Кровавый Барон вздохнул. Он так надеялся. Почему же ему так не повезло? Гроза всех призраков Хогвартса расстроенно поглядел в сторону Большого зала и подумал, что теперь его единственная надежда — это директор Школы Чародейства и Волшебства, Альбус Дамблдор. Вылетев из холла, он направился в сторону подземелий, как вдруг услышал чье-то бормотание и тихую ругань.
Декан Слизерина, герой войны и мастер зелий Северус Снейп склонился над бессознательным учеником. Рядом валялись обломки железной статуи рыцаря.
Кровавый Барон понял, что на каменном полу подземелья лежит Гарри Поттер.
«Интересно, кто так приложил победителя Волдеморта?», — ухмыльнулся призрак и с любопытством стал наблюдать за профессором зельеварения.
Снейп в это время проклинал всех Поттеров до десятого колена и, поняв, что не может привести в себя мальчишку, схватил его за шиворот. Перекинув бесчувственное тело через плечо, профессор покряхтел, пробормотав, что некоторые после победы стали слишком много есть. Затем посетовал, что больных с травмой головы нельзя перемещать с помощью вингардиум левиоса, а лучше просто приложить чем-нибудь еще раз. Потом крякнул от досады и потащил Поттера в больничное крыло.
Кровавый барон проводил их прищуренным взглядом и отправился на поиски других призраков. Встретив Почти Безголового Ника, который при виде привидения Слизерина презрительно фыркнул, Барон вкрадчиво зашептал:
— Сэр Николас, я только что видел, как декан Слизерина на руках нес гриффиндорского Спасителя.
Почти Безголовый Ник вздернул нос и сказал:
— Бравые гриффиндорцы не нуждаются в том, чтобы их таскали на руках. Они сами кого хочешь затаскают. Что, правда? — уже с бóльшим интересом спросил Ник.
— Самая что ни на есть, — осклабился Кровавый Барон. — Кто-то ударил Гарри Поттера по голове. Это все неспроста. Что-то тут нечисто…
На следующий день все привидения Хогвартса, обсудив сенсационную новость, устроили паломничество в больничное крыло, где под чутким руководством главного призрака Хаффлпаффа, Толстого Монаха, который был особенно дружен со своей бывшей студенткой Поппи Помфри, осадили забинтованного Гарри Поттера. Победитель Волдеморта отбрыкивался, и призраки, все-таки разогнанные колдомедиком школы, отправились на свой страх и риск к декану Слизерина. Кровавый барон предусмотрительно ретировался, а остальные привидения заработали от Северуса Снейпа парочку не очень приятных проклятий специально для призраков, после чего возмущенные и обиженные пошли трубить об увиденном на весь Хогвартс.
Северус Снейп, тем временем, поднял тревогу в кабинете Альбуса Дамблдора, возмущаясь, что кто-то пытался убить Гарри Поттера, а директор ни сном ни духом об этом не знает и не собирается ничего делать.
— Ну, как это не собираюсь, — примирительно ответил старый волшебник. — Я сегодня же начну расследование, вызову Кингсли и, надеюсь, что ты примешь живейшее участие. — С этими словами Дамблдор покивал сам себе головой и отправил профессора на уроки.
Зельевар, повозмущавшись для порядка еще пару минут, с чистой совестью отправился в лабораторию.
Через неделю, когда Дамблдор вместе с Поппи наконец выпустили Гарри из больничного крыла, предварительно раз пятьдесят допросив на предмет, кто мог желать ему зла, и так ничего толком и не добившись, предупредили, чтобы он ни в коем случае не ходил один.
Гарри, естественно, уже к вечеру наплевал на это пожелание и отправился сам расследовать покушение на свою жизнь. Подойдя к месту преступления, которое, по словам его друзей, представители Ордена Феникса в лице Кингсли, Люпина и самого Дамблдора излазили вдоль и поперек на предмет улик, Гарри увидел, что разломанную статую, которая треснула его по голове, заменили новой, похожей на прежнюю.
Гарри с опаской подошел к железному рыцарю, когда тот вдруг загремел, задрожал и начал падать на гриффиндорца точно как в предыдущий раз.
