— Ну и жарища! — восклицает мама, вытирая капли пота со лба.
Фраза звучит почти с вызовом, ее жгучий темперамент дает о себе знать во всем.
Может, именно поэтому я выросла такой спокойной, почти равнодушной, хотя и только внешне. Жить рядом с человеком, больше напоминающим вулкан, грозящий в любой момент взорваться, поначалу было непросто, ведь внутри меня тоже кипит лава. Ярко выраженная эмоциональность определенно наша семейная черта.
Помню, в детстве мы с мамой часто скандалили, пока я наконец не поняла, что иногда проще смолчать, не дать мимолетному раздражению вырваться на волю, чем потом разбираться с последствиями.
— Да… Жарко, — погруженная в свои мысли, отвечаю как-то рассеянно.
От маминого глаза это, разумеется, не ускользает.
— Что-то ты рассеянная в последнее время. Уж не влюбилась ли?
Едва удерживаюсь, чтобы не шикнуть или не ляпнуть что-то вроде «оно мне надо». Как-то я уже пыталась объяснить, что у меня есть дела куда поважнее, чем мальчики, но мама все же считает, что мне пора завести друга.
«Вот я в твои годы…» — любит заводить она вечерами, словно мне не тринадцать, а тридцать шесть, и я так и осталась старой девой.
— Нет, мам, не влюбилась.
— Впрочем, да. Ты ведь все лето дома сидишь. Прошлась бы со старыми подругами, они частенько о тебе спрашивают.
Подруги… Сильно сказано. Не помню, чтобы в старой школе я с кем-то настолько близко сошлась, чтобы называть этого человека другом. Хотя, пожалуй, была одна девочка. Элла. Жила она тогда по соседству и относилась ко мне крайне доброжелательно. Но в сравнение с Гарри и Роном она никак не шла. Вот они действительно друзья. Может даже больше — почти братья, которых не было. Пусть за ними постоянно приходится приглядывать, но все же столько тепла и внимания мне никто кроме них и родителей не дарил.
— Да, пожалуй, прогуляюсь.
Не часто удается найти столь простой и безобидный способ избежать очередных волнительных рассуждений мамы, слишком переживающей за мое туманное будущее.
— Конечно, иди прямо сейчас, милая. Не опаздывай к ужину.
Выйдя из приятной прохлады дома, я окунаюсь в пылающую духоту августа. Месяц действительно выдался удушающе жарким, словно кто-то, славно потрудившись летом, разогрел землю на огромной сковородке и теперь собирается приготовить омлет из всего, что еще не успело засохнуть или испариться.
Поначалу родители хотели выехать из города куда-нибудь к океану, но что-то не сложилось. Сначала я заболела простудой и мама, боясь и паникуя, как всегда, единоличным решением сдала путевки и поставила нас перед фактом, что поездка переносится. Потом, когда все вроде наладилось, папу завалили работой, а хорошую возможность заработать родители никогда не упускали.
А к океану хотелось…
Цепь размышлений внезапно обрывается. В первое мгновение я даже не понимаю, что тому причиной, словно кто-то незримый щелкнул выключатель, и мысли закончили свое плавное движение.
Потом становится понятно, что произошло.
Впереди меня за угол завернула фигура в мантии. Волшебник! В любое другое время я бы этому ни капли не удивилась, но сейчас это было более чем странно. В нашем маленьком городке я была единственным магом. По крайней мере, думала так до этого момента.
Сама того не желая, я выдвигаюсь следом. Только сейчас пришло осознание того, как скучно было мое лето, оторванное от волшебного мира. Моего мира… Хватаясь за смутную фигуру как за ниточку, я надеюсь хотя бы разок прикоснуться к тому, по чему так отчаянно скучала все это время.
Незнакомец, однако, мастерски ускользает, словно чувствуя, что я иду за ним по пятам. Это немного пугает, но, в то же время, в крови клокочет знакомое и каждый раз немного пугающее чувство азарта.
Именно его чувствуешь, пробираясь под покровом ночи в кабинет профессора Снейпа, чтобы тайно «изъять» необходимые для оборотного зелья ингредиенты. Его же, гуляя по Запретному Лесу в поисках раненного единорога.
Что-то совершенно неповторимое!
Фигура играет со мной в прятки. Я даже не замечаю, как забредаю в самую гущу заброшенных промышленных зданий. От дома это было довольно далеко. Да и как примерная девочка, гулять в столь опасном месте я выбиралась лишь однажды и то по глупости. Тогда меня искали часа три и устроили чистку дома. Этого хватило, чтобы снова сюда не забредать.
До этого момента. Вытаскивая палочку, я иду уже осторожней.
