Размышления о любви

Сколько еще времени я буду думать о тебе? Сколько еще буду пытаться поймать твой взгляд, твою улыбку? Сколько еще смотреть на то, как раз за разом ты разбиваешь мне сердце? Теперь ты с Чжоу. С этой девчонкой из Когтеврана. И почему она? Что ты в ней нашел? Да, она красивая и умная. Черт! Но она до сих пор любит Седрика. Ты не знаешь? Или тебе плевать? Ты ее так любишь?

— Привет, Джинни! — ты улыбаешься. — Как дела? Последнее время ты какая-то грустная… — "Конечно, я грустная! Все из-за тебя." — Что-то случилось?

— Нет, все в порядке, Гарри. Просто задумалась. — Пытаюсь выдавить улыбку. — Как у тебя дела?

— Все отлично. — Ты говоришь что-то еще, но я не слушаю. Мне и так все ясно. В ваших отношениях с Чжоу все солнечно и лучезарно. Разворачиваюсь и ухожу. Ты кричишь что-то вдогонку, но мне плевать.

Почему-то я не могу разлюбить тебя. Постоянно спрашиваю себя, зачем люблю тебя, но не могу остановиться. Каждый раз внушаю себе, что так нельзя, что нельзя терзать себя. Ищу в тебе что-то плохое… Но только вижу тебя, как все это теряется и становиться незначительным. И ничего не меняется. Вот уже шесть лет я ничего не могу изменить.

Я все еще помню нашу первую встречу. Рон тогда ехал в Хогвартс. Как я хотела поехать вместе с ним! Но я была слишком маленькая. И тут вдруг подошел ты. Черные волосы с синим отливом, яркие зеленые глаза — это было все, что я увидела. Пусть ты был одет в какую-то несуразную магловскую одежду, которая явно была размеров на 5 больше, чем нужно, пусть очки были заклеены скотчем, мне было все равно. Я просто влюбилась в твои глаза, в твой пронзительный зеленый взгляд. А потом я узнала, что ты — это знаменитый Гарри Поттер, но это было лишь потом. До сих пор помню свои первые чувства. Это безграничное желание подружиться, познакомиться и пожалеть, вместе с испугом и шоком, от переполняемых эмоций. И я захотела в Хогвартс еще больше, теперь, чтобы узнать тебя.

А после Рон стал твоим другом. Он постоянно писал о тебе в письмах, рассказывал о ваших приключениях. И я ТАК ему завидовала. Я просто не могла не завидовать. А когда ты появился у нас дома, то почему-то я испугалась. Чего? И теперь я этого не понимаю. Но я так и не вышла к тебе. Быть может, если бы тогда я тебя не испугалась, то сейчас мы были бы вместе. Но, увы.

А потом ты меня спас. И к моей любви добавилось чувство безмерной благодарности. И все. Теперь не могу отказаться от этой любви. Каждый день вижу твои глаза и тону в них. Зеленый цвет стал моим любимым.

Последние пару лет мне стало немного легче. У меня появились парни. Оказывается, я достаточно популярна! Ха! Как жаль, что я не могу любить их так же, как тебя.

* * *

Я сижу в гостиной Грифиндора, в кресле напротив камина, притянув ноги к себе. Я люблю смотреть на огонь, на языки пламени, лижущие поленья. Меня это согревает, уходит холод из души.

Рядом садиться Гермиона. Не хочу никого видеть, но я не могу ее прогнать. Она очень проницательная, всегда по моему лицу может понять, о чем я думаю. Не хочу, что бы сейчас ко мне лезли в душу, но она уже посмотрела на меня оценивающим взглядом и сделала серьезное лицо. Вот. Уже все поняла. Сейчас снова начнет успокаивать…

— Что, Джинни, опять? Зачем ты себя мучаешь? Ты же вроде уже отошла, я думала, ты разлюбила его. — "Как? КАК я могу разлюбить его?"

— Я пыталась, но… — понимаю, что по щекам текут жгучие слезы.

— Чшшш. Успокойся. Все будет хорошо. Не плачь. — Она вытирает мне слезы рукавом. — Все образуется. Я думаю, тебе надо развеяться. Найди себе парня. Вот, например Дину ты очень нравишься, мне говорил об этом Рон. Я думаю, он сможет вылечить тебя от хандры. — "Конечно. Конечно. Думаю, ты ошибаешься."

