожить всю жизнь. Чувствуешь разницу?

Глаза девушки затуманились, и она одарила жениха пылким поцелуем. Никогда ещё ей так сильно не хотелось помочь Гарри преодолеть любые испытания.

Пока её подопечные были заняты, Тонкс решила не упускать возможность и кое о чём спросить смущённого Рональда Уизли.

— Рон, ты ведь чистокровный. Что думаешь про их помолвку?

— Чаще всего помолвка — это сделка между семьями. Я думал, что Грейнджеры будут рады пристроить Гермиону, но и представить не мог, что Гарри в неё влюбится.

К несчастью для рыжего, сейчас его слушала половина Гриффиндора, включая тех двоих, о ком он говорил. И те, кто обернулся к незадачливому оратору, увидели, что Джинни не выдержала и взялась за дело: она схватила брата за волосы и заставила встать.

— Вон отсюда, и лучше не оглядывайся! Прогуляйся-ка с полдюжины раз вокруг озера. Может, за это время нам удастся успокоить этих двоих.

Один взгляд на разъярённых друзей — и Рон обратился в бегство. А Джинни начала извиняться:

— Простите ребята — не хочу, чтобы у вас были неприятности, если вы заколдуете этого идиота. Кажется, МакГонагалл теперь не хуже Снейпа научилась назначать вам отработку по любому поводу.

Оба в знак согласия и благодарности кивнули, и тут вмешалась Тонкс:

— Я уже спрашивала, но ответа так и не получила, поэтому пробую ещё раз: почему вы дружите с этим дурнем?

Гермиона ответила со вздохом:

— Да на самом-то деле он неплохой человек, просто иногда ведёт себя как настоящий засранец. Примерно как сейчас. В такие моменты он способен выкинуть такое, что мы сами задаём себе этот вопрос. Надеюсь, закончится это тем, что Рон, наконец, повзрослеет. Или кто-то из нас двоих его убьёт.

Последнюю фразу окружающие встретили нервными смешками — далеко не всем показалось, что Грейнджер пошутила. Успокаивая, Гарри обнял невесту за талию. Похоже, убийства сегодня не будет. Правда, если младший Уизли не ляпнет что-нибудь ещё.

 Из-за преподавательского стола за всем этим внимательно наблюдала пара голубых глаз. Итак, мистер Поттер по собственной инициативе ищет союзников среди собратьев по несча… участию в Турнире. Директор не мог не понимать, что в будущем мальчик имел все шансы стать очень влиятельной фигурой. Он — сильный волшебник, в его руках — политическая и финансовая власть, плюс у него есть то, что не купишь ни за какие деньги — харизма. Как жаль, что у Гарри Поттера нет будущего!

* * *

— Тонкс, ничего страшного, Гарри ведь тоже немного моложе меня, и нас это не волнует.

— И вообще, парням нравятся более опытные женщины. Вы с Виктором можете стать отличной парой.

— Может, хватит? Когда мне понадобится пара подростков, чтобы устроить личную жизнь, я обязательно к вам обращусь.

Аврор постаралась, чтобы это прозвучало как шутка: подопечных нужно обязательно отвлечь от стремительно приближавшегося второго испытания. А то Гермиона выныривала из книг только для того, чтобы пойти на урок или поцеловать Гарри. Так что ребятам надо отдохнуть. За питание сегодня отвечал Добби, поэтому всё, что им оставалось — развлекать гостей, пока те собираются. Где-то в углу мурлыкало колдорадио, а в импровизированном баре своего часа дожидалась батарея бутылок. Что ж, они готовы насколько можно.  

Первыми появились Седрик и Чжоу и сразу же начали восхищаться апартаментами Поттера. Благодаря Добби в гостиной появился ещё один диван и пара удобных стульев с высокими спинками, которые расставили вокруг устроенного прямо в комнате очага, где вовсю бушевало пламя.

 После того, как  появились Виктор и Флер, все расселись вокруг огня и отдали должное напиткам обоих миров. Когда Эмма узнала, что дочери предстоит организовать её первый званый ужин, она кое-что купила, а Добби доставил это в Хогвартс. Миссис Грейнджер рассудила, что подавляющая часть ведьм и колдунов ничего не знает о магловских закусках, и оказалась права. Как ни странно, наибольшим успехом пользовались слойки с сыром, и невидимый маленький эльф внимательно следил, чтобы блюдо с ними не оставалось пустым. 

Завязалась лёгкая беседа. Собеседники начали исподволь выяснять, насколько откровенно каждый из них готов говорить о себе. Первый пробный шар пустила Чжоу, которая в начале ужина невзначай обронила:

— Надеюсь, Гарри, ты нас не стейками из василиска собрался угощать? Слышала, что это — настоящий деликатес, но всё-таки не хочу есть гигантскую змею.

— Тогда Гарри может предложить неплохой выбор блюд. На первом курсе был горный тролль...

Тонкс моментально сообразила, куда клонит Гермиона, и решила ей подыграть. Кроме того, смущать Гарри быстро становилось её маленьким хобби.

— Да, а со второго курса кроме василиска можно попробовать акромантула. Вот с третьим курсом — беда: что можно приготовить из дементора?

Ответом ей стали четыре отвисшие челюсти, а Гарри пришлось вдаваться в подробности. Потом Флер рассказала, как во Франции живётся вейлам, а Виктор искренне поплакался, что не может вот так просто поужинать с друзьями — на следующий день об этом обязательно напишут в газетах. Седрик просветил, как сейчас в Великобритании воспитывают чистокровных магов, а Чжоу поделилась увлекательной историей о своём происхождении и о том, как она попала в Хогвартс. Тонкс в свою очередь припомнила несколько баек с тех времён, как сама здесь училась, и рассказала, как её тренировали на аврора. Потом она продемонстрировала способности метаморфа, превратившись в родственницу Гермионы, чем вызвала определённый интерес гостя из Болгарии.

Компания хорошо провела время, действительно за весь вечер ни разу не вспомнив о Турнире. Но перед самым уходом Флер отозвала Гермиону в сторонку.

— Большое тебе спасибо за этот вечер — всё было замечательно. Думаю, вы с Чжоу — очень храбрые, раз не боитесь следующего испытания. Вот почему мы с Виктором пришли поодиночке. Если они заберут этого мальчика Дэвиса, возможно, я его просто потеряю.

Не желая, чтобы Флер догадалась, что она не имеет ни малейшего представления, о чём идёт речь, Гермиона выдавила нервный смешок. Кроме того, она тут же решила, что не станет рассказывать жениху об этих словах француженки, ведь вторая задача неотвратимо приближалась. Они уже перечитали чуть ли не всю библиотеку Блэков, но так пока и не выяснили, каким образом Гарри может выйти из Турнира, сохранив магию. Вся эта ситуация с "вынужденным участием" попадала в серую зону, где магические контракты могли рассматриваться с разных точек зрения, а строго соблюдать букву вышеупомянутого контракта можно было далеко не одним способом. Гермиона всем сердцем ненавидела серые зоны. Если уж ты туда угодил, всё, что оставалось — гадать, что может случиться, и надеяться на лучшее, а ей гораздо больше нравились не предположения, а проверенные факты.  

* * *

У Гарри действительно забот хватало, ведь на носу — первый с тех пор, как они с Гермионой обручились, День святого Валентина. И он снова отправился за советом к «старшей сестре». Ведь на Рождество та его здорово выручила, и юноша опять на неё рассчитывал.

Как обычно, они с Гермионой встретились ещё до завтрака, и он тут же её поздравил, показав, что ничего не забыл. Вместе с Тонкс они спустились в Большой зал, и оба гриффиндорца порадовались, что никто не пытается повторить то, что устроил Локхарт на их втором курсе.  Стоило только Гермионе сесть за стол, как прилетела Хедвиг с букетом роз.

Поттеру достался не только поцелуй восхищённой невесты, но и несколько тычков под ребра от соседей по столу — за то, что выставил парней с родного факультета не в лучшем свете. Правда, когда величественная сова принесла красивый экзотический букет для моментально покрасневшей Джинни, локти заработали снова.

Воспользовавшись тем, что окружающие отвлеклись, Гарри быстро прошептал на ухо невесте:

— У меня есть для тебя подарок, а позже в моей комнате нас ждёт ужин на двоих.

— Ты меня избалуешь. Мне не нужны подарки: всё, чего я хочу — немного побыть наедине с тобой.

Их прервал шум вокруг Тонкс, которая, как обычно, сидела рядом с Гарри: та отвязывала розу от совиной лапы, ещё три птицы ждали своей очереди, и парочка кружилась над головой.

— Пока я здесь училась, никогда таким успехом не пользовалась. Какого чёрта тут творится?

— Ну, говорят, волшебникам нравятся девушки в военной форме. Ты красивая ведьма, Тонкс, и даже мантией аврора это не скроешь. Кстати, я припас для тебя шоколадные конфеты, но они у меня в комнате. Я подумал, что здесь их дарить не стоит: мы ведь не хотим, чтобы кто-то сделал неправильные выводы, и на нас снова набросился «Пророк».

— Гермиона, мне кажется, ты хорошо сделала, что так быстро его захомутала. А то наш мистер Поттер становится слишком милым, чтобы напускать его на ничего не подозревающих ведьм. Спасибо, Гарри, но какого дьявола мне со всем этим делать?

— Улыбнись и любезно прими. Посмотри, нет ли там подарка от Виктора и, конечно же, проверь, не добавлено ли какое-нибудь зелье. А Гермионе не о чем беспокоиться: у меня изумительная девушка, и я из кожи вон вылезу, чтобы быть её достойным.

В награду он получил ещё один поцелуй от буквально сиявшей невесты. А потом у неё возник:

— Чисто для справки: ты и других девушек поздравил с днем святого Валентина?

Юноша немного смутился, и ответил только после паузы:

— Ну…

* * *

Эмма очень быстро привыкла к помощи Добби, и всё же каждый раз невольно изумлялась, когда поутру заходила на кухню, а на столе моментально появлялась чашечка кофе. Теперь она наслаждалась выходными, когда можно было отдать должное заботам маленького домовика. Вот как сегодня. Но не успела миссис Грейнджер глотнуть кофе, как перед ней появилась ваза с розами. Цветы были такие красивые, что у Эммы перехватило дыхание. До тех пор, пока она не прочитала прилагавшееся письмо.

Дэну очень нравилось читать за кухонным столом воскресную газету, не спеша наслаждаясь завтраком "от Добби". Но сегодня, едва зайдя на кухню, он обнаружил, что жена рыдает, глядя на красивые розы, стоявшие в центре стола. Не в силах произнести ни слова, супруга просто протянула ему письмо. Почерк он узнал сразу.

«Эмма.

Эти цветы — лишь небольшой знак признательности вам и семье Грейнджер за всё, что во время рождественских каникул вы для меня сделали. До второй задачи осталось всего десять дней и, если случится худшее, я хочу, чтобы вы с Дэном знали, как много для меня значит ваша доброта.

Гермиона работала без устали. Она часами перелопачивала книги и законодательные кодексы, разыскивая всё, что касается контрактов. Похоже, другого способа, кроме того, что придумали мы, нет. Мы приняли все меры предосторожности, до которых только смогли додуматься, но если Министерство всё-таки решит стереть мне память, пожалуйста, убедите Гермиону, что она не виновата.

С тех пор, как мы, одиннадцатилетние, впервые встретились с ней в Хогвартс-экспрессе, ваша дочь всегда и во всём меня поддерживала. Я чувствую, как с каждым днём всё больше и больше в неё влюбляюсь. Моя самая заветная мечта — как мы с Гермионой однажды поженимся, и я смогу называть вас мамой. Я всей душой к этому стремлюсь, но жизнь изо всех сил старается меня убедить, что счастливого конца у нашей сказки не будет.

Если, несмотря на все наши усилия, Министерство сотрёт мои воспоминания, пожалуйста, покажите  письмо Гермионе и немедленно ко всем чертям заберите её из Хогвартса! Я долго и упорно думал, как вы ко всему этому отнесётесь, но предчувствие, что вот-вот что-то случится, заставило меня, наконец, сесть и написать вам. Я буду рад по уши, если будущим летом вы и Дэн станете безжалостно меня дразнить за то, каким я был параноиком. Ведь это значит, что я буду помнить не только вас, но и Гермиону. Поэтому можете не стесняться.

Одна только мысль, что я забуду, какой красавицей была Гермиона на новогоднем балу, несказанно меня пугает. Не думаю, что без поддержки вашей дочери мне удастся со всем этим справиться. Я надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему. Обо всём, что будет твориться на следующей неделе, вам, как обычно, расскажет Добби. Мне сообщили, что второе испытание начнётся в среду в полдесятого утра. Думаю, к обеду, так или иначе, всё закончится.

С надеждой на лучшее,

Гарри».

Когда Дэн закончил читать, у него в горле стоял комок размером с грейпфрут. Единственное, что он сумел — в знак утешения обнять жену. Сейчас мистер Грейнджер не доверял своему голосу, поэтому даже не пытался говорить.

Так они и сидели молча, пока прямо перед ними не появился нервно терзающий собственные уши домовик.

— Добби сделал что-то не так?

Ему хриплым от волнения голосом ответил Дэн:

— Нет, Добби, всё в порядке. Как там дети?

Эльф моментально оживился. Впрочем, как и всегда, когда появлялась возможность поговорить о Гарри Поттере.

— Хозяин Гарри с помощью Хедвиг удивил мисс Гермиону на завтраке цветами, а вечером Добби будет готовить праздничный ужин.

Увидев, как счастлив и взволнован домовик, что может услужить молодой паре, Эмма сумела взять себя в руки. Они ведь ещё не проиграли.

— Добби, пожалуйста, поблагодари от меня Гарри за прекрасные цветы. Это очень мило с его стороны, тем более, что других я не получу, ведь Дэн не помнит, какой сегодня день.

Озадаченный муж ответил:

— Воскресенье!

— Да, воскресенье, четырнадцатое февраля.

В ответ на насмешку жены Дэн прорычал:

— Кто-то другой дарит моей жене цветы на День святого Валентина, а я — нет? Чёртов мальчишка выставляет меня в плохом свете.

Добби провёл уже немало времени в компании Сириуса, и потому сообразил — мистер Грейнджер пошутил, а лёгкая улыбка на лице его супруги говорила, что шутка удалась. Домовик решил, что пришло время подавать завтрак, и исчез.

Ели молча. Все мысли хозяев дома сейчас крутились вокруг двух подростков в Хогвартсе. Первой заговорила Эмма:

— Только прочитав письмо, я поняла, сколько опасностей им грозит. И ничуть не сомневаюсь: что бы ни случилось, наша дочь никогда не оставит Гарри. А ещё я, наконец, осознала, как сильно буду тосковать по Гарри, если мы никогда его больше не увидим. Он провёл здесь всего-то пару недель, но легко заметить, насколько это нас изменило. А Гермиону это просто убъёт. Ты ведь понимаешь, что она действительно его любит?

Дэн был согласен с каждым словом, поэтому кивнул.

— Вот почему я дал согласие на помолвку. Они так замечательно друг другу подходят, что выбора у меня не было. Думаю, в следующую среду нам нужно отменить приём — мы всё равно будем ждать новостей из Хогвартса и ни на чём другом просто не сможем сосредоточиться.

Мистер Грейнджер очень не хотел продолжать, но на кону — безопасность его семьи.

— Я считаю, что к предупреждению Гарри надо отнестись серьёзно. Если случится худшее, нужно будет не только забрать Гермиону из Хогвартса, но и вообще увезти её из Великобритании! Мы как-то говорили про Австралию, и летом можно будет переехать.

По щекам Эммы снова потекли слёзы — сейчас она чувствовала себя такой беспомощной!  Неужели придётся бросить мальчика на произвол судьбы? Если он лишится магии и даже не вспомнит, кто такие Грейнджеры, скорее всего, они ничем не смогут ему помочь. И тогда останется только одно — увезти дочь из страны.

На самом деле, плакала она ещё и потому, что знала — Гарри с этим полностью согласится. Пусть сейчас его жизнь необратимо меняется, это письмо ясно показало — в первую очередь он заботится о Гермионе. Когда Эмма прочитала, что он мечтает однажды назвать её мамой, в сердце открылась рана, которая, как она считала, перестала кровоточить давным-давно. Миссис Грейнджер всегда хотела ещё одного ребёнка, и лучше мальчика. Если Гарри станет её зятем, эта рана закроется навсегда, поэтому её семья всегда примет его с распростёртыми объятиями.  

* * *

После того, как Тонкс обнаружила в одном из подарков какое-то зелье, она была готова оторвать голову любому, кто косо на неё посмотрит. Когда они вернулись с завтрака, Гарри сразу же ей предложил:

— Мы с Гермионой весь вечер проведём здесь, поэтому ты можешь спокойно отлучиться в Министерство и выяснить, что за зелье добавили в конфеты. Если здесь замешаны близнецы, то это — безобидная шутка, а вот если туда добавили что-то серьёзное, мы должны выяснить всё досконально.

Метавшаяся по комнате аврор внезапно остановилась — слова юноша, как ледяной клинок, пронзили бушующую волну её гнева. Она-то думала, что какой-то подросток с шалящими гормонами подлил ей любовное зелье… А что, если кто-то таким образом попытался убрать её в сторону, чтобы напасть на Гарри? И почему ей сразу не пришло в голову? Теперь Тонкс себя ругала.

— Думаю, это не очень хорошая идея, Гарри, особенно предложение оставить сегодня вас одних.  Можно я попрошу Добби передать коробку мадам Боунс? Но вот в том, что нам обязательно нужно выяснить, кто это такой ушлый, ты абсолютно прав. Однако скажу сразу: если меня хотели превратить в канарейку, близнецам очень не поздоровится.

Она быстро набросала записку и приложила её к коробке, а Гарри начал готовиться к вечернему свиданию. Тонкс решила поужинать в своей комнате: пусть её подопечные побудут наедине, а заодно и отравитель до неё не доберётся. Как только Амелия Боунс узнает, что одному из её авроров подлили зелье, разразится буря. И когда как следует изучат конфеты, кого-то ждут серьёзные неприятности.

Гермиону встретил Гарри в шикарном костюме, который они, помимо прочего, купили во время рождественских каникул. Влюбленные неторопливо и вдумчиво поцеловались, и юный волшебник подвёл невесту к озарённому пламенем свечей столику на двоих и, выдвинув стул, помог сесть. Девушка сразу же заметила, что на столе ждёт упакованный подарок.

