Сильный поток воздуха, неминуемо образующийся при быстром перемещении в пространстве аппарации, сильно трепал отросшую за полгода челку. Врывался под футболку. Охлаждал тело. Возвращал к реальности.
Стремительно сужающееся и уродливо-карикатурно искривленное пространство внезапно развернулось, как прочная стальная пружина. Гермиона мешком повалилась на землю, все еще сжимая руку Невилла. В бок впивался какой-то камень, дыхание еще не восстановилось окончательно после бешеного перемещения и падения.
Нога, пару минут назад поврежденная каким-то заклятьем, невыносимо ныла. Резала слух мирная лесная тишина, слегка нарушаемая щебетанием птиц и журчаньем воды в ручье. После криков и грохота, дыма и падения камней, после присутствия в самом центре битвы, мучительно было ощущать контраст с мирным лесом Дин. Благо, лужайка, на которую не очень удачно приземлились Гермиона и Невилл, пустовала. Магглы, приходящие сюда семьями на выходных, сейчас были на работе. Выполняли свои повседневные обязанности, не зная, что именно в этот теплый майский день наступил переломный момент в истории Британии…
— И что теперь? — спросил Невилл, наконец отдышавшись и усилием воли заставив себя сесть. Его голос моментально пресек поток воспоминаний Гермионы.
Что теперь? Хороший вопрос, но ответа на него Гермиона не знала. Ровно в такой же степени она не знала, какого гиппогрифа сунулась сюда вместе с Невиллом. Прямо так ему и пришлось ответить, честно и откровенно, глядя прямо в глаза.
— Мне нужно хотя бы немного времени. — подытожила она, ничуть не беспокоясь о том, как прозвучит эта фраза. Ей действительно нужно было время. Потому что за несколько минут не осознаешь полностью, что произошло. Рон Уизли мертв. Гарри Поттер мертв. Это даже звучало совершенно глупо и неправдоподобно, этому отчаянно не хотелось верить. Пять минут назад она бок о бок с Роном сражалась с Пожирателями смерти, а теперь он мертв. Пять минут назад он был живее всех живых. Как Нимфадора Тонкс. Как Ремус Люпин. Как Колин и Деннис Криви. Как Фред Уизли. Как Луна Лавгуд, как Джинни Уизли, как… Да как все те, кто еще сегодня утром был полностью уверен в предстоящей победе!.. Имена мешались в голове у Гермионы, прыгали одно за другим, как живые, играли в салочки и становились обычными звуками. Ронгарридораремусколинфредлунаджинниденнис… Одно длинное и непонятное слово. И совершенно бессмысленное. Казалось, что все эти люди живы, что сейчас они сражаются в Хогвартсе… И Гермиона Грейнджер сражается до последнего вместе с ними, не сбегая, как последняя сволочь, не отталкивая от себя реальность мощнейшим Протего. Или мертва, но тоже вместе с ними.
Нога продолжала ныть, окончательно и бесповоротно возвращая к реальности. К зеленой лужайке в парке, к Невиллу, к необходимости действовать.
— Невилл… — имя прозвучало непривычно и глухо, впрочем, парень обернулся. — помоги, пожалуйста, встать.
Невилл, не говоря ни слова, подошел и подал Гермионе руку. С трудом она поднялась на ноги и отряхнулась от пыли и налипших на спину травинок.
— Спасибо.
Невилл ничего не ответил. Похоже, он так же, как и Гермиона, не мог собраться с мыслями. Или попросту проглотил язык. Совершенно невиновный Невилл Лонгботтм, которому не дали умереть смертью истинного гриффиндорца только потому, что он стоял ближе всех к Гермионе в момент смерти Гарри. Невиновный Невилл?.. Невинный Невилл… тавтология какая-то. Бред. Но Гермиону Грейнджер в тот момент, когда она драпанула с поля боя, будто бы Конфудусом шарахнуло. Или Империусом. В голове бешено стучала только одна мысль: «Бежать». Потому что вместе с Гарри как-то разом рухнули все ее жизненные принципы. Битва сразу потеряла смысл и превратилась в сборище людей, тупо и бесцельно машущих палочками. По крайней мере, так это все представлялось девушке сейчас, а понять больше она была неспособна. Пока неспособна.
— Невилл… Слушай, пойдем вниз, к ручью. — Гермиона кивнула в сторону небольшого ручейка, протекавшего неподалеку от лужайки. После пикника дети магглов часто запускали там кораблики… Внезапно на ум Гермионе пришло воспоминание о том, как она сама, лет десять назад купала здесь свою любимую куклу и уронила ее. Интересно, сколько раз она с родителями была в этом лесу? И какого гиппогрифа она выбрала именно это место для того, чтобы скрыться? Как будто бы мало других, более безопасных мест. И подальше отсюда. Австралия, например. Там где сейчас родители… Что с ними сейчас? А что будет дальше… Девушка мотнула головой, словно хотела отогнать все мысли и воспоминания разом, и пошла в сторону ручейка. Невилл, не говоря ни слова, последовал за ней.
Вода приятно охлаждала ноги, успокаивала и проясняла сознание. Вместе с относительным спокойствием сразу пришло множество вопросов. Невилл стоял рядом с Гермионой, тоже разувшись, и катал ногой мелкую гальку, уставившись в воду бессмысленным взглядом. Грейнджер собиралась в третий раз за последние пять минут окликнуть однокурсника по имени, но он ее опередил.
— Слушай, Гермиона… Ты не знаешь, как у него это получилось? Ну, у Волдеморта… Как он… Убил Гарри?..— Невилл с трудом произнес последние два слова, и медленно поднял на Гермиону взгляд. — Я просто не понимаю, все хоркруксы ведь были уничтожены… Значит, битва была как бы на равных… И как у него получилось убить Гарри?.. Бред какой-то, я не въезжаю… Слушай, а впрочем, не надо отвечать.— неожиданно остановился он.— Прости за такую тираду, я просто сейчас вообще сам не свой… Что мы будем делать, вот что хотелось бы знать?
Отвечать не хотелось. Гермиона прекрасно понимала, как у Волдеморта получилось убить Гарри. Невилл тоже, скорее всего, все понимал. Просто не хотел верить. Но ведь глупо было бы верить, что семнадцатилетний пацан сможет победить на дуэли величайшего темного мага. Глупо. Слова для ответа подбирались с трудом, через силу и выражали совсем не то, что Гермионе хотелось сказать. Видно, Невилл чувствовал то же самое.
— Я не знаю. Но ведь никто еще ничего не знает… Думаю, скоро всем станет понятно… Ну, Волдеморт даст какой-то знак… Я не знаю, что произойдет. Короче, нам надо ждать, вот и все.
«Волдеморт даст какой-то знак… Записку напишет, левым глазом подмигнет, дулю скрутит, ага. «Волдеморт даст знак»…Нелепей фразы не придумаешь…» — мысли лениво, как сонные мухи, ползали в голове Гермионы. Казалось, мысль о предстоящем ожидании заморозила их не хуже любого заклятья. Ждать непонятно чего — самое худшее, что можно придумать. Но ведь не аппарировать же назад в Хогвартс. Ждать непонятно чего, непонятно сколько. А что еще можно было предпринять в такой ситуации?..
