Я её сестра-злодейка, и иногда мне хочется подохнуть.
Такой вот психоанализ, доктор Фрейд».
(с) Кэтрин, к/ф «Жестокие игры»
— Ну и какой он? — спрашивает Лили.
Она полулежит на кровати, свесив одну ногу, и машет ею. И ест яблоко, вгрызаясь ровными белыми зубами в хрустящую мякоть.
— Обычный, — отвечает Роза и отворачивается, чтобы не лицезреть ровную улыбку кузины. У самой Розы зубы неровные, а клыки большие. Она уже тысячу раз просила родителей уменьшить ей зубы — ведь что проще, она точно знает, что у престарелой мадам Помфри есть специальное зеркало, — но мама никогда не разрешала. Мама говорит, что у Розы природное очарование, и что не стоит его портить. Как же.
— Обычный — это какой? — допытывается Лили, и аккуратная туфелька на её аккуратной ножке притягивает взгляд Розы, как заклинанием Акцио.
Роза поправляет сбившуюся мантию и проводит рукой по торчащим во все стороны непослушным волосам.
— Умный, перспективный, аристократичный, — чеканит она. Потом смотрит на кузину и добавляет: — Красивый.
Лили томно вздыхает.
— Ох, он просто мечта любой девушки, — полушёпотом делится она, как будто её слова — страшная тайна.
— Ты и так знала всё, о чём я тебе сказала.
— Ты подтвердила мои намёки, — Лили ловко вскакивает с кровати и, трансфигурировав огрызок яблока в большую тигровую лилию, вставляет её себе в волосы, незаметно приколов невидимкой. — И когда у вас следующая встреча?
Роза усмехается:
— Ты ещё свиданием это назови. — Лили заливисто смеётся, и по коже Розы бегут мурашки. — В пятницу вечером, Старосты Школы будут распределять ночные дежурства.
— О, скажи мне своё расписание — буду ходить на свидания исключительно в дни твоих дежурств.
И, рассмеявшись опять, Лили выходит из спальни девочек Рэйвенкло пятого курса. Роза хмурится и сжимает губы. Роза смотрит вслед кузине и очень пытается не сорваться.
* * *
По мнению Розы, характеристика Скорпиуса Малфоя, выданная кузине, была исчерпывающей, даже слишком: умный, перспективный, аристократичный. Красивый — спорный вопрос, большинство девушек в нём привлекали деньги и положение семьи, а в таких случаях о красоте можно и забыть. Когда у парня такие карманные деньги, что на них можно купить всё «Сладкое Королевство» с потрохами, собственное поместье во Франции и золотая кредитка Гринготтса, он может быть хоть маленького роста, хоть в бородавках — количество поклонниц от этого будет неизменным.
Так думает Роза Уизли.
К ней, если подумать хорошенько, подходит ровно половина из этой характеристики: она умна и перспективна. Но у неё нет кредитки. И аристократичности тоже нет. Собственно, нет и красоты, только «природное очарование», уже порядком набившее оскомину. А значит, шансы Розы Уизли получить Скорпиуса Малфоя практически равны нулю. Потому что такие, как Малфой, выбирают себе девушек другого сорта.
Роза понимает это.
И когда они оба становятся старостами, она не питает абсолютно никаких надежд. Абсолютно. Ни капли.
Только всё равно хочется выть, подобно подбитой собаке, закрыться где-нибудь в тёмном месте и зализывать раны. Но Роза никогда не теряет лицо, поэтому продолжает смотреть мимо Скорпиуса Малфоя, обращая свои взгляды на менее аристократичных, менее перспективных и менее умных.
Когда Роза поступала в Хогвартс, Шляпа всерьёз хотела отправить её в Слизерин, но девушка уговорила ту этого не делать, потому что, по словам папы, «ещё ни один Уизли не учился в Слизерине», и папа бы этого не вынес. Розе хотелось попасть в Гриффиндор, как Тедди, Джеймс и Альбус, как потом случилось с Лили и Хьюго, но Шляпа отправила её в Рэйвенкло, факультет, на котором «с мозгами в порядке у вас».
Вот только у Розы не всё в порядке с мозгами, в этом она уверена точно.
* * *
На пятничное собрание Роза шла с тяжёлым сердцем. Всё-таки она не хотела быть старостой, пусть бы стал кто-нибудь другой, ведь Роза — далеко не самая ответственная. Теперь вот придётся стать ответственной и всё такое.
— О, Уизли, привет!