— Гарри, ты меня балуешь. Правда, у меня тоже есть для тебя подарок.

Добби превзошёл сам себя — было потрясающе вкусно. Гарри даже подумал, что за такой шоколадный десерт можно продать душу. Когда оба насытились, юноша помог невесте подняться. Стол и стулья исчезли так быстро, что каждый рабочий сцены любого театра позавидовал бы. Включилось колдорадио, зазвучала музыка… Они обнялись и начали танцевать.

— Чудесный вечер, Гарри. Огромное тебе спасибо!

Тот знал, что любимой это не понравится, но всё равно сказал:

— Я рад, что ты довольна, а то в последнее время ты так сильно зарылась в книги, что времени на себя у нас уже не оставалось.

Прежде, чем Гермиона рассердилась, он её поцеловал. А потом продолжил:

— Думаю, мы уже ничего не найдём, потому что, похоже, искать нечего. Лучше уж до второго задания побольше времени провести с тобой. Вот как сейчас. Просто быть вместе, обниматься, танцевать... Ты уже сделала всё возможное, и запланировали мы столько, сколько смогли. Да, мы будем тренироваться и дальше, но свободное время предлагаю посвятить друг другу.

Он не сказал «время, которое у нас ещё осталось», но Гермиона и так всё поняла. Она обняла жениха ещё крепче и поклялась, что не заплачет. Девушка не привыкла проигрывать, но Гарри абсолютно прав: ещё неделю назад она и сама пришла к такому же выводу, просто не хотела это признавать. Вместо ответа Гермиона запрокинула голову и поцеловала самого важного для неё человека на свете. Она никогда не признает, что они потерпели поражение, но уговаривать её провести следующие несколько дней в объятиях любимого тому больше не придётся. Гермиона только надеялась, что если они выйдут из всей этой передряги невредимыми, она проведёт в этих самых объятиях всю оставшуюся жизнь. 

* * *

Накануне второго испытания волнение в замке достигло апогея. Но в апартаментах Поттера правило бал совсем иное настроение. Их ночные танцы превратились в своеобразный ритуал, и сегодня Гермиона не хотела расставаться с женихом. Тонкс пришлось вместе с Гарри провожать её до гриффиндорской башни, ведь другого способа оторвать от него невесту не было. В итоге плачущую девушку повели в гостиную факультета возвращавшиеся откуда-то Невилл и Джинни, а Гарри и Тонкс быстро пошли обратно, чтобы успеть к себе до отбоя.

Поттер был уверен, что ночью и глаз не сможет сомкнуть. Каково же было удивление, когда его разбудил грохот распахнувшейся настежь двери. Не успел он ничего даже подумать (не то, что сделать), как в него ударил "Петрификус тоталус". Юноша сразу же узнал ублюдка с сальными волосами, который заколдовал его прямо с порога, но, обездвиженный, не смог ответить. Вот чего он не мог понять — почему Тонкс ещё не здесь и не поливает всё вокруг заклинаниями? Ответ на этот вопрос он получил, как только Снейп отошёл в сторону, и в комнате появилось ещё одно действующее лицо.

— Гарри, мой мальчик, не могу выразить, как ты меня разочаровал. Неужели ты думал, мы не узнаем, что ты хочешь отказаться от участия во второй задаче?

Вопрос был чисто риторическим, поскольку ответить мистер Поттер всё равно не мог.

— Как я понимаю, ты даже не пытался расшифровать подсказку, и это притом, что школьный персонал неоднократно предлагал тебе помощь. Но, как я уже, кажется, однажды говорил, в Хогвартсе всегда помогут тому, кто этого попросит. Даже если этот человек слишком упрям, чтобы попросить.  Примешь ты эту помощь или нет — зависит только от тебя. В рамках подготовки ко второй задаче пришлось похитить того, кого будет очень не хватать каждому из участников. А теперь угадай: кого, по нашему мнению, будет очень не хватать тебе?

Сейчас Гарри мог двигать только глазами, и этого ему хватало, чтобы выразить, о чём он думает. Юноша быстро сообразил, что похитили Гермиону, и его глаза округлились от ужаса, а потом он бросил на двух волшебников взгляд, полный ненависти.

— Как я уже сказал, Гарри, выбор за тобой. Мисс Грейнджер уже на дне Чёрного озера — в деревне русалок. У тебя есть ровно час, чтобы её спасти. На тот случай, если ты решишь это сделать, мы оставляем тебе растение, которое называется жабросли. Как только ты его проглотишь, сможешь час дышать под водой.

Снейп бросил на тумбочку мешочек.

— Незадолго до девяти заклинание спадёт, поэтому тебе хватит времени, чтобы добраться до озера. Я предлагаю тебе провести оставшиеся часы, как следует подумав о своём будущем, которое ты, похоже, решил выбросить на помойку. Подозреваю, что мисс Грейнджер плохо на тебя влияет, поэтому после испытания мы с тобой сядем и обсудим и это, и многое другое.

Во взгляде Гарри по-прежнему была одна лишь ненависть к этим двум магам, которые ворвались к нему в комнату, а теперь поучают, как ему жить дальше.

— Да, и если ты до сих пор ждёшь на подмогу своего телохранителя, боюсь, ты ждёшь напрасно. Кто же знал, что она тайком пьёт? Похоже, даже мисс Тонкс не выдержала напряжения. Думаю, раньше обеда она не проснётся. И если эта новость всплывёт, её карьере, безусловно, придёт конец. Поэтому опять-таки выбор за тобой.

Гарри понимал, что ему вешают лапшу на уши. Тонкс никогда не станет пить на работе, и уж тем более напиваться в стельку.

— Что ж, мой мальчик, выбирай. Если ты решишь оставить мисс Грейнджер на дне озера, кто мы такие, чтобы возражать?

Когда два ублюдка оставили его в покое, парень мысленно перебрал все известные ему ругательства. Они понимали — Дамблдор просто так не сдастся, но то, что сделал директор, превзошло все их ожидания. Конечно же, он не оставит там Гермиону. Ну почему он не расшифровал подсказку до того, как придумал этот глупый план?

Раздался негромкий хлопок, и появился Добби. Преданный эльф щёлкнул пальцами, и его хозяин  опять мог двигаться.

— Гарри Поттер, сэр, Добби так жаль, но вы приказали Добби, чтобы в Хогвартсе его никто не видел. Добби так хотел вам помочь!

— Не переживай, Добби, ты просто молодчина, что освободил меня. Давай-ка посмотрим, можно ли помочь Тонкс.

Он схватил мешочек с жаброслями и ринулся вон из комнаты, но домовик преградил дорогу.

— Добби слышал от замковых эльфов, что сюда добавили очень неприятное зелье. Кто выпьет это зелье, тот будет слушаться только директора. Добби не знал, что они хотят дать его Гарри Поттеру.

Парень отшвырнул мешочек, как будто обжёгся. Итак, Дамблдор ловко вывел из строя тех двоих, на кого мистер Поттер больше всего рассчитывал. Гарри отчаянно рвался спасать Гермиону, но способ, который ему здесь предложили, без сомнения, в перспективе стоил бы ему помолвки. Уж директор-то об этом позаботится.

— Ах ты, старая сволочь! И что нам теперь делать?

По многочисленным просьбам глава выкладывается вне очереди. С уважением, Greykot.

* * *

Когда Амелия Боунс бросилась к Дамблдору, у того в памяти почему-то всплыл Хогвартс-экспресс, хотя вряд ли у главы ДМП было что-то общее с паровозом. Нет, конечно, мадам Боунс славилась крутым нравом, и нередко казалось, что у неё вот-вот из ушей повалит дым. Похоже, сейчас она была именно в таком расположении духа. Директор не удивился бы, если бы за ней оставался шлейф пламени. Единственное, чего он не ожидал, — полудюжины авроров, торопившихся следом. Что ж, сойдут за вагоны.

 На часах было девять. Надо чем-то занять Амелию, чтобы до начала второго испытания она не столкнулась с мистером Поттером. А уж к тому времени, как мальчик выйдет из воды, зелье сработает, как надо, и он не поверит ни единому плохому слову в адрес Альбуса Дамблдора, и уж тем более не станет подавать жалобу на любимого директора.

На тот случай, если маленький засранец всё-таки откажется проходить второе испытание, Альбус договорился с парой тритонов, что те обеспечат для мисс Грейнджер несчастный случай со смертельным исходом. Гарри с младых ногтей вдалбливали, что во всех происходивших с ним неприятностях виноват только он один, поэтому гибель невесты, которую он фактически отказался спасать, не оставит камня на камне от недавно выказанных им намерений. Кроме того, исчезнет защита, которую ему дала помолвка, а Корнелиус открестится от лишённого магии мистера Поттера быстрее, чем директор перечислит свои титулы.

Нужно вернуть в свои руки единственное оружие против Волдеморта, какое есть у магического сообщества. Даже если мальчик лишится магии, Альбус отдаст его в помощники Филчу, и пусть прибирает за теми, кого по собственной воле отверг. Так или иначе, к обеду Гарри снова станет послушной пешкой директора. А когда Дамблдор выяснит, с чем именно ему придётся иметь дело, он придумает, как лучше всего использовать мальчишку. В худшем случае (если тот станет маглом) — накачает его взрывными зельями и с оказией отправит к Волдеморту: пусть прихватит самозваного лорда на тот свет. По крайней мере, последний Поттер умрёт мучеником. Больше Альбусу предложить ему будет нечего.

Тем временем мадам Боунс решила обойтись без церемоний.

— Где аврор Тонкс и мистер Поттер? Мне нужно с ними поговорить.

Дамблдор заметил, что на них начали обращать внимание. Похоже, пока не начнётся второй тур, их стычка будет главным развлечением.

— Прости, Амелия, но только после испытания. Кстати, на него отведён всего час. Не так уж долго ждать, правда?

Но та не собиралась отступать ни на дюйм.

— Вы знаете, что кто-то пытался подсунуть зелье моему аврору?

Директор пожал плечами.

— Уверен, просто какой-то студент пошутил, только и всего.

Но глава ДМП явилась сюда не для того, чтобы от неё так беззаботно отмахивались. Дело уже зашло слишком далеко.

— Не думаю, что это была шутка. Кто-то пытался сделать из моего аврора послушную собачку.

Альбус решил побольше замутить воду, а заодно и посеять зёрна сомнения по поводу самой Нимфадоры. Кроме того, он не мог отказать себе в удовольствии позлорадствовать.

— Я же предупреждал! Я боялся, что случится нечто подобное. Вы же помните, я с самого начала был против вашей затеи. Мисс Тонкс — красивая молодая женщина. Она постоянно находилась в компании студентов и, можно даже сказать, с некоторыми из них заигрывала. Я заметил, что на День святого Валентина она получила немало подарков от поклонников.

Теперь на них уставились все. Учитывая, что альтернатива у собравшихся была только одна — любоваться спокойными водами Чёрного озера, что им ещё оставалось? Снести к чертям непрочную защиту Дамбдора — так рекламировать себя мадам Боунс ещё не приходилось. 

-  Да-да, и в один из этих подарков кто-то добавил зелье, которое не сварит ни один студент. Чтобы его выделить и опознать, два мастера-зельевара работали полторы недели. А заодно они выяснили его назначение. Вряд ли какой-нибудь студент стал бы подсовывать моему аврору зелье, которое заставит её безоговорочно выполнять все приказы Альбуса Дамблдора.

Директор выпрямился во весь свой немалый рост, и теперь возвышался над женщиной чуть ли не на голову.

— Вы намекаете, что я имею к этому какое-то отношение, Амелия?

Но собеседница и не собиралась сдаваться. Напротив, она снова ринулась в наступление:

— Я не стану ни на что намекать: заявляю здесь и сейчас — вы увязли в этом по уши! Может, случай с василиском и стоил вам всего лишь выговора, вписанного в личное дело, но это — прямое нападение на одного из моих авроров. И честно вас предупреждаю — как только я поговорю с аврором Тонкс, начнётся официальное расследование.

Те, кто стоял достаточно близко и слышал, о чём говорят директор и глава ДМП, после этих слов потрясённо охнули. Но оказалось, что мадам Боунс ещё не закончила.

— Это вообще-то школа, а вы, похоже, решили, что здесь — ваша личная песочница, и безопасность наших детей для вас — пустой звук. Полагаю, в замке обязательно следует разместить дополнительные силы авроров. По крайней мере, пока мы не избавимся от тех некомпетентных людей, которые им управляют.

Делать это ей пришлось бы только через труп Дамблдора, но тот не успел и рта раскрыть, потому что Чёрное озеро вдруг взбурлило, приковав к себе всеобщее внимание. В воздух взвился двадцатифутовый водяной столб, а в глубине засверкали вспышки света. Альбус бросил беглый взгляд на платформу: так, три участника на месте, а где Поттер?

Вспышки приближались. Директор спустился с судейской трибуны и направился к плоту. Глава ДМП со свитой от него не отставали. Теперь все поняли, что под водой кто-то колдует, причём не в одиночку.

Амелия носила монокль вовсе не из эксцентричности — тот был более чем полезен. Один поворот проволочного кольца — и «картинка» резко приблизилась. Мадам Боунс сразу же поняла, кого она видит под водой.

— Нападение на аврора! Вы четверо — заклинание Головного Пузыря, и немедленно на помощь. Остальные двое — на плот, будете прикрывать.

Хорошо вымуштрованные подчинённые (глава ДМП выбрала лучших пловцов) тут же выполнили приказ, хотя Дамблдор и попытался их остановить:

— Вы не имеете права вмешиваться в испытание!

Вместо ответа он услышал четыре всплеска, а потом на него накинулась Амелия:

— А испытание ещё не началось, поэтому Турниру они не помешают. Похоже, я поговорю с мисс Тонкс раньше, чем рассчитывала.

На мгновение Альбус запаниковал, но тут он, наконец, разглядел лица тех двоих, кто всплывал сейчас со дна озера. Оба — и Гарри, и Тонкс — использовали жабросли. Как мальчику всё это удалось — сейчас неважно: зелье, которое кровь разносит (если уже не разнесло) по всему телу, навсегда изменит им химию мозга. Директору не терпелось полюбоваться, как Амелия попробует натравить на него новых марионеток.

Как только голова Гермионы показалась над водой, с девушки мгновенно спали все наложенные на неё заклинания. И первое, что она осознала, — чьи-то руки пытаются оторвать её от... от Гарри! Она оттолкнула тех, кто её держал, и снова с головой ушла в ледяную воду: ей отчаянно нужно было убедиться, что любимый цел и невредим.

Гарри почувствовал, как в него вцепилась Гермиона, и, чтобы уверить её, что с ним всё в порядке, не придумал ничего лучше, чем покрепче прижать к себе и поцеловать. Теперь он дышал за двоих — себя и Гермиону, а согревающие чары не давали девушке замёрзнуть. Тонкс плыла рядом, да ещё и четверо авроров сопровождали их, словно почётный караул. После такого сумасшедшего утра Гарри был просто счастлив обнимать невесту. Спустя несколько минут у него пропали жабры, молодая пара всплыла наверх, а несколько рук тут же торопливо их подхватили и помогли подняться на плот. Буквально через несколько секунд туда выбралась и Тонкс.

И тут из-под воды вылетел трезубец и, если бы розоволосая аврор не дёрнула молодую пару вниз, поразил бы Гермиону прямо между лопаток. Амелия и двое её подчинённых, остававшиеся на берегу, моментально обрушили град заклятий туда, откуда прилетело оружие. Те четверо, кто ещё не выбрался из воды, от них не отставали. Очень скоро на поверхность всплыл тритон. Его тут же схватили и приковали к причалу.

Альбус уже сообразил, что его план с треском провалился. Тут сквозь толпу протолкалась мадам Помфри — посмотреть, не нужна ли кому-то её помощь, но ей в лицо сразу же нацелились две волшебные палочки.

Пусть с Тонкс и Гарри по-прежнему капала ледяная вода, их палочки твёрдо указывали на потрясённую целительницу, а властный голос молодого аврора заставил присутствующих усомниться в её возрасте:

— Стой, где стоишь! Ты работаешь на Дамблдора, поэтому к этим двоим я тебя не подпущу. 

Два аврора до сих пор не вышли из воды — стерегли пленника, но остальные четверо и Амелия Боунс стеной окружили трио ныряльщиков.

— Аврор Тонкс, докладывайте!

Но прежде, чем та успела вымолвить хоть слово, в середине круга возник Добби. Один щелчок пальцами — и члены его семьи моментально высохли, второй — и появились три одеяла, третий — и теперь у них в руках чашки с горячим шоколадом. А потом домовик обнял за ногу всё ещё дрожавшую Гермиону.

— Мисс, Добби так жаль! Добби должен был остановить плохую кошку. Добби больше такого не допустит. Никто не навредит семье Добби!

Гарри ласково погладил маленького эльфа по ушам.

— Добби, ты нас всех спас! Пожалуйста, останься здесь, пока испытание не закончится.

Потом он обернулся к остальным участникам Турнира.

— Мне очень жаль, ребята, там была просто какая-то зона боевых действий. Местные жители категорически не желали отдавать Гермиону. В одном из заложников я узнал Чжоу, а ещё они забрали твою маленькую сестрёнку, Флер.

С полузадушенным воплем «Габриэль!» француженка едва не бросилась в воду, но Виктору с Седриком удалось её перехватить.

— Подожди ещё чуть-чуть — через несколько минут объявят старт.

Амелия мгновенно приняла решение:

— С каждым из вас пойдёт аврор, — и прежде, чем организаторы или Дамблдор успели возразить, она подняла руку. — Они не станут вмешиваться, а просто проследят, чтобы на молодых людей не напали тритоны. Продолжайте, пожалуйста, а когда участники уплывут, послушаем, что произошло с этой троицей.

Когда глава ДМП приказывает, люди бросаются исполнять. Трое сильнейших пловцов-авроров тут же подошли к своим подопечным. Те сейчас выглядели очень решительными. Флер так вообще была готова растерзать любого, кто встанет между ней и сестрой.

Добби ещё раз щёлкнул пальцами, и рядом с ним появилось широкое кресло с высокой спинкой — чтобы прикрыть его семью от пронизывающего ветра. Гарри уселся туда, Гермиона устроилась у него на коленях, и они вдвоем завернулись в одеяло. Палочку Гарри так и не убрал — как, впрочем, и Тонкс, привычно вставшая у него за спиной.