Ждать. Вот и все…
Солнце уже давно скрылось за деревьями, а сейчас последние его лучи перестали освещать лужайку. Ничего не изменилось с того момента, когда Гермиона и Невилл сбежали с поля боя шлепнулись здесь и решили подождать.
Невилл и Гермиона медленно бродили по лужайке туда-сюда. От дерева к дереву, от камня к камню… Ходили бесцельно, как-то заморожено… И парень, и девушка были до предела напряжены и ждали развязки ситуации. Мысли постепенно улеглись, до сознания медленно доходила вся нелепость их положения. Некуда идти, нечего терять. И совершенно ничего непонятно. Что сделает Волдеморт, победив Гарри Поттера? Восстанет ли кто-нибудь против новой власти? Какие он предпримет меры? Что сейчас творится в Хогвартсе, в месте, откуда Гермиона и Невилл сбежали полчаса назад? Последний вопрос терзал обоих больше всего, но ответа на него не находилось. Два человека медленно бродили по лужайке и молчали. Каждый думал о своем, а в итоге они вместе думали об одном и том же.
Парк полностью окутала темнота. Два раза проходили какие-то спокойно прогуливающиеся магглы и крайне подозрительно косились на ободранных, перепачканных Гермиону и Невилла. Пришлось применить Маскирующие чары, заживить порезы и привести себя в относительный порядок. И только внешний.
— Все. Я больше не могу ждать. — заявила Гермиона и уселась на какой-то пенек. — Какого, так сказать, дементора, мы торчим тут столько времени и ждем непонятно чего? У нас нет даже радио, а Волдеморт наверняка сейчас что-то вещает. Мы не знаем ничего. Ни-че-го.
— Гермиона…— неожиданно перебил ее Невилл. — Посмотри наверх. И встань с пенька, потому что он сейчас просто рассыплется в труху.
Она послушно задрала голову и посмотрела в почти ночное небо, на котором, перекрывая чахлые тусклые звездочки, медленно вырисовывался гигантский Темный Знак. «Наверное, колдовало много человек сразу, чтоб так разукрасить небо…» — промелькнуло в голове у Гермионы. Тем временем около огромного черепа начали появляться ядовито-зеленые и довольно четкие буквы.
— Гарри Поттер мертв. — прочитал вслух Невилл. — Продолжать борьбу бессмысленно. Сдавайтесь. Все, кто не хочет быть убитыми, должны сдаться.
— И обязательно призыв о том, что всем надо сдаться, нужно повторить два раза. — фыркнула Гермиона.
Зловещие буквы, как ни в чем не бывало, преспокойно провисели в небе несколько минут, а потом погасли вместе с Темным Знаком, не оставив после себя ни следа. Понимайте как хотите, делайте, что хотите. Думайте сами, и хоть сдыхайте тут от переизбытка эмоций.
— Мы ведь не можем…— Невилл посмотрел на Гермиону растерянно-умоляющим взглядом. Та сосредоточенно разглядывала свои ботинки, ставшие внезапно очень интересными. — Мы не можем… но ведь другого выхода нет. Нам некуда идти… Как по мне, сидеть здесь совершенно бессмысленно. У нас ведь нету ни еды, ни воды, ничего…
Девушка кивнула. Невилл просто констатировал очевидный факт: идти было некуда, сидеть на месте было бессмысленно.
— Давай подождем еще немного, а если ничего не изменится… Пойдем обратно, и будь, что будет. Ладно?
. Невилл молча кивнул, все еще уставившись в небо.
— А Гриммуальд-плейс? — неожиданно спросил он. — Джинни много рассказывала об этом месте. Вроде там надежное убежище… Что сейчас там? Может, можно попробовать там спрятаться?
— Ты в своем уме, Невилл? Я не была там полгода, но, судя по тому состоянию дома, которое мы застали… Все было разворочено и разрушено. Абсолютно ничего хорошего. — хмыкнула Гермиона. — К тому же это бывший штаб Ордена, Упивающиеся наверняка будут все прочесывать там, когда нас сдадут.
— Не если, а когда? Не слишком оптимистично звучит… Но я не думаю, что все произойдет настолько быстро, Гермиона! Кому надо нас сдавать, кому мы нужны? В данный момент мы ведь не представляем никакой опасности, подумай. И еще… мне кажется, что правильней было бы сказать не бывший штаб Ордена, а штаб бывшего Ордена… Но это не важно… Тем более, если ты говоришь, что в том доме давным-давно все разворотили, значит, нас просто никто не будет там искать.
— Ты что, правда думаешь, что Волдеморта так легко провести?
— Гермиона, не будь такой… пессимистичной! — в голосе Лонгботтома появились нотки раздражения.— Я тебя не узнаю. Неужели простая напыщенная надпись может убить всю уверенность в себе? Не все еще потеряно, Волдеморт — всего лишь волшебник. У него ведь больше не осталось хоркруксов, его можно запросто убить! Но я не о том, по-моему, сейчас нам нужно отдохнуть разведать обстановку. Ну, что к чему… А потом уже думать и действовать…
— Может, сразу предложишь мне пойти и убить Волдеморта? — невесело усмехнулась девушка.— Или ты хочешь переться на Гриммуальд плейс потому, что так желает твоя левая пятка? Ты ведь сам только что сказал, что мы не представляем никакой опасности и вообще никому не нужны.
— Пожалуйста, не язви… Грейнджер. — похоже, Невилл начинал злиться всерьез. — Я ведь говорю совсем не об этом! Ну, подумай, если бы Гарри и Рон были сейчас с тобой, куда бы вы пошли? Можно еще посмотреть, что сейчас делается в Норе…
При упоминании имен Гарри и Рона в горле у Гермионы встал комок. В Норе она точно не сможет находиться… и вообще, как Невилл смеет вспоминать о Роне и Гарри?.. Слепая и бессмысленная ярость подступала к горлу. Гермионе хотелось кинуться на Невилла и задушить его. Или пнуть. Или запустить третьим Непростительным. Просто так, от безвыходной злости и тоски. От того, что Гарри и Рона не вернуть, а этот нескладный придурок стоит тут и учит ее, Гермиону Грейнджер. Чему-то учит, что-то говорит…
— Да как ты смеешь так говорить о них… Лонгботтом! Никуда я не пойду, проваливай на все четыре стороны, видеть твою паршивую рожу не хочу. Живо! — рявкнула Гермиона, выхватывая волшебную палочку.
Невилл крайне удивленно посмотрел на нее, будто бы пытаясь понять причину столь неадекватной реакции на свои слова, медленно пробормотал «Гермиона, ты чего?», попятился и… исчез. Просто растворился в воздухе после громкого хлопка аппарации.
