Кукольник

-Мне очень жаль, но к делу о куклах-убийцах присоединяются невыразимцы, — Гарри снял очки, протер и снова водрузил на нос.

К возмущенным воплям сотрудников отдела магического правопорядка он был готов, поэтому спокойно переждал поднявшуюся бурю, затем постучал костяшками пальцев по столешнице.

— К сожалению, у начальства имеются небезосновательные подозрения, что для преступления использовался очень мощный артефакт. А это уже напрямую касается Отдела тайн.

— И кого нам подсунут в напарники, шеф? — Рон на правах старого друга и бывшего шурина временами позволял себе некоторую фамильярность на совещаниях отдела, но Гарри не сердился. — Коллинза? Вильямса? Или Свенсона?

— Не угадал, — Гарри почесал кончик носа, чувствуя определенную неловкость. — Малфоя.

И тут же поднял руки, предупреждая новую волну возмущения.

— Это не обсуждается, парни! Приказ Робардса.

По поводу этого самого приказа он уже скандалил час назад, но Гавейн оказался непреклонен.

— Малфой — один из лучших специалистов отдела по работе с неизвестными артефактами. Меня не интересует, что там между вами было пятнадцать лет назад. Отношения можете выяснять во внеслужебное время, а на работе я требую от вас обоих взаимодействия и полной отдачи. Все, Гарри, свободен. Малфой присоединится к твоей команде завтра утром. И я очень тебе советую забыть о клановой спеси и предоставить ему свободный доступ к материалам расследования.

Пересказав разговор своей группе, Гарри слегка помялся.

— Рон, личная просьба конкретно к тебе. Разборок с Малфоем не устраивать, не задираться, прошлым не попрекать. Наша задача — найти кукольника, а не выжить Малфоя из группы расследования. Ясно?

— Ясно, — Рон скривился. — Во внеслужебное задираться можно?

— Не думаю, что Малфой будет тратить на тебя свое внеслужебное время, — Гарри пожал плечами. — Все. Идите работать. Патрик, подготовь для Малфоя копии всех документов дела. Рон, с тебя думосборы осмотров мест преступлений. Майкл, оформи для Малфоя пропуск на наш этаж и отправь в Отдел тайн. Свободны.

До дома Гарри шел пешком, размышляя над финтами судьбы. С Малфоем он изредка сталкивался в министерских лифтах — они кивали друг другу и расходились. Честно говоря, Гарри не ожидал, что Малфой станет невыразимцем, и уж тем более не думал, что тот сделает карьеру не благодаря связям и галлеонам, а исключительно с помощью собственных способностей. Однако Малфой словно задался целью всем доказать, что не золотом и протекциями славен его род. Два диплома Академии, несколько десятков серьезных расследований, связанных с темной магией, статьи в специфических журналах по теории обработки и нейтрализации опасных артефактов и, как следствие, высокий ранг в Отделе тайн, сравнимый с должностью самого Гарри. Рон мог сколько угодно кривиться, но тот факт, что с группой назначен работать именно Малфой, демонстрировал, насколько серьезным считает это дело Робардс. Другое дело, что мракоборцы очень не любили, когда невыразимцы вмешивались в расследование. Это практически всегда означало, что результаты будут засекречены, дело похоронено в архивах Отдела тайн, а артефакты запрятаны в такие потайные места, где их со служебными книззлами не отыщешь.

После развода Гарри снял себе небольшой домик в самом конце Косой аллеи, оставив Джинни и детям дом на Гриммо. Это было самое малое, что он мог сделать — требовать от бывшей жены, чтобы она вернулась в Нору, он не мог и не хотел. Молли была прекрасной бабушкой, однако, только на значительном расстоянии. Кроме того, Гарри и сам не хотел сталкиваться с бывшей тещей во время визитов к детям. Его ни в чем и никогда не упрекали, но выносить бесконечные всхлипывания и просьбы “еще раз попробовать” было слишком тяжело не только ему, но и Джинни. Развелись они по обоюдному согласию, никаких претензий Джинни не предъявляла, Гарри все отдал ей сам, добровольно: дом, половину счета в Гринготтс, практически все акции “Вредилок Уизли”, превратившихся из небольшого магазинчика в солидный процветающий бизнес. Теперь Поттер и Джинни мирно встречались (Гарри навещал детей на выходных, брал их с собой гулять, таскал в маггловский Лондон развлекаться, баловал), с удовольствием болтали, обсуждая знакомых и собственные дела, делились планами и чувствовали себя не столько бывшими супругами, сколько старыми друзьями. Гарри это устраивало, Джинни тоже, а проблемы с личной жизнью они решали соответственно: Джинни собиралась замуж на Дина Томаса, свою первую школьную любовь, Гарри таскал к себе разбитных ведьмочек от двадцати до тридцати, а иногда — снятых на ночь-другую “зайцев”, если чувствовал потребность разнообразить секс.

Сегодня его никто дома не ждал, так что Гарри купил по дороге пиццу, пару бутылок темного пива и специфически мужской журнал “Хай!”. Расследование расследованием, однако, расслабляться тоже требовалось, особенно в свете грядущих проблем с невыразимцами. Подходя к дому, Гарри уже предвкушал приятный отдых, но тут из подворотни появилась темная фигура, зябко повела узкими плечами и негромко сказала:

— Добрый вечер.

— Добрый, — Гарри еле успел подхватить выпавшие из пальцев ключи. — Чем обязан столь позднему визиту? Если я не ошибаюсь, ты только утром начинаешь работу с нашей группой.

— Хотел поговорить о деле в неформальной обстановке, — Малфой поднес ладони ко рту и подышал в них. — Честно говоря, я уже замерз тебя дожидаться.

— Кто тебе мешал наложить согревающее заклятие? — удивился Гарри и сунул ключ в замочную скважину. — Заходи. Есть будешь? Правда, у меня только пицца и пиво.

— Не хотел тут светить магией, — Малфой шагнул через порог. — Ни к чему. Особенно учитывая последние события.

Он встряхнулся, как намокшая под дождем собака, снял мантию, пристроил ее на широколапую вешалку в углу, пригладил обеими руками волосы. Подумал, скинул остроносые туфли и в носках отправился на кухню, каким-то образом определив нужную дверь из четырех.

Гарри усмехнулся и пошел следом, на ходу вытягивая из пакета коробку с пиццей. Бутылки с пивом торчали из карманов и стукали донышками в бока.

— Вообще, я бы лучше чаю выпил, — Малфой отодвинул стул, уселся и оглядел небольшую кухню. — Тебе помочь?

— Откуда ты такой самостоятельный? — восхитился Гарри, кинул коробку на стол, туда же поставил пиво и взмахом палочки зажег огонь под закопченным пузатым чайником. — Я, между прочим, отдыхать собирался, день завтра нелегкий, да и сегодня не выходной.

— Я тоже не с карнавала, — Малфой открыл коробку, одобрительно причмокнул, поднял со стола нож и принялся резать пиццу. — Честно говоря, Поттер, я ел в последний раз сегодня утром. Так что на кусок я тебя ограблю, если ты не возражаешь.

— Грабь, — согласился Гарри, чувствуя странное изумление от происходящего. — Я все равно целиком ее не съем, а утром это уже не так вкусно, хотя и съедобно.

Чай получился очень крепкий, почти черного цвета — заварки Гарри насыпал от души. Малфой уткнулся длинным носом в чашку, с наслаждением выпил сразу треть и блаженно вздохнул. Кусок пиццы исчезал с поразительной быстротой, так что Гарри подумал и отрезал гостю еще один кусок. Выложил на тарелку.

— Ешь. Похоже, ты и правда оголодал. Что, невыразимцев плохо кормят?

— Хорошо, — Малфой допил свой чай и снова потянулся за чайником. — Хорошо нас кормят, Поттер. Но я сегодня как умотал в Дербишир, так весь день там и проторчал. Не было времени ни пообедать, ни поужинать. А вернулся — и сразу сюда, к тебе.

Вопреки ожиданиям Гарри, насытившись, Малфой не размяк и не сомлел в тепле. Наоборот, подобрался и как-то очень быстро стал похож на привычного Малфоя-невыразимца из лифта.

— Собственно, по поводу поездки в Дербишир я и собирался с тобой поговорить, Поттер. Боюсь, что завтра нам с тобой прямо с утра придется туда отправляться. Это по нашему делу, я хочу тебе кое-что показать.

— Обязательно завтра с утра? — Гарри удивленно округлил глаза. — Малфой, у меня с утра планерка, вообще-то.

— Отменишь, — не терпящим возражений тоном ответил Малфой. — Или проведешь позже, когда вернешься. Мы должны там быть ровно в девять утра, ни минутой позже.

— Да что случилось-то? — Гарри допил пиво и сдернул крышечку со второй бутылки. — Объясни толком. Сам же говоришь — наше дело. Или ты считаешь, что мне не нужно знать подробностей.

— Нужно, — Малфой вздохнул, и Гарри вдруг увидел, что тот на самом деле очень устал и держится исключительно на силе воли. — Если коротко: мы нашли мастерскую, где делали тех самых куколок. Мастер чист, но категорически не помнит, кто ему их заказывал. Зато помнит, что очередную партию у него должны забрать завтра сразу после открытия. Или деду память избирательно почистили, или морок навели. Кстати, вполне вероятно, что забирать кукол придет не преступник, а кто-то посторонний, кому это поручено. Не исключено, что еще и под Империусом.

— Допустим, — согласился Гарри. — Почему не отправить туда группу захвата?

— Видишь ли, — Малфой покусал бледные губы. — Есть небольшой шанс, что за куклами придет сам преступник. И что он может активировать артефакт, а на что способны куколки — мы с тобой знаем очень хорошо. Группа захвата там в любом случае будет, но если что — работать с артефактом придется нам с тобой. Ты будешь держать сферу, а я попробую его нейтрализовать.

— Насколько большой шанс? — Гарри отставил в сторону бутылку. — И если я не удержу сферу, чем это грозит?

— Шанс… — Малфой на минуту задумался. — Один из ста, не больше. Не удержишь сферу — встретимся на небесах. Но ты удержишь, Поттер, я тебя знаю. Ты любитель выполнять невыполнимые задачи. Собственно, я потому к тебе и пришел.

Он вдруг знакомо усмехнулся. Прищурился, закусил нижнюю губу, так, словно собирался сказать какую-то ехидную гадость. Но Гарри предупредительно поднял руку.

— Я понял, Малфой. Я гребаный герой, который обожает совершать подвиги и изо всех сил рвется на свидание с предками. Лучше скажи, откуда ты знаешь подробности дела? Если я не ошибаюсь, информацию ты должен будешь только завтра получить.

Малфой так сморщился, что Гарри тут же понял неуместность своего вопроса. Действительно, было бы странно, если бы невыразимцы не вели параллельного расследования, “забыв” уведомить об этом аврорат.

— Не притворяйся глупее, чем ты есть, — Малфой хмыкнул и дернул себя за длинный нос. — Четыре убийства за четыре дня, все четыре совершены обычными куклами, вдруг ожившими и угрохавшими хозяев из своих кукольных палочек Непростительными заклятиями. Ты действительно думал, что мы станем дожидаться, когда вы нам соизволите дела показать? Разумеется, мы начали заниматься ими сразу после первого же убийства. Как ты понимаешь, у нас свои методы ведения следствия.

— Понимаю, — Гарри откинулся на спинку стула, вытянул ноги. — Как ты вышел на Дербишир?