Мадам Боунс наколдовала себе стул и села напротив юной пары, а два аврора встали как стражи слева и справа от босса. Кое-кто из публики попытался подойти поближе, но палочки авроров заставили всех (и особенно — Дамблдора) держаться от плота на почтительном расстоянии. Пока Амелия не выслушает этих троих, сюда и близко никто не подойдёт. Как только участники Турнира стартовали, тут же началось дознание.

И ведь никто не вспомнил, что на плот наложены чары, которые позволяли зрителям на трибунах услышать каждое слово. А поскольку Виктор, Седрик и Флер уже скрылись под водой, этот разговор мгновенно стал гвоздем программы.

Голос мадам Боунс, ясный и чёткий, разнёсся над трибунами, и зрители замерли на краешках сидений, напряжённо ожидая ответов на вопросы.

— Можете объяснить, что сегодня утром здесь произошло? И почему, мистер Поттер, вы вышли на  испытание раньше, да ещё и моего аврора с собой прихватили?

Голос Мальчика-Который-Выжил тоже все узнали легко:

— Может быть, сначала выслушаем Гермиону? Я хочу знать, как моя невеста оказалась на дне Чёрного озера, да ещё без волшебной палочки и жилета из шкуры дракона, который я купил для её защиты? Тем более, что вчера вечером перед отбоем мы с аврором Тонкс лично проводили её до башни Гриффиндора.

Упомянутая ведьма сейчас цеплялась за жениха, как утопающий за соломинку. С этим похищением утро превратилось в кошмар наяву. А тут ещё Гарри пришлось снова рисковать жизнью, чтобы её спасти. Есть, отчего придти в ярость. Теперь их слушали все — и все услышали гневные нотки в её голосе.

— Посреди ночи меня разбудила МакГонагалл и приказала идти с ней. Я ответила, что без Гарри никуда не пойду. Кстати, он уже ясно ей об этом говорил. Тогда она меня оглушила. Очнулась я в тот момент, когда Гарри вытолкнул меня на поверхность. Наверно, это она на меня накинула, потому что под мантией я до сих пор только в пижаме.

Гарри что-то такое подозревал, но его гнев нисколько не уменьшился.

— Мадам Боунс, профессор Хогвартса грубо нарушила мои приказы относительно моей невесты. Кроме того, она намеренно подвергла жизнь Гермионы смертельной опасности. Если бы не бдительность и реакция аврора Тонкс, тот трезубец мог убить мою невесту. Я намерен выдвинуть официальные обвинения.

Минерва МакГонагалл как раз стояла на плоту, и сейчас её лицо цветом напоминало серое февральское небо. Она даже не заметила, как окружающие стали потихоньку отодвигаться. Конец карьеры и почти неизбежное тюремное заключение — вот всё, о чём она могла сейчас думать. А  вспомни она, что отсюда идёт прямая трансляция на колдорадио, то сразу бы поняла: теперь ею возмутится вся магическая общественность, ведь она рисковала жизнью вверенного ей студента.

Амелия кивнула юноше:

— Конечно же, в ответ на ваши обвинения её арестуют. Не могли бы вы теперь объяснить, почему отправились спасать мисс Грейнджер до того, как началось испытание? Вы понимаете, что вам грозит, когда время истечёт и вас признают неучаствовавшим во втором туре?

Ответ Поттера потряс едва ли не каждого:

— Я с самого начала решил не участвовать во второй задаче. Я сыт по горло и Хогвартсом, и Дамблдором, и это был мой шанс уйти от обоих.

Воцарилась гробовая тишина — только вода тихонько плескала о край плота. До всех постепенно доходило, что собирался сделать Гарри Поттер, но слов ни у кого не было. 

Теперь настала очередь его самого:

— Около семи утра в мою комнату ворвался Снейп и ударил меня Петрификусом. Потом вошёл Дамблдор и сказал, что мои планы его категорически не устраивают, и он не даст мне сделать по-моему. Затем он объявил, что Гермиона уже на дне озера, а Тонкс настолько пьяна, что не сможет мне помочь. Снейп швырнул мне мешочек с жаброслями, а Дамблдор объяснил, для чего они нужны. Вот только он забыл сказать, что в жабросли они добавили зелье, которое превратит меня в его послушную собачку. Добби, мешочек у тебя?

И стоило эльфу протянуть Амелии отравленное растение, как прямо в улику полетело взрывное заклятье.  Гарри успел наколдовать щит, и луч, никого не задев, отскочил куда-то в озеро. Тонкс и два аврора обрушили шквал Ступефаев туда, откуда прилетело опасное заклинание. Наземь рухнули семеро, но только один из них держал в руке палочку. Когда Снейп очнётся в министерской тюрьме, то обнаружит, что к быстро растущему списку обвинений добавилась попытка уничтожить вещественные доказательства.

После того, как безвинно пострадавших привели в чувство, мадам Боунс решилась на смелый шаг. Конечно, она бы предпочла, чтобы тыл был прикрыт получше, поскольку Тонкс при исполнении и не отходила от подопечных ни на полшага, но лучше это сделать сейчас, чем дожидаться, пока история повторится.

— Альбус Дамблдор, вы арестованы. Держу пари, зельевары Министерства обнаружат, что именно этим зельем были отравлены конфеты аврора Тонкс. Вашу палочку, сэр.

А ввиду того, что к ним приближался Фадж, а точнее — благодаря сопровождавшему министра отряду авроров, Амелия почувствовала себя уверенней.

Альбус понимал, что игра окончена. Минерва сверлила его свирепым взглядом, а поскольку она никогда до конца не верила в их план, на первом же допросе декан Гриффиндора выложит всё, что знает. Тот самый случай, когда не хватает времени учесть все случайности и дело может обернуться очень худо. Ему пришлось почти всё поставить на кон, и вот он проиграл. Что ж, пришло время платить по счетам.

Старый волшебник посмотрел на протянутую руку Амелии. Он не собирался подчиняться. Отдать Старшую палочку — значит лишиться власти над ней, а это недопустимо, ведь Волдеморт по-прежнему жив. Ясно как день — этот бой он проиграл, но кому, как не Дамблдору, не знать:  история помнит только тех, кто в итоге выигрывает войну.

На глазах у всех директор снял шляпу и повёл ею в сторону молодой пары.

— Прекрасно сработано, юный Гарри, просто прекрасно. Но мы ещё встретимся…

Последние четыре слова были паролем, активировавшим аварийный порт-ключ, который хитрый старик прятал в своей шляпе. Никто и глазом не успел моргнуть, как Дамблдор исчез.

МакГонагалл шагнула к аврорам, рукоятью вперёд протягивая палочку. Пока на второго человека в Хогвартсе надевали наручники, та, не отрываясь, смотрела на пару гриффиндорцев, из-за которых и оказалась у разбитого корыта. Больше того, она попыталась оправдаться:

— Мистер Поттер, директор убедил меня, что для блага магического мира жизненно необходимо, чтобы вы остались волшебником. Вот почему я его поддержала. Надеюсь, вы не обрекли нас всех на гибель.

Гарри крепко обнимал Гермиону и всё ждал — когда же его покинет магия. Мысли и чувства Макгонагалл сейчас его волновали меньше всего.

— Даже если так, то почему мне ничего не сказали? Вы уже сто раз показали, что на первом месте для вас — Дамблдор и его приказы, и только потом — студенты. Из-за вас Гермиону сегодня чуть не убили. Думаю, вы получили то, чего заслуживаете.

Сломленную Минерву увели.

Большинство зрителей думали, что им придётся скучать, разглядывая озеро, а тут… Это даже интересней, чем драконы. Снейп и МакГонагалл арестованы, директор сбежал... Да это покруче любого Турнира!         

Корнелиус решил, что вокруг слишком много лишних ушей и стоит отправиться туда, где их никто не услышит. Когда личный секретарь, слушавший трансляцию по колдорадио, предупредил его, что в Хогвартсе творится что-то неладное, министр тут же вызвал отряд авроров и отправился в замок.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, может, окончание этой истории мы послушаем в более приватной обстановке?

Гарри тут же покачал головой.

— Простите, министр, если мне суждено потерять магию, пусть это случится здесь. Пусть все видят, что лучше я стану маглом, чем марионеткой Дамблдора. А ещё я хочу дождаться, как из воды выйдут мои друзья. Сестрёнке Флер ещё нет и восьми, а её в конце февраля запихали на дно озера. Только мне кажется, что это неправильно?     

Корнелиус видел: парень на грани. Должно быть, только объятия мисс Грейнджер держали его в узде. «Наверняка, — подумал министр, — далеко не я один задаюсь вопросом: как нам удалось настолько сильно ему насолить, что он готов даже расстаться с магией, лишь бы уйти от нас?» Поэтому Фадж наколдовал себе стул и устроился рядом с Амелией. Если общественность не услышит, чем всё это закончилось, то его, скорее всего, по-быстрому линчуют. 

Гарри по-прежнему крепко обнимал Гермиону, Добби стоял рядом с креслом, а Тонкс, как обычно, держалась сзади. Что ж, теперь настала её очередь.

— Я проснулась связанной, а Дамблдор через воронку заливал в меня огневиски. Видимо, когда у них ничего не вышло с шоколадом, они настолько перепугались, что решили больше не использовать зелья. Предполагалось, что в таком состоянии я ничем не смогу помочь Гарри. И если бы дошло до расследования, то кому бы поверили: мне или Дамблдору? Тем более, что Гарри стал бы послушной пешкой директора. Нас всех спас Добби. Он не только принёс свежие жабросли, но и добыл отрезвляющее зелье, которое снова поставило меня на ноги. 

Мадам Боунс быстро рассказала министру про коробку конфет, и Тонкс продолжила:

— Гермиона к тому времени была уже на дне озера. Само собой, Гарри никому другому не доверил бы её спасать, а я не собиралась отпускать его одного. Поэтому мы накрылись дезиллюминационными чарами и отправились к озеру.

Она ещё раз глотнула горячего шоколада, мысленно поблагодарив Добби за согревающие чары на кружке.

— Мы застали жителей озера врасплох и быстренько освободили Гермиону, но они бросились в погоню и до самого берега швырялись в нас копьями и дротиками. А Гермиона была беззащитна. Вы и представить себе не можете, как я обрадовалась, когда появилась кавалерия.

У Фаджа в голове прозвенел звоночек.

— Аврор Тонкс, вы знали, что мистер Поттер не собирался выходить на второе испытание?

Та посмотрела на юношу, он легонько кивнул.

— Да, министр. Мы все были не в восторге, но с логикой не поспоришь. Гарри считал, что рано или поздно удача непременно от него отвернётся, и очередной смертельно опасный случай закончится для него очень плохо. Моя работа, господин министр, сохранить ему жизнь, и ради этого я готова пожертвовать своей.

Она говорила искренне, и это услышала вся волшебная Британия. Но тут беседа прервалась, потому что показался первый участник Турнира. Как только Чжоу и Седрик вынырнули, девушка мгновенно очнулась. Всеобщее внимание снова переключилось на соревнование, а Гарри ждал своей участи. Гермиона по-прежнему сидела у него на коленях, стоявшая за спиной Тонкс положила руку ему на плечо, а Добби обнимал за ногу. Всю жизнь Гарри мечтал, что у него будет своя семья. Ещё несколько минут, и он узнает, возможно ли это. 

Чжоу и Седрику быстро рассказали, что они пропустили. Не обращая никакого внимания ни на авроров, ни на министра, девушка подтащила своего спасителя поближе.

— Гарри, зачем ты это делаешь?

Друзья так озабоченно на него смотрели, что Поттер решил: они заслужили ответ.

— Я устал сражаться с трёхголовыми собаками, дементорами и драконами. Я просто хочу учиться, общаться с друзьями и целовать мою прекрасную невесту. У меня не было выбора, ребята. По-другому Дамблдор никогда не отпустил бы меня из Хогвартса.

Тут зрители зашумели — появился Виктор со своим заложником, а за ним — Флер, прижимавшая к себе дрожащую Габриэль. Облегчение, которое при этом испытал Гарри, ясно видели все, кто сейчас стоял (и сидел) рядом с ним. Кажется, досрочное спасение Гермионы не навредило никому из оставшихся заложников. Но его радость быстро угасла: над озером разнёсся удар гонга — испытание официально завершилось. Для четвёртого участника Турнира начался обратный отсчёт.

Повисла тишина. Все ждали, что будет дальше, а взгляды скрестились на Гарри Поттере.

А тот, оказавшись в сердце бури, почувствовал… ничего не почувствовал. Совсем ничего. Он поцеловал невесту, а потом попытался наколдовать патронус. Из палочки выскочил Сохатый, проскакал по плоту и исчез. Гермиона неуверенно улыбнулась, но тут раздался крик кого-то из зрителей. Авроры отреагировали мгновенно, ведь здесь находились министр и их босс, а репортаж слушала вся страна. Шестеро бросились на крик и обнаружили катавшегося по земле человека. К его колену была привязана деревянная нога, впрочем, совершенно ему не нужная. А когда авроры увидели на его лице фальшивый глаз, они всё поняли.

Человек даже ухитрился бросить в их сторону тёмное заклятье, но из его палочки так ничего и не вылетело. Полдюжины оглушителей не дали ему второго шанса. А как только его узнали, запахло жареным.

— Это же Барти Крауч-младший!

— Но ведь он только что был Грозным Глазом Грюмом!

Амелия не зря ела свой хлеб и мгновенно сложила все кусочки мозаики.

— Кажется, теперь мы знаем, кто бросил имя мистера Поттера в Кубок. Осталось только выяснить, зачем.

Настроение в лагере Гарри взлетело до небес. Гермиона и Тонкс рыдали и обнимали его, а вокруг танцевал самый счастливый на свете домовик. Трибуны ликовали, и громче всех — гриффиндорцы.

Да, их декана арестовали, и им за него было стыдно, но зато они видели, как Снейпа утащили, словно мешок с картошкой. И Гарри Поттер по-прежнему с ними.

Мадам Боунс ринулась к Перси Уизли: ей срочно требовались ответы на кое-какие вопросы.

— Где ваш начальник?

— Мистер Крауч болен, я его замещаю.

— Вы?! Первый год работаете в Министерстве и замещаете главу Департамента? Кто разрешил?

Под тяжёлым взгляд главы ДМП Перси завертелся, как уж на сковородке.

— Ну, это просто специальная договорённость, и её никто не утверждал: он присылает мне инструкции, а я их выполняю, проявляя разумную инициативу.

Прежде, чем занять такой высокий пост, Амелия прошла по всем ступеням карьерной лестницы, начав с простого аврора. И сейчас её отточенные годами инстинкты буквально вопили, что тут дело нечисто.

— И как давно вы проявляете инициативу, мистер Уизли?

Если бы тот хоть чуточку лучше представлял расклад сил в Министерстве, то сразу бы кинулся искать глубокую нору, в которую можно поглубже забиться. Вместо этого наивный дурачок стал хвастаться, как он замечательно справляется с обязанностями главы Департамента.

— Всё началось ещё до Рождества. Я передал мистеру Краучу, чтобы он не беспокоился. В конце концов, его здоровье — это самое главное.

Мадам Боунс была готова взорваться.

— Вы неправы, мистер Уизли. И пока не мы выясним, имеете вы отношение к этому заговору или вы просто невероятно глупый мальчишка, будете сидеть в министерской тюрьме.

Авроры быстро увели сбитого с толку Перси. Амелия обернулась и обнаружила, что Гарри отчаянно старается привлечь её внимание. Когда Тонкс наколдовала вокруг них заглушающую сферу, глава ДМП поняла — дело серьёзное.

— Мадам Боунс, я уже видел этого человека. Он был вместе с существом-Волдемортом, и они убили старого садовника-магла. Ещё там был Питер Петтигрю…

Амелия сразу поняла намёк: именно поймать Петтигрю — едва ли не самое заветное желание юноши. Но у неё возник вопрос:

— Мистер Поттер, каким образом вы это увидели? Вы провидец?

Тот покачал головой.

— У меня есть какая-то непонятная связь с Волдемортом. Иногда я как бы смотрю его глазами. Управлять я этим никак не могу, да и случается такое только во сне.

Пока глава ДМП не понимала, что здесь может быть хорошего.

— Вы кому-то рассказали?

— Дамблдору.

— А он?

— Попросил сообщать ему, если у меня будут ещё видения.

Мадам Боунс потёрла виски, одновременно мысленно перебирая огромное количество ругательств, которое накопила за долгие годы работы в аврорате.

— Мистер Поттер, эта старая свинья, случайно, не сказала, что о вас есть пророчество?

— Эээ, нет.

— Я и не сомневалась. Если я разрешу аврору Тонкс переправить вас с невестой в дом Грейнджеров, не могли бы вы завтра заглянуть в Министерство? Нам есть, о чём поговорить, но сейчас мне, в первую очередь, нужно заняться арестованными. Их ждёт не дождётся свидание с сывороткой правды.

Широкие улыбки на лицах подростков сказали ей всё. Троица даже не собиралась возвращаться в замок: в конце концов, то, что им нужно, может потом принести Добби.

Амелия заметила, что министр беседует с Флитвиком и Спраут, и лишь потом сообразила: школа разом лишилась директора, руководителей двух факультетов и преподавателя ЗоТИ. Как хорошо, что эту проблему будет решать министр, а у неё и так забот хватает. Нужно выписать ордер на арест Альбуса Дамблдора и Барти Крауча-старшего, а потом её ждёт допрос двух деканов Хогвартса и якобы мёртвого Пожирателя, который оказался на удивление живым. Но, прежде чем вернуться в Министерство, надо спросить у Корнелиуса, не понадобится ли ему подкрепление из её отдела.

Тем временем Гарри тихо попросил Добби связаться с Сириусом и рассказать ему, что здесь сегодня произошло. А потом они устроят Дэну и Эмме сюрприз: с помощью порт-ключа появятся прямо у них  саду.

Но сначала с ними хотели перемолвиться другие участники Турнира. Разговор мог получиться неловким, но всё «испортил» Виктор, сразу пожав руку Поттеру.

— Сегодня ты сделал самый смелый поступок, который в жизни я видел. Ты был готов всё отдавать за свободу.

