Глава 1. Найти Гарри Поттера – вы думали, это легко?
Глава 1. Найти Гарри Поттера — вы думали, это легко?
Литтл-Уингинг, графство Суррей, местное отделение полиции
Юджин Джонс, высокий молодой человек с курчавыми русыми волосами, в чёрном пиджаке и джинсах, уже с минуту мялся на пороге у своего начальника — мистера Тома Паркера, главного в этом «доме справедливости». Надо сказать, что Юджин только неделю назад был зачислен в это отделение полиции. Ну, к слову, он месяц назад только закончил полицейскую Академию в Лондоне, так что удивляться тут особо нечему. Сам юноша, закончив обучение, тут же решил начать работать. Проблема была лишь в том, что такие вот юнцы были нужны лишь на разные бесперспективные места, что Юджина, разумеется, не устраивало. И вот в один прекрасный день ему предложили работу здесь, в богом забытом отделении, однако работать следователем, а не каким-то там секретарём. Так что Джонс, не раздумывая, согласился.
Теперь же он был уверен, что это судьба. Ведь только он появился здесь, как в Литтл-Уингинге тут же забурлила криминальная деятельность. Мелкие воришки, проститутки, шантажисты, аферисты.… В общем, у начальства началась та ещё головная боль. А теперь ещё и это…
Это, к слову сказать, являло собой нечто воистину ужасающее. Это случилось только сегодня, буквально несколько, а если быть точным, шесть часов назад. Это обещало принести начальству ещё большую головную боль, это грозило не только целыми днями в отделении без выходных, но и ночами с кружкой крепкого кофе всё в этом же отделении. И именно поэтому молодой следователь немного боялся гнева начальства. Да, как гласит неписаное правило, гонцу за плохую весть голову отрубают. Хотя, кто сказал, что полицейские подчиняются всем правилам? Однако Юджин всё-таки немного трусил.
Хотя трусом Юджин Джонс никогда не был. Наоборот, он всегда с радостью бросался в авантюры и другие прочие разности. Он был очень исполнительным следователем, любил свою работу и дорожил ею. Юноша всегда мечтал стать следователем, чтобы мир стал хоть немного чище и лучше. Однако и глупцом он не был, поэтому понимал, какими последствиями чревато это «это».
Однако сколько ещё ему стоять перед дверью шефа? Видимо, молодой человек что-то решил и тут же три раза постучал по двери перед ним.
— Заходите, — раздался голос мистера Паркера, и Юджин толкнул дверь, заходя в кабинет начальника.
* * *
Сегодня был такой же глупый день, как и все за эту неделю. С тех пор, как в этот участок перевели молодого Юджина Джонса, началось что-то с чем-то. Столько криминала и за весь последний год не было в Литтл-Уингинге! А тут…
«Сплошная головная боль», — думал Том Паркер, начальник местного отдела полиции Англии.
Но кто бы мог подумать, что это ещё не всё? Ближе к вечеру, часов в пять, когда мистер Паркер как раз собирался сходить в булочную напротив и поболтать за чашечкой чая с тамошней продавщицей, миловидной, к слову сказать, женщиной, раздался стук в дверь.
«Три удара, — думал мистер Паркер, — а это означает, что снова Юджин что-то принёс… Чёрт!»
Интуиция полицейского не обманула, и после его короткого «Заходите» в комнату ввалился взволнованный и немного напуганный Юджин Джонс.
— Что-то случилось, Юджин? — спросил мистер Паркер у своего подчинённого.
— Да, мистер Паркер, сэр… Вот, взгляните, — и молодой человек положил на стол начальника папку.
— Так-так, сейчас ознакомимся. Надеюсь, оно того стоит, Юджин?
— Да, сэр, ещё как стоит, — пробормотал подчинённый и присел на стул рядом со столом мистера Паркера.
31 июля 1986 год. Город Литтл-Уингинг, графство Суррей, улица Тисовая, дом №4.
Семья Дурслей, глава — Вернон Дурсль, сестра Мардж, жена Петунья и сын Дадли. Были убиты сегодня приблизительно в 11:43. Убийство было произведено топором и колюще-режущими предметами. Тела изуродованы, но опознать смогли. Головы и некоторые другие части тела отрублены и разбросаны по комнате, судя по всему гостиной. Тела обнаружил почтальон, который доставлял срочную посылку. Также в комнате обнаружился труп собаки, бульдога, тоже обезглавленный.
Приложения: фотографии, собранные улики, слова соседей.
Перевернув страницу этого протокола, мистер Паркер наткнулся на ужасную картину трупов.
«Да уж, денёк…», — думал начальник отдела, борясь с дурнотой, подкатывающей к горлу.
— Сэр, вам плохо? — осведомился Юджин.
— Да нет… Юджин, что это за маньяк объявился в Литтл-Уингинге? Такого я на своей памяти ещё не видел.
— Да, маньяк — правильное слово, мистер Паркер. Однако знаете, что ещё странно?
— Там ещё что-то странное есть? — ужаснулся мистер Паркер.
— Да. По словам соседки, Арабеллы Фигг, проживающей прямо напротив места преступления, в доме был ещё один мальчик. Однако она тут же сменила тему и перестала говорить об этом. Но я всё-таки смог выудить крупицы информации. Это был племянник покойной Петуньи Дурсль, некий Гарри Поттер.
— Гарри Поттер? Никогда не слышал. Никаких Поттеров не знаю…
— Судя по всему, он ровесник убитого мальчика, то есть примерно шесть лет. Но его так и не нашли, хотя группа прочесала дом полностью.
— Но не полагаешь же ты, Юджин, что это шестилетний мальчик избавился от родственников? — спросил мистер Паркер.
Сам он об этом и подумать не мог. Он до сих пор жил тем временем, где все преклонялись перед законом и не нарушали его. А если и нарушили, то тут же следовали самобичевания. И столько времени работы в полиции его так ничему и не научили.
* * *
В отличие от своего начальника Юджин полагал, что вполне возможно и то, что убийца-маньяк — шестилетний мальчик. Однако от этой мысли ему стало дурно, и он тут же отогнал её куда подальше. Но теоретически такое было возможно.
— Возможно, в теории такое возможно, мистер Паркер.
— Ох, Юджин, какое поколение растёт нам на смену! Если шестилетние дети такое творят… но это ещё не доказано, и вполне вероятно… нет, вообще вероятно, что это не мальчик убийца, а какой-нибудь безумный маньяк.
— Да, мистер Паркер. И что же нам делать?
— Юджин-Юджин, давай-ка собирай группу, обыщите дом ещё раз. Найдите мальчика, не мог же он сквозь землю провалиться. Посмотрите на фотографии в доме убитых и найдите его. А также можете ещё и пару идеек насчёт маньяка подкинуть.
— Хорошо, мистер Паркер. Я сейчас же этим займусь!
Юджин тут же забрал папку со стола начальника и поспешил ретироваться на поиски команды, с которой будет искать мальчика.
Через полчаса команда следователей уже была в доме номер четыре по Тисовой улице и пыталась найти хоть какие-то зацепки о некоем Гарри Поттере.
* * *
Лондон, Оксфорд-стрит, кафе «Coffee and milk»
А тем временем в кафе «Coffee and milk» за столиком у окна сидел миловидный молодой человек. Каштановые волосы, доходившие до лопаток, были собраны в хвост и завязаны фиолетовой лентой. На карие глаза падала чёлка, тонкие розовые губы сложились в хитрую ухмылку, будто он что-то замышляет. Чёрные джинсы от Армани, белая блузка от Диора, чёрный галстук от Дольче и Габанна, тёмный фиолетовый пиджак от Версаче и чёрные лакированные ботинки от Гуччи. На левой руке, если присмотреться, можно заметить золотой ролекс. Перед молодым человеком стояла чашка кофе и лежала кипа бумаг, которые юноша просматривал.
Мэтью Феррари родом из солнечной Италии, из древнего Рима и является наследником всей компании отца. Наверно, не нужно вам говорить, что это за компания? Машины мальчик любил с детства, что не ускользнуло от его родителей, которые уже отчаялись найти наследника и преемника. У Мэтью, или Мэта, было ещё трое братьев и одна сестра, и никому из них не было дела до компании отца: его братья увлекались футболом, фильмами и архитектурой, а сестра была помешана на тусовках, шмотках и парнях. Так что родители были очень счастливы, что у Мэта проявилась такая любовь к машинам и мотоциклам. Сам Мэтью любил наверно не столько сами машины, хотя и они были близки его сердцу, а риск. Сам себя парень классифицировал как адреналинового маньяка, чем вызывал улыбки друзей.
Однако сейчас он копался в бумагах, явно пытаясь что-то найти. И эти бумаги отнюдь не касались компании по производству машин. Это даже не были бумаги на новый мотоцикл, который стоял сейчас у кафе. Это были бумаги из Министерства Магии, которые юноша получил буквально час назад, когда в его комнату в Риме ворвалась сова друга и бросила загадочный пакет с несчастными бумагами на стол Мэтью. Увидев их, юноша тут же сообщил отцу, что направляется в Англию разбираться с кое-какими делами и аппарировал в какой-то тёмный проулок. Чтобы как-то передвигаться по Лондону и его окрестностям, парень купил мотоцикл, заехал в ближайшее кафе, выпил кофе и, разобравшись-таки во всей бюрократии, направился в Литтл-Уингинг.
Что же так взбудоражило Министерство Магии? Мэтью и сам не знал, в ворохе тех листов, которые ему послал Джеймс, он понял только адрес и то, что там случилось что-то очень странное.
Джеймс, Джеймс Росси, его одноклассник, друг, товарищ, почти что брат, был темноволосым задорным, не таким богатым, как сам Мэт, но и не нуждающимся в деньгах юношей. Он тоже был из категории адреналиновых наркоманов, однако его работа была опаснее всех: он работал аврором в Отделе Тайн Министерства Магии, но всю информацию, секретную и не очень, поставлял Мэтью и ещё группе проверенных людей, речь о которых пойдёт чуть позже.
* * *
Магический Лондон, Министерство Магии
Вечером опять допоздна заработавшийся Джеймс, идя по коридору Отдела Тайн, случайно услышал приглушённый разговор двух сослуживцев — Кингсли Бруствера и Аластора Грюма, известного под прозвищем «Грозный Глаз». Коллеги говорили о какой-то несусветной чепухе, однако знакомое имя заставило Джеймса затаиться и прислушаться.
— А я говорю тебе, Аластор, что этого просто не может быть. Я знал Блэка, он ни за что бы так не поступил. За что его бросили в Азкабан? Без суда и следствия, между прочим! — говорил низким баритоном Кингсли.
— Бруствер, а я тебе уже в который раз отвечаю: так надо было. Да и за какие такие заслуги ему следствие устраивать? Он стал Хранителем Тайны Поттеров, а на следующей неделе их убили! Ты же понимаешь, что это значит? Хвала Мерлину, что мелкому сопляку удалось остановить Сам-Знаешь-Кого, иначе сейчас мы бы все тут как на каторге работали. Если бы выжили, разумеется, — усмехнулся Грюм, и Джеймс тут же содрогнулся при одной мысли о лице видавшего виды аврора, таком страшном, когда Аластор улыбался.
— Ну, весь сыр-бор не из-за этого, Аластор. Ты слышал слова Альбуса? Мы должны будем обеспечить Поттеру максимальную защиту в этом доме, на тот случай, если парочка отчаявшихся Пожирателей Смерти решит отомстить тому…
— Да-да, как всегда, в общем. Кингсли, давай займёмся этим завтра, сегодня и так уже сил никаких нет.
— Хорошо. Тогда до завтра, Аластор.
— Угу. И тебе не хворать…
Кингсли Бруствер пошёл дальше по коридору, а вот Грюм остался стоять здесь.
«Чёрт… У него же этот проклятый глаз! А если он меня заметил? Так, срочно молиться всем богам, хоть бы не увидел… Пожалуйста! Мне ещё рано умирать!»
Однако Джеймсу Росси везло: Грюм после минутной заминки отправился вслед за Кингсли, кажется, к лифтам.
Джеймс облегчённо выдохнул, однако тут же сосредоточился. Если эти двое говорили о Поттере, значит, риск действительно есть. А позволить хоть кому-то тронуть мальчика он не мог, ведь это был сын его друга Джеймса Поттера и лучшей подруги Лили Эванс ещё со времён Хогвартса.
* * *
В школе Чародейства и Волшебства Хогвартс обучалось большое число детей из Англии, Шотландии, Уэльса, Ирландии, а также с континента — из Италии. Правда, других итальянцев Мэт там не видел. Хотя нет, видел. Как же он мог забыть про Джейми? Тот бы ему не простил, если бы узнал о таком акте вандализма к собственной персоне.
Джеймс Росси — лучший друг Мэтью бог знает с каких времён, они даже в один детский садик ходили! Ну, это образно выражаясь. Мало кому было известно, что семьи Феррари и Росси — древние чистокровные роды волшебников. Эти две семьи были далеко не последними в Италии, поэтому имели прямой доступ и к законам, и к парламенту. Однако старались не вмешиваться, занимаясь своими делами. Хотя, правильнее будет сказать, то они не вмешивались в политику открыто. Мэтью и Джеймс выросли вместе: они часто вместе играли, ночевали друг у друга, устраивали мальчишники и т.д. и т.п. Позже, к одиннадцати годам оба получили письма из Хогвартса, к чему родственники отнеслись с радостью и облегчением: у каждого из них было по нескольку братьев и сестёр, а всех их содержать на домашнем обучении было ужасно проблематично. Хотя сестра Мэта и попала в Шармбатон, но братья доставили отцу хлопот. Словом, мальчики отправились в Шотландию, в школу Хогвартс, где попали на Слизерин. Плюнув на все межфакультетские разборки, они подружились с Джеймсом Поттером и компанией, а позже начали именовать себя «мародёрами».
«Да, весёлое было время», — думал Мэт, подъезжая к Тисовой улице.
Однако около поворота на саму Тисовую его остановил Джеймс, уже прибывший сюда.
— Джейми, какого хрена?!.. — начал было Мэтью, однако договорить ему не дали.
— Так, слушай, Мэт. Вчера я чуток задержался на работе, так что стал свидетелем жутко секретного разговора между Грюмом и Бруствером относительно приказа Дамблдора, Блэка и Поттеров.
— Что?! — Мэт уставился на друга, как на восьмое чудо света.
— Дальше. Вместо того чтобы как самый нормальный человек уйти после работы, а не подслушивать разговор двух мракоборцев… Короче, я вспомнил, что Грюм запечатывает все входы и выходы из Отдела Тайн, параноик хренов, так что я оказался заперт там. Чтобы где-то отоспаться, я пошёл в кабинет Хмелкирк, ну, помнишь, Муфалда, которая работает в Отделе по контролю волшебства несовершеннолетних…
— Да знаю я, кто она такая, Салазар тебя задери, давай, говори суть!
— В общем, поспал я немного, а утром как заорёт эта штуковина, которая получает сигналы о волшебстве, совершённом несовершеннолетними. Я, значит, подпрыгнул, а потом, разумеется, посмотрел, кто же заставил эту штуку так заорать. Ты же знаешь, чем сильнее и опаснее заклятие, тем громче и истошнее эта дрянь вопит. Короче, было использовано очень мощное Seko, несколько раз причём. А вот угадай, кто его использовал?
Мэт несколько секунд раздумывал над этим вопросом, а потом выдал все имеющиеся идеи типа Билла Уизли, однако Джеймс лишь покачал головой.
— Гарри Поттер.
— А что с Гарри? — недоумевал Мэт, глупо моргая глазами и начиная опасаться за психическое здоровье своего друга.
— Гарри Поттер — имя того, кто использовал заклинание.
— Что?! Но ведь на детей его возраста это не распространяется! Как же?.. Что же?..
— Я тоже так подумал, но всё-таки изъял все доказательства и тут же написал тебе. Нужно забирать мальчика от этих идиотов Дурслей, Мэт. Я чувствую, ему там очень плохо. Почему Дамблдор запретил нам забрать мальчика к себе?
— А почему он запихнул Бродягу в Азкабан без суда и следствия? Он же глава Визенгамота, мог бы хоть что-нибудь сделать! Так нет же, он и пальцем о палец не ударил. Так что ты правильно сделал, что забрал все доказательства, кто знает, что этому маразматику ещё в голову придёт?
— Вот-вот, — поддакнул Росси. — А теперь самое главное, ради чего я тебя и ждал здесь.
Мэтью вопросительно посмотрел на друга, мол, я весь во внимании.
— Мэт, все его родственники мертвы. Обезглавлены. Seko. Сейчас здесь находятся магловские полицейские, однако я не думаю, что они узнают много. Но они допрашивали соседей, и эта чокнутая старуха Фигг им сказала про Гарри!
— Вот идиотка! Так, а где Гарри-то?
— Не знаю. Я приехал сюда с утра, сразу же, как узнал об инциденте с Seko смотрю — тут четыре с половиной трупа, а Гарри и след простыл! И его никакими заклинаниями не удаётся обнаружить.
— Вот же чёрт! Как это четыре с половиной трупа? — ужаснулся Мэтью.
— Четверо в лодке, не считая собаки, — невесело усмехнулся Джейми. — Он положил ещё и эту Мардж с её бульдогом. Слушай, Мэт, я, конечно, всё понимаю, они ненавидят волшебников, а эта бешеная Петунья ещё и сестре своей ой как завидовала, но мальчик-то тут причём? Могли бы себя в руках держать! Я так думаю, Гарри бы их просто так в свой день рождения не пришил.
— Да, ты прав, — согласился Мэт, доставая пачку сигарет и зажигалку. — Будешь? — протянул он пачку Джеймсу. Тот отрицательно покачал головой. Мэт пожал плечами и закурил.
— Так, и что мы собираемся делать? — после очередной затяжки спросил Мэтью.
— Как что? Пойдём его искать по городу. Держу пари, за несколько часов он из города недалеко ушёл… Я сомневаюсь, что его могли загрызть собаки, однако убийство родственников могло стать огромным шоком и ударом по психике мальчика. Чёрт возьми, ему шесть лет, а тут такое зрелище!
— А если Гарри в доме?
— Нет, исключено. Полицейские тут всё обыскали после слов Фигг, чтоб эта старая кошатница!.. — в порыве чувств Джеймс пнул стену дома, закрывающего двух друзей от этих самых полицейских. Успокоившись, он продолжил: — В общем, они ничего и никого не нашли, поэтому, я так полагаю, они тоже захотят позже найти Гарри, так что мы должны действовать быстро.
Кивнув, показывая, что соглашается со всеми словами друга, Мэт бросил догорающую сигарету, затушил носком ботинка и подошёл к мотоциклу.
— Слушай, ты сможешь на большой скорости использовать Incendio, чтобы сжечь трупы?
— Зачем? — ужаснулся Джеймс.
— Затем, Джейми, что Грюм с Бруствером, возможно, с минуты на минуту будут здесь, а тут трупы семейки, в которой жил Мальчик-Который-Выжил, да ещё и этого самого мальчика нет. Ты понимаешь, что тогда начнётся?
— Хм, но тогда не легче ли наложить на всех копов обливиэйт? Стереть и им память, иначе, как ты сказал, если мракоборцы пожалуют сюда сейчас, то они им всё и расскажут.
— Точно. Ты, как и всегда, прав. Ну что, тогда идём? Я надеюсь, что Грюм и компания не будут заходить в дом, иначе, не найдя там ни Дурслей, ни Гарри, они обо всём… ну, или почти обо всём догадаются.
— Чёрт, и почему все Поттеры вечно так и притягивают неприятности? — улыбнулся Джеймс. Очередная авантюра, пусть и несколько непривычная… страшная… но всё-таки авантюра, его притягивала.
— Ну, тогда пошли.
— Пошли.
* * *
Литтл-Уингинг, графство Суррей, местное отделение полиции
Юджин Джонс только что получил факс, в котором, как говорила его интуиция, будет настоящее сокровище — нормальное преступление, которое поручат расследовать ему. В предвкушении он встал со стула, на котором сидел, и начал почти что подпрыгивать. Что странно, Юджин ничем не мог объяснить это настроение.
Однако интуиция его подвела. Получив-таки долгожданную бумагу, полицейский увидел только нудный отчёт о каком-то мелком воровстве в супермаркете на Грин-стрит, что определённо не являлось ни убийством, ни насилием, ни чем-то там ещё. В общем, ничего интересного, ровно как и всю неделю, что молодой человек работает в полиции.
Джонс взял папку, засунул туда этот несчастный листок, который никак не оправдал его ожиданий, и направился в кабинет мистера Паркера, чтобы отдать бланк с протоколом.
* * *
— Ну что, Юджин, вы нашли мальчика? — спросил мистер Паркер, который ждал визита своего подчинённого.
— М…мальчика? Мистер Паркер, о чём вы? Я вот принёс протокол об ограблении супермаркета…
— Что!? Какой к чёрту протокол об ограблении?! Там же четыре трупа были, а мальчик пропал. Где он сейчас?!
— Мистер Паркер, при всём моём уважении, сэр, шутка несмешная, и сейчас не первое апреля… О чём вы? — хлопал глазами Юджин, всерьёз опасаясь за психическое здоровье своего начальника.
— Э… как же «о чём я»? Об убийстве… на Тисовой улице… — залепетал начальник, сбитый с толку.
— Мистер Паркер, не было ничего такого… может быть, вы задремали и вам это приснилось?
— Ага… — выдавил поражённый Том Паркер, всё также ничего не понимая. — Отличная шутка, мистер Джонс! Может быть, всё-таки вы соизволите отдать мне отчёт об этом деле?
— Мистер Паркер, но… но ведь действительно ничего не было, — запинаясь, тихо сказал Юджин. — Зачем мне вам врать?
«Да, возможно, и правда приснилось… Хотя всё было так реалистично… Так, ладно, одной проблемой меньше…»
— Ну что ж, давай сюда этот свой протокол.
Взяв от подчинённого протокол и ознакомившись с ним, мистер Паркер вдруг сказал:
— Да, Юджин, ты никому не говори, что я тут в рабочее время сплю, хорошо?
— Так точно.
* * *
Литтл-Уингинг, графство Суррей, Тисовая улица
— Так, давай для начала щит набросим, а то мало ли маггл какой чего увидит…
— Ага, сейчас, — согласился Мэт и принялся накладывать заглушающие, скрывающие, антимагловские и следящие чары.
— Мало ли, — неопределённо сказал Мэт, закончив с чарами и поворачиваясь к другу. — Ну и, что дальше?
— Сейчас надо бы трупы сжечь, чтобы следов магии не осталось. Потом разберёмся с домом, а после подредактируем память соседям.
— Отличный план, а главное, какой простой в исполнении, — фыркнул Мэт. — Как мы будем соседям память исправлять? На это же уйдёт часа два! А Гарри где-то один, возможно, в беде…
— Вот именно поэтому ты сейчас остаёшься здесь и работаешь с домом и семейкой, а я пойду к соседям. Не обижайся, но такая тонкая работа мне даётся лучше, — хмыкнул Джеймс, тут же увернувшись от руки Мэта, а потом и вовсе ретировавшись к соседям.
Через двадцать минут друзья встретились у дома номер четыре, сели на мотоцикл и помчались прочь от этого несчастного района, не дай Салазар наткнуться ещё на Грюма для полного счастья. По дороге завязался разговор относительно того, куда мог направиться мальчик.
— Слушай, давай рассуждать логически, — начал Мэт, а Джеймс тут же рассмеялся.
— Да уж, забавно. Смотри. Куда бы ты пошёл на его месте? Измученный, напуганный мальчик, не сомневаюсь, что вся одежда у него в крови, забитый, потому что я не сомневаюсь и в том, как Дурсли с ним обращались. И поделом этим уродам.
Мимо проносились леса, юноши уже выехали за черту города, однако мальчика ещё не было видно.
— Я даже не знаю… смотри, мы едем минут десять, но на большой скорости, а у Гарри были часов пять-шесть, плюс-минус час-полтора. Так что примерно здесь он и был бы. Однако в округе я его не вижу… Возможно, проедем немного дальше, а потом повернём и поищем в другой стороне. Я так думаю, что он всё ещё в городе, в какой-нибудь подворотне.
* * *
Литтл-Уингинг, графство Суррей, Кельвин-стрит
В тёмном и узком коридоре между двумя домами номер 34 и 36, в которых были расположены ресторан и магазины одежды, ничего не было видно, на то он и тёмный. Однако оттуда веяло чем-то опасным, страшным… а также помоями и прочим мусором, потому что именно туда из ресторана выкидывали все отходы. Однако если приглядеться, то можно было заметить маленький сжавшийся комок прямо около урны для мусора. Кто бы мог подумать, что этот комок — живой человек, шестилетний мальчик, более того — герой всего магического мира, победивший каким-то образом самого могущественного Тёмного волшебника всех времён, лорда Волдеморта, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил.
Забитый шестилетний Гарри сидел на сырой земле, обхватив колени посиневшими и дрожащими руками, свернувшись в клубок, и покачивался взад-вперёд. Буквально этим самым утром, когда он готовил завтрак для четы Дурслей, он и подумать не мог, что через несколько часов окажется здесь, один. Этот день, свой день рождения, Гарри запомнит на всю жизнь.
Flashback
Непривычно тихие улицы Лондона, темнота вокруг, и небо, усыпанное звёздами. В ушах стоит шум мотора, но это лишь успокаивает. Ветер бьёт в лицо, а по всему телу разлилось чувство лёгкости и эйфории. Это полёт. Момент, и ночные улицы вдруг сменяются светлой комнатой. Открывается дверь, и в комнату входит человек… змееподобный человек. Хотя толком ничего и не видно, но различаются красные глаза с сумасшедшим маниакальным блеском. Смех… нет, скорее, шипение. Радостное шипение. Струя зелёного света. И…
Резко открыв глаза, Гарри дёрнулся, чтобы сесть, и ударился головой о деревянный выступ лестницы, под которой находился его чулан. Шрам на лбу разрывался болью, которая преследовала мальчика всегда и везде. Вся его жизнь целиком и полностью состояла из боли. Зажмурившись и впившись зубами в нижнюю губу, чтобы не дай бог разбудить своим криком Дурслей, мальчик уткнулся лицом в подушку и приглушённо застонал.
Боль в шраме начиналась у Гарри только после странных снов, которые мальчик не мог понять. Хоть боль и была такой сильной, будто голова сейчас разорвётся, дяде с тётей он ничего не говорил. Но так было не всегда. Когда ещё трёхлетний мальчик вдруг почувствовал нестерпимую боль и разревелся прямо в гостиной, тётя Петунья, проигнорировав все его заверения о том, что болит шрам, взяла его за воротник потрёпанного серого свитера, который раньше принадлежал Дадли, и защемила ему пальцы дверью. «Теперь не так больно?» спросила она, когда мальчик от шока прекратил истерику. Однако через несколько секунд боль в пальцах дала о себе знать, и мальчик стал реветь ещё громче. Тётя снова взяла его за воротник, однако Гарри вывернулся из её когтистой хватки и сбежал в свой чулан, чтобы зарыться лицом в подушку и свернуться калачиком, прижимая пострадавшую руку к груди. После этого случая при боли в шраме, да и вообще при любой другой боли мальчик старался убежать в свою обитель.
Сегодня же боль была поистине ужасающей: голова разрывалась на куски, перед закрытыми глазами плясали яркие огни, а шрам неприятно пульсировал. Так больно не было даже тогда, когда дядя Вернон побил мальчика после того, как он пожаловался на свою ужасную жизнь воспитательнице в детском саду. Сломанное запястье, рассечённые губа и правая бровь, синяки по всему телу, вывихнутая лодыжка и яркий след от рук на шее мальчика сейчас казались Гарри жалкой тенью той боли, что он испытывает в данный момент.
Приступ закончился внезапно и достаточно быстро, так что мальчик тут же поспешил взглянуть на часы, чтобы удостовериться, что ещё только ночь. Однако Гарри не везло даже сегодня, 31 июля, в его день рождения. На часах было семь утра, а он должен был уже полчаса назад стоять на кухне и готовить завтрак для Дурслей. Всё-таки сеанс утренней боли в шраме был более продолжительным, чем думал мальчик. Тяжко вздохнув, он быстро оделся в те обноски, что достались от Дадли, который уже вырос из этой одежды, и перед выходом решил посмотреть в маленькое пыльное зеркало, что висело над кроватью. В нём отражался ужасно худой и хилый для своих лет мальчонка с растрёпанными чёрными волосами, огромными зелёными глазами, красота которых скрывалась за латанными-перелатанными круглыми очками и с ярко-красным воспалённым шрамом в виде молнии на лбу. Гарри, сколько он себя помнил, жил в доме с Дурслями. Тётя Петунья была родной сестрой его мамы, которая вместе с папой погибла в автокатастрофе. Тётя с дядей иногда говорили о том, что «пьяница-Джеймс вместе со своей распутной женой взяли и просто померли, оставив своего урода-сынка их несчастной семье». Иногда Гарри жалел, что сам не погиб в этой автокатастрофе: тогда бы ему не пришлось терпеть все эти унижения и побои.
Отвернувшись от зеркала и махнув рукой на растрёпанные волосы, которые никогда не ложились так, как «подобает нормальному человеку», Гарри вышел из своего чулана, приготовившись к новой порции оскорблений и унижений. В душе он надеялся, что этот день не будет таким же ужасным, как и остальные, ведь это был его день рождения. Однако он и не подозревал, что получит себе такой подарок.
Услышав звон столовых приборов на кухне, мальчик сглотнул и на негнувшихся ногах направился в эту неуютную, ужасную и страшную комнату, где, несомненно, его накажет тётя Петунья.
— Приперся, наконец, — с омерзением в голосе бросила тётя, краем глаза заметив открывшуюся дверь и протиснувшегося сквозь неё мальчика.
— Простите, — тихо сказал Гарри, опустив голову.
Тут же в него полетело блюдце, ударив его по голове. Иногда мальчик спрашивал себя, чем он заслужил такое отношение. Однако, не найдя ни одного приличного ответа, решал, что это всё ему не подвластно и сделать он ничего всё равно не может. Вот и сейчас, получив блюдцем по голове, он думал точно также. Он не плакал, нет, он уже три года с того случая со шрамом не плачет. Однако сейчас, когда по его лбу стекала тоненькая струйка крови, а блюдце с громким звоном упало на пол и разбилось, глаза у мальчика защипало. Но он не заплачет, нет, только не в свой день рождения!
Гарри без лишних слов нашёл глазами веник и совок, которые были в нише прямо перед тётей Петуньей, однако беспокоить её он не решился. Так что, собрав все осколки руками, он быстро бросил их в мусорное ведро. Заметив на идеально чистом полу несколько капель крови и почувствовав покалывание на ладонях, мальчик понял, что порезался. А тётя, тем временем повернувшаяся к нему, тут же закричала что-то о чистом только что вымытом паркете, о идиотах-племянниках, которые вечно портили всё, к чему прикасались, и много других познавательных вещей. Гарри тут же абстрагировался от её верещания, при этом, кажется, на его лице появилось отрешённое выражение, так что тётя решила, что его пора сдавать в психбольницу.
— Убери эту кровь, отродье! Не то ни кусочка сегодня не получишь! — продолжала верещать Петунья.
Опять же без лишних слов, не найдя никакой тряпки поблизости, Гарри снял с себя свитер и принялся меланхолично вытирать свою же кровь. Потом, вытерев и свою кровоточащую руку, которую позже закутал в этот самый свитер, мальчик принялся помогать тёте на кухне. Через полчаса, когда Дурсли поели, тётя бросила ему кусок хлеба и остатки своей еды, так как Дадли и дядя Вернон всё своё умяли за обе щеки, а тётушка Мардж, гостившая у Дурслей, остатки своей еды отдала Злыдню, её любимому бульдогу. Быстро поев, что случалось далеко не каждый день, поверьте, мальчик получил ряд приказаний и принялся послушно их выполнять. Однако когда он нёс утренний чай в гостиную, Злыдень, путавшийся у него под ногами, уронил Гарри вместе с сервизом на пол. Чего же ещё стоило ожидать от китайского фарфора, который сейчас лежал на полу в качестве осколков в луже чая и каше из пирожных? Гарри, порезавший щёку об один из осколков, тут же встал, расправил свитер, которым обмотал руку, и принялся вытирать пол и между делом собирать осколки сервиза. Какая тут раздалась какофония визгов, криков, ругательств и смеха Дадли… Дядя Вернон тут же подбежал к мальчику и принялся орать что-то невразумительное. После словесного поноса он подхватил мальчика и ударил наотмашь по лицу. Гарри думал, что на этом всё и закончится, однако ошибся. Ох, как же он ошибся! Так мальчика не наказывали никогда: сначала дядя бил его кулаками, потом взял кочергу и стучал ей по спине и животу мальчишки, сломав при этом пару рёбер. Потом, взяв канцелярский нож, дядя полоснул им по лицу племянника, оставив довольно глубокий порез, который тянулся от скулы и заканчивался где-то на шее. После получаса этого «мордобоя», как справедливо окрестил все действия дяди Гарри, он, зажавшись в углу, с ужасом в глазах смотрел, как на него надвигается с сумасшедшим лицом Вернон Дурсль, держа в одной руке ремень, а в другой уже горячую, покрасневшую кочергу. Поняв, что даже это ещё не будет концом его мучений, что его, вероятнее всего, тут просто забьют до смерти, Гарри закрыл трясущимися посиневшими руками израненную голову и, зажмурившись, шептал все проклятья, которые только мог выдумать для дяди. Хотя мальчик всё ждал рокового момента, когда дядя подойдёт и обрушит на него свой гнев, но Вернон так и не подходил. Однако через пару секунд раздался визг тёти Петуньи и тётушки Мардж, полный ужаса вопль Дадли и поскуливание бульдога, так что Гарри решил всё-таки убрать руки от головы и посмотреть на…
«Дядей Верноном ЭТО явно не назовёшь», — думал Гарри, со страхом в остекленевших глазах глядя на огромную тушу дяди, развалившуюся на полу в луже крови и… его голову, которая откатилась от тела и теперь была повёрнута лицом к семье Дурслей.
Быстро сообразив, что за ЭТО его накажут ещё больше, мальчик встал и, добежав до кухни, взял большой нож, чтобы хоть как-то попытаться защитить себя. К слову сказать, он очень умно поступил, так как через несколько секунд на кухне появилась тётушка Мардж вместе с обезумевшей Петуньей, которые тут же кинулись на него.
— Не подходите! — закричал мальчик, снова зажмурившись и выставив нож перед собой.
Снова крики ужаса и лай Злыдня. Гарри открыл глаза и увидел, что у тётушки Мардж отрезало руку, а у собаки не хватает хвоста и одной лапы. Ничего не понимая, мальчик кинулся на Мардж и воткнул нож куда-то в область сердца. В садике он слышал, что если пострадает сердце, то человек, скорее всего, умрёт, а бессонными ночами, прислушиваясь к тому, как бьётся его собственное сердце, мальчик вычислил, где оно находится. Увернувшись от цепких лап тётушки Мардж, которая орала, как свинья на убое, мальчик повернулся к тёте Петунье. Видимо, на лице его сейчас было ужасное выражение ненависти, боли, злобы и решительности, потому что тётя тут же заорала с новой силой, а через несколько секунд ударила уже безоружного мальчика наотмашь, так что он упал на пол. Ярость и гнев, полыхавшие внутри Гарри всё то время, что он жил с Дурслями, вырвались наружу, и он к своему удивлению увидел, как тётю Петунью кромсает на кусочки, отделяя сначала одну, потом другую руку и ногу от тела, а потом и вовсе как та лишается головы. Та же участь постигла и сводного брата мальчика, и собаку Мардж.
Через несколько минут взгляд Гарри перестал быть стеклянным, а на лице у мальчика появилась улыбка: теперь он свободен! И что, что свободы он достиг таким способом? И что, что у него ноги трясутся и в груди очень больно, а ещё он рук не чувствует? Зато теперь никаких избиений, унижений, ничего такого не будет! Мальчик тут же бросился обыскивать дом на наличие вещей, которые могут ему пригодиться, но в итоге он взял только деньги. Потом Гарри посмотрел на ужасную картину трупов и решил, что лучше будет перенести их всех в гостиную, чем он и занялся. Он видел в каком-то фильме, что так делают убийцы, чтобы скрыть улики. Конечно, это избитому мальчику далось не легко, однако после нескольких минут тяжких усилий все тела, да и некоторые другие части находились в гостиной.
Через несколько часов Гарри, не удосужившийся сменить одежду на менее запачканную кровью, привлекал внимание людей на Кельвин-стрит, куда он успел дойти после инцидента с родственниками. Он только собирался купить в лавке булочку, чтобы поесть, как тут же у него из рук выхватили деньги какие-то воришки, которые взяли его за руку и повели в подворотню между домами 34 и 36. Здесь они обобрали его полностью, ударили его головой о стену и скрылись, а мальчик остался сидеть здесь, сжимая руками коленки и покачиваясь взад-вперёд.
End of flashback
Размышляя о своей отнюдь не счастливой жизни, Гарри вдруг подумал, что он до сих пор ни разу не слышал свою фамилию… Хотя, если на то пошло, он и имя-то своё слышал редко: чаще к нему обращались «урод», «щенок», «выродок», «ничтожество» и так далее по списку. Гарри грустно улыбнулся и продолжил потихоньку раскачиваться, думая уже об инциденте в доме Дурслей. Нет, он не боялся, более того, он ни о чём не жалел. Он прекрасно знал, что там произошло и кто виновник.
* * *
Литтл-Уингинг, графство Суррей, Кельвин-стрит.
— Чёрт, да где же он может быть? — в расстройстве чувств Мэт пнул калитку, ограждавшую зелёный газон ресторанчика, находившегося в доме номер 34 на Кельвин-стрит.
Они с Джеймсом объехали уже весь Литтл-Уингинг, но ни мальчика, ни следов его пребывания так и не нашли.
— Так, ладно, пойдём-ка пропустим по рюмке и продолжим поиски, — предложил Росси, видя, в каком состоянии находится друг.
Два молодых человека зашли в этот ресторанчик, перед которым только что стояли, и подошли к барной стойке. Вопросы типа «откуда в ресторане барная стойка» и тому подобные сейчас мало их волновали. Присев рядом с каким-то притихшим и слегка удручённым на вид парнем в одежде почтальона, они заказали себе по рюмке виски и стали ждать, когда им их принесут.
— Эй, парень, у тебя ничего не случилось? — спросил Джеймс почтальона, задумчиво глядя на него.
— Лучше вам не знать, парни, — ответил молодой человек, осушив уже седьмой, по мнению Джеймса, бокал с какой-то маггловской дрянью.
— Что, всё настолько плохо? — вклинился в разговор Мэт.
— Да уж. Нет, ну вы представьте! Я, значит, иду отдать какое-то срочное письмо одной семейке, стучу в дверь, а мне никто не открывает. Потом я решил, ну, мало ли, что случилось, — он сделал ещё глоток из только что поднесённого барменом стакана, и продолжил, — а там…
— Что там? — спросил Джеймс, чувствуя странное подозрение того, что он знает, что дальше скажет этот несчастный магл. Также он чувствовал, что такие же подозрения сейчас испытывает и Мэт, затаивший дыхание и кинувший на друга многозначительный взгляд.
— А там трупы, парень! — сказал почтальон и разом до дна выпил алкоголь из стакана.
«Чёрт, а вот лишние свидетели нам ни к чему…», — думал Джеймс.
А Мэт в это время уже вытаскивал волшебную палочку.
— Oblivi…
— А что самое странное, я только что, буквально двадцать минут назад видел маленького мальчонку в крови, он по этой улице брёл, а на него какие-то воришки напали и увели в переулок за этим домом…
— Obliviate, — пробормотал Мэт, тут же повторив заклинание с барменом, который, разумеется, слышал весь разговор.
После этого оба друга синхронно вскочили и понеслись в этот несчастный тёмный переулок. Кто бы мог подумать, что Гарри найдётся именно так? Вот именно, никто…
— Гарри! Гарри! — кричал Мэт, судорожно ища в кармане предмет освещения, коим стал Lumos Джеймса, ведь Мэт сейчас был ни на что не годен.
— Гарри, ты здесь? Гарри, ответь! — торопливо говорил Джеймс, пытаясь разглядеть хоть где-то мальчика.
— Не может быть, чтобы он ушёл отсюда! — Мэт повернулся к своему другу с видом, ярко выражающим рвение тут же пресечь на корню все слова, оспаривающие его идею.
— Да-да, остаётся только проверить вон в том углу, — Джеймс указал рукой на угол, где стояли мусорные контейнеры и откуда разило так, словно там что-то умерло пару десятков раз.
Каково же было удивление двух молодых людей, когда они обнаружили именно в этом грязном углу сидящего на земле и раскачивающегося, словно сумасшедший, Гарри Поттера, мальчика, который спас всё магическое население… по крайней мере на несколько лет точно, мальчика, который лишился родителей и из-за этого был передан ужасным маглам, мальчика, который выжил.
17.10.2011 Глава 2. Наркоманы, сектанты… как ещё можно назвать волшебников?
Глава 2. Наркоманы, сектанты… как ещё можно назвать волшебников?
Литтл-Уингинг, графство Суррей, Кельвин-стрит
— Гарри!
Мэт с Джеймсом тут же бросились к мальчику. Тот только поднял на них безжизненный взгляд тусклых глаз. Мэт тут же протянул руку к лицу Гарри, однако ребёнок с промелькнувшим в глазах страхом отшатнулся и тут же глухо застонал.
— Не надо... — прошептал Гарри. — Не бейте меня, пожалуйста… Я же не виноват…
— Гарри, ты что, зачем нам тебя бить? — расширил глаза Мэт. Потом он повернулся к Джеймсу: — Чёрт, что эти грёбаные маглы сделали с ним?! Какого хрена, Джеймс?!
— Мэт, прекрати орать! Этим мы мальчику не поможем! — прикрикнул на друга Джеймс. — Гарри, где у тебя болит? — тихо спросил он у мальчика.
— Откуда… вы знаете моё имя? — прошептал Гарри, вжимаясь спиной в железный бак. Металл приятно холодил спину, на которой, как думал мальчик, не осталось живого места.
Испытующий взгляд и страх, который выказывали движение мальчика, заставили Мэта взвыть.
— Я убью Дамблдора! Какого хрена наш мальчик ТАКОЙ?! Почему Дамблдор ЭТО допустил?! Гарри должен был жить с нами! Чёрт!
— Гарри, не бойся, мы тебя не обидим. Мы друзья твоих родителей, мы пришли, чтобы помочь тебе, — говорил Росси, медленно приближаясь к Гарри и слегка подняв руки, чтобы доказать свою безобидность.
Мальчик задумался.
— Вы… вы знали моих родителей? — наконец спросил он.
— Да, Гарри. После их смерти мы должны были забрать тебя к себе, но…
— Джеймс, мы долго будем болтать? — встрепенулся Мэт. — Гарри, поверь, мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы тебе поможем. Идём с нами.
Два парня протянули руки Гарри, который всё ещё сидел на земле и опасливо их разглядывал.
— Если вы знали моих родителей, то, значит, вы тоже эти… как их?.. пьяницы? Тётя так говорила…
— ЧТО?! — взорвался Мэт, но Джеймс его перебил:
— Гарри, тебе так тётя сказала? — дождавшись медленного кивка мальчика, парень продолжил: — Нет, Гарри, всё совсем не так. Это неправда и грязная ложь. Однако если ты хочешь узнать правду, ты должен пойти с нами. Не бойся, — добавил Росси, взглянув на ошалелые глаза мальчика, — мы тебя не обидим. Наоборот, мы тебе поможем. Ты голоден? — спросил он, протянув Гарри руку.
Конечно, мальчик был голоден. Конечно, мальчик хотел узнать правду. Конечно, мальчик хотел уйти отсюда. Но доверие его было сложно заслужить после того, как с ним обращались родственники.
«Стоит ли оно того? Они друзья моих родителей. Они предлагают помощь. Они обещают не бить меня. Это может сказать кто угодно, это может быть ложью. Но хуже ведь не будет?».
Гарри кивнул и потянул свою руку к руке блондина с голубыми глазами, однако тут же сдавленно охнул, а рука бессильно опустилась на землю.
— Простите, но я не могу, — прошептал Гарри и тут же утонул во тьме, которая накрыла его с головой.
— Джеймс, что с ним?! — взвыл Мэт, словно раненый пёс. — Почему он… Он же не?..
— Успокойся, Мэт, он жив, он… — Джеймс осёкся и тут же бросился к распластавшемуся на земле телу. — Мерлин великий, Мэт, ты только посмотри…
Феррари не пришлось повторять дважды, и он, тут же подбежав к другу, вскрикнул от ужаса:
— Мерлин, да на Гарри живого места нет! Что это значит?!
— Это значит, что Дамблдору придётся нам кое-что объяснить, — тихо заговорил Росси после недолгой паузы. Голос его просто сочился ядом, сам Северус Снейп, их однокурсник, известный своей язвительностью и остротой, позавидовал бы ему сейчас.
Джеймс осторожно взял мальчика на руки и кивнул Мэту. Тот тут же подошёл к товарищу, обхватил его за плечи и, достав палочку, аппарировал.
* * *
Италия, Рим, Виа дель Корсо
На главной торговой улице Рима было, безусловно, шумно и тесно. Толпа просто озверела, ведь именно сегодня в модном магазине проходил показ шедевров от дома Шанель. Однако двое молодых людей явно не разделяли торжества, нетерпения и радости остальных. Они чуть ли не бежали в противоположную сторону, пробиваясь сквозь толпу, толкаясь и работая локтями. Точнее, это делал только один — парень с каштановыми волосами, забранными в хвост, очень стильно и с иголочки одетый. Второй — блондин с немного взъерошенными, доходящими до плеч волосами и голубыми глазами, несколько выше первого, одетый в простенькие рваные джинсы, футболку и кроссовки, — нёс на руках маленького худенького мальчика, который, по-видимому, спал или был без сознания. Однако беспокойство и злость на лицах у обоих склоняли всех наблюдателей в сторону второго варианта.
* * *
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
— Чёрт бы побрал этих зевак, эту Шанель и этот Рим! — ворчал Мэт, вставляя в дверь квартиры на 17 этаже дома номер 17 на Виа дель Корсо ключ. После он начал снимать все защитные чары, что наложил на свою обитель.
— Мэт, успокойся. Сейчас главное — вылечить Гарри. У него же наверняка кости переломаны…
— Заткнись, Росси, — сверкнул Феррари глазами.
То, что парень назвал друга по фамилии, означало высшую степень гнева, поэтому Джеймс принял здравое решение — заткнулся.
Пройдя наконец-то в квартиру, Джеймс огляделся. Да, здесь абсолютно ничего не изменилось. С тех самых пор, как Мародёры полным составом сюда заглядывали последний раз. Парень помнил, как Джеймс, другой Джеймс, Джеймс Поттер, как маленький носился по квартире и изучал неизвестные ему доселе вещи, как Сириус восхищённо болтал с Мэтом о байке, который они видели на автостоянке перед тем, как зайти в дом, как Ремус увлечённо рассматривал книги в тёмной и наводящей ужас на Джеймсов библиотеке, как Питер удивлённо хлопал глазами и интересовался, как же родители позволяют Мэту жить одному. Да, Джеймс Росси прекрасно всё это помнил. Однако сейчас было не подходящее для ностальгии время: нужно спасать мальчика.
Пройдя в комнату, которую в своё время занимал Поттер-старший, Джеймс уложил Гарри на большую кровать, застеленную зелёными простынями с серебряной нитью, мелькавшей то тут, то там на шёлковой ткани. Росси улыбнулся: он помнил, как Поттер взвился, увидев расцветку Слизерина, но всё-таки выбрал для себя именно эту комнату.
— Джеймс, он ведь будет в порядке? — спросил вошедший за Росси Мэт.
— Да. Мы сделаем для этого всё.
— Нужны зелья, я думаю… Или можно обойтись заклинаниями?
— Боюсь, что заклинания тут не помогут, — задумчиво протянул Джеймс. — Жаль, что здесь нет Снейпа… что?
Мэт стоял и с удивлением пялился на друга.
— Что такого? Он отличный зельевар, тебе ли не знать? — хмыкнул Джеймс.
— Да уж… не напоминай, — пробурчал Мэт.
Flashback
— Чёрт, и долго нас Слизнорт тут ещё держать будет? — нетерпеливо прошептал пятнадцатилетний слизеринец с каштановыми волосами и тут же получил тычок локтем по ребру. — Ай! Больно же, придурок!
— Не бурчи, — хмыкнул его сосед, такой же пятнадцатилетний слизеринец, только со светлыми волосами и голубыми глазами. — Сам ведь виноват, что на эту лекцию пошёл. Тебе же ясно сказали: идут только те, кому в следующем году понадобятся зелья. Я вот в Аврорат потом собираюсь, а на кой чёрт тебе сдались зелья, не имею ни малейшего понятия.
— Заткнись, Джейми. Я просто подумал, что нужно будет сдавать Зелья, если я тоже соберусь на аврора. А может, я пойду в Мунго? Буду помогать людям, лечить их от недугов и болезней всяких…
Монолог о будущем парня прервали всхлипы соседа. Мэт повернулся и увидел Джеймса, свалившегося на парту, всхлипывающего и трясущегося в приступе беззвучного смеха. Да, именно этого он и добивался — ему самому тут ужасно скучно, а вот Джеймс пусть тогда от смеха давится. Так будет честно. Однако через пару минут приятель успокоился и продолжил слушать лекцию.
— А сейчас давайте-ка проведём небольшой опросик, дамы и господа, намеревающиеся сдавать Зельеварение, — сладко улыбнувшись, сказал Гораций Слизнорт — декан Слизерина и профессор Зельеварения.
По аудитории тут же прошлась волна огорчённых стонов и вздохов, однако Слизнорт улыбнулся ещё шире.
— Не бойтесь, оценивать этот опрос я не собираюсь, да и вопросы будут по материалу, который вы уже прошли. Это нужно лишь для того, чтобы я знал, какие темы стоит поднять на Высших Зельях помимо запланированных. Итак, первый вопрос. Кто мне скажет, что получится, если я добавлю молотый корень асфодели в настойку полыни?
Взметнулись руки почти всех в аудитории, Джеймс тоже поднял руку. А вот Мэт понятия не имел, о чём только что спросил декан.
— Мистер Росси?
— Напиток Живой Смерти, сэр.
— Правильно, мистер Росси. Это сонное зелье настолько сильное, что получило такое название. Если выпить это зелье, все физиологические и биологические процессы настолько затихают, что человека можно принять за мёртвого. Итак, следующий вопрос: кто мне скажет о свойствах Перечного зелья?
Снова огромное число рук, взвившихся в воздух.
— Мистер Забини?
И тому подобное. Этот «опросик» продолжался, наверно, минут сорок, пока Слизнорт не спросил Снейпа. Вопрос, который он задал, Мэт прослушал, однако прекрасно видел: ни один человек не поднял руку, ни один кроме Снейпа. И он тут же пустился в рассказ об Оборотном зелье, его составе, способе приготовления, свойствах, ограничениях, способе сборки ингредиентов, связывал всё с фазами луны… В общем, все сидели, открыв рты, да и Слизнорт не особо отличался от своих студентов.
— А что такое? Чего все притихли? — шёпотом поинтересовался Мэт у приятеля, который сидел, словно громом поражённый.
— Да ничего особенного, просто это зелье мы не проходили. И проходить не будем. Его на последних курсах Аврората изучают, Мэт, а те несколько книг, в которых оно описано, находятся в Запретной секции. Я однажды полистал одну такую книженцию, так меня чуть не стошнило прямо там. К тому же, про это зелье там не говорилось так подробно. Теперь ты понимаешь? Откуда он мог всё это узнать?
Слова друга поразили Мэта, и теперь он тоже сидел с открытым ртом.
«Чёрт, да Снейп наверно Зелья лучше Слиззи знает. Да и рассказывает он не так уж нудно, если прислушаться… Определённо, он обожает эту несчастную науку».
End of flashback
— Да уж…
— Повторяешься, Мэт, — хмыкнул Джеймс и тут же посерьёзнел. Он быстро пробежался руками по телу мальчика и даже через кофту почувствовал сломанные кости. — Ты пока приготовь ванну, еду, бинты и так далее, а я пойду в лабораторию и займусь приготовлением зелий.
Юноши разошлись и занялись делами. Джеймс прошёл в комнату через пару дверей от комнаты Гарри и, выудив из шкафа пару книг с рецептами зелий, пошёл в конец коридора и оказался наконец-таки в лаборатории. Тут же поставив котёл на огонь, парень начал нарезать ингредиенты и скидывать их туда один за другим, помешивая варево то по часовой стрелке, то против. Через пару часов были готовы Обезболивающее зелье, мятная мазь для шрамов, мазь от синяков, а Джеймс занялся Костеростом.
* * *
В это время Мэт почти бегом бросился в ванную, включил горячую воду и через несколько минут убавил напор, добавив немного холодной воды. Ванная для Гарри была готова. Потом парень прошёл в комнатку рядом с кухней и выудил из шкафа несколько бинтов, вату, нашатырный спирт («а вдруг пригодится?»), перекись водорода («без понятия, зачем она, но мало ли…») и направился в комнату Гарри. До неё он шёл минуты две — квартира была не просто большая, она была огромная. Да ещё и двухэтажная. Мэт специально купил три квартиры, сломал несколько стен, кое-где наоборот добавил, кое-что подправил, кое-что оставил, и получились просто королевские покои. Феррари очень дорожил этой квартирой — это был своеобразный «маленький мирок» Мэта, где не бывали его родственники, но где бывали он и его друзья. Он сам купил квартиру, сам обустроил, и не намерен был ничего менять. Комнат было шестнадцать, считая большую ванную, туалетную комнату и огромную кухню. На втором этаже было четыре комнаты, почти во всех была ванная комната. Также там располагалась библиотека и лаборатория. Комнаты Мэта, Джеймса, а сейчас и Гарри находились именно там. На первом этаже тоже было несколько жилых комнат, гостиная, кухня, та самая большая ванная и приличных размеров прихожая. В общем, не квартира, а сказка.
Мэт прошёл в комнату Гарри и, подойдя к кровати мальчика, начал медленно, стараясь не задеть хрупкое тело, освобождать его от одежды. Это оказалось делом не из лёгких, запёкшаяся кровь прилипла к коже почти намертво, однако Феррари справился. Он накрыл Гарри одеялом, а сам присел на краешек кровати и стал предаваться воспоминаниям о школе, Мародёрах, уроках…
* * *
Когда Костерост был готов, Джеймс схватил все склянки с готовыми зельями и помчался в комнату Гарри. Благо, спускаться с лестницы ему не нужно было, а то он бы споткнулся, упал, разбил склянки, разлил зелья, сломал кости, и помощи пришлось бы ждать от Мэта, который в зельях разбирается как Фадж в соплохвостах. Усмехнувшись своим мыслям, Росси влетел в комнату Гарри и подбежал к кровати, на которой уже сидел Мэт со всякими вещицами вроде бинтов, ваты и лекарств.
-Ну что же, приступим. Палочка у тебя с собой? Я свою в лаборатории оставил, — сказал Джеймс и, получив утвердительный кивок в ответ, открыл первую склянку. — Обезболивающее. Дадим его сейчас, иначе он может умереть от болевого шока от действия Костероста.
Мэт кивнул:
— Делай, как знаешь, ты в этом разбираешься лучше меня.
Получив благословение друга, Росси наклонился и влил в приоткрытый рот мальчика три капли зелья.
— Давай заклинание, чтобы он всё это проглотил.
— Угу, — кивнул Мэт и взмахнул палочкой, от чего зелье действительно продвинулось через глотку к пищеводу и желудку.
Дальше Джеймс влил в Гарри Костерост, втёр мазь от ушибов в кожу на груди, намазал ею все синяки и царапины.
Через 20 минут Росси устало откинул волосы с лица и плюхнулся на кровать, где тут же рядом с ним примостился Мэт. Они сидели молча, и никто не решался нарушить тишину. Однако через некоторое время её нарушили хрипы и сдавленные стоны.
— Гарри? Ты в порядке? — тут же повернулся к мальчику Джеймс.
* * *
«Как больно… Почему мне так больно? Я что, не умер?.. Что вообще было?»
Пытаясь напрячь память, Гарри сдавленно охнул: голова тут же разболелась, а тело будто кололи тысячами горячих иголок. Хотя нет, не всё тело — только руки, ноги и грудь, точнее, рёбра. В ушах звенело, глаза никак не хотели разлипаться — будто их кто-то склеил.
Однако Гарри чувствовал, что лежит на кровати, на мягкой и удобной кровати, а не на курточке в чулане и даже не на земле. Как же так?
«Точно… день рождения, сервиз, крики… мёртвые дядя и тётя… боль… воришки, переулок, железный бак… он так приятно холодил спину… два человека… Два человека!»
Мальчик резко распахнул глаза и тут же пожалел об этом: кромешная темнота и разноцветные огни повсюду.
— Гарри? Ты в порядке? — спросил кто-то рядом.
Гарри лишь сдавленно промычал что-то нечленораздельное.
— Тебе больно? — спросил уже другой голос.
Мальчик тут же яростно затряс головой, отрицая, однако тут же боль пронзила ещё и голову, и он зашипел, стараясь сдержать крик.
— Гарри, если тебе больно, то скажи, мы можем помочь. Мы можем убрать боль.
— Нет! — неожиданно громко даже для самого себя крикнул Гарри. — Нет, вы ведь мою руку в кипяток опустите, да? Или пальцы дверью прищемите? Не надо, — прошептал он, вспоминая поступки тёти Петуньи в таких случаях.
— Что?! Джеймс, какого хрена?! Его что, эти уроды так наказывали?
— Мэт, сядь! — рявкнул тот, кого называли Джеймсом. — Гарри, мы ничего такого делать не будем. Мы дадим тебе обезболивающее, зелье, которое снимает боль. А ещё мы можем дать тебе зелье Сна-без-сновидений. Ты будешь спать без снов.
Перед глазами уже начали проясняться очертания: большая комната, два человека — один сидит на кровати рядом, а другой вскочил с неё и расхаживает по комнате, большой шкаф, занавешенные шторами окна. Гарри моргал до тех пор, пока не стал видеть как обычно.
— Где мои очки? — спросил он у блондина, который сидел рядом с ним и… держал его за руку?!
Глаза мальчика расширились, а человек ответил:
— Мы нашли тебя уже без очков, Гарри. Ты был… ты был в проулке между домами, весь в синяках и в крови. Ты помнишь об этом что-нибудь?
Голубые глаза посмотрели на Гарри с сочувствием, и мальчик смутился. Никто о нём никогда не заботился, никто не смотрел на него ТАК.
— Да, я помню, — сказал он. — Это вы забрали меня оттуда?
Человек кивнул.
— Спасибо, — выдохнул Гарри и провалился в темноту.
* * *
— Что с ним? — подскочил Мэт.
— Ничего, успокойся, он просто без сознания. Ты представляешь, какую боль он сейчас испытывает? — спросил Джеймс, поворачиваясь к Мэту. Тот с ужасом на него посмотрел. — Ты же принимал Костерост? Помнишь, как будто в тебя горячими иглами тыкают. Обезболивающее, которое я ему дал, очень сильное, больше трёх капель и взрослому-то давать нельзя. Мы влили в него как раз три капли. Он в здравом уме, однако, всё равно испытывает боль, как будто это зелье и не принимал. У меня было подозрение, что так и случится, однако я надеялся на лучшее.
— Почему так? Почему он отказался от помощи? Почему сказал про кипяток и пальцы защемлённые? Это эти сволочи так делали?! — взорвался Феррари. Он по натуре своей был вспыльчив и импульсивен, а когда дело касалось его друзей — он будто с цепи срывался.
— Мэт, пойми: я не знаю. Я не знаю, как с Гарри обходились Дурсли, это нам может рассказать только он сам, если захочет.
— Ладно, но почему он опять без сознания?
— Болевой шок и потеря сознания. Это стандартное явление. Я был удивлён, что продержался так долго. Это может значить только одно: его болевой порог выше любого ребёнка его возраста. Да что там говорить, он выше любого среднестатистического волшебника.
— Чёрт! Что же это такое?! Что с ним делали эти грёбаные магглы?!
— Мэт, успокойся! — рявкнул Росси. — Не мельтеши, от этого пользы никакой не будет. Лучше пойди трансфигурируй что-нибудь в очки для Гарри, когда он очнётся, нам нужно будет проверить всё — от зрения до состояния волос. И магловским специалистам я не доверяю.
— А…
— Предотвращая твой вопрос: в Мунго мы его не отдадим. Там о нём быстро узнает Дамблдор. Оно нам надо? Мальчик будет на домашнем обучении, пока мы не сочтём, что он готов к выходу в магический мир.
— Это что же, Мальчик-Который-Выжил, надежда всея Магическая Британия и тайный козырь Дамблдора вдруг бесследно пропадёт? — Джеймс кивнул. — Мне это чертовски нравится, — улыбнулся Мэт и трансфигурировал книгу, лежавшую на столе, в очки, похожие на те, которые когда-то носил Джеймс Поттер.
Следующие несколько часов парни провели в молчании. Мэт уходил на кухню, готовил обед и ужин и приносил их в комнату мальчика.
Порции Гарри уже давно остыли, когда мальчик дёрнулся и разлепил глаза.
* * *
В горле у больного всё пересохло, а в глаза будто песок насыпали. Голова трещала, тело покалывало, но той раздирающей тело на части боли уже не было. Не болели и, как думал мальчик, сломанные кости.
— Ммм?.. — вопросительно промычал Гарри, не в силах сформулировать свою мысль более отчётливо.
— Гарри, ты как? Ничего не болит?
— Нет, всё хорошо, — сказал мальчик, однако при этом его шрам будто огнём прожгло — и Гарри ойкнул.
— Что такое? Скажи, мы тебе сможем помочь…
— Шрам болит, — тихо сказал Гарри, хватаясь рукой за многострадальный шрам в виде молнии на лбу.
— Чёрт, — буркнул сидящий рядом. — Об этом я и подумать не мог…
— Джеймс, что это значит? Ты ведь не думаешь, что Вол…
— Нет, Мэт, не думаю. Однако то, что он очень слаб, никак не опровергает… а, впрочем, сейчас это не то, о чём нам стоит говорить. Гарри, ты сможешь встать?
— Да, — сказал мальчик, отводя руку от шрама и глядя на собеседника. — А вы… вы Джеймс, да?
— Да, — улыбнулся блондин. — Я Джеймс Росси, а этот любитель побурчать — Мэтью Феррари.
— Зови меня Мэт, — показав в ослепительной улыбке зубы-жемчужины, сказал второй человек. — И сам ты брюнчатель! И зануда! Вот так вот!
— Началось… — тихо, под нос сказал Джеймс и улыбнулся мальчику: — Гарри, давай тогда поднимайся, мы тебя в ванную отведём. Кости у тебя уже не должны болеть — Костерост своё дело знает. Ты молодец, Гарри, без единого звука пережить такой момент — это достойно восхищения!
Гарри, смутившийся такой откровенной и искренней заботой, совсем уж покраснел от последнего комплимента.
— С…спасибо, мистер Росси, — пробормотал он.
Джеймс рассмеялся:
— Зови меня просто Джеймсом или Джейми, как будет угодно. А ты забавный!
— А теперь давай-ка поднимайся, время не ждёт, — сказал Мэт, переставший ворчать себе под нос какие-то ругательства.
Гарри собрался с силами и медленно принял сидячее положение. Голова уже не болела, однако немного кружилась, поэтому вокруг мальчик сейчас видел только сборище разноцветных огней. Тут ему в руку сунули что-то прохладное, тонкое, круглое…
«Очки!», — догадался мальчик и тут же надел предмет, в котором так нуждался.
Мир несколько преобразился, однако даже в очках Гарри видел плохо. Хотя, мальчику сравнивать было не с чем, поэтому он тут же принялся разглядывать окружение.
Комната была большая. Здесь было огромное окно, которое сейчас было скрыто зелёными шторами с серебряными нитками. Высокий чёрный платяной шкаф стоял в углу, рядом с ним был дубовый стол и стул, на столе лежали какие-то листы и… перья?.. На потолке висела хрустальная люстра. А под Гарри находилась огромная кровать с пологом. Застелена она была зелёными простынями, зелёная же подушка сейчас была в изголовье, а мальчика от внешнего мира отделяло только опять же зелёное покрывало, такое мягкое и гладкое, словно струящееся сквозь пальцы. Такой ткани Гарри ещё не видел. Во всех зелёных вещах присутствовали какие-то серебряные вставки: нити, вышитые из них узоры… На двери в комнату, которая сейчас была закрыта, мальчик увидел большой яркий плакат, правда, он не разобрал, что на нём написано.
— Ты плохо видишь в очках, Гарри? — спросил Джеймс, вероятно, заметивший, как Гарри щурится, чтобы разглядеть рисунок на плакате.
— Эээ… ну…
— Не волнуйся, мы тебе купим хорошие очки, только вот узнаем, какое у тебя зрение, — беззаботно сообщил Мэт. — А ещё надо будет купить тебе одежду, обувь, мантии, — парень начал ходить по комнате, загибая пальцы при каждом новом слове, и выглядел так, будто разговаривает сейчас сам с собой, — может быть, живность какую-нибудь? Типа кошки, или… Точно, лучше сову, они полезнее — почту носят… А ещё нужно присмотреть для тебя волшебную палочку и…
— Что? — тихо пискнул Гарри, глядя на Мэта широко распахнутыми от удивления глазами. — Вы… вы сошли с ума? Какие совы? Какие палочки? Вы что… вы наркоманы, да?
Джеймс с Мэтом переглянулись и… расхохотались.
«Нет, ну точно наркоманы… вроде так они называются. Они же такую чушь несут!», — думал мальчик.
— Нет, должен сказать, что наркотиками мы не балуемся, — сказал Джеймс. — Ты разве не знаешь, что ты волшебник?
«Что? Чёрт! Они же сейчас меня заманят куда-нибудь… как это называется?..»
— Вы из секты, да? Вы… нет, не хочу! — Гарри был напуган: эти люди, конечно, очень помогли ему, позаботились о нём, пока что хорошо с ним обращались, однако… Нет, если они сектанты — то он уйдёт отсюда. Мальчик много слышал о сектах от тёти Петуньи.
При воспоминании о тёте Гарри содрогнулся — вспомнился тот «инцидент», который он учинил вчера… или это было ещё раньше?..
«Я… я же убил их… как? Как я это сделал?», — Гарри не боялся мысли об убийстве, нет, однако он не мог понять, как же у него это получилось.
Нет, мальчик не был потенциальным маньяком, и в убийствах и смертях ничего весёлого и интересного не находил. Но он не реагировал на это так, как все остальные люди… по крайней мере, не так, как Дурсли. Если тётя Петунья слышала в новостях об убийстве какой-нибудь женщины или ещё кого-то, она тут же принималась обсуждать с дядей Верноном, как же это страшно, и как вообще можно вот так просто убивать. «Я могу понять наказания или даже пытки… Но убийство — это уже другое дело», — часто говорила тётя. Гарри же эти слова об убийствах не пугали. Они для него попросту ничего не значили. Он не боялся, он не чувствовал жалости к погибшим, он не понимал, почему все так расстраиваются из-за этого. В конце концов, все мы когда-нибудь умрём, так какая разница, как именно? Это заключение Гарри сделал в четыре с половиной года, в детском саду, когда во время дневного сна вышел в туалет и услышал разговор своей воспитательницы и какого-то мужчины — они говорили об ограблении и о том, что кто-то кого-то «пристрелил». Сейчас мальчик понимал, что это именно его воспитательница совершила ограбление и убийство, однако тогда ему это было невдомёк. Но всё-таки что-то он смог вынести из того разговора для себя.
Однако мысль о том, что он — он, Гарри! — убил своих родственников, была несколько странной и непонятной для него, в конце концов, он не мог понять, КАК он смог это сделать.
Видимо, его мысли отразились на лице, потому что Джеймс вдруг спросил:
— Гарри, ты же знаешь, что произошло с твоими родственниками?
— Джеймс!
— Ты должен осознавать, что произошло. Ты понимаешь это?
— Джеймс!!!
— Гарри, пойми, нам не важно, что ты сделал, как ты это сделал, зачем ты это сделал, однако… однако ты сам ДОЛЖЕН знать ответы на эти вопросы. Пойми: всё зависит от ситуации. Что…
— ДЖЕЙМС РОССИ! НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИ! — орал Мэт, схватив Джеймса за воротник рубашки и слегка приподнимая над кроватью, на которой тот сидел.
— Мэт, не стоит, — сказал Гарри. — Да, Джеймс, я всё понимаю. И осознаю. И… и ни о чём не жалею.
Он зажмурился, чтобы не видеть выражения лиц людей, которые находились сейчас в двух шагах от него. Он не хотел видеть в их глазах презрение, негодование, злость. А ещё больше он не хотел видеть в них разочарование — слишком долго он видел его в глазах Дурслей.
— Гарри, — прошептал Мэт.
Но мальчик не открывал глаз, смиренно ожидая кары. Чего угодно — толчка, пинка, пощёчины, удара, крика, выговора… Но никак не объятия, в которое его кто-то заключил. Гарри всё-таки приоткрыл один глаз и увидел растрёпанные светлые волосы. Джеймс обнимал его, крепко прижимая к себе и часто-часто дыша. Мэт тут же подошёл и обнял его сзади.
— Гарри… Гарри, прости, — шептал Джеймс ему на ухо. — Прости, что не забрали тебя… прости, что оставили у этих магглов. Прости, что не оспорили приказ Дамблдора… прости, пожалуйста, нам так жаль…
— Д..джеймс? Ты… — начал было Гарри, но его прервал Мэт.
— Гарри, ты не должен ничего рассказывать, если не захочешь. Гарри, нам… нам правда так жаль. Как мы могли поверить, что у сестры Лили тебе будет хорошо… Петунья всегда ненавидела твою маму. Как мы могли не догадаться, что она не перенесёт свою ненависть на тебя? Прости…
— Мэт, я… Мэт, Джеймс, да всё хорошо, вы… я… я вам… я вам очень благодарен, но… но вы… вы ведь… вы ведь не?.. — Гарри запнулся. Он не мог просить Мэта и Джеймса остаться с ним, они и так много сделали для него. Он действительно был им благодарен. Он им доверял. Однако они и так были очень добры к нему, он не мог и дальше обременять их. — Вам не за что извиняться. Ведь вашей вины в этом нет. А то, что вы… такие странные — так это ничего. Но мне, наверно, лучше было бы… ммм… уйти, да?..
Парни резко отстранились от него. Гарри подумал, что опять всё сделал неправильно, не так, и сейчас его накажут, однако…
— Гарри, ты что?! Не смей уходить от нас! Мы только тебя нашли, а ты уже собираешь нас бросить?! — воскликнул Мэт.
— Гарри, мы не будем такими же, как твои родственники, ты можешь нам доверять, мы тебя можем многому научить. Тем более, я считаю, тебе было бы интересно узнать о твоих родителях и о твоей знаменитости, не так ли? — Джеймс с искоркой насмешки посмотрел на мальчика. Но это была не та насмешка, что Гарри видел в глазах тёти и дяди. Эта была… доброй?..
— Я.. я просто подумал, что могу доставить вам неудобство?.. — робко начал Гарри, не зная, как ещё подойти к этой теме. Сейчас его голова была забита лишь тем, что эти люди могут его выгнать, что ему действительно лучше уйти. Он и половину из их речи не слышал.
— Неудобство он нам доставит! Нет, ну вы только посмотрите! — Мэт всё больше закипал. — Я не могу себе представить человека, для которого ты, Гарри, будешь «неудобством». Каждый нормальный человек мечтает хотя бы взглянуть на тебя! А мы хотели забрать тебя к себе сразу же после смерти твоих… родителей. Однако не успели — тебя передали к твоим ближайшим и единственным родственникам, чтобы сработала магия Защиты Крови!
— Мэт, не начинай, — предостерёг друга Джеймс.
— М…магия? Вы всё-таки из секты, да? Или… или вы сумасшедшие? — с вполне искренним страхом в зелёных глазах спросил мальчик.
Одно убило Гарри — оба парня снова рассмеялись, но на этот раз нервно и несколько неуверенно.
* * *
— Джеймс, рассказывай-ка лучше ты, а то из меня учитель как из тебя шоколадная лягушка, — усмехнулся Мэт и… и взмахнул палочкой, превращая стоящий около кровати стул в мягкое глубокое зелёное кресло!
Гарри вытаращил глаза и даже, кажется, разинул рот от удивления. Джеймса такая реакция позабавила, как, собственно, и Мэта.
— Ну что ж, я так я, — улыбнулся Джеймс и, придвинувшись ещё ближе к Гарри и накрыв мальчика покрывалом, он начал свой рассказ. — В нашем мире, Гарри, помимо простых людей живут ещё и волшебники. И, должен сказать, нас довольно-таки много. Да, я и Мэт тоже волшебники. Как и твои родители, Лили и Джеймс Поттеры…
— Поттеры? Значит, я — Гарри… Поттер? — спросил мальчик, расширив от удивления глаза.
— Да, а ты что, не знал свою фамилию? — спросил Джеймс, тоже удивлённый этой новостью.
— Нет, — покачал головой Гарри. — Я и имя-то своё узнал в пять лет. До этого меня называли… эээ…
Видно было, что мальчик стыдится своей прошлой жизни. Как же с ним обращались? Эти мысли не давали Джеймсу покоя.
— Гарри, я понимаю, что для тебя очень сложно рассказать нам обо всём. Давай тогда сделаем так: сначала я расскажу тебе о нашем мире, а потом ты расскажешь нам о своём, идёт? — улыбнулся Джеймс, и, получив неуверенный, но всё же кивок, продолжил прерванный рассказ:
— Так вот, волшебники живут как в Англии, так и в других странах — в общем, по всему миру. Конечно, магглы — это те люди, которые не могут колдовать, — не знают о нашем существовании. Это сделано для того, чтобы… эмм… обезопасить их от угроз волшебного мира, я полагаю. В нашем мире, как и в маггловском, существуют законы и определённые меры наказания для нарушителей, — от глаз Джеймса не укрылось, как Гарри поёжился и напрягся при упоминании о «наказаниях». — Всё это прописано в различных документах, которые утверждают или опровергают Министр Магии и члены Визенгамота — Высшего суда волшебников. Также у нас существует Министерство Магии. Там работает очень много волшебников и волшебниц: они разрабатывают законы, проводят различные указы, ведут переговоры с маггловскими министрами, стараются сохранить нашу жизнь в секрете, работают с гоблинами и другими расами магических народов… В общем, много чего делают. Также у нас есть несколько магических школ. Вообще-то, крупных известных школ всего три: Академия магии Шармбатон, расположенная во Франции и находящаяся под руководством Олимпии Максим, Институт Дурмстранг на севере, директором которого, насколько я знаю, стал Игорь Каркаров, и, наконец, Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс в Шотландии, директором которой является Альбус Дамблдор. На самом деле, я слышал, что есть ещё несколько магических школ, одна из которых находится в США, а ещё одна в Бразилии, однако про них мне ничего не известно. В любом случае, большинство волшебников отдают своих детей в одну из перечисленных только что школ. Самая лучшая школа — это, разумеется, Хогвартс. Мы с Мэтом и твоими родителями там учились.
В волшебном мире обычно царит согласие и взаимопонимание, если можно так выразиться, однако иногда появляется какой-нибудь самовлюблённый эгоист, который уверен, что ему море по колено, и начинает терроризировать магическое сообщество. На данный момент такой своего рода злодей у нас имеется, имя ему — Лорд Волдеморт, в отрочестве — Том Марволо Реддл. Он также закончил Хогвартс, а потом стал искать власти, начал собирать верных последователей, обещать им силу, деньги… В итоге у него есть своя армия, — они называют себя Пожирателями Смерти, — и он пытается поработить не только магический мир, но и маггловский. В общем, типичный тиран… Не знаю, знакомо ли тебе такое слово… Короче, факт в том, что и твоих родителей убил именно Волдеморт. Он хотел убить и тебя, — мы пока не знаем, зачем ему это было нужно, — уже наслал на тебя смертельное проклятье, а оно раз — и срикошетило от тебя прямо к нему, так что теперь он как бы умер. Хотя я в это не верю. Я думаю, он всё ещё жив. Слаб, конечно, но жив. А ты — ужасно знаменит. Именно поэтому Мэт сказал, что любой нормальный волшебник мечтает хотя бы одним глазком тебя увидеть.
* * *
— Да уж… — только и смог вымолвить Гарри. У него никак не укладывалась в голове та информация, которую он услышал. Было множество вопросов, ответы на которые он хотел бы получить, однако не знал, с какого лучше начать. А потом всё-таки спросил: — А что тогда всё магическое общество не приходило на Тисовую улицу посмотреть, как великий Гарри Поттер вскапывает клумбы и копается в навозе?
Вопрос произвёл на парней впечатляющий эффект: Мэт, до этого раскачивающийся в кресле, с громким восклицанием упал на пол вместе с зелёным предметом мебели, а Джеймс, кажется, подавился воздухом — другого объяснения тому, что молодой человек согнулся пополам и с красным лицом громко кашляет, Гарри не находил.
— Эээ… простите, я не хотел, — мальчик начал было оправдываться, однако Мэт прервал его:
— Скажешь тоже, Гарри, — рассмеялся парень. — Ты прям весь в меня! Может, Джеймс тебе не родным отцом был?
— Мэт! — рявкнул Джеймс. — Гарри, это, конечно, не наше дело, но неужели тебя заставляли делать и такую работу?
— Ну, если вам интересно, то я могу рассказать, только вряд ли вам понравится то, что вы услышите, — сказал Гарри.
— О, мы были бы рады услышать от тебя твою историю, — улыбнулся Мэт, который всё-таки поднялся с пола и уселся обратно в кресло.
— Ага, — кивнул Джеймс.
Ну что ж, раз Джеймс рассказал Гарри о своём мире, почему бы ему не рассказать о своём? В конце концов, так они и договорились.
— Ну, на самом деле рассказывать-то особо нечего. Счастливых моментов у меня никогда не было. Да и просто приятных тоже. Было полно запретов: не разговаривать о моей семье, не задавать глупые вопросы, не пререкаться и не перечить тёте с дядей, не жаловаться, если Дадли меня бил, не повышать голос и не кричать, а самое главное — говорить всем, что у меня всё хорошо. Однажды в детском саду я случайно сказал медсестре, что кормят меня раз в три-четыре дня, — если повезёт — и она тут же сообщила обо всём этом во все возможные организации… Тогда меня очень сильно побили. А ещё, если у меня болел шрам, то какой бы сильной не была боль, я не мог даже слова сказать кому бы то ни было: тётя с дядей просто считали, что я вру, чтобы привлечь к себе внимание, а медсестра после того случая была с ними полностью согласна — мне ведь пришлось в присутствии дяди и тёти всем говорить, как у меня всё хорошо, как меня все любят и всё такое. — Гарри остановился и перевёл дух. Он никогда ещё не доверял кому-нибудь свои воспоминания. Это было… непривычно, но в то же время и захватывающе. Осознавать, что сейчас не только ты знаешь что-то, но и эти двое парней тоже, было просто замечательно. Однако голову Гарри не поднимал — боялся, что увидит жалость, негодование, или, того хуже, отвращение… отвращение к нему, что возникало у всех остальных, когда он говорил им правду. — На самом деле, меня часто били. Не только дядя — Дадли и его друзья в садике. Никто не хотел со мной дружить — ведь иначе Дадли бы побил его. Меня плохо кормили, однажды медсестра сказала, что у меня не хватает как минимум килограмм 15 до минимального веса. Я… я, конечно, привык к этому, но когда очень хотелось есть, я тайком по ночам пробирался на кухню, пока Дурсли спали, и там пил воду, чтобы хоть как-то желудок заполнить… Однако однажды меня поймал дядя, и тогда я по-моему неделю проторчал в своём чулане без еды…
— Что?! — воскликнул Мэт. Гарри посмотрел на него: он был как громом поражённый, глаза яростно блестели, руки сжимали подлокотники кресла. — Да как они посмели!
— Мерлин, да они что, совсем забыли о поручении? Я думал, Петунья будет выше всего этого, — тихо сказал Джеймс. — Однако она выбрала ненависть. Что ж, поделом ей. Она заслужила свою учесть. Одно жаль — это пришлось сделать Гарри. Прости, Гарри, мы должны были прийти раньше и забрать тебя.
— Эээ… Да ладно вам, Джеймс, я не… я не хотел вас обидеть, — робко начал Гарри. — Просто, мы ведь договорились, что я расскажу вам о своей жизни. Жаль, что в ней не было ничего хорошего. Но я не думаю, что в этом есть чья-то вина помимо Дурслей…
— Гарри, нам, правда, очень-очень жаль, — прошептал Джеймс, снова заключая мальчика в объятия.
— Мы, конечно, поймём, если ты откажешься, но… не хочешь пожить с нами? — робко улыбнулся Мэт.
Гарри распахнул от удивления глаза. Пожить с ними? Поймут, если откажется? Неужели вот так вот обращаются с детьми нормальные люди? Неужели есть ещё на Земле те, кому он, Гарри, не безразличен?
— Конечно, — улыбнулся мальчик. Джеймс выпустил его из объятия, и он потянулся. И тут же охнул: видимо, не все раны ещё зажили.
И тут мальчика как молнией ударило — он посмотрел на свои руки, грудь, живот, потрогал рёбра и кости на ногах и… ничего! Совсем ничего! Ни синяков, ни сломанных костей, даже боли он не чувствовал!
— Это… это вы сделали, да? — спросил он, глядя на Джеймса и Мэта. Конечно, это они. Кто же ещё? — Спасибо.
Парни лишь смущённо улыбнулись. И тут Джеймс спохватился:
— А ты есть не хочешь? Вон какой худющий! Мэт, — он повернулся к другу, — подогрей Гарри его порции, а ещё можешь трансфигурировать ему какую-нибудь одежду? Та твоя совсем порвалась, — сказал он Гарри. — Да, я тебе сейчас приготовлю Кроветворное зелье, на всякий случай, а потом ты поспишь, и завтра мы пойдём за покупками.
Мэт просиял — по-видимому, покупки — это его страсть. Однако Гарри смутился и начал невнятно бормотать:
— Эээ… простите, но я не могу идти за покупками… У меня нет денег, да и вообще, вы не должны…
Его прервал весёлый смех двух друзей.
— Гарри, во-первых, это самое малое, чем мы можем отплатить тебе за твою доброту к нам. Нет-нет, не перебивай, — замахал руками Джеймс, увидев, как Гарри открывает рот, чтобы наверняка возразить чему-то. — Так вот. Во-вторых, нам было бы очень приятно, если бы ты получил всё то, чего заслуживаешь. В-третьих, мы оформим опекунство над тобой, так сказано в завещании твоих родителей. И, в-четвёртых, неужели ты думал, что родители оставили тебя без наследства?
— Что? — удивился Гарри. — У меня есть… наследство?
— Да, и оно находится сейчас в Гринготтсе — волшебном банке, которым заправляют гоблины.
— Это такие зелёные сморщенные человечки? — засмеялся Гарри. Он вспомнил, как они в садике читали книжку про какого-то парня-супергероя, и в какой-то главе он сражался с гоблином — именно таким, как сказал Гарри, он и был описан.
— Нет, Гарри, — сквозь смех проговорил Мэт. — Гоблины — пренеприятнейшие существа, однако чтут все законы и традиции, а также они мастерски изготавливают оружие.
— Дааа, — мечтательно вздохнул Джеймс. — Меч гоблинской работы — это то, о чём я мечтаю.
Гарри и Мэт переглянулись и захохотали.
— А чего вы ржёте? Неблагодарные, — хмыкнул Джеймс. — А ты, — он повернулся к Мэту, — вообще сейчас должен обед разогревать и одежду добывать! А я ушёл в лабораторию.
И он скрылся за дверью.
— Ну что ж, приступим, — потёр руки Мэт и достал волшебную палочку.
Гарри как завороженный смотрел, как Мэт достаёт из кармана горсть каких-то блестящих круглых штучек, делает замысловатые движения палочкой, как он говорит несколько нелепых слов и… эти самые «штучки» превращаются в чёрные джинсы, белую рубашку, красно-золотой галстук и пару кроссовок. После этого Мэт снова взмахнул палочкой, и Гарри увидел, что обед на тарелке, стоящей на прикроватной тумбочке, начинает дымиться.
— Упс, кажется, я опять перестарался, — усмехнулся парень. — Но я полагаю, что вкус от этого не изменился, так что налетай, Гарри. — Тут он заметил взгляд мальчика, прикованный к его палочке. — Нравится? Это моя палочка — 13 дюймов, ива, а внутри — сердечная жила дракона. Очень гибкая, практичная, она нацелена скорее на атакующую магию, а также на Тёмные Искусства. Идеальная для меня палочка. У твоей мамы тоже была палочка из ивы, насколько я помню. Тоже гибкая и упругая, однако, она была нацелена на исцеляющую магию. У твоего отца была атакующая палочка, чем он очень хорошо пользовался. У Джейми палочка атакующая, как и у меня. Она нацелена скорее на приготовление зелий, чем на Тёмные Искусства, чем он очень гордится. Знаешь, он в детстве мечтал стать зельеваром. Но, когда приехал в Хогвартс, понял, что ни за что не превзойдёт одного человека в этой области, поэтому выбрал карьеру аврора… — он посмотрел на недоумевающее лицо Гарри и тут же добавил: — Ну, аврор — это очень престижная и опасная профессия в мире магов. Они работают в Министерстве Магии и ловят всяких преступников и нарушителей закона. Со времён появления Волдеморта у них было очень много работы. Твой папа, кстати, тоже работал аврором вместе с Джейми и с Сириусом. Ах, ты же не знаешь… Сириус Блэк — один из нашей шумной команды. Он учился с нами в Хогвартсе и потом работал вместе с Джеймсами в Министерстве. В школе мы называли себя Мародёрами. Мы — это я, Джейми, твой папа, Сириус, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Мы с Джейми были на Слизерине, остальные на Гриффиндоре.
Наши факультеты постоянно, за много лет до нашего рождения враждовали между собой. А мы с Джеймсом были первыми, кто протянул руку дружбы Гриффиндору. На Слизерине нас считали предателями, зато мы приобрели таких верных друзей, как твой отец и его компания. Нам пришлось через многое пройти вместе. Однако на самом деле среди нас был предатель. Когда Джеймс и Лили поняли, что им угрожает опасность, они решили защитить себя и тебя заклятием Доверия. Если ты доверишь свою тайну какому-то человеку, то никто не сможет рассказать о ней, как бы ни хотел. Только этот человек может выдать твою Тайну. Это называется Хранитель Тайны. Своим Хранителем твои родители выбрали Сириуса. Дамблдор предлагал свою кандидатуру, но мы с Джеймсом ему не верили, и отговорили твоих родителей. Мы думали, что поступаем правильно — однако Сириус предал их. В Хэллоуин 1981 года Волдеморт пришёл в ваш дом и убил твоих родителей. — Голос Мэта дрогнул и надломился, и он не стал продолжать рассказ.
Гарри же сидел и пытался обдумать всю свалившуюся на него информацию.
Во-первых, он волшебник. Это факт. Во-вторых, существуют как хорошие, так и плохие волшебники. В-третьих, его родители боролись на стороне Света, за что поплатились жизнями. В-четвёртых, его не смогли убить в возрасте одного года. А ещё Мэт и Джеймс знали его родителей. А ещё они вместе учились. А ещё Гарри тоже будет учиться в школе для волшебников. Он знал это. То, что лучший друг предал его родителей — это, конечно, неправда. Такого не могло быть. Они не могли ошибиться в выборе друзей. И то, как Мэт рассказывал об этом… Сириусе, кажется?.. только подтверждало теорию мальчика. Так что нужно будет просто узнать обо всём этом больше. А пока…
— Мэт, не стоит так страдать из-за этого. Я уверен, что здесь есть какой-то подвох. То, что вы все упустили. И я обязательно найду это. А пока давай поедим, — улыбнулся мальчик и придвинул тарелку с едой поближе к Мэту. Тот поднял голову и улыбнулся:
— Спасибо, Гарри. Ты не представляешь, как я рад, что мы нашли тебя.
— А я-то как рад, — улыбнулся Гарри, и они с Мэтом взялись за сандвичи с соком.
Тыквенный сок — поразительно вкусная вещь! Ничего лучше в жизни Гарри не пробовал. А сандвичи с беконом, наверно, будут его любимой едой. Хотя, за всю свою жизнь разнообразием пища не отличалась — то чёрствый кусочек хлеба, то стакан воды, а если повезёт — немного старый, чуть позеленевший сыр.
Через минут двадцать, когда Гарри с Мэтом уже поели и теперь развалились на огромной кровати и говорили о всякой насущной ерунде, в комнату ввалился Джеймс с колбой с какой-то мутной, болотного цвета жидкостью.
— А вот и Кроветворное, — улыбнулся он и протянул колбу Гарри. — Ну, пей.
Гарри с подозрением покосился на неприятную с вида жидкость.
— Не надо мне тут лицо кривить, пей-пей. Вкусно будет, — хмыкнул Джеймс.
Гарри взял из его рук флакончик и залпом выпил. Да, довольно вкусно — мятная жидкость с толикой аромата корицы… Довольно странное сочетание — но это вовсе не так противно, как кажется на первый взгляд.
— Да, ничего, — улыбнулся Гарри и поставил пустую колбу на тумбочку. — Джеймс, я хотел спросить у тебя насчёт Хогвартса. Я буду там учиться, да? Я просто подумал, что…
— Да, конечно, если ты захочешь обучаться в школе, то обязательно будешь в Хогвартсе. Может, ты хочешь больше узнать о нём? О Хогвартсе?
— Да, если тебе не трудно, то… — робко сказал Гарри, поудобнее устраиваясь на кровати и приготовившись слушать.
— Ну, ладно. Хогвартс был основан около тысячи лет назад, насколько я помню, в 993 году четырьмя величайшими магами и волшебницами тех времён: Годриком Гриффиндором, Канидой Когтевран, Пенелопой Пуффендуй и Салазаром Слизерином. Они создали школу, чтобы обучать детей, имеющих магические способности и таким образом передавать свои знания потомкам. Четыре основателя были дружны между собой, однако однажды произошёл раскол. Насколько я помню, Слизерин хотел зачислять в школу только чистокровных волшебников, тех, у кого в роду не было магглов. А все остальные относились к этому не настолько принципиально. Так что Слизерин ушёл из замка, однако перед этим он создал секретную комнату, которую назвал Тайной Комнатой. По легенде, в этой комнате живёт немыслимое чудовище, подвластное только лишь слизеринскому наследнику. Мы пытались найти Комнату, но ничего не вышло. Возможно, её и не существует вообще, но я так не думаю.
В любом случае, в Хогвартсе полно тайн и помимо этой комнаты. Взять хоть Выручай-комнату, которую также называют Комнатой Так-и-Сяк. Это очень занимательная и интересная комната, которая превращается в то, что тебе нужно. Допустим, если ночью ты бредёшь по коридорам и слышишь сзади шаги какого-нибудь профессора, то ты можешь попросить Комнату о месте, чтобы спрятаться, и ты его получишь. В наши годы в таких случаях Комната превращалась в каморку для швабр, — засмеялся Джеймс. — В общем, в Хогвартсе очень много потайных уголков.
Также там всего четыре факультета, и они носят имена основателей — Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. На факультеты учеников сортирует Распределяющая Шляпа. Говорят, что эту шляпу носил сам Гриффиндор, что, в общем-то, и не удивительно — она вся латанная-перелатанная. Эту Шляпу надевают на голову каждому первокурснику, и она, порывшись в его мыслях и чувствах, отправляет на какой-нибудь факультет. В Гриффиндоре учатся храбрые сорвиголовы, готовые умереть за друзей, в Когтевране — умные зазнайки, в Пуффендуе — добрые, честные и трудолюбивые тупицы, а в Слизерине — хитрые и расчётливые колдуны и ведьмы. И много лет между факультетами Гриффиндор и Слизерин идёт нескончаемая вражда, которой мы с Мэтом хотели положить конец — мы предложили дружбу твоему отцу и его товарищам. Я думаю, Мэт тебе уже об этом рассказал, да? — получив утвердительный кивок от Гарри, Джеймс улыбнулся и продолжил: — Ну, тогда за это «предательство» нас на Слизерине невзлюбили. Однако постепенно мы всё-таки подружились с некоторыми людьми и с нашего факультета. Но сейчас мы не о том.
Четырьмя факультетами управляют Деканы — это профессора, которые получили дополнительную нагрузку помимо обучения ещё и присматривать за своими «питомцами». В наше время Деканом Слизерина был профессор Гораций Слизнорт, он же и профессор Зельеварения. Деканом Гриффиндора была, есть и будет Минерва МакГонагалл, женщина-кошка, — парни рассмеялись, однако, увидев удивление на лице Гарри, Росси поспешил объяснить: — она анимаг. То есть может превращаться в какое-нибудь животное. В её случае — в кошку. Мы тоже анимаги, кстати. Твой отец превращался в оленя — Сохатый, Сириус — в большого чёрного пса — Бродяга, Питер — в крысу — Хвост. Мэт превращается в рысь, у него ещё кисточки такие смешные, а я — в снежного барса, как ни странно. Как видишь, фантазия не ограничена, только животное выбираешь не ты, а магия — она подыскивает для тебя наилучшую форму, в которой твои магические способности будут наиболее сохранены, а разум соединён с телом максимально. Однако в нашей команде не все были анимагами — Ремус Люпин им никогда не был. И не будет, — увидев озадаченный взгляд Гарри, Джеймс продолжил: — Ремус — оборотень. Он был им с пяти лет, когда другой оборотень, Фенрир Сивый, укусил его. Да, в этом мире даже оборотни существуют. И от этого лекарства нет. Люпин всегда придумывал оправдания, когда мы не видели его в замке в ночь полнолуния и не знали, что он оборотень, но после нескольких таких загадочных исчезновений друга мы всё поняли. И, чтобы хоть как-то помочь ему, стали анимагами — мы превращались в довольно больших животных, чтобы при случае сдержать оборотня — и отправлялись бродить по окрестностям Хогвартса. Так мы составили Карту Мародёров — это магическая Карта, которая показывает весь Хогвартс и его окрестности, а также всех людей и животных, что там находятся.
Гарри ахнул: такого он от волшебного мира не ожидал. Хотя мальчик и узнал только пару часов назад, что он волшебник, однако сейчас принимал это как должное — а кто же ещё мог родиться у двух волшебников? Ему не давало покоя другое — Джеймс и Мэт столько всего рассказали, но он многого не понял. Однако Гарри не переживал, ведь если он попросит, то Росси и Феррари всё ему объяснят.
— А когда я смогу отправиться в Хогвартс? — спросил мальчик.
Джеймс с Мэтом немного напряглись.
— Знаешь, Гарри, все волшебники в возрасте одиннадцати лет получают письмо с приглашением в Хогвартс, однако… — начал Мэт, после чего за него продолжил Джеймс:
— Однако мы не думаем, что отправим тебя туда сразу же. Это, конечно, решать тебе, но лично я хотел бы лично обучать тебя всему необходимому, а лишь потом поступить в Хогвартс.
— Но, это значит, что вы будете обучать меня магии… с завтрашнего дня? — спросил Гарри.
— Да, — кивнул Джеймс.
— Да? — удивился Мэт.
Гарри рассмеялся:
— Похоже, Мэт не осведомлён относительно твоих гениальных планов, Джеймс? Я не против учиться у вас. Но чему вы будете учить меня?
— Для начала я думал обучить тебя обычным магловским дисциплинам, а уже потом перейти к магии.
— Но, Джеймс, тебе не кажется, что для Гарри это будет слишком большая нагрузка? — нахмурился Мэт. Потом его лицо приобрело недоверчивое выражение, и он покосился на Росси: — Только не говори, что это то, о чём я думаю.
— А о чём ты думаешь? — улыбнулся Джеймс и повернулся к Гарри: — Не думай, что мы заставляем тебя. Мы только лишь предлагаем. Ты можешь сначала подумать, а потом уже дать нам ответ.
Гарри удивился. Для него было странно не только слышать такие слова, но и говорить с кем-то без издевательств, оскорблений. И ему это определённо нравилось. Как говорится, к хорошему быстро привыкаешь. Вот и Гарри — только-только узнал что-то о Джеймсе и Мэте, но уже привык к ним. Поэтому он подумал, что это не так уж и плохо — провести с ними ещё больше времени.
— Хорошо, я согласен. Но ты можешь мне объяснить, зачем начинать обучение сейчас? Насколько я понял из ваших рассказов, в Хогвартсе дети только начинают изучать волшебство, — сказал Гарри, глядя на Росси.
— Да, когда они получают письмо, то направляются за покупками: за мантиями, котлами, весами, перьями и пергаментом, а главное — за волшебными палочками. Их можно купить в нескольких местах — в Косом переулке у Олливандера, на севере у Грегоровича, а также я слышал о магазине волшебных палочек в Америке и Бразилии. Ещё можно сделать палочку на заказ. Однако стоит учесть, что волшебство несовершеннолетних, совершённое с помощью палочки, отслеживается Министерством Магии, а именно Департаментом по контролю волшебства несовершеннолетних. У детей твоего возраста случаются выбросы неконтролируемой магии, однако в школе обучают её сдерживать. А также выдают листы, в которых написано о том, что нельзя колдовать во время летних каникул, то есть вне стен школы. Это дело строго наказывается.
— То есть, нам нужно купить такую палочку, которая не отслеживалась бы Министерством Магии, я прав? — спросил Гарри, потерев рукой шрам на лбу.
— Да, схватываешь всё на лету, — хмыкнул Мэт. — Прям весь в меня.
— Да-да, это мы уже слышали, — рассмеялся Джеймс и тут же посерьёзнел: — Гарри, на самом деле это тоже будет преступлением. Сокрытие таких вещей от Министерства может не очень хорошо для нас обернуться.
— Но ведь выбора-то у меня нет? — мальчик поднял глаза на двух друзей. Сейчас он выглядел очень необычно — на детском худом личике застыло серьёзное сосредоточенное выражение. — То есть, я хочу сказать… мне показалось несколько странным, что какой-то сильный тёмный маг решил вдруг убить моих родителей. Я подумал, что раз я смог отразить это, как вы сказали, проклятье, то он всё равно решит закончить начатое, да?
Ответом ему была тишина — ошарашенные парни стояли и переглядывались между собой, словно решая, стоит ли говорить ему правду. Гарри решил дать им время — в конце концов, если они решат, что для него это будет не очень приятный разговор, то стоит их послушать, ведь они желают ему добра. Однако через несколько минут Джеймс заговорил, тщательно подбирая слова.
— Понимаешь, Гарри… Волдеморт… эмм… в ту ночь, когда он пришёл в ваш дом… этот день вошёл в историю, как День Гарри Поттера. Потому что после Смертельного заклятия никто не может выжить. Это теоретически невозможно. Но практика показала, что бывают исключения — ты живое тому доказательство. Ты единственный, кто смог выжить после Авады. Авада Кедавра — это и есть то самое Смертельное проклятие. Сейчас у тебя полно поклонников по всему земному шару — историю Мальчика-который-выжил знают все, все дети выросли на ней, а взрослые стараются передать её новому поколению. Но ты, безусловно, прав: Волдеморт решит закончить начатое. Пусть все и говорят, что он мёртв, но я так не думаю. Он слаб — да. Но он жив. Волдеморт не мог просто так взять и умереть. И ты должен понимать, что его последователи — Пожиратели Смерти — тоже так просто это дело не оставят. Многие сейчас перешли на нашу сторону, утверждали, что они находились под Империусом — заклятием Подчинения — и действовали не по своей воле. Обратное никак не доказать, поэтому им поверили. Не всем, конечно, только влиятельным и богатым. Некоторые же последователи Волдеморта сейчас находятся в Азкабане — тюрьме для волшебников. А вот некоторые ещё на свободе. И ты находишься в ещё большей опасности из-за этого. Поэтому я и не хочу, чтобы ты в назначенный срок ехал в Хогвартс — нужно подождать и увидеть реакцию Дамблдора и Пожирателей Смерти на это.
— А мы тем временем будем обучать тебя всему нужному, в том числе и Тёмным Искусствам. Так, на всякий случай. Ведь сейчас ты ещё и надежда всего магического мира. Они до сих пор боятся произнести имя Волдеморта, а ты сияешь подобно звезде, и все знают, что смогут победить, — вставил Мэт, на лице которого не было привычной улыбки.
Гарри снова задумался. С одной стороны, парни говорили правду. Ну, или что-то отдалённо её напоминающее. Хотя мальчик и думал, что теперь, когда он знает о существовании волшебного мира, его ничем больше и не удивить, однако он удивлялся всё больше с каждой секундой разговора с Джеймсом и Мэтом. Он знаменитость? Он — живая легенда? Он — мальчик, который всю свою сознательную жизнь терпел унижения, оскорбления, занимался работой по дому, ел через день-два, подвергался избиениям, — надежда всего мира? Какая чушь! Но… Мэт и Джеймс говорили об этом так, будто… будто это действительно так. Будто так и должно быть. Будто он сам должен пойти и убить этого… как его?.. Волдеморта, кажется…
— Мне… я… — Гарри не знал, как начать, — я знаю, что я сделал тогда, на Тисовой. — Мэт и Джеймс ошарашено на него посмотрели, но мальчик продолжил: — У вас не будет из-за этого неприятностей?
— Нет, Гарри, конечно нет, — успокоил его Мэт.
Гарри вдруг ощутил, что очень хочет спать. Странно, а вроде, ничего не делал — лежал себе в постели. Глаза начали слипаться, и он лёг поудобнее.
— Я посплю немного, — прошептал он и уснул.
В этот раз ему не снились кошмары, ему не снились странные зелёные вспышки, шипящий смех и полёт на мопеде. Ему не снилось ничего. И сквозь сон мальчик улыбнулся.
17.10.2011 Глава 3. Новый знакомый незнакомец
Глава 3. Новый знакомый незнакомец.
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
— Ты дал ему зелье Сна-без-сновидений? — удивился Мэт, разглядывая спящего мальчика.
— Да, — кивнул Джеймс, глядя из под полуопущенных ресниц на Гарри, который удобно устроился на кровати.
— Но почему он улыбается? Ведь… никаких сновидений не должно быть, — Мэт выглядел несколько озадаченным.
И правда: когда человек пьёт зелье Сна-без-сновидений, никакие сновидения ему не снятся. Для этого и нужно это зелье. Мэт, хоть и не был силён в Зельеварении, такую простую истину понимал. И это его настораживало. Он с нетерпением ждал объяснения Джеймса. Но тот, кажется, не торопился с ответом. В конце концов, не выдержав, Мэт спросил ещё раз.
— Я думаю, что Гарри постоянно мучили кошмары. А сейчас он не видит ничего. И… я думаю, он счастлив. Для него очень важна наша забота — такого с ним ещё никогда не было. И он уже начинает привязываться к нам с тобой. Гарри и сам понимает это, пусть и не так чётко, однако то, что он решил нам довериться, говорит о многом. Его доверие — вещь очень хрупкая. Второго шанса Гарри не даёт. С ним слишком плохо обращались до этого, — Росси посмотрел на Мэта, и в глазах его читался гнев, что было очень странно для Джеймса, который всегда старался не показывать своих эмоций. — Знаешь, я очень рад, что Гарри с нами. Мерлин, я даже рад, что он убил Дурслей! Хотя лучше было бы, если б это сделал кто-нибудь из нас.
— Да, не могу не согласиться, — кивнул Мэт. И вдруг он кое-что вспомнил: — Слушай, как ты думаешь, наш трюк сработал?
— Думаю, да. Иначе сейчас нас с тобой вели бы в Азкабан. — хмыкнул Джеймс. Он понял, что друг имеет в виду их операцию на Тисовой улице. — Грюм не прощает и второго шанса не даёт. Как и Гарри, да…
Знаем, плавали, думал Мэт. Однажды он провинился перед Аластором Грюмом, и тот до сих пор его не простил. Хотя, аврор с первого взгляда невзлюбил Мэта. Никто не знает, почему — Грюм такими вещами не делится. Однако факт остаётся фактом: он относился к парню предвзято. С первой встречи в Хогвартсе, с первого взгляда между ними как будто чёрная кошка пробежала — взаимная неприязнь началась, когда Мэту было тринадцать.
Flashback
В тот день Мэт шёл по коридору замка один — Джеймс неважно себя чувствовал и поэтому отправился в Больничное крыло к мадам Помфри. Следующим уроком была Трансфигурация, поэтому нужно было поторопиться — МакГонагалл не терпела опозданий. Однако парня как будто что-то держало, не давало идти быстрее. И он шёл спокойным, размеренным шагом.
Голоса за поворотом заставили его насторожиться — они были незнакомы юному слизеринцу. Хотя нет, один был — Дамблдор! Как же он сразу не узнал старика! Но это сейчас не так важно… Тихонько подкравшись ближе, Мэт начал слушать разговор двух волшебников.
— … Альбус. Я не желаю ничего слышать! Не говори мне, что они ничего не знают об этом! Я почти что поймал их с поличным!
— Аластор, не кричи, — раздался спокойный голос директора. — Я знаю, они тебе не нравятся, но уверяю тебя: ни Джеймс Росси, ни Мэтью Феррари ни в чём таком не замешаны. Они даже не знают, что их семьи имеют отношение к таким вещам. К тому же…
— Нет, Альбус, ты не прав. И я докажу тебе это! Я поймаю чёртовых крысят и приведу к тебе, прямо с горячей точки. Хотя… зачем зря силы тратить? Лучше давай дадим им Сыворотку Правды — они сами нам всё выложат, — говорил второй человек. У него был низкий с хрипотцой голос, от которого в дрожь бросало.
Мэт похолодел и покрылся мурашками. Со лба стекла капелька пота.
«Неужели узнали?», — промелькнула единственная мысль в его голове, как вдруг он заметил, что разговор ни с того ни с сего прекратился. Тут же рядом раздались шаги, и перед взором юноши предстал видавший виды мужчина со страшным лицом, испещрённым шрамами, с волшебным глазом, который вращался как бешеный в глазнице, и с яростным выражением, застывшем на нём.
— Ну, что я тебе говорил, Альбус? Посмотри на него! — воскликнул мужчина и тут же схватил Феррари за воротник рубашки и потащил его за угол.
Мэт предстал перед директором Дамблдором. Тот лишь посмотрел на него с нечитаемым выражением на лице и повернулся к мужчине.
— Аластор, отпусти мальчика. Я уверяю тебя, они ни в чём не замешаны. И у него сейчас урок Трансфигурации. Ты же знаешь Минерву, — многозначительно подмигнув собеседнику, Дамблдор продолжил: — А сейчас я вынужден тебя покинуть — дела, дела…
И директор ушёл из коридора, слегка подпрыгивая при каждом шаге. Мэт от этого зрелища улыбнулся. Мужчина же, которого Дамблдор называл Аластором, только что отпустивший Феррари, наклонился к нему и прошипел сквозь зубы:
— Радуешься, щенок? Ничего, я ещё доберусь до тебя. Слизеринец просто не может чего-то не замышлять. И будь уверен, твой дружок, Росси, тоже ответит перед законом.
Выплюнув последние слова, он повернулся и зашагал прочь, хромая на одну ногу. Мэт тут же округлил глаза — это был протез. Видимо, этот мужчина был аврором, да к тому же очень долгое время — получить такие шрамы за несколько месяцев было не очень-то реально. Однако что-то подсказывало Феррари, что он прав, и этот старый аврор ещё попортит им с Джеймсом жизнь.
Услышав звонок, Мэт бегом бросился в кабинет Трансфигурации, где МакГонагалл сняла с факультета Слизерин пять очков за опоздание, но где он нашёл лучшего друга, который уже вернулся из Больничного крыла — живой и невредимый. Сев за их с Джейми парту, Мэт тут же рассказал ему всё — от Дамблдора, подпрыгивающего при ходьбе, до волшебного глаза аврора.
Джеймс же рассказал ему, что зовут этого аврора Аластор Грюм, и что он получил прозвище «Грозный Глаз», а также, что половина заключённых Азкабана поймана именно им.
End of flashback
Мэт вздохнул. Джеймс тут же поднял на него задумчивый взгляд, словно спрашивая, что случилось.
— Я всё никак не могу понять, где же мы с тобой прокололись, — ответом ему была вскинутая бровь Росси. — Я о том случае с Грюмом на третьем курсе. Что мы сделали не так? Как он узнал о нашей работе?
— Ты об этом… — Джеймс, казалось, задумался, после чего снова поднял глаза на Феррари. — Я думаю, что проколов мы не совершили. Мы никогда не ошибались. Даже если бы мы где-то и споткнулись, то это не должно было выйти за установленные рамки, а ведь Каин нам ничего не говорил.
— Да-да, учитывая то, что Каин Рио никогда ничего не говорит, то ты, разумеется, прав, — хмыкнул Мэт.
Странно, раньше парень и не задумывался об этом инциденте, однако сейчас его притягивала та загадка, которую они не смогли решить.
— Каин такой человек, — просто сказал Джеймс. — Он говорит коротко и по делу. Он серьёзен во время работы, и у него не было ни одного провала.
— Как и у нас, Джейми. Как и у нас, — тихо сказал Мэт.
Потом его взгляд упал на часы, и он вздохнул. Было уже полдвенадцатого, а парню хотелось выспаться. За разговорами с Гарри пареньи не заметил, как прошёл день.
— Пойдём спать? — предложил он другу, и Джеймс согласно кивнул.
— Сегодня ляжем в твоей комнате, хорошо? Я боюсь далеко отходить от Гарри, а твоя комната — соседняя.
— Да без проблем, — улыбнулся Мэт, и два друга скрылись за дверью.
* * *
Гарри проснулся от ясной и чёткой мысли: он доверил свою жизнь, свою душу, всего себя другим людям. Он доверился Джеймсу и Мэту, ничего толком о них не зная. Зато они много знают о нём, думал мальчик.
В комнате было темно. Где-то здесь, на прикроватной тумбочке, стоял будильник — мальчик смотрел на него во время разговора с Джеймсом и Мэтом. Но сейчас, в темноте, он ничего не видел. Гарри привык к темноте: в чулане под лестницей всегда было темно. А ещё там было тесно. Тут же было очень даже просторно — большая комната, где он находился, безусловно, была лишь одной из нескольких комнат дома Мэта. Гарри понял, что этот дом принадлежит именно Мэту, потому что он лучше ориентировался здесь, нежели Джеймс.
Волшебник. Эта мысль вдруг всплыла у него в голове. Он волшебник. И не просто волшебник. Он — Гарри Поттер, надежда всего магического мира на победу в войне. Это мальчик понял сразу же. Ещё он узнал, что находится в опасности — в любую минуту, в любое мгновение его могли настигнуть приспешники этого Волдеморта, Пожиратели Смерти, вроде так… А также он узнал некоторые факты из истории магического мира. Своего мира. Эта мысль необычайно грела душу. Этот мир нуждался в нём, а Гарри просто нуждался в теплоте и заботе. Почему бы и нет? Это ведь и его мир тоже.
Ещё он пойдёт в школу Хогвартс, лучшую школу Чародейства и Волшебства, как сказал Джеймс. Только не сразу. Обычно в Хогвартс поступают в одиннадцать лет. А Гарри не пойдёт на первый курс. Он не знал точно планов Джеймса, однако полностью доверял ему. Джеймс всё сделает так, как лучше для него, Гарри. Мальчик знал это. И не только потому, что Гарри был сыном их лучших друзей, хотя и это была не последняя причина, но потому, что Джеймсу была небезразлична судьба самого мальчика. Не народного героя, не прислуги, а его самого, Гарри. И для мальчика это значило очень и очень много.
Мэт рассказывал о разных свойствах волшебных палочек, вспомнил Гарри. Его палочка была атакующей, с уклоном на Тёмные Искусства. Палочка его мамы была нацелена на медицину, насколько он понял. Или как там Мэт сказал? На исцеляющую магию, точно! Палочка Джеймса — на атаку и зелья. Мальчик гадал, какая палочка достанется ему. И что будет, если ему не подойдёт ни одна палочка? Одна эта мысль пугала Гарри настолько, что он в отчаянии старался перевести свои думы в другое русло. И они плавно перетекали на его родителей. Гарри не помнил ни маму, ни папу. Он не видел ни одной их фотографии, и до этого момента он совершенно ничего о них не знал. Но сейчас он многое может узнать — Мэт и Джеймс обязательно расскажут ему о своих друзьях, а также и о его родители. Наверняка его мама была очень доброй и часто улыбалась, а папа был смелым, храбрым и всегда их защищал. По крайней мере, именно так он представлял свою семью, часами лёжа в тёмном чулане под лестницей, когда не мог уснуть.
Сейчас, однако, его семьёй стали Мэт и Джеймс. Хотя мальчик ещё до конца не понял этого, но он вполне был готов принять парней как родных и довериться им, что он, собственно, уже и сделал. Мысль о том, что где-то рядом находятся люди, которым ты не безразличен, которым важно твоё мнение, которые тебя… любят, была просто замечательной — на душе сразу же становилось тепло.
Через полчаса Гарри всё-таки уснул, согреваемый переполнявшими его чувствами. Мальчику снился странный сон: в лесу, около старого дуба, металась тень. Её не было видно, но Гарри чувствовал: она рядом. Тень никак не могла успокоиться — её снедала ненависть. Это чувство Гарри сразу же узнал, ведь он сам день назад ярко его ощущал. Тень же продолжала сновать туда-сюда, будто бы ища что-то.
Но нет, она не искала, она ждала… скоро должно было что-то случиться, что-то, что поможет тени прожить ещё несколько дней. И вот, когда тень вдруг замерла, послышался шорох: кто-то пробирался к этому месту сквозь деревья. Кто-то сильный… кто-то могущественный… вот сейчас, сейчас он покажется — ещё несколько секунд, и…
— Рота, подъём!!!
Гарри вздрогнул и открыл глаза. Воспоминания о сне начали медленно ускользать, и через пару минут мальчик уже не помнил, что же его так взволновало.
— Чего так орать-то? — сонно протирая глаза, спросил Гарри.
— Вам завтрак в постель, сударь? — спросил Мэт, изобразив реверанс, когда Гарри посмотрел на него.
— Нет, спасибо, — хихикнул мальчик. — А сколько время?
— Да уже час дня, милый, — проворковал Мэт, умилённо глядя на сонного, зевающего и трущего глаза Гарри. Парень тут же подошёл и потрепал мальчика по волосам. — Вставай, я тебя в ванную провожу, а потом пойдём завтракать.
После того, как Гарри посетил огромную ванную комнату, такую же зелёно-серебристую, как и его комната, они с Мэтом спустились на кухню. Оказалось, что дом был двухэтажный. А потом оказалось, что это и не дом вовсе, а квартира. В центре Рима.
