Семейное дело

Парижский поезд пришел точно по расписанию. Скорпиус вышел одним из первых, почти сразу же увидел отца и широко улыбнулся:

— Привет, па! Не стоило меня встречать! Я уже взрослый и прекрасно бы добрался домой самостоятельно.

Впрочем, Скорпиус был явно рад встрече.

— Да я и не собирался, сын, — Драко улыбнулся так же обаятельно. — Просто дела нашлись поблизости, вот и решил встретить, раз уж все равно в Лондоне…

Драко лгал: никаких дел в этот день он не назначал именно потому, что хотел встретить сына. Но говорить об этом прямо было как-то неловко.

— А, тогда понятно. Ну и как у тебя дела?

— Прекрасно, как всегда.

А это была правда, как ни странно: дело, выбранное от безнадежности, с годами превратилось в любимый и прибыльный бизнес. Драко начал распродавать фамильные ценности в тяжелые послевоенные годы. Родители совершенно потерялись в новом мире, деньги дешевели стремительно, а жить на что-то было нужно. Обогащать перекупщиков не хотелось, и Драко с головой ушел в изучение каталогов антиквариата, украшений и предметов искусства. Конечно, по-настоящему прибыльные сделки удалось заключить далеко не сразу, но со временем он начал не только продавать, но и покупать и перепродавать.

Несколько лет спустя антикварный салон «Под знаком Скорпиона» стал одним из самых престижных не только в Англии, но и во всей Европе. Сейчас там работали пять продавцов и три эксперта-оценщика, а Драко лишь осуществлял общее руководство и принимал самых уважаемых клиентов. Аврорат не то что бы часто, но достаточно регулярно проводил в салоне обыски, пытаясь обнаружить краденое или контрабанду, но ничего не находил. Закон Драко не нарушал принципиально: по его мнению, игра не стоила свеч. В послевоенном хаосе можно было найти и недорого купить совершенно потрясающие вещи. А когда обстановка стабилизировалась, Драко заинтересовался антиквариатом маглов. Как ни странно, у них тоже имелось немало интересного, в том числе магических артефактов, об истинной стоимости которых владельцы не подозревали.

Родители поначалу возмущались тем, что их единственный сын занялся таким недостойным делом, как торговля, но со временем смирились: деньги не пахнут. Сейчас Люциус и Нарцисса жили на Сицилии, забыв среди ее красот обо всех невзгодах, пережитых на родине.

Самому Драко было мучительно осознавать, что он, сын человека, который во времена Фаджа фактически правил Англией, стал обычным торгашом, каких много, и не помышляет о власти. Но со временем боль сменилась надеждой, понемногу превратившейся в уверенность: Скорпиус все исправит. Он вырос удивительно талантливым и вернет семье положение, которое она утратила в ходе Второй войны. Денег на это у Драко хватало, а с недавних пор он начал восстанавливать связи в министерстве магии. Конечно, там осталось очень немного людей Люциуса, но кое-кто все же был. А новых сторонников помогли завербовать деньги…

— У меня все прекрасно, сын, — Драко снова улыбнулся. — А какие у тебя новости? Как ты сдал экзамены?

Драко понимал, что Скорпиус слишком молод и не осознает, как за него волнуется отец, но все равно очень огорчился, не получив письмо о результатах экзаменов.

— Все хорошо, па! — Скорпиус прямо-таки засиял от гордости. — Все экзамены сдал на «отлично»!

— Рад за тебя, сын, хотя другого и не ждал. Не сомневаюсь, это лучший результат на курсе?

— Один из двух лучших, — Скорпиус смутился. — Еще одна студентка тоже все сдала на «отлично».

— Что ж, сын, ты в любом случае лучший, и это главное. Ты уже решил, чем будешь заниматься? По-моему, такие таланты, как у тебя, нельзя зарывать в моей лавчонке.

— Па, — Скорпиус снова улыбнулся, — не наговаривай на себя! У тебя не лавчонка, а лучший антикварный салон в Европе.

— Но тебе там все равно не место, сын. С твоими талантами прямая дорога в министерство магии. Человеку, который с отличием окончил Сорбонну, наверняка будут рады во многих отделах, — например, в департаменте международного магического сотрудничества.

— Ты думаешь, меня примут, па? — ахнул Скорпиус. — Без опыта работы?

— А какой опыт работы требуется для службы в министерстве? По-моему, гораздо важнее ум и знания, сын, так что попробуй.

На самом деле Драко давно уже обо всем договорился с начальником департамента магсотрудничества. Скорпиуса приняли бы, даже если бы он получил не слишком высокие оценки на выпускных экзаменах в Сорбонне, но блестящие результаты все упрощали. Разумеется, рассказывать сыну о своих усилиях Драко не собирался: Скорпиус должен верить, что всего добился самостоятельно.

— Хорошо, я попробую, па.

— Бабушке и деду ты, надеюсь, все же написал перед отъездом?

— Я им рассказал — они приехали в Париж, чтобы проводить меня в Англию. И мама тоже была…

— Как они все?

— Прекрасно. Привет тебе передают…

Драко тоже очень хотел приехать в Париж, чтобы поддержать сына на экзаменах. Но Скорпиусу полезно привыкать к самостоятельности. Да и дел в последнее время было много…

Но поступок родителей и Астории Драко порадовал. Хорошо, что Скорпиуса в такой ответственный момент поддержали близкие люди!

От родителей Драко иного и не ждал, но поведение Астории приятно удивило. Он в очередной раз порадовался, насколько верно выбрал жену.

Драко искал будущую супругу долго, поскольку требовалось от нее многое. Миссис Малфой должна была происходить из хорошей чистокровной семьи и отличаться завидным здоровьем, дабы благополучно произвести на свет наследника. Но ей также следовало после рождения ребенка не предъявлять мужу никаких претензий, большую часть времени проводить вне мэнора, своим поведением не давать повода для пересудов, а после отъезда наследника в Хогвартс согласиться немедленно оформить развод. Разумеется, такое поведение Драко готов был оплачивать очень щедро, но понимал, что никакие деньги не заставят идиотку вести себя разумно.

К счастью, Астория оказалась именно той, кого он искал. Несмотря на юность, девушка проявила исключительный здравый смысл и свои обязанности исполняла честно. Получаемое от мужа содержание вложила частично в его салон, частично — в акции очень надежных фирм. Любовника завела только после рождения Скорпиуса — муж знал об этом точно, поскольку по его поручению за Асторией наблюдали частные детективы. Поначалу Драко присматривал за женой, чтобы не сомневаться в том, что воспитывает родного ребенка. А после рождения Скорпиуса продолжил наблюдение, чтобы помочь жене не вляпаться в неприятности.

Однако эта забота оказалась совершенно излишней. Астория вела себя очень правильно, и Драко не сомневался, что о любовниках жены известно только ему. Скорпиуса она никогда не настраивала против отца, — наоборот, мальчик с детства считал совершенно нормальным то, что папа и мама живут в разных домах и видятся только по праздникам. Развод родителей их единственный сын воспринял абсолютно спокойно, и в этом также была немалая заслуга Астории.

Но особенно Драко был благодарен жене за поддержку в то непростое время, когда Скорпиус узнал, что его отец встречается с мужчинами. Правда выяснилась случайно: порой Запирающие заклятия не срабатывают даже в мэноре. Для четырнадцатилетнего подростка новость стала страшным потрясением, и только твердая позиция матери помогла ему принять право отца жить так, как он хочет.

Драко уважал и ценил Асторию как исключительно толкового напарника в плавании по житейским морям. В какой-то момент даже надеялся, что сумеет полюбить ее, но быстро понял, что уважение и страсть — абсолютно разные чувства, и второе вовсе не обязательно становится следствием первого. Но то, что Астория приехала поддержать сына на экзаменах, лишний раз доказало Драко, что она достойна самого большого уважения. Порой он задумывался, как к нему относится бывшая жена, но так и не смог ответить на этот вопрос, а спрашивать считал некорректным. В любом случае, Драко был бесконечно благодарен Астории за благоразумие и поддержку в трудных ситуациях.

— Я сегодня же напишу им и сообщу, что ты доехал благополучно.

— А… как дела у Марчелло? — спросил Скорпиус после недолгой паузы.

— Марчелло окончил учебу и вернулся на родину. У меня не было с ним ничего серьезного, сын.

— Понятно, — в голосе Скорпиуса слышалось явное облегчение. Он не слишком ладил с симпатичным итальянцем, хотя открыто своих чувств — спасибо Астории! — не проявлял. Впрочем, любовники Драко часто менялись, и никто из них не горел желанием общаться со Скорпиусом.

— Но даже если бы мы по-прежнему встречались, сегодня я бы попросил Марчелло провести время где-нибудь в другом месте, — спокойно сказал Драко. — Это только наш день — твой и мой…

Разговаривая, они дошли до трансгрессионного пункта. Отсюда можно было отправляться домой, не опасаясь досужих глаз.

В мэноре хозяев уже поджидал накрытый стол. Домовики постарались на славу, но гостей Драко звать не стал: первый вечер после возвращения сына не хотелось делить ни с кем.

— Ох, как же я соскучился по домашней еде! — Скорпиус улыбнулся.

Как только хозяева привели себя в порядок с дороги и спустились в гостиную, домовики принесли закуски. Скорпиус с аппетитом ел, рассказывал смешные истории о жизни студентов, вспоминал детство, однако с каждой новой минутой Драко все сильнее казалось, что сын за внешней беззаботностью скрывает тревогу и напряженно что-то обдумывает. Но говорить об этом первым не хотелось: Скорпиус достаточно взрослый, чтобы самому решать, делиться ли с отцом своими проблемами.

Когда подали десерт, Скорпиус перестал улыбаться, задумался на несколько минут, потом тряхнул головой и решительно сказал:

— Папа! Может быть, не стоило об этом говорить в первый же вечер, но и молчать я не могу. У меня важная новость… — он потеребил бахрому скатерти, облизнул губы и продолжил: — Я хочу жениться.

Новость действительно была ошеломляющей, но семейное воспитание и привычка держать лицо перед клиентами помогли Драко справиться с собой. Он спросил почти спокойно:

— Я знаю твою невесту?

— Ты ее видел, но вы не знакомы. Но, папа, — голос Скорпиуса зазвенел почти мальчишеским восторгом, — когда вы познакомитесь, ты все поймешь! Она красивая, умная, добрая и замечательная! Она самая лучшая! Мы дружим с тех пор, как я поступил в Хогвартс! За все это время мы ни разу не поссорились по-настоящему! Мы понимаем друг друга с полуслова, с полувзгляда! Я знаю, папа, что ты скажешь: «Вы слишком молоды и должны проверить свои чувства». Но мы это уже сделали! Мы решили поступить в Сорбонну именно для того, чтобы проверить наши чувства в новой обстановке. Но для нас ничего не изменилось, — наоборот, стало лучше, чем раньше! Ты скажешь — нужно подождать, вдруг появится кто-то более подходящий? Но ни мне, ни ей не нужен кто-то более подходящий, папа! Она нужна мне, а я — ей. Вместе нам лучше, чем с любым другим человеком…

Столь романтический монолог показался Драко очень подозрительным, но он нашел в себе силы спокойно спросить:

— И как же зовут эту чудесную девушку?

Скорпиус вздохнул, словно перед прыжком в холодную воду, и ответил:

— Это Роуз Уизли, — он немного помолчал и, не дождавшись ответа, продолжил: — Папа, я знаю, что в школьные годы ты не очень ладил с ее родителями. Но эти времена давно прошли! Сейчас все иначе! Роуз и я любим друг друга. Мы счастливы вместе и не хотим думать о прошлом.

Драко только с большим трудом сумел скрыть удивление. Он, конечно, слышал и от сына, и от общих знакомых, что в Хогвартсе Скорпиус иногда общается с дочерью грязнокровки и мелкого Уизела. Но эта девчонка очень хорошо училась, Скорпиус также был одним из лучших студентов, поэтому Драко не сомневался, что детей связывает лишь любовь к учебе, и даже радовался, что сын еще в школе заводит полезные для будущей карьеры знакомства. Мысль о том, что прекрасно воспитанный юноша из хорошей семьи, наследник Малфоев и Блэков, может влюбиться в вульгарную грязнокровку, не укладывалась в голове. Но возмущаться сейчас было не время, и Драко вежливо спросил:

— А как на отношения мисс Уизли с тобой смотрят ее родители и… эээ… другие родственники?

— Именно сейчас Роуз разговаривает со своими родными. Уверен, они не будут возражать. Это современные люди, без предрассудков.

Вспомнив дубовую физиономию Уизела, Драко с трудом сдержал улыбку. Но в следующее мгновение он понял, что если сын действительно женится на этой потаскушке, то отныне и вовеки веков наследники Малфоев будут и потомками Уизела, — и ярость и бешенство заслонили все иные чувства.

Как все бизнесмены, Драко был реалистом и понимал: прошлое не вернуть, как бы ни хотелось. Но это понимание не отменяло ненависти, которую он испытывал к грязнокровкам и нищебродам. Бороться с ними силой было нереально: проклятые чужаки и предатели крови обладали численным перевесом. Так что приходилось терпеть и надеяться хотя бы на частичный реванш в обозримом будущем. Конечно, ни устраивать открытые судебные процессы над грязнокровками, ни лишать их палочек не стоило: сейчас ведь XXI век. Но ужать чужаков в правах в пользу исконных древних родов было жизненно необходимо, и, по мнению Драко, со столь непростой задачей вполне успешно справился бы молодой перспективный политик Скорпиус Малфой.

С сыном по этому поводу Драко не откровенничал: мальчику приходится расти в новом мире, и в таких обстоятельствах лучше хотя бы поначалу искренне соглашаться с сильными мира сего. Серьезно поговорить со Скорпиусом Драко собирался, когда тот окончит учебу. Похоже, откровенную беседу следовало провести раньше: сейчас сын, кажется, искренне поверил лживым и подлым хозяевам нового мира. Но Драко не сомневался: рано или поздно Скорпиус разглядит правду, нужно только время. А сейчас главное — не допустить жуткую свадьбу, не позволить мальчику сломать свою жизнь…

Драко отдал бы любые деньги, чтобы разрушить эту дурацкую любовь, но золото бессильно против чувств наивного мальчишки. Запреты тоже не помогут: глупый Скорпиус просто уйдет из дома, и все.

Драко не был моралистом и без зазрения совести оболгал бы потаскушку, если бы это помогло разрушить ее отношения со Скорпиусом. Но обман, особенно такой серьезный, имеет привычку рано или поздно открываться людям. Если бы Драко оболгал невесту сына и тот узнал бы об этом, то никогда не простил бы отца. А терять сына Драко не собирался. Значит, нужно действовать хитрее…

— Скорпиус, — заговорил Драко со всей мягкостью, на которую был способен, — я понимаю: и мисс Уизли, и ты считаете, что как следует проверили свои чувства. Беда в том, что учеба — это совсем не то же самое, что взрослая самостоятельная жизнь. Как отец, как человек гораздо более опытный я очень прошу тебя отложить свадьбу хотя бы на год. Если по истечении этого срока вы по-прежнему будете желать вступить в брак — я возражать не стану.

— На год?! — Скорпиус был потрясен и не думал это скрывать. — Так надолго?! Но… — его лицо озарилось надеждой, — мы с Рози можем снять квартиру в Лондоне, когда начнем зарабатывать…

— Ты так сильно хочешь поскорее уйти из дома? — грустно вздохнул Драко. — Сын, у тебя вся жизнь впереди… Пожалуйста, очень прошу тебя, останься в мэноре хотя бы до Рождества. Больше, клянусь, я не потребую от тебя никаких жертв.

До Рождества еще долго. А служба в министерстве непременно откроет Скорпиусу глаза и расширит круг знакомств. К зиме мальчик наверняка забудет свою дурацкую любовь…

— До Рождества?! — Скорпиус вздохнул. — Ну хорошо… — он поднялся из-за стола. — Можно, я напишу Рози о нашем разговоре и о том, что ты не возражаешь против свадьбы?