На что Гарри, до сих пор обнимавший невесту, тут же ответил:

— Не всё. Есть вещи просто бесценные. Даже если бы я лишился магии, Гермиону я бы всё равно не потерял.

Та сразу же это подтвердила:

— Ты так легко от меня не отделаешься, Поттер.

* * *

Дэн и Эмма нервничали. Они всё ждали, когда же раздастся хлопок, и появится Добби с новостями из Хогвартса. И хлопок раздался, только почему-то в саду. Не раздумывая, Грейнджеры выбежали из дома и увидели перепачканную троицу, завёрнутую в одеяло. Эмма, не разбирая дороги, рванулась к ним и обняла детей. По её щекам текли слёзы. Дэн обрадовался не меньше супруги, но оказался чуточку практичнее: увидев, что все трое босы, он тут же повёл их в тепло. Поскольку Гарри и Гермиона не собирались выпускать друг друга, а Эмму было от них не оторвать, на диван они уселись втроём. Глава семьи и Тонкс устроились напротив.

Но не успел никто рта раскрыть, как в комнате появились два эльфа. В руках у Добби был поднос, на котором стояли кружки с горячим шоколадом и блюдо с тёплыми лепёшками, а у его спутницы — толстый конверт.

— Гарри Поттер, сэр, хозяин Сириус попросил Винки передать вам вот это.

И, сделав реверанс, она протянула послание. Юноша взял его и сразу спросил:

— Как он там?

— Хозяин Сириус очень рад, что Гарри Поттер, сэр не потерял магию. А когда хозяин Сириус узнал про директора, то сказал много нехороших слов. Винки думает, что хозяину Сириусу он не нравится.

Дэн был счастлив, что Гарри по-прежнему волшебник — одной головной болью меньше. Сейчас его больше беспокоила одежда прибывших, а точнее — её отсутствие. На Гарри и Тонкс были жилеты из шкуры дракона, надетые прямо на бельё, а у дочери из-под мантии недвусмысленно выглядывала пижама. Что, чёрт возьми, с ними стряслось? Но пусть уж Гарри сначала прочтёт письмо Сириуса — не стоит пока набрасываться на парня с вопросами. В конце концов, все трое благополучно вернулись домой, а для него сейчас это — самое главное.

В конверте обнаружились связка ключей и какой-то документ. Гарри вручил всё это Дэну (пусть почитает), а сам принялся вливать в Гермиону ещё одну порцию горячего шоколада. Когда мистер Грейнджер понял, что именно держит в руках, его брови поползли вверх.

— Похоже, твой крёстный купил дом на соседней улице. Здесь есть ещё короткая записка.

Юноша как раз сунул в рот вкуснейшую лепёшку, поэтому просто кивнул, чтобы Дэн читал вслух.    

Привет, малыш.

Я купил этот дом, поэтому тебе больше не придётся возвращаться к этим твоим родственникам. Когда-нибудь, когда меня оправдают, будем жить там вместе. Не описать словами, как я рад, что сегодня всё так хорошо закончилось! И горжусь тем, как ты справился. Жаль только, что Дамблдор сбежал. Теперь тебе стоит хорошенько подумать, что делать дальше. Слушайся Тонкс и Грейнджеров, не говоря уже, конечно, о Гермионе. Теперь у тебя есть семья, мы будем рады помочь.

Как бы я хотел сейчас быть рядом с тобой!

Сириус.

Повисла пауза — все обдумывали новый поворот событий. И тут домовик протянул...

— Мисс Гермиона, Добби забрал это из вашей спальни в замке.

Девушка буквально выхватила у него палочку.

— Ох, спасибо, Добби. А то я всё утро чувствовала себя такой бесполезной, потому что не могла ничего сделать!

— До сих пор не могу поверить, что эта сволочь упрятала тебя в озеро абсолютно без защиты и даже без палочки! И ещё хватило наглости заявить, что это моя вина.

Все эти бессвязные намёки привели к тому, что Дэн не выдержал: пора уже, наконец, и рассказать им, в чём дело!

— Я хочу услышать всё, и немедленно.

К концу рассказа про это безумное утро подростки вовсю клевали носами, но по-прежнему не собирались друг друга отпускать. Тонкс превратила диван в кровать, Гермиона сняла мантию, Гарри — жилет, и через десять минут молодая пара уже спала в обнимку. А преданный эльф накрыл их одеялом.

Добби уже перенёс все вещи из Хогвартса и сложил в комнатах, которые гости занимали на рождественских каникулах. Тонкс сразу же переоделась, а потом присоединилась к хозяевам дома на кухне. У Дэна в душе бушевал просто-таки ураган, но, зная, что с детьми всё в порядке и сейчас они спят за стенкой, мужчина держал себя в узде. Итак, пора строить планы на будущее.

— И что сейчас происходит?

Вопрос явно был адресован Тонкс, но у той не было ответа.   

— Честно говоря — не знаю. Пока с уверенностью можно сказать, что сегодня магическое сообщество пережило тяжёлый удар. А нам остаётся только ждать, каким боком это коснётся нас.

Аврор понимала, что озабоченные судьбой детей родители вовсе не это хотели услышать, и попыталась объяснить:

— Альбус Дамблдор был самым уважаемым волшебником в Великобритании, а сегодня он с грохотом рухнул с пьедестала. Да и МакГонагалл, честно говоря, наряду с Амелией Боунс — одна из самых влиятельных ведьм страны. Снейп — рядовая сволочь, простая и понятная, а вот оказавшийся живым  якобы мёртвый Пожиратель — нехороший признак. Это значит, коррупция в стране проникла куда глубже, чем мы думаем. В Хогвартсе воцарится хаос, и, чтобы навести порядок, Министерству придётся серьёзно попотеть. Завтра мы встречаемся с мадам Боунс, и только после этого можно будет сделать какие-то выводы. Извините, но пока больше ничем помочь не могу.

Последние слова заставили Эмму встрепенуться. 

— Ты в целости и сохранности вернула их домой. О большем мы и не мечтали. Завтрашний день сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы.*

Аврор улыбнулась, но только губами, а взгляд  остался серьёзным. Она видела, каким озабоченным стало лицо её начальницы, когда Гарри рассказал о своих видениях, да ещё и пророчество висело дамокловым мечом. Тонкс надеялась, что в нём просто предсказывается, что Гарри станет самым известным шеф-поваром в волшебном мире, но вряд ли им так повезёт. Она не хотела, чтобы ещё и Дэн с Эммой забивали этим себе головы. Лучше прислушаться к хорошему совету: завтрашний день сам будет заботиться о своём. И если понадобится помощь — её палочка всегда наготове.

* * *

* — Библия, Евангелие от Матфея, 6:34.

Когда на следующее утро Эмма обнаружила на крыльце вымотанную Амелию Боунс, то первым делом усадила её завтракать. А вопросы подождут. Та попыталась протестовать (мол, не стоит беспокоиться), но Добби уже поставил перед ней яичницу с беконом и чашечку свежесваренного кофе. Обитатели дома жаждали узнать, придётся ли менять сегодняшние планы, но, пока тарелка не опустела, никто не произнёс ни слова. Было ясно, что глава ДМП с трудом держится на ногах, и Тонкс даже попробовала вычислить, что, чёрт возьми, стряслось в Министерстве.

Амелия потихоньку приходила в себя. И вот, ещё раз отхлебнув отличный кофе (это была уже вторая чашка), она рассказала, зачем пришла:

— Нашу встречу придётся перенести на завтра. Последние двадцать четыре часа в Министерстве царит такой бедлам, какого не было с Хэллоуина восемьдесят первого, когда Гарри получил свой знаменитый шрам. И, похоже, действующие лица всё те же.

Ещё один глоток позволил ей привести мысли в порядок. Теперь она знала, как лучше преподнести новости.

— Тот, кого все принимали за Аластора Грюма, оказался Барти Краучем-младшим под оборотным зельем. Настоящего же Грюма мы нашли в одном из отделений его собственного сундука. Именно Барти бросил пергамент с именем Гарри в Кубок, и именно он потерял магию, когда Гарри отказался выйти на старт второго испытания. Все наши юристы согласились, что пусть имя Гарри и вышло из Кубка, но тот «запомнил» человека, который это имя туда бросил. И когда Гарри отказался соревноваться, посчитал, что именно этот человек нарушил магический контракт. Понимаю, что это звучит странно, но мы имеем дело с древним магическим артефактом. Насколько нам известно, ничего подобного раньше не случалось.

Амелия остановилась и дождалась, пока присутствующие кивнули. Они что-то такое подозревали, но взгляд на ситуацию с точки зрения закона интересовал их сейчас далеко не в первую очередь. Гарри по-прежнему волшебник — вот что главное. Однако гостья не сомневалась, что следующая новость им понравится намного меньше.

— Барти Крауч помогал своему хозяину — Волдеморту. Главная цель — похитить Гарри. Волдеморт хотел использовать его кровь и кость собственного отца в темномагическом ритуале, который вернёт ему тело. К сожалению, там, где он прятался, было колдорадио, и пока мы выкачали из Барти информацию и добрались до этого дома, оттуда уже все сбежали.

Разочарование юного мага можно было заметить невооружённым глазом. Но, как оказалось, были для него и хорошие вести.

— Пусть они и сделали ноги, но им пришлось бросить всё, в том числе Барти Крауча-старшего и заметки о ритуале. А наши эксперты быстро выяснили, что написаны они рукой Питера Петтигрю. Этих записей плюс свидетельств обоих Краучей, которые недавно видели Петтигрю в компании Волдеморта, оказалось достаточно, чтобы поднять вопрос о суде над Сириусом Блэком. И если вы сможете с ним связаться, пожалуйста, завтра к десяти утра приведите его в Министерство. Лично гарантирую, что он будет цел и невредим, и его ждёт справедливое судебное разбирательство.

Настроение Поттера развернулось на сто восемьдесят градусов. Теперь он был готов обнять эту замечательную женщину.

— Мадам Боунс, обещаю — он придёт.

— Сначала мы разберёмся с этим вопросом, а потом твой крёстный сможет к тебе присоединиться. Это ведь не единственная проблема. Мистер и миссис Грейнджер, вас тоже приглашаю.

Если всё так плохо, как подозревала Амелия, завтра мальчику понадобится максимум поддержки.

Эмма понимала, что гостья слишком устала, и потому могла упустить какие-то детали, но, тем не менее, у неё возникло подозрение.

— Мадам Боунс, мне кажется, вы чего-то не договариваете.

Признавая поражение, та подняла руки вверх и решила, что честность — лучшая политика.

— Я ничего не пытаюсь скрыть, просто сама ещё знаю далеко не всё. Пока Гарри не появится в Министерстве, мы не выясним, о чём идёт речь в том пророчестве. Интуиция мне подсказывает: то, что мы услышим, никому из нас не понравится. Кстати, пророчество сделано в присутствии Дамблдора, поэтому, очевидно, он знает его содержание. Похоже, именно этим он оправдывает своё отношение к Гарри. Старый дурак сидел на своих секретах, как собака на сене. Видимо, считал, что только он один достоин их хранить. Я собираюсь, насколько это возможно, использовать прямо противоположный подход.

Дэн пока не понимал, отчего такая суета.

— Что за зверь это пророчество и что оно будет значить для этих двоих?

К всеобщему удивлению, ответил ему жених его дочери:

— На самом деле я слышал одно, причём из первых уст.

И процитировал предсказание Трелони со своего третьего курса:

— Тёмный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провёл в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, слуга обретёт свободу и отправится в путь, чтобы воссоединиться с хозяином. С поддержкой верного слуги Тёмный Лорд воспрянет вновь, ещё более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. Вечером… до полуночи… слуга… отправится… на воссоединение… с хозяином…

Гермиона теперь обнимала любимого за талию, а тот продолжал:

— Тем вечером мы обнаружили Петтигрю, а потом я помешал Сириусу и Ремусу убить эту крысу. Он тогда спасся, потому что Ремус забыл выпить зелье. Думаю, дальше объяснять не нужно. Если бы я тогда их не остановил…

— Гарри, если так рассуждать, сойдёшь с ума. Если бы на первом курсе я пошла с тобой, когда ты столкнулся с Квиррелом, если бы я позвала тебя в библиотеку, когда догадалась про василиска… Надо просто делать всё, что можно, и учиться на своих ошибках.

Резкое осуждение со стороны столь молодого человека кое-кого из присутствующих просто напугало.

— Да, один урок я усвоил, и если Петтигрю ещё раз окажется под прицелом моей волшебной палочки, больше его не увидит никто и никогда.

Увидев жениха своей дочери, которого уже считала семьёй, с такой, доселе неизвестной, стороны, Эмма была потрясена.

— Гарри, ты и вправду можешь так поступить?

— Именно Петтигрю виноват в том, что мои родители погибли, а крёстный оказался в Азкабане. Пусть с той ночи он и жил, как крыса, но могу заверить — ему всё равно жилось намного лучше, чем мне у Дурслей. Вот скажи, что бы ты сделала, если бы сейчас у тебя в руках оказалась МакГонагалл?

Теперь страшно было смотреть на хозяйку дома.

— Сорвала бы с неё шотландку, которую, похоже, она так любит носить, и задушила бы ею эту суку. Надеюсь, она заплатит за всё?

Вопрос был адресован Амелии, и та была рада, что может ответить утвердительно.

— С уверенностью могу сказать: Минерва МакГонагалл получит всё, что ей причитается. Но вы пока не знаете и половины.

Глава ДМП слишком поздно вспомнила, что слово — не воробей. Должно быть, возраст уже не тот, чтобы работать ещё и по ночам. На неё уставились пять пар глаз, так что отмолчаться точно не удастся. К тому же не стоит забывать, что она пообещала рассказывать всё без утайки.

— Пожалуйста, до суда об этом никому ни слова. Похоже, когда поведение мистера Поттера изменилось, Дамблдор, Снейп и МакГонагалл забили тревогу. А вскоре обнаружили лазейку, благодаря которой он мог сорваться с поводка. Но вместо того, чтобы просто с ним поговорить, разработали один за другим несколько глупых и незаконных планов.

Дэн недоверчиво покачал головой.

— Это же школа, там учатся дети, а мне иногда кажется, что я смотрю какой-то низкопробный ужастик. Мы ведь доверили этим людям наших детей!

Невозможно было не заметить, как уставшая гостья вздрогнула от отвращения.

— Один из этих планов заключался в том, что Гарри оставляют в замке на каникулы без Гермионы. А когда она возвращается, то обнаруживает, что у Гарри уже другая девушка. Таким образом, у него появляется повод не отказываться от магии. И сопротивляться бы не получилось, поскольку они планировали отравить Гарри и эту девушку любовным зельем. Они составили целый список чистокровных ведьм, и одной из них стала моя Сьюзен.

Теперь на губах Амелии играла недобрая улыбка.

— Когда я это услышала, меня от МакГонагалл оттаскивали трое. Так что дальше допрос проходил уже без меня.

Молодые люди были так потрясены, что буквально вцепились друг в друга: оказывается, ещё немного, и их могли разлучить.

— Но ваша помолвка спутала им все карты. Просто использовать такие зелья — уже незаконно, но если речь идёт о том, чтобы разбить официально помолвленную пару — это равносильно самоубийству.

Гарри, наконец, обрёл голос:

— Мадам Боунс, мы оба считаем Сьюзен хорошим другом, но…

Амелия поняла, что он тщетно пытается облечь мысли в слова.

— Ты прекрасный юный волшебник, и я надеюсь, что когда-нибудь моя племянница встретит такого же замечательного молодого человека. Использовать такие зелья, чтобы дети стали парой… Лично я категорически против, и так будет всегда. Ты ведь знаешь, как боится Сьюзен, что кто-то будет дёргать её за верёвочки, как марионетку. И я бесконечно тебе признательна за то ожерелье. Надеюсь, мне не придётся ей рассказывать об этом плане.

Тут Гермиона не выдержала. Она изо всех сил играла роль скромной невесты, и сейчас радовалась, что больше притворяться не нужно. Особенно теперь, когда стало известно, какой паук сплёл эти сети. Одна только мысль, что Гарри мог оказаться в объятиях другой ведьмы, привела её в бешенство.

— Ах этот старый бородатый мерзавец! О чём, чёрт побери, он думал? Снейп меня нисколько не удивил, но как на такое пошла МакГонагалл? Гарри, я думаю, что ноги больше нашей в Хогвартсе не будет. Вряд ли теперь Министерство посмеет что-то вякнуть.

После такой ругани комната погрузилась в потрясённое молчание. Амелия тут же решила этим воспользоваться и ответить разгневанной волшебнице.

— Мисс Грейнджер, если вы, и особенно мистер Поттер, покинете Хогвартс, то, скорее всего, Министерству придёт конец.

Родители Гермионы собирались возразить (мол, не такая уж плохая идея), но глава ДМП подняла руку, чтобы ей позволили продолжить.

— Вы не представляете, что сейчас творится в замке. Школа разом лишилась директора, двух деканов и ещё одного профессора. Там грядут очень серьёзные изменения. Всё, что я прошу — немного подождите. Если по большому счёту всё останется по-старому, Сьюзен тоже покинет Хогвартс.

Но у Эммы возник вопрос по предыдущему заявлению:

— Вы хотите сказать, что если эти двое покинут школу, ваше правительство уйдёт в отставку?

Собеседница попыталась объяснить:

— Во вчерашнем кошмаре только один человек ничего не потерял. А скорее, наоборот — приобрёл. Сотни людей видели, а десятки тысяч — слышали, как молодой волшебник был готов отказаться от магии, лишь бы оборвать поводок, который на него нацепил Дамблдор. Гарри Поттер уже давно герой нашего мира, и так было ещё до того, как ведьмы и колдуны начали тратить по нескольку часов, чтобы хоть мельком увидеть василиска, которого он убил. А другие герои вчера рухнули с пьедестала. И на их фоне храбрость, честь и достоинство Гарри сияют ещё ярче.

Увидев, что скромный мальчик густо покраснел, Амелия не могла не улыбнуться.

— Когда станет известно, что Волдеморт не умер, и что собирался сделать Дамблдор, волшебное сообщество снова вспомнит о своём спасителе. Вот почему в случае, если Гарри покинет Хогвартс и решит куда-то уехать, это самое сообщество разорвёт правительство на клочки, ведь именно оно позволило такому случиться.

Теперь настала очередь Дэна, но, в отличие от супруги, он даже не пытался скрыть гнев.

— Они и вправду ждут, что Гарри справится один?