— Протего! — раздалось сзади, — нет, ну, это просто неизлечимый идиотизм! — раздраженным голосом произнесла тень, приближаясь к Гарри:
— Вам, похоже, выбили последние остатки мозгов на этом месте, и поэтому вами овладела по нему неодолимая ностальгия, — Северус Снейп подошел к молодому человеку и рявкнул:
— Вас здесь чуть не убили! Что вам сказал директор? Не ходить одному. Не шляться после отбоя. Не забредать на место, где вас пытались убить, — загнав бледного, испуганного гриффиндорца в нишу за статуей, зельевар навис над молодым человеком:
— Поттер, вы знаете, что уже наступил отбой? Десять баллов с Гриффиндора, и убирайтесь в свою спальню!
Гарри воинственно зыркнул на своего оппонента и, буркнув что-то вроде «ага, уже иду», извернувшись, прошмыгнул было в коридор. Увы, ему не повезло. Почти в полной темноте пытаясь протиснуться мимо профессора, Гарри зацепился пуговицами на ширинке и боковом кармане за мантию Снейпа.
— Поттер, немедленно отпустите меня, — зашипел зельевар.
— Рад бы, сэр, — пыхтел Гарри, елозя животом по животу профессора, — но оно не отцепляется. Кроме того, здесь темно, а палочка у меня в переднем кармане, так что пока не разъединимся, не смогу ее вытащить.
— Проклятый безмозглый Поттер, — бормотал Снейп, похлопывая по своим карманам в поисках волшебной палочки. Гарри, тем временем, попытался отсоединить себя от мантии зельевара и зашарил по телу профессора, нащупывая рядом с собственной ширинкой пуговицы на чужих брюках.
Снейп снова чертыхнулся и угрожающе сказал:
— Не смейте меня лапать!
— Да кому вы нужны, — возмутился Гарри, — думаете, мне очень приятно ковыряться у вас в штанах?
— Я выронил свою палочку. Сунул мимо кармана, пока оттаскивал вас от этой чертовой статуи, — раздраженно ответил Снейп, досадуя, что допустил такую глупую с его стороны оплошность. — Какое-то прóклятое место. Придется самим. Дайте сюда, вы даже ширинку расстегнуть не в состоянии… — и засунул обе руки куда-то между ними.
— Почему это не в состоянии? — запротестовал Гарри, — Ой, осторожнее, больно же! Вы мне всё прищемили. Подойдите ближе, а то не получится.
Пока Снейп прижимал Гарри Поттера в темной нише подземелья, и они «ковырялись друг у друга в штанах», внезапно показался огонек люмоса. Оба замерли, но тут звонким голосом раздалось «кто здесь?», и возле ниши показалась староста Слизерина Панси Паркинсон.
— Ой, профессор, — взвизгнула Панси, — простите, я не знала, что вы заняты. Я делала обход…
— Мисс Паркинсон, убирайтесь отсюда, — с досадой шикнул на нее Снейп, — нет, стойте, я выронил здесь палочку, посветите вокруг.
— Я никуда не смотрю, профессор, — прикрывая глаза ладонью.
Разъяренный Снейп зашипел на нее:
— Как вы увидите мою палочку, если закрыли глаза? Мерлин, идите, куда шли, мы сами разберемся!
— Конечно-конечно, — снова пробормотала Панси и убежала.
— Я никому ничего не скажу, профессор, — донеслось до них из подземелий. Появившись в гостиной Слизерина, она громогласно объявила, что она только что видела их любимого декана, зажимавшего в углу спасителя магического мира и шарящего в его брюках, судя по всему, отнюдь не без согласия оного.
На следующий день Рон, в одиночестве поднявшись с урока зелий на обед, вынужден был единолично отражать натиск вражеского факультета во главе со слизеринской старостой девочек.
— Что, ваш Поттер, лижется с нашим деканом? — пошла в атаку полная ехидства Панси.
— Тю!.. — фыркнул Рон, — когда это ты видела, чтобы они лизались? Паркинсон, тебя яркополз укусил? Такого просто не могло быть.
— Ну, не лизались, а скорее залезли друг другу в штаны, — усмехнулась она.
— Паркинсон, теперь ты просто бред несешь. Гарри не мог трогать Снейпа за… м-м, — несколько неуверенно возразил Рон Уизли.
— И тем не менее, — широко улыбнулась Панси. — То ли еще будет, — многозначительно добавила слизеринка. — Не удивлюсь, если их застанут в одной постели, лапающих друг друга «за м-м», — передразнила она рыжего парня.