За завтраком (считай: обедом) Гарри слушал споры Джеймса и Мэта насчёт того, куда им направиться сначала. Джеймс утверждал, что сначала нужно выбрать палочку, так как это самое сложное, а Мэт говорил, что перед этим нужно купить одежду.
— А ты что думаешь, Гарри? — спросили в один голос парни, повернувшись к мальчику, который тотчас же подавился омлетом.
Джеймс похлопал Гарри по спине и улыбнулся.
— Ну так что? — снова спросил Мэт.
— Ну, я думаю, что сначала лучше было бы купить одежду, а то в таком, — он окинул себя взглядом — на мальчике до сих пор была ночная рубашка, которую ему дал вчера ночью Джеймс, — как-то не очень хорошо ходить…
— Ха-ха, ну вот, видишь? — рассмеялся Мэт. — Меня он любит больше!
— Ну и пожалуйста, — фыркнул Джеймс и отвернулся от друга, начав интеллигентную беседу с мальчиком.
Гарри в этой «беседе» почти и не участвовал — всё, что он говорил, были лишь «ммм» и «эээ». Мальчик медленно пережёвывал омлет, наслаждаясь вкусом, а потом с радостью набросился на тыквенный сок.
После завтрака Джеймс попытался трансфигурировать для Гарри одежду, которая получилась немногим лучше той, что сотворил Мэт днём ранее. В итоге Гарри так и отправился на улицу — в чёрных джинсах, белой рубашке, не заправленной в джинсы, слабо завязанном красно-золотом галстуке и белых кроссовках, в которые он только что переоделся. Ему очень понравилась его новая одежда. Мальчик беспрестанно благодарил Мэта и Джеймса, а они всё время отмахивались и хихикали.
Когда молодые люди, взяв Гарри за руки, вышли из квартиры, они тут же аппарировали в тёмный проулок. Находился он, как чуть позже понял Гарри, за огромным магазином одежды, в который они сейчас и направлялись.
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№134
С витрин на Гарри смотрели ослепительно красивые манекены. На них были надеты яркие, броские вещи, несомненно, стоившие кучу денег. Гарри запротестовал было против такого расточительства, но парни убедили его, что всё в порядке.
В магазине было довольно много людей, и все они смеялись, болтали, затевали переговоры… какофония звуков! Гарри поморщился, но постепенно привык к шуму.
Вдоль стен тянулись металлические трубки, на которых на плечиках висела одежда. Там было всё — от юбок до мужских сорочек. В тех местах, где трубки прерывались, висели огромные зеркала. Гарри, глянув в одно из них, ахнул: они втроём, вероятно, производили впечатление на посетителей магазина. Мэт, одетый с иголочки, с забранными в хвост каштановыми волосами, повернулся к Джеймсу, ослепительно сияющему даже в потрёпанных голубых джинсах, нарочито порванных в нескольких местах, и футболке с надписью «Прекрати на меня пялиться! ==». И если красота Мэта была скорее небрежной, то вот Джеймс был просто идеалом современного мужчины двадцати лет. По крайней мере, так думал Гарри, не так уж и хорошо разбиравшийся во всех этих делах. Взглянув на себя, он лишь вздохнул: Дурсли всегда называли его уродом, и Гарри им верил. В детском саду с ним никто не разговаривал, и мальчик думал, что все просто не могут находиться рядом с таким мерзким и страшным ребёнком. И пусть одежда, которая сейчас на нём, восхитительна, хотя мальчик и не имел никакого представления в моде, стиле и внешнем виде — он лишь один раз видел передачу такой тематики, когда Дурсли ушли в зоопарк отмечать день рождения Дадли, но он-то так и остался худым, маленьким, щуплым, низким… Растрёпанные черные волосы, которые ему раньше нравились, теперь уже не казались такими милыми, особенно после того, как тётя Петунья чуть ли не налысо остригла его «ужасные, торчащие во все стороны патлы». Раньше мальчику нравился шрам на лбу в виде молнии, но сейчас он и его терпеть не мог — столько боли он причинял. Наверно, только глаза, зелёные-зелёные, но такие тусклые после пережитых мучений, нравились Гарри в его внешнем виде, но их не было видно за стёклами очков.
— Что, Гарри? Уже готов влюбиться в меня? — с улыбкой спросил Мэт, заметив, как мальчик мгновение назад изучал его отражение в зеркале.
— Эээ… — пробормотал изрядно смутившийся Гарри. Как может Мэт так легко говорить об этом? — Д…да, ты… красивый…
— О боже, — воскликнул Джеймс. — Мэт, прекрати смущать мальчика! Гарри, он просто шутит.
— Ааа…
— И вообще, пойдём-ка выбирать тебе одежду, — и Джеймс взял мальчика за руку, протискиваясь сквозь толпу.
Мэт шагал рядом, закрывая Гарри от посторонних. Мальчик никак не мог понять, в чём же дело, почему Росси и Феррари так себя ведут, но не стал вдаваться в подробности, потому что Джеймс уже вручал ему одежду, висящую на плечиках, чтобы Гарри мог её примерить. Однако мальчик, тут же смутившись, признал, что понятия не имеет, куда нужно идти. Джеймс с Мэтом улыбнулись и повели его к примерочным.
Через полчаса, когда измученный Гарри уже еле ноги передвигал, а Мэт и Джеймс удовлетворили свои потребности в наличии у мальчика хорошей, понравившейся им одежде, они снова зашли в тёмный проулок. В руках у Мэта и Джеймса была целая куча пакетов. В одном из них лежали ботинки, в другом — пара светлых рубашек, в третьем — несколько тёмных футболок, в четвёртом — галстуки и ремни, в пятом — бриджи и штаны, в шестом — четыре пары джинсов, в седьмом — несколько шейных платков и прочих аксессуаров, о предназначении которых Гарри не имел ни малейшего понятия. Как только гомон толпы смолк, а они взялись за руки, Джеймс аппарировал.
Англия, Лондон, паб «Дырявый котёл»
На этот раз они появились в каком-то баре, — или пабе, — который был довольно необычным. Мэт тут же повернулся к Гарри и пригладил ему чёлку, чтобы она закрывала шрам. На вопрос мальчика, зачем это было нужно, Феррари лишь неопределённо хмыкнул и сказал, что, если Гарри и хочет умереть, то быть задавленным фанатами — не лучший способ достичь желаемого. Посмеявшись, они прошли к чёрному выходу. По пути на них, не отрывая глаз, смотрели посетители. Однако стоило Мэту лишь метнуть в их сторону пару яростных взглядов, как все тут же отвернулись. Парни взяли Гарри за руки и вывели его из бара. На улице они упёрлись в кирпичную стену, у которой стоял большой мусорный бак. Как только Гарри задался вопросом, что они тут делают, Джеймс вытащил палочку и, постучав по определённым кирпичам, немного отошёл от стены.
В следующее мгновение Гарри услышал странный звук и во все глаза уставился на стену: кирпичи начали разъезжаться, образуя своего рода арку.
— Добро пожаловать в Косой переулок, — улыбнулся Мэт, сделав пригласительный жест рукой.
Магический Лондон, Косой переулок
Наблюдая за реакцией Гарри, оба друга засмеялись и, взяв мальчика за руки, пошли по вымощенной камнями дороге.
— Вот это совятня, там можно купить любых сов или же послать письмо, — Мэт махнул рукой в сторону большого серого здания, внутри которого было ужасно темно. — Вон там — «Флориш и Блоттс», где можно купить любые книги. Там можно купить все письменные принадлежности, а там — котлы и весы для Зельеварения. Вон там аптека, а здесь, у мадам Малкин, можно приобрести одежду на все случаи жизни.
У Гарри глаза разбегались — все магазины были такие яркие, такие… необычные, ничего подобного мальчик в жизни не видел. По всему переулку прогуливались волшебники и волшебницы: кто-то беспечно щебетал о новых нарядах, кто-то недовольно высказывал своё мнение о росте цен на ингредиенты для зелий, кто-то задавался вопросом о покупке новой волшебной палочки… Вся улица как будто бурлила жизнью и радостью. Проходя мимо различных магазинов и одновременно слушая объяснения Мэта относительно этих строений, Гарри думал, что было бы с ним, не встреть он Росси и Феррари, однако мальчик благополучно затолкал эти мысли куда подальше.
Тут Гарри увидел огромное ослепительно белое здание. Мэт сказал, что это банк волшебников, Гринготтс. У мальчика просто дух перехватило от великолепия сооружения. А внутри банк был ещё чудеснее! Чего стоили только те двери, на одной из которых он прочёл предупреждение, что пытаться красть что-то здесь бессмысленно. Холл был поистине большим и красивым — колонны, которые, казалось, были сделаны из золота, потолок, который уходил далеко ввысь… Всё это заставляло мальчика при одном только взгляде на достижения многовековой культуры трепетать.
А гоблины, и правда, не были похожи на тех, кого он себе представлял — довольно мерзкие, но умные и хитрые, они производили впечатление на мальчика.
Компания подошла к столу, и Джеймс поздоровался с гоблином, сидящим за ним.
— Добрый день, — улыбнулся он. — Нам бы хотелось забрать кое-что из нашего сейфа.
— Конечно, мистер Росси, — гоблин наклонил голову в знак приветствия. Потом он повернулся к двери, которая находилась за его спиной, и крикнул: — Крюкохват!
К ним вышел ещё один гоблин. Однако если первый производил впечатление немного высокомерного и надменного, то второй же был довольно мил, если такое вообще можно сказать о гоблине.
— Добрый день, — поприветствовал их Крюкохват. — Пройдёмте к тележкам.
Гарри было удивился, что это за тележки такие, однако позже он наслаждался быстрой поездкой по рельсам. Внизу, куда они стремительно спускались, было холоднее, и при дыхании образовывался пар. Мальчик вовсю веселился, сидя между Мэтом и Джеймсом, которые тихо посмеивались над его ребячеством.
Они вышли на площадку, прошли немного вперёд, повернули направо и упёрлись в дверь сейфа. Гоблин попросил их отойти и провёл пальцем по двери, вырисовывая какие-то замысловатые узоры. Через несколько секунд от двери повалил пар, и она открылась. Подойдя ближе, Гарри обнаружил горы золотых, кучи серебряных и миллионы маленьких бронзовых монет. Помимо всего этого, в сейфе находились какие-то странные предметы, как, например, чаши, ожерелья, мечи, накидки, гобелены… Всего и не перечесть, думал Гарри. Мальчик повернулся к Мэту и спросил:
— Это твой сейф? — получив в ответ утвердительный кивок, мальчик задал не меньше интересующий его вопрос: — А что это?
Мэт с Джеймсом переглянулись и хором сказали:
— Дома поговорим.
Гарри пожал плечами и продолжил изучать содержимое сейфа. Когда Мэт сгрёб себе в сумку целую гору монет, они отошли, а гоблин закрыл дверь сейфа и запечатал её. Компания прошла к тележкам, однако они не поехали обратно, а лишь немного отъехали вперёд. Когда Гарри, недоумённо глядя по сторонам, снова остановился у большой круглой двери, гоблин подошёл, встал рядом и прикоснулся рукой к точке чуть выше и левее ручки. Дверь со скрипом отворилась, и теперь вперёд вышел Джеймс. Он улыбнулся Гарри и начал рыться в вещах, которые, судя по всему, принадлежали ему. Он взял в руки меч, повертел его и положил обратно, то же самое проделал ещё с одним мечом, а потом ещё с одним и ещё, пока не перебрал, наверно, штук пятнадцать. Гоблин всё это время подозрительно косился то на Росси, то на мечи, то на Гарри, что последнего очень удивило. Он решил на всякий случай прикрыть волосами свой шрам, и, получив одобрительный кивок от Мэта, отошёл немного в тень.
Джеймс же, закончив мучить оружие, взял пару мечей, завернул их в какие-то тряпки и убрал в свою сумку. Как такие длинные железки поместились в эту спортивную сумку, Гарри не знал, но подумал, что со временем всё поймёт. Как-никак, но мир был полон волшебства, а мальчик узнал об этом только вчера.
После очередной гонки на тележках, компания стояла у входа в Гринготтс. Мэт и Джеймс спорили, что нужно больше — пергаменты или письменные принадлежности. Однако, когда Гарри сказал, что больше всего на свете ему хочется получить волшебную палочку, они громко засмеялись и пошли прочь от белоснежного банка.
— Ну, так что там насчёт палочки? — не унимался Гарри.
— Понимаешь, малыш, — начал Джеймс. Гарри удивился новому обращению, но возражать не стал, — если мы купим тебе палочку здесь, то об этом тут же узнает весь магический мир.
— Да, Олливандер — просто старое трепло, — поддакнул Мэт. — Он тут же всем растрезвонит о тебе.
— Да-да, понял, — кивнул Гарри. — А вы не расскажете мне о Гринготтсе? И о тех сейфах? Это были ваши, но почему мы не пошли в мой? Вы же говорили, что мои родители…
— Гарри, — прервал его Росси, — ты должен понимать, что, хотя у тебя и есть сейф, сейчас ты не можешь им пользоваться, иначе о тебе узнают. А нам бы этого пока не хотелось. Пусть всё идёт своим чередом, тогда у нас будет больше времени, чтобы подготовить тебя к грядущему, да и самим настроиться на нужный лад.
— Хорошо, — кивнул Гарри.
— А пока… не желаете ли перекусить? — улыбнулся Мэт и кивнул в сторону кафе-мороженого Флориана Фортескью, как было написано на вывеске.
Гарри улыбнулся и кивнул в знак согласия, после чего они отведали все возможные сорта пломбиров, запивая их молочным коктейлем. Мальчику всё больше начинал нравиться волшебный мир, и он не преминул поделиться этим с «мамочкой и папочкой». А Росси и Феррари были рады услышать, что Гарри счастлив и доволен своей новой жизнью.
Следующие полчаса компания посвятила выбору очков для Гарри. Он перемерил, наверно, весь магазин. Первым не выдержал Мэт: он покачал головой и сказал, что с него достаточно. Гарри поднял на парня удивлённый взгляд, а Джеймс в это время подошёл к продавцу и о чём-то с ним перешёптывался. В итоге, владелец магазина лично преподнёс им какую-то очень хорошую и, несомненно, дорогую пару. Гарри примерил их — и обомлел. Так хорошо он никогда ещё не видел! Очки были не круглыми, к каким он привык, а овальными, продолговатыми, в очень тонкой оправе. Мальчик их почти не чувствовал, видимо, в этом и заключалась их уникальность. Гарри со счастливой улыбкой на лице бросился обнимать Мэта и Джеймса, которые весело смеялись и трепали его по волосам.
После того, как парни купили Гарри пергамент и перья с чернилами, а также несколько других немаловажных вещей, они отправились в сторону паба. Зачем им туда идти, Гарри не понимал, ведь можно было переместиться домой прямо из Косого переулка, однако не стал расспрашивать Мэта и Джеймса.
Когда вся компания проходила мимо ателье мадам Малкин, Гарри, как, впрочем, на протяжении всего сегодняшнего дня, заглянул в окно. Он увидел, что около выхода, который ему предстал перед обзором мальчика, стоял молодой человек, ровесник Мэта и Джеймса, как полагал Гарри, и он был безумно красив — короткие тёмные волосы, золотой загар по всему телу, восхитительно яркие голубые глаза… Безусловно, этот юноша мог бы стать моделью, хотя Гарри думал, что этим он и зарабатывает себе на жизнь. Мальчик впал в ступор и остановился, у него никак не получалось оторвать взгляд от такого идеального человека. Мэт с Джеймсом, казалось, заметили его замешательство и тут же попытались выяснить, в чём же дело. Проследив за взглядом Гарри, они также ошарашено остановились и пару секунд глазели на парня. Однако Джеймс тут же схватил и Гарри, и Мэта за руки и чуть ли не бегом пустился наутёк, подальше от ателье и, как понял Гарри, от этого загадочного юноши. Они преодолели, по крайней мере, метров пятнадцать, когда за их спинами раздался мелодичный и ужасно приятный голос:
— Росси, Феррари, какая встреча… Вы что, правда так наивно полагали, что я вас не заметил?
Джеймс зашагал ещё быстрее, если такое возможно, но на бег не переходил. Гарри понял, что он хочет сделать вид, будто не понимает, о чём говорит незнакомец. Однако Гарри было интересно, что же это за человек. Да и Мэту, кажется, тоже: парень резко развернулся и вывернулся из хватки Джеймса.
— Не все такие идиоты, как ты, Рио, и ты это прекрасно должен знать.
— Мэт, мы немедленно уходим отсюда, — тихо сказал ему Росси, но друг и не думал уходить.
— Ты полагаешь, что имеешь над нами какую-то власть? Ни хрена подобного! К тебе это никакого отношения не имеет! — взорвался Мэт, хотя смысла его слов Гарри не понимал, как ни пытался это сделать. Джеймс сжал его руку ещё сильнее и, взмахнув палочкой, произнёс какие-то странные слова. Лицо начало покалывать, и Гарри недоумённо уставился на Росси. Тот лишь покачал головой, словно говоря не лезть в это дело.
— Эй, Мэт, остынь, — улыбнулся парень, которого Феррари назвал Рио, и тут же чуть склонил голову, уставившись на Гарри. — Я так полагаю, вы завели себе питомца? Весьма и весьма, — растягивая слова, он медленно начал подходить к Джеймсу и Гарри. — А то, что ты пытаешься изменить его внешность, Джеймс, показывает, что этот человек очень важен для вас. Кто бы это мог быть?
— Каин, это совсем не твоё дело, — тихо начал Джеймс. — А посему, вынужден откланяться. Мэт, ид…
— Ну-ну, Джеймс, дай мне посмотреть на очаровашку, — сказал незнакомец по имени Каин, хищно облизнувшись и жадным взглядом впившись в мальчика. Гарри со страхом в глазах отступил на пару шагов назад, и Джеймс с Мэтом тут же встали перед ним, закрывая от этого странного типа.
Гарри понял, что внешность — обманчивая штука. Этот парень выглядел так… так бесподобно! Но внутри, в душе, Гарри понял — он был тот ещё урод. Судя по тому, с каким надменным видом он стоит сейчас здесь, как разговаривает с его друзьями!
— Каин, прошу по-хорошему, не трогай… его, — всё тем же тихим и несколько зловещим тоном сказал Росси. Но Гарри не понял, почему же он запнулся на его имени. Разве он забыл, как его зовут? Или… они стыдились его так же, как и Дурсли?
Воспоминание о родственниках эхом отдалось в голове мальчика, и его замутило, когда перед глазами проплыли все те картины, что он видел. Да, Гарри мог говорить, что ни о чём не жалеет, так и было на самом деле, однако никакой радости и чувства свободы это не вызывало — лишь отвращение и… страх?
Из-за головной боли в сочетании с тошнотой мальчик пропустил, кажется, изрядную часть разговора.
— Кузин сына тёти сестры друга дедушки подруги твоего троюродного дяди. Я никого не пропустил? — ухмыльнулся Каин. — Забавно. Ты думаешь, я совсем слепой и не вижу, кто это? — Он повернул голову и теперь смотрел на Гарри. — Не думаю, что Лили была тётей сестры друга дедушки подруги твоего троюродного дяди, Джеймс. Гарри Поттер, какая великая честь. Может быть, ты уйдёшь от них и будешь жить со мной? Уверен, ты не пожалеешь, — он окинул мальчика хищным взглядом.
Гарри застыл от ужаса. Он не понимал, к чему клонит этот человек, но с ним он никуда не пойдёт, это он решил.
— Н-нет, спасибо, — пролепетал Гарри, стараясь скрыться от этого взгляда, ища поддержку у Мэта и Джеймса. И мальчик её получил.
— Убирайся отсюда! — заорал Мэт, но Джеймс сжал его руку и коротко покачал головой.
— Каин, давай просто сейчас разойдёмся в разные стороны. Как тогда, — нахмурился Росси.
— Ах, тогда… — мечтательно протянул Рио, закрывая свои голубые глаза и будто бы погружаясь в воспоминания. Потом он встрепенулся и посмотрел на Гарри, точнее, куда-то между Мэтом и Джеймсом, так как самого мальчика не было видно. — Полагаю, эти двое не рассказали тебе, Гарри, что они…
— Не смей продолжать, ублюдок! Если у тебя жизнь говно, так мы-то тут при чём?!
— Тише, Мэт, тише. Я не скажу ничего нового. Но, право, Джеймс, как вы могли скрывать от мальчика ЭТО? Я полагаю, что прямо сегодня вы ему всё и расскажете.
Потом он сделал что-то невероятное, этот Каин — развернулся и зашагал прочь, напоследок махнув рукой и бросив что-то типа «Бай-би». А Гарри в совершеннейшей растерянности посмотрел на двух друзей. Вид у них был, честно сказать, не очень. Радости от проведённого вместе дня как не бывало — на лице застыло одинаковое удручённое и хмурое выражение, словно они что-то обдумывали.
— И правда, — после минутного молчания сказал Джеймс. — Как мы могли хранить такие важные сведения в секрете от него? Это же… а если бы его схватили, а он ничего не знал…
— Джеймс, мы же и понятия не имели, что его кто-то узнает, — успокаивал друга Феррари. — Кто мог знать, что эта скотина попадётся нам на глаза? И вообще, как он узнал Га…
— Тихо, Мэт! Пусть он и узнал, но остальные не должны, — шёпотом сказал Джеймс, переводя свой задумчивый взгляд на мальчика: — Малыш, когда мы придём домой, мы тебе обязательно всё расскажем. Всё, что ты захочешь узнать. Но только когда вернёмся домой.
Мальчик кивнул, всё так же смутно понимая, с чем соглашается — слова этого странного Каина сбили его с толку и расшатали те воспоминания, которые Гарри пытался скрыть, задвинуть в самый дальний угол своей памяти, забыть.
Джеймс снял с Гарри маскировку, как про себя окрестил это мальчик, и они мола отправились к пабу, откуда переместились домой.
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
Кинув все пакеты на диван в гостиной, Джеймс и Мэт развалились на втором диване, а Гарри устроился в кресле.
* * *
Джеймс не знал, как начать разговор. Очень важный и серьёзный разговор, между прочим. Он не знал, как объяснить шестилетнему мальчонке всё то, что должен был объяснить. Поймёт ли он? Простит ли?
С самой первой минуты, что Росси увидел Гарри Поттера, он понял: мальчик не такой, каким хотел его сделать Дамблдор. Старый волшебник хотел слепить ребёнка, не избалованного жизнью, ребёнка, который, получив в одиннадцать лет письмо из Хогвартса, тут же запрыгал бы от радости, ребёнка, который потом сделает всё, о чём попросит добрый дедушка Альбус. У Дамблдора была цель — освободить мир от гнёта Волдеморта. Сколькими людьми придётся пожертвовать для достижения этой цели, сколько душ искалечить, сколько… как много сколько ! Дамблдора это всё не заботило. Старый эгоист просто играет в шахматы, двигая чёрные и белые фигуры так, как ему заблагорассудится. Правила? Да, пока что все правила соблюдены — чёрного короля не видно из-за спин его пешек, которые не отходят далеко от правителя, а белые разбежались по всей доске и пытаются загнать вражеские фигуры как можно дальше к их краю. Интересное сравнение, подумал Джеймс. И хотя многие, почти все в волшебном мире считают, что король — это Гарри, королём всё же останется Дамблдор, а Гарри… а Гарри так, пушечное мясо, простая пешка, которая стоит на седьмой линии, готовая стать ферзём. В будущем, поправил себя Росси.
Странно всё это, политика Дамблдора внушает всем безоговорочное доверие, но ведь его методы ничем не отличаются от методов Лорда, за исключением того, что они не афишируются. Альбус Дамблдор также активно истребляет оборотней, как Волдеморт простых людей. Толку что от тех, что от других в этой войне не особо много, но так играть с чужими жизнями, устраивая очередную ловушку противнику… Это уже слишком.
Получается, что Дамблдор просто использует Гарри в своих целях. А что сделает Волдеморт, попади малыш ему в руки? Сомневаюсь, что он убьёт его, как кричит направо и налево Дамблдор. Скорее, переманит на свою сторону: добровольно, силой или шантажом. Чёрт, ну нигде ведь покоя мальчику не будет!
А что сделает Каин, так заинтересовавшийся Гарри? О да, Джеймс прекрасно видел, как Рио смотрел на малыша несколько минут назад, более того, он прекрасно знал, что этот взгляд означает: раз, два, три, четыре, пять, Каин вышел поиграть. Чем грозит мальчику заинтересованность нынешнего главы преступного мира? Что случится с Гарри, если и его втянут в эту пучину недомолвок, скрытности, неприязни, зависти и борьбы за власть? Нет, о таком лучше не думать, в конце концов, они с Мэтом позаботятся, чтобы мальчик не узнал эту сторону жизни. Они обучат его всем необходимым навыкам — от маггловских школьных предметов до Тёмных Искусств и зелий. Зелий… зелья… Северус Снейп…
Как отнесётся к малышу Северус? Он никогда не любил Поттера-старшего. Нет, не так: он его ненавидел. И было за что, на самом деле. Как Росси и Феррари ни пытались остановить эти беспричинные выпады на Снейпа, им не удавалось добиться этого. В конце концов Северус всегда выходил из драки с увечьями и позором. Конечно, он будет вымещать свою ненависть на Гарри. Нет, опять не так: на сыне Поттера. Он попросту не увидит самого мальчика, будучи ослеплённым внешней оболочкой. Хотя, если приглядеться, не так уж малыш и похож на Джеймса… нет, безусловно похож, почти как две капли воды. Чёрт! Да что же это такое? Куда ни посмотри — повсюду одни недоброжелатели. Сам мальчик ещё ничего даже сделать не успел, однако уже пожинает плоды действий кого-то другого. И где же, спрашивается, эта хвалёная справедливость?
Джеймс оторвал свой взгляд от сцеплённых рук, которые его так сильно заинтересовали, и посмотрел на Гарри: мальчик всё ещё чувствовал себя несколько скованно, что не укрылось от глаз Росси.
— Гарри, — раздался слева мягкий голос Мэта, который, судя по всему, тоже заметил напряжённость мальчика, — расслабься. Мы всё тебе расскажем, о чём бы ты ни попросил. И пора бы тебе уже начинать чувствовать себя здесь как дома, ведь это и есть твой дом.
— Ладно, — кивнул мальчик и уже более свободно развалился в кресле. — Вы хотели рассказать о банке.
Джеймс расслабился. Значит, малыш понял, что именно произошло. И он понимает, что они сейчас чувствуют. Проницательный ребёнок. В свои шесть лет ни Джеймс, ни уж тем более Мэт за собой такого припомнить не могли.
— Да, — хмыкнул Росси и повернулся к Мэту: — Можешь что-нибудь из еды сообразить?
Феррари лишь кивнул и умчался на кухню творить шедевры кулинарии.
Гарри же внимательно посмотрел на Джеймса, словно говоря, что он готов внимать его речам. Росси лишь пожал плечами, улыбнулся и начал рассказ:
— Как тебе уже известно, в банке Гринготтс всем заправляют гоблины. Они знают каждого члена семьи, которая важна для них, в лицо. Мы с Мэтом как раз и таких семей, как, впрочем, и ты. Чем древнее и сильнее магически семья, тем ниже располагается её сейф, а иногда и несколько сейфов. У моей семьи в Гринготтсе четыре сейфа, один из которых мой. Остальные расположены в Италии, где мы сейчас и находимся. Мэт тоже родом отсюда, и сейфы его семьи также находятся в итальянском филиале банка Гринготтс. У нас очень много фамильных драгоценностей и артефактов. Сегодня ты увидел лишь малую часть того, чем обладают наши семьи, — Джеймс старался рассказать так, чтобы шестилетний ребёнок всё понял. — Моя семья издавна славится изготовлением и применением мечей. Мой отец просто помешан на мечах, поэтому меня и моих братьев и сестёр буквально насильно заставили изучать искусство владения мечём. Моя семья до сих пор остаётся одной из первых семей в Риме, да и в Италии в общем, однако в политику они стараются не вмешиваться — волшебникам в маггловском мире делать нечего, как говорит мой отец. Семья же Мэта довольно известна среди магглов — они производят машины, которые активно используются как в быту, так и на гонках. У Мэта есть два старших брата и сестра. Мы с ним были знакомы с детства — между нашими семьями заключён договор о взаимопомощи и поддержке. На самом деле мы с Мэтом единственные из Италии, кто учился в Хогвартсе. Однако это и правда одна из лучших школ мира.
* * *
Джеймс улыбнулся, очевидно, вспоминая что-то из своих школьных лет. Гарри не стал ему мешать, он обдумывал только что полученную информацию. Однако ничего дельного в голову не шло, и он решил задать наиболее волнующий его вопрос.
— А когда мы купим волшебную палочку?
Джеймс ещё недолго помолчал, а потом ответил:
-Мы с Мэтом ещё вчера, пока ты спал, сделали заказ у одного из лучших мастеров. Он предпочитает делать палочки на заказ, нежели изготовить целую кучу и ждать, пока их купят, как поступает Олливандер. Так что не волнуйся, в ближайшее время твоя палочка будет готова…
— А именно через два дня, — сказал только что вошедший в комнату Мэт, перед которым плыл поднос с тарелками и стаканами. — Кушать подано, — улыбнулся парень и поставил поднос на столик, который Джеймс предусмотрительно поставил между диваном и креслом.
Перекусив, они втроём принялись разбирать покупки. Мэт и Джеймс рассказывали разные смешные случаи, что приключались с ними в Хогвартсе с изрядной постоянностью. Странно, но во многих их рассказах фигурировал некто по фамилии Снейп. Как понял Гарри, они учились вместе с этим загадочным человеком на одном факультете, то есть на Слизерине. Сам мальчик размышлял, на какой же факультет попадёт он, и почему-то он решил, что ему подходит только Слизерин. Что это было — влияние двух друзей или же интуиция — Гарри не знал, однако верил, что попадёт именно на змеиный факультет.
Перемерив ещё на раз всю одежду, Гарри с помощью Мэта разместил её в своём шкафу, а Джеймс сложил все письменные принадлежности в ящики стола. Глаза у Гарри уже слипались, за день он сильно устал, и сейчас мечтал только о своей мягкой постели. Джеймс протянул ему порцию зелья Сна-без-сновидений, и мальчик сразу же выпил его. Потом он переоделся в пижаму, забрался в кровать, устроился поудобнее и начал ждать, когда подействует зелье.
Мальчик хотел спросить у Мэта и Джеймса, кто же такой этот Каин Рио и чем он занимается, а главное, чем занимаются они, но он видел, что друзья не горят желанием об этом говорить. Сам Гарри считал, что не был готов узнать что-то такое.
Мэт в это время рассказывал ему о школьных годах и о его, Гарри, родителях, а Джеймс сидел рядом и держал за руку. Вскоре мальчик погрузился в сон, и уже не видел, как Джеймс с Мэтом написали какое-то письмо, сложили его вчетверо и, уменьшив заклинанием, положили в шкаф с одеждой, на полку с галстуками, куда мальчик, безусловно, заглядывать по доброй воле не будет — с галстуком он намучился сегодня.
* * *
Джеймс с Мэтом поспешили выйти из комнаты и перебрались в гостиную, где уселись на диван и начали тихо переговариваться.
— Мэт, как ты думаешь, неужели Каин заберёт Гарри? — Джеймс выглядел крайне обеспокоенным, как и его друг.
— А ты как думаешь? Ты же видел, как он на него сегодня смотрел. Вопрос в другом…
— Как он узнал, да? Я и сам не имею ни малейшего понятия. Такое чувство, что все просто сговорились. Сначала Грюм с Кингсли, теперь вот Каин с командой… страх, да и только.
— И не говори. Меня волнует одно — как сам Гарри к этому отнесётся? Он может и не представлять, что его ждёт в будущем, но мы-то с тобой знаем, что он будет делать, если попадёт к Каину, — хмуро проговорил Мэт.
— Да, — сказал Джеймс, и они затихли. Каждый погрузился в воспоминания.
Flashback
— Мэт, прекрати дёргаться! — одёрнул незадачливого друга Джеймс.
— Джеймс прав, Мэтью. Прекрати и не позорь нашу семью, — сказал Альфонсо Феррари, отец мальчика.
— Прости, отец, — Мэт склонил голову, и отец продолжил свой рассказ, который прервал ранее из-за проблем с другими детьми.
— Когда мне было тринадцать лет, как и вам сейчас, меня тоже отдали в эту организацию. Там меня обучили искусству меча, дополнительной магии, а также раскрыли множество тайн и секретов нашего мира. Раньше я, как и вы сейчас, не понимал, зачем мне это нужно, но это всё-таки пригодилось мне в будущем. Поэтому я решил записать вас в список кандидатов. Так уж случилось, что вы оба оказались отличными кандидатурами, поэтому сегодня к нам придёт человек оттуда и заберёт вас на неопределённый срок…
— Но отец! А как же Хогвартс?! Нас же там хватятся! — недоумевал Мэт.
— Мэтью, ты полагаешь, что я уже настолько стар, чтобы забыть приготовить соответствующую легенду для моего сына и его друга? — спросил отец. В глазах его поблескивали смешинки, но лицо оставалось серьёзным.
Мэт и Джеймс улыбнулись, и тут же раздался звон колокольчика из коридора, возвестивший, что кто-то пришёл. Однако Мэту казалось, будто здесь что-то не так. Как только он увидел этого самого человека, его беспокойство усилилось: мужчина лет тридцати, а с ним мальчик одного с Росси и Феррари-младшим возраста. Мужчина был одет в дорогой костюм, а на мальчике, очень хорошо сложенном для тринадцатилетнего, были облегающие чёрные джинсы, чёрная рубашка и чёрные кроссовки.
— Добрый день, мистер Феррари, Мэтью, Джеймс, — поприветствовал их мужчина. — Меня зовут Эдвард Старк, а это, — он кивнул в сторону мальчика, — Каин Рио, мой ученик.
End of flashback
* * *
Да, даже тогда Каин был наглым, заносчивым и самовлюблённым типом. Он был безумно красив и столь же безумно эгоистичен. А ещё он был жалкой нимфоманкой. Да, определённо, о Рио стоит сказать в женском роде. Мэт никогда не мог забыть, как руки этого чудовища блуждали по его телу. Феррари вздрогнул и отмёл ненужные мысли куда подальше. Сейчас не важны его воспоминания, по крайней мере, не эти. Сейчас важен только Гарри. Если мальчик попадёт в руки к этому уроду, он погибнет. Конечно, Мэт понимал, что Гарри и не такое испытывал, взять хотя бы его родственников, но у Каина мальчик бы просто умер. Нет, он, безусловно, жил бы, ел, пил, ходил, разговаривал, но все эмоции, все чувства в нём умерли бы. Мэт знал многих жизнерадостных парней и девчонок, которых погубил Рио со своей шайкой. Феррари прекрасно знал, что это такое — жить, когда всё решают за тебя.
— Джеймс, как ты думаешь, когда Каин придёт за Гарри? — тихо спросил Мэт, глядя в окно, которое располагалось прямо напротив дивана, на котором сидели два друга.
— Я думаю, — хриплым голосом ответил Джеймс после минутной паузы, — что нам нужно как можно быстрее обучить Гарри Защите. Как минимум.
— Да, — кивнул Мэт и посмотрел на друга: Джеймс сидел рядом, опустив голову, и о чём-то сосредоточенно думал. — Ты заметил, да? — Росси поднял голову и посмотрел на собеседника, так что Мэт продолжил: — Гарри необычайно серьёзен для своего возраста. У него большой потенциал. В шесть лет немногие могут применить такое идеальное и мощное Seko, да к тому же ещё и несколько раз подряд. Хотя, что я говорю? Не каждый среднестатистический волшебник так может.
— Не каждый аврор, ты хотел сказать? — хмыкнул Росси. — О да, это я заметил, Мэтью, не сомневайся. При использовании колдовства шестилетнего, да даже десятилетнего ребёнка эта хрень в кабинете Муфалды не пищит вообще. А тут… сколько себя помню, никогда подобного не было, по крайней мере, пока я служил аврором.
Парни замолчали. Было, что обдумать. Разумеется, никто не предполагал, что они именно сегодня встретят Каина, никто не предполагал, что Рио узнает Гарри, и уж тем более никто не предполагал, что Гарри будет находиться в ещё большей опасности, чем прежде. Намного большей.
17.10.2011 Глава 4. Экзамены. Они бывают разными
Глава 4. Экзамены. Они бывают разными.
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
Гарри проснулся от громкого шума: кто-то со всей силы распахнул дверь в его комнату, и та, ударившись о стену, кажется, слетела с петель.
— Ой, — приглушённый голос Мэта дал Гарри понять, что он был прав.
— И тебе доброго утра, Мэт, — улыбнулся мальчик и потянулся.
— Да, привет, Гарри, — Феррари достал палочку, и после пары взмахов дверь встала на место. — Как спалось? — спросил парень, убирая палочку в задний карман джинсов и поворачивая голову к мальчику.
— Хорошо, — зевнул Гарри и потянулся к тумбочке за очками. Водрузив сей ценный предмет на нос, он спросил: — Чем займёмся сегодня?
— Ну, сегодня у нас уже расписано по минутам, так что давай скорее одевайся, умывайся и иди на кухню. Ты ведь помнишь дорогу? — дождавшись утвердительного кивка, Мэт продолжил: — Ну, тогда встретимся там. На сборы у тебя пятнадцать минут.
И он вышел из комнаты, оставив Гарри собираться.
Выйдя из ванной, мальчик натянул на себя голубые джинсы и надел белую футболку. Потянувшись, чтобы достать чистые носки, Гарри случайно задел пару галстуков, что находились на полке ниже, и те тут же упали на пол. Мальчик наклонился и начал было их сворачивать, но тут его внимание привлекла маленькая бумажка. Он взял её в руки и покрутил. Это был маленький клочок пергамента, такие они с Мэтом и Джеймсом купили вчера в Косом переулке. Гарри сощурился: на пергаменте было что-то написано, но так мелко… не разобрать. Но выкинуть этот листок у мальчика даже в мыслях не было. Он чувствовал, что это было чем-то важным. Ну что ж, может быть, если он немного подождёт и научится, как из маленького предмета сделать с помощью магии большой, то прочитает, что здесь написано. Убрав листок туда, где он находился, и положив на место галстуки, Гарри натянул носки и кроссовки и пошёл на кухню, однако его внимание привлёк большой плакат на двери комнаты. Снова. В первый раз он не смог его рассмотреть, но сейчас-то ему ничто не мешало это сделать.
Красный. Здесь было очень много красного — огни, вспышки, сцена, на которой стояли люди… к слову, людей здесь было пять. Один стоял, раскинув руки и что-то крича, у него были длинные светлые волосы, и он был в кожаных штанах и чёрной майке. Второй стоял справа от первого и держал в руках какую-то странную чёрную штуку: справа она была как деревяшка с несколькими ниточками, натянутыми на неё, а слева превращалась в стрелу, но не такую, как обычная стрела, а в… в объёмную, чтоли… в общем, довольно забавная штука. У этого человека волосы были темнее, чем у первого, и короче, а одет он был в чёрные штаны и чёрную же футболку. Третий стоял слева от первого, у него в руках была такая же странная штуковина, только другой формы, она была более… вытянутая и концы не заострялись, а плавно перетекали друг в друга. Он был одет в джинсы и белую футболку. Четвёртый стоял ещё дальше, чем третий, и в руке у него была такая же штука, только та палка справа была длиннее. Сам человек был одет в чёрные джинсы и серую футболку. А пятый стоял… нет, сидел, сзади, за какой-то огромной и громоздкой… установкой. Она состояла из нескольких объёмных кругов и огромных блестящих золотых тарелок. И он… он бил по ним какими-то длинными деревянными палками… А под всей этой неразберихой была надпись. Какие-то четыре непонятных знака, из которых Гарри узнал только «Р».
Через пару минут мальчик спохватился: его же на кухне ждут Мэт и Джеймс! Гарри тут же бросился бежать.
* * *
— Ну, и где он? — спросил Джеймс, потягивая виски.
— А я знаю? — ответил ему Мэт, осушив залпом рюмку виски.
Они уже двадцать минут ждали Гарри, который, к слову, уже бежит на всех парах на кухню. Мэт услышал на лестнице такой топот, будто стадо гиппогрифов пробегало мимо.
— А вот и Гарри, — хором сказали друзья, и в это же мгновение в дверном проёме показался лохматый, раскрасневшийся и взволнованный мальчик.
— Привет, — просиял он. — Приятного аппетита.
— Да, спасибо, — улыбнулся Джеймс.
— Ты чего так долго, Гарри? — спросил Мэт, отодвигая для мальчика стул и левитируя тарелки с его едой на стол.
Мальчик как всегда во все глаза смотрел на такое проявление волшебства, глаза у него загорелись, и Мэт понял, что Гарри тоже хочет как можно быстрее научиться делать так же.
— Ну, я просто увидел плакат на двери, — начал мальчик, а Джеймс и с Мэтом переглянулись и улыбнулись. — Я его ещё два дня назад заметил, но не смог рассмотреть, а сегодня вот подвернулся такой случай, и я… А кто это был?
Друзья расхохотались.
— Ну надо же, — всё ещё смеясь, сказал Мэт. — Гарри тоже оценил Валерия Саныча, Джейми.
— Да, Мэт, я заметил, как ни странно, — фыркнул Росси. — Это, Гарри, музыкальная группа. Рок-группа. Хотя, они скорее играют хэви-метал и хард-рок. Так, я думаю, что эти слова тебе ничего не говорят, да? — спросил Джеймс, заметив выражение лица мальчика. — Что ж, начнём с самого начала. В музыке существует множество направлений: поп, рок, поп-рок, альтернатива, классика, метал, хард-рок, хэви-метал… Все они довольно разные, ты узнаешь это на собственном опыте. Мы с Мэтом, как в принципе и остальные Мародёры отдаём предпочтение последним двум. Существует множество исполнителей и групп, которые играют именно хард-рок и хэви-метал, а есть такие, кто… как бы объяснить?.. И то и то, в общем. Понимаешь? — дождавшись утвердительного кивка от Гарри, Джеймс продолжил: — Ну, у нас, как и у многих других людей, есть любимые исполнители и группы, но самая-самая любимая — это, конечно же, Ария. Она была создана недавно, но нам с Мэтом сразу же понравилась. Ах да, это русская группа, поэтому ты и не смог прочитать название, малыш, — добавил Росси, увидев на лице Гарри недоумение. — Если хочешь, мы можем обучить тебя иностранным языкам: у нас с Мэтом в семьях это было обязательным, так что мы с ним полиглоты, так сказать… эээ… ну, люди, которые знают много иностранных языков, вот…
— Вообще-то, мы знаем английский (это ведь не наш родной язык), французский, немецкий, испанский, немного говорим по-японски и очень хорошо выучили русский. Этот был, пожалуй, самый сложный в смысле обучения язык, даже латынь далась нам легче.
— Ого, — восхищенно воскликнул Гарри. — Ну вы даёте! А я… а мне можно будет… тоже?..
— Конечно, малыш, мы ведь не только математике и правописанию тебя учить будем, у нас два года на освоение маггловских школьных дисциплин. Ну, мы так планировали, по крайней мере, — сказал Джеймс, с улыбкой глядя на скептическое выражение на лице мальчика.
— А как же магия? — неуверенно спросил Гарри. — Вы ведь говорили, что…
— Да, Гарри, мы знаем, что мы говорили, — встрял Мэт. — Но ты должен понимать, что прямо сейчас магии ты не сможешь обучаться — это очень большая нагрузка, да и к тому же сначала лучше изучить всё то, чему обучают остальных детей. Многие чистокровные семьи также заботятся о своих наследниках, но магию, полноценную, я имею ввиду, преподавать им не могут, так как те ещё не готовы изучать её. Ты готов. Но сначала будет лучше, если ты освоишь маггловские дисциплины и азы магической политики, этот вопрос входит в науку, которую магглы называют обществознанием. Так что не волнуйся, скучать тебе не придётся, а как только ты попросишь нас, мы начнём изучать магию.
— Да, малыш, ты можешь просто попросить, однако сделай это тогда, когда ты будешь действительно осознавать всю нагрузку и возможные осложнения. Я думаю, что со временем ты поймёшь наш метод преподавания, — улыбнулся Джеймс, глядя на недоумевающего Гарри, — пусть сейчас ничего и не осознаёшь, но знай, что мы действуем лишь тебе на благо.
— Хорошо, — кивнул Гарри.
— А сейчас — за стол, — Мэт встал и усадил мальчика на его место. — Вот тебе омлет, вот бутерброды, вот тыквенный сок, а это, — он указал на бутылку с виски, — не тебе, так что не трогай.
Они рассмеялись, и Гарри принялся за еду. Через несколько минут мальчик спросил:
— А чем мы сегодня займёмся?
— Ну, на сегодня у нас приготовлена небольшая программа, — сказал Джеймс и вытащил из кармана свиток пергамента. Он развернул его и начал читать: — Итак, сперва нас ждёт математика и английский язык, потом чтение, история, физкультура, музыка, этикет, этика, биология, география, начальная физика, танцы… Что?
Гарри, как, собственно, и Мэт, глядели на него во все глаза. Мальчик закашлялся, а Мэт спросил:
— Ты ничего не забыл, Джейми?
— Эээ… Да нет, вы просто дочитать не дали, — ответил Росси, с недоумением глядя на Феррари и мальчика.
-Ах, вот оно что, — в притворном удивлении всплеснул руками Мэтью. — А я-то подумал, где же термодинамика, ядерная физика, внутренние болезни, общага, высшая математика, десять иностранных языков и уроки верховой езды.
— Э, ну да, они немного ниже, и я просто не успел…
— Да ты с ума сошёл, Росси? — воскликнул Мэт, глядя на друга исподлобья. — Ему для начала и математики с английским хватит, а ты тут разошёлся!
— А чего ты на меня орёшь? В маггловских школах уроки идут по сорок минут, мы бы всё успели!
— Да?! А поесть ему не надо? А лечь хотя бы в три утра он бы смог? Или ты бы с ним занимался двадцать четыре часа из двадцати четырёх?
— Ну дак не все же хотят только играть и резвиться, как некоторые!
— Ну дак не все же такие ботаны, как некоторые!
— Не смей на меня орать, Мэт!
— А сам-то, Джеймс!
— Эээ… А может, начнём уже учиться? — робко спросил Гарри, с опаской глядя на двух друзей. — Вы меня пугаете…
Мэт и Джеймс тут же остановили перепалку.
— Прости, малыш, — сказал Джеймс после минутного молчания.
— Да, прости, что-то мы разошлись, — добавил Мэт. — Давайте сделаем так: Гарри сам решит, что и сколько он будет изучать.
— Ладно, — сказал Росси. — Гарри, ты как? Что будешь брать?
— Эээ… — мальчик недоумённо смотрел на парней. — Ну, поскольку мне уже шесть, а я так ничего и не знаю, то я, пожалуй, возьму всё. Если вы не возражаете. Эмм… я просто подумал, что для меня будет несложно выучить что-то новое, и мне это действительно интересно, так что… эээ…
— Конечно, Гарри, как скажешь, — улыбнулся Феррари, обнажив зубы-жемчужины. — Но я полагаю, что на сегодня список дисциплин всё же придётся сократить.
— Да, — кивнул Джеймс.
— А я ещё хотел спросить, зачем мне… эмм… зачем мне танцы? — неуверенно протянул мальчик, глядя то на Мэта, то на Джеймса.
— Ну, во-первых, все чистокровные вроде Люциуса Малфоя обучают своих детей не только танцам, но и верховой езде, этикету и так далее. Чистокровные — это те, в чьих жилах течёт «чистая» кровь, то есть они не вступают в браки с магглами. В настоящее время их не так уж и много, большинство волшебников — полукровки, — объяснил Джеймс. — Во-вторых, в Хогвартсе иногда… ммм… устраивают балы, плюс в гостиной факультетов всегда устраиваются вечеринки. И если на Гриффиндоре и Пуффендуе они похожи на дикие танцы вокруг костра, то на Когтевране и Слизерине больше чтут традиции, и вечеринки похожи на светские приёмы. Тем более на Слизерине, ведь туда поступают только чистокровные…
— Э, нет, позвольте мне не согласиться, — встрял Мэтью. — Снейп у нас полукровка, а на Слизерине — как рыба в воде. Ещё я слышал, что сам Волдеморт наполовину маггл!
— Ну, из слухов можно узнать, что на самом деле директор Хогвартса — Кричер, а Дамблдор — так, просто на замене, мало ли…
Парни рассмеялись, а Гарри продолжал недоумённо смотреть на них.
— Кричер — это домовой эльф семьи Блэк, малыш, — пояснил Джеймс. — Домовые эльфы — это такие существа, они… эээ… выполняют различную работу по дому. Домовики водятся только в старинных и богатых чистокровных семьях, таких, как Малфои, к примеру… У нас тоже есть домовые эльфы, в семейных особняках.
— А, ясно, — кивнул Гарри. — Ну, так что там с танцами?
— А, да, — встрепенулся Мэт. — В общем, если ты хочешь показать себя с лучшей стороны, то танцам научиться — это самое малое. Нужно уметь вести светскую беседу, нужно знать этикет, как правильно есть, как правильно говорить, какие темы стоит и не стоит затрагивать в разговоре с определёнными людьми… В общем, здесь очень большой список требований. И не последнее — это отлично выглядеть и уметь правильно подать себя. Вот всем этим мы и займёмся, так что ты будешь лучшим на курсе, — улыбнулся Мэтью, потирая руки и предвкушая будущую работу.
* * *
Гарри с долей паники смотрел на довольные лица Джеймса и Мэта и обдумывал, сколько он ещё успеет прожить. Этикет? Танцы? Культура общения? Все эти слова мальчик слышал от тёти Петунья, которая отводила Дадли на всевозможные кружки и дополнительные занятия. Из того пытались сделать «короля этого мира», так что Гарри примерно представлял себе, что это такое. Часто он, слегка приоткрыв дверь чулана, смотрел, как в углу гостиной чинно вышагивал Дадли, раскланиваясь направо и налево, а тётя Петунья постоянно рыдала и обнимала его. Гарри пытался повторять движения своего кузена, надеясь, что и его тётя полюбит так же, как Дадли, но, впервые продемонстрировав свои навыки, мальчик только услышал новые оскорбления в свой адрес и получил несколько новых синяков. После этого он не хотел ничему учиться.
Но сейчас Джеймс и Мэт, такие весёлые, такие добрые и дружные, предлагают ему научиться многим вещам. Они сами будут учить его! И они его похвалят, если у него получится. Гарри знал это. Он знал, что парни не накажут его, что они будут ему всячески помогать. И это… обнадёживало. Неужели он наконец… нашёл свой дом? И свою семью?
— А когда мы начнём? — спросил несколько осмелевший Гарри, когда они встали из-за стола и направились на второй этаж.
— Прямо сейчас, — ответил Джеймс. — Мэт, у тебя в библиотеке же есть несколько книг, которые нам понадобятся? — обратился он к другу.
— Да, была парочка, — кивнул Феррари. — А остальные я схожу куплю сегодня или завтра вечером.
— Отлично, значит, идём в библиотеку, — улыбнулся Росси и повёл Гарри мимо его комнаты в конец коридора на втором этаже, где, судя по всему, и находилась библиотека.
Библиотека… Гарри и не представлял, что она такая. В детском саду у них тоже была библиотека, и там вечно бегали, прыгали, кричали и дрались маленькие дети. Там было светло и шумно. А здесь… здесь всё было совсем по-другому. Мрачное царство книг, тёмное и тихое. Гарри замер, благоговейно осматривая длинные высокие стеллажи, на которых лежали тысячи книг: толстые и тонкие, древние и ветхие и совсем новые, на которых ещё нет ни пылинки. Мальчик не удержался и провёл рукой по одному ветхому изданию, которое… дёрнулось и подпрыгнуло, отталкивая руку Гарри.
— Ой! — воскликнул мальчик, испуганно глядя на книгу и прижимая руку к груди.
— Не волнуйся, скоро они все к тебе привыкнут, — улыбнулся Мэт. — Да, тут даже книги могут говорить. И ещё портреты двигаются, — он махнул рукой в сторону стены, на которой висел портрет довольно милой девушки, которая тут же им помахала.
У Гарри отвисла челюсть: ничего себе, тут портреты двигаются, а книги говорят!
— Пойдём, малыш, нам туда, — Джеймс указал на стол в центре комнаты.
У стола, на котором лежали три довольно большие стопки книг, стояло три стула. Каждый сел, и Джеймс, находившийся прямо напротив Гарри, начал урок.
Сначала проходили математику. Гарри учил цифры, числа, учился складывать и вычитать. У него даже получилось перемножить пару простых чисел и разделить несколько. Потом перешли к английскому языку. Сначала Гарри учился писать буквы, разделял их на гласные и согласные, учился правильно произносить слова. Через два часа он мог спокойной написать своё имя, имя Джеймса и Мэта, адрес их проживания и несколько несложных фраз. Потом был урок литературы, хотя, скорее, урок чтения: Гарри учился читать слова, фразы, предложения, небольшие тексты и рассказы. Дальше по списку был окружающий мир: мальчик узнал несколько примет для определения погоды. После была география, и Гарри, рассматривая в учебнике и в атласах фотографии из различных стран, втыкал булавки, которые создавал Мэт, в те места на глобусе, который сотворил Джеймс, где хотел позже побывать. Потом был этикет и культура речи. Гарри и не представлял, как много зависит от того, насколько низко ты поклонишься или как громко ответишь.
Позже компания перебралась в гостиную, где Джеймс и Мэт волшебством отодвинули к стенам все предметы и сотворили маты, брусья, какие-то дощечки, гантели, гири… в общем, спортинвентарь, Гарри слышал это слово от дяди Вернона.
— Ну что ж, Гарри, вот и урок физической культуры, — потирая руки, заговорил Мэт после того, как была создана последняя гантель. — Начнём мы, пожалуй, с простых приседаний, качания пресса и отжиманий. Вперёд.
Гарри, которому Джеймс принёс спортивный костюм, переоделся и начал делать упражнения, которые ему показывал Мэт.
* * *
— Ну что, всё тело болит, небось? — улыбнулся Джеймс, укрывая мальчика одеялом.
— Ага, — кивнул Гарри. — Ну вы и садисты…
— Откуда такое слово знаешь, малыш?
— Да слышал в рекламе, — пожал плечами мальчик. — Завтра опять тренироваться будем, да?
— Да. Но если ты ужасно устанешь, то мы пересмотрим расписание и дадим тебе больше времени на отдых, — хмыкнул Мэт, усевшийся с другой стороны кровати.
— Нет-нет, мне всё нравится, — замахал руками Гарри, тут же охнув: мышцы напряглись и заболели. — Мне нравится, когда я занимаюсь чем-нибудь, а не бездельничаю.
Парни переглянулись. Да, Мэт считал, что Гарри непростой ребёнок, но он ошибался: Гарри особенный. Ни один шестилетний мальчик не сказал бы такого. Обычные дети сейчас бегают и резвятся, наверняка даже юный Малфой сейчас летает на игрушечной метле и не заботится о своём поведении. Хотя нет, в присутствии отца он вряд ли будет вести себя как ребёнок, но Драко наверняка не понимает сейчас всей важности тех знаний, что в него пытается впихнуть Люциус. И уж тем более в голову Драко никогда бы не залезло столько информации за такой короткий срок.
«Устроим-ка мы Гарри завтра небольшую контрольную работу, заодно и посмотрим, что он запомнил лучше, а что хуже», — думал Мэтью, наблюдая, как мальчик расслабляется и засыпает.
Через час, лёжа вместе с Джеймсом в своей кровати, Феррари вспоминал, как он сам относился ко всей этой тягомутине, и как потом это всё ему помогло. Он знал, что если Гарри поймёт всю важность этих знаний, то он будет заниматься ещё усерднее и не повторит ошибок самого Мэта.
Flashback
— Джеймс! Джеймс!!!
Шестнадцатилетний Мэт бежал по тёмному коридору в здании заброшенного итальянского завода по производству огнестрельного оружия.
— Джеймс, где ты?!
В руке юноша сжимал уже мятый клочок пергамента, на котором было написано:
Если хочешь увидеть своего дружка живым, лучше бы тебе поторопиться и принести на заброшенный оружейный завод пару миллионов долларов, иначе ты сам знаешь, что ждёт этого блондинчика.
Мэт сильнее сжал рюкзак с деньгами в правой руке и побежал быстрее. Дыхание уже сбилось, сердце колотилось как бешеное, но Феррари всё равно кричал что есть мочи.
— ДЖЕЙМС!!!
— Не ори, мальчишка, — было ему ответом, а потом чьи-то руки затащили его в комнату слева и вырвали рюкзак с деньгами.
— Где Джеймс?
— Ты видишь его где-нибудь поблизости? — отвратительный скрипучий голос, который принадлежал огромному накаченному громиле, ужасно раздражал.
Мэт вынул палочку и атаковал, но громила нейтрализовал все проклятья. Мэт только собирался применить Cruciatus, как…
— Мэт, мать твою! Отвечай, сволочь!
Голос Джеймса отвлёк парня, и громила тут же одним ударом отправил его в дальний угол. В комнату залетел Джеймс, весь растрёпанный и покрасневший, тяжело дышавший от долгого бега.
— Ну и что это значит? — спросил он, уставившись на громилу. — Вы присылаете мне какое-то письмо, требуете выкуп…
— Ты принёс деньги, мальчик? — спросил уже другой человек, голос которого был до мерзости слащавым. Судя по тени, которую увидел Мэт, лёжа в углу, это был долговязый и худой мужчина.
— Принёс, но… — раздался звук удара, и Джеймс отлетел к противоположной стене.
Громила с долговязым тут же скрылись, а Мэт с Джеймсом ещё минут пять лежали в тишине.
— Чёрт, Мэтью, если ты… — Джеймс закашлялся.
— Кончай уже нотации читать, ты как? — тихо спросил Мэт у своего друга.
— Порядок, — хрипло ответил тот. — Ты?
— И я, — сказал Феррари и попытался встать.
Не так уж и сложно, нужно только боль вытерпеть. Этот урод, кажется, сломал парню пару-тройку рёбер, а со лба сейчас стекала струйка крови: видимо, сильно ударился об стену. Джеймс тоже мог двигаться, поэтому парни поползли искать свои палочки.
— Episkey, — пробормотал Джеймс и, встав на ноги, твёрдой походкой пошёл в сторону друга.
Уходили из здания молча. Каждый думал о своём.
«Если бы я лучше учился, то убил бы этих парней с первого проклятья. И вообще, будь я хоть чуточку умней, сначала удостоверился бы, что письмо настоящее и что Джеймса действительно нигде нет», — такие мысли крутились в голове Мэтью.
End of flashback
— Джеймс, ты спишь? — шёпотом спросил Мэт.
— Нет, — также тихо прошептал Джеймс. — Ты что-то хотел?
— Я волнуюсь за Гарри. Успеем ли мы его обучить? Ты же понимаешь, нам… недолго осталось, да?
— Да, — прошептал Росси через минуту. — Но Гарри не будет страдать. Мы не отдадим его ни Каину, ни Дамблдору, ни Волдеморту. Чтоб их всех…
— Джейми, — Мэт потряс друга за плечо.
Что? — повернул голову Росси, уставившись на Феррари.
— Я тебя люблю, — прошептал Мэт и обнял Джеймса. — У меня никого нет кроме тебя. И Гарри. Кроме вас у меня никого нет…
— У меня тоже, Мэт… у меня тоже… — Джеймс обнял друга в ответ, и они уснули.
* * *
— Шестью восемь?
— Сорок восемь. За кого вы меня держите?
— Ладно-ладно, малыш, не кипятись… Семью шесть?
— СОРОК ДВА!
* * *
— "Фауст"?
— Трагедия, которую Гёте писал с тысяча семьсот семьдесят четвёртого по тысяча восемьсот тридцать первый год.
— "Божественная комедия"?
— Данте Алигьери. Изначально называлась просто «Комедией», эпитет «Божественная» ввёл Боккаччо.
— "Дон Кихот"?
— Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский, если быть точным. Написан Мигелем де Сервантесом, издан в двух частях: первая в тысяча шестьсот пятом году, вторая — в тысяча шестьсот пятнадцатом.
— "Колобок"?
— МЭТ!
* * *
— Первая мировая?
— Двадцать восьмое июля тысяча девятьсот четырнадцатого года — одиннадцатое ноября восемнадцатого.
— Восстание Монмута?
— Тысяча шестьсот восемьдесят пятый год, известно также как Восстание с вилами.
— Цели?
— Свержение Якова Второго, который стал королём Англии после смерти своего старшего брата Карла Шестого шестого февраля этого же года.
— Итоги?
— Живший в Голландии протестант Джеймс Скотт, первый герцог Монмут, внебрачный сын Карла Второго, выдвинул свои притязания на престол и, высадившись в Англии, попытался свергнуть Якова Второго. Он был схвачен и обезглавлен. Сторонники короля во главе с судьёй Джефрисом в процессах над бунтарями проявили особое изуверство, что только ускорило окончательное свержение Стюартов в тысяча шестьсот восемьдесят восьмом году.
— Буржуазная революция во Франции?
— Или же Великая Французская революция. Крупнейшая трансформация социальной и политической систем Франции, произошедшая в конце восемнадцатого века, в результате которой был уничтожен Старый порядок, и Франция из монархии стала республикой де-юре свободных и равных граждан. Девиз — Свобода, равенство, братство.
— Эллинистический период в правлении Древнего Египта?
— Македонская династия — Александр Третий Великий, Филипп Третий Арридей, Александр Четвёртый Македонский, династия Птолемеев или же Лагиды — Птолемеи с Первого по Двадцать пятого, плюс Береника Четвёртая, Архелай и Клеопатра.
— Несси?
— Джеймс!
* * *
— Часовые пояса?
— Поверхность Земли условно поделена на двадцать четыре часовых пояса, ограничивающихся меридианами, проходящими на семь градусов тридцать минут восточнее и западнее среднего меридиана каждого пояса, причём вокруг гринвичского меридиана действует всемирное время. Также на Северном и Южном полюсах меридианы сходятся в одной точке, поэтому там понятие часовых поясов, а заодно и местного времени, теряет смысл. Считается, что время на полюсах соответствует всемирному, хотя на станции Амундсен-Скотт на южном полюсе действует время Новой Зеландии.
— Географическое положение Великобритании?
— Великобритания — островное государство в северо-западной Европе, включает в себя четыре исторических национальных области — Англию, Шотландию, Уэльс на острове Великобритания и Северную Ирландию, находящуюся в северо-восточной части острова Ирландия. На востоке омывается Северным морем, на северо-западе — Атлантическим океаном, на юго-западе — Ирландским морем, а на юге — проливом Ла-Манш.
— Сибирь?
— Обширный регион в северо-восточной части Евразии, ограниченный на западе Уральскими горами, на востоке водораздельными хребтами у Тихого океана, на севере Северным Ледовитым океаном, а на юге границей сопредельных государств России — Казахстана, Монголии и Китая. Первая карта Сибири была составлена в тысяча шестьсот семьдесят первом году. Из иностранных путешественников исследованием Сибирского региона занимались Фишер и Шапп д’Отрош, из российских — Витус Беринг, Семён Дежнёв, Игнатий Милованов, Николай Са…
— Всё, всё, замолчи, умник блин!
* * *
— Государственное устройство Великобритании?
— В Великобритании действует конституционная монархия. Королева не обладает реальной властью, всеми политическими делами страны занимается Парламент, состоящий из Палаты Лордов и Палаты Общин. Сейчас Лорд спикер — баронесса Хэйман, а спикер — Джон Беркоу. Тайный совет, правительство, куда входят премьер-министр, лорд-хранитель, лорд-председатель, канцлер казначейства, министр иностранных дел, лорд-канцлер и министр юстиции, департаменты правительства, государств…
— Так, всё, хватит! Ты можешь это годами рассказывать!
— А чего ты взъелся, Мэт? Сами же устроили проверку…
— Молчи уж, зануда…
— Сам зануда!
— Нет, ты!
— А я говорю!..
— Заткнитесь, Мэт, малыш…
— А чего это я малыш, а?! Мне уже десять, между прочим!
— Ну что, съел, козявка?!
— Ах ты! Ну, я тебя сейчас…
— Ох… Два дебила — это сила…
* * *
— Ногу выше занеси, замах побольше, руку сильнее отведи назад, плечи расслабь, пусть работают только предплечья! Да, вот так!
— Малыш, голову отклони назад. Да, именно. И не смотри на меня так, не прошибёшь меня этими щенячьими глазками. Не шесть же тебе лет, понимаешь… Ай!
— Не на всей ступне поворачивайся, а только на подушечке! Так меньше трения и быстрее скорость движения бу… Ай! В лицо-то зачем?!
— Чего ухмыляешься, малыш? Наклоняйся назад, сгибай ноги в коленях… откуда я знаю, где ты ещё можешь их согнуть?.. так, теперь переноси вес на левую часть туловища, наклоняйся до самого пола, да, а теперь резкий выпад правой ногой… Только не по мне!
— Ай! Больно же, ты, мелкая скотина!
— Да ладно тебе, Мэт, не ругайся на мальчика, смотри, какой он милаш… Ай! Я тебе сейчас врежу, мелкий!
* * *
— Раз-два-три, раз-два-три… Не ржать, сопля! Голову поверни вправо, да… Легче ступай, легче, а то топаешь, как стадо гиппогрифов.
— Теперь поворот.
— Вот так, да… А теперь наклоняйся. Что значит «не будешь»? А как ты будешь потом танцевать? Ах, девушку, значит, наклонять будешь? Вот пойдёшь ты у меня в гей-бар, там тебя так по… Эй! Это были, между прочим, новые ботинки, неблагодарная ты сво… Уй!
— Не стоило его учить этому приёму… Так, теперь сальса!
* * *
— Пятый палец на си-бемоль, а не на си. Так… Ну что ж ты! Возьми тогда темп помедленней…
— Что там у вас?
— Инвенция Баха ми минор.
— Да уж…
— Ага… Ну опять промазал. Там не до, а ре, пальцы-то растягивай!
— Что значит «не могу»? Учись давай! Потом нам спасибо скажешь!.. Ах, орган мне на голову поставишь? Ну давай, вперёд! Эээ… Эй, ты же пошутил, да? Гарри, мать твою за ногу! Поставь инструмент! Не поднимай, сло… маешь же. Ну, молодец. Чего ты улыбаешься? Не мечтай, экзамен продолжается! Reparo!
* * *
— Ложка для супа?
— Крайняя справа.
— Бокал для красного вина?
— Между бокалом для белого, он ниже и правее расположен, и для воды, он выше и левее.
— Вилка для салата?
— Крайняя слева.
— Тарелка для хлеба? Что? Чего ты ржёшь? Джеймс, ну чё он ржёт-то?
— Салфеткой пользоваться надо, Мэтью, и не плюйся на меня своей булкой.
— Да чтоб вас всех! Не, ну чё вы такие злые-то? Да хватит ржать!
* * *
— В лес не заезжай, знаем мы тебя, ты только об ветку какую-нибудь стукнешь и с лошади навернёшься.
— В реку тоже не заходи. Лошадь-то поплывёт, но не факт, что с тобой.
— Так, сильно его не бей, а то помчишься… Я сказал не… Придурок мелкий! Не, ну ты посмотри на него, Джейми. Весь в…
— В тебя, родной, в тебя.
— Возвращайся давай скорее! И надо же было ему выбрать Филиппа, моего любимого, чёрного…
— Ты ещё зареви давай, неудачник.
— Ах ты, сопля мелкая! Ну, сейчас получишь у меня! Давай слезай с лошади, сейчас я тебе задам!
— Идиоты…
* * *
— Органическая химия?
— Химия соединений углерода.
— Кислоты?
— Вещества, состоящие из атомов водорода, способных замещаться на атомы металлов, и кислотных остатков.
— Реакция Дюма?
— Или декарбоксилирования натриевых солей карбоновых кислот. При взаимодействии органического вещества с гидроксидом натрия при нагревании получаются карбонат натрия и органическое вещество.
— Царская водка?
— Наливай.
* * *
— Кинетическая энергия?
— Массу умножить на скорость в квадрате и разделить пополам. Переходит в потенциальную и обратно.
— Протоны?
— Положительно заряженные частицы, находящиеся в ядре атома.
— Плотность воды?
— Тысяча килограмм на метр в кубе.
— В чём измеряется мощность?
— В ваттах.
— В чём работа?
— В джоулях.
— А в чём сила?
— Ну… в магии наверно…
— Не-не, сопляк, сила у нас в деньгах, у кого больше денег — у того и силы больше. Вот взять хотя бы того же Мал…
— Мэт, иди-ка протрезвей! Малыш, сила — она в ньютонах…
* * *
— Добрый день?
— Добрый день, good afternoon, salaam aleihum, zdraveite, geia sou, shalom, buenos dias, buon giorno, konnichi wa…
— Ладно, ладно. Трансфигурируй-ка ты эту сахарницу… в мышь.
— Ты издеваешься, да?
— Преврати его в… в манекен, малыш.
— Вот сразу бы так!
— …
— Угу, отлично. Можешь его обратно.
— А надо?
— Надо, надо… видишь, как манекен дрыгается? Сейчас он тебе задаст…
— Кто кому ещё.
— Вы… идиоты! Джеймс, это заклинание проходят только на пятом курсе Хогвартса! И то сразу человека в манекен, пусть он и точная его копия, никто превратить не может! Что ты сделал из нашего…
— А всё-таки манекеном он мне нравился больше…
— Согласен…
* * *
— Так, рассечь воздух и взмахнуть. Понял. А чего говорить-то?
— Wingardium…
— Ты что, издеваешься надо мной? Какой Wingardium Leviosa? Я его давным-давно освоил! Давай что-нибудь нормальное!
— Эээ…
— Ясно.
* * *
— Так, теперь пусть пять минут ещё покипит, а потом мешай двенадцать раз по часовой стрелке и три раза против.
— Ну, и что дальше?
— Теперь пусть оно настоится, а ты пока нарежь кубиками корень асфодели. Кубиками, а иначе…
— …ослепляющее зелье превратится в яд, да, знаю… неужели само ослепляющее зелье — это не яд? По идее…
— Ну, по идее, яд, но…
— Понял, значит, порезанный не кубиками корень асфодели в сочетании с соком крапивы будет катализатором, а процесс ослепления станет необратим, так?
— Именно. Запиши-ка это, а то забудем.
— Да уж… Погоди, получается, если асфодель с крапивой вступят в реакцию, то… котёл-то взорвётся! Тут нужно что-то попрочнее меди! Хмм… Ну, я пока нарежу асфодель для противоядия, да?
— Да-да, давай. Там нужно нарезать…
— Ломтиками, знаю.
— Закончил? Теперь достань-ка колбу, сейчас добавим асфодель, и будет готово.
— Ага, а ты за зельем последи…
— Чем занимаетесь? О, ломтики… Сейчас покидаем…
— Мэт, свали отсюда!
— Мэт?! Кто его пустил?!
— Брось ломтики, идиот!
— Ну дак я и хотел…
— Да не в котёл, придурок!..
— Чёрт! Валим!
— А вы чего? А вы где?
— …
* * *
— Так, значит, восстание Кривозуба Бесстрашного было…
— В триста семнадцатом году. Они боролись за то, чтобы гоблинов допустили в церковь. Стоит ли говорить, что боролись безуспешно…
— Дальше. Шестнадцатое января, тысяча второй год.
— Горные тролли вторглись на территорию магглов, из-за чего Министерство было вынуждено отправить их в горы, где они наложили множество различных магглооталкивающих чар.
— Верно. Мэт, твоя очередь, я свои двадцать вопросов задал.
— …
— Мэт?
— …
— Мать твою, он опять спит! И не говори мне, что я нудно рассказываю! Феррари! Война, бля!!!
— Ааа!!! Ааа! Ааа. Ааа?.. аа… ну и козлы же вы, парни…
* * *
— Imperio. Спляши-ка нам канкан, малявка. Не, ну ты посмотри, и правда пляшет…
— Моя очередь. Imperio. Сделай сальто назад.
— Ну ни хрена себе! Я и не зал, что он умеет… Не зря, видимо, брейку начал учиться… Ладно, теперь я. Imperio. Что б приказать-то? Прямо в голову ничего и не приходит… а, знаю! Прыгай на стол. Чего ты стоишь? Прыгай на стол, говорю. На стол блин прыгай, сопля! Ёб твою!..
— …
— Не, ну чё он на меня так смотрит?
— А я хз, Мэт…
— Придурок, где ты здесь стол видишь? О, Мордред, меня окружают одни идиоты…
— Эй, а куда ты пошёл-то? Ты же под Imperious! Вернись! Вернись, кому сказал!
— Да не подчиняется он уже тебе, лошара…
— Это кто, это я-то лошара? Да сами вы… сами вы… лошары…
* * *
— Непростительные заклятия знаешь?
— Imperious, Cruciatus и Avada Kedavra.
— Почему они называются непростительными?
— Потому что использовать любое из них — всё равно, что купить себе билет в один конец до Азкабана.
— Да, верно.
— То есть, вас посадят, да?
— О чём ты?
— Ну, о тебе, Джейми, я не скажу, но вот о том, что Мэт на мне Imperious применял, будет известно всем.
— Ах ты, мелкий…
— Ну-ну, кто я? Ты пока подумай, а я пойду Азкабан наберу. Алло? Азкабан? У меня тут к вам жалоба…
— Недомерок! Ты… ты даже… ты меня ниже!
— …
— Идиот…
* * *
— Основной способ защиты от дементоров — заклинание Expecto Patronum. С его помощью ты вызовешь Патронуса, который будет защищать тебя от дементоров. Есть две стадии заклинания: просто Патронус-щит и телесный Патронус. Из тех немногих людей, что могут вызвать Патронуса, лишь единицы сумели призвать телесного. Он являет собой какое-нибудь животное, у каждого он разный. Мой Патронус — снежный барс. Что не есть странно, так как это моя анимагическая форма. Патронус Мэта — рысь, только у него скорее рысёнок… Маленький такой… такой милашка…
— Заткнись, а то…
— Такой, знаешь, комочек пушистый…
— Да пошли вы!..
— А если его погладить, то он будет урчать.
— …
* * *
— Анимагия — одна из самых сложных магических дисциплин. Все анимаги должны зарегистрироваться в Министерстве Магии… что ты ухмыляешься? Да, мы незарегистрированные анимаги, но… А, чёрт с тобой! Что у нас там на ужин?
* * *
Гарри проснулся и резко сел на кровати. Шрам не болел уже больше полугода, что же случилось? Ведь не просто же так боль опять вернулась…
Мальчик посмотрел на будильник и застонал: пять утра.
— Волдеморт… падла, чего же так рано замышлять очередной злобный план? Не мог хотя бы до полседьмого подождать? Ммм…
Встав с кровати, Гарри надел широкие спортивные штаны и прошёл в ванную. Сунув голову под струю холодной воды, он прислушался: что-то было не так. Не было… той обычной тишины. Закрыв кран, Гарри провёл полотенцем по волосам и вернулся в комнату. Что-то мальчику совершенно не нравилось. Гарри напряг слух, и через несколько минут до него донеслись какие-то шорохи из… соседней комнаты!
«Мэт!», — только и подумал Гарри перед тем, как взять палочку и броситься в коридор.
Здесь шорохи стали слышнее, а в щели под дверью Мэта то и дело вспыхивали зелёный или красный цвета. Мальчик распахнул дверь, и тут же на него обрушилась волна звуков: видимо, перед этим на двери стояло заглушающее заклятие. Кто-то кричал от боли, кто-то хрипел, кто-то выкрикивал заклинания, а Мэт… а Мэт, лицо которого было в крови, со слезами на глазах атаковал… смутно знакомого брюнета.
«Каин Рио», — догадался Гарри и тут же, опустив голову на пол, охнул: около кровати лежал… Джеймс.
— Джеймс… Джеймс… Джейми… — шептал мальчик, у него никак не получалось поверить в происходящее.
— Crucio! — выкрикнул кто-то незнакомый, и тут же полный боли голос Мэта вернул Гарри на землю: нужно было действовать, нужно было помочь хотя бы ему!
17.10.2011 Глава 5. Прощай, старая жизнь! Здравствуй, Хогвартс!
Глава 5. Прощай, старая жизнь! Здравствуй, Хогвартс!
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
— Stupefy! Impedimenta! Tarantallegra! Everta Statum! — одно за другим, заклинания вырывались из палочки Гарри и ударяли людей, находившихся в комнате.
Мальчик продолжал устранять противников, но тут в него попало разоружающее проклятье — палочка вылетела из рук и упала у ног… у ног Каина, который уже не пытал Мэта. Рио улыбнулся и, глядя Гарри в глаза, прошептал:
— Avada Kedavra.
— Нет! Нет, Мэт! Мэт!!!
Зелёный луч врезался в грудь Феррари, распростёршегося на полу рядом с Джеймсом, и тот тут же затих.
— Нет! Не может быть! Как ты… как ты посмел?! Верни их!
— От Смертельного проклятья не существует ни щита, ни контрзаклятья, Гарри.
Нет-нет-нет, он не мог вот так вот просто потерять свою семью. Не во второй раз! Не могли они умереть! Это всё просто сон! Вот сейчас, сейчас он проснётся, в своей кровати, а Мэт, как и всегда, выбьет дверь и закричит что-нибудь типа «Рота подъём!»…
Из глаз потекли слёзы. Гарри побежал на ухмыляющегося парня, чтобы побить того в рукопашную, но сзади кто-то схватил его за плечи и потянул назад. Мальчик не глядя пнул этого неудачника по коленной чашечке и дёрнулся, вырываясь, но к двум рукам добавились ещё две, а потом ещё, а потом перед глазами всё резко потемнело.
* * *
Италия, окрестности Рима, заброшенный завод по изготовлению огнестрельного оружия
Гарри дёрнулся и резко сел. Было темно и ужасно холодно — даже пар изо рта шёл. Пол был каменным, поэтому мальчик задрожал ещё больше. Оказывается, он дрожал ещё до этого — видимо, рефлексы. Сколько времени он находится в этой каменной тюрьме? Сколько времени он не ел? Сколько времени он не спал? Те моменты, когда он, невидящим взглядом уставившись в тёмный угол, сидел и не реагировал вообще ни на что, не считаются.
Мальчик нормально не спал уже неделю, это точно. Он потерял счёт времени, но, когда железная дверь приоткрывалась и ему приносили еду, он мог заметить яркое летнее солнце. Мысль, что за этими стенами ещё что-то осталось, что он не один в этом мире, немного успокаивала. Но ненадолго: как только мальчик начинал погружаться в сон, перед его глазами лежал окровавленный Джеймс, а где-то рядом корчился в приступе ужасной боли Мэт. Гарри тут же начинал кричать, а в железную дверь долбился. Мальчик уже привык к таким пробуждениям, привык к стуку в эту грёбаную железную дверь, привык к избиениям и пыткам.
Одно хорошо: сидя в тёмной камере, Гарри мог спокойно подумать обо всём, что его волновало. Например, об Ордене Розенкрейцеров. Кто бы мог подумать, что они всё ещё существуют! Братство Розы и Креста… Мистическая религиозная секта, о которой он многое узнал из уроков истории с Джеймсом и Мэтом, на деле оказалась сборищем волшебников, которые хотели сосредоточить всю власть в церкви, а потом спокойно забрать её себе. Они показали магглам, что Реинтеграция, или Просветление, существует на самом деле, что оно возможно, и глупые людишки последовали за ними… Подумать только! С тысяча семьсот сорокового года они пытаются захватить власть, и до сих пор не преуспели. Кучка жалких неудачников, в отчаянии думал Гарри. Пусть мысли о Росси и Феррари уже не вызывали той боли и чувства одиночества, но забыть всё то, что связывало мальчика и двух друзей, он просто не мог. Гарри в отчаянии ударил кулаком по каменному полу, даже не почувствовав боли. Он привык к боли: ежедневные пытки приучили его чуть ли не с наслаждением принимать её. Каждый день какой-нибудь громила заходил в камеру, скрежетая зубами, встряхивал мальчика, брал за шкирку и толкал вон из «убежища». Сначала шли прямо по коридору, после первого поворота налево, а потом всё также прямо, после четвёртого поворота направо и вуаля — пыточная камера! Здесь ногу Гарри приковывали к цепи, которая сливалась с бетонной стеной. Хотя мальчик бы всё равно не стал сбегать — что ему делать во внешнем мире, одному, брошенному, без палочки, которая хранилась у Каина в его комнате? Совершеннейшая апатия не толкала Гарри на бегство — ему было всё равно.
Как и сейчас, выгибаясь под неестественным углом из-за Cruciatus`а, Гарри стискивал зубы и не издавал ни звука. Временами ему казалось, что Cruciatus — это хорошо. И, что самое странное, Cruciatus’ом пользовался только Каин, когда наступала его очередь. Чаще пытки бывали ужаснее. Его били, пинали, ломали кости, выдирали волосы, а иногда прижигали раскалённой кочергой или ещё каким-нибудь металлом. А мальчик не проронил ни слова.
К слову, он так до сих пор и не понял, почему его пытали: в слова ублюдков он не вслушивался, а сам говорить или не хотел, или не мог. До его слуха иногда долетали обрывки фраз, из которых он понял, что с «Мальчиком-который-выжил Ордену будет легко выйти на мировой масштаб, и уже потом…» либо захватить власть, либо присоединиться к Волдеморту, либо подчинить последнего. Значит, не только он один думает, что Волдеморт жив.
Интересно, сколько сейчас времени? В камеру его привели примерно час назад, значит, примерно семь вечера. А это значит, что скоро придёт Каин и будет вести с ним «вразумительную беседу», после которой мальчик должен проникнуться симпатией к идеям Розенкрейцеров и побежать убивать Волдеморта.
Кстати о Волдеморте. Шрам-то побаливает, да ещё и с изрядным постоянством. Что же задумал старый козёл? Хотя до него Гарри дела пока нет — заскрежетала железная дверь, а значит, пришёл Рио.
— Привет, малыш, — улыбается ублюдок.
— Не смей… — Гарри закашлялся: похоже, сегодня ему повредили лёгкие. Вот почему так больно было дышать!
— Прости, прости. Я хотел лишь сказать, что ты здесь уже шесть недель, и так ни разу и не сказал ничего, кроме оскорблений.
Шесть недель?! Это же… если его… если его забрали… если Мэта и Джеймса убили… Чёрт! Тогда была вторая неделя июля. Значит, сейчас… август? Сейчас конец августа? Или уже сентябрь? Что за… Как это?! А как же… а Хогвартс? Мальчик так хотел попасть в школу чародейства и волшебства, думал, что сможет вылезти отсюда и отправиться в Шотландию… Неужели он опоздал на Хогвартс-экспресс?
Но нет. Видимо, он просто просидит тут всю свою оставшуюся жизнь. Которая, кажется, не будет очень долгой…
— Почему?.. — мальчик снова закашлялся. Говорить было трудно.
— Почему сказал? Потому что захотелось… Почему ты здесь? Потому что ты нам нужен. Почему убил их? Они отказались тебя отдавать. Почему забрал твою палочку? Ну, я думаю, ты прекрасно это понимаешь, — усмехнулся юноша и похлопал чем-то, судя по звуку, деревянным по бедру.
Его палочка! Неужели она сейчас здесь, рядом? Так близко! Только бы… только бы дотянуться…
— Э, нет, так не пойдёт. Услуга за услугу, Гарри, — сладким голосом сказал Каин. — Ты знаешь, мне плевать на этот Орден, на этих идиотов, да и на Волдеморта, в частности, тоже… я здесь, потому что ты мне понравился. Ещё тогда, в Косом переулке.
Точно. Тот день Гарри запомнил хорошо. Тогда Джеймс и Мэт… нет, лучше не вспоминать.
— И что же? — прохрипел мальчик.
— Ну, на самом деле мне бы хотелось тебя, — на этих словах Гарри вздрогнул, — но я же вижу, каково тебе. И не думай, что я не понимаю, каково тебе. Я понимаю. Даже слишком. Поэтому… На, держи, — Рио протянул ему… палочку!.. — Только меня не выдавай. И ещё, — он толкнул мальчика, задев сломанные рёбра. — Не умирай, Поттер, — прошептал юноша на ухо Гарри.
Потом дверь снова заскрежетала, а из коридора донёсся голос Каина:
— Нет, он так и не рассказал ничего.
Всего лишь доля секунды, за которую Гарри успел разглядеть из-за проливающегося из-за двери света фигуру Рио, который отошёл, открыв взору мальчика громилу, и Гарри тихо прошептал:
— Episkey… Stupefy…
Громила отлетел от входа, и мальчик медленно поднялся на ноги. Каина уже не было видно.
— Не такое уж ты и дерьмо, каким хочешь казаться, ублюдок, — усмехнулся Гарри и зашагал по знакомому коридору до первого поворота. Там уже столпилась целая куча людей, но не у всех были палочки. Мальчик начал уклоняться от ударов, выкрикивая заклинания и применяя различные приёмы самообороны, которые выучил.
Удар, ещё удар, уклониться, поставить подножку, присесть, врезать левой рукой, обездвижить заклинанием, ударить ногой по лицу…
Казалось, что людей становится только больше, но Гарри не отчаивался: в конце концов, это был его единственный шанс.
— Avada Kedavra!
В его сторону нёсся зелёный луч, от которого мальчик точно не успел бы уклониться. Но тут перед ним встал… неизвестно откуда взявшийся Рио и закрыл тело Гарри от проклятья. Мальчик знал, в какой именно момент попало проклятье в спину Каина — тот стоял к нему лицом. В глазах у парня потух огонёк, и он, с улыбкой на лице, упал.
Гарри словно озверел. Из-за него погиб… какой по счёту человек? Сколько ещё кому бы то ни было нужно смертей?! Сколько ещё умрёт из-за него, Гарри?!
— Crucio! Imperio! Убей его! Avada Kedavra!
Люди падали один за другим. Кого-то настигал зелёный луч из палочки мальчика, кого-то убивал его же друг…
Через несколько минут в коридоре остались стоять только Гарри и те двое, которые были под его Imperious’ом.
— Где выход?
— Прямо по этому коридору, а после третьего поворота направо — там внутренний двор.
— Здесь есть кто-то ещё? — спросил Гарри, отплёвываясь. Во рту был уже привычный металлический привкус, его тошнило. Сколько человек он убил? Сколько человек пытал? Скольких обезглавил?
— Нет. Весь состав был отправлен в этот коридор задержать нарушителя.
— Ясно… — мальчик опустился на колени и так и пополз в центр комнаты — по телам и по лужам крови.
Наконец он достиг цели: перед ним лежал, улыбаясь, молодой брюнет. — Чтоб тебя, Каин Рио… Спасибо…
Гарри встал и направился к выходу. Ах, да… с этими двумя надо что-то делать.
— Убейте друг друга, — бросил мальчик и скрылся.
Через несколько минут он вышел из здания — это оказался заброшенный завод по изготовлению огнестрельного оружия. Надпись была на итальянском языке, значит, он ещё в Риме, потому что такие заводы строились в крупных городах.
— Что ж, аппарировать я не умею, так сто пойдём пешком, — сказал сам себе мальчик и направился вдоль асфальтированной дороги, которая тянулась вдаль.
* * *
Италия, окрестности Рима, трасса
— Потерялся, говоришь? — спросил добродушного вида дальнобойщик в грязной белой майке и коричневый штанах, закатанных до колен. — Ну что ж, садись, подброшу. Тебе куда?
— Мне бы в Рим, — сказал Гарри, забирая в кабину. — Довезёте?
— В Рим так в Рим, я сам туда сейчас еду, — улыбнулся мужчина. — Тебе куда-то в определённое место надо?
— Мне бы в аэропорт, из которого можно попасть в Англию как можно скорее.
— Ишь ты, — присвистнул водитель, — ну ладно, это не проблема.
— Спасибо. Я вам заплачу, сколько надо?.. — начал было Гарри, но мужчина его прервал:
— Не-не, я с детей денег не беру. К тому же вижу: правду говоришь. Так что давай-ка без денег.
Мальчик лишь пожал плечами и поудобнее устроился на сидении.
— Вы не подскажете, какое сегодня число? — спросил он наконец.
— Сегодня? Сегодня у нас тридцать первое августа, — водила почесал голову и повернулся к Гарри. — Ты с какой планеты, раз не помнишь даже, какой день сегодня?
— Да я просто… — начал было Гарри, но тут же погрузился в сон — не беспокойный, как обычно, а просто в сон. Без сновидений. Он так устал за эти шесть недель, тем более, что спал он нормально последний раз только в июле.
Водитель, кажется, всё понял, и просто ехал, не обращая внимания на сопящего рядом мальчишку, хотя изредка бросал на того обеспокоенные взгляды: слишком уж он худой, забитый, да и синяки вон по всему телу…
* * *
Италия, Рим, аэропорт Leonardo da Vinci (Fiumicino)
— Вставай, приехали, — мальчика кто-то теребил за плечо, отчего он резко сел и испуганно стал озираться. — Эй, эй, ты чего? Вот твой аэропорт, и рейс до Англии, до Лондона, точнее, через полчаса.
Ясно, это не было сном. Он действительно свободен! Сегодня тридцать первое августа, и завтра он сядет на Хогвартс-экспресс!
— Спасибо, дяденька, — прошептал Гарри, быстро обнял водителя и что есть мочи припустил к авиа-кассам.
* * *
— Что значит без паспорта нельзя? Я, между прочим, опаздываю, так что давайте-ка скорее!
— Молодой человек, вы здесь один? — спросила девушка в голубой униформе за стойкой.
— Да, один, а…
— И у вас нет документов, удостоверяющих личность?
— Нет, мне же всего одиннадцать, и…
— Тем более! Где ваши родители?
— На том свете, — бросил Гарри, дерзко уставившись на девушку: до чего же она его бесила!
— Ох, простите… В таком случае, где ваши опекуны? — девушка опёрлась рукой на стойку.
— Первые умерли, вторых убили, — всё так же дерзко ответил мальчик. От его слов девушка побледнела и чуть не упала в обморок: вот дура! — Чёрт, мне всё это надоело. — Гарри достал палочку и нацелил её в лоб девушке: — Confundo, — прошептал он и тут же поспешил спрятать палочку — Мерлин упаси, если его какой-нибудь маггл сейчас увидел.
— Что вам, молодой человек? — спросила девушка за стойкой.
— Мне билет до Лондона, пожалуйста. Спасибо, — сказал он, беря билет. — Сдачи не надо.
Гарри побежал к нужному выходу, чтобы успеть сесть в самолёт — посадка уже заканчивалась. Надо было сразу заколдовать эту идиотку, не потратил бы столько времени на ненужную болтовню. Но мальчик уже и не думал о ней — сейчас он сядет в самолёт и через несколько часов будет в Лондоне. А потом — Хогвартс! Гарри с улыбкой отдал свой билет контроллёру и разместился в удобном кресле, прямо над крылом самолёта. Но он не собирался глядеть на облака — мальчик собирался как следует выспаться.
* * *
Магический Лондон, Косой переулок
— Смотри, куда прёшь, мелкий, — буркнул парень лет семнадцати, который только что толкнул Гарри.
Да, Косой переулок не изменился — теперь тут, кажется, даже больше народу, чем было в тот раз, когда Гарри впервые здесь был. Хорошо, что он забрал какую-то рубашку у одного из трупов в том коридоре, очистил и надел, да ещё и подлатал волшебством штаны. В вопросах одежды у него всегда были сложности — ну не мог он трансфигурировать из ничего смокинг! Пусть хоть так, это лучше, чем если бы он вышел на люди в рваных чёрных штанах, весь в крови и ссадинах, со сломанными костями… Нет, лучше не думать об этом, а то его сейчас вырвет.
— Сам бы посмотрел, недоумок, — буркнул Гарри, хотя рядом уже никого не было.
Пожав плечами, мальчик решил наведаться в Волшебный банк Гринготтс.
* * *
Магический Лондон, Косой переулок, банк Гринготтс
— Крюкохват! — крикнул старший гоблин, повернув голову в сторону двери, находившейся за его креслом.
Гарри вздрогнул — неприятные существа всё-таки эти гоблины. А вот Крюкохвата он узнал: именно он сопровождал Гарри, Мэта и Джеймса в первую в его жизни поездку в подземелья.
— Пройдёмте к тележкам, мистер Поттер, — сказал подошедший гоблин.
— Пройдёмте, — кивнул Гарри, и они пошли в сторону тележек.
На этот раз гонка была такой же захватывающей, но Гарри немного беспокоился: сегодня он в первый раз увидит свой собственный сейф. Но ничего необычного не происходило: они спустились на ту же глубину, что и в тот раз, только на развилке пошли не вправо, а влево, и вскоре упёрлись в огромную железную дверь.
— Отойдите, — приказал гоблин, и Гарри тут же подчинился: Мэт ему рассказывал, что бывает, если к замкам гоблинов прикоснётся волшебник.
Крюкохват провёл ногтем какой-то витиеватый узор на железной двери, и та, заскрежетав, открылась. Взору Гарри предстали горы золотых, серебряных и бронзовых монет, но там не было ничего вроде гобеленов, чаш, ожерелий… в общем, никаких артефактов вроде тех, что были в сейфах у Мэта и Джеймса. Гарри быстро побросал в рюкзак несколько горстей монет и повернулся к гоблину. Тот закрыл сейф, запечатал и в свою очередь повернулся к мальчику.
— Мистер Поттер, довожу до вашего сведения, что всё содержимое из сейфов мистера Росси и мистера Феррари сейчас находится в вашем полном распоряжении.
Гарри вытаращил глаза. Ну кто бы мог подумать, что всё своё имущество Мэт и Джейми оставят ему! А гоблин тем временем продолжал:
— По закону, мы должны были сообщить это вам после вашего совершеннолетия, но в своём завещании вышеупомянутые просили довести всё это до вашего сведения в тот же день, когда вы придёте в банк. Все фамильные драгоценности и реликвии, находящиеся в сейфах непосредственно мистера Росси и мистера Феррари в данный момент принадлежат вам. Однако всё остальное имущество, которое принадлежит не столько им, сколько их отцам, вам не завещается, — Гарри коротко кивнул, давая понять, что на большее и не претендовал. — Что касается денег, то их мы в ближайшее время переправим в ваш сейф. А вот с реликвиями дело обстоит сложнее: многие из них зачарованы так, что коснуться их может только непосредственно хозяин или лицо, которому хозяин доверяет. Так что все артефакты останутся в сейфах мистера Росси и мистера Феррари, просто эти сейфы мы перепишем на ваше имя, мистер Поттер.
— Да, хорошо, господин Крюкохват, — кивнул Гарри. — Что касается денег, то и их вы можете оставить в сейфах Мэта и Джеймса. Мне бы хотелось попросить вас о другом. Не могли бы вы не распространяться на этот счёт… ну, об этих завещаниях и о моих новых сейфах, — Гарри махнул рукой в сторону, где, как он помнил, находится сейф Мэта. — И вообще, было бы хорошо, если бы вы никому не упоминали, что я сегодня здесь появлялся, — добавил он.
— Разумеется, мы никому не рассказываем о тайнах наших клиентов, — буркнул гоблин, несколько оскорбившись замечанием Гарри. — Что же до вашей последней просьбы… разумеется, желание клиента для нас — закон. Так что не беспокойтесь, мы не будем распространяться на этот счёт.
— А сейчас пройдёмте к тележке, нам нужно вернуться в Центральный Зал, чтобы вы смогли подписать несколько бумаг о принятии сейфов мистера Росси и мистера Феррари, а также чтобы вы расписались на копиях их завещаний.
— Хорошо, пойдёмте, — кивнул Гарри, и они поехали наверх.
* * *
Магический Лондон, Косой переулок
— Ну кто бы мог подумать, что у меня такое наследство! Да ещё Мэт с Джеймсом, хитрюги, на меня всё оформили! Вот ведь… — Гарри осёкся: нехорошо это, когда человек сам с собой разговаривает. По крайней мере, окружающие не оценят.
Гарри только что подписал наверно сотню бумаг. Мордред бы их, этих хитрых гоблинов, побрал! Ладно, хоть они не кричали на весь зал «Мистер Поттер!», а то от лишнего внимания точно бы не отделался…
За эти месяцы волосы у мальчика отросли, и шрам из-за чёлки, которая свисала чуть ли не до подбородка, не было видно. Гарри подумал, что не так уж и плохо, когда в тебя не тычут пальцами и не кричат «Это же Гарри Поттер!». Мэт рассказывал ему, что такое бы, непременно, было, очутись Гарри на улице в обществе волшебников. Поэтому мальчик радовался своей свободе от криков, но всё-таки эта радость омрачалась пониманием того, что некоторые, вроде гоблинов, например, могут узнать его. Но это всё равно лучше, чему толпы орущих фанатов.
Гарри решил, что сначала купит чемодан или рюкзак, а уж потом всё остальное, и направился к магазину в дальнем конце переулка.
За все годы жизни вместе с Росси и Феррари, Гарри был в Косом переулке раз двадцать, так что теперь знал его, как свои пять пальцев. Но сегодня тут было слишком уж людно: такого не было ни разу, сколько мальчик себя помнил. Хотя, возможно, многие сейчас, как и он, закупаются к школьному году.
Протиснувшись к магазину с волшебными сумками, он долго думал, какую бы взять — с чарами лёгкости или расширения?
— Эээ… дайте мне, пожалуйста, вон тот чёрный рюкзак с чарами расширения, — улыбнулся мальчик.
Продавец отдал ему рюкзак, и Гарри вышел на улицу. Он наложил на покупку чары лёгкости — такие, какие смог — и пошёл во «Флориш и Блоттс». Мальчик не знал точно, какие книги нужно покупать — у него же не было письма из Хогвартса, но Мэт и Джеймс рассказывали о предметах и преподавателях, так что Гарри просто купил все учебники для первого курса и в качестве дополнительной нагрузки купил «Историю Хогвартса», «Всевозможные чары и заклятия на все случаи жизни», «Не дай себя заколдовать», где был впечатляющий список различных атакующих и защитных заклинаний, а также ветхий том «Зельеварения», написанный самим Николасом Фламелем! Гарри много слышал об этом легендарном алхимике, поэтому, невзирая на дороговизну фолианта, не удержался.
Следующим на очереди был магазин мадам Малкин.
* * *
Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды.
— Едем учиться в Хогвартс? — спросила они у только что вошедшего Гарри. — Ты пришёл по адресу: у меня тут как раз ещё один клиент тоже к школе готовится.
Мальчик растерянно кивнул и прошёл внутрь зала. Там, на высокой скамеечке, стоял мальчик со светлыми волосами и тонкими чертами лица, а вокруг него, подгоняя по росту длинные чёрные одежды, суетилась вторая волшебница.
— Проходи, вставай рядом с ним, я сейчас сниму мерки.
— Хорошо, — Гарри, следуя указаниям, взобрался на скамеечку, мысленно радуясь, что очистил тело от крови и синяков. Ну, синяки он просто замаскировал, так что видно их быть не должно.
— Привет, — сказал незнакомец. — Тоже в Хогвартс?
— Да, — ответил Гарри.
— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик.
«Мерлин! Волшебная палочка! Мне же нельзя ехать в Хогвартс с этой — в Азкабан посадят, если проверять будут… О, Мордред… Придётся заскочить к Олливандеру», думал Гарри в то время, как незнакомец рассказывал что-то о мётлах.
— А у тебя есть своя собственная метла? — вдруг спросил тот.
— Нет, — Гарри отрицательно покачал головой. — Зачем она мне? Ведь первокурсникам…
— Да-да, знаю. А в квиддич играешь?
— Нет, — повторил Гарри, спрашивая себя, что же все находят в этой игре. Мэт однажды ему рассказывал о школьных соревнованиях по квиддичу, и Гарри как-то не чувствовал вдохновения. Хотя Джеймс сказал, что сначала тоже относился к квиддичу скептически, а потом ему даже понравилось.
Все эти мысли навели на Гарри сильнейшую апатию, что, видимо, отразилось на его лице.
— Что с тобой? — спросил незнакомец.
— А? Да, не обращай внимания, — хмыкнул Гарри. — Что ты там говорил?
В общем, Гарри узнал, что мальчика этого зовут Драко Малфой. Наконец-то он познакомился с представителем этой фамилии, которую часто упоминал Мэт. Сейчас осталось только узнать, кто такой этот загадочный Снейп, и своё предназначение он исполнит. От этих мыслей Гарри фыркнул, заработав несколько настороженных взглядов сразу. Кажется, его начинают принимать за психически неуравновешенного.
— Что ж, встретимся в школе, — сказал блондин и вышел из магазина.
Гарри покинул лавку чуть позже, запихивая в рюкзак мантии, брюки, рубашки и галстуки… Галстуки!
«В тот раз… из галстука выпал листок! Чёрт! А вдруг там что-то важное? Нужно… нужно скорее вернуться домой…»
Да, как же вернуться домой, когда ты не умеешь аппарировать и сам буквально только что покинул страну, в которой дом и находится? Вот и Гарри не знал. Он просто шёл, понурив голову, в сторону аптеки, чтобы закупиться ингредиентами.
Здесь царил тихий полумрак, а когда мальчик отворил дверь, зазвенели висевшие над ней колокольчики. Мистер Олливандер — седовласый мужчина со слегка безумным взглядом и полуулыбкой на лице — поприветствовал Гарри.
— Кажется, только вчера здесь были ваши мама и пап и покупали свои первые волшебные палочки, — сказал мужчина, протягивая Гарри волшебную палочку.
Мальчик взял её в руки, но ничего не произошло. И так было и дальше — Гарри перепробовал уже наверно сотню палочек, но ничего не происходило.
— Наверное, она! — вдруг воскликнул мистер Олливандер и умчался вглубь магазина, оставив Гарри одного среди кучи коробочек с волшебными палочками.
Через минуту он вернулся, в руках была длинная тёмная коробочка, такая же, как и все остальные. Мужчина достал из неё палочку и протянул Гарри. Мальчик взял её в руки, и сквозь него как будто прошла волна тепла, из палочки посыпались красные искры.
— О, браво! Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так… очень любопытно… чрезвычайно любопытно…
Мистер Олливандер уложил палочку в коробку и начал упаковывать её в коричневую бумагу.
— Любопытно, очень любопытно, — бормотал Олливандер, стоя рядом с мальчиком.
— Простите, но… что любопытно? — спросил Гарри.
— То, что именно ВЫ предназначены для этой палочки, мистер Поттер, — сказал мужчина и, бросив взгляд на Гарри и осознав, что мальчик ничего не понимает, тут же добавил: — Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдаёт только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — её сестра оставила на вашем лбу этот шрам.
Гарри судорожно вздохнул: он только сейчас заметил, что сумасшедший старик обращается к нему «мистер Поттер». Значит, узнал.
— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Нет? Но, всё равно, думаю, что мы должны ожидать от вас больших свершений, мистер Поттер. Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но всё же великих.
Гарри поёжился. Он был уверен: Олливандер ему не нравится. Он заплатил за палочку семь золотых галлеонов, и мужчина с поклонами проводил его до двери.
* * *
Гарри посмотрел на часы: десять вечера. Да, хорошо, что он прибыл в Лондон в Значит, с того завода он выбрался где-то часов в двенадцать пополудни. Это хорошо, что он сориентировался во времени, а то мальчику было как-то не по себе. Двигаясь в сторону «Дырявого котла», Гарри вспоминал, всё ли он купил. Волшебная палочка есть, остроконечную шляпу, три чёрных рабочих мантии, перчатки из кожи дракона, зимний плащ и просто мантию ему мадам Малкин впихнула, нужно только купить повседневную и то, что он будет носить под мантией… а ещё нижнее бельё и обувь. Мальчик хлопнул себя по лбу: как же он не подумал! Ладно, потом по почте закажет. Так, книги есть, ингредиенты есть, котёл ему пришлют почтой завтра, весы есть, хрустальные флаконы есть, телескоп складной, так что в рюкзаке не сломается… Ну, вроде всё. А ещё у него в руке была клетка с белой полярной совой — Хедвиг — которую мальчик купил несколько минут назад. Зачем ему сова, Гарри не знал, ведь в Хогвартсе полно школьных сов, однако сама идея, что в замке у него будет такой вот преданный друг, мальчику нравилась. Гарри вздохнул полной грудью и поспешил в паб — нужно успеть заказать комнату до того, как заведение закроется.
— Спасибо, я завтра её освобожу, — улыбнулся Гарри и тряхнул головой.
Он отдал Тому десять сиклей и три кната и поднялся на второй этаж. Через несколько минут он уже развалился на кровати и мирно засопел.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
— Минерва, я не знаю, что нам делать, — вздохнул Альбус Дамблдор, откидываясь назад в своём кресле за директорским столом.
Мерлин свидетель, Альбус хотел провести последний день каникул не в утешениях Минервы, выслушивании ехидных замечаний Северуса и беготне по Министерству Магии. Все как будто с цепи сорвались. А виной всему — Гарри Поттер. Нет, ну кто бы мог подумать?! Альбус конечно понимал причину их беспокойства: юный Поттер не получил ни одного письма из Хогвартса, но почему все, позабыв о своих обязанностях, носятся как угорелые? И Фадж — такой идиот, каких ещё свет не видывал, — не может и пары слов связать, чтобы успокоить своих подчинённых.
В общем, Альбусу пришлось делать работу Министра за него — Корнелиус был не в состоянии говорить. Хотя, если обморок является таким действенным методом уйти от проблем, Альбус был бы не прочь сейчас потерять сознание.
Директор обвёл взглядом кабинет — на него уставились две пары глаз. Хорошо ещё, что только Минерва и Северус знают о проблеме с Поттером-младшим: настроения утирать слёзы Помоне и Филиусу как-то не было.
— Директор, и как вы смогли допустить такую оплошность? — язвительно прошипел Северус.
— Ох, Северус, полноте, — ещё раз вздохнул Альбус, переводя взгляд на своего заместителя: — Минерва, теперь давай рассказывай, что же такого произошло в доме на Тисовой. Северус ещё не знает подробностей.
Минерва вздрогнула и начала свой рассказ, который Альбус уже слышал. То, что он не смог обнаружить мальца повергло его если и не в шок, то в состояние, крайне к нему близкое. Его охранные чары, стоявшие на этом злосчастном доме, были идеальны, его оповещающие чары были идеальны, работа Кингсли и Аластора была идеальной. Так что, спрашивается, ещё нужно было Поттеру? Чего он сбежал из дома? И где вообще всё семейство Дурслей? Ни одна сова не долетала до семейства. Альбус подозревал, что те попросту игнорируют его послания, и послал Вопиллер. Но нет, ни ответа, ни привета от Дурслей слышно не было. Альбус послал ещё кучу Вопиллеров, но реакция была одна и та же — никакая.
— Арабелла сказала, что она не помнит, когда последний раз видела мальчика, — всхлипнула Минерва.
Ещё бы, эта старая кошатница так помешана на своих любимцах, что простое поручение приглядывать изредка за мальчишкой выполнить для неё было ужасно сложно.
— И всё-таки, где мальчишка? — спросил с нажимом Северус.
— Северус, мальчик мой, никто не знает, — в который раз за вечер вздохнул Альбус. — Его никто не видел, и…
— А как же ваши следящие, охранные и оповещающие чары, директор? — вскинул бровь Северус.
— Северус, мой мальчик, ты слишком строг к старику, — покачал головой Альбус, внутренне негодуя от интонаций проныры-слизеринца.
— Прошу прощения, директор, — ухмыльнулся Северус, — но неужели мальчишка бесследно исчез? А если его схватят слуги Тёмного Лорда?
Минерва всхлипнула, и Альбус был вынужден подняться и, порывшись в шкафчиках, вручить заместителю успокаивающую настойку. Та тут же его выпила и немного расслабилась.
— Северус, я не знаю, что было бы, если бы на Гарри напали Пожиратели. Ровно также, как я и не знаю, где он сейчас, когда объявится и объявится ли вообще.
Минутное молчание нарушало лишь сопение Фоукса — феникс преспокойно спал на жёрдочке, когда его хозяин изо всех сил пытался держаться подобающе.
— Я так полагаю, что собрание закончено, Северус, Минерва… — недолго думая, Альбус добавил: — Не желаете лимонных долек?
Но профессора, покачав головами, молча вышли из кабинета. Альбус остался один — наконец то! — и, удобно расположившись в любимом кресле, стал строить предположения, что же делать, если Спаситель так и не объявится.
У Альбуса было много планов на мальца, но ни один из них не мог сработать, если он отсутствует. Единственное, в чём Альбус не сомневался — малец доставит ещё кучу проблем, не важно, здесь он или где-то ещё.
* * *
Магический Лондон, «Дырявый котёл»
— Ааа! — заорал Гарри и свалился с кровати.
Как только мальчик проснулся, перед его глазами предстала огромная коричневая сипуха с большими жёлтыми глазами, которая нетерпеливо ухнула, до смерти напугав Гарри.
— Ой, — вздохнул Гарри и потянулся к сове — оказывается, та принесла ему маленькую записочку.
Мальчик забрал кусок пергамента из клюва совы, и та улетела, не дожидаясь угощения. Странно… Мэт говорил, что пернатые сначала ждут какой-нибудь награды в виде совиного печенья, или кусочка вафель… вообще чего-нибудь, а только потом улетают. Министерские совы, доставляющие Джеймсу по утрам «Ежедневный пророк», ждали, пока Росси кинет в мешочек, привязанный к их шее четыре кната, и только потом убирались восвояси. Ну да ладно, улетела, так чего ж теперь горевать об этом?
Тут Гарри словно током ударило: это же был тот самый клочок пергамента! Тот, который вывалился из шкафа вместе с галстуками четыре года назад! Ну, ничего себе! И как он оказался у этой совы?
Или кто послал эту сову? Мальчик подумал, что сама птица благотворительностью вряд ли занималась. Значит, кто-то поручил ей отнести эту бумажку ему, Гарри, в другую страну… Кто бы это мог быть? Если бы Каин был жив, Гарри подумал бы, что это он, но Рио был мёртв, значит, эта кандидатура отпадает. Стоп. А чего он перед смертью так улыбался-то? Сначала мальчик подумал, что Рио был рад встретить Костлявую после всех тех грехов, что он совершил и после всего того, что с ним случилось за всю его жизнь. Но вот сейчас, сидя в номере «Дырявого котла», его искренне рассмешила эта мысль: Каин Рио, тот ублюдок, искренне раскаивается в содеянном? Мальчик встал с пола, где до сих пор сидел после падения с кровати, и зашёлся в приступе смеха. Даже слёзы на глазах выступили. Нет, как он на самом деле мог так думать? Через несколько минут Гарри резко прекратил смеяться. Щита от Смертельного проклятья не было, способа отразить тоже, зелий, способных хотя бы временно нейтрализовать действие проклятья, насколько он знал, также не было изобретено. Хотя, кто знает… но всё-таки то, что Рио САМ, по собственной воле встал на пути Avada Kedavra, да ещё и улыбался при этом, никак не укладывалось у мальчика в голове.
— Вот оно! Он же улыбался! — воскликнул Гарри. — Может быть, он знал способ! А может быть и нет… в конце концов, никто не знает, как Я-то выжил, так что…
А если Каин знал? Что, если он знал способ нейтрализовать проклятье?
Но почему тогда не выдал себя? Почему тогда, в конце, когда Гарри подполз к нему, не дал понять, что он жив?
— А может, он принял что-нибудь типа Напитка Живой Смерти, который нейтрализует воздействие множества ядов… А потом в него попала Avada… да, всё сходится! — вскрикнул Гарри и тут же хлопнул себя по лбу. — Ничего не сходится… И вообще. Надо бы поменьше разговаривать с самим собой, а то смотрится дико.
Так как из тех, кто мог отправить ему пергамент, кроме Рио никого больше в голову не приходило, мальчик взял палочку и заклинанием увеличил бумагу.
На пергамент упала слеза — ещё никогда Гарри не плакал. И этот раз, конечно, не считается.
Мэт и Джеймс всегда заботились о нём. Даже в предсмертной записке, которую они написали четыре года назад, парни открыли все известные им тайны. Значит, они знали, чем всё закончится. Знали и были готовы. А он, Гарри, только и смог, что бессмысленно проводить время в заточении вместо того, чтобы попытаться выбраться. Но он знал, что Джеймс и Мэт всё равно бы ничего не сказали — они никогда не ругали мальчика, только лишь в шутку. Гарри повертел в руках пергамент — с другой стороны ничего не было. Всё. Что осталось от Мэта и Джеймса — это те несколько пометок, которые они сделали четыре года назад. Гарри перечитал всё ещё раз.
— Sectumsempra — от врагов… — пробормотал мальчик. — Заклинание? Они оставили мне одно-единственное заклинание. Значит, в книгах я его не найду. Кто его изобрёл? Сомневаюсь, что Джеймс — он изобретал зелья, но никак не заклинания. Мэт? Да, его палочка и его магия специализировались на Тёмных Искусствах, но Гарри не думал, что Мэт дошёл до создания заклинаний — ему было не до этого. Мэт только развлекался с уже известными заклятиями и модернизировал их, но новые не создавал. Значит, ему, Гарри, нужно выяснить об этом заклинании всё, включая и неизвестного пока создателя.
— Не доверяй Дамблдору… Как будто я собирался ему доверять, — буркнул мальчик, а на лице застыло решительное выражение.
Из слов Мэта и Джеймса Гарри уже давно понял, что этот самый Дамблдор отдал его на растерзание Дурслей. Мальчик был уверен: если старик настолько могущественный, то он должен был знать, как там обращались с Гарри. Но он даже пальцем не повёл, этот Дамблдор, так что он не числился в списке уважаемых Гарри волшебников. И доверия не заслуживал. И ещё поплатится за всё, что сделал. И не сделал.
— Вениамин Бессмертный… странно, никогда о таком не слышал, а я ведь много книг по ЗОТИ читал… «Когда вас прокляли». Многообещающе, — хмыкнул Гарри. — Так, четырнадцатая глава, значит. Читать между строк я никогда не умел… а вот способы противостоять Смертельному… Неужели Avada Kedavra? Неужели действительно есть способы противостоять проклятью?
Решив не делать поспешных выводов, мальчик не стал заострять своё внимание на этом пункте. Купить книгу он всё равно не успеет, потому что…
— А сколько времени?! — воскликнул Гарри, позабывший, что в одиннадцать от платформы девять и три четверти отходит Хогвартс-экспресс.
Метнув взгляд на часы, которые висели на противоположной стороне комнаты, мальчик облегчённо выдохнул: девять утра. Выходит, нужно при встрече поблагодарить сипуху, иначе бы он попросту проспал свой поезд.