Роза останавливается посреди коридора, оборачиваясь на окликнувший её голос. На подоконнике, свесив одну ногу в широко распахнутое окно, сидит Скорпиус Малфой. В руке у него зажата тонкая маггловская сигарета, и он выпускает дым прямо в серое осеннее небо.
— Малфой, — цедит Роза сквозь зубы — папа был бы доволен. — Ты ведь понимаешь, что за такое я могу снять с тебя баллы…
— Могла бы, — прерывает её слизеринец. — Но не снимешь.
— Почему же?
— Мерлин, Уизли, а я думал, что ты умная… Я ведь тоже староста!
— Это не даёт тебе права нарушать школьные правила! — повышая голос, отвечает она. — Я пожалуюсь на тебя твоему декану!
— Не пожалуешься, — Малфой выбрасывает окурок в окно и спрыгивает с подоконника, и даже это его движение выходит настолько грациозным, что Розе хочется провалиться сквозь землю. — Ты ведь не ябеда, верно, Уизли?
Роза сжимает кулаки, хмыкает и, развернувшись на каблуках, идёт прочь.
Малфой догоняет её на повороте, и голос его почему-то больше не сочится самодовольством.
— Брось, Уизли, просто неудачный день. Если ты думаешь, что я балуюсь куревом постоянно, ты ошибаешься. Не говори никому. Пожалуйста.
Роза не отвечает. На собрание они приходят вместе, всю дорогу они молчат.
Роза Уизли почему-то совсем не удивляется тому, что её ставят патрулировать коридоры в паре со Скорпиусом Малфоем.
10.08.2011 Глава 2. Дура
— Если ты скажешь ещё хоть слово, я тебя прокляну, Малфой.
— Брось, Уизли, разве я плохо рассказываю?
— Да хорошо ты рассказываешь, только чересчур много.
Малфой только хмыкает в ответ, и некоторое время они молча идут по тёмному коридору ночного Хогвартса.
— Расслабься, Уизли, — вдруг беззаботно заявляет Скорпиус, и Роза вздрагивает от звука его голоса. — Ты слишком напряжена. Такое ощущение, что ты ждёшь, будто из-за угла выскочит страшный зверь и нападёт на тебя. Или маньяк, который покусится на твои честь и гордость. Посмотри, как ты вцепилась в палочку — скоро костяшки побелеют.
Он указывает на её руку, в которой зажата палочка с огоньком Люмоса на конце, чуть прикасается холодными пальцами, и Роза отдёргивает руку, как будто боится заразиться чем-то неизлечимым и чрезвычайно неприятным.
— Ты чего? — удивлённо спрашивает Малфой. — Совсем чокнутая.
— О, да.
— Пойди к мадам Помфри, она выпишет тебе успокоительных капель.
— Обязательно.
— И ещё можешь сходить к маггловскому психиатру, говорят, помогает.
— Откуда тебе знать, помогают ли маггловские врачи? Что тебе вообще известно о маггловском мире, Малфой? — взрывается Роза, направляя палочку прямо ему в лицо, отчего он жмурится и прикрывает глаза рукой.
— Гораздо больше, чем ты думаешь, Уизли, — холодно отвечает Малфой и отодвигает палочку Розы от своего лица. — Гора-а-здо больше.
— Не уверена.
— А в чём же ты уверена? — так же холодно спрашивает Скорпиус. Они стоят посреди пустого коридора, и только портреты на стенах жмурятся от яркого света. — Что мы, Малфои, едим магглов на завтрак и хотим очередного пришествия Волдеморта? Что у нас нет ничего святого, и мы молимся собственному состоянию? Или что я не способен ни на что, потому что имею хорошую внешность? Что я пальцем о палец никогда не ударю — всё за меня сделает папочка? Так, Уизли? Так ты думаешь о моей семье? Обо мне?
— Практически, — давит Роза сквозь зубы.
— Тогда ты дура, Уизли, — заключает Малфой и срывается с места. Он бежит в темноте, даже не зажигает палочку, и Роза слышит его шаги, отдающиеся гулким эхом в пустом коридоре.
Она пожимает плечами: а что ещё Малфой ожидал услышать? Что теперь, когда они дежурят в паре, она будет думать о нём, как о белом пушистом кролике? Бред. Ни для кого не секрет, как её семья относится к Малфоям. Вся семья. И она не станет исключением — и так слишком много исключений, включая незаурядный ум и попадание на Рэйвенкло. Роза ненавидит Малфоя, у неё это в крови, так куда же от этого деваться и что с этим делать?