Рон закатил глаза и сказал:
— Никому на свете не удастся уложить в одну кровать Снейпа и Гарри.
— Никому, кроме них самих, — язвительно ответила Панси и пнула Рона в ногу.
— Эй, — возмутился Рон и пнул ее в ответ.
В этот момент к ним подошли Гермиона и Блейз, которые уже около полугода, с тех пор, как Гарри с мерлиновой помощью прибил таки Волдеморта, практически не расставались. Гермиона даже несколько раз получила «выше ожидаемого» вместо «превосходно» по трансфигурации. Однако это явно не испортило ей настроения. А красавец Блейз, к негодованию половины девушек и юношей Хогвартса, на всех, кроме Гермионы, смотрел стеклянными глазами, никого не замечая вокруг.
— Гарри остался в кабинете зелий, — тихо сказала она Рону, — мы должны проверить, все ли в порядке, — и Гермиона решительно направилась в сторону подземелий.
— Я еще вернусь, Паркинсон, — многообещающе намекнул Рон и напоследок ткнул ее пальцем в бок.
— Не сомневаюсь, — фыркнула Панси и съездила Рону по щиколотке.
— Успеете еще подраться, — нетерпеливо буркнула Гермиона и потянула Рона за рукав.
Подойдя к кабинету зельеварения, они поняли, что изнутри не доносится ни звука. Как вдруг оттуда раздался протяжный стон. Гермиона и Рон, вместе ухватившись за дверь, толкнули ее и ввалились внутрь, падая на пол. В кабинете зельеварения никого не было, однако за дверью, ведущей в личную лабораторию профессора Снейпа, раздавались неприличные вздохи и чавкающие звуки.
— О Мерлин, Гермиона, — побледнел Рон, — это случилось? Это то, что я думаю?
— Тихо, — шикнула на него подруга, — и на цыпочках подкралась к двери. Приложив ухо, она замерла. Уже глотательные звуки сменились всхлипами и бормотанием:
— О профессор, — раздалось оттуда голосом Гарри, — Ай, да вот так… Еще… Сильнее… Да… Почти… А-а-а, — заорал Гарри, — все, я все…
Гермиона и Рон озабоченно переглянулись и отпрыгнули от двери.
— О Мерлин, надеюсь, это не то, что я думаю… — с опаской сказал Рон.
— Рон, это точно не то, что ты думаешь, — хмыкнув, сказала Гермиона. — Пошли отсюда, у нас еще дела.
Через час бледный Гарри поднялся в башню, где Рон подозрительно уставился на друга, а Гермиона, отозвав в сторону, насела на него всей своей гриффиндорской напористостью:
— Рассказывай!
— Да что, Гермиона? — недоуменно спросил Гарри.
— Чем ты с профессором Снейпом занимался?
— Ничем, — ничего не понимая, ответил молодой человек.
— А стоны и всхлипы твоим голосом, которые мы с Роном слышали не ранее, как час назад в лаборатории профессора Снейпа? — с интересом спросила она.
— Да меня отравили, Гермиона, отравили! Каким-то Tincturae sorefi… нет, sporufi…, нет, черт, не помню название, — дрожащим голосом произнес Гарри. — А Снейп меня сначала напоил антидотом, а потом руку и ногу вправлял. У меня судороги были, когда яд действовал, и я ногу подвернул и плечо вывихнул.
— Ну, я же сказал уже, — раздраженно ответил Гарри, — и отправил в больничное крыло. Опять, — возмущенно буркнул молодой человек. — Главное, они так и не знают, кто это делает.
— Пойдем к Дамблдору, — мягко сказала она, но тот решительно воспротивился.
— Он уже в курсе, — устало сказал Гарри. — И Снейп у него.
— Он так заботится о тебе, — улыбнулась Гермиона. — Гарри, давно хотела тебя спросить, почему вы скрываете ваши отношения?
— Какие отношения? — недоумевая, взглянул на нее гриффиндорец.
— Ты еще скажи, что вы даже не целовались, — подмигнула ему Гармиона.
— Гермиона, ты с ума сошла! У меня ничего нет с этим сальноволосым мерзавцем!