— Конечно, напиши, сын. И спроси, как новости приняла семья мисс Уизли…

Драко тоже поднялся, отчаянно надеясь, что родичи мерзкой потаскушки наотрез запретили ей выходить замуж за Малфоя. Впрочем, запреты никогда не останавливали влюбленных…

Скорпиус отправился в совятню, а Драко — в свою комнату. Первое, что он увидел у себя, — незнакомую сову, сидевшую на подоконнике открытого окна.

Отвязав письмо, Драко вскрыл его и прочел:

Малфой!

Р. У.

Драко улыбнулся, написал на небольшом листе бумаги слово «Да» и отослал письмо с незнакомой совой.

Похоже, Уизелу тоже не нужна кошмарная свадьба! Что ж, этим надо воспользоваться…

* * *

Кенсингтонский парк чаще посещали маглы, чем чародеи, но за годы работы Драко прекрасно изучил манеру простецов одеваться. Для встречи с Уизелом он выбрал летний светло-серый костюм, сшитый одним из лучших магловских портных. Ботинки, сделанные на заказ, и наручные часы выглядели скромно, но стоили больше, чем многие простецы зарабатывали за месяц.

Драко трансгрессировал в одну из самых темных аллей парка в без четверти двенадцать, но все равно опоздал: Уизел успел раньше. Увидев его, Драко на мгновение потерял дар речи. Предатель крови нарядился в джинсы, кроссовки, ярко-красную рубашку и зеленый галстук. Смотрелось все это жутко, но Уизел выглядел очень довольным собой.

С трудом сохраняя серьезный вид, Драко направился к давнему врагу. Тот растянул губы в улыбке и хрипло произнес:

— Ну, привет, Хо… то есть Малфой. Знаешь, зачем я тебя позвал?

— Догадываюсь.

Уизел некоторое время молчал, а потом заговорил быстро и лихорадочно, словно до этого неделю просидел под Силенцио:

— Нет, ну я не понимаю! Это ж ужас что такое! Нет, я, конечно, знал, что Рози в школе с твоим хо… сыном общалась, ну так она добрая — вся в маму! А Гермиона у нас святая — она даже вампиров приглашает на семейные обеды…

— Сочувствую, — не выдержал Драко.

— Не смей судить о том, чего не понимаешь! — рявкнул Уизел, но не зло, а как-то растерянно, и продолжил свой лихорадочный монолог: — Ну вот, я и не думал ничего такого... Рози — девочка умная, добрая, ее всяким хо… злодеям не обмануть. А сколько парней за ней ухаживают — и не сосчитать! Сын Виктора Крама, например, каждое лето в Англии проводит — и все ради нее. Сын Габриэль Делакур тоже вокруг Рози увивался… В общем, было ей из кого выбирать, студенты в Сорбонне опять же… Так что я, как вчерашние новости услышал, сначала подумал, что брежу. Ан нет, смотрю — все поздравляют — и Гермиона, и Джинни, и даже Гарри! Я, грешным делом, подумал, что они все под Империо, хотя кому его накладывать — не Рози же! Я, правда, настоял, чтобы ее проверили на подчиненность Непростительным заклятиям; Гарри странно на меня посмотрел, но все сделал. Настоящий друг! Ну вот и выяснилось, что никакого Империо на Рози никто не накладывал, и влюбленность у нее искренняя. В Малфоя! Мерлин великий! Да этот хорек всю жизнь моей девочке сломает! Ох, ну за что нам это наказание…

— Может, ты прекратишь кудахтать, Уизел, и задумаешься о том, что нам делать?! — резко спросил Драко. — Поверь, эта свадьба нужна мне еще меньше, чем тебе.

— Что?! — Уизел вздрогнул и посмотрел на собеседника так, словно пробудился от кошмарного сна. — Эээ… Да, делать что-то надо. Нечего моей девочке делить с твоим выкормышем! Мерлин великий, у них же дети могут родиться! Только этого не хватало!

— Так что нам делать-то?! — Драко начал терять терпение.

— Эээ… — Уизел замялся, — я всю ночь об этом думал. И так крутил, и этак… Вот что получается. Рози нравится твой сыночек, потому что она его толком не знает. Только в чужой обстановке видела — в Хогвартсе, в Сорбонне... А далеко от дома каждый на себя не похож. Уверен, если бы Рози узнала, как твой сынулька в привычной обстановке себя ведет, то даже внимания на него не обратила бы. Рози ведь нормальная девочка, ей не нужны все эти ваши экивоки, охи-ахи, церемонии дурацкие. Вы все бездельники, а у нас семья простая, работящая… Не место Рози в вашем тунеядском мэноре!

Драко очень хотелось добавить: «Не место корове в барских хоромах». Но он решил не заострять конфликт и мягко произнес:

— Да, мисс Уизли в Малфой-мэноре действительно не место. Не сомневаюсь, наши дурацкие церемонии не придутся ей по вкусу.

— Ну и я о том же! — просиял Уизел. — И твоему сынку-бездельнику у нас делать нечего! У нас все работают. Мы ценим людей за трудолюбие и доброту, а не за шикарную видимость. Голову даю на отсечение: твой Скорпиатус у нас или в «Норе» и пяти минут не выдержит!

— Во-первых, моего сына зовут Скорпиус, и я очень прошу тебя впредь не коверкать его имя. Во-вторых, я с тобой совершенно согласен, но ведь молодые люди сейчас не обязаны много времени проводить с родичами своих любимых. Не понравится Скорпиусу у вас, а твоей дочери в мэноре — так они просто перестанут ходить туда в гости, вот и все. Люди, которые работают, вполне могут снять в Лондоне квартиру.

— Да, твой сыночек на квартиру заработает, я не сомневаюсь! — хмыкнул Уизел. — Наверняка весь в папашу — так же хорошо умеет покупать у наивных людей несметные сокровища за бесценок!

— А кто мешает наивным людям просмотреть каталоги антиквариата перед тем, как продавать свои вещи? — кротко осведомился Драко. — И ты уж мне поверь: если бы не злобные торговцы, то большинство несметных сокровищ этих наивных людей просто сгнили бы в сундуках. А мы спасаем ценности от забвения, реставрируем, сохраняем для потомков…

— Вы прям ангелы бескрылые! — хмыкнул Уизел. — Офигеть! Ну ладно, не о том я, в общем-то… Когда Рози поймет, в какой семейке ее женишок вырос, она непременно расхочет за него замуж выходить, помяни мое слово. И твой сыночек тоже жениться передумает, когда с нами получше познакомится! Нам не нужен родич-тунеядец! Но ты прав: одного визита мало, чтобы всю правду увидеть. Тут время нужно, и знакомиться надо не букетно-конфетно, а прицельно!

— В каком смысле прицельно? — Драко действительно удивился. — Ты предлагаешь запереть Скорпиуса в «Норе», твою дочь — в мэноре и расстреливать их заклятиями слабой степени поражения?

— Нет, — Уизел досадливо потряс головой, — я не то хотел сказать! Не прицельно, а целенаправленно! Вот если твой сыночек согласится помочь будущему тестю и поработать в нашем магазине, то быстро поймет, что такие родичи, как я и Джордж, ему не нужны. Тунеядцев в «УУУ» не терпят, а работать Скорпиус не любит. Он быстро слиняет, вот увидишь, и Рози впредь будет обходить десятой дорогой!

— Эээ… — Драко открыл рот, намереваясь резко возразить, потом закрыл его, снова открыл и растерянно произнес: — Знаешь, а это интересная идея! В минис… то есть на то место, где Скорпиус будет постоянно работать, его примут не раньше октября — только тогда освободится вакансия. Ждать еще долго, так что времени на расставание с иллюзиями у Скорпиуса хватит.

— Заметано! — радостно заорал Уизел. — А у нас и повод имеется. У Верити внук родился, вот она и хочет уйти в отпуск, чтобы помочь дочке присматривать за малышом. На ее место мы твоего сыночка и примем! Не боись, бить-калечить не будем, но уму-разуму научим, это точно. И… — голос Уизела вдруг стал просящим, — ты Рози найми ассистенткой своей, что ли… Пусть она увидит, как ты деньги зарабатываешь…

— По какой специальности мисс Уизли окончила Сорбонну?

— Теория зельеварения, — гордо ответил Уизел. — Все выпускные экзамены на «отлично» сдала! И красавица, и умница — твой сынок-тунеядец такую не заслуживает!

— Увы, — с удовольствием ответил Драко, — для того, чтобы работать моей ассистенткой, нужна совсем другая специализация — история магии или теория чар и трансфигурации. Так что у мисс Уизли нет нужной квалификации. Но работой эту молодую особу я обеспечить могу — давно уже ищу человека, который разобрал бы библиотеку мэнора.

— Да с такой работой моя Рози справится за полчаса! — хмыкнул Уизел.

— Это мы еще посмотрим, — кротко ответил Драко.

Для оптимизма у него имелись весьма веские причины: библиотека Малфоев была наверняка самой хаотичной из всех библиотек мира. Многие поколения хозяев мэнора собирали книги по темной магии, заклятиями скрывали их от нежеланных гостей, а потом забывали о своих спрятанных сокровищах. На рубеже XIX-XX веков и в 1950-ые годы Малфои купили несколько огромных библиотек у разорившихся чистокровных семей, но разобрать новые книги у владельцев не было то ли времени, то ли желания, а поручать домовикам настолько сложную и порой опасную работу хозяева не рисковали. Даже пыль в библиотеке эльфы стирали нечасто — всего несколько раз в год… Когда началась Первая война, Малфоям стало тем более не до книг.

Впрочем, наступившие мирные годы тоже не особенно изменили ситуацию. Люциус не слишком интересовался старинными фолиантами, а Драко, хотя и выбрал несколько особо ценных экземпляров на продажу, но предпочитал работать с драгоценностями и антиквариатом, а не с книгами. В последние годы нынешний хозяин Малфой-мэнора обычно нанимал библиотекарями своих любовников. В большинстве своем это были студенты; учеба и личная жизнь отнимала у них все свободное время, и на библиотеку его просто не оставалось. Как ни странно, сейчас такая безалаберность оказалась очень кстати…

— А в свободное от работы в библиотеке время, — с удовольствием продолжил Драко, — я постараюсь объяснить мисс Уизли правила, которым непременно должна следовать миссис Малфой. Думаю, после моих уроков энтузиазм твоей дочери заметно поубавится.

— Не сомневаюсь! — энергично кивнул Уизел и вдруг нахмурился: — Но если ты, скотина похотливая, на Рози хоть взгляд неправильный кинешь — я тебе голову оторву, и не только ее!

— Ты совсем сдурел, Уизел?! — терпение Драко наконец лопнуло. — Я вообще не по этой части! Мне твоя дочурка интересна не больше, чем деревья!

— А… так ты… — Уизел багрово покраснел, что особенно дико выглядело на фоне ярко-красной рубашки. — Ну да, мне же говорили, но я не верил, думал, шутят…

Драко ждал дурацкого ржача и идиотских вопросов о том, как педик мог родить сына, но Уизел, как ни странно, заговорил о другом:

— Но Рози все равно обижать не смей! Я понимаю: нужно объяснить ей, что за Малфоя выходить замуж нельзя, но она все же девушка, совсем молоденькая и очень наивная. Не мучай ее зря, ладно?

— За кого ты меня принимаешь? — устало ответил Драко. — Не съем я твою дочь, не бойся.

— Если ты сейчас говоришь правду — тебе же лучше, — отозвался Уизел негромко, но веско. — И я должен быть в курсе, что с Рози происходит в твоем доме! Думаю, ты тоже захочешь узнать, как делишки твоего сыночка.

— Безусловно! Так что, пожалуй, нам придется видеться хотя бы раз в неделю, чтобы сообщать друг другу новости.

— Вот и я о том же! Предлагаю встречаться здесь по субботам, в шесть часов вечера. Место это магловское, волшебники тут бывают редко, так что нас вряд ли увидят. Идет?

— Согласен.

— Что ж, значит, так тому и быть. А теперь давай обсудим, что нам делать сегодня. Думаю, нужно сказать детям, что мы обо всем договорились, свадьбу одобряем, но не раньше чем через год, и очень нуждаемся в их помощи в ближайшее время. Идет?

— Да.

— Напиши мне вечером, как все прошло.

— Напишу. И от тебя жду новостей.

— Все будет.

Не попрощавшись, Уизел развернулся и направился по аллее к выходу из парка. Глядя вслед нелепо одетому нищеброду, Драко испытывал смешанные чувства. С одной стороны, очень не хотелось отдавать сына в услужение Уизелам, с другой — свадьбу нужно было отменить любой ценой. Любой! И Драко очень надеялся, что их с Уизелом план поможет защитить Скорпиуса от беды.

* * *

Драко немного тревожился, как сложится разговор с сыном, но все получилось превосходно. Наивный мальчишка поверил каждому слову, засиял, словно новенький галлеон и бросился в совятню — осчастливить свою потаскушку. Что ж, наивность — неотъемлемое качество молодости. Драко даже подумал, что близкое общение с предателями крови будет Скорпиусу полезно — избавит от наивности по отношению к нынешним хозяевам жизни…

Поздно ночью прилетела сова от Уизела. Тот был краток, написав лишь: «ОК!». Драко ответил давнему врагу столь же лаконично.

* * *

Все проблемы решились на удивление быстро. Уже в следующий понедельник невероятно взволнованный Скорпиус сразу после завтрака отправился в магазин мерзких Уизелов. Проводив сына, Драко устроился в холле, ожидая нежеланную гостью.

Она пришла вовремя — что ж, иного от золотоискательницы ждать не приходилось. Драко, признаться, хотел увидеть эту девицу, чтобы понять, что в ней нашел сын. Увы, внешний вид Уизлихи оправдал самые печальные ожидания. Она нарядилась почти так же вульгарно, как ее отец, хотя, надо отдать должное, не столь крикливо.

Внимательно рассмотрев девицу, Драко с трудом сдержал возглас горького недоумения. Было совершенно непонятно, почему Скорпиус — умный, прекрасно воспитанный, изысканный — выбрал столь заурядную особу, не обладающую ни красотой, ни даже яркой индивидуальностью. Таких из десяти одиннадцать, что в ней нашел единственный наследник Малфоев?! Верно говорят поэты: любовь слепа…

К сожалению, Драко не мог открыто выразить свои чувства, но и изображать притворное дружелюбие смысла не видел, поэтому заговорил очень холодно:

— Мисс Уизли, постарайтесь запомнить на будущее: в этом доме и хозяева, и служащие носят исключительно мантии. Магловские тряпки здесь неуместны! Мы чтим наши традиции и не позволим пришельцам разрушить их. У вас есть повседневные мантии?

— Да, мистер Малфой, — ответила потаскушка дрожащим голосом, — я на минуточку вернусь к себе и переоденусь. Поверьте, мистер Малфой, я не заставлю вас долго ждать! И… — она помялась, но потом все же продолжила: — Я понимаю, мистер Малфой, у вас нет причин любить меня. Вы ничего обо мне не знаете и вообще… Но поверьте мне, пожалуйста, — в голосе прозвучала отчаянная решимость, — я бесконечно люблю Скорпиуса и очень хочу сделать его счастливым! Он — лучшее, что есть в моей жизни, хотя у меня замечательные родители и прекрасные друзья. Скорпи — это часть меня, и без него я чувствую себя лишь половиной человека…

Драко передернуло от того, что Уизлиха может считать Малфоя частью себя, но он сдержался и спокойно сказал:

— За время своего отсутствия, мисс Уизли, сделайте, пожалуйста, прическу. Малфой-мэнор — не лес, а вы — не дриада. Если не уверены, что справитесь, — загляните в парикмахерскую и попросите сделать вам укладку. Да, и туфли наденьте на высоких каблуках…

— Хорошо, мистер Малфой.