Как только Невилл пропал из поля зрения, вся бессмысленная Гермионина злость разом исчезла, сменившись полнейшим недоумением. Что она наделала?.. Как сумасшедшая накинулась на человека, который, возможно, единственный, кому можно доверять… Что на нее вообще нашло? Говорила какой-то бред, грозилась кинуться на Невилла… Неужели она настолько впечатлительна, что не может перенести смерти… друзей? Под ложечкой неприятно засосало. В кои-то веки Невилл Лонгботтом оказался сообразительней Гермионы Грейнджер. Может, вправду, пока что на Гриммуальд-плейс безопасно?.. За этими мыслями сразу последовала другая: а что, если Невилл сейчас попадется Упивающимся? Или его расщепит во время аппарации, он потеряет по дороге ногу или руку?.. Или произойдет что-нибудь еще, не менее опасное? Вспомнив поразительное умение Лонгботтома делать нелепейшие ошибки на ровном месте и попадать в нелепейшие ситуации, девушка вздохнула, опустила палочку и мысленно сконцентрировалась на доме № 12 по улице Гриммуальд-плейс. Она была твердо уверенна, что Невилл последовал именно туда.
Пространство стало стремительно скручиваться и сужаться, и через несколько секунд Гермиона исчезла с лужайки, приведя громким хлопком в полнейшее замешательство пожилого маггла, который вышел прогуляться по лесу и чисто случайно забрел на злополучную лужайку.
* * *
… Снова болезненно-неестественное перемещение в пространстве, хотя на этот раз куда более удачное, чем в прошлый…
Гермиона приземлилась на обе ноги на площади прямо перед домом №12. Очевидно, Невилл был здесь буквально пару секунд назад — дом еще не успел исчезнуть. Девушка быстро поднялась наверх по лестнице и в нерешительности остановилась перед высокой кованой дверью. Она вдруг снова вспомнила, в каком плачевном состоянии находился дом, когда они с Роном и Гарри были здесь в прошлый раз… Но, с другой стороны, Невилл был прав — в разрушенное внутри и совершенно непригодное для проживания здание вряд ли кто-нибудь сунется. А ведь этот дом принадлежал Гарри… Так что, теперь, значит, он ничейный?.. Или чей-то? Только чей? Родственников-магов у Гарри нет, дом он никому не завещал, а умер буквально час назад… Час?.. Мысли, как брошенное пастухом стадо, разбредались в разных и совершенно неизвестных направлениях. Только сейчас Гермиона осознала, что с того момента, как они с Невиллом сбежали с поля боя, прошло всего лишь около часа, если не меньше. А ей-то казалось, что прошла уже целая вечность…Не мог же мир за такой короткий отрезок времени перевернуться с ног на голову. Но перевернулся. Внезапно ей в голову пришла совершенно безумная мысль, о том, что Гермиона Грейнджер в какой-то степени тоже умерла вместе с Гарри и Роном. Та, прошлая, умершая Гермиона была другой. Умной, уравновешенной… Взять хотя бы то, что у нее никогда не возникало таких дебильных мыслей ... Про умирание частями, например…
Девушка улыбнулась и поймала себя на том, что уже около минуты стоит перед дверью, держась за дверную ручку. Помедлив еще несколько секунд, Гермиона глубоко вздохнула и потянула ручку на себя. Дверь легко открылась. Пожалуй, даже слишком легко для такой тяжелой двери… Подозрительно легко… Интересно, каков кратчайший срок развития паранойи?..
— Хоменум Ревелио! — тихо произнесла девушка, переступив порог. На кончике волшебной палочки вспыхнул слабый бесцветный огонек, и тут же погас. Ничего не произошло. Значит, в доме пусто… По крайней мере, должно быть пусто…
Дверь с грохотом захлопнулась у Гермионы за спиной, подняв с грязного деревянного пола тучу пыли и заставив девушку нервно вздрогнуть.
— Люмос максима! — Гермиона наклонилась, и посмотрела на пол. Сомнений быть не могло — в пыли отчетливо виднелись следы ног, обутых в ботинки большого размера. Очень похоже на следы Невилла… Но ведь заклинание показало, что дом пуст… Не может же оно ошибаться!.. Ошибка могла произойти только в случае применения Невиллом Маскирующих Чар. Черт, да она ведь маскировала и его, и себя совсем недавно! Память начинает изменять Гермионе Грейнджер… Куда катится мир?..
Ее собственный голос негромким эхом отразился от стен, но ответа не последовало.
— Невилл!
Молчание. Глупо, наверное, звать его… Но Невилл здесь, в этом доме. Может, он решил, что пришли Упивающиеся и не хочетотзываться?.. Ну да, он ведь не дебил, чтобы бежать навстречу неизвестно кому по первому зову…
Вдруг Гермионе послышалось, что откуда-то из глубины дома донеслись звуки, похожие на человеческие голоса.
Голоса?.. Может, это у нее начались глюки?..
Девушка медленно побрела по коридору. Половицы предательски скрипели при каждом шаге. Это жутко бесило, создавая впечатление, что кто-то крадется сзади.
Мысленно послав ко всем чертям осторожность, Гермиона побежала по коридору к лестнице. И чуть было не споткнулась о тело Невилла, неподвижно лежащее перед ступеньками.
— Невилл! — Гермиона наклонилась над ним, чтобы посмотреть, что произошло. Парень лежал на животе и не подавал признаков жизни. Нужно перевернуть его и посмотреть, что с ним…
— Пертрификус Тоталус!
Нападение было слишком неожиданным, и Гермиона, не успев среагировать, тяжело грохнулась лицом вниз рядом с Невиллом. Лестница противно заскрипела, послышались шаги. Судя по скрипу, спускалось несколько человек, причем они бежали, обгоняя друг друга… Бедная лестница…
— Вот она, элементарная детская неосторожность… — откуда-то сверху послышался голос, показавшийся Гермионе смутно знакомым… — Кто же, кроме совершеннейших детей, не обновляет Защитные чары перед тем, как войти в незнакомое помещение?.. Яксли, переверни ее лицом вверх. Да, и этого пацана тоже. — судя по построению фраз, говоривший не отличался высоким интеллектом… Но голос, голос… Среднестатистический, ровный и незапоминающийся…
Последовала недолгая пауза, потом кто-то послушно перевернул Гермиону ногой в жестком ботинке. Теперь над девушкой нависала ухмыляющаяся рожа Яксли, которую она раньше видела на плакатах о розыске. Он выпрямился и точно так же перевернул Невилла.
— Это они, Эйвери. Грязнокровка и тот нагловатый пацан, сбежавшие с поля боя. Вызвать Лорда?
— Подожди, не торопись. Откуда ты знаешь, что это они? Быть может, у приспешников Гарри Поттера был специально разработанный секретный план побега, и это на самом деле не его дружки, а кто-то под оборотным зельем? — вкрадчиво произнес Эйвери и негромко хохотнул собственной нелепой шутке.
Тем временем Невилл сделал слабую попытку пошевелиться.
— Пертрификус тоталус. — спокойно повторил Эйвери, и Невилл снова неподвижно замер. — Какой ты быстрый… Мальчик, неужели ты и вправду надеялся убежать?.. Как тебя зовут, Лонгботтом, да? Ах, прости, я совсем забыл, ты же не можешь мне ответить… Яксли, забери у них палочки. Лорд ведь разрешил нам сделать это самим…
Яксли наклонился, грубо выдернул палочку из рук Гермионы и подобрал палочку Невилла, валявшуюся рядом с ним.