Вернувшись к исследованию пергамента, Гарри продолжал бормотать себе под нос:
— Чаша Пенелопы Пуффендуй и ожерелье Слизерина… это же реликвии, созданные четырьмя основателями Хогвартса. Годрик Гриффиндор создал меч, Канида Когтевран — диадему, Пенелопа Пуффендуй — чашу, а Салазар Слизерин — ожерелье… Это же такие мощные артефакты! Получается, что они находятся… где-то в сейфах Джейми и Мэта? Или нет? Тут не сказано, в сейфе они или нет. Зато сказано, что ожерелье украдено. По крайней мере, ожерелье точно было в сейфе у парней. А вот чаша… Ничего, пир первом же случае попрошу Крюкохвата предъявить список артефактов, находящихся в сейфах, а потом уже посмотрю, что делать дальше… только зачем мне эта чаша и ожерелье? — Гарри недоумевал: если бы Мэт и Джеймс ему рассказали об этом, когда… — так, возможно, магические артефакты обладают определённой силой, а те, что созданы такими великими волшебниками, безусловно, очень ценны, и… Нет, всё, сдаюсь! Зачем они оставили такие ценные вещи мне?!
Следующей в списке на пергаменте значилась Выручай-комната. Комната, которая превращается в то, что тебе нужно, если представить это и пройтись три раза мимо стены напротив портрета Варнавы Вздрюченного, избиваемого троллями, которых он пытался обучить балету. Да, воистину удивительная комната, если нужно спрятаться или позаниматься в тишине. Гарри и не забывал о ней, но Мэт всё же решил напомнить ему. Странно… быть может, с этой комнатой связано что-то такое, что в будущем ему, Гарри, пригодится? Но мальчик не стал слишком уж задумываться на этот счёт, у него ещё будет время. А сейчас…
— Спроси у Северуса… что за Северус? Что у него спросить? Как-то меня это многоточие в конце напрягает. Как ты думаешь, Хедвиг? — спросил у белой совы, сидящей в клетке и внимательно следящей за перемещениями хозяина, Гарри. — Северус… Северус… Северус…
Но сколько бы он ни произносил это имя, сколько бы ни пытался вспомнить, слышал ли он его где-нибудь, ничего в голову не приходило.
— Ну, Мэт с Джеймсом, жуки, — развалившись на кровати, ухмыльнулся мальчик. — Не могли всё ясно и чётко написать? Нет, нужно несчастному мне ещё больше жизнь усложнить! Вот ведь удружили. Так, что там дальше? Не болей, малыш. Ну, Джеймс, даже тут умудрился поиздеваться. Ладно…
Повалявшись в кровати ещё немного, Гарри начал собираться — пора уже выходить. Закинув рюкзак — хвала Мерлину, что Гарри знал, как применять облегчающие чары, — и взяв в левую руку клетку с Хедвиг, мальчик спустился вниз, попрощался с Томом и отправился ловить такси.
* * *
Лондон, вокзал «Кингс Кросс»
— Не кричи, Хедвиг, на нас и так уже пялятся все, кому не день, — шикнул на взволнованную сову Гарри, протискиваясь мимо дамы с коляской.
Кто бы мог подумать, что на вокзале будет столько народу! Тут же не протолкнуться! Мальчик уже был около пятой платформы, так что тешил себя надеждой, что идти оставалось недолго. И вот — о, великий Мерлин! — Гарри дошёл до металлического барьера, разделяющего платформы девять и десять. Тут какой-то рыжий парень, стоявший перед барьером, резко шагнул вперёд и… исчез. Гарри было удивился, но тут же взял себя в руки, вспомнив о том, что ему говорил Мэт насчёт платформы девять и три четверти.
Flashback
— Вся штука в том, чтобы незаметно пройти сквозь металлический барьер, козявка, — вещал Мэтью, размахивая бутербродом с ветчиной. — Этот барьер виден волшебникам, но невидим для магглов, так что конспирация — первая вещь. Можно разбежаться, если нервничаешь, можно просто встать и тихонько просочиться сквозь стену. Да-да, не смотри на меня, как баран на новые ворота.
End of flashback
Значит, нужно просто пройти сквозь стену. Гарри подошёл ближе, в то время как пухлая рыжеволосая женщина отчитывала, судя по всему, своего сына.
— Фред, ты следующий, — говорила она.
— Я не Фред, я Джордж, — ответил мальчик, к которому она обращалась. — Скажи мне честно, женщина, как ты можешь называть себя нашей матерью? Разве ты не видишь, что я — Джордж?
— Я пошутил, на самом деле я Фред, — сказал мальчик и двинулся вперёд.
Его брат-близнец крикнул ему вслед, чтобы он поторапливался. И через мгновение Фред исчез из виду.
Подождав, пока вся семья исчезнет за барьером, Гарри двинулся к нему и, прислонившись, провалился назад. Оглядевшись, мальчик понял, что всё сделал правильно — теперь он стоял на платформе девять и три четверти, а в нескольких метрах от него гудел алый паровоз — Хогвартс-экспресс. Гарри улыбнулся и, перехватив поудобнее клетку с совой, направился в сторону ближайшего вагона.
Найти свободное купе оказалось несложно — многие дети сейчас стояли на платформе и прощались с родителями. Из окна Гарри видел их счастливые лица, по которым текли слёзы: расставаться с семьёй никому не хотелось. Мальчик вздохнул и повернулся к Хедвиг:
— А у тебя есть семья?
Сова ухнула в ответ, но Гарри не понял, что она имела в виду. Мальчик пожал плечами и, порывшись в рюкзаке, достал пару учебников: «Курсическую книгу заговоров и заклинаний» Миранды Гуссокл и «Магические отвары и зелья» Жига Мышьякоффа. Полистав их, Гарри убедился, что на своём курсе он будет если не лучшим, то одним из первых студентов — все эти заклинания и зелья они с Мэтом и Джеймсом уже проходили. Ну, или почти все. Мальчик достал из рюкзака «Теорию магии» Адальберта Уоффлинга и фыркнул: вся третья глава была посвящена левитирующим чарам. Позже его обзору подверглись и «История магии» Батильды Бэгшот, которая удостоилась сосредоточенного кивка, и «Пособие по трансфигурации для начинающих» Эмерика Свитча, над которым Гарри хохотал до колик: нет, ну надо же, оказывается, они будут превращать спички в иголки! Подумать только! Дальше мальчик изучил «Тысячу магических растений и грибов» Филлинды Споры, заинтересованно хмыкнув при этом, потом подивился «Фантастическим зверям и местам их обитания» Ньюта Саламандера, а потом откровенно смеялся над «Тёмными силами: пособием по самозащите» Квентина Тримбла.
Оказывается, не очень-то уж это и сложно, обучаться в Хогвартсе. Гарри уже и так знал много больше, чем представлено в этих учебниках, так что планировал провести своё свободное время в библиотеке, а не в отрабатывании заклинаний.
Тут, к своему глубочайшему удивлению, мальчик заметил, что поезд-то уже тронулся, и они едут мимо тёмных дремучих лесов, сменяющихся открытыми полями. В окно купе светило солнце, так что Гарри поспешил немного задёрнуть шторки: слишком уж ярко было.
Через несколько минут дверь его купе открылась, и внутрь заглянула рыжая голова. Это же тот мальчик, который был вместе с забавными близнецами, думал Гарри.
— Здесь свободно? — спросил мальчик. — В других вообще сесть некуда.
Гарри кивнул, и рыжий быстро уселся. Он украдкой покосился на Гарри, но тут же перевёл взгляд, делая вид, что его очень интересует пейзаж за окном: на той стороне Гарри шторки не задёрнул.
— Эй, Рон! — окликнули его заглянувшие в купе близнецы. — Мы пойдём. Там Ли Джордан едет в двух вагонах от нас, он с собой гигантского тарантула везёт.
— Ну идите, — промямлил Рон.
— Привет, — поздоровался с близнецами Гарри.
— Привет, — хором ответили они. — Я Фред, а это, — он указал на брата, — Джордж Уизли. А это наш брат Рон.
— Очень приятно, — кивнул Гарри. — А я Гарри.
— Здорово, Гарри, — хохотнули они. — Ну, ещё увидимся.
— До встречи, — почти одновременно произнесли Рон и Гарри. И близнецы ушли.
— Так ты Гарри? — сказал Рон. — А фамилия?
— Гарри Поттер, — махнул рукой Гарри, гадая, что же сейчас будет.
Рон разинул рот и вытаращил глаза.
— Серьёзно?
— Да нет, я пошутил, — хмыкнул Гарри. — Серьёзно-серьёзно. Но давай оставим это, хорошо?
Уизли кивнул, всё ещё во все глаза глядя на Гарри, что мальчику уже порядком надоело. Мальчики проговорили всю дорогу, обсуждая квиддич, будущие уроки, гадая, как будут выглядеть учителя.
Один раз к ним забегал круглолицый мальчик, заявивший, что потерял жабу, и ещё два раза заходила девочка с растрёпанными волосами — Гермиона Грейнджер, если Гарри не ошибался. Она починила его очки, о существовании которых он после заточения на заводе совсем позабыл. Ещё эта девочка, после того, как узнала имя Гарри, уверяла его, что прочитала все книги, в которых он упоминается. Ну надо же! О нём уже и книги пишут… Не рановато ли?
* * *
Шотландия, станция Хогсмид
— Первокурсники! Первокурсники, все сюда! — услышал Гарри громкий голос, едва спустившись со ступенек поезда.
Над морем голов возвышалось улыбающееся лицо… какого-то большого человека. ОЧЕНЬ большого человека. Его волосы были спутаны, как и борода, а чёрные глаза-жуки задорно блестели.
— Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной!
Оказалось, что в первый раз в замок перебираются через озеро, в котором, если верить Мэту и Джеймсу, жил гигантский кальмар. Хотя Рон, который сел в лодке рядом с Гарри, тоже что-то говорил про эту креветку, но мальчик его не слушал: он наблюдал, как башенки Хогвартса, такие маленькие вдали, постепенно приближаются, становясь поистине огромными.
Таких красивых замков Гарри ещё не встречал, хотя они и путешествовали по разным историческим местам с Джеймсом и Мэтом. Хогвартс — воистину волшебная школа.
* * *
Шотландия, Хогвартс
В вестибюле толпу первокурсников встретила высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зелёных одеждах. Лицо её было очень строгим, и Гарри сразу подумал, что с такой лучше не спорить и вообще от неё лучше держаться подальше.
— Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид, тот великан, что вёз их в Хогвартс. Оказалось, что он, Рубеус Хагрид, был смотрителем и хранителем ключей Хогвартса. Это Гарри узнал от Рона, чьи братья уже успели хорошо поднадоесть обычно добродушному Хагриду.
— Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.
«Звучит как приговор», — подумал Гарри, следуя за профессором.
Когда Мэт и Джеймс первый раз приехали в Хогвартс, она тоже их встречала. Гарри знал, что МакГонагалл — преподаватель Трансфигурации и декан Гриффиндора. Она всегда защищает своих львят, но с них тоже глаз не спускает.
Вспоминая различные истории, рассказанные Мэтом о МакГонагалл, Гарри и не заметил, как они добрались до маленького пустого зальчика. Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.
— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец сказала профессор МакГонагалл. — Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы вас факультет станет для вас второй семьёй.
«А для кого-то единственной», — подумал Гарри. Мальчик заметил, что не он один несколько мрачно настроен — профессор МакГонагалл выглядела взволнованной и чем-то явно обеспокоенной. Гарри тут же вспомнил, как в Косом переулке услышал обрывки фраз, в которых говорилось, что «Гарри Поттер пропал…» или «Мальчик-Который-Выжил бесследно исчез! Министр Фадж сегодня утром…». Тогда Гарри хотелось захохотать так сильно, что он еле сдерживался, чтобы не упасть на землю прямо последи улицы. Это было так забавно, слышать, что ты «в плену у злых сил» и «не можешь выбраться из лап кровожадных монстров», а ещё страннее было слышать, что «Тот-Кого-Нельзя-Называть погиб, и его последователи решили отомстить бедному мальчику». Никогда ещё Гарри так не веселился. Кажется, Крюкохват сдержал слово и не послал сову в Министерство, как гоблины обычно делают при принятии завещаний и тому подобной чуши, если верить Джеймсу. Значит, что весь волшебный мир думает, что он, Гарри Поттер, бесследно пропал! Неужели и Альбус Дамблдор также считает? И профессор МакГонагалл? Каково будет их удивление, когда они увидят Гарри в ряду первогодок… Стоп! А ведь МакГонагалл уже как минимум раза два посмотрела на мальчика! Значит ли это, что никто просто не знает, как он выглядит? Но что же тогда с Гринготтсом? Гоблины, вероятно, узнали его или по магии — Мэт говорил, что и такое бывает, — или по тому, как он похож на отца… Ну мистер Олливандер точно увидел в нём его отца — он же тотчас начал говорить о палочках родителей. Но почему тогда профессор МакГонагалл, которая семь лет была деканом Джеймса Поттера, не смогла узнать его копию, Гарри? Джеймс говорил, что он очень похож на отца, за исключением глаз — глаза были мамины. Хотя позже Мэт сказал, что не так уж мальчик и похож на Джеймса Поттера — волосы тогда уже отросли, но сам он так и не вырос. А Поттер-старший был высоким, крупноватым, хорошо сложенным… и у них разные очки. Так что да, нет ничего такого в том, что его никто не может узнать. Это даже хорошо, улыбнулся Гарри.
МакГонагалл всё ещё что-то говорила: о факультетах, об отборе. Потом она ушла, а ученики вокруг загалдели: все гадали, что это будет за отбор, какие заклинания им придётся применять, и придётся ли придётся ли применять их вообще.
«Идиоты», — подумал Гарри, которого оглуши гвалт голосов однокурсников-первогодок.
Мальчик знал, что никаких испытаний не будет — нужно будет только надеть Распределяющую Шляпу, которая определит, на какой факультет тебе идти. Мэт говорил, что она роется у тебя в голове и решает, куда тебя отправить. Иногда она думает несколько минут, а иногда, едва коснувшись головы, выкрикивает название факультета. Гарри долго размышлял, на какой же факультет его распределят. Джеймс говорил, что у него есть мозги, значит, возможно, на Когтевран, Мэт говорил, что он не полный тупица, да ещё и лентяй, так что Пуффендуй ему не светит, а сам мальчик из оставшихся Гриффиндора и Слизерина склонялся в сторону последнего: в конце концов, он уже швыряется Смертельными проклятьями! Фыркнув, Гарри уставился глазами в стену: сквозь неё просачивалась прозрачная голова! Прибыли призраки, чтобы поприветствовать новичков. Джеймс что-то говорил о них, а Мэт упоминал, что самым страшным является Кровавый Барон, приведение дома Слизерин. Только его боится школьный полтергейст Пивз, который любит подпортить жизнь как ученикам, так и преподавателям.
— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнёс один из призраков, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему ещё один шанс…
— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслуживает? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, по сути, никогда и не был призраком…
Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил.
— Эй, а вы что здесь делаете?
Никто не ответил.
— Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. — Ждёте отбора, я полагаю?
Несколько человек неуверенно кивнули.
— Надеюсь, вы попадёте в Пуффендуй! — продолжал улыбаться Проповедник. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.
— Идите отсюда, — произнёс строгий голос. — Церемония отбора сейчас начнётся.
Это вернулась профессор МакГонагалл. Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.
— Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала она, обращаясь к первокурсникам.
Гарри встал за мальчиком со светлыми волосами, за ним встал Рон, и они вышли из маленького зала, пересекли вестибюль и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Гарри даже представить себе не мог, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Мальчик украдкой, не поднимая головы, оглядывался: зал был освещён тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.
«Это хорошо», — думал Гарри, стоя в самой середине толпы. — «Иначе бы Дамблдор меня увидел. А так…».
Мальчик мечтательно закрыл глаза: интересно, насколько ошеломлённое будет у старика лицо, когда тот увидит Гарри? Вероятно, Дамблдор ждёт, что Гарри будет распределён в Гриффиндор. Ну, или ждал, судя по последним слухам. А вот что будет, если Гарри, который каким-то образом оказался живым и невредимым, отправится на змеиный факультет? Прикрыв рукой рот, чтобы не дай Мерлин не расхохотаться, мальчик поглядел на потолок. И ахнул. Да, он слышал от Джейми, что потолок зачарован, чтобы быть похожим на небо и отражать его состояние, но увидеть это своими глазами… Гарри казалось, что Большой зал находится прямо под открытым небом.
А тем временем профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную, латаную-перелатаную Волшебную Шляпу.
В зале воцарилась тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:
Может быть, я некрасива на вид,
Но строго меня не судите.
Ведь шляпы умнее меня не найти,
Что вы там ни говорите.
Шапки, цилиндры и котелки
Красивей меня, спору нет.
Но будь они умнее меня,
Я бы съела себя на обед.
Все помыслы ваши я вижу насквозь,
Не скрыть от меня ничего.
Наденьте меня, и я вам сообщу,
С кем учиться вам суждено.
Быть может, вас ждёт Гриффиндор, славный тем,
Что учатся там храбрецы.
Сердца их отваги и силы полны,
К тому ж благородны они.
А может быть, Пуффендуй ваша судьба,
Там, где никто не боится труда,
Где преданны все, и верны,
И терпенья с упорством полны.
А если с мозгами в порядке у вас,
Вас к знаниям тянет давно,
Есть юмор и силы гранит грызть наук,
То путь ваш — за стол Когтевран.
Быть может, что в Слизерине вам суждено
Найти своих лучших друзей.
Там хитрецы к своей цели идут,
Никаких не стесняясь путей.
Не бойтесь меня, надевайте смелей,
И вашу судьбу предскажу я верней,
Чем сделает это другой.
В надёжные руки попали вы,
Пусть и безрука я, увы,
Но я горжусь собой.
Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырём столам.
— Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь её примерить? — прошептал Рон. — Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придётся бороться с троллем и…
Внезапно все снова затихли. Гарри не мог понять, в чём дело, но все опять смотрели на Шляпу. Та же дёрнулась, открыла рот и снова запела:
Здесь среди нас сейчас стоит тот,
Кто смерть знавал уже не раз:
Он смерть принимал, он смерть дарил.
И даже сам Тёмный Лорд,
Способный победить всех нас,
Его не победил…
На этот раз никаких аплодисментов не было. Ещё бы, подумал Гарри. Тишина стояла такая, что её можно было потрогать. Мальчик прокручивал в голове слова Шляпы. Безусловно, Шляпа пела о нём, Гарри. Мальчик гадал, кто ещё это понял. Судя по всему, немногие, хотя упоминание Тёмного Лорда должно было всех навести на мысль. Может быть, Шляпа просто никогда не пела по две песни в один день, и они не были готовы? Что ж, какова бы ни была причина, Гарри только на руку такое стечение обстоятельств. Лучше бы этого головной убор совсем молчал. Гарри тряхнул головой и уставился в пол, безнадёжно пытаясь скрыть ухмылку. Тем временем МакГонагалл, кажется, уже оправилась от шока и, шагнув вперёд и держа в руках длинный свиток пергамента, сказала:
— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет. Начнём. Аббот, Ханна!
Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже её глаза. А через мгновение…
— ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа.
Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой.
— Боунс, Сьюзен!
— ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.
— Бут, Терри!
— КОГТЕВРАН!
Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.
Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Гарри увидел среди кричащих рыжих близнецов.
Миллисент Булстроуд определили в Слизерин.
— Финч-Флетчли, Джастин!
— ПУФФЕНДУЙ!
— Финниган, Симус!
— ГРИФФИНДОР!
— Грейнджер, Гермиона!
Судя по всему, Гермионе, как и самому Гарри, не терпелось надеть Шляпу. Услышав своё имя, она чуть ли не бегом рванула к табурету и в мгновение ока водрузила Шляпу себе на голову.
— ГРИФИНДОР!
Распределение продолжалось. А заскучавший Гарри вспоминал забавные моменты этого вечера. Например, Как Невилл Лонгботтом, тот самый мальчик, что всё время терял свою жабу, умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета. Шляпа серьёзно задумалась, прежде чем выкрикнуть «ГРИФФИНДОР». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики львиного факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.
Когда вызвали Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом — Гарри даже позавидовал его самовлюблённости, — и его мечта осуществилась в мгновение ока — Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала «СЛИЗЕРИН».
Не прошедших отбор первокурсников оставалось всё меньше.
Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перкс и, наконец…
— Турпин, Лайза!
«Что? Никого не забыли?», — думал Гарри, гадая, в чём же дело.
Выходит, его и правда уже похоронили, потому что, кажется, вычеркнули из списка. Мэт говорил, что при рождении ребёнок сразу же заносится в список, и в будущем получает письмо из Хогвартса.
«Письмо!», — в шоке думал Гарри. — «Они знают, что письма-то я не получил, вот и решили…».
Всё было предельно ясно: квартира Мэта и заброшенный завод были защищены чарами, так что Гарри никто не мог найти никаким магическим путём. А после… после того, как Мэт и Джеймс погибли, их заклятья, которые были наложены на дом Дурслей — парни рассказывали Гарри об этом — спали. За полтора месяца маггловская полиция, разумеется, нашла тела семейки, забрала их, а дом и так был в нормальном состоянии. Дамблдор решил, что Дурсли просто куда-то уехали, и… и всё. Выходит, старик заикнулся об этом в разговоре с Министром Фаджем, а тот так разволновался, что упал в обморок, как слышал Гарри, и, придя в себя, тут же поспешил по секрету всему свету сообщить, что Спаситель-то давным-давно мёртв! Но, видимо, это произошло только вчера вечером, поэтому никто почти и не знает, только высшие чины и работники Министерства…
— КОГТЕВРАН!
— Эй, а как же ты, Гарри?.. — начал было Рон, стоящий рядом, но его прервал голос профессора МакГонагалл:
— Уизли, Рональд!
Рон даже позеленел от страха, но через секунду после того, как мальчик надел её, Шляпа громко завопила:
— ГРИФФИНДОР!
— Забини, Блейз!
— СЛИЗЕРИН!
Блейз Забини уже направлялся к столу Слизерина, а профессор МакГонагалл взяла Шляпу в руки. Это что же, получается, Гарри тут вообще никто не видит? Вот же он, один стоит посреди пустого пространства между учительским столом и остальными, находящимися в зале. Почти все ученики недоумённо уставились на него, и он краем глаза уловил ошеломлённый взгляд Дамблдора.
«Да, только нужно ещё круче», — думал мальчик.
— Вы что, издеваетесь? — вскинув левую бровь, он уставился на профессора МакГонагалл, которая при оном взгляде на него потеряла дар речи.
17.10.2011 Глава 6. Подавись, Альбус Дамблдор! или Простите, профессор Снейп, он первый начал
Глава 6. Подавись, Альбус Дамблдор! или Простите, профессор Снейп, он первый начал.
Шотландия, Хогвартс, Большой Зал
Северус сидел рядом с этим ничтожеством — заикающимся профессором ЗОТИ. Разумеется, кому, как не жалкому профессору маггловедения доверить эту должность? Северус кривился — да Дамблдор скорее отдаст эту должность Хагриду, чем ему.
Сегодняшний день не задался с самого утра — сначала Северус поскользнулся в душе, потом его чуть не сбило с ног вездесущее бедствие — Квиррелл. А потом Минерва около часа плакалась ему о незавидной судьбе Мальчика-Который-Выжил, так что ему пришлось срочно готовить успокаивающую настойку — все готовые он буквально день назад отдал Поппи в Больничное крыло.
И вот буквально полчаса назад радостный Альбус созвал преподавательский совет. Северус пришёл в учительскую в числе первых, поэтому с негодованием глядел на опаздывающую Помону и с отвращением — на Квиррелла, ввалившегося в комнату словно мешок с картошкой. Радостный Альбус — это всегда заканчивалось для Северуса очень печально. В последний раз Альбус с улыбкой объявил ему, что место преподавателя ЗОТИ любезно согласился занять Квиринус.
И сегодня не стало исключением — Альбус с улыбкой протянул профессорам мешочек, в котором, как он сказал, находятся их «места за столом». И Северус, как всегда отличившийся удачей, получил место возле Квиррелла! Нет, ну кто бы мог подумать? Целый год терпеть это ничтожество слева от себя?
Северус до сих пор удивлялся собственной удаче, которая уже не первый раз играет с ним какие-то свои шутки.
В следующий миг двери в Большой зал распахнулись, и внутрь прошествовала Минерва, ведя за собой вереницу первогодок. О, Мерлин, наконец-то этот гвалт стих, и теперь можно спокойно поглядеть на будущее поколение. Первокурсники были маленькие, все приблизительно одного роста, только Крэбб и Гойл выбивались из общей картины — два огромных, мощных слизеринца — Северус был уверен, что они попадут именно в его Дом — под стать отцам возвышались над кучкой будущих однокашников. Также Северус заметил блондинистую голову младшего Малфоя. Тот шёл с таким надменным видом, что Северусу тут же захотелось стереть с его лица эту наглую самоуверенную ухмылочку. А вон и Уизли. Ещё один. Северус вздохнул: Уизли он определённо не переносил. Разве что только близнецы были сведущи в Зельеварении, ведь все эти их шуточные товары были изготовлены должным образом, Северус сам проверял их в кабинете директора. Остальных же Уизли он не переваривал. Ни старший Билл, ни Чарли, ни этот смазливый подхалим Перси ему не нравились. А теперь в школу пришёл ещё и младший. Насколько Северус был осведомлён, у четы Уизли осталась только одна девочка, она в следующем году тоже поступит в Хогвартс, и как только он закончит её обучение… Мордред и Моргана, тогда уже у Билла и Чарльза будут дети, и их тоже отдадут в Хогвартс… но не сразу же, верно? Несколько лет спокойствия и умиротворения ожидают Северуса…
А это кто такой, перед Уизли? Северус впился взглядом в черноволосого мальчишку, который шёл с низко опущенной головой, пытаясь скрыть ухмылку. Странно, кого-то он Северусу напоминал, только вот…
Неужели Поттер, пронеслась безумная идея в голове у Северуса. Нет-нет, Поттер же где-то потерялся, даже Альбус не смог его найти. Неужели щенок просто так взял и заявился в Хогвартс? Нет, нет, нет и нет. Или же?..
Северус в замешательстве посмотрел на Альбуса, но если тот и был чем-то обеспокоен, то виду не подал. Скорее, он просто не заметил мальчишку. Теряет хватку старый директор Хогвартса… И всё-таки? Поттер или нет?
Пока Северус пытался решить эту непростую задачу, в Слизерин уже были зачислены Булстроуд, Крэбб, Гойл и Малфой. Теперь ещё и Нотт. А вот и буква «П»! Паркинсон зачислена в Слизерин, да, куда же ей ещё идти? Сёстры Патил, ещё одна девочка, и, наконец…
— Турпин Лайза.
Что? Нет, не может быть! А как же… И что это Северус так нервничает? Это всего лишь означает, что мальчишки здесь нет, а это какой-то другой человек.
Но почему этот мальчик начал озираться по сторонам? Значит ли это, что… вот и Уизли к нему наклонился, что-то прошептал, но Северус не слышал.
Уизли, как и ожидалось, отправили в Гриффиндор, Забини присоединился к Дому Слизерин, и Минерва начала скатывать свиток. А мальчишка так и стоял посреди зала. Все ученики уже откровенно пялились на него, а он вскинул голову и спросил:
— Вы что, издеваетесь?
Минерва посмотрела на мальца и… ахнула? Кто же это такой?
— Ну? — продолжил пацан. Наглый-то какой! Точно Поттер!
Северус снова посмотрел на Альбуса, а тот, открыв рот, сидел и ошеломлённым взглядом смотрел на мальчишку. Значит, и правда Поттер. Что же здесь происходит?!
— П… Поттер, Гарри? — спросила Минерва.
* * *
Гарри, уже откровенно ухмыляясь, обвёл взглядом зал — Дамблдор так и сидел с открытым ртом, профессор МакГонагалл еле выдавила два слова, а ученики начали перешёптываться:
— Она сказала «Поттер»?
— Тот самый Гарри Поттер?
— Но его же убили! Мне отец говорил…
Подобные разговоры можно было услышать отовсюду. Гарри же, повернув голову, встретился взглядом с бездонными чёрными глазами человека с крючковатым носом, сальными чёрными волосами и желтоватой, болезненного цвета кожей. Улыбнувшись ему, мальчик прошёл вперёд, сел на табурет и надел на голову Шляпу, которую выхватил из рук профессора МакГонагалл.
— Гм-м-м, — задумчиво произнёс прямо ему в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить?
«Это вы у меня спрашиваете?», — поинтересовался Гарри.
— Ну, если у тебя есть определённые предпочте… о, мой бог, — вдруг охнула Шляпа.
«Занятные воспоминания, не так ли?», — спросил Гарри, примерно представлявший себе, что там Шляпа сейчас увидела.
— Отправляйся-ка ты лучше в СЛИЗЕЕЕРИИИИИИИН!!!
Гарри показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Он снял Шляпу, и сотни глаз уставились на него. Гарри прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Что, все ожидали, что Спаситель будет учиться на Гриффиндоре? Забавно. А этот крючконосый-то сейчас его просто разорвёт, если доберётся до мальчика. Кто бы это мог быть?
Пока профессор МакГонагалл с потерянным видом глядела на Дамблдора, который, кстати, сейчас, кажется, потеряет сознание, Гарри чинно прошествовал до слизеринского стола и сел рядом с темнокожим мальчиком («Кажется, его зовут Нотт, Теодор Нотт») и Малфоем.
— Так ты Гарри Поттер? — с вытаращенными глазами спросил Драко.
— Есть немного, — пожал плечами Гарри и уставился на преподавательский стол.
Все взгляды медленно отрывались от мальчика и тоже устремлялись к столу преподавателей. Дамблдор встал и, прокашлявшись, улыбнулся.
— Добро пожаловать! — произнёс он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!
Дамблдор сел на своё место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами, но все ученики время от времени поглядывали на Гарри, что его порядком раздражало. А сам мальчик сидел и не знал, смеяться ему или плакать: похоже, старик окончательно сошёл с ума. Гарри ухмыльнулся: в этом наверняка есть и его заслуга тоже.
Мальчик наконец-то посмотрел на стол и замер от изумления. Стоявшие на столе тарелки были доверху наполнены едой. Гарри никогда не видел на одном столе так много своих любимых блюд: ростбиф, жареный цыплёнок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, варёная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы.
Конечно, Мэт и Джеймс хорошо кормили Гарри, и вчера в «Дырявом котле» он неплохо поужинал, но вот последние полтора месяца он практически ничего не ел, так что положил себе всего, но понемногу.
Среди уже его одноклассников завязалась беседа: кто говорил о моде, кто о квиддиче, кто обсуждал лесничего Хагрида, а кто обзывал гриффиндорцев. Гарри слушал их вполуха, сам беспрестанно наблюдая за сальноволосым.
— Поттер, — толкнул его в бок Нотт. — Поттер!
— А? Что? Ты мне? — спросил Гарри.
Оказалось, что он уже пять минут пялится на этого крючконосого, а с его вилки на мантию капает клубничный сироп, которым мальчик полил шарик мороженного, поданного на десерт.
— Ты куда уставился, Поттер? — хмыкнул Теодор. — Неужто на нашего декана?
— Это наш декан? — в изумлении спросил Гарри.
— Да, Северус Снейп, декан… ты чего?
Из рук мальчика выпала ложка, и он, раскрыв от удивления рот, неверящим взглядом впился в профессора.
Северус Снейп? Одноклассник Мэта и Джеймса? Северус Снейп? СЕВЕРУС Снейп? Гарри готов был расхохотаться. О чём же нужно было спросить у их декана, о чём писали Мэт и Джеймс?
Профессор Снейп поднял глаза и встретился взглядом с Гарри. Сидящий слева от него человек повернулся к нему спиной, и тут…
Тут похожий на молнию шрам на мгновение раскалился добела.
— Ой! — Гарри хлопнул себя ладонью по лбу.
— Что случилось? — поинтересовался Нотт.
— Нет, нет, ничего, — выдавил из себя Гарри.
Нет, быть не может. С чего бы его шраму болеть? Либо Волдеморт снова строит свои злобные планы, либо… либо этот человек — его соратник? Или он Пожиратель Смерти? Или…
Как много «или», сказал сам себе Гарри. И, последний раз глянув на своего декана, отвернулся. Он знал, что Снейп был Пожирателем Смерти, Мэт и Джеймс об этом рассказывали. При этом не упоминали имени этого самого Снейпа, хитрые жуки, подумал мальчик. Но всё-таки Снейп был на нашей стороне. То есть, на стороне Дамблдора. Хотя, нет: он был НЕ на стороне Волдеморта. И это не могло не радовать Гарри. Но почему тогда болит шрам? Если не Снейп, то… кто?..
* * *
Что это было с Поттером? Его шрам? Северус быстро повернулся — рядом был только Квиррелл, и он сидел сейчас спиной к Северусу. Что же мальчишка за спектакль устроил? Сначала почти всё время пялился на него, Северуса, сейчас вот со шрамом своим… сопляк ищет внимания?
Да, наверно, так оно и есть. Проклятый Поттер. Он наверно теперь каждый день будет его, Северуса, доставать. А тут ещё Минерва чуть ли не в слезах сидит, да и Альбус тоже хорош: не смог взять себя в руки. Не преподаватели, а дети, честное слово.
Северус ужинал, представляя, как через несколько часов будет смотреть на растерянного сопляка-Поттера, а через несколько дней и то лучше: он сможет прилюдно показать, что Мальчик-Который-Выжил-И-Каким-То-Образом-Попал-На-Слизерин ничего толком из себя и не представляет, особенно в Зельеварении, равно как и его мерзкий папаша.
— …в-верно, С-с-северусс? — спросил его о чём-то Квиррелл.
Северус метнул в его сторону один из своих презрительных взглядов, и ничтожество заткнулось. Северус продолжил дальше изучать своих змеек, стараясь не обращать внимания на Поттера, который весь вечер не сводил с него глаз. И чего он уставился как баран на новые ворота? Северус усмехнулся точности сравнения и послал в сторону сопляка презрительный взгляд. Арсенал его взглядов был широким — одних только презрительных у него было штук двадцать, с разной степенью презрения.
Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и Альбус снова поднялся со своего трона. Все затихли.
— Хм-м-м! — громко прокашлялся Альбус. — Теперь, когда мы все сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…
Ох, Мерлин, как будто близнецы Уизли сейчас же проникнутся речами директора и больше никогда не станут нарушать школьные правила. Альбус сегодня наивен, как никогда ранее.
— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчёт тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Хуч. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.
Со слизеринского стола послышался смех — это же Поттер. Поглядите-ка, смеётся; видимо, ему слова об этом трёхголовом монстре кажутся смешными. В конце концов, мальчишка даже не подозревает, что в этом году будет происходить у него под носом. Он, наверно, даже не знает, что такое философский камень. Северус скривился. Он, будучи Мастером зелий, с головой уходил в изучение этой тонкой науки, и то, что некоторые сопляки не могут увидеть всей прелести Зельеварения, его просто убивало.
Ученики уже затянули школьный гимн — Альбус, как и всегда, заставляет их петь эту глупую песню — и вот через несколько минут заскрипели отодвигаемые скамьи, и все дети, словно стадо баранов, двинулись на выход.
Северус окинул взглядом своих змеек: старосты с шестого курса, мистер Флинт и мисс Декорм, строили в шеренгу новичков, чтобы отвести тех в общую гостиную, а остальные слизеринцы, также построившись, теперь чинно вышагивали из дверей Большого зала. Северус ухмыльнулся и, встав со своего места, подошёл к Альбусу.
— Директор, как видите, Поттер в порядке, живой, здоровый, наглый и самоуверенный, прямо как…
— Да, да, Северус, я вижу, — вздохнул Альбус. — Что ж, полагаю, тебе пора идти: лекция для первокурсников не ждёт.
— Конечно, — скривился Северус и вышел через дверь за преподавательским столом.
Через несколько минут он уже приближался к общей гостиной Слизерина.
* * *
Гарри шёл прямо за Драко Малфоем. Насколько он помнил, они идут в подземелья, в общую гостиную их Дома. Мэт и Джеймс рассказывали, что все гостиные чем-то похожи между собой, но и во многом различаются. Гриффиндорская была круглая, в красно-золотой гамме. На входе в гостиную Когтеврана стояла дверь с таким замком, который вместо пароля задавал какой-нибудь хитрый вопрос, и если ученик не мог ответить, то он сидел в коридоре и дожидался помощи. Про гостиную Пуффендуя Гарри знал только то, что она была оформлена в чёрно-жёлтой гамме, и в пуффендуйском коридоре находился вход на кухню, остальное он забыл.
Тем временем вереница новичков во главе с шестикурсником Маркусом Флинтом, старостой Слизерина, подошла к портрету, висевшему на каменной стене.
— Чистая кровь, — сказал Маркус Флинт, и портрет отъехал в сторону.
— Как вы поняли, «чистая кровь» — это пароль, — говорил Флинт, пока первогодки заходили внутрь. — Пароли будут периодически меняться, так что не забывайте смотреть на доску объявлений, — он махнул рукой в сторону чёрной доски, висевшей рядом с входом. — Сейчас сюда придёт профессор Снейп и расскажет вам правила школы и нашего Дома. А пока постройтесь в шеренгу.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Толпа новичков послушно встала в не очень ровную, но всё же шеренгу. Гарри думал, что же это за правила Дома. Мэт и Джеймс никогда не рассказывали ему, что есть какие-то такие правила. Видимо, Снейп, когда стал деканом, ввёл эти правила.
«Что ж, сейчас оценим», — думал Гарри, глядя, как портрет отъезжает в сторону, и в гостиную, взмахнув полами чёрной мантии, входит Северус Снейп.
Остановившись перед первогодками, выстроившимися в шеренгу, декан оглядел их с ног до головы. Каждого. Но дольше всех его взгляд задержался на Гарри. Мальчик в вопросительном изумлении изогнул левую бровь: чем же он был обязан такому вниманию? Но Снейп не ответил, хотя Гарри и не ожидал, что профессор ответит. Декан отвернулся и заговорил:
— Итак, теперь вы — слизеринцы. Многие считают, что в Слизерине каждый за себя. Но это не совсем верно. Первоочередной задачей для вас должно быть продвижение факультета на первое место. Вы должны объединиться ради общей цели. Вы можете ненавидеть друг друга, но знайте: вам ещё семь лет вместе есть, пить, учиться и даже спать. Поэтому пересмотрите свои приоритеты, начиная с сегодняшнего дня.
Да, Гарри тоже так считал. А все странные и порой полные ненависти взгляды его уже достали. И чего все так невзлюбили его? Ведь буквально несколько часов назад его восхваляли, чествовали как народного героя, а сейчас… даже слизеринцы не бросали таких озлобленных взглядов, как те же гриффиндорцы. И это их хвалёное благородство? Да даже дети Пожирателей Смерти его лучше приняли, чем всеми любимые львята.
Гарри думал, что, раз уж он смог если и не уничтожить, то хотя бы победить Волдеморта в годовалом возрасте… Стойте-стойте, никто же ни сном ни духом не ведает, что Волдеморт жив. Ну, может только особо умные личности.
Странно, какими лицемерами могут быть люди. То они носятся с криками «Мальчик-Который-Выжил всё-таки погиб!», то еле держат себя в руках, чтобы не ляпнуть в его сторону какую-нибудь грубость. Конечно, Гарри знал, что вражда между факультетами существует, но не настолько же, чтобы так открыто терроризировать и бойкотировать другой Дом.
От своих мыслей Гарри фыркнул и тут же об этом пожалел: в него впился раздражённый взгляд чёрных глаз профессора Снейпа.
— Я сказал что-то забавное, мистер Поттер? — тихим, угрожающим тоном спросил декан.
— Нет, сэр, — ответил Гарри.
— Быть может, до вашего чуткого слуха донеслись какие-то шутки находящихся здесь, мистер Поттер? — профессор начал медленно подходить к мальчику, не сводя с него глаз.
— Нет, сэр, — снова сказал Гарри.
— Тогда, быть может, вы уловили в моих словах какой-то скрытый смысл, который вас рассмешил, мистер Поттер?
— Нет, сэр.
— Тогда смею спросить, что вообще смешного вы здесь увидели, мистер Поттер? — спросил Снейп, легко махнув рукой, обводя этим жестом всю гостиную.
— Ничего, сэр, — сказал Гарри.
Зелёные глаза, до этого смотревшие в пол, сейчас поднялись и встретились с бездонными глазами декана. Гарри мысленно ругал себя: как можно было так неосмотрительно прослушать рассказы профессора о правилах, да ещё и посмеяться своим мыслям? Судя по всему, этот Снейп как был ужасно раздражительным, так и остался. Мэт говорил, что он любое хихиканье считает оскорблением и тут же начинает «звереть на глазах». По крайней мере, так было в его юности. Чего ждать сейчас от раздражённого профессора Снейпа, мальчик не знал.
— Тогда потрудитесь ответить: почему вы смеялись? — декан угрожающе навис над Гарри и буравил мальчика разъярённым взглядом.
И что же ему, Гарри, отвечать? Извините, я просто думаю, что меня окружают одни идиоты и лицемеры? Мир так несправедлив, вы замечали? Ха, ха и ещё раз ха! За такие ответы профессор его на месте убьёт, мальчик не сомневался.
— Простите, сэр, — после минутного молчания сказал Гарри, опуская голову и устремляя взгляд в пол. — Я задумался и… немного… Простите, этого больше не повторится.
Если бы его речь закончилась не жалким бормотанием, то всё выглядело бы сносно. С другой стороны, навлекать на себя гнев декана не хотелось.
— Вот именно, мистер Поттер, — прошипел профессор Снейп, — этого больше не повторится. А в качестве наказания — отработка. Завтра в семь.
И, резко распрямившись, декан повернулся и стремительно зашагал на то место, где находился несколько минут назад. И снова принялся говорить о правилах: правила поведения, правила хорошего тона, правила, правила, правила… к Мерлину все эти правила, думал Гарри. И тут же приказал себе не злиться. Эти самые правила лишь призывали их сплотиться, действовать вместе, сообща. Слизеринцев никто не любит. За исключением, может быть, двух отдельно взятых змеёнышей, с грустной улыбкой думал мальчик. Судя по рассказам Мэта и Джеймса, Снейпа всегда задирали — что дети с других факультетов, что слизеринцы. Но больше всего ему доставалось от гриффиндорской четвёрки — Сириуса Блэка, Питера Петтигрю, Ремуса Люпина и Джеймса Поттера. И если Люпин почти не участвовал в «шуточках против Снейпа», как, собственно, и Мэт с Джеймсом, а Петтигрю был слишком глуп и не представлял угрозы, то вот уж от Поттера и Блэка Снейп натерпелся немало. Двое гриффиндорцев превращали его жизнь в ад. И ему никто не помогал — на Слизерине его тоже не жаловали. Гарри знал об этом, как знал и о том, что профессор ненавидел всех Мародёров. Что ж, ему, Гарри, осталось лишь пожинать плоды трудов собственного отца.
Он не ненавидел Джеймса Поттера, нет, тот был довольно весёлым и безбашенным сорвиголовой, но вот иногда перегибал палку. Очень сильно перегибал. И за это Гарри… презирал отца. Он знал, что бывают такие моменты, когда хочется убить кого-то. Он сам это чувствовал и… делал. Но. Он-то это сделал лишь из-за того, что Дурсли его чуть не убили. А вот Поттер-старший совершенно необоснованно и беспричинно нападал на Северуса Снейпа. Ему нет ни оправдания, ни, как бы пафосно это не прозвучало, прощения. Гарри знал, как проходили шутки над Снейпом, Джеймс рассказал. Либо четверо гриффиндорцев подкарауливали его и нападали из-за угла, либо исподтишка кидались заклятьями. А иногда вообще использовали шантаж. Всё это было ужасно, в этом мальчик был согласен с Мэтом и Джеймсом. И ведь ладно бы, если это продолжалось неделю, месяц… в крайнем случае год. Но нет, это не прекращалось на протяжении семи лет. Семь долгих лет Снейп терпел унижения. Как Гарри, только мальчик терпел их пять лет и полтора месяца. Но он прекрасно понимал, что чувствовал профессор. Так же, как он и понимал, что сейчас, когда уменьшенная почти копия Джеймса Поттера прибыла в Хогвартс, декан, скорее всего, будет срывать всю злость на нём. Но вот этого Гарри не хотел допускать. Мальчик решил, что будет идеально знать предмет, который преподаёт Снейп, и не даст никакого повода себя третировать. За исключением лишь этой отработки, назначенной на завтра.
— Сэр, а почему нам, первокурсникам, нельзя играть в квиддичной команде? — спросил стоящий рядом Драко.
Видимо, пока Гарри предавался раздумьям о — ну надо же! — своём декане и своём отце, профессор закончил с правилами и перешёл к вопросам. Что ж, правила он сможет уточнить чуть позже, в спальне, или же завтра.
— Потому, мистер Малфой, — глаза профессора Снейпа недобро блеснули, и он презрительно скривил губы, — что ваши юные головы, в которые весь этот год и последующие шесть лет учителя будут вталкивать знания, не нуждаются в сотрясении мозга, если таковой у вас вообще имеется, бладжерами. Это вам ясно?
— Да, сэр, — ухмылка слезла с лица Драко, и он уже не выглядел таким самодовольным.
Да, Снейп умеет опустить с небес на землю.
— Профессор, а можно ли нам будет пользоваться школьными совами? — спросила какая-то дура, иначе не назовёшь.
Нет, ну ведь даже идиоту должно быть понятно, что школьные совы — они для того и называются школьными, что могут быть использованы любым, находящимся в школе человеком. Видимо, декан был такого же мнения о мозгах слизеринки, что и Гарри, что и поспешил донести до её ушей.
— Сэр, после уроков и во время отработок нам нужно оставаться в мантиях или же мы можем носить в это время любую другую одежду? — спросил какой-то умный слизеринец, стоящий через три человека справа от Гарри.
Да, мальчик тоже хотел узнать ответ, тем более касательно части с отработками, ведь его первое в жизни взыскание будет завтра. Нет, Мэт точно бы им гордился, с горькой усмешкой думал Гарри. Даже это ходячее бедствие не могло похвастаться получением отработки в первый же день в замке.
— Разумеется, после занятий вы можете ходить в чём угодно, — начал объяснять профессор, — однако на отработки вы должны являться в чёрной рабочей мантии. Хотя под ней может быть и не школьная форма. Но. Я настаиваю, как уже говорилось ранее, чтобы студенты факультета Слизерин выглядели достойно. Если вы будете приходить на отработки в рваных джинсах, то я об этом узнаю, не сомневайтесь, и вас будет ждать наказание. Так что лучше сразу попытайтесь избежать ситуаций, за которые можете заработать взыскание.
Всё ясно, думал Гарри. Дальше он и не слушал. Значит, придётся отрабатывать в форме, всё равно другой приличной одежды у него нет. Есть только чёрные широкие штаны, которые он успел натянуть в то роковое утро да рубашка, снятая с трупа. Покачав головой, мальчик ухмыльнулся. Докатился: начал обворовывать трупы. Хорошо хоть, что он знает несколько заклинаний и смог залатать и штаны, и рубашку, очистить их от крови и вообще…
Нет, лучше не думать об этом, а то сразу же вспоминается то побоище, что он устроил в штабе этого Ордена. Ха, перебил Смертельным стольких людей и даже не знает, как трансфигурировать монету в футболку и книгу в джинсы! Вот дела…
Декан тем временем закончил отвечать на вопросы и настоятельно порекомендовал обращаться за помощью к префектам — Маркусу Флинту и Дженнифер Декорм. Флинт был похож на ленивца, а вот девушка соответствовала своей фамилии, как подумал Гарри. Светлые волосы, стройная фигура… Изящество просто бьёт ключом.
Вот уже и по спальням можно расходиться. Хорошо хоть, что все вещи прямо из поезда перенесли в замок, а то если бы на плечах был ещё и рюкзак помимо груза грядущей отработки, Гарри бы прямо здесь, в гостиной свалился и уснул мёртвым сном. Пусть вчера он и поспал практически десять часов (снова долго ворочался перед сном), но вот предыдущие полтора месяца сыграли свою роль — недосып на лицо. Так что сейчас мальчик предвкушал, как растянется на большой кровати, задёрнув полог, который, кстати, Мэт однажды чуть не испепелил, и будет спать.
— Мальчики, — объявил Флинт, выводя Гарри из состояния дремоты, — идут направо, — он указал в сторону дверей с правой стороны. — А девочки, — махнул рукой в противоположную сторону, — налево. Расходитесь по спальням и даже не думайте нарушать режим — профессор Снейп всё равно узнает об этом, и достанется не только вам.
Ясно, думал Гарри, значит, Снейп здесь всех в узде держит. Провинился один — отвечать будет весь факультет. Ну, хотя бы старосты. Так что им лишний стимул добросовестно выполнить свою работу, а ученикам — не нарушать правила под страхом жесточайшей расправы.
Гарри, а с ним и Драко, Теодор, Блейз, Крэбб и Гойл, пробрались во всеобщей толкучке в свою спальню и принялись устраиваться на кроватях. Кто-то, Гарри подозревал, что эльфы-домовики, которых было полным-полно в Хогвартсе, уже расставил все их вещи у определённых кроватей, так что им оставалось только устроиться поудобнее и завалиться спать. Гарри досталась кровать у самой дальней стены, в углу. Что ж, видимо, всю свою жизнь он вынужден будет провести в таких вот тёмных местах, думал мальчик, задёргивая полог перед тем, как раздеться. Конечно, он наложил какие-то чары на все свои раны, но не факт, что его чары в тот момент были такими уж действенными, а ноющая боль во всём теле, которая сопровождала его во время речи Снейпа, была ярким тому доказательством. И всё-таки Гарри не хотел, чтобы одноклассники видели его побои, а также те ужасные следы, которые образовались при соприкосновении с его кожей раскалённого металла. Помнится, того ублюдка, что прижигал кожу мальчика раскалённой кочергой, Гарри убил особо жестоко, покромсав на мелкие кусочки, до последнего момента заставляя чувствовать ужасную боль… ещё помнится, не один этот ублюдок так умер — семейство Дурслей тоже подверглось этой экзекуции. Невесело усмехнувшись, Гарри стянул наконец эту ужасную рубашку и швырнул её куда подальше: завтра он оденет чистую форму. Надо будет только встать пораньше и первым отправиться в душ. А сейчас можно и осмотреть свои раны.
Однако эта мысль была не самой лучшей — мальчика замутило, когда он увидел, что на его теле практически нет живого места. Да, а он ещё думал, работают его заклинания или нет, хорошо ли замаскированы синяки и порезы. Странно, что до этого момента Гарри не удосужился рассмотреть ранения: после побега ему было не до этого, а в «Дырявом котле» он, зайдя в комнату, почувствовал такую неимоверную усталость — с чего бы это, интересно?! — что тут же лёг и уснул.
Думается, что это надо повторить, усмехнулся мальчик и, наложив на полог заглушающие чары, — жизнь научила — провалился в беспокойный сон.
* * *
Да, сегодня эти первокурсники замучили Северуса своими глупыми вопросами. Никогда ещё слизеринец не спрашивал, можно ли использовать школьных сов. Что за тупое поколение приходит на смену таким великим магам, как, например, Альбус? Да, старик, похоже, совсем выжил из ума, но ничто не изменит тот неоспоримый факт, что он в дуэли один на один победил Гриндевальда, хотя тут тоже множество тайн и хитростей… ну, в конце концов, даже Тёмный Лорд боится старика. В общем, в ближайшем будущем таких вот великих магов не предвидится. Что ж, ничего не поделаешь: с каждым годом ученики всё глупее и глупее. Северус бы не удивился, если б его спросили, можно ли записывать лекцию во время урока. И, разумеется, этот вопрос задал бы никто иной, как Поттер.
Одно только это имя заставляло проявиться ненависти на лице Северуса. Мальчишка был таким же, как и его мерзкий папаша: наглым, заносчивым и высокомерным. Чего стоило его сегодняшнее выступление во время объяснения правил! Сопляк чуть ли не смеялся! Ещё и не смог объяснить, что смешного он вообще увидел или услышал. И тот факт, что он стоял с опущенной головой, разумеется, ничего не значит.
Интересно, как вообще Поттер смог попасть в Хогвартс? Раз не получил письмо, значит, не получил и списка учебников, и списка нужных вещей, и билета на поезд. Нужно будет завтра же потребовать предъявить всё необходимое для школы, пусть мальчишка почувствует хоть каплю стыда из-за отсутствия нужных вещей. Нет, чем он вообще занимается? Тут всё Министерство на уши поставлено, Министр в обмороки падает, всё население ищет щенка, а он в Хогвартс заявился! Вопрос — почему его не смогли найти. Надо будет разузнать об этом у Альбуса, думал Северус, открывая с помощью пароля дверь в свои комнаты. Несколько мудрёных пассов палочкой — и он дома.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Подойдя к камину и схватив бутылку огневиски, Северус щедро плеснул напиток в стакан и устроился в мягком кресле напротив камина.
Ещё интересно, где же всё-таки эти родственники Поттера. Надо будет завтра на отработке попытаться выяснить, думал Северус. Мало ли, мальчишка может проговориться или ещё что. Но если семейство куда-то уехало, неужели они оставили щенка в доме одного? В такое время? Нет, разумеется, на Поттера Северусу было наплевать, но ведь сейчас, когда Тёмный Лорд может ему навредить, это не самое лучшее, что могли сделать родственники щенка. Хотя Петунью всегда было сложно понять — Северус знал это ещё с детства. Но сейчас ведь не об этом?..
Нет, безусловно, Северус не будет тратить вечер на мысли о сопляке. Хотя какой уж тут вечер! Бросив взгляд на часы, стоявшие на камине, Северус покачал головой: первогодки со своими вопросами задержали его практически до полуночи! Разом осушив бокал с огневиски, Северус поднялся и дошёл до кровати, которую уже расправили домовики. Иногда Северус готов был целовать им ноги — но это, конечно же, никто не узнает. Всё-таки домовые эльфы — очень нужные в хозяйстве помощники. Сегодняшний день лишь уверил Северуса в этом. Переодевшись в пижамные брюки, Северус залез в постель и устроился поудобнее. Быстро уснуть у него никогда не получалось, так что он приготовился к новому потоку мыслей, которые так и крутились около сына Джеймса Поттера.
Ночь обещала быть интересной.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Полуразвалившийся дом сменялся змееподобным лицом. Пронзительный визгливый смех сменялся полным боли криком ужаса. Вспышка зелёного света — всепоглощающей тьмой. Были красные глаза, длинная волшебная палочка, Avada Kedavra… А ещё была камера на заводе. И тела Мэта и Джеймса. А ещё был Рио, распростёршийся на полу. А ещё были пытки. Гарри кричал от боли. Хотя на самом деле в те дни он не издал ни звука, что злило «палачей» ещё больше. Гарри никогда не кричал от боли, только лишь глухо стонал и шипел. Но сейчас, когда шрам просто разрывался, когда странные беспокойные видения сменялись одно другим, сопровождаемые диким ледяным смехом… Сейчас мальчик кричал. Он весь вспотел, метался по кровати и кричал. Никогда ещё его кошмары не были настолько… реальными.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Сигнал, оповещающий, что кто-то из змеёнышей проснулся посреди ночи, раздался в…
— Четыре утра? — прохрипел Северус.
Ну, нет, такого он терпеть не намерен! И кто бы это мог быть?.. Спальня мальчиков, первый курс.
— Поттер! — зашипел Северус, натягивая на себя мантию и направляясь в гостиную Слизерина.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Как только он открыл дверь в спальню первого курса, удивлению его не было предела: все спали! Ни звука! Ни единого чёртового звука! И что, спрашивается, здесь происходит? Быстро вспомнив, что кровать Поттера находится в самом дальнем углу, — домовики всегда оставляют Северусу пергамент, где рисуют расположение кроватей и фамилии учеников, которые там спят — он проследовал туда. Как оказалось, не зря.
Кто бы мог подумать, что сопляк знает заглушающие чары? Он ведь рос среди магглов! Однако сейчас Северуса тревожило не это. За потно задёрнутым пологом был виден силуэт Поттера. Щенок… метался по кровати и явно что-то кричал. Что такое?! Почему это юный Спаситель страдает кошмарами? Неужели он что-то помнит с той ночи, когда Тёмный Лорд…
Северус вдруг резко отскочил от кровати Поттера. О, Мерлин! Что он сейчас делал? Тревожился за сопляка, волновался, что за кошмары его мучают?! Мордред и Моргана, куда катится мир? Резко развернувшись, Северус поспешил выйти из спальни и вернуться в свои комнаты. На завтрашней… уже сегодняшней отработке он обязательно всё выяснит.
* * *
Гарри проснулся. О, Мерлин, это было ужасно. Лучше бы он вообще не ложился! Отдышавшись, мальчик проверил время с помощью Tempus: шесть тридцать утра. Вряд ли сейчас кто-то пойдёт в душ. Поэтому, подхватив чистую школьную форму, Гарри раздёрнул полог и стремглав помчался в ванную — не дай Мерлин, кто-нибудь проснётся и увидит его. Сразу начнутся бестолковые вопросы. И Мордред упаси, если Гарри увидит в глазах однокурсников жалость. Это чувство он не переносил, а уж если оно направлено на него…
Шотландия, Хогвартс, общая душевая Слизерина
Стоя под тёплыми струями воды, Гарри думал о грядущем дне занятий. А если быть честным, то об отработке со Снейпом.
Гарри вытерся мягким махровым полотенцем и, быстро одевшись, наконец-то смог взглянуть в зеркало. Чёрные как смоль волосы сейчас, мокрые, не топорщились, зелёные глаза ярко блестели, а вот шрам на лбу покраснел и даже воспалился. Что ж, Гарри не привыкать. Его беспокоили только царапины, которыми было усыпано его лицо. Но они были не так видны, как например те, что были на теле.
«С этим нужно что-то делать», — думал мальчик, вытирая волосы.
Действительно, не мог же он предстать перед однокурсниками в таком виде? Хорошо, что в Хогвартсе нет физкультуры, ухмыльнулся Гарри. Хотя, почему хорошо? Плохо, очень плохо. Нужно будет самому заниматься физической нагрузкой, тем более что Гарри начал учиться брейк-дансу. И у него не очень-то плохо получалось, Мэт говорил, что мальчик не должен бросать занятия. Поэтому Гарри и решил, что будет продолжать танцевать, только найдёт место, где это можно делать без лишних свидетелей. Такое, например, как…
— Выручай-комната! — воскликнул Гарри.
И правда, как же он раньше-то не додумался до этого? Ну да ладно, сейчас нужно незаметно прокрасться в спальню и подождать, пока ребята проснутся: нужно же было узнать правила Дома, которые он вчера так благополучно прослушал.
Но правила мальчик начал узнавать немного раньше. Когда он вышел из ванной, у него на пути стоял профессор Снейп. О, Мерлин, ну как же так?!
— Сэр? — спросил Гарри, молящийся всем богам, чтобы Снейп просто проходил мимо.
— Мистер Поттер, — прошипел декан, — вы не слышали, что в ванную все отправляются в семь утра? Вы такой тупой, что перепутали время?
— Нет, сэр, — помотал головой Гарри, уставившись в пол. Отлично! Его теперь ещё и тупым назвали.
— Вы не слушали вчера, когда я объяснял правила Дома? — продолжил профессор.
— Нет, с… в смысле, слушал, сэр, — выдавил Гарри. Чёрт! Ну как же он мог так вляпаться?! Нужно взять на заметку: всегда слушать декана, вне зависимости от того, говорит он что-то по делу или нет.
— Тогда потрудитесь объяснить: что вы делаете здесь, когда должны лежать в постели и видеть десятый сон?
Десятый! Ему и одного хватило: теперь для Гарри спать — не значит отдыхать. И что теперь говорить Снейпу? Как можно было ТАК облажаться?! Даже Мэт в такое дерьмо в первый же день не попадал! Да уж, Гарри, кажется, побил все мыслимые и немыслимые рекорды…
— Извините, сэр, — начал Гарри. — Просто я думал, что если пораньше встану, то смогу… почитать учебник перед занятиями…
Нет, ну, конечно, он находится в стрессовой ситуации и нормальное оправдание придумать не в состоянии. Но чтобы ТАКОЕ! Если Снейп ему поверит, он в глазах Гарри упадёт ниже плинтуса. Сам мальчик бы в такое никогда не поверил.
— Почитать учебник? — задумчиво протянул декан.
Гарри наконец-то осмелел и поднял взгляд на профессора. Тот продолжал на него смотреть, его губы скривила усмешка.
— Значит, вы хотели почитать учебник перед занятиями. Но какой учебник?
Что значит какой… Да, точно, расписания ведь ещё нет. О, Мерлин, помоги…
— Эээ… — протянул Гарри.
— Ну же, мистер Поттер. Трансфигурация? История магии? Чары?
— Зельеварение, профессор, — решил сказать Гарри.
Как-никак, а вот в Зельеварении он был не полный ноль. Зелья, благодаря в основном Джеймсу, он знал на ура. И профессор, кажется, удивлён.
— Зельеварение, — повторил он за Гарри. — Что ж, вот на уроке мы и проверим, как вы прочитаете учебник, мистер Поттер. И ещё один день отработки — правила нужно соблюдать.
И профессор, взмахнув полами чёрной мантии, развернулся и зашагал прочь. А Гарри так и стоял, глядя ему вслед. Ну надо же, за первые два дня в замке две отработки. Нет, Мэт точно его никогда бы не переплюнул. Усмехнувшись, мальчик зашагал в спальню.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Он снова задёрнул полог и, достав из рюкзака учебник по Зельям, открыл его на первой же странице. Такие простые зелья он варил в семь лет! Что это за школа такая? Хотя тут есть несколько интересных составов, о которых Гарри ещё не слышал. Что ж, можно считать, что к проверке он готов.
В спальне завозились сонные одноклассники, и мальчик тут же раздёрнул полог, чтобы их поприветствовать.
— Привет, — сонно прохрипел Нотт.
— А ты чего уже одетый? — спросил Драко.
— Да я недавно в ванную заскочил, — пожал плечами Гарри.
— Что?! — на него уставились все, кто был в спальне.
— Ты совсем сдурел? — всплеснул руками Драко.
— Правила не слышал? — вторил ему Нотт.
— Ага, — виновато улыбнулся Гарри. — Я вчера немного задумался, и вся речь мимо ушей пролетела.
— Как раз таки не не, — бросил Гарри. — Стоял у ванной и назначил ещё одну отработку. Как он узнал?
— Без понятия, но Флинт говорил, что профессор Снейп узнает, если кто-то нарушит правила, — протянул Забини. — видимо, правду говорил.
— О, Мерлин, я неудачник, — сокрушённо прошептал Гарри, отчего все засмеялись.
Мальчишки ушли в ванную, а Гарри принялся завязывать серебристо-зелёный галстук. Мальчик думал, как же всё-таки будут проходить отработки. Мэт рассказывал, что его заставляли чистить котлы, нарезать мерзкие ингредиенты, мыть полы в классе Зелий. Значит, и ему, Гарри, достанется что-нибудь такое.
«Вот тебе и физкультура», — думал мальчик, представляя, как будет ползать по каменному полу и оттирать пятна.
Вскоре все первокурсники собрались в гостиной, и Маркус Флинт, построив в шеренгу, повёл в Большой зал на завтрак.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Проклятый щенок, мерзкий гадёныш, наглый сопляк! Нарушить в один день два правила! Или лучше сказать, в одну ночь? После того, как Северус поднялся в четыре утра, он надеялся, что нормально выспится за оставшееся время. Но нет, нахальному Поттеру вдруг пришло в голову проснуться в шесть утра и пойти в душ. И как он это объяснил? Собирался учить Зелья! Как же!
Хотя паршивец не должен знать, что Северус ведёт именно Зелья… значит ли это, что он действительно собирался почитать учебник?
Нет, нет, конечно, нет. Дурацкая отговорка, которой Северус, разумеется, не поверил. И, как он и обещал, на первом занятии он проверит знания сопляка. Благо, это будет лишь в пятницу, через три дня, не считая сегодняшнего. Значит, Северус будет видеть щенка только в Большом зале! И… и на отработках. Мастер зелий чуть не взвыл — надо же было ему самому испортить себе жизнь! Назначить две отработки Поттеру! Видеть его два вечера, начиная с сегодняшнего…
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
На завтрак он пришёл в ужасном расположении духа. Конечно, вид чинно вышагивающих слизеринцев ему понравился — ни один другой факультет не мог похвастаться такой дисциплиной. Но даже насмешки над Минервой не улучшили его настроения.
Сопляк, между тем, развлекался. Он положил в тарелку яичницу с беконом и теперь ковырялся в ней. Действительно забавно, думал Северус. Но тут же с ужасом в глазах уставился в свою тарелку. Кто бы мог подумать, он только что наблюдал за паршивцем! Куда уж ещё хуже?
* * *
— А декан-то наш, кажется, уже предвкушает отработки с тобой, Поттер, — хмыкнул Теодор, хотя он предпочитал, чтобы его называли Тед, Тео или Тедди.
— С чего ты…
— Да ты посмотри, как он на тебя пялится! — усмехнулся Малфой, сидевший справа от Гарри. — А, нет, уже не пялится…
-Да что вы к нему прицепились? — пробормотал Гарри. — Ну смотрит, ну и пусть смотрит…
Однако мальчик всё-таки метнул быстрый взгляд на профессора Зелий. Тот уставился в свою тарелку и с такой ненавистью глядел на овсянку, что Гарри даже посочувствовал бедной каше. Но тут его внимание привлёк другой человек, осматривающий ясным взглядом голубых глаз Большой зал. Альбус Дамблдор.
Тот самый Дамблдор, который оставил Гарри у Дурслей. Тот самый Дамблдор, который и пальцем не повёл, чтобы помочь юному Герою. Тот самый Дамблдор, который вчера во все глаза смотрел на Гарри, словно не ожидал его здесь увидеть. Что ж, Гарри был доволен тем, как довёл директора чуть ли не до обморока.
«Подавись, подавись…», — думал мальчик, глядя, как директор засовывает в рот шоколадное печенье. — «Подавись, подавись, подавись… Подавись, Альбус Дамблдор!!!».
Но то ли такого заклинания не существовало вовсе, то ли невербальные заклятья пока ещё не были доступны мальчику, но директор продолжал жевать своё печенье и улыбался, немного раскачиваясь из стороны в сторону.
Гарри вздохнул и, выпив немного тыквенного сока, отложил вилку: хватит уже мусолить несчастную яичницу. Через некоторое время, когда его одноклассники тоже покончили с завтраком, профессор Снейп начал раздавать расписания. Сначала седьмой курс, потом шестой, и, в конце концов, он добрался и до первого. Гарри последнему вручили расписание, при этом наградив таким взглядом, словно он был десятью Джеймсами Поттерами.
Гарри ещё долго думал, будет или не будет на нём отыгрываться за ужасные школьные годы декан. Видимо, будет, промелькнула мысль у него в голове. Гарри отвернулся от Снейпа и стал изучать расписание. Сегодня, то есть в понедельник — ну кто придумал первым учебным днём сделать понедельник? ещё ведь целая неделя до выходных! — у них были сдвоенные Чары, сдвоенная Трансфигурация с Гриффиндором, потом обед, а потом шла травология.
— Ну что, за учебниками? — спросил Драко.
Гарри кивнул, и все первокурсники-слизеринцы, построившись, покинули Большой зал и поспешили в спальни — скоро начнётся урок.
Оказалось, что все учебники Гарри выбрал правильно — у Драко и Теда, которые шли рядом с ним, были точно такие же. Блейз, шедший спереди, радовался, что сегодня не будет истории магии: его отец рассказывал ему, что это самый скучный урок, который ко всему прочему ведёт призрак. Гарри тоже немало наслушался о профессоре Биннсе от Мэта, который утверждал, что высидеть на истории магии и сотворить хоть какой-то конспект было теоретически невозможно. Что ж, Гарри хотел собственноручно убедиться в этом. Хотя мальчик любил историю, а историю магии и подавно, так что надеялся, что Мэт всего лишь преувеличивал.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Чар
Профессор Флитвик, преподававший Заклинания, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы увидеть учеников из-за своего стола. Он начал урок, знакомясь с курсом. Взяв журнал, профессор начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошёл до Гарри, то возбуждённо пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки. Далее ребята слушали его лекцию о том, для чего нужны Чары, как лучше их изучать, а также о технике безопасности, ведь кто знает, что они сотворят на практике.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Трансфигурации
Профессор МакГонагалл была совсем другой. Гарри был прав, когда, увидев её, сказал себе, что с ней лучше не связываться. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники Гриффиндора и Слизерина расселись по местам.
— Трансфигурация — одни из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.
После такой речи всем стало немного не по себе, в особенности Гарри и Драко, которые сидели на первой парте, прямо перед учительским столом. Гарри-то мечтал, как будет веселиться на уроках, срывать их, как когда-то в своё время делали Мародёры, а тут такой облом… ну, ничего, он как-нибудь справится. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены, а Гарри прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Эти первогодки просто изнывали от желания поскорее научиться делать так же, как профессор. И тут Гарри решился задать вопрос, который мучил его уже давно — после того, как мальчик превратил Мэта в манекен.
— Да, мистер Поттер? — сказала профессор МакГонагалл, увидев поднятую руку Гарри.
-Профессор, а когда начнётся изучение трансфигурации человека? — спросил мальчик, глядя в глаза колдунье.
МакГонагалл, кажется, опешила от его вопроса. И Гарри знал, почему: он же рос среди магглов, откуда ему известно такое? Он чуть не хлопнул себя по лбу, однако быстро сообразил, что мог бы увидеть что-то подобное во «Флориш и Блоттс», таких книг там было предостаточно.
— Трансфигурация человека — одна из самых сложных ветвей магии, мистер Поттер, — начала профессор. — Поэтому её начинают изучать лишь на четвёртом курсе, да и то в теории. Ближе к концу курса и в последующие два года трансфигурацию человека изучают на практике. Я ответила на ваш вопрос?
— Да, профессор, спасибо, — кивнул Гарри.
Ясно, значит, Джеймс и правда превратил меня в чудовище, хмыкнул мальчик.
— Да, мисс Грейнджер? — прервала размышления Гарри Макгонагалл.
— Профессор, а анимагия относится к разделу трансфигурации человека? — спросила Гермиона, кажется.
Эта девочка, с которой он познакомился в поезде, вспомнил Гарри. Странно, она показалась ему умной. Конечно, анимагия относится к трансфигурации человека: это же превращение ЧЕЛОВЕКА в животное и обратно в ЧЕЛОВЕКА. Что за глупый вопрос? Однако профессор терпеливо ответила и даже продемонстрировала превращение: на полу вместо неё оказалась серая полосатая кошка с круглыми отметинами около глаз.
Гарри много раз наблюдал анимагическое превращение: Джеймс и Мэт часто трансформировались. Да и про МакГонагалл и её форму мальчик много слышал, поэтому его рот, в отличие ото всех других первогодок, остался закрытым.
Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько предложений, которые им предстояло выучить наизусть. Основной смысл был следующим: Трансфигурация не позволяет взять и создать что-то из ничего. Можно взять книгу и трансфигурировать её в диван, можно эту же книгу трансфигурировать в дом — это зависит от силы и концентрации мага, — однако просто так взять и сотворить, например, ту же книгу нельзя. Во многих случаях в процессе трансфигурации задействованы молекулы воздуха, которых кругом полным-полно и которые позволяют сотворить из меньшего большее. Также можно задействовать и другие элементы — дерево, воду, можно использовать газы или другие химические элементы, но вся суть трансфигурации как раз в том, что маг объединяет свою силу, свои знания и концентрацию вместе с каким-то сырьём и превращает предмет в другой предмет. Конечно, МакГонагалл сказала всё научными словами, которые никому тут кроме самого Гарри были непонятны.
После того, как ребята записали никому не понятные слова, профессор МакГонагалл дала каждому по спичке и сказала. Что они должны превратить эти спички в иголки. Нет, ну ладно, если бы такое от него потребовал Мэт, думал Гарри, но МакГонагалл-то чего издевается? Хотя, ей же невдомёк, что юный Гарри Поттер может Смертельным проклятьем кидаться, она считает, что он вырос у магглов и ни сном ни духом не ведал о существовании магического мира. Что ж… Под конец урока МакГонагалл начала обходить парты и смотреть на результаты труда учеников. Она продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Гермионы Грейнджер и улыбнулась ей. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что профессор МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться. Проверяя спички слизеринцев, профессор только качала головой, хотя у многих однокурсников Гарри работа получилась лучше, чем у того же Лонгботтома с Гриффиндора. Что сказать, даже учителя участвовали в этих межфакультетских разборках. Дойдя до Гарри, профессор охнула: на его парте лежало штук двадцать идеальных иголок, размером со спичку, которую выдали ранее. В общем, работа была выполнена совершенно, как считал сам мальчик, однако профессор не спешила начислять ему баллы. На вопросительный взгляд Гарри она ответила:
— Мистер Поттер, повторите, пожалуйста, заклинание ещё раз, я хочу посмотреть, как вы трансфигурируете спичку в иголку, — сказала профессор, протягивая ещё одну спичку Гарри.
Мальчик пожал плечами и, взмахнув палочкой, проговорил нужное заклинание, и спичка превратилась в десять иголок, ровных и блестящих. Профессор вытаращила глаза и начислила-таки Слизерину пять баллов — столько же, сколько дала Грейнджер за её полу-иголку! Гарри готов был взвыть от негодования, однако лишь записал домашнее задание и, дождавшись звонка, побрёл из класса Трансфигурации на обед рядом с Драко, Тедди, Блейзом, Крэббом и Гойлом. По пути в Большой зал Драко на пару с Тедом в пух и прах разносили МакГонагалл: надо же, так явно демонстрировать любовь к своему факультету! Хотя Драко заверил всех, что профессор Снейп на первом уроке лишит Гриффиндора чуть ли не сотни баллов — его отец рассказывал, что декан не очень-то жаловал «тупых ослов».
Шотландия, Хогвартс, оранжереи за замком
После обеда ребята пошли в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Спраут — преподавала им травологию, науку о растениях. Гарри и сам изучал некоторые особо опасные растения, но сейчас они работали с небольшими и безопасными растениями, о которых мальчик и не слышал, так что предмет показался ему довольно интересным: по крайней мере, здесь ему могли дать что-то новое, в отличие от Трансфигурации.
Сдвоенная травология была единственным предметом после обеда, так что Гарри вместе с Драко и Тедди неспешно шагали обратно в замок, чтобы вернуться в общую гостиную, обсуждая первый день учёбы.
Гарри очень нравился и Драко, хотя он мог быть и надменным ублюдком, но всё-таки был хорошим другом, и Тедди, который, кажется, был готов заступиться за него в любую минуту. Забини тоже вроде бы был ничего, но так как они мало общались, Гарри не мог многого сказать об однокурснике. Крэбб и Гойл повсюду таскались за Драко и были такими глупыми, что даже сравнить их не с кем.
Шотландия, Хогвартс, вестибюль
Тем временем мальчики уже проходили мимо лестницы на второй этаж, куда направлялись идущие им навстречу гриффиндорцы. Гарри вздохнул во главе компании шёл Рон Уизли, тот рыжий мальчик, с которым они неплохо общались в поезде. Рядом с ним шли Лонгботтом, Финниган, Дин Томас, а также Парвати Патил и Лаванда Браун, если Гарри правильно запомнил. И как только гриффиндорцы увидели троих учеников Слизерина, на их лицах тут же заиграли отвратительные ухмылки. Неужели они решили подраться, думал Гарри, радостно представляя, как именно он будет избивать ненавистных лицемеров. Нет, подумать только, в поезде этот Уизли в нём души не чаял, а как Гарри попал в Слизерин, всё — он враг народа. Что ж, пусть поплатятся за свои грязные и подлые мыслишки.
— Что, Поттер, нравится тебе среди этих скользких слизеринцев? — начал говорить Уизли. — Ощущаешь себя там СВОИМ?
— Не представляешь, насколько, Уизли, — ухмыльнулся Гарри, рукой останавливая дёрнувшегося Тедди, который стоял сейчас слева от мальчика.
— Вот как, — протянул рыжий. — А я-то думал, ты хороший человек…
— А я и есть хороший человек, Уизли, — растягивая слова на манер Драко, чуть ли не пел Гарри. — Просто эти мои качества не могут заметить наглые заносчивые лицемеры.
Гарри улыбнулся: ему понравилась реакция гриффиндорцев. Уизли тут же покраснел и двинулся на него, Финниган и Лонгботтом поспешили за ним, девчонки убрались куда подальше, а Дин Томас так и стоял, растерянно глядя на слизеринцев. Тем временем Рон уже заносил кулак, чтобы ударить Гарри, а Малфой, зарычав, двинулся на Лонгботтома, таща за собой в драку и Теда, который, кажется, сам уже изнывал от желания набить кое-кому морду. Уизли попытался атаковать Гарри спереди, Финниган зашёл сзади, а сам Гарри, улучив момент, пригнулся, так что Симус ударил Рона, который тут же взвыл и покраснел ещё сильнее. Он буквально набросился на Гарри, который умело поставил блок и пнул рыжего по коленной чашечке. Усмехнувшись, Гарри повернулся к Финнигану и, уклонившись, нанёс несколько резких ударов в грудь и солнечное сплетение. Гриффиндорец задохнулся и согнулся пополам, а Гарри уже глядел в сторону дерущихся одноклассников: они так побили Лонгботтома, что на того страшно было смотреть. Нет, с ранами Гарри у того не было ничего общего, но пара синяков на круглом лице действительно выглядели страшно. Но Гарри, Драко и Тедди не дали порадоваться приближающиеся шаги: декан, быстро преодолевая отделявшее их расстояние, стремительно приближался.
— Поттер! — рявкнул он. — Потрудитесь объяснить, что здесь происходит!
Гарри оглядел развалившихся на полу гриффиндорцев, потом бросил красноречивый взгляд на одноклассников и повернулся к Снейпу.
-Простите, профессор Снейп, он первый начал! — воскликнул Гарри, указывая на распластавшегося около его ног Уизли.
— Значит, мистер Уизли виноват в том, что он сейчас лежит на полу?
— Да, сэр, так и есть, — кивнул Гарри.
— Что ж… — протянул Снейп. — Минус двадцать баллов с Гриффиндора, Уизли. А вам, Поттер, — усмехнулся декан, глядя на обрадованную троицу, — ещё два дня отработок. Мистер Малфой, мистер Нотт, вам…
— Нет, профессор, это только моя вина, — встрял Гарри.
Ещё чего, Снейп не имел права наказывать Драко и Тедди за то, что они решили помочь ему, Гарри. Мальчик не позволит вот так вот отнять у себя друзей, которые обидятся на него из-за наказания.
— Только ваша вина? — хмыкнул Снейп. — Что ж, тогда ещё два дня отработок. Итого, мистер Поттер, если вы вдруг не умеете считать, вы должны отработать шесть вечеров, начиная с сегодняшнего.
Декан усмехнулся и удалился, взмахнув полами чёрной мантии. Что ж, шесть вечеров… что может быть лучше? Нет, Мэту точно никогда бы не догнать его! А Драко и Тед тем временем озлобленно косились в его сторону.
— Что? — не выдержал Гарри. Неужели он что-то сделал не так?
— Поттер, ну и кретин же ты, — прошипел Тед.
— Какого хрена ты заступился? У тебя и так столько взысканий на плечах, — рявкнул Драко.
— Да что вы, в самом деле… — начал было Гарри.
— Ничего, Поттер. Ты же не думал, что если мы бросились в драку, то это из-за тебя? — спросил Тедди.
— Вот именно, — поддакнул Драко. — Мы тоже виноваты, а отрабатывать наказание только тебе. Понимаешь, что случится с нашей гордостью?
— Простите, — потупился Гарри, глядя в пол.
Тут кто-то из гриффиндорцев хмыкнул, и Гарри, метнув яростный взгляд на распростёртое на полу тело, добавил:
— Ну, в следующий раз отработаете, а сейчас поможете мне с домашкой, — улыбнулся он, и троица направилась в подземелья.
Гарри же, вспомнив, что у него так и нет нормальной одежды, удалился в совятню, где его ждала Хедвиг, чтобы отправить письмо в магазин мадам Малкин. Спустившись обратно в гостиную, он сел рядом с Драко и Миллисент Булстроуд, которые корпели над эссе по Трансфигурации.
Шотландия, Хогвартс, общая гостиная Слизерина
— Чёрт, ничего же непонятно! — воскликнула Миллисент, захлопнув учебник.
— И не говори, — кивнул Драко.
— Что вам конкретно непонятно, мистер Малфой, мисс Булстроуд? — спросил Гарри с видом профессора МакГонагалл, поправляя очки.
Драко и Милли засмеялись.
— Ну, Поттер, ты даёшь, — сквозь смех проговорил Малфой.
— Нет, ну я серьёзно, — пожал плечами Гарри. — Я могу помочь, сам-то я вроде бы всё понял.
— Ну, раз так, то вот эти предложения насчёт «невозможности трансформации объекта из ничего и объект же в ничто» совсем в голове не укладываются, — буркнула Миллисент.
— Ясно, — улыбнулся Гарри. — Смотри, если ты, допустим, возьмёшь волшебную палочку и, взмахнув ей, соорудишь дворец… такое возможно?
— Конечно нет, Поттер. — сказала Миллисент.
— Вот именно. А почему, как ты думаешь?
— Потому что просто так ничего нельзя сотворить, это даже Лонгботтому известно с малых лет.
— Так, молодец. Именно этот смысл и заключает в себя теория «невозможности трансформации объекта из ничего», а обратный смысл кроется в теории о «превращении объекта в ничто». Ты не можешь просто взять и сотворить кровать, стол, стул. Ты должна использовать для этого какое-нибудь сырьё. Пока мы не очень искушены в превращениях, мы можем трансфигурировать деревянную мебель в деревянную, железо в железо, камень в камень. В идеале же можно из камня получить золото. Но здесь не об этом. В этой главе на самом деле говорится, что просто так ничего не создашь — нужно сырьё и определённые движения палочкой и заклинания. Сильные волшебники могут из одной монеты сотворить огромный замок. Но на самом деле они проделывают это с помощью молекул воздуха, которых кругом полно. То есть в качестве сырья они берут не только эту самую монету, но используют и сам воздух, чтобы преобразование прошло удачно. Ясно?
— Ага, — глядя на него во все глаза, хором сказали Драко и Милли. Хотя нет, ещё кивнули и Тедди, подсевший, кажется, минуту назад, и Забини, и Панси Паркинсон.
— Ничего себе, Поттер, — благоговейно прошептал Тед. — Да ты, оказывается, супер умный!
— Да ладно вам, — отмахнулся Гарри, улыбаясь.
День начал клониться к вечеру, и ребята направились в Большой зал. После ужина вся компания поспешила в общую гостиную, делать домашнее задание и играть в волшебные шахматы, а Гарри в одиночестве поплёлся в кабинет Зельеварения — Мэт рассказывал ему, где он находится, — и, замерев перед дверью, тихо постучал.
17.10.2011 Глава 7. Выручай-комната – это вещь!
Глава 7. Выручай-комната — это вещь!
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
С самого обеда щенок начал удивлять Северуса. Сначала он слышал, как Минерва говорила Альбусу о его уроке Трансфигурации, где он спичку превратил в десять иголок. И эта драная кошка дала сопляку всего пять баллов! Нет, на Поттера ему было плевать, но вот на баллы… в конце концов, Слизерин должен выйти на первое место в этом году.
А сам Поттер в это время опять гонял по тарелке еду, на этот раз пюре и сосиску. Он что, вообще не ест? Северус отвернулся и перевёл взгляд на Квиррелла, сидевшего рядом. Этот заикающийся идиот сегодня ошивался около двери в коридор, где спрятан философский камень. Что там забыл этот кретин, Северус не знал, однако тут же накричал на испугавшегося до смерти профессора и с чувством полного удовлетворения пошёл на урок.
Да, сегодня денёк выдался тот ещё: сначала Поттер, потом Квиррелл, а потом куча взорванных котлов первокурсниками Пуффендуя и Когтеврана на их первом уроке Зелий. Даже шестой курс, который стоял в расписании сразу после обеда, не вызывал у Северуса гордости: эти разгильдяи умудрились взорвать Напиток Живой Смерти, точнее, основу для него! Нет, взорвать то, что вообще теоретически взорвать нельзя! Северус не уставал поражаться, кто же его удивляет больше: первый или шестой курс.
После ужина Северус направился обратно в класс, достал все котлы, в которых летом готовил зелья, и разложил их на парты. Сам Мастер зелий уселся за стол, проверять домашние работы второго и третьего курсов.
До семи часов оставалась всего одна минута, и Северус уже представлял, как будет кричать на сопляка за опоздание, но тут раздался тихий стук в дверь. Северус, изрядно огорчившись, бросил «Войдите!» и вернулся к проверке работ.
— Добрый вечер, сэр, — раздалось со стороны двери, но Северус не ответил.
— Вот котлы, мистер Поттер, — он оторвался от проверки работ и махнул рукой в сторону парт, на которых покоились ужасно грязные котлы, которых было всего двадцать штук. — Вот тряпки и различные средства, — он бросил взгляд в сторону стола, на котором оставил всё необходимое. — Приступайте. Без помощи магии.
Щенок только лишь пожал плечами и молча прошествовал к столу с тряпками и моющими средствами. Северус удивлённо глядел на него, но тут же отвернулся и вернулся к проверке сочинений.
* * *
Что ж, пора и вспомнить молодость былую, думал Гарри, вставая около большого котла и выливая в него изрядное количество моющего средства. Раньше, у Дурслей, он постоянно мыл посуду, пол, стены, батареи, плитки в ванной… он много чего мыл. Так что чистить котлы — это не самое ужасное наказание. Однако руки болели так, словно он только что подрался. И не важно, что он только что и подрался — с Уизли и Финниганом, — нет, всё тело болело так, словно его изрядно избили и он около часа молотил противника. Невинные удары рыжего и Симуса тут не при чём. Натирая котёл до блеска, мальчик думал, как же ему быть со всеми его ранами. Можно было пойти в Больничное крыло к мадам Помфри, насколько помнил Гарри, но от неё последовали бы ненужные вопросы. Можно было попросит зелья у Снейпа, но этого Гарри не стал бы делать ни за какие коврижки. Можно было сварить зелья самому, но это было долго, и…
Ну, конечно! Как же он додумался сразу? Выручай-комната и тут ему поможет! Он может попросить её превратиться в помещение, где полно всяких лечебных зелий! Точно! Вот сегодня он и пойдёт туда.
Но радость Гарри сразу же сменилась огорчением: Снейп его поймает. Поймает и назначит ещё неделю отработок. Да, он-то не поскупится ни на какие отработки, думал мальчик, исподтишка поглядывая на профессора Зелий. Тот проверял работы учеников, водя по пергаменту пером с красными чернилами — Гарри даже отсюда мог разглядеть их цвет. Видимо, ученики, получившие назад свои работы, будут расстроены. Очень расстроены.
Между делом бросая взгляд на профессора, Гарри разбирался с котлами. Пальцы мальчик уже стёр, руки покраснели, спина затекла от стояния на одном месте, ноги будто свинцом налились. Но Гарри молчал, он знал, что Снейп также наблюдает за ним и только и ждёт, чтобы оскорбить или наложить новое взыскание. Мальчик продолжал чистить котлы и параллельно пытался найти решение проблемы: что же ему всё-таки делать с ранами? Ясно как день, что без Выручай-комнаты тут не обойтись, но вот как незаметно в неё пройти? Днём — опасно, ребята могут что-нибудь заподозрить, вечером — отработки, а ночью — разъярённый декан, который, несомненно, глаз с мальчика не спустит. Вот бы он заболел на денёк-другой, и всё, дело в шляпе…
Шляпа! Гарри вдруг вспомнил, что на распределении Шляпа что-то пела про него и Тёмного Лорда. Как там было? «Он смерть принимал, он смерть дарил». Мальчик подавил желание расхохотаться. Тогда, в Большом зале, он не до конца понял смысл этой фразы, теперь же всё было очевидно: он убивал, и его пытались убить. И даже Тёмный Лорд его не победил. Как же Гарри нравились эти слова. Да, даже Волдеморт не смог его убить. Но всё-таки ему было интересно, с чего же Шляпа вдруг начала вторую песню? Джеймс никогда о подобном не рассказывал. Шляпа что, в предсказатели заделалась? Так ведь должность профессора Прорицаний уже занята… Гарри улыбнулся и продолжил натирать котлы. Видимо, он здесь уже немало времени: восемь котлов были идеально чистыми. Наверно, Снейп этого не ожидал, подумал мальчик, глядя на зельевара. Тот так и сидел, проверяя работы. Внезапно Снейп поднял голову, и их взгляды встретились. И тут же Гарри ощутил, будто в его голове… кто-то есть. Что за странное чувство?..
«О, мой бог!», — в ужасе подумал Гарри.
Снейп — легилимент! Нет, ну что может быть хуже? Он мог спокойно шарить в мозгах Гарри, и мальчик никак не смог бы сопротивляться — искусство окклюменции было ему не очень-то подвластно. Джеймс часто говорил, как это полезно — уметь ставить блок на своём сознании, однако этого не могли достичь многие зрелые маги, что уж говорить о нём, Гарри.
Да, что уж говорить о нём, применявшем Смертельное проклятье столько раз? Мальчик усмехнулся и, решительно посмотрев в глаза декану, отвернулся и продолжил чистить котлы. Гарри старался не думать о чём-то важном, вспоминая вчерашний и сегодняшний дни, чтобы Снейп, который всё ещё мог просматривать его мысли, не увидел ничего важного.
Отработка закончилась в одиннадцать. И хотя уже наступил комендантский час, Снейп не спешил отпускать его. И чего ему вдруг понадобилось, пришибленно думал Гарри, борясь с дремотой — сегодня он опять мало спал.
— Можете идти, Поттер, — наконец бросил декан, остановившись за спиной мальчика.
Гарри вздрогнул: он даже не слышал, как профессор подошёл. Что ж, раз он свободен…
— Спасибо. До свидания, профессор, — сказал он и, не дождавшись ответа, ушёл, спотыкаясь и буквально валясь с ног от усталости — вычистить двадцать котлов — это вам не шутки!
* * *
Нет, ну что за нахальный щенок этот Поттер? Ни слова не проронил, ни разу не грубил… ничего, за что его можно было бы наказать. Ничего, за что его можно было бы презирать и ненавидеть. Однако Северус отмёл эти странные мысли куда подальше. Сопляк наглый и самоуверенный, как и его отец. А что до его странной покорности сегодня… ну, бывают же исключения.
Поттер вычистил двадцать котлов. Сначала Северус думал, что мальчишка будет протестовать и грубить. Сопляк же раньше даже и не занимался работой по дому, Северус был уверен. Но тот промолчал и просто приступил к работе. Северус гадал, что же нашло на щенка, но никаких мыслей по этому поводу не было.
И вот, снедаемый любопытством, он не смог удержаться и решил использовать легилименцию. Он был очень опытным легилиментом, третьим после Альбуса и Лорда. Северус решил, что лучше он проникнет в сознание мальчишки без палочки — так он сможет считать только самые поверхностные мысли, но остаться незамеченным. И каково же было его удивление, когда сопляк ошеломлёнными глазами посмотрел на него.
«О, мой бог!», — подумал щенок, глядя на Северуса.
Сопляк сразу же стал вспоминать сегодняшний и вчерашний дни в школе. Северус сидел, словно громом поражённый. Оказывается, мальчишка не так прост, как кажется на первый взгляд. Нет, конечно, он не владел окклюменцией: как подумал сам Поттер, «искусство окклюменции было ему не очень-то подвластно». Однако вот что странно: сопляк вырос у магглов. Откуда он вообще знает об этом? Как он, выросший в семье Дурслей, — так, кажется, их зовут, — может знать о том, о чём знает не очень много волшебников? Как этот мальчишка столько узнал о магическом мире? Разумеется, он познакомился с однокурсниками, но двух дней было недостаточно, чтобы узнать столько.
И вообще, как понял Северус, щенок смог сегодня изрядно удивить Минерву на Трансфигурации. Многие чистокровные, которых обучали магии и до школы, не могли с первого раза трансфигурировать спичку в иголку. Да, Северус знал, как проводит свои уроки Минерва, они же всё-таки коллеги и часто обсуждают свои занятия. Но вот сопляк… он превратил ОДНУ спичку в ДЕСЯТЬ иголок. В десять идеальных иголок, если быть точным. Судя по ошеломлённому лицу Минервы и по тому, что она была необычайно рассеяна на обеде, Северус мог сделать именно такой вывод.
Что ж, значит, мальчишка действительно не так уж и прост. Что там про него пела Шляпа? Даже Тёмный Лорд его не победил? Да, и такое было. Однако когда всё магическое сообщество считает, что мальчишка герой, Северус думал, что сопляк просто везунчик. Ну не может годовалый ребёнок отразить Смертельное! Не может даже Альбус, если уж на то пошло, но…
Но Поттер выжил. И теперь стоит здесь и сосредоточенно чистит котлы. Надо же: сын его злейшего врага сейчас драит котлы. Его котлы. Какая ирония.
Северус вернулся к проверке работ. После очередных летних каникул он всегда убеждался, что ученики — просто стадо ослов. У них в одно ухо влетает, в другое — вылетает. Ну как можно до сих пор не выучить, что нарезанный кубиками и нарезанный ломтиками корень асфодели имеет разные свойства? Что ж, мисс Фоссет из Когтеврана получит заслуженную оценку. Т, наверно. А ещё говорят, что в Когтевране учатся умные дети. Чепуха.
Через пару часов Северус отпустил Поттера: уже двенадцатый час, а мальчишке ведь уроки нужно сделать. Совесть зельевара тихонько пропищала, что он мог бы и пораньше отпустить мальчишку, не ждать, пока последний чистый и блестящий котёл будет размещён на столе, рядом с другими, которые теперь и от новых-то не отличить. Но Северус лишь помотал головой и направился в свои комнаты. Ему нужно сегодня хорошо выспаться: завтра будет два урока у седьмых курсов, и два у третьих. Надо будет запастись терпением и попытаться никого не убить, думал Северус. И если Поттер сегодня потревожит его, он ему шею свернёт.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерин
Гарри тихо, на цыпочках пробрался в спальню. Судя по звукам, все уже давно спали. Оно и не удивительно: Снейп продержал его до одиннадцати. А ему ещё нужно к завтрашним Чарам написать эссе о значении заклинаний, об их использовании и о последствиях неправильного произношения, неверных движений палочкой или несосредоточенности волшебника. Слава Мерлину, что Трансфигурация, по которой МакГонагалл задала написать эссе длиной в два фута о том, что же это за наука такая, будет только в среду. Хотя, к чему радоваться? Снейп и завтра продержит его допоздна, Гарри был уверен. Так что нужно будет начать сразу же после уроков, а также во время перерывов. А ещё можно не пойти на обед или ужин, чтобы прочитать нужные параграфы по травологии. Ведь науку о растениях Гарри не изучал раньше, так что это было даже интересно.
Мальчик задёрнул полог, переоделся в спальные штаны и откинулся на мягкую подушку. Он лежал, решая, начать ли ему эссе по Чарам сейчас или завтра встать пораньше. То, что завтра он проснётся ни свет ни заря не вызывало сомнений: ночные кошмары никто не отменял. С такими мыслями Гарри наложил на полог заглушающее заклятье и закрыл глаза, погружаясь в сон.
Он проснулся в четыре утра. Разбудил его собственный крик. Гарри сел на кровати и отдышался. Сегодняшний сон ничем не отличался от вчерашнего: кровь, трупы, зелёный свет и ледяной смех. Мальчик протёр глаза и потянулся к сумке. Он достал учебник по Чарам, лист пергамента нужного размера, перо, чернильницу и, удобно устроившись на кровати, начал листать книгу. Гарри прекрасно знал значение заклинаний, он много знал об их использовании и конечно великолепно выучил все возможные последствия. В основном последствия он учил на своём собственном опыте, что помогло ему избегать подобных случаев в дальнейшем. Однако нельзя было показывать, что он многое об этом знает. Нельзя было показывать, что он вообще что-то об этом знает, поэтому мальчик писал эссе, основываясь на тексте учебника. Странно, но некоторые факты, что были здесь описаны, были далеки от истины. Например, когда Гарри однажды произнёс вместо «с» «ф» в заклинании левитации, однако на него упал буйвол, просто он почувствовал сильное головокружение. Может быть, результат зависит ещё и от концентрации, а так как в то время Гарри не мог сосредоточить внимание, то и буйвола не оказалось. Мальчик пожал плечами и начал писать, постоянно сверяясь с текстом учебника. Потом он прочитал заданный на дом параграф по травологии и с удивлением обнаружил, что уже почти семь утра. Странно, он и не думал, что делал домашнюю работу так долго. А потом его осенило: он же, закончив писать эссе, продолжил читать учебник Чар, который оказался на удивление интересным. И что он так над ним смеялся в поезде?
Гарри вдруг замер: как же он покажется одноклассникам в таком виде? Весь в царапинах, шрамах, синяки так и не исчезли… Мальчик достал волшебную палочку и попытался наложить отвлекающие внимание чары. Они никогда не давались ему хорошо, поэтому Гарри обвёл палочкой лишь места с синяками, ожогами, царапинами. Если одноклассники и посмотрят на него, то переведут взгляд на лицо. Ухмыльнувшись, мальчик натянул мантию — рубашки-то у него не было! — и, отдёрнув полог, встал с кровати.
— Привет, Поттер, — протянул Тео, разлепляя глаза. — А ты как всегда бодрый.
— Привет, Тед, — улыбнулся Гарри. — Да приходится.
— А что декан? — спросил сонный Драко.
— А что с ним? — вопросом на вопрос ответил Гарри.
— Ну, ты же вчера взыскание отрабатывал, — пояснил Малфой. — Мы уже легли, а ты ещё не вернулся. Он тебя так долго продержал?
— До одиннадцати, — пожал плечами Гарри. — Я котлы чистил.
— Да уж, — послышалось с кровати Забини. — Гарри Поттер чистит котлы.
Гарри вопросительно изогнул бровь. То, как к нему относятся Забини, Крэбб, Гойл, Панси Паркинсон и несколько других первогодок было для него загадкой. Похоже, сейчас он узнает, что думает о нём Блейз.
— Что ты имеешь в виду? — встрепенулся Тедди, хмуро глядя в сторону Забини.
— Я имею в виду, Нотт, — протянул Блейз, — что это несколько забавно: всемирная знаменитость драит котлы. Ты не находишь?
— Нет, не нахожу, — рявкнул Тео и, развернувшись, направился к двери.
Гарри поспешил за ним: ни к чему находиться в душе вместе со всеми однокурсниками, ведь мальчик всё ещё несколько сомневался в своих чарах.
— Ты как, Поттер? — спросил Тед, идущий за мальчиком в Большой зал.
— В смысле? — спросил Гарри.
— Я имею в виду, что вчера ты не успел сделать домашку, — объяснил Нотт. — Может быть, тебе помочь? По Чарам нужно было написать эссе, и оно довольно непростое…
— Да не волнуйся, Тео, — усмехнулся Гарри. — Я всё сделал. Сегодня просто встал пораньше.
Тео определённо нравился Гарри. Они только познакомились, но Тедди постоянно защищает его, волнуется за него, старается помочь. Ещё Гарри нравился Драко, он тоже волновался о нём, хоть и пытался это скрыть. Просто у Малфоя свои способы показать, что человек ему каким бы то ни было образом дорог.
Гарри никогда не умел разбираться в людях. Если его спросить, как к нему относится тот или иной человек, мальчик просто пожмёт плечами. Но то ли Мэт и Джеймс так на него повлияли, то ли после почти двух месяцев плена и бесконечных мыслей он наконец-то начал что-то понимать, однако сейчас мальчик мог понять поступки людей, мог сказать, что они о нём думают. Так что Гарри знал: Тео, Драко и Милли относятся к нему благосклонно, Забини его недолюбливает, МакГонагалл его презирает за принадлежность к Слизерину, Дамблдор им заинтересовался, профессор Флитвик относится к нему благосклонно, профессор Спраут тоже не смотрела на факультеты, она просто преподавала. А вот Снейп… Снейп его ненавидел. Всей душой. Гарри знал, что он попросту расплачивается за все грехи отца, однако просто так это оставить не мог. Всё-таки он даже не знал Джеймса Поттера! Неужели Снейп этого не понимает? Неужели он между справедливостью и ненавистью выберет ненависть?
Наверное, да. Ведь ненавидеть кого-то так просто. Так просто списать на кого-то все проблемы, а потом наказать за это. Это просто. Но неправильно. К тому же, Гарри не горел желанием провести всю свою школьную жизнь на отработках. Поэтому мальчик решил не давать Снейпу лишнего повода для наказания.
Сегодня Гарри наконец-то позавтракал нормально. Он съел яичницу с беконом, булочку с маком и выпил два стакана тыквенного сока. Он старался не смотреть на стол преподавателей, но глаза всё время находили фигуру Снейпа, сидящего рядом с Квирреллом — профессором Защиты от Тёмных Искусств.
К слову, урок ЗОТИ будет сегодня вместо Трансфигурации. Что ж, вот Гарри и узнает, чему их будут учить.
Все ждали урока профессора Квиррелла с особым нетерпением, однако занятия по ЗОТИ скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьёзное. Кабинет профессора насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться.
«Да скорее Каин Рио восстанет из мёртвых и ворвётся в кабинет Зельеварения, где я буду чистить котлы, чтобы меня изнасиловать», — думал Гарри, силясь не рассмеяться.
Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьёзности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Симус Финниган спросил, как Квиррелл победил зомби, профессор покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли, те самые, с которыми Гарри познакомился в поезде, уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищённым. И даже спал в том, в чём ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох.
Эту речь близнецов Уизли, кстати, Гарри услышал во время обеда, когда они с Тео и Драко проходили мимо гриффиндорского стола. Смеясь, они приступили к трапезе. Гарри съел только тарелку пюре и, сообщив Драко и Тедди, что забежит в библиотеку сделать Трансфигурацию — ведь сегодня вечером Снейп наверняка снова его задержит, — побежал в царство книг.
Шотландия, Хогвартс, библиотека
Библиотека в Хогвартсе была удивительная. Здесь были, наверно, миллионы книг, которые хотелось немедленно прочитать. А чего стоила только Запретная секция! Наверняка там полно книг с рецептами запрещённых зелий, со страшными заклинаниями, с именами их изобретателей… Гарри, слушая речь Джеймса о хогвартской библиотеке, мечтал попасть туда, представлял, как много он мог бы узнать, если бы получил доступ к кладези знаний. И вот сейчас он стоит здесь, перед ним — огромные стеллажи, на которых покоятся книги. Нет, не так, Книги. С большой буквы.
Но он не мог себе позволить пролистать хоть одну — эссе по Трансфигурации нужно успеть написать за полчаса. Гарри уселся за ближайший стол — сейчас все они были пусты — и, достав пергамент, перо и учебник по Трансфигурации, начал писать.
Хотя библиотечные книги он всё-таки полистал: в учебнике по Трансфигурации было, по его мнению, недостаточно информации. Мальчик обратился к мадам Пинс, строгого вида женщине, работавшей в библиотеке, и она посоветовала ему пару книг, которые могли бы пригодиться.
В теплицу Гарри забежал точь-в-точь с ударом колокола, доносящимся из замка. Профессор Спраут сегодня рассказывала о лечебных свойствах полыни и задала на дом написать эссе о применении её в различных лечебных зельях.
По дороге к замку Драко и Тео поинтересовались, как поживает его сочинение по Трансфигурации. Улыбнувшись, Гарри сказал, что написал его, так что сейчас займётся Чарами и травологией.
— Ты что? — удивленно спросил Драко. — Завтра же нет травологии.
— Знаю, но следующая будет в четверг, а перед этим я буду отрабатывать взыскание, так что не вижу иного выхода нормально подготовиться к урокам, кроме как написать эссе сейчас, — сказал Гарри.
— Да уж, — вздохнул Тед.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Гарри сделал всю домашнюю работу и сейчас наслаждался отдыхом, развалившись в мягком кресле напротив камина. Через полчаса будет ужин, а потом отработка у Снейпа. Если он снова заставит Гарри чистить котлы, у мальчика всё тело будет неприятно ныть. После вчерашней отработки руки до сих пор болят. Гарри невесело рассмеялся: теперь у него ещё и руки болят. Какая ирония.
— Поттер, что смешного? — протянул Драко, сидящий рядом и корпящий над сочинением для МакГонагалл.
— Ничего, совершенно ничего, — сказал Гарри, широко зевнув. Спать-то хочется.
— Вот вместо того, чтобы штаны тут просиживать, лучше бы помог мне с эссе, — сказал Малфой. — Сам-то вон какой умный, за полчаса управился.
— И то верно, — хмыкнул расположившийся рядом Тео.
— Да, вчера так нас всех поразил своими знаниями, а сейчас сидишь тут и не помогаешь, — вставила свои пять кнатов Миллисент.
Панси коротко кивнула, соглашаясь со всеми. В общем, до ужина Гарри разъяснял однокурсникам основную теорию Трансфигурации, подбрасывая множество примеров, которые можно было использовать в сочинении.
Во время ужина Гарри кусок в горло не лез, и он снова развлекался, катая по тарелке пару сосисок. Только стакан тыквенного сока выпил. А потом он отправился на отработку. И даже порадовался, когда узнал, что котлы ему чистить не придётся.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Третьекурсники убили Северуса. В прямом смысле слова. Они взорвали двенадцать — ДВЕНАДЦАТЬ! — котлов и перевели большое количество ингредиентов. Что до их отвратительных домашних работ, то лучше бы Северус их даже не смотрел. Похоже, сегодня инфаркт ему обеспечен: на третьем курсе написать, что безоар был изобретён Николасом Фламелем и способен превращать любой металл в золото…
Северус красными чернилами написал на работе ученика, чтобы тот полистал на досуге книгу величайших открытий за четырнадцатый век, которую им, кстати, должен был уже задать на дом прочитать Биннс, и понял разницу между философским камнем и безоаром.
Северус считал, что это немного странно — знать, что этот самый философский камень сейчас находится в коридоре на третьем этаже. И что его охраняет эта ужасная трёхголовая тварь, которая чуть не цапнула Северуса за руку во время дежурства.
Сопляк, как и вчера, пришёл вовремя. Он также тихо постучал в дверь и, услышав разрешение, вошёл в класс. Северус снова занимался проверкой домашних работ, которые сдали семикурсники. Благо, до них наконец-то дошло, что Зельеварение — один из важнейших предметов, и что для того, чтобы сдать ТРИТОН по Зельям, надо очень постараться. В этих работах Северус писал меньше, чем во всех остальных. Это не могло не радовать.
Мальчишке сегодня предстояла не очень приятная работа: он должен был сортировать флоббер-червей и отделять пригодных от испорченных. Северус кратко объяснил щенку, какие флоббер-черви считаются пригодными и продолжил проверять работы. Ни отвращения, ни омерзения на лице мальчишки, когда тот узнал, что ему предстоит, Северус не увидел. Приблизительно через час он тихо встал и неслышной поступью подошёл к сопляку сзади, наблюдая, как тот работает.
— Ваш шрам сегодня воспалён, мистер Поттер, — сказал он наконец.
Мальчишка дёрнулся и выронил червя, которого сейчас держал в руке. Северус ухмыльнулся. Но щенок никак не ответил на его слова, так что зельевар нахмурился и спросил:
— Вы можете сказать, почему, мистер Поттер?
И снова молчание. Сопляк что, говорить разучился? Хотя это вполне вероятно. Северус уже хотел сказать что-нибудь язвительное, оскорбить мальчишку, но Поттер вдруг заговорил.
— Я не знаю, сэр, — пожал он плечами. — Возможно, я его просто расчесал.
Расчесал, конечно, думал Северус. Нет, в это враньё он категорически отказывался верить. Зачем бы сопляку понадобилось чесать шрам?
— Ясно, — сказал он.
Однако ясно ему ничего не было. Что же за кадр этот Поттер? Он интриговал Северуса всё больше и больше. Через два часа зельевар отпустил мальчишку. Поттер как-то странно на него посмотрел перед уходом, словно не ожидал, что его отпустят раньше одиннадцати. Нет, Северус не настолько жесток, как думают многие.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Северус удобно устроился в кресле перед камином, держа в руках бокал с огневиски. Он уже полчаса провёл в размышлениях о загадочном Гарри Поттере, который ему покоя не давал. Сначала все решили, что сопляк пропал. Потом он объявляется в Хогвартсе. Потом попадает на Слизерин. А потом оказывается не таким уж и недоумком, как думал Северус. Вспомнить хоть тот урок у Минервы, после которого она ходила ошарашенной ещё целый день. Хорошо хоть, что вчера сопляк не нарушал правил, и сирена у Северуса в спальне молчала. Зельевар надеялся, что и сегодня сможет спокойно поспать. А если Поттер и нарушит правила, то он…
Нет, нужно прекращать думать о щенке, решил Северус, со стуком ставя пустой бокал на стол и отправляясь в спальню. Он быстро натянул пижамные штаны и развалился на мягкой постели, блаженно закрывая глаза.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Сегодня Снейп отпустил его на час раньше. Что это нашло на угрюмого декана? Гарри терзался этими мыслями, лёжа в кровати с задёрнутым пологом.
Когда он вернулся в общую гостиную, Малфой и Тедди посмотрели на него во все глаза. Они поинтересовались, с чего это Снейп отпустил его раньше, чем вчера, но были рады этой перемене, хотя Гарри и не дал никакого ответа на их вопрос. Миллисент, которая просила называть её просто Милли, тоже улыбнулась ему, а Панси Паркинсон кивнула, подмигнув правым глазом. Что ж, похоже, у него появились друзья. Они немного поговорили о том о сём и отправились спать.
Гарри долго ворочался и наконец-то улёгся на спину, положив руки под голову. Он думал о том, как это здорово, когда у тебя есть друзья. Нет, конечно, у него и до этого было два друга — Мэт и Джеймс, однако во время его жизни с Дурслями друзей у мальчика не было. Гарри усмехнулся, переворачиваясь на бок, и тут же резко подскочил.
Ну конечно! Раз Снейп знает всё, что происходит вокруг, значит, он попросту наложил и на общую гостиную, и на спальни следящие и оповещающие чары! Как он мог не подумать об этом раньше? Рассмеявшись, — он же наложил заглушающие чары, — Гарри достал волшебную палочку и произнёс контрзаклятье, которое снимало оповещающие чары. Чем-чем, а вот этими полезными чарами Мэт научил его чуть ли не в первую очередь. «Как же ты тогда будешь сбегать от учителей и прочих злых дяденек?», — вещал Феррари во время завтрака. Гарри улыбнулся. Сняв все заклятья со своей кровати, — мало ли, кто знает этого Снейпа! — с двери в спальню, с гостиной и со входа в неё, Гарри как был в пижамных широких чёрных штанах, которые и пижамными-то совсем не были, отправился вон из гостиной, в холодные подземелья. Недолго думая, он пошёл наверх, на восьмой этаж, в коридор, где висел портрет Варнавы Вздрюченного, который обучал троллей балету. Гарри три раза прошёлся мимо стены напротив портрета.
«Мне нужно место, где есть много лекарств на все случаи жизни. Мне нужно место, где есть много лекарств на все случаи жизни. Мне нужно место, где есть много лекарств на все случаи жизни», — думал Гарри, ходя взад-вперёд.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
Он остановился и посмотрел на стену. Точнее, уже на дверь. Там, где раньше ничего не было, сейчас была белая деревянная дверь. Гарри взялся за ручку и потянул дверь на себя. Скрипа не было. Мальчик зашёл в комнату и обомлел: совершенно белая, как больничная палата, вдоль стен стоят шкафы с самыми различными бутылочками, баночками, колбочками… В каждой из них, Гарри уверен, есть какие-то лечебные зелья, мази, микстуры.
— Вау, — только и вырывается у мальчика перед тем, как он метнулся к первому шкафу и начал передирать зелья, отыскивая нужные ему.
Через полчаса на теле Гарри уже не было синяков, рёбра срослись, ожоги исчезли, царапины тоже, и счастливый мальчик думал, что же ему делать дальше. Спать уже не хотелось, да и в спальню идти тоже. Поэтому Гарри подумал о танцевальном зале, в который комната тут же и превратилась.
Мальчик снова огляделся. Три стены были закрыты зеркалами, к четвёртой же были прикреплены станки. В углу лежали маты, около стены находился огромный музыкальный центр с горой дисков. Которые были расположены по музыкальным направлениям. Ещё там стояли кроссовки. У Гарри аж глаза загорелись: столько великолепной обуви он даже в магазине не видел! Тут были кроссовки всех марок, цветов и размеров. Мальчик тут же выбрал чёрные с серебряными полосами кроссовки фирмы «Nike», надел их и попрыгал. Великолепно! Такие мягкие, удобные, но в то же время не дают ноге встать в неверную позицию, тем самым переломав кости или заработав растяжение.
Всё-таки хорошо, что он сейчас был в своих любимых штанах, думал Гарри. Он не танцевал уже два месяца. Мальчик подошёл к горе дисков и начал просматривать, ища музыку, подошедшую бы для уличных танцев, подвижную, ритмичную, чёткую. И нашёл. Он вставил диск в центр и нажал на «Старт». Из колонок сразу же послышались громкие звуки барабанов. Гарри улыбнулся: как же давно он не слушал музыку! Вот просто так, просто ради удовольствия, просто для себя.
Мальчик встал посреди комнаты и начал разминку. Сначала шея. Гарри всегда уделял ей большое внимание: с его-то везучестью он мог и на голову после прыжка приземлиться, так что разминался он основательно. Потом плечи и руки, поясница, спина, бёдра. Потом растяжка.
Как же хорошо, думал Гарри. Так здорово разминаться под музыку. А ещё лучше — танцевать. Поэтому, закончив с разминкой, он дождался начала следующей песни. Он ещё не слышал её, так что было ещё интересней: Гарри любил новые треки.
Стремительная, резкая, быстрая музыка тут же завладела им. Он ритмично вскидывал руки, поворачивал голову, он делал впечатляющие махи ногами, он прыгал, сгибая колени в воздухе. Он перемещался по комнате, от стены к стене. Он кружился, вставал на мостик, стоял на руках, падал на пол, переворачивая тело. В конце Гарри хотел выполнить сальто, но толчок ног был недостаточно сильным, и он не успел полностью перевернуться, из-за чего упал на живот.
Было больно. Было странно. Была усталость. И было счастье. Всеобъемлющее счастье, которое он испытывал, не удивило мальчика: в конце концов, он так давно не танцевал! Гарри смеялся, катаясь по полу. Потом он просто лежал и слушал музыку, которую так и не выключил.