Уизлиха исчезла, но вернулась быстро, как и обещала, — меньше чем через час, выполнив все указания своего нанимателя. Глядя на нее, Драко окончательно уверился, что корове в барских хоромах не место. В красивой и явно дорогой мантии вульгарная девица выглядела жалко. Шагая на каблуках, она двигалась настолько неуверенно, что было удивительно, как еще не упала.

— Спину распрямите, мисс Уизли, — сказал Драко холодно, — вы не сборщица хвороста, а молодая выпускница Сорбонны! Не можете? Тогда сведите лопатки посильнее и прислонитесь к стене. Да, вот так. А теперь отойдите от нее, но спину постарайтесь держать ровно. Да, вот так примерно. А теперь позвольте проводить вас в библиотеку…

Драко специально повел потаскушку самым долгим и кружным путем, чтобы пришлось подниматься и спускаться по как можно большему количеству лестниц. Пусть Уизлиха сразу поймет, как нелегко передвигаться по мэнору!

На особенно крутых поворотах лестниц она покачивалась, но каким-то чудом удерживалась на ногах. Поднимаясь из темноты узкой винтовой лестницы к огромным дверям библиотеки, Драко не сомневался, что его спутница будет выглядеть усталой и запыхавшейся. Однако, как ни странно, ее дыхание было почти спокойным, а на губах играла легкая улыбка.

— Не волнуйтесь, мистер Малфой, я выносливая! — улыбнулась потаскушка. — Мама всегда настаивала, чтобы я занималась спортом, и я рада, что ее послушалась.

После долгих переходов Драко слегка запыхался, поэтому радость мерзкой Уизлихи показалась ему особенно неуместной. Но реванш был уже близок. Драко произнес Отпирающие заклятия, и двери библиотеки распахнулись.

— Прошу вас, мисс, — ласково сказал он.

Повинуясь новому заклинанию хозяина, раздвинулись тяжелые черные шторы, закрывавшие окна. Яркий солнечный свет хлынул в библиотеку.

Улыбка на губах Уизлихи погасла, как только она вошла внутрь. Библиотека Малфоев больше всего напоминала Выручай-комнату в ее лучшие годы. Но студенты складировали там все ненужное, а библиотеку Малфой-мэнора наполняли исключительно книги — всех размеров и цветов, древние и современные, сложенные в косо стоящие башни и колодцы. Больше всего это напоминало построенный сумасшедшим архитектором город для лукотрусов. Впрочем, в огромных шкафах, стоящих у стен, книг было не меньше.

— Эээ… — слова потаскушка сумела найти не сразу, — впечатляющее зрелище! И я должна разобрать все?!

— Да, мисс, это было бы очень желательно. Разобранные книги в алфавитном порядке их названий размещайте в пустых шкафах — они стоят в соседней комнате. Справочники по магии ставьте отдельно, книги по остальным отраслям науки — отдельно, по искусству — отдельно, художественную литературу — отдельно. Сведения о каждой книге вносите в каталожную карточку.

— А… каталоги вашей библиотеки у вас есть?

— Увы, нет, мисс. Все исчезло в пучине времени.

— Ну что ж, нет так нет. А какую информацию вы хотите видеть в каталожных карточках?

— Вот образец, мисс, — Драко протянул Уизлихе карточку, которую вчера продумывал полдня, стараясь впихнуть туда как можно больше информации. — А вот это… — он передал потаскушке массивный перстень с огромным аметистом, — ваша рабочая одежда. Наденьте его немедленно и ни в коем случае не снимайте, пока находитесь в библиотеке.

— Спасибо, мистер Малфой, — у Уизлихи оказались на удивление тонкие пальцы, и перстень она надела на средний. — Но что это такое?

— Фамильный оберег Малфоев, мисс. Украсть его нельзя — так уж он сделан. Можно только получить от хозяев. Перстень оберегает от родовой магии того, кто его носит. Многие книги в этой библиотеке защищены от воров и случайных посетителей заклятьями, порой весьма неприятными. На человека, который носит перстень, они не подействуют.

— Спасибо, мистер Малфой.

— Но ни в коем случае не теряйте бдительность, мисс! С годами некоторые заклинания меняются, причем не в лучшую сторону. Так что перстень — это отнюдь не панацея.

— Спасибо, я учту.

— Что ж, это все, что я хотел вам сказать, мисс. Приступайте к работе. Увидимся за обедом!

Драко вернулся в свой кабинет и погрузился в изучение деловых документов, но через полчаса не выдержал, прокрался к библиотеке, слегка приоткрыл двери и заглянул в щелочку.

Шикарная мантия Уизлихи измялась и перепачкалась пылью. Туфли на каблуках потаскушка уже скинула и передвигалась босиком. В данный момент она с помощью Акцио пыталась призвать к себе огромный фолиант, но он явно не желал слушаться и спокойно лежал на своем месте.

Очень довольный, Драко вернулся к себе.

За обедом, который вполне устроил бы и магловскую королевскую семью, игра продолжилась

— Мисс Уизли, вы взяли не ту вилку! Пожалуйста, будьте внимательны. А в этот бокал наливают красное вино, а не белое. Токки, замени посуду нашей гостье!

Честно говоря, чтобы уверенно чувствовать себя на этом пышном обеде, Драко накануне проштудировал немало книг по этикету. Конечно, нынешний хозяин мэнора никогда не уподоблялся грязнокровкам и предателям крови, но обычно все же ел за столом, накрытым гораздо скромнее. Назначение некоторых столовых приборов Драко вообще позабыл с годами, так что воскрешать в памяти пришлось многое. Но дело того стоило: Уизлиха, сумевшая перед едой привести себя в более-менее приличный вид, разглядывала великолепие обеденного убранства с явным страхом и не получала от дорогих яств никакого удовольствия.

— Мистер Малфой, — сказала она хрипло, когда домовики торжественно внесли последнюю перемену блюд, — я понимаю, что, наверное, кажусь вам дикаркой. Но я очень-очень постараюсь исправиться! Я быстро усваиваю новую информацию. Скажите, нет ли в вашей библиотеке книг по этикету? Если бы вы позволили мне взять их на некоторое время, то дома я бы их быстро прочитала и постаралась запомнить основное.

— Увы, мисс Уизли, — картинно вздохнул Драко, — все чистокровные семьи усваивают правила этикета, наблюдая за поведением своих родных.

На самом деле книг по этикету в мэноре имелось немало, но накануне Драко призвал их к себе с помощью Акцио и спрятал в своем кабинете, чтобы не облегчать жизнь Уизлихе.

— Я понимаю, мистер Малфой, — вздохнула она. — Но моя мама часто допоздна задерживалась в министерстве, и тогда готовил папа. А мы с Хьюги всегда были такими голодными, что набрасывались на еду, словно тигрята. Тут не до приличий!

— Да, для детей это вполне нормальное поведение, — сдержанно отозвался Драко.

После обеда Уизлиха вернулась в библиотеку, а Драко — в свой кабинет. Работа шла вяло: очень хотелось знать, как сын выживает в обществе мерзких Уизелов. Впрочем, Скорпиусу такой опыт будет наверняка полезен…

Вечером, в условленный час, Драко заглянул в библиотеку. Книжный город лукотрусов выглядел так же, как утром. Уизлиха, казалось, все это время каталась по полу, собирая с него пыль, и сейчас выглядела усталой и растерянной. Впрочем, вульгарная девица успела составить за день немало каталожных карточек. Стопка листков плотной бумаги высилась на столе, словно еще одна башня города лукотрусов.

Вяло попрощавшись с хозяином, Уизлиха отправилась домой. Драко порадовался: похоже, расчистка библиотечных авгиевых конюшен не пришлась по нраву этой потаскушке.

Проводив ее, Драко устроился в холле у камина — ждать Скорпиуса.

Однако время шло, а сын все не появлялся. Когда часы пробили половину одиннадцатого, Драко уже окончательно решился написать Уизелу, но тут в камине вспыхнуло зеленое пламя и наконец-то появился Скорпиус.

Драко открыл рот, намереваясь приветствовать сына, — и замер, пораженный его видом.

Бордовая мантия жуткого покроя с логотипом «УУУ» на плече выглядела ужасно и абсолютно не шла Скорпиусу, но от вопиюще безвкусных Уизелов иного ждать не приходилось. Тот факт, что эта мантия была перепачкана какой-то гадостью, тоже не слишком удивил: похоже, предатели крови собирались избавиться от нежеланного кавалера Уизлихи как можно скорее. Гораздо больше Драко потрясло множество синяков на лице сына.

— Па, это совсем не то, что ты подумал! — закричал Скорпиус пронзительно. — Джордж и Рональд Уизли очень хорошо со мной обращались — все объяснили, все показали! Я пострадал от собственной глупости! За полчаса до закрытия хозяева отправили меня на склад — принести в магазин новую партию шапок-невидимок. А я по рассеянности перепутал полки и открыл коробку с драчливыми подзорными трубами. Они и поставили мне все эти синяки! Отбиваясь, я случайно опрокинул на себя бутыль чудо-клея и… прилип. Сначала не хотел никого звать на помощь — надеялся сам освободиться. А хозяева меня не искали — подумали, что я решил принести шапки утром, а сейчас отправился домой… До сих пор удивляюсь, что старший мистер Уизли решил все же заглянуть на склад и увидел меня. А отлепляли меня долго…

— Понятно, — Драко с трудом сдержал улыбку: он не сомневался, что Уизелы специально устроили Скорпиусу эти неприятности. — Думаю, вопрос о первых впечатлениях от работы будет излишним?

— Нет, что ты! — мужественно улыбнулся Скорпиус. — Мне все очень понравилось! Я и не знал, сколько товаров продают в «УУУ». Среди них попадаются совершенно удивительные разработки!

— Ладно, сын, — улыбнулся Драко, — о чудо-клее умников Уизли ты мне расскажешь за ужином. А сейчас иди умойся и, ради Мерлина, переоденься. Боюсь, долгое созерцание твоей рабочей мантии нанесет непоправимый ущерб моему чувству прекрасного.

* * *

На следующий день после завтрака Драко начал внимательно изучать каталожные карточки, составленные Уизлихой накануне. Увы, придраться оказалось абсолютно не к чему: казалось, что их писала не вульгарная и бестолковая девица, а голем улучшенной версии, работающий безошибочно и точно. Она даже не сделала ни одной грамматической ошибки! Драко очень расстроился, но не сомневался: рано или поздно Уизлиха расслабится и начнет совершать одну оплошность за другой.

Через пару дней Драко получил письмо от отца Уизлихи. Тот сообщил, что накануне у них обедали Лонгботтомы и рассказали, что по выходным регулярно гуляют в Кенсингтонском парке. Чтобы случайно не столкнуться со знакомыми, нужно было изменить субботнее место встречи. Уизел предложил вдвоем отправиться на какое-то магловское мероприятие, абсолютно непопулярное среди волшебников. Драко не видел причин отказываться.

Он очень надеялся, что за первую же неделю работы и сын, и Уизлиха поймут, как ошиблись в своих чувствах. Увы, упрямцы похудели и побледнели, но стоически терпели тяготы новой работы. Так что субботы Драко ждал с огромным нетерпением: очень хотелось знать, как сын выживает в фамильном уизеловском клоповнике.

К месту назначенной встречи Драко трансгрессировал заранее, ориентируясь на фотографии, присланные мерзким Уизелом. Выйдя из темного закоулка к зданию очень странной архитектуры, Драко на мгновение потерял дар речи: вряд ли хоть одному чистокровному волшебнику доводилось видеть столько маглов сразу. Это были в большинстве своем мужчины, одетые странно и нелепо даже по меркам своей дурацкой моды. Лица многих украшали рисунки, сделанные яркими красками. Почти все держали в руках бутылки с пивом и разноцветные знамена, многие свистели и дудели в странные немагические приспособления. На Драко в элегантном костюме косились с явным недоумением.

Странно одетые маглы огромной толпой двигались к устройствам, названия которых Драко вспомнил не сразу. Но чуть позже нужное слово — турникеты — все же всплыло в памяти.

Уизел, одетый так же нелепо, как и остальные, стоял на условленном месте и улыбался во весь рот.

— Что это такое? — спросил Драко, решив не церемониться. — Съезд всех идиотов Британии?

— Нет, — Уизел улыбнулся еще шире. — Футбольный матч! «Арсенал» играет с «Челси». Я сначала хотел с Хьюги пойти, но он отказался. Гермиона вообще спорт не любит, а отец, братья и Гарри больше квиддичем интересуются. Не пропадать же билету! А в таком гуле мы можем обсуждать любые вопросы: нас все равно никто не услышит.

— Что такое футбольный матч? — Драко напряг память, пытаясь вспомнить свои разговоры с маглами.

— Это игра, — объяснил Уизел, сияя счастьем. — Магловская. Вроде квиддича, только без магии. Все очень просто! Играют две команды…

Впрочем, правила оказались весьма сложными, и Уизел рассказывал о них, пока вместе с Драко шагал к турникетам, проходил полицейский контроль, а потом искал места на высоких трибунах. Уяснив суть игры, Драко скривил губы: только маглы могли додуматься пинать мяч ногами, хотя для этого занятия гораздо больше подходят руки или биты. Заниматься такой ерундой могли исключительно идиоты, и лишь абсолютные кретины согласились бы платить деньги, чтобы наблюдать за столь дурацким занятием. Вслух свое мысли Драко, конечно, не высказал: ссориться с Уизелом сейчас было нельзя. Но мнение Драко о давнем враге, и без того не слишком лестное, еще более ухудшилось.

Когда по-дурацки одетые маглы выскочили на поле и начали пинать мяч, Уизел замолчал и уставился на них идиотски счастливыми глазами. Драко наконец-то смог спросить о том, что волновало его больше всего:

— Как дела у Скорпиуса? После первого дня работы он мне ни о чем не рассказывает, но приходит очень усталый.

— Сам виноват! — выпалил Уизел, на мгновение оторвавшись от созерцания маглов и раздуваясь от гнева. — Твой сынок — это… это… Ты точно уверен, что он тво… В общем, не знай я, что это твой наследничек, точно решил бы, что он в родстве с нашим Перси! Занудный до ужаса!

— И чем же Скорпиус вас так напугал? — Драко вдруг почувствовал себя польщенным. — Он ведь вроде тихий, вежливый…

— Ага! — Уизел скривился. — Вежливый. И вежливенько этак заявил позавчера: «Мистер Уизли и мистер Уизли, давайте я наведу порядок у вас на складе! У вас товары лежат хаотично, а я разложу в логической последовательности…» Хаотично, блин! Они так у нас двенадцать лет лежат, и мы с братом все всегда прекрасно находили! Мы, конечно, возражать не стали: хочет твой сынулька товары расставлять в логической последовательности — да сколько угодно, только в нерабочее время. Чем быстрее умается — тем раньше от нас свалит… А он и рад стараться — трудится, как муравей. Но из-за его рвения мы с Джорджем теперь на складе ничего найти не можем! А этот хорек только улыбается: дескать, когда закончится перестановка, все станет гораздо лучше… А еще ему наша бухгалтерская отчетность не нравится. Да она у нас испокон веков такая, и никто не жаловался, кроме Перси!

— Да, это ужасно, — Драко с трудом сдержал улыбку. — В Сорбонне Скорпиус изучал менеджмент, вот и рвется проявить свои знания на практике.

— Лучше бы он их при себе держал, — буркнул Уизел. — Нашелся тут умник, понимаешь ли… Мы столько лет без всякой Сорбонны работаем — и ничего, держимся… А… Рози… как? — спросил он после недолгой паузы.

— Прекрасно. Конечно, эта молодая особа никогда не приобретет манер, необходимых хозяйке Малфой-мэнора, и не разберет нашу фамильную библиотеку, но, к счастью, мисс Уизли, по крайней мере, не указывает мне, как жить и что делать.

— Да, моя Рози хорошо воспитана, не то что некоторые! — заухмылялся Уизел.

Драко промолчал, хотя у него было собственное мнение на этот счет.

