Твой новый роман что-то значил?

Со дня битвы за Хогвартс прошел месяц. Месяц бесконечных рейдов и стычек с остатками армии Волдеморта, сопротивлявшихся с упорством обреченных. К счастью, среди Упивающихся Смертью не нашлось сильного лидера, способного сплотить их вокруг себя и дать достойный отпор отрядам Ордена Феникса.

Пост министра магии занял Кингсли Бруствер и энергично принялся за формирование нового аппарата. Ему не позавидуешь, ведь на сторону Волдеморта перешла большая часть министерских работников, в том числе и авроров. Новый состав Визенгамота в срочном порядке судил пойманных Упивающихся и тех, кто успел запятнать себя сотрудничеством с ними. Гарри Поттер, Рон Уизли и я, Гермиона Грейнджер, были в самой гуще событий. Мы постоянно участвовали в рейдах, перемежавшихся выступлениями в суде в качестве свидетелей.

Наконец ситуация в волшебном мире приобрела некоторую стабильность, и правительство решило устроить празднование победы светлых сил, а также торжественное вручение наград особо отличившимся в войне. Гвоздем программы, естественно, был Гарри, на которого чуть ли не молились и носили на руках. После окончания торжественной части был устроен бал.

Огромный праздничный зал, залитый огнями магических люстр, был уставлен столами со всевозможными яствами. Первый тост был провозглашен минутой молчания в дань памяти погибшим в войне. Затем праздник понемногу затеплился, и через некоторое время все веселились по полной. Объявлённые герои войны всех степеней купались в лучах славы, вяло отбиваясь от навязчивых поклонниц и поклонников.

Все были охвачены каким-то лихорадочным весельем. Ведь война закончилась, мы выжили, и весь мир открывался перед нами. Конечно, еще многое предстоит сделать, но сейчас не время и не место думать об этом. Хотелось хоть ненадолго убежать от горестных воспоминаний о потерянных друзьях и близких.

Наша «золотая троица» была в центре внимания. Вскоре нас это утомило, и мы поняли, что если не разделимся — от толпы жаждущих нашего внимания не убежать. Гарри и Джинни под прикрытием меня и Рона сбежали в неизвестном направлении. Да уж, все-таки изобретения Умников Уизли в своем роде гениальны… гениально отвлекают внимание. Затем нам с Роном тоже удалось незаметно удалиться и, оставшись с ним наедине, я неожиданно обнаружила, что это перестало меня радовать. В итоге получился весьма неприятный разговор, спровоцированный тем, что Рон уже подзарядился изрядным количеством огневиски. И когда только успел?

Мы не единожды натыкались на целующиеся парочки по пути из Министерства в парк, расположенный рядом. Стоило нам оказаться на пустой алее в зарослях сирени, как Рон немедленно набросился на меня с поцелуями и, судя по всему, намеревался зайти еще дальше. Но я не разделяла его порывов и, вырвавшись из крепких объятий, в довольно резкой форме объяснила, что не хочу, чтобы мой первый раз случился по пьяни, в парке под кустом. Рон разозлился и ушел, заявив, что найдет девушку поласковей да посговорчивей Великой-Гриффиндорской-Зануды.

Настроение было испорчено окончательно. Я поняла, что никого мне видеть не хочется и побрела дальше по аллее, отчаянно надеясь ни на кого не наткнуться. В общем, так я и оказалась одна, в слезах, на лавочке в парке, в сгущающихся сумерках, под тускло светящим фонарём.

Я была очень зла в первую очередь на себя, так как окончательно поняла, что Рон мне друг, брат (чуть ли не сестра!), но никак не парень, и по-другому к нему относиться не могу. Но при этом я не сделала ничего, что могло бы его разубедить в том, что я не его девушка. Сначала было не до того — рейды на Упивающихся, бесконечные допросы, суды и следствия, а после — не хотелось портить праздник. С другой стороны — он тоже повёл себя не краше.

Я залезла с ногами на лавочку, обхватила руками колени и, наконец, смогла власть нареветься.

— Она из тех девушек, которые способны тебя унизить

При друзьях, и ты чувствуешь себя дураком.

Когда ты делаешь ей комплимент,

Она принимает это как данность, она так холодна...

Ах, девушка, девушка, девушка. (1)

Ну вот, и кого это дементоры принесли? Неужели на территории парка так мало места, и нужно припереться именно сюда, чтобы поупражняться в вокальных способностях?

Из-за угла показался источник пения в чёрном плаще, с длинными, немного всклокоченными волосами, с початой бутылкой огневиски в одной руке и сигаретой в другой.

Сириус Блэк. В его случае выражение «и кого это дементоры принесли» приобретает особый смысл.

Я поспешно вытерла слёзы. Не хватало еще, чтобы он их заметил.

В первую минуту я уставились на него, как баран на новые ворота. Вот уж кого не ожидала увидеть. Хотя чему тут удивляться — не я одна имею склонность к уединению. Но мог бы уединиться в другом месте, в конце концов.

— Гермиона! — весело воскликнул он, подойдя ближе. — Ты что тут делаешь? Чего не с друзьями?

Я нахмурилась, думая, что ему ответить. Присмотревшись, он понимающе хмыкнул.

— Вижу, ты решила, что нынче засушливая весна и цветам не хватает влаги?

— Если тебе мешает моё присутствие, я могу уйти, — мрачно ответила я и уже собралась подняться.

— Да нет, сиди уж. Я вообще-то искал, где бы отлить, и не ожидал тебя тут увидеть, да ещё и в таком…хм… виде. Обидел кто?

— Никто меня не обидел, — довольно резко ответила я. — А что, министерский туалет тебя не устраивает?

— Далеко топать. Лень, — махнул он рукой.

— Тогда, может, ты пойдёшь справлять свои физиологические потребности, а меня в покое оставишь? — с горькой надеждой спросила я.

— Да пожалуй, не мешало бы… — улыбнулся он и снова скрылся за раскидистым кустом.

Я вздохнула с облегчением, но, как оказалось, рано радовалась — через пару минут я снова услышала голос Сириуса, напевающего тот самый мотивчик. Нет, мне не дадут сегодня нормально пострадать.

— С облегчением, — буркнула я, подумав о смене места дислокации.

— Спасибо, — ответил Блэк и плюхнулся на лавочку рядом со мной. — Ну, чего ревёшь?

— Я не реву.

— Ага. А это что? — он провёл пальцем по моей щеке, смахивая слезинку. Я отвернулась.

— Я не хочу об этом говорить.

Он пожал плечами и протянул бутылку с виски.

— Вообще-то, здесь запрещено и…

— Вообще-то, сегодня праздник, — перебил он. — И ты совершеннолетняя, если я не ошибаюсь. По-моему, глупо отказываться от бесплатной выпивки. Особенно когда у тебя горе.

— Я предпочитаю своё горе топить в книгах.

— Но вместо этого топишь парк в своих слезах, — он всё также протягивал мне бутылку. Немного поколебавшись, я подумала: а почему бы и нет? И приняла бутылку из его рук.

Сделав приличный глоток, я закашлялась. Сириус заботливо похлопал меня по спине так, что чуть не ткнул носом в асфальт. Я мрачно на него посмотрела и вернулась в прежнее положение.

Мы вот так и сидели на лавочке, под тускло светящим фонарём, попивая огневиски, пока ночь окончательно не вступила в свои права. Я взглянула на наручные часики — надо же, уже начало одиннадцатого. Домой совершенно не хотелось.

Сириус не задавал мне вопросов, да и вообще со мной не разговаривал, а просто курил, запивая спиртным, и тихонько напевал песни. Как ни странно, меня это не раздражало, и я иногда даже подпевала ему, услышав знакомый мотив.

Интересно, почему он сбежал с праздника? Я хотела поинтересоваться, но передумала. Не поверите, но мне первый раз в жизни было лень задавать вопросы, так как не хотелось разрушать уютную атмосферу, возникшую между нами. М-да, а какой-то час назад я его гнала отсюда.

Слабый порыв ветра пробежал между деревьев, обдав нас ночной прохладой. Я была одета в лёгкое платье пастельно-зеленого оттенка. Оно было на бретельках и чуть выше колена. К нему прилагалась мантия, как и заведено на таких мероприятиях, того же цвета, что и платье, но она была благополучно забыта в зале. Я поёжилась, засовывая руки между коленок, и нахохлилась как воробышек. Сириус заметил это, снял свой длинный кожаный плащ и накинул мне на плечи. Пробормотав слова благодарности, я закуталась в него, вдыхая запах, исходивший от одежды.

Пахло выделанной кожей, сигаретным дымом и чем-то терпким. Имбирь, что ли? А ещё древесный мох. Именно этот запах я чаще всего чувствовала, когда мы были с ребятами в лесу, и мне казалось, он въелся в память намертво. Этот, весьма своеобразный, букет запахов не был неприятен, а даже наоборот — хотелось вдыхать его снова и снова. Чем я украдкой и занималась, уткнувшись носом в поднятый воротник. Я подумала о согревающих чарах, но, вдохнув ещё раз запах, передумала. Уж очень мне было уютно.

Голова слегка закружилась, тело расслабилось, и я уже не чувствовала себя такой несчастной. Нет, настроение не стало лучше, просто все негативные эмоции куда-то улетучились, осталось только чувство опустошенности и покоя. Я старалась как можно меньше пить, чтобы меня вконец не развезло, и чтобы не свалиться пьяной прямо на месте. Хороша же будет героиня войны. Хе-хе!

Блэку же ночная прохлада была нипочём. Он остался в свободной белой рубахе, расстегнутой до груди и, казалось, вообще не замечал гуляющего сквозняка по аллее. Я только сейчас заметила, что лицо его было гладко выбрито, а волосы пребывали в большем порядке, чем обычно. Неужели решил прихорошиться перед праздником? Забавно. Обычно он мало уделял внимания своей внешности. Что, если честно признаться, его совсем не портило.

После Азкабана в нем с трудом угадывался тот полный жизни молодой человек, с хулиганской улыбкой, которого я видела в фотоальбоме Гарри, и глобальным пофигизмом, о котором рассказывал Ремус.

Сейчас, правда, он выглядел намного лучше, свежее и как будто помолодел на несколько лет. Чистая новая одежда, отсутствие щетины и, не смотря на первую седину, которая лишь придавала ему шарма, он выглядел не более чем на тридцать лет. А ведь ему уже почти сорок. Удивительно.

За ним вообще было довольно интересно наблюдать. Человек, так жестоко презирающий всё, что было связано с его происхождением, каким-то одним движением, взглядом или словом мог с потрохами выдать свою аристократичную чистокровную натуру, как бы он не пытался её скрыть за образом бунтаря, плюющего на общепринятые правила поведения, такта и морали. Он был бесконечно обаятельным и наверняка свёл с ума не одну девчонку.

Но, кроме того, мог быть и бесконечно жестоким. Вспомнить, к примеру, Снейпа, который был для него, по сути, просто «мальчиком для битья», средством для самоутверждения. Это был не единственный пример, и это отталкивало.

А ещё Сириус был капризен как ребёнок, и если ему что-то не нравилось, мог испортить настроение любому. Он мог быть безразличным ко всему и всем, даже к тем, кого любит. Просто потому, что у него день не задался или болит голова. Самоуверенность и безрассудство на грани сумасшествия, необдуманные поступки, импульсивность, привычка кидаться из крайности в крайность и абсолютная бескомпромиссность — с таким набором качеств остаться на этом свете можно только благодаря его феноменальной живучести.

Но, несмотря на всё это, он мог быть добрым, отзывчивым, и на него всегда можно было рассчитывать — и в горе, и в радости. Интересно, он вызывал во мне столько противоречивых чувств, что я не могла определённо сказать, как к нему отношусь. Хотя кого это волнует? Не его точно. По-моему, ему вообще наплевать, кто и что про него думает. Кроме Гарри и Люпина, наверное.

Откуда я это всё знала про него? Ну, мы ведь долго жили все вместе на площади Гриммо, и у меня было достаточно времени, чтобы изучить этого человека. Но каждый раз, когда я думала, что знаю о Сириусе Блэке всё, он мог что-то сказать или сделать, от чего вся моя уверенность в своих выводах терялась, и я снова принималась его изучать, раскрывать, познавать.

Однажды я подумала: а если бы все случилось по-другому? Если бы не было этих нелепых войн, Волдеморта и всего остального? Каким бы он был? Наверное, таким же, только без вселенской усталости и безразличия в глазах. Я хотела представить женщину, которая могла бы стать его женой, и не смогла. Он — холостяк и что-то мне подсказывало, таким и останется вне зависимости от того, были бы эти войны или нет.

Я подняла голову вверх, глядя на небо, усыпанное звёздами. Они сияли ярким, холодным светом и я могла легко различить некоторые созвездия. Антарес ещё не был покрыт луной и ярко мерцал в созвездии скорпиона.

Сириус вновь протянул мне бутылку — жидкости оставалось уже меньше половины. Неплохо он приложился, однако. Но пьяным Блэк не выглядел. И я снова сделала глоток. Виски уже не так обжигал горло, как раньше — сегодня это был мой первый опыт столь грубого и неоправданного нарушения правил в общественном месте и употребления алкоголя вообще. Но мне, честно говоря, было уже глубоко плевать на это в данную минуту. Будем считать, что сегодня — Ночь-Нарушения-Всех-Правил. В конце концов, я имею право один раз расслабиться, после столь длинного и утомительного года.