— Теперь дай их мне…— сразу за голосом Эйвери последовал хруст сухого дерева. — Вот так. Я не думаю, что Лорд накажет нас за это, если мы доставим самих пленников в целости и сохранности… — Сердце Гермионы ушло в пятки. Неужели они сломали палочки?.. Их волшебные палочки?..— Полюбуйся, грязнокровка. — Эйвери наклонился над Гермионой и помахал сломанными палочками у нее перед носом, подтверждая худшие опасения девушки. — Никогда больше недостойные не будут использовать магию, вы поняли? Ни-ког-да. Так сказал Темный Лорд, значит, так и будет. Пожалуй, вы даже пожалеете, что не умерли в той битве… — он снова хохотнул, и на этот раз Яксли хохотнул вместе с ним. — Да, вы точно пожалеете об этом. Впрочем, сейчас не время ораторствовать. Выруби их, Яксли, и обыщи, на всякий случай. Вдруг у них в карманах завалялось что-нибудь интересное и совсем не нужное Лорду?..
Яркая вспышка Оглушающего заклятья — и весь мир медленно погрузился в спасительную темноту.
* * *
…Обрывки фраз доносились до Гермионы, словно сквозь плотный слой воздуха, подернутый кровавой дымкой. Происходящее напоминало сон или бред, будто бы у нее поднялась высокая температура… Может, у нее и вправду температура, она заболела и лежит на кровати в Норе? Может, все происшедшее было сном?.. Для того, чтобы что-то понять, приходилось мучительно напрягать сознание. Это помогало. Но ненадолго. Совсем ненадолго.
…— Меньше, чем люди… Вы обязаны были сдаться сразу…сдаться…
…— Использование магии станет невозможным. Да, просто невозможным…невозможным…
…— Вы пожалеете, не раз пожалеете, что родились на свет. И ты, и грязнокровка. — этот голос, высокий и холодный, сейчас напоминающий змеиное шипение, Гермиона должна была запросто узнать. Она ведь слышала его только сегодня…грязнокровка… грязнокровка… пожалеете… вы пожалеете…
…— Ты не ожидал этого, не правда ли, Невилл? Ты не ожидал смерти Гарри Поттера, великого Гарри Поттера?.. Ты не умрешь, нет. Ты будешь жить. Жить так, как заслужил…заслужил… ты будешь жить… жить…жить…
… Это не сон… Точно не сон… Такие путаные и непонятные кошмары ей никогда не снились…Кровавая дымка все сгущалась и сгущалась, голова болела невыносимо. «Гермиона, возьми себя в руки. Тебе нельзя раскисать, вспомни о Невилле…» — последняя попытка вернуть себя в сознание благополучно растворилась в туманной дымке.
Плевать на все. На всех. Темнота, где же она?.. Гермионе не хотелось думать, не хотелось чувствовать. Хотелось снова забыться в той спасительной и самой темной в мире темноте…
…Обрывки фраз доносились до Гермионы, словно сквозь плотный слой воздуха, подернутый кровавой дымкой. Происходящее напоминало сон или бред, будто бы у нее поднялась высокая температура… Может, у нее и вправду температура, она заболела и лежит на кровати в Норе? Может, все происшедшее было сном?.. Для того, чтобы что-то понять, приходилось мучительно напрягать сознание. Это помогало. Но ненадолго. Совсем ненадолго.
…— Меньше, чем люди… Вы обязаны были сдаться сразу…
…— Использование магии станет невозможным. Да, просто невозможным…
…— Вы пожалеете, не раз пожалеете, что родились на свет. И ты, и грязнокровка. — этот голос, высокий и холодный, сейчас напоминающий змеиное шипение, Гермиона должна была запросто узнать. Она ведь слышала его только сегодня…
…— Ты не ожидал этого, не правда ли, Невилл? Ты не ожидал смерти Гарри Поттера, великого Гарри Поттера?.. Ты не умрешь, нет. Ты будешь жить. Жить так, как заслужил…заслужил… ты будешь жить… жить… жить…
… Это не сон… Точно не сон… Такие путаные и непонятные кошмары ей никогда не снились…Кровавая дымка все сгущалась и сгущалась, голова болела невыносимо. «Гермиона, возьми себя в руки. Тебе нельзя раскисать, вспомни о Невилле…» — последняя попытка вернуть себя в сознание благополучно растворилась в туманной дымке.
Плевать на все. На всех. Спасительная темнота, где же она?.. Гермионе не хотелось думать, не хотелось чувствовать. Хотелось снова забыться в той спасительной и самой темной в мире темноте…
01.09.2011 Глава 2
Полусон-полубред медленно уходил, сознание возвращалось. Возвращалось резкими рывками, клочками материи, вырванными из тумана, поначалу чужими, смутными, неясными и нечеткими. Очень болела голова. Возможно, было бы гораздо лучше, если бы это приснопамятное сознание вообще не вернулось…
Гермиона перевернулась на спину и открыла глаза.
Да, и не лишним было бы еще знать, где она лежит. Совсем не лишним.
Взгляд уперся в молочно-белый потолок. Совсем обычный и покрытый свежей белой краской. Незнакомый и совершенно чистый. Ни царапинки, ни пятнышка. Пришлось сделать очередное усилие воли и перевернуться на бок. Теперь помещение, в котором находилась Гермиона, можно было нормально разглядеть.
«Комната, как комната»— вот каким было бы первое впечатление человека, случайно оказавшегося здесь. Ничего необычного, ничего, что указывало бы на то, что это место обитаемо. Все стандартно, серо и скучно. Кровать, на которой лежала Гермиона, небольшая тумбочка, комод. И все. Чего-то не хватало, очень не хватало.
Когда девушка, все еще не поднимаясь с кровати, осмотрела всю комнату, то обругала себя невнимательнейшей дурой.
В комнате не было окон.
Несмотря на это, помещение было освещено мягким, словно дневным светом, совершенно не напрягавшим глаза. Казалось, что вся скудная меблировка расставлена именно по своим местам. Ничего лишнего, самое необходимое есть… И ничего нету.
Гермиона еще раз обругала себя дурой и резко села, сбросив мягкое шерстяное одеяло. Одеяло было серым. Серого, ничем не примечательного цвета.
Внезапно в памяти одно за другим начали всплывать воспоминания. Совершенно мягко, безо всяких усилий Гермионе удалось вспомнить все, что она знала об этой комнате. Казалось, стоит только подумать, что надо что-то вспомнить, и все сразу станет ясным. Такого странного ощущения девушка не испытывала никогда ранее. Думать совершенно не хотелось, окружающая обстановка казалась нарисованной акварелью в пастельных тонах. Все есть, и в то же время ничего яркого, ничего, способного надолго привлечь внимание.