— Да, Гарри, — согласно сказала его подруга, — конечно. Я тебе верю. И вдруг понизила голос:
— Ты мне только скажи, каков он в постели? Всегда хотелось узнать, как Снейп занимается любовью. Мне кажется, несмотря на его мрачность, это было бы очень чувственно. Глаза в глаза и тому подобное…
— Гермиона! — заорал Гарри. — У нас ничего не было!
Гермиона с упреком посмотрела на Гарри и сказала:
— Я же тебе рассказала, как у нас с Блейзом было. То, что ты гей, не значит, что я не хочу услышать об отношениях с твоим любимым.
— То, что я гей, — уже завопил Гарри, — не значит, что я сплю со Снейпом!
— Что значит, не значит? — удивленно переспросила Гермиона, — да вас уже весь Хогвартс видел. Несколько раз. И я с Роном, и мы с Блейзом. И Драко с Панси тоже. Уж мне-то мог бы рассказать.
— О Мерлин, — схватился за голову Гарри и рванул в спальню.
На следующее утро Минерва МакГонагалл, Флитвик и Хагрид, негромко переговариваясь, вошли в Большой зал, но то, что они там увидели, заставило их замереть, как вкопанных.
Любимец публики Гарри Поттер лежал в расстегнутых мантии и рубашке в абсолютно пустом зале на скамье гриффиндорцев, а сверху, как ни странно, на нем делал какие-то рвано-поступательные движения профессор зельеварения Северус Снейп.
— Гкхм, — скрыла смешок Минерва, — Северус, вы уже хотя бы не в Большом зале это делали.
Снейп, не отвлекаясь, сделал еще пару движений и вдруг повернулся:
— Что «это», Минерва? — прошипел зельевар.
— Ну, как что, Северус, — захихикал Флитвик, — ты все-таки преподаватель. Негоже делать это посреди школы.
— Я, к вашему сведению, спасал жизнь этому недоумку! Вчера он умудрился отравиться неизвестно каким образом, сегодня подавиться вишневым десертом, в котором случайно оказалась косточка. Тридцать три несчастья… Я уже сомневаюсь, что его пытаются убить. Это все его идиотизм.
— Конечно, — невинным голосом сказала профессор трансфигурации. — И это объясняет, что вы оказались в Большом зале раньше всех и вдвоем.
— Время завтрака уже заканчивается, — прошипел Снейп, — я не знаю, где все шляются!
— Северус, — миролюбиво сказала Макгонагалл, — посмотри на время. Темпус, — в воздухе зависли зеленые цифры «07-30».
— Ничего не понимаю, — холодно сказал зельевар и махнул своей палочкой:
— Темпус, — но цифры не изменились.
— Когда я шел сюда, было уже почти восемь, — недоуменно сказал Северус Снейп, — ничего не понимаю, — повторил зельевар. — Нужно разобраться, это все неспроста… — пробормотал он. Стремительно поднявшись, профессор взметнул мантией и исчез в дверях Большого зала.
В это время в коридоре зашумели, и в зал вломились студенты. Гарри, пока шел разговор, немного отдышался, и очумело смотрел на профессоров.
— Почему я раздет? — спросил слегка дезориентированный молодой человек, обращаясь в никуда.
— О, юноша, — хмыкнул Флитвик, — я думал, что в вашем возрасте это уже не вызывает вопросов.
В это время к ним подошли гриффиндорцы, и Рон с Гермионой участливо поинтересовались, что же случилось. Выслушав сбивчивый рассказ о том, что он и Снейп каким-то непостижимым образом перепутали время, вдобавок он подавился вишневой косточкой, Гермиона приняла соломоново решение:
— Гарри, знаешь, ты иди на зелья, — сказала она, — а мы подойдем через пару минут. Рон, Блейз, зайдете со мной в библиотеку? Нужно выяснить, что такого странного происходит с Гарри. В Хогвартсе что-то происходит, это все неспроста, — сказала она, улыбнувшись Блейзу.
— Конечно, — с энтузиазмом ответили оба молодых человека. — Пошли.
Панси Паркинсон крикнула с другого конца зала:
— Эй, Уизли, что у вас стряслось? Надеюсь, это не новый Волдеморт?
— Не дождешься, Паркинсон, — буркнул Рон.
Панси демонстративно закатила глаза и облегченно вздохнула:
— Тогда у нас определенно есть новый повод отпраздновать, — она изогнула в легкой усмешке тонкие губы.
