Amor vincit omnia

Я никогда не смогу сказать точно, почему все это произошло. Он появился в зале в сопровождении Грейбэка, еле держась на ногах: весь вид его говорил о том, что последнюю пару недель он голодал, питаясь какими-то найденными крохами. Старая потрепанная одежда практически не скрывала тела, кое-где буквально обвисая лохмотьями. Я должен был испытать отвращение, но…

— Кого еще ты притащил ко мне в дом, оборотень?

Мой отец выступил из тени, презрительно и высокомерно смотря на вошедших.

— Нам нужна аудиенция Темного Лорда.

Никто никогда не решился бы спорить с ним, ведь все боялись этого дикого, необузданного зверя.

— Темный Лорд никого не принимает.

— Меня — примет, — с нажимом произнес Грейбэк, даже не смотря в его сторону, и продолжил свой путь.

— Не…

Он просто оттолкнул отца как пушинку и зашел внутрь комнаты, тщательно закрыв за собой дверь. Раздались приглушенные голоса, а спустя полчаса они вышли уже втроем: Грейбэк, его спутник и наш повелитель.

— Он будет жить здесь, Люциус. Приготовьте ему комнату.

— Конечно, мой Лорд. Как нам к нему обращаться?

Молчавший до этого незнакомец поднял глаза.

— Скабиор,— едва слышно прошептал он. — Меня зовут Скабиор.

Так в нашем доме и появился этот таинственный егерь.

* * *

Он был умен, правда, практически не образован. По крайней мере, я понял это по тому, с каким видом он слушал дискуссии моего отца с остальными Пожирателями. Порой он уточнял какие-то детали: конечно, если ему отвечали.

— Сдались тебе эти мелочи. Наше дело — грязнокровок ловить, а для этого особого ума не надо, — удивился однажды Грейбэк.

— Тактика, Фенрир, во всем важна тактика. А она требует умственного напряжения и тщательных расчетов.

Оборотень лишь качал головой, но больше в разговоры не вмешивался. Иногда Скабиор разговаривал и со мной, пытаясь выяснить, чему учат детей в волшебных школах. Как оказалось, сам он в школу не ходил.

— Мозгами не вышел, — отшучивался он, рассматривая вместе со мной прошлогодние учебники.

Видя его интерес к образованию, моя мать начала учить его элементарным правилам этикета: видимо, так она пыталась занять свое свободное время, чтобы только не думать о том, что творилось в мире.

Шла война. Иногда поражения терпели мы, но чаще всего они, Орден Феникса. Темный Лорд уже захватил Министерство Магии, и теперь дело оставалось за малым — поймать Поттера.

Правда, это было отнюдь не легким делом.

— Мы должны уничтожить все грязную кровь. Она пятнает нас, порочит наш вид. Она — зараза, которую надо искоренять. Как и тех, кто помогает им прятаться. За поимку каждого маглорожденного или же предателя крови, я буду платить золотом, — голос Темного Лорда периодически срывался на шипение. — Скабиор, ты пойдешь в группе Грейбэка. У вас будет особое задание, мой друг.

* * *

Они пропали на месяц — а потом вернулись с Крюкохватом. А я считал дни и пытался понять, что же со мной такое творится, в какой момент я превратился из холодного и расчетливого Драко Малфоя, в Драко Малфоя влюбленного. В Драко Малфоя — сумасшедшего.

И — не мог.

А потом дверь открылась, он вошел — и все сразу стало на свои места. Как будто правильные частички пазла.

Его лицо осунулось, под глазами залегли синие тени, но на губах играла легкая улыбка. Он был доволен, ведь он справился со своим первым заданием, а значит, стал на один шаг ближе к метке, к этому рабскому клейму.

Это его радовало?

— Драко, метка — это не показатель твоей принадлежности Лорду. Метка — это знак его доверия тебе.

Я слушал его слова — и мне хотелось закричать. Он был неправ, в корне неправ, и он обязан был понять это.

— Разве доверие должно быть оплачено постоянной болью? — спросил я, вспоминая то яростное жжение, которым сопровождался вызов Темного Лорда.

— Доверие всегда оплачено болью.

Он вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. А на следующее утро ушел на новое задание.

* * *

Следующим пленником Малфой-мэнора стала Луна Лавгуд. Это произошло на Рождественские каникулы. Скабиор принимал участие в ее пытках.

Он изменился: кожа на его руках огрубела от постоянного скитания по лесам, мышцы окончательно обрели былую форму. А еще в его взгляде появилась жестокость и безжалостность.

— Ты убиваешь.

Я наконец-то озвучил вслух свое самое страшное предположение. То, что все Пожиратели убивают, казалось мне нормой. Но осознание того, что это делает и он, буквально разъедало меня изнутри.

Он долго смотрел на меня не мигая, а потом расхохотался.