— Ты будешь смеяться, Поттер, но это произошло случайно, — Малфой с сожалением заглянул в пустую чашку, потряс опустевшим чайником, наполнил его водой и снова отправил на горелку. — Жена купила сыну такую куклу. Я понятия не имел, пока он позавчера вечером не прибежал ко мне в кабинет хвастаться. В общем, куклу я у него забрал в обмен на обещание купить пони, унес ее на работу, изучил магическое клеймо, поднял архивы промышленного отдела, выяснил, кто регистрировал марку мастера.

Он душераздирающе зевнул, прикрыв рот ладонью. Посмотрел на Гарри красными от усталости глазами, поджал губы.

— Ну что ты на меня с таким сочувствием смотришь, Поттер? Можно подумать, что сам сильно высыпаешься.

— Не высыпаюсь, — подтвердил Гарри. — Знаешь, тебе, наверное, повезло. Твоя кукла ведь тоже могла ожить. Я имел в виду, куклу твоего сына.

— Не об этом думаешь, Поттер, — Малфой мотнул головой и опять зевнул. — Слушай дальше, я тебе еще не все рассказал. У куклы, которую Астория купила, нет волшебной палочки. Не входит она в комплект поставки. Я разговаривал с мастером сегодня, так вот, он сказал, что коллекционная серия “Орден Феникса против Армии Волдеморта. Первая магическая война” палочек не имеет.

— То есть ты хочешь сказать, что некто купил оптом партию, “усовершенствовал” ее и отправил в магазин?

— Почти угадал, — Малфой потер лицо ладонями. — Он заказал несколько штук с палочками и разослал совами под видом рекламной акции. Проблема в том, что мастер не помнит, сколько таких кукол он этому неизвестному нам магу продал — четыре, десять или двадцать. Никаких бумаг у него не сохранилось, тут тоже “некто” поработал, причем виртуозно. Завтрашняя партия — пятнадцать штук. Я дал указания своим людям — завтра в “Пророке” будет объявление на первой полосе, что сувенирный магазин Перкинса просит магов, получивших кукол по такой рекламной акции, вернуть их назад и получить любой другой товар на выбор. В магазине будет сидеть наш человек, возврат и оплата обмена согласованы. Такое же объявление будет сделано по колдорадио. Возьмем мы кого-то или нет — неизвестно, но рисковать чужими жизнями мы не имеем права.

— А про рекламную акцию ты как узнал? — Гарри прищурился. — Про то, что куклы из магазина Перкинса — понятно, жена сказала. Мои сотрудники обходили лавки, но до сувенирных добраться не успели, разбирались с обычными игрушечными. А в домах жертв никаких намеков на полученные посылки не было.

— Кукольник сказал, — Драко поднялся из-за стола, и его ощутимо шатнуло. — Заказчик ему об этом сообщил. Мол, он занимается рекламой, и в его фирме хотят провести такую акцию. Думаю, посылки либо самоуничтожились, либо их те же самые куколки спалили чем-то вроде Инсендио. Ладно, я пошел, а ты будь завтра готов к восьми утра. Я тебя буду ждать в Атриуме Министерства.

— Ты куда? — Гарри тоже встал. — Аппарировать собрался в таком состоянии? С ума сошел, располовиниться хочешь? Я тебе в гостиной на диване постелю. Напиши жене, что ты у меня ночуешь — я отправлю сову.

— Вот как раз к утру она в Уилтшир и доберется, — Малфой усмехнулся. — Поттер, не дергайся. Астория привыкла, что я часто ночую в отделе, особенно, когда работы много. Так что если действительно предлагаешь свое гостеприимство — стели, и я спать лягу. Будильник только не забудь завести, или что там у тебя есть.

Уснул Малфой раньше, чем Гарри вернулся в гостиную с двумя подушками и пледом. Сидел на диване, запрокинув голову и слегка приоткрыв рот. Одна ладонь безвольно лежала на сидении, другая свесилась между бедер. Гарри положил подушки на диван, аккуратно обхватил гостя за плечи, укладывая того на бок. Прикрыл пледом, сказал “Нокс” и вышел, удивленно покачивая головой. Похоже, Малфой действительно был фанатиком своего дела. Работать сутками, просиживать ночи в Отделе тайн, где и днем-то находиться жутковато, мотаться по всей стране, забывая про еду и сон. Как-то такой образ жизни в представлении Гарри совершенно не вязался с тем Малфоем, которого он когда-то знал. А ведь кроме практики, тот занимался еще и теорией, причем очень успешно. Гарри припомнил нашумевшее дело с заклятыми сферами, статью в “Криминалисте” с блестящим разбором всей схемы примененных для создания и удержания сфер заклинаний и снова покачал головой. Стереотипы восприятия рушились на глазах, Малфой-невыразимец вызывал уважение и неподдельный интерес.

Гарри показалось, что будильник затрещал слишком рано. С трудом открыв глаза, он покосился на часы в надежде, что еще есть время подремать. Стрелки стояли на восьми. Вздохнув, Гарри сел, помотал тяжелой головой, пытаясь сбросить мутную дремоту. В предыдущие четверо суток он спал по три часа, мотаясь от одного места преступления к другому, сверяя показания свидетелей, координируя действия своей группы и выслушивая разносы начальства, требовавшего привести преступника за ручку в кабинет не позднее, чем к обеду. Напряжение спало только накануне, Гарри даже смог немного подремать у себя в кабинете до того, как его вызвал Робардс. Но сейчас организм протестовал, настаивая еще хотя бы на двух-трех часах отдыха — про запас.

Малфой спал в той же позе, в какой его оставил Гарри. Наверное, он и не шевелился, во всяком случае, плед ни на дюйм не сполз с острого плеча. Гарри протянул руку и осторожно похлопал Малфоя по спине.

— Восемь часов. Вставать пора.

Тот вскинулся, мгновенно переходя от сна к бодрствованию. Обвел глазами гостиную, соображая, где находится. Затем изумленно поднял светлые брови.

— Я что, вчера отрубился?

— Да, — Гарри подтянул трусы. — Сидя.

— Кошмар, — искренне сказал Малфой и встал. — Твое присутствие расслабляет, Поттер. Обычно я себе такого не позволяю.

Гарри засмеялся, чувствуя, как остатки дремоты улетучиваются из головы.

— Ванная и туалет в конце коридора. Полотенце в шкафчике, мыло, шампунь и зубная паста на полке. Трансфигурируешь там что-нибудь в зубную щетку сам, хорошо? Я пошел завтрак готовить, помоюсь после тебя.

Малфой кивнул, оглядел себя и вопросительно посмотрел на Гарри.

— Если не возражаешь, я тут разденусь и костюм приведу в порядок. Мятое все, словно по мне дракон потоптался.

— Валяй, — Гарри наклонился к дивану, собирая в кучу плед и подушки, а когда выпрямился с охапкой вещей в руках и повернулся, Малфой стоял в трусах и в носках и сосредоточенно водил над рубашкой палочкой. Пиджак и брюки лежали на стуле в ожидании своей очереди.

Он был почти так же худ, как и в юности, но сейчас эта худоба больше напоминала поджарость гончей, которая вечно находится в движении. Она стала пластичной, потеряв подростковую угловатость, мышцы не бугрились под кожей, как у некоторых любителей продемонстрировать окружающим свою мужественность, но при этом чувствовалось, что Малфой далеко не слабак и при необходимости способен драться не только с помощью волшебной палочки.

— Ого, — не удержался Гарри, и Малфой обернулся.

— Что, Поттер?

— Ты здорово изменился, — искренне сказал Гарри. — Был такой… А теперь…

Он попытался щелкнуть пальцами, стараясь при этом не выронить из рук вещи.

— Какой? — ухмыльнулся Малфой, и Гарри, наконец, нашел нужное слово.

— Породистый.

Тоже ухмыльнулся и пошлепал к двери, на ходу подтягивая волочащийся по полу плед.

Завтракали быстро, обсуждая подробности засады.

— Получателя будем брать, как только он заплатит и возьмет в руки заказ. Не мы, разумеется, а местные авроры. Если вдруг он попытается бросить кукол и что-то сделать, хотя бы рукой взмахнуть, сразу накрывай его отражающей сферой и держи, сколько сможешь.

— Не проще Петрификусом или Ступефаем? — осведомился Гарри, но Малфой бросил на него сердитый взгляд.

— Не проще. Мы не знаем, на что зачарован артефакт, если, конечно, он его с собой носит. И если получатель и преступник одно лицо. Будем исходить из самого худшего — что это наш кукольник, и что артефакт у него с собой. И что он его может активировать. Тогда эти куколки начнут лупить Непростительными во все, что движется. Не дай Мерлин, попадут, пока мы их успеем обезвредить. Так что самое безопасное — отражающая сфера, чтобы блокировать любую исходящую магию. Накроешь — и держи, пока я выясню, за какие ниточки там надо дергать, чтобы нейтрализовать эту дрянь.

— Хорошо, — согласился Гарри. — Тебе виднее. Ты у нас спец по темной магии, а я так, погулять вышел. Безголовый герой и все такое.

— Перестань, — Малфой поморщился. — Я ведь тебе сказал вчера — я считаю тебя самым надежным партнером, которому можно спокойно доверить чужую безопасность. Но ты аврор, Поттер. Твоя специализация — выслеживать, ловить, хватать и сажать. Я ни в коем случае не пытаюсь как-то принизить твою работу, просто неизвестные артефакты — специфика моего отдела, вот и все. Преступники — твоя епархия, опасная магия — моя, вот и все.

— Да я пошутил, — улыбнулся Гарри, взглянул на часы и встал. — Ну что, отправляемся?

Аппарировали из садика, расположенного в двух кварталах от дома Поттера. Это была уже почти граница с маггловским миром — он начинался сразу за зарослями лимонника, почти непроходимыми с обеих сторон. Малфой притянул Гарри за рукав поближе к себе, крепко обхватил за пояс. Хватка у него оказалась железная, но смутило Поттера не это. Почему-то от невольных объятий сердце скакнуло вверх-вниз, а в памяти всплыл другой Малфой — в трусах, сосредоточенно колдующий над измятой рубашкой.

Мир завернулся вокруг них многоцветной спиралью, всосав в пространственную воронку и тут же выплюнув за сотни километров, на плоской вершине небольшого холма.

— Стэплтон, — Малфой кивнул в сторону домов, видневшихся вдали. — Но нам не туда.

Он выпустил Гарри, развернулся и пошел вниз, смешно семеня там, где склон был слишком крутым. Поттер заспешил следом, старательно выкидывая из головы воспоминание о горячей ладони, мгновение назад прижимавшейся к поясу.

Под холмом обнаружился дольмен — плоский камень, криво лежащий на трех других. Малфой оглянулся на Гарри, махнул рукой, согнулся, на четвереньках протиснулся в узкое отверстие между опорами и исчез. Поттер последовал за ним, и через несколько секунд оказался на окраине небольшой магической деревушки.

Малфой ждал его, нетерпеливо постукивая палочкой о ладонь. Щека у него была перепачкана, и Гарри захотелось стереть грязь. Почувствовать пальцами тепло бледной кожи, колкость белесой щетины — Малфой то ли забыл побриться, то ли не стал заморачиваться такой ерундой перед операцией.

До мастерской они добрались какими-то задворками. Времени оставалось немного, под конец Малфой почти бежал, сжимая в пальцах палочку и на ходу накладывая на себя и на Гарри какое-то странное заклинание, от которого все окружающее, казалось, отодвигалось за пределы некоего стеклянного шара. Затем резко остановился, так, что Гарри почти налетел на него.