Всё-таки Выручай-комната — это вещь!
Было уже полседьмого утра, когда уставший, но довольный Гарри вспомнил о времени. Он тут же помчался вниз, в подземелья, в спальню для мальчиков.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерин
Ему повезло: ребята ещё не проснулись, а контрзаклятья сработали хорошо: Снейпа нигде не было видно. Улыбнувшись, Гарри залез в свою кровать и задёрнул полог. У него ещё есть целых полчаса, подумал мальчик, погружаясь в сон. В спокойный и размеренный сон вымотанного тренировками человека.
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Удивительно, но за полчаса Гарри всё-таки смог выспаться, и теперь он с удовольствием уплетал булочки на завтраке в Большом зале. Драко что-то говорил, но Гарри не слушал. Внутри у него царила эйфория. Такое чувство, что он сейчас воспарит над землёй. Это было так… здорово. Никогда Гарри такого не ощущал.
Как мало нужно для счастья, думал мальчик, делая несколько глотков тыквенного сока. И как разом преображается мир. Кажется, ещё только вчера он готов был проклясть директора школы… или позавчера? А, какая разница? Сейчас он ни о чём таком даже и не думает. Вот сидит директор и жуёт печенье. Шоколадное. И даже как-то весело на него вот так смотреть. Но Гарри знал, что это чувство пройдёт. Сегодня, завтра, через неделю — но пройдёт. И снова вернётся если не ненависть, то… злость. А пока об этом лучше не думать. Лучше просто забыть обо всех проблемах и наслаждаться жизнью.
— Поттер, — вдруг окликнул его Драко, — ты чего это?
— А?
— Я говорю: у нас сегодня ЗОТИ отменили, — нахмурился Малфой, — а ты никак не реагируешь. Что ты там увидел?
Драко пытался проследить за направлением его взгляда, но Гарри быстро отвёл глаза.
— Да ничего я не увидел, — пробурчал он. — А почему Защиту отменили?
— Квиррелл вроде как заболел, — хмыкнул Тео, сидящий рядом.
Странно… вчера же он выглядел нормально. С чего бы ему заболеть? Конечно, с его-то странным поведением это известие не является особо шокирующим. Однако чтобы учитель заболел в третий день учебного года? Конечно, случается, но не в магическом же мире!
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
— Ты тоже считаешь, что это странно? — тихо спросил Драко, наклонившись как можно ближе к креслу Гарри.
Они уже полчаса как сидели в своей гостиной: Защита от Тёмных Искусств сегодня стояла первой парой, а так как Квиррелл заболел так внезапно, замену уроку не нашлось, и ученикам велено было вернуться в гостиные. Гарри тут же расположился в своём ставшим уже любимым кресле напротив камина, а рядом с ним присел в кресло Драко. Тедди ушёл отсыпаться, остальные же однокурсники пытались себя хоть чем-нибудь занять: играли в волшебные шахматы, в подрывного дурака, в плюй-камни…
— Есть немного, — кивнул Гарри, поворачиваясь к Драко. — Ты полагаешь, что тут что-то нечисто?
Малфой молчал с минуту. За это время Гарри пытался угадать его реакцию. Мальчику нравилось строить догадки относительно того, что скажут или сделают однокурсники или преподаватели. Это могло бы пригодиться ему в будущем. Однако Драко его удивил.
— Я полагаю, что тут очень грязно, — ухмыльнулся он. — Может быть, ты не заметил, но сейчас только третий день учебного года. В такое время учитель не может позволить себе заболеть. А если и заболел — что маловероятно — то просто принимает Перечное зелье и продолжает вести уроки. Но этот заикающийся параноик… он меня настораживает.
Вот это да! Оказывается, мысли Драко ничем и не отличаются от его, Гарри. Мальчик улыбнулся.
— Знаешь, — протянул Гарри, — а я вот думаю, что уже немного скучно стало в этом замке.
Драко глянул на него с хитрой улыбкой на губах.
— Не могу не согласиться, Гарри, — протянул Малфой.
Они хихикнули. Никогда Гарри не думал, что Драко Малфой вот такой. Он даже не мог объяснить, что его больше удивляло: его надменность в определённые моменты или же его стремление к нарушению правил.
— Кажется, пора нам начинать расследование? — сказали они хором и тут же рассмеялись.
Было так здорово, просто сидеть рядом и вот так вот тихонько переговариваться. Они строили догадки, что же могло произойти с Квирреллом, кто может быть в этом замешан и для чего это всё вообще нужно. Они ухмылялись, перекидывались насмешливыми взглядами и смеялись, не в силах сдержать эмоции.
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
— Что, сегодня опять к Снейпу? — спросил Драко, глядя на Гарри поверх стакана.
— Угу, — кивнул Гарри, вздохнув.
Какой чёрт дёрнул его ввязаться в эту злосчастную драку с этим жалким Уизли и его компанией, когда он прекрасно знал, что будет, если их застукает Снейп. Вот ведь…
— Дерьмо, — мрачно констатировал Гарри, ковыряясь вилкой в плове.
— Да ладно тебе, Поттер, — попытался поддержать его Тедди, похлопав по плечу. — Скоро закончится. Осталось-то всего три дня отработать, плюс сегодняшний…
— Угу, — вновь кивнул Гарри.
Драко буквально вытолкнул Гарри из-за стола.
— Иди уже, не мозоль нам глаза своей кислой миной, — добавил он.
И Гарри в расстроенных чувствах поплёлся в подземелья.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Котлы на последней парте, мистер Поттер, — отрезал Снейп, как только Гарри вошёл в кабинет. — Что с ними делать, вы знаете.
И декан вернулся к проверке работ, снова и снова перечёркивая абзацы красными чернилами. А Гарри приступил к чистке котлов. Ну кто бы мог подумать! Только он избавился от боли, так нет, снова нужно заставить его драить котлы, чтобы завтра и руки, и ноги снова болели. Где же справедливость, думал Гарри, выбирая самый большой котёл и начиная оттирать от него остатки зелья и копоть.
Под конец Гарри уже полусидел-полулежал на полу, оттирая пятна с последних трёх котлов. Сегодня он снова почувствовал в своей голове присутствие Снейпа, поэтому поспешил подумать о вчерашнем дне.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерин
А уже лёжа в кровати, Гарри думал, почему профессор постоянно пытается считать лишь поверхностные его воспоминания. Ведь если бы он использовал палочку, то смог бы прочитать его как книгу. Но он не стал. И ведь он прекрасно знал, что Гарри понимает, что происходит.
Вот чёрт! Как может мальчик, выросший у магглов, знать, что такое легилименция и окклюменция? Вот ведь… ну да ладно, сейчас главное побеспокоиться о том, чтобы профессор не узнал ничего лишнего.
А ещё нужно всерьёз задуматься о Квиррелле. Этот профессор не давал Гарри покоя. Мальчик ломал голову, в чём же тут может быть дело, однако никак не мог собраться с мыслями. Драко тоже беспокоился по этому поводу, Гарри знал. Иначе почему бы блондин затеял этот разговор у камина?
К слову, Драко Гарри очень даже нравился. Несмотря на все рассказы Мэта и Джеймса о Люциусе Малфое, отце Драко, последний вырос хоть и надменным, но всё же верным другом. Если тебе повезёт оказаться в его списке друзей.
Сегодня Гарри решил не посещать Выручай-комнату. У него ещё будет время. Неплохо было бы, кстати, там и музыкой позаниматься. Мальчик не очень любил играть на фортепиано, но с семи лет он мечтал научиться играть на гитаре. А всё потому, что Мэт и Джеймс, как они тогда говорили, «привили ему музыкальный вкус». Гарри нравился метал и хард-рок, в особенности ему нравилась «Ария». Группа играла очень хорошо, да и песни у них замечательные… когда-нибудь Гарри обязательно сыграет их. Мальчик улыбнулся. Глаза у Гарри уже слипались, поэтому он быстро уснул. Кошмаров не было.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Сегодня Северус очень долго сидел перед камином, раскачивая в руках бокал с огневиски. Он уставился на огонь и размышлял. Как ни странно, думал он о Гарри Поттере, проклятом сопляке, который всё-таки вторгся в его жизнь и… который смотрит на него с таким выражением в глазах, будто понимает. Понимает всё: почему Северус к нему так относится, почему он с первого дня на отработках, почему гриффиндорцы его презирают, почему…
Как же много он, оказывается, понимает! А Северус-то считал его точной копией папаши. Нет, мальчишка куда хитрее и дальновиднее. Потому и попал в Слизерин. Но разве это имеет какое-нибудь значение?
Вот именно. Северус стиснул руку так, что бокал затрещал. Никакого значения это не имеет. Ничего не значит. Пока щенок не докажет, что он другой, пока он не докажет, что способен хоть на что-нибудь, Северус не станет потакать ему. Будь он хоть двадцать раз слизеринцем!
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
А в это время в кабинете директора Альбус Дамблдор тоже не мог уснуть — он, как ни странно, тоже размышлял. И мысли его вертелись вокруг Гарри Поттера.
Похоже, этот мальчишка всех заинтриговал. В особенности директора. После рассказа Минервы о его первом уроке Трансфигурации, Альбус всерьёз задумался: как такое могло произойти? Ну не мог мальчишка знать и уметь больше одноклассников! Он же жил у Дурслей, которые всеми силами пытались выбить из него «эту дурь», волшебство. Конечно, из мага простеца не сделаешь. Однако Поттер ну никак не мог сотворить такое чудо с первого раза! Не мог он превратить спичку в десять идеальных иголок!
Минерва что-то говорила о Гермионе Грейнджер — заместитель директора считала, что девочка очень способная, хоть она и магглорождённая. Да, Минерва о ней отзывалась исключительно положительно. Откуда она узнала вообще, насколько эта девочка «многообещающая», Альбус не подозревал. Да это и не нужно было, он всецело доверял Минерве. Она его никогда не предаст. А вот что делать с Поттером…
Мерлин, снова всё сводится к мальчишке! Нет, так больше продолжаться не может. Он завтра же вызовет Поттера на беседу. Возможно, пригодится Сыворотка правды. Да, не хотелось бы идти на такое, но кто знает, что скрывается за этой странной маской, которую нацепляет Поттер, только бросив взгляд в его, Альбуса, сторону.
Альбус Дамблдор зачерпнул из вазочки горстку лимонных долек и отправился в свою комнату. На лице директора играла улыбка, в душе царило предвкушение неминуемой встречи с мальчишкой, в ушах до сих пор стояло успокаивающее курлыканье Фоукса.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерин
— Поттер, вставай давай!
Кто-то настойчиво теребил Гарри за плечо. А он не хотел просыпаться — в кои то веки у него не было кошмаров, а, наоборот, приснился нормальный сон. Только вот о чём он был?.. Гарри уже забыл. Стоит поблагодарить настойчивый будильник, коим у нас сделался…
— ПОДЪЁМ!!! — проорал ему прямо в ухо Драко.
Ничего себе, а Гарри и не думал, что Драко может… вот так! Чудеса прям.
— Встаю, встаю, мамочка, — ухмыльнулся Гарри и тут же схлопотал от Малфоя подзатыльник.
— Уже и так восемь пятнадцать, я тебя бужу уже четверть часа, — сообщил Драко. — Ты же знаешь правила: все слизеринцы приходят в Большой зал на завтрак в полдевятого. Так что у тебя…
— Вот и я о том же, — хихикнул Драко, глядя вслед убегающему Спасителю магического мира.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Трансфигурации
Сегодня они снова превращали спички в иголки. Гарри вздохнул и улёгся на парту в надежде немного подремать. Хотя сна не было ни в одном глазу.
И что же это двигало Дамблдором в тот момент, когда он писал это несчастное письмо?
— Думаешь о приглашении? — хмуро поинтересовался Драко, закончив превращение.
Да, именно об этом. Дамблдор пригласил его сегодня сразу после ужина на чашечку чая. И Гарри думал, что же ему делать: идти к Дамблдору или к Снейпу на отработку? Нет, конечно, воля директора была важнее, как же иначе? Однако декан его и так не жалует, а прогуляй он отработку…
А если сейчас, после Трансфигурации — она как раз последним уроком стоит — пойти к Снейпу и разъяснить ситуацию? Он, конечно, поорёт, оскорбит его, назначит ещё одно взыскание… Гарри прекрасно знал, чем обернётся его визит к профессору. Однако не пойти он не мог. Уж лучше так, чем Снейп решит, что Гарри намеренно прогулял его отработку.
Однако удача, кажется, повернулась к нему лицом. По крайней мере, сейчас, когда он стоял у входа в класс Зельеварения.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Чёрт бы побрал Альбуса! Вот ведь вздумалось старому… хм, директору пригласить сопляка на разговор сегодня. Во время отработки. Спасибо, что ещё предупредил. Северус не считал такие спонтанные решения правильными, а директор как раз таки принял именно такое решение.
Северус сидел за своим столом в классе, нервно теребя в руках пергамент с чьей-то домашней работой. Хотя скорее с чьей-то бездарной тратой времени. Но сейчас эссе интересовали его меньше всего.
Зачем директору понадобилось говорить с мальчишкой именно сейчас? Да, Поттер был очень странным, он не похож на того, кем мы его считали, плюс, кажется, знает намного больше ему положенного о магическом мире. В итоге мы имеем очередную нерешённую загадку, за которую, разумеется, Альбус возьмётся с великой радостью. Директору нравится разгадывать ребусы и шарады жизни.
Но почему именно сейчас? Северус покачал головой и вздохнул. Он не знал, что движет директором. Было много случаев, в которых он не понимал его действий. Раньше это случалось очень часто, сейчас уже очень редко. Но всё-таки, в чём заключается теперешняя идея директора? Чего он ждёт от встречи со щенком? Как собирается заставить того говорить правду?
Размышления Северуса прервал стук в дверь. Странно, кому это понадобилось приходить в класс Зельеварения после уроков?
— Войдите, — сказал Северус, и тут же его глаза расширились. В класс зашёл Гарри Поттер.
— Добрый день, сэр, — начал мальчишка.
Какой же он добрый, думал Северус.
— Что вы здесь забыли, Поттер?
— Сэр, я пришёл сказать, что… — мальчишка замялся. Что это с ним? Как-то странно он себя ведёт. Не по-поттеровски.
— Говорите уже, Поттер, и избавьте меня от вашего общества, — отрезал Северус, хмуря брови.
— В общем, Да… э-э-э… профессор Дамблдор вызвал меня к себе для… м-м-м… разговора, но он будет проходить во время… во время моей отработки, — Поттер поднял взгляд, которым до этого изучал пол под ногами, и посмотрел Северусу в глаза, словно говоря: «Да-да, всё именно так, как я сказал. Можешь хоть легилименцией проверять!» — Короче, я хотел вас предупредить, что сегодня я опоздаю или вообще не приду.
Мальчишка выдохнул, словно у него камень с души свалился. Северус же ухмыльнулся: он прекрасно знал, что Поттера не будет, только было довольно забавно послушать его оправдания. Конечно, на то, что сопляк вообще придёт и сообщит о походе к директору Северус не рассчитывал. Ну не может быть Поттер таким… сознательным.
Но мальчишка стоял здесь, робко глядя на Северуса, прикусил губу и теребил руками свою мантию.
— Что ж, Поттер, премного благодарен, что вы потрудились сообщить мне об этом, — наконец сказал Северус. — А теперь будьте так любезны, — он махнул рукой в сторону двери.
Мальчишка же удивился.
— И вы… э-э-э… Вы не наложите на меня новое взыскание, сэр?
Новое взыскание? За что бы это, интересно?
— А вы что-то натворили, Поттер? — изогнул бровь Северус.
— Нет, но… Но я же… я же пропущу эту отработку, и я подумал, что…
— Разумеется, пропущенные часы вы отработаете в другое время, — прервал его Северус. — Однако я не вижу причин накладывать на вас новое взыскание.
Уж не полагал ли сопляк, что Северус настолько жесток? Он, конечно же, не отказался бы наказать щенка, но для этого нужен повод. Настоящий повод, а не устроенный Альбусом допрос вместо отработки. Мальчишка ещё пожалеет, что будет находиться в компании директора, а не на отработке. Но это уже не его проблемы.
* * *
Как же странно, что Снейп не воспользовался такой ситуацией, чтобы напакостить Гарри ещё больше. Однако, кажется, профессор не такая уж и сволочь. Мальчик слабо улыбнулся — Мерлин упаси, если Снейп увидит его улыбку!
— Тогда я, наверное, пойду, — сказал Гарри.
— Наконец-то, Поттер, — скривил губы декан, переводя взгляд на пергаменты на его столе.
Гарри толкнул дверь и перед тем, как она за ним закрылась, тихо сказал:
— Спасибо.
Он не был уверен, слышал ли его Снейп, так как дверь уже закрылась, и мальчик поспешил в общую гостиную, где его уже ждёт Драко, чтобы обсудить домашку на завтра.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
— В общем, ничего сложного, — сказал он блондину, когда тот тихо взвыл. — Что тебе конкретно не понятно?
— Да всё! — страдальчески всплеснул руками Драко. — Старуха вообще не умеет объяснять!
Проблема была снова в Трансфигурации, и Гарри битый час пытался помочь другу, которым Драко успел для него стать. Малфой не понимал основные положения Трансфигурации, хотя мог их объяснить бытовым языком. Гарри начал рассказывать сосредоточенному на его речи Драко о теории превращений, о побочных эффектах, об основных положениях.
В итоге к семи часам Драко смог разобраться во всей теории и предложил перейти к практике, наплевав на ужин, но Гарри заявил, что, во-первых, им необходимо поесть, а во-вторых, сразу после ужина ему надлежит посетить директора. Драко тут же ободряюще похлопал его по плечу, и они направились в Большой зал.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Альбус Дамблдор назвал пароль — шоколадная лягушка, — и горгулья медленно отъехала в сторону, открывая винтовую лестницу.
Гарри никогда не думал, что попадёт в кабинет директора раньше, чем этого смог достичь Мэт. То есть раньше, чем через неделю после прибытия в школу. Однако сейчас он сидел на стуле напротив стола Дамблдора, который расположился за ним в мягком кресле, и внимательно изучал комнату.
Кабинет был круглым, на стенах висели портреты прежних директоров и директрис, которые сейчас мирно похрапывали. Однако Мэт говорил, что они только притворяются, на самом деле «все эти проныры только подслушивают».
На ещё одном столе, находящемся справа и чуть дальше от директорского, можно было увидеть множество различных приборов, о назначении и свойствах большинства которых Гарри не подозревал.
В конце концов, осмотрев кабинет, мальчик встретился взглядом с ярко-голубыми глазами Альбуса Дамблдора. Минуту они просидели молча, и Гарри пытался думать только лишь о сегодняшних и вчерашних уроках. Видимо, у него получилось отлично, судя по разочарованию, которое он увидел в глазах директора.
— Что ж, Гарри, вот ты и в Хогвартсе, — мягко начал директор. — Как ты себя здесь ощущаешь?
Как он себя здесь ощущает? Интересный вопрос. Учитывая, что с шести лет он рос только на историях об этой школе, он ощущает себя здесь, как дома.
— Довольно необычно, сэр, — задумчиво протянул мальчик.
«Мой мальчик»? А Гарри-то думал, когда же это начнётся. Мэт всё время говорил ему об этом назойливом обращении, коим профессор Дамблдор награждал всех особей мужского пола независимо от их возраста.
— М-м-м… Да, спасибо, — кивнул Гарри.
И чай также был отличительной чертой директора. Он предлагал его всем и всюду. А ещё лимонные дольки.
Гарри взял протянутую ему чашку и обхватил её ладонями. Он немного замёрз, пока они шли до этого кабинета. На улице бушевал ветер, который проходил и сквозь каменные стены замка, поэтому в коридорах стало несколько прохладно. Мальчик поднёс чашку к губам и сделал маленький глоток. И тут же чуть не выронил эту самую чашку из рук.
Какой же он тупой! Какой же он идиот! Мерлин, как можно было вот так вот… Гарри узнал вкус. Зелье, не имеющее ни цвета, ни запаха. Но вкус у него был. Пусть и отличить его было очень сложно, но у Гарри был большой опыт в этом вопросе. В конце концов, Джеймс постоянно поил его Веритасерумом, чтобы натаскать в узнавании зелья. И сейчас Гарри узнал его. Сыворотка правды. Веритасерум. Чёрт.
Мальчик снова поднёс чашку к губам, притворился, что сделал ещё глоток и поставил чашку на стол.
— В письме вы сказали, что хотите поговорить, сэр, — сказал Гарри, глядя в глаза Дамблдора.
Тот мягко улыбнулся и, блеснув взглядом из-за своих очков-половинок, кивнул.
— Да, Гарри, я хотел поговорить с тобой о твоих опекунах.
17.10.2011 Глава 8. Разговор с Дамблдором? Ошеломлённый Мастер зелий! Ловец?
Глава 8. Разговор с Дамблдором? Ошеломлённый Мастер зелий! Ловец?
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
— О моих опекунах, — протянул Гарри, упёршись взглядом в стол.
— Да, — сказал Дамблдор. — Семейство Дурслей.
О, так он даже знает их имена. Достойно. Вот только глупо. Сыворотки Гарри принял очень мало, а тут всё дело в дозе. Да, он будет говорить только правду, однако недолго. И он может немного оттянуть время, Джеймс его учил, как это делать. Нужно только сосредоточиться на чём-то конкретном, например, на столе, и думать о нём. А если всё-таки надо отвечать, то можно немного сопротивляться действию Веритасерума. То есть можно будет давать несколько расплывчатые ответы. Только нужно думать всё о том же столе. Только нужно на него смотреть. Только нужно сосредоточиться.
Чёрт, чёрт, чёрт! Так, стол деревянный. Светлый. Прямоугольный. Длинный. А вон там маленькая царапинка. А вон там трещинка. А вон там пятно, не отмытое до конца.
— Но зачем они вам, сэр?
— Видишь ли, мальчик мой, всё дело в том, что… наши письма, я имею в виду письма из Хогвартса, до тебя не доходили. Мы отправили сотни сов к вам домой, однако не одна так до тебя и не добралась, — Дамблдор поджал губы. Было видно, что он очень тщательно подбирал слова.
— Да, я не получал писем, — подтвердил Гарри. И это была сущая правда — никаких писем он не получал. — И сов не видел.
— Ясно. Что ещё ты можешь сказать, Гарри?
А вон там ещё пятнышко. И царапина. Кажется, этому столу уже много лет. На первый взгляд и не скажешь, что он старый, но приглядевшись, можно заметить тот отпечаток, что на нём оставило время.
— Наверно, только то, что моя жизнь не была очень уж радостной, сэр, — медленно сказал Гарри.
А вот здесь такая необычная трещинка, кажется, что кто-то в гневе набросился на этот несчастный стол, а потом его чинили с помощью заклинания.
— О, — только и вымолвил Дамблдор. — Мне очень жаль, Гарри, что так получилось.
Конечно, жаль ему. То-то директор прыгал от радости в тот момент, когда МакГонагалл произнесла «Поттер… Гарри?». Ах, не прыгал? Точно, он же сидел, открыв рот. Гарри хихикнул.
— Тебя что-то рассмешило, мальчик мой? — поинтересовался Дамблдор.
— Да, сэр, — ответил Гарри.
— И что же, позволь полюбопытствовать?
— Э-э-э… — Гарри ругал себя за неосмотрительность. Что ему сейчас говорить? — Ну, я вдруг вспомнил, как… один человек довольно забавно открывал рот.
Вот те раз. Неужели выкрутился? Дамблдор сейчас смотрит на мальчика, как на душевнобольного. Видимо, теперь он отправит его в Мунго. А вон там тоже есть трещинка, кстати.
— Вот как, — кивнул Дамблдор. — Да, позволю себе заметить, что многие люди ведут себя довольно забавно, если приглядеться.
— Не могу не согласиться, сэр.
— Может быть, ещё чаю, мальчик мой? — директор указал на чашку Гарри.
— Нет, спасибо, я же только что с ужина, — сказал мальчик.
— Да, действительно. Что ж, давай тогда поговорим о твоей здесь учёбе. Как проходят твои первые дни?
— Хорошо, сэр, — тут же ответил Гарри. — Заниматься волшебством — это на самом деле здорово. И уроки очень интересные. На Травологии мы изучаем пока не очень занимательные растения, но профессор Спраут говорила, что в следующем году мы перейдём в теплицу номер три, где находятся довольно опасные виды.
Гарри решил, что, чем больше он болтает об уроках, тем больше правды он скажет. Да и время потянет.
— Ясно, — улыбнулся директор. — А как у тебя дела с одноклассниками?
Вот оно, подумал Гарри. Директор считает, что среди змеёнышей ему будет плохо? Довольно занятная гипотеза.
— О, мы с ребятами довольно хорошо общаемся, сэр, — начал рассказывать мальчик. — Драко меня будит по утрам, чтобы я не опоздал на завтрак, Тео напоминает, какие сегодня уроки. А ещё мы всегда все вместе делаем домашнюю работу. Ведь одна голова хорошо, а… э-э-э… ну, больше одной — лучше.
Кажется, действие Сыворотки начало заканчиваться. Гарри молился, чтобы это произошло быстрее: кто знает, что взбредёт в голову Дамблдору.
— Да, это правда, — сказал директор. — Значит, ты хорошо общаешься с мистером Малфоем?
— Да, Драко очень забавный, — ответил Гарри. — Он вечно ноет, что ничего не понимает в Трансфигурации, а потом грозится заколдовать меня, если я предложу ему помощь. А потом всё-таки сам просит помочь. Это так смешно, особенно в его исполнении, сэр.
О, кажется, закончилось. Потому что видеть Гарри начал чётко по сравнению с тем, как всё расплывалось до этого — побочный эффект при действии Сыворотки.
— О, могу себе представить, — протянул Дамблдор. — А как у тебя отношения с ребятами с других факультетов?
Вот где собака зарыта! Или как-то так. Значит, он хотел настроить Гарри против слизеринцев. Вот ведь жук!
— Ну, я не очень часто с ними пересекаюсь, поэтому судить о них не могу. Но вот гриффиндорцы, кажется, меня не очень-то жалуют. Хотя общаемся мы довольно сносно.
— Вот как… — Дамблдор посмотрел на часы. — О, Гарри, я тебя, кажется, задержал. Профессор Снейп наверно сказал тебе прийти к нему после разговора со мной?
Гарри кивну. Нет, профессор ему ничего такого не говорил. Однако неплохо было бы побыстрее уйти отсюда.
— Да, профессор Снейп сказал, что был бы рад увидеть меня сегодня, — улыбнулся мальчик.
— Тогда не смею тебя задерживать, мальчик мой. Может быть, возьмёшь с собой лимонную дольку? — Дамблдор указал на вазочку со сладостями.
— Нет, спасибо, сэр, — покачал головой мальчик. — До свидания.
— До свидания, Гарри, — сказал директор.
Гарри быстро вышел из его кабинета.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Профессор Снейп, можно?
Гарри выглянул из-за неплотно прикрытой двери и оглядел класс. Кажется, декана сейчас здесь не было.
— Странно, — пробормотал Гарри.
Мальчик решил, что лучше было бы пойти сейчас в гостиную, но когда же он поступал так, как было лучше? Гарри отправился на поиски профессора, и первым пунктом назначения были его комнаты.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Северус решил не мучить себя и отложил пергаменты с работами школьников подальше. Весь вечер был в его распоряжении, поэтому он решил просто отдохнуть.
Северус сидел в кресле перед камином и задумчиво смотрел на огонь. Мальчишка, наверное, сейчас выкладывает все сокровенные тайны своей жизни — Альбус наверняка напоит его Веритасерумом. Этот метод не очень-то нравился Северусу. Нет, не потому, что он был гуманистом. Просто Сыворотку правды приходилось готовить именно ему. А это несколько проблематичная работка.
Интересно, что же Альбус узнает от сопляка. О да, Северусу было жутко интересно. Но он никогда бы не признал этого. Ну, во всяком случае, никогда бы не сказал этого вслух.
Его размышления прервал тихий стук в дверь. Ностальгия. Буквально около часа назад к нему так стучался Поттер. Северус встал, чтобы открыть дверь.
На пороге стоял Гарри Поттер. Северус почти разинул рот от удивления, но тут же снова взял свои действия под контроль.
— Мистер Поттер? — спросил он, вздёргивая левую бровь.
— Да, сэр, — робко улыбнулся мальчишка. — Я… э-э-э… мы с профессором Дамблдором уже закончили наш разговор, и я подумал, что, возможно, будет неплохо, если я отработаю взыскание вовремя.
Это точно Поттер? Либо Оборотное зелье, либо Альбус переборщил с Веритасерумом, и теперь у сопляка помутнение рассудка.
— Вот как, — Северус склонил голову набок. — Что ж, раз вы так рвётесь отработать взыскание, то я не смею вас разочаровывать. Пройдёмте в класс, мистер Поттер.
Северус вышел из своих комнат, пропуская вперёд себя мальчишку, закрыл дверь и зашагал к кабинету Зельеварения.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
И что это сопляк так рьяно вызвался отрабатывать взыскание? Нет, Северус был не против такого желания, однако на его памяти ещё не было ни одного такого добросовестного ученика.
Он только что отвесил комплимент Поттеру? Северус с ужасом посмотрел на мальчишку, ползающего на полу вокруг грязного котла. Нет, он наверняка сошёл с ума. И это только сон. Ну не может Поттер такое вытворять!
Сопляк встал и, неловко пошатнувшись, упал на шкаф, стоящий рядом. А шкаф упал. На его полках стояли банки и пробирки с готовыми зельями, которые Северус использовал для демонстрации на уроках. Зельевар хмуро посмотрел на мальчишку.
— П-простите, сэр, — тут же начал щенок. — Я не хотел, я просто… простите, я сейчас всё уберу…
— Не трудитесь, Поттер, — вздохнул Северус. — Пролитого зелья не соберёшь. Так что лучше отойдите оттуда, пока ни во что не…
Мальчишка вздрогнул. Северус, уже подошёдший к Поттеру, заметил, что тот наступил в какое-то зелье.
«Разъедающее», — подумал он.
А щенок тем временем схватился за левую ногу. Северус достал палочку и произнёс необходимое заклинание.
— Поттер, какой же вы неуклюжий, — констатировал он. — Неужели нельзя было обойтись без этого?
— П-простите, сэр, — залепетал мальчишка. — Я просто… я просто…
— Что вы просто?
— Извините, сэр. Я сейчас всё уберу…
Как, хотел спросить Северус, но не успел: сопляк достал палочку из кармана брюк и направил на лужу из зелий.
— Evanesco, — пробормотал он. Потом указал палочкой на шкаф и сказал: — Reparo.
Откуда он всё это знает? Северус опешил: такого он точно не ожидал.
— Поттер, откуда вы…
* * *
Чёрт, ну кто же его просил всё это делать?! Идиот, кретин, балбес! Прав был Мэт, сначала делает, потом думает. И что сейчас отвечать Снейпу?
— Э-э-э… я вчера был в библиотеке, готовился к Чарам, и наткнулся на несколько полезных заклятий, сэр, — улыбнулся он. — Вот и решил выучить, вдруг понадобятся.
Снейп долго молчал и хмурился. Ясное дело, Гарри бы тоже долго молчал и хмурился, будь он на его месте.
— Ясно, — в конце концов сказал декан. — Что ж, Поттер, ваша отработка на сегодня закончена.
— Но я же…
— Вам нужно повторить? — профессор блеснул недобрым взглядом.
— Нет, сэр, я уже ухожу, сэр, — пробормотал Гарри. — Спасибо вам за… ну, за это, — он кинул взгляд на свою ногу.
— Дверь там, Поттер, — декан махнул рукой в сторону выхода.
Гарри поплёлся к двери на негнувшихся ногах. Видимо, он их отсидел, когда мыл котлы. Сколько времени, кстати, прошло? Он успел разобраться с пятью котлами из восьми. Правда, они были такие огромные…
— Чёрт!
Кажется, он убрал не все зелья, потому что сейчас поскользнулся и, чтобы не упасть, схватился за рукав мантии профессора. Ткань, не выдержав веса мальчика, затрещала и порвалась, и Гарри увидел на руке Снейпа татуировку. Татуировку Пожирателя.
Мальчик застыл, как был, держась за рукав декана, в то время как профессор ошеломлённо смотрел то на него, то на татуировку. Змея и череп. Их связь с Волдемортом.
Внезапно шрам обожгло. Гарри ойкнул и, отпустив мантию Снейпа, всё-таки упал на пол, держась за лоб.
— Поттер! — вдруг очнулся зельевар. — Вы… да как ты посмел, щенок?!
Ну, сейчас начнётся, думал Гарри, вставая на ноги.
— Хотя, ничего удивительного! Ты точно такой же, как и твой папаша! — рычал декан.
Гарри вздрогнул. Он поднял на Снейпа взгляд и, помолчав несколько мгновений, тихо сказал:
— Не могли вы сказать поконкретнее, профессор? Я не знаю, каким человеком был мой отец, поэтому не могу понять, что вы пытаетесь сказать.
Нет, он прекрасно знал, что Снейп пытается сказать. Он же ненавидел Джеймса Поттера. Ненавидит и его, Гарри. Что ж… пусть хоть декан сегодня почувствует удовлетворение.
— Такой же наглый, заносчивый и высокомерный! Вечно лезешь, куда не просят! Ты думаешь, что тебя боготворят все, кому не лень? Ты ничего не сделал в своей жизни. Не заслужил того, что все носятся с тобой, как… Мерзкий щенок, пошёл вон отсюда!
Гарри пустыми глазами посмотрел на профессора. Ну что ж, раз он так говорит, значит, так и есть, да? Мальчик развернулся и пошёл прочь, сжимая руки в кулаки. Хлопнув дверью, он побежал на восьмой этаж, в Выручай-комнату. Ему было просто жизненно необходимо выплеснуть всю ярость, которая появилась в нём после слов Снейпа.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
Гарри очутился в том же танцевальном зале, только на этот раз здесь были голые стены, вдоль которых стояли различные тренажёры-манекены для отработки проклятий и боевых навыков, которые, как говорил когда-то Джеймс, есть в Аврорате. Что ж, это как раз кстати, подумал мальчик.
Гарри подошёл к магнитоле, вставил диск и врубил на самую максимальную громкость, так, что манекены задрожали. Играл какой-то метал, солист кричал, и Гарри вторил ему всего одним словом.
— Ненавижу!
Он ударил кулаком по стене. Потом ещё раз. И ещё. Сейчас даже музыка не успокаивала, хотя он обычно всегда чуть ли не засыпал под тяжёлый рок.
— Ненавижу! Как же я тебя ненавижу! Как же я ненавижу тебя, Джеймс Поттер!!!
Музыка вдруг прервалась, и было слышно лишь сбитое дыхание мальчика. Гарри сполз на пол, руки у него были в крови. Он стоял на коленях, глядя в пол.
— Я же тебя не знаю. Совсем не знаю, — говорил он. — А все сравнивают меня с тобой. Ты умер! А Я ОТДУВАЮСЬ ЗА ТВОИ ПОСТУПКИ! НЕНАВИЖУ! — мальчик начал бить кулаком по полу. — Правильно. Сын злейшего врага, как же. Не имеет значения, что я — не ты, да?! Какого хрена ты умер?! Сам бы отвечал за всё! Какого хрена я вообще родился?!
Мальчик кричал, надрывая голос, а потом поднялся на ноги и развернулся к манекену.
— А ты что улыбаешься, сволочь?
И он начал буквально избивать манекен. То руками, то ногами. При этом Гарри кричал что-то неразборчивое.
— Чтоб вас всех… — пробормотал он, снова оседая на пол. — Лучше бы убил меня вместо Мэта и Джеймса…
Он просидел в Выручай-комнате до утра.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Северус наблюдал за Поттером на протяжении всего завтрака. Он понимал, что наговорил вчера лишнего. Что не должен был срываться на мальчишке. Что не должен был оскорблять. В конце концов, это только его вина в том, что находится на его левой руке. Только его глупость. Поттер здесь ни при чём.
По крайней мере, этот Поттер. Который, к слову, сидит и улыбается Драко Малфою, что-то увлечённо ему рассказывая. Знать бы, о чём они говорят. Если о вчерашнем инциденте, он сопляку шею свернёт.
— Северус, мальчик мой, — послышался слева голос Альбуса. — Зайди ко мне сегодня, когда у тебя не будет урока.
Да, у Северуса по пятницам не бывает уроков после обеда. А вот перед обедом… Поттер.
— Хорошо, Альбус, — кивнул Северус, допивая кофе.
Он встал и вышел из зала, направляясь в кабинет Зельеварения.
* * *
— Темнишь ты, Поттер, ох, темнишь, — прищурился Драко, наклоняясь ближе к Гарри.
Гарри пересказывал другу свой разговор с директором, опустив только разговор об опекунах и присутствие Сыворотки правды в чае.
— Да что ты? — он невинно захлопал глазами и улыбнулся.
Малфой тем временем с умным видом жевал булочку, всё так же сверля Гарри взглядом. Мальчик знал, что Драко переживал за него. В конце концов, он вернулся в гостиную поздно. Очень поздно. В полседьмого утра. А Драко его ждал до часу ночи. Гарри сказал, что потом пошёл на отработку к Снейпу и, идя обратно, немного заплутал в подземельях. Малфой подозрительно быстро согласился и перевёл тему.
— Ладно, расскажешь потом, сейчас у нас Зелья, — сказал Драко.
О, чёрт. Зелья. Снейп. Гарри не знал, сдержится ли он при профессоре. Вчера тот так несправедливо обвинил мальчика. Гарри думал, профессор со временем одумается, ну или хотя бы не будет так открыто выражать все свои мысли по поводу него. Однако он ошибался. Декан только и ждёт, как бы оскорбить его, сделать больно. Да и Гарри тоже хорошо — неуклюжая корова просто! Нет, конечно, сейчас он теоретически не может знать, что означает эта татуировка на левой руке профессора. Но тот всё равно боится неоправданной ненависти к себе. Наверно. Гарри ещё не разобрался, что движет деканом. Да и разбираться как-то ни сил, ни желания нет. Поэтому он только кивнул Драко и они, поднявшись, побрели с одноклассниками в подземелья на первый в жизни урок Зельеварения. На котором, кстати, Снейп обещал проверить знания Гарри по его предмету. Что ж, Гарри покажет ему все свои знания. По этому предмету.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Профессор стремительно вошёл в класс, хлопнув дверью и взмахнув полами мантии. Смех, царивший в аудитории — с гриффиндорской стороны — мгновенно стих под холодным взглядом Снейпа.
Декан, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер.
— О, да, — негромко произнёс он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.
Забини и Крэбб с Гойлом издевательски захихикали. С гриффиндорской стороны тоже послышались смешки. А Драко, сидящий рядом с Гарри, неодобрительно посмотрел на профессора.
Закончив знакомство с классом, Снейп обвёл аудиторию внимательным взглядом. Глаза у него были чёрные, холодные и почему-то напоминали Гарри тёмные туннели. А он и не замечал, какие у его декана красивые глаза. Тихо прыснув от этой мысли, он пообещал себе спать побольше — а то всякая дурь в голову лезет.
— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал профессор.
Снейп говорил почти шёпотом, но ученики отчётливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, декан обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешёптываться или заниматься посторонними делами.
-Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но всё это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. А Гарри думал над словами профессора. «Как заткнуть пробкой смерть». Неужели это действительно возможно? Тогда Каин… жив? Он специально подставился под проклятье? Чтобы проверить, работает ли щит от него? Или он просто был глуп и сейчас так и лежит на том заводе, мёртвый? Или же он…
— Поттер! — неожиданно произнёс Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
Гарри вздрогнул от неожиданности, но тут же вздёрнул подбородок, посмотрел профессору в глаза и сказал:
— Усыпляющее зелье, сэр. Настолько сильное, что его называют Напитком Живой Смерти. Все биологические процессы, протекающие в организме человека, который принял это зелье, останавливаются, однако магия помогает телу функционировать, а сердце лишь замедляет свою работу.
Что ж, ответ стоил увиденного: Снейп стоял, шокированный ответом Гарри. Мальчик робко улыбнулся, ожидая следующий вопрос.
— Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать, мистер Поттер?
Грейнджер вздёрнула вверх руку, тряся ей изо всех сил. Гарри от этой картины только ухмыльнулся.
— Безоаровый камень, или безоар — это камень, который извлекают из желудка козы. Он является противоядием от большинства ядов. А Серапион-мудрец писал, что тёртый камень безоара весом равный двенадцати ячменным зёрнам, подогретый в вине, может исцелить вовсе от любого заболевания.
— Хорошо, Поттер, — наконец сказал профессор после того, как долго смотрел на Гарри, — а в чём разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
Грейнджер сейчас, кажется, упадёт — встала на носочки и тянет руку вверх. Неужели она думает, что, если её до этого не замечали, заметят сейчас? Гарри нахально улыбнулся.
— Волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. У него ещё множество названий. Например, у англосаксов оно носило название «Клык», в Древней Греции, Китае, Германии, Древней Галлии, Гималаях ядом аконита смазывали наконечники стрел и копий, предназначенных для охоты на хищников. Поражённые такими копьями животные тут же умирали. Из этих стран возникло много новых названий, как то: «Мать — королева ядов», «Борец», «Царь-зелье».
Снейп стоял, во все глаза глядя на нахального слизеринца, а Гарри продолжал улыбаться.
— Сядьте! — в конце концов рявкнул декан, повернувшись к Грейнджер. — Все запишите то, что сейчас сказал мистер Поттер.
Гарри разинул рот — его очередь удивляться. А класс послушно заскрипел перьями, конспектируя его ответы. Снейп подошёл к нему, наклонился и прошептал:
— У меня к вам будет несколько вопросов сегодня вечером, Поттер, — а потом добавил уже громко: — Двадцать баллов Слизерину. За исчерпывающие ответы.
Для первокурсников из Гриффиндора уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными. А вот слизеринцы, наоборот, получали удовольствие. После того, как все записали слова Гарри, Снейп разделил всех учеников на пары и дал задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной чёрной мантией, и следил, как все взвешивают высушенные листья крапивы, толкут в ступках змеиные зубы. Профессор раскритиковал всех кроме Малфоя и, следовательно, Гарри, так как они работали в паре. Вдруг класс наполнился ядовито-зелёным дымом и громким шипением.
Лонгботтом каким-то образом умудрился растопить котёл Финнигана, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.
— Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котёл с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?
Лонгботтом вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.
— Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнёс профессор, обращаясь к Финнигану. А потом он повернулся к Уизли и Томасу, работавшим за соседним столом. — Вы, Уизли, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибётся, вы будете выглядеть лучше его? С вашим-то варевом? Минус десять очков Гриффиндору.
— Вот ведь неудачники, — прошептал Гарри стоящему рядом Драко.
— И то верно, Поттер, — ответил блондин, ухмыляясь. — Так, ладно, сейчас давай сыпь толчёные зубы змей.
— И без тебя знаю, — хмыкнул Гарри и добавил нужный ингредиент в зелье.
За урок они с Драко получили «Превосходно», чем заслужили для Слизерина ещё десять очков. Настроение портили только сказанные шёпотом слова Снейпа.
* * *
Северус сидел за столом, проверяя те глупости, что написали первокурсники из Пуффендуя и Когтеврана. Подумать только, Заживляющее зелье способно… заживлять! Северус никогда бы не подумал об этом, если бы… мисс Аббот не написала это в своей работе.
Фыркнув, он перевёл взгляд на висевшие на стене напротив часы. С минуты на минуту сюда придёт Поттер. Северус не хотел признаваться, но он ждал сопляка.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказал Северус, глядя на пробиравшегося внутрь Гарри Поттера.
Мальчишка робко посмотрел на него, а потом тихо сказал:
— Извините, сэр. За вчерашнее, — добавил он после неловкой паузы.
Щенок извиняется? Надо же! Странно, но он выглядит подавленным. Неужели ему правда стыдно? И он приносит искренние извинения?
— На столе вы видите флоббер-червей, — Северус махнул рукой в сторону задней парты. — Нарежьте их. Аккуратно. Мелкими кусочками. Предварительно выпотрошите.
Северус вернулся к проверке сочинений, исподтишка наблюдая за тем, как мальчишка возится с червями. Сопляк не кривился, на его лице не было отвращения, хотя работка эта та ещё. Северус даже невольно восхитился щенком — такой самоконтроль!
А Поттер между тем всё работал и работал ножом, вскрывая червей, разрезая их на ровные мелкие кусочки. Северус встал и тихо подошёл к сопляку сзади. Он некоторое время просто смотрел за его работой.
— Как прошёл ваш разговор с директором, мистер Поттер? — наконец спросил Северус, ухмыльнувшись, когда щенок вздрогнул.
Мальчишка не спешил отвечать, очевидно, обдумывал свои слова.
— Хорошо, сэр, — тихо сказал мальчишка, шинкуя очередного червя.
— И что же он спрашивал?
Поттер отложил нож и повернулся к нему. В глазах горел недобрый огонь.
— Сэр, а какое отношение это имеет к вам? — спросил он.
— Я же ваш декан, Поттер, — бросил Северус, небрежно махнув рукой. — Я должен знать, что, как и почему происходит с моими студентами. Так о чём вы говорили?
Сопляк ещё недолго смотрел на Северуса прищуренными глазами, а потом отвернулся и вернулся к нарезке червей.
— О Хогвартсе, сэр, — сказал он. — О том, как я себя здесь чувствую. Об уроках. О моём факультете.
Разумеется, Альбус поднимал эту тему. Конечно, он не рад, что Герой оказался среди полых слизеринцев. И, безусловно, это создаст директору в будущем много проблем. Особенно то, что Поттер был истинным слизеринцем. Расчётливым и хитрым.
— О моих отношениях с ребятами с других факультетов, — продолжал мальчишка. — А ещё о… м-м-м… неважно.
— Важно, Поттер, — рыкнул Северус.
— О моих опекунах, — сказал щенок. — Дурсли, вы знаете…
Небрежность в голосе не могла обмануть Северуса. Было ясно, что мальчишка не хочет затрагивать эту тему. Почему? Северус не знал. Но надеялся выяснить.
— Вот как, — нахмурился Северус.
Ему тоже было интересно узнать об опекунах Поттера. В конце концов, они как сквозь землю провалились. И именно тогда, когда мальчишке нужна была защита крови. Странно всё это. Однако Северус уже понял: всё, что так или иначе связано с сопляком, не может быть не странным.
— И что же ваши опекуны, мистер Поттер?
Мальчишка резко развернулся и уставился на него.
— А это уже не ваше дело, сэр, — прошипел он.
А глаза-то как сузил! А кулаки-то как сжал! Нет, сейчас щенок и на убийство способен, это Северус видел по взгляду. А смертником он, как ни странно, не был. Поэтому только вздёрнул бровь и насмешливо посмотрел на Поттера.
— Не моё, говорите, — хмыкнул Северус. — Может быть, тогда мне лучше обратиться непосредственно к вашим опекунам? Они, я думаю, не будут упрямиться и расскажут гораздо больше вашего.
* * *
О, да. Дурсли расскажут. Всенепременно. Что ж, если он так желает знать… хотя нет, если он так желает СПРОСИТЬ…
— Отлично, профессор, — ухмыльнулся Гарри. — Вперёд. Спрашивайте. Если найдёте их.
Брови декана удивлённо поползли вверх. Не ожидал от мальчика такой реакции? Разумеется. Гарри умеет удивлять. Ему часто об этом говорили.
Ещё когда он учился магии под чутким руководством Мэта, когда варил зелья под присмотром Джейми… уже тогда они вечно разевали рты, ошеломлённо глядя на результаты его труда. А ведь ему было всего восемь. Гарри хмыкнул.
— Веселитесь, Поттер? — рыкнул на него Снейп, буравя колючим взглядом, словно пытаясь прожечь дырку в черепе Гарри.
— Нет, сэр, — покачал головой мальчик. — Можете использовать легилименцию, если вам так приспичило узнать хоть что-нибудь о моей жизни…
— Следи за языком, Поттер! — рявкнул профессор, но Гарри его не слушал.
— …но знайте, что в этом случае я не прощу вас.
— Очень нужно, — прошипел Снейп, глядя мальчику в глаза.
Но вторжения в свой разум Гарри не почувствовал. Он несколько озадаченно посмотрел на зельевара, на что тот лишь вскинул бровь.
— Что-то не так, мистер Поттер?
— Нет, сэр, всё… в порядке.
И Гарри вернулся к своей работе. Все черви были нарезаны аккуратными кусочками уже через несколько часов, и мальчик ушёл в гостиную.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Драко дожидался его, несмотря на усталость, которой было омрачено лицо блондина.
— Ну? — спросил Малфой только что зашедшего в гостиную Гарри.
— Ну, всё нормально, — пожал плечами мальчик, падая в кресло рядом с Драко. — А у вас что тут было интересного?
— Да ничего особенного, — сказал Малфой. — Сыграли пару раз в подрывного, потом все разбрелись кто куда, а я тут сижу тебя жду.
В руках у Драко была книга по Трансфигурации. Видимо, он любит изучать что-то новое. Как показалось Гарри, Малфой был склонен ко всему неизведанному. Ему нравилось учиться, это было видно по тому, как он внимательно слушал всех учителей на занятиях, как в перерывах листал книги. Занятный человек, думал Гарри.
— Ты надумал что-нибудь о Квиррелле? — спросил Драко, закрывая книгу.
— Нет, — покачал головой Гарри. — У меня и времени-то не было…
— Я так и думал, — ухмыльнулся блондин. — Ну что ж, тогда можешь меня боготворить.
— Ты узнал что-то?
— Разумеется, — фыркнул Малфой. — Слушай. Наш обожаемый профессор раньше преподавал маггловедение, но так как учителя по ЗОТИ не было, Дамблдор предложил вести уроки ему. На самом деле, профессор когда-то, не очень давно, побывал в Албанских лесах, где, как я слышал, сейчас, да и раньше, много странностей происходит. Суть в том, что именно после посещения этих лесов он напялил на себя тюрбан и стал заикаться. Это произошло, как он утверждает, после встречи с вампиром, однако…
— Этой самой встречи никак не могло быть, — закончил за друга Гарри. — Потому что в Албанских лесах вампиров…
— Нет, вот именно, — кивнул Малфой. — Теперь понимаешь? Что-то странное происходит.
Они замолчали. Оба мальчика обдумывали всё сказанное и пытались разработать какую-никакую стратегию. Как им выяснить, что же произошло с Квирреллом в этих лесах? Как им узнать, зачем профессору тюрбан? И почему он отказывается его снимать? Вопросов было очень много.
— Как думаешь, — вдруг сказал Драко, — возможно ли, что албанские поверья о хиетах — правда?
— Что за хиеты? — спросил Гарри.
— Ты не знаешь? Ну, хотя да, откуда… это албанская мифология. Хиеты — это призраки, души мёртвых, однако буквально переводится как «Тени», — начал рассказывать Малфой. — Ещё там часто упоминаются Чероси. Это безволосое существо, которое всегда одерживает верх. А ещё я знаю об Оре. Ора — это Время. И обычно Время принимает в их мифах обличье женщины или змеи.
Ничего себе! Как, оказывается, много знает Драко! Никогда бы Гарри не подумал, что блондин помимо всего прочего знает ещё и мифологию! Гарри во все глаза смотрел на Драко, а тот продолжал говорить.
— Существует множество албанских легенд, песен, баллад… однако смысл там всегда один и тот же: они восхваляют понимание, благородство, умение говорить и принижают гордыню, спесь, жадность, — Малфой задумчиво смотрел на огонь в камине, словно вспоминая. — Да, ещё они считали, что тот, кто пытается уйти от смерти, ужасен. Вот, слушай:
Она и не посмотрит, кто он —
Юнец или старик почтенный.
И в час, который уготован,
Приходит им конец мгновенный.
И сколько люди ни являют
Сопротивленья и упорства,
Их от кончины не спасают
Ни храбрость, ни противоборство.
Ну нифига! И Малфой это знает наизусть? Гарри готов был в ноги ему кланяться. Вся эта информация мальчика очень заинтересовала, так что он пообещал себе при следующей же возможности посетить Албанию.
А что там Драко говорил про тени? Хиеты, кажется… ох! Гарри теперь вспомнил — ему же снился сон про мечущуюся в лесу тень. Давным-давно, когда его только нашли Мэт и Джеймс! Точно!
Возможно ли, что этот сон и рассказ Драко как-то связаны? Вероятность небольшая, но Гарри уже давно понял: со всем, что касается его, даже самая малейшая вероятность оказывается если не верной и утвердившейся, то хотя бы наводящей и всё равно правдивой.
Теперь перед мальчиком стоял вопрос: рассказать Драко или нет? Собственно, его ничего не удерживало от повествования, однако он боялся, что Малфой лишь покрутит пальцем у виска.
Но Драко оказался не таким. Гарри всё же решился и рассказал ему о том сне, и у Малфоя лишь загорелись глаза: так ему нравилось всё новое и интересное, то, что можно изучать, разгадывать, анализировать…
— И что ты раньше молчал, Поттер? — воскликнул Драко, выслушав рассказ о сне Гарри. — Это же просто замечательно! Скорее всего, это были именно Албанские леса. Ты говоришь, что помнишь только огромные деревья, туман, который лежал ровным слоем и странные шорохи? — Гарри кивнул. — Что ж, это возможно во многих лесах, но почему-то мне кажется, что… этот твой сон был скорее… видением.
— Мне тоже так показалось, я тогда здорово разозлился на Мэ… Мэ… ме… на меня, то есть на себя, за то, что проснулся, — Гарри мысленно дал себе подзатыльник.
Нет, ну как же можно проговориться-то? Что же он за неудачник такой? И Драко, судя по всему, заметил эту оговорку: вон как глаза прищурил.
— Ладно, Поттер, расскажешь потом, — после недолгого молчания протянул Малфой. — Сейчас на повестке… — он бросил быстрый взгляд на часы, — ночи следующий вопрос: удостовериться, что это именно Албанский лес. А для этого нужно пойти…
— В библиотеку, — закончил за него Гарри.
— Ну, туда тоже, но самое главное — это спросить у моего отца, — сказал Драко. — Он часто бывает за границей и недавно как раз посещал Албанию. Я поговорю с ним при первой же возможности, а пока, как ты и предложил, будем искать ответы в библиотеке.
— Чудесно, — вздохнул Гарри. — Мало мне отработок, теперь ещё и это.
— Ты имеешь что-то против? — вскинул бровь Драко, хитро улыбнувшись.
— Да нет, — сказал Гарри.
— Так да или нет? — не унимался Малфой.
— Скорее нет, чем да, — хмыкнул Гарри, и они рассмеялись.
* * *
Шотландия, Хогвартс, библиотека
Дни в Хогвартсе пролетали быстро, поэтому Гарри даже не удивился, что воскресенье закончилось так внезапно. Все выходные они с Драко безвылазно сидели в библиотеке, роясь в волшебных мифах и легендах, читая книги об истории Албании, которые вообще могли найти на полках. Мадам Пинс им очень помогла: она знала, где и что нужно искать, и снабжала их подходящей литературой. А также выгоняла в Большой зал, так как мальчики иногда даже про еду забывали.
Догадки подтвердились ближе к вечеру воскресенья, когда Гарри чуть не выронил от удивления книгу. В ней было написано то предание, которое Драко ему частично процитировал. Гарри взахлёб читал творение неизвестного автора, которое ему до ужаса понравилось. Особенно та часть, которую цитировал Малфой.
Она во всем равняет смертных —
И любомудра и профана,
Сокровищ не берет несметных
У господина и тирана.
Она и не посмотрит, кто он —
Юнец или старик почтенный.
И в час, который уготован,
Приходит им конец мгновенный.
И сколько люди ни являют
Сопротивленья и упорства,
Их от кончины не спасают
Ни храбрость, ни противоборство.
Но потому, что все вы жадны
И грубой завистью набиты,
Для вас поэтому наглядны
Лишь те, кто были имениты,
Которых прежде вы знавали,
С которыми вы говорили,—
Они теперь, забыв печали,
С землей во рту лежат в могиле.
В этом же фолианте мальчики нашли некоторые сведения о «Тенях», Орах и Чероси. Оказывается, что многие очевидцы встречали этих существ в Албанских лесах. Например, волшебник Филиус Тенебрай, живший в пятнадцатом веке, писал, что «повстречал Чероси, но на тот момент так испугался, что убежал, поджав хвост». Однако позже он вернулся и начал свои исследования, кои и были представлены в книге, которую читали мальчики.
Этот Филиус представил Чероси как тёмных волшебников, у которых он перенял множество знаний. Все эти знания он запечатал, как было написано в книге, в этих самых Албанских лесах, и найти их может лишь истинный Сын Мрака, назвав пароль и пройдя «испытание».
Гарри с Драко решили, что, возможно, стоит попытаться поискать этот пароль и разузнать побольше об испытании. Они набросали короткие заметки на специальный лист пергамента, который Гарри потом собирался зачаровать: ни к чему, чтобы кто-то узнал, чем занимаются двое первокурсников Слизерина.
На том и порешили, и ребята продолжили поиск информации.
* * *
Шотландия, Хогвартс, стадион
— Поттер, ты что так на них уставился? — спросил Драко, стоявший рядом с Гарри.
Сегодня вторник — и первое занятие полётами. Мадам Хуч, женщина с короткими серебристыми волосами и жёлтыми, как у ястреба, глазами, рассказывала им, как нужно держать метлу, чтобы не свалиться с неё.
А Гарри лишь опасливо косился на вышеупомянутый предмет. Ну не любил он квиддич! Хотя, это только урок полётов, и в квиддич его никто играть не заставит, так что мальчик расслабился и улыбнулся Малфою.
— Ничего, просто думаю, не забрать ли с собой?
— Зачем? — удивился Тео, стоявший по другую сторону от Гарри.
— Я думал, сделаю доброе дело. Уизли её подарю. Они же, наверно, даже веника дома не имеют, — хмыкнул Гарри, подмигивая Драко.
Слизеринцы захохотали, а гриффиндорцы, — те, кто слышал слова мальчика, — зло на них посмотрели.
— Что такое?! — воскликнула мадам Хуч. — Вы меня слушаете? Это ведь не мне — ВАМ сейчас подниматься в воздух!
Шум мгновенно стих, и мадам Хуч продолжила рассказ о технике безопасности. Гарри, который этот самый рассказ с шести лет знал, — спасибо Мэту, — просто стоял и плевал в… небо. За неимением потолка.
Позже, когда неудачник Лонгботтом поднялся в воздух и тут же рухнул с метлы на землю, при этом сломав запястье, мадам Хуч повела его в Больничное крыло, строго наказав никому не подниматься в воздух, иначе они «вылетят из школы прежде, чем успеют сказать слово “квиддич”».
Разумеется, Гарри и Драко, наплевав на это правило, решили немного полетать. Малфой где-то достал стеклянный шарик — Гарри такого раньше не видел — и, оседлав метлу, взлетел. Гарри повторил действия друга и уже через пару секунд находился в воздухе.
Кто бы мог подумать! Летать — это так здорово! Он почувствовал, как ветер взъерошил его волосы, как захлопала его одежда, и вдруг его охватил приступ внезапной, почти безграничной радости.
Оказалось, что он может подняться ещё выше, лишь слегка отклонившись назад. Снизу послышались удивлённые крики, вопли ужаса и одобрительные возгласы.
Гарри резко развернул метлу, оказавшись лицом к лицу с Драко. Вид у того был изумлённый.
— Поттер, а кто-то, кажется, говорил, что рос с магглами, — округлив глаза, сказал Малфой.
— Да я сам в шоке, Малфой, — засмеялся Гарри.
Они поднялись ещё выше и начали перебрасывать стеклянным шариком. Кто-то из гриффиндорцев закричал что-то невразумительное, но явно не одобряющее их действия. Гарри вопросительно взглянул на Драко, который, скривившись, бросил:
— Да, напоминалка выпала из кармана Лонгботтома.
Гарри нахмурился. Разумеется, Лонгботтом просто жалкий идиот, который пытается хоть как-нибудь задеть Гарри на пару с Уизли, но забирать личные вещи и подвергать их опасности — это последнее, что стал бы делать Гарри, даже в такой ситуации.
— Малфой, не надо было этого делать, — тихо сказал Гарри. — Потом нам же хуже будет.
Драко лишь улыбнулся.
— Ну, тогда поймай его и отдай Лонгботтому, — сказал он и метнул стеклянный шар высоко в небо и рванулся вниз, к земле.
«Вот ведь гад ползучий», — с улыбкой подумал Гарри.
Мальчик видел, словно в замедленной съёмке, как шар поднимается вверх, на мгновение застывает в воздухе, а потом начинает падать. Он нагнулся вперёд и направил рукоятку метлы вниз, а в следующую секунду вошёл в почти отвесное пике. Скорость всё увеличивалась, в ушах свистел ветер, заглушая испуганные вопли стоявших внизу. Гарри вытянул руку, не снижая скорости, и, когда до земли оставалось не более полуметра, поймал шар — как раз вовремя, чтобы успеть выровнять метлу. И мягко скатился на траву, сжимая шар в руке.
— ГАРРИ ПОТТЕР!
Сердце Гарри рухнуло в пятки быстрее, чем он пикировал к земле. К нему бежал профессор Снейп. Гарри поднялся на ноги, дрожа от предчувствия того, что его ожидало.
* * *
Северус, хоть и не признаёт этого, ужасно испугался за Поттера. Он шёл к Альбусу, чтобы переговорить с ним по поводу своих подопечных, и, когда проходил мимо окна, выходящего на квиддичный стадион, так и замер: Поттер на всех парах летел к земле. Сердце у Северуса пропустило один удар, и он стремглав помчался на стадион.
А сейчас, когда Поттер стоял перед ним, сжимая в руке напоминалку, Северус не знал, какое наказание он выдумает для мальчишки. Только подумать, сопляк мог бы хоть как-то оправдаться, но не стал! Вместо него это делали другие.
— Профессор Снейп, это не его вина…
— Помолчите, мистер Малфой, — отрезал Северус, заметив, как Поттер и Малфой обменялись взглядами, им одним понятными.
Ясно, значит, Поттер нашёл себе компанию.
— Но Малфой…
— Вас не спрашивают, мисс Грейнджер! — рявкнул Северус, и поток объяснений тут же смолк.
Сопляк же недоумённо оглядывался. Ясное дело, на его защиту встал даже выводок Минервы.
— Вы, Поттер, идите за мной, — прошипел он и зашагал к замку.
Боковым зрением Северус заметил, как щенок передаёт напоминалку в руку этой самой Грейнджер и бежит за ним.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Северус распахнул дверь класса, и сопляк тут же юркнул внутрь.
— Сядь! — гаркнул Северус, и мальчишка тут же сел на первый попавшийся стул.
Поттер с несколько напуганным выражением лица смотрел на него, однако даже не дёрнулся, когда Северус подошёл. У мальчишки и впрямь восхитительная выдержка.
— Ты сошёл с ума, Поттер? — прошипел Северус, наклоняясь как можно ближе к сопляку.
— Н-нет, сэр, — пробормотал тот.
— Так какого… Что ты там вообще делал, Поттер?
Мальчишка, кажется, опешил. Да Северус и сам от себя такого не ожидал: он-то хотел выговорить щенку да прибавить ещё одну неделю отработок. Но всё-таки Поттер был слизеринцем, а о своих подопечных Северус привык заботиться. Альбус же никогда всерьёз не занимается их проблемами.
— Я… я… — лепетал тот себе под нос.
— Что? Внятнее, Поттер!
— Я просто хотел поймать шарик, сэр, — наконец выдавил из себя мальчишка.
— Поймать шарик? — тихо переспросил Северус. — Значит, вы едва не сломали себе шею ради какого-то куска стекла?!
— Но сэр, там ведь…
— Слышать ничего не желаю! — Северус начал злиться: как мальчишка может ТАК рисковать своей жизнью? — Вы, может быть, не понимаете, но ваша жизнь только что была под угрозой. Даже если в этом замешан Малфой… дайте мне договорить, Поттер! — прервал Северус попытку сопляка вставить своё слово. — Так вот. Если даже здесь замешан мистер Малфой, то это никто не докажет. Директор не станет с этим разбираться. А вот вы — на грани исключения.
Слова Северуса возымели должный эффект: щенок с ужасом в глазах попятился, вжимаясь в спинку стула. Северус выпрямился.
— Хотите сказать, что вы не слышали слов мадам Хуч? Она же ясно сказала: вылетите из школы. Так почему, чёрт вас дери, вы на бешеной скорости неслись к земле?!
Мальчишка сглотнул и отвернулся. Этого Северус уже стерпеть не мог: схватил Поттера за плечи и развернул к себе.
— Отвечай, Поттер! — рявкнул он.
— Мне… мне нечего сказать, сэр, — почти прошептал сопляк.
* * *
А что ему было говорить? Да, он прекрасно слышал слова мадам Хуч. Да, он понимал, чем всё это может обернуться. Но кто же мог знать, что в это самое время, когда Гарри уже почти приземлился, Снейп увидит это?! Где же справедливость?!
— Вам нечего сказать, — повторил его слова профессор. — Ясно.
В его голосе слышалось разочарование. Гарри удивлённо посмотрел на Снейпа: тот отошёл и, кажется, направился к двери.
— Постойте, сэр! — воскликнул Гарри. Ну как он мог сейчас остаться здесь один? — Я… я просто хотел помочь однокурснику. Э-э-э… кто-то кинул вверх его напоминалку, как я понял, и она бы разбилась. А Лонгботтом бы начал ныть. И всё равно все стрелки указывали бы на нас, слизеринцев. Поэтому я решил собственноручно поймать этот шарик, и если бы вы не…
Он замолк. Не хватало ещё больше злить Снейпа: тот и так уже на грани. Вон как его трясёт. Или… да нет же! Снейп просто пытается не засмеяться! Вот ведь урод, думал Гарри. У него такая беда, а этот гад смеётся!
Декан тут же повернулся к нему, уголки его рта чуть подрагивали. Однако тон оставался холодным, раздражённым.
— Поттер, — вкрадчиво произнёс профессор, и Гарри насторожился. — Вы знаете, кто такой ловец?
Ловец? Конечно, знаю, хотел ответить Гарри, но, открыв рот, замотал головой. К чему был этот вопрос? Или у профессора совсем поехала крыша — что, как думал Гарри, вполне вероятно — или же он…
— Подождите здесь пару минут, я сейчас вернусь, — сказал декан и, резко развернувшись, вылетел — по-другому и не скажешь — из кабинета.
А Гарри оставил в полнейшем смятении. Что это сейчас со Снейпом? Почему его тон так резко изменился? Гарри терзали смутные подозрения, что сейчас декан приведёт Дамблдора, и тогда — прости-прощай, Хогвартс. Хотя, Снейп бы так, наверно, не поступил?
Конечно, так бы он и поступил! В гневе Гарри даже ударил кулаком по столу. Снейп, который ненавидел его отца, получил великолепный шанс отомстить. Сейчас Гарри распрощается со школой, будет паковать чемодан и вернётся… куда? Ему некуда было идти.
Мальчик горько рассмеялся: Герой магического мира сейчас вылетит из школы и будет жить на улице. Ну разве не смешно?
Но при чём тут тогда «ловец»? Что Снейп хотел этим сказать? Внезапная догадка осенила Гарри: неужели Снейп…
— Я рад, что вы смогли высидеть несколько минут и оставить всё в целости и сохранности, Поттер, — раздался от входной двери голос декана.
Профессор зашёл в класс, а за ним появился Маркус Флинт.
«А этот-то зачем?», — удивлённо думал Гарри, переводя взгляд со Снейпа на Маркуса и обратно.
— Ну что ж, мистер Флинт, — заговорил довольным голосом Снейп. — Полагаю, я нашёл вам ловца.
17.10.2011 Глава 9. Прекрасно! или Сэр, я… или Подглядывать вообще-то нехорошо, профессор
Глава 9. Прекрасно! или Сэр, я… или Подглядывать вообще-то нехорошо, профессор
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
«Ловца?», — Гарри удивлённо посмотрел на Снейпа и Флинта.
— Ловца? — так же удивлённо спросил префект.
Снейп кивнул. Гарри чуть дар речи не потерял: какая муха укусила декана? Как-то странно всё это.
— Вы обо мне, сэр? — наконец спросил Гарри.
— Я рад, что до вас это дошло, мистер Поттер, — ухмыльнулся профессор.
Он будет ловцом? Что за чушь! Гарри квиддич-то не любит, можно сказать, не переносит. А тут ему предлагают в него играть! Забавно.
— А выбор у меня есть, сэр?
Снейп с Флинтом уставились на него: ясное дело, какой нормальный человек добровольно отказывается от того, чтобы быть в команде? Ну, значит он, Гарри, не нормальный человек, а совсем даже наоборот.
— Разумеется, нет, Поттер, — рыкнул декан. — Вы что, желаете вылететь из школы за нарушение правил?
Ах да, что-то такое было… мадам Хуч ведь говорила про «вылететь из школы». Ну что ж, раз другого способа отказаться нет, то…
А, собственно, почему он так не любит квиддич? Ведь все волшебники обожают этот вид спорта. Но Гарри он не нравится. Никогда не нравился. До шести лет мальчик, живя с Дурслями, вообще знал только о футболе, потому что о нём говорили другие дети в группе. Начиная с шести лет, когда его приютили Мэт и Джеймс, Гарри много узнал о квиддиче, однако любовью к нему не воспылал. Мэт всё время этому ужасался, а Джеймс с умным видом кивал головой — должно быть, знал, что к чему. Феррари часто рассказывал о том, как в квиддич играл Джеймс Поттер, из-за чего этот вид спорта нравился Гарри всё меньше. Мальчик думал, что от него все будут ждать того же, что и от его отца — великолепной и зрелищной игры. Всё снова решали за него.
Гарри ухмыльнулся.
— О, ну раз такое дело, — начал он, — то, разумеется, я вступлю в команду факультета.
Флинт всё так же недоумённо глядел то на Гарри, то на Снейпа, а профессор победно ухмылялся.
— Я полагаю, — снова заговорил Гарри, — что вы, сэр, ожидали от меня именно таких слов, не так ли? — увидев вопросительный взгляд зельевара, Гарри продолжил: — Ну, вынужден вас огорчить, сэр. Я никогда не горел желанием играть в квиддич, и сейчас изменять своим принципам не собираюсь.
— Поттер, ты хоть понимаешь, с кем сейчас говоришь? — голос профессора был похож на шипение ядовитой змеи. Очень ядовитой.
— Да, сэр, — так же тихо сказал Гарри, вставая со стула, на котором до сих пор сидел, — прекрасно понимаю. Но…
— Тогда потрудись вступить в команду, иначе вылетишь из школы вон!
Декан резко развернулся, бросил что-то Флинту и широкими шагами пересёк класс.
Гарри так и остался стоять в кабинете с высоко поднятой левой бровью. Мальчик даже не стал задаваться вопросом, что это сейчас было: всё равно ответа он бы не нашёл. Встряхнув головой, Гарри нахмурился.
— Прекрасно, — тихо сказал он, и слово эхом отскочило от каменных стен уже пустого класса. — Прекрасно!
Мальчик резко встал и направился прочь из кабинета Зельеварения.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
— Играть в квиддич или выметаться? — Гарри пнул ногой рюкзак, в который скидывал свои вещи. — Прекрасно! Вот и выметусь!
— Прекрасно, — вновь повторил Гарри. — Сейчас ещё и остальные заявятся. Хедвиг!
Сова, которая недавно прилетела к нему в подземелья — словно чувствовала, что нужна сейчас хозяину — послушно вспорхнула со спинки кровати и уселась на рюкзак, который Гарри тут же подхватил и потащил к двери.
Мальчик уже протягивал руку, как дверь вдруг резко распахнулась, и Гарри отшатнулся и упал.
— Блять, кто тут такой ум… ный?..
* * *
Кажется, сопляк совсем с ума сошёл. Северус, проигнорировав ругательство, вопросительно поднял бровь и уставился на мальчишку.
— С-сэр? Что вы здесь делаете?
— Что здесь делаете ВЫ, Поттер, — процедил Северус и только сейчас заметил большой рюкзак и сову.
Это что получается, щенок решил сбежать?
— Я собирал вещи, если вы не заметили, сэр, — зашипел сопляк.
— Ах вот как. Ну что ж, полагаю, вы решили сбежать? — Северус усмехнулся.
Да, именно так и поступают Поттеры — сбегают.
— Нет, сэр, — мальчишка наконец поднялся на ноги и теперь закидывал рюкзак на плечи. — Вы же сами говорили — вступить в команду или убраться из школы. Вот я и убираюсь.
Щенок потянул руку к двери, но Северус перехватил её за запястье и крепко сжал. Он вглядывался в лицо сопляка, пытаясь найти там хоть малейший намёк на издевательство, ложь, насмешку, но не видел ничего. Абсолютно ничего.
— Да? И куда же ты пойдёшь? К любимым родственничкам? — мягко спросил Северус. — Полагаю, они ждут — не дождутся, когда же к ним вернётся знаменитый Гарри Поттер.
Мальчишка лишь стиснул зубы и зло смотрел на Северуса, когда последний решительно не понимал, что здесь вообще происходит. Какого чёрта сын Поттера вытворяет? Попытка привлечь внимание? Скорее всего, так и есть, но он не может не понимать, что его ведь и вправду могут исключить. Не посмотрят на то, что он — Гарри Поттер.
— Отпустите, сэр, — тихо сказал щенок.
— Отпустить что? — криво улыбнулся Северус, сжав руку сопляка ещё сильнее. Скорее всего, останется синяк, но это поправимо — просто нужно будет отправить мальчишку к Поппи.
— Моя рука, сэр, — процедил сквозь зубы щенок. — Вы мне кость сломаете такими темпами.
— Какая проницательность, мистер Поттер, — заметил Северус. — Тогда будьте добры, сядьте на кровать и выслушайте меня.
Дождавшись короткого кивка, Северус швырнул мальчишку на ближайшую кровать и, нахмурившись, подошёл к нему.
— Что ж, мистер Поттер, вы хоть отдаёте себе отчёт в том, что сейчас делаете?
— Да, сэр, — почти шёпотом.
— И что же вы делаете?
— Ухожу из школы, сэр.
— Отлично. Зачем?
— Вы же сами…
— Я дал тебе выбор, — прервал мальчишку Северус. — И ты решил уйти из школы. Почему? Ты мог бы просто вступить в команду по квиддичу, и всё было бы отлично. Так почему ты не стал этого делать?
Северус ещё никогда не был таким терпеливым с учениками. Но ему было до ужаса интересно всё, как это ни прискорбно, связанное с Поттером. Этот мальчишка — целая гора загадок. А Северус любил загадки.
— Я… — сопляк вздохнул. — Не люблю квиддич. Не переношу его. Мне понравилось летать, но вот играть в квиддич я не намерен. Никогда не хотел, и сейчас тоже не хочу!
И это говорит сын Поттера? Лучшего ловца? Даже Северус признавал, что Джеймс Поттер был лучшим в своём деле, но вот его сын… в кого же он такой пошёл?
— Ясно, — вздохнул Северус. Ну вот что прикажете ему делать с этим… с Поттером? — Распаковывай свой рюкзак, ты остаёшься.
Да, эти слова стоили того, чтобы насладиться ошеломлённым выражением лица сопляка.
Однако, кажется, Поттер туг на ухо — щенок так и остался стоять, то есть сидеть на месте с открытым ртом.
— Что-то непонятно? — мягко спросил Северус.
— Н-нет, сэр, всё понятно…
— Так делай, что велят! — рявкнул зельевар и скрестил руки на груди, наблюдая, как мальчишка разворачивается и относит рюкзак к своей кровати.
Сейчас Северусу как никогда раньше хотелось заглянуть в голову сопляка. Делов то — применил легилименцию, да наслаждайся проделанной работой. Но что-то его останавливало. Может быть, то, что мальчишка его не простит. А может быть, что пока просто не время. Не время и не место. Через пару минут сюда заявятся остальные слизеринцы.
И Северус, резко развернувшись, вышел из комнаты, оставив Поттера в одиночестве разбирать его вещи.
* * *
— И что это было?
Гарри в который раз задавал себе этот вопрос, но так и не нашёл на него ответа. Нет, ему определённо не понять логики декана. Как бы он ни старался, Снейп его всегда удивляет.
— И что это было? — скорее привычка, чем вопрос.
— В смысле?
Гарри так и подскочил. Обернулся — рядом стоит Драко и удивлённо на него смотрит. Да, урок-то ведь закончился, а Драко был уверен, что его, Гарри, исключат, и так быстро, как только мог, примчался сюда. Ведь он понимал, что исключат Гарри по его вине. Всё это было написано на таком несчастном лице блондина, что Гарри не выдержал и рассмеялся. Ещё больше удивив этим Драко.
— Ты чего ржёшь, придурок? — недоумённо спросил Малфой.
Но Гарри не ответил — он смеялся так, что даже слёзы на глазах выступили. Через пару минут он всё-таки остановился и, переведя дух, вздохнул.
— Ох, Драко, — начал он. — Не исключили меня, не мучайся.
— Правда? — недоверчиво покосившись на него, спросил блондин.
— Правда-правда, — кивнул Гарри. — Ни за что не поверишь, при каких обстоятельствах это произошло.
Гарри рассказал всё другу, а Малфой, то и дело открывая и закрывая рот, во все глаза пялился то на Гарри, то на его рюкзак, то на дверь.
— Офигеть, — наконец сказал он. — Офигеть. О-фи-геть…
— Да ладно тебе, заладил, — махнул рукой Гарри. — Ты лучше вот что мне скажи: ты мне друг?
— Ну друг, — подозрительно сощурившись, сказал Драко.
— Значит, никаких моих тайн не выдашь?
— Никаких, — кивнул Малфой.
— Ну, тогда сегодня ночью мы с тобой спать не будем, — заискивающе улыбнулся Гарри. — Будем заниматься кое-чем поинтересней…
— Э, нет-нет-нет, — замахал руками Малфой. — Я не гей, Поттер!
Гарри засмеялся: чего-чего, а этого он от Малфоя не ожидал.
— Да ладно тебе, Драко, я не это имел в виду, — сказал Гарри, отсмеявшись. — Просто сходим с тобой кое-куда. Уверяю, тебе понравится.
— Погоди, ты сказал… ночью?
— Ну да, а что?..
— Ты как себе это представляешь? — всплеснул руками блондин. — Ты же на собственном опыте знаешь, что у Снейпа везде следящие и оповещающие чары!
— Да, но на то они и чары — их можно снять, — Гарри подмигнул Драко, и тот удивлённо на него поглядел.
— Ты хочешь сказать, что… нет, не верю, это невозможно. Ты же только на первом курсе, а снейповы чары — ого-го! Ты же не… постой, — сказал вдруг Драко, глядя на ухмыляющегося брюнета. — Ты хочешь сказать, что уже бродил ночью по школе?!
— Ага, — кивнул донельзя довольный Гарри, — и как раз во время этой прогулки нашёл одну прелюбопытнейшую комнатку. Уверяю, ты в восторге будешь!
Драко молчал некоторое время, видимо, обдумывал все плюсы и минусы сложившейся ситуации, а потом коротко кивнул и увёл сияющего Поттера в Большой зал.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
— Офигеть! — вопил Драко, носясь по своему особняку. — А если я захочу, чтобы она стала… ну, например, кабинетом Чар… — мальчики тут же оказались в кабинете профессора Флитвика. — Офигеть! А если я захочу, чтобы она стала залом для тренировок?
Гарри со смехом глядел, как блондин всё носится по Комнате и выдумывает различные места, в которые Комната и превращалась. В конце концов, наигравшись, друзья пожелали, чтобы Комната стала кафе-мороженым, и с удовольствием уплели по три порции каждый.
— Пора уже возвращаться, однако, — сказал Гарри, глядя на часы. — Уже три часа ночи.
— Ага, — зевнул Драко. — Только сначала скажи мне, Поттер, где ты жил всё это время?
— В смысле? — не понял Гарри.
— В смысле, где ты жил до того, как попал в Хогвартс? — объяснил Малфой. — И не говори, что ты жил с магглами, — Драко махнул рукой, пресекая все попытки брюнета возразить. — Поверь мне, я могу отличить того, кто жил с магглами. И уж поверь, не было ещё ни одного ученика, кто в первую неделю в замке нашёл бы что-нибудь такое и понял, как этим пользоваться.
Гарри с открытым ртом таращился на Малфоя. А чего ещё стоило ожидать от этого проныры? Блондинчик ведь не так уж и прост, это Гарри понял в первый же день знакомства.
— Драко, ты… да, ты мой друг, но я не могу… — Гарри не знал, что ещё ему сказать, чтобы Малфой понял всю ситуацию. — Слушай, просто…
— Эй, Поттер, — улыбнулся блондин, — я же не прошу тебя рассказывать всё сейчас. Ты же видишь — я устал и хочу спать. Мне не до твоих россказней. А вот завтра, когда я нормально высплюсь и буду соображать… вот тогда да, рассказывай.
И Малфой вышел из Комнаты, а Гарри, с разинутым ртом и выпученными глазами, поплёлся за ним следом. Драко при виде друга тихо прыснул.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Северус, громко выругавшись, схватил будильник. Три часа утра. Три часа утра! Три! Долбаных! Часа! Утра! А его сигнальные чары пищат, что кто-то из змеек снова нарушает правила!
Быстро накинув на себя рабочую мантию, Северус отправился в общую гостиную Слизерина.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Оказалось, что правила нарушал кто-то из девочек второго курса. Северус вызвал префекта, мисс Декорм, и поручил ей разобраться с нарушителями. Через несколько минут дело было сделано, и Северус, который расположился в мягком кресле у камина, отпустил старосту и сам направился к выходу из гостиной, как дверь открылась, и в комнату, сияющие и улыбающиеся, ввалились… Поттер и Малфой! Ну, надо же!
А Поттер, вошедший первым, с ошарашенным видом остановился как вкопанный и во все глаза смотрел на Северуса. Малфой, видимо не понимающий, что происходит, протиснулся вперёд, и улыбка медленно сползла с его лица. А Северус… а Северус ликовал. Он ухмыльнулся и самым ледяным тоном, на который только был способен, спросил:
— Поттер, я так понимаю, вам вконец захотелось вылететь из школы? Решили погулять?
— Сэр, это не… — начал было Малфой. Но Северус взмахом руки прервал поток объяснений.
— Мистер Малфой, вопрос был задан не вам. Ну что, Поттер? — Северус повернулся к мальчишке и скрестил руки на груди.
Но сопляк молчал. Прошло уже, наверное, минут пять, как терпение Северуса лопнуло.
— Так сложно ответить?! Ты вообще понимаешь, что делаешь, сопляк?! Весь магический мир пытается защитить знаменитого Гарри Поттера от опасностей, а знаменитому Гарри Поттеру плевать на любые правила! Он уходит ночью из спальни, бродит по коридорам, ищет неприятностей на свою!.. — Северус перевёл дух. — Ты действительно такой идиот, Поттер, или только прикидываешься?
А щенок всё молчал. Время, кажется, шло слишком медленно. Северус в десятый раз проверил заглушающие чары, когда мальчишка наконец открыл рот и… снова закрыл его.
— Не желаем отвечать, Поттер? — угрожающе прошипел Северус. — Что ж, тогда я сам всё могу выяснить. Legilimens!
* * *
Гарри с ужасом в глазах смотрел на Снейпа, который сейчас был у него в голове. Воспоминания одно за другим проплывали перед глазами мальчика. Вот он сидит с Драко в библиотеке, вот он летит на метле, вот они скучают на истории магии.
Но вдруг… тёмная комната, повсюду летают заклятья, а перед ним стоит человек. Рядом с кроватью лежит уже мёртвое тело. И невдалеке от боли корчится Мэт. Гарри, кажется, закричал. И, кажется, его кто-то схватил сзади за плечи. А ещё, кажется, он упал на колени.
Тёмная камера, с ужасным скрипом открывается дверь… бесконечный коридор, в конце которого только одно — боль. Пыточная комната, перед ним стоит Каин Рио, и в следующий момент мальчик выгибается под невообразимым углом из-за Cruciatus`а.
— Нет! Уйди!
Переулок между домами, кровь на стене, холодный бак за спиной. И Джеймс, который протягивает ему руку…
— Нет! Нет! Уйди!!!
Гарри пытался нащупать палочку, но всё никак не мог её найти.
Мэт наклоняет его в танце, и они вместе падают. Рядом смеётся Джеймс.
— НЕТ!!! НЕ СМЕЙ!
Кто-то всунул ему в руку палочку. Да, это она — его настоящая палочка, та, которую ему заказали Мэт и Джеймс, чёрная с серебряным.
Гарри захлестнула вспышка гнева. Он вскочил на ноги и, направив палочку на Снейпа, взревел:
— Crucio!!!
Профессор с ужасом в глазах забился в конвульсиях под действием заклятья Гарри. Малфой что-то кричал, но Гарри было всё равно: сейчас перед ним тот, кто его обидел. И на этот раз он может ответить.
— Какого хрена ты полез в мою голову! Crucio! Да я тебя убить готов! Что вы все о себе возомнили! Каждый что-то мне советует, говорит, как жить! А у меня спросить не забыли?! У меня не было ничего! Меня все ненавидели! Меня все презирали! И эту жизнь подарил мне Дамблдор!!! А сейчас! А сейчас, когда у меня всё было прекрасно, пришли они, и забрали всё… они забрали всё… они убили Мэта… и Джеймса… Cru…
Глаза Гарри вдруг расширились. Что он сейчас делал? Он посмотрел на валявшегося на полу Снейпа, на бледного как смерть Драко, на свою руку, в которой была… палочка… и…
— О господи, — прошептал он и бросился к декану. — Профессор, простите, я… я… Драко, я правда не… Чёрт…
Нет, так дело не решить, и Гарри это знал. Остаётся одно.
— Obliviate, — сказал он, направляя палочку на Снейпа и Драко.
Их взгляды тут же расфокусировались, и Гарри быстро поведал им ложную историю этих нескольких минут. После чего профессор встал и отправился в свои комнаты, а Гарри подхватил Драко и помог дойти до спальни.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Северус весь день чувствовал себя несколько странно. Он не знал, как объяснить это чувство, однако оно было. И это тоже было странно. Как будто он… забыл что-то очень важное. Такое чувство у него было только один раз — тогда Альбус применил к нему Obliviate. Но сейчас-то кому применять к нему это заклятье?
Нет, всё это чушь! Северус вернулся к проверке сочинений — хотя, правильнее было бы назвать это сборником статей «Придиры» — пятикурсников. Зельевар думал, что хоть пяти— и семикурсники возьмутся в этом году за головы — им же экзамены сдавать. Но нет, его надежды рушились по мере того, как стопка проверенных работ увеличивалась.
Раздался стук в дверь, и Северус бросил что-то вроде «Входите». А потом он встрепенулся: кто мог к нему прийти? Отработки у Поттера закончились вчера, а Альбус сегодня уезжал в министерство, так что до ночи, наверное, не вернётся…
В кабинет вошёл… Гарри Поттер, собственной персоной. Северус смотрел на него, изогнув бровь в немом вопросе.
— Простите, сэр, — почти шёпотом сказал Поттер. — Я знаю, мои отработки закончились, но…
— Вот именно, мистер Поттер, — устало сказал Северус. — Ваши отработки закончились. Зачем вы здесь?
Сопляк потоптался на месте и подошёл ближе к столу Северуса.
— Сэр, я… считаю, что заслужил ещё одну отработку. Как минимум.
Вот как? Это уже интересно…
— И чем же вы её заслужили, мистер Поттер?
— Я… не могу сказать вам, сэр, но… — мальчишка виновато опустил голову и так и остался стоять перед учительским столом, словно ожидая решения Северуса.
А Северус готов был протереть глаза — мало ли, может быть, это галлюцинация? Поттер пришёл к нему просто так? Поттер считает, что заслужил как минимум один день отработок? Поттер говорит об этом ЕМУ?
Кажется, у Северуса поехала крыша. Ясное дело, с его-то жизнью…
— Мистер Поттер, раз вы не можете обосновать ваше предложение, — тихо проговорил Северус, — то… идите-ка вы в гостиную, Поттер, подготовьтесь к урокам и ложитесь спать.
— Но, сэр, я…
— Я сказал «идите-ка вы в гостиную», мистер Поттер, — раздражённо сказал Северус. — Это значит, что ваше общество меня не прельщает, и я был бы вам очень благодарен, если бы вы ушли отсюда. Ясно?
— Да, сэр, — быстро пробормотал Поттер. — Простите, сэр, я уже ухожу, сэр… До свидания, сэр.
И мальчишка скрылся за дверью. Что это только что было, спрашивал себя Северус. Поттер плясал вокруг него как домовой эльф! Куда это годится? Нет, с парнем явно что-то не так.
Но почему-то Северус считал, что сейчас сопляк был искренен, и он будто бы хотел извиниться за что-то…
Нет, нужно завязывать сидеть с этим бредом, что именуется сочинениями, до ночи. Надо просто поспать — и всё пройдёт. И именно так Северус и поступит. Только допроверяет работы.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
Сегодня это была библиотека. И в ней было полным-полно информации и об Албании, и о мифах и легендах, и вообще об истории Тёмных Искусств. Драко говорил, что с отцом он встретится только на рождественских каникулах, следовательно, пока им нужно было искать всю информацию в библиотеке. Или здесь.
И они много чего узнали. Об одном только Филиусе Тенебрае здесь было книг пять, не меньше. Самыми известными его родственниками было семейство Певереллов — ещё один древний род, о котором много чего знал Драко, но о котором абсолютно ничего не слышал Гарри. У этих Певереллов тоже было довольно много потомков. Последние из ныне живущих — небольшое семейство Мраксов, которое помешано на чистоте крови.
Мальчики ещё долго копались во всех родословных, пока у них вконец не слиплись глаза, и они едва могли переставлять ноги. Гарри с Драко медленно поплелись в свою гостиную.
Шотландия, Хогвартс, подземелья
— Ага!
Мальчики подскочили и стали резко озираться по сторонам.
Источником звука оказался Аргус Филч, хогвартский смотритель и завхоз по совместительству. Он оказался куда более неприятной личностью, чем Пивз, школьный полтергейст.
У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис.
И сейчас они вдвоём стояли прямо напротив Гарри и Драко и ухмылялись. Да, даже кошка злорадствовала, это Гарри видел. И чего они так взъелись на учеников? Хотя Мэт рассказывал, что Филч — сквиб, и поэтому ненавидит всех маленьких волшебников, которые учатся в Хогвартсе.
— Вот вы и попались, — воскликнул он. — Теперь вас точно накажут!
И, махнув рукой, он развернулся и пошёл вглубь подземелий.
«Ясно, значит, он ведёт нас к Снейпу», — думал Гарри.
Да, худшей кары для слизеринца ведь не сыщешь. А для Гарри это будет вообще смертельный случай. Вот он несколько часов назад приходил и просил назначит незнамо за что отработку, и теперь его вместе с Малфоем приводит Филч. Декан будет в ярости. И это ещё мягко сказано. Хорошо, если бы он сам их поймал, но сейчас-то ведь и честь факультета пострадать может! В общем, они были в полной заднице, это Гарри знал. Да и Драко, идущий рядом, смотрел перед собой затравленным взглядом.
Ему, как понял Гарри, ещё и от отца попадёт — тот в хороших отношениях со Снейпом, так что декан, разумеется, всё ему расскажет. И если в случае с напоминалкой Драко помогла случайность, то здесь всё куда хуже.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Ощущение дежа вю. Три часа утра. Только разбудили его не сигнальные чары, а стук в дверь.
Филч привёл к нему Поттера и Малфоя. Сказал, что нашёл их только что в подземельях. Они шли в свою гостиную. Северус поблагодарил завхоза, и тот наконец удалился, оставив провинившихся на растерзание декану.
Северус долго разглядывал Поттера. Вот несколько часов назад сопляк заявляется к нему в кабинет и требует назначить ему отработку, и вот он стоит перед ним в три часа утра, после того, как пошатался по замку. В компании с Малфоем. Отлично.
— Чем вы думали? — устало спросил Северус, глядя на щенка.
Сил не было даже орать на них — он снова допоздна проверял работы, так что ужасно хотел спать. А разбираться в мотивах их поступков — это уж, извините, и трёх жизней не хватит.
— Сэр, мы…
— Я не вас спрашивал, мистер Малфой. Ну, Поттер?
— Я… мне нечего…
— Вам нечего сказать, да, знаю. То же самое вы мне сказали и после инцидента на стадионе, — Северус вздохнул. — Я хочу услышать, почему вы, проигнорировав все запреты, рискуя не только собственной безопасностью, но и честью факультета, решили прогуляться по ночному замку?
И тут до Северуса дошло. Как они вообще вышли из гостиной? Как они вообще встали с кроватей незамеченными?!
— Быстро за мной! — рявкнул Северус и поспешил в общую гостиную Слизерина.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Миновав гостиную и очутившись в спальне Малфоя и Поттера, Северус тут же наложил заглушающие чары — ни к чему тревожить тех, кто сейчас спит. Вычислив кровати двух провинившихся, Северус поводил около них палочкой, проверяя заклятья. И каково же было его удивление, когда он обнаружил… ничего не обнаружил! Совсем ничего!
Он повернулся к Поттеру и Малфою, вопросительно глядя на них.
Учителя им помочь в этом не могли, на занятиях они этого не проходили… эти заклятья вообще в школе проходят только на седьмом курсе! Конечно, они есть в библиотечных книгах, но сопляк о таких чарах даже и думать не смеет, а Малфой побоится отца. Так что же, Мордред побери, тут происходит?!
— Сэр, я… — начал Поттер, но тут же затих.
Ясно. Поттер. Снова проделки Поттера. А сопляк не перестаёт его удивлять: сначала заклинания чистки и починки, потом такой талант ловца, теперь ещё и это… не говоря уже о его знаниях в области Зелий и других предметов. Странно всё это.
— Что, Поттер? — прошипел Северус. — Вы, кажется, хотели что-то сказать.
— Сэр, я…
— Мерлин, Поттер, выучите ещё хотя бы одно слово! Из ваших «сэр, я» я ничего понять не могу.
Щенок зло посмотрел на Северуса, потом сделал пару глубоких вдохов, и, собравшись с мыслями, начал рассказ.
— Сэр, понимаете, мне просто стало так интересно… вы в первый день нашли меня в душе, и префект Флинт сказал, что вы обо всём знаете. Мне стало любопытно, как такое возможно, и я…
— …предложил мне пойти в библиотеку, — встрял Малфой.
Поттер… с яростью посмотрел на отпрыска Малфоев, а тот с лёгкостью встретил его взгляд и, прищурив левый глаз, едва заметно покачал головой. Кто знает, что они только что друг другу сказали, но Поттер снова повернулся к Северусу, а Малфой продолжил говорить.
— И мы вместе пошли в библиотеку и отыскали несколько таких чар, которые подходили под наше описание. А потом поискали контрзаклятья.
— А как же их проверить, если не на практике? — вставил свои пять кнатов Поттер. — Вот мы и проверили. Только…
— …попались Филчу, — угрюмо закончил Малфой.
Северус заинтересованно смотрел на мальчишек. Они так поразительно понимают друг друга без слов, заканчивают фразы друг за друга даже лучше, чем близнецы Уизли. Почему? Потому что Уизли знают, что сейчас скажет брат, а они — нет. Северус был уверен, что эта история — вымысел. Ну, на половину точно.
— Хм, — Северус сделал вид, что задумался, и от него не ускользнуло выражение надежды, промелькнувшее на лице Малфоя, и обречённый вздох всё понимающего Поттера. — И кто же может подтвердить ваше нахождение в библиотеке?
— Мадам Пинс, сэр, — тут же ответил Поттер. — Это библиотекарь…
— Я знаю, Поттер, кто это! — рявкнул Северус. — Не держите уж меня за полного идиота. Что до Ирмы… в смысле, мадам Пинс, я с ней поговорю и узнаю, были ли вы вообще в библиотеке хоть раз.
Мимолётные улыбки на лицах переглядывающихся нарушителей заставили Северуса призадуматься: быть может, они и вправду были в библиотеке. Что ж, если понадобится, он потом устроит им пристрастный допрос с Веритасерумом, после чего сотрёт память.
Видимо, на его лице промелькнула лёгкая улыбка от такого приятного времяпрепровождения, потому что Поттер, смотревший на него, сейчас выглядел несколько испуганным.
— Сейчас ложитесь спать, — после минутного молчания сказал Северус. — А завтра мы разберёмся с вашими похождениями.
Северус уже открыл дверь, как вдруг развернулся и с ухмылкой добавил:
— Ах да, мистер Поттер, вы были так правы насчёт как минимум одной отработки. Я полагаю, вам хватит недели отработок. Каждому. Да, неделя — это значит, что и в субботу, и в воскресенье вы будете отрабатывать взыскание. Вам всё ясно?
— Да, сэр, — хором ответили провинившиеся.
— Начнёте с завтрашнего дня. Мистер Малфой будет отрабатывать с мистером Филчем, а вы, Поттер, со мной.
И Северус вышел, снимая заглушающие чары и восстанавливая следящие.
* * *
— Ничего не говори, Поттер, — предостерёг открывшего рот Гарри Драко. — Спокойной ночи.
Гарри только кивнул — лучше не злить Драко — и, задёрнув полог, провалился в мир ночных кошмаров.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Ползая по полу вокруг очередного котла, Гарри задавался вопросом: почему же он такой неудачник? В его жизни одни чёрные пятна.
Но у него были Мэт и Джеймс.
У него есть Драко.
Он живой.
Неужели этого всего мало? Что ему ещё нужно для счастья?
Разумеется, ему нужно кое-то ещё. Ему нужно во всём разобраться. Что такое с этим Квирреллом, что происходит с Волдемортом, который, кажется, жив, и что значат те записи Мэта и Джеймса? Вчера ночью, после разборок с деканом, Гарри всё оставшееся до подъёма время изучал этот лист пергамента.
Было ясно, что Мэт и Джеймс оставили ему какие-то наводки, подсказки. И у Гарри была одна-единственная претензия: почему эти жуки не сказали ему обо всём, когда были живы?! Пергамент был у него в шкафу с самого первого дня в обществе Росси и Феррари, но они ничего ему об этом не сказали.
«О, отлично, я начал думать стихами», — фыркнул Гарри, заслужив очередной разъярённый взгляд Снейпа.
Мальчик решительно не понимал, как возможно то, что они с Драко всё ещё живы. На Чарах они всё обсудили и пришли к выводу, что им в кои-то веки повезло. Но Гарри в это не сильно верил: ему просто клинически, хронически и другие -ически не везёт в жизни. Так что здесь либо профессор Снейп подобрел, либо… профессор Снейп подобрел. Третьего не дано.
Сзади послышался приглушённый смешок. Гарри вздохнул и, ни на минуту не отрываясь от чистки котла, пробурчал достаточно громко:
— Подглядывать вообще-то нехорошо, профессор.
— Не вам, мистер Поттер, говорить о том, что хорошо, а что «нехорошо», — хмыкнул декан.
«Вот ведь хмырь», — думал Гарри. — «Залез ко мне в голову, а ещё и выставил меня виноватым».
— Вот как, — сказал Гарри. — В таком случае, просветите меня, пожалуйста, относительно заданных мною вопросов, сэр.
Снейп, судя по всему, усмехнулся — Гарри уже мог отличать его усмешку от простого фырканья. К чему бы это?
— Хорошо, мистер Поттер, — со смешинкой в голосе сказал профессор. — Во-первых, я не хмырь, раз уж на то пошло.
Упс! Ну кто же знал, что он и потом подглядывать будет?
— Во-вторых, я не подглядываю.
«Ну ё-моё! Сколько можно-то?», — думал Гарри, с остервенением оттирая большое пятно.
— Да хоть сколько, мистер Поттер, — Снейп, кажется, вовсю развлекался, издеваясь над ним.
Гарри рассмеялся. И это было… поразительно легко. Мальчик и не думал, что рядом с деканом вообще можно смеяться. Но, видимо, это не было преступлением, потому что он ещё жив, а профессор всё ещё сидит на своём месте.
— Не собираюсь я вас убивать, Поттер, — хмыкнул Снейп.
Да что с ним сегодня такое?! Нет, он, Гарри, определённо сошёл с ума! Ну, или Снейп сошёл с ума…
Профессор снова усмехнулся и вдруг серьёзным голосом сказал:
— Поттер, ответьте мне на пару вопросов. Честно.
Гарри попытался ни о чём не думать — кто знает, может быть, Снейп теперь может проникать в его голову так, чтобы он, Гарри, ничего не чувствовал. Хотя, кажется, в его голове уже никто не роется. Но всё-таки тон профессора заставил его заволноваться.
— Хорошо, сэр, — кивнул он после минутной заминки.
— Что ж, отлично, — декан встал и прошёлся вдоль класса, стоя теперь рядом с Гарри. — Итак, сколько дней вам осталось отрабатывать?
Что? Это ещё что за чушь?..
— Шесть дней, сэр, — Гарри поднял голову от котла и посмотрел на находившегося рядом профессора. И всё-таки у него поразительные глаза…
— Сколько уроков полётов у вас уже было? — спросил Снейп.
Гарри недоумённо на него посмотрел: стоило из-за такой чепухи огород городить?
— Один, и вы его прекрасно запомнили, не так ли?
Так, а вот тут уже что-то не ладно. Он не хотел произносить вторую часть предложения вслух!
— Вы живёте с родственниками? — вдруг спросил декан.
Ясно. Вот оно что. Веритасерум.
— Нет, я живу в школе, сэр, — рявкнул Гарри. — А вы могли бы и не прибегать к таким мерам!
Мальчик попытался встать, но затёкшие ноги и тяжёлая рука профессора ему не позволили, так что сейчас он развалился на полу рядом с котлом.
— Мои методы — не твоего ума дело, Поттер! — прошипел Снейп. — Отвечай! Ты живёшь с родственниками?!
— Нет! — выкрикнул Гарри, пытаясь подняться. — Как же меня всё достало! Да как вы могли такое вытворить! Я ведь вам верил!
Гарри уже почти поднялся, но Снейп перехватил его за плечи и усадил на стоявший рядом стул.
— Где ты узнал о заклинании, изменяющем память?!
Гарри, стиснув зубы, мотал головой из стороны в сторону.
— Отвечай! Где ты узнал о нём! — Снейп поднял руку, и Гарри в ужасе распахнул глаза.
— Прочитал…
Мальчик всё ожидал удара, но его не последовало. Напротив, декан протянул руку и потрепал его по волосам. Что же сегодня за день такой, в который раз спрашивал себя Гарри.
— Откуда ты знаешь Росси и Феррари? — мягко спросил Снейп.
— Они меня нашли, когда мне было шесть лет. Я убил Дурслей и сбежал из их дома, оказался на улице. Они меня спасли.
Гарри говорил почти шёпотом, но слова давались ужасно трудно. Горло будто сдавило, внутри всё горело. Через пару мгновений он осознал, что его кто-то душит. Но обе руки Снейпа здесь…
— Сэр, что… происходит?..
— Ты о чём? — недоумённо спросил Снейп.
— Я… я… дышать нечем…
Гарри закашлялся. Профессор прижал его к себе и начал убаюкивать. Гарри пытался вырваться, крутя головой и озираясь в поисках того, кто его душил, но никого, кроме них, в классе не было.
Гарри никак не мог разглядеть, кто это, но голос был смутно знакомым.
— Д-да… — прохрипел мальчик.
Что происходит? Что вообще случилось? Ведь всего несколько минут назад он чистил котёл!
— Но тебе не может быть больно, малыш…
Малыш?!
— Дж… Джеймс?.. — говорить было всё труднее.
— Да, малыш, — парень подошёл ближе.
Снейп его, кажется, не замечал. И Гарри не на шутку испугался.
— Чт… — что происходит, хотел спросить он, но не смог — горло сдавили, и перед глазами возникли тёмные круги. Гарри захрипел и забился в конвульсиях.
— Ты уже умер, малыш, — мягко прошелестел Джеймс, подходя ещё ближе и садясь напротив мальчика. — Так что тебе не должно быть больно.
Что здесь происходит? Гарри лихорадочно пытался найти хоть какой-нибудь выход из ситуации, но ничего не получалось. Он задыхался, сердце бешено колотилось, а в висках било с такой силой, что из глаз, кажется, сейчас посыплются искры.
— А теперь, — вдруг заговорил Снейп, молчавший до этого, — за мытьё, Поттер! Ты ещё не дочистил те тридцать котлов!
Гарри поднял руку, пытаясь схватить поднимающегося профессора, но ничего не получалось. Тело отказывалось его слушаться, а единственное спасение, Снейп, удалялся. Гарри чувствовал, как к щеке прикоснулось что-то холодное, и вдали появились голоса. Они кричали что-то, но Гарри не понимал, что.
Через несколько секунд он, хрипя, распластался на полу и, на мгновение забившись в конвульсиях, затих.
— Гарри Поттер умер! — воскликнул кто-то, а затем последовал леденящий душу смех.
— Гарри Поттер умер! Гарри Поттер умер!!! Гарри Поттер!.. ГАРРИ ПОТТЕР!!!
17.10.2011 Глава 10. Странное стечение обстоятельств!
Глава 10. Странное стечение обстоятельств!
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Нет, ну вы только посмотрите на это. Северус покачал головой и прошёл вдоль класса к прикорнувшему прямо на котле Поттеру. Потеребил его за плечо. Позвал. Но Поттер не отзывался. Северус забеспокоился: что это с сопляком?
Вдруг мальчишка захрипел и забился в конвульсиях, упал на пол и ударился бы головой о ножку скамьи, если бы Северус его не подхватил — годы практики всё-таки сделали своё дело.
— Поттер! — Северус потряс мальчишку за плечи, но тот не открывал глаза.
Сопляк забился в конвульсиях, и Северус не на шутку перепугался. Что такое происходит с Поттером?
— Поттер! Поттер!!!
Но мальчишка будто и не слышал — он катался по полу, хрипя что-то. Вдруг он резко распахнул глаза. Северус в ужасе отшатнулся: глаза были затуманены, словно на них плёнку повесили. Поттер, кажется, что-то пытался сказать.
— Дж… Джеймс?..
Мальчишка закашлялся. Какой Джеймс, лихорадочно соображал Северус. Не похоже, чтобы сопляк звал своего отца. Что же тогда…
Да что вообще происходит?! Поттер заметался по полу, кашляя и хрипя, словно… задыхался…
— Чёрт! Поттер! Гарри Поттер!
Северус не знал, что делать. Он поднял руку и легко коснулся щеки мальчишки.
— Поттер. Гарри, — всё звал и звал он, но мальчишка продолжал задыхаться.
И вдруг всё… кончилось. В кабинете воцарилась звенящая тишина. Северус в ужасе смотрел на мальчишку, потом наклонился к груди. Сердце не билось!
— Поттер! Поттер! ГАРРИ ПОТТЕР!!!
Северус растерялся. Он не знал, что ему сейчас делать, как поступить. Он никогда не оказывался в ситуации, подобной этой. И неизвестность сейчас пугала больше всего. В отчаянии Северус начал бить мальчишку по щекам, трясти, звать.
* * *
Гарри распахнул глаза, но ничего не увидел. Он жадно вдохнул воздух открытым ртом и тут же закашлялся. Перевернулся на живот. Его вырвало два раза. А рядом кто-то звал его по имени.
Щёки почему-то горели. Он помнил, что только что его кто-то душил, поэтому развернулся и стал озираться в поисках этого… кого-то. Но увидел Снейпа. Гарри резко вздохнул, в глазах его промелькнул страх. Мальчик постарался отползти от декана как можно дальше, в тёмный угол.
Гарри била крупная дрожь. Он жадно хватал ртом воздух, мысленно благодаря профессора за то, что тот до сих пор не понял, что происходит, и сейчас просто поражённо смотрит на него.
Сон, просто сон, это Гарри понял уже сейчас. Но ощущения, будто бы всё было так реально, никак его не покидало. И в какой момент этот сон начался? Что Снейп сейчас знал? О чём он догадывался? Сколько он, Гарри, рассказал-показал-продемонстрировал своему декану?
— Поттер? — тихо позвал профессор.
Гарри хотел что-то ответить, но из горла вырвался лишь булькающий звук, и мальчик снова закашлялся.
«Да что же это такое? Это же был сон! Почему я всё чувствую?..», — думал Гарри, сгибаясь пополам от кашля.
Снейп тем временем подошёл к нему и протянул какую-то колбу.
— Это поможет, — всё так же тихо сказал он.
И Гарри поверил. И выпил. Эта… дрянь была густая, с ужасным резким запахом и таким же вкусом. Но мальчик, поморщившись, заставил себя выпить и проглотить всё до последней капли. А Снейп протягивал новую склянку. И Гарри снова пил. И морщился. И так минут пять. За это время мальчик, наверное, перепробовал все восстанавливающие, укрепляющие, кроветворные — зачем в данном случае это зелье, Гарри не знал — улучшающие деятельность дыхательной системы зелья. И это ещё не всё. Но остальных снадобий мальчик не узнал, так что не стал заморачиваться — если надо, Снейп сам ему обо всём расскажет.
После того, как все зелья были выпиты, Гарри ждал, когда же начнутся расспросы. Но профессор молчал. А Гарри так и сидел в своём тёмном углу, обняв руками коленки, и раскачивался из стороны в сторону.
«Ностальгия», — думал Гарри, вспоминая свой шестой день рождения. В тот раз он так же сидел в тёмном проулке между домами и ждал чуда.
Но в этот раз чуда было ждать не от кого. В этот раз он должен сам справиться со всеми проблемами. И первая из списка самых важных задач — разузнать как можно больше о прозрачных снах. Мальчик не сомневался — это был именно прозрачный сон. Состояние, в котором он может всё осознавать. Сон, который перетекает в реальность. Сон, в котором все действия реальны.
Откуда он узнал об этих снах? Раньше на изучении маггловских дисциплин Джеймс часто рассказывал о разных аспектах психологии, и далеко не последнее место в этих рассказах занимали прозрачные сны. Мальчику нравилась эта тема, ему было интересно всё, связанное с ней, да и Джеймс получал явное удовольствие от этих рассказов.
Однако сейчас Гарри практически ничего не помнил из его лекций. Прошло много времени, новые знания вытеснили из его головы рассказы Джеймса, и теперь мальчик очень жалел об этом.
Сколько он уже сидит в этом углу? Пять минут? Десять? А может, уже целый час прошёл? Или два? Гарри не знал. Он словно потерялся во времени, не осознавал его течения. Но ему было наплевать. Ведь…
— Кто-то пытался вас убить, Поттер, — тихо озвучил Снейп мысль самого мальчика.
Гарри кивнул. Как ни странно, говорить было всё ещё больно. Он снова закашлялся. Видимо, зелья ещё не полностью усвоились организмом. Снейп внезапно вскочил на ноги, отбросил в сторону стул, на котором сидел до этого, и взревел:
— Да что с тобой?! Ты чуть не умер, мальчишка! Неужели тебе не страшно?!
* * *
Северус был абсолютно уверен в том, что знает ответ сопляка.
Хорошо, на девяносто девять и девять, девять, девять… Да, Северус ожидал определённых слов от мальчишки, но всё-таки надеялся, что Поттер его удивит. НО. Он никак не ожидал услышать следующих слов щенка.
— Вы думаете, что смерть — это страшно, сэр?
Мальчишка смотрел на него такими серьёзными глазами, что Северус опешил. Никогда он не думал, что младший Поттер будет так не похож на своего отца. Но Северус поспешил затолкать эту мысль подальше. Он не хотел испытывать вину за то, что так предвзято судил о сопляке, однако такие мысли, периодически посещавшие его, судили как раз таки указывали на его несправедливость.
— Идиот! — прошипел Северус. — Ты хоть понимаешь, что только что происходило? Ты хоть понимаешь, что подобное может повториться?! Хотя… откуда тебе знать об этом. Ни грамма мозгов в твоей голове я не вижу.
— Вот как, — задумчиво протянул щенок, наклоняя голову слегка набок. — Что ж, не смею вас разочаровывать, сэр.
Мальчишка встал и, покачиваясь и опираясь на стены, пошёл к двери.
— И куда ты направился? В таком состоянии… — начал было Северус, но Поттер его перебил.
— Спасибо, сэр, за зелья, но дальше я сам.
И сопляк ушёл, а Северус так и остался стоять на месте. Ещё никто не перебивал его, и уж тем более такие маленькие засранцы, коим Поттер, несомненно, и являлся.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Гарри, вернувшись с «отработки», развалился на кровати. В спальне ещё никого не было — все предпочитали повеселиться в гостиной. Через полчаса сюда пришёл Драко, и Гарри рассказал ему обо всём, что произошло в кабинете Зельеварения, исключая подробности о Джеймсе.
Малфой выглядел изрядно удивлённым и озадаченным. Однако идея о прозрачном сне, которую озвучил Гарри, Драко определённо понравилась. Юный Малфой сразу же заинтересовался этим аспектом маггловской психологии и пообещал разузнать обо всём этом как можно больше. Гарри доверял своему новому другу, так что решил не заморачиваться на этот счёт: пусть Драко делает, что ему вздумается, всё равно блондин во что бы то ни стало докопается до истины, в этом Гарри был уверен.
На том и порешили, и мальчики со спокойной совестью уснули: завтра был непростой день, и им необходимо было выспаться.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Большой Зал
— В общем, я наметил план наших действий, — тихо говорил Малфой, склонившись к Гарри.
Во время завтрака, когда вокруг полным-полно людей, говорить нужно было очень осторожно, особенно если ты сидишь за столом Слизерина, это Гарри запомнил сразу же. Кто этих змей разберёт? Никому неизвестно, что у них на уме. И вообще, когда все то и дело поглядывают друг на друга да подслушивают чужие разговоры, как же в такой атмосфере нормально поговорить!
Именно поэтому Гарри и Драко, жуя булочки и склонившись друг к другу, переговаривались насчёт сегодняшнего дня, а другие слизеринцы, в том числе и профессор Снейп, как верно подметил Гарри, искоса наблюдали за ними.
— После Трансфигурации — она у нас второй парой, — продолжал Малфой, — мы с тобой пойдём в…
— …библиотеку, — закончил за друга Гарри.
— Да, — кивнул Драко, с важным видом запивая сдобу тыквенным соком. — Полагаю, у мадам Пинс лучше не спрашивать, зачем мы там, а то Снейп как-то странно на нас смотрит… пойдёт да будет выспрашивать, что это мы там искали…
— Да уж, — обречённо вздохнул Гарри. — Интересно, что же это он так смотрит?
Драко, уловивший в его голосе сарказм, хмыкнул.