Гермиона автоматически оделась в невесть откуда взявшуюся на спинке стула одежду. Кстати, никакого стула девушка тоже не заметила, когда первый раз оглядывала комнату. Эта мысль лениво мелькнула в сознании и тут же погасла, словно ее и не было. Никаких вопросов не возникало, ответов тоже не было. Незнакомая комната была совершенно привычной, но Гермиона могла поклясться себе, что никогда тут не была.
«Где я?» — это, пожалуй, было первой мыслью, пробившейся сквозь пастельные тона размышлений ни о чем. За ней тут же последовали другие. Мысли, воспоминания… Они словно прорывались сквозь мирную туманную пелену, обволакивающую сознание, острыми когтями разрывая только что появившееся ощущение покоя и комфорта. Что-то будто заставляло забыть все и не вспоминать, не стараться ничего понять и быть уверенной в том, чего не знаешь.
«Ну вот, еще немного, и мозги набекрень» — Гермиона прошлась по комнате туда-сюда и снова присела на кровать. В девушке снова заговорила Гермиона Грейнджер, та самая умница и отличница, много раз взвешивающая каждое решение и не принимающая на веру почти ничего, пока не появятся доказательства.
В памяти всплыли все события вчерашнего дня… Или не вчерашнего?.. Побег с поля боя, окончательная уверенность в том, что Гарри мертв, ссора с Невиллом, вылазка в дом №12 на Гриммуальд-плейс…
В этом доме их и обнаружили Упивающиеся Смертью. Это Гермиона помнила и понимала. А что же было дальше?..
Нечеткими и размытыми в памяти проскальзывали еще какие-то образы… Звучал в ушах холодный и высокий голос… Голос Волдеморта. Неужели она слышала его в самом деле?..
Какие-то бредни про магию…
Точнее, про ее отсутствие…
Про то, что они с Невиллом будут жить…
И про то, что сами будут этому не рады.
«Что с Невиллом?» — этот вопрос волновал Гермиону не меньше остальных. Невилл жив. И находится примерно в таком же состоянии, как и сама Гермиона. Этот ответ подсказывала ее собственная интуиция, не подкрепляемая пока убийственной Грейнджеровской логикой.
Дальше мысли девушки снова ровно пошли своим чередом, плавно и мягко, словно автоматически. Надо было помыться, поесть, и собраться. Где здесь ванная комната, что есть, куда именно и зачем собраться — сейчас это совершенно не волновало Гермиону. Все должно было уладиться само собой, безо всяких проблем. Мысли снова приобрели неяркие оттенки и размытые очертания, не хотелось думать, не хотелось делать ничего, кроме того, что делалось само собой.
Дверь комнаты была деревянной и немного приоткрытой. Уйти из этого помещения можно было в любой момент, но уходить не хотелось. Казалось, что идти некуда и незачем. Только вперед, вперед по коридору с рядом таких же дверей, в знакомую до боли ванную комнату. Потом обратно, просто обратно, с таким ощущением, что так было и будет всегда. Завтракать безвкусной, непонятно откуда взявшейся и непонятно из чего приготовленной едой, и ждать. Ждать того, что должно быть. А потом, в определенный момент внутри словно сработал какой-то механизм. Шаг к двери — и моментальное и совершенно неощутимое перемещение в пространстве. Все было так, как должно было быть. В руках у Гермионы появились ведро с водой и тряпка (или она взяла их откуда-то сама…), а потом девушка оказалась в каком-то незнакомом помещении. Хотя нет, скорее знакомом… Очень знакомом…
Все непонятное оцепенение разом спало.
— Мерлин, да это ведь Большой зал! — вслух произнесла Гермиона, со стуком поставив ведро на пол, и оглядевшись вокруг, с трудом стараясь различить окружающие предметы. Мысли ползли слишком медленно, трудно было думать вообще.
— Гермиона! Гермиона! Ну вот, наконец-то ты отозвалась, я к тебе уже третий раз обращаюсь.
— Невилл?..
Парень стоял в нескольких шагах от нее, тоже с ведром и тряпкой. Под глазами у бывшего однокурсника Гермиона заметила темные круги, к тому же он явно не брился со вчерашнего дня. Но все это выглядело совершенно неважным на фоне того, что он был рядом. Человек, живой человек. Тот, кто, возможно, понимает хоть что-то. Внезапно девушка вспомнила, в какой обстановке они расстались в прошлый раз, и замялась.
— Слушай, я хотела извиниться…
— Не надо извинений, Гермиона! Сейчас не время для того, чтобы выяснять всякие мелочи! Ну, давай сразу к делу: у тебя есть план, как нам отсюда сбежать?
Как сбежать?.. Гермиона вообще крайне смутно понимала, где она находится, и что с ней происходит. Неожиданный вопрос Невилла застал ее врасплох.
— Гермиона… Гермиона! Да, похоже, на тебя и вправду подействовало это заклятье…
— Я ничего не понимаю, Невилл! Ты можешь объяснить, что мы здесь забыли и о каком заклятии ты говоришь?
— Ну… Если честно, я сам не знаю… Я хотел спросить это у тебя…— похоже, никакой пользы от Невилла не намечалось. Он, как всегда, не вполне понимал, чего хочет. В сложившейся ситуации это действовало на Гермиону, как нельзя хуже.— Ну… ты ведь всегда была сильна в заклинаниях, — протянул он. — я думал, ты найдешь способ, как отсюда сбежать…
— Какое еще заклинание?.. Куда сбежать?.. Пожалуйста, расскажи по порядку все, что ты знаешь.
— Хорошо… И, кстати, может давай начинать мыть пол, а то мы так все рабочие часы проговорим.
— Какие рабочие часы? — тон, которым Невилл говорил совершенно непонятные для Гермионы вещи, окончательно сбивал ту с толку. — Расскажи все по порядку, прошу тебя!
— Ну, сейчас. Понимаешь… Я сам не понимаю, откуда все это у меня в голове… Ну, я просто знаю это, и все… И мне это не нравится, совсем не нравится, Гермиона!
Внезапно в сознании снова всплыл знакомый холодный голос, насмешливый тон и немигающий взгляд красных глаз… Девушка неуверенно кивнула.
— Может, тебе случайно отшибло память, я ж не знаю… Короче, нам нужно надраить до блеска Хогвартс перед приездом избранных учеников… Вручную. Или что-то вроде того. Ну, мы ведь теперь и не сможем по-другому, после… того заклинания…
— Какого заклинания? — перебила Гермиона, и тут же прикусила язык. — Прости, рассказывай дальше.
— Может, ты не помнишь… Я ведь не знаю, что ты знаешь, а чего не знаешь… Тьфу ты… В общем, так: когда нас лишили способности колдовать, он ничего по-моему, не говорил… но я помню, что теперь мы вроде бы будем вместо эльфов-домовиков… Короче, нам не сделают ничего плохого, но мы до конца жизни будем подчиняться чьим-то указаниям… Где мы живем, я не знаю, но мы должны там находиться постоянно… Это вроде как запрограммировано… Мне очень не нравится все это, я вообще ничего не понимаю, и помню какие-то левые вещи… Ты понимаешь, о чем я?..