— Пришли, Поттер. Сейчас заходим через заднюю дверь и располагаемся за прилавком среди стеллажей. Авроры должны быть уже там. Мастерская откроется через четверть часа.

Авроров Гарри не увидел. Скорее всего, они скрывались под соответствующими заклинаниями. Хозяин суетился, без видимой причины перекладывая игрушки с места на место — тоже нервничал. Выглядел он странно — заросший диким волосом не хуже Хагрида, коренастый, весь какой-то корявый, очень мало похожий на человека, создающего крохотные, в ладонь, копии волшебников, живых и мертвых. Слишком грубыми были пальцы, перебиравшие пакеты с куклами, слишком неловкими — движения. И при этом Гарри чудилось что-то неуловимо знакомое, какие-то ускользающие ассоциации, словно очень давно он уже встречался с этим человеком, только тогда этот волшебник выглядел иначе.

Гарри напрягся и мысленно убрал всклокоченную бороду, косматые патлы, заменил неопрятную мантию на черный балахон. Палочка будто живая скользнула в пальцы, уставилась в затылок кукольника.

— Ты что? — изумленно прошептал Малфой, но Гарри резко отстранил его другой рукой и выкрикнул заклятие.

Вокруг кукольника закрутился сияющий вихрь. Заклятая сфера, сфера отражения — та самая, так подробно описанная в статье Малфоя четыре года назад.

— Ищи артефакт, Малфой, — прошипел Гарри сквозь зубы, изо всех сил стараясь удержать сферу в повиновении. — Он где-то здесь, ищи!

Заклятие вытягивало магию, как дементор — душу приговоренного. Гарри обливался потом, глаза застилала темная пелена, а сияющий вихрь крутился все быстрее, вовлекая в свое движение игрушки, пергаменты с полок, пустые пакетики с фирменным магическим клеймом, грубо обструганные заготовки.

Сквозь шум крови в ушах Гарри услышал глухой, словно издалека, голос.

— Все, Поттер! Нейтрализуй и сразу накладывай Петрификус Тоталус! Поттер! Ты меня слышишь? Нейтрализуй заклятие!

Но справиться с вышедшей из повиновения магией уже было невозможно. Сфера начала распухать, она ощетинивалась косматыми языками холодного пламени, давила, сбивала с ног неимоверно уплотнившимся воздушным потоком, всасывала в себя все, чего касалась в своем неукротимом движении, надвигалась на глазах багровеющей стеной всполохов и вспышек. Он изо всех сил вцепился свободной рукой в стеллаж, но тут его схватили, дернули прочь, и последнее, что увидел Гарри, внезапно оказавшийся снаружи — радужный взрыв, поглотивший мастерскую, небольшой садик с облетевшими уже деревьями и поникшими цветами вдоль дорожки и кусок резной ограды.

В клинику Святого Мунго Гарри случалось попадать и раньше, как-никак, профессия у него была достаточно опасная. Но впервые он оказался в отделении тяжелых магических травм. В отличие от других отделений сюда пускали в строго определенное время и по одному. Гарри стоически выдержал визит миссис Уизли, которая душераздирающе рыдала и порывалась накормить его то бульоном, то домашними пирожками. Затем поговорил с Джинни, которая старательно отводила от него взгляд, делая вид, что все в порядке. И с облегчением вздохнул, когда в дверях показался Рон. Без очков Гарри видел плохо, но не разглядеть рыжую голову приятеля было невозможно.

Рон сел на стул, почесал в затылке и сказал с сочувствием.

— Да-а-а. Здорово тебя приложило, Гарри.

— Не то слово, — Поттер вздохнул и осторожно пошевелился. Вода в небольшом бассейне, где он лежал, тут же пошла мелкой рябью, и Гарри растопырил щупальца, присасываясь к стенкам. — Я когда глаза открыл и увидел — чуть не свихнулся с перепугу, веришь?

— Представляю, — Рон почесал в затылке. — Я внизу мать встретил, ее там успокаивающим отпаивают.

— Зря ты ее сюда пустил, — Гарри нахмурился. — Пожилая женщина, а тут такое.

— Ты что, нашу мать не знаешь? — Рон фыркнул. — Ее Ступефай не остановит, если она себе что-то в голову вбила.

— Это да, — согласился Гарри и нырнул, смачивая пересыхаюшие на воздухе плечи и голову. — Малфой где?

— В соседней палате, — ответил Рон и вдруг захихикал. — Ой, ты бы его видел, Гарри. Наполовину деревянный, весь каким-то лиловым лишайником оброс. Его посадили в кадку, подвинули к окну, чтобы свет падал, и каждые три часа поливают питательным бульоном и опрыскивают, чтобы не завял. У него на голове уже что-то расцвело и пахнет на всю палату каким-то вонючим парфюмом. Ты бы слышал, как Малфой ругается, — честное слово, я от горных троллей такого не слышал.

Гарри тоже захихикал, в стенки бассейна ударила небольшая волна и пошла гулять по поверхности. Отсмеявшись, Поттер подтянулся повыше и перевел дух.

— Ладно, что эскулапы говорят? Я от них ничего внятного добиться так и не смог.

— Ну, что? — Рон тут же посерьезнел. — Я не теоретик, как ты понимаешь. Гермиона тебе лучше объяснит, наверное. Накрыло вас в первую микросекунду перемещения, магический потенциал сферы наложился на энергию аппарации и неконтролируемо изменил структуру тканей. Сейчас спецы из Отдела тайн сидят над последовательностью импульсов, чтобы их распутать и попытаться найти контрзаклинание. Или запустить процесс в обратном порядке. Обещают в течение недели все сделать, так что купайся и бездельничай, пока время есть. Можешь представить, что ты на курорте.

Гарри плеснул по воде щупальцем, демонстрируя свое недовольство.

— На курорте… На курорте меня миссис Уизли слезами не поливает. Так, хорошо. Теперь о главном. Что нашли в Дербишире?

Рон покусал губы.

— Там все пока сложно. Настоящего хозяина мастерской обнаружили в сарайчике за лавкой, к сожалению, взрыв мастер не пережил. Его там волной переломало так, что ни одной целой кости не осталось. От преступника нашли немного, но останки удалось идентифицировать по остаточному магическому потенциалу. Это Торфинн Роули.

— Да, я его узнал, — Гарри задумчиво прикрыл глаза. — Странно, что Малфой не заметил подмены. Я так понимаю, Роули использовал грим, а не оборотное? Побоялся сканирующих истинный облик заклинаний и решил воспользоваться чисто маггловским способом маскировки?

— Да, — Рон кивнул. — Наколдовал бороду, парик, накладной нос. А Малфой и не мог его узнать, если вдуматься. Когда мы для Отдела тайн восстанавливали хронологию катастрофы, то выяснили, что Малфой находился сзади Роули, то есть лица он не видел. Ты сам-то как его опознал?

— Я тоже сначала на лицо не обратил внимания, — Гарри снова окунулся — пересыхающая кожа причиняла физическую боль. — Руки меня его насторожили. Слишком он был какой-то неловкий для человека, постоянно работающего с мелкими деталями, понимаешь? А потом уже я вгляделся в лицо и представил, каким он мог бы выглядеть без бороды и волос. Что-что, а уж эту рожу я до смерти помнить буду.

— Ясно, — Рон помолчал. — Артефакт исследуют, но… Гарри, ты веришь, что Роули мог сам создать такую мощную вещь?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Вот и Малфой не верит, — Рон встал. — Он его прекрасно помнит, говорит, идеальный исполнитель, но категорически неспособный ничего толкового изобрести. Сам понимаешь, что это значит.

— Понимаю, — Гарри устало провел по лицу щупальцем и поморщился от неприятного ощущения. — Черт, чувствую себя каким-то разумным кракеном. Роули не мог работать в одиночку. Мы имеем дело с хорошо законспирированной организацией, которая решила выбраться из подполья. И первый удар нанесла по семьям бывших орденцев.

— Робардс распорядился принять необходимые меры, — Рон прошелся по палате, остановился у окна. — Хогвартсу охрана не требуется, у него собственная магия такая, что не пропустит никакой чуждой энергии. Так что дети в безопасности. На всякий случай на каникулы они тоже останутся там, это надежнее. Остальных мы переселили в отель в Лудлоу и прикрыли его Фиделиусом. Отель огромный, места всем хватило. Единственная проблема с Малфоями. Они переселяться отказались категорически, хотя им грозит реальная опасность. Если мы имеем дело с бывшими Пожирателями Смерти, то они наверняка нанесут удар по тем, кого вполне обоснованно считают ренегатами.

— Драко знает? — быстро спросил Гарри, и Рон обернулся к нему.

— Естественно. Но пока он торчит в своей кадке, он не в состоянии ничего сделать. Люциус нас просто выставил. Этот павлин уверен, что уж на них-то никому в голову не придет покушаться. Они же Малфои!

Последнее слово Рон произнес, растягивая гласные и таким тоном, что, несмотря на всю сложность ситуации, Гарри засмеялся. Но тут же замолчал и задумался.

— А он в клинике был? Драко видел?

— Был, — Рон махнул рукой. — Малфой после разговора с папашей даже завял, отливать пришлось бульоном тройной крепости. Мне, собственно, на старших наплевать, а вот жену Малфоя жаль. Красивая приятная женщина, вляпалась в их семейство, фиг вырвешься, да еще и свекор самодур.

— В смысле — фиг вырвешься? — изумился Гарри. — А зачем ей вырываться-то?

— Так по брачному контракту она обязана жить в Малфой-мэноре до совершеннолетия сына. Чтобы, значит, не травмировать ребенка, если вдруг что. Вот и кукует — ни жена, ни разведенка.

— Не понял, — Гарри переплыл на другую сторону бассейна и уставился на Рона, стараясь разглядеть выражение его лица. Отсутствие очков раздражало — ничего, кроме белого пятна в рыжем ореоле волос он не видел.

— Чего ты не понял? — Рон, наконец, сообразил, в чем дело, подошел ближе и присел на корточки, оказавшись нос к носу с Гарри. — Они же поженились только ради того, чтобы у Малфоев появился законный наследник. Ты что — не знал?

— Откуда? — Гарри покачал головой. — Я за его личной жизнью не слежу.

— Да я тоже, — Рон почесал в затылке. — Но мы тут с Гермионой это все дома обсуждали — она мне и выдала. Она же с сестрой Астории работает, с Дафной, и… в курсе, в общем.

— А чего так?

— Ну-у-у, — Рон замялся. — Ты вот говорил тогда… Ну и Малфой тоже…

— Что я говорил? — Гарри рассердился. — Cлушай, что ты мычишь? Говори толком!

— Я и говорю толком, — Рон тоже рассердился. — И вообще, это к следствию никак не относится. Что ты пристал? По мужикам твой Малфой ходок, вот что.

От изумления Гарри отлепился от бортика, опустился на дно бассейна и там замер, растерянно булькая воздухом. Жабры за ушами судорожно подергивались, толчками пропуская сквозь себя воду. Опомнился Гарри, только когда все вокруг заволокло мутной фиолетовой дымкой. Вынырнул, отдышался. С недоумением оглядел окрасившуюся воду.

— Не понимаю. Я осьминог или каракатица? Или ты что-то сюда пролил?

— Ничего я не проливал — мрачно ответил Рон. — А что ты теперь такое, никто не знает. И лучше на эту тему вообще не размышлять, тем более, этот облик временный. Ты лучше подумай, пока тут валяешься, как убедить Малфоев позаботиться о своей безопасности. Вдруг найдешь подходящие аргументы.