— Несомненно, — несколько настороженно ответил Рон и, подойдя к слизеринцам, сказал:
— Договоримся с директором, чтобы он в таком случае помог нам и разрешил собраться?
Малфой вылез вперед и буркнул:
— Уизли, ты действительно думаешь, что директор поддержит эту безумную идею?
— Сто пудов, — расплылся в улыбке Рон и переглянулся с кивнувшей Панси.
Гарри в это время грустно брел в сторону кабинета зельеварения. С недавних пор он начал побаиваться Снейпа и подземелий. Встреча с ними означала, что он обязательно попадет в очередную идиотскую ситуацию. Он уже сомневался, что его хотели на самом деле убить, но в школе происходило что-то странное и непонятное. С этими невеселыми думами он машинально вошел в кабинет и даже не обратил внимания, что там почему-то опять никого нет, хотя до начала занятия осталось не больше пяти-семи минут.
Дверь в личную лабораторию Снейпа была открыта. Вдруг там раздался взрыв и повалил черный дым.
«Профессор», — похолодел Гарри и храбро бросился внутрь. Снейп лежал на полу и хрипел.
— Профессор! — крикнул Гарри, — с вами все в порядке? Но Снейп продолжал задыхаться. Тогда Гарри, схватив его за мантию, выволок из лаборатории в кабинет зельеварения и начал срывать с него мантию и сюртук, которые сдавливали грудь и мешали свободно вздохнуть.
Наполовину раздев Снейпа, Гарри увидел, что он по-прежнему сипит от нехватки кислорода, поэтому, брезгливо сплюнув, набрал в легкие воздуха и припал к его губам.
К сожалению, Гарри забыл, что сам-то пришел на урок зельеварения, пусть и немного раньше других. Поэтому он совершенно не ожидал, что, пока он пытался спасти декана Слизерина от отравления парами его эксперимента, в кабинет ввалятся пятьдесят человек, на тот момент посещавшие высшие зелья.
— О, Поттер! — хмыкнул Драко Малфой, — у тебя с нашим деканом просто неземная любовь: коридоры, Большой зал, лаборатория, а теперь чуть ли не на уроке… Вы хоть раз в постели этим занимались?
Гарри прорычал что-то невразумительное, но Снейп так и не пришел в себя.
— Ты так хорош в этом? — заинтересованно спросил Блейз Забини, проигнорировав тычок подошедшей Гермионы, — а то, я смотрю, Снейп в последнее время просто как по голове ударенный, а сейчас даже встать не может, хотя тут полно его студентов.
Гарри чуть не заплакал и, увидев, что зельевар пришел в себя, схватил сумку и сбежал. Он не испытывал никакого желания появляться на уроках, кроме того, в последние дни постоянно начинал икать при имени Снейпа, поэтому притворился нездоровым и отправился в больничное крыло.
Поппи Помфри обнаружила у молодого человека легкий стресс. Неудивительно, учитывая, что его уже трижды пытались убить. Колдомедик предложила остаться на некоторое время в палате. Гарри ухватился за это идею, как за спасительную соломинку и с радостью согласился. Но через несколько дней Гарри понял, что притворяться больным долго все равно не получится и выбрался из больничного крыла на свет божий. В восемь часов вечера все были на ужине, и Гарри, идя по коридору второго этажа, надеялся, что уж в этот раз он точно никого не встретит и никто его не попытается вновь убить. Однако не пройдя и пятидесяти метров, Гарри увидел странное мерцание за приоткрытой дверью чулана с метлами и тряпками. Это было священная вотчина Филча, и молодому человеку не очень хотелось лезть внутрь, но любопытство пересилило, и он снова сунул нос, куда не следует.
Войдя, а, вернее, втиснувшись в кладовку, он с недоумением и разочарованием увидел, что свечение исчезло, внезапно сменившись силуэтом профессора зельеварения.
— Нет, — застонал Гарри, — и здесь опять вы? Да что же это такое! — И не дав Снейпу и рта раскрыть, он развернулся, но вместо того, чтобы выйти, со всего маху ударился лбом о неожиданно закрывшуюся дверь.
Снейп удрученно смотрел на опять потерявшего сознание гриффиндорца и сам, пару раз от отчаяния приложившись лбом о стену, сел на пол, придя к мысли, что его однозначно прокляли.