Это оправдание показалось мне самым верным, и я успокоилась. Но вскоре наше молчание начало меня тяготить. Я заёрзала на скамейке, не зная, что делать. Сириус снова было затянул какой-то мотивчик, но я его прервала.

— Уже поздно. Может, аппарируем на площадь Гриммо? Миссис Уизли сказала, что ночевать все будут у тебя.

— Ну, если ты устала… — пожал плечами Блэк, не глядя на меня.

— Вообще-то нет, но просто уже ночь, миссис Уизли, наверное, переживает.

— Сомневаюсь. Сегодня в моём доме будет ночевать много гостей и отсутствие одного человека она вряд ли заметит. — Он сделал большой глоток и, поморщившись, продолжил. — Хотя, что-то мне подсказывает, что ты не одна, кто сегодня ночью будет отсутствовать дома.

— А я буду? — искренне удивилась я.

— Этот вариант присутствовал в моих планах, — ответил он, как ни в чём не бывало.

От такой наглости я даже икнула. Хотя, когда вспомнила, с кем я разговариваю — удивляться перестала.

— Ладно. И что же у тебя в планах? — невинно поинтересовалась я.

— Как на счёт небольшой прогулки? — предложил он и посмотрел прямо мне в глаза. — По ночному Лондону?

Я с сомнением окинула его взглядом, прикидывая, каким боком мне всё это может вылезти. Просто это было так неожиданно, что я немного растерялась. Подвоха в его действиях я не видела. Да и как можно от фактически друга ждать подвоха? Может, он хочет мне настроение поднять? Благородство ведь гриффиндорское качество. Но кто ж тогда знал, что Сириус Блэк под огневиски — истинный слизеринец.

Он поднялся с лавочки и подал мне руку, сметая все мои сомнения прочь. Я отдала ему плащ, ухватилась за широкую, тёплую, чуть шершавую ладонь, и мы аппарировали.

(1) Песня "Girl" The Beatles, перевод взят отсюда http://www.amalgama-lab.com/songs/b/beatles/girl.html

Мы очутились в тёмном переулке между домами. Держась за руки, пропетляли по таким же темным улочкам и переулкам, и вышли на широкую улицу, освещённую яркими огнями ночного города.

«Bishop’sgate-street» — гласил указатель на перекрёстке. Я никогда не была в этой части Лондона, но Сириус, не спеша, уверенным шагом повёл меня вдоль улицы — наверняка он был здесь не в первый раз.

Май в этом году выдался довольно тёплым, но ночи всё ещё были прохладными, и моя одежда не была предназначена для таких прогулок. Не выпуская моей руки, Сириус привлёк меня ближе и приобнял, позволив забраться под свой плащ. Сперва я почувствовала себя неловко от такой непривычной близости, но чем дальше мы шли по улице, тем больше я расслаблялась под тяжестью руки и тепла его тела.

Для удобства я просунула руку под плащом и обняла его за талию. От прикосновения он слегка вздрогнул и мне показалось на миг, что Блэк улыбнулся. Я тоже улыбнулась — просто так.

Лёгкий ночной ветерок взъерошил волосы, обдавая приятной прохладой лицо. Я почувствовала, что алкоголь медленно начинает испаряться из моего организма, но чувство расслабленности и какой-то спокойной уверенности не проходило. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь ночной прохладой, мягким светом фонарей и приятной близостью мужчины рядом.

Мы шли молча, и я снова не задумывалась о чём говорить, просто впитывала в себя ощущения от происходящего. Мне было хорошо и спокойно. Как будто, так и должно быть.

В конце улицы мы остановились возле небольшого неприметного здания с вывеской «Dirty Dick’s Pub».Оно выглядело не очень респектабельно. Краска на стенах и дверях облупилась, подвесные фонари щеголяли разбитыми стёклами в нескольких местах, вывеска выгорела так, что изображенного парня с пинтой пива почти не было видно. Из окон виднелся тусклый свет ламп. Возле входа стояло несколько парней сомнительной внешности, но Сириуса это абсолютно не смущало.(1)

— Может, посидим? — предложил он, глядя вверх на вывеску. — Давненько я здесь не был…

— Ты уверен? Мне вон те парни у входа что-то не очень нравятся, — тихо проговорила я.

Сириус рассмеялся своим лающим смехом, слегка запрокинув назад голову. Парни хмуро оглянулись на нас и продолжили свой разговор.

— Не беспокойся. Я здесь уже не единожды бывал, — снисходительно ответил он и повёл меня вовнутрь.

В тускло освещенном зале было не много народу. За длинной барной стойкой сидело всего несколько человек. Я аккуратно выскользнула из-под плаща Блэка, но он тут же взял меня за руку и повёл к барной стойке. Немолодой полноватый бармен со скучающим видом протирал стаканы и лишь мельком взглянул в нашу сторону. Но когда мы подошли ближе, он широко раскрыл от удивления глаза и негромко воскликнул:

— Сириус, дружище! Ты ли это?

— Привет, Дик. Как жизнь? — Сириус подошел ближе и поздоровался за руку с мужчиной. Я так и осталась стоять рядом с ним, чувствуя себя немного неловко в непривычной обстановке.

— Неужели это ты? Столько лет! Где ты пропадал? — радостно тряся Сириуса за руку, поинтересовался Дик.

— Это длинная история. Знакомься, Гермиона — это Дик. Хозяин этого уютного заведения и по совместительству бармен.

Я протянула руку, но Дик неожиданно её перехватил и галантно поцеловал. Я смущенно улыбнулась.

Дик чем-то неуловимо напоминал Людо Бэгмэна — такой же высокий, плотного телосложения, с короткими седоватыми волосами и добродушным лицом, но без повадок школьника-переростка.

Тем временем Дик принялся выпытывать у Сириуса что да как, но тот ничего определённого не говорил. Меня их разговор не особо занимал, и я принялась разглядывать зал. Как ни странно, помещение не было маленьким, хотя с улицы казалось совсем наоборот. Столики стояли вдоль стен, середина же зала пустовала, образовывая площадку — наверняка для танцев. Ближе к барной стойке стоял бильярдный стол и музыкальный автомат. Тут же находилось небольшое возвышение, предназначенное для сцены, с микрофоном и аппаратурой для караоке. Над столиками висели маленькие светильники и старые фотографии с изображением лондонских улочек середины нашего века. В целом обстановка была довольно уютной, и я позволила себе расслабиться.

Ещё немного поболтав о разных пустяках, бармен понял, что ничего конкретного выспросить у Блэка ему не удастся, и сдался.

— Что ж, вижу, ты сегодня не настроен на откровенности… — сказал Дик и красноречиво, с хитрой усмешкой, взглянул в мою сторону. Я фыркнула и отвернулась, сложив руки на груди. Что мне до его откровений? Я и так всё знаю.

— Да, у нас сегодня праздник, и мы хотели бы немного посидеть, выпить чего-то.

— Конечно, без проблем. Только обещай, что в следующий раз — надеюсь, он не за горами — ты придёшь и расскажешь, где тебя носило столько лет.

— Обязательно, — широко улыбнулся Сириус, и бармен показал рукой на столик в дальнем углу. Заказав бутылку красного вина, мы устроились за небольшим столиком, и я снова принялась разглядывать зал.

Как я сказала, людей было немного — занято всего несколько столиков. Часы на стене напротив показывали половину двенадцатого. Из музыкального автомата звучали The Beatles, и я с восторгом узнала ту песенку, которую напевал Сириус, когда появился в парке, и тут же тихонько начала подпевать. Официантка принесла наш заказ и мы, молча отсалютовав друг другу, выпили. Некоторое время мы молчали, изредка глядя друг на друга, но уже не испытывали дискомфорта от этого.

— Как часто ты здесь бывал раньше? — спросила я, решив немного разбавить наше «общение» разговором.

— До того как меня посадили в Азкабан или после? — с иронией поинтересовался Сириус, но всё же ответил. — Довольно часто. Особенно во время первой войны. Иногда даже с друзьями. Ну, ты понимаешь о ком я. А Дик — сквиб, — продолжил Блэк, когда я удивлённо посмотрела на него. — Но он так сросся за годы с маггловским миром, что не особо интересуется нашим, магическим. Так, вскользь, для общего обзора может полюбопытствовать — что да как. Не более.

Я кивнула, раздумывая, о чём бы ещё его расспросить, раз представилась такая возможность. В остальное время он был не особо разговорчив.

— Почему ты ушел с праздника? — спросила я, решив начать с простого.

Он пожал плечами:

— Мне стало скучно, — я почему-то не удивилась. Мне показалось, что это вполне в его духе. — Знаешь ли, все эти пафосные речи, провозглашения, награждения не для меня. Мне это всё неинтересно и безразлично. Оправдали — и ладно. — И после паузы продолжил. — Хоть что-то старый интриган сделал хорошего для меня… — последнюю фразу он проговорил до того тихо, что я еле расслышала.

— Что это должно значить? — хмуро спросила я.

Он облизнул губы и, отставив бокал в сторону, наклонился ко мне ближе.

— Ты действительно хочешь знать об этом? — я кивнула, сделала большой глоток и склонилась к нему ближе в ожидании ответа. И Блэк ответил, тщательно подбирая слова.

— Ты никогда не задумывалась, почему такой могущественный волшебник, глава Визенгамота, без пяти минут Министр Магии не вытащил из тюрьмы человека, который всю войну прослужил ему верой и правдой? Который подставлял свой зад, чтобы защитить людей и их веру в то будущее, которое он так тщательно строил? Он не сделал ничего, чтобы вытащить меня. Слышишь? Ни-че-го. Развёл руками и был таков.

Я совсем не ожидала такого поворота в разговоре и его заявление меня, мягко сказать, ошарашило. Я отвела взгляд в сторону и в замешательстве потёрла пальцем переносицу, переваривая услышанное.

— Объясни, что ты имеешь в виду.

Он залпом опустошил бокал, откинулся на спинку стула и с горечью в голосе продолжил.

— Когда я сбежал из Азкабана, он пытался убедить меня, что не мог мне помочь, что слишком много обстоятельств сложилось против меня. Он, наверное, держал меня за идиота. Он что думал, что я не знаю о существовании Веритасерума?! Или Думоотвода?! Чёрт возьми! Есть десятки способов добыть правду из человека. И я был готов. Дамблдор знал, что Волдеморт не умер, он просто исчез и рано или поздно вернётся. Наш дражайший директор наверняка боялся, что у меня крышу сорвёт после смерти Джеймса и Лили, и я пойду один на один разбираться с Волдемортом, когда тот воскреснет. Или даже ждать не буду, сам начну поиски и таки достигну своей цели. Вообще-то он был близок к истине — именно этим я и собирался заняться, когда сбежал из тюрьмы.

Было такое ощущение, что он это всё очень долго держал в себе, а теперь его плотину прорвало. Интересно — он рассказывал это всё Гарри? Если нет, то почему я? Почему он это всё рассказывает мне? Нет, мне было безумно интересно, что он думает обо всём том, что случилось за эти годы и вообще… Но по его словам Дамблдор был сущим негодяем. Это вводило в замешательство, ибо светлый образ директора никак не вязался с тем образом, который представил мне Блэк. Сириус плеснул себе в бокал вина и залпом выпил. Он нервничал, это было заметно.

— Ха! Помню его перекошенное лицо, когда мы встретились впервые после моего побега. Ему ничего не оставалось, кроме как помочь мне скрыться, а потом безропотно принять моё решение жить в доме на площади Гриммо. Там он не раз пытался меня облагоразумить своими гладкими, тщательно продуманными речами. Впрочем, я не стал его слушать и сказал, что сделаю всё, чтобы помочь спасти Гарри от параноидального Тёмного Ублюдка. — И, немного помолчав, тихо продолжил. — Гарри рассказал мне всё. И про крестражи, и про Снейпа, и про Дамблдора. Это было очень занятно. Старик просто гениально всё спланировал, просчитал каждый шаг, каждый исход. Он даже собственную смерть использовал с толком. Всё впрок, всё в дело. Он и нас со Снейпом разменял как паршивые медяки. Чёрт! Никогда не думал, что смогу проникнуться таким уважением к этому носатому идиоту. Хотя бы потому, что он выжил в этой мясорубке и вытащил Гарри. Недавно мне пришла в голову мысль, что смерть Лили и Джеймса тоже была очередным ловким ходом в его интригах. Гарри мне и про пророчество рассказал. Это же было просто гениально засунуть Гарри до поры под такую защиту, которую не смог бы сломать даже самый сильный в мире маг. А что может быть сильнее той магии, которой оградила Лили своего сына?

Сириус помолчал какое-то время, но потом улыбнулся:

— В любом случае Дамблдор мёртв, а я жив. В какой-то степени этим я ему отомстил. Но всё же, мне хотелось бы сейчас, после вырванной с кровью победы, посмотреть ему в глаза.

— Я спрашивала у Гарри, — тихо проговорила я, всё ещё отходя от потока внезапно нахлынувшей на меня информации. — Он рассказал, что Дамблдор оставил МакГонагалл какие-то бумаги и что-то ещё, что поможет тебя оправдать… но ведь это невозможно! — воскликнула я, вовсе не понимая, как так всё могло получиться, — директор погиб только через год после твоей… после того как ты упал в Арку, — поспешно поправилась я. — Он не мог знать! Он не мог даже предположить, что ты выживешь!