Оставшись один, Гарри снова прилепился к бортику и задумался. Вместо подходящих аргументов для Люциуса, в голову настырно лез Драко. Ничего такого криминального в бисексуальности магов не было. Чистокровные маги в этом отношении были настоящими эпикурейцами — удовлетворяли свои желания, не впадая в истерику и не выращивая комплексы на пустом месте. У магглорожденных магов и полукровок с толерантностью было сложнее, но, тесно общаясь с исконными жителями магического мира, они тоже со временем привыкали к тому, что однополые связи служат для разнообразия сексуальной жизни, а не для эпатажа окружающих. Впрочем, обсуждать подобное не считалось хорошим тоном ни среди чистокровных, ни среди остальных.

И все же у Гарри почему-то не получалось представить Малфоя с мужчиной. Может быть потому, что его семья всегда казалась Поттеру не просто консервативной, а ультраконсервативной. Если вдуматься, они и за Волдемортом пошли в большой степени ради того, чтобы сохранить патриархальный уклад жизни и не допустить никаких изменений. Власть, богатство, подхалимы — всего этого у Малфоев без Темного Лорда имелось в избытке.

Проснулся Гарри от грохота. Вынырнул на поверхность, пытаясь определить источник шума. Эльфы, надрываясь, тащили в палату нечто непонятного вида и одуряющее пахнущее. Гарри прищурился, стараясь разглядеть в чем дело, и почти сразу услышал злой напряженный голос Малфоя.

— Нечего на меня глазеть, Поттер! Ничего выдающегося ты все равно не увидишь!

— Я и не вижу, — признался Гарри. — Зато очень хорошо обоняю. Это нельзя как-то… срезать?

— Собираешься подарить букет загадочных цветов любимой девушке? Я бы согласился, но понятия не имею, что это такое. Ладно, если волосы. А если что-нибудь более важное?

Гарри неприлично громко заржал, и Малфой сердито добавил:

— Кретин! Я имел в виду руки. Или ноги.

Эльфы грохнули кадку у самого бассейна, и Гарри, наконец, смог более-менее рассмотреть монстра, в которого превратился Малфой. Зрелище впечатляло. Впрочем, Малфой тоже разглядывал его с непередаваемым выражением на том, что условно можно было бы назвать лицом.

— Да, Поттер, нам с тобой повезло. Я изображаю из себя гребанного Пиноккио, а ты решил подражать осьминогу из хогвартского озера?

— Колдомедики обещали разобраться в течение недели, — отхохотавшись, сообщил Гарри.

— Я знаю, — проскрипел Малфой. — Если только я не свихнусь раньше. У меня жутко чешется спина, а дотянуться туда я не могу. Уизли сказал, там растет какой-то мох. В цветочек.

Какое-то время они рассматривали друг друга, потом Гарри вытянул вверх щупальце и кончиком осторожно поскреб влажную растительность там, где предполагал у Драко наличие спины.

— Здесь?

— Повыше, — прерывающимся голосом ответил Малфой. — Да… Вот тут… Хорошо…

— А что за проблема эльфов попросить? — поинтересовался Гарри, старательно растирая мох. — Они бы тебя хоть сутками чесали. Ты же пациент.

— Просил, — отстонав, ответил Драко. — Они прибегают с какими-то граблями, от которых еще больше все чешется. Поттер, я вытребовал у главврача, чтобы нас разместили вместе. Во-первых, не так тоскливо, во-вторых, нас в любом случае в нормальный вид приводить будут одновременно, а в-третьих, мы спокойно обсудим, что делать дальше.

Гарри не возражал. Вдвоем действительно было веселее, к тому же, следовало в первую очередь поговорить о семье Драко. Но Малфой при первом же упоминании о Люциусе замахал на Гарри всеми коряжинами.

— Поттер, отвяжись! В моем доме такая защита — магглы всеми своими боеголовками не пробьют. Ты думаешь, отец позволит обхитрить себя своим бывшим коллегам по душегубству? Не переживай — он слишком любит жизнь, чтобы так легко позволить себя угробить.

— А Нарцисса? — привел Гарри убойный, по его мнению, аргумент. — А твоя жена?

— И их не даст, — безапелляционно заявил Малфой. — Поттер, угомонись. Давай лучше обсудим, что произошло в Дербишире. Я так понимаю, Роули устроил нам засаду. Охота, так сказать, на охотников.

— Ну да, скорее всего. Видимо, ему не пришло в голову, что опознают.

— Или пришло, — хмыкнул Малфой. — Но не ему.

Гарри сердито плеснул по воде.

— Как же меня бесит это… заболевание. Сейчас бы собрать все документы, сесть нормально и обмозговать: что, почему, кто. А тут плавай в этом аквариуме!

— Обмозговать можем и тут, — скрипнул Драко. — Кое что. Например, кроме Роули после битвы исчезли оба Лестранджа, старший Нотт, Эйвери, Джагсон. И, что очень серьезно, — Мальсибер. Роули всегда был туповат. Исполнитель, не более того. Если бывшими Пожирателями Смерти кто-то и руководит — это либо Эйвери, либо Мальсибер. Остальным не потянуть.

— То есть ты считаешь, что Роули сознательно пожертвовали?

— Ну, не обязательно жертвовали. Думаю, просчитали шансы как пятьдесят на пятьдесят и решили рискнуть. Сам подумай. Куколки наверняка были соответствующим образом расставлены по лавке. Если бы Роули успел активировать артефакт, а затем аппарировать, нас бы всех там положили — и тебя, и меня, и группу захвата.

— Но артефакт тебе удалось все же нейтрализовать и забрать.

— А толку? — Малфой раздраженно заскрежетал и зашелестел. — Я уверен, что артефакт существует не в единственном экземпляре. И что те, кто начал охоту за орденцами, завтра придумают что-нибудь новенькое, оригинальное. А мы так и будем ловить тень от заячьего хвоста вместо самого зайца. Удалось бы нам взять Роули — может быть, мы смогли бы выйти на всю банду.

— Ну, извини, — разозлился Гарри. — Я не Мерлин Всемогущий, мне стихии не подчиняются.

— Я тебя и не обвиняю, — слегка удивленно ответил Малфой. — Ты вообще молодец, ты сферу три минуты держал, дал мне возможность разобраться с артефактом. Ты что, Поттер? Ты герой, честно. Я в тебе и не сомневался.

— Правда? — тут же расслабился Гарри. — А как ты за три минуты с артефактом разобрался? Я не подозревал, что можно так быстро.

— Да я, в общем-то, ничего и не сделал особенного, — на этот раз в голосе Малфоя послышалось смущение. — Вот вернут мне нормальный вид — тогда и буду смотреть, что там и как. Я его заключил в хрустальный шар, вот и все. Замкнул магию.

Столь увлекательный разговор был самым бесцеремонным образом прерван: дверь открылась, и в палату вплыл важный низенький коротышка в сопровождении толпы магов.

Малфой тоскливо простонал, а Гарри испытал непреодолимое желание нырнуть под воду и затаиться.

— Герои, — произнес толстячок, поворачиваясь к свите. — Наши незаметные герои, пострадавшие во время опаснейшей операции. Прошу ваши вопросы, господа.

Из-за спины толстячка выпрыгнул юркий молодой человек в потрепанной мантии. Следом за ним спешил еще один — с колдоаппаратом в руках.

— Господин Министр, как вы считаете, насколько близка окончательная победа над преступностью в магической Британии?

Гарри булькнул и ушел на дно, выпустив облако чернильной слизи. Малфою он искренне сочувствовал, но слушать разглагольствования министра Перкинса был не в состоянии. После Кингсли Шеклболта говорливый толстяк смотрелся бездарным шутом, по ошибке принятым в труппу солидного цирка. Он пыжился, пытаясь изобразить солидность, болтал без умолку и обожал давать интервью и фотографироваться. Как он попал в Министры, Гарри до сих пор не мог понять.

Всплыл он только после того, как по воде шлепнула какая-то ветка. Гарри осторожно высунул голову — в палате никого не было, кроме Малфоя, раздраженно полоскавшего в воде одну из своих растительных конечностей.

— Ушел? — шепотом поинтересовался Гарри.

— Я его выгнал, — ответил Драко и снова запустил ветку в воду. — Вместе со всей сворой.

— Это каким образом? — удивился Гарри. — Министра?

— Ну-у-у, — Драко вдруг запнулся, и Поттеру показалось, что он смутился. — Я напрягся и зацвел. Их как ветром сдуло

.

Гарри принюхался, сморщился, чихнул и расхохотался.

Обсуждать дела и подкалывать друг друга им расхотелось уже на следующий день, когда выяснилось, что трансформация медленно, но неумолимо продолжает менять их тела. К вечеру Гарри приподнимался над поверхностью только для того, чтобы убедиться — Малфой еще способен что-то членораздельно произносить. Все остальное время Поттер лежал на дне, на боку, вытянув щупальца и закрыв глаза. В голове мутилось, мысли были какие-то ленивые, рыбьи. В основном, о времени кормления.

Ближе к полуночи, когда в палате тускло светили только ночные синие свечи, Гарри высунул лицо из воды в последний раз и позвал, с трудом складывая тяжелые звуки во что-то, могущее напомнить имя.

— Дра-ко.

Малфой не отозвался. Во всяком случае, ничего, кроме еле заметного скрипа, Гарри не услышал. Это уже не было речью — так, две сухие ветви коснулись друг друга. В полумраке Поттер мог видеть только неяркое пульсирующее свечение там, где на Малфое распустились мелкие ночные цветочки. В синем свете они казались снежно-белыми. Тяжелый болотный аромат наполнял палату, дышать было трудно, и Гарри медленно опустился на дно.

Дальнейшее представлялось ему как вспышки на фоне беспросветного мрака. Серебристые рыбешки, снующие перед рылом — Гарри хватал их, разрывал на две части и набивал рот. Иногда яркий свет вдруг вспыхивал прямо перед глазами, тогда Гарри торопливо разворачивался к источнику света щупальцами. Все остальное время он лежал, прилепившись рядом с водяной помпой, из которой неслись к поверхности мелкие пузырьки. Пузырьки пахли болотом и напоминали Гарри о чем-то очень приятном.

А потом его зацепили сетью и потащили из воды.

Гарри точно знал, что наверху его ждет смерть, поэтому сопротивлялся изо всех сил. Он даже смог проделать дыру и почти выскользнуть, но тело неожиданно свело болью. Несколько мгновений Гарри казалось, что его завязывают узлом и одновременно пытаются разорвать пополам, он закричал, хватая ртом влажный воздух — и вдруг понял, что лежит на постели, вытянувшись и вцепившись пальцами в мокрую простыню.

— Все-все-все, — негромко сказал кто-то и поднес к губам Гарри чашку с каким-то горячим зельем. — Все уже хорошо.

Когда он окончательно пришел в себя, ни аквариума, ни кадки в палате не было. Зато стояла еще одна кровать, на которой мирно сопел, уткнувшись носом в подушку, совершенно обычный нормальный Малфой. Без веток, мха и цветов. Из-под одеяла свешивалась рука, волосы спутанной копной торчали в разные стороны, закрывая лицо.

Повернув голову, Гарри какое-то время разглядывал Драко и улыбался. Он понятия не имел, сколько дней провел в трансформированном облике, но возможность думать, видеть, чувствовать наполняла Гарри небывалой радостью. На тумбочке рядом лежали очки — новые, матово поблескивающие темной оправой. Гарри сел, нацепил их на нос, раздумывая — будить Малфоя или нет. Но пока он размышлял, Драко завозился, пробормотал что-то и рывком поднялся, смешно таращась в полумрак палаты.