И до того шумные трибуны вдруг взорвались каким-то совсем уж диким воплем, а Уизел взвыл и нецензурно выругался. Как оказалось, игроки «Челси» забили гол «Арсеналу», а Уизел болел именно за оружейников. Драко позволил себе слукавить и заявил, что ему больше нравится «Челси», хотя не испытывал ни малейшей симпатии ни к кому из бегавших по полю маглов. Предатель крови помрачнел, пробормотал:

— Так я и знал… — и в полном отчаянии уставился на поле.

Отыграться «Арсенал» не сумел. Драко счел это хорошим предзнаменованием и вернулся домой в прекрасном настроении.

* * *

Следующая неделя новостей не принесла. Уизлиха продолжала изображать из себя голема и очень старалась не путать столовые приборы за обедом. Скорпиус возвращался из уизлевского клоповника очень поздно, усталый до предела.

Уизел предложил и в следующую субботу встретиться перед входом на стадион. Драко не возражал: ему было все равно, где говорить о сыне.

В этот раз Драко оделся попроще, хотя, конечно, все равно не уподобился вульгарному Уизелу.

У стадиона было так же многолюдно, как и неделю назад, хотя играли другие команды. Увидев Драко, Уизел улыбнулся во весь рот.

— А у нас подвижки! Дело на мази!

— Что ты имеешь в виду? — от безграмотности Уизела Драко передернуло.

— Новости, говорю, хорошие! — Уизел сиял, как начищенная сковородка. — Лед тронулся!

— Скорпиус написал заявление об уходе?!

— Нет, до этого пока не дошло, — Уизел скривился. — Подвижки у нас на другом фронте. Сынулька твой — парень видный, хоть и белобрысый. Такие девчонкам нравятся, — конечно, только тем, которые на внешность ориентируются и сути не видят. Ну так вот, девчонки, которые поблизости работают, повадились в наш магазин ходить. Вроде бы к товарам прицениваются, а на самом деле с твоим сынком болтают. Я это точно знаю: раньше-то девчонки у нас нечасто бывали. Я женат, Джордж — тоже, и кавалеры мы не слишком любезные. Так что красоткам у нас ловить нечего было, а сейчас одна за другой приходят, словно в магазине медом намазали. А мед-то для них — твой Скорпи!

— И как же мой сын реагирует на визиты девушек? — Драко решил не обращать внимания на то, как вульгарный Уизел коверкает имя Скорпиуса: новости были слишком важны для того, чтобы придираться к мелочам.

— Да правильно реагирует! — ухмыльнулся Уизел. — Как нормальный парень! Всем улыбается, со всеми любезничает… Эх, недолго нам с тобой мучиться осталось! Вот пригласит сынулька твой какую-нибудь из этих вертихвосток на свидание — я такую сцену ревности закачу, что даже этот… как его… Шекспир позавидует. Велю подлому изменщику за милю обходить мою дочь! И Рози меня поддержит: она девушка гордая, предательства не потерпит.

— Да, это было бы замечательно, но на твоем месте я бы не обольщался. Скорпиус прекрасно воспитан. Вполне возможно, что он любезничает с девушками не потому, что они ему нравятся, а потому, что видит в них потенциальных покупательниц.

— Не, — Уизел затряс головой, — не может человек так притворяться! Бабник твой Скорпи, только и всего.

— Я очень на это надеюсь, — Драко действительно ничего не имел против интрижек сына. В конце концов, молодость — лучшее время для того, чтобы радоваться жизни. А будущую жену нужно выбирать тщательно и в хорошем доме, а не в клоповнике.

Уизел вдруг вскочил на ноги, вопя что-то невнятное: команда, за которую он болел, ринулась в атаку, но вратарь соперников умудрился отбить летящий в ворота мяч.

— А как Скорпиус работает? — спросил Драко, когда Уизел перестал возмущаться невезучестью любимой команды.

— Да нормально, — ответил он кисло. — Товары на складе переставляет каждый вечер после работы. И от вертихвосток нам прямая польза: они хоть что-то да покупают. Вот только… — Уизел передернулся так, словно у него болел зуб.

— Что?! Договаривай, раз уж начал!

— Да девчонки к нам уж давно не ходили, вот мы и перестали выпускать для них товары. А сейчас опять толпой валят, — значит, вроде надо расширять ассортимент. Это сынулька твой, кстати, и предложил. Не знал он только, что Джордж ничего в магазине менять не желает — хочет, чтобы все как раньше было, при Фреде то есть. Брат об этом, конечно, прямо не говорит, но все ясно без слов. Уменьшать ассортимент Джордж всегда соглашался, а расширять — ни в какую. Хочет, чтобы продавалось только то, что при Фреде было… А сынулька твой не знал, вот и ляпнул…

— Так это, наверное, хорошо. Если Скорпиус поссорится с Джорджем, то вынужден будет уйти из магазина.

— Я вот тоже так думал, да по-другому получилось... Скорпи твой предложил выпускать зеркала красоты — как в магловской сказке про Белоснежку. Смотрится девушка туда, а зеркало ей говорит: «Ты на свете всех милее», — и дает советы, как свою внешность улучшить. Ну вот, заговорил об этом Скорпи, и я подумал, что Джордж сейчас раскричится. А он вдруг улыбнулся и сказал: «Я помню, Фред такие же зеркала хотел выпускать, но у нас соображалки не хватило придумать подходящие заклинания». А сынок твой этак серьезно начал объяснять, какие чары тут нужно использовать. Джордж сначала закивал, потом вдруг заспорил, — в общем, повел себя так, словно мы каждый месяц новый товар выпускаем. А я брата двенадцать лет уговорить не мог!

— Но это, наверное, хорошо. И магазин дополнительную прибыль получит, и брат твой вроде бы духом воспрял...

— То-то и оно! — Уизел скривился. — Я уж не помню, когда Джорджа таким счастливым видел — он теперь часто улыбается и даже шутит иногда. Все с сынулькой твоим это зеркало обсуждает… Но Скорпи-то от нас уйдет — не сейчас, так через неделю, — и больше не вернется. А что с Джорджем станется?!

— Я не думаю, что все так плохо. По-моему, твой брат просто увлекся созданием волшебного зеркала. Если Скорпиус уйдет — Джордж не расстроится, а спокойно продолжит работу в одиночку.

— Я очень на это надеюсь, — мрачно ответил Уизел.

— Но имей в виду, — решил уточнить Драко. — Если Джордж положил глаз на Скорпиуса — я ему яйца оторву! Зарубите на носу оба: Скорпиусу нравятся только девушки!

— Да что ты! — Уизел был явно шокирован. — Джордж женат, и жену он любит. Скорпиус ему в сыновья годится!

— Разница в возрасте сексу не помеха, так что не говорите потом, что я вас не предупредил.

— Нет-нет-нет! Ты не беспокойся! В нашем магазине Скорпиусу так же безопасно, как в сейфе «Гринготтса»!

— Надеюсь.

— Кстати, насчет безопасности… — Уизел нахмурился. — На днях Рози пришла домой с перевязанной рукой. Нам сказала, что это несчастный случай, и от дальнейших объяснений отказалась. Что случилось?

— Да ничего особенного, — пожал плечами Драко. — Твою дочь укусила книга из нашей библиотеки. Даже фамильный оберег Малфоев не помог… Не волнуйся, ничего страшного не случилось: никаких проклятий, никаких ядов. Домовики наложили повязку, смоченную целебным зельем, и на следующий день все прошло, рана затянулась, даже шрама не осталось. Просто у одного старинного фолианта с годами испортился характер, вот и все.

— Надеюсь. Я, конечно, понимаю: нужно сделать так, чтобы Рози не хотелось бывать в вашем домишке. Но если она хоть немного пострадает — ты пожалеешь, что на свет родился, и сынок твой тоже.

— Не волнуйся, Уизел, — порой Драко до ужаса надоедало изображать вежливость, общаясь с этим недоумком. — Ничего с твоей дочерью не случится! Мне не нужны неприятности с законом.

— Что ж, тебе же лучше, если ты говоришь правду.

В этот раз победила команда, за которую болел Уизел, и, прощаясь с Драко, он сиял, словно начищенная медная сковорода. Драко, увы, этот оптимизм не мог разделить при всем желании и вернулся домой, мучаясь от тревожных предчувствий.

* * *

Неожиданности начались в следующий четверг. За завтраком Скорпиус, заметно волнуясь, произнес:

— Отец, у меня к тебе огромная просьба. Она… довольно странная, но это очень важно!

— Что случилось, сын? — Драко насторожился.

— Отец, ты не мог бы принять в своем салоне важного клиента и продать ему что-нибудь особенное?

— В каком смысле важного? И что я ему должен продать?

Скорпиус некоторое время размышлял, а потом, заговорил, тщательно обдумывая каждое слово:

— Ты наверняка знаешь этого человека или хотя бы слышал о нем. Его зовут Персиваль Уизли. Он занимает важный пост в финотделе министерства и ведает размещением министерских заказов на частных предприятиях.

— Да, я знаю Персиваля Уизли, хотя после окончания Хогвартса с ним не встречался. И что тебе от него нужно, сын?

— У меня… — Скорпиус багрово покраснел и тут же поправился: — у мистера Джорджа Уизли и у меня есть идея. Мы придумали заклинание, позволяющее создавать водонепроницаемую одежду. Не нужны зонты, не нужны просушивающие чары — достаточно только надеть нашу мантию, и можно смело идти гулять хоть в дождь, хоть в снег. Это верная прибыль, но чтобы наладить производство в промышленных масштабах, нужны деньги. Их нет ни у мистера Уизли, ни у меня. Ссуду можно получить в министерстве, если доказать, что наш проект принесет пользу обществу. А он действительно принесет — правда ведь? Но окончательное решение примет мистер Персиваль Уизли, и мне очень нужно с ним подружиться. Давать ему взятку неприлично, да и опасно, да и денег у нас нет. Но мистер Персиваль, как мне показалось, неравнодушен к дорогому антиквариату, только не очень хорошо в нем разбирается и боится попасть впросак. Вот если бы ты согласился помочь и продал бы мистеру Уизли что-нибудь ценное… Не бесплатно, конечно, а за настоящие деньги, но по-настоящему уникальную вещь…

— А почему с мистером Уизли должен подружиться именно ты, сын? Ведь он же брат Джорджа и Рональда Уизли. Почему они с ним не договорятся?

Скорпиус покраснел и произнес еле слышно:

— Понимаешь, па, мне показалось, что братья не очень ладят. А я понравился мистеру Персиавалю, когда он приходил проверять наш магазин. Обычно проверки проводят чиновники менее высокого ранга, но мистер Персиваль навещает братьев по-семейному…

— В каком это смысле ты понравился мистеру Персивалю?! — Драко с трудом сдержал ужас.

— Да не в том, па! — Скорпиус улыбнулся. — Просто мистеру Персивалю понравилось, как я планирую вести бухгалтерию нашего магазина. А вообще он женат и жену любит…

— Я очень на это надеюсь, сын. Но если мистер Персиваль начнет к тебе клеиться — зови меня. Ему небо с овчинку покажется.

— Если мистер Персиваль начнет ко мне клеиться, я сам его отошью, папа, — улыбнулся Скорпиус. — Я уже большой мальчик. Да и не будет он: я все же жених его племянницы…

Драко доводы сына не убедили. Слишком уж много женатых Уизелов прониклись к Скорпиусу нежными чувствами, и это выглядело весьма подозрительно.

Но мальчик был слишком наивен, чтобы подозревать почтенных людей в грязных мыслях. Он думал о своем и осторожно спросил:

— Ну так как, па? Ты согласен?

Драко испытывал смешанные чувства. Укреплять контакты сына с мерзким семейством отчаянно не хотелось. Но Скорпиус — очень чуткий парень, он наверняка заметит лукавство отца и не простит его… Поразмыслив, Драко решил, что чем больше сын будет общаться с Уизелами, тем скорее поймет, какие это недостойные люди.

— Хорошо, — сказал Драко, взвесив все. — На будущей неделе я готов принять мистера Персиваля в любое удобное для него время. Не волнуйся: обслужу лично и по высшему разряду. Никаких продавцов — только мистер Персиваль и я… Устраивает тебя такой вариант, сын?

— Да! — Скорпиус расплылся в счастливой улыбке. — Ты лучший в мире отец! Я очень тебя люблю! И твоя помощь не будет напрасной. За эти выходные я подготовлю бизнес-план и покажу тебе. Уверен, наш с мистером Джорджем проект будет очень прибыльным.

— Я тоже себя люблю, сын, — улыбнулся Драко. — А с бизнес-планом можешь не торопиться. Я не сомневаюсь, что ваш проект будет очень успешным.

На самом деле Драко абсолютно не верил в возможность Уизелов придумать хоть что-то по-настоящему прибыльное. Но если совместный бизнес-проект завершится неудачей, это наверняка поссорит Скорпиуса с родней его невесты… Так что ублажать Персиваля Драко решил на полную катушку, а пока с огромным нетерпением ждал субботы, чтобы узнать у мелкого Уизела последние новости.

* * *

Но в этот раз субботняя встреча началась странно. Нелепо одетые маглы не ломились через турникеты, а стояли поодаль и недовольно гудели, а голос из неволшебного громкоговорителя повторял раз за разом:

— Дамы и господа! Сегодняшний матч отменяется по техническим причинам! Приносим всем свои извинения!

— Что происходит? — спросил Драко у Уизела.

Тот скривился:

— Точно не знаю, но, по слухам, на стадион позвонили и сообщили о заложенной там бомбе. Не знаю, то ли ублюдки-шутники так балуются, то ли террористы…

— Что такое бомба?

Выслушав объяснения, Драко удивился:

— А почему бомбу не призывают Акцио? Зачем нужно обыскивать весь стадион?

— Так это ж маглы, — вздохнул Уизел, — они не умеют пользоваться Акцио. Но даже если бы умели, то все равно вряд ли рискнули бы: бомба ведь может взорваться в то время, когда летит к тем, кто ее призывает… Так что матч все равно отменили бы.

— Где же нам поговорить? Наши рестораны не подходят, а магловские я не очень хорошо знаю…

На самом деле Драко нередко бывал вместе с клиентами-маглами в их ресторанах, но это были очень дорогие и престижные заведения. Вряд ли у Уизела хватило бы денег на обед в таком месте.

— А, может, просто прогуляемся по какому-нибудь магловскому кварталу? — быстро спросил Уизел. — Простецы живут интересно. Поесть мы всегда успеем, а в нашем возрасте пора думать о диете…

Драко считал, что предателю крови действительно стоило бы сбросить килограммов пять, но промолчал об этом, поскольку сам находился в прекрасной физической форме, и лишь кивнул.

— Тогда я тебя трансгрессирую в одно интересное место, — обрадовался Уизел. — Как свернем в проулок, возьми меня за руку, ладно?

Едва переведя дух после трансгрессии, Драко с интересом огляделся, пытаясь понять, куда доставил его Уизел. Место, в которое они прибыли, выглядело совершенно обычным небогатым магловским кварталом. Драко видел такие на неподвижных картинках, но почти никогда здесь не бывал и не понимал, что тут может быть интересного. Впрочем, чистокровному волшебнику подобное место наверняка казалось диковинкой, а шансы встретить здесь чародеев равнялись нулю.

— Как прошло знакомство моего сына с твоим братом Персивалем? — спросил Драко, когда они с Уизелом зашагали по самой обыкновенной магловской улице.

Тот побагровел, открыл рот, снова закрыл его, задумался и наконец выпалил:

— Твой сын — совершенно уникальная личность! Его нужно в музей отправить — на постамент с надписью: «Единственный человек, способный договориться с Перси Уизли»!

— Подробнее, пожалуйста.

