Иллюзии

Гарри чувствовал себя опустошенным. Неделька выдалась еще та… Чего стоила одна история с младшим внуком миссис Кастерд! Парнишка, окончательно сбрендив от огневиски напополам с неизвестным порошком, привезенным приятелем из Египта, возомнил себя ни много ни мало почившим Мерлином. Вволю набегавшись по округе и напугав десятка три магглов, поганец аппарировал непонятно куда, прихватив с собой пару дедушкиных фолиантов, место которым в Запретной секции архива министерства, но никак не в домашней библиотеке.

— Мистер Поттер, главный ждет вас у себя, — запинаясь, прошелестела ведьма-секретарь, словно из ниоткуда возникшая рядом с Гарри.

Поттер шумно выдохнул. «Главный» ведь прекрасно знал, что ему, Гарри, до вечера нужно закончить длиннющий отчет о последнем приключении. Сосед миссис Кастерд, пострадавший от случайного заклятия Мерлина-недоучки, сделал все, чтобы дело поставили на контроль Отдела Тайн. Как ему это удалось — загадка. Но факт остается фактом: к вечеру нужно сдать три свитка, исписанных убористым и в меру аккуратным почерком.

— Это может подождать? — Гарри с неудовольствием отметил, что взгляды остальных сотрудников устремлены на него. — Я только начал с отчетом.

Общение с ведьмой-секретарем немного напрягало его: дама была на редкость наглая, не очень умная и, к тому же, не обремененная комплексами. Только познакомившись с ней Гарри наконец понял, что такое по-настоящему «открытые мантии», о которых, с редким для него воодушевлением, рассказывал Рон, когда они оба еще были студентами.

— Не знаю, — ведьма пожала плечами. — Схожу и спрошу.

Провожая взглядом энергично виляющую бедрами женщину, Гарри молил высшие силы о том, чтобы она не вернулась. Гермиона приучила его к тому, что женщина должна быть если не умной, то хотя бы сообразительной. У его коллеги же ни того, ни другого не наблюдалось.

Гарри вернулся к отчету, но написать успел лишь пару строк: через пару минут на его стол лег цветной кусочек бумаги. Короткий привет от главного.

Надо сказать, буйная фантазия его шефа в полной мере проявлялась в дизайне служебных записок. Почему именно в них — никто сказать не мог, но это уже стало визитной карточкой их отдела. Вместо уныло-серой и пастельно-бежевой бумаги, начальник использовал ярко-розовую, голубую, оранжевую и даже кислотно-зеленую.

На этот раз Гарри стал счастливым обладателем листа в сине-белую крапинку.

«Совсем как оберточная бумага. Ты превзошел сам себя», — аккуратно вывел он.

«О, я рад, что тебе понравилось! Кажется, Молли заворачивала тебе подарок на последнее Рождество в похожую».

«Нет, не похожую. Та была ало-зеленой. И в полоску, а не крапинку».

«Не устаю поражаться твоей сентиментальности. Ты ее хранишь что ли?»

«Твою я тоже храню. Как зеницу ока».

Гарри поймал себя на мысли, что отчет совсем перестал его волновать. Разговор с шефом превратился в привычное шутовство, и он позволил себе немного расслабиться.

«Прям уж так. Видел я, что твоя женушка с ней сделала! Обклеила цветочный горшок в прихожей. Какая пошлость! И еще сказала, что маленьким нарисованным вейлам только там и место»

Ответить он не решался долго: говорить о погибшей жене было больно. Но все же Гарри был благодарен близким за то, что те не говорили о Гермионе в прошедшем времени. Это было бы выше его сил. Что-то внутри никак не могло уяснить, что ее больше нет. Словно надеялось на что-то.

«Это тот, что случайно упал с подоконника через неделю после Рождества?»

«Боюсь, что да. Я, конечно, думаю, что это была четко спланированная и искусно притворенная в жизнь акция, но кто ж с твоей благоверной спорить возьмется? Нет — значит нет».

«Это точно».

«И вообще, я уже полчаса сижу тут совсем один и жду, когда ты соблаговолишь поднять задницу и принести себя ко мне».

«У меня отчет, который, кстати, поручили тебе, а ты уже перепоручил мне. И предупредил, что если не успею, то будешь стоять и смотреть, как Броуди из Отдела Тайн натянет мне глаза на жопу. А мне вот что-то не хочется такого поворота».

«Я надеялся, что у тебя хватит наглости перепоручить это еще кому-нибудь. Но ты у нас слишком честный».

«Закончу отчет и приду».