— Хм… интересно, — задумчиво протянул он, подкуривая сигарету. — Старик заранее знал, что не доживёт до конца войны? М-да, дал он маху с тем кольцом. И ведь он и вправду не мог знать, что я выживу. А я всё думал, как это меня в Азкабан сразу после победы не упекли обратно? Значит, наш дорогой директор хотел умереть с чистой совестью. Оправдать посмертно. Нет слов…

— Но почему он не оправдал тебя сразу, как только ты сбежал из Азкабана? — всё ещё не понимая до конца происходящее, спросила я.

— По той же причине, почему и не вытащил из тюрьмы. Чтобы не высовывался и не путался под ногами, пока Гарри доблестно исполнял свою роль свиньи на заклание.

И мы снова замолчали. Я просто не могла поверить своим ушам. Дамблдор! Человек, которому мы все так верили, на деле оказался просто грязным манипулятором. Он просто переставлял фигурки на шахматной доске в партии с Волдемортом. Правда, с меньшими потерями — и на том спасибо. Как же я раньше не понимала? Он знал всё с самого начала. Всё! Абсолютно всё! И про Гарри, и про нас с Роном, и про Сириуса со Снейпом… Да про всех. Он знал каждый шаг, каждый ход. Он всё тщательно продумал. Он скрупулёзно воспитывал в Гарри ненависть к Волдеморту, он всё рассчитал так, чтобы последней жертвой войны стал именно он — Мальчик-который-выжил, но который не должен был выжить в ЭТОЙ войне. Ну, господин директор! Какой же вы всё-таки негодяй!

Эти мысли пронеслись в моей голове бешеным вихрем. Перед глазами всплыли воспоминая — Дамблдор улыбается Гарри, когда его распределили на Гриффиндор, Гарри назначают ловцом в команде по квиддичу — единственный первокурсник за всю историю квиддича в Школе. Гарри побеждает тролля в туалете Миртл, Гарри побеждает профессора Квирелла, Гарри побеждает Василиска, Гарри постоянно ссорится с Малфоем и почти всегда выходит сухим из воды. Гарри спасает Клювокрыла, Гарри принимает участие в турнире, хотя не должен и так далее, так далее. Всё это разбавлялось всяческими мелкими и не очень, неприятностями, дабы закалить характер. И самое главное, что это всё сопровождалось злостным нарушением правил, которое другим студентам вылилось бы в лучшем случае с десяток наказаний и взысканий, но только не Гарри. И постоянное вдалбливание того, что Волдеморт — это зло и его нужно победить любой ценой… Короче, насчёт свиньи Сириус был прав.

С другой стороны — мы выиграли войну, несмотря ни на что. И как ни крути, заслуга Дамблдора тут более чем велика. И всё же поверить во это всё было крайне сложно. Идеал, годами выстроенный в моих глазах, рушился, как карточный домик, и я ничего не могла с этим сделать. Сириус был прав, с какой стороны ни глянь, но всё же я не могла полностью во всём с ним согласиться и трезво сформулировать достойное возражение. По понятным причинам. Всё же мы победили и выжили — это главное.

Меня мучил ещё один вопрос, но я отчего-то боялась его задавать. Сириус докурил сигарету и налил нам ещё по бокалу вина. Я сделала большой глоток и решилась:

— Что там было… ну… за занавесью?

Он задумчиво на меня смотрел, снова обдумывая ответ и, наверное, вспоминая. Но вдруг поманил меня пальцем и наклонился вперёд так, что наши лица были очень близко.

— Этого я никому не рассказывал. Даже Гарри. Не хотел его расстраивать. И я хочу, что бы ты мне пообещала — то, что я скажу, останется между нами, — сказал он, глядя прямо мне в глаза, и я кивнула.

— Само собой.

Блэк ещё раз на меня внимательно взглянул и спросил

— Ты когда-нибудь слышала о Таверне-Между-Мирами?

— Да, я встречала в книгах упоминания о ней, но ничего конкретного не находила. По легенде это место, где собираются существа со всех миров и вселенной, чтобы выпить, пообщаться — ну, всё в таком роде. Ещё туда могут приходить души умерших. Оно находится вне времени, перемещается постоянно и спонтанно между мирами. Так же туда попадают души тех умерших, которые погибли не своей смертью, чтобы сделать выбор: уйти на небеса или вернуться обратно, но в виде призрака.

Сириус улыбнулся.

— Всё верно, Гермиона. Вот именно туда я и попал.

Я удивлённо на него посмотрела и, откинувшись на спинку стула, рассмеялась. Блэк недоумённо на меня посмотрел.

— Все люди как люди, а ты даже после смерти по барам шляешься.

Услышав моё вполне наглое заявление, Сириус тоже откинулся назад и громко рассмеялся.

— Не поверишь, но это первое, что я услышал, когда очутился там.

Но потом, резко посерьёзнев, продолжил.

— Я встретил там Джеймса. Правда, без Лили.

Я тут же перестала смеяться. Блэк на секунду задумался и, грустно улыбнувшись, продолжил:

— Угостил меня выпивкой, спросил — как меня угораздило тут оказаться, начал про Гарри расспрашивать… В общем, мы долго разговаривали, очень долго. Я сказал ему, что мне страшно умирать, что мне этого совсем не хочется. Что там Гарри и его совсем некому по-настоящему защитить. Дамблдору я не доверял, а Ремус… Он слишком зависим от своей второй ипостаси и сам опасен. Тогда Джеймс сказал, что у меня есть шанс вернуться. Мне просто нужно выйти в «вон ту дверь», но только если я действительно этого хочу. Я хотел спросить: почему я? Почему мне дали шанс вернуться, а ему и Лили — нет? Но Джеймс не дал мне этого сделать. Обнял лишь на прощание и просил присмотреть за его сыном. И исчез. — С грустью в голосе закончил он.

И вдруг усмехнулся.

— Когда я выходил из Таверны, мне на миг показалось, что в противоположных дверях мелькнула знакомая седая борода, — закончил он с лёгкой улыбкой.

Я слушала его как зачарованная, пытаясь представить себе: каково это быть там, по ту сторону Жизни. И улыбнувшись ему самой искренней улыбкой, сказала:

— Я рада, что ты жив.

— Ты не представляешь, как я рад! — рассмеявшись, ответил он и мы, снова отсалютовав друг другу, выпили.

— И всё же… — я поставила бокал на стол и снова склонилась к Сириусу. — Почему через два года? Почему Арка не отпустила тебя сразу? И ведь ещё было заклятие? Ты думал об этом? Я чётко помню, как Беллатрикс засветила в тебя Авада Кедавра.

Сириус сначала призадумался, а потом расплылся в улыбке.

— Ты у нас всезнайка, вот и объясни — как мне удалось выжить.

Я задумчиво смотрела на Блэка. На самом деле я не раз об этом думала и даже пыталась отыскать ответ в книгах. И мне-таки удалось кое-что найти, но составить полную картину произошедшего у меня не получилось. В голове роились мысли, но вот так сразу выдать логический ответ было сложно, и я решила рассуждать вслух. Так легче.

— Хорошо. — Сказала я, сложив руки на груди, и откинулась на спинку стула. — Будем рассуждать логически. Авада Кедавра — убивающее заклинание. Принцип действия — полностью отделяет душу от тела. Тело остаётся, душа же попадает на Небеса, в Ад, Райские Кущи или, как в твоём случае, на время зависает в Таверне-Между-Мирами. Так, дальше. Арка Забвения — о ней мало что известно, но, насколько я помню, её принцип действия — забирает душу и тело одновременно. До тебя из неё ещё никому не получалось выбраться. И вот перед нами предстаёт вопрос: как тебе это удалось сделать? Во-первых, что случилось с телом? Хм… — я задумчиво потеребила прядь волос. — Согласно одной из теорий о назначении Арки, она является своеобразным порталом между нашим миром и миром мёртвых. То, что все люди, попавшие за Арку, мертвы — доказанный факт. Есть несколько исследований на эту тему. Самое интересное, что мертвы их физические тела. Душа же, как известно — бессмертна. Следовательно, Арка уничтожает физическую оболочку человека, освобождая душу. При условии, что в Арку попадает и душа, и тело. Возникает вопрос, как ты умудрился сохранить свое тело и вернуть в него душу? Тут я могу дать только одно объяснение. В Арку попало твоё тело, уже без души. Но Арке ведь нужен был полный комплект. Получается, она не смогла уничтожить твоё тело, ибо оно было, так сказать, неодушевлённым. Из этого следует, что Арка реагирует только на живые, одушевленные тела. А неодушевлённые — она не трогает. Вот Арка и выбросила тебя обратно, — улыбнулась я. — Во-вторых, душа. Посетив Таверну, она решила вернуться назад, так как, наверное, каким-то образом сохранила связь с телом. Вероятно, Джеймс это знал, поэтому так уверенно и предлагал тебе вернуться.

— О, поверь, я принял его предложение с большим энтузиазмом! — засмеялся Блэк. — Ведь мне не терпелось надрать зад моей дражайшей кузине. Правда, по возращении, меня ждало разочарование в виде пустой залы, закрытых дверей и полного недоумения и непонимания: куда все подевались и почему меня бросили одного? Но потом, всё компенсировалось с лихвой после того, как я, выбираясь из Отдела Тайн, подслушал разговор двух министерских о нападении на Хогвартс. Так что Джейми очень вовремя выпроводил меня из Таверны.

— Если, конечно, это не было… — последнюю фразу я пробормотала себе под нос, но Сириус, всё равно услышал.

— Галлюцинациями? Как у Гарри с Кингс-Кросс и Дамблдором? — с насмешкой поинтересовался он. — Это был очень увлекательный рассказ.

— Ну, галлюцинации — это громко сказано… Но это не важно. Важно другое: почему твоя душа вернулась через два года? Думаю, там, — и я ткнула пальцем вверх, — время идёт немного иначе. Хотя опять же остается тайной: где именно болталось твое тело и как твоей душе удалось сохранить с ним связь? Сам механизм воссоединения твоих частей мне сейчас трудно вообразить, но, если желаешь, могу покопаться в литературе, — подмигнула я. — В общем, всё, что я тебе сейчас наговорила — всего лишь догадки…

— Или пьяный бред, — снова засмеялся Сириус, разливая вино по бокалам, и мы снова выпили. — Но твои гипотезы меня, признаться, заинтересовали.

— В любом случае, всё получилось довольно удачно, — со смешком заметила я, отставляя бокал в сторону.

— И вовремя. Мне удалось спасти Фреда, Ремуса и Нимфадору.

— …и Снейпа.

— Угу. Когда я посещал его в госпитале, он не выглядел счастливым. Может из-за того, что это я его спас?

— Ваша вражда никогда не закончится, — с грустью в голосе заметила я.

Сириус лишь молча пожал плечами и сделал глоток вина.

Осушив бокал до дна, Блэк вдруг резко поднялся и направился в сторону музыкального автомата. Через пару минут заиграл какой-то зажигательный рок-н-ролл. Голос казался знакомым. По-моему, что-то такое мой папа когда-то слушал.

It's getting late have you seen my mates

Ma tell me when the boys get here

It's seven o'clock and I want to rock

Want to get a belly full of beer. (2)

Прислушиваясь к словам и мелодии, я не заметила, как Сириус подошел и подал мне руку.

— Может, потанцуем?

Я нерешительно смотрела на его руку, не представляя, как смогу танцевать рок-н-ролл с ним. Но Сириус настойчиво протягивал ладонь, и я не смогла отказать.

Мы вышли на середину зала, свободную от столиков, и Сириус шепнул мне на ухо:

— Ты видела, как танцуют рок-н-ролл? Просто расслабься и повторяй за мной.

Я ухмыльнулась. В моих глазах в тот момент наверняка выплясывали бесенята. И с чего ты решил, что я не умею танцевать рок-н-ролл?

Он взял меня за руки, пытаясь подстроить под свой ритм, но надобности в этом не было: я повторяла его движения, словно зеркальное отражение. Я вполне могла бы танцевать по-своему, но ведь так было интересней. Блэк всё понял и расплылся в улыбке. В следующий момент он взял меня за руки и лихо пропустил под собой. Потом развернулся и закружил меня в быстрых разворотах и поворотах. У меня слегка закружилась голова от такой карусели, но это было весело. Теперь танец вёл он.

Мои родители не раз устраивали веселые вечеринки, где под зажигательные хиты рок-н-ролла отрывались все, от мала до велика. И я с малолетства была любимой папиной партнершей. Он часто повторял, смеясь, что это позволит хоть немного разнообразить мою не по годам серьёзность. У меня сжалось сердце от нахлынувших воспоминаний, ведь сейчас мой папа даже не помнит меня.

Сириус Блэк танцевал просто великолепно. Вскоре глаза всех присутствующих были устремлены на нас. Он отдавался танцу с яростным наслаждением. В синих глазах бесовский огонь, волосы, черней вороного крыла, разметались по плечам. Он завораживал, он зажигал. Вскоре и меня захватило это лихорадочное безумное пламя. Мы двигались в сумасшедшем ритме, извиваясь, кружась, не отрывая взгляд друг от друга. Казалось, еще немного и между нами начнет искрить. Немногочисленные зрители одобрительно свистели и подбадривали. Вдруг Сириус пал на колени, изображая руками гитарное соло, а я, чуть не хохоча, пританцовывая, обошла кругом него, слегка проведя рукой по его волосам.