— Да все очень просто! В понедельник к нам явился Перси — инспектировать и показать, какой он крутой. Все как обычно — походил по магазину, нос сморщил и начал выговаривать. Дескать, и такие мы, и сякие, и бухгалтерию ведем неправильно, и товары не те продаем… И тут вдруг из подсобки выскочил твой сынулька и сказал сладким голоском: «Вы совершенно правы, мистер Уизли! Бухгалтерия наша оставляет желать лучшего, но мы над этим работаем и скоро перейдем на новую систему отчетности. И ассортимент товаров скоро расширим…» Скорпи пел в том же духе еще долго и все совета у Перси спрашивал, так ли нам вести дела или иначе. Ну, братец мой — индюк известный, он и поплыл, словно штырехвост на току. Кивал этак снисходительно, советы давал, умник великий… А на прощанье Скорпиусу руку пожал и спросил, как зовут столь разумного молодого человека. Когда твой сынулька назвался, Перси вообще сдурел и начал говорить, что твоя лавчонка с барахлишком — это идеальный образец ведения отчетности, и очень хорошо, что мы с Джорджем решили учиться у такого крутого бизнесмена, как ты, блин, — Уизел сплюнул и что-то пробормотал себе под нос. — Джордж, когда это услышал, хотел братцу в ухо съездить по-родственному. Я еле удержал… В общем, темный ужас! С ума сойти можно!

— Я рад, что мой сын помог вам наладить отношения с родичем, — кротко сказал Драко.

— С таким родичем лучше совсем не поддерживать отношений! Джордж и я с Перси только ради мамы не ссоримся: очень уж ей хочется верить, что у нас в семье все ладно… Хотя, — добавил Уизел после недолгого молчания, — может, ты в чем-то и прав. Сынулька твой и Джордж совместное дело какое-то задумали. Я не очень понимаю, что там у них, но помощь министерства им вроде не помешает. На Скорпиуса и на братца Перси мне плевать, скажу прямо, но Джордж помолодел лет на десять и повеселел явно. Непросто ему в жизни приходится, пусть хоть немного порадуется…

Уизел вдруг остановился у обнесенной бортиками бетонной коробки. На дальних ее концах стояли ворота, очень похожие на футбольные.

— Что это за место? — удивился Драко.

— Футбольное поле. На нем иногда местные парни играют…

Однако сейчас поле пустовало, и Уизела это явно огорчило. Некоторое время он смотрел на ворота голодным взглядом, а потом вдруг выпалил:

— Слушай, Малфой, это… Может, сыграем? Правила ты знаешь… А в футбольный мяч я любой камень трансфигурирую…

Драко уже открыл рот, собираясь отказаться, но вдруг, к собственному удивлению, согласился. Конечно, негоже чистокровному волшебнику уподобляться простецам, но маглы из футбольных команд управлялись с мячом на удивление неумело. Драко не сомневался, что сможет лучше, и решительно шагнул на поле. Уизел, просияв, двинулся следом.

Домой Драко вернулся очень поздно, усталый и злой до невозможности. Глядя в зеркало на свою физиономию, украшенную огромным синяком (результатом идиотского паса дебила Уизли), Драко поклялся, что никогда и ни при каких обстоятельствах не будет больше уподобляться презренным простецам. Дело чародеев — квиддич, а в футбол должны играть недоумки-маглы и безмозглый кретин Уизли. Пусть этот идиот сколько угодно торжествует и обещает в следующем матче пять голов форы — наследник Малфоев и Блэков не поддастся на дешевые провокации!

Гордясь своей принципиальностью и морщась от боли в ногах, Драко отправился спать, даже не поужинав. Тревожить сына не хотелось, обращаться за помощью к домовикам — тоже, а в своих собственных возможностях излечить синяк этим вечером у усталого до безумия Драко были серьезные сомнения.

* * *

Персиваля Уизли Драко обслужил, как и планировал, — по высшему разряду и очень пафосно, старательно изображая почтение к важному гостю, который настолько значителен, что заслужил честь быть принятым лично хозяином салона «Под знаком Скорпиона». Перси, за прошедшие годы поглупевший еще больше, просто раздувался от гордости, слушая велеречивую лесть Драко.

Но за качественное обслуживание высокий гость заплатил сполна. Драко продал ему вазу, которая пылилась на полках салона вот уже десять лет. Ее действительно сделали гоблины еще в XIV веке, обильно украсив золотом и драгоценными камнями, но, честно говоря, более уродливой вещи Драко не видел за всю свою жизнь. Это тошнотворно-безвкусное произведение декоративно-прикладного искусства отказывались покупать даже самые жадные и непривередливые клиенты. Но Уизел растаял, едва услышав о XIV веке, и, поторговавшись исключительно для приличия, заплатил за вазу огромные деньги и торжественно пообещал приходить в салон регулярно.

Провожая гостя, Драко улыбался почти искренне. Он долго стоял в дверях и вернулся в салон, лишь когда увидел, как Перси скрылся за поворотом улицы. Продавцы, все время визита важного гостя сидевшие в подсобке, встретили хозяина восторженными аплодисментами.

Увы, радость от невероятно удачной сделки померкла тем же вечером. Вернувшись домой, Драко зашел в библиотеку — посмотреть, как дела у Уизлихи. Как оказалось, вульгарная девица полностью разобрала стены и башни города лукотрусов на полу. На следующий день она планировала заняться содержимым книжных шкафов. Поздравляя потаскушку, Драко с огромным трудом изобразил радость.

Утешить его горе, наверное, смогли бы ошибки, совершенные Уизлихой в каталожных карточках или при расстановке книг, но вульгарная девица по-прежнему работала безошибочно, словно голем. Это было невыносимо.

Чтобы хоть немного развеяться, Драко принял предложение Уизела сыграть в футбол в следующую субботу. Раз уж не было возможности отпинать мерзкую потаскушку, приходилось вымещать свои чувства на мяче.

После нового матча Драко вернулся домой еще более злой и усталый, чем неделю назад. Пережитое на футбольной площадке хотелось забыть как страшный сон, но этого не позволяла фамильная честь Малфоев.

На следующее утро после завтрака Драко достал ноутбук, который прежде использовал исключительно для изучения каталогов магловского антиквариата, и начал разыскивать сведения о футбольной технике, стратегии и тактике. За недолгое время службы в аврорате Уизел привык полагаться на грубую силу, но Драко знал, что ее всегда победит точный расчет и знание теории. Не было никаких сомнений: в новой игре презренный предатель крови непременно потерпит позорное поражение.

* * *

Следующая неделя ознаменовалась двумя неприятными происшествиями. Если первое из них было хотя бы предсказуемо, то второе оказалось полной неожиданностью.

Во вторник вечером Скорпиус, сияя счастливой улыбкой, сообщил, что Перси Уизли подписал разрешение на выдачу кредита Дж. Уизли и С. Малфою для организации производства непромокаемой одежды. Драко оставалось только молиться, чтобы этот идиотский проект разорился как можно скорее.

А в четверг вечером Скорпиус вернулся гораздо раньше, чем обычно, и — надо же было такому случиться — столкнулся у камина со своей потаскушкой. К изумлению Драко, лицо сына немедленно расплылось в идиотски-счастливой улыбке.

— Какая же ты красивая, Рози, — потрясенно выдохнул он. — Как тебе идет эта мантия и прическа! Ты так здорово выглядишь!

— Спасибо за комплимент, Скорпи, — улыбнулась она. — Поверю тебе на слово, ведь говорят, что любая красота — только в глазах того, кто ее видит.

В кои-то веки раз Драко был абсолютно согласен с потаскушкой. Он решительно не понимал, что его сын в ней нашел. Видеть, что даже тяжелая работа не убила в Скорпиусе его идиотских чувств, было тяжело. С трудом скрывая возмущение, Драко смотрел, как его сын любезничает с Уизлихой, а потом целует ее на прощание. Это было отвратительно, но свои чувства приходилось скрывать, поэтому Драко растягивал губы в притворной улыбке.

В следующую субботу Драко непременно порвал бы Уизела на мелкие кусочки, но вмешался случай. Едва они приготовились начать игру, как к футбольному полю подошли несколько молодых маглов весьма бандитской внешности. Один из них лениво протянул:

— Смотрите-ка, ребята, папики в футбол играют! Очуметь!

Драко сжал в кармане палочку, прикидывая, подействует ли один Ступефай на всю банду.

Уизел вдруг повернулся к маглам, улыбнулся, кивнул и произнес:

— Да, парни, мы играем, потому что не боимся ноги размять, упасть и перепачкаться. А вам слабо будет? Голову даю на отсечение, никто из вас даже мяча футбольного в руках не держал — вы только мышки тискаете.

Драко не понял, при чем здесь мыши, но маглы явно не нуждались в дальнейших разъяснениях и возмущенно заорали хором:

— Да мы вас в клочки порвем!

— И в футбол нас обыграете? — быстро спросил Уизел.

— А то! — рявкнул самый здоровенный из маглов. — На клочки порвем вас, папиков!

— Вдесятером против нас двоих? — Уизел улыбнулся. — Это нечестно. Предлагаю справедливый вариант: пятеро из вас идут в мою команду, остальные — к Дра… то есть к Эндрю. Ну как, согласны или слабо вам?

— Нам не слабо, — дюжий магл решительно вышел на поле. — Толстяк, Рыжий, Индеец, Вафля — вы со мной идете к Эндрю, остальные — к рыжему папику. Ну, заплачете вы у нас, старички…

Тот факт, что первую игру с участием маглов Драко удалось закончить живым и относительно здоровым, он счел настоящим чудом. Наглые и самоуверенные мальчишки играли жестко и не щадили чужаков. Но и Драко, и Уизел не собирались сдаваться без боя, а опыт игры в квиддич помогал и в футболе…

Разошлись они, когда уже начинало темнеть. Здоровенный парень — как оказалось, друзья звали его Бык, — сказал на прощание:

— Чокнутые вы какие-то! Обкурились, что ли, перед тем, как к нам прийти? Ну ладно, ждем вас в следующую субботу, если не боитесь опять по ногам получить!

— Это кто здесь боится? — фыркнул Уизел. — Мы-то здесь точно будем, а вот если вы струсите — мы вас поймем.

Один из парней, игравший в команде Уизела, направился к нему с явно недобрыми намерениями, но Бык остановил приятеля:

— Успокойся, Жмурик! В следующую субботу мы с этими папиками окончательно разберемся. Тогда и поглядим, кто струсил.

Вернувшись домой, Драко сначала залечил синяки и ссадины загодя купленным лечебным зельем, а потом полночи, то и дело заглядывая в Интернет, пытался выработать стратегию и тактику своей новой команды. Маглы были, конечно, молодыми и бестолковыми, но сильными и вроде бы не совсем тупыми. Если им все объяснить простыми словами, то они наверняка поймут…

* * *

В понедельник Драко решил немного отдохнуть от дел салона, благо они складывались прекрасно, и продолжил заниматься футбольными проблемами, прикидывая, как лучше расставить своих маглов. Бык силен и здоров, он будет превосходным защитником, а из быстрого и верткого Индейца получится прекрасный нападающий… Драко вспомнил темные волосы, нежную смуглую кожу и огромные синие глаза своего будущего форварда и вздохнул. С этим мальчиком он не отказался бы пообщаться и в более интимной обстановке, но шпана из небогатого магловского квартала вряд ли терпимо отнесется к однополым отношениям…

Из сладких мечтаний Драко вырвал странный шум. Кажется, кто-то шел по коридору, то и дело спотыкаясь и останавливаясь. Донельзя удивленный и встревоженный, Драко крепко сжал палочку и распахнул дверь кабинета левой рукой.

По коридору, покачиваясь и держась за стену, шла Уизлиха, прижимая к себе большой сверток, завернутый в плотную коричневую бумагу. Волосы выбились из прически и рассыпались по плечам, на губах играла рассеянная улыбка. Одну туфлю потаскушка где-то потеряла, и в любой другой обстановке ее ковыляние выглядело бы довольно комично.

— Что случилось, мисс? — спросил Драко, стараясь не поддаваться панике.

— А, мммистер Мммалфой! — Уизлиха заулыбалась еще шире. — Кккак хххорошшшо, что я ддддо ввввас наконец-то дошшшла! Ппппуть ддддо вввввашего кккккабинета ттттакой дддддлинный…

Драко взглянул на ее руки — фамильный перстень Малфоев был на месте. Потом произнес заклятие, которое позволяло обнаруживать воздействие темной магии, — но в этом отношении с потаскушкой все было в порядке.

Тем временем она, пошатываясь, добралась до кабинета Драко и без приглашения плюхнулась там на диван.

— Так что же случилось, мисс Уизли?

— А, ммммистер Мммалфой! — потаскушка обрадовалась так, словно только что его увидела. — Вы-то мне и нужны! Мммистер Мммалфой… Ой, мммамочки… — она всхлипнула.

— Что с вами, мисс? — Драко, наплевав на вежливость, встряхнул девицу за плечи. Она слабо вскрикнула и крепче прижала к себе сверток. — Что вы держите в руках, мисс?

— Да-да-да! — она встрепенулась, словно разбуженная от долгого сна. — Берите, мистер Малфой. Это ваше. Мне чужого не нужно!

Ничего не понимая, Драко забрал у Уизлихи тяжелый сверток. Она вдруг пронзительно закричала:

— Только открывайте осторожно!

На всякий случай Драко проверил сверток на присутствие темных чар, однако все было в порядке. Под коричневой оберточной бумагой обнаружилась иллюстрированная энциклопедия, по виду абсолютно магловская.

— Что это такое, мисс? — Драко уже начал терять терпение.

— Это ппптицы Аммммерики, — ответила она хрипло.

— Я умею читать, мисс, а обложка книги абсолютно не повреждена. Что вас так встревожило?

— Это ттте сссамые «Ппптицы Амммерики», — ответила она дрожащим голосом.

— Не может быть! — Драко почти не занимался антикварными книгами, но кое-что о них все же знал.

— Ттте сссамые, мммистер Малфой. Перед тем, как начать у вас работать, я изучила списки самых дорогих книг волшебного и магловского мира. Вы только не подумайте, я ни на что особо не надеялась… просто на всякий случай… У меня очень хорошая зрительная память, и обложки самых больших раритетов я запомнила. Это те самые «Птицы Америки», мистер Малфой. В мире насчитывается только сто девятнадцать экземпляров данной энциклопедии. В последний раз ее продали на аукционе за…

— Десять миллионов долларов, — подхватил Драко. — Но это же невозможно, мисс! — новость не укладывалась в голове. — Где вы нашли книгу?

— За одним из ваших книжных шкафов, мистер Малфой. Похоже, кто-то из ваших предков купил книгу по случаю, не понимая ее ценности, и зачем-то спрятал за шкаф…

— Мама…

Драко схватился за голову. Ему хотелось смеяться и плакать одновременно. Если бы бесценная книга нашлась в первые годы после войны, то вся жизнь Малфоев была бы сейчас совсем иной. Но тогда Драко приходилось крутиться, словно угрю, зарабатывая каждый кнат и не помышляя о политической карьере. А сейчас обнаружение «Птиц Америки», конечно, очень хорошо сказывалось на финансовом положении семьи, но коренным образом ситуацию не меняло. Или все же меняло? С такими деньгами смело можно заниматься политикой. Скорпиус, конечно, еще молод для того, чтобы выставить свою кандидатуру в Визенгамот, а Люциус слишком стар. Но сам Драко находился во вполне подходящем возрасте для начала политической карьеры и сумел сохранить многие фамильные связи в министерстве… Впрочем, предаваться сладким мечтам пока было рано.

— А, может, это просто магия, мисс? — решил на всякий случай уточнить Драко. — Кто-то зачаровал обычную книгу так, чтобы она была похожа на бесценную?

— Я три раза проверяла, мистер Малфой, и никаких чар не нашла. Но вы тоже посмотрите: вы же владелец…

Драко использовал все известные ему рассеиватели иллюзий, но «Птицы Америки» продолжали лежать на столе среди деловых документов.