— Мистер Грейнджер, сейчас этой проблемой занимаюсь я. В настоящее время половина моего Департамента ищет Волдеморта, а вторая пытается выследить Дамблдора. А вот о том, почему старик решил свалить всё это на Гарри, мы узнаем больше, когда завтра послушаем пророчество.

Прежде, чем её успели прервать, глава ДМП продолжила:

— С моей подачи Министерство окажет мистеру Поттеру любую поддержку. И признание невиновным его крёстного отца — это только первый шаг. Аврор Тонкс, вы готовы до дальнейших распоряжений выполнять последнее задание?

Та сразу же ответила утвердительно, а потом Амелия повернулась к юному магу.

— Ты сегодня в основном молчал. Что обо всём этом думаешь?

А тот, внимательно всех выслушав, пришёл к поразительному выводу: Министерство в отчаянии, и обязательно попытается его умаслить. И, как минимум, прислушается к его просьбам. Ну что ж, если он прав, то не худо бы использовать такую возможность.

— Мадам Боунс, пока мы учились в Хогвартсе, у нас был только один компетентный преподаватель ЗоТИ. И в своё время он был старостой Гриффиндора. Кроме того, мы ему доверяем. Если пригласить в замок Ремуса Люпина, то можно одним выстрелом убить двух зайцев, и за посты декана Гриффиндора и профессора ЗоТИ можно будет больше не беспокоиться.

Остальные не верили своим ушам. Выражая поддержку, девушка сразу же сжала руку жениха под столом. Как оказалось, Гарри ещё не закончил.

— И есть одно условие: если мы возвращаемся в Хогвартс, то Гермиона тоже будет жить в моих апартаментах. Вчера мы убедились, что ей угрожает не меньшая опасность, чем мне. Да и спокойней втроём.

Увидев, как быстро сориентировался мальчик, Амелия даже не думала скрывать ухмылку. Он ведь мог попросить едва ли не всё, а в итоге его просьбы (или требования?) оказались не только хорошо продуманы, но и отнюдь не чрезмерны.

— Касательно мисс Грейнджер я полностью согласна, а по поводу возвращения в замок профессора Люпина побеседую с министром. Помню, что Сьюзен тоже его хвалила, а как только общественность узнает, что он твой друг, любые вопросы о его болезни моментально отпадут.

Что ж, вдобавок ко всему, молодой человек быстро соображает и не ходит вокруг да около. Но больше всего главу ДМП удивило, причём приятно, что, несмотря на все невзгоды и проблемы, у него ещё есть время заботиться о других. Теперь можно отправляться и на отложенное свидание с кроватью и подушкой.

Родители Гермионы тоже засобирались — их ждали пациенты. А их дочери, Тонкс и Гарри выпала задача связаться с Сириусом Блэком.

Не успели трое взрослых покинуть дом, как Нимфадора аппарировала к Сириусу. Тот ведь никогда не был в доме Грейнджеров, а значит, его нужно сюда перенести.

* * *

Существо, которое когда-то было Томом Риддлом, сдерживалось из последних сил. К сожалению, это ещё больше выводило из себя. Его самое заветное желание — пытать глупого Хвоста до тех пор, пока эта крыса не сможет даже кричать. Но обстоятельства таковы, что придётся подождать, и это вызывало ещё больше гнева и разочарования. Когда его генеральный план рухнул, выход оставался только один — спасаться бегством. Вот почему он сейчас в ярости. Правда, была и другая причина.

Конечно же, у великого Лорда Волдеморта был запасной план. Если что-то пойдёт не так, он намеревался использовать хоркрукс из хижины Гонтов, благо та отсюда неподалёку. И у него снова появится тело. А чтобы ритуал удался, несчастный Петтигрю поделится жизненными силами. Ещё одна причина, почему крысу нельзя превратить в пускающего слюни идиота. Питер, естественно, абсолютно не ведал, какая судьба ему уготована. Кроме того, чтобы добраться до одного из драгоценных артефактов, этому хрупкому телу по-прежнему необходима помощь.

Катастрофа с главным планом рикошетом ударила и по плану Б. Когда его самый верный слуга оказался в плену, Литл-Хенглтон наводнили министерские авроры. И теперь экс-Тёмный Лорд размышлял: какое из оставшихся сокровищ выбрать, чтобы провести ритуал? Сейчас, когда Министерство знало, что он где-то неподалёку, идти за кольцом слишком опасно. В Хогвартс ему не проникнуть, а кубок спокойно лежит в хранилище Беллы в Гринготтсе. А когда бывший Том Риддл вспомнил про дневник, его снова захлестнула волна гнева. Малфой ещё поплатится!

В конце концов, существо пришло к выводу, что наилучший вариант — медальон в пещере. Если повезёт, то даже такое ничтожество, как Петтигрю, завтра сможет его туда доставить. Только эта мысль заставила его отказаться от пыток. Но завтра на белом свете станет одной крысой меньше, а Лорд Волдеморт вернётся. Он никогда не отличался терпением, но на этот раз изо всех сил постарается держать себя в узде. Завтра можно будет уже не сдерживаться, и первым в его длинном списке значился именно Малфой.

* * *

А тот сейчас заперся в своём кабинете, и даже бокал изысканного вина не помогал избавиться от дрожи. Один из самых влиятельных волшебников Британии трясся от страха. Благодаря вчерашним событиям в Хогвартсе он оказался между пресловутыми молотом и наковальней, и теперь скользкий слизеринец пытался придумать, как выскочить из ловушки.

Хозяин Малфой-мэнора обвёл взглядом любимую комнату. Судьба ему благоволила — его власть и богатство только росли, но ещё чуть-чуть, и всё это рухнет ему на голову.

Когда много лет назад хозяин был побеждён, именно Люциус стал де-факто лидером его последователей. Золото и статус позволили ему вытащить из Азкабана не только себя любимого, но и тех, кто может быть полезен. Его сумасшедшая родственница в этот список не вошла, и он по-настоящему рад, что та до сих пор гниёт в тюрьме. Белла никогда бы не одобрила ни того, что он делает сейчас, ни того, что он не избавляет мир от неугодных хозяину. Теперь Люциус стал совсем другим — старше, мудрее и, конечно же, намного богаче. Чтобы снова надеть маску и пытать маглорождённых, ему пришлось бы от многого отказаться. Ему понравилось развлекаться на чемпионате мира, но это ни в коей мере не заменит того, чем он больше всего дорожил. Если Тёмный Лорд вернётся, нет никаких сомнений, что старший Малфой потеряет всё. Если, конечно, его оставят в живых.

Его министерские информаторы неплохо потрудились, и теперь он знал, что хозяин собирается вернуться. Однако это только одна сторона медали. Министерство захватило Северуса Снейпа и Барти Крауча-младшего. И сейчас их допрашивают с сывороткой правды и задают вопросы касательно Дамблдора и Тёмного Лорда. И в тот момент, когда речь зайдёт о Пожирателях смерти, его песенка спета. Только одно ему позволяло сидеть в кресле и, обдумывая будущее, смаковать вино: в сутки в человека можно влить определённое количество сыворотки правды. В противном случае он бы уже вспомнил о главной семейной черте и сбежал бы за границу.

Его шпионы в Министерстве занимали довольно-таки высокие посты, поэтому сведения передавали точные. Люциус платил только за лучшее. И эти источники утверждали, что до завтра ему жизненно необходимо придумать, как спасти собственную задницу. А если учесть, что хозяин не только вернулся, но и пытается возродить былую славу, остаётся единственный путь. Для начала можно достойно отступить в Бразилию. А потом быстро (и как можно тише) перебраться в Африку. Например, в Ливию. А дальше в обстановке полной секретности отправиться в Азию. Человек с таким богатством и вкусом может хорошо устроиться в Бангкоке.

Промелькнула мысль, не захватить ли с собой жену, но от этой идеи быстро пришлось отказаться. Драко ещё в школе, и домой вернётся только летом. А к этому времени для Люциуса уже начнётся новая жизнь. Нарцисса слишком сильно привязана к мальчику и никогда от него не откажется. А разочаровавшего его сына, у которого вместо мозгов — гиппогрифье дерьмо, а манеры, как у дракона, преследующего самку, тоже придётся покинуть. Навсегда. Он очень не хотел оставлять Нарциссу без кната за душой — с одним только именем, но ему понадобится золото. Вряд ли они с супругой ещё встретятся. Если хотя бы половина того, что он слышал о Бангкоке — правда, там найдётся всё, что его душе угодно.

Надо распорядиться, чтобы гоблины сегодня же начали переводить всё до последнего галлеона в филиал Гринготтса в Рио. А оттуда золото отправится к швейцарским гномам. Поэтому когда он доберётся до Азии, искать его будут на другом конце света.

Люциус допил вино и окинул кабинет прощальным взглядом. Пора привести план в действие.

* * *

Дэну и Эмме удалось договориться, что завтра на работе их подменят. А если понадобится, те же самые люди «прикроют» их до понедельника. Если завтра всё пройдёт плохо (Амелия на это намекала), они не захотят расставаться с Гарри и Гермионой. Когда чета Грейнджеров захлопнула за собой двери машины и зашла в дом, то обнаружила, что смеха там стало ещё больше. Похоже, Гарри не терял времени даром и уже привёл своего крёстного. Гермиона тут же представила гостя.

Прежде, чем бывшего заключённого провели по магазинам и купили немного одежды, Тонкс сначала обеспечила ему душ, а потом постригла его косматую гриву. Таким образом, одним выстрелом были убиты два зайца: Гарри с Сириусом успели спокойно поговорить, а последний теперь мог произвести хорошее впечатление на хозяев дома.

— Мама, папа, это — Сириус Блэк, крёстный Гарри.

Тот сначала сердечно пожал руку Дэну, а затем поцеловал Эмму.

— Я никогда не смогу отблагодарить вас за помощь Гарри. И теперь вижу, в кого Гермиона такая красавица. Его отец был таким же, и влюбился в самую красивую и умную ведьму в Хогвартсе.

Покрасневшая и явно возбуждённая девушка тут же его прервала:

— Ладно, Сириус, хватит. Мама, папа, мы можем сейчас посмотреть на новый дом Гарри?

Услышав, отчего дочь такая взволнованная, Дэн только усмехнулся.

— А я думал, Гарри хочет ещё денёк подождать. Ведь Сириус до завтра не может свободно ходить по улицам.

Девушка возвела очи горе.

— Папа, мы просто выгуляем собаку.

Потрясённые Дэн и Эмма не верили своим глазам: мужчина превратился в большого чёрного пса. А когда Тонкс стала Дорой Грейнджер, стало ясно, что пора идти.

Миссис Грейнджер никак не могла решить, кто сейчас больше возбуждён — подростки или собака? Последняя сначала убегала вперёд, а потом возвращалась назад к смеющимся Гарри и Гермионе и пыталась их поторопить.

Когда Эмма начала догадываться, куда они направляются, её энтузиазм сменило чувство страха. Всё, что они знали — название улицы и номер дома, но с каждым шагом она всё больше и больше убеждалась, что её подозрения верны.

В начале восемнадцатого века Бенджамин Тейлор владел несколькими текстильными мануфактурами. Как и все фабриканты того времени, он сколотил состояние, эксплуатируя бедных несчастных женщин и мужчин, но в основном — детей, которые в ужасных условиях работали за бесценок. И в один прекрасный день решил на заработанные таким образом деньги построить шикарный особняк для своей семьи. Причём располагался тот в нескольких милях как от ближайшей фабрики, так и от тех, кто там работал. А высокие стены и большие чугунные ворота не позволяли «неправильным» людям любоваться его резиденцией.

Но, как с незапамятных времён уже бывало не раз, по стране прокатилась запоздалая волна социальных изменений, и жестокая эксплуатация стала невозможна. Когда для детей от девяти до одиннадцати лет был введён восьмичасовой рабочий день, а детям до девяти лет вообще запретили работать, для текстильных магнатов прозвучал первый удар погребального колокола. Умные стали модернизировать мануфактуры, чтобы там не требовалось столько работников, но Бенджамин Тейлор в их число не вошёл. И, в конце концов, потерял всё, кроме дома, за который потомки, скорее всего, его так ни разу и не поблагодарили.

Последний удар Тейлоры получили вскоре после того, как глава семьи отправился в следующее большое приключение. Но, похоже, вместе с домом они унаследовали и близорукость Бенджамина. Пока владельцы других крупных особняков, располагавшихся поблизости, продавали их (например, дом Грейнджеров — один из многих, построенных на месте похожей резиденции), наследники фабриканта выжидали. Пока не стало слишком поздно. В конце концов, соотношение расходов по обслуживанию и эксплуатации здания к его возрасту и размеру превысило все разумные величины, и дом опустел. Бюро английского наследия* занесло этот особняк в список памятников. Это значило, что его нельзя снести и продать четыре акра земли, на которых он стоял. Поэтому желающих купить это здание — на таких условиях и с серьёзными ограничениями, практически не было.

Эмма прекрасно понимала: если новый владелец старинного заброшенного дома, который, на минуточку, находится под охраной государства, заменит натуральный камень на что-то более современное, а вместо красивых старинных окон вставит пластиковые с двойным остеклением, это — настоящее преступление, и такого человека она никогда не поддержит. На её памяти здесь никто и никогда не жил, и особняк медленно ветшал. Конечно, рано или поздно статус памятника старины с него снимут, и тогда дом можно будет на законных основаниях снести, а землю — продать.

Но, к великому сожалению потомков Бенджамина Тейлора, единственная вещь, которую он за всю свою жизнь сделал добротно и качественно — построил этот особняк. Вот почему тот до сих пор считался прекрасным образчиком архитектуры той эпохи. Поэтому, прежде чем Бюро признает, что дом уже не спасти, пройдёт не меньше пятидесяти лет.

Миссис Грейнджер считала себя довольно-таки практичным человеком, и потому знала, что в Англии немало домов восемнадцатого века, которые находятся в похожем состоянии. И если не найдутся люди, готовые вложить в такой особняк немалые средства, тот, в конце концов, исчезнет. Но по закону местные власти обязаны наложить на покупателя всем известные ограничения. В итоге законы, якобы призванные защищать такие памятники архитектуры, стали главной причиной, что сотни из них медленно, но верно разрушаются.

Но отнюдь не это заставляло её кровь кипеть: что за мошенник продал этот дом беглому преступнику, который жил в пещере? Сириус и Гарри и так за свои жизни уже нахлебались, и ещё один удар им совершенно ни к чему. А если посмотреть, как оба сейчас волнуются, то удар будет ещё сильнее. Она ничуть не сомневалась, что для молодого человека жить с крёстным отцом в доме всего в десяти минутах ходьбы от Гермионы — сбывшаяся мечта. И если когда-нибудь в её кресле окажется тот негодяй, из-за которого эта мечта рухнет, он быстро поймёт, почему злить стоматолога — плохая идея.

Эмма настолько глубоко погрузилась в мечты о мести, что далеко не сразу сообразила: они пришли. Когда она поняла, что это действительно дом Тейлоров, тревога только возросла, но всего лишь один взгляд — и в её сердце затеплилась надежда.

Сколько миссис Грейнджер себя помнила, старые кованые чугунные ворота были неизменно заперты на массивную цепь, над которой висел знак «Вход запрещён». Но теперь ворота выглядели так, будто только вчера их вынесли из кузницы. Да и каменные столбы, к которым крепились створки, смотрелись как новенькие. А вот фигуры на вершинах столбов Эмма видела впервые. Это были сидящие львы, и каждый передней лапой опирался на круглый щит с фамильным гербом. Герб Поттеров она узнала сразу — видела на школьных мантиях Гарри и Гермионы. А второй — наверняка Блэков.

Подростки легко открыли хорошо смазанные ворота и тут же вместе с Бродягой рванули по дорожке к дому, а женщина осталась стоять на улице с отвисшей челюстью. Конечно, территорию вокруг здания не назовёшь ухоженной, но по сравнению с теми джунглями, которые тут росли ещё недавно, двор выглядел просто замечательно. А заброшенный особняк сейчас можно было даже назвать красивым. Эмма хотела рассмотреть всё получше, но Дэну и Тонкс не терпелось попасть внутрь, и они быстро направились за убежавшей восторженной троицей. Но один вопрос не мог ждать ни секунды.

— Как это возможно?

— Магия, — ответила аврор.

Миссис Грейнджер одарила её удивлённым взглядом.

— Я и сама понимаю, но так может подумать любой, кто это увидит. Разве магию не надо держать в секрете?

— Здесь повсюду лёгкие маглоотталкивающие чары — никто ничего не заметит.

У Эммы моментально возник ещё один вопрос:

— В таком случае, почему они не действуют на нас с Дэном?

Тонкс улыбнулась собеседнице, которую считала подругой.

— Я видела, как ты смотрела на гербы у ворот. Здесь всегда будут рады Поттерам и Блэкам. А известное тебе кольцо на пальце Гермионы делает вас с мужем частью семьи Поттер.

Горячая просьба последней заставила женщин прибавить шагу.

— Мама, пожалуйста, поторопись. А то пока все не соберутся, Гарри отказывается открывать дверь.

Компания двинулась вверх по лестнице, прошла между резных каменных колонн, украшавших величественный портик, и увидела Гарри, который дрожавшей от волнения рукой пытался вставить ключ в замок. Дверь распахнулась, явив большой вестибюль, из которого наверх вели две изогнутые лестницы. Но внимание прибывших сосредоточилось на двух маленьких существах, которые их встречали.

— Добби и Винки рады приветствовать свои семьи в их новом доме, — хором сказали эльфы, теперь с гордостью носившие соответствующие семейные гербы на маленьких мантиях.

Гермиона, которая тоже знала, что особняк очень долго стоял заброшенным, была потрясена.

— Вы это сделали вдвоём?

Добби покачал головой.

— Когда эльфы Хогвартса узнали, чем заняты Добби и Винки, они тоже захотели помочь навести порядок в новом доме великого Гарри Поттера. Гарри Поттер убрал из замка гигантскую змею, и они хотели его отблагодарить.

Винки тут же повесила голову.

— Мы ещё не закончили…

Больше она не успела сказать ни слова: обрадованные подростки заключили домовиков в объятия. Тем временем Сириус превратился в человека и теперь внимательно осматривался.

— Ребята, вы проделали отличную работу. Это потрясающе!

Задавая следующий вопрос, Винки даже покраснела:

— Вы хотите остаться на обед?