Несколько минут на пергаменте ничего не появлялось. Внося все новые и новые данные в отчет, Гарри невольно поглядывал на кусочек бумаги, ожидая новой реплики.

«Мне скучно», — наконец появилось там.

«Так найди себе развлечение».

«В общем так, Поттер: либо ты сейчас поднимаешься и идешь сюда, либо я сам прихожу и выволакиваю тебя оттуда на глазах честного народа. Подумай хорошо. Ты ведь не любишь, когда остальные сотрудники на тебя палятся?»

В том, что шефу хватит ума и наглости воплотить угрозу в жизнь, Гарри не сомневался. Подхватив недописанный отчет, он, едва не сбив стул, поспешил в кабинет крестного.

Поттер сухо кивнул ведьме-секретарю, для приличия постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

— Вот, — произнес он, — Пришел.

— Что ж, — Сириус лучезарно улыбнулся в ответ, — с тобой, видимо, только крайние меры работают. Не пригрози я прилюдной экзекуцией — пришлось бы ждать еще часа два.

Гарри пожал плечами.

— Что поделаешь…

Жестом предложив крестнику присесть, Сириус углубился в изучение написанной части отчета, недовольно кряхтя и хмурясь, как всегда во время работы.

— И как? — после затянувшегося молчания Гарри нервно заерзал на стуле, чувствуя себя студентом сдающим Зельеварение.

— Да у тебя тут черт ногу сломит, — вновь улыбнулся Блек. — Что за почерк? Конечно, запутать Броуди так, чтобы он ни слова не понял — неплохая стратегия, но в этот раз нам лучше поскорее отделаться от Отдела Тайн, не находишь?

Юноша густо залился краской, чем еще сильнее повеселил начальника.

— Да ладно тебе! Я же шучу. Пусть закончит кто-нибудь другой. Ты ведь не стажер какой, чтоб бумажки заполнять.

Поттер был единственным человеком за историю аврората, получившим место сразу: без испытательного срока и периода «ученичества», когда только выпустившийся из Академии юнец прикреплялся к одному из старших, чтобы набраться опыта и не погибнуть при первой же реальной стычке, сильно отличающейся от постановочных учебных боев.

Гарри же, как человек «поднабравший опыта на четверых», согласно словам Сириуса, получил звание аврора сразу и без условий. Слухов и недомолвок от этого стало только больше. Мало кому из коллег понравилось столь быстрое перемещение недавнего школьника, пусть и такого известного.

Наверное, и в этот раз Сириус хотел его подбодрить, но вот вышло как раз наоборот. Хорошее настроение, вызванное разговором, бесследно испарилось. Вместо него пришла привычная усталость, даже онемение. Пограничное состояние, в котором уже ничего не хотелось. В особенности — развлекать стареющего и неугомонного крестного отца.

— Это все? Я тебя развлек?

— Ишь, какой быстрый! — лицо Сириуса вдруг стало на удивление серьезным. — На самом деле я не только за этим тебя позвал.

В глазах Гарри мелькнули искорки интереса. Подобное поведение Блека означало одно: ему удалось найти необычное и требующее особого подхода дело.

— Так вот, — на мгновение Блек замялся. — Одна моя… старая знакомая попросила помощи в одном весьма деликатном вопросе.

— Знакомая?.. — Гарри немного опешил.

Слышать из уст Сириуса о женщинах, кроме его, Гарри, матери, было как-то… непривычно.

— Школьная, да. Ее муж, заядлый грибник, — он криво ухмыльнулся, — отправился в лес неделю назад и до сих пор не вернулся.

— Мало ли… Ничего необычного не вижу. Почему мы должны этим заниматься?

— Во-первых, леди не хочет шумихи. Перед уходом мужа они сильно повздорили и соседи это видели. Случись что с дураком, на кого подумают?

— Да, неприятно… А что во-вторых?

— Во-вторых, в последние дни перед исчезновением сэр Гамильтон вел себя очень странно: ел как не в себе, заговаривался на непонятном языке и пару раз бросался на милую леди с кухонным ножом.

— Последнее у магглов часто бывает, — Гарри стал медленно потирать виски.

— Эти твои магглы — дикари, никто не спорит. Но ведь у нас это… не принято. Если уж на то пошло — порезать и палочкой можно.

— Да… Еще что-нибудь интересное?

— Изменения стали происходить после того, как наш милейший сэр получил фамильное кольцо — наследство скряги-прабабки.

— Это уже интересно. Когда приступим?

— Да прямо сейчас.

Уже через несколько минут сборы были окончены и они, оказавшись на прохладных, пахнущих дождем и осенью улицах Лондона, аппарировали.