— Токки! — Драко наконец решился и вызвал домовика. — Принеси мисс Уизли чай, кофе, пирожные, сэндвичи, икру, паштет из трюфелей — все, что она захочет. А я ненадолго уйду…

— Чай — это хорошо… — донесся тихий голос с дивана.

Оценщики из салона Драко подтвердили: найденная мисс Уизли книга и в самом деле является раритетнейшим изданием «Птиц Америки». С тех пор, как на магловском аукционе в последний раз продали экземпляр этой энциклопедии, инфляция значительно выросла, и теперь за книгу можно было получить гораздо больше.

Не заходя домой, Драко отправился в аукционный дом «Кристи». Там согласились принять книгу на экспертизу. Дальнейшие свои действия в том случае, если энциклопедия окажется подлинной, Драко представлял в мельчайших подробностях, хотя они и не очень ему нравились. Скрывать свои планы от Уизлихи смысла не было.

Узнав о намерениях Драко, она закатила настоящую истерику: все предатели крови неимоверно глупы. Но наследник Малфоев и Блэков не собирался пасовать перед глупостью всяких неполноценных ничтожеств.

Потаскушка ушла домой, пылая от возмущения. Она наверняка нажаловалась родителям, поскольку в тот же вечер Уизел прислал Драко письмо, предлагая встретиться в следующую субботу за полчаса до начала игры, чтобы обсудить кое-какие вопросы. Драко согласился.

Уизел начал вопить, как только увидел Драко:

— Ты что задумал, Хорек, а? Доченьку мою решил купить?! Запомни, мы не продаемся!

— В том, что ты не продаешься, я не сомневаюсь, — с удовольствием ответил Драко. — Такой идиот, как ты, и даром никому не нужен. А твою дочь я не покупаю, а награждаю за хорошую работу.

— Награда должна быть честной!

— Я и хочу заплатить честно — по Кодексу магического мира. А он гласит: если человек нашел клад на чужой земле, то четыре пятых его стоимости принадлежит владельцу земли, а одна пятая — тому, кто этот клад нашел. «Птицы Америки» могли бы пылиться в моем доме еще сто лет, если бы не твоя дочь. Она их нашла и заслужила честную награду за свои труды — двадцать процентов от аукционной стоимости книги. Или для тебя «честная награда» означает «маленькая»? Тогда не переживай: если оценщики магловского аукциона признают энциклопедию подделкой, то ни твоя дочь, ни я ничего не получим.

— А… а… — Уизел разевал рот, словно рыба, вытащенная из воды, пытаясь что-то сказать, но не находил слов.

— Ладно, пошли скорее. А то если опоздаем, эти гопники решат, что они нас напугали.

— Да, пошли, — Уизел ускорил шаг и негромко произнес: — Спасибо, Малфой. Не ожидал я от тебя такой честности…

— Дело тут не в честности, а в практичности. Твоя дочь нашла в моей библиотеке настоящее сокровище и честно об этом рассказала. Я не хочу, чтобы она позже сожалела о своем поступке. Наоборот, для меня лучше, чтобы мисс Уизли и впредь рассказывала мне обо всем, что найдет в мэноре.

— А, тогда понятно, — улыбнулся Уизел. — А я-то решил, что хорьки вдруг травоядными сделались…

— Не дождетесь!

Несмотря на все усилия Драко, его команда проиграла, хотя сражалась очень достойно. После окончания матча он пригласил своих парней в паб — выпить и обсудить стратегию на следующую субботу.

Но оказалось, что Уизли со своими бандитами решил провести вечер в том же пабе. Поначалу соперники молча косились друг на друга, но Драко переглянулся с Уизелом — и они начали сдвигать вместе столы, за которыми сидели. Вечеринка получилась на удивление веселой и приятной.

* * *

Ответ экспертов из «Кристи» пришел через несколько дней. «Птицы Америки» оказались подлинником, и владельцы аукционного дома были готовы выставить раритет на очередных торгах, которые планировалось провести на следующей неделе.

Драко отправился на аукцион, уговаривая себя не надеяться на чудо. Но результат торгов превзошел самые смелые ожидания: «Птиц Америки» продали за пятнадцать миллионов долларов. Прямо в аукционном зале, едва узнав о пополнении своего счета, Драко выписал на имя мисс Роуз Уизли чек на три миллиона долларов. Половину оставшейся суммы он перевел на счет родителей и задумался, что делать со своими шестью миллионами. Впрочем, в данном вопросе спешить не стоило: распоряжаться такими большими деньгами следовало осмотрительно. Торопливость сейчас была очень опасна, и Драко решил обдумать все, в том числе и перспективы своей политической карьеры, когда схлынет волнение от невероятно удачной сделки.

В мэноре хозяина уже поджидал празднично накрытый стол. Домовики постарались на славу. Драко с удовольствием провел бы этот день наедине с сыном, но не пригласить Уизлиху было невозможно. Во-первых, она по-прежнему официально считалась невестой Скорпиуса, во-вторых и в-главных, именно этой вульгарной девице удалось найти бесценный раритет.

Ради торжественного обеда она оделась более-менее прилично, хотя праздничная мантия все равно сидела на потаскушке, словно седло на корове. Увы, наивный Скорпиус этого не замечал и смотрел на Уизлиху, словно ребенок — на витрину кафе-мороженого Фердинанда Фортескью.

Вести светскую беседу эта вульгарная девица тоже не умела. С неуместной гордостью, лишь слегка прикрытой веселостью, она рассказала, что за сегодняшний день получила уже пять приглашений разобрать библиотеки древних чистокровных семей и семь предложений дать интервью волшебным газетам, журналам и радиопрограммам.

— Но я всем отказала, — говорила потаскушка, сияя счастливой улыбкой. — Закончив работу в библиотеке мистера Малфоя, я поступлю в лабораторию по производству целебных зелий. Изобретать лекарства — это самое интересное занятие в мире!

— Ты абсолютно права, Рози, — кивнул Скорпиус, не сводя с нее восторженного взгляда.

— Я бы очень советовал вам, мисс, связать свою судьбу с антикварным бизнесом, — нехотя сказал Драко.

Честно говоря, если бы потаскушка не пыталась отнять у него Скорпиуса, Драко без колебаний предложил бы ей должность своей ассистентки и не поскупился бы на жалованье. Нескладная и вульгарная Уизлиха явно обладала самым важным для антиквара качеством — удачливостью. Необходимую информацию о старинных вещах можно найти в книгах, журналах и Интернете, а везение невозможно получить ни за какие деньги.

— Нет, мистер Малфой, при всем к вам уважении, — улыбнулась потаскушка. — Я с детства мечтала придумывать новые лекарства, защищающие людей от болезней и смерти. И, если верить профессорам Хогвартса и Сорбонны, у меня это хорошо получается. Я намерена следовать своему призванию, а деньги меня не волнуют.

— Какая ты удивительная, Рози, — проворковал Скорпиус.

Поразмыслив, Драко решил, что для его бизнеса будет лучше, если эта удачливая девица не станет помогать конкурентам. Так что потаскушка рассудила верно, и спорить с ней не стоило.

— Папа, у меня к тебе очень серьезный разговор, — прервал затянувшееся молчание Скорпиус. — Не уверен, что сейчас для него подходящее время, но с другой стороны… Я знаю, ты хотел, чтобы я поступил на работу в министерство магии. Я тоже стремился именно к этому. Но в последнее время мои планы изменились…

— Я знаю, сын, — кивнул Драко, с трудом скрывая раздражение. — Ты поможешь мистеру Джорджу Уизли начать производство непромокаемой одежды. Но когда ваша фабрика начнет регулярное производство, твое присутствие там не будет необходимо, верно? Тогда ты вполне сможешь поступить в министерство.

— Вот об этом я и хочу поговорить, па, — Скорпиус нахмурился. — Мистер Джордж Уизли занимается делами не только нашей будущей фабрики, но и магазина «УУУ». Мистер Джордж — единственный владелец магазина; мистер Рональд исполняет обязанности управляющего и работает за жалованье. Так вот, мистер Джордж готов продать мне половину магазина, как только я смогу его купить, и завещать мне свою долю. Разумеется, наследство я получу не бесплатно: мне нужно будет выплатить его стоимость жене и детям мистера Джорджа после его смерти. Но, уверен, я легко смогу это сделать за счет прибыли нашей будущей фабрики.

Драко впервые с пятилетнего возраста уронил на пол вилку, потрясенный невероятной новостью:

— Объясни мне, пожалуйста, подробнее, сын, а то я что-то не понимаю. У мистера Джорджа есть полсотни родичей. Он может продать и завещать свой магазин любому из них или всем вместе. Почему же наследником выбран ты — человек абсолютно посторонний?

— Мистер Малфой, разрешите ответить мне, — заговорила Уизлиха слегка дрожащим голосом. — Этот вопрос дядя Джордж сначала обсудил со своими родичами и все нам объяснил. Магазин — это очень серьезный бизнес, и заниматься им должен человек, который умеет делать такую работу и любит ее. Иначе разорение абсолютно неизбежно. Но дети дяди Джорджа интересуются квиддичем, а не его магазином, у племянников и племянниц тоже совсем другие интересы. А мой папа, увы, — она вздохнула, — совсем не деловой человек. Теоретической магией, необходимой для создания новых товаров, он тоже не интересуется. Дядя Джордж долгие годы присматривался ко всем своим родичам, но не мог найти никого, кто хотел бы вести дела его магазина. Дядя уже совсем отчаялся. А потом появился Скорпиус, и стало ясно: это то, что надо! Он и практичный, и новые заклинания для необычных товаров любит придумывать. Дядя говорит, что в Скорпи воплотился дух его покойного брата Фреда. Тот тоже был очень деловитый и изобретательный…

Драко ужаснула мысль о том, что кто-то может считать наследника Малфоев реинкарнацией одного из ничтожных Уизелов. Удержаться от нецензурной брани удалось с трудом, но Драко сумел и ответил очень вежливо:

— Я все же думаю, мисс, что Скорпиус — типичный Малфой. Но не это главное. Меня больше интересует другое. Что будет, если фабрика по производству непромокаемой одежды окажется не такой прибыльной, как вы предполагаете? Из каких средств тогда Скорпиус будет выплачивать наследникам Джорджа Уизли их доли в магазине «УУУ»?

— Мы думали об этом, мистер Малфой, — серьезно кивнула потаскушка. — Но все наши проблемы решили «Птицы Америки» и ваша исключительная щедрость. Я по-прежнему считаю, что не заслужила такой огромный гонорар. Полученные от вас деньги я с огромной радостью передам Скорпиусу и дяде Джорджу, если им понадобятся средства. Это ведь наше семейное дело!

Драко передернулся от того, с какой легкостью Уизлиха называла своих родных и Малфоев членами одной семьи, но никакие толковые возражения в голову не приходили.

— Я не могу указывать вам, мисс, как распорядиться вашим капиталом. Но я бы очень советовал приберечь эти деньги на черный день, а пока вложить их в надежные и прибыльные активы.

— Я так и собираюсь сделать, мистер Малфой, но не очень хорошо ориентируюсь в ситуации на финансовом рынке. Если бы вы помогли мне разобраться, я была бы вам очень признательна.

— Хорошо, мисс, я проконсультирую вас на следующей неделе, — кивнул Драко, досадуя на собственную галантность.

— Значит, ты не возражаешь, па? — просиял Скорпиус.

— Как я могу возражать, сын? — Драко очень надеялся, что его голос звучит дружелюбно. — Ты уже взрослый и имеешь право решать, как жить…

— Так давайте выпьем за успех нашего семейного дела! — предложил Скорпиус, сияя от счастья.

Драко тоже поднял свой бокал и выпил, втайне надеясь, что совместное предприятие Скорпиуса с Уизелами разорится быстро и навсегда. Впрочем, Драко не сомневался, что ведение бизнеса с предателями крови быстро откроет сыну глаза на ничтожество этих презренных людей.

* * *

Когда Драко увидел Уизела в субботу, тот уже знал о планах брата и Скорпиуса и выглядел расстроенным, но не слишком.

— Понимаешь, какое дело, Малфой, — говорил Уизел задумчиво, — я ведь действительно не бизнесмен. Заниматься делами магазина мне скучно. За всю жизнь я не придумал ни одного заклинания и, наверное, уже не придумаю. Владелец магазина — Джордж, и только он имеет право решать, как распорядиться своей собственностью. Если бы брат нашел достойного преемника, я был бы только рад. Но что-то я сомневаюсь, что твой сынулька потянет такое большое дело…

— Я тоже считаю, что магазин «УУУ» и фабрика по производству непромокаемой одежды — не самые подходящие занятия для Малфоя. Будем надеяться, что Скорпиус скоро это поймет, а твой брат еще найдет себе подходящего преемника.

— Да-да-да! — радостно подхватил Уизел. — И я наконец избавлюсь от этой каторги! Я ведь в магазин пришел, только чтобы брату помочь. Не думал, что так задержусь... После ранения меня из аврората комиссовали, но приглашали преподавать в аврорской школе. Не знаю, нужен ли я им столько лет спустя, но готов на любую работу — хоть магловедение преподавать, хоть ночным сторожем служить, хоть изображать живую мишень на уроках боевой магии. Все лучше, чем клиентам улыбаться...

Уизел умолк: они подошли к футбольному полю, и там их уже ждали маглы.

В тот раз команда Драко сыграла с бандитами Уизела вничью, причем счет удалось сравнять буквально в последнюю минуту. Было очень приятно видеть, как вытягивается самодовольная рыжая физиономия.

В паб обе команды пошли вместе, как и на прошлой неделе. Но ни сегодняшний успех, ни на удивление вкусное магловское пиво не смогли поднять Драко настроение: слишком уж он переживал за сына. Возможно, именно эта тревога и стала причиной кризиса.

Драко не расслышал точно, кто из маглов, сидевших с ним за одним столом, говоря о ком-то из своих врагов, презрительно назвал его педиком. Конечно, правильнее было бы промолчать, ведь никто из этих парней наверняка не узнал бы, как живут и чем занимаются люди, с которыми они по субботам играют в футбол. Но скверное настроение сыграло с Драко злую шутку, и он отчеканил:

— Выбирайте выражения, любезные. Я тоже гей.

За столом воцарилось молчание. Все сидевшие за столом маглы уставились на Драко так, словно у него на лице появились струпья драконьей оспы.

— Господи, боже ты мой! — наконец произнес Толстый. — Это что же получается? Мы все это время играли с извращенцами?!

— А ну, полегче на поворотах, парни, — Уизел говорил негромко и спокойно, но даже Драко от его тихого голоса стало не по себе. — Пока за этим столом я извращенцев не вижу. Мой друг — действительно гей, а я женат с восемнадцати лет и свою жену люблю по-прежнему. У нас двое детей, и мы живем очень счастливо.

— Как же ты, нормальный мужик, с извращенцем дружишь? — зло спросил Жмурик.

— А я не считаю извращенцем того, кто трахается с другим взрослым и адекватным человеком с его согласия, — ответил Уизли так же пугающе спокойно. — Мне, честно говоря, вообще плевать, чем люди занимаются в своих спальнях, если никого ни к чему не принуждают. Я не люблю копаться в чужом белье. А Эндрю — мужик нормальный, умный, надежный и честный. Он даже в футбол играть любит! И за все время, что мы здесь рубимся, я не видел, чтобы Эндрю кого-то из вас лапал или в кусты силком тащил. Так что если вы нормальные парни, то вам должно быть плевать, с кем он трахается в свободное время. Если для вас это существенно, — значит, вы сами извращенцы. А я с извращенцами не пью и в футбол с ними не играю. Поэтому прошу тех, кто считает Эндрю извращенцем, выйти из-за этого стола и больше не возвращаться.

Драко сжал в кармане палочку, готовый применить магию, если дело дойдет до драки. Однако маглы, как ни странно, вели себя тихо. Пятеро молча встали из-за стола и вышли из паба. Семеро, в том числе, как ни странно, Бык, остались.

Выждав некоторое время, Уизел спокойно произнес:

— А теперь давайте выпьем за здоровье моего друга Эндрю!