Гарри, придя в себя и увидев развалившегося на полу Снейпа, спросил, почему он до сих пор тут сидит.
— Потому что эта чертова дверь не открывается изнутри никакими заклинаниями, — пробормотал устало зельевар. Пробыв запертыми в чулане завхоза несколько часов, Гарри и Снейп долго матерились сначала в адрес Дамблдора, потом Филча, потом друг друга. Потом оба устали, да и время было позднее. Поэтому они решили, что утро вечера мудренее, и легли спать. Лежать на метлах и швабрах было не очень приятно, и в конце концов они устроились поудобнее: зельевар лег на руку Гарри, а Гарри положил голову ему на грудь. В таком виде их и застал на следующее утро Филч вместе с огромной компанией гриффиндорцев и слизеринцев, которые устроили драку в Большом зале по поводу состоявшейся накануне вечеринки. А неожиданно посуровевший директор назначил им немедленную отработку с завхозом. Круглые глаза учеников следили за своим профессором зельеварения и однокурсником, которые, спросонья понежившись в объятиях друг друга, решили еще подремать.
Северус Снейп, пошарив пальцами в непокорных вихрах знаменитого гриффиндорца, прижал его к себе посильнее и продолжил свой сон. А Гарри, скользнув ладонью по груди профессора, приоткрыл один глаз. Через минуту он, лохматый и заспанный, ошалело смотрел на пару десятков студентов, которые не менее обалдело таращились на него в ответ. Гарри, не глядя, потряс зельевара за плечо, но тот пробурчав что-то, ухватил его за талию и положил голову на колени. Тогда Гарри тряхнул Снейпа посильнее, не отрывая взгляда от однокурсников. Профессор поднял голову, недоуменно оглядываясь, но увидев всю эту толпу, вскочил как ошпаренный и, пригрозив массовым обливиэйтом, проклиная все чуланы на свете, с каменным лицом умчался в подземелья.
Через несколько дней в апартаментах зельевара раздался стук в дверь. На пороге стоял разъяренный Гарри Поттер.
24.08.2011 Часть вторая. Ай-яй-яй, спасите-помогите! Не могу ни взад, ни вперед!
— Чего вам? — грозно спросил Северус Снейп.
Гарри побледнел, но решительно открыл рот и заявил:
— Профессор, мне надоело, надоело, надоело, что вся школа считает, что мы с вами спим друг с другом! Даже Гермиона так думает! А больше всего мне надоело, что я теперь все время думаю о ваших штанах из-за того, что постоянно на них натыкаюсь.
Снейп слегка покраснел не то от злости, не то от смущения, и в ответ буркнул:
— А мне, вы думаете, не надоело, что весь педагогический состав, и не только он, считает, что у меня с вами роман, — и, помолчав, добавил:
— Не говоря уже о том, что мне не меньше надоели ваши брюки.
Гарри при этих словах ошеломленно застыл.
В это же время за одним из углов в подземельях притаились Рон и Панси Паркинсон и еще пара десятков Гриффиндорцев. Они напряженно вслушивались в разговор и, чуть ли не вываливаясь за угол, схватились за руки. Брезгливо уставившись друг на друга, они отдернули ладони, но Панси покачнулась, и Рон, чтобы она не вылетела из их укрытия, подхватил ее за талию и прижал к себе. Паркинсон тихо вздохнула и, обняв Рона за плечи, уткнулась носом в его рыжую щетину. Гриффиндорцы, немного обалдев, смотрели, как лучший вратарь Гриффиндора и уже пару лет как любимец девушек Хогвартса, прислонив к стене слизеринскую старосту, ни с того ни с сего с упоением расцеловал.
За другим углом спрятались слизеринцы во главе с Гермионой и Блейзом Забини. Драко Малфой демонстративно делал вид, что ему безразлично, что происходит у двери декана. Но одним глазом он все равно заглядывал за угол, и на его лице периодически появлялось заинтересованное выражение.
В самом выгодном положении находились, конечно, преподаватели, которые наблюдали за Гарри и Снейпом через тайный ход для зельеваров Хогвартса, который вел почти к самой двери их традиционной квартиры. Однако Альбус Дамблдор умудрился отдавить все ноги Макгонагалл и Синистре, а Флитвика и вовсе слегка придушить, притерев к стене. Мадам Хуч подпрыгивала на месте, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть за головой длинной как швабра Минервы. Поэтому выиграл здесь только директор, находившийся в авангарде их маленького отряда.