Странно, в тот момент я совершенно не думала о том, что он на двадцать лет старше, что я, возможно, как-то неподобающе выгляжу, и вообще, как мы смотрелись со стороны. Значение имело лишь то, что передо мной красивый мужчина, который смотрит на меня с восхищением, одобрением и… кажется, желанием? Или мне уже сегодня не наливать?

Песня неожиданно закончилась, и, приняв эффектные позы, мы, хохоча, под аплодисменты, вернулись за столик. Я залпом выпила остатки вина в бокале и откинулась на спинку стула.

— Ты как всегда великолепен, Сириус, — прозвучал над нами приятный мужской баритон.

Блэк вздрогнул и резко обернулся.

(1) http://copypast.ru/foto/00681/pivo_044.jpg — ссылка на фото бара, внешне похожего на данное заведение.

(2) http://prostopleer.com/tracks/4426371Ecwk — песня Saturday Night's Alright For Fighting — Elton John

— Ты тоже ничего, Майк. — Сириус заметно расслабился.

Вышеупомянутый бесцеремонно устроился за нашим столиком.

— Не представишь меня своей юной даме? — я скрестила руки на груди и нахально уставилась на незваного гостя.

— Да, Сириус, представь меня своему… старому другу.

Я старательно выделила слово «старый». Хотя мужчина старым отнюдь не выглядел. Светловолосый и светлоглазый, на вид около сорока. А вот лицо что-то знакомое. Где же я его видела? Хм… Я более внимательно присмотрелась к нему. Он был красив: мягкие черты лица, стройный, не слишком высокий, одет в кожаную куртку и джинсы.

— Гермиона, это Майк. Майк — это Гермиона.

— Какое необычное имя. Очень приятно, — Майк улыбнулся немного застенчивой улыбкой, которую совсем не ожидаешь от мужчины его возраста, и мне пришлось сменить свою наглую гримасу на мягкую улыбку в ответ.

— Взаимно, — приветливо кивнула я. Сириус махнул официантке и заказал еще вина.

— Что делаешь в этой занюханной забегаловке, Майк, когда к твоим услугам лучшие клубы мира?

— Ага, только в этих клубах шагу не ступишь, чтобы на следующий день его не расписали во всех газетках и журналах. Честно говоря, хотелось просто отдохнуть от излишнего внимания.

— Ну, так и сидел бы себе дома, — пробурчал Сириус.

Майк пожал плечами:

— Так и сижу... Ну и засранец же ты, Блэк! — от такой резкой смены настроения и интонации я непроизвольно подскочила на месте и во все глаза уставилась на Майка. — Последний раз я видел твою физиономию во всех теленовостях, обвиняющих тебя в массовых убийствах! Я ни секунды не верил во весь этот бред. Когда я попытался найти, куда тебя посадили, то не смог и следа отыскать, везде, где не совался — тупик. Потом, когда я уже перестал надеяться, твоя жуткая рожа снова светилась на всех каналах. Тебя обвиняли в побеге из тюрьмы, но за тринадцать лет я был рад хоть какому-то известию. Я надеялся, что ты свяжешься со мной, но ты опять как сквозь землю провалился. Если наша дружба для тебя ничего не значит...

Майк вскочил, но Сириус схватил его за руку и насильно усадил обратно.

— Быть моим другом в то время было равносильно самоубийству, — жестко сказал Блэк. — Поверь, Майк, если бы это было возможно, я бы нашел тебя. У меня не так много друзей, чтобы подставлять их под удар.

— И ты, конечно, ничего не расскажешь, — обреченно пробормотал Майк и залпом допил свой бокал.

— Меньше знаешь, крепче спишь, — заключил Блэк, — сейчас я наконец-то свободен, оправдан по всем статьям. Кстати, не думай, что я не интересовался тобой. Прослушал все, что смог найти. Особенно приколола вот эта вещь, — он выбил какой-то ритм. Майк покраснел:

— Ну, достали они меня! А все твое влияние.

— А я тут причем? — невинно улыбнулся Сириус.

— А в чем дело-то? — вклинилась я.

— На протяжении сорока восьми минут в альбоме Майка азбукой Морзе выстукивается "послание" главе звукозаписывающей компании Virgin: "Fuck off, RB!", — пояснил Сириус.

— Каким скромным и милым парнем я был до встречи с тобой, — посетовал Майк.

— Ну да, ну да. А на курсы избавления от застенчивости тоже я тебя записал.

— Единственная польза от них — это моя первая жена.

— Ну, это еще как посмотреть, — пробурчал Сириус.

— А вот серьгу в ухо и сценарий интервью ты мне подогнал.

— Ага, до сих пор помню ошарашенную рожу того телеведущего.

— Ты был моим крёстным феем, Блэк…

— Быть заботливым крёстным — моё призвание, — шутливо вздёрнул нос Сириус.

Слушая их милые беседы, я медленно цедила вино и старалась вспомнить фамилию этого выдающегося Майка. Ну где-то же… как же ж его… Вспомнила!

— Вы Майк Ол…! — воскликнула я, но Блэк тут же зажал мне рот рукой и дальнейшие мои восклицание потонули в тихом мычании.

— Тише, Гермиона. Майку вряд ли нужно лишнее внимание, — тихо заговорил мне на ухо Сириус, зыркая по сторонам, и, когда я перестала трепыхаться, отпустил.

— Ну да, я тот самый Майк и что тут такого? — глядя на сложенные перед собой руки, проговорил Майк. — Подумаешь, мега-звезда…

— Ой, не прибедняйтесь! — раздраженно ответила я. — Я вас с детства слушаю. И папа мой тоже любит ваше творчество.

— Гермиона, перестань вгонять в краску моего друга, — рассмеялся Блэк и поднял бокал.

— Интересно, как вы познакомились? — поинтересовалась я. Бесцеремонной показаться не хотелось, но любопытно же. Сириус ухмыльнулся:

— Это было где-то в середине семьдесят восьмого года. Я тогда как-то неудачно аппар… в общем попал не туда куда хотел.

— Ага, в мою квартиру, — улыбнулся Майк.

— А ты как раз методично напивался и принял меня за плод своей белой горячки. Ты выглядел таким несчастным, что я не смог пройти мимо. Ну, вот так все и началось…

Майк помрачнел, затем с усилием улыбнулся:

— Что все обо мне, да обо мне. О тебе Сириус, я знаю, расспрашивать бесполезно, а что делает такая милая и скромная девушка в компании такого старого негодяя, как ты?

Мы с Блэком с сомнением посмотрели друг на друга, потом расхохотались. Да уж, действительно, милая и скромная.

— Ну, во-первых, я не такой уж и старый. Мне ещё даже за сорок не перевалило. А во-вторых, Гермиона подруга моего крестника.

— Сына Джеймса и Лили? — уточнил Майк. — Я помню, они погибли. Когда я искал тебя, сразу вспомнил о них, но не знал их точного адреса. Потом удалось найти сестру Лили, которая взяла на воспитание племянника. Но и она ничего о тебе не знала.

— Мы с Гарри учимся в одной школе, — подтвердила я.

— У девочки выдался не лучший день, вот я и повел ее развеяться, — пояснил Сириус.

— А… Ну-ну… — прокомментировал Майк, насмешливо поглядывая на нас.

— Что за пошлые намёки? — наигранно возмутился Блэк.

— Нет-нет, что ты. Никаких намёков, — всё с той же насмешкой проговорил Майк, и перевёл разговор на другую тему.

Они заговорили о музыке, об общих друзьях, знакомых, событиях двадцатилетней давности. Сириус старательно избегал вопроса, где он провёл последние восемнадцать лет, да и Майк, по-видимому, догадавшись, что друг не горит желанием откровенничать, особо в душу не лез. Ну а я, молча попивая вино, пребывала в какой-то прострации от негромкого размеренного разговора двух мужчин, приятной ненавязчивой музыки и алкоголя. Заиграла знакомая мне с детства песня «To France» и я машинально начала подпевать.

И напрочь упустила момент, когда Сириус с загадочным выражением лица о чем-то перешептывался с Майком. Как потом оказалось, зря.

— Гермиона, а ты, оказывается, еще и поёшь, — усмехнулся Блэк, — ты сегодня просто фонтан сюрпризов.

— Да не умею я петь, — досадливо отмахнулась я, — просто песня красивая.

Майк улыбнулся.

— Рад, что тебе нравится.

— Только очень уж сладкая, — пробурчал Блэк, — сюда бы соло гитарное помощнее, да ударных побольше…

— Это, между прочим, не военный марш! — возмутился Майк.

Я его поддержала:

— Зачем? И так красиво очень. Знаю я твои вкусы: если в песне ничего не завывает и не грохочет — это отстой.

— Интересно, откуда тебе известны мои музыкальные вкусы? — невинно поинтересовался Сириус.

— А ты что, забыл, как неделю назад врубил свой адаптированный кассетник на полную так, что миссис Уизли чуть инфаркт не хватил?

Мы все дружно рассмеялись.

— Да ладно вам, — он встал и потянул меня за собой, — пошли споем. Там караоке есть.

— Ты рехнулся! — возмутилась я, — сказала же: петь я не умею!

— Ты и танцевать не хотела, пошли, не ломайся. Ничего там сложного нет, просто пой в микрофон, да и все.

Я, слабо сопротивляясь, потащилась за ним. Спорить с Блэком, особенно с выпившим Блэком, бесполезно. Майк остался сидеть, приведя бесспорный довод, что пришел сюда отдыхать от работы. Оставив меня возле сцены, Сириус подозвал Дика и сунул ему пару банкнот, указав на аппаратуру для караоке. Дик с готовностью все нам подключил и даже показал, как правильно держать микрофон.

Снова заиграла «To France». Я удивлённо оглянулась на Блэка, но тот лишь с улыбкой подмигнул. Сириус придвинулся ближе, чтобы было удобней петь за одним микрофоном. Я мысленно перекрестилась и запела. Конечно, не Мэгги Рейли, но песню эту я знала с детства и была в себе уверена.

Отправляясь в путь по воде,

По беспокойному морю уплываешь

От воспоминаний.

Иллюзия:

Ветер уносит тебя

В белые волны

Вдаль от островов.

Разве не знаешь, ты…

Блэк присоединился ко мне на припеве. Как оказалось, у него очень приятный баритон. Он пел, подлаживаясь под мой голос, стараясь не заглушать. Без сомнения, опыт совместных выступлений у него был.

Не достичь тебе Франции,

Мэри, королева удачи. Найдут ли тебя?

Не достичь тебе Франции,

Твой новый роман что-то значил?

До сегодняшнего вечера мне не доводилось выступать перед публикой, но блэковское безумие заразительно. Я перестала смущаться, поскольку после первого куплета в меня не полетели помидоры. Даже воодушевилась. Прав был Блэк, замечательно получается. Нежная, почти невесомая мелодия только оттенялась жестким барабанным ритмом. Второй куплет я предоставила исполнять Сириусу, присоединившись к нему лишь в припеве.

По заморской земле идешь,

Словно тень.

Бродишь по далекой

Чужбине.

Позади тебя

Разворачиваются целые истории, ты же

Ищешь пристанища

Разве не знаешь, ты…

Не достичь тебе Франции,

Мэри, королева удачи. Найдут ли тебя?

Не достичь тебе Франции,

Твой новый роман что-то значил?

Вижу картину

В мерцающем свете.

Разве не странно, как

Блекнут и сверкают наши мечты?

Не достичь тебе Франции,

Мэри, королева удачи. Найдут ли тебя?

Не достичь тебе Франции,

Твой новый роман что-то значил?

(с) Mike Oldfield — TO FRANCE (1)

Даже жалко было что, песня закончилась. Мы вдвоём раскланялись, но на бис исполнять не стали, хотя публика очень просила.

Майк, всё это время сидевший за столиком, воодушевлённо подпевал нам, а потом — с не меньшим энтузиазмом аплодировал. Я подумала о том, что эта песня наверняка его уже достала до ручки — она была одним из его популярнейших хитов, но когда мы подошли к столику, Майк сказал:

— В дуэте эта песня звучит совсем по-другому! Гермиона, Сириус — вы были просто великолепны!

От такого признания я расцвела как мак, а Блэк удовлетворённо крякнув после выпитого залпом бокала вина, ответил:

— О, Майк! Если бы ты знал обо всех талантах этой молодой барышни! Она просто кладезь…

— Всё-всё-всё! — шуточно запротестовала я, — хватит меня нахваливать, а то ещё загоржусь.

И поднялась из-за столика, сообщив, что мне нужно посетить дамскую комнату. Когда я вернулась, мужчины уже с нетерпением дожидались меня. Сириус объяснил что, похоже, нам пора было убегать. Майка начали узнавать — посетители то и дело оглядывались и перешептывались, а пара человек даже поднялись с мест и направились к нам.