Даже домовики поняли, что Эмма ответила от всего сердца:

— Винки, да я вообще не хочу отсюда уходить. Покажете нам дом?

Эльфы с огромным удовольствием выполнили её просьбу. В конце концов, большая часть гостей скоро сюда переедет. А миссис Грейнджер очень пожалела, что не захватила фотоаппарат. Но потом вспомнила, что может вернуться сюда в любой момент, а до её дома — минут десять ходьбы.

* * *

Весь факультет во главе с Джинни насел на Рона, чтобы тот отправил Свина с письмом к Гарри и Гермионе. Гриффиндорцы отчаянно желали узнать, как дела у ребят и планируют ли они возвращаться. Ведь Дамблдора-то больше нет. Но когда младшего Уизли в очередной раз тыкали носом, что он — их лучший друг, и потому именно он должен им написать, делу это нисколько не помогало.

Рон обиделся, что его якобы лучшие друзья даже не намекнули на свои планы, не говоря уже о том, чтобы о них рассказать. Всё, что сообщил Гарри — с яйцом он разобрался и знает, как пройти второе испытание. Единственное утешение — Поттер, похоже, ничего не сказал ни своим новым друзьям, ни другим чемпионам.

Однако то, что случилось в самом конце, оставило его безутешным. Вся школа видела, а десятки тысяч — слышали, как Виктор Крам пожал руку Гарри и заявил, что это самый смелый поступок, свидетелем которого он стал за всю свою жизнь. Рон понимал, что ревновать — плохо, но в тот момент монстр снова поднял уродливую голову. Он готов отдать левую почку, только чтобы обменяться рукопожатием с Виктором и услышать от него при всём честном народе в свой адрес такие слова.

А ещё есть очень важный вопрос: о чём писать? Вряд ли годится «Эй, приятель, «Пушки» вчера опять проиграли, и спасибо, что избавил от Снейпа. Когда вернёшься?» Кроме того, он совершенно не уверен, что хочет знать ответ на этот вопрос.

Рона даже посетила мысль, что ещё недавно — когда никто с родного факультета с ним не разговаривал, было спокойнее. По крайней мере, теперь можно не ходить на эти отработки, которые ему назначила МакГонагалл. К сожалению, это значит, что теперь придётся больше времени проводить в гриффиндорской башне. Ну нет ему покоя!

* * *

Бродяга бежал справа от Гарри, а слева шла Тонкс, одетая в аврорскую мантию. Направлялась компания в кабинет мадам Боунс. Как только они там оказались, собака превратилась в человека.

Амелия так удивилась, что у неё из глаза выпал монокль.

— Похоже, я только что увидела ответ на загадку «Как Сириус Блэк сбежал из Азкабана, а потом его никак не могли поймать».

Ответа глава ДМП не ждала, но широкие улыбки на лицах гостей показали, что она попала в яблочко.

— Нас ждут пять судей, которые слышали показания обоих Краучей. Кстати, судить их будут в понедельник. Сегодня при помощи сыворотки правды мы выясним, каким образом вы оказались в Азкабане, мистер Блэк.

Гарри буквально прорычал два слова, и все присутствующие услышали «Крауч и Дамблдор». И не нашлось никого, кто бы с ним не согласился.

* * *

Главной темой очередного номера «Ежедневного Пророка» в который уже раз стал Гарри Поттер, и Молли снова была в слезах. А фото на первой полосе, на котором завёрнутые в одеяло Гарри и Гермиона в сопровождении аврора покидали Хогвартс, потрясло её до глубины души. А когда она наткнулась на заголовок «Неужели мы видели Гарри Поттера в последний раз?», то буквально разрыдалась. Впрочем, в последнее время это случалось всё чаще.

Да и чувствовала себя сейчас миссис Уизли круглой дурой, ведь она сама плюнула в душу мальчику, которого очень любила. Теперь-то Молли понимала, что тот Громовещатель в адрес Гермионы был большой ошибкой, а второй (который получил от неё Гарри) эту ошибку только усугубил. А когда узнала, что на Рождество молодые люди обручились, даже ей стало ясно, как она была неправа.

Они с Артуром тоже два с половиной часа простояли в очереди, чтобы увидеть василиска, который едва не лишил их единственной дочери. Один взгляд на монстра — и рыдающую ведьму увели. Ведь она увидела собственными глазами, что перед этим юным волшебником, который спас их драгоценную маленькую девочку, её семья в неоплатном долгу. Но самое страшное — она публично заявила этому мальчику, нет — этому герою, что ноги его в её доме больше не будет.

Теперь, когда Молли знала, насколько тяжёлой была жизнь молодого человека, её ёщё сильнее терзали угрызения совести. Ну почему она не смогла промолчать? Зачем сунула нос в его дела, если они её совершенно не касались? Миссис Уизли оказалась в таком же затруднительном положении, что и её младший сын: она отчаянно хотела снова наладить с Гарри хорошие отношения, но понятия не имела, с чего начать. Придётся сегодня вечером ещё раз поговорить с мужем. Может, у него появятся какие-то идеи? В общем, с какой стороны не посмотри, нет никаких сомнений, что выбор у неё небогатый.

* * *

А у Гарри с компанией в Министерстве дела пока шли, как по маслу. Меньше, чем через час на свет появилось официальное заявление, что с Сириуса Блэка снимаются все обвинения в любых преступлениях против Поттеров и тех несчастных маглов. Гарри так и подмывало напомнить, что это следовало сделать чуть ли не полтора десятка лет назад. Но главное — Сириус теперь свободен. Эта новость моментально разлетелась по всей Британии вместе с историей о том, как невинный человек угодил в тюрьму.

Потом они направились вниз, в Отдел Тайн, откуда юноша забрал стеклянный шар. Там к ним присоединился тот самый невыразимец, который сопровождал их в Тайную комнату. Компания вернулась в кабинет Амелии, и Гарри разбил сферу с пророчеством. Вот тут-то всё и пошло наперекосяк.

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»

Эмма и Гермиона записали сообщение слово в слово, и теперь гипнотизировали свои блокноты. Первой заговорила девушка:

— Гарри, это какая-то бессмыслица. Если ты единственный, кто с помощью какой-то непонятной силы может уничтожить Волдеморта, то почему тебя до сих пор никто не тренировал? Не думаю, что сон на уроках по истории магии — это хорошая подготовка. Если только… Вот дерьмо! Вот дерьмо! Ах ты ублюдок!

Девушка почувствовала, как на талию легла рука жениха.

— Может, всё-таки объяснишь нам — не гениям, что ты выяснила?

Гермиона не хотела быть той, кто ему это расскажет, но, похоже, выбора у неё не было. Тем более, когда ты уверена, что права.

— «И один из них должен погибнуть от руки другого…» Это значит, только ты можешь убить Волдеморта.

Повисло молчание. В конце концов, Поттеру пришлось уговаривать невесту продолжить:

— Гермиона, даже я это понял. Скажи, что тебя так расстроило?

— Заодно это значит, что только Волдеморт может убить тебя. И это наводит меня на мысль, что все твои столкновения с ним в Хогвартсе далеко не случайны. Первый курс: Дамблдор приносит в школу философский камень и оставляет преподавать Квиррела. Неужели совпадение, что Хагрид забрал камень из Гринготтса именно в тот день, когда привёл туда тебя? Второй курс: вот прямо-таки никто не догадался, что по замку ползает василиск. Вероятно, на третьем курсе все планы нарушил Сириус, а про четвёртый вы и так знаете.

Юноша видел, что мадам Боунс и невыразимец уже догадались, но сам никак не мог взять в толк.

— Гермиона, объясни пожалуйста.

А у той из глаз потекли слёзы.

— Если у Волдеморта получится тебя убить, то пророчество будет исполнено. И тогда его сможет прикончить кто-то другой.

Вот теперь для Гарри всё стало ясно, как день.

— И у этого «кого-то» смешная длинная борода и умопомрачительная мантия? А для того, чтобы Волдеморту было проще со мной справиться, он брал на работу поразительно некомпетентных преподавателей ЗоТИ. Неудивительно, что он так быстро избавился от Рема: наверняка когда он узнал, что я теперь могу наколдовать Патронус, то был потрясён не меньше, чем те дементоры.

Против Дамблдора и так уже накопилось немало доказательств, поэтому гипотеза Гермионы сомнений ни у кого не вызвала. Эмма тоже поняла, о чём говорила дочь, но у неё тут же возник вопрос:

— Тогда почему директор так старался, чтобы Гарри не потерял магию? Ведь без неё Волдеморту будет намного легче с ним справиться.

— Чтобы со мной сразиться, для начала нужно меня найти. Я планировал уйти от Дурслей настолько быстро, насколько это возможно. И вообще собирался уехать от них подальше и надеялся поступить в колледж. Мадам Боунс, вы легко бы меня нашли?

— У меня есть несколько авроров, — та же Тонкс — которые неплохо ориентируются в обычном мире. Думаю, в конце концов мы бы тебя отыскали. А вот у Волдеморта таких ресурсов нет, и ни один из его последователей ничего о магловском мире…

Её прервал пронзительный крик юноши. Так кричит человек, страдающий от страшной боли. Сириус стоял рядом, и потому успел поймать крестника и опустить его бьющееся в агонии тело на пол. Не было никаких сомнений, откуда взялась эта боль: из знаменитого шрама на лбу текла кровь.

Дэн в знак поддержки сразу же обнял жену за талию, и оба увидели, как их дочь села на пол, и теперь голова жениха лежала у неё на коленях. Сириус и Тонкс пытались держать молодого человека, чтобы тот не навредил себе ещё больше, а невыразимец колдовал над шрамом. Но вскоре все вздохнули с облегчением: Амелия отошла от камина, и в кабинете появился целитель. Оставалось надеяться, что он быстро поможет — Гарри явно мучила ужасная боль.

* * *

* — Бюро Английского Наследия (English Heritage) — организация, которая с 1983 года отвечает за английские памятники старины, в том числе здания и охраняемые территории.

Альбус прекрасно понимал, почему все согласились, будто он — кто-то вроде тайного Тёмного лорда. Однако это не значило, что такая идея ему нравится. Зато теперь можно сделать будущую победу ещё слаще. Правда, пока непонятно, простят ли его когда-нибудь Минерва и Северус за их вынужденный визит в Азкабан.

Дамблдор рассчитывал, что как только магическая общественность узнает о поразительной живучести Волдеморта и о том, что его не уничтожить, пока жив мальчишка Поттер, экс-директор и его последователи снова окажутся на коне, и их объявят героями. Ведь они — единственные, у кого хватило смелости хоть что-то сделать. Он рассчитывал, что когда из-за возвращения Волдеморта семьи этих моралистов окажутся в смертельной опасности, весь их гонор рассеется, как дым. Хоть общественное мнение британского магического общества и было столь же непостоянным, как английская погода, Альбус с большой долей уверенности мог предсказать, что они тут же обратятся к тому, кто сможет направить мальчишку Поттера и положить конец Тёмному Лорду.

Познакомить министра с этой жизненно важной информацией мешало две причины. Во-первых, Дамблдор всю свою долгую жизнь испытывал непреодолимое отвращение перед идеей делиться с кем-то знаниями, которые считал действительно важными. К тому же шансов, что в Министерстве эти сведения будет храниться в секрете, было примерно столько же, сколько обнаружить девственницу в борделе. Альбус не хотел признаваться в собственных недостатках даже самому себе, но он действительно не знал, сколько хоркруксов создал Волдеморт. И нельзя забывать: узнай Волдеморт, что кому-то известно так много, это может обернуться большой бедой.

Ему обязательно нужно освободиться от тех ограничений, которые наложило на него пророчество. А это могло произойти только после того, как Гарри Поттер встретит свой конец от рук Тёмного Лорда. Тот, кто организовал участие мальчишки в Турнире, очевидно, попытался помочь своему хозяину. Дамблдор помнил, что во время обучения в Хогвартсе Том Риддл зарекомендовал себя очень находчивым молодым человеком, а значит, на случай, если что-то пойдёт не так, у него наверняка есть запасной план.

Когда Волдеморт вернётся, а Поттер исчезнет, Альбус может смело идти в Министерство и диктовать свои условия, чтобы спасти их задницы. Он не сомневался, что всё так и случится, причём не позднее лета. Оставалось только надеяться, что Минерва и Северус до той поры дотянут.

* * *

К Гарри медленно возвращалось сознание. Первое, что он почувствовал — половина тела словно онемела. Причина обнаружилась очень скоро: ему не нужны очки, чтобы опознать Гермиону. Хотя его кровать была достаточно широкой, девушка спала, тесно к нему прижавшись. Юный маг слегка пошевелился — и любимая моментально проснулась, поэтому перед его глазами тут же оказалась копна густых каштановых волос. Нежный поцелуй, и она надела на него очки.

— Ты до смерти нас напугал, Гарри. Это всё из-за Волдеморта?

Стараясь подавить непроизвольную дрожь от воспоминания о том, что недавно увидел, тот крепко прижал девушку к себе. Теперь, когда на нём были очки, он мог видеть, что действительно находится в своей комнате в их с Сириусом новом доме. Гарри был в пижаме и укрыт, а полностью одетая Гермиона лежала на одеяле, поэтому, когда в комнату вошел крёстный, ни один из них и не подумал разомкнуть объятья.

— Привет, малыш! Как себя чувствуешь?

— Как после драки с Дадли и его прихвостнями. Давно я тут валяюсь?

— Когда у тебя прекратились судороги, целитель из Мунго дал тебе небольшую порцию зелья сна без сновидений. Сейчас около шести вечера. Ты готов рассказать, что произошло?

— Нет, но придётся. Только я хочу ограничиться одним разом. Мы можем собрать здесь всех?

Гермиона нежилась в объятьях жениха и была готова провести так всю оставшуюся жизнь, но забота о Гарри заставила спросить:

— Разве ты не хочешь встать? Тебе бы стоило немного перекусить.

— Гермиона, после моего рассказа ужин будет последним, о чём ты вспомнишь.

Догадавшись, что компанию ждут плохие новости, Сириус поинтересовался:

— Считаешь, нам следует пригласить мадам Боунс?

Услышав в ответ "Конечно", крёстный понял, что его догадки недалеки от истины. Поэтому оставил подростков в компании друг друга и отправился отдавать необходимые распоряжения.

* * *

Амелия подошла к прекрасному старинному особняку, где её встретила аврор Тонкс, но мысли гостьи сейчас витали вдалеке от красот этого шедевра архитектуры. Она принесла этим замечательным людям действительно дурные вести и не знала, как те к ним отнесутся. Одной из её обязанностей (как главы ДМП), которую мадам Боунс чрезвычайно не любила — сообщать о смерти подчинённых их родственникам. Но то, что ей придётся сделать сейчас, похоже, окажется ещё тяжелее.

Вслед за своим аврором она проследовала в спальню на первом этаже, где уже собралась вся семья. Гарри по-прежнему выглядел очень бледным, а белая повязка вокруг его головы это только подчёркивала. Его невеста сидела рядом на кровати, и Амелия нисколько бы не удивилась, если бы узнала, что после событий в Министерстве та не отходила от парня ни на шаг. Вокруг массивной кровати кто-то со вкусом расставил несколько диванов и кресел, и в одно из них (неподалёку от недавно пришедшего в себя хозяина спальни) Сириус и усадил гостью.

— Гарри собирается рассказать, что сегодня произошло. И подумал, что тебе это тоже надо услышать. Он не хотел повторять это дважды, так что никто из нас пока не в курсе.

Глава ДМП кивнула и в ожидании объяснений повернулась к мистеру Поттеру. Она была рада любой причине, которая хоть ненадолго оттянет момент, когда ей придётся сообщать собственные новости.

Крепко сжав ладошку невесты, юноша начал:

— Я видел то, что когда-то было Волдемортом, в какой-то пещере. Что там снаружи, я не видел, поэтому понятия не имею, где всё это происходило. Ещё там был Питер и змея Волдеморта, Нагайна.

Гермиона предложила ему воды, но Гарри отрицательно покачал головой.

— Все они были на маленьком скалистом островке посередине подземного озера, а рядом я заметил маленькую лодку. Похоже, на ней они туда и добрались. Ещё там была какоя-то чаша, похожая на церковную, и Волдеморт приказал Питеру пить из неё. Там была прозрачная жидкость, но явно не вода, потому что Питер постепенно сходил с ума. Он рыдал, что-то всхлипывал, бормотал имена моих родителей... Чтобы заставить эту крысу выпить всё до дна, Волдеморт применил империус. Потом Питер достал со дна чаши какой-то медальон и вручил его хозяину. И тут начался ад кромешный.

Перед глазами у него до сих пор стояло, как Петтигрю пьёт из чаши и понемногу сходит с ума, но Гарри всё-таки сделал глоток из стакана, который держала девушка, а потом продолжил:

— Когда Волдеморт как следует разглядел медальон, то так разозлился, что чуть не обрушил заклинанием свод пещеры. И совсем позабыл про Питера.

Гарри ещё раз вздрогнул всем телом, и Гермиона тут же прижалась к нему покрепче. Прежде чем продолжить, Поттер бросил взгляд на крёстного.

— Какую бы месть ты не выдумал для Петтигрю, на такую ужасную смерть фантазии бы у тебя не хватило. Похоже, от того зелья в чаше страшно хочется пить, потому что он буквально пополз к воде и начал лакать прямо из озера, как крыса. Правда, он и был крысой. Секунда, другая, и тут из озера показалась рука и схватила его за горло.

Гарри потребовался ещё один глоток воды, потому что его собственное горло совсем пересохло.

— За рукой из воды показалось тело, и тут стало ясно, что этих тел много. Петтигрю боролся как безумный, но их становилось всё больше и больше. В конце концов, они окружили его со всех сторон. Больше всего они напоминали каких-то зомби. Похоже, когда-то они были людьми, но очень давно. Они... эти существа начали рвать Питера длинными когтями и даже зубами.

Юношу била такая сильная дрожь, что он чуть всё не расплескал, поэтому Гермионё пришлось забрать у жениха стакан. Слушатели буквально не могли пошевелиться — так захватила их эта ужасная сцена.

— Волдеморт, наконец, понял, что отвлёкся, и начал швыряться какими-то огненными заклинаниями. Ему удалось отбросить этих существ, но те утащили за собой в воду Питера... тот бып весь в крови и корчился... А когда они схватили Нагайну, Волдеморт понял, что окружён. Змею он тоже спасти не сумел.