В общем, пока половина школы с интересом следила за объяснением декана Слизерина и Мальчика-который-выжил, оба героя этого спектакля настороженно глядели друг на друга.
— А, — проблеял Гарри.
— Да, — невозмутимо ответил Снейп и собрался было закрыть дверь. Со всех сторон раздался сдавленный «ох», но Гарри вставил ногу в проем. Из-за углов донеслось на этот раз ликующее «ах». Снейп уже было собрался возмутиться, но гриффиндорец с силой распахнул дверь квартиры декана Слизерина настежь и набросился на Северуса Снейпа, жарко впиваясь тому в губы. Зельевар тоже не отставал и, схватив ненавистного Гарри Поттера в объятия, между поцелуями услышал:
— Наконец-то я сниму с вас штаны по действительно стоящему поводу.
— Кто еще с кого снимет, — услышали в ответ обитатели Хогвартса и с восхищенным «ух» увидели, как Северус Снейп, содрав с Поттера мантию, опрокинул его на пол.
Дамблдор тихонько выпустил коллопортус, прикрывая дверь, о которой в пылу страсти забыли, и прижав палец к губам, вместе с остальными преподавателями вышел из тайного хода.
— Господа ученики, — объявил он. — Все могут разойтись по спальням. — И в ответ на протестующий стон добавил:
— Не волнуйтесь, наша миссия еще не закончена…
* * *
Кровавый Барон тяжело вздохнул и подумал, что идея директора Хогвартса, наверное, была не так уж плоха. Он несколько раз порывался рассказать Северусу Снейпу обо всех происках Альбуса Дамблдора, затеянных в адрес зельевара и Гарри Поттера, но кое-что призрака все время останавливало. Угрюмому барону, подслушавшему один любопытный разговор, тогда вдруг подумалось, что если у старого интригана все получится, то и у него есть шанс наконец наладить свою личную жизнь.
После победы над Волдемортом Кровавый Барон все меньше появлялся на публике, но все чаще шпионил за обитателями школы. Так и в тот раз, спрятавшись под потолком в кабинете директора, он услышал, как представители старших курсов слезно умоляли сделать что-то с окончательно озверевшим профессором Снейпом, который, перестав шпионить, направил свой воистину безграничный энтузиазм на преподавательскую деятельность. А полчаса спустя в том же кабинете и почти тем же составом озабоченно требовали спасти совершенно сбрендившего после убийства Темного Лорда Гарри Поттера, который также лишился какой-либо возможности выпускать пар и впадал в состояние то полной апатии, то маниакальной одержимости. В тот день Гарри, подпрыгивая от нетерпения, изложил однокурсникам свое очередное безумное начинание. В общем, когда Гарри решил провести потайной ход между гостиными школы, из-за чего в комнате отдыха Гриффиндора провалился пол и чуть не похоронил под собой весь факультет, его друзья поняли, что нужно срочно что-то делать.
Дамблдор быстро смекнул, что лучший способ нейтрализовать две ставшие опасными для общества личности — это направить их энергию друг против друга и желательно в положительное русло.
Проведя военный совет со старостами факультетов, Дамблдор объяснил, что он предлагает, чтобы Гарри и Северусу было чем заняться и снова очутиться в гуще событий. Большая Игра директора Хогвартса началась. И с тех пор Гарри и Снейп, сами того не зная, вынуждены были бороться с тайным заговором всей школы. Студенты и преподаватели с энтузиазмом принялись «радовать» двух ветеранов войны, которые после победы просто не знали, куда направить свой фонтан геройства. Снейпу пришлось спасать Поттера после того, как Драко Малфой вместе с Забини с наслаждением «погладили» любимого гриффиндорца по голове железной статуей. Заклинание Панси Паркинсон вынудило их провести десять незабываемых минут сцепившись ширинкой. Дважды им пришлось делать друг другу искусственное дыхание после того, как Гермиона испортила Снейпу зелье, Рон подложил косточку в десерт с легким заклятием производства близнецов, а Блейз и Симус при помощи МакГонагалл и Флитвика заколдовали Хогвартс так, что заклинание «темпус» целый день показывало время на час раньше. Чжоу Чанг и Терри Бут при помощи Рона пропитали домашнюю работу Гарри Поттера по зельям слабеньким, всем известным ядом, вызывающим судороги. Гермиона, все же беспокоясь за друга, тогда сразу потащила Рона к кабинету зельеварения. Но оказалось, что Рон Уизли больше Гермионы переживал, что Гарри отравится по-настоящему. Она же поняла, что зельевар обязательно спасет ее друга, правда, первые пять минут на всякий случай держала антидот наготове. Парфянскую стрелу выпустил Дамблдор, наложив заклинание мгновенного запирания, направленное на декана Слизерина и Гарри Поттера, после чего отправил на мнимую отработку к завхозу два десятка радостных студентов. А привидения с подачи самого Кровавого Барона с энтузиазмом включились в процесс, разнося слухи и сплетни по всему Хогвартсу.
