Снег падал непрерывно, наметая сугробы вокруг домов на Диагон Аллее, и Панси с трудом переставляла ноги, морщась и борясь со всё более настойчивым желанием достать из кармана мантии палочку и расчистить себе дорогу. Но холод стоял дикий, и заставить себя вытащить руку из тёплой муфточки было просто невозможно. Панси уже тысячу раз прокляла себя за то, что вышла из дому в такую погоду, и решила зайти в стоявшую справа кофейню, чтобы хоть немного отогреться и, возможно, отправиться домой камином, наплевав на список рождественских покупок и нежелание пачкать мантию в золе.
Колокольчик пронзительно звякнул, дверь открылась, впустив в тёплое помещение замёрзшую девушку и стайку снежинок, смотревшихся в свете свечей вполне безобидно. Панси отряхнула волосы от снега и, наконец, достала палочку, чтобы осушить их и привести в надлежащий вид. Престарелый бармен за стойкой испытующе на неё посмотрел — зал был почти пуст, а ведь в Рождество выручка обычно поднималась. Панси натянула на лицо самую милую из своих улыбок и подошла к стойке.
— Извините, сэр, могу я воспользоваться вашим камином…
Договорить она не успела, потому что из глубины зала вдруг кто-то крикнул:
— Паркинсон! Ты ли это?
Панси ненавидела, когда ей кричат. Она резко повернулась, чтобы отшить непутёвого знакомого, и увидела статного юношу, идущего к ней. Когда он подошёл ближе, Паркинсон с удивлением узнала Блейза Забини, своего бывшего однокурсника.
— Блейз? — она удивлённо приподняла бровь. — Ты что здесь делаешь?
— То же самое я могу спросить и у тебя, Панси, — Забини белозубо улыбнулся.
— Просто мне говорили, что ты за границей.
— Был, да, но… А что мы стоим? Если не спешишь, угощу тебя пирожными, — он дождался несмелого кивка головой. Потом обернулся к бармену. — Сэр, принесите за мой столик самое вкусное пирожное и ещё два глинтвейна, пожалуйста. — А потом уже обернувшись к ней: — Мерлин, Панс, я так рад тебя видеть!
Они встречались почти каждый день, вспоминали какие-то смешные случаи, произошедшие в школе, и рассказывали о своей жизни. Иногда они приглашали Драко, но женатый друг всё же был нечастым гостем на их вечеринках.
А потом Блейз начал всё настойчивее и настойчивее вклиниваться в её жизнь, приглашал на прогулки в парк и водил по ресторанам. Как-то так случилось, что на Рождество Панси вдруг случайно оказалась в новом доме, который недавно подарил ему очередной муж матери. Особняк был небольшим и совсем не обставленным, но их это не смущало: нарядив ёлку новыми посеребрёнными шарами и повесив пару веточек остролиста и падуба, они уселись на подушки и жарили в камине кусочки зефира и сдобного хлеба.
— Думаешь, можно сделать из этого места новое родовое гнездо? — спросил Блейз, подливая ей вина.
— Конечно. Просто нужно со вкусом всё обставить. Ещё тебе бы эльфов найти.
— Хм, думаю, у меня не хватит чувства вкуса, чтобы обставить здесь всё. Мне очень нужна помощь, Панс.
— На что ты намекаешь? — Панси почувствовала, как Блейз подсаживается ближе и проводит рукой по её блестящим волосам. К щекам вдруг прилила кровь.
— Пока не знаю, — ответил Блейз, поворачивая её лицо к себе. — Поживём — увидим.
Vova