Конечно, использовать ее я не посмею, исключая самую критическую ситуацию, но все же с ней было как-то спокойней. Некая иллюзия защищенности.
Погоня заканчивается так же внезапно, как и начинается. Фигура внезапно возникает у меня за спиной. Обернувшись, я столбенею.
— Ты?..
Темно-синяя мантия с иголочки, как будто только от портного, идеально чистая, прямые черты лица и светлая шевелюра, тщательно забранная назад. Это, несомненно, Драко Малфой. Только вот как он мог тут оказаться?
— Только не ты… — стонет он в ответ.
— Как ты… что ты?.. — дар речи никак не хочет возвращаться ко мне.
— Могу спросить тебя о том же.
Возникает пауза. Первое удивление проходит, уступая место привычному в наших отношениях недоверию.
— Может, сделаем вид, что просто не видели друг друга?
— Согласен.
Не прощаясь, мы расходимся в разные стороны.
Какое-то время я просто иду в сторону, где, по моим расчетам, должен был находиться выход из этого странного брошенного квартала. Думать не о чем не хочется. Ниточка к волшебному миру оказалась чем-то, чего я совсем не ожидала и чего совсем не хотела найти. На смену азарту приходит разочарование.
Прошагав совсем немного, я, к своему удивлению, понимаю, что к мерному стуку моих собственных каблучков примешался иной звук, тоже шаги.
— Теперь ты меня преследуешь?
— И не думал, — он выглядит слегка смущенным. — Это ведь по твоей вине я сюда забрел. Поэтому я имею полное право выйти вслед за тобой.
Мгновение медлю, прикидывая плюсы и минусы такого путешествия.
— Пожалуй.
Дальше идем вместе, он больше не прячется, а идет чуть позади.
— И зачем ты меня преследовала?
— Знала бы, что это ты — не стала бы.
— Верю. Охотно.
— А вот как ты здесь оказался?
Тишина. Что ж, Малфой не желает раскрывать свои секреты. И это его право. Допытываться я не хочу.
— Ты хотя бы мантию снял что ли, — получается ворчливо. — Магглы ведь не слепые — заметят.
Он фыркает.
— Какое мне дело. Пусть замечают.
— Город это маггловский, незачем привлекать к себе лишнее внимание.
Внутреннее чутье меня не подводит, и мы выходим на ту же улицу, с которой свернули. Оба вдруг замираем в нерешительности. Я думаю сказать ли ему «до свидания», о чем думает он — не знаю.
— Ну пока… — звучит скомкано и нерешительно.
— Пока.
Расходимся в разные стороны, на этот раз окончательно.
Дома все происходит как и в остальные летние вечера — тихо, душевно и очень спокойно. Семейный ужин, обсуждение несостоявшегося отдыха, еще какие-то разговоры, которые я не запоминаю.
Что все-таки он делал там?..
В голове возникает настойчивое желание узнать это.
* * *
На следующий день солнце печет еще сильнее. Земля, истосковавшаяся без дождя, пылает в прямом и переносном смысле.
Утром в новостях снова говорят о пожарах. Это всегда очень расстраивает папу, двоюродный и любимый брат которого держит небольшую ферму и арендует пару полей и обычно сильно страдает от засухи или пожаров. Помню, в детстве папа даже пару раз высылал ему чек на кругленькую сумму, чтобы тот смог поправить дела и избежать банкротства.
В пол-уха слушая папины причитания о том, что Томму снова нужно помочь деньгами, я искоса поглядываю на часы. Мама вдруг взрывается и говорит о том, что бросаться деньгами они не могут, якобы братец ее мужа достаточно взрослый для того, чтобы решать свои проблемы самостоятельно.
Между родителями возникает спор, и я тихонько ускользаю, оставив их наедине.
Ровно в то же время, что и вчера, я снова стою у злосчастного переулка и жду. Жду сама не знаю чего. Может — ответов. Может, пытаюсь воскресить чувство азарта. А скорее мне просто очень скучно, и перепалка с Малфоем, если тот появится, будет неплохой встряской.
Пожалуй, самым ярким событием последних дней стала сова, полученная от Рона. Он приглашал приехать на пару дней перед школой в «Нору». Лучше и быть не могло! Даже обещал, что Гарри будет. Значит, вся компания снова соберется вместе, и скуке придет конец. Дело осталось за малым — уговорить родителей, чтобы те отпустили ее раньше времени.
— И чего ты тут стоишь? — доносится голос из-за спины.
Любит же он подкрадываться. Демонстративно не оборачиваюсь сразу, нарочито долго гляжу на циферблат наручных часиков. Минута в минуту. Надо же!
— Мне кажется, это ты тут околачиваешься.