— Но... Но... Но ведь я не люблю его. — Знаю, что взывать к голосу ее совести сейчас глупо, но попытаться стоит.

— Ничего. Может, влюбишься, пока будешь с ним встречаться. В конце концов, вы всегда сможете расстаться.

— Хорошо. Думаю, ты права... — "Ничего ты не права. Я ведь просто разобью Дину сердце. Хотя... Пожалуй, стоит попробовать."

— Ну, вот и отлично. Давай я с тобой здесь посижу. Здесь тепло. Люблю сидеть у камина. Может, поговорим о чем-нибудь.

— Хорошо. Сиди. Конечно.

— Ну. Как у тебя дела с учебой? — "Она, правда, думает, что об этом можно говорить? Собственно говоря, я вообще не хочу с ней разговаривать, но все-таки она мой друг, я не могу ее прогнать."

— Все отлично. Да.

Гермиона замолчала. Наверное, размышляет над темой для разговора. Что ж, успехов ей. Думаю, она не сможет ничего придумать, чтобы меня сейчас заинтересовало.

— Эй, Джинни, Гермиона, почему такие хмурые лица? Сегодня отличный день. — "У тебя, Рон, может и отличный, но не у меня."

— У тебя, Рон, может и отличный, но это относится не ко всем. — "Она что, мои мысли читает?"

— Да ладно вам. Что у вас не так? Гермиона, ты что, получила четверку за эссе по зельям?

— Рон! Что за глупости! Конечно, нет. — "Рон, ты идиот. Правда, Гермиона тоже хороша."

— Ладно, а у тебя, Джинни, что не так? Откуда хандра? Надеюсь, с Гарри это не связано? — "И откуда такая проницательность?" — Я был уверен, что ты его разлюбила еще в прошлом году. У тебя даже парни появились. Не то, чтобы мне это нравилось, но, по крайней мере, ты теперь не бегаешь за нами хвостиком и стала более общительной. — "Когда это я за вами хвостиком бегала? Хотя да, было пару раз.

Например, когда на первом курсе я хотела передать Гарри валентинку. Хотела посмотреть на реакцию Гарри. Думала, ему понравится. Именно тогда он разбил мне сердце в первый раз. Ему не только не понравилось, его лицо выражало отвращение. Мне было больно и обидно.

Потом, на третьем курсе я всегда хотела оказаться рядом, чтобы он, наконец, додумался пригласить меня на этот Рождественский Бал. Но он меня просто не замечал или не думал, что меня можно вообще пригласить. А потом меня пригласил Невилл. Он, конечно, милый, но я хотела пойти на Бал с Гарри. Правда к тому времени, я уже смирилась с тем, что место партнерши Гарри мне не светит, вот и согласилась, чтобы не остаться совсем без пары. А Гарри в итоге пришел с этой Патил."

— Эй, Джинни, ты меня вообще слушаешь? — "А, Рон, это ты. Извини, задумалась."

— Конечно, слушаю. Что ты там сказал?

— Черт. Я спросил, не из-за Гарри ли ты хандришь?

— Нет, не из-за него, не беспокойся. — "Да, врать у меня получается не очень, но, кажется, он поверил."

— Ну и отлично. Тогда из-за чего?

— Не важно. — "Рон, идиот, будто не понимаешь, что не надо спрашивать."

— Ну ладно. Не хочешь, не говори. — "Умничка, Ронникин." — Пойду я, меня Симус ждет.

Он развернулся на каблуках и ушел в спальню мальчиков, напевая какой-то веселый мотивчик.

Когда я писала в дневнике Редлла, то много говорила о тебе. А Редлл слушал меня, помогал мне не сломаться от безответной любви. Я была маленькая и сама не могла выдержать этот груз. Правда, тогда я еще не догадывалась, что мой друг использует меня. Мне было так легко общаться с ним, он меня, казалось, понимал. Правда, все это оказалось ложью. Первое предательство. Он сломал меня, а ты вытащил меня из этого. А я почему-то увидела в твоих действиях любовь, а не простую дружбу или привязанность к сестре друга. Эта любовь тогда быстро вытащила меня из омута страшных воспоминаний, снова сделала меня человеком, а потом я осознала, что ошибалась. Но, похоже, морально я была готова к этому, и перенесла эту боль. Я выросла и больше не хотела мучиться из-за тебя. Но прекратить это мне так и не удалось.