Прежде чем рассказывать дальше (а оставалось уже немного), Гарри слегка запнулся и постарался взять себя в руки. Ужас, который он испытал, буквально растёкся по комнате и заморозил слушателей. Те не могли представить, что может быть ещё ужаснее, но, глядя на парня, чувствовали — такое на свете всё-таки есть.

— Волдеморт понял, что дело плохо. Без Петтигрю он не выберется наружу, да и заботиться о нём будет некому. Нагайны тоже нет, а значит, ему теперь нечего есть. Он взъярился, сжёг целую ораву этих существ, но всё было напрасно.

Голос парня ослаб до шёпота, и сейчас он обнимал любимую так сильно, словно от этого зависела его жизнь. Слушатели замерли, ловя каждое слово — так их захватила ужасная картина.

— Похоже, в том крошечном теле он быстро выдыхался от мощной магии. Одно из существ схватило его, и это стало началом конца. Волдеморт был ещё жив, когда они начали его есть.

Гермиона оказалась не единственной, у кого на глазах выступили слёзы. Мерлин, что её любимому пришлось перенести! Но только она одна сумеет его поддержать и помочь через это пройти. Гарри рассказывал ей, что во время подобных видений чувствовал себя то змеёй, то самим Волдемортом. Неудивительно, что его по-прежнему колотило — он испытал на собственной шкуре, что чувствует человек, которого пожирают заживо.

Первым повисшую в комнате тишину нарушил Дэн. Обнимая одной рукой плачущую жену, он изо всех сил старался понять, что же такое только что услышал.

— Значит ли это, что Волдеморт мёртв?

Ему попытался ответить хозяин комнаты:

— Я так не думаю. Это было похоже на то, как умер Квиррелл. Тогда Волдеморт тоже воспользовался чужим телом. Тело умерло, но он — нет. И что-то мне подсказывает, что сейчас случилось то же самое. Только не просите меня это объяснить.

Если Амелии понадобилось бы вступление, лучшего нельзя было и пожелать.

— Возможно, я смогу помочь. Хотя сразу должна предупредить — это огромный секрет. Всё, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты.

Если мадам Боунс нашла какое-то объяснение, присутствующие жаждали услышать его немедленно, и потому сразу же согласились держать всё в тайне. И тогда гостья достала потрёпанную книгу, которую все, кроме Сириуса, уже видели раньше — дневник Тома Риддла.

— Теперь мы точно уверены, что этот дневник был хоркруксом. Хоркрукс — это...

— Самая тёмная известная магия. Чтобы его создать, используется ритуал, при котором человек должен совершить убийство. Тогда часть его расщеплённой души помещается в какой-то предмет, который и становится хоркруксом. И пока этот предмет не будет уничтожен, человек не может умереть.

Для всех было очевидно, что Гермиона процитировала какую-то книгу. У Амелии моментально возник вопрос, где она такое прочитала.

— В книге о магии души. Там этой теме было посвящено несколько абзацев. Правда, не было ни слова, как создавать хоркруксы, а только несколько советов, как их уничтожить. На выбор предлагался поцелуй дементора или смертельное проклятье. Как ни странно, про клык тысячелетнего василиска или разрывание на куски не было ни слова.

Её жених попытался пошутить.

— Если откажешься от идеи стать эстрадным комиком, готов оставить кулинарию в качестве хобби. Пойдёт?

Дэн чувствовал, что чего-то не понимает.

— То есть вы хотите сказать, что этого Волдеморта никто не сможет убить, и даже Гарри? Но разве хоркрукс не уничтожен?

Амелия обещала им правду, и теперь пришло время идти до конца.

— Пока существует хоркрукс, Волдеморта нельзя убить окончательно. Да, этот хоркрукс уничтожен, но мы пришли к выводу, что он создал не один.

Пока все переваривали новость, мадам Боунс бросила настоящую бомбу.

— Меня очень заинтересовала связь Гарри с Волдемортом, и я попросила коллегу из Отдела Тайн его обследовать. Конечно, я собиралась спросить разрешение, но все мы видели, что произошло в моём кабинете. Пока Гарри метался в бреду, мой друг применил некоторые заклинания… Боюсь, у меня плохие новости: по-видимому, под шрамом у Гарри находится осколок души Волдеморта.

Палочка Гермионы, лежавшая на прикроватном столике, мгновенно перекочевала к ней в руку и теперь указывала прямо в голову главы ДМП. Девушка сомневалась, что ей по силам справиться с таким противником, поэтому тут же позаботилась о запасном варианте. Как только она произнесла нужное имя, появился Добби. Гермиона обращалась к маленькому эльфу, но её взгляд ни на секунду не отрывался от Амелии.

— Добби — это приказ. Если кто-то из сотрудников Министерства попытается забрать Гарри или причинить ему вред, тут же унеси его прочь.

Домовик быстро кивнул и приготовился исполнять распоряжение.

Мадам Боунс медленно и аккуратно подняла руки так, чтобы мисс Грейнджер увидела — они пусты. Девочка была ещё молода, но сейчас её магию питала ярость. И была такой сильной, что, казалась, её можно потрогать руками. Тонкс тоже подняла палочку, но Амелия не хотела проверять, на чьей стороне окажется её аврор. Пришло время взять дело в свои руки.

— Аврор Тонкс, возьмите мою палочку и положите рядом с Гарри. Мисс Грейнджер, пожалуйста, не забывайте, я — не Альбус Дамблдор.

Сириус явно был готов поддержать подростков, которые по-прежнему сидели на кровати. А Дэн чувствовал, что чем больше узнаёт, тем больше запутывается.

— Гермиона, милая, в чём проблема?

Отвечая отцу, девушка не спускала глаз с главы ДМП.

— "Ибо ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой". Теперь понятно, почему Дамблдор хотел, чтобы Волдеморт убил Гарри. Старый ублюдок, наверно, посчитал, что это — идеальная справедливость. Волдеморта нельзя победить, пока у Гарри в голове этот хоркрукс. А убивая Гарри, он одновременно уничтожил бы часть собственной души. Скажете, мадам Боунс, что вы планируете сделать, чтобы вытащить эту штуку из головы Гарри, не убивая его?

Девушка почувствовала, как на её руку легла рука любимого и медленно опустила её палочку.

— Не надо, Гермиона. Мадам Боунс с самого начала показала, что она — наш друг. И, конечно же, я тоже хочу услышать ответ на последний вопрос.

— Я обещала говорить правду, и действительно собираюсь это делать. В настоящее время вне стен этой комнаты только один человек про всё это знает. И сейчас он перекапывает всю литературу, которая только есть в Министерстве на эту тему. Благодаря умению сразу проникать в суть вопроса мисс Грейнджер оказалась действительно права относительно мотивов Дамблдора, поэтому заодно мы обыщем его кабинет. И постараемся найти там хоть что-то полезное. Надеюсь, это нам поможет. Можем мы воспользоваться книгой о магии души, которую вы читали?

— Эта книга в основном посвящена другому направлению магии души, которое... Тонкс, мама, мне нужно срочно с вами поговорить, — она повернулась к Гарри и подарила ему лёгкий поцелуй. — Подожди меня здесь, я недолго.

А тот сразу же вспомнил, как в своё время прозвал любимую "Несущаяся в библиотеку". И когда та пулей соскочила с кровати, смог только улыбнуться. А вот Гермиона совсем не улыбалась, когда, уже выходя из комнаты, обернулась к Добби и напомнила:

— Мой приказ по-прежнему в силе. Охраняй Гарри.

Маленький эльф вытянулся в струнку.

— Да, госпожа Миона, вы можете положиться на Добби.

Домовик не сомневался, что приложит все усилия, чтобы выполнить этот приказ и сохранить Гарри Поттера в целости и сохранности.

Когда три дамы удалились, Сириус обернулся к крестнику в поисках объяснений.

— У Гермионы появилась какая-то идея, но пока не хватает доказательств, чтобы о ней рассказать. Обычно в этом случае она направляется в библиотеку, но здесь мы её пока не успели развернуть. Скоро она обо всём расскажет.

Дэн покачал головой.

— Я поражён, как хорошо вы с Гермионой друг друга понимаете. Моя дочь была готова сражаться, а ты успокоил её несколькими словами. А ещё я потрясён тем, как легко ты перенёс новости о хоркруксе. Я бы на твоём месте сошёл с ума.

Обдумывая ответ, Гарри взял небольшую паузу.

— Часть меня, безусловно, в ужасе, а вот другая испытывает даже некоторое облегчение — нам теперь известно, в чём причина. Я понятно объяснил?

Сириус, Амелия и Дэн в знак согласия кивнули. Тогда юноша продолжил:

— На нашей стороне мадам Боунс и невыразимец, которые готовы помочь, и наша семья, которая прикроет нам спину. Поэтому у нас появляется преимущество, которого раньше в подобных ситуациях и в помине не было. Дамблдор, несомненно, блестящий маг, но, однажды составив о чём-то мнение, он уже ни за что его не поменяет. Вот почему меня каждое лето отсылали обратно к Дурслям; вот почему он раз за разом пытался организовать мою смерть. Он решил, что другого выбора нет, но теперь рядом с нами прекрасные люди, которые обязательно нам помогут.

— Гарри, я даю слово: мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы достать эту штуку из твоей головы, не причинив тебе вреда. Мой друг считает, что если получится достать хоркрукс, то его можно будет использовать для поиска других осколков души. Как мы видели на примере твоего шрама, все они друг с другом связаны. Вот он и хочет использовать эту связь для поиска оставшихся хоркруксов. Ты можешь рассказать что-нибудь ещё об этом украшении?

— Ну, я ведь уже говорил, что это был медальон, и там внутри лежала записка?

Взгляды слушателей тут же поведали Поттеру, что о такой подробности он даже не заикнулся, и теперь просто обязан как можно скорее рассказать конец истории.

— Какой-то Пожиратель смерти разгадал замысел Тёмного Лорда и подменил медальон. Он готовился расплатиться за этот поступок собственной жизнью, но надеялся, что это поможет уничтожить Волдеморта. Послание было подписано тремя буквами — Р.А.Б.

Сириус тотчас вскочил на ноги и воскликнул:

— Что ты сказал?!

Он бросился к крестнику, но обнаружил перед собой пустую кровать — Добби защитил своего хозяина.

* * *

Гермиона привела маму и Тонкс к себе в спальню и закрыла за собой дверь.

— Тонкс, что ты знаешь о ритуалах связи душ?

— Ах, вот оно что! Теперь понятно, зачем ты читала ту книгу. Тебе не кажется, что вы ещё слишком молоды, чтобы такое планировать?

— А Гарри ещё слишком молод, чтобы умереть. Так что ты о них знаешь?

— Ну, только то, что они давным-давно вышли из моды. Партнёры должны поклясться, что будут верны друг другу до конца своей жизни, а заодно оба должны быть девственниками. Вот почему среди чистокровных этот ритуал стал непопулярен.

— Пока ты не сказала ничего, что могло бы меня напугать.

— Готова во время ритуала лишиться девственности?

Девушка изо всех сил постаралась не покраснеть и специально в этот момент не смотрела на маму.

— Мы с Гарри всё равно к этому придём, просто теперь это случится немного раньше.

— Хорошо, я поняла. Но что, если связь будет не настолько сильной, чтобы вытолкнуть хоркрукс? Полагаю, всё затевается ради этого?

— Разумеется. Когда я прочитала об этом в первый раз, то подумала, что о таком может мечтать любая девушка. А в той ситуации, в которой мы сейчас оказались, это может стать единственным выходом.

— Теоретически да. На самом деле, моих знаний явно недостаточно. Думаю, тебе стоит поговорить с нашим знакомым невыразимцем.

Гермиона улыбнулась.

— Я просто хотела убедиться, что ты тоже считаешь это возможным, и только потом говорить кому-то ещё.

— Надеюсь, теперь вы мне объясните, о чём идёт речь?

— Мама, у Гарри под шрамом засел осколок души Волдеморта. Нужно его оттуда вытащить.

Эмма кивнула: по крайней мере, это она поняла.

— В той книге, которую я читала, описывается ритуал, при помощи которого пара может буквально соединить свои души, магию и вообще всё. Это намного больше, чем обычный брак. Я надеюсь, что такая связь просто вытолкнет эту штуку у Гарри из головы. Между душами связанной пары ничего не уцелеет — наша магия просто не позволит.

— И чтобы этот ритуал сработал, ты должна будешь потерять девственность? Как я понимаю, занимаясь сексом с Гарри?

На этот раз дочь посмотрела ей прямо в глаза.

— Да, мама.

Ошибки быть не могло — для себя Гермиона уже всё решила. И тогда Эмма задала вопрос, хотя её материнская душа была далеко не уверена, что хочет узнать ответ.

— Когда ты планировала провести этот ритуал?

— Ну, когда я впервые о нём прочитала, то подумала, что подходящим моментом станет моё совершеннолетие...

Комната Гермионы была не столь велика, как у Гарри, но в ней всё-таки поместился небольшой диван и пара кресел. Вот в одно из них и опустилась обессиленная Эмма Грейнджер.

— Ну, слава богу. А то я уж было представила, как объясняю твоему отцу, что это случится уже на следующей неделе. А поскольку тебе уже исполнится семнадцать, ему вообще не надо ничего об этом знать.

Девушка снова пристально посмотрела матери в глаза.

— Как я сказала, такой у меня был план, а если точнее — мечта. Но теперь, когда мы знаем об этой мерзости в голове Гарри, я действительно считаю, что это надо сделать настолько быстро, насколько возможно.

После такой шокирующей новости Эмма попыталась собраться с мыслями. С одной стороны, она рада, что дочь ей доверяет настолько, что не стесняется обсуждать такие щекотливые темы, но с другой — мать в ней буквально кричала, что для такого серьёзного шага её ребенок ещё слишком мал. И чтобы примирить обе стороны, потребовались все её навыки внутренней дипломатии. Реакция Гермионы на открытие Амелии Эмму нисколько не потрясла, зато показала всю глубину чувств, которые юная пара испытывала друг к другу.

— Гермиона, нам с твоим отцом действительно нравится твой парень, и мы даже довольны, что ваши отношения уже привели к помолвке. Но такой шаг… во-первых, слишком быстро, а во-вторых — заведёт вас очень далеко. Неужели Волдеморт совсем не даст вам времени? Прежде чем я смогу об этом хотя бы поразмышлять, ты должна мне объяснить, зачем нужна такая спешка. Про моё благословение я уже молчу.

Девушка благодарно улыбнулась матери — та готова её выслушать. Гермиона понимала, что рассчитывать на большее пока не может. А чтобы убедить отца, понадобится поддержка мамы. А вот задача убедить Гарри (что это — хорошая идея) ложилась на её плечи, и могла оказаться весьма трудной. Особенно если выяснится, что для некой Гермионы Грейнджер ритуал может представлять опасность.

— Знаешь, почему я направила свою палочку на мадам Боунс? Потому что в настоящий момент Министерство и Дамблдор представляют для Гарри большую угрозу, чем Волдеморт. Гарри может ей доверять, но если общественность узнает, что для уничтожения Волдеморта он должен умереть, его жизнь не будет стоить и кната. Дамблдор полностью в курсе, и, чтобы вызволить Снейпа и МакГонагал из Азкабана, может придать этот факт огласке.

Эмма была потрясена: неужели это может быть правдой хотя бы отчасти? Надеясь, что дочь сгустила краски, она взглянула на Тонкс, но та только подтвердила слова её девочки:

— Министр Фадж всегда идёт на поводу у общественного мнения, а общественность верит тому, что ей говорят. Тогда нам придётся бежать из страны и скитаться всю оставшуюся жизнь.

Гермиона Грейнджер не пропустила, что аврор использовала слово "нам", тем самым подчеркнув верность молодой паре. И неважно, что на её карьере это поставит жирный крест.

Прежде чем задать следующий вопрос, Эмма встала и взяла обе руки дочери в свои.

— Гермиона, ты уверена, что вы с Гарри готовы перевести ваши отношения на новый уровень? Это ведь не та вещь, которую сначала можно взять, а потом — положить обратно.

Впервые за весь разговор она увидела, как во взгляде дочери промелькнула беззащитность.

— Мама, я люблю Гарри, и уверена — он тоже меня любит. И просто убеждена, что для меня он именно тот, единственный.

— Гермиона, кому-кому, а тебе-то в чувствах Гарри точно сомневаться не стоит. Это последнее, о чём тебе стоит беспокоиться.

Тонкс очень не хотела прерывать эту трепетную беседу матери с дочерью, но ей было, что сказать, причём немедленно.

— Вы обязаны знать: если ритуал пройдёт, как надо, в глазах волшебного мира эти двое будут женаты. А вскоре ваша дочь станет леди Гермионой Поттер, супругой лорда Поттера.

Ни Эмма, ни Тонкс не пропустили огонёк, который после этих слов загорелся в глазах у девушки. А потом они услышали её шёпот:

— Теперь осталось только убедить Гарри.

В этот момент раздался громкий хлопок, и тот появился в постели Гермионы. Её мама просто не смогла побороть желание поддразнить дочь:

— Похоже, это будет не так сложно, как ты считаешь.

* * *

— Чёрт возьми, Сириус! Что ты творишь?

— Минутку Дэн, нам надо узнать, куда Добби перенёс Гарри. Винки!

Маленькая эльфиня появилась перед ними с угрюмым выражением на лице.

— Винки, ты знаешь, куда Добби дел Гарри?

— Да.

То, что она не пустилась в дальнейшие объяснения, лучше всяких слов показало её хозяину, как сильно он ошибся. Винки прямо ответила на вопрос — её вынудила клятва, которую она принесла семье Блэков. Но Сириус ждал совсем не этого. Он опустился на колени, и теперь их глаза оказались на одном уровне.

— Винки, я люблю своего крестника и никогда не причиню ему вреда. Просто после его слов я испытал самое серьёзное потрясение в жизни. И должен его найти. Ты мне поможешь?

Все свидетели этого разговора заметили, что перед ответом Винки на секунду задумалась.

— Добби перенёс его туда, где он будет в безопасности — к хозяйке Мионе. Они в её спальне.

Сириус с облегчением поблагодарил своего домового эльфа и поднялся. Тем временем мадам Боунс вернула себе палочку и спрятала её под мантией.

