— Молчать, я сказал! — пьяный Поттер был напорист и весьма убедителен. Снейп смотрел на него с тщательно скрываемым удивлением: никогда раньше гриффиндорец не позволял себе такого поведения.
Поттер, сверкая пьяными и оттого казавшимися еще более яркими глазами, подошел к Северусу и загадочно вперил в него взгляд. Точнее, Поттеру только казалось, что это загадочно, на самом деле его зрачки все время разъезжались, пытаясь сфокусироваться на предмете изучения. Северусу стало бы смешно, если бы происшествие не было столь внезапным.
— Я давно заметил, как ты смотришь на меня, Сев!
— Выбирайте выражения, мистер Поттер.
— А я бы и выбрал, но сейчас могу говорить правду и только правду.
Он чуть склонился к Снейпу, спокойно сидящему за столом в своем кабинете. Сладкий, терпкий запах молодого виноградного вина, которое разливали вчера на празднике урожая, донесся до чутких ноздрей зельевара. Надо же, оказывается, Поттер каким-то образом умудрился стащить бутылку и, как результат, набрался наглости, чтобы прийти выяснять отношения.
— Как мне уже надоели эти твои упреки и уничтожи…. уничижи…. унижающие меня высказывания!
Язык у Поттера заплетался, но взгляд горел яростью и решительностью. Северус не успел подумать, как бы половчее снять с нарушителя все возможные баллы, как вдруг Поттер совершенно неожиданно подался еще ближе и впился в его губы грубым поцелуем-укусом.
Снейп хотел было вскочить и оттолкнуть от себя нахального мальчишку, но Поттер уже скользнул к нему на колени и крепко обнял. Его жадные и горячие губы исследовали шею, ключицы и уши профессора. Снейп хотел вскочить, но Поттер, словно клещ, намертво вцепился в него. Глубокое и доселе любимое кресло совсем не помогало Снейпу вырваться из цепких объятий обнаглевшего юнца.
Стоило только Северусу набрать в грудь воздуха, чтобы криком поставить Поттера на место, как его губы оказывались надежно запечатаны новым влажным и жадным поцелуем. Северус стал задыхаться. И уже не только потому, что не хватало воздуха. Страстные и ненасытные ласки Поттера не могли оставить его равнодушным. И Северус сдался.
Поттер смелел с каждой секундой, подогреваемый не только винными парами, но и бездействием возбуждающегося Снейпа. Гарри кусал, лизал, ласкал его тонкую кожу. Юноше было так хорошо и беззаботно, как не было еще никогда. И причиной тому были не столько дурманящие голову винные пары, сколько поведение обычно грозного профессора. Наконец-то эти губы кривила не злобная усмешка, а гримаса страсти и похоти. Наконец-то черные глаза горели не ненавистью, а желанием. Гарри смелел все больше и больше.
Белая рубашка под строгой черной мантией жалобно расползлась разлетевшимися во все стороны пуговицами. Чуть прохладные пальцы Поттера жадно изучали каждый сантиметр тела профессора. Когда дрожащие от собственной смелости ладони подцепили пояс брюк, Снейп не выдержал искушения и сорвался.
Грубым властным движением он опрокинул подстрекателя на свой письменный стол и сорвал с него форменную мантию и рубашку. Красно-золотой шелковый галстук остался висеть жалким напоминанием о субординации. Снейп схватил его за концы и затянул потуже узел. У Поттера чуть сбилось дыхание, но глазами он продолжал пожирать заведенного учителя.
Нетерпеливо срывая с Поттера брюки, Снейп оцарапался о пряжку ремня; это ввергло его в еще большее неистовство, и он просто резко дернул за пояс. Молния вжикнула, собачка отлетела куда-то в конец комнаты. Брюки и белье бесформенными тряпичными кандалами упали на лодыжки Поттера. Снейп не церемонясь, поднял его ноги и устроил их на своем плече.
Его руки быстро и чуть болезненно подготовили парня к продолжению, и через минуту твердый член прижался к горячему и тугому анусу Поттера. Гарри ахнул, когда Снейп начал двигаться вперед, преодолевая сопротивление болезненно отозвавшихся мышц. Дав ему немного передохнуть, Снейп продолжил вторжение в тело Поттера.