Девушка слушала не очень связный рассказ бывшего однокурсника и с каждой фразой все больше запутывалась в тех фактах, которые он ей сообщал. Это звучало бредово, не похоже на правду…
— В общем, мы спокойно и вполне ненапряжно работаем, не пытаемся драпануть… Никто нас не обижает, но и свободы никакой…
— Невилл, я не понимаю цели и смысла всего этого! Сколько всего человек «работает» вот так? Разве нельзя запросто сделать всю эту «работу» парой взмахов волшебной палочки? Это не каторга, не тюрьма а вообще непонятно что и непонятно зачем. Разве можно бросать нас без присмотра, если теоретически мы можем отсюда запросто сбежать?..
— Ясно ведь — кто не сделает то, что нужно — будет хуже. Я тоже не совсем понимаю, что происходит, и зачем все это… Вроде бы потом мы будем работать вместо эльфов-домовиков, а первый месяц-другой просто попривыкнем… Но я не собираюсь ждать непонятно чего, непонятно где и привыкать к непонятно чему!.. И еще вся история с этим лишением социального статуса… Не верится, что все это было вчера…
— Какого еще социального статуса? И в чем смысл такого… гуманного отношения к нам, если мы, как ты говоришь… вместо домовых эльфов? Где подвох?.. И вообще, я ничего не понимаю!..
— Я тоже ничего не понимаю, но… это тебе ничего не говорит? — Невилл рывком задрал левый рукав, и Гермиона увидела у него на руке знак. Не Темный Знак, а цифры. Обычные черные мелкие циферки. Номер двести тринадцатый…
А потом пробел в воспоминаниях стал стремительно заполняться.
… Вот Волдеморт лениво взмахнул волшебной палочкой, и у Гермионы на руке медленно проступили цифры… Номер двести девятый… Теперь в этих цифрах — весь смысл ее жизни, вся ее сущность… Руку жгло, как огнем, но сил сопротивляться или вообще делать что-нибудь, не было. После непонятного и долгого заклинания, гарантирующего безвозвратное лишение способностей к колдовству, девушку клонило в сон. Хотелось просто лечь и заснуть, забыв обо всем… Забыть о том, что с сегодняшнего дня она лишена права называть себя человеком…
…Вот Гермиона ложится на кровать в знакомой-знакомой комнате, привычной настолько, будто бы каждый вечер она засыпает здесь… А, может, так оно и было?.. Может, все, ранее происходившее с ней — просто сон, дурной сон, который скоро забудется и не будет мешать привычному укладу жизни?.. Может, номер двести девятый никогда не был Гермионой Грейнджер, ученицей Хогвартса?.. Или просто была ей, была в далеком прошлом… А теперь…
— Гермиона! Да что с тобой такое? Чего стоишь столбом, и не слушаешь то, что я тебе говорю…
— Я думала о том, как удобней помыть данный мне участок зала. — неожиданно для самой себя выпалила Гермиона. — И, кстати, если мы будем болтать вместо того, чтоб работать, то вообще не успеем ничего сделать. Не отвлекай меня, пожалуйста.
— Слушай, я не знаю, что будет дальше, но сегодня я тебя определенно не узнаю. О чем ты вообще думаешь, и что хочешь этим сказать, не могу понять?.. Ничего не делаешь и говоришь, чтоб я тебя не отвлекал… Ты вообще знаешь, как обмануть все эти защитные заклинания, которые наложены на Хогвартс, на место, где нас держат, на… ну, на нас самих, вроде бы…
— Разве ты считаешь, что сейчас нужно думать об этом?
Невилл опустил тряпку в ведро и удивленно посмотрел на Гермиону.
— А ты как думаешь? О чем мы, собственно, говорили…Ну Гермиона, ты чего?.. Нам ведь надо бежать отсюда, и как можно скорее!
— А если за нами сейчас следят и пресекут любую попытку бегства?
— Да кому мы нужны, Гермиона! У тебя что — мания преследования? К тому же лучше быть пойманными и хотя бы умереть достойной смертью, а не сидеть здесь!
— Посмотри по сторонам, Невилл — никто, кроме тебя, не пытается убежать. — сама Гермиона по сторонам не смотрела, слова слетали с языка сами по себе, словно не подчиняясь ее воле. — Да и зачем убегать, если нужно просто привыкать к такому укладу жизни?.. Нас ведь не обижают, жить можно вполне нормально…
— Какой еще уклад жизни, Гермиона? Что за бред ты несешь? Мы даже не знаем, где мы находимся, чем нас кормят, чего от нас хотят… Если мы будем здесь сидеть, вообще неизвестно, что с нами будет! Ну, мы совершенно беспомощны и зависим непонятно от кого… И вообще, не понять, что происходит… Нам надо бежать куда-нибудь подальше отсюда… Или просто куда-то бежать… — чем дальше Невилл ораторствовал, тем сильней он расходился и меньше понимал, о чем вообще говорит. Сейчас его руки ходили в воздухе ходуном, как крылья мельницы. — Ну и вообще, нам нужно что-то делать, но никак не сидеть непонятно где и не драить пол! Может это сон, или глюк, или мы выпили слишком много огневиски, но… Но нельзя же вечно находиться в таком состоянии!..
— Невилл, успокойся и послушай меня. — Гермиона старалась говорить, как можно спокойней и уверенней, потому что знала, что говорит правду. Она чувствовала это, а, может, читала раньше в каких-то книгах что-то на эту тему…Будто какой-то внутренний голос уверял ее, что она не ошибается, что ведет себя правильно.— Ни о каком побеге не может идти и речи.— продолжала девушка. — Как ты представляешь себе организацию всего этого? Мы ведь совсем ничего не знаем, у нас нет никаких шансов куда-нибудь сбежать. А на выходе из зала проведена черта, которая запрещает выходить отсюда, тем, кто не имеет соответствующего социального статуса. Следовательно, нам не нужно выпендриваться, а надо просто сидеть здесь и выполнять заданную работу.
Парень хмыкнул, вынул из ведра тряпку и теперь раздраженно помахивал ею в воздухе.
— Да, и не маши тряпкой у меня перед носом… Пожалуйста. Она для этого не предназначена.
— Гермиона! Знаешь, мне надоело удивляться тому, как странно ты себя ведешь, и я не хочу тебе этого говорить, но… если ты действительно веришь в эти… кхм… социальные статусы… в эти псевдовоспоминания…в этот несусветный и непонятный бред, который неизвестно откуда взялся у тебя в голове… Я не понимаю ничего, и вообще хотел, чтобы ты…
— А чему мне еще верить, Невилл? — резко прервала его Гермиона .— Сам так браво начал рассказывать… Все равно никто ничего не докажет, как бы мы не старались, мы не поймем, зачем это все нужно, так зачем говорить ни о чем? Повторю еще раз: нужно ответственно подойти к данному нам заданию и надеяться, что все пойдет так, как надо. Либо просто подождать хотя бы пару дней — возможно, тогда мы поймем, что к чему. Хотя лично я считаю, что это излишне. Разве тебе не достаточно того, что ты понимаешь, что нужно делать?