Она заканчивает патрулировать коридоры одна — раз решила становиться ответственной, значит нужно это делать сразу, не отвлекаясь на всяких Малфоев и их отлынивания от работы. Да, именно так она и считает — отлынивание. Он специально это провернул: вывел её из себя, сам наговорил себе же кучу гадостей, убежал, хотя было бы из-за чего…
И завтра она обязательно подойдёт к Старостам Школы и расскажет им о вопиющем поведении Малфоя. Его уберут с поста, и — оревуар, Малфой! Она будет патрулировать коридоры с кем-нибудь другим.
И со спокойной душой Роза продолжила патрулирование, всё так же крепко сжимая палочку, в надежде на то, что никакой зверь или маньяк не выскочит из-за угла…
* * *
— И что же у вас вчера случилось? — спрашивает Лили, усаживаясь за рэйвенкловский стол напротив Розы.
— О чём ты? — спрашивает та, проглотив овсянку.
— Ха! Да весь Хогвартс гудит о том, что Малфой с утра пораньше обратился к Старостам Школы с просьбой поменять ему смену дежурства, — она цепляет с тарелки вишню и смотрит на слизеринский стол. Находит взглядом Малфоя, улыбается ему и облизывает злополучную вишенку. Так провокационно и, должно быть, так развратно и сексуально. «Шлюха», — думает Роза.
Малфой смотрит на Лили не больше секунды, а потом переводит взгляд на Розу. И она думает о том, как смотрится рядом со своей двоюродной сестрой — взъерошенная, не накрашенная и с набитым овсянкой ртом.
Она ждёт, что Малфой посмеётся над ней — она ведь наверняка смешно выглядит, — но он только усмехается как-то грустно, пожимает плечами и отворачивается.
— Красавчик, правда? — поворачивается обратно Лили. — Ты невероятная дура, кузина. Тебе завидовали все девчонки — проводить ночи с Малфоем, м-м-м… — взгляд её затуманивается.
— Эй, мы патрулировали школу!
— А это уже неважно. Потому что ты взяла и всё сама же испортила.
— Я не виновата, — защищается Роза. — Малфой сам…
— О! Тогда это всё объясняет! Ну конечно, как я могла подумать, что Малфой западёт на тебя…
— А почему он не может на меня запасть? — Роза понимает, что вопрос глупый. Но одно дело самой знать о том, что ты слишком далека от идеала красоты, и совсем другое — знать, что так считают все вокруг.
Лили смотрит на неё как-то странно, как будто Роза спросила невероятную фигню (но она ведь и спросила), а потом как-то заторможено и чуть скривив губы отвечает:
— Я… Пойду я, Роза. Трансфигурация у меня сейчас, не хочу опаздывать…
И она уходит, ловко схватив сумку и стрельнув глазами в Скорпиуса. И юбка у неё такая короткая, а ноги такие красивые, что Розе очень хочется удавиться своим же галстуком.
Роза Уизли мечтает, чтобы этот день никогда не начинался.
10.08.2011 Глава 3. Истеричка
— Чёрте что, — шипит Роза сквозь зубы. На колготках — длинная стрелка, на самом видном месте. Роза пытается подтянуть колготки вверх, но мерзкая стрелка жирной змеёй расползается, оголяя белую незагорелую кожу. Двести тысяч раз отругав себя за то, что решила сегодня надеть юбку, а не брюки, Роза приваливается к стене и выдыхает: — Ну блин же…
Она смотрит на часы — через пять минут урок, а опаздывать ей нельзя ни в коем случае, она же староста! Поэтому сбегать переодеться она никак не успеет. Схватив валяющуюся на полу сумку, она быстрым шагом направляется в аудиторию.
— Мерлин, Уизли, что это? — указывает на её порванные колготки кто-то из слизеринок, и они все дружно начинают гоготать. Роза находит в толпе Малфоя, зная, что увидит на его лице отвращение. Но Малфой удивляет — смотрит сочувствующее и как-то иронично. Только это почему-то обижает ещё больше, будто Роза и не девушка вовсе, а так, предмет мебели.
— Колготки это, тупая твоя голова, — обозлившись на весь мир, заявляет Роза. — Или ты не знаешь, как это произносится? Кол-гот-ки. Медленно и по слогам. Для особо умных.
И плюхается на стул, больно ударяясь коленкой о ножку парты. Краем глаза она видит, как встаёт Скорпиус. Поворачивает голову — он смотрит пристально, на лице больше нет сочувствия, и на губах играет злая усмешка.
— Отец говорил мне, — цедит он, глядя Розе прямо в глаза, — что Уизли — самая бедная семейка на свете. Так, может, твоя мамаша не даёт тебе денег на одежду? Копит на, хм, дом?