Расплатившись и как-то сумбурно попрощавшись с Диком, мы быстрым шагом направились к выходу, не забыв захватить свои вещи со столика. Снаружи было прохладно, и Сириус снова накинул на меня свой плащ. Мы остановились на выходе и нерешительно переглянулись. В стороне курила явно нетрезвая компания, вся в коже, цепях и с немыслимыми причёсками. И мы явно привлекли их внимание.

— Эй, крошка, кидай этих старых придурков и присоединяйся к нам! — крикнул один из них.

— От придурка слышу, — довольно громко ответила я, сделав это скорее машинально, чем осознанно. Мой закалённый Малфоем мозг автоматом реагировал на оскорбления. А вино очень кстати развязало язык.

— Что ты сказала, лахудра?! — один из нетрезвых парней отделился от компании и сделал пару шагов в мою сторону — тип с внешностью тролля, в старой потёртой куртке, рваных джинсах и с непереносимым запахом перегара.

— Это я лахудра?! Ты на себя в зеркало смотрел? Такое приснится — подушкой не отмашешься! — меня настолько возмутила эта ситуация, что я прочно забыла о чувстве самосохранения. Я почувствовала, как чья-то рука легла мне на плечо.

— Гермиона…

— Ах ты, маленькая шлюшка! Да я таких, как ты…

Тут уже не выдержал Сириус и, отодвинув меня в сторону, направился к парню. Майк попытался было его остановить со словами: «Блэк, что ты делаешь? Их же в два раза больше…», но его воззвания к благоразумию не были услышаны. Сириус подошел вплотную к парню и резко схватил его за края куртки, слегка приподняв над землёй. Силён, однако. Под алкоголем реакция парня явно ухудшилась и он, расширившимися скорее от удивления, глазами, пялился на Блэка.

— Слушай ты, недомерок, ублюдок недоношенный! Ещё хоть одно похабное слово в её сторону…

Но реакция приятелей моего обидчика была явно получше.

Сириус не успел договорить. В следующий момент кулак размером с кувалду врезался ему в скулу и Блэк, выпустив из хватки своего оппонента, отлетел к стенке. Майка схватили за руки двое парней с явно бандитскими рожами и полным отсутствием интеллекта на лице. Я бочком попыталась скрыться за ближайшим мусорным баком, но не тут-то было: меня больно дёрнула за волосы чья-то паскудная лапа и закрыла рот рукой. Тот самый идиот, который меня «клеил». Тут я уже испугалась не на шутку.

— Ну что, допрыгалась, дрянь?! — Он намотал на кулак мои волосы и больно дёрнул назад так, что ноги подкосились, и я упала на колени.

— Отпусти её, сукин сын хренов, — прорычал Сириус, медленно поднимаясь на ноги и стирая кровь с разбитой губы.

— А не то что? — с иронией поинтересовался увалень, который пытался отправить Блэка в нокаут. Он носком ботинка пнул Сириуса в живот, и тот со стоном снова распластался на асфальте. Майк вырывался из рук двух парней, но те крепко держали его. Я подумала о том, чтобы использовать палочку. Но, во-первых, она находилась в сумочке, а та, в свою очередь, была во внутреннем кармане плаща, который спал с меня и теперь бесформенной кучей валялся рядом. Но мой обидчик крепко держал меня за руки и вырваться мне не предоставлялось никакой возможности. А во-вторых, мы были среди магглов и использовать магию было опасно. Но с другой стороны, иного выхода не было.

Сириус наверняка подумал о том же.

Пока пьяные придурки перекидывались пошлыми шуточками и ржали над нами, я смотрела, как Сириус очень осторожно из рукава рубашки вытащил свою палочку и резким точным движением швырнул ступефаем в «своего» обидчика. Воспользовавшись замешательством, я вывернулась из цепких рук и, подхватив плащ, забежала за спину уже стоявшего на крепких ногах Блэка. Майк всё ещё был в железной хватке двух увальней, несмотря на их отвисшие челюсти от происходящего. Пока Блэк разбирался с моим обидчиком, я судорожно пыталась вытащить свою палочку, и когда мне это удалось — оглушила остальных бандитов, и, быстро сориентировавшись, поочередно применила заклинание забвения к каждому из обидчиков. Майк, с ничего не понимающим видом, наблюдал за моими действиями. В голове пронеслась мысль, что было бы не плохо и ему подчистить память, но Блэк схватил меня за руку и, по пути прихватив Майка за рукав куртки, потащил нас вдоль улицы.

Мы, не останавливаясь, втроем нырнули в боковой переулок, потом дальше и дальше. Сириус держал меня крепко за руку, наверное, чтобы я не отставала. Куда мы бежали — я не могла понять. В переулках, как назло, не было ни одного фонаря, и разглядеть что-то было просто не реально. Через пару минут, очутившись в каком-то тёмном переулке, Майк остановился, тяжело дыша.

— Все. Не могу больше. Блэк, мне же не двадцать лет! — пропыхтел Майк, склонившись, и уперся ладонями в колени.

— Так и мне не двадцать, — резонно заметил Сириус. Бег не доставил ему явного дискомфорта, он лишь чуть запыхался. И всё так же не отпускал мою руку. Я прижала свободную ладонь к груди, тяжело дыша.

Взъерошенные, запыхавшиеся, мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Майк обессилено привалился к стене.

— Где мы вообще находимся? — оглядываясь, поинтересовалась я. — Похоже на какой-то заводской район.

— В трёх кварталах от Дика, — ответил Блэк. — Через пару кварталов выйдем к реке, там, на набережной, можно будет поймать такси…

— Подожди, Сириус, — отдышавшись, проговорил Майк. — Изволь объяснить, что это было?

Я сначала не поняла о чём речь, но когда до меня дошло… Чёрт!

— Объясни, как тебе удалось уложить этих парней и что это было у тебя в руках… И у Гермионы…

Но Сириус не дал договорить Майку и направил на него свою палочку со словами:

— Прости, друг. Я же говорил тебе: меньше знаешь — крепче спишь. Обливэйт!

Яркий луч ударил прямо в лоб Майку и он, потеряв сознание, привалился к стене и опустился на асфальт. Блэк тут же подбежал к нему и принялся трясти за плечо и легонько бить по щекам, пытаясь привести в чувство друга.

— Чёрт, перебацал… — бормотал Сириус. — Майки! Ма-а-айк! Да очнись же ты…

Майк начал потихоньку приходить в себя. Через пару минут он открыл помутневшие глаза.

— Где я…что, чёрт возьми…

— Тебя по голове ударили, — косо на меня глянув, соврал Сириус. Я кивнула в подтверждение его слов.

— Ой, голова-то как болит, — простонал Майк, хватаясь за то место, куда ударил луч заклинания. Блэк виновато закусил губу и подал руку другу, помогая подняться.

— А где мы?

— В трёх кварталах от Дика, — повторила я слова Сириуса, сказанные пять минут назад.

— Давай мы тебя на такси посадим, — предложил Блэк. Сейчас на набережную выйдем и сразу поймаем.

— А вы?

— И мы, — улыбнулась я и взяла под руку Сириуса.

На набережной нам практически сразу удалось поймать такси. Сириус слёзно заверил, что прямо завтра навестит дорогого друга, на худой конец, позвонит. С чувством выполненного долга мы погрузили Майка в машину, и он благополучно отправился домой.

Мы так и остались стоять на набережной, не торопясь следовать примеру Майка.

Я как-то упустила момент, когда именно Блэк снова заботливо взял меня «под крылышко», и так в обнимку мы и стояли, глядя на тёмные воды Темзы.

Сириус очнулся первым.

— Давай, наверное, домой, малышка.

Это прозвище непривычно резануло слух, и я вздрогнула.

— Да, конечно. Думаю, на сегодня хватит приключений, — с улыбкой ответила я и посмотрела на часы. Почти три ночи. С ума сойти…

И Блэк, крепче обняв меня за плечи, аппарировал.

(1) Ссылка на песню http://youtu.be/5QXxozXsDZY — в клипе много Майка Олдфилда во всех ракурсах.

http://prostopleer.com/tracks/4837676h4RZ — прослушать песню с мужским вокалом и в более "тяжелом" варианте. То, чего не хватило Сириусу в оригинале.

Мы не рискнули аппарировать на нетрезвую голову прямо в дом, опасаясь впаяться в кого-то из домочадцев. В следующий момент мы оказались прямо на крыльце дома на площади Гриммо и Сириус, приложив палец к губам, тихонько открыл дверь в прихожую.

— Главное, удачно миновать мамочку, а то она весь дом перебудит и тогда нам влетит от Молли по полной, — весело прошептал мне на ухо Блэк.

Я хихикнула и мы на цыпочках начали пробираться по коридору, стараясь как можно меньше скрипеть старыми трухлявыми половицами. Уже добравшись до второго этажа, мы услышали, как скрипнула и открылась чья-то дверь. Сириус дёрнул меня за руку, быстро увлекая на третий этаж. Послышалось хриплое покашливание — кажется, это мистеру Уизли не спится после обильного угощения в Министерстве.

— Давай подождём, пока спустится вниз, а потом я…

Но я не успела договорить. Дверь комнаты, в которой когда-то жил родной брат Сириуса — теперь там спали Рон с Гарри — тоже приоткрылась и из-за неё показалась взлохмаченная рыжая голова. Да что ж вам тут всем неймётся, Мерлин вас подери!

Блэк снова резким движением схватил меня за руку, впихнул в противоположную дверь и тихо прикрыл её. В следующий момент он прижался ухом к двери, прислушиваясь. Я последовала его примеру.

— Похоже, наши сегодня неплохо повеселились. В туалет, небось, очередь стоит…

Мы напоминали двух школьников-сорванцов, замысливших шалость. Эта мысль снова заставила меня улыбнуться. Я отошла от двери и решила осветить палочкой помещение, в которое меня так бесцеремонно увлёк Блэк. Хм… Спартанское убранство, стены, сплошь завешенные фотографиями и плакатами полуголых девушек, полный бедлам…Мда, вот она святая святых — комната Сириуса Блэка. Одним взмахом палочки он зажег расставленные то тут, то там свечи и комната осветилась неярким ровным светом. Затем Сириус прошел по комнате, сбросил плащ на пол и полез под кровать, сосредоточенно что-то пытаясь найти.

— Хочешь выпить? У меня тут где-то бутылка вина была припрятана на чёрный день… О, вот она! — Сириус с победой вылез из-под кровати и плюхнулся на смятую постель.

— Ты считаешь, что он уже настал? — с иронией поинтересовалась я.

— Да тише ты… — вдруг спохватился Блэк и, не выпуская из руки бутылку, наложил на комнату заглушающие чары. — Не хватало, что бы кто-то узнал, что ты в такое время в моей комнате. Проблем потом не оберёшься. Особенно с твоим рыжим…

Он похлопал рукой по кровати, приглашая присесть рядом. Я решила проигнорировать этот жест, оставаясь на месте.

— С чего ты взял, что он мой?! — искренне возмутилась я. Блэк сделал глоток прямо из бутылки и протянул мне. — Нет, спасибо, мне, пожалуй, на сегодня хватит. И тебе не советую. Завтра же похмельем будешь мучиться.

— Ну, во-первых, мой организм довольно неплохо справляется с интоксикациями подобного рода, так что абстинентный синдром мне не грозит, — надменно протянул Блэк тоном оскорбленного герцога, и я непроизвольно фыркнула. — А во-вторых, разве ты и Рон не…

— Нет. Мы не встречаемся, — не дав ему договорить, отрезала я.

— Хм, мне казалось, что вы так близки. Он за тобой хвостом бегает со дня победы.

— Кажется — креститься надо. Мы не вместе. Никогда не были и вряд ли будем. И вообще, я не хочу говорить на эту тему.

— Так значит — поэтому ты сегодня такая расстроенная была, да?

— Сириус!

— Ладно-ладно, — Блэк примирительно замахал руками, — больше ни слова. Может, всё-таки выпьешь?

— Ты что, меня напоить собрался?

— Ты раскрыла мои коварные планы!

Мы рассмеялись, и только потом я обратила внимание на лицо Сириуса. Его нижняя губа была разбита, а на правой скуле расцветала лиловым пятном синяк. Я всё-таки присела рядом, протянула руку и дотронулась до его щеки. Блэк вздрогнул и тихонько зашипел от резкой боли.

— Чёрт, я и забыл…

— Давай я. — Блэк повернулся ко мне лицом, и я произнесла заживляющее заклинание.

Ранка на губе начала быстро затягиваться и вскоре совсем исчезла. А вот синяк на скуле меня совсем не вдохновлял.

— Без заживляющей мази тут не обойтись, — рассудила я. — Но боль можно частично снять льдом.

— Да не переживай ты так. Заживёт как на собаке.

— Вот уж точно, — кивнула я, но всё равно серией чар наколдовала кусочек льда, бережно завернула его в платочек и приложила к скуле Блэка.

Он не сопротивлялся, а наоборот, сначала вздрогнув от холода на лице, прикрыл глаза, как будто от удовольствия.