* * *

Гостиная незаметно опустела. За окном уже была густая ночь. А я все сидела в том же самом кресле, в той же самой позе перед камином. Вокруг была непроглядная тьма, а может мне просто так казалось. Я видела лишь огонь. Блики от пламени играли на камине, а потом терялись в мгле. Честно говоря, я думала, что меня никто не заметит, и что я смогу просидеть тут всю ночь, глядя на языки пламени и размышляя. Думать о тебе, обо мне, о том, что было, пытаясь ухватиться за ниточку реальность, чтобы не ускользнуть в забытье.

— Джинни? — Твой голос разорвал тишину. Я вздрогнула. Ты. Что же мне тебе сказать? Даже не знаю.

— Что ты здесь делаешь? Уже поздно. Я думал, что здесь уже никого нет.

— Я решила посидеть подольше. Здесь приятно сидеть, напротив камина. И спать совсем не хочется.

— Я тоже люблю там сидеть. — "Ну зачем? Зачем ты садишься рядом? Ты же даже не понимаешь, как сильно у меня начинает биться сердце."

Мы молчим некоторое время, и тишину нарушает лишь потрескивание поленьев и твое тихое дыхание.

— Джинни, я хотел спросить. Может, что-то случилось. Последнее время ты сама не своя.

— Боюсь, что тебе показалось Гарри. — "Точнее боюсь, что бы ты узнал, почему это происходит."

— Мне кажется, что ты сторонишься меня, мы с тобой стали как-то меньше общаться последнее время.

— Нет. Я не сторонилась тебя. Наверно, просто уроков стало больше. — "Ты же не знаешь, как мне больно видеть тебя!"

— Может быть. Если хочешь, ты всегда можешь назвать мне причину. Я всегда тебя пойму. — "Нет! Ни за что не поймешь!" Снова по щекам текут предательские слезы. Черт.

Я смотрю на тебя. Отблески пламени отражаются от твоих очков, и мне кажется, что твои глаза светятся желтым светом. "Не могу больше терпеть. Если бы сейчас увидела бы твои зеленые глаза, то не смогла бы, а так смогу!"

— Причина. Ты хочешь причину? Так знай, что причина всего этого ты! — вскакиваю и целую тебя. Не долго. Просто, чтобы ты понял, что я люблю тебя. Отрываюсь от твоих губ со вкусом шоколада и бегу в спальню, закрыв лицо руками. Слезы хлещут из глаз. Обжигающими каплями они текут по щекам, и я не могу их остановить. Ну и пусть текут. Мне уже пора выплакать все свое отчаяние, всю свою боль.

* * *

Ты нежно целуешь меня, гладишь меня голове и крепко прижимаешь меня за талию так, что мне кажется, что наши тела сливаются в одно целое. Я зарываю пальцы в твои волосы и обнимаю за шею.

Поцелуй сладкий, долгий и глубокий. Ты прикусываешь и облизываешь мою губу, и я резко выдыхаю. Приоткрываю рот и впускаю твой язык внутрь. Ты исследуешь каждый миллиметр моего рта, наши языки переплетаются. Мне кажется, что мы соединяемся в единое существо и больше не могу оторваться от тебя. Я чувствую шоколадный вкус на твоих губах.

Открываю глаза. Это всего лишь сон. Это не может быть правдой.

Снова проваливаюсь в сон, остатком сознания ощущая шоколадный привкус на губах.

* * *

На следующий день я начала встречаться с Дином. Это оказалось проще, чем я думала. За завтраком я подошла к нему, лучезарно улыбнулась и предложила прогуляться. И когда мы остались наедине, он предложил мне стать его девушкой. Он оказался вполне милым парнем и очень заботливым. И Гермиона оказалась права — через пару недель я уже увлеклась Дином и почти не вспоминала о тебе. Только по ночам я все еще вспоминала тебя, и мне снились сны о нас.

Я старалась не пересекаться и не разговаривать с тобой. Мне становилось очень больно и стыдно, когда я встречала тебя и вспоминала тот вечер. А ты только и мог смотреть на меня удивленными глазами и пытаться окликнуть в толпе.