* * *

Чертыхаясь, Гарри брел по лесу. Сириус, решив в очередной раз его проверить, оставил на долю крестника самую неприятную часть работы — поиск заблудшего мужа в зарослях. Сам же, хитро улыбаясь, сообщил, что останется рядом с леди, а то «мало ли чего».

Осенний лес после дождя больше напоминал топкое болото. Пробираясь сквозь смесь вязкой грязи, веток и опавшей, начинающей гнить листвы, Гарри думал только о том, как хорошо было бы закончить с этим поскорее и оказаться дома с кружкой обжигающе-горячего чая в руках.

Если бедняга муж так и не найдется, Сириус наверняка предпочтет остаться при леди на ночь. Конечно, Поттеру лучше бы предложить ему свою компанию, спасая крестного из возможных последствий его извечно необдуманных поступков, но он точно знал, что сегодня не предложит.

Был вечер пятницы, на который у Гарри совсем другие планы.

Снова должна была прийти она… А к этому нужно было немного подготовиться. Хотя бы прибраться.

Внезапно позади него раздался треск ломающейся ветки. Мгновенно собравшись и насторожившись, словно зверь перед прыжком, он взмахнул палочкой и направил яркий сноп искр в чащу.

Увиденное настолько поразило, что на какую-то секунду он потерял контроль над собой. Там, за деревьями, мелькнул знакомый силуэт. Это, несомненно, была Гермиона. Его погибшая и похороненная больше года назад жена.

Гарри хотел было рвануть к ней, забыв об осторожности, но не успел. Мир, колыхаясь мягкими волнами, удалялся от него. Кажется, что-то тяжелое и острое коснулось его головы за мгновение до этого. Но он не был до конца уверен. Сегодня его иллюзии так похожи на реальность…

Вспышка боли была сильной, но, на его счастье, недолгой. Очнулся Поттер уже через мгновение.

— Ты в порядке, Гарри? — голос Сириуса звучал отрывисто и резко.

Желтоватый свет настольной лампы на рабочем столе крестного больно ударил по глазам, словно это был не крохотный светящийся шарик, а мощный уличный прожектор.

— Да…

Неужели все события в лесу ему просто привиделись?

Такого раньше не случалось.

Наверное, ему следовало бы испугаться, загрустить или на худой конец удивиться, но ничего из этого не было. Ощущал себя он очень странно, словно обернутым толстым слоем мягкой белой ваты. Все чувства, эмоции затухали где-то в глубинах мозга, не успев толком возникнуть.

Когда-то он уже испытывал подобное. Только вот когда?

— Сириус, скажи, а мы давно тут сидим? — каждое слово давалось с трудом, вата обволакивала все сильнее.

Гарри нелепо хохотнул, но Сириус, казалось, этого не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

«Да помоги же мне! Разве ты не видишь, что происходит?»

— Минут десять, — даже не взглянув на часы, не задумываясь ни мгновения, произнес Сириус. — Мог бы и пораньше свою задницу притащить, кстати… А то отчет-отчет! Ты ведь не стажер какой, чтоб бумажки заполнять.

Где-то он уже это слышал.

— Это все? Я тебя развлек?

— Развлек-развлек, — кивок. — Иди-ка домой, дружочек. Вид у тебя паршивый.

Это уже не по сценарию, ответ должен был быть другим.

Расплетающимся языком, на одном дыхании, Гарри рассказал о своем временном помутнении.

— Да ну тебя! — Сириус громко захохотал. — Неужели я тебя так разговором утомил, что ты задремал? Домой живо! И чтоб до понедельника тебя тут не было, понял?

Сон? Борясь с ватой, Гарри несколько раз повторил слово про себя, стараясь уловить его смысл, хотя бы как-то прикрепить к своему лесному приключению.

Что-то явно не клеилось, но раз Сириус сказал, что все нормально…

— Может, и правда сон…

— Сон-сон.

Тихий голосок где-то внутри эхом повторил: «Все хорошо. Сон-сон».

Кивнув скорее самому себе, чем Сириусу, Гарри попрощался и вышел.

Странное дело, но стоило ему переступить злосчастный порог кабинет начальника аврората, как морок, почти поглотивший его, спал.

Голова соображала как никогда ясно.

«Драклов Сириус».

Как Блеку вообще пришло в голову использовать на крестнике «Империо»? И зачем? Очередная проверка?

Что-то внутри оборвалось.

За окном было темно. А ведь он зашел в кабинет Сириуса около пяти часов вечера.