— Ты что? — негромко спросил Гарри — так, словно они закончили беседу минуту назад.

— Приснилось, что опять корой оброс, — хрипло ответил Малфой и потянулся к графину с водой. — Сколько мы с тобой так?

— Не знаю, — Гарри пожал плечами. — Я не успел спросить, меня зельем напоили. Неделю, наверное, как нам и прогнозировали.

Как выяснилось наутро, он ошибся на месяц.

— С ума сойти, — Малфой обхватил голову руками. — Мы потеряли месяц жизни. Ты что-нибудь помнишь вообще?

— Немного, — признался Гарри. — Рыбешек помню, свет какой-то.

— А я все время хотел пить, — пожаловался Драко. — Подыхал от жажды. Ничего больше не помню — только это. И до сих пор хочу. Пью-пью, уже не лезет — а все равно хочется.

После обхода к ним пустили Рона, на время “болезни” Гарри занимавшего его кресло. Он и сообщил неприятные новости.

— Мы не продвинулись ни на шаг. Вместо Малфоя работает Свенссон, частично ему удалось расшифровать примененные к артефакту заклятия, но на организацию мы так и не вышли. Новых убийств не было, вообще ничего не происходило. Народ в Лудлоу уже бунтует, домой просится, а у нас ни единой зацепки. Либо бандиты затаились, либо Роули все же действовал самостоятельно.

Малфой презрительно фыркнул. В Роули-одиночку он явно не верил. Гарри тоже.

— Вас когда выпустить-то пообещали? — поинтересовался Рон. Чувствовалось, что на чужом ответственном месте ему очень неуютно

— Соскучился, Уизли? — после трансформации Малфой почему-то говорил скрипучим голосом, словно связки у него все еще оставались деревянными. — Завтра, если ничего непредвиденного не случится.

— Да не должно, по идее, — сам Гарри особой уверенности не чувствовал, но колдомедики заверили их, что процесс остановлен и обращен. — Что, неприятно со стороны выглядело?

— Не то слово, — искренне признался Рон. — Нас сюда вообще перестали пускать, как только медики поняли, что трансформация полностью завершилась, и вы оба себя не осознаете. Было очень жутко. Особенно когда спецы из Отдела тайн признались, что у них ничего не выходит. Перкинс даже собрал закрытое совещание глав отделов и предложил все оставить, как есть.

— То есть? — Малфой перестал шататься по палате и остановился рядом с Рональдом.

— Гарри выпустить в озеро около Хогвардса, а тебя пересадить в парк Малфой-мэнора. Или в какую-нибудь оранжерею.

— Мудак, — сквозь зубы выдавил Драко, и Гарри был с ним полностью согласен. — Ладно, все хорошо, что хорошо заканчивается. Когда там Свенссон придет?

Рон посмотрел на часы.

— Через десять минут где-то. Мы договорились, что он появится тут в час дня. Робардс лично ругался с главврачом, и тот все же сделал исключение, подписав для нас двоих бессрочный пропуск к вам в палату.

— Хорошо, — мрачно отреагировал Малфой и все же сел на свою постель. — Значит, будем работать.

Мозговой штурм ожидаемо результатов не принес. Им неоткуда было взяться, результатам. Смерть Роули оборвала единственную ниточку, за которую можно было бы зацепиться. Никаких намеков — где он жил все эти годы, что делал, с кем общался. Артефакт, с которым возился Свенссон, представлял из себя небольшого деревянного божка, оплетенного целой сетью сложнейших и небезобидных заклятий. Гарри долго разглядывал колдографию головастого толстобрюхого уродца со сложенными на груди трехпалыми лапками, пытаясь понять, где он видел нечто похожее. Ассоциации вертелись совсем рядом, но не облекались в мысли и слова.

— Что? — поинтересовался Малфой, когда визитеры ушли, а эльфы принесли в палату ужин. — У тебя на лице отражалась усиленная работа мысли, Поттер. Возникли какие-то идеи?

— Не знаю, — Гарри подцепил с тарелки толстый панкейк, облитый кленовым сиропом и откусил добрую половину. — У меня такое ощущение, что где-то я видел что-то подобное. Не могу только вспомнить — где.

— Дай, — Малфой забрал с тумбочки колдографию артефакта и еще раз вгляделся в нее. — Не знаю. Я не видел точно. Это какой-то божок или идол, так? Голый, жирный, лысый. Индия, Тибет, Китай? Япония? Или что-то специфически латиноамериканское?

— Нет, — Гарри помотал головой. — Что-то наше, британское, вертится в голове, но не могу вспомнить.

Он вытащил из пальцев Драко колдографию и снова уставился на нее. Идол ухмылялся огромным — от уха до уха — ртом. Трехпалые лапки покоились на раздувшемся животе.

— Жабу напоминает, — задумчиво пробормотал Малфой, и Гарри хлопнул себя ладонью по лбу.

— Точно! Струпи, лягушачий бог!

— Что за бог? — изумился Драко. — Первый раз слышу.

— Разумеется, — Гарри бросил колдографию на тумбочку. — Божок-то маггловский, мальчишеский.

— Объясни по-человечески, — рассердился Малфой. — Что еще за мальчишеский бог?

Про Струпи, избавляющего от бородавок, он выслушал, скептически хмыкая и посмеиваясь. Над “обрядом” уже откровенно веселился. Но потом посерьезнел, подергал себя за длинный нос.

— И что нам это даст? Получается, эту деревяшку купили в какой-то маггловской сувенирной лавке, вот и все. Сколько таких лавок в Британии?

— Получается, что если Роули и скрывался — то скрывался среди магглов. И его сообщники, если они есть, прячутся там же.

— Не вижу логики, — Малфой пожал плечами. — Они могли там только эту деревяшку купить.

— А зачем? Зачем специально отправляться к магглам, если и у нас можно купить что-то аналогичное? Давай исходить из предположения, что Роули все-таки жил среди магглов. Он и его сообщники. И что купили эту штуку они где-то недалеко от дома. Вот если узнаем, где купили, можно будет прикинуть район поиска.

— Оптимист, — фыркнул Малфой и снова лег. — На статуэтке наверняка нет никаких опознавательных знаков. И продают их везде. Так что твой район поиска окажется великоват.

— Ну а что ты предлагаешь?

— Отпустить людей из Лудлоу. Пусть отправляются по домам, — жестко ответил Драко. — Установить наблюдение. Если это действительно охота, то рано или поздно преступники себя проявят. А если нет — что ж, значит, мы ошибаемся, и Роули действительно псих-одиночка.

К сожалению, они не ошиблись.

Через четыре дня глубоко заполночь Гарри проснулся от сияния в комнате. Патронус Патрика, гигантский вепрь, беззвучно ударил копытом в пол.

— Перечный проулок, восемь. Дом Флетчера. Поторопись, Гарри.

И растаял.

К дому Флетчера Поттер аппарировал через четверть часа. Улица уже была оцеплена хмурыми аврорами, высверки ограждающих заклятий опутывали вход. В дверях мелькнула знакомая серая мантия — Малфой спустился с крыльца, всмотрелся в темноту и махнул Гарри рукой. Судя по всему, он тоже одевался впопыхах — одна пола мантии задиралась, словно Драко пропустил одну или даже две застежки.

— Что там? — спросил Гарри, идя следом за Малфоем по скрипучей темной лестнице.

— А Мерлин его знает, — злобно ответил тот. — Я сюда аппарировал за пару минут до тебя, еще не был наверху.

На втором этаже их ждал мрачный Патрик. Он молча распахнул дверь и посторонился, пропуская вперед непосредственное начальство и господина невыразимца.

Флетчер лежал в двух шагах от стола, рот был слегка приоткрыт, кончик языка виднелся между зубов. Один глаз тускло блестел в свете магических свечей, а второго глаза не было. Вместо него осталась кровавая дыра, бурые потеки почти скрыли половину лица, расползлись по старому халату. Волосы на голове были встрепаны, длинные царапины тянулись от висков к щекам. Около кресла валялся пергамент, свернувшийся в трубочку.

— Мы ничего не трогали, — нарушил тягостное молчание Патрик. — Соседи услышали крики, вызвали авроров, но Флетчер был уже мертв.

Гарри сделал пасс палочкой, и пергамент развернулся.

— Чистый, я так и думал.

— Его убила сова или другая птица, прилетевшая с письмом, — Патрик аккуратно наложил на пергамент сохраняющие чары. — Ударила клювом в глаз.

— Вряд ли сова, — Гарри подошел к телу, внимательно осмотрел рану. — Для совы слишком глубокий удар. Соседи что-то кроме криков слышали?

— Да, — Патрик кивнул. — Им показалось, что под самыми окнами кричала кошка.

— Канюк, — впервые подал голос Малфой. — Только это не почтовая птичка, Поттер. Письмо она принесла для отвода глаз. Непонятно только, чего ради Флетчер ее впустил. И какие у него были дела с Эйвери.

— С кем? — Гарри развернулся к нему. — Почему с Эйвери?

Малфой подошел к окну, осторожно прикрыл створку, затем повернулся.

— Канюки — традиционно фамилиары этой семьи, Поттер. Лет двести, если не больше. Они их использовали для всяких интересных поручений. Например, сбивать почтовых сов с нежелательными письмами. Канюк хищник, если обучен бить вот так, в уязвимое место, способен убить даже одним ударом. Были прецеденты.

— Людей? — уточнил Гарри, и Малфой молча кивнул. — Значит, Роули действовал не в одиночку. И они намерены продолжать террор. Флетчер когда-то работал на Дамблдора.

— Это может быть совпадением, — осторожно предположил Патрик. — Мало ли, у Флетчера врагов хватало.

— Может, — согласился Гарри. — Может оказаться и совпадением тоже. Тем более, тут никакой магии, никаких куколок.

— А куколок больше не будет, скорее всего,— Малфой потер пальцами красные глаза. — Поттер, какой им смысл повторяться? В следующий раз они пришлют какую-нибудь отраву под видом заказанных сладостей. Способов убить множество, поверь, и Эйвери, и Мальсибер владеют ими в совершенстве.

— И что ты предлагаешь?

— Проверить связи Флетчера, — Малфой кивнул аврорам, и те сноровисто принялись упаковывать труп в специальный мешок. — Птицу он впустил сам, добровольно, окно не разбито. И письмо взял. Значит, ждал сообщения, и необычный почтарь его не удивил. Следовательно, он контачил с отправителем.

— Жулик был наш покойник, — вздохнул Патрик. — Честно говоря, мерзейшая личность. Тянул все, что плохо лежит.

— Знаю, — кивнул Гарри. — Сталкивался в свое время. Надо осмотреть его дом. Может, он и у преступников что-то спер, кто знает.

Он видел, что Малфой необычно мрачен. Гарри и сам не успел толком поспать, но Драко выглядел как-то уж слишком сердито. Улучив момент, Поттер подошел к нему.

— У тебя что-то случилось?

— Нет, — помолчав, ответил Малфой. — Злюсь на себя. На тебя, кстати, тоже.

— На меня за что? — изумился Гарри.

— Мы отпустили людей из Лудлоу, — зло сказал Малфой. — Полдня инструктировали, наложили кучу охранных заклятий на каждую дверь и каждое окно, чуть ли не защитными куполами накрыли. Посадили специального дежурного, которого потенциальные жертвы должны были немедленно вызывать по каминной сети в случае неожиданных и несогласованных визитов, любых писем и посылок, назначенных тайных свиданий и прочего дерьма. И что? Не проходит трех суток, как обнаруживается идиот, плюющий на все предупреждения и открывающий окно собственному убийце.