— А ты что думаешь, мы в лесах в салочки играем что ли? Конечно, я убиваю. Я наслаждаюсь этим процессом, когда жизнь человека зависит от меня и ни от кого больше. Знаешь, все они просят пощадить их, говорят о том, что у них есть жены, дети, внуки. Скажи, а кто-то пощадил моих родителей, когда они просили?

Так я узнал чуть больше о прошлом Скабиора. О том, как в глубоком детстве его родителей убили на его же глазах — и тогда в нем проснулась магия. Проснулась, чтобы отомстить обидчику.

— Его буквально разорвало на части, а я лишь смотрел на это и не знал, смеяться мне или плакать.

И тогда я впервые захотел его поцеловать. Но не стал.

* * *

Они заперлись в кабинете втроем на несколько часов. Видимо, задание было не из легких, потому что вышел он мрачнее тучи. И тут же пошел на улицу. Я нашел его на крыльце.

— Куришь? — спросил меня он. Я отрицательно покачал головой, продолжая стоять рядом с ним. — Тогда какого черта приперся?

Он сделал последнюю затяжку и выбросил остаток сигареты. Развернулся ко мне и чуть прищурил глаза.

— Что надо отпрыску богатого папочки рядом с таким, как я?

В его голосе так явно звучало отвращение, что я пошатнулся бы, если бы не опирался на стену.

— Вот что, — удивительно, но у меня даже не дрогнул голос, хотя казалось — я весь должен был задрожать, как осиновый лист. Потому что то, что я хотел сейчас сделать, было неправильно и совершенно нерационально. А впрочем, разве я не Малфой, чтобы плевать на все правила и принципы?

Я впился губами в его губы, словно ища в них спасения. Я чувствовал его сопротивление, но не позволял ему отстраниться от меня хоть на сантиметр.

Вкус его губ. В нем было все: горечь разочарований, страх предательства, боль утраты, щемящая сердце тоска и… надежда.

— И зачем тебе это? — он произнес это практически ласково.

— Я… не знаю, — ответил я, с трудом переводя дыхание.

— Посмотри на меня. Ты красивый, образованный, наследник богатого рода. У тебя есть все, что ты только пожелаешь. А я живу от задания до задания. Я даже не знаю, вернусь ли я в следующий раз. Скажи, Драко, тебе это нужно?

«Нужно», — отвечали мои пальцы, когда я ласково проводил по его щеке.

«Нужно», — вторили им губы, осторожно касаясь обветренной кожи.

«Нужно», — шептали глаза.

— Да, — и снова приблизился к нему. Эта близость сводила меня с ума, она лишала меня последних крох разума.

— А если нас увидят? — он очень умело уходил от моих губ.

— Плевать.

Эту ночь мы провели вместе. А с утра я проснулся один.

* * *

Я надеялся, что застану его в Малфой-мэноре. В последнее время я так редко бывал дома, что каждый раз боялся пропустить тот момент, когда и он появится там. Мне повезло.

Его пленниками оказалось золотое Трио. Конечно же, я узнал их сразу. Даже несмотря на то, что лицо Поттера было раздуто до небывалых размеров, это не мог быть кто-то другой.

Дело было за мной: признать, что это Поттер и сдать его Темному Лорду или же оставить им шанс на спасение.

Метка жгла огнем. Она пульсировала на коже, как будто пыталась наказать меня за что-то. Может быть, за то, какие неправильные мысли сейчас были у меня в голове.

И если бы только Поттер поднял взгляд, и в нем было бы обычное презрение… Но он стоял, низко опустив голову.

Метка жалила все сильнее.

— Драко, иди сюда, посмотри как следует, — подозвал меня отец, и я нехотя послушался. Я в упор посмотрел на своего врага и…

— Не знаю я, — пробормотал я, отходя к камину.

Скабиор неодобрительно посмотрел на меня, а Поттер… В его глазах я прочел удивление и испуг.

А потом они узнали Грейнджер. Моя попытка провалилась.

* * *

Золотое Трио нашло способ сбежать, при этом обезоружив меня и часть Пожирателей. Темный Лорд бушевал и раздавал Круциатусы направо и налево. Досталось и ему.

— Это стоило того, Драко? — спросил он, как только мы остались одни. Его сознание к тому времени немного прояснилось, впрочем, остаточная боль от пыточного заклинания все еще терзала тело.

— Стоило.

Мы были слишком разными, и сейчас ему было не понять меня.

— Хорошо, — произнес он, но, несмотря на мои опасения, не покинул комнату.

— Ты не уйдешь? — удивился я. Он улыбнулся уголком губ, впрочем, тут же сморщившись.

— Помнишь наш разговор о доверии? Так вот — я тебе доверяю.

«Доверие всегда оплачено болью», — всплыло у меня в памяти прежде, чем его губы накрыли мои.

* * *

Темный Лорд напал на Хогвартс. А вместе с ним и все Пожиратели Смерти, среди которых был, конечно же, и он.

Это был какой-то адский круговорот. Все бежали, пытаясь защититься, порой раня при этом своих. Я же до последнего момента не знал, к кому мне примкнуть.