Правда я знала, что так долго продолжаться не может.

Вскоре Дин начал надоедать. Ему все время хотелось быть вместе со мной, а я иногда хотела побыть одна. Он постоянно дарил подарки, по вечерам желал спокойной ночи, его внимание начало донимать. Он не отлипал от меня, словно был ко мне приклеен. Надо было заканчивать наши отношения.

Так и случилось. В один из дней мы сильно поругались и после этого разошлись. Было приятно, что никто из нас не выяснял отношения. Мы просто перестали общаться. И все. Так на первый завтрак после разрыва мы сели на разные концы стола, и, кстати, мне показалось, что ты был доволен. Я не переживала из-за разрыва, разве что времени на мысли стало больше, и любовь к тебе снова взяла свое. Дин, казалось, тоже был рад нашему расставанию. По-крайней мере он был такой же радостный и общительный, как и всегда. Все, казалось, встало на свои места.

Но я снова стала часто думать о тебе. Ты снова прокрался в мои сны и желания. И я ничего не могла изменить. Только подчиниться. Я опять стала часто плакать, но этого никто не видел. Стала подолгу сидеть у камина, вспоминая наш последний разговор. И я решила больше не избегать тебя. Похоже, ты был этому рад. Мы снова стали отличными друзьями, общались, как раньше, и, казалось, не вспоминали тот случай, хотя иногда мне казалось, что тебе очень хочется поговорить об этом.

* * *

Это шокировало всех нас. Как такое могло произойти? Как ты можешь не играть в финальном матче? Чертов Снейп! Теперь нас ждет провал.

Я буду играть за ловца. Мне всегда хотелось эту роль, но ты играл гораздо лучше меня. Теперь я очень волнуюсь, ведь на мне такая ответственность.

Квиддич. Он всегда увлекал меня. Еще маленькой я научилась летать на метле и всегда хотела попасть в команду факультета. И вот, наконец, я смогла это сделать. На метле я чувствую свободу. Все мысли выдувает из головы и становиться легко и спокойно. Охотник — вполне заслуженная роль. Она мне подходит. Ловец — это гораздо сложнее. Мне по-настоящему страшно. Боюсь не суметь сыграть. Ведь мне не просто надо будет поймать снитч, мне надо дождаться определенного момента, чтобы мы выиграли больше, чем на 300 очков. Получиться ли у меня?

Я никогда не была слабой или трусливой. Я почему-то всегда была такой сильной и целеустремленной. Наверное, все из-за братьев. Они всегда воспитывали во мне силу воли. Чтобы ужиться с ними, надо быть такой. Все они чего-то добились, и я не должна была уступить им. Ведь я не просто младшая (как Рон, например), я еще и девочка, а значит особенная среди всех братьев. Так и получилось, что я всегда старалась быть лучшей и времени на слабости не оставалось. Конечно, мои слезы и моя любовь — это проявление слабости, но, слава богу, этого никто не видит, поэтому я хотя бы в глазах других выгляжу сильной.

Но теперь мне страшно. Потому что я ответственная за нашу победу и у меня нет права на ошибку. Пусть никто пока не замечает, как я боюсь, ведь все сами шокированы, но скоро все поймут, насколько мне страшно.

Отсчитываю дни до матча. С каждым днем все становятся более злыми и напряженными. Ты ходишь просто сам не свой. Это и понятно — это из-за тебя мы так влипли. Но я не держу на тебя зла. Думаю, это была случайность, хотя, конечно, ты не задумывался о последствиях.

Три дня. На тренировке все очень нервничают и, поэтому, играют кое-как. Кажется, для меня все не так страшно. Мы просто не сможем забить 150 очков. И тогда моя помощь не пригодиться.

Два дня. Я проснулась от кошмара. Там я не смогла поймать снитч и после этого от меня отвернулись все друзья, весь факультет возненавидел меня. А ты сказал, что так надеялся на меня и что больше не можешь мне доверять. Я проснулась в холодном поту. Нельзя сдаваться. Я не могу проиграть.

Один день. С самого начала день не задался. На нервах на завтраке я пролила на себя сок, потом на зельях перепутала все составляющие зелья. У Слизнорта было такое лицо! После уроков я пошла на поле тренироваться. Пролетала 4 часа и ушла полностью недовольная собой.