— После уроков мы не будем заниматься домашней работой, всем скажем, что пошли в библиотеку, а сами пойдём в…
— …библиотеку, — машинально закончил Гарри. — Погоди! — встрепенулся мальчик. — Что значит «всем скажем, что пойдём в библиотеку»? А мы куда пойдём?
Малфой вздохнул, покачал головой и, словно пятилетнему ребёнку, начал объяснять:
— Мы пойдём в Выручай-комнату, которая превратится в помещение с книгами по эти самым снам, идиот…
Да, а Драко как всегда сама искренность и доброта. Гарри ослепительно улыбнулся и принялся за новую булочку. Ему ещё никогда в школе не было настолько… уютно.
* * *
Шотландия, Хогвартс, коридор на третьем этаже
— А я тебе говорю: мы заблудились!
— Да ну тебя! Зануда!
Гарри показал Малфою язык и пошёл дальше по коридору. Когда они решили свернуть, чтобы по пути в Выручай-комнату никого не встретить, они и понятия не имели, что заблудятся.
— Мы здесь умрём, Поттер, — восклицал плетущийся позади Драко, то и дело взмахивая руками. — И в этом только твоя вина!
Гарри вздохнул. Ну сколько можно?
— Не драматизируй, Драко, — улыбнулся мальчик и, развернувшись к блондину, взял его за руки и закружил. — Видишь, как весело!
В конце концов мальчики упёрлись в деревянную запертую дверь. В Драко тут же проснулся Шерлок Холмс, о приключениях которого Гарри рассказывал Джеймс, в своё время помешанный на маггловской литературе. Малфой начал осматривать дверь, так и сяк пытаясь её открыть. Гарри вздохнул: на эту картину было сложно смотреть без смеха, но он держался. Нарочито медленно доставая палочку, Гарри заметил справа странный отблеск. Мальчик тут же повернулся и увидел миссис Норрис, кошку завхоза Филча.
— Чёрт, — ругнулся он, дёргая Драко за рукав.
А рядом уже слышались грузные шаги и сердитое ворчание Филча. Гарри, не раздумывая, направил палочку на дверь и прошептал:
— Allohomora!
Дверь тут же открылась, и они с Драко юркнули внутрь. Почти в эту же секунду за дверью раздался голос завхоза.
— Что такое, моя милая? — обращался он, судя по всему, к своей кошке. — Здесь нарушители?
Кошка мяукнула, а Филч, потоптавшийся ещё немного перед дверью, начал её медленно открывать. Гарри в ужасе отпрянул входа и столкнулся с Малфоем, наступив тому на ногу. Мальчики переглянулись и уже готовились прощаться с жизнью, так как поняли: раз уж Филч так рьяно охраняет эту дверь, что поставил рядом с ней миссис Норрис, значит, это помещение очень важное и жутко секретное. Вот только что это?
Дверь медленно скрипнула, и Гарри, затаив дыхание, ждал кары, как вдруг…
— Мистер Филч!!! — громкий девичий голос разрезал глухую тишину как горячий нож масло, и дверь тут же захлопнулась.
— Что? — в гневе воскликнул Филч. — Что ты здесь делаешь? Это же запретная территория!
— Подождите-подождите, мистер Филч! — девочка, кажется, запыхалась. Гарри её голос показался знакомым, хотя из-за двери он не мог его расслышать чётко. — Там… на пятом этаже… там Пивз только что разбил вазу… и нападает на…
— Пивз! — взревел Филч. — Идём, моя милая. Теперь-то мы уж точно с ним разберёмся!
И, судя по удаляющимся шагам, Филч и правда ушёл. А тихие шаги той самой девочки всё приближались. Перед дверью она остановилась, и через пару секунд Гарри с Драко услышали отпирающее заклинание и увидели перед собой…
— Панси?! — хором воскликнули они.
Панси усмехнулась, покачала головой, а Гарри с Драко недоумённо хлопали глазами, периодически переглядываясь.
И вдруг выражение лица Панси с насмешливого сменилось на испуганное.
— П-п-поттер, что… — девочка подняла руку и указала куда-то за спины Драко и Гарри.
Мальчики тут же обернулись, и их глаза расширились от ужаса. Гарри ошибся, когда предполагал, что эта дверь ведёт в очередную комнату. Они были не в комнате, а в коридоре. В запретном коридоре на третьем этаже. И теперь он понял, почему школьникам категорически запрещалось входить в этот коридор.
Им в глаза смотрел гигантский пёс, заполнивший собой весь коридор от пола до потолка. У него было три головы, три пары вращающихся безумных глаз, три носа, нервно дёргающихся и принюхивающихся к незваным гостям, три открытых слюнявых рта с жёлтыми клыками, из которых верёвками свисала слюна.
Пока пёс сохранял относительное спокойствие и только принюхивался к ним, уставившись на них всеми шестью глазами. Но Гарри знал, что единственная причина, по которой они пока ещё живы, — это то, что их внезапное появление застало пса врасплох. Но, кажется, до пса уже начало доходить, что произошло. Об этом свидетельствовало напоминающее отдалённые раскаты грома низкое рычание, вырывавшееся из трёх пастей.
Гарри ухватился за дверную ручку. Сейчас надо было выбирать между смертью и Филчем, шаги которого снова были слышны где-то неподалёку — и лично он предпочитал Филча.
В мгновение ока ребята выскочили за дверь, захлопнув её за собой, и ринулись бежать с такой скоростью, что со стороны могло показаться, что они летят. Филча в коридоре, как ни странно, не было. Но его отсутствие не радовало их и не огорчало — сейчас им было всё равно. Всё, чего они хотели, — это оказаться как можно дальше от этого монстра. Они не останавливались, пока не оказались на восьмом этаже напротив портрета Варнавы Вздрюченного с троллями.
Шотландия, Хогвартс, коридор на восьмом этаже
Гарри тут же устало привалился к стене, сполз по ней на пол и согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Его примеру последовали и Драко с Панси, опустившиеся по разные стороны от него.
Прошло много времени, прежде чем кто-то из них нарушил тишину.
— И о чём они только думают? — выдохнул Драко, часто моргая глазами. — Надо же додуматься до такого — держать этого… монстра в школе! Да мой отец!..
Панси тоже пришла в себя, и она, кажется, была не в лучшем настроении.
— А зачем вам глаза, хотела бы я знать? — недовольно поинтересовалась она. — Вы что, не видели, на чём этот пёс стоял?
— На полу, — предположил Гарри, задумываясь. И правда, он не обратил на это никакого внимания. — Хотя я вообще-то не смотрел на его лапы — с меня вполне хватило голов.
— Нет, он стоял не на полу, а на люке. Дураку понятно, что он там что-то охраняет.
Панси встала, окинув их возмущённым взглядом.
— Надеюсь, вы собой довольны, — резко произнесла она. — Нас всех могли убить…
— А ты-то что там делала? — вдруг спросил Драко.
— Как что? Вас спасала, разумеется! — хмыкнула Паркинсон.
— А как ты нас нашла? — задал своё вопрос Гарри.
— Да ведь дураку ясно было, что вы что-то замышляете, когда вы так неприкрыто перешёптывались за завтраком. Я забеспокоилась: вдруг вы столкнётесь с толпой гриффиндорцев, и решила проследить за вами. Когда я увидела, куда вы идёте, то сразу же заподозрила неладное: я слышала, будто Филч оставил на третьем этаже в той части коридора сторожа. Оказалось, им была миссис Норрис. И когда Филч уже почти открыл дверь и застукал вас, меня вдруг осенила гениальная мысль, и я побежала вам помогать, — Панси снова покачала головой. — Ну и как? Отличная я актриса?
— Просто превосходная, — сказал Гарри, благоговейно глядя на слизеринку.
— Панси, ты просто… — Драко глядел на однокурсницу как на богиню. — Ты просто чудо! Мы тебе по гроб жизни обязаны!
Девочка засмеялась, однако тут же снова посерьёзнела.
— Что же они прячут в этом люке? — задумчиво спросил она.
— Час от часу не легче, Поттер, — мрачно вздохнул Драко. — У нас с тобой что ни день — то новая загадка.
— И то верно, — Гарри взъерошил на затылке волосы и повернулся к Панси. — Ты умеешь хранить секреты?
Паркинсон выглядела заинтригованной.
— Обижаешь, Поттер, — усмехнулась она. — Я собираю слухи, но не распространяю их.
— Ты когда-нибудь была в Выручай-комнате?
Панси глядела на них во все глаза.
— Я слышала, что такая комната существует, о ней говорили близнецы Уизли, а я мимо проходила…
— Ну-ну, — хихикнул Драко, за что получил гневный взгляд от Панси.
— Но я не думала, что её найдёте вы, — закончила девочка. — И где же она?
— Да прямо здесь, — пожал плечами Гарри, махнув головой в сторону стены напротив портрета.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
Панси выглядела так, словно все её мечты враз осуществились — глаза сияют, губы сложились в улыбку, обнажая зубы-жемчужины, а голова вертится по сторонам, оглядываясь. Девочка раз за разом называла разные места, в которые комната сразу же превращалась. Прямо как Драко, подумал Гарри и улыбнулся. Посмотрел на Малфоя. Тот тоже выглядел радостным, однако на Гарри смотрел с долей упрёка.
Но брюнет считал, что всё сделал правильно. Панси им жизнь спасла — выражаясь фигурально, — и они ей взамен показали Выручай-комнату. Всё честно. К тому же, Панси не разболтает, в этом Гарри был уверен. А ещё он знал, что и Драко это понимает. Так что всё было относительно хорошо.
Позже они довольно долго гадали, что же такое может быть спрятано в этом люке, который охраняет трёхголовый пёс.
А ещё позже у Гарри была отработка.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Большой Зал
Наверное, именно из-за постоянной занятости — уроки, домашние задания, отработки, частые посещения Выручай-комнаты и библиотеки, а также постоянные споры с Драко по поводу трёхголового пса — Гарри не заметил, как пролетели целых два месяца с тех пор, как он приехал в Хогвартс.
За два месяца замок стал его настоящим домом. Дом на Виа дель Корсо стал ему родным с первых же дней, а вот дому номер четыре по Тисовой улице так и не удалось этого добиться за пять лет. В Хогвартсе он чувствовал себя уютно, здесь у него появились друзья. Точнее, друг. Драко Малфой. Нет, Панси тоже была ему симпатична, однако стать его другом пока не смогла. Ещё мальчик довольно хорошо общался с Тео Ноттом и Милли Булстроуд.
А ещё здесь, в Хогвартсе, было ужасно интересно, в том числе и на уроках, которые стали куда увлекательнее с тех пор, как первокурсники освоили азы и приступили к изучению более сложной программы. Даже Гарри было, чем занять себя на уроках. И он с удовольствием учил новые заклинания и чары.
Проснувшись утром в канун Хэллоуина, ребята почувствовали восхитительный запах запечённой тыквы — непременного атрибута этого праздника. Аромат дошёл даже до подземелий, поэтому в Большой Зал все буквально летели. А потом… а потом настроение Гарри поднялось ещё выше — на уроке Чар профессор Флитвик обучал их заклинанию Wingardium Leviosa. Гарри долго смеялся над почерневшими гриффиндорцами, которые сидели рядом с Финниганом, умудрившимся взорвать своё перо. Как у него это получилось, Гарри не мог понять — у него самого такого никогда не бывало.
И сейчас, когда все сидели за своим столом в Большом Зале, Гарри разглядывал оформление помещения. На стенах и потолке сидели, помахивая крыльями, тысячи летучих мышей, а ещё несколько тысяч летали над столами, подобно низко опустившимся чёрным тучам. От этого огоньки воткнутых в тыквы свечей трепетали. Как и на банкете по случаю начала учебного года, на столах стояли пустые золотые блюда, на которых вдруг внезапно появились самые разнообразные яства.
Гарри, беседуя на пониженных тонах с Драко, накладывал себе в тарелку запечённые в мундире картофелины, когда в зал вбежал профессор Квиррелл. Его тюрбан сбился набок, а на лице читался страх. Все собравшиеся замерли, глядя, как Квиррелл подбежал к креслу Дамблдора и, тяжело опираясь на стол, простонал:
— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…
И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол.
В зале поднялась суматоха. Понадобилось несколько взорвавшихся фиолетовых фейерверков, вылетевших из волшебной палочки директора, чтобы снова воцарилась тишина.
— Старосты! — прогрохотал Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!
* * *
Шотландия, Хогвартс, подземелья
Гарри переглянулся с Драко.
— Драко, ты видел Панси? — обеспокоенно прошептал он, вертясь во все стороны.
Малфой отрицательно покачал головой, тоже оглядываясь.
— Поттер, — вдруг прошептал кто-то позади мальчика. Гарри тут же обернулся и увидел Тео. — Поттер, Панси не было на ужине. Милли сказала, что её Пивз водой с ног до головы облил, и она побежала в туалет для девочек, переодеваться и…
Но Гарри уже не слушал. Он, толкнув Малфоя в бок, кивком головы указал на Флинта, шедшего впереди. Драко сузил глаза и, недолго думая, начал замедлять шаг, схватив за локоть Гарри. Через пару минут они уже были в конце колонны первокурсников и скрылись за наиболее удачным поворотом. Тедди было сказано прикрыть друзей, пока они ищут Паркинсон, на что Нотт только кивнул и продолжил путь к гостиной вместе с остальными.
Через десять минут мальчики отыскали-таки женский туалет, в котором, по словам Милли, и находилась сейчас Панси. Однако что-то было не так: из туалета явно не мог исходить ТАКОЙ запах. Гарри и Драко переглянулись и в это же мгновение услышали девичий крик.
— Панси! — хором крикнули друзья и ринулись к туалету.
Шотландия, Хогвартс, подземелья, туалет для девочек
Не стоило этого делать, думал Гарри, глядя на нечто ужасное примерно четырёх метров ростом, с тусклой гранитно-серой кожей, бугристым телом, напоминающим валун, и крошечной головой, больше похожей на кокосовый орех. У тролля были короткие ноги толщиной с дерево и плоские мозолистые ступни. Руки у него были намного длиннее ног, и потому гигантская дубина, которую тролль держал в руке, волочилась за ним по полу, а исходивший от него запах мог сразить получше любой дубины.
Панси Паркинсон стояла у стены прямо напротив двери. Она вся сжалась, словно пыталась, подобно привидению, просочиться сквозь стену. Вид у неё был такой, словно она сейчас потеряет сознание. Тролль приближался к ней, размахивая дубиной и сбивая со стен прикреплённые к ним раковины.
«Так, Непростительные использовать нельзя — в любой момент могут войти учителя, а против них всех мне никакого Obliviat`а не хватит», — думал Гарри.
Мальчик лихорадочно соображал, что же ему делать, а тролль тем временем всё ближе и ближе приближался к Панси.
«Отлично, тогда план Б — будем разыгрывать случайное везение».
— Отвлеки его! — крикнул Гарри Драко.
Сам он схватил валявшуюся на полу затычку для умывальника и что есть силы метнул в стену.
Тролль замел в каком-то метре от Панси. Он неуклюже развернулся, чтобы посмотреть, кто произвёл такой шум. Его маленькие злые глаза уткнулись в Гарри. Тролль заколебался, решая, на кого ему напасть, а потом шагнул к Гарри, поднимая свою дубину.
В это время Драко добежал до угла туалетной комнаты, тоже производил ужасно громкий шум, так что тролль совсем растерялся, а потом снова двинулся в сторону Малфоя: тот был ближе всех к нему, и ему некуда было бежать.
И тут Гарри не выдержал и, достав волшебную палочку, начал бросать в тролля заклятья. Самый мощный Stupefy сбил последнего с ног, и тролль, ударившись головой о стену и глухо хрюкнув, больше не шевелился. Гарри так и стоял с вытянутой волшебной палочкой, Малфой в ужасе смотрел то на тролля, то на друга, а Панси изо всех сил, казалось, пыталась не закричать.
* * *
Шотландия, Хогвартс, подземелья
Проклятый старый манипулятор! Да, так оно и есть. Альбус просто кукловод, который дёргает за ниточки. И это, разумеется, хорошо, ведь он — самый мудрый из них, он уже сражался с Лордом. Однако почему именно сегодня, именно сейчас и именно его, Северуса, послали обследовать левое крыло подземелий в надежде, что он наткнётся на тролля?
Северус после обморока Квиррелла просто рвал и метал: этот идиот явно был в полном здравии, а изобразить обморок не составит и труда! Однако Альбус сказал, что полностью может доверить эту работу только зельевару, поэтому Северус и шастал по подземельям, ища признаки присутствия тролля. Ещё и эта ужасная собака! Чуть не оттяпала ему ногу! Подумать только — страж люка чуть не откусил ему ногу! Северус, хромая, продолжал свой путь, а рана на ноге, кажется, снова открылась: он чувствовал, как медленно-медленно по ноге стекает кровь.
Когда он повернул в сторону гостиной Слизерина, ему навстречу бежал Маркус Флинт, староста факультета.
— Мистер Флинт! Разве я не сказал?..
— Профессор Снейп, сэр! — Флинт пытался отдышаться, отчего его речь была ещё более непонятной, чем обычно. — У нас ЧП. Поттер и Малфой, они… их нет.
— ЧТО?! — кажется, мальчишка Поттер просто поставил себе цель свести Северуса в могилу.
— Они шли вместе во всеми до подземелий, я уверен, да и в подземельях они были в колонне. А когда я стал пересчитывать всех в гостиной, их не оказалось. Как и Панси Паркинсон.
Эти идиоты решили поиграть в героев? Захотелось славы? Приключений? Ничего, Северус обязательно предоставит им столько приключений, что они будут жалеть о содеянном до конца своих дней. Если только он найдёт их живыми.
Северус отправил Флинта в гостиную, а сам поспешил на поиски — если этих троих найдёт Альбус, то исключение им гарантировано. А Северус… а что Северус? Он не мог позволить, чтобы его змеек наказывали, в то время как гриффиндорцев за этот же проступок только погладили бы по головке.
Вдруг Северус услышал крик. Девичий крик, и голос принадлежал… Панси Паркинсон, без сомнений. Зельевар, невзирая на боль, стремглав помчался в сторону туалета для девочек, откуда и исходили голоса теперь уже трёх человек и громкое рычание тролля.
Шотландия, Хогвартс, подземелья, туалет для девочек
Северус, молясь всем богам, чтобы никто кроме него не услышал криков детей, открыл дверь туалета и замер: сопляк стоял посреди комнаты, направив палочку на… труп тролля?
— Он… он мёртв? — первой нарушила идеальную до этого тишину Панси Паркинсон.
— Не думаю, — отозвался Поттер, обретя дар речи вторым. — Я полагаю, он просто в нокауте.
Ах, вот как ты думаешь, щенок!
— Поттер, — тихо процедил сквозь зубы Северус, но мальчишка его услышал: вздрогнул и медленно повернул голову в сторону зельевара, глядя на него своими огромными зелёными глазищами.
— Сэр?..
— Поттер, чем, позвольте спросить… не перебивать меня, Малфой! — рявкнул Северус, заметив сжавшегося в углу блондина, раскрывающего рот. — Итак, Поттер. Что, позвольте спросить, вы здесь делаете?
— Э-э-э, я здесь… стою, сэр, — ответил сопляк, кинув взгляд на своего дружка и незаметно, как он думал, покачав тому головой.
— Вот как, — вкрадчиво произнёс Северус бархатным голосом. — Полагаю, ещё месяц отработок отучат вас от этого совершенно бесполезного занятия. Нет, Поттер, я не шучу. И да, я знаю, что здесь происходит. Нет, я не читаю ваши мысли. У вас всё и так на лице написано.
Северус ухмыльнулся: сопляка сейчас можно было читать как открытую книгу, и он не преминул воспользоваться этим. Однако ничего не смог разобрать.
— Сэр, я…
Вдруг рядом послышался топот, и в следующее мгновение в туалет вбежали Альбус, Минерва и это убожество — Квиррелл.
— Северус, что… — начала было Минерва, но оборвалась на полуслове — увидела тролля, полагал Северус.
— Что?.. что?.. — запиналась она.
— Северус, — со странным огоньком в глазах поглядел на него Альбус. — И что же произошло? Почему твои ученики разгуливают сейчас… здесь?
— С-северус, к-как они с-справ-вились с-с тролл-лем? — заикался Квиррелл, теребя свою мантию.
И что же этот идиот так волнуется? Может быть, он…
— Немедленно объяснитесь, мистер Поттер, мистер Малфой! — встряла в разговор — если это вообще можно было назвать разговором — Минерва.
Поттер начал что-то лепетать, Малфой вторил ему, а Паркинсон стояла и во все глаза пялилась на тролля. И Северус решился на отчаянные меры. Ему ведь не хочется, чтобы троих его учеников вышвырнули из школы.
* * *
Гарри всё думал, какой же он неудачник, однако и не подозревал, что всё может быть настолько плохо. Здесь даже Дамблдор! И что теперь прикажете ему делать? Мальчик, конечно, лепетал что-то несвязное, Драко пытался ему хоть как-то помочь, но ничего не получалось.
Но самое интересное началось, когда заговорил Снейп. И Гарри не верил ни своим ушам, ни своим глазам. Ведь этого… просто не могло быть!
— Альбус, я уже назначил им всем взыскание, так что, полагаю, дети могут пойти в гостиную? — мягко начал декан. — Они устали, напуганы и совершенно не понимают, что только что сделали.
А потом Снейп подошёл к нему, Гарри, и, закрыв его спиной, забрал палочку и спрятал в карман мантии. Мальчик во все глаза смотрел на зельевара, а потом подключился и попытался хоть как-то помочь ему. Он подошёл к Панси, обнял её за плечи, а девочка тем временем, незаметно подмигнув Гарри, сотрясалась от рыданий.
— Посмотрите, что творится с ребёнком, Альбус! — более настойчиво сказал декан, а директор с ним, кажется, согласился.
— П-профессор, с-сэр, это… это всё моя вина, сэр, — шмыгала носом Панси, ладошкой вытирая глаза. — Я… Пивз облил меня водой, и я… пошла сюда, сэр. А потом, когда я переоделась и хотела пойти… в Большой зал… — Панси всхлипнула, её плечи задрожали мелкой дрожью. — А тут… это… — последнее слово девочка прошептала и для достоверности указала рукой в сторону тролля.
Гарри не уставал поражаться этой девчушке! Нет, сыграть НАСТОЛЬКО правдиво! Даже он бы так не смог, скорее всего. А Панси… так легко, так правдоподобно, так искренне и так… быстро!
— Если бы Гарри и Драко не нашли меня, — уже более уверенно продолжила Панси, — я была бы уже мертва. У них просто не было времени, чтобы позвать кого-нибудь из преподавателей. Когда они появились, тролль уже собирался меня убить.
Гарри и Драко, придав своим лицам выражение, словно их ничего не удивило, и всё на самом деле так и было, переглянулись. Драко во все глаза смотрел на Панси, так вдохновенно завирающуюся, чтобы спасти их.
— Ну что ж, в таком случае… — задумчиво произнесла профессор МакГонагалл, оглядев всех троих. — Мисс Паркинсон, по вашей вине на счёт Слизерина записываются пять штрафных очков — сухо произнесла профессор. А потом она повернулась к Гарри и Драко. — Что ж, даже выслушав историю, рассказанную мисс Паркинсон, я всё ещё утверждаю, что вы нарушили недопустимое количество школьных правил. Однако… пять очков… присваиваются каждому из вас. За потрясающее везение.
И МакГонагалл с Дамблдором, поспешно вышли из туалета. Квиррелл подбежал к троллю и, окончательно обезвредив его, стоял и, кажется, думал, что же ему делать дальше. А декан, посверлив взглядом всех троих, молча протянул Гарри его палочку и, напомнив об отработке, тоже ушёл.
Гарри, Драко и Панси тоже вышли из туалета и не произнесли ни слова до тех пор, пока не оказались в гостиной. Наконец они вздохнули с облегчением. Позже, выдержав нашествие Флинта и устроившись в трёх креслах у камина, Гарри с Драко вдруг хором сказали «Спасибо», а Панси только улыбнулась и откинулась на спинку.
С этого момента Панси Паркинсон окончательно и бесповоротно стала их другом. Звучит как приговор, думал Гарри. Но кто знает? Может быть, всё на самом деле так и есть?
Есть события, пережив которые, нельзя не проникнуться друг к другу симпатией, упрочить связи, улучшить взаимопонимание. И победа над четырёхметровым горным троллем, несомненно, относится к таким событиям.
И вдруг Гарри кое-что вспомнил.
— Вы видели кровь? — шёпотом спросил он, наклонившись ближе к друзьям.
— Какую кровь? — так же тихо прошептал Драко.
— Да, — в это же время кивнула Панси. — Кровь на ноге профессора Снейпа. Ты об этом?
Гарри кивнул. Он точно не знал, откуда там вообще взялась кровь, однако смутные подозрения прокрадывались в его голову.
— Как вы думаете, — начал он, — а трёхголовый пёс может укусить преподавателя?
17.10.2011 Глава 11. Вперёд! Навстречу приключениям, отработкам, смертельным опасностям и лету!
Глава 11. Вперёд! Навстречу приключениям, отработкам, смертельным опасностям и лету!
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Сегодня всё было плохо как никогда. Раньше, если Гарри и влипал в переделки, то не во столько сразу. А вот сейчас…
Мальчик, ползая по полу в кабинете Зельеварения, пытался оттереть въевшееся в камень пятно пролитого зелья. Он уже ровно две недели отрабатывал своё наказание. Осталось каких-то три недели, пытался утешить себя Гарри, тут же обречённо вздыхая.
Однако за эти две недели произошло и нечто интересное. Панси, утверждавшая, что видела Квиррелла перед дверью в запретный коридор на третьем этаже, решила узнать, что же там прячут. А Драко, тоже заинтересовавшийся этим вопросом, притащил выпуск «Ежедневного пророка», в котором говорилось об ограблении банка «Гринготтс». Как вообще можно ограбить этот банк, Гарри не знал, однако это, оказывается, не невозможно. Одно лишь странно: гоблины, работники банка, утверждают, что в одно из хранилищ проникли, но ничего не украли. Это происходило летом, 31 июля. В его, Гарри, день рождения.
Которое он, кстати говоря, справлял в компании Рио и пары громил, охранявших камеру. Мальчик усмехнулся, но тут же взял себя в руки. Кажется, декан и так уже считает его несколько неуравновешенным…
Ах да, насчёт декана. Гарри вместе с Драко и Панси всё-таки пришли к выводу, что Снейпа укусила трёхголовая тварь. Во-первых, в тот момент на третьем этаже никого не должно было быть, и он мог спокойно туда пробраться. Во-вторых, ну как ещё можно получить такую рваную рану? Нет, разумеется, способов много, и Гарри почти все их знал, однако для этого нужно находиться не в Хогвартсе, а в несколько другом месте. И Снейп вряд ли мог находиться там.
«И чего он так уставился в эти работы?», — думал Гарри, исподтишка наблюдая за профессором Зелий. — «Он же вечно жалуется, какие мы все тупые, однако работы проверяет вон как тщательно. Прям каждую буковку готов исправлять, если придётся… Больной…»
Гарри понадеялся, что легилименцией Снейп сейчас не пользовался, иначе ему бы, скорее всего, досталось от профессора. Хотя…
— Свободны, мистер Поттер, — вдруг сказал декан, даже не поднимая глаз на ученика.
Гарри вытаращился на Снейпа как баран на новые ворота. Свободен? Так рано? Ещё всего лишь… э-э-э… Десять сорок пять…
Действительно, это же Снейп! Чего он от него хотел? Благо, отпустил за пятнадцать минут до комендантского часа.
Гарри быстро поднялся, чуть не упав на пол: ноги стали ватными и не держали мальчика. Он дождался, пока сможет сделать хоть шаг, и поспешил ретироваться из этого уже порядком надоевшего кабинета.
— Спокойной ночи, профессор, — кивнул он напоследок, скрываясь за дверями. Мальчик уже не слышал, ответил что-нибудь Снейп или же нет, однако он был уверен во втором варианте.
Шотландия, Хогвартс, спальня для мальчиков, первый курс Слизерина
Драко ждал Гарри на его кровати, держа в руках какую-то книгу. Видимо, он недавно её нашёл и сразу же поспешил поделиться важной информацией с однокурсником.
— Привет, — устало протянул Гарри, плюхаясь на кровать рядом с другом.
— Ага, — кивнул Малфой. — Что Снейп?
— Да как всегда, — сказал мальчик, разваливаясь на кровати. — Ты же его знаешь…
— Знаю, — хмыкнул Драко, однако тут же посерьёзнел. — Слушай, я кое-что нашёл.
— Давай, — спустя несколько секунд молчания сказал Гарри.
— Во-первых, Снейпа действительно укусила эта тварь. Я услышал разговор старост с Когтеврана и Гриффиндора о той ночи, они говорили о том, что видели в этом коридоре нашего декана.
— Так-так-так, что-то да замышляет наш любимый профессор Зелий…
— И во-вторых, — продолжал Драко, — прозрачные сны могут быть насланы волшебником. Стопроцентная уверенность, что так и было.
— Ну, я догадывался, что на меня его кто-то наслал. Но вот кто? И зачем? — недоумевал Гарри, глядя в тёмный потолок спальни.
Малфой хмыкнул. Гарри не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что друг сейчас качает головой и со снисходительной улыбкой смотрит на него. За то время, которое они с Драко дружили, мальчики успели понять и выучить многие привычки друг друга.
— Эх, Поттер-Поттер, — вздохнул Драко. — Кому это знать, если не тебе.
Ах, вот он о чём! Да, Гарри ведь до сих пор не рассказал Малфою о своём прошлом. Временами он видел, как Драко мучается: задать вопрос или же подождать, пока друг сам расскажет? Да, было такое…
— И то верно, — слегка улыбнулся Гарри, глядя на друга. — Слушай, я, наверно, спать, иначе я просто заработаю себе ещё месяц отработок.
— За что? — не понял Малфой.
— За то, что усну завтра на уроке Зелий, — хихикнул Гарри, представляя себе эту картину.
— И то верно, — кивнул Драко, перебираясь на свою кровать. — Спокойной ночи, Поттер.
— Спокойной, — прошептал Гарри и тут же уснул, едва коснувшись головой подушки.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
— Да что же это такое? — всё повторял и повторял Северус в надежде наконец-таки получить ответ на интересующий его вопрос.
А интересовало его одно — Гарри Поттер. Мальчишка просто не выходил из головы зельевара. Северус вот уже который час сидел с бокалом виски и думал, что же это такое с сопляком. То он побеждает взрослого горного тролля, то блещет знаниями на всех уроках, то бьётся в припадке на полу его кабинета, то дружит со слизеринцами, то разглядывает его самого во время завтрака, обеда, ужина, занятий и отработок.
Что такое с этим мальчишкой? Северус не знал. Но безумно хотел узнать.
Он так и не смог выяснить у сопляка, где он узнал столько о зельеварении. На всех уроках мальчишка отвечал, и отвечал великолепно. Многого из его ответов в учебнике за первый курс не было, однако Поттер сказал, что долго сидел в библиотеке и вычитывал интересную информацию, касающуюся Зелий. Северус, как человек, не склонный доверять кому бы то ни было, пошёл в библиотеку и спросил у Ирмы, бывал ли там сопляк. Оказалось, они с Малфоем и… Паркинсон! Просиживали в библиотеке все свободные часы.
Что с ними вместе делает девчонка Паркинсон, Северус не знал. Но опять-таки хотел узнать.
Видимо, его змейки что-то замышляют. И его напрягало то, что Поттер, кажется, видел его окровавленную ногу в ту ночь, когда в школу пробрался тролль. У Северуса было смутное подозрение, что эти две недели трое слизеринцев сидели в библиотеке из-за него. Однако это было безумием. Ну не могли они знать ни о трёхголовой твари, ни о философском камне, ни о… Да ни о чём! Они не могли знать. Но могли... догадываться?
Нет, они хотели узнать. И Северус немного… боялся, что они и вправду узнают. Хотя, что они могли узнать? Информации о трёхголовых собаках в библиотеке не было. Ну, только в Запретной секции, на посещение которой они уж точно разрешения не получат. Северус об этом позаботится.
А теперь пора бы и спать. На часах уже… полвторого?! Ничего себе! Надо поменьше думать о сопляке, пронеслось в голове у Северуса. Он поставил пустой бокал на столик перед камином и отправился в спальню.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Темно. И больно. И кто-то громко кричит. А ещё щёки горят. Почему?
Кто-то бьёт по щекам? Странно, но ведь в камере больше никого нет…
— Поттер! Поттер, мать твою!
Кто это? Голос знакомый…
— Поттер!
И снова по щекам. Больно…
— Поттер, проснись… — шёпотом.
— Что здесь происходит?! — разъяренно.
Гарри резко распахнул глаза. Зря. Кругом была только темнота и сотня ярких пятен. Голова кружилась, его трясло, дышать было тяжело, в ушах шумело… Гарри перевернулся на живот и зашёлся в приступе кашля.
Вокруг была мёртвая тишина. Казалось, всё в порядке, но Гарри не покидало какое-то странное чувство. И тут до него дошло.
Он не наложил заглушающие чары. Вчера он так устал, что об этом совершенно забыл. Чёрт.
— Поттер? — тихо, беспокойно. Это Драко. Это точно он.
— Я… — Гарри попытался. Он честно попытался ответить, но лишь снова начал кашлять.
Через минуту он попытался сесть. Получилось. Правда, с чьей-то помощью. Драко помог? Наверно, так и есть. Кто ж ещё возьмётся за такое? Мальчик невесело рассмеялся. Да, сейчас, кажется, все будут считать его психом. Но когда его это волновало?
— Спасибо, Драко, — прохрипел он, всё ещё не открывая глаза.
— Эээ… — голос раздался рядом, и это был голос Малфоя, однако…
— Поттер, — прошипел над ухом декан, — вы идёте со мной.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
В полпятого утра Северуса разбудил сигнал от его чар. Он не стал задаваться риторическими вопросами типа «А кто же это на сей раз?» или «Почему именно в полпятого?», а просто пошёл в спальню мальчиков первого курса. Да, Северус знал, что это Поттер. Он знал, что мальчишке не жить. И он знал, что, скорее всего, на кровати сопляка увидит всё те же заглушающие чары. Но…
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, первый курс Слизерина
Но когда он пришёл в спальню, картина его удивила. Все мальчики из спальни столпились вокруг кровати Поттера, который метался, кричал, а младший Малфой бил друга по щекам. Вдруг все взгляды обратились к Северусу. Малфой что-то прошептал, что-то похожее на «Поттер, проснись…», и Северус не выдержал.
— Что здесь происходит? — разъярённо прошипел он.
Все вновь посмотрели на Поттера. Кажется, мальчишка проснулся, однако он тут же начал кашлять. Северус сразу же подлетел к его кровати и увидел-таки сопляка: безумно бледный, весь трясётся, словно в лихорадке.
Внезапно щенок решил сесть, Северус тут же подхватил его одной рукой за спину, а второй за плечи, иначе мальчишка бы свалился с кровати.
— Спасибо, Драко, — прохрипел сопляк с закрытыми глазами.
Северус тут же заметил, как Малфой, открыв и закрыв рот пару раз, всё же собрался с мыслями и выдавил из себя гениальное «эээ…».
Наконец Северус решил, что можно и ему сказать пару слов.
— Поттер, вы идёт со мной, — прошипел он прямо в ухо мальчишке.
Щенок напрягся, но не сказал ни слова, лишь бросил взгляд в сторону, надеясь, что именно там был Малфой, как понял Северус. Этот взгляд декан Слизерина не смог прочитать, но решил разобраться с этим позже. Сейчас же он встал и помог подняться сопляку и, поддерживая Поттера, медленно пошёл в сторону двери.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Как только они добрались до комнат Северуса, профессор помог мальчишке опуститься на диван, а сам сел напротив него в кресло. Поттер старался сидеть прямо, ровно, но Северус видел, как тяжело это ему даётся. Дышал сопляк тяжело, с хрипом. Его до сих пор трясло.
Северус решил обойтись без предисловий.
— Что это было, мистер Поттер? — мягко спросил он.
* * *
Гарри мог бы задать ему тот же вопрос. Он не знал. Он не знал, что ответить. Он не знал, читает ли Снейп его мысли. Он не знал, как ему быть.
— Мне приснился кошмар, профессор, — тихо прохрипел мальчик, снова начиная кашлять.
Говорить было до сих пор тяжело, руки тряслись, и единственное, о чём сейчас мечтал Гарри — поспать. Нормально выспаться. Ну хоть раз в месяц. Он до сих пор помнил тёмную камеру, лица Джеймса и Мэта, проклятья, сыпавшиеся невесть откуда, зеленее лучи Смертельного, которые вылетали из его палочки…
— Кошмар, — кивнул декан. — Разумеется.
Он что, издевается? Какое ему вообще дело, почему это первокурсник вдруг заорал во сне и перебудил всех, находящихся в спальне? Действительно…
— Да.
— И о чём он? — вдруг спросил Снейп.
— Простите?
— О чём был ваш кошмар? — медленно произнёс декан.
Вот те на, думал Гарри, лихорадочно соображая, что бы на это сказать. Видимо, этот процесс отразился у него на лице, потому что профессор тут же добавил:
— Я жду честного ответа, мистер Поттер.
Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт. Ну как можно влипать во все переделки разом? Как можно быть таким неудачником?! Что ж, раз уж Его Величество ждёт честного ответа, Гарри даст ему честный ответ. Ну, почти. Кое-что можно ведь и опустить…
— Я не помню, — тихо начал Гарри. — Этот кошмар, он… повторяется. Это не первый раз. Но ещё ни разу такого не было. Раньше я просто ничего не видел, а сейчас… Сегодня были какие-то тени, голоса… И это было… действительно страшно. Я… мне…
Гарри замолчал. Во-первых, он считал, что данного спутанного объяснения достаточно для маленького мальчика, который сейчас очень напуган. А во-вторых, он просто не знал, что можно добавить, что можно ещё сказать. И он очень надеялся, что Снейп не пользуется сейчас легилименцией. Ведь должна же у декана хоть капля совести остаться!
— Ясно, — протянул Снейп после недолгой паузы. — Мистер Поттер, вы знаете, что у вас руки трясутся?
Гарри недоумённо поглядел на профессора. Разумеется, он знал, но чтобы Снейп это заметил и… забеспокоился? Нет, на то он и Снейп! Мальчик лишь кивнул и пожал плечами.
— Обычное явление после кошмаров, сэр.
— Сиди здесь, — бросил декан и, встав с кресла, скрылся за самой дальней слева дверью.
Гарри остался один в комнатах профессора. Мальчик принялся вертеть головой по сторонам, разглядывая шкафы, полные книг, столик с пустым бокалом, камин, в котором горел магический огонь. Всё здесь было так… хмм… уютно, чтоли. Гарри и не думал, что Снейп живёт вот так. Мальчик улыбнулся: очень уж эта комната была похожа на комнату Джеймса в доме на Виа дель Корсо. Росси тоже обожал книги, их у него было несметное количество, и все такие разные, все такие интересные.
Декан вернулся через пару минут с небольшой колбой в руках. В колбе было мутное красноватое зелье, которое, как понял Гарри, и на вкус было не очень. Мальчик вопросительно посмотрел на профессора, который в ответ лишь вскинул левую бровь, ухмыльнулся и протянул колбу. Гарри одним глотком выпил противное, склизкое, приторное и слегка обжигающее зелье. Крапива, настойка бадьяна, тёртая полынь и… хмм…
— Отвар из корней люпина, — закончил Снейп.
Гарри во все глаза уставился на декана.
— Я что, вслух? — озвучил он терзавший его вопрос.
Профессор кивнул, забрал уже пустую колбу и, оставив её на столе рядом с бокалом, уселся обратно в кресло. Он переплёл пальцы и сложил на них голову, изучающе разглядывая мальчика. Гарри вскинул левую бровь, копируя движение Снейпа, тот на это только усмехнулся.
— Мистер Поттер, — заговорил декан, — вы не хотите ничего мне рассказать?
— Нет, сэр, — помотал головой Гарри, чувствуя, как тепло разливается по его телу, как веки тяжелеют, а руки перестают трястись. — Хотя нет, хочу. Спасибо, сэр.
— Пустое, — отмахнулся профессор. — И всё-таки.
— И всё-таки?
— Давайте начнём с малого. Откуда такие познания в Зельеварении? И нет, не нужно сказок про библиотеку. Вы буквально минуту назад продемонстрировали великолепное определение состава зелья, которое проходят на пятом курсе.
На пятом курсе? Что за вздор? Простое восстанавливающее зелье, в которое добавили капельку укрепляющих свойств, чтобы за пару минут унять дрожь, успокоить нервы и склонить в сон. Это зелье он лично не готовил, однако читал о нём в библиотеке Мэта.
— Я прочитал о нём, — пожал плечами Гарри. — Верить или не верить — решать вам, но я действительно читал о нём в библиотеке. Я вообще с самого первого дня, как только купил учебники, заинтересовался Зельями. Это же так интересно! Вот и изучил весь учебник в первые дни. А потом начал заниматься дополнительно в библиотеке.
Да, это должно было звучать убедительно. Плюс, Снейп должен понять, что значит заинтересоваться Зельями. Это ведь и впрямь увлекательная наука!
Гарри же в ужасе посмотрел на него, качая головой из стороны в сторону. Нет, ну как можно использовать Легилименцию в такой ситуации!
— Ах да, — встрепенулся профессор. — Всегда мечтал узнать, откуда ВЫ об этом узнали, мистер Поттер?
— О, поверьте, ответ вам очень не понравится, профессор, — сквозь зубы прорычал Гарри.
— Вот как? И всё же?
— В библиотеке прочитал, сэр, — рявкнул мальчик, вскакивая с дивана. — На этом, я надеюсь, всё? Допрос окончен, и я могу идти спать?
— Нет, Поттер, — в тон ученику говорил Снейп, — не можешь. И сядь.
Гарри подчинился. Сейчас бунтовать было не лучшее время. Сейчас лучше смирно сидеть и слушать нотации профессора. Что Гарри и делал. Снейп говорил о том, какой он идиот, что он ничего не понимает, что он не дорожит своей жизнью, вечно влипает в неприятности, что он как лишний груз, и как он вообще смог попасть в Слизерин. Мальчик слушал с каменным лицом, слегка наклонив голову влево. Декан успокоился через минут пятнадцать. За это время Гарри узнал о себе много нового. Мальчик пожал плечами.
— Простите, сэр, — тихо.
— Ещё одна подобная ситуация, ещё одна неприятность, ещё одна ложь мне — и ты вылетишь отсюда, Поттер, — прорычал профессор.
Гарри кивнул. Говорить он не хотел. Он устал, он хотел спать, он хотел просто уйти отсюда. Внезапно профессор схватил его за подбородок и, подняв его голову, встретился с ним глазами. Гарри в сотый раз удивился, какие же у этого человека красивые глаза, а Снейп тем временем прошипел:
— Тебе ясно?
— Да, сэр, — прошептал Гарри, и профессор, отпустив его, велел ему идти и ложиться спать.
Как, собственно, Гарри и поступил.
Шотландия, Хогвартс, заброшенный кабинет Защиты от Тёмных Сил
Гарри сидел на подоконнике и, глядя на тёмное небо, усыпанное звёздами, думал, какой же он всё-таки неудачник. Нет, вроде бы, сегодня, как и всегда, всё было хорошо. Относительно, разумеется, так как понятие «хорошо» для Гарри Поттера и для остальных людей несколько различается. И отработки закончились, и на уроках всё получается, и у него есть Драко и Панси, и директор не достаёт его с чаепитиями…
Да много чего идёт хорошо, однако… кошмары так и не закончились, он не высыпается, он устал, Гриффиндорское Трио — Уизли, Лонгботтом и Грейнджер — постоянно на него набрасывается (все, за исключением Грейнджер), тайна трёхголовой твари так и осталась за семью печатями, а декан… А декан — это Снейп. И этим всё сказано. Постоянно пытается застать его врасплох, на уроках пытается завалить, постоянно задерживает и пытается докопаться до истины. Да он их даже в библиотеке караулил! Встал за стеллажом Трансфигурации и наблюдал, как они набрали книг по истории магии и изучают всё — от сотворения мира и до наших дней. Гарри заметил Снейпа в подходящий момент, чтобы не взять ещё и книги, предназначенные для семикурсников, иначе ему бы не отвертеться от ещё одного «разговора по душам».
Гарри, Драко и Панси выяснили, что в тайнике под трёхголовым псом находится что-то значимое, какая-то реликвия или же какой-нибудь древний артефакт, опасный и мощный. И, кажется, этот артефакт сюда притащили именно из того «ограбленного» сейфа в Гринготтсе. Гоблины же утверждали, что содержимое сейфа было забрано утром того же дня, когда было совершено ограбление. Однако что это?
Внимание Гарри вдруг привлекла нога. Мальчик вытаращился в окно. Он был уверен, что вот сейчас, секунду назад, там была чья-то нога, однако теперь не было ничего. Вроде, всё так, как нужно, однако…
На снегу, там, где из огромного окна лился свет, отпечатывались чьи-то шаги. Гарри удивлённо склонил голову слегка влево, а на губах мелькнула ухмылка. Как вдруг его чуть инфаркт не хватил. Из дверей показался… Драко Малфой собственной персоной! Что же этот идиот делает? Почему не позвал его? Почему… Ах да, Гарри же говорил, что сегодня ему настоятельно рекомендуется побыть одному. Ладно, Малфою хватило ума не брать с собой Панси. Так-так…
Шотландия, территория Хогвартса, хижина Хагрида
Гарри спрыгнул с подоконника и пулей помчался к выходу из замка. Он нагнал Драко, изрядно напугав последнего, через пять минут. Они стояли у хижины лесничего Хагрида и пытались что-нибудь разглядеть в зашторенном окне.
Оказывается, Гриффиндорское Трио тоже интересуется трёхголовой тварью — Пушком, как сказал Драко, — и им тоже интересно, что же этот «милашка» охраняет. Хагрид сказал им, что это «секрет Дамблдора и Николаса Фламеля», отчего Гарри еле сдержался от удивлённого восклицания. Неужели… здесь философский камень? Как такое возможно? Такое сокровище хранилось в Гринготтсе, а теперь лежит прямо рядом с ним? Ничего себе!
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Видимо, весь восторг отразился на его лице, потому что как только они с Драко вернулись в гостиную и уселись в свои любимые кресла перед камином, Малфой поинтересовался, не заболел ли Гарри Поттер. Гарри в ответ лишь тихо рассмеялся и поведал другу о чудесном камне, способном превращать любой металл в золото и продлевать человеческую жизнь. Драко во все глаза смотрел на Гарри, поражаясь, как же они раньше не подумали об этом.
В это время к ним присоединилась Панси, у которой в руках были завёрнутые в салфетку сандвичи — ужин уже закончился, а мальчишек на нём не было, вот она и подумала захватить с собой еду. Гарри с Драко поблагодарили её и в промежутках между заглатыванием пищи рассказали о философском камне. Паркинсон, всплеснув руками, ещё часа два причитала, как можно такую вещь бросить в подвал, да ещё и накрыть сверху трёхголовым уродцем. Друзья ещё посмеялись, и вдруг Гарри понял: Снейп — не Снейп, но кто-то хочет украсть камень. Мальчик не понимал, зачем зельевару такой камень. Возможно, он хотел бы провести исследования, создать такой же, но… красть под носом у Альбуса Дамблдора? Нет, декан не был таким идиотом. А кто был?
— Квиррелл! — вдруг воскликнул Гарри.
— А что с ним не так? — спросил Панси.
— Ну, он, конечно, странный, дёрганный, с кучей загадок, но…
— Он хочет украсть камень.
— Что? — удивился Драко.
— С чего ты взял? — нахмурилась Панси.
— Это он сообщил, что в подземелье тролль, помните? А как тролль, тупой горный тролль мог пробраться в замок, защищённый кучей чар? Далее. Он упал в обморок, но в туалете, когда там были Снейп, МакГонагалл, Дамблдор и мы, он тоже был. Быстро же этот заика оклемался. И третье. Он мог инсценировать обморок, а так как все преподаватели и Дамблдор спустились в подземелья, мог ещё и спокойно подняться на третий этаж.
— Звучит логично, Поттер, — вдруг заговорил Драко, — однако… помнишь, я говорил тебе, что на третьем этаже видели Снейпа, а не кого-то другого.
Гарри задумался. И правда, видели Снейпа. Но что, если это тоже происки Квиррелла? Что, если на самом деле он не такой идиот, каким хочет казаться? Что, если он попросту подставил профессора Зелий?
— Я думаю, — наконец начал Гарри, наклонившись к друзьям ещё ближе — многие взгляды и так уже были направлены на них, — что Снейп не виноват. Он… хотел проверить, в безопасности ли камень, потому что тоже подозревает Квиррелла, а то, что его там видели… А что вообще там могли делать старосты, если и им, и их факультетам нужно было находиться в гостиных? Тем более старосты Гриффиндора и Когтеврана. Кто это, Уизли и Кристалл? Один из семейки неудачников и страшненькая заучка? Да, Драко, ты меня убедил. Они, разумеется, были правы. А я идиот.
Друзья засмеялись. И, почувствовав огромное облегчение, словно камень с души упал, Гарри потянулся.
— Слушай, Поттер, — вдруг заговорил Малфой, — нам ведь понадобилось… почти шесть месяцев, чтобы разгадать эту тайну.
— И то верно. Нужно будет записать: 21 февраля — День Открытия Великих Таинств. Сокращённо ДОВТ, — рассмеялась Панси.
— Мне нравится, — улыбнулся Гарри.
Он был так рад, что встретил Драко и Панси. Малфой, хоть иногда и был заносчивым ублюдком, в большинстве своём являл очень даже интересного парня, с чувством юмора и неплохим багажом знаний. А Панси, хоть и была слегка полновата и любила поистерить, но всё-таки за друзей стояла горой, да ещё и все-все сплетни в Хогвартсе знала. Гарри полюбил их и терять совсем не хотел.
— Ну что ж, — вдруг заявил Драко, — тогда сегодня ночью идём к люку?
Гарри долго думал, кто такой этот «люк», однако оказалось, что Малфой вовсе не имел в виду какого-нибудь человека, он говорил о том люке, который охранял Пушок.
— Ты что, с ума сошёл? — зашипел на него Гарри. — Какой люк?! Никуда мы не идём! Хватит с нас уже приключений.
— Но всё равно мы должны рассказать хоть кому-нибудь о Квиррелле, — вставила свои пять кнатов Панси. — Хоть кому-то. Профессору Снейпу, например…
— Ну уж нет, — замотал головой Гарри. — Это вы без меня.
— Что? Почему? — тут же спросил Драко.
— Он мне такой ультиматум выдвинул! — Гарри попытался скопировать голос декана: — Ещё хоть одна неприятность с вашим участием, ещё хоть одна ложь мне, и вы вылетите отсюда к чертям, Поттер.
— Эээ… — протянули Панси с Малфоем.
— Ну, может, он не совсем так сказал, но смысл от этого не меняется. Он же меня порешит на месте, если узнает, что я копал под философский камень…
Повисла долгая пауза. Панси, кажется, разрабатывала какой-то план, судя по её крайне сосредоточенному выражению лица. Драко же, переглянувшись с Гарри, пожал плечами, и мальчики решили не мешать подруге.
— Значит, — наконец-то протянула Паркинсон, — мы делаем так: либо мы с Драко идём к Снейпу, либо все втроём идём к директору.
— К Дамблдору?! — Гарри в непритворном ужасе уставился на Панси. — Нет, исключено. Мы же слизеринцы, он нам не поверит. Да к тому же…
Гарри вспомнил, как директор устроил ему чаепитие с Сывороткой правды, и теперь идти к доброму дедушке у него отпало всяческое желание.
— Что «к тому же»? — тут же влез Драко.
— Ничего, потом…
— Слушай, Поттер, ты меня уже достал: потом да потом, — вскипел Малфой. — Я, конечно, всё понимаю — времени нет, нагрузка большая, но мы с тобой видимся не так уж и редко, к тому же я, кажется, не самый чужой человек. Может быть, ты уже расскажешь нам всё?
Гарри порадовался, что успел установить заглушающие чары вокруг их компании, так что теперь гневные возгласы Драко никто не слышал.
Конечно, в чём-то Малфой и прав. Они же друзья. У друзей не должно быть секретов друг от друга. Во всяком случае, не столько, сколько Гарри скрывает от Драко и Панси. Сам-то он о них много чего знает, но вот они… совершенно не имеют понятия о его прошлом.
— Хмм… Панси, ты сильно спать хочешь? — спросил Гарри у подруги.
Та, кажется, не поняла, к чему он клонит, но отрицательно покачала головой. А Драко, кажется, сейчас взорвётся. Поэтому Гарри тут же добавил:
— Значит, сегодня мы идём в Выручай-комнату.
Малфой, так и замерев с открытым ртом, похлопал пару раз глазами и неуверенно улыбнулся.
— Что, всё настолько просто? — только и сказал он.
— Ага, — улыбнулся Гарри.
Сегодня он им всё расскажет. Всё-всё. И от этого стало теплее на душе. Есть ведь всё-таки люди, которым он может доверять.
Шотландия, Хогвартс, спальня для мальчиков, первый курс Слизерина
Лёжа в кровати, спрятавшись ото всех за таким надёжным пологом, Гарри вспоминал. Он вспоминал всё: что говорил, как говорил, лица Драко и Панси… В общем, много чего.
С самого начала он решил рассказать им абсолютную, окончательную и бесповоротную правду. Будь что будет? Нет, не этим правилом он руководствовался. Мальчик знал: Драко и Панси поймут. Они поймут его. В любом случае. НО. Понять и принять — разные вещи. Если они настоящие друзья, — какими они, как надеялся Гарри, уже успели стать, — то Малфой с Паркинсон и слова поперёк не скажут. Они просто будут знать, как жил Герой магического мира до этого момента. Они будут знать и молчать. А если не смогут принять… Что ж, Гарри, конечно, был не таким уж мастером в применении Obliviat`а, но на недостаток теории или практики не жаловался.
Но друзья Гарри не подвели. Мало того, что они были отличными слушателями — открывали рот, охали и ахали, улыбались и хмурились именно там, где мальчик от них этого и ожидал, — Драко с Панси ещё и поддержали его. Высказали всё, что думают об Альбусе Дамблдоре, о Рио, о Снейпе — да, и он не остался обделённым, — пообещали, что помогут ему во всём, что всегда будут рядом и что никому не расскажут об услышанном.
И Гарри им поверил. Он, обычно не доверяющий посторонним так легко, поверил этим детям, ещё таким неопытным и необразованным, но вместе с тем таким преданным и честным.
А всю следующую неделю мальчик корил себя за такой эгоистичный поступок. Волдеморт, кажется, собирается возвращаться в этот мир, его последователи ещё надеются отомстить за Лорда, в конце концов, Орден, не дававший Гарри покоя целый август, — вся эта свора так и жаждет найти его и поквитаться с Мальчиком-Который-Имел-Несчастье-Выжить-Не-Один-Раз, а он, этот самый мальчик, так подставил своих единственных друзей. Ну вот чем, скажите пожалуйста, он думал?! Что за игру он затеял?! Поймут — не поймут, примут — не примут, выдадут — не выдадут…
Какого чёрта он рассказал двум зелёным, необразованным, не сумеющим постоять за себя юнцам всё? Абсолютно всё!
Нет, Гарри решительно не понимал, чем он думал. И он прекрасно знал, как исправить ошибку. Но…
Это самое «но» крылось как раз в Драко и Панси. Они сразу же сказали, что понимают всё. Абсолютно всё. И ещё взяли с него обещание, что он не будет стирать им память. Даже в ситуации, подобной данной. И что он мог поделать? Он ведь пообещал.
И сейчас, снова скрывшись за тёмно-зелёным пологом своей кровати в самом дальнем углу слизеринской спальни, Гарри взвешивал все плюсы и минусы того, что его друзья знают о нём всё.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Ну что, мистер Малфой, мистер Поттер, — прозвучал тягучий голос декана прямо над ухом Гарри, — вы закончили?
Сегодня, в этот дурацкий день, в этом дурацком кабинете они варили эту дурацкую настойку от дурацких прыщей. Гарри весь день удивлялся, как он ещё может сидеть и мило улыбаться всем подряд, когда рука так и тянется к волшебной палочке? Как он ещё не дёрнулся с места и не побежал закидывать дражайшего директора всеми известными ему заклинаниями? Как он ещё способен рассуждать на такие темы, когда голова неимоверно раскалывается?
Наверно, в этом и есть один из немногих плюсов того, что Малфой и Паркинсон знают о его «тайнах». Драко весь день ни на шаг от него не отходил, Панси часто орала на однокашников за то, что они цепляются к её другу, а сам Гарри готов был завыть от отчаяния.
Он не знал, что происходит. Нет, разумеется, он понимал, что Волдеморт набирает силу, что он хочет украсть философский камень, что в этом замешан Квиррелл и, возможно, Снейп, а также то, что Дамблдор уехал в неплановую командировку за очень ценными ингредиентами для выявления тринадцатого способа использования драконьей крови, оставив профессора МакГонагалл себе на замену, однако…
Нет, ну как можно уезжать из Хогвартса в такое время?! Гарри решительно отказывался понимать, как можно быть настолько наивным. Разумеется, Дамблдор и не подозревает об опасности. Гарри это знает. Он пытался поговорить с директором, однако ему пришлось обратиться с этим вопросом к МакГонагалл, так как «профессор Дамблдор буквально минуту назад отправился по делам в Министерство, а позже, мистер Поттер, он задержится в связи с некоторыми делами». Да, да, да… Это всё он запомнил ещё когда МакГонагалл произнесла это первые десять раз. Но вот когда разъярённая Панси не выдержала и заорала что-то типа «Это касается философского камня!», декан Гриффиндора вмиг посерьёзнела и, выслушав все их подозрения, посоветовала не заморачиваться по этому поводу, ибо камень в надёжных руках. Гарри кое-как удалось оттащить Малфоя таким образом, чтобы тот ни слова не сказал. Если бы МакГонагалл узнала про то, что им известно и о Пушке, и о Квиррелле, она бы тут же потребовала объяснений. А их они предоставить не могли. Поэтому…
Именно поэтому сейчас Гарри еле сдерживался, чтобы не ткнуть профессору Зелий в глаз волшебной палочкой, бросить что-нибудь такое, глупое и пафосное, и гордо удалиться… Да, один Мерлин знает, как ему хотелось всего вышеперечисленного. Всего и сразу.
Но нет. Нельзя. Он подставит не только себя. Он подставит не только Драко и Панси. Он подставит в первую очередь Джеймса и Мэта, их добрые имена, которые им, несомненно, пришлось заслужить. И пусть они мертвы — это не меняет хода дела.
Гарри глубоко вздохнул и, улыбнувшись, поднял глаза от котла.
— Всё готово, сэр, — сказал он и поспешил повернуться так, чтобы декан смог проверить их работу.
* * *
Как так получилось, что мальчишка, выросший у магглов, хоть и работает в паре с Малфоем, а зелья варит лучше всех на курсе? Северус решительно недоумевал. Поттер был для него огромным кладезем загадок, а загадки Северус ох как любил. Вот уже месяцы напролёт он пытается узнать о сопляке хоть что-то. Но Альбус и сам ничего не знает, к магглам он писал уже два раза, но совы возвращались обратно с нетронутыми конвертами, а легилименцией мастер зелий пользоваться не хотел. Пока не хотел. Однако если Поттер продолжить влипать во все странные ситуации, происходящие в Хогвартсе, да ещё и выходить из них сухим из воды, то Северус будет вынужден либо испытать на мальчишке Веритасерум, либо своё мастерство в легилименции. Чего он, Мерлин свидетель, никогда не желал.
Что ж, зелье снова сварено превосходно, однако именно сегодня это насторожило Северуса. Он сам выбирал учебную литературу для всех курсов, он читал эти же учебники перед началом года и, разумеется, он заметил, что в состав этого зелья прокралась «ничуть не заметная и совсем безобидная» ошибка. Либо опечатка, либо те, кто издают учебники, в конец выжили из ума, однако Северус был убеждён: на предпоследней стадии нужно мешать лазурного цвета жидкость три раза по часовой стрелке и один против, да ещё и повторить эти действия семь раз. В данном же учебнике от Мышьякоффа Северус увидел, что он, оказывается, в корне заблуждается, что он просто необразованный идиот, а «густую смесь болотного цвета нужно размешивать по часовой стрелке 30 раз». Вы только подумайте! Какой же он, Северус, всё-таки необразованный неуч!
Разумеется, ученики этого знать не могли, и сейчас даже Грейнджер пыхтела над то и дело фыркающим в котле варевом серо-буро-малинового цвета. А вот Поттер с Малфоем…
Нет, Северус, конечно, знал, что Люциус для своего сына специально нанимал наставников, чтобы «юный наследник великого и уважаемого рода смог достойно преподнести себя в школе», однако это зелье они не проходили совершенно точно. Значит, остаётся…
— Мистер Поттер, — тихо начал Северус, глядя на идеально выполненное зелье в котле у двух его подопечных, — скажите, вы варили это зелье, строго соблюдая инструкции, значащиеся в учебнике?
Мальчишка поглядел на него, словно на пришельца, однако тут же поспешил ответить.
— Да, сэр. А как ещё мы могли бы сварить это зелье?
От глаз Северуса не укрылось то, что юный Малфой сейчас во все глаза таращился на инструкции, описанные в учебнике, и на то, каким должен быть конечный результат, и то, что он, видимо «незаметно», пихнул локтем своего соседа, вопросительно приподняв брови.
— Действительно, — сказал Северус. — Значит, вы должны примерно запомнить рецепт, мистер Поттер?
Сопляк кивнул.
— О, в таком случае, скажите мне, пожалуйста, сколько сушёных смокв требуется для данного зелья? — Северус решил начать с самого простого.
— Три, сэр.
— Какого цвета зелье на второй стадии?
— Синее, сэр.
Кажется, внимание всех в этом классе было приковано к ним. Что странно, гриффиндорцы, кажется, одобряли его действия. Что это с ними? Северус не думал, что из пары профессор Зелий — Мальчик-Который-Выжил подопечные Минервы выберут его, Ужас Подземелий. И это их хвалёное благородство?
Мальчишка, кажется, тоже заметил это, однако на нём это никак не сказалось. Что же у них там творится, если он не удивляется такому выпаду?
— А какое оно на предпоследней стадии? — Северус наконец-то задал этот вопрос.
Если Поттер ответит «густое, болотного цвета», то Северус будет доволен. Он сам ужаснулся своей мысли: доволен тем, что ученик назвал неправильное состояние зелья? Что это с ним?
Однако он понимал, что если Поттер ответит «жидкое, лазурного цвета», то загадок прибавится. Хоть он и любил загадки, но всё же вокруг этого сопляка их было слишком много.
* * *
Гарри молчал. Он уже понял, в чём тут дело. И сейчас старательно пытался вспомнить рецепт этого дурацкого зелья из этого дурацкого учебника. Мальчик знал, что какой-то вопрос Снейпа будет с подвохом. И если он не поймёт, какой, то плакала его относительно спокойная жизнь — декан либо Веритасерумом, либо Легилименцией выведет его на чистую воду.
Драко отчаянно пытался подсказать что-то, значит, именно этот вопрос и есть с подвохом. Раньше Джеймс рассказывал об этом зелье, они варили его три раза, поэтому у Гарри в памяти отпечатался правильный рецепт. Отпечатался на века — ведь в тот раз, когда мальчик впервые варил это зелье, оно громыхнуло так, что мама не горюй! И он выучил состав назубок.
Однако что ему делать сейчас? Если он посмотрит на Малфоя, Снейп это увидит и всё поймёт. Если он скажет правду, Снейп опять же всё поймёт. А если…
— Я не помню, сэр, — тихо сказал Гарри.
Он ясно ощутил охватившее гриффиндорцев злорадство. Вот ведь как мало нужно людям для счастья — всего лишь унижение Героя. Нет, не так. Героя, попавшего на Слизерин.
— Что вы сказали, мистер Поттер? — кажется, Снейп даже слегка удивился.
Значит, он и правда ожидал, что Гарри ответит «жидкость лазурного цвета»? Мальчик попытался скрыть ухмылку, так и рвущуюся наружу.
— Я. Не. Помню, — медленно и громко повторил Гарри. — Сэр.
На мгновение в аудитории повисла полная тишина. Напряжённая. Неуютная. Но тишина. Тишина, которую Гарри ждал целых пять уроков до этого.
— Вот как, — глухо отозвался Снейп. — Что ж, в таком случае, я надеюсь, что сегодняшняя отработка поможет вам, мистер Поттер, научиться не выбрасывать сразу же новую информацию. Это, знаете ли, весьма полезное умение.
Закончив свой монолог, Снейп, перенеся зелье во флакон, который он достал, как показалось Гарри, прямо из рукава мантии.
— Но, тем не менее, — уже громче сказал декан, — оценка за сегодняшний урок — Превосходно. Вы можете собирать ваши вещи.
Драко долго ругал Снейпа. Раз зелье великолепное, то какого Мерлина он придирается? Если в учебнике неправильный рецепт, зачем вообще было советовать этот учебник? Чем он вообще думает, выставляя Гарри на посмешище? Выставляя на посмешище одного из слизеринцев!
Гарри не слушал друга, он выполнял домашнюю работу. Вскоре Малфой успокоился, а Панси, подозрительно молчаливая сегодня, так и не сказала ему ни слова, когда Гарри выходил из Большого зала на отработку.
И сейчас, оттирая котлы, Гарри готов был остаться здесь навечно — лишь бы не слышать монотонного шума толпы, который, кажется, преследует его сегодня с самого утра.
А ещё здесь, в кабинете Зелий, Гарри мог спокойно подумать о Квиррелле, Снейпе и философском камне. Кому он нужнее? Кто мог бы его украсть? Кто хотел бы его украсть? И для кого?
Для Волдеморта. Однозначно. Это Гарри считал аксиомой. Но вот кто?
Снейп? Северус Снейп? Тот самый невзрачный, забитый Северус Снейп, о котором ему рассказывали Джеймс и Мэт? Конечно, он мог бы. И да, Гарри не исключал этой возможности, хоть сам и оправдывал декана перед друзьями. Но…
Вот это самое «но» его и беспокоило. Если идея о Волдеморте не вызывала никаких «а может быть» и «а вот если», то мысль о том, что профессор Зельеварения собирается украсть камень, как раз такие вот дополнения и вызывала.
И Гарри показалось, что Квиррелл слишком часто мелькает на третьем этаже. Его кабинет находится на первом, так зачем ему, спрашивается, подниматься выше?
Нет, Гарри уже давно решил, что виноват Квиррелл, просто он не мог себе признаться, что защищает декана. Того, кто вторгается в его разум, того, кто, безусловно, хочет напоить его Сывороткой правды — Гарри это по глазам видел, — того, кто, в конце концов, его ненавидит.
Но всё равно виноват Квиррелл. И он это докажет. Он знает, что Гриффиндорское Трио сейчас защищают Квиррелла, думают, что это «Ужас Подземелий» пытается украсть философский камень.
Да, Гарри знал, что они догадались о камне. И что они тоже подошли к МакГонагалл. А всё благодаря Панси, которая случайно проходила мимо.
Но не в этом суть. А как раз в том, что ни им, ни гриффиндорцам никто не поверил. И профессор Снейп сейчас немного в опасности. Как выразилась Панси.
Однако это не мешает ему прожигать дыру в спине Гарри, который уже битый час трёт эти несчастные котлы. Всё. Решено. Они идут к люку. И если Гарри решит, что там будет опасно — отошлёт друзей обратно. Если нужно, он и Imperious на них наложит. Да. Именно так. И это будет правильно.
Шотландия, Хогвартс, коридор на третьем этаже
Но ничего не получилось. Они пытались проникнуть в запретный коридор. Честно пытались. Три раза. В первый их поймал Снейп. Да и во второй, и в третий тоже. Все дни они коротали в кабинете декана, Филча и в теплицах Хогвартса — отработки были наложены до самых летних каникул.
Снейп даже времени на подготовку к экзаменам не оставил. Гарри-то это было как-то параллельно, но вот Драко и Панси без повторения могут завалить Историю магии, Зелья и Трансфигурацию.
Хотя, было и кое-что хорошее. Гриффиндорское Трио тоже было поймано на третьем этаже. И тоже Снейпом. И отработки у них были не лучше.
Но даже бесконечные отработки не помешали друзьям сдать экзамены. Самым трудным было Зельеварение — Снейп валил их троицу абсолютно и бесповоротно. Но они выкарабкались. И сдали.
И вот сейчас, вспоминая все счастливые моменты в Хогвартсе, Гарри стоял перед этой злосчастной дверью на третьем этаже и думал. О том, что на этот раз, если Снейп их поймает, — точно выгонит из школы. А если их засечёт Дамблдор…
Нет, о грустном сейчас лучше не думать. Так Гарри решил для себя, и он тут же толкал отворённую заклинанием дверь от себя. Первый шаг сделан, и отступать уже нельзя.
Здесь играла арфа. А пёс спал. Что и постарался тут же заметить Драко. Панси разглядывала заколдованную арфу.
— Значит, мы пришли вовремя, — констатировала она. — Квиррелл ли, Снейп ли — но он тут.
Гарри согласно кивнул. Они подошли поближе к трёхголовой твари, которая сейчас мирно посапывала под музыку. Люк был открыт, а огромная лапа лежала рядом с ним. Ничто не загораживало проход.
Вот только что там, в люке?
— Я пойду первым, — уверенно сказал Гарри, доставая свою родную чёрную палочку. — Если я крикну, что всё в порядке, вы можете спуститься следом. Если я ничего не скажу или велю вам бежать — вы уйдёте. И пойдёте прямиком к Снейпу. Вы меня поняли? Не к Дамблдору, не к МакГонагалл, а именно к Снейпу.
— Хорошо-хорошо, — поторопил его Драко. — Прыгай уже.
— Добрый ты, однако, — ухмыльнулся Гарри и, подойдя к люку, тут же, не медля ни секунды, прыгнул вниз.
Летел он совсем недолго, а приземление вышло мягким. Гарри осмотрелся: повсюду было какое-то растение. Через несколько секунд он понял, что это Дьявольские силки. Раз так, думал Гарри, значит, ничего им не грозит.
— Эй, народ! — крикнул он Драко и Панси. — Можете спускаться, мягкая посадка обеспечена!
Через пару мгновений перед ним приземлились Драко и Панси, которые, как и он сам, сразу же узнали Дьявольские силки.
Пройти сквозь них оказалось легко.
— Видимо, это испытание профессора Стебль, — задумчиво произнесла Панси, когда они шли по тёмному коридору, освещённому лишь светом парочки факелов.
Спустя ещё несколько испытаний, к которым с большим энтузиазмом подошли МакГонагалл, Флитвик, Хуч и сам Квиррелл. Но больше всего Гарри понравилось испытание Снейпа. Это была задача на логику, которую обычные волшебники, не интересующиеся ничем магловским, разумеется, не решили бы никогда в жизни. Но Гарри справился. Не зря же они с Джеймсом книжки с логическими задачами штудировали.
И всё было хорошо, пока они не дошли до последней двери.
Гарри подозревал, что там будет что-то поистине могущественное. Ведь это — последнее испытание. Это испытание Альбуса Дамблдора. И Гарри боялся, что его он пройти не сможет.
Видимо, такие мысли были не только у Гарри.
Когда они зашли в последнюю комнату, перед ними предстал Квиррелл, глядящий в зеркало. Гарри было подумал, что это шутка. Но нет, видимо, судьба ему сегодня благоволила.
Разумеется, он знал, что это. Зеркало Еиналеж. Если читать задом наперёд, получится Желание. И именно в этом и заключалась ловушка Альбуса Дамблдора. Наверняка он спрятал камень так, чтобы его нашёл только человек с чистыми помыслами. Ведь нет смысла прятать его туда, где его никто уже не найдёт, даже сам Дамблдор.
И, разумеется, Квиррелл не сможет…
— А я-то думал, когда же ты появишься, — повернулся к ним Квиррелл, — Поттер.
Видимо, Драко с Панси ещё не зашли. И замечательно. Не стоит подвергать их опасности. Гарри, взмахнув за спиной палочкой и еле слышно прошептав заклинание, запер дверь изнутри. Заклинание можно было легко снять и снаружи, но Драко и Панси не знают формулы, значит, они сюда не зайдут. И будут в безопасности. И хорошо.
Потому что это только его битва.
Его и Волдеморта.
— И где же он? — спросил Гарри.
Квиррелл, видимо, понял, о чём он говорит, однако очень удивился, услышав этот вопрос из уст одиннадцатилетнего мальчишки. Гарри ухмыльнулся. Видимо, раз сам Альбус Дамблдор не догадался, то откуда это знать ему, жалкому первокурснику?
В то время как Квиррелл пытался разработать план дальнейших действий, Гарри исподтишка оглядывал помещение. Но ни тени, ни какого-либо ещё знака присутствия Волдеморта он не обнаружил. И вдруг ему в голову пришла совершенно безумная идея: а что, если Волдеморт — он же был тенью, — вселился в самого Квиррелла? Этим объясняется и его странное поведение, и разговоры с самим собой, и… этот тюрбан?..
— Я сам с ним поговорю, — вдруг раздался хриплый, шипящий голос. И исходил он прямо из тюрбана профессора.
Всё-таки Гарри оказался прав. И теперь, пока Квиррелл снимал тюрбан, мальчик пытался придумать хоть какой-нибудь план. И как назло в голову ничего не шло. Ну что он, одиннадцатилетний юнец, может противопоставить Лорду Волдеморту?
Хорошо-хорошо, жалкой, уродливой, ссохшейся тени Лорда Волдеморта. Лицо которого торчало из затылка профессора ЗОТИ.
— Гарри Поттер, — прохрипел Волдеморт. — Вот мы и встретились снова. Видишь, каким я стал…
— Дааа, — протянул Гарри, стараясь держать дистанцию между собой и Квирреллом-Лордом.
— И я вижу, — продолжил Лорд, — что ты знаешь, как достать философский камень.
Молчание. Он что, ждёт кивка или какого-то другого утвердительного ответа от Гарри? Ничего себе, дожили…
— Возможно, — после минутной тишины сказал Гарри.
— Да как ты смеешь!.. — начал было Квиррелл, но его остановил окрик Волдеморта.
— Гарри, я тоже знаю, как достать камень, — вновь зашипел Волдеморт. — Однако мне нужна твоя помощь.
Да, помощь ему нужна, как же…
— Да? — притворно удивился Гарри. — И зачем же вам, такому могущественному, такому великому волшебнику, понадобилась помощь жалкого первокурсника?
Гарри надеялся, что всё-таки сможет разговорить Волдеморта, тем самым выиграв немного времени. Драко и Панси уже, скорее всего, на полпути в подземелья. А потом они приведут Снейпа. И он будет активно разыгрывать спасённого мальчика. А пока…
— Подойди к зеркалу, Гарри, — прохрипел Тёмный Лорд.
Гари, вздёрнув бровь, и не подумал выполнить… просьбу? Приказ?
— Подойди, Гарри Поттер! — более зловеще произнёс Волдеморт.
И Гарри подчинился. Всё равно ему нужна непосредственная близость Зеркала. А так как сейчас единственное его желание — это чтобы камень не достался Волдеморту, то он увидит… что? Наверное, какой-то способ либо победить врага, либо уничтожить камень, либо забрать его…
Зеркало было действительно прекрасным. От него так и веяло могуществом. Джеймс рассказывал Гарри о множестве магических артефактов, и зеркало Еиналеж, безусловно, входило в этот немаленький список.
Гарри встал напротив зеркала. Заглянул. И то, что он увидел — повергло его в шок.
Он уже готов был поклониться в ноги Альбусу Дамблдору. Как этот безумный старик смог заколдовать этот артефакт, чтобы только люди с бескорыстными намерениями могли увидеть тайник — непонятно. Да и тайника, как такового, здесь и не наблюдалось. Просто отражение, подмигнув Гарри, повертело в руках красный, не очень большой по величине камень и положило его в карман штанов. И в это же мгновение Гарри — настоящий Гарри — почувствовал тяжесть в правом кармане. Что это, если не чудо?
Отлично, камень сейчас у него, и кажется, он ни словом, ни мимикой, ни жестом не выразил своего удивления. Волдеморт так и пялится в зеркало, а вот Гарри пытается придумать, как ему отвлечь развалину ещё ненадолго. Хоть на чуть-чуть.
Но, будто прочитав его мысли, Волдеморт… улыбнулся? Нет, таких страшных улыбок не бывает. Оскалился. И, протягивая руку Квиррелла, требовал камень.
— Отдай мне его, Гарри, — шипит он.
Гарри лишь покачал головой. Он понемногу отступал назад, к лестнице. А Волдеморт тем временем говорил ему что-то про Силу, что нет Добра и Зла, есть только Власть, Мощь. И что его, Гарри, родители, умерли, прося о пощаде.
О, какой интересный ход. Разжалобить его словами о родителях? Гарри еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Однако Лорду, видимо, уже надоел «мелкий сопляк».
— Убей его! — кричал он.
А Квиррелл, выполняя приказ, уже надвигался. Время на раздумья не было. И Гарри предпочёл ретироваться — кто знает, с чем он тут столкнётся. Он только добежал до двери, как та открылась, и в комнату ввалился — по-другому и не скажешь — словно мешок с картошкой, Невилл Лонгботтом!
— Что?! — крикнули вместе и Гарри, и Квиррелл.
— Лонгботтом! Какого хрена?! — орал Гарри.
А вокруг них, закрывая пути к отступлению, появилась огненная стена. Видимо, Квиррелл тоже что-то умеет…
Невилл же стоял и во все глаза смотрел на профессора с двумя лицами.
— Что это? — наконец сказал он.
Руки у бравого гриффиндорца трясись, в глазах плескался ужас, ноги подкашивались. Мерлин, он даже палочку не удосужился достать! Чтобы хотя бы в глаз ей ткнуть…
А что, неплохая идея, думал Гарри, пока Волдеморт что-то втирал Лонгботтому.
Мальчик достал палочку. Волдеморт заметил это и повернулся к нему.
— Гарри, Гарри, — зашипел он. — Смотри, как мальчик напуган. Отдай мне камень — и я его не трону.
Гарри сейчас клял вездесущего Лонгботтома на чём свет стоит. Заодно и Панси с Драко помянул — не могли они, чтоли, проследить, чтобы сегодня никто из учеников не заглянул сюда? И как они вообще добрались до этой комнаты? Хотя, с ними же Грейнджер, а она умная. Да, повезло им…
Встряхнув головой, Гарри решил, что сейчас не самое подходящее время думать о Гриффиндорском Трио и о том, какой он всё-таки неудачник. Нет, вот поему всё всегда случается именно так? А ведь он только-только вылез бы из этого гадюшника живым, с камнем. Но нет, когда же ему так везло?
Гарри, видя, что Волдеморт уже находится в крайней степени бешенства, начал медленно, незаметно доставать свою палочку.
— А если я отдам тебе камень, — начал говорить он, чтобы отвлечь внимание от его действий на его слова, — неужели ты просто так нас отпустишь?
— Конечно, Гарри, — кивнул — как он это делает-то? — Волдеморт.
— И мы сможем уйти отсюда живыми и… относительно невредимыми? — Гарри оглядел скептическим взглядом свои царапины и раны Лонгботтома.
— Да, — улыбнулся Лорд.
— И ты можешь пообещать мне? Гарантировать всё то, о чём только что сказал? — кажется, у Лорда скоро терпение лопнет.
Может быть, Гарри стоит податься в какую-нибудь пропагандистскую компанию типа «ДЛВ — Достанем Лорда Вместе!» или «КЛиБУВ — Как Легко и Безболезненно уничтожить Волдеморта»? Его бы там приняли с распростёртыми объятиями.
И Гарри снова осознал, что думает несколько не о том.
— Да, могу, — зашипел Лорд. — Только дай мне камень!
Гарри, сумевший наконец-то вытащить палочку, толкнул Лонгботтома прямо за свою спину и начал швыряться — по-другому это и не назовёшь — заклятиями.
— Stupefy! Petrificus Totalus! Protego! Bombarda!
Гарри, уворачиваясь от заклинаний Квиррелла, пытаясь оградить ещё и Лонгботтома, заметно уступал последнему. Перед гриффиндорцом не хотелось использовать Непростительные. Не хотелось их использовать вообще. В Хогвартсе бы сразу же заметили, что кое-кто по имени Гарри Поттер использовал Crucio, к примеру…
Оставалось только одно — продержаться до того, как придёт помощь. А помощь придёт. Обязательно. Гарри верил.
И ждал.
— Crucio!
Гарри с неподдельным ужасом в глазах смотрел, как луч, огибая его, устремляется к до смерти напуганному Лонгботтому. Лонгботтом Лонгботтомом, а не заслужил ведь. Да и мал он ещё для Заклятия Боли. Поэтому Гарри, не успев даже как следует подумать, стремглав понёсся к однокашнику и, закрыв его, сам попал под луч.
Да, Crucio от Лорда, пусть и такого полуживого-полумёртвого — та ещё вещь. Гарри испытывал на себе много Crucio, от разных людей, но это…
Было больно. Было очень больно. Где-то вдалеке были какие-то крики, вопли, какой-то шум…
Ему было наплевать на всё. Лишь бы боль кончилась…
* * *
Когда к Северусу прибежали бледные, грязные, измученные Малфой и Паркинсон, в грудь закралось недоброе предчувствие. Если эти двое неразлучных друзей здесь, то где…
Северус, не медля ни минуты, схватил палочку и мантию и понёсся по череде тёмных коридоров замка. Он сразу же понял, куда его ведут. Коридор на третьем этаже.
Собака спит.
В зале с шахматами обнаружились Грейнджер и Уизли, второй был без сознания.
Мерлин великий, какого чёрта? Почему весь первый курс — патологические идиоты?
— Какого хрена, Грейнджер?! — взревел Малфой. — Только не говори…
Он тут же побледнел. Как и мисс Паркинсон. Что такое?..
— …что Лонгботтом пошёл туда?.. — продолжила она за блондина.
Что?! Этого ещё не хватало!
— Так, что здесь происходит? — прошипел Северус, яростным взглядом заставляя всех стоять на месте.
— Сэр, мы не можем!.. Там же Гарри! А если он его убьёт?!
— Что? — тихо прошептала Грейнджер. — Кто «он»?
Паркинсон метнула ТАКОЙ взгляд на гриффиндорскую заучку, что Северусу даже немного завидно стало.
— Сэр, скорее! — снова Малфой. Когда же они, наконец, всё нормально объяснят?
Северус помчался дальше вслед за своими змеёнышами, оставив гриффиндорцев сидеть на полу и ждать, пока придёт Альбус. Он же должен прийти, не так ли?
Когда они добрались до последней комнаты, Северус отчётливо услышал звуки борьбы. Заметив, как переглянулись Малфой и Паркинсон, мастер зелий тут же отворил дверь.
— Crucio!
Что? Квиррелл — это понятно, но голос…
Голос был не его. Голос был… Лорда.
Да.
И Заклятие… Мерлин! Поттер!
Северус, послав невербальное разоружающее и парализующее в стоявшего боком к нему Квиррелла, поспешил наколдовать ему повязку на глаза, чтобы — не дай Мерлин — Лорд не увидел его здесь, помогающим мальчишке. Мало ли, если ему в будущем снова придётся работать шпионом.
Вот и Лонгботтом, лежит весь в крови. Северус, издали пробежав по нему глазами, отметил, что гриффиндорец вовсе и не ранен. Значит…
— Поттер, — только и прошептал он, видя, как мальчишка поднимается на ноги.
Crucio Лорда, а он молчит. Сколько же его пытали? Северус поспешил к своему подопечному. Зрелище предстало перед ним не самое радужное.
Поттер, весь в ранах, губы искусаны, по подбородку стекает тоненькая струйка алой крови, очки валяются где-то далеко, одежда порвана… Северус поспешил залечить все самые глубокие раны, насколько это вообще было возможно. Разумеется, Поппи справится лучше.
— Гарри, — позвал его Малфой.
Панси Паркинсон, вся бледная, словно мел, подошла к нему и осторожно обняла.
— Мы так боялись, — прошептала она.
А Поттер… он улыбнулся! Нет, представляете? Только что терпел пытки Лорда, а в следующую секунду уже улыбается. Больной, не иначе…
— Поттер, — угрожающе зашипел Северус. — Не надейтесь отвертеться от меня на этот раз своими глупыми отмазками.
— Разумеется, сэр, — прохрипел сопляк.
Внезапно он, словно о чём-то вспомнив, полез всё ещё кровоточащей рукой в карман и достал оттуда…
Философский камень!
— Ты… — во все глаза смотрел на него Малфой. — Ты справился, Поттер!
— Ты молодец, Гарри, — всё ещё дрожащим голосом сказала Паркинсон.
— Как?.. — только и мог выдавить из себя Северус.
Чтобы этот мальчишка смог пройти все испытания, да ещё и остаться живым? Чтобы он, чёртов сопляк, смог пройти испытание Альбуса?! Вздор! Но…
— Возьмите, профессор, — прошептал Поттер.
Северус протянул руку и забрал из судорожно сжимающейся руки мальчишки ярко-красный камень. А Поттер, словно сделал всё, что должен был, рухнул прямо на него. Северус поспешил подхватить мальчишку поудобнее. Потом он, убедившись, что кровь уже практически ни из одной раны не идёт, направился к выходу, откуда им навстречу уже шагал Альбус.
— Где он? — только и сказал старик.
Ни тебе «что с Гарри?», ни тебе «скорее неси его в лазарет!». Действительно, а зачем? Северус ведь и сам знает. Но Поттер…
Ох, не любит же он директора. Как и Альбус не любит его. Закон жизни.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Пролежав в больнице почти полторы недели, Гарри наконец-то смог уговорить мадам Помфри отпустить его. И вовремя: сегодня был прощальный пир по случаю окончания учебного года. И сегодня объявят, кому же достанется кубок школы.
В квиддиче Слизерин снова занял первое место — у Гриффиндора который год подряд не было достойного ловца. Но вот в песочных часах изумрудов было несколько меньше, чем рубинов. А всё кто? Правильно, старшекурсники. Нечего ходить в Хогсмид, если нет разрешения или если ходить туда запретили…
Но Гарри надеялся, что за его «подвиг» в комнате с Волдемортом Дамблдор даст их факультету хоть сотню баллов. Видимо, зря — как только они втроём оказались в Большом зале, они поняли, кто получил Кубок школы. Пуффендуй!
Нет, правда. Гриффиндорцы кучу баллов из-за Золотого Трио потеряли. А в Когтевране, хоть они и зарабатывают на занятиях много баллов, есть такие люди, которые на пару со старшекурсниками из Слизерина ходят в неположенное время в Хогсмид. Вот и поплатились.
Однако, когда Дамблдор, заканчивая свою торжественную речь, объявил об «особых обстоятельствах», надежда к Гарри вновь вернулась.
— В связи с последними событиями, о которых вы, несомненно, уже знаете, — старик притворно вздохнул, — я думаю, что будет справедливо отметить некоторых выделившихся учеников.
В итоге, добавив по полусотне баллов Драко и Панси, да ещё шестьдесят баллов Гарри, Дамблдор задумался. Потом он добавил по такому же количеству баллов Золотому Трио.
Гарри пребывал в глубочайшем недоумении. Он в растерянности переглянулся с друзьями, а потом обратил свой взор на декана. Тот сидел, закрыв глаза и плотно сжав губы. Видимо, Снейп тоже сейчас хотел много чего сказать дражайшему директору.
Гарри, покачав головой, перевёл взгляд на гриффиндорский стол. Там, самодовольно улыбаясь, развалился Уизли. Рядом с ним сидел притихший Лонгботтом. Наверно, есть ещё у него совесть, в отличие от этого рыжего, думал Гарри, разглядывая сосредоточенную и явно чем-то недовольную Грейнджер.
И то ли директор все эти «махинации» заметил, то ли МакГонагалл ему что-то дельное сказала, но он добавил баллов «Гарри Поттеру за храбрость перед врагом и готовность закрыть друга, пусть он и с другого факультета». И Слизерин вырвался вперёд. Гарри чувствовал на себе острый, прожигающий взгляд декана, но поворачиваться не собирался.
Ведь того самого обещаемого Снейпом разговора так и не состоялось. Пока не состоялось…
Вот Гарри и решил, что лучше сейчас позорно сбежать. И так он и поступил.
Зал в серебристо-зелёном убранстве выглядел гораздо симпатичнее, чем в жёлто-чёрном.
И пир был просто замечательным. А ещё им объявили, что экзамены все сдали успешно, даже Крэбб с Гойлом каким-то образом умудрились вытянуть за счёт Зельеварения. Гарри улыбнулся и принялся поглощать пюре с сосисками, слушая, как однокурсники собираются справлять лето.
И тут он понял одну вещь: он не знает, куда ему идти. В дом Дурслей? Ох, Гарри еле удержался, чтобы не рассмеяться.
Мотаться по гостиницам всё лето? Нет уж, увольте.
Дом на Виа дель Корсо? А, в принципе, почему бы и нет? Именно туда он и направится.
17.10.2011 Глава 12. Лето, солнце, отдых и… Riddikulus?
Глава 12. Лето, солнце, отдых и… Riddikulus?
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
Гарри попрощался с Драко, Панси, Тео и остальными сокурсниками сразу после того, как они вышли с платформы номер 9 и ¾. Малфой приглашал его погостить в мэноре, сказал, что Панси тоже приедет, и Гарри обещал подумать.
Теперь же, стоя у двери в квартиру Мэта, обливаясь потом из-за жары, уставший после перелёта и марш-броска до дома№17, Гарри вовсю матерился и клял себя, на чём свет стоит. Кто, спрашивается, дёргал его за язык с этим благородным «Я подумаю, Драко»? Сидел бы сейчас себе припеваючи в гостях у Малфоев, ел бы креветки, валялся на огромной и мягкой кровати, а не пытался бы открыть эту дурацкую дверь!
— Да что вообще с ней такое?! — в конце концов не выдержал Гарри, пнув чёрную сейф-дверь.
Он отлично знал, какие заклинания на неё наложены, да и вообще, Мэт сделал так, чтобы он, Гарри, всегда имел доступ в эту квартиру. А эта проклятая дверь его не пускала!
Мальчик, уставший после такого насыщенного дня, сел около двери и, прислонившись к стене, начал раздумывать, какие ещё заклинания он не применял и куда он мог бы пойти в случае провала.
Внезапно дверь сама отворилась, и Гарри, тут же поднявшись, медленно вошёл в квартиру.
Всё было точно так же, как и год назад. Мальчик быстро прошёлся по всему первому этажу, а потом поднялся и на второй. Последним пунктом была его комната. И, зайдя в неё, Гарри чуть не упал: на его кровати лежал, читая книгу, не кто иной, как Каин Рио. Мальчик не мог и слова сказать, а Рио, кажется, его не замечал. Через минуту Каин повернул голову в сторону двери и улыбнулся.
— Привет, малыш.
Гарри глубоко вздохнул и уставился на нежданного гостя. Или уже хозяина квартиры? Как он вообще сюда попал? У мальчика была куча вопросов, начиная с «А как ты выжил?» до «Какого хрена ты делаешь в квартире Мэта?», однако задавать их он не спешил. Гарри уже понял, что просто срываться, кидаться проклятиями — это не то. Этим с Рио не совладать. Нужно было всё продумать. Ну, или не истерить.
— О, я не могу передать, как я рад, что ты не бросаешься на меня с Непростительными, не кричишь «Какого хрена?!», да и вообще, что ты…
«А может, это вообще боггарт? Они вроде бы живут и в безлюдных помещениях…».
— Я всё-всё тебе расскажу. Но сначала я бы хотел спросить кое-что. Ты же получил от меня сову с кусочком пергамента?
«Хмм… действительно, похоже на боггарта. Какое же там заклинание? Чёрт, совсем из головы вылетело…».
— А ещё, как тебе Хогвартс? Тебе там понравилось? Я думаю, что твои друзья очень бы тобой гордились — я читал про философский камень. Ты его в своих руках держал, да? Жаль, что ты не смог забрать его…
«Riparus?.. нет, это не то. Rematious? Не, это вообще что-то новое… Relashio? Ой, нет, это точно не от боггартов…».
— Что же ты молчишь-то? Гарри? Ты меня вообще слушаешь? — Каин упёр руки в бока и встал в позу рассерженной мамочки. — Ну-ка повтори, что я сейчас сказал.
— А, точно! Riddikulus! — Гарри направил волшебную палочку на Рио, но ничего не произошло.
Каин уставился на мальчика, а Гарри, в свою очередь, думал, какую же ошибку он допустил. Внезапно они вместе засмеялись.
— Ой, ну ты даёшь, — сквозь смех проговорил Рио. — Неужели думал, что я — боггарт?
— Ага, — всхлипнул Гарри. Нет, разумеется, так мог облажаться только он.
— Эх, — вздохнул Каин. — Ну что, значит, ничего из моей великолепно подготовленной речи ты так и не услышал, да?
Мальчик отрицательно покачал головой, на что Рио только снова рассмеялся.
— Кстати, а что ты здесь делаешь? — спохватился Гарри.
— Ну, как сказать… — начал Каин. — В общем, после того, как я вылез с того завода, я отправился сюда. Я знал, что ты так и не получил записку Росси и Феррари, поэтому… эй, ты чего?
Гарри, услышав такие знакомые имена, почувствовал, что сердце сжалось, а к горлу подкатывал ком. Прошёл целый год с их смерти, но всё равно…
— Ясно, — снова заговорил Рио, только на этот раз очень тихо. — Слушай, я… даже не знаю, что мне сказать. Нет, я очень рад, что ты не кидаешься на меня с Avad`ой, но… ты пойми, я правда не хотел их убивать. Здесь всё решает не наше хотел/не хотел, а приказ. Мне приказали — и я обязан подчиниться.
— Но почему?! — не выдержал Гарри. — Ты же сам сказал мне, что этот Орден для тебя ничего не значит! Ничего! Так зачем было выполнять приказ?! Зачем? Зачем?..
Мальчик действительно не понимал. Как такое вообще могло произойти? Человек, убивший Мэта и Джеймса, человек, умерший сам — вот он, перед ним. А он, Гарри, ничего не делает, только шепчет это глупое «зачем». Почему он такой слабый?
— Гарри, никто и не говорил, что это был приказ Ордена, — вдруг заговорил Рио. — Ты прав, на Орден мне плевать. Но в этом мире есть люди и пострашнее тех идиотов. И уж поверь, не выполнить ИХ приказ куда опаснее.
— То есть?
— Хмм… Видишь ли, Орден Розенкрейцеров — это небольшая на данный момент организация, которая жаждет власти. А вот кое-кто другой хочет не просто власти. Этот кое-кто жаждет полного подчинения. От каждого. А неподчинение карается. И карается строго, уж поверь мне.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Гарри. — Кто этот «кое-кто другой»?
— Я не могу сказать. Имя — табу. Если его произнести, то здесь сразу же сойдут на нет все охранные чары, а Его люди прибудут через пару секунд.
— Что? Что ты несёшь? — Гарри так и не смог получить ответ на предыдущий вопрос, но рассчитывал всё-таки кое-что узнать. — То есть ты не можешь назвать мне ни имени, ни чего-то, подтверждающего вообще существование этого «кое-кого», но полагаешь, что я тебе безоговорочно поверю? Да ты вообще, по сути, должен сейчас валяться мёртвым в земляной яме!
— О, как хорошо, что ты про это вспомнил, — вдруг повеселел Каин. — Ты же знаешь, что Смертельному можно противостоять? Я уверен, что Росси и Феррари рассказали тебе о способе…
Гарри покачал головой. Он знал, что можно противостоять. Он не знал, КАК.
— Что? Ты хочешь сказать, что они не?..
— Нет, они не успели, — тихо сказал мальчик.
— Чёрт… Я-то думал, что… — Рио вдруг запнулся. — Так, значит, ты не получил тот пергамент?
— Получил, — Гарри сразу понял, о чём идёт речь. Тот маленький кусочек пергамента — всё, что осталось ему от Мэта и Джеймса. Ну, за исключением пары сейфов в Гринготтсе.
— О, замечательно! — Каин просиял. — Значит, ты сможешь до всего этого дойти сам! И как, много ты уже узнал из того списка?
Гарри покраснел. Он напрочь забыл о кусочке пергамента, когда его втянули в водоворот хогвартских загадок. С него хватало и бесконечных отработок, и домашних заданий, и занятий, и тайн.
Мальчик покачал головой. Однако Рио, кажется, не сильно удивился.
— Ясно. Я только одно не могу понять, почему ты не поговорил с Северусом Снейпом?
Гарри вскинул голову и посмотрел Каину в глаза. Откуда он-то знает о содержимом пергамента? Откуда он знает Снейпа? А знает ли он его вообще?
Рио рассмеялся. Видимо, его забавляла сложившаяся ситуация.
— У тебя всё на лице написано, малыш, — сказал он, глядя на насупившегося Гарри. — Ничего, если я буду тебя так звать?
— А если я откажусь, тебя это остановит? — пробурчал мальчик.
— Нет, — ухмыльнулся Каин. — В общем, слушай. Этот список — всё, что смогли найти Росси и Феррари за свою жизнь. Всё, что там написано — очень важно. Это реликвии, артефакты, наводки. Они не могли написать всё прямым текстом — все их действия отслеживались. Все письма, что они писали, все покупки, что они делали, все заказы, все разговоры вне дома — обо всём знал «кое-кто». Да, они тоже в этом замешаны. И нет, я не могу тебе рассказать. Может быть позже, когда тебе исполнится пятнадцать.
Гарри пытался переварить всю свалившуюся на него информацию, но ничего не получалось. Мэт и Джеймс тоже участвовали в этой ерунде, они не сказали об этом ему, они…
Нет, в тот день, когда они наткнулись на Рио в Косом переулке, тот что-то говорил об их «делах». Но Гарри не стал спрашивать. И они не рассказали…
— В общем, дела обстоят так: я жив, я много чего знаю, я могу тебе помочь, — вдруг сказал Рио. — Но я многое не могу тебе объяснить. Поэтому ты должен просто мне поверить.
Гарри молчал. Поверить ему? Тому, кто убил Мэта и Джеймса? Тому, кто оскорблял их, унижал? Тому, кто пытал его Cruciatus`ом? Тому, кто этим самым Cruciatus`ом почти спас ему жизнь? Тому, кто вызволил его из плена? Тому, кто закрыл его от Avad`ы?
— Я верю тебе, — тихо сказал мальчик. — Только скажи правду. Ты правда убил Мэта и Джеймса по приказу? Ты не хотел этого? Правду.
— Да, — сказал Каин после минутного молчания.
Две недели — а Гарри уже готов был застрелиться. Рио гонял его по всему материалу, что он учил с Мэтом и Джеймсом, заставлял каждый день отрабатывать технику ведения боя. Всё то время, когда они не занимались, Гарри проводил в библиотеке. Он наконец-то нашёл книгу Джеймса по прозрачным снам, однако прочитать её у него не было сил. Поэтому мальчик решил взять её в Хогвартс, чтобы вместе с Драко и Панси изучить этот материал.
Пару раз выходили на улицу, чтобы купить продукты и одежду. Гарри уже вырос из своей магловской, а Каин просто любил тратить деньги. Это мальчик понял уже на второй минуте посещения бутика, когда Рио принёс ему в примерочную целую гору новой одежды на выбор. В итоге пришлось купить всё.
Штудировать библиотеку Мэта, в которой было полно книг с заклинаниями, оказалось на удивление скучно. Большинство из этих проклятий Гарри уже знал, а некоторые были настолько омерзительными, что учить их не хотелось совершенно.
Через месяц прилетел филин Драко с повторным приглашением в мэнор. Малфой писал, что лето у него выдалось скучное, а через неделю приедет Панси, так что было бы неплохо, если бы и «великий Гарри Поттер снизошёл до их компании и соизволил-таки приехать». Гарри решил, что, возможно, это была и не такая уж плохая идея. В конце концов, торчать на Виа дель Корсо оказалось также скучно. А Рио собирался уезжать «по своим делам». В принципе, Каин и не был против поездки Гарри в Малфой-мэнор, так что мальчик написал Драко, что он не против погостить у него. Малфой прислал совой порт-ключ до мэнора.
Магическая Англия, Малфой-мэнор
Гарри в назначенное время порвал кусочек пергамента, который прислал ему Драко. Тут же его как будто зацепило крюком, всё вокруг расплылось, а через пару секунд он стоял напротив камина в гостиной Малфой-мэнора.
Гарри обернулся и увидел друга, стоящего рядом с большим чёрным кожаным диваном. Друзья подошли и с чинным видом пожали друг другу руки. А потом засмеялись и обнялись.
— Панси уже прибыла? — спросил Гарри, когда они расположились на диване.
— С минуты на минуту будет здесь.
Гарри за это время решил осмотреть гостиную. Огромная комната, оформленная в викторианском стиле. Большой ковёр на полу, высокие шкафы, огромные напольные часы, рядом с диваном пара кресел, между ними — стеклянный кофейный столик. И большой камин, в котором сейчас не горел огонь. На потоке висела необыкновенной красоты люстра, такая большая, но в то же время изящная. На стенах можно было увидеть гобелены, портреты, картины…
— Эй, Поттер, — позвал его Драко. — Снова в облаках витаешь?
Гарри улыбнулся и кивнул.
— Красивый дом, — сказал он.
— Ага. Сок будешь? — Малфой кивнул на столик, на котором уже стояли два бокала с соком.
Друзья взяли по бокалу и начали обмениваться новостями, наслаждаясь прохладным гранатовым соком. Через пару минут в гостиной материализовалась Панси, которая тут же кинулась их обнимать. Лето обещало закончиться лучше, чем начиналось.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
— Нет, Альбус, насколько я знаю, его пригласили к себе Малфои.
Нет, ну сколько можно? То ему наплевать на мальчишку, то он беспокоится, что Люциус с семьёй окажут на него нехорошее влияние. Чёрт, и ради этого Северусу пришлось тащиться в Хогвартс? Только ради этого?
— Ох, Северус, — вздохнул директор. — Боюсь, что мальчику не место в Слизерине. Посмотри, что с ним сделало его окружение: он стал язвительным, расчётливым…
О, да. Язвительный Поттер? Это что-то новое. То ли их единственная беседа в прошлом году прошла так неудачно, то ли…
А что «то ли»? Альбус сам определиться не может, делать ему из Поттера Избранного или нет. Ох, ну а Северус-то тут при чём? Если этому старому манипулятору вздумалось в игры поиграть, то пусть с мальчишкой и играет. Ему это уже надоело. Сейчас он мог бы уже заканчивать варить то новое зелье, которое собирался усовершенствовать, а вместо этого он сидит здесь, пьёт чай и слушает бредни старика.
— Да ну? — Северус вскинул бровь и изогнул губы в ухмылке. Он пропустил добрую половину речи Альбуса, так что теперь надеялся, что директор поймёт его «заинтересованность» и отпустит домой.
— Да, Северус, — кивнул Альбус. — Нет, разумеется, в каких-то случаях мальчику пригодятся его навыки, однако я не думаю, что…
Снова здорово. Сколько можно? Как он не понимает? Ему плевать.
Ну, не то чтобы совсем плевать. Северуса до сих пор мучили вопросы относительно прошлого сопляка, однако Поттер так и не ответил ни на один из них. И если в этом году снова случится что-нибудь из ряда вон выходящее, Северус точно напоит щенка Веритасерумом. Как пить дать напоит.
— Северус, — сказал директор. — Северус, ты меня слушаешь?
— А? Ах, да, Альбус, конечно…
— Я, как и говорил ранее, пригласил Гилдероя Локхарта. Нет, я понимаю, что это не самый лучший вариант, но…
Что? Локхарт?! Преподаватель ЗОТИ? О, Мерлин, Мордред и Моргана! Северус очень надеялся, что он ослышался.
— Альбус, вы же не имеет в виду…
— Северус, ты ведь меня не слушал, да? — в глазах директора искрились смешинки. — Я же сказал, что больше никто не соглашается. Многие ведь считают, что эта должность проклята…
— Альбус, почему бы тогда не отдать эту должность мне? — вскипел Северус. — Сколько лет я прошу вас, но вы постоянно мне отказываете, и…
— Северус, — перебил его Альбус. — Ты пойми, что я это делаю тебе во благо. Разумеется, ты рассержен, и…
Ох, снова. Снова и снова он повторяет одну и ту же речь. Северусу уже порядком надоело, что ему не позволяют занять желаемую должность. Неужели Альбус думает, что он превратится во второго Тёмного Лорда? Мантикраб его задери!
— Северус, ты слушаешь?
— Да, да, Альбус, слушаю.
— А я вот так не думаю… Ладно, ты иди домой, скоро уже учебный год начнётся, мы с тобой ещё успеем поговорить.
— Да, конечно, Альбус, — кивнул Северус и поспешил к себе домой.
Магический Лондон, Лютный переулок, книжная лавка
Какой ужас. Лето ещё и не началось толком, а уже послезавтра нужно сидеть в Большом зале и смотреть на распределение первогодок. Ещё один год с этими идиотами. И ещё один год с сопляком Поттером. На этот раз он точно выяснит, что с ним творится. И с его компанией.
Вспомнишь солнце — вот и лучик. Что это Поттер делает в Лютном переулке? В лавке с запрещёнными и тёмномагическими книгами? И почему так воровато оглядывается? И где же Малфои, с которыми он должен сейчас находиться?
— Мистер Поттер, — тихо подкравшись к мальчишке, прошипел Северус.
Сопляк дёрнулся, чуть ли не подпрыгнул на месте. Северус усмехнулся: стоило прийти в этот магазин только ради этого момента.
— Профессор Снейп? — спросил мальчишка, оглянувшись.
— Да, мистер Поттер, — кивнул Северус. — Позвольте полюбопытствовать, чем вы здесь занимаетесь?
— Я? А я ищу дополнительную литературу, сэр, — промямлил Поттер.
— Вот как. Дополнительную литературу. В таком месте? — Северус окинул взглядом лавку, в которой, кстати, не было продавца.
Мальчишка вздохнул.
— Понимаете, сэр, — начал Поттер, — когда мы с мистером Малфоем, миссис Малфой, Драко и Панси собрались в Косой переулок, то решили отправиться через каминную сеть. И я попал немного не туда. Вот я и решил осмотреться, так как спросить, где я, здесь не у кого.
Значит, теперь так транспортируют Героев? Замечательно. Здорово. Великолепно. Северус обязательно передаст Люциусу всё, что он о нём думает. Как можно отправлять мальчишку одного через каминную сеть? Он же рос с маглами, не знает, как всем этим пользоваться…
Хотя то, что он рос с маглами, весьма сомнительно. Но об этом Северус позаботится позже.
— Какая душещипательная история, мистер Поттер, — сказал Северус. — Знаете ли вы, что сейчас находитесь в Лютном переулке? И это место далеко не то, где положено быть хорошим и добропорядочным мальчикам.
Мальчишка во все глаза смотрел на него. А что? Северус сказал то, что нужно. Сейчас он выведет его отсюда, устроит выволочку Люциусу, а потом вернётся и купит пару заманчивых ингредиентов.
— Но сэр, — вдруг заговорил Поттер, — а что в таком случае здесь делаете вы?
— Что? Поттер, вы издеваетесь?
Северус чуть не рассмеялся. Этот мальчишка хоть сам понимает, что и кому он говорит? Видимо, нет. Смотрит своими зелёными глазищами и искренне недоумевает.
— Это, Поттер, не вашего ума дела, — прошипел Северус. — А теперь мы с вами пойдём в Косой переулок, а то чета Малфоев и ваши друзья уже, наверно, сильно беспокоятся.
Северус взял сопляка за локоть и потащил подальше от этого места.
Магический Лондон, Косой переулок
— Люциус, — кивнул Северус, увидев Малфоев, чуть ли не бегущих им навстречу.
— Ох, Гарри, мы так беспокоились, — защебетала Нарцисса. — Где ты очутился?
— В Лютном переулке, Нарцисса, — сказал Северус.
Все переглянулись.
— Ох, Северус, спасибо тебе, — Нарцисса повернулась к нему, забирая Поттера и передавая его в руки семьи.
— Не бери в голову, Нарцисса, — ухмыльнулся Северус. — Я надеюсь, что произошедшее…
— Останется в тайне, Северус, ты же знаешь, — перебил его Люциус.
Северус кивнул. Да, Люциус своё дело знает. Сообщив ему, что разговор ещё продолжится, зельевар поспешил уйти обратно в ту лавку, где обнаружил Поттера. Он попрощался со всеми и стремительно зашагал прочь. Северус не оглянулся, когда мальчишка позвал его.
* * *
— Профессор! Да постойте же вы! — кричал Гарри, однако декан, кажется, и не собирался обращать на него внимание.
— Ну же, Гарри, пойдём. Нам ещё нужно зайти в Гринготтс и купить все принадлежности, а Панси необходима новая мантия, — говорила ему Нарцисса Малфой.
Драко с Панси, переглянувшись, улыбнулись и повели его в сторону банка, а мистер и миссис Малфой, идя позади, о чём-то переговаривались.
В банке они встретили семью Грейнджер, у мадам Малкин — Блейза с матерью, в аптеке перебросились парой слов с Тео и его семьёй. А вот у «Флориш и Блоттс» была огромная очередь. Ведь именно сегодня некий Гилдерой Локхарт подписывал свои книги. И ему, как знаменитому Гарри Поттеру, досталась целая коллекция бесплатно.
А ещё их осчастливили тем, что ЗОТИ в новом учебном году будет вести этот самый разряженный в пух и прах, на лицо — полный кретин и полудурок Гилдерой. Что ж, день и правда начинался слишком хорошо для того, чтобы так же и продолжаться. И в этом же книжном им повстречались Уизли с Лонгботтомом. Драко не упустил случая над ними поиздеваться, но в этот раз Гарри не участвовал — слишком занят был раздумьями о профессоре Зелий.
Когда Гарри, Драко и Панси шли из кафе-мороженого Флориана Фортескью, чтобы встретиться с родителями Малфоя, Гарри в толпе увидел знакомое лицо. Кажется, Каин тоже его заметил, так как поспешил подойти ближе.
Гарри остановился, делая вид, что осматривает свою одежду на наличие пятен. Рио встал рядом с ним, только смотрел он в другую сторону. Слегка наклонив голову набок, он улыбнулся.
— Малыш, в этом году в Хогвартсе будет очередная заварушка. И кое-кому очень невыгодно твоё присутствие там. Поэтому без одной минуты одиннадцать барьер на почти десятую платформу будет заблокирован. Постарайся успеть. Иди первым, чтобы в случае чего Малфои помогли тебе. Идёт?
— Да, — еле шевеля губами, сказал Гарри.
— Да, ещё, — продолжил Каин. — Будь осторожен. Это опасно.
— Конечно, как же иначе.
Рио ушёл, а Гарри, нагнавший друзей, улыбнулся, и они поспешили к уже махавшей им миссис Малфой.
День был солнечный. А ещё через день они приедут в Хогвартс. И Гарри обязательно выяснит, что делал Снейп в Лютном переулке. Потому что именно из-за него мальчик не смог купить книгу Вениамина Бессмертного.
17.10.2011 Глава 13. Патологические неудачники, или Неделя отработок, сэр?
Глава 13. Патологические неудачники, или Неделя отработок, сэр?
Шотландия, Хогвартс-экспресс, вагон№7, купе№3
— Ужас! А ведь это ты ещё на Слизерин попал! — воскликнула Панси.
Сейчас, сидя в купе Хогвартс-экспресса на мягком диване, можно было расслабиться. А вот буквально пару минут назад Гарри просто проходу не давали. Все так и мечтали дотянуться до легендарного ребёнка, потрогать, поглядеть на Мальчика-который-выжил. Это было просто отвратительно. Гарри и сам не знал, как смог удержаться и не проклясть всех зевак на платформе. Одно хорошо: раз Герой учится на Слизерине, он может быть и не таким уж хорошим, как все говорят. Такие мысли были на лице у каждого десятого. Жаль, что не у каждого второго, но, как говорится, не всё сразу.
Ещё Гарри спасло то, что он шёл рядом с Люциусом Малфоем. О да, этого человека уважали и боялись. И Гарри готов был ему в ноги кланяться за то, что тот так предусмотрительно положил руку мальчику на плечо и не отходил ни на шаг.
Драко что-то ответил, Панси его поддержала, а Гарри расслабился, наслаждаясь относительной тишиной. Он всё гадал, почему барьер на платформу собирались закрыть за минуту до отправки поезда. Видимо, рассчитывали, что они опоздают. И почти ведь угадали: Гарри с Драко и Панси, которым он, разумеется, всё рассказал, стоило огромных усилий заставить Люциуса Малфоя идти быстрее, а не чинно вышагивать по зданию вокзала. Мальчик улыбнулся. Это было действительно забавно.
— Ну а ты что скажешь, Поттер? — вывел его из состояния задумчивости голос Драко.
Гарри вдруг понял, что прослушал абсолютно весь разговор. Не вдаваясь в подробности, он только виновато улыбнулся.
— А?
— Ох, Поттер, — вздохнул Малфой. — Ты меня такими темпами в могилу раньше времени сведёшь.
Друзья рассмеялись. А потом они разговаривали о политике, Трансфигурации, чугунных котлах и о новых перьях, которые они увидели в магазине канцтоваров.
В купе постучали. Друзья переглянулись.
— Рановато для тележки со сладостями, — заметила Панси.
Гарри поднялся с такого уютного диванчика и поспешил открыть. И он изрядно удивился, встретив такую компанию на пороге купе.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Альбус Дамблдор пребывал в задумчивости. На этот раз даже Фоукс не смог отвлечь его от размышлений. Старый волшебник никак не мог понять, что творится со знаменитым Гарри Поттером. Мальчик заинтриговал его. В ту единственную встречу, которая состоялась в начале прошлого учебного года, Альбус был решительно настроен узнать о прошлом мальчика. Но, кажется, не узнал ничего. То ли Веритасерум был не лучший — в чём Альбус очень и очень сомневался, ведь готовил его Северус, — то ли мальчик каким-то образом смог обмануть его. Но это, разумеется, было из разряда фантастики. Его, Альбуса Дамблдора, не мог провести какой-то одиннадцатилетний мальчишка.
Директор кивнул, удовлетворённый последней мыслью, и, заметив попытки феникса привлечь внимание, поднялся с места и погладил верную птицу.
— Знаешь, Фоукс, — вдруг сказал Дамблдор, поблескивая глазами за стёклами своих неизменных очков-половинок, — я всё равно узнаю, что скрывает Гарри Поттер.
Птица в ответ лишь тихо курлыкнула.
Внезапно услышав снаружи шум, директор повернул голову в сторону двери, ожидая гостя. Через минуту после короткого стука дверь отворилась и в кабинет вошла Минерва МакГонагалл.