«Десять минут, говоришь?»

Взглянув на свои руки, он окончательно убедился, что не сошел с ума. Ладони, которыми он успел-таки коснуться раны на голове, были в запекшейся крови.

«Времени как следует убраться не хватило».

Гарри рванул в кабинет, но было поздно: Сириуса и след простыл.

Слабо полыхали зеленые огоньки в камине, специально установленном новым начальником для «экстренных случаев». Если бы кто-нибудь сказал Поттеру, что он станет этим самым случаем — ни за что бы не поверил.

* * *

Иногда Сириусу было очень жаль себя. Загубленную предательством, тюрьмой и местью жизнь не вернуть. Его время пожрано и переварено зловонной пастью Азкабана.

У него не было и уже не будет тысяч встреч и расставаний, моря выпивки, даже дракловых баб, с которыми он так и не успел как следует нагуляться.

Ему давно уже не двадцать, и юные чаровницы смотрят на его стареющее лицо с опаской, жалостью или не смотрят вовсе.

Каждый день он чувствует кожей, как тоска едкой кислотой въедается в его нутро, вымывая то немногое человеческое, что там еще осталось…

В животном обличье ему проще.

Только вот сейчас, сидя на душной кухоньке миссис Гамильтон, собакой не обернешься. Будешь как миленький сидеть, поедать сдобные булочки и запивать их ароматным чаем.

Будешь дурачиться как не выросший школьный дурачок и надеяться, что умная не по годам леди не заметит зияющую пустоту в глазах.

— Должен признать, готовите вы по-прежнему прекрасно, дорогая, — улыбнулся он.

— Льстец, — хихикнула Дория, наклоняясь через стол сильнее, чем позволено добропорядочной замужней женщине.

Сириус с олимпийским спокойствием и тихой улыбкой наблюдал за ее потугами, невольно отклонялся подальше, ставя стул на задние ножки, чтобы быть хотя бы немного дальше от этой дородной миловидной дамы, ее горьковатых духов и пухлых рук.

Она для него — бледное, выеденное временем и заботами, приведение. Ничем не лучше чем он сам.

Блондинки явно не его сюжет. Рыжие — другое дело…

Перед глазами некстати всплыло другое, совсем юное и болезненное живое лицо, полузабытое, но куда более реальное, чем искаженные истомой и желанием черты его бывшей однокурсницы.

— О-о-о… — жизнерадостно протянул он. — Да вы, кажется, соскучились по теплу и нежности, мадам?

Дория охотно кивнула и, ловко взобравшись на стол, стала более уверенно, даже нагло, тянуть к Блеку свои крошечные ручонки.

— И-извини, — Сириус вывернулся и вскочил на ноги.

— Да ладно… — голос Дории звучал разочарованно. — Сама виновата.

Было неловко, словно кто-то вновь вернул его в неуклюжие подростковые годы, когда Сириус Блек, даже зная, что нравится многим девочкам своей смазливой мордашкой, намеренно избегал сцен вроде этой.

Впрочем, на этот раз дело было не только в странной застенчивости.

Карман мантии жгло огнем.

Признаться, только получив свою нынешнюю должность, Сириус сделал одну не очень законную, но необходимую на его взгляд вещь. Использовав каналы министерства, он установил слежку за Северусом Снейпом.

Пару взмахом палочкой, и один из галеонов в его кармане стал более ценным, чем все золото в семейном сейфе Гринготтса вместе взятое.

Теперь, стоило паршивцу Сопливусу использовать мало-мальски опасное или запрещенное заклинание — Сириусу мгновенно стало бы об этом известно.

Признаться, Блек ждал этого момента. Ждал дня, когда сможет наконец прищучить мерзавца, доказать, что всегда был прав насчет него.

— У тебя карта есть? — ликуя, спросил Сириус.

— Да…

Уже через четверть часа он, с самым сосредоточенным видом, сидел над картой, держа тоненькую нить, к которой была аккуратно подвязана покрасневшая монета.

— И что ты делаешь? — Дория вертелась рядом, но виснуть на нем больше не пыталась.

Сириус был за это благодарен. Искренне.

— Ищу одного паршивца, милая.

— Что же он такого натворил, что его ищет сам начальник аврората?

— Пока не знаю, дорогуша, но определенно что-то гадкое.

— О-о-о…

Внезапно монету, словно магнитом, потянуло к небольшому участку карты. Тому самому лесу, куда он два часа назад отправил крестника.

— Черт… — грязно выругавшись, Сириус вскочил на ноги и, не прощаясь, рванул в сгущающуюся тьму.