Вечером я снова сидела в своем любимом кресле у камина. Я смотрела на пламя и пыталась подбодрить себя. Настроение было отвратительное. Я не знала, как отвлечься от мыслей, и поэтому просто сидела и глядела в огонь. Тут подошел ты и сел в соседнее кресло. Мне сразу стало легко и пугающие мысли ушли.

* * *

Вот решающий день. Страха уже нет. Весь внезапно испарился. Есть только решимость. Мы победим. Выхожу на поле с метлой в руке. Взлетаю, и сразу становиться легко и уже нет никаких сомнений. Как я люблю это чувство! Чувство бесконечной свободы, чувство полета, когда ветер дует в лицо и закладывает уши, а вокруг только синее небо.

Поднимаюсь повыше. Теперь остается ждать. Отрыв десять очков. Двадцать. Пятьдесят. Девяносто. Тут я замечаю золотой блеск около левой трибуны. Ловец соперников не должен его заметить... Я резко наклоняю метлу и мчусь в другом направлении. Конечно, он устремляется за мной, думая, что я заметила снитч. Пока я лечу, мячик успевает снова исчезнуть.

Я снова поднимаюсь повыше. Отрыв сто очков, сто десять. Черт, снова сто. Сто тридцать, сто сорок... сто пятьдесят! Вот он решающий момент! Мой шанс.

Я начинаю активные поиски золотого мячика. Где же он? Его нигде нет, а соперники уже успели два раза посягнуть на наши кольца. Что же делать? Наворачиваю круги над полем. Это провал. Мне конец.

Вот он! Около среднего кольца соперников! Я резко накреняю метлу и мчусь к кольцам. Конечно же, другой ловец устремляется за мной, но ничто не может побить мою решимость. Десять секунд и мячик у меня в руках.

Дальше я не помню, что происходило. Кто-то меня обнимал, кто-то подбрасывал в воздух, кто-то поздравлял. Случайно у меня в руках оказался кубок, а потом также внезапно исчез из них. Все что-то кричали, говорили, и все улыбались.

Меня буквально внесли в грифиндорскую гостиную, в которой уже оказался весь факультет. Не было только тебя.

Кто-то откуда-то принес сливочное пиво и разные сладости. Все шумели, поздравляли, говорили тосты.

Я оказалась в самой гуще толпы. Вырваться не было никакой возможности. Правда, мне не особо и хотелось. Все было прекрасно. Я сделала это! И, безусловно, была этому безумно рада.

Вдруг портретная дверь отворилась, и вошел ты. Когда ты увидел наш праздник, твои глаза округлились. К тебе подлетел Рон и с криком: «Мы победили!» — стал размахивать кубком перед твоим носом.

У меня помутнел рассудок. Я не знаю, как так получилось, но я подбежала к тебе и обвила твою шею руками. Это было именно то, что я так хотела сделать.

И вдруг... Ты поцеловал меня. Нежно и одновременно страстно. Ты притянул меня за талию, а я зарылась руками в твои волосы. Это было так упоительно. Я прижималась к тебе, и мне было абсолютно все равно на других.

Сколько мы целовались, я не знаю, наверное, вечность. Но когда я смогла оторваться от твоих губ, то увидела твои зеленые глаза и твою улыбку. Улыбку для меня.

Ты потянул меня за руку, и мы вышли из гостиной. Молча, мы шли по коридору, слушая стук сердец.

Мы вышли на улицу. Солнце садилось. Закат раскрасил небо красными и желтыми цветами. Воздух пах летом.

Ты повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза:

— Джинни, прости, что не понимал твоей любви. Прости, что боялся признать себе и тебе. Я люблю тебя.

— Я тоже…. Люблю тебя, Гарри.

Наши пальцы переплелись и мы знали, что в этот момент переплелись наши судьбы.

Эпилог.

— Джинни, я знаю, что это тяжело, но нам придется расстаться на некоторое время. Моя жизнь слишком опасна. Ты не можешь быть рядом со мной, потому что я боюсь за тебя. Прости, и я люблю тебя.

— Я люблю тебя. Я буду ждать Гарри, ждать столько, сколько будет нужно. Береги себя.