От Гермионы Грейнджер, самой умной девушки с его курса такого ответа Невилл явно не ожидал. И продолжать разговор в соответствующем тоне не собирался. Какое-то время он продолжал смотреть на Гермиону, а потом отвел взгляд, низко наклонился и сделал вид, что усердно вытирает тряпкой пол. О чем он думал в этот момент — Гермиона не могла себе представить даже приблизительно. Но ей самой совершенно бесполезная и бессмысленная работа доставляла некое подобие удовлетворения. Сознания собственного… существования, что ли?.. Девушка встряхнула головой, убрав со лба прядь непослушных волос, отжала тряпку и начала старательно вытирать каменный пол.
* * *
Нужно было протереть длинную полосу пола в Большом Зале, находящуюся между двумя столами. Раньше это были столы Хаффлпаффа и Гриффиндора… Ну, а теперь будут слизеринскими, как и два остальных. Но это не представлялось важным в данный момент. Гермионе нужно было выполнить задание, она чувствовала это инстинктивно и стремилась сделать все, как можно лучше. «К любому делу нужно подходить максимально ответственно» — таким было одно из жизненных правил Гермионы Грейнджер, которому она не изменила даже сейчас. Оно крепко засело в памяти, вытеснив остальные мысли. Нужно было работать, и думать только о работе.
— Нравится быть эльфом-домовиком, да, Грейнджер? Всегда знал, что именно это и есть твое истинное призвание. — по не слишком уверенно прозвучавшему и очень знакомому голосу Гермиона узнала Малфоя-младшего. Но отрываться от обязательной работы не стоило даже ради тысячи Малфоев. Что он делает здесь, в Большом Зале?.. Неужели выступает в роли какого-нибудь надсмотрщика?.. Или… Или он тоже лишен статуса человека?.. Если лишен, то с чего бы это?..
— Вот, я был точно уверен, что на таких, как ты, эти чары действуют в два счета. Признаться, я удивлен тем, что гриффиндорцы — такие жуткие тряпки. Ты даже не можешь поднять головы, это очевидный факт! А уж тем более адекватно поддерживать разговор…
Гермионе это напоминало откровенную дразнилку, достойную студентов второго-третьего курса. С чего это Малфой стал вести себя так… По-детски и наигранно?.. Сейчас очень легко можно было уловить в его деланно бодром и насмешливом тоне нотки отчаяния. Откуда оно взялось, и чего вообще Малфой хочет?..
Пол нужно было вымыть как можно более тщательно, и ни в коем случае не отвлекаться по пустякам. Но Гермиона не знала точно, сколько времени она уже драила пол. Спина, до этого момента пребывавшая в состоянии полнейшей нечувствительности, вдруг начала довольно сильно болеть…
— Так легко и делают из таких, как ты, тупых и послушных рабов, да, Грейнджер? Эльфов-домовиков, эльфов-домовиков… Мерлин, ну сколько раз мне повторять?.. У тебя неожиданный приступ скудоумия?.. Грейнджер!
Отвлекаться было нельзя. Но если Гермиона на минуту выпрямится, чтобы потянуться и немного размять суставы, это ведь не будет нарушением…
Природное любопытство взяло верх.
— Кто бы говорил, Малфой…— лениво отозвалась Гермиона и выпрямила спину.
Драко презрительно фыркнул.
— Если ты ничего не поняла…Ну почему гриффиндорцы так тормозят, когда речь не идет о махании палочкой?..
Он стоял по другую сторону того стола, который раньше назывался хаффлпаффским, и отчаянно старался изобразить на лице гримасу презрения и отвращения. Надо признать, получалось это не слишком убедительно. Изначальное предположение Гермионы о том, что Малфою поручили следить за теми, кто работает здесь, наглядно опровергалось его одеждой — светло-серой кофтой из непонятного материала и такими же штанами. Точно так же были одеты и Невилл с Гермионой. Рядом с Малфоем стояло ведро с водой, а на полу лежала мокрая тряпка. Похоже, он находился не в том положении, чтоб отпускать насмешливые комментарии, но отчаянно отказывался это признавать.
— Во-первых, разговор начинают не так. Во-вторых, мне абсолютно безразлично, что ты имел в виду, но, я смотрю, у тебя нет особых поводов задирать нос, не так ли? — Гермиона, немного прищурившись, окинула взглядом собеседника. Разговаривать с Малфоем у нее не было никакого желания, да и то, как он здесь оказался, ее тоже не особо интересовало. По крайней мере, в какой-то момент ей так показалось. Но все же та Гермиона Грейнджер, которая нашла в себе силы и желание выпрямиться и хоть как-то поддержать разговор, снова одержала верх.— Я и не подозревала, что ты умеешь мыть полы… Да и вообще держать в руках тряпку.
На щеках у Малфоя выступили красные пятна.
— Да как ты вообще могла подумать, что я…
— Что ты сейчас не обладаешь абсолютно никаким преимуществом передо мной.
— Не воображай о себе слишком многого, Грейнджер. Мой отец…
— Смотрю, основной аргумент в любом споре у тебя остался прежним, каким и был на первом курсе… Ты что — вправду веришь, что твой отец что-то изменит? Я, конечно, ничего не знаю, но раз ты уже здесь оказался, значит, причина на то была, и была весьма…
— Заткнись, Грейнджер, и не умничай. Твоя дурацкая привычка перебивать отбивает всякую охоту с тобой общаться. Это последствия изучения нумерологии — одни цифры в голове? Цифры и номерки, все никак не забудешь, да? Цифры, и ничего больше.
-Так ты, находясь здесь, все еще вспоминаешь о школе? — поддерживать разговор, вернее попытку переброски оскорблениями оказалось на удивление сложно. Голова тяжелела, хотелось снова взять в руки тряпку и продолжить мыть пол. Слова выговаривались с трудом, улавливать смысл сказанного и услышанного тоже стоило усилий.
— Хорошо-хорошо, продолжай свою драгоценную работу и не вякай. Я не попугай и не Лонгботтм, чтоб распинаться тут. — похоже, Малфой уже исчерпал все немногочисленные аргументы, годные для бессмысленного и бесцельного спора. Или нет… во всяком случае, разговаривать дальше ему не хотелось.— Через недельку-другую, конечно, все станет понятным даже для таких, как ты…Вот тогда ты и попляшешь, потому что будет поздно… Не завидую тебе, Грейнджер… Но, признаться, я не думал, что ты иногда так медленно въезжаешь в тему и не умеешь извлекать выгоду из положения…
— Разговор был очень содержательным, как раз в твоем стиле, Малфой. — Гермиона совершенно безразлично отвернулась от собеседника и снова наклонилась, чтобы взять в руки тряпку.
— Ну-ну, посмотрим, как ты запоешь через пару дней… Дура ты, Грейнджер, и ничего не понимаешь. Вбила себе в голову, что все уже решено, и хуже быть не может…
Последние два предложения, как и отчаянно неуклюжие попытки Малфоя сказать что-то еще, Гермиона просто пропустила мимо ушей.