Осознание того, что мы одни здесь, и находимся так близко, нахлынуло на меня, заставив покраснеть. Сириус Блэк был красив. Как его не потрепала жизнь, он всё равно оставался красивым мужчиной. Можете мне хоть сто раз говорить, что он старше и опытней, и наверняка его совсем не привлекают малолетки вроде меня, что рядом с ним должна быть более зрелая женщина. Никому не удавалось вызвать во мне такие чувства. Рону уж тем более. Восхищение? Симпатия? Влюблённость? Нет. Желание. Горячее желание. Касаться. Ощущать. Обладать. На самом деле Сириус нравился мне всегда. Но только сейчас эта симпатия оформилось в почти неконтролируемое влечение, а мои чувства к нему приобрели чёткие формы и осмысленность. Ну, старше он меня, ну и что? Он, прежде всего мужчина, а я женщина… пусть даже и не в его вкусе. Наверное.

Но Мерлин, какое у него красивое лицо. И эти губы. Полные, чувственные и наверняка мягкие и податливые. Я представила, как эти губы могли бы прикоснуться к моим, сильно, властно и страстно, и у меня на мгновение перехватило дыхание.

— Лёд тает.

Он так неожиданно это произнёс, прервав мои сумбурные мысли, которые уверенно перетекали в красочные фантазии, что я не расслышала его вопроса.

— А? Что?

— Лёд, говорю, тает. — Сириус открыл глаза и наши взгляды встретились. Я, поспешно убрав руку с его лица, отложила мокрый платок с растаявшим льдом на прикроватный столик. — Ах, да. Извини.

Мне почему-то стало стыдно за свои мысли. Я, стараясь больше не смотреть на Блэка, высушила платок и протянула ему. Но вместо того, что бы взять его, Сириус, едва наши пальцы соприкоснулись, рывком дёрнул меня на себя и поцеловал.

Это было настолько неожиданно, что я отреагировала не сразу. Потрясенная, я вначале просто позволяла целовать себя и без сопротивления впустила в свой рот его нахальный язык. Рука Сириуса легла мне на затылок, а другая — на талию заставляя ещё больше приблизиться. Но через пару мгновений я пришла в себя и отстранилась.

— Сириус… — потрясённо прошептала я.

Его рука всё ещё лежала на моей талии. Он покачал головой.

— Ничего не говори… просто ничего не говори, — сказал Блэк. Он снова приблизил моё лицо и прошептал: — … чувствуй.

Я как загипнотизированная смотрела на его губы. Его тихий шепот закрадывался в самую глубину моего сознания, и схлынувший шок сменился горячей волной сдерживаемого желания. Я подалась вперёд и страстно поцеловала его. Сириус, не прерывая безумный поцелуй, рывком усадил меня на колени, заставляя обхватить его ногами. Платье сбилось на бёдрах, позволяя Блэку с силой сжать мои ягодицы и прижать меня сильнее к своему паху. И я почувствовала…Ага, так вот, что он имел в виду.

То, о чем я раньше лишь читала, пыталась представить, не шло ни в какое сравнение с реальностью. Когда разгорячённое тело отзывается на каждое твое прикосновение. Когда в глазах мужчины, сильного, высокомерного и абсолютно уверенного в себе, видишь безумную жажду, а его руки скользят по твоему телу, все более настойчиво. Все это приводит в восторг, ощущаешь себя…желанной.

Его руки прижались к груди, сминая ткань платья. В следующее мгновение я почувствовала, как тонкие бретельки больно врезались в плечи и лопнули. Сириус буквально сдёрнул верх моего платья к талии, а бюстгальтер под опытными руками через секунду очутился на полу. Я даже сообразить не успела, что произошло. В голове не осталось ни одной здравой мысли. Губы Сириуса захватили сосок, а из моего горла вырвался стон. Я чувствовала его возбуждение, чувствовала, как он непроизвольно двигает бёдрами, стараясь прижаться сильнее ко мне, и изо всех сил подалась ему на встречу. Положив ладонь на затылок Сириуса, я заставила его прижаться теснее губами к моей груди. Его язык то скользил по затвердевшим соскам, лаская, то снова яростно врывался в мой рот, а руки нежно гладили, заставляя дрожать от возбуждения.

Ничего подобного я раньше не испытывала. Смущение? Стеснение? Это всё было в прошлом, отошло на второй план и сейчас имело смысл только то, что меня целует и ласкает самый красивый в мире мужчина. Возможно, потом я пожалею об этом, но не сейчас. Однозначно не сейчас, когда он…

Я вздрогнула от неожиданности и застонала, когда его рука скользнула под платье и коснулась кончиками пальцев мокрых трусиков. О Мерлин! Я попыталась отстраниться, смущаясь, но Сириус пресёк мой протест новым поцелуем. Я окончательно потеряла голову. Его язык ласкал мой рот, а пальцы, отодвинув тонкую ткань препятствия, медленно скользнули по нежным складочкам между ног. Низ живота свело от дикого, сумасшедшего желания. Я задышала глубоко и часто, когда он провёл рукой, раздвигая губки, и большим пальцем дотронулся до клитора, заставив меня дугой выгнуться назад и громко застонать.

Настолько близко к себе я ещё никого не смела подпускать. Мои ногти впились сквозь рубашку в его плечи, когда он плавно проник в меня, сначала одним пальцем, мягко поглаживая и скользя изнутри. Голова кружилась, мысли спутались, сознание требовало лишь одного — сильнее, быстрее, больше. Я непроизвольно начала двигаться, заставляя его пальцы всё глубже проникать в меня. Но Сириус, как будто почувствовав преграду, слегка отстранился и снова мягко заскользил внутри меня. Я не предала этому значения и снова подалась вперёд, требуя большего.

Я чуть не заплакала, когда Сириус снова остановился. В следующий момент он осторожно подхватил меня, уложил на кровать, и опустился на колени рядом.

Я потянулась к нему и он снова поцеловал меня. Не так как раньше. Медленно, нежно, изучающее, прося и отдавая одновременно. Это было восхитительно — долгий, медленный, сладкий и тягучий как мёд поцелуй. Мои руки легли на его плечи, поглаживая слегка сжимая упругую кожу сквозь рубашку. Руки Сириуса скользили вдоль моего тела — по груди, животу, бёдрам, ягодицам. Нежно, почти невесомо. От этих прикосновений хотелось кричать, и я выгибалась ему навстречу, безмолвно умоляя не останавливаться. Он снова припал к моей груди, затем спустился ниже, лаская языком живот, пупок, низ живота…

У меня на миг перехватило дыхание, когда Блэк прикоснулся губами внутренней стороны бедра, почти у самого лона и принялся медленно стягивать трусики. Затем широко раздвинув мои ноги, заскользил горячим языком по нежным складочкам, раскрывая их, проникая в жаркую глубину.

Я запустила пальцы в его волосы, поглаживая затылок. Это было просто восхитительно, моё тело вибрировало как струна. Мысль о том, что Сириус Блэк ласкает меня, вызвала новую волну бешеного возбуждения. Я уже практически себя не контролировала. Мои руки сминали простыни, ноги, согнутые в коленях, напряглись до предела. Казалось, моё тело сейчас расплавиться от этих прикосновений. Я лежала перед ним, раскрытая, влажная. Он скользил языком, нежно проникал в меня снова и снова, заставляя стонать, чуть ли не кричать от нахлынувшего удовольствия…

Оргазм схлынул и оставил после себя чувство незавершенности. Как будто где-то глубоко внутри была жадная пустота, которая жаждала быть заполненной. Каламбур, черт возьми. Я лежала с закрытыми глазами, всё ещё впитывая в себя ощущения первого в моей жизни оргазма. Мир перестал кружиться перед глазами, а дыхание более-менее удалось восстановить. Ощущение реальности постепенно возвращалось ко мне, вместе со смущением. Я почувствовала, как начинают гореть щеки. Пока я приходила в себя, Сириус успел раздеться, и стоял обнаженный возле кровати, глядя на меня. Он подошел ближе и, продолжая смотреть мне в глаза, прилёг рядом.

Сириус сжал мою ладонь и поднес к губам. Включился мозг — и мысли завертелись бешеным водоворотом. Я, Гермиона Грейнджер, Заучка-Грейнджер, Великая-Гриффиндорская-Зануда, практически переспала с крестным лучшего друга, старше меня почти на двадцать лет. Но это, как не странно, меня волновало не так сильно, как должно было бы. Можно сейчас встать и уйти, и никаких проблем. Но ведь можно и… остаться.

По-видимому, Блэк оставлял решение за мной, дескать: ну вот он я весь обнаженный и прекрасный. Ха! Очень…благородно с его стороны, ведь он же своего не получил. Я закрыла глаза, радуясь, что Сириус временно не предпринимает никаких действий и даёт возможность прийти в себя. Я попыталась сосредоточиться на своих мыслях и ощущениях. Хочу ли я, чтобы первым у меня был Сириус Блэк? Крестный лучшего друга…Так, не будем думать об этом — и так все понятно. Мы разные, мы настолько разные, что я не могла представить нас как пару, но одно нас сближает: мы хотим сейчас одного и того же. В голове стремительно пронеслись события сегодняшнего вечера, и я поняла, что по сути всё к этому и шло.

Пока я разбиралась сама с собой, Сириус молча лежал рядом, не стараясь прикоснуться ко мне. Я повернулась к нему и, приблизившись к его лицу, прошептала:

— Хочу тебя…

Сириус пристально смотрел мне в глаза, как будто спрашивая: «Ты уверена?». Но я упрямо повторила:

— Хочу тебя… Пожалуйста…

Он освободил меня от остатков одежды и снова склонился надо мной. Я, как никогда, ясно осознавала, что сейчас произойдёт. Прекрасно понимала, насколько это для меня важно и, мне казалось, Сириус тоже это понимал. Никаких вопросов, никаких ответов. Он видел согласие в моих глазах. А я видела его готовность сделать всё, чтобы мне надолго запомнилась эта ночь. Он снова целовал меня, ласкал, доводя до исступления, и я ни на минуту не жалела о своём решении.

— Согни ноги в коленях, подтяни их к себе — прошептал он, — так будет… легче.

Я послушалась. Желание переполняло меня, и я уже не могла дождаться: когда же… когда?

— Сириус, пожалуйста… — прошептала я.

Блэк встал передо мной на колени, разведя мои ноги. Я почувствовала, как его член прикоснулся ко мне, чуть надавил и медленно вошел. Я вся напряглась в ожидании того самого ощущения, которого так боятся девушки в свой самый первый раз. Было скорее приятно, чем больно, и Сириус не двигался, чтобы я привыкла. Затем он выскользнул из меня и снова вошел, уже глубже. Я смотрела в его глаза, полная решимости и нестерпимого вожделения. Сириус склонился ко мне, нежно прикоснулся губами к моему виску и, немного сильнее, чем раньше, двинулся ещё глубже.

В следующий момент боль пронзила низ живота, и я застонала отнюдь не от удовольствия. Сириус это понял и прижал меня к себе крепче, гладя рукой по волосам и шепча успокаивающие слова. Я склонила голову в сторону и закрыла глаза, стиснув зубы и ожидая, когда стихнет боль. Вскоре это чувство начало отступать и я, снова взглянув на Блэка, потянулась за поцелуем.

Он опять начал двигаться медленно, размеренно, мягко. Гладил мои волосы, целовал веки, прикасался пальцами к губам и... любовался? Мне нравилось ощущать его в себе такого горячего, большого, жаждущего. Для удобства я закинула ноги ему за спину и почувствовала, что так он может войти в меня глубже и застонала от новых ощущений. Сириус выходил из меня до предела и снова скользил внутри, постепенно наращивая темп. Я вцепилась пальцами в его плечи, дыхание начало сбиваться. Он припал к моей шее, слегка прикусив кожу, потом к груди.

Сердце замерло и пустилось вскачь. Было страшно и здорово. И невозможно остановиться.

Мы двигались вместе, синхронно, как будто один слаженный механизм. Это было невероятно, я потерялась в острых, почти болезненных ощущениях, но вместе с тем таких сладких. Внутри нарастало бешеное напряжение. Я извивалась, о чем-то бессвязно умоляла. Казалось, вокруг не существовало ничего, ничто не имело значения. Весь мир сузился в одной точке и взорвался ошеломительно прекрасным фейерверком. Через мгновение Сириус со стоном припал к моим губам и излился в меня.

— Как ты? — всё ещё тяжело дыша, спросил Сириус и отбросил влажные пряди прилипших ко лбу волос.

— Потрясающе… — прошептала я.

— Ты потрясающая.

— Ты ещё скажи, что лучше меня у тебя ещё не было, — со смехом ответила я.

Но Блэк, улыбнувшись, скромно промолчал. Я решила не придавать этому значения. В конце концов, какая разница — был ли у него кто-то лучше, чем я или нет. Главное, что мы вместе и, кажется, он вовсе не разочарован.

Сириус был замечательным. С ним я чувствовала себя легко. Он словно вновь стал тем очаровательным мальчишкой, о котором говорили, что ни одна девчонка Хогвартса не могла устоять. Ну а я — была бы не я, если бы еще на четвёртом курсе не прочитала все, что смогла достать о сексе. Конечно, не много, так как в библиотеке, которую я посещала, с неохотой выдавали книжки с подобной тематикой подросткам. И когда я, краснея, впервые попросила книжку с целующейся парочкой на обложке, библиотекарь предложила мне то, что понравилось ей — любовный роман. Но на практике, конечно, все оказалось совсем иначе.