— Пошёл ты, Малфой, — говорит Роза, а сама чувствует, как где-то внутри копошится обида, оплетая разум, заставляя сердце сжаться, а слёзы выступить на глазах. «Нет, — думает Роза, — этот поганец меня не заденет». Но Малфой продолжает:
— Я-то пойду. Мне, в отличие от тебя, есть, куда идти. У меня, видишь ли, собственное поместье во Франции. А у тебя, Уизли? Что такого есть у тебя? Удиви общественность.
Резко вскочив со стула, она выбегает из класса, стараясь скрыть слёзы и натыкаясь в дверях на преподавателя по Нумерологии. Почти кричит «Извините» и бежит дальше, как можно дальше от Малфоя с его издевательствами.
* * *
Перемена застаёт её в коридоре на седьмом этаже, том самом, где она встретила пару дней назад Малфоя. Роза сидит прямо на полу, кинув сумку рядом с собой. Она смотрит в стену напротив и ковыряет злополучную стрелку на колготках.
Она слышит, как носятся по коридорам школьники, смеются, о чём-то говорят. Ей всё равно. И им всё равно. Они там, а она здесь, и никому нет никакого дела, что Розе Уизли плохо. И она будет сидеть здесь ещё долго, пока не выйдет на небо луна, пока не угомонится школа, а потом уже пойдёт в башню, плюхнется на кровать и зароется лицом в подушки. И продолжит жалеть себя.
Почему? Потому что, оказывается, мало быть умной и перспективной. Точнее, катастрофически мало, чтобы заслужить уважение и любовь окружающих.
Звенит звонок, прекращается смех, стихают шаги. Справа под подоконником паук, быстро шевеля лапками, плетёт паутину. Роза наблюдает за ним, стараясь моргать как можно реже, чтобы видеть каждое ловкое движение, каждую новую ниточку.
Она думает, что в этом году всё пошло не так, с самого начала, когда она столкнулась со Скорпиусом в поезде — вещи полетели во все стороны, клетка с истошно орущей совой ударилась о стенку вагона, Малфой присел на корточки, улыбнулся, помог собрать вещи, мир перевернулся.
Она думает, что всегда всё делает не так, всегда всё портит. Она ненавидит взявшиеся непонятно откуда вспышки гнева — как сегодня при взгляде на сочувствующего Скорпиуса. Она ненавидит себя в целом и каждое своё действие в частности.
«Истеричка!» — думает Роза и бьёт кулаком по полу, как будто это может как-то помочь. И старается сдержать слёзы. И разобраться в себе. И…
Наверное, она слишком многого от себя хочет. Слишком сильно себя жалеет.
Роза не понимает, что вообще с ней происходит. Потому что она никогда раньше не реагировала так болезненно на Скорпиуса, на его слова и действия, на его улыбки, прикосновения… На его внимание, взявшееся непонятно откуда и выглядящее издевательством. И теперь она теряется каждый раз, когда Малфой близко.
Решение проблемы? Не встречаться с Малфоем. Вот только как это делать, если у них слишком много совпадающих занятий, да ещё и обязанности старост. Конечно, с отменой совместных патрулирований она видится с ним намного реже, но всё же…
Роза не знает, что ей делать дальше. А потому она ложится на пыльный пол, вытягивает руки по швам и смотрит в потолок. Тот весь покрыт мелким узором из трещин, и это чертовски хорошо, потому что на узорчатом потолке лицо Скорпиуса, стоящее перед глазами, расплывается и превращается в кляксу.
А потом она закрывает глаза и слушает тишину, и старается избавится от всех мыслей.
Когда рядом с ней кто-то опускается на пол, задевая её, Роза вздрагивает и открывает глаза.
— Уизли, честное слово, ты такая безалаберная. Вставай с пола — заболеешь же.
— Ещё у тебя не спрашивала, — огрызается Роза, и тут же мысленно бьёт себя по губам — опять она злится, опять не сдерживает эмоции. А Скорпиус рядом тяжело вздыхает. А потом спрашивает, так просто, как будто они старинные друзья:
— Что с тобой?
А Роза даже не знает, что ответить. Сглатывает и поворачивает голову, чтобы посмотреть прямо в лицо Малфою. Посмотреть и увидеть озабоченность и очень грустный взгляд.
— Я… Мне… — мямлит она, чувствуя, как язык прилипает к нёбу, будто она весь день грызла лакричный леденец. — Просто ты мне не нравишься, Малфой. Вот и всё.
Vova