— А мы причем? — кротко поинтересовался Гарри.

— При всем! — рявкнул Малфой. — Значит, плохо объяснили! Не вдолбили в тупую голову этого недоноска, что нарушение наших инструкций чревато смертью!

— Прекрати орать, истеричка, — все так же негромко сказал Поттер, и Малфой от неожиданности замолчал. — Флетчер открыл окно не простой почтовой сове. А по твоему же собственному утверждению — фамилиару Эйвери. Ты сам сказал — он знал, с кем имеет дело. И был уверен, что находится в безопасности. На часы посмотри — половина третьего ночи. Мы находимся в спальне, а кровать не разобрана, Флетчер не ложился. Значит, ждал либо письма, либо визитеров. Он и не собирался выполнять наши инструкции, так что твой гнев не по адресу.

— Невыразимцы бывают такие нервные, — вздохнул Патрик, и Драко бросил на него уничтожающий взгляд. — Гарри, под халатом у Флетчера костюм, возможно, он собирался куда-то уходить и ждал сигнала. Ну, или, как ты только что предположил, — гостей.

— Гости о своем прибытии письмами не предупреждают, — буркнул Драко. — Так что, скорее всего, ему должны были где-то назначить встречу. Дом осмотрели? Нашли что-то необычное?

— Ты слишком много хочешь за полчаса, — Патрик покачал головой. — Тут такие залежи барахла по углам рассованы — до утра разбираться. Я группу вызвал, будут досматривать и делать опись. А вы, господа начальники, посидите в сторонке, чтобы не мешать.

Малфой удивленно вскинул бровь и уточнил:

— Это ты нам? Чтобы не мешали? Поттер, где ты набрал себе таких наглых сотрудников? Или Уизли настолько заразен?

— Не мешай спецам, — буркнул Гарри, уцепил Драко за рукав и утащил в угол. — Малфой, ты ни черта не понимаешь в оперативной работе. Нам сейчас с тобой лучше всего спокойно подождать, что они найдут. Отыщут что-то стоящее — будем разбираться уже мы. Орлы мух не ловят, понял?

— Ты не орел, — хмыкнул Драко. — Ты каракатица. Чернильная душа.

— От полена слышу, — парировал Гарри. — Ты на объекте работал когда-нибудь? Или исключительно думосборы с мест преступлений разглядывал?

— Работал, — мрачно ответил Малфой. — Когда в отдел пришел. Года четыре, наверное. Но ты же понимаешь, что мы не улики ищем обычно? Наша цель — остаточное магическое воздействие, артефакты, нейтрализация опасного фона и прочая хрень. Короче, все, что остается после преступлений, завязанных на использовании магических энергий неясного происхождения.

— Неясного — это как? — заинтересовался Гарри.

— Ну как, — Малфой привычно дернул себя за нос. — Допустим, ты расследуешь преступление и обнаруживаешь, что вещи в помещении слабо излучают. Не магические вещи вроде палочки, амулетов, зачарованных щеток или альбомов с колдографиями. А самые обычные — мантии в шкафу, сам шкаф, чернильница на столе, чашка с недопитым чаем. Значит, в комнате не палочкой размахивали, а применили некий артефакт: магия распространялась сферической волной и оставила следы на всем, что имелось в помещении. Обратный вариант — магические следы располагаются на различных поверхностях энергетическими кляксами. Следовательно, бились на палочках. Идентифицировав кляксы, мы потом можем определить, какие заклятия применялись. А если обнаружена палочка — сравнить ее магический потенциал с остаточным и сказать, применялась ли она для совершения преступления.

— То есть, экспертиза, — понимающе кивнул Гарри.

— Да. Только более высокого уровня, чем в аврорате. Потому что чаще всего мы работаем как раз с артефактами и их воздействием.

— Шеф, — окликнул Гарри Патрик, и Поттер обернулся. — Посмотрите-ка, что мы нашли.

Он осторожно положил на стол сверток, аккуратно откинул в сторону плотную ткань.

— Оп-па, — пробормотал Малфой. — Вот это сюрприз.

На тонко выделанной шкурке в ряд лежали несколько небольших, в ладонь, кукол. Два Аластора Моуди, один Альбус Дамблдор, один Фенрир Грейбек и две Беллатриссы Блэк.

Результаты осмотра места преступления обсуждали уже в аврорате, в кабинете Гарри. К утру в комнате было не продохнуть от табачного дыма, кофе в железной банке закончился, а участники обсуждения охрипли. Наконец, Гарри придавил ладонью небрежно сваленные на стол пергаменты и объявил:

— Хватит, я думаю. Вряд ли можно надеяться на какие-то свежие идеи в шесть часов утра. Пока что мы имеем две рабочие версии. Первая — Флетчер был связан с убийцами, но либо они перестали ему доверять, либо он чем-то вызвал их неудовольствие, и его решили ликвидировать. Вторая версия — Флетчер банально украл у преступников их опасные игрушки, зная о нашем расследовании, попытался шантажировать — и его опять же ликвидировали. Еще варианты есть? Нет? В таком случае все свободны до полудня. Меры предосторожности в отношении остальных членов Ордена Феникса и их семей остаются в силе. Кукол я отправляю на экспертизу, шансов что-то найти немного, но чем черт не шутит.

В коридоре Гарри окликнул Малфоя, остановившегося у фальшивого окна с иллюзией восхода. Драко задумчиво жевал зубочистку и смотрел на красный блин солнца, выползающий из-за крыш.

— Ты был как-то странно молчалив. Есть какие-то идеи?

— Не знаю, — пробормотал Малфой. — Есть во всем этом что-то нелогичное. Неправильное, Поттер, только я пока не могу понять — что именно.

— Хочешь это обсудить? — Гарри замялся. — Можем аппарировать ко мне, хотя я чертовски устал, честно говоря.

— Я лучше домой, — поморщился Малфой. — Не люблю спать в чужих постелях.

— Как знаешь, — Поттер пожал плечами. — Мы могли бы поговорить о твоих сомнениях за завтраком, потом отдохнуть и вернуться в аврорат.

— Ладно, — Драко привычно подергал себя за кончик носа. — Давай к тебе, может, в тишине соображаться будет лучше.

Пока Гарри на скорую руку готовил завтрак, Малфой устроился на подоконнике кухонного окна и излагал свою точку зрения на происходящее.

— Я не вижу логики в действиях преступников, Поттер. Вот скажи мне — зачем убивать Флетчера таким странным способом, с помощью фамилиара? Выманили из дома, оглушили, задушили или влили в рот яд — и все. Аврорат спишет на разбойное нападение, тем более, жертва далеко не безгрешна. Но ведь нет — убивают настолько экзотичным способом. Словно рассчитывают на то, что следствие обязательно докопается, кто и как это сделал.

— Думаешь, это попытка направить нас по ложному следу? — Гарри вывалил яичницу на тарелки, поставил на стол хлебницу, разлил по чашкам чай. — Давай, присоединяйся.

Малфой пересел с подоконника на стул, без колебаний взял вилку.

— Думаю, нас стараются подтолкнуть к мысли, что в преступлениях замешаны Пожиратели Смерти. Они действительно замешаны, вот только я начинаю подозревать, что руководит ими кто-то другой.

— То есть одна рука расправляется с бывшими орденцами, а другая подставляет бывших Пожирателей? — уточнил Гарри. — Кто-то, у кого счеты и с теми, и с другими?

— Может быть, — Малфой подобрал с тарелки последний кусок бекона. — А может быть, и нет. Может быть они, наоборот, рассчитывали, что мы не догадаемся, как Флетчера убили.

Он душераздирающе зевнул и вытер заслезившиеся глаза.

— Поттер, давай спать. У меня мысли уже путаются. Я все же как-то привык жить по другому графику.

Гарри понимающе усмехнулся. Сам он давно уже смирился со сном урывками, сухомяткой и отсутствием нормальных выходных. Отдел Тайн работал иначе, хотя Поттер знал, что там бывают такие авралы, когда невыразимцы неделями не вылезают из кабинетов.

Он устроил Малфоя на диване в гостиной, как и в прошлый раз. Намеренно замешкался, чтобы полюбоваться на то, как Драко раздевается без тени смущения. Тот почувствовал, обернулся, ухмыльнулся, встретив откровенно заинтересованный взгляд Гарри.

— Поттер, ты на меня смотришь, как голодный на кусок хлеба. Я ни разу не против, честное слово, но не сейчас. После такой ночки у меня не встанет на самую крутую модель из “Хай!”. А так я не возражаю, только давай немного разгребем наши проблемы.

— Само собой, — согласился Гарри и фыркнул. — Не думал, что ты сам это предложишь и так легко.

— А как? — Малфой пожал плечами. — Нам не по семнадцать лет, Поттер, чтобы страдать романтическими глупостями. Ты после развода с женой разве монашествовал?

— Нет, — усмехнулся Гарри. — Даже мысли такой в голову не приходило.

— Ну вот, — Малфой сел на диван. — Таскал, небось, кого-то к себе на одну-две ночи. Тебе же для этого не требовались признания в любви и ночные серенады? С чего сейчас должно быть что-то иначе? Просто секс, удовольствие без обязательств.

— Тогда, может, переберешься с дивана в мою спальню? — поинтересовался Гарри. — Для предварительного, так сказать, знакомства.

— Наглец, — Драко снова зевнул. — Я спать хочу, а ты про знакомство. Кстати сказать, я предпочитаю спать один. Секс сексом, но делить с кем-то постель мне не нравится.

— Ничего ты не понимаешь в сексе, — буркнул Гарри. — Это же кайф — проснуться утром, лениво и с удовольствием потрахаться.

Малфой улегся и посмотрел на Поттера одним глазом. Другой закрыла прядь волос.

— Держу пари — ты месяца два занимался суходрочкой. Не считая того времени, что мы провели в Святого Мунго. Иначе с чего бы тебе, — он выделил местоимение интонацией, — вдруг захотелось со мной трахаться.

— А ты считаешь, что тебя можно хотеть исключительно от недотраха? — Гарри невинно округлил глаза. — По-моему, у тебя проблемы с самооценкой.

Драко фыркнул из-под одеяла.

— Поттер, я понимаю, что ты тренированный и можешь не спать неделями. Но у меня нет сил на пикировку, честное слово. Иди уже спать, сам ведь собирался в двенадцать быть в аврорате. Обещаю тебе присниться в качестве компенсации. И не забудь выключить свет.

— Ладно, — Гарри улыбнулся и поднял палочку. — Я пошутил. Нокс!

Он проснулся от того, что его грубо тряхнули за плечо. Выдираясь из липкой дремоты, Поттер параллельно пытался вспомнить, кому принадлежит сердитый резкий голос.

— Да открывай уже глаза, тролль тебя раздери!

Сев на постели, Гарри потянулся за очками, стараясь нашарить их на прикроватном столике. В следующую секунду ему сунули их в пальцы.

— Держи и очухивайся. У нас серьезные проблемы.

Малфой — босиком и в трусах — стоял перед Гарри. В кулаке у него был зажат пергамент.

— Пять минут назад принесла министерская сова. Читай.

Малфой ткнул лист в лицо Гарри. Тот поморщился, перехватил пергамент, пытаясь сосредоточиться. Затем озадаченно положил письмо на постель, почесал в затылке и взглянул на Малфоя.