Мне было просто хорошо с Блэком, как бы это банально не звучало. Он осыпал меня забавными комплиментами, заставляя смеяться. Позволял экспериментировать. Я смогла даже удивить его, предложив сделать минет. Конечно, сначала я здорово смутилась, но под его насмешливым взглядом решила не уступать. Гриффиндорка я или нет? Конечно, никакая книга не могла подготовить меня к такому. Нет, отвращения я не испытывала. Зато какое замечательное ощущение триумфа и удовлетворения, когда насмешливую физиономию Блэка исказила гримаса болезненного удовольствия. Когда из губ, отпускавших остроты, срывались тихие стоны удовольствия.

Я целовала, посасывала, щекотала языком местечко под головкой. Сириус сам подавался мне навстречу, судорожно сжимая и комкая простыню. Наконец я решилась, и заглотнула его член так глубоко, как только смогла. Блэк застонал и двинул бедрами мне навстречу. Стало немного больно и тяжело дышать. Но прерываться не хотелось. Вспомнилась фраза из какой-то книги, о том, что хороший секс всегда должен быть немного грязным. А так же рекомендации из «Азбуки хорошего секса». Я попыталась расслабить горло и сама стала двигаться быстрее. Пальцы Блэка погрузились в мои волосы, направляя. Мужчина подо мной так стонал и извивался, что я знала: он мой. И только мой. Здесь и сейчас.

Наконец он как-то судорожно выгнулся и кончил себе на живот, в последнем движении отталкивая меня от себя. Слишком ошеломленная, чтобы говорить, я просто легла рядом, уткнувшись лбом в его плечо, и закрыла глаза. Я могла только слышать, как он произносит очищающее, всё еще немного хрипловатым голосом.

— И ты ещё сомневаешься, что у меня мог быть кто-то лучше тебя?

— Ты мне льстишь, — фыркнула я. — Я реалистка, Сириус. Спорю на десять галеонов, ты это говоришь каждой девушке.

— Ну не каждой, — протянул он. — Тем не менее…

— Тем не менее, спасибо тебе, — все-таки смутившись, закончила я.

Сириус серьёзно посмотрел на меня и, прижимая к себе, прошептал:

— Иди ко мне…

Сквозь неплотно прикрытые шторы виднелось постепенно светлеющее небо. Сириус лежал рядом, закинув одну руку за голову, обнимая другой меня. Я лежала на животе, облокотившись о подушку, и смотрела на него. Он выглядел таким умиротворенным. Чёрные волосы разметались по подушке, одеяло сбилось на сторону, еле-еле прикрывая его наготу. Я думала о том, что впервые в постели не одна. Собравшись духом, я протянула руку к его лицу и пальцами легонько прикоснулась к щеке и губам.

Ну что ж — пожалуй, это всё, Сириус Блэк? Совсем скоро, когда ты проснёшься, меня здесь уже не будет и только смятая постель станет маленьким напоминанием об этой безумной ночи. Так нужно. И это вполне логично. Никто не должен знать о том, что между нами произошло, потому что никто не поймёт нас.

Мне не было больно оттого, что всё закончилось так быстро, едва начавшись. Скорее, грустно, от понимания, что для Сириуса это мало что значит. Он просто хотел помочь мне развеять грусть. М-да, помог… Но ведь помог? Помог…

Но я действительно не жалею. Я сама так хотела. Это была самая безумная, самая сумасшедшая, самая восхитительная ночь в моей жизни. О чём тут жалеть? Он такой, какой есть и не изменится никогда. Поэтому стоит просто смириться с этим, жить дальше и оставить в памяти только самые тёплые чувства и воспоминания.

Но глупая надежда теплилась в моём сердце. Надежда, что сегодня, когда мы столкнёмся в коридоре или встретимся за обеденным столом, он посмотрит меня, улыбнётся и я пойму, что всё произошедшее сегодня ночью было не просто так. Что для него это значит так же много, как и для меня.

Вздохнув, я покачала головой, ещё раз нежно провела ладонью по его лицу и тихонько принялась собирать свою одежду.

— Доброе утро, миссис Уизли.

Сонная и немного растрёпанная, я спустилась с лестницы на кухню. В доме было тихо. Значит, все уже позавтракали и разошлись по своим делам. Это обрадовало — лишние расспросы мне были ни к чему. Где-то к семи утра я вернулась в нашу с Джинни комнату, по дороге никого не встретив. Похоже, все отсыпались после вчерашнего бала. Вопреки моим предположениям, Джинни тихо посапывала в своей постели одна, а не с Гарри. Едва прикоснувшись головой к подушке, я тут же отключилась и проспала до обеда.

— Доброе утро, дорогая! Джинни сказала, что ты вчера поздно вернулась, и я решила тебя не будить.

Ну все. Наверняка наше с Сириусом отсутствие заметили. И как теперь выкручиваться?

— Мы с Роном немного прогулялись по парку, а потом… потом я аппарировала сюда и просидела до утра в библиотеке. Я устала, а Рон ещё хотел остаться на празднике…

Хоть бы прокатило! Хоть бы прокатило…

— Я так и подумала, — с улыбкой ответила миссис Уизли. — Где же ещё ты могла быть.

Ох, знали бы вы, миссис Уизли. Я вяло улыбнулась в ответ и принялась за завтрак. Молли всё ещё возилась возле плиты, когда с лестницы послышались бодрые шаги.

— Сириус! Наконец-то. Уже всё остыло. Сколько можно спать? — заворчала миссис Уизли и принялась чарами разогревать остывший завтрак.

— Хороший сон — залог здоровья, — весело продекламировал Блэк и угнездился напротив меня. Я, стараясь не смотреть на него, усердно делала вид, что меня занимает лишь еда и только.

Я боялась на него смотреть. Сама не знаю почему. Я была уверена, что он не расстроился, не обнаружив меня рядом с собой. Потому что друзья переполошились бы, не найдя меня утром в постели. Или в библиотеке. Я мысленно взяла себя в руки и посмотрела на него исподлобья. Сириус весело подмигнул мне и принялся за еду, как ни в чём не бывало. «Как ни в чём не бывало» — повторила я про себя и эта мысль меня взбесила. Я так разозлилась, что начала с яростью кромсать ножом яичницу. Ну на что я, дура, рассчитывала? Взгляды эти, понять, что для кого-то что-то там значит… Да ничего для него это всё не значит!

«Никто тебя насильно за руку не тянул. Ты сама всё решила», — напомнила я себе и скривилась.

— Что-то ты не весёлая сегодня, Гермиона. Не выспалась? — всё так же, как ни в чём не бывало, спросил Сириус и мне тут же захотелось от души стукнуть его чем-то потяжелее. Я наградила Блэка убийственным взглядом, от чего его улыбка почти сразу померкла.

Позавтракали мы молча, только миссис Уизли щебетала что-то о вчерашнем приёме и искренне сожалела, что мы не смогли оценить красоту фейерверков от УУУ. Когда я уже поднималась по лестнице, мысленно планируя, чем займусь сегодня, Сириус схватил меня за локоть и произнёс:

— Через час в моей комнате. Нужно поговорить.

Вот уж чего-чего, а говорить нам точно не о чем. По-моему, и так всё понятно — просто секс и ничего личного. По крайней мере, для него это так — я была уверена. И, тем не менее, я утвердительно кивнула.

В назначенное время я переступила порог его комнаты и аккуратно закрыла дверь. Сириус галантно усадил меня в кресло, но сам остался стоять возле окна. Я выжидающе взглянула на него.

— Я аппарирую через два часа в Министерство, — тихо сказал Сириус.

Это заявление ввело меня в кратковременный ступор. Я-то думала, что он начнёт мне что-то объяснять насчёт прошлой ночи, оправдываться… Хотя нет. Оправдываться — это не про Сириуса Блэка. Стараясь не обращать внимания на мучительно занывшее сердце, я постаралась спросить как можно спокойнее.

— По какому делу?

— Со мной связывались из международного Аврората. Предложили довольно неплохую должность. Там сейчас нехватка кадров из-за войны.

И только сейчас я, наконец, обратила внимание, что на постели лежала небрежно сброшенная официальная мантия, а сам Сириус был чисто выбрит, аккуратно причёсан и одет с иголочки в новый маггловский костюм.

— То есть уезжаешь из Великобритании, — заключила я, с трудом сдерживая дрожь в голосе. — А как же Гарри? И... Люпин.

Сказать «а я?» — не хватило храбрости. Сириус улыбнулся знакомой насмешливой и немного грустной улыбкой:

— Гарри нужно закончить обучение. Потом его ждет академия авроров. Да и вырос он уже. К чему ему старый надоедливый опекун…

— Не прибедняйся! — фыркнула я, — назвать тебя старым и надоедливым может только тот, кто тебя не знает.

Но Сириус даже не улыбнулся. Я робко взглянула на него, и в душе что-то оборвалось. В его взгляде сквозила черная обреченная пустота. Наконец он ответил:

— Знаешь, Гермиона, тогда, сразу после моего возвращения, как-то не было времени подумать обо всем этом. Битва, потом рейды, которые забирали все силы без остатка. Но когда все закончилось, бежать от этого стало некуда. В Азкабане мне было за что бороться. Я знал, что должен выбраться оттуда и отомстить. За Джеймса, Лили, и многих других. И Гарри, за которого я был в ответе. Провидение смилостивилось надо мной и подарило еще один шанс — мне удалось бежать. Но я оказался тупым кретином, который не справился с задачей. И так по-идиотски подставился Белле. А Дамблдору дал лишний козырь в способах влияния на Гарри. Понять не могу, к чему понадобилось вновь возвращать меня в этот мир...

— Ну, ты же спас Ремуса, — робко возразила я. — И Дору, и Фреда… и Снейпа. Разве этого мало?

— Хочешь сказать, что кто-то там слишком любит этого носатого ублюдка? — усмехнулся Блэк.

— Не называй его так! — возмутилась я.

— Вот еще прекрасный пример моего кретинизма, — пробормотал Блэк. — Я всегда считал Снейпа тупым ничтожеством, так же, как и моего брата Регулуса. А в итоге оба они, даром что слизеринцы, сделали для победы намного больше меня самого, любимого и очаровательного Сириуса Блэка.

— Не говори так, — я встала и подошла ближе, робко положив руку ему на плечо, — все сложилось, как сложилось. И ничего не изменить. Но нужно жить дальше. Не думай, что Гарри ты больше не нужен. Он ведь так любит тебя. Ты единственный родной ему человек.

Блэк горько усмехнулся:

— Парень неплохо чувствует себя в семье Уизли. А скоро, думаю, и породнится с ними. Кстати, как хорошо, что дом Блэков по-прежнему считает его своим хозяином. Наконец-то я избавился от этой груды камней.

Я промолчала. Блэк не упомянул Кричера. Насколько я знаю, у них с Гарри состоялась беседа на эту тему. Сириус обещал не трогать несчастного домового. Мне вспомнилась Вальбурга Блэк. Даже странно, что можно так ненавидеть собственного сына. Интересно, любил ли он ее когда-то? Ведь мать все-таки. Я подумала, что Блэка тут уже ничего не держит — война закончилась, мы одержали победу, его оправдали. Гарри теперь всесторонне опекают Уизли и он не один. А хорошим крёстным можно быть и на расстоянии. По-сути, у Сириуса не осталось ни дома, ни семьи.

Что мешает ветру быть свободным? Ничего.

Блэк затянулся сигаретой. У меня не хватило духу упрекнуть его, хотя я терпеть не могу сигаретный дым.

— А ты чем собираешься заняться, Гермиона?

Погрузившись в свои мысли, я не сразу поняла, о чём он говорит, и вопросительно посмотрела на него.

— Ну, чем ты хочешь заняться в будущем? Какую профессию выберешь?

— Ах, ты об этом. Ну, в связи с тем, что ТРИТОНы я сдам экстерном, то, пожалуй, попробую поступить на Факультет Магического Права в Сорбонне.

Еще после того памятного разговора со Скримджером в Норе, когда этот ... министр, да простит меня Мерлин, зачитывал нам с ребятами завещание Дамблдора, я собиралась всерьез заняться изучением магического права. Хотя раньше была искренне уверенна, что моя жизнь будет тесно связана либо с нумерологией и рунами, либо с зельями. Как вариант, я рассматривала специализацию в отделе регулирования и контроля за магическими существами. Всё-таки судьба домовых эльфов меня тревожила до сих пор.

— Что ж, хороший выбор, как раз для серьезной и добропорядочной девушки. — В голосе Сириуса не слышалось и доли иронии. По-моему, он действительно меня такой считает. Нет, это просто замечательно! Даже ночное безумство не изменило его мнение обо мне.

Я ответила со всей язвительностью, на которую была способна:

— То ли дело быть мракоборцем! Постоянный водоворот событий, опасность, адреналин…

— Именно, — Блэк прошелся по комнате, даже не замечая, что пепел от сигареты падает на пол. — Ты себе даже не представляешь, как это здорово. Я вот, например, даже не заморачивался по поводу выбора профессии. Потому что с детства мечтал стать мракоборцем…

— Приключения, романтика и всё такое…

— Может быть, — он немного рассеянным движением взъерошил волосы. — Понимаешь? Это было то, чем мне всегда хотелось заниматься. Да, конечно, необходимость подчиняться начальству, меня, если честно, всегда раздражала. Но на этот раз все будет иначе. Мне обещают дать под начало оперативное подразделение, так что у меня есть шанс проявить себя как руководящее звено.