Да уж, интересно было бы посмотреть, как он сам «запоет» через недельку… Было похоже на то, что он не был настолько уверенным в том, что его скоро «освободят», каким старался казаться. И, возможно, действительно хотел что-то сказать…
Вообще — откуда он здесь взялся?..
Да ну и хрен с ним, с Малфоем…
Гермиона поймала себя на мысли о том, что, попав сюда, даже не осмотрелась по сторонам, как следует. Сейчас она не могла бы точно сказать, сколько людей находится в Большом Зале, который час и по какому сигналу нужно будет отсюда уходить. Она не знала ровным счетом ничего.
С другой стороны, несколько недель назад она даже не могла представить себе, что будет, если Волдеморт победит. А сейчас, когда он победил, она все равно не могла понять или хотя бы представить, что происходит в мире. Реальность казалась сном, и не более. Страшно было даже представить себе, сколько магии пришлось применить для создания таких изолированных от всего внешнего мира условий. И зачем было применять эту магию. И к скольким людям ее применили. И где она находилась сегодня ночью. И откуда здесь взялся Малфой. И какие порядки устанавливает Волдеморт. И почему не получается надолго сконцентрировать на чем-то внимание… И еще много-много разных «и», от которых голова пухла чуть ли не в буквальном смысле.
10.09.2011 Глава 3
Снова утро.
Снова впереди день, заполненный скучной, бесцельной, совсем несложной и совсем ненужной работой. Впрочем, Гермиона не могла бы с полной уверенностью утверждать, что наступило именно утро. С точно такой же вероятностью это мог бы быть и вечер, и день, и ночь. Но просыпаться девушка привыкла именно утром.
Голова гудела, как будто в ней поселилась стая шершней. Или не шершней. Все равно это не имело принципиального значения. Голова гудела, да и все.
Гермиона сбросила привычное-привычное и жутко надоевшее серое одеяло и села. Сейчас она пойдет в ванную, потом появится завтрак, а потом она аппарирует куда-то и будет мыть пол. Или окна. Или лестницу. В общем, что-то мыть.
Мирное жужжание вышеупомянутых шершней заглушало абсолютно все. Мысли, чувства, желания. Их просто не было. Сначала они стали односложными и предельно простыми, а теперь вообще исчезли. Их не было, и все. Зато были шершни. Мохнатые противные шершни с мохнатыми лапками, они раздражали девушку одним своим присутствием и деловито сновали в голове туда-сюда, не давая думать о чем-либо другом. Только о себе. И так продолжалось уже… Девушка не могла точно вспомнить, когда в ее голове поселились шершни. Быть может, два-три дня назад, а, может, они жили там уже целый год. Улей на месте головы не доставлял абсолютно никаких проблем. Он просто был.
Снова неизвестно откуда появился безвкусный завтрак, который надо было съесть.
« Тебе пора сесть на диету, Грейнджер.»
Откуда у нее в голове эта фраза?..
Шершни уже затерли ее своими лапками, деловито измельчили в труху и развеяли по ветру. Но фраза была. И еще было много других фраз…Фраз и образов… Был Большой Зал, была лестница в Хогвартсе… Или не в Хогвартсе?.. Был Малфой, который молол бред и раздражал шершней. Был Невилл. А потом Невилла не было. И так продолжалось… Продолжалось уже несколько дней.
Шершни недовольно загудели и начали летать и ползать с утроенной скоростью, мешая думать. Но определенная мысль уже появилась в голове и пустила там корешки, не желая слушаться каких-то шершней.
…Гермиона просыпалась в этой комнате четвертый день подряд…
Один корешок. Проникает все глубже и глубже в сознание, закрепляясь там. Итак, она здесь уже четвертый день.
В первый день был разговор с Невиллом. А что было потом?..
…«Грейнджер, мне надоело повторять тебе одно и то же»…
…«Грейнджер, тебе пора сесть на диету. На голодную диету»…
…«Это последствия изучения нумерологии – одни цифры в голове?»…
Эти слова просто мирно пролетали мимо ушей, Гермиона даже не пыталась их запомнить. И уж тем более ответить.
Второй корешок.
Шершни в голове загудели еще недовольней.
… Невилл, который тоже что-то говорил, а потом перестал. Потом она не видела его и не слышала. Да и вообще не смотрела по сторонам…
Третий корешок.
И плевать на этих шершней.
Гермионе нужно было найти Невилла. Или хоть кого-то кто может помочь. Кого-то, кто хоть что-то знает и понимает… Малфоя? Просить у Малфоя помощи было бы совершенно бессмысленно. К тому же ему самому нужна помощь… Откуда она все это знает?
Шершни мешали думать, пытались вытеснить из головы Невилла и Малфоя. Черта с два у них теперь это получится!..
«Тебе пора сесть на диету. На голодную диету»…
Бред какой-то…
Шершни просили есть.
А Малфой… Малфой говорил, что есть не нужно. И слушать ненавистного и противного еще со времен обучения в Хогвартсе Малфоя Гермионе хотелось гораздо меньше, чем поступать согласно велениям своего организма. Нельзя ведь ничего не есть… К тому же неизвестно, что вообще нужно Малфою, что он имел в виду и как здесь оказался. И где это «здесь».
Гермиона Грейнджер всегда умела делать логические выводы, строить умозаключения и приходить к верному ответу. Она никогда не стала бы есть непонятно какую еду и непонятно зачем. С другой стороны, он бы не стала подчиняться непонятно каким инстинктам, не оказалась бы непонятно где… И вообще, Гермионе Грейнджер все должно быть понятно. И никаких шершней и корешков в голове.
Пытаясь разобраться во всей этой каше, Гермиона успела помыться-одеться и остановиться на том, что сидит на кровати и ждет завтрака. Черта с два, завтрак отменяется! Все-таки придется послушаться Малфоя. В кои-то веки… Придется считать это экстренными обстоятельствами…
Тарелка и ложка с непонятной кашей появились, но Гермиона, проглотив слюну и мысленно послав недовольно жужжащих шершней на все четыре стороны, даже не притронулась к еде. Все-таки в том, чтобы один день поголодать, не должно быть ничего страшного… В крайнем случае, можно будет поесть вечером.
…Ставшее уже привычным перемещение в пространстве… Гермиона не перемещалась – ее будто перемещали. Чужой магией, чужой волей, по чужим установкам. Сопротивляться не было ни возможности, ни смысла. Для того чтобы противостоять магии, нужна именно магия, и другого способа нет. Просто нет.
Оказавшись в каком-то из кабинетов Хогвартса и забыв удивиться тому, откуда у нее в руках взялось надоевшее ведро, девушка огляделась по сторонам. Ее так и подмывало нагнуться и взять в руки тряпку, но, стиснув зубы и прикусив язык, он придушила в себе это бессмысленное желание. В концеконцов, несколько дней она занималась исключительно обыкновенным и совсем несложным мытьем пола. Интересно, почему не болит спина, не ноют ноги?.. И вообще – что происходит?.. Первый раз в жизни Гермиона пожалела, что рядом нет Малфоя. Ей казалось, что в данной ситуации он – единственный, кто что-то знает. Просто что-то знает.
Vova