— Добрый день, Минерва, — улыбнулся Дамблдор. — Что привело вас в мой кабинет?
-Альбус, только что прилетела сова с письмом для вас, — затараторила МакГонагалл. — Но она не желает отдавать письмо никому другому. Поэтому…
В кабинет влетела большая коричневая сипуха с огромными жёлтыми глазами. Она некоторое время покружила по комнате, но, в конце концов, опустилась на директорский стол. Альбус Дамблдор вместе с Минервой сразу же поспешили подойти поближе. Директор протянул руку и забрал из клюва недовольной, нахохлившейся совы конверт.
Адреса получателя, как и отправителя, не было. Были лишь инициалы. КР — АПВБД. Кто мог быть этим КР? Бесчисленное множество людей с такими инициалами. Тем более, указаны лишь две буквы из положенных трёх. Можно не надеяться на ответ. Ему никогда не узнать, кто написал письмо, если только этот человек сам не назовёт себя.
Не теряя времени, Дамблдор распечатал конверт и уставился на только что развёрнутый пергамент. Пусто. Неужели? Директор коротко улыбнулся. Достал палочку и поводил над пергаментом. Ничего. Альбус много чего испробовал, но пергамент не поддавался. Но не было же смысла слать ему пустой пергамент?
Директор отпустил не меньше удивлённую Минерву и, сев за стол, задумался. А через пять минут, достав из ящика небольшой красный ластик, усмехнулся и потёр им середину пергамента. И — надо же! — на нём начали проявлять буквы, которые сплетались в слова и предложения. Или предложение?
Не стоит пытаться что-то узнать, всё равно не сможете. Вот что было написано. Альбус удивлённо повертел пергамент в руках, попытался расшифровать послание, но нет, ничего не происходило. Видимо, это окончательный вариант письма. Сова уже улетела, так что спросить об этом было не у кого.
Было только это предложение и подпись. КР. Что бы это могло значить? Старый волшебник покачал головой и убрал письмо в ящик стола. Он ещё сможет к нему вернуться.
И только одна мысль не давала директору Хогвартса покоя: как кто-то мог узнать, о чём Альбус Дамблдор только что думал, и кому невыгодно, чтобы он узнал что-то о Гарри Поттере?
* * *
Албания, Дуррес
Каин Рио, только что отправивший свою любимую сипуху Альбусу Дамблдору, медленно шагал по улицам Дурреса, разглядывая прохожих, витрины магазинов, заасфальтированную землю под ногами. В сентябре здесь было много туристов, которые с радостными лицами показывали пальцами на любой фонтан, музей, памятник. Каин со снисходительной улыбкой на тонких губах наблюдал, как все куда-то бегут, спешат. Сам он не хотел торопиться: доложить о выполненном задании он всегда успеет, а вот так вот прогуляться по городу — нет. В Албанию его занесло не просто так. Пару раз услышав от Гарри, что он считает, будто в Албанских лесах прятался Волдеморт, и, сопоставив эти слова с давно известными фактами о нападении на местных в полнолуние, юноша решил проверить, что к чему.
Нет, он не надеялся, что Тёмный Лорд до сих пор укрывается в албанских лесах, но что мешало ему просто посмотреть?
Каин и сам не знал, зачем ему это. Просто хотел убедиться, что Гарри в ближайшем будущем ничего не угрожает? Или же сразиться с самим Лордом, если представится такая возможность? Скорее, второе, ведь Рио по натуре своей самовлюблённый эгоист.
Парень ухмыльнулся своим мыслям и, подмигнув идущему навстречу ему юноше, он завернул в первую попавшуюся подворотню и аппарировал.
Албания, окрестности Влёра, Орикум, церковь Мамирои
После характерного звука аппарации около церкви появился темноволосый, загорелый парень. Рио, осмотревшись, подметил, что людей здесь попросту нет. И не потому, что церковь заброшена, нет, ведь рядом есть другая, новая, недавно достроенная. Юноша решил спуститься чуть ниже — церковь располагалась на холме — и немного поисследовать.
Стоит ли говорить, что если все его исследования заканчивались если не плачевно, то неудачно точно, на это раз у него снова ничего не вышло? Каин, разочарованно вздохнув, уже собирался уходить, как вдруг заметил чёрно-красную змею, уползающую подальше в лес.
— Стоять! — зашипел он на парселтанге, надеясь, что змея послушается.
Так оно и случилось: змея, зашипев, остановилась и повернула треугольную голову в сторону Рио.
— Ты давно здесь живёшь?
— Возможно, — прошипела змея, сузив жёлтые глаза с вертикальными зрачками.
— Значит, ты должна знать о каких-то странностях, происходящих тут примерно год назад, — констатировал Каин, усмехнувшись.
— Возможно.
Да что она всё «возможно» да «возможно»? Не змея, а Снейп, честное слово. И отвечает вроде бы, а ничего дельного и не сообщила…
— Это Волдеморт? И не смей говорить «возможно».
— Я не знаю точно. У нас говорят, что это Тёмные Силы, но они располагались далеко в лесу. Однажды, правда, туда пришёл человек. Примерно год назад, может, чуть больше. И…
— И?..
— И эти силы исчезли. Вселились в него, я полагаю…
Какая умная змея, думал Каин, усмехаясь. Он кивнул рептилии, и она поспешила уползти восвояси, бормоча что-то про «любознательных и неотёсанных болванов». Рио только рассмеялся. Каким же он был идиотом. Разумеется, так оно и было.
Квиррелл, жалкий неудачник, поплёлся в эти леса в надежде узнать что-то новое, а наткнулся на Волдеморта. Надо же! Какая удача для Тёмного Лорда.
Или Квиррелл изначально знал о Лорде? И был не таким уж и неудачником? Нет, быть этого не может. Квиринус Квиррелл, который мог отлично управляться с троллями, в котором Хагрид души не чаял? Нет, увольте, он не мог знать о Волдеморте до их первой встречи. Значит, Лорду просто повезло, а Квирреллу нет. Всё просто и понятно.
С этими мыслями Каин аппарировал в Лондон, надеясь поесть мороженого перед тем, как отправиться в резиденцию.
* * *
Магическая Англия, Малфой-мэнор
Люциус Малфой, расположившийся в мягком кожаном кресле в гостиной, закинул ногу на ногу и, подозвав Добби, приказал принести бутылку лучшего огневиски. Дождавшись домовика с ценной ношей, он сказал, что никаких посетителей они не ждут, а если придут журналисты, Добби должен их выгнать. Эльф что-то пискнул и удалился.
Люциус, плеснув виски на два пальца, помешивал жидкость в бокале, сосредоточенно глядя на камин. Можно было сказать, что, приютив у себя Мальчика-который-выжил, он выбрал сторону. Нет, разумеется, если Лорд вернётся, то Люциус сможет выставить это в выгодном свете, однако так ли всё просто?
Гарри Поттер показался Люциусу не таким уж и заурядным. Ничего из любимых дамблдоровских эпитетов полностью с ним не совпадало. Храбрый, смелый, за друзей стоит горой, но он умён, расчётлив, хладнокровен. Истинный слизеринец, не без улыбки подумал Люциус. Он был рад, что Драко находится в таком окружении. Панси Паркинсон, хоть и была не так красива, как её мать, но умом отличалась. И была довольно незаурядной личностью.
Люциус выпил огневиски и плеснул ещё на три пальца, надеясь сегодня расслабиться. Он вдруг вспомнил, как вчера, проходя мимо комнаты Драко, услышал одну знакомую фамилию. Больше всего его удивило то, что произнёс её Поттер. Люциус хотел послушать, что Гарри скажет дальше, но мальчик внезапно замолчал, а через несколько секунд они заговорили о квиддиче и домашних заданиях. Услышали шаги? Возможно. Значит, говорили о чём-то секретном? А значит шансы на то, что Гарри Поттер знаком с Каином Рио, возрастают. Хотя это было нечто из ряда фантастики: ну не мог мальчик знать Рио, и всё тут. Никак не мог.
Хозяин поместья посмотрел на часы: скоро Драко, Гарри и Панси уже будут в Хогвартсе. Люциус улыбнулся и, допив огневиски, откинулся на спинку кресла. Он и не заметил, как его жена вошла в гостиную.
— Да, Нарси? — когда кругом нет ни репортёров, ни дотошных служащих из Министерства, можно позволить себе говорить с женщиной как с женой, а не как с деловым партнёром.
— Я почему-то переживаю за ребят, — вздохнула Нарцисса и, сев на подлокотник кресла мужа, обняла его за плечи. — У меня плохое предчувствие.
— Не переживай, с ними всё будет хорошо, — ответил Люциус, поглаживая супругу по руке.
— Но дневник…
— Всё будет хорошо, — он ободряюще сжал ладонь Нарциссы. — Они же слизеринцы. Им ничего не грозит. И к тому же, если Лорд вернётся, мне нужно будет представить ему доказательства хоть какой-то деятельности.
Повисла неловкая пауза. Люциус понимал, что жена волнуется за детей, он и сам переживал. Но ведь дневник — наследие Лорда. Наследие слизеринца. Он не может навредить таким же змеёнышам.
— Раз ты так говоришь, — тихо сказала Нарцисса, кладя голову ему на плечо.
* * *
Шотландия, Хогвартс-экспресс, вагон№6, купе№9
Невилл с самого начала дня чувствовал себя не в своей тарелке. Он уронил тарелку с завтраком, забыл дома гриффиндорский галстук, споткнулся, когда переходил через барьер на платформе 9 и ¾, а потом они чуть ли не полчаса вместе с Роном и Гермионой искали свободное купе.
Его сова, оставленная в клетке, которая каталась по багажной полке, протяжно ухала, и Рон уже порядком надоел своими комментариями по этому поводу. Вконец устав от бедлама, который творился в их купе, Невилл открыл клетку, достал сову и выпустил её в открытое окно. Она должна долететь до Хогвартса к позднему вечеру.
— Вы заметили, что Поттер шёл вместе с Люциусом Малфоем? — спросила вдруг Гермиона после того, как тема квиддича себя исчерпала, и повисло напряжённое молчание.
О Мерлин, она снова о Поттере! Невилл уже порядком устал от этой темы. Ни один день в прошлом году в Хогвартсе не обходился без обсуждения Героя магического мира. Рон постоянно бубнил какие-то оскорбления, а Гермиона придирчиво разглядывала их в библиотеке и жаловалась, что они втроём не делают так же, как и Слизеринское Трио. Она вечно тащила их в библиотеку, ссылаясь на подготовку к домашним заданиям, на то, что Поттер, Малфой и Паркинсон всё свободное время проводят в обители книг, а ей стыдно там постоянно появляться одной. Она хотела, чтобы Золотое Трио ни на шаг не отставало от Зелёного.
А когда они взялись за разгадку тайны трёхголовой собаки и Николаса Фламеля, Невиллу показалось, что это даже интересно. Однако слизеринцы и тут их опередили. Когда Золотое Трио спустилось в люк, охраняемый Пушком, они надеялись, что спасут философский камень и выведут-таки Северуса Снейпа на чистую воду. Но там им не пришлось проходить никакие испытания — кто-то это уже сделал за них. Рон утверждал, что это Снейп, Гермиона — что это тот, кто хочет украсть камень, но не Снейп. А вот Невилл сразу же подумал, что это слизеринцы. Поттер и компания. И не прогадал ведь.
Когда Рон споткнулся о сломанные шахматы и потерял сознание, Гермиона осталась с ним, а Невиллу велела идти вперёд. И он пошёл. Пройдя через зал с мёртвым троллем, он попал в комнату с зельями. Он прочитал, что пройти сможет, только выпив из какой-то определённой колбы. Однако никакого огня на пути не было. Невилл удивился, а потом, подойдя ближе к выходу, ужаснулся. Стена была полуразрушена, и он не думал, что это сделал тролль. Значит, кто-то заклинанием разгромил проход. Или сначала решил эту ужасную задачу, а потом специально оставил проход открытым: вдруг помощь понадобится. Невилл прошёл дальше и, когда он входил в очередной зал, перед ним предстал бледный Поттер, с расширившимися глазами, обливающийся потом.
А потом он увидел Квиррелла. Точнее, что-то похожее на Квиррелла. И у него было два лица! А потом Поттер и Квиррелл что-то закричали, профессор грозился убить его, Невилла, если слизеринец не отдаст ему камень.
А Поттер не отдал. Мало того, он ещё и Невилла спас. Лонгботтом как никто другой знал, что такое Cruciatus. Его родителей замучили этим проклятьем до ужасающего состояния. А Поттер, судя по всему, тоже знал это заклинание. И, толкнув Невилла, сам подставился. И не издал ни звука!
А потом всё было как в тумане — откуда-то появился Снейп, Малфой и Паркинсон, они помчались к слизеринцу. А потом пришёл Дамблдор. Невилл очень удивился, когда директор обратился к нему, а не к Поттеру, которого на руках нёс Снейп.
Да, а теперь, когда он обязан слизеринцу жизнью, слушать оскорбления Рона довольно… неприятно. Так было и на Прощальном пиру. Когда директор присвоил им ни за что Мерлин знает сколько баллов. Рон тогда очень гордился, а вот Гермиона лишь покачала головой. Невилл не знал, как ему быть. С одной стороны, было приятно получить столько баллов сразу, тем более что они ещё и проштрафились на 150 очков за несколько дней до этого. Но Дамблдор был в чём-то неправ. А Невилл не сказал ни слова.
Позже, посовещавшись с Гермионой, он понял, что подруга думает точно так же. А вот Рон был с директором согласен и обиделся, когда Кубок получил Слизерин. Поэтому сейчас он не помедлил вставить пару слов о том, что он думает о Поттере и его друзьях.
Но Невилл был не согласен. Он считал, что раз уж Поттер спас ему жизнь, то и в нём есть что-то хорошее. Да он вообще герой магического мира!
Однако Рон был непреклонен. Поэтому Гермиона пыталась вдолбить ему какую-то мысль, однако Невилл не сильно прислушивался к спорам друзей. Он уже привык, что Уизли и Грейнджер с самой первой минуты знакомства спорят друг с другом. Что уж тут поделать?
И всё-таки Гермиона, кажется, настояла на своём, потому что Невилл и опомниться не успел, как оказался перед дверью чьего-то купе и постучался.
* * *
Шотландия, Хогвартс-экспресс, вагон№7, купе№3
Гарри уставился на Лонгботтома сотоварищи и ждал, когда они скажут хоть слово. Судя по виду Уизли, его сюда тащили насильно. Грейнджер же вздёрнула подбородок, видимо, была уверена в своей правоте. Как и всегда. А вот Лонгботтом вообще смотрел на него потерянным взглядом. Его что, не предупредили, куда они идут? Печально.
Гарри усмехнулся своим мыслям и скрестил руки в лучшей манере своего декана. Он вопросительно посмотрел на Грейнджер, после чего она, вздохнув, робко улыбнулась.
— Мы пришли, чтобы предложить перемирие.
Гарри позабавила реакция её свиты на этот аргумент. Кажется, Лонгботтом отнёсся к этому более нейтрально, чем Уизли, которому, судя по всему, вообще не сказали о цели путешествия. А ещё Гарри услышал, как за его спиной разлёгшийся на диванчике Драко пытался сдержать смех.
— О, да, я вижу, — кивнул Гарри, снисходительно оглядев пришедших.
— Так мы можем войти? — уже более уверенно произнесла гриффиндорка, после чего Гарри кивнул и пропустил их внутрь.
Драко ухмылялся, глядя, как Уизли с Лонгботтомом гадают, куда же им сесть. Панси, сощурив глаза, подозрительно смотрела на Грейнджер, которая, кажется, чувствовала себя в обители змей не в своей тарелке. Гарри в который раз поразился эпитетам и метафорам, которые приходят ему в голову в такие вот моменты, и уставился на Грейнджер, которая, судя по всему, и затеяла это перемирие.
— В общем, — начала Грейнджер, видимо, собравшись с мыслями, — мы тут подумали и решили, что нам незачем враждовать. Мы могли бы действовать сообща. Ведь у нас одна и та же цель.
Гарри вскинул бровь в лучшей малфоевской манере, Драко прыснул, а Панси ухмыльнулась. Грейнджер тут же посмотрела на друзей в поисках поддержки, а они так и остались стоять около входа, не найдя лучшего места, ведь один диванчик занял Драко, а на другом сидела Грейнджер и развалилась Панси. Гарри покачал головой и улыбнулся.
— Ладно, Драко, Панси, не будем пугать бедных котят. Итак, Грейнджер, что ты там говорила про цель?
— Да, я говорила, что нам нет нужды препираться по любому поводу, насмехаться друг над другом. Может быть, нам стоит…
— Подружиться? — встрял в разговор Драко.
Грейнджер покраснела. Ох, не нравилось Гарри всё это. Снова всё закончится скандалом.
— Слушай, Грейнджер, — Малфой встал и подошёл к гриффиндорке. — Я понимаю, что ты хочешь предложить. Но какой резон нам соглашаться?
Грейнджер, кажется, опешила. Она в растерянности посмотрела на своих друзей, но Уизли лишь фыркнул, а Лонгботтом, кажется, испугался.
— Но почему вы не хотите просто нормально общаться?! — воскликнула гриффиндорка, вставая с диванчика. — Почему бы вам просто не согласиться?!
— О, Гермиона, — вздохнул Драко. — А ты это у них спроси, — он махнул рукой в сторону Уизли и Лонгботтома. — Скажи, они вообще знали, зачем сюда идут? Они вообще знали, куда идут?
Грейнджер ошеломлёнными глазами уставилась на Малфоя, а тот, в свою очередь, снисходительно улыбался. Так и не придумав убедительный ответ, она вздёрнула подбородок.
— Ну и прекрасно! — фыркнула она и поспешила уйти из купе вместе с друзьями.
Как только за ними закрылась дверь, Гарри, Драко и Панси рассмеялись.
— Нет, надо же! — заливалась Панси. — Они пришли дружбу предложить! А нам что, в ноги теперь им кланяться?
— Видимо, — кивнул Драко, снова разваливаясь на диванчике.
— Да, старая Кошка совсем за потомством не следит, — хмыкнул Гарри.
Когда через пару часов в дверь снова постучали, Гарри накупил сладостей, чтобы хоть как-то протянуть до Пира в Хогвартсе, ведь с утра, озабоченный вопросом барьера, он даже не позавтракал толком.
Шотландия, Хогсмид, станция Хогсмид
В этом году первокурсники, как обычно, добирались до школы на лодках, а вот остальные садились в кареты, которые везли их до ворот замка. Все говорили об этих каретах, которые едут сами по себе, однако Гарри знал: ничего подобного. Кареты везут фестралы, невидимые для подавляющего большинства студентов.
Когда друзья выходили из поезда, к Панси подошла Миллисент Булстроуд и предложила ехать вместе с ней, Тео и Дафной Гринграсс, их однокурсницей. Панси, улыбнувшись Гарри и Драко, согласилась и, помахав друзьям на прощание, удалилась. Малфой воспринял это как личное оскорбление и вдохновенно разыгрывал обмороки из-за поступка Паркинсон. Гарри, вдоволь насмеявшись, потащил друга на поиски пустой кареты.
Таковая нашлась быстро. И если Малфой поспешил залезть туда, чтобы не стоять на улице, то Гарри остался снаружи и во все глаза глядел на фестрала, впряжённого в карету. Ничего подобного прежде он не видел. Похожее на лошадь животное, казалось, состоит только из костей и кожи, обтягивающей их. Были ещё крылья, большие, кожистые. Фестрал был чёрным, как ночь. Гарри протянул руку, чтобы затронуть его, как вдруг где-то над его левым ухом раздался голос Драко.
— Поттер, ты сошёл с ума?
Гарри подпрыгнул от неожиданности, а напуганный фестрал поспешил отдалиться от странной парочки.
— Драко, напугал, — выдохнул Гарри, развернувшись к другу. — Ты разве не знаешь, что кареты везут фестралы?
— Фестралы? — Малфой вскинул брови. — Я думал, это миф. Слышал пару раз от гостей у нас дома, что они прокляты. А ещё кто-то говорил, что они приносят несчастья…
— Чепуха, — рассмеялся Гарри. — Фестралов видят только те, кто видел смерть.
— О. Я не знал, — пожал плечами Драко. — Ну, и где же этот твой… фестрал?..
Гарри во все глаза смотрел, как фестрал, который постепенно отдалялся от них, потянул карету в сторону Хогвартса. И всё бы ничего, только вот карет больше не осталось.
— Чёрт, — хором сказали Гарри и Драко и тут же нервно хихикнули.
— Слушай, — начал Драко, — я вот тут думаю: только мы такие патологические неудачники, или есть люди, которым ещё хуже?
— Я думаю, что есть люди, которым ещё хуже, — с умным видом заключил Гарри. — Но мы патологические неудачники, — тут же добавил он.
— Слушай, Поттер, — после некоторого молчания сказал Драко, — вот сейчас мы постоим, потом на всех парах помчимся в школу, а пир уже начался. Что, ещё есть сомнения в том, что кому-то ещё хуже? Хуже быть не может…
— И то верно, — кивнул Гарри. — Ну что, бежим?
— Бежим, Поттер, — вздохнул Малфой. — Бежим.
Сказано — сделано. По пути до школы Гарри радовался: а когда ещё появится такая восхитительная возможность для пробежки? А вот Драко, кажется, чуть не умер. Видимо, не привык аристократ бегать. Гарри немного посмеялся, но темп всё же сбавил, а дождавшись друга, он предложил до школы дойти пешком — недалеко осталось.
Шотландия, Хогвартс, вестибюль
Пир уже начался, кажется. Хотя, на счёт пира Гарри уверен не был, а вот распределение точно началось. Мальчики встали около огромных дверей в Большой зал, слегка их приоткрыли и смотрели в образовавшуюся щель, как распределяют первогодок. Ничего интересного не было, однако, когда Гарри мельком глянул на стол для преподавателей, он не смог сдержать удивлённого вздоха: Снейпа не было. Кажется, Драко тоже это заметил.
— А где декан? — спросил он, вздёрнув левую бровь. — Я не слышал, чтобы он собирался увольняться.
— А может он просто напился и теперь сидит в своих подземельях? — хихикнул Гарри. — Он же тоже человек. Вроде…
— Скорее тогда уж он получил должность профессора ЗОТИ и поэтому напился, — уточнил Драко.
— Нет, вероятнее всего, он снова НЕ получил должность профессора ЗОТИ и напился. С горя, — пожал плечами Гарри.
— А может…
— А может, уже хватит? — спохватился Гарри. — Вот выпрыгнет он сейчас из-за угла с криками «Ага!» и назначит нам по неделе отработок…
— Мистер Поттер, — вдруг услышал Гарри у себя за спиной тихий голос, — после того, как закончите седьмой курс, не спешите подавать документы куда бы то ни было: лучше попробуйте себя в качестве профессора Прорицания.
Друзья медленно повернули головы и увидели позади себя ухмыляющегося, скрестившего руки на груди профессора Снейпа. Гарри, в который раз подумавший о собственной неудачной судьбе, виновато улыбнулся.
— Эээ… — начал Гарри. — Понимаете, тут такое дело…
— Да, мистер Поттер? Вы хотите что-нибудь сказать? — спросил Снейп после того, как Гарри замолчал.
— Неделя отработок, сэр? — улыбнулся мальчик, силясь не рассмеяться.
— Правильно, мистер Поттер, — кивнул Снейп. — Я бы даже добавил баллов Слизерину за такую сообразительность. Однако не хочу, чтобы вас и мистера Малфоя награждали за нарушение правил излишним вниманием вашу однокурсники. Неделя отработок с мистером Филчем, мистер Малфой, — прищурив глаза и посмотрев на Драко, сказал зельевар. — А вам, Поттер, — повернулся он к Гарри, — неделя отработок со мной.
— О, я безумно рад, сэр, — потерянно сказал Гарри, когда шаги Снейпа стихли, а в вестибюле остались только они двое.
Внезапно декан выглянул из-за угла и «настоятельно рекомендовал им идти за ним». Гарри с Драко, переглянувшись, поспешили догнать Снейпа. Профессор проводил их до общей гостиной и наколдовал тарелку с бутербродами и два бокала тыквенного сока. Хмыкнув на все слова благодарности, которыми его наградили нерадивые студенты, Снейп сел на диван и подождал, пока друзья набьют урчащие желудки.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
— Итак, — начал Мастер зелий, скрещивая руки на груди, — и почему же вы двое опоздали? Насколько мне известно, вы сошли с поезда вместе со всеми остальными. Мисс Паркинсон сидит в Большом зале. Так почему же вы не находились там?
Мальчики переглянулись. Гарри ломал голову, что же им сказать. Правду? Извините, сэр, просто мы на фестралов засмотрелись? Да, забавно. Главное, что Снейп это оценит должным образом. Интересно, почему у Гарри появилось такое чувство, будто версию про фестралов он произнёс вслух?
— Вот как, — вдруг тихо сказал декан. Гарри совсем недоумевал: что происходит? — Фестралы, значит…
Гарри во все глаза уставился на профессора. Неужели тот опять легилименцией пользовался?
— Мистер Малфой, и как же ВЫ их увидели? — усмехнулся Снейп.
Нет, всё в порядке, это просто Драко озвучил версию, а декан его выслушал. Нет, ничего не в порядке, думал Гарри, сверля взглядом спину Малфоя, который сейчас, кажется, напряжённо искал, что бы такого соврать. Вот так вот, усмехнулся Гарри, испытывая какую-то мстительную радость. И когда он успел стать таким мелочным?
— Он их и не видел, — Гарри надоело слушать эту звенящую тишину, надоело напряжение, повисшее в воздухе. Он решил всё-таки спасти нерадивого друга. — Их увидел я. И сказал об этом Драко. И это оказалась последняя карета.
— Да, а фестрал, кажется, подумал, что мы немного того, — вставил свои пять кнатов Драко. — И убежал…
Сейчас, слушая всю эту историю, Гарри изо всех сил старался не засмеяться комичности ситуации. В тот момент, когда они остались вдвоём на пустынной станции, было как-то не до смеха, а вот сейчас…
* * *
Вот ведь идиоты, думал Северус, глядя, как Малфой распинается и во всех красках рассказывает и показывает их сегодняшнее приключение, а Поттер силится не рассмеяться ненароком. И что с ними делать? Уже и сил-то нет на них злиться. Поэтому Северус, кивнув обоим лоботрясам, напомнил им об отработке и поспешил в Большой зал. Всё же нужно было доложить Альбусу, что с мальчиками всё в порядке.
Нет, этот Поттер его в могилу сведёт, Северус был в этом уверен. Как и в том, что он завтра же устроит мальчишке разнос.
* * *
Гарри, отложивший эссе для МакГонагалл, мельком глянул в работу Панси. Иногда у подруги случался прогресс в Трансфигурации, однако было это не очень часто. Вот и сейчас: явная ошибка, ну не может быть, чтобы постукиваний палочкой, заклинания и желания волшебника хватило на превращение животного в сосуд для жидкости. Коротко объяснив Панси, что важны ещё и движения волшебной палочки, концентрация и сосредоточенность, Гарри кивнул, с чувством выполненного долга откидываясь в мягком кресле напротив камина — их излюбленное место. Гарри улыбнулся Малфою, который, закатив глаза, бормотал что-то о «наглых ботанах, которые не могут помочь в нужную минуту». Гарри рассмеялся и поспешил исправить оплошность — Драко тоже не до конца разобрался в новой теме. Их дискуссия грозила перерасти в спор с применением аргументов и логики, в простонародье именуемыми кулаками, но Панси, многозначительно глянув на часы, остановила так и не начавшуюся драку. А Гарри, скрепя сердце, поплёлся на отработку взыскания к Снейпу.
Нет, это уже другая отработка, которую он заслужил сегодня на уроке Зельеварения. Мальчик пытался приготовить не совсем то, что задал им Снейп, то есть не микстуру от кашля, а зелье смеха, которое на начальном этапе выглядит как эта самая микстура. Отодвинув котёл с этим зельем, Гарри сказал соседу-Малфою, чтобы тот готовил нужное зелье, а творение юного зельевара они позже проверят в Большом зале на каком-нибудь гриффиндорце. Решив дать волю своим отчаявшимся было воображению, вдохновению и знаниям, Гарри несколько усовершенствовал состав зелья смеха, добавив туда вместо сушёной смоквы тёртый базилик, а крылья золотой пышнокрылки решил вообще убрать — они отвечают лишь за интенсивность, с которой приходят «приступы» смеха.
Но мальчик явно просчитался — на третьей стадии, когда до завершения зелья оставалось каких-то пять минут, оно вспенилось и забурлило, поменяло консистенцию с жидкой на более густую, а цвет с голубого на жёлтый. Гарри, вспомнивший, что крылья пышнокрылки отвечают не только за интенсивность, но и за стабилизацию процесса приготовления зелья, мысленно дал себе подзатыльник. И ещё один. А потом ещё, когда Снейп, вмиг подскочивший к их парте, очистил заклинанием котёл и вопросительно уставился на него. Не говорить же декану, что Гарри решил приготовить зелье пятого курса? Мальчик, невинно улыбнувшись, пожал плечами и сказал, что переборщил со смоквой. В классе царило напряжённое молчание. По крайней мере, до тех пор, пока Малфой не расхохотался, стуча кулаком по столу.
Профессор же наградил Гарри «Я-знаю-что-вы-не-бросали-туда-смокву-и-вообще-что-вы-из-меня-идиота-строите-идиот» взглядом и назначил два дня отработок. А потом подумал и добавил десяток баллов их факультету за то, что «Поттер попытался разнообразить состав зелья, пусть и неудачно, зато он хоть что-то понимает». Гарри с Драко, во все глаза наблюдавшие за деканом, переглянулись и, пожав плечами, решили обсудить всё в гостиной.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
— Гарри, уже октябрь месяц, а ты всё никак за ум не возьмёшься! — причитала Панси, уперев руки в боки.
В Выручай-комнате они собирались каждую пятницу после занятий и, попивая чай с лимонными дольками, — в лучших традициях директора Дамблдора, — обсуждали уроки, заклинания, маггловскую психологию, прозрачные сны, Волдеморта, Рио, декана… О чём они только не говорили! На этот раз речь зашла о ЗОТИ. Да, с учителем им «повезло». Локхарт каждый урок нахваливал свои книги и зачитывал ученикам сцены из них. Хотя нет, на самом первом уроке этот идиот устроил им знакомство с пикси. Гилдерой и сам не знал, как от них отделаться, и когда все ученики выбежали в коридор, за исключением, разумеется, Золотого Трио и Слизеринской Троицы, Гарри обездвижил всех пикси и отлевитировал обратно в клетку. И вот после этого случая пошли уроки с книгами.
Каждый раз Гарри возводил глаза к небу — в его случае к потолку в классе ЗОТИ — и спрашивал, почему бы Дамблдору не назначить на должность профессора Защиты Снейпа. Разумеется, зельевара нужно будет поискать, однако то, как преподаёт Локхарт… Уж лучше бы тот же Квиррелл остался. Он хоть какие-то знания давал. Нет, Гарри не жаловался, у него и так было довольно много практики в Защите летом — Рио позаботился, однако каждый урок разыгрывать с Локхартом сценки из его книг, в которых Гарри изображал оборотней, вампиров и прочую нечисть, порядком ему надоело. А почему Гилдерой выбирает себе в помощники именно его, мальчик даже думать не хотел.
— Вот именно, Поттер, — кивнул Драко. — Тебя как всегда поджидают здесь неприятности, а ты не занимаешься.
— Ох, Драко, я тебя не узнаю, неужели ты записался в Грейнджеры? — спросил Гарри, похлопав ресницами.
— Ха-ха, Поттер, очень смешно, — скривился Малфой, покачав головой.
— В любом случае, ты должен практиковаться в заклинаниях, — снова заговорила Паркинсон. — И нас кое-чему научить, раз уж на то пошло…
О, так вот куда всё вылилось. Ну, раз уж тут такое дело, усмехнулся Гарри, доставая свою родную чёрную волшебную палочку.
— Что ж, — улыбнулся он, — записывайте. Первое заклинание — Petrificus Totalus. Обездвиживает оппонента, тем самым давая вам преимущество.
— Ага, перерезать горло, пока он не может двигаться, — усмехнулся Драко, но, достав палочку, начал отрабатывать заклинание.
Шотландия, Хогвартс, коридор на восьмом этаже
Ужинать сегодня Гарри совершенно не хотелось, поэтому, когда все спустились в Большой зал, он потащил друзей на восьмой этаж, в Выручай-комнату. Когда они уже почти дошли до заветной стены напротив гобелена с Варнавой Вздрюченным и троллями, мальчик услышал голос. Довольно странный голос, шипящий. Кажется, Драко с Панси в недоумении уставились на него, но он отмахнулся от их вопросов и прижался к стене, чтобы получше расслышать слова. Да, голос шёл явно из стены, потому что Гарри в тот же миг отчётливо услышал:
-Иди… иди ко мне… дай мне разорвать тебя… убить…
— Что?! — Гарри как холодной водой окатило. Он в растерянности посмотрел на друзей, которые, кажется, ничего не слышали.
— Поттер, ты чего? — насторожился Драко.
— Вы… вы что, не слышите? — прошептал Гарри, когда голос появился снова, но уже немного дальше.
Друзья лишь помотали головой, подходя ближе.
— Что ты слышал? — спросила Панси, глядя Гарри в глаза.
— Голос, — мальчик сглотнул. — Он сказал, что хочет убить…
Будто только что осознав весь смысл этих слов, Гарри резко тронулся и побежал вслед за невидимым кем-то. Друзья не отставали. Они летели по лестничным пролётам, коридорам, пока не добрались до второго этажа.
Шотландия, Хогвартс, коридор на втором этаже
— Что это? — спросил Драко, глядя на залитый водой пол.
— Нет, что ЭТО, — выделив последнее слово, прошептала Панси, указывая на стену напротив двери в женский туалет.
Гарри во все глаза смотрел на красные буквы, сложившиеся в послание. «Тайная Комната снова открыта. Враги наследника, трепещите!», — гласила надпись. Написано всё это было, судя по всему, кровью. А прямо над надписью висела кошка.
— Миссис Норрис? — Гарри и сам не понял, у кого он это спрашивал.
Почувствовав на плечах руки Драко и Панси, Гарри подошёл ближе. Кошка, судя по всему, была мертва. Или нет, она, скорее… оцепенела?
— Кто мог это сделать? — всё так же шёпотом спросила Панси. — Кому нужно убивать старую кошку?
— Нет, она не убита, Панс, — пробормотал Гарри. — Это оцепенение. Но она жива.
— Тайная Комната… отец говорил мне про неё, — сказал Драко.
Тайная Комната! Ну, конечно же! Мэт и Джеймс рассказывали о ней. Но они сказали, что это миф, что они её так и не нашли… А как они бы её открыли, если сделать это может лишь Наследник? Гарри помотал головой, пытаясь встряхнуться.
Крики, весёлые голоса и смех. Что, неужели ужин уже закончился? Гарри, взяв за руки друзей, хотел было быстро сбежать отсюда, но с одной стороны сюда шла толпа гриффиндорцев, с другой — пуффендуйцев и когтевранцев. Гарри, успевший уже тысячу раз проклясть себя за излишнее любопытство, за умение притягивать неприятности, очутился в совершенной тишине. Значит, все уже увидели и кошку, и слова. И трёх слизеринцев на месте преступления. Отлично. Гарри готов был расхохотаться — так эта ситуация его забавляла. Сейчас все будут сыпать проклятиями, оскорблениями. Ему-то наплевать, а вот Драко с Панси достанется фактически ни за что.
Кто-то крикнул «Позовите директора Дамблдора!», и Гарри решил прощаться со школой. Любитель лимонных долек явно не на его стороне будет. Вышвырнет вместе с Малфоем и Паркинсон, и придётся учиться в Дурмстранге. Или вообще из страны бежать. Гарри уже чуть ли не трясся от еле сдерживаемого смеха, Драко с Панси сжали его плечи и злобно смотрели на гриффиндорцев, сыпавших оскорблениями. Но даже Малфой не решился раскрыть рта: по коридору, рядом с семенящим директором, широкой поступью, взмахивая чёрной развевающейся мантией, шагал Снейп. Чёрт. У гари просто слов не было: так облажаться в один день. Сейчас декан им устроит. Ну, или не сейчас, а чуть позже, в подземельях, где их замученных пытками криков не услышит никто.
Гарри, фыркнув, постарался вообще ни о чём не думать и, робко улыбнувшись профессору Зелий, сжал руку Панси.
— Что здесь происходит? — спросил директор, но, увидев надпись на стене и оцепеневшую кошку, слегка приоткрыл рот и подошёл ближе.
Снейп же встал рядом с Зелёным Трио, закрывая их от презрительных взглядов и резких слов. Как будто им это нужно.
* * *
Альбус, разглядывая слова на стене, отказывался верить в это. Ну не может всё начаться снова. Не может Тайная Комната открыться, в школе нет Наследника Слизерина. В прошлый раз Комнату открыл Том Риддл, хотя он сумел выпутаться из этой ситуации и обвинить во всём Хагрида. Да, Альбус знал, кто истинный преступник, но достучаться до директора Диппета было выше его сил: Армандо очень любил Риддла и отказывался верить в его причастность к данному инциденту.
Но слова на стене были реальны, как и кошка Аргуса. Альбус оглядел волнующуюся толпу и примирительно улыбнулся.
— Я прошу всех разойтись, — сказал он, кивая старостам. Все поспешили выполнить приказ директора, но когда и троица слизеринцев, находящихся за спиной Северуса, хотела было ретироваться, Альбус их остановил: — А вас троих я попрошу остаться.
Альбус заметил, как ухмыльнулся Гарри Поттер, как сглотнул Драко Малфой и как сжала руку друга Панси Паркинсон. Вероятно, они не причастны к этому инциденту, но ребята волнуются, вдруг обвинят именно их. Нет, Альбус не видел в этом совершенно никакого смысла. Не может кто-либо из них быть Наследником. Не могут они открыть Комнату. Если даже он, Альбус Дамблдор, не мог её найти, им это тоже неподвластно.
Альбус был уверен в своих доводах, а потому, обведя троицу пронизывающим взглядом, улыбнулся. А потом заметил, что к ним уже спешит Аргус. Ну кто его просил появляться именно здесь и именно сейчас? Теперь он закатит истерику по поводу миссис Норрис.
— Что с моей кошкой? — потерянно произнёс Филч, приближаясь к животному. — Она мертва?..
— Нет-нет, Аргус, успокойтесь, — поспешил заверить старого смотрителя Альбус. — Она не мертва.
— Вот именно, — с сияющей улыбкой сказал Гилдерой Локхарт, непонятно когда появившийся здесь. — Я сразу понял, что она жива.
— Она всего лишь в состоянии оцепенения, Аргус, — проговорил директор, проводя рукой по кошке. — И её можно спасти.
— Я так и думал! — снова встрял Локхарт. Мерлин, как же Дамблдор жалел, что нанял этого… совершенно некомпетентного человека на должность профессора ЗОТИ. Уж лучше бы Северус, иногда думал старый волшебник, слушая напыщенные речи Гилдероя во время завтрака, обеда, ужина и совещаний в учительской.
— Однако я не знаю, — снова заговорил Альбус, — что повергло вашу кошку в такое состояние.
Северус, вздёрнув бровь, насмешливо смотрел на несколько растерявшегося Локхарта, словно ожидая, когда же тот выдвинет свою догадку относительно случившегося. Но профессор ЗОТИ молчал, поэтому Альбус повернулся к думающей, что о них забыли троице.
— Не хотите ли вы что-нибудь рассказать мне? — спросил директор, глядя на Поттера.
Мальчик выглядел уверенно, да и то письмо всё не давало Альбусу покоя, однако только Поттер открыл рот, как в разговор встрял Гилдерой.
— Между прочим, вас троих не было на ужине, — заметил он, сощурив глаза.
Вот это да! Он ещё и такое умеет, удивился директор, раздражённо глядя на профессора Защиты. А Поттер, кажется, сейчас рассмеётся.
— Вы полагаете, что это мы, — он обвёл взглядом своих друзей, — МЫ открыли Тайную Комнату?
Мальчик выглядел таким изумлённым, что все сомнения тут же испарились — ну не могут эти дети открыть Комнату.
* * *
Гарри, конечно, знал, что их профессор ЗОТИ — полный кретин, но чтоб настолько…
Мальчик чуть не рассмеялся, когда тот начал доказывать возможность того, что это сделали трое слизеринцев, однако на первой же минуте его пламенно речи Снейп оборвал её. Декан сказал абсолютно всё, что думает о профессоре Защиты, а потом повернулся к подопечным и спросил, почему же их, собственно, не было на ужине. Гарри решил, что врать тут бесполезно и бессмысленно, поэтому рассказал всю правду, опуская лишь странный голос и Выручай-комнату. Это ни директору, ни кому-то другому знать необязательно. Разве что только Снейпу можно рассказать. Но это позже. А сейчас главное — это выпутаться из ситуации с наименьшими потерями. И не убить Локхарта. Последнее оказалось самым трудным. Но Драко с Панси сдерживали его, поэтому Гарри поспешил расслабиться и снова отвечал на вопросы.
Шотландия, Хогвартс, подземелья
А потом декан, забравший их с «поля боя», довёл троицу до двери. И только Гарри собрался вслед за друзьями зайти в гостиную, как Снейп схватил его за ворот рубашки.
— Поттер, тебя никто не отпускал, — прошипел профессор ему на ухо и потащил вглубь подземелий.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Гарри втолкнули в профессорские комнаты, а потом он услышал, как Снейп накладывает заклинания на дверь. Никто их не услышит. Никто ему не откроет. Никто его не спасёт от допроса… Гарри уже чуть ли не холодным потом обливался, когда декан сел на кресло и, кивнув ему на диван, подготовился слушать рассказ ученика.
Гарри сел на диван, пытаясь расслабиться, однако тело напряглось само по себе. Мышцы напряглись, и мальчик ждал, когда же профессор заговорит.
— Ну что, Поттер, — декан говорил тихо, но Гарри слышал его прекрасно, — мы снова здесь.
О, Мерлин, Снейп говорит, как сентиментальный идиот! Гарри даже не сдержался и нервно рассмеялся. В ответ на недоумевающий взгляд профессора мальчик только покачал головой и пожал плечами.
— Вы ничего не хотите мне… рассказать? — скопировал Снейп интонацию и слова Дамблдора. — Нет, Поттер, отрицательный ответ не принимается. Ты расскажешь мне всё, иначе ты попросту не выйдешь из этой комнаты.
— Но мне и здесь хорошо, профессор, — брякнул Гарри и тут же пожалел о сказанном. Разъярённый декан тут же подскочил и, надвигаясь на мальчика, усмехнулся.
— Поттер, я жду, — прошипел Снейп и, склонившись над Гарри, встряхнул его. — Если вы сейчас же мне всё не расскажете, то будете до конца седьмого курса оттирать котлы!
Гарри вздохнул. Да, аргумент Снейпа был весомым. Мальчику вовсе не хотелось ползать на корячках до конца своих… дней обучения. Гарри закрыл глаза и сосредоточился. Чего же профессор от него хочет? Что ему рассказать? Чего он ждёт?
— Правды, Поттер, — рыкнул Снейп, отстраняясь и усаживаясь обратно в кресло. — Вы говорите всё. Абсолютно. Или вы предпочитаете другой способ передачи информации? — декан усмехнулся.
Что? Да быть такого не может! Не мог же Снейп и в самом деле использовать легилименцию! Или мог? Гарри уже отчаялся найти ответ хоть на какой-то вопрос, поэтому начал судорожно рассказывать. Он рассказал о голосе, о том, что они знают о Тайной Комнате из книг, а также что они не виноваты. Кажется, Снейпу было мало рассказанного сейчас, но он попытался скрыть неудовольствие. Профессор удивился тому, что Гарри один услышал голос, а потом, видимо, что-то сообразив, велел в следующий раз бежать к нему.
Гарри не помнил, о чём они ещё разговаривали, но ничего о прошлом мальчика декан не спрашивал. Гарри даже удивился и позавидовал выдержке Снейпа. Всё равно он когда-нибудь узнает, твердил себе мальчик. Почему бы не сейчас? Но его не оставляли надежды, что все его грехи и унижения уйдут в могилу вместе с ним и его друзьями. Он надеялся, что Снейп не станет применять легилименцию. Он надеялся, что профессор ещё долго ни о чём не узнает.
* * *
Северусу было безумно интересно, что же скрывает Поттер. Мальчишка был кладезем загадок. От странного голоса, который слышал он один, и до его таинственного прошлого. Всё лето он гадал, строил и опровергал различные теории, искал какие-то тайны. А всё Поттер виноват! Сопляк ни на минуту не выходил из его головы. Да и сейчас не выходит. Когда Северус увидел на месте преступления своих подопечных, у него сердце упало в пятки. Ясно как день: Альбус во всём обвинит их. Но нет, он ошибся, он напрасно боялся, Дамблдор был справедлив как никогда. А вот Локхарт… Лучше ему было промолчать в тот раз.
Северус вздохнул. Недавно прошёл Хэллоуин, а в школе нет ни одного смеющегося лица. Было совершено ещё одно нападение. На этот раз на Финч-Флетчли из Пуффендуя. Он тоже оцепенел, как и кошка Филча, однако на месте преступления был ещё и Почти Безголовый Ник. Он был весь… чёрный.
А ещё там был Поттер. На этот раз один. Он утверждал. Что друзья ждут его в библиотеке, а он выбрался оттуда, чтобы проветриться. И услышал голос. И пошёл за ним. Нет, до чего же он туп! Северус же ясно сказал: «как только услышишь голос — иди ко мне». Но нет, сопляку вздумалось геройствовать! Конечно, почему бы и нет. Весь в своего…
Северус не закончил мысль, устало потирая виски и откидываясь на спинку кресла. Кинув быстрый взгляд на часы на каминной полке, Северус был готов убить себя. Снова за полночь, и снова он думает о мальчишке. А ему надо выспаться, завтра ведь заступать на дежурство.
Альбус придумал, как можно поймать «наследничка». Дежурить по школе день и ночь. Когда-нибудь он всё равно попадётся. Северус готов был аплодировать оптимистичности старика, но сил не было даже на это. Поэтому, недолго думая, он отправился спать.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Больничное крыло
Гарри проснулся от шорохов, доносившихся от дальней, расположенной в углу кровати. Мальчик закрыл глаза — всё равно они не помогут ему в кромешной тьме — и прислушался. Всего было трое людей — Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагалл и Поппи Помфри. Они говорили что-то про нападение, бедного мальчика, фотокамеру и… Поттера? Гарри начал слушать внимательнее.
— Если бы вы не нашли его, Альбус, на утро бы вся школа стояла на ушах, — чуть ли не благоговейно прошептала МакГонагалл.
— Полно те, Минерва, — отмахнулся директор. — Поппи, у вас есть ширма?
— Да, конечно, Альбус, — судя по всему, мадам Помфри кивнула и тут же засеменила в кладовую — там лежал весь инвентарь.
— Альбус, этот фотоаппарат… — неуверенно начала декан Гриффиндора. — Быть может, он успел заснять нападавшего?
— Сейчас и узнаем, — задумчиво протянул Дамблдор.
Короткая вспышка света и долгое «пуфффф», вот и всё, что случилось, когда директор открыл фотоаппарат. Постойте-ка! Фотоаппарат?
— Что же это значит, Альбус?
— Полагаю, это значит то, что Тайная Комната действительно снова открыта, — сокрушённо проговорил Дамблдор.
Гарри сглотнул. Не нравилось ему всё это.
— А почему мальчику вообще вздумалось выйти так поздно? — спросила мадам Помфри после того, как, судя по звуку, установили ширму.
— Он шёл ещё вечером, — уверенно ответила МакГонагалл. — В руках был фотоаппарат и гроздь винограда. Полагаю, он хотел навестить Поттера. Мистер Криви без ума от этого мальчика.
Сердце ухнуло вниз. О, Мерлин, дай сил ему, грешному, не рассмеяться. Гарри грустно улыбнулся. Снова он — причина чьей-то пусть не смерти, но уж беды точно. Какая ирония. Кстати, он ведь снова слышал этот голос вечером. Надо было идти к Снейпу медленно, не спеша, а он понёсся сломя голову и, споткнувшись на ступеньках в подземельях, чуть не сломал ногу. Но мадам Помфри оставила его на ночь в госпитале.
— Что ж, полагаю, что на завтраке я объявлю о чрезвычайном положении, — вздохнул директор. — Если преступника не поймают, мы вынуждены будем закрыть школу.
Что? Закрыть Хогвартс? А как же?.. а куда же?..
Чёрт. Гарри никогда не думал, что судьба благоволит ему, но чтобы настолько невзлюбить его… Чёрт, чёрт, чёрт. Завтра. Завтра они должны начать поиски Тайной Комнаты. И изгнать монстра, обитающего в ней.
— Всенепременно, сэр, — пробормотал Гарри и провалился в сон.
17.10.2011 Глава 14. Дуэльный клуб, отработки и тайна Тайной Комнаты
Глава 14. Дуэльный клуб, отработки и тайна Тайной Комнаты
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
На следующий день, когда мадам Помфри, осмотревшая Гарри, наконец-то его отпустила, мальчик поспешил в гостиную факультета, чтобы поделиться подслушанными новостями с друзьями. Реакция Панси и Драко была предсказуема: они проклинали директора, жаловались на судьбу и твёрдо решили отыскать Тайную Комнату. С уроками они вроде успевали, отработки им пока не назначали, да и Снейп, кажется, ненадолго оставил их без своего обычного внимания.
Вернувшись в гостиную после недолгого ленча, — мадам Помфри отпустила Гарри только к последнему уроку, — ребята удивлённо посмотрели на слизеринцев, столпившихся у доски объявлений. Такое явление было редким. Если почти все ученики змеиного факультета обсуждают что-то у доски объявлений, значит. Это того стоит. Гарри, Драко и Панси поспешили пробраться к источнику всеобщих разговоров, но им никак не удавалось пройти сквозь толпу. Тогда они решили спросить Милли, стоявшую рядом.
— У нас открывают дуэльный клуб, ребята, — поспешила рассказать Булстроуд, помахав им. — После событий, произошедших в школе, учителя и директор решили, что нам необходимо уметь защищаться.
О, да. Защищаться. Но от кого? Гарри уже третью неделю никак не может понять, что же за чудовище спрятано в Тайной Комнате. А если не имеешь понятия, с кем ты сражаешься, то как защищаться-то? Но логика директора была ему вполне понятна и ясна: создать иллюзию деятельности. В Министерстве все уже начали беспокоиться, информация о нападениях пока ещё не проскочила в прессу, но многие уже или догадываются, или знают всё из писем детей, обучающихся в Хогвартсе. Ну, уж Люциус Малфой постарается донести всем, кому сможет о том, что в школе творятся такие беспорядки. Хотя откуда он сам об этом узнал, до сих пор остаётся загадкой. Драко специально не писал ему о происходящей ситуации.
Сейчас это не столь важно. Главное — это случайно не сорваться и не убить оппонента, который достанется Гарри в дуэльном клубе. По его ухмылке Драко с Панси догадались, о чём думает их друг, и поспешили удалиться от шумящей толпы к камину, где их дожидались излюбленные кресла.
— Как думаете, — начала Панси, — нам это хоть что-нибудь даст? Я имею в виду занятия в дуэльном клубе.
— Я тоже об этом подумал, — кивнул Драко. — Во-первых, чему они будут нас обучать? Искусству ведения дуэли? Дети из чистокровных семей с самого детства обучались этому. И зачем нам, спрашивается, этикет дуэли, если враг и не подумает даже имени своего сказать?
Да, Драко просто прочитал и озвучил его, Гарри, мысли. Гарри был полностью согласен с юным Малфоем. Враг не будет соблюдать этикет. Он просто кинет Непростительное, пока ты будешь кланяться. Усмехнувшись, Гарри вновь прислушался к разговору друзей.
— Во-вторых, — продолжал Драко, — кто будет нас обучать? Насколько я знаю, Флитвик неплох в дуэлях, но у него в этом году факультативы по Чарам, расписание загружено.
— МакГонагалл вряд ли возьмётся за это, — кивнула Панси. — У неё и так проблем выше крыши, с её-то котятами.
— Северус отличный дуэлянт, — вдруг сказал Малфой, когда Гарри только собирался высказать предположения на счёт Дамблдора. — Только я не уверен, что он…
Стоп. Северус? Драко сказал «Северус»? Почему?
— Что «почему»? — удивился Малфой. Ясно. Гарри, кажется, произнёс последний вопрос вслух. Да, бывает.
— Почему «Северус»? — наконец спросил Гарри, наклонив голову чуть влево.
— А что? — недоумевал Драко. — Я его часто так называю, он же мой крёстный.
— Что?! Впервые слышу…
Панси, наблюдавшая за происходящим, внезапно рассмеялась. Помотав головой, она с весёлой улыбкой на губах начала объяснять.
— Он и правда часто называет профессора по имени, Гарри. Просто обычно в такие моменты ты отключаешься. Уходишь в себя. Мы тебя и не трогаем, вдруг тебе что-то умное в голову придёт.
Теперь уж они втроём рассмеялись. Решили, что раз уж «Северус» хорошо разбирается в дуэлях, то он и будет с ними заниматься. Через три часа, когда с домашним заданием было покончено, Милли и Тео, присоединившиеся к компании, сообщили, что первое занятие в Дуэльном клубе состоится завтра вместо последней пары Травологии. Гарри расстроился — он любил этот предмет, там он всегда узнавал что-то новое. Но Драко и Панси, рассмеявшись над его «сантиментами», потянули его в Выручай-комнату. На этот раз они разучили заклятия Щита, несколько проклятий для нападения и парочку заклинаний маскировки. Драко и Панси очень быстро учились боевой магии, поэтому Гарри, закончив «урок», предложил им устроить дискотеку. Они врубили музыку на всю катушку, прыгали, смеялись и танцевали. Гарри показал друзьям парочку движений из брейка, и аристократам они понравились. Малфой с Паркинсон тут же предложили выучить какой-нибудь несложный танец, и Гарри согласился.
Они пробыли в Выручай-комнате несколько часов, пропустили ужин и внеклассную подготовку с однокурсниками. Зато ребята были счастливы. Они редко проводили время вот так, развлекаясь по полной.
Вернувшись в гостиную, ребята убедились, что охранные чары декана всё ещё работают, и, надо сказать, хорошо работают. Получив по паре отработок у Снейпа и Филча, троица с чистой совестью отправилась спать.
* * *
Северус ещё около часа сидел в гостиной Слизерина, мало ли что ещё взбредёт в голову нахального Поттера. Надо же! Он не только вернулся в гостиную в двенадцатом часу ночи, он ещё и друзей с собой прихватил. Нет, наглости этому мальчишке точно не занимать. Хотя Северус был даже доволен тем, что сопляк придёт завтра на отработку. Давненько они с Поттером не говорили о делах насущных. А поговорить мальчишка любит, это Северус уже заметил. Зельевар подавил улыбку, так и рвущуюся наружу. Кто бы мог подумать? Он — ОН, Северус Снейп! — радуется тому, что сможет побыть вместе с сыном Джеймса Поттера подольше. Куда катится мир?
Северус сокрушённо помотал головой. Не хватало ему ещё привязаться к сопляку. Мальчишке, который причастен ко всем несправедливостям. К сыну человека, который причастен ко всем несправедливостям. Мерлин, да нельзя ему привязываться к Поттеру. Нельзя, и всё.
Мысли с мальчишки медленно, но верно перетекали на все его приключения в прошлом году. Кто бы знал, как Северус испугался, увидев Поттера напротив Квиррелла. Когда понял, что сам Лорд наложил на сопляка Cruciatus. Когда осознал, что Альбусу и впрямь плевать на юного Героя из-за того, что тот попал на Слизерин. Кто бы знал…
Дверь в спальню мальчиков второго курса медленно отворилась, и на порог вышел потрёпанный Поттер. Северус лишь помотал головой и пару раз спросил Мерлина, за что ему всё это, но ничего не сказал, когда мальчишка, усевшись на полу, опёрся спиной на его ноги. Мастер Зелий вскинул брови — высшее проявления удивления, — и молча ждал, когда же Поттер заговорит.
— Сэр?
Северус не ответил. Надо будет — сам скажет.
— Вы уснули? — хихикнул мальчишка, запрокинув голову и глядя зельевару в глаза.
— Смею вас разочаровать, мистер Поттер, — ухмыльнулся Северус. — Что вы хотели?
— О, я всего лишь хотел выразить своё удивление по поводу того, что я так нагло оккупировал ваше личное пространство, но пока не заработал ни одного взыскания, сэр.
Мальчишка что, специально на отработки нарывается? Ему нечем заняться? Или он просто издевается? Как странно, Северус и не предполагал, что ему когда-нибудь придётся анализировать слова и поступки Поттера-младшего.
— Вы так жаждете дополнительного общения с мистером Филчем, Поттер? — вскинул левую бровь Северус, ухмыляясь.
— Скорее с вами, сэр, — улыбнулся мальчишка. — Знаете, я ведь вам ещё не говорил…
Он замолчал, словно собираясь с мыслями, и Северус не торопил его. Мало ли что Поттер решил сказать…
— Вы знаете, что было самым удивительным в волшебном мире? — он вдруг покачал головой. — Нет, не так. Знаете, что было самым удивительным в Хогвартсе?
— И что же это было, мистер Поттер? — Северус был даже заинтригован. Он ещё год назад понял, что у мальчишки нестандартное мышление, поэтому было очень интересно, что же для него самое удивительное в магической школе.
— Ваши глаза, сэр.
Северус в шоке посмотрел на своего подопечного, но Поттер, кажется, заснул. Мерлин, Мордред и Моргана, приспичило же ему говорить о глазах. Северус готов был рассмеяться, но лишь покачал головой и, подхватив мальчишку на руки — надо же, лёгкий, как пёрышко, — донёс его до кровати и поспешил в свои комнаты.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня для мальчиков, второй курс Слизерина
Кошмаров не было. Ни единого. За всю ночь. Был только приятный сон, такой хороший, но совершенно невозможный, будто бы он сидел в ногах у Снейпа, говорил с ним…
Гарри резко сел, перед глазами появились тёмные пятна, но это его не особо волновало. Чем же он думал, спускаясь вчера в гостиную? Зачем пошёл туда, если знал, что декан ещё там? Потому и пошёл, напрашивался логический ответ. Искал встречи. Хотел поговорить. Да уж. Хотел — и поговорил. Замечательно. Гарри надеялся, что ему только приснилась реплика про глаза профессора. Разумеется, приснилась, как же ещё объяснить то, что он жив? Снейп бы его сразу же убил. Или запытал. Наверно…
— Эй, Поттер, — послышался за пологом голос Драко, — вставай, штанишки одевай! На завтрак опаздываем!
— Насрать на завтрак, — прохрипел Гарри, падая на подушку и мечтая только о смерти.
— Что значит «насрать»? Нас же Снейп убьёт!
А вот это Малфой зря сказал. Теперь у Гарри не только аппетита не было, но ещё и всё тело судорогой свело. Ну вот кто просил его переться в гостиную? Кто? И декан сейчас над ним посмеётся, и друзья, да и вообще вся школа. Да, именно так.
Пессимистичные мысли мальчика прервали завывания Драко, который, кажется, хотел раздёрнуть полог, но вместо этого получил нечто сродни удару током. Гарри улыбнулся и вылез из кровати, готовый слушать обвинения, которых, кстати, так и не последовало. Малфой отвесил другу хорошую оплеуху и пошёл к выходу из спальни.
— А меня подождать? — жалобно проскулил Гарри, но Драко и ухом не повёл.
Кажется, придётся ему сегодня одному идти в Большой зал на завтрак. Гарри нервно рассмеялся, но стоило ему посмотреть на часы, как он готов был искать верёвку и мыло. Он уже опоздал на завтрак. И ему достанется если не от Снейпа, то от старост точно. А ведь Драко тоже опоздал. Ну, друг хотя бы придёт пораньше. Подумав ещё пару раз о завтраке, Гарри махнул на него рукой: лучше уж он спокойно дойдёт до кабинета Трансфигурации и подумает о смысле жизни…
Нет, эта перспектива его явно не устраивала. А потому Гарри помчался в Большой зал в надежде увидеться с Панси и перекинуться парой слов с однокурсниками.
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Но кто же знал, что сегодня он ещё и почту получит? Гарри редко писали. Ну, ему вообще не писали. Ему просто некому было писать. Летом он получал письма от Драко и Панси, а кроме них у него никого и не было. Надо сказать, что Гарри даже удивился появлению этой сипухи, но потом он её узнал и поспешил отвязать от протянутой лапы пергамент. Если уж сам Каин Рио уподобился писать ему письмо, значит, произошло что-то стоящее. Драко и Панси, переглянувшись, присоединились к другу.
Дорогой Гарри,
Не могу выразить, как я рад написать тебе письмо. Обычно мне некому писать вот так, по-дружески…
Так, ладно, малыш, шутки в сторону. Во-первых, в Хогвартсе происходит что-то странное. Ты и сам должен был это заметить. Не могу написать всё, что знаю, так что скажу лишь об одной вещи: змеи. Надеюсь, ты поймёшь.
Я сейчас жутко занят, работы навалилось выше крыши. А ты как? Не болеешь? Учти, лечить летом тебя придётся мне, так что даже не думай встревать в драки и разборки.
Сейчас примерно восемь пятьдесят, и ровно через две минуты в Зал прилетит Хедвиг. Ты ведь заметил, что твоя сова улетела, да? Так вот. Ни в коем случае не распечатывай посылку в Большом зале. И не смей применять к тому, что в ней лежит, какие-либо заклинания. Ты, наверно, понял, что там лежит, да? Надеюсь, что да, иначе я в тебе разочаруюсь.
Насчёт Северуса. Надеюсь, что вы с ним найдёте-таки общий язык, иначе мне придётся вмешаться.
С наилучшими пожеланиями,
К.Р.
P.S. Постарайся сегодня на дуэлинге никого не убить, малыш. А теперь посмотри на старого пер… на директора. Не правда ли, выражение его лица того стоит?
Гарри во все глаза смотрел на письмо, сжатое в его руках, и изо всех сил старался не засмеяться. Выходило плохо: он то и дело фыркал. Мальчик даже боялся смотреть на Дамблдора. Но любопытство пересилило, как и обычно, поэтому Гарри с друзьями могли лицезреть поистине драматичную картину. Кажется, директор подавился печенюшкой. Как же так вышло? И почему он смотрит на сову?
Ясно, Каин уже присылал директору послание. И вряд ли оно было дружеским. И вряд ли его было просто расшифровать и понять.
Надо же, Рио решил вмешаться. Нет, кто бы мог подумать! И откуда этот проныра вообще знает, что происходит в Хогвартсе? И что это за «змеи»? Он что, на слизеринцев намекает?
— Гарри, ты в порядке? — спросила Панси.
— Эй, ты чего, Поттер?
Гарри не выдержал и расхохотался. Нет, Каин был просто бесподобен. Только он мог написать такое письмо. Только он мог так рассмешить Гарри. В этот момент в Зал влетела Хедвиг и бросила прямо в руки Гарри большой и тяжёлый свёрток.
«Книга», — думал Гарри, примеряя, войдёт ли книга в его сумку, или придётся таскать её до обеда в руках. Оказалось, что в сумку она помещается. Гарри вздохнул, запихнул книгу в сумку и побежал вслед за Драко и Панси на Трансфигурацию.
Гарри уже второй раз за день опаздывал и бежал до Большого зала со скоростью пули. Вместо обеда, на который мальчик решил не ходить, Гарри пошёл в библиотеку и, прикрывшись парой увесистых томов, посмотрел-таки на книгу Вениамина Бессмертного. Неизвестно, как Рио удалось заполучить эту книгу, но, видимо, не один Гарри понял, что её можно найти в Лютном переулке. В любом случае, книга сейчас была в руках у мальчика, и он решил изучить её основательно, чтобы ни один намёк на способ противостоять Смертельному заклятью не проскользнул мимо. Подключать Драко с Панси Гарри пока не хотел, у друзей и так дел хватает.
Кажется, Гарри настолько увлёкся трактатом Бессмертного, что, глянув на часы и сообразив, что первое занятие дуэльного клуба уже началось, мальчик осторожно положил книгу в сумку и побежал в Большой зал.
Столы, за которыми ученики и профессора обычно обедали, были убраны, а посреди Большого зала возвышался длинный помост, где сейчас стоял… Локхарт! Гарри закатил глаза и, прокляв про себя обожаемого преподавателя ЗОТИ, тихонько двинулся в центр толпы, что окружила помост. Не без труда мальчик нашёл Драко с Панси, которые стояли в первых рядах вместе с однокурсниками.
— Эй, Гарри, ты чего так опоздал? — озадаченный Тео повернулся к нему, удивлённо глядя Гарри в глаза.
— В библиотеке засиделся, — виновато улыбнулся Гарри, пожав плечами. — Много я пропустил?
— О, да, — подключилась к разговору Панси. — Наш многоуважаемый профессор только закончил распинаться о своих достижениях, книгах и призах Магического Еженедельника за самую обаятельную улыбку.
Паркинсон так похоже изобразила профессора, что окружавшие её слизеринцы тут же фыркнули. Гарри, не желая привлекать к себе внимание пустоголового преподавателя, тут же замолчал, но было поздно.
— О, Гарри, — ослепительно улыбнулся профессор Локхарт. — Я вижу, вы с друзьями уже готовы сражаться. Но не будьте настолько самонадеянны, друзья мои. Ведь враг может оказаться сильнее вас.
Гарри робко улыбнулся профессору, представляя, как он надевает его кишки на люстру в вестибюле. Этот Гилдерой так достал мальчика, что Гарри готов был завыть в голос. Каждый урок изображать сцены из его идиотских книг. Каждый раз выслушивать, что слава — это у него, у Локхарта, а Гарри, безусловно, кое-что совершил, но этого не достаточно, чтобы быть известным. Хотя известность юного Поттера интересовала меньше всего. Гарри был бы рад избавиться и от шрама, и от постоянных шёпотков за спиной. Но кто ему разрешит? Поэтому, скрепя сердце, Герой магического мира улыбался своему преподавателю ЗОТИ, гадая. Когда же это проклятье должности учителя Защиты наконец-то сработает.
— Для того чтобы вы смогли достойно защищаться и атаковать, нужны регулярные тренировки, — продолжал говорить Локхарт. — И для этого я уговорил профессора Дамблдора открыть Дуэльный клуб в школе. Здесь я научу вас всему необходимому. А поможет мне в этом профессор Снейп, любезно согласившийся на показательную дуэль, — обворожительно улыбнулся Гилдерой, махнув рукой в сторону Северуса Снейпа, поднимающегося на помост с таким лицом, что все молочные продукты сразу же бы скисли.
— О, я вижу, что профессор согласился добровольно, — хмыкнула Панси.
— Да, он ещё и сам предложил свою кандидатуру на эту должность, — кивнул Гарри.
— А что, кто угодно бы захотел быть помощником Гилдероя Локхарта, — с важным видом осведомил присутствующих Драко. — Вы что, хотите сказать, что вы сами бы не побежали сей же час помогать ему, лишь бы только взглянуть на его обворожительную улыбку?
Слизеринцы засмеялись, а профессор Снейп, метнувший на них очень многообещающий взгляд, скривился и приготовился выслушивать речи идиота-профессора. Так, по крайней мере, показалось самому Гарри.
— О, не волнуйтесь, — между тем вещал Локхарт, — я обещаю вернуть вашего профессора Зельеварения в целости и сохранности.
Гарри, стараясь не рассмеяться, уже представил себе эту картину. Наверно, Локхарт и правда идиот, или считает свои навыки в дуэлинге самыми лучшими, раз смеет говорить такое про Снейпа. Гарри слышал, как рядом фыркали Драко с Панси, как Тео и Блейз старались смеяться не очень громко. Мальчик покачал головой и приготовился наблюдать за показательной дуэлью.
Как Гарри и ожидал, профессор Снейп победил. Было бы странно, если бы было наоборот. Он использовал простое разоружающее заклинание, сказав при этом, что логичнее было бы сначала научить школьников именно этому. Гарри, Драко и Панси переглянулись: Поттер уже объяснял принцип действия этого заклинания, движения палочки и магическую формулу.
Всех учеников — то есть второкурсников Хогвартса, для которых занятие было как раз сегодня, — попросили встать в пары. А вот и неурядица. Слизеринское Трио, как, впрочем, и Гриффиндорское, понятия не имело, как же им быть. Не втроём ведь вставать? Проблему решил декан, поставивший Гарри против Драко, Уизли против Лонгботтома, а Панси против Грейнджер. На самом деле Гарри был рад за подругу: такой оппонент был не самым ужасным. Если бы Паркинсон поставили в паре с Уизли, или не дай Мерлин с Невиллом Лонгботтомом, то Гарри бы просто поменялся с Панси местами. Благо, до этого не дошло, а у Грейнджер есть мозги и кое-какие знания, так что Панс не должна скучать.
Гарри улыбнулся стоящему напротив Малфою. Локхарт просил только обезоружить оппонента, но Поттер знал, что друг что-нибудь да устроит. Поэтому, когда у них обоих по четыре раза получилось обезоружить друг друга, Гилдерой Локхарт немедленно заставил их выйти на помост и продемонстрировать результат их труда. Гарри насторожился: теперь на них пялился весь второй курс Хогвартса, и если Драко что-нибудь выкинет, то это будет не очень-то забавно. Но пока дело дошло только до заклинаний щекотки и ватных ног, из-за которых Малфой валялся на полу.
— Finite, — нараспев сказал Гарри, отменяя ватноножное проклятье.
— Я сказал только обезоружить! — встрял Локхарт, но Малфой, поднявшись и отряхнув свою мантию, издевательски вскинул бровь.
— Ты нарываешься, Поттер? — прошипел он.
— Нет, что ты, — улыбнулся Гарри, ожидая, что же предпримет Драко.
Пару простеньких проклятий Гарри не стал отбивать, а просто увернулся от них.
— Serpensortia!
Змея появилась между Гарри и Драко и сразу же поползла в сторону Поттера. Гарри недоумённо посмотрел на друга, покачал головой и обратил внимание на змею. Она была небольшого размера, тёмно-зелёного цвета и шипела…
Гарри во все глаза смотрел на змею, которая шипела абсолютно нормальные человеческие слова. Мальчик подумал, что Драко что-то напутал с заклинанием, и только собирался это спросить, как вмешался декан.
— Не двигайтесь, Поттер, — сказал Мастер зелий. — Я сейчас её уберу.
— О, нет, профессор Снейп, позвольте мне, — Локхарт появился за спиной Гарри так неожиданно, что мальчик чуть не подпрыгнул на месте.
Но Локхарт всего лишь подбросил змею вверх, чем ещё больше разозлил рептилию. Она шипела что-то про «недоволшебников» и «проклятых неучей». А потом, судя по всему, змея решила напасть на кого-то из учеников. Гарри покачал головой.
— Не нужно ни на кого нападать, — прошипел он.
Змея удивлённо посмотрела на Гарри, а потом подползла ближе.
— Ты можешь говорить? — спросила она.
Гарри не совсем понял, что рептилия имела в виду. Мальчик думал, что слышит то, о чём она говорит, лишь из-за заклинания Драко.
— Ты Слизерин?
— Что?
— Ты Слизерин?
Гарри в шоке уставился на змею, а потом и на Малфоя, в конце концов, это всё он… устроил…
А потом Снейп убрал змею и велел Гарри идти за ним.
— Мистер Малфой, мисс Паркинсон, — позвал он друзей, жестом веля им следовать за ним.
Как закончилось первое собрание Дуэльного клуба, Гарри так и не узнал.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Северус впустил троих слизеринцев внутрь и тут же закрыл дверь, запечатав её заклинанием. Пока троица рассаживалась на диване, зельевар готовился к долгой и нудной беседе. Почему-то он думал, что немного узнает сегодня.
Мерлин, мальчишка не переставал удивлять. Вчера это странное поведение в гостиной, сегодня парселтанг. Что же будет завтра? Наверное, окажется, что Поттер на самом деле рос не у Дурслей, а с кем-нибудь другим, что он владеет всеми Непростительными и весьма сведущ в окклюменции. Кто же знал, что Северус был прав во всём, кроме ментальной блокировки разума? Мастер зелий устроился в кресле и, потерев пару секунд виски, обратился к троице.
— Скажите, вы когда-нибудь можете не быть причастными к какому-нибудь странному обстоятельству?
— Это ведь риторический вопрос, да? — поинтересовался Малфой.
Поттер с Паркинсон улыбнулись.
— По-вашему, это смешно? — сквозь зубы проговорил Северус. — Поттер! Вы когда-нибудь догадывались о том, что вы — змееуст?
Судя по реакции сопляка, нет, не догадывался. Он ошарашено смотрел на Северуса и, кажется, пытался определить, правду он говорит, или же разыгрывает его.
— Поттер, я задал вопрос, — прошипел зельевар.
— Но Северус, — встрял Малфой, — ты же понимаешь, что он…
— Я не вас спросил, мистер Малфой. И прошу называть меня соответственно. Итак, Поттер, в вашу голову пришла хоть одна мысль о том, как ответить на мой вопрос? — Северус в издевательском жесте вскинул бровь и стал ждать ответа.
— На самом деле, — начал мальчишка, — я вообще думал, что понимаю слова змеи лишь из-за заклинания Драко. Он использовал несколько нестабильное заклинание, он мог напутать с формулой или движениями палочкой, он мог не полностью сосредоточиться, — кажется, Поттер ушёл в себя и сейчас объясняет скорее себе, чем всем остальным. Он пустым взглядом прожигал дырку в полу, вспоминая все детали недавнего происшествия. — Когда я понял, что змея говорит, то решил прислушаться к её словам, однако в этот момент этот приду… э-э-э… профессор Локхарт подбросил рептилию вверх. Не знаю, зачем. И она начала шипеть что-то про идиотов и хотела на кого-то броситься. Но я попросил её этого не делать.
Поттер поднял взгляд от пола, и теперь они смотрели друг другу в глаза. Северус считал самые поверхностные его мысли и с удивлением обнаружил там вчерашнюю сцену в гостиной Слизерина. Он не удержался и хмыкнул. А Поттер, кажется, понял, что только что сделал его декан, и сразу же подскочил.
— Вы снова?! Могли бы обойтись и без этого! — вскипел мальчишка. — Мало вам издеваться надо мной на отработках, так вы ещё и посмеяться решили!
Поттер почти бегом рванул к двери, но та оказалась заперта. Он развернулся и, одарив Северуса свирепым взглядом, достал палочку и уже через секунду хлопнул дверью со всей силы, закрывая её с другой стороны. Северус посмотрел на оставшихся Малфоя и Паркинсон, ожидая объяснений. Мало того, что Поттер смог снять все его охранные чары, так он ещё и сделал это невербально! Мерлин, Северус скоро с ума сойдёт с таким подопечным.
— Э-э-э… Ну, он очень недоволен, — пожал плечами Драко. — Между прочим, есть за что. Зачем ты полез в его голову? Мало ли о чём он там подумал!
— «Мало ли о чём он там подумал»? Драко, это значит, что ты знаешь, о чём он ещё может думать? — мягко спросил Северус. — Значит, есть смысл покопаться в голове у тебя?
— Нет, — замотал головой Малфой. — Ты не посмеешь…
— Правда? — притворно удивился Северус, а потом он повернулся к Паркинсон. — И что же, мисс, к вам в голову мне тоже нельзя залазить?
Девчонка только помотала головой, с затравленным видом глядя на Северуса. Зельевар махнул на них рукой. Нет, ему нужен был только Поттер. Точнее, ему нужна была только его голова. Всё же ужасно интересно, чем промышляет Герой магического мира.
Отпустив друзей Поттера, Северус повернулся к столу, заваленному непроверенными работами по Зельям. Плюнув на всё, он забросил работы куда подальше, а сам, удобно расположившись в кресле, стал размышлять о Поттере и его талантах. И всё же мальчишка занимает в его мыслях непозволительно много места.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Альбус Дамблдор был не в самом приятном расположении духа. День начинался очень и очень хорошо. Минерва доложила, что в Трансфигурации у многих наметились успехи, Филиус сказал, что в Ежедневном Пророке появилась статья об одной занимательной реформе, которую министр наконец-то провёл, а Северус заметил, что план Альбуса относительно некоторых нововведений в Министерстве Магии должен быть одобрен со дня на день. Однако стоило опоздавшему на завтрак Поттеру войти в Большой зал, как неудачи начали преследовать Альбуса одна за другой. Сначала мальчик получил письмо, которое принесла та самая сова, доставившая столько трудностей персоналу школы этим летом. От неожиданности Альбус даже подавился печеньем, которым увлечённо хрустел до этого момента. Потом Поттер, прочитав письмо, сразу же посмотрел на Альбуса, а через несколько секунд смеялся, как безумный. В чём было дело, кто прислал мальчику письмо, и что его рассмешило, Альбус не знал. Он не имел даже малейшего представления о личности отправителя. Но всё это только полбеды.
Вернувшись в кабинет, Альбус начал перебирать утреннюю почту и очень удивился, увидев на столе точно такой же конверт, который он имел несчастье получить этим летом от неизвестного К.Р.
На этот раз в конверте лежал выпуск Ежедневного Пророка. Обычная газета, датированная сегодняшним числом. Но на пергаменте, выпавшем из конверта, значились две цифры: 6 и 2. Не мудрствуя лукаво, Альбус открыл шестую страницу и пробежался глазами по второй колонке. На этот раз директор Хогвартса, обычно спокойный и уравновешенный, почти вышел из себя. Небольшая статья, которая приводилась в газете, была посвящена беспорядкам в школе Чародейства и Волшебства. Были описаны случаи нападения на школьников и кошку завхоза, было сказано, что директор школы не знает, какому заклятью подверглись жертвы, что он, Альбус, не имеет и малейшего понятия о том, что творится в стенах вверенного ему учреждения. И ниже стояла подпись: корреспондент Ежедневного Пророка, К.Р.
Дамблдор махнул рукой на приличия и сразу же вызвал к себе Минерву, чтобы узнать, как этот материал мог просочиться в прессу. С самого начала нападений Альбус не пропускал в школу журналистов и вообще не говорил о том, что в Хогвартсе что-то происходит. Откуда проклятые репортёры могли узнать о нападениях на студентов, Дамблдор мог только гадать. Что ни говори, но Альбусу не хотелось закрывать школу. А то, что такие сведения просочились в прессу, можно назвать как раз первым этапом закрытия Хогвартса. Директор поднялся со своего кресла и, бесцельно покружив по кабинету, дождался наконец-таки появления МакГонагалл.
Минерва была удивлена не меньше самого Альбуса, узнав о статье в Пророке. Она клялась и божилась, что ни одного репортёра в замке не было с первого сентября. Преподавательский состав не посылал ни единого письма в редакцию Пророка, да и детям было сказано, чтобы они не особо распространялись о случившемся в школе.
— Я думаю, что это дело рук Люциуса Малфоя, директор, — после весьма продолжительного молчания сказала Минерва. — Вы же знаете, что он — глава Попечительского Совета, и что ему очень хочется самому возглавить Хогвартс и сместить вас с поста директора.
Альбус немного подумал, прежде чем кивнуть. Да, это заявление не было лишено смысла. К тому же, сын Люциуса сейчас находился в школе и вполне мог прислать отцу разгневанное письмо о том, что здесь происходит.
— В таком случае, Минерва, — задумчиво протянул Дамблдор, — мне нужно будет поговорить со всеми учениками. И я думаю начать со второго курса.
— Тогда вам лучше всего дождаться двух последних уроков, Альбус, — кивнула Минерва. — Вы же знаете, что в это время состоится первое собрание Дуэльного клуба у второго курса.
— Да, пожалуй, так я и поступлю. Дождусь конца собрания и поговорю с учениками.
Но идее Альбуса и в этот раз не суждено было сбыться. Как только он зашёл в Большой зал, притихшие ученики и ошарашенный Локхарт заставили Дамблдора вздохнуть и приготовиться к худшему. Оказалось, что Гарри Поттер, Герой магического мира, надежда всех и вся на победу, оказался змееустом. Нет, только подумайте! Альбус. Конечно, предполагал, что во время исчезновения Тома некоторые его способности перейдут в единственное живое существо, находящееся там — в Гарри. Но кто бы мог подумать, что он ещё и змееустом стал?
Тем не менее, Альбус попросил всех учеников второго курса сохранять спокойствие и ни в коем случае не сообщать о произошедшем в стенах школы никому. Родителям — да, но только пусть они сначала удостоверятся, что информация не просочится в газеты, иначе Хогвартс закроют. Это известие заставило всех без исключения вздрогнуть и торопливо кивнуть. А на вопрос, где же сам Гарри Поттер, виновник всего и вся, дети ответили, что профессор Снейп его забрал к себе. Вместе с Малфоем и Паркинсон.
Дамблдор в который раз покачал головой и, погладив расположившегося на столе Фоукса, стал размышлять, как лучше поступить в данной ситуации. Конечно, можно воспользоваться легилименцией и узнать, чья же это сова принесла Альбусу газету, кто эту статью написал и кем он приходится Гарри Поттеру. Но Дамблдор отверг эту идею. Если он поступит именно так, то мальчик перестанет доверять директору, а это было крайне нежелательно. С другой стороны, Альбус напоить Поттера Веритасерумом и получить ответы на все интересующие его вопросы, а потом стереть мальчику воспоминания об этом. Но что-то не давало ему это сделать. Возможно, предостережение этого самого К.Р. на счёт Гарри. Не пытайтесь что-либо узнать о Гарри Поттере, так там было написано. Возможно, стоило послушать этого человека и не пытаться выведать что-нибудь о прошлом Гарри. Пока что. С такими мыслями Альбус Дамблдор, улыбнувшись, решил проверить и остальную свою почту.
* * *
Шотландия, Хогвартс, спальня для мальчиков, второй курс Слизерина
Гарри рывком распахнул дверь в спальню и, хлопнув ею со всей силы, упал на свою кровать, которая располагалась всё в том же тёмном углу. Он не знал, что на него нашло, он не знал, что сейчас думает Снейп, увидев, что он невербально снял его довольно мощные чары, он не знал, будут ли его искать Драко и Панси. Но он знал одно: с него довольно. При каждом удобном случае декан копался в его голове, каждая встреча с директором заканчивалась головной болью. Возможно, только двое друзей понимали, как на самом деле тяжело приходится Гарри.
А сейчас ещё и эта змея. «Ты Слизерин?» — спросила она тогда. Что она имела в виду? Почему Слизерин? Хотя, это-то как раз понятно. Салазар Слизерин, один из четвёрки Основателей, великолепный зельевар и величайший змееуст, который создал Тайную Комнату…
Так вот почему змея спрашивала «Слизерин»? Возможно, она имела в виду, что он может разговаривать со змеями? Гарри попытался вспомнить, что на этот счёт когда-то говорили Мэт и Джеймс.
Flashback
— Я о том и говорю, — размахивал руками Мэт. Он часто это делал, когда хотел что-то кому-то доказать. — В ту ночь, когда Волдеморт явился в дом Поттеров, заклятье Фиделиус было уничтожено, как только он открыл дверь. Вся мощь заклинания Дамблдора постепенно собиралась к верхушке дома. А ты, Гарри, находился на втором этаже вместе с Лили. Джеймса убили, и Волдеморт пошёл к вам с матерью. Пока он убивал Лили, заклятье всё ещё набирало мощь. А когда он попытался убить тебя, Волдеморт исчез, и вся сила павшего Фиделиуса проникла в тебя.
— Как и часть знаний и сил Волдеморта, — кивнул Джеймс, ходя из угла в угол. — Гарри, сейчас есть только один вопрос: сколько сил отдал тебе Том Риддл. Это очень важно, ведь Тёмный Лорд был по-настоящему могущественным волшебником. Он мог передать тебе гору знаний, к которой у тебя есть доступ. Ты должен лишь понять, как получить всё это.
Гарри ошарашено переводил взгляд с Мэта на Джеймса и обратно, а потом посмотрел в зеркало. Худенький, почти хрупкий мальчик лет восьми. И в нём столько мощи, силы и знаний? Гарри не верил своим ушам. Ну не могло всё быть настолько хорошо.
— Я знаю, о чём ты думаешь, Гарри, — тихо сказал Джеймс, присаживаясь на диван рядом с мальчиком. — Ты думаешь, что это невозможно. Поверь, это не так. Возможно. И не только возможно, а вполне вероятно. В тебе столько силы, что…
— Надо только её найти, — добавил Мэт.
End of flashback
Гарри подавил жгучее желание расхохотаться и растянулся на кровати, глядя в потолок. В нём сейчас столько силы, что он мог бы, наверно, спокойно противостоять Дамблдору вместе с педагогическим составом, а он не может отыскать в себе эту силу. За пару лет они пытались найти ключ к тому, как высвободить силу, как хотя бы обнаружить её. Но ничего. Абсолютно. А потом…
А потом их убили. И ему больше никто не поможет. Разве что Каин…
И Драко с Панси…
— Эй, Поттер, — тихо проговорил Малфой, заглянувший в спальню. За ним вошла и Панси, так что теперь они могли без свидетелей поговорить обо всём.
— Идите сюда, — Гарри жестом показал на свою кровать, и, когда друзья уселись около него, он начал свой рассказ.
В итоге они пришли к выводу, что сила должна пробудиться сама.
— Обычно такое бывает в день совершеннолетия, когда волшебник становится взрослым и самостоятельным, — высказал предположение Драко.
— Обычно? Обычно?! Драко, скажи мне, много обычных волшебников таят в себе силы Волдеморта и Дамблдора? — иронично спросил Гарри.
— Да уж, — заметила Панси. — Не думаю, что кто-то ещё может похвастаться такими данными. Так что, Гарри, давай-ка мы напишем про тебя книгу. Там опишем всё-всё-всё.
— О, да, и назовём её «Самой страшной книгой ужасов и сборником анекдотов в одном лице»? Только у нас! Сенсация! Гарри Поттер — малолетний убийца! Он владеет силой двух величайших волшебников современности!
Друзья дружно рассмеялись. Да, это было действительно забавно, как здраво рассудил Драко. Но всё-таки идею с книгой они пока отложили.
После всего произошедшего было просто необходимо выпустить пар, и Панси предложила прогуляться до Выручай-комнаты. Они дружно плюнули на отработку, однако Гарри решил по пути на восьмой этаж заглянуть к Филчу и, наложив на того Imperious, они отправились в Выручай-комнату. Завтра, если Снейп решит узнать, были ли на отработке Драко и Панси, он получит утвердительный ответ. А Гарри… а Гарри не в первые приходится получать дополнительные отработки, так что он уже привык.
Сейчас, лёжа в кровати, Гарри с удовольствием вспоминал, как швырялся непростительными в манекены, как взрывал всё, что попадётся на пути, и как избивал всё те же тренировочные манекены. А ещё он помнил лица друзей, которые ещё никогда не видели такого Гарри Поттера. А ещё он помнил, как улыбнулся им широкой и сумасшедшей улыбкой. Наверное, он напугал Драко с Панси. Очень и очень сильно напугал. А потом он снова принялся крушить и сметать всё на своём пути. А потом он внезапно остановился, удивлённо посмотрел на друзей и расхохотался. Когда же Гарри остановился и перевёл дыхание, он рассказал Панси и Драко о том, что же его так рассмешило.
Оказалось, тайна страшного монстра из Тайной Комнаты была и не тайной вовсе. Там находилась змея. Потому что Слизерин был змееустом. Потому что на гербе зелёного факультета нарисована змея. Потому что только Гарри может слышать этот странный шипящий голос в стенах.
Как она передвигается по замку? Очень просто. Трубы. Здесь полно труб, которые скрыты от их глаз именно стенами.
Что это за змея? Гарри снова рассмеялся. Василиск, конечно. Самый смертоносный змей, оружием которого являются не только его зубы и яд, но ещё и взгляд. Взгляд, который убивает любого, кто посмотрит ему в глаза.
Почему ещё никто не умер? Действительно, почему? Гарри на минуту задумался, а потом сказал, что никто не смотрел ему в глаза прямым взглядом. Колин Криви увидел его через фотокамеру, Финч-Флетчли — через Почти Безголового Ника. Кошка? Какая кошка? А, кошка Филча? Гарри снова погрузился в воспоминания.
— Вода, — медленно произнёс он. — Помните, в тот день на полу была разлита вода, — пояснил он в ответ на вопросительные взгляды Панси и Драко.
— А откуда там вообще взялась вода? — спросила Панси.
— Ясное дело, откуда, — фыркнул Драко. Две пары глаз уставились на него. — Вы что, не знаете о Плаксе Миртл?
— О ком, прости? — переспросил Гарри.
— О Плаксе Миртл, — кивнула Панси. — Это привидение, Гарри. Оно живёт в туалете для девочек на втором этаже. Она вечно рыдает и порой затопляет туалет. Да, знаем.
— Значит, в тот раз она снова затопила туалет, — пожал плечами Драко.
Да, Гарри тоже так думал. Завтра они решили пойти проведать несчастное привидение, заодно поинтересоваться, не знает ли она чего о Тайной Комнате. Как сказал Драко, а ему сказал Люциус, Тайную Комнату открывали пятьдесят лет назад. И в тот раз умерла девушка. Может быть, Миртл знает что-нибудь об этом?
Гарри заснул, не забыв наложить Заглушающие чары. Кто знал, что может ему присниться на этот раз?
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Сегодня, мистер Поттер, ваш ждут флоббер-черви, — сказал декан, не отрываясь от проверки пергаментов с домашними работами.
Гарри, пожав плечами, пошёл к последней парте, где были оставлены ёмкости под нарезанных червей и тазик для отходов. Мальчик не знал, чего ему ещё ожидать от профессора. В конце концов, вчера он не явился на отработку, а Снейп пока ещё даже не заикнулся об этом. Ну, ладно, тем лучше для самого Гарри. Он представил, что его ещё ждут недописанные вчера эссе по Трансфигурации, Чарам, Травологии, да ещё и 14 глава Бессмертного, которую нужно было внимательно изучить на предмет содержания в ней способов противостоять Смертельному проклятью.
Нет, а кто просил его вообще идти в Хогвартс? Это, конечно, весело, но он мог бы сейчас сидеть дома на Виа дель Корсо, спорить с Каином на счёт происхождения тех или иных чар, гулять по Риму, сидеть в кафе…
Нет, он настоящий идиот. Зачем он полез в пекло? Зачем было жертвовать спокойной жизнью? Гарри даже на эти вопросы ответить не мог, однако мальчик знал: если бы не Хогвартс, он бы не встретил ни Драко, ни Панси, не узнал бы столько нового о волшебных растениях, не попрактиковался бы в простых заклинаниях первого и второго курса, большинство которых он выучил в семь с половиной лет.
Гарри покачал головой. Чего нет, того нет, не стоит жалеть о сделанном выборе. Лучше подумать о той истории, которую им рассказала Плакса Миртл.
Flashback
На полу снова была разлита вода. Гарри, Драко и Панси поспешили зайти в неработающий туалет для девочек до того, как их кто-нибудь увидел. Зайдя внутрь, ребята обнаружили залитый водой пол, круглую колонну, на которой держались раковины, сейчас до верхов переполненные водой, закрытые кабинки и жалобно воющее привидение. А ещё Гарри подметил что-то чёрное, похожее на книгу, валявшееся под одной из раковин. Но в тот момент мальчик не обратил особого внимания на это.
— Миртл? — осторожно позвал Гарри. — Ты ведь Миртл, верно?
Призрак тринадцатилетней на вид девочки поднял голову и уставился на вошедших ребят.
— А вам чего надо? Пришли пошвыряться в меня чем-нибудь ещё?
— Зачем нам в тебя швыряться? — скептически спросила Панси, вздёрнув левую бровь.
— Откуда я знаю?! — закричало привидение. — Я сидела себе, никому не мешала, и тут — БАЦ! — кто-то швырнул мне в голову эту книжку, — Миртл махнула рукой в сторону чёрной книжки под раковиной, и Гарри начал медленно идти в ту сторону.
— Но ведь если в тебя кинуть чем-то, то тебе будет всё равно, — заметил Малфой. — Ведь предмет пролетит сквозь тебя…
— О, да! Раз уж такое дело, давайте швыряться в бедную Миртл! Десять очков тому, кто попадёт в живот, пятьдесят очков — в голову! — заорала девочка. — Весёлая игра! Только мне она не по нутру!
— Эй, Миртл, — подал голос Гарри, подобравший странную книгу и повернувшийся к привидению. — Скажи, а как ты умерла?
После этого вопроса привидение словно преобразилось. На лице появилась мечтательная улыбка, глаза загорелись.
— Никто меня раньше об этом не спрашивал, — сказала Миртл. — Я умерла здесь, в этой самой кабинке, — она показала рукой на кабинку, находящуюся прямо под ней. — Я забежала сюда и закрылась, потому что Эндрю Хорнби дразнил меня «очкастой дурой». Я плакала. А потом я услышала, что кто-то вошёл. И это был мальчишка. Я поняла, потому что он что-то говорил. Но как будто бы на другом языке… Я открыла дверцу, чтобы сказать ему, чтоб он убирался вон, и… я умерла.
К концу рассказа привидение можно было назвать даже весёлым, так она обрадовалась возможности поведать кому-то о своей смерти. А вот Гарри с друзьями пребывали в небольшом шоке.
— Сколько лет назад ты умерла, Миртл? — наконец спросил Гарри.
— Пятьдесят лет назад, — кивнула призрак с важным видом.
— Ты уверена? Ровно пятьдесят лет назад? — переспросил Гарри.
— Да, — снова кивнуло привидение.
Что ж, они выяснили даже больше, чем планировали.
End of flashback
В тот момент Гарри даже не удосужился полистать найденную книжку в черной обложке, но как только они вернулись в гостиную, мальчик тут же исследовал находку. Сначала он проверил её на наличие защитных чар, мало ли что будет, если они её откроют. Но ничего не было, поэтому Гарри раскрыл книжку и… не увидел ничего. Ни заклятья, ни магический ластик, ни проявитель чернил не помогли. И тогда Драко, в чьих руках как раз пребывала в тот момент тетрадь (да, это была тетрадь, а не книга), зачитал подпись, найденную на обороте. Том Марволо Риддл. Гарри в тот момент был так ошеломлён, что не успел поставить заглушающий щит, и теперь вся гостиная Слизерина лицезрела истерично смеющегося Поттера. Позже Гарри в двух словах пояснил, что же в этом было смешного, и кто такой этот Риддл. Реакция Драко с Панси мальчика тоже позабавила, так они смешно замерли. А потом они все отправились на отработку. И если Малфою с Панси можно было поговорить о находке, то Гарри был вынужден скрипеть зубами от отвращения, разрезая флоббер-червей в компании с деканом. Который, к слову, ещё даже не пытался влезть к мальчику в голову.
— Вы закончили, мистер Поттер? — спросил Снейп откуда-то сзади, отчего Гарри, выронив нож и умудрившись при этом порезаться, так и подскочил.
Когда-нибудь он тоже хотел научиться так беззвучно подкрадываться к людям. Профессор зельеварения делал это так часто, что можно было уже привыкнуть. Но всё-таки Гарри постоянно вздрагивал, подскакивал, что-то ронял, если к нему подкрадывались сзади. Так и теперь. Снейп быстро залечил порез и сообщил, что его, Гарри, хочет видеть директор.
Мальчик честно старался не рассмеяться и не расплакаться — он ещё не решил, что в данной ситуации было бы лучше, — однако все его усилия были тщетны. И через пару секунд Гарри в который раз за день рассмеялся, кажется, сильно напугав Мастера зелий.
— Поттер, с вами всё в порядке?
— Да, профессор, — кивнул Гарри, успокаиваясь.
А потом декан повёл его к директору.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Северус не знал, зачем Альбус хотел видеть мальчишку. Однако он решил, что может остаться. И правильно решил: в кабинете присутствовали МакГонагалл, Поппи, Помона, Лонгботтом, Уизли и Грейнджер. Северус вопросительно взглянул на директора, однако тот никак не прокомментировал нахождение в кабинете троих гриффиндорцев. Северус кивнул декану Гриффиндора, Пуффендуя и медсестре, пропуская Поттера впереди себя, а сам остался стоять около мальчишки, прислонившись к стене. Поттер же недоумённо озирался по сторонам в поисках ответа на вопрос, зачем его сюда привели.
— Гарри, мальчик мой, — добродушно улыбнулся Альбус, — вот и ты. Наконец-то. Мы уже заждались.
Северус закатил глаза и пытался не сорваться на директоре. Тот ведь ясно сказал ему: сначала отработка, а потом к нему в кабинет. Мальчишка, кажется, тоже раздумывал над словами директора и соотносил их с поступками его, Северуса.
— Итак, друзья мои, — продолжил добродушный директор, — сегодня я собрал вас всех здесь, чтобы сказать несколько вещей. Во-первых, профессор Стебль заявляет, что мандрагоры для лечебного зелья уже начали давать побеги. Примерно через месяц, в середине января, начнётся последний этап созревания, и мы сможем пробудить всех пострадавших.
Далее несколько слов сказала сама Помона, убеждая, что всё скоро будет хорошо. Да, это замечательный подарок к новому году, думал Северус, слушая, как Альбус отпускает Стебль и уже успевшую выступить Поппи. Сейчас Альбус обратился к детям.
— Невилл, Рон, Гермиона и Гарри, — улыбнулся директор. — Я знаю, что вы втайне от всех начали своё расследование. Нет, не стоит отрицать этого, девочка моя, — добавил он, стоило только открыть Грейнджер рот. — Я знаю, что тайны очень затягивают, манят к себе. И я не против, если вы попробуете разгадать эту загадку. Только будьте предельно осторожны, ребята.
Северус отчётливо видел, как Гриффиндорское Трио переглянулось и как их губы растянулись в улыбках. А вот Поттер, который сейчас, кажется, старался не закатить глаза, откровенно плевал в потолок. Для него здесь не прозвучало ничего нового, судя по всему.
— А сейчас я бы хотел спросить, — снова заговорил директор, — не хотите ли вы мне что-нибудь рассказать?
Альбус обвёл всех четверых внимательным взглядом. Кажется, только что он считал все поверхностные воспоминания у гриффиндорцев и теперь повернулся к Поттеру. Мерлин, лишь бы мальчишка не устроил истерику. Но Поттер только удивлённо вскинул брови.
— Профессор, — заговорил он, — ведь вы не хуже нас понимаете, что сейчас творится в замке. И я хотел бы кое-что спросить у вас.
— Так спрашивай, мой мальчик, спрашивай, — ободряюще улыбнулся Альбус.
— Скажите, Хогвартс закроют? — при виде того, как удивился Дамблдор, мальчишка усмехнулся. — Было несложно понять, к чему всё идёт, сэр. Нападения на учеников и, как следствие, колонка в Пророке. Итак? Закроют ли Хогвартс?
Повисла напряжённая пауза. Да, Северус понял, о какой колонке идёт речь. Он недавно её прочёл. И сейчас он был удивлён, услышав размышления слизеринца. Казалось, что Поттер не лишён мозгов. Хоть какое-то отличие от его папаши, мрачно констатировал Северус, в пол уха слушая ответ Альбуса, его заверения о том, что если никто не будет болтать лишнего, то школа будет открыта. Мастер зелий улыбнулся. Он понял, что из четверых присутствующих здесь детей лишь Поттер осознал истинное значение слов директора, поэтому, когда мальчишка кивнул и посмотрел на Северуса, зельевар спросил, могут ли они идти. Альбус кивнул, и оба слизеринца покинули кабинет.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Сегодня мы с вами будем готовить Успокаивающую настойку, — говорил Снейп, шагая между партами и собирая домашние задания. — Это вполне простое зелье, и если хоть кто-нибудь умудрится взорвать котёл, его будут ждать две недели отработок с мистером Филчем.
— Почему не с вами, сэр? — спросил Гарри, нахально улыбаясь.
— Потому что, мистер Поттер, привилегия отрабатывать у меня уже принадлежит кое-кому, — тихо сказал Снейп, наклоняясь к Гарри.
Мальчик лишь ещё шире улыбнулся и принялся старательно записывать появившийся на доске рецепт Настойки, хотя он отлично знал, как готовить это зелье. Любой пятилетний справится с этим заданием, однако, почему-то, это зелье проходят на втором курсе лучшей школы чародейства и волшебства в мире. Странно, но Гарри был рад, что всё-таки учится здесь. Малфой, ткнувший его в бок, что-то прошептал, как понял Гарри, из цикла «Снейп забил эту привилегию для тебя, Поттер». Мальчик уже в который раз выслушивал от Драко потрясающие небылицы по поводу слов и поступков зельевара, но всё, что мог делать в ответ — это смеяться.
— Потрудитесь правильно списать рецепт, подписать пробирки с зельем и не забудьте сдать их на проверку. Неподписанные пробирки проверяться не будут, — декан сел за свой стол и занялся проверкой работ, собранных пару минут назад.
Драко снова начал пихать Гарри в бок, поэтому через пару минут мучений мальчик всё-таки спросил, в чём же дело. Драко молча указал на домашнюю работу Гарри, торчавшую из учебника. Мальчик удивлённо вытащил пергамент и оцепенел. Это и правда была его домашняя работа, эссе о величайших, по их мнению, открытиях в Зельеварении в пятнадцатом веке. Он позавчера два часа потратил на эту работу. Но он же только что сдал её Снейпу!
И тут до Гарри дошло. Он отдал не домашнюю работу, а пергамент с пометками из «Когда вас прокляли». Вчера он почти до самого утра выписывал все самые важные моменты из 14 главы, а когда закончил, видимо, сунул в тумбочку. И попал прямо в учебник по Зельям. И только что отдал Снейпу вместо своего эссе. По потрясённому взгляду друга Драко понял, что сейчас случилось, и чем это чревато.
— Что теперь делать? — шёпотом спросил Драко, начиная нарезать ингредиенты.
— Думаешь, я знаю? — прошептал Гарри, стараясь как можно скорее придумать нормальный план по изъятию бумаги из стопки. — Моя работа в самом низу, он же сначала взял твою. Значит, нужно просто его отвлечь и подменить этот пергамент тем.
— Да? И как ты собираешься это сделать? — хмыкнул Драко. — Какой ты простой план придумал!
Гарри и сам не знал, каким образом можно отвлечь Снейпа. Но внезапно в его голове появилась безумная идея. Надо же всего лишь отвлечь преподавателя! Значит, нужно позвать его и спросить о чём-нибудь, о чём он будет долго рассказывать. Гарри поделился с другом своей мыслью и, внимательно изучив рецепт, списанный с доски и рецепт, предоставленный учебником, победно улыбнулся.
— Профессор Снейп! — позвал Гарри, поднимая руку.
Декан оторвался от проверки работ и несколько удивлённо посмотрел на мальчика. Но, тем не менее, он подошёл к их парте и выслушал вопрос о паре пунктов, изменённых в его рецепте. И пока зельевар отвечал, Гарри, не разрывая зрительного контакта, медленно и аккуратно манипулировал палочкой. Когда ценная бумага была у него в учебнике, а эссе лежало под грудой непроверенных работ, он улыбнулся и, поблагодарив профессора за помощь, вернулся к варке зелья. И только внимательный взгляд Грейнджер не давал ему покоя. Ну, в самом деле, не могла же она заметить все махинации Гарри!
Оказалось, что Грейнджер ничего не заметила, она лишь прикидывала, когда стоит начать какую-то операцию. По её кивку Уизли метко швырнул какой-то небольшой ингредиент в котёл Гойла, и тот с оглушительным рёвом взорвался, расплескав повсюду содержимое. Во время суматохи Гарри отметил, что Грейнджер куда-то выходила, а потом вернулась с сомнительной выпуклостью под мантией. Значит, что-то украла из кладовой Снейпа. Мерлин, легче ведь сразу удавиться! А это значит, что она и её дружки настроены серьёзно.
Весь день прошёл неплохо, как подметил Гарри, явившийся на отработку взыскания. На этот раз Снейп велел ему вычистить все котлы, которые пострадали от взрыва зелья Гойла. Гарри молча кивнул и принялся оттирать копоть, остатки зелья и кусочки ингредиентов со стенок котла. Отработка длилась дольше обычного, что немного удивило Гарри. Но ведь всем известно, что Снейп тот ещё садист, так что мальчик лишь пожал плечами и, закончив мыть последний котёл, откинул со лба волосы, являя всему миру свой знаменитый шрам, и поднялся на ноги, оглядываясь. Странно, но декана нигде не было. Поэтому Гарри решил подождать его в кабинете. Он не знал, как отреагирует профессор на его исчезновение, несмотря на то, что вся работа сделана. Лучше было перестраховаться. Поэтому Гарри сел за свою с Драко парту и, положив голову на скрещённые руки, стал размышлять о насущном.
* * *
Северус, не выспавшийся и злой как чёрт, стремительно преодолевал расстояние между своими комнатами и кабинетом Зельеварения, где проходило первое занятие с Пуффендуем и Когтевраном пятого курса. Помянув про себя недобрым словом директора и Поппи, он распахнул дубовую дверь и зашёл в класс. Никого ещё не было, что и не мудрено — нормальные люди сейчас завтракают. А Северусу приходится искать в своём шкафу Бодрящее зелье. И как только он поставил на полку пустой флакончик и развернулся, сразу же замер.
— Поттер! — после минутной заминки рявкнул зельевар, наблюдая за подпрыгнувшим мальчишкой, который расположился за первой партой и не так давно мирно спал. — Что вы здесь делаете?
А мальчишка только потерянно озирался по сторонам. Постепенно его взгляд стал не таким растерянным, а сам он тут же встал на ноги и, пошатнувшись, вцепился в парту.
— Простите, сэр, — хриплым со сна голосом пробормотал Поттер. — Я уже ухожу, сэр.
— Это я, как ни странно, понял, — съязвил Северус. — Вы мне лучше объясните, почему вы находитесь здесь?
— Я? — мальчишка невинно похлопал ресницами. — Я просто хотел вас дождаться, сэр. Вчера, когда я закончил отработку, вас не было в кабинете, и я подумал, что лучше будет дождаться вас, а не выслушивать потом…
Поттер замолчал и попытался незаметно скрыться, а Северус от удивления даже забыл сказать что-нибудь колкое в его адрес. Вчера он так замотался с зельями для Больничного крыла, что даже забыл про отрабатывающего у него Поттера. Странно, что мальчишка не начал обвинять его. Хотя, кто его знает, может, он прямо сейчас направится к Альбусу. Северус ухмыльнулся и сел за свой стол, откидываясь на спинку стула и массируя пальцами виски. Как же он переживёт этот день?
Пережил. И даже вполне вменяем. Северус чуть ли не с ног валился от усталости, глаза слипались, а он всё пытался проверить эссе идиотов, которых все почему-то дружно называли учениками. Его удивили только две работы. Одна принадлежала Грейнджер, которая, будучи маглождённой, сумела воспользоваться новым материалом и осмыслить его. Её эссе было довольно неплохим, поэтому Северус поставил ей Выше ожидаемого. Хотя, по сравнению с остальными работами, ей нужно было ставить Превосходно. Но была ещё пара работ, из-за которых Грейнджер получила лишь «В». Во-первых, Драко Малфой. Люциус ведь приглашал на дом некоторых учителей, потому юный Малфой сейчас знал больше обыкновенного второкурсника. Во-вторых, Панси Паркинсон. Кто бы мог подумать? Но, как это ни странно, Северус поставил ей именно Превосходно, и то, что она слизеринка, тут ничего не сыграло. Просто её работа была действительно хороша. И лучше, чем у Грейнджер. Ну, и, в-третьих, Гарри Поттер. Вот это была работа! Северус даже сначала не поверил, что она написана Поттером. Мальчишкой, который вырос у маглов. Северус никогда бы ни подумал, что Поттер сможет написать такое эссе. Он не только описывал все важнейшие магические открытия, но ещё и комментировал каждое из них, высказывал свою точку зрения и доказывал или опровергал их принадлежность к величайшим. Также он добавил пару открытий, которые в учебниках не упоминаются, но о которых рассказывается в другой литературе. Никто бы и не подумал назвать их величайшими или хотя бы что-то значащими, но Поттер выстроил такие логические цепочки, так правильно всё доказал, что Северус невольно решил оставить его работу себе. Для того чтобы потом показывать всем неучам, как должно выглядеть настоящее эссе, за которое ставят «Превосходно». Зельевар даже забыл о своей ненависти к Джеймсу Поттеру, ведь мальчишка обладал интеллектом Лили, это было однозначно. Только Эванс могла так логично рассуждать и прийти к таким невероятным выводам, с которыми другие побоялись бы связываться. Поэтому Северус в своё время любил разговаривать с гриффиндоркой или сидеть вместе с ней в библиотеке.
Мастер зелий улыбнулся своим воспоминаниям, но сейчас он слишком устал для всего этого. Поэтому, сложив все работы на столе, Северус направился в свои комнаты. Но он не успел даже дойти до двери. Когда Северус был уже на полпути к долгожданной цели, кто-то постучался. Вздохнув и стараясь держать себя в руках, зельевар пригласил войти гостя. И удивился, увидев на пороге Поттера.
— Поттер? Вы зачем пришли?
Мальчишка, казалось, озадачен реакцией Северуса.
— Как зачем? Вы же сами назначили мне отработку, сэр, — неуверенно начал он. — И, насколько мне известно, она закончится только в следующий понедельник, сэр.
Мерлин, как он мог об этом забыть? Мантикора тебя задери, Поттер, как можно быть таким правильным, думал Северус. Он устало вздохнул и пригласил мальчишку в класс.
— Сэр, с вами всё в порядке? — спросил Поттер, заглядывая к зельевару в глаза.
Северус устало съязвил что-то и махнул рукой в сторону швабры и ведра, находящихся за последним шкафом. Мальчишка, кажется, всё понял, потому что тут же поспешил в ту сторону. А Северус снова уселся за преподавательский стол, надеясь, что он не уснёт прямо здесь. Однако как только Поттер подошёл к нему и уселся за первую парту, где они с Малфоем сидят на занятиях, Мастер зелий нахмурился.
— Поттер, вам что-то неясно в таком простейшем задании? — спросил Северус, хмуро глядя на чему-то улыбающегося мальчишку.
— Но, сэр, я ведь работаю, — он кивнул в сторону швабры и ведра, активно занимающихся уборкой помещения, и улыбнулся ещё шире.
Северус только сейчас заметил, как ловко управляются заколдованные предметы с уборкой. И потом, когда он понял, что заколдовал их именно Поттер, зельевар вовсе растерялся.
— Кто научи вас этому заклинанию, Поттер? — устало спросил зельевар.
— Я никакого заклинания не накладывал, сэр.
— О, конечно, мистер Поттер. А это у меня, значит, галлюцинации, — ехидно заметил Северус.
Мальчишка рассмеялся.
— А вы такой забавный, когда ругаетесь, сэр. Но я правда никакого заклинания не накладывал, я просто попросил их.
Северус удивлённо уставился на слизеринца. Последнюю фразу он произнёс заговорщически, словно это только их секрет. Хотя, видимо, так оно и есть. Но вот то, что Поттер назвал его, Грозу Подземелий, забавным? Кажется, у Северуса и впрямь галлюцинации. А Поттер всё улыбался каким-то своим мыслям.
— Сэр, всё-таки с вами что-то не так, — заговорил мальчишка. — Может быть, вам нужно какое-нибудь зелье?
— Поттер, я — Мастер зелий, возможно, у меня хватит мозгов, чтобы понять, нужно мне какое-нибудь зелье или нет! — проклятый мальчишка всё-таки вывел Северуса из себя и теперь сидел смирно с огромной обидой, горящей в зелёных глазах. — И вообще, какого чёрта вы сидите во время отработки? Вам мало свободного времени? Вы должны были своими руками вымыть пол, а не упрашивать предметы. Хотя бы это вы в состоянии понять?
Северус переборщил. Очень и очень сильно. Не стоило орать на ни в чём не повинного Поттера. В конце концов, это его проблемы, и это никак не мальчишка виноват в его недосыпе. А Поттер тем временем удивлённо смотрел на него, кажется, чего-то дожидаясь. Но если он хотел извинений, то он их не получит. Кажется, мальчишка понял это, потому что в его взгляде что-то изменилось, а лицо стало отрешённым. Он встал и, пожелав спокойной ночи, отменил заклинание — или что это было? — и вышел из кабинета.
А Северус обнаружил на столе флакончик с зельем и пергамент.
Профессор Снейп,
Это зелье помогает при сильной усталости, недосыпе и головной боли. Я сам создал этот рецепт, но не волнуйтесь, я его уже протестировал. У меня никаких отклонений не оказалось, поэтому я думаю, что Вы могли бы воспользоваться им. И если это возможно, то оцените, пожалуйста, состав и эффективность зелья, для меня очень важно ваше мнение.
С уважением,
Гарри Поттер.
Северус покачал головой, немного нервно рассмеялся и, откупорив флакончик, принюхался. Мята, шалфей, сок лютневидцы обыкновенной, эликсир, взятый из египетских ароматических масел, и в довершение ко всему очень редкий ингредиент — аконит. Обычно его не используют в такого рода зельях, потому как ради простого обезболивающего людям жалко тратить деньги на аконит. А Поттеру, видимо, не жалко, раз уж он экспериментирует с такими дорогими ингредиентами. Что ж, раз уж мальчишка так старался…
Северус одним махом выпил зелье и подождал полминуты. Потом его усталость начала спадать, а головную боль будто бы забирали чьи-то невидимые руки, проводящие по вискам. Приятный охлаждающий эффект судя по всему был вызван взаимодействием мяты с египетскими маслами. Что ж, придётся признать, что это очень эффективное зелье. Обычные обезболивающие зелья действовали в течение пяти-десяти минут, а здесь… буквально сразу же. Стоит поставить Поттеру дополнительную Превосходно. И, кажется, придётся отменить его отработку, заслужил.
Внезапно Северуса стало клонить в сон. Он вспомнил, что при взаимодействии лютневидцы и шалфея зелье приобретает снотворный эффект. Ну, судя по всему, стоило даже сказать Поттеру спасибо, иначе сегодня Мастер зелий бы точно не уснул, а травиться обыкновенным снотворным довольно опасно, оно быстро вызывает привыкание.
И Северус, подхватив с собой записку Поттера, поспешил покинуть класс Зелий. Он был так невнимателен, что даже не увидел стоящего в нише между дверью и ближайшим поворотом мальчишку, который лишь улыбнулся, кивнул сам себе и пошёл в сторону гостиной Слизерина.
17.10.2011 Глава 15. Тайная Комната, чокнутый профессор, василиск и меч
Глава 15. Тайная Комната, чокнутый профессор, василиск и меч.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
— Что? — взвизгнула Панси.