— Слушай, да быть этого не может. На усадьбе Лонгботтомов стоит такая защита — взводу авроров не пробить. К тому же, старая миссис Лонгботтом очень опытная колдунья. И достаточно осторожная.

— Зато ее внук — наивный и добродушный тюфяк, — зло ответил Малфой. — Давай, собирайся. Там уже группа работает. К счастью, на этот раз без жертв, но как я понял — там полдома разнесло взрывным заклятием.

Как выяснилось, Драко не преувеличивал. Увидев дом Лонгботтомов, Гарри даже присвистнул. Веранда, оранжерея, гостиная — казалось, половину первого этажа какой-то сумасшедший великан просто вырвал и разбросал обломки по всему саду. Убитый горем Невилл бродил среди покореженных изломанных растений, что-то бормотал и казался невменяемым.

— Невилл, — Гарри поймал старого друга за руку, повернул к себе. — С тобой все в порядке?

Лонгботтом кивнул и протянул Поттеру ладонь, на которой лежал какой-то лиловый пушистый побег.

— Астрагал пурпурный, Гарри! Магическая разновидность, очень редкая. Я ночи не спал… Только-только пересадил.

Невилл горестно тряхнул головой, окинул взглядом разбитую исковерканную оранжерею.

— Я понимаю, — мягко сказал Гарри. — Ты можешь рассказать нам, что произошло?

— Меня уже допрашивали, — пробормотал Лонгботтом, но тут Малфой ухватил его за плечи и встряхнул так, что тот еле удержался на ногах, выронив останки растения на землю.

— Тебе дать по физиономии, чтобы ты пришел в себя? Тебя спрашивают — что произошло? Соберись и отвечай, протокол мы потом посмотрим.

— Я получил утром посылку, — взгляд Невилла стал более осмысленным. — Я неделю назад заказал семена некоторых растений, сегодня их принесла сова. Но было еще очень рано, а бабушка всегда сердится, если я ухожу в оранжерею без завтрака. Я поставил коробку на стол в гостиной и ушел мыться. Успел побриться, почистить зубы. И тут грохнуло.

Он сморщился словно от боли, сглотнул.

— Ну? — поторопил его Драко. — Дальше?

— А дальше все, — Лонгботтом потер лоб. — Я выбежал и увидел, что тут все разрушено, и пыль стоит столбом. Стал звать бабушку, она не отвечала, и я побежал ее искать.

— Миссис Лонгботтом отшвырнуло взрывом, — сказал подошедший Патрик. — К счастью, недалеко и она упала на клумбу, а не на обломки. Порезы, синяки, небольшое сотрясение. Мы на всякий случай отправили ее в больницу, все-таки, возраст. Но колдомедики сказали, что ничего страшного.

— Она никогда не открывала посылки с моими заказами, — Невилл наклонился и поднял с земли побег. — Не понимаю, почему в этот раз она решила посмотреть.

— Может быть, интуиция, — мрачно сказал Гарри. — А может быть, она, в отличие от тебя, не забыла о нашем предупреждении — сообщать нам обо всех почтовых отправлениях. На коробке было написано, кто ее прислал?

— Конечно, — Невилл покачал головой. — Я всегда заказываю семена и саженцы через цветочный магазин О’Коннела и Берта. У них фирменная упаковка с магическим логотипом. Да и совы у них свои, с кольцом фирмы на лапе. Мне в голову не могло придти, что в коробке может быть какая-то заклятая вещь.

Гарри обернулся к Патрику, но тот пожал плечами.

— Ничего подозрительного эксперты не нашли. Либо заклятый предмет разлетелся в прах, либо испарился, либо что-то еще.

— Весело, — пробормотал Малфой. — Ни на обрывках упаковки ничего нет, ни на обломках, ни на земле?

— Ни-че-го, — повторил Патрик. — Оно словно из ниоткуда возникло, это заклятие.

— Самоуничтожившийся артефакт? — Гарри посмотрел на Драко. — Слышал что-то о таком?

— Слышал, — неохотно признал Малфой. — Но проблема в том, что активировать его можно только с помощью внешнего воздействия. Как, впрочем, и любой артефакт такого типа. Он взрывается магией, но для полного уничтожения нужен какой-то импульс извне, запускающий процессы более глубоких уровней. Тут ведь задача не разломать, а в буквальном смысле развеять по ветру, чтобы следа не осталось.

Он оттащил Гарри за рукав от Лонгботтома, снова начавшего бродить среди своих погибших сокровищ, и от Патрика, озадаченно перебирающего пергаментные листы.

— Запиши-ка в загадки, Поттер. Чтобы бесследно уничтожить артефакт, где-то поблизости должен был находиться еще один маг. Но почему он, в таком случае, не добил Лонгботтомов, если увидел, что покушение оказалось неудачным?

— Не успел? Испугался? — предположил Гарри, но Малфой отрицательно мотнул головой.

— Уничтожить остатки артефакта успел, а добить нет? Нужно допросить старуху. Вероятно, она или кого-то видела, или смогла защититься.

— Допросим, — согласился Гарри. — Как только целители разрешат.

Выглядела старая миссис Лонгботтом лучше, чем думал Поттер. Она величественно сидела в кровати, обложенная со всех сторон подушками, и командовала робеющей медсестричкой.

— Окно откройте. Да не форточку, окно. Нет, я не замерзну, не беспокойтесь. Эта глупая привычка лишать больных свежего воздуха — кто вас такому научил?

— Здравствуйте, миссис Лонгботтом, — поздоровался Гарри. — Целитель сказал, что я могу с вами поговорить.

Медсестра кинула на него восхищенный взгляд, но, повинуясь жесту подопечной, быстро вышла из палаты.

— Здравствуй, Гарри, — тепло ответила старая женщина. — Присаживайся.

Гарри придвинул к кровати стул, сел, вытащил из кармана пергамент и Прытко пишущее перо.

— Вы позволите? Мы уже поговорили с Невиллом, но он был в ванной комнате, так что ничего толкового сказать не может.

На лицо миссис Лонгботтом словно тень набежала.

— Вряд ли я тоже чем-то смогу помочь вашему расследованию. Я мало что помню, Гарри. Я спустилась в гостиную, увидела на столе эту коробку. Невилл имеет привычку вечно все оставлять, где попало. Я десятки раз просила его не ставить на обеденный стол все эти посылки, сразу отправлять в оранжерею. Но ты же знаешь Невилла.

— Да, — кивнул Гарри, глядя, как перо скачет по пергаменту. — И что было дальше?

— Дальше, — миссис Лонгботтом слегка нахмурилась. — Дальше я взяла коробку и собиралась выставить ее за дверь, ко входу в оранжерею. Но лента вдруг лопнула, крышка соскочила — и потом я ничего не помню. Пришла в себя, когда вокруг уже были авроры и колдомедики.

— И вы никого не заметили поблизости? — на всякий случай уточнил Гарри. — Кого-то незнакомого или что-то странное? За дверью или в кустах?

— Нет, — миссис Лонгботтом покачала головой. — Да я и не смотрела по сторонам. Я была сердита на Невилла.

— Понятно, — Поттер поймал перо, повертел его в руках и сунул в карман. Помахал пергаментом и свернул его в трубку, поднялся. — Спасибо, миссис Лонгботтом. Поправляйтесь.

— Гарри, — она протянула руку, словно пытаясь задержать аврора. — Мне действительно очень жаль.

Малфоя Гарри нашел в одной из дальних комнатушек Отдела тайн. Поттер не любил здесь бывать — слишком о многом напоминали ему коридоры и залы, сквозь которые неизбежно приходилось идти. Конечно, за прошедшие годы боль утихла, шрамы в душе стерлись, оставив после себя еле заметные следы былого горя. Но в памятный зал с Аркой Гарри старался не заходить без особой необходимости. К счастью, кабинет Драко находился ближе, чем зал, и Гарри не пришлось отворачиваться от призрачной занавеси, за которой колыхалось Ничто.

Малфоя он с трудом обнаружил в огромном шкафу, заваленном пергаментами. Пожалуй, это гигантское хранилище документов даже больше походило на отдельную комнату, во всяком случае, Драко помещался в нем целиком.

На всякий случай, Гарри подошел поближе и негромко окликнул Малфоя. Тот резко повернулся, пытаясь одной рукой удержать падающие свитки.

— А, это ты. Сейчас, погоди.

— Помочь? — Гарри тоже влез в шкаф, подталкивая свитки внутрь. В шкафу сильно пахло пылью и старой магией.

Распихав пергаменты по полкам в одному ему ведомом порядке, Драко кинул пару свитков

на стол, захлопнул дверцы и кивнул Гарри на стул.

— Ну что, пообщался с Августой?

— Пообщался, — задумчиво казал Поттер. — Знаешь, у меня возникли некоторые вопросы, но я не стал их в больнице озвучивать. Решил, что сначала надо обсудить это с тобой.

— Почему со мной? — Малфой вытер руки салфеткой и бросил ее на пол. — Почему не с Уизли и не с Патриком?

— Гриффиндорцы, — коротко ответил Поттер, и Драко понимающе кивнул:

— Ну, продолжай.

— Ты хорошо знаешь миссис Лонгботтом?

Малфой задумался.

— Нельзя сказать, чтобы очень. Я в курсе их семейных проблем, но близко никогда не общался. С Невиллом — только в Хогвартсе.

— Ну я тоже не могу сказать, что по субботам получаю от них приглашения на обед, но все же с Невиллом встречаюсь нередко, — Гарри покусал губы. — Встречался, точнее. Пока их помолвка с Луной окончательно не расстроилась.

— И? — подбодрил Драко. — Не мычи, говори конкретно.

— Ничего конкретно я сказать не могу, — Поттер встал, прошелся по комнатушке. — Миссис Лонгботтом при всей своей жесткости души в Невилле не чает. Это объяснимо, учитывая несчастье с ее сыном и невесткой, хотя ее любовь к внуку всегда носила характер довольно болезненной привязанности. Помолвку с Луной расстроила именно Августа — не смогла смириться с тем, что внимание и забота Невилла будет принадлежать кому-то другому, а не ей.

— Это имеет отношение к делу? — нетерпеливо поинтересовался Драко.

— Не знаю, — Гарри остановился прямо перед ним. — Но миссис Лонгботтом во время нашей беседы ни разу не поинтересовалась, в каком состоянии ее обожаемый внук.

— Наверное, ей уже сказали, что с ним все в порядке, — предположил Малфой.

— Нет, — Гарри отрицательно покачал головой. — Я разговаривал с колдомедиками и медсестрами. Никто ей ничего не говорил, да она и не спрашивала. А из следователей у нее был только я. Я сказал, что Невилл был в ванной во время взрыва, что мы с ним уже беседовали, но не уточнял, в каком он состоянии.

— А ее в каком состоянии увезли в больницу?

— Она была без сознания, — Гарри наконец сел. — Невилл не рискнул применять какие-то заклятия, он в них далеко не специалист.

— То есть ты хочешь сказать, — Малфой прищурился, — что миссис Лонгботтом знала, что с Невиллом все в порядке. Я тебя правильно понимаю?

— Получается так, — Поттер облокотился на стол и устроился подбородком на скрещенных запястьях. — Но я не могу представить себе миссис Лонгботтом и Роули в одной связке.

— А ты напряги фантазию, — посоветовал Драко и протянул Гарри свиток пергамента. — Я искал вот этот любопытный документ. После победы над Волдемортом Визенгамот наградил Невилла Орденом Мерлина. Кроме того, он получил в качестве трофея шкуру Нагайны.

— И что?