Семеро маглов и предатель крови подняли кружки.

Потом выпили за футбол, затем — за будущую победу Англии на Чемпионате мира… Тосты следовали один за другим. Временами Драко ловил на себе тревожно-заинтересованные взгляды Вафли, и ошибиться в их смысле было невозможно. Но этот парень, увы, не вызывал ни малейших теплых чувств, а Индеец из-за стола ушел.

Маглы разошлись по домам только поздно вечером, договорившись об игре в следующую субботу. Уизел и Драко, слегка пошатываясь, зашагали к тому месту, откуда обычно трансгрессировали. Драко отчаянно искал подходящие слова, но ничего в голову не пришло, кроме банального:

— Спасибо за поддержку. Скажу честно, не ожидал… Похоже, гонорар, полученный твоей дочерью, благотворно повлиял на твой характер…

Уизел вдруг резко остановился, схватил Драко за плечи и прошипел:

— Если ты, сволочь слизеринская, еще раз такое скажешь, я тебя в лепешку раскатаю так, что ты костей не соберешь. И деньги твои вонючие Рози завтра же вернет! А помог я тебе, гнида, только потому, что мы сейчас — команда. Не на футбольном поле — это так, ерунда. Мы вместе детей наших от беды спасаем и, значит, должны помогать друг другу. Хотя такой твари, как ты, это, наверное, непонятно…

Драко, мгновенно протрезвев, отчаянно захотел провалиться сквозь землю. Но асфальт под его ногами, увы, не желал разверзаться, поэтому пришлось открыть рот и сказать:

— Извини меня, пожалуйста, Рон. Я это спьяну сболтнул, по глупости. Я понимаю: деньги для тебя ничего не значат и помог ты мне… по глупости, наверное… Гриффиндорцы ведь со слизеринцами не дружат…

— Вот именно, — сурово кивнул Уизел, — не дружат. И тебя я считаю только напарником, а не другом, причем совсем не таким замечательным, как я этим мальчишкам говорил. Но объяснять им, почему ты мне не нравишься, было бы слишком долго. И твои недостатки не имеют отношения к твоей сексуальной ориентации.

— Спасибо за прямоту, — Драко улыбнулся. — Я примерно так все и понял. А твоя дочь получила свои миллионы вполне заслуженно. За то, что я ее обидел, прошу прощения отдельно.

— Что ж, — сквозь зубы произнес Уизел, — твои извинения приняты. Уж так устроены слизеринские хорьки — они не могут не кусаться. Но если ты еще хоть раз намекнешь, что купил мою дочь или меня, — тебе не жить. И деньги твои мы тебе вернем до кната.

— Я больше никогда такого не скажу, — честно ответил Драко.

Простились они вполне мирно, но все же на душе у Драко было неспокойно, когда он вернулся домой. Требовалась разрядка после всего пережитого этим вечером, и проще всего ее было найти в клубе «Зеленая орхидея». Туда Драко и отправился, приняв душ, выпив солидную порцию антипохмельного зелья и изменив свою внешность с помощью чар маскировки. Они держались двадцать часов, и этого времени всегда хватало с лихвой.

* * *

В «Зеленую орхидею» Драко приходил, когда у него не было постоянного партнера. Место это считалось вполне приличным, но делиться с бульварными журналистами сведениями о своей личной жизни не хотелось. Поэтому во время визитов в клуб светлые волосы Драко выглядели темно-русыми, серые глаза — светло-карими, а кожа казалась смуглее, чем обычно. Узнать в таком обличье Драко могли лишь люди, которые хорошо его знали, а они в «Зеленой орхидее» бывали редко.

Драко шел по тускло освещенным залам и коридорам клуба, сквозь рев музыки на танцполах и вязкую тишину комнат для общения, вглядываясь в лица посетителей и кивая знакомым. Некоторые вроде были не прочь поболтать, но они Драко почему-то не нравились. А те, кто вызывал интерес, казались явно занятыми своими партнерами.

Добравшись до бара, Драко подошел к стойке и заказал мохито. Пока он лениво потягивал коктейль, несколько незнакомцев попытались начать разговор, но ни у кого из них не было темных волос, смуглой кожи и ярко-голубых глаз магловского мальчишки, который считал геев извращенцами.

Бесцельно проблуждав по клубу около часа, Драко понял, что сегодня вряд ли кого-то найдет, и направился к выходу. Вообще-то, выходов в клубе было два — ярко освещенный парадный и гораздо менее пафосный, ведущий на задворки Косого переулка. Драко всегда предпочитал второй.

Выйдя на улицу, он некоторое время стоял, глядя в темное осеннее небо, усыпанное звездами. Драко уже собрался трансгрессировать домой, как вдруг услышал сдавленный крик, доносящийся из подворотни:

— Пустите! Мы так не договаривались! Я не хочу!

— Да не рыпайся ты, идиот! — второй голос звучал нагло и жестко. — Сам ведь напросился…

Мгновенно оценив ситуацию, Драко заорал:

— Авроры идут! Ищут нелегальный Феликс Фелицис!

На мгновение он испугался, что насильник трансгрессирует вместе со своей жертвой. Однако тот или действительно был замешан в криминале, или воспринимал мальчишку только как развлечение. Так или иначе, почти сразу же после своего крика Драко услышал постепенно удаляющийся топот ног, а потом вновь прозвучал ломкий мальчишеский голос:

— Спасибо, сэр. Вы не подскажете, как отсюда попасть в Косой переулок?

Незнакомец вышел из подворотни к дверям «Зеленой орхидеи». В тусклом свете горевшей над ними лампы Драко разглядел его и с трудом сдержал возглас удивления.

Мальчишке, одетому в черные кожаные брюки и жилет на голое тело, было лет семнадцать-восемнадцать. Каштановые волосы спадали на плечи, под глазом чернел огромный синяк, щеку пересекала глубокая царапина.

— И куда ты собираешься идти в таком виде? — любезно осведомился Драко. — Тебя первый же аврорский патруль арестует за нарушение общественного порядка. А если сразу трансгрессируешь домой — родителей напугаешь до полусмерти. Предлагаю сначала отправиться ко мне. Я тебя немного подлатаю, будешь как новенький. Обещаю вести себя прилично.

— Почему я должен вам верить? — хрипло спросил мальчишка.

— Если бы я хотел надругаться над твоей нежной тушкой, то просто подождал бы, когда тебя оприходует тот громила, а потом взял бы тебя тепленького и беспомощного. Еще вопросы есть?

— Нет, сэр, — мальчишка некоторое время колебался, но потом решился и подошел к Драко. — Спасибо, сэр. Я… действительно оказался в трудном положении и буду очень вам признателен за помощь…

— Хорошо, — Драко кивнул, взял мальчишку за руку и вместе с ним трансгрессировал в магловскую квартиру, которую снимал для таких случайных встреч.

В ярком электрическом свете травмы мальчишки выглядели не так серьезно, как в полутьме. Драко промыл их и начал смазывать целебными зельями:

— Как этот козел выманил тебя из клуба? — спросил он. — Зачем ты пошел с незнакомцем?

— Он обещал показать кое-что интересное, — скривился мальчишка. — Я думал, речь идет о порции Фелициса, а на самом деле… — он шмыгнул носом.

— А на что ты надеялся, явившись в «Орхидею» в таком виде? Ты бы еще в стрингах пришел — тогда бы тебя поимели прямо в туалете. Ну ладно, все хорошо, что хорошо кончается. А впредь запомни: даже отправляясь на поиски приключений, нельзя терять голову.

— Да какие там приключения! — вздохнул мальчишка. — Я просто развеяться хотел… забыть обо всем…

— И что же такое страшное ты хотел забыть? — удивился Драко: несмотря на дикий костюм и медленно заживающие царапины, мальчишка выглядел очень благополучным. Его огромные карие глаза — такие же были у олененка в магловском аналоге волшебных фотографий — смотрели на мир открыто и дружелюбно.

— Да все! — мальчишка снова шмыгнул носом. — У нас всегда нормальная семья была, все друзья мне завидовали, а тут вдруг началось такое… словно сглазил кто… Сначала сестра решила выйти замуж за гаденыша — и все ее поздравляли, словно так и надо. Только отец был недоволен, но скоро смирился, потому что завел интрижку на стороне. Раньше он никогда маме не изменял, потому что очень ее любил. А сейчас исчезает на весь день и возвращается такой усталый и счастливый, что смотреть больно. Маме врет какую-то ерунду, но даже я понимаю, что это ложь! Другая бы на месте мамы скандал закатила, а она у нас гордая — молчит, кивает и улыбается. Только по ночам плачет, а отец ничего не замечает… словно околдовали его…

Этот душераздирающий рассказ Драко слушал вполуха, поскольку готовил чай и тосты. Когда все было готово, он расставил еду и посуду на столике перед своим несчастным гостем. Тот просиял и накинулся на угощение так, словно неделю голодал. Драко есть не хотел и наблюдал за диковато-изящными движениями мальчишки с огромным удовольствием.

А тот не только ел, но и рассказывал о себе с той откровенностью, на которую способны только совсем молодые люди и только с незнакомцами.

Драко узнал, что его случайный гость этим летом закончил Хогвартс и еще не решил, чем хочет заниматься. Сейчас работает в «Гринготтсе» — один из родичей устроил, — но не уверен, что готов провести в банке всю жизнь, поэтому пока присматривается. На седьмом курсе некоторое время встречался с однокурсницей, но та в итоге выбрала другого парня. Однако мальчишка не обиделся на такое пренебрежение, поскольку серьезных чувств не испытывал. Но и мужчинами он не интересуется, а в клуб пошел просто из любопытства, потому что никогда раньше не бывал в таком месте…

Насытившись, мальчишка вытер губы салфеткой и поднялся:

— Спасибо, сэр. А сейчас мне, наверное, пора…

— И куда же ты собрался на ночь глядя? — удивился Драко. — Когда вернешься, родители непременно устроят тебе допрос с пристрастием. Что ты им ответишь? Поверь, такие разговоры лучше вести на свежую голову. Оставайся здесь, вернешься домой утром.

— Спасибо, сэр, — мальчишка совсем смутился. — Наверное, вы правы. Где мне можно лечь? Здесь?

— Можем и здесь, конечно, — Драко сделал глубокий вдох, собираясь с силами, — но, по-моему, лучше в спальне. Там гораздо удобнее.

Мальчишка понял не сразу, а когда сообразил, то дико сверкнул глазами, выхватил из кармана палочку и выкрикнул:

— Не трогайте меня! Не подходите!

— По-твоему, я похож на насильника? — удивился Драко. — Нет, принуждать тебя я не собираюсь. Просто у нас обоих был трудный день и, по-моему, мы заслужили право немного расслабиться. Если ты не хочешь — ложись здесь, нет проблем. Постельное белье я сейчас принесу. Но, по-моему, вдвоем нам было бы веселее.

— Я вам не верю! — выкрикнул мальчишка, по-прежнему направляя палочку на Драко.

— Послушай, я сегодня очень устал. Бороться с тобой у меня нет ни сил, ни желания. Если ты не хочешь — спи здесь, тревожить тебя я не буду.

Мальчишка опустил палочку, густо покраснел и растерянно произнес:

— Я… действительно не хочу…

— Говорю же — это твое дело. Возможно, ты расслабляешься как-то иначе. У тебя сейчас есть девушка?

— Нет, — ответил он еле слышно.

— Ты религиозен? Считаешь секс между мужчинами грехом?

— Да нет же! — из алого мальчишка стал багровым. — Каждый живет так, как хочет. Но я не знаю… не уверен…

Даже стоя на другом конце комнаты, Драко чувствовал возбуждение своего незваного гостя. Мальчишка звенел, словно натянутая струна.

Драко, стараясь не делать резких движений, подошел к нему, коснулся кончиками пальцев щеки и мягко сказал:

— Доверься мне, малыш. Все будет хорошо. Просто дай себе волю на эту ночь. А дальше будет видно…

Обнимая своего нежданного гостя за плечи, Драко был готов к тому, что тот его оттолкнет. Однако мальчишка, похоже, и вправду очень нуждался в утешении. Он прерывисто вздохнул, обнял Драко и прижался к нему всем телом.

Совсем скоро Драко понял, что для его случайного знакомого это был не просто первый секс с мужчиной, но и первый секс вообще. Мальчик был так потрясен испытанными эмоциями и так отчаянно старался их скрыть, что Драко почувствовал к нему какую-то совсем особенную нежность.

Когда все закончилось, мальчишка уткнулся в плечо Драко, пробормотал:

— Мне было хорошо. Очень хорошо, правда. Я и не думал, что бывает так… — и заснул, не окончив фразу.

Драко смотрел на спящего мальчика и думал о том, был ли в его возрасте таким же наивным и ранимым, но не мог найти ответа.

* * *

Утром, за завтраком, мальчишка краснел, прятал глаза и упорно молчал. Устав от этого, Драко резко произнес:

— Если ты что-то хочешь мне сказать — говори, а не молчи!

Покраснев еще сильнее, мальчишка спросил дрожащим голосом:

— Я теперь гомосексуалист, да?

Драко с огромным трудом сдержал улыбку и ответил очень серьезно:

— А это уже от тебя зависит: сексуальная ориентация не передается половым путем. Если ты решишь, что с девушками заниматься сексом интереснее, — кто тебе помешает? Захочешь встретиться с парнем — это опять же твое дело. А если ты решишь снова увидеться со мной, я буду очень рад. Пришли мне письмо, если вдруг захочешь повторить. А если не захочешь, — надеюсь, ты не будешь жалеть о нашей встрече.

— Не буду, — мальчишка покраснел еще сильнее и начал прощаться.

Проводив гостя, Драко снял чары маскировки и в отличном настроении трансгрессировал домой. К сожалению, возраст давал о себе знать, и провести день на ногах после бессонной ночи было уже трудно. Драко отправился спать, очень надеясь, что увидит во сне мальчишку с огромными карими глазами.

* * *

Проснулся Драко к ланчу, поел с огромным аппетитом и отправился в кабинет — узнать новости. В салоне все было в порядке, письма с поздравлениями от знакомых и незнакомых продолжали приходить, но никаких важных новостей не содержали. Появление совы Уизела удивило, но не слишком. Вскрывая письмо, Драко был преисполнен благодушия и не сразу осознал смысл наскоро нацарапанных на пергаменте коротких строчек:

Малфой!

Р. У.

У Драко на сегодня не было назначено никаких дел, о чем он и написал Уизелу, предложив встретиться там же, где и обычно. Переодеваясь в магловскую одежду, Драко гадал, что такого страшного могло случиться у Уизела, если он обратился за помощью к давнему врагу.

Прибыв на место и увидев Уизела, Драко оторопел. Предатель крови буквально почернел от горя; казалось, он постарел лет на двадцать.

— Что случилось? Какая помощь нужна? — быстро спросил Драко, решив не тратить время на церемонии.

— Беда у нас, Хорек, — пробормотал Уизел. — Страшная беда… Ну не понимаю я, — вдруг жалобно воскликнул он, — за что на нас столько бед обрушилось! Словно сглазил кто… А ведь так все хорошо было…

— Кончай кудахтать и толком говори, что случилось, — скомандовал Драко. Он по опыту знал, что именно такой тон лучше всего выводит людей из ступора и возвращает к реальности.

— Хьюги, — пробормотал Уизел и сглотнул. — С Хьюги у нас беда. А ведь такой хороший мальчик был! Добрый, вежливый…

— Что с ним? Он в больнице? Что нужно — деньги? У меня немного знакомых целителей в других странах, но они есть. Что с ним? Говори, не кудахтай!

— Нет, Хьюги дома, — удивленно ответил Уизли. — И деньги тут не помогут, хотя, может быть…

— Да что с твоим сыном, объясни толком!