С самого утра Гарри жалел, что рассказал друзьям о зелье для Снейпа. Драко теперь всё время хихикал, а Панси как с цепи сорвалась. «Что за зелье?», «почему именно сейчас?», «что он сказал?» и тому подобные вопросы сыпались как из рога изобилия. Гарри успел помолиться всем богам, чтобы те удержали его от необдуманных поступков. А ведь так хотелось кого-нибудь убить… или хотя бы покалечить. Гарри даже не знал, когда в нём стали просыпаться маньяческие наклонности, но всё-таки судьба ему сегодня благоволила. Как ни странно. Всё-таки никто ещё не умер и не попал в Больничное крыло.
На завтраке декан не появился, но вот на Зельях он выглядел относительно здоровым. Гарри постоянно ловил себя на том, что он (Гарри) глупо улыбается. Ну, что поделать? Любил он этот кабинет — тишина, покой, котлы и…
— Снейп, — шепнул Драко, толкая друга локтем в бок.
Гарри встрепенулся и начал внимательно слушать объяснения декана, который только что сверлил его взглядом, о новом зелье. Сегодня им предстояло приготовить Уменьшающее зелье. Гарри внимательно слушал все инструкции, про себя вспоминая, как готовил это зелье в недалёком прошлом. После того, как на доске появился рецепт, профессор начал раздавать проверенные домашние работы. И попутно собирать заданные на дом эссе обо всех возможных классификациях лекарственных зелий.
— Мистер Поттер, — сказал Снейп, когда дошёл до их с Драко парты, — вы не возражаете, если ваше эссе я оставлю на память?
Первой мыслью Гарри было, что он ослышался. Второй, что неплохо было бы провериться в психиатрическом отделении госпиталя Св. Мунго. Третьей, что ему ничего не жалко для декана.
— Конечно, сэр, — кивнул мальчик, немного помедлив. — Только, сэр, — добавил Гарри, когда Снейп начал удаляться, — вы не могли бы отдать мне копию сочинения? Я собирался писать небольшой проект, и эта тема была бы идеальным вступлением, как мне кажется.
Однако, думал Гарри, Снейпа он удивил. Мальчик улыбнулся и ждал реакции профессора, а тот лишь приподнял левую бровь и, взмахнув палочкой, протянул Гарри полученную копию.
— Спасибо, сэр.
— Не за что, мистер Поттер, — Снейп уже начал двигаться к своему столу, но потом, будто вспомнив о чём-то, резко остановился и вернулся к парте Гарри и Драко. — Да, мистер Поттер, двадцать баллов Слизерину, — тихо сказал декан. — За отличное зелье.
Урок прошёл плодотворно.
Шотландия, окрестности Хогвартса, внутренний двор
Чего не скажешь о поисках Тайной Комнаты. Они не продвинулись ни на шаг. Уже заканчивался апрель, было ещё две жертвы нападений, одной из которых оказалась заучка Грейнджер, лесничего Хагрида арестовали, ибо решили, что пятьдесят лет назад именно он открыл Тайную Комнату. Но никто пока не умер. Гарри всё время думал, что вот сейчас, именно сейчас они найдут ответ, но решение всё время ускользало от них. Стоило им только подобраться поближе, как появлялось намного больше вопросов, ответов на которые так и не было. Гарри пробовал писать Каину, однако тот ответил лишь, что «он не имеет права вмешиваться в дела Хогвартса» и что «эту загадку Гарри должен разгадать сам». Мальчик готов был выть волком от отчаяния. Он никогда не был в такого рода ситуациях. Он никогда не искал ответ так долго. Он никогда не думал, что безопасность школы будет зависеть от него и его друзей.
А ещё у Гарри украли дневник Риддла. Кто мог это сделать, мальчик не знал. Хотя он отлично помнил тот день. Тогда Кребб и Гойл вели себя очень странно, но ни Гарри, ни Драко, ни Панси не подозревали этих личностей в краже. У них бы даже сил не хватило составить такой план. Но, посовещавшись, друзья решили всё-таки спросить у Винсента и Грегори о том дне. Оказалось, что они после ужина увидели на перилах пирожные и съели их. После этого они ничего уже не помнили. Вернулись в спальню мальчишки только в одиннадцать, а дневника в это время уже не было. И по гостиной ходили Кребб и Гойл. Вывод напрашивался один: Оборотное зелье. То-то они так странно себя вели. Оставалось только выяснить, кто это сделал. И случай вскоре представился.
Когда Гарри зашёл проведать Миртл и спросить у неё что-нибудь новое, что, как он надеялся, могло помочь им в поисках Комнаты, плаксивое привидение поведало ему историю о Золотом Трио, которые варили Оборотное зелье в этом туалете. Гарри даже рассмеялся: как, оказывается, всё было просто. Рассказав эту историю друзьям, Гарри решил пообщаться с гриффиндорцами. Они мило беседовали в пустом классе на втором этаже, Лонгботтом с Уизли так и норовили подраться, а Грейнджер всё пыталась выпытать, что же известно слизеринцам о Тайной Комнате. Стоит ли говорить, что попытки её провалились? Ближе к концу дня разговор всё-таки сдвинулся с мёртвой точки. Грейнджер поведала, что дневник они украли не для себя, а для их друга, который попросил об этом. А Гарри сказал, что они знают, кто сидит в Тайной Комнате. На том и порешили. Никто ничего нового не узнал, однако Поттер сделал кое-какие выводы.
Школу всё-таки решили не закрывать, так как «преступник пойман», как говорил Локхарт. Ещё он утверждал, что всегда знал, что это Хагрид устраивает бесчинства в Хогвартсе. И что он знает, где вход в Тайную Комнату. И что он знает, что за чудовище там находится. Но Гарри так не думал. Гилдерой просто бахвалится, пытаясь забрать себе заслуги других людей.
Но даже если «опасность миновала», охрану школы не ослабили. Учеников до сих пор водили из кабинета в кабинет учителя, из гостиных нельзя было выходить в одиночку. Эти правила существенно усложняли деятельность Гарри, Драко и Панси. Не говоря уж о бесчинствующем Снейпе, который наказывал своих подопечных за нарушения правил ещё более сурово, чем прежде.
А ещё из школы выгнали Дамблдора. Для Гарри это была единственная позитивная мысль за последние месяцы. В тот раз, когда сам Министр на пару с отцом Драко пришли арестовать Хагрида, они позаботились и о лишении Альбуса Дамблдора должности директора школы. Да, скандал был грандиозный. Драко сказал, что весь Попечительский Совет подписал документ об отстранении. А ему сказал Люциус. Поэтому информация правдивая. Вот только как старший Малфой смог всё это провернуть? Насколько нужно уметь манипулировать людьми, чтобы заставить их подписать такую бумагу? Да ещё в такие времена. Нет, Гарри не был сторонником Альбуса Дамблдора, но без него школе грозила куда большая опасность, это было ясно.
И именно поэтому сейчас, выбравшись на улицу, Гарри с Драко и Панси пытались придумать хоть что-нибудь. Они уже знали, что в Комнате скрывает василиск, что её может открыть лишь наследник самого Слизерина, что открывалась последний раз она пятьдесят лет назад, и что…
— Чёрт! — воскликнул Гарри, резко остановившись.
— Что случилось? — спросила Панси, обернувшись.
— Ты до чего-то додумался? — улыбнулся Драко.
— Мы идиоты, — покачал головой Гарри. — Пятьдесят лет назад в школе обучался Том Марволо Риддл. Пятьдесят лет назад кто-то открыл Тайную Комнату. Пятьдесят лет назад из Хогвартса был исключён Рубеус Хагрид, так как все думали, что это он открыл Комнату. Связь улавливаете?
— Разумеется, — кивнул Драко, нахмурившись. — Открыть Комнату под силу лишь наследнику. Лесничий никак не может быть им. Поэтому…
— Комнату открыл кто-то другой, — закончила за него Панси. — Кто-то, кто связан со Слизерином. Кто-то чистокровный, ну, может быть, полукровка, в крайнем случае. Кто-то, кто обладал достаточными сведениями, чтобы найти Комнату, и силой, чтобы подчинить василиска.
— А раз василиск — это змея, то, вероятнее всего, наследник должен говорить на парселтанге, — кивнул Гарри. — А это значит, что наследник — Том…
— Марволо… — добавил Драко.
— Риддл! — закончили они вместе.
— Лорд Волдеморт, — кивнула Панси. — Он единственный, кто умеет говорить со змеями, не считая тебя, Гарри. Больше нет ни одного человека на всей планете, который мог бы владеть парселтангом.
— Вот именно! — улыбнулся Гарри.
Но что это им даёт? Выводы логичны, они знают, кто наследник, кто спрятан в Комнате, кто…
— Но раз Комнату открыли, значит, наследник в школе, — вдруг заговорил Малфой.
— Да, и пришёл он только в этом году, раз Комната открыта только сейчас, — добавила Панси.
— Не факт, он мог и попросту замаскироваться под приличного человека, а на пятом-седьмом курсах подложить вот такую вот свинью, — покачал головой Гарри. — Но это сейчас не столь важно.
Друзья недоумённо уставились на него. Гарри пожал плечами и продолжил говорить.
— Дневник Риддла — доказательство того, что именно он открыл Комнату в прошлом. Я уверен, что это записано в нём. Нужно было лишь найти способ это прочитать. А сейчас этот дневник у кого-то из друзей Золотого Трио. Улавливаете?
— Ты хочешь сказать, что наследник Слизерина — гриффиндорец?! — воскликнул Драко.
— Быть не может! — замотала головой Панси.
— Вполне возможно. Обвинили же Хагрида когда-то. Но я не говорил, что это гриффиндорец. Возможно, какой-нибудь идиот с другого факультета. Грейнджер ведь сказала, что они украли дневник для их друга. А чёрт их знает, для какого именно.
— Верно… — после минутной заминки сказал Драко. — И что ты предлагаешь? Выпытать у них, для кого они взяли дневник?
— Не получится, — ответила Панси. — Они не расскажут, они ведь не такие дураки, какими кажутся на первый взгляд. Плюс, пытать мы их не сможем. Они, в отличие от нас, соблюдают правила, и их сейчас никак не поймать.
— Может, шантаж? — предложил Малфой. — Мы же знаем, что это именно они украли ингредиенты у Снейпа. И вообще, они варили запрещённое зелье! Мы можем пригрозить им, что расскажем кому-нибудь…
— Исключено, — резко прервал друга Гарри. — У нас нет доказательств, это дело заранее обречено на провал. Нет, у них выяснить мы никак не можем. Только если их друг случайно не проколется где-нибудь. Может, из портфеля выпадет дневник. Или он оговорится. Надо быть внимательнее. Намного внимательнее.
Поговорив на эту тему ещё немного, друзья отправились обратно в замок. Благо, на дороге им никто не встретился. Сейчас, когда все думали, что преступник — Хагрид — пойман, учителя стали меньше опекать своих подопечных. И не ходили каждую минуту по коридорам. Но слизеринцы решили сначала проведать Плаксу Миртл. Однако в туалете уже кто-то был.
Шотландия, Хогвартс, туалет Плаксы Миртл
Гарри сразу же узнал голоса: Уизли и Лонгботтом. Странно, они же ведь никогда не нарушали правила. А после того, как пострадала Грейнджер, эту парочку редко где можно было застать. Но вот, сейчас они сидели на полу в туалете и что-то обсуждали. Гарри прислушался: мальчишки говорили о каких-то пауках, Хагриде и… василиске?! Поттер недоумённо посмотрел на друзей, те ответили ему таким же растерянным взглядом.
— Я не понимаю, зачем Джинни эта проклятая книжка?! — воскликнул Уизли. — Неужели этот дурацкий дневник ей так дорог?
— Она сказала, что увидела его у Поттера, и после этого как будто обезумела, всё требовала вернуть его, — кивнул Лонгботтом. — Странно всё это. Но нам же она ничего не рассказала про эту книжку…
Дальше Гарри не слушал. Он повернулся и неслышно пошёл в сторону подземелий. Подслушанный разговор целиком менял их планы. Не нужно было искать предыдущего владельца дневника Риддла. Не нужно было искать наследника Слизерина. Не нужно было ничего делать. Они теперь и так всё знают. Это Джинни Уизли.
* * *
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Северус сильно удивился, когда увидел у себя на пороге Поттера, Малфоя и Паркинсон. А ещё сильнее он удивился, когда Поттер задал ему один-единственный вопрос.
— Когда Зелья у первого курса Гриффиндора, сэр?
Северус даже знать не хотел, зачем мальчишке нужно это знать, но решил, что ничего страшного не случится, если он ответит. Поэтому Северус сказал, что завтра, вторым уроком. На что Поттер кивнул ему, поблагодарил, и они дружно ретировались восвояси.
Кто их разберёт, думал Северус, прикидывая, во что же опять ввязалось Слизеринское Трио. Они уже практически полгода не выкидывали ничего странного. Не связывались ни с какими тайнами. Не были замечены на местах преступлений. Северус был рад хотя бы этому, на большее он и не рассчитывал.
Однако этот вопрос Поттера заставил Северуса задуматься. Зачем мальчишке эта информация? Что он задумал? Ответов не было. Как и сил, чтобы разрешить-таки эти вопросы. Северус жутко устал. И виной всему, несомненно, был Поттер. Мальчишка влипал во все передряги, пусть и не так часто, зато основательно. А ему приходится вытаскивать неблагодарного сопляка. Хотя, не такого уж и неблагодарного. Зелье, которые создал Поттер, оказалось поистине гениальным. Мальчишка умудрился смешать, казалось бы, несовместимые ингредиенты, несколько из которых были ядовиты и вызывали отравления — в лучшем случае — при приёме внутрь. Но Поттер превзошёл сам себя и многие поколения, что были до него, отвернулся от предрассудков и смог смешать аконит с остальными травами, да сделал это так, что зелье можно было спокойно принимать внутрь.
Все эссе мальчишки были так же безупречны, как и обычно, Поттер прекрасно успевал и по другим предметам, казалось, он знал намного больше его сверстников. Кто знает, где он научился всем заклинаниям, чарам и щитам, но владел он ими превосходно. Филиус, Минерва и многие другие учителя вечно нахваливали зеленоглазое недоразумение, сидя в Большом зале. Как будто за столом больше не о чем поговорить, всегда ворчал Северус, однако сам он старался прислушиваться к словам коллег, которые касались Поттера. Всё-таки интересно, откуда у мальчишки такие познания в области магии? Как-то раз на очередном совещании, плавно переходящем в чаепитие, Биннс рассказывал, какой Поттер молодец и какие замечательные и точные вопросы мальчик задаёт. Чёрт бы его побрал, в сердцах думал Северус, гадая, откуда же у Поттера такие способности, знания и умения. Мальчишка не переставал его удивлять.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Северус с самого первого урока был как на иголках. Скоро придёт класс младшей Уизли, и что же тогда сделает Поттер? Зачем ему было знать, когда у Джинервы урок Зелий?
Но мальчишка так и не появился ни до, ни после урока. Во всяком случае, Северус его не видел. Как и Драко с Паркинсон. И вообще слизеринцев поблизости не оказалось. Что бы это значило? Северус не знал. Но хотел узнать.
Шотландия, Хогвартс, учительская
— Не может быть! — воскликнула Минерва, промокая глаза клетчатым носовым платком.
Буквально пару минут назад они узнали, что «Её скелет навечно останется в Тайной Комнате». И что относилось это к Джинни Уизли. Северус сразу же вспомнил тот злополучный вопрос Поттера насчёт Уизли младшей. Неужели это он?.. Наследник Слизерина — Поттер? Нет, чушь! Чушь! Не может такого быть.
Надпись была оставлена на том же месте, где была когда-то подвешена миссис Норрис, на втором этаже. Ученикам было велено немедленно расходиться по комнатам, однако что-то не давало Северусу покоя.
— Минерва, дорогая, — успокаивающе заговорил Филиус, — не стоит. Сейчас нам лучше подумать о том, как спасти девочку.
— Да, конечно. Аргус, будьте добры, отправьте сову миссис и мистеру Уизли, вот письмо, — она протянула завхозу письмо и, дождавшись, когда за ним закроется дверь, повернулась ко всем присутствующим.
А присутствовал здесь весь персонал школы, не считая, разве что, Филча, Хагрида и Альбуса. Поппи еле сдерживала слёзы, а Помона всё трещала насчёт своих мандрагор. Какие мандрагоры, мантикраб их побери, так и хотелось закричать Северусу. Как они могут рассуждать о такой ерунде, когда в опасности вся школа?!
— Кажется, самое время вам, Гилдерой, — заговорил Северус, повернувшись к Локхарту, — взяться за дело.
— М-мне? — удивился «преподаватель».
— Да, вам, Гилдерой, — кивнула Минерва. — Северус прав. Не вы ли всё время твердили, что у вас буквально связаны руки, что вам не дают действовать? Так вот, мы поручаем вам отправиться в Тайную Комнату и спасти ученицу.
— Н-но… Я же…
— Не вы ли недавно говорили, что отлично знаете, где находится вход в Комнату? И что вы знаете, что это за чудище? — настаивала Минерва.
Северус ухмыльнулся и смотрел на жалкие попытки Локхарта возразить. В конце концов, он сказал, что пойдёт в свой кабинет, подготовится. Когда за ним закрылась дверь, все вздохнули с облегчением.
— Так, хорошо, теперь он не будет мешаться, — нахмурилась Минерва. — Как нам быть? Что делать?
Северус задумался. Одно было ясно: нужно действовать, и действовать как можно скорее, иначе девочка умрёт. В учительской повисла оглушительная тишина. Как вдруг…
— Ой! — из гардероба, который был занавешен верхней одеждой преподавателей, вывалился Лонгботтом, а следом за ним и Рональд Уизли.
— Что вы здесь делаете, мистер Лонгботтом, мистер Уизли?! — чуть ли не кричала Минерва. — Вы что, не слышали приказ? Вы должны находиться в своей гостиной!
— Но, мэм… — лепетал Лонгботтом.
— Понимаете… — вторил ему Уизли.
— Что?!
— Профессор, моя сестра…
— Ох, Рональд, я понимаю, что вы сейчас чувствуете, однако это не повод нарушать правила, — несколько смягчилась Минерва. — Я надеюсь, что вы сейчас же отправитесь в гостиную…
— Если, разумеется, вы не хотите сказать ничего, что могло бы нам помочь, — перебил Минерву Северус, сощурив глаза.
Мальчишки, кажется, опешили. Не ожидали такого предложения? Наверно. Скорее всего. Но сейчас это не главное. Уизли вздохнул, кажется, набираясь смелости. Неужели они… что-то знают?
— Сэр, мы… — начал он.
— Ну?! — рявкнул Северус, когда молчание уже порядком затянулось.
— Мы взялись за расследование всех этих происшествий и хотели узнать, где же находится Тайная Комната.
— Но не смогли. Мы потеряли Гермиону, а теперь вот ещё и Джинни, — продолжил Лонгботтом. — Однако… Поттер точно что-то знает. Он нам сам сказал, что он знает, что за чудовище сидит в Тайной Комнате!
— Что? — раздалось сразу несколько голосов.
— Когда он вам это сказал? — тихо спросил Северус.
— В… январе…
— И вы молчали? Лонгботтом, вам мозгов не хватило обратиться к… профессору МакГонагалл? Вы что, совсем идиот?!
— А что за чудище сидит в Комнате? — спросил Филиус.
— Мы не знаем, сэр, — встрял Уизли. — Он нам так и не сказал.
— Чёрт! — Северус резко развернулся и поспешил в подземелья, в гостиную Слизерина, где, как он и ожидал, Поттера не обнаружилось.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Хотя, Малфой и Паркинсон были на месте. И сказали, что «Гарри ушёл в туалет». Да, конечно, Северус так им и поверил. Отведя две трети Зелёного Трио в дальний угол комнаты, Северус потребовал рассказать всё, что им известно о Комнате, чудовище и Джинни Уизли.
* * *
Драко не знал, что ему делать. Поттер, только что догнавший его в коридоре, орал что-то про то, что он идиот, непроходимый баран, и что он не видел очевидного.
— Василиск передвигается по трубам. Это факт, — говорил Поттер, загибая палец. — Миртл умерла пятьдесят лет назад. Это тоже факт, — он загнул второй палец. — Её убили в туалете. И это факт, — третий палец. — Её убили после того, как поговорили на «неведомо языке» — парселтанге, отсюда следует, что убил её василиск. И снова факт, — четвёртый палец. — А где у нас самое большое скопление труб? Ну же, Драко, думай! — Поттер тряс рукой с четырьмя загнутыми пальцами и нетерпеливо ждал ответа Драко.
А Драко думал. Сопоставил все слова Гарри, и его тут же осенило.
— Канализация — туалет — убийство в туалете — Плакса Миртл — туалет Миртл! — закричал он. — Чёрт! Да вход в Тайную Комнату был у нас под носом всё это время! Как мы могли не догадаться?!
— Это уже не важно. Я сейчас же отправлюсь в Комнату и постараюсь покончить с василиском.
— Что?! Ты что, с ума сошёл? — взъелся Драко. — тебе повезло, что Панси этого не слышала. Ты представляешь, что бы она с тобой сделала?!
— Именно поэтому я говорю всё это тебе, а твоей задачей будет пересказать всё Панси и отвлечь Снейпа, — безапелляционно заявил Поттер.
Драко сразу же понял весь план друга. Да, наверно, так действительно будет лучше. В любом случае, Гарри знает намного больше заклинаний, чем он сам, и Драко будет ему лишь мешаться. Да и Снейпа отвлечь придётся…
— Ладно, иди, — прошептал Драко и тут же оказался в крепких объятиях друга. Мальчик обнял его в ответ, после чего Поттер тут же выскользнул из гостиной.
Потом объявили тревогу, а весь персонал школы просили собраться в учительской. А потом Драко рассказал всё Панси. Подруга долго возмущалась, пару раз ударила его, накричала, назвала беспросветным идиотом, но потом всё-таки смирилась с ситуацией.
А потом пришёл Снейп. И Драко не знал, стоит ли рассказывать ему правду. С одной стороны, Гарри просил ни в коем случае этого не делать. А с другой стороны, Северус мог спокойно использовать легилименцию и узнать всё самостоятельно. Кажется, пока до этого не дошло, однако декан был в ярости, Драко это видел.
В итоге, переглянувшись, друзья решили потянуть время, выиграв его как можно больше, чтобы Гарри смог со всем разобраться. Ведь друг взял свою палочку, ту, которая чёрная, сказал, что при необходимости воспользуется Непростительными. А самое главное, Гарри пообещал, что обязательно вернётся. А Поттер ещё ни разу не нарушал данного слова.
* * *
Шотландия, Хогвартс, коридор на втором этаже
Гарри нёсся по коридору на всех парах. Недавно прозвучал голос МакГонагалл, велевший всем отправляться в гостиные. На стене, где раньше была лишь одна надпись, появилась и вторая. «Её скелет навечно останется в Тайной Комнате». Джинни Уизли. Гарри знал это. Она сама написала это послание и спустилась в Комнату. Потому что ей приказали. Гарри был уверен, что Уизли никак не может быть наследницей Слизерина. Мерлин, это теоретически невозможно! Следовательно, ей просто что-то внушали, и она действовала не по своей воле.
А потом он догадался: дневник Риддла. Видимо, это не просто тетрадка. Только что это? И…
— Профессор?! — Гарри чуть не врезался в Локхарта, который… тащил свой чемодан к лестнице на первый этаж. Гилдерой вздрогнул и испуганно смотрел на Гарри. — Куда-то собираетесь?
— Э… да, — попытался улыбнуться мужчина, только вот вышло у него не очень правдоподобно. — Срочное сообщение из Министерства. Меня просили немедленно вернуться.
Нет, быть не может, он же врёт. Трус! Наверно, все его речи о том, что он такой крутой, знает, где находится Комната, и что за чудовище в ней спрятано, привели к тому, что МакГонагалл отправила его на миссию по спасению Уизли. Да, вероятнее всего, так всё и было.
— Вот как, — улыбнулся Гарри. — Но я располагаю другими сведениями, сэр.
— Д-да? И… какими же?
Гарри подошёл к Локхарту как можно ближе и встал на носочки, чтобы достать до его уха.
— Я знаю, где находится Тайная Комната, — прошептал он. — И я знаю, что там за чудовище.
Гарри улыбнулся тому, как Локхарт вздрогнул и мелко задрожал. А потом это вдруг прекратилось, и недопрофессор расплылся в довольной улыбке.
— Ну, тогда веди, я разберусь с чудовищем.
Гарри постарался не рассмеяться и повёл учителя в туалет Миртл.
Шотландия, Хогвартс, туалет Плаксы Миртл
— О, Гарри, — призрак явно обрадовалась его появлению.
— Привет, Миртл, — улыбнулся Гарри. Он пропустил профессора вперёд себя, чтобы тот не вздумал сбежать. — Скажи, Миртл, как именно ты умерла?
— Гарри, — засеребрилось привидение, — но я же тебе уже всё рассказала…
— Не всё. Что ты увидела перед смертью? Где именно?
— Я помню только два огромных жёлтых глаза, — медленно сказала Миртл. — Вот за этой раковиной.
Она показала на одну из раковин, под которой, кстати, Гарри и нашёл дневник Риддла. Мальчик подошёл к раковине вплотную и принялся исследовать её.
— Она никогда не работала, — сообщила Миртл.
А Гарри уже победно улыбался. Он нашёл то, что искал. Маленькая змейка, выгравированная на кране раковины. Мальчик отошёл на шаг назад и, сосредоточившись, зашипел на парселтанге.
— Откройся!
Тут же раковина подалась вперёд, остальные тоже начали разъезжаться, каждая в свою сторону, образуя ровный круг, больший в диаметре, чем предыдущий, раза в два-три. Та самая раковина, что со змеёй, остановившись, начала опускаться, являя Гарри, стоящему позади Локхарту и наблюдавшей за всем этим из-под потолка Миртл большую дыру, которую продолжала огромная труба. Судя по виду, она была покрыта слизью. Гарри вздохнул: и не в таких передрягах бывал. Мальчик повернулся к Локхарту, который как раз собирался удрать.
— Вы первый, — холодно сказал он, указывая головой на огромную трубу.
— Но… какая от этого польза? — залепетал Гилдерой.
— Вас не жалко, — заявил Гарри, а Миртл захохотала.
Локхарт подошёл к краю и всмотрелся внутрь трубы, определяя, далеко ли придётся лететь. Гарри, не выдержав, подошёл и столкнул незадачливого волшебника вниз. Гилдерой заорал, а потом, судя по звуку, приземлился и крикнул что-то вроде «Всё нормально!». Гарри почти залез в трубу, как его остановил голос Миртл.
— Гарри, если ты там умрёшь, приглашаю тебя жить в мою кабинку, — приведение снова засеребрилось. Видимо, это происходит, когда они смущаются, хотя, кто их знает?
— Спасибо, конечно, — кивнул Гарри, — но я не собираюсь там умирать.
Мальчик улыбнулся и нырнул в трубу. Он был прав, вся труба покрыта слизью. Справа и слева от главного канал, по которому катился Гарри, отходили ответвления, но они были не такими большими. Через несколько секунд мальчик благополучно приземлился, под ногами что-то хрустнуло, и Гарри, посмотрев вниз, пришёл к выводу, что это кости мелких животных. Врубив Lumos на полную катушку, Гарри нашёл профессора, и они стали продвигаться вперёд.
— Как только услышите какой-нибудь звук, шорох, или ещё что-нибудь в этом роде, сразу же закрывайте глаза, — предупредил Гарри. — Чудовище из Комнаты — это василиск. Огромный змей, который убивает одним лишь взглядом.
Через несколько минут путешествия по канализации, как это место мысленно нарёк Гарри, они наткнулись на что-то огромное.
— Змеиная шкура, — прошептал Гарри, после чего Локхарт тут же открыл глаза.
Интересно, как глубоко они сейчас? Наверно, под озером. Несколько минут прошли в молчании, но ничего так и не изменилось. Вокруг была всё та же канализация, никаких намёков на Комнату мальчик не заметил. Внезапно Локхарт споткнулся и упал, и Гарри, вздохнув, поспешил помочь профессору встать. Однако тот ловко поднялся и выхватил из руки мальчика палочку.
— Ну, что, — улыбнулся Гилдерой, — твоя песенка спета. Сейчас я сотру тебе память, а сам вернусь назад и напишу об этом книгу. А про тебя скажу, что ты лишился рассудка при виде искалеченного тела девчонки, которую уже ничто бы не спасло.
— Вот как, — вздёрнул левую бровь Гарри. — Теперь мне всё ясно. Я ещё думал, как человек, который столько совершил, может не знать, как справиться с пикси, однако теперь всё понятно. Вы просто присвоили себе подвиги других волшебников.
— Они все были уродливы! Разве купил бы кто-нибудь книгу с обложкой, на которой изображена старуха с заячьей губой? Нет! Я просто…
— Вы хоть что-нибудь умеете? — перебил Локхарта Гарри.
— Да, раз уж ты спросил, — улыбнулся профессор. — Мне всегда очень хорошо удавалось заклятье Забвения.
— А, ясно, — кивнул Гарри. — Так что же вы медлите? Давайте, стирайте мне память!
Что? «Забвение»? Такое заклинание вообще существует? Гарри молниеносно среагировал, вытащив из рукава свою чёрную палочку и, невербально поставив мощнейший щит, приготовился наблюдать последствия.
А последствия были печальны. Заклинание отскочило и ударило в самого Локхарта, чуть позже большинство камней с потолка посыпались и загородили собой проход, разделив Гарри и профессора, поэтому мальчик с чистой совестью пожал плечами и повернулся, чтобы уйти, как его взгляд привлекла волшебная палочка. Его вторая палочка, которая сейчас лежала почти у его ног. Гарри нагнулся и подобрал палочку, после чего отправился дальше. Он быстро дошёл до следующей двери, снова попросил её открыться на парселтанге и вошёл внутрь.
Шотландия, Хогвартс, Тайная Комната
Тайная Комната. Огромное помещение с большими колоннами, со статуями, изображающими змей, по бокам и одной огромной, изображающей человека в длинной мантии, прямо впереди, в другом конце зала. Салазар Слизерин, понял Гарри, глядя на величественного старца и подходя всё ближе и ближе. Приглядевшись внимательней, Гарри понял, что перед статуей лежит фигурка в чёрной мантии. Джинни Уизли. Мальчик побежал к ней, проверяя пульс и дыхание. Пульс есть, но слабый. Такими темпами она скоро умрёт.
— Она не очнётся, — сказал кто-то, отчего Гарри вздрогнул и резко повернулся к источнику звука.
Это оказался парень лет шестнадцати-семнадцати, в школьной форме, с гербом Слизерина на чёрной мантии. Том Марволо Риддл. Лорд Волдеморт. Человек, убивший семью Гарри. Мальчик вскинул брови.
— Что значит «она не очнётся»? — спросил Гарри. — Что ты с ней сделал?
— Она медленно, но неимоверно умирает. Она сама захотела такой участи.
— О, да, — понимающе кивнул Гарри. — Разумеется. И чем тебе так насолила одна из Уизли, что ты заставлял девочку делать всё это? Писать послания, душить петухов…
— Откуда ты?..
— Оттуда, — улыбнулся Гарри. — Ты полагаешь, что в этой школе все такие тупые? Извини, что разочаровал. Но я разгадал твой секрет уже давно.
— Но как? Как ты смог? Расскажи мне, Гарри.
— О, знаешь моё имя? Польщён, польщён… Знаешь что, Том, тут дело не в том, как я смог, а в том, что она, — Гарри указал на Джинни, — умирает. И ты это остановишь.
Риддл зашёлся в истерическом, холодном хохоте. Он смеялся долго, очень наиграно и слишком пафосно, поэтому Гарри плюнул на всё и подошёл к нему вплотную.
— Говори, Том! — прошипел мальчик.
— Ты хоть знаешь, с кем говоришь, мальчишка? — всё ещё улыбался Риддл.
— Представь себе, знаю, — огрызнулся Гарри. — Но, по-моему, имя Волдеморт очень странное. А ты так не считаешь?
— Что, ты и это понял? — казалось, Риддл только радовался такому раскладу. — Значит, не нужно этих длинных речей, чтобы сразиться с тобой, да, Гарри?
— Разумеется, — хмыкнул мальчик.
— Что ж, давай посмотрим, что может Гарри Поттер, любимчик директора и Герой магического мира, против меня, Лорда Волдеморта, самого могущественного тёмного волшебника за последнее столетие, наследника самого Салазара Слизерина!
Риддл повернулся к статуе Слизерина и начал говорить что-то на парселтанге, а Гарри тем временем сжал свою чёрную палочку и приготовился к битве. Главное, не смотреть в глаза и не поставляться под клыки, в остальном — свобода действий. Гарри чуть не засмеялся от своих мыслей. Надо же, какой он оптимист.
Василиск тем временем уже почти выполз изо рта статуи, и Гарри, сорвавшись с места, побежал к выходу. Во-первых, нужно было отойти подальше от Джинни. Во-вторых, лишить василиска самого опасного оружия — глаз. А потом убить его. Как-нибудь. План был прост, однако выполнить его было несколько сложнее, чем думал Гарри с самого начала.
— На этот раз парселтанг тебе не поможет, Поттер, — закричал Риддл. — Змей подчиняется только мне!
— Блядь, — ругнулся Гарри, почувствовавший по вибрации каменного пола, что змей почти приблизился к нему.
А ведь мальчик возложил некоторые надежды на парселтанг. Ну, раз он не поможет, значит, Гарри пойдёт другим путём. Что ему было известно о василиске? Магически сильное животное, вся его магия собрана в чешуе. Она отражает большинство заклятий, кажется, кроме Непростительных. Гарри лихорадочно соображал, как ему выполнить второй этап, ведь они были уже далеко от Джинни. Мальчик знал, что, если он приметит ослепляющее заклятье, оно может в любое время рассеяться. Значит, глаза нужно просто уничтожить. Diffindo? Нет, это заклинание используется при стопроцентной концентрации на объекте, который хотят удалить. Чёрт. А излюбленное Seko, разумеется, может и не попасть в глаза. А от чешуи оно отскочит, и тогда ему, Гарри, каюк. Ну, не Avad`ой же кидаться? Значит, пусть будет Seko. Только нужно прицелиться получше, иначе он промажет, а заклятье срикошетит. Гарри развернулся в пол-оборота и теперь наблюдал за челюстями змеи полуприкрытыми глазами. Глаза должны быть выше. Насколько выше? Примерно на метр, змея ведь огромная. И правее. Нет, сначала лучше уничтожить левый глаз. От боли змея замотает головой и сначала мотнёт ею вправо. И Гарри успеет отвернуться и выждать подходящий момент для атаки. Да, так он и поступит. Сосредоточившись, Гарри поднял палочку и, стараясь не сильно трясти рукой на бегу, произнёс заклинание.
И тут же отвернулся. Но, судя по звуку, он промазал. Мантикора его задери, как он мог промазать?! Чёрт, чёрт, чёрт!!! Гарри попытался кинуть заклятье ещё раз и, кажется, эта попытка удалась. Он слышал звук льющейся крови. А у василиска единственное незащищённое магией место — это глаза. Значит, он попал…
Мальчик увидел справа огромный камень и нырнул прямо за него, чтобы в подходящий момент кинуть ещё одно Seko. И этот момент представился почти сразу, змей просто идеально повернулся, и Гарри тут же кинул заклятье. Попал. Мордред побери, он попал!
— НЕТ!!! — заорал Риддл, который, кстати, становился всё чётче и чётче со временем. Видимо, с помощью дневника он выкачивал из Уизли душу, забирал её себе и обретал плоть.
Такими темпами Волдеморт воскреснет. Гарри сказал себе поторопиться, и теперь он уже вышел к василиску с гордо поднятой головой. Вместо глаз у того были лишь зияющие чёрные дыры.
— Пусть ты ослепил его, — говорил тем временем Риддл, — но он всё равно может чуять тебя.
И, правда, об этом Гарри не подумал. С другой стороны, змей без глаз стал более уязвимым, а у Гарри появилась возможность ему открыто противостоять. Только как его победить, если чешуя обладает такой магической силой?
Василиск тем временем, учуяв Гарри, снова понёсся прямо на мальчика, и Гарри поспешил убежать. Он забежал в огромную трубу, у которой было огромное количество ответвлений. Лабиринт.
Змея мчалась за ним, практически не отставая. И тут случилось самое ужасное, что вообще могло случиться. Гарри забежал в тупик, а сзади уже ползёт василиск. Мальчик прижался к самой стене и замер, стараясь не дышать. Змея принюхалась. Гарри тихонько сотворил камень и, когда василиск уже обнажил свои клыки, мальчик кинул камень, который с громким стуком укатился подальше отсюда. Змея купилась на эту уловку и сразу же отступила. А Гарри побежал обратно, к выходу из лабиринта. Вскоре он снова очутился в огромном зале. Риддл, кажется, был сильно удивлён, увидев мальчика.
— Поттер, может быть, уже нет смысла бороться? Тебе всё равно не победить, признай это, — говорил Том. — Умрёшь лёгкой смертью.
— Разумеется, Том, — съязвил мальчик, с трудом удержавшись от того, чтобы показать Риддлу язык.
— О, брось, Гарри, — усмехнулся Том. — В тот раз, одиннадцать лет назад, тебя спасла твоя мать. А в этот раз тебе никто не поможет.
— Вот как? Ты думаешь, что мне так нужна помощь? Что сам я не справлюсь? Чушь! В любом случае, в Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда её получает.
Словно в подтверждение его словам, в Комнате вдруг раздалось пение. Красивое, но как будто потустороннее. Через пару секунд в зале появился феникс из кабинета Дамблдора, а в лапах у него была…
— Шляпа? — Риддл расхохотался. — Вот что прислал директор своему любимому ученику. Певчую птичку и старую шляпу. Поздравляю, Гарри.
А Гарри во все глаза смотрел на феникса со Шляпой. Нет, чем они могли ему помочь? А главное, как они сюда попали? Почему именно сейчас?
Внезапно раздался оглушительный грохот, василиск проломил пол и теперь был недалеко от Гарри. Мальчик схватил Шляпу и, недолго думая, напялил её на голову. Через мгновение его по макушке ударило что-то тяжёлое и, судя по всему, металлическое. Он снял Шляпу и обнаружил под ней меч. Удивительный меч, надо сказать, украшенный рубинами. Недолго думая, Гарри создал новый план. Раз уж заклятиями зверя не одолеть, а Непростительные он не может использовать, так как это отследят и потом ему достанется, он воспользуется мечом. Не зря же Мэт и Джеймс учили его этому искусству.
Встав в боевую стойку, Гарри приготовился защищаться и атаковать. Змей бросился на него, и Гарри, увернувшись, начал наносить удары мечом по шкуре василиска. Но это также мало чем помогало — чешуя же волшебная, что ей будет от простой железки? И внезапно Гарри в голову пришла совершенно безумная идея. Он поспешил забраться на статую Слизерина так высоко, как мог, и когда василиск снова атаковал его, мальчик засунул руку в открытую пасть змеи и изнутри всадил меч куда-то в район между носом и глазами. Этого должно было хватить для того, чтобы змея умерла, вот только…
Вот только василиск оставил мальчику прощальный подарок — змея всадила-таки клык Гарри в плечо, чуть ли не насквозь проткнув плоть. Мальчик быстро слез со статуи, бросил меч и пошёл к Риддлу. Перед глазами уже всё плыло. Ему осталось немного. Нужно лишь убить эту мразь. Мальчик упал на пол рядом с Уизли, подняться он уже не мог. Гарри только вытащил клык из руки, и силы почти закончились.
— Ну что, Гарри Поттер, — улыбнулся Риддл, — чувствуешь? Ты чувствуешь, как яд василиска проникает в твою кровь? Как смерть подбирается к тебе? Чувствуешь?
— Ублюдок, — выплюнул Гарри, протягивая руку к дневнику.
Что? Феникс плачет? Гарри повернул голову и увидел кристально чистые слёзы, падающие прямо на его рану, которая… затягивалась? Ну, конечно! Слёзы феникса обладают целительной силой! Кажется, Риддл тоже это заметил, так как его жуткий хохот внезапно прекратился.
— Нет! Проклятая птица! Как я мог забыть?! — Том подошёл и попытался схватить птицу, но не смог. Тело он ещё не обрёл.
А Гарри снова потянулся к дневнику Риддла. И, как только он его коснулся, будто разряд тока прошёл через тело мальчика. В голове возникла странная картинка: чёрная тень, мечущаяся по лесу, развалины дома и жуткая пещера. Гарри отдёрнул руку, и в его голову вдруг пришла очередная гениальная мысль. Мальчик схватил клык василиска и что есть мочи воткнул его в тетрадку. Прямо посередине.
— НЕЕЕЕТ!!! — заорал Риддл, а потом его тело, уже почти ставшее настоящим, пронзил золотой луч.
Гарри смекнул, что к чему, и снова воткнул клык василиска в тетрадку, из которой, словно кровь, ручьём полились чернила, только теперь с другой стороны. Риддл завизжал и скрючился, развалившись на полу. А Гарри закрыл дневник и со всей силы ударил по нему клыком. Риддл орал так громко, что Гарри уже подумал распрощаться со своими барабанными перепонками. Но вскоре всё закончилось, Том просто исчез, а Уизли подала признаки жизни.
Как только девчонка увидела Гарри, она тут же села и начала что-то лепетать, видимо, оправдываясь. Гарри, у которого просто разрывалась голова, огнём горел шрам, и всё снова поплыло перед глазами, поднял руку, чтобы остановить словесный поток.
— Я знаю. Всё знаю, — кивнул он. — Уходи отсюда, Уизли…
Но девчонка его уже не слушала, а глядела на василиска, который лежал посреди Комнаты.
— Это ты его так? — прошептала она, благоговейно глядя на Гарри.
Мальчик кивнул, а потом схватил Уизли за мантию, привлекая внимание.
— Джинни, уходи отсюда. Прямо по коридору, там будет завал, возьми мою палочку и разгреби его, а потом…
Мальчик замер: боли он больше не чувствовал. Он медленно повернулся и увидел, как феникс лечит его рану. Через пару мгновений от укуса и следа не осталось, тело, до этого налившееся свинцом, было снова годно к употреблению, а потом Гарри быстро встал, схватил в охапку Уизли, подобрал по пути меч, Шляпу и дневник, засунул в карман клык василиска, позвал феникса и устремился прочь из Тайной Комнаты.
Завал он убрал одним взмахом палочки — той, которая из остролиста, ни к чему остальным знать о том, какой Гарри на самом деле, — подобрал там профессора Локхарта, которому, кажется, отшибло память его же заклинание, а потом попросил феникса доставить их всех наверх. Локхарт без умолку болтал о волшебстве, Джинни стиснула его руку так, что аж кости затрещали, да и клык василиска чуть не выпал, однако добрались они успешно. Только Миртл расстроилась, что Гарри вернулся живым, но мальчик пообещал, что будет к ней заходить, и призрак прямо расцвела на глазах.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Северус готов был рвать и метать. Что же это такое?! Где черти носят Поттера?! Какого хрена Малфой с Паркинсон молчали до последнего?! Хорошо, хоть Альбус вернулся в школу. С ним как-то спокойнее. А Малфой-то вон как трясётся. Что, за друга боишься, Драко? Правильно, бойся. Северус, наверно, никогда так не беспокоился за кого-то кроме себя. Чтоб этого Поттера!..
Молли Уизли рыдала навзрыд уже полчаса, невероятно, как у всех здесь ещё голова не лопнула? Поппи принесла кучу успокоительных настоек, но Молли никак не желала успокаиваться. Она пила успокоительное и продолжала рыдать. Артур тоже выглядел не ахти. Минерва рыдала вместе с Молли. Северус покачал головой и повернулся к ученикам.
— Драко, я надеюсь, что ты сделаешь для себя определённые выводы, — тихо сказал Северус. — Не нужно слушать Поттера, иначе…
Но Драко уже не смотрел на него, он во все глаза таращился на то, что находится за его, Северуса, спиной. Вскинув левую бровь, зельевар обернулся и… на секунду потерял дар речи. Поттер, весь в крови, в разодранной мантии, с Фоуксом, Шляпой, Локхартом и Уизли ввалился в кабинет. Сразу же повисла оглушающая тишина. А через мгновение всё как будто взорвалось: звуки прорезали тишину, Молли с Артуром кинулись к дочери, а Драко с Панси побежали к Поттеру.
Мерлин, какое же облегчение видеть его живым… Северус готов был поклясться, что никогда больше не допустит такой ситуации. Никогда. Ни за что.
А Поттер, кажется, сейчас свалится прямо на пол. Северус подошёл к нему и, разогнав всех желающих поздравить победителя, обнял мальчишку за плечи и повёл в самый дальний угол, где было несколько тише, чем во всех остальных частях кабинета. Усадив мальчишку на стул, Северус сел перед ним на колени и начал обследование. Зрачки очень расширены, пульс очень частый, дыхание очень сбивчивое. Как много «очень». Мерлин, что же он там делал? Внезапно взгляд Северуса наткнулся на дыру в рукаве мантии, однако раны там не оказалось.
— Поттер, что там случилось? Расскажи, — прошептал Северус, однако он слышал, как мгновенная тишина повисла в комнате, и как каждый начал прислушиваться к их разговору.
— Василиск, — прохрипел Поттер. — Чудовище Тайной Комнаты — это василиск. Я пришёл туда, а Уизли почти умерла. А Волдеморт почти возродился…
— Что?! — заорала Молли Уизли. — Джинни, что всё это значит?! Объяснись!
Северус готов был порвать сейчас эту женщину. Кто ж её за язык тянул? Сейчас Поттер и слова не скажет. Чтоб её!
— Но, мама, я… — лепетала Уизли, захлёбываясь слезами. — Это всё… я не хотела… он околдовал…
Что она такое несёт? Кто околдовал? Что она не хотела? Северус решительно ничего не понимал.
Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошёл злой как чёрт Люциус. Ясно, сейчас он начнёт болтать с Дамблдором о том, как директор посмел вернуться в школу. Ведь его отстранили… Бла-бла-бла. Хоть бы кто-нибудь подумал о мальчишке, чёрт подери!
Северус оказался прав: старший Малфой сразу же накинулся на Альбуса. И Мерлин знает, сколько этот беспредел мог бы продолжаться, пока Поттер, скрипя зубами, не поднялся со стула. В руке его блеснул меч, и Северус сразу же узнал его: меч Гриффиндора. Но как? Как, мантикраб его забодай, Поттер достал этот меч?
Тишина повисла сразу же. Мальчишка опёрся о стену, и Северус поспешил к нему. Он поддержал Поттера за плечи, и тот смог встать нормально.
— Волдеморт чуть не вернулся, — без обиняков начал он. — Это произошло из-за одной очень интересной вещицы.
* * *
Гарри поднял повыше дневник Риддла, который держал в руке, и продемонстрировал тетрадку всем присутствующим. Реакция была очень разная. Дамблдор нахмурился, мистер Малфой удивился, гриффиндорцы ничего не поняли, а Драко покрутил пальцем у виска.
— Всё в порядке, — сказал ему Гарри, улыбнувшись. — Так вот, этот дневник, как я понял, с самого начала года был у Джинни Уизли. Наверно, она много писала в нём, доверяла тайны, я не знаю, что ещё она делал с ним. Однако это не просто дневник. Он может мыслить, отвечать, интриговать, сообщать что-то новое, манипулировать человеком. Именно это и произошло. Уизли просто была не в том месте не в то время и получила эту книжицу. И ей стали внушать, что она должна натравлять василиска на маглорожденных, душить петухов, открывать Тайную Комнату и писать послания на стенах. И она делала. Человек, который владел раньше этим дневником, умеет путать мысли и заставлять людей делать то, что ему нужно.
Гарри искоса глянул на Снейпа, который всё время находился рядом и сейчас поддерживал его за плечи, и чуть улыбнулся. Он не собирался рассказывать этим людям всё. Он скажет только то, что нужно. Только то, что запланировал.
Мадам Помфри всё пыталась добраться до мальчика, лезла со своими пробирками, мазями, но Гарри только отворачивался и теснее прижимался к декану. Через некоторое время, когда все присутствующие переварили вылившуюся на них информацию, снова повисла тишина. Люди ждали продолжения.
— Мы с Драко и Панси поняли, где находится Тайная Комната и что за чудовище там обитает. А сегодня, когда услышали об инциденте с Уизли, мы составили план. Я должен был спуститься в Комнату за ней, а Драко и Панси — прикрыть меня. Всё получилось. Риддл, бывший хозяин дневника, исчез, Уизли спасена. Только одно меня интересует: как именно в Тайную Комнату попал феникс и зачем он принёс туда Шляпу? — Гарри продемонстрировал всем древний артефакт, запачканный в чернилах.
Ответил, как ни странно, Дамблдор.
— Гарри, мальчик мой, — заговорил старик, — Фоукс — птица феникс — прилетел к тебе, потому что ты проявил благородство и храбрость. Никто его не посылал, он сам нашёл тебя. А Шляпа… наверно, она тебе пригодилась, да?
Гарри улыбнулся и продемонстрировал всем меч с рубинами.
— Да, директор, — кивнул мальчик, — пригодилась. Из неё выпал этот меч, и…
Внезапно Гарри замолчал, так как, повернув меч, увидел, что на лезвии выгравировано имя. Имя Годрика Гриффиндора. Мерлин, как это могло случиться?! Кажется, не только Гарри задавался этим вопросом. Все взрослые, находившиеся в кабинете, были удивлены не меньше.
— Я полагаю, — вновь сказал Дамблдор, — что ты проявил благородство и был достоин получить этот меч. Он является лишь настоящим гриффиндорцам, мальчик мой, подумай об этом. Просто так ты бы его не получил.
Да, нечего сказать. Гарри попытался припомнить, чем он так отличился, что удостоился чести получить меч Гриффиндора, однако на ум пришли только его пафосные слова о том, что помощь в Хогвартсе может получить тот, кто её ищет. Да, наверно, в этом всё и дело. Ну, на досуге он ещё поразмышляет над своими словами.
— В общем, — вздохнул Гарри, — Уизли спасена, Волдеморт не смог вернуться. Полагаю, я сделал всё правильно и теперь хочу отдохнуть. Нет, — резко сказал он, пресекая тем самым все попытки мадам Помфри забрать его в Больничное крыло. — Я буду лечиться в подземельях. И не хочу слышать ни слова против этого.
После своей короткой речи Гарри развернулся и на негнущихся ногах поплёлся прочь из кабинета директора, домой, в родные подземелья. Перед этим, правда, он отдал меч и Шляпу Дамблдору, а вот дневник попросил оставить. Мотивировал он это тем, что хочет получше изучить свойства такого интересного артефакта. Директор, который, кажется, до сих пор пребывал в некотором шоке от слов Гарри, молча кивнул и сел за свой стол. Драко, попрощавшись с отцом, схватил в охапку Панси и стал поддерживать Гарри с другой стороны, а Снейп так и держал его за плечо.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Гарри расположили на диване, Драко с Панси сели в кресла, а Снейп быстро переходил от одного шкафа к другому, хватая нужные зелья. Вскоре Гарри выпил, кажется, несметное количество различных настоек, был перемазан мазями с ног до головы, укутан в одеяло и снабжён кружкой горячего чая.
— Ну что, Поттер, — сказал декан, располагаясь на одном с Гарри диване, — может быть, вы поведаете нам всю историю? Ведь не могло же всё быть так просто, как вы говорили в кабинете директора, да?
Драко с Панси переглянулись и выжидательно уставились на Гарри.
— Мы ему ничего не говорили, Поттер, — внезапно проговорил Малфой.
— До конца не раскололись, да? — улыбнулся мальчик. — Молодцы. Профессор, вам ведь можно доверять?
— Обижаете, Поттер, — Снейп будто бы оскорблено вздохнул. — Рассказывай уже.
— Я встретил по пути в туалет…
— Поттер, рассказывайте правду, а не сказку про то, что «Гарри в туалет вышел»! — прошипел Снейп, сощурив глаза.
— Так я правду и говорю, сэр, — растерялся Гарри. А потом, переведя взгляд на друзей, всё понял. Мальчик рассмеялся. — И ничего лучше вы придумать не могли, да? Ужас. В общем, по пути в туалет Миртл, который на втором этаже и который не работает, сэр, я наткнулся на Локхарта. С чемоданами. И взял его с собой. Потом на парселтанге я заставил дверь в Комнату, а именно раковину, открыться, и мы прыгнули в образовавшуюся трубу. Внизу была шкура василиска, но самого его мы пока не видели. И потом Локхарт выхватил мою палочку и решил лишить меня памяти, чтобы потом описать всё в своей новой книге. В общем, как мы с вами и предполагали, подвиги, описанные в книгах, Гилдерой не совершал, он просто присвоил их себе.
Итак, заклятье каким-то образом попало в камень за мной, который как-то подозрительно блестел, и после этого оно отразилось в самого Локхарта. Случился обвал, и нас разделило. Я подобрал свою палочку и пошёл дальше. Вскоре я попал в Тайную Комнату. Там была Уизли, только она едва дышала, и Риддл, который был похож скорее на привидение. Но постепенно он забирал жизнь из Уизли, а его тело становилось всё более чётким. Мы… поговорили, — усмехнулся Гарри, — и он вызвал василиска. Я долго бегал от змеи, а потом смог избавиться от самого страшного — от глаз. Потом мы с Риддлом… снова поговорили, и в Комнату прилетел феникс со Шляпой. Я надел её, и мне на голову упал меч. Тогда я не знал, что это меч Гриффиндора, — пожал плечами мальчик.
Зато я знал, что василиска просто так не убить. Его чешуя обладает не хилой магической силой, поэтому не было смысла пытаться рубить змею. И я всадил меч ей где-то в районе между глаз и носа, только и василиск смог меня ранить. Он мне клык в плечо всадил. Но меня спас феникс. Его слёзы обладают целительной силой, поэтому я сижу сейчас перед вами. А потом меня словно осенило: я схватил клык василиска и продырявил дурацкую тетрадку насквозь. Риддл исчез, Уизли очнулась, а я вытащил всех из Комнаты. Вот и всё, — Гарри пожал плечами и только сейчас понял, что его друзья во все глаза глядят на него. — Что такое?
— Ты так просто об этом говоришь, Поттер, — съехидничал Малфой, ухмыльнувшись. — Действительно, делов-то, уничтожил василиска, убил Риддла.
— Гарри, ты… ты… ты знаешь кто?! — вдруг взорвалась Панси. Гарри с удивлением смотрел на приближающуюся подругу. — Ты… скотина последняя, Гарри Поттер! Как ты мог отправиться туда в одиночку?! Что ты о себе возомнил?! Сволочь! Чтоб тебя мантикраб поимел!
— Мисс Паркинсон, — влез в монолог Панси Снейп. — Выбирайте выражения. И вообще…
Панси его, кажется, не слушала. Она смотрела на Гарри и, подойдя на довольно близкое расстояние, влепила ему пощёчину. А потом разрыдалась и порывисто обняла друга. Гарри вопросительно посмотрел на Драко, но тот лишь пожал плечами, и мальчик обнял подругу в ответ, гладя её по спине.
— Прости, Панс, — проговорил Гарри. — Ты же знаешь, я не могу вас потерять. Только не теперь.
Не теперь. Не тогда, когда он потерял всё, что только можно было потерять. Не теперь, когда у него наконец-то появились такие родные и близкие люди. Не теперь, когда он обещал Джеймсу и Мэту шесть лет назад, что будет заботиться о своих друзьях и никогда их не предаст. Не теперь.
17.10.2011 Глава 16. Очередное лето и мороженое
Глава 16. Очередное лето и мороженое
Шотландия, Хогвартс-экспресс, вагон №6, купе №3
Гарри, Драко и Панси ехали в Хогвартс-экспрессе уже два часа. Поначалу они смеялись, веселились, шутили, играли в подрывного дурака и съели кучу сладостей. А потом обычные темы для разговоров иссякли. И друзья решили обсудить события, произошедшие с ними в школе. Тайная Комната, василиск, Том Риддл, Альбус Дамблдор и попечительский совет — всё это было, несомненно, важно и интересно, но Гарри уже на середине разговора клевал носом. Мальчику приходилось всё это рассказывать как минимум раз двадцать. Сначала директору, потом МакГонагалл (как заместителю Дамблдора), потом всему преподавательскому составу в целом и Снейпу, Флитвику и Спраут в частности. А потом и попечительскому совету, между делом давая показания о невиновности Хагрида, которого сразу же отпустили, и о компетентности директора, который вернулся обратно в школу. А вот после этого начался настоящий ад: в школу пробрались журналисты. Гарри ловили во всех коридорах, когда он переходил с урока на урок, и заваливали вопросами. «А как вы прокомментируете отставку профессора Дамблдора?», «Вы правда являетесь законным наследником Слизерина?», «Как вы смогли отыскать Тайную Комнату?», «Когда мы увидим вашу избранницу?» — и это только самые приличные вопросы, которые смог запомнить Гарри. Каждый раз мальчик пытался спастись от надоедливых репортёров бегством, в чём ему значительно помогали Драко, Панси и Снейп, каждый день сопровождавший Зелёное Трио. Гарри даже иногда забавляла такая картина, ведь декан постоянно кривился при виде журналистов. Неужели его Дамблдор заставил провожать Гарри из класса в класс? Мальчик очень бы хотел посмотреть на этот разговор.
Хотя одна положительная новость для всех учеников и для Драко с Панси в частности была: экзамены отменили. Но Гарри на пару с Грейнджер ходил после этой новости понурый. Однако если Грейнджер хотела проверить свои способности и её лишили этой возможности, то Гарри экзамены нужны были совсем по другой причине: если мальчик сдаёт экзамены на «Превосходно», то Каин улыбается и ведёт в кафе, а если же он не сдаёт экзамены или получает несоответствующую оценку, то его ждут изнурительные тренировки, бессонные ночи, которые будут проходить в изучении дополнительного материала, а также воплощение в жизнь его навыков использования Непростительных заклятий. Всё это Рио популярно объяснил мальчику во время прошлых каникул, а Гарри ну никак не хотел выискивать по ночам преступников и пытать их. Поэтому сейчас мальчик пытался придумать уважительную причину, по которой Каин мог бы освободить его хотя бы от последней части наказания. Фраза типа «Понимаешь, у нас в школе открыли Тайную Комнату, а я пошёл её закрывать и мимоходом встретился с василиском и Волдемортом, поэтому, в конце концов, экзамены отменили» была неактуальной. Каин только посмеётся над ним и отправит отрабатывать удары ногой с правого бока. Нет, этого мальчик допустить никак не мог. А потому прибегнул к помощи друзей, и до конца поездки они придумывали какую-нибудь отмазку для Гарри. Стоит ли говорить, что ничего дельного в их головы так и не пришло?
— Слушай, Поттер, — сказал Драко, когда все темы для разговоров и поиск удовлетворительной причины отсутствия экзаменов иссякли, — может, в этом году ты снова приедешь к нам в гости?
— Да, Гарри, — кивнула Панси, — я тоже приеду, мы могли бы сходить в Косой переулок и просто погулять.
— Не думаю, — вздохнул Гарри. — Вы не знаете Рио. Он меня попросту не отпустит после всего, что было в этом году. Каин знает, на что способны журналисты, поэтому для меня выход на улицу заказан. Он мне это в последнем письме написал.
— Что-то типа «И даже не надейся, что после всего ты выйдешь из дома»?
— Ага, — засмеялся Гарри. — Как ты догадался?
— Так ты же мне после этого неделю жаловался на Каина, — хмыкнул Драко.
— И то верно, — кивнул Гарри.
Англия, Магический Лондон, платформа 9 и ¾
На платформе было просто не протолкнуться. Гарри, Драко и Панси искали Люциуса Малфоя с Нарциссой, которые их встречали. Вскоре, когда родители Драко обнаружились, друзья двинули тележки с багажом к ним.
— Драко, Гарри, Панси, — сразу же подошла к ним Нарцисса и помогла Панси толкать тележку.
Люциус же просто кивнул им в знак приветствия. Гарри подумал, что мистер Малфой всё ещё обижается на него за то, что мальчик поддержал кандидатуру Дамблдора на пост директора. А что ему ещё оставалось делать? Дамблдор ведь может защитить школу и учеников, а это главное, не так ли?
Друзья расстались довольно скоро: Панси с Драко аппарировали вместе с родителями мальчика, а Гарри поймал такси и поехал в аэропорт.
* * *
Магическая Англия, Малфой-мэнор
Драко побросал свои вещи и, переодевшись, спустился в столовую на ужин. Его с пелёнок учили тому, как вести себя в обществе, как правильно сидеть, есть, говорить, что делать в той или иной ситуации. И Драко думал, что нужно поступать только так. Что все люди делают так же. Потом мальчик вырос и понял, что правилам следуют не все. Но как только Драко нарушал какое-то правило, отец его наказывал. Нет, Люциус никогда не был мальчика, но его слова ранили почище плети. И Драко снова стал безукоризненно следовать правилам. А потом он пошёл в Хогвартс и встретил Поттера. Они подружились. И, глядя на то, как Гарри нарушает не только школьные, но и чётко установленные человеческие правила, Драко лишь качал головой. А потом и сам стал делать так же. Правда, поступали они так только тогда, когда никого не было рядом. Они дрались подушками, кидались едой, рвали и чинили учебники, кидались заклинаниями в миссис Норрис. И это было весело. Драко ни за что бы не променял время, прожитое так, на время, когда он следовал правилам. Только теперь было сложно не проколоться перед Люциусом.
Хотя отец всегда говорил Драко, что Поттер и Паркинсон — достойная компания. Что бы он сказал, если бы увидел их в Хогвартсе? Когда они со всех ног бежали на Трансфигурацию, кричали что-то на весь коридор и, в конце концов, спотыкались и дружно падали на пол, смеясь. Нет, отец явно бы этого не одобрил, поэтому Драко не считал нужным рассказывать ему об этом.
Ужин прошёл с традиционными разговорами об учёбе, работе и политике. Драко старался не говорить с набитым ртом, пил маленькими глотками, не горбился. Иногда ему так хотелось рассмеяться над собственными попытками следовать этикету. А один раз он даже подавился. Поэтому Драко извинился, сказал, что больше не голоден и отправился в свою комнату. Развалившись на кровати, юный Малфой вспоминал обо всех приключениях, свалившихся на них в этом году.
Нет, он никогда не променяет дружбу Поттера ни на что другое.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Альбус Дамблдор на пару с Минервой составлял план реконструкции Хогвартса: пора уже было закончить ремонт в западном крыле на девятом этаже. Позже состоялся педсовет, на котором присутствовали все учителя. Они старались найти подходящую кандидатуру на должность профессора ЗОТИ. И к концу собрания все согласились, что Ремус Люпин неплохо справится. Поэтому Альбус, отпустив всех, принялся писать письмо Ремусу.
Позже директор наконец-то смог подумать о произошедшем в школе. Кто бы мог подумать, что Тайную Комнату откроет Уизли? Пусть и с помощью дневника Риддла. Странный дневник, однако. Как там Поттер сказал? Не просто тетрадка? Или что-то в этом роде. Тут Альбус должен был согласиться с мальчиком. И эта самая вещица не давала директору Хогвартса покоя. И Поттер в этом тоже не последнюю роль играет: забрал дневник себе. Как мог Альбус такое допустить? Дамблдор вздохнул и покачал головой. Определённо, не нужно было этого допускать. Сейчас бы он, исследовав дневник, уже пришёл бы к каким-нибудь выводам.
Значит, нужно просто взять у мальчика дневник на время, когда он вернётся в Хогвартс. Да, именно так Альбус и поступит. Фоукс, курлыкнув, тоже выразил своё одобрение.
Одна вещь удивляла Альбуса: Поттер встал на его сторону в вопросе руководства школой. Директор очень хорошо запомнил тот день вообще и речь мальчика в частности.
Flashback
Журналисты просто заполонили Большой зал. Альбус даже не знал, как они смогли прорваться внутрь. Хотя охранные чары не обновлялись уже неделю. С этим нужно что-то делать…
В Большом зале ещё никогда не было так шумно, как сейчас, уж в этом-то Альбус был уверен. Он поднялся со своего кресла и прошёл к репортёрам с желанием вышвырнуть их куда подальше. Но внезапно стало тихо. В Зал зашёл Гарри Поттер в сопровождении своих друзей и Северуса.
Журналисты сразу же набросились на мальчика, и Альбус поспешил забрать Поттера из цепких лап репортёров. Но у Героя, кажется, был собственный план. Он смущённо улыбнулся и, кивнув кому-то из окружавших его людей, принялся отвечать на вопросы. Альбус же в это время пытался выгнать остальных журналистов. Пресса, что с неё взять. А потом он услышал очень интересный вопрос.
— Мистер Поттер, как вы думаете, стоит ли Попечительскому совету рассмотреть новые кандидатуры на пост директора Хогвартса? — спросила брюнетка с табличкой «Ведьмополитен».
— А вы не думаете, мисс… — Поттер вопросительно глянул на репортёршу.
— Так вот, мисс Лоренс, — кивнул мальчик. — Вам не кажется, что вы задаёте этот вопрос не тому человеку? Я всего лишь второкурсник, мисс Лоренс.
— Но…
— Но всё-таки у меня есть пара слов, которые стоит сказать, — улыбнулся Поттер. — Лично я считаю, что Хогвартс нуждается в защите. Мало ли, кто ещё соберётся напасть на школу. А Альбус Дамблдор может эту защиту обеспечить. Как никто другой. Это всё.
Мальчик обворожительно улыбнулся остальным окружавшим его людям и продолжил свой путь к слизеринскому столу вместе с друзьями. А Альбус с Северусом и остальными преподавателями выпроводили репортёров из замка.
На следующий день в каждой газете была напечатана сенсационная новость о словах юного Героя магического мира.
End of flashback
Альбус нахмурился. Что за игру ведёт Гарри Поттер? Как он смог так лихо отделаться от журналистов? Как получилось, что к его словам присушиваются больше, чем к речам чиновников из Министерства? Нет, Альбус решительно ничего не понимал. Но одно он знал точно: у Поттера есть союзник. Без этого никак не обойтись, а мальчик всегда вёл себя так уверенно и вызывающе, что невольно начинаешь задумываться: а чем же это вызвано? Наилучшим доказательством была та сова, посланная прошлым летом. Эта же сова прилетала к Поттеру ближе к концу учебного года. И Альбус решил во всём разобраться.
Он вызвал к себе Северуса.
— Альбус, зачем вы позвали меня? — начал раздражённый Северус. — На собрании я был, кандидатуру Люпина поддержал, что вам ещё от меня надо?
— Успокойся, Северус, — примирительно улыбнулся Альбус. — Ничего особенного я от тебя требовать не буду.
Зельевар вздёрнул бровь, как бы говоря: «верится с трудом». Директор покачал головой и, дождавшись, когда Северус наконец-то сядет на стул напротив его, начал разговор.
— Северус, мне нужно, чтобы ты навестил Гарри Поттера.
Реакция слизеринца была ожидаема. Северус скривился и, сокрушённо помотав головой, вперился взглядом в Дамблдора.
— Альбус, вы издеваетесь? — зашипел он.
— Ну что ты, мальчик мой, конечно, нет. Но ты разве не заметил некоторых странностей в поведении Гарри? — дождавшись утвердительного кивка, Альбус продолжил. — Меня заинтересовало это, и поэтому я прошу тебя отправиться к Дурслям и узнать хоть что-то о том, как Гарри живётся летом.
Повозмущавшись несколько минут, зельевар всё-таки согласился с доводами Альбуса и обещал сегодня же навестить Поттера. Директор Хогвартса уже потирал руки в ожидании интересного рассказа.
* * *
Литтл-Уингинг, графство Суррей, Тисовая улица, дом№4
Северус, проклиная всё на свете, начиная с одинаковых домиков на Тисовой улице и заканчивая лимонными дольками Альбуса, приближался к дому №4. Двухэтажный дом, ничем не отличающийся от остальных, окружал ухоженный газон. Во дворе стояли качели, множество клумб украшали всевозможных цветов и оттенков астры, а на асфальтированной дорожке сидел мальчик и что-то вертел в руках. Это был не Поттер, определённо. Это, возможно, мог быть его кузен, но, насколько знал Северус, они ровесники. А этому мальчику на вид было лет восемь-девять. Северус, приблизившись к мальчику, внимательно посмотрел на него. Никакого сходства с Петуньей не было. Покачав головой, Северус обратился к ребёнку.
— Здесь живёт петунья Дурсль? — спросил он.
Мальчик, вздрогнувший от осознания того, что рядом с ним кто-то есть, повернулся к Северусу. Так и есть: восемь-девять лет. Как это возможно?
— Вот как? — несколько удивился Северус. — Это же дом №4 по Тисовой улице?
Мальчик кивнул.
— Ты живёшь здесь с родителями?
— Ага, — улыбнулся парнишка. — Позвать их?
— Да, — сказал Северус и приготовился к самым невозможным последствиям своего здесь пребывания.
Через несколько секунд мальчик снова появился на улице, держа за руку… нет, не Петунью. Молодую женщину с чёрными короткими волосами. Поверх её кофты был повязан фартук.
— Я могу вам чем-то помочь? — спросила женщина.
— Да, — кивну Северус. — Как давно вы живёте в этом доме?
— О, — удивилась женщина. Потом она поджала губы и через пару секунд вновь заговорила. — Знаете, а почему бы вам не пройти в дом? Боюсь, это будет долгая история.
Так они и поступили. Получив в руки чашку с чаем и будучи усаженным на диван в гостиной, Северус внимательно слушал историю, которую рассказывала ему Эмили Браун. Оказалось, что их семья переехала в этот дом почти два года назад. Они быстро подружились со всеми соседями, а немного странная миссис Фигг поспешила оповестить их об ужасной истории семьи, которая жила в этом доме до них.
Да, это были Дурсли. Петунья, её муж Вернон и сын Дадли. Хотя ходили слухи, что в доме жил ещё один мальчик, ровесник Дадли. Его редко видели зимой, весной и осенью, но вот летом он постоянно пропалывал грядки, мыл машину и выполнял некоторые другие поручения. Звали мальчика Гарри. И вот примерно два года назад оказалось, что вся семья вместе с сестрой Вернона жестоко убита. Даже собаку порезали.
— Этим делом занималось местное отделение полиции, — поставив чашку на журнальный столик, сказала Эмили. — Но как раз с этого места и начинаются все странности. Представляете, трупы нашли уже почти сгнившими, дом был в запустении. Экспертиза установила дату смерти: шесть лет назад, если считать от сегодняшнего числа.
В гостиной повисла тишина. Северус обдумывал всю ситуацию в целом. Он прекрасно знал, что Альбус направил Грюма и Бруствера ровно шесть лет назад накладывать на дом защитные чары. Но неужели они могли облажаться и не заметить этого? Не заметить четыре истерзанных трупа? Нет, на Грюма это точно не похоже. Как и то, что кто-то пробрался через его защитные чары. Не могло такого быть. Кто угодно мог напортачить с охранными заклинаниями, но только не Аластор Грюм. И он бы знал, если бы заклинание взломали. Но Грюм ничего не сообщил, значит, ничего не произошло, а, следовательно, эта Эмили Браун просто свихнувшаяся психопатка, а Дурсли переехали. Да, именно так.
— А самое странное в том, Северус, — вдруг заговорила Эмили, — что этого мальчика, Гарри, нигде не было. Ни его самого, ни его тело так и не нашли.
Ответ всплыл сам собой. Все ниточки сошлись здесь. В этом месте. Эта история тому доказательство. Но кто бы мог подумать, что всё произойдёт вот так?
Гарри Поттер, Герой магического мира, лучший ученик Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, знает намного больше своих сверстников, на уроках справляется со всеми заданиями как нечего делать, зелья варит не по учебнику, а на память, попал на Слизерин, нашёл Тайную Комнату, победил василиска, чёрт возьми! Разумеется, он жил не у Дурслей. Не у маглов вообще. Он жил с волшебником. С того самого времени. Кто-то нашёл его в этом доме с кучей трупов и забрал с собой. Наложил охранные заклинания. А позже сюда пришли Грюм и Бруствер.
Но, погодите-ка, ведь полиции, когда здесь были авроры, не было. Значит ли это, что всем тут изменили память и подкорректировали ситуацию в целом? Значит, это был не один волшебник, и они достаточно сильны. Но почему тогда сейчас обо всём известно даже приезжей сплетнице?
Вывод напрашивался один: кто бы ни были эти люди, забравшие Гарри Поттера к себе, они были мертвы. И у Северуса не было ни малейшей идеи на этот счёт.
Зельевар быстро изменил память Эмили и её сыну, вышел на улицу, наложил на себя дезилюминаиционные чары — лишние свидетели были ни к чему — и проверил дом на присутствие каких-нибудь заклинаний. Защита Грюма и Бруствера. И больше ничего. Как он и думал. После смерти все заклинания отменяются, за исключением некоторых особенно тонких и невероятно сложных заклинаний. Значит, они и правда умерли. Но ведь Поттер жив-здоров. Пришёл в школу сам. Уехал на каникулы. Куда? Это был главный вопрос.
И есть ли кто-нибудь ещё, кто помогает мальчишке? Вероятно, есть. Доказательством может служить та странная сова, адресованная Альбусу. Как понял Северус, эта же сова позже принесла Поттеру какое-то письмо и огромную посылку. Странно всё это.
Северус хмыкнул. Всё, что связано с Поттером, не может не быть странным. Мальчишка полон загадок, и будь Северус неладен, если не разгадает их все.
Оставался только один вопрос: говорить обо всём Альбусу или не стоит?
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
Северус вернулся ближе к вечеру. Альбус всё также сидел за своим столом и просматривал письма из Министерства. Увидев Северуса, он тут же отложил пергамент и выжидательно посмотрел на зельевара. Слизеринец вздохнул и помотал головой.
— Альбус, в порядке достояние магического мира. Живёт с Дурслями, правда, Петунья не очень-то рада ему. Голодом не морят, не бьют, мальчишка часто гуляет и занимается домашним заданием.
— Это всё? — как-то разочарованно спросил Альбус.
Что, неужели он надеялся на большее? Что ж, Северус не даст ему такой возможности.
— Да, Альбус, — кивнул слизеринец. — Или мне рассказать вам, как проходит день мальчишки по минутам? Не волнуйтесь, Поттер просветил меня на этот счёт.
— Мальчик доверяет тебе, Северус, — пробормотал Альбус. — Ты можешь идти, мальчик мой. Спасибо за работу.
— Быстрее! Нет, ногу выше! Ну что ты как девчонка, Мерлин. Не можешь? Уже устал? Бедный мальчик. Молочка с печеньем не желаешь? Стойка на руках с переворотом, а потом полный шпагат. Выполнять!
Так начинался каждый божий день в жизни великого Гарри Поттера. За несданные экзамены Каин с него три шкуры спустил, но отрабатывать Непростительные заклинания не заставлял. Были только изнурительные тренировки. Ужасные, жестокие, но всё-таки выполнимые. Рио взялся не только за заклинания, зелья и теорию, но ещё и за боевую подготовку. Каждый день Гарри отжимался, качал пресс, бегал, делал растяжку, отрабатывал удары. Ему это даже начинало нравиться. Постепенно мальчик привыкал к такой жизни. В конце концов, что бы Каин ни задумал, всё обернётся как нельзя лучше. Рио старался для себя, но ещё больше он это делал для Гарри. И мальчик понимал это. И был Каину безумно благодарен.
Новый день начался довольно странно. Необычно. Не с криков, пинков и ледяной воды. Вообще было тихо. Из-за этого Гарри забеспокоился и сразу же поднялся, выбежал из комнаты и отправился в комнату Рио. Мало ли что с ним могло случиться. Дверь с громким стуком столкнулась со стеной, но мальчик этого даже не заметил. Посреди комнаты, рядом с кроватью, стоял Каин. Он надевал майку и, подскочив от громких звуков, обернулся.
— Малыш, ты чего? — недоумённо спросил он.
Гарри вздохнул с облегчением. Конечно, было глупо полагать, что кто-нибудь сможет пробраться сквозь охранные чары Каина, но… Гарри быстро пересёк комнату и порывисто обнял Рио.
— Я так беспокоился, — прошептал мальчик. — Я думал, с тобой что-то случилось…
— Ну-ну, малыш, — Каин тоже обнял его и сейчас гладил по голове. — Неужели ты думаешь, что меня так легко убить?
— Я просто… просто… — у Гарри язык заплетался и он не мог ничего сказать.
— Ты такой милый сейчас, малыш, — улыбнулся Рио. — Слушай, ты испортил весь сюрприз.
Гарри вскинул голову, не понимая. Сюрприз? О каком сюрпризе говорит Рио? О чём он вообще?
— С днём рождения, Гарри, — Каин наклонился и поцеловал его в щёку. — Подарок… — Рио повернулся к тумбочке, стоявшей около кровати, и, открыв её, достал маленькую коробочку. — Вот.
Гарри готов был рассмеяться над собой. Он и забыл, что сегодня его день рождения. Надо же!
— Спасибо, — улыбнулся мальчик, принимая коробочку из рук Рио.
— Ты не думай, на ней куча заклятий, поэтому, чтобы этот день не пропал даром, ты должен будешь сам снять все чары. Можешь приступать.
О, Каин был неподражаем. Только он мог сделать такой подарок. Гарри ещё удивлялся, как его не дёрнуло током, не отбросило к противоположной стене и вообще не убило из-за того, что он прикоснулся к напичканной заклинаниями коробочке. Усмехнувшись, он покачал головой и, схватив палочку Рио, — до своей комнаты ему было лень идти, — просканировал подарок на присутствие чар.
— Ну, нифига себе! — воскликнул он, отрываясь от изучения коробочки и переводя взгляд на Каина. — Ты что, меня убить решил? А если бы я открыл подарок?
— Да ладно тебе, малыш, — пропел Рио, подходя сзади и обнимая мальчика за талию.
Гарри вопросительно глянул на учителя, но ничего не сказал и принялся освобождать свой подарок от всех проклятий, наложенных Каином. Через пятнадцать минут всё было готово, и мальчик, победно улыбнувшись, увеличил несчастную коробочку, а потом открыл её.
— Охренеть… — только и смог выдавить Гарри, глядя на то, что лежало внутри.
Да, Каин раскошелился. Если на прошлый день рождения он подарил Гарри старинную книгу по Тёмным Искусствам, которую Гарри до сих пор перечитывал на пятый раз, то сегодня он превзошёл сам себя. Метла. И не просто метла, а «Молния». Новейшая модель. Самая быстрая. Самая удобная в использовании. Самая дорогая. Сколько же денег Каин угробил на этот подарок?
Гарри покачал головой и, улыбнувшись, снова обнял Рио.
— Спасибо, — поблагодарил мальчик. — Я, конечно, не люблю квиддич, но летать мне очень нравится. Как ты узнал?
— От меня трудно что-то скрыть, малыш, — улыбнулся Каин и взлохматил волосы на голове мальчика. — А сейчас собирайся, у нас намечена небольшая культурная программа. И да, доступ для сов сегодня открыт, так что, полагаю, в твоей комнате уже лежат подарки от друзей.
Гарри кивнул и отправился к себе. Рио был прав: вся кровать была завалена подарками. Семейство Малфоев, Панси, какие-то незнакомые имена. И незнакомых имён было очень много. Открытки, подарки, но всё это Гарри оставил на потом. Под общей кучей была также коробка от Хагрида, который проникся тёплыми чувствами к хитрому слизеринцу после того, как он вытащил его из тюрьмы, от семейства Уизли и даже от Снейпа! Гарри расхохотался и открыл последний подарок. Декан написал короткое письмо и приложил к нему небольшой кулон на серебряной цепочке. Гарри улыбнулся, и надел кулон Снейпа, но вот письмо решил пока не трогать. А потом он увидел имя, написанное на последнем конверте, и всё отодвинулось на последний план. Ремус Люпин. Гарри схватил конверт и быстро распечатал его. Там было письмо.
Дорогой Гарри,
С днём рождения. Мы с тобой не знакомы, но я знал твоих родителей. Подозреваю, что обо мне тебе никто не говорил. Но у нас будет возможность познакомиться — в этом году я буду преподавать Защиту от Тёмных Искусств. Надеюсь, что ты не обидишься, если свой подарок я отдам тебе при встрече.
Искренне твой,
Ремус Люпин
Гарри выронил письмо. Как же Ремус ошибался. Мальчик знает о нём всё. Абсолютно всё. И то, что Люпин будет преподавать Защиту, имело свои плюсы. И минусы. Но об этом он подумает потом, позже. Сейчас его ждёт Каин.
Чёрт, Гарри уже и забыл, что Рио так чертовски красив. В последнее время мальчик видел в нём лишь учителя. Но сейчас он вспомнил их первую встречу в Косом переулке, когда Гарри увидел Каина в окне магазина мадам Малкин. Мальчик засмеялся и, надев джинсы и зелёную рубашку, спустился ан первый этаж, где его уже ждал Рио в светло-голубых джинсах и чёрной рубашке поверх майки. Да, он действительно очень красив. Гарри улыбнулся, и они вышли из квартиры.
Магический Лондон, Косой переулок
Они долго гуляли по Косому переулку, смеясь и рассказывая друг другу забавные истории. Разумеется, Гарри немного подкорректировали внешность, так что никто, близко с ним не знакомый, не смог бы различить в этом мальчике Гарри Поттера. Побродив по магазинам, Гарри с Каином устроились в кафе-мороженом Флориана Фортескью. Рио заказал им огромную порцию мороженого, которой хватило бы и на пятерых. И они могли съесть всё это вдвоём. Гарри так радовался, когда зачерпывал ложкой очередную порцию лакомства, а Каин постоянно над ним из-за этого смеялся.
* * *
Северус был жутко зол. Как может не быть в аптеке листьев крапивницы? Их же так просто собирать. И особого ухода за ними не нужно. Так почему, спрашивается, ему так не везёт сегодня? Зельевар зло сплюнул и направился в сторону книжного магазина. Может, хоть там ему повезет? Однако когда Северус проходил мимо кафе-мороженого, он готов был заскулить от отчаяния. Определённо, сегодня не его день. Каин Рио. Кто бы мог подумать, что он будет сидеть у Флориана с… каким-то мальчишкой?
Северус решил было пройти мимо, но его заметили.
— Северус! — заорал на весь переулок Рио, махая рукой. — Иди к нам!
Мальчишка, который сидел вместе с Каином, открыл рот и замотал головой, что-то шипя своему спутнику. Северусу стало интересно, что же это за мальчик такой, поэтому он, скрипя зубами, подошёл к парочке.
* * *
Гарри был готов убить Каина.
— Это тоже часть подарка? — зашипел он на Рио. — Ты с ума сошёл? Зачем ты его позвал?! Он же…
— Не бойся, не узнает, — улыбнулся Каин. — Северус, наконец-то, — он повернулся к Снейпу. — Садись с нами.
Декан окинул взглядом два стула, которые уже были заняты.
— О, — внезапно сообразил Каин.
Рио встал и, подойдя к стулу Гарри, схватил мальчика за руку и потянул на себя. Потом он уселся поудобнее и пристроил на коленях Гарри. Мальчик готов был проклинать ублюдка до скончания веков, но сейчас его волновало больше нечто другое: на нём был кулон, который подарил ему Снейп! Как он мог так проколоться? Зачем надел его сегодня?
Пока декан устраивался напротив, Гарри попытался незаметно снять кулон и спрятать его в карман. Вроде бы получилось.
— Что это у вас? — внимательно смотрел на него Снейп.
Первое имя, что пришло ему в голову. Почему именно Джеймс? Почему не Майкл, не Джон, не Мэри, в конце концов? Почему именно Джеймс? Кто знает, может, это имя только напомнит Снейпу о его, Гарри, отце, а потом он узнает и мальчика…
— Что ты здесь делаешь, Каин? — спросил Снейп.
— О, мы празднуем тут кое-что, — улыбнулся Рио.
Гарри подумал, какой же Каин идиот. Мальчик резко пнул его по ноге, чтобы тот заткнулся, и Рио, теперь уже с вымученной улыбкой, продолжил говорить.
— У нас, знаешь ли, годовщина.
— Я не об этом, Каин. И ты это знаешь. Что ты делаешь в Англии? — прищурился Снейп, закидывая ногу на ногу.
— Знаешь, люблю я походить по магазинам, побывать на своей исторической родине, — туманно ответил Каин.
— Вот как, — кивнул Снейп, явно не поверивший ни в единое слово Рио.
Повисла неловкая пауза, и Гарри взял дело в свои руки. Отправив в рот ещё одну ложку мороженого, мальчик со счастливой улыбкой повернулся к Каину.
— А где вы с мистером Снейпом познакомились, Каин? — невинно спросил он. — Ты мне никогда о нём не рассказывал.
Декан нахмурился, а вот Рио, наоборот, расцвёл в улыбке.
— Как хорошо, что ты спросил, малыш, — довольно протянул он. — Первый раз мы встретились на собрании Пожирателей Смерти. Так, Северус?
О, Мерлин. Каин, тупица. О чём он говорит? Он должен был сказать что-нибудь безобидное типа «не хочу об этом говорить» и выпроводить декана из-за стола. Но нет. Снова испортил все планы Гарри.
— А переспали мы в первый раз через две недели после этого, да? — говорил Каин, ложку за ложкой уминая мороженое.
— Что?! Вы спали вместе? Ты что, издеваешься? — взорвался Гарри.
Кто бы мог подумать, что Рио спал с его профессором Зельеварения. Чёрт! Нет, он выскажет всё дома, нельзя срываться перед деканом, вдруг он его узнает?
А Снейп в это время сидел и закатывал глаза. Гарри был ему очень благодарен за то, что декан не воспринимает Рио всерьёз. Это значительно упрощало задачу.
— Малыш, ты что, ревнуешь? — ухмыльнулся Каин. — Не волнуйся, ты единственный, кто мне по-настоящему дорог. Я всегда буду защищать тебя, что бы ни случилось. Ты ведь это знаешь, малыш?
— Каин… — Гарри улыбнулся и решил, что пока всё-таки повременит со смертью Рио.
Каин ещё несколько минут говорил со Снейпом, а Гарри старался в этот разговор не лезть. Потом декан ушёл, и мальчик, доев мороженое, ослепительно улыбнулся.
— Ну что, Рио, — Гарри поднялся и потянулся руками к шее Каина. — Предпочитаешь удушение или ножевое ранение?
— Предпочитаю третье, — тихо сказал Каин.
А потом случилось что-то странное. Рио дёрнул мальчика на себя и, когда их лица были друг напротив друга, придвинулся ещё ближе и провёл губами по губам Гарри. Мальчик удивлённо захлопал глазами, а Каин, лизнув его нижнюю губу и чмокнув в нос, засмеялся и, обхватив Гарри за талию, аппарировал, оставив на столе деньги за мороженое.
Италия, Рим, Виа дель Корсо, дом№17, квартира№173
Гарри сидел в своей комнате и никак не мог понять, что это было. Он никогда не видел Каина… таким. Рио был либо строгим и жестоким, либо льстиво-любезным. Ну, с Гарри он был ещё «весёлым папашей», как говорил сам Каин. Но сегодня он был… странным.
Гарри усмехнулся и решил, что анализировать действия такого человека, как Рио, бесполезно и бессмысленно. Либо он сам расскажет, либо узнать ничего не удастся. Поэтому мальчик решил разобрать оставшуюся гору подарков, обещая себе завтра же написать Драко и Панси и попросить о встрече. Им было, о чём поговорить.
Лето подходило к концу. Через пару дней Гарри уже окажется в Хогвартсе. И сейчас мальчика волновал только один вопрос: как ему вести себя со Снейпом? Дело было даже не в том, что он под изменённой личиной ел с профессором мороженое, а в том, что декан в своём поздравительном письме написал кое-что интересное.
«Я ничего не рассказал Дамблдору, Поттер, Вы живёте с Дурслями, часто гуляете и делаете домашнее задание. Вам неплохо живётся. И я приходил к Вам в начале июля по поручению директора. Это всё, что Вы должны сказать Дамблдору при встрече. Но мне Вы задолжали пару объяснений» — Гарри перечитывал письмо снова и снова. Выходит, Снейп прикрыл его? Соврал Дамблдору? Чёрт, он великий легилимент, раз смог обвести вокруг пальца старика. Смог ли? Да, наверно, смог. Значит, нужно поблагодарить его при встрече и попытаться отвертеться от «объяснений».
— Малыш, спускайся ужинать! — кричал с кухни Каин.
Рио как был странным, так и остался. То он измывался над мальчиком во время тренировок, то смеялся вместе с ним над очередной комедией, то подходил сзади, обнимал за талию и целовал в шею. Гарри не мог понять логики этого человека, но ему всё нравилось. Ведь если бы Каин не был таким, какой он есть, было бы неинтересно.
— Иду! — рассмеялся Гарри, представляя, как Рио стоит в переднике перед плитой и готовит ужин.
17.10.2011 Глава 17. Старый учитель – новые проблемы
Глава 17. Старый учитель — новые проблемы.
Шотландия, Хогвартс, Большой Зал
Гарри уже битый час глядел в свою тарелку. Нет, никто не спорит, что печёный картофель, ростбиф и ломтик хлеба выглядят завораживающе, но мальчика беспокоило совсем не это. День не задался с самого утра: Гарри проспал, за что Каин жестоко покарал мальчика — оставил без завтрака; потом Поттер перепутал носки и до сих пор сидел в одном сером и другом красном. К этому можно прибавить его близкое знакомство со стеной: вместо прохода на платформу 9 и ¾ Гарри врезался в барьер, разделяющий девятую и восьмую платформы. Хедвиг по-быстрому улетела подальше от него, оставив мальчика одного, а Драко и Панси он не смог найти на платформе. Хорошо хоть, друзья отыскали его в поезде, и ехали они вместе, обсуждая свои летние каникулы. Казалось бы, на этом неудачи Героя магического мира заканчивались, но нет — Гарри умудрился три раза поскользнуться на полу в вестибюле, пару раз ударился коленкой о скамью, а теперь у него пропал аппетит. Ну, а какой тут аппетит, когда Северус Снейп так и сверлит тебя взглядом?
Гарри в сотый раз вздохнул и продолжил ковыряться вилкой в тарелке. Драко с Панси, пару раз бросив на него недоумённые взгляды, теперь уже были в курсе дел и ничего другу не говорили.
А вот Поттер, внезапно перестав хандрить, искоса поглядывал на Ремуса Люпина — нового учителя ЗОТИ. Хорошо хоть, что оборотень не является легилиментом, мальчику и Дамблдора со Снейпом хватает. Нужно как-то не показать Люпину, что Гарри обо всём его прошлом знает почище Дамблдора.
— Итак, я полагаю, что все вы наелись и теперь хотите лишь одного — спать. Но позвольте сначала объявить вам кое-что очень важное, — сказал Дамблдор, когда в зале установилась полная тишина. — Неделю назад из Азкабана сбежал Сириус Блэк.
— Что? — вырвалось у Гарри. Малфой с Панси тоже выглядели изрядно удивлёнными.
По всему Залу разносились шепотки, казалось, что все услышали о побеге в первый раз. Однако Дамблдор поднял руку, и постепенно в Зале снова установилась тишина.
— В целях вашей безопасности Министерство вместе с попечительским советом распорядилось выставить по всей территории Хогвартса дементоров, стражей из тюрьмы Азкабан.
— Что?
— Повторяешься, Поттер, — растерянно проговорил Драко. Казалось, что он ни сном, ни духом не ведал о подобном решении попечительского совета.
— Прошу сохранять спокойствие, — Дамблдор снова вернул прежнюю тишину в помещение и продолжил говорить. — Я был против того, чтобы нас с вами охраняли дементоры, однако попечительский совет и Министр Магии решили иначе. Всё, чего я смог добиться — дементоры не войдут на территорию школы, а будут находиться только на границе.
Гарри кивнул. Всё-таки он не ошибся, когда говорил, что директор может защитить Хогвартс. Дементоры! Надо же! Кто бы мог подумать, что этих тварей поместят в школу для охраны.
За праведным гневом, который Гарри открыто демонстрировал, скрывался страх. Мальчик боялся. Он знал, что дементоры питаются счастливыми воспоминаниями и оставляют после себя только отчаяние и безумие, они вытаскивают наружу все те воспоминания, которых люди страшатся. А у Гарри было немало таких воспоминаний.
— Всё в порядке, Панс, — Гарри сжал её ладонь. Да, вот так. Всё хорошо. Он знает заклинание. И нет ничего такого, с чем бы мальчик не справился. Всё в порядке. — Всё в порядке.
Малфой улыбнулся и, хлопнув приятеля по плечу, кивнул в сторону преподавательского стола.
— Кажется, наш новый профессор по Защите просто изнывает от желания пообщаться с тобой, Поттер.
— Полагаешь? — спросил Гарри, и мальчишки засмеялись.
Между тем, Дамблдор закончил свою речь обычными наставлениями типа «Запретный лес не просто так называется Запретным» и «Посещение Хогсмида начнётся с первого дня октября». Ребята присоединились к своим однокурсникам, по ходу дела послав пару «комплиментов» Золотому Трио, и отправились в свою гостиную, чтобы Гарри смог написать письмо Каину: нужно было узнать, что думает по этому поводу Рио.
— Чёрт возьми, Гарри, — Панси резко бросила вилку и нож на стол и повернулась к другу, — сколько можно?! Ты не ел вчера, ещё и сегодня ковыряешься в тарелке! Ну-ка быстро сожрал свою яичницу!
Видимо, никогда не было таких криков за столом Слизерина, потому что на голос Панси головы к их столу повернули все, кому не лень. И учителя тоже, грустно подметил Гарри.
Снейп ещё вчера вечером попросил его задержаться до того времени, когда он закончит рассказывать первогодкам правила Факультета. И Гарри, как любой добросовестный слизеринец, по-быстрому перекочевал из гостиной в спальню. Наверно, декан сильно рассердился, но мальчику это уже было крайне фиолетово — он спал и видел десятый сон.
Сегодня же так нагло отмахнуться от Снейпа ему не удастся — последней парой стоит Зельеварение. С Гриффиндором. Ура…
— Поттер, приём, — подключился Драко. — Земля вызывает тебя, о великий. Обрати же свой взор на нас, простых смертных.
До Гарри, до этого никак не реагировавшего на все попытки друзей отвлечь его от мрачных мыслей, внезапно дошёл смысл сказанных Малфоем слов, и мальчик сразу же рассмеялся: согласитесь, не каждый день один из Малфоев называет себя простым смертным!
Когда же Гарри остановился и посмотрел на друзей, сердце пропустило один удар. Рядом стоял Снейп. Рядом стоял ухмыляющийся Снейп. Чёрт возьми, рядом стоял недобро ухмыляющийся Снейп! Гарри сглотнул и, мило улыбнувшись, поздоровался.
— И вам, Поттер, доброго утра, — вежливо поздоровался декан, что насторожило мальчика ещё больше. — Напоминаю вам, вы перешли на третий курс, поэтому в вашем расписании стоят дополнительные дисциплины, которые вы выбрали в конце прошлого года.
Да, было дело. Гарри тогда очень расстроился, что в списках доступных уроков не было дуэлинга как предмета и Высших Зелий. Ну, а что он хотел? Всё это изучается только с шестого курса, а на третьем извольте выбрать что-то более подходящее вашему уровню. Но его уровень как раз и был рассчитан на седьмой год обучения. Хотя, согласитесь, директору об этом не поведаешь, да и к Снейпу на этот счёт жаловаться не пойдёшь. Поэтому Гарри поступил как мудрый человек. Нет, он не стал выбирать предметы методом тыка или же записываться на те же предметы, что выбрали его друзья. Он решил написать Каину. В письме мальчик спрашивал, какие предметы выбрали его родители, Снейп и Мэт с Джеймсом. Гарри не знал, откуда Рио берёт информацию, но она всегда верна. Поэтому, дождавшись ответа, мальчик в нетерпении разорвал конверт и прочитал исписанный мелким бисерным почерком пергамент. Оказалось, что его отец вместе с Мародёрами выбрали УЗМС и Прорицания, его мама ходила на УЗМС и Руны, Снейп посещал Нумерологию и Руны, а Мэт с Джеймсом просиживали штаны на Прорицаниях и маггловедении. Что касаемо советов Каина, которых он дал аж целых два, то Гарри не преминул ими воспользоваться. Во-первых, «не ходи на маггловедение, тебя там всё равно ничему не научат». А во-вторых, стоит пойти на Нумерологию, так как она будет входить в «экзамен Рио» в следующем году. Хотя, ему не важно, будет ли Гарри ходить на этот предмет, или же не будет, экзамен имеет место быть на летних каникулах после третьего курса.
Панси решила пойти туда же, куда и Драко, а Малфою отец посоветовал выбрать Прорицания и УЗМС как самые халявные предметы. Да, мистер Малфой тот ещё фрукт.
Поэтому Гарри разрывался из-за нескольких решений, в итоге определив для себя, что будет посещать Прорицания, Нумерологию и Руны.
— А вы, Поттер, не думали, что времени вам на всё не хватит? — осведомился декан, разглядывая расписание мальчика, которое появилось на пустом листе, стоило профессору коснуться его палочкой.
— Полагаю, сэр, что я смогу со всем справиться, — улыбнулся Гарри.
— Дело ваше, Поттер. — пожал плечами Снейп и повернулся, чтобы удалиться. — И да, — сказал он, повернувшись, — сегодня у вас, мистер Поттер, намечается отработка. За то, что вчера нарушили приказ учителя, — добавил зельевар, видя удивлённое лицо мальчика, и направился к оставшимся третьекурсникам.
— Я молчу, — прошептал Гарри. — Я молчу.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Трансфигурации
— Итак, на третьем курсе мы с вами будем продолжать изучение трансфигурации животных, — вещала профессор МакГонагалл, проходя вдоль ученических парт.
Строгая, но справедливая ведьма была отличным преподавателем, на которого Гермиона хотела быть похожей. Она всегда внимательно слушала объяснения профессора МакГонагалл, читала учебник и дополнительную литературу, регулярно выполняла домашние задания, практиковалась, получала только «П».
Но почему тогда Гермионе кажется, словно она совсем и не знает Трансфигурацию? Почему?
Потому что она не первая, а всего лишь третья. И кто бы мог подумать, что перед ней окажутся Гарри Поттер и Драко Малфой? Нет, ладно, Малфой, он хоть и слизеринец, но воспитывался в семье чистокровных волшебников и с раннего детства изучал магию. Но ведь Гарри-то узнал о магии тогда же, когда и сама Гермиона, он тоже приехал сюда совсем неискушённым в познаниях магических наук. Он не тратил столько времени на посиделки в библиотеке, как она, девочка также не видела, чтобы Гарри где-то дополнительно тренировался. Возможно, он занимался со слизеринцами в их гостиной. Но. Если всё было так, то как же вышло, что на самом первом уроке в теоретическом материале по Трансфигурации Поттер чуть ли не переплюнул саму профессора МакГонагалл? Как этот мальчик смог так много узнать за такое короткое время, даже не прилагая к этому усилий?
Нет, это невозможно. Наверно, Гермиона просто предвзято оценивает Гарри как слизеринца. Возможно, что он не так уж и плох: Поттер никогда не начинал их стычки первым, да и друзей с однокурсниками старался сдерживать по мере сил. Потасовки всегда начинал Рон, иногда Симус с Дином, но это было лишь один раз на первом курсе. В остальном же одна треть Золотого Трио в лице младшего Уизли и устраивала наезды на слизеринцев.
Гермионе была не очень понятна позиция директора школы. Нет, она не сомневалась, что Альбус Дамблдор — величайший волшебник столетия, но то, как директор относится к Гарри Поттеру, повергало гриффиндорку в шок. Если до того момента, как Гарри попал в Хогвартс, во всех газетах можно было увидеть заявления профессора Дамблдора о Золотом мальчике, Герое магического мира, то первого сентября 1991 года всё поменялось. Герой попал на Слизерин. Ох, Мерлин! Что после этого началось! Гермиона до сих пор помнила ту давящую тишину, когда одиннадцатилетний Гарри Поттер снял с себя Шляпу. Он выглядел таким потерянным…
И, возвращаясь к вопросу о Трансфигурации, Гермиона решительно не понимала, как же Поттер со всеми своими передрягами, напастями и недоброжелателями может вот так вот спокойно ходить по школе, учиться и быть первым на курсе? Гермиона бы так не смогла. Наверное, именно этот момент повлиял на её отношение к Мальчику-Который-Выжил в частности и к Зелёному Трио в целом.
* * *
Старая кошка бубнила весь урок, а у Гарри ужасно болела голова. Это видно невооружённым глазом. Панси, сидевшая прямо за мальчиками из Зелёного Трио, сосредоточенно размышляла о проблемах насущных, как то: что делать Гарри со Снейпом, как быть с дементорами и почему о Сириусе Блэке стало известно только сейчас. Её отец всегда делился новостями с дочерью во время традиционных вечеров у камина, а мать приносила домой свежие газеты. Так почему нигде не было ни слова о сбежавшем преступнике? Панси ещё не знала, за что именно посадили Блэка, но была уверена: он совершил что-то ужасное. Девочка знала о семье Блэков, один из древнейших магических родов, которые превыше всего ценили чистоту крови. Вся семья училась на Слизерине, один лишь Сириус Блэк попал в Гриффиндоре. Знала она и то, что Сириус был лучшим другом Джеймса Поттера. Гарри всё это рассказал ещё на первом курсе, когда говорил о своём прошлом. Но всё это так странно… Лучший друг отца всемирно известного Героя вдруг попадает в Азкабан. Кто бы мог подумать? И в чём же тут кроется подвох?
* * *
Драко внимательно слушал старую кошку: как-никак, он любил трансфигурацию, а МакГонагалл неплохо преподавала. Конечно, с Поттером ей не сравниться, тот умудрился такое количество информации впихнуть в их с Панси головы, что подумать страшно.
С самого начала урока Поттер был бледным и уставшим: даже Драко, который на соседа почти не смотрел, смог это заметить. Здесь было два варианта: либо Рио прислал письмо, гарантирующее Гарри новую головную боль, что сейчас, собственно, и происходило, либо у него болел шрам, что было в разы хуже. Поттер как-то ненароком обмолвился, что шрам у него болит всё чаще, перед глазами проносятся непонятные вспышки, а в голове звучат два голоса — женский и мужской. Что это значит, Драко не знал, Поттер же, спохватившись, перестал говорить и больше ничего не объяснял.
Юный Малфой решил во что бы то ни стало помочь другу: отпросить его с отработки у крёстного было не очень сложно. Вопрос в другом: отпустит ли его Северус на этот раз? Когда он всё знает, о многом догадывается и мечтает лишь получить ответы на свои вопросы?
* * *
Гарри хмурился: шрам противно пульсировал, голова сильно болела, а перед глазами мелькали какие-то непонятные значки. Он понимал, что если сейчас закроет глаза, то провалится в полудрёму, где снова увидит смерть мамы, а потом вдобавок ему покажут и бой перед его одиннадцатым днём рождения, где умирают Мэт и Джеймс. И если это произойдёт, третьекурсники Гриффиндора и Слизерина, а также МакГонагалл увидят орущего и дёргающегося как будто в конвульсиях Гарри Поттера. Нет зрелища забавнее на свете, подумал Гарри, ухмыльнувшись и покачав головой. В ответ на обеспокоенный взгляд Драко мальчик лишь пожал плечами: друг и так знает, что с ним происходит, да и Панс, наверно, уже вычислила, так что допроса ему не избежать.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Единственное, чего боялся Гарри — это неизвестность. И вот сейчас, сидя рядом с Драко и помешивая в котле очередное варево, а именно основу для упрощённого Костероста, мальчик каждые пятнадцать секунд нервно лохматил волосы. Привычка, появившаяся после этого лета, причём сам Гарри не мог понять, откуда же она взялась.
Снейп был очень подозрителен: он не сказал Гарри ни слова, он не посмотрел в его сторону ни разу, он обходил целый ряд, чтобы подойти к их парте и проверить начальную стадию зелья со стороны Малфоя. Драко был даже сильнее удивлён, чем сам Гарри. Хотя политика профессора была более-менее понятна Гарри: либо решил взять измором, то есть не разговаривать с мальчиком до тех пор, пока он не расскажет всё сам, что, разумеется, было Гарри только на руку, либо же в голове Снейпа разработан какой-то хитрый и жутко длинный план по извлечению информации. Кто его знает, может, он уже усовершенствовал легилименцию настолько, что может залазить в чужие головы так, что хозяева не ощутят его присутствия.
«А может, он уже в моей голове, а сейчас изо всех сил старается не рассмеяться моим мыслям…», — думал мальчик, нарезая асфодель.
Почему асфодель является составляющей такого огромного количества зелий, предназначенных для лечения? Почему именно асфодель?
Гарри знал ответ: потому что асфодель, измельчённый в порошок, обладает свойством притуплять боль. А уж если его с полынью смешать, то можно потом и не проснуться. Но если к асфоделю добавить тёртый трёхцветник, собранный в полнолуние, то боль не чувствуется примерно часа четыре. Конечно, всё зависит от концентрации, но сама эта формула — асфодель плюс трёхцветник — величайшее открытие зельеваров и колдомедиков. А если получившийся порошок разбавить тремя каплями сока, собранного с переспевшего бузильника, то в общем настой будет обладать не только болеутоляющими, но и успокаивающими свойствами. Пациент будет испытывать довольно сильную апатию, что не позволит ему принимать какие-то бездумные и безумные решения в период выздоровления, его нервная система будет более устойчива к внутренним изменениям и внешнему воздействию.
Гарри улыбнулся. Этот рецепт напомнил ему их самих: он, асфодель, главная составляющая, Драко, добавленный трёхцветник, и Панси, бузильник. Смешно, но определённо верно: если бы Панси его постоянно не останавливала словом, взглядом или жестом, то он бы уже натворил делов; да и если бы рядом не было Драко, его боль некому было бы лечить, а так младший Малфой постоянно проводил свои терапии, настраивая Героя на позитивный лад. Кто бы мог подумать, что у него когда-нибудь будут такие замечательные друзья?
Пара закончилась довольно быстро. Гарри не помнил, что именно он бросал в котёл, но, судя по вполне удовлетворённому лицу Малфоя, можно предположить, что в процессе Драко взял роль главного на себя и сам варил основу. Правильно, задумавшемуся Поттеру не стоит поручать важных дел: можно не только без Поттера, но и без окружающих предметов остаться.
Только они собирались выйти из кабинета, как раздался голос декана.
— Поттер, задержитесь. Один, — добавил Снейп, поняв, что вместе с мальчиком собираются остаться и его друзья. — Уверяю, что вы вернётесь в общую гостиную через пятнадцать минут в целости и сохранности.
Драко, пристально посмотрев на Снейп, медленно кивнул и, нахмурившись, вышел за дверь. За ним, коротко сжав руку Гарри, вышла и Панси. Вот и настало то, чего герой магического мира так боялся: он остался один на один с деканом.
* * *
Северус ждал этого самого дня очень долго. С самого лета, когда отправился на Тисовую улицу. И он отлично знал, что мальчишка ничего ему не расскажет. Поэтому он решил: легилименция или же Сыворотка правды. Судя по тому, что Альбус немного узнал о родственниках Поттера, как и о его дошкольной жизни, хотя и подливал в чай Веритасерум, Поттер тоже умеет противостоять действию Сыворотки. Чёрт возьми, Северус всё больше и больше жаждал узнать, где же жил мальчишка до этого времени.
— Поттер, вы прекрасно знаете, что мне нужно, — без предисловий начал Северус, подходя ближе к мальчишке, который вместе с ним отодвигался назад к стене.
— Не понимаю, о чём вы, сэр, — попытался улыбнуться слизеринец.
Северус усмехнулся. Так он и думал: Поттер будет отпираться. Что ж, видит Мерлин, он не хотел сразу же прибегать к насилию и принуждению, но мальчишка не оставил ему выхода.
— Поттер, — мягко сказал Северус, — вы знаете, что это такое? — зельевар достал из кармана пузырёк с прозрачной жидкостью без запаха и вкуса. — Знаете, не отпирайтесь. Хотите по-плохому? Будет вам по-плохому.
Поттер лишь чуть-чуть улыбнулся, кивая. Значит, он согласен? Согласен выпить Веритасерум? Одна теория Северуса подтвердилась: мальчишка может противостоять Сыворотке. Ну, он же дал согласие на «плохой» метод, и никто не говорил, что это будет именно Сыворотка правды. Северус быстро достал палочку и направил на мальчишку.
* * *
До Гарри медленно доходило, что же на самом деле собирается сделать Снейп. Чёртов хитрец! И ведь Веритасерум использовал как приманку, а Гарри сам, САМ согласился на жёсткие методы. Конечно, ничто не мешает ему сейчас достать из сумки свою палочку и защищаться всеми силами, но кто сказал, что зельевар будет ждать так долго?
Чёрт, а ведь так и не овладел окклюменцией. Что же ему делать? Если без палочки Снейп легко считывал поверхностные воспоминания и мог даже чуть углубиться в них, то на что он способен с палочкой?
«Самый сильный легилимент из тех, с кем я дрался лично», — всплыли слова Каина, сказанные после летней встречи в кафе. Самый сильный легилимент? А почему бы и нет? Ну что же за штука такая, эта судьба? Почему ему так не везёт?
«Каин меня убьёт», — пронеслось в голове у Гарри перед тем, как он, в самый последний момент уклонившись от возможной траектории заклятия, засунул руку в сумку и, нащупав палочку, вытащил её. Послав в декана парочку обездвиживающих, мальчик отбежал в противоположный конец класса и вытянул вперёд руку с палочкой.
— Вы не посмеете, — тихо сказал он. Его голос отчего-то сильно хрипел, а дыхание сбилось. — Вы не посмеете, — непонятно для чего повторил он.
— О, ещё как посмею, Поттер, — тем же мягким тоном сказал Снейп. — Я, черт вас дери, имею право знать, как живёт мой ученик.
— Имеете право? Вы что, смеётесь? Это я имею право хранить все свои секреты при себе! — вспылил Гарри.
— При себе, говоришь? — зашипел профессор. — Значит, если я вызову сюда Малфоя с Паркинсон и залезу в их головы, ничего нового я не узнаю?
Гарри остолбенел: нет, не может же Снейп… А, собственно, почему нет? Может, это же его факультет, как-никак. Но если он и правда устроит допрос с пристрастиями Панси с Драко? Нет, Гарри не мог этого допустить. Костьми ляжет, но не позволит впутывать сюда друзей.
Медленно Снейп начал приближаться к нему, сам же мальчик начал пробираться к выходу, всё также держа перед собой вытянутую руку с волшебной палочкой. Дверь уже почти рядом. Не побежит же Снейп за ним по коридорам? Гарри надеялся, что не побежит, хотя от профессора можно ждать всего, что угодно.
Дверь была уже за спиной, Гарри нащупал ручку, как случилось сразу несколько вещей. Голову пронзила дикая боль, шрам словно резануло раскалённой бритвой, отчего Гарри закричал и выронил палочку, Снейп в это же время произнёс заклинание, а дверь открылась и сильно ударила Гарри по затылку. Перед глазами почернело, мальчик ничего не слышал. Даже собственного голоса. Гарри не чувствовал ничего, кроме ужасной боли в голове и шраме. Кажется, он начал падать, потому что ноги его уже не держали, но он не мог сказать точно. Возможно, он действительно упал, потому что последнее, что он помнил, — это боль в коленках, такая же, когда ты падаешь на каменный пол.
А потом — всё, темнота и тишина.
* * *
Северус в ужасе прижал к себе Поттера. Кто бы мог подумать, что мальчишка упадёт так неудачно? Мало того, что у него коленки разбиты в кровь, ещё и из шрама на лбу тоненькой струйкой стекает кровь. Глаза были зажмурены, зубы стиснуты, кулаки сжаты. Только палочка выпала из рук. И над этой эпичной картиной стоял не кто иной, как Ремус Люпин — ведь ему нужно было именно сегодня, именно сейчас прийти за очередной порцией Ликантропного зелья. Чёрт бы его побрал!
— Ч…что тут происходит? — пролепетал Люпин, закрывая злосчастную дверь.
— Люпин, ты что, совсем идиот?! — рявкнул Северус. — Беги к камину и вызывай Поппи!
Тупая блохастая тварь, наконец, сообразила, что от него требуется. Люпин сразу же скрылся за дверью и вернулся через минуту, уже с Поппи. Северус вздохнул с облегчением. Пока их не было, он постарался хоть как-то помочь Поттеру, обработал кровоточащий шрам бальзамом, проверил пульс, спрятал палочку в сумку мальчишки.
Как и следовало ожидать, Поппи была вне себя от ярости.
— Что ты сделал с ребёнком, Северус? — угрожающе тихо процедила она, подбегая к ним с аптечкой первой помощи в руках. Ведьма наложила диагностические чары. Как же Северус сам до этого не додумался? — Всё плохо, господа, — покачала она головой. — У него сильная травма головы, повреждён череп… Бедный мальчик.
Дальше медиковедьма только молча качала головой, ища другие повреждения. Люпин, который недавно мялся у двери, теперь тоже сидел рядом и испуганно смотрел на Поттера. А потом переводил взгляд на Поппи, ожидая, когда же она вынесет окончательный вердикт. А Северус сидел, не в силах пошевелиться. Он не был уверен, что сможет сказать хоть слово. Что же он наделал? Фактически, напал на ученика. И не просто на ученика, а на самого Гарри Поттера! Кто же его дёргал всё выяснять именно сейчас? Нельзя было подождать вечера? Нельзя было выведать всё по-другому? Чёрт, можно было вообще ничего не знать. И спал бы спокойно, и жил припеваючи. Относительно.
Поппи, перевязав Поттеру голову, повернулась к Северусу.
* * *
У Поппи почему-то с самого утра было плохое предчувствие. И вот, кто бы мог подумать, оно её не обмануло! Перед ней лежал чудом выживший Гарри Поттер с сильнейшей черепно-мозговой травмой. Что здесь произошло, она может выяснить и после, сейчас главное — спасти мальчика.
— Северус, — тихо произнесла она, отчего упомянутый зельевар вздрогнул и посмотрел на неё. — Его нужно перенести в Больничное крыло, но я боюсь пользоваться заклинанием Левитации, внешнее магическое воздействие может всё испортить.
Северус, кажется, понял, что она хотела сказать. Он встал и, подойдя к мальчику, взял его на руки. Кивнув, Поппи пошла в сторону Больничного крыла, по пути сказав Ремусу, что ему нет смысла идти за ними: мальчик всё равно ещё не скоро очнётся.
Шотландия, Хогвартс, Больничное крыло
Поппи показала Северусу, на какую кровать класть Гарри, и велела принести кроветворное, обезболивающее, восстанавливающее зелья и Костерост. Северус, что интересно, даже не подумал возразить.