Обернувшись, я снова на мгновение замираю. Этот парень не перестает меня удивлять. Сегодня на нем нет броской мантии. Вместо этого лишь неприметные серые брюки и рубашка-поло в тон.
— Оу! — восклицание сорвалось с губ помимо воли. — Так гораздо… менее приметно.
— Это не потому, что ты так сказала.
— Да, да, конечно.
Не дожидаясь следующей реплики, я двинулась в сторону реки, точно зная, что он пойдет за мной.
Было здесь одно место, особенно мне нравившееся. Высокие деревья на берегу, хороший спуск к воде с тихим, размеренным течением. Это было как раз в моем вкусе.
За всю дорогу он ни разу не спросил, куда мы идем. Вообще не произнес ни звука, словно надеялся, что так я забуду о его присутствии.
Присев на выжженную солнцем траву, я с удовольствием разуваюсь и опускаю ноги в прохладную прозрачную воду. Он тихо присаживается рядом.
Молчание длится долго, не меньше получаса. Я даю себе обещание не прерывать его первой и сдерживаю.
— Я тут у тети гощу… Двоюродной сестры отца. В деревне неподалеку, — говорит он непринужденно, от вчерашнего смущения не осталось и следа.
Я назвала название ближайшей — он кивнул. Премилое место, надо сказать, словно из сказки. Аккуратные двухэтажные домики, опутанные растениями, соседствуют с величественными поместьями, почти замками, возвышающимися над высокими оградами. Этот почти средневековый пейзаж, тем не менее, успешно сочетается с машинами, припаркованными почти у каждого дома, спутниковыми тарелками и прочими достижениями маггловской цивилизации.
— Не знала, что там еще маги живут.
— Там маги-то и живут…
Я насупилась. Конечно, акцент был сделан на первое слово. Как же он мог упустить лишний раз уколоть меня.
Происхождение. Какая чушь в сущности! Но, все же, это до сих пор играет очень важную роль. Да и будет играть еще долго. По крайней мере пока такие как Малфой…
— На самом деле я тут не просто так... — потупившись, он продолжил, — Отец отослал меня сюда в качестве наказания.
— Что же ты такого натворил?
— Лез не в свои дела.
Какое-то время оба молчали.
— Скоро все изменится, — невзначай кинул он.
— Все всегда меняется. Это нормально.
— Нет, ты не понимаешь…
— Так объясни.
— Нет.
Снова тишина, разрываемая лишь легким журчанием воды.
Он что, пытался предупредить меня? О чем? И зачем?
Странно все это.
— Я просто не могу этого сказать.
— Трудно хранить чужие тайны, особенно в нашем возрасте, — голос вдруг стал звучать мягче, чем прежде.
— Да.
Солнце медленно садится за горизонт. Он как-то незаметно придвигается ближе, но я не отсаживаюсь. Мне тепло. И хочется верить, что дело только в солнце…
Голова немного кружится, кажется, за этот странный день я все-таки перегрелась.
— Знаешь… — вдруг начинает он, но замолкает.
Солнце окончательно садится, и я решаю, что пора идти домой. Он снова идет следом.
Смотреть на него не хочется, спрашивать, придет ли он завтра — тоже. Я уж точно приду. Скука вещь опасная, может привести к непредсказуемым последствиям.
Замирая у места встречи, мы довольно долго стоим рядом и молчим. Вообще со мной он не особо разговорчив.
— Я… пойду, — моя очередь начинать.
— Да… да, да.
На мгновение мне кажется, что он хочет обнять меня на прощание, даже делает полшага в мою сторону, но потом отступает.
— Удачи, — звучит довольно сухо.
Еще секунда и он растворяется в ночи, оставив меня в одиночестве.
* * *
Весь следующий день я как на иголках. Сижу в комнате и посматриваю на часы. Время идет как никогда долго, стрелки как будто приклеиваются к циферблату.
Выбегаю раньше, чем нужно, мама зачем-то сует в руке дождевик. Мне все равно. Беру его только для того, чтобы быстрей отпустили.
Жара достигает своего пика. Небо закрывают свинцовые, иссиня-черные тучи. Вот-вот хлынет ливень. Все словно притихло в ожидании этого большого и долгожданного дождя.
На улицах пусто и тихо.
Прихожу на место встречи на полчаса раньше. Нервно переминаюсь с ноги на ногу. Его все нет. Остается десять минут-пять-три. Наступает назначенный час, но он не приходит.
Сердце бьется сильнее, чем обычно, к горлу подкатывают слезы. Но вдруг все проходит, как по мановению палочки.
Последний взгляд на часы и неспешный путь домой.
Наконец начинается дождь, самый настоящий ливень. То, чего все ждали.
Кутаюсь в дождевик.
Холодный северный ветер уносит духоту и жару прочь.
Vova