— Гарри Поттер мертв, — провозгласил Темный Лорд, демонстрируя его тело. Пожиратели смеялись, фениксовцы смотрели на тело и не верили своим глазам. Мелкая Уизлетта, а вместе с ней и часть друзей Поттера, плакала.

— Присоединитесь ко мне, и я ничего вам не сделаю.

Все стояли, не двигаясь с места.

— Драко, иди к нам, — услышал я отчаянный голос отца. Он боялся, впервые в жизни мой отец чего-то боялся.

Я не мог.

— Драко, ну же…

— Драко, — а это уже моя мать.

Вот только… я искал среди Пожирателей его глаза. Только это способно было убедить меня в правильности выбора.

Я сделал шаг. Еще один, еще, чтобы упасть в объятия родителей. И почувствовать теплый, ласковый взгляд на своем лице. Даже сейчас, среди боли и разрушения, среди множества мертвых тел, один только его взгляд заполнял мое сердце долгожданным спокойствием.

А потом Поттер воскрес. А Темный Лорд — умер.

* * *

— Азкабан — это не так уж страшно, — шептал он мне.

— А что тогда страшно?

Он молчал, а я ненавидел этот мир, этого чертового героя, но больше всего я ненавидел себя. Потому что я был свободен, а он — нет.

— Ну же, Драко, — он губами убирал слезы с моих глаз.

— Как же больно, больно.

Это была наша последняя ночь вместе. Потом — его заберут. Всего одна ночь.

— Жить вообще больно. Но ведь это стоит того, правда? Жизнь стоит того, чтобы вытерпеть эту боль?

-Да.

А потом были только его ощущения его рук на моей коже. Его поцелуи. И боль — такая нужная, физическая боль, способная хоть немного оттенить боль душевную.

— Ты мой.

Толчок. Вдох.

— Мой.

Выдох.

— Мой. Мой. Мой…

И в тот момент мир рушился, крошился на части — а я отказывался это замечать. В тот момент ничего не имело смысла, лишь ощущение того, что он еще здесь, рядом.

— А если бы я был Темным Лордом, ты бы позволил мне поставить свою метку?

— Да, — едва слышно прошептал я.

— Уверен?

Лезвие ножа быстро прошлось по коже, оставляя за собой кровавый след.

— Тогда не залечивай, — прошептал он, пристально вглядываясь в мои глаза. И рука, которая уже потянулась за волшебной палочкой, остановилась на полпути.

— Твой, — повторил я его слова. — Только твой.

* * *

— Обещай мне, что будешь жить дальше. Что бы ни случилось, — тихо шептал он, постоянно оглядываясь назад. Охранники уже были там — ждали, когда, наконец, можно будет забрать его.

— Я не могу.

— Ты должен, Драко. Ты молодой, красивый, умный. А я…

— Молчи, — твердил я, закрывая его рот ладонью.

— Время вышло, — закричали сзади, и я услышал приближающиеся шаги.

— Обещай.

— Обещаю.

* * *

В Азкабан не пускали посетителей. В Азкабан не летали совы. В Азкабан нельзя было передать записку.

Я был отрезан от него.

— Ты должен жениться, — уверенно сказал отец в один из наших разговоров. — Так ты восстановишь доброе имя Малфоев. Посмотри, я уже отобрал кандидаток.

Вспомнив свое обещание Скабиору, я взял папку. Открыл на первой попавшейся странице и ткнул куда-то рукой.

— Эта.

— Хорошо, — отец взглянул на мой выбор и вышел из комнаты.

Мою свадьбу с Асторией Гринграсс сыграли спустя год после того, как Скабиора заточили в Азкабан.

* * *

Метка Лорда исчезла без следа в тот момента, когда он умер. Метка Скабиора — всегда оставалась при мне. Только это порой доказывало мне, что он все еще жив.

Астория — чудесная жена. Воспитанная, тактичная, понимающая, даже по-своему любящая. Но только я люблю другого. Всю свою жизнь я любил только его. И она это знает.

Долгих тринадцать лет я ждал этого дня. И вот, наконец, дождался. Я стою у дверей Азкабана. С минуты на минуты они выведут его — и мне страшно. Страшно увидеть, как он изменился. Страшно, что сейчас он скажет, что я просто стал ему не нужен. Страшно, что он не узнает меня, что оттолкнет, что…

— Здравствуй, Драко, — слышу я тихий голос и поднимаю глаза.

От меня до него — два шага. И мы оба стоим, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, не зная, что делать дальше.

— Я женился, — говорю я, опуская взгляд.

— Знаю.

— Я не люблю ее.

— Знаю.

— Я ждал тебя.

— Знаю.

-Я… — он резко вскидывает руку и поднимает мое лицо. И тогда я впервые вижу его глаза: в них все те же ласка и тепло.

— Когда ты наконец заткнешься, Драко? — и он целует меня. Так, словно и не было этих тринадцати лет. И я понимаю, что счастлив.