«Он такой же. Прямо как в тот раз. С Лили», — думала медиковедьма, снимая наскоро наложенную повязку, чтобы основательно обработать раны.
* * *
Северус даже не задумывался, что он делает, просто выполнял приказы Поппи. Он до сих пор пребывал в состоянии шока и до сих пор ужасно боялся за мальчишку. Как только он очнётся, Северус обязательно извинится. Перешагнёт через свою гордость и извинится.
Через полчаса Поппи устало вздохнула и опустилась на стул около кровати Поттера. Выглядела она не очень.
— Я сделала всё, что могла, Северус, — прошептала она, качая головой.
Что?!
— Он что… он… — Северус не мог даже произнести этого слова — «умер». «Поттер» и «смерть» в одном предложении не сочетались.
— Нет-нет, что ты! — медиковедьма тут же замотала головой. — Просто всё, что я смогла — это обезопасить его от кровопотери, заражения и последствий. Всех последствий, кроме одного.
Чего же она тянет? Северус сейчас, кажется, все губы в кровь искусает!
— Поппи! — прикрикнул он, давая понять, что её эффектные паузы на него никакого впечатления не производят.
— Мальчик в коме, Северус, — сказала, наконец, ведьма. — И я не знаю, сколько эта кома продлится.
— Что значит, ты не знаешь? — вспылил Северус.
— Тише, не нервничай, этим ты никому не поможешь, — успокоила его Поппи. — Не знаю, значит, не знаю. Может быть, он проснётся уже завтра. А может, через год. Я не могу полностью просканировать его мозг, мне как будто что-то мешает. Какое-то заклинание…
Заклинание? Чёрт возьми… Северус еле удержался, чтобы не застонать. Он знал, очень хорошо знал, что это за заклинание не даёт Поппи в полной мере оценить ситуацию. Какой черт его дёрнул произнести в самый последний момент Legilimens?
— Legilimens, именно оно не даёт тебе закончить работу, — тихо сказал Северус, чуть ли не падая на стул и опуская лицо на руки.
— Что?! Северус, ты что, с ума сошёл? — вскочила медиковедьма, размахивая руками. — Последний рассудок потерял? Мерлин тебя дери, Северус! Мне кажется, мы уже проходили необдуманные поступки!
— Не тебе меня учить, — ответил Северус, также вскакивая на ноги. — Если ты хочешь мне напомнить о прошлом, то давай, но я в ответ пущу парочку проклятий. Я и так на взводе, не нужно меня поучать!
Поппи лишь покачала головой, но замолчала. Потом она подошла к камину и, кажется, сообщила обо всём случившемся Дамблдору. Странно, но Северус не слышал формулы заклинания. Значит, Поппи снова его выручает. Дамблдору будет совершенно наплевать, что случилось с Поттером, он просто придёт сюда для галочки и найдёт предлог незамедлительно удалиться. На время, пока Поттер в коме, Северусу удастся сохранить должность. А вот как только мальчишка придёт в себя…
Нет, как захочет, так и поступит: Северус и правда поступил непозволительно. Но единственное, чего никто: ни Северус, ни Поппи, ни Люпин, ни Дамблдор, ни Малфой с Паркинсон, ни вообще любой человек в Хогвартсе, не ожидал, так это появления там одной загадочной персоны.
* * *
Когда Каин шёл с очередной миссии в главный штаб организации, он даже не думал, что с Гарри может что-нибудь случиться. Как не думал о том, что кто-то из организации следит за всеми событиями в Хогвартсе. Но парню посчастливилось: он шёл по безлюдному коридору и, проходя мимо одной из комнат, услышал знакомое имя.
— …Поттер чуть не сдох, — говорил, судя по всему, Ральф.
Этот громила никогда не нравился Каину. Ни чувства собственного достоинства, ни красоты, ни вообще чего-то положительного в этом, с позволения сказать, человеке не было. Неотёсанный мужлан — наилучшая характеристика для такого, как он. Но Рио даже не думал, что ему доверят следить за ситуацией в Хогвартсе. Этот идиот мог пропустить мимо ушей все загадочные намёки Дамблдора, все его гениальные планы! Но, как ни странно, узнал о Гарри. Хотя за это ему спасибо.
— Что там с ним? — спросил слащавый голос, принадлежавший, кажется, Жаннетт, их информатору из Франции, Шармбатона.
— В подземельях своих башкой ударился о камень, по-моему, у него вся голова в крови была, а этот их учитель Зелий, Снейп который, — он хмыкнул, — так разволновался прям! Вот уж не думал, что он так из-за Поттера.
— Перенёс прежнее чувство на сына возлюбленной? — хихикнула француженка.
— И то верно, — расхохотался Ральф.
О, Мерлин! Каин даже не стал слушать дальше, всё равно от этой парочки «информаторов» ничего нового не дождёшься.
Чёрт, что же с его Гарри случилось?
Рио немедленно аппарировал в окрестности Хогвартса, а потом добежал и до самой Школы. Защитный барьер его легко пропустил. Ясное дело, ещё бы его барьер не пропустил! Каин плохо помнил расположение кабинетов в Хогвартсе, но вот путь до Больничного крыла очень хорошо отложился в его голове: как-никак, он там очень часто бывал.
Что Рио раньше делал в Хогвартсе, спросите вы? Он учился. Наставник, который в мальчике души не чаял, отправил его учиться в Хогвартс. Разумеется, под чужой личиной, сотней защитных заклинаний и с различными артефактами, чтобы Каину совершенно ничего не угрожало. Именно здесь он наблюдал за Росси и Феррари, Поттером и Блэком. Именно в то время они невзлюбили друг друга, даже не зная, что под личиной неприметного паренька скрывается их напарник, которого Джеймс и Мэт, к слову, также не любили.
До Больничного крыла он добежал очень быстро. Что удивительно, по пути ему никто не попался. Хотя Рио было абсолютно наплевать на это, но секретность бы ему не помешала. Так что он просто благодарил мерлинову бабушку и всех остальных его родственников за удачное стечение обстоятельств.
* * *
Северус почему-то боялся уходить из Больничного крыла: кто знает, а вдруг мальчишке станет хуже? Нет, этого нельзя было допустить, поэтому он предложил Поппи помощь в дежурстве. Нужно же было хоть как-то отблагодарить медиковедьму за то, что она для него сделала. Но сюрпризы на сегодня не закончились. Северус даже не подозревал, что узнает всю историю Мальчика-Который-Выжил так скоро, и что узнает её вообще.
Через полчаса, когда снова настала его очередь, Северус сидел на стуле около кровати Поттера и гадал, когда же он очнётся. Внезапно дверь, которую, безусловно, вышибли ногой, с громким стуком слетела с петель и ударилась о каменный пол, а Северус подскочил и потрясённо уставился на вошедшего. Каин Рио. Нет, вы представляете? Этот идиот зачем-то пожаловал в Хогвартс!
Рио между тем быстро приближался к Северусу, хмуря брови и явно обдумывая что-то. Однако когда они поравнялись, то Каин не проронил ни слова, только лишь опустился на колени рядом с кроватью Поттера и, вздохнув, уронил голову на одеяло.
— Живой… господи, живой, — бормотал он, нервно смеясь.
— Рио, — заговорил Северус. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Нет, — помотал головой Каин, поднимая голову и глядя Северусу в глаза. — Я вообще иллюзия, плод твоего воображения.
— Ну-ну, — хмыкнул Северус. — То-то я постоянно жаловался галлюцинации.
Рио лишь пожал плечами и… взял Поттера за руку? Куда ж мир-то катится? Хотя… Северус начал кое о чём догадываться. Постепенно у него в голове складывалось чёткое видение происходящего.
— А теперь давай поговорим серьёзно, Северус, — Каин поднялся на ноги и, проведя рукой по волосам мальчишки, подошёл к зельевару. — Почему Гарри сейчас лежит здесь?
— Очевидно потому, что он заболел, — съязвил Северус.
— Почему Гарри лежит здесь?
— Потому что ему необходимо лечение, идиот!
— Почему Гарри лежит здесь, чёрт тебя дери?!
— Потому что у него черепно-мозговая травма. Да, — продолжил Северус, видя, как Рио собирается задать следующий вопрос, — это моя вина.
— Снейп! — зарычал Каин, хватая Северуса за воротник и встряхивая. — Как ты умудрился упечь моего мальчика в больницу?! Как, мантикраб тебе в дышло?!
— Успокойся, Рио, и отпусти меня, — спокойно сказал Северус, хватая шатена за руки и разводя их в разные стороны. — Произошёл… несчастный случай…
До Северуса вдруг дошло:
— Твоего мальчика? Ты что, совсем… спятил?..
— Долго же до тебя доходило, Северус, — ухмыльнулся Каин. — Неужели ты так и не понял этого в тот день у Фортескью?
О, Мерлин. Мало того, что Гарри Поттер жил с Каином, так он ещё гей, чёрт возьми! Почему? Потому что когда живёшь с Рио, невозможно остаться натуралом, если только ты не девушка. Северус знал это на собственном опыте. Каин Рио — нимфоман, любит совращать всё, что только движется. В этой красивой оболочке нет ничего святого, даст кому угодно.
— Эх, правильно думаешь, Северус, правильно, — коварно улыбнулся Рио, садясь прямо на колени к зельевару. — Повторим?
— Идиот! — процедил сквозь зубы Снейп. — Поттер в коме, а тебя лишь бы трахаться.
— А для тебя Гарри что-то значит, да? — Рио наклонился к шее и лизнул пульсирующую венку. — Понимаю, так сложно устоять, он ведь такой соблазнительный, да?
— Ты что несёшь, Рио? Поттер ребёнок, чёрт возьми. Неужели ты с ним уже переспал?
Северус даже представить не мог, из-за чего сейчас так злится. Но это же было неправильно. Гарри Поттер не мог быть подстилкой Каина Рио. Ну не мог, и всё. Но Рио не ответил.
— Отвали, — зашипел Северус, спихивая Каина на пол, а сам встал и, отряхнув мантию, достал палочку.
После сеанса легилименции Северус не знал, что и сказать. Он видел всего одно лето из жизни Гарри Поттера, то самое, когда они встретились в кафе-мороженом. Он видел, как они живут, чем занимаются, как тренируются, какие книги читают и даже какие подарки Поттер получил на день рождения.
— Только не от тебя, — выплюнул Северус, чувствуя какое-то странное чувство облегчения: если бы Рио спал с мальчишкой, он бы обязательно это показал. Но ничего такого не было. Хоть здесь Поттеру повезло.
— Дождёшься, когда Гарри выздоровеет, и снова применишь легилименцию?
— Откуда?..
— Брось, я умею накладывать беспалочковые диагностические чары, и меня не пускало к самому центру травмы какое-то заклятие. Что же это может быть кроме твоей легилименции?
И всё-то он знает, усмехнулся про себя Северус.
— Надеюсь, что ты выполнил всё, за чем пришёл. И я даже не хочу знать, как тебя пропустила защита замка и где тебя носит вместо того, чтобы…
— Я тоже скучал, Северус, — улыбнулся Каин.
Рио поцеловал его. Мокро и грязно. И жадно. Они целовались недолго, Северус вдруг почувствовал вибрацию, которая образуется, когда рядом произносят сложное и очень сильное заклинание.
— Что ты сделал? — сразу же спросил он у Рио, который только улыбнулся. — Что ты сделал с Поттером?
— Ничего, Северус, не волнуйся за своего любимчика, — ухмыльнулся Каин. — Я сделал так, чтобы он поскорее поправился.
— Почему я должен тебе верить?
Северус ни капли не верил этому лживому существу. Никто за всю свою жизнь не лгал столько, сколько это делал Рио. Северус знал. Как-никак, они «познакомились на собрании Пожирателей». Но он надеялся, что ничего плохого мальчишке Каин не сделает.
— Потому что мне не зачем его убивать, — пожал плечами Рио.
Всё такой же расчётливый эгоист, думал Северус.
— Убирайся, — прошипел он, после чего Каин, ещё раз проведя рукой по волосам мальчишки, ушёл.
А ещё через час, когда Северус испробовал все возможные опознавательные чары, его постигло разочарование: он не мог узнать, что за заклинание наложил Рио на Поттера. Зато он точно знал, кто учил мальчишку магии и почему он знает так много. Несмотря ни на что Каин всегда был превосходным боевым магом.
И теперь Северус точно знал, как начать разговор с Поттером.
* * *
Драко сидел в Больничном крыле. Прошло уже два месяца с того момента, как Поттер попал сюда. Юный Малфой догадывался, при каких обстоятельствах это произошло, но крёстный отказался как-либо комментировать эту ситуацию. Поэтому оставалось только дождаться пробуждения Гарри.
Через десять минут подошла Панси с пакетом, из которого вкусно пахло пирожками: заботливая подруга принесла еду с обеда. Драко уже второй день ничего не ел, ему было не до того: у мальчика медленно, но верно начиналась истерика. Он боялся даже думать, что же будет, если Поттер так и не проснётся.
Драко помотал головой, отгоняя назойливую мысль прочь, взял протянутый Панси пирожок и, откусив кусочек, устало прикрыл глаза. Он терпеть не мог неизвестность. А сейчас он не знал, что происходит с его лучшим другом. Чёрт возьми, он не знал, выживет ли Гарри вообще!
Нет, что за чушь лезет в голову? Конечно, выживет, он же, в конце концов, Мальчик-Который-Выжил.
Через пару часов, когда Драко с Панси уже собирались уходить — домашние задания никто не отменял, — дверь Больничного крыла отворилась, и в просторное помещение вошла Грейнджер.
«Она-то что тут забыла?», — вздохнул Малфой, качая головой.
Но он решил ничего не говорить девчонке, вот когда Гарри проснётся, тогда они и поговорят о причинах и целях гриффиндорки. Не сейчас.
— Что ты здесь делаешь, Грейнджер? — а вот Панси молчать не захотела.
Сейчас они все на нервах, с того самого вечера, когда Дамблдор объявил о «неудачном стечении обстоятельств, которое привело к тому, что Гарри Поттер находится в коме». Крёстный на том ужине не появлялся, и Драко с Панси сразу поняли, в чём тут дело. Северуса они нашли, как это ни странно, в Больничном крыле, у кровати Поттера. Кто бы мог подумать, что крёстный будет сидеть с Гарри столько времени.
На вопросы о проведённом сеансе «получения ответов от Поттера» Северус не стал отвечать, только отмахнулся от друзей и ушёл из госпиталя, оставляя их с Гарри. А потом было как-то не до этого. МакГонагалл зверствовала, Снейп вообще стал каким-то тираном даже по отношению к слизеринцам. Чёрт возьми, даже Флитвик устроил зачётную неделю, так что свободного времени не было вообще. Но Драко с Панси всегда приходили навещать Поттера, несмотря на то, что мальчик был в коме.
* * *
— Навещаю, — коротко ответила Гермиона, тихонько прикрывая за собой тяжёлую дверь.
Она прекрасно понимала, что сейчас чувствуют эти двое: даже невооружённым глазом было видно, что они очень переживают за своего друга. И Гермиона тоже переживала. Для неё Гарри Поттер был не просто Мальчиком-Который-Выжил-И-Всё-Таки-Попал-На-Слизерин. Даже если директор Дамблдор отвернулся от юного слизеринца, Гермиона так не сделала. Она была не из тех людей, кто оценивает человека по факультету, на котором он учится. В человеке ведь всего должно быть понемногу. Шляпа предлагала ей идти в Когтевран, но потом сама же отправила в Гриффиндор. Разве есть разница в том, на каком факультете ты учишься? Важно только то, какой ты есть и что ты можешь сделать. Цвет факультета это никак не определяет. И именно поэтому Гермиона даже разочаровалась в профессоре Дамблдоре, который ровно два месяца назад выступил на ужине с небольшой речью. Это даже не речь была, а так, констатация факта. «Гарри Поттер по неудачным стечениям обстоятельств находится в коме». Ни тебе объяснений, ни причин, ни банального уважения к Гарри: Дамблдор просто сказал это и продолжил свой разговор с профессором МакГонагалл. Гермиона решительно ничего не понимала и мечтала во всём разобраться.
— Кого же ты навещаешь, Грейнджер? — кажется, Паркинсон решила сегодня отыграться именно на ней.
Но что самое странное, слизеринку схватил за руку Малфой и, что-то прошептав ей на ухо, потащил за собой.
— Если что-то изменится, сообщи, — бросил он в последний момент перед тем, как дверь за ними закрылась.
Гермиона ещё пару секунд удивлённо хлопала глазами: не привыкла она к такому поведению Малфоя. А потом, спохватившись, быстро зашагала к кровати Гарри: этот маршрут она выучила наизусть ещё во время первых посещений… приятеля.
Мадам Помфри лишь устало вздохнула и покачала головой в ответ на вопрос о времени, когда Гарри очнётся. Черепно-мозговая травма — вещь серьёзная, это Гермиона понимала. Но чтобы волшебники не научились с этим бороться?
И тогда мадам Помфри рассказала ей всю историю, попросив никому не передавать этих слов. Оказывается, что сама по себе эта травма — просто пустяк для медиковедьмы. Но в момент её получения в Гарри попало заклятие. И это самое заклятие, которое относится к разряду ментальных, блокирует доступ к мозгу Гарри. Именно поэтому мальчику приходится лежать в коме, добавила мадам Помфри, когда Гермиона кивнула.
Девочка всё поняла. Выходит, Гарри не просто так угодил в Больничное крыло, его пытались атаковать, а он, скорее всего, защищался. Но что может третьекурсник? Гермиона не знала. Но решила выяснить это у Поттера, когда тот очнётся.
А сейчас ей пора было возвращаться в Башню: она и так сказала Рону и Невиллу, что идёт до Библиотеки и сразу же возвращается. Не хватало ещё, чтобы они начали за неё следить с помощью мантии-невидимки и узнали, что она навещала Гарри. Они не поймут. Для них важнее глупые предрассудки, чем реальность.
* * *
Северус вернулся в Больничное крыло ближе к полуночи, Поппи попросила сегодня посидеть с Поттером, потому что у него «появляются какие-то нестабильности в пульсе, дыхании». Она считает, что его состояние может в любой момент ухудшиться. Что ж, Северусу пришлось отложить проверку контрольных работ и домашних заданий всех идиотов на потом. На самом деле он был даже немного рад этому: появилась реальная причина отдохнуть, посидеть в тишине, одному…
Одному. Нет, рядом был Поттер. Но он был в коме. Зельевар даже не хотел думать, из-за чего так сильно переживает за мальчишку. За сына Поттера, поправил он себя.
Хотя младший Поттер уже давно доказал ему, что на старшего похож только цветом волос и самой причёской. Копией Джеймса его не назовёшь — слишком худой, не такой высокий, волосы у него длиннее. И шрам на лбу в виде молнии. Зато глаза Лили.
Северус долго думал, как же так получилось, что мальчишка жил вместе с Рио. Учитывая, что от Каина не было ни слуху ни духу, Северус не мог узнать подробности. Но одно было ясно точно: Поттер с шести лет не жил с Дурслями и последнее лето точно провёл с Рио. Жил ли он и до этого с этим ублюдком, или его приютил кто-то другой, было неизвестно. И Северус даже не думал, хочет он знать правду или нет: как получится, так получится.
Неожиданный шорох заставил зельевара вздрогнуть и выхватить палочку.
* * *
«Как же болит голова…». Где он? Почему вокруг так темно? И почему, чёрт возьми, у него так болит голова?!
Гарри попробовал пошевелить правой рукой, но ничего не получилось. Тогда он начал сгибать и разгибать пальцы. Вроде бы он даже чувствовал их! Внезапно он понял, что сжимает что-то. Это оказалось простынею. А потом он услышал, как что-то с громким стуком упало на пол.
— Поттер! Поттер, ты меня слышишь?
Это, кажется, был Снейп. Да, точно, этот голос он ни с чьим другим не спутает. Но что Снейп делает в спальне третьекурсников?
— Поттер, шевельни указательным пальцем, если ты меня слышишь.
Гарри совершенно ничего не понял, но пальцем шевельнул — он слышит декана, да ему и не сложно.
— Так, минус проблема, — пробормотал Снейп. — Поппи, — чуть громче добавил он.
Гарри слышал, как кто-то быстрыми шагами приближается к его кровати. Да что ж это такое? Они что, издеваются? Пошли вон из их спальни!
Воспоминания нахлынули быстро и очень неожиданно. Кабинет Зелий, Снейп, палочка, дверь, боль в шраме и темнота. Да, всё это было. Значит, он упал в обморок? Надолго? Почему мадам Помфри говорила с таким облегчением? Сколько сейчас времени? Почему он не может открыть глаза?
— Гарри, — голос мадам Помфри прозвучал очень близко к нему. — Если ты меня понимаешь, шевельни пальцем.
Он шевельнул. Что ж такое?
— Очень хорошо. Сейчас я принесу зелье, которое восстановит твои силы, и только тогда ты можешь открыть глаза. Ни мгновением раньше.
Гарри понял, непонятно для чего ещё раз шевельнул пальцем и стал ждать. Странно, но тишина, которая была в Больничном крыле — а именно там он, судя по всему, и находился, — буквально давила на мальчика. В чём же дело?
Мадам Помфри вернулась быстро, влила ему в рот какую-то дрянь, похожую составом на Восстанавливающее зелье, но отличающееся от него по консистенции и температуре: то было тёплым, а это — ледяное. Или ему просто так казалось?
Прошло полторы минуты. Гарри считал каждую секунду, больше ему нечего было делать. А потом мадам Помфри велела открыть глаза. Как, хотел спросить Гарри, но вдруг почувствовал, что сейчас сможет это сделать. Он медленно разомкнул веки и когда понял, что в помещении темно, открыл глаза. Сначала он чуть не вскрикнул: сразу же началось головокружение и его затошнило. Но декан что-то влил ему, и постепенно всё прошло.
— Гарри, ты можешь говорить? — спросила обеспокоенная мадам Помфри, в глазах которой почему-то блестели слёзы.
Гарри прокашлялся и что-то прохрипел в ответ.
— Что?
— Да, — тихо сказал он.
— Хвала Мерлину, всё обошлось, — всплеснула руками колдоведьма и устало опустилась на стул у кровати Гарри.
Мальчик, привыкнув к темноте, огляделся и увидел Снейпа. Тот стоял и смотрел прямо на него. У Гарри вдруг ни с того ни с сего покраснели щёки, а сам он отвернулся.
— Мадам Помфри, — тихо начал он, — когда я смогу вернуться в подземелья?
— Что? Вернуться в подземелья? — колдоведьма даже подскочила от возмущения. — Ты только очнулся после двухмесячной комы и хочешь вернуться в подземелья? Ну уж…
Дальше Гарри не слушал. Сейчас в его голове крутились только два слова: «Двухмесячная кома».
«Какого чёрта?!»
17.10.2011 Глава 18. «Все карты на стол?»
Глава 18. «Все карты на стол?»
Шотландия, Хогвартс, Больничное крыло
Гарри не мог поверить в происходящее. Никак не мог. Ну, не может же такого быть, чтобы он провалялся в коме два месяца? Чёрт возьми, он не мог просто взять и впасть в кому! Даже если он и ударился головой о дубовую дверь, которую так любезно открыл в неподходящее время в неподходящем месте Люпин, этого было недостаточно. Поэтому весь следующий день они с Драко и Панси гадали, что могло послужить причиной комы. На следующий за ним день тоже. И после него опять. И снова.
И, когда прошла уже неделя, а Гарри так и не выписали из Больничного крыла, куда к нему постоянно приходили его друзья, мальчик внезапно хлопнул себя по лбу и рассмеялся. Драко с Панси недоумённо переглянулись и пожали плечами: ну, с кем не бывает? А Гарри, успокоившись, покачал головой и устало откинулся на подушки.
— Я убью Снейпа, — с улыбкой сказал он.
— А при чём здесь он? — спросил Драко.
— Эх, Драко, Драко, твой дражайший крёстный шибанул меня своим Legilimens`ом, а вкупе с травмой головы это как раз и даёт подобный эффект: жертва впадает в кому.
— Да ладно, — воскликнула Панси. — Не может быть всё настолько просто. Не говори мне, что мы за целую неделю не смогли этого понять.
Гарри улыбнулся и прикрыл глаза. На самом деле ему нравилось здесь. Его не доставали гриффиндорцы, над душой не стоял декан, который приходил к нему только один раз, не сверлил глазами дорогой директор. К нему постоянно приходили Драко с Панси, приносили ему домашнее задание, рассказывали свежие новости, обсуждали Дамблдора и корили МакГонагалл.
— Да, Поттер, — вдруг спохватился Драко, — надеюсь, что послезавтра тебя выпишут. У нас ЗОТИ с Люпином, и, как это ни прискорбно признавать, но преподаёт он неплохо. Так что постарайся, в крайнем случае, уговорить Помфри.
— Ладно, — кивнул Гарри.
Он очень удивился, услышав такое заявление от Драко. Поначалу Малфой всё твердил, что новый учитель его напрягает, не нравится ему и вообще раздражает. Если друг переменил своё мнение, значит, учитель из оборотня и вправду неплохой. Стоит, наверно, убедить медиковедьму выписать его.
Вскоре, когда друзья попрощались с ним и покинули Больничное крыло, дверь снова отворилась. На пороге появилась нерешительная Грейнджер, и Гарри старался не смотреть на неё во все глаза. Мальчик очень удивился, но разговор первым не начинал: сама пришла, сама и разговаривай. Грейнджер же уселась на стул рядом с кроватью Гарри и, пару раз открыв и закрыв рот, молча уставилась в пол.
Но нет, он поторопился с выводами. Гриффиндорка замолкла и снова уставилась в пол. Что ж, если она пришла посидеть в тишине, она ему не мешает. Пусть сидит, сколько хочет. Девочка вздохнула и подняла голову.
— Я хотела поздравить тебя с выздоровлением и попросить прощения, — на одном дыхании выпалила она.
— Эээ…
— Я, Рон и Невилл, да и остальные гриффиндорцы очень плохо себя вели по отношению к тебе, — девочка опустила взгляд и покраснела. — Мне очень… жаль. И стыдно за них.
— Ааа…
— И я очень надеюсь, что ты извинишь нас и не станешь обращать внимания на их придирки. Они же просто дети, они не понимают… — Грейнджер смущённо замолчала. Видимо, сказала несколько больше, чем планировала.
— Ага.
Они молчали, наверно, минут пять. А потом Гарри не выдержал и рассмеялся. День сегодня был весёлый, не иначе.
— Гермиона, я просто тащусь от тебя, — проговорил он сквозь смех.
Гермиона, видимо, не оценила комплимент. Более того, она его, видимо, совсем не поняла. Странно, в маггловском мире ведь живёт, как-никак.
— Короче, — отсмеявшись и выровняв дыхание, сказал мальчик, — спасибо за поздравление, но меня пока ещё, как видишь, не выписали. А вот на счёт извинений… я не понимаю, зачем ты извиняешься за них? Нет-нет, — прервал он открывшую было рот Гермиону, — я знаю, что у вас благородный факультет, друг за друга горой, но ты-то за что извиняешься? Мне наплевать на их придирки, но ведь лично ты мне ни разу ни единого слова не сказала.
— Да, но… мне неудобно за наш факультет, — ответила Грейнджер. — Ты ведь прав: гриффиндорцы должны быть благородными, но то, что делают все они, благородством назвать язык не поворачивается. Я… если честно, я вообще не понимаю всех этих людей, которые сначала считали тебя знаменем надежды и мира, а после того, как ты попал в Слизерин, отвернулись от тебя. Это… это нечестно. И неправильно.
— И глупо, — вставил Гарри, улыбаясь.
Грейнджер оказалась не такой, какой он себе её представлял. Она способна мыслить рационально, не отвлекаясь на внешние факторы. Слизеринец — гриффиндорец, волшебник — магл, какая, к чёрту, разница? Они все люди, они все живут на одной планете, они учатся в одной школе! Им предстоит сражаться на одной войне, Гарри не сомневался. Как не сомневался и в том, что, как только Волдеморт вернётся, все снова повернутся к Мальчику-Который-Выжил. «Гарри, ты должен победить его», «Гарри, ты должен спасти нас», «Гарри, ты должен…». Да ничего он, чёрт возьми, ничего и никому не должен! Они даже не знают его настоящего. Совсем не знают. Но прикажут идти на смерть ради них, ради их будущего.
Гарри, вновь углубившийся в себя, вернулся к реальности лишь через десять минут, когда Гермиона обеспокоенно теребила его за плечо.
— Всё нормально, — пожал плечами он в ответ на вопрос девочки.
А потом протянул ей руку. Грейнджер недоумённо на него посмотрела, неуверенно улыбнулась и обхватила его ладонь, немного сжав её.
Гермиона ушла. Через полчаса в палате появилась мадам Помфри. Гарри обезоруживающе ей улыбнулся, молясь всем богам на свете, чтобы ведьма выписала его. И то ли день у него сегодня был удачный, то ли его молитвы были услышаны, но Помфри, проведя небольшую диагностику, удовлетворённо кивнула и, улыбнувшись в ответ, велела ему собирать вещи.
Шотландия, Хогвартс, коридор на втором этаже
«Да, чёрт возьми!», — думал Гарри, чуть ли не бегом передвигаясь от одной лестницы к другой, кружась и смеясь. Только что закончился ужин, и все ученики уже находились в своих гостиных. Он может делать всё, что захочет. И это здорово.
Гарри бежал по коридору второго этажа, как внезапно у него закружилась голова. Ничего странного, не надо было так много вертеться, но всё-таки…
Мальчик остановился и прислонился к стене. Перед глазами всё поплыло, его затошнило, и Гарри медленно осел на пол, опираясь спиной о холодную стену. Он глубоко и медленно дышал, но тошнота не проходила. Откуда-то появились огромные цветные круги, они летали вокруг него, и мальчик ничего кроме них не видел. Постепенно к цветному прибавился чёрный, и Гарри закрыв глаза, рухнул прямо на каменный пол.
Вдруг заболела рука в районе локтевого сгиба, как будто… как будто кто-то вводил туда иглу. Но это же нереально! Как это могло быть правдой? Чёрт, что же это такое?! Однако буквально через пару секунд Гарри вдруг стало откровенно наплевать на происходящее — ему было так хорошо. И легко. И ни одной дурацкой мысли в голове — только лёгкость и счастье. Мальчик улыбнулся и, рассмеявшись, перевернулся сначала на живот, а потом и на спину. Гарри выгнулся, потягиваясь, на каменном полу. Потолок почему-то плыл, раскачиваясь, словно волны на море. Мальчик и сам будто бы качался на волнах. Ему внезапно стало так весело, Гарри снова рассмеялся, а потом вдруг резко побелел. Перед глазами явственно предстала картина корчившегося на таком же каменном полу Каина, только вот ему, кажется, было совсем не весело. Парень кричал, извиваясь под пыточными проклятиями, это Гарри точно понял.
Мальчик схватился за голову, ничего не понимая. Что с ним творится? Как это всё понимать?! Видение закончилась так же внезапно, как и началось. Оно было недолгим, но очень содержательным. На смену ему вдруг опять пришла боль в руке, чуть выше того места, где она была пару минут назад. Гарри снова увидел ту тёмную комнату, на полу которой лежал Рио, однако сейчас он видел какого-то мужика, склонившегося над Каином со шприцом в руке. Что это?..
Не успел Гарри додумать, как ему снова стало невероятно хорошо. Каин? Шприц? Какие глупые и совершенно ненужные сейчас мысли! Сейчас ему так хорошо…
Мальчик снова качался на волнах, перекатываясь на каменном полу с блаженной улыбкой на губах.
— Поттер?!
Гарри казалось, что это именно его фамилия, поэтому мальчик перевернулся на спину, наблюдая за тёмным силуэтом, приближающимся к нему.
— Мистер Поттер, что вы делаете?
Какой же противный голос. Гарри поморщился, но через пару секунд на его лице снова появилась блаженная улыбка. Это, кажется, была профессор МакГонагалл. Мальчик решил, что нехорошо лежать на полу в присутствии… кхм… дамы, но встать у него не получалось.
— Мистер Поттер!..
— Да понял я, понял, — лениво отмахнулся от декана Гриффиндора Гарри, в третий раз пытаясь подняться.
Проблема была лишь в том, что его до сих пор качало из стороны в сторону. Опираясь руками о стену, которая была такой же холодной, как и каменный пол, Гарри потихоньку встал. Он стоял, опираясь о стену, и смотрел, как МакГонагалл открывает и закрывает рот. Ему вдруг стало так смешно, что он не выдержал и расхохотался. Кажется, профессор уже считает его психом.
— Мистер Поттер, я вынуждена…
— Ой, профессор, — прекратил смеяться Гарри, — давайте-ка не будем загружать мне голову такой ненужной фигнёй, а разойдёмся полюбовно. Вы в свой львятник, а я в свою гостиную. Ок?
Кажется, профессор не оценила такого дельного предложения, думал Гари, выслушивая её верещание по поводу «пьяных слизеринцев», шатающихся где не нужно в такое позднее время. Чушь, время-то ещё не позднее. Гарри устало вздохнул и, засунув руку в карман, обнаружил там свою палочку. Ура, хоть в чём-то он не облажался.
— Obliviate, — лениво произнёс мальчик, направив палочку на МакГонагалл. — Ты ничего не помнишь о последних пятнадцати минутах. Ты шла по третьему этажу и задумалась о… Дамблдоре, — Гарри рассмеялся, но всё же закончил свою работу: — Потом ты обнаружила, что стоишь посреди второго этажа без дела. И все счастливы.
Гарри засунул палочку обратно в карман и пошёл прочь из этого несчастного коридора. И хотя он медленно, но верно продвигался к заветной цели, — лестнице, — походка его всё же подкачала. Ну не ходят нормальные тринадцатилетние дети с заплетающимися ногами, передвигаясь лишь от стены к стене.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Отпустило. Гарри точно это знал: никаких тебе больше цветных кругов, и его даже не качало, будто на волнах. Хороший знак, думал мальчик, отворяя дверь в гостиную Слизерина.
К нему сразу же подошли Драко с Панси, поздравили с выздоровлением Тедди и Милли, Блейз улыбнулся, а Крэбб и Гойл достали из-под стола ящик со… сливочным пивом? Чёрт возьми, где они его достали?
— Предвосхищая твой вопрос, на этой неделе был поход в Хогсмид, так что мы решили запастись на случай твоего скорейшего возвращения домой, — улыбнулся Малфой.
— И мы оказались правы, — рассмеялся Забини, кивком предлагая всем переместиться поближе к камину и столу.
Всей дружной компанией они расселись прямо на ковре около камина и, расхватав пиво, начали рассказывать Гарри обо всём, что он пропустил. Мальчик же только улыбался и кивал всем, надеясь, что весёлая пирушка не перерастёт в банальную попойку, ведь до этого ему нужно было поговорить с Драко и Панси. Кажется, по его несколько ненатуральной улыбке друзья всё поняли. Малфой примерно через полчаса предложил всем заканчивать и расходиться, ведь «завтра Снейп им точно спуску на контрольной не даст». И, — о чудо! — все прислушались к его совету и разбрелись по спальням.
— Что случилось? — без обиняков начал Драко, как только они разместились на кровати Гарри и наложили всевозможные защитные чары.
— Я только что два раза обдолбался какой-то дрянью, при том, что рядом со мной никого не было, зато я точно видел что-то вроде… короче, Каина. Ему какой-то мужик что-то вкалывал… Не знаю, что, но почему-то это передалось и мне.
— Мерлин! — воскликнул Малфой, качая головой. — Это же не может быть ещё одним прозрачным сном?
Гарри как током ударило: ну, конечно же! А почему он сам до этого не додумался? Хотя, додумаешься тут, когда тебя так и тянет покататься по полу и поржать. Мальчик покачал головой, а потом обратился к Драко.
— Ты гений, Малфой, — улыбнулся Гарри. — Меня одно беспокоит: что с Рио?
— Умеешь ты тему менять, — хмыкнул Драко. — Не имею ни малейшего понятия. Знаешь, думаю, тебе стоит ему написать. Но не говорить о случившемся. Лучше рассказать при встрече.
— Я тоже так думаю, — согласился Гарри.
— Слушай, — после минутной заминки начал Драко, — Сириус Блэк, твой крёстный… его так и не поймали, и он… движется сюда. В Хогвартс.
Чёрт. Мало ему тут Люпина с его манией поговорить с сыном лучшего друга, так ещё и Блэк сюда прибежит. Замечательное время.
Драко ушёл к себе только под утро — они очень долго строили предположения относительно прозрачных снов и Сириуса Блэка. Выспаться у них не получится, значит, на уроке Снейпа придётся предельно сосредоточиться — мало ли, что ещё декану в голову взбредёт.
— Спокойной ночи, — прошептал Гарри. Он и сам не знал, кому предназначались эти слова, но он подумает об этом позже, не сейчас…
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Контрольной не было. Самостоятельной тоже не было. Не было даже самой захудалой проверочной работы! Они просто варили очередное зелье, предназначенное для успокоения нервов. Вот что бы ему сейчас точно не помешало, невесело думал Гарри, помешивая отвар по часовой стрелке. Драко клевал носом, поэтому сегодня приготовление зелья было именно его, Гарри, ответственностью. Оставалось лишь подождать пятнадцать минут и добавить пять капель разбавленного сока мандрагоры. Замечательно.
У него оставалось время подумать. А поразмыслить было над чем.
Снейп.
Что он, чёрт возьми, задумал? Почему до сих пор не сказал Гарри ни слова? Почему даже не смотрит в его сторону? Почему не назначит отработку? Почему не пытается узнать о его прошлом? Гарри уже скучал по прежнему декану. И ему в голову вдруг пришла совершенно безумная и гениальная в своей простоте идея.
Мальчик в назначенное время взял пробирку с разбавленным соком мандрагоры и, поводив по кругу, огляделся. Никто на него не смотрел, все уставились в котлы и учебники. Замечательно. Гарри вытянул руку с пробиркой в сторону и разжал пальцы. С оглушительным звоном пробирка разбилась, и осколки вместе с жидкостью теперь были практически везде, начиная от стула Драко и заканчивая стулом Забини. Все подняли головы и уставились на несчастного студента, сотворившего такое, но, увидев, что этим студентом оказался сам Гарри Поттер, только ещё больше заинтересовались происходящим.
Снейп же посмотрел на Гарри подозрительно.
— Ой, какой же я неловкий, — приподняв брови, сказал Гарри.
«Давай же, давай же, назначь мне отработку. Ты же хочешь узнать о моём прошлом. Лови момент! Давай!»
— Отработка, мистер Поттер, — как будто с неохотой выдавил Снейп.
«Да!»
Шотландия, Хогвартс, учительская
Люпин отвёл их в учительскую, посреди которой стоял огромный шкаф, а в кресле сидел профессор Снейп, который, судя по всему, проверял домашние эссе. Декан посоветовал Люпину не вызывать Лонгботтома, с чем Гарри был совершенно согласен, однако сейчас его занимали несколько другие мысли, и даже присутствие на уроке Мастера Зелий его не сильно волновало.
«О, нет! Только не боггарт…», — молил Гарри, надеясь, что профессор лишь хочет пожаловаться на свой скромный заработок, ужасный гардероб и попросить денег. Гарри бы отдал ему половину состояния Джеймса и Мэта, лишь бы это был не боггарт.
— Кто мне скажет, что может быть в этом шкафу? — спроси Люпин, обводя взглядом всех присутствующих.
«Я могу лишь сказать, что, надеюсь, там сидит не боггарт»
— Да, мисс Грейнджер?
— Это боггарт, сэр, — тут же ответила гриффиндорка.
— Совершенно верно, Гермиона. А кто мне скажет, как боггарт выглядит?
— Никто не знает, — сорвалось у Гарри с языка, прежде чем он успел даже подумать об этом. — Боггарт превращается в то, чего мы больше всего боимся.
— Правильно, Гарри, — улыбнулся профессор. — По десять очков Гриффиндору и Слизерину.
Ладно, радует то, что Люпину наплевать на факультеты. Слизерин или Гриффиндор — не имеет значения. Ура. Но вот… боггарт…
Гарри очень не любил этих существ. И вовсе не потому, что они его пугали, нет. Его пугала неизвестность. В первый раз, когда он столкнулся с боггартом — в семь лет — тот превратился в Волдеморта, каким его запомнил годовалый Гарри. Однако уже через год, когда они начали изучать Защиту, перед Гарри предстал он сам, превращающийся в Тёмного Лорда. Это было, когда ему только-только стукнуло восемь. Чего от боггарта ждать сейчас, мальчик не знал. И он был бы, конечно, не против посмотреть на шокированные лица всех присутствующих, только потом замучаешься ведь стирать всем память. А ещё тут Снейп. Чёрт.
Они быстро выучили заклинание, при воспоминании о котором Гарри чуть не рассмеялся — он до сих пор помнил, как позапрошлым летом вернулся домой в Италию.
— Так, Невилл, вот теперь мне нужна будет твоя помощь, — говори Люпин, улыбаясь.
— М-моя? — переспросил гриффиндорец, покраснев.
— Именно, — кивнул профессор. — Подойди сюда, не бойся.
Пока Люпин что-то шептал Невиллу, Гарри с Драко тихо переговаривались о своих страхах. Точнее, предполагал только Драко, а Гарри слушал и кивал. Снейп всё так же сидел на диване, изредка бросая взгляды на учеников и Люпина.
— Всё понял? — спросил сияющий как начищенный котёл Люпин.
— Ага, — кивнул Лонгботтом и повернулся к шкафу.
— А теперь Невилл продемонстрирует нам заклинание в действии, — сообщил профессор, отходя подальше. — Сейчас я открою дверцы, а ты, Невилл, сосредоточься. Если получится у Невилла, будем пробовать все по очереди. Итак. Раз, два, три.
После этого Люпин невербальным заклинанием открыл дверцы шкафа, и оттуда… вышел профессор Снейп! Гарри не знал, смеяться ему или плакать. С одной стороны, было очень жаль Лонгботтома, которого, безусловно, после сегодняшнего урока ЗОТИ ждут адские мучения на Зельях. Но с другой стороны, было очень забавно наблюдать за деканом. Такое выражение лица у него бывает крайне редко.
Гарри с Драко закусили губу, приготовившись к самому интересному — Лонгботтом уже поднимал палочку.
— R… riddiculus! — пискнул он, и на смену чёрной рабочей мантии Снейпа пришло старое зелёное ЖЕНСКОЕ пальто, в руках появилась большая красная сумочка, а на голове — шляпа с чучелом грифона. К такому повороту событий Гарри готов не был, как, равно, и все остальные, кроме, кажется, Люпина и… и всё. Невилл выглядел таким удивлённым, что сразу стало ясно: он не ожидал успешного результата.
Ребята засмеялись. Ну, те из них, кому, как подумал Гарри, жить надоело. Слизеринцы предпочли молчать или, в крайнем случае, прыснуть в кулак, но это максимум, который они могли себе позволить. Люпин был, кажется, доволен собой, но с некоторой опаской косился в сторону Снейпа. И Гарри его понимал: оборотню ещё очень долго принимать Ликантропное зелье снейпового изготовления.
Гарри закусил нижнюю губу и посмотрел на декана. Какого же было его удивление, когда оказалось, что и Снейп на него смотрел. Гарри легко ему улыбнулся, а профессор, в свою очередь, кивнул ему в сторону шкафа.
Это что же, получается, Снейп пришёл сюда, чтобы увидеть его боггарта? А не слишком ли много чести юному Герою?
— Молодец, Невилл, ты смог справиться с боггартом, — похлопал в ладоши Люпин. — Северус, — повернулся он к декану, — надеюсь, ты не станешь принимать всё это близко к сердцу, да?
Конечно, он не будет. Он просто отравит Лонгботтома, и дело с концом, думает Гарри, стараясь не фыркнуть. Что отвечает Снейп, он не слышит. Видимо, что-то очень остроумное, так как в учительской повисает напряжённое молчание.
— Так, теперь, — разрывает тишину голос профессора ЗОТИ, — каждый из вас попробует сразиться с боггартом. Давайте, не стойте на местах — становитесь в очередь!
Класс мигом загалдел, а Драко с Панси потащили Гарри к остальным.
Гарри не хотел сражаться с боггартом. Кем бы — или чем бы — тот ни стал. Он даже не боялся, ему было… не по себе. Чтобы весь класс увидел, чего боится Гарри Поттер? Нет, это пустяки, вот Лонгботтом боится Снейпа, и теперь это ни для кого не секрет.
А вот если Снейп увидит, чего боится Гарри…
Странно, что ему в голову приходят такие мысли: он и сам не знает, во что превратится его боггарт.
— Даю вам минуту на то, чтобы придумать, чего же вы больше всего боитесь и как из этого страха сделать посмешище, а потом мы начнём, — объявляет Люпин.
И чего же он больше всего боится? Волдеморта? Тех типов из Ордена? Мертвецов? Пыток?
Гарри не мог понять, в каком направлении он должен двигаться, чтобы прийти к разгадке. Остальные между тем напряжённо думали, чего боятся больше всего и как будут с этим бороться.
— Оторвать ему ноги, — донеслось до Гарри со стороны гриффиндорцев.
Это кому же в голову приходят такие замечательные идеи?
Оторвать ноги… Это, наверно, больно. И они собрались отрывать кому-то ноги. Чтобы посмешить людей? Что же это за варвары? Что они могут знать о том, как это больно?
Да что они вообще знают о боли, обрывает сам себя мальчик. Они выросли совершенно в других условиях. В другом мире. Они не поймут его. Никогда.
— Ну, что ж, давайте начнём! — жизнерадостный голос Люпина заставляет Гарри вздрогнуть.
Что, уже время? И какого Мерлина он вместо того, чтобы подумать, чего боится, думал обо всякой ерунде? Кажется, его уже никто не исправит. Гарри усмехается, а отважные гриффиндорцы в это время первыми подходят к шкафу. Боггарт замечает их и превращается… в огромную кобру? Чей это страх?
Парвати Патил, кажется. Гарри помнил её: на первом курсе в их первой драке с гриффиндорцами девочка стояла рядом, а потом унеслась прочь, завидев издали декана Слизерина. Что ж, Гарри её понимал.
Но кобра? Мерлин, почему у него не может быть таких страхов?
И пока кобра превращалась в какого-то червяка, а гриффиндорцы громко смеялись, Гарри бросил взгляд на Снейпа. Вот что он тут сидит? Его, фактически, оскорбили, одев в женскую одежду лонгботтомовской бабушки, а он всё сидит. Мысль о том, что сидит декан здесь исключительно из-за него, Гарри, безусловно, грела душу и льстила, но…
— Вот это да! — восклицает Люпин, когда огромный паук, страх Уизли, оказывается на роликах и пытается устоять на ногах.
Гарри покачал головой: это становилось забавным. Кобры, пауки. Мерлин, он завидует Уизли! Он тоже хочет какой-нибудь пустяковый страх, чтобы ночью, зажмурив глаза, притворяться спящим и думать, что вот он, твой страх, ходит рядом, но думает, что ты спишь, и уходит прочь. Так нет же! Ему нужно было и здесь выделиться.
Кивнув на вопросительный взгляд Драко, Гарри заметил, что Люпин то и дело кидает на него взгляды. Не на Драко, на него, Гарри. Что ж за день-то такой, а?
Их очередь наступила слишком быстро. И Гарри понимающие друзья — спасибо им — выставили вперёд. Что, неужели и Малфою с Панси не терпится увидеть страх Гарри? Усмехнувшись, Гарри вышел вперёд, к боггарту, который уже метался из стороны в сторону, не зная, в кого ему превращаться.
И только мальчик приблизился на довольно близкое расстояние, как повисла уже ставшая непривычной за время предыдущего веселья тишина. Такая липкая, почти осязаемая. Гарри спиной чувствовал на себе взгляды учеников, но в особенности — жгучий взгляд Снейпа. И Люпин, кажется, тоже заинтересовался.
Боггарт, остановивший свой выбор на одном-единственном человеке — на ближе всех стоящем к нему Гарри, закрутился волчком. Чем же он станет? Мальчик напрягся и сжал кулаки: что бы ни появилось сейчас в комнате, он не выдаст своего волнения и уж тем более страха. Он решил.
Комнату заволокло дымкой, сквозь которую были видны какие-то силуэты. Что это? Гарри не понимал. Чтобы боггарт становился туманом? Не бывает такого!
Мальчик прищурился: в дымке он увидел силуэты людей. Двух, если он не ошибался. Что это могло значить?
— Малыш…
О, нет. Нет-нет-нет, только не это. Гарри отчаянно хотел сорваться с места и убежать отсюда. Очень хотел. Но не мог. Словно ноги приросли к полу, дышать получалось через раз, а глаза были так широко распахнуты, что он смахивал, наверно, на наркомана.
Джеймс. Джеймс и…
— Гарри, — улыбнулся Мэт, вышедший из дымки и протягивающий к нему руку. — Гарри.
Что? Его страх — это его семья? Быть того не…
— Это ты убил нас.
Он что, только что сомневался, страх ли это? О, он был абсолютно прав. Это не страх. Это его кошмар. Кошмар, преследовавший его на протяжении года. И как он об этом не подумал?..
Сейчас то, что это вовсе не настоящие Мэт и Джеймс, а лишь жалкая пародия на них, то, что это боггарт, отошло на второй план. Перед ним стояли два самых любимых человека, его семья. И они утверждали, что именно он убил их.
— Нет, — лишь шёпот, но в установившейся тишине он звучит громче крика. — Нет, я не…
— Да, Гарри. Это сделал ты.
— Это из-за тебя.
Из-за него? Нет. Нет! Он не виноват! Он тогда ещё не…
Что, не умел пользоваться Непростительными? Ещё как умел. Не умел драться врукопашную? Умел. Не умел быстро действовать? Умел. Он всё умел, он всё мог.
Но ничего не сделал.
— Я… — дыхание сбилось, сердце, кажется, пропустило удар, потеряв привычный ритм. Он хочет оправдаться? Возможно. Он хочет прощения? Может быть. Но одно он знал точно: он не позволит Мэту и Джеймсу усомниться в его любви. — Я не хотел…
Гарри медленно пятится, а Мэт с Джеймсом продолжают приближаться. И что ему делать? Что говорить?
— Я не хотел, чтобы всё вот так вот закончилось, правда… — шепчет мальчик, глядя на двух таких родных ему людей. — Я не хотел, чтобы вы… умерли, я старался…
— Нет.
— Я правда не хотел, чтобы так получилось! — не выдержал Гарри, срываясь на крик. — Что я мог сделать?! Я не…
— Да, ты не. Ты ничего не сделал, малыш. И в этом, — Джеймс показывает сначала на себя, а потом на Мэта, — виноват лишь ты.
— Нет! Неправда! Неправда…
Нет, не мог же Джеймс действительно так думать? Они же любили его, Гарри… разве нет?
— Riddiculus, — голос Снейпа раздаётся совсем рядом, и Гарри, вздрогнув, когда Мэт и Джеймс превратились в двух клоунов, пляшущих канкан. Желания смеяться не было ни у кого, да и чувство юмора у Снейпа странноватое. Люпин поражённо молчал, толпа гриффиндорцев и слизеринцев расступилась, пропуская вперёд декана Слизерина, ведущего чуть ли не рыдающего Гарри Поттера.
— Твоё дело — позаботиться об остальных, — бросил Снейп, когда они проходили мимо Люпина.
Оборотень кивнул. И Гарри с деканом быстро вышли из учительской. Или его вынес оттуда Снейп? Гарри не понимал, что делает, как двигается, куда они идут. Его это мало волновало. Гораздо важнее другое: Джеймс и Мэт его не простили. И не простят. Никогда.
— Успокойся, Поттер, — шепчет вдруг зельевар, прижимая Гарри ещё крепче к себе: волочить мальчика, у которого даже ноги почти не двигались, было задачей не из лёгких.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Гарри чувствовал, когда Снейп толкнул его на диван, когда вложил в руки что-то горячее, скорее всего, чашку чая. Но он не отображал, что происходит. Ему было… не по себе. Никогда раньше Гарри не задумывался о том дне, когда погибли Мэт и Джеймс. Что он мог тогда сделать? Он был напуган, импульсивен и слишком юн: в десять лет сложно просчитывать на три хода вперёд. Но…
Но что он вообще тогда сделал? Бросился на Рио с кулаками и был оттащен какими-то громилами. Их десять — он один. Они большие — он маленький. У него только что умерли два самых близких человека. Он просто не знал, что делать.
Это, наверно, неудивительно, думал Гарри, машинально вертя в руках горячую чашку. Руки довольно сильно жгло, но он не хотел выпускать чашку из рук. Обжигающей посудиной можно было хотя бы объяснить солёные капли, скопившиеся в уголках глаз.
Однако когда его со всей силы ударили по щеке, чашка вылетела, а сам Гарри удивлённо посмотрел на Снейпа, встретившись с ним глазами. Несколько раз моргнул, и предательские слёзы одна за другой покатились по щеке. Он с шумом вдохнул, выдохнул, и так несколько раз, но ни разу не всхлипнул.
Что самое интересное, Снейп присел рядом и обнял его, прижимая голову мальчика к своему плечу. Гарри сотрясала мелкая дрожь, руки вцепились в мантию профессора, а сам он буквально разрыдался.
Он никогда в жизни не плакал так. Так, чтобы его кто-то при этом жалел. У Дурслей такого не было, а у Мэта с Джеймсом ему было незачем плакать. А здесь… вот здесь и сейчас, когда декан гладил его по голове и прижимал к себе…
Гарри не знал, сколько времени они вот так вот сидят, но чувствовал, что истерика заканчивается. Он сглотнул и хотел поблагодарить профессора за понимание и помощь, но из горла вышел лишь хрип, а сам мальчик закашлялся. Снейп тут же отпустил его и прошёл к шкафу, заставленному пробирками и баночками с зельями.
— От кашля, — декан протянул ему зелье, так знакомо пахнущее: да, они варили его… давно. Они варили его давно. В Италии.
Гарри выпил зелье залпом — та ещё гадость, и, тихо поблагодарив Снейпа, уставился в пол. Что ж, теперь он знает, чего боится. Подавив сильное желание истерически рассмеяться, Гарри прикусил губу и снова поднял взгляд на Снейпа. Тот сидел в кресле напротив и пристально разглядывал мальчика. В голове у Гарри вдруг родилась совершенно невероятная и безумная идея.
А что, спрашивал он себя. Снейп как никто другой помогал ему, спасал, утешал. Он ведь заслужил знание…
— Сэр, — прокашлявшись, начал Гарри, — я не против, если вы…
«Примените легилименцию» повисло в воздухе, но Гарри казалось, что профессор и так его понял. Но Снейп лишь коротко покачал головой, сжав губы.
— Вы знаете, до чего это довело в прошлый раз, — медленно говорит декан.
Да, он знает.
— Но оборот… — мальчик замолкает на полуслове. Нет, он точно идиот. Или бы уж не злил Снейпа и помалкивал, или выдал информацию. Но нет, у него с губ чуть не сорвалось «оборотень».
Хотя, опасаться нечего: Снейп знал Мэта и Джеймса, узнал их и сейчас. Декан знал, что эта парочка общалась с Мародёрами, и что они были в курсе тайны Люпина. И несложно догадаться, с кем раньше жил Гарри, тем более для профессора.
— Поттер, ты нарочно меня провоцируешь? — сверкает взглядом Снейп. — Я ведь могу и залезть в твою голову.
— Я не возражаю, сэр, — быстро говорит Гарри, отвечая на взгляд декана. — Я же сам вам это предложил. Только что.
— С чего бы вам быть таким покладистым, Поттер?
— Я думаю, что нет нужды больше скрывать что-то. По крайней мере, нет нужды скрывать что-то от вас, — Гарри откидывается на мягкую спинку дивана, расслабляясь. — Вы же знаете… их.
— Знаю, — соглашается профессор. — И?
— И я знаю, что вы в курсе смерти Дурслей. Не лучший момент в моей жизни, поверьте, по…
— Это сделал ты? — прерывает его Снейп. Гарри растерялся. Неужели… разве мог профессор не знать этого?
О, да, конечно, Гарри, он обо всём знал: и как ты Смертельным кидаешься, кстати, тоже.
— Это сделал ты, Поттер? — Снейп резко встаёт и подходит почти вплотную к мальчику. — Я спрашиваю: это. Сделал. Ты. Поттер!
— Да.
Как он произносит Legilimens, Гарри не слышал, как не слышал и всего остального. Перед глазами мелькали картинки из прошлой жизни, но вот звук как будто отключили. Гарри думал, что дело в нём: не хочет он слышать всё это.
Спустя несколько минут просмотр был завершён. Гарри смотрел на профессора, а Снейп, в свою очередь, смотрел на него. Мальчик видел, что декан был ошарашен. Ещё бы: узнать такое о юном Герое! Любой другой на месте Снейпа вообще бы, скорее всего, побежал к аврорам. Гарри Поттеру самое место в Азкабане.
Профессор усмехнулся и, устремив взгляд куда-то за спину Гарри, опустился на диван. О чём он думал, оставалось для Гарри загадкой. Мальчик редко когда мог понять истинные эмоции и мысли декана.
— Ты не виноват, Поттер, — вдруг сказал Снейп. Тихо, но Гарри слышал это.
— Сэр?
— Росси и Феррари. Ты не виноват. И у меня к тебе только один вопрос: как ты смог простить Рио?
Рио? О, это был отличный вопрос! Гарри ведь сначала и не думал даже о том, что профессор узнает и о Каине. И о том, что было этим летом. Для себя мальчик ещё не решил, как именно стоит это называть, но ведь если называть всё своими именами, то это, фактически, было…
Нет, не место и не время думать именно об этом! И, кстати, нужно будет послать весточку Каину — о том, что Снейп всё знает.
— Всё… понимаете, всё произошло слишком неожиданно. То, что он спас меня тогда, в плену, и то, что оказался рядом, — Гарри старался через слова передать всё, что чувствует, но не думал, что у него получится с первого раза. — И ведь в дальнейшем я не пожалел.
Не пожалел. Мог ли он в свои первые летние каникулы знать, чем обернётся появление Рио? Мог ли он предполагать, как события развернутся дальше?
Разумеется, не мог.
То, что Каин убил Мэта — про смерть Джеймса Гарри так ничего и не узнал, — его никоим образом не красит. Ничто его не оправдывает. Так почему же мальчик поверил Рио в тот раз? Почему так быстро привык к нему?
Гарри не знал. Да и, собственно, не хотел знать. Как он только что сказал, сейчас он не жалеет о совершённом. Так что всё в порядке. Не так ли?
В комнате снова повисло молчание. Гарри это не нравилось. Ему хотелось, чтобы Снейп разозлился, вышел из себя, накричал на него. Ему сейчас так не хватало встряски, чтобы очнуться. Очнуться от оцепенения, которое так и не прошло после инцидента с боггартом.
— Сэр, — первым не выдержал Гарри. Видимо, ему это было необходимо. — Почему вы больше ничего не спрашиваете? Почему только о Рио? Почему не кричите?
Декан поднял на него удивлённые глаза. Вау. Кто бы мог знать, что Снейп умеет удивляться. Нет, не так. Кто бы мог знать, что Снейпа можно удивить.
— Что ты хочешь, чтобы я спросил?
— Я? Я ничего не хочу, сэр, просто… это как-то странно, знаете. После всего, что вы увидели, вы не должны быть таким спокойным.
— А я спокоен?
Вопрос поставил Гарри в тупик. Конечно, спокоен, как удав. Или…
— Разве нет?
Они встретились глазами, и Гарри понял, о чём говорил профессор. О, нет, он отнюдь не спокоен. В глазах мальчик увидел целый ураган бушующих эмоций! Гарри никогда не думал…
— Вы спали? — внезапно спросил Гарри, сам не ожидавший, что этот вопрос сорвётся с его губ.
— Что, прости?
— Вы поняли, сэр.
Снейп вздёрнул левую бровь и усмехнулся.
— Это тебя должно волновать в самую последнюю очередь, Поттер, — говорит декан. — Это вообще не твоё дело, если уж на то пошло.
— Не моё?
И правда, не его. Зачем он только спросил об этом? Что ему до отношений Рио и Снейпа? Вот именно, что ничего.
— Вот что, Поттер, — Снейп поднимается с дивана и подходит к шкафу с зельями. — Выпейте это сейчас, — он протягивает мальчику пару склянок, — а вот это — завтра утром, перед завтраком.
— Вы меня прогоняете?
Гарри даже думать об этом не хотел. Не теперь, когда Снейп всё знает. Мальчик надеялся, что теперь они будут говорить о Мэте и Джеймсе, зельях, Хогвартсе и Волдеморте. Но никак не прогонять друг друга!
— Никто вас не прогоняет, Поттер, просто…
Гарри не дал ему договорить, быстро подошёл к Снейпу и порывисто обнял.
— Не нужно, сэр, — прошептал он.
А потом, толкнув декана обратно на диван, уселся на полу и положил голову ему на колени.
— Я побуду здесь ещё немного, хорошо?
— Разве ты уйдёшь, если я скажу «нет»? — вздохнул профессор, но в голосе его Гарри услышал добрую насмешку.
Мальчик улыбнулся и сам не заметил, как провалился в сон.
07.05.2012 Глава 19. Трио распадается?
Ранее:
— Разве ты уйдёшь, если я скажу «нет»? — вздохнул профессор, но в голосе его Гарри услышал добрую насмешку.
Мальчик улыбнулся и сам не заметил, как провалился в сон.
________________________________
Глава 19. Трио распадается?
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Что ж, Каин был в восторге от письма, которое Гарри ему отправил. Он популярно объяснил мальчику, что о нём думает, в ответном письме. Гарри чуть ли не до слёз смеялся, когда представлял, как он вернётся домой летом. На самом деле, смешного в этом не было – Рио при первой же возможности грозился убить Гарри за то, что тот рассказал обо всём Снейпу. На вопрос же, почему декан так легко принял всю правду, Каин не ответил. Нет, он потратил на объяснение добрых пол-листа пергамента, однако самого объяснения Гарри там так и не нашёл.
Одно радует – Каин велел не придавать странным видениям большого значения. А это значило, что Рио знает, как их объяснить, и при первой же встрече займётся этим. Правда, Драко после этого как-то вышел из себя и заявил, что они не собираются «не придавать большого значения» этим случаям, ведь Гарри может пострадать. При этом друг с таким энтузиазмом пнул кресло, в котором до этого сидел! Панси в тот день была необычайно молчалива, а Тео, проходивший мимо, посоветовал Малфою не портить школьное имущество – мало ли, что.
В школе в это время начался ажиотаж – совсем скоро будет очередной квиддичный матч, да ещё и Гриффиндор – Слизерин! Оказалось, что ловцом в их команде в этом году будет Малфой. Это случилось, пока Гарри лежал в коме. Пока Гарри лежал в коме, вообще много чего случилось.
Дети взбунтовались против дементоров, дементоры взбунтовались против того, что их не пускают в школу, учителя как бунтовали, так и продолжают бунтовать по поводу низкой заработной платы, а Филч, кажется, до скончания веков будет требовать вернуть прежние виды наказаний. В общем, всё осталось как прежде – не изменилось ровным счётом ничего. Дамблдор, правда, пытался говорить с Фаджем, но тот наотрез отказался убирать дементоров.
Для чего в школе дементоры – это другой вопрос. Как говорят абсолютно все, дементоров поставили для защиты учеников. Но как говорит Драко, подслушавший разговор отца, министра и Дамблдора в директорском кабинете, – Гарри не знал, как он это провернул, но был другу чрезвычайно признателен, — дементоры поставлены для защиты лишь одного ученика. Гарри Поттера. (п/г: святые яйца Мерлина!)
Гарри в первые дни чуть ли не взрывался от хохота, видя в коридоре или в Большом зале директора, а потом свыкся. Нет, ведь это действительно смешно – одно из того, что Гарри не переносил, призвано его охранять. Блеск!
В общем, сейчас друзья сидели в общей гостиной и готовились к предстоящей контрольной работе по Трансфигурации. Дело было таким обычным, что Гарри втайне этому радовался – мальчику успели надоесть все тайны и интриги, в которые они вечно вмешивались. Но, видимо, судьба у них такая, и спокойно подготовиться к контрольной они не смогут – Миллисент вошла в гостиную с газетой – «Вечерним Пророком», кажется, – и тут же завладела вниманием всех присутствующих.
— Сириуса Блэка видели! – воскликнула Милли.
— Что?
— Где?!
— Кто видел?
В гостиной поднялся такой шум, какого никогда ещё не было. Во всяком случае, Гарри такого ещё не слышал.
— Слушайте, — Миллисент развернула газету и начала читать. – «По словам миссис Кавендиш, проживающей по адресу: Шотландия, ФармВилль, Блик Стрит, 56, Сириус Блэк в течение трёх дней находился на территории этого посёлка. Его узнали маглы, сообщившие властям обо всём слишком поздно – Блэк успел скрыться». Ребята, ФармВилль – это недалеко от Хогвартса.
Вот именно, думал Гарри. Это недалеко от Хогвартса. Неужели все оказались правы, а Блэк настолько предсказуем, и он явится прямиком в Хогвартс? Он настолько туп?
— Он добрался от Азкабана практически до Хогвартса, и его никто не заметил? – спросил какой-то шестикурсник, Гарри не помнил его имени.
— Блэк неуловим, — пожал плечами Драко. – Это всё равно, что хватать дым голыми руками.
— И его не поймают, — кивнул Тео, — если только он сам не захочет этого.
— Его цель – это Хогвартс, — сказала Милли. – Но зачем ему сбегать из Азкабана и снова бежать в лапы к дементорам? (п/г: Дебил)
— Ты полагаешь, он знает, что Хогвартс окружён этими тварями? – спросил Забини.
— Ясное дело, мужик ведь не только у маглов показывался, его видели несколько магов. Следовательно, он мог слышать об этом, или на худой конец раздобыть газету – в Пророке до сих пор пишут о безмозглом Фадже и его решении окружить школу.
— Что ему нужно в Хогвартсе?
— Возможно…
Гарри не успел дослушать – Малфой дёрнул его за руку, предлагая отойти подальше. Видимо, был разговор. Они втроём незаметно выбрались из толпы и подошли к камину, Гарри наложил вокруг них звуконепроницаемый барьер.
— Ну, что там? – спросила Панси.
— Я вспомнил кое-что ещё. Помнишь, я говорил, что подслушал разговор директора, Фаджа и отца? Так вот, там был ещё и Артур Уизли.
— Что? Что он там забыл?
— Не перебивай. Дело в том, что говорили они именно об этом, — Драко кивнул в сторону остальных слизеринцев. – Дементоров поставили, чтобы охранять тебя. А от кого охранять, как ты думаешь?
— От Сириуса Блэка? Они что, с ума сошли? Он же недавно выбрался из Азкабана, прошёл мимо дементоров, и ничего!
— В том-то и дело, для этого здесь Люпин, который сможет остановить давнего друга. Короче, в Азкабане Блэк сидел в своей камере и повторял: «Он в Хогвартсе. Он в Хогвартсе». А потом он сбегает и…
— Отправляется в Хогвартс, — кивнула Панси. – Но почему они решили, что он пойдёт за Гарри? Может быть, ему нужен… Невилл Лонгботтом! Или Люпин, о его назначении ведь писали в газетах.
— Кстати, да, — вклинился Гарри. – Почему они решили, что Блэк охотится за мной?
— Потому что Блэк охотится не за тобой, — торжественно сообщил Драко.
Гарри фыркнул, а Панси вообще рассмеялась.
— Забавно, Малфой.
— Нет, ты слушай дальше. Как видят ситуацию Дамблдор и его люди. Блэк – правая рука Тёмного Лорда, лучший друг твоего отца, Хранитель Тайны Поттеров. И вот он выдаёт Лили и Джеймса своему господину, а тот приходит по адресу и умирает. Горю Блэка нет конца, он лишается рассудка и убивает тринадцать человек, двенадцать из которых маглы, а тринадцатый – Питер Петтигрю, ещё один из мародёров. Так, а потом Блэка вяжет аврорат, бросают в тюрьму, а он смеётся. И вот через двенадцать лет Блэк сбегает, зная, что тот, кто убил его хозяина, жив, и что он в Хогвартсе. И всё бы хорошо, но…
— Блэк никогда не был правой рукой Тёмного Лорда! – воскликнули Гарри и Панси хором.
— Вот именно! – ухмыльнулся Драко. – Теперь понимаете всю прелесть момента?
— Ну, у нас есть аргументы, о которых Дамблдор ещё не знает, так что мы на шаг впереди их. И наша задача – узнать, что так нужно Блэку в Хогвартсе. А… Гарри? Ты как?
— О, прекрасно, просто этот урод предал моих родителей. А в целом всё нормально, не беспокойтесь.
Гарри и сам не мог объяснить того, что с ним творилось. Кажется, чету Поттеров он знал, однако ему не было до них особого дела раньше. Но теперь он знал, из-за кого, возможно, был лишён родителей и всего магического мира, из-за кого жил с Дурслями. Как он мог упустить такой шанс и не отомстить? Мальчик решил во что бы то ни стало поймать Блэка и поговорить с ним по душам.
— Слушай, тебе стоит спросить у Рио о Блэке и этой истории. Как ты говорил, Каин и Северус встретились на собрании Пожирателей, значит, Рио входил во Внутренний Круг, а это значит, что он, возможно, в курсе некоторых событий.
Слова Драко не были лишены логики, да и звучали вполне себе разумно, так что Гарри решил, что стоит к ним прислушаться. Следующий вопрос на повестке дня – что же привело Блэка в Хогвартс? Друзья решили, что займутся этим завтра – сегодня стоило отдохнуть и всё-таки подготовиться к контрольной работе. Не то, чтобы работа была сложной или они сомневались в своих силах, нет, просто это создавало некую иллюзию нормальности происходящего. Вокруг чуть ли не война, так что контрольная работа по Трансфигурации была отличным предлогом оторваться от суровой действительности.
Шотландия, Хогвартс, комнаты Северуса Снейпа
Гарри ворвался в комнаты своего декана, хлопнув дверью и зло сверкнув глазами. Снейп, кажется, даже подскочил, но ни слова ему не сказал. Правильно, Гарри имеет полное право так себя вести, особенно после того, как директор представил своего хорошего друга мистера Джонса. О, мистер Джонс был сама доброта, такой красивый – ему от силы можно было дать двадцать пять лет, такой весёлый, такой понимающий, такой внимательный. У мистера Джонса, казалось, не было недостатков совершенно, Дамблдор расхваливал его направо и налево, ведь Эдвард Джонс так помог ему когда-то, так много сделал для всех сидящих в Зале, о чём они даже не подозревают. Но был у мистера Эдварда Джонса один изъян, о котором не знал Дамблдор, зато отлично знал Гарри – с самой первой минуты, как он увидел этого милашку. Эдвард Джонс вовсе не был Эдвардом Джонсом. Все знали его как Каина Рио.
И после того, как «мистер Джонс» прошёл мимо Гарри и сунул ему в руку смятый листок с местом и временем встречи, мальчик еле удержался, чтобы не проклясть парня при всех.
В общем, да, Гарри имел полное право беситься и вести себя как ребёнок.
— Где он?! – воскликнул мальчик, по-видимому, задавая этот вопрос Снейпу.
Ответом послужил скрип двери, которая, как догадался Гарри, вела в ванную комнату. Через пару мгновений перед мальчиком предстал Каин Рио, в одних джинсах, с белым банным полотенцем на плечах, мокрыми волосами и струйками воды, стекающими по голому торсу. Рио, увидев Гарри, улыбнулся и, в последний раз промокнув волосы полотенцем, бросил его на кресло.
— Малыш…
Закончить Каину не удалось – Гарри, в две секунды оказавшийся рядом, заехал ему кулаком прямо в челюсть, да так, что раздался какой-то неприятный хруст. Сломал? Не сломал? Неважно. Важно лишь то, что Каин уставился на него с такой обидой в глазах, что мальчик практически сразу же оттаял и рассмеялся.
— Привет, Рио, — Гарри обнял парня. Тот, казалось, остался этим не очень доволен, но Гарри резко отвернулся и уставился на Снейпа.
— Вы знали?
Судя по ухмылке декана, ответ был положительным.
— И как давно намечался этот спектакль? – Гарри всегда раздражался, когда с ним обращались как с ребёнком или когда ему что-то недоговаривали.
— Какая разница, — встрял в разговор Каин, подходя к мальчику. – Дело в следующем: Блэк скоро будет в замке. Поэтому…
— Что? – перебил его Гарри.
Что значит, Блэк скоро будет в замке? Откуда Каину-то об этом знать?
— Тебе непонятна вся фраза целиком или какое-то конкретное слово?
— Хватит язвить, Рио, — Гарри сощурил глаза и сжал кулаки. Этот случай как раз его раздражал. – Я задал вопрос, будь добр ответить.
— О, разумеется, мой Тёмный Властелин, — Каин даже поклонился, но мальчик был не в настроении шутить. Он вопросительно изогнул бровь и склонил голову набок. – Брось, малыш, я уже боюсь, — замахал руками Рио. Потом он вздохнул. – Отлично, шутки в сторону.
— Наконец-то, — вставил свои пять кнатов Снейп. Гарри раздражённо посмотрел на него: стоило ли профессору встревать в намечающийся монолог Рио? – Каин, боюсь, тебе придётся всё рассказать, я тоже заинтересован. И нет, соврать ты не сможешь, я все твои уловки выучил.
Гарри оценил помощь профессора и, послав ему мимолётную улыбку, снова повернулся к Рио. Тот, кажется, собирался с силами.
— Малыш, тебе это может не понравиться.
— Я переживу. А теперь…
— Что ж. Блэк действительно скоро доберётся до Хогвартса, и в этом есть свои плюсы и минусы. Во-первых, ему нужен не ты, малыш. Во-вторых, формально люди его не интересуют, ему нужно кое-что другое. И, в-третьих, дементоры для него не помеха. И я знаю, почему. Уверен, малыш, ты тоже знаешь.
— Знаю? Серьёзно? – Больше Гарри удивился только Снейп, однако тот виду не подал.
— Знаешь, ещё как знаешь. Росси и Феррари рассказывали тебе об их приключениях, значит, говорили и об этом.
— О чём же?
— Не торопись, малыш, я тебе всё равно не скажу. Ты знаешь достаточно, чтобы сделать соответствующие выводы, — Рио усмехнулся, увидев выражение лица Гарри. Мальчик же никак не желал понимать, почему Каину так сложно просто сказать правду.
— Отлично, Рио, что-нибудь ещё? – сказал декан, поднимаясь из кресла.
— Тебе недостаточно сведений, которые я уже вам предоставил? – притворно удивился Каин, схватившись за сердце. (П/г: Блин, я его ненавижу) п/а: А я его люблю *_*)
Шотландия, Хогвартс, библиотека
— И что мне теперь делать? – сокрушался Гарри уже битый час, сидя за огромной стопкой книг в самом дальнем углу библиотеки Хогвартса. Не так давно прошел матч по квиддичу. Как ни странно, Слизерин победил. Драко оказался довольно неплохим ловцом, чего Гарри от него, честно признаться, не ожидал.
Но дело было не в самом матче по квиддичу, нет. Дело было в том, ЧТО произошло на матче по квиддичу.
Flashback
Игра была в самом разгаре. Гриффиндор опережал Слизерин на шестьдесят очков, но их команда не сдавалась. Охотники точными пасами передавали друг другу мяч, по пути выстраиваясь в определенные фигуры, чтобы избежать перехвата квоффла, бладжеры носились по полю со скоростью света, а Драко, круживший на новой Молнии Гарри где-то сверху, отчаянно пытался увидеть снитч.
Вроде бы, игра как игра, да. Однако дождь лил как из ведра, небо периодически рассекали яркие молнии, а гром гремел так, что уши закладывало.
В такой вот нерадостной обстановке и проходил второй матч по квиддичу. Но даже не это самое страшное.
Все произошло так внезапно, что Гарри даже опешил: он никак не ожидал такого поворота событий. Очередная вспышка молнии осветила противоположные трибуны, и мальчик, оторвавшись на мгновение от созерцания игры, перевел взгляд прямо туда. На самой верхней ступеньке был виден силуэт огромного существа, очень напоминающего собаку. Еще одна молния – и Гарри, словно громом пораженный, схватил Панси, сидящую рядом, за руку и показал рукой в ту сторону.
А потом случилось самое неожиданное: на стадионе резко похолодало, дождь вдруг превратился в снег, поле замерзло, а со всех краев, окружая стадион, подбирались они. Дементоры.
Видимо, их бунт и забастовка вышли на новый уровень – открытое сопротивление и атака. Дементоры уже подбирались ко всем квиддичным игрокам, некоторые же предпочли зрителей, сидящих на нижних трибунах.
И в этот момент Гарри пожалел, что здесь и сейчас отсутствовал один-единственный человек – Альбус Дамблдор.
Конечно, Люпин пытался прогнать дементоров, ему даже удалось создать Патронуса в таких условиях, но один он не справлялся. Ему на помощь пришли МакГонагалл, Флитвик и Снейп, но толку-то от четырех человек? Всех они не победят, а ведь члены квиддичных команд сейчас в очень большой опасности.
— Гарри… — голос Панси был так тих, что, если бы Гарри в этот момент не повернулся к ней, он бы и не узнал, что она что-то говорила.
Девочка показывала куда-то вверх, и Поттер быстро посмотрел в ту сторону. Вот же черт!
Один из дементоров уже почти целовал Драко!
— Ну уж нет! EXPECTOPATRONUM! – заорал Гарри, что было мочи. Он сосредоточился на самом счастливом воспоминании – когда они с Мэтом и Джеймсом праздновали его день рождения.
Из его палочки выскочил огромный снежный барс, который с громогласным рыком бросился на дементора рядом с Драко. После этого Гарри отправил своего Патронуса на помощь остальным, а сам, кинув невербальное заклинание в Драко, замедлил его падение до минимума. Малфой медленно опустился на грязную землю, метла упала рядом с ним.
Гарри чувствовал, что руки у него трясутся. Палочка могла вот-вот выпасть из пальцев, но он не мог этого допустить – тогда Патронус развеется. Мальчик стоял на месте, ошарашено глядя на то место, куда упал Драко, но не мог пошевелиться.
Кто-то тронул его за руку. Гарри обернулся – Панси. Он тут же словно очнулся от оцепенения и стремглав бросился на поле, перепрыгивая через скамейки. Он даже не замечал, что все взгляды направлены сейчас на него. Все это было так неважно. Взгляд Гарри был прикован к одному-единственному телу, лежащему сейчас в грязи посреди поля.
Поттер подбежал к другу и, встряхнув того за плечи, резко выдохнул.
Все было в порядке. Драко открыл глаза и улыбнулся. Так, как может улыбаться только он – надменно, но с глубочайшей признательностью и благодарностью.
— Спасибо… Гарри… смотри…
Малфой отключился. Но Гарри знал, что теперь все будет хорошо, друг был в безопасности, и…
— Что?
Кулак Драко был сжат, а из него торчали… крылышки… снитча?
Гарри засмеялся. Громко, истерично, почти безумно. С Малфоем все было хорошо, а он, дурак, так переживал! Нет, надо же! В такой момент умудриться поймать снитч? Мерлин, этот парень — просто нечто!
Endofflashback
— Ты когда-нибудь перестанешь жалеть себя и начнешь мыслить объективно? – не выдержал Малфой, ударяя друга по голове справочником по толкованию рун. – Достал уже!
— Достал? – Гарри вынырнул из своих проблем и уставился на друга. – Достал? Ты бы лучше поблагодарил меня и помог, а не заставлял злиться еще больше!
— Да что вы говорите? Спа-си-бо! Не смею больше вам мешать!
— Ну, так и не мешай!
— И не буду! Сам со всем разбирайся, олух!
— Это я олух? Да ты, жалкий идиот, совсем ничего не понимаешь?!
— Кто тут жалкий?..
— Пошли вон из библиотеки, оба! – мадам Пинс, как говорится, подкралась незаметно. Незаметно для двух орущих друг на друга мальчиков. Остальные двадцать человек, занимающиеся своими делами, ее почему-то заметили.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, третий курс Слизерина
— Да ладно вам, парни, хватит уже… — начал было желающий помирить Гарри с Драко Тео, однако в ответ получил лишь два разгневанных взгляда из разных углов спальни. – Так, все, я умываю руки, а вы… А вы что хотите, то и делайте!
Входная дверь хлопнула, и Гарри остался наедине с Малфоем. Кто же знал, что мальчик так обидится на Драко? Гарри и сам не понимал, почему вообще злился на друга.
Потому что тот заставил его волноваться?
Потому что Малфой был на волосок от смерти, но думал в это время о снитче?
Потому что Драко так и не поблагодарил его по-человечески?
Потому что друг обвинил его в том, что он только зря раскрылся, и теперь проблем не избежать?
О чем же он только думает?!
— Прости, — тихое слово донеслось до Гарри со стороны кровати Драко.
Мальчик удивленно поднял голову и посмотрел на Малфоя. Тот сидел, прислонившись спиной к стене и отвернувшись в противоположную сторону. Кажется, это слово далось ему нелегко, ведь Малфоям не пристало извиняться.
Гарри улыбнулся и, соскочив со своей кровати, в пару шагов преодолел расстояние между ними и уселся прямо позади блондина, обняв того со спины.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
— Серьезно? – воскликнула Панси.
Они сидели в своих любимых креслах у камина после ужина, и Гарри наконец-то вспомнил, что так сильно терзало его последние два дня после матча. В тот день он так испугался за Драко, что совсем позабыл об огромной собаке, сидящей на трибунах.
— Именно так, Блэк – анимаг, — кивнул Гарри. – А я – поэт в расцвете лет, — добавил он, рассмеявшись.
— Не вижу ничего смешного, Поттер, — нахмурился Малфой. – Если Блэк уже здесь, нам срочно нужно выяснить, что же ему нужно.
Гарри уже рассказал друзьям о разговоре с Каином, поэтому они не первый день гадали, на что же может пасть выбор узника Азкабана. Ему нужен не Гарри – хорошо. Ему нужен не человек – уже сложнее. Артефакт? Книга? Зелье? Что это, черт возьми, может быть?
— То есть, если он превращается в животное, то и дементоры на него не действуют? – решил уточнить Драко.
— Как я понимаю, дементоры питаются эмоциями, а у животных их гораздо меньше, и они отличаются от человеческих, так что дементоры просто пройдут мимо него, — озвучил свои догадки Гарри.
— Вот как. Значит, Блэк превращается в огромного черного пса? – спросила Панси, сворачивая пергамент, в котором до этого что-то писала.
Гарри стал замечать, что Панси в последнее время ведет себя довольно странно. Она вроде бы и была всегда рядом с ними, но как будто сама по себе, отдельно. Раньше такого никогда не было. Они разговаривали намного чаще, чем теперь, они смеялись намного чаще, чем теперь. Что же такое творится с его подругой? Гарри решил во что бы то ни стало узнать это. Конечно, лезть не в свое дело – не очень хорошо, однако…
Да что же это такое? Это его дело, абсолютно точно его. Они же лучшие друзья. Так почему?..
— Да, так мне говорили… Мэт и Джеймс.
Ну вот. Опять он запнулся. Что же такое творится с ним? После того случая с боггартом Гарри не мог спокойно, как раньше, произносить эти имена. И он так и не узнал, почему никто ничего ему не говорит. Видимо, Люпин наложил на всех Obliviate. Что ж, Гарри ему благодарен, и хватит с него.
Шотландия, Хогвартс, спальня мальчиков, третий курс Слизерина
Чуть позже, когда они разошлись по спальням, Драко спросил, что случилось. Малфой сказал, что в последнее время Гарри сам не свой, когда речь заходит о Росси и Феррари и не может без запинки произнести их имена.
Хороший он парень, Драко. Очень хороший. Гарри противно оттого, что приходится врать ему.
Шотландия, Хогвартс, поляна возле Запретного леса
Сегодняшний урок по Уходу за магическими существами проходил весело – Хагрид представил им гиппогрифов и сказал, что некоторые смогут даже покататься на них. Гарри, как истинный любитель экстрима, вызвался самым первым.
Ему достался Клювокрыл, серое животное с телом лошади, а головой и передними лапами птицы. Создания были с характером, а Клювокрыл – так вообще тот еще фрукт. И хотя Гарри делал все так, как говорил Хагрид – поклонился, не моргал, отчего из глаз даже слезы полились, отошел подальше, — но гордый гиппогриф все не желал склонить голову в ответ.
Но вот – аллилуйя! – он поклонился, и Гарри первым делом моргнул, а уже потом подошел и погладил зверя по голове. И да, он ждал, когда же ему скажут, что можно покататься. Но Хагрид без лишних слов схватил его и засадил на спину Клювокрыла.
* * *
Драко смотрел в небо, где было видно, как зверь летит с Поттером на спине, и думал, что он никогда не станет таким, как Гарри. Этот парень всегда приходил на помощь, и не только им с Панси. Всем. И гриффиндорцам, и слизеринцам, даже преподавателям. Он с самого своего рождения, можно сказать, спасает этот мир. Сначала Волдеморт, теперь вот дементоры.
Малфой до сих пор помнил тот разговор в гостиной, где Гарри популярно всем объяснил, о чем с ним теперь можно разговаривать и что лучше опускать. После матча все были взбудоражены тем, что Поттер сделал, и вскоре весть дошла и до Дамблдора. Директор в своих лучших традициях пригласил Гарри в свой кабинет на чашечку чая, после чего в гостиную Поттер завалился жутко довольным. Инцидент с патронусом разрешился благополучно, но Драко так и не узнал, благодаря чему все так получилось.
С Панси творилось что-то странное, Поттер тоже необычно себя ведет, когда речь заходит о Мэте и Джеймсе. Они что-то скрывают друг от друга. Нет, Драко понимал, что у каждого должны быть какие-то свои тайны, но раньше бы они обязательно поделились своими переживаниями. Такое чувство, что их Трио начинает распадаться.
Что им делать с Блэком? Что им делать с дементорами? Что им делать со всем, что навалилось? Конечно, они не в первый раз влипают в историю, однако на этот раз все куда серьезней – раньше они хотя бы знали, с чем имеют дело, теперь же остается только гадать.
Драко осмотрелся – все вокруг громко смеялись, разговаривали, показывали пальцем в небо – туда, где летел Поттер, и шептались. Явно, никто не забыл о патронусе Гарри, однако ни один из этих людей даже не поблагодарил Поттера, они только и делали, что обсуждали его и качали головами. Неужели они настолько тупые, что даже не понимают, как много сделал для них Поттер?
— Эй, Малфой, — радостно воскликнул друг, повиснув у Драко на шее, — ты чего такой загруженный? Иди, тоже прокатись!
Драко не знал, в чем все дело – в раздражении, которое к этому дню накопилось и уже зашкаливало за максимальную отметку, в беспечности Поттера или в том, что гриффиндорцы опять начали показывать пальцами, даже не пытаясь хоть как-то это скрыть, но Малфой вспылил.
— Отвали от меня! – сказал он, раздраженно поведя плечами и сбрасывая Поттера на землю, отчего тот упал прямо на пятую точку.
— Э? В чем дело? – недоумевал друг, так и не удосужившись подняться с земли.
— Ни в чем, — отрезал Драко и отвернулся, — достал.
Мальчик пристроился рядом с Крэббом и Гойлом и вместе с ними подошел к гиппогрифу, который был свободен. Это был Клювокрыл.
«Чушь какая», — подумал Драко и протянул к зверю руку.
* * *
И что это было? Гарри задавался этим вопросом недолго – буквально через несколько мгновений Клювокрыл взбунтовался и, встав на дыбы, полоснул своими стальными когтями прямо по руке Драко.
— Малфой! – закричал Гарри, вставая с земли и спеша к другу. Пробегая мимо Панси, мальчик заметил, какая она была бледная, однако подруга и с места не сдвинулась. Решив, что подумает об этом позже, Гарри подбежал к другу как раз вовремя, чтобы оттащить от разбушевавшегося животного – гиппогриф уже встал на дыбы, чтобы приземлиться передними лапами прямо на лежащего Драко. Хорошо, что Гарри успел – Крэбб и Гойл стояли столбом, а Хагрид во все глаза пялился на животное.
— Усмирите его! – крикнул Гарри лесничему, а сам благодарил Бога, что успел вовремя – у Малфоя теперь только порез на правой руке.
— Отпусти меня, — прошипел Драко, стараясь вырваться из рук Гарри, отчего челка закрывала почти половину его лица, но Поттер лишь перехватил его покрепче.
— Идти сможешь? – спросил он, отбрасывая челку, но Драко как-то странно дернулся, поэтому Гарри просто помог ему подняться и они молча направились в сторону замка.
Что странно, за это время никто не произнес ни слова – ни гриффиндорцы, ни слизеринцы, даже гиппогриф затих.
Гарри с Драко тоже шли в тишине. Мальчик не знал, что творится с его другом, но считал своим долгом в этом разобраться. Они и так уже поссорились один раз – после матча, и Гарри не хотел повторения. Что же такого случилось, что теперь Малфой так относится к нему?
Шотландия, Хогвартс
В холле было пусто, тишину нарушало только прерывистое дыхание Малфоя. Гарри подумал, что Драко раньше не получал таких ран – он был ужасно бледен, а из правой руки лилась кровь. Гарри достал палочку и остановил кровотечение – благо, подходящее заклинание он знал.
-В чем дело, Драко – тихо спросил Гарри, когда они поднимались по лестницам.
Малфой не отвечал, он даже никак не отреагировал на слова друга, отчего Гарри всерьез о нем забеспокоился. Не может же он умереть от царапины?
-Ты как? Сильно болит? – может, хотя бы на нейтральную тему они смогут поговорить?
— Отвали от меня, Поттер, — тихо, но со злостью в голосе просипел Драко.
Ах, да, больное место всех Малфоев – их гордость. И сейчас, когда кто-то почти несет его на руках, Драко, конечно же, не очень рад.
Да что это такое? Гарри понимал, если бы этим «кем-то» был кто-то совершенно левый, но это же он – Гарри!
— Твою мать, Драко, да что с тобой?! Почему ты так говоришь? – вспылил Гарри, не в состоянии промолчать.
— Я же сказал, отвали!
— Еще одно слово в таком тоне – и я не посмотрю, что ты ранен, Малфой, — прошипел Гарри, перехватывая руку Драко и впечатывая того в стену. – Что случилось?
Малфой только отвернулся, скрипя зубами, но ничего не сказал.
— Черт возьми! – Гарри и сам не заметил, как его рука дрогнула, а звук пощечины словно оглушил его.
Он что… ударил Малфоя?
07.05.2012 Глава 20. И снова проблемы
Ранее:
Малфой только отвернулся, скрипя зубами, но ничего не сказал.
– Черт возьми! – Гаррии сам не заметил, как его рука дрогнула, а звук пощечины словно оглушил его.
Он что… ударил Малфоя?
________________________________
Глава 20. И снова проблемы…
Шотландия, Хогвартс
Напряженное молчание действовало на Гарри угнетающе. Он не знал, что сейчас сказать Драко, как объяснить все, что он чувствует на самом деле, не знал, как утешить Малфоя. Не знал, стоит ли вообще что-либо говорить.
Но о чем бы ни думал Гарри, Малфоя это, кажется, совсем не волновало. Он никак не отреагировал на пощечину, только глаза на какое-то мгновение расширились, а потом его эмоции скрылись за холодной маской. И в этот момент Гарри впервые подумал, что они могут больше никогда не помириться.
«Это же глупо», – твердил он себе. – «Подбеги к нему и извинись! Сейчас же!»
Но тело как будто не слушало его, мальчик так и остался стоять на месте, глядя в спину удаляющегося Малфоя. Его друга. Друга?
Шотландия, Хогвартс, спальня для мальчиков, третий курс Слизерина
«В общем, я совсем запутался. Каин, я ни разу ни с кем не дружил, так что и ссориться мне было не с кем. Помоги мне. Пожалуйста…»
Гарри быстро скомкал очередной кусок пергамента и метким броском отправил его в корзину, тут же съевшую никому не нужную бумажку. Было довольно просто попасть в корзину с такого расстояния, ведь Гарри делал это уже в десятый раз.
Он действительно не знал, как ему быть. Как обычно поступают друзья, когда ссорятся? Как они мирятся? Что они говорят друг другу? И почему это все, черт возьми, так сложно?!
Гарри не знал, что ему нужно было сделать, чтобы помириться с Малфоем, но и видеть Драко он пока не хотел. Именно поэтому во время обеда Гарри расположился в спальне, обдумывая, что бы написать в письме Рио.
Мальчик переживал не только из-за Драко. Ему не давало покоя поведения Панси. Раньше она улыбалась намного чаще, тем более, когда они оставались втроем. Сейчас же она как будто посерела, стала очень странной, почти не говорила с ними. Может быть, что-то случилось, и они могли бы помочь?
Нет, какие «они»? Малфой его сейчас и видеть-то не захочет.
Гарри подумал, что на этот раз он будет праздновать Рождество, будучи по уши в проблемах. Конечно, все они решаемы, разве может быть иначе? Однако ответ почему-то никак не желал посещать голову со шрамом на лбу.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Последней каплей стало абсолютное игнорирование. Малфой даже в сторону его не смотрел! И Гарри, поначалу недоумевающий, а потом уже и откровенно разозленный, вспылил не на шутку.
Что ж, раз уж Малфою так противно общаться с ним и мириться он не собирается, несмотря на все усилия Гарри, прекрасно! Пусть катится ко всем чертям!
Поттер, стиснув руки в кулаки и промчавшись мимо Тео, молчаливо наблюдающего за бывшими друзьями, со скоростью света, хлопнул дверью с портретом старца со всей силы.
Шотландия, Хогвартс, Выручай-комната
Давно он здесь не был. В этом году они еще ни разу не ходили в волшебную комнату на восьмом этаже.
Видимо, «они» сюда больше никогда и не придут.
Гарри сейчас много чего хотелось, но особенно сильно он желал кого-нибудь убить. Благо, комната превратилась в огромный зал с манекенами для тренировок по краям, как когда-то на первом курсе. Мальчик, скрипнув зубами, подлетел к ближайшей фигуре и со всей силы ударил кулаком по лицу, представляя себе ублюдочную малфоевскую рожу.
О, это было просто прекрасно, это было именно то, что нужно. Он быстро закончил с первым манекеном, приведя того в абсолютную негодность, после чего перешел ко второму. И к третьему. И так до десятого, пока желание убивать не утихло.
Что же с ним творится?
Много позже, когда до завтрака оставалось около получаса, Гарри спохватился. Не хотелось привлекать к себе внимание Снейпа, ведь тот и так уже знает, что мальчик не ночевал в спальне. Вздохнув и попытавшись привести себя в порядок заклинаниями и холодной водой, Гарри пошел к выходу.
Как же хорошо, что в замке еще есть места, где он может быть самим собой.
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
– Ну и где ты был? – сердито шептала Панси, пока Гарри накладывал к себе в тарелку яичницу с беконом.
– Где я был, там меня уже нет, Панс, – также тихо ответил мальчик, раздумывая, хватит ли ему пяти булочек с корицей. Придя к мысли, что нет, разумеется, не хватит, он потянулся к большой тарелке и ненароком ткнул чью-то руку.
– Что, Поттер, совсем ослеп? – тон Драко был до жути высокомерный, и Гарри со всех сил сдерживался, чтобы не повторить вчерашние действия в Выручай-комнате прямо здесь и прямо сейчас.
Гарри специально сел там, где не видел ни одного блондина, а Панси сказала, что не знает, где Малфой. Поэтому Гарри предположил, что Драко уже поел, и за завтраком они не увидятся. Видимо, ему, как и всегда, везло.
Хотя терпеть это надменное выражение на малфоевской роже сегодня было не так трудно, как вчера.
– Я только от одного твоего вида готов ослепнуть, Малфой, – бросил Гарри. – И нет, это был не комплимент.
Есть вдруг резко расхотелось, и Гарри, схватив булочку, к которой тянулся Драко, поднялся из-за стола.
– Встретимся на ЗОТИ, Панс.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет Защиты от Темных Искусств
Панси и не думала, что когда-нибудь наступит такой день. Нет, то, что Гарри и Драко поссорились, было не в новинку. В конце концов, их не исправить. К тому же, раньше они постоянно ругались. Но одно дело – дружеский мордобой (да, и до такого однажды доходило), и совсем другое – когда они ведут себя ТАК. И если поведение Драко Панси не удивляло, ведь он всегда был таким, просто Поттер выудил из него самые лучшие качества, то вот действия Гарри были до странности не похожи на него.
Поттер никогда раньше не был таким злым. Как только он вошел в Большой зал, Панси почувствовала его ярость. А еще она слышала от однокурсников, что Гарри не ночевал в их комнате. Это могло значить только одно – он был на восьмом этаже. Он был там один, без них.
В последнее время они вообще редко общаются. Почему-то Слизеринское Трио, кажется, вот-вот распадется. Панси этого не хотела – она до ужаса привязалась к Гарри; чего уж говорить о Драко, с которым они знакомы чуть ли не с пеленок.
Панси вздохнула. Нет, пора прекращать обманывать саму себя. Дело не в Гарри и уж тем более не в Драко. Точнее, не в самом Драко. А еще точнее – дело в ней, ведь это она так бездумно и отчаянно…
– Мисс Паркинсон, так как, все-таки, вы сможете справиться с гриндилоу? – вопрос Люпина вогнал Панси в ступор.
Вот ведь!.. Она, кажется, совсем голову потеряла – на контрольном допросе думать о всякой ерунде! И ведь вопрос прослушала… Что ей теперь делать?
– Что ж, мисс Паркинсон, прискорб…
– Нужно сломать им пальцы, сэр, – вклинился Гарри. – Они у них длинные, но необычайно хрупкие.
Гарри. Гарри снова спас ее. Сколько еще ей быть для Гарри обузой? Панси вздохнула, опустив голову. Не хватало еще сейчас заплакать. Целую неделю продержалась, и неужели теперь она опозорится?
«Нет», – подумала девочка. – «Хватит себя накручивать!»
Собравшись с мыслями, она досидела до конца урока, после чего, в одно мгновение побросав в сумку вещи, со всех ног бросилась к мадам Помфри. Она сошлется на головную боль, на придурков-одноклассников, на идиотов-гриффиндорцев, на дотошных учителей, на беременность и сломанную ногу – плевать! Она скажет что угодно, лишь бы ей дали освобождение от уроков, которое Панси потом покажет Снейпу. Но перед этим она запрется в девичьей спальне и как следует поспит.
* * *
Гарри стоял перед кабинетом ЗОТИ и ждал, когда соберутся однокурсники. Благо, сегодня урок был не сдвоенным и без гриффиндорцев, иначе у него бы точно снесло крышу, и хоронили бы всей школой Уизли, Финнигана, Браун и Патил. Да, а его бы посадили в Азкабан и избавили от общества этого сраного блондина. Какого черта Драко прицепился к нему с утра пораньше? Неужели нельзя было подождать день, месяц, год?
А, катись оно все к Мордреду! Гарри не собирался забивать себе голову всякой ерундой. Гораздо важнее было думать об уроке, дементорах и Сириусе Блэке, который, к слову, бродит сейчас где-то в замке или вокруг него. И как директор еще не заметил его?
Черт бы побрал все эти тайны, загадки и недомолвки. Гарри сейчас хотел только одного – влезть в передрягу и как следует подраться. Мордобой – лекарство от всех проблем. И он бы так и сделал, будь здесь хоть кто-то, равный ему. Ну, или кто-то, равный ему и одновременно знакомый. Это, конечно, не так уж и важно, но если бы к нему подошел человек, которого он видит в первый раз в жизни, и предложил немного помахать кулаками, он бы его послал. А потом набил бы морду.
Но это к делу не относится. Скромные желания Гарри, увы, пока недосягаемы, и остается только ждать звонка на урок, чтобы час не думать ни о чем, кроме Защиты, ведь преподавал Люпин и вправду неплохо. И да, на сегодня у них был запланирован контрольный допрос – когда учитель спрашивал их обо всем, что они уже прошли, «дабы ученики могли это закрепить».
– Гарри? Почему так рано? – раздался голос рядом с ним.
Мальчик чуть не подпрыгнул – он настолько ушел в себя, что не заметил приближения оборотня. Продолжай в том же духе, Поттер, и умрешь, думал он, отвечая что-то из серии «Я – Гермиона Грейнджер и решил спросить у вас, возможно ли атаковать одновременно разными заклинаниями, пользуясь одной палочкой». Гарри думал, что он хорошо справился со своей задачей – профессор задумался и не спешил с ответом.
А далее следовала пространная лекция об атакующих заклинаниях, о двойных щитах и о редких обратимых чарах, которые используются одновременно. Гарри поставил в голове галочку на счет этих обратимых чар, а Люпин тем временем открыл класс и запустил его внутрь. Других слизеринцев пока не наблюдалось.
– Ты не хочешь рассказать мне, – вдруг начал профессор, когда Гарри устроился на своем обычном месте за первой партой, – о твоем патронусе?
Мать моя водолаз, думал Гарри, коря себя за то, что забыл о том случае и о том, что Люпин, конечно же, когда-нибудь бы спросил об этом.
– А что вы хотите от меня услышать? – тихо начал Гарри, ставя руки на стол и кладя на них голову. – Вы ведь там были, все видели.
– Да, но… Мне бы хотелось узнать все от тебя.
Так, вдруг сообразил Гарри. Люпин ведь видел его боггарта. Если видел, значит, понял, с кем мальчик жил все это время. А значит, должен был и догадаться, что без дополнительного обучения Росси и Феррари его не оставят. И вопрос теперь был всего один.
Какого хрена он спрашивает?
Он что, пытается казаться идиотом? Ну так не пройдет – Гарри отлично знал, каков оборотень в деле. Может быть, он просто не догадался? Нет, исключено. Так что? Может, он просто…
«Не помнит?!», – Гарри чуть не подскочил – такой ошеломляющей была эта догадка.
Но как же?.. Ведь Снейп сказал Люпину, чтоб тот позаботился об учениках, видевших боггарта Гарри. Ни одного вопроса до сих пор не было – значит, оборотень позаботился обо всем.
Но ведь не было и вопросов от Дамблдора, а Люпин, как считал Гарри, сразу же побежал бы к старику с докладом. Наверно.
Выходит…
Звук колокола заставил и Гарри, и профессора вздрогнуть. В класс сразу же зашли шумные слизеринцы, и Люпин поспешил встать около своего стола.
* * *
Драко до сих пор корил себя за несдержанность. Ну, в конце концов, в чем Поттер-то виноват? И сразу же в голове появились ответы.
В том, что он такой придурок. В том, что Драко чувствует себя идиотом рядом с брюнетом. В том, что он, в конце концов, посмел орать на Малфоя. И еще Поттер явно что-то недоговаривал. А недоверие к своей персоне Малфои предпочитают не прощать. Да и он знал, с кем связывался, поэтому должен был считаться и с мнением друзей.
Друзей.
Какое странное слово. Люциус всегда говорил, что друзей заводить не стоит – это абсолютно бесполезно и иногда опасно. Драко со всем соглашался, ведь его отец очень умный, и ему лучше знать, что правильно, а что нет. И когда Драко встретил Поттера, тот разрушил все его представления о хорошем и плохом, которые отец так долго вбивал в его голову. Казалось бы, что может знать глупый мальчишка?
Но Поттер был так… он был такой…
Мерлин, Драко даже не знал, почему вообще сблизился с этим шрамоголовым придурком.
Но одно Драко знал точно: он никогда не жалел об этом.
Им было очень весело вместе, они всегда разгадывали какие-то загадки, решали головоломки, шутили и просто болтали. Они даже по коридорам бегали, о чем отцу, кстати, знать вообще не следует. И все это Драко делал только благодаря Поттеру – сам бы он никогда не посмел ослушаться Люциуса.
Но ведь было в этом мальчишке что-то такое, что цепляло, заставляло довериться, открыться и принять его со всеми тараканами. И что же это? Почему сейчас Драко не может понять, что заставило его подружиться с Гарри? Почему сейчас он забыл об этом?
Напряженное молчание повисло в воздухе, и Драко, севший на этот раз рядом с Тео, повернулся туда, куда смотрели все остальные. На третьей парте сидела очень бледная Панси, и Драко почему-то казалось, что она сейчас расплачется. Что же эта дурочка с собой сделала? Драко никогда раньше не видел ее такой.
– Что ж, мисс Паркинсон, прискорб… – начал Люпин, стоявший у учительского стола, но его перебили.
– Нужно сломать им пальцы, сэр, – вклинился Поттер. – Они у них длинные, но необычайно хрупкие.
Драко так и не понял, о чем они говорили, потому что сам вопрос прослушал, а некоторые темы не читал, но зато он посмотрел на Поттера и вспомнил. Он вспомнил ответ на СВОЙ вопрос.
«Потому что ты очень добрый»
* * *
Когда прозвонил колокол, обозначив окончание урока, Гарри даже не дослушал домашнее задание и, схватив сумку и учебник, бросился к выходу из класса. Он не видел удивленных взглядов одноклассников, недоумевающего Драко, готовую расплакаться Панси, не слышал окрика Люпина. Потому что сейчас ему было не до того. Сейчас ему нужно было кое-куда пониже.
В подземелья.
Шотландия, Хогвартс, кабинет Зельеварения
Кажется, он слегка перегнул палку. Не нужно было вламываться в класс Зелий, как будто его пинковым заклинанием ударили, в конце концов всегда есть вероятность, что у несчастных учеников может быть контрольная.
Зато теперь, когда все ошалело глядели на новоиспеченного камикадзе, Снейп, даже не удивившись выходке Гарри, тихонечко собирал работы заклинанием, а потом, отправив стонущих студентов подальше от подземелий, закрыл дверь и повернулся к мальчику, устроившемуся на учительском столе.
Подумав, что, кажется, на этот раз его пронесло, Гарри нерешительно улыбнулся зельевару… и тут же зажмурился.
– Какого хрена, Поттер?! – зарычал Снейп, подходя чуть ближе.
– Понимаете, сэр, я…
– Нет, Поттер, не понимаю! – отрезал декан. Видимо, Гарри сначала придется подождать, пока профессор выговорится.
Однако так ничего нового о своих умственных способностях и не узнав, Гарри решился задать интересующий его вопрос.
– Сэр, вы стерли оборот… Люпину память?
Снейп, кажется, опешил, хотя Гарри не был уверен – разглядеть какие-то эмоции на этом лице было просто невозможно.
– С чего вы взяли? – зельевар, вроде бы, успокоился, а значит, можно рассчитывать на нормальный разговор.
– Просто сегодня мы разговаривали перед уроком, и он спросил, не хочу ли я ему рассказать о патронусе. Ну, я подумал, что раз уж он видел моего боггарта, то должен и сам обо всем догадаться, разве нет? А он тут такое выдает. Я, значит, пораскинул мозгами и пришел к выводу, что вы стерли ему память.
Гарри закончил говорить с сияющей улыбкой на лице и теперь ждал, похвалит ли его профессор за догадливость. Ну, хорошо, не будем мечтать о невозможном. Но мальчик все-таки думал, что прав, следовательно, Снейп должен как-то прокомментировать его рассуждения.
– Вы все смеетесь, – надулся Гарри, – а мне вот важно знать, прав ли я.
– Правы, – коротко кивнул профессор.
И это все? Ну, пусть Гарри и был реалистом, но надеялся на что-то… на что-то.
«Ну похвали же ты меня, чурбан бесчувственный!», – подумал он, глядя Снейпу в глаза. Он старался думать очень громко, чтобы до зельевара точно дошло.
Снейп же только вздохнул и, подойдя чуть ближе, потрепал его по волосам.
– Умный мальчик, – тихо сказал он.
Гарри, как будто ополоумевший от внезапно свалившегося на него счастья, порывисто обнял профессора. А потом нехотя отстранился – Снейп был на удивление теплым – и, кинув учебник по Защите в сумку и попрощавшись, поспешил подняться на несколько этажей – МакГонагалл не любила, когда опаздывают на ее уроки.
* * *
Шотландия, Хогвартс, Большой зал
Поттер сидел в одиночестве, а значит, Панси до сих пор не появилась. Она так внезапно убежала сразу же за Поттером, что Драко, так ничего и не поняв, пожал плечами и записал домашнее задание. Нужно будет помириться с Поттером, поговорить с Панси, и все у них снова будет хорошо.
– И чего ты такой задумчивый? – спросил первое, что пришло в голову, Драко, плюхаясь на скамью рядом с Гарри.
На него уставились удивленные зеленые глаза, в которых недоумение быстро сменялось на обиду и злость. Да, теперь Драко понял, что был дураком, но от этого было не легче – ведь мириться с Поттером будет непросто.
– Ничего не перепутал? – как можно тише и спокойнее спросил Гарри.
Однако ссориться он, кажется, не собирался, значит, все пройдет хорошо.
– Я просто…
Ох, ну не привык Драко извиняться, что же поделать? Но то ли Поттер вдруг стал до ужаса проницательным, то ли Юпитер находится во втором доме, но Гарри вдруг протянул ему руку, нерешительно улыбаясь. И Драко с огромным облегчением и удовольствием ее пожал.
– Все хорошо? – спросил он, наблюдая за реакцией брюнета. Он не всегда рассказывает всю правду, но не зря же Драко учили искусству чтения лиц с самого детства.
– Не так уж все и радужно, скажу я тебе, – немного погодя ответил Поттер, а потом, резко вскочив со скамейки, схватил Драко за руку и потащил к выходу из Зала.
– Что за?..
* * *
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Когда Малфой подошел к нему в Большом зале и задал вопрос, Гарри замер: Драко первый с ним заговорил? Решил помириться? Или посмеяться? У него же такое оригинальное чувство юмора, что никогда не знаешь, чего ожидать – комплимента или насмешки. Но что-то подсказывало мальчику, что на этот раз Малфой серьезен, что если сейчас они снова не поругаются, все будет хорошо. И Гарри, зная, как не привык блондин извиняться и говорить о своих чувствах, протянул ему руку.
А потом его как будто громом ударило: раз Драко здесь один, значит, Панси тоже в одиночестве. И то ли Гарри был сегодня очень проницательным, то ли Юпитер находится во втором доме, но мальчик понял: их подруга нуждается в помощи. Он не знал, с чего вдруг взял это, не знал, почему подумал об этом именно сейчас, но интуиции Гарри привык доверять, и именно поэтому они уже через пару минут ввалились с Малфоем в гостиную Слизерина.
– Поттер, не хочешь ничего объяснить? – взвился Драко, оглядываясь по сторонам. В комнате они были одни.
– Нам нужно попасть в спальню девочек, – сказал Гарри, таща друга в сторону лестницы.
– Что? – Драко, кажется, ничего не понимал, да и не догадывался, о чем думал Гарри, но времени на объяснения не было – им нужно было срочно поговорить с Панси.
– Как туда пройти?
– Поттер, ты совсем с ума сошел? – воскликнул Малфой, вырывая свою руку из необычайно сильного захвата Гарри. – На кой черт нам нужно в девчачью спальню?
Гарри только покачал головой, но подумал, что Драко не будет ему помогать, если сам не будет в курсе событий.
– Ты разве еще не понял, что у Панси неприятности?
Кажется, эта фраза решила все, потому что Малфой тут же встрепенулся и, достав палочку, пробормотал какое-то заклинание.
– Меня отец научил, – пояснил он. – Если мы поднимемся по этой лестнице, сработает заклятье, и она превратится в скользкий спуск, мы не сможем подняться.
– Замечательно! – улыбнулся Гарри. – А теперь – за дело!
Шотландия, Хогвартс, спальня для девочек, третий курс Слизерина
Они поднялись в комнату девочек с третьего курса и сразу заметили одну кровать с задернутым пологом. Панси была там, без сомнения. Гарри сразу же метнулся к кровати, на ходу доставая палочку – мало ли какие заклятья повесила на полог подруга.
Но никаких заклятий не было. Гарри коснулся полога и, не встретив никакого сопротивления и не почувствовав магии, отдернул его в сторону.
Панси спала, на тумбочке стоял пустой пузырек из-под зелья, а палочка девочки валялась около кровати. Гарри слышал, как Малфой облегченно выдохнул, а потом нагнулся и подобрал палочку подруги, оставив ее на тумбочке. Драко в это время взял пузырек и, понюхав, заявил, что это, разумеется, зелье Сна-без-сновидений.
Гарри и сам был счастлив, что с Панси все в порядке, а то он успел напридумывать себе кучу страшных образов. Благо, все обошлось. Конечно, они еще поговорят с подругой, обязательно, вот прямо завтра и поговорят. А сейчас…
– Пусть поспит, – прошептал Гарри, ласково убирая с лица Панси прядь волос.
– Идем, – так же тихо сказал Малфой, дернув Гарри за рукав мантии.
Шотландия, Хогвартс, гостиная Слизерина
Они спустили обратно в гостиную и, устроившись в любимых креслах у камина, молчали. Гарри не знал, что сказать Малфою, и чувствовал, сколько напряженности сейчас витает в комнате.
– Прости, – наконец смог сказать он, глядя на магический огонь, полыхающий в камине. Мальчик не смотрел на Драко, но сказать все, что думает, все равно должен был. – За то, что ударил. И за то, что не понял, что с тобой творится. И за то, что извиниться не мог, тоже прости. Я… – Гарри вздохнул. – Не знаю я, как нужно мириться, и…
– Я тоже, Поттер, – прервал его монолог Малфой, который тут же поднялся и обхватил Гарри за плечи. Потом руки Драко переместились на шею брюнета, и Гарри улыбнулся, придвигаясь ближе к другу. Он потерся щекой о щеку Малфоя и вдохнул такой знакомый запах. Да, ему этого не хватало, определенно. – Я никогда ни с кем не мирился, потому что мне не нужно было мириться, я ведь Малфой. Все постоянно бегали вокруг меня, готовые сделать что угодно, готовые сделать все, что я пожелаю. И тут появился ты, показавший мне, что такое настоящая дружба. Я… наверно, я рад, что…
– Я тоже, Малфой, – повторил за другом Гарри. – Я тоже безумно рад, что ты здесь, и что мы помирились.
* * *
Шотландия, Хогвартс, кабинет директора
– Нам нужно что-то срочно предпринять, иначе Блэк скоро окажется в Хогвартсе.
Северус уже около часа пытался достучаться до Минервы, но та не желала слушать. Наверно, она согласится лишь с Альбусом, но директор еще не появлялся, лишь велел всем учителям собраться в его кабинете.
– Я согласен с Северусом, – вдруг раздался голос Альбуса.
Все присутствующие обернулись к двери, и тут же тишину разорвали десятки приветствий, каких-то ненужных вопросов о самочувствии и делах. Северус вздохнул, пытаясь успокоиться, и уже через пару минут наконец-то началось активное обсуждение насущной проблемы.
Vova