— А то, Поттер, что куклы, найденные в доме Флетчера, были завернуты в шкуру гигантской змеи. Точнее, в кусок шкуры. Пока ты допрашивал старуху, я получил результаты экспертизы. Куклы, кстати, были магически обработаны — им не хватало только соответствующего артефакта, чтобы ожить.

— Не понимаю! — Гарри схватился за голову. — Ничего не понимаю! Зачем Августе Лонгботтом устраивать эту серию убийств? Каким образом она связана с Роули? Почему, убив Флетчера, кукол не забрали — если его убили из-за них? А если не из-за них — то почему его убили? Одни сплошные загадки.

— Ну, на один вопрос я ответить, пожалуй, могу, — Малфой смахнул пергаменты в стол. — Их и не собирались забирать, потому что не знали, что он их украл. Если бы знали — выманили Флетчера куда-нибудь подальше, задержали бы или убили, а потом уже обыскали дом. Скорее всего, он решил заняться шантажом, не открывая карт. Рассчитывал поторговаться на своих условиях. И уж всяко не ожидал, что его сразу решат убить. Мелкие жулики, как правило, достаточно самоуверенны.

— Назови мне хоть один мотив у Августы Лонгботтом, чтобы убивать, — Гарри потер ладонью лоб, чувствуя, как неприятно начинают ныть чувствительные места над бровями. — Хоть один. Если таковой найдется, я отправлю к их усадьбе наружное наблюдение.

— Мотив? — Малфой уселся на край стола, наклонился к Поттеру. — Да без проблем, Гарри. Пятнадцать лет назад Невилл Лонгботтом фактически возглавлял студенческое сопротивление в Хогвартсе. Именно он открыто выступил против Волдеморта и уничтожил Нагайну, последнее пристанище больной души Лорда. А что он получил? Орден и выделанную шкурку. Вся слава досталась тебе. Ты — герой и спаситель Британии, твою биографию изучают наравне с биографией знаменитейших магов прошлого. Невиллу достались травки и цветочки. Кто о нем помнит, кроме любимой бабушки?

— Невилл никогда не был тщеславен, — возразил Гарри, но Драко поднял ладонь.

— Невилл — да, а бабка? Я прекрасно помню, как она третировала его в школе. Почище, чем мой отец доставал меня. Во всяком случае, он мне вопиллеров и напоминалок прилюдно не присылал.

— Я не понимаю, — Гарри почти со злостью взглянул на Малфоя. — Ты хочешь меня убедить, что Августа Лонгботтом — один из членов банды?

— Ты просил хотя бы один мотив, — выражение лица Драко стало жестким. — Ты его услышал.

— Не услышал, — так же жестко возразил Гарри. — Мстить за несправедливо обойденного славой внука — если это месть — она может мне. Причем тут остальные?

— Поттер, — Драко наклонился к нему, волосы свесились, коснувшись кончиками виска Гарри. — Что будет, если мы так и не найдем убийц? Конкретно с тобой?

— Не знаю, — Гарри задумался. — Ну, выговор от Робардса получу наверняка. Может быть, на время отстранят от руководства группой. Ничего существенного, в принципе.

— А если историю раздуют газеты? — Малфой прищурился. — Что тогда?

Гарри покусал губы.

— Сложно сказать.

— Не сложно, — Малфой сел прямо и убрал волосы за уши. — Тебя отполоскают в передовицах так, что Робардс тебя не только от руководства группой отстранит, но и из аврората уберет. И об этом тоже будут писать в газетах долго и с удовольствием.

— Хиленькая месть — всего лишь увольнение, — Гарри с сомнением посмотрел на Драко.

— А это с какой стороны смотреть, — Малфой слез со стола. — Тебе, может быть, и безразлична репутация и прочие наши глупости вроде славы и народной любви. А если человек на этом зациклен, да еще чувствует себя несправедливо ущемленным, то он получит множественный оргазм от одной только мысли, что заляпал навозом чужой пьедестал.

— Но цена…

— Пот-тер! — раздраженно рявкнул Малфой. — Я тебе не версию излагаю, а возможный мотив преступления! Ты сам заметил некоторые несообразности в поведении миссис Лонгботтом, я тебя за язык не тянул. На твоем месте я поискал бы в усадьбе пресловутую шкуру и проверил — отрезали от нее кусок для упаковки кукол или нет.

— Поищем, — согласился Гарри и встал. — Тут ты прав. Но что ты скажешь, если шкура будет целая и невредимая?

— Скажу, что Лонгботтомы ни при чем, — буркнул Малфой. — Может быть.

Шкуру в усадьбе Лонгботтомов не нашли. Невилл потерянно разводил руками.

— Гарри, она была в чулане. Я туда и не заглядывал. Не на стенку же мне ее вешать. Свернул и сунул куда-то.

— А видел когда в последний раз? — мрачно поинтересовался Поттер.

— Я не помню, — растерянность Лонгботтома казалась совершенно искренней. — Говорю же — я туда не заглядывал. Там всякого барахла до потолка навалено, дверь-то открывать страшно…

Барахло группа разбирала полдня. Вытащили все, до последнего обрывка упаковочной бечевки, небрежно смотанной в неопрятный комок. Невилл поначалу стеснялся, затем с энтузиазмом заявил, что есть повод выкинуть старый хлам, и начал перетаскивать мусор на задний двор, где уже скопилась порядочная гора из увядших растений, осколков оранжерейных стекол и обломков, бывших когда-то косяками и рамами.

Дом был уже практически приведен в порядок, свежеокрашеные новые стены ярко белели, в окнах отражалось негреющее осеннее солнце. Только оранжерея была еще пуста, хотя сквозь стекла Гарри мог видеть тщательно подготовленные к посеву грядки и стопки пустых горшков.

Невилл подошел, вытирая руки платком. Через щеку протянулась грязная полоса, мантия была в пыльных пятнах.

— Бабушку завтра выписывают. Хорошо, что я успел тут все привести в порядок. Гарри, вы еще ничего не выяснили?

— Нет, — Поттер покосился на него. — Пока не выяснили. В магазине клянутся, что отправили тебе самые обычные семена. Показали твой заказ, накладные, чек, образцы. Даже сову, которая к тебе летала, — и ту продемонстрировали. Невилл, на всякий случай, постарайся в ближайший месяц ничего нигде не заказывать, хорошо?

— Хорошо, — Лонгботтом явно огорчился. — Хотя сейчас самое время для черенкования и посадок. А если я сам съезжу и куплю?

— Сам сколько угодно, — Гарри пожал плечами. — Главное — никаких посылок. А если что-то подозрительное увидишь или услышишь — сразу сообщай мне, договорились?

Ответить Невилл не успел — рядом хлопнуло, и около крыльца материализовался Малфой, встрепанный и сердитый. Кивнув Поттеру, он широкими шагами подошел к Невиллу.

— Как называлась та дрянь, что ты заказал в магазине?

— Что?

— Какие семена ты заказал в магазине — те, что тебе должны были прислать?

Невилл на минуту задумался.

— Ну… Жабрицу конскую, эльшольцию реснитчатую…

— Достаточно. Ассио жабрица… конская.

В окно на втором этаже что-то заколотилось, затем створка распахнулась и горсть блестящих пакетиков спикировала в ладонь Драко.

— Так, — Малфой повернулся к растерянному Невиллу. — Где комната миссис Лонгботтом?

— Наверху. Но я не понимаю…

— Что ты не понимаешь? — Драко прищурился.

— Ничего не понимаю, — Невилл растерянно перевел взгляд на Гарри. — Причем тут бабушка?

— Вот и я бы хотел это знать, — задумчиво сказал Поттер и посмотрел на Драко. — Я правильно понял — миссис Лонгботтом исчезла из больницы?

— Правильно, — Малфой кивнул. — Практически сразу после разговора с внуком. Скажи-ка мне, будущий лауреат премии жабрицы реснитчатой, ты ничего странного за своей бабулей не замечал?

Гарри ждал возмущенного вопля, но Невилл как-то виновато опустил голову, глядя на пожухлую траву под ногами. Затем еле заметно пожал плечами.

— Мне казалось, это возрастное. Она же довольно старая.

— Что тебе казалось? — Поттер взмахом руки подозвал к себе Патрика. — Заканчивайте с чуланом, поднимайтесь на второй этаж. Надо все осмотреть там.

— Она стала очень раздражительной, — Невилл поднял голову, сморщился. — Иногда мне чудилось, что она меня ненавидит. Перестала ходить в больницу к родителям. Перестала общаться с подругами. У бабушки их немного, но все-таки.

— И ты решил, что она впадает в маразм, — жестко закончил Драко. — Я посмотрел, что ты там заказывал, у О’Коннела. Три четверти заказанных семян — для сборов, улучшающих работу мозга. Почему ты сразу не сказал, что в последнее время поведение твоей бабки резко изменилось?

— Малфой! — резко оборвал его Гарри. — Я не думаю, что Невилл был обязан делиться с кем-то своими семейными проблемами.

— Разумеется, — ядовито ответил Драко. — Вот только проблемы Лонгботтомов уже переросли семейные. Что, не понимаешь?

Он сунул под нос Невиллу ладонь с семенами.

— Могу поспорить, что сама коробка находится где-то в комнате миссис Лонгботтом. Не было никакого артефакта, не было никакого мага — Августа сымитировала нападение, чтобы оказаться в числе жертв и тем самым избежать подозрений.

— Это ложь! — неожиданно резко ответил Лонгботтом. — Бабушка никогда не сделала бы ничего подобного! Да, в последнее время у нее бывали провалы в памяти, она начала путаться в датах и событиях. Но она никогда не стала бы убивать тех, с кем отец и мама сражались бок о бок.

— Тогда какого черта.., — начал Драко, но Гарри оборвал его.

— Хватит, я сказал! Малфой, у тебя есть доказательства против миссис Лонгботтом? Исчезновение из больницы, взрыв в доме могут свидетельствовать как о преступлении, так и о серьезной болезни рассудка. Мне нужны факты, а не домыслы.

Малфой зло оскалился, но промолчал.

Коробка с остатками семян нашлась под кроватью. Невилл, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке, пока авроры обшаривали комнаты миссис Лонгботтом. Ничего подозрительного не находилось, и Гарри, присев на подоконник, подозвал его к себе.

— Невилл, ты сказал, что у бабушки бывали провалы в памяти, и она путала события и даты. Поподробнее можешь? Когда это началось и в чем выражалось?

Невилл задумался, машинально теребя рукав мантии.

— Месяца два, наверное. Знаешь, так внезапно все началось. Мы завтракали, и она вдруг спросила, что мы подарим отцу на день рождения. Я даже не сразу нашелся, что ответить, потому что у него день рождения был две недели назад. Потом она забыла, что отец в факультетской квиддичной команде был вратарем, сказала — загонщиком. Ну и вот так по мелочи…

— Лонгботтом, — Малфой подошел почти бесшумно, и Гарри вздрогнул от голоса за спиной. — Это что такое?

— Ну вот как раз отвар травок, — Невилл мельком вглянул на непрозрачные фиалы цветного стекла в руках Драко. — Для памяти. В коричневой — пить утром, в зеленой — вечером.

— Сам варил? — поинтересовался Гарри. — И ничего не взорвалось?

Невилл смущенно засмеялся, но тут же подавился смехом — Малфой резко выдрал пробку из коричневого фиала, и по комнате расплылся неприятный запах.

— Боюсь, Поттер, у нас имеется еще одна жертва, — мрачно констатировал Драко. — Это оборотное зелье.