— Хм, а ты не боишься, что растерял боевые навыки за последние… годы? — дотошно спросила я.

— Конечно, нет! Разве ты не видела меня в деле, когда мы устраивали облавы?

Я склонила голову вниз, пытаясь скрыть улыбку. Да, он был хорош. Скорость, отличная реакция, сообразительность, точность и, главное, интуиция. Складывалось впечатление, что он видит насквозь каждый шаг противника, может предсказать, что случится в следующий момент и тут же сообразить, каким заклятием остановить врага. Да, он был прирождённым мракоборцем и ерничать мне расхотелось.

В распахнутое окно ворвался легкий весенний ветерок, взметнул рассыпанные на столе пергаменты, пошевелил плакаты на стенах. Выцветшие красотки на плакатах словно смеялись надо мной. И вся эта комната... При свете дня все казалось совершенно иным, чуждым мне. Я всегда терпеть не могла беспорядок. Все мои авантюры в жизни были совершены не из любви к приключениям, а ради кого-то. Ради Гарри и Рона. Ради свободы всего магического мира от диктатуры Темного Лорда. Исключая две из них — мое поступление на Гриффиндор и... И прошедшая ночь. Могла бы я бросить все и отправиться в неизвестность? Не планируя ничего, живя лишь сегодняшним днем? Сириус стоял возле открытого окна и, судя по его отсутствующему взгляду, он уже был мысленно там, в другой жизни, где мне нет места.

— Наверное, первым делом соберу новый летучий байк, ибо старый после эксплуатации Хагрида восстановлению не подлежит, — мечтательно произнес Сириус. — Я слишком долго жил без этого — наслаждение свободой наедине со стихиями, движение земли подо мной. Надеюсь, старик Риверс еще держит свою мастерскую.

Я попыталась улыбнуться:

— Прокатишь? Наверное, не тяжелее, чем на гиппогрифе.

Блек хохотнул и развернулся лицом ко мне:

— Если пожелаешь. Для тебя что угодно!

— Так уж прям и что угодно? — с сомнением спросила я.

Сириус посмотрел на меня с вызовом, сложив руки на груди. Наверное, тем самым демонстрируя желание свернуть для меня ближайшую гору.

— Останься, — внезапно вырвалось у меня. В этих словах прозвучало столько отчаяния, что мне пришлось отвернуться.

Между нами повисло натянутое молчание. Блэк вздохнул и подошел почти вплотную, но спрятал руки за спину, как будто боялся ко мне прикоснуться. Я же, пересилив себя, смотрела Сириусу в глаза.

— Я знал, что ты мне это скажешь, — тихо проговорил он.

Я поспешила ответить:

— Я не имею право тебя держать. В конце концов, нас ничего не связывает. Ведь так?

Мне необходимо стало услышать это. Услышать из его уст, что то, что произошло между нами прошлой ночью, это просто… Просто было очередное приключение Сириуса Блэка. Или что-то в этом роде.

— Не думаю, что я тот — кто тебе нужен… — тщательно подбирая слова, медленно произнёс он.

— Кто бы сомневался, — прокомментировала я.

— Гермиона, — он подошел ко мне совсем близко. — Мне никогда не надоест щекотать смерть за бороду. Для отличного самочувствия мне необходимо постоянное бурление адреналина в крови. Сомневаюсь, что ты долго сможешь выдержать рядом со мной.

Он протянул руку и кончиками пальцев погладил меня по щеке.

— Ты сильная, смелая девочка, но… мы разные. И мой образ жизни вряд ли впишется в твои планы на будущее.

Я грустно улыбнулась, не зная, что ещё можно добавить к сказанному. Мы не пара. И не только из-за возраста. Мы вращаемся на разных орбитах, которые случайно пересеклись. Даже несмотря на чувства, которые я к нему испытывала. Любовь? Нет. Наверняка нет. Симпатия, влечение, желание, страсть, в какой-то степени привязанность. Возможно, нам было бы хорошо вместе. Сначала. Но потом... Он бунтарь. Пытаться изменить его — нереально. Давить на него — чревато. Да и вообще сомневаюсь, что он испытывает ко мне хотя бы половину тех же чувств, что и я. Поэтому он прав. Прав! Но всё же, мы могли хотя бы попробовать… И, словно услышав мои мысли, Сириус настойчиво продолжил:

— Ты не ребёнок, Гермиона. Ты намного взрослее и умнее своих сверстников и наверняка понимаешь…

— Не надо, — прервала я его. — Не нужно объяснять очевидное. Я всё понимаю.

Блэк взял мои руки в свои и взглянул мне в глаза. Его взгляд выражал грусть и сожаление.

— Я не могу упустить эту возможность наконец-то самореализоваться, и доказать хотя бы самому себе, что чего-то стою.

«Он мог бы позвать меня с собой. Мог бы…» Но я просто утвердительно кивнула.

— Гермиона, я ни на минуту не жалею о том, что сделал, и мне не хочется, чтобы ты…

— Я, по-моему, ясно дала понять, что не жалею ни о чём! — жестко перебила я. — Случилось то, что случилось, и это было действительно прекрасно. Я честно могу сказать, что это был один из самых лучших моментов в моей жизни. Но… Я не претендую на место в оправе, хотя бы потому, что ты вряд ли сможешь мне его предложить.

Он улыбнулся, крепче сжав мои ладони.

— Спасибо, что принимаешь меня таким, какой я есть.

— А у меня есть выбор? — поинтересовалась я.

— Знаешь? — вдруг произнёс Сириус, — ты не обижайся на Рона, ладно? Он, да простит меня крестник, простачок и для тебя слабоват. Ты согнешь его. Он еще мальчишка, а ты — уже женщина. В этом возрасте парни в основном думают о том, кому бы вставить, а девчонки мечтают о любви. Мне ли не знать? Вот и вся причина ваших разногласий. Возможно, позже, когда у обоих из вас будет за плечами опыт, вы пересмотрите свое отношение друг к другу.

Я покачала головой.

— Всё-то ты знаешь, Сириус Блэк. Интересно, откуда?

— Признаться, я всё слышал, — пожал он плечами. — Гулял неподалёку и имел счастье лицезреть ваш конструктивный разговор.

Он взял моё лицо в свои ладони и очень нежно поцеловал. И я ответила на него со всей нежностью и лаской, которая была во мне. Затем каким-то материнским жестом провела рукой по его волосам и тихо сказала:

— Береги себя, Сириус Блэк. Я буду скучать.

— Я тоже, Гермиона.

Я кивнула и поднялась. Что ж, может, так даже лучше. Сириус не пытался меня задержать, когда я пошла к двери. Но, уже приоткрыв её, я услышала:

— Эй! — я обернулась. Блэк, стоя посреди комнаты, засунул руки в карманы брюк и пристально смотрел на меня. Затем улыбнулся своей фирменной ухмылкой и сказал:

— Лучше тебя у меня не было.

Я закатила глаза и покачала головой. «Горбатого могила исправит». И улыбнувшись ему на прощанье, тихонько прикрыла за собой дверь.

Когда все вернулись вечером домой, Блэка уже не было. Вскоре после нашего разговора Сириус аппарировал, оставив на камине в гостиной письмо, адресованное Гарри. Последний был очень расстроен внезапному уходу крёстного и весь ужин и последующий вечер был в подавленном настроении. Джинни тоскливо поглядывала в его сторону, но не осмеливалась заговорить — Гарри был очень, очень расстроен. Миссис Уизли пыталась утешить его, дескать, удивляться нечему — у Сириуса Блэка всегда были очень пространные понятия о семье, привязанности и вообще это вполне в его духе: ни с того ни сего сорваться куда-то и бежать за тридевять земель. Но Гарри так хмуро на неё глянул, что достопочтенная миссис Уизли предпочла заткнуться и начала усердно угощать всех десертом.

Я тоже была молчалива, и вяло ковыряла вилкой в яблочном пироге. Рон несколько раз пытался завести со мной разговор, но я никак не реагировала на его поползновения. Отчасти оттого, что была обижена. Хотя, по правде, мне было вовсе не до него. Я тоже была расстроена уходом Сириуса. В моей голове без конца вертелся наш последний разговор.

— Я в библиотеку.

Никто особо не обратил на это внимания, кроме Рона, который с тоской глядел мне в след. Наверняка вчера неплохо развлёкся, а теперь испытывает бесконечное чувство вины. Несмотря на то, что я тоже весьма недурно провела время, чувство вины во мне напрочь отсутствовало. Мои опасения, что Рон навострится скрасить моё одиночество, не оправдались. Так что мне удалось спокойно уйти от реальности в книги.

Несмотря на старания Мунгундуса Флетчера, библиотека Блеков все еще оставалась обширной и я, обложившись стопками литературы, честно старалась забить свою голову кучей информации, нужной для поступления в университет. Когда строчки стали расплываться перед глазами, я, наконец, сдалась и обратила внимание на часы. Кошмар, половина первого ночи. Зато уже все спят, наверное.

Джинни тихонько посапывала во сне, когда я зашла в комнату. Как только я улеглась, тут же поняла, что заснуть мне не удастся. Для приличия, поворочавшись и попытавшись сосчитать гиппогрифов, соплохвостов и даже нарглов, я, в конце концов, встала, чертыхнувшись, тихонько оделась и выскользнула в коридор.

На этот раз тишину спящего дома ничто не нарушало, и я беспрепятственно добралась до комнаты Сириуса Блека.

Незапертая дверь искушала, и, уговорив себя, что это только на минутку, я вошла. Рассудив, что лунного света явно недостаточно, чтобы не споткнуться в Сириусовом бедламе, я зажгла пару свеч в люстре.

А затем и все остальные.

Я не верила глазам — в комнате царил противоестественный порядок. Чистый пол, пустой стол и застеленная постель. Со стен исчезли плакаты и фотографии. «Он не вернется» — потрясенно сказала я вслух. Никогда.

Не знаю, сколько времени я просидела на полу, захлебываясь слезами в ставшей совершенно незнакомой комнате, где произошло мое самое захватывающее, самое лучшее приключение в жизни. Хотелось кричать, что-нибудь сломать, разбить. Лишь бы избавится от этой рвущей душу на части тоски. Я вскочила и принялась лихорадочно метаться, не соображая толком, что пытаюсь найти. Ящики стола, полки этажерок и шкафа были пусты. Ничего. Несмотря на то, что Сириуса отлучили от семьи Блэк, его комната была оставлена неприкосновенной. А сейчас — не осталось даже этого. Ничего.

Внезапно мне перестало хватать воздуха. Я на негнущихся ногах подошла к окну, и распахнула его. Ночной воздух немного отрезвил меня. Совершенно случайно я зацепилась взглядом за лежавший на подоконнике предмет, до этого скрытый шторой. Это была книга — сборник стихов Роберта Фроста. На титульном листе было написано поздравление от какой-то Миранды из Америки, датируемое 1975 годом.

Прижав книгу к груди, я спустилась вниз и вышла на крыльцо. Снаружи было прохладно. Я поплотнее закуталась в старую мантию и уселась на ступеньки. Улица была пуста, фонари горели через один. Я отчего-то вспомнила одну из детских гадалок. Когда наугад открываешь книгу и с закрытыми глазами загадываешь страницу и строчку. Говорят, так можно узнать, что тебя ждет. Подсветив себе люмосом, я прочла выпавшее стихотворение.

Опушка — и развилка двух дорог.

Я выбирал с великой неохотой,

Но выбрать сразу две никак не мог

И просеку, которой пренебрег,

Глазами пробежал до поворота.

Вторая — та, которую избрал, -

Нетоптаной травою привлекала:

Примять ее — цель выше всех похвал,

Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,

Она сама изрядно потоптала.

И обе выстилали шаг листвой -

И выбор, всю печаль его, смягчали.

Неизбранная, час пробьет и твой!

Но, помня, как извилист путь любой,

Я на развилку, знал, вернусь едва ли.

И если станет жить невмоготу,

Я вспомню давний выбор поневоле:

Развилка двух дорог — я выбрал ту,

Где путников обходишь за версту.

Все остальное не играет роли. (1)

Захлопнув книгу, я вернулась в комнату и вытащила из-под кровати свой походный рюкзак. Наложив Silencio на кровать Джинни, быстро собрала немногочисленные вещи. Что же ещё? Прощальная записка — вот здесь ее должны заметить сразу.

Вновь оказавшись на крыльце, я подняла голову вверх. На усеянном звездами небе Сириус сегодня был особенно ярким. Я усмехнулась и пропела:

Не достичь тебе Франции,

Мэри, королева удачи. Найдут ли тебя?

Не достичь тебе Франции,

Твой новый роман что-то значил?

И аппарировала.

Конец.

Всем спасибо, кто читал и комментировал. Но будем рады любым отзывам, а дельным замечаниям по косякам — особенно)) К фанфику пишется сиквел.

(1) — Роберт Фрост «Неизбранная дорога», перевод В.Топорова.

Арты к фанфику авторства Nika Dobro

http://s009.radikal.ru/i308/1011/a9/5b5c7526d43e.jpg — осторожно, рейтинг

http://s54.radikal.ru/i146/1102/19/75e018005e04.jpg

http://s48.radikal.ru/i121/1102/b0/5be4891c0246.jpg

http://s009.radikal.ru/i308/1011/a9/5b5c7526d43e.jpg