Гарри лежал, вцепившись руками в столешницу. Он зажмурился, пережидая первые неприятные ощущения, но знал, что немного боли вначале подарит ему блаженство в конце, и он терпел, чувствуя, как Северус проникает в него все глубже и глубже. Гарри осторожно выдохнул, когда смог принять в себя весь член Снейпа. Секунда передышки, ощущение болезненной пульсации между ног — и начался сводящий с ума ритуал.
Толчок за толчком отдаляли Гарри от боли, приближая к таким знакомым вершинам наслаждения. Стон за стоном отнимали желание думать, потому что эти стоны складывались в дивную песню сладострастия. Ему было безразлично все, что последует после оргазма. Эти мелкие телесные неприятности можно было оставить на потом. Главным было чувство заполненности и вспышки в конце.
Снейп, начав медленно и почти нежно, по мере приближения оргазма перестал осторожничать. Он двигался все жестче, все быстрее, как можно скорее доводя себя до пика. Конец многострадального галстука он зажал в кулаке, не давай Поттеру лишний раз шевельнуться, чтобы не задохнуться. Рыча, он куснул Поттера за лодыжку и, услышав несдержанный и страстный стон, стал вбиваться в податливое и упругое тело все сильнее и сильнее.
Поттер уже ничего не соображал, он мог только стонать и выкрикивать какие-то бессвязные слова, которые еще больше подзадоривали Снейпа. О приближении оргазма Северус узнал по немеющим пальцам ног и расходящейся все мощнее горячей волне почти болезненного сладострастия. Хотелось только одного — достичь точки невозвращения и выплеснуть скопившееся напряжение.
Снейп грубо сжал пальцами пульсирующий и горячий член Поттера и стал двигать рукой в унисон движениям своих бедер. Поттер заскреб пальцами, выгнулся, насколько позволяла поза и галстук, остававшийся в плену у Снейпа, и закричал. Его глаза были приоткрыты, губы закушены в предощущении двойного оргазма, и Снейп остатками сознания позавидовал ему. Но горячее, тесное тело Поттера не оставляло времени для лишних мыслей, и, видя, что тот на грани, Снейп позволил себе расслабиться и поддаться воле собственных ощущений.
Гарри выгнулся еще раз, и горячая густая сперма облила пальцы Северуса. Оставив Поттера самому выбираться на берег реальности, Снейп сосредоточился на своих чувствах. Бьющееся в оргазме тело Гарри не заставило его долго ждать своей очереди. Ослепительная вспышка, взорвавшаяся сотнями разноцветных огней, — и Снейп кончил.
Он упал на Поттера, остатками не обожженных оргазмом чувств ощущая, как выскользнул из тела Гарри обмякший член. Они лежали, глядя друг другу в глаза, жадно вдыхая пропахший потом и сексом воздух. Их сердца бились так сильно и близко, что, казалось, выскочат из груди.
Постепенно пожар чувств угас, и они оба смогли перевести дух. Поттер больше не искал дерзко ответного взгляда профессора, напротив, он старался стать как можно незаметнее, но это у него плохо получалось. Снейп с усмешкой смотрел на яркий жаркий румянец на щеках юноши. Эта демонстрация покорности не обманула его.
— Поттер, — начал он, но, увидев, как тот вздрогнул, смягчился: — Гарри, мы же договаривались, что, пока я на работе, а ты не получил диплом, мы не будем спать друг с другом.
— Но до каникул еще так далеко, — вздохнул его горе-соблазнитель. — А я так соскучился по тебе… Я привык засыпать и просыпаться рядом с тобой, вот и не удержался.
— Хорошо, я поговорю с Минервой, может, получится вырваться на выходные домой.
— Обещаешь?
— Не обещаю, но точно выполню, даже если нам придется сбежать. Я тоже скучал.
Снейп погладил щеку Гарри и улыбнулся ему. В конце концов, мы ответственны за тех, кто нас приручил.
Vova