— Полагаю, если мы последуем за тобой, то получим, наконец, объяснения.

Дэн не смог удержаться от шутки.

— Думаю, надо пойти в любом случае, Амелия. Чтобы спастись от Гермионы, Сириусу может понадобиться телохранитель.

А тот уже их не слушал и моментально вылетел за дверь, чтобы найти крестника. Но женский смех, который раздался из спальни Гермионы, настолько его удивил, что он замедлил шаг. Это позволило остальным его догнать. Сириус постучался, открыл дверь и обнаружил за ней красную от смущения девушку, а заодно и Тонкс с Эммой, которые сейчас буквально сгибались пополам от хохота. И тут же бросил пристальный взгляд на Гарри и послушного маленького эльфа, расположившегося чуть поодаль.

— Добби, спасибо за такую оперативность, но я всего лишь хотел задать твоему хозяину несколько вопросов. Р.А.Б. может оказаться моим младшим братом Регулусом. Все думали, что он — Пожиратель, но рассказ Гарри может всё изменить.

— Прости, Сириус, в записке говорилось об уничтожении хоркрукса, и больше ничего.

Аврор и Амелия тут же подумали о доказательствах.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, куда твой брат мог спрятать такую вещь?

Но Блэку сейчас было не до того. Это всё равно, что вернуть брата. Знать, что Регулус погиб, сражаясь с Волдемортом — величайшее облегчение для его души. Он снова вызвал Винки.

— Когда ты посетила особняк моей семьи, там был ещё один эльф?

— Да, хозяин Сириус. Он знал, что Винки стала эльфом Блэков, но называл её ужасными именами. И перестал только после того, как Добби отправил его в стену. После этого он оставил Винки в покое.

Никто не пропустил ни небольшого румянца на её щеках, ни хитрого взгляда, который эльфийка бросила в сторону Добби.

Когда Сириус позвал Кричера, тот не имел права не исполнить приказ единственного Блэка. Но никто ему не мешал выказать недовольство. Похоже, он так и собирался поступить, но только до того момента, как увидел Добби. А желания снова злить этого сильного молодого эльфа у него не было.

— Что Кричер может сделать для главы рода Блэков?

Увидев, как подобрался Добби, готовый защищать хозяина, Сириус вспомнил ещё об одном эльфе, который так же был предан другому темноволосому мальчику. Регулус действительно был любимцем Кричера. И когда мужчина обратился к старому эльфу, это воспоминание помогло сдержать гнев.

— Кричер, ты что-нибудь знаешь о медальоне, который мой брат, возможно, забрал у Тёмного лорда?

У грязного взъерошенного эльфа тут же пропали остатки желания ссориться, а по его морщинистым щекам потекли крупные слёзы.

— Хозяин Регулус не позволил Кричеру спасти себя. Когда те ужасные твари показались из воды, он приказал Кричеру убираться оттуда.

При мысли о том, что его младший брат встретил такой же ужасный конец, что и Петтигрю (согласно рассказу Гарри), на глазах у Сириуса навернулись слёзы. И он был не одинок.

— Что насчёт медальона, Кричер? Он уничтожен?

Тело старого эльфа снова сотряслось от рыданий.

— Кричер плохой эльф, он не смог выполнить последний приказ хозяина Регулуса. Та магия оказалась для Кричера слишком сильной. Кричер не смог его уничтожить.

Амелия показала Сириусу на дневник, и тот моментально её понял.

— Кричер, мы знаем, как его уничтожить. В этой книге была такая же злая магия, и мой крестник её разрушил. Если ты принесёшь сюда медальон, даю тебе слово — он будет уничтожен. И хозяин Регулус будет отомщён.

На такую удачу старый эльф не мог даже надеяться. Кроме того, он по-прежнему оставался домовым эльфом Блэков, а Сириус — глава рода. И предложил ему сделать то, чего Кричер не сумел. Не прошло и мгновения, как домовик с хлопком исчез. Никто не успел сказать ни слова, как он уже появился вновь и вручил хозяину злосчастный медальон. Мадам Боунс тут же протянула ему мешочек для сбора вещественных доказательств, и артефакт сразу положили туда и опечатали.

А Кричер тем временем осматривал комнату, примечая маглорождённых.

— Хозяин Сириус собирается остаться здесь?

— С этого момента я буду жить здесь со своим крестником. Полагаю, ты сможешь позаботиться о родовом особняке Блэков и о себе?

Домовик слегка приосанился.

— К тому времени, как хозяин Сириус захочет посетить дом, Кричер всё подготовит.

— Нужна ли Кричеру какая-либо помощь?

Старый эльф смерил взглядом молодую эльфийку, с гордостью носящую на своей одежде герб Блэков.

— Кричер не откажется.

— Добби и Винки придут помочь с уборкой, когда приведут в порядок свой дом.

Сириуса удивило предложение помощи из уст Винки, а ещё он обратил внимание, что оба домовика считают этот дом своим. Кричер поклонился хозяину и с хлопком исчез, возвращаясь в Лондон.

Блэк передал Амелии мешочек, который до сих пор держал в руках.

— Будет лучше, если это возьмёшь ты. Надеюсь, твой друг невыразимец знает, что с этим делать.

Глава ДМП приняла медальон, а на её лице смешались волнение и ужас. Волнение, потому что благодаря этому предмету им, возможно, удастся раз и навсегда покончить с Волдемортом, а ужас, потому что для его создания кто-то расстался с жизнью.

— Кроакер — лучший. Если он считает, что может использовать эту мерзость, чтобы найти её собратьев, значит, их дни сочтены. Не волнуйся, Гарри, мы обязательно выясним, как из тебя достать эту штуку. Теперь, когда я знаю, что Волдеморт развоплощён, на поиски Дамблдора можно бросить больше авроров. Извини, Сириус, но если попытаться очистить имя твоего брата прямо сейчас, в руки наших врагов может попасть опасная информация. Если это всё...

Тот в знак согласия кивнул — больше ему сказать сейчас нечего. Регулус погиб не Пожирателем смерти, и для его старшего брата этого было достаточно.

Увидев медальон, Гермиона почувствовала себя совершенно разбитой. Пока из Гарри не извлекут хоркрукс, каждая такая находка сделает его жизнь ещё опаснее. Если бы они пришли к выводу, что Гарри — последний хоркрукс, никакое правительство на свете не позволило бы ему спокойно жить. Интересы большинства перевесили бы интересы одного. Подойдя к одному из трёх книжных шкафов, которые стояли в комнате, девушка достала оттуда небольшой томик.

— Мадам Боунс, вот книга, из которой я узнала о хоркруксах. Здесь говорится...

— Всё в порядке, Гермиона, я провожу мадам Боунс и всё ей расскажу.

Обе представительницы семейства Грейнджер с благодарностью посмотрели на Тонкс. Никто из них не хотел раньше времени озвучивать перед своими мужчинами план Гермионы. Вдобавок очевидно, что после сегодняшней находки времени у них осталось ещё меньше. Она не сомневалась: если подтвердится, что ритуал действительно сработает, и поиски других способов извлечь из головы Гарри эту штуку окажутся тщетны, именно на её плечи ляжет обязанность убедить Дэна.

Миссис Грейнджер довольно хорошо знала свою дочь, и потому прекрасно понимала: за спасение жизни Гарри та сочтёт ритуал небольшой платой. А ещё она была достаточно умна, чтобы сообразить: если какое-то правительство способно закончить войну, убив одного единственного человека, оно непременно так и поступит. Эмма увидела, как дочь вернулась и тут же прижалась к жениху, даря обоим покой и радость. С одной стороны, это не могло не восхищать, особенно если вспомнить, что пришлось пережить молодой паре. С другой стороны, в голове упорно крутилась мысль, что следующие несколько дней могут принести серьёзные потрясения и потери. Оставалось надеяться, что её семья через это пройдёт, и станет не только крепче, но и чуточку больше. Надо только удостовериться, что Гермиона не вчера впервые услышала слово «контрацепция».

* * *

От хоркрукса, который ему принесла Амелия, Кроакер пришёл в восторг, но ещё больше его восхитила история, которую рассказала коллега.

— Может, теперь ты поймёшь, почему наш отдел так заинтересовался ими обоими. Я потратил на поиски целый день, но так и не нашёл, каким образом можно безопасно извлечь эту мерзость из головы мистера Поттера. А мисс Грейнджер не только мгновенно сообразила, какой на эти новости может быть реакция Министерства, но и нашла способ, который может оказаться нашей единственной жизнеспособной альтернативой. Эти ребята действительно работают, как одна команда. Как жаль, что Дамблдору в своё время удалось заполучить родителей Гарри!

— Ты действительно думаешь, что эта идея может сработать?

— Если какая-то пара и сможет совершить такое в столь юном возрасте, то только эти двое. А мистер Поттер, пожалуй, единственный человек, который способен вытолкнуть из себя эту штуку. Особенно когда узнает, что если не справится, это ударит и по мисс Грейнджер. Готов прозакладывать свою жизнь — у них всё получится.

— Это их жизни будут поставлены на карту. Ошибаться здесь нельзя.

В знак согласия невыразимец кивнул.

— Эта книга послужит для нас отправной точкой. Уверен, в нашей библиотеке найдётся более подробное описание ритуала. Конечно, я продолжу искать другие методы, но сильно рассчитывать на успех не стоит. Думаю, мы должны предположить, что Дамблдор потратил на аналогичные поиски не один год, и только потом решил, что Гарри должен умереть, чтобы исполнить пророчество. Конечно, точнее мы узнаем после завтрашнего обыска его кабинета в Хогвартсе.

У Амелии был вопрос, который мучил её с тех пор, как она впервые услышала объяснения Тонкс.

— А как же пророчество, которому Дамблдор придавал такое значение?

— А кто сказал, что пророчество не сбылось в тот Хэллоуин? — Кроакер немного подумал, а потом предложил ещё один вариант: — Если хоркрукс в Гарри останется последним, это определённо будет соответствовать пророчеству. Сила, которую не будет знать Тёмный лорд — это любовь. Думаю, ты согласишься — вряд ли Волдеморт хорошо с нею знаком.

У мадам Боунс моментально возник ещё один вопрос:

— Как ты узнаешь, что в Гарри остался последний?

— Ну, очевидно, Волдеморт создал дневник, когда ему было семнадцать. Логично предположить, что это был первый хоркрукс. Так же логично, что Гарри Поттер — последний. Теперь, когда у нас есть ещё один, промежуточный, не трудно арифметически экстраполировать формулу определения магической напряжённости. Следы магии на дневнике позволяют оценить её количество, которое он когда-то содержал. Это позволит нам точно предсказать, сколько ещё хоркруксов было создано, особенно когда мы обнаружим следующий. Их магическая напряжённость должна уложиться в диапазон, который предскажут наши расчёты.

Аврор в Амелии продолжал придумывать всё новые и новые вопросы, ответы на которые она хотела бы услышать.

— Мы считаем, что Дамблдор знал о хоркруксах аж с того Хэллоуина. Но почему, во имя Мерлина, за столько времени так ничего и не сделал? Гарри Поттер положил уничтоженный дневник ему на стол целых восемнадцать месяцев назад. Наверняка старый ублюдок уже провёл такие же расчёты, какие запланировал ты.

— Вряд ли. Дамблдор со своей палочкой, конечно, великолепен, и в чарах с трансфигурацией ему, пожалуй, равных нет. Мы оба знаем о его навыках в области алхимии, но арифмантика его сильной стороной не была никогда. Конечно, он сдал по ней ТРИТОН, но не больше. Скорее всего, он даже не представляет, что я хочу сделать. Что нам нужно, так это выяснить, где Волдеморт мог спрятать другие осколки своей души. Надеюсь, у Дамблдора на этот счёт были идеи.

— На каком расстоянии твой детектор сможет обнаружить эту пакость?

— Пока он действует в радиусе мили. Если не сузить параметры поиска, могут потребоваться годы, чтобы прочесать всю Британию. И это только в том случае, если он спрятал их на нашем острове. А если нет — мы никогда их не найдём.

— Если бы старый дурак просто поделился своими секретами, к сегодняшнему дню Волдеморт остался бы лишь дурным воспоминанием. Ещё одна причина, чтобы скрутить его тощую шею.

Это замечание вызвало встречный вопрос.

— Ты насколько сильно хочешь наложить на него руку?

Амелия бросила на коллегу такой взгляд, что слова уже не понадобились. Тогда Кроакер пояснил свой вопрос.

— То, что они пытались сделать с Гарри и твоей Сьюзен, можно расценивать как разновидность сексуального насилия. Если добавить эти обвинения, ты знаешь, каким может быть наказание. Кроме того, мы оба понимаем, как на это может отреагировать Дамблдор.

Если речь зайдёт о таких обвинениях, значит, придётся всё рассказать племяннице, но сначала надо позаботиться о другом.

— Мы не сможем этого сделать, пока не решим вопрос с Поттером. Мы оба знаем, что собой представляет Фадж, поэтому ошибок допускать нельзя. Слушания назначены на понедельник, так что не позднее воскресенья рабочая методика должна быть готова.

— Теперь, когда можно сузить поиск, я надеюсь получить необходимые данные, чтобы к тому времени подтвердить или опровергнуть работоспособность этой теории. Если не возражаешь, я хочу к тебе присоединиться на встрече с мисс Грейнджер.

— Хорошо. Надеюсь, этот визит пройдёт лучше сегодняшнего, когда я буквально вынесла мальчику смертный приговор. Не могу дождаться, когда увижу физиономию Дамблдора. Представь: он заявляется к нам, считая, что у него на руках все козыри, а мы засовываем его в Азкабан.

Эта мысль заставила обоих улыбнуться.

* * *

А вот старшим Грейнджерам сейчас было не до улыбок — этим вечером в их спальне правило бал весьма невесёлое настроение. А когда Эмма закончила рассказ, там воцарилась звенящая тишина.

— Дэн, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь.

— Знаешь, я сейчас думаю, когда МакГонагал только появилась на крыльце нашего дома и заявила, что Гермиона — ведьма, нужно было дать ей здоровенного пинка под зад. Ты говоришь, что наша пятнадцатилетняя дочь должна заняться сексом со своим парнем, чтобы спасти ему жизнь, и часть меня хочет достать ружье и пристрелить мелкого ублюдка.

— Дэн!

— Ты задала вопрос, вот я и отвечаю. Что ты знаешь об этом ритуале? Может, они ещё и билеты будут продавать? Чтобы любой желающий мог прийти и посмотреть?

— Ты прекрасно знаешь — наша дочь не такая...

— Эмма, если это хоть как-то поможет Гарри, наша дочь готова заняться с ним сексом в центральном круге стадиона «Уэмбли» в перерыве финального матча за Кубок Англии. Может, ты и не заметила, но этот мальчишка буквально околдовал нашу дочь.

— Разумеется, чёрт возьми, я заметила. Единственное, что ты упустил — этот мальчишка чувствует в её отношении то же самое.

Эмма была очень рада, что сегодня Гермиона осталась в гостях у Гарри. Если бы она услышала их спор…

Короче, это последнее, что сейчас нужно.

— Послушай, мне всё равно, что ты скажешь — они оба ещё слишком молоды, чтобы заниматься сексом. Вот моё мнение, и переубеждать меня бесполезно.

— С этим не спорю. И Гермиона тоже согласна. Что её действительно волнует — как отреагирует Гарри. Если решит, что они слишком молоды, или увидит, что наша семья категорически против, то Гермиона уверена — он откажется. Мы ведь уже видели, как он был готов расстаться со своей магией, только чтобы уйти из Хогвартса. Как ты думаешь, что он сделает, если узнает, что это может навредить нашей дочери?

— Чёрт, Эмма, не пытайся свалить всё на меня. Ты должна была догадаться, что я отвечу, да и Гермиона тоже. Если для того, чтобы это сделать, нужна моя подпись, ничем не могу помочь — для меня это слишком. Мне нравится Гарри, но это уже чересчур. Как считаешь, найдётся ли хоть один отец, который спокойно воспримет такую новость, если речь зайдёт о его пятнадцатилетней дочери?

Ну что ж, супруг её просто вынуждает. И ему это не понравится.

— Договор, который мы подписали, лишает нас права возражать. Гарри и Гермиона помолвлены, и только от них зависит, когда сделать следующий шаг.

Дэн пытался придумать ответ, но жена продолжала сыпать факты на его бедную голову.

— Это не подростковый перепихон "трах-трах, бам-бам, я позже позвоню, мадам". Гермиона сказала, что этот ритуал не просто их соединит — они будут верны друг другу всю жизнь. А Тонкс добавила, что по законам магического общества они будут женаты.

Теперь её муж задыхался, как вытащенная из воды рыба. Он открыл рот, но слов так и не нашёл. И тут Эмма добила его окончательно.

— Наша дочь станет миссис Поттер, а через несколько лет — леди Гермионой Джейн Поттер, супругой лорда Гарри Поттера. Этот ритуал их поженит, что позволит Гарри уже сейчас частично войти в права наследования.

Дэн так и не сумел придумать, что на это ответить.

— Как я уже говорила, я тоже считаю, что они пока слишком молоды. Но мы должны рассматривать любые варианты. Если дело касается Гермионы, я всегда думаю о том, как будет лучше для неё. И не представляю, что мёртвый Гарри Поттер может возглавить этот список.

Миссис Грейнджер понимала, что безжалостно давит на мужа, но нисколько не сомневалась: когда речь шла о благополучии Гермионы, тот мог быть таким же упрямым, как и Гарри. Независимо от того, какое решение будет принято, отныне придётся с этим жить.

— Мы можем с этим столкнуться уже в ближайшие несколько дней. И поверь, это не то, чего я с нетерпением жду. Всё, что я знаю: я с гораздо большей охотой приму Гарри в семью как зятя, чем буду приводить в чувство Гермиону, если с ним что-нибудь случится.

Эмма повернулась к Дэну спиной и попыталась уснуть. Правда, скорее снежок уцелеет в аду, чем удастся сегодня выспаться. С одной стороны, она согласна с мужем — в тот день надо было не пускать МакГонагалл на порог. С другой стороны (и та шептала громче) она не забыла каникулы, которые Гарри провёл у них дома, и как была счастлива дочь. А сколько раз на новогоднем балу им сказали, что Гарри с Гермионой — прекрасная пара! Оставалось только надеяться, что ещё много-много каникул и отпусков они проведут, как одна семья.