Когда, наконец, ученики и преподаватели увидели, что их миссия привела к желанному результату, и успокоились, в бой вступила тяжелая артиллерия. Директор заявил, что не хочет, чтобы был хоть малейший шанс на то, что эта гражданская война повторится, к тому же это просто не спортивно и нужно довести дело до конца. Поэтому через три недели, перед матчем, квиддичные команды Гриффиндора и Слизерина «застали» Гарри и Снейпа полураздетыми и в самом разгаре чувств в чулане с метлами. На этот раз им нечем было отпереться, и Снейпу пришлось официально просить руки Гарри Поттера. Нельзя сказать, что тот был слишком уж против. Да и профессор зельеварения, поворчав для виду, с довольной физиономией отправился под венец. Правда, они умудрились поругаться накануне свадьбы, когда не смогли решить, кто из них будет идти к алтарю, а потом во время бракосочетания повздорить по поводу, кто чью возьмет фамилию.
Все оставшееся время, пока Гарри учился, они ухитрялись превратить Хогвартс в настоящее поле битвы. Но на уроках зельевар перестал кидаться на всех подряд, продумывая план военных действий против Поттера, а Гарри направил всю свою энергию на ежечасные баталии с мужем. Что творилось в Хогвартсе в первом семестре и по чьей вине, они так и не выяснили. Покушения на Гарри списали на несчастный случай, тем более, что больше никаких эксцессов не наблюдалось. Однако Северус Снейп смутно догадывался, что здесь обошлось не без Дамблдора и поклялся, что он во всем разберется. И отомстит, сказал он себе, не все же Гарри отдуваться. «Мы еще повоюем», — радостно потирал руки зельевар и, умиротворенный, отправлялся в постель к мужу.
Увы, когда Гарри выпустился, ссоры не прекратились. Снейпы жили, по-прежнему, в подземельях, но ежедневно находили темы для споров и разногласий, решая их по-своему. На сей раз пострадал от этого только директор школы, которому ежедневно докладывали домовые эльфы и завхоз, что ночью профессора зельеварения и его мужа видели в самом непотребном виде то в лаборатории, то на главной лестнице, то в теплицах, но апогеем стал секс на Поляне единорогов, которые, оскорбившись этим безобразием, не появлялись там в течение полугода. В результате, Дамблдор плюнул, перестал увещевать своих подчиненных, и тихо проклял их одним знаменитым проклятием для женатых пар. Из-за него Снейп и Поттер, вернее, теперь Снейп номер два, провели неделю в кровати, решая свои проблемы, после чего, кляня Дамблдора, вытащили из Нурменгарда Геллерта Гриндевальда и отправили его прямиком в постель директора Хогвартса. Затем с ощущением выполненного долга, чувствуя себя в достаточной степени отомщенными, закрылись в спальне на остаток месяца, с ностальгией вспоминая, как же им было хорошо и просто, когда они друг друга ненавидели.
А Кровавый барон, накануне свадьбы Снейпов пошепчась о чем-то с директором и со старостами факультетов, на следующий день был поражен заклинанием, привязывающим призрака к определенному месту. И летая по старому кабинету трансфигурации, долго изрыгал проклятия, с подозрительно довольным выражением полупрозрачного лица поглядывая в сторону угрюмого сэра Николаса де Мимси-Дельфингтона, запертого в комнате тем же заклинанием.
Vova