— Трудно мне, — вздохнул Уизел. — Трудно о таких вещах говорить… — он снова сглотнул и продолжил слегка дрожащим голосом: — Хьюги всегда был хорошим мальчиком — воспитанный, добрый, вежливый… Только в последние годы иногда спорил со мной и с Гермионой — но в его возрасте все мальчишки так. Мы не придавали этому особого значения, а вчера… вчера…

— Уизел, если ты в следующие пять минут не объяснишь, в чем дело, я наложу на тебя Империо и все узнаю!

— Да, с тебя станется, — Уизел тяжело вздохнул. — Да что ж теперь… соплохвоста в мешке не утаишь… Вчера Хьюги сильно с Гермионой поссорился из-за каких-то мелочей — она даже не запомнила, с чего все началось… Когда я вернулся домой, сына уже не было. Он ушел из дома и не сказал, когда вернется. Мы с Гермионой всю ночь не спали — ждали. Жена очень беспокоилась, я — меньше. Когда ж гулять, если не в возрасте Хьюги… Вернулся сын только утром, и не нужна была окклюменция, чтобы понять, чем он ночью занимался. Мы бы и не расспрашивали: личная жизнь Хьюги нас не касается. Но он сам сказал, что провел ночь с мужчиной и планирует встречаться с ним и дальше… Мерлин, что же это такое! За что это на нас!

Сначала Драко подумал, что ослышался, но Уизел явно считал, что высказался исчерпывающе. Он умолк, сокрушенно качая головой и шепча что-то себе под нос.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — осторожно заговорил Драко. — Ты так страдаешь из-за того, что твой сын будет встречаться с мужчиной?

— А что, по-твоему, я радоваться должен?! — удивился Уизел. — Как бы ты отреагировал, если бы узнал, что твой сын с мужиками путается?

— Не знаю, — честно ответил Драко. — Я как-то об этом не думал. Но скажу откровенно: я предпочел бы, чтобы Скорпиус встречался с мужчиной нашего круга, чем с твоей дочерью. У геев хотя бы детей не бывает.

— Так и я о том же! — выкрикнул Уизел с отчаянием. — Хьюги — мой единственный сын! Наследник, кровиночка… Если у него внуков не будет, — значит, мой род пресечется…

— Если дело только в этом, то проблема вполне разрешима. Я не очень хорошо знаю подробности, но уверен: в мире маглов мужчина может сделать так, чтобы его ребенка выносила суррогатная мать. Для этого даже не нужно заниматься с ней сексом. Такая услуга стоит недешево, но она вполне доступна. Многие из наших так делают. Если Хьюги решит завести ребенка, я могу разузнать, что и как.

— Да не только в детях дело, — вздохнул Уизел. — Неужели ты и вправду не понимаешь, Хорек? Я-то думал, хоть ты мне посочувствуешь… Дома-то все словно с ума сошли: Гермиона считает, что все в порядке, Рози плевать на всех, кроме твоего сынульки, Гарри говорит, что Хьюги имеет право решать, как жить, и Джинни с этим согласна. Неужто ты тоже так думаешь?!

— Да, безусловно. Скажи, твой Хьюги до вчерашнего вечера встречался с какой-нибудь девушкой?

— Нет. То есть в школе он встречался с Дейдрой Макмиллан, но они давно расстались. А в последнее время у Хьюги вроде никого не было.

— Ты религиозен? Считаешь секс с мужчинами грехом?

— Нет. По-моему, каждый имеет право жить как хочет.

— Так в чем же дело-то?!

Уизел ненадолго задумался, а потом вдруг выпалил:

— А если Хьюги какой-то извращенец попался? Вдруг он моего мальчика пристрастит к наркозельям или на панель отправит?

— А вот это уже деловой разговор, — кивнул Драко, вспомнив вчерашнюю ночь. — Такое маловероятно, но не невозможно. Пришли мне фотографию твоего сына — я осторожно наведу о нем справки среди знакомых. Если выяснится, что мальчик связался с преступником — будем думать, что делать. Но Хьюги ведь мог встретить и хорошего законопослушного человека. Тогда, по-моему, все нормально.

— А если этот законопослушный поматросит и бросит моего Хьюги? Или обидит как-то?

— А от такого, извини, и гетеросексуальные пары не застрахованы. В любви ничего нельзя предвидеть.

— Да какая тут любовь! — Уизел скривился. — Уверен, это просто секс, и Хьюги он скоро надоест. Мальчик бросит своего похотливого козла и найдет хорошую девушку.

— Да, такое вполне возможно. Но будь готов к тому, что, бросив козла, Хьюги найдет не девушку, а парня. Ты ведь не будешь возражать? Или ты одной меркой меряешь своих, а другой — чужих?

Уизел надолго задумался. Когда он вновь заговорил, то выглядел уже не так мрачно, как раньше, хотя и не так спокойно, как обычно:

— Если Хьюги будет встречаться с нормальным парнем — я возражать не стану. Мне бы только точно знать, что это хороший человек, а не извращенец какой…

— Я постараюсь все выяснить. Пришли мне фотографию своего сына.

— Пришлю сегодня же, — Уизел помолчал, потом протянул Драко руку и негромко произнес: — Спасибо, Малфой. Вот поговорил с тобой — и вроде полегчало. Ты хоть понимаешь, как это все серьезно. А остальных словно заколдовал кто…

Драко не очень хотел пожимать руку предателю крови, но понимал, что в данной ситуации отказ будет смертельным оскорблением, поэтому ответил на рукопожатие.

Явно успокоенный Уизел отправился домой. Драко трансгрессировал в мэнор, удивляясь, как странно работает голова у предателей крови.

Но еще во время трансгрессии в голову Драко пришла странная мысль. Она была нелепой и смехотворной донельзя, однако никак не желала исчезать.

Разрешить все сомнения могла только фотография Хьюги, и Драко ждал сову от Уизела с огромным нетерпением.

Птица задержалась совершенно бессовестно, и причину Драко понял, когда увидел ее. Сова несла огромный сверток: Уизел прислал не одну, а несколько десятков фотографий сына.

Разворачивая оберточную бумагу, Драко изо всех сил уговаривал себя не волноваться.

Увы, все благие намерения полетели в тартарары, когда он увидел первый же снимок. С фотографии улыбался парень с длинными каштановыми волосами и огромными оленьими карими глазами.

* * *

На следующий день Драко написал Уизелу, что беспокоиться не о чем: с Хьюги встречается не преступник и не наркоман, а вполне благополучный и законопослушный человек, в данный момент полностью свободный от любых личных обязательств. Вдаваться в подробности не стал: Хьюги вполне мог решить, что единственного случая однополого секса ему хватит на всю жизнь.

Но в следующую среду Хьюги прислал Драко письмо — всего несколько строк о том, что был бы не против встретиться снова.

Готовясь к этой встрече, Драко волновался так, что сам себе удивлялся. Сейчас он не собирался маскироваться и не знал, как Хьюги отреагирует на истинную внешность своего случайного любовника.

Драко прибыл в квартиру за час до назначенного времени, пил чай, ходил из угла в угол и безуспешно пытался придумать, что скажет своенравному мальчишке.

Хьюги трансгрессировал в квартиру минута в минуту. Он огляделся, увидел Драко, вздрогнул и спросил:

— Кто вы?

— В этот раз я решил не маскировать внешность чарами, малыш, — ответил Драко, надеясь, что голос не дрожит.

— Вы… — Хьюги задумался, — я вас знаю… где-то видел… — вспомнив, он вздрогнул и закричал пронзительно: — Я вас знаю! Вы — Драко Малфой, отец этого гаденыша!

— Да, — кивнул Драко: врать смысла не было.

— Это вы специально все подстроили?! — спросил Хьюги дрожащим голосом. — Хотели меня оскорбить и унизить?

— Нет, малыш, поверь мне, все вышло случайно. Когда мы встретились, я не знал, кто ты. Выяснил это намного позже…

— Я вам не верю! — закричал Хьюги отчаянно. — Вы все подстроили специально… чтобы меня…

Драко бросился к мальчишке, но тот немедленно трансгрессировал из комнаты.

В тот же день Драко отправил Хьюги три письма и дальше продолжал писать ежедневно. Мальчишка не отвечал.

Зато написал Уизел — спрашивал, не обидел ли любовник его сыночка, так как в последние дни Хьюги выглядит грустным и несчастным. Драко ответил, что подобное случается в любовных делах, и посторонним в них лучше не вмешиваться.

Дни стали долгими и безрадостными, словно осенняя погода. Субботние футбольные матчи если и поднимали настроение, то ненадолго. Даже долгожданная победа над уизеловскими бандитами порадовала не так, как должна была.

Скорпиус почти все время проводил в магазине «УУУ» и в помещении, которое они со старшим Уизелом арендовали под фабрику. Уизлихе оставалось разобрать всего три шкафа, и работала она по-прежнему безошибочно, словно голем. Драко чувствовал себя совсем старым, одиноким и усталым.

* * *

Приглашение на день рождения Уизлихи пришло неожиданно. Сначала Драко хотел отказаться, но потом все же согласился: сына нельзя было оставлять без присмотра среди предателей крови.

В тот день погода, словно нарочно, выдалась на удивление ясной и даже теплой по осенним меркам. Столы накрыли в саду, и у Драко зарябило в глазах от рыжей листвы деревьев и рыжих голов многочисленных Уизелов. В довершение неприятностей, на праздник явился и Поттер, а этого субъекта не хотелось видеть ни при каких обстоятельствах.

Рон при встрече подмигнул Драко, но сделал вид, что они незнакомы. Впрочем, иного ждать и не приходилось. Уизел выглядел очень довольным, а его жена-грязнокровка казалась усталой и грустной. Похоже, Грейнджер действительно считала, что муж ей изменяет.

Зато их дочь просто сияла счастьем. Она практически не притронулась к еде и почти все время танцевала со Скорпиусом, который не сводил глаз с этой вульгарной особы. У Драко возникло неприятное ощущение, что он присутствует на помолвке. Утешало только то, что, по словам Уизела, его дочурка не собиралась заводить детей в ближайшее время. Сначала она хотела сделать карьеру. Оставалось надеяться, что совместное проживание заставит Скорпиуса понять, что девушка из семьи предателей крови ему абсолютно не подходит.

Смотреть на Скорпиуса и ничтожную потаскушку было неприятно, и Драко начал разглядывать сидевших за столом Уизелов. Узнать удалось не всех, но Джордж — рано располневший и поседевший — выделялся в любой толпе из-за своего увечья. Драко очень не понравилось, как он смотрел на Скорпиуса. В этом взгляде не было ни жадности, ни желания обладать — только бесконечное удивление, благодарность и еще одно чувство, которое правильнее всего было бы назвать восторгом. Но Драко все равно не хотел, чтобы посторонний и немолодой предатель крови так смотрел на его сына.

Торжественный обед шел своим чередом. Гости один за другим вставали со своих мест и произносили тосты в честь именинницы и хозяев. Драко пригубливал бокал, чтобы не выглядеть невежливым.

В редкую минуту общего затишья Поттер вдруг поднялся из-за стола и направился туда, где сидел Драко. Общаться с давним врагом не хотелось абсолютно, поэтому Драко встал и направился к дому, надеясь, что этот поступок все объяснят естественными причинами.

Зайдя в дом, Драко на мгновение замер, пытаясь сориентироваться, и направился туда, где, по его мнению, мог быть туалет. Увы, у Уизелов все оказалось не по-людски, и узкий коридор привел Драко на кухню, окна которой выходили на лужайку, где веселились гости.

В самом дальнем углу кухни сидел человек. Он положил локти на стол, длинные каштановые волосы упали на лицо, закрывая его. Услышав шаги, человек поднял голову — и Драко задохнулся, встретившись со взглядом огромных карих глаз.

— Вы скажете, что сюда зашли тоже случайно? — возмущенно спросил Хьюги дрожащим голосом.

— Да, — честно ответил Драко. — У меня нет волшебного глаза, и я не умею видеть сквозь стены.

— Я вам не верю! — Хьюги вскочил, его лицо исказило отчаяние. — Вы преследуете меня, чтобы обидеть… унизить… Вы такой же подлец, как и ваш сын!

— Обо мне ты можешь думать все, что угодно, но, пожалуйста, поверь: Скорпиус не подлец…

— Ой, простите, где здесь туалет? — на кухню заглянул кто-то из младших Уизелов — Драко его не знал.

— Оставьте нас в покое! — выкрикнул Хьюги на удивление зло. — Разве вы не видите — мы разговариваем!

У Драко отлегло от сердца. Когда незнакомый мальчишка вышел, Драко подошел к Хьюги и быстро сказал:

— Здесь нам поговорить не дадут: слишком много людей собралось. Предлагаю трансгрессировать в более удобное место…

Не давая Хьюги времени отказаться, он схватил его за руку — и представил единственную комнату мэнора, куда можно было трансгрессировать.

Едва оказавшись на месте, Хьюги закричал:

— Отпустите меня немедленно! Вы не имеете права!

Драко с сожалением разжал руку, отошел на дальний конец комнаты и заговорил:

— Хьюги, пожалуйста, поверь мне: я не собирался ни обманывать тебя, ни обижать. Когда мы встретились впервые, я не знал, кто ты. Мы ведь с тобой виделись только в тот год, когда твоя сестра поступала на первый курс Хогвартса, а с тех пор ты сильно вырос. Я пригласил тебя к себе, потому что хотел помочь. А пока мы разговаривали, я понял, что ты мне очень нравишься. Мне было очень хорошо с тобой. Я очень скучал без тебя и очень хочу, чтобы мы продолжили встречаться. Пожалуйста, поверь мне! Я не знаю, что должен сделать, чтобы тебя убедить.

— Посмотрите мне в глаза, — произнес Хьюги еле слышно.

Драко так и сделал, очень надеясь, что мальчик способен бессознательно использовать легилименцию

Они смотрели друг на друга долго, а что произошло потом, Драко не понял. Кто из них первым сделал шаг навстречу или решились они оба — так и осталось неясным. Но через некоторое время Драко оказался совсем рядом с Хьюги. Тот провел пальцами по щеке Драко и еле слышно произнес:

— Я тоже скучал по тебе…

Драко не помнил, с кем из любовников ему было так же хорошо, как с этим застенчивым и страстным мальчишкой. Хьюги стонал, извивался, шептал что-то нежное, быстро и лихорадочно рассказывал, как скучал, а, когда все закончилось, почти сразу же уснул, продолжая обнимать Драко.

Глядя на спящего, Драко испытывал удивительную нежность, но не обольщался. Было совершенно очевидно, что Хьюги, как и большинство его сверстников, привлекает скорее секс, чем партнер. Рано или поздно мальчик поймет, что заниматься сексом можно и с другими людьми, и отправится в путешествие на поиски новых ощущений. Вернется ли Хьюги к нему после этого, Драко не знал. Да и в своих чувствах он не был уверен: мальчик нравился ему именно своей почти детской порывистостью и неопытностью. Пройдет год, в лучшем случае два, — и Хьюги повзрослеет, станет более уверенным в себе и решительным. Драко сомневался, что ему понравится парень, в котором соединятся черты Уизела и грязнокровки.

Но грядущее ведомо лишь провидцам, а обычным людям глупо горевать из-за того, что случится в далеком будущем. Сейчас Драко был абсолютно счастлив. Он телом и душой наслаждался этим удивительным ощущением.

Засыпая, он вспомнил о грязнокровке и подумал, что даже ей не стоит расстраиваться из-за несуществующих бед. Если бы она получила портал на футбольное поле, где каждую субботу играл ее муженек, и, невидимая, увидела бы это своими глазами, то перестала бы горевать из-за его отлучек. Драко сейчас был так счастлив, что решил в ближайшую субботу порадовать и Грейнджер, тем более что этот поступок не требовал от него никаких усилий.

И, уже проваливаясь в сон, Драко понял, что об отношениях с Хьюги придется рассказать и Скорпиусу, и Уизелам. Впрочем, эти разговоры наверняка пройдут спокойно и без проблем: родичи должны уважать право своих близких на счастье.

Конец